У о
I
ВОЙНА РОССІИ оъ ТУРЦІЕЙ. ДУНАЙСКАЯ КАМПАНІЯ
, 1853 и 1854 гг.
Томъ II.—1854 годъ.
Составлено по ВЫСОЧАЙШЕМУ повелѣнію Генеральнаго Штаба Генералъ-Маіоромъ А. Н. Петровымъ.
Ирма 2
С.-ПЕТЕРБУРГЪ.”
Военная Типографія (въ вданіи Главнаго Штаба).
1890.
ИСТОРИЧЕСКАЯ
ЫЫЫ \/ у
ОГЛАВЛЕНІЕ,
Счпр.
Кампанія 1854 г.
I.	Отношенія Россіи къ иностраннымъ державамъ ко времени разрыва съ Англіей и Франціей.— Австрія предлагаетъ Россіи не развивать своихъ военныхъ дѣйствій въ Турціи.—Политика Мет-терниха.—Миссія принца Мекленбургскаго въ Берлинѣ.—Австрія отправляетъ туда же генерала Гессе.—Договоръ между Австріею и Пруссіей 28 апрѣля 1854 года и отношенія къ нему Германскаго союза........................... 1
II.	Положеніе дѣлъ въ Греціи, Сербіи-и Черногоріи, въ связи съ отношеніями нашими въ Германіи.— Посылка въ Сербію Фонтана,— Письмо Имп. Николая къ Имп.. Наполеону и отвѣтъ на него.— Отношенія наши къ Персіи ...	22
III.	Планъ кампаніи 1854 года.— Мнѣнія кн. Паскевича, Императора Николая, кн. Горнакова, генераловъ Берга и Ливена .... 50
IV.	Военныя дѣйствія въ 1854 году.— Дѣда на нижнемъ, среднемъ и верхнемъ Дунаѣ въ январѣ 1854 года. — Наступленіе Мадо-Валах-скаго отряда къ Кадафату.—Дѣйствія на нижнемъ Дунаѣ въ январѣ 1854 г.—Тульча и Журжа.*—Дѣло при Журжѣ 22 января.—Дѣйствія на Дунаѣ въ февралѣ 1854 г.— Уничтоженіе турецкой флотиліи при Рущукѣ 3 февраля. — Дѣло 17 февраля у Браилова и 20 у Калараша.—Дѣло у Туртукая 21 февраля.—Положеніе дѣдъ уКала-фата въ концѣ февраля.—Дѣйствія на Дунаѣ въ мартѣ 1854 года.— г Переходъ на правый берегъ Дуная у Браилова, Гадаца и у М. Че-тадц. Занятіе Тульчи, Мачина, Исакчи и Гирсова............... 78
V.	Дѣйствія отряда генер. Лидерса на правомъ берегу Дуная, отъ перехода рѣки до конца апрѣля.— Турки уменьшаютъ свои войска у Кадафата и вообще на верхнемъ
Стр.
Дунаѣ. — Мало-Валахскій отрядъ отходитъ къ Краіово.—Положеніе непріятеля въ половинѣ апрѣля.— 'Движеніе отряда ген.-л. Лидерса къ Силистріи....................113
VI.	Мѣры, принятыя для обороны Одессы, и бомбардированіе ея 10 апрѣля 1854 года.—Дѣла на среднемъ Дунаѣ въ апрѣлѣ мѣсяцѣ.— Дѣло у Турно 16 апрѣля.—Дѣйствія въ Малой Валахіи въ апрѣлѣ.— Дѣло у Радована................119
VII.	Осада Силистріи.—Рекогносцировка крѣпости 8 и 9 мая.—Вылазка непріятеля 13 Мая.—Дѣло въ ночь на 17 мая. — Большая рекогносцировка 28 мая.—Отъѣздъ кн. Паскевича изъ арміи.---Заготовка припасовъ на коммерческомъ правѣ въ 1854 г.—Хлѣбопекарни, устроенныя въ княжествахъ. — Заготовка сѣна.—Сформированіе подвижного полевого обоза, для возки фуража...................133
VIII.	Мѣры къ огражденію Молдавіи, въ видахъ сомнительныхъ отношеній нашихъ къ Австріи.—Ото-
>4 званіеМало-Валахскаго отряда изъ Краіово къ Слатину-—Дѣло у Каракула 17 Мая..................189
IX.	Дѣйствія на Нижнемъ Дунаѣ отряда г.-д. Ушакова...........199
X.	Занятіе позиціи у Фраштети, на среднемъ Дунаѣ, и распоряженія по Дунайской арміи, по переходѣ ея на лѣвый берегъ Дуная.—Дѣйствія подъ Журжей 30 мая.—Омеръ-паша переправляется, въ концѣ іюня, на лѣвый берегъ Дуная у Журжи.—Сосредоточеніе нашихъ войскъ на позиціи у Фратешти.— Рекогносцировка Журжи 4 іюля.— Расположеніе австрійцевъ въ началѣ іюля 1854 года. — Расположеніе австрійскихъ войскъ по границѣ въ іюлѣ мѣсяцѣ.—Отступленіе^ Дунайской арміи къ Фокшанамъ и Мало-Валахскаго отряда къ Быр-ладу.—Вступленіе арміи въ пре-м дѣды Россіи.—Дѣйствія отряда г.-д.
Стр.
Ушакова на Нижнемъ Дунаѣ.— Гибельная экспедиція въ Добруджу генерала Эспинаса.............204
XI.	Предполагаемая вѣроятность разрыва съ Австріей.—-Мѣры, принятыя въ 1854 году, на случай военныхъ дѣйствій противъ австрійцевъ, въ предѣлахъ Молдавіи и со стороны нашихъ собственныхъ юго-западныхъ границъ .... 223
XII.	Расположеніе арміи кн. Горчакова въ концѣ іюня млсяца.— Переходъ Дунайской арміи на лѣвый берегъ р. Прутъ въ августѣ, н предполагавшееся расположеніе ея въ Подолій, Бессарабіи и на Волыни.—Сформированіе подвиж-- ного полевого обоза, для возки фуража.—Расположеніе войскъ на
Стр. трехъ театрахъ войны, сообразно предположенію дѣйствій въ 1855 году.—Предположеніе для веденія / партизанской или народной войны въ 185.5 году..................240
XIII.	Планъ кампаніи союзниковъ въ 1854 г.—Экспедиція ген. Эспинаса въ Добруджу...............259
XIV.	Намѣривалась-ли Австрія объявить намъ войну въ 1854 году . 276
XV.	Критическій общій обзоръ кампаніи 1853 и 1854 г. г. на Дунаѣ .
Приложеніе № 1.................399
Приложеніе №2..................400
Приложеніе № 3.................406
Источники, служившіе къ составленію описанія.................408
КАМПАНІЯ 18.54 ГОДА.
Отношенія Россіи къ иностраннымъ державамъ ко времени разрыва съ Англіей и Франціей. Австрія предлагаетъ Россіи не развивать своихъ военныхъ дѣйствій въ Турціи. Политика Меттерниха. Миссія принца Мекленбургскаго въ Берлинѣ. Австрія отправляетъ туда же генерала Гессе. Договоръ между Австріей) и Пруссіей 28 апрѣля 1854 года и отношенія къ нему Германскаго союза.
I.
Послѣ разрыва дипломатическихъ сношеній съ Англіей и Франціей, вся надежда Императора Николая возлагалась только на Германскія державы, преклонявшіяся передъ Императоромъ Николаемъ еще такъ недавно, и до сихъ поръ остававшіяся въ тройственномъ союзѣ съ Россіей *).
Разсчитывать На матеріальную помощь съ ихъ стороны было, конечно, нельзя, въ виду сдѣланнаго уже прежде Австріей отказа приблизить свои войска къ границамъ Турціи или занять Боснію и Герцеговину. Достаточно было имѣть увѣреніе, что ни Австрія, ни Пруссія не будутъ, по крайней мѣрѣ, въ числѣ нашихъ враговъ. Хотя Австрія и связала себя присоединеніемъ къ коллективной нотѣ отъ 5 декабря 1853 года, которую Россія не считала возможнымъ принять; тѣмъ не менѣе, въ виду неоднократно высказанныхъ прежде императоромъ Францемъ Іосифомъ намѣреній, заботливо блюсти
*) По словамъ Бейста—• „Въ Берлинѣ и при нѣмецкихъ дворахъ, Николая I считали какимъ-то высшимъ существомъ".
Ротанъ говоритъ: „Большая часть мелкихъ германскихъ дворовъ получали повелѣнія не столько изъ Бѣны и Берлина, сколько изъ Петербурга".
1—и
интересы Россіи и способствовать дѣлу мира, надежда на Австрію еще не была потеряна. Были, по крайней мѣрѣ, основанія думать, что Австрія не выйдетъ изъ нейтралитета. Въ меморандумѣ барона Мейендорфа сказано, что современное настроеніе умовъ въ Австріи представляло два теченія. Большинство было того мнѣнія, „что тѣсная дружба съ Россіей должна, въ настоящемъ случаѣ, какъ и во всѣхъ другихъ, составлять основу политики Вѣнскаго кабинета. Таково общее убѣжденіе". Военная партія, къ которой принадлежали высшіе военные чины, требовала,—„чтобы Австрія, безъ всякихъ колебаній, открыто высказалась бы за Россію, вступила бы съ нею въ союзъ и тѣмъ заставила бы Турцію и обѣ морскія державы отказаться отъ войны".
Другая партія указывала на то, что финансы Австріи крайне разстроены и революціонные элементы еще не улеглись въ странѣ. Начиная войну, Австрія должна была бы отдѣлить не менѣе 150.000 человѣкъ для усмиренія своихъ италіанскихъ провинцій, гдѣ ожидали только удобного -случая къ возстанію. Не менѣе 60.000 было бы нужно отправить къ сторонѣ Венгріи. Изъ Трансильваніи и Галаціи нельзя было бы вывести расположенныхъ тамъ войскъ и до 100.000 чел. пришлось бы оставить для занятія гарнизоновъ въ Вѣнѣ, Грацѣ, Прагѣ, Краковѣ, Врюннѣ и Тріестѣ. При такихъ условіяхъ Австрія не могла бы оказать никакой помощи Россіи и потому ей лучше всего сохранить строгій нейтралитетъ *).
Таково было положеніе Австріи до нашего разрыва съ Англіей и Франціей.
Съ цѣлью выяснить настоящее отношеніе Австріи и Пруссіи къ Россіи, въ Вѣну, былъ отправленъ генералъ-адъютантъ гр. Орловъ. Прибывъ въ Вѣну вечеромъ 16 (28) января, 1854 г., онъ представилъ проектъ
*) Россія и Европа. „Вѣсти. Евр.“ 1886, № 6, стр. 566.
соглашенія, предлагаемаго Императоромъ Николаемъ и состоявшаго, главнымъ образомъ, въ слѣдующемъ:
1)	Австрія и Пруссія объявляютъ себя въ условіяхъ строгаго нейтралитета и обязуются, въ случаѣ надобности, отстаивать его силою оружія.
2)	Въ случаѣ иностранного нападенія на владѣнія Германскаго союза, Россія обязуется присоединиться къ своимъ нейтральнымъ союзникамъ и оказать имъ помощь.
3)	Россія обѣщаетъ, въ случаѣ измѣненія настоящихъ границъ Турціи, могущого послѣдовать какъ результатъ войны, не дѣлать никакихъ территоріальныхъ измѣненій, безъ предварительного соглашенія съ Австріей и Пруссіей.
Казалось, ничего не могло быть проще принятія этого проекта: отъ германскихъ державъ требовалось только невмѣшательство въ наши дѣла съ Турціей. Для успокоенія Австріи, на случай угрозъ Наполеона, Россія обязывалась своимъ оружіемъ поддерживать ее, при враждебныхъ противъ нея дѣйствіяхъ со стороны Франціи или Италіи. Наконецъ, для устраненія опасеній той же Австріи, касательно вопроса о славянскихъ подданныхъ султана, которые, въ случаѣ русскихъ побѣдъ, могли быть призваны къ самостоятельности, что могло возбудить австрійскихъ славянъ также къ стремленію къ независимости—Австріи были даны завѣренія, что все останется по старому, что мы обязуемся очистить всѣ занятыя нами во время войны турецкія владѣнія и возстановить въ княжествахъ прежній порядокъ вещей, основанный на трактатахъ.
Эти предложенія были сдѣланы, одновременно, гр. Орловымъ въ Вѣнѣ и барономъ Будбергомъ въ Берлинѣ.
Но Пруссія отказалась принять на себя оффиціальное обязательство въ сохраненіи нейтралитета, хотя прусскій король далъ положительное завѣреніе, что і*
онъ „никогда не позволитъ вовлечь себя въ войну съ Россіей" *).
Этотъ отвѣтъ не остался безъ вліянія и на Австрію. Императоръ Францъ-Іосифъ также сказалъ гр. Орлову, что онъ—„никогда не будетъ воевать съ нами" **). Не смотря на это, въ депешѣ 5 февраля 1854 г. гр. Вуоля къ гр. Эстергази, австрійскому посланнику въ Петербургѣ, по поводу предложенія гр. Орлова говорится, что отказъ Пруссіи принять на себя обязательный нейтралитетъ, лишаетъ уже русскій проектъ его существенного основанія—составить тройственный договоръ.
А потому Австрія также не можетъ—„обречь себя на абсолютную нейтральную политику". Къ тому же, борьба Россіи съ Турціей, при настоящихъ политическихъ условіяхъ, можетъ дать однѣ только гадательныя предположенія относительно ея результатовъ, предвидѣть которые заранѣе невозможно. Поэтому могутъ послѣдовать ...такія событія, что Австрія будетъ вынуждена дѣйствовать, въ видахъ охраненія своихъ собственныхъ интересовъ, и поставлена—„въ необходимость военного вмѣшательства".
Итакъ, Австрія оставляла за собою „полную свободу дѣйствій" и не принимала на себя никакихъ обязательствъ. Она могла бы точнѣе опредѣлить характеръ будущихъ своихъ дѣйствій, если бы—„Императоръ Николай пожелалъ принять обязательство, не расширять излишнимъ образомъ своихъ военныхъ дѣйствій въ Европейской Турціи и отказаться отъ всякого вмѣшательства во внутреннія дѣла Порты".
Но это значило побудить Россію отказаться отъ войны въ Европейской Турціи, уже начатой и потому признать
*) Въ частномъ же письмѣ къ Императору Николаю онъ писалъ: „Нейтралитетъ мой будетъ ни рѣшительный, ни колеблющійся, а сдержанный".
**) Россія и Европа. „Вѣсти. Евр." 1886 г. № 5, стр. 310.
себя побѣжденной. Такъ какъ Императоръ Николай не могъ на это согласиться, то Австрія заявила, что—„относительно своихъ политическихъ сношеній съ иностранными державами, она будетъ руководствоваться заповѣдями христіанскаго ученія, а именно: справедливости, любви къ ближнему и мира" *).
Это богохульство надъ словами христіанскаго ученія всего болѣе возмущаетъ своею циничностью тѣмъ, что было сказано отъ имени Австріи, всегда слѣдовавшей не ученію Христа, а ученію Меттерниха, тогда только что сказавшаго:—„если вспыхнетъ война, интересъ Австріи требуетъ, чтобы она какъ можно болѣе мѣшала всѣмъ, для того, чтобы борьба, каково бы ни было ея распространеніе, истощила всѣхъ, никому не принеся пользы" **).
Слѣдуя этимъ указаніямъ, Австрія сперва обѣщала намъ доброжелательный нейтралитетъ. Затѣмъ, когда отношенія наши къ Англіи и Франціи обострились, Австрія говоритъ уже о безпристрастномъ нейтралитетѣ, чѣмъ предоставляетъ себѣ самой право рѣшить на чьей сторонѣ она находитъ справедливость. Когда же Наполеонъ объявилъ, что всѣ, кто не былъ на его сторонѣ, увидятъ его противъ себя—Австрія, изъ желанія предупредить войну, начала истощать усилія побудить Россію пойти на уступки. Послѣ же разрыва съ Англіей и Франціей, вѣнскій дворъ принялъ противъ насъ образъ дѣйствій, который можно было назвать эгоистичнымъ выжиданіемъ ***).
*) Гр. Буоль гр. Эстергази. Вѣна, 5-го февраля 1854 г.
**) Россія и Европа. „Вѣсти. Евр.“ 1886 г., іюнь, стр. 546.
***) Говоря о современной политикѣ Австріи, нужно имѣть въ виду, что Императору Францу-Іосифу было тогда всего 23 года, но что у него, какъ говорилъ Друэнъ-де-Люисъ,—„изъ тѣни боязливости выступаетъ граничащая съ упрямствомъ воля". Этимъ и объясняется, почему Францъ-Іосифъ, при всей своей неопытности, не подчинился вполнѣ гр. Буолю, которому, какъ выражется Ротанъ, не доставало смѣкалки“.
Между тѣмъ, мы все еще не знали на чемъ остановится Австрія. Вѣрили только, что она искренно желаетъ общаго замиренія и потому разсчитывали на успѣхъ миссіи гр. Орлова. Войны не было бы, если бы гр. Орловъ успѣлъ заручиться полнымъ нейтралитетомъ Австріи, что повлекло бы за собою нейтралитетъ Пруссіи и Германіи.
Одного этого было-бы достаточно, чтобы удержать морскія державы отъ объявленія намъ войны, такъ какъ разсчетъ ихъ основывался на возможности заставить Россію сдѣлать всѣ уступки, силою одного дипломатического давленія и угрозою составить противъ насъ европейскую коалицію.
Везъ этой увѣренности, едва-ли союзники рѣшились бы начать войну съ Россіей, такъ какъ взаимныя отношенія между Англіей, Франціей и Турціей, не смотря на скрѣплявшій ихъ союзъ, были далеко не дружественны.
Такъ, въ то время, какъ союзники Порты намѣревались ввести въ Черное море весь свой флотъ, Турція еще противилась этому и соглашалась на то, чтобы только часть этого флота вступила въ море. Поэтому, послѣ боя при Синопѣ, Каннингъ сообщалъ *) своему правительству: „Я приказалъ только 10 кораблямъ и 8 пароходо-фрегатамъ вступить въ Черное море, для покровительства, если возможно, интересамъ Турціи, не разрывая мирныхъ сношеній, существующихъ между Россіей и правительствомъ Ея Величества".
Баронъ Мейендорфъ, нашъ посолъ при Вѣнскомъ дворѣ, писалъ по этому-же случаю канцлеру **) гр. Нессельроде, отъ 7і8 января 1854 г.
*) Мейендорфъ къ гр. Нессельроде, отъ и/26 Іапѵіег. 1854 г-М. И. Дѣлъ.
**) Минист. Ин. Дѣлъ. Входящія бумаги. Меуеткіогі. 1/18 Іапѵіег. 1854 г. № 2.
„Порта сильно возражаетъ противъ вступленія всего союзного флота въ Черное море, находя это противнымъ договору 5 декабря 1853 г. Послѣ сраженія при Синопѣ, только 10 военныхъ союзныхъ судовъ, подъ командою адмирала Лайонса (Ьауопз) вступили въ Черное море, для конвоированія турецкихъ судовъ, доставлявшихъ припасы въ Батумъ и Трапезондъ".
Когда-же, впослѣдствіи, союзники ввели въ Черное море значительную часть своего флота, то, доносилъ Мейендорфъ *)—„Турецкое правительство было очень встревожено вступленіемъ въ Черное море 34 судовъ англо-французскаго флота.
— „Все населеніе Константинополя также встревожено этимъ, и ожидаетъ пагубныхъ отъ того послѣдствій. Турецкіе министры потеряли все свое значеніе и энергію. Касса совершенно пуста, а заемъ не удается".
Неудовольствіе Порты противъ Англіи и Франціи, по поводу произвольного ихъ вступленія въ Черное море, было такъ велико, что союзный флотъ долженъ былъ даже возвратиться оттуда, 11 (23) января 1854 г., въ Константинополь, по распоряженію союзныхъ адмираловъ, о чемъ не зналъ англійскій посланникъ Каннингъ. Обстоятельство это, доносилъ баронъ Мейендорфъ 19 (31) января,—„до того поразило Каннинга, что онъ цѣлый день ходилъ безъ галстуха, не замѣчая того **). Сверхъ того, существовало ***)—„полное разногласіе между адмиралами и посланниками союзниковъ. Порта старается примирить ихъ, болѣе склоняясь на сторону Англіи. Въ княжества посланы агенты, для поднятія ихъ противъ русскихъ “—писалъ Мейендорфъ.
Порта объявила, что готова покрыть всѣ расходы 50 или 60 тысячной арміи союзниковъ, которые высадятся
*) Тоже, отъ 8/20 Яапѵіег, № 7.
**) М. Ин. Д. МеуѳпйогГ 19/31 ^пѵіег 1854 г., № 11.
***) Тоже, 28 янв. (9 февр.) 1854 г.
въ Дарданеллахъ, Константинополѣ, Салоникахъ и Барѣ (въ Альбаніи)".
Но выполнить это обязательство Порта не была въ состояніи, что ставило ее въ еще бблыпую зависимость отъ союзниковъ. Къ тому-же—„15 января въ Радовицѣ (въ провинціи Артъ) вспыхнуло возстаніе. Появилась прокламація, подписанная всѣми мѣстными примасами. 400 инсургентовъ дали клятву пролить свою кровь для защиты Св. Креста".
Независимо отъ того, Мейендорфъ доносилъ 212 ^”*ря что—„въ Константинополѣ чувствуется недостатокъ продовольствія. Правительство ничего не платитъ жителямъ за хлѣбъ и подводы, и предлагаетъ всѣмъ, какъ туркамъ, такъ и христіанамъ, снабжать его деньгами, лошадьми и прочимъ. Адмиралъ Дундасъ совершенно не сходится съ Каннингомъ".
Находясь въ такихъ условіяхъ, союзники, естественно, прежде чѣмъ рѣшиться на открытую войну съ Россіей, должны были-бы заручиться содѣйствіемъ Австріи, Пруссіи и Германіи. Отъ слова Австріи зависѣло тогда—быть или не быть войнѣ. Но Австрія не сказала этого слова.
Напротивъ того, она, вмѣстѣ съ представителями Франціи и Англіи, подписала 2 февраля (н. с.) въ Вѣнѣ протоколъ, признающій неуважительными выставленные нами мотивы, о невозможности исполнить требованіе Порты: немедленно очистить княжества и дать гарантіи, что впредь мы не будемъ занимать ихъ.
Изъ разговоровъ барона Мейендорфа съ гр. Буолемъ, руководившимъ политикою Австріи, и со словъ Императора Франца-Іосифа, мы могли получить только слѣдующія заявленія.
Гр. Буоль сказалъ, что мы—„можемъ всегда разсчитывать на дружеское участіе къ намъ Австріи и Пруссіи".
Что касается до Императора Франца-Іосифа, то не ограничиваясь заявленіемъ, что занятіе нами княжествъ
безпокоитъ его, онъ сказалъ прямо,—„что переходъ русскихъ войскъ *) на правый берегъ Дуная,—поставитъ Австрію въ положеніе очень опасное, потому что на ея границахъ утвердятся всѣ элементы анархіи и смуты".
Мейендорфъ замѣтилъ на это, что еще 25 лѣтъ тому назадъ, существовало такое-же опасеніе, по поводу успѣховъ русскаго оружія за Дунаемъ; но что послѣдствія не подтвердили такого опасенія а потому и теперь нѣтъ основаній опасаться, если-бы русское знамя развивалось уже даже за Балканами, и что отъ этого выиграютъ только, покровительствуемыя нами Сербія и княжества.
— Я признаю, сказалъ Императоръ, что Ваше покровительство есть благодѣяніе для этихъ странъ, и не имѣю никакого повода тому противиться. Но я не могу не желать чтобы онѣ остались тѣмъ-же чѣмъ онѣ есть. Мѣнять политическія условія жителей Порты, значитъ погрузиться въ неизвѣстность будущаго, и ожидать разрушенія турецкой Имперіи. Положимъ, я допускаю что ей не долго остается жить и что когда Наступитъ ея конецъ, я буду счастливъ согласиться тогда съ Россіей на счетъ того, на чемъ слѣдуетъ остановиться. Теперь же, ничего другого не остается, какъ оставить Турцію въ ея нынѣшнемъ положеніи"**).
Перейдя къ тому, что явный разрывъ съ Франціей и Англіей для насъ лучше, чѣмъ неопредѣленность отношеній къ нимъ, Мейендорфъ замѣтилъ, что настоящая война будетъ только блокадою нашихъ портовъ на Черномъ и Балтійскомъ моряхъ и обречетъ насъ на войну оборонительную въ Европѣ, чего собственно и желаетъ Австрія, такъ какъ это облегчитъ заключеніе мира. На
*) Тоже, 7/іэ янв- 1854 г., № 5. Мейендорфъ.
**) Такого-жё мнѣнія былъ и Имп. Николай, сказавшій въ Лондонѣ Пилю:—„Турція разрушается. Дни ея сочтены. Я не хочу ни единаго вершка турецкой земли, но не позволю и другимъ державамъ присвоить себѣ хотя-бы единый вершокъ".
это Императоръ замѣтилъ, что—„война вообще можетъ породить новыя осложненія и ввергнуть Европу въ тяжкія испытанія".
— „Но Ваше Величество знаете по опыту, что бываютъ такія положенія, когда приходится только обращаться за указаніями къ своей чести и своему достоин-; ству. Если есть какая либо возможность избѣжать войны, Ваше Величество можете быть совершенно увѣрены, что такую возможность найдутъ въ Петербургѣ. Если-же нѣтъ, мы подымемъ брошенную намъ перчатку. Россія съ честью выходила изъ болѣе трудныхъ положеній, чѣмъ настоящее, и силы ея, столь необходимыя для Европы, отъ того не истощались". Францъ-Іосифъ на это ничего не отвѣчалъ, но повидимому остался доволенъ разговоромъ.
Но въ сущности, положеніе Австріи оставалось, по прежнему, неопредѣленнымъ. Только спустя нѣсколько дней послѣ приведенного разговора, баронъ Мейендорфъ доносилъ, что Императоръ Францъ-Іосифъ сказалъ ему
„Что никогда Австрія не объявитъ Россіи войны" *).
При такомъ положеніи дѣлъ, вся Европа съ напряженнымъ вниманіемъ ожидала чѣмъ кончится миссія гр. Орлова въ Вѣнѣ. Станетъ-ли Австрія на сторону Россіи, останется-ли нейтральной, или будетъ поддерживать нашихъ враговъ? На первое Австрія не рѣшалась, опасаясь, что Наполеонъ подыметъ противъ нея Италію. Рѣшиться на второе значило, по мнѣнію гр. Буоля, остаться не причемъ. Принять сторону нашихъ враговъ было опасно, такъ какъ союзники не сдѣлали еще дес-санта въ Турцію, и не могли-бы поддержать Австрію, въ то время какъ наша сильная армія стояла близь границъ ея, занимая -княжества, а другая армія могла быть двинута къ Галиціи изъ Польши. Поэтому Австрія,
*) Тоже,	1854 г., № 12.
не желая сама участвовать въ войнѣ, избрала такую политику, которая давала-бы ей возможность, не вооружая противъ себя ни Франціи, ни Россіи, дѣлать видъ, что она, въ интересахъ мира, будетъ, косвенно содѣйствовать и той и другой *).
Итакъ, Австрія увѣряла Россію, что намъ слѣдуетъ отказаться отъ перехода за Дунай и очистить княжества и что тогда мы можемъ вполнѣ разсчитывать на ея поддержку; а союзникамъ она обѣщала, своимъ положеніемъ, на флангѣ нашей арміи, удерживать ее отъ наступательныхъ дѣйствій въ Турціи и тѣмъ способствовать ихъ операціямъ.
Поэтому, ей ничего не оставалось болѣе, какъ объявить гр. Орлову, что Австрія—никогда не будетъ вести съ нами войну, но не можетъ обѣщать и нейтралитета, а оставляетъ себѣ свободу дѣйствій, имѣя, прежде всего, въ виду свои собственные интересы.
Этотъ результатъ миссіи гр. Орлова, котораго напряженно ждали Англія и Франція, убѣдилъ обѣ эти державы въ томъ, что нѣтъ болѣе основаній опасаться поддержки Россіи со стороны Австріи. Мало того, Австрія сама скоро дала понять нашимъ врагамъ, что они могутъ разсчитывать на ея дипломатическую помощь. Лордъ Каулей доносилъ изъ Вѣны своему правительству отъ 23 февраля 1854:—„Графъ Буоль увѣряетъ г. де-Бур-
*) „Цѣлью Буоля, говоритъ Ротанъ, было единеніе со всѣмъ Западомъ, но безъ военныхъ дѣйствій и всяческое противодѣйствіе Петербургу, съ соблюденіемъ даже внѣшнихъ признаковъ пріязни. Да и могла-ли Австрія дѣйствовать иначе, не имѣя ни готовой арміи ни финансовъ"?.
Гр. Буоль, бывшій прежде посланникомъ въ Петербургѣ, былъ озлобленъ на Имп. Николая за его надменное съ нимъ обращеніе. Состоя также въ родствѣ съ нашимъ вѣнскимъ посланникомъ, барономъ Мейендорфомъ, онъ, изъ опасенія прослыть за руссо-фила, сталъ руссофобомъ, и потому во многомъ, нарочно не соглашался съ Мейендорфомъ.
кенея *), что если Англія и Франція назначатъ срокъ для очищенія княжествъ, истеченіе котораго послужитъ сигналомъ къ началу военныхъ дѣйствій, то Вѣнскій дворъ готовъ поддержать такое требованіе **).
Баронъ Мейендорфъ писалъ поэтому гр. Нессельроде отъ тпгетг—„что если предложенія гр. Орлова о полномъ нейтралитетѣ Австріи не будутъ ею приняты, то, въ такомъ случаѣ, очищеніе княжествъ будетъ съ нашей стороны уступкою совершенно безплодною и насъ компрометирующею “.
Вообще можно сказать, что миссія гр. Орлова скорѣе испортила наши отношенія къ Австріи, чѣмъ выяснила ихъ. Она возбудила только въ Вѣнѣ опасенія, которыхъ прежде не было, относительно нашихъ намѣреній стремиться къ разрушенію Турціи, путемъ возстанія Греціи и другихъ христіанскихъ подданныхъ Порты.
Что касается Пруссіи, то ея отношенія къ намъ были, по внѣшности, болѣе благопріятны. Это объясняется, главнымъ образомъ, ея соперничествомъ съ Австріей, за первенствующую роль въ составѣ германскаго союза. Прусскій король, съ другой стороны, желалъ показать что слѣдуетъ политикѣ вполнѣ самостоятельной, независимой отъ Австріи, и потому отказался подписать Вѣнскій протоколъ 2 февраля 1854 г. ***).
Тѣмъ не менѣе Пруссія дала своему представителю въ Петербургѣ, Рохову, инструкціи, посовѣтовать намъ
*) Французскій посолъ въ Вѣнѣ.
**) Россія и Европа. Вѣсти. Евр. 1886 г. № 7, стр. 205.
***) По словамъ герцога Саксенъ-Кобургскаго,—„Всѣ видѣвшіе Прусскаго короля ежедневно свидѣтельствуютъ о постоянномъ противорѣчіи между его мыслями и поступками". Приказанія и ихъ отмѣна слѣдовали другъ за другомъ. Поэтому онъ часто своихъ друзей обращалъ во враговъ и говорилъ: „Передъ 1848 годомъ, мой народъ былъ готовъ съѣсть меня отъ любви; теперь-же онъ сожалѣетъ, что не сдѣлалъ этого".
очистить княжества, такъ какъ это представляетъ единственное препятствіе къ заключенію мира.
Дѣйствуя такимъ образомъ, Пруссія не оскорбляла Россію требованіями и не становилась явно на сторону ея враговъ. Къ тому-же она не расходилась явно и съ Австріей, съ которою ее связывала общность германскихъ интересовъ, которые прусскій король всегда ставилъ на первомъ планѣ. Этимъ-то Австрія и съумѣла очень ловко воспользоваться, убѣждая короля Пруссіи, что именно во имя общегерманскихъ интересовъ, онъ долженъ присоединиться къ настояніямъ Австріи и требованіямъ союзныхъ державъ, такъ какъ русскіе стоятъ на Дунаѣ, который вся Германія привыкла считать своею, нѣмецкою рѣкою. Для того-же, чтобы удалить рус-кихъ отъ Дуная, нужно, чтобы они, прежде всего, очистили Дунайскія княжества.
Такъ какъ ни Австрія, ни Пруссія не имѣютъ средствъ принудить союзныя державы очистить отъ своихъ эскадръ Черное море и проливы, то имъ остается одно средство— произвести обоюдное давленіе на Россію и побудить ее. сдѣлать уступку, безъ чего не возможенъ миръ.
Дѣйствуя такимъ образомъ, Австрія была увѣрена, что Россія пойдетъ на уступки. Къ тому-же, Австрія сперва опасалась интригъ Наполеона въ Венгріи и Италіи, которыя онъ легко могъ взволновать. Теперь-же, на этотъ счетъ она была покойна, такъ какъ Наполеонъ заявилъ оффиціально въ Монитерѣ, что—„высшій долгъ французского правительства заключается въ томъ, чтобы честно заявить тѣмъ, которые пожелали-бы воспользоваться настоящими обстоятельствами и вызвать смуты въ Греціи или въ Италіи, что они окажутся прямо враждебными интересамъ Франціи. Франція не дозволитъ, чтобы ея знамена, соединенныя съ австрійскимъ знаменемъ на востокѣ, были кѣмъ либо разъединены на Альпахъ".
Въ этомъ заявленіи Италія, Венгрія и Польша увидѣли, что прежде возбуждаемое въ нихъ движеніе противъ Австріи считается теперь несвоевременнымъ, а Австрія видѣла для себя выгоду не раздражать Наполеона.
Теперь уже она не столько опасалась за Италію и Венгрію, забывая, что и отъ нашей политики зависѣло также поднять тамъ волненія, если-бы Императоръ Николай не стоялъ на строго легальной почвѣ и не счи-талъ-бы несовмѣстнымъ съ его понятіями,—пользоваться политическими увлеченіями, для ослабленія своего сомнительнаго друга или не высказавшагося еще врага. Притомъ, Австрія была твердо увѣрена, что Императоръ Николай, этотъ рыцарь монархическаго принципа, не воспользуется революціонными стремленіями Италіи и Венгріи, имѣя у себя русскую Польшу, которая легко могла проникнуться тѣми-же стремленіями. Мы поступали слишкомъ по рыцарски, а наша дипломатія брала свои выводы и дѣлала заключенія, не изъ самой жизни, а скорѣе витала въ области фантазіи, противупоставляя вѣроятное невѣроятному и наоборотъ.
Такъ мы думали, что прочного союза между Англіей и Франціей быть не можетъ, такъ какъ онѣ взаимно соперничаютъ и не довѣряютъ другъ другу.
Но мало-ли исторія представляетъ примѣровъ, что два личныхъ врага подаютъ другъ другу руку для одолѣнія третьяго, ихъ общаго врага, который считается опаснѣйшимъ? Не этимъ-ли путемъ замолкла вѣковая вражда русскихъ князей періода удѣловъ, для общаго усилія свергнуть иго татаръ?
Не вѣрили мы возможности сильного союзнаго дес-санта англичанъ и французовъ на турецкую территорію, и потому считали своихъ враговъ не сотнями, а десятками тысячъ. Не вѣрили мы и въ эгоистичность спасенной нами Австріи, забывая, что въ политикѣ нѣтъ благодарности, а есть только борьба за свои интересы и умѣ
ніе пользоваться обстоятельствами. Въ борьбѣ мы имѣли полное основаніе воспользоваться движеніемъ христіанскихъ подданныхъ султана, но, какъ уже было сказано, мы сами - же старались парализовать это движеніе, чтобы не смущать Австрію.
Въ политикѣ только сильный имѣетъ друзей. Когдаже этотъ сильный оказывается связаннымъ по рукамъ и ногамъ, его бывшіе друзья первыми готовы дать ему почувствовать свою силу и даже рады издѣваться надъ нимъ. Во всякомъ случаѣ, справедливы слова Ренана: „Исторія вовсе не есть вознагражденіе добродѣтели; напротивъ, наказуется добро и награждается зло".
Къ тому же, къ началу марта мѣсяца, Австрія начала вооружаться и приводить армію на военное положеніе, при чемъ умышленно увеличивала, на бумагѣ, свои силы. Поводомъ къ усиленному вооруженію она выставляла возможность проявленія революціонныхъ возстаній въ сосѣднихъ съ нею провинціяхъ Турціи, что можетъ побудить ее занять Сербію, Боснію и Герцеговину.
Баронъ Мейендорфъ писалъ гр. Нессельроде отъ 7із марта 1854 г. *).
„Черезъ 6 недѣль войска будутъ приведены на военное положеніе въ Галиціи, Венгріи, Банатѣ и на Военной границѣ, составляя въ общемъ до 150.000 чел., число, очевидно превосходящее потребность занятія Сербіи, Босніи и Герцеговины. Вооруженія продолжаются; внизъ по Дунаю доставляется многочисленная артилерія; закупаются лошади и дѣлаются передвиженія войскъ, что вызывая значительные расходы, при нынѣшнемъ состояніи финансовъ, заставляетъ предполагать во всемъ этомъ не простую демонстрацію.
„Слова и дѣйствія австрійскаго правительства способны возбудить въ насъ подозрѣнія на счетъ его по
*) М. Ин. Дѣлъ.
веденія. Нельзя не видѣть въ нихъ враждебныхъ противъ насъ демонстрацій, отъ которыхъ всего одинъ шагъ до нападенія, самаго беззаконного и опасного.
„Однако, Императоръ, гр. Грюннъ и генералъ Гессе не допускаютъ въ этомъ необходимости, но считаютъ такой исходъ возможнымъ.
„Кн. Виндишгрецъ, несомнѣнно расположенный къ мирному исходу, и ген. Гессе, управляющій всѣми передвиженіями войскъ, не перестаютъ увѣрять меня въ томъ, чтобы я не считалъ войну съ нами неизбѣжною (іттіпепіе). Тѣмъ не менѣе, въ разговорахъ со мною, Гессе совѣтовалъ намъ, какъ наилучшій, оборонительный образъ дѣйствій въ Турціи и держаться подалѣе отъ Сербіи. Онъ увѣрялъ меня, что если-бы Австрія имѣла въ виду вступить въ Валахію, то была-бы очень рада приближенію русскихъ къ Сербіи, чтобы имѣть предлогъ для оправданія своихъ дѣйствій.
„Назначеніе главнокомандующимъ эрцгерцога Альберта, нашего всегдашняго сторонника, также можетъ служить указаніемъ на миролюбивыя намѣренія Австріи, хотя эрцгерцогъ Альбертъ и сказалъ, что онъ, какъ солдатъ, прежде всего долженъ повиноваться.
„Съ другой стороны, французскій посланникъ Бурке-ней (Вопгдпепеу) прямо говоритъ: „черезъ 6 или 7 недѣль, когда мы будемъ готовы поддержать Австрію, она откроетъ наступленіе противъ правого фланга русскихъ; Омеръ-паша съ фронта, а мы противъ лѣваго фланга, и они должны будутъ отступить". Но я, писалъ Мейендорфъ,—„не могу еще отказаться отъ надежды видѣть Австрію нейтральною, что наиболѣе соотвѣтствовало бы ея собственнымъ интересамъ. До сихъ поръ, несмотря на вооруженія въ усиленномъ размѣрѣ, нѣтъ еще опредѣленнаго намѣренія атаковать насъ. Но слабость австрійской политики не даетъ намъ гарантіи въ непоколебимой твердости ея въ будущемъ".
Что всѣ военныя приготовленія Австріи были только демонстраціями противъ Россіи, чтобы парализовать наши дѣйствія на Дунаѣ, видно изъ слѣдующей депеши Мейендорфа къ барону Будбергу отъ п/23 марта: „Австрія не рѣшится объявить намъ войну. Она думаетъ, что ежели мы не перейдемъ черезъ Дунай, то ей нечего предпринять противъ насъ. Когда же она узнаетъ, что германскій союзъ ускользаетъ отъ ея вліянія и что Россія можетъ выставить 120.000 чел. въ Польшѣ—она ничего не сдѣлаетъ противъ насъ и ограничится однѣми демонстраціями, не нарушающими мирныхъ отношеній, и удовлетворитъ Францію, не причинивъ намъ ничего, кромѣ развѣ сомнѣній и безпокойства".
Пруссія поступала подобно Австріи. Павда, она не обѣщала того, чего не намѣрена была исполнить. Она заявила, хотя и не офиціально, что сохранитъ нейтралитетъ и станетъ способствовать окончанію русско-турецкой распри, такъ какъ не хотѣла войны *).
Императоръ Николай согласился начать въ Берлинѣ переговоры о мирѣ, если союзныя державы заявятъ, что онѣ не ищутъ личныхъ выгодъ на счетъ Турціи. Съ этою цѣлью въ Берлинъ былъ отправленъ принцъ Георгъ Мекленбургскій.
Тогда и Австрія отправила въ Берлинъ генерала Гессе. Гессе началъ съ предложенія, возобновить заключенный съ Пруссіей, срокомъ на три года, договоръ 1851 г., по которому обѣ Германскія державы—„обяза-
*) Прусскіе министры, Мантейфель, Пурталесъ и Бунзенъ, бывшій въ Лондонѣ посломъ, принадлежали къ числу самыхъ злѣйшихъ противниковъ Россіи или, скорѣе, Имп. Николая. Но прусскій король все-же имѣлъ твердость не подчиниться ихъ вліянію. О Бунзенѣ онъ писалъ королевѣ Викторіи: „нашъ добрый Бунзенъ совсѣмъ съ ума сошелъ изъ-за своей ненависти къ Николаю и моего миролюбія". (НеГкеп. 2пг (ІезсЬ. йев Огіепі;. Кгіедез, 853—56. 92 8еііе).
(< ИСТОРИЧЕСКАЯ	2
лись взаимно гарантировать ихъ владѣнія, находящіяся въ предѣлахъ Германскаго союза".
Такъ какъ дѣло касалось интересовъ союза, то король прусскій, безъ всякихъ оговорокъ, подписалъ возобновленіе этого союзнаго договора, забывая, что договоръ 1851 года былъ направленъ исключительно противъ Франціи, на случай ея вторженія въ Германію; теперь-же, въ 1854 году, когда Австрія была въ полномъ соглашеніи съ Франціей, договоръ этотъ какъ-бы направленъ былъ противъ Россіи, и включалъ Пруссію въ число нашихъ враговъ: если бы мы начали дѣйствовать противъ Австріи и угрожать ея владѣніямъ,— Пруссіи пришлось-бы принять сторону Австріи. Эта хитрая комбинація дала Наполеону право сказать, что онъ пойдетъ въ Константинополь, имѣя съ собою четыре союзныя державы.
Дѣйствительно, въ тронной рѣчи 2 марта, Наполеонъ сказалъ: „Чтобы избѣжать столкновенія съ Россіей, я сдѣлалъ все, что допускала честь. Европа знаетъ, что если Франція обнажила мечъ, то это потому, что была къ тому вынуждена". Вопреки дѣйствительности, онъ прибавилъ: „Австрія присоединится къ союзникамъ и западныя державы явятся въ Константинополь вмѣстѣ съ Германіей" *).
Возобновляя договоръ 1851 года, король прусскій былъ обманутъ увѣреніями Австріи, что она имѣетъ въ виду только интересы союза и что именно эти интересы не дозволятъ ей связать себя союзомъ съ западными державами. Поэтому, новый договоръ между Австріей и Пруссіей былъ подписанъ 8/20 апрѣля 1854 г. Взаимная гарантія снова распространялась на тотъ случай, если которая нибудь изъ германскихъ державъ подвергнется нападенію иностранной державы, въ предѣлахъ территоріи Германскаго союза.
Договоръ этотъ Австрія вскорѣ дополнила въ томъ смыслѣ, что взаимная поддержка обязательна и въ томъ случаѣ, если бы одна изъ договаривающихся сторонъ „увидѣла себя вынужденною перейти къ дѣйствію, для охраненія нѣмецкихъ интересовъ".
Другими словами, если бы Австрія сочла нужнымъ объявить Россіи войну, ссылаясь на германскіе интересы, то Пруссія должна была бы ей содѣйствовать. Германскіе же интересы, какъ и интересы всякой державы, можно найти вездѣ, гдѣ только кто пожелаетъ. Можно сказать просто, что Россія мѣшаетъ германскимъ интересамъ, потому что существуетъ какъ сильная держава—и германскіе интересы затронуты!
Въ настоящемъ случаѣ Австрія находила, что занятіе нами княжествъ грозитъ опасностію ей, а слѣдовательно и германскимъ интересамъ. Поэтому, секретной статьей къ договору 8/20 апрѣля было постановлено настаивать на скорѣйшемъ очищеніи княжествъ русскими войсками, которыя не должны переходить Дуная.
Этотъ союзный договоръ былъ сообщенъ другимъ правительствамъ германскаго союза, и въ Вомбергѣ составилась конференція изъ представителей всѣхъ, германскихъ дворовъ, съ цѣлью обсудить его общее, для современной политики союза, значеніе *).
Представители Виртемберга и Баваріи высказались въ томъ смыслѣ, что договоръ 8/го апрѣля отвѣчаетъ, можетъ быть, интересамъ одной Австріи, но не согласенъ съ интересами Германскаго союза. Интересъ послѣдняго заключается въ прекращеніи войны, между тѣмъ, заключенный договоръ имѣетъ въ виду произвести дав
*) Имп. Николай былъ до того возмущенъ присоединеніемъ Пруссіи къ договору 8/20 апрѣля, что русскіе полки, носившіе имена принцевъ прусской королевской фамиліи, были переименованы и русскимъ офицерамъ запрещено было носить прусскіе ордена. (Ротанъ, 112 стр.).
леніе только на одну Россію, заставить ее очистить княжества и не предпринимать наступательныхъ дѣйствій; тогда какъ ничего не было условлено, съ цѣлью принудить противниковъ Россіи отвести назадъ эскадры своихъ флотовъ изъ морей, принадлежащихъ Портѣ.
При такомъ пристрастномъ отношеніи къ дѣлу, невозможно было ожидать прекращенія войны, такъ какъ только оружіе могло принудить Россію исполнить требованіе, равносильное признанію себя побѣжденною.
Къ тому же, занятіе союзниками Босфора и Дарданеллъ было еще болѣе вредно интересамъ Германіи, чѣмъ занятіе княжествъ русскими войсками.
Мелкіе владѣтельные князья Германіи громко высказывались противъ разрыва съ Россіей, благодаря которой сдерживались, грозившія каждому изъ нихъ, революціонныя стремленія въ Германіи.
Въ самой Австріи, особенно въ войскахъ и въ высшихъ общественныхъ классахъ, энергично высказывались противъ союза съ нашими врагами. Но гр. Буоль задался ложною мыслью: что угрожающее положеніе, занятое Германіей по отношенію къ Россіи, побудитъ ее къ уступкамъ и приведетъ къ скорѣйшему заключенію мира.
Мы дѣйствительно желали мира и для достиженія его дѣлали возможныя уступки, но эти уступки принимались за нашу слабость и вызывали новыя требованія.
Въ виду такого положенія дѣлъ, къ границамъ Галиціи и Трансильваніи высланы были въ маѣ, для демонстраціи, нѣкоторые русскіе отряды, съ цѣлью показать Австріи, что мы не остановимся передъ войною съ нею, если она не измѣнитъ своего образа дѣйствій. Но эта мѣра, не поддержанная съ должною силою, только послужила намъ во вредъ. Вѣнскій дворъ, указывая на сдѣланную нами демонстрацію, видѣлъ въ ней
угрозу владѣніямъ Германскаго союза, защищать которыя Пруссія только что обязалась.
Еще 25 февраля гр. Буоль, въ разговорѣ съ французскимъ посланникомъ въ Вѣнѣ, барономъ Буркенеемъ, сказалъ: „Если Англія и Франція пожелаютъ назначить срокъ очищенія русскими княжествъ, то вѣнскій дворъ готовъ поддержать такое требованіе" *).
Поэтому, Друенъ-де-Люисъ подалъ мысль потребовать очищенія княжествъ къ концу марта, на что изъ Петербурга послѣдовалъ рѣшительный отказъ.
Въ то время, какъ Австрія увѣряла Пруссію, что для очищенія нами княжествъ она ни въ какомъ случаѣ не будетъ вести съ нами войну—она вела уже переговоры съ Портой относительно занятія Малой Валахіи австрійскими войсками.
Свиданіе австрійскаго императора съ прусскимъ королемъ въ Тешенѣ не только не выяснило настоящихъ видовъ вѣнскаго двора, но еще болѣе замаскировало ихъ.
Впрочемъ, не успѣвъ своими демонстраціями остановить наши войска отъ перехода за Дунай и, въ виду первыхъ одержанныхъ нами за Дунаемъ успѣховъ, Австрія сдѣлалась значительно сдержаннѣе и, такъ сказать, настраивалась соотвѣтственно ходу военныхъ событій и участію, какое принимали въ войнѣ Англія съ Франціей.
Съ своей стороны, мы все еще имѣли смутную надежду на нравственную поддержку Австріи и въ угоду ей, въ желаніи успокоить ее на счетъ развитія революціонныхъ волненій христіанъ въ предѣлахъ Турецкой имперіи, не поддерживали этихъ волненій ни въ Греціи, ни въ пограничныхъ съ Австріею провинціяхъ Порты.
Къ разсмотрѣнію этихъ стремленій христіанскихъ подданныхъ Порты теперь и обратимся.
II.
Положеніе дѣлъ въ Греціи, Сербіи и Черногоріи, въ связи съ отношеніями нашими къ Германіи.—Посылка въ Сербію Фонтона.—Письмо Имп. Николая къ Имп. Наполеону и отвѣтъ на него.—Отношенія наши къ Персіи.
Еще задолго до войны, въ Греціи образовались тайныя общества, съ цѣлью расширенія греческой территоріи, посредствомъ присоединенія къ ней прежнихъ греческихъ провинцій—Эпира и Фессаліи, путемъ отторженія ихъ отъ Турціи. Эти стремленія проявлялись еще въ 1840 году. Невозможность-же осуществить ихъ только удерживала эти стремленія отъ явныхъ проявленій, но не измѣняла ихъ сущности. Греки разсчитывали на поддержку Россіи, но Имп. Николай объявилъ имъ въ 1845 году, что онъ намѣренъ: „честно поддержать Порту въ ея усиліяхъ къ усмиренію ея мятежныхъ подданныхъ" *). Узнавъ- такое рѣшеніе, греки отправили въ Петербургъ особаго эмисара, который не былъ принятъ и, получивъ строгое внушеніе, переданное ему отъ имени Императора, возвратился обратно **). Теперь, объявленіе Турціей войны Россіи вызвало къ новой жизни завѣтныя желанія грековъ, которые мечтали о возстановленіи Византійской имперіи и овладѣніи самимъ Константинополемъ.
Русское правительство совѣтовало аѳинскому двору быть осторожнѣе и умѣреннѣе въ своихъ желаніяхъ, объявляя ему, что дѣло вовсе не идетъ объ уничтоженіи Турціи и раздѣлѣ ея владѣній.
Императоръ Николай не хотѣлъ обѣщать того, чего не имѣлъ въ виду исполнить. Поступая такимъ обра
*) Гр. Нессельроде графу Медему, 25 іюля (6 авг.) 1845 г.
**) Всѳпод. отчетъ гр. Нессельроде, за № 1845.
зомъ высоко честно, онъ, въ то же время, охладилъ порывы короля Оттона и его правительства, и лишилъ Россію той помощи, которую могъ бы имѣть отъ свое-временного возстанія Греціи,—возстанія, которое должно было распространиться на Эпиръ, Ѳессалію, дойти до Черногоріи и Сербіи, проникнуть въ Болгарію, Боснію и Герцеговину и охватить весь востокъ.
Тѣмъ не менѣе, кромѣ правительственной или королевской партіи въ Греціи, существовала еще партія народная, организовавшая возстаніе и требовавшая начать открыто свои дѣйствія, какъ только русскіе перейдутъ Дунай.
Греческое правительство, опасаясь Англіи, изъявлявшей ему крайнее неудовольствіе, по поводу обнаруженною въ Греціи движенія, и не желая навлечь на себя гнѣвъ Наполеона, грозившаго высадить въ Грецію 20.000 французовъ,—старалось, насколько могло, сдерживать народные порывы. Но такой образъ дѣйствій навлекъ на него упрекъ въ равнодушіи къ религіознымъ и политическимъ интересамъ страны, что ставило короля Оттона въ крайне затруднительное положеніе. Чтобы выйти изъ него и удовлетворить патріотовъ, онъ сталъ теперь въ главѣ народною движенія, но не съ цѣлью помогать ему, а чтобы руководить имъ.
Всѣ сборы на веденіе войны поступали въ королевскую казну и оставались тамъ безъ употребленія, не доставляя инсургентамъ, составившимъ многочисленные отдѣльные отряды, ни оружія ни денегъ. Такимъ образомъ, когда 20.000 французскихъ войскъ высадились въ Грецію, внутри страны не было организовано никакихъ средствъ сопротивленія, и польза, какую мы могли извлечь изъ возстаніи въ Греціи, не принесла намъ никакихъ результатовъ.
Не болѣе съумѣли мы извлечь пользы и изъ движенія, обнаруженнаго для поддержанія нашихъ интере-
совъ въ Сербіи. Здѣсь также существовали двѣ партіи. Правительственная, съ княземъ Александромъ Кара-георгіевичемъ во главѣ, относившаяся враждебно къ Россіи и преклонявшаяся передъ Австріей, и народная, ненавидѣвшая Австрію и сильно преданная Россіи. Рѣзкія выходки Карагеоргіевича побудили наше правительство прервать съ нимъ всякія сношенія и отозвать изъ Сербіи нашего генеральнаго консула. Непріязненное отношеніе Карагеоргіевича къ Россіи началось еще съ 1848 г., когда, вслѣдствіе народного волненія, онъ былъ превозглашенъ княземъ Сербіи и признанъ Турціей. Императоръ Николай протестовалъ противъ этого избранія, находя его незаконнымъ, и требовалъ, чтобы народъ свободно избралъ себѣ князя. Съ этою цѣлью въ Сербію былъ отправленъ русскій комисаръ, а для поддержанія его Императоръ Николай намѣревался отправить въ Сербію 20.000 армію, проведя ее, съ согласія Австріи, чрезъ ея владѣнія, и предлагалъ Австріи также ввести свои войска въ предѣлы Сербіи. Вслѣдствіе такой угрозы, Турція признала избраніе Карагеоргіевича не дѣйствительнымъ. Но при вторичномъ избраніи нового князя, онъ снова былъ избранъ, сохранивъ враждебность къ Россіи.
Иностранные агенты въ Сербіи обѣщали ей всякую помощь и даже территоріальное увеличеніе, если она будетъ разсчитывать только на великодушіе Турціи и Европы и навсегда откажется отъ русской опеки.
Но эти интриги вліяли только на правительственную сферу въ Сербіи; народъ-же энергически готовился къ возстанію, съ цѣлью, содѣйствовать русскимъ въ борьбѣ съ ихъ общимъ врагомъ.
Движеніе, обнаруженное въ Сербіи, не могло быть пріятно Арстріи, такъ какъ могло отразиться и на принадлежавшихъ ей славянскихъ земляхъ.
Императоръ Николай, въ угоду Австріи, отправилъ
въ Сербію, послѣ извинительнаго письма князя Кара-Георгіевича,—своего повѣренного, Фонтона. Цѣль его миссіи состояла въ томъ, чтобы убѣдить сербовъ отказаться отъ всякой революціонной агитаціи, направленной противъ своего князя, за его приверженность къ Австріи; равнымъ образомъ, сербамъ совѣтовалось сосредоточить свои усилія на внутреннемъ преуспѣяніи, и не предпринимать ничего противъ Турціи, какъ своего верховнаго владѣтеля.
Слабая-ли помощь, ожидавшаяся отъ сербскаго движенія, или просто желаніе сдѣлать угодное Австріи, заставили Императора Николая дѣйствовать въ указанномъ смыслѣ; но несомнѣнно только одно, что наши надежды на содѣйствіе Австріи были обмануты, а польза, какую мы могли извлечь изъ сербскаго движенія,—была нами отвергнута.
Мало того, стало извѣстно, что посолъ нашъ въ Вѣнѣ, Мейендорфъ, предлагалъ Австріи занять ея войсками Сербію, Боснію и Герцеговину. Это привело славянскіе народы къ убѣжденію, что мы готовы были пожертвовать ими въ угоду Австріи, и наша популярность между ними сильно пошатнулась.
Порта потребовала отъ князя Карагеоргіевича положительнаго отвѣта,—намѣренъ-ли онъ сопротивляться вступленію русскихъ войскъ въ Сербію, если таковое послѣдуетъ? Если-же онъ считаетъ свои силы слишкомъ слабыми для сопротивленія, то какъ онъ намѣренъ поступить, если турецкія войска займутъ Сербію для охраненія ея отъ русскихъ? Князь Карагеоргіевичъ обратился за совѣтомъ къ нашему генеральному консулу, высказавшемуся въ томъ смыслѣ, что Сербія должна сохранить въ войнѣ строгій нейтралитетъ, и не нарушать своихъ обязанностей относительно Порты, но не можетъ допустить турецкой окупаціи. Князь Карагеоргіевичъ далъ Портѣ отвѣтъ въ этомъ именно смыслѣ.
Успокоенная на счетъ Сербіи Порта, направила къ Дунаю свои войска, двинутыя сперва къ сербскимъ границамъ.
Все это происходило въ іюлѣ 1853 г., когда мы, точно нарочно, сдѣлали все, чтобы успокоить Турцію на счетъ возможности развитія славянскаго движенія, именно въ то время, когда отъ ея рѣшенія принять вѣнскую ноту зависѣли война или миръ. Поэтому Порта, меньше чѣмъ когда нибудь, могла идти на требуемыя уступки и измѣнила вѣнскую ноту поправками, которыхъ честь Россіи не дозволяла принять.
Такъ какъ Сербія заявила о своемъ нейтралитетѣ, то Австрія настаивала на его сохраненіи, объявивъ, что если Сербія приметъ участіе въ войнѣ, то и Австрія выйдетъ изъ нейтральнаго положенія. Сверхъ того, Австрія требовала, чтобы Сербія обязалась противиться оружіемъ, вступленію какихъ-бы то ни было войскъ въ ея предѣлы. Ясно, что при этомъ имѣлись въ виду русскія войска.
Чтобы принудить Сербію исполнить эти требованія, Австрія запретила ввозъ своихъ продуктовъ въ предѣлы Сербіи и объявила, что не сниметъ этого запрещенія, до тѣхъ поръ, пока ея требованія не будутъ исполнены, что ставило сербовъ, крайне нуждавшихся въ подвозѣ хлѣба изъ Австріи, въ затруднительное положеніе. Для большаго же внушенія, Австрія расположила на своихъ границахъ, какъ-бы для наблюденія за Сербіей, сперва 25.000, а потомъ 80.000 армію. Такая сила однако показывала, что не Сербія была предметомъ наблюденія Австріи, а что имѣлось въ виду, положеніемъ сильной австрійской арміи на флангѣ нашихъ войскъ, дѣйствовавшихъ въ княжествахъ, мѣшать нашимъ операціямъ на Дунаѣ, съ цѣлью принудить насъ къ уступкамъ западу, и достигнуть скорѣйшаго замиренія.
Послѣдствія показали, что Австрія выставила свою
армію къ южнымъ границамъ Трансильваніи только для демонстраціи, имѣя въ виду удержать насъ отъ перехода на правый берегъ Дуная, чего она опасалась, полагая, что вступленіе нашихъ войскъ въ Болгарію вызоветъ возстаніе славянъ, которое отразится и на австрійскихъ славянахъ.
Такимъ образомъ Австрія, стараясь создать для насъ возможныя затрудненія и лишить какихъ бы то ни было выгодъ, лицемѣрно прикрывалась желаніемъ способствовать, въ интересахъ Россіи, скорѣйшему окончанію войны.
Кн. А. Горчаковъ говорилъ по этому случаю въ Вѣнѣ:—„Развѣ мы дѣти, которыхъ бьютъ, приговаривая: это для вашей-же пользы".
Какою цѣною для Россіи должно было окупиться это замиреніе—было для Австріи вопросомъ, наиболѣе отвѣчающимъ ея тайнымъ видамъ: стремиться къ ослабленію Россіи.
Только теперь начали сознавать важную ошибку въ тщетной надеждѣ на то, что Австрія, спасенная Россіей въ 1849 году, отплатитъ ей благодарностью.
Но если въ политикѣ слово * благодарность рѣдко встрѣчается, то должна же существовать хотя честность. Австрія поступила-бы честнѣе, если-бы съ самаго начала не увѣряла Россію въ искренности ея желаній способствовать выполненію нашихъ задачъ и требованій. Въ разсчетѣ на эту поддержку, мы въ иномъ тонѣ вели переговоры съ Англіей и Франціей. Когда же довели дѣло до разрыва съ ними—ложный другъ оказался скорѣе на сторонѣ нашихъ противниковъ. Если-бы въ самомъ началѣ мы приняли во вниманіе эгоистичность Австріи, то для насъ было-бы гораздо удобнѣе искать соглашенія съ Франціей и Англіей, или воспользоваться сербскимъ или вообще славянскимъ и греческимъ движеніемъ противъ турокъ.
Если-бы мы во-время поддержали это движеніе,
вмѣсто того, чтобы стараться въ угоду Австріи потушить его, то оно, начавшись на Балканскомъ полуостровѣ, проникло-бы въ самую Австрію, гдѣ было много сторонниковъ славянъ и даже имѣлись цѣлые славянскіе полки, которые австрійское правительство сочло необходимымъ перевести отъ восточныхъ границъ въ Италію, такъ какъ не разсчитывало на ихъ вѣрность, въ случаѣ возстанія славянъ.
Помимо того, возстаніе было готово подняться въ Черногоріи, Босніи и Герцеговинѣ, что настолько-бы озаботило Австрію, что ей трудно было-бы противъ насъ демонстрировать, и оставалось только заботиться о личной безопасности.
Равнымъ образомъ, возстаніе, начавшееся въ Греціи, отразилось въ Антивари, готовое распространиться на всю Албанію, Ѳессалію, Эпиръ, Іоническіе острова и Кандію. Во-время, энергически поддержанное, возстаніе это могло образовать союзныхъ намъ войскъ до 40.000 въ Сербіи, 5.000 въ Черногоріи, 15.000 въ Болгаріи, не менѣе 20.000 въ Греціи и бывшихъ греческихъ провинціяхъ Турціи и на островахъ. Для дѣйствія противъ этихъ инсургентовъ, французы и англичане доджны были-бы употребитъ не менѣе 50.000 челов., и столько же потребовалось бы турецкихъ войскъ, при чемъ и Австрія не могла бы угрожать намъ своею 80.000 арміею, стоявшею на границахъ. Мы лишились всѣхъ этихъ положительныхъ выгодъ изъ угожденія Австріи, увѣрявшей насъ въ дружбѣ, но задавшейся мыслью мѣшать намъ.
Слишкомъ поздно, а потому и безуспѣшно, послали мы своихъ агентовъ—Фонтона въ Сербію и полковника Ковалевскаго въ Черногорію и то не для организаціи возстанія, а только для наблюденія и признанія факта возмущенія. Въ Грецію съ такими же инструкціями былъ посланъ агентъ, передавшій грекамъ субсидію въ 300.000 рублей.
Но время было упущено. Греческое движеніе было потушено кровью патріотовъ. Египетскія войска и затѣмъ высадка французовъ въ Морею положили конецъ возстанію во всѣхъ греческихъ провинціяхъ, прежде чѣмъ оно приняло свое возможное развитіе.
Что касается Сербіи, то она, не выходя изъ нейтралитета, доставила намъ только до 600 выходцевъ, явившихся волонтерами въ нашу армію.
При такихъ условіяхъ, подвергать всегда преданныхъ намъ 5.000 черногорцевъ опасности отдѣльного возстанія, которое кругомъ уже было потушено или оставалось въ бездѣйствіи—считалось съ нашей стороны невеликодушнымъ, а потому мы и совѣтовали черногорцамъ оставаться спокойными.
Также не опредѣленно, какъ уже сказано, держала себя относительно насъ и Пруссія, которую Австрія, съ самаго начала восточной распри, старалась поставить въ натянутыя къ намъ отношенія, посредствомъ подчиненія Пруссіи своей политикѣ. Если король склонялся въ пользу Россіи, то многіе его отъ того отклоняли.
Зная личную дружбу, соединявшую короля Пруссіи Фридриха-Вильгельма съ Императоромъ Николаемъ, его личное миролюбіе и твердо выдерживаемый принципъ безпристрастія, гр. Буоль, руководившій политикою Австріи, употребилъ ту-же самую лукавую и предательскую систему, которую примѣнялъ и къ Россіи, съ цѣлью вынудить ее на уступки своимъ видамъ. Прикрываясь извѣстною благовидною цѣлью, онъ разсчитывалъ, что личныя свойства обоихъ монарховъ, честно смотрящихъ на дѣло, будутъ направлены къ этой благой цѣли и, пользуясь ею, хотѣлъ достигать отъ нихъ соглашеній, для того чтобы немедленно переходить потомъ къ другимъ соглашеніямъ, не имѣющимъ ничего общаго съ выставленною на видъ цѣлью. Это значило расчитывать на честность другихъ, которые не способны были даже пред
положить возможности проявленія такой возмутительной лжи и коварства.
Въ 1852 году, какъ уже было сказано, Австрія выражала намъ самыя дружественныя чувства, такъ какъ о сближеніи съ Франціей она еще не думала. Императоръ Наполеонъ, желая въ то время привлечь Пруссію на свою сторону, пытался возбудить въ ней опасенія на счетъ видовъ ея соперницы, Австріи.
Въ мартѣ 1853 года, Императоръ Наполеонъ предлагалъ Пруссіи вступить съ нимъ въ соглашеніе, чтобы помѣшать существующему, будто-бы, между Россіей и Австріей тайному договору, относительно раздѣла Турціи, что могло очень усилить Австрію.
Но Берлинскій кабинетъ отклонилъ это предложеніе, такъ какъ принятіе его означало-бы переходъ Пруссіи въ лагерь нашихъ противниковъ и угрожало единству германскаго союза, тогда какъ охраненіе интересовъ союза и дружественныя отнешенія къ Россіи составляли два основные принципа политики короля Фридриха Вильгельма.
Понявъ это, вѣнскій дворъ, съ истинно іезуитскою казуистикою, объяснилъ всѣ свои дѣйствія именно въ смыслѣ поддержанія интересовъ союза и выгодъ Россіи.
Прусскій король, при всей своей честности, увлекался коварствомъ австрійской политики и вдавался въ обманъ, принимая рѣшенія, которыя, въ сущности, удовлетворяли только интересамъ Австріи, въ ущербъ интересамъ Россіи и Германскаго союза, которые, по мнѣнію некото-рыхъ, не совпадали *).
*) Кн. Бисмаркъ, тогда еще скромный посланникъ во Франкфуртѣ писалъ лѣтомъ 1853 года Мантейфелю: „Боюсь, не стали-бы мы вправду и честно помогать Австріи въ восточномъ вопросѣ, не выговоривши себѣ вознагражденія. Если вспыхнетъ война, то мы не положимъ головы за чьи-бы то ни было глазки. 8. не изъ тѣхъ, которые отождествляютъ русскіе интересы съ нашими".
Первою ловушкою, устроенною Въ этомъ смыслѣ Австріѳю, было стараніе привлечь Пруссію къ участію въ вѣнской конференціи, плодомъ которой была извѣстная Вѣнская нота 5 декабря 1853 года, подписанная четырьмя державами, въ томъ числѣ и Пруссіею.
Получивъ приглашеніе участвовать въ конференціи, Прусскій король обратился за совѣтомъ въ Петербургъ. Желая имѣть на конференціи дружественный намъ голосъ Пруссіи, и разсчитывая тогда на поддержку Австріи, мы думали, что будемъ имѣть на конференціи два голоса за насъ, противъ двухъ противъ насъ, и потому просили Пруссію принять участіе въ вѣнской конференціи. При этомъ было условлено, что представитель Пруссіи будетъ соглашаться только на то, на что согласится нашъ посолъ въ Вѣнѣ, баронъ Мейендорфъ.
Но когда началась конференція, Австрія оказалась скорѣе на сторонѣ нашихъ противниковъ, такъ что противъ одного голоса прусскаго представителя было три голоса представителей другихъ державъ. Выработанная на конференціи нота 5 декабря была для насъ не выгодна. Тѣмъ не менѣе, Пруссія должна была подписать ее, какъ участница въ конференціи, и это придало нотѣ значеніе коллективного соглашенія четырехъ державъ, какъ-бы направленного противъ Россіи.
Пруссія была, однако, единственная держава въ Европѣ, которая отказалась присоединиться къ проте
Послѣ того какъ наслѣдный кронпринцъ, нынѣ скончавшійся Императоръ Вильгельмъ I, назвалъ Ольмюцкое свиданіе „второго Іеною" а Бисмаркъ „молотомъ противъ донкихотства въ Германіи" и „ненавистнымъ"—не удивительно, что въ письмѣ Бисморка заключалась такая фраза: „какъ ни серіозна была-бы для насъ война съ русскими, я не буду ей противиться, если она обезпечитъ намъ серіозныя выгоды. Но меня страшитъ мысль о жертвахъ въ пользу Австріи". Нужно сказать, впрочемъ, что голосъ Бисмарка въ 1853 г. былъ не тотъ что въ послѣднее время.
сту, по поводу занятія княжествъ нашими войсками. Но посолъ ея въ Лондонѣ, Бунзенъ, вполнѣ подпалъ подъ вліяніе англійскихъ дипломатовъ и былъ крайне враждебенъ Россіи. Враждебность его доходила до того, что онъ дѣлалъ даже своему правительству ложныя донесенія, съ цѣлью воспрепятствовать болѣе рѣшительнымъ его дѣйствіямъ въ интересахъ Россіи.
Такъ Бунзенъ доносилъ, что между Англіей и Франціей существуетъ уже полное соглашеніе относительно восточной политики, когда какъ въ то время (іюнь 1858 г.) обѣ эти державы сильно не довѣряли другъ другу, и каждая желала отдѣлиться отъ другой, въ чемъ лично убѣдился прусскій наслѣдный принцъ, во время поѣздки въ Лондонъ. Бунзенъ постоянно твердилъ, что англійское правительство сильно недовольно нейтралитетомъ Пруссіи, и одобряетъ образъ дѣйствій Австріи, что можетъ доставить ей значительныя выгоды, въ ущербъ интересовъ Пруссіи.
Другими словами, Бунзенъ совѣтовалъ послѣдовать примѣру Австріи, и проявлять къ намъ ту же неискренность.
Но прусскій король остался чуждъ внушеній. Напротивъ того, когда вѣнская нота была нами принята, онъ объявилъ, что ежели подписавшіе ее представители державъ, найдутъ нужнымъ измѣнить ее, или дополнить новыми требованіями, то представитель Пруссіи не подпишетъ этой измѣненной ноты.
Рѣзкій поворотъ въ политикѣ прусскаго короля произошелъ, однако, не ранѣе 1854 г. уже только послѣ того, какъ онъ убѣдился, что окруженъ лицами крайне враждебными Россіи. Военный министръ, генералъ Бонинъ, засѣдая въ комиссіи подъ предсѣдательствомъ короля, для обсужденія мѣръ на случай союза Пруссіи съ Россіей, сказалъ:—„есть вещи, которыхъ не дозволяется даже считать возможными: Солонъ въ Афинахъ не до
пускалъ, напримѣръ, считать возможнымъ отцеубійство". Король, неожиданно ни для кого, смѣнилъ Бонина, равно какъ и министра иностранныхъ дѣлъ Пурталеса и затѣмъ Мантейфеля, сказавъ послѣднему:—„у насъ теперь постъ и потому пора прекратить маскарады" *). Одновременно съ тѣмъ были уволены Гольцъ и Узедомъ, равно какъ и Бунзенъ, отозванный изъ Лондона, не смотря на протестъ англійского правительства и самой королевы.—„Время дипломатовъ прошло, сказалъ при этомъ король; пора королямъ исполнить свой долгъ" **). .
Мы не сомнѣвались въ добрыхъ намѣреніяхъ Пруссіи. Но она дѣйствовала, такъ сказать, пассивно, тогда какъ Австрія проявляла большую активность и потому Императоръ Николай нуждался въ ней больше, чѣмъ въ Пруссіи. Въ Ольмюцѣ, въ половинѣ 1853 года, произошло его свиданіе съ австрійскимъ императоромъ, причемъ король прусскій не былъ приглашенъ на свиданіе. Это оскорбило его, такъ какъ онъ видѣлъ въ этомъ устраненіи его отъ участія въ совѣщаніи по вопросу о томъ, какую роль приметъ на себя Германія въ настоящихъ событіяхъ, униженіе, напасенное Пруссіи, и явное предпочтеніе, оказанное Австріи ***).
Неудовольствіе прусскаго короля былъ такъ велико, что онъ, получивъ въ томъ же году приглашеніе пріѣхать въ Варшаву на свиданіе съ русскимъ и австрійскимъ императорами, сперва отказался отъ этого приглашенія и, только не желая еще болѣе обострять отношенія съ обоими сосѣдами, прибылъ въ Варшаву.
*) Ьа Ргиззе: Веѵие йе Веих Мопйе 1855.
**) ВоѣЬап. 1888 г.: Ьа Ргиззе еѣ зоп Коі.
***) Съ этого времени прусскій король значительно охладѣлъ къ Императору Николаю, о которомъ, еще недавно, на обѣдѣ 9 (21) мая 1852 г. онъ провозгласилъ слѣдующій тостъ: „Да сохранитъ его Вогъ той части свѣта, которую Онъ далъ ему въ наслѣдство и которая безъ него обойтись не можетъ".
з
Результатомъ варшавскаго свиданія было сдѣланное Австріей заявленіе, установить нейтралитетъ всего Германскаго союза, что могло успокоить насъ на счетъ сомнительныхъ дѣйствій Австріи и согласовалось съ желаніемъ Пруссіи не нарушать мира, котораго требовала Германія. Нейтралитетъ Германіи, какъ державы, расположенной между враждующимъ западомъ и Россіей, имѣлъ бы для насъ большую, хотя и отрицательную, важность. Не терялась надежда и на союзъ съ Германіей, что было бы лучшимъ ручательствомъ скорѣйшаго установленія мира, котораго Германія такъ желала. При большей искренности Австріи, союзъ съ Германіей былъ весьма возможенъ. Но вскорѣ оказалось, что Австрія заговорила о нейтралитетѣ Германіи только для того, чтобы успокоить биржу и сдѣлать заемъ на усиленные военные расходы, что и было сдѣлано въ концѣ 1853 года.
Поведеніе Австріи или, вѣрнѣе, ея министра Буоля, возбуждало не только въ Россіи, но и во всей Германіи, сильное осужденіе, начиная съ начала 1854 года.
Министръ Пруссіи, баронъ Мантейфель, прямо упрекалъ Буоля въ интригахъ и въ измѣнѣ. Онъ заявилъ, что никогда болѣе не подпишетъ ни одного акта совмѣстно съ Австріей,—„которая думала только о томъ, чтобы обмануть Пруссію и повредить ей“ *) — та же политика, что и относительно Россіи!
Раздраженіе противъ Австріи было такъ велико, что Пруссія сперва не хотѣла возобновить съ нею договоръ 1851 года, истекавшій въ 1854 году, относительно гарантіи ея италіанскихъ владѣній. Баронъ
*) Россія и Европа. „Вѣсти. Евр.“ 1886 г., № 9, стран. 192. На этомъ основаніи Пруссія уклонилась и отъ нейтралитета, опасаясь новой ловушки со стороны Австріи. Имп. Николай не настаивалъ, такъ какъ сомнѣвался еще въ возможности войны съ западомъ, совмѣстно съ Турціей.
Мантейфель, министръ иностранныхъ дѣлъ Пруссіи» заявилъ, что онъ „никогда не возобновитъ этого договора, такъ какъ это значило бы связать себя по рукамъ и ногамъ и отдаться интригамъ Австріи *).
Но прусскій король видѣлъ въ Австріи сильнѣйшаго члена Германскаго союза, безъ котораго нельзя было поручиться за цѣлость самого союза. Поэтому, нужно было, противъ воли, искать, помимо нея, въ другой державѣ гарантіи цѣлости Германскаго союза и прусскій король остановился на мысли искать этой гарантіи въ соглашеніи съ Англіей, какъ протестантской державой **).
Но Англія даромъ не оказываетъ услугъ. Единство религіозное съ Германіей не могло ее подвинуть на подобное соглашеніе. Она требовала, взамѣнъ гарантіи территоріи союза, присоединенія Пруссіи къ ея политикѣ, въ борьбѣ противъ Россіи, стараясь доказать, что противъ Россіи существуетъ уже общая коалиція и что Пруссія, самою силою івещей, должна будетъ принять въ ней участіе, если не хочетъ потерять всякое значеніе даже въ Германіи, Но король прусскій не дозволилъ увлечь себя по этому пути.
„Я объяснилъ въ Лондонѣ, сказалъ онъ нашему послу, барону Вудбергу, что—„никогда не дамъ увлечь себя въ войну съ Россіей и что не слѣдуетъ надѣяться понудить меня къ тому, такъ какъ у меня 400.000 чел. подъ ружьемъ и, въ случаѣ надобности, можетъ быть еще больше®.
*) Россія и Европа. „Вѣсти. Евр.“ 1886 г., № 9, стр. 192.
**) Проектъ этого соглашенія съ Англіей принадлежитъ Пур-талесу, который доказывалъ, что Австрія приметъ сторону Россіи, и тогда Пруссія останется изолированною; а потому Пруссія должна сойтись съ Англіей и Франціей, на условіи гарантированія цѣлости германской территоріи и предоставленія Пруссіи главенства въ Германіи. Проектъ этотъ, построенный на ложныхъ основаніяхъ, будто бы Австрія, сойдясь съ Россіей, вооружитъ противъ себя западныя державы, былъ отвергнутъ Англіей.
Однако, англійское правительство продолжало настаивать, чтобы Пруссія открыто выступила противъ Россіи.
— „Какъ можно считать насъ способными на такой безчестный поступокъ! говорилъ прусскій король. Соединиться съ западомъ противъ Россіи! Даже сомнѣніе въ этомъ для меня оскорбительно. Я доставлю Императору положительныя увѣренія. Онъ можетъ разсчитывать на меня" *). Намѣренія прусскаго короля относительно Россіи были дѣйствительно „наилучшія" и самъ король отличался „прекрасными качествами", какъ говорилъ Императору Николаю саксонскій посланникъ въ Петербургѣ, Фицтумъ Экштетъ.
— „Тѣмъ хуже для его прекрасныхъ качествъ, прогремѣлъ Императоръ. Что касается наилучшихъ намѣреній, то я Вамъ скажу прямо, что онъ самъ не знаетъ чего хочетъ. Знайте, и государь топнулъ ногой, земля колеблется подъ моей ногой, какъ и подъ вашими. Мы всѣ солидарны. У всѣхъ насъ общій врагъ—революція. Если продолжать строить ей глазки, какъ это дѣлаютъ въ Берлинѣ, то пожаръ скоро сдѣлается всеобщимъ. Я самъ солдатъ, а мой Ъеап-ігёге никогда имъ не былъ. Такимъ, какимъ вы меня знаете, я служу 38 лѣтъ. Да, я солдатъ! Вотъ моя профессія".
Баронъ Будбергъ, съ своей стороны, доказывалъ, что интересы Пруссіи заставляютъ ее держаться Россіи, такъ какъ политика Англіи всегда своекорыстна и мѣняется съ настроеніемъ каждого новаго министра **).
*) „Вѣсти. Европы", 1886 г., 192—193 стр., № 9.
**) Испытавъ неудачу сблизиться съ Англіей, прусскій король вступилъ снова въ дружественныя отношенія къ Имп. Николаю, котораго лично онъ не переставалъ глубоко уважать и говорилъ про него, что это—„единственный сильный, разсудительный, правдивый, всемогущій у себя дома, благороднѣйшій мужъ и благороднѣйшій характеръ". (Письмо къ Бунзену отъ 4 (20) ноября 1853 года).
Но бар. Мантейфель боялся разойтись съ Англіей, которая, какъ онъ увѣрялъ короля, можетъ сжечь весь коммерческій флотъ Пруссіи. Поэтому, слова и письма короля Мантейфель объяснялъ въ смыслѣ обмѣна личныхъ любезностей и противился оффиціальному заявленію,—„что Пруссія никогда не допуститъ вовлечь себя въ войну съ Россіей", какъ о томъ говорилъ король. По словамъ Мантейфеля, это значило бы стѣснять свободу дѣйствій Пруссіи.
Не смотря на внушеніе своего министра и донесеніе Бунзена, посла въ Лондонѣ, относительно угрозъ Англіи, если Пруссія не объявитъ намъ войны, король остался твердъ и не нарушилъ своего обѣщанія относительно Россіи; онъ не вступилъ въ коалицію противъ насъ и остался нейтральнымъ *).
Не такъ дѣйствовала Австрія. Сперва она высказывается за насъ, потомъ желаетъ мѣшать Намъ, и эти колебанія не означали съ ея стороны нерѣшительности: напротивъ, она давно уже рѣшилась быть нашимъ тор-мазомъ, но боялась возбудить противъ себя Россію, равно какъ и западныя державы. Не желая ни съ кѣмъ войны, она лавировала между воюющими сторонами. Поэтому, не оправдались слова и Наполеона, что „колебанія Австріи прекратятся, какъ только первый французскій солдатъ появится въ Турціи".
Опасаясь, чтобы Россія не сочла себя вынужденною объявить Австріи войну, вѣнскій дворъ торжественно заявлялъ въ Берлинѣ,—„что даже мысль о войнѣ съ Россіей Австрія формально отвергаетъ и имѣетъ въ виду
*) Въ письмѣ къ Бунзену 28 января 1853 г. (9 февраля 1854г.) король Пруссіи говоритъ: „Если Англія не дастъ ручательства въ неприкосновенности германской территоріи, и если западныя державы произведутъ нападеніе на Пруссію или подымутъ въ ней революціонные элементы,—то я соединюсь съ Россіей на жизнь и на смерть. Я знаю, что дѣлаю и въ чемъ состоитъ мой долгъ".
только нѣмецкіе интересы и устраненіе или скорѣйшее окончаніе войны". Мы уже видѣли, чего Австрія хотѣла достигнуть и отчасти достигла такими ложными завѣреніями: ей нуженъ былъ договоръ 8 (20) апрѣля 1854 г.
Побуждая Пруссію присоединиться къ требованію объ очищеніи нами княжествъ, Австрія словесно завѣряла,—,,что одновременно съ приглашеніемъ для насъ очистить княжества, подобныя же требованія будутъ обращены и къ западнымъ державамъ,, *). Когда же мы очистили княжества по просьбѣ Пруссіи и въ угоду Австріи, послѣдняя, какъ увидимъ впослѣдствіи, объявила, что она можетъ только совѣтовать западнымъ державамъ, а не предъявлять имъ требованія.
Далѣе, Австрія опять словесно увѣряла въ Берлинѣ, что—„ни въ какомъ случаѣ она не перейдетъ къ дѣйствію безъ соглашенія съ Пруссіей" и тѣмъ вырвала у послѣдней обѣщаніе военной помощи не только въ предѣлахъ Австріи, какъ германской державы, но и внѣ предѣловъ союза, если Австріи будетъ объявлена война.
Вѣнскій дворъ увѣрялъ, что имѣетъ въ виду обезпечить этимъ только Ломбардію на случай возстанія въ этой италіанской провинціи, тогда какъ на самомъ дѣлѣ онъ заручался помощію Пруссіи на тотъ случай, когда австрійскія войска, готовившіяся вступить въ княжества, слѣдовательно внѣ предѣловъ союза, могли бы быть атакованы тамъ русскими войсками. Впрочемъ, такое толкованіе договору давала только Австрія.
Значеніе договора 8 (20) апрѣля 1854 года необходимо выяснить подробнѣе, чтобы доказать, что подписывая его, Пруссія не имѣла въ виду выступать враждебно противъ Россіи, но что и въ этомъ случаѣ она поддалась ухищреніямъ Австріи.
По этому договору между Австріей и Пруссіей, обѣ державы взаимно обязались гарантировать цѣлость
*) Россія и Европа, стр. 200.
своихъ германскихъ владѣній, претивъ всякаго на нихъ посягательства.
Поэтому, договоръ этотъ былъ направленъ какъ противъ Россіи,, такъ равно и противъ Италіи или Франціи, если бы послѣдняя поддерживала италіанцевъ въ ихъ стремленіяхъ относительно италіанскихъ провинцій Австріи. Вмѣстѣ съ тѣмъ, Австрія обязывалась настаивать на очищеніи нами дунайскихъ княжествъ, въ чемъ Пруссія должна была ее поддерживать. Въ случаѣ же намѣренія Россіи присоединить къ своимъ владѣніямъ эти княжества, равно какъ и въ случаѣ перехода нашихъ войскъ черезъ Балканы, Австрія и Пруссія должны воспрепятствовать тому силою, если черезъ то пострадаютъ интересы Германіи.
Пруссія подписала этотъ договоръ въ полной увѣренности, что исполнять его ей никогда не придется й что Пруссія никогда не начнетъ съ Россіей войны, такъ какъ она знала, что Россія не намѣревается, ни. присоединить къ себѣ дунайскихъ княжествъ, ни вторгаться въ предѣлы Австріи. Что же касается до перехода нашей арміи черезъ Бажаны, то это могло только касаться интересовъ Австріи, а не Пруссіи и Германіи, и потому прусскій король, подписывая настоящій договоръ, хотѣлъ только повліять на уступчивость Россіи, съ цѣлью скорѣе достигнуть общаго замиренія. Что это было дѣйствительно такъ, тому служитъ доказательствомъ то, что не только Пруссія, но даже Австрія никогда не требовали отъ Россіи очищенія княжествъ, а только настаивали,® просили и совѣтовали, причемъ Австрія даже предлагала свои дружескія услуги, когда послѣдуетъ очищеніе. Пруссія же прямо объявила Австріи, что если она вступитъ въ княжества до окончательнаго выступленія изъ нихъ нашихъ войскъ—то она будетъ считать договоръ 8 (20) апрѣля уничтоженнымъ.
Въ силу конвенціи отъ 8 (20) апрѣля, Австрія, въ
случаѣ надобности, обязалась усилить свою 150.000 армію еще 100.000 челов., а Пруссія свою 100.000 армію довести, въ 36 дневный срокъ, до состава. 200.000, но съ тѣмъ единственнымъ условіемъ, что обѣ арміи начнутъ свои совмѣстныя дѣйствія только съ цѣлью отразитъ нападеніе (пунктъ 6) *), если бы оно было кѣмъ либо сдѣлано на ихъ владѣнія. Это снова подтверждаетъ, что договоръ имѣлъ въ виду не Россію исключительно, но также Италію или Францію, если бы онѣ стали угрожать Австріи или Пруссіи съ цѣлью привлечь ихъ къ войнѣ противъ Россіи.
Такимъ образомъ, король прусскій былъ вполнѣ увѣренъ, что ему не придется помогать Австріи противъ Россіи, такъ какъ и Австрія дѣлала положительныя завѣренія, что никогда не перейдетъ своихъ границъ съ Россіей. И здѣсь макіавелизмъ: австрійскія войска готовились переходить не границы Австріи съ Россіей, а могли перейти свои границы съ княжествами, во флангъ и тылъ нашей арміи, занимавшей эти княжества и дѣйствовавшей на Дунаѣ.
Чтобы избѣжать возможности столкновенія русскихъ войскъ съ австрійскими, король прусскій просилъ Императора Николая дать ему еще разъ положительное обѣщаніе не нападать на Австрію.
Такимъ образомъ, поддаваясь постоянно хитрой политикѣ вѣнскаго двора, прусскій король, желая остаться нашимъ другомъ, получалъ отъ насъ обѣщанія, которыя были выгодны только Австріи, а намъ приносили много вреда.
Такъ, когда просимое обѣщаніе — не нападать на Австрію, было нами дано положительно и прусскій король лично ручаясь въ его исполненіи, обратился къ Австріи съ такимъ же предложеніемъ не нападать на
*) ЕіпГасЬ Деп 2ѵѵеск Ъаі—ѳіпеп Ап§гііТ гпгііск га ѵуеізеп.
русскихъ, то гр. Буоль отказался дать такое формальное обязательство, изъ опасенія раздражить Наполеона.
Доброжелательная намъ Пруссія, запутавшаяся въ сѣтяхъ австрійской политики, приносила намъ поэтому едва-ли не болѣе вреда, чѣмъ пользы. Прусскій король не рѣшался прямо и открыто стать на нашу сторону, изъ боязни разойтись съ Австріей, союзъ съ которой, однако,—„былъ-бы пятномъ для чести Пруссіи", какъ говорила вся прусская армія, настроенная въ пользу Россіи..
Съ другой стороны, прусскій король энергически противился пристать къ нашимъ врагамъ.
Министръ Франціи, Демустье, прямо говорилъ по этому, что—„Франція предпочла бы видѣть Пруссію въ открытомъ союзѣ съ Россіей, потому что тогда всѣ положенія были бы я ны".
Лавируя между обѣими сторонами, Пруссія кончила тѣмъ, что всѣхъ вооружила противъ себя, что прежде всѣхъ и дала ей почувствовать Австрія, обѣщавшая ей не входить ни въ какія сношенія съ иностранными державами безъ согласія берлинскаго двора., Не смотря на это, Австрія заключала, безъ ея вѣдома и участія, союзный договоръ, сперва съ Турціей отъ 2/14 іюня 1854 г.; а потомъ отъ 2 декабря 1854 года съ западными державами.
Договоромъ отъ 2/м іюня 1854 г., ратификаціи котораго были размѣнены 3 іюля н. с., заключенномъ въ Буояджи-Кеу (Воуафі-Кепу), между Австріей и Пор-той, первая признавала необходимость существованія Турціи въ видахъ европейскаго равновѣсія, для чего, считала необходимымъ очищеніе русскими войсками придунайскихъ княжествъ.
По § I этого договора: „Его Величество Императоръ Австрійскій обязуется (з’еп^а^е) исчерпать всѣ средства переговоровъ (сіе пе^осіаііоп) и другія мѣры, для
достиженія очищенія княжествъ отъ занимающей ихъ иностранной арміи, и употребить даже, въ случаѣ надобности, нѣкоторое число войскъ, къ достиженію этой цѣли“.
Что Австрія всегда желала очищенія нами приду-найскихъ княжествъ—этого она не скрывала и, напротивъ, всегда заявляла о томъ, съ самого ихъ занятія нашими войсками.
Но чтобы она рѣшилась употребить для достиженія этой цѣли свои военныя силы, настоящій договоръ, какъ и многое другое—этого еще не доказываютъ.
Когда нѣтъ опредѣленного намѣренія, тогда всегда напускается туманъ, съ цѣлью скрыть свой будущій образъ дѣйствій. Въ особенности этотъ пріемъ усвоила себѣ Австрія. Такъ она поступила и въ настоящемъ случаѣ.
Австрія принимаетъ на себя обязательство употребить всѣ средства переговоровъ и другія мѣры къ очищенію нами княжествъ. Какого рода будутъ эти другія мѣры—въ договорѣ не говорится. Мѣры эти могли быть и просьба и обѣщаніе Пруссіи совѣтовать намъ очистить княжества; и обѣщаніе Австріи стать на сторону нашихъ интересовъ послѣ очищенія, и, наконецъ, демонстраціи ея противъ нашего фланга. Все это Австрія и продѣлывала дѣйствительно, но воевать съ нами не намѣревалась.
Что значитъ, наконецъ, обѣщаніе—употребить, въ случаѣ надобности, часть войскъ для достиженія очищенія княжествъ?
Здѣсь могло быть только одно изъ двухъ: или русскія войска очистятъ княжества или не очистятъ ихъ. Слѣдовательно, и обязательство Австріи, если бы она имѣла въ виду его исполнить, должно бы состоять только въ томъ, чтобы заставить силою русскія войска выйти изъ княжествъ, если бы они ихъ не очистили.
Но Австрія не беретъ на себя такого обязательства. Она говоритъ только, что обѣщаетъ употребить для этой цѣли часть своихъ войскъ въ случаи® надобности. Это ровно ни къ чему не обязывало, потому что этой надобности она могла не видѣть, если бы дѣло дошло до исполненія ея обязательствъ. Наконецъ, употребитъ войска для достиженія установленной цѣли еще не значитъ вести ихъ. въ бой; Австрія могла ими только демонстрировати что она и дѣлала, а между тѣмъ, существованіе настоящаго договора могло повліять, и дѣйствительно повліяло, на образъ нашихъ дѣйствій на Дунаѣ. Мы дали Австріи возможность, ни чѣмъ не рискуя, добиться отъ насъ важныхъ уступокъ.
Подобное же значеніе имѣетъ и договоръ Австріи съ западными державами, заключенный, 2 декабря н. о. 1854 года въ Вѣнѣ, уполномоченными Англіи, Франціи и Австріи и состоявшій въ слѣдующемъ: Австрія обязалась защищать границы княжествъ, если бы русскія войска вновь вступили въ нихъ; а по § II договора— „въ случаѣ войны Австріи съ Россіей, Англія и Франція вступаютъ тогда въ оборонительный и наступательный союзъ съ Австріей" и обязуются въ этомъ случаѣ, смотря по надобности войны, употребить свои военныя сухопутныя и морскія силы, число и родъ которыхъ, также какъ и назначеніе, будутъ опредѣлены дальнѣйшими постановленіями (раг 4ев аггап^етепіз зиЪзёдпепіа)."
Но Австрія опять знала, что защищать границы княжествъ отъ вторичнаго вступленія въ нихъ русскихъ войскѣ ей не придется, такъ какъ, въ концѣ 1854 г., большая часть нашихъ войскъ изъ Польши, Подоліи, Волыни и Бессарабіи, были направлены въ Крымъ и потому ожидать вторженія русскихъ въ княжества было невозможно.
Затѣмъ, по V пункту договора: „если въ теченіи 1855 года желаемый миръ не будетъ заключенъ, дого
варивающіяся державы условятся безъ замедленія, относительно дѣйствительныхъ (евісасез) средствъ, способныхъ привести ихъ къ желаемой цѣли замиренія".
Здѣсь опять Австрія не беретъ на себя никакихъ опредѣленныхъ обязательствъ. Впереди имѣется цѣлый годъ войны, въ которой Австрія остается простымъ зрителемъ. Годъ войны можетъ многое измѣнить въ ея ходѣ и опредѣлить ея исходъ. Дѣйствительность мѣръ— вопросъ очень эластичный и позволяющій уклоняться по желанію, признавъ предлагаемую мѣру несоотвѣтственной времени.
Вступая въ договоръ, Австрія и въ настоящемъ случаѣ только демонстрировала противъ Россіи, уклоняясь отъ обязательства воевать и желая побудить Россію на уступки, при обсужденіи составляемымъ въ это время въ Вѣнѣ, такъ называемыхъ четырехъ основныхъ пунктовъ, предлагаемыхъ Россіи, какъ основаніе мира. 1в/28 декабря 1854 г., представители Англіи, Франціи и Австріи выработали эти четыре основные пункта для примиренія и сообщили свой меморандумъ кн. Горчакову.
Пруссія не участвовала въ составленіи этихъ основныхъ четырехъ пунктовъ, которымъ суждено было быть предметомъ сложныхъ дипломатическихъ переговоровъ на конференціяхъ въ Вѣнѣ въ 1855 г. и затѣмъ въ слѣдующемъ году въ Парижѣ.
Такимъ образомъ, Пруссіи не только наносился ударъ, какъ Германской державѣ, но она становилась второстепенной державой въ Европѣ, такъ какъ голосъ ея признавался излишнимъ.
Только теперь прусскій король убѣдился, что цѣль всѣхъ дѣйствій Австріи состояла въ униженіи Пруссіи и въ ослабленіи Россіи, для того, чтобы возвыситься самой.
Только подъ вліяніемъ такого оскорбленія, Пруссія рѣшилась проявить большую энергію и побудила союзный сеймъ отвергнуть требованіе Австріи—мобилизовать всѣ германскія войска и предоставить ихъ въ распоряженіе Австріи.
Такова была роль, принятая на себя Пруссіей,—роль, которую можно назвать пассивною, вредною для нея самой, а для насъ безполезною.
Обратимся снова къ обзору нашихъ отношеній съ другими иностранными державами.
Когда настоящая роль Австріи относительно Россіи выяснилась, и неуспѣхъ миссіи гр. Орлова сталъ общеизвѣстнымъ фактомъ, Франція и Англія, только и ожидавшія выясненія результатовъ поѣздки въ Вѣну чрезвычайное русскаго посла, приняли высокомѣрный тонъ относительно Россіи и потребовали, въ видѣ ультиматума, очищенія княжествъ, къ 15 апрѣля.
Не согласіе съ нашей стороны или молчаніе принималось за формальное объявленіе войны Франціи и Англіи. Мы не дали никакого отвѣта и война считалась объявленною съ Франціей 15, а съ Англіей 31 апрѣля 1854 года.
Въ началѣ года Императоръ Наполеонъ не лишалъ себя еще надежды избѣжать войны и отправилъ слѣдующее собственноручное письмо къ Императору Николаю, отъ 17/2в января 1854 года.
Въ этомъ письмѣ Наполеонъ высказывался въ томъ смыслѣ, что всѣ его дѣйствія были направлены къ сохраненію мира въ Европѣ. Вступленіе русскихъ войскъ въ княжества было угрозою мира. Тѣмъ не менѣе, Франція и Англія убѣждали Порту не дѣлать изъ этого сазиз Ьеііі и при участіи Австріи и Пруссіи составили проектъ вѣнской ноты, способной удовлетворить обѣ стороны. Порта сдѣлала нѣкоторыя измѣненія въ этой нотѣ, измѣненія, которыя представители европейскихъ
державъ, собравшіеся въ Вѣнѣ, „находили возможнымъ принять".
Отказъ Россіи согласиться на эти измѣненія обострилъ вопросъ. „Тогда Порта, униженная въ своемъ достоинствѣ, угрожаемая въ своей независимости и проч., предпочла объявленіе войны пребыванію въ состояніи неопредѣленности и униженія. Ея дѣло казалось намъ (союзникамъ) справедливымъ; великобританской и французской эскадрамъ дано было приказаніе бросить якорь въ Босфорѣ. Наше отношеніе къ Портѣ, писалъ Наполеонъ, имѣло характеръ пассивного покровительства и мы не поощряли ее къ войнѣ, давая ей совѣты мира и умѣренности. Съ своей стороны Ваше Величество, въ сознаніи своей силы, ограничивались въ Европѣ и въ Азіи оборонительными дѣйствіями, а мы оставались хоть и не безучастными, но простыми зрителями борьбы".
Но вотъ обстоятельства измѣнились: „синопское сраженіе было для насъ столь же оскорбительнымъ, сколько и неожиданнымъ. Ударъ былъ нанесенъ не только нашей политикѣ — наша военная честь была затронута. Тогда было отдано приказаніе нашимъ эскадрамъ войти въ Черное море и этимъ воспрепятствовать, хотя бы и силою, повторенію подобного событія".
Такимъ образомъ, событія приняли такой характеръ, что отъ Россіи зависитъ рѣшить вопросъ: война или миръ? Если она желаетъ мира, то должна очистить княжества, а союзныя державы выведутъ свой флотъ изъ Черного моря. Россія тотчасъ-же назначитъ уполномоченной) для начатія съ султаномъ переговоровъ, которые будутъ затѣмъ разсмотрѣны въ конференціи представителей четырехъ державъ. „Въ этомъ предложеніи, говорится въ письмѣ, нѣтъ ничего, что было бы недостойно Вашего Величества, ничего, что могло бы затронуть его честь". Въ случаѣ отказа, оружіе рѣ
шитъ то, что теперь можетъ еще—„быть рѣшено разумомъ и справедливостью".
„Да не подумаетъ Ваше Величество, продолжаетъ Наполеонъ, что мое сердце исполнено малѣйшей злобой. Оно не испытываетъ иныхъ чувствъ, кромѣ тѣхъ, которыя Ваше Величество сами выразили въ письмѣ отъ 17 декабря 1853 года", въ слѣдующихъ выраженіяхъ
„Наши отношенія должны быть искренно дружескія, основываясь на тождественныхъ намѣреніяхъ: охраненія порядка, любви къ миру, уваженія договоровъ и взаимнаго доброжелательства. Такая программа достойна того монарха, который начерталъ ее, и я не колеблясь удостовѣряю, что я остался ей вѣренъ".
— „Государь"! отвѣчалъ на это письмо Императоръ Николай,—„вы утверждаете, что остались вѣрны начертанной мною программѣ, которою вы заканчиваете ваше письмо. Смѣю думать, и моя совѣсть мнѣ это подсказываетъ, что я отъ нея не уклонялся". Указавъ на все, что было сдѣлано съ нашей стороны въ интересахъ мира, насколько это дозволялось честью Россіи, Императоръ Николай говоритъ, что если бы Турція не была подстрекаема другими, то распря съ нею была бы уже давно улажена.— „Роковое вліяніе вмѣшалось въ дѣло". Объяснивъ, что занятію нами княжествъ предшествовало приближеніе иностранныхъ эскадръ къ Дарданелламъ, и что съ цѣлью подвести ихъ къ самому Константинополю, иностранныя державы побуждали Порту объявить намъ войну, чтобы лишить силы трактатъ 1841 года, въ письмѣ далѣе говорится, что иностранный флотъ вступилъ въ Черное море, требуя, чтобы въ этомъ, нашемъ морѣ, не показывались наши суда,, тогда какъ турецкимъ судамъ плаваніе дозволялось и проч., Императоръ Николай указывалъ, что при такихъ условіяхъ, синопское дѣло не могло быть неожиданнымъ и—„если вы пожелали оказать вооруженную помощь моимъ вра
гамъ, въ такомъ случаѣ, Государь, было бы болѣе честнымъ и достойнымъ Вашего Вѳлич., откровенно мнѣ объ этомъ сообщить, объявивъ мнѣ-войну. Тогда каждый изъ насъ зналъ бы свою роль. Но вмѣнять намъ въ преступленіе то, для отвращенія чего не было принято никакихъ мѣръ, добросовѣстно-ли“? Затѣмъ, переходя къ предложеніямъ очистить княжества и подчиниться приговору четырехъ державъ, Императоръ Николай заканчиваетъ письмо словами:—„вы сами, Государь, если бы оказались на моемъ мѣстѣ, допустили бы для себя подобное положеніе? дозволило-бы вамъ это ваше національное чувство?.... я смѣло отвѣчаю —нѣтъ! Предоставьте же мнѣ, въ свою очередь, право мыслить, какъ и вы сами. Чтобы Ваше Величество ни рѣшили, меня не увидятъ отступающимъ предъ грозою! Я довѣряюсь Всевышнему и моему праву. Россія, ручаюсь въ томъ, съумѣетъ выказать себя въ 1851 году такою-же, какою была въ 1812“.
Указаніе на 1812 годъ могло только нанести новый ударъ самолюбію Наполеона. Съ тѣхъ поръ, о соглашеніи съ Франціей нечего было и думать.
Такимъ образомъ, начиная войну 1854 года, мы никого не имѣли за себя,' имѣя противъ насъ три европейскія державы, къ которымъ, если не открыто, то морально, можно было причислить и Австрію, умѣвшую запутать въ свою двусмысленную политику и Пруссію, невольно обязавшуюся поддерживать ее силою, въ слу-случаѣ ея войны съ Россіей на германской территоріи.
Не имѣя союзниковъ въ Европѣ, мы не могли найти ихъ ни въ Америкѣ, ни въ Азіи, хотя американцы всегда были враждебно настроены противъ англичанъ, а персы противъ турокъ, съ которыми находились въ войнѣ.
Еще въ 1853 г., когда началась наша война съ Турціей, Персія предложила намъ заключить оборонительный и наступательный союзъ.
Князь Цаскевичъ, хорошо, знавшій персовъ, высказалъ свое мнѣніе, что. персовъ лучше имѣть, врагами, чѣмъ союзниками.. Какъ враговъ—ихъ легко бить, какъ союзниковъ—ихъ пришлось бы охранять, потешу что армія персидская, дурно вооруженная, дурно обученная и содержимая, неспособна была къ бою. Тѣмъ, не менѣе, союзъ съ Персіей имѣлъ, бы для насъ то значеніе, что усложнялъ положеніе Турціи и вызывалъ ея опасенія касательно Багдадской провинціи, овладѣть, которою было, всегдашнею мечтою персіанъ. Поэтому мы изъявили готовность приступить къ союзу. Но Персія въ.условіе союза потребовала—снабдить ее деньгами, оружіемъ, припасами и офицерами. Всего-же важнѣе, она требовала отъ насъ гарантій, что,, при заключеніи мира, Россія обезпечиваетъ ей всѣ завоеванія, которыя Персія пріобрѣтетъ отъ Турціи,
Не время было думать объ этихъ завоеваніяхъ; еше менѣе можно было гарантировать, ихъ на будущее время: это значило бы вести изъ-за Персіи постоянныя войны съ Турціей.
Союзъ на изложенныхъ основаніяхъ состояться не могъ и мы достигли только отъ Персіи обязательства остаться нейтральною.
Но въ 1854 году Персія снова предложила намъ собрать въ Сулейманіи, около границъ Турціи, значительный отрядъ персидскихъ, войскъ, имѣвшихъ цѣлью вторгнуться въ Багдадскую провинцію. Это могло-бы намъ принести двоякую пользу: отвлекало часть турецкихъ войскъ и, что главное, могло озаботить англичанъ, такъ какъ, Багдадская область, по которой протекаетъ р. Ефратъ, заключаетъ въ себѣ пути, ведущіе въ Индію.
Но мы и отъ этого отказались, все изъ того.-же лож-ного стремленія ограничивать, а. не распространять предѣлы войны. Поэтому мы предложили союзной персид-г ской арміи расположиться у Хои, гдѣ ей нечего было
дѣлать и гдѣ для насъ она была-бы совершенно безполезна. Персы на это не согласились, и дѣло снова кончилось признаніемъ за Персіей нейтралитета.
Повидимому Императоръ Николай предпочиталъ подобные нейтралитеты союзамъ. Въ то время, какъ у насъ не было ни одного союзника, нейтральныхъ державъ было много: нейтралитетъ Пруссіи, Швеціи, Даніи, Бельгіи и Голландіи; сомнительные нейтралитеты Австріи и Италіи, которая вступила потомъ въ число нашихъ открытыхъ враговъ; наконецъ, нейтралитетъ Соединенныхъ Штатовъ, которые мы даже не попытались сдѣлать нашими союзниками.
