Французские франтиреры и партизаны в борьбе против немецко-фашистских оккупантов - Тийон Ш.

Глава III. Когда вооруженная борьба стала необходимостью
Глава VII. Капли ртути или оловянные солдатики
Глава VIII. Тактика, организация, моральное состояние ФТПФ
Глава XIV. Маки в толще народной или скопления маки?
Глава XVI. Лицо и изнанка второго фронта
Глава XVIII. Восставшая Бретань открывает «зеленую улицу» армиям союзников
Глава XXIII. Почему партизаны не смогли влиться в армию
Глава XXIV. Вклад Сопротивления в победу
Глава XXVI. На путях к «баден-баденской армии»
Автор: Тийон Ш.
Теги: история история второй мировой войны французское сопротивление переводная литература издательство иностранной литературы
Год: 1963
Похожие
Французские франтиреры и партизаны
Немецко-фашистский оккупационный режим
Враг не пройдет! Радио Никарагуа в борьбе против империализма
Участие фашистской Румынии в агрессии против СССР
Текст
                    CHARLES TILLON
LES F. T. P. F.
TEMOIGNAGE POUR SERVIR A
LHISTOIRE DE LA
RESISTANCE
PARIS 1962

ШАРЛЬ ТИЙОН
Французские
франтиреры и партизаны
в борьбе против
немецко-фашистских
оккупантов
ПЕРЕВОД С ФРАНЦУЗСКОГО
ВСТУПИТЕЛЬНАЯ СТАТЬЯ
В. И. АНТЮХИНОЙ-МОСКОВЧЕНКО
ИЗДАТЕЛЬСТВО ИНОСТРАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
Москва 1963

Перевод Г. А. Велле и Д. Э. Куниной
Под редакцией
Л. В. КЕЛАРЕВА и Н. Ф. ПАИСОВА
Редакция литературы по международным отношениям,
дипломатии и праву

ВСТУПИТЕЛЬНАЯ СТАТЬЯ
Почти четверть века отделяет нас от начала второй
мировой войны, но все связанное с ней до сих пор яв-
ляется актуальным.
Франции периода второй мировой войны и француз-
скому движению Сопротивления гитлеровским захват-
чикам и вишистским коллаборационистам посвящена
обширная литература. Преобладающая часть этой ли-
тературы представляет собой воспоминания или иссле-
дования буржуазных авторов, которые в первую очередь
стремятся замолчать или преуменьшить решающую роль
СССР в разгроме гитлеровской Германии и освобожде-
нии Франции, умалить, извратить и опорочить роль
истинного вдохновителя и организатора движения Со-
противления — Французской коммунистической партии.
Роль, которую играла Франция во второй мировой
войне, не способствовала созданию благоприятных ус-
ловий для изучения этого периода ее исследователями.
Но несмотря на это, французские историки принимают
активное участие в разработке различных проблем
этого времени. При Совете министров Франции суще-
ствует Комитет истории второй мировой войны, в со-
став которого входят крупные историки, как, например,
П. Ренувен, Л. Фавр, Э. Лябрусс, А. Мишель. Комитет
издает журнал «Обзор истории второй мировой войны»,
который начал выходить в свет с ноября 1950 года и
заменил ранее издававшийся журнал «Тетради по исто-
рии войны». Редакция журнала, как и члены комитета,
стремится подчеркнуть свое научное беспристрастие,
однако рассмотрение опубликованных статей свидетель-
ствует, что подобные претензии далеко не обоснованы.
5

В первом же номере журнала, посвященном «Аспектам
французского Сопротивления», ни одна из многочислен-
ных статей не осветила ни роли ФКП в Сопротивлении,
ни влияния Великой Отечественной войны Советского
Союза и героических побед Советской Армии на ход
борьбы во Франции и ее освобождение от гитлеровского
ярма. Больше того, Мари Гране, автор одной из основ-
ных статей — «Общий очерк маки», в антикоммунисти-
ческом и антисоветском духе представляет историю
французского Сопротивления, отрицая организующую,
руководящую и направляющую роль ФКП и упрекая ее
в каких-то, в действительности никогда не существовав-
ших раскольнических действиях 1.
Под руководством Комитета истории второй мировой
войны во Франции публикуется ряд документов. В се-
редине 50-х годов при комитете была создана специаль-
ная Комиссия по Сопротивлению под председательством
социалиста Даниэля Мейера. Комиссия начала издание
серии документов под общим названием «Мысль и дух
Сопротивления». В этой серии вышла публикация «По-
литические и социальные идеи Сопротивления»2, даю-
щая подбор документов отдельных групп Сопротивле-
ния в период их подпольной деятельности в 1940—
1944 годах. И в этой документации, как и в других
материалах Комитета по истории второй мировой вой-
ны, замалчивается роль Французской коммунистиче-
ской партии в движении Сопротивления. На первый
план выпячиваются буржуазные организации Сопротив-
ления, имевшие в действительности второстепенное зна-
чение. В буржуазной историографии за последние годы
появился ряд больших работ, посвященных периоду вто-
рой мировой войны и движению Сопротивления. Среди
них одно из первых мест занимает книга Рене Осташа
«Национальный совет Сопротивления», получившая
одобрение де Голля. В его личном письме автору гово-
рилось: «Я хочу, чтобы вы знали, что я с огромным
интересом ознакомился с вашей работой о Националь-
1 «Revue d'Histoire de la deuxieme guerre mondiale», 1950, № 1,
p. 52.
2 «Les idees politiques et sociales de la Resistance (Documents
clandestins 1940—1944)». «Esprit de la Resistance», Paris, 1954, Pres-
ses Universitaires de France.
6

ном совете Сопротивления... Эту проблему, являющуюся
исключительно сложной, вы трактуете так, как надо ее
трактовать» 1.
Современные буржуазные партии стремятся исполь-
зовать историю второй мировой войны для оправдания
своей прошлой и нынешней политики, широко прибегая
к методам фальсификации. История второй мировой
войны является предметом острой идейно-политической
борьбы между буржуазными партиями и Французской
коммунистической партией.
Французским историкам-марксистам приходится ве-
сти борьбу против буржуазной фальсификации истории
второй мировой войны в трудных условиях. Эта борьба
ведется путем издания специальных исследований и до-
кументов, путем публикации многих интересных и важ-
ных статей в крупнейших журналах партии. Важней-
шим документом по вопросам второй мировой войны
является публикация материалов X съезда ФКД; про-
ходившего в июне 1945 года. В отчетном докладе Мо-
риса Тореза и в решениях съезда дана оценка движе-
нию Сопротивления и роли ФКП, вскрыты причины вой-
ны и поражения Франции, подчеркнута огромная
освободительная роль Советского Союза 2. В последующие
годы ФКП издала ряд документов и книг, посвященных
войне и движению Сопротивления, как, например, «На-
циональное восстание 19—26 августа 1944 года», «Пись-
ма расстрелянных французских коммунистов», «Фран-
тиреры и партизаны Верхней Савойи», «Французские
франтиреры и партизаны и национальное восстание»3 и
ряд других. Большое значение для дальнейшего изуче-
ния второй мировой войны имеет подготовка «Учебника
истории Французской коммунистической партии»,
проводимая по поручению ЦК ФКП специально
1 R. Н о s t а с h e, Le Conseil National de la Resistance, Paris,
1956, Presses Universitaires de France.
2 «Parti Communiste Francais. 1939—1945. Sept ans de luttes
ardentes au service de peuples contre Thitlerisme et le fascisme,
pour une France libre, democratique et independante». Paris, 1945.
3 «L'Insurrection nationale du 19—26 aout 1944», Paris, 1946;
«R. I. 3 (Region Inter 3). Francs-tireurs et Partisans de la Haute
Savoie». Paris, 1946, Editions France d'abord; B. N a r d a i n e. Les
Frans-tireurs et Partisans Francais et l'insurrection nationale, Paris,
1947.
7

выделенной комиссией по истории партии. В этой связи
публикуется серия документов, специальных исследова-
ний и научно-популярных книг, издающихся прогрессив-
ным французским издательством «Эдисьон сосиаль».
Серия носит название «В помощь изучающим историю
Французской коммунистической партии». В ней выпу-
щен ряд интересных работ, в частности книга Жермены
Виллар «Странная война» и предательство Виши»1.
В принципиальной борьбе марксистской историче-
ской школы и буржуазной историографии книга Шарля
Тийона «Французские франтиреры и партизаны» имеет
актуальное значение. Тийон был одним из организаторов
вооруженного сопротивления немецко-фашистским окку-
пантам, а затем и главнокомандующим наиболее мощ-
ной вооруженной силы Сопротивления — Французские
франтиреры и партизаны (ФТПФ). Автор ставит своей
целью обратить внимание читателя на «необычную
жизнь, борьбу, чувства и стремления десятков тысяч
людей, которых выдвинул из своей среды народ, сто-
навший под нацистским сапогом». Он подчеркивает
глубоко народный характер внутреннего движения Со-
противления и приходит к правильному выводу, что
«решающее влияние на ход второй мировой войны ока-
зало активное вмешательство в него народных масс»
(стр. 619).
* * *
Шарль Тийон ставит своей целью прежде всего
написать правдивую историю Сопротивления, «потому
что историю Сопротивления всячески фальсифицируют,
ее извращают в учебниках, сочиняя лживые стереоти-
пы». Он считает, что «нет фальсификации хуже, чем
замалчивание фактов». Книга посвящена в первую
очередь партизанской войне и действиям маки, хотя в
сознании автора те, кто сражался с оружием в руках,
неотделимы от всех остальных. Ибо без этих «осталь-
ных» была бы невозможна и вооруженная борьба.
Книга основана на личных воспоминаниях автора, но
вместе с тем в ней широко использованы многочис-
1 Ж. Виллар, «Странная война» и предательство Виши, Соц-
экгиз, М., 1962.
3

ленные материалы и документы Сопротивления, которые
были собраны в 1950 году и переданы автору бывшими
участниками движения Сопротивления. Тийон использо-
вал также при написании своей работы важнейшие
опубликованные документы Сопротивления, и в частно-
сти материалы центрального органа коммунистической
партии — подпольной газеты «Юманите» и подпольной
газеты «Франс д'абор» — «органа информации о движе-
нии французских патриотов за освобождение террито-
рии Франции»,— систематически освещавшей деятель-
ность организации франтиреров и партизан в 1942—
1944 годах.
Достоверное изложение фактов, документов и мате-
риалов Сопротивления приводит к тому, что красной
нитью через всю книгу Тийона проходят два положения,
имеющие огромное политическое значение, — во-первых,
что Французская коммунистическая партия являлась
инициатором, вдохновителем и главной организующей и
действующей силой Сопротивления и, во-вторых, что ре-
шающую роль в освобождении Франции от фашистского
ига гитлеровской Германии сыграли Великая Отече-
ственная (Война Советского Союза и беспримерные успе-
хи Советской Армии, а также героические действия со-
ветских партизан.
Французская коммунистическая партия с самого на-
чала войны продолжала сопротивление фашистской
агрессии, начатое ею еще в годы Народного фронта и
борьбы против мюнхенской политики. 6 июня 1940 года,
когда немецко-фашистские войска уже угрожали Па-
рижу, но столица Франции еще вполне могла оборо-
няться, ЦК Французской коммунистической партии пе-
редал французскому правительству предложения орга-
низовать оборону Парижа, немедленно вооружить весь
народ и превратить войну «в народную войну за сво-
боду и национальную независимость родины» 1. В своей
книге Тийон приводит новый интересный факт, подтвер-
ждающий патриотические позиции коммунистической
партии в это время. 15 июня, как пишет он, «накануне
того дня, когда Рейно передал власть Петэну, коммуни-
стическая делегация пыталась пробиться к Эдуарду
1 М. Т h о r е z, Une politique de grandeur franсaise, Paris, 1945,
p. 269-290,
9

Эррио, председателю палаты, большинство которой, по
слухам, отказывало в доверии Петэну, Лавалю и Марке.
Делегация хотела просить Эррио возглавить движение
против капитуляции и. обратиться с призывом к народу.
Делегатам грозил арест, но им удалось уйти от поли-
ции» (стр. 43—44), Тийон приводит еще ряд примеров
энергичной антифашистской деятельности французских
коммунистов, как это было, например, в городе Бордо,
где 24 июня 1940 года во время оккупации немцев «ком-
мунисты распространили листовки, осуждавшие измену
и призывавшие к всеобщему восстанию против окку-
пантов» (стр. 44).
В первые же дни поражения Франции коммунисти-
ческая партия и ее руководство призвали французский
народ к борьбе как с гитлеровскими оккупантами, так и
с внутренними врагами в лице вишистских правителей.
Коммунистическая партия была единственной партией,
которая показала народу перспективы борьбы, выра-
зила уверенность в победе и немедленно приступила
к практической организации движения Сопротивления.
«Мы первыми, — отмечал Морис Торез после оконча-
ния войны,— начали на национальной почве борьбу за
независимость и возрождение Франции, в то время как
все другие партии гибли в позоре и смятении»1. Под-
вергаясь неслыханным преследованиям и со стороны
немецко-фашистских оккупантов и со стороны вишист-
ского правительства, работая в труднейших условиях
подполья, Французская коммунистическая партия не-
устанно призывала французский народ к единству и
активным действиям.
Коммунисты первыми встали и на путь вооруженной
борьбы с немецко-фашистскими оккупантами. Еще в
конце 1940 года они сформировали нечто вроде воен-
ного управления вооруженными действиями патриотов.
В книге Тийона приводятся многочисленные примеры
первых вооруженных выступлений коммунистов. «Па-
триотическое чувство, — пишет Тийон, — побуждало
браться за оружие многих французов всех убеждений,
но коммунисты... играли среди них главную роль как
инициаторы, организаторы и бойцы» (стр. 80).
ФКП продолжала оставаться самой инициативной,
решающей и организованной силой на всех этапах дви-
1 «Cahiers du communisme», N° 11, 1947, p. 1119.
10

жения Сопротивления. Еще в мае 1941 года по поста-
новлению ЦК ФКП был создан «Фрон насьональ», став-
ший основой для организационного оформления всего
движения Сопротивления во Франции. Комитеты «Фрон
насьональ» создавались на предприятиях, в различных
местностях и даже по профессиональному принципу.
Причем член «Фрон насьональ» мог состоять одновре-
менно и в производственном, и в местном, и в профессио-
нальном комитете. Такая гибкая форма организации
давала возможность в тяжелых условиях вишистской
диктатуры и немецко-фашистской оккупации сделать
движение действительно массовым и повсеместным.
«Фрон насьональ» явился решающей силой, благодаря
которой коммунистической партии удалось сплотить и
возглавить всех честных патриотов независимо от их
политических воззрений. Организация франтиреров и
партизан входила в «Фрон насьональ» и составляла его
вооруженную опору. Коммунистическая партия Фран-
ции, создавая патриотический единый союз Сопротивле-
ния и руководя непосредственными вооруженными дей-
ствиями против оккупантов, подготовила французский
народ к национальному восстанию, которое сыграло
очень большую роль в освобождении французской тер-
ритории от гитлеровских оккупантов.
В своей книге Шарль Тийон правильно показывает
решающую роль Советского Союза во второй мировой
войне и в судьбе самой Франции. С момента гитлеров-
ской агрессии «против первого в мире социалистиче-
ского государства, — пишет автор, — с глаз народа сразу
спала пелена» (стр. 107). Во Франции «вступление СССР
в войну вызвало надежду, пробуждение национального
сознания» (стр. 107). Советский фронт стал решающим
для всех народов. «Взгляды всего мира, — пишет Тий-
он,—были обращены к Москве. Упорное сопротивление,
которое Советский Союз оказал агрессии, дало сильный
толчок развертыванию борьбы во всех оккупированных
фашистами странах» (стр. 125).
На борьбу французского народа против гитлеровских
оккупантов и вишистских коллаборационистов, как по-
казывает в своей работе Тийон, оказала большое влия-
ние не только героическая борьба Советской Армии, но
также и героические действия советских партизан на ок-
купированной территории в тылу гитлеровских войск.
11

Опыт советских партизан изучался франтирерами и пар-
тизанами, служил им примером в их борьбе с немецки-
ми фашистами.
Нужно сказать, что в партизанской борьбе француз-
ских патриотов активно участвовали те советские воины,
которые оказались во время войны в силу ряда причин
на территории Франции. Особенно их деятельность ска-
залась в 1943—1944 годах1. Многие из них проявили
подлинный героизм в борьбе за свободу и независимость
французского народа. В декабре 1961 года были вручены
французские боевые медали советским гражданам Алек-
сею Фомину из города Олонец и Сергею Михайлову из
города Севск за активное участие в партизанском дви-
жении во Франции в годы второй мировой войны. «Их
большой боевой опыт и мужество, — говорится в почет-
ных дипломах, приложенных к медалям организации
участников Сопротивления в Эльзасе, — служили образ-
цом для молодых партизан, которые еще решительнее
дрались с эсэсовцами»2.
Новый толчок вооруженной борьбы франтиреров и
партизан дала блистательная победа советских войск в
битве на берегах Волги, в этой гигантской битве, за
которой, как пишет автор, «почти четыре месяца наро-
ды стран антигитлеровской коалиции следили, затаив
дыхание» (стр. 196). В этом сражении решались судьбы
всего мира, и оно оказало огромное влияние на события
во Франции.
«Тысячи километров отделяют французскую землю от
города-героя на Волге, — говорил Н. С. Хрущев в ин-
тервью французскому радиовещанию и телевидению.—
Но победные залпы советского оружия были услышаны
и во Франции. Они воодушевили французских патриотов
на смелую борьбу против гитлеровской тирании... В бит-
ве на Волге нашла свою гибель та самая шестая немец-
ко-фашистская армия, которая в 1940 году ворвалась во
Францию, сея смерть и разрушения. С апреля 1942 года
по февраль 1943 года гитлеровское командование было
вынуждено перебросить из Франции на советско-гер-
манский фронт 25 дивизий. Это открыло благоприятные
1 М. А. К о к о р и н, А. А. С т р у ч к о в, О боевой деятель-
ности советских патриотов на территории Франции в 1943—
1944 годах, «Вопросы истории», № 3, 1960 г.
2 «Награда за мужество», «Правда», 29 декабря 1961 г.
12

возможности для освободительной борьбы народов За-
падной Европы, помогло движению Сопротивления во
Франции. Бойцы Сопротивления совершили много слав-
ных подвигов в борьбе против гитлеровских захватчи-
ков» 1.
Внутреннее Сопротивление во Франции считало
вполне возможным открытие второго фронта летом
1943 года (стр. 217). Тийон справедливо резко осуж-
дает политику затягивания с открытием второго фронта
в Европе и неоднократно отмечает решающее зна-
ние побед Советского Союза. Он подчеркивает ог-
ромное прогрессивное значение Советского государства,
которое превратило ранее отсталую и зависимую Рос-
сию в крупнейшую мировую державу, вынесшую на себе
всю основную тяжесть второй мировой войны. Тийон
пишет: «Народ, который в конце первой мировой войны
сумел распорядиться своей судьбой, землей и свободой,
для того чтобы установить новый политический и соци-
альный строй, четверть века спустя, во время второй
мировой войны, оказался способным сделать для спа-
сения всего мира больше, нежели все остальные страны,
вместе взятые» (стр. 620).
* * *
Книга Шарля Тийона, написанная с горячим сочув-
ствием к бойцам Сопротивления, и особенно к франтире-
рам и партизанам, во многом дополняет историю под-
польной деятельности французских патриотов в период
войны, восстанавливает истину в ряде вопросов, опро-
вергая фальсификаторов.
Прежде всего богатый материал книги полностью
опровергает клеветнические утверждения буржуазных
фальсификаторов, что будто бы Французская коммуни-
стическая партия вступила в движение Сопротивления
лишь после вероломного нападения 22 июня 1941 года
гитлеровской Германии на Советский Союз. ФКП первая
в июне 1940 года вступила на путь сопротивления, она
взяла на себя трудную задачу «предостерегать трудя-
щихся против иллюзии, будто организация Сопротивле-
ния возможна вне Франции и без их участия» (стр. 51).
1 Заявление Н. С. Хрущева французскому телевидению, «Прав-
да», 10 февраля 1963 г.
13

На плечи коммунистов легла обязанность организовать
борьбу против фашизма в самой Франции. «Сразу же
после перемирия, — пишет Тийон,— Центральный Коми-
тет Французской коммунистической партии, сильно по-
редевший и разбросанный в результате всех тяже-
лых испытаний и репрессий, которые обрушились на
него с 1939 года, стал принимать меры для восстанов-
ления своих связей с окружными и департаментскими
организациями» (стр. 54). Тийон отмечает большое
значение июльского обращения 1940 года ЦК ФКП «К на-
роду Франции», подписанного М. Торезом и Ж. Дюкло.
В этом обращении партия призывала народ организо-
вать национальное сопротивление. Тийон приводит мно-
гочисленные факты организаторской деятельности ком-
мунистов в движении Сопротивления. «Можно, конечно,
критиковать французских коммунистов за то или за
другое. Но как же смешны и нелепы,— с возмущением
пишет Тийон,— все еще распространяемые утвержде-
ния, будто коммунисты примкнули к Сопротивлению
только после нападения Гитлера на СССР!» (стр. 109)
Действительно, с момента вступления в войну Со-
ветского Союза движение Сопротивления гитлеровским
оккупантам во всех странах, и в том числе во Франции,
сделало огромный шаг вперед. В движении Сопротивле-
ния во Франции наступил новый, второй период. Оно
уже не ограничивается собиранием сил, осуществлением
единства снизу, проведением отдельных демонстраций,
организацией отдельных вооруженных выступлений. Те-
перь под руководством коммунистической партии созда-
ются многочисленные военные группы для вооруженной
борьбы с врагом, саботаж принимает широкие размеры.
Но ведь вступление в войну Советского Союза оказало
огромное влияние на все движение Сопротивления,
включая не только коммунистов, но и буржуазные орга-
низации. После начала Великой Отечественной войны
советского народа коренным образом изменились усло-
вия для всего движения Сопротивления, о чем намерен-
но умалчивают буржуазные фальсификаторы истории.
Больше того, весь ход и исход войны определялся со-
бытиями на советско-германском фронте и от них же
зависела и периодизация движения Сопротивления во
Франции. «Англией восхищались,— пишет Тийон,— зато,
что она не уступила, но она не сулила другим странам
14

никаких надежд на освобождение... После 22 июня
[1941 года] массы еще лучше Черчилля поняли, что
означала схватка огромной России с гитлеровским зве-
рем, опьяненным легкими победами на Западе»
(стр. ПО).
Автор правильно отмечает, что вступление в войну
Советского Союза меньше всего заставило менять свои
убеждения передовых представителей рабочего класса,
которые и ранее понимали великое значение первой
страны социализма. Зато представители буржуазных ор-
ганизаций Сопротивления, и особенно деголлевцы, вы-
нуждены были приспособиться к этому кардинальному
факту, чтобы «обеспечить себе «пути и средства» дости-
жения власти» (стр.110). Факты показывают, таким
образом, что вступление в войну СССР и его борьба с
гитлеровским фашизмом не только удвоили силы и ак-
тивность коммунистов в Сопротивлении, но заставили и
представителей буржуазных организаций Сопротивления
занять значительно более ясные и решительные позиции.
Движение Сопротивления во Франции не было еди-
ным, поскольку гитлеровская оккупация затронула все
слои французского народа. Уже летом 1940 года начали
зарождаться два подпольных движения Сопротивления.
«Одно из них,—отмечает автор, — вовлекло в свои ряды
те элементы буржуазии и средних классов, которые не
были соучастниками предательства и трусливой капи-
туляции. Другое было движением трудящихся классов,
порожденным их волей к жизни, их патриотическим
стремлением спасти нацию» (стр. 49). Но если движе-
ние трудящихся классов, возглавленное тесно связанной
с ними Французской коммунистической партией, носило
массовый и общефранцузский характер, то буржуазные
организации Сопротивления были очень мелкими и их
деятельность имела лишь локальное значение. Ни одна
из этих организаций не действовала в обеих зонах
Франции одновременно и даже не объединяла деятель-
ность хотя бы одной зоны полностью. Из многих буржу-
азных организаций Сопротивления, неоднократно воз-
никавших и распадавшихся, в последующем выделились
три основные группы в южной зоне и две — в северной.
В окрестностях Лиона развивалась деятельность южной
организации «Комба», в руководство которой входили
офицеры, представители интеллигенции и католические
15

деятели. «Комба» не имела контактов с массами, и в
основном ее деятельность сводилась к распространению
нелегальных газет и к сбору сведений для де Голля. Ор-
ганизация южной зоны «Франтирер», одним из руково-
дителей которой стал Ив Фарж, позднее — активный бо-
рец за мир, имела более демократический характер. Ру-
ководство третьей организации южной зоны «Либерасьон-
Сюд» во главе с Эмманюэлем д'Астье де ля Вижери,
ставшим известным прогрессивным деятелем послевоен-
ной Франции, считало необходимым подготовить мас-
совое вооруженное восстание против фашистов и стре-
милось установить связи с массами. Эта группа действо-
вала в основном в районе города Клермон-Ферран.
В северной зоне, главным образом в Парижском районе,
действовала организация «Либерасьон-Нор», куда вошли
некоторые члены прекратившей свою деятельность соци-
алистической партии, профсоюзных организаций ВКТ и
Конфедерации христианских трудящихся. Она возглав-
лялась социалистом К. Пино, одним из лидеров ВКТЛуи
Сайяном, ставшим впоследствии генеральным секрета-
рем Всемирной федерации профсоюзов, и некоторыми
другими профсоюзными руководителями. Вторая круп-
ная организация северной зоны — Гражданская и воен-
ная организация (ОСМ) в основном занималась аген-
турной деятельностью, работая в тесном контакте с
деголлевской и английской разведками. B ee состав вхо-
дили многие реакционные офицеры и чиновники во главе
с полковником Туни и чиновником Блок-Маскаром.
Кроме движения Сопротивления внутри Франции, за
ее пределами также возникло движение французов,
стремившихся к освобождению своей страны от немец-
ких захватчиков. Это движение, получившее название
«Свободная Франция», возглавил генерал де Голль.
Тийон отмечает, что обращение де Голля 18 июня 1940
года, по мере того как оно становилось известным, помо-
гало разобраться в собственных чувствах тем, кто искал
внушающей доверия перспективы. «Но те, кто жил во
Франции, — пишет Тийон, — знали, что воззванию 18 июня
не хватало того же, что и его автору, а именно живого
контакта с массами, брошенными на произвол захватчи-
ков, с их повседневными нуждами и заботами» (стр.50).
Далее автор приводит выдержки из мемуаров де Голля,
свидетельствующие, что «в апреле 1941 года он еще не
16

знал, по его словам, как можно организовать Сопротив-
ление на французской земле» (стр. 83).«Для движения
«Свободная Франция», — пишет Тийон, — с самого начала
был характерен разрыв между словом и делом, между
целями, которые провозглашали... и средствами, приме-
нять которые они соглашались» (стр. 84).
Тийон на многочисленных примерах показывает, что
движение Сопротивления имело различные классовые
истоки, и подчеркивает, что «вмешательство служб, де-
легированных генералом де Голлем, в организацию
Сопротивления во Франции носило ярко выраженный
классовый характер» (стр. 85). В этом плане действо-
вала и организация де Голля во Франции «Центральное
бюро осведомления и действия (БСРА), в то время
как многие участники Сопротивления с самого начала
отвергли методы этой организации» (стр. 86).Де Голль,
впрочем, и сам не скрывал, что его главной целью во
время войны было отстранить коммунистов и закрепить
за собой власть в освобожденной Франции. Признавая
в своих мемуарах, что именно коммунистическая партия
создала «Фрон насьональ» и организацию франтиреров
и партизан, де Голль пишет, что он «твердо решил» не
допускать, чтобы коммунисты «смогли занять домини-
рующее положение, оттеснить меня и очутиться у руко-
водства» 1.
В третий период движения Сопротивления, начавший-
ся с ноября 1942 года, гитлеровцы оккупировали всю
Францию. Англо-американские войска высадились в Се-
верной Африке, что стало возможно лишь в результате
побед Советской Армии. Теперь, когда поражение нацис-
тов ясно обозначилось, основная масса французской
буржуазии, ранее поддерживавшая Петэна, перешла на
сторону де Голля. Именно эта масса буржуазии горячо
поддержала деголлевскую политику аттантизма, то есть
политику отказа от непосредственной вооруженной борь-
бы с гитлеровскими захватчиками и ожидания помощи
и освобождения от союзников. Политика аттантизма,
как убедительно показывает Шарль Тийон, нанесла ог-
ромный вред движению Сопротивления. Она препятст-
вовала единству и организованности этого движения,
1 Шарль де Голль, Военные мемуары, Призыв 1940-
1942, Издательство иностранной литературы, М,, 1957, стр. 295.
17

мешала развитию вооруженной борьбы против немецко-
фашистских оккупантов и вишистских коллаборациони-
стов. Но все же именно в этот период Сопротивления
движение франтиреров и партизан широко развивается,
становится массовым. В подпольной газете ФКП «Юма-
ните», начиная с 171 номера за июль 1942 года и вплоть
до последнего, 317 номера от 18 августа 1944 года, по-
стоянно помещались выдержки из военных коммюнике
отрядов франтиреров и партизан. Кроме того, с 1942
года стала регулярно выходить подпольная газета фран-
тиреров и партизан «Франс д'абор», в которой более
подробно освещались действия вооруженных отрядов.
Все отряды франтиреров и партизан всегда испыты-
вали острую нужду в оружии и боеприпасах, как об
этом постоянно напоминает в своей работе Шарль Тий-
он. Но особенно это сказалось в третий период Сопро-
тивления, когда создались объективно благоприятные
условия для массовых вооруженных действий народа.
Военный комитет франтиреров и партизан еще в ноябре
1942 года изложил Французскому комитету националь-
ного освобождения, находившемуся в Лондоне и воз-
главлявшемуся де Голлем, необходимость получать
оружие и материальную помощь. Но ни от де Голля, ни
от союзников франтиреры и партизаны оружия не полу-
чили. А между тем оружие прибывало во Францию, но
оно пряталось на специальных складах, которые нахо-
дились в руках аттантистов.
Вопросам тактики, организации, морального облика
бойцов из отрядов франтиреров и партизан Шарль
Тийон уделяет большое место. Он подчеркивает, что
партизан — это прежде всего политически сознательный
солдат. Тактика наступательных и внезапных действий
наиболее выгодна вооруженным бойцам Сопротивления,
которые всегда должны обладать свободой инициативы.
В октябре 1942 года штаб ФТПФ выдвинул свой насту-
пательный лозунг — «На каждого по бошу!». Он реши-
тельно выступал против политики аттантизма. «Ждать,—
говорилось в одном из документов ФТП, — вести войну
руками русских, ехать в Германию, чтобы работать на
врага, терпеть, видя, как французов казнят за их пат-
риотизм,— это значит отодвигать час открытия второго
фронта, дезертируя с французского фронта». А француз-
ский фронт — он «всюду, где есть хоть один бош»
18

(стр.187). Вот почему в глазах вооруженных бойцов
Сопротивления потопление в Тулоне по приказу Дарлана
французского военно-морского флота отнюдь не пред-
ставлялось актом героизма, поскольку мощные и много-
численные французские корабли могли пробиться из
Тулона и в дальнейшем принять участие в борьбе против
гитлеровских захватчиков.
Под влиянием побед СССР и дальнейшего усиления
внутреннего Сопротивления во Франции движение «Сво-
бодная Франция» в июне 1942 года было переименовано
в «Сражающуюся Францию». 30 октября де Голль назна-
чил генерала Делестрэна (Видаля) командующим «тай-
ной армией», как назывались соединения сторонников
де Голля, которых Лондон снабжал оружием и средства-
ми. Генерал Делестрэн наладил постоянную связь с
ФТПФ, чем вызвал гнев начальников деголлевской раз-
ведки, которые еще более возмутились, узнав о его на-
мерении дать оружие франтирерам и партизанам. 9 июня
1943 года генерал Делестрэн был арестован, затем уве-
зен в Германию, где был убит.
ФКП, создавая патриотический единый союз Сопро-
тивления и руководя непосредственными вооруженными
действиями против оккупантов, подготовила француз-
ский народ к национальному восстанию, период проведе-
ния которого явился четвертым периодом движения
Сопротивления. Впервые вопрос о национальном восста-
нии был поднят на страницах подпольной «Юманите»
27 ноября 1942 года, затем в номере 1 января 1943 года,
а 15 апреля 1943 года «Юманите» уже опубликовала
развернутые директивы о подготовке и проведении на-
ционального восстания. Осень 1943 года характеризова-
лась большим подъемом патриотического движения.
Тийон приводит очень симптоматичную фразу из доне-
сения того времени одного из префектов: «Население
отказывается принимать участие в борьбе против пар-
тизан» (стр. 223).
В главе «Назидательные уроки Корсики» автор под-
робно исследует национальное восстание корсиканцев,
совершенное независимо от высадки союзников. Характе-
ризуя в этой связи деятельность генералов Жиро и де Го-
ля, он вновь подчеркивает фактический отказ де Голля
предоставить оружие восставшим патриотам.
19

Легендарные победы Советской Армии, опыт осво-
бождения Корсики, массовые выступления против окку-
пантов и вишистов во Франции — все это ставило вопрос
о национальном восстании в самой Франции даже неза-
висимо от высадки союзников. Национальное восстание
могло бы также избавить французский народ от массо-
вых и жестоких репрессий, которые были начаты в это
время вишистами и оккупантами с целью подавить дви-
жение Сопротивления. Но для национального восстания
необходимо было оружие. Нельзя было начинать неза-
висимое от высадки союзников национальное восстание,
не обеспечив оружием широкие народные массы, ибо
успех восстания зависел именно от активного участия в
вооруженной борьбе всего народа. Оружие могло без
труда поступать во Францию от союзников, тем более
что в Алжире уже действовал Французский комитет на-
ционального освобождения. Но ни де Голль, ни союзни-
ки не были заинтересованы в вооружении народа и все-
ми мерами старались не допустить этого.
В условиях усиливавшегося террора во Франции по-
явились многочисленные отряды маки, состоявшие из
французов, укрывавшихся от принудительной отправки
в Германию и от грозящих им репрессий. Неизбежно
перед маки встал вопрос о тактике, которую им необ-
ходимо принять. Руководители ФТПФ совершенно спра-
ведливо считали, что маки должны действовать мелкими
подвижными подразделениями, тогда как деголлевское
руководство было сторонником больших скоплений ма-
ки в специальных лагерях, что отнимало у них возмож-
ность вести боевые действия и вынуждало придержи-
ваться аттантизма — выжидать указаний. Эта порочная
в условиях партизанской войны тактика привела к мас-
совой гибели французских патриотов из лагерей маки,
что произошло в Веркоре и Глиере. Тийон подробно и
обстоятельно описывает трагические события в Глиере
и Веркоре, за которые несут ответственность деголлев-
ские руководители движения.
Когда национальное восстание во Франции было под-
готовлено, когда Советская Армия уже освобождала
порабощенные Гитлером страны Центральной Европы,
для союзников наступил момент торопиться с открытием
второго фронта, ибо Советский Союз был в состоянии
своими собственными силами разгромить гитлеровскую
20

Германию и освободить Францию, б июня 1944 года
англо-американские войска высадились в департаменте
Кальвадос. Но «несмотря на огромное количество техни-
ки, находящейся у союзников, положение было таково,
что генерал Монтгомери приказал подготовиться к воз-
вращению на суда в случае контратаки немцев»
(стр. 331).
Французы с энтузиазмом встретили высадку. «Те-
перь перед французским Сопротивлением стояла задача
создать свой фронт в тылу противника в Нормандии»
(стр. 332). Однако бойцы Сопротивления по-прежнему
не получали оружия. Больше того, представитель де
Голля генерал Кениг телеграммой 10 июня 1944 года
приказал максимально тормозить партизанские дейст-
вия якобы вследствие невозможности обеспечить их
оружием и боеприпасами (стр. 338). Тийон свидетельст-
вует, что и командование союзников не желало снаб-
жать оружием французских партизан, особенно комму-
нистов. Представители де Голля во Франции больше
всего были заняты тем, чтобы установить свою власть
по мере освобождения французских городов войсками
союзников, как это было, например, в городе Байе, а за-
тем повторилось на территории всей Франции. Такая по-
литика вызвала беспокойство многих участников Сопро-
тивления, которые в конце концов стали сами добывать
оружие, ведя бои с немецко-фашистскими оккупантами.
В последних главах книги Тийон подробно на основе
многочисленных новых фактов освещает развертывание
национального восстания и освобождение территории
Франции. В освобождении Франции основную роль сы-
грали, конечно, Великая Отечественная война Совет-
ского Союза и беспримерные успехи Советской Армии.
Но в ее освобождении участвовали также и союзные
войска и французский народ. Из последних двух фак-
торов, как это явствует из книги Тийона, определяющи-
ми в освобождении Франции были действия француз-
ского народа, возглавляемого коммунистической партиец.
Высадившись во Франции, союзники вынуждены бы-
ли существенно изменить свои военные планы. Военные
действия развивались фактически по плану восстания,
выработанному вооруженными организациями ФКП.
Военный вклад Сопротивления в освобождение Франции
был очень велик. «Солдаты в гражданском, организо-
21

вавшие войну снизу,— пишет Тийон,— внесли такой
вклад во «французскую кампанию» союзников во время
освободительной войны в Европе, какого подобная «ир-
регулярная» армия не вносила ни в одну из войн в
нашей истории» (стр. 535). Тийон отмечает, что во всех
мемуарах французских военных, за исключением лишь
книг Леклерка и Делаттра, сознательно игнорируется
роль национального восстания, высказывается «презре-
ние к вооруженному народу и к его «иррегулярным»
солдатам как к весьма вредному началу, разлагающему
«порядок» (стр. 536).
Автор еще раз подчеркивает, что его «книга написа-
на для того, чтобы исправить несправедливости, кото-
рые совершались до сих пор по отношению к ФТПФ
только потому, что они были созданы коммунистами,
чтобы рассказать об их роли в освобождении страны
и в формировании армии Освобождения — ФФИ»
(стр. 536—537). Отмечая решающую роль СССР в вой-
не и не отрицая роли союзников в освобождении Фран-
ции, Тийон пишет: «Но надо отметить также, что в такти-
ческом отношении вклад Сопротивления был больше
вклада высадившихся армий, что восстание, организо-
ванное внутренним Сопротивлением, стало доминирую-
щим фактором в стратегии союзников во Франции и что,
наконец, военная помощь Временного правительства на-
циональному восстанию равнялась нулю» (стр. 537).
Действительно, бойцы Французских внутренних сил
(ФФИ) и особенно отряды франтиреров и партизан
оказали неоценимые услуги войскам союзников. Они
придавали танковым соединениям союзников пехотные
отряды из своего состава; французские патриоты почти
полностью парализовали весь немецкий транспорт в мо-
мент высадки союзников, не говоря уже о тех ценнейших
сведениях, которые патриоты давали союзникам о со-
стоянии и расположении врага, а также об условиях
местности. Эйзенхауэр определял Французские внут-
ренние силы примерно в 15 регулярных дивизий1, но
это, конечно, совершенно неверно. В сентябре 1944 года
только в организованных соединениях Французских
внутренних сил насчитывалось 500 тысяч человек, что
1 D. Eisenhower, Les operations en Europe, p. 74. Цит. no
«Cahners du communisme», N 8, 1950, p. 56.
22

составляет не 15, а 30 дивизий. Но эти 500 тысяч пред-
ставляли, «без всякого сомнения, только одну пятна-
дцатую или одну двадцатую всех сил» , ибо в нацио-
нальном восстании и в освобождении Франции прини-
мали участие миллионные массы, входившие в отряды
патриотической милиции и в другие военные и полуво-
енные организации Сопротивления.
Французские внутренние силы уничтожали оставшие-
ся в окружении части врага, в частности они уничтожили
гитлеровские войска, находившиеся б «мешке» между
Компьеном и Монсом. Они обеспечивали безопасность
чрезмерно растянутого правого фланга армии союзников
вдоль всей Луары, от Нанта до Орлеана. Кроме того,
одно только национальное восстание без участия союз-
ников освободило огромную территорию страны, около
половины всей Франции, расположенную в основном к
югу от линии Нант—Орлеан—Дижон и к западу от ли-
нии Дижон— Авиньон. Многие крупнейшие города Фран-
ции, как, например, Бордо, Марсель, Ницца, не говоря
уже о Париже, были освобождены самими восставшими.
* * *
В результате второй мировой войны и движения
Сопротивления в огромной степени возросла мощь ра-
бочего класса Франции и усилилось влияние коммуни-
стической партии. Однако французская буржуазия с по-
мощью правых социалистов и опираясь на военную силу
англо-американских войск, находившихся на территории
Франции, смогла сохранить в своих руках администра-
тивно-политическую власть и ключевые экономические
позиции. Но в первые послевоенные годы народ-
ные массы Франции во главе с коммунистической пар-
тией успешно боролись за демократическое развитие
страны и добились принятия в ноябре 1946 года самой
демократической в ее истории конституции.
Движение Сопротивления во Франции было освобо-
дительным и прогрессивным. Оно явилось одним из до-
казательств того, что доминирующим фактом второй
1 P. Montauban, L'insurrection nationale de 1944 et le
role de la Resistance ddns la liberation, «Cahiers du communisme»,
№8, 1950, p. 59.
23

мировой войны, как пишет Тийон, было вмешательство
народных масс. Но, по мнению автора, «верность духу
Сопротивления требует, чтобы это вмешательство было
необходимо и в мирное время» (стр. 619).
И действительно, бывшие участники Сопротивления
сейчас вновь готовы объединиться, чтобы защищать мир.
Это показал конгресс Национальной ассоциации бывших
бойцов Сопротивления, состоявшийся 22 февраля 1963 го-
да в Париже. Конгресс объединил представителей движе-
ния Сопротивления большинства французских департа-
ментов. Конгресс проходил под знаком необходимости
вновь объединить всех участников Сопротивления неза-
висимо от их политических взглядов. Такое объединение
уже оказалось возможным в целях борьбы против ОАС.
Оно должно укрепляться на основе «общей борьбы за
уважение к движению Сопротивления, за его честь и
его права, за то, чтобы молодые поколения знали прав-
ду о нем». Долгом участников Сопротивления, как гово-
рилось на конгрессе, является также «борьба за разряд-
ку международной напряженности, борьба за мир и
разоружение» 1. И теперь, в новых условиях, когда под-
писан опасный франко-западногерманский договор,
оформивший тесный военно-политический союз Франции
и Западной Германии и служащий целям усиления
международной напряженности и подрыва мира и безо-
пасности народов, перед бывшими бойцами движения
Сопротивления стоит не менее важная и почетная зада-
ча— отстоять мир и не допустить развязывания ракет-
но-ядерной войны.
Книга Шарля Тийона призывает именно к этому.
«Политическое вмешательство масс в последнюю вой-
ну,— пишет автор,—многое изменило в военном искус-
стве. А в нынешних условиях политическое вмешательст-
во масс должно заставить проводить политику, домини-
рующим фактором которой является мир» (стр. 626).
В. Антюхина-Московченко
1 «L'Humanite», 23 ievn, 1963, р. В, «L'union de touts la Re-
sistance».