При такихъ условіяхъ сложилась наша политика къ 1854 году. Образъ нашихъ дѣйствій въ этомъ году, естественно, находился въ полной зависимости отъ нашихъ внѣшнихъ отношеній, а потому и самый планъ кампаніи 1854 года подвергался частымъ измѣненіямъ, въ зависимости отъ настроенія Австріи и намѣреній враждебныхъ намъ морскихъ державъ.
Обратимся къ разсмотрѣнію плана кампаніи 1854 года.
III.
Планъ кампаніи 1854 года.
Мнѣнія кн. Паскевича, Императора Николая, кн. Горчакова, генераловъ Берга и Ливана.
Мы видѣли, что планъ нашихъ военныхъ дѣйствій въ 1853 году ограничивался только занятіемъ и охраненіемъ Придунайскихъ княжествъ, слѣдовательно, цѣлями чисто оборонительного характера. Переходить на правый берегъ Дуная не предполагалось, потому что была надежда побудить Турцію къ уступкамъ, однимъ только занятіемъ княжествъ, въ видѣ залога. Тѣмъ не менѣе, въ случаѣ сопротивленія Порты, необходимо было сдѣлать предположенія о болѣе рѣшительныхъ мѣрахъ,
могущихъ побудить Турцію удовлетворить нашимъ требованіямъ, что должно уже было составить предметъ нашихъ дѣйствій въ 1854 году.
Обсужденіе этихъ мѣръ, т. е. составленіе плана предстоящей кампаніи, было предпринято забраговременно, еще въ 1853 году; при чемъ по этому предмету высказались и наши военные авторитеты и самъ императоръ.
Въ запискѣ своей императору отъ 2/н іюля 1853 года, фельдмаршалъ кн. Паскевичъ писалъ:
— „Занявъ княжества, мы не начинаемъ войны, а между тѣмъ, можемъ выиграть время, что для насъ полезно въ двухъ отношеніяхъ. Во первыхъ, между европейскими державами, враждебно или сомнительно къ намъ расположенными, можетъ произойти разногласіе. Во вторыхъ, мы будемъ имѣть время приготовиться къ войнѣ.
„По занятіи княжествъ, намъ нѣтъ надобности переходить Дунай.
„Если турки перейдутъ его, то мы отбросимъ ихъ на правый берегъ, но и тогда еще должно подумать— идти-ли впередъ или остановиться. Во всѣхъ нашихъ войнахъ съ Турціей, наши неудачи и потери происходили не столько отъ сопротивленія непріятеля, сколько отъ недостатка жизненныхъ запасовъ въ голодномъ краю, и послѣдствія того—болѣзней".
Поэтому, находилъ кн. Паскевичъ, слѣдуетъ немедленно закупить и собрать въ Одессѣ до 100.000 четв. хлѣба и до 30.000 четв. овса или ячменя, крупъ, водки, соли и прочаго. Все это должно быть неприкосновеннымъ запасомъ для арміи, перешедшей Балканы. Сверхъ того, нужно учредить складъ боевыхъ припасовъ, въ количествѣ 500 снарядовъ на каждое полевое, и по 800 на осадное орудіе.
Для доставки этихъ припасовъ къ арміи, можетъ служить наша флотилія и, сверхъ того, большое количество собранныхъ заблаговременно каботажныхъ судовъ.
4*
Суда эти займутся перевозкой запасовъ, доставляя ихъ въ Килію или Измаилъ, а осенью 1853 года или весною 1854 года, по мѣрѣ движенія нашихъ войскъ за Дунаемъ, запасы* эти будутъ перевезены въ Кюстенджи, Варну или Бургасъ.
Если-бы даже союзный флотъ вступилъ въ Черное море, то перевозка запасовъ при помощи судовъ была-бы возможна, такъ какъ суда наши, по ихъ легкости, могли двигаться близь береговъ, къ которымъ большіе суда союзниковъ подойти не могутъ.
Въ случаѣ-же, если-бы доставка моремъ оказалась невозможною, тогда запасы наши изъ Измаила и Киліи были-бы перевезены Дунайскою флотиліею къ мѣсту переправы на Дунаѣ, напр. къ Гирсову, и оттуда въ Варну (около 120 верстъ), сухимъ путемъ, и далѣе къ Бургасу, по паденіи Варны, гужемъ.
Вмѣстѣ съ тѣмъ кн. Паскевичъ находилъ неудобнымъ занимать Малую Валахію, а совѣтовалъ ограничиться занятіемъ пространства между Гирсово, Варной, Шумлой, Рущукомъ и Бухарестомъ *).
Наконецъ, въ сентябрѣ 1853 года, кн. Паскевичъ представилъ Императору Николаю новыя предположенія свои, относительно кампаніи 1854 года.
Переправу черезъ Дунай въ 1854 году слѣдовало произвесть въ Гирсово, какъ пунктѣ, близколежащемъ отъ моря. Укрѣпивъ Гирсово, образовать въ немъ складъ запасовъ и овладѣть, непремѣнно, Кюстенджи, которая отстоитъ отъ Гирсово всего на 60 верстъ. Кюстенджи, какъ и въ 1828 году, можно взять въ три дня, и перевести туда запасы изъ Гирсово. Въ то же время, Дунайская армія, отъ Гирсово, быстро подходитъ къ Варнѣ, съ осадною артилеріею, и немедленно начинаетъ осаду, выставивъ значительный отрядъ къ Козлуджи, для наблюденія Шумлы.
*) Записка кн. Паскевича отъ 2/и іюля 1853 года.
Сверхъ того, въ Валахіи также нужно оставить значительный отрядъ, для наблюденія Рущука и Силистріи. Если-бы непріятель открылъ одновременно наступленіе отъ этихъ обоихъ пунктовъ, какъ въ 1807 году, то слѣдуетъ, какъ сдѣлалъ Милорадовичъ въ 1807 г.,— броситься сперва на сильнѣйшій изъ нихъ, разбить его и потомъ обратиться на другой.
Независимо отъ Валахскаго отряда, другой отрядъ слѣдуетъ выставить впереди Троянова вала, для прикрытія дороги изъ Гирсово въ Кюстенджи, и третій отрядъ выдвинуть къ Базарджику.
Если-бы непріятель двинулся съ главными своими силами къ Варнѣ, для освобожденія ея, въ такомъ случаѣ, оставивъ подъ крѣпостью часть войскъ, равносильную гарнизону, и даже менѣе того, съ прочими войсками встрѣтить непріятеля и разбить его. Для достиженія этой цѣли, можно даже вовсе снять осаду Варны, разбить непріятеля въ полѣ и снова возвратиться къ осадѣ.
По взятіи Варны, устроить перевозочныя средства и поднять христіанскія народности Порты.—„Я очень полагаюсь на вооруженіе турецкихъ христіанъ44—говоритъ кн. Паскевичъ въ своей запискѣ. Что касается до турецкихъ регулярныхъ войскъ—„то они, по его словамъ, и въ Европѣ не страшны, а въ Азіи еще менѣе44.
Между тѣмъ, пока обсуждались, въ 1853 году, 'предположенія относительно предстоящей кампаніи будущаго года,—предположенія, основанныя, главнымъ образомъ, на господствѣ нашего флота въ Черномъ морѣ,—нѣсколько французскихъ и англійскихъ судовъ (всего 10) прошли чрезъ Дарданеллы и Босфоръ, и вступили въ Черное море, въ началѣ января 1854 года.
Хотя чрезъ это значеніе нашего Черноморскаго флота не уменьшилось, но становилось очевиднымъ, что вслѣдъ за первыми кораблями, союзники не преминутъ ввести въ Черное море и всѣ свои морскія силы, если найдутъ
это нужнымъ. Это, по мнѣнію кн. Паскевича, должно убѣдить насъ въ томъ,—„что какъ-бы мы ни зашли далеко, хотя-бы взяли Варну, перешли Балканы и достигли Адріанополя, во всякомъ случаѣ, Европа не допуститъ насъ воспользоваться нашими завоеваніями. Мы будемъ терять людей отъ болѣзней, понесемъ большіе расходы и можемъ подвергнуться пораженію, а пользы и пріобрѣтеній съ сей стороны, даже въ случаѣ успѣха, ожидать не можемъ".
Какъ справедливы были эти слова по отношенію къ нашей послѣдней войнѣ 1877—1878 г.г. и къ Берлинскому конгресу, уничтожившему всѣ выгоды для насъ С. Стефанскаго договора! Не даромъ австрійскій дипломатъ Прокешъ-Остенъ сказалъ: „то что по отношенію къ Турціи называютъ восточнымъ вопросомъ—есть только вопросъ между Россіей и остальной Европой".
Соображая все сказанное, кн. Паскевичъ отказывался теперь отъ всякихъ наступательныхъ дѣйствій за Дунаемъ, и совѣтовалъ оставаться въ княжествахъ.—„Спросятъ: что-же мы выиграемъ оставаясь въ княжествахъ въ оборонительномъ положеніи"? задаетъ вопросъ кн. Паскевичъ, и отвѣчаетъ:—„Выиграемъ очень много: не поссоримся съ Европой, не остановимъ торговлю, не помѣшаемъ дипломатическимъ сношеніямъ, которыхъ результаты могутъ быть намъ выгодны. Никто нынѣ въ Европѣ не хочетъ войны, а наше положеніе, между тѣмъ, день ото дня дѣлается лучше".
Какое непониманіе смысла совершавшихся вокругъ событій! такъ, иногда, на дальнемъ горизонтѣ моря подымется небольшое бѣлое облако, и непривычный глазъ не обратитъ на него никакого вниманія. Но опытный морякъ предвидитъ, что скоро изъ этого облака вырвется ураганъ и погонитъ грозныя волны по бушующему океану.
Но такого моряка у насъ не было въ то время. Кн. Паскевичъ и кн. Горчаковъ, оба, не вѣрили въ прочность соглашенія Англіи съ Франціей, а потому полагали, что и сомнительныя наши отношенія къ Австріи перестанутъ быть сомнительными, какъ только разстроится англо-французскій союзъ. Упускали изъ вида вліяніе соблазна, а онъ заключался въ томъ, что Турція, Англія ц Франція уже были явными врагами Россіи, ослабленія которой всѣ онѣ одинаково теперь желали и въ этомъ случаѣ могли и Австрію присоединить къ числу желавшихъ ослабленія Россіи. Это связывало всѣхъ ихъ вмѣстѣ однимъ общимъ интересомъ, который былъ сильнѣе частной вражды, и потому нельзя было разсчитывать на то, что чѣмъ болѣе мы будемъ ждать, тѣмъ болѣе упрочатся наши интересы.
Другое ошибочное положеніе кн. Паскевича состояло въ томъ, что онъ слишкомъ много ожидалъ отъ возстанія христіанскихъ племенъ Порты.
„У насъ есть, говоритъ онъ, страшное для Турецкой Имперіи оружіе, успѣху котораго ни одно изъ европейскихъ государствъ не можетъ препятствовать: это вліяніе Россіи на христіанскія племена Турціи".
Считая возможнымъ 10.000 молдавскихъ и валах-скихъ войскъ довести до 20.000 челов. и образовать изъ нихъ „зерно христіанскихъ ополченій въ Турціи", Кн. Паскевичъ находилъ возможнымъ, составить изъ нихъ армію отъ 40—50 тысячъ человѣкъ, придавъ къ которымъ наши два корпуса, мы могли-бы, не только вести борьбу съ одною Турціею, но даже и при поддержкѣ ея европейскими державами. Онъ говорилъ:
„Христіанскія ополченія страшны для Турціи. Они могутъ дать намъ средства къ завоеваніямъ и поколебать въ самомъ основаніи владычество Порты" *).
*) Записка кн. Паскевича отъ 24 сентября 1853 года.
Тутъ снова двойная ошибка: во первыхъ, опыты всѣхъ прежнихъ войнъ нашихъ съ Турціей ясно показали, что всѣ наши ошибки состояли въ томъ, что мы постоянно начинали съ Турціей войну съ весьма слабыми силами. Теперь-же, для войны назначалось всего два корпуса.
Извѣстный военный писатель Валентини, дѣлая общіе выводы относительно нашихъ войнъ съ Турціею, еще въ тридцатыхъ годахъ высказалъ твердое убѣжденіе, что для войны, въ одной европейской Турціи, Россія должна имѣть армію силою не менѣе какъ отъ 250 т. до 300 т. человѣкъ, потому что Турція всегда можетъ имѣть до 300.000 человѣкъ воинственного мусульманское населенія. Во вторыхъ, ошибка состояла въ томъ, что христіанскія племена Порты, находясь подъ ея постояннымъ гнетомъ, были запуганы, загнаны и не могли, вдругъ, переродиться въ храбрыхъ бойцовъ, когда имъ запрещено было даже имѣть оружіе и они видѣли его только на туркахъ.
Нужно было не поддерживать только предполагаемыя ополченія христіанъ нашими войсками; но всю силу борьбы основать на на/итхъ войскахъ и уже въ видѣ поддержки ихъ можно было разсчитывать на христіанъ, которыхъ предварительно слѣдовало собрать, обучить, вооружить и тогда только смотрѣть на нихъ, какъ на внушительную боевую силу.
Съ своей стороны Императоръ Николай, въ собственноручной запискѣ отъ 3 ноября 1853 года, такъ смотрѣлъ на развитіе войны 1854 года.
Кампанія 1854 года можетъ 'быть:
„1. Оборонительною въ Европѣ и наступательною въ Азіи, если мы будемъ имѣть противъ себя одну Турцію.
2.	Оборонительною въ Европѣ, противъ турокъ въ союзѣ съ Англіей) и Фракціею и наступательною въ Азіи..
3.	Наступательною въ Европѣ и въ Азіи, противъ •однихъ турокъ, и
4.	Наступательною въ Европѣ и въ Азіи, противъ турокъ, въ союзѣ съ Англіей и Франціей ".
Мы должны принять поэтому мѣры:
1. Для обезпеченія нашихъ границъ, и
2. Имѣть возможность наносить Турціи вредъ—„не тратя безъ необходимости русскую кровь".
Нападенія на нашу сухопутную границу, какъ полагалъ Императоръ, ожидать нельзя. Можно ожидать только морскихъ высадокъ.
Что касается до береговъ Черного моря, то здѣсь высадки могутъ быть произведены союзниками въ Одессѣ, въ Крыму и на береговые форты Кавказа.
Эти послѣдніе, за исключеніемъ развѣ Анапы, Новороссійска, Геленджика, Сухумъ-Кале, придется покинуть, какъ ни тяжело это.
Высадка въ Крымъ возможна только при участіи Англіи и Франціи. Прибытіе союзныхъ флотовъ къ Константинополю должно вызвать уже мѣры для обороны Крыма.
Высадка въ Одессу, кромѣ вреда отъ бомбардированія беззащитного города, никакихъ другихъ послѣдствій имѣть не можетъ.
Высадка непріятеля черезъ Дунай у Ренни или Измаила не вѣроятна, потому что легко будетъ отбита.
Если война въ Европѣ будетъ съ нашей стороны оборонительною, то двухъ корпусовъ, съ 8 казачьими полками,, будетъ достаточно для обороны Молдавіи, Большой и Малой Валахіи. Такъ какъ турки уже утвердились въ Калафатѣ, то слѣдуетъ прежде всего изгнать ихъ оттуда.
Въ то же время Кавказскій корпусъ, дѣйствуя наступательно, долженъ овладѣть Карсомъ, Баязетомъ и Ардаганомъ, что должно быть исполнено въ теченіи зимы и ранней весны.
Если Турція будетъ продолжать сопротивленіе, тогда только наступитъ время приступить къ переправѣ черезъ Дунай, примѣрно въ мартѣ 1854 года, и начнется второй періодъ войны.
Для этого, произведя демонстраціи у Сатунова, расположенными въ Бессарабіи и у Гирсово войсками 3-го пѣх. корпуса, настоящую переправу произвести выше Виддина, войсками 4-го пѣх. корпуса и приступить къ осадѣ Виддина. Расположеніе къ намъ сербовъ,—„побудитъ ихъ приняться за оружіе и стать рядомъ съ нами".
Угрожаемые переправой на нижнемъ и на верхнемъ Дунаѣ, турки будутъ въ нерѣшительности, куда направить свои главныя силы. Если онѣ будутъ сосредоточены къ Виддину, тогда демонстративная переправа у Сатунова и Гирсово обратится въ дѣйствительную и войска наши, перейдя Дунай въ этихъ пунктахъ, займутъ все пространство до Троянова вала, блокируя Исакчу, Тульчу и Кюстенджи. Тогда на правомъ берегу нижняго Дуная мы будемъ имѣть 9 и 15 пѣх. дивизіи, или 34 бат. пѣхоты, 2 полка казаковъ, и вѣроятно, одну дивизію кавалеріи. Въ Бухарестѣ и его окрестностяхъ, въ видѣ главнаго резерва, будутъ расположены 7 и 8 пѣх. дивизіи.
Третій періодъ войны составитъ осада Виддина и дѣйствія противъ турецкой арміи, которая направится къ Виддину или вступитъ въ Бабадагскую область.
Въ первомъ случаѣ, отъ Виддина слѣдуетъ идти на встрѣчу туркамъ — „напустивъ сербовъ имъ на лѣвый флангъ и тылъ^.
„Во второмъ случаѣ, разбить турокъ, если будутъ не сильны, у Троянова вала. Если же здѣсь будутъ главныя ихъ силы, то отступить къ Гирсову. Тогда, вѣроятно, турки у Виддина будутъ слабы и осада этой крѣпости будетъ вполнѣ обезпечена".
„Вслѣдъ за возстаніемъ сербовъ подымутся также болгары и положеніе турокъ будетъ затруднительно.
„Взятіемъ Виддина (вѣроятно въ августѣ) закончится 3-й періодъ войны.
„Во все это время, нашъ Черноморскій флотъ будетъ препятствовать сообщенію турецкихъ судовъ съ береговыми фортами, не допуская ихъ до Батума и Анатоліи, и способствовать защитѣ нашихъ береговъ. Но это возможно только въ случаѣ, если союзниковъ не будетъ въ Черномъ морѣ, или силы ихъ будутъ весьма слабы. Особая флотилія должна быть введена въ Дунай, какъ для воспрепятствованія переправамъ турокъ отъ Гирсово внизъ по Дунаю, такъ и для способствованія переправы нашихъ войскъ.
„Если послѣ паденія Виддина, Карса, Баязета и Ардагана упорство Турціи будетъ все еще продолжаться, тогда наступитъ четвертый періодъ войны.
„Тогда слѣдуетъ сдѣлать воззваніе къ единовѣрнымъ намъ народамъ, призывая ихъ къ возстанію, и объявить, что мы идемъ для избавленія ихъ отъ турецкого ига. Это будетъ, вѣроятно, въ ноябрѣ 1854 года, когда военныя дѣйствія, по'" времени года, вестись не могутъ. Въ теченіи зимы будутъ сформированы волонтерскія роты изъ сербовъ и болгаръ и армія наша станетъ на зимнія квартиры.
„4-й пѣх. корпусъ расположится въ окрестностяхъ Виддина по сербскимъ селеніямъ и въ Малой Валахіи. Въ Большой Валахіи останутся находящіяся въ ней войска. Перешедшія Дунай, займутъ Бабадагъ и его окрестности и гирсовское мостовое прикрытіе.
„Въ этомъ положеніи пройдетъ зима 1854—1855 г.г.
„Въ Азіи въ это время желательно овладѣть Бату-момъ и Кабумтомъ и побудить персовъ вести наступательную войну противъ турокъ".
Дѣйствія въ 1855 году будутъ зависѣть отъ того, какой размѣръ приметъ возстаніе христіанскихъ народовъ Порты, „Мы не иначе должны двинуться впередъ, какъ ежели народное возстаніе за независимость приметъ самый обширный и общій размѣръ; безъ сего общаго содѣйствія намъ не слѣдуетъ трогаться впередъ. Борьба должна быть между христіанъ и турокъ—мы же, какъ бы оставаться въ резервѣ* *).
„Можетъ быть, для развлеченія турецкихъ силъ, приступлено будетъ и къ осадѣ Силистріи“,
Записка эта, составленная 3 ноября 1853 г. Императоромъ Николаемъ, была сообщена военнымъ министромъ кн. Паскевичу и кн. Горчакову, который, въ отзывѣ отъ 21 ноября того же года, указалъ на слѣдующія неудобства этого плана.
При открытіи кампаніи 1854 года, турки будутъ имѣть въ Европѣ отъ 120 до 150 тысячъ челов. Сверхъ того, не подлежитъ сомнѣнію, что Англія и Франція будутъ въ союзѣ съ Турціей и флотиліи ихъ вступятъ въ Черное море, парализуя дѣйствія нашего флота.
Сухопутныя же силы союзниковъ, высадясь у Константинополя или у Варны, будутъ или препятствовать намъ перейти Балканы, или сами расположатся къ сѣверу отъ этихъ горъ, для встрѣчи нашихъ войскъ.
По всему этому вести въ 1854 году наступательныя дѣйствія за Дунаемъ для насъ будетъ рискованно и нужно ограничиться выжиданіемъ политическихъ событій, пока не разстроится составленный противъ насъ тройственный союзъ, который, по мнѣнію кн. Горчакова, долго существовать не могъ; Съ одной стороны, Турція пойметъ, что ея союзники, покровительствуя Турціи, стремятся только „къ разрушенію Турецкой имперіи въ Европѣ*. Съ другой стороны, Англія и Фран
*) Курсивъ въ подлинникѣ.
ція, увлеченныя общею страстью къ ослабленію Россіи, увидятъ вскорѣ, что ихъ взаимные интересы совершенно противоположны.
Поэтому, присоединя 3-й пѣх. корпусъ къ войскамъ, занимающимъ княжества, „(юпкуда насъ не выбьетъ никакая сила“, мы, избѣгая всякихъ случайностей, будемъ ожидать расторженія враждебнаго намъ тройствѳнного союза.
Однако, не предпринимая до времени рѣшительного наступленія, мы не должны „оставаться въ совершенно пассивномъ, оборонительномъ положеніи^.
Лучшее, что можно сдѣлать въ 1854 году, это, не ограничиваясь обороною теченія Дуная—„но, поколику возможно перенести военныя дѣйствія за Дунай, съ одной стороны, дабы озаботитъ, турокъ, съ другой, дабы возбудитъ возстаніе православныхъ племенъ, которыя не примутся за оружіе, доколѣ мы не перейдемъ Дуная *).
Относительно подробностей выполненія предначертаній Императора Николая, кн. Горчаковъ находилъ, что предпринимать переправу черезъ Дунай на обоихъ флангахъ у Виддина и на нижнемъ Дунаѣ и приступать къ осадѣ Виддина, имѣя въ центрѣ у Бухареста всего двѣ пѣхотныя и одну кавалерійскую дивизіи, было весьма неудобно. Отдѣленные огромнымъ разстояніемъ, оба фланга могли быть разрѣзаны, если-бы непріятель, защищая крѣпости на флангахъ, собралъ 80 т. армію и двинулъ бы ее отъ Силистріи, Рущука и Никополя къ Бухаресту и лишилъ бы насъ всѣхъ складовъ, ставъ на нашихъ путяхъ отступленія. Форси* рованіе нами переправы на нижнемъ Дунаѣ не остановитъ непріятеля отъ подобной операціи, потому что онъ имѣетъ на своемъ правомъ флангѣ крѣпости Силистрію, Варну и Шумлу, въ которыхъ можетъ укрыть свои
*) На этомъ мѣстѣ, рукою Императора Николая сдѣлана помѣтка: „Совершенно такъ“. (Курсивъ въ подлинникѣ).
войска, расположенныя на нижнемъ Дунаѣ. Пришлось бы поэтому заблаговременно снять осаду Виддина и спѣшить для прикрытія Бухареста.
Къ тому же, продовольствовать весь отрядъ, назначаемый для осады Виддина, было бы крайне затруднительно по отдаленности его отъ нашего операціонного базиса. Разсчитывать же на то, что Австрія облегчитъ намъ продовольствованіе этого отряда было невозможно, такъ какъ, даже во время венгерской кампаніи, Австрія доставила для нашей арміи продовольствія всего на 8 дней. Равнымъ образомъ, нельзя разсчитывать, чтобы сербы могли оказать намъ дѣйствительную помощь, пока мы не перейдемъ за Дунай.
Наконецъ, самую переправу на правый берегъ Дуная въ окрестностяхъ Виддина, было-бы чрезвычайно трудно произвести, такъ какъ наши понтоны не пригодны для устройства прочного моста на такой широкой-и быстрой рѣкѣ, какъ Дунай; всѣ же лодки въ верховьяхъ Дуная находятся уже въ рукахъ непріятеля. Выше же Виддина въ Дунай не впадаетъ ни одна рѣка съ лѣваго берега, на которой можно было-бы устроить плоты и спустить ихъ къ Виддину для переправы.
Принимая все это въ соображеніе, кн. Горчаковъ полагалъ:
„1. Такъ какъ, пока не просохнутъ дороги и не появится на поляхъ трава, т. е. до половины или конца апрѣля, военныхъ операцій предпринять будетъ нельзя, то до начала весны ограничиться изгнаніемъ турокъ изъ Малой Валахіи и овладѣть^ если возможно, Кала-фатомъ. Если же это потребуетъ большихъ потерь, то вогнать непріятеля въ его калафатскія укрѣпленія, обнести ихъ съ поля редутами и не позволять туркамъ выступать изъ своихъ укрѣпленій" *).
*) Помѣтка Императора Николая: „Да, дѣльно". (Воен.-учен. арх. № 3.354, етр. 16—24).
„Съ прибытіемъ въ княжества 3-го пѣх. корпуса, отрядъ, занимающій Малую Валахію, необходимо будетъ усилить и держать его близь Калафата, для наблюденія непріятеля, избравъ для того укрѣпленныя позиціи, не отваживаясь на безполезный штурмъ, такъ какъ и безъ того цѣль будетъ достигнута, т. е. Малая Валахія ограждена *).
„2. Немедленно приступить къ наводкѣ моста близь Галаца **) и весною начать демонстрацію переправы у Сатунова и Мачина или Гирсова; а по обстоятельствамъ и исполнить ее, для развлеченія вниманія непріятеля и, если можно, овладѣть Тульчею, Исакчею, Мачинымъ и Гирсовымъ ***).
„3. По прочномъ занятіи Малой Валахіи, приступить къ устройству судовъ въ верховьяхъ р.р. Жіо и Ольты для предстоящей переправы черезъ Дунай 1).
„4. Если турки перейдутъ на нашу сторону Дуная въ Большой Валахіи, то разбить ихъ 2 *).
„5. Разбивъ турокъ, переправиться съ 40.000 чел. на правый берегъ Дуная выше Рущука 8) и вступить въ Болгарію, возбуждая ее и Сербію къ возстанію.
„Такой корпусъ, устроивъ предмостное укрѣпленіе, можетъ разбить въ полѣ турецкую армію—„въ какой бы силѣ она ни появилась", и въ состояніи будетъ предпринять осаду Рущука 4) и зимовать въ Болгаріи, что будетъ имѣть большое вліяніе на возстаніе православныхъ племенъ".
*) Тоже: „Совершенно такъ".
**) Тоже: „Дѣльно, но не знаю, удобно-ли самую переправу тамъ устроить".
***) Тоже: „Это необходимо".
!)	—	„Хорошо".
2)	—	»д«и-
8)	—	»Да> ежели	возможно".
4)	—	„Быть можетъ—вмѣсто Виддина".
Затѣмъ,, кн. Горчаковъ полагалъ: 14 пѣх. дивизію предназначить. для обороны Крыма и прибрежной части Херсонской губерніи, чего, очевидно,, было мало.,
15-ю. пѣх. дивизію и одну дивизію 3-го корпуса с,ъ бригадою кавалеріи назначить для прикрытія Галана и Браидова, а потомъ для демонстраціи иди. дѣйствія въ Бабадагской области.
Весь 4-й дѣх. корпусъ, одну дивизію кавалеріи, четыре пѣшихъ и одну конную бригаду, изъ состава З-гѳ пѣх. корпуса, кн. Горчаковъ предполагалъ назначить въ княжества, съ тѣмъ чтобы отъ этихъ Войскъ выдѣлить до 40.0Ѳ0 чел. для переправы черезъ Дунай у Бутуна, а остальныя пять бригадъ пѣхоты и двѣ кавалерійскія, держать на лѣвомъ берегу Дуная,, въ видѣ общаго резерва, ко-торый будетъ направленъ туда, куда потребуютъ обстоятельства *)..
Такимъ образомъ, кн. Горчаковъ полагалъ возможнымъ безъ риска достигнуть двухъ цѣлей: удержать княжества и поднять христіанскія народности Порты,, что сдѣлало бы ея положеніе весьма затруднительнымъ**).
Но, черезъ восемь, дней, 29 ноября, кн. Горчаковъ значительно измѣнилъ уже свои предположенія..
Теперь онъ остановился на мысли, что слѣдуетъ на нижнемъ Дунаѣ, вести лѣвымъ флангомъ только демонстрацію переправы черезъ Дунай, а главныя силы (правый флангъ) переправить за Дунай у Никополя, или же наступать съ обоихъ фланговъ у Никополя и на нижнемъ Дунаѣ, но не одновременно, а послѣдовательно, сперва на лѣвомъ, потомъ на правомъ флангѣ, чтобы отвлечь сперва вниманіе непріятеля къ нижнему Дунаю и тѣмъ временемъ перейти Дунай у Никополя. Для этого въ резервѣ, для поддержки лѣваго фланга, имѣть
*) Тоже: „Можно*.
**)	— „Все такъ*.
весь 4 пѣх. корпусъ и другія войска. Когда же турки сосредоточатся къ своему правому флангу, перешедшія Дунай войска возвратятся въ Валахію, занявъ лишь крѣпости, а весь общій резервъ быстро двинется къ Никополю и здѣсь перейдетъ Дунай.
Но Императоръ Николай, въ собственноручномъ письмѣ къ кн. Горчакову отъ 2/із декабря 1853 года высказалъ мысль, что форсировать переправу черезъ Дунай выше Рущука представляете большія трудности, и потому начерталъ слѣдующій операціонный планъ:
1.	Переправу произвести на нижнемъ Дунаѣ.
2.	Овладѣть Тульчею, Исакчею, Мачиномъ иГирсо-вымъ и выдвинуть нашъ лѣвый флангъ до Троянова вала.
3.	Послѣдующую переправу сдѣлать ниже Силистріи-.
4.	По исполненіи сего пройти правымъ берегомъ Дуная въ Западную Болгарію.
5.	Подойдя къ Рущуку, построить новый мостъ на Дунаѣ выше Рущука, взять эту крѣпость и стараться разбить непріятеля въ полѣ, дѣлая поиски къ сторонѣ Балканъ и къ Сербіи для поддержанія возстанія православныхъ племенъ *).
Называя мысль перейти Дунай ниже Силистріи и движеніе къ Рущуку вверхъ по правому берегу Дуная— свѣтлою мыслью, кн. Горчаковъ находилъ только, что, пройдя Силистрію, слѣдуетъ навести мостъ не у Рущука, а у Туртукая, для облегченія кратчайшаго сообщенія съ Валахіею и потому, что на р. Аржисѣ могутъ быть заготовлены и спущены къ Туртукаю суда, для наводки моста **).
Затѣмъ, мостъ можно будетъ поднять до Рущука во время осады этой крѣпости, а послѣ паденія ея перевести къ Никополю.
*) В.-уч. арх. № 3.354, стр. 32.
**) Отмѣтка рукою Имп. Николая „Да".
Для дальнѣйшого развитія плана, начертанного Императоромъ Николаемъ, кн. Горчаковъ полагалъ:
1.	Зимою усилить Мало-Валахскій отрядъ у Краіово, двинуть его къ Калафату, вогнать въ него непріятеля и окружить редутами или овладѣть Калафатомъ *).
2.	Когда появится подножный кормъ и просохнутъ дороги, примѣрно около 15 апрѣля, ген.-ад. Лидерсъ переходитъ нижній Дунай со стороны Сатунова **).
По переходѣ за Дунай, г.-л. Лидерсъ беретъ Исак-чу, Тульчу, Мачинъ и Гирсово, приспособляетъ укрѣпленія Тульчи и Исакчи къ оборонѣ праваго берега Дуная, старается скорѣе овладѣть Гирсовомъ; возводитъ тамъ мостовое укрѣпленіе и переводитъ къ нему ближайшій изъ мостовъ на нижнемъ Дунаѣ, для кратчай-шого сообщенія съ Валахіей. Затѣмъ ген.-ад. Лидерсъ выдвигается до Троянова вала.
Въ продолженіе этихъ дѣйствій, ген.-ад. баронъ Остенъ-Сакенъ, охраняетъ нашу западную границу до устья р. Буга резервами 10, 11, 12, 14 и 15 дивизій.
Генералъ Даненбергъ съ 9 пѣх. дивизіею, 4 пѣх. корпусомъ и бригадою кавалеріи охраняетъ большую и малую Валахію, отдѣливъ въ послѣднюю особый отрядъ ***).
3.	Ген.-ад. Лидерсъ переходитъ въ окрестности Си-листріи, примѣрно къ 15 іюня, куда къ тому же времени изъ отряда генерала Даненберга высылается 9-я пѣх. дивизія; а у Троянова вала останутся ГД дивизіи ****).
4.	Начиная примѣрно съ 25 іюня, ген.-ад. Лидерсъ переходитъ къ Туртукаю. Ген.-ад. Даненбергъ устраиваетъ при Туртукаѣ мостъ и по немъ весь 4 пѣх. кор
*) То же: „ Такъ“.
**)	— „Такъ".
***)	— „Такъ“.
****)	—	„ Такъ".
пусъ, 8 и 9 пѣх. дивизіи и бригада кавалеріи переходятъ на правый берегъ Дуная, поступаютъ въ командованіе генерала Даненберга и предназначаются для дѣйствій на правомъ берегу Дуная; а ген.-ад. Лидерсъ съ 7, 14 и 15 пѣх. дивизіями, съ двумя бригадами кавалеріи, переходитъ съ праваго на лѣвый берегъ Дуная и охраняетъ большую и малую Валахію и линію Троянова вала *).
Если послѣ движенія къ Силистріи, опасно будетъ оставлять отрядъ у Троянова вала, то онъ отступитъ и займетъ мостовыя укрѣпленія въ Гирсово, Галацѣ и Браиловѣ, а 7 пѣх. дивизію подъ начальствомъ Сакена направить въ Ренни и къ Измаилу **).
5.	Во время осады Рущука, войска Мало-Валахскаго отряда привлечь къ осадѣ этой крѣпости, смѣнивъ ихъ въ Малой Валахіи войсками 3-го пѣх. корпуса, который вступитъ въ княжества ***).
Обстоятельства могутъ измѣнить эти подробности, не измѣняя сущности дѣла. Можетъ оказаться необходимымъ усилить войска въ Бабадагской области и уменьшить число ихъ въ Малой Валахіи, или наоборотъ: можетъ представиться надобность усилить войска на правомъ берегу Дуная, на счетъ войскъ, занимающихъ Валахію, и т. п. ****).
Но и этотъ планъ былъ измѣненъ, сообразно съ мыслью кн. Паскевича, доказывавшаго необходимость, по переходѣ черезъ Дунай, овладѣть, сперва Силистріей.
По плану кн. Паскевича (въ концѣ 1853 года), находившаго большое неудобство въ занятіи Малой Валахіи, для чего нужно было отдѣлять сильный корпусъ на большое разстояніе отъ главныхъ силъ, слѣдовало,
*) То же: „Такъ“.
**)	—	„Все такъ1*.
***)	—	„Можнб*.
****)	_	„Да, даи.
въ теченіи зимы 1853 и 1854 годовъ, сдѣлать всѣ продовольственныя заготовленія въ Измаилѣ и собрать туда всѣ осадныя средства и всю нашу дунайскую флотилію, а также перевести къ Измаилу пловучій мостъ. Нагрузивъ всѣ суда запасами, которые составятъ пловучігі магазинъ, слѣдуетъ выждать прибытія резервовъ и двухъ дивизій 3-го пѣх. корпуса и затѣмъ, между 1 и 15 февралемъ, перейти Дунай на его низовьяхъ съ тремя дивизіями пѣхоты и кавалеріей и слѣдовать вверхъ по правому берегу Дуная, на одной высотѣ съ судами пловучаго магазина, чтобы имѣть всегда возможность навести на Дунаѣ мостъ, для сообщенія обоихъ береговъ. Слѣдуя такимъ образомъ, взять ,по пути Исак-чу, Мачинъ и Гирсово и оставить въ нихъ гарнизоны, силою отъ 500 до 1000 челов. въ каждомъ, и подойти потомъ къ Силистріи, гдѣ къ отряду на правомъ берегу Дуная присоединяется еще одна дивизія отъ 4 пѣх. корпуса, охраняющаго Валахію.
Кн. Паскевичъ полагалъ возможнымъ подступить къ Силистріи между 15 и 20 марта. Подойдя къ крѣпости, слѣдуетъ немедленно начать осаду и открыть уже огонь на 4-й или на 5-й день. „Если ничто не помѣшаетъ, то Силистрія можетъ быть взята въ три недѣли44. Если турки соберутъ всю свою армію къ Силистріи, то мы можемъ имѣть подъ этою крѣпостью до 85.000 челов., „а съ такими силами можно стать не только противъ турецкой, но и противъ европейской арміи44 *).
Во всякомъ случаѣ, Силистрія должна пасть не позже 1 мая.
По овладѣніи Силистріей, одну дивизію 4 пѣх. корпуса направить въ Малую Валахію, а прочія войска, оставивъ значительный гарнизонъ въ Силистріи, поды
*) Записка кн. Паскевича отъ 14/26 ноября и 29 декабря 1853 года.
маются съ пловучимъ магазиномъ къ Туртукаю, овладѣваютъ имъ и подступаютъ къ Рущуку, который также берутъ осадою.
Тогда мы, какъ утверждалъ кн. Паскевичъ, находились бы въ связи съ отрядомъ, оставленнымъ въ Малой Валахіи, и владѣли бы обоими берегами Дуная, имѣя при арміи всѣ нужные запасы и всю флотилію, съ помощію которой войска всегда, на всякомъ мѣстѣ, могли бы перейти съ одного берега на другой, поддержать другъ друга и подступить къ Виддину.
Между тѣмъ, по появленіи подножного корма, т. е. около 15 апрѣля, можетъ быть организовано возстаніе сербовъ и болгаръ; мы же, овладѣвъ Виддиномъ, подступимъ къ Бѣлграду и объявимъ независимость Сербіи, что послужитъ началомъ къ распаденію Турецкой имперіи.
Этотъ планъ, согласованный съ мыслью Императора Николая—основать весь ходъ кампаніи 1854 года на возстаніи сербовъ и болгаръ, которымъ мы будемъ только помогать, не выдерживалъ критики уже потому, что требовалъ послѣдовательной осады всѣхъ крѣпостей праваго берега Дуная, для чего не достало бы ни времени, ни матеріальныхъ средствъ и что сопряжено было съ большими для насъ потерями.
Генералъ Бергъ находилъ, что этотъ планъ,—„1) требуя движенія нашихъ главныхъ силъ къ верховьямъ Дуная, на Виддинъ, Софію и Бѣлградъ, лишалъ насъ естественной базы, удаляя насъ отъ границъ Россіи. 2) Сербія и другія славянскія племена не могутъ дать намъ требуемыхъ средствъ для содержанія всей арміи. 8) Устройство магазиновъ и госпиталей въ такой бѣдной странѣ, какъ Болгарія, невозможно. 4) Доставка осадной артилеріи къ Виддину потребовала бы столько времени, что некогда было-бы приступить къ осадѣ
этой крѣпости. 5) Мы открывали всю нашу южную границу со стороны Турціи и избирали дальнѣйшій, почти двойной путь на Адріанополь".
Къ этому слѣдовало бы еще прибавить, что вся наша армія, находясь у Виддина, имѣла бы на своемъ правомъ флангѣ и. въ тылу сомнительную Австрію, а на лѣвомъ флангѣ, а также въ тылу, всю турецкую армію, къ которой могли бы еще присоединиться и союзники.
Съ своей стороны, кн. Паскевичъ во многомъ не соглашался съ планомъ кн. Горчакова, такъ:
1.	Онъ находилъ, что держать войска Мало-Валахскаго корпуса въ редутахъ подъ Калафатомъ подвер-гало-бы ихъ безполезнымъ потерямъ, а слѣдовало наблюдать Калафатъ издали. Но кн. Горчаковъ и не предполагалъ держать наши войска подъ выстрѣлами изъ Калафата, а имѣлъ только въ виду не выпускать непріятеля изъ крѣпости въ поле, для чего и не требовалъ расположенія редутовъ подъ самою крѣпостью.
2.	На предположеніе переправиться черезъ Дунай когда просохнутъ дороги, т. е. въ апрѣлѣ, кн. Паскевичъ въ письмѣ къ кн. Горчакову говоритъ: „къ тому времени дороги просохнутъ и для турокъ. Намъ-же слѣдуетъ воспользоваться большею способностью нашей арміи къ труднымъ передвиженіямъ и перейти Дунай въ половинѣ февраля, когда турки не могутъ еще двигаться и соберутся лишь въ незначительныхъ силахъ безъ артилеріи и кавалеріи" *).
3.	Кн. Паскевичъ указывалъ на неудобство главной переправы у Никополя, имѣя ниже его не взятую Си-листрію, откуда непріятель,—„прорвавъ вашъ центръ, можетъ двинуться не только на' Бухарестъ, но даже
*) Противъ этого мѣста помѣтка рукою Импер. Николая: „Вотъ чего я и хочу“.
прямо на Яссы; не говоря уже, что можетъ произойти въ случаѣ дессанта французовъ".
Если переправа у Никополя, по дальности разстоянія отъ Бухареста, дѣйствительно могла угрожать Бухаресту изъ Силистріи, пока она не была взята, то переходъ Дуная у Туртукая, какъ это полагалъ потомъ кн. Горчаковъ, уже не представлялъ-бы этого неудобства, такъ какъ Туртукай отстоитъ отъ Бухареста ближе, чѣмъ Силистрія. Да. наконецъ, вмѣсто того, чтобы брать Силистрію для огражденія Бухареста, достаточно было-бы выставить особый отрядъ въ Обилешти и не тратить на осаду Силистріи такъ много времени, которое на войнѣ всего дороже. По этому, планъ кн. Горчакова былъ лучше. Мысль овладѣть сперва Сили-стріей, возникла изъ мысли Императора Николая, что если нельзя было овладѣть внезапно Константинополемъ, согласно предположеніямъ 1853 года, то нельзя-ли, при помощи нашего черноморскаго флота, захватить Варну и Бургасъ?
Въ запискѣ своей отъ 24 марта 1853 года, Императоръ Николай говоритъ, что оба эти пункта укрѣплены весьма слабо, а гарнизоны ихъ ничтожны; что поэтому есть основаніе разсчитывать на успѣхъ неожиданною нападенія.
Но для этого необходимо немедленно двинуть сухопутныя войска чрезъ княжества къ Дунаю и перейти его ниже Силистріи, при посредствѣ нашей дунайской флотиліи.
Оставивъ 10-ю пѣх. дивизію для защиты Валахіи, направить 11, 12 и 15 дивизіи пѣхоты, 4 и 5 кавалерійскую съ ихъ артилеріею и 4 полками казаковъ къ мѣсту переправы черезъ Дунай и перейти его при посредствѣ дунайской флотиліи. По переходѣ войска эти двигаются на Базарджикъ къ Козлуджи. Въ это время дессантный отрядъ, высадясь въ Варнѣ и занявъ ее
тремя баталіонами, соединяется съ сухопутнымъ отрядомъ въ Козлуджи.
Если турецкая армія выступитъ изъ Шумлы на встрѣчу нашимъ войскамъ, то дать ей сраженіе, отъ исхода котораго будетъ зависѣть дальнѣйшій образъ нашихъ дѣйствій. Если же турки останутся запертыми въ Шумлѣ, то идти изъ Козлуджи далѣе впередъ было-бы неудобно, имѣя на правомъ флангѣ такую крѣпость, какъ Шумла. Въ томъ-же случаѣ, когда турецкая армія, разбитая въ полѣ, отступила бы за Балканы, то и наши войска переходятъ Балканы, занимаютъ Бургасъ и образуютъ въ немъ и въ Варнѣ главные склады нашихъ припасовъ. Въ это время нашъ черноморскій флотъ прикрываетъ оба эти береговые пункта, подвозитъ къ намъ припасы и не дозволяетъ турецкому флоту появиться въ Черномъ морѣ. Сила нашего флота дозволяетъ ему выполнить эту задачу.
Сверхъ того, другая половина сухопутныхъ войскъ можетъ быть отправлена къ Бургасу моремъ изъ Одессы.
Отрядъ, отправляющійся моремъ для занятія Бургаса, полагалось составить изъ 28 баталіоновъ, съ 48 орудіями и 2 сотнями казаковъ. Занявъ Бургасъ, дес-сантный отрядъ укрѣпляется на удобной позиціи и ожидаетъ прибытія къ Бургасу сухопутного отряда изъ Козлуджи черезъ Варну.
Затѣмъ часть судовъ отъ Бургаса высылается для наблюденія Босфора; а другая часть немедленно спѣшитъ въ Одессу за новымъ дессантомъ, причемъ можетъ вернуться обратно къ Бургасу съ войсками черезъ 12 дней по выходѣ изъ Бургаса, приведя туда новыхъ 6 баталіоновъ пѣхоты, 16 орудій и 4 эскадрона кавалеріи.
Повторивъ три раза подобный рейсъ въ 86 дней, въ Бургасѣ составится дессантный отрядъ изъ 88 ба
таліоновъ пѣхоты, при 96 орудіяхъ, бригады кавалеріи и трехъ полковъ казаковъ.
Весь же дессантный отрядъ въ Бургасѣ, за оставленіемъ въ этомъ пунктѣ 6 или 8 баталіоновъ, будетъ простираться до 67 баталіоновъ. Это составитъ, принимая въ разсчетъ больныхъ, около 34.000 челов. пѣхоты, а съ кавалеріею и артилеріею до 45.000 челов.
Съ этими силами, въ виду близости союзниковъ, идти къ Константинополю было-бы рискованно. Поэтому нужно немедленно мобилизовать 3-й пѣх. корпусъ, стоявшій на Волыни и въ Подоліи, и двинуть его не позже 15 мая въ Молдавію. Затѣмъ, оставивъ его въ княжествахъ, для занятія ихъ и наблюденія Силистріи и Шумлы, 4 и 5 пѣх. корпуса, направить за Балканы.
Въ Кіевъ и Бобруйскъ назначить въ гарнизонъ одну дивизію 6-го пѣх. корпуса; а резервная дивизія 3-го пѣх. корпуса располагается въ Кіевской и Волынской губерніяхъ, на случай разрыва съ Австріей *).
Выступивъ изъ княжествъ, 4 и 5 пѣх. корпуса могутъ, къ концу іюня, соединиться въ Бургасѣ съ дессант-нымъ отрядомъ и двинуться къ Константинополю, съ запасомъ провіанта дней на 20.
Если же непріятель, дО прибытія къ Бургасу сухопутныхъ отрядовъ, выступитъ туда со своею арміею изъ Константинополя, который вслѣдствіе того оголится войскомъ, въ такомъ случаѣ дессантный отрядъ, сѣвъ на суда, неожиданно двигается къ Босфору, входитъ въ него и подступаетъ къ Константинополю, стараясь овладѣть имъ **).
*) Записка Императора Николая отъ 24 марта 1853 г. Канцелярія воен. министѳр-ства.
**) То же, отъ 8 апр. 1853 года.
Всѣ эти предположенія могли быть выполнены только при условіи, что англійскій и французскій флоты, еще съ февраля мѣсяца 1854 года стоявшіе въ Галлиполи, и 10 союзныхъ судовъ, бывшихъ еще въ началѣ января въ Черномъ морѣ, останутся простыми зрителями всѣхъ операцій нашего черноморскаго флота. Предположеніе 1853 г., натурально, не могли имѣть мѣста въ 1854 году, установивъ только мысль въ пользѣ овладѣть Силистріей.
Такимъ образомъ, изъ первоначального плана кампаніи 1854 г., составленного Императоромъ Николаемъ въ 1853 году, не осталось ничего.
Впрочемъ—„первоначальный планъ дѣйствій нашихъ, говорится въ собственноручной запискѣ Императора, объясняющей его предположенія, былъ соображенъ тогда, когда враждебное расположеніе Англіи и Франціи не достигало совершенного разрыва съ нами, а сношенія съ Австріей не были еще въ ту пору ясны и не давали повода предполагать, чтобъ не благодарность сей державы привела ее до нападенія на предѣлы наши".
Разсмотрѣвъ различныя предположенія, относительно плана кампаніи 1854 года, Императоръ Николай пришелъ, какъ уже сказано, къ убѣжденію, въ пользѣ —по переправѣ черезъ Дунай на нижнемъ Дунаѣ, начать съ осады Силистріи,—„дабы быть обезпечену на лѣвомъ флангѣ, въ случаѣ дессанта французовъ и англичанъ въ Варнѣ, или гдѣ либо въ сей сторонѣ", писалъ онъ кн. Горчакову въ февралѣ 1854 года. :
Такъ какъ къ этому времени не выяснились еще достаточно дѣйствительныя отношенія къ намъ Австріи, то Императоръ Николай предоставилъ кн; Горчакову право, въ случаѣ наступленія австрійцевъ противъ насъ въ Молдавію или въ Малую Валахію, отступить и избрать позицію для боя съ австрійцами. Такое отступ
леніе значило-бы только, по словамъ Императора — гесиіег роиг тіецх ваиіег *).
Объясняя далѣе свои первоначальныя предположенія, Императоръ Николай говоритъ:
„Я. полагалъ приступить къ осадѣ Рущука, ежели-бы обстоятельства къ тому допустили. Но положительно принято было не слѣдовать за Дунай далѣе, доколѣ возстаніе христіанъ не сдѣлалось бы общимъ и не приняло такихъ размѣровъ, чтобы дѣйствительно угрожало тылу и сообщеніямъ турокъ, въ особенности въ горахъ^.
„Расположеніе Австріи, говорилъ Императоръ, дѣлается болѣе и болѣе явно намъ враждебнымъ и не только парализуетъ расположеніе сербовъ намъ содѣйствовать, но угрожаетъ намъ самимъ на правомъ флангѣ нашемъ и даже нашему тылу, вторженіемъ въ собственные наши предѣлы. Около іюля должно объясниться: австрійцы враги-ли намъ или, удержанные примѣромъ Пруссіи и нашимъ грознымъ видомъ, останутся точно нейтральными" **).
Къ предположеніямъ относительно плана кампаніи 1854 года слѣдуетъ отнести также мнѣніе начальника обороны Балтійскаго побережья въ 1854 г., генерала" барона Ливена.
По его мнѣнію, вопросъ о положеніи Австріи въ предстоящей войнѣ представлялся въ слѣдующемъ видѣ:
9, 11, 12 и 13 австрійскіе корпуса, всего 99.000 челов., 32 эскадрона кавалеріи, при 272 пушкахъ могутъ быть собраны въ Трансильваніи.
2, 4, 10 корпуса, съ кавалеріею гр. Клама, сосредо
*) Податься назадъ, чтобы лучше прыгнуть.
**) В.-уч. арх. № 3.354, стр. 12. Курсивъ въ подлинникѣ. Къ несчастію, Императоръ Николай, не находя въ Австріи ожидаемой поддержки, считалъ ее поэтому явно намъ враждебною, чего на самомъ дѣлѣ не было, но о чемъ постоянно твердилъ кн. Паскевичъ.
точатся въ Галиціи, въ числѣ 97.000 челов., 128 эскадроновъ кавалеріи, при 260 пушкахъ *).
Австрійцы могутъ вторгнуться въ Валахію только по дорогамъ, ведущимъ изъ Германштадта и изъ Кронштадта и дѣйствовать въ правый флангъ нашей дунайской (южной) арміи, въ направленіи на Окна.
Изъ Буковины австрійцы могутъ наступать отъЧер-новицы или Сучавы,. на Яссы или Романъ и Бакеу къ Окны.
Мы не можемъ атаковать правый флангъ австрійцевъ со стороны Трансильваніи, потому что тогда нашъ лѣвый флангъ и тылъ могутъ быть угрожаемы арміею Омера-паши съ юга. Къ тому-же, гористая мѣстность Трансильваніи, давая австрійцамъ всѣ шансы обороны, будетъ препятствовать дѣйствію нашей многочисленной кавалеріи.
Но мы можемъ атаковать лѣвый флангъ австрійцевъ со стороны Галиціи и Буковины.
Оставивъ отрядъ Лидерса на низовьяхъ Прута и Дуная, вся южная армія можетъ двинуться къ Черно-- вицу, а затѣмъ вступить въ Галицію, направляясь къ Лембергу, зимою 1853 года, такъ какъ въ это время союзники не могутъ еще угрожать намъ наступленіемъ.
Движеніе къ Лембергу слѣдуетъ въ такомъ случаѣ произвести одновременно изъ Царства Польскаго и Подоліи.
Въ это время отрядъ г.-л. Лидерса на нижнемъ Дунаѣ перейдетъ Прутъ и вступитъ въ Молдавію, чтобы обратить на себя все вниманіе турецкихъ и австрійскихъ войскъ, могущихъ вступить въ Молдавію, и не дозволяетъ имъ двинуться къ сѣверу, стараясь отбросить ихъ къ югу.
*) Цифры эти очень преувеличены.
Зная о нашемъ движеніи въ Галицію, австрійцы могутъ двинуть туда часть войскъ изъ Трансильваніи и сосредоточить въ Галиціи до 156.000 челов. подъ ружьемъ и 212 эскадр. кавалеріи, всего до 180.000 чел.
Съ нашей стороны, считая всю гвардію, двѣ дивизіи гренадеровъ, 2-й пѣх. корпусъ, 8, 9, 10 и 11 пѣх. дивизіи, 1-й резервный кавалерійскій корпусъ и 10 полковъ казаковъ, мы можемъ вступить въ Галицію съ 184 баталіонами пѣхоты, 192 эскадр. кавалеріи и полками казаковъ.
Двѣ дивизіи пѣхоты изъ 1-го пѣх. корпуса и резервныя войска останутся въ Польшѣ и въ гарнизонахъ крѣпостей.
Пройдя Галицію, армія наша должна будетъ остановиться на зиму у Карпатовъ, такъ какъ зимою военныя операціи въ горахъ будутъ затруднительны. Между тѣмъ, Пруссія, связанная съ Австріей договоромъ защищать ее, если война будетъ внесена въ ея предѣлы, должна будетъ стать на сторонѣ нашихъ враговъ *), а къ тому времени могутъ подоспѣть и арміи союзниковъ и мы должны будемъ очистить Галицію, компрометируя нашу военную славу. Поэтому отъ вторженія въ Австрію слѣдуетъ отказаться.
Всю-же дунайскую армію, по мысли барона Ливена, слѣдовало раздѣлить на три части: лѣвую предназначить для обороны низовьевъ Прута и Дуная; правую— для задержанія австрійцевъ въ Молдавіи и прикрытія нашихъ сообщеній; а среднюю или главную—направить къ Дунаю противъ турокъ **).
*) Договоръ этотъ между Австріей) и Пруссіею былъ подписанъ только 8/20 апрѣля 1854 года. До того же времени ихъ связывалъ подобный же договоръ 1851 года, срокъ котораго истекалъ въ 1854 году.
**) В.-Уч. арх. № 3.354, стр. 63—89.
Приведенными мнѣніями исчерпывается вопросъ о планѣ кампаніи 1854 года. О немъ много говорилось, еще болѣе писалось, а главного, къ чему именно слѣдовало приступить, все еще сказано не было. Не былъ даже рѣшенъ вопросъ: брать или не брать Силистрію?
Вопросъ этотъ разрѣшился положительно уже только тогда, когда начались военныя дѣйствія 1854 года, къ обзору которыхъ теперь и обратимся.
Военныя дѣйствія въ 1854 году.
IV.
Дѣла на нижнемъ, среднемъ и верхнемъ Дунаѣ въ январѣ 1854 года.—Наступленіе Мало-Валахскаго отряда къ Калафату.—Дѣйствія на нижнемъ Дунаѣ въ январѣ 1854 г.—Тульча и Журжа.—Дѣло при Журжѣ 22-го января.—Дѣйствія на Дунаѣ въ февралѣ 1854 г.—Уничтоженіе турецкой флотиліи при Рущукѣ 3 февраля.—Дѣло 17 февраля у Браилова и 20 у Калараша.—Дѣло у Туртукая 21 февраля.—Положеніе дѣлъ у Калафата въ концѣ февраля.—Дѣйствія на Дунаѣ въ мартѣ 1854 года.— Переходъ на правый берегъ Дуная у Браилова, Галаца и у М. Четала. — Занятіе Тульчи, Мачина, Исакчи и Гирсова.
Конецъ декабря 1853 года сопровождался сильными морозами въ княжествахъ, доходившими до 15 и даже 18 град. по Реомюру. Вслѣдъ затѣмъ наступила оттепель, дороги покрылись непроходимою грязью, въ которой колеса вязли выше ступицы. Сообщеніе по дорогамъ становилось почти невозможнымъ. Поэтому, значительныя передвиженія войскъ съ ихъ обозами сдѣлались чрезвычайно затруднительны и военныя дѣйствія начала 1854 года, по необходимости, ограничивались незначительными стычками на Дунаѣ.
Такъ, въ самый день нового года, 1-го января, въ 8 час. утра, партія турокъ силою до 2.000 челов'. переправилась изъ Силистріи на лѣвый берегъ Дуная и заставила отступить наши казачьи передовые посты, изъ отряда ген.-м. Богушевскаго. Затѣмъ изъ крѣпости
открылась пальба и высылались на лѣвый берегъ Дуная новыя подкрѣпленія. Устроившись на нашемъ берегу рѣки, непріятель двинулся къ Каларашу тремя колоннами: средняя—прямо на мѣстечко, лѣвая въ обходъ его* со стороны поля, а правая по берегу р. Борща, составляющаго притокъ Дуная.
Ген.-м. Богушевскій, стоявшій въ Каларашѣ съ тремя баталіонами Люблинскаго полка, выслалъ одинъ баталіонъ для поддержанія казачьей цѣпи, а съ двумя остальными остался въ мѣстечкѣ. Разсчитывавшіе, по случаю праздника, на внезапное нападеніе турки, замѣтивъ приближеніе высланного для подкрѣпленія цѣпи баталіона, поспѣшно отступили къ своимъ судамъ которыя, числомъ болѣе 30, были наполнены пѣхотою и стояли у берега. Въ крайнемъ смятеніи непріятель бросился на суда и отплылъ обратно, подъ покровительствомъ пальбы изъ крѣпости.
Въ тотъ-же день 1-го января, до 1.000 челов. турокъ переправились, въ 10 часовъ утра, изъ Мачина на островъ Бындой, занятый двумя ротами Замосцьскаго полка при подполковникѣ Гладышѣ. Начальникъ Браиловскаго отряда ген.-м. Энгельгардъ выслалъ на островъ Бындой еще 7 ротъ Замосцьскаго полка и 30 казаковъ.
Въ 10^2 часовъ утра непріятель двинулся для овладѣнія нашимъ редутомъ, бывшимъ на Бындоѣ, а изъ Мачина открылъ пальбу, съ цѣлью разрушить мостъ на р. Филипой, отдѣляющей островъ отъ лѣвого берега Дуная.
Но подполковникъ Гладышъ отбилъ всѣ попытки непріятеля овладѣть нашимъ редутомъ и турки, видя безуспѣшность своихъ атакъ, очистили островъ къ 3 часамъ пополудни. Для занятія острова былъ оставленъ одинъ баталіонъ и 25 казаковъ.
Также безуспѣшно было намѣреніе непріятеля пе
реправиться на лѣвый берегъ Дуная изъ Рущука противъ Слободзеи.
На разсвѣтѣ 3 января, баталіонъ турецкой регулярной пѣхоты высадился на островѣ Радованѣ и, подъ прикрытіемъ стрѣлковой цѣпи, началъ приближаться къ Слободзеѣ. Противъ нихъ двинулись изъ Слободзеи три роты пѣхоты, при двухъ орудіяхъ. Послѣ нѣсколькихъ выстрѣловъ съ нашей стороны, непріятель поспѣшно сѣлъ на суда и возвратился въ Рущукъ, подъ покровительствомъ огня изъ крѣпости.
Но вслѣдъ затѣмъ, до 800 челов. турецкой пѣхоты, вторично высадились противъ Слободзеи.
Но и на этотъ разъ непріятель бѣжалъ, какъ только увидѣлъ направленный противъ него баталіонъ Колы-ванскаго полка. Не смотря на это, турки въ третій разъ предприняли высадку на тотъ-же пунктъ, но снова были обращены въ бѣгство удачнымъ огнемъ нашихъ орудій и дѣло, начатое въ 7 час. утра, окончилось только въ 2^2 ч. пополудни, причемъ, не смотря на сильную пушечную пальбу изъ всѣхъ орудій Рущука, мы потеряли только двухъ чел. ранеными *).
Также безуспѣшны были попытки непріятельскихъ партій переправиться изъ Рущука на лѣвый берегъ Дуная, предпринятыя 7 января противъ Слободзеи и Малу-де-Жосъ и 14 противъ Фламунды. Едва подходили наши подкрѣпленія къ передовой цѣпи, занимаемой казаками и граничарами, какъ непріятель отступалъ къ своимъ лодкамъ и удалялся.
На среднемъ Дунаѣ непріятель, въ числѣ до 2.000 челов., переправился, 6 января, изъ Никополя въ Турно, оттѣснилъ казачьи посты за городъ, въ которомъ произвелъ грабежъ и неистовства надъ жителями, послѣ чего удалился. Для предупрежденія подобныхъ случаевъ
*) В.-Уч. арх. № 3.589, стр. 143.
на будущее время, къ Турно направленъ былъ Алексо-польскій егерскій полкъ (8-й дивизіи), находившійся въ Руса-де-Веде. Попытки непріятеля 10, 14 и 17 января противъ Излазлы, близь Турно, были также безуспѣшны, равно какъ и покушеніе на тотъ-же пунктъ, сдѣланное 25 января. Въ 6*/2 час. утра этого дня непріятель, на пяти большихъ лодкахъ, высадился противъ Излазлы. Къ мѣсту переправы немедленно были двинуты пять ротъ Алексоиольскаго полка изъ с. Одаи, на правый берегъ Ольты, при 2 артилерійскихъ орудіяхъ. Встрѣченные мѣткимъ огнемъ, турки бросились къ лодкамъ. Ген.-м. Поповъ, заслышавъ выстрѣлы при Турно, двинулся также туда изъ Пятры съ ГД бат. алексополь-цевъ, но, узнавъ на дорогѣ о бѣгствѣ непріятеля, возвратился обратно.
Со стороны Виддина непріятель оставался спокойнымъ и принималъ только мѣры къ оборонѣ. Дороги, ведущія къ Калафату, охранялись батареями, на 4 орудія каждая. Батареи его расположены были на разстояніи около версты отъ городскихъ строеній, по дорогамъ въ Голенцы-Камены, Полны, Чуперчени.
Омеръ-паша приказалъ войскамъ, находившимся въ Калафатѣ, ни въ какомъ случаѣ не очищать его и защищаться до послѣдней крайности, причемъ числитель-ность войскъ въ Калафатѣ и его окрестностяхъ простиралась, къ 5 января, до 25 т. челов., при 50 или 60 полевыхъ орудіяхъ, не считая крѣпостныхъ, привезенныхъ изъ Виддина,
Между тѣмъ кн. Горчаковъ, для ближайшаго ознакомленія съ положеніемъ дѣлъ въ Малой Валахіи, прибылъ 9 января въ Быйлешти. Убѣдясь, что турки ничего не намѣрены предпринять со стороны Калафата и, имѣя въ виду стѣснить ихъ продовольственныя средства, которыми они пользовались изъ окрестныхъ селеній, кн. Горчаковъ приказалъ войскамъ, стоявшимъ
въ Выйлешти, Моцацеѣ и Галича-Маре, собраться къ 15 января въ свои штабные пункты и 16 числа произвести общее движеніе къ Гуніи и Модловитѣ.
Непріятельскія партіи, до 1.000 челов. кавалеріи, занимавшія селенія впереди Калафата, отступили безъ боя подъ защиту его укрѣпленій, и наши войска, того-же числа, заняли Модловиту, Гунію и Галенцы-Команы. На другой день, отрядъ ген.-м. Вельгарда, занявшій послѣднее селеніе, перешелъ въ Полны, откуда непріятель удалился еще наканунѣ, оставивъ тамъ значительные запасы пшеницы, ячменя и печеного хлѣба. Въ тотъ же день кн. Горчаковъ съ остальною частью отряда приблизился къ Калафату и, произведя рекогносцировку его укрѣпленій, возвратился въ Модловиту и Голенцы-Команы.
Такимъ образомъ, войска собранныя въ Калафатѣ, лишились безъ боя всѣхъ пунктовъ продовольствія, чего до сихъ поръ генералъ Анрепъ не считалъ возможнымъ или нужнымъ сдѣлать и что было такъ легко исполнить.
Принимая же во вниманіе непредпріимчивость генерала Анрепа въ день Четатскаго боя 25 декабря прошлого года, кн. Горчаковъ призналъ нужнымъ передать, 17 числа, командованіе Мало-Валахскимъ отрядомъ начальнику 12-й пѣх. дивизіи, генералъ-лейтенанту Липранди, причемъ ему дана была слѣдующая инструкція:
1. „Цѣль Мало-Валахскаго отряда — прикрывать правый флангъ арміи и по возможности охранять Малую Валахію отъ вторженія турокъ “.
2. „Наступленія турокъ можно ожидать отъ Калафата, Рахова, Никополя. Въ послѣднемъ случаѣ отрядъ можетъ быть поддержанъ изъ главной арміи “.
' 3. „Въ случаѣ наступленія превосходныхъ силъ противника, отступать на Краіово или на Негоешти, гдѣ
имѣется на р.. Жіо мостъ, который при полноводіи слѣдуетъ разводить".
4.	„Держать край въ полномъ повиновеніи и требовать, чтобы всѣ. приказанія немедленно исполнялись".
5.	„Расположивъ отрядъ двумя группами, у Модло-виты и Полны, выдвинуть разъѣзды къ Калафату и распустить слухъ, что весь отрядъ готовится къ нападенію на лагерь при Калафатѣ, для чего ожидаетъ только прибытія подкрѣпленій 4 4.
6.	„Каждый изъ двухъ отрядовъ долженъ имѣть самостоятельную силу. Въ случаѣ нападенія на одинъ изъ нихъ непріятеля, другой ударяетъ ему во флангъ и въ тылъ. При этомъ отряды предпринимаютъ движеніе безъ потери времени и слѣдуютъ въ совокупности, а не частями44.
7.	„Находясь на занимаемыхъ мѣстахъ, каждый отрядъ прочно укрѣпляетъ свою позицію, такъ какъ въ случаѣ ночного нападенія, по затруднительности взаимной поддержки, каждый отрядъ долженъ быть готовъ къ самостоятельному отпору непріятеля44.
8.	„Авангарды, выдвинутые отъ каждаго отряда, отступаютъ къ своимъ главнымъ силамъ, какъ только обнаружится многочисленность наступающаго противника44.
9.	„Авангарды также укрѣпляютъ свои позиціи44.
10.	„Пространство между обоими отрядами должно постоянно наблюдаться разъѣздами, а ночью, сверхъ того, каждый отрядъ выставляетъ по одной заставѣ на 7з разстоянія между отрядами. Каждую ночь заставы располагаются въ новыхъ мѣстахъ. Разъѣзды ходятъ до взаимной встрѣчи. Въ пространствѣ между обоими отрядами не дозволяется никому изъ жителей ни ходить, ни ѣздить44.
11.	„Соблюдать строжайше полевую службу и осторожность. Жителямъ не дѣлать обидъ и притѣсненій. Виновныхъ въ томъ строго наказывать44.
12.	„Мало-Валахскій отрядъ отдѣленъ большимъ пространствомъ отъ главныхъ силъ арміи; поэтому, въ случаѣ угроженія его тылу со стороны непріятеля, который можетъ переправиться у Рахова въ то время, какъ фронтъ его будетъ атакованъ изъ Калафата, весь отрядъ подвергается значительной опасности. Для предупрежденія ея, если того потребуютъ обстоятельства, отрядъ долженъ отойти, во-время, къ Выйлешти и далѣе къ Краіово, или Нигоешти. Сперва, наканунѣ, должно выслать на путь отступленія всѣ обозы и за ними уже отступать войскамъ. При нападеніи останавливаться, давать отпоръ и продолжать отступленіе только послѣ совершеннаго отбитія непріятеля".
Впрочемъ, генералу Липранди дозволялось дѣлать уклоненія отъ этихъ общихъ правилъ, въ зависимости отъ обстоятельствъ. На наемъ лазутчиковъ отпущено 1.000 червонцевъ и сверхъ того еще 1.800 руб. впредь до израсходованія ихъ *).
Сдѣлавъ соотвѣтственныя инструкціи распоряженія, генералъ Липранди объявилъ по своему отряду „Правила для боя съ турками".
Правила эти состояли въ слѣдующемъ:
1.	Такъ какъ турки для укрѣпленія своихъ позицій всегда возводятъ прочные шанцы, то при атакахъ непріятельскихъ позицій слѣдуетъ сперва открыть по нимъ артилерійскій огонь; въ атаку же идти по открытой мѣстности и стараться обходить шанцы.
2.	Артилерія должна обстрѣливать непріятельскія укрѣпленія продольнымъ огнемъ, пользуясь для этого изгибами общей линіи ихъ очертанія.
3.	При необходимости атаковать непріятельское укрѣпленіе—правѣе и лѣвѣе пункта атаки выставляется возможно большее число орудій, которыя открываютъ по немъ перекрестный огонь. Высланная впередъ орудій
*) В.-уч. арх. № 3.416, стр. 137—143.
цѣпь штуцерныхъ, поражаетъ непріятельскихъ артиле-ристовъ и офицеровъ; затѣмъ пѣхота идетъ въ атаку, не ранѣе какъ послѣ часовой пальбы артилеріи.
4.	Самая атака ведется такимъ образомъ: сперва выѣзжаетъ впередъ, на картечный выстрѣлъ, артилерія и открываетъ учащенный огонь. За орудіями слѣдуютъ въ первой линіи ротныя колонны, съ цѣпью застрѣльщиковъ впереди. Въ 200 шагахъ за ротными колоннами идутъ остальные баталіоны, въ колоннахъ къ атакѣ. Ротныя колонны подвигаются впередъ безъ выстрѣла и, подойдя на 200 шаговъ отъ непріятельскихъ шанцевъ, бросаются въ штыки. Баталіонныя колонны поддерживаютъ ротныя и, если нужно, также бросаются въ штыки.
Баталіонныя колонны составляютъ вторую и третью боевыя линіи, съ разстояніемъ въ 200 шаговъ между линіями. Третья линія, относительно второй, становится въ шахматномъ порядкѣ, т. е. сзади интерваловъ второй линіи.
5.	Баталіонные командиры и ихъ адъютанты, войдя въ сферу дѣйствія ружейнаго огня, слѣзаютъ съ лошадей.
6.	Артилеріи беречь снаряды. Стрѣлять рѣдко, но мѣтко,
7.	За колоннами, идущими въ атаку укрѣпленій, имѣть команды саперъ, и
8.	За каждымъ баталіономъ несутся по двѣ пере^ плетенныя лѣстницы для перехода канавъ *).
Генералъ Липранди расположилъ свои войска слѣдующимъ образомъ: отрядъ ген.-м. Бельгарда въ Поянѣ. Въ Гуніи и Модловитѣ, подъ личнымъ начальствомъ ген.-лейт. Липранди, 12 баталіоновъ пѣхоты, 66 полевыхъ орудій, 16 эскадроновъ кавалеріи и 4 сотни казаковъ. Авангардъ, изъ дивизіона кавалеріи и казаковъ, выставленъ въ Голенцы-Команы, а арріергардъ, изъ 14
эскадроновъ кавалеріи и конныхъ орудій, расположенъ позади Модловиты, въ Моцацеѣ и Добридорѣ.
Въ такомъ порядкѣ ген.-л. Липранди былъ готовъ встрѣтить наступленіе непріятеля и дать ему бой впереди Модловиты, гдѣ находилась открытая, очень выгодная для боя, позиція. Но непріятель, на верхнемъ Дунаѣ, оставался въ бездѣйствіи. Высылаемые имъ для сбора припасовъ конные отряды, немедленно отступали къ Калафату, при появленіи нашихъ войскъ.
Что касается до мѣстныхъ жителей, то между ними снова проявилось волненіе.
19 января прибылъ въ с. Гирлу *) племянникъ извѣстного агитатора Магеры и, собравъ на сходку крестьянъ, возбуждалъ ихъ противъ русскихъ, обѣщая народу возстановленіе конституціи 1848 г. Поэтому генералъ Липранди отправилъ ген.-м. Семякина съ баталіономъ Одесскаго полка, съ 4 орудіями и дивизіономъ гусаръ, вверхъ по Дунаю до с. Груи, какъ для усмиренія жителей, такъ и для сбора всѣхъ лодокъ, съ цѣлью производить поиски на правый берегъ Дуная. Послѣдствіемъ этой экспедиціи было успокоеніе жителей, изъ которыхъ многіе бѣжали за Дунай, и сборъ 30 лодокъ, сведенныхъ къ Циганешти. Вмѣстѣ съ тѣмъ, было получено извѣстіе, что непріятель усиливается у Рахова. Поэтому ген. Липранди выслалъ къ низовьямъ р. Жіо ген.-маіора Баумгартена съ Тобольскимъ полкомъ, баталіономъ Украинскаго полка, дивизіономъ гусаръ, полусотней казаковъ и 12 орудіями, которые и прибыли 1 февраля въ Бекетъ.
На нижнемъ Дунаѣ также не произошло ничего замѣчательного. Въ первыхъ числахъ января Дунай затянуло льдомъ. Почему, стоявшія при о. Чаталѣ наши четыре канонерскія лодки ушли въ Измаилъ. Вос
*) Близъ Груи.
пользовавшись этимъ, непріятель, выйдя изъ Тульчи, переправился на о. Чаталъ и возвелъ на сѣверномъ берегу его батарею на 4 орудія, съ цѣлью препятствовать нашимъ судамъ плаваніе по Килійскому гирлу. Невозможность сообщенія съ островомъ Чаталомъ дозволила туркамъ устроить батарею.
Но въ ночь съ 10 на 11 января Дунай очистился отъ льда, почему 10 канонерскихъ лодокъ, съ пароходомъ „Метеоръ", подъ начальствомъ контръ-адмирала Мессера, подошли къ о. Чаталу и открыли огонь по непріятельской батареѣ, при содѣйствіи двухъ береговыхъ батарей, на 4 орудія каждая. Открывъ пальбу въ 4 часа пополудни, батареи наши, къ 5х/2 часамъ, заставили замолчать непріятельскія орудія. Но въ ночь на 12 число изъ Тульчи было доставлено на островъ еще три орудія, такъ что когда въ 9 часовъ утра флотилія Мессера приблизилась къ непріятельской батареѣ, то была встрѣчена энергическимъ огнемъ, который прекратился только къ 11 часамъ утра.
Между тѣмъ, приближеніе отряда г.-л. Липранди къ Калафату побудило Омера-пашу, съ цѣлью отвлечь наши силы къ среднему Дунаю, предпринять переправу значительного числа войскъ изъ Рущука на лѣвый берегъ Дуная, съ тѣмъ что-бы укрѣпиться на нашемъ берегу рѣки.
Въ 6 часовъ утра 22 января, 8 большихъ непріятельскихъ судовъ съ 2.500 чел., имѣвшихъ при себѣ 6 пушекъ, шанцевый инструментъ и до 200 туровъ, сдѣлали высадку на о. Радоманъ, противъ пикета № 129, занятого всего нѣсколькими казаками, однимъ взводомъ 4-й роты Томскаго полка и 15 рядами 6-й роты того-жѳ полка, при поручикѣ Святославскомъ. Завидя приближеніе непріятеля, поручикъ Святославскій далъ по немъ три ружейные залпа и отступилъ на соединеніе
съ четвертымъ баталіономъ Томскаго полка, составлявшимъ прикрытіе переправы противъ дер. Слободзеи.
Одновременно съ высадкою на о. Радоманъ, другая партія непріятеля, числомъ до 500 чѳл., высадилась выше дер. Слободзеи, у селенія де-Жосъ (деревня выше Слободзеи, на лѣвомъ берегу Дуная); а третья, силою до 2.000 чел., направилась ниже Журжи, противъ жур-жинскаго карантина.
Такимъ образомъ, непріятель повелъ центральную атаку на о. Радоманъ и демонстрировалъ ее двумя атаками на флангахъ, причемъ покровительствовалъ дессанту сильнымъ огнемъ изъ всѣхъ орудій Рущука.
Немедленно дано было знать о переправѣ турокъ начальнику Журжинскаго отряда, ген.-м. Соймонову, при чемъ посланный казакъ не могъ опредѣлить силы противника.
Командиръ же 4-го баталіона Томскаго полка, подполковникъ Верещака, полагая что непріятель, скрытый камышами на о. Радоманѣ, былъ малочисленъ и высадился только для того чтобы произвести у насъ, какъ это дѣлалось и прежде, тревогу,—лично повелъ впередъ одну только 10 роту своего баталіона, причемъ не приказалъ даже зарядить ружья, въ намѣреніи выбить непріятеля съ острова штыками.
Но турки, между тѣмъ, выбрали на островѣ очень удобную позицію, прикрываясь двумя водяными протоками съ фланговъ и отчасти съ фронта *).
Разсыпавъ вдоль протоковъ своихъ штуцерныхъ, турки имѣли позади ихъ сомкнутыя колонны пѣхоты, скрытыя камышами.
Имѣя впереди всего 20 челов. штуцерныхъ, подполковникъ Верещака отважно пошелъ съ 10 ротою въ штыки и опрокинулъ цѣпь турецкихъ штуцерныхъ, но былъ при этомъ раненъ нѣсколькими пулями въ грудь.
*) См. 1-го тома планъ № 1.
Выступившія изъ камышей колонны опрокинули 10 роту, которая быстро отступила. Нѣсколько человѣкъ подбѣжали къ Верещакѣ, стараясь унести его, но онъ, приказавъ послать за 11 и 12 ротами, сказалъ солдатамъ:—„нѣтъ, братцы, мнѣ уже не жить, спасайтесь сами“. Подбѣжавшіе турки вырвали несчастного изъ рукъ солдатъ и отрубили ему сперва ухо, а потомъ и голову.
Между тѣмъ 10 рота, по отступленіи, успѣла устроиться и къ ней вскорѣ, одна за другою, присоединились 11 и 12 роты Томскаго полка, которыя стали по сторонамъ ея и, разсыпавъ стрѣлковъ, а также штуцерныхъ Колыванскаго полка, открыли сильный огонь по непріятелю, который, видимо, началъ колебаться.
Вскорѣ прибыла еще 6 рота Томскаго полка, а генералъ Соймоновъ, видя, что турки постоянно подвозятъ новыя войска изъ Рущука, отправилъ на о. Радоманъ еще 3-й баталіонъ Томскаго полка съ 2 орудіями, имѣя 1-й баталіонъ этого полка и одинъ баталіонъ Колыванскаго, въ видѣ общаго резерва, въ Журжѣ, чтобы въ случаѣ надобности отправить и ихъ на о. Радоманъ. Сверхъ того, изъ лагеря при Фратешти ген. Соймоновъ приблизилъ къ Журжѣ часть пѣхоты и кавалеріи. Усиліями прибывшихъ войскъ турки были опрокинуты и начали, въ 12 часовъ дня, отступать къ своимъ судамъ и, хотя преслѣдовались слабо, во избѣжаніе потерь отъ пальбы изъ Рущука, но побросали на берегу не мало ружей й убитыхъ тѣлъ; часть же турокъ съ ихъ лѣваго фланга была отрѣзана и переколота, до послѣдняго человѣка. Турки бросили также два своихъ орудія, которыхъ увезти не успѣли, но которыя имъ удалось заклепать.
Высадки непріятеля у дер. де-Жосъ и противъ журжинскаго карантина, какъ, имѣвшія лишь демонстративный характеръ, не были настойчивы и прекратились съ отбитіемъ центральной атаки на о. Радоманъ.
Въ дѣлѣ 22 января мы потеряли убитыми 2 офицера и 39 нижнихъ чиновъ, ранено 2 офицера и 148 нижнихъ чиновъ. Потерю эту нельзя считать значительной, если принять во вниманіе, что во все время боя, непріятель произвелъ до 1.500 выстрѣловъ изъ 90 крѣпостныхъ орудій. Самое упорство боя показываетъ о рѣшительномъ намѣреніи противника утвердиться на нашемъ берегу Дуная, въ чемъ онъ не имѣлъ успѣха.
Непріятель оставилъ на мѣстѣ боя 60 тѣлъ. Сверхъ того, большое число убитыхъ и раненыхъ имъ было увезено въ Рущукъ на лодкахъ.
По показанію плѣнныхъ, въ Рущукѣ находилось 7 баталіоновъ регулярной пѣхоты, 1.000 албанцевъ, 1.000 артилеристовъ, 2.000 баши-бузуковъ и полкъ татарской конницы до 700 человѣкъ.
Имѣя въ виду нанести вредъ непріятельской флотиліи, стоявшей при Рущукѣ, въ устьѣ Лома, и принять мѣры къ оборонѣ Журжи, генералъ-адъютантъ Шильдеръ, искусный инженеръ, былъ отправленъ кн. Горчаковымъ въ Журжу, куда и прибылъ 26 января.
Въ ночь съ 27 на 28 число, по приказанію ген. Шильдера, 10 орудій батарейной № 2 батареи 10-й артилер. бригады, подъ начальствомъ полковника Ко-станды и генеральнаго штаба полковника Глѣбова, имѣя въ прикрытіи одинъ баталіонъ и сохраняя возможную тишину, вступили на о. Радоманъ и расположились на его берегу противъ непріятельской флотиліи у Рущука, на разстояніи 25 саж. между орудіями.
Въ 3 часа пополуночи, батарея, пользуясь лунною ночью, открыла настильно-рекошетный огонь по водѣ, нанося громадный вредъ непріятельскимъ судамъ. Турки до того были поражены этою неожиданностью, что открыли изъ крѣпости пальбу по нашей батареѣ уже послѣ третьей очереди сдѣланныхъ ею выстрѣловъ, отъ которыхъ былъ поврежденъ непріятельскій пароходъ и
11 суденъ. Полковникъ Костанда, желая выйти изъ дѣла безъ всякихъ потерь, отвелъ свою батарею въ Журжу нѣсколько ранѣе разсвѣта, причемъ двинулся не прямо по дорогѣ въ Журжу, а взялъ влѣво на деревню Сусъ-де-Жосъ, ниже Слободзеи. Не видя нашихъ орудій и предполагая, что они отступаютъ прямо на Журжу, непріятель стрѣлялъ по пустому пространству; батарея же наша, безъ всякихъ потерь, возвратилась въ Журжу состороны Слободзеи.
На слѣдующій день, 29 числа, генералъ Шильдеръ возвелъ на южномъ берегу о. Радомана батареи, которыя и были тогда же вооружены 6 орудіями. Затѣмъ число орудій и батарей было увеличено въ теченіи слѣдующихъ дней и пальба по непріятельской флотиліи наносила ей существенный вредъ. Особенно вредъ этотъ былъ великъ 1-го февраля, когда турецкій пароходъ, потерявъ трубу, прекратилъ пальбу, и чтобы не затонуть, сталъ у самого берега, прикрываясь судами. Изъ Рущука во всѣ послѣдніе три дня непріятель не переставалъ вести оживленную пальбу. Но выстрѣлы его, перелетая наши батареи, не наносили имъ почти никакого вреда. Этому обстоятельству много способствовалъ придуманный генераломъ Шильдеромъ способъ прикрывать фланги батареи высокими ложементами для стрѣлковъ, стрѣлявшихъ въ косыя амбразуры. Эти ложементы, возвышаясь значительно надъ батареей, прикрывали ея фланги, какъ траверсами *).
Непріятель въ теченіи 8 дней, днемъ и ночью, производилъ почти бѣглый огонь изъ 92 крѣпостныхъ орудій, такъ что среднимъ числомъ выпускалъ по 25, а 81 января по 46 выстрѣловъ на нашъ одинъ **).
*) Эполементы имѣли 7 фут. вышины и 21 футъ толщины. На пл. № I. (1-го тома) см. № 6 и 7.
**) Рапортъ генерала Шильдера отъ 4 февраля 1854 г.
Вообще говоря, въ теченіи всего января мѣсяца 1854 года, не произошло ничего замѣчательного на Дунаѣ. О главныхъ силахъ непріятеля и его намѣреніяхъ ничего не было извѣстно. Расположеніе же турокъ на Дунаѣ, къ концу января, было слѣдующее:
Въ Калафатѣ и у Виддина до 25.000 чел., въ Тульчѣ 3.500 чел. и ожидалось изъ Шумлы еще 2.000 венгерцевъ. Въ Исакчѣ находилось до 7.000 челов. и устроено было 9 батарей на 20 орудій. Въ Мачинѣ имѣлось около 8.000 челов. регулярного войска и до 2.000 ре-дифовъ, при 38 орудіяхъ, подъ начальствомъ Измаила-паши.
Въ Раховѣ стояло до 2.000 челов. и столько же въ Никополѣ. Въ Рущукѣ было до 10.000 челов.. Въ Силистріи, подъ начальствомъ сераскира Селима-паши и коменданта Мусса-паши до 25.000 чел., при 300 оруд.
Съ наступленіемъ февраля мѣсяца, положеніе дѣлъ на Дунаѣ не измѣнилось и ограничивалось лишь отдѣльными случаями.
Такъ, батареи наши, устроенныя на о. Радоманѣ, - противъ Рущука, продолжали поражать непріятельскую флотилію 2 и '3 февраля.
Турецкій пароходъ, прикрываемый 5 большими и 2 малыми лодками, пошелъ ко дну вмѣстѣ съ этими лодками. Сверхъ того, 6 большихъ судовъ и 4 меньшихъ, совершенно разбитыя, сѣли на мель, а 22 другія судна получили такія поврежденія, что не могли даже уйти въ р. Ломъ для своего спасенія. Рущукская флотилія перестала существовать, кромѣ нѣсколькихъ судовъ, успѣвшихъ укрыться въ устьѣ Лома.
Эти блестящіе результаты были достигнуть^ почти безъ потерь съ нашей стороны, не смотря на то, что непріятель выпустилъ изъ крѣпости до 6.000 снарядовъ, валявшихся по острову. Генералъ Соймоновъ приказалъ подобрать ихъ и стрѣлять ими по непріятелю.
Кн. Горчаковъ, донося Военному Министру о дѣйствіяхъ подъ Журжей, между прочимъ говоритъ:
„Дѣйствія эти увѣнчались окончательнымъ успѣхомъ, канонадою 3 февраля. Они въ высшей степени замѣчательны и, можно сказать, представляютъ рѣдкій фактъ въ военныхъ лѣтописяхъ: 12 русскихъ батарейныхъ орудій, на ровной мѣстности подъ рѣкою, боролись восемь дней противъ 92 турецкихъ крѣпостныхъ орудій, и не взирая на столь огромную несоразмѣрность, разгромили непріятельскую флотилію, стоявшую подъ непосредственнымъ покровительствомъ этихъ орудій, укрытыхъ за толстыми брустверами. Замѣчательный успѣхъ этотъ должно, преимущественно, отнести искусству и смѣлости ген.-ад. Шильдера, съ большимъ тщаніемъ воспользовавшагося малыми неровностями острова Радомана для прикрытія движеній нашей артилеріи и, въ особенности, новому роду эполѳментовъ, имъ изобрѣтенному, для охраненія орудій отъ дѣйствія непріятельскихъ батарей *).
Въ то время какъ наши потери были ничтожны, турецкая флотилія, состоявшая изъ 1 парохода, 32 двухъ-мачтовыхъ, 22 одно-мачтовыхъ судовъ, 5 канонерскихъ лодокъ и до 70 малыхъ лодокъ, была совершенно разбита.
Получаемыя о непріятелѣ свѣдѣнія удостовѣряли, что въ турецкихъ войскахъ появилась особая эпидемія, по случаю холода, дурной одежды и плохой пищи. Смертность людей была очень велика, потому что лошади, за неимѣніемъ сѣна и соломы, получали въ сутки по два гарнца ячменя, а людямъ хлѣбъ пекутъ изъ проса.
Чтобы еще болѣе стѣснить непріятеля и не дозволить ему пользоваться подвозами припасовъ по Дунаю,
*) Донесеніе кн. Горчакова, февр. 1854 г., № 366. В. Уч. Арх. № 3.689, стр. 222.
кн. Горчаковъ рѣшился преградить совершенно входъ непріятельскихъ судовъ въ устье Дуная, а находящіеся на немъ, въ разныхъ пунктахъ, суда уничтожить, съ помощію батарей, устроенныхъ по системѣ ген. Шильдера и такъ блистательно дѣйствовавшихъ противъ Рущука.
Съ этою цѣлью, состоявшему при кн. Горчаковѣ г.-л. Хрулеву было поручено произвести, противъ Си-стово, Никополя и Силистріи, такія-жѳ дѣйствія, какія были произведены противъ Рущука.
Дѣйствіями устроенныхъ на лѣвомъ берегу Дуная батарей, г.-л. Хрулевъ, 15 и 16 февраля, сжегъ 9 большихъ, много малыхъ судовъ и 10 катеровъ, стоявшихъ у Систово и Никополя. Остальныя непріятельскія судна, опасаясь той-же участи, поднялись вверхъ по р. Осмѣ, и разсѣялись по правому берегу Дуная.
Входъ турецкихъ судовъ въ устья Дуная, съ цѣлью подвоза припасовъ къ крѣпостямъ, былъ совершенно прегражденъ мѣрами, принятыми командиромъ 3-го пѣх. корпуса, г.-ад. Остенъ-Сакеномъ, по приказанію котораго, на берегу Сулинскаго гирла, была поставлена сильная батарея, на 12 орудій большого калибра. Сверхъ того, три купеческія судна поставлены были на якоряхъ, во всю ширину Сулинскаго гирла, при его устьѣ, и черезъ эти судна протянутъ прочный канатъ, съ укрѣпленными на берегу концами. Движеніе по Георгіевскому гирлу было преграждено затопленіями во всю ширину гирла.
Прочное зянятіе устьевъ Дуная давало возможность поднять нашу Дунайскую флотилію изъ нижнихъ частей теченія рѣки, именно изъ Галаца, вверхъ къ Браилову.
Но для этого нужно было уничтожить непріятельскую батарею, находившуюся на правомъ берегу Дуная, въ трехъ верстахъ ниже Браилова.
Поэтому, кн. Горчаковъ, находясь въ Браиловѣ, приказалъ сдѣлать дессантъ, чтобы овладѣть этою батареею.
17 февраля, въ часъ пополуночи,. 300 егерей За-мосцьскаго полка, при подполковникѣ Ковальскомъ, подъ общею командою адъютанта командира 5-го пѣх. корпуса, капитана Аммосова, переправились въ часъ пополуночи, на двухъ судахъ, черезъ Дунай, ниже Браилова. Одно судно, на которомъ было 100 егерей, не дошло до правого берега и вернулось назадъ; 200 человѣкъ, бывшихъ на другомъ суднѣ, вышли на берегъ и раздѣлились на три части. Одна оставлена для прикрытія судна. Двѣ другія, построя двѣ колонны и разсыпавъ стрѣлковъ, двинулись на непріятельскую батарею, которую прикрывали два баталіона пѣхоты съ однимъ орудіемъ и 50 кавалеристами. Стрѣлковая цѣпь наша, несмотря на свою малочисленность, бросилась въ штыки. Турки бѣжали, оставивъ батарею, которая оказалась невооруженною. Въ то время какъ егеря двинулись для преслѣдованія бѣжавшаго непріятеля, турецкая конница зашла имъ въ тылъ и отрѣзала ихъ отъ судна. Видя это, капитанъ Аммосовъ, собралъ ближайшихъ людей и самъ, съ ружьемъ въ рукахъ, бросился на непріятельскую конницу и заставилъ ее обратиться въ бѣгство. Послѣ чего егеря начали отступать. Турки намѣревались преслѣдовать ихъ. Но стрѣлковая цѣпь, по приказанію капитана Аммосова, быстро повернувъ кругомъ, ударила въ штыки; послѣ чего турки отступили и уже не тревожили болѣе нашего отряда, который, сѣвъ на судно, возвратился назадъ, давъ возможность пароходамъ „Прутъ“ и „Ординарецъ“ и 8 канонерскимъ лодкамъ, безъ выстрѣла, подойти къ Браилову.
Между тѣмъ, прибывъ въ Каларашъ, г.-л. Хрулевъ немедленно произвелъ рекогносцировку мѣстности, и возвелъ на лѣвомъ берегу Дуная семь батарей, которыя
были окончены 19 февраля, но еще не были вооружены *).
Силистрійскій паша, замѣтивъ это, рѣшился овладѣть этими батареями прежде, чѣмъ онѣ въ состояніи будутъ открыть огонь, и потому атаковалъ ихъ 20-го февраля.
На разсвѣтѣ этого дня, до 3.000 чел. силистрійскаго гарнизона, съ острова Гопа и отъ Силистріи, направились, частями, противъ сооруженныхъ нами батарей, №№ 3, 4, 5, 6, 7, которыя наблюдались одною казачьею цѣпью. Казаки отступили. Турецкія суда возвратились къ правому берегу, и съ новыми 3.000 чел. вторично причалили къ мѣстамъ высадки.
Между тѣмъ, г.-л. Хрулевъ, получивъ извѣстіе о высадкѣ непріятеля, быстро вывелъ ему на встрѣчу весь каларашскій отрядъ г.-м. Богушевскаго, состоявшій изъ пѣхотнаго кн. Паскевича полка, 2 эскадроновъ Вознесенскаго уланскаго полка, 2 сотенъ казаковъ, 1 роты Валахскаго полка, 6 орудій конной легкой № 7 батареи, 4 орудій батарейной № 8 батареи и 8 легкой батарей 9-й артиллерійской бригады.
Пройдя восемь верстъ, отрядъ сталъ на позицію, па-ралельно теченію Дуная, въ верстѣ отъ его берега.
Расположеніе отряда было слѣдующее:
Впереди поставлена вся пѣшая артиллерія—легкая (аа) и лѣвѣе ея батарейная (А). За нею, въ 1 линіи, три роты 2-го баталіона кн. Паскевича полка (ЪЪ) и рота Валахскаго полка (Г), въ ротныхъ колоннахъ, имѣя застрѣльщиковъ (сс), передъ фронтомъ артилеріи, а на флангахъ—по три легкихъ конныхъ орудія (4(1).
Во 2 линіи поставлены 3 и 4 баталіоны полка (ее), съ одною ротою 2 баталіона (§) между ними; а на правомъ флангѣ кавалерія и казаки (Ь). Въ общемъ резервѣ находился 1-й баталіонъ полка (к).
Между тѣмъ непріятель приступилъ къ поспѣшному срытію нашихъ батарей, № 5, 6 и 7. Ген.-лейт. Хрулевъ немедленно выслалъ кавалерію и казаковъ, съ тремя конными орудіями правого фланга, при штабсъ-капитанѣ Ахбаурѣ, противъ непріятеля, собравшагося у батареи № 7 и самъ лично находился при этихъ войскахъ, оставивъ при остальныхъ г.-м. Вогушевскаго. Отъ батареи № 7, выступилъ на встрѣчу нашей кавалеріи Египетскій полкъ, а изъ Силистріи открытъ былъ пушечный огонь. Несмотря на это, три нашихъ конныхъ орудія дѣйствовали такъ успѣшно, что непріятельская пѣхота поспѣшно отошла отъ батареи № 7 и стала садиться на суда. Казаки преслѣдовали бѣгущихъ, изъ которыхъ, человѣкъ до 500, не успѣвъ попасть на. лодки, столпились на берегу. Тогда наши три конныя орудія правого фланга (<і) подскакали почти къ самому берегу и открыли пальбу по отплывавшимъ судамъ. Въ то-же время, г.-л. Хрулевъ, спѣшилъ всѣхъ казаковъ и уланъ, а также всю артилерійскую прислугу и офицеровъ, и бросился съ ними въ пики и шашки, на столпившагося у берега непріятеля и уничтожилъ всѣхъ до послѣдняго. Изъ 500 человѣкъ осталось на мѣстѣ убитыми 198; въ плѣнъ взято 88 чел. Остальные погибли въ Дунаѣ, стараясь попасть на лодки, изъ которыхъ одна захвачена эсауломъ Кулаковымъ, 2 сильно попорчены и 1, наполненная пѣхотою, затоплена.
Одновременно съ дѣйствіями кавалеріи на правомъ флангѣ, около укрѣпленія № 7, три роты 2-го баталіона кн. Паскевича полка (ЪЬ), пройдя въ интервалахъ между стоявшими впереди ихъ орудіями, двинулись противъ непріятеля, стоявшаго у редута № 4, и атаковали его. Непріятель бѣжалъ къ своимъ лодкамъ. Тогда четыре батарейныя орудія (А.) расположившись на берегу Дуная, открыли убійственный огонь по турецкимъ судамъ, стоявшимъ при батареѣ № 4, нанося имъ страш-

З'іла+ѵъ ^1ЬЛХ?
у ‘‘Ѵіалых'у а ш,а.
ІО $Ре$роля. 1854 ъ.
ныі вредъ. Непріятель оставилъ у редута № 4 до 50 труповъ; нѣсколько-же сотенъ его потонули въ рѣкѣ, не успѣвъ достигнуть до лодокъ.
Между тѣмъ, во время дѣйствій, происходившихъ у редутовъ № 4 и 7, часть непріятельскихъ войскъ, высадясь у редута № 3, начала разрывать его насыпь лопатами. Г.-м. Богушевскій выслалъ полковника Зыбина, съ тремя конными орудіями (4), стоявшими на лѣвомъ флангѣ, сбить непріятеля съ редута № 3.
Ставъ на позицію (ш) въ 200 саж. отъ редута, полковникъ Зыбинъ открылъ по занимавшимъ его туркамъ огонь ядрами и гранатами. Турки замѣтно смѣшались.
Тогда орудія наши подскакали еще на 500 саж. ближе къ редуту и участили пальбу, тѣми-же снарядами. Непріятель бросился къ лодкамъ. Полковникъ Зыбинъ подскакалъ еще на 50 саж. и приказалъ дослать картечныя жестянки въ орудія, уже заряженныя ядрами или гранатами. Картечный огонь, съ разстоянія 100 саж. произвелъ страшное опустошеніе въ непріятельской толпѣ,. собравшейся къ лодкамъ, изъ которыхъ двѣ были вскорѣ потоплены нашими выстрѣлами, вмѣстѣ съ находившимися на нихъ людьми.
Въ это время было замѣчено, что два турецкія судна, (п), наполненныя людьми, потерявъ руль во время обратной переправы съ лѣвого берега Дуная къ правому берегу рѣки, неслись по течейію къ острову Гопа. Ген.-м. Богушевскій немедленно отправилъ четыре батарейныя орудія (А), стоявшія на берегу между батареями № 4 и № 3, внизъ по берегу Дуная къ редуту № 1, чтобы разбить непріятельскія суда, которыя вскорѣ и пошли ко дну.
Находившіеся на судахъ люди бросились, вплавь, къ острову Гопа, но почти никто изъ нихъ не спасся.
Съ нашей-же стороны, въ этомъ дѣлѣ было всего
9 чел. раненыхъ *). Такая незначительная потеря объясняется тѣмъ, что на непріятельскихъ лодкахъ не было орудій, а приближеніе нашихъ войскъ скрывалось густымъ камышемъ, по лѣвому берегу Дуная. Потеря же непріятеля состояла изъ 38 плѣнныхъ. Убитыхъ, оставленныхъ на мѣстѣ, оказалось 248 челов., число же утонувшихъ и раненыхъ было несравненно значительнѣе.
На другой день послѣ дѣла 20' числа, всѣ батареи, разрушенныя,турками, были возобновлены и вооружены 9 пушками, подъ неумолкаемымъ огнемъ изъ крѣпости. Съ 10 часовъ утра 22 февраля, батареи наши открыли огонь по крѣпости, продолжая канонаду до 2х/2 час. пополудни, причемъ городъ загорался нѣсколько разъ, а крѣпостной огонь долженъ былъ прекратиться. Гарнизонъ и жители вышли изъ крѣпости въ цитадель. Въ крѣпости произведены были сильныя поврежденія, чему немало способствовалъ отставной валахскій полковникъ Конеско, указывавшій нашимъ артилеристамъ главнѣйшія зданія въ крѣпости.
Одновременно съ описанными дѣйствіями подъ Си-листріей, непріятель обнаружилъ также намѣреніе переправиться на нашъ берегъ Дуная у Туртукая.
Съ утра 20 февраля, изъ этой крѣпости началась учащенная пальба по карантину и по нашимъ батареямъ; а въ 3 часа пополудни, семь лодокъ отчалили отъ острова, намѣреваясь переплыть, съ дессантомъ, рукавъ Дуная. Огонь нашихъ орудій принудилъ ихъ возвратиться назадъ и скрыться за лѣсистымъ островомъ. Съ 10 часовъ утра 21 числа былъ снова открытъ огонь изъ Туртукая, а около 2 часовъ пополудни, 11 лодокъ, съ дессантомъ въ 400 чел., выйдя изъ-за острова, пристали къ лѣвому берегу Дуная. Высадившіеся
*) В. Уч. Арх. № 3.589 и планъ № 51.319.
турки бросились на нашъ редутъ. Ген.-лейт. Павловъ приказалъ двумъ орудіямъ стрѣлять по непріятельскимъ лодкамъ, а сотни Донского № 34 полка переправиться съ праваго на лѣвый берегъ Аржиса и ударить во флангъ и тылъ непріятелю, атаковавшему редутъ, защищаемый ротою Охотскаго полка. Турки бѣжали къ своимъ лодкамъ, преслѣдуемые защитниками редута.
На верхнемъ Дунаѣ, у Калафата, дѣла находились въ прежнемъ положеніи. Отрядъ ген.-лейт. Лйпранди сохранялъ наблюдательное положеніе и препятствовалъ непріятелю выходить изъ лагеря для сбора припасовъ.
19 февраля замѣчено было въ Калафатѣ усиленное передвиженіе войскъ и вообще какое-то тревожное состояніе непріятеля. Оказалось, что, получивъ ложныя донесенія, турки ожидали въ этотъ день нападенія нашего на Калафатъ. Чтобы продержать противника въ этомъ тревожномъ состояніи всю ночь, г.-л. Липранди выслалъ къ Калафату, въ 9 часовъ вечера 20 числа, партію казаковъ изъ Пояны и дивизіонъ гусаръ изъ Голенцы-Команы.
Послѣ нѣсколькихъ выстрѣловъ по передовой непріятельской цѣпи, она поспѣшно отступила, а вновь назначенный начальникомъ войскъ, находящихся въ Калафатѣ, Галиль-паша, приказалъ бить тревогу и продержалъ войска всю ночь въ ружьѣ, ожидая нападенія всѣхъ нашихъ силъ на его лагерь, вокругъ котораго казаки разложили множество костровъ.
Нѣсколько дней спустя, именно 24 числа, ген.-лейт. Липранди выслалъ полковника Веймарна съ небольшимъ прикрытіемъ для рекогносцировки Калафатской позиціи.
Непріятель выдвинулъ противъ него изъ лагеря два полка кавалеріи, которая старалась отрѣзать рекогносцировочный отрядъ, успѣвшій однако отступить. Тогда на другой день, съ цѣлью произвести полную рекогносцировку, весь отрядъ г.-л. Липранди былъ приближенъ
къ Калафату, чтобы удержать непріятеля въ лагерѣ. Благодаря этому движенію, рекогносцировка была произведена съ полнымъ успѣхомъ.
Съ наступленіемъ марта мѣсяца, положеніе дѣлъ на Дунаѣ не измѣнилось. Какъ и прежде, турки появлялись партіями на островахъ Дуная, близь Туртукая, Систова, Никополя, противъ Измаила, Исакчи, Тульчи и Гирсово; рубили на нихъ лѣсъ, возводили шанцы, но ничего особенного не предпринимали.
Усиленіе войскъ замѣчалось только въ Рущукѣ и Калафатѣ. Напротивъ того, на нижнемъ Дунаѣ, турки очищали крѣпости и поспѣшно отступали.
Такое передвиженіе непріятельскихъ войскъ на правомъ берегу Дуная, показывало намѣреніе турецкаго главнокомандующаго сосредоточить главныя свои силы на среднемъ и верхнемъ Дунаѣ. Поэтому кн. Горчаковъ рѣшился перейти Дунай въ нижнихъ ^частяхъ его теченія.
Какъ только получено было извѣстіе о выступленіи непріятеля изъ Исакчи, полковнику Дельвигу, съ сотнею казаковъ, приказано было занять этотъ городъ, жители котораго, состоя большею частію изъ линованъ (раскольниковъ), встрѣтили нашъ отрядъ съ хлѣбомъ-солью, отъ которой полковникъ Дельвигъ отказался, говоря, что хлѣбъ-соль принимается только отъ друзей—липо-ване же до сихъ поръ, хотя и говорятъ русскимъ языкомъ, но были на сторонѣ турокъ. Тогда жители стали на колѣни и умоляли принять отъ нихъ хлѣбъ-соль, что и было сдѣлано, въ виду ихъ раскаянія и во имя милосердія Государя Императора.
Равнымъ образомъ, занята была нашими войсками уТульча, жители которой, въ значительномъ числѣ, просили позволенія служить на собственный счетъ волонтерами, вмѣстѣ съ казаками, что и было дозволено.
Императоръ Николай требовалъ отъ кн. Горчакова перехода на правый берегъ Дуная въ началѣ марта
мѣсяца. Поэтому, переправу предполагалось произвести у Враилова, между 7 и 10 числами. Но прибывъ 5 числа въ Браиловъ, кн. Горчаковъ получилъ свѣдѣнія, что для воспрепятствованія переправѣ у этого пункта, непріятель можетъ собрать отъ 15 до 20 тысячъ человѣкъ и мѣсто удобное для переправы обстрѣливается сильными батареями, возведенными на высотахъ праваго берега Дуная *). Поэтому, вести открыто переправу было сопряжено съ большимъ рискомъ и большими потерями. Къ тому же, послѣ переправы пришлось бы брать еще сильно укрѣпленный Мачинъ, что не могло обойтись безъ новыхъ значительныхъ потерь въ отрядѣ войскъ, форсировавшихъ переправу у Враилова, и могло разстроить ихъ составъ.
„Сообразивъ сіи обстоятельства, доносилъ кн. Горчаковъ Императору отъ 16 марта, я предпочелъ дѣйствовать на Мачинъ съ двухъ сторонъ: переправою войскъ у Галаца и отъ Враилова".
Но для переправы въ двухъ пунктахъ требовалось два моста; между тѣмъ, заготовленъ быдъ только одинъ мостъ въ Галацѣ. Однако генералъ Шильдеръ нашелъ возможнымъ, изъ запасовъ на одинъ мостъ устроить два моста, употребивъ въ дѣло мѣстные пловучіе матеріалы.
Такимъ образомъ, переправу черезъ Дунай рѣшено было произвести, одновременно, въ Браиловѣ и Галацѣ.
Галацкій отрядъ, подъ начальствомъ г.-ад. Лидерса, состоялъ изъ 24% баталіоновъ пѣхоты, 8 эскадроновъ уланскаго Великаго Князя Константина Николаевича полка, 6 сотенъ Донского № 22 казачьяго полка и 64 орудій **).
*) Число непріятеля было опредѣлено лазутчиками, умышленно преувеличившими силы противника.
**) 9-й пѣх. дивизіи полки—Елецкій, Сѣвскій и Брянскій. 14-й пѣх. дивизіи полки Подольскій и Житомирскій егерскіе. 15-й пѣх. дивизіи 2 баталіона Прагскаго полка, 5 стрѣлковый баталіонъ,
Браиловскій отрядъ, подъ личнымъ начальствомъ кн. Горчакова, состоялъ изъ 11 баталіоновъ и 6 ротъ пѣхоты, Уланскаго Э. Г. Альберта Австрійскаго полка (7 эскадроновъ), Донского № 9 казачьяго полка (пять сотенъ) и 52 орудій * *).
Независимо отъ этихъ двухъ отрядовъ, для развлеченія вниманія непріятеля и для содѣйствія операціямъ отъ Галаца и Браилова, былъ сформированъ еще третій отрядъ, ген.-лейт. Ушакова, у Измаила, состоявшій изъ 14 баталіоновъ пѣхоты, 16 эскадроновъ кавалеріи, 6 сотенъ казаковъ и 44 орудій **).
Отрядъ ген.-лейт. Ушакова доженъ былъ форсировать переправу выше мыса Четала (между Исакчей и Тульчей), овладѣть устроенными противъ мыса батареями правого берега Дуная и угрожать Тульчѣ, съ цѣлью воспрепятствовать отправленію оттуда турецкихъ войскъ къ Галацу и противъ Браилова. Отрядъ же генерала Лидерса, переправясь у Галаца, долженъ направиться на Гарвань и оттуда подступить къ Мачину съ тыла, въ то время какъ часть главныхъ силъ, переправясь у Браилова, подойдутъ къ нему съ другой стороны.
Устройство мостовъ задержало переправу, которая могла быть начата не ранѣе 10 марта, когда и пред-
2 роты стрѣлк. № 3 батал. и 3 роты сапернаго № 5 баталіона. 9-й артил. бригады, по 12 орудій батарейной № 4 и легкой № 6 и 7 батарей. 14-й артил. бригады, 8 орудій батарейной № 3, 12 орудій легкой № 5 и 8 орудій конно-легкой № 5 батареи.
*) 15-й пѣх. дивизіи: 2 баталіона Люблинскаго, 1 батал. Праг-скаго и 4 баталіона Люблинскаго полковъ. Замосцскій полкъ, 2 роты 3-го стрѣлковаго баталіона и 3 роты сапернаго № 3 батал., 4 орудія батарейной № 3; 12 орудій батарейной № 4 и по 12 орудій легкихъ № 6, 7 и 8 батарей.
**) 7-й пѣх. дивизіи, 2 баталіона Могилевскаго и по 4 батал. Смоленскаго, Витебскаго и Полоцкаго полковъ. По 12 орудій батарейныхъ № 1 и 2 й легкой № 2 батареи, при 8 орудіяхъ № 6 конно-легкой батареи.
полагалось произвести ее, одновременно, въ трехъ пунктахъ: у Браилова, Галаца и отъ Измаила.
Кн. Горчаковъ приказалъ, чтобы послѣ переправы, на судахъ, передовыхъ частей всѣхъ отрядовъ, немедленно было приступлено къ наведенію мостовъ для перехода .остальныхъ войскъ. Сверхъ того, полковнику Зурову, съ 2 баталіонами пѣхоты, дивизіономъ уланъ и 10 орудіями артилеріи, велѣно было произвести, 9-го числа, сильную демонстрацію противъ Гирсова, съ цѣлью отвлечь въ ту сторону вниманіе непріятеля.
Полковникъ Зуровъ, выставивъ орудія на берегу Дуная, противъ Гирсова, открылъ сильную пальбу по непріятельскимъ батареямъ, возведеннымъ при городѣ и подбилъ на нихъ три орудія, разрушивъ частью и самыя батареи, изъ которыхъ непріятель свезъ вскорѣ орудія.
Но назначенная на 10 число переправа черезъ Дунай была отложена до слѣдующаго дня, по случаю сильного вѣтра, который могъ вредить переправѣ.
Между тѣмъ, для подготовки переправы у Браилова, кн. Горчаковъ приказалъ, въ 4 часа пополудни 10 числа, открыть по Мачину сильный огонь изъ всѣхъ батарей, искусно расположенныхъ генераломъ Шильдеромъ у Браилова, на лѣвомъ берегу Дуная и на о. Бындоѣ.
Четыре береговыя -батареи съ 8 орудіями и шесть батарей на о. Бындоѣ на 24 орудія, а также высланная къ мысу о. Бындоя канонерская лодка, для обстрѣливанія правого берега Дуная, ниже Мачинскаго рукава, открыли огонь, продолжавшійся до самой ночи и нанесшій значительный вредъ непріятельскимъ батареямъ, огонь изъ которыхъ, хотя и сталъ слабѣе, но не прекращался весь день.
Бомбардированіе Мачина заставило непріятеля ожидать переправы именно въ этомъ пунктѣ. Между тѣмъ, на разсвѣтѣ 11 числа, отрядъ генерала Лидерса началъ переправу у Галаца, гдѣ турки ея вовсе не ожидали и
потому переправа была произведена безъ всякихъ препятствій. Послѣ переправы, немедленно приступлено было къ наводкѣ моста, который, по случаю сильного вѣтра, устроенъ былъ не ранѣе какъ къ 5 часамъ утра 13 числа.
Въ ожиданіи перехода черезъ мостъ военного обоза, генералъ Лидерсъ, еще 12 числа, выслалъ на судахъ на правый берегъ Дуная авангардъ, подъ начальствомъ г.-ад. Гротенгельма, который двинулся на Гервань и вступилъ здѣсь въ связь съ войсками Браиловскаго отряда 13-го числа, а на другой день, весь отрядъ г.-л. Лидерса расположился въ Герва'ни.
Между тѣмъ, Браиловскій отрядъ успѣлъ къ этому времени произвести уже'переправу и овладѣть Мачиномъ.
Канонада 10 марта до того ослабила огонь непріятельскихъ орудій у Мачина, что онѣ не отвѣчали уже на нашу пальбу, открытую утромъ 11-го числа. Поэтому и съ нашей стороны пальба прекратилась до 4 часовъ пополудни, когда кн. Горчаковъ приказалъ возобновить огонь и начать переправу подъ его покровительствомъ.
Передовыя войска, назначенныя для первоначального дессанта, состояли подъ начальствомъ Начальника Штаба арміи, ген.-ад. Коцебу.
Они состояли изъ 3 баталіоновъ Замосцскаго полка, двухъ ротъ саперъ, 4 орудій артилеріи и 50 казаковъ Донского № 25, Зарубина, полка. Въ 4 часа пополудни войска эти, посаженныя на суда, съ пѣснями и съ криками—ура! отчалили отъ пристани у карантина и благополучно достигли пристани Гичету, на правомъ берегу Дуная, у турецкой кофейни.
Генералъ Коцебу первыя, переправившіяся подъ начальствомъ г.-м. Веселицкаго, части, разсыпалъ въ цѣпь, чтобы подъ ея прикрытіемъ прочія части могли выстроиться въ ротныя колонны. Непріятель не произвелъ ни одного выстрѣла ни во время переправы, ни послѣ
дессанта, такъ что можно было думать, что онъ совершенно оставилъ свои Мачинскія укрѣпленія.
Когда весь дессантный отрядъ вышелъ на берегъ, генералъ Коцебу, находясь впереди отряда, двинулся къ Мачину. • Вмѣстѣ съ тѣмъ, онъ выслалъ г.-м. Бутурлина съ небольшой партіей греческихъ волонтеровъ, занять непріятельскую батарею, находившуюся влѣво отъ большой дороги въ Мачинъ. На батареѣ не было видно ни одного человѣка. Но когда г.-м. Бутурлинъ вступилъ черезъ амбразуры на брустверъ батареи, турки, скрытые въ ложбинѣ, находившейся при батареѣ, и въ траншеяхъ, вдругъ открыли по немъ штуцерной огонь, что заставило его отойти назадъ и открьіть перестрѣлку.
Между тѣмъ, съ отплытіемъ дессанта, было приступ-лено къ наводкѣ моста. Два турецкія орудія, съ береговой батареи, расположенной такимъ образомъ, что по ней не могли дѣйствовать наши орудія, открыли огонь по саперамъ, наводившимъ мостъ.
Съ нашей стороны производилась пальба со всѣхъ батарей на о. Бындоѣ, а на правомъ берегу Дуная, орудія, снятыя съ судовъ, выдвинуты впередъ и поражали береговыя батареи при Мачинѣ, которыя, тѣмъ не менѣе, продолжали огонь до поздней ночи, препятствуя наводкѣ моста. Къ тому-же, наводка затруднялась сильнымъ, верховымъ вѣтромъ, который рвалъ якоря и сносилъ суда. Пароходъ Прутъ много способствовалъ наводкѣ, подымая суда вверхъ по теченію и устанавливая ихъ въ требуемыхъ мѣстахъ.
Тѣмъ не менѣе, мостъ наводился очень медленно, такъ что, для усиленія войскъ на правомъ берегу Дуная, 2 баталіона Люблинскаго полка и два орудія были переправлены туда, въ 6 часовъ пополудни, на судахъ. Тѣмъ-же способомъ, на разсвѣтѣ 12 числа, были перевезены на правый берегъ Дуная еще 2 баталіона Люблинскаго полка.
Но. еще ночью на 12 число, непріятель очистилъ всѣ свои береговыя батареи и отступилъ къ Мачину. Оставленныя батареи были, съ разсвѣтомъ, заняты нашими войсками. Затѣмъ, въ ночь съ 12 на 13 число, непріятель, занимавшій Мачинъ, узнавъ о движеніи отряда Лидерса отъ Галаца на Гервань, боясь быть отрѣзаннымъ, выступилъ изъ Мачина и взялъ направленіе по Гирсовской дорогѣ.
Получивъ это извѣстіе, кн. Горчаковъ приказалъ, въ 7 час. утра 13 числа, перевезти на правый берегъ Дуная остальныя пѣхотныя войска; а когда въ 8*/г час. утра былъ оконченъ мостъ, то по немъ перешли сперва казаки, потомъ уланы, и весь отрядъ двинулся къ Мачину. Духовенство и старшины города выступили намъ на встрѣчу съ хлѣбомъ-солью.
Ген.-м. Веселицкій вступилъ 13 числа въ Мачинъ, съ назначенными для занятія его войсками.
Потеря наша при совершеніи переправы была ничтожна и состояла изъ 6 челов. убитыми и 30 раненыхъ. Къ сожалѣнію, въ числѣ послѣднихъ находился ген.-м. Дубенскій, которому оторвало ногу, ниже колѣна, а ген.-м. Веселицкій легко контуженъ.
Также успѣшно переправился, 11 числа, и отрядъ ген.-л. Ушакова, съ острова Четала. Самая переправа была произведена слѣдующимъ образомъ.
Оставивъ 10 числа въ Измаилѣ всѣ обозы, подъ прикрытіемъ Кассельскаго и гр. Радецкаго гусарскихъ полковъ, весь остальной отрядъ ген.-л. Ушакова собрался, въ тотъ-жѳ день, на о. Четалѣ. Для перевозки отряда послужили 4 парома и 147 лодокъ, взятыхъ у жителей.. Гребцами были казаки и чины пограничной стражи. Въ то-же время, 15 канонерскихъ лодокъ выставлено было у западного мыса Четала, а двѣ батареи на этомъ островѣ и двѣ бывшія на берегу Дуная, усиленно вооружены артилеріею дальняго боя.
Въ полночь съ 10 на 11 число, флотилія изъ канонерскихъ лодокъ стала въ разстояніи прицѣльного выстрѣла отъ береговыхъ турецкихъ батарей; а за нею, внѣ пушечного выстрѣла, расположились, въ Килійскомъ гирлѣ, лодки съ дессантомъ. Всѣ остальныя, бывшія на О. Четалѣ, войска, прикрываясь деревьями и камышемъ, имѣя, впереди всю артилерію и штуцерныхъ, придвинуты къ южному берегу острова и расположены противъ мѣста переправы, избранномъ ниже Тульчи, какъ для обстрѣливанія двухъ турецкихъ батарей у мѣста переправы, такъ и для воспрепятствованія прибытію туда подкрѣпленій изъ Тульчи.
Въ 5^2 часовъ утра 11 числа, береговыя батареи наши открыли чрезвычайно мѣткій огонь по турецкимъ укрѣпленіямъ, огонь изъ которыхъ до того ослабѣлъ къ 10 часамъ, что генералъ Ушаковъ счелъ возможнымъ приступить къ дессанту. Лодки съ дессантомъ поднялись бичевою, вверхъ по теченію, и обогнули мысъ Четалъ. Но здѣсь, по случаю отмели, пошли на веслахъ и, вступивъ въ Георгіевское гирло, спустились внизъ, къ мѣсту переправы, на правый берегъ Дуная, не смотря на возобновившійся изъ турецкихъ батарей сильный пушечный огонь.
Вслѣдъ затѣмъ, въ II1 /2 час., переправились и остальныя части отряда, и приступлено было къ наводкѣ моста.
Между тѣмъ, когда опредѣлилось мѣсто переправы, изъ Тульчи выступила пѣхота и заняла высоту, расположивъ на ней 8 орудій, готовыхъ встрѣтить приближеніе нашего отряда. Генералъ-маіоръ Копьевъ сбилъ непріятеля съ этой высоты. Къ 4 часамъ пополудни, турки снова собрались на высотахъ старой Тульчи, и было получено извѣстіе, что изъ Исакчи приближаются къ Тульчѣ новыя войска. Поэтому, до прибытія ихъ, ген.-л. Ушаковъ рѣшился вторично атаковать непріятельскую позицію. Для этого онъ выслалъ два баталіона
Могилевскаго полка для овладѣнія двумя береговыми непріятельскими батареями, защищавшими позицію. Офицеры стали впереди своихъ баталіоновъ и повели ихъ на штурмъ. Первая батарея была немедленно взята. Но за нею оказалось пять траверсовъ, расположенныхъ одинъ за другимъ и упиравшихся, съ одной стороны, въ Дунай, а съ другой—прикрытыхъ болотомъ. Кромѣ того, за траверсами находилась другая, сомкнутая батарея, которую считали открытою. Предстояло атаковать эту сильную позицію, которую турки защищали чрезвычайно упорно. Могилевскіе баталіоны, ударили въ штыки, но были отбиты. Могилевцы повторили ударъ, но встрѣченные сильнѣйшимъ огнемъ были отбиты снова. Не отступая, они залегли за деревьями и продолжали огонь въ ожиданіи прибытія подкрѣпленій. Ген.-л. Ушаковъ, какъ только переправился Смоленскій полкъ, выслалъ для поддержанія могилевцевъ, одинъ за другимъ, три баталіона Смоленцевъ. Послѣдній изъ прибывшихъ баталіоновъ рѣшилъ дѣло. Командиръ его, подполковникъ Вознесенскій, со знаменемъ въ рукахъ первымъ вступилъ на батарею; но сперва контуженный, былъ вскорѣ убитъ пулею на самой батареѣ, которая была взята въ 9 часовъ вечера. На ней было захвачено 9 мѣдныхъ орудій и 93 челов. взято въ плѣнъ, въ томъ числѣ и начальникъ батареи полковникъ Али-Назимъ-бей. Кромѣ незначительной) числа успѣвшихъ бѣжать, всѣ остальные защитники батареи, которыхъ было до 1000 челов., пали» на мѣстѣ. Но и наша потеря простиралась до 400 челов. убитыхъ и раненыхъ *).
Съ потерею береговыхъ батарей, защищавшихъ Тульчу, непріятель очистилъ эту крѣпость и отступилъ къ Вабадагу. Тульча занята была, 12 числа, нашими вой
*) Донесеніе кн. Горчакова Императору отъ 16 марта 1854 г.
В. уч. арх. № 3589, стр. 278—289, и донесеніе г.-л. Ушакова. Тамъ-же, стр. 301—307.
сками. Такимъ образомъ, переправа черезъ Дунай, на всѣхъ трехъ пунктахъ произведена была съ полнымъ успѣхомъ и съ ничтожными потерями.
Въ донесеніи Императору Николаю, кн. Горчаковъ, между прочимъ, писалъ:
„Священнымъ долгомъ считаю свидѣтельствовать предъ Вашимъ Императорскимъ Величествомъ, что всѣ войска, въ немъ (въ переходѣ) участвовавшія, отъ генерала до солдата, были воодушевлены мужествомъ и отвагою. Съ веселою пѣснью и съ извѣстнымъ крикомъ— ура! всѣ радостно плыли къ правому берегу, и отважно шли на встрѣчу непріятелю. Артилерія дѣйствовала отлично. Превосходное ея дѣйствіе было главнѣйшею причиною успѣха переправы при Враиловѣ, при столь незначительномъ уронѣ".
14 числа, жители Бабадага, изъ христіанъ, прислали представителей къ ген. Ушакову, умоляя его занять поскорѣе городъ, такъ какъ турки, отступая, предаютъ все ихъ имущество огню и производятъ истязанія. Сотня казаковъ, немедленно была выслана къ Бабадагу и заняла его 15 числа.
Затѣмъ, 16 числа, оставивъ въ Тульчѣ одинъ баталіонъ и сотню казаковъ, Ушаковъ двинулся къ Исакчѣ, выставивъ въ видѣ авангарда, Кассельскій гусарскій полкъ въ Бабадагъ, и при немъ 2 баталіона пѣхоты, сотню казаковъ и 8 орудій.
Между тѣмъ отрядъ генерала Лидерса, 16 марта, занялъ Мачинъ, въ которомъ было найдено 35 боченковъ пороху и до 300 четвертей ячменя. Отступившія отъ Бабадага и изъ другихъ мѣстъ на нижнемъ Дунаѣ, турецкія войска, сосредоточивались у Карасу, а потомъ отступили къ Базарджику, Шумлѣ и Варнѣ.
На другой день, 17 числа, отрядъ Лидерса усиленный войсками, переправившимися у Браилова, двинулся далѣе двумя колоннами. Лѣвая подъ начальствомъ г.-л.
Гротѳнгѳльма, изъ 9^2 баталіоновъ пѣхоты, 8 эскадр. кавалеріи, 8 сотенъ казаковъ и 32 орудій, направилась изъ Мачина и С. Гречи на Бабадагъ и на 0. Гойдаръ, отъ котораго оставались только одни слѣды. Изъ Ба-бадага колонна двинулась къ Гирсову. Правая колонна, гѳн.-л. Самарина, направилась изъ Мачина на С. Туркай, Печенеги Молдавскіе, Ортакіой, Караджеляръ и Дояны къ Гирсову, занятому еще 14 марта казаками Зурова, переплывшими Дунай на лодкахъ. Правая ко*-лонна была въ составѣ ІЭ1^ баталіоновъ, 4 эскадр., сотни казаковъ и 4 орудій. Обѣ колонны сошлись у Гирсово 20 числа. На пути слѣдованія къ Гирсову, не произошло никакого столкновенія съ непріятелемъ, который поспѣшно бѣжалъ къ Карасу, оставляя на мѣстѣ запасы ячменя и другіе припасы. Вступивъ въ Гирсово 20 числа, Лидерсъ нашёлъ въ крѣпости 4 чугунныя орудія, много пороха и артилерійскихъ припасовъ.
Во время описанныхъ дѣйствій на нижнемъ Дунаѣ, на правомъ флангѣ арміи, ококо Калафата, происходили незначительныя стычки.
11 марта, въ день перехода Дуная, у Враилова, Галаца и ниже Тульчи, Мало-Валахскій отрядъ ген.-л. Липранди, сосредоточился у с. Модловита, выставивъ въ с. Пояны отрядъ изъ двухъ дивизіоновъ Бугскихъ уланъ и четырехъ сотенъ казаковъ № 42 полка.
14 марта, за два часа до разсвѣта, непріятель выслалъ изъ Калафата всю свою кавалерію, противъ Поян-скаго отряда. Начальникъ отряда, гѳн.-м. Гастферъ, выступилъ на встрѣчу непріятелю, и опрокинулъ его. Турки лишились въ этомъ дѣлѣ до 80 чел. убытыми и 14 взятыхъ въ плѣнъ. Сверхъ того, захвачено 24 лошади.
Между тѣмъ, узнавъ о движеніи турецкой кавалеріи къ с. Пояны, ген.-м. Сальковъ, стоявшій съ гусарскимъ, Карла прусскаго,, полкомъ въ с. Голенцы-Каманы, отправилъ оттуда, на рысяхъ, 2г/а сотни казаковъ № 38 полка,
и оставивъ на мѣстѣ 2 эскадрона гусаръ, съ остальнымъ дивизіономъ двинулся вслѣдъ за казаками, которые появились на правомъ флангѣ отступавшихъ уже отъ Поянъ турокъ. Показывая видъ отступленія, казаки отвлекли на себя до ста челов. турокъ, погнавшихся за ними. Но вдругъ, казаки повернули кругомъ, и быстрою атакою уничтожили весь турецкій отрядъ, изъ котораго только 9 челов. спаслось бѣгствомъ, а 12 взято въ плѣнъ. Съ нашей стороны убитъ одинъ казакъ, 5 челов. ранено и 4 челов. пропали безъ вѣсти.
Изъ распроса плѣнныхъ и изъ другихъ источниковъ слѣдовало ожидать, что для ослабленія нашихъ дѣйствій на нижнемъ Дунаѣ, турки готовятся открыть отъ Кала-фата наступленіе и угрожать тылу войскъ, перешедшихъ Дунай. Хотя усиленіе укрѣпленій Калафата продолжалось и до 4000 челов. было занято изготовленіемъ туровъ, которыхъ было уже заготовлено до 15.000, что указывало на готовность къ оборонѣ Калафата, съ его 60 орудіями; тѣмъ не менѣе было извѣстно, что въ Калафатѣ находится, на продовольствіи, до 36.000 челов., и тамъ собрано. много провіантскихъ телѣгъ и зарядныхъ ящиковъ. Эти приготовленія заставляли, дѣйствительно, предполагать наступательныя дѣйствія непріятеля, со стороны Калафата.
Для обнаруженія дѣйствительныхъ намѣреній противника, 19 марта ген.-л. Липранди приблизился къ Калафату со всѣмъ своимъ отрядомъ изъ Модловита. Непріятель выслалъ намъ на встрѣчу всю свою кавалерію. Но, противъ нея, было направлено 10 эскадроновъ гусаръ съ конною артилеріею, которая послѣ нѣсколькихъ выстрѣловъ, картечными гранатами, заставила непріятеля - отступить.
Въ Калафатѣ замѣтна была сильная тревога. Рекогносцировка показала, что непріятель только старался распустить слухъ о наступленіи изъ Калафата, не ду-
мая о наступленіи. Напротивъ того, были получены извѣстія, что еще 20 числа, 6.000 пѣхоты и баши-бу-зуки, перешли въ Виддинъ и оттуда отправились внизъ по правому берегу Дуная, такъ какъ стало уже извѣстнымъ, что войска наши заняли всѣ укрѣпленные пункты на нижнемъ Дунаѣ и теперь угрожали Силистріи. Равнымъ образомъ, 19 и 21 марта турки очистили укрѣпленные ими острова: Богурсекулуй, Бѣлина и Ренія противъ Никополя и Систово, направляя всѣ войска къ Силистріи, къ дѣйствіямъ противъ которой и обратимся, разсмотрѣвъ предварительно дѣйствія за апрѣль мѣсяцъ.
V.
Дѣйствія отряда генерала Лидерса на правомъ берегу Дуная, отъ перехода рѣки до конца апрѣля.—Турки уменьшаютъ свои войска у Калафата и вообще на верхнемъ Дунаѣ.—Мало-Валахскій отрядъ отходитъ къ Краіово.—Положеніе непріятеля въ половинѣ апрѣля.—Движеніе отряда ген.-л. Лидерса къ Силистріи.
Генералъ Лидерсъ, подойдя 20 марта къ Гирсово, занялъ городъ и, пригласивъ жителей, встрѣтившихъ насъ добродушно, приступилъ къ полевымъ работамъ, расположивъ войска слѣдующимъ образомъ: 9 баталіоновъ пѣхоты, 6 эскадроновъ кавалеріи и 24 орудія у Гропа-Чабанъ; 8 баталіон., 24 орудія, три роты саперъ и сотня казаковъ оставлены въ Гирсово.
Авангардъ изъ 13 баталіоновъ, 8 эскадроновъ, 8 сотенъ казаковъ и 32 орудій, подъ начальствомъ ген.-л. Гротенгельма, выдвинутъ къ с. Топалу, по дорогѣ въ Черноводы. Отъ авангарда велѣно высылать разъѣзды къ Черноводамъ, Карасу и далѣе, для наблюденія берега Черного моря.
Въ то же время приступлено было къ устройству моста у Гирсово, нѣсколько ниже того мѣста, гдѣ была переправа въ 1828 году, такъ какъ здѣсь Дунай имѣетъ наименьшую ширину. Гирсовскій мостъ былъ оконченъ не ранѣе 3-го апрѣля, почему и дальнѣйшія дѣйствія
отряда генерала Лидерса на правомъ берегу Дуная ограничивались наблюденіемъ дорогъ, ведущихъ въ Силистріи. Одновременно съ тѣмъ, наведенъ былъ мостъ у Исакчи, причемъ бывшія тамъ береговыя турецкія батареи обращены въ предмостное прикрытіе.
Для занятія Исакчи отправлена 2-я бригада 14-й пѣх. дивизіи изъ авангарда генерала Гротенгельма, а взамѣнъ ея выслана въ авангардъ 2-я бригада 15-й дивизіи.
Появленіе авангарда ген.-л. Гротенгельма на дорогѣ въ Черноводы и приближеніе нашихъ разъѣздовъ къ этому селенію, ясно показывало непріятелю наше намѣреніе подступить къ Силистріи, откуда поэтому и высланы были, къ сторонѣ Черноводы, передовые отряды турецкой кавалеріи. Одинъ изъ нихъ, до 250 челов., разграбивъ 25 марта въ Россеватѣ церковь, зажегъ' селеніе и, забравъ скотъ, отошелъ къ Силистріи. Генералъ Гротенгельмъ выдвинулъ, 29 числа, къ Черноводамъ, три сотни казаковъ № 22 Валуева полка, для занятія бывшаго тамъ моста и прогнанія непріятельскихъ партій, которыя могутъ появиться со стороны Силистріи.
Съ тою же цѣлью 2х/2 сотни № 9 казачьяго Фомина полка, были выдвинуты къ Карасу, а для связи этихъ обоихъ отрядовъ, 2 дивизіона уланъ и ,4 конныхъ орудія, съ х/2 сотней казаковъ, подъ начальствомъ ген.-м. Столпакова, расположены въ с. Болтарешти. Мосты въ Черноводахъ и Карасу, оставленные турками въ совершенной исправности, тщательно были оберегаемы нашими войсками, а бывшія въ обоихъ этихъ мѣстечкахъ турецкія батареи срыты при помощи жителей. Высланы были также разъѣзды къ Кюстенджи, для наблюденія береговъ Черного моря.
29 числа партія казаковъ замѣтила у Кюстенджи одинъ французскій и одинъ англійскій пароходы, забиравшіе въ городѣ оставшіеся продукты, для перевозки
ихъ въ Варну. На берегу, въ прикрытіе пароходовъ, выставлено было до 60 челов., причалившихъ на лодкахъ. Прикрытіе это встрѣтило казаковъ выстрѣлами, казаки бросились въ атаку, но непріятель съ чрезвычайною быстротою успѣлъ сѣсть на лодки и пристать къ пароходамъ, выстрѣлами изъ которыхъ произведенъ былъ пожаръ въ городѣ.
Между тѣмъ, изъ Силистріи высылались по дорогѣ къ Черноводамъ все болѣе и болѣе значительныя конныя партіи, которыя встрѣчались съ нашими разъѣздами, высылаемыми изъ Черноводъ. Происходили столкновенія, не имѣвшія значенія. Но 2-го апрѣля, въ 4 часа пополудни, къ Черноводамъ направилась сильная партія турецкой кавалеріи. Командиръ № 22 казачьяго полка, подполковникъ Валуевъ, оставивъ одну сотню для прикрытія моста въ Черноводахъ, другую сотню отправилъ на встрѣчу непріятеля, приказавъ ей отступать при его приближеніи, а третью сотню направилъ въ обходъ съ тѣмъ, чтобы ударить непріятелю въ тылъ въ то время, когда онъ будетъ преслѣдовать отступающихъ. Въ 18 верстахъ впереди Черноводъ произошла встрѣча. Турки, пользуясь своимъ численнымъ превосходствомъ, атаковали казачью сотню, которая, согласно приказанію, начала быстро отступать. Непріятель преслѣдовалъ ее. Но неожиданно атакованный во флангъ и въ тылъ казаками, направленными въ обходъ, былъ совершенно разбитъ и, оставивъ до 40 челов. на мѣстѣ убитыми и 17 взятыми въ плѣнъ, бѣжалъ къ Силистріи; при чемъ казаки отбили у турокъ еще 2 значка, 25 лошадей и много оружія. У насъ-же убитъ 1 и ранено 3 человѣка.
Приближеніе отряда ген. Лидерса къ Силистріи, правымъ берегомъ Дуная, и направленіе къ ней значительныхъ войскъ, бывшихъ въ Бухарестѣ, Журжѣ и другихъ пунктахъ на лѣвомъ берегу этой рѣки, вызвали
у союзниковъ Турціи мысль угрожать намъ дессантомъ на берегахъ Черного моря, съ цѣлью отвлечь часть нашихъ войскъ отъ Силистріи. Дѣйствительно, разъѣзды наши обнаружили, 10-го апрѣля, у Кюстенджи, присутствіе трехъ турецкихъ пароходовъ и за ними шесть транспортныхъ судовъ съ значительнымъ числомъ лодокъ. Еще ранѣе, 5 апрѣля, у Бальчика замѣчено было 14 французскихъ и столько-же англійскихъ судовъ; а мимо Мангаліи, 7-го числа, прошла цѣлая союзная эскадра изъ ВО судовъ, между которыми было шесть трехъ-дечныхъ кораблей. Эскадра эта направлялась къ Одессѣ, въ трехъ верстахъ отъ которой и стала на якорѣ, 9-го апрѣля.
Съ другой стороны, получались извѣстія, что турки большими массами выходятъ изъ Калафата и что до 8.000 челов. направилось оттуда внизъ по правому берегу Дуная къ Рахову, а дальнѣйшее ихъ движеніе сохраняется въ тайнѣ, которая, будто-бы, состоитъ въ томъ, что калафатскія войска слѣдуютъ къ Шумлѣ. Но вѣроятнѣе было предполагать, что онѣ направляются къ Силистріи.
Чтобы выяснить положеніе непріятеля при Кала-фатѣ, генералъ Липранди произвелъ, 5 апрѣля, общую рекогносцировку, при чемъ обнаружилось, что въ Кала-фатѣ осталось не болѣе 10.000 челов. До 3.000 было расположено на правомъ берегу Дуная выше Калафата, гдѣ турки ожидали нашей переправы. Въ Виддинѣ находилось не болѣе 2.000 челов., въ Ломъ-Паланкѣ также до 2.000 чел., въ Раховѣ 2.500 и въ Никополѣ 1.800 челов.
При такомъ разбросанномъ расположеніи непріятельскихъ силъ на Верхнемъ Дунаѣ, ожидать наступленія съ этой стороны было нельзя.
Поэтому кн. Паскевичъ, принявшій, 5 апрѣля, глав-і ное начальство надъ войсками 3, 4 и 5 корпусовъ,
приказалъ отряду ген. Липранди, отойти отъ Калафата къ Краіову, куда онъ и прибылъ 13 апрѣля.
Изъ состава же этого отряда весь Екатеринбургскій полкъ и 6 орудій отозваны въ Бухарестъ, а Тобольскій полкъ, при 6 орудіяхъ, выдвинутъ въ Турно. Бригада-же 12 пѣх. дивизіи расположилась въ с. Балашѣ, на р. Ольтецъ.
Такимъ образомъ, Мало-Валахскій отрядъ сблизился съ главною арміею, сосредоточившею свои дѣйствія противъ Силистріи.
Въ среднихъ числахъ апрѣля, по показанію лазутчиковъ, въ 'Силистріи стояло лагеремъ, между стѣнами крѣпости и фортами, до 20.000 челов., въ томъ числѣ 10.000 регулярной пѣхоты; крѣпость обнесена 9 фортами, изъ которыхъ два вооружены 24 орудіями, а на остальныхъ имѣется отъ 2 до 4 орудій. Продовольственныхъ припасовъ въ крѣпости собрано, будто-бы, на цѣлый годъ. Ячменя, сѣна и соломы также имѣется въ запасѣ въ достаточномъ количествѣ.
Нужно имѣть въ виду, что лазутчики, доставлявшіе намъ свѣдѣнія о непріятелѣ, нерѣдко служили и туркамъ, и потому, согласно поручаемымъ отъ нихъ внушеніямъ, всегда преувеличивали силы противника. Такъ и въ настоящемъ случаѣ, гарнизонъ Силистріи былъ почти вдвое слабѣе локазанного.
Омеръ-паша въ это время находился въ Шумлѣ съ 40.000 арміею, но двигаться оттуда не предполагалъ никуда. Въ Базарджикѣ, къ бывшимъ тамъ войскамъ, прибыло 2.000 регулярной пѣхоты; въ Варнѣ находилось до 3.000 челов. турокъ и ожидалось прибытіе туда союзныхъ войскъ. Небольшіе кавалерійскіе отряды турокъ показывались около Карасу.
Въ такомъ положеніи находился непріятель, когда кн. Паскевичъ, принявъ главное начальство надъ всею Дунайскою арміею, получилъ Высочайшее повелѣніе раз
вить дѣйствія за Дунаемъ. Предстояло овладѣть Си-листріей. Для этого отряду генерала Лидерса велѣно было двинуться вверхъ по правому берегу Дуная къ Силистріи, чтобы, подъ прикрытіемъ этого отряда, навести ниже крѣпости мостъ, для перехода остальныхъ войскъ, назначенныхъ, для осады крѣпости.
18 апрѣля отрядъ г.-л. Лидерса выступилъ къ Черноводамъ, куда и прибылъ 19 числа, имѣя авангардъ въ Россеватѣ. Для прикрытія гирсовскаго моста оставлено было 3 баталіона пѣхоты, дивизіонъ уланъ, 3 сотни казаковъ № 34 полка и пѣшая батарея. 2% сотни казаковъ выставлено въ с. Мальчево, въ видѣ наблюдательно™ отряда со стороны Карасу, а 4 баталіона пѣхоты, 4 эскадрона кавалеріи, 2% сотни казаковъ и 12 легкихъ орудій, подъ начальствомъ г.-л. Энгельгарда, выдвинуты къ Девче (Дѣвицкіой), для прикрытія тыла отряда и наблюденія со стороны Кюстенджи. Изъ этого отряда высланы партіи казаковъ, занявшихъ посты: въ Кюстенджи 20 челов., 1 сотня въ Карасу и Г/8 сотни въ Карамуратѣ.
Всѣ партіи и разъѣзды турецкой кавалеріи, появлявшіеся между Карасу и берегомъ Чернаго моря, отступили къ Базарджику и частью, кружнымъ путемъ, къ Силистріи.
Обезпечивъ, такимъ образомъ, свой тылъ и лѣвый флангъ, генералъ Лидерсъ продолжалъ движеніе къ Силистріи не смотря на то, что было подучено извѣстіе изъ Шумлы, что собранная тамъ армія Омера-паши, до 40.000 челов., ожидаетъ прибытія туда англо-французскихъ войскъ, чтобы произвести, послѣ 23 апрѣля, общее наступленіе къ Силистріи и, вмѣстѣ съ ея гарнизономъ, атаковать собранныя подъ этою крѣпостью наши войска.
По другимъ свѣдѣніямъ, въ Шумлѣ было до 50.000 войскъ, въ томъ числѣ 30 т. регулярной пѣхоты и 7 т.
кавалеріи, съ 12 т. баши-бузуковъ, и что Омеръ-паша, считая отрядъ ген. Лидерса яе болѣе 5.000, намѣревается атаковать его у Черноводы, направивъ туда-же и 10.000 турецкихъ войскъ, собранныхъ у Базарджика. Какъ-бы въ подтвержденіе намѣренія непріятеля ата?-ковать отрядъ генерала Лидерса у Черноводъ, изъ Базарджика выступили двѣ партіи баши-бузуковъ, каждая силою до 5.000 чел., въ направленіи къ Карасу, и 25 апрѣля баши-бузуки, въ числѣ 1.000 челов., атаковали у Карасу нашъ разъѣздъ, но видя подходящія къ нему подкрѣпленія, отступили за Махмутъ-Койсу.
22 апрѣля, двѣ сотни казаковъ, при генеральнаго штаба штабсъ-капитанѣ Казариновѣ, высланныя изъ Россеваты по силистрійской дорогѣ, открыли до 700 чел. турецкой конницы, расположенной у Кузгуна въ лѣсу, за болотистою лощиною. Казаки двинулись съ фронта на Бейликъ и во флангъ къ Кузгуну. Послѣ слабого сопротивленія, непріятель отступилъ и по дорогѣ началъ грабить Бейликъ. Казаки двинулись туда-же и, прогнавъ турокъ, ’ возвратились къ Россеватѣ.
Затѣмъ отрядъ Лидерса выступилъ изъ Черноводъ къ Россеватѣ и 4 мая подступилъ къ Силистріи.
Началась осада Силистріи, противъ которой на лѣвомъ берегу Дуная, еще съ 14 марта по 1 апрѣля, г.-л. Хрулевымъ было построено 14 батарей, соединенныхъ общею траншеею, въ три версты длиною. Но прежде описанія осады этой крѣпости, необходимо сказать еще о дѣйствіяхъ на лѣвомъ и правомъ флангахъ арміи.
VI.
Мѣры, принятыя для обороны Одессы, и бомбардированіе ея 10 апрѣля 1854 года.— Дѣла на среднемъ Дунаѣ въ апрѣлѣ мѣсяцѣ.—Дѣло у Турно 16 апрѣля.—Дѣйствія въ Малой Валахіи въ апрѣлѣ.—• Дѣло у Радована.
Мы видѣли, что для отвлеченія нашихъ силъ отъ Силистріи, англо-французская эскадра бросила, 9 апрѣля,
якорь противъ Одессы, угрожая этому городу бомбардированіемъ, и, вмѣстѣ съ тѣмъ, готовился дессантъ союзныхъ войскъ у Варны.
Для обороны Одессы приняты были соотвѣтствующія мѣры, хотя защищать этотъ торговый городъ, не имѣющій никакихъ укрѣпленій, противъ сильной непріятельской флотиліи—было весьма затруднительно.
Небольшія партіи наблюдательныхъ постовъ на нижнемъ Дунаѣ, разставленныя на разстояніи 150 верстъ одна отъ другой, не могли препятствовать враждебнымъ намъ некрасовцамъ сообщать непріятелю всѣ свѣдѣнія, касающіяся численности и расположенія нашихъ войскъ. Скрывая въ камышахъ небольшіе челноки, некрасовцы вытаскивали ихъ на берегъ ночью, переплывали Дунай и давали непріятелю знать обо всемъ, что у насъ происходитъ.
Оборона нижняго Дуная и всего пространства отъ берега Чернаго моря до р. Прутъ возлагалась на части войскъ 5-го пѣх. корпуса, и была ввѣрена ген.-ад. Остенъ-Сакену. Для перехода-же на правый берегъ Дуная, изъ состава 5-го пѣх. корпуса былъ выдѣленъ особый отрядъ ген.-лейт. Ушакова, дѣйствія котораго будутъ разсмотрѣны въ своемъ мѣстѣ.
Съ переходомъ войскъ главной арміи на правый берегъ Дуная, оборона его низовьевъ ограничилась наблюденіемъ пространства отъ Сулина до Измаила и отъ Измаила до Рени, причемъ наблюдательные посты были ген. Сакеномъ расположены: въ Рени 2 роты, Карталѣ 1 рота, Сатуново 2 роты, у церкви св. Ферапонта 1 рота, въ Измаилѣ 7 баталіоновъ и 2 дивизіона арти-леріи, а также гусарскій принца Гессенъ-Кассельскаго полкъ, которые и составляли общій резервъ; въ Киліи 2 баталіона и 8 роты, въ Валково (Волчекъ) 2 роты и въ Сулинѣ 1 рота. Въ Бѣлградѣ (Табакъ) гусарскій гр. Радецкаго полкъ, въ видѣ резерва лѣвого фланга.
На кордонахъ отъ Сулина до Рени—Донской № 1 полкъ. Всѣ эти войска, за исключеніемъ находившихся въ Измаилѣ и Киліи, были подчинены ген.-м. Штебе. Штабъ корпуса находился въ Измаилѣ.
Но въ мартѣ мѣсяцѣ, въ ожиданіи дессанта союзниковъ на берега Чернаго моря, ген. Остенъ-Сакену велѣно было прибыть въ Одессу изъ Измаила и озаботиться защитою города на случай непріятельской высадки въ этомъ пунктѣ.
Предоставляя ген. Сакену подробности общихъ для этой цѣли распоряженій, кн. Паскевичъ сдѣлалъ ему слѣдующія указанія: 1) Всѣ крѣпостныя орудія приспособить для дѣйствія по непріятельской флотиліи калеными ядрами и гранатами и расположить ихъ въ удобнѣйшихъ мѣстахъ. 2) Полевыя орудія расположить на берегу и прикрыть земляными укрѣпленіями, съ ложементами для пѣхотныхъ прикрытій. 3) Бригаду кавалеріи изъ Ананьева перевести въ Одессу. 4) Уланскую резервную дивизію изъ мѣста ея расположенія на лѣвомъ берегу р. Буга перевесть къ Вознесенску, выславъ отъ нея два полка съ конной артилеріей на правый берегъ Буга, для приближенія ихъ къ Одессѣ.
Если непріятель станетъ высаживаться на извѣстномъ разстояніи отъ Одессы, для чего, потребуется дня три или четыре, то, оставивъ въ Одессѣ четвертую часть всѣхъ войскъ, съ остальными двинуться къ мѣсту высадки, всячески стараясь ей препятствовать. Когда непріятель отдѣлится отъ берега и начнетъ наступленіе, то стараться атаковать его во флангъ кавалеріею и, отступая шагъ за шагомъ, защищаться въ городѣ. Если же окажется необходимымъ оставить и городъ, то отступать на дивизію резервной кавалеріи по дорогѣ въ Вознесенскъ, которая, находясь въ 100 верстахъ отъ Одессы, должна въ четыре перехода прибыть къ этому городу, какъ только ей дано будетъ знать о гото
вящейся у Одессы высадкѣ и поддержать одесскій отрядъ *).
Независимо отъ того, 16-я пѣхотная дивизія и № 43 казачій полкъ, направлены изъ Екатеринослава на Воз-несенскъ и далѣе по бендерской дорогѣ до Жеребкова, откуда, смотря по обстоятельствамъ, ихъ можно было направить къ Бендерамъ или къ Одессѣ.
Таковы были общія распоряженія кн. Паскевича по оборонѣ Одессы, на случай сильного непріятельскаго дессанта.
Въ частности, онъ указывалъ на то, что ежели обстоятельства заставятъ насъ оставить Одессу, то, отступая шагъ за шагомъ, стараться выиграть время, задерживая движеніе противника кавалеріею, высылаемою ему во флангъ и въ тылъ, пользуясь тѣмъ, что у союзниковъ не было кавалеріи. Пѣхота отступаетъ ночью, а кавалерія, прикрывая ея отступленіе, должна задерживать противника, постоянно тревожить и тѣмъ изнурять его, подобно тому, какъ это дѣлалось въ 1812 году. По соединеніи съ уланскою резервною дивизіею, продолжать отступленіе на Вознесенскъ до соединенія съ 16 пѣхотною дивизіею. Къ этому времени непріятель будетъ уже сильно утомленъ и разстроенъ и тогда образъ дѣйствій противъ него укажутъ обстоятельства **).
Если-бы непріятель, сдѣлавъ высадку при устьѣ Днѣстра, двинулся къ Бендерамъ или Леово, чтобы угрожать тылу нашей арміи, то для задержанія его кн. Горчакову приказано было держать одну дивизію въ Кагулѣ, откуда ее можно было направить къ Бендерамъ, Леово или къ Измаилу, если-бы непріятель высадился въ устьѣ Дуная. На этотъ случай входъ въ
*) В.-Уч. арх., № 3.354, стр. 89.
**) Кн. Паскевичъ ген. Сакену, отъ 7 марта 1854 г., Петербургъ.
Сулинское гирло былъ загражденъ цѣпною бонною, а на берегу рукава насыпана сильная батарея на 13 орудій-На о. Четалѣ и на берегу Килійскаго гирла также возведены сильныя батареи.
Сообразно съ этими указаніями, генералъ Остенъ-Сакенъ принялъ слѣдующія мѣры для обороны города, на случай высадки противника.
Прежде всего, изъ Одессы была вывезена большая часть хлѣбныхъ запасовъ, чтобы они не могли достаться непріятелю, такъ какъ на защиту Одессы,, какъ простого торгового, ничѣмъ не укрѣпленного города, много поло-гаться было нельзя.
Что касается до береговой обороны Одессы противъ дессанта, то для этого на морскомъ берегу, на которомъ расположенъ городъ, устроено было шесть небольшихъ батарей. Прислуга при орудіяхъ, большею частью, была взята изъ пѣхотныхъ полковъ и потому мало была пріучена къ “дѣлу.
Самыя войска, находившіяся въ Одессѣ для ея обороны, принадлежали къ составу не дѣйствующихъ войскъ, а къ резервнымъ и запаснымъ частямъ ихъ. Такихъ баталіоновъ было 16, двѣ конно-легкія батареи, 2 резервныя батарейныя и 2 резервныя легкія батареи, съ одной сводной батареей. Изъ кавалеріи имѣлось два уланскіе эрцъ-герц. Карла Фердинанда и гр. Никитина полка, при 2 сотняхъ казаковъ, и жандармская кбманда-
Утромъ 9 апрѣля, вблизи Одессы, замѣчена была сильная союзная флотилія, изъ 6 трехъ-дечныхъ кораблей, пароходовъ-фрегатовъ и двухъ-дечныхъ кораблей, всего 31 судно, на которыхъ было помѣщено 1.900 пушекъ.
Противъ этой страшной артилерійской силы мы могли выставить всего 48 полевыхъ орудій съ прислугою, состоявшею почти только изъ новичковъ.
Еще 7із апрѣля къ Одессѣ подошелъ англійскій во-
^нный пароходъ „Фюріусъ" (Ригу), который, не подымая флага, прямо подходилъ къ берегу и дѣлалъ промѣры рейда. Замѣтивъ это, по пароходу было сдѣлано нѣсколько холостыхъ выстрѣловъ, съ цѣлью предупредить его, чтобы онъ не приближался болѣе къ берегу. Тогда пароходъ остановился внѣ нашихъ выстрѣловъ и выслалъ къ берегу шлюпку, подъ парламентерскимъ флагомъ, съ цѣлью будто-бы узнать, оставилъ-ли англійскій консулъ Одессу? Узнавъ, что консулъ уже Выѣхалъ изъ города, шлюпка направилась къ пароходу и была уже почти у его борта, когда пароходъ вдругъ выдвинулся впередъ, съ видимою цѣлью дѣлать промѣры и разсмотрѣть расположеніе нашихъ батарей, въ то время еще строющихся. Тогда съ нашихъ батарей пущено было нѣсколько ядеръ, изъ которыхъ одно попало въ корпусъ парохода, и послѣдній долженъ былъ отступить.
Англичане изъ этого простого случая не преминули сдѣлать вопросъ объ оскорбленіипарламентерскагофлага, выставляя на видъ, что мы, будто-бы, стрѣляли по шлюпкѣ, на которой были парламентеры, и что при этомъ одинъ выстрѣлъ попалъ въ пароходъ Фюріусъ.
Хотя выстрѣлъ по пароходу былъ сдѣланъ уже тогда, когда шлюпка съ парламентерами была внѣ сферы нашего огня, и потому мы не могли стрѣлять по шлюпкѣ, но англичанамъ нуженъ былъ предлогъ раззо-рить нашъ беззащитный торговый городъ и они не задумались извратить дѣло, вопреки доводамъ простого здраваго смысла. -
Съ этою цѣлью, къ Одессѣ и подошла сильная союзная эскадра, отъ которой, въ 2 часа пополудни 9-го апрѣля, прибылъ къ' генералу Сакену парламентеръ отъ союзныхъ адмираловъ, съ письмомъ дерзкого содержанія и предъявленіемъ требованія выдать всѣ англійскія, французскія и русскія суда, находящіяся въ Одессѣ, угрожая, въ случаѣ отказа или недоставленія въ тотъ
же день положительнаго отвѣта, приступить къ бомбардированію города *).
Само собою разумѣется, что требованіе это было отвергнуто съ тѣмъ презрѣніемъ, какого оно заслуживало. Предстояло ожидать бомбардированія, почему еще ночью на 10 число, жители оставили приморскую часть города и выбрались изъ нея въ предмѣстье Молдаванку.
Часть города Одессы, обращенная къ морю, расположена на ровной возвышенности, спускающейся легкими скатами къ побережью **). Съ этой стороны врѣзываются въ море двѣ узкія косы, изъ которыхъ одна носитъ названіе карантинною, а другая — практическаго мола.
Каждая изъ этихъ косъ ограждена отъ с.-восточныхъ вѣтровъ искусственными дамбами, образующими, вмѣстѣ съ косами, гавани, въ которыхъ помѣщались для стоянки торговыя суда, приходящія въ Одессу.
У карантинной гавани располагались преимущественно иностранныя суда, а у практической — каботажныя.
Обѣ названныя гавани и находящаяся между ними часть морского берега, представляли наиболѣе удобное мѣсто какъ для высадки, такъ и для раззоренія съ моря лучшей части города. Поэтому и оборона Одессы была приспособлена къ этимъ соображеніямъ и состояла въ насыпкѣ шести береговыхъ батарей, расположенныхъ слѣдующимъ образомъ:
На правомъ флангѣ батарея № 1 (6 двухпудовыхъ мортиръ и 2 пудовыхъ единорога), подпоручика Винокурова, и № 2 (6 двадцати четырехъ фунтовыхъ пушекъ).
Въ центрѣ, на выдающемся концѣ карантинного
*) Приложеніе М 1.
**) Планъ № 2.

$ммъ	Одыыл, 10 Ап^. 1354 ѵ.
мола, батарея № 3, самая большая изъ всѣхъ (16 двадцати четырехъ фунтовыхъ пушекъ).
Затѣмъ, на лѣвомъ флангѣ, береговыя батареи № 4 (8 пудовыхъ единороговъ) и № 5 (шесть двадцати четырехъ фунтовыхъ пушекъ). Наконецъ, на крайнемъ лѣвомъ флангѣ, у оконечности практическаго мола, батарея № 6 прапорщика Щеголева, всего на четыре 24 фунтов. пушки.
Нельзя не замѣтить, что вооруженіе этой батареи, на которую почти исключительно было обращено дѣйствіе всего непріятельскаго флота,—не соотвѣтствовало важности значенія этой батареи, какъ наиболѣе вы^ви-нутого въ море нашего форта.
Имѣя въ виду, что у непріятеля имѣлись на судахъ орудія 68 и 98 фунтовыя, а у насъ только 24 фунтовыя, которыя бьютъ не далѣе 700 саженъ, слѣдовало придать батареѣ № 6 такую-же силу, какъ и батареѣ № 3, усиливъ ее на счетъ батарей № 4 и № 5, такъ какъ послѣднія, находясь на берегу, на значительномъ разстояніи позади батарей №№ 3 и 6, не могли наносить непріятелю никакого вреда, подвергаясь сами. дѣйствію его дальнобойныхъ орудій.
Если бы батарея № 6 была такой-же силы, какъ и № 3, то обѣ эти батареи могли бы наносить сильнѣйшій вредъ непріятельскому дессанту, дѣйствуя по немъ съ обоихъ фланговъ, въ случаѣ если бы непріятель рѣшился сдѣлать дессантъ въ пространствѣ между обѣими названными батареями, что устраняло самую возможность дессанта въ наиболѣе удобномъ для того мѣстѣ. Часть берега, лѣвѣе батареи № 6, около предмѣстья Пересыпи, при нормальномъ уровнѣ воды, не годится для дессанта, вслѣдствіе мелководья. Поэтому-то и слѣдовало усилить батарею № 6, а не дѣлать ее слабѣе всѣхъ остальныхъ.
Въ страстную субботу, 10 апрѣля, въ половинѣ 7 часа утра, когда народъ собрался въ церквахъ къ за
утрени, раздался съ непріятельской флотиліи первый пушечный выстрѣлъ.
8 англо-французскихъ пароходовъ (А.А.) стали полукругомъ въ пространствѣ между батареями №№ 3 и 6, саженяхъ въ 700 отъ нихъ, а одинъ пароходъ двинулся противъ батареи № 1.
Поражаемый съ батарей №№ 1, 2 и 3, пароходъ этотъ вскорѣ взялъ направленіе лѣвѣе и сталъ противъ правого фланга батареи № 1 съ тѣмъ, чтобы поражать •ее въ правый флангъ.
Но подпоручикъ Винокуровъ, повернувъ орудія на платформахъ, обратилъ ихъ противъ непріятельскаго парохода и встрѣтилъ его фронтальнымъ огнемъ, послѣ чего пароходъ этотъ присоединился къ остальнымъ (А.А.), сосредоточившимъ свой огонь противъ батареи № 3.
Къ 12 часамъ дня, выстрѣлами изъ батареи № 3, были отбиты кормы у двухъ непріятельскихъ пароходовъ, и они вышли изъ линіи.
1 Непріятель стрѣлялъ не только противъ нашей батареи, но старался, главнымъ образомъ, направить свой огонь на суда, стоявшія въ гаваняхъ, бросая для этого - зажигательные снаряды и книпеля, чтобы ломать снасти.
Больше всѣхъ пострадали отъ этой стрѣльбы иностранныя суда, стоявшія въ карантинномъ молѣ.
Вѣроятно, узнавъ, наконецъ, что своими выстрѣлами онъ наноситъ вредъ не русскимъ, а иностраннымъ судамъ, непріятель перемѣнилъ позицію и сталъ въ В.В. для обстрѣливанія батареи № 6.
Такимъ образомъ, начиная съ 11 часовъ утра до половины первого часа, весь огонь непріятельскихъ орудій сосредоточился противъ батареи № 6 Щеголева, который геройски выдерживалъ этотъ неравный бой и даже заставилъ французскій пароходъ „Вобанъ“ удалиться за линію. Чтобы вовсе не подвергаться огню съ этой
до 7 часовъ вечера, и затѣмъ присоединились къ своей флотиліи.
Бомбардированіе Одессы отразилось, преимущественно, на бѣднѣйшей ея части. Непріятель далеко не произвелъ такого разрушенія, на которое разсчитывалъ. Выстрѣлы его, дурно направленные, по случаю поднявшагося морского волненія, наносили малый вредъ еще потому, что бомбы были такъ плохо приготовлены, что большею частью не разрывались. Начинавшіеся же пожары быстро тушились, благодаря заблаговременно принятымъ мѣрамъ и сохраненію въ городѣ полного порядка. Войска-же были укрыты отъ выстрѣловъ.
Во весь этотъ день, на батареяхъ и въ городѣ было убито всего 4 челов., ранено 45 и контужено 12 нижнихъ чиновъ. Изъ жителей убито 3 и ранено 8 челов.
14 апрѣля союзный флотъ снялся съ якоря и ушелъ въ море, по направленію къ Севастополю.
Спустя нѣсколько дней послѣ бомбардированія Одессы, на среднемъ Дунаѣ, у Никополя, до 800 челов. турокъ переправились, въ ІСР/з часовъ утра 16 апрѣля, на нашъ берегъ рѣки, и засѣли за валомъ старого укрѣпленія. Батарея наша, находившаяся противъ устья рѣки Осьмы, открыла огонь по непріятельскимъ судамъ, а 4 конныя орудія, высланныя ген.-м. Баумгартеномъ изъ Турно, прискакавъ на позицію, начали дѣйствовать по дессанту. Вывшіе въ прикрытіи артилеріи, дивизіонъ уланъ Нас-саусскаго полка и три сотни казачьяго № 37 полка, чтобы не дать непріятелю времени укрѣпиться въ шанцахъ до прибытія изъ Турно нашей пѣхоты, бросились на шанцы непріятеля и втоптали его въ Дунай. Но въ это время, изъ Никополя былъ сдѣланъ новый дессантъ, силою до 1.000 челов. Казаки и уланы отступили. Вскорѣ прибылъ изъ Турно ген.-м. Баумгартенъ, съ баталіономъ Тобольскаго полка, который поставленъ былъ въ лѣсу, на правомъ флангѣ; а четыре орудія стали на
шоссе, ведущемъ въ Турно. Другія четыре орудія расположились влѣво отъ шоссе, для дѣйствія по непріятельскимъ судамъ и шанцамъ. Выждавъ дѣйствіе арти-лерійскаго огня, ген.-м. Баумгартенъ выслалъ для атаки непріятельскихъ шанцевъ двѣ роты 4-го баталіона Тобольскаго полка, которыя, имѣя въ резервѣ 3 баталіонъ, и предводимыя командиромъ полка, полковникомъ Дур-ницкимъ-Лишинымъ, бросились на непріятельскіе окопы и овладѣли ими.
Но въ это самое время, къ лѣвому берегу Дуная, причалило еще три новыхъ большихъ судна, наполненныхъ турками. Дѣйствіемъ нашихъ орудій одно изъ нихъ было потоплено, другое получило сильныя поврежденія и спѣшило отойти назадъ; а люди, бывшіе на третьемъ суднѣ, бросили оружіе и просили пощады. Тогда рядовой Сидоръ Рѳвлюкъ раздѣлся, доплылъ до непріятельскаго судна, прикрѣпилъ къ нему веревку, и, возвратясь на берегъ, притянулъ судно къ берегу. На суднѣ оказалось до 50 чел. убитыхъ; 30 челов. взято въ плѣнъ; взято также два патронныхъ ящика и много ружей.
По показанію плѣнныхъ, въ этомъ дѣлѣ участвовало до 3.000 турокъ, изъ которыхъ убито и ранено до 800 челов. и 123 взято въ плѣнъ. У насъ убито 18 и ранено 50 челов.
По окончаніи дѣла, въ ночь на 17 число, были срыты остатки турецкихъ укрѣпленій, оставшихся на мѣстѣ высадки.
На верхнемъ Дунаѣ, въ Малой Валахіи, отрядъ г.-л. Липранди продолжалъ стоятъ въ Краіово. Турки, вслѣдъ за отступленіемъ отряда ген. Липранди отъ Калафата, видвинули изъ него значительный отрядъ къ Выйлешти.
Такъ какъ въ апрѣлѣ мѣсяцѣ, Отношенія наши къ Австріи заставляли опасаться вступленія австрійскихъ войскъ въ княжества, то изъ отряда г.-л. Липранди 9*
1-я бригада 12 пѣх. дивизіи была переведена въ Текучъ, а Бугскій уланскій полкъ отправленъ въ с. До-решти, для наблюденія границъ Австріи.
Узнавъ объ отдѣленіи этихъ войскъ изъ Краіово, отрядъ турецкой конницы, изъ Быйлешти, двинулся къ Радовану и началъ тѣснить передовые посты казаковъ.
Для поддержанія отступающихъ и разъясненія силъ и намѣреній противника, были высланы, по дорогѣ къ Радовану, пять сотенъ казаковъ №№ 38 и 42 полковъ. Не доходя трехъ верстъ до Радована, казаки сбили съ позиціи баши-бузуковъ и преслѣдовали ихъ до самого селенія, впереди котораго стояли на позиціи 7 эскадроновъ турецкой регулярной кавалеріи. Полковникъ Желто-ножкинъ, отведя часть отряда назадъ, поставилъ другую въ засадѣ за лѣсомъ. Турки, пользуясь своимъ численнымъ превосходствомъ, преслѣдовали отступающихъ; но, атакованные въ тылъ изъ засады, обратились въ бѣгство къ Радовану. Здѣсь стояли уже готовыми къ бою цѣлый полкъ регулярной турецкой конницы и 300 башибузуковъ, и потому казаки отступили, понеся потерю всего изъ 23 челов. убитыми и ранеными.
Потеря - же непріятеля была несравненно значительнѣе.
Результатомъ этой рекогносцировки выяснилось, что -главныя силы непріятеля, въ числѣ до 15.000 челов., стоятъ въ Быйлешти, имѣя авангардъ въ Радованѣ и Фонтынелилѣ.
Въ виду слабости отряда ген.-л. Липранди, ему приказано было отойти на лѣвый берегъ Ольты и прибыть 3 мая въ Слатинъ. Одинъ-же полкъ 12-ой пѣх. дивизіи, при одной батареѣ и съ двумя сотнями казаковъ, направленъ въ Руса-де-Веде, для связи съ турновскимъ отрядомъ г.-м. Баумгартена. Такое положеніе Мало-Валах-скаго отряда вѣрнѣе обезпечивало его отступленіе, на
случай разрыва съ Австріей, и приближало его къ Бухаресту и Силистріи.
VII.
Осада Силистріи.
Рекогносцировка крѣпости 8 и 9 мая.*—Вылазка непріятеля 13 мая,—Дѣло въ ночь на 17 мая.—Большая рекогносцировка 28 мая.—Отъѣздъ кн. Паскевича изъ арміи.— Заготовка припасовъ на коммерческомъ правѣ въ 1854 году.—Хлѣбопекарни, устроенныя въ княжествахъ.—Заготовка сѣна.—Сформированіе подвижного полевого обоза, для возки фуража.
Еще въ половинѣ сентября 1853 г. въ виду предполагаемое развитія военныхъ дѣйствій на правомъ берегу Дуная и возможности осады Силистріи, генералъ-адъютанту Шильдеру предложено было составить соображенія, на случай осады турецкихъ крѣпостей.
Генералъ Шильдеръ производилъ въ Кіевѣ опыты предлагаемого имъ способа ускоренной осады крѣпостей. Способъ этотъ состоялъ въ томъ, чтобы для веденія траншей, вмѣсто обыкновенного способа—сверлить особые колодцы, взрывать ихъ минами, а образовавшуюся воронку короновать турами и продолжать выходъ изъ воронки саппами. Способъ этотъ ген. Шильдеръ называлъ трубными взрывами, съ обыкновенной двойной сапной *).
Въ рапортѣ же своемъ къ кн. Горчакову, въ апрѣлѣ 1854 года, ген. Шильдеръ называетъ предлагаемый имъ способъ ускоренной безнаказной саппой, съ помощію которой онъ разсчитываетъ овладѣть всякой крѣпостью—* „въ 14 дней, считая со дня открытія траншей до занятія главного вала*.
Основываясь на этомъ, когда вопросъ объ осадѣ Силистріи былъ окончательно рѣшенъ и корпусъ ген. Ли-
*) Письмо г. Шильдера отъ 14 сент. 1853 г. къ кн. Горчакову В.-уч. арх. № 3357.
дерса долженъ былъ двинуться для этого изъ Гирсово, правымъ берегомъ Дуная къ Силистріи, генералъ Шиль-деръ указывалъ на то, что—„скорѣйшее выступленіе корпуса ген.-л. Лидерса есть большой важности предметъ, въ отношеніи вліянія, которое это можетъ имѣть на всю кампанію".
Упоминая о томъ, что самая высокая вода въ Дунаѣ бываетъ въ. концѣ мая, ген. Шильдеръ просилъ двинуть корпусъ Лидерса къ Силистріи съ такимъ разсчетомъ времени, чтобы—„возможно было покончить дѣло съ Си-листріей къ 20—25 числу мая".
—„Могу увѣритъ Васъ, и время это оправдаетъ, писалъ ген. Шильдеръ кн. Горчакову, въ томъ же рапортѣ, въ апрѣлѣ 1854 г., изъ Калараша, что гарнизонъ сили-стрійскій, составленный большею частью изъ жителей, неохотно будетъ защищаться: тому доказательствомъ служить можетъ бывшее возмущеніе, при которомъ пашѣ камнями выбили всѣ окна, что Вы сами изволите увидѣть" *).
Что касается до регулярныхъ войскъ въ Силистріи, то ген. Шильдеръ считалъ ихъ всего отъ 7—8 т. челов. Ген. Шильдеръ былъ до того увѣренъ въ скоромъ паденіи Силистріи, что въ письмѣ кн. Горчакову отъ 2 апрѣля 1854 г. писалъ—„я прошу Васъ увѣрить Его Свѣтлость (кн. Паскевича), что, благодаря выгоднымъ для насъ обстоятельствамъ, намъ предстоитъ атака, исполнить которую будетъ тѣмъ легче, чѣмъ она будетъ отважнѣе **). Я говорю это со всею силою убѣжденія. Всѣ мои инженеры согласны въ этомъ и говорятъ: атака будетъ безпримѣрная (попрагеіПе), потому что неудача невозможна, чтобы тамъ ни произошло, (аггіѵе се дпі ѵеиі), хотя бы
*) В.-уч. арх. № 3357.
**) Сеіа зѳга ипе аНадие аиззіз Гасііе а ехёсиіег, ди’еііе роиггаіі ёіге ех!гаѵа§апѣе.
напримѣръ, появленіе маленькой арміи нашихъ сііегз-атіз—англо-турко-французовъ *).
Но кн. Паскевичъ не питалъ такихъ блестящихъ надеждъ и, приступая къ осадѣ Силистріи, имѣлъ въ виду сомнительность Австріи, хотя и полагалъ, что ранѣе шести недѣль Австрія не начнетъ враждебныхъ намъ дѣйствій.
— „Это очень благопріятно для насъ, писалъ Шиль-деръ кн. Горчакову отъ 17-го апрѣля, что господа австрійцы не могутъ выступить ранѣе 6 недѣль: до истеченія будущаго' мѣсяца его свѣтлость кн. Варшавскій сниметъ флагъ съ Силистріи и Рущука; если-же нѣтъ, то это не будетъ уже ошибкою преданнаго вамъ слуги и проч.“
Кн. Паскевичъ подступилъ къ Силистріи только вслѣдствіе рѣшительного приказанія Императора Николая. Онъ ссылался на неблагонадежность Австріи и ея опасное положеніе на флангѣ и въ тылу перешедшей Дунай арміи и потому совѣтовалъ не переходить Дуная, а напротивъ, очистить княжества и избрать позицію на Серетѣ или даже на Прутѣ. Приступая, противъ воли, къ Силистріи, онъ сперва приказалъ кн. Горчакову, по переходѣ Дуная 11 марта у Враилова, не двигаться далѣе Мачина. Когда же Гирсово было оставлено турками и въ него вступилъ отрядъ генерала Лидерса, то ему запрещено было двигаться далѣе. Затѣмъ Лидерсъ получилъ приказаніе не подвигаться далѣе Черноводъ и только послѣ рѣшительного приказанія изъ Петербурга, кн. Паскевичъ, все ожидавшій разрѣшенія отвести нашу Дунайскую армію на Серетъ или за Прутъ, двинулъ отрядъ Лидерса къ Силистріи, но не переставалъ
*) Тамъ-же.
думать, что осаду придется снять, и потому приступилъ къ ней неохотно *).
Задерживая движеніе отряда Лидерса, кн. Паскевичъ ссылался на то, что намѣревался приблизить корпусъ ген. Лидерса къ Силистріи не прежде, какъ ген. Шиль-деромъ будетъ заготовлено все необходимое для наводки моста съ о. Голый на правый берегъ Дуная, такъ чтобы къ наводкѣ моста было приступлено тотчасъ же по прибытіи Лидерса къ Силистріи.
Неизвѣстно, какъ долго продолжалось бы это выжиданіе, если бы настоятельное требованіе Императора не побудило, наконецъ, фельдмаршала послать генералу Лидерсу, находившемуся въ Черноводахъ, приказаніе двинуться къ Силистріи, куда онъ и выступилъ 29 апрѣля. Въ то же время, на лѣвомъ берегу рѣки, къ 1 мая, у Калараша, сосредоточилась 8-я пѣх. дивизія съ ея ар-тилеріею, 1-ая бригада 4-й легкой кавалерійской дивизіи съ легкою конною № 7 батареею, Камчатскій егерскій полкъ, легкая №4 батарея 11 артил. бригады, три роты саперъ и три сотни казаковъ Донского № 34 полка. Сверхъ того, тутъ надрдились Донская № 9 и легкая № 3 батарея 11 артилер. бригады; понтонные парки № 4 и 5, осадного артилерійскаго парка отдѣленія 5 и 6 и осадный инженерный № 2 паркъ.
30 апрѣля авангардъ Лидерса, подъ начальствомъ г.-л. Гротенгельма, расположился у с. Евренецъ, а главныя силы перешли до Кокерлени. Боковой отрядъ г.-л. Энгельгарда сталъ у Карасу.
1 мая главныя силы отряда расположились въ двухъ верстахъ впереди Россевиты, авангардъ въ Кодже-Иванъ, а боковой отрядъ въ Полокчѣ и Малчевѣ. Небольшія партіи конныхъ турокъ у Кузгуна и Амсалы поспѣшно отступили, по приближеніи казаковъ къ Малчевѣ.
*) Объ этомъ подробнѣе сказано въ XV главѣ настоящого сочиненія. Авт.
Затѣмъ, 2 мая главныя силы стали у Бейлина, боковой отрядъ у Кузгуна и авангардъ у Галтина, а 3 мая главныя силы перешли къ Прижою, имѣя авангардъ въ четырехъ верстахъ впереди, а боковой отрядъ направленъ на селеніе Каплыя къ Козлуджи.
На разсвѣтѣ 4 мая, отрядъ Лидерса приблизился къ Силистріи. Со всѣхъ нашихъ батарей на островахъ и съ лѣвого берега Дуная открытъ былъ огонь по крѣпости, заставившій непріятеля очистить свои береговыя батареи ниже крѣпости и снять лагерь, стоявшій между фортами, на восточной сторонѣ Силистріи. Когда авангардъ подошелъ къ крѣпости, изъ нея была выслана на встрѣчу ему кавалерія, которая, послѣ слабой перестрѣлки, поспѣшно отступила.
Въ 2 часа пополудни, 4-го числа, отрядъ Лидерса*) расположился въ виду крѣпости, въ двухъ верстахъ выше селенія Островъ. Въ то же время приступлено было къ наводкѣ моста 0 съ острова Голого на правый берегъ Дуная **). Мостъ этотъ былъ оконченъ къ вечеру 5-го числа.
Въ 11 часовъ утра 5 числа, 2 баталіона турецкой пѣхоты, 2.000 баши-бузуковъ и 1.000 челов. регулярной пѣхоты, при 4 орудіяхъ, приблизились къ мѣсту расположенія отряда Лидерса. Противъ нихъ былъ высланъ отрядъ изъ 4 баталіоновъ и 8 эскадроновъ, который, послѣ небольшой перестрѣлки, заставилъ непріятеля отступить.
Еще въ 20 числахъ апрѣля, островъ Голый былъ занятъ, переправленнымъ на судахъ гр. Дибича-Забал-канскаго полкомъ, и во всю ширину острова устроена была, по распоряженію генерала Шильдера, гать изъ
*) 35 бат. пѣх., 16 эск. кавалеріи, 2 полка казаковъ и 104 орудія.
**) Планъ № 3.

Міш Ж Ыаіір. йишріи Ь № ь,
фашинъ, засыпанныхъ землею, соединявшая пункты, избранные для наводки моста (о о), съ лѣвымъ берегомъ Дуная.
По недостатку матеріала для устройства двухъ мостовъ 00, которые должны были соединить оба берега Дуная съ о. Голымъ, генераломъ Шильдеромъ были заготовлены на р. Аржисѣ плоты, которые были спущены въ Дунай и затѣмъ, пройдя мимо Туртукая, остав-ленного непріятелемъ, доставлены къ Силистріи.
Какъ только отрядъ Лидерса расположился на позиціи подъ крѣпостью и былъ устроенъ мостъ съ о. Голый, по немъ были переправлены, 5-го мая, на правый берегъ Дуная войска, занимавшія островъ и собранныя при Калафатѣ. Ночью же на 6-е число приступлено было къ трасировкѣ первой параллели АВ, верстахъ въ трехъ отъ восточныхъ фортовъ крѣпости.
6 числа, кн. Паскевичъ произвелъ первую рекогносцировку крѣпости, съ восточной стороны, а 8 мая, въ 4 часа пополудни, вторую, болѣе полную, рекогносцировку, подъ прикрытіемъ 8-го баталіона Забалканскаго полка, построенного въ ротныя колонны, съ разсыпанными впереди стрѣлками. Какъ только цѣпь приблизилась версты на 1Ѵ2 къ крѣпости, находясь въ Р/г верстахъ отъ восточныхъ ея фортовъ, непріятель открылъ по ней огонь изъ штуцеровъ, а по колоннамъ стрѣлялъ картечными гранатами, причемъ стрѣлялъ съ такою мѣткостію, что почти каждую гранату рвало надъ ротными колоннами, не смотря на то, что онѣ постоянно перемѣняли мѣста и ложились на землю. Такая мѣткость стрѣльбы объясняется тѣмъ, что все пространство, на пушечный выстрѣлъ вокругъ крѣпости, было тщательно изслѣдовано турками заблаговременно, и сдѣланы пристрѣлы изъ орудій, ко всѣмъ выдающимся предметамъ мѣстности. Кн. Паскевичъ, какъ человѣкъ боевой, по-» нималъ то тягостное чувство, которое одолѣваетъ войска,
когда они сознаютъ, что не могутъ отвѣчать непріятелю равнымъ оружіемъ. Въ настоящемъ случаѣ пѣхота, съ ея гладкоствольными ружьями, стрѣляющими на 500 шаговъ, была подвержена дѣйствію крѣпостныхъ орудій, бьющихъ на нѣсколько верстъ, не подвергаясь никакой опасности.
Поэтому кн. Паскевичъ приказалъ открыть огонь изъ нѣсколькихъ полевыхъ орудій, стоявшихъ на лѣвомъ флангѣ траншеи АВ, которыя, хотя не могли нанести непріятелю никакого вреда, но сильно ободряли нашихъ солдатъ. Какъ только раздался первый пушечный выстрѣлъ съ нашей стороны, солдаты будто переродились. Вмѣсто того, чтобы искать мѣстныхъ закрытій, они рвались впередъ, и стрѣлковая цѣпь значительно отдѣлилась отъ резервовъ.
Замѣтя это, непріятель выслалъ сильную цѣпь штуцерныхъ, намѣреваясь обойти лѣвый флангъ нашихъ стрѣлковъ и отрѣзать имъ отступленіе. Но цѣпь во-время была возвращена назадъ и поддержана резервами.
Рекогносцировка 8 мая показала, что кр. Силистрія, находясь на низменности, омываемой съ сѣверной стороны Дунаемъ, образующимъ здѣсь выпуклую къ сѣверу дугу, имѣетъ ограду, усиленную 10 бастіонами.
Крѣпостные бастіоны имѣли весьма короткіе фланки, что значительно ослабляло боевую силу обороны. Куртины, соединявшія бастіоны, имѣли протяженіе отъ 150 до 200 саж. Общая линія обороны, по валу крѣпости, простиралась до 4 верстъ. Въ началѣ осады въ Силистріи было не болѣе 12,000 войскъ, считая значительную часть баши-бузуковъ, пригодныхъ только для разъѣздовъ и грабежей сосѣднихъ деревень. Такая сила гарнизона не соотвѣтствовала протяженію боевой линіи, съ ея 124 пушками *).
*) По другимъ свѣдѣніямъ въ Силистріи было 170 орудій. Богдановичъ: „Восточная война". Томъ II, стр. 59.
Если же принять во вниманіе, что лучшая часть гарнизона должна была занимать многочисленные передовые форты, окружавшіе крѣпость, которые собственно и составляли всю силу обороны *), то защита самой крѣпости, въ которой находилась одна только казарма для коменданта, представлялась крайне слабою.
Благодаря отдѣльнымъ фортамъ, которыми была обнесена въ 1854 г. Силистрія, условія ея атаки, сравнительно съ прежними ея атаками, совершенно измѣнились.
Въ прежнія войны съ Турціей, подступая къ Силистріи, мы всегда располагались на высотахъ, окружающихъ крѣпость съ юга и командующихъ надъ нею. Такъ было и въ 1829 году, когда осадныя работы велись тѣмъ же талантливымъ генераломъ Шильдеромъ, которому и теперь предстояло вести осаду. Но именно указанія прежнихъ войнъ заставили турокъ обратить вниманіе на важность занятія южныхъ высотъ, отстоящихъ отъ крѣпости всего на разстояніи отъ 700 до 1,200 саженъ, и возвести на нихъ сильные отдѣльные форты.
Самымъ сильнымъ изъ нихъ, къ началу осады 1854 года, былъ сомкнутый, трехъ-бастіонный фортъ, Абдулъ-Меджидъ, на шумлинской дорогѣ, обнесенный рвомъ съ каменною одеждою и имѣвшій казематированный редюитъ.
Правѣе его **), на другой шумлинской дорогѣ, незадолго до осады, англійскіе инженеры, бывшіе въ Силистріи, посовѣтовали возвести также сильный фортъ, открытый съ горжи и расположенный на значительной высотѣ. Фортъ этотъ, названный Арабскимъ (Арабъ-Табія), въ началѣ осады состоялъ изъ земляного вала, всего въ 3 фута вышины, и доведенъ во время осады до
*) Въ одномъ Арабскомъ фортѣ было 3.200 челов.
**) Если смотрѣть на крѣпость съ поля. Авт.
12 ф. вышины, съ 7 полевыми орудіями. Для связи этого форта съ Абдулъ-Меджидомъ, устроенъ былъ, на высотѣ -между двумя дорогами въ Шумлу, сомкнутый люнетъ, названный нами Египетскимъ, а. турками—Орду-Табія (лагерный редутъ).
Арабское укрѣпленіе соединялось траншейнымъ ходомъ съ редутомъ, въ видѣ сомкнутаго треугольника, находившимся на одной съ нимъ высотѣ, но ближе къ крѣпости и носившимъ названіе Песчанаго или Мельничнаго (Депрекенъ-Табія). _Это укрѣпленіе служило связью между крѣпостью и Арабскимъ укрѣпленіемъ, слишкомъ далеко отстоящимъ отъ крѣпости (до 1.200 саженей).
Съ восточной стороны, впереди, между 2 и 3 бастіонами (считая отъ Дуная), находился сомкнутый земляной люнетъ, Змѣиный (ЕланЛи-Табія), и нѣсколько впереди 1-го бастіона, близь самаго берега Дуная, береговой люнетъ.
Рекогносцировка западной части крѣпости была отложена до другого раза, такъ какъ можно было пред-принять ее только съ значительными силами, въ виду многочисленности войскъ непріятеля (до 12.000), занимавшихъ форты и стоявшихъ въ крѣпости, на крѣпостной эспландѣ и частью въ открытыхъ лагеряхъ на дорогахъ въ Рущукъ и Калипетри *).
Эта третья рекогносцировка произведена была 9 мая,, подъ начальствомъ кн. Горчакова, съ отрядомъ изъ 16 баталіоновъ пѣхоты, 2 баталіоновъ волонтеровъ, роты саперъ, 8 эскадроновъ кавалеріи, 6 сотенъ казаковъ и 56 полевыхъ орудій.
Отрядъ этотъ двинулся на дорогу изъ Калипетри въ Силистрію, чтобы еще лучше осмотрѣть самый сильный каменный фортъ, Абдулъ^Меджадъ, и остановился на пу-
*) Верстахъ въ 7 къ югу отъ Силистріи.
щечный выстрѣлъ отъ этого укрѣпленія, выславъ въ обезпеченіе своего лѣваго фланга, со стороны Калипетри, часть кавалеріи и 2 орудія къ этому мѣстечку.
Стоявшія на дорогѣ къ Калипетри турецкія войска отступили къ Силистріи, а занимавшія Калипетри ушли далѣе, на югъ.
Въ 57а часовъ пополудни, отрядъ нашъ возвратился въ лагерь.
При этомъ окончательно выяснилось, что фортъ А.6-дулъ-Меджидъ, имѣя каменныя сооруженія на три бастіона, имѣетъ полуоткрытую горжу, на случай отступленія, и находится на господствующей высотѣ, откуда можетъ направить огонь своихъ дальнобойныхъ орудій во всѣ стороны, прикрывая дорогу въ Шумлу и западную часть крѣпости. Лѣвѣе его, на ближайшей высотѣ, находится люнетъ Т (Кючукъ-Мустафа), также защищавшій западные фасы крѣпости, усиленные, сверхъ того, еще двумя батареями: X, лежащею въ лощинѣ (Кяхья-Табія или Луговая) и береговымъ люнетомъ X, на берегу Дуная, съ горжей, прикрытой небольшимъ заливомъ Дуная.
Такимъ образомъ, слабѣйшею стороною атаки оказался восточный фасъ крѣпости. По овладѣніи имъ и лежащими впереди него фортами, можно было разсчитывать на паденіе и Абдулъ-Меджида, овладѣть которымъ до паденія самой крѣпости было очень трудно и сопряжено съ большими потерями.
Генералъ Шильдеръ, сообразивъ всѣ условія, въ которыхъ находилась Силистрія, пришелъ къ убѣжденію, что ежели въ 1829 году онъ настаивалъ на веденіи подступовъ съ южной стороны, то теперь, въ виду занятія южныхъ высотъ сильными непріятельскими фортами, всего удобнѣе вести атаку съ восточной стороны, противъ слабо обороняемыхъ 1-го и 2-го бастіоновъ, ближайшихъ къ Дунаю.
Дѣйствительно, подступы съ этой стороны были внѣ сферы огня съ главнѣйшихъ фортовъ, окружавшихъ крѣпость. Только береговая батарея и Змѣиный люнетъ могли участвовать въ оборонѣ; но оба эти укрѣпленія были самыя незначительныя изъ всѣхъ. Всѣ батареи, устроенныя нами на лѣвомъ берегу Дуная, способствовали атакѣ. При такихъ условіяхъ, взять 1-й и 2-й бастіоны не представляло-бы особыхъ затрудненій^ Съ паденіемъ же ихъ, распространяясь по валу, легко уже было овладѣть всею крѣпостью, даже открытою силою. Тогда положеніе фортовъ, потерявшихъ’ сообщеніе съ крѣпостью, отрѣзанныхъ съ поля и открытыхъ съ горжи, было бы крайне затруднительно и они принуждены были бы скоро сдаться.
Поэтому, генералъ Шильдеръ предложилъ, открывъ небольшими частями примѣрную атаку прочихъ фортовъ, только для развлеченія непріятельскихъ силъ, главную атаку вести на 1-й и 2-й восточные бастіоны крѣпости, которая непремѣнно должна бить обложена со всѣхъ сторонъ, чтобы къ ней не могли, ни откуда, подойти припасы и подкрѣпленія.
При этомъ условіи, генералъ Шильдеръ разсчитывалъ, на 12-ый день осады, достичь уже крѣпостного вала и заложить горны подъ фланками обоихъ атакованныхъ бастіоновъ, чтобы взрывомъ ихъ облегчись занятіе вала, не прибѣгая для того къ штурму.
Но кн. Паскевичъ, ожидая прибытія арміи Омера-паши и союзниковъ изъ Шумлы, для освобожденія Силистріи, не находилъ возможнымъ обложить всю крѣпость, для чего пришлось бы раздробить войска, а полагалъ необходимымъ держать ихъ въ совокупности, въ укрѣпленномъ лагерѣ, верстахъ въ пяти ниже крѣпости, для прикрытія моста.
Вмѣстѣ съ тѣмъ, кн. Паскевичъ предпочелъ вести атаку, не на указанные Шильдеромъ бастіоны, а начать
ее съ наиболѣе выдвинутаго впередъ форта, именно Арабского укрѣпленія.
Опасаясь, чтобы союзники, подойдя къ Силистріи, не отрѣзали отъ нашего главного лагеря, слишкомъ выдвинутый впередъ отрядъ, предназначенный для атаки 1-го и 2-го бастіоновъ, крѣпости, кн. Паскевичъ въ самомъ началѣ испортилъ ходъ осады.
Напрасно ему представляли доводы, что союзники не могутъ, по неимѣнію перевозочныхъ средствъ, ни прибыть къ Шумлѣ, гдѣ сосредоточилась армія Омера-паши, ни тѣмъ болѣе двинуться отъ Шумлы къ Силистріи и что Омеръ-паша съ одними своими силами не рѣшится предпринять движеніе къ Силистріи, а если бы онъ его предпринялъ, то былъ бы разбитъ въ полѣ; что наконецъ, во всякомъ случаѣ, войска союзниковъ и турецкія могли бы подойти не скоро, тогда какъ Сили-стрія могла пасть черезъ 2 недѣли по открытіи осады,— кн. Паскевичъ остался при своемъ—онъ не вѣрилъ въ успѣхъ осады, потому что ожидалъ разрыва съ Австріей. Хотя онъ и полагалъ, что Австрія ранѣе шести недѣль не можетъ начать враждебныя намъ дѣйствія, но, вмѣстѣ съ тѣмъ, былъ того мнѣнія, что труды и потери наши по осадѣ крѣпости не приведутъ ни къ какимъ результатамъ, потому что придется отъ нихъ отказаться. Какъ-бы то ни было, фельдмаршалъ неохотно и безъ всякой энергіи приступилъ къ осадѣ, какъ-бы только для того, что нужно же было что нибудь дѣлать арміи, собранной подъ Силистріей.
Генералъ Шильдеръ, торопясь осадою, приступилъ къ атакѣ Арабскаго форта—только для того, чтобы вовлечь насъ въ осадныя работы *), безъ чего осада затянулась бы еще болѣе.
*) Письмо ген. Шильдера къ кн. Горчакову, отъ 1-го іюня 1854 года.'
Но для веденія атаки Арабского укрѣпленія, кн. Паскевичъ опредѣлилъ очень мало войскъ, все опасаясь раздробить свои силы и ослабить свой лагерь. Ген. Шильдеръ говорилъ по этому случаю, что возьметъ укрѣпленіе однѣми лопатами, лишь бы начать дѣло и потомъ уже развить его до большихъ размѣровъ. Въ этихъ видахъ онъ успѣлъ доказать необходимость вести также одновременно атаку и Песчаного укрѣпленія, такъ какъ, оно, подкрѣпляя Арабское, могло обстрѣливать его тылъ и препятствовать его занятію.
5 мая начались, какъ уже сказано, первыя работы по атакѣ крѣпости заложеніемъ траншеи А В, которая съ 5 до 10 числа была доведена до надлежащихъ размѣровъ и на лѣвомъ флангѣ ея насыпаны редутъ С и батарея Д на 12 орудій каждое, а на крайнемъ правомъ флангѣ батарея В на 5 орудій. На островѣ Са-лани также устроены были, 8 числа, батареи и ложементы
Въ ночь же на 9 число, въ верстѣ впереди траншеи АВ, названной впослѣдствіи безполезною, были заложены отдѣльныя траншеи И, противъ Песчаного и К противъ Арабского укрѣпленія, съ батареями И Терлецкаго на 7' и М (Добровольскаго) на 4 орудія, въ разстояніи 250 саж. отъ Арабского и 600 саж. отъ Песчаного укрѣпленій.
Траншея И была окончена къ утру, окончаніе же траншеи К было отложено до слѣдующаго дня и съ разсвѣтомъ 9 числа рабочіе и прикрытіе ихъ были изъ нея выведены. Пользуясь этимъ, турки заняли не конченную нами траншею. Тогда въ ночь на 10 число, генералъ Шильдеръ съ 500 чел. рабочихъ и баталіономъ пѣхоты выбилъ непріятеля изъ траншеи Е и снова занялъ ее, доведя къ утру работы до надлежащихъ размѣровъ. Въ ту же ночь, траншеи К и Н были соединены траншеей Ъ, а на правомъ флангѣ траншеи Н, іо
на мѣстѣ турецкаго окопа, заложена, на берегу Дуная, новая батарея Р (Богаевскаго) на 3 орудія и выведена по берегу рѣки траншея Д для сообщенія съ. батареей В. Въ ночь же на 12 число отъ батареи Р выведена, прикрытая поперечными траверсами траншея, по берегу Дуная, съ цѣлью устроить въ ней батарею В, на 2 батарейныхъ и 2 осадныхъ орудій, для пораженія Песчаной батареи. Въ то же время приступлено было къ прорытію траншей для соединенія батареи В съ батареей лѣвого фланга В. Работы велись съ обѣихъ батарей на встрѣчу другъ другу и должны были сойтись на серединѣ пути въ точкѣ гдѣ устроена новая батарея.
На лѣвомъ флангѣ, въ ночь на 11 число, отъ батареи Ы (Терлецкаго), выведены по спуску высотъ, уступами, двѣ новыя траншеи (в и с), которыя, перейдя балку поднялись на высоту, на которой расположено Арабское укрѣпленіе. Обѣ эти траншеи приспособлены были для дѣйствія стрѣлковъ, посредствомъ земляныхъ мѣшковъ, сложенныхъ для каждаго стрѣлка, въ видѣ бойницъ. Для этого два мѣшка, наполненныхъ землею, укладывались перпендикулярно къ траншеѣ такимъ образомъ, чтобы между ними былъ вершковъ въ шесть просвѣтъ, обращенный къ траншеѣ. На эти мѣшки, перпендикулярно къ нимъ, накладывался сверху третій мѣшокъ, который, образуя такимъ образомъ, родъ бойницы, закрывалъ и голову стрѣлка. Въ траншеѣ с была устроена батарея і, на 5 батарейныхъ орудій и 2 пудовыя мортиры, которыя навѣснымъ огнемъ поражали Песчаное укрѣпленіе. На батарею В также поставлены осадныя орудія, часть которыхъ дѣйствовала по Песчаному, а часть по Арабскому укрѣпленіямъ.
Непріятель напрасно мѣшалъ ходу работъ на нашемъ правомъ и лѣвомъ флангахъ, производя іеильный огонь со всѣхъ своихъ верковъ. 13-го числа, въ З’/г
часа цополудни, турки сдѣлали вылазку на батареи лѣ-вог(о фладга 2Ѵ и і. Штуцерные и одна рота Алексо-польскаго полка, бывшіе въ прикрытіи батареи, отбросили непріятеля и два картечные выстрѣла съ батареи і окончательно обратили его въ бѣгство, хотя ружейная перестрѣлка продолжалась здѣсь до самого вечера. Съ наступленіемъ темноты, въ 9х/2 часовъ вечера, непріятель вторично намѣревался напасть на наши батареи лѣвого фланга. Но замѣченный нашими секретами и встрѣченный батальнымъ огнемъ по всей линіи, снова долженъ былъ отступить, продолжая учащенный огонь изъ орудій всѣхъ своихъ верковъ. Съ нашей стороны ему отвѣчали огнемъ со всѣхъ осадныхъ батарей и батарей на о. Салани и съ лѣваго берега Дуная.
Осада Силистріи, естественно, заставила турокъ стянуть всѣ мелкіе отряды по Дунаю къ этой крѣпости, а тѣ отряды, которые не могли прибыть къ ней, были направлены въ Шумлу и Рущукъ. Такъ, 11 мая, отрядъ изъ 3.000 челов., занимавшій Туртукац, очистилъ этотъ городъ, который и былъ занятъ, 13 числа, баталіономъ пѣхоты и казаками, изъ отряда ген.-л. Павлова. Срывъ всѣ укрѣпленія Туртукая, вступившій въ него отрядъ долженъ былъ распустить слухъ, что въ Туртукаѣ предстоитъ переправа на правый берегъ Дуная значительного отряда нашихъ войскъ, который двинется къ Шумлѣ по дорогѣ изъ Туртукая, въ то время какъ другой сильный отрядъ двинется туда же отъ Силистріи.
Значительное число разныхъ судовъ, оставленныхъ турками при Туртукаѣ, бцло собрано для переправы нашего отряда на лѣвый берегъ Дуная, въ случаѣ если бы непріятель, въ значительныхъ силамъ, возвратился къ Туртукаю.
Еще ранѣе очищенія Туртукац, турки оставили Зцмг ницу, Излазлу и Никополь.
Прежде изложенія дальнѣйшаго хода осады необходимо указать на расположеніе нашихъ войскъ, стоявшихъ подъ Силистріей.
По наведеннымъ мостамъ 00, всѣ осадныя войска перешли на правый берегъ Дуная и расположились слѣдующимъ образомъ:
На открытомъ возвышенномъ плато, между Дунаемъ и деревней Алмацуй, расположились лагеремъ 9, 14 и 15 пѣх. дивизіи. 11-я дивизія, прикрывая мостъ, стояла на скатѣ высотъ, упираясь правымъ флангомъ въ Дунай, имѣя фронтъ къ Силистріи. Впереди ея, также фронтомъ къ крѣпости и правымъ флангомъ къ Дунаю, расположена 2-я бригада 8-й пѣх. дивизіи, 1-я бригада которой, расположенная впереди всѣхъ, стояла въ балкѣ за траншеей АВ. Сюда достигали выстрѣлы съ непріятельскихъ фортовъ и турки пользовались этимъ съ наступленіемъ ночи или сильного дождя, заставляя солдатъ выходить изъ палатокъ, осыпаемыхъ гранатами, и укрываться за скатомъ балки.
Для охраненія вырытыхъ траншей и въ прикрытіе батарей, были назначены на лѣвомъ флангѣ противъ Арабского укрѣпленія Люблинскій и Замосцьскій полки, а на правомъ, противъ Песчаного укрѣпленія, Забал-канскій и Брянскій полки. Разстояніе между батареями правого и лѣвого фланговъ прикрывалось Камчатскимъ полкомъ.
Полки эти, состоя подъ начальствомъ особого начальника траншейныхъ карауловъ, выдѣляли части для занятія траншей и въ прикрытіе батарей. Части смѣнялись ежедневно. Смѣна производилась сперва на разсвѣтѣ, но непріятель, присмотрѣвшись къ порядку смѣны, открывалъ всегда сильный огонь, поражавшій обѣ смѣны. Поэтому, смѣну карауловъ приказано было про-
изводить по наступленіи сумерекъ, что значительно способствовало сохраненію людей.
Къ тому-же, работы, производившіяся ночью, люди исполняли съ чрезвычайною быстротою, зная, что имъ придется занимать весь слѣдующій день тѣ самыя сооруженія, которыя имъ было приказано произвести ночью.
Всѣ инженерныя работы производились подъ руководствомъ генерала Шильдера и его. ближайшихъ помощниковъ, подполковника Тотлебена, капитана Хлѣб-никова и другихъ. По приказанію кн. Паскевича, каждую ночь . назначались дежурными въ траншеяхъ по одному изъ состоявшихъ при немъ флигель-адъютантовъ— гр. Паскевича и гр. Орлова, маіора кн. Лобанова и штабсъ-ротмистра Воейкова, а также изъ числа всѣхъ личныхъ адъютантовъ фельдмаршала.
На случай движенія къ Силистріи арміи Омера-па-ши изъ Шумлы, войска, стоявшія въ лагерѣ, усилились съ поля четырьмя редутами, мѣста для которыхъ были избраны лично кн. Горчаковымъ (№№ 1—4).
Сверхъ того, двѣ батареи на берегу Дуная (5 и 6) прикрывали мостъ. Кромѣ моста 0, былъ наведенъ еще другой мостъ изъ поднятого отъ Гирсово, вверхъ по Дунаю, матеріала. Мостъ этотъ находился въ десяти верстахъ ниже Силистріи, у Гирлицы, и прикрытъ, 13 мая, съ поля прочными укрѣпленіями.
Въ видахъ усиленія численности войскъ, собранныхъ у Силистріи, кн. Паскевичъ приказалъ, 12 мая, двинуть къ Силистріи изъ Гирсово и Браилова 3 батал. Житомірскаго полка, при 12 орудіяхъ, съ ротою саперъ и сотнею казаковъ.
Сильная вылазка непріятеля, 13 числа, изъ Араб-ского укрѣпленія, на нашъ лѣвый флангъ, показывала на возможность повторенія ея еще въ большихъ размѣ
рахъ, для чего могли быть высланы войска и изъ Абдулъ- Меджида.
Поэтому, г.-м*. Непокойчицкій, съ 4 баталіонами пѣхоты, 2 эскадронами кавалеріи и 6 орудіями былъ выи сланъ, 14 числа, въ направленіи къ Абдулъ-Меджиду и сталъ вйѣ пушечного выстрѣла на шумлийской дорогѣ, какъ для наблюденія этого пути, такъ и для нападенія на тылъ войскъ, которыя непріятель могъ выслать изъ Абдулѣ-Меджида къ Арабскому укрѣпленію,-
Подъ прикрытіемъ этого отряда, въ ночь на 15 мая, отъ батареи і продолжена влѣво траншея с, пересѣкавшая Оврагъ, и въ ней устроены батареи т и п, каждая на 2 орудія и на двѣ Полупудовыя мортиры, для стрѣльбы по Арабскому укрѣпленію, находившемуся въ 220 саж., и для прОдольного обстрѣливанія оврага V. Траншея эта, пройдя во всю ширину оврага V, поднятая на высоту, на которой находится Арабское укрѣпленіе, заканчивалась на лѣвомъ флангѣ батареею щ (подполковника Самойловича) на 2 орудія. По высотѣ же на краю оврага V отъ батареи п, въ направленіи къ Арабскому укрѣпленію, была выведена новая траншея I, которая доведена на 115 саж. отъ Арабского укрѣпленія.
Приближеніе осадныхъ работъ на столь близкое разстояніе отъ непріятельскихъ фортовъ требовало помѣщенія въ траншеяхъ значительного числа войскъ, для отраженія вылазокъ. Поэтому, приказомъ по войскамъ отъ 15 мая, начальникъ 8 пѣх. дивизіи ген.-лейт. Сельванъ былъ назначенъ начальникомъ всѣхъ войскъ въ траншеяхъ, а помощниками къ нему назначены генералъ-маіоры: Веселитскій, кн. Урусовъ и гвардіи полковникъ гр. Опперманъ.
Въ ночь на 16 мая, на лѣвомъ флангѣ осадныхъ работъ, было предположено, лѣвѣе баі'ареи (и), насыпать еще батарею (і), на 4 орудія и 2 мортиры, сѣ цѣльй дѣйствовать по Арабскому укрѣпленію, а также дЯЯ
обстрѣливанія оврага (’ѵѵ) по Шумлинской дорогѣ. Въ эту-же ночь, въ центрѣ работъ, доведена до сильной профили батарея (з), (Добровольскаго), на 2 орудія и 2 мортиры, для дѣйствія противъ Песчаного укрѣпленія.
Весь день 16 мая, непріятель производилъ сильную канонаду изъ крѣпости и фортовъ, что препятствовало дальнѣйшимъ работамъ нашимъ въ траншеяхъ. Потерю времени предполагалось вознаградить работами ночью, на 17 число. Въ 11 часу ночи, инженерный офицеръ, везя на телѣгахъ туры, назначавшіяся для окончанія батареи (і), взялъ въ темнотѣ ошибочное направленіе и, вмѣсто того, чтобы подвезти къ батареѣ туры по горной дорогѣ, ведущей изъ Барьмы, взялъ направленіе лѣвѣе, по дорогѣ изъ Шумлы, идущей по оврагу (’ѵѵ). Услышавъ шумъ въ оврагѣ, турки, стоявшіе здѣсь для прикрытія Арабского укрѣпленія, полагая, что мы готовились атаковать это укрѣпленіе изъ оврага (к), двинулись на встрѣчу предполагаемому наступленію, разогнали инженерный обозъ и, преслѣдуя бѣгущихъ, поров-нялись съ нашей батареей (і). Въ увлеченіи мнимо одержаннаго успѣха, они, вмѣстѣ съ тѣмъ, бросились на нашу батарею. Нѣкоторые смѣльчаки даже проникли на батарею съ тыла и съ лѣваго фланга; но вскорѣ атака эта была Нами отбита *).
Услышавъ выстрѣлы у батареи (і), полковникъ Ко-станда двинулся изъ занимаемаго имъ поста по направленію огня, имѣя при себѣ баталіонъ Замосцкаго полка, съ 2 эскадронами уланъ и 2 конными орудіями, взятыми изъ особого отряда, которымъ жъ командовалъ и который высылался по ночамъ въ поле, на дорогу изъ Кали-
*) Со словъ генералъ-адъютанта, командующаго войсками Московскаго военного округа, Костанда, лично переданныхъ автору.	-	А. П.
петри, влѣво отъ общаго расположенія осадныхъ работъ, для прикрытія лѣвого ихъ фланга *).
Прибывъ къ мѣсту боя уже послѣ того, какъ турки бѣжали въ свое укрѣпленіе, полковникъ Костанда'увидѣлъ уже выстроенными къ атакѣ Арабского укрѣпленія наши баталіоны и услышалъ голосъ генерала Сель-вана—„кто здѣсь командуетъ?"—обращенный къ прибывшему отряду Костанда. Когда послѣдній назвалъ себя, Сельванъ сказалъ:—„Такъ вы ударьте съ своимъ баталіономъ слѣва, а мы пойдемъ съ фронта", и вслѣдъ затѣмъ произнесъ:—„съ барабаннымъ боемъ, съ Богомъ!" и войска двинулись на штурмъ. (Со словъ ген.-ад. Костанда). Вообще ходъ этого несчастнаго дѣла складывался въ такомъ порядкѣ. Вскорѣ послѣ отбитія турецкой атаки на нашу батарею (і), на лѣвомъ флангѣ, непріятель сдѣлалъ также сильную вылазку на правый нашъ флангъ, изъ Песчаной батареи. Это заставило думать, что непріятель, испытавъ неудачу вылазки изъ Арабского укрѣпленія, обратилъ теперь всѣ свои усилія на поддержаніе вылазки изъ Песчаной батареи, и потому необходимо воспользоваться случаемъ и немедленно атаковать Арабское укрѣпленіе, откуда, какъ предполагалось, непріятель выслалъ большую часть войскъ къ Песчаной батареѣ. Въ виду этихъ доводовъ окружавшихъ лицъ, ген.-л. Сельванъ не рѣшился навлечь на себя упрекъ въ упущеніи случая овладѣть сильнымъ непріятельскимъ фортомъ, на которомъ до сихъ поръ были сосредоточены наибольшія усилія осады.
Посылать за разрѣшеніемъ въ квартиру главнокомандующаго въ Каларашъ не позволяло время. Ординарецъ, посланный для увѣдомленія генерала Шильдера
*) Въ ночь на 17 число отрядъ этотъ состоялъ изъ 2 баталіоновъ Замосцкаго, 2 эскадроновъ Ольвіопольскаго Уланскаго полковъ и 10 орудій, высланныхъ впередъ изъ отряда Нѳпокой-чицкаго.
о предположенной атакѣ, не нашелъ его, хотя онъ и былъ въ траншеяхъ.
Медлить было нельзя, и потому генералъ Сельванъ повелъ на штурмъ Арабского укрѣпленія три роты 8-го баталіона Полтавскаго, 8-й баталіонъ Алексопольскаго полковъ, бывшіе въ траншеяхъ, и 1 баталіонъ Замосц-. скаго полка, изъ отряда полковника Костанда.
Выстроясь въ 800 шагахъ отъ укрѣпленія, по ба-таліонно въ колоннахъ къ атакѣ, имѣя на правомъ флангѣ 8-й баталіонъ Алексопольскаго полка подполковника Бринкена; лѣвѣе его, въ сорока шагахъ, 8-й баталіонъ Полтавскаго полка маіора Полешко и на лѣвомъ флангѣ 1 баталіонъ Замосцскаго полка, предводимый полковникомъ Костанда, атакующія войска должны были двинуться въ атаку, въ такомъ порядкѣ: сперва баталіонъ Алексопольскаго полка, подойдя къ укрѣпленію, съ фронта бросается въ штыки; его поддерживаетъ, съ фронта-же, баталіонъ Полтавскаго полка, а Замосцскій. баталіонъ атакуетъ правый флангъ батареи.
Не имѣя при себѣ ни лѣстницъ, ни фашинъ, не зная глубины рва укрѣпленія, Алексогіольцы, при которыхъ находились ген. Сельванъ и ген. Веселитскій, двинулись впередъ.
—„Вотъ вамъ Георгіевскій крестъ, сказалъ Сельванъ командиру баталіона; Возьмите Арабъ-Табія. Съ Богомъ! ведите вашъ баталіонъ".
Подойдя ко рву, Алексопольды спустились въ него. Затѣмъ двинулись впередъ Полтавскій и Замосцскій баталіоны, и также спустились въ ровъ. Но подняться на валъ было чрезвычайно трудно. Взобравшіеся на валъ Алексопольцы закричали: „ребята, у него пушки не на колесахъ (лафетахъ), а лежатъ на землѣ!" Это были орудія, которыми непріятель намѣревался усилить вооруженіе форта, но не успѣлъ еще поставить ихъ на.
брустверъ *). Услышанное восклицаніе съ укрѣпленія удвоило отвагу атакующихъ, которые, подсаживая другъ друга, втыкали штыки въ отлогость эскарпа, и такимъ образомъ старались выйти изъ рва. Но по твердости утрамбованного и засохшаго грунта, штыки съ большимъ Лишь трудомъ входили въ землю и мало способствовали подъему. Тѣмъ не менѣе, человѣкъ 70 Алексо-, польскаго и Полтавскаго полковъ уже успѣли взобраться на самый валъ укрѣпленія. Остальные находились во рву или готовились спуститься въ него.
Но въ это самое время, назади, передъ рвомъ укрѣ-плѣнія, отчетливо раздались слова: „назадъ!" и прозвучалъ рожокъ, обозначающій сигналъ отступленія.
Стоявшіе передъ рвомъ солдаты подались назадъ. Бывшіе уже на валу Алексопольцы, изъ которыхъ нѣкоторые уже были внутри и гнали растерявшихся турокъ изъ укрѣпленія, были поставлены въ критическое положеніе и не хотѣли оставлять занятого уже укрѣпленія. Но затѣмъ, сигналъ отступленія былъ поданъ еще два раза и у самаго рва раздался снова знакомый голосъ генерала Веселицкаго: „назадъ, назадъ!... Отступленіе!" Произошла страшная путаница. Стоявшія передъ укрѣпленіемъ войска начали отступать. Къ довершенію несчастія, батареи нашего праваго фланга, отразивъ сдѣланную противъ нихъ вылазку изъ Песчаного укрѣпленія и слыша завязавшійся снова бой у Арабскаго форта, предполагая, что непріятель сдѣлалъ изъ него вторичную вылазку, направили противъ этого укрѣпленія учащенный огонь, не зная что подъ нимъ стоятъ наши Войска, и поражали ихъ въ темнотѣ ночи **). Между
*) Со словъ ген-ад. Костанда.