Всем бойцам
в гражданской одежде
посвящаю
Слышишь ли, друг, тяжкий ворона лет?
Слышишь, как стонет под игом народ?
Если ты завтра погибнешь в бою,
Друг твой займет твое место в строю.
Из песни французских партизан

ВВЕДЕНИЕ
Бурные события, о которых рассказывается в этой
книге и масштабы которых трудно охватить, только на-
чинают привлекать к себе внимание писателей и исто-
риков.
Книга принадлежит не перу беллетриста или просто
любителя писать мемуары. Автор выполняет свой долг
перед подпольными борцами Сопротивления. Он был
одним из них, таким же, как все они, партизаном.
Это прежде всего рассказ свидетеля, рассказ, кото-
рый, по его мнению, должен помочь написанию подлин-
ной истории Сопротивления 1, потому что историю Со-
противления всячески фальсифицируют, ее извращают в
учебниках, сочиняя лживые стереотипы. Однако нет
фальсификации хуже, чем замалчивание фактов.
После первой мировой войны правительства Франции,
Англии, Германии в кратчайшие сроки опубликовали
переписку своих министерств иностранных дел и дру-
гие архивные документы, полезные, с их точки зрения,
для истории (или для оправдания) той войны. Франция
даже нарушила свое священное правило — не публико-
вать никакие архивные документы до истечения срока
в пятьдесят лет.
Наоборот, после второй мировой войны эти прави-
тельства как будто бы взяли себе за правило скрывать
до конца века документы кануна событий 1940 года
и последующих лет... Разве история Сопротивления
1 Хочу поблагодарить здесь всех бывших борцов Сопротивле-
ния, которые в 1950 г. вместе с Ги Серба собрали документы, по-
зволившие мне написать эту книгу.
27

началась не после неслыханной измены? Но кое-кто
хочет выждать, пока проедут несколько катафалков!
Конечно, это только затрудняет научную работу ис-
ториков, задавшихся целью написать полную историю
войны и Сопротивления. А замешанные в тогдашних со-
бытиях политические и военные деятели пользуются
этим обстоятельством для того, чтобы выпускать в свет
«реабилитирующие» их мемуары, в которых даже са-
мые настоящие небылицы приобретают вид научных
истин, поскольку только их авторы и имеют доступ к
официально закрытым источникам.
Национальное Сопротивление было одновременно и
внутренней и внешней войной, военной и политической
борьбой, которая велась для освобождения Франции
от немецких захватчиков и их фашистского режима.
О Сопротивлении следует судить, исходя именно из этой
его действительной роли, а не по тому, что о нем стали
говорить после Освобождения, когда многие начали ис-
кажать его действия, стараться лишить его престижа
ради возвеличения заслуг, приписываемых себе одним
человеком и его приверженцами.
Мы здесь хотим привести свидетельства в пользу
тех, кто стал жертвой измены и предательства, тех, кто
шел на смерть во имя свободы, в пользу тех людей,
которые жили в то время одной (но какой жгучей!) не-
навистью— той ненавистью, которая и подняла их на
войну против оккупантов.
Мы хотим занять внимание читателя подробным рас-
сказом о необычной жизни, борьбе, чувствах и стрем-
лениях десятков тысяч людей, которых выдвинул из
своей среды народ, стонавший под нацистским сапогом.
Когда соединяешь в себе память о прошлом с опытом
эпохи, начавшейся после Сопротивления (о котором на-
ша молодежь почти ничего не знает), понимаешь, как
необходимо напомнить о тех годах, когда мир претерпел
такие глубокие изменения.
Сейчас мало кто знает и тем более признает, какой
глубоко народный характер носило движение Сопротив-
ления. Наоборот, это до сих пор продолжают оспари-
вать те, кто находит удобным или выгодным приписы-
вать все «великим личностям».
Действительно, никакой другой период истории нашей
страны так не нуждается в свидетельских показаниях
28

очевидцев, как период Сопротивления, когда участники
его вынуждены были всю свою политическую и военную
деятельность проводить втайне, подчиняясь суровым за-
конам конспирации и условиям подполья. Люди, ру-
ководившие на всех ступенях подпольной жизнью и
борьбой в оккупированной стране, скрывались сами и
еще тщательней скрывали свои документы. Сколько та-
ких тайн было доверено земле какого-нибудь сада, ко-
торая оказывалась слишком скрытной, потому что воз-
вращала их стертыми!
Разнообразнейшее по своим формам и проявлениям
Сопротивление было захватывающим приключением для
одних и страшным испытанием для других. И для всех
это была школа опыта, приобретавшегося в условиях
величайших опасностей. А самой страшной опасностью
было совершить ошибку, когда на тебе лежала ответст-
венность за других. Этой ошибки следует опасаться и
теперь. Поэтому каждый, на ком лежала ответствен-
ность тогда, должен теперь со всей откровенностью рас-
сказать о всем том, что может помочь написанию прав-
дивой истории каждой партии, организации и движения,
без которых Сопротивление не могло бы родиться, вы-
расти и победить. При этом не следует опасаться не-
избежной очной ставки с будущим.
При таком взгляде на вещи историю Освобождения,
начавшегося в июне 1944 года, нельзя отделять от страш-
ного периода, который ему предшествовал, и от уроков
этого периода. Нельзя отделять ее и от вооруженной
борьбы. Последняя была лишь одной из сторон нацио-
нального движения Сопротивления. Но она стала самым
главным его элементом, когда страна благодаря усили-
ям борцов Сопротивления вновь включилась в войну.
Именно поэтому наша книга посвящена в первую
очередь партизанской войне и действиям маки, хотя в
сознании автора те, кто сражался с оружием в руках,
неотделимы от всех остальных. Ибо без этих «осталь-
ных» была бы невозможна и вооруженная борьба.
Некоторым, быть может, покажется, что мы просто
из снисходительности упоминаем в нашей книге об этих
плохо вооруженных гражданских людях, с трудом про-
должавших борьбу, чтобы когда-нибудь Франция могла
вновь стать участницей войны на стороне антигитлеров-
ской коалиции.
29

Мы не считаем нужным напоминать на каждой стра-
нице о том, что все, кто -боролся в условиях гитлеров-
ского террора и был обречен, по выражению врага, на
«нелегальное существование», продолжали тем не менее
оставаться простыми смертными со своими повседнев-
ными жизненными заботами, со своими слабостями и
неудачами. Но из потомков шестидесяти поколений
французов это были лучшие люди — те, на кого история
возложила задачу построения будущего Франции.
Когда пишешь о прошлом, понимаешь, что за всеми
еще живыми нашими современниками остается свобода
критиковать автора. Но писать о Сопротивлении —
значит затрагивать вопрос, по-прежнему чрезвычайно
жгучий для многих — для тех, кто выступал на стороне
Сопротивления, и тех, кто боролся против него, и тех,
кто после Освобождения успел уже изменить свои
взгляды.
Надо, стало быть, больше опасаться не критики, а
невыполнения своего долга. А наш долг — требовать,
чтобы было отдано должное всем тем людям, плечом к
плечу с которыми мы вели борьбу и в правоту дела
которых мы верили, часто не без тревоги, но зато без
трусости.
Эта книга — беспристрастное свидетельство. Пусть
бывшие бойцы в гражданской одежде скажут, помогла
ли она хоть отчасти показать всем их заслуги, а заодно
и их раны, все еще кровоточащие после 1944 года.
За тот пример, который они подали, наш долг перед
ними — сделать такую попытку и постараться расска-
зать об их подвиге с любовью к ним и с гневом к их
врагам, с горьким привкусом слез, пролитых над моги-
лами павших французских патриотов, знаком горячего
уважения к которым и является прежде всего эта книга.

Глава 1
ЛЮДИ СОРОКОВОГО ГОДА
В начале этой книги представляется необходимым
напомнить кратко, в каких условиях и в результате ка-
ких тяжелых событий Сопротивление стало долгом для
нашей нации. Большинство работ, посвященных Сопро-
тивлению, обходит молчанием длинную цепь ошибок,
капитуляций, актов пособничества нацистам, которая,
упав на плечи нации, заставила французов подняться
на борьбу за свое освобождение. Эта народная борьба
была отрицанием той политики, которая привела к ка-
тастрофе 1940 года и в результате этой катастрофы
временно восторжествовала.
Разумеется, мы не собираемся писать здесь историю
предвоенного периода или историю так называемой
«странной войны». К тому же неизвестно, какая из двух
была более странной. Обе они отличаются своей совер-
шенной нелепостью.
Кто из довоенных политических деятелей Франции
осмелился бы сказать, что он не знал или имел право
заблуждаться относительно характера режима, уста-
новленного в Германии Гитлером и его покровителями,
и политических целей, которые они поставили перед
Третьим рейхом? Даже люди, куда хуже их осведомлен-
ные, знали из газет, что в Германии каждой чете ново-
брачных вручалась нацистская библия «Мейн кампф»,
в которой молодые супруги могли прочесть в свой
медовый месяц: «Франция была и остается смертель-
ным врагом немецкого народа... Вторая война нач-
нется... Необходимо заранее изолировать Францию...»
и т. д.
Были такие, кто упорно игнорировал «Мейн кампф»,
но разве могли они закрывать глаза на дела фашист-
ских правителей Германии, Италии и Японии?
31

В 1931 году Япония вторглась в Маньчжурию.
В 1936 году германо-итальянские войска, для которых
невмешательство английского и французского прави-
тельств послужило великолепным прикрытием, начали
открытую интервенцию против Испанской Республики.
В 1937 году Япония бросила в огонь войны весь Китай.
12 марта 1938 года Гитлер аннексировал Австрию
(аншлюс), а 30 сентября 1938 года в Мюнхене Чехо-
словакию вынудили выдать Гитлеру свои средства со-
противления, свою «линию Мажино», свою армию, ко-
торая была союзницей французской армии 1. 15 марта
1939 года немецкие войска вступили в Прагу. 22 марта
1939 года они забрали у Литвы Клайпеду. 7 апреля
1939 года Муссолини захватил Албанию. Французы
были свидетелями быстрого и методичного осуществле-
ния плана, который от них не скрывали и в соответ-
ствии с которым должна была наступить и их очередь.
Они не могли не видеть этого.
Почему же вопреки всему французские правитель-
ства всякий раз мирились со свершившимся фактом,
хотя и знали, что это по меньшей мере поведет к ослаб-
лению Франции? Дело в том, что правители Англии и
Франции больше всего боялись помешать Гитлеру вы-
полнить миссию, которую, как им казалось, назначило
ему само провидение: уничтожить Советскую Россию.
Такие расчеты, откровенные или тайные, заглушали
в этих людях чувство патриотизма, которым, впрочем,
они не переставали похваляться. Даже те, кому был
ненавистен фашизм, лелеяли коварную мечту исполь-
зовать его в своих собственных целях2.
1 Даладье, Боннэ, Блюм и прочие уверяли, что избежать
Мюнхена было якобы невозможно. Но вот что признал на
Нюрнбергском процессе фельдмаршал Кейтель: «Мы не распола-
гали средствами для прорыва линии чехословацких укреплений,
и у нас не было войск на западной границе. Мы ни в коем случае
не прибегли бы к военным действиям».
Сразу после Мюнхена Даладье заявил, что он «не потерпит
никаких затяжек» в выполнении мюнхенских соглашений чехосло-
вацким правительством. Тогда же посол США Буллит поздравил
Даладье, передав ему «сердечный братский привет от Америки».
2 «Силы международной реакции решили, что после падения
Народного фронта во Франции и ликвидации Испанской Респуб-
лики созрели условия для того, чтобы увенчать «политику умиро-
творения» победоносной войной против Советского Союза. Гитлер
32

Иначе как можно было бы объяснить терпимость
официальных кругов Франции к подрывным действиям
гитлеровской Германии и ее агентуры в нашей стране,
принимавшим все более широкие масштабы?
Гитлер покорил и подчинил себе французскую бур-
жуазию, потому что он олицетворял собой антикомму-
низм. Во имя антикоммунизма предателям была пре-
доставлена почти полная свобода действий во Франции.
Многие добросовестно заблуждались. Но история не
признает довода «я этого не хотел». Для истории, ко-
торая будет судить об ответственности Франции перед
всем миром, значение имеет только общая линия поли-
тики французской буржуазии и ее конечный резуль-
тат— катастрофа 1940 года1. Ибо судьба потерпевшей
поражение Франции стала зависеть теперь от судеб все-
го остального мира.
Начавшаяся война вплоть до капитуляции 1940 года
была продолжением реакционной политики империали-
стов. И тот факт, что характер начавшейся войны по-
том изменился и она закончилась поражением злейших
сил мировой реакции и провалом всех их планов, де-
лает для нас необходимым разобраться в клубке слож-
ных противоречий, возникших в ходе событий, которые
начались для Франции с объявления войны в сентябре
1939 года.
* * *
В начале 1939 года французское и английское пра-
вительства, толкая Польшу, отказавшуюся от всякой
советской помощи, на переговоры с Гитлером, одновре-
менно послали в Москву делегацию из второстепенных
лиц, действительной задачей которой было оттянуть вре-
мя и сделать невозможным создание общего антигер-
манского фронта2. Русские уже пришли к убеждению,
знал об «антибольшевистской позиции» влиятельных государствен-
ных деятелей Западной Европы... Он хотел ловкой политикой раз-
веять преследовавший его кошмар — коалицию восточных славян
с французами и англичанами...» (М i k s с h e, Les erreurs strate-
giques de Hitler).
1 Cm. Pierre Cot, Le proces de la Republique, New York,
1942.
2 23 июля 1939 г. Москва предложила начать военные пере-
говоры. Английская и французская военные миссии прибыли в
33

что Париж и Лондон стремятся толкнуть Гитлера к
прямому нападению на СССР1. В то же время Гит-
лер предложил Советскому Союзу заключить пакт о
ненападении, потому что хотел избежать войны на два
фронта2.
Подписание германо-советского пакта дало СССР
возможность хоть на какое-то время отсрочить нападе-
ние Германии, вооруженной западными империали-
стами.
Столь резкая перемена в политической и стратегиче-
ской обстановке, расстроила все планы французского и
английского правительств, союзников реакционного про-
фашистского режима Польши.
Французская буржуазия, чтобы отвести глаза обще-
ственному мнению обрушила неслыханные репрессии
на организации рабочего класса, которые оставались
верны духу Народного фронта и социалистическим
идеям, воплощенным в первом в мире социалистическом
государстве — Советском Союзе3.
Для понимания всего последующего такое важное
событие, как заключение германо-советского договора,
надо рассматривать в неразрывной связи с общей об-
становкой в то время, когда вся Центральная Европа
оказалась во власти Гитлера.
СССР 11 августа... Они потребовали, чтобы СССР объявил войну
Германии, если она нападет на Польшу; в то же время француз-
ское и английское правительства одобрили отказ польского
правительства пропустить русские войска через польскую тер-
риторию! (Documents on British Foreign Policy, London, 1954,
vol. VII.)
1 Боннэ говорил Риббентропу: «Оставьте нам нашу колониаль-
ную империю и берите себе Украину» (J. Debu-Bridel,
L'agonie de la III-e Republique).
2 В «Желтой книге», изданной французским правительством
после объявления войны, приводится донесение французского
посла в Берлине Робера Кулондра от 1 июня 1939 г., в котором
он сообщал, что германские военные руководители Кейтель и
Браухич против войны на два фронта. Поставленный перед выбо-
ром, Гитлер предложил СССР заключить пакт, чтобы подготовиться
к нападению на Запад, где для него создались более благоприят-
ные перспективы после того, как западные союзники отдали ему
на растерзание Центральную Европу.
3 В октябре 1939 г. Поль Рейно заявил по радио: «Мы живем
при капиталистическом строе и должны его защищать. Долг пра-
вительства — заботиться об увеличении прибылей».
34

Теперь каждый в зависимости от того, чью пози-
цию он одобряет — Советского Союза или франко-анг-
лийских союзников,— может заняться любыми пере-
оценками. Однако опыт «странной войны» показал, что,
как союзники ни хитрили, от этого выиграла одна Гер-
мания.
После того как в 1939 году СССР расстроил их пла-
ны, Франция и Англия подверглись нападению Герма-
нии, которую они сначала вооружали, а затем всячески
«умиротворяли», делая Гитлеру одну уступку за другой.
Мюнхенцы пожали плоды своей политики, обернувшей-
ся против самой Франции.
Кроме того, мы не должны закрывать глаза и на то,
что в 1939 году Соединенные Штаты, одобрившие Мюн-
хен, оставались простыми свидетелями военных собы-
тий; они проводили выгодную для них политику невме-
шательства до того самого дня, когда Япония, напав на
Пирл-Харбор 7 декабря 1941 года, вынудила их отка-
заться от этой политики.
* * *
Объявляя войну, вершители французской политики
рассчитывали на две свои «твердыни»: на линию Ма-
жино, которая должна была гарантировать военную
безопасность страны, и на свою антисоветскую поли-
тику (принявшую внутри страны форму истерического
антикоммунизма), призванную обеспечить политическую
безопасность буржуазии 1.
1 По официальным данным, после объявления войны во Фран-
ции было распущено 620 профсоюзов и 675 других организаций,
в которых участвовали коммунисты; произведено 11 тысяч обыс-
ков; 2778 коммунистов были лишены своих выборных должностей;
коммунистическая печать была запрещена. К 7 марта 1940 г. число
арестованных и интернированных составило 3400 человек. Против
3000 должностных лиц были применены санкции. Декрет от 26 сен-
тября 1939 г, о роспуске коммунистической партии послужил
«юридической» основой для репрессий, начатых правительством
Виши. 20 марта 1940 г. военный трибунал Парижа приговорил
к пяти годам тюрьмы 26 депутатов, уже находившихся в заклю-
чении. Заочные смертные приговоры были вынесены Ж. Дюкло,
Ж. Катла, Г. Монмуссо, Г. Пери, А. Раметту, А. Ригалю,
Ш. Тийону.
35

Не думайте, что по этой причине люди, отвечавшие
за оборону Франции в 1939 году, пренебрегали приме-
нением танков. Как ни «неприступна», по их мнению,
была линия Мажино, имелась также и «генеральная ин-
струкция» от 12 августа 1936 года о тактическом при-
менении крупных мотомеханизированных соединений,
лежавшая в основе всех уставов и всех инструкций,
действовавших в 1940 году. Беда лишь в том, что эта
«генеральная инструкция» еще 28 мая 1937 года полу-
чила следующую оценку германского специалиста, ге-
нерала Эймансбергера, на страницах журнала «Мили-
тервохенблатт»: «Предлагаемое в этой инструкции
тактическое применение танков свидетельствует о потря-
сающем незнании действительности».
Нам не хватило бы и целой главы для перечисления
всех фактов, свидетельствующих о том, что поражение
1940 года было во всех отношениях результатом
того, что эта война готовилась и велась в интересах,
совершенно чуждых французскому народу. К тому же
во всех государственных органах и штабах сидели лю-
ди, ослепленные классовой ненавистью и считавшие, что
Франция должна была бы воевать на стороне Гитлера,
а не против него; они были на его стороне и сознатель-
но приносили ему в жертву республику.
«Вскрытие тела убитой республики, — говорил в
1943 году Франсуа Мориак,— позволило обнаружить
глубоко проникшую в нее раковую опухоль» 1.
Всем известно признание, сделанное Гитлером Рау-
шнингу:
«Я давно поддерживаю отношения с людьми, кото-
рые сформируют угодное мне новое правительство; я
приду к французам как освободитель. Мы представим-
ся французским мелким буржуа как поборники спра-
ведливого социального порядка и вечного (мира».
Гитлер нисколько не хвастался, как ни чудовищно
то, что он сказал. Его официальный агент во Франции
Отто Абец писал: «Франция не смогла выстоять в этой
войне потому, что на нее оказала свое воздействие
наша пропаганда»2.
1 Cahier noir.
2 Доклад Отто Абеца Гитлеру, 5 августа 1940 г, («Пари-Пресс»,
4 и 8 сентября 1948 г.).
36

Однако большинство французов долгое время счита-
ли, что «пятая колонна» была выдумкой коммунистиче-
ской пропаганды.
* * *
Первого сентября германские вооруженные силы
вторглись в Польшу. 3 сентября Лондон и Париж объ-
явили войну Германии. «Странная война», пришедшая
на смену «странной» дипломатии, очень удивляла гер-
манских генералов, которые знали меньше, чем их хо-
зяева, о гитлеровских сообщниках во Франции и других
странах... Исходя из элементарных правил стратегии,
они думали, что, после того как Гитлер бросил большую
часть своих сил против Польши, благородные союзники
панской Польши нанесут удар по германским воору-
женным силам на Западе! В самом деле, Гитлер оста-
вил только 8 действующих и 25 резервных дивизий про-
тив 85 французских дивизий. Обстановка требовала,
чтобы французские войска, не оставляя линии Мажино,
а, напротив, опираясь на нее, перешли в наступление и
тем самым помогли Польше, ради которой, собственно,
Франция и Англия и обнажили свои мечи! 1 .
Фельдмаршал Кейтель заявил на Нюрнбергском про-
цессе, что в сентябре 1939 года он ожидал решительного
наступления со стороны Франции. «Мы были удивлены,
что Франция не атаковала Германию во время кампа-
нии в Польше. Мы не могли понять, почему Франция не
воспользовалась этой исключительной возможностью, и
это укрепило нас в нашем мнении, что западные дер-
жавы не хотели воевать против нас»2.
Таким образом, после вступления в войну хозяева
Франции сознательно упустили «исключительную воз-
можность». Они были настолько далеки от мысли о на-
1 Чтобы совершить нападение на СССР, которое он намечал,
Гитлер рассчитывал сначала победить Францию и обеспечить тем
самым безопасность Рура. «Если Англия и Франция,— говорил
Гитлер,— вторгнутся в Рур— нам будет угрожать величайшая
опасность. Это может парализовать силу германского сопротивле-
ния» (Nazi Conspiracy and Aggression, vol. III, Washington, 1946).
2 General Keitel, Comment s'est joue notre destin. См.
также Victor Grosz, La verite sur le drame polonais de sep-
tembre 1939.
37

ступлении, которое поставило бы Германию в опасное
положение, что нашим войскам было даже запрещено
бомбардировать или обстреливать железную дорогу,
идущую вдоль Рейна от Базеля до Карлсруэ!
Это бездействие длилось восемь месяцев и позво-
лило Гитлеру наращивать дальше свои вооружения пос-
ле польской кампании. Хотя Франция официально на-
ходилась в состоянии войны с гитлеровской Германией,
глава французского правительства заявил под аплодис-
менты Блюма о своем решении сформировать экспеди-
ционный корпус и послать его на помощь Финляндии,
воевавшей против СССР. В Сирии Вейган сосредоточил
войска численностью 150 тысяч человек; горя желанием
скорее выступить в направлении Черного моря, он пи-
сал Гамелену в феврале 1940 года: «Я считаю, что глав-
ное— это нанести сокрушительный удар по СССР в
Финляндии и в других местах...» 1 Став председателем
совета министров, Поль Рейно 2, выступая на заседании
военного кабинета, настаивал на необходимости вме-
шаться «либо на севере Европы, либо в районе Черного
моря, на южном Кавказе». Присутствовавший на засе-
дании генерал Гамелен записал свои впечатления:
«Почти все члены кабинета, по-видимому, приемлют
эту войну с легким сердцем»3.
Как? Две войны сразу? Но после Мюнхена вопрос
всегда стоял только об одной. Германию упрекали
лишь в том, что она подписала пакт о ненападении с
СССР — страной, которую Франция 1940 года считала
своим врагом.
Всю зиму фронт был погружен в спячку, подрывав-
шую моральное состояние страны еще сильнее, чем обез-
умевшая печать. С приближением весны 22 из 30 тысяч
квалифицированных рабочих заводов Рено были посла-
ны на фронт... По требованию «патриотических» газет,
' См. шведскую «Белую книгу» (Stockholm, 1947, S. 119); «Вы-
полнение генерального плана агрессии против СССР предполага-
лось начать с удара по Баку 15 марта и еще раньше — через
Финляндию».
2 Правительство Рейно пришло на смену правительству Да-
ладье 17 марта 1940 г.
3 «Первые налеты на нефтеносные районы СССР были наме-
чены на конец июня 1940 г.». См. «Recherches internationales a la
lumiert du marxisme, № 23—24, 4 avril 1961.
3*

Пятое бюро 1 начало «вычищать» антифашистов из ар-
мии. В апреле 1940 года, меньше чем за месяц до
прорыва под Седаном, Гитлер захватил Данию и Нор-
вегию.
После введения в стране военного положения те об-
щественные силы, которые не переставали вести борьбу
с фашизмом, были вынуждены уйти в подполье. Право-
социалистические и реформистские вожди, став на сто-
рону идеи превентивной войны против СССР, присоеди-
нились к репрессиям против рабочих и сделали невоз-
можным единство действий трудящихся в защиту
элементарных свобод. «Странная война» неудержимо
приближалась к своему роковому исходу. Республика
уже прятала в гардероб обветшавшие одежды Марианны.
* * *
10 мая 1940 года, обойдя мощные заграждения
линии Мажино, армии Гитлера перебрались через
Арденны.
Французские дивизии, спешно переброшенные в
Бельгию, не успели занять позиции. Перехваченные и
преследуемые на марше, они были вынуждены отхо-
дить в опасных условиях.
Противник воспользовался переброской на север
лучших французских частей, чтобы нанести сильнейший
удар на стыке частей фронта, там, где заканчивалась
линия Мажино, через те самые Арденны, в неприступно-
сти которых уверял Петэн...2
Это было на участке генерала Хюнцигера. Последний
не позаботился о защите своего левого фланга... Связь
с Корапом (9-я армия), порванная 15 мая в 21 час, не
была восстановлена. Хюнцигер позволил немецким тан-
кам прорваться в тыл своего правого фланга. Приказ
Гамелена, отданный в ночь с 13 на 14 мая и предпи-
сывавший французским войскам отбросить противника
1 «Идеологический» отдел французского генштаба.— Прим. рад.
2 Будучи председателем Высшего военного совета, Петэн вос-
противился продлению линии Мажино за Монмеди, заявив, что,
если немцы углубятся в Арденнскии лес, «их перехватят при выходе
из него».
39

за Седан на реку Маас, не был выполнен. Прорыв на
стыке был осуществлен, и Гудериан получил возмож-
ность неудержимо устремиться к морю. Отвечая впо-
следствии на вопрос офицера исторического отдела
штаба французской армии, он заявил, что если бы фран-
цузы начали свое контрнаступление на заре, то 1-й тан-
ковый корпус немцев оказался бы в трудном поло-
жении.
В этой обстановке Поль Рейно 16 мая призвал на
помощь генерала Вейгана. Ведь именно Вейган заявил
14 июля 1939 года в Лилле: «Я считаю, что французская
армия сейчас сильнее, чем когда-либо в нашей истории...
Если нам прикажут одержать победу, мы ее одержим».
«Приказать» входило в данном случае в компетен-
цию председателя совета министров, который сам зая-
вил: «Мы победим, потому что мы сильнее» 1.
Получив приказ «одержать победу», Вейган на свой
страх и риск перенес на 19 мая начало контрнаступле-
ния, назначенного его предшественником на утро 18 мая;
между тем выполнение первоначального приказа, воз-
можно, позволило бы сломить натиск врага... 2 23 мая
он заверял генерала Думенка: «Оказавшись в котле,
немецкие танковые части погибнут от голода и истоще-
ния...» А накануне немцы заняли Абвиль, Перонн, Ар-
рас, Амьен. Но у Вейгана были другие заботы. Он вы-
летел в Ипр, чтобы встретиться со своим другом, коро-
лем Бельгии Леопольдом. Последний совершил нечто
вроде государственного переворота и, избавившись от
правительства, оставил при себе в роли гражданского
1 Печать того времени изобиловала нападками на рабочих,
которых после Народного фронта все время обвиняли в том, что
они-де недостаточно производят для государства. Но были ли
наказаны люди, которые вплоть до 1940 г. снабжали Муссолини
моторами «Гном э Рон»? Или те, по чьей вине фронту было не-
додано 40 процентов танков и 60 процентов самолетов, в которых
он нуждался, хотя массовое производство тех и других было к
тому времени уже налажено? (См. Jacques Greza, Complot
contre Taviation francaise.)
2 В это время, с 17 по 20 мая, 4-я танковая дивизия под ко-
мандованием генерала де Голля, имевшая на вооружении 150 тан-
ков (а всего их у Франции было 3 тысячи, то есть почти столько
же, сколько у немцев), доблестно сражалась в Лаонне; отряд поль-
ских добровольцев, отличившийся в Дьезе, показал наряду с дру-
гими примерами, что, несмотря на продвижение противника, орга-
низовать сопротивление при желании было можно.
40

советника одного из агентов «пятой колонны» в рядах
социал-демократии, Де Мана. Бельгия начала тайные
переговоры с Гитлером, а 27 мая Леопольд приказал
своему штабу объявить о капитуляции всей бельгийской
армии.
Поль Рейно, передав армию в надежные руки и зая-
вив после прорыва противника южнее Мааса, что
«наши доблестные войска ведут бои, чтобы загнать про-
тивника в мешок», начал складывать в мешок свой ка-
бинет министров.
Этот человек, который сейчас так любит выступать
в роли наставника V республики, во времена III респуб-
лики не знал, должно быть, что, когда военные не
справляются со своим солдатским ремеслом, они тре-
буют передачи армии всей полноты власти. «Идите,—
сказал он генералу Пюжо,— и скажите ему (маршалу
Петэну), что он получит желаемый им пост» 1.
20 мая в Елисейском дворце собрался совет мини-
стров... Были введены карточки на сахар, предусмот-
рены меры против изменников... но последние только
радовались назначению Петэна.,.
24 мая Поль Рейно признал в сенате, что «миниро-
ванные мосты через Маас почему-то не взорвались,
(что) были допущены совершенно невероятные ошиб-
ки», и добавил: «Я хочу сказать сенату, что в отношении
плана ведения войны между маршалом Петэном, гене-
ралом Вейганом и мною существует полное единство
мнений».
В это самое время всюду или почти всюду наши
войска сражались в обстановке хаоса, порожденного
противоречившими один другому приказами, под впе-
чатлением, что их отдали на произвол людей бездар-
ных, если не хуже того!
25 мая немецкие танки достигли Кале. В Дюнкерке
гитлеровские войска захватили 200 тысяч пленных и
огромное количество техники союзников. Надо подчерк-
нуть, однако, что к этому (моменту враг оккупировал
меньшую часть французской территории, чем это было
летом 1914 года.
1 10 апреля 1940 г., то есть когда Франция и Германия уже
были в состоянии войны, Петэн публично обменялся горячим руко-
пожатием с нацистским послом в Мадриде фон Шторером в мона-
стыре Лас Вуэльгас в Испании.
41

Но в официальных кругах началась паника, и пра-
вители Франции стали выезжать из Парижа. Следуя их
примеру, сотни тысяч стариков, женщин и детей тесни-
лись на дорогах в ужасающем беспорядке, обстреливае-
мые с итальянских и немецких самолетов. 10 июня
Поль Рейно и иже с ним покинули Париж, чтобы управ-
лять страной по дороге к Пиренеям, за которыми их с
усмешкой ждал союзник Гитлера и Муссолини, готовый
сыграть роль снисходительного посредника.
Это был час, когда и фашистская Италия объявила
Франции войну в надежде на легкую добычу...
Перед тем как доверить Петэну III республику, Поль
Рейно вместо надгробной речи на ее могиле произнес
последнюю «историческую фразу»: «Если для спасения
Франции требуется чудо, то я верю в чудо». Но ском-
прометированное небо не вмешалось, и «полное един-
ство» между ним, Петэном и Вейганом, о котором он
говорил 24 мая в сенате, открыло Полю Рейно только
дорогу в Бордо!
Наконец для сторонников поражения настал желан-
ный момент сжечь свои корабли. На заседании совета
министров в Канжё (департамент Мен и Луара) Вей-
ган, этот генералиссимус, наторевший в злобных поли-
тических интригах, потребовал у министров, чтобы они
запросили перемирия; он утверждал, что не пройдет и
недели, как Англия будет вынуждена подписать мир,
и, наконец, призвал себе на помощь последний довод —
тот, которым оправдывали и «странную войну», — по-
клявшись, что «коммунисты готовятся захватить Ели-
сейский дворец, а мы не можем отдать страну комму-
нистам».
Манделю1 пришлось разоблачить этот вымысел.
Губы главнокомандующего презрительно сжались в тон-
кую линию... как напоминание, может быть, о линии
фронта, которую официально оставил этот «достойный»
француз, «спасший родину от коммунизма» и этим, ви-
димо, заслуживший честь войти в 1948 году в Акаде-
1 Мандель, Луи-Жорж — французский политический деятель
правого направления, несколько раз был министром. Выступал
против политики сближения с фашистской Германией, а впослед-
ствии капитуляции Франции. Был расстрелян гитлеровскими окку-
пантами в 1944 г.—Прим. ред.
42

мию, дабы обрести бессмертие в награду за то, что он
капитулировал без боя, имея в своем распоряжении
больше солдат, чем дали Наполеону 17 мобилизаций!
«Атмосфера в Бордо была тяжелая»,— писал в своих
мемуарах бывший президент Лебрен. «Неуверенность в
точности поступавших известий, продолжавшееся про-
движение немцев, поток беженцев — все это создавало
напряженность и смятение, которыми воспользовались
агенты пятой колонны, чтобы еще больше усилить свою
подрывную пропаганду. Члены парламента, запершись,
переругивались между собой. Доказывалась бесполез-
ность борьбы; с этим надо кончать».
Палата депутатов и сенат нашли убежище: первая —
в школе имени Анатоля Франса, второй — в кинотеатре
на улице Жюдаик...
Все приходило в упадок, а полиция, пройдя соот-
ветствующую выучку еще в 1939 году, продолжала от-
даваться своему главному занятию — преследованию
активистов коммунистической партии и домашним обы-
скам по доносам множества расплодившихся шпиков 1.
Те, кто в обстановке этой всеобщей неуверенности
слушал французское радио, могли услышать последнюю
инструкцию, переданную по эфиру разгромленным пра-
вительством, которое приказывало жандармерии органи-
зовать повсеместный сбор охотничьих ружей! Итак, те-
перь, когда деятели сорокового года сдали линию Ма-
жино, патриотам оставалось стрелять в захватчиков
дробью!
* * *
15 июня, накануне того дня, когда Рейно передал
власть Петэну, коммунистическая делегация пыталась
пробиться к Эдуарду Эррио, председателю палаты, боль-
шинство которой, по слухам, отказывало в доверии Пе-
тэну, Лавалю и Марке. Делегация хотела просить Эррио
возглавить движение против капитуляции и обратиться
1 Я и товарищ Сук скрывались на старой мельнице, когда
пришли нас арестовывать. Мне удалось скрыться в лесу, а аресто-
ванный Сук потом бежал. Его жена и сын были депортированы
и умерли на чужбине.
43

с призывом к народу. Делегатам грозил арест, но им
удалось уйти от полиции1.
Немцы сбрасывали бомбы на Бордо, чтобы усилить
панику, которую гитлеровские агенты сеяли среди насе-
ления города, захлестнутого волной беженцев. Мини-
стерства надеялись выжить, реквизируя лучшие поме-
щения и громко требуя сформирования правительства
Лаваля.
17 июня Петэн запросил перемирия. 25 июня в Ретон-
де оно было подписано и вступило в силу.
22 июня капитулировали восточные армии. 24 июня
немцы вступили в Ангулем, Гренобль, Ментону... Когда
они входили в Бордо, коммунисты распространили лис-
товки, осуждавшие измену и призывавшие к всеобщему
восстанию против оккупантов, к союзу всех трудящихся
для сопротивления фашизму, принесенному во Францию
на немецких штыках. С одобрения некоторых владель-
цев газетных киосков, эти листовки вкладывали в газе-
ты, распространяли в предместьях города2.
Через три дня после оккупации Бордо отцы города
передали немцам власть, а вместе с ней и наручники...
Десятки лиц, подозреваемых в сочувствии коммунизму,
были схвачены и брошены в тюрьмы.
* * *
«Французское государство» разместилось в меблиро-
ванных комнатах.
Поддержание «порядка», установленного Полем Рей-
но, было доверено Петэну, поклоннику франкистских
«порядков» в Испании. Казалось, гражданская война
против народных масс Франции была выиграна. Все
сошло как нельзя лучше. Довольный Гитлер мог на ра-
достях исполнить несколько танцевальных па перед сво-
1 Если мне не изменяет память, в эту делегацию входили Сотель,
Сабай, Ковле и одна молодая женщина. Сотель и Сабай были
расстреляны в 1941 г., жена Сабая умерла в ссылке.
2 Несколько дней спустя в районе Бордо было распространено
обращение к трудящимся, в котором подчеркивалась необходимость
начать немедленную борьбу против гитлеровского фашизма, чтобы
расчистить почву для национального освобождения (Архив депар-
тамента Жиронда).
44

ими генералами.,. Теперь он, как и предсказывал, распо-
лагал во Франции «угодным ему правительством» 1.
Крупной буржуазии не пришлось ничего платить. Она
была вполне отмщена за 1936 год. Она чувствовала
себя как падшая девица, нашедшая богатого и сильного
покровителя.
Колонны военнопленных солдат во главе со штабами
двигались на восток. Теперь, когда солдаты 1939—1940
годов оказались за колючей проволокой, разбитая армия
имела право на все почести, являющиеся атрибутами
власти. Маршал Петэн взял себе в политические совет-
ники пресловутого Лаваля... Кто теперь осмелился бы
напомнить, что в 1917 году этот человек был осведоми-
телем о настроениях в армии и что у Манделя храни-
лись написанные им доносы...2
Сразу же по установлении нового режима церковная
иерархия сплотилась вокруг спасенного государства, ко-
торое поддержал и Ватикан. Уверяли, что все силы
поддержания порядка объединятся вокруг маршаль-
ского жезла Петзна.
Две трети территории Франции были отданы гер-
манским оккупантам, прибывавшим под звуки гитлеров-
ских флейт. Остальную треть доверили лакеям, гово-
рившим словами господ. «Почетное соглашение между
солдатами», — заявлял Петэн.
После принесения жертвы французскому народу по-
казали обычный ритуал, служащий финалом преда-
тельства. Со слезами на глазах виновники поражения
посвятили один день «национальному трауру». В собо-
рах шепот гражданских заглушали стучавшие о пол
приклады швейцарских алебард — единственного ору-
жия, которое оставили французам. Ладан, приготовлен-
ный для «Те deum», пришлось курить под звуки «Dies
irae»3. Цветы достались павшим в войне 1914—1918 го-
дов— подносить их победителям 1940 года ни у кого не
хватило духа.
Беженцам, гонимым «великим страхом» и еще блуж-
давшим кое-где по дорогам, посоветовали перестать
1 Hermann Rauschning, Hitler m'a dit.
2 Leon Marchal, De Petain a Laval.
3 Гимны католической церкви: первый — благодарственный,
второй — покаянный. — Прим. ред.
45

глупить. Чего им было бояться? Отныне их очаги будет
охранять великодушный победитель.
Опустевший на три четверти Париж был в надежных
руках. Все было предусмотрено. В распоряжение пре-
фекта-поэта и немецкого генерала-эклектика было пре-
доставлено 10 тысяч полицейских. 10 тысячам гулящих
девиц отдали своевременный на сей раз приказ остаться
в столице, так как солдатам вермахта были обещаны
удовольствия. Другие проститутки, именуемые газетами,
были препоручены благосклонному вниманию немецкого
полковника по фамилии Шпейдель.
В Бордо, временной столице всяких козней, радио
передавало теперь только музыку. Но почему в эти чер-
ные дни так часто играли «Болеро» Равеля? Говорили,
что эта пластинка была облюбована маршалом для
своего друга фон Шторера в Мадриде.
Однако в домах стояла гробовая тишина. Казалось,
со «странной войной» все было покончено.
Перейдем теперь к тому, что началось.