**) Авторъ, посланный съ правого фланга узнать что происходятъ на лѣвомъ, можемъ лййно засвидѣтельствовать это обстоятельство.
тѣмъ непріятель воспользовался замѣшательствомъ атакующихъ, Сбилъ бывшйхъ на валу и бросился въ ровъ, поражая сверху всѣхъ тамъ находившихся и Старавшихся выбраться изъ него солдатъ.
Въ это время, заслышавъ выстрѣлы, прибылѣ йЗъ лагеря со своею 2-ю бригадою дивизіи, генералъ Поповъ. 1 бат. Алексопольскаго полка, бывшій въ головѣ другихъ, приведенныхъ этимъ генераломъ баталіоновъ, двинулся вторично на штурмъ, предводимый ген.-м. кн. Уру-совймъ, который первымъ бросился въ амбразуру. Нѣсколько человѣкъ баталіона вступили также на валѣ. НО въ это время ген.-м. Веселицкій, убѣдясь, что не--пріятель сильно занимаетъ укрѣпленіе, далъ снова сигналъ отступать. Непріятель осыпалъ картечью отступающихъ. Почти всѣ бывшіе на валу и во рву погибли. Мы лишились въ этомъ несчастномъ дѣлѣ убитыми 1 генерала, 1 шт.-оф. и 315 нижн. чиновъ. Ранено 1 ге-нералъ, Офицеровъ 25 и 596 нйжн. чиновъ.
Убитъ генералъ Сельванъ, трупъ котораго, раздѣтый до нага и съ отрубленной головой, былъ отысканѣ во время временного перемирія, заключенное 18 мая дЛя уборки тѣлъ. Въ числѣ раненыхъ находились г.-м. Поповъ, полковникъ гр. Орловъ, лишившійся глаза, вѣ то время какъ онъ вскочилъ въ амбразуру укрѣпленія. Раненъ также полковникъ Костанда два раза въ ногу, и командиръ 1 баталіона Замосцскаго полка, полковникъ Гладышъ, вскорѣ умершій *).
Получйвъ донесеніе объ этОмъ дѣлѣ, Императоръ Николай писакъ по этому случай кн. Паскёвйчу!
„Душевно скорблю о напрасной тратѣ драгоцѣнною
*) Рапортъ нач. Гл. Шт. арміи фельдмаршалу отъ 19 мая 1854 г. В.-уч. арх. № 3589, стр. 375.
Статья маіора Вринкена. В. Сбор. 1872 г., № 6. Личныя воспоминанія автора настоящаго труда. Заявленія, сдѣланныя автору ген.-ад. Костанда.
войска и потерѣ столькихъ храбрыхъ, во главѣ которыхъ ставлю почтеннаго Сельвана, дорого заплатившаго за свою излишнюю отвагу; онъ умеръ геройскою смертью. Тѣмъ болѣе должно жалѣть столь тщетной траты людей, что осада шла до того успѣшно и съ неимовѣрно малою потерею. Но буди воля Божья 1 надѣюсь, что возьмемъ свои мѣры, чтобы впередъ таковой необдуманной отваги и безплодной траты людей не было".
Несчастный исходъ штурма въ ночь на 17 мая до сихъ поръ еще не былъ выясненъ надлежащимъ образомъ. Оставалось по сіе время невыясненнымъ—по чьей мысли было произведено самое нападеніе на Арабское укрѣпленіе? Ходившіе по этому поводу слухи, появившіеся потомъ и въ печати, что это наступленіе было произведено по настоянію Костанда, гр. Орлова и кн. Урусова, предложившихъ Сельвану эту атаку послѣ сдѣланной ими выпивки, не заслуживаетъ никакого вниманія. Прежде всего нужно сказать, что Костанда и гр. Орловъ даже не были лично знакомы между собою, а послѣдній никогда не пилъ никакого вина. Къ тому-же, не было и времени предаваться разнымъ пиршествамъ, такъ какъ, по отбитіи неожиданного нападенія непріятеля, мы тот-часъ-же сами пошли въ атаку. Затѣмъ, было уже сказано, что Костанда прибылъ только тогда когда прочія войска уже были выстроены для атаки. Но Сельванъ,. при всѣхъ его личныхъ достоинствахъ, не былъ человѣкъ иниціативы. Поэтому весьма возможно, что онъ уступилъ доводамъ гр. Орлова или гр.о Урусова, находя ихъ достаточно основательными. Равнымъ образомъ, достовѣрно не было извѣстно, кто далъ первый сигналъ отступленія, въ то время, когда баталіонъ Алексопольскаго полка былъ уже на валу укрѣпленія? Говорили, что сигналъ былъ поданъ турками, въ числѣ которыхъ находились бѣглые некрасовцы и липоване, знавшіе русскіе сигналы. Но маіоръ Бринкенъ, самъ бывшій на валу,
положительно утверждаетъ, что сигналъ послѣдовалъ назади, т. е. съ нашей стороны. Другіе говорятъ, что сигналъ былъ поданъ по приказанію генерала Сельвана, который, выславъ для передовой атаки Алексопольскій баталіонъ, пошелъ вслѣдъ за нимъ, съ баталіономъ Полтавскаго полка, при чемъ былъ слегка задѣтъ пулею въ бокъ:—„Это ничего!" сказалъ онъ, и вмѣстѣ съ Полтавцами, продолжалъ идти далѣе. Полагали что, можетъ быть, видя трудность взобраться на валъ, Сельванъ и приказалъ, бывшему при немъ горнисту, дать первый сигналъ отступленія, но горнистъ былъ убитъ и потому вопросъ остался не разъясненнымъ, и дѣло объяснялось такъ: ген. Веселицкій, подойдя ко рву, не видя генерала Сельвана и встрѣчая солдатъ, бѣгущихъ уже по первому сигналу назадъ, подалъ второй сигналъ отступленія. Когда же прибылъ на мѣсто боя, со 2-й бригадою 8 дивизіи генералъ Поповъ, который, услышавъ выстрѣлы, двинулся кружнымъ путемъ, -и когда кн. Урусовъ, съ бывшимъ, въ головѣ прибывшихъ, баталіономъ, вторично кинулся въ атаку—ген. Веселицкій подалъ третій сигналъ отступленія, такъ какъ дѣло уже было потеряно, и возобновлять его считалось безполезнымъ.
Всѣ приведенные здѣсь слухи и предположенія разъяснились только въ послѣднее время, благодаря печатному сообщенію А. С. Харламова *), который присутствовалъ при послѣднихъ минутахъ ген. Сельвана, умершаго на его рукахъ. По словамъ г. Харламова, въ то время, когда штурмующія войска овладѣли уже валомъ укрѣпленія и его пушками—ген. Сельванъ стоялъ у самого рва Арабъ-Табіи. При немъ находились — А. С. Харламовъ, генералъ Веселицкій и два казака. Въ это время солдаты вынесли изъ рва тяжело раненого въ
*) Истор. Вѣсти. 1889 г. Январь: „Неудачный штурмъ Арабъ-Табіи 1854 г.“ А. С. Харламовъ.
глазъ, облитаго кровью, Орлова.—„Сельванъ нагнулся въ нему, говоритъ г. Харламовъ, чтобы спросить и...
вдругъ, я вижу, что онъ опускается на одно колѣно, потомъ падаетъ навзничъ... я его тотчасъ поднимаю, и
стараюсь разсмотрѣть—куда онъ раненъ.... но темнота
не позволяетъ мнѣ что-либо видѣть; однако я догадываюсь, что генералъ тяжело раненъ, потому что тѣло его очень огрузло и я вынужденъ былъ опустить его на землю. Подошли казаки и присмотрѣлись".
— Надо относить—Ваше Высок., убиты, какъ есть, наповалъ, сказали они.
На это заявленіе подошелъ Веселицкій, нагнулся и потрогалъ тѣло и—„какъ-то безсознательно, совершенно неожиданно, закричалъ: — Назадъ! Назадъ! Отсту-плонм!^
— „Ради Бога! что вы дѣляете? обратился я къ Веселицкому, забывая всякую - дисциплину. — „Назадъ! Назадъі^-неистово кричалъ генералъ, заглушая своимъ голосомъ всякій другой шумъ.. „Горнисты! играть!“...
Это описаніе вполнѣ согласуется съ обстоятельствами дѣла, подтверждаемыми другими его участниками, какъ напр. маіоромъ Бринкенымъ.
Кто подалъ первый сигналъ отступленія теперь выяснилось; но не выяснились послѣдствія этого несчастного приказанія. „Важныя слѣдствія бываютъ отъ ничтожныхъ причинъ**, говорилъ Наполеонъ. Важныя могли-бы произойти послѣдствія и отъ того, если-бы Веселицкій— „неожиданно и неистово** не закричалъ—„назадъ!**— вмѣсто того, чтобы крикнуть впервдъі и поддержать горсть храбрецовъ, уже овладѣвшихъ укрѣпленіемъ и его пушками, и гнавшихъ уже штыками убѣгавшихъ защитниковъ укрѣпленія. Тогда Арабъ-Табія была-бы несомнѣнно взята въ ночь на 17-е мая. Въ концѣ этого мѣсяца, вѣроятно, была-бы взята и Силистрія. Тогда не при-шлось-бы снимать осаду и бросать крѣпость, для торо
чтобы отступить за Прутъ. Военныя операціи неминуемо развились-бы далѣе за Дунаемъ и союзники, опасаясь за -свои морскія сообщенія, не посмѣли-бы сдѣлать высадку въ Крымѣ. Оставаться-же имъ въ предѣлахъ Европейской Турціи—значило обречь себя на новое бездѣйствіе, такъ какъ не имѣя перевозочныхъ средствъ, они не могли-бы углубиться внутрь страны. Словомъ, операціи могли сильно измѣниться съ обѣихъ сторонъ и самый исходъ борьбы съ Западомъ могъ опредѣлиться совершенно иными условіями. Теперь-же приходилосъ съ тяжелымъ чувствомъ на душѣ продолжать осаду.
Въ слѣдующіе за тѣмъ три дня, 17, 18 и 19 чиселъ, на лѣвомъ флангѣ, работы велись крытою саппою, вдоль вершины оврага V; траншея (1) проведена параллельно восточному фасу Арабскаго укрѣпленія и продолжена на разстояніе отъ него всего въ 70 саж.
Въ траншеѣ этой устроена была батарея (х) (поручика Машинскаго) на 4 орудія и 4 мортиры. Сверхъ того, съ того мѣста, съ котораго начались сапныя работы, выведена влѣво новая траншея, противъ южного фаса укрѣпленія, которая вооружена батареею (]) на 4 орудія (мортиры); а въ ночь на 21 число, лѣвѣе этой батарей, насыпана еще новая (Ь), въ видѣ редута на 8 орудій, для обстрѣливанія оврага (АѴ) и укрѣпленія Арабского.
Сапныя работы продолжались подаваться впередъ отъ 15—25 саж. въ сутки, и доведены уже были на разстояніе 25 саж. отъ южнаго и восточнаго фасовъ укрѣпленія. Чтобы ускорить работы тихою саппою, въ такомъ близкомъ разстояніи .отъ фасовъ укрѣпленія, часть не- пройденного еще пространства была, въ 6 часовъ дня 21 мая, взорвана миною, воронка которой немедленно коронована заготовленными турами, насыпанными землей. Пораженный неожиданнымъ взрывомъ, непріятель, первое время, не произвелъ ни одного вы
стрѣла. Затѣмъ, со всѣхъ верковъ его открыта была спѣшная пальба, очень дурно направленная, а потому не наносившая намъ никакого вреда. Съ нашей стороны, огонь всѣхъ батареѣ сосредоточился на Арабскомъ укрѣпленіи. Вылазка, сдѣланная непріятелемъ съ цѣлью выбить занявшія воронку войска, была отбита, съ значительною для турокъ потерею.
На правомъ-же флангѣ, въ ночь на 20 число, для сокращенія сообщенія между батареями лѣвого и пра-вого фланговъ, заложена, съ двухъ концовъ, траншея (§§)•
Между тѣмъ получено было извѣстіе, будто-бы армія Омера-паши приближается изъ Шумлы, съ цѣлью заставить насъ снять осаду Силистріи, и что въ с. Афло-таръ прибыло уже по шумлинской дорогѣ до 2.000 чел. турецкой регулярной кавалеріи; а 5.000 отрядъ пѣхоты съ кавалеріею вступилъ въ с. Калипетри. Сверхъ того, отъ 3 до 4/т. чел., съ продовольственными припасами, прибыли, на разсвѣтѣ 21 мая, въ Силистрію, по дорогѣ изъ Туртукая, такъ какъ дорога эта не была нами наблюдаема.
Получивъ эти свѣдѣнія, кн. Паскевичъ отправилъ, 21 числа, г.-л. Хрулева къ с. Афлотаръ, съ полкомъ пѣхоты и полкомъ кавалеріи, при 4 сотняхъ казаковъ и двумя батареями, для открытія непріятеля со стороны Шумлы и разузнанія о ёго силахъ. Самъ-же князь Паскевичъ, съ значительнымъ отрядомъ изъ всѣхъ родовъ оружія, въ 5т/2 часовъ пополудни 21-го мая, предпринялъ рекогносцировку по шумлинской дорогѣ, съ цѣлью избрать' позицію для боя съ арміею Омера-паши, если-бы она подошла къ Силистріи. По окончаніи рекогносцировки, войска возвратились въ лагерь.
Въ Силистріи въ это время произошла перемѣна въ главномъ командованіи: 21 мая комендантъ крѣпости, Мусса-паша, былъ убитъ и замѣненъ Гуссейнъ-пашею.
Между тѣмъ отрядъ ген.-л. Хрулева выслалъ 22 чи
сла разъѣзды къ с. Афлотаръ, и далѣе по шумлинской дорогѣ. Для поддержанія этого отряда, въ случаѣ надобности, былъ высланъ, того-же числа, изъ лагеря другой отрядъ г.-л. Гротенгельма, въ направленіи къ Афло-тару. Но высланные разъѣзды не открыли никакого непріятеля со стороны Шумлы, и потому возвратились въ лагерь. Тѣмъ не менѣе обнаружилось, что слухъ о появленіи непріятеля въ Калипетри и Афлотарѣ былъ вѣренъ. То было прикрытіе до 3.000 чел., сопровождавшее транспортъ, слѣдовавшій изъ Шумлы въ Силистрію. Перейдя на ?,туртукайскую дорогу, транспортъ этотъ, какъ сказано, вступилъ въ крѣпость на разсвѣтѣ.21 числа.
Въ 5 часовъ по полудни, 22 мая, противъ Арабского укрѣпленія былъ взорванъ второй фугасъ. Со всѣхъ батарей снова былъ открытъ огонь, продолжавшійся около часа. Имѣя въ виду, что непріятель, какъ и послѣ взрыва 21 числа, бросится къ образовавшейся воронкѣ, съ цѣлью помѣшать занятію ея нашими войсками, приказано было, въ первое время послѣ взрыва, не занимать воронки, а сосредоточить на ней огонь всѣхъ осадныхъ орудій. Дѣйствительно, какъ только послѣдовалъ взрывъ, турки бросились къ воронкѣ. Но осыпанные страшнымъ огнемъ, со всѣхъ нашихъ батарей, понесли большую потерю и отступили. Тогда воронка была нами, немедленно, занята и коронована турами.
Но въ 7 часовъ вечера, непріятель сдѣлалъ вылазку противъ редута (Ь), на крайнемъ лѣвомъ флангѣ, и открылъ огонь изъ всѣхъ батарей. Три турецкія колонны устремились на редутъ (Ь). Не смотря на сильный картечный огонь, вырывавшій цѣлые ряды атакующихъ, турки достигли рва и вскочили въ амбразуру редута. Артилерійская прислуга наша и небольшое прикрытіе вступили въ рукопаіпный бой.
Въ это время г.-м. Веселицкій, взявъ два баталіона
Елецкаго полка, бывшаго въ прикрытіи лѣваго фланга, повелъ ихъ въ атаку. Непріятель, вскочившій въ редутъ, былъ уничтоженъ, до послѣдняго человѣка. Остальные отступили, подъ картечнымъ огнемъ изъ редута, около котораго турки оставили до 50 тѣлъ. Тѣмъ не менѣе, подобныя вылазки могли повториться и впередъ, чему способствовалъ оврагъ (^), въ которомъ непріятель собирался для вылазокъ. Для воспрепятствованія ему скопляться въ этомъ оврагѣ, 23 мая отрядъ г.-л. Хрулева, бывшій у Афлотара и состоявшій изъ 2 полковъ пѣхоты, полка кавалеріи и 4 сотенъ казаковъ, съ двумя пѣшими и одною конною батареями, былъ расположенъ сперва на высотѣ дер. Алмацуй, и долженъ былъ наблюдать дорогу изъ с. Барьми, обстрѣливать, продольно, оврагъ (ѵѵ) и подкрѣплять лѣвый флангъ траншейныхъ работъ, въ случаѣ нападенія на него непріятеля. Поэтому отрядъ ген. Хрулева перешелъ на позицію, въ вершинѣ оврага (\ѵ), по шумлинской дорогѣ.
Между тѣмъ, сапныя работы на лѣвомъ флангѣ, хотя медленно, но подавались впередъ. Изъ двухъ воронокъ, образованныхъ взрывами, выведены были, въ обѣ стороны, сапныя траншеи, и изъ нихъ сапные подступы, постепенно приближавшіеся къ фасамъ Арабского укрѣпленія, такъ что, къ 24 мая, наши сапныя работы были уже всего въ 8 саж. отъ контръ-эскарпа Арабского укрѣпленія.
На правомъ флангѣ, послѣ проведенія траншей (гг), и соединявшей ихъ съ лѣвымъ флангомъ траншеи (§§’), были выведены еще траншеи № 1 и 2, въ направленіи къ Песчаной батареѣ, которыя велись сапою. По мѣрѣ проведенія этихъ траншей, въ нихъ располагались батареи для пушечной и мортирной пальбы, и насыпана на Силистрійской береговой дорогѣ сильная батарея Т.
Какъ только отрядъ г.-л. Хрулева располѳжился на
позиціи въ вершинѣ оврага (уѵ), противъ него, въ 5 часовъ пополудни 23 мая, двинулся сильный отрядъ изъ непріятельской пѣхоты и кавалеріи, выступившей изъ оврага (\ѵ). Но послѣ двухъ удачныхъ выстрѣловъ изъ нашихъ орудій, непріятель бѣжалъ, а изъ форта Аб-дулъ-Меджидъ открытъ былъ огонь по отряду г.-л. Хрулева, который вскорѣ сталъ внѣ пушечного выстрѣла.
На другой день, получивъ извѣстіе, что отрядъ непріятельской конницы показался нашумлинской дорогѣ у деревни Бабукъ, г.-л. Хрулевъ двинулся къ этому селенію, а кавалерію отряда выслалъ впередъ. Казаки и кавалерія открыли небольшую партію непріятеля, высланную къ Бабуку, и, опрокинувъ ее, взяли нѣсколькихъ человѣкъ въ плѣнъ. Плѣнные показали, что они принадлежатъ къ отряду Садыка-паши (Чайковскаго), который съ отрядомъ изъ 1.000 чел. пѣхоты, 1.500 конницы и 6 орудій, высланъ изъ Щумлы, въ видѣ передового отряда, для развѣдыванія о положеніи русскихъ войскъ подъ Силистріей, и что въ Калипетри находится турецкій отрядъ, изъ 4-.000 чел. пѣхоты при 2 орудіяхъ.
Значительное скопленіе войскъ въ траншеяхъ и обширность самихъ транщей,. съ ихъ батареями, побудили раздѣлить ихъ, съ 23 мая, на два отдѣла: правый, отъ Дуная до центральной батареи (з), и лѣвый, отъ этой батареи до оконечности лѣваго фланга. Работами первого отдѣла завѣдывалъ инженеръ г.-л. Бух-мейеръ, а второго—ген.-ад. Шильдеръ. Общее командованіе надъ войсками, расположенными въ траншеяхъ, осталось за г.-м. Бельгардомъ, который вступилъ въ командованіе ими еще съ 17 числа, по смерти генерала Сельвана. Помощниками ему, на лѣвомъ флангѣ, назначены г.-м. Веселицкій и г.-м. Юферовъ; а на правомъ флангѣ, г.-м. Заливкинъ и генеральнаго штаба полковникъ Герсевановъ.
Между тѣмъ, 24 числа, въ подступахъ лѣвого фланга вырыты были два колодца, въ двѣ сажени глубиною, дла закладки минъ, которыя и были взорваны вечеромъ 25 мая, съ большимъ успѣхомъ, значительно облегчившимъ дальнѣйшее приближеніе сапами, доведенными уже 25 числа на разстояніе всего 4 саж. отъ контръ-эскарпа, противъ исходящаго угла восточного фаса Арабского укрѣпленія. На слѣдующій день, двойною сапною, выведена траншея и противъ южнаго (средняго) бастіона укрѣпленія.
Въ то же время работы на правомъ флангѣ также продолжались успѣшно, несмотря на вылазки, производимыя непріятелемъ, и огонь его батарей. Работамъ этимъ особенно препятствовали выстрѣлы изъ Змѣиного укрѣпленія, направляемые въ правый флангъ подступовъ. Поэтому, приходилось подвигаться саппою, а правый флангъ прикрывать высокими траверсами.
Веденіе работъ на этомъ флангѣ затруднялось еще тѣмъ, что соединительная траншея ($%), имѣя наклонное положеніе отъ горъ къ Дунаю, при выпаденіи дождя, наполнялась водою и до того размывалась, что, напр., послѣ сильного дождя, шедшаго 27 мая, потребовался цѣлый день работъ для спуска воды изъ траншеи и для исправленій.
Выступалъ рѣшительный моментъ осады. Предстояло взорвать часть Арабского укрѣпленія, и пользуясь образовавшеюся брешью, взять его открытою силою.
Но для этого необходимо было, предварительно, сдѣлать подробный осмотръ непріятельскихъ сосѣднихъ фортовъ и войскъ, стоявшихъ лагерями.
Равнымъ образомъ, слѣдовало выяснить, въ какихъ силахъ непріятель находился у Калипетри и не ожи-даются-ли туда другія войска изъ Шумлы. Съ этою цѣлью, въ 10 часовъ утра 28 мая, кн. Паскевичъ произвелъ усиленную рекогносцировку, съ отрядомъ изъ 2
полковъ пѣхоты, полка кавалеріи, 4 сотнями казаковъ, двумя пѣшими и одной конной батареями, состоявшими подъ начальствомъ г.-л. Хрулева. Сверхъ того, къ отряду этому присоединились изъ лагеря еще 12 баталіоновъ пѣхоты, 22 эскадрона кавалеріи, баталіонъ стрѣлковъ, 6 пѣшихъ и 2 конныхъ батарей, при 4 сотняхъ казаковъ, подъ начальствомъ г.-л. Гротенгельма. Независимо отъ того, отрядъ г.-м. Артамонова, изъ 10 баталіоновъ пѣхоты, 2 эскадроновъ гусаръ и легкой батареи, былъ также направленъ изъ лагеря къ с. Кали-петри.
Такимъ образомъ, большая часть осадныхъ войскъ была выдвинута въ поле, чтобы показать непріятелю ихъ силу. Въ лагерѣ подъ Силистріей оставлено было только 15 баталіоновъ пѣхоты, 4 эск. кавалеріи и 26 пѣшихъ орудій, съ приказаніемъ быть готовыми выступить изъ лагеря по первому требованію. Всѣ войска, назначенныя для рекогносцировки, въ одной общей колоннѣ,. въ виду крѣпости, двинулись къ Калипетри.
Приближаясь къ этому селенію, было замѣчено присутствіе въ немъ турецкаго кавалерійскаго отряда, силою отъ 4 до 5/т. человѣкъ.
Тогда кн. Паскевичъ приказалъ отряду'г.-л. Хрулева обойти с. Калипетри съ юга и расположиться на ближайшихъ къ нему высотахъ, чтобы отрѣзать непріятелю отступленіе.
Исполненіе этого маневра г.-л. Хрулевъ долженъ былъ заявить тремя пушечными выстрѣлами, съ позиціи, которую ему предписано занять. Тогда отрядъ г.-л. Гротенгельма, выстроясь на позиціи, къ сѣверу отъ Калипетри, примыкая лѣвымъ флангомъ къ селенію, съ барабаннымъ боемъ открываетъ на него наступленіе. Вмѣстѣ съ тѣмъ, отряду г.-м. Артамонова приказано стать за правымъ флангомъ отряда, г.-л. Гротенгельма.
Отрядъ г.-л. Хрулева, приближаясь къ Калипетри,
былъ встрѣченъ непріятельскою конницею. Опрокинутая казаками и двумя эскадронами Вознесенскихъ уланъ, турецкая кавалерія бросилась къ укрѣпленіямъ Силистріи, подъ покровительствомъ огня изъ форта Абдулъ-Меджида.
Отступая отъ Калипетри, непріятельская кавалерія намѣревалась было атаковать отрядъ Гротенгельма; но встрѣченная огнемъ изъ нашихъ батарей, бросилась кружнымъ путемъ влѣво и отскакала къ Абдулъ-Мед-жиду. Непріятель потерялъ при этомъ одно знамя, 10 чел. плѣнными и до 60 убитыми. Турецкій лагерь при Калипетри сожженъ казаками.
Жители Калипетри вышли на встрѣчу нашимъ войскамъ. Кн. Паскевичъ сказалъ имъ нѣсколько словъ и потомъ поднялся верхомъ на высоты, чтобы разсмотрѣть, въ подзорную трубу, укрѣпленія Абдулъ-Меджида. Свита окружила его. Турки, замѣтивъ свиту, открыли по ней пальбу изъ Абдулъ-Меджида. Прицѣлъ былъ такъ вѣренъ, что одна граната упала вблизи отъ фельдмаршала. Вслѣдъ затѣмъ, ядро ударило въ трехъ шагахъ у ногъ его лошади, которая завертѣлась на мѣстѣ. Фельдмаршалъ не замѣчалъ никакой боли и отвергалъ всякую контузію. Но потомъ уѣхалъ въ Каларашъ на дрожкахъ, началъ жаловаться на боль въ правомъ бедрѣ*). Доктора объявили, что фельдмаршалъ, въ теченіи нѣсколькихъ недѣль, не въ состояніи будетъ сѣсть на лошадь. Послѣ рекогносцировки, всѣ войска возвратились въ лагерь, того-же числа, за исключеніемъ отряда г.-л. Хрулева, оставшагося на шумлин-ской дорогѣ.
Между тѣмъ, на лѣвомъ флангѣ осадныхъ работъ, заложены были мины подъ флангъ восточного бастіона Арабского укрѣпленія, и приступили къ коронованію контръ-эскарпа, по 10 саженей вправо и влѣво. Работы производились тихою саппою.
*) Объ этомъ подробнѣе въ XV главѣ.
Въ 4 часа утра 29 мая, двѣ заложенныя подъ Арабскимъ укрѣпленіемъ мины были взорваны, и бастіонъ его обрушился. Передъ началомъ взрыва, войска были выведены изъ траншей, нѣсколько назадъ, съ приказаніемъ занять опять свои мѣста послѣ второго взрыва. Между тѣмъ, одна рота Прагскаго полка, вмѣсто того, чтобы занять прежнія траншеи, вступила въ образовавшуюся воронку, и залегла на ея обвалѣ, обращенномъ къ укрѣпленію. Не видя вблизи непріятеля, отошедшаго назадъ послѣ взрыва, рота, занимавшая воронку, выступила изъ нея и вступила на брустверъ самого укрѣпленія. Но въ это время три турецкія колонны, стоявшія за закрытіями, ударили на вступившую на брустверъ роту Прагскаго полка, которая была поддержана еще двумя ротами того-же полка, вступившими также на брустверъ, и открывшими такой сильный огонь по непріятелю, что онъ потерялъ до 200 чел. убитыми и ранеными.
Если-бы роты Прагскаго полка были своевременно поддержаны значительными силами, Арабское укрѣпленіе было-бы занято въ тотъ-же день. Но такого распоряженія сдѣлано не было, и потому всѣ три роты, потерявъ убитыми 65 и ранеными 163 чел., отступили. Непріятель намѣревался овладѣть воронкой, и вступилъ въ нее, но поражаемый сверху ружейнымъ огнемъ, поспѣшно оставилъ воронку, которая и была снова нами занята.
Къ 3 часамъ пополудни, непріятель прекратилъ пальбу. Тогда приступлено было съ нашей стороны къ очисткѣ саппъ, забросанныхъ землею послѣ взрыва части бастіона, и сдѣланы были шесть новыхъ колодцевъ, съ цѣлью начать подземныя галереи, на оконечности которыхъ, подведенныя подъ самый брустверъ укрѣпленія, полагалось заложить мины, долженствовавшія взорвать брустверъ.
Во время описанныхъ дѣйствій на лѣвомъ флангѣ, турки, для развлеченія нашего вниманія, сдѣлали вылазку на правый флангъ, изъ Песчаной батареи, но были отбиты. На слѣдующей день, изъ траншей противъ Песчаного укрѣпленія (№ 1, 2,) работы продолжались уже двойною саппою, въ разстояніи 50 саж. одна отъ другой; въ нихъ была устроена батарея на двѣ полупудовыя мортиры, для навѣсной стрѣльбы по укрѣпленію. Одна изъ этихъ саппъ (№ 1) подведена на 40, а другая (№ 2) на 20 саж. отъ фаса укрѣпленія; а въ ночь на 31 мая выведены, въ направленіи къ тылу Песчаного укрѣпленія, еще двѣ новыя саппы (№ 3 и 4), въ растоя-ніи 30 и 40 саж. одна отъ другой. Головы обѣихъ саппъ соединены были дугообразною саппою.
Въ такомъ положеніи находились осадныя работы къ 31 мая, когда боль, на которую жаловался кн. Паскевичъ, послѣ рекогносцировки 28 мая, заставила его отбыть изъ арміи и передать начальство надъ войсками 3, 4 и 5 корпусовъ ген.-ад. кн. Горчакову.
Съ отбытіемъ фельдмаршала, дѣла подъ Силистріей приняли болѣе рѣшительный характеръ.
Изъ общаго хода осады оказывалось, что крѣпость Силистрія только съ восточной и съ южной стороны была ограждена отъ сношеній со внутренностію страны. Западная же часть ея, къ сторонѣ Рущука, была совершенно открыта для сношеній. По этому пути прибылъ уже, какъ было сказано, продовольственный транспортъ, съ значительнымъ прикрытіемъ.
Теперь же, когда наступалъ критическій моментъ осады, когда всего важнѣе было лишить непріятеля,, сильно ослабленного осадой, всякой надежды ца помощь извнѣ, вступили, 31 мая, въ крѣпость, по рущукской дорогѣ, еще 6, баталіоновъ пѣхоты при 6 орудіяхъ, съ частью конницы, высланныхъ изъ Шумлы, которые, чтобы, избѣжать встрѣчи съ нашими войсками, свернули съ
шумлинской дороги влѣво, на Кишноу, и оттуда вышли на дорогу Туртукайскую, по которой и вступили въ Си-листрію, никѣмъ не задержанные.
Передовой отрядъ г.-л. Хрулева, которому приказано было находиться на шумлинской дорогѣ, всего въ нѣсколькихъ верстахъ отъ Силистріи, не могъ наблюдать приближеніе отрядовъ, высылаемыхъ изъ Шумлы и дѣлавшихъ большой обходъ влѣво, для перехода на ру-щукскую дорогу, оставленную безъ всякого наблюденія.
По этому нельзя не замѣтить, что если-бы на ру-щукскую дорогу высылались хотя сильные разъѣзды, на разстояніе 20 или 30 верстъ отъ крѣпости, то появленіе непріятеля съ этой стороны было-бы во-время замѣчено, и могли-бы быть приняты своевременныя мѣры для разбитія подходящихъ непріятельскихъ подкрѣпленій.
Это привело бы къ паденію духа осажденныхъ, которые теперь, получая подкрѣпленія, пріобрѣтали новую энергію и защищались до. послѣдней крайности, не смотря на всю затруднительность своего положенія.. Масса кавалеріи нашей стояла безъ всякой надобности и пользы въ лагерѣ подъ Силистріей, тогда какъ, высланная на рущукскую дорогу, она способствовала бы много успѣху осады.
Только 1 іюня, т. е. тотчасъ по принятіи кн. Горчаковымъ главного надъ арміей начальства, былъ выдвинутъ къ с., Калопетри сильный отрядъ ген.-л. Павлова,, изъ 14 баталіоновъ пѣхоты, 16 эскадр. кавалеріи, 6 сотенъ казаковъ и 38 орудій. Отрядъ этотъ имѣлъ назначеніемъ наблюдать всѣ пути, ведущіе изъ Шумлы въ Си-листрію, и отрѣзывать всѣ идущіе къ крѣпости транспорты и подкрѣпленія. Отрядъ этотъ долженъ былъ находиться въ постоянной связи съ отрядомъ ген.-л. Хрулева, стоявшимъ на шумлинской дорогѣ и высылавшимъ по ней разъѣзды. Отъ этихъ отрядовъ было до-
— до-
ставлено вскорѣ свѣдѣніе, полученное отъ плѣнныхъ, что собранная при Шумлѣ армія Омера-паши состоитъ, будто-бы, изъ 100.000 чел., изъ которыхъ 20.000 занимаютъ крѣпость, а 80.000, въ числѣ которыхъ есть и союзныя войска, выдвинуты по дорогѣ въ Силистрію, и намѣрены слѣдовать туда для освобожденія крѣпости; и что вообще войска и транспорты, высылаемые изъ Шумлы въ Силистрію, направляются на Разградъ, а оттуда слѣдуютъ на Доймышляръ, къ берегу Дуная, и выходятъ на рущукскую дорогу, по которой и вступаютъ въ Силистрію.
Силистрійскій гарнизонъ, въ надеждѣ на скорую помощь, началъ обнаруживать особенную энергію. Поэтому надлежало ускорить ходъ работъ, чтобы овладѣть атакованными фортами, послѣ чего самая крѣпость не могла уже долго держаться и должна была пасть прежде, чѣмъ могла прибыть армія Омеръ-паши.
Къ несчастію, главный инженеръ осадныхъ работъ, ген. Шильдеръ, былъ раненъ въ правую ногу осколкомъ гранаты, 1 іюня, въ 5 часовъ пополудни. Ногу пришлось отнять ниже колѣна. Вольной вскорѣ скончался. Узнавъ о кончинѣ генерала Шильдера, Императоръ Николай писалъ кн. Горчакову: „такого другого не будетъ ни по знанію, ни по храбрости". Потеря эта въ такую минуту вознаграждалась только талантомъ ближайшаго помощника Шильдера, подполковника Тотлебена, стяжавшаго себѣ такую громкую славу при осадѣ Севастополя.
Послѣ смерти генерала Шильдера, общее завѣдываніе инженерными работами было поручено ген.-лейт. Бухмейеру.
Потери наши, сперва незначительныя, не превышавшія въ день 10 или 15 челов., стали постоянно возрастать, по мѣрѣ приближенія къ непріятельскимъ веркамъ, на разстояніе всего нѣсколькихъ шаговъ. Такъ, 1 іюня, кромѣ генерала Шильдера, тѣмъ же осколкомъ гранаты
былъ раненъ г.-м. Мейеръ, кромѣ того, убито 7 и ранено 98 нижн. чиновъ.
2 іюня, въ 10 часовъ вечера, непріятель, въ ожиданіи штурма, производилъ учащенную пальбу изъ своихъ батарей, и въ то же время выслалъ три колонны пѣхоты на оконечность нашего лѣвого фланга. Но встрѣченные картечнымъ огнемъ изъ батарей этого’фланга и ружейными выстрѣлами изъ ложементовъ, турки остановились и потомъ отступили.
Въ тотъ же день, двѣ кавалерійскія колонны выступили изъ крѣпости противъ отряда г.-л. Павлова около Калопетри. Но видя полную его готовность къ бою, отступили.
Хотя разъѣзды наши не обнаруживали нигдѣ появленія арміи Омера-паши со стороны Шумлы, но армія эта могла взять другое направленіе, напр. на Разградъ, съ тѣмъ, чтобы выйдти на рущукскую дорогу или же двинуться вправо, ниже Силистріи, къ сторонѣ Россе-ваты и Черноводъ, для атаки въ тылъ нашихъ войскъ подъ крѣпостью.
Это движеніе сильной непріятельской арміи было-бы для насъ наиболѣе опаснымъ, такъ какъ съ этой стороны лагерь нашъ не былъ усиленъ редутами; къ тому же тыльныя атаки траншейныхъ сооруженій, въ случаѣ пораженія войскъ, стоявшихъ въ лагерѣ, могли поставить осаду въ крайне затруднительное положеніе и угрожать самой переправѣ черезъ Дунай.
Поэтому, 21 іюня, оба моста (о о) и другой, въ 10 вер. ниже крѣпости, у Гирлицы, были защищены предмостными укрѣпленіями и для охраны Гирлицкаго моста назначенъ былъ особый отрядъ г.-м. Ренненкампфа, изъ 3 баталіоновъ пѣхоты, роты саперъ, 2 сотенъ казаковъ и одной легкой батареи. Отряду, этому было приказано выслать разъѣзды къ Россеватѣ и Козлуджѣ.
Между тѣмъ, осадныя работы безпрерывно подвига
лись впередъ. Въ 10 часовъ вечера на 3 іюня, непріятель произвелъ вылазку на наши работы правого фланга. Но выставленные впереди секреты во-время дали знать о появленіи непріятеля, который былъ встрѣченъ съ фронта сильнымъ ружейнымъ огнемъ, а справа, во флангъ, поражался ракетами, производившими страшный шумъ, всегда сильно пугавшій турокъ.
Понеся значительный уронъ, турки отступили. Въ ту же ночь, лѣвѣе батареи Т, была выведена двойная летучая саппа (5), которая на слѣдующую ночь соединена съ траншеею дд и вооружена батареею.
Вмѣстѣ съ тѣмъ, минныя галереи на лѣвомъ флангъ успѣшно подводились подъ наружный гребень бруствера. Непріятель, съ своей стороны, велъ подземную войну. Въ 3 часа пополудна, 3 іюня, минеры наши, на лѣвомъ флангѣ, обнаружили подземный ходъ, который былъ сперва принятъ за контръ-мину, но потомъ оказалось, что галерея эта не была занята непріятелемъ и не имѣла выхода. Немедленно, она была занята нашими минерами и значительно облегчила дальнѣйшія подступы.
На слѣдующій день, 4 іюня, было произведено вѣнчаніе контръ-эскарпа и устроенъ каваліеръ, для дѣйствія во внутренность Арабского укрѣпленія.
Между тѣмъ, отрядъ г.-л. Павлова, стоявшій у Калипетри, былъ отозванъ въ лагерь, а на его мѣсто высланъ отрядъ г.-м. князя Бебутова, изъ 10 баталіоновъ пѣхоты, 16 эскадр. кавалеріи, полка казаковъ и 32 орудій. Назначеніе отряда этого состояло въ болѣе тщательномъ наблюденіи не только шумлинской дороги, но и дорогъ, ведущихъ къ западной сторонѣ крѣпости отъ Туртукая и Рущука, почему отрядъ Бебутова долженъ былъ, расположиться или у с. Вайдемиръ, или выше его и потомъ, дня черезъ два, перейти черезъ Казымиръ въ.Ва-букъ. При обнаруженіи незначительныхъ непріятельскихъ отрядовъ, кн. Бебутовъ атакуетъ ихъ, а передъ пре
восходными силами отступаетъ, не вдаваясь въ неравный бой, и долженъ имѣть въ виду, что у него на флангѣ находится сильный гарнизонъ крѣпости.
Отрядъ кн. Бебутова сталъ между с. Вайдемиръ и Стар. Калопетри. До 300 баши-бузуковъ, занимавшихъ эти селенія, ушли-безъ боя.
5 іюня, кн. Бебутовъ получилъ свѣдѣніе, что въ с. Бабу прибыло до 500 баши-бузуковъ и что около 800 человѣкъ тѣхъ же войскъ, съ частью регулярной кавалеріи, заняли с. Вайдемиръ. Вслѣдстіе этого, кн. Бебутовъ направилъ къ с. Бабу 4 баталіона пѣхоты, 4 эскадрона кавалеріи съ легкою пѣшею батареею, 2 конными орудіями и 2 сотнями казаковъ, подъ начальствомъ г.-м. графа Бенингсена, а самъ съ остальными войсками двинулся къ Вайдемиру. Непріятель поспѣшо оставилъ это селеніе и отступилъ къ крѣпости. Дивизіонъ уланъ и сотня казаковъ, посланные въ обходъ с. Вайдемиръ, для обхода слѣва и отрѣзанія бывшихъ въ селеніи турокъ, часть которыхъ отступила вверхъ по Дунаю, настигли обозъ съ соломою и дровами. Сопровождавшіе ч обозъ 150 баши-бузуковъ бѣжали въ с. Татарину, гдѣ находилось до 300 челов. подкрѣпленія, также отступавшей).
Жители Татарицы заявили, что въ ночь на 5 іюня до 3.000 чел. турокъ, съ 10 пушками и разными запасами, готовились слѣдовать въ Силистрію, но узнавъ, что отрядъ нашъ закрываетъ дорогу въ крѣпость, отступили въ дер. Дойыушляръ.
6 числа, кн. Бебутовъ перешелъ къ с. Вайдемиръ, откуда до 400 баши-бузуковъ отступили по дорогѣ на Сребрена.
Съ другой стороны, отрядъ г.-м. графа Бенингсена, двинувшійся къ с. Бабу, заставилъ бывшихъ тутъ до ООО конныхъ турокъ отступить къ Афлотару. Вступивъ 5 іюня въ Бабу, гр. Бенингсенъ выслалъ партіи къ
Вайдемиру на Киченоу и къ Афлотару. Одновременно съ тѣмъ особый легкій отрядъ изъ 2 ротъ волонтеровъ и 50 казаковъ, подъ начальствомъ гв. капитана кн. Шаховского, былъ высланъ изъ лагеря къ с. Кучукъ-Кай-нарджи, которое, равно какъ и всѣ сосѣднія селенія, /какъ оказалось, были оставлены жителями.
Во время производства этихъ развѣдокъ по дорогамъ, ведущимъ въ крѣпость, работы по ходу ея осады энергически продолжались. Такъ, 6 іюня, на лѣвомъ флангѣ осадныхъ работъ, горны въ вѣнчаніи, контръ-эскарпа были уже заряжены.
Постоянныя неудачи при вылазкахъ и при всѣхъ встрѣчахъ съ нашими войсками въ окрестностяхъ крѣпости, успѣшный ходъ осады и непоявленіе ожидаемой помощи отъ Омера-паши, привели гарнизонъ Силистріи, припасы котораго совершенно истощились, къ сильному упадку духа. 6-го числа, до 6.000 чел. иррегулярной конницы Джафари-Аги и Мегемедъ-Кирикли-паши, вышли изъ Силистріи, направляясь въ Шумлу, какъ по недостатку корма для лошадей, такъ и недовольные тѣмъ, что ихъ выставляютъ вездѣ, какъ бы на убой, и даже не поддерживаютъ регулярными войсками.
Въ тотъ же день высланы были изъ Силистріи въ Шумлу 190 повозокъ съ ранеными, подъ прикрытіемъ двухъ баталіоновъ низама, по невозможности оказывать въ крѣпости помощь раненымъ. Въ остальныхъ войскахъ гарнизона стало проявляться сильное неудовольствіе на союзниковъ, которые оставляютъ ихъ безъ всякой помощи и заставляютъ переносить всѣ страданія осады.
Къ довершенію всего, въ б’Д часовъ пополудни 7-го іюня, всѣ мины, заложенныя подъ брустверомъ Арабского укрѣпленія, были взорваны, съ замѣчательнымъ успѣхомъ. Войска, занимавшія передовыя траншеи, были заблаговременно отведены назадъ. По сигнальной ракетѣ произведенъ взрывъ. Громадный столбъ черного дыма,
въ діаметрѣ до 10 саженей, высоко поднялся въ воздухѣ и въ немъ закружились человѣческія фигуры, ружья и шанцевый инструментъ турецкихъ рабочихъ и войскъ, находившихся въ сферѣ дѣйствія взрыва. Со всѣхъ нашивъ батарей въ траншеяхъ, на лѣвомъ берегу и на островахъ, открылся адскій огонь, большею частью направленный на мѣсто произведенного взрыва. Нѣсколько минутъ непріятель не могъ опомниться отъ ужаса и не произвелъ ни одного выстрѣла. Потомъ открылъ торопливый огонь, продолжавшійся 1х/9 часа, но выстрѣлы были направляемы такъ плохо, что не наносили намъ никакого вреда.
Значительная часть бруствера Арабского укрѣпленія обрушилась и внутренность его стала открыта дѣйствію батарей нашего лѣвого фланга. Обвалъ, образованный взрывомъ, занятъ нашими войсками и коронованъ турами.
V Два болгарина, .бѣжавшіе изъ Силистріи, дали показаніе, что начальникъ крѣпости, Ибрагимъ-паша, сынъ котораго убитъ, желая спасти городъ и жителей, настаиваетъ на сдачѣ крѣпости, но начальники войскъ тому противятся, хотя войска имѣютъ муки всего на нѣсколько дней, а запасъ хлѣба въ зернѣ не можетъ быть перемолотъ, такъ какъ всѣ мельницы были нами разрушены.
Небольшіе отряды турокъ, появлявшіеся близь Силистріи въ разныхъ пунктахъ, какъ доносили наши разъѣзды, оставляли окрестности Силистріи и поспѣшно уходили въ Шумлу. Все предвѣщало скорое паденіе крѣпости, и вопросъ долженъ былъ рѣшиться на другой-же день, по овладѣніи Арабскимъ и Песчанымъ укрѣпленіями, штурмъ которыхъ былъ назначенъ въ 4 часа, на разсвѣтѣ, въ ночь на 9 іюня.
Еще вечеромъ 8 числа, сдѣланы были всѣ распоряженія къ штурму и отдана подробная диспозиція *).
Полки Камчатскій и Замосцскій, имѣя въ резервѣ Люблинскій полкъ, назначались для атаки Арабского, я Забалканскій, имѣя въ резервѣ Брянскій,—для атаки Песчаного укрѣпленій. Сверхъ того, въ общемъ резервѣ, имѣлись 12 баталіоновъ Прагскаго, Охотскаго и кн. Паскевича полковъ. Самый штурмъ предполагалось начать, по сигнальной ракетѣ, въ 4 часа по полуночи, на 9 число.
Вечеромъ 8 іюня, въ общемъ лагерѣ произведена была вечерняя заря, съ музыкою. Люди получили приказаніе быть въ полной готовности во всякое время двинуться изъ лагеря, для поддержанія атаки.
Во избѣжаніе недоразумѣнія, въ родѣ того, которое послѣдовало при атакѣ Арабского укрѣпленія въ ночь на 17 мая, когда послѣдовалъ сигналъ отступленіе, войскамъ было объявлено, что отступленія не будетъ, и потому всякій сигналъ отступленія велѣно считать исходящимъ отъ непріятеля, и приказывалось не исполнять по немъ. Чего бы ни стоило взятіе обоихъ укрѣпленій, кн. Горчаковъ твердъ рѣшился овладѣть ими, хотя-бы для того пришлось вести въ дѣло всю армію. Съ цѣлью воспрепятствовать подходу къ Арабскому укрѣпленію войскъ, стоявшихъ въ оврагѣ, отдѣляющемъ Абдулъ-Меджидъ отъ Египетского укрѣпленія, въ вершинѣ этого оврага, отрядомъ г.-л. Хрулева, были сдѣланы, въ ночь на 9 число, небольшія земляныя насыпи и поставлены туры, за которыми расположено нѣсколько орудій, для продоль-ного обстрѣливанія оврага. Отрядъ же кн. Бебутова долженъ былъ, одновременно съ начавшеюся атакою, открыть наступленіе противъ форта Абдулъ-Меджида, съ цѣлью отвлечь вниманіе противника въ эту сторону.
Къ двумъ часамъ пополуночи, т. е. за два часа до штурма, всѣ войска, назначенныя для его производства, соблюдая полнѣйшую тишину, заняли назначенныя имъ мѣста и залегли, въ разстояніи не болѣе 100 шаговъ, отъ атакуемыхъ фортовъ. Но въ это именно время, въ
2 часа пополуночи, прибылъ отъ князя Паскевича адъютантъ его, ротмистръ графъ Протасовъ, съ категорическимъ приказаніемъ—„снятъ осаду Силистріи и перейти войскамъ осадного корпуса на лѣвый берегъ Дуная".
Медлить было нельзя ни одной минуты. Скоро долженъ былъ начаться разсвѣтъ и непріятель могъ осыпать картечью залегшія, на такомъ близкомъ разстояніи отъ его фортовъ, войска. Поэтому кн. Горчаковъ разослалъ всѣхъ бывшихъ при начальникѣ траншейныхъ войскъ, постоянныхъ, ординарцевъ съ словеснымъ приказаніемъ возвратить назначенныя для штурма войска и вывести ихъ до разсвѣта изъ занимаемыхъ ими мѣстъ.
Едва было исполнено это приказаніе, какъ стало разсвѣтать. Турки замѣтили устроенныя ночью г.-л. Хрулевымъ въ оврагѣ ложементы, оставленные на разсвѣтѣ, и растащили поставленныя на нихъ туры. Тогда г.-л. Хрулевъ, выставивъ въ вершинѣ оврага 12 орудій, прикрылъ ихъ фланги цѣпью пѣхоты и казаковъ и, поставивъ 1 баталіонъ за орудіями, открылъ вдоль оврага пальбу ядрами, гранатами и картечью, поражая продольными выстрѣлами собравшуюся въ оврагѣ непріятельскую пѣхоту, которая, понеся значительный уронъ, очистила оврагъ и бѣжала подъ прикрытіе форта Аб-дулъ-Меджида.
Чтобы скрыть отъ непріятеля намѣреніе наше снять осаду Силистріи, въ теченіи всего 9 числа огонь изъ траншейныхъ орудій и ружейная перестрѣлка продолжались, какъ и въ предъидущіе дни. Въ ночь же на 10 число были выведены даже двѣ двойныя сапны противу непріятельской траншеи, соединяющей Арабское укрѣпленіе съ Песчанымъ, и на оконечности одной изъ этихъ саппъ выставлена изъ пустыхъ туровъ батарея.
Все 10 число непріятель стрѣлялъ по этимъ пустымъ турамъ. А между тѣмъ, въ ночь на 10 число, 14 осадныхъ и 10 полевыхъ орудій, находившихся въ тран-12
шеяхъ, были уже изъ нихъ вывезены. Уборка орудій производилась начиная съ фланговъ, какъ пунктовъ наиболѣе удаленныхъ. Каждое орудіе передъ снятіемъ его дѣлало два послѣдовательныхъ выстрѣла и потомъ уже свозилось, такъ что Пушечная пальба изъ нашихъ батарей поддерживалась всю ночь, какъ и прежде.
Утромъ 10 іюня, кн. Бебутовъ получилъ извѣстіе, что изъ с. Доймушляръ слѣдуетъ высланный изъ Шумлы въ Силистрію транспортъ. Взявъ 7 эскадроновъ кавалеріи и казаковъ, кн. Бебутовъ двинулся на встрѣчу транспорта, который, узнавъ объ этомъ, успѣлъ возвратиться въ Доймушлеръ, такъ что казаки успѣли настичь только хвостъ прикрытія и отбить 6 вьюковъ.
Окончательное очищеніе траншей было произведено въ ночь на 11 іюня. Съ батарей свезены были остальныя 35 полевыхъ орудій и 15 полупудовыхъ мортиръ. Въ ту же ночь сняты осадныя и морскія орудія съ батарей на о. Салани; а траншейныя войска, построясь въ баталіонныя колонны, прикрывали отступленіе ар-тилеріи и возвратились въ лагерь.
Для отпора, на случай преслѣдованія непріятелемъ, траншея АВ была занята бригадою 15 пѣх. дивизіи, при 16 орудіяхъ.
Очищеніе траншей произведено къ полуночи съ такою послѣдовательностію, что непріятель до 5 часовъ утра ничего не подозрѣвалъ и, въ то время, когда въ траншеяхъ не было уже ни одного человѣка, онъ всю ночь продолжалъ пальбу по оставленнымъ саппамъ. Диспозиція къ снятію осады Силистріи помѣщена въ приложеніи № 3 *).
 Часовъ въ 5 утра, 11 числа, турки, къ крайнему ѵ своему изумленію убѣдились, что осада крѣпости снята.
Сперва робко приближались они небольшими партіями
къ нашимъ траншеямъ, а потомъ и большими группами, въ безпорядкѣ вышли изъ своихъ закрытій и съ бѣшенною радостію начали разорять наши батареи, любуясь, какъ сброшенные съ нихъ туры катились подъ гору. Нѣкоторые приближались даже къ нашей траншеѣ АВ, но встрѣченные изъ нея ружейнымъ огнемъ, а съ батарей лѣвого берега пушечною пальбою, поспѣшно возвратились въ крѣпость и ничего уже не предпринимали для преслѣдованія.
11-го же числа начался переходъ войскъ на лѣвый берегъ Дуная. Прежде всѣхъ перешла мосты оо 2-я бригада 14 пѣх. дивизіи, оставивъ 2 баталіона въ прикрытіе моста. Затѣмъ перешли мосты три баталіона Житомірскаго полка, съ легкою № 5 батареею 14 ар-тил. бригады и Подольскій полкъ, съ батарейною № 3 батареею 14 артилер. бригады. 11 пѣх. дивизія съ ея артилеріею переправлена по мосту, устроенному ниже, при дер. Гирлица, и стала бивакомъ за этимъ мостомъ.
8 пѣхотная дивизія съ ея артилеріею перешла мостъ оо 12 числа и расположилась при Каларашѣ, равно какъ и 1 бригада 3-й легкой кавалер. дивизіи, съ конно-легкою № 5 батареей и гусарскимъ Фридриха прусскаго полкомъ.
Въ часъ пополудни 12 числа, мосты оо были разобраны.
Остальныя войска, участвовавшія при осадѣ Силистріи, сперва прикрывая переправу, отступили, 12 числа, по гирсовской дорогѣ къ гирлицкому мосту, имѣя въ арріергардѣ отрядъ г.-л. Хрулева, состоявшій изъ 15 пѣх. дивизіи съ артилеріею и Донскими казаками. Не доходя до гирлицкой укрѣпленной позиціи, арріергардъ остановился, выставивъ къ сторонѣ Силистріи казачью цѣпь, усиленную резервами. Вслѣдъ затѣмъ, за переходомъ 11 пѣх. дивизіи черезъ мостъ у Гурлицы, по 12*
немъ-же двинулась 9 пѣх. дивизія, которая заняла с. Буджакъ и мѣстныя укрѣпленія.
Такимъ образомъ приняты были всѣ мѣры къ отраженію противника, если бы онъ предпринялъ преслѣдованіе. Но турки и не помышляли о преслѣдованіи, довольствуясь тѣмъ, что могли теперь безнаказанно V грабить окрестныя селенія, жители которыхъ, въ огромномъ количествѣ, явились въ нашъ гирлицкій лагерь, со всѣмъ своимъ имуществомъ, умоляя дозволить имъ слѣдовать за войсками для спасенія своей жизни и достоянія, что имъ и было дозволено.
Въ 5% часовъ пополудни войска, стоявшія на гир-лицкой позиціи, также переправились на лѣвый берегъ Дуная, при чемъ 9 пѣх. дивизія перешла въ Каларашъ, а остальныя остались у мѣста переправы. Во время переправы, тетъ-де-понъ былъ занятъ баталіономъ пѣхоты и 40 орудіями, которыя отступили послѣдними, причемъ баталіонъ отходилъ по ротно.
По окончаніи переправы чрезъ гирлицкій мостъ, тотчасъ-же было приступлено къ разводкѣ его, утромъ 12 числа. Передовая часть его, составленная изъ мельничныхъ лодокъ, была потоплена, остальная часть, изъ плотовъ, была разведена.
Утромъ, 14 числа, на высотахъ противъ гирлицкаго моста показалась вся турецкая кавалерія, бывшая при Силистріи. Сначала турки подвигались очень осторожно, полагая, что тетъ-де-понъ еще занятъ нашими войсками. Убѣдясь же, что онъ оставался пустымъ, турки заняли его и выставили на берегу 6 кон. оруд. Гр. Анрепъ приказалъ открыть по непріятелю огонь изъ береговыхъ батарей и съ канонерскихъ лодокъ, стоявшихъ ниже бывшаго моста^ лѣваго берега. Однимъ изъ первыхъ выстрѣловъ одно турецкое орудіе было подбито. Тогда турки отступили и остановились въ, двухъ верстахъ выше разве-
денного моста. Къ 9 часамъ весь мостъ былъ окончательно снятъ. Плоты и суда его составлявшіе, спущены къ Измаилу, подъ прикрытіемъ 3 баталіоновъ пѣхоты, пароходовъ и 11 канонерскихъ лодокъ, изъ которыхъ 4 были построены въ Журжѣ.
Такимъ образомъ, обратная переправа всей сили-стрійской арміи произведена безъ потери даже одного человѣка, не смотря на то, что силистрійскій гарнизонъ имѣлъ не менѣе 20.000 чел. и 20.000 армія Омера-пашй находилась всего въ двухъ переходахъ отъ крѣпости. Самъ Омеръ-паша съ 2.000 чел. кавалеріи прибылъ въ Силистрію черезъ два дня послѣ нашего отступленія.
За все время осады, съ 6 мая по 12 іюня включительно, у насъ выбыло изъ строя 6 генераловъ *) убито 6 офицеровъ и 411 нижн. чиновъ, ранено 73 офицера и 1.710 нижн. чиновъ, 1 оказался пропавшимъ безъ вѣсти.
Потерю эту, принимая во вниманіе, что въ нее включены убитые и раненые не только въ траншеяхъ, но и въ разныхъ дѣлахъ, при вылазкахъ, рекогносцировкахъ и полевыхъ стычкахъ, нужно считать весьма умѣренною-Больныхъ также было очень мало.
Такой благопріятный результатъ слѣдуетъ отнести къ тому обстоятельству, что во все время осады войска наши хорошо довольствовались.
Дѣйствительно, кромѣ 110.000 четв. муки, заготовленной въ княжествахъ, по 3 р. 80 коп. четверть, заготовлено еще было въ Бессарабіи (Измаилѣ и Кагулѣ) 50.000 четв. сухарей. Заготовка дѣлалась чиновниками интендантства, на коммерческомъ правѣ, по цѣнамъ
*) Убитъ ген.-л. Сельванъ, ранены: г.-а. Шильдеръ, умершій отъ раны, и ген.-л. Поповъ; контужены: фельдмаршалъ кн. Паскевичъ, ген.-м. Веселицкій и г.-м. Мейеръ.
болѣе низкимъ, чѣмъ требовалось подрядчиками на торгахъ, когда примѣнялся подрядный способъ *).
Во время нахожденія войскъ въ княжествахъ,—изъ муки пекли хлѣбъ и обращали его въ сухари сами войска, для чего были устроены въ большихъ размѣрахъ хлѣбопекарни въ Бырладѣ, Текучѣ, Фокшанахъ, Бузео и, Бухарестѣ. Къ каждой пекарнѣ была назначена команда, по 300 чел. нижнихъ чиновъ, и въ войска разосланы правила для устройства полевыхъ печей и приготовленія сухарей, чтобы въ извѣстныхъ случаяхъ войска сами могли изготовлять ихъ **).
Затруднительнѣе другихъ войскъ было снабженіе Мало-Валахскаго отряда, по его отдаленности. Для нихъ пришлось учредить особый магазинъ въ Краіово, на 32.000 четв. муки, причемъ за четверть пришлось платить отъ 4 р. 35 к. до 4 р. 85 к.
Особенно трудно было обращать зерновой хлѣбъ въ муку, такъ какъ мельницъ въ княжествахъ мало, а зимою всѣ водяныя мельницы не дѣйствовали. Поэтому, войскамъ велѣно было покупать у жителей ручные жернова и возить ихъ на покупаемыхъ у жителей телѣгахъ, впрягая въ нихъ порціонныхъ воловъ.
Для обезпеченія лошадей сѣномъ, заготовлено его было въ пунктахъ предполагаемой переправы за Дунай до 895.000 пудовъ, въ Измаилѣ, Галацѣ и Браиловѣ. Заготовка обошлась по 25 коп. за пудъ, тогда какъ справочныя цѣны значились по 40 коп. за пудъ.
Вся интендантская операція на 1854 годъ была исчислена въ 23.386.447 р., по числу 494.827 чел. и 104.705 лошадей.
*) Къ концу 1853 г. цѣны въ княжествахъ поднялись до 4 р. и 4 р. ІО к. за четверть муки. Мѣстное же земство требовало по 6 р. за четверть муки, почему -поставка отъ земства не была принята.
**) Приказъ по войскамъ 9 февр. 1854 г., № 40.
Въ видахъ предупрежденія поднятія цѣнъ въ княжествахъ, запрещенъ вывозъ мѣстныхъ продуктовъ заграницу и большіе запасы, собранные для этой цѣли въ Браиловѣ и Галацѣ, были пріобрѣтены нашими войсками.
Заготовленные въ пекарняхъ сухари подвозились въ Галацъ, Браиловъ и Слободзею, на наемныхъ обывательскихъ подводахъ. Здѣсь слѣдуетъ упомянуть о хлѣбной операціи, предпринятой въ 1854 г. фельдмаршаломъ Паскевичемъ.
Въ Одессѣ имѣлся громадный хлѣбный запасъ, болѣе 611.000 четв. разного хлѣба, что могло составить годовую пропорцію довольствія на 160.000 человѣкъ. Опасаясь, чтобы запасы не достались непріятелю, кн. Паскевичъ приказалъ вывезти ихъ изъ Одессы. Поэтому, по недостатку обывательскихъ подводъ, къ Одессѣ были направлены изъ Бессарабіи всѣ 6 полубригадъ (6.000 подводъ), назначавшихся сперва въ Дунайскую армію. Но на нихъ было -вывезено въ Тирасполь 17.000 четв. и въ Леово 4.000 четв. кукурузы. Затѣмъ, 11 тысячъ четв. пшеницы, были развезены по окрестнымъ близь Одессы селеніямъ.
Продолжать дальнѣйшую операцію перевозки оказалось невыгоднымъ потому, что каждая четверть одесскаго хлѣба, считая перевозку и перемолку, обходилась для войскъ Дунайской арміи по 15 р. 18 коп. за четв. пшеницы, 9 р. 68 коп. ржи и 11 р. 25 коп. кукурузы; тогда какъ мѣстныя доставки обходились всего отъ 3 р. 80 к. до 4 р. 60 коп. за четверть ржи и отъ 2 р. 40 к. до 2 р. 70 коп. за четверть- ячменя.
Съ отмѣною перевозки одесскаго хлѣба, всѣ подводы подвижного магазина снова направлены были къ Дунайской арміи. Но онѣ прибыли къ ней уже тогда, когда армія стояла подъ Силистріей.
Такимъ образомъ, вмѣсто пользы, вся одесская опе
рація перевозки принесла только вредъ, удержавъ 6.000 подводъ, которыя были такъ необходимы для перешедшей уже Дунай Дунайской арміи, къ которой приходилось подвозить не только провіантъ, но тоже зерновой фуражъ и сѣно. Чтобы выйти изъ этого трудного положенія, по представленію генерала Затлера, при полкахъ, кромѣ обыкновенного полкового обоза, былъ сформированъ еще особый подвижной полковой обозъ, для возки преимущественно фуража. Для этой цѣли въ войска были отпущены деньги, для покупки телѣгъ, въ которыя и впрягались по парѣ порціонныхъ воловъ, собранныхъ для мясной порціи. Вмѣсто ячменя, допускалась замѣна его кукурузой для корма лошадей, а по недостатку сѣна, его замѣняли дачею ячменя.
Для войскъ, стоявшихъ подъ Силистріей, было заготовлено въ Каларашѣ 60.000 пудовъ сѣна по 24 коп. за пудъ. Всѣ запасы подвозились къ Каларашу изъ Бухареста и Слободзеи. Отсюда-же пригонялся и порціонный скотъ. Такъ какъ между Слободзеей и Каларашемъ ощущался большой недостатокъ въ водѣ, то по пути было вырыто болѣе 20 колодцевъ.
Этими мѣрами, за все время осады Силистріи, собранная у этой крѣпости 100.000 армія, не только не ощущала недостатка въ продовольствіи, но имѣла даже зерновой фуражъ и сѣно.
Въ Каларашѣ имѣлось еще до 100.000 ч. разного хлѣба, когда снята была осада Силистріи и предстояло отступленіе всей арміи въ предѣлы княжества.
Вообще можно сказать, что снятіе осады Силистріи не вызывалось никакою настоятельною необходимостью и было результатомъ опасеній кн. Паскевича, сперва на счетъ турокъ и ихъ союзниковъ, съ одной стороны, а потомъ и австрійцевъ, съ другой. Мы видѣли, какъ неохотно онъ приступалъ къ осадѣ Силистріи.
„Омеръ-паша, писалъ онъ Императору Николаю, еще
ютъ 25 мая, доселѣ съ войсками въ полѣ не показывается и, вѣроятно, вслѣдствіе общаго плана, концентрируетъ ихъ около Шумлы и начнетъ дѣйствовать черезъ 15 дней, т. е. въ то время, когда Австрія, собравъ уже, какъ извѣстно, большой лагерь около Германштадта, такъ-же откроетъ кампанію. ..Въ 7 переходовъ австрійцы могутъ быть въ Плоэшти, а намъ отъ Силистріи до Фокшанъ 15 дней".
—„Нельзя не жалѣть, писалъ Императоръ Николай кн. Паскевичу отъ 6 іюня 1854 г., что осада Силистріи, вмѣсто обѣщанной скорой сдачи крѣпости, приняла столь невыгодный оборотъ. Нѣтъ сомнѣнія, что ежели, дѣйствительно, Омеръ-паша такъ силенъ, и еще усилится прибытіемъ французскихъ двухъ дивизій и одной англійской, то нѣтъ вѣроятія, чтобы осада могла удасться, и тогда положеніе арміи нашей за Дунаемъ будетъ безъ пользы опаснымъ. Снять осаду будетъ нужно, думаю, ежели не будетъ уже никакой надежды скоро овладѣть крѣпостью, и непріятель будетъ близокъ и въ силахъ".
Кн. Горчаковъ, принявъ по отъѣздкѣ кн. Паскевича въ Гомель, командованіе надъ Дунайскою арміею, также находилъ свое положеніе затруднительнымъ, вслѣдствіе преувеличенно созданной опасности.
—„Полагаю, писалъ онъ военному министру отъ 31 мая, что не позже двухъ • недѣль, союзники, въ числѣ около 120.000 человѣкъ, откроютъ наступательныя дѣйствія. По всей вѣроятности, они двинутся двумя главными колоннами: одна направится противъ меня прямо изъ Шумлы, а другая изъ Базарджика, чтобы отрѣзать меня отъ мостовъ, изъ которыхъ одинъ въ 4-хъ, а другой въ 10 верстахъ отъ Силистріи. Сражаться противъ столь превосходныхъ силъ, имѣя у себя на флангѣ крѣпость съ 20.000 чел. гарнизона, могущую служить убѣжищемъ непріятелю, въ случаѣ его пораженія; а въ
тылу два моста на большой рѣкѣ, такое положеніе хоть кого заставитъ задуматься".
Но лучше было-бы вовсе не задумываться надъ положеніемъ предъ мнимою опасностію, которой не существовало въ дѣйствительности и о которой кн. Горчаковъ сдѣлалъ себѣ представленіе изъ газетъ, будто-бы: — „главныя силы союзниковъ направляются къ Шумлѣ" — тогда какъ въ Шумлѣ находился только Омеръ-паша, съ своею слабою арміею, а англичане и французы были у Варны, и не могли выступить изъ нея никуда, за неимѣніемъ обозовъ.
Привыкнувъ въ теченіи многихъ лѣтъ подчиняться взглядамъ кн. Паскевича, кн. Горчаковъ, невольно, раздѣлялъ теперь его опасенія на счетъ наступленія союзниковъ къ Силистріи, почему и хотѣлъ взять крѣпость до ихъ прибытія.
Не говоря уже о томъ, что неувѣренность въ успѣхѣ осады, обнаруживаемая кн. Паскевичемъ, лишала ея должной энергіи, самъ распорядитель инженерныхъ работъ, рѣшительный и смѣлый Шильдеръ, имѣлъ, такъ сказать, связанныя руки. Въ ночь съ 29 на 30 мая, онъ получилъ отъ кн. Паскевича секретное предписаніе та-того содержанія.
„Есть извѣстіе, что непріятель усиливается собраться подъ Силистріей, и можетъ быть придется снять осаду, чтобы идти къ нему на встрѣчу".
„Но какъ теперь еще обстоятельства не тѣ, чтобы уже снимать осаду, то предписываю:
„Вести дѣло такъ, чтобы въ случаѣ надобности, осада могла быть снята въ самое короткое время, и для сего никакихъ работъ не производить, кромѣ саперныхъ и минныхъ, противъ нагорного (Арабскаго) форта".
Предписывая кн. Горчакову снять осаду Силистріи, кн. Паскевичъ говоритъ:
—„Желаніе наше, любезный князь, исполнилось: Государь приказалъ прекратить осаду Силистріи и отвести войска на лѣвый берегъ Дуная“.
И мы сняли осаду, безъ всякой надобности, наканунѣ паденія двухъ атакованныхъ фортовъ, по паденіи которыхъ крѣпость не могла уже долго держаться, для чего оставалось-бы только исполнить проектируемыя генераломъ Бухмейеромъ работы, а именно:
По овладеніи Арабскимъ и Песчанымъ фортами, въ одну ночь слѣдовало открыть 2-ую параллель, на разстояніи 200 саж. отъ крѣпости. Въ этой параллели предполагалось устроить три батареи—одну, для отраженія вылазокъ противъ нашего лѣвего фланга, другую для дѣйствія противъ самой крѣпости и третью для покровительства нашимъ подступамъ. Батареи на лѣвомъ берегу Дуная противъ крѣпости и на о. Гопа поражаютъ Змѣиный люнетъ и береговую батарею ниже крѣпости, а также обстрѣливаютъ, продольно, куртины 1-го, 2-го и 10 баталіоновъ крѣпости.
Изъ 2-й параллели слѣдовало тотчасъ открыть подступы въ тылъ Змѣиного люнета и, по овладѣніи имъ, открыть 3-ю параллель, въ 75 саж. отъ крѣпостного контръ-эскарпа.
Батареи 3-й параллели сбиваютъ орудія съ бастіона № 1 и обстрѣливаютъ бастіонъ № 2, чтобы облегчить переходъ черезъ ровъ и устройство контръ-батарей.
Подступы изъ 3-ей параллели слѣдовало вести противъ береговой батареи передъ бастіономъ № 1, и занявъ батарею, устроить въ ея горжѣ батарею, для дѣйствія по № 1 бастіону, противъ котораго выводятся, также изъ этой батареи, четыре подступа тихою саппою, и приступаютъ къ вѣчанію глассиса. Перейдя крѣпостной ровъ и взорвавъ часть крѣпостного вала, занять его не представляло уже значительныхъ затрудненій. Утвердивъ же на валу батареи и поражая оттуда открытыя
части города,—паденіе крѣпости можно было считать оконченнымъ, какъ полагалъ ген. Бухмейеръ.
По случаю снятія осады Силистріи, Императоръ Николай писалъ кн. Горчакову, отъ ™	1854 года.
—„Сколько мнѣ грустно и больно, любезный Горчаковъ, что мнѣ надо было согласиться на настоятельные доводы кн. И. Федоровича, объ опасности, угрожающей арміи отъ вѣроломства спасенной нами Австріи, и, снявъ осаду Силистріи, возвратиться за Дунай, истоща тщетно столько трудовъ и потерявъ безплодно столько храбрыхъ—все это мнѣ тебѣ описывать не зачѣмъ, суди объ этомъ по себѣ !!! Но какъ мнѣ не согласиться съ кн. И. Фед., когда стоитъ взглянуть на карту, чтобы убѣдиться въ справедливости намъ угрожавшаго. Нынѣ эта опасность меньше, ибо ты расположенъ такъ, что дерзость австрійцевъ ты можешь жестоко наказать, гдѣ-бы они ни сунулись, и даже если-бы пришлось, на время уйти за Серетъ.
„Пойдутъ-ли за тобою союзники съ турками?—Сомнѣваюсь: скорѣе думаю, что всѣ ихъ усилія обратятся на дессанты въ Крымъ или Анапу, и это не меньшее изъ всѣхъ тяжкихъ послѣдствій нашего теперешняго положенія
Императоръ Николай вѣрно понялъ,—„что союзники не будутъ дѣйствовать въ Европейской Турціи"—потому что они и не могли тамъ дѣйствовать. Но относительно Австріи онъ принималъ демонстраціи за намѣреніе дѣйствовать противъ насъ наступательно и, допуская съ ихъ стороны нападеніе, писалъ кн. Горчакову:
„Тебѣ, можетъ быть, суждено Провидѣніемъ положить начало торжеству Россіи. Богъ намъ помощь, защита и утѣшеніе.. Не будемъ унывать".
Не входя здѣсь въ обзоръ политическихъ причинъ, побудившихъ снять осаду Силистіи, такъ- сказать, наканунѣ ея паденія, и оставляя этотъ обзоръ для особой
главы, обратимся теперь къ дѣйствіямъ нашихъ войскъ, въ Малой Валахіи и на другихъ пунктахъ Дуная происшедшихъ во время осады Силистріи.
VIII.
Мѣры къ огражденію Молдавіи, въ видахъ сомнительныхъ отношеній нашихъ къ Австріи. — Отозваніе Мало-Валахскаго отряда изъ Краіово къ Слатину. — Дѣло у
Каракула 17 мая.
Мы видѣли, что въ двадцатыхъ числахъ апрѣля, Мало-Валахскій отрядъ ген.-л. Липранди стоялъ въ Краіово, а до 15.000 турокъ, бывшихъ въ Калафатѣ, находились въ Быйлешти, выдвинувъ авангардъ къ Радовану.
Въ виду предстоявшей осады Силистріи, кн. Паскевичъ приказалъ Мало-Валахскому отряду, для сближенія его съ главными силами, непремѣнно, перейти къ 3 мая, на лѣвый берегъ Ольты, въ Слатинъ, и не предпринимать противъ непріятеля наступательныхъ дѣйствій, за исключеніемъ случаевъ, обѣщающихъ несомнѣнный успѣхъ. Для связи-же этого отряда съ отрядомъ ген.-м. Баумгартена въ Турно, отдѣлить одинъ полкъ пѣхоты въ Руса-де-Веде.
Отзывая Мало-Валахскій отрядъ за р. Ольту, кн. Паскевичъ имѣлъ въ виду приблизить его къ Бухересту, какъ на случай надобности усилить имъ войска главной арміи, такъ и для того, чтобы не Подвергать его опасности быть отрѣзаннымъ, въ случаѣ разрыва нашего съ Австріей, отношенія къ которой становились все болѣе и болѣе сомнительными.
Въ тѣхъ-же видахъ, 6 пѣх. дивизія, слѣдовавшая въ Молдавію, расположена по Серету, на пространствѣ между с. Ботушаны и г. Бакеу. Близь-же границъ восточной Буковины, три сотни Донского № 46 полка заняли с. Дорогое, а остальныя сотни полка поставлены въ Нямцы. Вмѣстѣ съ тѣмъ, 2-я бригада 6-й легкой
кавалерійской дивизіи, съ конно-легкою № 11 батареею вызваны изъ Одессы и расположены къ сторонѣ Тран-сильваніи, между Бырлатомъ и Фальчи, для прикрытія путей, ведущихъ къ тылу Дунайской арміи, чрезъ Бухарестъ.
Въ то же время, 2-я бригада 16 пѣх. дивизіи, съ двумя батареями и № 43 Донской казачій полкъ, передвинуты изъ Тирасполя на р. Прутъ въ Леово, откуда они скорѣе могли вступить въ Молдавію и поддержать расположенныя тамъ войска.
Вообще, для обезпеченія тыла Дунайской арміи на случай разрыва съ Австріей, кн. Паскевичъ принялъ слѣдующія мѣры: вся 6 пѣх. дивизія, съ резервною бригадою 11 пѣх. дивизіи, 1-я драгунская дивизія, 2-я кирасирская и два Донскіе № 46 и № 50 полка, подъ общею командою генерала отъ кавалеріи Шабельскаго, расположены въ Яссахъ и его окрестностяхъ. Сверхъ того, 17 мая, 1-ю бригаду 6-й легкой кавалер. дивизіи велѣно вызвать изъ Бессарабіи и расположить въ окрестностяхъ Тырго-Формоза *). А 2-я бригада 16-й пѣхотн. дивизіи, съ двумя сотнями Донского № 43 полка, направлены 21 мая въ Фокшаны. Вмѣстѣ съ тѣмъ, 1-я бригада 6-й легкой кавалерійской дивизіи и двѣ сотни казаковъ № 43 полка, направлены въ г. Окны, а 1-ю бригаду 16-й пѣх. дивизіи и легкую № 12 батарею приказано выслать изъ Одессы въ Балту, на случай наступленія австрійцевъ черезъ Яссы внутрь Россіи.
Отступая отъ Краіово, ген.-л. Липранди издалъ, 18 апрѣля, слѣдующее воззваніе къ жителямъ:
„Общія соображенія военныхъ дѣйствій требуютъ, чтобы ввѣренный мнѣ отрядъ временно удалился изъ нѣкоторыхъ округовъ Малой Валахіи.
„Поэтому, предупреждаю всѣхъ жителей этого края,
*) На рѣкѣ Серетъ, къ западу отъ Яссы.
чтобы они строго воздерживались всякихъ поступковъ, могущихъ послужить ко вреду нашему или къ нарушенію существующаго порядка.
„Отступленіе мое будетъ кратковременно и тотъ, кто окажется виновнымъ въ нарушеніи сей прокламаціи, подвергнется безъ различія состоянія всей строгости законовъ" *).
Въ отвѣтъ на прокламацію ген.-л. Липранди къ жителямъ, виддинскій губернаторъ и начальникъ войскъ турецкихъ въ Малой Валахіи, Селимъ-паша, также сдѣлалъ къ жителямъ воззваніе, въ которомъ, между прочимъ, говоритъ:
„Непріятель бѣжитъ предъ всегда побѣдоносными войсками нашего султана, которыя доказали свою храбрость въ послѣднемъ сраженіи **).
„Непріятель не возвратится назадъ и вскорѣ выступитъ совсѣмъ изъ княжествъ и вы (жители) забудете, по милости нашего сильнѣйшаго повѣлителя, всѣ горести, которыя вы перенесли отъ непріятеля" ***).
Отступленіе Мало-Валахскаго отряда изъ Краіово въ Слатинъ, независимо отъ условій стратегическихъ, вызывалось еще слѣдующими соображеніями:
Мѣстность по правую сторону р. Жіо, на разстояніи цѣлого перехода отъ Краіово, гориста и покрыта лѣсомъ. Это не дозволяло нашимъ разъѣздамъ узнавать какъ о приближеніи непріятеля, такъ и о его силахъ; а непріятелю давало возможность скрытно сосредоточивать свои войска, направлять ихъ или на Краіово, или на его окрестности и тревожить насъ неожиданными нападеніями. Поэтому, находясь у Краіово, отрядъ нашъ долженъ былъ выставлять наблюдательные посты по
*) В.-Уч. арх. № 3.416.
**) Вѣроятно, говорится о дѣлѣ при Каракулѣ 17 мая.
***) В.-Уч. арх. № 3.416, стр. 248.
всему теченію р. Жіо, а также отъ ея устья по Дунаю до Турно.
Сверхъ того, въ случаѣ если бы непріятель произвелъ сильную диверсію на нашъ берегъ Дуная отъ Рахова или Турно, то Мало-Валахскій отрядъ не могъ-бы, по отдаленности разстоянія отъ Краіово, удержать своевременно противника, и потому долженъ былъ-бы отступить къ Слатину, тѣснимый съ фронта и угрожаемый съ фланга и съ тыла. Расположеніемъ же у Слатина уничтожались всѣ эти неудобства и отрядъ сближался съ Турно. Открытая мѣстность передъ Сла-тинымъ даетъ возможность наблюдать впереди пространство на значительномъ разстояніи.
Между тѣмъ, по отступленіи Мало-Валахскаго отряда, турки снова начали волновать мѣстныхъ жителей, возбуждая ихъ къ враждебности и увѣряя ихъ, что русскія войска вступили въ страну для того, чтобы воспрепятствовать освобожденію ихъ отъ обязательства платить боярамъ подати и исполнять для нихъ разныя повинности.
Прибывъ 3 мая въ Слатинъ, г.-л. Липранди занялъ лѣвый берегъ рѣки Ольты постами, расположенными отъ Рымника до Турно, и вступилъ такимъ образомъ въ связь съ отрядомъ ген.-м. Баумгартена у Турно. Легкій кавалерійскій отрядъ выставленъ у с. Галичъ (Галешти на Дембовицѣ), а баталіонъ Валахской милиціи въ Питешти (на Аржисѣ).
По отступленіи отряда ген.-л. Липранди за р. Ольту, главныя силы турокъ, бывшія въ Быйлешти, отступили, въ числѣ до 10.000 челов., къ Калафату, оставивъ въ Быйлешти всего 3 бат. пѣхоты, при 6 орудіяхъ.
Авангардъ турецкихъ войскъ, около 3.000 челов. кавалеріи, при 6 орудіяхъ оставался по прежнему въ Радованѣ, имѣя сильный постъ съ 2 орудіями въ Подари (Придули).
Непріятель, съ помощью жителей, приступилъ къ возстановленію переправъ на р. Жіо, разрушенныхъ нами при отступленіи.
8 май, турецкая партія появилась уже въ Краіово и наложила контрибуцію на жителей, а 10 мая Краіовъ былъ уже занятъ сильнымъ отрядомъ.
Вмѣстѣ съ тѣмъ, получено было свѣдѣніе, что непріятель очистилъ Туртукай. Поэтому, не было болѣе надобности имѣть сильный отрядъ въ Ольтеницѣ, почему Ольтеницкій отрядъ *) и былъ направленъ къ Ка-ларашу, а Ольтеница и Туртукай были заняты только 2 баталіонами Якутскаго полка, при 6 орудіяхъ.
Съ цѣлью остановить попытки настуцательныхъ дѣйствій непріятеля между р. Жіо и Ольтою, ген.-л. Липранди намѣревался быстро и неожиданно двинуться къ р. Жіо, разбить всѣ встрѣченные на пути непріятельскія войска, перейти р. Жіо и, вогнавъ турокъ въ Калафатъ, снова возвратиться за Ольту. Нокн. Паскѳ-вичъ не одобрилъ этого предположенія, поэтому г.-л. Липранди ограничился только высылкою небольшого отряда на правый берегъ Ольты, для разъѣздовъ и наблюденія дороги изъ Слатина въ Краіово, такъ какъ непріятельскія партіи начали уже показываться какъ на этой дорогѣ, такъ и въ другихъ пунктахъ на правомъ берегу Ольты.
Высланный за Ольту отрядъ состоялъ изъ 6 эскадр. гусарскаго кн. Паскевича полка, одной сотни казаковъ Донского № 38 полковника Желтоножкина полка и 4 орудій конно-легкой № 10 батареи, подъ общею командою флигель-адъютанта полковника Карамзина (сына извѣстнаго историка), временно командовавшаго гуса
*) Охотскій егерскій полкъ, 2 бат. Якутскаго полка, батар. № 3 батарея 11 арт. бригады и гусарскій Фридриха прусскаго полкъ.
рами кн. Паскевича полка, по случаю болѣзни его командира полковника Алопеуса.
Въ это время непріятель, оставивъ въ Калафатѣ до 4.000 чел. пѣхоты, выдвинулъ также 4.000 пѣхоты съ артилеріею, въ Быйлешти, а въ Краіово расположилъ свой авангардъ изъ 6.000 кавалеріи при 6 конныхъ орудіяхъ. Изъ авангарда высылались разъѣзды и отряды, подходившіе къ Каракулу и другимъ мѣстамъ йа р. Ольтецѣ.
Въ инструкціи, данной полковнику Карамзину, 15 мая, было сказано, что отрядъ его назначается—„для производства поисковъ въ разныхъ мѣстахъ за Ольтою. Отряду выступить въ 6 час. утра 16 мая и слѣдовать по Краіовской дорогѣ, въ с. Водулени, (на р. Ольтецъ), пройдя которое, остановиться на ночлегъ близь р. Ольтецъ, (на лѣвомъ берегу его), и послать сильный разъѣздъ къ Каракулу по правому берегу Ольтеца, чтобы узнать, есть-ли тамъ непріятель, и не окажется-ли возможнымъ отрѣзать его отъ Краіово. Въ то же время отряду приказано было выслать разъѣзды вверхъ по Ольтецу. Если въ Каракулѣ непріятеля не окажется, тогда, 17 числа, перейти р. Ольтецъ и двинуться, правымъ его берегомъ, на Русанешти и Раковицу, съ цѣлью отрѣзать непріятельскую партію, которая могла быть въ Балашѣ. Если-же въ Балашѣ непріятеля не окажется, то перейти по мосту, на лѣвый берегъ р. Ольтецъ, у Мирилы или Чоргоша, ночевать на лѣвомъ берегу Ольтеца и 18 числа возвратиться въ Слатинъ. Обозовъ съ собою никакихъ не брать, а имѣть на людяхъ двухъ-дневную дачу продовольствія. Начальнику отряда предоставляется право измѣнить нѣсколько предписанное движеніе, но, ни въ какомъ случаѣ, не имѣть ночлега на правомъ берегу р. Ольтецъ*.
Между тѣмъ, полковникъ Карамзинъ, перейдя 16 числа на правый берегъ р. Ольты и выславъ разъѣз-
ды Къ Каракулу, остановился къ вечеру на ночлегъ у Вадулени, на р. Ольтецъ. Получивъ же здѣсь извѣстіе, что у Каракула открытъ непріятель, силы котораго, по случаю закрытой мѣстности, не были извѣстны, Карамзинъ двинулся форсированнымъ маршемъ къ КаракуЛу, Я 17 числа привелъ туда, правымъ берегомъ Ольтеца, свой утомленный отрядъ, которому, въ виду непріятеля, предстойло перейти черезъ крутой и болотистый оврагъ Тезлуй, составлйющій Одинъ изъ притоковъ р. Ольтецъ, съ правой стороны. Турки Дали нашему отряду перейти овр’агъ и затѣмъ, атаковали его съ фронта и обоихъ фланговъ. Число непріятеля было не менѣе 3.000 чел. Пользуясь своимъ превосходствомъ, турки отважно атаковали отрядъ Карамзина. Пушечный огонь и смѣлая атак'а гусарѣ остановили, на время, противника, что дало Карамзину возможность начать отступленіе. Но отступать съ артйлеріею Черезъ оврагъ Тезлуй было трудно. Люди столпились въ оврагѣ, вытаскивая завязшія въ грязи орудія. Туркй возобновили атаку, напа-Дая преимущественно на Лѣвый флангъ, гдѣ стояли два эскадрона гу'саръ, и опрокинули йхъ. Гусары бросились къ мосту черезъ Тезлуй, й столпились на немъ Въ то время, когда черезъ него переходило одно изъ нашихъ орудій, у котораго были перёбиты почти всѣ лошади. Турки бросились Къ мосту й въ общей свалкѣ захватили напТе орудіе. Другое орудіе намѣревалось перейти оврагъ Тезлуй не по мосДу, на которомъ стояли гусары, а выше моста, прямо Перезъ оврагъ; Но у эГОГо орудія лошади также былй перебиты, и оно, въ свою очередь, досталось туркамъ.
Остальныя два орудія стали у моста И открыли огонь картечью по нападавшему на нихъ непріятелю. Но Вскорѣ всѣ выстрѣлы были выпущены. Гусары не поддерживали орудій, а только мѣшали имъ перейти мостъ. Артилерійская прислуга защищалась банниками 13*
и почти вся была перебита. Эти послѣднія два орудія были также захвачены непріятелемъ. Полковникъ Карамзинъ лично кинулся впередъ, чтобы возвратить потерянныя орудія, но былъ убитъ, вмѣстѣ съ другими офицерами. Полковникъ Дикъ, собравъ разстроенные эскадроны, уже перешедшіе Тезлуй, удерживалъ натискъ противника, и отступилъ къ селенію Ольтецу, а непріятель возвратился въ Краіово. Потеря наша въ этомъ дѣлѣ состояла изъ 3 офицеровъ убитыми и 16 ранеными. Нижнихъ чиновъ выбыло изъ строя 132 чел. *).
По этому дѣлу назначено было слѣдствіе, которое обнаружило, что все несчастіѳ произошло оттого, что полковникъ Карамзинъ, желая ознаменовать себя побѣдою, бросился къ Каракулу, чтобы не дать непріятелю времени отступить и, не изслѣдовавъ ни мѣстности, ни силъ противника, наткнулся на сильнѣйшаго непріятеля, имѣвшаго всѣ выгоды мѣстности на своей сторонѣ. На замѣчанія офицеровъ болѣе опытныхъ, что необходимо точно опредѣлить силы противника, Карамзинъ отвѣчалъ приказаніемъ идти впередъ, и поплатился за то жизнью, потерявъ всѣ 6 орудій, отъ которыхъ были спасены только два зарядные ящика. Отрядъ двигался къ Каракулу, не имѣя даже разъѣздовъ впереди, и не соблюдая никакой осторожности.
Кн. Паскевичъ находилъ совершенно неумѣстнымъ самое назначеніе отряда Карамзина, которому были приданы даже пушки. Если нужно было узнать, не насту-паетъ-ли непріятель отъ Выйлешти, гдѣ онъ находился, въ силахъ до 6.000 челов., то нужно было выслать за Ольту, верстъ на 15—20, партію казаковъ. Высылать-же цѣлый отрядъ, на 40 верстъ впередъ, имѣя въ виду двѣ переправы и близость сильного противника, было неумѣстно. Къ тому-же, что значатъ слова инструкціи—
*) Воен. Уч. Арх. № 3416, стр. 210.
атаковать слабѣйшаго противника? Непріятель “былъ на коняхъ: если онъ силенъ, то будетъ скрывать свой силы, какъ было и при Каракулѣ. Если-же слабъ, то во время успѣетъ уйти, на коняхъ, и его не догнать съ орудіями. Къ тому-же, въ инструкціи Карамзину не было прямо сказано, чтобы онъ не переходилъ Ольтеца. Самое назначеніе Карамзина начальникомъ отряда было неумѣстно, потому что отряды поручаются лицамъ, заявившимъ свою опытность, а Карамзинъ ничѣмъ не заявилъ ее и былъ чужимъ человѣкомъ въ полку, въ которомъ были опытные штабъ-офицеры; по величинѣ-же отряда, начальникомъ его могъ быть назначенъ и генералъ.
Дѣломъ при Каракулѣ, можно сказать, закончились дѣйствія въ Малой Валахіи. Дѣйствительно, были получены свѣдѣнія, что Омеръ-паша собираетъ отовсюду войска въ Шумлу, для наступленія къ Силистріи, оставивъ по Дунаю только ничтожные отряды.
Такъ, къ 25 мая, въ Раховѣ, находилось всего 150 челов., въ Никополѣ до 700 челов., въ Систовѣ 300 чел. иррегулярныхъ войскъ. Только въ Рущукѣ было оставлено до 3.000 регулярныхъ и 900 челов. иррегулярныхъ войскъ. Всѣ-же турецкія войска изъ Болгаріи и Румеліи направлены къ Шумлѣ, куда, какъ былъ слухъ, велѣно двинуться и войскамъ изъ Калафата, Радована и Быйлешти. Только 6.000 челов. кавалеріи Измаила-паши перешли изъ Краіово къ Радовану, съ цѣлью прикрыть общее выступленіе турокъ изъ Малой Валахіи и снятіе орудій съ укрѣпленій у Калафата.
Такимъ образомъ, опасаться болѣе наступленія турокъ въ Малую Валахію не было основаній.
Тѣмъ не менѣе, кн. Паскевичъ, безъ особенной надобности, не намѣревался отводить Мало-Валахскій отрядъ назадъ, за линію р. Ольты.—Хотя, „въ виду со-мнительного и весьма грозного положенія Австріи, ко-
торад собираетъ на. границѣ у Кронштадта, до, 40>000 челов. — отряду этому и можетъ угрожать опасность быть отрѣзаннымъ; но принимая во вниманіе: „что Австрія, можетъ быть и не объявитъ намъ войны, и что о начдтід непріязненныхъ ея противу насъ дѣйствій мы узнаемъ, вѣроятно, дней за девять^,—полагалось оставить отрядъ г.-л, Дипранди въ Слатицѣ, потому что, иначе, турки наводнитъ всю Малую-Валахію и могутъ горами обходить даже драный, флангъ этого отряда. Когда-же обстоятельства того потребуютъ, то Мало-Валдхекій отрядъ, находясь къ тому въ полной готовности, можетъ, со всѣми тяжестями, перейти чрезъ Бухарестъ въ Бузео въ 8 переходовъ, безъ дневокъ, всего до 250 верстъ.
При этомъ кн. Паскевичъ указывалъ, что ему самому приходилось проходить безъ дневокъ др 800 верстъ, дѣлая въ день не менѣе 80 верстъ. Но отъ лазутчиковъ, посланныхъ въ Австрію, было получено свѣдѣніе, что въ Австріи объявленъ новый рекрутскій наборъ, а на границахъ Валахіи собрано близь Орсовы *), Герман-штадта и Кронштадта, при каждомъ изъ этихъ пунктовъ, по 80.000 чел. всѣхъ родовъ оружія, которыя готовятся выступить 25 іюня, но не извѣстно куда и съ какою цѣлью. Поэтому, оставлять отрядъ г.-л. Липранди въ Сла-тинѣ кн. Паскевичъ находилъ теперь не безопаснымъ. Къ тому же, осада Силистріи требовала приближенія, къ ней Мало-Валахскаго отряда, изъ состава котораго Селенг гинскій полкъ съ 6 орудіями и Донскимъ № 40 полкомъ были направлены къ осаднымъ войскамъ подъ Силистріей, а 2-я Драгунская, дивизія, съ ея артилеріею, Уральскій № 2 полкъ, Днѣпровскій пѣх. полкъ и легкая № 8 ба.-тарея 12 артил, бригады, двинуты въ г. Каларашъ.
Остальная же часть Мало-Валахскаго отряда направ
*) На Дунаѣ, вртце Кладово.
лена была теперь, ближе къ границамъ Австріи, разрывъ еъ. которой казался все болѣе и болѣе вѣроятнымъ. Поэтому, главныя силы, отряда г.-л- Липранди *) отступили отъ Слатина и заняли,, 1 іюня, Плоэшти, на, р. Яломицѣ. Полкъ Бурскихъ уланъ, поставленъ въ. с. До-рещти **), 4 сотни казаковъ № 42 полка- въ Чомг кешти ***), куда переведенъ также изъ Турно отрядъ полковника Рейсиха, состоявшій изъ. Уланскаго, герцога Нассаускаго, полка и конно-легкой №9 батареи. Отрядъ же г.-м. Баумгартена, оставивъ 2 сотни казаковъ для передовыхъ постовъ между Турно и Зимницы, переведенъ въ Бухарестъ.
Перейдя въ Плоэшти, отрядъ г.-л. Липранди расположился по окрестнымъ, деревнямъ: Филипешти, Магу-рени-Вацяса, Флорешти, Кимпина. и др., а также въ г. Терговистъ, имѣя въ* строю 9.866 чел. подъ ружьемъ, а. всего, 11.659 чел.
Отъ отряда были выставлены, для наблюденія австрійцевъ, особыя партіи по дорогамъ въ Германштадтъ и къ сторонѣ Ойтузскаго ущелья****). Сотня казаковъ выставлена въ с. Коморникъ, на дорогѣ изъ Кронштадта. Отъ этихъ партій высылались разъѣзды къ самымъ границамъ Трансильваніи.
IX.
Дѣйствія на Нижнемъ Дунаѣ отряда г.-л. Ушакова.
Обратимся теперь къ разсмотрѣнію дѣйствій нашихъ войскъ на нижнемъ Дунаѣ во время осады Силистріи и къ дальнѣйшимъ движеніямъ осадныхъ войскъ, по переходѣ на лѣвый берегъ Дуная.
*) Три полка 12 пѣх. дивизіи, три пѣшія батареи, 2.-я бригада 5 легкой кав. дивизіи, конно-легкая № 10 батарея, Донской № 38 полкъ и рота саперъ.
**) На р. Аржисѣ.
***) Между Слатинымъ и Бухарестомъ.
****) Ойтузъ—впадаетъ въ р. Тротушъ, при: Окна..
Въ тотъ самый день, 6 мая, когда главныя силы Дунайской арміи приступили къ осадѣ Силистріи, на нижнемъ Дунаѣ непріятель выслалъ часть своей кавалеріи изъ Кюстенджи, и произошла незначительная стычка съ казаками, высланными къ берегу Черного моря изъ отряда г.-л. Ермакова, занимавшаго Бабадагскую область, съ главной квартирой въ Тульчѣ.
На рейдѣ у Кюстенджи виднѣлись 2 парохода и 3 большія судна, что показывало, что Кюстенджи занята значительнымъ отрядомъ.
Сверхъ того, было извѣстно, что Коварна и Нальчикъ заняты отрядами баши-бузуковъ, по 200 человѣкъ каждый, а въ Мангаліи находится 400 чел., командуемыхъ какою-то женщиной, аравитянкой, почему и отрядъ этотъ носитъ названіе Казаскеръ (бабье войско).
Наконецъ, получено свѣдѣніе, что въ Базарджикѣ находится до 10.000 пѣхоты, при 7 орудіяхъ, а 15 числа въ Варну ожидается прибытіе 20.000 чел. союзныхъ войскъ, изъ которыхъ 10.000 должны были остаться въ Варнѣ, а остальныя направиться къ Шумлѣ.
Поэтому, въ видахъ возможности наступленія непріятеля къ нижнему Дунаю, отрядъ г.-л. Ушакова, на нижнемъ Дунаѣ, былъ усиленъ, 12 мая, 2 баталіонами Витебскаго полка, 6 орудіями и Гусарскимъ гр. Радец-каго полкомъ, съ легкою конною № 6 батареею. А въ Гура Яломицу высланъ особый отрядъ г.-м. Зурова, изъ баталіона Житомірскаго полка, при 4 орудіяхъ, дивизіономъ Вознесенскаго уланскаго полка и I1/, сотнею казаковъ. Отрядъ этотъ долженъ былъ одною ротою занимать тетъ-де-понъ гирсовскаго моста.
Союзники, дѣйствительно, прибыли въ Варну 26 мая, въ числѣ отъ 10—12 тыс. челов. и 200 зуавовъ, и выслали оттуда корабли и пароходы въ Бальчикъ, и другіе пункты морского побережья, а также къ устью Дуная, захватывая всѣ выходящія оттуда суда съ пшеницей,
которая отбиралась, за ничтожное вознагражденіе, и отправлялась въ склады Константинополя, гдѣ ощущался уже недостатокъ въ хлѣбѣ.
Сверхъ того, 5.000 англичанъ и 5.000 французовъ высадились въ Константинополь и въ Скутари, причемъ для артилеріи и кавалеріи они закупали лошадей у водовозовъ и на дровяныхъ дворахъ, но могли купить только 1.200 лошадей.
Болѣе значительный отрядъ французовъ, до 15.000 человѣкъ, высадился въ Галлиполи еще въ мартѣ, не имѣя ни подъ артилерію, ни подъ обозы, лошадей, которыхъ приходилось подвозить изъ Франціи. Это, естественно, осуждало союзныя войска на неподвижность, тогда какъ присутствіе ихъ сильно возвысило стоимость хлѣба; почему въ Константинополѣ и отъ Босфора до Дарданеллъ, вездѣ проявлялась противъ нихъ враждебность мѣстныхъ жителей.
9 іюня, два непріятельскихъ парохода и два фрегата подошли къ кордону Волчекъ, южнѣе Килійскаго устья и, высадивъ дессантъ, числомъ до 500 челов., открыли огонь по нишему кордону. Надзиратель пограничной стражи, штабсъ-капитанъ Ананьевъ, собравъ до 80 чел. казаковъ и чиновъ пограничной стражи, атаковалъ непріятеля съ двухъ сторонъ. Непріятель, не выждавъ столкновенія, бѣжалъ къ своимъ судамъ, изъ которыхъ открылъ сильный огонь. Но укрытые за мѣстными закрытіями, казаки, продолжали столь мѣткую пальбу, что вскорѣ всѣ непріятельскія суда отошли на три версты и потомъ ушли въ море.
По снятіи осады Силистріи, когда главная армія перешла на лѣвый берегъ Дуная, отряду г.-л. Ушакова было приказано приступить къ очищенію Тульчинскихъ укрѣпленій и къ 15 іюня собрать свои главныя силы въ Исакчѣ и, выставивъ авангардъ къ Бабадагу, уси-
лвдь, батарея лѣвого берега я держаться въ оборониг телвдомъ положенія.
Сообразно съ этимъ приказаніемъ, г.,-л» Ушаковъ зэг нялъ Бабадагъ авангардомъ изъ бригады кавалеріи и конно-легкой батареи, а казачьи полки для наблюдеція путей, ведущихъ къ Троянову валу, расположилъ въ с., Сари-Юртъ и, Дояны.
Между тѣмъ, 11 іюня, англійская эскадра, подойдя къ кордону Волчекъ, сожгла его и двинулась затѣмъ къ сѣверу, истребивъ также кордоны Шаганскій и Сибирскій. На разсвѣтѣ же 15 числа, нѣсколько англійскихъ пароходовъ подошли къ устью Сулинскагб гирла и въ 6 час. утра, пользуясь сильнымъ туманомъ, высадили на оба берега по 100 чел. пѣхоты.
Казачій постъ изъ 10 чел. отступилъ. Забравъ у жителей припасы, англичане отплыли въ море.
Подобные набѣги англичанъ, которые брали все у жителей, оскорбляя ихъ, брили бороды старовѣрамъ и т. Пі, заставляли предполагать возможность появленія ихъ и въ Дунаѣ, почему жители Браилова, Гура-Яло-! мицы и Мачина съ ихъ окрестностями, просили, какъ величайшей милости, дозволить, имъ переселиться въ Бессарабію и принять ихъ въ подданство Россіи, что имъ и было дозволено и оказано было возможное содѣйствіе къ переселенію.
Жители же Сулина и Тульчи составили для своей обороны особый отрядъ, подъ предводительствомъ греческаго капитана Хрисовери. Генералъ Ушаковъ выдалъ этому отряду ружья и снабдилъ ихъ порохомъ.
Отрядъ Хрисовери собрался, 25 іюня, въ Сулинѣ, часто посѣщаемомъ англичанами, и скрытно засѣлъ въ карантинѣ, прикрытомъ съ, моря землянымъ валомъ.,
Щ, слѣдующій же день англичане выслали съ двухъ своихъ, пароходовъ дессантъ на берегъ, на шести вооруженныхъ баркасахъ. На переднемъ баркасѣ находился
— 2,03 — командиръ парохода и офицеры. Подпустивъ ихъ на цять. саженей до, вала, Хрировери далъ по нимъ залпъ, отъ котораго почти, всѣ офицеры передняго баркаса пали убитыми или ранеными.
Тогда прочіе баркасы остановились и., открыли пальбу по карантину, а отъ пароходовъ отдѣлились еще четыре баркаса ц англичане, сдѣланъ дессантъ, атаковали земляной валъ. Хрисовери отбилъ всѣ атаки. Но въ это время, гранатой зажгло зданіе карантина, почему отрядъ Хрисовери отступилъ, не понеся никакихъ потерь, тогда, какъ непріятель лишился убитыми и ранеными: 6 офицеровъ и 72 нижн. чина.
Что касается турокъ, то они, получивъ изъ Шумлы подкрѣпленіе, оставались, въ концѣ іюня, подъ Сили-стріей, ограничиваясь грабежомъ окрестныхъ селеній и, не смотря на то, что. число ихъ доходило до 20.000 чел., не предпринимали противъ отряда Ушакова никакихъ наступательныхъ дѣйствій. Только 25 іюня, отрядъ изъ 8.000- чел., подъ начальствомъ Канъ-Мурзы, выйдя отъ Силистріи, черезъ Черноводы, показался, у Топала. Но встрѣтясь съ нашими передовыми, постами, возвратился въ Черноводы. Разъѣзды наши, доходившіе до Топала и, Карамурата, нигдѣ не встрѣчали непріятеля, остановившагося въ 25 верстахъ за Черноводами.
Отрядъ союзныхъ войскъ, всего 500»—брО чел. кавалеріи, прибывъ 23 іюня изъ Варны, черезъ Карану, въ Силистрію, ушелъ 25 числа въ Шумлу, откуда высылались постоянно, войска къ Рущуку, къ которому, къ концу іюня, стали двигаться и войска изъ Силистріи. Равнымъ образомъ, стало извѣстнымъ, что всѣ отряды турецкихъ войскъ ср нижняго Дуная переводятся къ Силистріи и затѣмъ также направляются къ Рущуку.
X.
Занятіе позиціи у Фраштети, на среднемъ Дунаѣ, и распоряженія по Дунайской арміи, по переходѣ ея на лѣвый берегъ Дуная.—Дѣйствія подъ Журжей 30 мая.— Омеръ-паша переправляется, въ концѣ іюня, на лѣвый берегъ Дуная у Журжи.— Сосредоточеніе нашихъ войскъ на позиціи у Фратешти,—Рекогносцировка Журжй 4 іюля.—Расположеніе австрійцевъ въ началѣ іюля 1854 года.—Расположеніе австрійскихъ войскъ по границѣ въ іюлѣ мѣсяцѣ.—Отступленіе Дунайской арміи къ Фокшанамъ и Мало-Валахскаго отряда къ Бырладу.—Вступленіе арміи въ предѣлы Россіи,—Дѣйствія отряда г.-л. Ушакова на Нижнемъ Дунаѣ.—Гибельная экспедиція въ Добруджу генерала Эспинаса.
Сосредоточеніе арміи Омера-паши къ Рущуку показывало намѣреніе непріятеля дѣйствовать наступательно, по направленію отъ Журжи къ Бухаресту. По этому, штабъ 4 пѣх. корпуса переведенъ былъ, 28 іюня, изъ Бухареста во Фратешти (Дая) *), на боевую позицію, на которой предполагалось встрѣтить армію Омера-паши. Къ Фратешти были сосредоточены и всѣ вой-ока, занимавшія еще Валахію, и общее надъ ними начальство поручено генералу отъ инфантеріи Даннен-бергу.
По переходѣ войскъ, осаждавшихъ Силистрію, на лѣвый берегъ Дуная, дальнѣйшія распоряженія по нимъ состояли въ слѣдующемъ: '
15 пѣх дивизія съ ея артилеріею, 2 бригада 14 пѣх. дивизіи, съ двумя батареями, 1 бригада 3 легкой кавалерійской дивизіи, съ конно-легкою № 5 батареею, гусарскій принца Фридриха-Прусскаго полкъ, казачьи №№ 9 и 22 полки, 5 стрѣлковый и 5 саперный баталіоны, подъ общею командою г.-л. Лидерса, расположены лагеремъ при с. Каларашъ, имѣя цѣлью наблюдать за Сцлистріей и пространствомъ отъ Калараша, внизъ до устья р. Серета и вверхъ до озера Мюстице.
8 пѣх. дивизія, съ ея артилеріею, направлена въ Слободзею (на р. Яломицѣ), и подчинена г.-л. Лидерсу, также какъ и войска, занимавшія Гура-Яломицу **) и
*) 10 верстъ сѣвернѣе Журжи.
**) Ват. Житомирскаго полка и 4 орудія, при г.-м. Зуровѣ.
Браиловъ *). 9 и 11 пѣхотныя дивизіи, съ ихъ арти-леріею, 2-я драгунская дивизія съ тремя батареями и Уральскимъ казачьимъ полкомъ, 1 бригада 4 кавалерійской дивизіи, Донскіе № 34 и 40 полки съ Донского №9 батареею, 4 саперный и 3 стрѣлковый баталіоны получили приказаніе стать у Урзичени.
2 баталіона Якутскаго полка, съ 6 орудіями, стоявшія въ Ольтеницѣ, также переведены въ Урзичени, для присоединенія къ своимъ дивизіямъ; а въ -Ольтеницу былъ высланъ Днѣпровскій полкъ съ легкою № 8 батареею 12 артилерійской бригады.
4 стрѣлковый и 3 саперный баталіоны заняли Фокшаны, а вся осадная артилерія и осадный инженерный паркъ отправлены въ Измаилъ.
Изъ этого расположенія войскъ, занимавшихъ Валахію, а также изъ размѣщенія Мало-Валахскаго отряда, видно, что были приняты всѣ мѣры, какъ для обезпеченія тыла Дунайской арміи, на случай разрыва съ Австріей, такъ и для отраженія, съ, фронта, арміи Омера-паши, готовившагося перейти Дунай у Журжи, занимаемой отрядомъ г.-л. Соймонова, къ дѣйствіямъ котораго и обратимся.
30 мая, въ Зг/2 часовъ утра, съ передовыхъ постовъ нашихъ у Журжи, дано было знать, что значительное число турецкихъ судовъ, наполненныхъ пѣхотою, и 6 канонерскихъ лодокъ, переправились изъ Рущука, съ цѣлью сдѣлать дессантъ на о. Радоманъ, о. Маканъ и противъ с. Слободзеи **).
Поручивъ ген.-м. Пашковскому препятствовать дес-санту противъ Слободзеи, а полковнику Шапошникову противъ острововъ Макана и Чароя, г.-л. Соймоновъ лично руководилъ дѣйствіями на о. Радоманѣ.
*) Витебскій полкъ, 6 легкихъ орудій и 11/2 сотни казаковъ.
**) См. I т., планъ № 1.
Едва непрійтелъ'скій де'ссайтъ приблизился къ 'берегу этого острова противъ его середййы, какъ бйлъ принужденъ, сильнымъ ружейнымъ Огнемъ, отступись. При вторичной попыткѣ, турки успѣли высадить до 200 Чел*. на лѣвой оконечности о. Радомайа. Но рота Томскаго полка сбйла Ихъ пітыкамй съ острова, и непріятель, поражаемый артилеріею, возвратился йа пра-вйй берегъ Дуная, продолжая до 6 часовъ пальбу изъ Рущука и всѣхъ береговыхъ батарей ниж’е крѣпости, не нанося намъ, впрочемъ, никакого вреда.
Постоянное усиленіе войскъ, находящихся въ Рущу-кѣ, куда прибывали отряды изъ Шумлы; а также возведеніе новыхъ береговыхъ батарей ниже Рущука и вооруженіе ихъ 14 крѣпостными орудіями; равно какъ прибытіе многочисленнаго обоза и скопленіе судовъ на р; Ломъ; не оставляли сомнѣнія въ томъ, что Омеръ-паша намѣревается дѣйствовать наступательно, въ направленіи отъ Журжи къ Бухаресту.
Дѣйствительно, 21 іюня получено было достовѣрноѳ извѣстіе отъ болгаръ, съ праваго берега Дуная, что въ Рущукъ собрано уже отъ 30 до 40/т. челов. регуляр-ного войска, въ томъ числѣ до 10.000 египетскихъ войскъ, и что Омеръ-паша готовится перейти у Журжи, на лѣвый берегъ Дуная.
Въ 11 часовъ утра 21 числа, непріятель открылъ по Журжѣ и островамъ огонь ядрами и гранатами, изъ всѣхъ своихъ крѣпостныхъ и береговыхъ орудій. Въ слѣдующіе затѣмъ дни, турки также производили огонь по Слободзеѣ, Журжѣ и островамъ.
Въ виду обнаружившихся намѣреній противника, генералъ Данненбергъ отправилъ, 22 іюня, на усиленіе журжевскаго отряда, Тобольскій полкъ съ батарейною № 1 батареею и Бугскій уланскій полкъ, приказавъ имъ, впредь до приказанія, расположиться 23 числа у Фратешти.
Въ то же время, изъ окрестностей Урзинечи и Ра-дуЛеШТи, къ деревнѣ КолеНтййо *), направлены были 11 пѣх. дивизій, бригада 4 кавалерійской дивизіи, съ двумя батареями й Дойской № 40 полякъ, чтобы приблизить ихъ къ ФратешТи й ДВинитѣ ихъ туда, по первому требованію. Войска эти прибыли въ Колен-тино—кавалерія 24, а пѣхота и артилёрія 25 іюня.
Между тѣмъ, 23 числа, баталіонъ турецкихъ штуцерныхъ, На 18 судахъ, высадился на о. Маканъ. Выставленныя на берегу 6 нашихъ орудій, на устроенныхъ ранѣе береговыхъ батареяхъ, йе дозволили Непріятелю утвердиться на островѣ. Турки отступили съ 5 поврежденными судами, продолжая до поздней ночи пальбу изъ всѣхъ свойхъ орудій, выпустивъ болѣе 150 снарядовъ, что составляло Но 15 выстрѣловъ на каждый изъ нашихъ выстрѣловъ.
Затѣмъ, турки выслали изъ Рущука 4 орудія, по правому берегу Дуная, и, поставивъ ихъ на суда, отплывшія изъ о. Макана, перевезли эти орудія на о. Маканъ й приступили къ устройству на йемъ укрѣпленій. Шесть нашихъ орудій, установленныхъ на батареяхъ, ниже Журжи, обстрѣливали турецкую флотилію и возводимыя на о. Маканѣ укрѣпленія. Вскорѣ, многимъ непріятельскимъ судамъ были нанесены значительныя поврежденія, сбиты четыре мачты и пробитъ пароходъ, который и былъ отведенъ въ Рущукъ, подъ прикрытіемъ пяти судовъ.
Ожидая, со дня на день, переправы турокъ, г.-л. Ооймоновъ сдѣлалъ слѣдующія распоряженія:
Томскій егерскій полкъ, съ 4 батарейными орудіями, поставлены на о. Радоманѣ, въ батареяхъ № 6 и 7 **).
*) Въ двухъ верстахъ отъ Бухареста.
**) Планъ № 1 тома I.
Двѣ роты Колыванскаго полка и 64 штуцерныхъ то-го-же полка, съ 4 батарейными орудіями, поставлены на батареѣ № 5, а 4 батарейныя орудія помѣщены на небольшомъ островкѣ, для обстрѣливанія пролива, отдѣляющаго о. Радоманъ отъ о. Чароя.
О. Маканъ наблюдался только днемъ, постомъ, который на ночь возвращался на берегъ, такъ какъ моста, на притокѣ Дуная, отдѣляющемъ о. Маканъ отъ берега, устроено не было, по недостатку матеріала для наводки моста черезъ широкій и быстро текущій притокъ Дуная. Переправа-же на лодкахъ, въ виду значительной турецкой флотиліи у Рущука, была не на-дѳжня.
Затѣмъ, по прибытіи къ Журжѣ отряда г.-м. Баумгартена *), ему поручена была оборона лѣвого фланга, собранныхъ у Фратешти и Журжи войскъ, начиная отъ восточного мыса о. Макана до устья р. Рутпуры, а также охраненіе пути отступленія отъ Журжи къ Бухаресту.
Едва выполнены были эти распоряженія по журжев-скому отряду, какъ въ 6 час. утра, 25 числа, непріятель открылъ сильную пальбу изъ всѣхъ своихъ рущук-скихъ орудій, и приступилъ къ переправѣ большими силами. При этомъ, кромѣ флотиліи, стоявшей въ устьѣ р. Ломъ, множество судовъ прибыло къ Рущуку съ верхнихъ частей Дуная. Непріятель переправлялся большими силами, высаживалъ войска на о. Радоманъ, а также противъ Журжи, на о.о. Чарой и Маканъ, постоянно усиливаясь новыми войсками изъ Рущука.
Усиленный огонь съ батарей № 6 и 7, нанося страшный вредъ непріятелю, не могъ однако остановить дессанта, который началъ уже высаживаться на берегу
*) 1 батал. Тобольскаго полка, 8 орудій, эскадр. гусаръ и сотня казаковъ.
острова. Тогда -2 баталіона Томскаго полка и сотня волонтеровъ, бывшіе въ прикрытіи батарей, ударили въ штыки и, несмотря на численное превосходство противника, постепенно сбивали его съ одной позиціи на другую и оттѣснили въ самый гзападній уголъ о. Ра-домана. Генералъ Хрулевъ, лично водившій въ атаку томскіе баталіоны, былъ при этомъ раненъ пулею въ руку.
Въ центрѣ, непріятель, высадившійся на серединѣ о. Радомана, несмотря на огонь съ батареи № 3, 4 и 5, началъ наступленіе къ Журжѣ, но былъ опрокинутъ штыками Колыванскаго полка и вогнанъ въ Дунай, гдѣ погибло много турокъ. Но, несмотря на то, отбитый въ этомъ пунктѣ непріятель, получивъ новыя подкрѣпленія, снова присталъ въ разныхъ пунктахъ къ о. Ра-доману, стараясь окружить колыванцевъ, на помощь которымъ было еще выслано 2 батал. Колыванскаго полка.
До самого заката солнца, кровопролитный бой кипѣлъ на всемъ семиверстномъ пространствѣ о. Радомана. Опрокидываемый на всѣхъ пунктахъ, штыками, непріятель собирался снова, получалъ подкрѣпленія и возобновлялъ нападеніе, съ чрезвычайнымъ упорствомъ, такъ какъ Омеръ-паша приказалъ стрѣлять изъ крѣпостныхъ орудій, картечью, но тѣмъ своимъ войскамъ, которыя бросались на суда и искали спасенія въ отступленіи.
Орудія наши, стоявшія на береговыхъ батареяхъ, хотя и пришлось снять и отвезти болѣе назадъ, въ видахъ безопасности, не прекращали огня въ теченіи всего дня, причемъ наносился страшный вредъ и непріятельскимъ колоннамъ, двигавшимся по острову, и судамъ, наполненнымъ людьми. При этомъ мы потопили 15 су-совъ и подбили одинъ пароходъ.
Также неудачна была попытка турокъ высадиться на о. Маканъ. Поражаемый огнемъ и опрокидываемый
штыками, непріятель и здѣсь испыталъ ту же неудачу, какъ на лѣвомъ флангѣ и центрѣ.
Такимъ образомъ, Омеръ-паша, лично руководившій изъ Рущука переправою, поручивъ командованіе главными частями своихъ войскъ четыремъ французскимъ офицерамъ и введя въ дѣло болѣе 45.000 чел., былъ отбитъ на всѣхъ пунктахъ и потерялъ убитыми и ранеными не менѣе 6.000 человѣкъ *).
Въ теченіи 14 часовъ боя, на протяженіи 9 верстъ, 9 баталіоновъ нашей пѣхоты дрались противъ непріятеля, въ 5 разъ сильнѣйшаго, поддерживаемого всѣми орудіями сильной крѣпости, и вездѣ остались побѣдителями. Но эта побѣда стоила намъ 342 чел. убитыми, и ранеными 22 офицера и 450 чел. нижнихъ чиновъ. Сверхъ того 203 челов. контужено или получили легкія раны **).
Но хотя намѣреніе Омера-паши переправиться на лѣвый берегъ Дуная не удалось, слѣдовало,' однако, ожидать, что онъ повторитъ свою попытку, съ большею еще настойчивостью и съ большимъ еще численнымъ превосходствомъ. Поэтому, г.-л. Соймоновъ, находя неудобнымъ держать столь слабый, сравнительно, отрядъ на островахъ, перевелъ занимавшія ихъ войска на лѣвый берегъ Дуная и уничтожилъ мостъ, сообщавшій островъ Радоманъ съ берегомъ.
Непріятель немедленно занялъ оставленные острова Радоманъ, Чарой и Маканъ, въ ночь на 26 іюня, и видимо готовился возобновить бой 26 числа. Поэтому г.-л. Соймоновъ, оставивъ г. Журжу, отступилъ на боевую позицію у Фратешти, направивъ туда и всѣ посты, разставленные по Дунаю около Журжи. Въ тѣхъ-же
*) Воен. Учен. Арх., дѣло № 3.598, стр. 481 и 504.
**) Тамъ-же.
видахъ изъ Катаржулуй *), чрезъ Бухарестъ была направлена въ Фратешти также 9 пѣх. дивизія, съ ея артилеріею; а 8 пѣх. дивизія, которая была сперва направлена къ Бузео, получила приказаніе остановиться въ пути, на случай надобности двинуть и ее къ Фра-тешти, и затѣмъ, 5 іюля, расположена въ Желявѣ, (на р. Саборъ), вмѣстѣ со 2-ю драгунскою дивизіею.
1 іюля, кн. Горчаковъ лично прибылъ въ лагерь при Фратешти, впереди котораго были выставлены, къ сторонѣ Журжи, наблюдательные посты. Непріятель, съ своей стороны, прикрывался разъѣздами и пикетами, находящимися въ виду нашихъ постовъ.
Кн. Горчаковъ ожидалъ только прибытія къ Фратешти 9 пѣх. дивизіи съ казачьимъ полкомъ, чтобы выяснить силы и намѣренія Омера-паши.
3 іюля, по прибытіи ожидаемыхъ войскъ, кн. Горчаковъ, съ бригадою кавалеріи, при двухъ конныхъ батареяхъ и съ казаками, произвелъ рекогносцировку къ сторонѣ Журжи и Слободзеи, выступивъ туда въ 6 часовъ утра.
Непріятель подпустилъ нашъ отрядъ на разстояніе ружейного выстрѣла и открылъ по немъ сильный огонь. Тѣмъ не менѣе, цѣль рекогносцировки была достигнута. Оказалось, что армія Омера-паши стоитъ при Журжѣ, за обширнымъ предмостнымъ укрѣпленіемъ, имѣвшимъ три бастіона и 25 амбразуръ.
Рекогносцировочный отрядъ возвратился/затѣмъ, къ Фратешти, потерявъ контуженнымъ всего одного солдата; но при этомъ были контужены ядрами испр. должность походного атамана, г.-ад. графъ Орловъ-Денисовъ, генералъ-квартирмейстеръ г.-м. Бутурлинъ и 2 офицера.
Хотя устройство обширного при Журжѣ предмост-
♦) Верстахъ въ двадцати сѣвернѣе Урзичени.
ного укрѣпленія, скорѣе указывало на то, что Омеръ-паша самъ ожидаетъ нападенія; но имѣя въ виду, что турки, даже при наступательныхъ намѣреніяхъ, всегда возводятъ, на занимаемыхъ ими позиціяхъ, сильные окопы и что при Журжѣ собрано болѣе 40.000 чел., а у Силистріи, по показанію лазутчиковъ, находилось до 37.000 челов., въ числѣ которыхъ было до 5.000 регулярной кавалеріи,—кн. Горчаковъ скорѣе ожидалъ настуиленія арміи Омера-паши, чѣмъ пассивной его обороны. Къ тому-же, было извѣстно, что лодки, находящіяся при Силистріи, исправляются съ большою поспѣшностью, и былъ слухъ, что Омеръ-паша намѣревается переправиться черезъ Дунай, въ нѣсколькихъ пунктахъ одновременно, а также наступать на нижнемъ Дунаѣ противъ отряда г.-л. Ушакова, для чего почти всѣ башибузуки направлены къ Бабадагу, и около 2.000 изъ нихъ уже появились у Кокерлени (близь Черноводы).
Все это подтверждало кн. Горчакову намѣреніе турокъ дѣйствовать наступательно, хотя на показанія лазутчиковъ не слѣдовало полагаться.
Дѣйствительно, если-бы не имѣлось въ виду наступленія, то не было-бы и надобности переводить изъ Рущука всю армію къ Журжѣ.
Поэтому, кн. Горчаковъ счелъ нужнымъ приблизить къ Фратешти , и отрядъ г.-л. Лидерса, для чего ему приказано было, 30 іюня, оставить у Калараша, для наблюденія со стороны Силистріи, только 2-ю бригаду 14 пѣх. дивизіи; а съ остальными войсками перейти въ Обилешти-Ноу или къ Тарачани. Войска эти, подъ начальствомъ ген.-лейт. Лидерса, прибыли въ Обилешти-Ноу 4 іюля.
Сосредоточивая войска у Фратешти, для встрѣчи арміи Омера-паши, въ случаѣ ея наступленія, кн. Горчаковъ имѣлъ въ виду и обезпеченіе тыла своей арміи противъ австрійцевъ, на случай разрыва съ Австріей,
которая размѣстила свои войска по границамъ Молдавіи. Въ началѣ іюля, на всемъ пространствѣ отъ Кронштадта до Германштадта разставлены были небольшіе отряды австрійскихъ войскъ. Въ Розенау находилось 400 челов. венгерской конницы при 8 орудіяхъ и баталіонѣ пѣхоты и кавалерія, при двухъ легкихъ батареяхъ. Всего у Кронштадта было до 30.000 человѣкъ.
Въ Германштадтѣ находилось 20.000 пѣхоты и полкъ кавалеріи. Сверхъ тОго, постоянно продолжалось движеніе австрійскихъ войскъ къ Ойтузскому ущелью *), къ границамъ Молдавіи и къ Ольтешскому проходу **). Кромѣ этихъ войскъ на восточныхъ и южныхъ границахъ Австріи, на сѣверныхъ ея границахъ, къ тому-же времени, ожидалось до 30.000 челов. къ м. Скала въ Галиціи. Небольшіе отряды стояли въ Окопахъ и Чертковѣ, всего въ разстояніи одного перехода отъ нашихъ войскъ, а 8.000 чел. находилось 27 іюня въ Черновицѣ.
Вообще, въ южной части Трансильваніи, было расположено до 50/т. чел., изъ арміи эрцъ-герцога Альберта, имѣвшаго главную квартиру въ Кронштадтѣ.
Расположеніе австрійскихъ войскъ, на флангѣ и въ тылу нашей арміи, еще не вышедшей изъ придунай-скихъ княжествъ, угрожало какъ правому ея флангу, такъ и тылу въ случаѣ разрыва съ Австріей. Но такого разрыва не было, хотя наши отношенія къ Австріи и считались неопредѣленными.
Съ одной стороны, Россія могла ожидать вступленія австрійцевъ въ Валахію и Молдавію, съ враждебными намъ цѣлями; съ другой, Австрія опасалась, что за всѣ ея дѣйствія наша Дунайская армія повернетъ свой фронтъ къ Кронштадту и будетъ искать австрійцевъ,
*) В. Уч. Арх. № 3.589, стр. 490. Ойтузъ—притокъ рѣки Тра-тушъ, ниже Окны, съ правой стороны.
**) Въ верховьяхъ р. Ольты.
на ихъ собственной территоріи. Этимъ опасеніемъ и можно объяснить образъ дѣйствій Австріи. Не желая, активно, вступать въ борьбу съ Россіей, такъ какъ англичане и французы были еще далеко, Австрія къ то-му-же и не могла этого сдѣлать, въ силу договора 8/2о апрѣля 1854 года, связывавшаго ее съ Прусіею условіемъ, по которому обѣ договорившіяся державы обязывались поддерживать другъ друга только въ случаѣ посторонняго нападенія на которую либо изъ нихъ, въ предѣлахъ Германской территоріи. Поэтому Пруссія объявила Австріи, желавшей направить свои войска къ Журжѣ, когда она нами была оставлена, что если австрійскія войска вступятъ въ Княжества, прежде окончательной) ихъ очищенія русскими, или вступятъ въ предѣлы Россіи и вслѣдствіе того произойдетъ столкновеніе австрійскихъ войскъ съ русскими—Пруссія будетъ считать себя свободною отъ договора 8/20 апрѣля, и предоставляетъ себѣ свободу дѣйствій.
Австрія выставила войска на своихъ восточныхъ границахъ, скорѣе съ цѣлью прикрыть ихъ отъ вторженія русской арміи, имѣвшей теперь фронтъ, обращенный въ ея сторону.
Но Австрія понимала, что пока Омеръ-паша будетъ сохранять угрожающее положеніе, до тѣхъ поръ мы не рѣшимся вступить въ Трансильванію, опасаясь имѣть у себя на лѣвомъ флангѣ и въ тылу турецкую армію. Другое дѣло, если бы Омеръ-паша двинулся бы къ Фраштети для генерального боя и былъ-бы разбитъ на голову, что, по всей вѣроятности, и случило'сь-бы. Тогда мы могли бы разсчитаться и съ Австріей.
Поэтому-то, Омеръ-паша и получилъ внушеніе не наступать отъ Журжи и держаться здѣсь въ укрѣпленной позиціи, на случай, если бы мы, рѣшаясь объявить Австріи войну, двинулись сперва къ Журжѣ для нанесенія рѣшительного удара Омеру-пашѣ, удара, послѣ
котораго армію его можно было-бы считать не существующею.
Поэтому, возведя сильныя укрѣпленія на позиціи между Журжею и Слободзеею, Омеръ-паша оставался на мѣстѣ, предоставляя русскимъ напасть на него. Но атаковать 40.000 армію турокъ, стоящую за сильными окопами, имѣя у себя въ тылу и на флангѣ сомнительную армію австрійцевъ, было-бы дѣломъ очень рискованнымъ и не отвѣчающимъ обстоятельствамъ. Оставаться же въ бездѣйствіи у Фратешти значило только терять время, такъ какъ нельзя было ожидать, что австрійцы сами начнутъ наступательныя противъ насъ дѣйствія и тѣмъ дадутъ возможность разбить ихъ. Оставалось поэтому продолжать выступленіе изъ княжествъ, очистить которыя было уже рѣшено безповоротно, и на чемъ такъ старательно настаивала Австрія, обѣщая намъ послѣ очищенія поддерживать искренно наши политическіе интересы.
Послѣ рекогносцировки, 4 іюля, противъ Журжи, замѣчено было постоянное увеличеніе непріятельскихъ войскъ подъ стѣнами этого города. Оказалось, что англичанъ и французовъ въ Журжѣ не было, хотя они и ожидались къ Рущуку, что Омеръ-паша лично присутствуетъ при арміи и имѣетъ свой шатеръ на о. Радо-манѣ. Впереди Слободзеи насыпано пять укрѣпленій сильной профили, а возлѣ Журжи устраиваются обширные ложементы для стрѣлковъ и производится исправленіе журжинскихъ укрѣпленій.
На разсвѣтѣ 9 іюля, непріятельская кавалерія, имѣя за собою пѣхоту, вышла изъ предмостного укрѣпленія и заставила нашу передовую цѣпь отступить къ с. Гиз-дару. Для поддержанія цѣпи, изъ лагеря при Фратешти была выслана бригада кавалеріи при двухъ конныхъ батареяхъ, подъ начальствомъ г.-ад. графа Анрепа.
Непріятель, произведя рекогносцировку, отступилъ обратно, а отрядъ гр. Анрёпа остановился у Гиздара.
Становилось яснымъ, что Омеръ-паша отказался отъ мысли дѣйствовать наступательно, а имѣлъ только въ виду держать противъ себя нашу Дунайскую армію, чѣмъ облегчалась высадка союзниковъ на берега Крыма. Вмѣстѣ съ тѣмъ, было получено вѣрное извѣстіе, что англичане и французы высадились въ Варнѣ и, за неимѣніемъ лошадей, выйти изъ нея не могутъ, требуя отъ Омера-паши, чтобы онъ переправился у Рущука и потомъ у Силистріи и открылъ наступательныя дѣйствія; въ случаѣ-же пораженія, онъ будетъ поддержанъ союзниками. Но силистрійскій гарнизонъ, видя множество труповъ, плывшихъ мимо крѣпости, послѣ, дѣла 25 іюня, подъ Журжей, началъ сильно роптать и объявилъ, что не желаетъ переправляться на лѣвый берегъ Дуная. Поэтому и Омеръ-паша отказался отъ наступленій.
На основаніи этихъ свѣдѣній, кн. Горчаковъ рѣшился продолжать выступленіе изъ княжествъ и направить часть своихъ войскъ къ Крыму, куда союзники готовились высадиться.
Такимъ образомъ, 8 пѣх. дивизія изъ Бухареста двинулась назадъ, на Фокшаны, а 16 пѣх. дивизія направлена изъ Молдавіи къ Перекопу, въ среднихъ числахъ іюля.
Затѣмъ, 15 іюля, всѣ войска, собранныя у Фратешти, отступили къ Калугарени. Выступая изъ Фратешти, кн. Горчаковъ отдалъ по войскамъ слѣдующій приказъ:
„Двѣ недѣли мы стоимъ лицомъ къ лицу противу многочисленного непріятеля и онъ не только не рѣшается напасть на насъ, но, зная ваше мужество и отвагу и помня сильный отпоръ, встрѣченный имъ при переправѣ на о. Радоманъ и понесенный огромный уронъ, скрывается за укрѣпленіями, не смѣя выдти въ поле.
„Цѣль турокъ очевидна: они стараются удержать
насъ сколь можно долѣе подъ Журжей, дабы доставить-возможность англичанамъ и французамъ дѣйствовать въ иномъ направленіи.
„Поэтому, необходимо сблизить здѣшнія войска съ тѣми, которыя расположены у насъ сѣвернѣе, чтобы,, соединивъ всѣ силы, перейти потомъ къ окончательному наступательному движенію.
„Итакъ, намъ теперь предстоитъ кратковременное отступленіе. Вспомните 1812 годъ, когда русская армія,, посредствомъ заранѣе обдуманного отступленія, увлекла за собою многочисленное непріятеля и тѣмъ приготовила ему конечную гибель.
„Съ нами Богъ, за насъ правое дѣло!“
Вмѣстѣ съ отступленіемъ главныхъ силъ, отдѣльные отряды также начали отступленіе, прикрывая расположеніе главныхъ силъ.
Такъ, отрядъ г.-м. кн. Бебутова изъ Ольтеницы отступилъ къ с. Фундени. Для связи этого отряда съ главными силами, выставленъ особый казачій отрядъ полковника Бонтона.
Отрядъ-же полковника Радена получилъ приказаніе выступить изъ Желявы (на р. Саборъ) къ Пресечени-Ординарулуй, (на р. Аржисъ), а кн. Бебутовъ перешелъ затѣмъ въ Бранешти-Нбу.
На слѣдующій день, 16 іюля, главныя силы расположились на р. Саборѣ, главная квартира въ Же лавѣ, имѣя впереди отдѣльные отряды на правомъ берегу Аржиса, у Дорешти, Копачени и Градешти; отрядъ кн. Бебутова перешелъ въ Негоешти, а Бонтона въ Гастинари.
19 числа, главныя силы, присоединивъ къ себѣ войска, бывшія въ Бухарестѣ, расположились при Бухарестѣ у монастыря С. Пантелеймона *) и Фундени съ
*) Въ 3 верстахъ къ югу отъ Бухареста.
арріергардами на р. Саборѣ, а 20 іюля перешли въ с. Мара-Домняска, имѣя арріергардъ на высотѣ Син-тешти *).
Между тѣмъ, турецкія войска, вслѣдъ по отступленіи нашей арміи, начали наступать по дорогѣ изъ Журжи къ Бухаресту и передовой отрядъ занялъ этотъ городъ 25 іюля, выславъ разъѣзды къ Урзичени. Но вслѣдъ затѣмъ, турки отступили къ Калугарени, 20 числа, вслѣдствіе полученного ими извѣстія, будто-бы русская армія вновь двигается къ Бухаресту. Но какъ это извѣстіе не подтвердилось, то 1 августа передовой отрядъ 35.000 арміи Омера-паши вступилъ въ Бухарестъ.
Въ то же время, нашъ Мало-Валахскій отрядъ, оставя въ Плоэшти дивизіонъ кавалеріи для наблюденія дорогъ, ведущихъ къ Трансильваніи, выступилъ изъ Плоэшти, 9 іюля, и перешелъ, 13 числа, къ Рымнику, откуда, 16 числа, двинулся далѣе и 28 прибылъ въ Фокшаны, а 1 августа въ Бырладъ..
Затѣмъ, въ среднихъ числахъ августа Мало-Валахскій отрядъ былъ расформированъ.
Вслѣдъ за отступленіемъ главныхъ силъ и праваго фланга Дунайской арміи, лѣвый ея флангъ, т. е. отрядъ ген.-а. Лидерса, выступилъ, 20 іюля, изъ Обилешти-Ноу въ Браиловъ, куда и прибылъ 27 числа.
Главныя силы, 27 числа, прибыли въ Бузео, имѣя ярріергардъ въ с. Кошарени, а 30 іюля пришли въ Фундени, арріергардъ-же **) перешелъ въ Бузео. Затѣмъ, 31 іюля, главныя силы расположились у Рымника и 1 августа прибыли въ Фокшаны.
Во время этихъ передвиженій, Измаилъ-паша съ
*) Верстахъ въ 10 южнѣе Бухареста.
**) 10-я пѣх. дивизія съ ея арріергардомъ, бригада кавалеріи, конная батарея и три полка казаковъ, подъ начальствомъ ген. Анрепа.
— 219 — значительными силами занялъ Каларашъ и острова на Дунаѣ, ниже Силистріи.
Но вскорѣ Измаилъ-паша перешелъ на правый берегъ Дуная, такъ какъ низменная мѣстность острововъ развивала болѣзни въ его войскахъ.
По занятіи Бухареста турецкими войсками, начальникъ передового отряда, Халимъ-паша, издалъ воззваніе къ жителямъ, причемъ не позабылъ щегольнуть напускнымъ великодушіемъ. Дѣло въ томъ, что выступая изъ Бухареста, 30 чел. нашихъ тяжело-больныхъ, которые не могли перенести дальняго пути, были оставлены въ городѣ и о призрѣніи ихъ кн. Горчаковъ просилъ турецкое военное начальство. 9 челов. изъ этихъ больныхъ умерло до вступленія турокъ въ Бухарестъ. Относительно же остальныхъ, Халимъ-паша говоритъ въ своемъ воззваніи, не упоминая о числѣ ихъ: „Русская армія, выступая отсюда, поручила намъ заботу о своихъ больныхъ, которыхъ она не могла взять съ собою. Мы докажемъ, что достойны такого довѣрія и сдѣлаемъ все, чего требуетъ любовь къ человѣчеству, ибо, хотя обѣ державы находятся теперь въ войнѣ, но завтра же могутъ стать друзьями и потому должны взаимно уважать другъ друга во время самой войны".
4.000 турецкій отрядъ занялъ въ Бухарестѣ казармы валахскбй милиціи. Близь Бухареста расположилось лагеремъ 10.000 чел., а въ Калугарени было до 20.000 чел. По мѣрѣ удаленія нашихъ войскъ, турки высылали разъѣзды, появлявшіеся въ виду нашего арріергарда у Урзучени и потомъ при Бузео, гдѣ казаки атаковали, 5 августа, слишкомъ выдававшихся впередъ турецкихъ всадниковъ, которые поспѣшили отступить за р. Бузео. Но 8 августа, турецкія войска, доходившія до Бузео, вдругъ были всѣ возвращены къ Бухаресту.
Это отступленіе турокъ совпало съ распущеннымъ ими слухомъ, будто-бы, 35.000 турецкая армія направ-
ляется къ Браилову, съ цѣлью заставить насъ очистить Браиловъ и Галацъ. Но слухъ этотъ не подтвердился, хотя и были приняты мѣры для соединенія Браиловскаго и Галацкаго отрядовъ, на случай дѣйствительное наступленія непріятеля съ этой стороны.
Наступленіе не турокъ, а союзниковъ, къ нижнему Дунаю, въ Бабадагскую область, дѣйствительно было предпринято, но имѣло для нихъ печальныя послѣдствія.
Движеніе это было предвидѣно кн. Горчаковымъ еще въ началѣ іюня, когда онъ послалъ генералу Ушакову соотвѣтствующую инструкцію, отъ 3 іюня.
Въ инструкціи этой кн. Горчаковъ полагалъ, что союзники изъ Варны могутъ двинуться или чрезъ Ба-зарджикъ къ Силистріи, чтобы заставить насъ снять осаду этой крѣпости, или же направятся на Бабадагъ, чтобы очистить весь правый берегъ нижняго Дуная и ввести свою флотилію въ Дунай.,
Въ послѣднемъ случаѣ, отрядъ г.-л. Ушакова (7-я пѣх. дивизія), занимавшій Бабадагскую область, не вступая въ неравный бой съ превосходнымъ въ силахъ непріятелемъ, долженъ перейти на лѣвый берегъ Дуная, развести мостъ у Сатунова или, при невозможности, обрубить канаты якорей и спустить его къ лѣвому берегу, защищая переправу уже съ этого берега.
Для этого, заблаговременно, слѣдовало возвести береговыя батареи на о. Чаталѣ, на кордонахъ по лѣвому берегу Дуная и противъ Сатунова. Флотилію же нашу изъ Сулинскаго гирла перевести вверхъ, къ западному мысу о. Чатала, стараясь удержать этотъ островъ въ нашей власти.
Ген.-л. Ушаковъ, въ особенности долженъ былъ отстаивать мостъ у Исакчи, почему, если того потребуютъ обстоятельства, перевести въ Исакчу отрядъ изъ Тульчи, по затруднительности одновременной защиты обоихъ этихъ пунктовъ.
Въ крайности, если нельзя будетъ развести мостъ, слѣдовало обрубить канаты якорей ♦) и самый мостъ ввести въ оз. Ялпухъ или Кагулъ.
Когда, въ іюлѣ, обнаружилось движеніе союзниковъ къ нижнему Дунаю, кн. Горчаковъ поручилъ ген.-ад. Лидерсу защищать переправу черезъ эту рѣку отъ Бра-илова до Галаца, а отряду ген.-л. Ушакова отъ Рени до устья рѣки, подчинивъ Лидерсу и отрядъ Ушакова. Съ этою цѣлью, 15 пѣх. дивизія и 12 эск. кавалеріи направлены были къ Браилову, куда должны были прибыть къ 27 іюля.
Всѣ купеческія суда по Дунаю приказано было собрать къ Измаилу; по невозможности же этого сдѣлать—потопить.
Въ особенности на отрядъ г.-л. Ушакова возлагалось наблюденіе за непріятелемъ и выясненіе его силъ и направленіе. Чрезъ лазутчиковъ и плѣнныхъ, которыхъ слѣдовало добывать посредствомъ засадъ, требовалось выяснить: вступили ли союзники въ Бабадагскую область всѣми силами, собранными въ Варнѣ (до 60.000 человѣкъ) или часть этихъ войскъ направлена на Крымъ, а на нижнемъ Дунаѣ обращается не болѣе 20.000 чел.
Съ этою цѣлью, г.-л. Ушаковъ отправилъ, 19 іюля, развѣдочный отрядъ, при полковникѣ Дубельтѣ, изъ 4 эскадр. гусаръ, 6 сотенъ казаковъ и ракетной батареи. Отрядъ этотъ дошелъ до р. Каргалыкъ и потомъ приблизился еще къ Кюстенджи, впереди которой былъ видѣнъ обширный лагерь союзныхъ войскъ, примѣрно тысячъ на шесть челов. Артилеріи при войскахъ не было и отъ жителей получено извѣстіе, что въ Кюстенджи ожидаютъ изъ Варны еще до 30.000 французскихъ войскъ.
*) Кн. Горчаковъ г.-л. Ушакову, отъ 20 іюня 1854 г, (В.-Уч. Арх. № 3.349). '
Но спустя нѣсколько дней, разъѣзды наши около Кюстенджи обнаружили, что союзники отступили отъ этой крѣпости съ такою поспѣшностію къ Мангаліи и Варнѣ, что оставили въ Кюстенджи значительные запасы ячменя. Эта поспѣшность отступленія союзниковъ была результатомъ крайне пагубной для союзниковъ экспедиціи, предпринятой изъ Варны въ Добруджу, подъ начальствомъ генерала Эспинаса, о чемъ будетъ сказано при обзорѣ дѣйствій союзниковъ въ предѣлахъ Турціи.
Убѣдясь, что нельзя болѣе опасаться наступленія союзниковъ ни къ нижнему Дунаю, ни къ Бабадагу, г.-л. Ушаковъ расположилъ свой отрядъ на прежнихъ мѣстахъ, на правомъ берегу Дуная, а именно: Донской № 1 полкъ, съ ракетною батареею, въ Тараверди. Два дивизіона гусаръ гр. Радецкаго полка въ Сары-Юртъ, и одинъ эскадронъ того же полка съ греческими волонтерами въ Доянахъ. Три сотни Донского № 39 полка въ Гирсовѣ, остальную часть отряда, 3 баталіона Могилевскаго полка, одну конную батарею и 6 пѣшихъ орудій въ Бабадагѣ. Флотилія стала у Тульчи, а Су-линСкое укрѣпленіе было разоружено *).
Съ своей стороны, простоявъ двѣ недѣли въ Фокшанахъ, главная армія кн. Горчакова, убѣдясь, что Омеръ-паша не предприметъ дальнѣйшого наступленія, отступила, 14 августа, въ предѣлы Имперіи, такъ какъ двѣ бригады австрійцевъ вступили уже въ предѣлы княжествъ и было условлено, что Молдавія/ будетъ занята австрійцами съ тѣмъ, чтобы Омеръ-паша не выдвигался далѣе Бухареста.
Здѣсь необходимо разсмотрѣть принятыя кн. Горчаковымъ мѣры, на случай разрыва съ Австріей, которой Императоръ Николай до того не довѣрялъ, что отправляя, въ іюнѣ 1854 года, въ Вѣну кн. Горчакова, вмѣсто
♦) Г.-л. Ушаковъ кн. Горчакову отъ 21 іюля 1854 г.
барона Мейендорфа, здоровье котораго разстроилось, онъ сказалъ ему: „Вручаю Вамъ честь Мою и Россіи.. Я довѣряю Вамъ, но не надѣюсь, чтобы ваши усилія привели къ чему-нибудь, и ожидаю, что вы вернетесь-черезъ мѣсяцъ съ извѣстіемъ о нашемъ разрывѣ съ Австріей".
Императоръ Николай былъ слишкомъ раздраженъ принятымъ Австріею образомъ дѣйствій и потому былъ увѣренъ въ готовности ея объявить намъ войну. Кн. Горчаковъ подчинился этому взгляду и въ своихъ донесеніяхъ, о которыхъ будетъ сказано въ особой главѣ, былъ также готовъ раздѣлять такой взглядъ, хотя факты, какъ увидимъ впослѣдствіи, говорили противное и война съ Россіей была въ Австріи не популярна.
Генералъ .Гессъ, назначенный командовать австрійскими войсками, долженствовавшими вступить въ Молдавію, сказалъ кн. Горчакову, что отправится туда съ сердцемъ, обливающимся кровью.
XI.
Предполагаемая вѣроятность разрыва съ Австріей. Мѣры, принятыя въ 1854 году, на случай военныхъ дѣйствій противъ австрійцевъ, въ предѣлахъ Молдавіи и со стороны нашихъ собственныхъ юго-западныхъ границъ.
Еще въ началѣ апрѣля, на случай разрыва съ Австріей, для охраненія тыла Дунайской арміи, кн. Горчаковъ приказалъ двинуть 6 пѣх. дивизію, расположенную въ бассейнѣ Днѣпра, къ Каменецъ-Подольску, куда она должна была прибыть между 25 и 80 числами этого мѣсяца.
Туда же направленъ былъ и казачій № 46 полкъ изъ Кременчуга, а на Днѣстрѣ, въ Хотинѣ, Могилевѣ, Дубоссарахъ и Бендерахъ, устроены были постоянные мосты, для установленія правильныхъ сообщеній Дунайской арміи.
Но отношенія къ Австріи продолжали оставаться неопредѣленными и можно было только предполагать возможность разрыва съ нею, почему оградить тылъ нашей Дунайской арміи, на случай войны съ Австріею, полагалось необходимымъ.
Въ этихъ видахъ, предписаніемъ отъ 14 мая 1854 г., кн. Паскевичъ поручилъ генералу отъ кавалеріи Ша-бельскому командованіе войсками, находившимися въ Молдавіи и Подоліи и состоявшими изъ 6 пѣх. дивизіи, резервной бригады 11-й пѣх. дивизіи, 1 драгунской дивизіи, двухъ кирасирскихъ дивизій, двухъ полковъ казаковъ (№ 40 и 50) и донской № 5 батареи.
Въ инструкціи, данной по этому случаю генералу Шабельскому, говорится, что цѣль назначенія ввѣренныхъ ему войскъ—состоитъ „въ обезпеченіи правого фланга нашей арміи отъ нападенія австрійцевъ, въ случаѣ разрыва съ Австріей".
Хотинская крѣпость также подчинялась генералу Шабельскому, который черезъ лазутчиковъ долженъ •былъ имѣть самыя точныя свѣдѣнія о всѣхъ распоряженіяхъ австрійцевъ по войскамъ, расположеннымъ въ Трансильваніи, Буковинѣ и Галиціи. У входовъ въ Молдавію, а именно: у Герце, Фальтичени и Окна, имѣть небольшіе казачьи отряды, но безъ особого приказанія не выдвигать ихъ къ самой границѣ.
Полки 4 драгунской дивизіи расположить въ Фокшанахъ, Бакеу и Текучѣ, имѣя при каждомъ полку по батареѣ артилеріи. Имѣть въ виду исправность переправы у Хотина и исправность самой крѣпости.
Если австрійцы вступятъ только въ Молдавію, то, оставивъ 2 баталіона въ Хотинѣ, сосредоточиться между Романомъ и Яссами, направивъ туда же изъ Подоліи, черезъ Могилевъ и Бѣльцы, резервную бригаду 11 пѣх. дивизіи и обѣ кирасирскія дивизіи съ казачьимъ № 50 полкомъ.
„Съ этими войсками, сказано въ инструкціи, вы будете имѣть возможность дать отпоръ непріятелю, а я, съ своей стороны, приведу къ вамъ изъ Леово 2-ую бригаду 16 пѣх. дивизіи и 1-ую бригаду 6 легкой кавалерійской дивизіи, съ казачьимъ № 43 полкомъ".
Если австрійцы, одновременно, вступятъ въ Молдавію и направятся также по направленію къ Каменецъ-По-дольску, то дѣйствуя въ Молдавіи съ 6 йѣх. и драгунскою дивизіями, какъ и въ’первомъ случаѣ, присоединить къ этимъ войскамъ 6 баталіоновъ изъ резервной бригады 11 пѣх. дивизіи.
Въ то же время весь гарнизонъ и команды перевести изъ Каменецъ-Подольска въ Хотинъ, оставивъ у Ка-менецъ-Подольска казачій № 50 полкъ, въ видѣ передового отряда, который, при приближеніи непріятеля, долженъ отступать на кирасиръ, стоявшихъ около Нов. Ушицы, и потомъ вмѣстѣ съ ними слѣдовать къ Браи-лову, на соединеніе съ резервною бригадою 8-й пѣх. дивизіи, которая будетъ двинута туда изъ Житомира *).
Мѣстопребываніе ген. Шабельскаго назначалось въ Яссахъ.
Такъ какъ въ двадцатыхъ числахъ мая получены были свѣдѣнія о сосредоточеніи значительныхъ силъ австрійцевъ у Кронштадта и Черновицъ, т. е.-на границахъ Трансильваніи и Буковины, и стало извѣстнымъ, что новый рекрутскій наборъ въ Австріи, въ числѣ 95.000 челов., который долженъ быть произведенъ только весною 1855 года, приказано 15 мая н. ст. произвести немедленно-, то генералу Шабельскому приказано было: 1) къ 1 іюня сосредоточить 6 пѣхотную и 1 драгунскую дивизіи между Романомъ и Яссами, съ казачьими полками. 2) 4 баталіона резервной бригады 11 пѣх. дивизіи собрать у Могилева и направить въ Бѣльцы.
*) Воен.-уч. арх. № 3430, стр. 3.
Остальные же 4 баталіона оставить, по-прежнему, въ Хотинѣ й Каменецъ-Подбльскѣ, до разрыва съ Австріей-3) Кирасирскія дивизіи оставить на прежнихъ мѣстахъ (около Ушицы) впредь до распоряженія.
Независимо отъ того, кй. Горчаковъ направилъ изъ главной арміи 2 бригаду 16 пѣх. дивизіи и 1 бригаду 6 легкой кавалерійской дивизіи къ Фокшанамъ, чтобы дать имъ назначеніе, сообразно съ обстоятельствами.
Начальнику этого Фокшанскаго отряда, г.-м. Ланскому, съ присоединеніемъ къ нему Донского № 43 полка и 4-го Стрѣлкового баталіона, приказано размѣстить весь отрядъ на тѣсныхъ квартирахъ, въ раіонѣ 15 верстъ Отъ Фокшанъ, наблюдать два моста, построенные въ Фокшанахъ, и мосты на р. Серетѣ. Донской № 43 полкъ выдвинуть къ Окны, съ приказаніемъ не подходить къ австрійскимъ границамъ, безъ особого повелѣнія, и избѣгать всякихъ столкновеній съ австрійцами.
Для связи этого отряда, выставить 2 эскадрона уланъ, между Окны и Фокшанъ *).
Вмѣстѣ съ тѣмъ, кн. Горчаковъ, съ согласія кн. Па-скевича, приказалъ, 2 іюня, перевести изъ Подоліи 1-й рез. кавалер. корпусъ въ г. Дубно и расположить его по окрестностямъ близь границъ Галиціи, но съ тѣмъ, чтобы не подходить къ самымъ границамъ.
На случай осады Хотина австрійцами, въ Хотинѣ велѣно заготовить бревна для устройства блиндажей, а изъ Каменецъ - Подольска всѣ пожарные инструменты перевезти въ Хотинъ.
Къ 17 іюня отрядъ генерала Шабельскаго, на случай войны съ Австріей), былъ расположенъ слѣдующимъ образомъ, въ видахъ обороны Молдавіи, части Бессарабіи и Подольской губерніи.
6 пѣх. дивизія, съ ея артилеріею, между Гирлоу
*) Воен.-уч. арх. № 3430, стр. 3.
— ЖЧ —
(Хирлоу) и Тырго-Формозомъ (къ С. 3. отъ Яссъ), имѣя въ Батушанахъ полкъ казаковъ, для наблюденія дороги изъ Черновицы.
Три полка 1-ой драгунской дивизіи, на дорогѣ изъ Яссъ къ Роману; одинъ полкъ казаковъ въ Лейспизѣ, на р. Серетѣ, для наблюденія горныхъ дорогъ, идущихъ изъ Сучавы. 6 баталіоновъ пѣхоты, полкъ уланъ, 6 батарейныхъ и 12 легкихъ орудій, 4 конныя орудія и 2 полка казаковъ, подъ общею командою г.-л. КвицинскагО, составляли Окн&нскій отрядъ, занимая Команешти и Шерешти, на главныхъ дорогахъ, ведущихъ изъ Тран-сильваніи, по долинамъ рѣчекъ Тротушъ и Ойтузъ *). Общій для нихъ резервъ въ Окна.
Назначеніе Окненскаго отряда состояло въ удержаніи австрійцевъ въ горныхъ проходахъ, ведущихъ къ Окна, до тѣхъ поръ, пока армія кн. Горчакова не прибудетъ въ Фокшаны.	>
Кромѣ Окненскаго отряда, былъ составленъ еще Фокшанскій отрядъ, ген.-л. Ланского 2, изъ 2 баталіоновъ егерей, уланскаго полка, 2 сотенъ казаковъ, 6 батарейныхъ и 4 конныхъ орудій, съ ротою стрѣлковъ. Цѣль его состояла въ удержаніи австрійцевъ на дорогахъ, ведущихъ изъ Кронштадта, до прибытія главной арміи къ Фокшанамъ.
На всемъ пространствѣ отъ Фольтичени (къ югу отъ Сучавы) до Фокшанъ, дороги, ведущія къ границамъ Австріи, по долинамъ рѣкъ и ихъ притокамъ, были испорчены и даже сдѣланы непроходимыми, посредствомъ перекоповъ, ямъ, заваловъ, взрывовъ, разрушенія мостовъ и т. п.
Такимъ образомъ испорчены дороги по долинѣ р.
*) Притокъ съ правой стороны р. Тротушъ, впадающій въ эту рѣку ниже Окны.
Быстрина, Тротуша, Ойтуза, у Нямцы и другимъ путямъ, ведущимъ къ Пятра, Роману, Окна и Яссы.
Для наблюденія границъ Австріи со стороны Галиціи, двѣ кирассирскія дивизіи (1-я и 2-я) были расположены близь Нов. Ушицы, вмѣстѣ съ Донского казачье» батареею, имѣя Донской № 50 полкъ у самой границы Австріи, съ приказаніемъ отступать передъ сильнѣйшимъ противниковъ на кирасиръ, и потомъ, вмѣстѣ съ ними, къ Брацлаву, гдѣ съ ними должна была соединиться резервная бригада 8 пѣх. дивизіи, двинутая туда изъ Житомира.
Имѣя въ виду, что расположеніе кирасирскихъ дивизій у Н. Ушицы открывало австрійцамъ кратчайшій путь къ Житомиру, по большой дорогѣ, ведущей изъ Каменца, на ст. Константиновъ, 1-я кирасирская дивизія была переведена на эту дорогу въ м. Тайны, а 2-я въ Дунаевцы, на дорогѣ изъ Каменца въ Могилевъ на Днѣстрѣ, для прикрытія этого города. Въ такомъ положеніи обѣ кирасирскія дивизіи, раздѣленныя разстояніемъ не болѣе 20 верстъ, могли легко соединиться, когда того потребуютъ обстоятельства.
Такимъ образомъ въ распоряженіи генерала Шабель-скаго состояло, къ 17 іюня, 46 баталіоновъ, 96 эскадроновъ кавалеріи, 22 сотни казаковъ и 168 орудій, съ тѣмъ, чтобы онъ—в защищалъ входъ въ Молдавію противу австрійскихъ войскъ, прикрывалъ тылъ Дунайской арміи и заградилъ путь австрійцамъ въ Бессарабію *). Для достиженія этой цѣли, кн. Горчаковъ полагалъ наиболѣе удобнымъ всѣ войска, занимающія Молдавію, держать на Серетѣ собранными въ двухъ пунктахъ: у Бакеу и Миручешти **)., Небольшіе же отряды выслать для наблюденія проходовъ, ведущихъ изъ Трансильва-ніи и Буковины. При такомъ расположеніи, если непрія
,*) Воен.-уч. арх. № 3354 стр. 74.
**) Въ 20 верстахъ выше Романа на р. Серѳтъ.
тель будетъ наступать главными силами изъ Буковины,— отрядъ у Миручешти, усиленный отъ Бакеусскаго отряда, встрѣтитъ австрійцевъ и отброситъ ихъ въ горы. Если же главныя силы австрійцевъ будутъ наступать изъ Тран-сильваніи, ихъ встрѣтитъ отрядъ, расположенный въ Бакеу, усиленнный войсками изъ Миручешти.
На случай, если - бы австрійцы наступали отъ Тарнополя къ Каменецъ-Подольску, отъ 1-го ре-зервного кавалерійскаго корпуса, переведенного въ концѣ іюля изъ Дубно въ Проскуровъ, выставлена была кирасирская дивизія въ Нов. Ушицѣ, и должна была препятствовать движеніямъ непріятеля па лѣвому берегу Днѣстра. Въ случаѣ-же невозможности задержать противника, она должна была отступать на Брацлавъ, къ Кіеву. Если-же непріятель двинется по правому берегу Днѣстра, то кирасиры, черезъ Могилевъ и Бѣльцы, должны дѣйствовать ему во флангъ и въ тылъ, не вступая въ Молдавію. Если непріятель будетъ настолько силенъ, что принудитъ нашу кирасирскую дивизію отступать, то отступленіе должно быть произведено на Могилевъ, Брацлавъ и далѣе къ Кіеву. При наступленіяхъ-же непріятеля отъ Тарнополя на Волынь, къ ст. Константинову, чрезъ Житомиръ къ Кіеву, 1-ый резервный кавалерійскій корпусъ долженъ двинуться на Баръ и Бердичевъ, къ Кіеву, постоянно держась на правомъ флангѣ противника *), а затѣмъ примкнуть къ лѣвому флангу отряда ген.-л. Ридигера, который также, въ такомъ случаѣ, двинется къ Кіеву изъ Польши.
По всѣмъ доходившимъ къ намъ свѣдѣніямъ, австрійцы стягивали свои силы, главнымъ образомъ, къ границамъ Трансильваніи, почему кн. Горчаковъ не полагалъ, возможнымъ, чтобы они вступили въ предѣлы Россіи. По
*) Воен.-уч. арх. № 3354, стр. 87.
этому главною задачею войскъ, занимавшихъ Молдавію и перешедшихъ, съ 29 іюня, въ командованіе ген.-ад. Остенъ Сакена, было охраненіе с. Молдавіи.
Вступивъ въ командованіе Молдавскимъ отрядомъ, ген.-ад. Остенъ - Сакенъ, прежде всего, желалъ имѣть возможно подробныя свѣдѣнія о расположеніи австрійскихъ войскъ и о политическомъ настроеніи Австріи.
„Свѣдѣнія, здѣсь имѣющіяся, доносилъ онъ кн. Горчакову отъ 6 іюля 1854 г., о расположеніи австрійской арміи, чрезвычайно разнорѣчивы. Здѣсь я могу имѣть только мѣстныя свѣдѣнія; а для меня весьма было-бы важно узнавать, своевременно, для общихъ соображеній— о намѣреніяхъ австрійского правительства и направленіи его политики, которое, по крайней мѣрѣ, судя по наружности, часто измѣняется" *).
Поэтому г. Остенъ-Сакенъ просилъ, чтобы ему доставлялись всѣ свѣдѣнія изъ нашего посольства въ Вѣнѣ и отъ военного агента въ Австріи, ген.-м. гр. Штакель-берга.
Цѣлью отряда генер. Сакена было охраненіе четыреугольника, между Бакеу, Леово, Рени и Фокшанами, по которому пролегали главнѣйшіе пути, соединяющіе Дунайскую армію съ границами Россіи, черезъ Рени, Водулуй-Исаки, Фальчи и Леово. Въ этомъ же пространствѣ находились всѣ склады нашихъ запасовъ. Здѣсь, наконецъ, должны были соединиться, для общихъ предпріятій, войска отряда Остенъ-Сакена съ войсками Дунайской арміи, и предпринять совокупныя дѣйствія сообразно съ обстоятельствами.
Поэтому ген. Сакену было приказано, что въ случаѣ, если-бы австрійцы, сверхъ ожиданія, принудили-бы отрядъ его оставить линію Серета и очистить Яссы, то онъ долженъ былъ отступать въ направленіи къ юго-востоку, для соединенія съ арміею кн. Горчакова, на
*) Воен.-уч. арх. № 3430, стр. 62.
— 231 — пространствѣ упомянутого четыреугольника. Если-же пришлось-бы оставить Яссы, то мосты и переправы на р. Прутъ въ Скулянахъ и Липканахъ должны быть уничтожены. ЗадаеовЪ’Же, собранныхъ въ Яссахъ, велѣно было не уничтожить, потому что,—„по соединеніи съ Вами, писалъ кн. Горчаковъ, мы, совокупными силами, вытѣснимъ оттуда (изъ Яссъ) непріятеля, прежде нежели онъ успѣетъ вывезти оттуда захваченные имъ запасы" *). ,
Не жалѣя расходовъ слѣдовало имѣть нѣсколькихъ, незнакомыхъ другъ съ другомъ, надежныхъ лазутчиковъ, которые доносили-бы намъ обо всемъ, происходящемъ въ австрійской арміи и, въ особенности, слѣдили-бы за всѣми переѣздами принца Альберта, какъ главнокомандующаго австрійскою арміею.
Кн. Горчаковъ медлилъ отступленіемъ изъ Валахіи, имѣя въ виду, что если-бы австрійцы, одинъ изъ корпусовъ которыхъ былъ собранъ на Дунаѣ у Орсовы (выше Чернеца), вступили-бы въ Малую Валахію, то это дало-бы возможность разбить ихъ между Аржисомъ и Ольтою.
Но вскорѣ выяснилось, что австрійцы сосредоточиваются, главнымъ образомъ, къ сторонѣ Буковины. Такъ, въ срединѣ іюля, въ Залещикахъ, по словамъ лазутчиковъ, было до 30.000 австрійскихъ войскъ, и получено извѣстіе что 9, 10, 11-й австрійскіе корпуса двигаются въ Буковину, для расположенія на границахъ Молдавіи, въ числѣ 52.000 чел., подъ начальствомъ ген. Шлыка. Венгерскія-же войска направляются въ Галицію. Сверхъ того, въ Гусятинѣ находится 5.800 челов. и въ с. Куд-ринецъ 2.000 челов.; а въ Трансильваніи между Кронштадтомъ и м. Берецкомъ стоятъ по селеніямъ не болѣе 15.000 австрійцевъ.
*) Кн. Горчаковъ г.-ад. Остенъ-Сакену, отъ 6 іюня 1854 г.
В.-уч арх. № 3354, стр. 83.
Независимо отъ сосредоточенія войскъ на границахъ, австрійцы возводили сильныя укрѣпленія въ За-лещикѣ, и близь Хумора, при которомъ вырытъ ровъ, шириною и глубиною въ 3 сажени, съ валомъ въ шесть саженей вышиною. До 30.000 войскъ направлено къ Окопу, выше Хотина. Вообще къ 15 августа, въ Буковинѣ должно было, по слухамъ, сосредоточиться до 90/т. человѣкъ, и для перевозки значительныхъ запасовъ для войскъ, собираются обывательскія подводы *).
На основаніи этихъ свѣдѣній, кн. Горчаковъ выслалъ къ отряду ген. Остенъ-Сакена 8 пѣх. дивизію, которая 16 іюля прибыла въ Фокшаны.
Отправленіе этихъ войскъ къ Фокшанамъ, когда, съ одной стороны, наша Дунайская армія стояла на позиціи при Фратешти, въ ожиданіи наступленія Омера-паши отъ Журжи. было вызвано тѣмъ обстоятельствомъ, что кн. Меньшиковъ, въ виду предстоящей высадки 50 или 60/т. союзниковъ въ Крымъ, настоятельно просилъ, безотлагательно, двинуть изъ Молдавіи къ Перекопу значительный отрядъ; почему, въ срединѣ іюля, туда и была выслана вся 16 пѣх. дивизія, изъ состава отряда Остенъ-Сакена, а взамѣнъ ея къ нему была отправлена 8 пѣх. дивизія.
Имѣя въ виду озаботить союзниковъ, готовившихся отплыть изъ Варны къ Севастополю, кн. Горчаковъ приказалъ г.-л. Ушакову, отрядъ котораго все еще стоялъ на правомъ берегу Дуная, распустить слухъ, что кн. Горчаковъ, съ 60.000 арміею, взятою частью изъ Молдавіи, частью изъ Валахіи, готовится вторично перейти на правый берегъ Дуная, у Исакчи, и предпринять осаду Варны, какъ только союзники отправятся въ Крымъ. Чтобы придать этому слуху большую
*) В.-уч. Арх. № 3354, стр. 121.
вѣроятность, г.-л. Ушаковъ долженъ былъ выслать часть пѣхоты къ Бабадагу, а кавалерію выдвинуть къ Карасу, не подвергаясь, однако, возможности быть разбитымъ сильнѣйшимъ противникомъ.
Въ случаѣ надобности, отрядъ г.-л. Ушакова предполагалось усилить частью войскъ, расположенныхъ въ. Молдавіи.
Но гр. Остенъ-Сакенъ не нашелъ возможнымъ отдѣлить отъ своего Молдавскаго отряда ни одного человѣка для усиленія г.-м. Ушакова; такъ какъ всѣ получаемыя имъ свѣдѣнія указывали на то, что австрійцы сосредоточиваютъ свои войска въ Буковинѣ и сѣверной части Трансильваніи, вѣроятно, съ цѣлью двинуться въ Бессарабію, Подолію или въ Молдавію, на наши сообщенія.
Въ Буковину изъ Трансильваніи слѣдовали отряды черезъ Быстрицъ, по дорогѣ въ Сучаву. Равнымъ образомъ, по всей австрійской границѣ, отъ Кронштадта до Лемберга, и, преимущественно, между Залещикомъ, Черновицами, беретомъ, Сучавой и Радоуцами, группировались австрійскія войска.
Хотя это сосредоточеніе войскъ на границѣ, вѣроятнѣе, могло быть результатомъ опасенія австрійцевъ за свою собственную границу, въ ожиданіи нашего вторженія; но ген. Остенъ-Сакенъ предполагалъ, что оно означаетъ намѣреніе австрійцевъ вторгнуться въ Молдавію, почему и расположилъ свои войска слѣдующимъ образомъ.
Правый флангъ, ген.-л. Бельгардта, 2 баталіона съ 4 орудіями, на дорогѣ изъ Батушаны въ Горце, съ цѣлью прикрытія дорогъ, ведущихъ къ Яссамъ.
Передъ с. Калипешти, по дорогѣ изъ Михайлени въ Романъ, также выставлено 2 баталіона и 4 орудія.
Оба эти отряда выставляютъ авангарды изъ одной роты.
Въ Ботушанахъ 4 баталіона пѣхоты, 2 роты стрѣлковъ, 16 орудій и 3 сотни казаковъ которые, по сотнямъ, поставлены въ Горцѣ, Дорогое и Вырву Кам-пулуй.
Въ Хирлоу—10 эскадроновъ кавалеріи и 8 орудій. Всего на правомъ флангѣ—3 батал., 2 роты стрѣлковъ, 10 эскадроновъ кавалеріи, 6 сотенъ казаковъ и 32 орудія.
Центръ ген.-л. Врангеля'
Въ Флорешти—1 батал. пѣхоты, съ однимъ взводомъ въ авангардѣ. 1 сотня казаковъ, выставляющая посты по дорогамъ изъ Фольтичени въ Сучаву и по долинѣ р. Сучавы, въ Гура-Хуморъ (Хумори).
Въ Драгушени, 1 батал. пѣхоты, 2 орудія и рота стрѣлковъ. Въ Колучешти 2 бат. пѣхоты и 8 орудій.
Въ Лейспизѣ 2 батал. пѣхоты, 8 орудій, 3 сотни казаковъ. Изъ Дейспиза высылаются команды въ Фольтичени, а изъ Пятры въ Нямцы.
Въ Жолдешти 2 бат. пѣхоты и 4 орудія.
Въ случаѣ наступленія непріятеля по лѣвому берегу р. Серета, на Калинешти, отрядъ, стоящій въ Жоя-дешти, и казаки изъ Лейспиза, выдвигаются къ Калинешти, на смѣну стоящихъ въ этомъ мѣстечкѣ 2 баталіоновъ, которые отходятъ на Ботущанекую дорогу; а отрядъ, стоящій въ Лейспизѣ, переходитъ въ Жол-дештц.
Въ Темошени выставляется 2 эскадр. кавалеріи.
Въ Романѣ 10 эскадроновъ кавалеріи и 8 орудій.
Въ Бакеу 8 эскадроновъ кавалеріи.
Въ Яссахъ 10 эскадр. кавалеріи и 8 орудій.
Всего въ центрѣ—8 батал. пѣхоты, 1 рота стрѣлковъ, 30 эск. кавалеріи, 6 сотенъ казаковъ и 40 орудій.
Лѣвый флангъ г.-л. Ланского'. 4 батал. пѣхоты въ Окны, выдвигая небольшіе отряды къ австрійской границѣ; 12 орудій, 1 рота стрѣлковъ, 2 эск. кавалеріи, и 2 сотни казаковъ.
Въ Фокшанахъ 1 баталіонъ пѣхоты, 6 эскадр. кавалеріи, 2 сотни казаковъ и 8 орудій.
Всего на лѣвомъ флангѣ 22 баталіона пѣхоты, рота стрѣлковъ, 48 эскадр. кавалеріи, 16 сотенъ казаковъ и 92 орудія.
По приходѣ въ Молдавію 8 пѣх. дивизіи, 14 бат. пѣхоты и 12 орудій, находящіеся въ Хирлоу и Жол-дептги., составляютъ резервъ г.-л. Бельгарда.
Въ Натрѣ, изъ состава 8 пѣхот. дивизіи, располагается 2 баталіона пѣхоты и 4 орудія.
Въ Романѣ 2 батал. пѣхоты и 8 орудій.
Въ Лейспизѣ 2 бат. пѣхоты и 8 орудій.
Въ Жолдешти 2 батал. пѣхоты и 4 орудія.
Въ резервъ къ Окненскому отряду'.
Въ Репилѣ (близь (Окны)—4 баталіона пѣхоты и 2 орудія.
Въ общемъ резервѣ'. Въ Яссахъ 4 батал. пѣхоты и 12 оруд., которые, вмѣстѣ съ находящимися въ Яссахъ войсками (1 полкъ драгунъ, легко-конная батарея и сотня казаковъ) составляютъ общій резервъ для центра и правого фланга.
Всего расположенныхъ въ Молдавіи войскъ—38 бат. пѣхоты, 4 роты стрѣлковъ, 48 эскадр. кавалеріи, 16 сотенъ казаковъ и 140 орудій*).
Имѣя въ виду, что непріятель сосредоточиваетъ свои силы на границахъ Буковины и Транеильваніи, генер. Остенъ-Сакенъ ожидалъ наступленія австрійцевъ въ одномъ изъ двухъ направленій, при возможности фальшивыхъ демонстрацій. Поэтому онъ долженъ былъ приготовиться ко всѣмъ случайностямъ, хотя черезъ это и принужденъ былъ разбросать свои силы на большомъ пространствѣ.—„Тѣмъ не менѣе,—при отступленіи, доносилъ г.-л. Остенъ-Сакенъ, всѣ отряды будутъ отходить
*) В.-уч. арх. № 3354, стр. 90—95.
къ своимъ подкрѣпленіямъ, будучи эшелонированы, по двумъ главнымъ путямъ, которые непремѣнно должны быть оба заслонены отъ непріятеля, .чтобы не дать ему возможности ни но одному изъ нихъ опередить насъ и тѣмъ разстроить планъ общихъ дѣйствіи нашихъ.
„Усилить оборону перпендикулярныхъ дорогъ (ведущихъ изъ Трансильваніи), я не могъ, по недостатку силъ, въ томъ уваженіи, что дороги эти испорчены. Остановить вторженіе непріятеля въ Молдавію я не могу, по несоразмѣрному превосходству силъ его. Мнѣ остается, по мѣрѣ возможности, задерживать его наступленіе, отходя двумя колонами (чрезъ Яссы и чрезъ Романъ) на соединеніе съ главными силами, стараясь отстаивать, до послѣдней крайности, пространство между Бакеу, Вырладомъ, Леово и Фокшанами".
Генералъ Остенъ-Сакенъ сдѣлалъ по своимъ войскамъ распоряженіе, чтобы, безъ объявленія войны— „тщательно избѣгать сдѣлать первыми выстрѣлъ по австрійцамъ. На слабѣйшаго непріятеля не нападать; отъ сильнѣйшаго—не отступать, безъ рѣшительного нападенія съ его стороны. При сильномъ натискѣ превосходной) непріятеля, отступать къ своимъ резервамъ".
Задерживая непріятеля, шагъ за шагомъ, на позиціяхъ, слѣдовало укрѣплять ихъ ложементами. Пользуясь горами и лѣсомъ, дѣлать засады для неожиданныхъ нападеній, и стараться скрывать малочисленность своихъ силъ. Разстроивъ непріятеля неожиданнымъ нападеніемъ, преслѣдовать его быстро, но не продолжительно. Всѣ отряды должны сохранять связь между собою. Въ "случаѣ крайности, правый флангъ отступаетъ на Яссы, а центръ на Романъ. Окненскому отряду задерживать непріятеля, до послѣдней крайности, не давая ему возможности выйти изъ горныхъ проходовъ, и воспользоваться своимъ численнымъ превосходствомъ. При необходимости же отступать, направляться изъ Окны, черезъ Бакеу
и Аджушъ-Веки. Если же непріятель направится къ Аджуліъ-Ноу, по дорогѣ въ Бырладъ, то отступать на правый берегъ р. Тротушъ. При сильномъ натискѣ на Окненскій отрядъ, г.-л. Ланской непремѣнно долженъ поддержать его.
Кн. Горчаковъ не одобрилъ этого расположенія, находя его слишкомъ разбросаннымъ и несогласнымъ съ Высочайше утвержденнымъ уже рѣшеніемъ—держать всѣ расположенныя въ Молдавіи войска въ совокупности, между Бакеу и Миручешти, на р. Серетѣ.
Небольшіе отряды, разбросанные на большомъ пространствѣ, будутъ не въ состояніи нигдѣ задержать непріятеля; тогда какъ все вниманіе должно быть обращено на то, чтобы не дозволить австрійцамъ достигнуть г. Васлуя, прежде прибытія туда главной арміи князя Горчакова; иначе всѣ склады наши въ Васлуѣ и Быр-ладѣ, могутъ быть захвачены непріятелемъ. По мнѣнію кн. М. Горчакова, непріятель могъ наступать по одному изъ четырехъ направленій:
1)	Изъ Черновицъ на Яссы.
2)	Изъ Сучавы къ Роману.
3)	Изъ Борзика на Пятру и
4)	Изъ Берецка на Окны.
Два первые пути пролегаютъ по совершенно равнинной мѣстности *), и потому остановить на нихъ пре-восходного непріятеля весьма трудно. Поэтому слѣдуетъ совершенно отказаться отъ защиты сѣверной Молдавіи.
Два послѣдніе пути, напротивъ, представляютъ много выгодныхъ позицій и горныхъ проходовъ, въ которыхъ,
*) Напротивъ того, ген. Сакенъ доносилъ, что путь изъ Сучавы въ Романъ представляетъ столько выгодныхъ позицій, что онъ могъ-бы, съ однимъ своимъ отрядомъ, удержать на немъ всю австрійскую армію.
съ> слабыми силами, можно задержать многочисленного непріятеля.
Поэтому, кн. Горчаковъ приказалъ расположить войска Молдавскаго отряда слѣдующимъ образомъ:
По дорогамъ, ведущимъ изъ Чернеца (Черновица) и Сучавы, выставить по три сотни казаковъ, которые должны высылать разъѣзды къ самой австрійской границѣ,, и тщательно слѣдить за непріятелемъ. Въ видѣ резерва для казаковъ, одинъ эскадронъ регулярной кавалеріи расположить на Черновицкой дорогѣ, въ Капалеу, и одинъ на Сучавской дорогѣ, въ Крестешти.
Въ Яссахъ оставить, только для порядка, баталіонъ пѣхоты съ двумя орудіями и нѣсколько казаковъ.
Въ Пятры расположить 3 баталіона пѣхоты, 8 орудій, дивизіонъ кавалеріи и двѣ сотни казаковъ.
Въ Окны поставить 4 баталіона пѣхоты, 12 орудій, дивизіонъ кавалеріи и двѣ сотни казаковъ.
Сзади этихъ передовыхъ отрядовъ—главныя силы: 8 баталіоновъ пѣхоты и 10 эскадроновъ кавалеріи, въ Бакеу; а 21 баталіонъ, 30 эскадроновъ драгунъ, дивизіонъ конныхъ піонеровъ и Уральскій полкъ—сосредоточить около Тырго-Формоза, выставивъ сильный постъ для прикрытія моста въ Миручешти.
Находясь на этой позиціи, слѣдуетъ выжидать объявленія намъ войны Австріей) или открытія ею военныхъ дѣйствій.
Но какъ только военныя дѣйствія начнутся, отряды, выставленные на Черновицкой и Сучавской дорогахъ, не вступая въ дѣло, отступаютъ къ главнымъ силамъ, наблюдая силы и движенія противника и сообщая о томъ въ штабъ отряда.
Отряды, находившіеся въ Пятра и Окны, также отступаютъ передъ сильнѣйшимъ противникомъ, въ направленіи къ Бакеу, для взаимного соединенія, задерживая, насколько возможно, движеніе противника.
Затѣмъ, перейдя въ Бакеу на лѣвый берегъ р. Се-рета, обороняютъ переправу черезъ эту рѣку и прикрываютъ, вмѣстѣ съ Бакеускимъ отрядомъ, лѣвый флангъ главного отряда у Тырго-Формоза, который, избравъ выгодную позицію, выжидаетъ на ней противника.
Если австрійцы вступятъ въ Молдавію въ разныхъ пунктахъ, раздѣлившись на небольшіе отряды, и представится возможность разбить одинъ изъ нихъ, не отходя отъ избранной позиціи болѣе двухъ переходовъ къ сѣверу, то слѣдуетъ воспользоваться благопріятнымъ случаемъ, но не иначе, какъ имѣя въ виду всѣ шансы вѣрного успѣха.
Но вѣроятно непріятель не сдѣлаетъ такой ошибки, и будетъ наступать главными силами отъ Черновица и Сучавы, выславъ, для демонстраціи, небольшіе отряды къ Пятрѣ и Окны.
Какъ только такое направленіе обнаружится, главный отрядъ долженъ отозвать войска, находящіяся въ Пятрѣ и Окны въ Бакеу, присоединить ихъ къ бакеус-кому отряду и, прикрывая свой лѣвый фландъ этимъ отрядомъ и р. беретомъ, двинуться отъ Тырго-Формоза къ Васлую, направляясь туда или черезъ Романъ, или черезъ Яссы, чтобы прикрыть шоссе изъ Яссъ къ Васлую. Въ этомъ пунктѣ, или даже въ Бакеу, молдавскій отрядъ соединится съ главными силами кн. Горчакова, которыя успѣютъ прибыть туда изъ Валахіи. Если-же, чего впрочемъ нельзя ожидать, непріятель двинется главными силами на Пятру и Окны, въ такомъ случаѣ, всѣ войска должны сосредоточиться у Бакеу и оборонять переправу на Серетѣ, прикрывая Васлуй и Леово, и ожидая соединенія съ арміею кн. Горчакова.
При этомъ слѣдуетъ прикрыть правый флангъ и тылъ Молдавскаго отряда, выставивъ особый отрядъ около Тодерешти (Тудора), на р. Серетѣ *).
Сообразно съ этими указаніями, войска, занимавшія Молдавію, расположились слѣдующимъ образомъ.
6 пѣх. дивизія. Штабъ въ Тырго-Формозѣ. Войска расположены побаталіонно, полками и бригадами, лагеремъ при Тырго-Формозѣ, Руженосѣ, Яссы. Артиллерія побатарейно.
8 пѣх. дивизія. Штабъ при Бакеу. Войска лагеремъ при Бакеу, Миручешти, Пятра, Окны, Подумамія, Ми-клаушени, Капалеу, Крештешти, Тилишени; казаки въ Ботушаны, Фольтичени, Жолдешти, Горцѣ, Дорогой, Вырвукимпулу, Халаучешти, Нямцы. Арталлерійскій паркъ въ Бырладѣ. Понтонный въ Жиржешти *).
XII.
Расположеніе арміи кн. Горчакова въ концѣ іюня мѣсяца.—Переходъ Дунайской арміи на лѣвый берегъ р. Прутъ въ августѣ, и предполагавшееся расположеніе ея въ Подоліи, Бессарабіи и на Волыни.—Сформированіе подвижного полевого обоза, для возки фуража.—Расположеніе войскъ на трехъ театрахъ войны, сообразно предположенію дѣйствій въ 1855 году.—Предположеніе для веденія партизанской или народной войны въ 1855 году.
Въ такомъ положеніи отрядъ генерала Остенъ-Сакена въ Молдавіи, простоялъ до конца іюля, когда выяснилось настоящее положеніе дѣлъ на театрѣ военныхъ дѣйствій. Положеніе это представлялось кн. Горчакову въ слѣдующемъ видѣ.
1.	Англо-Французы высадятся у Кюстенджи въ числѣ до 50 т., имѣя до 10.000 турокъ. Войска эти могли угрожать лѣвому флангу Дунайской арміи.
2.	До 100.000 австрійцевъ угрожаютъ правому флангу арміи, отъ Буковины.
3.	До 50.000 турокъ могутъ наступать отъ Силистріи и Журжи, и уже передовые отряды ихъ вступили въ Бухарестъ.
*) Воен.-уч. арх. № 3354 стр. 120.
Сообразно съ этими свѣдѣніями, кн. Горчаковъ принялъ такое расположеніе, къ 30 іюля:
Арріергардъ, подъ начальствомъ ген.-адъют. Анрепа, въ Бузео *)*
Въ Молдавіи, въ отрядѣ ген.-ад. Остенъ-Сакена, между Бакеу и Тырго-Формозомъ, 6 и 8 пѣх. дивизіи, Одесскій полкъ, 4 стрѣлковый баталіонъ (всего 29 баталіоновъ); 1-я драгунская дивизія, 48 эскадроновъ кавалеріи, 10 сотенъ казаковъ, Уральскій казачій полкъ и коннопіонерный дивизіонъ.
На лѣвомъ флангѣ, у Враилова, въ отрядѣ ген.-л. Лидерса, 23 баталіона 15 пѣх. дивизіи, 2-я бригада 14 пѣх. дивизіи, бригада кавалеріи, два полка казаковъ и 1 стрѣлковый баталіонъ.
На нижнемъ Дунаѣ, на правомъ берегу его, въ отрядѣ ген.-л. Ушакова, подчиненномъ ген.-л. Лидерсу, 16 баталіоновъ 7 пѣх. дивизіи, 16 эскадроновъ кавалеріи, резервные и запасные баталіоны 8 пѣх. дивизіи и 13 сотенъ казаковъ.
По мнѣнію кн. Горчакова, англо-французы не начнутъ форсировать Дуная, а Австрія не начнетъ дѣйствовать ранѣе 8 августа.
—„Главная опасность, какъ кажется, угрожаетъ мнѣ со стороны Австріи"—писалъ онъ Остенъ-Сакену, отъ 27 іюля 1854 года.
Предполагая, что австрійцы, вѣроятнѣе всего, будутъ наступать главными силами отъ Черновицъ и Сучавы къ Яссамъ и Роману; а на Пятру и Окны будутъ только демонстрировать, кн. Горчаковъ сдѣлалъ слѣдующія распоряженія:
Отъ главныхъ силъ Дунайской арміи, на усиленіе отряда Остенъ - Сакѳна, — бригада кавалеріи,
*) 16 бат. 10 пѣх. дивизіи, бригада кавалеріи и 2 полка казаковъ.
одна конная легкая батарея и № 38 казачій полкъ, направлены къ Роману.
Съ остальными силами *), кн. Горчаковъ, находясь у Фокшайъ, предполагалъ расположиться по линіи, между Бырладомъ и Васлуемъ, въ которыхъ находились большіе склады продовольствія, направленные туда изъ всѣхъ магазиновъ въ княжествахъ, когда приступлено было къ ихъ очищенію.
Такимъ образомъ линія Бырладъ—Васлуй должна была представлять базу предполагаемыхъ дѣйствій противъ Австріи.
Сюда-же долженъ былъ направиться и отрядъ ген.-л. Лидерса, которому приказано, въ случаѣ форсированія союзниками переправы черезъ Дунай у Галаца или Браилова, отступить на лѣвый берегъ Серета и оборонять его, т. е. прикрывать тылъ и лѣвый флангъ войскъ, обращенныхъ фронтомъ къ Австріи.
Такимъ же образомъ ему приказано поступить и въ томъ случаѣ, если армія Омера-паши, продолжая наступленіе отъ Бухареста, принудитъ нашъ арріергардъ отступить отъ Вузео; при чемъ арріергарду слѣдовало отойти къ Текучу, и также оборонять переправу черезъ беретъ, равно какъ и въ томъ случаѣ, если союзники будутъ форсировать переправу у Галаца или Браилова.
Отрядъ-жѳ ген.-л. Ушакова, если союзники перейдутъ Дунай ниже устья р. Прутъ, долженъ оставить сильные гарнизоны въ Киліи и Измаилѣ, а съ остальными войсками отступить къ Кагулу, т. е. сблизиться съ главными силами между Бырладомъ и Васлуемъ.
При этомъ, на отрядъ ген. бакена возлагалась обязанность, не вступая въ неравный бой съ австрійцами, до прибытія главныхъ силъ, задерживать непріятеля
*) 44 бат. пѣхоты, 62 аскдр. кавалеріи, съ ихъ артилеріею, 2 Донскихъ и Уральскій казачій полки.
въ двухъ главныхъ направленіяхъ: отъ Яссъ къ Васлую и отъ Миручешти къ Бакеу.
Сообразно съ этою задачею, отрядъ ген.-ад. Сакена раздѣленъ былъ на двѣ части: правая *) расположена у Подулуя, имѣя, въ видѣ авангардовъ, въ 20 верстахъ впереди, два отряда (по 2 батал. пѣхоты, 3 эскадр. кавалеріи и части казаковъ),—одинъ на ботушанскомъ шоссе, а другой на боковой дорогѣ, отъ Ботушанъ къ Яссамъ, черезъ Хирлоу. Эта часть отряда Сакена, составляя его правый флангъ, отступаетъ къ Васлую.
Лѣвый флангъ ген.-ад. Сакена составитъ 8 пѣх. дивизія **), расположенная около Миручешти. Отъ этой части выставляются авангарды, также верстъ на 20 впередъ, по дорогѣ изъ Сучавы и изъ Михалени. Сверхъ того, 2 баталіона, дивизіонъ кавалеріи и часть казаковъ выставляются въ Пятрѣ, а 4 баталіона пѣхоты, дивизіонъ кавалеріи и часть казаковъ располагаются у Окны.
Оба эти отряда высылаютъ отъ себя части, для занятія горныхъ проходовъ. Отрядъ лѣваго фланга, шагъ за шагомъ, задерживаетъ непріятеля, направляющагося къ Бакеу.
Ген.-ад. Сакенъ долженъ лично находиться въ Миручешти, при лѣвомъ отрядѣ, отступленію котораго непріятель можетъ угрожать отъ Пятры и Окны. Порядокъ отступленія обоихъ отрядовъ (праваго и лѣваго) долженъ быть соображенъ такимъ образомъ, чтобы оба они, по возможности, всегда находились на одной высотѣ. Если окажется необходимымъ соединить при отступленіи оба отряда, то соединеніе должно быть произведено по направленію къ Васлую, а не къ Бакеу, какъ находящемуся въ сторонѣ отъ главныхъ силъ. Отступая, войска должны ломать мосты и портить дороги,
*) 6-ая пѣх. дивизія и 36 эскадр. кавалеріи.
**) При 18 эскадр. кавалеріи и съ Одесскимъ полкомъ.
16*
по которымъ предстоитъ двигаться непріятелю *) и употребить саперъ для исправленія продольныхъ и поперечныхъ дорогъ **), по которымъ предстоитъ отступать нашимъ войскамъ.
Такъ какъ въ Фокшанахъ собралось огромное количество припасовъ, которые нужно было вывезти, то кн. Горчаковъ, прибывъ съ арміею въ Фокшаны, безъ крайней надобности, не намѣревался выступить оттуда, и потому не разсчитывалъ прибыть въ Бырладъ ранѣе 11-го, а въ Васлуй ранѣе 15 августа. До этого времени . отрядъ ген.-ад. Сакена долженъ былъ, не разсчитывая ни на какую помощь, оборонять Молдавію, при вступленіи въ нее австрійцевъ. Если-же австрійцы, сверхъ ожиданія, предпримутъ вторженіе не въ Молдавію, а въ предѣлы Россіи, направляясь въ Подолію или сѣверную Бессарабію, въ такомъ случаѣ, они будутъ задержаны тамъ двумя корпусами нашей резервной кавалеріи; отрядъ-же ген. Сакена долженъ былъ, въ такомъ случаѣ, не двигаться впередъ, а ожидать прибытія главныхъ силъ кн. Горчакова, для того, чтобы—„дозволитьимъ (австрійцамъ) нѣкоторое время тамъ похозяйничать, и потомъ напасть на нихъ съ тылу" ***).
Такимъ образомъ, кн. Горчаковъ принялъ всѣ мѣры для обороны княжествъ, противъ наступленія австрійцевъ и союзниковъ.
Но 9 августа, было получено Высочайшее повелѣніе, въ виду политическихъ и военныхъ соображеній, очистить княжества и перейти всѣмъ войскамъ Дунайской арміи за р. Прутъ, съ тѣмъ, чтобы 6, 8, 9, 10 и 11 пѣх. дивизіи, весь кирасирскій корпусъ, 3 и 4 легкія
*) Кн. Горчаковъ ген.-ад. Сакѳну. В.-уч. арх. № 3354, стр. 126—130.
**) Отъ Бакеу къ Васлую, отъ Романа къ Бырладу и др.
***) В.-уч. арх. № 3.354, стр. 132.
— 245 — кавалерійскія дивизіи, расположить около Каменецъ-По-дольска и выше, но не сѣвернѣе Кременца.
Отрядъ же ген.-л. Лидерса, изъ 7, 12 и 15 дивизій, одной бригады 14 пѣх. дивизіи, 1’/2 дивизіи кавалеріи и драгунскій корпусъ расположить, въ нашихъ предѣлахъ, на Прутѣ и Дунаѣ, для обороны Бессарабіи. При очищеніи княжествъ кн. Горчаковъ объявилъ, что:— „Мы, ни въ какомъ случаѣ, не должны оставить ни одного больного, или малѣйшей части какого бы то ни было рода запасовъ" *).
Руководствуясь этою мыслью, были приняты всѣ мѣры къ тому, чтобы запасы, собранные въ княжествахъ, отвозились назадъ по мѣрѣ отступленія арміи отъ Дуная. Задача эта тѣмъ болѣе была трудна, что мы все еще не знали, отступаемъ ли мы отъ Дуная временно, очистимъ-ли княжества окончательно, двинемся-ли обратно къ Дунаю противъ турокъ, или будемъ дѣйствовать противъ австрійцевъ?
Во всякомъ случаѣ, запасы, собранные въ Каларашѣ, не было возможности немедленно вывезти обратно, при томъ въ такое короткое время,- какое требовалось для отступленія нашихъ войскъ. Сверхъ того, на случай возможности войны съ Австріею, 7же было приготовлено, въ Васлуѣ и Яссахъ, 40.000 четв. муки, а въ Бырладѣ и Яссахъ 50.000 ведеръ спирту. Операція эта была заново исполнена, по цѣнѣ: 4 р. 75 к. за четв. муки, 6 р. 50 к. за четв. крупъ и по В р. за ведро спирта.
Такимъ образомъ, цѣны на продукты, не смотря на военныя операціи, были удержаны отъ повышенія.
Нужно отдать полную справедливость необыкновенной энергіи и предпріимчивости бывшаго интенданта арміи, генерала Затлера. Когда Дунайская армія отступила отъ Силистріи и вступила въ княжества, то только
черезъ мѣсяцъ рѣшено было уже окончательное ея выступленіе въ предѣлы Россіи. Въ княжествахъ, въ разныхъ пунктахъ, имѣлось тогда до 400.000 четв. разныхъ припасовъ. Чтобы вывезти всю эту массу, требовалось 100.000 пароволовыхъ подводъ, съ усиленной нагрузкой, по 4 четв. на подводу.
Преодолѣвая неимовѣрныя усилія, припасы эти были, однако, свезены въ Вузео и Вырладъ, откуда, въ теченіи цѣлаго мѣсяца, отправлялось ежедневно болѣе 1.500 подводъ съ припасами; причемъ подводы слѣдовали мѣстами по четыре врядъ, и прибыли въ Водолуй-Исаки, на р. Прутъ, вмѣстѣ съ арріергардомъ отступающей арміи. Чего нельзя было поднять на подводахъ, было разобрано войсками, и ничто не было уничтожено, по невозможности увезти заготовленнаго. .
Какая разница съ дѣятельностью военнаго интендантства въ прежнія наши войны съ Турціей. Въ 1800 году, кн. Прозоровскій и Багратіонъ не находятъ возможнымъ довольствовать свои арміи на правомъ берегу нижняго Дуная и подъ Силистріей, и кн. Багратіонъ доноситъ, что даже для самого себя онъ не находитъ— „изъ чего и ѣсть себѣ приготовить".
Теперь-же, вся 100.000 армія не только вполнѣ обезпечена довольствіемъ за все время нахожденія подъ Силистріей, но имѣетъ еще въ складѣ готоваго запаса изъ 100.000 четвертей.
По возвращеніи войскъ Дунайской арміи въ предѣлы Имперіи, съ главной квартирой въ Кишиневѣ, всѣ 200.000 четв., свезенныя въ Водолуй-Исаки, были доставлены въ мѣста расположенія войскъ, кромѣ части запасовъ, отправленныхъ въ Крымъ.
Въ видахъ-же дальнѣйшаго обезпеченія войскъ, по приказанію кн. Паскевича, велѣно было обратить въ муку всѣ зерновые общественные запасы хлѣба, имѣвшіеся въ селеніяхъ Бессарабіи. Сверхъ того 150 т. четв.
муки, съ пропорціею крупъ и 100 т. четв. овса, собрано у жителей Подольской губ. и доставлено въ Кам.-По-дольскъ, Могилевъ и Балту. Въ селеніяхъ же Піараевѣ и Жеребковѣ учреждены магазины на 50.000 четв. муки и овса, которые наполнились изъ военныхъ поселеній Новороссійскаго, Кіевскаго и Подольскаго округовъ.
Для перевозки заготовленныхъ продуктовъ къ мѣсту назначенія, установлены по губерніямъ—Кіевской, Подольской, Полтавской, Херсонской, Харьковской, Екатеринославской, постоянныя цѣны съ подводы на версту: за одноконную, съ кладью отъ ІЗ1^ до 15 пуд. по Г/гКОп., за пароконную или пароволовую, съ кладью отъ 25 до 30 и 35 пудовъ по 3 копѣйки.
Сверхъ того, установлены цѣны для разсчета съ жителями упомянутыхъ губерній, за поставленные ими
продукты.
Перейдя р. Прутъ, Дунайская армія должна была расположиться на временныя квартиры, согласно слѣдующему росписанію, съ цѣлью обороны Бессарабіи и юго-западныхъ границъ, на случай движенія австрійцевъ къ нашимъ предѣламъ.
Подъ начальствомъ кн. Горчакова.
6 пѣх. дивизія	въ Житомирѣ.
8 »	,,	въ Могилевѣ на Днѣстрѣ.
0 »	»	въ Заславлѣ.
10 „	въ Каменецъ-Подольскѣ.
11 ,	въ Бѣльцы.
3 легкая кавалер. дивизія въ Винницѣ.	
4 » » »	въ Летичевѣ.
1 кирасирская дивизія	въ Ружинѣ (между Сквирой и Махновкой).
2	»	,,	въ Липовецѣ.
Донскіе полки по 6 сотенъ, въ Кишиневѣ, на постахъ по Пруту, въ Черномъ Островѣ (близь Проску-
рова), Китай городѣ (близь Каменца), въ Меришевкѣ (противъ Могилева), Брацлавѣ, Глинное (близь Лип-канъ) и Голашени, всего 8 полковъ.
Лѣвое крыло ген.-ад. Лидерса.
7-я, 12 и 15 пѣх. дивизіи въ южной Бессарабіи, на низовьяхъ Дуная и р. Прута до Фальчи, (7-я въ Измаилѣ, 12-я въ Тарутино, 15-я въ Тобакѣ).
2-я бригада 14 пѣх. дивизіи, 5 легкая кавалерійская дивизія тамъ-же, по усмотрѣнію ген. Лидерса (у Гаше-ницы, близь Фальчи).
1 и 2-я драгунскія дивизіи, 1-й и 2-й Уральскіе и Донской № 9 полкъ, на Днѣстрѣ около Тирасполя.
3 казачьихъ полка на низовьяхъ Дуная и Прута, (близь Исакчи).
Резервная бригада 15 пѣх. дивизіи въ Измаилѣ и Кйліи, а резервная бригада 10 пѣх. дивизіи въ Бендерахъ.
Всего въ арміи кн. Горчакова 92 батал. пѣхоты, 126 эскадроновъ кавалеріи, 48 сотенъ казаковъ и 320 орудій.
Въ отрядѣ ген. Лидерса 70 батал. пѣхоты, 94 эскадр. кавалеріи, 37 сотенъ казаковъ и 240 орудій *).
Между тѣмъ, въ половинѣ сентября, до 80.000 союзныхъ и турецкихъ войскъ собралось въ Крыму. Поэтому, предполагавшееся расположеніе не было исполнено и главная квартира арміи кн. Горчакова была перенесена въ Кишиневъ, откуда, для усиленія кн. Меньшикова, значительная часть Дунайской арміи была направлена въ Крымъ.
Въ то же время Омеръ-паша обнаруживалъ намѣреніе дѣйствовать отъ Браилова и можно было ожидать, что по паденіи Севастополя, союзники произведутъ высадку на западномъ берегу Чернаго моря.
*) В.-уч. арх., № 5.601, стр. 44 и 45.
Поэтому, 8 дивизія была двинута изъ Кишинева въ Одессу и въ ноябрѣ приняты были мѣры къ упорной оборонѣ этого города, такъ какъ было получено извѣстіе, что союзники намѣреваются отправить экспедицію къ Одессѣ, съ цѣлью захватить значительные запасы, тамъ находящіеся. Оборона Одессы возлагалась на генерала отъ кавалеріи Шабельскаго, который могъ быть поддержанъ изъ Кишинева, а въ случаѣ крайности имѣлъ приказаніе отступать къ Тирасполю.
Такимъ образомъ, предполагавшееся расположеніе войскъ Дунайской арміи на зиму 1854 года въ Бессарабіи, на Волыни и въ'Подоліи, было замѣнено новымъ распредѣленіемъ войскъ, сообразно общимъ условіямъ обороны государства и въ виду соображеній для военныхъ дѣйствій весною 1855 года.
Поэтому, въ концѣ 1854 года, на всѣхъ трехъ театрахъ войны въ Россіи, русскія войска, сообразно предначертаніямъ Императора Николая, были расположены слѣдующимъ образомъ:
„Оборона имперіи должна быть подраздѣлена на три. главные отдѣла, сказано въ собственноручной запискѣ Императора Николая *).
Отдѣлы эти: сѣверный, средній и южный.
1. Сѣверный отдѣлъ заключаетъ Финляндію и Балтійское побережье, до границъ Пруссіи. Назначеніе войскъ этого отдѣла—препятствовать высадкѣ союзни-
ковъ и дѣйствія противъ Швеціи,	если бы она	присо-
единилась къ нашимъ врагамъ **).		
*) В.-уч. арх. № 5601, стр. 85.		
Батал.	Эскадр.	Орудій.
**) Въ Финляндіи находилось бЭ1^	18 сотенъ	100
„ Петербургскомъ раіонѣ 491/2	50	88
„ гарнизонахъ	42	Ю72	44
' „ Эстляндіи	19	12 и 12 сот.	48
„ Лифляндіи и Курляндіи 35х/2	32 и 12 сот.	80	
Всего 203х/а	94ЭСК.42 сот.	360
2. Средній отдѣлъ. Занимая Царство Польское, заслоняетъ доступы къ центру государства, составляя западную армію. Слѣдовательно, войска, ее составляющія, должны имѣть въ виду Австрію.
Войска западной арміи, располагаясь на средней Вислѣ, прикрываютъ два главные пути, ведущіе внутрь Россіи: на Бобруйскъ и Кіевъ, и угрожаютъ лѣвому флангу австрійцевъ, если-бы они вступили въ Волынь или Подолію.
Сообразно важности задачи Западной арміи, составъ ея долженъ быть доведенъ до слѣдующихъ размѣровъ:
Въ Царствѣ Польскомъ.
Баталіоновъ. Эскадр.	Орудій.
Дѣйствующихъ ....	101	95	356
Гарнизоны крѣпостей. .	43	2 эск. и 46 с. „
Всего. Въ западныхъ губерніяхъ.	144	97 эск. 46 с. 356 не считая крѣпостныхъ.
Гвардейскихъ		26	24	64
Гарнизонныхъ. ....	21	„	16
Всего.	47	24	80
Итого въ Западной арміи 191 3. Южный отдѣлъ.		121 эск. 46 с. 80
Дѣйствующихъ ....	93	189 эск. 108 с. 318
Въ Кіевѣ и крѣпостяхъ.	37	2	56
Резервы: за Кіевомъ . . Между Николаевымъ и Пе-	24	
рекопомъ 		19	12	44
Итого. Затѣмъ въ Крыму нахо-	173	203 эск. 108 с. 418
дилось, въ Севастополѣ. . На Керченск. полуостров.	1287г	78 эск. 42 с. 400
	872	1	6	12
Всего.	137	79	48 412
Кромѣ этихъ войскъ имѣлось въ дальнихъ резервахъ, не вполнѣ еще сформированныхъ:
а) Для сѣвернаго передняго отдѣловъ 48 батал.
Ъ) Для южнаго отдѣла и Крыма, формируемые резервные баталіоны 10, 12, 13 и 14 пѣх. дивизій.......................30	батал.
Запасныя дивизія 5 пѣх. корпуса . . 24 батал.
Резервы 1-го и 2-го кавалерійскихъ корпусовъ .....................56 эскадр.
с) Въ Москвѣ запасная дивизія 6-го пѣх. корпуса............................24	батал.
Для дѣйствія каждой изъ трехъ названныхъ армій, составлены были особыя соображенія.
Для арміи сѣвернаго отдѣла были выработаны положенія особымъ комитетомъ, по оборонѣ Балтійскаго побережья.
Что касается до образа дѣйствій Средней или Западной армій, то соображенія относительно ея были выработаны, въ концѣ 1854 года, фельдмаршаломъ гр. Ласкевичемъ. Сущность этихъ соображеній представлялась въ слѣдующемъ:
Дѣйствія Западной арміи будутъ зависѣть отъ рѣ-. шенія вопросовъ:
1.	Будетъ-ли Пруссія сохранять нейтралитетъ?
2,	Будетъ-ли Австрія дѣйствовать наступательно противъ Царства Польскаго и также противъ Бессарабіи и Подоліи, или ограничится противъ Царства Польскаго оборонительными дѣйствіями, а противъ Бессарабіи и Подоліи будетъ дѣйствовать наступательно?
3.	Будетъ-ли имѣть силу трактатъ 8/20 апрѣля 1854 года, по которому мы обязаны дѣйствовать, во всякомъ случаѣ, только оборонительно противъ австрійцевъ, что даетъ имъ возможность, въ случаѣ пораженія, безнаказанно вступить въ Галицію, куда мы вступить не имѣемъ права?
Если мы будемъ имѣть противъ себя Австрію, Пруссію и весь Германскій союзъ, тогда наша Средняя армія, угрожаемая на обоихъ флангахъ и съ тыла, была
— 252 — бы поставлена въ самое затруднительное положеніе и можетъ быть нашлась бы вынужденною, съ самаго открытія кампаніи, отойти за Вугъ, предоставивъ крѣпости на Вислѣ собственной ихъ защитѣ до времени болѣе благопріятнаго *).
Но можно надѣяться, что Пруссія, хотя на первое время, не будетъ противъ насъ вмѣстѣ съ Австріей; тогда Средняя армія, пользуясь крѣпостями и неизбѣжнымъ раздѣленіемъ австрійскихъ войскъ, можетъ шагъ за шагомъ удерживать наступленіе австрійцевъ.
Если австрійцы, съ превосходными силами, вторгнутся въ Царство Польское, тогда Средняя армія, вѣроятно, принуждена будетъ отступить къ Бресту и, соединясь здѣсь съ гвардіею, выждать благопріятнаго случая и перейти въ наступленіе. Если намъ удастся, дѣйствуя въ правый флангъ австрійцевъ, нанести имъ пораженіе, то они, имѣя за собою Вислу и наши крѣпости, занятыя гарнизонами, будутъ сами поставлены въ затруднительное положеніе и принуждены отступать къ своимъ границамъ, правымъ флангомъ, мимо насъ.
Мы же, двигаясь вдоль нашей границы, будемъ постоянно угрожать правому флангу австрійцевъ. Изгнавъ ихъ изъ Царства Польскаго, мы будемъ угрожать той части австрійскихъ войскъ, которая вторглась въ Подолію.
Дальнѣйшія дѣйствія наши противъ австрійцевъ будутъ зависѣть отъ положенія Пруссіи и того, какъ она смотритъ на трактатъ 8/20 апрѣля 1854 года.
Если трактатъ этотъ будетъ попрежнему препятствовать намъ вторгнуться въ предѣлы Австріи, тогда, изгнавъ австрійцевъ изъ Царства Польскаго, оставить противъ нихъ, за Вепржемъ, гренадеръ и гвардію, остальныя 4 пѣхотныя дивизіи и 2 кавалерійскія двинуть,
черезъ Дубно и Кременецъ, на усиленіе южной арміи кн. Горчакова.
Если же Пруссія сохранитъ строгій нейтралитетъ и вторженіе австрійцевъ въ наши предѣлы послужитъ къ уничтоженію трактата 8/м апрѣля 1854 года, тогда, вытѣснивъ австрійцевъ изъ Царства Польскаго, мы могли бы извлечь гораздо больше пользы преслѣдуя непріятеля въ его собственныхъ предѣлахъ. Отбросивъ австрійцевъ къ Кракову, мы вступили бы въ Галицію и взяли бы во флангъ и въ тылъ войска австрійскія, вторгнувшіяся въ Подолію.
Если же австрійцы, оставивъ на границахъ Царства Польскаго только наблюдательный корпусъ, съ главными своими силами, обратятся противъ арміи кн. Горчакова, въ такомъ случаѣ слѣдуетъ, отправивъ изъ средней арміи часть войскъ на усиленіе кн. Горчакова (черезъ Луцкъ), атаковать остальными, или-же всею среднею арміею, австрійскій корпусъ, оставленный на границахъ Царства Польскаго, если трактатъ 8/м апрѣля останется въ силѣ.
Допуская же, что наша средняя армія не удержала Царства Польскаго и не могла даже удержаться у Бреста, ей слѣдуетъ отступить на Бобруйскъ, задерживая вездѣ непріятеля, стараясь выиграть время для образованія формирующихся резервовъ и сбора ополченія.
•'Южная армія, кн. Горчакова, расположенная въ Подоліи, на Волыни и въ Бессарабіи *), должна, по мысли кн. Паскевича, дѣйствовать только оборонительно, смотря по тому, откуда и въ какомъ направленіи австрійцы будутъ наступать на нее.
Австрійцы могутъ атаковать ее съ фронта, со стороны Молдавіи, или же съ праваго фланга, со стороны Буковины и Галиціи.
Австрійцы могутъ открыть наступленіе, или отъ
*) Согласно первоначальному предположенію.
Черновикъ, къ правому берегу Днѣстра, или, что вѣроятнѣе, отъ Залещика на Гусятинъ, на лѣвый берегъ Днѣстра.
Можно допустить еще наступленіе отъ Тарнополя на ст. Константиновъ, Житомиръ и далѣе, къ Кіеву. Но такое движеніе, между двухъ нашихъ армій, было-бы для нихъ опасно. Съ другой стороны, южной арміи угрожаютъ турки и армія союзниковъ на нижнемъ Дунаѣ и въ южной Бессарабіи, а также высадки на берега Чернаго моря. Поэтому, расположеніе ея должно быть таково, чтобы она могла дѣйствовать въ томъ направленіи, въ которомъ потребуютъ обстоятельства.
Главныя ея силы должны, поэтому, расположиться въ средней части Бессарабіи, между Бѣльцами и Кишиневомъ, имѣя въ виду обезпеченныя переправы на Днѣстрѣ—въ Могилевѣ, Рашковѣ и Бендерахъ.
Правое крыло—у Брацлава *) и Липовца, имѣя легкіе отряды впереди, и на правомъ флангѣ, для связи съ среднею арміею, въ Царствѣ Польскомъ.
Лѣвое крыло (г.-ад. Лидерсъ),—въ южной Бессарабіи, имѣя отступленіе на Бендеры и Яссы, (гдѣ возводится предмостное укрѣпленіе).
Особые отряды въ Одессѣ и Николаевѣ.
Резервъ между Николаевымъ и Перекопомъ и, сверхъ того, запасныя дивизіи за Днѣстромъ.
Мы видѣли, что, примѣняясь къ этимъ предположеніямъ, армія кн. Горчакова получила соотвѣтствующее росписаніе въ концѣ 1854 года, потомъ отмѣненное. Сообразуясь со взглядомъ кн. Паскевича, Императоръ Николай, въ собственноручной его запискѣ **), полагалъ, что наступленіе австрійцевъ, вѣроятно, заставитъ кн. Горчакова очистить Бессарабію и перейти на правый берегъ Днѣстра. Оставивъ для его
*) На р. Бугъ.
**) В.-уч. арх., № 5.601, стр. 93.
обороны отрядъ г.-ад. Лидерса, кн. Горчаковъ съ главными своими силами долженъ былъ двинуться тогда на соединеніе съ правымъ своимъ флангомъ, у Брацлава, и встрѣтивъ австрійцевъ, вступившихъ въ Подолію, будетъ удерживать ихъ наступленіе, не вдаваясь въ открытый, неравный бой; или же, пользуясь многочисленною кавалеріею, дастъ имъ генеральное сраженіе. Операціямъ его, со стороны Царства Польскаго, будетъ содѣйствовать и средняя армія. Если-жѳ дѣйствія ихъ будутъ успѣшны, и австрійцы станутъ отступать къ своимъ границамъ,— армія кн. Горчакова будетъ тѣснить ихъ правый флангъ кавалеріею.
Если-же турецкая армія Омера-паши, поддержанная союзниками, предприметъ вторженіе въ южную Бессарабію, обложитъ Измаилъ и переправится на нижнемъ Днѣстрѣ, въ такомъ случаѣ кн. Горчаковъ, оставивъ часть своихъ войскъ и кавалерію, противъ границъ Буковины, спѣшитъ, съ остальными, къ Нижнему Днѣстру, на помощь г.-л. ЛиДерсу, и притягиваетъ къ себѣ резервы изъ Николаева. Также поступаетъ кн. Горчаковъ и въ случаѣ сильной высадки союзниковъ на берега Чернаго моря.