Глава II
ЗАКВАСКА
Французский народ не заключает мира
с врагом, вторгшимся на его территорию.
(ИЗ РЕЗОЛЮЦИИ НАЦИОНАЛЬНОГО КОНВЕНТА
18 июня 1793 г.)
Французские официальные круги воображали, будто
в стране ровно ничего не произошло после того, как в
Бордо санкционировали подписанное перемирие при гро-
бовом молчании народа.
Но в отличие от перемирия 1918 года «странная вой-
на» закончилась не громом победных фанфар. Переми-
рие 1940 года не вызвало народного ликования, оно
вызвало национальное Сопротивление.
Первой заботой победивших гитлеровцев было раз-
резать Францию на две зоны: «северную», оккупирован-
ную германскими вооруженными силами и занимавшую
две трети страны, и «южную», отданную под контроль
«нового государства» Виши.
30 июня 1940 года правительство Петэна покинуло
Бордо и отправилось в феод Лаваля — замок Шатель-
дон. Все приверженцы III республики стекались в боль-
шие отели для очистительного лечения, предписанного
маршалом. 10 июля палата и сенат преклонили колени,
чтобы доставить ему удовольствие провозгласить декреты
нового режима: «Конституция 1875 года отменяется...
Глава государства является в то же время главой пра-
вительства». Новшество! Победители установят «сотруд-
ничество» с правителями нового «французского государ-
ства», призванными символизировать в отведенном для
них пространстве прекращение военных действий между
Францией и Германией.
Соглашение о перемирии было подписано 25 июня,
но 30 июня в нижнем Эльзасе и Вогезах еще сражалось
несколько французских дивизий, а на линии Мажино
многие гарнизоны отказывались признать капитуляцию
47

вопреки приказам «людей 40 года». 26 июня француз-
ская подводная лодка «Рюби» потопила вражеский ко-
рабль.
Первых организаторов внутреннего Сопротивления
ждет кровавая расправа. Под Руаном были расстреляны
как франтиреры два патриота (в их память поставлена
каменная плита на дороге), и в этот же день, 17 июня
1940 года, в Шанли (Сона и Луара) служащий нефтяной
компании Дюроньон взорвал цистерны с горючим и
уничтожил бензозаправочные колонки.
Всех французов, мобилизованных в армию, нельзя
было угнать в плен. Многие из тех, кто вернулся к граж-
данской жизни, испытывали гнев и часто уже имели
опыт сопротивления предателям. Некоторые факты, из-
вестные только их очевидцам, заслуживают упоминания
здесь, особенно если вспомнить, какое значение немцы
уже тогда придавали французскому флоту.
Первого июля 1940 года на пятый сборный пункт
экипажей кораблей в Тулоне прибыло около 1500 спас-
шихся французских моряков из Дюнкерка, Нормандии,
с береговых батарей, перед этим своими средствами до-
бравшихся до Бордо. Во дворе казармы их собрал ка-
кой-то капитан третьего ранга и, взобравшись на стол,
обратился к ним с такой речью: «Это вы проиграли вой-
ну, во всем виноваты ваши забастовки 1935 года, ваша
40-часовая неделя... Вот куда все это привело Фран-
цию...»
Внезапный натиск слушателей, опрокинувших стол,
заставил оратора спешно ретироваться.
Потом, 20 июля, шестнадцать матросов из того же
сборного пункта были назначены на батарею 340-мм
орудий в Сепе на полуострове Сен-Мандрие. Принявший
их майор заявил им: «3 июля англичане потопили в
Мерс-эль-Кебире одну из наших эскадр. Обнаружено,
что их флот движется прямо к Тулону, где мы должны
им устроить подобающую встречу». 16 моряков посове-
щались между собой. Мерс-эль-Кебир? Но ведь англи-
чане продолжают войну. Значит ли это, что сейчас нуж-
но воевать с англичанами и защищать немцев, севших
нам на шею как победители? И матросы решили сидеть
сложа руки перед 340-мм орудиями. Они предупредили
об этом майора. Тот возмутился, стал угрожать, позво-
нил в пятый сборный пункт... За бунтовщиками прислали
48

грузовик. Каждого в отдельности заставили объяснить
мотивы отказа в присутствии нескольких адмиралов,
ставших вдруг сторонниками продолжения войны —
только на стороне нацистов — и готовых ради этого при-
бегнуть к жестким мерам. Потом этих матросов демоби-
лизовали, так как англичане не явились.
Как мы потом увидим, Сопротивление стало делом
тысяч французов. Началось с того, что они стали отка-
зываться выполнять приказы предателей. Со време-
нем история сможет привести множество таких фактов
и свидетельств общенародного характера этого дви-
жения.
В это горестное лето, когда французская нация ка-
залась немой и неподвижной, уже начали зарождаться
и пробивать себе путь в массы два подпольных движе-
ния Сопротивления захватчикам, позднее слившихся во-
едино. Одно из них вовлекло в свои ряды те элементы
буржуазии и средних классов, которые не были соучаст-
никами предательства и трусливой капитуляции. Другое
было движением трудящихся классов, порожденным их
волей к жизни, их патриотическим стремлением спасти
нацию.
* * *
Следует напомнить, что 16 июня 1940 года замести-
тель военного министра генерал де Голль встретился в
Лондоне с Черчиллем, лордом Галифаксом и француз-
ским послом. После этой встречи он прилетел в Бордо
и передал Полю Рейно проект слияния Англии и Фран-
ции в одно государство (одна нация, одно правитель-
ство). Но Поль Рейно в тот же день вышел в отставку.
Утром 17 июня де Голль снова отбыл в Лондон на са-
молете генерала Спирса.
18 июня, в годовщину битвы при Ватерлоо, он высту-
пил из Лондона со своим первым воззванием: «Я, гене-
рал де Голль, находящийся в настоящее время в Лондо-
не, обращаюсь к французским офицерам и солдатам,
которые находятся на британской территории или могут
там оказаться в будущем, с оружием или без оружия;
к инженерам и рабочим, специалистам по производству
вооружения, которые находятся на британской террито-
49

рии или могут там оказаться, с призывом установить
контакт со мной» 1.
В этом воззвании генерал де Голль призвал также
к организации на британской территории французских
вооруженных сил, способных участвовать вместе с Анг-
лией в войне против Германии. Конечно, де Голль щадил
виновников поражения, когда заявлял, что «танки, са-
молеты, тактика немцев застигли наших руководителей
врасплох и поставили их в нынешнее положение». Вер-
ный своей теории танковой войны, де Голль уточнил
22 июня; «Те же условия, в которых нам было нанесено
поражение с помощью 5 тысяч самолетов и 6 тысяч
танков, могут принести завтра победу благодаря 20 ты-
сячам танков и 20 тысячам самолетов». Преувеличивать
непосредственное воздействие первых призывов из Лон-
дона на растерявшуюся массу французов — значило бы
противоречить истине. Историческое значение этих об-
ращений связано не только с числом французов, кото-
рые их услышали. Главное было в том, что нашелся
французский генерал, сохранивший достоинство солдата
в момент, когда многие спасовали, и провозгласил на
весь мир, что судьба Франции еще не решена.
Воззвание 18 июня, по мере того как оно станови-
лось известным, помогло разобраться в собственных
чувствах всем, кто искал внушающей доверие перспек-
тивы.
Но те, кто жил во Франции, знали, что воззванию
18 июня не хватало того же, что и его автору, а именно
живого контакта с массами, брошенными на произ-
вол захватчиков, с их повседневными нуждами и за-
ботами.
Трудящиеся города и деревни, которые оставались
еще до какой-то степени разобщены в связи с вопросом
о германо-советском пакте, но которых сближало об-
щее отвращение ко всем правителям и партиям, при-
частным к поражению, думали прежде всего о том,
что еще принесет им этот легший на них всей своей
1 Ш. д е Голль, Военные мемуары. Призыв, т. I, Издатель-
ство иностранной литературы, М., 1960, стр. 332. 17 июня Р. Брю-
жер, посол Франции в Бельгии, телеграфировал Петэну: «Я не могу
не сказать вам, какой стыд я испытываю при мысли, что мы пошли
на сделку с врагом...» В этот же день генерал Лежантийом покинул
Сомалийский берег, чтобы добраться до английской зоны.
50

тяжестью чудовищный союз между германским реван-
шизмом и французскими силами социального реванша.
То, что де Голль постарался в первых же словах
оправдать систему, ставшую виновницей вопиющей из-
мены, и правительство, с которым он прежде был соли-
дарен, многие французы восприняли как надменное вы-
сокомерие военного, привыкшего смотреть на людей
только с точки зрения планируемых им операций, вне
связи с недавним прошлым. Сверх того, английское ра-
дио, продолжая свои нападки «а СССР, не оставляло
никакого проблеска надежды для Франции, которая и
после поражения осталась изолированной, так же как
по собственной вине она оказалась изолированной во
время войны, и которая теперь была оккупирована вра-
гом, нашедшим друзей среди самих французов.
Таково было положение в стране, по-прежнему охва-
ченной всеобщим смятением, когда генерал де Голль
обратился к ней со своим призывом. Этот призыв оста-
вил лишь слабый след в стране — рабочий класс не
нашел в нем ничего, что могло бы его особенно тро-
нуть.
В июне 1940 года и в последующие месяцы коммуни-
сты смотрели на де Голля как на выразителя взглядов
определенного класса и человека, преследующего впол-
не определенные классовые цели. И если было хорошо,
что люди, потерявшие всякую ориентировку, ухватились
за призыв де Голля 18 июня, как за свою единственную
надежду, то столь же хорошо было и то, что в 1940 году
члены коммунистической партии не стали деголлевцами,
а, несмотря ни на что, ни на какие опасности, пошли
вместе с массами своей дорогой.
Призывы руководителей «Свободной Франции» мог-
ли объединить лишь небольшую часть формировав-
шегося общественного мнения. Действовавшие в под-
полье активисты рабочего класса имели свое суждение
о событиях, которые они увязывали с теми жизненными
условиями, на которые оккупация обрекла трудящиеся
массы. Их задачей было разоблачать демагогию Виши
и предостерегать трудящихся против иллюзии, будто ор-
ганизация Сопротивления возможна вне Франции и без
их участия. На их плечи легла обязанность организо-
вать борьбу против фашизма в самой Франции, причем
им приходилось действовать в чрезвычайно опасных
51

условиях, часто на ощупь, когда их каждый день под-
стерегали преследования полиции, доносы, подлости но-
вой социальной верхушки. Это была неслыханная буря
в зловещем тумане. Те коммунисты, которые избежали
репрессий, принялись всюду искать своих в этом челове-
ческом лесу, где ветер национальной трагедии сломал
немало ветвей. Но зеленело много и молодых побегов.
Как же наивно считать, будто в этих условиях можно
было ориентироваться по звездам...
* * *
Народ не был побежден. Ему просто не дали сра-
жаться.
Если поражение явилось результатом классовой по-
литики, классовой доктрины, иначе говоря, поражен-
чества, то дух Сопротивления, зародившийся в сознании
многих французов всех слоев общества перед лицом
краха, вызванного мюнхенской политикой, усиливался
вместе с пробуждением национального чувства. Есте-
ственно, что это чувство находило проявление в самых
различных организациях.
* * *
Целью официального коллаборационизма было осу-
ществление на Западе заветной мечты Гитлера, для кото-
рого эта «провинция», то есть «выродившаяся» и «пре-
вратившаяся в дом терпимости» Франция, была воро-
тами в Еврафрику...
После «перемирия», когда каждый испил до дна
свою чашу горя, начался отлив беженцев в обратном
направлении. Семьи, которых война часто разбрасывала
по разным дорогам, возвращались к своим очагам, что-
бы подвести итог бедствиям, обрушенным на них теми,
кто теперь, сидя в Виши, выдавал себя за спасителей
Франции. Среди трудящихся лишь немногие дали соб-
лазнить себя проповедями Виши, его призывами к жерт-
вам, поэтому, чтобы попытаться обуздать рабочий класс,
его посадили на голодный паек. Начав с повышения в
два раза цен на все необходимое, Виши стало потом
проповедовать классовое сотрудничество между рабо-
чими и трестами, «добрые отношения» (между капита-
52

лом и трудом, начало которым должна была положить
«хартия труда» 1.
Безработица росла, очереди за блокадным пайком
становились все длиннее, а в это время «храбрые сол-
даты» вермахта осаждали галантерейные магазины, на-
бивая безделушками чемоданы и отправляя их своим
Гретхен2. Возвращаясь в свои родные места, трудящие-
ся Франции вновь обретали свои заботы о насущном
хлебе, но они обретали и самих себя; возрождался бое-
вой дух, начинали завязываться организационные связи.
Непосредственными организаторами (массового со-
противления стали так называемые «тройки» — первич-
ные ячейки нелегальной организации коммунистов. В
городских кварталах, на возобновивших работу пред-
приятиях воссоздавалась, часто на новых основах, тайная
организация рабочего класса (ее руководящие кадры в
каждом крупном районе сохранились, несмотря на же-
сточайшие преследования). В период перехода от вой-
ны к перемирию репрессии против рабочих не прекра-
щались ни на один день. Немцы в северной зоне и пра-
вительство Виши в южной зоне сразу, без всякого
переходного периода, забрали власть в свои руки и с по-
мощью французской полиции правили всей страной, кро-
ме разве покинутых городов и сел. Тюрьмы, где томи-
лись жертвы репрессий периода «странной войны»,
стали пополняться множеством других людей, арестован-
ных оккупантами3.
1 Это побудило Ш. Неделека, бывшего секретаря профсоюзов
департамента Буш-дю-Рон, трагически погибшего потом в подполье,
написать в одной из профсоюзных листовок: «Хартия труда» — это
даже не учебник сотрудничества между свиньей и колбасниками,
ибо даже картофель достается бошам».
2 Вся Франция видела, как немецкие солдаты устремились в
кондитерские магазины, где каждый выбирал и поглощал торт,
рассчитанный на восемь человек,— в этом случае живот служил
вместо чемодана. Население вскоре узнало, что секретные статьи
соглашения о перемирии обязывали Францию поставлять победи-
телям 10 тысяч голов скота в неделю, 1000 тонн масла, 75 процен-
тов урожая картофеля (J.-R. В 1 о с h, De la France trahie a la
France en armes).
3 Достаточно одной цифры, чтобы показать размах репрессий
в департаменте Сена: с июля по сентябрь в тюрьму «Френ» было
брошено 200 человек, арестованных за коммунистическую и проф-
союзную деятельность. В лагере Гюр (департамент Нижние
Пиренеи) 7 тысяч заключенных спали на гнилых подстилках, ки-
53

шевших паразитами. Воды не хватало, кормили отвратительно.
Лагерь Шиброн (департамент Вар) принял 240 заключенных в
июле, столько же в августе, по 350 — в сентябре и октябре. Среди
них немцы стали вскоре отбирать заложников.
В оккупированной зоне пресса капитулянтов, еще не
прошедшая школы коллаборационизма, сообщала о
многочисленных фактах, которые оборачивались против
нее самой и того дела, которое она защищала. Так,
выходившая в Ренне газета «Уэст-Эклер» писала 9 ию-
ля 1940 года: «Показ немецкой кинохроники вызвал по
меньшей мере враждебные манифестации...» В резуль-
тате с 8 по 14 июля по приказу коменданта города
майора Крюгера все городские кинотеатры были за-
крыты.
В Понтиви, где состоялись антиавтономистские вы-
ступления, мэр по приказу комендатуры запретил под
страхом тюрьмы носить значки с цветами французского
флага («Уэст-Эклер», 2 августа 1940 года).
Население всеми способами выражало свою нена-
висть к немецким захватчикам, но каждый такой враж-
дебный акт карался как «оскорбление германской ар-
мии».
Множество примеров подтверждает, что патриоты
действовали на всей оккупированной территории, выра-
жая в индивидуальных актах свое непримиримое отно-
шение к нацистам, к их армии, к их режиму. Но никакие
эффективные действия не возможны без организации.
Вот почему организацию, организационные средства
надо было сохранить любой ценой и приспособить к
этой новой, опаснейшей для всего народа ситуации.
Сразу же после перемирия Центральный Комитет
Французской коммунистической партии, сильно поредев-
ший и разбросанный в результате всех тяжелых испы-
таний и репрессий, которые обрушились на него с 1939
года, стал принимать меры для восстановления своих
связей с окружными и департаментскими организация-
ми. В то самое время, когда Виши устанавливало со-
трудничество с Гитлером, вышло за подписью М. Торе-
за и Ж. Дюкло «Обращение к французскому народу»,
напоминавшее о том, что необходимо в первую очередь
для организации национального Сопротивления прави-
тельству Виши.
54

«Кто может возродить Францию? — ставился вопрос
в этом обращении. — Битым генералам, аферистам, по-
литиканам с подмоченной репутацией не возродить
Францию. Они способны лишь предавать и продавать
ее. Силы национального возрождения не могут нахо-
диться в пораженной коррупцией среде капитализма.
Народ — вот с кем связывается великая надежда на
национальное и социальное освобождение.
И лишь вокруг рабочего класса, пламенного и вели-
кодушного, полного веры и отваги, потому что ему при-
надлежит будущее, только вокруг рабочего класса, ру-
ководимого коммунистической партией, партией чистой
совести, чести и героизма, может быть создан фронт
свободы, независимости и возрождения Франции»1.
Это обращение было распространено с большими
трудностями и задержками. Оно сыграло большую
роль, так как указало партийному активу всей страны,
что обязанность всех коммунистов — сплачивать рабо-
чий класс на борьбу против предательской политики
буржуазии и вишистского правительства. Непроститель-
ной ошибкой было бы позабыть об истинном харак-
тере режима, принесенного Франции на нацистских
штыках.
Разве друг Муссолини Лаваль не провозгласил 10
июля 1940 года на открытии в Виши «национального
собрания»: «Поскольку демократия решила вступить в
борьбу против нацизма и фашизма и проиграла ее, она
должна исчезнуть. На смену ей должен прийти новый,
смелый авторитарный режим, национальный и социаль-
ный».
Короче говоря, новые правители Франции решили
отказаться от режима буржуазной демократии (чье бан-
кротство не смыло позора, которым он себя покрыл) в
пользу режима, установленного гитлеровцами и послуш-
ного их приказам. Конечно, мистификация, разыгранная
в Виши, еще кое-как маскировала истинное лицо фа-
шизма, навязанного всей Франции.
Но тайно возрождавшаяся политическая жизнь все
больше укрепляла волю к сопротивлению у многих
французов.
1 М. Торез, Избранные произведения, т. I, Госполитиздат, М.,
1959, стр. 485—486.
55

В то время как в Лионе возникло движение «Либер-
те», называвшее себя впоследствии Движением нацио-
нального освобождения (МЛН), а генерал Коше, Поль
Риве и другие патриоты создали свои первые группы,
бывшие профсоюзные активисты организовали на заво-
дах народные комитеты для борьбы за экономические
требования и комитеты безработных (на 28 октября
1940 года в департаменте Сена насчитывалось 538 544
безработных). Коммунисты и сочувствующие им обра-
щались к интеллигенции, к рабочим, к ветеранам войны,
вели пропаганду среди молодежи... Не раз сталкивались
они с хозяйничавшими повсюду оккупационными вла-
стями. Печать отмечала, что патриоты, часто скрывав-
шие в то время свою партийную принадлежность, были
не в силах скрыть свою ненависть к оккупантам и иной
раз пускали в ход оружие, что говорило об их готовно-
сти к вооруженной борьбе. О таких фактах можно было
прочесть даже в печати оккупированной зоны. Так, на-
пример, в газете «Франс о травай», издававшейся нем-
цами для рабочих, сообщалось:
«14 августа 1940 года по немецкому посту в Булон-
ском лесу был сделан выстрел; указом комендатуры па-
рижанам запрещено посещать лес».
Газета «Франс де Бордо э дю Сюд-Уэст» объявила
6 сентября 1940 года:
«Поступило сообщение, что ночью 14 августа с. г. ка-
кой-то неизвестный выстрелом из револьвера убил не-
мецкого матроса Генриха Конрада. Виновник покушения
до сих пор не обнаружен... Оккупационные власти ош-
трафовали на 3 млн. город Руайан».
«Уэст-Эклер» 19 октября писала: «13 октября около
23 часов несколько французов в штатском пытались
напасть на бульваре Ля Тур д'Овернь в Ренне на слу-
жащего немецкой армии».
В «южной зоне» 21 октября 1940 года начальник
сыскной полиции, подтвердив приказ о розыске оружия,
отдал «конфиденциальное» распоряжение не выдавать
разрешения на охоту «лицам, подозреваемым в связях
с коммунистами».
Подпольная «Юманите» с полным основанием писала
12 октября 1940 года: «Правительство (Виши), которое
является не французским правительством, а марионет-
56

кой в руках иностранцев, хорошо знает, что народ не
одобряет его политики»1.
Приказом от 20 октября 1940 года парижский пре-
фект полиции Ланжерон объявил о введении системы
заложников в качестве репрессивной меры за распрост-
ранение коммунистических листовок: «В каждом случае
обнаружения подпольных листовок на территории любой
из коммун департамента Сена один или несколько из-
вестных коммунистических активистов, проживающих
на территории данной коммуны, будут заключены в ла-
герь»2.
В оккупированной зоне нацистский режим вызывал
все большую ненависть и возмущение народных масс;
в них зрела воля к сопротивлению, и было ясно, что в
скором времени найдутся добровольцы, готовые к любым
формам борьбы, какую долг повелевал начать по-
бежденной нации. А борьба началась в стране с пер-
вых же дней оккупации, как о том свидетельствовала
даже коллаборационистская печать. Вот факты из
городской хроники Ренна, о которых сообщала газета
«Уэст-Эклер».
Прачка Аврелия Жюж получила три месяца тюрьмы
за «публичное оскорбление германской армии». Портни-
хи Ивонна Оливье и Жоржетта Балле — неделю тюрьмы
за такой же проступок. Учащийся Ренэ Шосинан — не-
делю тюрьмы за то же самое. Рабочий Гастон Лаэ —
два месяца тюрьмы за то же самое (18 и 23 августа
1940 г.).
Горничные Раймонда и Ивонна Пенель из Ренна
приговорены к шести месяцам тюрьмы каждая за враж-
дебные акты по отношению к немцам (16 сентября
1940 г.).
Поденщик Пьер Гюше из Ренна получил два месяца
тюрьмы за то, что срывал немецкие объявления (26 ав-
густа 1940 г.).
Железнодорожник Жозеф-Мари Пуадвен — шесть
месяцев тюрьмы за враждебные акты против немцев.
1 Подпольная коммунистическая газета «Юманите» продолжала
выходить почти регулярно на протяжении всего 1940 г. Каждый
номер размножался на местах в тысячах экземпляров. Кроме того,
постоянно распространялись листовки.
2 Bulletin municipal, 21 octobre 1940, п. 167.
57

Механик Франсуа Кола из Сен-Доминека, близ Ренна,—
год тюрьмы за то, что 10 октября 1940 года он обозвал
немецких солдат «грязными бошами» (1 и 26 ноября
1940 г.).
В Бордо было расклеено следующее объявление:
«Француз, находившийся на мостике судна, которое
стояло на якоре в порту Бордо, оскорбил трех проходив-
ших немецких солдат и плюнул в их сторону. Он был
арестован и приговорен к году тюрьмы за публичную
ругань» («Франс де Бордо», 12 сентября 1940 г.).
Там же нацисты вывесили однажды следующее объ-
явление:
«Военный трибунал приговорил к трем месяцам
тюрьмы за саботаж французского гражданина, который
срывал официальные объявления, расклеенные немец-
кими властями» («Франс де Бордо», 6 октября 1940 г.).
В департаменте Нор кондитер Жорж Бутье из Ди-
нар-Валероза был посажен на месяц в тюрьму за унич-
тожение объявлений. Женщина, по фамилии Леконт, из
Армантьера получила неделю тюрьмы за оскорбление
немецких солдат. Морис Денелен из Туркуэна — год
тюрьмы за оскорбление немецких властей.
Ян Крабовский, поляк из Оби,— девять месяцев тюрь-
мы за оскорбление немцев. Жанна Сен-Ромен из Ват-
тена — шесть месяцев тюрьмы за публичное ругательство
по адресу немцев. Анна Жюэн из Кудкерка — шесть
месяцев тюрьмы за публичное оскорбление немцев.
Йозеф Кваснинский, поляк из Вазье, — год тюрьмы за
оскорбление немцев («Гранд эко», 2 и 6 октября 1940 г.).
Жители Суассона получили от своего мэра следую-
щий выговор, помещенный 17 августа 1940 года в газете
«Эклерер де л'Эст»:
«Нам сообщили, что на одной из улиц нашего города
несколько молодых людей лет по двадцати или больше
шли по тротуару, засунув руки в карманы, и не посторо-
нились, чтобы пропустить группу немецких офицеров
высокого ранга и гораздо старше их.
Немецкие офицеры тем более болезненно восприни-
мают подобные нарушения элементарных правил веж-
ливости и хорошего воспитания, что у них такого рода
вещи не известны и не были бы терпимы...»
58

Мэр Нанта опубликовал следующее письмо, полу-
ченное им от немецкого коменданта города:
«С некоторых пор офицеры немецкой армии... все ча-
ще жалуются на то, что французские полицейские не
приветствуют их надлежащим образом. Кроме того,
гражданские лица, не желая посторониться, сознательно
теснят немецких военнослужащих в трамваях — при вхо-
де и выходе, а также на тротуарах. Я прошу г-на мэра
принять меры с целью пресечения подобных вещей. Мне
было бы очень жаль быть вынужденным показать граж-
данскому населению, что мы, немцы, не забыли интер-
венции французской оккупационной армии в Рейнской
области и в Руре. Я имею возможность применить (мето-
ды, подобные тем, какие применяли тогда по отношению
к нам» («Уэст-Эклер», 29 сентября 1940 г.).
Газета «Журналь де Руан» 23 октября сообщала, что
«Жан Делаттр, 20 лет, проживающий в поселке Толис-
сак в Пти-Кевильи (департамент Приморская Сена),
приговорен к 13 месяцам тюремного заключения за то,
что вместе с другим молодым человеком, Ги X... раскле-
ивал листовки и писал лозунги III Интернационала».
Мэр Армантьера Дюфур дал в печать такое сооб-
щение:
«Молодые люди, скорее подростки, выпачкали ручки
дверей в помещениях, отведенных для немецкой жан-
дармерии. Комендант города приказал разыскать ви-
новных» («Гранд эко дю Нор», 3 января 1941 г.).
Рыбак Эжен Гоаттер из Сен-Сервана был приговорен
19 ноября 1940 года к двум месяцам тюрьмы за то, что,
«сидя в кафе, выражал словами и жестами свою анти-
патию к трем находившимся там же немецким солда-
там» («Уэст-Эклер», 17 декабря 1940 г.).
* * *
Сопротивление англичан, их мужество перед лицом
испытаний, которым подвергся Лондон, смягчали горечь
от бомбардировки французского побережья английской
авиацией в период, когда попытка немцев высадиться в
Англии еще представлялась возможной.
Всюду во Франции раненые одинокие французские
и английские солдаты, оставшиеся в тылу врага, нахо-
59

дили убежище и помощь. Те, кто давал им приют и по-
могал прятаться от преследователей, сами подвергали
себя огромной опасности, но они делали это, так как
видели в этом одну из форм борьбы с оккупантами. 14
октября 1940 года начальник германской военной адми-
нистрации во Франции после многочисленных, но бес-
плодных увещеваний приказал развесить всюду следую-
щее объявление:
«Лица, которые будут продолжать укрывать англи-
чан после 20 октября 1940 года, будут расстреляны».
Патриотка Берта Маркай из Лезенна (департамент
Нор) 3принимала спасшихся от плена одиночек солдат
и помогала им скрываться. Арестованная по доносу,
она 4 февраля 1941 года была приговорена к смерти.
Ее казнили в Эссене, в Германии, 2 августа 1942 года.
В том же районе, в Бетюне, будущий капитан Фран-
цузских внутренних сил (ФФИ) Ансар, погибший в бою
в период Освобождения, в течение одного только 1941
года вырвал из когтей немцев 57 французских и англий-
ских солдат1.
На протяжении четырех лет оккупации солдаты-ан-
тифашисты всех национальностей пользовались услуга-
ми французских патриотов, которые готовы были риско-
вать своей жизнью, только чтобы помочь им, и создали
для этого специальную подпольную сеть.
С октября 1940 года большинство преподавателей в
«северной зоне» стали с нескрываемой враждой отно-
ситься к режиму Петэна; исключение составляли лишь
горстка приверженцев Морраса, да «последовательные
пацифисты», вроде Зоретти, Эмери, Дельмаса. К этому
же времени относится появление антифашистских листо-
вок и афиш на стенах Латинского квартала2.
Наконец, в условиях войны и иностранной оккупации
такие факты, как начавшаяся на строительстве плотины
через р. Эгль (департамент Коррез) борьба рабочих за
повышение заработной платы на пять су в час, как вспы-
хивавшие то там, то здесь забастовки, хотя бы одноча-
1 J. d e R e 11 е, La vie du capitaine Ansart. Lilliers, 1945.
2 Rene M a u b 1 a n c, L'Universite franchise et la Resistance,
«La Pensee», 11 decembre 1947.
60

совые, подтверждали возможность коллективных проте-
стов и борьбы.
В рядах тружеников, всех работников физического и
умственного труда, росла одна и та же надежда — на-
дежда на то, что родина благодаря усилиям скромных
своих сынов вновь станет свободной.
Вскоре как естественное продолжение политической
и экономической борьбы началась и организованная
вооруженная борьба французского народа. Ее нельзя
было сломить никакими репрессиями.
Такая эволюция, стимулом для которой были клас-
совая сознательность и патриотизм трудящихся масс,
совершилась не стихийно.
Ее признаки стали проявляться в самых различных
формах, как только народ осознал свой долг; именно
тогда из его среды стало выходить все больше мужест-
венных людей всех убеждений, всех тех борцов, от чьего
имени, казалось, майор Этьен д'Орв писал спустя две
недели после перемирия: «Я счел своим долгом продол-
жать борьбу, ибо решил, что не все еще потеряно; ду-
маю, что в аналогичных обстоятельствах мои предки
поступили бы точно так же» 1.
1 Vie exemplaire du Commandant d'Estiennes d'Orves: papiers
et lettres. Paris. Арестованный 21 января 1941 г., он был рас-
стрелян 29 августа; он умер как настоящий герой, до последней
минуты сохраняя полнейшее спокойствие.

Глава III
КОГДА ВООРУЖЕННАЯ БОРЬБА СТАЛА
НЕОБХОДИМОСТЬЮ
Действительно, еще ничто не было потеряно. Множе-
ство примеров, особенно в оккупированных департамен-
тах, говорило о том, что народ ищет способы для того,
чтобы страна могла вновь подняться на борьбу за
свержение гитлеровского ига. Угнетение с помощью ору-
жия вынуждало народ взяться за оружие.
Отныне французов разделял не кордон немецких
солдат в серо-зеленых шинелях на границе обеих зон,
а сделанный каждым из них выбор между коллабора-
ционизмом, малодушием, подлостью, с одной стороны,
и патриотическим долгом — с другой. Граница между
активным или пассивным коллаборационизмом и Сопро-
тивлением проходила в каждом доме, иногда в каждой
семье. Все это было не так, как находят подчас удобным
рисовать сегодня; люди зачастую шли медленно, про-
двигаясь, точно во тьме, шаг за шагом и полагаясь на
решения тех, кто видел лучше, но самые дальновидные
и самые решительные с первых же дней стремились к
вооруженным действиям для победы над фашистскими
захватчиками.
В августе 1940 года те, кто собирал оружие и бое-
припасы, подчиняясь инстинктивной жажде возмездия,
клокотавшей в груди униженных, и как бы предчувствуя
завтрашнюю вооруженную борьбу, уже выступали в ка-
честве ее инициаторов. Из сотни примеров мы выбрали
только один для иллюстрации значения этой насущней-
шей проблемы, о которой нам еще не раз придется
вспомнить, а именно проблемы оружия.
Посмотрим, что пишет по этому поводу Арман Симо-
но, плотник из деревушки Прованшер в коммуне Сен-
Леже-Вобан (департамент Йонна), ставший впоследст-
62

вии под именем Тео командиром местного партизанского
отряда.
«20 августа 1940 года я вернулся в деревню как де-
мобилизованный из военно-морского флота. Первые кон-
такты «гражданских» с оккупационными войсками: шо-
колад и конфеты для детей, на лицах — бородатых или
безукоризненно выбритых — улыбки для женщин, силь-
ные руки, несущие воду и дрова старухам, широко рас-
крытые бумажники и предложения выпить «за дружбу»
мужчинам, остававшимся у своих очагов (ветераны вой-
ны 1914—1918 годов и совсем дряхлые старики).
Белокурые немецкие солдаты, красивые и добрые,
расточают комплименты детям, женщинам, старикам.
И с насмешкой отзываются о французских солдатах
1939—1940 годов, которые не захотели воевать и не смог-
ли остановить «наших ребят» на Маасе или на Марне..
21 августа. Расспрашиваю всех об июньском раз-
громе.
Ответ. Здесь французские офицеры срывали с себя
погоны, там — меняли свои кепи на фуражки или бере-
ты. Здесь же был оставлен грузовик, набитый до отка-
за. Да что там, вот по этому небольшому шоссе на ки-
лометр с лишним растянулась брошенная колонна ав-
томашин.
Вопрос. Немцам оставалось только воспользоваться
этим?
Ответ. Да, они увезли грузовики в июле, но они уже
были пусты.
Вопрос. Кто же их опустошил?
Ответ. Окрестные жители растаскивали бочки с бен-
зином, шины, обувь, шинели, рубашки и белье, кофе,
сахар, шоколад, консервы.
Вопрос. А оружие?
Ответ. Какое оружие?
Вопрос. Вы же говорили о колонне, которая бросила
все. У каждого военнослужащего имеется оружие.
Один. Солдаты зашли поглубже в лес и там разору-
жились.
Другой. Проходя мимо каменоломни, я видел там
разбросанные на земле патроны.
Женщина. Подойдя однажды к брошенному грузови-
ку, я заметила, что в зарослях кустарника что-то лежит.
Вопрос. Что же это было такое?
63

Ответ. Какая-то кожаная вещь вроде охотничьего
патронташа.
22 августа 1940 года. Всю ночь я «переваривал» то,
что узнал накануне. Я набрасывал мысленно план мест,
о которых мы говорили, окольных тропинок, по которым
можно было добраться к этим местам, чтобы обследо-
вать их.
У меня не выходят из головы заросли кустарника —
я проходил мимо них по дороге в школу. Это в полуто-
ра километрах от деревни, но придется сделать большой
крюк. Иду туда. Вот и кустарник. Доверяюсь своему
чутью завсегдатая леса. Внезапно вижу перед собой
ворох кожаного снаряжения: поясной ремень, портупея,
патронные сумки, штыковые ножны. Беру чехол, вытас-
киваю: это четырехгранный штык Лебеля, наносящий
рваные раны. В патронных сумках — пачки патронов в
примитивной упаковке.
На четвереньках ползу сквозь кусты; разбрасываю
ворох листьев: под рукой — приклад. Винтовка Лебеля
образца 1886 года. А, устаревшей системы! Роюсь —
вторая винтовка Лебеля и больше ничего. Оставляю
свои поиски и, стоя на коленях в колючих зарослях, от-
крываю казенную часть винтовки, беру патроны, уже
покрывшиеся местами окисью, закладываю в магазин.
Посылаю затвор вперед, потом назад и выбрасыватель
выкидывает патроны мне на колени. Все действует. Чув-
ствую, что улыбаюсь.
Боже мой! Вскакиваю, по спине пробегает холодок.
Совсем близко от меня — стрельба. Так... так-так... так-
так-так... Вспоминаю вдруг, что сегодня утром видел у
входа в деревню объявление: «Verboten» и ниже по-
французски: «Жителям деревни запрещается в течение
всего дня выходить в поле, что между деревней и лесом
(где как раз я находился), так как оккупационная рота
проводит там учебные стрельбы».
Я думаю: мы в километре друг от друга —120 на-
цистов с их современным оружием и я, одинокий чело-
век в зарослях, любовно поглаживающий старую ржа-
вую винтовку, словно воскресший франтирер еще той
войны.
Как много напоминает мне это слово, сколько ис-
торий, которые я слышал от моего деда франтире-
ра... О том, например, как храбро сражался мой предок,
64

13-летний «коммунар» Луи Патрю, которого убили уда-
рами приклада в бою под Шатоденом в 1871 году в
момент, когда он, несмотря на тяжелое ранение, про-
должал стрелять в пруссаков...
Первым делом нужно куда-то спрятать винтовки, и
вот под доносящуюся пальбу я пробираюсь из кустарни-
ка в глубь леса. Огромная ель. Я забираюсь под ее
мохнатые лапы и привязываю винтовки к стволу так,
чтобы они были укрыты от дождя.
Возвращаюсь в деревню, в таверну, где я живу, в
час аперитива; голые по пояс солдаты веселятся и рас-
точают улыбки. Я тоже улыбаюсь, несмотря на всю
серьезность только что пережитого.
— Ты привыкнешь видеть их здесь, — говорит мне со-
седка, которая обслуживает немецких солдат.
Конец августа. Старый ремонтник, возвращаясь с
работы, шепчет мне на ухо:
— Я заметил в кустах под насыпью, что у поворота
«Парке» две винтовки. Я забросал их ветками, так что
теперь их совсем не видно. Как думаешь, отнести их в
мэрию или сдать немецкому капитану?
— Никому ни слова, иначе это может дорого тебе
обойтись. Пусть там и гниют.
— Я тоже так думал, набросаю сверху еще веток.
— Правильно — и молчок.
На следующий день он опять забросал это место
хвоей. Но там уже ничего не было. Ночью, несмотря на
запрещение выходить, я отнес и эти ружья туда же, где
лежали мои винтовки Лебеля.
Первые находки были сделаны без труда. Но по-
том— сколько бесплодных поисков! Время от времени
скудные запасы пополнялись небольшими количествами
патронов всех калибров. Вскоре я понял, что «массовый»
сбор был произведен в конце июля специальными сбор-
щиками 1.
С безразличным видом я выслушивал и запоминал
все секретные сообщения на этот счет, классифицировал
«типы» сборщиков и обдумывал способы, как нам
1 «Офицеры штабов армий и округов скрывали технику от
комиссии по перемирию» (Ш. д е Г о л л ь, Военные мемуары,
Призыв, т. I, Издательство иностранной литературы, М., 1960).
Ниже мы увидим, что стало с этим оружием.
65

заполучить это оружие. Впрочем, впоследствии, когда
были сформированы вооруженные группы, люди по соб-
ственной инициативе стали приносить нам винтовки,
патроны, взрывчатку, которые они находили»1.
Как по-разному вели себя люди одинакового проис-
хождения, которых поражение возвратило на их землю,
можно судить по рассказу Симоно о том, как реагировал
на те же события другой солдат из соседней деревни.
«В воскресенье 16 июня 1940 года немецкие войска
переправились через горный массив Морван. Они появи-
лись одновременно всюду: в Аваллоне, в Сольё, в Сен-
Леже-Вобан.
За день до этого мэр велел всем мужчинам в возра-
сте от 18 до 50 лет бежать в направлении к Пиренеям.
Многие послушались, бросили фермы и скот на попече-
ние жен. Дома остался только один мобилизованный,
поправлявшийся после болезни. Он встал с постели, на-
дел свое обмундирование (солдат он или нет!), добрался
до Карре-ле-Томб, сдался жандармской бригаде и вер-
нулся в свою деревню... только пять лет спустя в каче-
стве освобожденного военнопленного!..»
В том же департаменте Йонна Рене Руло (создав-
ший вооруженную группу и расстрелянный в апреле
1942 года) говорил, что «во время войны одних листо-
вок мало против винтовок».
«Солдаты июня 1940 года, преданные, выданные вра-
гу, побросали свое оружие в полях и лесах; теперь нуж-
но было его разыскать, привести в пригодное состояние,
чтобы воспользоваться им, когда настанет день».
Оружие извлекали из водоемов и рек. В Осере (от-
куда родом коллаборационист Фланден) его собирал
Рене Руло, в Равьере — Шарль Мольон, в Тонруа —
Абель Минар и Клод Эйо, в лесу От — Рене Фуассар и
Жорж Варенн, в Миженне — Эмиль Табаран и Пьер
Пикар, в Эйан-сюр-Толон — Пьер Ушо, в Сеннонэ —
Альбер Менье. Здесь названы только главные руково-
1 Важный вклад в вооружение партизан Вобана, после того
как 19 октября 1943 г. немцы танковой атакой выбили их со своей
базы, внес «Анри» (Жан Пуансо). Он и Фернан Бризар нашли
близ Монбара (департамент Кот-д'Ор) два пулемета образца
1929 г. Они смазали пулеметы и спрятали их в пещере. При пуле-
метах было 22 магазина с патронами на несколько минут огня
(А. Симоно).
66

дители. Так были созданы кое-какие запасы оружия,
пополнявшиеся время от времени то револьвером, то
гранатой, то несколькими патронами. По крайней мере
какая-то часть оружия, сданного Вейганом в 1940 году,
была спасена и, будучи отремонтирована и вычищена
заботливыми руками патриотов, пригодилась потом сол-
датам в гражданском платье. Охота за оружием, начав-
шаяся в 1940 году, продолжалась четыре года. Как и в
Йонне, вопрос об оружии с 1940 года беспокоил петэ-
новские власти и в департаменте Нор, и в Бретани, и в
департаменте Об.
Второй отдел Управления национальной сыскной по-
лиции в своем циркуляре от 28 ноября 1940 года сооб-
щал:
«Г-н префект департамента Об из заслуживающего
доверия источника получил сведения, что коммунисти-
ческая партия организовала по всей территории сбор
оружия, оставленного французской армией, и намечает
создание ударных групп по 6—8 человек».
Один из первых очагов Сопротивления возник в де-
партаменте Коррез, где в лесу Дарнец был создан тай-
ный склад оружия. В числе первых его организаторов
был старый профсоюзный деятель Жан Валла из Ком-
бресоля. В конце декабря 1940 года уже были созданы
и начали действовать двадцать троек. Жан Валла, за-
хваченный нацистами в момент, когда он пробирался к
маки, чтобы предупредить их о готовящемся нападении,
был подвергнут жестоким пыткам, но ничего не сказал1.
В тех местах, где удалось собрать оружие, по-види-
мому, и возникли первые группы, естественно решившие
пустить его в ход.
* * *
Немцы приказали публиковать во французских га-
зетах приговоры, которые они выносили французам,
арестованным за участие в партизанском движении или
за индивидуальные выступления против оккупационного
режима. Они еще надеялись запугать таким способом
патриотов. Но, когда эти надежды рухнули, на первых
полосах коричневых французских листков замелькали
1 Он был расстрелян 3 июня 1944 г.
67

лишь кровавые пятна сообщений о массовых террори-
стических расправах над населением.
Но вернемся к этим зарегистрированным врагом сти-
хийным выступлениям, этим своего рода посланиям, с
которыми обращались к своим соотечественникам многие
мужественные французы перед тем, как их поглотило
безмолвие тюрьмы, а иногда и безмолвие смерти, как в
случае с Марселем Дросье из Ренна, населению которого
было сообщено о казни этого патриота в следующей
«прокламации», опубликованной в «Уэст-Эклер» 19 сен-
тября 1940 года:
«По решению военного совета полевой комендатуры
Иль-и-Вилен от 12 сентября 1940 года, механик Марсель
Дросье, родившийся 3 марта 1909 года в Сен-Гобюрже,
холостой, французский гражданин, проживающий в Рен-
не, по улице Дюамель, 33, приговорен к смертной казни
за ущерб, причиненный военным объектам (разрыв те-
лефонного кабеля). Приговор приведен в исполнение
сегодня, в 10 час. утра.
Ренн, 17 сентября 1940 г.
Начальник комендатуры»
28 июля комендатура того же города объявила,
что телефонные линии немцев были перерезаны одно-
временно в Ренне и Фужере («Уэст-Эклер», 28 июля
1940 г.) 1.
В окрестностях Анжера был в нескольких местах пе-
ререзан и приведен в непригодное состояние кабель
дальней связи, принадлежавший немецкой армии («Ля
Франс де Бордо э Сюд-Уэст», 9 августа 1940 г.).
Вечером 7 августа на северо-восточной окраине го-
рода Нанта был совершен третий акт саботажа: снова
был перерезан кабель. Полевая комендатура приказала
охранять линию и оштрафовала город Нант на 2 мил-
лиона франков.
Пастух Андре Малар из Гована, близ Ренна, был
приговорен 6 сентября 1940 года к шести месяцам тюрь-
мы за «ущерб, причиненный средствам обороны» («Уэст-
Эклер», 16 сентября 1940 г.).
1 Напомним, что, изучая прессу того времени, мы ограничились
просмотром лишь нескольких провинциальных газет.
68

Б ночь с 6 на 7 сентября близ Орлеанского вокзала в
Нанте, напротив дома номер 15 по набережной майора
Шарко, был опять перерезан немецкий кабель. Не-
мецкие военные власти снова оштрафовали Нант на 5
миллионов франков («Франс де Бордо», 18 сентября
1940 г.).
2 октября трибунал немецкой полевой комендатуры
569 (департамент Нор) приговорил Леопольда Бузиль-
яра из Гюллюша к двум годам принудительных работ
за повреждение немецкого кабеля и Жюля Тенуа — к
шести месяцам тюрьмы за «неоднократное хищение
военных материалов» («Гранд эко дю Нор», 2 октября
1940 г.).
10 сентября 1940 года префектура департамента Эр
опубликовала следующее извещение:
«Власти ведут расследование актов саботажа, совер-
шенных в Эврё.
Население, конечно, поймет, что в интересах всех —
разыскать виновников. Кто поможет найти их, получит
награду в сумме 10 тысяч франков.
Все сведения, которые могут навести правосудие на
след, сообщать полицейскому комиссариату Эврё или
французской жандармерии».
15 октября 1940 года газета «Франс о травай» сооб-
щала: «Молодые люди вели активную пропаганду про-
тив антисемитизма, особенно в 11 и 15 округах... Поли-
цейский комиссар квартала Сент-Авуа г-н Пюгуле и
офицер полиции Февр допросили задержанных... После
допроса всех их отправили в дом предварительного за-
ключения».
В ночь с 21 на 22 октября 1940 года в Нетревиле,
близ Эврё, снова был перерезан кабель. Поэтому ох-
рана была усилена со 130 до 500 человек; ввели комен-
дантский час с 7 часов вечера до 7 часов утра, а всех
мужчин с 1915 по 1922 год рождения запирали каждую
ночь с 18 час. 30 мин. в манеже на улице Гюшетт в
Эврё.
Жителей кантонов к северу и югу от Эврё и самого
Эврё заставили уплатить 2 миллиона франков штрафа
(«Журналь де Руан», 26 октября 1940 г.).
В Вервик-Сюд (департамент Нор) 23 октября 1940
года телефонные линии были перерезаны в двух разных
69