Допуская самый несчастный исходъ войны, армія кн. Горчакова отступитъ къ Днѣпру, главными силами на Кременчугъ, а лѣвымъ крыломъ къ Николаеву, задерживая противника многочисленною кавалеріею. На Днѣпрѣ она будетъ усилена нашими послѣдними резервами.
„Но уповать можно, сказано въ запискѣ Императора Николая, что до сей крайности, по милости Божіей, не дойдетъ, ежели взаимныя дѣйствія армій будутъ согласованы такъ, чтобы помогали одни другимъ. Конечно, превосходство силъ будетъ на сторонѣ нашихъ враговъ: но искусное руководство можетъ силы уравновѣсить. Мы одушевлены правотой нашего святого дѣла; мы
обороняемъ свой родимый край, противъ дерзкихъ, неблагодарныхъ, вѣроломныхъ союзниковъ. Эти чувства удвоиваютъ наши вещественныя силы. Нужны осторожность, отважность и, въ особенности, отсутствіе всякой личности, дабы имѣть въ глазахъ постоянно одно: спасеніе чести русской. Мы должны побѣдить или умереть съ честью".
Для связи между среднею и южною арміями, предполагалось выставить небольшіе летучіе отряды, которые, если непріятель вступитъ въ наши предѣлы, обратятся въ партизанскіе отряды, дѣйствующіе на фланги и тылъ противника.
Такъ, напримѣръ, если австрійцы принудили - бы среднюю армію отступить къ Бресту, партизанскіе отряды могли-бы собраться въ Александровской цитадели въ Варшавѣ и въ Новогеоргіевской крѣпости, и оттуда двинуться, смотря по обстоятельствамъ, или на фланги и тылъ противника, или же, слѣдуя вверхъ по лѣвому берегу Вислы до Ивангорода и упираясь на эту крѣпость, перейти здѣсь на правый берегъ Вислы и разсыпаться по краю, для партизанской войны, на путяхъ, ведущихъ къ границамъ Австріи.
Кн. Паскевичъ находилъ, что партизанскіе отряды должны состоять, каждый, изъ полка казаковъ или дивизіона регулярной кавалеріи. Для средней арміи расположеніе ихъ всего удобнѣе въ Ковелѣ, Луцкѣ, Ровно и др. мѣстахъ. Отряды эти должны первоначально дѣлать разъѣзды къ самой границѣ Австріи, а потомъ, когда непріятель вступитъ въ наши предѣлы, тревожить его тылъ.
Партизанскіе отряды, имѣя всегда возможность отступить на Брестъ, Пинскъ, Житомиръ, отступаютъ только тогда, когда оставаться въ занятыхъ ими мѣ-
*) В.-уч. арх. № 5601, ст. 94.
стахъ будетъ невозможно, въ виду преслѣдованія противникомъ; но при первой возможности, снова возвращаются назадъ.
Отъ южной арміи, партизанскіе отряды кн. Горчаковъ полагалъ имѣть: одинъ въ горахъ, между Бѣльцами и Кишиневомъ, (у Георгіевскаго монастыря); а другой въ Бессарабіи, около Лейпцигской колоніи. Другіе отряды, гдѣ того потребуютъ обстоятельства.
Особые отряды пѣхоты съ артилеріей предполагалось также имѣть на важнѣйшихъ путяхъ, ведущихъ черезъ Полѣсье, напр. на дорогѣ изъ Луцка въ Пинскъ, для дѣйствія во флангъ обѣимъ австрійскимъ арміямъ, двигающимся по Царству Польскому и по направленію къ Волыни и Подоліи.
Начальниками партизанскихъ отрядовъ полагалось назначить лучшихъ, ловкихъ офицеровъ, которые, имѣя особыя инструкціи, опредѣляющія цѣль ихъ дѣйствій, вообще дѣйствуютъ вполнѣ самостоятельно, въ подробностяхъ.
Партизанскіе отряды должны поддерживать и возбуждать мѣстныхъ жителей къ борьбѣ съ непріятелемъ, побуждая ихъ угонять свой скотъ, прятать повозки, лодки, паромы, истреблять тѣ продукты, которыхъ не могутъ забрать съ собою и которые могли-бы достаться непріятелю.
Жители могутъ помогать нашимъ войскамъ слѣдующими способами:
1.	Выставлять около своихъ селеній наблюдательные посты, изъ людей благонадежныхъ и чѣмъ нибудь вооруженныхъ.
2.	Нападеніемъ на мелкіе непріятельскіе разъѣзды, партіи, транспорты, курьеровъ и т. п.
3.	Перехватывать подозрительныхъ личностей и непріятельскихъ шпіоновъ, представляя ихъ немедленно въ ближайшія части войскъ.
4.	При появленіи значительного непріятеля—скрываться въ лѣсахъ и горахъ.
5.	Портить мосты, дороги, мельницы, по приближеніи непріятеля.
6.	Составлять небольшія партіи, которыя обходными путями, переходя съ мѣста на мѣсто, слѣдили бы за всѣми движеніями противника, разузнавали его силы и т. п. и извѣщали бы о томъ ближайшія войска.
По приближеніи непріятеля къ городамъ, изъ нихъ, заблаговременно, должны быть вывезены, въ опредѣленные пункты, всѣ присутственныя мѣста, казенное имущество, выведены команды и т. п.
Правительственныя лица, губернаторы, городничіе, исправники, засѣдатели и т. п., остаются въ своихъ мѣстахъ до послѣдней минуты и удаляются какъ можно ближе отъ своихъ раіоновъ, продолжая дѣлать все возможное для развитія народной войны.
Духовенство также возбуждаетъ жителей къ борьбѣ съ противникомъ, но вообще слѣдуетъ избѣгать крутыхъ мѣръ с?» жителями Польши и дѣйствовать крайне осторожно относительно истребленія ихъ запасовъ и имущества, иначе вмѣсто содѣйствія намъ, они могутъ быть возбуждены противъ насъ. Что-же касается до польскихъ помѣщиковъ, на благонадежность которыхъ положиться нельзя, и у которыхъ имѣются главные запасы края, то по приближеніи непріятеля, необходимо отбирать у нихъ, или даже истреблять, всѣ запасы, за которые, по окончаніи войны, выдавать вознагражденіе тѣмъ изъ нихъ, которые окажутъ себя вѣрными русскому правительству *).
Но, въ началѣ 1855 года, событія въ Крыму вынудили отправить туда почти всѣ войска Южной арміи, такъ какъ наступленія въ наши предѣлы, ни со сто-
роны Турціи, ни со стороны Австріи ожидать было нельзя, и вся! задача войны сосредоточилась на защитѣ Севастополя.
Такимъ образомъ, союзники, кромѣ неудачной экспедиціи въ Добруджу, ничѣмъ не проявили своихъ дѣйствій въ Европейской Турціи и всѣ ихъ предположенія, выработанныя для кампаніи 1854 года, закончились полною неудачею.
Здѣсь необходимо разсмотрѣть планъ англичанъ и французовъ, который они предполагали осуществить въ 1854 году. ,
XIII.
Планъ кампаніи союзниковъ въ 1854 г.—Экспедиція ген. Эспинаса въ Добруджу.
Когда разрывъ Россіи съ Франціей сдѣлался несомнѣннымъ, явился вопросъ, кого назначить главнокомандующимъ французскою арміею. Маршалъ Вельянъ (Ѵаіііапі) высказался въ томъ смыслѣ, что во главѣ арміи не можетъ быть поставленъ никто изъ генераловъ, участвовавшихъ въ переворотѣ 2-го декабря 1852 года, такъ какъ всѣмъ извѣстна ихъ неспособность (іп-сарасііё). Никто изъ нихъ и не старался взять на себя столь большую отвѣтственность, сознавая важность наступающихъ событій. Только маршалъ С. Арно (81. Агпаисі), самый смѣлый изъ нихъ (ріиз анйасіеих), рѣшился принять главное командованіе, подъ условіемъ, чтобы ему, безконтрольно, было выдано 100 милліоновъ франковъ на предварительные военные расходы, до выступленія еще арміи въ походъ.
Принимая командованіе, С. Арно не имѣлъ въ виду • долго оставаться на этомъ посту и не позже іюня намѣренъ былъ передать его другу своему, маршалу Ба-рагэ д’Илье (Вага^нау (ГНіЛіегз), по плану котораго и намѣренъ былъ дѣйствовать.
Планъ этотъ первоначально былъ основанъ на пол-17*
номъ недовѣріи къ Австріи, всѣ дѣйствія которой Ба-раге называлъ лицемѣрными (^уросгііез) и которую считалъ столько-же виновною въ смутахъ на востокѣ, какъ и Россію.
Войска, которыя Австрія сосредоточиваетъ на своихъ восточныхъ границахъ, имѣли, по его мнѣнію, въ виду, дѣйствовать не противъ Россіи, азанятіе Босніи, Герцеговины, Сербіи и Албаніи.
Поэтому, по мысли Бараге, слѣдовало сдѣлать высадку на берегъ Адріатическаго моря и внезапно занять Бокко-ди-Катаро, подъ тѣмъ предлогомъ, чтобы предупредить возстаніе въ Албаніи и Черногоріи. Въ Бокко-ди-Катаро оставить цѣлую дивизію, которая будетъ парализовать австрійцевъ въ Герцеговинѣ. Сверхъ того, одною дивизіею занять Солоники.
На другомъ театрѣ войны, противъ Россіи, ожидая перехода русской арміи черезъ Дунай, въ нижнихъ частяхъ его, адмиралъ Гамеленъ долженъ былъ вступить со всѣми легкими пароходами въ Дунай, подняться да Браилова, уничтожая всѣ суда русской Дунайской флотиліи и всѣ военныя сооруженія на лѣвомъ берегу Дуная. С. Арно, находя весьма важнымъ ввести французскую флотилію въ Дунай, дополнилъ этотъ планъ слѣдующимъ предположеніемъ: 100.000 французская армія соберется у Тулона, гдѣ будетъ находиться флотилія, способная поднять 62.000 челов., изъ числа которыхъ 45.000 челов., немедленно, отправятся въ Турцію. Остальная армія будетъ отправлена по частямъ.
Посадка на суда французскихъ войскъ въ Тулонѣ и Марсели, для высадки въ Галлиполи, началась 19 марта 1854 года и продолжалась до 20 мая н. ст., въ теченіи двухъ мѣсяцевъ *).
Весь французскій флотъ состоялъ изъ 25 военныхъ
*) Бег гиззісЪ-ІйгкізсІіе Кгіе§. Кагізгиііе, 1854, 82 8еііе.
кораблей и до 200 мелкихъ судовъ, которые въ одинъ разъ могли поднять до 20/т. чел., при 365 лошадяхъ. Сдѣлавъ дессантъ, суда снова возвращались во Францію и черезъ три недѣли могли доставить новыя войска въ Галлиполи.
Первый дессантъ, состоящій изъ дивизіи Конробера, 11.000 человѣкъ, французы сдѣлали у Галлиполи въ ночь съ 30 на 31 марта н. ст. Здѣсь было уже въ то время 3.000 англичанъ. Къ 20 мая французскій дессантъ у Галлиполи простирался до 38 баталіоновъ пѣхоты, Іб1^ эскадроновъ кавалеріи и 13 батарей, всего 53.000 челов., при 78 орудіяхъ. Такимъ образомъ, въ три оборота, французскій флотъ могъ перевести изъ Франціи къ Галлиполи одинъ полный корпусъ войскъ.
У англичанъ имѣлось 27 мачтовыхъ и 78 парусныхъ судовъ, (изъ которыхъ 40 назначались для кавалеріи). Весь дессантъ англійскихъ войскъ простирался до 830 офицеровъ, 21.119 нижн, чиновъ и . 5.800 тоннъ военной) груза *).
5 апрѣля Конроберъ лично отправился въ Константинополь, для аудіенціи съ султаномъ и переговоровъ съ его министрами, и ночью, того-же дня, возвратился въ Галлиполи. Затѣмъ, немедленно било приступлено къ устройству укрѣпленною лагеря для всего дессанта у Галлиполи и къ защитѣ входа въ Дарданеллы.
У Вулагира устроенъ былъ другой укрѣпленный лагерь, для дивизіи Воске.
Нѣсколько позже, англійскія войска укрѣпились на сѣверномъ берегу Мраморною моря у Родосто, въ заливѣ Буюкдере (у Босфора) и у Скутари, й такимъ образомъ, союзники имѣли укрѣпленныя позиціи отъ входа въ Дарданеллы, до выхода изъ Босфора, по европейскому и азіатскому берегамъ Мраморною моря.
*) Тамъ-же.
Оба главнокомандующіе союзными арміями, съѣхались въ Парижѣ для конференціи и потомъ отправились къ своимъ войскамъ въ Турціи—лордъ Рагланъ 22-го апрѣля н. ст. изъ Марсели, а маршалъ 0. Арно 28-го апрѣля изъ Тулона. Первый прибылъ въ Константинополь 30 апрѣля, а послѣдній 8 мая н. ст.
18 мая оба главнокомандующіе, въ сопровожденіи сераскира-паши, отправились въ Варну, для совѣщаній о планѣ кампаніи съ главнокомандующимъ турецкою арміею, Омѳромъ-пашею, находившимся въ Варнѣ, за которую онъ опасался, такъ какъ слухъ, о нашемъ намѣреніи сдѣлать въ Варнѣ дессантъ, былъ извѣстенъ Омеру-пашѣ.
На военномъ совѣтѣ Омеръ-паша предложилъ отправить всѣ войска, въ особенности кавалерію и арти-лерію, изъ Константинополя въ Шумлу; собрать тамъ главныя турецкія и союзныя силы и идти на освобожденіе Силистріи, осада которой уже была нами начата.
Но это движеніе представляло громадныя затрудненія. Болгарія была уже прежде совершенно опустошена, благодаря турецкимъ порядкамъ, и не могла продовольствовать одну турецкую армію, не говоря уже объ арміи союзниковъ. Дороги въ Болгаріи находились въ такомъ состояніи, что по нимъ съ большимъ трудомъ могли двигаться легкія телѣжки, безъ тяжестей; о пере-возкѣ-же тяжестей не могло быть и рѣчи.
Союзные главнокомандующіе не согласились съ этимъ планомъ, и 23 мая возвратились въ Константинополь, имѣя каждый свой особый планъ дѣйствій.
Съ своей стороны, Омеръ-паша направилъ къ Шум-лѣ огромные транспорты съ припасами и готовился, собравъ тамъ всю турецкую армію, двинуться къ Силистріи, не дожидаясь армій союзниковъ.
Въ Константинополѣ, союзные главнокомандующіе, завели новые порядки, долженствовавшіе измѣнить весь
прежній строй турецкой жизни. „Нужно положить конецъ этому варваризму"—говорилъ. С. Арно, и цѣлой части города далъ французскія названія.
Англичане, господствуя въ Константинополѣ, отправили моремъ, въ началѣ мая, одну бригаду въ Варну. Цѣлый корабль былъ наполненъ привезеннымъ изъ Англіи мясомъ и портеромъ, для англійскихъ войскъ, чего не имѣли французы. Поэтому, въ то время, какъ у французовъ было до 20% больныхъ, у англичанъ число заболѣвающихъ не превышало 5%, а потомъ состояло только 1%%.
Впрочемъ и французскіе солдаты довольствовались, въ началѣ кампаніи, хорошо, привозимыми изъ Франціи продуктами *).
Несогласія, возникшія между тремя союзными главнокомандующими, грозили распаденіемъ самого тройственнаго союза. Не принявъ плана кампаніи, предложенной) Омеръ-пашею, лордъ Рагланъ и С. Арно имѣли каждый свой планъ военныхъ дѣйствій.
По плану С. Арно, дессантная союзная армія должна была занять Вабадагскую область, и изъ Баба-дага двинуться къ Мачину, гдѣ перейдетъ на лѣвый берегъ Дуная, съ цѣлью отрѣзать лѣвый флангъ русской арміи, и, угрожая тылу войскъ, занимавшихъ княжества, заставить ихъ выйти оттуда. Французская эскадра, высадивъ дессантныя войска, будетъ блокировать устья Вуга и Днѣстра. Французская армія будетъ дѣйствовать независимо отъ англійской, состоявшей подъ начальствомъ лорда Раглана**).
Не желая подчиняться Раглану, С. Арно, состоя
*) Французскія войска, собранныя впослѣдствіи въ Варнѣ, получали въ день на человѣка: порцію кофе, 2 фунта хлѣба, 2/3 фунта говядины, 4 лота рису и порцію вина.
**) В.-уч. арх. № 3354, стр. 60—65.
въ чинѣ выше первого, предложилъ, чтобы въ тѣхъ случаяхъ, когда французскія войска будутъ находиться вмѣстѣ съ англійскими, общее надъ ними командованіе принадлежало-бы старшему въ чинѣ. Это значило, что всѣ союзныя войска, которыя должны были собраться въ Варнѣ, находились-бы подъ командою С. Арно.
Рагланъ, не желая входить въ личные счеты съ С. Арно, объявилъ ему, что онъ не можетъ принять этого предложенія, потому что обязанъ получать приказанія только отъ государственного секретаря Англіи. Въ сущности, это былъ одинъ предлогъ, потому что государственный секретарь Англіи долженъ былъ получать только свѣдѣнія о ходѣ военныхъ дѣйствій, и при томъ, не отъ главнокомандующаго, а отъ посланника Англіи въ Константинополѣ, на котораго былъ поэтому возложенъ контроль военныхъ дѣйствій, а не ихъ веденіе.
С. Арно понялъ нежеланіе Раглана находиться подъ его начальствомъ. Равнымъ образомъ, Рагланъ не соглашался на требованіе С. Арно, чтобы турецкая армія Омера-паши, была подчинена французскому главнокомандующему, говоря, что это лишитъ Омера-пашу его вліянія на турецкую армію и парализуетъ ея дѣйствія.
Не принято было также предложеніе 0. Арно, чтобы къ каждой французской дивизіи было придано по одной бригадѣ турецкой пѣхоты съ батареей артилеріи.
Между тѣмъ, какъ уже сказано, одна бригада англійскихъ войскъ, еще въ началѣ мая мѣсяца, была перевезена въ Варну, гдѣ, по плану лорда Раглана онъ желалъ сосредоточить армію союзниковъ, для наступленія.
Въ половинѣ мая, С. Арно послалъ въ Варну адъютанта своего, полковника Трошю, передать Раглану, что французская армія не можетъ идти къ Варнѣ для предполагаемыхъ наступательныхъ дѣйствій, такъ какъ она не имѣетъ ни надлежащаго обмундированія, ни продовольствія, ни перевозочныхъ средствъ. Рагланъ
былъ пораженъ этимъ извѣстіемъ, уничтожавшимъ весь его планъ. Тогда Троппо сказалъ, что французская армія, не отказываясь прибыть къ Варнѣ, можетъ исполнить это только по прошествіи извѣстного времени. Напрасно Рагланъ доказывалъ, что это замедленіе вредно отзовется на ходѣ дѣлъ на Дунаѣ, такъ какъ русская армія подошла уже къ Силистріи и открыла осаду этой крѣпости, которая, не разсчитывая на помощь союзниковъ, должна будетъ пасть.
Но С. Арно соглашался только сдѣлать небольшую уступку, имѣя въ виду осуществить свой новый планъ кампаніи, такъ какъ отъ первого его плана, основан-ного на переходѣ на лѣвый берегъ Дуная, пришлось отказаться совершенно. Недостатокъ перевозочныхъ средствъ вызвалъ замедленіе въ исполненіи плана; тѣмъ временемъ, русская армія, которую предполагалось задержать на лѣвомъ берегу Дуная, успѣла уже перейти на правый берегъ этой рѣки, а французскія войска все еще не могли открыть операцій въ полѣ.
4 іюня, С. Арно объявилъ лорду Раглану, что къ Варнѣ можетъ быть послана одна только французская дивизія; остальная же французская армія будетъ расположена не впереди Балканъ (въ Бабадагѣ), какъ это предполагалось, прежде, а станетъ сзади ихъ, т. е. на южной сторонѣ Балканъ, и ограничится пассивнымъ выжиданіемъ хода событій.
Правый ея флангъ будетъ упираться въ берегъ Черного моря, у Бургаса, а главная квартира будетъ находиться въ Айдосѣ. (Верстахъ въ 20 къ С.-З. отъ Бургаса, по дорогѣ въ Шумлу).
Это значило отдалить французскую армію на гіѣ-сколько сотъ верстъ отъ главного театра войны на Дунаѣ, что осуждало англичанъ на неподвижность, такъ какъ они одни, безъ помощи французовъ, предпринять
ничего не могли, и турецкія войска предоставлялись собственнымъ своимъ силамъ.
Новый планъ С. Арно, если и вызывался затруднительностью его положенія, вслѣдствіе неимѣнія обозовъ и запасовъ продовольствія; то съ другой стороны былъ слѣдствіемъ его досады, что Рагланъ, съ своими ничтожными силами, хотѣлъ играть одинаковую съ нимъ роль и, упираясь единственно на силу французской арміи, намѣревался, посредствомъ нея, вытаскивать для себя изъ огня каштаны.
Но въ объясненіе мотивовъ своего нового плана, С. Арно указывалъ на то, что если въ Варну послать болѣе одной дивизіи, то это увлечетъ французовъ въ рискованныя предпріятія, тогда какъ — „весьма важно не давать русскимъ сраженій, иначе какъ имѣя всѣ шансы успѣха и въ увѣренности достигнуть важныхъ результатовъ. Не нужно терять изъ вида, говорилъ С. Арно, что мы пришли сюда для того, чтобы помогать туркамъ, спасти ихъ, а не для того, чтобы выполнять ихъ планы и предположенія. Между тѣмъ, очевидно, что Омеръ-паша имѣетъ только въ виду привлечь арміи союзниковъ къ Шумлѣ, для того чтобы дать русскимъ сраженіе и заставить ихъ снять осаду Силистріи" *).
Однако, всѣ эти слабые доводы были приводимы только съ цѣлью замаскировать настоящее положеніе дѣлъ. Вся сущность вопроса заключалась въ томъ, что ни у французовъ, ни у англичанъ не было ни достаточныхъ запасовъ продовольствія, ни перевозочныхъ средствъ. Съѣстныхъ припасовъ имѣлось всего на нѣсколько дней, и каждый день вызывалъ новыя заботы о дневномъ пропитаніи.
Пользуясь флотомъ, можно было еще добывать его небольшими количествами. Отойти же отъ моря значило
*) Іі’іпѵазіоп <іе Сгішёе. Кіпдіаке. Т. II, р. 169.
лишиться и этого источника. Да если-бы и были запасы, то везти ихъ за арміею было не на чемъ; на мѣстныя же средства разсчитывать было невозможно.
При такихъ условіяхъ, говоритъ Кинглэкъ—„было дерзостью выдвигать арміи на театръ войны, зная, что еще не наступило время, когда онѣ могли двигаться безъ стѣсненій".
Послѣ продолжительныхъ споровъ, было однако рѣшено, что вся французская армія прибудетъ въ Варну, для того, чтобы своимъ присутствіемъ въ этомъ пунктѣ союзники могли имѣть нравственное вліяніе на турокъ, возвышая ихъ духъ въ борьбѣ, и чтобы вліять на русскихъ, отвлекая ихъ силы отъ Силистріи къ берегамъ Черного моря. Отъ серьезныхъ-же активныхъ дѣйствій французской арміи, С. Арно положительно отказался, равно какъ и отъ другихъ соглашеній съ лордомъ Ра-гланомъ.
Сообразно такому рѣшенію, дивизія Канробера, усилившаяся въ составѣ, отправилась изъ Галлиполи въ Варну, куда прибыла 2 іюня; а 3-я дивизія принца Наполеона пришла отъ Галлиполи къ Константинополю сухимъ путемъ и прибыла туда 11 іюня, а потомъ отправлена въ Варну моремъ. Возвратившіяся изъ Варны суда доставляли туда оставшіяся еще на сушѣ войска.
2-я же дивизія Воске, которая должна была, согласно плану С. Арно расположиться за Балканами, была уже двинута къ Адріанополю,—теперь должна была прибыть къ Варнѣ сухимъ путемъ, кружнымъ и тагостнымъ *).
Такимъ образомъ, четыре пѣхотныя французскія дивизіи, съ артилеріей и кавалеріей, до 40.000 и 4 англійскія пѣхотныя дивизіи, съ дивизіей кавалеріи и семью батареями полевой артилеріи (до 15.000) и 6.000 турокъ, расположились въ Варнѣ и ея окрестностяхъ, на
имѣя транспортныхъ средствъ, ожидавшихся изъ Европы, но которыя не прибывали. Между тѣмъ, чтобы имѣть возможность тронуться съ мѣста, для однихъ англійскихъ войскъ требовалось не менѣе 14.000 лошадей, тогда какъ собрать ихъ можно было только около 5.000. Необходимыя же перевозочныя средства могли прибыть не ранѣе 1х/2 или 2 мѣсяцевъ.
По сосредоточеніи союзныхъ войскъ въ Варнѣ, рѣшено было отправить Р/8 дивизіи пѣхоты и 2 бригады кавалеріи (до 20/т) на усиленіе Омера-паши, съ тѣмъ, чтобы онъ перешелъ въ наступленіе отъ Балканъ; а 52/т. союзныхъ войскъ будутъ наступать по берегу моря. Однако, изъ этихъ войскъ, только незначительный отрядъ могъ дойти до Девно (верстахъ въ 25 отъ Варны по шумлинской дорогѣ), гдѣ и остановился. Остальныя войска, расположенныя въ окрестностяхъ Варны, сильно страдали отъ холеры. Англичане, благодаря лучшимъ гигіеническимъ условіямъ, менѣе были подвержены бѣдствіямъ эпидеміи. Напротивъ того, французскія войска, между которыми холера начала проявляться еще въ сборѣ при Тулонѣ, ежедневно несли потерю отъ 80 до 100 чел. заболѣвавшихъ. Это начало порождать ропотъ въ войскахъ, которыя не могли привыкнуть къ мѣстнымъ климатическимъ условіямъ и лишеніямъ всякаго рода, которыя они, къ тому-же, переносили при полномъ бездѣйствіи. Чтобы занять чѣмъ нибудь свои войска, О. Арно писалъ начальнику 1-й французской дивизіи, генералу Канроберу:
„Въ Добруджѣ вѣрно осталось еще нѣсколько русскихъ*), пустите французовъ поохотиться ((іошіег Іепг Іа сЬазяе) и одержите нѣкоторые успѣхи; мы можемъ
*) То былъ отрядъ г.-л. Ушакова, отъ 10—12 тысячъ челов., оставшихся на правомъ берегу Дуная, по выступленіи нашихъ войскъ изъ Княжествъ.
сдѣлать изъ этого побѣду и поднести ее Императору, къ національному празднику *). Эспинасъ, кажется,, всѣхъ способнѣе къ этому набѣгу" **).
Такъ какъ Канроберъ былъ посланъ въ это время для обзора береговъ Крыма, то дивизіей его, временно,, командовалъ генералъ Эспинасъ.
Ему-то и было поручено поохотиться за русскими,, съ тремя дивизіями и 3.000 отрядомъ иррегулярной турецкой конницы Юсуфа-паши, что составило всего не менѣе 30.000 человѣкъ.
Въ авангардѣ этихъ войскъ находилась конница Юсуфа-паши, къ которой придано было два баталіона изъ 3-й французской дивизіи, что составило до 5.000 чел. въ авангардѣ.
7/і9 іюля, авангардъ экспедиціонного отряда выступилъ изъ Варны на Базарджикъ, по дорогѣ къ Кюстенджи. За нимъ, ’/м числа, двинулась 1-я французская дивизія Эспинаса, на другой день—2-я дивизія Воске и на слѣдующій день—3-я дивизія пр. Наполеона. Далѣе экспедиціонныя войска, изъ Кюстенджи, направились къ Бабадагу, выславъ отряды къ Силистріи, Россеватѣ и Мангаліи. 18/80? авангардъ Юсуфа-паши подошелъ къ Бабадагу, занятому нашими передовыми отрядами, и расположился лагеремъ, съ тѣмъ, чтобы утромъ атаковать городъ. Но ночью у него умерло въ отрядѣ отъ холеры 150 чел., а 350 заболѣло.
Это произвело такое тяжелое впечатлѣніе на турецкія войска, что Юсуфъ-паша, не вступая ни въ какое дѣло, поспѣшно отступилъ къ Каргалыку, на соединеніе съ дивизіей Эспинаса, которая въ это. время находилась въ этомъ пунктѣ.
Узнавъ объ отступленіи Юсуфа-паши и опасаясь
*) 8/15 августа, день тезоименитства Наполеона I.
**) Не Іа сонйиііе, йе Іа §иегге і’Огіенѣ. Вгихеііез. 1855 г.
соединеніемъ съ нимъ заразить свои войска, Эспинасъ, не дожидаясь прибытія Юсуфа-паши, отступилъ къ Мангаліи, откуда уже на судахъ отправился, съ 1 дивизіею, къ Варнѣ. Тѣмъ не менѣе, Эспинасъ потерялъ изъ своей дивизіи умершими болѣе 1.000 челов. Канро-беръ, возвратясь изъ Крыма, вступилъ въ командованіе своею дивизіею; увидѣвъ въ какомъ положеніи она была послѣ возвращенія въ Варну, онъ залился слезами.
Дивизія Боске, по распоряженію котораго при ней имѣлось 300 арбъ для больныхъ и возки припасовъ, пострадала гораздо меньше. Узнавъ о холерѣ, свирѣпствовавшей въ авангардѣ и въ дивизіи Эспинаса, Боске поспѣшно отступилъ къ Варнѣ, выбравъ для своей дивизіи отдѣльный лагерь на сухомъ мѣстѣ. Тѣмъ не менѣе, онъ потерялъ умершими 354 человѣка.
3-я дивизія принца Наполеона также возвратилась въ Варну, потерявъ 238 чел. умершими *).
Такимъ образомъ, въ нѣсколько дней, экспедиціонный отрядъ Эспинаса лишился болѣе 2.000 челов. умершими и до 5.000 заболѣвшими холерой. Считая же съ 21-го іюня по 8-е августа, французскія войска потеряли вообще 5.183 ч. умершими и 8.142 чел. заболѣвшими. Англичане пострадали менѣе, но также потери ихъ были велики.
Ко всему этому присоединился страшный пожаръ, происшедшій въ Варнѣ, 29 іюля ст. ст., бывшій слѣдствіемъ поджога. Мѣстные жители, въ особенности греки, ожесточенные тѣмъ, что французскіе мародеры отнимали у нихъ послѣднее имущество, изъ чувства мести зажгли городъ, съ цѣлью уничтожить всѣ склады и въ особенности боевые запасы, находившіеся въ Варнѣ для всей французской арміи.
Всѣ продовольственные запасы, дѣйствительно, сго
рѣли. Большими усиліями удалось, однако, отстоять пороховой погребъ, съ 5.000 пудовъ пороха.
Такъ печально закончились предпріятія союзниковъ въ предѣлахъ Турціи. Они убѣдились въ невозможности даже оставаться въ ней, въ силу климатическихъ условій. Къ тому-же, теперь они и не видѣли надобности въ этомъ, такъ какъ политическія обстоятельства, какъ уже было сказано, побудили насъ снять осаду Силистріи и очистить Дунайскія княжества.
Это измѣнило намѣреніе союзниковъ открыть, когда окажется возможнымъ, наступательныя дѣйствія въ Болгаріи.
Очищеніе княжествъ, по словамъ Кинглэка, давало такой видъ,—„что Императоръ Россіи, который еще недавно внушалъ такой страхъ, былъ отброшенъ отъ Дуная усиліями однихъ побѣдоносныхъ турокъ" *).
Этотъ выводъ сдѣлалъ союзниковъ болѣе рѣшительными. Съ одной стороны, войска, собранныя въ Варнѣ, сильно страдали отъ холеры; съ другой, союзники знали, что въ Крыму у насъ, считая 17.000 моряковъ, можно набрать всего не болѣе 45.000 и потому, въ ожиданіи пока Дунайская армія можетъ прибыть въ Крымъ, наступало благопріятное время для перенесенія главного театра военныхъ дѣйствій въ предѣлы Россіи, именно въ Крымъ, съ цѣлью уничтожить'морское значеніе Россіи и обезпечить союзникамъ постоянное сообщеніе съ моремъ, не имѣя необходимости отдаляться отъ его береговъ.
На военномъ совѣтѣ в/ів іюля, бывшемъ въ Варнѣ, союзники рѣшили' отплыть въ Крымъ и начать осаду Севастополя, напоминая, по словамъ Кинглэка, „легендарный походъ Аргонафтовъ въ страну, о которой они не имѣли никакого понятія".
Дѣйствительность не замедлила сказаться. Разсчитывая найти въ краѣ все необходимое, союзники не нашли тамъ ничего. Легкіе кавалерійскіе отряды, разосланные для реквизицій, вскорѣ совершенно опустошили весь край и сами пришли къ крайнему разстройству, грозившему привести ихъ къ неспособности нести военную службу.
Все, что союзники могли получить въ Крыму, состояло изъ 105 повозокъ и 67 верблюдовъ, 203 лошадей, 45 подводъ съ ячменемъ и другими припасами и около 1.000 головъ барановъ и рогатого скота *).
Итакъ, перенесеніе всѣхъ силъ союзниковъ въ Крымъ, было послѣдствіемъ очищенія нами Дунайскихъ княжествъ, такъ какъ въ Турціи рѣшено было оставить только турецкія войска.
Очищеніе же княжествъ было результатомъ положенія, занятого относительно насъ Австріею.
Поэтому, весь планъ кампаніи, выработанный нами для войны съ Турціей, былъ измѣненъ, къ нашей невыгодѣ, только благодаря тому, что мы постоянно опасались нападенія со стороны Австріи.
Изъ этого видно, какъ важно выяснить вопросъ: дѣйствительно-ли Австрія намѣревалась начать съ нами въ 1854 году войну?
Вопросъ этотъ я и постараюсь разсмотрѣть подробно въ слѣдующей главѣ. Здѣсь-же нахожу нужнымъ разсмотрѣть еще другой вопросъ, касательно отношеній нашихъ къ Сѣверо-Американскимъ штатамъ;' отношеній которыми, какъ нельзя болѣе кстати, мы могли воспользоваться именно въ это время, чтобы вознаградить себя за очищеніе Дунайскихъ княжествъ и облегчить операціи наши въ Крыму.
Такъ, вмѣсто того, чтобы стараться вредить воз-
ложными средствами Англіи, вѣчному нашему врагу, мы точно боялись раздражить ее и сдѣлать ей что-либо непріятное.
Дѣйствительно, къ этому выводу приходится придти изъ нашихъ отношеній къ Сѣверо-Американскому союзу, къ разсмотрѣнію которыхъ и обратимся.
Въ эпоху восточной войны, Англія считалась сильнѣйшею морскою державою въ Европѣ, съ которою могли соперничать только, морскія силы Сѣверо-Американскихъ штатовъ. Обѣ эти націи, одинаково сильныя на морѣ и одинаково промышленныя, всегда готовы были вредить другъ другу, при всякомъ удобномъ случаѣ, въ видахъ противуположности своихъ торговыхъ интересовъ.
Разрывъ между Англіей и Россіей былъ поэтому встрѣченъ въ Америкѣ весьма сочувственно, и американцы исчислили уже всѣ выгоды, которыя могутъ они извлечь изъ этой войны для своей торговли. Силою собственныхъ интересовъ, Американскіе Штаты должны были сочувственно относиться къ врагу Англіи, и потому заявляли дружественныя чувства Россіи.
Но эти чувства оффиціально не шли далѣе заявленія нейтралитета, оставляя за собою полную свободу дѣйствій.
Для насъ и это имѣло уже ту выгоду, что Англія всегда могла ожидать возможности враждебныхъ противъ себя дѣйствій со стороны Американскаго Союза, что отозвалось бы невыгодно и на ея войнѣ съ Россіей. Пользуясь войною, въ которой участвовала Англія,— Американскій Союзъ предъявлялъ ей свои требованія, которыя послѣдняя исполняла теперь почти безпрекословно, въ виду важности современного положенія дѣлъ.
Прежде всего, правительство Союза заявило, что не намѣрено стѣснять себя тѣми морскими узаконеніями, которыя практиковались англичанами, по отношенію къ 18
торговлѣ съ тою державою, съ которою Англія состоитъ въ войнѣ. Поэтому, американцы требовали утвержденія Англіей договора, устанавливающаго принципъ полной свободы плаванія и торговли судовъ, прикрытыхъ нейтральнымъ флагомъ.
Подобный договоръ съ Америкой наше правительство подписало 10 іюля 1854 года. На основаніи этого договора, имущество, принадлежащее непріятелю, находясь на суднѣ нейтральной державы, равно какъ имущество нейтральной державы на непріятельскомъ суднѣ, были неприкосновенны, исключая военной контрабанды.
Послѣ долгихъ колебаній, Англія должна была признать этотъ принципъ, но не какъ общее правило, а только на время настоящей войны съ Россіей.
Тѣмъ не менѣе, эта уступка наносила англійской торговлѣ такой-же вредъ, какъ и извѣстный вооруженный нейтралитетъ, принятый Европою по предложенію Императрицы Екатерины.
Американскія суда могли теперь свободно доставлять въ Россію произведенія своей страны, причемъ союзъ заявилъ, что не будетъ признавать блокады ни Зунда, ни Босфора, и намѣренъ производить свою торговлю безпрепятственно, какъ въ Балтійскомъ, такъ и въ Черномъ морѣ, высказывая вмѣстѣ съ тѣмъ готовность, прибѣгнуть къ силѣ, если торговля Америки будетъ чѣмъ либо стѣснена со стороны воюющихъ державъ.
И на этотъ разъ Англія должна была уступить. Но американцы не довольствовались только выгодами своей торговли. У нихъ возникла мысль—прибѣгнуть къ средству, нанести сильный ударъ торговлѣ Англіи, суда которой, въ огромномъ количествѣ, плавали по всѣмъ водамъ Тихаго океана, омывающимъ берега Австраліи, Китая, Америки. Суда эти перевозили цѣнные грузы, на сотни милліоновъ рублей, и это вызвало у предпріимчивыхъ американцевъ мысль, образовать многочислен
ные каперскія суда, выставить на нихъ русскій флагъ, и перехватывать англійскіе корабли съ ихъ цѣнными грузами.
Наше посольство въ Америкѣ было завалено просьбами о выдачѣ патентовъ на право поднятія русскаго флага, на каперскихъ судахъ. Англичане требовали, чтобы союзъ призналъ каперовъ, наравнѣ съ пиратами, морскими разбойниками, но получили отказъ.
Если-бы мы воспользовались, въ обширныхъ размѣрахъ, предложеніемъ американцевъ, то, нѣтъ сомнѣнія, могли бы нанести торговлѣ Англіи громадныя потери. А такъ какъ Англія, прежде всего, всегда вела свои войны изъ-за торговыхъ выгодъ, то это поудержало-бы ее отъ проявленія той воинственности, благодаря которой, главнымъ образомъ, и началась настоящая война. Да и въ самомъ ея разгарѣ, Англія проявила бы большую наклонность къ миру.
Но Императоръ Николай иначе взглянулъ на дѣло. Онъ полагалъ, что, затронувъ интересы англійской торговли, онъ тѣмъ сильнѣе возбудитъ противъ себя ея ненависть и принудитъ ее принять самыя рѣшительныя мѣры для борьбы съ Россіей. Къ тому-же, онъ старался ограничивать предѣлы войны, а развитіе каперства распространяло вс по всему свѣту, что, какъ полагалъ нашъ дворъ, могло возбудить противъ Россіи общественное мнѣніе всей Европы и вызвать противъ насъ общую коалицію.
Подъ вліяніемъ этихъ идей, вопросъ о каперствѣ былъ сведенъ только къ тому, что мы отказались отъ этого могучаго средства, которое намъ предлагали американцы. Только военному губернатору въ Петропавловскѣ, разрѣшено было выдавать каперскія свидѣтельства. Но таковыхъ выдавать почти не приходилось, такъ какъ. Петропавловскъ блокировался союзными эскадрами.
Не сдѣлавъ Англіи къ намъ добродушнѣе, мы, можетъ быть, упустили случай привлечь разсчетливыхъ американцевъ на нашу сторону, въ качествѣ союзниковъ. Мало того, мы отклонили даже предложенное намъ американскимъ союзомъ посредничество въ нашей борьбѣ съ западомъ, тогда какъ это посредничество могущественной морской державы, въ переговорахъ нашихъ съ двумя морскими европейскими державами, при-несло-бы намъ громадную пользу. Достаточно указать на то, что интересы Америки были противоположны интересамъ Англіи, какъ морской державы, и потому были согласны съ нашими интересами. Но Императоръ Николай, неуклонный въ своемъ монархическомъ принципѣ, не находилъ удобнымъ искать поддержки въ правительствѣ республиканскомъ.
XIV.
Намѣревалась-ли Австрія объявить намъ войну въ 1854 году.
Въ сочиненіи, изданномъ въ 1854 году на нѣмецкомъ языкѣ о войнѣ 1858 и 1854 годовъ *), авторъ его говоритъ въ своемъ заключеніи:
„Особенности этой войны заключаются не въ стратегическихъ операціяхъ и не въ техническихъ особенностяхъ той и другой стороны,—но въ перемѣнѣ операціонной цѣли, происшедшей въ зависимости отъ чисто политическихъ соображеній. Всѣ передвиженія армій производились не въ силу какихъ либо геніальныхъ предпріятій, а единственно зависѣли отъ хода политическихъ настроеній. Вся операціонная линія русской арміи вдругъ должна была измѣниться и обратить фронтъ на западъ, къ сторонѣ Австріи, имѣя турокъ на югѣ. Въ
*) Ьег гиззізсЬ-ійгкізсЬе Кгіе§ іи йеп ІаЬгеп 1853 ипй 1854 ѵои еіиеп ЗіШеиізсЬеи ОЖгіег. КагІзгиЬе 1854.
заслугу кн. М. Горчакова слѣдуетъ поставить, что онъ могъ, въ нѣсколько дней, исполнить такую сложную операцію. Великую похвалу заслуживаетъ русская армія своею гердйскою стойкостью и выносливостью, которыя проявилъ русскій солдатъ и въ битвахъ на Дунаѣ, и въ лѣсистой Добруджѣ, и на холодныхъ бивакахъ подъ Калафатомъ, и въ обратномъ маршѣ черезъ всю Валахію. Когда армія въ состояніи преодолѣть подобныя трудности, наступая безъ опредѣленной цѣли (въ 1853) и отступая безъ сраженій (въ 1854) — то это доказываетъ ея нравственную силу, высокое мужество и неослабную дисциплину" *). „Русскіе,, отступая, говоритъ далѣе авторъ,—каждую минуту могли перейти въ наступленіе" **).
Дѣйствительно, только боевая армія можетъ сохранить полную дисциплину, когда послѣ одержанныхъ надъ непріятелемъ побѣдъ, ей приходится безъ выстрѣла отступать въ виду непріятеля, котораго она во всякое время можетъ раздавить своимъ натискомъ.
И все это, противуестественное, по отношенію къ военному дѣлу, положеніе, мы взяли на себя добровольно, изъ опасенія огорчить Австрію, въ дружбу которой не вѣрили уже; или изъ опасенія къ’ ней въ то время,, когда она всего менѣе была отъ мысли объявить намъ войну, и сама опасалась, чтобы мы ей ея не объявили.
Въ чемъ-же состояли дѣйствительныя намѣренія Австріи?
Для рѣшенія этого вопроса, обратимся къ разсмотрѣнію поведенія Австріи относительно Россіи, съ самого начала возникшихъ между нами и Турціей разногласій, приведшихъ къ занятію нашими войсками При-дунайскихъ Княжествъ.
*) Стр. 133 и 134.
**) 138 стр. 
Поведеніе Австріи за этотъ періодъ времени, въ особенности-же за весь 1854 годъ, наиболѣе вліявшій на ходъ нашихъ военныхъ дѣйствій въ Турціи, всего лучше будетъ видно изъ донесеній нашихъ посланниковъ при Вѣнскомъ Дворѣ, барона Мейендорфа, и потомъ кн. Горчакова, впервые появляющихся въ печати въ тѣхъ подробностяхъ, привести которыя я считалъ необходимымъ, для рѣшенія занимающаго насъ вопроса.
Несмотря на то, что занятіе нами въ 1853 году Дунайскихъ Княжествъ, было очень непріятно Австріи, опасавшейся, что близость нашей арміи къ ея границамъ и, въ особенности, къ славянскимъ племенамъ Турціи можетъ поднять и славянскія племена въ предѣлахъ самой Австріи,—она въ то время была еще, по внѣшности, въ дружескихъ съ нами отношеніяхъ.
Нашъ посолъ въ Вѣнѣ, баронъ Мейендорфъ, писалъ гр. Нессельроде отъ ’/із января 1854 года, что графъ Буоль, министръ иностранныхъ дѣлъ Австріи, увѣрялъ его, что Россія,—„всегда можетъ разсчитывать на дружеское участіе Австріи и Пруссіи, которыя обѣ желаютъ благопріятного для насъ исхода турецкой распри" *).
Но еще болѣе чѣмъ занятія Княжествъ, Австрія спасалась нашего перехода черезъ Дунай и вступленія въ Болгарію, что, по ея мнѣнію, послужило-бы сигна
*) М-ство И. Дѣлъ. Входящія бумаги. Мейендорфъ г/18 Іап-ѵіег 1854. № 1. Гр. Буоль умолялъ насъ не переходить р. Прутъ, а въ Константинополѣ совѣтовалъ не начинать съ нами войны, заявляя, что въ случаѣ войны,—„Австрія принуждена будетъ озаботиться обезпеченіемъ своихъ границъ, что по отношенію къ Турціи составляло угрозу". Когда-жѳ мы вступили въ Княжества, то гр. Буоль просилъ въ Парижѣ и Лондонѣ»—не дѣлать изъ этого повода къ войнѣ". (Бутовскій: Сто лѣтъ Австр. политики. Томъ II, стр. 32.—Изд. 1888 г. Ссылаясь на книгу г. Бутовскаго, нужно имѣть въ виду, что это не самостоятельное сочиненіе, а почти дословный переводъ труда извѣстного Веѳг: „ОгіепіаІізсЬе Роііѣік (ГОезѣеігеісЬ").
ломъ къ возстанію какъ Болгаріи, такъ равно и Сербіи, Черногоріи, Босніи и Герцеговины, словомъ, всѣхъ славянскихъ племенъ Балканскаго полуострова; что по-влекло-бы за собою волненіе въ Кроаціи и Богеміи, чѣмъ воспользуются Венгрія и Италія, и сама Австрія будетъ охвачена, со всѣхъ сторонъ и внутри, возстаніемъ.
„Переходъ русскихъ войскъ на правый берегъ Дуная, сказалъ императоръ Францъ-Іосифъ Мейендорфу, поставитъ Австрію въ положеніе очень опасное, потому что на ея границахъ будутъ утверждены всѣ элементы анархіи и смуты" *).
Въ видахъ предупрежденія возможности для Австріи стать въ такое опасное положеніе, гр. Буоль не скрывалъ отъ нашего посла своего намѣренія,—„стѣснятъ насъ и своимъ положеніемъ препятствовать разложенію Турецкой Имперіи" **).
Понятно, что Австрія заботилась не о цѣлости Турецкой Имперіи, а о томъ, что возстаніе славянскихъ племенъ Порты могло, какъ полагали въ Вѣнѣ, привести къ разложенію самой Австріи.
Какъ думалъ объ этомъ лично императоръ Францъ-Іосифъ, видно изъ слѣдующаго разговора его съ Мейен-дорфомъ, отъ ®/21 февраля, на балѣ у .кн. Шварценберга. Мейендорфъ сказалъ Императору Францъ-Іосифу, что его очень огорчаютъ статьи, появляющіяся въ австрійскихъ газетахъ, относительно Россіи.
— „Я знаю сказалъ императоръ, — вы говорите о статьѣ въ Лойдѣ? Я приказалъ уже дать редактору второе предостереженіе,—послѣ третьяго, журналъ будетъ закрытъ, чего я очень желаю". Мейендорфъ замѣтилъ при этомъ, что онъ никогда не сомнѣвался въ личномъ расположеніи Императора къ интересамъ Россіи;
*) Тоже, 7/і9 января 1854. М. И. Д.
**) Тоже, 22 января (3 февраля) 1854. М. И. Д.
но что не имѣетъ никакого довѣрія къ его министрамъ-Въ объясненіе этого недовѣрія Мейендорфъ просилъ Императора припомнить сказанныя прежде имъ слова, что—„Россія ничѣмъ не рискуетъ, ввѣряя Австріи свои интересы, въ вопросахъ европейской политики, потому что это значитъ передать ихъ въ руки друга". Между тѣмъ, замѣтилъ Мейендорфъ—„вся вѣнская печать относится къ Россіи очень враждебно, а гр. Буоль прямо сказалъ мнѣ—„я охотнѣе вступлю въ соглашеніе съ Франціей, чѣмъ съ Россіей, потому что политика ея болѣе консервативна". Императоръ молчалъ.
— „Нѣтъ ничего безсмысленнѣе, продолжалъ Мейендорфъ, какъ обвинять нашу политику въ революціонныхъ стремленіяхъ, потому только, что у насъ набралось въ Валахіи 600 челов. сербскихъ, греческихъ и болгарскихъ волонтеровъ! Турки дѣлаютъ цѣлыя воззванія къ нашимъ солдатамъ и даже офицерамъ, какъ магометанамъ, такъ и христіанамъ, обѣщая имъ чины и награды за дезертированіе, и имѣютъ уже въ рядахъ своей арміи тысячи революціонеровъ всѣхъ странъ, въ особенности-же поляковъ, и мы имѣли-бы полное право, отвѣтить туркамъ тѣмъ-же. Но мы не дѣлаемъ воззванія къ возстанію, и не принимаемъ турецкихъ бѣглыхъ; мы принимаемъ только волонтеровъ, изъ христіанъ, которые являются сами въ ряды нашей арміи. Ваше Величество припомните, что Наполеонъ поступалъ также противъ насъ въ 1812 году, формируя у насъ литовскіе полки, и что въ 1818 году союзники подражали его примѣру въ Германіи. Наконецъ, въ войнахъ съ Турціей), Россія всегда имѣла команды изъ мѣстныхъ волонтеровъ; а въ 1787 году, сама Австрія собрала 30.000 корпусъ сербовъ, подъ начальствомъ гр. Михайловича, и никто не считалъ это революціоннымъ движеніемъ".
— „Однако, опасность такого движенія отъ этого не станетъ для меня меньшею, замѣтилъ Императоръ.
Возстаніе христіанскихъ народностей Турціи не можетъ быть согласовано съ поддержаніемъ кЫи дио, которое одно только и въ состояніи гарантировать интересы Австріи".
Мейендорфъ перешелъ къ тому, что Россія никого не призывала къ возстанію, что волненіе грековъ въ Эпирѣ произошло безъ всякого съ нашей стороны вліянія, и что мы не имѣли даже тамъ ни одного консула, ни одного агента. Онъ утверждалъ, что возстаніе вспыхнуло, какъ неизбѣжное условіе того положенія, въ которомъ находятся въ Турціи христіане, и что лордъ Редклифъ предвидѣлъ это, требуя ихъ освобожденія, для предупрежденія того, что произошло. Еслй-бы, поэтому, мы и выхлопотали что нибудь въ пользу Болгаріи — „то какимъ образомъ могла-бы пострадать отъ этого Австрія, когда Болгарія съ нею... даже не граничитъ?"
Императоръ, казалось, былъ не доволенъ такою постановкою вопроса и сказалъ:
— „На покровительство Россіи надъ большею частью владѣній Оттоманской имперіи я не могу смотрѣть хладнокровно. Это въ равной мѣрѣ затрогиваетъ интересы Австріи и европейского равновѣсія".
Мейендорфъ, желая вызвать Императора на большія еще объясненія, спросилъ,—какимъ образомъ интересы Австріи могутъ пострадать отъ нашего покровительства надъ Сербіей и Княжествами? — Провинціи эти стали богаты и счастливы только подъ нашею защитою, и мы удалили изъ нихъ всѣ революціонные элементы, чего не могла сдѣлать Турція. Къ тому-же, мы предлагали Австріи раздѣлить съ нами протекторатъ надъ Сербіей".
-- „Да, отвѣчалъ Императоръ, но какой былъ-бы для меня результатъ подобного раздѣла, когда по общности національностей и религіи, Россія пользовалась-бы
тамъ полнымъ вліяніемъ, а Австрія не имѣла-бы никакого".
— „Мы имѣемъ право на симпатіи Сербіи еще потому, сказалъ Мейендорфъ, что оказали ей услугу цѣною нашей крови; тогда какъ Австрія, наоборотъ, всегда отказывала ей въ своей помощи, и предоставляла ее жестокостямъ турокъ".
— „Это правда, замѣтилъ Императоръ, это была ложная политика. Тѣмъ не менѣе, я долженъ согласоваться съ существующимъ положеніемъ вещей".
— „Но зачѣмъ-же говорить теперь о возстаніи Сербіи и придавать ему большую важность, когда оно можетъ вовсе не послѣдовать"?
— „Зачѣмъ? — Потому что если я буду ждать, то опоздаю. Я. знаю, что вы готовитесь перейти Дунай и что 16.000 ружей прибыли въ Бухарестъ для христіанскихъ населеній".
Мейендорфъ указывалъ затѣмъ на то, что если-бы и возникло возстаніе въ Сербіи и Болгаріи, то оно не можетъ имѣть такого вліянія, что угрожало-бы паденіемъ Оттоманской имперіи, или даже отдѣленіемъ отъ нея какой нибудь части.
— „Я думалъ также, какъ и вы, до прибытія графа Орлова, миссія котораго, какъ вы знаете, встрѣчена мною была съ большою радостію. Но изъ первыхъ-же его предложеній я хорошо увидѣлъ, что вы остановились уже на извѣстныхъ проектахъ, не согласныхъ съ тѣмъ, о чемъ я говорилъ императору Николаю еще въ Оль-мюцѣ и въ Варшавѣ. Я былъ пораженъ этимъ, и долженъ былъ принять свои мѣры. До того времени я имѣлъ твердое намѣреніе сохранить строгій нейтралитетъ. Мое настоящее положеніе не есть результатъ какихъ нибудь тайныхъ сношеній, подобно тѣмъ, которыя имѣла Пруссія съ Англіей. Я не имѣю никакихъ обязательствъ ни съ Англіею, ни съ Франціею. Но интересы
моей имперіи поставлены на карту, и я не могу не подчиниться обязанностямъ, вызываемымъ положеніемъ дѣла".
Тѣмъ не менѣе, 10 ноября 1853 года гр. Буоль сообщилъ германскому сейму о рѣшеніи Австріи сократить численность своей арміи—„чтобы дать Европѣ залогъ своего миролюбія" *).
Какъ бы то ни было, но роль Австріи относительно Россіи высказалась въ первый разъ словомъ стѣснятъ насъ (<іе попа §ёпег).
Чтобы произвести внушеніе въ Вѣнѣ, не смотря на то что Австрія сократила свою армію въ ноябрѣ, былъ отданъ, 5 декабря 1853 года, приказъ—привести нашу армію, занимавшую Царство Польское, на военное положеніе. Австрія, естественно, была встревожена близостію этой арміи къ ея границамъ. Опасеніе еще болѣе усилилось, когда, весною 1854 года, мобилизованная армія наша приблизилась къ границамъ Галиціи, занявъ 5-ою дивизіею Замосцье, куда переѣхалъ и самъ фельдмаршалъ Паскевичъ. Сверхъ того, цѣлые пѣхотные полки расположены были въ Красникѣ, Грубешевѣ, Красноставѣ и Томашевѣ; вся же линія отъ Грубешева до Вислы занята была, на самой границѣ Галиціи, нашими наблюдательными отрядами. Въ то же время крѣпости наши приводились на военное положеніе.
Отсюда, сама собою, является затаенная радость Австріи, по поводу разрыва нашего съ Англіей и Франціей, и уже въ февралѣ 1854 года, Австрія начала поговаривать о возможности для нея занять Сербію и Боснію, въ видѣ залога въ сохраненіи цѣлости Оттоманской имперіи **).
*) Бутовскій. Т. II, стр. 36. Изд. 1888 г.
**) М. Ин. Д. Меіепіогі 24 февраля (8 марта) 1854.
Когда союзники, начиная съ марта, стали подвозить свои дессантныя войска въ Турцію, Австрія все болѣе и болѣе повышала тонъ и, въ свою. очередь, начала уже грозить намъ разными демонстраціями.
„Черезъ шесть недѣль, писалъ Мейендорфъ, отъ 7» марта, австрійскія войска будутъ приведены на военное положеніе въ Галиціи, Венгріи, Ванатѣ и на Военной границѣ, составляя въ общемъ до 150.000 челов. “ *).
Впрочемъ, едва-ли Австрія въ дѣйствительности намѣревалась въ то время мобилизовать такую сильную армію, принимая во вниманіе крайне затруднительное ея финансовое положеніе.
Правда, Австрія знала, что мы можемъ имѣть въ Польшѣ до 120.000 челов., и потому должна была принять мѣры со стороны Галиціи; .но сама она, какъ писалъ Мейендорфъ барону Будбергу (послу въ Берлинѣ)— „Не рѣшится объявить намъ войну. Она ничего не сдѣлаетъ противъ насъ и ограничится однѣми демонстраціями, не причинивъ намъ ничего, кромѣ, развѣ, сомнѣній и безпокойства" **).
Но когда, не смотря на демонстративный характеръ Австріи, мы не остановились передъ переходомъ черезъ Дунай и одержали, въ мартѣ-же мѣсяцѣ 1854 г., на правомъ берегу, значительные успѣхи, Австрія, вмѣсто усиленія своихъ угрозъ, вдругъ начала радоваться нашимъ успѣхамъ или, по крайней мѣрѣ, дѣлала видъ, что радуется.
„Я знаю изъ хорошаго источника, писалъ Мейендорфъ кн. Паскевичу отъ ***), что императоръ и всѣ окружающія его военныя лица громко высказывали одобреніе по случаю первыхъ успѣховъ нашей арміи
*) Тоже, Ѵів марта 1854 г.
**) Тоже, отъ п/28 марта 1854 г.
***) Тоже, отъ 20 марта (1. апрѣля) 1854.
перешедшей Дунай, для лучшей его обороны. Ихъ личныя расположенія не враждебны Россіи. Кн. Виндиш-грецъ говоритъ, что никакого обязательного соглашенія съ морскими державами нѣтъ и не желательно, чтобы оно было. Высшіе военные чины полагаютъ, что произошелъ рѣзкій переворотъ въ австрійской политикѣ, и поздравляютъ съ этимъ другъ друга, громко говоря— что съ нихъ спала тяжесть стыда и угрызеній совѣсти, которыя они чувствовали при мысли, о вѣроятности войны съ Россіей.
„Касательно неизбѣжности этой войны, я сдѣлалъ все возможное, чтобы представить химерическое значеніе всѣхъ военныхъ приготовленій Австріи.
„Гр. Штакельбергъ представляетъ в. св. подробный рапортъ по этому предмету, къ которому я могу прибавить только нѣсколько замѣчаній:
„Войска въ Трансильваніи не получили никакихъ подкрѣпленій, и сказанное мнѣ ген. Гессе четыре недѣли назадъ, справедливо и въ настоящее время.
„Войска въ Галиціи, не смотря на то, что были публикованы приказанія о приведеніи ихъ на военное положеніе, въ дѣйствительности остались не мобилизованными, и ничто не указываетъ на то, что они предназначаются къ дѣйствіямъ.
„Тоже относится и къ 10 корпусу, собранному въ окрестности Пешта.
„Войска же на границахъ Сербіи, Босніи, Герцеговины и Далмаціи, напротивъ того, приведены въ полную готовность начать кампанію: многочисленная артиллерія, лошади, скотъ для перевозки, понтоны, госпитали и проч.
„Не будучи военнымъ человѣкомъ, я полагаю, что австрійскія войска могутъ открыть наступленіе, вступая въ м. Валахію, для чего, кажется, и сосредоточены зна
чительныя силы между Землинымъ и Орсовою. (Выше Кладово на Дунаѣ).
„Для удостовѣренія въ этомъ, я отправилъ особого агента, съ цѣлью разузнать о движеніяхъ и дислокаціи австрійской арміи въ тѣхъ мѣстахъ".
Изъ этого видно, что въ концѣ марта 1854 года, не смотря на постоянное намѣреніе гр. Вуоля стѣснять насъ, Австрія только на словахъ вооружалась; въ дѣй-ствительности-же больше шумѣла, чѣмъ принимала военныя мѣры, и гр. Буоль могъ только высказывать свои угрозы или, по крайней мѣрѣ, старался увѣрить нашего посла въ томъ, что онъ (гр. Буоль), дѣйствительно грозенъ. Что-же касается до Императора Франца-Іосифа, то его личныя симпатіи къ Россіи рѣзко отличались отъ настроеній его министра.
— „Я счастливъ *), писалъ Мейендорфъ гр. Нессельроде отъ 29пПм!Г ,1854 г., видя, что не ошибся въ томъ, что всегда отдѣлялъ чувства къ намъ юного Императора отъ чувствъ его министра иностранныхъ дѣлъ".
Дѣйствительно, въ то время, какъ гр. Буоль былъ того мнѣнія, что Австрія должна энергически поддерживать предложенное Друэномъ-де-Люисомъ требованіе объ обязательномъ для насъ очищеніи княжествъ въ мартѣ мѣсяцѣ, безъ всякихъ параллельныхъ обязательствъ для союзниковъ;—Императоръ Францъ-Іосифъ, —„точнымъ образомъ призналъ**), что намъ нельзя предложить очищеніе княжествъ иначе, какъ съ равносильною уступкою (сопсевзіоп) со стороны морскихъ державъ".
Относительно формы сообщенія о предложеніи намъ очистить княжества, Императоръ былъ того мнѣнія, что слѣдуетъ—„деликатно заручиться нашимъ согласіемъ,
*) Тоже, 29 апрѣля (11 мая) 1854 г. М. Ин. Д.
**) Тоже, 9/21 мая 1854 года.
а не упорствовать въ своемъ требованіи, которое къ миру не приведетъ" *).
Императоръ Францъ-Іосифъ полагалъ, что мы согласимся очистить княжества, если одновременно съ тѣмъ союзные флоты выступятъ изъ Балтійского и Черного морей; тогда Австрія, ставъ, такъ сказать, между двухъ воюющихъ сторонъ, займетъ своими войсками очищенныя нами княжества. Если морскія державы не согласятся на подобное условіе, тогда,,—оба германскіе двора не потребуютъ отъ насъ ничего большаго и напротивъ того, Австрія и Пруссія будутъ видѣть въ Россіи своего старого союзника".
Это мнѣніе Франца-Іосифа было высказано Мейен-дорфу не лично имъ, но передано Алвенслебеномъ, послѣ его аудіенціи у Императора и, согласно его волѣ.
Но если Императоръ Францъ-Іосифъ лично былъ настроенъ въ пользу мира и упирался въ этомъ отношеніи на поддержку всей военной партіи, то гр. Буоль, для приданія себѣ большей внушительности, и торговый людъ, для поправленія своихъ дѣлъ разными поставками для военныхъ цѣлей, настаивали на принятіи военныхъ мѣръ и расположеніи значительныхъ войскъ на восточныхъ и сѣверныхъ границахъ имперіи, Трансильваніи, Буковины и Галиціи, чтобы такимъ положеніемъ, на флангѣ нашихъ сообщеній, удержать нашу армію отъ движенія къ Балканамъ. Австрія имѣла уже случай видѣть, что однѣми запугиваніями она не могла удержать нашу армію отъ перехода за Дунай и потому дѣлала даже видъ, что была очень рада нашему переходу. Этимъ самымъ она доказала, что не имѣла въ виду
*) Меттернихъ говорилъ:,,—Слѣдуетъ, маневрируя, удалить русскихъ изъ княжествъ"; а министръ Бахъ писалъ 18 марта 1854 г. эрцъ-герц. Альбрехту: „Австрія не можетъ желать ослабленія или униженія Россіи; но нельзя-же давать ей поддержку на востокѣ".
серіозно мѣшать намъ, а хотѣла только стѣснятъ. Когда же это не удалось, то она поступила какъ тотъ китайскій принцъ, который, во время междоусобной войны въ Китаѣ, былъ взятъ въ плѣнъ своимъ противникомъ и, какъ плѣнный, водился на веревкѣ. Чтобы не уронить своего достоинства, онъ каждый день спрашивалъ:—„Куда идемъ сегодня"? Ему называли городъ или мѣстечко.—„Да, это хорошо, пойдемъ туда, такъ какъ я ‘ тамъ еще не былъ", приговаривалъ всякій разъ бѣдный принцъ, желая увѣрить себя и другихъ, что все дѣлается по его волѣ.
Такъ было и въ настоящемъ случаѣ.
— Если вы рѣшитесь перейти Дунай, говорилъ гр. Буоль, тогда...... и прочее. Но мы не убоялись угрозъ. —А, вы перешли Дунай и имѣли на томъ берегу значительные успѣхи! Очень, очень этому рады, говорила теперь Австрія.
Чтобы снова не пришлось радова/тъся нашему переходу, теперь уже черезъ Балканы, гр. Буоль рѣшительно требовалъ усиленія арміи, почему въ маѣ мѣсяцѣ, въ Австріи, назначенъ былъ, фиктивный, экстренный наборъ рекрутъ. Это была только простая демонстрація на бумагѣ.
„Наборъ 95 тысячъ человѣкъ и сборъ кавалеріи *), суть демонстраціи, въ разсчетѣ внушить довѣріе Франціи, а намъ доставить безпокойство за наши сообщенія, въ случаѣ перехода нашего за Балканы, писалъ Мейендорфъ отъ 9/гі мая 1854 г. Всѣ мои свѣдѣнія доказываютъ, что Австрія еще не скоро будетъ въ состояніи
*) Тоже, отъ 9/21 мая 1854 г. М. и. д.
Австрія объявила въ маѣ мѣсяцѣ, что кромѣ 150.000 арміи въ Венгріи и на Дунаѣ, она мобилизируетъ еще 100.000 челов. Въ то же время (май 1854 г.) Пруссія, чрезъ 36 дней, соберетъ 100.000 и доведетъ ее до состава 200.000 чел. Бутовскій, т. II, стр. 45. Все это были только одни слова.
дѣйствовать противъ насъ враждебно, если бы даже имѣла подобное намѣреніе; но ничто не заставляетъ меня еще предполагать что либо подобное. Всѣ публикаціи по поводу рекрутскаго набора ничего не значатъ (ішізйёеа) и имѣютъ въ виду ошибочный разсчетъ, показать намъ свои вооруженія сосредоточеніемъ войскъ, на сѣверныхъ и восточныхъ границахъ имперіи.
„Я хотѣлъ печатно опровергнуть это заблужденіе, но одна только газета приняла мое опроверженіе, возбудивъ противъ себя упреки со всѣхъ сторонъ.
„Биржа, для поправленія финансовъ* была бы готова поддерживать войну, въ виду 76 милліонного дефицита по бюджету всего въ 240 милліоновъ; но всѣ военные и люди благомыслящіе явно говорятъ противъ войны".
Въ виду такого, явно демонстративного характера австрійскихъ вооруженій въ маѣ, странно звучатъ слова того-же Мейендорфа, высказанныя имъ въ письмѣ 8/го мая къ кн. Паскевичу.
„Намъ нужно готовиться *) къ очищенію княжествъ, но не очищать ихъ, потому что это дастъ намъ выгодное цоложеніе или для переговоровъ, или для отдѣленія Пруссіи и Германіи отъ вѣнскою-правительства".
Если не слѣдовало очищать княжествъ, то для чего было и готовиться къ ихъ очищенію? а между тѣмъ, это замѣчаніе Мейендорфа не осталось, повидимому, безъ вліянія на кн. Паскевича, такъ какъ въ это время войска наши приступали къ осадѣ Силистріи и кн. Паскевичъ, съ самого начала осады, проявлялъ крайнюю нерѣшительность, постоянно имѣя въ виду возможность снятія осады и очищенія княжествъ.
Безъ всякой надобности, осада Силистріи, по настоянію кн. Паскевича, была снята 11 іюня, въ то время,
*) Тоже, отъ 8/20 мая 1854 года.
- когда черезъ нѣсколько дней крѣпость должна была пасть, неминуемо..
Только съ этого времени Австрія, гордясь одержанною ею дешевою побѣдою, начала замѣтно возвышать голосъ, и гр. Буоль возросъ во мнѣніи своего императора, не раздѣлявшаго да сихъ поръ его увлеченій, касательно возможности—однѣми демонстраціями, заставить насъ отказаться отъ всѣхъ результатовъ одержанныхъ нами въ Турціи побѣдъ.
Если до перехода нашего черезъ Дунай, Австрія только въ легкой формѣ, какъ другъ, совѣтовала намъ очистить княжества, то послѣ перехода на правый берегъ рѣки и за все время осады Силистріи она даже, ни однимъ словомъ, не осмѣлилась предложить намъ снятіе осады этой крѣпости.
По паденіи ея, Австрія, безъ всякого, сомнѣнія, сказала бы опять—„очень, очень рады"... Но со времени
снятія осады и обратного перехода за Дунай, какъ Австрія, такъ и западныя державы, могли признать въ этомъ только пораженіе Россіи. Пораженіе послѣ побѣдъ и всѣхъ одержанныхъ успѣховъ!
Теперь уже Австрія не совѣтовала, а настаивала на очищеніи княжествъ.
Прежнее обѣщаніе Австріи,, поддерживать, во всемъ интересы Россіи, если послѣдняя согласится на очищеніе княжествъ, было забыто.
Въ эту трудную для насъ минуту, болѣзнь барона Мейендорфа остановила выборъ Императора Николая на кн. А. Горчаковѣ, который въ іюнѣ мѣсяцѣ 1854 г. и былъ отправленъ чрезвычайнымъ посломъ въ Вѣну.
Кн. Горчаковъ нашелъ здѣсь совершенно уже иное настроеніе, чѣмъ прежде. Представители Англіи, Франціи и Турціи, теперь громко говорили о пораженіи русскихъ на Дунаѣ, однѣми силами турокъ, и готовились внести войну въ наши предѣля. Австрія, по своей по
литикѣ—придерживаться сильнѣйшаго, естественно отдалилась отъ Россіи. Всѣ предложенія кн. Горчакова,, едва выслушивались теперь гр. Буолемъ, не желавшимъ даже допустить его до аудіенціи съ императоромъ.
Въ донесеніи своемъ къ гр. Нессельроде отъ 2з іХ* 1854 г. баронъ Мейендорфъ писалъ *):
„Гр. Буоль передалъ представителямъ Англіи и Франціи, что каковы-бы ни были предложенія петербургскаго кабинета, дѣлаемыя чрезъ кн. Горчакова, австрійское правительство твердо рѣшилось не принимать ихъ во вниманіе, прежде чѣмъ Россія, рпге еі аішріе, не очиститъ княжествъ".... **).
Побуждаемая нашими противниками, Австрія, въ надеждѣ на ихъ поддержку, готовилась уже вступить въ княжества, не какъ воюющая, впрочемъ, сторона, а по соглашенію съ русскимъ правительствомъ.
. Узнавъ объ этомъ,—„берлинскій дворъ объявилъ, писалъ кн. Горчаковъ гр. Нессельроде изъ Вѣны ***),. что ежели австрійцы вступятъ въ княжества прежде полученія ожидаемого «изъ Петербурга отвѣта, Пруссія будетъ считать себя свободною по отношенію къ конвенціи 8/2о апрѣля" ****).
*) Тоже, отъ 21 іюня (3 іюля) 1854 года.
**) Это требованіе было заявлено Австріей послѣ заключенія ею договора съ Турціей, отъ 14 іюня 1854 г., по которому Австрія обязалась—„употребить всѣ способы къ очищенію русскими княжествъ и, въ случаѣ надобности, для достиженія этой цѣли употребить свои войска". Но и это обязательство было только на бумагѣ.
***) Мин. ин. дѣлъ. Входящія бумаги 1854 года.
Кн. Горчаковъ отъ 21 іюня (3 іюля) 1854 г.
****) По этой конвенціи Пруссія обязалась поддерживать Австрію своими войсками, если какая нибудь иностранная держава вторгнется въ предѣлы Австріи, какъ члена Германскаго союза. Такое-же обязательство принимала на себя Австрія относительно Пруссіи.
„Устрашенный этою угрозою, вѣнскій кабинетъ поспѣшилъ увѣдомить прусскаго короля, что вступленіе австрійцевъ въ Валахію вовсе не слѣдуетъ считать враждебнымъ противъ Россіи дѣйствіемъ, но это была-бы только простая предосторожность противъ анархіи, которая могла возникнуть въ этой странѣ, и мѣра противъ своеволія турецкихъ войскъ, которыя могли туда вступить".
Такое объясненіе, къ сожалѣнію, не осталось безъ вліянія на положеніе, занятое Берлиномъ, который теперь не дѣлалъ уже болѣе формальнаго протеста противъ вступленія австрійцевъ въ Валахію. „Вслѣдствіе этого, писалъ кн. А. Горчаковъ, я узналъ подъ строгимъ секретомъ, что генералъ Королини получилъ по телеграфу, на другой день послѣ моего пріѣзда, извѣщеніе, что нѣтъ никакихъ препятствій болѣе для движенія его войскъ, 12 числа іюля н. ст., къ Журжѣ".
Но обезпокоенная тѣмъ, что наша Дунайская армія вмѣсто того, чтобы торопиться выступленіемъ изъ княжествъ, занимала грозное положеніе у Фратешти, готовая не только отразить нападеніе какъ турокъ, такъ и австрійцевъ, если-бы оно послѣдовало, но могла и сама вторгнуться въ ея предѣлы,—Австрія не рѣшилась перейти своихъ южныхъ границъ.
Озабоченная на сѣверѣ со стороны Галиціи, когда 1-й резервный кавалерійскій корпусъ, изъ арміи ген. Ридигера, занимавшаго Польшу, былъ переведенъ, въ началѣ іюня въ Дубно, близь границъ Галиціи, Австрія опасалась и за свои восточныя границы *).
Когда въ іюлѣ мѣсяцѣ, (съ 4 по 15 число), армія кн. Горчакова стояла у Фратешти, въ ожиданіи пере
*) „Русскіе сосредоточиваются отъ юга къ сѣверу, вдоль границы, угрожая Австріи, на которую обрушится первый ударъ", доносилъ Гюбнеръ 15 іюня 1854 г. Бутовскій. II т., 53 стр.
хода австрійцевъ чрезъ границы Валахіи, что дало-бы намъ случай разбить ихъ, австрійцы не двигались, и на своихъ южныхъ границахъ сохраняли занятое еще въ началѣ іюня расположеніе, имѣя по 30.000 челов. у Орсовы, Германштадта и Кронштадта *).
Затѣмъ, когда кн. Горчаковъ перешелъ съ своею арміею, въ концѣ іюля, къ Фокшанамъ и снова остановился тамъ, занявъ оборонительную линію по р. берету, фронтомъ, къ восточнымъ границамъ Трансильваніи, австрійцы также передвигаются отъ своихъ южныхъ границъ къ восточнымъ и не вступаютъ въ Валахію, какъ этого у насъ ожидали, а переводятъ войска изъ Трансильваніи въ Буковину, въ ожиданіи дальнѣйшаго отступленія Дунайской арміи къ Каменецъ-По-дольску, откуда она могла-бы угрожать Буковинѣ.
Такъ, въ концѣ іюля, кн. Горчаковъ писалъ изъ Вѣны:
„Неопредѣленность по прежнему проявляется здѣсь и въ настоящемъ. Мнѣ невозможно опредѣлить время, когда рѣшеніе Австріи выразится яснѣе. Одно только несомнѣнно, что 3-я австрійская армія (въ Буковинѣ) ранѣе конца августа не можетъ предпринять никакого наступленія".
Сосредоточеніе въ іюлѣ 9, 11 и 12 корпусовъ въ Трансильваніи и 13-го—у Орсовы, какъ-бы указывало на предположеніе австрійцевъ вступить въ Валахію.
Послѣ-же снятія осады Силистріи и сосредоточенія нашей арміи на Серетѣ, вѣнскій кабинетъ дѣйствительно желалъ произвести (ейвсіиег) вступленіе въ Валахію.
Но послѣ аудіенціи кн. А. Горчакова у императора Франца-Іосифа, проектъ этотъ былъ отмѣненъ. Причиною къ тому послужило, во 1-хъ, намѣреніе турокъ также
*) В. Уч. Арх. № 3.416, стр. 245. Рапортъ г.-л. Липранди отъ 8 іюня 1854 г.
вступить въ Валахію, что могло повести къ столкновенію ихъ съ австрійцами, и 2) необходимость сосредоточить главныя силы въ Буковинѣ, въ виду перемѣны фронта нашей арміи, стоявшей по линіи Серета. Эти соображенія и заставили ввести въ Буковину почти всѣ войска изъ Трансильваніи, ' оставивъ тамъ лишь незначительные отряды, и перенести все вниманіе на границы Молдавіи.
Когда-же, въ августѣ, наша Дунайская армія перешла р. Прутъ и предполагала расположиться на Волыни и въ Подоліи, Австрія еще болѣе начала опасаться нашего вторженія въ Буковину и принимала новыя военныя мѣры.
„Военныя приготовленія, доносилъ кн. Горчаковъ *), все болѣе продолжаютъ развиваться съ тѣхъ поръ, какъ правительство можетъ разсчитывать, съ большею увѣренностью, на успѣхъ нового займа. Замѣтно сосредоточеніе войскъ въ Буковинѣ. Въ общемъ-же, расположеніе австрійцевъ, къ 20 іюля, представлялось въ слѣдующемъ видѣ: 1-й кавалерійскій корпусъ принца Лихтенштейна, выступилъ изъ Сегедина къ Станиславову, куда долженъ прибыть къ 15 іюля н. ст.
Въ Галиціи:
Въ Краковѣ
„ Занкутѣ „ Леополѣ
2-й пѣх. корпусъ, ген. Парротъ.
2-й кав. корпусъ, г. Кламъ.
4-й пѣх. корпусъ, Шварценбергъ.
Въ Буковинѣ:
Въ Станиславовѣ 1-й кав. корпусъ, Лихтейнштейнъ.
„ Тарнополѣ Юпѣх. корпусъ, эрцъ-герц. Фердинандъ.
„ Черновгщѣ	11-й пѣх. корпусъ, Венгерели.
„ Сучавѣ 9-й пѣх. корпусъ, Шафготшъ.
*) Кн. Горчаковъ отъ и/2в іюля 1854 года.
Въ Трансильваніи:
Въ Маро-Вазарели 3-й пѣх. корпусъ, Каронини.
„ Германштадтѣ 12 пѣх. корпусъ, кн. Шварцепбергъ.
Всѣ эти пункты велѣно занять къ 20 іюля, т. е. ко времени вѣроятнаго исхода начатыхъ съ Россіей переговоровъ, по поводу предложенныхъ ей Австріей) извѣстныхъ четырехъ пунктовъ.
Расположеніе австрійскихъ войскъ, какъ полагалъ кн. Горчаковъ, прикрывая разные пункты границы, въ общемъ дастъ возможность сосредоточиться въ Буковинѣ и угрожать нашей арміи, расположенной между Прутомъ и беретомъ, обходомъ ея праваго фланга, вторженіемъ въ долину Днѣстра.
—„Но подобная операція, предполагающая вторженіе въ самые предѣлы Россіи, писалъ онъ, пока еще дѣйствительно не входитъ въ планы вѣнскаго кабинета. Онъ льститъ себя надеждою, что военныя демонстраціи, съ цѣлью заставить насъ очистить княжества, не приведутъ къ дѣйствительной войнѣ. Но обстоятельства могутъ измѣнить этотъ взглядъ на вещи". Далѣе кн. А. Горчаковъ писалъ:
„Военныя приготовленія во всей имперіи безпрерывно продолжаются. 6-й пѣх. корпусъ изъ Италіи переведенъ, частью къ южнымъ границамъ, частью въ Вѣну. 1-й пѣх. корпусъ (въ Богеміи) также приведенъ на военное положеніе и, вѣроятно, тотъ-же приказъ получитъ и 3-й корпусъ въ Гратцѣ".
Если-бы кн. А. Горчаковъ былъ военнымъ человѣкомъ, то изъ этого, растянутого по всѣмъ сѣвернымъ и восточнымъ границамъ, расположенія австрійскихъ войскъ, онъ пришелъ-бы къ положительному заключенію, что Австрія не имѣла въ виду наступать, въ какомъ либо направленіи, а готовилась только защищать свои границы со стороны Царства Польского и Подоліи. Къ тому-же, группированіе войскъ, по близости Венгріи,
указывало скорѣе на то, что Австрія, именно опасалась возстанія венгерцевъ, какъ только Россія объявила-бы ей войну.
Другія соображенія еще болѣе убѣждаютъ въ томъ, что Австрія имѣла однѣ оборонительныя цѣли.
Такъ, еще въ концѣ іюня, когда наша Дунайская армія находилась въ Валахіи, австрійскій корпусъ, силою до 30.000 чел., собранныхъ у Кронштадта, въ виду удобнѣйшого охраненія своихъ границъ со стороны Княжествъ, былъ раздѣленъ на три отдѣльные отряда; тогда какъ имѣя въ виду наступательныя цѣли, корпусъ этотъ; напротивъ, держался-бы въ совокупности, такъ какъ было извѣстно, что почти вся наша Дунайская армія находится въ полномъ сборѣ. Сверхъ того,—„всѣ выходы изъ Австріи въ Молдавію укрѣпляются земельными работами, но на батареяхъ нѣтъ орудій"—доносили съ нашихъ, наблюдавшихъ границы Австріи постовъ *). Не ясно-ли изъ этого, что австрійцы укрѣпляли всѣ проходы не для того, чтобы предпринять наступленіе въ извѣстномъ направленіи, для чего достаточно было не укрѣпить, а расчиститъ всего одинъ изъ проходовъ. Австрійцы-же, напротивъ того, не зная въ какомъ направленіи могутъ двинуться наши войска къ границамъ Австріи, укрѣпляютъ заблаговременно всѣ свои проходы, не имѣя даже возможности занять ихъ артилеріею, пока не обнаружится, какой именно проходъ будетъ избранъ нами въ случаѣ наступленія, и тогда уже вооружить возведенныя укрѣпленія артилеріею.
Равнымъ образомъ, весь 4-й пѣх. корпусъ, австрійцы употребили для спѣшного сооруженія стратегической дороги отъ Кракова къ Лембергу, идущей параллельно галиційской границѣ, а не перпендикулярно къ ней; а
*) Воен. Учен. Арх. № 3.430, стр. 83. Рапортъ начальника Окненскаго отряда, подполковника Смирнова.
извѣстно, что параллельныя границамъ дороги устраиваются для обороны, а перпендикулярныя для наступленія.
Но то, что теперь кажется яснымъ, въ свое время не могло быть достаточно выяснено, и военныя приготовленія Австріи, находящейся на флангѣ нашей молдавской арміи, не могли, конечно, не возбуждать серіозныхъ опасеній за безопасность нашихъ сообщеній.
Въ то время какъ Австрія принимала только мѣры, по случаю перемѣны фронта нашей Дунайской арміи, обращеннаго къ ея границамъ, кн. А. Горчаковъ приписывалъ ей враждебныя намъ цѣли, въ угоду Западу. 14/2в іюля, въ пространномъ разговорѣ съ гр. Буолемъ, кн. Горчаковъ сказалъ ему *):
— „Итакъ, Австрія считаетъ себя безопасною только въ тѣсномъ союзѣ съ Западомъ?
— Я никогда не говорилъ этого и не раздѣляю такого мнѣнія, возразилъ Буоль.
— Однако я долженъ вамъ сказать, съ полною откровенностію, что вы стоите на наклонной плоскости, имѣющей такое направленіе, что еще одинъ шагъ по ней—и у насъ будетъ война.
Кн. Горчаковъ умышленно произнесъ слово война, и оно произвело сильное впечатлѣніе.
— Но мы никогда не будемъ воевать съ вами, съ испугомъ вскричалъ гр. Буоль. Никогда мы не нападемъ на васъ.
— Однако, если вы вступите въ Княжества и генералъ Гессе потребуетъ, чтобы мы уступили ему занятыя нами мѣста, а генералъ кн. М. Горчаковъ захочетъ сохранить ихъ, вы должны будете его атаковать, а онъ будетъ отражать нападеніе,—то вѣдь это будетъ война?
*) М. Ин. Д., кн. Горчаковъ отъ 14/26 ІиШеѣ 1854,.
— Да нѣтъ-же! это не будетъ война. Мы хотимъ только обязать васъ очистить страну, которую вы заняли вопреки трактатовъ и въ которую мы вступимъ по соглашенію съ тѣмъ, который имѣетъ право пригласить насъ туда. Честь моего государя замѣшана въ этомъ, и, достигнувъ желаемого результата, мы остановимся на вашихъ границахъ, и безъ особой случайности (ёѵепінаіі-4ё) не перейдемъ ихъ. Если-же, напротивъ того, вы, въ видѣ репресаліи, вступите на нашу территорію, тогда уже вы будете нападающимъ, и заставите весь германскій союзъ вооружиться противъ васъ, въ силу договора 8/ао апрѣля, какъ я получилъ о томъ сегодня свѣдѣнія по телеграфу.
— Позвольте, однако, вамъ замѣтить, сказалъ кн. Горчаковъ, что если послѣдуетъ выстрѣлъ, мы въ первый разъ будемъ съ Австріей въ войнѣ, послѣдствія которой будутъ неисчислимы, потому что это не будетъ уже комедія войны 1809 г. И какой интересъ, какая причина будетъ въ этой войнѣ? Что-же касается до вмѣшательства противъ насъ Германскаго союза, то вѣдь это конфедерація чисто обо-ронительного характера. Убѣдить его къ нападенію на насъ будетъ трудно, потому что мы вступимъ въ ваши предѣлы только послѣ того, какъ вы первыми нападете на насъ. Мы дали вамъ достаточныя доказательства желанія нашего сблизиться съ вами. Но если все, что мы сдѣлали для этого, ложно истолковывается, и наши предложенія вызываютъ только новыя и чрезмѣрныя (ітёріеизез) требованія, то не обманывайте себя: война съ вами станетъ неизбѣжною. Я знаю, вы не хотите этой войны и не можете ее желать; но не сомнѣвайтесь въ томъ, что вы прійдете къ ней. Вы очень ошибаетесь на нашъ счетъ. Вы думали, и теперь еще думаете, что благодаря системѣ возрастающаго запугиванія, (сРіпіі-тісЫіоп рго^геззіѵе), вы достигнете того момента, когда Россія, устрашенная числомъ и соглашеніемъ своихъ
противниковъ, кончитъ тѣмъ, что уступитъ во всемъ. Но вѣрьте мнѣ,... вѣрьте всѣмъ тѣмъ, кто знаетъ Императора и Россію, что, идя по этому пути, вы неизбѣжно прійдѳтѳ къ войнѣ. Могу васъ увѣрить въ томъ, что я, говоря съ вами, искренно желаю избавить обоихъ нашихъ монарховъ отъ тяжелого огорченія. Ежели вы желаете сохранить надежду на соглашеніе съ нами— оставьте вашу систему и не возвращайтесь къ ней болѣе.
— Позвольте мнѣ, продолжалъ кн. Горчаковъ, сдѣлать еще два предположенія: 1) Если мы, взаимно довѣряя другъ другу, дружелюбно окончимъ всѣ наши недоразумѣнія, тогда вы навлечете противъ себя угрозы, быть можетъ, нападеніе со стороны союзниковъ въ Италіи. Но тогда вы будете имъ противиться, имѣя за себя всю Германію и, въ случаѣ надобности, наши военныя силы. Послѣдствіе войны, при такихъ условіяхъ, не можетъ подлежать сомнѣнію, и вы съ гордымъ челомъ, вновь вступите на путь вашихъ старинныхъ союзовъ, которые доставили вамъ 40 лѣтъ мира. Или же: 2) Вы присоедините свои военныя силы къ силамъ нашихъ противниковъ. Допустимъ, что тогда, послѣ ожесточенной борьбы, мы] будемъ имѣть неудачу и будемъ принуждены заключить миръ, не унизительный, потому Императоръ не подпишетъ его никогда!... но для насъ мало выгодный, такой, который, можетъ быть, вамъ доставитъ политическое значеніе, какое мы до сихъ поръ имѣли въ извѣстныхъ странахъ... Но война не можетъ быть вѣчною. Миръ состоится; союзники уйдутъ себѣ домой, а вы на всемъ протяженіи своихъ границъ будете соприкасаться съ сосѣдомъ, который не забудетъ никогда, что онъ былъ оставленъ другомъ въ самую трудную минуту. Вы не властны стереть Россію съ географической карты. Вы не можете запретить, чтобы 60 милліоновъ народа не были воодушевлены, какъ
— ЗОО —
одинъ человѣкъ, одною общею волею. Вамъ придется считаться съ такимъ народомъ. Мы будемъ съ вами въ мирѣ только по наружности. Но взаимныя наши отношенія будутъ таковы, что та и другая сторона будетъ держать оружіе въ рукахъ. Скажите по совѣсти, воз-можно-ли для васъ такое положеніе? Вы достаточно меня знаете, чтобы считать мои слова простою угрозою. Какъ другъ, который видитъ пагубность цѣли, до которой мы рискуемъ дойти, я, въ обоюдныхъ интересахъ нашихъ, не прибѣгая къ другимъ доказательствамъ, сошлюсь только на указанія исторіи и географіи.
Гр. Буоль былъ сильно взволнованъ этою откровен-г ностью и сказалъ, дружественнымъ даже тономъ:
— Я долженъ благодарить васъ за этотъ разговоръ, безъ прикрасъ. Это слова друга. Но оставимъ войну и позаймемся миромъ. Я имѣю полную надежду, что мы прійдемъ къ нему.
— Я буду вамъ въ этомъ содѣйствовать. Вы нашли путь, исходящій отъ сердца вашего Императора, и ничѣмъ вы не можете оказать ему услуги, которая была-бы ему болѣе пріятною.
— Я думаю также, какъ и вы. Что-бы ни говорили, и какъ-бы что ни казалось/ вѣрьте мнѣ, что я буду работать какъ честный человѣкъ. Полага&те-ли вы, что упрекъ въ низкой (ІасЬе) неблагодарности не есть тяжелое бремя? Предоставьте мнѣ идти моимъ путемъ. Пруссія, думая быть вамъ полезною, окажетъ вамъ плохую услугу. Ея неустойчивость (за ѵегзаіііііё) лишила ее всякаго кредита. Она ничего не можетъ сдѣлать ни въ Парижѣ, ни въ Лондонѣ, потому что бросается то въ ту, то въ другую сторону. Мы поступаемъ иначе. Я держусь вдали отъ васъ. Я заключаюсь въ тѣсныя рамки коллективного соглашенія. Англія и Франція твердо разсчитываютъ на мои принципы, и я воспользуюсь этимъ, чтобы оказать вамъ дѣйствительную услугу.
(Ѵопз зегѵіг аѵес ріпз сі’ейісасііё). Въ рѣшительную минуту мы найдемъ слово, чтобы остановить морскія державы, если ихъ требованія будутъ чрезмѣрны. Чтобы сохранить за собою эту возможность, я долженъ, по наружности, избѣгать предваритѳльного соглашенія съ вами. Вотъ почему, сообщая Вестмореленду и Буркѳнею*), текстъ нашихъ инструкцій, я не далъ вамъ знать о томъ. Я перенесъ эти гарантіи на ихъ судъ (ёѵоднё) только для того, чтобы сказать имъ, — что морскія державы найдутъ то, что они ищутъ, въ тѣхъ самыхъ основаніяхъ (Ъазез), которыя вы принимаете. (На основаніяхъ четырехъ пунктовъ, предложенныхъ Россіи).
Затѣмъ гр. Буоль, говоря о всѣхъ его сношеніяхъ съ Лондономъ и Парижемъ и о секретныхъ инструкціяхъ къ своимъ представителямъ при этихъ дворахъ, сказалъ:
— „Вѣрьте моему честному слову, я дѣлалъ только то, что можетъ свидѣтельствовать о нашемъ желаніи, чтобы предложенія ваши (оиѵегідігез) были приняты.
„Но есть одинъ пунктъ, котораго мы не можемъ уступить (сопсеёег), и я умоляю васъ отнестись къ нему въ вашихъ интересахъ.— „ Честь императора того требуетъ'. намъ нужно не обѣщаніе, а дѣйствительное очищеніе Княжествъ".
Затѣмъ гр. Буоль просилъ отложить дальнѣйшій разговоръ до полученія отвѣта морскихъ державъ на наши мирныя предложенія.—„Тогда я буду просить вашего совѣта и законного содѣйствія, — сказалъ онъ, чтобы помочь мнѣ найти средства, которыя могли-бы удовлетворить честь обоихъ нашихъ монарховъ, и привести къ желаемому результату. Я буду считать день, когда это случится, лучшимъ днемъ въ моей жизни".
Вмѣстѣ съ тѣмъ, австрійскія власти, настоятельно
*) Послы Англіи и Франціи при вѣнскомъ дворѣ.
просили к®. Горчакова, чтобы армія ген. Ридигерау стоявшая въ Польшѣ, ни въ какомъ случаѣ, не вступала-бы въ Галицію, даже для простой диверсіи, если-бы произошло какое нибудь столкновеніе австрійцевъ съ. русскими, въ предѣлахъ Княжествъ.
Итакъ, австрійцы опасались вступленія, нашихъ войскъ изъ Польши въ Галицію. На своей восточной границѣ они держались въ Буковинѣ, на высотѣ нашей Дунайской арміи и, вообще, къ 20 августа должны были получить слѣдующее расположеніе *).
3-я австрійская армія сосредоточена въ Буковинѣ: 12-й корпусъ у Череновицъ; 13-й въ Маро-Вазарели, эшелонами къ Быстрицу, отдѣливъ одну бригаду къ Кронштадту, а другую къ Германштадту. 9-й корпусъ, считающійся лучшимъ, назначенъ въ авангардъ. Если дѣло дойдетъ до разрыва, то, по мнѣнію многихъ, первыя усилія австрійцевъ будутъ направлены къ Боту-шанамъ.
4-я армія, Шлыка, занимаетъ Галицію.
1-й армейскій корпусъ расположенъ въ Богеміи, выславъ часть войскъ для прикрытія совершенно обна-женного Землина.
1-й кавалерійскій корпусъ въ Колѳмеа и Радауцѣ. Всего 70 баталіоновъ, 94 эскадрона и 360 орудій. Эти позиціи будутъ заняты къ 20 августа. Эрцъ-герцогъ Альбертъ будетъ .10 въ Череновицѣ.
По поводу усиленія австрійцевъ въ Буковинѣ, кн. А. Горчаковъ, какъ человѣкъ не военный, ‘писалъ изъ Вѣны гр. Остенъ-Сакену, начальнику молдавскаго отряда: „Австрія обнаруживаетъ свои непріязненные замыслы". Въ томъ-жѳ смыслѣ писалъ онъ и брату своему, главнокомандующему Дунайскою арміею, вслѣдствіе чего начальникъ арміи г.-ад. Коцебу, увѣдомлялъ ген. Остенъ-
*) М. Ин. Д. Кн. Горчаковъ 20 іюля (1 авг.) 1854.
Сакена отъ. 24 іюля (ст. ст.), что хотя—„въ настоящее-время нельзя еще утвердительно сказать, чтобы разрывъ съ Австріей былъ несомнѣненъ, но при всемъ томъ, онъ можетъ послѣдовать весьма скоро" *).
Наконецъ, кн. Горчаковъ сообщилъ главнокомандующему нашими войсками въ Польшѣ, ген. Ридигеру**), что—
— „Не смотря на мѣстныя заявленія, разрывъ съ Австріею кажется вѣроятнымъ. Если онъ случится, то-въ политическомъ отношеніи чрезвычайно важно, чтобы  ни кн. М. Горчаковъ, ни в. прев. не дѣлали диверсіи, прежде чѣмъ положительно будетъ доказано, что вторженіе послѣдовало со стороны австрійцевъ. Иначе Пруссія можетъ бытъ вовлечена противъ насъ, въ силу своихъ обязательствъ. Я думаю, что если австрійцы произведутъ нападеніе, и нужно предоставить имъ въ этомъ иниціативу, то, прежде всего, нужно телеграфировать о томъ Государю Императору и послать курьера прямо въ королю Пруссіи. Эту осторожность горячо совѣтовалъ мнѣ полковникъ Мантейфель, который», зная секретныя мысли своего короля, убѣжденъ, что Его Величество не замедлитъ тогда отдѣлиться отъ Австріи".
Но неужели же кн. А. Горчаковъ полагалъ, что то, что было ему извѣстно чрезъ полковника Мантейфеля, не было извѣстно австрійцамъ? Въ Вѣнѣ, конечно, хорошо сознавали, что при первомъ покушеніи сдѣлать нападеніе на нашу армію, внѣ предѣловъ Австріи,— Пруссія тотчасъ-же отъ нея отдѣлится и стала-бы, можетъ быть, на шипу сторону. Поэтому, въ Вѣнѣ, не-смотря на всѣ приготовленія и демонстраціи, никто и подумалъ о дѣйствительномъ нападеніи на насъ.
Да и самъ кн. А. Горчаковъ, повидимому, убѣдился,, наконецъ, въ томъ, что Австрія хотѣла только, чтобы
♦) В. Уч. Арх. № 3.430, стр. 87 и 109.
**) М. Ин. Д. Кн. Горчаковъ 12/24 іюля 1854.
мы очистили Княжества, по взаимному съ нею соглашенію, и успокоилась, когда очищеніе было совершено.
—„Императоръ, писалъ онъ отъ	1854 г. графъ
Нессельроде *), остался вполнѣ доволенъ выступленіемъ нашихъ войскъ изъ Княжествъ, что я представилъ какъ послѣдствіе нашихъ стратегическихъ соображеній. Немедленно приказано было кавалеріи, прибывшей изъ Италіи, возвратиться назадъ, а вѣнскому гарнизону, назначенному къ выступленію, приказано остаться на мѣстѣ. Но австрійское правительство находитъ необходимымъ ввести двѣ бригады своихъ войскъ въ Валахію, согласно соглашенію съ Императоромъ Николаемъ, причемъ это вступленіе должно быть соглашено съ движеніями нашихъ войскъ, и условлено между обоими главнокомандующими.
Въ другомъ письмѣ, отъ того-же числа, кн. Горчаковъ сообщалъ, что—
„6-ой корпусъ (въ Италіи) и 1-ый (въ Вѣнѣ и Прагѣ), которые должны были собраться въ Краковѣ, въ числѣ до 70/т. челов., получили приказаніе остаться на своихъ мѣстахъ. Остановленъ также транспортъ со 100 орудіями. 9 и 13 корпуса (Коронини) оставлены въ Трансильва-ніи, имѣя прежде приказаніе слѣдовать на усиленіе войскъ въ Буковинѣ". Распоряженія эти послѣдовали въ тотъ самый день, когда кн. Горчаковъ заявилъ о нашемъ намѣреніи очистить княжества.
Такимъ образомъ, къ концу іюля 1854 года, Австрія, успокоенная выступленіемъ нашихъ войскъ изъ Молдавіи, какъ бы пріостановила свои военныя приготовленія, имѣвшія чисто демонстративный характеръ. Западныя державы, разсчитывавшія на то, что мы, ни въ какомъ случаѣ, не очистимъ добровольно княжествъ, и что поэтому имъ легко будетъ склонить Австрію
*) Тоже 27 іюля (8 авг.) 1854 г., № 59.
дѣйствовать противъ насъ открыто, были очень опечалены извѣстіемъ о нашемъ выступленіи изъ Молдавіи.
Французскій посолъ въ Вѣнѣ, Вуркеней, сказалъ по этому случаю: „с’езі 1е паиГга^е сіе поз ріиз Ъеііез езре-гапсез! *).
Теперь менѣе чѣмъ когда либо можно было ожидать, что Австрія рѣшится объявить намъ войну.—„Гр. Буоль, писалъ кн. Горчаковъ, питаетъ себя надеждою, что Австрія, безъ всякой войны, въ которой онъ болѣе чѣмъ кто либо сомнѣвается,—достигнетъ всего, простымъ на насъ давленіемъ, въ сообществѣ съ Англіею и Франціею" **).
Пока армія наша занимала еще княжества, австрійцы не смѣли вступить въ нихъ, открытою силою, хорошо понимая, что будутъ разбиты кн. М. Горчаковымъ, который писалъ тогда своему брату, кн. А. Горчакову" ***).
„Не думаютъ-ли австрійцы, что я испугался многочисленности собранной ими на границѣ Молдавіи арміи, и отдамъ имъ безъ боя Молдавію?—Очень они въ этомъ ошибаются. У меня въ Молдавіи довольно войскъ, чтобы удержать ихъ до моего прихода съ главными моими силами, и тогда ихъ положеніе, а не мое, будетъ рискованное".
Но теперь, по очищеніи княжествъ, австрійцы дѣйствительно вступили въ нихъ, въ началѣ августа.
—„Вступленіе австрійскихъ войскъ въ княжества, до
*) Кн. Горчаковъ отъ 30 іюля (11 августа) 1854 г. № 62. М. Ин. Дѣлъ.
**) Изъ этого видна неосновательность предположенія, что въ концѣ іюля, Австрія отправила въ Варну подполковника Калика для переговоровъ съ союзниками, на счетъ общаго ихъ наступленія съ австрійцами противъ русскихъ, какъ о томъ говоритъ г. Бутовскій.
***) Кн. М. Горчаковъ къ кн. А. Горчакову, отъ п/23 іюля 1854 г. М. Ин. Дѣлъ.
носилъ кн. А. Горчаковъ отъ 18^%> 1854 г., *) начнется съ Валахіи, а послѣ того съ Молдавіи, по мѣрѣ движенія нашихъ войскъ®. Кн. Горчаковъ представилъ Буолю, что вступленіе австрійцевъ въ княжества парализуетъ наши дѣйствія въ пользу нашихъ враговъ. Что поэтому Австрія, какъ нейтральная держава, должна требовать, чтобы союзники не двигались далѣе Болгаріи, имѣя тамъ лишь незначительные отряды; главныя-же ихъ силы должны быть направлены или въ Азію, или на другіе пункты нашей территоріи. Если Австрія не можетъ достигнуть этихъ результатовъ, то пусть, по крайней мѣрѣ, сдѣлаетъ къ тому попытку, на что—„мы будемъ смотрѣть какъ на доказательство ея доброжелательства къ намъ® **).
Но Буоль отвѣтилъ на это: „австрійское правительство не считаетъ себя въ правѣ указывать туркамъ или Англо - Французамъ, какой они должны предпринять планъ кампаніи. Онъ слѣдуетъ только узкимъ путемъ своихъ воззрѣній®.
„Омеръ-паша, продолжаетъ кн. Горчаковъ, стоитъ во главѣ всѣхъ военныхъ силъ Порты, оставивъ при англо-французахъ лишь слабые отряды, для одной внѣшности союза®.
Одновременное занятіе Кряжествъ, австрійскими и турецкими войсками, не нравилось въ Вѣнѣ. По отступленіи нашей арміи изъ Валахіи, турки двигались вслѣдъ за нею и дошли до р. Бузео. Это могло привести къ столкновенію турокъ съ австрійцами. По этому, писалъ кн, А. Горчаковъ отъ 6/і8 августа:
*) Кн. А. Горчаковъ къ гр. Нессельроде отъ 6/18 августа 1854 г. № 75. М. Ин. Д.
**) Изъ этого видно, что кн. А. Горчаковъ самъ-же намекнулъ на то, чтобы союзники направились въ Крымъ. Зато ему было-бы покойнѣе въ Вѣнѣ.
— „Австрійцы предпочитаютъ занимать Валахію одни, и желаютъ чтобы Омеръ-паша вывелъ оттуда свои главныя силы, не дозволяя ему вступать въ Молдавію.
Гессе приказалъ вступить въ Валахію двумъ бригадамъ, чтобы, если нельзя иначе, занять ее совмѣстно съ турками.
Итакъ австрійцы, прежде всего, намѣреваются занять Валахію, такъ какъ въ ней уже не было нашихъ войскъ, перешедшихъ въ Молдавію. Если-бы они имѣли въ виду дѣйствительно угрожать намъ, то ясно, что для этого имъ слѣдовало вступить не въ Валахію, а въ Молдавію.
Между тѣмъ, между 20 и 22 августомъ, австрійцы заняли только Валахію, куда вступила изъ Германштадта и Кронштадта, всего одна бригада Бурло, изъ дивизіи Шварца. Къ ней были вскорѣ присоединены еще двѣ бригады, т. е. вся дивизія генерала Макіо, стоявшая у Землина, и всѣ эти три бригады были подчинены генералу Аллеману.
Назначеніе дивизіи Макіо для усиленія австрійскихъ войскъ, вступившихъ въ Валахію, было вызвано тревожнымъ для австрійцевъ слухомъ, будто-бы наша Дунайская армія предпринимаетъ новое движеніе къ Дунаю, противъ арміи Омера-паши. По договору-же съ Турціей отъ 14 іюля, Австрія обязалась противиться оружіемъ вторичному вступленію русскихъ въ княжества.
Для вступленія въ Молдавію назначались также три бригады, подъ начальствомъ генерала Гессе, которыя, равно какъ и весь окупаціонный Валахскій отрядъ Аллемана, состояли подъ общимъ начальствомъ командира 13-го корпуса генерала Коронини, лично находившагося при войскахъ, вступившихъ въ Валахію, изъ которыхъ дивизія Макіо заняла 2 сентября Краіово, а генералъ Коронини прибылъ, 5 сентября, въ Бухарестъ. Австрійскія войска должны были вступить въ Молдавію 20*
только тогда, когда удостовѣрятся, что она „окончательно очищена русскими" *).
До чего австрійцы опасались открытаго столкновенія съ нашими войсками, видно изъ того, что по поводу одного слуха о вторичномъ наступленіи нашей арміи къ Дунаю, всѣ передвиженія австрійскихъ войскъ, пред-д принятыя для вступленія въ княжества, какъ доносилъ кн. А. Горчаковъ, были пріостановлены, и войска приняли къ 13/25 сентября слѣдующее расположеніе.
Весь 13-й корпусъ Коронини, назначенный для оку-паціи Молдавіи и Валахіи, состоялъ изъ трехъ дивизій Макіо, Вольфа и Пааро (шесть бригадъ), всего силою до 40.000 челов., 3.200 лошадей и 92 орудій **).
Изъ нихъ бригады Іелачича и Шварца, изъ дивизіи Макіо, и бригада Бурло, изъ дивизіи Вольфа, состоящія подъ общею командою ген. Аллемана, занимали Валахію.
Бригады Аугустина и Влюменкрона, изъ дивизіи Паара, и бригада Подъячскаго, изъ дивизіи Вольфа, предназначены для вступленія въ Молдавію.
9-й корпусъ, направленный въ Буковину, возвращенъ изъ Вистрицы назадъ, къ Маро-Вазарели.
11 и 12-й корпуса оставлены въ Буковинѣ, вмѣстѣ съ 1-мъ кавалер. корпусомъ, который продолжаетъ свое движеніе къ Коломеа.
Вмѣстѣ съ тѣмъ, австрійцы начали быстро возводить укрѣпленія на верхней Вислѣ, въ окрестностяхъ Кракова, близь холма Костюшко и къ с.-западу отъ Леополя. 130 орудій, которыя должны были занять эти укрѣпленія, перевезены по желѣзнымъ дорогамъ.
2-й корпусъ въ окрестностяхъ Кракова.
*) Донесеніе кн. А. Горчакова.
**) Донесеніе кн. А. Горчакова отъ 3/15 сентября 1854 г.
4-й (Шлыка) и 2 кавалерійскій, въ окрестностяхъ Лемберга.
10-й корпусъ между Тарнополемъ и Гусятинымъ.
Таково было расположеніе австрійскихъ войскъ въ среднихъ числахъ сентября.
Мы видимъ въ немъ ту-же растянутость по всей восточной и сѣверной границѣ и никакого сосредоточенія, въ видахъ наступленія. Австрійцы возводятъ спѣшныя укрѣпленія у Кракова, Леополя и у Залещика на Днѣстрѣ, для обороны Буковины. Ничто не указываетъ предположенія наступать. Всѣ мѣры принимаются лишь для защиты.
Къ тому-же, австрійцамъ было теперь не до воинственныхъ настроеній. Они едва могли довольствовать свои войска, растянутыя по границамъ, не столько съ стратегическими, сколько съ экономическими цѣлями: облегчить продовольствіе, которое, главнымъ образомъ, доставляла имъ Молдавія, занять которую поэтому они очень желали и изъ которой, по то-жей причинѣ, такъ настойчиво требовали удаленія турокъ.
Финансовыя затрудненія Австріи достигли въ это время своей высшей степени. Денегъ въ правительственныхъ кассахъ совсѣмъ не было. Являлась настоятельная необходимость сдѣлать заемъ. Внѣшній заемъ оказался невозможнымъ. Пришлось обратиться къ патріотизму страны и, перспективою вѣроятной войны, заставить подписаться на внутренній заемъ. Патріотизмъ дѣйствительно проявился, но, увы! только фиктивный. Вотъ что писалъ по этому оригинальному случаю кн. А. Горчаковъ, отъ Лв^Х. 1854 г. *).
„Подписка на новый заемъ достигла вдругъ колоссальной суммы, 250 мил. флориновъ. Къ тому способ
*) Кн. А. Горчаковъ 30 іюля (1 августа) 1854 года, № 64. М. Ин. Д.
ствовали патріотическія воззванія всѣхъ газетъ, а главное то, что предварительнаго взноса не требовалось вовсе, почему почти всѣ подписывались на сумму, въ десять разъ превосходящую ихъ средства. Въ казна-чествѣ-же отъ этой подписки не собрано ни малѣйшей суммы".
Сверхъ того, сталъ извѣстнымъ въ это время роковой исходъ экспедиціи союзниковъ въ Добруджу. Въ Вѣну дошли два письма изъ французской арміи, обрисовывавшія безотрадное положеніе союзниковъ. Приводимъ выписку изъ письма *) одного французскаго генерала, по поводу экспедиціи въ Добруджу.
„Я могу только утверждать, что за всѣ мои 20 лѣтъ бивачной жизни, я никогда не видѣлъ меньшаго веселья въ нашихъ лагеряхъ. Мы вновь изолированы отъ населенія, которое невидимо и которое, къ тому-же, не имѣетъ къ намъ ни малѣйшей симпатіи. Средства страны совершенно ничтожны".
Въ другомъ письмѣ изъ Варны 11 авг. 1854 г. (отъ пр. Наполеона) сказано:
„Холера и ея опустошенія ужасны (іеггіЫѳ), въ моей дивизіи и въ дивизіи Воске. У Канробера опустошеніе неслыханное (іпоиіз). Около 4.000 труповъ, суть послѣдствія нашей, такъ называемой, военной прогулки по Добруджѣ. Это для настоящаго. Вдвое или вчетверо будетъ стоить намъ другая, также военно-морская прогулка въ Крымъ—это для-будущаго,—и вы составите себѣ приблизительное понятіе о нашемъ положеніи".
При такихъ обстоятельствахъ Австрія начала теперь показывать видъ полной готовности сблизиться съ нами.
„Все ясно показываетъ, писалъ кн. А. Горчаковъ 2/14 сентября **), что вѣнскій кабинетъ желалъ-бы сбли
*) Тоже, 14/26 августа 1854 года.
**) Кн. А. Горчаковъ 2/14 сентября 1854 г., № 101. М.Ин. Д.
зиться съ нами, но съ тѣмъ, чтобы это имѣло видъ одержаннаго имъ успѣха и не компрометируя своего положенія передъ морскими державами. По моему этого мало.—„Простится ей потому, что много любила", говоритъ свящ. писаніе. Но эти милосердныя слова произнесены могутъ быть только тогда, когда искреннее рас-; каяніе сгладитъ слѣды преступленія. Относительно Австріи мы не имѣемъ еще поводовъ быть снисходительными (іпйпі^епіз) и я полагаю, что послѣ всего, что она сдѣлала противъ насъ, мы слишкомъ легко идемъ къ ней на встрѣчу. Это не изъ лучшихъ способовъ укрѣпить ее въ лучшемъ направленіи.
„Австрія выжидаетъ событій, какія произойдутъ на Черномъ морѣ. Они могутъ имѣть вліяніе на развитіе надеждъ, питаемыхъ ею втайнѣ, но это не измѣнитъ ея воѳнного положенія, которое ограничится однимъ занятіемъ княжествъ, и не будетъ намъ портить (не <іё§ё-пёга раз) нападеніемъ (а^геззіоп) на насъ. Въ этомъ отношеніи рѣшеніе Императора Франца-Іосифа твердо (езі Ъіеп ргізе) и слова его министра представителямъ западныхъ державъ очень ясны.
„Генералъ Гессе указывалъ мнѣ на то, что Австрія съ удовольствіемъ увидѣла-бы уменьшеніе нашихъ войскъ за Прутомъ, что дало-бы намъ важную возможность направить наши силы къ пунктамъ, угрожаемымъ англо-французами".
Такъ какъ мы нашли невозможнымъ послѣдовать этому совѣту, то Императоръ Францъ-Іосифъ указывалъ на то, что въ этомъ предложеніи была только—„косвенная услуга, которую Австрія хотѣла оказать Россіи".
Но ставить себя & Іа шегсі Австріи было, какъ полагалъ кн. Горчаковъ, неудобно. Онъ находилъ что:
—„Видъ внушительныхъ а не уменьшенныхъ силъ нашихъ, можетъ имѣть вліяніе на переговоры, чѣмъ пренебрегать не слѣдуетъ. Императоръ Францъ-Іосифъ
и гр. Буоль, оба полагаютъ, что переговоры въ теченіи зимы предупредятъ возобновленіе военныхъ дѣйствій весною. Гр. Буоль очень положительно выразилъ мнѣ Свое желаніе, надежду и даже болѣе того—необходимость для Австріи, не затягивать нынѣшняго положенія дѣлъ и желать его окончанія". Финансовое положеніе Австріи грозило ей банкротствомъ. Денегъ не было въ казначействахъ. На покрытіе старыхъ неоплатныхъ долговъ было выпущено бумажныхъ денегъ на 140 милліоновъ флориновъ; на текущіе же расходы, одинъ генералъ Гессе издержалъ, за августъ мѣсяцъ, 26 мил. и Императоръ Францъ-Іосифъ былъ въ отчаяніи отъ такого положенія дѣлъ.— „Мы должны воспользоваться такимъ положеніемъ Австріи", писалъ кн. Горчаковъ.
Отношенія наши къ Австріи въ эту эпоху лучше всего можно выяснить изъ слѣдующаго разговора кн. Горчакова съ гр. Буолемъ, по слѣдующему случаю:
Въ одномъ изъ номеровъ Монитора, правительственной газеты въ Вѣнѣ, было напечатано, и потомъ перепечатано другими, извѣстіе о боѣ подъ Севастополемъ, въ которомъ русскіе понесли большія потери. Въ статьѣ было сказано, что этому—„порадуются всѣ, кому дорогъ миръ".
По этому поводу, кн. Горчаковъ и имѣлъ слѣдующій разговоръ съ гр. Буолемъ:
—„Я вижу, что долженъ съ вами объясниться, сказалъ. кн. Горчаковъ. Я признаю, что между нашими кабинетами существуетъ важное разногласіе (сііззепіі-тепв). Я допускаю, что вы, который думаете, что пораженіе русскихъ поведетъ къ миру, вы лично можете быть довольны такимъ пораженіемъ, потому что по вашему это приводитъ къ цѣли, которой желаютъ всѣ. Но чувства вашего государя, внушаемыя имъ всѣмъ, имѣющимъ счастіе быть въ числѣ его приближенныхъ, не позволяютъ мнѣ предполагать, какъ говорятъ ваши
журналы, что Е. В. выразилъ Императору французовъ овою радость, по поводу того, что нѣсколько тысячъ русскихъ заплатили жизнью за честь своего монарха; тѣхъ самыхъ русскихъ которые, еще такъ не давно, проливали свою кровь за вашего императора. Я вамъ повторяю, что не хочу вѣрить тому, чтобы ему могла доставить радость смерть нѣсколькихъ тысячъ русскихъ".
—„Но этому поводу, князь, я не могу вамъ дать никакихъ объясненій, сказалъ Буоль.
—„Вы въ правѣ сохранить молчаніе относительно всего, что касается васъ лично, замѣтилъ на это кн. Горчаковъ. Но вы не въ правѣ оставлять Его Велич. въ неизвѣстности относительно того, что вамъ заявляетъ представитель первокласной державы. Только какъ честный человѣкъ, я надѣюсь, что слова мои, при передачѣ ихъ, сохранятъ полную ихъ точность".
Такимъ образомъ, не было сомнѣнія въ личномъ миролюбивомъ настроеніи къ нашему двору, императора Франца-Іосифа и въ враждебномъ отношеніи къ намъ гр. Буоля, который не мало вліялъ на императора.
Кн. Горчаковъ, какъ посланникъ при вѣнскомъ дворѣ, естественно желалъ, чтобы значеніе наше въ Вѣнѣ поддерживалось внушительною военною силою, стоявшею близь границъ Австріи. Но несомнѣнно, что эта сила оказала-бы больше пользы въ Крыму, чѣмъ въ Подоліи и Польшѣ. Между тѣмъ, Донесенія кн. Горчакова были такого свойства, что должны были возбудить серіозныя опасенія въ нашихъ правительственныхъ сферахъ, тѣмъ болѣе, что вслѣдъ за донесеніемъ о миролюбивыхъ цѣляхъ Австріи, и даже о горячемъ намѣреніи ея сблизиться съ нами, кн. Горчаковъ, уже 2, писалъ въ такихъ выраженіяхъ *), что не могъ поручиться,
*) Кн. А. Горчаковъ 25 сентября (7 октября) 1854 № 131.
будетъ или не будетъ, весною, у насъ война съ Австріей? Одно въ чемъ онъ былъ увѣренъ—это въ враждебномъ отношеніи къ намъ министровъ гр. Буоля и Баха, вліяніе которыхъ на императора увеличивалось по мѣрѣ успѣховъ въ Крыму союзниковъ, и падало соотвѣтственно ихъ неудачамъ. При всякомъ успѣхѣ нашихъ противниковъ, оба эти врага Россіи, съ торжествомъ указывали на то, насколько они были правы, предлагая сближеніе съ Западомъ, вмѣсто сближенія съ Россіей.
Но, къ счастью, мнѣнія гр. Буоля и Баха парализовались доводами нѣкоторыхъ, наиболѣе приближенныхъ, къ императору лицъ, какъ напр. гр. Грюнна, Гессе, Виндишгреца и друг.
Въ разговорѣ съ кн. Горчаковымъ, генералъ Гессе сказалъ:
— „Мнѣ'67 лѣтъ, я стою передъ судомъ моей совѣсти и Бога, передъ которымъ также не замедлю предстать. Слѣдовательно, вы можете повѣрить, что меня не занимаетъ болѣе человѣческое тщеславіе. Если-бы между нами долженъ былъ произойти разрывъ, я счи-талъ-бы самые блестящіе успѣхи, какіе судьба войны послала бы мнѣ, за величайшее бѣдствіе для моей страны".
Всѣ приближенные императора выражались въ томъ же духѣ. Одинъ гр. Буоль былъ иначе настроенъ, хотя тоже боялся войны. Но и тутъ онъ, сѳйчасъ-же, становился умѣреннѣе, когда видѣлъ что мы не уклоняемся отъ войны съ Австріей.
Болѣѳ-же всего, противъ открыто враждебныхъ относительно насъ дѣйствій, былъ лично самъ императоръ, понимая, что интересъ его державы состоялъ въ томъ, чтобы всячески избѣжать вооруженнаго вмѣшательства въ борьбѣ, на чьей-бы сторонѣ ни оказался перевѣсъ, но держаться ближе къ тому, кто окажется сильнѣе.
Основываясь только на этомъ соображеніи, намъ слѣдовало давно уже направить въ Крымъ всѣ войска, которыя стояли въ полномъ бездѣйствіи противъ Австріи, тогда какъ присутствіе ихъ у Севастополя оказало-бы огромное вліяніе на успѣхъ обороны, и тѣмъ самымъ удержало бы Австрію отъ всякихъ сближеній съ Западомъ. Намъ слѣдовало, въ силу* самой необходимости, повѣрить словамъ императора Франца-Іосифа, что для охраны всѣхъ нашихъ границъ со стороны Австріи, мы можемъ оставить—„одного только сторожа". Тогда многія изъ опасеній кн. Горчакова, высказанныхъ въ слѣдующемъ его донесеніи, отъ 2?	1854 года, разсѣя-
лись бы сами собою *).
— „Я самаго дурного мнѣнія о намѣреніяхъ Вѣнскаго двора. Утверждаютъ, что существуетъ интимный союзъ Австріи съ западными державами. Австрія, вдругъ, сдѣлала огромный шагъ. Ея дурное къ намъ расположеніе, даже не скрывается теперь по наружности. Я долго искалъ разгадки такого явленія и не могъ объяснить его сознаніемъ ею своихъ силъ, потому что затрудненія Австріи возрастаютъ вмѣстѣ съ расходами. Можетъ быть, этому способствовали первые успѣхи союзниковъ въ Крыму? Но я скорѣе думаю, что тутъ все зависитъ отъ вліянія Ваха и Буоля на умъ императора Франца-Іосифа. Оба они теперь открыто говорятъ о своей ненависти къ Россіи и о своей жаждѣ разрыва съ нею. Но оба они стоятъ слишкомъ изолированно между другими, чтобы добиться на то согласія императора. Его Величество слушаетъ только голосъ своихъ наиболѣе приближенныхъ, въ томъ числѣ гр. Грюнна, и усилія ихъ (Вуоля и Баха) окажутся безплодными^.
*) Кн. Горчаковъ отъ 25 сентября (7 октября) 1854 г. №131. М. Ин. Д. о
„Если мы припомнимъ радость императора Франца-Іосифа, выраженную имъ по поводу нашихъ стратегическихъ соображеній при очищеніи нами Княжествъ, и то, что онъ видѣлъ въ этомъ возможность близкого соглашенія съ Государемъ Императоромъ, то мы не можемъ допустить въ немъ присутствія личного къ намъ недоброжелательства (апітозііё). Но событія говорятъ другое.
„Не прошло еще трехъ недѣль съ тѣхъ поръ, какъ императоръ сказалъ кн. Виндишгрецу, что занимая Княжества, онъ оказываетъ тѣмъ косвенную услугу Россіи, потому что для охраны своихъ границъ она можетъ оставить, съ этой стороны, одного только сторожа.
„Спустя-же 15 дней послѣ этого, были выработаны основанія для военныхъ операцій турокъ, и императоръ заявилъ, что онъ не вправѣ стѣснять планы нашихъ враговъ.
„Императоръ выразилъ своему министру, что онъ не желаетъ болѣе сближать (геззегег) свои связи съ Западомъ; теперь-жѳ онъ готовъ быть его преданнымъ слугою (аихіііаіге), послушнымъ и дѣятельнымъ, и, вѣроятно, кабинетъ его уже вырабатываетъ основанія и условія для соглашеній съ Западомъ".
Дѣлая выводъ изъ такого положенія дѣлъ, кн. Горчаковъ говоритъ:—„мы должны отречься отъ всѣхъ надеждъ, основанныхъ на личныхъ чувствахъ императора Франца-Іосифа. Чѣмъ менѣе мы будемъ предаваться иллюзіямъ, тѣмъ болѣе будемъ приближаться къ истинѣ. Гр. Буоль сжегъ свои корабли. М. Бахъ, узнавъ о нашей неудачѣ подъ Севастополемъ, говоритъ всѣмъ:—„Вы видите, насколько мы были правы, предпочитая союзъ съ Западомъ, союзу съ этимъ исгнившимъ государствомъ. (<Іе се ёШ ѵегшоиіи). Оба они считаютъ себя погибшими, если измѣнится взглядъ, императора. Они употребятъ поэтому все, чтобы побудить императора сдѣ
лать шагъ, послѣ котораго было-бы невозможно возвратиться назадъ. Когда логика и право перестаютъ руководить дѣйствіями правительства, будущее перестаетъ быть выводами изъ прошлого, и становится только результатомъ случайности.
„Не будемъ по этому основываться на окончательномъ направленіи австрійской политики. Пока гр. Буоль останется у власти, допустимъ возможность такихъ дѣйствій, которыя являются послѣдствіемъ ненависти и посредственности. -'
„Не будемъ также разсчитывать и на императора Франца-Іосифа. Такъ называемая его энергія, есть не-что иное, какъ призраки воображенія, эксплуатированнаго его министрами, которые, притворяясь послушными, всегда успѣваютъ сдѣлать то, согласуется съ ихъ страстями и интересами *).
„Съ увѣренностью я не могу болѣе сказать, что весною мы не будемъ имѣть съ Австріею войны. Если союзники будутъ имѣть въ Крыму рѣшительный успѣхъ— Австрія сдѣлаетъ все, что отъ нея потребуютъ. Если же они будутъ имѣть неудачу и потребуютъ отъ Австріи явныхъ противъ насъ дѣйствій, я вполнѣ увѣренъ, что тогда она не подчинится ихъ давленію. Иначе и быть не можетъ. Такимъ образомъ, будущее поведеніе Австріи относительно насъ, будетъ зависѣть отъ положенія дѣлъ западныхъ державъ. Таково положеніе дѣла, и было-бы преступно ослаблять его значеніе".
Замѣчательно, что въ донесеніи отъ того-же числа, подъ № 134, кн. Горчаковъ пишетъ, что дислокація австрійскихъ войскъ, произведенная по мысли императора, прямо не согласна съ мыслью о наступательныхъ дѣйствіяхъ, и что это сдѣлано потому, что императоръ—
*) Друэнъ-де-Люисъ иначе и правильнѣе понималъ характеръ императора Франца-Іосифа, говоря, что у него—„изъ тѣни боязливости, выступаетъ граничащая съ упрямствомъ воля".
—„твердо вѣритъ, что дѣло не дойдетъ до разрыва съ нами". Самыя вооруженія Австріи истолковывались теперь въ Вѣнѣ, въ смыслѣ для насъ благопріятномъ, хотя кн. Горчаковъ и не бралъ на себя отвѣтственности, что это было такъ въ дѣйствительности.
Вотъ что писалъ онъ въ этомъ донесеніи *):
—„Утверждаютъ, что нынѣшняя дислокація австрійскихъ войскъ представляетъ большое затрудненіе въ случаѣ наступательныхъ, со стороны Астріи, дѣйствій, и что это сдѣлано прямо по мысли императора, твердо вѣрящаго, что дѣло не дойдетъ до разрыва съ нами. Довѣріе къ гр. Буолю не въ состояніи нарушить этой увѣренности. Гр. Гессе настаиваетъ на томъ, чтобы Омеръ-паша очистилъ Княжества, что сдѣлало-бы невозможнымъ операціи его противъ Бессарабіи.
„Гр. Буоль можетъ желать вступленія въ союзъ съ Западомъ; но императоръ не присоединится къ этой мысли, которой сильно противятся генералы Гессе и Грюннъ, и почти безъ исключенія вся армія. Главные военные начальники думаютъ, что именно, въ случаѣ нашей неудачи въ Крыму, Австрія не можетъ болѣе колебаться, а должна занять энергическое положеніе относительно западныхъ державъ, и съ этою цѣлью, держать армію на военномъ положеніи, почему и дѣлается новый рекрутскій наборъ. Императоръ сперва не соглашался на это изъ опасенія, чтобы Россія не приняла вооруженіе Австріи за намѣреніе враждебныхъ противъ насъ дѣйствій. Но меня обвинили-бы въ легкомысліи, если-бы я сталъ дѣлать разсчеты будущаго, основываясь только на безплодныхъ заявленіяхъ, а не на дѣйствительныхъ фактахъ".
Такимъ образомъ, въ одинъ и тотъ-же день кн. Горчаковъ пишетъ два совершенно разныя донесе
*) Тамъ-же, 25 сентября (7 октября) 1854 г. № 134.
нія. То императоръ Францъ-Іосифъ вполнѣ подчиненъ волѣ Баха и Буоля, то что онъ никогда не присоединится къ ихъ мысли, и слѣдовательно о войнѣ противъ Россіи не можетъ быть и рѣчи. Дѣйствительно, дислокація австрійскихъ войскъ, къ концу сентября, сохранила то-же растянутое положеніе по границамъ, какъ и въ половинѣ сентября * **)).
Такъ, 18 корпусъ находился въ Молдавіи и Валахіи (50/т. чел., 114 оруд.).
9-й корпусъ въ Кронштадтѣ.
11-й	„	„	Маро-Вазарели.
12-й	„	„	Черновицѣ.
1-й кавалерійскій корпусъ, на прежнихъ своихъ квартирахъ, между Сегединомъ и Гросъ-Вардейномъ.
4-л армія, ген. Шлыка, гл. кварт. въ Лембергѣ.
Корпуса, ее составляющіе:
2-й пѣх.	корпусъ	въ	Краковѣ.
4-й „	„	„	Лембергѣ.
10-й „	„	„	Тарнополѣ	и Залещикѣ.
2-й кавалерійскій корпусъ отправленъ изъ 4-й арміи въ Моравію и Венгрію.
Но кн. Горчаковъ объяснялъ такое расположеніе австрійцевъ экономическими, быть можетъ, соображеніями ♦*).
Это расположеніе устраняетъ возможность предположенія о вторженіи въ наши предѣлы австрійскихъ войскъ, несмотря на сгруппированіе ихъ въ Буковинѣ. „Но дѣлать выводы изъ этого относительно намѣреній Австріи еще нельзя8, писалъ кн. Горчаковъ. „Дѣйствительно, такое расположеніе войскъ можетъ быть объяс
*) Я съ умысломъ привожу, чрезъ каждые двѣ недѣли, дислокацію австрійской арміи, такъ какъ это лучше всего можетъ доказать, что Австрія не думала ни о какомъ наступленіи противъ насъ.
**) кн. Горчаковъ № 133.
нено простою невозможностію продовольствовать въ Галиціи и Буковинѣ столь значительную армію; съ другой стороны, послѣ занятія австрійцами княжествъ, сосредоточеніе Ш-й арміи изъ Буковины, естественно, должно было быть перенесено въ Молдавію".
„Къ тому-же, доносилъ кн. А. Горчаковъ, 4-ые баталіоны полковъ комплектуются изъ резервныхъ депо; укрѣпленные пункты въ Галиціи вооружаются поспѣшно орудіями и въ нихъ удвоивается число инженеровъ. Особенное-же вниманіе обращено на укрѣпленный лагерь у Пршемысла на Санѣ. Укрѣпленія Залещика и Кракова также продолжаются. Наконецъ, 1-й пѣхотный корпусъ въ Богеміи также приведенъ на военное положеніе".
Близость нашей арміи къ границамъ Австріи, особенно со стороны Польши, въ то время, какъ въ Севастополѣ, гдѣ велся отчаянный бой, мы были несравненно малочисленнѣѳ нашихъ противниковъ, естественно заставляла Австрію предполагать о намѣреніи нашемъ вступить въ ея предѣлы.
Отсюда и всѣ дѣлаемыя Австріею военныя приготовленія и мѣры, для обороны Галиціи, возведеніемъ укрѣпленій въ Краковѣ близь Леополя, у Пржемысля, въ Залещикахъ и т. п., имѣвшихъ чисто оборонительный характеръ. Словомъ, и Россія, и Австрія, находились въ положеніи человѣка, боявшагося преслѣдованія своей собственной тѣни, отъ него-же отражавшейся. Австрія вооружалась потому, что боялась нашего присутствія на ея границахъ; мы стояли на границахъ потому, что вооружалась Австрія. Это роковое недоразумѣніе дорого стоило Австріи, а для насъ было пагубно во всѣхъ отношеніяхъ.
Даже военныя мѣры, принимаемыя Австріею, оставались, большею частью, только на бумагѣ. Мы видѣли, что наборъ 90.000 рекрутъ, назначенный въ маѣ, не
былъ произведенъ. Теперь, объявленный въ октябрѣ новый наборъ 100.000 челов., былъ также отмѣненъ въ ноябрѣ мѣсяцѣ *).
Что касается до войскъ нашей южной арміи, расположенной въ Бессарабіи, въ видахъ ея защиты отъ наступленія турокъ, то и въ этомъ отношеніи, опасенія наши были лишены всякихъ основаній. Вся армія Омера-паши, къ концу октября, не превышала 45.000 челов., занимавшихъ частями Журжу и Бухарестъ, и стоявшихъ эшелонами, по нижнему Дунаю, отъ Калафата до Браи-лова и ГалаЦа **).
Это расположеніе прямо указываетъ на отсутствіе предположенія вторгнуться въ Бессарабію; да и не было даже возможности произвести это вторженіе, какъ по слабости турецкихъ силъ, такъ и, въ особенности, по состоянію арміи Омера-паши.
По настоянію союзниковъ „Омеръ-паша дѣйствительно получилъ въ концѣ октября приказаніе ***) двинуться, по обоимъ берегамъ Дуная, къ границамъ Бессарабіи, чтобы способствовать этою диверсіею союзникамъ въ Крыму. Но Омеръ-паша возражалъ, что всѣ предпріятія его арміи за предѣлы Турціи, могутъ быть очень пагубны для турецкихъ войскъ, которыя станутъ между двухъ огней, потому что австрійцевъ слѣдуетъ столько же опасаться, какъ и русскихъ. Если-же правительство Порты будетъ настаивать на вторженіи въ Бессарабію, то Омеръ-паша просилъ снять съ него званіе главнокомандующаго, такъ какъ онъ, въ угоду Австріи и союзникамъ—„не можетъ подвергать явной опасности послѣднія силы, которыми Порта можетъ располагать".
*) Тоже отъ 6/18 ноября 1854 года.
**) Кн. Горчаковъ 21 октября (8 ноября) 1854 года.
***) Тоже.
Не говоря уже о томъ, что начиная съ двадцатыхъ чиселъ октября, турки, въ силу установившихся традицій, никогда не ведутъ зимней кампаніи, потому что не могутъ вынести ее; въ арміи Омера-паши проявлялись въ это время случаи, дѣйствительной, голодной смерти. При такихъ-ли условіяхъ вторгаться въ предѣлы сильнѣйшаго противника, имѣя у себя въ тылу такого союзника, какъ австрійцы, которыхъ турки считали для себя не менѣе враждебными, чѣмъ русскихъ?
Непріязненныя отношенія турокъ къ австрійцамъ, и наоборотъ, выразились, немедленно по занятіи ими княжествъ. Вотъ, что писалъ кн. А. Горчаковъ отъ 18/30 сентября и 1854 года! *).
„Жители Валахіи были возмущены вступленіемъ австрійцевъ въ ихъ княжества, и едва не возникло возстаніе между ними противъ австрійцевъ. Съ другой стороны, турки также были этимъ очень не довольны. Омеръ - паша поспѣшилъ занять всѣ лучшіе дома и госпитали для своихъ войскъ, чтобы этими зданіями не завладѣли австрійцы. Тѣмъ не менѣе, въ распоряженіи австрійцевъ, все таки, оказалось извѣстное число домовъ. Омеръ-паша приказалъ хоронить всѣхъ умирающихъ, по близости этихъ домовъ, зарывая трупы только поверхностно, почему по близости распространились тифъ и холера, и австрійцы должны были оставить занимаемыя ими помѣщенія. Въ арміи Омера-паши, буквально, были случаи голодной смерти. Край истощенъ, запасовъ никакихъ не сдѣлано. Въ видахъ лучшихъ условій продовольствія, Омеръ-паша намѣревался расположить до 20.000 на Серетѣ. Но генералъ Коро-нини прямо объявилъ, что онъ этого сдѣлать не позволитъ. Тогда рѣшено было имѣть въ княжествахъ, всего
только одну турецкую дивизію, около 9.000 челов., которые и расположились между Бухарестомъ и Яломицей".
Сверхъ того: „генералъ Гессе объявилъ Омеру-пашѣ, отъ имени императора Франца Іосифа, что онъ требуетъ выступленія турокъ изъ княжествъ, и что не можетъ, не только поддерживать, но даже допустить, наступательныхъ дѣйствій турецкихъ войскъ противъ Россіи, потому что это могло бы произвести столкновеніе^ между русскою и австрійскою арміями, чего онъ тщательно долженъ избѣгать. Омеръ - паша даже жаловался по этому поводу въ Константинополь".
Англія и Франція сдѣлали чрезъ своихъ представителей при Вѣнскомъ дворѣ заявленіе, что Австрія поступаетъ какъ союзница Россіи, а не западныхъ державъ, и потому ей не слѣдовало бы вовсе вступать въ княжества. Но вскорѣ гр. Буоль вступилъ въ новыя соглашенія съ посланниками Англіи и Франціи, и всѣ они вмѣстѣ выработали проектъ новой конвенціи, отправленной въ Парижъ. Въ то же время Пруссіи былъ поставленъ прямо вопросъ: остается ли она на сторонѣ Россіи—да или нѣтъ?
Изъ разговоровъ съ гр. Вуолемъ, кн. Горчаковъ выносилъ, между тѣмъ, все худшее и худшее впечатлѣніе, которое заставило его снова предполагать, что Австрія рѣшилась дѣйствительно выступить противъ насъ. Гр. Буоль старался не допускать нашего “ посла до императора. Кн. Горчаковъ принималъ это за рѣшительный поворотъ въ политикѣ Австріи, не въ нашу пользу; тогда какъ именно это и должно .было бы ему показать, что гр. Буоль;' боится аудіенціи кн. Горчакова у императора, намѣренія котораго расходились со взглядами его министра.
„Положеніе здѣсь все то же, писалъ кн. Горчаковъ отъ 8/20 октября" *).
*) Тоже 8/20 октября 1854 года № 150.
«Противъ насъ, враждебность дурно замаскированная, хотя еще и сдержанная. Раздраженіе чрезвычайное противъ Пруссіи. Подчиненіе желаніямъ запада. Бахъ и Буоль, попрежнему, жаждутъ разрыва съ нами. Императоръ Францъ-Іосифъ также послушенъ ((іосіі) и ослѣпленъ. Положеніе мое становится чисто пассивнымъ: напрасный трудъ разговаривать съ Буолемъ. Употребляютъ всѣ усилія, чтобы не допустить меня до императора. Гр. Буоль говоритъ категорически, что если перейдемъ, для преслѣдованія турокъ, рѣку Прутъ, то это послужитъ сазиз ЪеИі для войны съ Россіей" *).
„Повѣрьте, что г.г. Бахъ и Буоль сдѣлаютъ все возможное, чтобы побудить своего государя къ разрыву съ нами. Императоръ Францъ-Іосифа, кажется, не раздѣляетъ еще этой мысли, связанной съ страшною неблагодарностію; но онъ до такой степени усталъ, что никакъ нельзя на него разсчитывать.
„Фельдмаршалъ Радецкій говоритъ:—„я не думалъ, что доживу до того, чтобы быть свидѣтелемъ всего происходящаго. У меня отбираютъ мои войска, для того, чтобы употребить ихъ наихудшимъ способомъ. Не хотятъ ли возвратиться къ 1848 году? Общее неудовольствіе возростаетъ. Непопулярность императора все увеличивается. Только одинъ императоръ не замѣчаетъ этого. Ему лично адресуютъ множество заявленій, въ выраженіяхъ не особенно приличныхъ".
Но несмотря на все недоброжелательство гр. Буоля и задоръ австрійской печати, дѣйствительность оставалась все та же, что опять всего лучше видно изъ расположенія австрійской арміи, въ октябрѣ мѣсяцѣ.
*) По условію съ Турціей, заключенному 2 декабря н. с. 1854 г., какъ послѣдствіе договора 14 іюля н. с. Австрія обязалась силою охранять княжества, если бы русскія войска вторично въ нихъ вступили. Но Австрія хорошо знала, что мы и не намѣреваемся этого дѣлать.
Расположеніе это, къ-1в/28 октября, представлялось въ слѣдующемъ видѣ * **)) Ш-я армія, генер. Коронини, именно 18-й корпусъ (8 бригадъ пѣхоты и 2 кавалеріи) занимала, попрежнему, княжества и восточную границу, имѣя въ резервѣ: на лѣвомъ флангѣ у Сучавы въ Буковинѣ, 3 бригады 12-го корпуса. Правый флангъ въ Кронштадтѣ, изъ трехъ бригадъ 9-го корпуса. Въ центрѣ, у Маро-Вазарели, одна бригада 9-го корпуса, 11-й пѣхотный корпусу, и въ случаѣ надобности 1-й кавалер. корпусъ.
Въ такомъ положеніи предполагалось провести зиму. Но движеніе нашей гвардіи и другихъ войскъ къ границамъ Галиціи заставило ген. Гессе сосредоточить войска между Броды, Лембергомъ и Пржемысломъ *♦). Съ этою цѣлью 10-й корпусъ, который стоялъ около Коломеи, приближенъ къ Злочеву и Бродамъ. Одна дивизія 2-го корпуса направлена изъ Кракова къ Яросла-славу, а 2-й кавалерійскій корпусъ остановился на пути, дойдя до Водовила. 1-й корпусъ получилъ приказаніе быть готовымъ собраться въ Моравіи. Укрѣпленіе Прже-мысля, какъ доносилъ Штакельбергъ, имѣетъ въ виду оборону отъ нападенія со стороны долины Сана и дорогъ отъ Дуная и Стры; а также имѣется въ виду оборона шоссе между Лембергомъ и Тарногродомъ. Въ то же время 3-й корпусъ 1-й арміи, корпуса 5, 6, 7 и 8 составляли италіанскую армію, которая также приводилась на военное положеніе. 6-й корпусъ, выйдя изъ Венеціи, долженъ былъ расположиться между Лейбахомъ и Винеръ-Нейштадтомъ. Шестые баталіоны депо приводились къ шестиротному составу, силою 180 челов. въ ротѣ.
Всѣ эти приготовленія должны были быть исполнены къ февралю 1855 года.
*) Кн. Горчаковъ отъ 16/2в октября 1854 г. № 157.
**) Около 100 верстъ С.-З. отъ Лемберга.
Съ помощію новаго набора, назначеннаго въ октябрѣ, изъ 100.000 челов., предполагалось сформировать два корпуса гренадеръ, изъ всѣхъ пополненныхъ гренадерскихъ баталіоновъ. Наконецъ, министръ Бахъ много хлопоталъ по сформированіи городскихъ милицій, которыя, въ случаѣ войны, могли-бы исполнять гарнизонную службу въ городахъ.
Изъ сдѣланнаго обзора ясно видно, что только приближеніе, въ іюлѣ мѣсяцѣ, арміи ген. Ридигера, изъ Польши къ границамъ Галиціи, и затѣмъ опасеніе ея вторженія, вызвало напряженную дѣятельность въ штабахъ австрійскихъ военныхъ управленій, и что всѣ усилія ихъ были при этомъ направлены къ оборонѣ Галиціи и Буковины.
О войнѣ-же наступательной никто не думалъ. 4/і6 ноября *), гр. Буоль, въ разговорѣ, который, по словамъ кн. Горчакова, можно даже назвать сердечнымъ, сказалъ кн. Горчакову, что ему всегда казалось, что чрезмѣрное вліяніе Россіи на Востокѣ пагубно отзовется на судьбѣ Австріи, почему онъ и рѣшился поддерживать зШп дно, установленное трактатами, и для того сочувствовалъ образовавшейся противъ насъ коалиціи. Причина настоящаго поведенія Австріи заключается поэтому: 1) Въ нашемъ господствующемъ вліяніи въ Константинополѣ; 2) Политическое значеніе нашего покровительства надъ княжествами, что можетъ намъ открыть путь къ Константинополю; и 8) право религіозного покровительства своимъ единовѣрцамъ въ Турціи.
Кн. Горчаковъ замѣтилъ на это, что каждый проявляетъ то вліяніе, какимъ владѣетъ.—„Вы, сказалъ онъ имѣете вліяніе въ Италіи; Англія на моряхъ, преслѣдуя вездѣ свои торговые интересы. Мы всегда имѣли и будемъ имѣть вліяніе въ Константинополѣ^.
*) Тоже 4/ів ноября № 191.
—„Но столицѣ Порты угрожаетъ не Россія, прибавилъ кн. Горчаковъ, а таже Англія, ради выгодъ торговли; и если-бы столица Порты досталась морскимъ державамъ, то изъ ихъ рукъ не легко будетъ освободить ихъ Австріи, ошибочно готовой теперь поддерживать интересы обѣихъ этихъ державъ. Что касается до протектората княжествъ, то это простой вопросъ о торжествѣ цивилизаціи надъ невѣжественною силою турокъ".
—„Если-бы Россія не была убѣждена, замѣтилъ князь Горчаковъ,—„что расширеніе ея границъ послужитъ только къ ея ослабленію", то мы не упускали-бы случаевъ овладѣть Константинополемъ".
Гр. Буоль перешелъ на сердечный тонъ не безъ причины. Въ это время въ Вѣнѣ были получены свѣдѣнія о затруднительномъ положеніи союзниковъ подъ Севастополемъ и о геройской его защитѣ.
Изъ французской арміи писали 7/іэ ноября:
„Осада идетъ очень медленно, шагъ за шагомъ. Это Сазифовъ камень, или бочка Данаиды (бездонная)! По мѣрѣ того какъ разрушается одно изъ ихъ (русскихъ) преградъ, за нимъ открываются 10 другихъ, до того не замѣченныхъ. Предполагаютъ сдѣлать приступъ. Если онъ не удастся, положеніе нашей армій зимою станетъ очень серьезнымъ".
Поэтому Австрія болѣе чѣмъ когда либо боялась разрыва съ нами, не смотря на надежду союзниковъ, что между русскою и австрійскою арміями, раздѣленными только рѣкою Прутомъ, можетъ произойти случайное столкновеніе, которое приведетъ къ войнѣ.—„Англичане и французы, писалъ кн. Горчаковъ отъ 1854 г., много расчитывали на неизбѣжность хотя случайного столкновенія нашихъ войскъ въ княжествахъ съ австрійцами, что могло повести къ дальнѣйшимъ осложненіямъ нашихъ съ ними отношеній и послужить, можетъ быть, поводомъ къ войнѣ".
Но генералъ Гессе принялъ самыя строгія мѣры, чтобы устранить возможность всякого столкновенія, понимая, что союзники намѣревались устроить Австріи ловушку (ріё§е)“.
Дѣствительно, на этотъ случай, австрійцы заранѣе оговорились. Кн. Горчаковъ писалъ по этому поводу« отъ п/23 ноября*):
„Если произойдетъ случайное столкновеніе русскихъ отрядовъ съ австрійскими, ген. Коронини получилъ приказаніе ограничиться лишь заявленіемъ факта, и это не послужитъ поводомъ къ разрыву, болѣе чѣмъ когда либо нежелательнаго для Австріи44.
До какой степени австрійцы боялись разрыва съ нами, служатъ слова ген. Гессе, сказанныя кн. Горчакову:—„Если произойдетъ столкновеніе, вызванное случаемъ или заносчивостью какого нибудь молодого начальника отряда,—то если-бы дѣло кончилось смертью нѣсколькихъ австрійцевъ, на это не посмотрятъ, какъ на объявленіе войны44.
Не желая войны, Австрія предложила, еще въ августѣ, свое содѣйствіе къ замиренію Россіи съ западными державами, на основаніи извѣстныхъ четырехъ пунктовъ.
Такъ какъ неизвѣстно было, приметъ-ли петербургскій кабинетъ проектъ этого соглашенія, безъ измѣненій, на основаніи предлагаемыхъ пунктовъ, то въ Вѣнѣ полагали, что для побужденія Россіи сдѣлать рѣшительный шагъ къ замиренію, нужно показать и свою боевую готовность.
Составивъ проектъ соглашенія, на основаніяхъ четырехъ пунктовъ, гр. Буоль **) спросилъ кн. Горчакова п/23 ноября:
*) Тоже и/28 ноября 1854 года.
**) Тоже отъ 11/23 ноября 1854 г. № 202. М. Ин. Д.
— „Согласитесь-ли вы на такую редакцію? (по вопросу о четырехъ пунктахъ). Русскій Императорскій кабинетъ принимаетъ-ли четыре предложенія, сдѣланныя Австріей, какъ исходную точку переговоровъ о мирѣ"?
— „Что касается до меня, отвѣчалъ кн. Горчаковъ, то ни въ какомъ случаѣ. Вы понимаете, что я не имѣю даже права самъ рѣшиться на это". Но вмѣстѣ съ тѣмъ, въ письмѣ къ гр. Нессельроде, кн. Горчаковъ признавалъ необходимымъ согласиться на такую редакцію, предпочитая сущность дѣла его формѣ, такъ какъ это могло повліять на отношенія Австріи къ западнымъ державамъ.
Соглашаясь на предложеніе Австріи, въ сущности не противное ’ нашимъ интересамъ, писалъ кн. Горчаковъ, мы — „разстроимъ разсчетъ западныхъ державъ, отклоняя отъ нихъ, разомъ, и Германію и Австрію, и предупредимъ борьбу европейской противъ насъ коалиціи, могущей образоваться къ веснѣ. Гр. Буоль сказалъ мнѣ, что, послѣ принятія нами четырехъ пунктовъ, онъ будетъ считать себя развязаннымъ, воспротивится всѣмъ другимъ требованіямъ, идущимъ далѣе этихъ четырехъ пунктовъ, и будетъ дѣйствовать во всемъ согласно съ нашими интересами, въ смыслѣ умиротворенія (ВейіесІігип§)“.
На вопросъ кн. Горчакова, что-же это собственно значитъ?
Гр. Буоль отвѣчалъ:—„мы приведемъ нашу армію на мирное положеніе. Мы удалимъ наши войска отъ вашихъ границъ. Вы будете свободны располагать всѣми вашими силами вездѣ, гдѣ найдете нужнымъ. Западныя державы не будутъ имѣть даже нашей нравственной поддержки. Словомъ, это будетъ нейтралитетъ".
Разсчитывая на нейтралитетъ Австріи, императоръ Николай, съ тяжелымъ чувствомъ, согласился принять предлагаемые ею пункты, о чемъ кн. Горчаковъ и зая
вилъ гр. Буолю нотою отъ 1в|28 ноября. Но Австрія черезъ четыре дня послѣ этого, заключила съ западными державами союзный договоръ отъ *).
Тѣмъ не менѣе, императоръ Францъ - Іосифъ былъ очень доволенъ принятіемъ нами этихъ основныхъ пунктовъ, хотя съ нѣкоторыми, незначительными измѣненіями, и съ условіемъ, чтобы ничего не было прибавлено нового къ сдѣланнымъ требованіямъ. Но представители Англіи и Франціи настаивали на необходимости разсмотрѣть этотъ вопросъ въ новой конференціи, въ которой теперь должны были принять офиціальное участіе—Австрія, какъ держава, заключившая	1854 года договоръ
съ западными державами и Турція, какъ воюющая сторона.
Этотъ тайный договоръ Австріи былъ опубликованъ только 2/и декабря 1854 года, и состоялъ въ слѣдующемъ:
1)	Всѣ договаривающіяся державы обязуются не вступать съ Россіей ни въ какія отдѣльныя соглашенія, безъ заявленія о томъ предварительно договаривающимся сторонамъ.
2)	Императоръ Францъ-Іосифъ, на основаніи-заклю-ченного 14 іюня съ Портою соглашенія, вступаетъ въ княжества Молдавію и Валахію, и обязуется защищать границы этихъ княжествъ, противъ нового возвращенія въ нихъ русскихъ силъ. Поэтому австрійскія войска займутъ нужныя для того позиціи въ княжествахъ, въ видахъ обезпеченія ихъ отъ нападенія.
3)	Въ случаяхъ возникновенія войны между Россіей и Австріей, Англія и Франція составятъ съ Австріей тройственный, оборонительный и наступательный союзъ, .и употребятъ свои сухопутныя и морскія силы для
*) „Весьма вѣроятно, говоритъ г. Бутовскій, что надменное поведеніе русскихъ побудило австрійскій кабинетъ не прерывать переговоровъ съ западными державами". (Т. II, стр. 55).
— 331 — этой борьбы. Число войскъ и прочее опредѣлится обстоятельствами.
4)	Если къ концу 1855 г. миръ не будетъ заключенъ— договаривающіяся державы немедленно приступятъ къ обсужденію дѣйствительныхъ мѣръ къ его установленію.
Послѣдній параграфъ былъ прибавленъ уже послѣ, (изъ ДѴіепег 2еііип§, 16 РегешЪег 1854. № 300).
Вступая въ союзный договоръ съ нашими врагами, императоръ Францъ-Іосифъ не представлялъ себѣ всей важности совершившагося факта.
2*	декабря 1854 года, кн. Горчаковъ телеграфировалъ гр. Нессельроде:
—	„Его Величество устраняетъ всякую мысль о разрывѣ съ нами, и надѣется только, посредствомъ трактата, достигнуть общаго замиренія4'.
Вслѣдъ за тѣмъ, изъ разговора моего третьяго дня съ императоромъ Францомъ-Іосифомъ, писалъ кн. Горчаковъ отъ  1854 года *). ,,Я пришелъ къ убѣжденію, что императоръ не имѣетъ никакого представленія о важности шага, который его заставили сдѣлать (по поводу договора 2-го декабря); что онъ просто имѣлъ въ виду облегчить заключеніе общаго мира, и что разрывъ съ нами, болѣе чѣмъ когда либо, становится невозможнымъ".
Кн. Горчаковъ полагалъ, что для устрашенія Австріи, съ цѣлью заставить ее прямо, категорически, высказаться и объявить себя противъ Франціи' и Англіи, слѣдовало попугать вв войною, во время зимы, заручившись нейтралитетомъ Пруссіи и Германіи.
„Со стороны Галиціи и княжествъ австрійцы не готовятся къ нападенію", писалъ онъ.
Не понималъ-ли, дѣйствительно, Францъ-Іосифъ, что заключенный имъ договоръ, вмѣсто окончанія войны,
послужитъ къ ея продленію; или прибѣгнулъ къ этому средству только для огражденія Австріи, на случай нападенія со стороны Россіи, — сказать трудно. Вѣроятнѣе предположить, что онъ былъ склоненъ къ этому договору гр. Буолемъ, именно въ видахъ опасенія приближенія нашей арміи изъ Польши къ границамъ Галиціи *).
Но, какъ-бы то ни было, считая теперь Австрію связанною союзнымъ договоромъ, Англія и Франція усиливали свои требованія относительно Россіи.
Если прежде, при неопредѣленномъ положеніи Австріи, обѣ западныя державы соглашались на предложенные ею петербургскому кабинету пункты, то теперь, пользуясь сдѣланными въ нихъ ничтожными измѣненіями, Англія и Франція требовали пересмотра и дополненія ихъ въ особой конференціи изъ четырехъ державъ, изъ которыхъ три были съ нами въ войнѣ, а четвертая, Австрія, была связана съ ними договоромъ. Такимъ образомъ, изъ конференціи исключалась только Пруссія, какъ военная держава, на которую мы могли хотя нѣсколько положиться, такъ какъ Пруссія, соперничая съ Австріей, была противъ ея интересовъ, и слѣдовательно должна была, хотя морально, поддерживать Россію.
При такихъ условіяхъ мы ничего не могли ожидать хорошаго отъ собиравшейся конференціи**). Кн. Гор- ° чаковъ протестовалъ противъ исключенія Пруссіи изъ конференціи.
— „Что вамъ до Пруссіи, возразилъ гр. Буоль?
*) Еще въ то время, когда кн. А. Горчаковъ объявилъ графу Буолю о нашемъ рѣшеніи вывести изъ княжества наши войска, по стратегическимъ соображеніямъ, въ силу общихъ военныхъ мѣръ, гр. Буоль сказалъ:—„Но въ такомъ случаѣ они могутъ быть направлены и противъ Австріи?" — Несомнѣнно, отвѣчалъ кн. Горчаковъ.
**) Кн. Горчаковъ 4/ів декабря 1854 г. М. Ин. Д.
Оффиціозно она вамъ благопріятна, а оффиціально она вамъ враждебна (Ьозіііе). Къ тому-же отъ нея самой зависитъ вступить въ конференцію, и будьте увѣрены, что она въ нее вступитъ".
«	— „Но черезъ какія двери? спросилъ кн. Горчаковъ.
Если для этого ей нужно будетъ принизиться, то я надѣюсь, что она сперва подумаетъ. Вы даете себѣ напрасный трудъ набирать противъ насъ новыхъ противниковъ. Если вы желаете мира, то для васъ достаточно имѣть своимъ союзникомъ одну республику С. Марино. Если же вы имѣете претензію добиться отъ насъ уступокъ, не согласныхъ съ достоинствомъ моего Государя, то соберите противъ насъ хоть всю Европу, хоть оба земныя полушарія—мы все-таки будемъ воевать".
— „Императоръ Францъ-Іосифъ—писалъ кн. Горчаковъ	*), т. е. наканунѣ заключенія договора,
искренно хочетъ мира и надѣется, что установится миръ общій, который дозволитъ ему разоружиться. Что касается до войны съ нами, то въ настоящее время онъ положительно не имѣетъ ея въ своихъ разсчетахъ. Гр. Буоль, съ своей стороны, также желаетъ мира на основаніи 4 пунктовъ. Но прежде всего, онъ не желаетъ войны Австріи съ западомъ. Генералъ Гессе употребляетъ всѣ усилія, чтобы установить съ нами самыя лучшія отношенія, и имѣлъ съ гр. Буолемъ очень горячее столкновеніе въ совѣтѣ, въ которомъ предсѣдательствовалъ самъ императоръ* *.
Справедливость требуетъ однако сказать, что не только австрійскій императоръ, но и самъ гр. Буоль,. дѣйствительно искренно желали теперь не выходить изъ предѣловъ, принятыхъ Россіей, четырехъ пунктовъ, видя въ этомъ единственное средство достигнуть мира, и потому оба они, даже отклоняли необходимость новой
конференціи. Это обстоятельство едва не привело къ разрыву Австріи съ западными державами.
„Императоръ Францъ-Іосифъ, писалъ кн. Горчаковъ, отъ 1854 года, утверждаетъ *), что его чувства и надежды остались тѣ-же. Что въ актѣ о четырехъ" пунктахъ онъ видѣлъ только средства замкнуть требованія западныхъ державъ въ кругъ четырехъ предложеній и умолялъ меня (ше зиррііе) близко принять это обстоятельство къ сердцу®.
Говоря съ гр. Буолемъ по поводу конференціи о'4 пунктахъ, кн. Горчаковъ сказалъ, что результатъ этой конференціи, по вопросу о плаваніи во Дунаю и о трактатѣ 1841 г., будетъ тотъ, что соглашеніе признаютъ невозможнымъ и тогда „конференція будетъ только прелюдіей къ кровавой драмѣ, преступной комедіей, чтобы забавляться пролитіемъ крови народовъ®.
—„Даю вамъ честное слово, отвѣчалъ гр. Буоль, что у насъ ничего подобного не было въ мысляхъ®.
Послѣдствіемъ этого разговора было то, что когда Буркеней и Вестмореленъ обратились вскорѣ къ гр. Буолю, то послѣдній сказалъ имъ, что такъ какъ Россія принимаетъ условія 4 пунктовъ, то не о чемъ болѣе и говорить. Послѣ долгихъ споровъ, оба посланника объявили, что если миръ съ Россіей не будетъ подписанъ, то они потребуютъ свои паспорты.
Гр. Буоль въ испугѣ бросился къ Императору; который не хотѣлъ допустить новыхъ претензій западныхъ державъ. Но гр. Буоль замѣтилъ на это, что отказъ можетъ привести къ разрыву съ западомъ и актъ соглашенія былъ подписанъ того-же 20 ноября (2 декабря), изъ опасенія, чтобы посланники Англіи и Франціи не взяли своихъ паспортовъ.
—„Но имъ слѣдовало бросить въ лицо ихъ паспорта®,
вскричалъ ген. Гессе, узнавъ о совершившемся фактѣ. —„Политика здѣсь, писалъ кн. Горчаковъ, мѣняется не со дня на день, а съ утра до вечера. Положеніе наше осталось все то-же. Я наблюдаю* его спокойно, но смотрю въ оба. Мы знаемъ, чего хотимъ и будемъ стараться получить желаемое. Во всякомъ случаѣ, пойдемъ своимъ путемъ, съ спокойствіемъ державы, которая рѣшается не принимать ничего изъ такихъ предложеній, которыя для нея неудобны".
Такимъ образомъ, въ тотъ-же день когда кн. Горчаковъ, съ одной стороны, упомянулъ гр. Вуолю о почти неизбѣжности войны нашей съ Австріей и отклонилъ предложеніе ея установить на зиму перемиріе съ западными державами,—вѣнскій дворъ сперва принялъ нашу сторону; но когда это грозило ему разрывомъ съ западомъ, онъ подписалъ, въ тотъ-же день, секретный договоръ, обезпечивающій Австрію на случай ея войны съ Россіей. Если-бы кн. "Горчаковъ не пугалъ Австрію войною, то не было-бы и этого союзнаго договора съ западными державами.
Итакъ, Австрія вступила въ союзный договоръ ™ #3% противъ своей воли, изъ опасенія разрыва съ западомъ. Не имѣя подъ собой никакой опредѣленной почвы, соперничая съ Пруссіею, ведя себя двусмысленно относительно Россіи, она не смѣла явно противиться западу и явно выступать противъ Россіи. Ей поэтому приходилось лавировать между Оциллою и Харибдою.
Вступивъ въ договоръ, нельзя уже было не принять и участія въ новой конференціи, по обсужденію четырехъ пунктовъ.
Поэтому, новая конференція была принята Австріей и теперь, 2|	1854 г. *), она подписала съ западными
державами новое дополнительное условіе, что—„если
черезъ годъ Россія не заключитъ мира съ союзниками,, то всѣ три двора примутъ соотвѣтственныя рѣшенія (аѵізегопі й Дез (іёіептпаііопз пііёгіеигз)".—„Нуженъ спокойный и сухой отвѣтъ, писалъ кн. Горчаковъ, чтобы убѣдить ихъ въ нашей твердой рѣшимости не отступать ни на волосъ".
Собственно говоря, договоръ этотъ не налагалъ на Австрію никакихъ обязательствъ. Что значитъ принять соотвѣтственныя мѣры"? Впереди цѣлый годъ времени. Что было соотвѣтственнымъ въ данную миниту, могло оказаться не соотвѣтственнымъ черезъ годъ, когда исходъ войны опредѣлится яснѣе. Еще наканунѣ подписанія этого дополнительнаго договора, Императоръ Францъ-Іосифъ, у котораго кн. Горчаковъ имѣлъ двухчасовую аудіенцію, утверждалъ полную независимость своей политики отъ вліянія западныхъ державъ.
На этой аудіенціи 2?	1854 года *), кн. Горчаковъ сказалъ:	*'
„Что Австрія можетъ занять такое положеніе, какое захотятъ западныя державы".—Я слишкомъ далекъ отъ такого положенія, сказалъ Императоръ. Каждый останется господиномъ своей мысли (<іе зоп іпіегргё-Шіоп) и никто не повліяетъ на рѣшенія несогласныя съ моими мыслями.
—„Такъ было до заключенія вами договора съ западомъ, замѣтилъ кн. Горчаковъ; но этотъ договоръ наступательнаго и оборонительнаго союза налагаетъ на васъ особыя обязанности и все мѣняетъ, и вы должны будете заставить стушеваться и ваши доводы, и вашу умѣренность, подчинивъ ихъ волѣ западныхъ державъ"..
—„Я васъ могу увѣрить, что все, что мною сдѣлано, было направлено только къ заключенію мира".
—„Но вы будете вынуждены дѣйствовать противъ насъ, вопреки чувствамъ и намѣреніямъ!
— „Мнѣ кажется, что вы представляете дѣло въ слишкомъ мрачномъ видѣ. Я надѣюсь, напротивъ, что мы теперь болѣе сблизились другъ съ другомъ, чѣмъ когда нибудь. Во всякомъ случаѣ, мы сдѣлали новый шагъ впередъ, для достиженія мира, а это самое главное.
— „Я позволю себѣ доказать противное. Если станутъ передѣлывать на конференціи значеніе трактата 1841 года и Англія, вмѣстѣ съ Франціей, потребуютъ отъ насъ территоріальныхъ уступокъ или ограниченія нашего военнаго флота на Черномъ морѣ, или чтобы мы не возобновляли укрѣпленій Севастополя, то мы не станемъ обсуждать съ министрами державъ, съ которыми мы въ войнѣ, подобнаго вздора (гёѵе), который взбредетъ имъ въ голову. Но если на конференціи вашъ уполномоченный выскажется въ пользу подобныхъ претензій, то это будетъ война. Если-же онъ будетъ противъ, и согласія не послѣдуетъ на конференціи, то Это опять будетъ война. Вотъ почему, вопреки вашимъ желаніямъ и интересамъ, вы будете вынуждены на разрывъ съ нами".
Сказавъ потомъ о своемъ искреннѣйшемъ намѣреніи избѣжать войны, кн. Горчаковъ прибавилъ, однако, что мы не отступимъ передъ нею,—„каковы бы ни были ея послѣдствія и въ какомъ-бы числѣ ни были наши противники".
Императоръ былъ очень пораженъ этими словами и послѣ нѣкотораго молчанія прибавилъ:
— „Но вѣдь вашъ Императоръ не высказался еще о подобныхъ случайностяхъ" (ёѵепіпаіііёз).
— „Это потому, что онъ не допускаетъ даже мысли, чтобы могла найтись въ Европѣ держава, которая имѣ-ла-бы смѣлость (апгаіі 1е ігопі) сдѣлать ему подобное предложеніе. Я самъ лично потому только снизошелъ до разсужденій по этому вопросу, что одна изъ вели
кихъ державъ рѣшилась выставить подобныя претензіи въ печати".
Не желая злоупотреблять продолжительностію аудіенціи, кн. Горчаковъ хотѣлъ уйти.
— „Нѣтъ, съ живостью сказалъ Императоръ. Намъ нужно еще поговорить. Я люблю васъ слушать. Въ минуту, столь важную, какъ теперь, не нужно оставлять ни одного вопроса безъ глубокого его изслѣдованія.
Въ продолженіе разговора, кн. Горчаковъ, между прочимъ, сказалъ:
— „Положимъ, что если Англія успѣетъ сжечь нѣсколько нашихъ судовъ или разрушить нѣсколько морскихъ сооруженій, то будетъ еще имѣть возможность оправдать передъ парламентомъ свои военныя издержки. Но Людовикъ-Наполеонъ, если миръ будетъ подписанъ на основаніи 4 пунктовъ, ничего не въ состояніи представить французамъ за пролитую имъ кровь и денежныя траты, кромѣ статьи въ Монитерѣ о заключенномъ мирѣ. Этого слишкомъ мало для человѣка, который хочетъ создать новую династію. Я прошу Ваше Величество запомнить число и сущность сегодняшняго разговора: всѣ усилія Наполеона клонятся къ тому, чтобы возбудить войну между Россіей и Австріей. Тогда онъ поспѣшитъ вернуть свои деньги и солдатъ, и каковъ-бы ни былъ исходъ вашей борьбы съ нами, онъ станетъ господиномъ въ Италіи и Германіи, и вы сами подготовите ему такое положеніе.
—	„Я серьезно подумаю обо всемъ сказанномъ вами.
—	„Если Ваше Величество желаете знать отъ меня одну только правду, то я могу ее высказать только лично Вашему Величеству, какъ убѣдился въ томъ на опытѣ".
Императоръ сказалъ на это кн. Горчакову, что онъ всегда охотно готовъ его видѣть.
Но, какъ уже было сказано, участіе Австріи въ
союзномъ договорѣ 2 декабря н. ст. и настоящее'ея вынужденное участіе въ конференціи, придало больше смѣлости представителямъ Франціи и Англіи на совѣщаніяхъ въ Вѣнѣ. Они начали предлагать капитальныя измѣненія относительно принятыхъ нами условій по вопросамъ религіозного значенія и касательно нашихъ морскихъ правъ на Черномъ морѣ. Кн. Горчаковъ *) протестовалъ противъ такихъ измѣненій и новыхъ требованій.
Вуркеней и Вестмореленъ отвѣчали кн. Горчакову, что они не обязывались ничего не прибавлять къ 4 пунктамъ. Тогда кн. Горчаковъ сослался на бывшаго тутъ-же гр. Вуоля, неоднократно говорившаго объ этомъ, а также на его ноту отъ 8 августа, которою Австрія прямо обязалась не выходить изъ программы 4 пунктовъ. Въ этой нотѣ гр. Буоль заявлялъ представителямъ Англіи и Франціи, что—„отношенія Россіи къ Портѣ не могутъ быть прочны и опираться на солидныя основанія, если Россія не приметъ программы извѣстныхъ четырехъ пунктовъ". Затѣмъ, гр. Буоль заявлялъ, что—„австрійское правительство обязуется не вести переговоровъ иначе, какъ въ предѣлахъ этихъ четырехъ пунктовъ, но сохраняетъ себѣ полную свободу относительно выбора средствъ, которыя оно можетъ предложить въ видахъ установленія общаго мира, если-бы Австрія была вынуждена принять участіе въ войнѣ". Здѣсь, какъ и во всѣхъ своихъ послѣдующихъ договорахъ, Австрія не называетъ стороны, противъ которой обстоятельства могутъ ее принудить начать войну: то могла быть и Россія, но также и Франція или Италія. Выборъ средствъ для достиженія общаго мира также ни къ чему не обязывалъ Австрію. Поэтому, въ настоящемъ случаѣ, гр. Буоль далъ отвѣтъ,
не говорившій ни да, ни нѣтъ. Кн. Горчаковъ объявилъ, что онъ не считаетъ даже нужнымъ обсуждать вопросъ относительно „уменьшенія преобладанія Россіи въ Черномъ морѣ" и всѣ три договаривающіяся державы должны прямо и заблаговременно отказаться отъ постановки подобнаго вопроса, какъ нарушающаго самодержавныя права русскаго Императора. Но требованіе кн. Горчакова не было принято. По вопросамъ религіознымъ также не послѣдовало соглашенія.
— „Итакъ, вы отвергаете наши предложенія? спросилъ Вестмореленъ кн. Горчакова.
Кн. Горчаковъ отвѣтилъ, что нѣкоторые пункты онъ отвергаетъ. Гр. Буоль предложилъ ему 24 часа на размышленіе.—„Если всѣ остальные сдѣлаютъ то-же, отвѣчалъ кн. Горчаковъ, то и я готовъ на вторичное засѣданіе".
Представители Англіи и Франціи объявили тогда,, что, на основаніи полученныхъ ими инструкцій, непринятіе, безъ всякихъ оговорокъ, сдѣланныхъ ими требованій, будетъ считаться равносильнымъ отказу.
—„Въ такомъ случаѣ, господа, отвѣчалъ кн. Горчаковъ, я ничего не имѣю вамъ прибавить, кромѣ того, что остаюсь при томъ, что сказалъ". Гр. Буоль очень испугался такого оборота конференціи, и просилъ кн. Горчакова донести, по крайней мѣрѣ, въ Петербургъ о происшедшемъ.
—„Вы, отвѣчалъ кн. Горчаковъ, обращаясь ко мнѣ коллективно, сказали слишкомъ много, чтобы я могъ отвѣтить да, и слишкомъ мало, чтобы я сказалъ нѣтъ, поэтому я принимаю эту тактику къ свѣдѣнію (1е Ьіаія (Геп гёГёгег)". Вестмореленъ сказалъ на это, для сообщенія изъ Петербурга, долженъ быть назначенъ самый краткій срокъ.
—„Я не принимаю нііітаіипі’а и самъ не ставлю
его. Но въ виду разстоянія до Петербурга, нужно не менѣе двухъ недѣль для полученія отвѣта" сказалъ кн. Горчаковъ.
Это наиболѣе согласовалось съ нашимъ желаніемъ, выиграть время и сдѣлать необходимыя военныя приготовленія къ войнѣ 1855 года.
На этомъ остановились наши отношенія къ Австріи въ 1854 году. Была-ли она намѣрена начать съ нами войну въ 1854 году? Вопросъ этотъ, кажется, теперь разъясненъ достаточно, и на него можетъ быть данъ одинъ только отвѣтъ:—Австрія никогда не думала объявлять намъ войну и никогда не объявила-бы ее въ 1854 году, ограничиваясь однѣми демонстраціями, имѣвшими единственною цѣлью побудить насъ на уступки, и тѣмъ способствовать скорѣйшему замиренію въ Европѣ, такъ какъ сама Австрія не могла уже болѣе переносить вызываемого войною напряженного состоянія.
Въ этомъ состояла ея политика съ самаго начала войны.
„Еще и теперь съ трудомъ вѣрится, говоритъ Кин-глэкъ, что Австрія, совѣтуя Франціи и Англіи объявленіе войны Россіи, серіозно думала сама принять въ ней участіе" *). Другой, новѣйшій историкъ, Ротанъ, такъ опредѣляетъ политику Австріи во время Крымской войны:—„покровительствовать Турціи, щадить Россію, помогать Франціи и Англіи, обезпечить существованіе Германіи; сдерживать революцію въ Италіи и Польшѣ и ускорить установленіе общаго мира—такова была ея политика, которой гр. Буоль посвятилъ всѣ свои дипломатическія способности, стремясь пристать ко всѣмъ силамъ Европы, но не принимая на себя обязательства ни къ какому дѣйствію" **).
Только движеніе арміи Ридигера изъ Польши къ границамъ Галиціи, въ іюлѣ, заставляетъ Австрію при
*) Кіп^іаке. Еазіегп рарегз. 7 рагііе, р. 108.
**) ВоіЬап. Ьа Ргиззе еі зоп гоі.—р. 17.
пять нѣкоторыя, болѣе рѣшительныя, мѣры для обороны Галиціи.
Затѣмъ Австрія, еще въ ноябрѣ, проситъ, чтобы Ри-дигеръ, даже для простой демонстраціи, не приближался къ границамъ Галиціи.
Съ цѣлью озаботить его защитою Польши, въ Вѣнѣ вырабатывается въ это время фантастическій планъ зимней кампаніи, для вторженія въ предѣлы Россіи.
Планъ этотъ, составленный при посредствѣ фран-цузского вліянія, по самой своей несообразности, показываетъ лучше всего, что въ Австріи никто не думалъ осуществлять его на дѣлѣ, и что ему предназначалась только роль прежнихъ демонстрацій.
Планъ этотъ, повидимому, содержавшійся въ глубокой тайнѣ, былъ, тѣмъ не менѣе, сообщенъ кн. Горчакову, какъ-бы секретнымъ путемъ, но, вѣроятно, по желанію гр. Буоля.
По этому плану генералъ Гессе долженъ былъ собрать армію до 200.000 челов. у Львова, и вступить въ Польшу, въ пространствѣ между правымъ берегомъ Вислы и лѣвымъ берегомъ Буга, направляясь къ Брестъ-Ли-товску, съ цѣлью отрѣзать нашу армію въ Царствѣ Польскомъ отъ ея путей сообщенія съ внутренними провинціями.
Не говоря уже о томъ, что австрійцы не привыкли вести зимнюю кампанію, вступившая въ Польшу армія, силою не свыше 100.000 челов. (такъ какъ не менѣе 100.000 челов. нужно было-бы оставить въ Галиціи), задержанная такою сильною крѣпостью, какъ Брестъ-Литовскъ, была-бы атакована съ обоихъ фланговъ и съ тыла нашими войсками, занимавшими Царство Польское и состоявшими на Волыни и Подоліи. Австрійцы были бы, несомнѣнно, разбиты и отрѣзаны отъ Галиціи.
А потому на самый этотъ планъ можно смотрѣть не иначе, какъ на неудачное измышленіе.
Донесенія нашего военнаго агента въ Вѣнѣ также доказываютъ, что ни о какомъ наступленіи австрійцы не думали. Посланные повсюду наши агенты и достовѣрныя свѣдѣнія, полученныя самимъ Штакельбергомъ изъ вѣрныхъ источниковъ, удостовѣрили въ томъ, что всѣ пограничные австрійскіе корпуса были расположены на обыкновенныхъ зимнихъ квартирахъ, съ весьма лишь незначительными перемѣщеніями. Комплектованіе войскъ и мобилизація ожидались только къ веснѣ 1855 года, такъ какъ ноябрьскій наборъ рекрутъ былъ отмѣненъ.
Не большей достовѣрности заслуживаетъ и другой планъ, о которомъ говорили въ Австріи. Онъ состоялъ въ томъ, что австрійцы начнутъ наступленіе со стороны р. Днѣстра, въ то время какъ союзники двинутся изъ Крыма, черезъ Перекопъ, къ Одессѣ. Но Севастополь еще геройски держался, и союзники поэтому не владѣли Крымомъ. Къ тому-же, не имѣя перевозочныхъ средствъ, двигаться зимою по безлюднымъ степямъ, не имѣющимъ дорогъ, въ Одессу, было-бы предпріятіемъ достойнымъ подвиговъ Донъ-Кихота *).
Понятно, что Франція и Англія старались вовлечь Австрію въ войну съ Россіей. Но Пруссія и другіе члены Германскаго союза, сильно противились такому исходу дѣла, а Австрія уклонялась отъ него, всѣми возможными и Даже невозможными средствами.
Баварскій министръ Фонъ-деръ-Пфортенъ, прямо заявилъ Императору Францу-Іосифу, что положеніе дѣлъ въ Германіи приметъ сильнѣйшее напряженіе, если воспослѣдуетъ разрывъ Австріи съ Россіей или Пруссіей.
*) Напротивъ того, послѣ неудачнаго для союзниковъ штурма Малахова редута, 6/12 іюня 1855 г., кн. Горчаковъ получилъ отъ гр. Буоля обязательство—„защищать границы Молдавіи и Валахіи, если союзники изъ Крыма снова обратятся на Дунай" (КоѣЬап, 212 р.).
Если-же Австрія опасается угрозъ Франціи, то вся Германія отдастъ всѣ свои силы въ ея распоряженіе, въ случаѣ дѣйствительныхъ угрозъ со стороны Наполеона.
Требованіе - же Австріи предоставить ей военныя силы союза, на случай войны съ Россіей, было, по настоянію Пруссіи, отвергнуто сеймомъ. Съ такимъ настроеніемъ въ Германіи, Австрія, ѵоіепз-поіепз, должна была считаться, и если она показывала видъ готовности къ войнѣ, то лишь для того, чтобы не раздражать Франціи и Англіи, производившихъ на нее давленіе. Въ сущности, она избѣгала войны, какъ съ ними, такъ и съ нами, и приняла-бы ее только тогда, когда-бы мы сами ей объявили войну.
„Страхъ, внушаемый въ Вѣнѣ увѣренностію, что мы не отступимъ передъ войной, говоритъ Жомини, что мы готовы принять ее немедленно, былъ единственной уздой, сдерживавшей Австрію. Нашъ представитель усиливался поддержать своимъ тономъ такое убѣжденіе и просилъ Императорскій кабинетъ не ослаблять его усилій".
Едвали можно согласиться, вполнѣ, съ такимъ заключеніемъ. Мы полагаемъ, что страхъ Австріи передъ войною съ Россіей былъ для нея не уздою, а скорѣе шпорою, которая усиливаетъ аллюръ скакуна, заставляя его напрягать свои силы.
Ужъ если не принимать во вниманіе личную рѣшимость императора Франца-Іосифа избѣжать войны какъ съ нами, такъ и съ западными державами, то уздою австрійской политики была геройская защита Севастополя и трудное положеніе союзниковъ въ Крыму. Австрія задалась цѣлью придерживаться ближе къ тому, кто окажется сильнѣе. Результатъ борьбы еще не сказался, и потому Австрія сидѣла между двухъ стульевъ, не желая сѣсть ни на одинъ изъ нихъ.
Тѣмъ не менѣе, она твердо рѣшилась не выходить изъ этого неудобного положенія, и напрасно кн. Горчаковъ неоднократно писалъ, что не слѣдуетъ разсчитывать на личный характеръ императора Франца-Іосифа. Напротивъ того, факты несомнѣнно показывали, что его не могли сбить съ занятой имъ позиціи ни интриги Буоля, ни хитрости Баха, ни настоянія Буркенея и Вестмо-релена. Дѣло въ томъ, что онъ не хотѣлъ войны, тяготился созданнымъ ею положеніемъ и желалъ ея окончанія, почему чутко прислушивался ко всему, что могло опредѣлить ея исходъ. Словомъ, онъ неустанно слѣдилъ за нашими успѣхами и неудачами, также какъ за неудачами й успѣхами западныхъ державъ, съ самаго начала ихъ высадки въ Турціи и до паденія Севастополя. Онъ сближался то съ нами, то съ нашими врагами (кромѣ турокъ) смотря по тому на чьей сторонѣ оказывался перевѣсу, чтобы, не вступая ни съ кѣмъ въ войну, обезпечить себѣ выгодное положеніе по замиреніи.
Если отмѣтить числами тѣ измѣненія, которыя проявлялись въ настроеніи австрійской политики, противъ насъ или за насъ, то эти числа совпадутъ съ нашими удачами или неудачами, по отношенію къ Франціи и Англіи.
Въ заключеніе выскажемъ еще одно замѣчаніе. Ни въ одномъ изъ донесеній кн. Горчакова и барона Мейен-дорфа за 1854 годъ нѣтъ ни одного слова, указывающаго на то, что императоръ Францъ - Іосифъ и даже самъ гр. Буоль съ Бахомъ грозили намъ когда нибудь войною *).
Напротивъ того, кн. Горчаковъ намѣревался не разъ попугать Австрію войною, что всегда вызывало въ Вѣнѣ
*) Обязательство по договору 2 дек., какъ уже замѣчено нами, было лишь фиктивное.
сильную тревогу и приводило къ принятію соотвѣтственныхъ военныхъ мѣръ.
Мы принимали эти мѣры за угрозы и, въ свою очередь, демонстрировали, что еще болѣе заставляло Австрію вооружаться.
Слѣдствіемъ этого печального, обоюдного недоразумѣнія, было то, что самая кампанія 1854 года велась и закончилась совершенно обратно тому, что слѣдовало сдѣлать; а это, въ- свою очередь, опредѣлило тяжелый для насъ характеръ дальнѣйшей борьбы съ западомъ и исходъ всей кампаніи до 1856 года.
Многое при этомъ, конечно, зависѣло и отъ личныхъ качествъ кн. Горчакова, о которомъ говоритъ Ротанъ: „Съ гр. Буолемъ онъ говорилъ часто въ покровительственномъ тонѣ. Буркенея, съ презрѣніемъ называлъ журналистомъ, такъ какъ онъ былъ прежде въ числѣ редакторовъ Лоигпаі йез БеЪаіз. Когда гр. Буоль заявлялъ ему, что австрійская армія сокращается значительно, онъ, вмѣсто того, чтобы отвѣчать на это благодарностію, оставался вѣренъ своимъ ошибкамъ"—и пугалъ Австрію. „Никогда говоритъ Ротанъ, никто изъ дипломатовъ не влагалъ въ свое дѣло больше огня, ума и изворотливости, также какъ и упрямства, какъ кн. Горчаковъ. Онъ любилъ бой, обладалъ пылкимъ патріотизмомъ, но ему не доставало хладнокровія, которое, какъ на войнѣ, такъ и за столомъ конференцій, обезпечиваетъ успѣхъ" *).
Становится положительно непонятнымъ, на чемъ-же было основано наше опасеніе Австріи въ 1854 году? Что положеніе ея у насъ на флангѣ было стратегически опасно—въ этомъ нѣтъ Сомнѣнія. Но дѣло въ томъ, что Австрія, если-бы даже желала—не могла атаковать насъ на нашей территоріи, иначе она теряла свое поло
*) ВоіЬап, 208—211 р.
женіе въ Германіи, въ силу договора отъ 8/20 апрѣля 1854 года.
Къ тому-же, только кн. Паскевичъ, искренно или нѣтъ, постоянно высказывалъ свою боязнь относительно Австріи; но по выходѣ нашихъ войскъ изъ княжествъ, даже онъ всеподданнѣйше доносилъ отъ 29 авг. 1854 года: „По извѣстіямъ изъ Вѣны можно, кажется, утвердительно сказать, что Австрія теперь насъ не атакуетъ".  Напротивъ, въ Австріи всѣ опасались, что мы вторгнемся въ ея предѣлы *).
Но лучшимъ доказательствоиъ того, что австрійцы не намѣревались напасть на насъ, служитъ то, что когда, въ сентябрѣ 1854 года, войска наши изъ Польши (2 корпусъ), изъ Волыни и Подоліи (4 корпусъ), а въ декабрѣ и 8 корпусъ изъ Бессарабіи, были наконецъ, направлены въ Крымъ,—Австрія, не смотря на совершенное почти открытіе ея границъ со стороны Россіи— осталась неподвижною, и сократила свои войска.
Не оправдались слова Императора Николая, писанныя кн. М. Горчакову отъ 17 сентября: „Вѣроломство австрійцевъ меня не удивитъ и, быть можетъ, они это выкажутъ на дѣлѣ, воспользовавшись отвлеченіемъ части силъ нашихъ въ Крымъ, чтобы начать наступать на насъ".
Такой взглядъ Имп. Николая согласовался со свойствами его характера, выраженными его собственными словами: „Меня всякій можетъ обмануть одинъ разъ— потому что я довѣрчивъ; но кто обманулъ меня разъ— къ тому я никогда уже не буду имѣть довѣрія". Не найдя въ Австріи ожидаемой поддержки, Имп. Николай
*) Въ Австріи, въ это время, даже такіе сторонники мира, какъ генералъ Гессъ, не были въ немъ увѣрены.—„Россія, говорилъ Гессъ, находится въ полной готовности, и въ кратчайшее время можетъ нанести сильный ударъ Имперіи".
склоненъ былъ теперь находить въ ней всѣ побужденія и готовность начать съ нами войну.
Опасенія на счетъ Австріи, и даже Пруссіи съ Германіей, не миновались и въ началѣ 1855 года. Императоръ Николай задавался даже мыслью вступить въ Галицію.
Въ запискѣ своей, въ началѣ 1855 года, объ оборонѣ границъ Имперіи *) онъ говоритъ: „Думаю я,—мы должны такъ сообразить свои дѣйствія, чтобы Висла служила намъ прикрытіемъ нашего праваго фланга, до вторженія въ Галицію. Намъ слѣдуетъ угрожать потомъ лѣвому флангу тѣхъ силъ, которыя защищать будутъ Лембергъ, и въ то-же время наступать съ фронта, отъ Волыни и Подоліи". Дѣйствія наши должны были ограничиться занятіемъ Галиціи и проходовъ черезъ Карпаты, не дозволяя австрійцамъ выступить изъ нихъ на сѣверную сторону.
Положеніе Пруссіи Императоръ Николай также находилъ сомнительнымъ. „При первой нашей удачѣ, говоритъ онъ въ той-же запискѣ, мы увидимъ, что Пруссія, а за ней Германія, вооружатся, для мнимого спасенія Австріи".
Скорѣе можно было-бы сказать, что Австрія способна была выступить противъ насъ при нашей неудачѣ, но она и этого не сдѣлала въ 1855 году, также какъ и въ предъидущемъ.
На вѣнскихъ конференціяхъ въ 1855 году, Франція убѣдилась въ полномъ нежеланіи Австріи принять участіе въ войнѣ, даже въ томъ случаѣ, если Россія не согласится на требуемое отъ нея ограниченіе ея силъ на Черномъ морѣ. Союзники испытывали—„горькое чувство, когда видѣли, что Австрія, стоя въ іюнѣ 1855 г. готовою къ войнѣ, допустила русскихъ отправлять изъ Бес-
*) Русск. Стар. 1884 г. Іюнь. Стр. 525.
сарабіи въ Крымъ, дивизію за дивизіею, не предпринимая ничего на пользу союзниковъ" *).
Словомъ ничто не доказываетъ намѣренія Австріи дѣйствовать противъ насъ въ 1854 году, вооруженною силою; напротивъ того, факты говорятъ противное.
Изъ сдѣланнаго* обзора можно вывести только слѣдующее заключеніе. Сперва кн. А. Горчаковъ выражалъ свои сомнѣнія на счетъ намѣреній Австріи, отдѣляя политику гр. Буоля отъ политики Императора Франца Іосифа, но не вѣря въ ея устойчивость, поперемѣнно высказывается, иногда въ одинъ и тотъ-же день, то съ увѣренностію за миръ, то за явное намѣреніе Австріи объявить намъ войну; то совѣтуетъ попугать ее войною, при чемъ и дѣйствительно пугалъ, чѣмъ только заставилъ Австрію входить въ разные соглашенія съ нашими врагами. Подобныя донесенія, въ свою очередь, вліяли на Имп. Николая и на кн. Паскевича, не вмѣру осторожнаго, нежелавшаго наступательной войны, и потому, постоянно ссылавшагося на неблагонадежность Австріи. Съ другой стороны, Императоръ Николай, невольно подчинился вліянію кн. Паскевича и мѣры принимаемыя противъ Австріи, испортили всю кампанію, которая могла-бы имѣть совершенно иной исходъ.
Чтобы доказать это, излагаемъ критическій очеркъ войны 1853—1856 года.
Теперь-же, закончимъ настоящій обзоръ приведеніемъ мнѣній лучшихъ военныхъ авторитетовъ Австріи, о невозможности войны ея противъ Россіи въ 1854 году.
Генералъ Гессъ, подалъ въ ноябрѣ 1854 г. Императору записку, въ которой указывалъ на то, что Россія можетъ выставить въ поле 820.000 чел. при 2.300 орудіяхъ. Австрія можетъ собрать едва 350.000 при 1.100 орудіяхъ. Для вѣроятности успѣха войны противъ Рос-
сіи необходимо чтобы Пруссія выставила, съ своей стороны, 200.000 чел., и 100.000 отъ германскаго союза. Затѣмъ необходимо чтобы по сто тысячъ выставили союзники и турки. Но и это составило-бы всего силы равныя силѣ русскихъ, но безъ одушевляющаго ихъ единства. Но такъ какъ на помощь 400.000 арміи прусаковъ и германцевъ разсчитывать нельзя, то отъ наступательной войны слѣдуетъ совершенно отказаться.—„Даже простая демонстрація Австріи противъ Россіи, ведетъ на скользкій путь"—писалъ Гессъ, и потому Австрія можетъ заключить съ западными державами союзъ, только оборонительный, на случай нападенія Россіи.
Фельдмаршалъ Радецкій выразилъ мнѣніе, что интересъ Австріи заключается въ обладаніи устьемъ Дуная, для чего есть одно только средство: „Союзъ Австріи съ Россіей противъ Порты. Если-же Австрія сблизится съ западомъ, то ей невозможно будетъ удержаться на Дунаѣ". Русская армія станетъ лѣвымъ флангомъ къ Аккерману а правымъ къ- Каменцу-Подольску, и будетъ парализовать всѣ наступательныя дѣйствія австрійцевъ, при чемъ сама можетъ двинуться на Краковъ къ Вѣнѣ. „Австрія поставитъ тогда на карту свою будущность".
XV.
Критическій общій обзоръ кампаніи 1853 и 1854 годовъ на Дунаѣ.
Въ іюнѣ мѣсяцѣ 1854 года, когда послѣ неудачной миссіи кн. Меньшикова, исчезла надежда на соглашеніе Россіи съ Турціей, по вопросу о св. мѣстахъ, императоръ Николай приказалъ войскамъ 4 и 5 пѣхотн. корпусовъ вступить въ предѣлы Турціи и занять При-дунайскія княжества, въ видѣ залога, чтобы побудить Турцію сдѣлать требуемыя отъ нея уступки.
Вступивъ въ княжества, мы имѣли въ виду ограничиться только однимъ ихъ занятіемъ, выжидая, что Турція, безъ войны, удовлетворитъ нашему требованію.
Мы сдѣлали первый рѣшительный шагъ, не достаточно взвѣсивъ его послѣдствія и не сообразивъ его размѣровъ. Мы ошибочно представляли себѣ наше политическое отношеніе къ иностраннымъ державамъ, въ томъ числѣ и къ Австріи.
Къ началу 1853 г., Россія, если не должна была разсчитывать на дѣйствительную помощь Австріи, то во всякомъ случаѣ, не могла ее считать и не считала враждебною.
Но все говорило, что Англія и Франція не дозволятъ намъ,—объявивъ независимость Дунайскихъ княжествъ, какъ это полагалъ сдѣлать еще въ январѣ 1853 года императоръ Николай—положить начало къ раздѣленію Турецкой имперіи.
Обстоятельства сопровождавшія миссію кн. Меньшикова въ Константинополь, и весь 1852 годъ достаточно показали, какъ враждебно относились къ намъ западныя морскія державы и какое сильное вліяніе имѣли онѣ въ столицѣ Порты. Поэтому, ожидать пассивного отношенія ихъ къ нашей распрѣ съ Турціей, распрѣ, которая и возникла и развивалась, исключительно подъ вліяніемъ Франціи и Англіи—было невозможно.
Изъ этого ясно, что, предпринимая принудительныя мѣры противъ Турціи, мы должны были имѣть въ виду противодѣйствіе западныхъ державъ и могли тогда вполнѣ разсчитывать на то, что Австрія не начнетъ противъ насъ активныхъ дѣйствій, даже если-бы и пожелала. Внутреннее ея состояніе было таково, что при первомъ выстрѣлѣ, который послѣдовалъ-бы, какъ сигналъ дѣйствительной войны между Россіей и Австріей - Венгрія и Италіянскія провинціи Австріи, несомнѣнно подняли-бы возстаніе, и Австріи не съ чѣмъ было-бы воевать съ Россіей, такъ какъ война подняла-бы возстаніе и всѣхъ славянскихъ племенъ, населяющихъ имперію Габсбурговъ.
Итакъ, имѣя въ виду возможность войны съ Турціей, предвидѣнную еще въ началѣ 1853 года, слѣдовало, прежде всего, приготовиться къ дѣйствительной войнѣ, для чего надлежало мобилизовать не только 4 и 5 корпуса, но также 3 и 2 гренадерскій. Въ Польшѣ и въ западнихъ губерніяхъ, въ которыхъ находилось въ сложности 191 баталіонъ, можно было оставить, преимущественно въ крѣпостяхъ, не болѣе 40 баталіоновъ, а остальные также слѣдовало двинуть въ Бессарабію, занять Каменецъ-Подольскъ и Хотинъ, каждый по 10 баталіоновъ.
Такимъ образомъ, на южныхъ границахъ нашихъ, въ Бессарабіи и др. мѣстахъ, къ марту 1853 года, могло быть собрано не менѣе 250.000 челов. и ожидалось-бы еще прибытіе гренадерскаго корпуса изъ Москвы.
Тогда указаніе извѣстнаго писателя Валентини, что для войны съ Турціей въ Европѣ, Россія должна имѣть армію не менѣе какъ отъ 250 до 300 тысячъ человѣкъ, было-бы согласовано съ дѣйствительностію, и слѣдовало только не терять времени наступать быстро, не останавливаясь подъ крѣпостями на Дунаѣ, и имѣть главную цѣль: турецкую армію и Константинополь. Съ занятіемъ его, война была-бы кончена, прежде чѣмъ Англія и Франція, а также и Турція приготовились-бы къ ней. Допустимъ, что войска наши могли быть собраны въ трехъ пунктахъ: Измаилѣ, Одессѣ и Севастополѣ, не менѣе, какъ въ количествѣ только 150.000 къ марту 1853 года *). Остальныя могли прибыть позже.
Но уже въ половинѣ марта, пользуясь превосходствомъ нашего Черноморскаго флота передъ турецкимъ **), 16.000 дессантъ съ артилеріею могъ отплыть изъ Одессы
*) Корпуса: 4 и 5 стоявшіе на югѣ; 3 и 2, бывшіе на Волыни и въ Польшѣ.
**) У турокъ всего 5 кораблей и 7 фрегатовъ; у насъ 270 судовъ разныхъ ранговъ.
и Севастополя, и направиться, по мысли императора Николая, прямо къ Константинополю, куда могъ прибыть черезъ трое сутокъ.
Весьма возможно, что при томъ состояніи, въ которомъ въ то время находилась столица Порты, не имѣвшая никакой обороны, мы могли захватить Константинополь. Въ противномъ случаѣ, сдѣлавъ дессантъ и ставъ на Босфорѣ, въ сильно укрѣпленномъ лагерѣ, мы могли отправить нашъ флотъ за новымъ дессантомъ, который черезъ недѣлю прибылъ-бы къ Константинополю, что составило-бы уже тамъ болѣе 30.000. Затѣмъ, повторивъ еще два раза оборотъ нашего флота, мы могли имѣть, къ половинѣ апрѣля 1853 года, до 65.000 чел. нашихъ войскъ подъ Константинополемъ, который неизбѣжно палъ-бы передъ такою силою.
Ни Франція, ни Англія не могли въ то время оказать Турціи свою помощь войсками. Флоты ихъ для перевозки войскъ въ Турцію могли быть готовы только въ концу 1853 года. Притомъ-же, подымая до 20.000 человѣкъ, союзный флотъ могъ привезти новый дессантъ не ранѣе, какъ черезъ три недѣли.
Поэтому, полагая даже, что послѣ перваго нашего дессанта, около 20 марта, союзники употребили-бы всѣ усилія для отправленія своихъ войскъ въ Турцію,—по-требовалось-бы не менѣе двухъ мѣсяцевъ для подготовки судовъ къ отплытію, и первые 20.000 союзниковъ могли прибыть къ Константинополю не ранѣе конца мая или начала іюня 1853 года, тогда какъ у насъ, уже въ половинѣ апрѣля, могли быть высажены у Константинополя до 65 тысячъ человѣкъ, чего было совершенно достаточно для овладѣнія столицею Порты.
- Владѣя Босфоромъ, съ апрѣля и даже съ марта мѣсяца 1853 года, мы могли постоянно пользоваться нашимъ флотомъ, для дальнѣйшаго подвоза дессанта и припасовъ, сколько потребуютъ обстоятельства.
Преградить, совершенно, плаваніе турецкихъ или союзныхъ судовъ изъ Босфора въ Черное море было-бы легко, такъ какъ проливъ этотъ, протяженіемъ въ 30 верстъ, имѣетъ въ ширину не болѣе 3 верстъ, а мѣстами только 250 саженъ. Къ тому-же, быстрое теченіе (8 футовъ въ секунду) направляется въ проливъ изъ Черного моря, слѣдовательно, судамъ, идущимъ въ море изъ пролива, пришлось-бы плыть противъ силь-ного теченія. Устроивъ сильныя батареи на берегу Босфора и минировавъ его, мы были-бы поэтому полными хозяевами на Черномъ морѣ.
Съ каждымъ днемъ подвозъ войскъ и припасовъ къ Константинополю ускорялся-бы, такъ какъ сухопутная наша армія, собранная въ Одессѣ и Измаилѣ, все болѣе и болѣе приближалась-бы къ Константинополю, параллельно берегу моря, имѣя на плотахъ и торговыхъ судахъ провіантъ, который могъ слѣдовать на одной съ войсками высотѣ, какъ то предполагалъ кн. Паскевичъ.
Намъ не слѣдовало, поэтому, вовсе вступать въ Молдавію и Валахію, въ особенности-же не слѣдовало занимать Малую Валахію, совершенно удаленную отъ нашей, операціонной базы. Оставивъ тысячъ до 20 въ Бессарабіи, нужно было только наблюдать теченіе Прута, имѣя на правомъ флангѣ крѣпости Хотинъ и Каме-нецъ-Подольскъ, на' лѣвомъ Измаилъ и Килію и за центромъ Бендеры.
Тогда Австрія, не имѣя повода опасаться близости къ своимъ границамъ нашей арміи, занимавшей княжества, не стала-бы съ самаго начала войны мѣшать намъ. Итакъ, мы полагаемъ, что въ половинѣ апрѣля мѣсяца 1853 г. мы могли имѣть на Босфорѣ армію въ 65,000 человѣкъ, вполнѣ снабженныхъ припасами на мѣсяцъ или даже на два, такъ какъ суда Черноморскаго флота, отправляясь изъ Одессы и Измаила, гдѣ находились-бы огромные склады припасовъ, приходили-
бы въ Константинополь черезъ трое сутокъ. Доставка-же припасовъ на судахъ не представляла никакихъ затрудненій. Затѣмъ, остальныя, собранныя у Одессы и Измаила, къ половинѣ марта, сухопутныя войска, числомъ до 85.000 челов., находились-бы въ движеніи къ Константинополю, направляясь на Бабадагъ, Кюстенджи, Мангалію, Варну и Бургасъ.
Незначительныя турецкія войска, находившіяся въ Добруджѣ *), несомнѣнно, поспѣшили-бы очистить Туль-чу, Исакчу, Мачинъ, и боясь быть отрѣзанными, уда-лились-бы безъ боя въ Силистрію, Шумлу или Варну, куда наша сухопутная армія могла прибыть изъ Измаила (250 верстъ) въ первыхъ числахъ апрѣля.
Слабый гарнизонъ Варны, лишенный помощи съ моря, зная, что Босфоръ, находится уже въ нашей власти и самому Константинополю грозитъ опасность,—едвали рѣшился-бы защищаться. Всего вѣроятнѣе, что гарнизонъ Варны заблаговременно отступилъ-бы къ Константинополю.
Въ противномъ случаѣ, не останавливаясь для осады Варны, слѣдовало продолжать движеніе, оставивъ у Варны наблюдательный отрядъ, силою равный гарнизону (не болѣе 3.000 челов.), расположивъ его въ укрѣпленной позиціи. Имѣя вполнѣ обезпеченное сообщеніе съ моремъ, оставивъ цо два баталіона въ портахъ Мая.
*) Лазутчики доносили, что турки имѣли въ Добруджѣ отъ 15 до 20 тысячъ человѣкъ. Но показанія лазутчиковъ были всегда преувеличены и были случаи, что тѣ-же лазутчики, которые доставляли намъ свѣдѣнія о туркахъ, служили и туркамъ. Въ иныхъ случаяхъ турки, нарочно, отдавались намъ въ плѣнъ, для того, чтобы при опросахъ, умышленно показывать силы турокъ болѣе, чѣмъ онѣ были въ дѣйствительности. Къ сожалѣнію, мы собирали свѣдѣнія о непріятелѣ не съ помощію военныхъ рекогносцировокъ, а преимущественно, чрезъ шпіоновъ и лазутчиковъ, отправляемыхъ какъ въ Турцію, такъ и въ Австрію. *
Мидіи, Кюстенджи и Мангаліи, для охраны образованныхъ въ этихъ пунктахъ продовольственныхъ складовъ и для поддержанія, въ случаѣ надобности, отряда, оставленнаго при Варнѣ, куда они могли прибыть моремъ, армія наша могла безопасно двигаться далѣе къ Бургасу, ускоряя путь къ Константинополю. Оставивъ также въ портахъ Бургаса и Мидіи по 2 баталіона пѣхоты, съ нѣсколькими орудіями, для прикрытія складовъ, наша сухопутная армія, числомъ до 75.000 челов., могла прибыть къ Константинополю (отъ Измаила около 550 верстъ), къ концу апрѣля, и соединиться съ находящеюся уже на Босфорѣ арміею, что составило-бы 140.000 человѣкъ.
Съ этою силою турки не могли-бы бороться, такъ какъ Константинополь, не имѣя фортификаціонной обороны, былъ-бы взятъ при первомъ приступѣ. Къ тому-же, такой силы даже не было надобности сосредоточивать у Константинополя. Поэтому было-бы лучше, по приходѣ въ Мидію, отдѣлить 40.000 челов. изъ сухопутной арміи, на Сарай, Марну къ Родосто, а остальные 35.000 двинуть къ Константинополю^ что составило-бы тамъ 100.000 человѣкъ.
Константинопольскій гарнизонъ, или собранная тамъ съ Дуная *), отъ Шумлы и съ Малой Азіи, турецкая армія, не могла-бы удержать столицу и, вѣроятно, от-ступила-бы къ Галлиполи, но была-бы задержана въ Родосто и преслѣдуема съ тылу нашею 100.000 арміею.
Если-бы такое положеніе ея не привело ее къ катастрофѣ и она могла-бы уйти въ Адріанополь или Шумлу, то, во всякомъ случаѣ, мы могли надѣяться утвердиться на Дарданеллахъ и, быть можетъ, овладѣть Галлиполи. Тогда война была-бы окончена, еще
*) Виддинская армія, по ея отдаленности, не могла-бы прибыть къ Константинополю.
въ маѣ 1853 года, т. е. когда ни англійскій, ни французскій флоты не могли еще сдѣлать ни одного дессанта въ Турціи.
Занявъ-же Дарданеллы, которые на протяженіи 60 верстъ имѣютъ въ ширину отъ I1}* до 3 верстъ, мы могли преградить союзнымъ флотамъ входъ въ Мраморное море, какъ посредствомъ нашего Черноморскаго флота, такъ съ помощію сильныхъ береговыхъ батарей на берегу Дарданеллъ.
При такомъ положеніи дѣлъ, нѣтъ никакого сомнѣнія, что Франція не рѣшилась-бы, а Англія' не могла-бы, одна, принять активное участіе въ борьбѣ, которую можно было-бы считать оконченною.
Австрія не могла-бы тогда демонстрировать противъ насъ. Она не могла, если-бы даже пожелала, угрожать тылу нашей турецкой арміи, такъ какъ сообщенія ея были обезпечены моремъ и господствовавшимъ на немъ нашимъ флотомъ. Вести-же наступательную войну, вторженіемъ въ Польшу или въ Бессарабію, Австрія никогда-бы не рѣшилась, потому что она возбудила-бы этимъ противъ себя свою соперницу Пруссію и всю Германію, которыя не желали войны съ Россіей и которыя видѣли-бы въ поведеніи Австріи нарушеніе германскихъ интересовъ. Къ тому-же, исключенная изъ Германскаго союза, не поддержанная западными державами, Австрія встрѣтила-бы въ Россіи резервную армію съ гренадерскимъ корпусомъ; а внутри ея началось-бы возстаніе славянскихъ племенъ, Венгріи и италіянскихъ ея провинцій. Да и не въ намѣреніи Австріи было веденіе какой-бы то ни было, а тѣмъ болѣе наступательной, войны.
Но для того, чтобы мысль овладѣть Константинополемъ могла осуществиться, нужно было, прежде всего, воспользоваться временемъ, и кончить дѣло въ маѣ, а не
начинать его переходомъ нашей границы въ іюнѣ 1853 года.
Такимъ образомъ, удобный моментъ, который могъ предупредить бѣдствія гигантской борьбы, былъ упущенъ, и это составляетъ нашу первую ошибку.
Далѣе, по совѣту кн. Паскевича, мы заняли княжества въ надеждѣ, что воевать съ Турціей будутъ славяне, подданные султана, а мы будемъ только смотрѣть на нихъ и тѣмъ возбуждать ихъ мужество. Силы наши, поэтому, были слишкомъ слабыми для войны съ Турціей:—вторая, капитальная ошибка, которую мы какъ-то хронически совершаемъ, начиная всякую войну съ ничтожными силами, и развивая ихъ уже тогда, когда опытъ докажетъ ихъ недостаточность. Затѣмъ, занятіе Малой Валахіи, отдаленной отъ главныхъ силъ огромнымъ разстояніемъ и вступленіе въ .княжества, есть третья ошибка. Устрашая Австрію близостію нашихъ войскъ къ ея границамъ и приближеніемъ ихъ къ Сербіи, мы только заставили Австрію опасаться за спокойствіе ея славянскихъ провинцій и побуждали ее желать удаленія нашихъ войскъ изъ княжествъ.
Къ тому-же, весь 1853 годъ мы остаемся въ полномъ бездѣйствіи въ княжествахъ и даемъ время Турціи собрать и организовать армію, а западнымъ 'державамъ приготовить свои флоты къ поднятію дессанта:— четвертая ошибка.
Однако, не смотря на наше Цолноѳ бездѣйствіе въ 1853 году, положеніе дѣлъ въ началѣ 1854 года для насъ было довольно благопріятно по отношенію къ Турціи и Австріи.
Маршалъ Барагэ-д’Ильѳ, посланный Наполеономъ въ Константинополь для опредѣленія боевой готовности турокъ, писалъ маршалу С. Арно отъ 3|іБ января 1854 г., что султанъ намѣренъ—„немедленно начать обширныя фортификаціонныя работы, которыя обратятъ Констан
тинополь въ первоклассную крѣпость, что дастъ возможность выдержать продолжительную осаду"—но эти предположенія, ни въ то время, ни послѣ, не были приведены въ исполненіе. Между тѣмъ, турецкая армія въ январѣ „еще не была организована. Диванъ намѣренъ сформировать 100.000 конницы, 10 новыхъ стрѣлковыхъ баталіоновъ и 800 батал. линейной пѣхоты".
Эта мѣра также осталась только на бумагѣ. Турція желала лишь казаться сильною, чтобы пріобрѣсти союзниковъ.
Но Барагэ-д’ Илье понималъ ненадежность мѣръ, принятыхъ Турціей, и писалъ, что—„къ веснѣ нельзя оставить турокъ однихъ, подъ ударами русскихъ, которые собираются вытѣснить ихъ изъ Валахіи".
Относительно же Австріи онъ писалъ тогда-же: — „къ веснѣ слѣдуетъ ожидать отпаденія Австріи, которая, сказать вскользь, не соблюдаетъ нейтралитета. Можно быть увѣреннымъ, что это отпаденіе послужитъ началомъ всеобщаго распаденія^т. е. распаденія Англо-Французско-Турецкаго соглашенія). Правда, что Австрія, во всѣхъ своихъ сношеніяхъ, выказываетъ духъ соглашенія и миролюбивыя стремленія, кажущіяся безкорыстными. Этимъ она намѣревается скрыть, благовиднымъ образомъ, интриги, которыя замышляетъ за одно съ русскимъ дворомъ, съ которымъ она связана тайнымъ договоромъ. Продолжая изъявлять свои миролюбивыя стремленія, юна добивается съ упорствомъ своей части наслѣдія султана. У меня на этотъ счетъ имѣются положительныя свѣдѣнія".
Хотя, въ дѣйствительности, никакого тайнаго договора между Россіей и Австріей не существовало, но одно предположеніе о немъ со стороны Франціи показы-' ваетъ, какъ мало союзники разсчитывали въ то время на Австрію.
Потерявъ напрасно время, мы, въ 1854 году, рѣ
шаемся, наконецъ, перейти Дунай и взять Силистрію; доводимъ дѣло почти до коцца и 11 іюня, такъ сказать, наканунѣ паденія крѣпости, снимаемъ осаду, опасаясь Австріи, и въ угоду ей очищаемъ княжества, безъ всякой необходимости: пятая, роковая ошибка.
Разсмотримъ подробнѣе, какъ все это произошло. Съ самаго начала кампаніи мы стали на ложныя основанія.
Не умѣли оцѣнить современного отношенія къ намъ западныхъ державъ, разсчитывая на то, что онѣ взаимно перессорятся между собою и не предпримутъ ничего рѣ-шительного.
Мы разсчитывали на поддержку славянъ, не имѣвшихъ никакой военной организаціи, и которые могли только въ весьма слабыхъ размѣрахъ содѣйствовать нашимъ войскамъ. Но кн. Паскевичъ полагалъ возможнымъ самостоятельное веденіе славянами войны съ Турціей и считалъ достаточнымъ двухъ или трехъ русскихъ дивизій, для поддержки славянъ и занятія княжествъ.
Прошлое боевое счастье кн. Паскевича пріобрѣло ему безпримѣрное почти довѣріе Императора Николая, который никогда и ни къ кому не питалъ подобного довѣрія. Это обстоятельство имѣло огромное вліяніе на ходъ всей предпринятой кампаніи, потому что главнокомандующимъ русскою арміею предназначался кн. Паскевичъ, и главнѣйшіе эпизоды войны много зависѣли отъ его личныхъ качествъ и воззрѣній.
Качества-же эти, какъ изображаетъ ихъ авторъ: Бег ГеІсІтагзсЬаІ РазкіешізсЬ. *), заключались въ слѣдующемъ:
„Не питая къ себѣ самому непоколебимого довѣрія, онъ не чувствовалъ особенного влеченія вновь рисковать завоеванными лаврами".
*) Переводъ Н. К. Шильдера въ „Руссв. Старинѣ" 1875 г., XIII т., 603 стр.
Не довѣряя самому себѣ, хотя отъ другихъ желалъ признанія своей непогрѣшимости, онъ не могъ переносить противорѣчій, и самъ ни къ кому не имѣлъ довѣрія. Въ каждомъ изъ своихъ ближайшихъ сотрудниковъ, особенно если замѣчалъ въ немъ не слѣпого исполнителя его приказаній, а оригинальный самостоятельный взглядъ, онъ предполагалъ тайнаго врага, интригующаго противъ его личности.
Ко всему этому нужно еще присоединить чувство зависти. Онъ не могъ видѣть спокойно, ни выдающихся изъ ряда способностей, ни даже воинскихъ подвиговъ своихъ подчиненныхъ, изъ опасенія, чтобы они не затмили его прежней славы, плодами которой желалъ пользоваться нераздѣльно. Поэтому, въ тѣхъ случаяхъ, когда шансы успѣха были сомнительны, онъ охотно оставался въ тѣни, предоставляя другимъ замѣнять его мѣсто. Когда-же одерживался кѣмъ-нибудь крупный успѣхъ, кн. Паскевичъ, или старался приписать его себѣ, или, если этого сдѣлать было нельзя,—умалить его значеніе.