местах у подножия горы Вервик («Гранд эко дю Нор»,
23 октября 1940 г.).
В своем обращении 21 октября 1940 года префект
департамента Сена и Уаза признал, что «акты саботажа
против военной техники оккупационных войск продол-
жаются».
3 ноября газета «Кри дю пепль» и газета Деа 1 «Эвр»
сообщили, что в Эрмоне (департамент Сена и Уаза) об-
наружены приспособления, очевидно предназначенные
для прокола шин на автомашинах немецкой армии. По-
этому немцы решили установить охрану вдоль всего
шоссе № 14, где с 20 часов всякое движение было за-
прещено.
5 ноября были перерезаны телефонные кабели на до-
роге в Виллакублэ между Шавилем и Вирофлэ; немец-
кие власти приказали 30 жителям в возрасте от 18 до
50 лет нести круглосуточную охрану кабеля на этом
участке («Эвр», 5 ноября 1940 г.).
24 октября 1940 года был перерезан кабель в Дуэне,
близ Вернона (департамент Эр); введен комендантский
час с 7 вечера до 7 утра («Журналь де Руан», 26 октяб-
ря 1940 г.).
3 ноября 1940 года в Аррасе, несмотря на установ-
ленное наблюдение, телефонный кабель был перерезан
в самом городе.
5 ноября 1940 года вследствие актов саботажа про-
тив немецких телефонных линий в коммуне Вайи-лез-
Аррас и в районе полигона комендантский час был
установлен с 7 часов вечера в рабочие дни и с 3 часов
дня по воскресеньям («Курье дю Па-де-Кале», 4 и 10
ноября 1940 г.).
В ночь с 8 на 9 декабря 1940 года на шоссе № 137,
на территории коммуны Сен-Пьер, близ Сен-Мало, не-
известными лицами был перерезан кабель немецких
войск. Округ Сен-Мало был оштрафован на 300 тысяч
франков; власти сообщили, что впредь кабель будет
охраняться («Уэст-Эклер», 14 декабря 1940 г.).
1 Деа, Марсель — глава прогитлеровской партии «Националь-
ное народное объединение» (РНП), директор газеты «Эвр»,
петэновский министр, тесно сотрудничавший с Лавалем. —
Прим. ред.
70

12 ноября 1940 года в квартале Жер в Ренне был
перерезан телефонный кабель («Уэст-Эклер», 23 ноября
1940 г.).
Несмотря на суровые приговоры, повреждения про-
должались; в ночь с 15 на 16 декабря на дороге Ренн—
Шатобриан телефонный кабель был перерезан в двух
местах —близ Ренна и в де Тури. Округа Ренн и Редон
были оштрафованы на 1 миллион франков1.
15 ноября мэры коммун Ориваль и Ля-Лонд близ
Эльбёфа вывесили объявление, в котором сообщалось,
что на территории этих коммун был перерезан кабель,
принадлежавший немецкой армии («Журналь де Руан»,
27 ноября 1940 г.).
В ночь с 30 ноября на 1 декабря в Сен-Серване были
перерезаны два немецких военных кабеля («Уэст-Эк-
лер», 3 декабря 1940 г.).
30 августа в местечке Лэмбр (департамент Нор) был
перерезан немецкий кабель междугороднего сообщения;
коммуна была оштрафована на 25 тысяч марок («Гранд
эко дю Нор», 30 августа 1940 г.).
В сентябре в «официальном предупреждении» немец-
кие власти указывали, что 30 августа 1940 года ими
было обнаружено, что телефонный кабель между Не-
ле-мин и Друвеном умышленно кем-то уничтожен («Ку-
рье дю Па-де-Кале», 10 сентября 1940 г.).
4 сентября 1940 года печать сообщила, что по распо-
ряжению дивизионного комиссара Фура, начальника
7-й бригады уголовной полиции Бордо, инспекторы этой
бригады Вейон и Фаж совместно с жандармерией Ла-
Рошели задержали гражданина Пьера Роша, родивше-
гося 21 августа 1921 года в Курбвуа, медника, прожива-
1 Это побудило префекта департамента Иль-и-Вилен выпустить
следующее обращение:
«За последнее время отмечаются многочисленные акты сабо-
тажа: в различных пунктах департамента были перерезаны кабе-
ли, принадлежащие немецкой армии. Имели место случаи срыва
объявлений, как немецких, так и французских; на стенах домов
делались надписи антинационального содержания, в почтовые ящи-
ки подбрасывались листовки и воззвания.
Я обращаюсь ко всем жителям Иль-и-Вилена с настоятельным
призывом помочь мне положить конец этим действиям, рассчитан-
ным на то, чтобы расколоть французов в момент, когда необходимо
сплочение всех вокруг маршала — главы государства. Префект
Франсуа Рипер».
7J

ющего в Ла-Рошели по Гранд-Рю де Тасдон, дом 74,
который после строгого допроса признался, что он пере-
резал немецкий кабель, соединявший этот пункт с Руай-
аном. На следующий день после ареста Рош, обвинен-
ный в саботаже, предстал перед исправительным судом
Ла-Рошели, который приговорил его к двум годам тю-
ремного заключения. Затем германский военный трибу-
нал в свою очередь судил Роша и приговорил его к
смертной казни. Утром 7 сентября Рош был расстрелян
(«Франс де Бордо э дю Сюд-Уэст», 4 и 10 сентября
1940 г.).
4 сентября 1940 года «Франс де Бордо» писала, что
Вейон и Фаж продолжают разыскивать виновников дру-
гих актов саботажа против германских линий связи.
Так благодаря усердию этих профашистских полицей-
ских Рош, по-видимому, стал одним из первых францу-
зов, расстрелянных немцами за саботаж.
10 сентября 1940 года вся печать оккупированной
зоны опубликовала такое объявление:
«Предупреждение.
Всякое повреждение средств связи — телеграфных
столбов, кабеля, аппаратов и радиотелеграфных соору-
жений— запрещается под страхом смертной казни.
Подпись: начальник военной администрации во
Франции»
Но Рош был расстрелян 7 сентября. Таким образом,
сначала казнили, а потом «предупреждали».
В другом месте немцы интернировали все мужское
население, а в «обоснование» этого вывесили такой при-
каз, помещенный и в газете «Гранд эко дю Нор» 6 сен-
тября 1940 года:
«Приказ германских властей
о неприкосновенности военных сооружений.
Командующий войсками в Бельгии и Северной Фран-
ции сообщает следующее:
Командующий был вынужден интернировать мужское
население призывных возрастов в коммунах, на терри-
тории которых жителями был причинен ущерб герман-
ским военным сооружениям.
72

Разрешение на проживание предоставлялось им до
сих пор при условии, что безопасность и порядок в
стране не будут нарушаться.
В тех коммунах, где это условие не соблюдается,
население, способное носить оружие, не может оставать-
ся на свободе».
* * *
В это же время было вынесено много приговоров за
хранение оружия после установления немецкой оккупа-
ции. Достаточно привести информацию, опубликован-
ную в одной из газет Западной Франции, чтобы убе-
диться в том, что очень многие французы в это время
всеми силами старались раздобыть оружие.
Студент Пьер Лебель из Ренна решением суда от
20 августа 1940 года был приговорен к четырем годам
тюрьмы за кражу и хранение оружия. Его сообщники,
торговый служащий Жан Ламбо и два студента — Мар-
сель Ламбо и Поль Мене, были приговорены к полутора
годам заключения каждый за тайное хранение оружия
(«Уэст-Эклер», 26 августа 1940 г.).
Автомобильный механик Луи Коттен из Ассинье был
приговорен 2 сентября 1940 года к двум годам тюрьмы
за хранение оружия (там же, 16 сентября 1940 г.).
Торговец Робер Лотелье из Канкаля решением суда
от 13 сентября 1940 года был осужден на шесть недель
тюремного заключения за хранение оружия (там же,
26 сентября 1940 г.).
Жорж Бурбион 64 лет, токарь из Севра, член Фран-
цузской коммунистической партии, был обвинен в
незаконном хранении оружия. У него на квартире
при обыске было найдено несколько винтовок в
хорошем состоянии и патроны («Эвр», 26 сентяб-
ря 1940 г.).
Священник Этьен Риандель из Сент-Коломба 16 ок-
тября был приговорен к четырем неделям тюрьмы за
хранение запрещенного оружия («Уэст-Эклер», 5 нояб-
ря 1940 г.).
10 ноября 1940 года сапожник Пьер Ле-Мен из Мейя-
ка был приговорен к месяцу тюрьмы за хранение воен-
ных материалов (там же, 1,1 декабря 1940 г.).
73

29 ноября 1940 года каменотес Жан Даро из Баге-
Морвана приговорен был к полутора годам тюремного
заключения за хранение боеприпасов и огнестрельного
оружия (там же, 17 декабря 1940 г.).
За вынос из германского военного склада боеприпа-
сов, около десяти мешков пороха и бикфордова шнура,
булочник Жан Рено, печатник Рене Рено и плотник
Пьер Рош, все трое из Ренна, решением военного совета
были приговорены каждый к девяти месяцам тюремного
заключения.
* * *
Итак, «критика врага оружием» началась с первого
дня оккупации. Сбор оружия, акты саботажа против
немецкой армии предвещали близкое пробуждение фран-
цузских патриотов, нуждавшихся только в организации,
которая придала бы их деятельности большую эффек-
тивность. Множество других, более мелких актов, при-
чинявших материальный ущерб врагу, хотя о них нигде
не сообщалось, были, несомненно, откликом на те дей-
ствия (в двух случаях наказанные смертью), следы
которых мы отыскали на страницах продавшихся нем-
цам газет северной зоны. Такие же симптомы прибли-
жавшейся вооруженной борьбы появлялись на заводах,
в цехах. Серийная продукция все чаще выпускалась с
браком, станки выводились из строя и простаивали, то
одна, то другая деталь оказывалась плохо отшлифован-
ной, в цистерны с бензином бросали сухие листья
и тряпье, забывали закреплять чеку, у автомоби-
лей портили шины, похищали запасные колеса и
т. д. и т. п.
Все это принимало такие размеры, что в начале 1941
года даже журналисты, пресмыкавшиеся перед немцами,
вынуждены были признать, что нация занимает все бо-
лее непримиримую позицию. Первые усилия, предпри-
нятые наиболее дальновидными патриотами, начали
приносить свои плоды.
Мы имеем в виду не только моральный эффект. Ту-
ман вишистской пропаганды рассеивался, люди все
больше заражались стремлением к действию, к органи-
зованному сопротивлению, и это было тем более
очевидно, что начали приходить в движение мас-
74

сы рабочего класса, хотя и не везде еще с одинаковой
силой.
Из нашего обзора прессы конца 1940 года мы видели,
что в то время борьба проявлялась преимущественно в
индивидуальных актах, и если из этой информации
можно установить классовую принадлежность жертв
репрессий, то каковы были их политические убеждения,
их партийная принадлежность, мы не знаем. Все партии,
кроме Французской коммунистической партии, исчезли,
рассыпались, причем тому причиной были не столько
декреты Виши, сколько их собственная несостоятель-
ность. Единственной партией, которая противопоставила
себя оккупационному режиму как организованная сила,
была ФКП.
Постепенно индивидуальные акты сопротивления, о
которых сообщали газеты, стали уступать место дейст-
виям групп, а по мере развертывания вооруженной
борьбы, которую организовывали коммунисты, усилива-
лись репрессии.
Неоднократные угрозы по адресу всех, кто собирал
и хранил оружие и взрывчатые вещества, не дали ника-
кого результата. Чтобы удовлетворить нужды формиро-
вавшихся вооруженных групп, изыскивались и более
действенные средства получения оружия. Так, 20 января
1941 года в Руане три коммуниста—офицер торгового
флота Пьер Кормон и матросы Ле-Генедаль и Камиль
Порше1 — похитили оружие и боеприпасы, сложенные
на набережной Буле. Спрятанное в доме № 61 по улице
Кошуаз, это оружие было вскоре использовано для во-
оружения первых групп «Специальной организаций» ком-
мунистов. В апреле 1941 года в Судэн-ля-Вивандьере
(департамент Коррез) группа Сопротивления, созданная
Генгуаном, достала с помощью шахтеров взрыв-
чатку. Эти взрывчатые вещества удалось перепра-
вить в Париж в искусно замаскированных консервных
банках.
В записках, которые нам оставил один из самых за-
каленных борцов Сопротивления, Шарль Дебарж2, —
1 Все трое были арестованы в сентябре 1941 г. и расстреляны
в декабре 1942 г.
2 «Les Carnets de Charles Debarge, presentes par Madeleine Rif-
faud».
75

этом потрясающем документе, к которому нам еще при-
дется вернуться, — говорится о том времени: «Перед
нами стояла еще одна задача: достать оружие. Я и мои
товарищи, Делаттр и Брэн, принялись за дело. Вскоре
нам удалось раздобыть семь винтовок, несколько тысяч
патронов, гранаты и несколько револьверов, которые
мы тщательно спрятали».
В это же время другой руководитель, коммунист
Апио, начал борьбу с поджога парка немецких автома-
шин на плато Вими (департамент Hop) в ноябре 1940
года. В департаменте Сена и Уаза группы из Суандра
и Манта извлекли взрывчатку из каменоломен Гитран-
кура и Фоллэнвиля.
В этом же департаменте группа коммунистов триж-
ды, но безуспешно пыталась поджечь фабрику маски-
ровочных сетей в Исси-ле-Мулино. Первая попытка
имела место сразу после забастовки работниц в апреле
1941 года. Но подброшенные зажигательные бомбы не
сработали.
Несколько месяцев спустя аналогичный случай про-
изошел в ремонтных мастерских управления коммуналь-
ного транспорта Парижского района. На этом предпри-
ятии ремонтировались немецкие танки. Бомбы представ-
ляли собой трубки, заполненные взрывчатым веществом,
которое взрывалось при высыхании; перед использова-
нием их нужно было держать в воде. О том, чтобы не-
сти их в ведрах с водой, не могло быть и речи. Немцы
контролировали все входы и выходы. Оставалось одно:
доверить это дело группам, существовавшим на самом
предприятии. Рабочие завернули бомбы в мокрые тряп-
ки и спрятали их за пазухой прямо на голом теле (пре-
дусмотрено было все, кроме того, что бомбы выделяли
испарение, настолько сильное, что оно просачивалось
даже сквозь рубахи). Тем не менее патриотам удалось
пронести их мимо контроля. Бомбы спрятали под вер-
стаками в ведрах; вечером, в конце рабочего дня, их
поместили в заранее подготовленные места с таким рас-
четом, чтобы взрыв разрушил здание. Бомбы не взорва-
лись! На другой день все мастерские были окутаны
густым дымом. Рабочим пришлось много потрудиться,
чтобы снять и снова спрятать бомбы, которые могли
взорваться в любой момент.
76

Один из первых членов «Специальной организации»
подбросил несколько таких же примитивных бомб в ог-
ромный склад матрацев, белья и другого обмундирова-
ния, созданный немцами в конце мая 1941 года в при-
стройке ко Дворцу открытий в Париже. Почти весь
склад был уничтожен.
В департаменте Нор патриот Фелисьен Жоли 1 из-
влекал взрывчатые вещества из зенитных снарядов, бро-
шенных близ деревни Гроэн в Вандиньи; он снимал с
них также детонаторы. После многократных усилий
Жоли соорудил бомбу, которая позволила потом
другому патриоту, Феррари, взорвать нацистский
поезд. Ниже мы подробнее расскажем об этом
его подвиге.
Вообще же этот период начала 1941 года можно на-
звать «периодом невзрывавшихся бомб» — так много
было безрезультатных попыток.
Сколько усилий пропало даром! Сколько арестов за
акты с посредственными результатами! Люди обходили
аптеки, скупая таблетки хлористого кальция. Тщательно
размельченные и очищенные, они смешивались с углем,
к смеси добавлялись сера и динамит, и таким образом
изготовлялось взрывчатое вещество, которым наполняли
стальные трубки, закрывавшиеся с обоих концов и снаб-
женные самодельным фитилем,
В Лориане объединились в подпольную группу рабо-
чие арсенала. Первое собрание состоялось в кафе. Ра-
бочие решили начать борьбу любыми средствами: сабо-
таж, пропаганда и т. п. Они выносили из арсенала медь
и олово, сбрасывали эти материалы в люк у подножия
большого крана. Одна из групп организовала диверсию
на судне «Псише»2. Позднее вместе с другими борцами
Сопротивления, которые поддерживали связь с Лондо-
ном, они похитили план снабжения немецких под-
водных лодок в Атлантическом океане. Один из
членов этой подпольной группы3 взялся доставить этот
документ союзникам.
1 Расстрелян 15 ноября 1941 г.
2 В эту группу входил, в частности, Роже Ле Гиарик, будущий
«майор Пьер» из партизанского отряда Морбиана.
3 Арман Ле Гюэрм.
77

Странные случаи происходили в Руанском порту...
Однажды огромные бочки с бумажной массой скатились
с причала в море и при падении увлекли за собой не-
сколько солдат немецкой охраны...
* * *
В октябре 1940 года на коммунистов Парижского
района обрушились репрессии, в результате которых
партийные кадры сильно поредели.
В ряде пригородных коммун Парижа префект ввел
настоящее осадное положение. В начале декабря в де-
партаменте Сена были арестованы сотни коммунистов:
депутаты (Гренье, Мишель), генеральные советники (в
том числе Грандель), муниципальные советники, проф-
союзные активисты 1.
Это суровое испытание положило конец иллюзиям
легальности, для которых не оставлял места гитлеров-
ский оккупационный режим, хотя некоторые до тех пор
были склонны питать их.
Мы видели, что в рядах ФКП и в народных массах
в одно и то же время зрела решимость применять по
отношению к захватчикам законы войны. Она родилась
и постепенно окрепла в рабочем классе, и чувство бес-
помощности, овладевшее было массами в первые недели
оккупации, уступило место инициативе, а вскоре и пат-
риотическому соревнованию.
По мере того как подпольная организация коммуни-
стов, очистив себя от всех тех, кто не решался перейти
к нелегальным формам борьбы, развертывала работу
среди масс, возникала потребность и в организации ох-
раны. Региональные руководящие органы ФКП начали
создавать первые группы «Специальной организации»2,
в чью задачу входили охрана групп по распространению
листовок, прикрытие некоторых актов саботажа и само-
1 Ф. Гренье удалось бежать, и потом подпольный секретариат
ФКП направил его в Лондон. Мишель и Грандель были расстре-
ляны в Шатобриане.
2 С октября 1940 г. «Специальная организация» была прирав-
нена к боевым частям в списке организаций французского внутрен-
него Сопротивления. См. «Unites combattantes de la Resistance»
официальный бюллетень Военного министерства, выпуск от 1 мая
1958 г. стр. 9.
78

защита от всяких провокаций врага. Эти первые группы
научили активистов применять оружие и взрывчатые
вещества.
Славная деятельность «Специальной организации»,
о которой нам еще придется сказать не один раз, раз-
вивалась в эту первую зиму оккупации в условиях
огромных трудностей. Свирепствовал голод. Нацисты
грабили все: каждый день в Германию отправлялись
составы, груженные продовольствием, хлебом, скотом...
Немецкие склады ломились от всяких запасов. Не имея
возможности вернуть себе это награбленное во Фран-
ции добро, патриоты пытались уничтожать его. То
здесь, то там вспыхивали пожары.
16 марта 1941 года в Мант-ля-Виль, в Парижском
районе, сгорела мельница («Франс о травай», 17 марта
1941 г.).
В Шамлиньи сгорели дотла 12 товарных вагонов,
груженных соломой; пожар причинил значительный
ущерб, и движение остановилось на целый день («Эвр»,
12 апреля 1941 г.).
В Иври 7 мая ночью сгорели склады Дамуа («Эвр»,
8 мая 1941 г.).
В Парэ-Дуавиль, в Шеванне, в Мориньи-Ша,мпиньи
(департамент Сена и Уаза) пожарами были уничтоже-
ны амбары с Зерном («Франс о травай», 15 мая 1941 г.).
На вокзале Мароль-ан-Гюрпуа сгорело восемь товар-
ных вагонов, груженных соломой; причинен материаль-
ный ущерб («Франс о травай», 3 июня 1941 г.).
В Венсеннском артиллерийском парке 3 тысячи ра-
бочих ремонтировали и собирали грузовые машины для
гитлеровцев; акты саботажа множились такими темпа-
ми, что в течение мая и июня 1941 года инженеры «ве-
ликого рейха» несколько раз собирали рабочих, убеждая
их в том, что в их интересах-де помочь победе Герма-
нии. Напрасный труд! Поскольку все увещания остались
тщетными, на рабочих были наложены коллективные
штрафы, многие были уволены. В июне 1941 года в од-
ну из суббот в парке кто-то оставил зажигательную бом-
бу замедленного действия; краны нескольких цистерн
открыли, их содержимое разлилось по земле, и через
час после ухода рабочих в парке вспыхнуло пламя ги-
гантского пожара, уничтожившего все стоявшие здесь
собранные грузовики.
79

Наконец, на исходе 1940 года начались акты сабо-
тажа на железных дорогах. 29 актов саботажа, хотя о
них и не сообщалось в печати, увенчались успехом, как
это «официально» признала 31 марта, а потом в июне
1941 года техническая служба Национальной компании
железных дорог1. Применяемые средства были прими-
тивными, но они использовались смело; иногда при уча-
стии стрелочника удавалось, например, когда состав
должен был сманеврировать, заклинить стрелку с по-
мощью двух железных брусков. Можно было также
перевести стрелку в последний момент и послать поезд
на полном ходу в тупик.
В других местах поджигали товарные вагоны, чтобы
остановить движение (например, в Шампиньи).
В связи с двумя диверсионными актами на железной
дороге, в Аннеси и в Сен-Женгольфе, министр внутрен-
них дел в своем циркуляре от 17 сентября 1940 года
потребовал взять под наблюдение всех лиц, которых
можно заподозрить в саботаже.
Железнодорожники Нанта и Сен-Бриека по примеру
своих товарищей в Броиньере (Иль-и-Вилен) начали
систематически портить все, что проходило через эти
станции: подбрасывали песок и куски наждака в буксы
вагонов, портили грузы и т. д.
Другие, как, например, в Иври, поджигали баки со
смазочным материалом.
* * *
Так французский народ начал мстить за унижение,
испытанное им в июне 1940 года.
Индивидуальные акты, в которых выливались гнев
и возмущение против захватчиков; покушения; первые,
еще не очень умелые действия коммунистических групп—
о росте всего этого в конце 1940 — начале 1941 года
свидетельствуют факты, опубликованные в печати и ча-
стично здесь нами приведенные, документы того време-
ни. Политическое сопротивление оккупантам и предате-
1 Два в сентябре 1940 г., два в октябре, два в ноябре, один в
декабре, пять в январе 1941 г., один в феврале, один в марте, три
в апреле, три в мае и девять в июне 1941 г.
80

лям с самого начала дополнялось вооруженными дей-
ствиями.
Стремление применить силу против этих врагов было
столь же естественным чувством, как и ненависть к
ним. Оно исходило от народа. Потребность в оружии
рождена была желанием пустить его в ход.
Патриотическое чувство побуждало браться за ору-
жие многих французов всех убеждений, но коммунисты,
по мере того как крепла их организация, играли среди
них главную роль как инициаторы, организаторы и
бойцы.
Заслугой всех этих людей было то, что еще в период,
когда масса французов не прониклась страстной верой
в возможность освобождения, они уже создавали снизу
прообраз того единства, из которого Сопротивление чер-
пало впоследствии свою несокрушимую силу.
Для коммунистов создание «Специальной организа-
ции» означало, что после всех испытаний 1940 года
рабочий класс перегруппировал свои силы и сумел пре-
одолеть самые большие трудности, созданные пораже-
нием Франции в войне.
Многие проблемы оставались еще не ясными для
массы пробуждавшихся французов, для бывших изби-
рателей 1936 года, у которых судьба Франции, в свою
очередь преданной, вызывала в памяти судьбу респуб-
ликанской Испании, те бои за правое дело, в которых
участвовали все антифашисты. Гитлеровской пропаган-
де не удалось подорвать веру большинства трудящихся
Франции в державу, остававшуюся для них величай-
шим источником силы и надежды,— в Советский Союз.
Английское радио со своей стороны способствовало
росту числа слушателей генерала де Голля.
Именно потому, что коммунисты, несмотря ни на ка-
кие репрессии, неустанно работали над сплочением пат-
риотов в обеих зонах, в недрах трудящихся масс вырос-
ла новая политическая сила, противостоявшая оккупан-
там и преступникам из Виши. Так идея вооруженного
сопротивления, зародившаяся в умах немногих, медлен-
но, но верно овладевала всеми людьми, ощущавшими
жгучую потребность не остаться в стороне от войны.
Весной 1941 года параллельно «Специальной органи-
зации» создается первая служба военной разведки ФКП,
ставшая потом совершенно необходимой для проведения
81

любых вооруженных операций. Ее органы оказывали
ценные услуги «Французским франтирерам и партиза-
нам» (ФТПФ) и со временем превратились в широкую
сеть, которую использовали и союзники 1.
Вся эта работа велась тайно. Без этих первых не-
заметных шагов вооруженная борьба не могла бы при-
обрести потом такого размаха. Эти приготовления
ускользали от внимания французов в Лондоне, как мы
увидим, и сама борьба будет развертываться без их
участия.
1 Эта разведывательная служба стала потом хорошо известна
в Лондоне. Там ее высоко ценили. Во Франции некоторые перехва-
тывали ее информацию, так как она не имела средств прямой свя-
зи, и потом выдавали за свою. Ее первый организатор Мартине,
подобно многим членам «Специальной организации», участвовал
добровольцем в гражданской войне в Испании. В начале 1942 г. он
был арестован, подвергнут пыткам и расстрелян.

Глава IV
ДВА ТЕЧЕНИЯ
Генерал де Голль в первом томе своих мемуаров
великолепно обрисовал свою деятельность в роли лидера
движения «Свободная Франция» после речи по радио
18 июня 1940 года. Он признал, однако, что в течение
десяти месяцев не имел возможности заниматься орга-
низацией Сопротивления на французской территории.
По его словам, в апреле 1941 года он еще не знал, как
можно организовать Сопротивление на французской
земле.
«Однако, укрепляя всеми средствами нашу замор-
скую базу, мы главным образом думали о метрополии.
Что там делать? Как и с помощью каких средств? Не
располагая никакими средствами для действий во Фран-
ции и даже не представляя себе, с какой стороны можно
было подойти к этой проблеме, мы тем не менее были
поглощены разработкой обширных планов, надеясь, что
к нам присоединится вся страна...
Но эта область подпольной борьбы была для всех
нас совершенно незнакомой. Франция была абсолютно
не подготовлена к тому положению, в котором она очу-
тилась... Короче говоря, в метрополии нам совершенно
не на что было опереться в своих действиях».
Таким образом, вслед за заявлениями по Би-би-си
«Свободная Франция» должна была действовать в на-
шей стране, чтобы найти там для себя базу.
«Свободные французы» в Лондоне, говорит де Голль,
решили выделить известных людей и тайно послать их
во Францию для установления контакта с уже суще-
ствовавшими небольшими группами, с которыми их
связывали «сходство взглядов» или дружественные
83

отношения. Эта задача была возложена на майора
Деваврена, по кличке Пасси.
Генерал уточняет:
«Самая неотложная задача состояла в создании на
территории Франции первоначальной организации. Анг-
личане хотели, чтобы мы попросту засылали во Фран-
цию отдельных агентов с заданием собирать сведения
об определенных объектах противника, ибо таков был
обычный метод шпионажа. Мы же намеревались посту-
пить иначе... Мы намеревались создать сеть организа-
ций» 1.
Об этом первом этапе существования «Свободной
Франции», начавшемся в мае 1941 года, было написано
уже много. Позволю себе заметить, что взятая этим дви-
жением у английской секретной службы форма «сетей»
не внушала особенного доверия тем, кто в самой Фран-
ции уже приобрел некоторый опыт подпольной деятель-
ности. Она скорее порождала естественные подозрения,
которые мешали достижению взаимопонимания.
Для движения «Свободная Франция» с самого начала
был характерен разрыв между словом и делом, между
целями, которые провозглашали генерал де Голль и
руководящий аппарат создававшихся им «сетей», и
средствами, применять которые они соглашались. При-
чиной этого была оценка ими роли Сопротивления и те
критерии, исходя из которых они определяли, кто имен-
но заслуживал доверия «свободных французов».
Правда, та часть буржуазии, которая не соглашалась
с Петэном и уже сомневалась в Виши, оказалась после
поражения в политическом вакууме. Сопротивление, по
мере того как оно охватывало новые политические груп-
пировки и социальные слои, делалось неоднородным по
своей организационной структуре и составу участников.
Классовая дифференциация совершилась в нем под
воздействием тяжелых уроков поражения.
Будем говорить откровенно. Сопротивление не было
лубочной картинкой всеобщего единения и согласия,
хотя некоторые считают удобным и даже похвальным
отрицать существовавшие в нем классовые противоре-
1 Ш. д е Голль, Военные мемуары, т. I, Призыв, Издатель-
ство иностранной литературы, М., 1960, стр. 176—179.
84

чия. Вмешательство служб, делегированных генералом
де Голлем, в организацию Сопротивления во Франции
носило ярко выраженный классовый характер. Это ни-
сколько не умаляет мужества и патриотизма многих
рядовых исполнителей, не знавших о тайных расчетах
своего руководства.
Вот почему, как только деголлевцы, не довольствуясь
пропагандой в эфире, приступили к работе в самой
Франции, начался новый политический период, когда
они стали стремиться подчинить своему влиянию и ори-
ентировать в определенном направлении различные по-
литические течения, возлагая на них задачу отвоевать
массы у коммунистов и сторонников социального про-
гресса в предвидении освобождения.
Деголлизм как государственная система, противопо-
ставившая себя вишизму, находил свое выражение
не только в заявлениях, но главным образом в соз-
данной им тайной организации, которая представляла
обычные интересы господствующего класса Франции,
но заняла сторону противников гитлеровского импери-
ализма.
Ослабленная и пресмыкавшаяся перед Петэном
французская военная иерархия приговорила к смерти
своего бывшего ученика, но от этого генерал де Голль
впоследствии только выиграл в глазах всех, кто со вре-
менем, по мере развития движения Сопротивления, стал
осознавать масштабы поражения.
В своей речи 18 июня де Голль резервировал свою
позицию по вопросу о будущем. Он ждал лишь возмож-
ности предложить взамен существовавшего такой госу-
дарственный строй, который устраивал бы буржуазию,
отвечал бы ее интересам. Но, с другой стороны, де Голль
даже не думал предлагать что-либо рабочему классу.
Антинемецкие выступления в его речах перемежались
с антикоммунистическими и антисоветскими выпадами.
Де Голль не отверг открыто мюнхенскую политику 1938
года. Точно так же Черчилль не осудил аннексии Чехо-
словакии Гитлером и не обязался вернуть этой стране
ее границы. Что касается США, то они не признавали
больше существования Чехословакии.
Опекаемый английским консерватизмом, деголлизм в
Лондоне мог быть только консервативным течением,
лишь чуточку «просвещенным».
85

В своих мемуарах де Голль пишет, что «Свободная
Франция» не ставила перед собой задачу помешать ре-
организации французского государства (каким было в
то время государство Виши), и хотя он жалуется, что
многие французы в Лондоне отказали ему в поддержке,
то все же, по его словам, он не собирался компромети-
ровать свое дело, привлекая к себе людей вроде Пьера
Кота. «Поэтому я весьма остерегался что-либо создавать
даже на словах, так как это могло помешать возрожде-
нию государства...
В самом Лондоне влиятельные французы, находив-
шиеся здесь на службе или случайно, за редким исклю-
чением, не примкнули к «Свободной Франции»...
Наоборот, Пьер Кот... умолял меня использовать его
на какой угодно работе... Но его взгляды были доста-
точно известны, чтобы его было возможно использо-
вать» 1.
В апреле 1941 года стало очевидно, что генерал де
Голль и его окружение, с одной стороны, и коммуни-
сты— с другой, извлекли разные политические и соци-
альные уроки из поражения. Нельзя было рассчиты-
вать и на то, что англичане прольют свет на причины
трагедии, за которую они несли свою долю ответст-
венности.
Разнились между собой и методы подпольных орга-
низаций, так как де Голль, обращаясь ко всем францу-
зам, признал своей организацией только Центральное
бюро осведомления и действия (БСРА), в то время как
многие участники Сопротивления с самого начала от-
вергли методы этой организации.
Подобно лондонским полякам, лондонские французы
считали, что Сопротивление — это дело режима. Оно не
касалось трудового народа. Развертывая свою деятель-
ность, БСРА (как и организации лондонских поляков)
исходило из теории «двух врагов».
Доверенный человек де Голля (Пасси), естественно,
устанавливал контакты с людьми и группами по прин-
ципу «сходства взглядов», как выражался де Голль, то
есть в кругах, не порывавших связей с тайной организа-
1 Ш. д е Голль, Военные мемуары, т. I, Призыв, ИЛ, М,
1960, стр. 124—126.
86

цией «Кагуль» 1, которая также ставила не на одну
карту.
Для истории Сопротивления важнейшее значение име-
ет один факт: с того самого момента, как де Голль «за-
кинул свои сети» во Францию, он преследовал цель орга-
низовать деголлевскую партию, которая опиралась бы
на представителей финансовых и деловых кругов, петэ-
новской армии и чиновников Виши.
* * *
Центральное бюро осведомления и действия, взяв-
шее в свои руки контроль над всеми группами Сопро-
тивления, которые примкнули к де Голлю, могло иметь
только такую структуру, какую ему разрешили англий-
ские секретные службы, так как без их средств нельзя
было обеспечить никаких связей во Франции. Эти сред-
ства часто доставлялись через двойных агентов, остав-
ленных во Франции, в частности в аппарате Виши. И хо-
тя комитет «Свободной Франции» был постепенно при-
знан всем движением Сопротивления, БСРА осталось
его единственным органом, ведавшим вопросами органи-
зации и связи; поэтому оно прилагало усилия к тому,
чтобы проникнуть во все звенья внутреннего Сопротив-
ления, не переставая, однако, материально зависеть от
иностранной разведки. В общем БСРА представляло со-
бой во Франции аппарат той части крупной буржуазии,
которая мало-помалу, когда поражение Гитлера стало
неизбежным, оказала де Голлю свою решающую под-
держку. БСРА было подпольем в подполье и было похо-
же на солитера, потому что питалось сопротивлением
других.
Вот почему, приступив весной 1941 года к организа-
ции Сопротивления, к построению его сети, де Голль
1 Организация «Кагуль» была создана в 1936 г. после роспу-
ска фашистских лиг и возглавлялась Поццо ди Борго и Дюсенье-
ром. «Кагуляры» устроили заговор с целью свержения республики
и установления диктатуры во главе с маршалом Петэном. Заго-
ворщики получали оружие от немецких и итальянских фашистов,
совершали террористические акты против демократических деяте-
лей, организовывали взрывы и поджоги. Заговор «кагуляров» был
раскрыт в 1937 г., но связи заговорщиков в правительстве позволи-
ли им превратить суд в инсценировку.— Прим. ред.
87

сразу расколол его надвое своим требованием, чтобы
каждая организация и каждый ее участник взяли опре-
деленные обязательства перед БСРА. Его политика, та-
ким образом, основывалась на дискриминации француз-
ских борцов Сопротивления. Основой государственной
работы БСРА была организация тайных агентов и миф
о вожде, ниспосланном провидением.
По иронии судьбы имя Деваврена напоминает о бур-
гундце Жане де Ваврене, находившемся на службе анг-
личан в те времена, когда они собирались сжечь на ко-
стре Жанну д'Арк. Это, однако, не помешало Пасси и
его помощникам «принять на вооружение» всю связан-
ную с ней мистику, которую возродил де Голль. Голоса
свыше, знамя с лотарингским крестом, благочестивые за-
клинания— все вызывало в нашей памяти легендарную
уроженку Лотарингии.
Однако официальная церковь и теперь осталась на
стороне захватчиков и двора маршала Петэна 1.
На практике Деваврен (как это сделали и его глав-
ные агенты, среди которых было немало бывших кагу-
ляров и друзей Пюшё) взял в качестве псевдонима на-
звание одной из станций парижского метро (Пасси). Та-
кая любовь к символам объяснялась тем, что речь шла
о создании обширной подпольной организации, которая
должна была, с одной стороны, держать в своих сетях
все Сопротивление, а с другой (в качестве противове-
са) — постепенно захватить в свои руки и часть вишист-
ского аппарата. Руководителем этого предприятия был
Сустель, осторожный эмигрант, которого не соблазняло
нелегальное существование в условиях оккупации. На-
ряду с Девавреном, этим фанатиком шпионажа, органи-
зация разведки была вскоре поручена Вибо, который
был особенно хорошо подготовлен для выполнения этой
задачи.
1 Известно, что 19 ноября 1940 г, кардинал Жерлье восторжен-
но воскликнул в Лионе: «Петэн — это Франция, а Франция — это
Петэн». Это заявление было подхвачено 24 января 1941 г, еписко-
пом Нима монсеньером Жербо: «Рука, давшая Франции Жанну
д'Арк, дала ей и этого великого политика и вождя. Это — человек,
ниспосланный провидением».
То же самое публично заявляли архиепископ Ахена Дюбуа де
ля Вильрабель, кардинал Парижа Сюар, епископ Марселя Делэ и
епископ Тарба Шаке.
88

Когда 17 июня 1940 года генерал де Голль вылетел
из Бордо в Лондон на самолете руководителя Интеллид-
женс сервис во Франции генерала Спирса, он был один.
Создав БСРА, гостеприимные англичане снабдили вла-
столюбивого генерала очень важным средством, которое
мы еще не раз увидим в действии.
По тому времени это был очень щедрый дар, и без
него деголлизм оказался бы на равном положении с
другими организациями Сопротивления, которые из ос-
торожности... предпочитали обходиться без помощи
БСРА.
Разумеется, такое учреждение, как Интеллидженс
сервис, не станет работать ради славы, тем более чужой.
Но поскольку БСРА до самого Освобождения зави-
село в своей деятельности от Интеллидженс сервис и
ее органов, можно быть уверенным, что английская раз-
ведывательная служба не переставала искусно действо-
вать на два фронта. Американская разведка, хотя и
пользовалась благосклонностью Виши, потерпела здесь
поражение. Если сегодня все эти вещи предстают перед
нами в их истинном свете, то массе французов, которые
примкнули к Сопротивлению, заранее жертвуя своей
жизнью, это не было видно.
По мере того как развивались события, активизиро-
валось движение масс и приближалось Освобождение,
де Голлю, естественно, приходилось лавировать и делать
вид, что он намерен считаться с народными силами,
брать на себя обязательства перед всеми, делать уступ-
ки на словах, «величественно» хитрить, отождествлять
себя и государство — в общем всячески лицемерить в
духе Макиавелли по тому самому радио, чьими переда-
чами слушавшие его массы дорожили, как светом в
ночи.
Итак, когда де Голль выступил 18 июня 1940 года по
лондонскому радио, его первой и естественной заботой
было сплотить вокруг себя в Англии — духовно и физи-
чески— несколько тысяч французов, а затем организо-
вать их в соответствии с поставленной им перед собой
задачей.
Было также естественно, что все во Франции, кто на-
мерен был сопротивляться новому порядку, созданному
после капитуляции, постарались объединиться со своими
друзьями либо реорганизовать и перегруппировать свои
89

силы, как это сделали коммунисты. На протяжении двух
лет отстраняемые «Свободной Францией» «по несходст-
ву убеждений», коммунисты опирались на широкие на-
родные массы и создали другую организацию — «Фрон
насьональ», ставшую самой открытой и самой мощной
из организаций Сопротивления, оплотом единства дейст-
вий всех французских патриотов.
* * *
Следовательно, Сопротивление, не связанное с рабо-
чим классом и коммунистической партией, представляло
собой, если не считать небольшого числа организаций1,
скорее определенное состояние умов, находившее свое
выражение в пропагандистской деятельности изолиро-
ванных группок. На местах возникали мелкие, не свя-
занные между собой кружки, которые занимались тем,
что комментировали передачи английского радио. Они
быстро появлялись и иногда так же быстро исчезали.
Но, чтобы начать сражаться, нужно было прежде
всего установить связь с трудящимися массами, без ко-
торых возможны были лишь авантюристические вылазки
против врага. Нужно было организовать борьбу в мас-
штабах всей нации, ибо коммунисты не могли бороться
одни. Однако никто еще не представлял себе ясно путей
осуществления такой огромной задачи — освобождения
родины силами всех, кто хотел остаться достойным ее.
История Сопротивления, когда она станет свободной
от влияния культа личности де Голля, воздаст должное
всем и каждому, не забыв указать и на те исключитель-
но трудные условия, в которых патриотам впервые в
истории Франции удалось подготовить и осуществить на-
циональное восстание, действуя в глубоком подполье и
пользуясь только той свободой, какую им давала под-
держка масс и сила оружия. История расскажет тогда
об истинных заслугах первых коммунистических органи-
заторов подпольной работы в условиях оккупации, тех,
кто, подобно Далиде, Кадрасу и многим другим, не пал
духом даже в невероятно тяжелых условиях.
Но история—правдивая история — вскроет, несмотря
ни на что, также недостатки и ошибки отдельных людей,
1 См. главу V.
90

ибо это также входит в ее задачу. Давать свидетель-
ские показания, чтобы помочь сохранить память об этой
эпохе, совсем не то, что писать мемуары с целью оп-
равдать или скрыть свои ошибки, промахи, а иногда и
неблаговидные поступки.
Для борцов Сопротивления право требовать анализа
ошибок каждого для пользы всех должно быть нераз-
рывно связано с обязанностью признавать свои собст-
венные ошибки.
Пусть тот, кто ни разу не ошибался в течение всего
этого периода, бросит первый камень, указав при этом
свой подпольный адрес!
Но бывшие борцы Сопротивления не могут, не отре-
каясь от самих себя, забыть, во что обошлись Франции
ошибки, преступления, трусливое угодничество людей,
ответственных за позор 1940 года.
Хотя они не могут отрицать и того, что самому дви-
жению Сопротивления было свойственно немало ошибок,
недостатков и слабостей.
Во всяком случае, коммунисты, заинтересованные в
этом больше всех, не могут отказать себе в том, чтобы
помочь истории вынести свой приговор. Если они совер-
шали ошибки, то они не будут отрицать их, чтобы не
придать им больший вес и значение, чем они имели в
действительности; это относится, например, к ошибкам
активистов, которые первыми вернулись в Париж после
всеобщего бегства.
Да, были политические ошибки, недооценка сил на-
цистов, так же как и ошибки теоретического и тактиче-
ского характера, и судить о них можно по некоторым
первым подпольным изданиям, выпущенным в Париж-
ском районе. Правда, эти издания почти не вышли за
пределы этого района и в других местах не перепеча-
тывались.
Ошибки хотя и были совершены, но они были исправ-
лены и устранены в ходе борьбы с врагом. Не нам их
критиковать.
Следует сказать, что в это лето, когда масса фран-
цузов испытывала чувство отчаяния и моральной опу-
стошенности, ни одна партия не имела возможности
собраться на съезд или информационное совещание,
чтобы выработать свою новую или пересмотреть старую,
установленную до катастрофы политическую линию, и,
91

если бы даже такая свобода была им предоставлена,
коммунисты все равно были бы ее лишены.
Растерянность, наблюдавшаяся после подписания
германо-советского пакта, почти не распространилась
на партийный аппарат, но отразилась на тех, кто сидел
в тюрьмах и лагерях. Это было неизбежно ввиду слож-
ности проблем, поднятых германо-советским пактом.
Потом мы поняли, что пакт между государствами,
представлявшими две такие радикально противополож-
ные системы, как советский строй и гитлеровский ре-
жим, отвечал в тот момент интересам социалистическо-
го государства. Предлагая его, Гитлер не забывал о
своих будущих планах антисоветской войны. СССР, при-
нимая это предложение, не мог не знать, что для него
речь шла только об отсрочке, которой нужно было вос-
пользоваться. А с интересами страны социализма были
связаны интересы сторонников социализма во всем мире.
Вот почему правильная политика каждой коммунисти-
ческой партии за пределами СССР была также им всем
необходима.
Мы поняли также, что подписание этого пакта в ав-
густе 1939 года сорвало заговор франко-английских им-
периалистов, рассчитывавших втянуть СССР в войну, а
потом оставить его в одиночестве, чтобы способствовать
тем самым его поражению.
Однако такое изменение стратегии империалистов, в
частности французских, не могло не отразиться на всей
обстановке во Франции. Руководство коммунистической
партии следило самым внимательным образом за раз-
витием событий, чтобы остаться верным как общему
делу социализма, так и интересам своего народа.
«Пакт» мог быть лишь временным тактическим согла-
шением между государствами, антагонистическими по
своей природе, и это соглашение не должно было воз-
лагать какие-то безусловные тактические обязательства
на партии, не несшие на себе государственной ответст-
венности, а являвшиеся, напротив, жертвами политики
своего государства и обязанные поэтому бороться про-
тив гитлеровских захватчиков.
Начав вынашивать планы войны против СССР, вме-
сто того чтобы вести войну против Гитлера, и не отказы-
ваясь от намерения вступить в новую сделку с ним,
французская крупная буржуазия как класс действовала
92

вопреки интересам Франции, и об этом надо было прямо
говорить.
И когда немцы по вине нашей буржуазии оказа-
лись в Бордо, германо-советский пакт отнюдь не должен
был повлечь за собой для французских коммунистов по-
литику мирного сосуществования с гитлеровскими завое-
вателями и их сообщниками, говорившими на француз-
ском языке, агентами «двухсот семейств».
Эти жгучие вопросы невольно возникали в сознании
масс и тем более в сознании коммунистов в июне 1940
года. Но тогда на них нельзя было дать такого ясного
ответа, как сегодня. Не следует забывать и о влиянии
жесткого догматизма, в духе которого толковалось все,
что исходило от Сталина, в то время как о методах его
руководства и личной власти еще никто не знал.
Естественно, что, оказавшись без коллективного ру-
ководства, которое могло бы в результате дискуссии вы-
работать определенную линию, будучи разобщены и
изолированы друг от друга, различные деятели партии
по-разному толковали отдельные события и политиче-
ские проблемы. Именно этим следует объяснять имевшее
в то время место различие в позиции членов Централь-
ного Комитета Французской коммунистической партии,
находившихся в разных районах страны.
Необходимость подходить к истории с чувством от-
ветственности (соразмерной хотя бы с той ограниченной
ответственностью, которую каждый из нас брал на себя
в тот или иной момент) требует сегодня, чтобы мы про-
являли критический дух и не скрывали правды только
ради того, чтобы пощадить кого-то.
Например, в 1940 году, по крайней мере в какой-то
период, решения в каждом районе принимались очень
ограниченным числом людей. Но восстановление связей
между руководящими товарищами позволило сразу ис-
править некоторые ошибки.
Если говорить конкретно, было ошибкой разрешить
большому числу активных коммунистов в Парижском
районе выйти из подполья и обречь себя на полицейские
преследования.
Скажут, что сложность обстановки смягчает вину от-
ветственных за это решение. Вспомним, однако, что
тогда, в условиях всеобщего политического смятения,
коммунисты были единственными, кто в беседах с насе-
93

лением осуждал действительных виновников поражения.
Виши вкупе со всей буржуазией утверждали, будто сами
трудящиеся сделали поражение неизбежным. Одни ком-
мунисты искали лучший выход в момент, когда все ка-
залось потерянным, и наряду с отдельными представите-
лями других организаций первыми разгадывали махи-
нации и хитрости оккупантов, например когда, по
сообщению бывшего префекта полиции Ланжерона,
немцы получили указание задавать себя среди трудя-
щихся за «друзей рабочих»1.
История засвидетельствует, что Сопротивление было
делом людей, бросившихся в борьбу, в которой все за-
висело от поведения каждого человека в отдельности.
В то время, когда страна была под иностранным сапо-
гом, человек, чтобы завоевать свободу, должен был объ-
единиться с другими людьми, укрепить в себе волю к
жизни, научиться ясно видеть даже во тьме, сражаться
и побеждать.
Но только организация, связанная с массами или
опиравшаяся на помощь извне, могла дать каждому мо-
ральную опору, необходимую для преодоления опасно-
стей, сопряженных с борьбой. Задачей каждой органи-
зации было выжить любой ценой, расти, исправлять
промахи отдельных людей и возмещать горестные утра-
ты растущими подкреплениями. Но прежде всего она
должна была действовать не только в своих интересах,
но и в интересах всех.
* * *
Многие французы, в свое время приветствовавшие
Петэна за то, что он запросил перемирия, теперь уже
начинали упрекать его за то, что он пошел на дальней-
шие уступки Гитлеру в Монтуаре2. В это же время ини-
циатива и преданность своему делу десятков тысяч бор-
1 На улице Фландр в Париже немецкий солдат, хорошо гово-
ривший по-французски, заявил: «Мы не питаем зла к французским
рабочим, которые являются нашими друзьями. Мы хотим вести
войну с толстосумами» (R. Langeron, Paris, juin 1940).
2 В Монтуаре, в оккупированной зоне, 25 октября 1941 г. прои-
зошла встреча Гитлера и Петэна, во время которой был официально
провозглашен коллаборационизм, то есть политика сотрудничества
с гитлеровской Германией и предоставление в распоряжение Гит-
лера всех ресурсов Франции.— Прим. ред.
94

цов-подпольщиков, реальность совершаемых ими дел
сломали стену молчания и помогли им завязать проч-
ные связи с населением. И в южной и в северной зонах
молодые коммунисты, юноши и девушки, с первых дней
Сопротивления оказали ему незабываемые услуги. Вы-
ходившие из их рядов агенты связи, а потом и бойцы
вооруженных отрядов отдавали борьбе всю энергию сво-
ей молодости. Пьер Жорж, впоследствии называвшийся
Фабианом, организовал молодежь в Лионе, затем в Мар-
селе; в феврале 1941 года он перебрался на Корсику, где
коммунистическая молодежная организация выпустила
35 подпольных номеров газеты «Авангард». В Тулоне
вел работу Жан Меро, приговоренный в конце 1941 года
к смертной казни за свою антифашистскую деятельность.
Особенно активно боролась французская молодежь
против «юношеских лагерей», созданных Петэном якобы
для перегруппировки контингентов, призванных в июне
1940 года, а в действительности для фашизации и вое-
низации молодых французов.
Протесты стали настолько сильными, что о лагерях
была вынуждена заговорить коллаборационистская пе-
чать. Например, газета «Кри дю пепль» (15 июня 1941 г.)
признала, что начальник сельского центра Ля Ферте-
Милон применяет наказания розгами.
«Мы расскажем вам о 2700 юношах из лагеря в 15
километрах от Гренобля, в Сен-Мартен-д'Юриаж,— пи-
сала 9 февраля 1941 года газета «Эвр». — Их заставля-
ют прокладывать дорогу, причем, кроме кирки да лопа-
ты, у них ничего нет; они спят не раздеваясь, почти не
получают мяса... едят картофель, найденный в тайнике
(sic!), подвергаются телесным наказаниям...»
Между тем на стенах домов Парижа появлялось все
больше и больше антифашистских листовок против Гит-
лера и Виши. 5 апреля 1941 года полицейская префек-
тура объявила, что «в порядке предупреждения на кон-
сьержей, владельцев киосков и ответственных съемщи-
ков, которые в нарушение приказа не уничтожали ли-
стовок и надписей на стенах своих домов, было наложе-
но 6400 штрафов».
5 мая 1941 года газета «Эвр» сообщила, что после
пятидневного разбирательства военный трибунал Мар-
селя осудил «50 человек, в том числе пять женщин, по
обвинению в коммунистической пропаганде».
95

Нужна была координация деятельности небольших
групп, которые разбрасывали листовки на рынках и тут
же скрывались, писали лозунги, наклеивали воззвания
и афиши, отвечавшие на программную формулу Петэна
«труд, семья, родина» другой, более правдивой, форму-
лой вишистской действительности — «принудительный
труд, двести семейств, преданная врагу родина». Вскоре
они объединились и создали в целях обеспечения безо-
пасности группы самообороны, преобразованные потом
в «Специальную организацию». Так, 30 апреля 1941 го-
да в Руане два вооруженных активиста обратили в бег-
ство агентов, пытавшихся арестовать молодую женщину
Мадлен Диссубрэ в момент, когда она наклеивала пер-
вомайские листовки.
Объясняя причину этой неудачи своих подчиненных,
старший фельдфебель полиции Турт в донесении от 2
мая сослался на меры обеспечения безопасности, приня-
тые патриотами: «Факты распространения листовок не
удивительны, если принять во внимание, с какой осто-
рожностью действуют распространители». Равно как и
полицейские, которые часто остерегались пускать в ход
оружие, когда они видели перед собой вооруженных,
как и они, людей!
Когда металлист из Жантийи Анжольви 1 был задер-
жан с листовками у ворот завода Рено в Бийанкуре,
потому что прикрывавшая его группа могла противопо-
ставить револьверам полицейских только дубинки, этот
опыт, ставший известным на всех предприятиях, явился
для всех важным уроком и предостережением.
Растущей «Специальной организации» вскоре потре-
бовались опытные кадры для инструктажа и координа-
ции действий. Среди ее организаторов и руководителей
было много людей, выказавших готовность идти на лю-
бые жертвы, людей, заплативших жизнью за свои слав-
ные подвиги. Это бывший майор артиллерии Интернацио-
нальной бригады Люсьен Карре д'Обервилье; Лоссеран,
впоследствии руководивший борьбой а Парижском рай-
оне вместе с Карре и расстрелянный вместе с ним; Жюль
Дюмон, кадровый майор, уволенный в 1934 году из
1 Был арестован и расстрелян в то же время, что и адвокаты
Г. Питар, Аадж и Ролникас.
96

армии за свои политические убеждения и организовав-
ший первую подпольную лабораторию, где Франс Блок-
Сарразен 1 стала изготовлять потом первые бомбы; Ре-
бьер2, арестованный 15 декабря 1941 года и расстрелян-
ный; Марсель Бертон, расстрелянный 17 апреля 1941 го-
да в возрасте 21 года; восемнадцатилетний юноша Ко-
кийе, Керниен, Маршандиз, Сисонне, Туретт, Фельд, рас-
стрелянные в 1942 году; Гамберг, гильотинированный в
1942 году; Гескен, расстрелянный в 1942 году (его не-
веста Раймонда Далез умерла в Освенциме).
Список оставшихся в живых создателей «Специаль-
ной организаций» короче списка павших. Назовем в
первую очередь Андре Узульяса, ныне генерального со-
ветника департамента Сена, Эжена Энаффа, активного
профсоюзного деятеля, бежавшего из Шатобриана,
Жоржа Балле, Андре Леруа, до недавнего времени
бывшего секретарем Международной федерации борцов
Сопротивления (ФИР).
Чтобы подвести итог этому периоду подготовки к
будущим боям, охватывающему первую половину 1941
года, остановимся на некоторых подвигах патриотов де-
партамента Нор — людей, из которых многие трагиче-
ски погибли, навсегда покрыв славой свои имена.
В департаментах Нор и Па-де-Кале нет ни одной
деревни, где на памятниках жертвам войны 1914—1918
годов не стояли бы имена и погибших гражданских лиц.
В 1940 году немцы решили присоединить эти департа-
менты к рейху. Они с самого начала были приписаны к
Брюссельской комендатуре. А чтобы германизировать
их, нужно было сначала запугать население, обрушив
на него град приказов, запретов и всяких «Bekannt-
machungen» (например, от 28 августа 1940 года: «За-
прещается запускать змеи и аналогичные предметы»).
Срыв объявлений карался смертью.
На этой земле, которую Гитлер хотел сделать немец-
кой, выросли такие отважные бойцы, как молодой ком-
мунист Эусебио Феррари.
1 Дочь знаменитого писателя Жан-Ришара Блока, высланная в
Германию и казненная там. Ее муж, рабочий металлургического
завода Испано-Брюн, ставший партизаном, также был казнен на-
цистами.
2 Член ЦК ФКП.
9J

В начале августа 1940 года в задней комнате малень-
кого кафе в Деши (Нор) собрался с десяток людей,
поклявшихся бороться с оккупантами. Там были Эусе-
био Феррари, итальянец по происхождению, француз
Рене Дени и Ян Павловский, родившийся в Варшаве.
Им было по 20 лет. Организованные Фелисьеном Жоли,
также 20-летним юношей, который стал заместителем
Феррари, все эти молодые люди, студенты и учителя,
объединились с другими патриотами: братьями Мар-
тель, братьями Камфен, Доннисом, Апио, Буйе, Дебар-
жем и другими.
На следующий день после собрания в Деши жители
Фенена увидели на мачте высоковольтной линии огром-
ное красное полотнище с надписью: «Мужество и ве-
ра»1. Потом Феррари и его группа «Специальной орга-
низации» раздобыли у врага оружие (о чем свидетель-
ствует немецкая прокламация от 25 февраля 1941 года).
В декабре 1940 года они взорвали немецкий поезд, а
также электростанцию в Бенори-Кюмиши. Всю зиму
1940—1941 года они поддерживали своей деятельно-
стью забастовки горняков, которые вспыхивали все
чаще.
Это их, в частности, имел в виду генерал Нигоф в
своем предупреждении «зачинщикам» от 17 июня 1941
года. Они убивали гитлеровских солдат, как это было
1 и 4 мая 1941 года в Ламберсаре2. Они боролись всеми
средствами, вплоть до применения оружия, против не-
мецких войск, саботировали военное производство, уни-
чтожали военную технику врага и в течение девяти ме-
сяцев, с октября 1940 года, личным примером показыва-
ли, что применение силы против врага стало лучшей
школой активного патриотизма. Солдаты в гражданской
одежде жили, боролись, побеждали и. отдавали свои
жизни за победу.
Арестованный 18 сентября 1941 года специальной по-
лицией Валансьена, которую возглавлял кровавый палач
Ригаль, назначенный впоследствии шефом охранки де-
1 «Так родилась одна из первых групп Сопротивления, каких
потом стало много в городах департамента Нор и которые выра-
стали словно из-под земли». См. «Esquisse d'une histoire de la Re-
sistance francaise, des notes documentaires et etudes», n° 225.
2 «Le Grand Echo du Nord», 9 mai 1941.
98

партамента Нор, Фелисьен Жоли был выдан гестапо,
подвергся пыткам, но не сказал ни слова! Он был при-
говорен к смерти вместе с четырьмя своими товарищами
и расстрелян 15 ноября 1941 года. Рене Дени и Ян Пав-
ловский продержались до 16 февраля 1942 года, когда
они были убиты французскими жандармами в Брюэ-ан-
Эско. Два дня спустя Феррари пал в свою очередь под
пулями тех же наемников1.
О каком величайшем героизме говорят чувства, ко-
торые Фелисьен Жоли выразил за несколько часов до
своего расстрела 15 ноября 1941 года. Он писал:
«Я хочу, чтобы все люди жили счастливо...
Я умираю молодым, очень молодым. Но есть нечто
такое, что не умирает, это — моя мечта. Никогда еще она
не казалась мне более светлой, величественной, близ-
кой, чем в этот момент. Наконец настал час моей жерт-
вы, время близится. Я кончаю свое письмо, стрелки
бегут, чуть больше трех часов отделяют меня от смерти,
моя жизнь оборвется.
Скоро наступит суровая зима, потом прекрасное лето.
Я буду смеяться над смертью, ибо я не умру, меня не
убьют, я буду жить вечно».
Капеллан тюрьмы в Лоосе аббат Марко сообщает
о следующих словах молодого коммуниста Фелисьена
Жоли:
«Я позвал вас не для того, чтобы исповедаться, а что-
бы поговорить с французом.
Моя смерть — естественная развязка. Мы боролись,
чтобы другие могли победить» 2.
1 Вот несколько выдержек из донесений жандармского отде-
ления Анзена (14—18 февраля 1942 г.), подписанных старшиной
Амедеем Кева: «Предчувствуя, что бандиты могли укрыться в по-
селке Корон-Древиль, мы в ноябре отправились туда... Полицейские
и жандармы заметили бандитов за 15 метров... Они открыли огонь
и ранили некоторых бандитов... Один жандарм заметил злоумыш-
ленника в углу у конторки и выстрелил в него через застекленную
дверь. Раненый в голову, он упал. Вторым злоумышленником, ко-
торый был убит жандармом, оказался польский подданный, по
имени Ян Павловский».
2 Аббат Марко добавляет: «Я навсегда сохраню замечательную
память о Фелисьене. Это был человек, каких я редко встречал и
еще реже встречу вновь в своей жизни».
99

* * *
15 мая важное событие потрясло департамент Нор,
пробудив во всей Франции волю к действиям: 100 тысяч
шахтеров объявили забастовку, презрев все угрозы и
насилия. У шахтеров не осталось другого средства за-
щиты, кроме массового прекращения работы1.
Исполняя приказы командующего немецкими войска-
ми в «запретной зоне» фон Фалькенгаузена, француз-
ская полиция и жандармерия ополчились против патри-
отов. Они окружали рабочие поселки, врывались во все
дома, устраивали облавы на «бандитов».
Но репрессии против стачечников лишь внушили мно-
гим французам идею борьбы в других формах, борьбы,
опирающейся на массовые действия. 8 июня в Брюэ
один немецкий эмиссар спросил у шахтеров: «У вас
пока достаточно хлеба, мяса, мыла, чего же вы хо-
тите?» Тогда один из рабочих крикнул ему: «Винто-
вок!»
17 июня 1941 года газета «Гранд эко дю Нор» опуб-
ликовала следующее обращение генерала Нигофа к
шахтерам: «Вопреки вашим интересам вы позволили
безответственным зачинщикам толкнуть вас на заба-
стовку. Всякий отказ от работы, как и всякие локауты
официально запрещены... Вы можете обращаться со
всеми вашими требованиями к оккупационным властям,
которые рассмотрят их со всем вниманием, какое они
уделяют экономическому и социальному положению на-
селения. Но с забастовщиками и агитаторами мы не бу-
дем вести никаких разговоров... и т. д.»
Бастующие шахтеры знали, что, например, в Остре-
моне за полгода до этого четыре рабочих делегата были
сначала приняты для переговоров администрацией шахт
и немецкой комендатурой. Но потом немецкая полиция
арестовала их, и они исчезли.
Рабочие все лучше понимали, что с гитлеровцами, ок-
купировавшими страну, надо не разговаривать и не спо-
рить— с ними нужно драться.
1 В числе руководителей забастовки были Мишель Брюль-
Ноэль, Ш. Дебарж, Дезире Лемер, Ж. Леконт, Ж. Апио, Н. Ка-
лонн.
100

* * *
Так, становясь народным движением, Сопротивление
облекалось в плоть и кровь. Факты показывают, что оно
возникло на французской земле, в народных массах
Франции, Оно не было актом чьей-то индивидуальной
воли. Оружие в те годы стало такой же жизненной пот-
ребностью для француза, как хлеб. Ибо мириться с ре-
жимом, который вырывал у него изо рта даже кусок
черного хлеба ради того, чтобы фашисты могли есть
белый хлеб, было нельзя, против него надо было обра-
тить оружие.
И гражданское население стало браться за оружие.
Так началась война мирного населения Франции против
немецких оккупантов. Но в условиях террора, прежде
чем сформируются батальоны, необходимые для гене-
рального сражения, долгое время вспыхивают там и сям
лишь небольшие огни — предвестники грядущего, питае-
мые кровью отважных.
Успехи, достигнутые партизанами в 1943 году, в ос-
вободительных боях 1944 года, были бы невозможны
без первых примеров и первых жертв, без незаметной,
но упорной предварительной работы, целью которой бы-
ло воспитать бойцов и обеспечить вооруженной борьбе
необходимую поддержку трудящихся масс.
Так постепенно создались новые условия, сделавшие
возможным возникновение целой армии франтиреров и
партизан — солдат в гражданской одежде.

Глава V
ПРИМЕР ПОГИБШИХ
12 мая 1941 года, когда Сопротивление уже миновало
стадию «моральной оппозиции», адмирал Дарлан, став-
ший 10 февраля «наследным принцем» Петэна, встретил-
ся в Берхтесгадене с Гитлером. Он передал «фюреру»
военно-воздушные и военно-морские базы Франции в Си-
рии, в Северной Африке и даже в Западной Африке.
Было решено также провести в германском посольст-
ве в Париже ряд совещаний для конкретизации форм
«военного сотрудничества между Францией и Герма-
нией» 1.
28 мая Дарлан, Абец и нацистский генерал Варли-
монт подписали в Париже протокол, в котором, в част-
ности, говорилось: «Германское правительство предоста-
вит французскому правительству путем политических и
экономических уступок средства к тому, чтобы оправ-
дать перед общественным мнением его страны возмож-
ность вооруженного конфликта [Франции] с Англией и
Соединенными Штатами».
В своем заявлении 15 мая маршал Петэн следующим
образом санкционировал встречу Гитлера и Дарлана:
«Французы, вам надлежит следовать за мной без вся-
ких задних мыслей по пути чести и национальных ин-
тересов».
Значительная часть французов еще следовала за Пе-
тэном. Но путаные представления о Германии, система-
тически создававшиеся до войны, в ходе нее и после по-
ражения, постепенно сменялись у французов более яс-
ным пониманием того, что именно представляли собой
1 См. «France interieure» du 15 mai 1945; A. Kammerer, Un
document capital de la trahison.
102

эта «честь» и эти «национальные интересы». Надо ска-
зать, что к этому времени сопротивление оккупантам и
их пособникам уже достигло результата, о котором ча-
сто забывают. Оно уже сделало трудно выполнимыми
планы включения Франции в сферу гитлеровской поли-
тики войны, притом как раз в тот момент, когда Гитлера
еще только ждала настоящая война, развязанная его
агрессией против Советского Союза. Элементом подго-
товки к тому, чтобы ввергнуть Францию в эту войну, и
были протоколы, подписанные 28 мая.
Каково же было положение Франции накануне этого
важнейшего события?
Стало труднее отрицать, что Гитлер систематически
грабил нашу страну: все запасы сырья были конфиско-
ваны, продовольственные склады вывезены, северные и
восточные департаменты Франции аннексированы; еже-
дневно с народа взималась колоссальная дань в 400
миллионов франков1, а огромные поборы, которыми об-
лагались промышленность и сельское хозяйство, все
больней отражались на каждом французе.
В «свободной зоне» Пейрутон2 организовал терро-
ристические отряды, так называемые «группы защиты»,
во главе которых стояли кагуляры типа Локюти и Мене-
трие. В Париже подручные фашистов, все эти сабиани,
дорио, деа, силились создать «Французскую народную
партию» и «Национальное народное объединение», став-
шие по существу вспомогательными частями гестапо,
В северной зоне (две трети территории страны) ви-
шистские «правители», все эти петэны, дарланы, лава-
ли, де бриноны, вызывали почти единодушную нена-
висть.
Борьба между силами фашистского угнетения и си-
лами Сопротивления становилась все более ожесточен-
ной. Как только коммунисты положили начало воору-
женной борьбе, Сопротивление в целом стало вполне
реальной силой, объединявшей организации и движения
различных направлений, которые примкнули к «Свобод-
ной Франции».
1 В 1942 г. эта контрибуция была доведена до 500 миллионов
франков в день («Ви увриер», подпольное издание).
2 Пейрутон — министр внутренних дел в правительстве Виши.
По его приказу были арестованы и убиты сотни французских пат-
риотов. — Прим. ред.
103

Столкновение различных тенденций, то есть различ-
ных социальных и политических интересов, естественно,
привело к возникновению противоречий внутри движе-
ния Сопротивления, которые раздувались или использо-
вались агентами БСРА в ходе последующих событий.
Во Франции началась новая, подпольная политическая
жизнь, существом и выражением которой было Сопро-
тивление, поэтому все разногласия по вопросам страте-
гии и тактики, которые возникали в ходе борьбы
за Освобождение, находили в нем свое точное отра-
жение.
Некоторые некоммунистические группы Сопротивле-
ния во Франции, создавшие уже довольно крупные ор-
ганизации, установили связь с Лондоном и по этой
причине в отличие от организаций Французской комму-
нистической партии охватывали своей деятельностью не
всю страну, а ограничивались одной из двух зон, на
которые немцы разделили Францию.
С 15 декабря 1940 года несколько ученых из Антро-
пологического музея в Париже во главе с Полем Риве
начали издавать бюллетень «Резистанс».
Подпольные листки, такие, как «Пантагрюэль»,
«Вальми», «Дефанс де ля Франс», выполняли большую
роль в сплочении различных слоев населения. Несколь-
ко преподавателей университета, в том числе Жан-Поль
Сартр, руководили организацией «Сосиалисм э ли-
берте».
Движение «Се де ля Либерасьон», которое создал
Рипош, слилось позднее с группой «Ванжанс», но враги
несколько раз обезглавливали эту организацию. С апре-
ля 1941 года начала выходить газета «Вуа дю Нор».
Объединившиеся вокруг нее группы действовали совме-
стно с ФТПФ и сыграли потом важную роль в освобож-
дении департаментов Нор и Па-де-Кале. Группа «Се де
ля Резистанс» приобрела заметное влияние, однако
крупнейшими организациями в оккупированной зоне
стали движения «Гражданская и военная организация»
(ОСМ) и «Либерасьон-Нор», связанные с БСРА. ОСМ
была создана в конце 1940 года полковником Туни. Она
действовала главным образом в районах к северу от
Парижа. В руководстве организацией принимали уча-
стие представители Конфедерации работников умствен-
ного труда (в частности, Блок-Маскар).
104

Началом организации «Либерасьон-Нор» явилась де-
ятельность служащего министерства снабжения Кри-
стиана Пино и писателя Жана Тексье (конец 1940—
начало 1941 года). В рядах этого движения работали, в
частности, бывшие профсоюзные деятели и социалисты
(Немейер, Лакост). Через Реми оно поддерживало связь
с Лондоном.
Ж. Броссолет (погибший впоследствии от рук геста-
по) и Пино несколько раз ездили в Лондон, где Пино
в конце концов и остался, чтобы сотрудничать с де
Голлем.
Профессор Кавайес (расстрелянный в 1944 году) вы-
пускал газету «Либерасьон». В южной зоне группа
«Птит зэль де Франс», созданная в Лионе в апреле
1941 года, осенью 1941 года слилась с несколькими дру-
гими подпольными группами в организацию «Комба».
В числе руководителей «Комба» были Френэ, Берти Аль-
брехт, Клод Бурдэ, Дельям-Фуше, Гийен де Бенувиль.
Френэ, офицер второго бюро штаба Виши, в январе
1941 года вышел в отставку, чтобы возглавить организа-
цию «Комба».
В отличие от «Комба», занимавшейся вербовкой кад-
ров, «Либерасьон», которую не следует путать с «Либе-
расьон-Нор», стремилась придать своей деятельности
как можно более широкий характер, стать Сопротивле-
нием в собственном смысле слова. Эта организация, соз-
данная Эммануэлем д'Астье де ля Вижери, объединяла
профсоюзных деятелей из Всеобщей конфедерации труда
(ВКТ), а также ряд прогрессистов, таких, как католик
Марсель Пузнбёф, Паскаль Копо, Пьер Эрве. В издании
газеты «Либерасьон» принимал участие Мартен-Шофье.
Организация «Франтирер» действовала главным об-
разом в районе Лиона и в центральной части Франции
вообще. Во главе ее стоял инженер Ж.-П. Леви, и среди
прочих в нее входили Авинен, Клодиус Пети, Жорж
Альтман. Несмотря на свое название, организация эта
мало занималась вооруженной борьбой.
В Лионе Ив Фарж, вступивший в Сопротивление с
первых же дней1, начал издавать «Бюллетень Сражаю-
щейся Франции». Его сотрудниками были Обрак, Лео
Амон, Клодиус Пети, Жорж Марран, Паскаль Копо.
1 См. Claude M о r g a n, Ives Farge.
105

Так меньше чем через год после поражения Франции
уже можно стало говорить об общей цели, а следова-
тельно, и о возможности единства Сопротивления в
борьбе за лучшее будущее Франции.
Движимые именно этим стремлением к единству,
коммунисты в мае 1941 года предложили созвать сове-
щание представителей различных течений Сопротивле-
ния в целях объединения их в одну подпольную органи-
зацию «Фрон насьональ» для освобождения Франции
и восстановления ее независимости.
Идея создания «Фрон насьональ», встретившая под-
держку со стороны таких виднейших деятелей, как
П. Ланжевен и Ф. Жолио-Кюри, сплотила (многих фран-
цузов, которых раскололи события.
Возникновение «Фрон насьональ», провозгласившего
свою готовность поддержать любое правительство, ко-
торое стало бы плодотворно бороться за освобождение
Франции, обеспечило в дальнейшем генералу де Голлю
недостававшую ему поддержку трудящихся масс, для
завоевания которой он в то время еще ничего не сделал.
* * *
Еще 21 июня 1941 года Деа в своей газете «Эвр»
строил всякие планы на том, что он называл «германо-
советским сотрудничеством». А 22 июня Гитлер напал
на Советский Союз1. Всеобщее изумление сразу же вы-
лилось в массовое движение, сплотившее воедино оба
течения французского Сопротивления на борьбу против
коллаборационизма.
Все, кто во Франции встал на путь предательства
и во имя своих классовых интересов примкнул к гитле-
ризму, последовали за Гитлером как за архангелом,
вступившим в единоборство с «драконом коммунизма».
Другие прикидывали, что могут выиграть они сами в
результате этого. Даже деголлевская газета «Либерте»
(30 июня 1941 г.) не смогла подавить в себе старые
чувства:
1 «Россия будет воевать только в том случае, если на нее на-
падут. Все военные приготовления носят умеренный характер и,
насколько можно судить, являются чисто оборонительными». (Пись-
мо посла Германии в Москве, б июня 1941 г,)
106

«Особенно нас радует то, — писала она, — что если
гитлеризм погибнет в этой авантюре, то вместе с ним
исчезнет и официальный большевизм».
Но с глаз народа сразу спала пелена, скрывавшая
от него подоплеку «странной войны» и глубокие причи-
ны, побудившие СССР подписать пакт о ненападении
с Германией.
Антисоветская кампания, к которой примыкало все,
что было самого низкого, подлого и гнусного в буржу-
азных партиях, являвшихся социальной базой политики
сорокового года и петэновского режима, утратила вся-
кую таинственность. Германская агрессия против пер-
вого в мире социалистического государства поставила
людей перед выбором между солидарностью с Россией
и солидарностью с «национал-социализмом».
Если бы в июне 1941 года Гитлер одержал победу
над СССР, это сделало бы его хозяином Европы и от-
крыло бы германскому империализму путь в Азию. Но
на сей раз надежде немцев победить в этой грандиозной
и рискованной схватке, снова сыграв на антикоммуниз-
ме, противостали сопротивление народов и солидарность
масс с Советским Союзом, оказавшиеся сильнее клас-
сового оппортунизма во всех его формах.
Что касается Англии, подвергавшейся ударам гер-
манской авиации, то Черчилль не мог скрыть того, ка-
кое чувство облегчения и надежды породил в англий-
ском народе мужественный отпор, оказанный Гитлеру
Советским Союзом.
В Соединенных Штатах Америки, для которых война
в Европе означала лишь приток новых прибылей, выбор
между интересами и симпатиями был сделан только
под воздействием японской агрессии.
Но во Франции вступление СССР в войну вызвало
надежду, пробуждение национального сознания, и это
вознаградило те силы, которые следовали за коммуни-
стами, за их веру в Советский Союз.
Так, в Сотвиле (департамент Приморская Сена)
22 июня около 11 часов вечера группа железнодорожни-
ков двинулась с площади Вольтера с пением «Интерна-
ционала». Через несколько сот метров, у вокзала, число
демонстрантов выросло втрое. Несколько раз сквозь
ставни доносились возгласы: «Браво, ребята!» На другой
107

день немецкая полевая жандармерия установила на пути,
по которому они следовали, три заградительных поста.
Итак, советско-германский договор, вызвавший в свое
время такие горячие споры, позволил отсрочить агрес-
сию, но не смог предотвратить ее. Вскоре трудные и
кровопролитные оборонительные бои, которые вела Со-
ветская Армия, и ее вынужденный отход, который ис-
пользовала в своих интересах истерическая пропаганда
немцев и коллаборационистов, породили глубокую тре-
вогу среди населения Франции. Но французские тру-
дящиеся все время верили, что СССР победит,
как ни дорого, быть может, ему достанется эта победа.
Чем еще можно было погасить тогда это чувство тре-
воги, как не укреплением во французском народе веры
в значение его собственной борьбы, как ни мал еще был
ее размах из-за слабости имевшихся в нашем распоря-
жении средств? Однако кто тогда в наших рядах мог
знать, что в то время как советская политика в 1939
году полностью отвечала интересам всех народов, ибо
она была направлена на предотвращение войны, ошиб-
ки и просчеты Сталина обрекут СССР в начале войны
на тяжелые поражения 1. Советские воины переживали
трагические дни2.
1 «Одной из решающих причин такого положения был недопу-
стимый просчет Сталина в оценке военно-стратегической обста-
новки, сложившейся накануне войны, недооценка им угрозы вой-
ны. Сталин располагал достоверными данными о концентрации
немецких войск вдоль советской границы и даже о дне нападения.
Он полагался на советско-германский договор о ненападении, не
учитывал коварства врага и не принял необходимых мер для отпо-
ра агрессору...
Никакое другое государство не устояло бы от такого внезап-
ного удара, какой нанесла фашистская Германия Советскому
Союзу. Но Советское государство устояло. Советский народ верил
в несокрушимость советского строя, в свою Коммунистическую пар-
тию, в ее способность организовать отпор агрессорам и разгро-
мить их...
Советский Союз, приняв на себя основную тяжесть ударов
военной машины Гитлера, встал в авангарде великой исторической
борьбы свободолюбивых народов против фашизма. Война Совет-
ского государства со злейшим врагом человечества — фашизмом
слилась с борьбой народов Европы и Азии за их национальную
независимость, за демократические права и свободы». («История
Коммунистической партии Советского Союза». М., Госполитиздат,
1962, стр. 540—541, 552.)
2 Их чувства и настроения хорошо передал Константин Симо-
нов в романе «Живые и мертвые».
108

19 сентября пал Киев. Германская армия достигла
подступов Москвы и Ленинграда, но так и не сумела
захватить эти самые важные объекты. В конце октября
немцы осадили Севастополь.
Гитлер, будучи совершенно уверен в том, что его
агрессия увенчается скорой победой, счел излишним
снабдить свои войска зимним обмундированием — и про-
считался. Он грубо недооценил мощь и ресурсы со-
ветского народа и мужество его армии. Подобно Вейга-
ну, он считал, что Советский Союз — это «колосс на гли-
няных ногах».
* * *
Можно, конечно, критиковать французских коммуни-
стов за то или за другое. Но как же смешны и нелепы
все еще распространяемые утверждения, будто комму-
нисты примкнули к Сопротивлению только после на-
падения Гитлера на СССР!
Мы говорили выше, как слепая ненависть и корысть
вступают в содружество, чтобы сообща фальсифициро-
вать историю. Одни и те же люди упрекают коммуни-
стов в том, что при режиме оккупации до июня 1941 го-
да они-де недостаточно активно боролись против гитле-
ризма, а потом стали бороться с ним чересчур активно,
не желая придерживаться оппортунистических методов
и политики выжидания, которые отстаивали их против-
ники.
Между тем гораздо важнее признать тот факт, что
нападение Германии на СССР в корне изменило усло-
вия борьбы для всего французского движения Сопро-
тивления.
До июня 1940 года французы видели только, что дер-
жавы оси завоевывают одну страну за другой, захва-
тывая все больше и больше добычи. В то же время
ущерб, который им причиняли англичане, был вовсе не
так велик, чтобы можно было надеяться на победу в
сколько-нибудь близком будущем.
Англией восхищались за то, что она не уступила,, но
она не сулила другим странам никаких надежд на ос-
вобождение, так как для этого ей необходимо было
иметь современную армию. В 1940 году у нее такой ар-
мии не было, и потому нельзя было думать, что ей уда-
стся в одиночку одержать победу в скором времени.
109

После 22 июня массы еще лучше Черчилля поняли, что
означала схватка огромной России с гитлеровским зве-
рем, опьяненным легкими победами на Западе.
Часть французской буржуазии, видя, что германский
империализм угрожает ее прибылям, начала стремиться
к независимости (выражением чего и стал деголлизм),
а вместе с тем ей не нравился «новый порядок», уста-
новленный Гитлером в порабощенной Европе. Эти кру-
ги стали понимать, что ход войны может измениться,
хотя содействие немцев, как и прежде, облегчало для
них эксплуатацию труда французских рабочих и выжи-
мание прибылей.
Авангарду рабочего класса не нужно было менять
свои убеждения после вступления СССР в войну; это
деголлевской буржуазии пришлось приспосабливаться к
обстановке, чтобы обеспечить себе «пути и средства»
достижения власти.
Участники Сопротивления все яснее понимали, что
их единство будет лучшим средством отпора фашизму.
Для всех народов, ненавидевших фашизм, война отныне
стала приобретать характер освободительной войны, со-
циальная направленность которой зависела от роли в
ней народных масс.
Разве не заботами Гитлера был продиктован «таин-
ственный» демарш Рудольфа Гесса, вылетевшего 11 мая
1941 года в Шотландию в надежде завязать переговоры
с Англией в момент, когда заключение ею союза с Со-
ветской Россией представлялось вполне естественным и
возможным?
И, когда 14 августа 1941 года — через два дня после
того, как Петэн провозгласил Гитлера «поборником ци-
вилизации»,— Черчилль и Рузвельт подписали Атланти-
ческую хартию, они поступили в полном соответствии с
желанием народов.
Сложилось новое соотношение сил. Образовались два
лагеря, и один из них выступил против наших порабо-
тителей. Так вдруг родилась надежда, что победу можно
одержать в сроки, которые нам страстно хотелось приб-
лизить, но сократить которые могла только наша борьба.
Но хотя для народов война изменила свой характер
и надежда перекочевала в их лагерь, французское внут-
реннее Сопротивление еще только должно было приоб-
рести значение важного стратегического фактора.
110

* * *
Сложилась, таким образом, совершенно новая об-
становка, которая давала в руки антифашистских сил
новые мощные средства. Естественно поэтому, что после
нападения Германии на СССР коммунисты удвоили свои
усилия, особенно по линии организации вооруженной
борьбы, и нельзя не согласиться с тем, что если они
имели в этом успех, то в известной мере потому, что они
вели эту борьбу и раньше.
С массовой отправкой из Франции на восток отбор-
ных тевтонских войск начались первые тревоги окку-
пантов. Командующий оккупационными войсками во
Франции генерал фон Штюльпнагель решил для устра-
шения населения прибегнуть к новым, еще более жесто-
ким репрессиям. Франция стала тылом Восточного
фронта.
24 июля он приказал расстрелять парижского рабо-
чего Андре Массерона... В конце июля в лагере Дранси
было отобрано 20 заложников (10 коммунистов и 10 ев-
реев) за то, что на вокзале Сен-Лазар кто-то пел «Мар-
сельезу». 19 августа были расстреляны два молодых
патриота Тиссельман и Готеро, арестованные во время
манифестации 13 августа у ворот Сен-Дени. Готеро, ра-
ненный в бедро двумя пулями, был в таком состоянии
отправлен на казнь. В тот же день полицейская префек-
тура предложила миллион франков награды тому, кто
поможет найти виновников актов саботажа, совершен-
ных незадолго перед тем на железных дорогах.
Де Бринон 1 отправился в Виши и заставил министра
юстиции Бартелеми и министра внутренних дел Пюшё
подписать декрет об учреждении «специальных трибу-
налов», приговоры которых не подлежали обжалова-
нию. Петэн утвердил этот декрет.
Теперь противник стал тщательно скрывать наноси-
мые ему удары. Коммунисты решили не ограничиваться
больше методами «Специальной организации». Необхо-
1 Де Бринон — журналист, генеральный секретарь комитета
«Франция — Германия», руководившего деятельностью «пятой ко-
лонны» гитлеровцев во Франции. Посол правительства Виши при
германском верховном командовании в Париже. Председатель так
называемого «легиона добровольцев по борьбе с большевизмом».—
Прим. ред.
111

димо было развертывать вооруженную борьбу. Каким
другим способом, если не на практике, можно было до-
казать патриотам ее необходимость? Доказывать нужно
было сражаясь, а сражаться нельзя было без новых
организационных средств; нельзя было обойтись и без
людей, способных подать пример. Создавая эти орга-
низационные средства, мы наталкивались на политиче-
ские колебания и непонимание; иные просто отступали
перед каким-нибудь насильственным актом, который
нужно было совершить хладнокровно в обстановке
всеобщего лихорадочного возбуждения, рожденной мас-
совыми насилиями войны.
Одно дело нажать на спусковой крючок винтовки,
сражаясь на фронте, и совсем другое — совершить акт
насилия, находясь на оккупированной территории, когда
патриот, вооруженный иногда простой дубиной, дол-
жен выйти из толпы, оглушить вражеского солдата и
забрать у него оружие, чтобы вооружить им свою груп-
пу. Вряд ли нужно говорить, что такие акты, которые
патриоты совершали в условиях страшного нацистского
террора (об этих условиях сейчас многие уже забыли),
отнюдь не похожи на террористические акты, которые
при буржуазных режимах совершают фашисты при пря-
мой поддержке, а то и соучастии правительств.
Не все первые добровольцы выполняли до конца
свою миссию. С суровой искренностью Дебарж отме-
чает, например, в своих «Записках», что представляло
собой в те времена боевое крещение:
«Двое сопровождавших меня парней отправились со
мной впервые. Согласно указаниям, они неотступно сле-
довали за мной. Для лучшей гарантии того, что мы вы-
полним нашу задачу, я приказал снять кольца с гранат.
Поэтому, когда я распахнул дверь в большое кафе, пе-
реполненное немцами, они без колебаний бросили свои
гранаты. Затем мы моментально вскочили на велосипе-
ды, предоставив немцев самим себе»1.
Можно понять, что под воздействием репрессий и
вражеской пропаганды даже стойкие антифашисты иной
раз отступали перед вооруженной борьбой. Послушаем
еще раз Дебаржа:
1 Charles Debarge, Carnets.
112