Такъ онъ поступилъ въ 1831 году при штурмѣ Варшавы, когда не надѣялся на успѣхъ предпріятія. Наканунѣ штурма, подъ предлогомъ контузіи, онъ передаетъ начальство надъ арміей начальнику своего штаба, гр. Толю. Но какъ только Варшава пала—контузія кн. Паскевича, мгновенно, прошла, и онъ во главѣ арміи вступилъ въ побѣжденную столицу,—получивъ титулъ князя Варшавскаго.
Еще ранѣе, во время своихъ дѣйствій въ азіатской Турціи, въ 1828 году, онъ поступалъ подобнымъ-же образомъ съ подчиненными ему генералами.
Одинъ изъ нихъ, кн. Эрнстовъ, по собственной иниціативѣ занялъ Эрзерумъ. Кн. Паскевичъ, не дававшій на то никакого приказанія, отнесся къ этому успѣху совершенно равнодушно. При встрѣчѣ съ кн. Эристо-
вымъ, онъ не сказалъ ему объ Эрзерумѣ ни слова, но за то осыпалъ его рѣзкими упреками по поводу какихъ-то пустяковъ. Понявъ въ чемъ дѣло, кн. Эрнстовъ, спокойно выслушавъ упреки, поздравилъ кн. Паскевича, какъ покорителя Эрзерума. Паскевичъ обнялъ его, охотно приписывая себѣ побѣду.
Ко всему этому слѣдуетъ еще прибавить крайнюю осторожность, сливающуюся съ нерѣшительностью, и многое, непонятное въ кампанію 1853 и 1854 годовъ, объяснится само собою. Такъ, прежде всего, боясь, чтобы пріобрѣтенные уже въ его гіобѣдномъ вѣнкѣ лавры не увяли въ предстоявшей войнѣ, онъ не хотѣлъ самой войны, и потому предложилъ ограничиться занятіемъ, въ 1853году, княжествъ, полагая, что болѣе рѣшительныя дѣйствія, скорѣе приведутъ къ продолжительной, упорной борьбѣ.
Съ другой стороны, не желая, чтобы кн. М. Горчаковъ, назначенный главнокомандующимъ окупаціонною арміею, предпринялъ что-нибудь рѣшительное и зат-милъ-бы его собственную славу, кн. Паскевичъ совѣтовалъ ввести въ княжества всего двѣ или три русскія дивизіи. Императоръ Николай, при всемъ уваженіи къ кн. Паскевичу, не принялъ этого совѣта и предназначилъ, для занятія княжествъ, 4 и 5 пѣхотные корпуса, хотя и этого было слишкомъ мало.
Какъ-бы то ни было, нѣмецкій исторіографъ кн. Пас-х кевича, о которомъ упомянуто выше, говоритъ: „Паскевичъ озаботился, чтобы Горчакову были-бы ввѣрены недостаточныя силы, разсчитывая воспрепятствовать ему совершить какой-либо великій подвигъ"; вслѣдствіе чего Горчаковъ—„чувствовалъ себя йа Дунаѣ безсильнымъ" *).
*) Въ 4 и 5 пѣхотныхъ корпусахъ было до 80.000 челов. при 300 орудіяхъ, тогда какъ турки, ни въ одномъ пунктѣ по Дунаю, не имѣли въ сборѣ болѣе 10.000 чел. Поэтому кн. Горчаковъ нестолько былъ безсиленъ, сколько стѣсненъ указаніями кн. Паскевича, и потому бездѣйствовалъ.
Бездѣйствіе Горчакова зимою 1853 года, удивившее всѣхъ въ Европѣ, становится, такимъ образомъ, понятнымъ. Въ февралѣ 1854 года, кн. Паскевичъ былъ вызванъ изъ Варшавы въ Петербургъ, для совѣщаній о предстоявшей кампаніи. Онъ высказалъ мнѣніе не переходить за Дунай. Императоръ Николай былъ противного мнѣнія, и не говоря о томъ кн. Паскевичу, требовалъ отъ Горчакова, какъ можно скорѣе, переправиться на лѣвый берегъ Дуная,—„съ нетерпѣніемъ ожидать буду, было-л»и благословеніе Божіе, нашему предпріятію черезъ Дунай"—писалъ онъ ему отъ 8 марта.
Но кн. Паскевичъ, на другой день (9 марта), не зная объ упомянутомъ предписаній Императора, отправилъ отъ себя кн. Горчакову приказаніе изъ Петербурга: „Если вы еще не взяли Мачина, Исачки и Тульчи и не устроили переправы, то не начинайте перехода черезъ Дунай". Затѣмъ, на пути въ Варшаву, кн. Паскевичъ отправилъ къ кн. Горчакову другого курьера, 10 марта, съ приказаніемъ:—„Если вы еще не совершили переправы за Дунай, то и не форсируйте ее".
Къ счастію, оба эти предписанія кн. Горчаковъ получилъ уже послѣ высочайшаго предписанія отъ 8 марта, и еще до прибытія его, перешелъ Дунай, 11 марта, на основаніи прежнихъ указаній Императора Николая.4
Наканунѣ-же переправы, т. е. 10 числа, къ кн. Горчакову прибылъ отъ кн. Паскевича курьеръ съ увѣдомленіемъ, что по Высочайшему повелѣнію, онъ, кн. Паскевичъ, назначается главнокомандующимъ Дунайскою арміею, и потому, до его прибытія къ арміи, кн. Паскевичъ приказывалъ не предпринимать ничего рѣшитель-ного.
Узнавъ о томъ, что переправа уже произведена у Браилова, такъ какъ отмѣнить ее было уже нельзя, кн. Паскевичъ, по свойственному ему характеру, не могъ простить кн. Горчакову посягательства на свою боевую
славу, и потому немедленно приказалъ, не продолжать движенія далѣе Мачина, оставленнаго уже непріятелемъ и занятаго нами. Но кн. Горчаковъ, получивъ извѣстіе, что непріятель ушелъ также изъ Гирсово, верстахъ въ 60 далѣе Мачина, не считалъ себя въ правѣ упустить случай занять этотъ важный пунктъ, и потому, вопреки приказанію фельдмаршала, занялъ Гирсово.
Нерѣшительность кн. Паскевича не можетъ быть даже объяснена его опасеніями на счетъ Австріи, потому что, прибывъ 14 марта въ Варшаву, онъ въ тотъ-же день доносилъ Императору Николаю: „Кажется, что дѣла наши съ Австріею принимаютъ оборотъ все болѣе и болѣе благопріятный. Съ другой стороны, Австрія начинаетъ, какъ видно, не довѣрять Франціи, вслѣдствіе поведенія ея въ Италіи и замысловъ Мацини произвести бунтъ въ Ломбардіи. При томъ и всѣ значительныя лица въ Вѣнѣ громко говорятъ противъ союза съ Фракціею^ *).
Если-бы кн. Горчаковъ не стѣснялся приказаніями фельдмаршала, то могъ-бы, какъ и хотѣлъ, быстро двинуться къ Силистріи и взять ее открытою силою, къ чему была полная возможность. Генералъ Шильдеръ, еще отъ 18 февраля 1854 года, писалъ кн. М. Горчакову: „Упадокъ духа въ Силистріи весьма великъ, и гарнизонъ самый плохой, который только можно себѣ представить: перебѣжчики (болгары) утверждаютъ, что часть укрѣпленій, обращенныхъ къ рѣкѣ, обрушилась". Теперь-же, въ мартѣ, лазутчики доносили, что въ Силистріи только что начаты были нѣкоторыя работы, съ цѣлью усиленія ея верковъ.
Одинъ изъ сильнѣйшихъ фортовъ, именно Арабъ-Табія, къ овладѣнію которымъ было употреблено нами впослѣдствіи столько усилій, только что начатъ былъ
*) „Русская Старина" 1877 г., стр. 137.
работою. Гарнизонъ крѣпости не провосходилъ 2.000 человѣкъ. При такихъ условіяхъ, перейдя Дунай у Браилова 11 марта, кн. Горчаковъ, нигдѣ не встрѣчая сопротивленія, могъ прибыть къ Силистріи (160 верстъ) къ 18 марта и въ тотъ-же день овладѣть крѣпостью *).
Но кн. Паскевичъ поступилъ иначе. Вмѣсто того, чтобы торопиться пріѣздомъ къ арміи, и предпринять рѣшительныя дѣйствія, онъ медлилъ отъѣздомъ и прибылъ не къ арміи, а въ Фокшаны, не ранѣе 3/15 апрѣля.
Продолжая держать нашу армію въ бездѣйствіи за Дунаемъ, онъ . вызвалъ въ Фокшаны и самаго кн. Горчакова, чтобы лишить его возможности сдѣлать что-либо самостоятельное.
Вмѣсто того, чтобы дѣйствовать наступательно за Дунаемъ, кн. Паскевичъ, прежде всего, принимаетъ оборонительныя мѣры въ княжествахъ. Велитъ укрѣпить Фокшаны и линію р. Серета. Ему снова представляется неизбѣжнымъ наступленіе австрійцевъ на его тылъ. Больные и раненые, по его приказанію, вывезены изъ госпиталей, расположенныхъ въ княжествахъ—въ русскіе пограничные госпитали.
Хотя распоряженіе это и было основательно, такъ какъ давало возможность, заблаговременно, очистить въ ближайшихъ къ театру госпиталяхъ мѣсто для новыхъ больныхъ и раненыхъ, — но видъ транспортовъ, уходящихъ изъ княжествъ, наводилъ многихъ на мысль о нашемъ отступленіи, тѣмъ болѣе, что наступающая армія стояла неподвижно за Дунаемъ.
Находясь въ княжествахъ, кн. Паскевичъ й всѣ его окружающіе, громко говорили объ опасеніяхъ со стороны Австріи и о необходимости очистить княже
*) Дежурный генералъ Дунайской арміи, ген.-лейт. Ушаковъ, говоритъ въ своихъ запискахъ: „нѣтъ сомнѣнія, что въ началѣ апрѣля, а можетъ быть и ранѣе, полка-бы Силистрія „—если-бы мы быстро наступали за Дунаемъ въ 1854 году".
ства. Мѣстные бояры, подхватывая этотъ слухъ, распространяли его и внутри страны и за предѣлы княжествъ, возбуждая надежды Австріи.
Понятно, что опасенія австрійцевъ, высказываемыя кн. Паскевичемъ, не могли не отразиться и на кн. М. Горчаковѣ, который, однако, слыша постоянно о возможности появленія австрійской арміи у насъ въ тылу, доносилъ Императору Николаю отъ 16 марта, что если-бы австрійцы, дѣйствительно, двинулись на Яссы, въ тылъ его арміи—„то мы ихъ разобьемъ или умремъ съ честью; а у васъ Россія велика и будетъ кѣмъ замѣнить насъ. Опасеніями^же заранѣе дѣла портить не должно".
Князь-же Паскевичъ, именно, создавалъ себѣ эти опасенія или, можетъ быть, только ссылался на нихъ, съ цѣлью замаскировать свою нерѣшительность, что, едва-ли не вѣрнѣе.
Былъ уже конецъ апрѣля, а кн. Паскевичъ все еще не пріѣзжалъ къ арміи, оставаясь въ Бухарестѣ. Онъ, казалось, каждый день ожидалъ, что за Дунаемъ послѣдуетъ какая-нибудь катастрофа, которая заставитъ нашу армію отступить, и потому медлилъ пріѣздомъ, чтобы на него не пало обвиненіе въ отступленіи.
Напрасно генералы Бутурлинъ и Ушаковъ старались возбудить въ немъ энергію и большую увѣренность въ успѣхѣ. Кн. Паскевичъ постоянно говорилъ имъ, что у него на флангѣ 200.000 австрійцевъ,—„которые только выжидаютъ начатія русскою арміею осады Силистріи, чтобы напасть на ея тылъ" *).
Напрасно ему доказывали, что Австрія не можетъ
—------------ _	I
*) Нужно сказать при этомъ, что кн. Паскевичъ, чрезвычайно довѣрялся показаніемъ шпіоновъ, прибывавшимъ изъ Австріи и дававшимъ, умышленно, преувеличенныя показанія о силѣ австрійскихъ войскъ на границѣ, и о намѣреніяхъ австрійцевъ, которые сами, съ этою цѣлью, подсылали къ намъ своихъ шпіоновъ.
выставить такой арміи на восточную границу и что австрійская армія не приведена даже на военное положеніе: составъ войскъ не укомплектованъ, а въ арти-леріи не имѣется и половины лошадей.
Напрасно указывали ему, что у Австріи нѣтъ денегъ на веденіе - войны; что нужно много времени для приготовленія къ войнѣ наступательной; что по литическое положеніе дѣлъ въ Италіи, Венгріи и по отношенію къ Пруссіи и Германіи—не дозволяетъ ей даже думать о войнѣ—старый фельдмаршалъ, на всѣ эти доводы, отвѣчалъ только высказывавшимъ ихъ лицамъ:—„Вы неопытные молодые люди, не имѣющіе понятія объ отвѣтственности, которая лежитъ на главнокомандующемъ".
Понятно, поэтому, почему кн. Паскевичъ, приступая къ осадѣ Силистріи, не по собственному желанію,, а вопреки ему, думалъ скорѣе о снятіи осады и очищеніи княжествъ, чѣмъ о скорѣйшемъ ходѣ осады.
Въ этомъ отношеніи кн. М. Горчаковъ, при всей его осторожности, дѣйствовалъ-бы несравненно рѣшительнѣе, если-бы его не стѣснялъ фельдмаршалъ.
„Я буду осмотрителенъ, писалъ онъ 16 марта военному министру, но не испорчу хода дѣлъ несвоевременною осторожностью. Наши дѣйствія должны пока, насколько это возможно, сохранить характеръ наступательный. Это единственное средство, чтобы, устрашить нашихъ многочисленныхъ враговъ, и не позволить христіанамъ вполнѣ упасть духомъ".
— „Горчаковъ дѣйствовалъ и видитъ дѣло, по моему, славно и достоенъ всякой похвалы. Не могу не желать, чтобы ты согласился ца его предложеніе"—писалъ Императоръ Николай кн. Паскевичу, отъ 22 марта 1854 г.
Доказывая необходимость дѣйствовать наступательно, противъ Силистріи и, одновременно съ тѣмъ, противъ
Калафата и Видийа, кн. Горчаковъ вполнѣ сошелся въ этомъ съ мыслью Императора Николая.
— „Меня польстило, писалъ ему Императоръ отъ 26 марта, что не сговорясь съ тобою, мы оказались однѣхъ съ тобою мыслей".
Но кн. Паскевичъ былъ другого мнѣнія, несмотря на то, что Императоръ писалъ ему отъ 26 марта:
— „Слава Богу! Кажется, что близкой опасности отъ Австріи покуда не предвидится": и потомъ, — „Изъ Берлина пишутъ, что король твердъ покуда; дай Богъ! Намѣренія его чисты, лишь-бы выдержалъ". Кн. Паскевичъ находилъ, что открывая дѣйствія противъ Виддина, мы этимъ обезпокоимъ австрійцевъ, и что — „не должно забывать, что заставивъ австрійцевъ объявить намъ войну, они, въ 5 или 6 переходовъ, могутъ быть въ Яссахъ" *).
Политическія соображенія кн. Паскевича были, въ настоящемъ случаѣ, ошибочны. Послу нашему въ Вѣнѣ, барону Мейендорфу, было офиціально поручено заявить, что военныя операціи наши на верхнемъ Дунаѣ, около Виддина,—„не поведутъ русскихъ ни въ Сербію, ни въ прилегающія къ ней области". Слѣдовательно, Австрія могла быть совершенно спокойна на счетъ нашихъ операцій, хотя баронъ Мейендорфъ, въ депешѣ къ кн. М. Горчакову отъ 31 марта (12 апрѣля), и не совѣтовалъ оперировать у Виддина, чтобы не встревожить Австрію.
Къ тому-же, кн. Горчаковъ предполагалъ переправить за Дунай, у Четати, одни только русскія войска, и избѣгать всякихъ случаевъ волновать сербовъ и не призывать болгаръ къ оружію **).
Такимъ образомъ, не опасаясь волненія между славянами за Дунаемъ, Австрія осталась-бы спокойною
*) Всеподданнѣйшее письмо кн. Варшавскаго отъ 1 апрѣля 1854 года.
**) Кн. М. Горчаковъ, воен. мин. отъ 28 марта 1854 года.
относительно нашихъ операцій на верхнемъ Дунаѣ. Операціи же эти могли облегчить ходъ осады Силистріи, не дозволяя туркамъ направить туда 8.000 изъ Виддина.
Но кн. Паскевичъ находилъ неудобнымъ отдѣлять мало-валахскій отрядъ 500-верстнымъ разстояніемъ отъ арміи, подступающей къ Силистріи, и приказалъ отвести его ближе къ Бухаресту, чтобы отрядъ этотъ не могъ быть отрѣзанъ австрійцами изъ Трансильваніи.
„По свѣдѣніямъ изъ Вѣны, писалъ кн. Паскевичу Императоръ Николай, отъ 2 апрѣля,—подтверждающимъ тѣ, которыя и Горчаковъ доставилъ мнѣ отъ посланнаго агента въ Трансильванію, нѣтъ, кажется, никакихъ особыхъ приготовленій, которыя-бы указывали на опасность оттуда нашему правому флангу".
Несмотря на это письмо, кн. Паскевичъ не переставалъ опасаться австрійцевъ, и приказалъ очистить Малую Валахію, по причинамъ' чисто политическимъ, хотя военныя соображенія, въ виду ожидавшейся воз-можностд движенія союзниковъ отъ Варны на освобожденіе Силистріи, и оправдывали такое распоряженіе, давая возможность, приближеніемъ мало-валахскаго отряда къ Бухаресту, отдѣлить часть войскъ изъ этого пункта къ Силистріи.
Боясь австрійцевъ, кн. Паскевичъ опасался теперь наступленія союзниковъ и арміи Омеръ-паши, хотя послѣдній не собралъ еще арміи, а союзники имѣли въ то время въ Турціи не болѣе 12.000 челов., лишенныхъ лошадей для артилеріи и обозовъ.
Ни на чемъ не основываясь, кн. Паскевичъ полагалъ, что союзники высадятъ въ Турціи дессантъ, до 30.000 челов., между 15 и 19 апрѣля, и соединясь съ Омеръ-пашею, двинутъ отъ 70 до 80 тысячъ соединенныхъ армій, для освобожденія Силистріи.—„Тогда, писалъ онъ Императору, отъ 5 апрѣля,—намъ придется или отходить отъ Силистріи къ переправѣ, или, оставивъ противъ 24
крѣпости одну дивизію, встрѣтить съ 35 баталіонами 100.000 армію союзниковъ".
— „Я убѣдился, доносилъ онъ затѣмъ Императору Николаю, 11 апрѣля,—что въ случаѣ войны съ Австріею, держаться на Дунаѣ и въ княжествахъ будетъ невозможно. Поэтому, нельзя предпринять никакихъ движеній впередъ, до полученія положительныхъ свѣдѣній о намѣреніяхъ Австріи.
„Совершенно необходимо имѣть, по крайней мѣрѣ, двѣ или три недѣли времени до разрыва съ Австріею, для занятія болѣе надежныхъ позицій; но можетъ быть лучше-бы избѣжать принужденія и оставить княжества, добровольно ихъ .очистивъ, для того чтобы быть сильнѣе въ нашихъ предѣлахъ".
И такъ, не о быстромъ движеніи къ Силистріи думалъ кн. Паскевичъ, когда армія наша перешла уже, цѣлый мѣсяцъ тому назадъ, на правый берегъ Дуная, а объ отступленіи въ наши предѣлы, что имѣло-бы видъ бѣгства безъ боя.
Развивая свои доводы по поводу необходимости отступленія въ предѣлы Россіи, кн. Паскевичъ, въ своей запискѣ говоритъ, между прочимъ: — „Если-бы въ одно время съ высадкою французовъ, Австрія объявила намъ войну и угрожала намъ съ праваго фланга и съ тылу, то нѣтъ сомнѣнія, что положеніе нашей арміи было-бы такъ затруднительно, что мы принуждены были-бы бѣжать изъ княжествъ, и пробиваться сквозь окружающаго насъ непріятеля, будучи преслѣдуемы всѣми силами Турціи, и тогда могли-бы потерять половину арміи.
„Въ предупрежденіе столь тяжелого положенія, благоразуміе требовало-бы, теперь-же, оставить Дунай и княжества, и стать въ другой позиціи, гдѣ мы можемъ быть также сильны, какъ теперь слабы на Дунаѣ. Позиція сія должна быть за Серетомъ, даже за Прутомъ".
Выставляя эти доводы Императору, кн. Паскевичъ
ожидалъ отъ него отвѣта и разрѣшенія отступить за самый Прутъ, почему корпусъ Лидерса продолжалъ стоять, второй мѣсяцъ, въ бездѣйствіи за Дунаемъ, давая туркамъ возможность усилиться.
Но скоро прибылъ отвѣтъ Императора Николая, который былъ удивленъ пагубною мыслью кн. Паскевича относительно отступленія. Въ письмѣ къ нему, отъ 17/29 апрѣля, Императоръ писалъ: — „Изъ письма твоего не вижу ни одной уважительной причины все бросить и отказаться отъ всѣхъ положительныхъ и рѣшительныхъ выгодъ, нами не даромъ пріобрѣтенныхъ". Противъ дес-санта союзниковъ у Сакена было 30.000 отличного войска.-—„Да значительнаго дессанта, писалъ Императоръ,— и быть не можетъ, по всѣмъ свѣдѣніямъ; мнѣ доставленнымъ и ежедневно подтверждающимся. Итакъ, остается боязнь появленія австрійцевъ? Но нѣтъ никакихъ свѣдѣній, чтобы подобное нападеніе готовилось теперь. Вчера-же, черезъ Берлинъ, получены свѣдѣнія и еще болѣе положительныя, что они (австрійцы) только насъ стращать хотятъ, чтобы задержать наши успѣхи, и что они насъ не атакуютъ. Мы положительно знаемъ, что ни французы, ни англичане, въ силахъ и устройствѣ, не могутъ примкнуть къ Омеръ-пашѣ, развѣ какъ въ іюнѣ; и при такихъ выгодныхъ данныхъ, мы все должны бросить даромъ, безъ причинъ, и воротиться со стыдомъ!!! Мнѣ право больно и писать подобное. Изъ сего ты положительно видишь, что я отнють не согласенъ съ твоими странными предложеніями, и требую, чтобы ты не давалъ сбивать себя опасеніями, которыя ни на чемъ положительномъ не основаны. А буде-бы австрійцы, измѣннически, напали—разбей ихъ 4-мъ корпусомъ и драгунами, станетъ и этого для нихъ. Ни слова больше".
Съ цѣлью вывести кн. Паскевича изъ его мнимыхъ опасеній и вознаградить потерянное время, Императоръ Николай писалъ ему еще затѣмъ, 18/Зо апрѣля: — „Ради 24*
Бога, не упускай драгоцѣннаго времени"; и потомъ, отъ 24 числа:—„Воротился изъ Берлина, вчера, племянникъ мой, принцъ Мекленбургскій, съ утѣшительнымъ извѣстіемъ, что никогда король на насъ не обратится, и что положительно знаетъ, что никогда Австрія не атакуетъ наишхъ границъ. Сегодня-же воротился изъ Вѣны ген.-адъют. Гринвальдъ. Всѣ имъ привезенныя свѣдѣнія подтверждаютъ, что насъ атаковать не намѣрены, что очень рады будутъ, чтобы мы взяли Силистрію, даже Рущукъ, а императоръ велѣлъ ему мнѣ передать, что ежели-бы турки хотѣли занять М. Валахію, то онъ ихъ къ тому не допуститъ, а займетъ самъ. Всѣ военные въ -одинъ толосъ противъ войны съ нами. Во главѣ всѣхъ Радецкій, Виндишгрецъ и Нюджентъ; а Шлыкъ сказалъ, что откажется служить, если будетъ война.
„Между тѣмъ, свѣдѣнія о высадкѣ войскъ союзниковъ подтверждаютъ, что они въ большой нуждѣ, и покуда безъ лошадей и артилеріи, такъ что сами говорятъ, что ранѣе, по крайней мѣрѣ, трехъ мѣсяцевъ ничего вдаль предпринимать не могутъ".
Письма Императора отъ 17 и 18 апрѣля кн. Паскевичъ могъ получить въ Варшавѣ, 21 и 22 числа того-же мѣсяца и, нужно полагать, послалъ немедленно приказаніе корпусу Лидерса — двинуться изъ Черноводъ къ Силистріи. Приказаніе это могло дойти къ Лидерсу не ранѣе 26 или 27 числа, почему онъ, сдѣлавъ необходимыя приготовленія послѣ долгой стоянки, выступилъ 29 апрѣля изъ Черноводъ. къ Силистріи. Одновременно съ отправленнымъ Лидерсу приказаніемъ наступать, кн. Паскевичъ послалъ Императору донесеніе — „о настоящемъ положеніи дѣлъ", помѣченное 22 апрѣля, въ которомъ фельдмаршалъ снова приводилъ доводы въ оправданіе предлагаемого имъ отступленія, говоря, что мы заняли княжества только для того, чтобы побудить Турцію сдѣлать требуемыя отъ нея уступки христіанамъ
на Востокѣ, и что Турція — „дала уже имъ больше того, чѣмъ отъ нея требовали *).
Чтобы унизить кн. Горчакова, требовавшаго рѣшительнаго наступленія, кн. Паскевичъ писалъ о немъ Государю, что—„кн. Горчаковъ не имѣетъ собственного мнѣнія, и соглашается съ тѣмъ, кто послѣдній преподастъ ему совѣтъ".
Эта клевета нужна была кн. Паскевичу для доказательства, что — „движеніе къ Силистріи во всякомъ случаѣ рискованно, и что начать осаду крѣпости въ настоящее время невозможно" — какъ писалъ онъ тогда-же кн. Долгорукову.
Это донесеніе фельдмаршала могло прибыть въ Петербургъ 26 апрѣля. Видя изъ него, что кн. Паскевичъ, по прежнему, стоитъ за отступленіе, и потому трудно ожидать отъ него энергическихъ дѣйствій, Императоръ Николай отправилъ ему, отъ 29 апрѣля, грозное письмо, въ которомъ было сказано, что всѣ доводы, дѣлаемые фельдмаршаломъ въ защиту отступленія—есть, вѣроятно, результатъ того лихорадочного состоянія, на которое онъ жаловался уже не разъ; и представляютъ не болѣе какъ вздоръ, которому онъ самъ удивится по выздоровленіи. Если-же болѣзнь не дозволяетъ ему дѣйствовать энергично, то ничто не мѣшаетъ ему отправиться, куда ему угодно, для излѣченія, не слагая, впрочемъ, съ себя званія главнокомандующаго **).
Прибывъ къ арміи 80 апрѣля, кн. Паскевичъ могъ получить это письмо подъ Силистріей, черезъ 5 дней по его отправленіи, т. е. 8-го мая, почему корпусъ Лидерса не подвергся новой остановкѣ, и 4 числа подступилъ къ крѣпости.
*) Всеподд. записка кн. Паскевича, отъ 22 апрѣля 1854 г., „О настоящемъ положеніи дѣлъ“.
**) Письмо это, содержаніе котораго здѣсь изложено, отыскано Н. К. Шильдеромъ и обязательно сообщено мнѣ. Авт.
Съ своей стороны, военный министръ, кн. Долгоруковъ, писалъ, отъ 7 мая, кн. Горчакову: — „Нужно поменьше бояться австрійцевъ, и тогда все пойдетъ хорошо. Они хотятъ только насъ сдѣлать робкими (іпѣі-тісіег), и будутъ очень рады достигнуть, хотя отчасти, желаемой цѣли, не имѣя никакихъ почти матеріальныхъ средствъ поддержать свои требованія. Что-же касается англо-французовъ, то прежде чѣмъ добраться до васъ, имъ нужно ѣсть и двигаться. Вы по опыту знаете, легко-ли это въ Турціи, особенно, когда нѣтъ ни лошадей, ни воловъ, и когда приходится проходить по раззорен-ной странѣ". Спустя нѣсколько дней, Императоръ Николай; въ письмѣ отъ 11 мая, снова писалъ кн. Паске-вичу: — „Отношенія къ намъ Пруссіи продолжаютъ быть очень дружны, и какъ кажется, имѣютъ уже вліяніе на рѣшеніе Австріи. До сей поры не получили мы никакихъ требованій отъ Австріи, которыми столь долго насъ стращаютъ".
Итакъ, только послѣ настоятельныхъ повелѣній Императора Николая, кн. Паскевичъ, какъ было сказано, далъ наконецъ приказаніе генералу Лидерсу продолжать движеніе къ Силистріи отъ Черноводы, и расположиться подъ крѣпостью.
Не вѣря въ успѣхъ дѣла и опасаясь неудачи, кн. Паскевичъ еще ранѣе приступа, къ Силистріи подготовлялъ уже для себя лично благовидный предлогъ предоставить неудачу другимъ, а самому во-время удалиться изъ арміи, ссылаясь на нездоровье. Поэтому онъ постоянно жаловался Императору на мучившую его лихорадку.
Корпусъ Лидерса подошелъ къ Силистріи 4 мая, тогда какъ могъ бы прибыть гораздо ранѣе къ крѣпости, куда только наканунѣ, т. е. 3-го мая, вступило 5.000 челов. вновь прибывшей турецкой конницы. Кн. Паскевичъ, на лодкѣ, переплылъ на правый берегъ Дуная,
ниже Силистріи, и встрѣтилъ тамъ корпусъ Лидерса. Въ то-же время два баталіона пѣхоты, при генералѣ Хрулевѣ, также переплыли Дунай, составляя прикрытіе фельдмаршалу. Генералъ Хрулевъ черезъ полчаса прислалъ кн. Паскевичу донесеніе, что два передовые форта крѣпости—Змѣиное и Песчаное укрѣпленія, оставлены турками, и потому просилъ дозволенія занять ихъ немедленно.
Всѣ окружающія фельдмаршала лица громко одобрили эту мысль. Но кн. Паскевичъ обвелъ ихъ стро-. гимъ взглядомъ и сказалъ;—„такія сужденія очень опрометчивы, необдуманны и неосторожны"—потому что непріятель, вѣроятно, умышленно, оставилъ эти укрѣпленія, подъ которыя подвелъ мины, или-же сдѣлалъ засаду, съ цѣлью вызвать насъ на рискованное дѣло.
Послѣдствія показали, что турки ни о какихъ минахъ и засадахъ не думали, а просто бѣжали въ крѣпость, когда корпусъ Лидерса, опрокинувъ одними казаками высланныя противъ него изъ крѣпости войска, грозно расположился подъ Силистріей.
Упустивъ удобный случай овладѣть передовыми фортами и, даже самою крѣпостью, мы начинаемъ вести медленную осаду тѣхъ самыхъ фортовъ—Арабскаго и Песчанаго, которыми могли овладѣть безъ особыхъ усилій, нѣсколько дней назадъ *).
*) Извѣстіе о подступѣ нашихъ войскъ къ Силистріи, привело въ ужасъ Сераскира-пашу й Омеръ-пашу, имѣвшаго въ то время въ Шумлѣ до 45.000 чел., плохо организованныхъ. Омеръ-паша былъ увѣренъ, что Силистрія падетъ черезъ 15 дней по открытіи осады; а Сераскиръ-паша утверждалъ, что ранѣе двухъ мѣсяцевъ (около 10 іюля) русскіе будутъ подъ стѣнами Константинополя. (Записки г.-л. Ушакова. 19 вѣкъ, т. II, стр. 0119. Выписка изъ Базанкура).
Участникъ обороны Силистріи, Нафизъ-Эфенди, въ запискахъ своихъ говоритъ, что въ то время, когда Лидерсъ подошелъ къ Силистріи—„мы (турки), въ тотъ день, едва лишь начали устраивать бруствера на Арабскомъ фортѣ". Воен. Сбор. 1875 г., стр. 500. Переводъ съ турецкаго.
Начинаемъ мы осаду съ того, что вопреки всѣмъ правиламъ военногО искуства, имѣя до 100.000 челов., противъ 12.000 гарнизона, не облегаемъ крѣпость со всѣхъ сторонъ, а оставляемъ открытою Туртукайскую дорогу; по которой непріятель, въ виду всей нашей арміи, провозитъ въ крѣпость, безнаказанно, боевые и жизненные припасы и подводитъ подкрѣпленія, увеличившія, во время осады, силу гарнизона до 25.000 чел. Въ 1809 і*оду, кй. Багратіонъ съ 14.000 арміею нашелъ возможность преградить Силистріи всѣ сообщенія съ внутренностію страны. Князь-жѳ Паскевичъ, съ 100.000 арміею, не нашелъ возможнымъ этого сдѣлать, на томъ основаній, какъ писалъ онъ военному министру отъ 11 мая, что для полной блокады пришлосъ-бы растянуть армію на 15 верстъ, тогда какъ ожидалось наступленіе ОмерЪ’Наши къ Силистріи.
Но Омеръ-паша имѣлъ всего до 45.000 челов. въ Шумлѣ, 6.000 въ Варнѣ и до 18.000 въ Силистріи. 26.000 арміи занимавшей Виддинъ и Калафатъ въ разсчетъ принимать не слѣдовало, по ихъ отдаленности.
Поэтому, кн. Паскевичъ, имѣя до 100.000 подъ Си-листріей, могъ только желать, чтобы Омеръ-паша, безъ союзниковъ, подошелъ къ осажденной крѣпости, что да-ло-бы возможность разбить его въ полѣ, на голову.
Между тѣмъ, вся наша осадная армія становится въ укрѣпленномъ лагерѣ, въ 5 верстахъ отъ крѣпости, потому что кн. Паскевичъ только и думаетъ объ отступленіи, отчего, прежде всего, заботится о прикрытіи моста черезъ Дунай, почему и располагаетъ у моста всю армію. Вслѣдствіе такого расположенія, дороги въ крѣпость остаются открыты, а стоящія въ лагерѣ войска, по отдаленности ихъ отъ крѣпости, не могутъ вовремя поддержать войска, расположенныя въ траншеяхъ, Какъ эта было въ ночь на 17 мая, во время ,атаки Араб-ского укрѣпленія.
Не смотря на необычайный духъ бодрости, которымъ отличались наши войска во все время осады Силистріи, чувствовалось что-то тяжелое, безотрадное,—что-то давящее и- тормозящее, обусловленное отсутствіемъ энергіи. Если этого не замѣчалъ солдатъ, всегда одинаково и неизмѣнно несущій свой долгъ, то высшіе чины арміи, способные понимать причину вещей, не могли не сознавать, что причиною этого являлась нерѣшительность фельдмаршала и его неувѣренность въ успѣхѣ. Надѣялись только на то, что дѣла пойдутъ быстрѣе, если нездоровье кн. Паскевича, на которое онъ не переставалъ жаловаться, хотя этого и не замѣчали другіе—побудитъ его оставить армію.
Когда осада Силистріи только что была начата, кн. Паскевичъ писалъ Императору Николаю отъ 11 мая: „что-жѳ касается до моего здѣсь нахожденія, то оно будетъ зависѣть отъ моихъ силъ и здоровья, и отъ положенія дѣлъ въ другихъ мѣстахъ моего командованія".
Спрашивается, гдѣ-же оказывалась большая надобность въ присутствіи Главнокомандующаго, какъ не подъ Силистріей, гдѣ стояла наша главная армія? Не думалъ-ли кн. Паскевичъ вернуться въ княжества, подъ предлогомъ обороны ихъ отъ австрійцевъ, и оставить кн. Горчакова подъ Силистріей, что^бы взвалить на него отвѣтственность, въ случаѣ неудачи осады?
Затѣмъ, 19 мая, вскорѣ послѣ несчастнаго ночного штурма на Арабское укрѣпленіе, кн. Паскевичъ еще болѣе усумнился въ успѣхѣ и потому писалъ: —„Здоровье мое не хорошо", а 25 мая: „Здоровье день ото дня разстраивается" *).
*) 21 мая, на обѣдѣ у кн. Паскевича, онъ сказалъ присутствовавшимъ генераламъ: — „Да, мало намъ остается времени! 25-го французскія войска подойдутъ къ Силистріи". Между тѣмъ только 6.000 французовъ высадилось 19 мая ст. ст. въ Варнѣ, и Базанкуръ говоритъ, что остальной дессантъ французовъ могъ быть въ Варнѣ не ранѣе іюля. (Ушаковъ. 19 в., II т., стр. 120).
Но предлога къ оставленію арміи, предлога, который могъ-бы быть чѣмъ нибудь оправданъ, не представлялось. Австрійцы были смирнѣе агнцевъ, и сослаться на нихъ было нельзя. Случай, однако, скоро представился. 28 мая кн. Паскевичъ произвелъ сильную рекогносцировку форта Абдулъ-Меджида, для чего и остановился у деревни Калипетри. Окруженный многочисленною свитою, фельдмаршалъ разсматривалъ фортъ въ подзорную трубу, находясь вь трехъ верстахъ отъ форта. Замѣтивъ свиту, турки открыли по ней пальбу изъ форта. Одно ядро упало въ трехъ шагахъ отъ лошади фельдмаршала, которая бросилась въ сторону. Черезъ нѣсколько секундъ все успокоилось: — „Ваша свѣтлость, вы ранены!" сказалъ ему одинъ изъ флигель-адъютантовъ, бывшихъ въ его свитѣ. Не чувствуя ни малѣйшей царапины, фельдмаршалъ былъ очень удивленъ этимъ замѣчаніемъ. Вслѣдъ затѣмъ онъ сошелъ оъ лошади и расположился на травѣ завтракать, причемъ былъ очень веселъ. Позвали доктора Палуцкаго, стоявшаго въ шагахъ 50 отъ того мѣста, въ которое ударило ядро. Не видя никакой раны, докторъ совѣтовалъ растереть правый бокъ фельдмаршала арникою. Но когда примочка была готова, кн. Паскевичъ сказалъ доктору—„пошелъ прочь!" и началъ завтракать*).
Видя невозможность увѣрить кн. Паскевича, что онъ раненъ, генералъ Ушаковъ старался убѣдить его въ полученіи контузіи. Но фельдмаршалъ, чувствуя себя совершенно здоровымъ, отвергалъ и контузію.. Тогда кн. Горчаковъ и генералъ Коцебу поддержали Ушакова, и просили фельдмаршала дозволить другимъ докторамъ осмотрѣть его правое бедро, такъ какъ ядро упало съ этой стороны. Штабъ-докторъ Москвинъ явился вскорѣ, сдѣлалъ осмотръ, но также не нашелъ никакого при
*) Палуцкій. „Русская Старина". 1875 г., стр. 637.
знака контузіи. Тѣмъ не менѣе послали за дрожками, и упросили фельдмаршала возвратиться въ Калафатъ въ экипажѣ. Затѣмъ къ нему послали всѣхъ лучшихъ докторовъ, которые и убѣдили, наконецъ, кн. Паскевича въ томъ, что онъ, должно быть, контуженъ. Увѣренія были такъ убѣдительны, что фельдмаршалъ началъ говорить, что дѣйствительно чувствуетъ боль, и именно въ правомъ бедрѣ. Генералъ Шильдеръ, упоминая объ этой ранѣ Паскевича говоритъ:
„Онъ увѣряетъ, что его ранили... изъ лукавства онъ приказалъ себѣ поставить піявки. Чего-бы я не совершилъ безъ его присутствія!.. Взятіе Силистріи послѣ-довало-бы уже давно®.
Уѣхавъ вскорѣ въ Яссы и Гомель, а потомъ въ Варшаву, кн. Паскевичъ оставилъ кн. Горчакову командованіе Дунайскою арміею, не переставая самъ носить званіе главнокомандующаго.
Узнавъ о скоромъ прибытіи въ Варшаву фельдмаршала, гр. Ридигеръ, командующій войсками въ Польшѣ, не могъ удержаться отъ восклицанія, вырвавшагося у него во время пріема:
— „Зачѣмъ онъ сюда ѣдетъ, ему здѣсь нечего дѣлать!® *).
Съ отъѣздомъ фельдмаршала, осада Силистріи пошла быстрѣе и успѣшнѣе. Прежде всего, кн. Горчаковъ принялъ мѣры для прекращенія сообщеній крѣпости съ внутренностью страны, при посредствѣ Туртукайской дороги, остававшейся до того открытою.
Осадныя работы противъ Арабскаго и Песчанаго фортовъ въ нѣсколько дней настолько подвинулись впередъ, что былъ уже совершенъ переходъ черезъ ровъ и приступлено къ коронованію эскарпа.
На разсвѣтѣ 11 іюня назначенъ былъ штурмъ обоихъ непріятельскихъ фортовъ, причемъ войскамъ было
*) „Русская Старина" 1876 г., 726 стр. А. Роспоповъ.
объявлено, что отступленія не будетъ. Войска уже залегли на своихъ позиціяхъ, въ нѣсколькихъ шагахъ отъ фасовъ, предназначенныхъ для штурма укрѣпленій, и ожидали только на разсвѣтѣ сигнальной ракеты, чтобы броситься на штурмъ и овладѣть сильно пострадавшими уже фортами. Но за два часа до штурма, прибываетъ отъ фельдмаршала курьеръ съ приказаніемъ— немедленно снять осаду крѣпости и отступить на лѣвый берегъ Дуная! *).
Находясь вдали отъ мѣста дѣйствій, кн. Паскевичъ получалъ только извѣщенія о ходѣ осады Силистріи и не могъ примириться съ мыслью, что его отъѣздъ послужилъ только успѣху дѣла. Кн. Горчаковъ былъ убѣжденъ, что атака Арабскаго и Песчанаго фортовъ будетъ успѣшна, и что послѣ того участь самой Силистріи будетъ рѣшена вскорѣ. Съ этимъ не могъ примириться старый фельдмаршалъ, и настоялъ на снятіи осады, изъ опасенія все тѣхъ-же австрійцевъ, которые, болѣе чѣмъ когда либо, были далеки отъ мысли и внѣ всякой возможности объявить намъ войну.
Отступленіе наше имѣло видъ пораженія ѵили неудачи, и побудило союзниковъ, сосредоточившихся въ Варнѣ, предпринять, въ срединѣ іюля, экспедицію въ Добруджу съ цѣлью поохотиться за русскими. Экспедиція эта оканчивается трагически, доказавъ полную невозможность союзникамъ удалиться отъ моря, й не имѣя перевозочныхъ средствъ, проникать внутрь страны, почему они и предприняли высадку въ Крымъ, чтобы перенести театръ войны въ наши предѣлы и не терять сообщенія съ моремъ.
*) Курьеромъ былъ адъютантъ кн. Паскевича, ротмистръ Протасовъ, съ которымъ фельдмаршалъ прислалъ кн. Горчакову письмо, съ слѣдующими словами: „Желаніе наше, любезный князь, исполнилось: Государь приказалъ прекратить осаду Силистріи и отвести войска на лѣвый берегъ Дуная". (19 вѣкъ. Т. II, стр. 110).
Мысль перенесенія оружія въ Крымъ была именно послѣдствіемъ очищенія нами княжествъ. Поэтому, еслибы мы не вышли изъ нихъ, то является еще вопросъ, рѣшились-ли бы союзники предпринять высадку у Севастополя, если-бы опасались возможности потерять сообщеніе черезъ Босфоръ?
Поэтому, что оставалось намъ предпринять въ 1854 году, въ іюнѣ мѣсяцѣ, въ виду сосредоточенія союзниковъ при Варнѣ и принимая въ соображеніе современныя отношенія къ намъ Австріи?
Прежде всего, намъ не слѣдовало опасаться Австріи, и нужно было устранить все, что могло заставить ее страшиться близости нашихъ войскъ къ границамъ Галиціи, Буковины и Трансильваніи. Поэтому, вмѣсто того, чтобы попугать Австрію войною, на что указывалъ кн. А. Горчаковъ, намъ слѣдовало показать на дѣлѣ, что мы не имѣемъ никакого намѣренія угрожать ея границамъ. Имѣя это въ виду, изъ 120.000 арміи гр. Риди-гера, занимавшей Польшу, тамъ можно было оставить по крѣпостямъ не болѣе 20.000 челов., а остальныя 100.000 двинуть на Камёнецъ-Подольскъ. Оставивъ тутъ и въ Хотинѣ по 5.000 челов., продолжать безостановочно движеніе, внизъ по лѣвому берегу р. Прута, на Леово и Кагулъ, къ Измаилу и Киліи, которую слѣдовало укрѣпить и возвести сильныя батареи при устьѣ Дуная.
Одновременно съ тѣмъ, резервную армію, слѣдовало направить изъ Кіева и Кременчуга къ Кишиневу, для наблюденія теченія р. Прута и съ цѣлью имѣть внушительную силу на флангѣ австрійцевъ, если-бы они, чего впрочемъ нельзя было ожидать, рѣшились направиться на Волынь или Подолію. Таже резервная армія могла вторгнуться, по долинѣ Прута или Днѣстра, въ Буковину и Галицію въ тылъ австрійской арміи, еслибы послѣдняя вторглась въ Польшу, и заставила-бы
австрійцевъ быстро отступить, чтобы не быть отрѣзанными. Но повторяемъ, что вторженія австрійцевъ въ наши предѣлы ни въ какомъ случаѣ ожидать было нельзя, такъ какъ это неминуемо побудило-бы Пруссію и весь Германскій союзъ считать себя свободными отъ обязательствъ по отношенію къ Австріи,, обязательствъ, основанныхъ на поддержкѣ ея, только въ случаѣ 'нападенія на нее въ предѣлахъ германской территоріи, а не въ случаѣ вторженія Австріи въ предѣлы другого государства.
Итакъ, имѣя резервную армію не менѣе 60.000 въ Кишиневѣ, на Нижнемъ Дунаѣ, въ Измаилѣ и Киліи; 90.000 армію Ридигера; 120.000 въ Дунайской арміи кн. Горчакова, итого 270.000 человѣкъ, къ которымъ могло быть присоединено еще 80.000 изъ Одессы и . Крыма, гдѣ достаточно было оставить у Перекопа не болѣ 10.000 челов. — мы могли располагать на Дунаѣ 300.000 арміею, которая еще усиливалась-бы новыми наборами и гренадерскимъ корпусомъ, высланнымъ изъ Москвы.
Съ такою силою намъ нечего было бояться 50.000 арміи союзниковъ и слабыхъ силъ, которыми могла располагать Порта.
Поэтому, Дунайская армія, въ іюнѣ 1854 года, не должна была снимать осады Сгілистр'ім, но какъ можно скорѣе, овладѣть этою крѣпостью, которая не могла-бы держаться долѣе конца іюня, такъ какъ къ 10 числу этого мѣсяца, въ крѣпости уже ощущался недостатокъ продовольствія и свирѣпствовали острыя болѣзни *).
*) Ко времени снятія осады Силистріи, въ ней, подъ ружьемъ было не болѣе 15.000 чел. Провіантъ отпускался зерномъ, такъ какъ всѣ мельницы были нами разрушены, отъ чего гарнизонъ страдалъ отъ голода, и черезъ 2 или 3 дня, готовился къ сдачѣ на капитуляцію, „такъ какъ держаться долѣе не могъ, а помощи ждать было не откуда". (19 в. Записки Ушакова).
Тѣмъ временемъ, въ теченіе іюня, слѣдовало, для успокоенія Австріи, всѣ склады нашихъ припасовъ въ Бухарестѣ и другихъ пунктахъ, кромѣ Калараша, направить въ Браиловъ; а склады изъ Одессы и Бессарабіи—сосредоточить въ Измаилѣ.
Въ то-же время, по паденіи Силистріи, войска, бывшія въ Молдавіи, надлежало отвести на лѣвый берегъ Прута, удаливъ ихъ отъ границъ Австріи, и расположить ихъ, въ видѣ отдѣльныхъ отрядовъ, въ Леово, Скулянахъ и др. пунктахъ до Хотина. Войска-же, находившіяся въ Валахіи, и всю Дунайскую армію, оставивъ 30.000 въ Силистріи и усиливъ еще оборону этой крѣпости, — слѣдовало сосредоточить въ Базарджикѣ, организуя подвозъ припасовъ къ арміи, сперва Дунаемъ, изъ Браилова до Калараша и Силистріи и далѣе (менѣе 100 верстъ) сухимъ путемъ или на плотахъ, тягою вверхъ по р. Табакъ, до Базарджика.
Такимъ образомъ, въ іюлѣ мѣсяцѣ, мы имѣли-бы: 80.000 въ Базарджикѣ, 30.000 въ Силистріи, 10.000 на р. Прутъ, 10.000 въ Хотинѣ и Каменцѣ, 120.000 на Нижнемъ Дунаѣ, изъ которыхъ 20.000 въ Киліи и при устьяхъ Дуная* 10.000 въ Браиловѣ и 90.000 въ Измаилѣ, которыя, оставивъ по 5.000 въ Измаилѣ и Бабадагѣ, двинулись-бы также къ Базарджику, что со-ставило-бы тамъ армію въ 160.000 челов., съ 60.000 резервною арміею у Кишинева.
Принимая во вниманіе, что въ іюнѣ союзный флотъ господствовалъ уже на Черномъ морѣ, нашъ Черноморскій флотъ слѣдовало, заблаговременно, т. е. еще въ маѣ, ввести частью въ Дунай (мелкія суда и пароходы); а корабли и большіе фрегаты направить въ Николаевъ или даже вверхъ по Бугу и въ устья Днѣстра. Суда эти могли быть разгружены, и потому поднялись-бы вверхъ по рѣкамъ настолько, что нагруженныя и вооруженныя суда союзниковъ не могли-бы слѣдовать за
ними. Тогда весь нашъ Черноморскій флотъ былъ-бы. сохраненъ, хотя и оставался-бы въ невозможности бороться на морѣ съ сильнѣйшимъ противникомъ. Легкія-же суда Черноморскаго флота оказали-бы намъ большую услугу, плаваніемъ по Дунаю, отъ его устья до Силистріи, подвозя припасы и даже войска.
При такомъ расположеніи нашихъ войскъ въ іюлѣ 1854 года, что могли предпринять наши противники?
Австрійскія войска заняли-бы Молдавію и распо-ложились-бы по теченію р. Прута. Не опасаясь за свои восточныя границы, они оставались-бы въ полномъ бездѣйствіи, довольныя тѣмъ, Что могли пользоваться средствами Молдавіи. Кн. А. Горчакову было офиціально объявлено генераломъ Гессе, что если-бы цроизошло, на линіи Прута, какое нибудь случайное столкновеніе между нашими и австрійскими войсками, послѣдствіемъ чего были-бы даже убитые, то этотъ фактъ будетъ принятъ только къ свѣдѣнію, и не послужитъ къ разрыву.
Такимъ образомъ, мы могли считать себя, со стороны Молдавіи, по всему теченію Прута, до самаго Рени, совершенно безопасными не только отъ австрійцевъ, но и отъ турокъ, которымъ первые, занимая Молдавію, не дозволяли вступать въ нее, совмѣстно съ австрійскими войсками.
Далѣе р. Дунай, отъ Рени до Силистріи, прикры-вала-бы правый флангъ нашей арміи, находящейся на правомъ берегу этой рѣки. Поэтому, турецкая армія ничего не могла предпринять противъ насъ, со стороны Валахіи. Не имѣя флотиліи въ Дунаѣ, турки не могли-бы переправиться черезъ него изъ Валахіи, иначе какъ по мостамъ, устроить которые они не имѣли никакой возможности, за недостаткомъ матеріала. Къ тому-же, дунайская флотилія наша, быстро подвозя войска изъ Враилова или Силистріи къ мѣсту, избранному турками
для переправы, уничтожали-бы всѣ попытки непріятеля, въ самомъ ихъ началѣ.
Потерявъ Силистрію, не поддержанный союзниками, не имѣвшими возможности выступить изъ Варны, Омеръ-паша, конечно, не рѣшился-бы занять Валахію, а тѣмъ болѣе форсировать переправу черезъ Дунай, между Браиловымъ и Силистріей. Онъ имѣлъ-бы тогда на своемъ лѣвомъ флангѣ и въ тылу, австрійцевъ, которыхъ считалъ такими-же врагами какъ и русскихъ.
Предпринять осаду Враилова, съ цѣлью овладѣть собранными тамъ запасами, было-бы безуміемъ. Имѣя 10.000 гарнизонъ, который могли поддержать оставленныя въ Измаилѣ, Килій и Бабадагѣ войска, Браиловъ могъ долго защищаться, тогда какъ осаждающая армія была-бы атакована въ тылъ и отрѣзана отъ Дуная нашими войсками, находящимися въ Силистріи и усиленными изъ Базарджика,
Также мало можно допуститъ покушеніе Омера-паши на наши склады въ Каларашѣ. Если-бы турки, потерявъ Силистрію, собрались въ Шумлѣ или Рущукѣ, и лереправясь здѣсь черезъ Дунай, предприняли-бы движеніе отъ Журжи къ Каларашу, то открытые разъѣздами, высланными изъ Калараша по дорогамъ къ Журжѣ. и Бухаресту, они стали-бы въ очень опасное положеніе. Мы имѣли-бы достаточно времени укрѣпить КаларашскуЮ позицію, и выставить тамъ для боя 30.000 силистрійскихъ войскъ и, столько-жѳ, или сколько бы-ло-бы нужно, отдѣлить туда отъ нашей арміи, стоявшей у Базарджика. Турки и здѣсь были-бы разбиты на голову, и ихъ армія, которая не могла превышать 50.000 челов. была-бы сброшена въ Дунай.
Отрѣзанная отъ Журжи и Бухареста, она перестала-бы существовать.
Поэтому, лучшее, что могъ сдѣлать Омеръ-паша послѣ паденія Силистріи, это, собрать свою армію въ 25
Шумлѣ, стянувъ сюда всѣ свои войска, отъ Рущука и другихъ пунктовъ по Дунаю, и оборонять Шумлу. Тогда Валахія была-бы совершенно очищена отъ турецкихъ войскъ, и мы могли-бы свободно подвозить рѣкою всѣ запасы для арміи, подымая ихъ до Силистріи и даже до Базарджика, на плотахъ по р. Табакъ. Но отступя къ Шумлѣ, Омеръ-паша былъ-бы лишенъ поддержки 50.000 арміи союзниковъ, стоявшихъ въ Варнѣ, не имѣвшихъ возможности удалиться отъ берега моря и прибыть къ Шумлѣ.
Тѣмъ не менѣе, вѣроятно, что Омеръ-паша, желая дѣйствовать самостоятельно, скорѣе предпочелъ-бы защищать Шумлу, чѣмъ идти къ Варнѣ, и исполнять приказанія союзныхъ главнокомандующихъ, съ которыми онъ никогда не сходился.
Итакъ, въ іюлѣ мѣсяцѣ, положеніе дѣлъ на театрѣ войны представилось-бы въ такомъ видѣ:
До- 60.000 турокъ занимаютъ Шумлу, 50.000 союзниковъ стоятъ въ Варнѣ, раздѣленные разстояніемъ до 100 верстъ отъ Шумлы. Виддинская турецкая армія, присоединивъ къ себѣ всѣ мелкіе отряды по Дунаю, что составило-бы всего до 30.000 челов., могла прибыть отъ Виддина къ Шумлѣ (до 400 верстъ) не ранѣе конца іюля или въ началѣ августа.
Наша главная армія, до 160.000 челов., цъ 20 числу іюля, находилась-бы въ Базарджикѣ. Къ ней могло присоединиться теперь 25.000 отъ Силистріи, гдѣ, послѣ ухода турокъ къ Шумлѣ достаточно было-бы оставить только 5.000 человѣкъ.
Принимая во вниманіе, что союзники, не имѣя возможности вредить намъ иначе какъ только демонстраціями по берегамъ Черного моря,—слѣдовало отдѣлить отъ главной арміи до 5.000 чел. къ Бахтыркіою, и укрѣпить его, также какъ занятый 5.000 челов. Бабадагъ. Оба эти пункта, также какъ и Базарджикъ, образовали-бы
три опорныя точки на нашихъ сообщеніяхъ, прикрытыхъ справа Дунаемъ, а слѣва моремъ, и служили-бы опорою на случай непріятельскихъ дессантовъ, которые, впрочемъ, не могли-бы удаляться отъ моря, на значительное разстояніе.
Затѣмъ, какъ уже сказано, на нижнемъ Дунаѣ оста-валось-бы—10.000 въ Браиловѣ, 5.000 въ Измаилѣ и 20.000 въ Киліи—чего было совершенно достаточно для обезпеченія устьевъ Дуная отъ покушенія союзниковъ ввести свой флотъ въ рѣку Дунай.
Такимъ образомъ, союзникамъ пришлось-бы ограничиться варварскою, но не имѣвшею вліянія на исходъ войны, бомбардировкою беззащитныхъ приморскихъ городовъ—Одессы, Херсона, крымскихъ и кавказскихъ приморскихъ пунктовъ, отъ обороны которыхъ мы должны были-бы совершенно отказаться. Всѣ-же войска, прибиваемыя изъ внутренней Россіи, надлежало направить въ Турцію, кромѣ нѣсколькихъ тысячъ, оставленныхъ у Перекопа. Вмѣстѣ съ тѣмъ, и вся резервная армія, усиленная подкрѣпленіями и доведенная до состава 100.000 чел., могла быть передвинута въ концѣ іюня изъ Кишинева, сперва въ Измаилъ, а потомъ къ Базарджику, куда и прибыла-бы въ началѣ августа, т. е. одновременно съ прибытіемъ къ Шумлѣ Виддин-ской арміи.
Итакъ, въ началѣ августа, имѣлось-бы 90.000 турокъ у Шумлы, 50.000 союзниковъ у Варны и 260.000 русскихъ у Базарджика.
Укрѣпивъ Базарджикъ, слѣдовало, непремѣнно, имѣть въ виду дальнѣйшее движеніе за Балканы, черезъ Ко-злуджу и Праводы. Для обезпеченія этого перехода, можно было оставить 10.000 въ Базарджикѣ, 50.000 выслать оттуда къ Шумлѣ, для демонстраціи, а съ остальными 200.000 двинуться къ Праводамъ, въ обходъ Шумлы
и Варны, угрожая запереть армію Омера-паши въ Шумлѣ и отрѣзать ей отступленіе за Балканы.
Если-бы Омеръ-паша не отступилъ заблаговременно отъ Шумлы, то главная армія, перейдя, наиболѣе удобный проходъ черезъ Балканы, ведущій на Праводы, на который указывалъ еще Кутузовъ—отдѣлила-бы 50.000 челов., чтобы отрѣзать Омеръ-пашѣ выходъ изъ Шум-линскаго прохода на южную сторону Балканъ; устре-милась-бы съ остальными 150.000 чел. на Адріанополь, не встрѣчая на югѣ Балканъ никакихъ почти войскъ, до самаго Константинополя и Галлиполи.
Отъ Базарджика до Адріанополя около 250 верстъ. Слѣдовательно, выступивъ въ началѣ августа, наша главная армія могла быть въ Адріанополѣ къ 20 числу того-же мѣсяца. Отсюда, 50.000 направилось-бы къ Галлиполи (150 верстъ), куда могли прибыть къ концу августа. Остальныя-же 100.000, двинулись-бы къ Константинополю (250 верстъ) и прибыли-бы туда около 10 сентября.
Появленіе нашей главной арміи на югѣ Балканъ, прежде всего, сильно встревожило-бы союзниковъ у Варны. Опасаясь возможности занятія нами Галлиполи, или, вообще, утвержденія на берегахъ Дарданеллъ, союзники, несомнѣнно, чтобы не быть отрѣзанными отъ Средиземнаго моря, по которому къ нимъ только могли подвозиться подкрѣпленія и жизненные припасы — поспѣшили - бы оставить Варну, очистить все Черное море и отплыть въ Константинополь и далѣе къ Галлиполи.
Оставленіе союзниками Варны могло послѣдовать въ среднихъ числахъ августа.
Тогда и нашъ 10.000 отрядъ, оставленный у Базарджика, и 50.000 армія выдвинутая для демонстраціи къ Шумлѣ, отдѣливъ до 10.000 чел. для наблюденія Варны “и стараясь овладѣть ею, безъ особенныхъ усилій,—также
направились-бы на Праводы и далѣе на Айдосъ и Визу, къ Койстантинополю (до 400 верстъ), куда и могли прибыть въ среднихъ числахъ сентября. Тогда мы имѣли-бы у Константинополя 160.000 челов., у Галлиполи или, вообще, на берегахъ Дарданеллъ, 50.000 челов., и 50.000 задерживающихъ въ южныхъ проходахъ Балканъ армію Омера-па,ши.
Если-бы послѣдній, предвидя возможность быть запертымъ въ Балканахъ, оставивъ въ Шумлѣ гарнизонъ, не менѣе 20.000, съ остальными 70.000 спустился на южные скаты Балканъ, чтобы задержать нашу главную армію въ проходѣ черезъ Праводы, то это ему не уда-лось-бы. Разстояніе отъ Базарджика до Праводы одинаково съ разстояніемъ отъ Праводы до Шумлы (съ небольшимъ 40 верстъ), но дорога ровнѣе. Къ тому-же, иниціатива движенія была на нашей сторонѣ. Выславъ, какъ сказано, для демонстраціи къ Шумлѣ 50,000 челов., и озаботивъ Омера-пашу съ сѣверной стороны, мы могли достичь Праводы ранѣе, чѣмъ Омеръ-паша узналъ-бы о нашемъ движеніи, и потому не успѣлъ-бы помѣшать намъ. При томъ, онъ имѣлъ-бы до 70.000 челов. противъ нашей 150.000 арміи. Лучшее, что онъ могъ сдѣлать, заключалось, поэтому, въ поспѣшномъ оставленіи Шумлы и отступленіи на Галлиполи, чрезъ Карнабадъ, или къ Константинополю, чрезъ Айдосъ. Но и въ этомъ случаѣ наша армія, двигаясь отъ Праводы, по кратчайшему разстоянію на Айдосъ, могла выйти на перерѣзъ арміи Омера-паши и отрѣзать его отъ Константинополя. Поэтому, турецкой арміи ничего болѣе не оставалось какъ направиться на Карнабадъ къ Адріанополю.
Такимъ образомъ, защита Константинополя легла бы на однихъ союзниковъ Порты, не превышавшихъ 50.000 челов., въ томъ числѣ имѣвшихъ до 10.000 больныхъ. Что могли сдѣлать эти 40.000 челов. противъ нашей 160.000 арміи, стоявшей у Константинополя?
Столица Порты, при своей обширности, лишена была всякой искуственной обороны. Поэтому, она не могла бы защищаться и союзники не рѣшились бы даже оборонять ее, потому что, на 30 верстномъ протяженіи Босфора, ширина котораго, мѣстами, не превышаетъ 250 саж., мы могли возвезти сильныя береговыя батареи и за-переть весь союзный флотъ, если-бы онъ остался подъ Константинополемъ, преградивъ ему выходъ какъ въ Черное, такъ и въ Мраморное море.
Поэтому, узнавъ, что армія Омера-паши отрѣзана отъ Константинополя и преслѣдуется нашею другою арміею, направляющеюся отъ Адріанополя къ Галлиполи, союзники поспѣшили-бы оставить Константинополь безъ боя, пока наша армія не подошла еще къ столицѣ, и направились-бы къ Галлиполи, чтобы обезпечить сообщеніе свое съ моремъ и соединиться съ Омеромъ-пашею.
Въ этихъ дѣйствіяхъ прошелъ-бы весь октябрь мѣсяцъ и едвали возможны были дальнѣйшія дѣйствія до конца 1854 тода *).
Занявъ Константинополь, мы провели-бы тамъ зиму, и сильно укрѣпили бы Босфоръ. Тогда весь нашъ Черноморскій флотъ и Дунайская флотилія снова вышли-бы въ море и безопасно снабжали-бы нашу армію всѣми подвозимыми припасами и подкрѣпленіями, если-бы война не кончилась паденіемъ Константинополя.
Во всякомъ случаѣ, мы могли вести въ 1855 году войну, имѣя обезпеченную базу на морѣ; война велась бы въ предѣлахъ Турціи; союзники, испытавъ неудачу,
*) Генералъ Ушаковъ въ своихъ запискахъ говоритъ, что если-бы мы—„дѣйствовали съ настоящею энергіею и не были постоянно подъ вліяніемъ опасеній со стороны австрійцевъ", то взяли-бы въ маѣ Силистрію, Рущукъ и Шумлу и были-бы у Константинополя раньше англо-французовъ. Едва-ли это такъ. Къ тому-же брать, Рущукъ и Шумлу не было надобности.
потеряли-бы силу давленія на Австрію, Пруссію и всю Германію. Чтобы обезоружить Англію, намъ стоило только принять предложеніе сѣв.-американцевъ—уничтожать на всѣхъ моряхъ англійскія торговыя суда своими каперами, снабженными русскимъ государственнымъ флагомъ. Упорствуя въ войнѣ изъ-за торговыхъ цѣлей и рискуя именно потерять торговлю, Англія стремилась-бы къ примиренію съ Россіей. Наполеонъ, по необходимости, потелъ-бы на возможныя уступки. Исходъ борьбы былъ-бы совершенно иной, чѣмъ результатъ войны 1856 года, стоившей намъ такъ много крови, проявившей столько геройства и беззавѣтнаго мужества, но лишившей насъ лучшаго флота и тяжелыя послѣдствія которой живо чувствовались болѣе 30 лѣтъ послѣ Парижскаго мира.
Высказывая свое мнѣніе относительно возможнаго для насъ исхода кампаніи 1854 года, я слишкомъ далекъ отъ мысли утверждать его непогрѣшимость. Я дѣлалъ свои выводы безъ всякой предвзятой цѣли. Напротивъ того, я самъ не зналъ къ какому приду выводу, и подходилъ къ нему путемъ синтеза. Взявъ* въ основаніе извѣстное положеніе, отвѣчающее состоянію дѣлъ въ данную минуту, я выводилъ изъ него послѣдствія, не стараясь строить ихъ на какихъ нибудь натяжкахъ, но просто слѣдовалъ указаніямъ логики военнаго дѣла. Такимъ-же образомъ, отъ однихъ достигнутыхъ результатовъ переходилъ къ другимъ, также основаннымъ на вѣроятности и, наконецъ, сводилъ свои выводы въ конечную форму, въ которой они и выразились въ моемъ заключеніи, о возможномъ для насъ исходѣ кампаніи 1854 г., которою и могла-бы закончиться восточная война.
Утверждать, что высказанное, какъ предположеніе, было-бы такъ въ дѣйствительности, значило-бы витать въ области фантазіи. Но и всякій планъ предстоящей
кампаніи, также основывается только на соглашеніи того, что представляется несомнѣннымъ, съ тѣмъ, что можетъ быть признано вѣроятнымъ. Поэтому, и всѣ дѣлаемыя въ подобныхъ случаяхъ предположенія, до тѣхъ поръ, пока онѣ не осуществились въ дѣйствительности, подлежатъ критикѣ и сомнѣнію.
Тѣмъ не менѣе, такія предположенія полезны и даже необходимы: безъ нихъ нельзя начинать кампаніи. Цѣль должна быть намѣчена, и пути къ ея достиженію опредѣлены, если не въ деталяхъ, то въ общемъ ихъ значеніи.
Руководствуясь этими соображеніями, я считалъ нелишнимъ изложить свои мысли о кампаніи 1854 года. Трудъ этотъ будетъ вознагражденъ вполнѣ, если читатель, даже не соглашаясь со мною, скажетъ, по крайней мѣрѣ: 8і поп ё ѵего, е Ъеп ігоѵаіо.
Высказавъ свои предположенія а ргіогі, т. е. дѣлая выводы для будущаго, принимая за исходную точку то положеніе дѣлъ, которое сложилось къ 11 іюня 1854 г., ко времени снятія осады Силистріи, необходимо бросить также критическій взглядъ аровіегіогі, т. е. разсмотрѣть значеніе фактовъ, дѣйствительно совершившихся.
Снявъ осаду Силистріи мы переходимъ обратно Дунай и вводимъ въ княжества 3 и 4 пѣхотные корпуса, а 5-й назначается для обороны Бессарабіи, для чего онъ и расположенъ на Нижнемъ Дунаѣ, имѣя 7-ю дивизію ген.-лейт. Ушакова въ Добруджѣ.
Вслѣдъ за нашимъ переходомъ на лѣвый берегъ Дуная, Омеръ-паша выводитъ изъ Шумлы свою армію, усиливаетъ ее отдѣльными отрядами и, въ числѣ 45.000 чел., форсируетъ, 23 іюня, переправу у Журжи, а 26 числа, отрядъ ген.-лейт. Соймонова оставляетъ ее и отступаетъ къ Фратешти. Кн. Горчаковъ стягиваетъ къ Фратешти значительныя силы и 4 іюля дѣлаетъ рекогносцировку Журжи, которая должна была-бы убѣдить
его въ томъ, что Омеръ-паша только воспользовался малочисленностію нашего журжинекаго отряда, и потому перешелъ въ Журжѣ черезъ Дунай, но не имѣетъ намѣренія наступать далѣе и искать встрѣчи съ нашею арміею, собранною у Фратешти *).
На такое намѣреніе турокъ указывали сильныя укрѣпленія, которыми они обнесли свой лагерь при Журжѣ, и на поспѣшность, съ которою приступили къ устройству прочной переправы черезъ Дунай, для сообщенія съ Рущукомъ. Все это, напротивъ, доказывало, что Омеръ-паша самъ ожидалъ нападенія и, на всякій случай, обезпечивалъ себѣ надежное отступленіе въ Рущукъ.
Но кн. Горчаковъ, неосновательно ожидаетъ наступленія турокъ на свою укрѣпленную позицію при Фратешти, и безполезно теряетъ время, простоявъ на ней съ 4 до 16 іюля. Затѣмъ онъ медленно отступаетъ на Бухарестъ, и 27 іюля приходитъ въ Фокшаны, гдѣ снова стоитъ въ бездѣйствіи до 16 августа, въ тщетномъ ожиданіи наступленія австрійцевъ. Не дождавшись австрійцевъ, онъ снова отступаетъ и приходитъ 21 августа въ Яссы, гдѣ опять стоитъ десять дней безцѣльно, и выступаетъ изъ Яссъ только 31 августа; а затѣмъ 4 сентября, въ день высадки союзниковъ въ Крыму, переходитъ, наконецъ, р. Прутъ, и вступаетъ въ Бессарабію.
Такимъ образомъ, въ напрасной стоянкѣ въ княжествахъ, мы теряемъ 42 лишнихъ дня, и переходимъ р. Прутъ только 4 сентября, тогда какъ могли перейти ее въ двадцатыхъ числахъ іюля.
Въ это время уже ясно было опредѣлено намѣреніе союзниковъ сдѣлать высадку въ Крымъ, и кн. Меньшиковъ настоятельно требовалъ подкрѣпленій. Но кн. Горчаковъ нашелъ возможнымъ отправить въ Крымъ
*) 9 и 10 дивизіи, 3 полка 11-й пѣх. дивизіи, 4 п. драгунъ, 5 п. уланъ, 1 п. гусаръ, 3 п. казачьихъ и 120 орудій.
изъ Молдавіи, въ среднихъ числахъ іюля, одну только 16 пѣхотную дивизію, которая прибыла, какъ нельзя болѣе кстати, и приняла участіе въ альмскомъ сраженіи 8-го сентября.
Въ этомъ сраженіи мы имѣемъ 35 т. противъ 62.000 союзниковъ, ведемъ упорный бой, но проигрываемъ его, хотя былъ моментъ, когда положеніе союзниковъ было весьма сомнительнымъ.
Если-бы, вмѣстѣ съ 16 дивизіею, кн. Горчаковъ, отправилъ въ Крымъ 2 дивизіи изъ 5 корпуса, оставивъ въ Измаилѣ, для обороны Бессарабіи, одну только 7 дивизію ген.-лейт. Ушакова, безъ всякой пользы стоявшую въ Добруджѣ до 20 октября (1 ноября), то дѣла наши въ Крыму, въ первыхъ числахъ сентября, имѣли-бы совершенно иной исходъ. Независимо отъ того, мы имѣли для обороны Одессы и ея береговой линіи до 30.000 челов. Изъ этихъ войскъ можно было, оставить въ Одессѣ всего 10.000 челов., а остальные 20.000 также перевести въ Крымъ, куда они пришли-бы еще въ іюлѣ мѣсяцѣ.
Наконецъ, изъ состава 4 и 3 корпусовъ, кн. Горчаковъ, еще съ 5 или 6 іюля мѣсяца, могъ выслать не менѣе трехъ пѣхотныхъ дивизій, которыя прибыли-бы въ Крымъ къ концу мѣсяцами тогда, въ сраженіи при Альмѣ, мы имѣли-бы не 35, а 130 тысячъ челов., противъ 62 т. союзниковъ, которые были-бы разбиты на голову и сброшены въ море или отъ него отрѣзаны. О подступѣ къ Севастополю тогда не могло-бы быть и рѣчи, и союзникамъ пришлось-бы только, или возвратиться въ Турцію и ждать новыхъ подкрѣпленій, до 1855 года, или быть отрѣзанными отъ моря, оставаясь безъ всякихъ запасовъ въ пустынной странѣ.
Во всякомъ случаѣ, мы могли укрѣпить Крымъ и собрать въ немъ главныя наши силы, для дальнѣйшей обороны.
Является вопросъ, могъ-ли кн. Горчаковъ отдѣлить отъ своей Дунайской арміи 5 пѣх. дивизій, еще въ іюлѣ 1854 г.? Отвѣтъ можетъ быть данъ только положительный. Кн. Горчаковъ, $акъ мы видѣли, потерялъ 42 дня въ безполезной стоянкѣ, сперва въ Валахіи, а потомъ въ Молдавіи.
Если его ожиданіе наступленія, сперва турокъ, потомъ австрійцевъ, были неосновательны, то, можетъ быть, были другія къ тому причины, болѣе уважительныя? Причины эти, дѣйствительно, существовали. Онѣ заключались въ затрудненіи вывезти изъ княжествъ, болѣе 400.000 четвертей заготовленнаго для нашей Дунайской арміи хлѣба и фуража.
Но эта причина была только кажущеюся.
Въ то время, когда армія кн. Горчакова начала отступленіе отъ Дуная, мы имѣли на р. Серетѣ отрядъ генерала Шабельскаго, перешедшій потомъ въ команду ген.-ад. ОстенЪ’Сакена. Отрядъ этотъ, еще къ 17 іюня, состоялъ изъ 46 баталіоновъ пѣхоты, 96 эскадр. кавалеріи, 22 сотенъ казаковъ и 168 орудій.
Этого отряда было-бы- совершенно достаточно для прочного занятія Молдавіи и прикрытія ея со стороны Австріи. Къ тому-же, опасаться враждебного наступленія австрійцевъ не было никакого основанія, послѣ того, какъ путемъ офиціальныхъ переговоровъ было установлено,—„что австрійцы вступятъ въ Молдавію только послѣ того, какъ она будетъ окончательно оставлена русскими".
Вмѣстѣ съ тѣмъ, генералъ Гессе, командовавшій австрійскими войсками, назначенными для вступленія въ Молдавію (всего 3 бригады)^ былъ однимъ изъ приверженцевъ Россіи и энергическимъ противникомъ враждебныхъ противъ насъ дѣйствій. Гессе заявилъ кн. Горчакову, что если-бы произошло даже случайное столкновеніе между русскими и австрійскими войсками въ
княжествахъ, и если-бы результатомъ его были раненые и убитые, то онъ, Гессе, ограничится только констатированіемъ совершившагося факта, но что самый фактъ не послужитъ причиною къ войнѣ-
Поэтому, кн. Горчаковъ, убѣдясь, послѣ рекогносцировки Журжи 4 іюля, что Омеръ-паша не намѣренъ выступать въ поле, что дало-бы намъ возможность разбить его, могъ, безостановочно, продолжать движеніе на Бухарестъ, имѣя въ арріергардѣ всю кавалерію и, на всякій случай, одну или двѣ пѣхотныя дивизіи, для отпора турокъ.
Оставляя на р. Серетѣ весь отрядъ ген. Остенъ-Сакена со стороны Австріи, слѣдовало продолжать движеніе на Урзичени и отправить оттуда на Браиловъ, Измаилъ и Одессу 8, 9 и 10 дивизіи. Это было тѣмъ болѣе возможно, что одновременно съ такимъ направленіемъ, мы могли передвинуть изъ Польши къ Каме-нецъ-Подольску и ввести въ Бессарабію весь 2-й пѣхотный корпусъ, имѣя уже въ Подоліи 1-й резервный кавалерійскій корпусъ, который также слѣдовало направить на Кишиневъ. 2-й же корпусъ въ Польшѣ былъ-бы замѣненъ гвардейскимъ. Сверхъ того, тамъ оставался еще 1-й пѣх. корпусъ Ридигера.
Вмѣстѣ съ отрядомъ ген.-ад. Сакена, который очи-стилъ-бы Молдавію только послѣ того, какъ изъ нея были-бы вывезены всѣ наши запасы—мы имѣли-бы въ Бессарабіи до 100.000 челов., на случай ея обороны. Мы заняли-бы тогда линію, близко подходящую къ той, на которую указывалъ фельдмаршалъ Радецкій (между Каменецъ-Подольскомъ и Аккерманомъ), какъ на линію, уничтожавшую всякую возможность австрійцамъ дѣйствовать противъ насъ наступательно, какъ къ сторонѣ Польши, такъ и Подоліи.
Да и опасаться австрійцевъ не было никакихъ основаній, такъ какъ они постоянно заявляли, самымъ кате
горическимъ образомъ, что .никогда но нападутъ на насъ.
Всѣ военные авторитеты Австріи, какъ Радецкій, Гессе и др. указывали на невозможность для Австріи вести наступательную войну противъ Россіи. Полити-ческія-же обстоятельства еще болѣе гарантировали намъ эту невозможность,' такъ какъ Пруссія объявляла, что договоръ ея съ Австріею отъ 8/20 апрѣля 1854 года, основанный на поддержкѣ ея въ случаѣ' вторженія въ предѣлы Австріи войскъ иностранной державы, перестаетъ существовать, если Австрія сама вторгнется въ предѣлы другого государства, и Пруссія тогда оставляетъ за собою свободу дѣйствій, т. е. можетъ стать и на сторону Россіи.
Что Австрія дѣйствительно не намѣревалась дѣйствовать противъ насъ служитъ лучшимъ доказательствомъ то, что когда, съ сентября по декабрь 1854 г., кн. Горчаковъ отправилъ въ Крымъ 12, 8, 9 пѣхотныя дивизіи, а потомъ двинулся туда и весь 2-й пѣхотный корпусъ изъ Польши—Австрія только уменьшила войска на своихъ границахъ и была слишкомъ далека отъ мысли наступать.
Слѣдовательно, кн. Горчаковъ могъ отправить еще въ іюлѣ, изъ состава 3, 4 и 5 пѣх. корпусовъ, не менѣе пяти дивизій въ Крымъ и тѣмъ предупредить осаду Севастополя.
Но требовать отъ кн. Горчакова, чтобы онъ, какъ главнокомандующій Дунайскою арміею, отправилъ по собственному побужденію болѣе половины ввѣренныхъ ему войскъ на театръ войны, ввѣренный другому главнокомандующему, было невозможно. Всѣ говорили, что отправленіемъ одной 16-й пѣх. дивизіи къ кн. Меньшикову, кн. Горчаковъ совершилъ уже патріотическій, гражданскій подвигъ.
Другое дѣло, если-бы былъ общій главнокомандую
щій, который, по собственному усмотрѣнію могъ-бы передвигать войска съ одного театра войны на другой. Но такого общаго главнокомандующаго не было. Самъ Императоръ Николай, до нѣкоторой степени, бралъ на себя эту роль. Но находясь вдали отъ совершавшихся на югѣ событій, онъ не могъ, во-время, дѣлать соотвѣтствующихъ распоряженій и, къ тому-же, въ большинствѣ случаевъ, онъ не приказывалъ, а только указывалъ, всегда оговариваясь—„если можно", „желательно", „я не гоффригсратъ" и т. п.
Уроки прошлого—всегда полезны для будущаго.
А. Петровъ.
Приложеніе № 1.
У Одессы 9/91 апрѣля 1854 г.
Господинъ Губернаторъ!
Такъ какъ въ письмѣ вашемъ отъ и/2 апрѣля, дошедшемъ къ намъ не прежде нынѣшняго утра, заключаются не вѣрныя лишь показанія, для оправданія непростительнаго нападенія, въ которомъ провинились одесскія начальства, въ отношеніи къ нашему фрегату и его шлюпкѣ, которые оба были подъ парламентерскимъ флагомъ;
Такъ какъ, не обращая вниманія на этотъ флагъ, батареи сего города сдѣлали нѣсколько выстрѣловъ ядрами, какъ по фрегату, такъ и по шлюпкѣ, въ то самое время, когда послѣдняя отвалила отъ набережной моллы, куда прибыла съ довѣрчивостію,—
Оба вице-адмирала, главнокомандующіе союзными эскадрами Англіи и Франціи, считаютъ себя въ правѣ требовать удовлетворенія у в. превосходительства.
Вслѣдствіе сего, всѣ англійскія, французскія и русскія суда, стоящія нынѣ близь крѣпости или батарей одесскихъ, имѣютъ присоединиться, безъ замедленія, къ союзнымъ эскадрамъ.
Если при захожденіи солнца, обоими вице-адмиралами не будетъ получено отвѣта, или получится отвѣтъ только отрицательный, они найдутъ себя принужденными прибѣгнуть къ силѣ, для отмщенія за оскорбленіе, нанесенное флагу одной изъ эскадръ, хотя, по внушенію человѣколюбія, имъ прискорбно будетъ принять сіе послѣднее рѣшеніе, возлагая отвѣтственность въ томъ на кого слѣдуетъ.
Примите и проч. Главнокомандующіе союзными эскадрами Англіи и Франціи
Гамеленъ. Дундасъ.
Его Превосходительству
г. губернатору г. Одессы.
ДИСПОЗИЦІЯ
съ 8-го на 9-е іюня подъ Силистріей *).
9 числа іюня произведена будетъ усиленная атака передовыхъ непріятельскихъ укрѣпленій: Нагорнаго (Арабскаго) и Песчанаго.
Для сего назначаются нижеслѣдующія войска:
а)	Для атаки Песчанаго укрѣпленія'.
Пѣхотный гр. Дибича Забалканскаго полкъ и въ резервъ къ нему Брянскій егерскій полкъ; атакою за-вѣдуетъ г.-м. Заливкинъ.
б)	Для атаки Нагорнаго (Арабскаго) укрѣпленія'.
Замосцскій егер. полкъ и въ резервъ къ нему Люблинскій егер. полкъ; атакою этою распоряжается г.-м. Веселитскій.
Сверхъ того, должна еще производиться атака между Нагорнымъ и Песчанымъ укрѣпленіями, для которой назначается Камчатскій егер. полкъ.
Въ общемъ резервѣ, какъ для праваго, такъ и для лѣваго фланговъ, должны быть въ готовности полки: Полтавскій и Прагскій пѣхотные и егерскій г.-фельд. кн. Варшавскаго.
Къ каждой изъ двухъ колоннъ, назначенныхъ для атаки Нагорнаго и Песчанаго укрѣпленій, присоединить, по распоряженію' штаба 5-го пѣх. корпуса, по одному взводу стрѣлковъ, отъ 3-го и 5-го стрѣлковыхъ баталіоновъ; взводы эти должны находиться при резервныхъ полкахъ каждой изъ этихъ двухъ колоннъ и быть введены въ дѣйствіе только тогда, когда помянутыя укрѣпленія будутъ заняты, войска наши тамъ утвердятся и можно будетъ размѣстить стрѣлковъ въ скрытныхъ мѣстахъ.
*) В.-уч. арх. Дѣло № 3430, стр. 109—114.
Всѣми войсками, для атаки назначенными, командовать г.-л. Бельгарду.
Общій резервъ поручается г.-л. Энгельгарду. Всѣмъ войбкамъ строиться въ полувзводныя колонны изъ середины.
Мѣста первоначальнаго построенія войскъ передъ атакою назначаются:
Пѣх. гр. Дибича-Забалканскаго полку, при передовыхъ саппахъ, подъ Песчанымъ укрѣпленіемъ.
Брянскому егер. полку, при тѣхъ-же саппахъ, лѣвѣе гр. Дибича-Забалканскаго полка.
Камчатскому егер. полку, въ лощинѣ за траншеею, противъ правой части Нагорнаго укрѣпленія.
Замосцкому егер. полку, за переднею траншеею на лѣвомъ флангѣ.
Люблинскому егер. полку, въ резервѣ Замосцскаго, въ лощинѣ.
Общему, главному резерву, строиться на покатости передъ инженернымъ депо, гдѣ ежедневно собираются - войска, для смѣны траншейнаго караула.
Всѣ мѣста первоначальнаго расположенія войскъ будутъ указаны ген. штаба полковникомъ Веймарномъ, или, по его распоряженію, офицерами генеральнаго штаба.
Г.г. генералы, которымъ поручается завѣдываніе атакою, должны собрать наканунѣ всѣхъ г.г. полковыхъ и баталіонныхъ командировъ, а также и офицеровъ, завѣдывающихъ охотниками, указать имъ мѣста и дать надлежащія наставленія на счетъ предстоящихъ имъ дѣйствій.
При каждой части, назначенной въ атаку, должны находиться охотники, изъ атакующаго полка вызванные, и при нихъ команда съ лѣстницами, но безъ большихъ багровъ.
Лѣстницы находятся близь палатки г.-л. Бельгарда,
26
гдѣ стоятъ артилерійскіе ящики. Полей, назначенные на лѣвый флангъ, берутъ ихъ идя къ мѣстамъ построенія; а полки, назначенные на правый флангъ, заблаговременно переносятъ ихъ къ мѣсту инженернаго депо, гдѣ каждый вечеръ собираются войска, назначенныя въ траншеи.
Вслѣдъ за передовыми частями атакующихъ войскъ, въ каждомъ отрядѣ должны идти команды саперъ, съ надлежащими инструментами и матеріалами, для устроенія ложементовъ, и при нихъ опытные инженерные и саперные офицеры.
Ген.-л. Вухмейеръ долженъ донести кто будетъ назначенъ для каждой этой команды, и каждый изъ нихъ является къ г.-л. Бѳльгарду, къ г.-м. Веселитскому и къ г.-м. Заливкину.
Ген.-л. Бухмейеру снабдить этихъ офицеровъ подробными наставленіями на счетъ того, какъ, по занятіи укрѣпленій, утвердиться въ оныхъ.
Дѣйствія атакующихъ войскъ должны ограничиться тѣмъ, чтобы занять Песчаное и Нагорное укрѣпленія, а также соединяющую ихъ, по склону горы, непріятельскую траншею.
По исполненіи сего, войскамъ стараться занять такія мѣста, гдѣ-бы они были наименѣе подвержены непріятельскому огню.
Войскамъ быть одѣтымъ въ шинеляхъ и фуражкахъ, съ одною боевою амуниціею. Сухарей взять съ собою на два дня и въ манеркахъ воду. Шанцевый инструментъ имѣть при себѣ, кромѣ кирокъ.
Войскамъ прибыть на мѣста, для первоначальнаго построенія, въ часъ, пополуночи.
Офицеры генер. штаба должны провести войска къ симъ мѣстамъ.
Время атаки назначается на разсвѣтѣ; сигналомъ
для атаки будетъ букетъ ракетъ, пущенный съ батареи № 21.
По этому сигналу наступаетъ, немедленно, гр. Дибича-Забалканскаго полкъ на Песчаное укрѣпленіе, атакуя его съ тыла и съ шпица *), и старается овладѣть онымъ.
Вмѣстѣ съ тѣмъ, двигаются впередъ Камчатскій и Замосцскій егерскіе полки: первый по направленію, указанному полковнику Голеву, овладѣваетъ первою турецкою траншеею и, взойдя на гору, подается правымъ плечомъ впередъ, чтобы взять въ тылъ Нагорное укрѣпленіе.
Замосцскій егерскій, обходитъ слѣва оконечность переднихъ траншей, и бросается прямо на Нагорное укрѣпленіе.
По овладѣніи фортами Песчанымъ и Наборнымъ (Арабскимъ), войска останавливаются, не подаваясь далѣе впередъ къ промежуточному укрѣпленію **), но, съ помощію саперъ и рабочихъ, стараются по возможности утвердиться въ занятыхъ ретраншементахъ.
Самое-же распредѣленіе войскъ при атакѣ должно быть слѣдующее:
Въ каждомъ полку: впереди,—охотники и лѣстницы и, непосредственно за ними, для перваго натиска, одинъ баталіонъ, въ ротныхъ колоннахъ, изъ которыхъ двѣ идутъ впереди, а другія двѣ поддерживаютъ ихъ; въ первый резервъ, одинъ баталіонъ, въ полувзводной колоннѣ изъ середины; остальные два баталіона имѣть въ послѣднемъ полковомъ резервѣ, тоже въ полувзводныхъ колоннахъ изъ середины.
Въ ночь, съ 8 на 9 іюня, г.-л. Хрулевъ устраиваетъ, на извѣстномъ уже ему мѣстѣ, батарею на 12 орудій,
*) Т. е. исходящаго угла.
**) Египетскому.
для обстрѣливанія тыла ложементовъ и резервовъ, находящихся въ оврагѣ за Нагорнымъ укрѣпленіемъ.
Для сего назначается весь отрядъ, подъ командою г.-л. Хрулева состоящій; а для занятія батарей—батарейная № 3 батарея 11-й арт. бригады.
Сверхъ того, для поддержанія праваго фланга этого отряда, остается на мѣстѣ своего ночного расположенія дежурный резервъ, и занимаетъ застрѣльщиками оврагъ,, а если нужно, то обстрѣливаетъ его, находящимися при немъ двумя орудіями.
Резервъ сей, на время этого дѣйствія, подчиняется г.-л. Хрулеву, съ тѣмъ только, чтобы онъ не отвлекалъ его за оврагъ.
Во время атаки, съ батарей праваго берега производить самую усиленную пальбу по Змѣиному укрѣпленію и по бастіонамъ крѣпости; а съ батарей лѣваго берега и на островахъ находящихся, по крѣпости и по городу.
Перевязочные пункты учреждаются по распоряженію дежурнаго генерала: для войскъ праваго фланга, у батареи № 1 на берегу Дуная, въ линіи первоначальныхъ траншей *). Для войскъ лѣваго фланга, у фонтана, за мѣстомъ инженернаго депо **), гдѣ ежедневно собираются войска, назначаемыя въ траншеи.
Сверхъ того, для поданія первоначальной помощи, должны быть устроены второстепенные перевязочные пункты:
Для войскъ праваго фланга, при фонтанѣ, за фонтанною батареею (8).
Для войскъ лѣваго фланга въ лощинѣ (IV), за заднею траншеею лѣваго фланга.
Всѣ распоряженія, для успѣшнѣйшей выноски раненыхъ и поданія имъ помощи, возлагаются на дежурнаго генерала.
*) На планѣ № 3., батарея В.
**) „	„	№ 3, батарея &
Общія примѣчанія:
1)	Вообще стараться выбивать непріятеля холоднымъ оружіемъ, въ особенности, отнюдь не должно стрѣлять.
2)	Идти бѣглымъ шагомъ и начать кричать „ура44! отнюдь не далѣе 50 шаговъ отъ атакованнаго (атакуемаго?) пункта. Внушить солдатамъ, что преждевременная бѣготня и крикъ „ура“!—суть препятствія къ успѣху. Равно, внушить имъ, что такъ какъ рѣшено непремѣнно овладѣть сими укрѣпленіями, то отступленія, а потому и отбоя, не будетъ, й если таковой сигналъ услышатъ, то это значитъ, что онъ поданъ турками, для обмана.
3)	Г.г. начальникамъ колоннъ, вообще должно избѣгать слишкомъ большого скопленія войскъ на атакованныхъ пунктахъ и потому, первые резервы должны двинуться не прежде, какъ когда передовыя колонны отойдутъ отъ нихъ на 200 шаговъ; а прочіе резервы— и далѣе, й вводить ихъ въ дѣло, только когда это нужно. Баталіоны-же резервныхъ полковъ каждаго отряда, вводить въ дѣло лишь въ крайности, ибо, при благоразумномъ распоряженіи, для каждой атаки, съ избыткомъ достаточно одного цѣлаго полка.
4)	Во время атаки не должно допускать никакой суеты и соблюдать самую глубокую тишину, такъ чтобы команды начальниковъ были слышны.
5)	Солдатамъ, отнюдь, не кричать— „ура “! кромѣ той минуты, когда они бросятся въ штыки; въ особенности, вовсе, не кричать.
6)	Сигналовъ на рожкахъ не играть, а команды подавать словесно; бить въ барабаны только тогда, когда резервные баталіоны пойдутъ въ атаку.
Его Сіятельство господинъ командующій войсками изволитъ находиться на батареѣ № 21.
Генералъ-Адъютантъ Коцебу.
ДИСПОЗИЦІЯ
для снятія осады кр. Силистріи, на 10 число іюня 1854 года *).
1)	Съ сумерками, изъ всѣхъ орудій производить рѣдкую пальбу.
2)	Когда совсѣмъ стемнѣетъ, снять на лѣвомъ флангѣ 14 орудій, съ батарей № 17, № 20 и № 22, и присоединить ихъ къ лѣвому резерву.
3)	Въ то же время снять 5 орудій праваго фланга, съ батарей № 18 и 4 орудія съ батареи № 13. Орудія сіи отправляются прямо въ лагерь.
4)	Между тѣмъ, всѣ мортирки и орудія съ батарей № 7, № 8 и № 21,—продолжаютъ рѣдкую пальбу.
5)	Когда орудія съ батарей № 7, № 20 и № 21, будутъ сняты, они отсылаются, подъ прикрытіемъ одного баталіона, въ лагерь; а траншейные караулы лѣваго фланга—отходятъ къ вершинѣ лощины, взявъ съ собою мортирки, и остаются тамъ, доколѣ не будутъ очищены всѣ прочія траншеи, въ готовности ударить на непріятеля въ штыки, для прикрытія отступленія прочихъ траншейныхъ карауловъ.
6)	Въ это-же время, караулы центра и праваго фланга отходятъ въ треншею АВ.
7)	Между тѣмъ, 12 орудій батарей №№ 7, 8 и 21 и ихъ мортирки продолжаютъ пальбу.
8)	Какъ скоро траншейные караулы центра придутъ на линію АВ,—12 орудій №№ 7, 8 и 21 и ихъ мортирки, снимаются и отходятъ въ лагерь.
9)	Какъ скоро они перейдутъ за линію СД, которая занята особыми войсками, — траншейные караулы
*) В.-Уч. Арх. Дѣло № 3.430, стр. 122 и 123.
стягиваются въ баталіонныя колонны и отходятъ также за . линію СД, а оттуда расходятся *).
10)	Морская артилерія, съ острова, начинаетъ сниматься въ 10 часовъ ночи, продолжая пальбу до того времени; а потомъ садится на суда.
11)	Съ лѣваго берега продолжается рѣдкая пальба цѣлую ночь.
12)	Войска лѣваго траншейнаго караула и резервъ ихъ, отходятъ передъ свѣтомъ, но не прежде, какъ когда всѣ орудія будутъ свезены со всѣхъ батарей праваго берега.
13)	На особую отвѣтственность полковыхъ командировъ траншейныхъ карауловъ, а равно генераловъ— Веселитскаго, Заливкина и Мейера и полковника Гер-сиванова возлагается, чтобы ни въ какомъ случаѣ, ни одна мортирка, ни одно орудіе и ни одинъ зарядный или патронный ящикъ, не достались въ руки непріятеля. Войска должны ихъ, непремѣнно, отстаивать, во чтобы то ни стало.
Генералъ-Адъютантъ князь Горчаковъ.
*) На планѣ эта линія СД не показана. Она находилась за линіею АВ, приблизительно, около редута № 4.
источники, служившіе къ составленію описанія.
і Печатные. '	1) О. Ег. йе Магіепз. Моиѵеаи гесиеіі §ёпёга1 сіе ігаііёз
сопѵепііопз еіс.—Изд. 1857 г., XV т.
.2) Мётоігез Іаіззёз раг МеііегпісЬ. Рагіз, 1881—84. 8 ѵоі.
3)	Ѵідпегоп (Нурроіііе). Ргёсіз сгШдие еѣ тііііаіге йѳ Іа §иегге й’огіѳпі. Рагіз, 1858.
4)	біиегіп (Ііѳоп). Нізѣоіге йе Іа йегпіёге §иеггѳ йе Іа Виззіе. Рагіз, 1858. 2 ѵоі.
5)	Кіпдіаке. Ь’іпѵазіоп йе Іа Сгітёе. (переводъ съ англійскаго). Вгихеііез, 1864—1870 г. 6 т.
6)	Еѣийе йіріотаіідие зиг Іа диегге йе Сгітёе. Раг ин апсіеп йіріотаіе, 1878.
7)	Воікап. Ьа Ргиззе еі зон гоі репйапі Іа §иегге йе Сгітёе. Рагіз, 1888.
8)	Киззізсй-ТйгкізсЬе Кгіе§ іп йеп Йаіігеп 1853 ипй 1854. КагІзгиЬе, 1854.
9)	Ьег Кгіе§ §е§еп Виззіапй. "ѴѴіеп, 1857. Ѵоп Й. М. К. А***.
10)	Віізітѵ. Ъег Кгіе§ дедеп Виззіапй. ХіігісЬ. 1855—1856.
11)	Ргокезсіг-Озіеп. СезсЪісЫе йег ОгіепіаІізсЬеп Ега§е.
12)	Йіосктаг’з Вепк\ѵйгйі§кеіѣ.
13)	Випзеп’з ЬеЬеп.
14)	Еігіит-Екзіеі. 8і.-РеіегзЪоиг§ ипй Ьопйоп іп йеп йакгеп 1852—54. ЗШеагі.
15)	Ѳе/кеп. 2иг СезсЬісЫе йез ОгіепіаІізсЬеп Кгіе§ез 1853—56.
16)	Веег. Огіепіаіізске Роііѣік й’ОезіеггеісЬ.
17)	Затлеръ. Записки о продовольствіи войскъ въ военное время.
18)	Богдановичъ. Восточная война 1853 г.—56 г. Спб. 1877.
19)	Дубровинъ. Восточная война. Спб. 1878.
20)	Ковалевскій. Война съ Турціей и разрывъ съ западными державами въ 1853 г. и 1854. Сиб. 1871 г. Двѣ части въ одномъ Томѣ.
21)	Алабинъ. Походныя записки въ войну 1853—56 г. Вятка, 1861 г. 2 тома.
22)	Татищевъ. Политика Имп. Николая Спб. 1887.
23)	Бутковскій. Сто лѣтъ австрійской политики въ Восточномъ вопросѣ. Спб. 1888. 2 тома. (Заимствовано у Веег).
Русская Старина.
24)	Переписка Имп. Александра съ кн. Паскевичемъ и кн. М. Горчаковымъ въ Крымскую войну. (Руск. Ст. 1883 и 1884 г.г.).
25)	Черногорія и Сербія въ 1854/ г. (1882 г., томъ XXXV, стр. 374).
26)	Кн. Паскевичъ въ 1854 г. (1875 г., т. XIII, стр. 603).
27)	О событіяхъ 1853—1855 г. (1875 г., т. XIII, стр. 636, и XIV т., стр. 380).
28)	Ридигеръ и Паскевичъ въ 1854 г. (1876 г., т. XVI, стр. 726).
29)	Контузія кн. Паскевича въ 1854 г. (1875 г., XII, стр. 634).
30)	Кн. Мих. Дм. Горчаковъ. Очеркъ. (1880 г., XXIX, стр. 109).
31)	О кн. Мих. Дм. Горчаковѣ (1880 г., XXIX, стр. 782, 783, 789 и 1048; т. XXX за 1881 г., стр. 204, и т. XXXI, стр. 163 и 455).
32.	) Переписка по войнѣ 1854 г. (1877 г., т. XVIII, XIX иXX).
33)	Переписка кн. Паскевича съ кн. М. Горчаковымъ (1876 г., т. XV).
Военный Сборникъ.
34)	Воспоминанія о Дунайской кампаніи 1853 и 1854 г. (1873 г.г., ММ 1 и 2).
35)	Штурмъ Арабскаго укрѣпленія Силистріи (1872 г., № 6).
36)	Силистрія 1854 г. Переводъ съ турецкаго (1875 г., М 12).
37)	Воспоминанія о войнѣ на Дунаѣ 1853 и 1854 г.г. (1860 г., № 8).
Русскій Архивъ.
38)	Россія и Сербія въ 1853 г. (1878 г., т. I, стр. 366).
19-й Вѣкъ.
39)	Записки гѳн.-лейт. Ушакова о войнѣ 1853—56. (Т. II).
Вѣстникъ Европы.
40)	Россія и Европа. (1886 г.).
Сборникъ (Путиловокій).
41)	Извѣстій относящихся до настоящей (Восточной) войны. 1854 г.
Русскій заграничный сборникъ.
42)	Нѣмцы и Дунай. Парижъ, 1856 г.
Историческій Вѣстникъ.
43)	Переписка Имп. Николая съ Вѣной. Татищевъ (1887).
44)	Татищевъ. Имп. Николай и прусскій дворъ. (1888 г., №№ 1—4).
II.. РУКОПИСНЫЕ МАТЕРІАЛЫ.
А) Дѣла Военно-Ученаго Архива.
45)	№ 3335. Сосредоточеніе войскъ въ сѣв. части Бессарабіи въ 1853 г.
46)	№ 3316. Распоряженія по занятію Дунайскихъ княжествъ въ 1853 г.
47)	№ 4261. Распоряженія по Черноморскому флоту въ 1853 г.
48)	№ 3310 (А). Расположеніе и передвиженіе войскъ въ княжествахъ въ 1853 г.
49)	№ 3322. Распоряженія по 5 пѣх. корпусу Геи. Лидерса въ 1853 г.
50)	№	3418.	Дѣйствія	войскъ ген. Лидерса въ 1853 г.
51)	№	5738.	Журналъ	дѣствій 5 пѣх. корпуса за 1853 г.
52)	№	5737.	Журналъ	дѣйствій 4 пѣх. корпуса за 1853	г.
53)	№	5740.	Журналъ	дѣйствій 3 пѣх. корпуса за 1853	г.
54)	№ 3584. .Журналъ военныхъ дѣйствій и продовольствованіе 4 пѣх. корпуса съ 1853—1855 г.
55)	№. 3588. Военно-историческій журналъ 4 и 5 пѣх. корпусовъ за 1853 и 1854 г.
56)	№ 3587. Журналы военныхъ дѣйствій по отрядамъ ген. Лидерса, Ушакова, Мало-Валахскаго отряда и др. 1853 и 1854 г.г.
57)	№ 3586. Журналъ военныхъ дѣйствій 3 пѣх. корпуса за 1854 и 1855 г.г.
58)	№ 3589. Журналъ военныхъ дѣйствій войскъ кн. Горчакова, съ октября 1853 по 16 авг. 1854 г.
59)	№ 3324. Предположенія о дессантахъ нашего Черноморскаго флота въ 1853 и 1854 г.г.
60)	№ 3592. 7 тетрадей Высочайшихъ приказовъ 1853— 1856 г.г.
3412
3414
3415
№ № №
№ 3354. Объ ожидавшейся высадкѣ непріятеля въ Одессу
Предположенія на случай войны съ Австріей въ 1853 и 1854 г.г.
61)	№ 3594.—Приказы по войскамъ 3, 4 и 5 пѣх. корпусовъ за 1853 и 1854 г.г.
62)
63)
64)
65)
въ 1854 г.
66) № 3416. Донесенія о боѣ при Чѳтати 1853 г., и при Каракулѣ 1854 г.
67) № 3417. Слѣдственное дѣло о боѣ при Каракулѣ.
. 68) № 3324.
69) № 3424.
австрійцевъ въ
Дѣйствія Ольтеницкаго отряда въ 1854 г.
Донесенія ген. Анрепа о движеніяхъ турокъ и 1854 г.
70) № 3426	Дѣла при Журжѣ въ 1854 г.
71) № 3432	-
72) № 3434	
73) № 3435	Бумаги, относящіяся къ осадѣ Силистріи въ 1854 г.
74) № 3436	
75) № 3437	
76) № 3357. Геоералъ Шильдеръ объ осадѣ Силистріи 1854 г.	
77) № 3438.	. Журналъ осады кр. Силистріи и снятіе осады
3324.
3340.
(Г). Объ очищеніи княжествъ въ 1854 г.
Отступленіе арміи кн. Горчакова къ Пруту въ
3344. въ 1854 г.
Распоряженія по войскамъ генерала Лейхнѳра
Эспинаса въ 1854 г.
3430
3361
3336
3375
3372.
№ № № № №
этой крѣпости въ 1854 г.
78)	№
79)	№ 1854 г.
80)	№ на Дунаѣ
81)	№ 3349. Дѣйствія отряда ген.-лейт. Ушакова на нижнемъ Дунаѣ, съ описаніемъ неудавшейся экспедиціи въ Добруджу отряда ген.
82)
83)
84)
85)
86)
въ 1854 и 1855
87)	№ 3331.
Крымъ, въ 1854 г.
88)	№ 4265. Дислокація войскъ въ 1854 г.
89)	№ 5849. Записка Киселева о войнѣ 1854 г.
Предположенія на случай разрыва съ Австріей въ 1854 г.
Зимнія квартиры арміи кн. Горчакова на р. Прутѣ, г.
Передвиженіе войскъ изъ Дунайской арміи въ
90)	№ 3312. О народномъ сопротивленіи. Мнѣнія кн. Паске-вича и кн. М. Горчакова.
91)	№ 33561 Предположенія на случай войны съ Австріей въ
92)	№ 4313) 1855 г.
93)	№ 5601. Изъ бумаги Имп. Николая 1855 г.
94)	№ 5865. Записки Д. А. Милютина и замѣчанія гр. Риди-гера, относительно военныхъ дѣйствій 1853—1856 г.г.
В) Главнаго Архива Министерства Иностранныхъ Дѣлъ.
95)	Входящія бумаги, съ 1852—1856 г. Донесенія русскихъ посланниковъ при европейскихъ дворахъ, Государственному Канцлеру гр. Несельроде: — Мейендорфа, Титова и, преимущественно, донесенія князя А. Д. Горчакова изъ Вѣны.
'' адторичЕскдя
ОПЕЧАТКИ IIго ТОМА.
Страница. Строка.		Напечатано,	Читать.
24	11	провозглашенъ.	провозглашенъ
31	30	Бисморка	Бисмарка
41	27!	заключенномъ	заключеннымъ
45	18	Не-соглаеіе	Несогласіе
91	5	ниже	выше
98	13	500 саж.	50 саж.
138	14	При Калафатѣ	при Каларашѣ
171	28	21 іюля	2 іюня
172	12	на лѣвомъ флангъ	на лѣвомъ флангѣ
187	13	лѣвего	лѣваго
195	9	Телзуй, составляющій	Телзуя, составляющаго
209	5	западній	западный
221	17	направленіе	направленія
225	17	Браилову	Брацлаву
273	5	изъ нашихъ	изъ обзора нашихъ
308	12	Парро	Парра
365	34	полка-бы Силистрія	пала-бы Силистрія
366	31	показаніемъ	показаніямъ
385	18	допуститъ	допустить

4?
9