«Я вызвал шесть человек, чтобы совершить нападе-
ние на немецкий пост. К сожалению, я натолкнулся на
возражения: мне стали говорить, что всякий раз, когда
мы убиваем нацистов, за это платят своей жизнью мно-
гие заложники, в том числе и наши товарищи. Мне не
удалось разубедить их. Несмотря на это, я решил дей-
ствовать...»
И Дебарж провел свою «операцию» с помощью всего
двух человек... В июне 1940 года Шарля Дебаржа уже
разыскивали и преследовали как «террориста».
«...В целях продолжения своей патриотической дея-
тельности мы разработали широкий план диверсий:
две группы должны были поджечь два склада лесома-
териалов на шахтах №№ 2 и 20 в Курьере. Третьей
группе было поручено совершить нападение на элек-
тростанцию угольной компании».
Но выполнить план не удалось.
«...Отнюдь не упав духом, мы твердо решили впи-
сать, наконец, в наши послужные списки несколько
серьезных дел».
2 июля 1941 года был совершен диверсионный акт
на железной дороге Лан — Армантьер. Был ранен жан-
дарм.
29 июля 1941 года немцы арестовали Шарля Де-
баржа и трех его товарищей — Делаттра, Дельфи и Ле-
февра. Эти трое были потом расстреляны, а Дебарж
бежал из военной тюрьмы и, чтобы сбить со следа по-
гоню, прошел пешком 40 километров до Карвена,
До тех пор Дебарж все время работал шахтером.
Но после этого ему пришлось перейти на нелегальное
положение. Он поселился в Бийи-Монтиньи, в сарае, и
весь его дневной рацион состоял обычно из «черствого
хлеба и нескольких плодов», В течение августа 1941
года было арестовано большинство его товарищей и
его жена Раймонда.
31 августа немцы объявили его виновным в созда-
нии вооруженной организации в секторе Карвен-Венгль.
Вот краткий обзор его деятельности в течение одно-
го только сентября 1941 года:
4 сентября (вместе с Ж. Бёдо и четырьмя юношами
из Карвена)—уничтожение электровоза в шахте № 1
Карвена.
113

8 сентября — попытка уничтожить мачту высоко-
вольтной линии на Донсегленской железной дороге.
11 сентября — попытка совершить диверсию на
электростанции в Курьере (33 участника, из них толь-
ко 13 вооруженных).
Тоже в сентябре — поджог завода по производству
гудрона в Ванден-ле-Вьей.
22 сентября — похищение 500 килограммов взрыв-
чатки со склада в Бомоне, близ Энен-Льетара (23 уча-
стника).
25 сентября — крушение в Донсеглене (семь вагонов
пущены под откос, движение прервано на два дня).
В тот же день на линии Кьери-ля-Мотт другие груп-
пы, связанные с Дебаржем, уничтожили около 50 нем-
цев.
Шарля Дебаржа прозвали «неуловимым»1, его про-
чили на важный пост в движении Сопротивления, но
23 сентября 1942 года он пал с оружием в руках в Рон-
шене (департамент Нор).
И сейчас говорят, каким легендарным было в шах-
терском районе имя Дебаржа в течение его слишком
короткой жизни. Подобно всем, кто своим личным
примером поднимал людей на партизанскую войну в
каждом районе, Дебарж был олицетворением бескоры-
стной простоты и героизма трудящихся. Достоянием ис-
тории будут действительные подвиги таких героев, как
он, а не всякие сказки о Сопротивлении, которые сочи-
няют для раздачи официальных наград.
Уже в июле 1941 года на железнодорожный транс-
порт противника было совершено 21 официально заре-
гистрированное нападение, в том числе четыре взрыва
и три случая повреждения железнодорожного полотна.
Партизаны перерезали телефонные провода, разрушали
административные здания коллаборационистов (как это
было, например, в Париже на бульваре Фий-дю-Каль-
вер, на бульваре Сен-Мишель, на улице Вольтера).
В целях дальнейшего расширения вооруженной
борьбы был отдан приказ наносить удары днем и напа-
1 18 декабря 1941 г. Дебарж записал: «Во исполнение межре-
гионального плана передо мной стояла задача создать две группы
для совершения диверсий на водных путях Бийи — Беркалэ и Уаньи
и на электрических подстанциях... Наша работа удалась на 100 про-
центов, причинив ущерб в несколько миллионов» (Carnets).
114

дать на оккупационные воинские части во время выпол-
нения ими своих задач.
Вот волнующий рассказ о деятельности группы Фа-
биана в августе 1941 года, который приводит один из
его товарищей (Жильбер Брюстлейн):
«В то время, в 1941 году, было не так-то легко бо-
роться. Нас было немного. Из бойцов, участвовавших в
первых диверсионных актах и вооруженных действиях,
не осталось почти никого. Все погибли.
Легче было организовать крушение или подложить
бомбу. Но напасть на нациста в центре Парижа, не
имея другого оружия, кроме старого ружья, то и дело
дававшего осечку, было не так-то просто. В июле 1941
года наша группа трижды пыталась уничтожить в Гус-
сенвиле, в департаменте Сена и Уаза, радиопередатчик
немецких военно-воздушных сил. Но мы не имели точ-
ных данных, а кроме того, были плохо вооружены и по-
терпели неудачу.
Однажды мы с револьверами в руках стали среди
бела дня срывать нацистские объявления в Бельвиле.
Главной целью при этом было приучить к боевым дей-
ствиям добровольцев, недавно вступивших в нашу груп-
пу. Немного погодя мы подожгли германский пятитон-
ный грузовик возле площади Беро в Венсенне...
Существовала одна трудность: некоторые наши то-
варищи, несмотря на все их мужество, еще не понима-
ли, что война состоит прежде всего в истреблении
врага и что раньше, чем начать уничтожать целые ба-
тальоны, нужно научиться истреблять его поодиночке.
Однажды в Париже, у Лионского вокзала, я заме-
тил поднимавшегося по лестнице офицера; я поспешил
ему вслед, чтобы расправиться с ним. Но товарищи
схватили меня за руку: «Это невозможно здесь в дан-
ный момент»,— сказали мне они. Фредо1 с недоволь-
ным видом заявил: «Подождите. Я покажу вам, как
нужно действовать!» Фредо не любил откладывать дела
в долгий ящик.
Пока мы проводили операцию на железной дороге
близ Нейи-сюр-Марн, Фредо готовился к задуманному
делу, следил за этим офицером, устанавливал, где он
1 Так в это время называли Пьера Жоржа (Фабиан). Первого
немецкого офицера, которого он убил, звали Мозер.
115

бывает, составлял маршрут отхода, разрабатывал саму
акцию.
23 августа, около 8 часов, мы встретились с Фредо
на станции метро Барбес-Рошешуар. Он объяснил
каждому наши задачи: один из товарищей должен был
вести наблюдение на перроне станции, замешавшись в
толпу, а мне была поручена защита Фредо, которому
предстояло стрелять. Внезапно из почтового отделения
вышел офицер германского военно-морского флота и
направился к перрону. Фредо прошептал: «Внимание —
этот!» В момент, когда поезд метро подошел и офицер
готовился войти в вагон первого класса, Фабиан пос-
лал в него две пули, быстро повернулся и бросился на
лестницу, которая вела к выходу».
Этот смелый подвиг послужил стимулом для многих
других. В начале сентября в Витри был подожжен за-
вод изоляционных материалов. Рабочие покинули его
по требованию четырех вооруженных патриотов.
В конце августа на станции метро Бастилия выстрелом
с противоположного перрона едва не был убит нацист-
ский офицер: пуля сбила у него с головы фуражку.
Немецкий унтер-офицер был застрелен в момент, когда
он входил в гостиницу напротив Восточного вокзала.
* * *
Так в течение лета 1941 года, пока «Фрон насьо-
наль» старался охватить своим влиянием различные
силы Сопротивления, шла работа по созданию на базе
групп «Специальной организации» массового военного
движения, впоследствии приданного «Фрон насьональ».
Цель заключалась прежде всего в том, чтобы орга-
низационно объединить патриотов, действовавших в
качестве франтиреров в различных населенных пунк-
тах. Нужно было также распространить вооруженную
борьбу на сельскую местность, где партизаны могли бы
скрываться, создавая подвижные группы.
После долгого обсуждения вопроса о названии на
свет появилась организация «Франтирер э партизан
франсэ» (ФТПФ). Она ничего не выиграла бы, скры-
вая свое название или свою цель. Француз, захвачен-
ный с оружием в руках, знал, что его ждет смерть. Не-
сомненно, не меньше мужества нужно было и для того,
116

чтобы безоружными печатать и распространить листов-
ки. Но вооруженная борьба солдат в гражданской
одежде требовала военной организации, подчиненной
законам, которые только на первый взгляд могут пока-
заться произвольными. С первого момента такая орга-
низация требует жертв, стойкости и несгибаемой дис-
циплины.
Работа, проведенная коммунистами в массах с нача-
ла «странной войны», общая пропагандистская деятель-
ность Сопротивления и особенно, как мы видели, опыт
«Специальной организации» создали необходимые ус-
ловия для образования ФТПФ.
Как и все нелегальные организации, ФТПФ вынуж-
дены были мириться с тяжелыми условиями подполья,
не страшиться садистских жестокостей врага, рисковать
в случае доноса жизнью своих близких как возможных
заложников. На тех, кто боролся с оружием в руках за
будущее своих близких, лежал зачастую суровый долг
сначала покинуть их.
«Товарищам, получавшим «жалованье» в организа-
ции,— пишет соратник Фабиана Ж. Брюстлейн,— не на
что было жить. Триста франков в месяц —и все. Ни
карточек, ни смены одежды на случай необходимости».
Для того чтобы жить на нелегальном положении, не-
обходимо было запастись документами — удостоверени-
ем личности, продовольственными карточками, хлад-
нокровно выдерживать непрекращающиеся проверки в
домах, на работе, постоянно кочевать с места на мес-
то— словом, вступить на путь, требовавший жертв.
Чтобы обеспечить средства к существованию бой-
цам, которые были лишены самого необходимого и по-
стоянно страдали от усталости и недоедания (но кото-
рых нацисты и вишисты обвиняли тем не менее в том,
что они состояли «на жалованье у Москвы»), прихо-
дилось то и дело взывать к солидарности товарищей и
друзей, оставшихся на легальном положении 1. Еще тя-
желее ощущалась нехватка оружия. Одно и то же воору-
жение поочередно служило нескольким группам. По
1 Лишь редко партизанам удавалось снабжаться за счет нем-
цев и вишистской администрации. В порядке исключения можно
упомянуть о похищении продовольственных карточек группой пар-
тизан в Сен-Жиль-ле-Форе (департамент Верхняя Вьенна) 30 сен-
тября 1941 г.
117

окончании операции оно возвращалось и хранилось от-
ветственным лицом.
Развертывание вооруженной борьбы тормозилось и
другими причинами — морального характера. Для на-
чала не требовалось более серьезных шагов, чем, ска-
жем, выступление перед домашними хозяйками на
рынке, организация забастовки или поджог вражеского
склада. Да вооруженные действия и не могли опере-
жать политическую борьбу, без которой они были бы
лишены души. Без гражданского сопротивления солда-
ты без шинелей не имели бы ни моральных, ни матери-
альных средств борьбы. Правда, кое-кому подчас ка-
залось, что проще отвечать на насилие насилием, так
как оружие обеспечивает определенное равенство с
противником.
Однако организовывать вооруженную борьбу было
исключительно тяжело, и вплоть до июля 1944 года вер-
бовка людей для нее оставалась трудным делом. Самой
неблагодарной задачей было, несомненно, преодолевать
влияние противника на сознание французов, а также
парализующее воздействие на них аттантизма 1. Этот
первый «кризис роста» вооруженной борьбы заслужи-
вает подробного и пристального рассмотрения.
* * *
В первый период истории нашей страны «разбойни-
ками» называли людей, объявленных вне закона за их
отказ служить английскому королю — тогдашнему окку-
панту. Тяжелое наследие для ФТПФ!
Кто помнит о том, что еще до того, как Жанна
д'Арк услышала голоса свыше, в лесах Лизье уже сра-
жались нормандские партизаны, вождями которых бы-
ли Гийом дез Аллуэт, Робер де Каруж, а также монах
Жан де Гуссевиль?
Роль франтиреров в истории Франции всегда остава-
лась в тени. В Париже немцы поспешили убрать мону-
мент, воздвигнутый в честь франтиреров 1870—1871 го-
дов. Но воспоминаниями дорожат в зависимости от ус-
ловий. Для действий с оружием в руках в тылу врага
нужны не только добровольцы, но и поддержка масс, так
1 От французского слова «attendre» («ждать»). — Прим. ред.
118

как добровольцы не могли бы продержаться долго, ес-
ли бы их глубокая убежденность, сознание ими своего
долга не опирались не только на помощь тех, кто ук-
рывал бойцов и помогал им, но и на солидарность с
ними всей нации.
Первые добровольцы вышли из рядов коммунисти-
ческой партии. Но нужны были тысячи бойцов. Прежде
всего коммунисты и те, на кого они оказывали влия-
ние, нуждались в более активной массовой поддержке.
Время, когда франтиреры могли скрываться в чаще
лесов, миновало для нашей сравнительно небольшой
страны, и теперь приходилось рассчитывать главным
образом на «людскую чащу». Таким образом, судьбу
вооруженной борьбы решало в конечном счете отноше-
ние к ней трудящихся и страны в целом.
Немцы всячески старались сломить эту борьбу, ру-
ководители «Свободной Франции» также осуждали ее,
и естественно, что этот двойной нажим оказывал влия-
ние даже на ту среду, из которой выходили первые
франтиреры и партизаны, люди, исполненные решимос-
ти воевать против немецких захватчиков с оружием в
руках.
Разный уровень политической сознательности масс и
понимания ими проблем, связанных с организацией во-
оруженной борьбы, нашел свое отражение в оппозици-
онных настроениях некоторых членов подпольных орга-
низаций ФКП, которые необходимо было победить так
же, как в июле и августе 1940 года преодолеть по-
литические колебания, возникшие среди коммунистов в
Париже.
Так, после уничтожения в Нанте в 1941 году немец-
кого офицера один из руководителей местной органи-
зации писал в докладе Центральному Комитету, что
«тому, кто стрелял, пришлось сдаться властям, чтобы
предотвратить репрессии против заложников». Но ведь
тогда же (совсем рядом с Нантом) такая мысль не
пришла в голову узникам Шатобриана, которые пошли
на казнь как заложники за то, что один коммунист
убил вражеского офицера.
В горькие предсмертные часы Тембо, Мишель и все
их товарищи не колебались ни минуты. Они согласились
отдать свои жизни в жертву беспощадной борьбе, став-
шей необходимостью. Они встретили смерть без повя-
119

зок на глазах, призывая народ отомстить палачам, так
как выше собственной жизни они ставили победу сво-
боды над фашизмом, сущность которого хорошо знали.
Нацисты с помощью своей истерической пропаган-
ды старались посеять страх и смятение среди францу-
зов, чтобы помешать пробуждению в них сознания, не-
обходимого для вооруженной борьбы; они карали
смертной казнью всякий акт Сопротивления, даже рас-
пространение листовок, а в то же время прибегали к
всевозможным провокациям. Они пытались использо-
вать марксистскую терминологию, чтобы отвлечь пер-
вые подпольные вооруженные силы от их цели. Плат-
ным фашистским агентам вроде Дорио было поручено
выпускать издания, в которых действия франтиреров
приравнивались к индивидуальному террору, к полити-
ческим убийствам анархистского образца, осужденным
Марксом, Энгельсом, Лениным 1.
Отчаянные усилия, которые прилагали немцы, что-
бы помешать организации вооруженной борьбы во
Франции, и которые не остались вовсе безрезультат-
ными, явились признанием того страха, который уже
внушили немецкой армии действия советских партизан.
Нацисты хотели любой ценой не допустить того, чтобы
семена, брошенные во французском народе, дали всхо-
ды. Нельзя отрицать, что на протяжении месяцев дело
организации вооруженной борьбы продвигалось мед-
ленно. Жак Дюкло в своем докладе Центральному Ко-
митету ФКП 31 августа 1944 года2 писал: «В этот пе-
риод некоторые элементы в наших рядах пытались
вести «теоретическую» борьбу против нашей политики
и говорили об «индивидуальном терроре»; в действи-
тельности же эти люди просто отступали перед борьбой.
Они называли «индивидуальными террористическими
актами» то, что было началом, еще робким и нереши-
тельным, вооруженной борьбы всего нашего народа».
Это было тяжелое время, оставившее немало ран,
период, когда нужно было не уступать, несмотря ни на
1 Таким, каким было, например, убийство в Марселе министра
иностранных дел Барту, совершенное фашистскими агентами, кото-
рые пользовались покровительством Лаваля, сменившего убитого на
его посту.
2 См. «Les Communistes dans la Liberation de la France» (до-
клад X съезду ФКП).
120

что, ломать, стиснув зубы, всякую оппозицию и, не опа-
саясь задеть чьи-то чувства, продолжать организацию
борьбы, без которой нельзя было создать армию сол-
дат в гражданской одежде.
* * *
Наряду со старыми бойцами, проверенными в годы
гражданской войны в Испании, кадры для вооружен-
ной борьбы поставляла в то время лучшая часть мо-
лодежи.
В Парижском районе многие молодые коммунисты
уже дали свой ответ на пропаганду Деа, начатую, что-
бы помочь вербовке молодых французских рабочих на
работу в Германию. Помещения вербовочных бюро с
тех пор долго сохраняли следы возмущения, проявлен-
ного молодежью, героические представители которой,
такие, как Брюстейн, Ле Моаль и Ле Берр, создавали
небольшие группы, именовавшиеся «молодежными ба-
тальонами». Среди этих героев был Андрэ Сигоннэ из
Дранси, арестованный 3 августа и расстрелянный
26 августа 1941 года, который писал в своем прощаль-
ном письме:
«Париж, 23 августа 1941 года, 23 час. 30 мин. До-
рогая мама, дорогой Жан! Немецкие власти пригово-
рили меня к смерти, так же как Раймона и других,
потому что французская полиция отдала нас в руки
немцев. Мы умрем, как умеют умирать молодые фран-
цузы и рабочие... Вы должны жить так, как если бы я
просто находился вдали от вас. Смерть нас никогда
не страшила... Главная вина лежит все же на фран-
цузской полиции, так как это она нас выдала...»
В приписке он добавлял:
«Чемодан, в котором вы получите мои вещи, при-
надлежит моему товарищу, который умрет вместе со
мной. Отнесите чемодан его семье. Это г-н и г-жа Ра-
пина, ПавиЙон-су-Буа, ул. В. Гюго, 26»,
Осенью 1941 года, когда немецкий террор усилил-
ся, молодежь, среди которой были люди разные по сво-
ему происхождению и взглядам, стала присоединяться
к коммунистам, поняв, таким образом, что самый тя-
желый путь борьбы является самым правильным.
121

Вот ответы студента-католика Кристиана Риззо
председателю немецкого военного трибунала; вместе с
шестью другими сторонниками «прямых действий», ком-
мунистами и сочувствующими, Риззо предстал перед
судом за диверсионные акты против оккупантов 1.
Судья.— Вы занимались политикой?
Риззо.— Никогда не занимался. Я воспитывался в
католическом коллеже Св. духа.
Судья.— Как вы ответили на предложение перейти
к прямым действиям?
Риззо.— Я попросил дать мне время на размыш-
ление.
Судья.— И каков был результат ваших размыш-
лений?
Риззо.— Я присоединился [к ФТПФ]2.
16 сентября 1941 года парижане могли прочесть
следующее объявление фон Штюльпнагеля:
«6 и 11 сентября 1941 года в Париже были совер-
шены нападения на служащих германской армии. В по-
рядке репрессий за эти гнусные покушения, в соответ-
ствии с моим приказом от 22 августа 1941 года, были
расстреляны следующие заложники:
Матерон Люсьен, Жоли Рене, Клеман Люсьен, Го-
кельвер Альбер, Боннен Андре, Либерман Давид, Ма-
жер Опал Шил, Бернейн Исидор, Бекерман Анри,
Блюм Люсьен».
Но в тот же день в Париже был убит еще один не-
мецкий солдат, в связи с чем по приказу Штюльпна-
геля 20 сентября были казнены адвокаты Жорж Питар,
Антуан Хадже и девять других коммунистов; Мишель
Ролникас, Адриен Нам, Роже Пейра, Рене Анжольви,
Франсуа Эрпен, Пьер Гиньуа, Жорж Массе, Даниель
Ламбье, Морис Пёрё.
24 сентября в Париже, во дворе тюрьмы «Сантэ»,
была воздвигнута гильотина, в городе был учрежден
специальный трибунал во главе с прокурором Гюйено,
1 По отчету, опубликованному в газете «Эвр» 5, 6, 7 и 11 марта
1942 г.: «Объявив приговор, председатель трибунала при закрытых
дверях поздравил французскую полицию, которая помогла немец-
кой полиции разыскать виновных».
2 Риззо был арестован в начале 1942 г., осужден и казнен
9 марта 1942 г.
122

и приговоренный им к смерти амьенский железнодо-
рожник, депутат парламента от коммунистической пар-
тии Жан Катла был гильотинирован здесь вместе с
двумя своими товарищами 1.
20 октября 1941 года в Нанте группа франтиреров
разрушила с помощью взрывчатки три метра железно-
дорожного полотна, затем эта же группа направилась
в город и на соборной площади убила военного комен-
данта Нанта, гитлеровского подполковника Готца.
На другой день, 21 октября, в Бордо был убит офи-
цер германской военной администрации, «советник»
Реймерс.
Штюльпнагель предложил 15 миллионов франков
тому, кто поможет разыскать виновных. «Полезные све-
дения» предлагалось сообщать в любое отделение не-
мецкой или французской полиции.
Префект департамента Нижняя Луара и мэр Нанта
выразили Штюльпнагелю свое сожаление. Но среди
населения Нанта не нашлось ни сочувствующих, ни до-
носчиков.
Гитлеровцы потребовали выдать им 100 заложников,
чтобы расстрелять их в отместку за «покушения» в
Нанте и Бордо.
21 октября 1941 года супрефект Шатобриана Ле-
корню обратился в немецкую комендатуру с письмом,
в котором заявил:
«...Министр внутренних дел Пюшё связался сегодня
с генералом Штюльпнагелем, чтобы сообщить ему име-
на самых опасных коммунистов из числа интернирован-
ных в настоящее время в Шатобриане».
В список этих «самых опасных» Пюшё внес 17-лет-
него юношу Ги Моке, сына депутата-коммуниста Прос-
пера Моке, который сам находился в это время в ал-
жирской тюрьме.
В понедельник 20 октября немецкий офицер прове-
рил список заключенных2.
В среду 22 октября, в час дня заключенные барака
№ 19 заканчивали свою скудную трапезу. Некоторые
писали письма домой.
1 См. Femand Grenier, Francs-Tireurs et Partisans fran-
cos, Londres 1943.
2 По записям одного из интернированных, бывшего свидетелем
трагедии. См. также книгу Фернана Гренье.
123

Доктор Тенин, муниципальный советник коммуны
Френ, и инженер-химик Ренель прохаживались по
двору.
Тэмбо беседовал с Гране и Пульмарком 1.
Внезапно в половине второго прибыла, печатая шаг,
колонна жандармов, а за ней немцы в сопровождении
лейтенанта Туйя. Нацисты выдвинули пулемет. Все ба-
раки заперли. Перед дверью каждого из них встал
жандарм. После этого лейтенант Туйя в сопровождении
немецкого офицера и нескольких жандармов открыл
дверь барака № 19 и приступил к перекличке.
«Нас осталось шесть из двадцати, шестеро невы-
званных. Мы смотрели друг на друга. В тот момент
над всеми чувствами преобладало изумление, что мы
еще здесь, что нас не обрекли разделить судьбу осталь-
ных товарищей».
27 заложников были заперты в бараке № 6.
В половине третьего появились немецкие грузовики.
Грянула «Марсельеза», которую запели во весь голос
приговоренные, а потом подхватили все узники лагеря.
Жандармы обыскали осужденных, вывернули у них
все карманы, затем связали им руки и посадили в гру-
зовики— по девять патриотов в каждый.
...В 3 часа 25 минут машины были готовы к отъез-
ду. Лейтенант Туйя и немецкий офицер отсалютовали
друг другу, обменялись рукопожатием...
Всю дорогу 27 заложников, не проявив ни малейшей
слабости, пели «Марсельезу».
В двух километрах от Шатобриана, в песчаном
карьере, было установлено девять столбов. Здесь и со-
вершилось преступление: в 3.55, в 4 и 4.10 раздались
три залпа.
Тэмбо воскликнул перед расстрелом: «Да здравст-
вует Коммунистическая партия Германии!»
Патриоты Бретани почтили расстрелянных. На дру-
гой день бретонцы собрались в залитом кровью карье-
ре. В воскресенье 26 октября более пяти тысяч человек
совершили это волнующее паломничество.
1 Ж. П. Тэмбо — секретарь профсоюза металлистов Париж-
ского района. Гране — секретарь федерации бумажников. Пуль-
марк — секретарь федерации рабочих химической промышленности.
124

Эти убийства взволновали всю Францию. Генерал
де Голль, выступая по лондонскому радио, призвал к
пятиминутному «национальному почетному караулу».
* * *
На Востоке бушевала война. Но «решающие побе-
ды», о которых немцы объявили после окружения бе-
лостокской группы советских войск, не привели к обе-
щанному завершению войны; нацисты несли в боях
огромные потери.
Взгляды всего мира были обращены к Москве.
Упорное сопротивление, которое Советский Союз ока-
зал агрессии, дало сильный толчок развертыванию
борьбы во всех оккупированных фашистами странах.
Но на Западе не происходило никаких действий, ко-
торые могли бы сравниться с грандиозными битвами
на советском фронте, где немцы начали испытывать
такие трудности, что Гитлер был вынужден взять ко-
мандование непосредственно в свои руки. Во Франции
все шире распространялись подпольные издания 1, ак-
тивность Сопротивления возрастала в обеих зонах.
Пасси и его агенты устанавливали связи с группами
Сопротивления, которые симпатизировали их политиче-
ским целям, и создавали новые сети; одновременно де-
лались попытки сбрасывать с самолетов деньги и ма-
териалы, выделенные для этих групп английскими и
деголлевскими службами.
В северной зоне, как мы уже видели, создавались все
новые группы ФТПФ. Вооруженные акции, число кото-
рых осенью значительно возросло, носили преимущест-
венно характер покушений или диверсий, совершав-
шихся чаще всего группами по 2—3 человека. Но эти
действия все еще оставались спорадическими.
Однако за период с июня по декабрь 1941 года груп-
пы франтиреров, выросшие из «Специальной организа-
ции»» уже могли записать в свой актив 107 актов
1 Подпольные издания таких книг, как «Военный летчик» Сент-
Экзюпери; «Черная тетрадь» Франсуа Мориака; «Честь поэтов»,
«Молчание моря» Веркора; стихи Элюара и «Музей Гревена» Фран-
суа ля Колера (Арагона) жадно разыскивались и читались. В нояб-
ре 1941 г. вышел сборник политических стихотворений В, Гюго
«Возмездие».
125

саботажа, 41 взрыв и 8 крушений. За тот же период ан-
глийская авиация произвела 60 бомбардировок и 65
пулеметных обстрелов немецких войск и военных объ-
ектов во Франции. Но оба эти вида действий причи-
няли, например, вражескому транспорту гораздо мень-
ше ущерба, чем «внутренние операции», совершавшиеся
французскими партизанами.
Бомбардировки, к которым англичане прибегали
после июля 1940 года для уничтожения железнодорож-
ных и других объектов противника, вызывали слишком
много жертв среди французского гражданского насе-
ления по сравнению с их военной эффективностью.
Но значит ли это, что английская бомбардировоч-
ная авиация должна была перестать наносить удары
по территории, которую Германия использовала в ка-
честве своей военной базы? Значит ли это также, что
ФТПФ должны были отказаться от диверсий на же-
лезных дорогах? Лондон находил эти действия весьма
полезными. Значит, надо было умножать число таких
актов. Но как это сделать без сплоченных и сильных
групп, с людьми, которые оставались бы безоружными?
Итак, перед внутренним движением Сопротивления
вставал со всей остротой вопрос: начинать борьбу или
выжидать?
Поскольку с апреля руководители «Свободной Фран-
ции» в Лондоне решили принять практическое участие
во внутреннем Сопротивлении, то как могли они не
столкнуться с проблемами, возникавшими в связи с на-
чалом вооруженной борьбы? Период эпизодических по-
кушений быстро миновал. Но вооруженная борьба
должна была либо стать короткой вспышкой из-за того,
что Лондон и его агенты отнесутся к ней с недоверием
и постараются затормозить ее развитие, либо превра-
тится в дело всей нации. Надо констатировать, однако,
что в момент, когда немцы еще надеялись подавить на-
раставшую деятельность против их армии и тыла, лон-
донские руководители «Свободной Франции» выступили
против вооруженной борьбы во Франции, так как она-
де служила поводом для казней заложников.
Но кто осмелится утверждать сегодня, что враг от-
казался бы от своих зверских репрессий в конце 1941
года, если бы не покушения на станции метро Барбес
в Париже, в Нанте и Бордо?
126

Это значило бы забыть о том, что, напав на СССР,
Гитлер поставил на карту все. Теперь ему нужно было
любой ценой обеспечить себе надежный тыл, порабо-
тить Францию, тем более что гитлеровцам приходи-
лось непрерывно оттягивать из нее свои резервы.
Естественная для гитлеровцев склонность к террору
только усилилась, когда перед ними встал вопрос:
жизнь или смерть? Но если говорить о тактике движе-
ния Сопротивления вообще (а не только о вооружен-
ной борьбе), то вопрос о том, следовало ли в 1941 году
убивать немцев, был лучшим критерием для того, что-
бы судить о характере политики «Свободной Франции»,
когда она приступила к созданию в стране сети своих
организаций. Столь же конкретно эта проблема стояла
и внутри формировавшихся боевых групп: предполо-
жим, немцы внезапно появляются у железной дороги,
чтобы убить или захватить в плен франтиреров, гото-
вящихся совершить диверсию; следует ли в таком
случае одобрить сам диверсионный акт, но в то же
время осудить этих патриотов, если они прибегнут к
самозащите, то есть применят оружие против немцев,'
чтобы обеспечить себе отход?
Что касается уничтожения немецких офицеров на
станции метро Барбес, в Нанте и Бордо, то как еще
могли франтиреры истреблять немцев в условиях, когда
у них не было другого оружия, кроме револьверов? От-
вет ясен: разрешать оборону и осуждать нападение —
значит быть против вооруженной борьбы в принципе.
Сказать в то время: «Не надо убивать немцев»,—
было равносильно осуждению неодолимо росшего Со-
противления.
Еще и сейчас встречаются люди — интересно, где
они были, когда мы нуждались в советах,— вроде Жака
Нордаля, который после прочувствованных слов о «ле-
гионе французских добровольцев борьбы против боль-
шевизма» может трактовать историю следующим, по
меньшей мере странным образом: «Совпадение слиш-
ком разительное, чтобы покушения на военнослужащих
вермахта, которые так участились во Франции начиная
с июля 1941 года, нельзя было объяснить директивой
Москвы; к тому же коммунистическая партия еще и
теперь требует, чтобы ее считали организатором этих
покушений...
127

Мы не можем забыть зловещий период лета и осе-
ни 1941 года, когда положение стало настолько траги-
ческим, что впервые после перемирия маршал Петэн и
генерал де Голль единодушно осудили эти бессмыслен-
ные акты, расплачиваться за которые приходилось са-
мой Франции...» 1
Итак, ссылаться на «руку Москвы» можно даже для
оправдания палачей Шатобриана! Но хотя генерал
де Голль и становится рядом с Петэном по воле исто-
рика, решившего похвалить их за то, что оба запре-
щали убивать немцев, мы все же не станем утверждать,
будто это совпадение объяснялось тем, что они следо-
вали общим директивам! Петэн разделял ответствен-
ность за преступления нацистов, в то время как
де Голль осуждал эти преступления вместе со всем
движением Сопротивления. Но де Голль возражал
против уничтожения немцев не только по тем причи-
нам, которые он приводил тогда, но также и по неко-
торым другим мотивам, и наш долг раскрыть их.
Если французы — сторонники «сотрудничества» с
фашистской Германией — метали громы и молнии про-
тив «незаконных и террористических средств», приме-
нявшихся патриотами против немецких солдат, которые
«только выполняли свой долг», то тем самым они при-
знавали, что «долгом» немцев было убивать французов.
Стало быть, слава тем, кто убил 25 августа 1941
года бывшего министра-социалиста Маркса Дормуа?!2
А вот что писал 10 декабря в газете «Фигаро»
В. д'Ормессон.
«На военнослужащих оккупационных войск снова
совершены нелепые покушения какими-то неизвестны-
ми; если это французы, то их надо считать не заблуж-
дающимися патриотами, а просто убийцами. Мы ува-
жаем честь германской армии».
Так же «уважали» тогда молчание немцев насчет
преступлений, о которых напомнила 26 октября 1950 го-
да газета «Монд»:
1 «Miroire de l'Histoire», № 79, juillet 1956.
2 Дормуа, Маркс — депутат-социалист, занимал ряд министер-
ских постов. Голосовал против Петэна 10 июля 1940 г. Убит фаши-
стами. — Прим. ред.
128

«Во время вторжения, 24 мая 1940 года, немецкая
267 пехотная дивизия проникла в департамент Нор, в
частности в коммуны Курьер и Уаньи. Натолкнувшись
на ожесточенное сопротивление североафриканских
войск, противник заявил, что на него напали партиза-
ны и франтиреры, и под этим предлогом обрушил кро-
вавые репрессии на гражданское население.
Мужчин, женщин, детей ловили, кололи штыками,
расстреливали. Многих заставили рыть себе могилы.
Число жертв достигло 140 человек. Кроме того, было
сожжено и разрушено около тысячи домов».
Отсюда видно, что немцы, вторгшись во Францию,
начали массовые убийства, вовсе не дожидаясь первых
актов саботажа; с самого начала они стали также при-
менять зверские репрессии против всех, кто оказывал
хоть малейшее сопротивление оккупантам.
В Бордо гитлеровцы расстреляли человека за то,
что он размахивал палкой. В Ренне и Ла-Рошели они
расстреляли нескольких человек за то, что те перере-
зали телефонный провод. В Лориане они расстреляли
француза, который набросился на немецкого солдата
с кулаками. 11 ноября 1940 года они стреляли в сту-
дентов.
Во многих коммунах они бросали в тюрьмы или вы-
сылали всех мужчин, способных носить оружие. Они
избивали рабочих на стройках. Они свирепо подавляли
забастовки и стреляли в бастующих (при содействии,
впрочем, французской полиции).
Когда в октябре 1941 года Петэн запретил францу-
зам убивать немцев, согласившись в то же время на
убийства немцами заложников, которых им выдавало
его «правительство», он показал себя главным фран-
цузским предателем.
А когда «Свободная Франция» запретила своим ор-
ганизациям вести вооруженную борьбу, она пошла на
эту уступку врагу с тем более легкой совестью, что те,
кто нападал на нацистскую армию, действовали на-
перекор «политике выжидания», которую диктовали
французскому Сопротивлению из Лондона.
Поступая так, деятели «Свободной Франции» не от-
давали себе отчета в том, что они тем самым призна-
вали действия Виши законными в одной сфере, хотя
и не признавали их таковыми в другой, гражданской,
129

сфере, и предоставляли карателям право ссылаться на
«правила ведения войны». С точки зрения военных,
нажать на спусковой крючок огнестрельного оружия
на фронте, в пороховом дыму, это всегда абсолютно
«законный акт». Но такой же акт, совершенный патрио-
том в штатской одежде, вооруженным, за неимением
револьвера, дубиной, рассматривался до самого Осво-
бождения как «акт противозаконный». Итак, перед бор-
цами Сопротивления стояла дилемма: или сражаться
и воссоздавать армию силами французов в самой
Франции, или ждать Освобождения, которое подгото-
вит кто-то со стороны...
Поэтому было вполне естественно, что в этот ре-
шающий для будущей ориентации Сопротивления мо-
мент сторонники вооруженной борьбы и немедленных
действий отказались повиноваться генералу де Голлю,
правда, рискуя снискать за это осуждение историков,
которые усмотрят в таком неповиновении лишнее дока-
зательство того, что мы действовали «по указке Моск-
вы» в то время, когда Гитлер, к счастью, начал тер-
петь на Востоке свои первые неудачи.
23 октября 1941 года, на другой день после рас-
стрела заложников в Шатобриане, глава «Сво-
бодной Франции» заявил от имени лондонского коми-
тета:
«Существует тактика ведения войны. Войной долж-
ны руководить те, кому это поручено..., В настоящее
время мой приказ для оккупированной территории:
немцев не убивать! Он вызван единственным соображе-
нием: сейчас враг может совершенно беспрепятственно
осуществлять массовые убийства наших пока еще без-
оружных борцов. Напротив, как только мы сможем
перейти в наступление, будут отданы соответствующие
приказы» 1.
Итак, получалось, что борьба франтиреров была
преждевременной? А что бы с ней стало, если бы мы
подчинились де Голлю? Неужели внутреннее Сопротив-
ление должно было ограничиться лишь выполнением
1 Ш. д е Г о л л ь, Военные мемуары, т. I, Призыв, Издатель-
ство иностранной литературы, М., 1960, стр. 291.
130

разведывательных заданий под контролем людей вро-
де Сустеля и Пасси, пока не будут «отданы соответст-
вующие приказы»?
Те, кто хотел сражаться, не подчинились генералу
де Голлю; больше того, в рядах Сопротивления стала
развертываться все более оживленная дискуссия, ка-
кую военную тактику следует применять на территории
страны.
Приказ де Голля отвечал настроениям сторонников
«выжидания» и способствовал усилению этих настрое-
ний. Но опыт позволяет утверждать, что внутреннее
Сопротивление было право, когда решило не подчи-
няться этому высокомерному приказу, ибо в противном
случае организацию партизанской войны пришлось бы
в течение трех лет откладывать до неизвестной даты
высадки союзников во Франции.
22 октября Петэн заявил по гитлеровскому радио:
«Мы сложили оружие и мы не имеем права снова
браться за него, чтобы наносить немцам удары в
спину».
Маршал, перешедший на сторону врага, рассуждал
логично: раз он создал «легион французских добро-
вольцев против большевизма», то стрелять в спину
немцам значило бы также стрелять в спину легио-
нерам.
Но заявление де Голля, сделанное им на следующий
день после выступления Петэна, прозвучало фальшиво.
Отказ повиноваться Петэну прославил де Голля, ибо
это был отказ признать капитуляцию Франции. Разве
не он говорил, что «отказывается сложить оружие»?
Но де Голль, стало быть, хотел вести войну, не убивая
немцев, пока у него не будет во Франции дивизий, о
которых он говорил 18 июня, но которые ему не суж-
дено было получить до 15 августа 1944 года. Наконец,
как еще можно было наносить удары немцам, если не
«в спину», поскольку все еще существовал только один
фронт — фронт, открытый на Востоке германской агрес-
сией?
«Существует тактика ведения войны»,— говорил ге-
нерал де Голль, признавая таким образом, что мы на-
ходились в состоянии войны, по крайней мере в окку-
пированной зоне. Разумеется, тактика существовала во
всех войнах, даже, увы, в войне 1940 года! Кстати о
131

войнах вообще: если даже временно рекомендуется
«невмешательство», то не следует ли всякий раз ста-
вить вопрос: о какой войне, собственно, идет речь? Для
французов, находившихся в Лондоне, это была вой-
на, руководить которой, по де Голлю, надлежало
правительствам, которым «это поручено», и их
штабам.
Что ж, мы признали принцип, выдвинутый де Гол-
лем: «Войной должны руководить те, кому это пору-
чено». Какой войной? Для Сопротивления речь опре-
деленно шла о войне на французской национальной
территории против тех, кто осквернял ее своими пре-
ступлениями. Но эту войну нельзя было вести так,
словно у нас был командный пункт, защищенный со
стороны Фонтенбло, или специальный провод с Лон-
доном. Мы не имели средств вести войну в соответст-
вии с правилами военной науки, которые изучают в
академиях, или с биноклями в руках. И как это ока-
залось плохо для многих славных бойцов!
С другой стороны, если у де Голля в 1941 году и
была своя тактика ведения войны, то какой тактики
советовали из Лондона придерживаться нам? Только
одной: не сражаться до тех пор, пока мы не сможем
перейти в наступление на втором фронте. Событие,
которое произойдет только через четыре года...
Так как, с точки зрения де Голля и его окружения
в Лондоне, единственной возможной войной была вой-
на, которая ведется настоящими солдатами под коман-
дованием настоящих генералов, то, чтобы не потерять
связь с массой сопротивляющихся французов, им при-
шлось преждевременно создавать извне в противовес
партизанским организациям гигантские маки, которые
потом были разгромлены.
Участники вооруженной борьбы не подчинились при-
казам генерала де Голля и его советников, несомненно,
потому, что последние не могли руководить такой борь-
бой, оставаясь чуждыми ей. Наконец, если «войной
должны руководить те, кому это поручено», то во
Франции, особенно в южной зоне, было немало людей,
которые могли вспомнить о своем воинском звании и
хотя бы принять участие в происходившей борьбе. Те
немногие, кто это сделал, покрыли свои имена славой.
Но другие, как и прежде, вытягивались в струнку пе-
132

ред правительством Виши, у которого они состояли на
службе. Как бы то ни было, мы возвращались к наше-
му главному выводу: прежде чем мы сможем «перейти
в наступление» (говоря словами де Голля), то есть
прежде чем мы сможем истреблять врага батальонами,
мы должны уничтожать его поодиночке, как учил Фа-
биан. А это означало, что необходимо было с помощью
партизанской войны и в ходе войны создавать армию,
которая сумеет потом перейти в наступление.
Командовать этой армией бойцы, спаянные общей
борьбой и общими жертвами, предложили человеку, не
хотевшему ее создания,— де Голлю. Только факты по-
кажут, как «отдавались соответствующие приказы»
теми, кому приходилось руководить борьбой, когда ге-
нералы не хотели этого делать.
* * *
29 ноября и 2 декабря в Париже были проведены
две партизанские операции. Комендант Большого Па-
рижа генерал фон Шаумбург пригрозил парижанам
самыми суровыми карами.
Массы французов, даже если они еще недостаточно
понимали всю лживость гитлеровской и вишистскои
пропаганды, вовсе не испытывали по отношению к пар-
тизанам того отвращения, которое, как выразился па-
лач Штюльпнагель в своем обращении 19 сентября,
«эти гнусные убийцы должны внушать всем респекта-
бельным людям».
Население не оказало никакой помощи полиции в
ее розысках. «Убийцы еще не арестованы»,— признал
Шаумбург 21 октября. А 14 декабря он повторил: «Ни
в одном случае убийц не удалось арестовать». Молча-
ливое одобрение, с которым многие французы относи-
лись к партизанам, скоро перешло в активную по-
мощь им.
1 декабря Петэн и Лаваль встретились в Сен-Фло-
рантен-Вержиньи с Герингом, чтобы координировать
репрессивные меры. В то же время Штюльпнагель по-
пытался отвести гнев французов от немцев и напра-
вить его против «евреев и большевиков». В его обра-
щении 14 декабря 1941 года говорилось:
133

«За последние недели на военнослужащих герман-
ской армии снова были совершены нападения с по-
мощью бомб и револьверов...
Виновниками этих нападений являются элементы,
иногда даже из молодежи, находящиеся на жалованье
у англосаксов, евреев и большевиков и действующие в
соответствии с их гнусными приказами... Сто евреев,
коммунистов и анархистов, определенно связанных с
виновниками покушений, будут расстреляны».
Но как можно было поверить какому-нибудь наци-
сту, что Габриэль Пери, находившийся в тюрьме с
18 мая 1941 года, был «определенно связан с виновни-
ками покушений»? 1 Однако вечером 14 декабря сидев-
шего в тюрьме «Сантэ» депутата от Аржантея Пери
предупредили, что он будет расстрелян без суда.
Самоотверженное, героическое поведение заключен-
ных, которые были расстреляны как заложники, их
непреклонная вера в победу навсегда запечатлены
в их предсмертных письмах — «Письмах расстрелянных
французских коммунистов»2, которые были изданы в
1946 году в Париже. Это своего рода наказ, который
давали люди, шедшие на смерть, тем, кто, так же не
страшась смерти, будет потом всеми средствами про-
должать наносить удары гитлеровским палачам, изо-
бретателям кремационных печей.
1 Габриэль Пери родился в Тулоне в 1902 г. Руководитель Сою-
за коммунистической молодежи, он был в 1921 г. брошен в тюрьму
за борьбу против французской политики в Германии, ставившей
целью разгром прогрессивных сил в этой стране. В 1923 г. он вы-
ступал против оккупации Рура французскими войсками («операции
меркантильной и реакционной»). С 1924 г. заведовал отделом меж-
дународной политики в редакции «Юманите», в 1932 г. был избран
от Аржантея депутатом в парламент. Его горячие речи в палате де-
путатов и ежедневные статьи в «Юманите» снискали ему широкую
известность и большой авторитет среди трудящихся масс. Пери был
горячим поборником франко-советского союза, разоблачал политику
потворства фашизму, в частности во время германо-итальянской
интервенции в Испании и в период Мюнхена. В апреле 1941 г. Га-
бриэль Пери подпольно издал свою ярко написанную брошюру под
названием «Нет, нацизм — это не социализм». 18 мая 1941 г. Га-
бриэль Пери был арестован вишистской полицией и в декабре
1941 г. расстрелян.
2 «Письма расстрелянных французских коммунистов». Издатель-
ство иностранной литературы, М., 1949.
134

На стенах домов рядом с напечатанными красным
и черным объявлениями Штюльпнагеля о новых каз-
нях патриотов французы наклеивали написанные от
руки листки: «За каждого убитого француза заплатят
своими жизнями десять офицеров-бошей».
Не был ли этот террор немецких оккупантов дока-
зательством того, что последние уже бессильны были
противостоять все расширявшемуся движению и в от-
чаянии прибегали к этому средству?

Глава VI
НОВАЯ ШКОЛА ВОЙНЫ
Постоянно подтачивая силы врага, волны
народной войны с течением времени перема-
лывают и разрушают по частям самую круп-
ную армию и, что самое главное, не видно,
чтобы это уравновешивалось соответствующей
убылью у другой стороны.
ФРИДРИХ ЭНГЕЛЬС, 17 декабря 1870 г. 1
Победа Советской Армии под Москвой изменила
ход войны на Восточном фронте. На пороге 1942 года
всем проницательным людям стало ясно, что миф о не-
победимости германской армии рухнул. Чтобы возме-
стить потери, понесенные на Востоке, Гитлер вынужден
был сократить численность германских войск на За-
паде.
20 января де Голль заявил по лондонскому радио:
«Смерть каждого убитого или замерзшего в России
немецкого солдата, уничтожение на широких просторах
под Ленинградом, Москвой или Севастополем каждого
немецкого орудия, каждого самолета, каждого немец-
кого танка дают Франции дополнительную возмож-
ность вновь подняться и победить» 2.
Но гибель каждого немецкого солдата на нашей
земле в свою очередь должна была служить для фран-
цузского Сопротивления новым стимулом к тому, что-
бы помочь стране подняться и победить. А чтобы побе-
дить, надо было уничтожать силы врага всюду и всеми
средствами.
На победы советского народа французский народ
откликнулся новым широким движением против окку-
1 К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. 17, стр. 215—216.
2 Ш. де Голль, Военные мемуары, т. I, Призыв, Издатель-
ство иностранной литературы, М., 1960, стр. 657—658.
136

пантов и навязанного ими режима голода и нищеты.
Партизаны усилили свои удары по врагу и его пособ-
никам.
25 октября 1941 года рабочие Брестского арсенала
вынудили немцев освободить двенадцать своих аресто-
ванных товарищей. 30 октября рабочие артиллерий-
ского завода Крезо провели 5-минутную забастовку в
знак своего возмущения казнями заложников 1.
В одном немецком документе признавалось, что в
декабре 1941 года только в Парижском районе было
совершено 221 «покушение»2.
10 января 2 тысячи металлистов Фив-Лилля вторич-
но прервали работу на один час. Одновременно в
Лилле бастовали рабочие заводов Пежо, Пендавуэна,
Крепеля.
С октября ФТПФ начали печатать на ротаторе не-
большие газеты. Первым вышел номер газеты «Ван-
жёр», предназначенный для Парижского района3. По-
том раз в месяц стала печататься газета «Франс
д'абор»4, распространявшаяся по всей стране. В но-
мере за январь 1942 года эта газета писала:
«Германии противостоит ставшая союзницей СССР
первая морская держава мира, неукротимая Англия;
Соединенные Штаты бросили в борьбу весь свой ог-
ромный промышленный потенциал. На стороне этой
грозной коалиции борются народы всех стран, ставших
жертвами гитлеровской чумы; всюду развертываются
действия партизан, вдохновляемых неодолимым стрем-
лением к национальной свободе.
Одной из этих стран, поднимающихся на борьбу за
свободу, стала Франция. Французские франтиреры бро-
сили клич: Франция прежде всего!
Это призыв к соревнованию в мужестве и в испол-
нении долга. Это призыв к сплочению всех французов
вокруг французских партизан...
Друзья, братья! Читайте о первых подвигах парти-
зан свободы, подвигах, которые мстят за страдания
1 Такие забастовки проводились и на других предприятиях.
См. их список в «Юманите», 7 ноября 1941 г.
2 Доклад немецкого коменданта Большого Парижа.
3 Газету «Ванжёр» редактировал Эжен Энафф.
4 Что значит «Франция прежде всего».— Прим. ред.
137

наших узников и наших детей. И вы увидите, почувст-
вуете, что в этих партизанах воплощены наша нацио-
нальная честь, наши надежды...
Пусть тайная и действенная забота окружит очаги
всех, чьи сестры и братья, сыновья или отцы вступили
в наши славные ряды, которые станут завтра неисчис-
лимыми, и готовы нести любые жертвы, уверенные в
признательности освобожденной страны, в ряды парти-
зан, сражающихся под девизом, который повергает в
ужас предателей и зовет к борьбе против угнетателей:
Франция прежде всего!»
В этом же номере газета поместила первую сводку
партизанских действий, которая заканчивалась слова-
ми: «Итак, свободу не получают, ее завоевывают в
боях за победу!» 1
В февральском номере «Франс д'абор» заявила с
гордостью:
«Мы ведем войну... Французские патриоты провоз-
глашают, что для спасения нашей чести недостаточно
просто сопротивляться, что нужно сражаться для того,
чтобы спасти Францию. Создавайте свои группы, свои
партизанские отряды; придет час, и вслед за нами по-
дымется весь народ, идя в авангарде которого мы за-
певаем вечно живой гимн нашей родины, поруганной
угнетателем: «К оружию, граждане!»»2
Сводка, озаглавленная «На французском фронте»,
свидетельствовала о расширении размаха вооруженных
действий партизан, об их новых успехах в смысле орга-
низации, выбора объектов и т. д. Подвиги партизан
СССР, Югославии, Польши, Чехословакии, Бельгии,
Румынии, Норвегии, Голландии, Венгрии служили вдох-
новляющим примером для французов.
1 Из соображений безопасности о всех подобных действиях
сообщалось с запозданиями, и эти сообщения не всегда были
совершенно точными, так как из-за трудностей связи, тогда еще
плохо налаженной, проверять сообщения не всегда представлялось
возможным.
Но в то время было важно не столько подсчитывать количе-
ство проведенных операций и подводить их итоги, сколько внушать
людям веру в необходимость и плодотворность вооруженной
борьбы.
2 Первые слова рефрена «Марсельезы».— Прим. ред.
138

* * *
Усиливается к этому времени и рабочее движение,
как о том можно было судить по сообщениям газеты
«Ви увриер».
День 1 мая 1942 года явился подходящим поводом
для организации множества рабочих демонстраций; не-
редко они проходили под защитой или при участии
ФТПФ. Так, Дебарж, для того чтобы, как он выразил-
ся, «создать атмосферу», бросил связку гранат в зда-
ние гестапо в Аррасе (29 апреля). Партизаны все
больше активизировали военные действия 1. «Франс
д'абор» сообщала: пущены под откос восемь составов
с военной техникой для Германии, сожжено 25 грузо-
виков и т, п.
Первая цель: сделать коллаборационизм смертельно
опасным для каждого его приверженца — была до-
стигнута.
В начале 1942 года стало ясно, что вооруженная
борьба активно и систематически ведется в четырех ме-
стах: в Парижском районе, в департаменте Нор, в Нор-
мандии и на побережье Бретани.
Поскольку переход от «Специальной организации»
ФКП к ФТПФ, приданным организации «Фрон насьо-
наль», вызвал некоторую путаницу в названиях, пер-
вые письменные инструкции были обращены к «парти-
занским группам действия» по аналогии с партизан-
скими группами или отрядами в других странах. Но
густо населенные пункты, где жили французские рабо-
чие, не обеспечивали необходимых условий для созда-
ния в них сильных групп партизан в подлинном смысле
этого слова.
Традиционные группы франтиреров лучше отвечали
первоочередной задаче момента — воспитанию кадров,
1 Вот выдержка из сводки действий ФТПФ в Париже за ян-
варь 1942 г.:
2 января: обстрел помещения «национального народного объ-
единения» (партии Деа) на улице де ла Просесьон. 3 января: налет
на помещение «национального народного объединения». 7 января:
нападение на полицейского на бульваре Мажента. 12 января: у
Порт-Майо убит немецкий фельдфебель. 18 и 20 января: нападе-
ния на немецких солдат. 28 января: брошена граната в пивоварен-
ный завод, несколько нападений на немецкие военные сооружения.
139

способных затем возглавить отряды. Необходимость
чрезвычайно большой мобильности в условиях густо
населенных пунктов требовала создания мелких
боевых единиц. Таким образом, название «Фран-
цузские франтиреры и партизаны» было окончательно
принято для всей организации только в начале
1942 года.
Первый устав ФТПФ появился в виде брошюры не-
большого формата. В целях конспирации на обложке
было напечатано: «Устав легионера. Издание легиона
французских добровольцев против большевизма (Па-
риж, улица Обер, 15)»!
Вслед за этим была издана другая брошюра — об
изготовлении и применении оружия 1. Каждому ново-
бранцу вменялось в обязанность где только можно до-
ставать оружие и взрывчатые вещества. Первый кило-
грамм динамита доставил в Париж молодой командир
небольшого отряда Эли Валлаш2.
Для всей страны печатались брошюры по топогра-
фии, об опыте боевых групп и т. п. Одно из таких из-
даний, озаглавленное «Разведчик», было во время
Освобождения принято штабом армии в качестве на-
ставления для воинских частей.
Опыт нелегальной борьбы не приобретается за один
день. Героизму первых ФТПФ в бою не всегда сопут-
ствовала достаточная осторожность вне боевой обста-
новки. В условиях круглосуточной полицейской слежки,
когда каждому грозила опасность ареста и пыток, по-
степенно вырабатывались правила тактики и безопас-
ности, которые в конце концов укрепили движение
ФТПФ. Впоследствии методы подпольной войны, вы-
работанные в действии, с учетом политических и гео-
графических условий Франции, были использованы и
другими организациями Сопротивления, когда они
приступили к партизанским операциям.
1 На ее обложке стоял заголовок: «Что нужно знать о пассив-
ной обороне». В брошюре разъяснялось, как надо применять фран-
цузские взрывчатые вещества и взрывные устройства для разру-
шения железнодорожного полотна, поворотных кругов, мачт, ка-
белей и т. д.
2 Арестованный на улице Сент-Антуан после попытки уйти от
преследователей, он был подвергнут пыткам и расстрелян 27 июля
1942 г. вместе с Леоном Пакеном.
140

Наконец, была создана «иерархическая» система
управления для придания вооруженным акциям орга-
низованности и гибкости.
С момента своего образования Национальный воен-
ный комитет (НВК) 1 старался создавать свои департа-
ментские органы из проверенных людей, ставя перед
ними задачу вербовать и организовывать партизанские
группы, обеспечивать их вооружением, вести разведы-
вательные действия и саму борьбу. Создание департа-
ментских военных комитетов позволило улучшить под-
готовку и проведение операций против нацистской
военной машины. Военные комитеты должны были под-
держивать как можно более тесную связь с борцами,
чтобы хорошо знать кадры, иногда быстро становив-
шиеся жертвами террора. В то же время они должны
были обеспечивать строжайшую конспирацию в целях
безопасности2.
Наконец, были образованы межрайонные комитеты,
на которых лежала задача восполнять слабости руко-
водства в некоторых департаментах и разрабатывать
планы координации средств и целей.
Национальный военный комитет старался улучшить
организацию борьбы в отстающих департаментах и на-
правлял туда закаленные кадры, когда им становилось
опасно оставаться на прежних участках работы.
Так, например, в департаменте Ду, где Пьер Жорж,
которого тогда называли Анри (будущий Фабиан), с
мая по июль 1942 года занимался подготовкой кадров,
один из его товарищей, Жан Птитен, писал:
1 Первоначально в его состав входили Шарль Тийон, Эжен
Энафф, Андре Узульяс и Рауль Балле (впоследствии арестованный
и расстрелянный). В июле 1942 г. начальником штаба стал Марсель
Пренан.
В конце 1942 г. Энаффа сменил Рене Камфен. Разведыватель-
ной службой ведал Бейер, организацией Военного комитета южной
зоны (ВКЮЗ) — Жако (Ларзак); за технику отвечал Лекейнек.
Ларзак был арестован в мае 1944 г.
В марте 1944 г. в комитет вошел Казанова, бежавший из Гер-
мании, где он находился как военнопленный. Он получил задание
отправиться как представитель ФТПФ в Алжир для получения ору-
жия от Временного правительства Французской республики. Он
трижды ездил в Лион, где БСРА должно было позаботиться о его
отправке в Алжир, но каждый раз его отъезд откладывался.
2 В департаменте Эндр и Луара четверо рабочих и студент,
пренебрегшие правилами безопасности, были арестованы и 16 марта
1942 г. расстреляны.
141

«Впервые я увидел Фабиана в мае 1942 года... Он
стал говорить с нами об организации группы действия
в Безансоне. А нам только того и надо было, так как
мы уже сами думали о создании такой группы. Назав-
тра Анри поручил мне раздобыть, какие смогу, взрыв-
чатые вещества, и я собрал целый арсенал детонаторов
и гранат, которые я демонтировал, а потом разбивал
молотком, чтобы извлечь взрывчатку».
(30 мая Анри с тремя другими патриотами устроил
неудачную засаду на проезжавшего немецкого гене-
рала.)
«Две недели спустя Анри дал мне бомбу, чтобы я
взорвал помещение «антибольшевисткого легиона» на
Гранд-рю... В июне 1942 года Анри, сидя в засаде на
Валдаонской дороге (близ военного лагеря), убил не-
скольких высших гитлеровских офицеров. Первое же-
лезнодорожное крушение было организовано поблизо-
сти от Иль-сюр-ле-Ду. 14 июля того же года Анри
взорвал с помощью мины трансформатор завода Лип.
Потом я распространял листовки, которые он нам да-
вал; некоторые из них были написаны по-немецки 1.
На пляже мы похитили у нацистов массу всяких вещей,
в том числе автоматический пистолет... Потом Анри, на
которого донесли, был серьезно ранен гитлеровцами и
вынужден покинуть департамент».
Фабиан, которому стало опасно оставаться в этом
районе, был в то время отозван Национальным воен-
ным комитетом в Париж. Он явился туда переодетый в
сутану, которую одолжил ему один священник, связан-
ный с Сопротивлением.
По мере того как зона вооруженных действий рас-
ширялась, улучшалось и качество операций. Небольшие
группы совершали нападения на немецкие колонны2.
1 Листовки печатал в Безансоне Габриэль Плансон, впоследст-
вии убитый нацистами.
2 Однако никаких других средств передвижения, кроме велоси-
педов, франтиреры не имели. 8 мая 1942 г, в газете «Эвр» было
напечатано следующее многозначительное сообщение: «Приказом
командующего немецкими войсками во Франции с 8 мая 1942 года
запрещается ездить на велосипеде или даже катить велосипед с
собой рядом в следующих департаментах: Эр, Сомма, Уаза, Эн, Ар-
денны, Луара, Эр и Луар, Шер, Манш, Кальвадос, Орн, Нижняя
Сена».
142

Несколько таких нападений осуществили 23 февраля
1942 года группы Мишеля Мюзара и Леона Лиу в Гав-
ре. «Летучий отряд» ФТПФ под командованием Фер-
нана Шателя с 24 мая по 27 июня вписал в свой актив:
— нападение на вражескую колонну, направляв-
шуюся в порт Дьепп (4 июня 1942 года);
— налет на немецкую ремонтную мастерскую в
Гавре;
— нападение на отряд в Гавре (16 июня 1942 года);
— казнь гитлеровского офицера, коменданта порта
Гавр 1.
Министр пропаганды Виши Филипп Анрио заявил
по радио 6 июня 1942 года:
«Не проходит недели без того, чтобы мы не узнали
о новой серии покушений в нашей стране».
В действительности эти участившиеся «покушения»
были ответом французского рабочего класса на так на-
зываемую операцию по «замене германской рабочей
силы», то есть на массовую депортацию французских
трудящихся в Германию, в оправдание которой Ла-
валь произнес 22 июня 1942 года речь по радио, в ко-
торой между прочим сказал:
«Я желаю победы Германии, потому что без нее
завтра же повсюду воцарился бы большевизм. Фран-
ция не может оставаться пассивной и безразличной при
виде огромных жертв, приносимых Германией ради
построения Европы, в которой мы должны занять свое
место».
В действительности Франция не могла оставаться
пассивной при виде злодеяний нацистов и их пособни-
ков. Потому-то в ряды борцов Сопротивления вставало
все больше французских патриотов. Среди них было
много и представителей интеллигенции, учащейся мо-
лодежи.
К их числу принадлежал Жан Артюс, которого аре-
стовали 10 марта 1942 года во время демонстрации в
1 В Гавре активно действовала «Специальная организация».
В 1941 г. возле пивоваренного завода Пайета было убито два нем-
ца. С помощью бомбы, изготовленной у ремесленннка-патриота Дю-
ромеа, была разрушена немецкая библиотека на улице Пари. Мар-
сель Дюфриш организовал отряд ФТПФ,
143

лицее Бюффона и расстреляли 8 февраля 1943 года на
Мон-Валерьене вместе с другими лицеистами —Бодри,
Бенуа, Грело, Легро. Андре Диез, вступивший в борьбу
в ноябре 1940 года, в 19 лет стал организатором
ФТПФ в Латинском квартале; он погиб 18 мая
1942 года.
Анри Баннетель, студент медицинского института в
Ренне, один из создателей «Специальной организации»,
был расстрелян 15 декабря 1941 года на Мон-Валерье-
не вместе с Габриэлем Пери.
Чтобы «помочь победе Германии», Лаваль первым
делом принял в феврале 1942 года меры по укреплению
сотрудничества между немецкой и французской поли-
цией 1. Вишистские полицейские комиссары стара-
лись перещеголять в садизме своих нацистских учи-
телей.
Географ Стребер погиб, избитый молодчиками из
«французских специальных бригад». Философ Жорж
Политцер2, член Центрального Комитета ФКП, аресто-
ванный французскими полицейскими, был расстрелян
27 мая 1942 года; до этого его два месяца держали в
кандалах; весь в гноящихся ранах, с открытым пере-
ломом руки, из которой торчали кости, он лежал без
всякого ухода. Во французской тюрьме Пуасси в 1942
и 1943годах от голода и болезней умерло около 10 про-
центов заключенных.
Репрессии усиливались; 10 июля 1942 года коман-
дующий немецкими эсэсовскими и полицейскими ча-
стями во Франции предупредил, что в дальнейшем он
будет расстреливать всех мужчин, находящихся в бли-
жайшем родстве с «виновниками» беспорядков, вплоть
до их двоюродных братьев и племянников с 18-лет-
него возраста (женщины подлежали отправке на при-
нудительные работы, а дети до 17 лет — в специальные
воспитательные дома).
1 «Bulletin mensuel de la delegation franchise a la Commission
d'armistice, 28 fevrier 1942».
2 Во время эвакуации Парижа Политцер предложил члену пра-
вительства де Монзи план обороны Парижа силами народных масс.
Правительство 1940 г. оставило без ответа этот документ, напи-
санный Б. Фрашоном; лишь в последний момент жандармерии и
полиции выдали оружие, чтобы они могли поддерживать «порядок»
до прихода немцев.
144

4 июля «специальный отдел» апелляционного суда
осудил 30 патриотов. 20 июля немецкий военный три-
бунал в Нанси вынес 15 смертных приговоров. Для
дальнейшего усиления репрессий генеральный секре-
тарь полиции Буке, а также Илер, Даркье де Пельпуа
и де Бринон поступают в распоряжение начальника
немецкой охранки, эсэсовского генерала Гейдриха
(«Эвр», 13 мая 1942 г.).
2 марта начальник кабинета вишистского министра
внутренних дел Пюшё, рассыпаясь в похвалах «недав-
но созданной службе антикоммунистической полиции»,
объявил, что в 1941 году было произведено 5390 аре-
стов «за антинациональные происки» и 12 773 обыска;
«с 1 июля по 15 февраля имело место 230 покушений,
в 74 случаях все виновники арестованы... Другим не
менее важным результатом явилось то, что было не-
опровержимо доказано существование связей между
террористической организацией, виновной в покушени-
ях, и коммунистической партией» («Эвр», 3 марта
1942 г.).
Но зверства гестапо не заставят нас забыть и о ка-
мерах пыток французской полицейской префектуры и о
таких же камерах разведывательной службы на улице
Бассано в Париже. Там свирепствовал комиссар Тиссо,
убитый патриотами в июле 1943 года в Венсеннском
лесу.
В Невере отличался полицейский комиссар Дюмон-
тель: это он приказал привязать одного патриота, раз-
детого догола, к столу и держать так в течение 26 ча-
сов; все это время инспектора, сменяя друг друга, из-
бивали его воловьими жилами. Шестерых других унесли
бездыханными в больницу: у них были прорваны мо-
чевые пузыри, пробиты легкие, раздавлены носы...
В больнице их заковали в кандалы.
Партизан Андре Дельмас, арестованный с оружием
в руках на улице Бюси в Париже (гильотинирован в
тюрьме «Сантэ» 23 июля 1942 г.), писал 25 июня:
«Когда зачитали приговор, вздрогнул только один
человек — председатель Девиз. Мы остались спокойны-
ми. Я не проронил ни слезинки, хотя сейчас слезы за-
кипают у меня на глазах, как только вспомню чудес-
ную улыбку, с которой Мадлена Марзен выслушала
приговор».
145

В первых числах октября 1942 года, сраженный пу-
лей оккупантов, пал один из лучших борцов Сопро-
тивления, член Центрального комитета ФКП Пьер
Ребьер, один из руководителей «Специальной органи-
зации» металлургов. В 1936 году он сражался против
Гитлера в Испании и был тяжело ранен. Это он, мстя
за героев Шатобриана, убил в Бордо нацистского офи-
цера. Ребьер был арестован 15 декабря 1941 года — в
тот самый день, когда были расстреляны в Париже
Габриэль Пери и в Кане — Люсьен Сампэ 1.
Долгие пытки не убили в нем его мужества и веры
в будущее. Одно из его последних писем, датированное
1 сентября 1942 года, заканчивается следующими слова-
ми: «Пусть мой предсмертный крик будет криком всех
французов, которые хотят жить мирно и свободно».
Организованность и боеспособность групп ФТПФ
росли, хотя они буквально каждый день находились под
огнем карательных отрядов врага. С середины 1942 го-
да ФТПФ стали публиковать свои сводки два раза в
месяц вместо одного; данные о проведенных боевых
операциях стали более точными, что свидетельствовало
о наличии более широкой, а потому и труднее обна-
руживаемой организации; однако упоминались главным
образом типичные операции, которые могли служить
примером, а о многих менее характерных акциях не
сообщалось.
В сводке за 15 июля 1942 года можно было про-
честь, например:
«В ознаменование национального праздника 14 июля
возникло много новых диверсионных групп, поддержи-
вающих ФТПФ, и заметно возросло количество актов
саботажа. Успешно организовано четыре особенно
крупных крушения (в частности, в Сен-Пьер-де-Кор пу-
щены под откос 40 цистерн и сожжены четыре). Унич-
тожено 130 офицеров и солдат противника, три преда-
1 Сампэ, Люсьен — активный деятель Французской коммунисти-
ческой партии, членом которой он являлся с момента ее основания.
С 1932 г. секретарь редакции газеты «Юманите». В начале второй
мировой войны был арестован, но 1 января 1941 г. бежал и вклю-
чился в борьбу против гитлеровских оккупантов. Затем снова
был арестован и 15 декабря 1941 г. расстрелян гитлеровцами.—
Прим. ред.
146

теля и два легионера. 22 июня в 10 часов вечера не-
мецкий отряд в Париже подвергся нападению патрио-
тов, которые захватили его машину, стоявшую перед
увеселительным заведением (пять немцев остались ле-
жать на месте)...»
В сводке за 15 августа 1942 года перечислялись сле-
дующие операции:
«Крушения в Шато-Тьерри, Альбере, Ля-Рошели,
Ля-Палисе, Вильнев-Сен-Жорже, Бомоне и других ме-
стах.
Уничтожено большое количество высоковольтных
мачт в Ля-Бассе, на канале Марна —Рейн повреждено
несколько шлюзов.
Нападения на немцев в Париже: на улице Сен-Ло-
ран, бульваре Распай, улице Вожирар, Кур де Венсенн,
в Кламаре; нападения на немцев в Шелле, в Аржантее,
в Иври. На стадионе Жан-Буэн боевая группа отряда
«Марсельеза» забросала гранатами немецкий взвод
(9 убитых, не меньше 15 раненых)».
Постепенно от групп в 3—4 человека перешли к
созданию небольших отрядов по опыту, например, Па-
рижского района, где вербовка борцов Сопротивления
производилась главным образом на предприятиях. При
этом членам организации рекомендовалось не уходить
с предприятия, пока не существовало опасности, и пе-
реходить на нелегальное положение только в случае
угрозы провала. Это давало каждому возможность
вести организационную работу или осуществлять акты
саботажа с помощью других трудящихся, подыскивать
новых добровольцев и сочетать политическую пропа-
ганду с деятельностью члена вооруженной группы.
Такая тактика позволила — в первую очередь рабо-
чим-железнодорожникам — расширить масштабы опе-
раций на железнодорожном транспорте. В отпечатан-
ных на стеклографе инструкциях, вручавшихся руково-
дителям групп ФТПФ, вспоминался урок, который
давал Наполеон в Варшаве: «Секрет успеха в войне —
в сохранении своих коммуникаций и в овладении ком-
муникациями противника».
На стенах домов, в вишистских и немецких газетах
красовались написанные большими буквами лозунги:
147

«Лишний вагон — это иовый шаг к победе:
... Это сто тысяч пулеметных патронов!
... Это сталь для ста снарядов!
... Это сто двадцать часов полета одного истреби-
теля!»
(«Паризер цейтунг», 3, 15, 18, 21 июля
1942 г.)
Тысячами всяких способов участвуя в саботаже на
железных дорогах, рабочие-железнодорожники вместе
со всеми партизанами наносили все новые тяжелые
удары по немецкой военной машине.
Этим они выполняли завет своего самого популяр-
ного и любимого руководителя Пьера Семара, который
был убит нацистами 7 марта 1942 года:
«Передайте моим друзьям железнодорожникам мое
последнее желание: пусть они не делают ничего, что мо-
жет помочь нацистам. Железнодорожники поймут меня,
они меня услышат; они будут действовать, я убежден
в этом» 1.
Тридцать тысяч километров железных дорог Фран-
ции использовал противник для своих нужд. Но ФТПФ
пускали поезда под откос, несмотря на организованную
немцами охрану. Не имея взрывчатых веществ для
разрушения железнодорожного полотна, партизаны
устраивали крушения, разводя рельсы. Это делалось
настолько успешно, что нацисты вынуждены были
взять французские железные дороги под свой прямой
контроль.
1 Пьер Семар (родился в 1887 г.) был генеральным секретарем
федерации железнодорожников. Его жизнь с 1906 г. тесно связана
с историей политического и рабочего движения Франции. В 1924 г.
Семар был генеральным секретарем ФКП. Огромный авторитет и
исключительные заслуги П. Семара перед рабочим классом, воз-
можно, и были причиной ненависти, которую питали к нему прави-
тели Франции периода «странной войны» и поражения. Мобилизо-
ванный 2 сентября 1939 г., Семар был направлен в Лош. Министр
общественных работ де Монзи возбудил против него судебное пре-
следование.
В октябре 1939 г. он был арестован, заключен в тюрьму и
5 апреля 1940 г. приговорен к трем годам тюремного заключения.
Переведенный из тюрьмы в городе Бурж в тюрьму города Эвре,
Семар был потом выдан Пюшё немцам в качестве заложника и
расстрелян 7 марта 1942 г.
148

Но заставить противника охранять все «уязвимые
места» значило сковать тысячи немецких солдат. Эта
тактика, применявшаяся также по отношению к кана-
лам, линиям связи и предприятиям, вынуждала немцев
распылять свои силы и в то же время не очень уж силь-
но затрудняла подход к объектам и осуществление
диверсионных операций.
Ниже приводятся сравнительные данные француз-
ской Национальной компании железных дорог (СНКФ)
об операциях, осуществленных в 1942 году против
транспорта противника, с одной стороны, английской
авиацией и с другой — французскими патриотами.
1942 год
Бомбардировки
английской
авиации
Диверсии
французских
партизан
Январь 4 8
Февраль 4 5
Март 12 22
Апрель 29 27
Май 16 30
Июнь 16 27
Июль 8 26
Август 16 25
Сентябрь 17 29
Октябрь 9 29
Ноябрь 17 21
Декабрь 20 29
Всего 168 278
Надо сказать, что количество диверсионных актов,
указанных в этой таблице СНКФ, сильно занижено.
Чтобы убедиться в этом, достаточно взять любое до-
несение руководителя парижской региональной органи-
зации ФТПФ, относящееся к этому же году.
Так, например, в донесении, касающемся одного
только Парижского района и охватывающем период с
15 по 27 июля 1942 года (12 дней), упоминается о 17
149

актах саботажа против вражеского транспорта. Это
означает, что по всей Франции общее количество таких
актов за июль месяц должно было значительно превы-
сить цифру 26, приводимую Национальной компанией
железных дорог. Часть диверсий была осуществлена
самими железнодорожниками (нередко организованны-
ми в «оседлые» группы франтиреров). Понятно, что
они старались скрыть или выдать за «несчастные слу-
чаи» эти свои действия, ибо, если бы их признали са-
ботажем, началось бы опасное полицейское следствие.
Напротив, ссылка на действия английской авиации
тоже не грозила никакими опасностями.
ФТПФ старались изолировать как можно более ши-
рокие районы с помощью минимального числа дивер-
сионных актов; тот или другой район или железнодо-
рожный узел, как, например, Дижон или Тур, иногда
оставались отрезанными в течение нескольких дней.
Кроме того, при разрушении техники всегда старались
выводить из строя одни и те же детали, что затрудняло
ремонт. Так, в паровозах рекомендовалось портить
части, которые было трудно заменить, например ци-
линдры. Порча тормозов Вестингауза приводила к за-
медлению движения поездов или даже к их остановке.
Этот же принцип применялся в отношении линий элек-
тропередач.
Отметим также, что первое время ответственные ру-
ководители ФТПФ сами выходили на задание вместе с
двумя товарищами, для того чтобы лучше отработать
технику диверсий на железных дорогах и подать лич-
ный пример.
Проводя эти систематические акции против желез-
нодорожного транспорта противника, вооруженные
силы французского Сопротивления постепенно станови-
лись участниками выполнения общего стратегического
плана союзников как партизанские войска.
Теперь уже и лондонское радио сообщало о неко-
торых вооруженных выступлениях французского Со-
противления.
В мае 1942 года газета «Франс д'абор» опублико-
вала свой призыв «Под знамя!» и письмо одной фран-
цуженки, в котором говорилось:
«С чувством гордости я узнала, что мой муж при-
мкнул к партизанам. Желая разделить его тяготы
150

(я осталась одна, так как наш ребенок погиб во время
эвакуации), я решила помогать им, чем сумею. Неко-
торые женщины выполняют обязанности разведчиков,
агентов связи и т. п. Но мы нуждаемся в женщинах,
которые помогли бы нам организовать наш «Красный
крест», нам нужны сестры милосердия. Французские
женщины, учитесь перевязывать раны и оказывать пер-
вую помощь в каждом городе, в каждом большом
селе...
Создавайте запасы медикаментов, перевязочного
материала. Сохраняйте использованный материал, даже
изношенный, но очень чистый. Сильные духом францу-
женки не останутся глухи к призыву партизан...»
В том же номере газеты можно было прочесть:
«Деа и некоторые другие мерзавцы посещают ресторан
Сент-Анн на авеню Опера. Самая низкая цена там —
250 франков с головы... Дорого же обойдутся нам эти
головы, прежде чем они упадут...»

Глава VII
КАПЛИ РТУТИ
ИЛИ ОЛОВЯННЫЕ СОЛДАТИКИ
Как только массами овладела идея второго фронта,
стало необходимо быстро пересмотреть принципы орга-
низации и деятельности основных течений французско-
го Сопротивления.
К какой бы организации ни принадлежали борцы
Сопротивления, у них было много общего: они вместе
страдали и вместе ненавидели. Эта общность чувств
объединяла их, они были согласны между собой в ос-
новном, все руководствовались одной и той же заботой
о национальных интересах, несмотря ни на какие раз-
личия.
Тем не менее серьезные разногласия, которые их
разделяли вплоть до конца 1943 года, мешали органи-
зации по-настоящему сплоченных действий. По мнению
одних, можно и нужно было сражаться, ни от кого ни-
чего не дожидаясь, и они в самом деле сражались с
первых дней оккупации. Другие стремились организо-
ваться скорее для того, чтобы начать действовать после
высадки союзников, а не для того, чтобы ускорить эту
высадку и помочь ей. Эта тенденция поддерживалась
распоряжениями из Лондона, которые требовали, что-
бы секретные службы соблюдали дисциплину, чтобы
все было подчинено секретным планам де Голля, свя-
щенным, как государственная тайна.
В то же время перед глазами многих французов,
которые отворачивались от Виши, по мере того как его
политика стала внушать им больше сомнений и опасе-
ний, чем надежды, в ходе войны все более четко выри-
совывались два мира, между которыми они предпочли
бы не делать выбора. Такие настроения и питали «по-
литику выжидания» части движения Сопротивления,
которая считала ее удобной и надежной для себя.
152

Некоторых сторонников де Голля терзали сразу два
страха: страх перед активным движением Сопротивле-
ния и страх оказаться в момент победы вне его рядов.
Надежда на открытие второго фронта объединяла всех
участников внутреннего Сопротивления, однако они
делились на два лагеря по линии внутреннего фронта
борьбы против внутреннего врага. Различное отношение
борцов Сопротивления к фашизму определялось их раз-
личными классовыми интересами.
Все те, кто пострадал морально и материально от
развязанной немцами войны, считали, что союзники
должны иметь одну цель и одну стратегию, чтобы как
можно быстрее победить Германию. Но в народе по-
разному думали о том, какие средства надо применить,
чтобы победить немцев во Франции.
Те, кто желал поражения Гитлера, но кому при этом
не приходилось страдать морально и физически (наибо-
лее высокой моралью часто отличались люди, испытав-
шие физические лишения), легче становились сторон-
никами «политики выжидания» и деголлизма как тече-
ния, претендующего на государственную власть.
Когда необходимость открытия второго фронта ста-
ла особенно настоятельной, поскольку от этого зависело
освобождение Франции, стратеги «Свободной Франции»
выработали определенную линию поведения: руководить
Сопротивлением так, чтобы его силы могли взять власть,
но чтобы, захватив эту власть, они осуществляли ее
«во имя национальных интересов», иначе говоря, от
имени нового, созданного в Лондоне французского го-
сударства.
В этих целях нужно было накапливать силы, беречь
их и не тратить время на истребление врагов — занятие,
которое представлялось опасным человеку, считавшему
свою особу драгоценностью, которую следовало сохра-
нить для Франции.
Тем не менее некоторые историки решили, что те,
кто сражался против врага с оружием в руках, пре-
следовали будто бы цели, чуждые национальным инте-
ресам и интересам всего Сопротивления. Иначе говоря,
они считают, что, хотя нацию можно освободить только
путем военных действий, те, кто их начинает, — это бе-
зумцы, тогда как те, кто выжидает,—это единственные
здравомыслящие люди.
153

Последующие событий действительно показали, что
Масса борцов Сопротивления была настолько «безум-
на», что решила сражаться, но она сражалась не с
целью «взять власть», а что бы всеми средствами унич-
тожать власть врага.
* * *
Одной из форм Сопротивления, которой поневоле
ограничивались в тот момент сотни тысяч патри-
отов, было распространение пропаганды лондонско-
го радио.
Зачем нужна партизанская война? Ведь в один пре-
красный день явится де Голль с обещанными дивизи-
ями и...
Так было до того момента, когда в конце 1943 года
члены таких организаций, как «Национальное освобо-
дительное движение», «Комба» и «Гражданская и воен-
ная организация», стали нарушать заповеди «политики
выжидания»; впрочем, некоторые члены этих орга-
низаций уже давно начали проявлять стремление к сов-
местным действиям и сотрудничеству с «Фрон нась-
ональ», в частности в рамках «Объединенного движения
Сопротивления».
А как только надежда на соглашение стала главной
движущей силой внутренних организаций Сопротивле-
ния, как только единство действий превратилось для
них в потребность, проводить какое-нибудь различие
между людьми доброй воли стало кощунством.
Дискриминация каких-либо борцов Сопротивления в
ходе совместных действий, под огнем врага, стала для
нас настолько же одиозной, как и расовая дискрими-
нация.
Если Сопротивление стало в самом высоком смысле
этого слова политикой Франции, то единственная отво-
еванная таким способом политическая свобода налагала
лишь обязанности. Для каждого борца Сопротивления
хотеть второго фронта значило быть обязанным уча-
ствовать в его создании. Более того, именно Сопротив-
лению надлежало решить, какова будет внутренняя по-
литика борющейся Франции. Поскольку участие в вой-
не было в интересах всего движения Сопротивления, то
как могло оно сделать его реальным, не ставя на первое
154

место вооруженную борьбу? Те, кто утверждал, что
Сопротивление, находясь во «вражеском плену», не
должно было ею заниматься, что его должен был вызво-
лить из плена кто-то другой, фактически признавали
свое бессилие. Тем не менее в начале 1942 года, когда
Гитлер старался сконцентрировать все имевшиеся у
него военные и экономические ресурсы от Восточного
фронта до границ Испании, эти вопросы поднимались
всеми организациями вопреки агентуре БСРА. Нашей
общей политикой было участие в войне во всех ее фор-
мах, какие могли ослабить потенциал врага, заставляя
его дробить свои армии на небольшие отряды или
группы.
Так французское Сопротивление стало наконец
частью общей стратегии войны. Раз борьба была его
долгом, то как можно было лишать его права сражаться
под тем предлогом, что во Франции эта борьба стала
прежде всего борьбой рабочего класса? Только у людей
из крупной буржуазии, боявшихся народа, ненависть
к врагу мог побороть страх перед народной инициати-
вой, которая была для них все равно что стихийное
бедствие.
Итак, мы должны были все более активно участво-
вать в войне, но без шума и трескотни и, как того тре-
бовали условия подпольной борьбы, без формы, в граж-
данской одежде.
Отсюда интерес всего внутреннего Сопротивления к
действиям франтиреров и партизан, придававших «Фрон
насьональ», как его «военное выражение», единое лицо
в сфере вооруженной борьбы. Однако «выжидательная
тактика» со всеми ее политическими и социальными по-
следствиями продолжала губить идею вооруженных
действий; так, например, стали больше говорить о маки.
О них говорили так много, что после войны маки поста-
рались даже сделать синонимом вооруженного Сопро-
тивления, тогда как в действительности маки проявили
себя лишь на последнем этапе борьбы.
Партизанский отряд не мог обходиться без под-
держки населения одного или двух кантонов, когда он
скрывался и вел борьбу за пределами городов. Скры-
вающаяся или находящаяся за границей власть могла
бы при желании создать небольшие диверсионные груп-
пы, но, будучи изолированными от масс, такие группы
155

быстро бы захирели. Напротив, такой связанный с ни-
зами вооруженный авангард, какими были части фран-
тиреров и партизан, непременно должен был ста-
новиться все сильнее.
Но в 1942 году в движении Сопротивления обнару-
жилось то же явление, что и в 1940 году, когда всякий
намек на организацию народной войны приводил в
бешенство политических и военных руководителей
Франции (вспомним хотя бы эпизод с охотничьими ружь-
ями).
Не удивительно поэтому, что среди кадровых офи-
церов, оставшихся во Франции и не примирившихся с
предательством Виши, как правило, не пользовалась по-
пулярностью мысль о том, что вооруженные действия
против врага можно вести и при отсутствии регуляр-
ных войск, четко обозначенных фронтов и обеспеченно-
го тыла.
Однако подполковник Лорийя еще в 1935 году пи-
сал- (хотя его голос и не встретил отклика в армии):
«Да будет им (немцам) известно: если новая война на-
чнется по их вине и если, к несчастью, судьба не будет
нам благоприятствовать, мы никогда не сдадимся.
Французы будут готовы применить все средства, даже
яд в руках наших жен и дочерей (оружие, впрочем, не
более предательское, чем их иприт), чтобы оградить
свою честь и свою независимость, чтобы снова защи-
щать до победного конца землю Франции, смешанную
с прахом патриотов, погибших за нее раньше!»
Поэтому во второй половине 1942 года мы должны
были использовать все возможные средства борьбы,
чтобы связать подготовку народного восстания с борь-
бой за второй фронт. Если бы в момент высадки союз-
ников во Франции наш народ оказался неспособным
помочь им, это не только было бы позором для него, но
и дало бы врагу возможность прибегнуть в последний
раз к массовым убийствам и разрушениям1. Позиция
«Фрон насьональ» и ФТПФ подтверждала слова Фо-
ша: «Стратегия — это вопрос здравого смысла». Если
1 Вот почему некоторые операции десантных групп, как, напри-
мер, в Сен-Назере, по-видимому, были также отвлекающими манев-
рами с целью выиграть время для привлечения на сторону союзни-
ков общественного мнения страны.
156

повстанческую армию нельзя создать экспромтом в
момент высадки, значит, ее надо организовывать забла-
говременно, терпеливо, так как только в повседневной
борьбе можно овладеть теорией и практикой войны.
«Свободная Франция» утверждала, что Сопротивление
было подчинено ей. Но если, как говорил Энгельс, чело-
века создал труд, то солдата Сопротивления создало не
БСРА, а партизанская борьба, война, которую вели
партизаны — этот вооруженный авангард, сильный сво-
ими связями с народными массами.
Сначала нужно было сплотить всех патриотов, по-
казывая им примеры, как можно бороться, но не под-
ставляя под удар крупные силы, дабы не подвергнуть
их опасности уничтожения. К этому сводились предло-
жения ФТПФ.
Удары, которые ФТПФ наносили по врагу изо дня в
день, подрывали его морально; тридцать убитых в одном
из кинотеатров Клиши, столько же в кино «Рекс» на
Больших бульварах; гранаты, брошенные в «победите-
лей» то в Латинском квартале, то на каком-нибудь шос-
се,— все это, конечно, усиливало ярость врага, все
больше отнимало у него надежду на победу.
Надо было также всеми способами давать понять
коллаборационистам, что отныне сотрудничество с ок-
купантами будет все более опасным делом. Наконец,
нужно было более метко наносить удары, когда мы це-
лились в высокопоставленных представителей оккупа-
ционных властей.
После того как в департаменте Кот-д'Ор был захва-
чен, судим и казнен начальник дижонского гестапо
генерал-майор Вернер, были убиты военный комендант
Парижа генерал фон Шаумбург и главный вербовщик
рабочей силы для Германии работорговец Риттер, при-
шло время и адмиралу Дарлану пожалеть о своей
прежней безопасной позиции в бронированной коман-
дирской башне корабля!
В 1942 году нижние этажи всех первоклассных гости-
ниц Парижа были обложены мешками с песком. Немец-
кие отряды и даже простые «кухонные команды»,
выходя на улицу, выставляли впереди, по бокам и
сзади солдат, державших автоматы наготове. Каламбур
Клоделя, одного из акционеров авиамоторостроитель-
ной компании «Гном и Рон», чьи заводы работали на
157

полную мощность для Германии, заявившего: «Что ка-
сается терпимости, то для этого существуют специаль-
ные дома», — утратил в значительной степени свой
смысл, когда «прославленные» гитлеровские вояки ста-
ли находить смерть в этих самых домах.
Нападения на лучшие «зольдатенхеймы» и немецкие
команды были рассчитаны лишь на психологическое
воздействие. Главной же заботой командования ФТПФ
было повышать способность организации уничтожать
живую силу врага, его средства и технику.
Начавшаяся в рядах Сопротивления идеологическая
борьба между сторонниками только пропаганды, то
есть «политики выжидания», и теми, кто выступал за
повседневную борьбу и вел ее, нашла свое проявление
также в тактическом и организационном плане.
* * *
Оценка сил противника в счете на дивизии, несом-
ненно, дело генералов. Стало быть, кто-кто, а уж глава
«Свободной Франции», раз он претендовал на полити-
ческое руководство всем Сопротивлением, как внешним,
так и внутренним, должен был точно знать, какими си-
лами располагает противник во Франции, где они дисло-
цированы и т. д. Однако военные представители гене-
рала де Голля во Франции вели себя в это время так,
словно немецкая оккупация была только политической
проблемой, порождением политической силы, которой
суждено было исчезнуть с появлением союзников; в
действительности это была военная оккупация, и окку-
пационные войска были главным орудием кровавой дик-
татуры немецких захватчиков и французских преда-
телей.
В действительности главной политической задачей
внутреннего Сопротивления стал поэтому подрыв воен-
ных сил оккупантов; именно эта необходимость все
чаще и все более горячо обсуждалась в рядах движе-
ния Сопротивления вопреки директивам из Лондона.
ФТПФ потому подсчитывали силы немцев в диви-
зиях, что их интересовало, где и как размещались
оккупационные войска; им надо было это знать, чтобы
иметь возможность соответственно распределить свои
силы. Напротив, представители генерала де Голля тре-
158

бовали от своей агентуры в движении Сопротивления
проводить вербовку с единственной целью — накопить
силы ко дню высадки союзников; войскам предоставля-
лось мечтать об этом дне, а пока их командование толь-
ко подсчитывало будущие полки, словно речь шла о
коробках оловянных солдатиков.
ФТПФ умножили число своих боевых групп в мас-
се борцов Сопротивления, стараясь в каждом неболь-
шом столкновении сочетать численное превосходство
над врагом в момент нападения с максимальной под-
вижностью, чтобы сделать каждую группу неуловимой,
как капля ртути, которая при соприкосновении с ней
ускользает из рук, рассыпается на еще меньшие ка-
пельки, а затем воссоздается снова, чтобы опять стать
неуловимой.
Таковы были простые проблемы стратегии и такти-
ки вооруженной борьбы, которые обсуждались в то
время и которые приобрели особенную остроту, когда
действия ФТПФ пришли в противоречие с методами,
которые навязывал Лондон.
Девиз, который неустанно повторяла к «Франс д'а-
бор», «Мы ведем войну», во второй половине 1942 года
приобрел еще большую силу убедительности. У парти-
зан, борцов Сопротивления, не было никаких тайн,
которые бы они ревниво охраняли. Они открыто гово-
рили, как им удалось достигнуть первых успехов, ибо
хотели, чтобы эти методы были восприняты всеми орга-
низациями Сопротивления, которых они призывали ко-
ординировать с ними свои усилия.
В 1941 году выстрел Фабиана со всей остротой по-
ставил перед французами проблему борьбы против ок-
купантов. Но с лета 1942 года после ряда операций,
часто весьма рискованных, в Париже стали действовать
настоящие группы франтиреров, которые своим приме-
ром показывали, что в крупных центрах нападения на
оккупантов надо совершать силами отдельных отрядов,
обеспечивая возможность отхода. В октябре 1942 года
«Франс д'абор» привела в качестве одного такого при-
мера действия отряда «Вальми»:
«1 сентября в половине седьмого утра на улице де
Кримэ появился обычно проходивший там в это время
немецкий взвод численностью 36 человек. Боевая группа
159

№ 3 отряда «Вальми» выследила его, тщательно изучи-
ла это место. Каждому партизану был отведен опреде-
ленный пост, и намечены пути отхода. Командир груп-
пы выждал, когда боши свернули на улицу д'Опуль,
после чего два франтирера бросили им вслед свои гра-
наты. Одна угодила в плечо немцу. Затем раздались
новые взрывы и крики обезумевших нацистов, которые
бросились бежать, беспорядочно стреляя во всех направ-
лениях. Результат: полный грузовик убитых и раненых
немцев.
Улица Рише, 10 сентября 1942 года. Две гостиницы,
стоящие друг против друга, заняты «расой господ». На
углу здания консерватории — часовой. Группа № 1 от-
ряда «Вальми» решила отомстить за своих погибших.
Из окна гостиницы доносится грубый смех. Вдоль тро-
туара проезжает упряжка. Подан сигнал — партизаны
снимают кольца с гранат. Какие-то женщины, заинте-
ресованные происходящим, смотрят, потом ускоряют
шаг. Гранаты рвутся внутри здания. Стекла гостиницы
до четвертого этажа включительно разлетаются вдре-
безги. Поднимается паника... Боши выбегают на улицу,
останавливают велосипедистов, забирают у них маши-
ны и мчатся...
А в это время прохожие, видевшие отход франтире-
ров, говорят между собой: «Вот и хорошо, пусть теперь
немцы побегают». Округ оцеплен, обыскивают даже
мальчишек. Результат: шесть нацистских офицеров уже
не поедут на Восточный фронт.
Ля Гаренн, 8 сентября. Кинотеатр «Палас» занят
бошами. Группа № 3 решила сбросить сверху мощную
бомбу. Несмотря на трудности, операция увенчалась
полным успехом благодаря тщательной разведке и точ-
ному расчету. Бомба разорвалась в самой гуще убийц
Жана д'Этьен д'Орва и Габриэля Пери. Партизаны
сумели обеспечить свой отход, отделавшись легкими
ранениями. Зато оккупанты потеряли девять человек
убитыми и 31 ранеными».
В активе отряда «Вальми» числилось много других
операций, в частности нападение на немецкий ресто-
ран на улице Паскье (13 июня 1942 г.), в результа-
те чего 17 нацистов было убито и более двух десятков
ранено.
160

В конце сентября 1942 года пять бойцов отряда
«Вальми» совершили крупную диверсию в Сент-Асси-
зе, близ Мелена.
На большом огороженном участке, опоясанном ли-
нией железной дороги, по которой постоянно патрули-
ровала охрана, поднимались гигантские вышки радио-
станции германского военно-морского флота. Из Сент-
Ассиза передавались приказы немецким подводным
лодкам, охотившимся в Атлантике за караванами судов
союзников.
Уничтожение вышек было весьма трудным делом, и
успех этой операции свидетельствовал о возросшем ма-
стерстве бойцов ФТПФ1.
А вот что рассказывает командир отряда «Вальми»
Фокарди, по кличке Цербер, об операции в кинотеатре
«Рекс» в Париже:
«Этот октябрьский вечер 1942 года я помню так,
словно все это случилось вчера. За мной в то время
охотились. Я брел одиноко по Большим бульварам...
как вдруг меня буквально захлестнул поток «серо-зе-
леных»: подтянутые офицеры, унтер-офицеры, солдаты
с шумом, свистом и песнями направлялись к ближайшей
станции метро. Посмотрев вперед, я заметил в полу-
мраке фасад «Рекса», монументального кинотеатра
американского типа на одном из Больших бульваров,
реквизированного нацистами для своих нужд.
1 Диверсию в Сент-Ассизе совершили пять партизан: Фокарди,
Роби, Белленже, Вадель и Маньян. Трое последних погибли. Фо-
карди и Роби были депортированы, но потом вернулись на родину.
Необходимые для диверсии материалы собрал Р. Симон. Точное
и подробное описание этой операции дал Жан Лаффит в книге
«Мы вернемся за подснежниками». 1 октября 1947 г. некто Рено,
по кличке Реми, писал в «Карфур»:
«ФТПФ приписывают себе операцию по уничтожению электро-
станции Крезо и радиовышек в Сент-Ассизе; в действительности эти
два акта были задуманы в Лондоне, и их великолепно выполнили
наши товарищи Мари и Гужон».
Но когда газета «Франс д'абор» организовала пресс-конферен-
цию с участием Фокарди, Роби, Симона и капитана Лаверде,
участника одной «сети», и пригласила на нее Реми, тот уклонился.
Но в декабре 1948 г. он вынужден был официально признать свою
ошибку. Что касается уничтожения электростанции Крезо в сен-
тябре 1943 г., то, как сообщалось в сводке ФТПФ № 41 от 15 сен-
тября 1943 г., эту операцию провела 2 сентября 1943 г. группа
«Габриэль Пери» отряда «14 июля», которой командовал Ги.
161

Я взглянул на часы— было 21 час 50 мин. Что де-
лать? Спать мне совсем не хотелось, к тому же вид
этой солдатни разбудил во мне партизана, всегда гото-
вого к бою. А не попытаться ли нанести удар? Эта
мысль стала неотвязно преследовать меня. Почему бы
не сделать это с помощью нескольких наших товари-
щей из ФТПФ? Успех зависел от точного знания об-
становки. Сколько мест было в «Рексе»? В какое
время боши входили и выходили из кино? Когда меня-
лась программа? Малейшее отклонение могло сорвать
план намеченного покушения.
Мы много спорили. Гишар считал, что можно взор-
вать бомбу внутри «Рекса»! Это действительно было
бы идеально: противник, скученный на небольшой пло-
щади, понес бы максимальные потери, и удар можно
было бы нанести с наименьшим риском.
Но практически это было неосуществимо: потребо-
валось бы раздобыть немецкое обмундирование и глав-
ное найти товарища, свободно объясняющегося по-не-
мецки. Поэтому мы решили организовать покушение
на улице; это было куда более трудной задачей, так
как нужно было преодолеть серьезные препятствия в
лице агентов полиции и гестапо, к тому же доступ к
зданию преграждал деревянный барьер, выкрашенный
белой краской.
После одной неудачной попытки — в этот день немцы
вышли из «Рекса» на пять минут раньше, чем обыч-
но,— пришлось изъять приготовленную заблаговремен-
но бомбу замедленного действия. Мы изменили план
действий и решили установить не одну, а две бомбы;
одна должна была взорваться в 21 час 52 мин., чтобы
поразить немцев в момент их выхода из здания, дру-
гая— в 21 час 55 мин., чтобы усилить панику и разру-
шительный эффект.
В назначенный день Вадель и наш товарищ Рондо,
он же Амьен, положили одну бомбу у газетного киоска,
а другую я и Элиза поместили под деревом напротив
входа в «Рекс».
Все сошло прекрасно. В 21 час 52 мин. мы ожидали
с часами в руках, но ничего не произошло; еще три-
дцать секунд — взрыва нет. Мы начали уже отчаиваться,
но в 21 час 53 мин. — это точное время врезалось нам
в память — страшный взрыв потряс воздух. Бомба
162

разорвалась в самой гуще немцев, спокойно выходив-
ших из кинотеатра.
Не дожидаясь второго взрыва, мы пустились на-
утек; действительно через несколько минут полицейские
оцепили все это место. Появились гестаповцы. Мы не
имели ни малейшего желания завязывать с ними зна-
комство. Мы шли пешком, чтобы немного успокоиться.
На станции метро «Конвент» услышали первые коммен-
тарии: люди говорили о бомбе, о сотне убитых и мно-
жестве раненых немцев. В действительности было уби-
то и ранено около 80 немцев».
* * *
Мнению ФТПФ, считавших, что организация должна
служить действию, противостояла точка зрения руко-
водства БСРА, которую долгое время разделяли неко-
торые руководители «тайной армии» и до июня
1944 года руководители «Армейской организации Сопро-
тивления» (ОРА).
Враждебно относясь к партизанской войне, они не
одобряли вооруженных действий и на первое место
ставили «организацию». Они искусно ссылались на мни-
мые «технические» нужды, повторяя, что, прежде чем
действовать, надо-де создать весь необходимый для это-
го аппарат, штабы и т. д.
БСРА требовало бюрократических методов работы,
типичных для мирного времени, например составления
списков и картотек вопреки правилам конспирации. По-
следствия этого испытали па себе члены ОСМ в Мо-
беже, которых арестовали всех разом.
Было дано указание составить «списки личного со-
става», начиная от полковников и командиров баталь-
онов и кончая последним стрелком.
Этой заранее подсчитанной и «законсервированной»
армии предлагали сидеть сложа руки и ожидать сиг-
нала к действию, который, кстати, в некоторых районах
так и не был дан. Да, деголлевский штаб подсчитывал
борцов Сопротивления, точно оловянных солдатиков в
коробке. Но, когда наступили решающие события, «ад-
министраторы» из БСРА увидели, что их солдаты под-
нимаются на восстание, ломая надуманные игрушечные
рамки, в которые их пытались втиснуть.
163

Полный крах старой французской армии и ее под-
польных формирований, которые были задуманы в Лон-
доне в соответствии с теми же бюрократическими прин-
ципами, на которых строилась сама эта армия, ясно
показал непригодность такой системы для движения
Сопротивления.
Все дело в том, что БСРА ставило перед собой ре-
акционные политические цели, и существо их не укры-
лось от борцов Сопротивления, поднимавшихся на вра-
га во всех уголках Франции.
Впрочем, эта политическая ориентация на «выжи-
дание» была в известной мере связана с одной, в тот
момент уже первоочередной заботой правителей Англии
и США. Горячая война несла в себе зародыш войны
холодной.
Гарри Трумэн, тогда еще только сенатор, писал
24 июня 1941 года в газете «Нью-Йорк таймс»: «Если
мы увидим, что побеждает Германия, мы должны по-
могать России, если же шансы будут на стороне Рос-
сии, нужно будет помогать Германии, с тем чтобы с
обеих сторон было как можно больше убитых».
Позже американский обозреватель при штабе Монт-
гомери Ральф Ингерсолл писал в книге «Совершенно
секретно»: «По мнению циников, начиная с 1942 года
англичане спекулировали на русских жизнях... При-
быль, получаемая от русских жизней, заключалась в
том, что чем дольше Россия будет воевать, тем слабее
она окажется к концу войны и тем легче будет англи-
чанам оспаривать у русских господствующее положе-
ние в послевоенной Европе»1.
«Политика выжидания» руководства «Свободной
Франции», как и политика союзников, медливших с
открытием второго фронта, основывались на доводах не
только военного характера. В основе той и другой по-
литики, лежали главным образом политические сообра-
жения, к которым БСРА добавляло свои собственные
аргументы. Стратегические планы, согласно которым
второй фронт должен был сначала проходить через Се-
верную Африку и Сицилию, идея высадки на Балканах,
а не в Нормандии раскрыли порабощенным фашизмом
1 Р. Ингерсолл, Совершенно секретно, Издательство иност-
ранной литературы. М., 1947. стр. 101
164

народам тайные политические замыслы союзных дер-
жав. Известно, что наибольшее число фашистских диви-
зий сдерживал тем временем советский народ.
Этим же объяснялись противоречия, в которые впа-
дало лондонское радио: ежедневные обещания наказать
предателей (некоторые лица, прямо называвшиеся в то
время, занимают и сейчас весьма влиятельное положе-
ние) сочетались с не менее горячими увещаниями
подождать сражаться. Нередко лондонское радио, ко-
торое французы слушали с жадностью, шокировало
борцов Сопротивления, называя Петэна «верденским
победителем», которого «терроризируют» и «бесчестят»
оккупанты. Правда, на другой день можно было услы-
шать совсем другие заявления. Так, 1 апреля 1942 го-
да де Голль сказал, что Франция была «предана своей
правящей верхушкой и привилегированными слоями».
30 апреля 1942 года он заявил: «Пример Сопротивления
подают французские трудящиеся, которые поддержива-
ют вопреки всему честь, славу и величие французского
народа».
Но эти слова не могли заставить забыть о его ди-
рективах «выжидать», воздерживаться от вооруженной
борьбы, причинивших большой вред движению Сопро-
тивления.
В своих «Воспоминаниях тайного агента «Свободной
Франции»1 представитель генерала де Голля Жильбер
Рено (Реми), которого мы уже упоминали, рассказы-
вает о своей встрече в апреле 1942 года с одним быв-
шим руководителем профсоюза учителей. Рено говорил
ему: «Мне кажется, что в ходе войны наступит стадия,
когда мы начнем готовить восстание, с тем чтобы оно
вспыхнуло в день высадки (мы предполагали, что она
произойдет весной 1943 года). Я не сторонник создания
тайных войск вроде той организации, что погибла в
Туаре».
И далее:
«Напротив, я считаю, что во Франции можно сфор-
мировать армию, которая будет тем более секретной,
что люди, входящие в ее состав, сами не будут знать,
что на них пал выбор.
1 G. Renault, Memoirs d'un agent secret de la France lib-
re, Paris, 1945.
165

Я пояснил свою мысль: если в каждом округе мы
будем располагать несколькими проверенными людьми,
давно проживающими в данном департаменте и хоро-
шо знающими «здешних людей», мы легко получим
списки патриотов, на которых сможем рассчитывать,
когда нас призовут и когда мы сможем сказать им:
союзники высадились на французском побережье. Этим
нескольким людям надлежит принять оружие, которое
мы сбросим на парашютах, распределить его по не-
большим хранилищам, но ни в коем случае не присту-
пать к его немедленной раздаче.
Я, со своей стороны, не раз видел, какую нежела-
тельную реакцию вызывает преждевременное владение
боевым оружием: люди не могут противостоять соблаз-
ну пустить его в ход, или, что бывает еще чаще, оно
внушает им страх, и потому они стараются избавиться
от него, делая это весьма неумело, что приводит к
арестам. Кому, наконец, не известно, что француз лю-
бит «поболтать», похвастаться, обожает казаться осве-
домленным? Мне представляется, что из трех профес-
сий в особенности мы можем подобрать проверенных и
выдержанных людей, прекрасно знающих своих сограж-
дан. Это врачи, учителя и священники. Я изложил свои
взгляды Лапьеру, и он с ними согласился».
Очевидно, главной задачей Рено было составить
списки людей, которым может быть выдано оружие в
назначенный день «восстания»; составление таких спис-
ков доверялось надежным людям, происходившим из
кругов, которые, как надеялись, останутся под влиянием
крупной буржуазии, представленной в «сетях» такими
людьми, как Шабан-Дельмас или Буржес-Монури
(банк Мирабо). Что касается оружия, главным требо-
ванием было, чтобы никто не поддался соблазну «пре-
ждевременно» пустить его в ход! «Подготовка к восста-
нию» происходила, как видим, при соблюдении всех
условий безопасности, какими руководствуются в отно-
шении опереточных карабинеров.
* * *
Отказ предоставить оружие сражающимся партиза-
нам был большой трагедией для них. Таков был резуль-
тат «политики зыжидания»: оружие и боевые средства
166

предоставлялись не тем, кто рвался в бой, а тем, чьей
задачей было... не пользоваться этим оружием. Вновь
создававшиеся группы партизан были вынуждены по-
прежнему добывать оружие у оккупантов, а делая это,
они становились «бандитами» и «террористами». В од-
ном донесении, датированном началом 1942 года, три
партизана из Дьеппа рассказывают, как они однажды
застигли врасплох двух нацистов, оглушили их и сбро-
сили в бассейн; донесение заканчивалось следующими
словами: «Дело обошлось без столкновения, но все же
тяжело так воевать. К счастью, мы забрали у них ре-
вольверы!»
Было три источника вооружения ФТПФ:
Собственное производство: бутылки с зажигательной
смесью, гранаты и мины, всякие другие приспособления,
вроде шипов для прокола шин и т. п.
Сбор и добыча оружия; оружие, извлекавшееся из
шахт, карьеров, а иногда похищавшееся со складов про-
тивника, боевые трофеи.
Выброска оружия на парашютах: до Освобождения
из этого источника поступала лишь незначительная по-
мощь, не считая некоторых исключительных случаев.
Представление о помощи вооружением, которую полу-
чали ФТПФ извне, дает факт, что из сотен партий ору-
жия, сброшенного во Франции, только шесть было
официально выделено БСРА партизанам, хотя последние
в августе 1944 года составляли 50 процентов Француз-
ских внутренних сил 1.
Пришлось выпустить специальную инструкцию по
обращению с французским, английским, американским
и немецким оружием. Многие молодые французы во-
обще не были в армии, и им до сих пор не приходилось
иметь дело с ручными пулеметами, противотанковыми
ружьями, ручными гранатами и другим оружием.
После бесплодных обращений к представителям ге-
нерала де Голля и попыток обратить внимание Фран-
цузского комитета в Лондоне на опасность «аттантиз-
ма» (точный смысл этого выражения был известен все-
му движению Сопротивления во Франции, причем одни
1 О вооружении партизан во время оккупации см. брошюру
Nardain, Les FTPF et l'lnsurrection nationale, Paris 1947 (Pref,
de Marcel Prenant),
167

оправдывали, а другие осуждали его) Национальный
военный комитет ФТПФ 23 ноября 1943 года направил
де Голлю документ, в котором излагал цели организа-
ции и просил об оказании Лондоном необходимой по-
мощи вооруженной борьбе, которую Би-би-си чаще
всего обходила молчанием. В нем говорилось, в част-
ности:
«...В попытке запугать нас и заставить отказаться
от борьбы противник поднял крик, что вооруженные
действия патриотов заставили его прибегнуть к казням
заложников. В действительности Гитлер начал казни
французов с тех пор, как стал ощущать возросшие труд-
ности войны.
...Мы усилили нашу борьбу в ответ на этот террор,
и уровень боеспособности народных масс непрерывно
повышался 1. Сейчас вся Франция убеждена в том, что
единственный способ положить конец убийствам залож-
ников — это ускорить всеми средствами крах гитлеров-
ской Германии. Одним из этих средств является борь-
ба партизан...
Гитлеровский террористический режим, терзающий и
душащий наш народ, зиждется исключительно на во-
оруженной силе.
Полицейская власть коллаборационистов не имеет
другой опоры во Франции. Понятно, что борьба против
столь сильного и опасного захватчика не может огра-
ничиваться идеологической пропагандой. Она должна
принять характер вооруженных действий.
Следовательно, роль ФТПФ заключается в том, что-
бы способствовать разгрому вражеской армии и ста-
раться систематически уничтожать военный потенциал
Германии, ее материальные и людские ресурсы».
В том же документе НВК просил предоставить пар-
тизанам «достаточное количество легкого оружия и
взрывчатых веществ». Обращаясь к де Голлю, комитет
далее писал: «Мы просим вас призвать тем способом,
какой вы сочтете наилучшим, офицеров и унтер-офи-
1 12 августа 1942 г. вишистские судьи приговорили к смерти
двух мужественных пионеров Сопротивления: коммунистов Рауля
Кала (депутат от департамента Эро) и Габриэля Рукота. Приговор
вызвал такие горячие протесты, что Петэн был вынужден заменить
смертную казнь каторжными работами.
168

церов так называемой «армии перемирия», а также
офицеров и унтер-офицеров запаса всемерно поддер-
жать усилия ФТПФ, для того чтобы помочь развернуть
еще шире наше движение, способное дать десятки ты-
сяч «парашютистов» в день открытия второго фронта,
который, как мы надеемся, уже близок».
Этот документ, написанный в ноябре 1942 года, сви-
детельствовал также, что ФТПФ не только намерены
были действовать вместе со всем Сопротивлением и по-
тому обращали на себя внимание деголлевской орга-
низации, но и просили эту организацию принять через
БСРА меры к тому, чтобы патриотические элементы в
«армии перемирия» вели себя по отношению к ним как
солдаты ведут себя с другими солдатами. Это обраще-
ние осталось без ответа.
Может быть, виной тому было непонимание значения
партизанской борьбы, унаследованное французскими во-
енными со времен войн в Испании и в Мексике?
Однако, хотя «герилья» — испанское слово, эта фор-
ма войны применялась, как всем известно, еще против
Наполеона. Отряды испанских «герильерос» через своих
руководителей были связаны с испанской регулярной
армией, снабжавшей их оружием. Однако «герилья» во
всех случаях ведется силами народа. Такой выбор дол-
жно было сделать и движение Сопротивления. Но в
1942 году де Голль отказывался пойти на такой шаг.
В дальнейшем НВК еще не раз обращался в Лондон
по этому вопросу, в частности в письме председателю
Французского комитета национального освобождения
от 8 августа 1943 года. Это письмо, рассказывавшее о
результатах действий ФТПФ, заканчивалось следующим
образом:
«Мы также убеждены в том, что немцы менее актив-
но охотились бы за уклоняющимися от трудовой повин-
ности, если бы последние имели средства и решимость
защищаться, а не ожидали бы жандармской облавы,
физически и морально разоруженные.
Нам не хватает оружия и взрывчатых веществ, мы
вынуждены их экономить и отказываться взрывать то,
что мы могли бы взорвать; иногда приходится выдавать
на целую группу один пистолет и за неимением оружия
держать в резерве большую часть наших сил.
169

...Нам не важно, получим мы оружие прямо или че-
рез «тайную армию», лишь бы оно те было отправлено
на какой-нибудь склад из-за опасения, что его захватит
полиция, прежде чем оно попадет к нам...»
Неужели ФТПФ поступали предосудительно, требуя,
чтобы их считали частью армии, причислили к так на-
зываемым «кадрам», находившимся в распоряжении
«Свободной Франции», и настаивая на оказании помо-
щи? Увы, солдаты армии, обреченной на бездействие,
и борющиеся партизаны не понимали друг друга!
Это была все та же политика, диктовавшаяся стра-
хом перед народом. Те же Петэн и Вейган, которые
в 1940 году отправили в плен солдат республики, вместе
со всем их оружием и снаряжением, теперь «законсер-
вировали» «армию перемирия».
А руководство ОРА, этой наследницы Виши, тща-
тельно припрятывало оружие, отказываясь помогать
ФТПФ. Подобное единодушие порождалось одними и
теми же опасениями. Никакого оружия трудящимся!
Нехватку оружия приходилось восполнять за счет так-
тики и организации, позволявших как можно лучше
использовать то, чем мы располагали.

Глава VIII
ТАКТИКА, ОРГАНИЗАЦИЯ,
МОРАЛЬНОЕ СОСТОЯНИЕ ФТПФ
На всем пространстве от побережья Атлантики до
Восточного фронта, где Советская Армия в непрерыв-
ных боях обескровливала немецко-фашистские войска,
под ногами нацистов и их союзников тоже горела земля,
ибо здесь тоже шла война. Это была народная война,
вспыхнувшая под воздействием вдохновляющего при-
мера советского народа.
Борцы Сопротивления, находившиеся в боевом со-
прикосновении с немецкими войсками, не могли не
видеть, что доносившийся к ним гул тысяч сражений,
которые вело в других оккупированных Гитлером стра-
нах развивавшееся партизанское движение, стимулиро-
вал вооруженную борьбу во Франции куда лучше, чем
звуки картонной трубы таких «героев», как Морис
Шуман 1.
Радио «Свободной Франции» охотно рассказывало
о борьбе югославских партизан, но лишь с целью «до-
казать», что такая партизанская борьба является-де
непригодной в условиях Франции.
Скажем в оправдание тех, кто в то время пользо-
вался в Лондоне французским языком во имя благих
и не очень благих целей, что генералы наполеоновской
империи тоже злоупотребляли испанским языком, когда,
стараясь преуменьшить свои поражения в Испании
сваливали все на «герилью»; им хотелось, впрочем,
чтобы она так и осталась «малой войной». Но эта «ма-
лая война» приняла размах войны отечественной.
1 Шуман, Морис — французский политический деятель. После
поражения Франции в 1940 г. уехал в Лондон. После освобождения
принял участие в создании клерикальной партии МРП.— Прим. ред.
171

В ходе ее Наполеон понес свои первые крупные пора-
жения от тех, кого он именовал «испанской чернью».
Хороша «малая война», если Ланну, чтобы взять
Сарагоссу, пришлось потратить три недели, брать при-
ступом каждый дом и перебить 52 тысячи человек! Это
была «малая война», наносившая агрессору большие
потери.
Но исторические сравнения всегда рискованны, а по-
тому обратимся к нашему времени. Партизанская
война во всех случаях зависит от политических, социаль-
ных и географических условий данной страны; важно
также иметь оружие, соответствующее формам борьбы.
Наконец, тактику надо выбирать с учетом особенностей
каждого района.
Если мы рассмотрим войну шуанов, то увидим, что
ее средства и ее тактика менялись в зависимости от
того, в каком районе Вандеи или Бретани она происхо-
дила. Шуаны Редона1 под предводительством такого
командира, как де Соль, применяли тактику, рассказ
о которой следует здесь привести.
«Когда ему (де Солю) сообщали с помощью различ-
ных средств, которыми он располагал, о появлении
колонны синих, он поднимал ближайший отряд шуанов
и посылал его ожидать врага в удобном месте. Сделав
несколько выстрелов, чтобы войти в соприкосновение
с противником, шуаны исчезали, или, как говорят, «рас-
сеивались», оставляя лишь заслон стрелков, чтобы об-
мануть синих. Этот заслон, в свою очередь, отступал
перед колонной, а четыре-пять шуанов отправлялись, по
возможности верхом, вперед, чтобы поднять тревогу;
тем временем отряд перестраивался в тылу противника
и снова начинал атаки на него. Результаты такой так-
тики нетрудно было угадать: предупрежденное населе-
ние исчезало, а главное, припрятывало все, что синие
могли реквизировать; продвижение колонн противника
замедлялось, настроение в войсках синих, где ни один
солдат не решался отлучиться от своей части даже на
две минуты, становилось через несколько часов весьма
подавленным; наконец, и это самое важное, при таком
способе военных действий между компактным войском
1 Ныне один из округов департамента Иль и Вилен (Бре-
тань).— Прим. ред.
172

и множеством отдельных, замаскированных и неулови-
мых бойцов все преимущества оказывались на стороне
последних» 1.
Самым важным для шуанов в этом районе, в то вре-
мя почти совершенно бездорожном, болотистом и пе-
ресекаемом многочисленными реками, было контроли-
ровать все проходы, где республиканским колоннам
приходилось прибегать к помощи проводников (тех же
шуанов) и где против них устраивались засады.
К тому же шуаны, сражавшиеся против синих, по-
лучали от англичан винтовки, пушки и другое оружие,
и главной заботой их предводителя было обеспечивать
доставку с побережья этих боевых средств.
Шуаны были солдатами, а выдвинувшее их населе-
ние, чей фанатизм разжигала церковь, обеспечивало
их тылы. Но из всех факторов, свойственных каждой
стране, решающее значение имеют факторы полити-
ческие.
В захваченных нацистами районах СССР вооружен-
ное сопротивление, партизанская борьба с самого на-
чала пользовались всемерной поддержкой населения.
Государство и армия видели в действиях партизан
естественный составной элемент войны против всякого
агрессора. Вследствие этого верховное командование
оказывало всяческую помощь подпольным бойцам, ко-
торые приравнивались ко всем прочим солдатам. По-
этому борьба советских партизан в тылу врага с самого
начала играла весьма эффективную роль в разгроме
противника. Группы бойцов, отрезанные от своих частей,
объединялись в партизанские отряды и продолжали
сражаться. Бескрайние леса и болота создавали условия
для определенного рода тактики, которую с замеча-
тельным успехом применяли, например, советские вой-
ска, окруженные в обширных Брянских лесах.
К французским партизанам, которые, к сожалению,
никогда не были... партизанами в глазах представителей
власти, вполне можно отнести слова кардинала Ретца:
«Организация заключается в том, чтобы уметь сделать
выбор из нескольких трудных положений».
1Comte de Gouyon, Revolution et chouannerie au pays
breton, 1934.
173

При организации приходилось учитывать географи-
ческие условия, а они мало благоприятствовали развер-
тыванию партизанской войны в стране, с трех сторон
омываемой морем, с густой сетью коммуникаций, не-
большими лесами и легко проходимыми горными мас-
сивами.
Вследствие высокого развития промышленности во
Франции лишь немногие ее районы не представляли
того или иного интереса для противника и оставались
в стороне от его коммуникаций. Малейшее сосредоточе-
ние наших сил не могло остаться незамеченным долго.
Поэтому крупные партизанские отряды, даже накануне
восстания, были весьма уязвимыми для противника.
Таким образом, множество близко расположенных
друг от друга городов и сел, густая сеть путей сообще-
ния требовали от тех, кому приходилось вступать в
борьбу с противником, организации небольших воору-
женных групп, рассредоточения своих сил и примене-
ния правильной тактики.
Если вспомнить, что движение Сопротивления нача-
лось в момент, когда во Франции повсюду царили смя-
тение и разброд, то необходимо особенно подчеркнуть,
какое важнейшее значение имела для вооруженной
борьбы работа, проведенная Французской коммунисти-
ческой партией, Всеобщей конфедерацией труда, «Фрон
насьональ» и всеми, кто по радио и в печати распро-
странял идею Сопротивления, стремился пробудить
сознание французов и сплотить их в широчайший па-
триотический союз. Без этого перелома в политических
настроениях масс партизанская борьба не могла бы
приобрести такой большой размах.
Характер партизанской войны меняется в зависимо-
сти от страны, а иногда и района. Но, чтобы не заглох-
нуть, всякое партизанское движение должно во что бы
то ни стало вооружиться и готовить создание нацио-
нальной армии. А для проведения такой линии на деле
оно должно всюду и везде отстаивать и проводить свою
боевую тактику, разоблачая как негодную тактику
«выжидания».
* * *
Бить врага не выжидая, несмотря на его силу, но
бить всякий раз так, чтобы он после этого ослабевал,
174

а силы патриотов возрастали,— таков был тактический
принцип ФТПФ.
Сражаться одному против десяти и в то же время
уметь всегда бить противника при соотношении сил
десять к одному, нанося ему всякий раз смертельный
удар,—как раз этому учил и Бертран Дюгесклен сво-
их бретонцев в Бросельяндском лесу. Его товарищи, во-
оруженные топорами, бились против английских воинов,
используя засады и элемент внезапности. В возрасте
21 года Дюгесклен с шестьюдесятью бретонцами унич-
тожил таким способом между Пэмпоном и Динаном
600 англичан!
Каждая группа представляла собой боевую школу,
готовившую кадры для других групп и впоследствии для
более крупных частей.
Группа собиралась для проведения операции в опре-
деленном месте и в назначенное время, неожиданно,
быстро и энергично выполняла то, что наметила, после
чего рассыпалась и исчезала, делая бесцельной всякую
контратаку и ставя в затруднительное положение поли-
цейский сыск; важное значение имели при этом забла-
говременная разведка путей отхода и обеспечение
прикрытия.
Отрядам ФТПФ приходилось действовать далеко не
в таких условиях безопасности, в каких действует ре-
гулярная пехота.
Если пехота чаще всего имеет на флангах другие
рода своих войск и располагает обеспеченным тылом,
то франтиреры живут и сражаются в расположении
врага.
Их лучшей защитой от карательных мер противника
является связь с народом.
«Выпустите вперед ваши щупальца, — говорилось
в брошюре ФТПФ «Как сражаться»,— свяжитесь с кре-
стьянами, рабочими, ремесленниками, мелкими торгов-
цами. Они будут ваши глаза и уши... Противник может
послать против вас войска, но вас всегда предупредят
вовремя...» (Ясно, что точная дислокация, численность,
вооружение отряда должны быть тайной для всех.)
«Ближняя безопасность» для предупреждения атаки
складывается, в частности, из таких мер, как размеще-
ние наблюдателей и особенно как можно большее рас-
средоточение партизанских частей, Рассредоточение не-
175

большими группами было правилом. До самого конца
оккупации собираться в группы численностью более
30 человек было сопряжено для партизан с излишним
риском. Лучшим решением для роты было рассредото-
читься по четырем-пяти населенным пунктам, доста-
точно удаленным друг от друга, чтобы можно было из-
бежать окружения, и в то же время отстоящим друг от
друга достаточно близко, чтобы партизанские группы
могли оказывать взаимную поддержку. Чем подвижнее
часть, тем больше у нее возможностей для действия.
Наконец, в ходе операции ФТПФ обеспечивали свою
безопасность двумя средствами — смелой наступатель-
ной тактикой и заблаговременным тщательным изуче-
нием путей отхода после операции.
Для подпольных частей самой разумной тактикой
было искать врага, нападать «а него, используя все
преимущества, которые дает внезапность, и затем от-
ступать, прежде чем противник опомнится или получит
подкрепление. Патриоты, которые из-за приказов Лон-
дона были скованы, обречены на неподвижность в боль-
ших маки, на собственном трагическом опыте узнали
гибельность оборонительной тактики. Противник имел
возможность легко засекать их местонахождение, окру-
жать и уничтожать, пользуясь превосходством своих
материальных средств. Оборона была смертью воору-
женного Сопротивления. Только наступление позволяло
ему играть свою роль в войне и предохраняло его от
разгрома и гибели.
Разумеется, ФТПФ не пренебрегали изучением обо-
роны. Но они всегда считали, что быть в обороне опас-
но и что надо всячески избегать такого положения.
Лекция шестая для учащихся офицерской школы
ФТПФ — «Группа в обороне» — начиналась следующи-
ми словами:
«Изолированная группа должна избегать оборони-
тельных боев, для которых она плохо вооружена, и
умелый руководитель почти всегда может уклониться
от таких боев. Даже в случае всеобщего восстания та-
кая тактика должна применяться еще долгое время. Но
может случиться, а с развитием операций это и будет
все чаще случаться, что какие-нибудь группы, входя-
щие в состав более крупной части, получат оборони-
176

тельную задачу — прикрывать наступательные действия
этой части. Даже в отдельной группе одна из команд
может получить аналогичное задание в связи с насту-
пательной операцией другой команды. Может случиться
также, что из-за неумелых действий какая-нибудь груп-
па окажется окруженной и ей волей-неволей придется
обороняться. Данная лекция рассчитана исключительно
на такие случаи» 1.
Директивы ФТПФ обязывали командира группы или
отряда лично производить разведку путей отхода, под-
готавливать прикрытие отступления, определять его
условия (группами по два-три человека или поодиноч-
ке, «врассыпную»), составлять план последующей пере-
группировки. До победы национального восстания ис-
кусство отхода было одной из наиболее характерных
сторон тактики ФТПФ.
НВК терпеливо разъяснял франтирерам и партиза-
нам и многие другие вопросы, как, например, вопрос
о преимуществе маневра перед огнем. Никакой пере-
стрелки, даже в обороне! Оружие партизан уступало
вооружению регулярных войск противника или его
наемников из французской полиции. Поэтому они долж-
ны были прежде всего полагаться на свою маневрен-
ность, мобильность, умение заставать противника врас-
плох, чтобы уничтожить или обезвредить его, по воз-
можности не стреляя. (Очень многие операции против
сторожевых постов и даже казарм были проведены без
единого выстрела — успех обеспечивала только внезап-
ность налета.)
* * *
Если стратегия ФТПФ оставалась неизменной вплоть
до боев за Освобождение, то их тактика менялась в
зависимости от обстановки. Группа Фабиана летом
1 Школа офицеров ФТПФ рассылала отпечатанные лекции по
тактическим вопросам и задания к ним (упражнения по тактике).
Эти лекции писал от имени НВК начальник штаба ФТПФ Пренан.
Вот названия некоторых лекций: 1. Партизанская война. 2. Охране-
ние группы на привале и на марше. 3. Борьба с техникой против-
ника. 4. Действия против зданий, занятых противником. 5. Напа-
дения на войска и обозы противника. 6. Группа в обороне. 7. На-
ступательный бой в условиях эффективного сопротивления. 8. Топо-
графия и т. д.
177

1941 года не могла воевать так же, как сражался, на-
пример, батальон партизан, рассредоточенный в двух
или трех местах весной 1944 года.
Одной и той же вооруженной группе приходилось
одновременно использовать совершенно различные ме-
тоды, смотря по тому, действовала она в деревне,
в городе, в районе, где немцы появлялись редко, или
в зоне, где стояло много войск врага.
Таким образом, о шаблонной тактической схеме или
подробных приказах, которые бы избавляли подчиненных
от необходимости самим проявлять инициативу и твор-
чески мыслить, не могло быть и речи. Долгом НВК бы-
ло внимательнейшим образом следить за изменениями
обстановки, предлагать новые формы действий, предо-
стерегать как против пассивности, играющей на руку
врагу, так и против авантюризма, который отталкивает
массы.
Другим важным тактическим принципом ФТПФ
была инициатива — инициатива руководителей, подчи-
ненных и всех бойцов; ее не только предоставляли
каждому, но и обязывали развивать. НВК разрабатывал
и разъяснял общую стратегию борьбы. Обязанностью
каждого бойца было понять ее и добиваться наилуч-
шего ее осуществления. Этим франтирер резко отли-
чался от солдата регулярной армии, по крайней мере
того солдата, какого мы знали.
Итак, та армия, которую ФТПФ старались создать,
вовсе не была «импровизированной армией», как утвер-
ждают некоторые. Каждая проведенная операция под-
вергалась тщательному разбору, с тем чтобы ее уроки
могли способствовать еще лучшей выучке боевых частей,
которым без конца повторялось, что при подготовке
операции нельзя ничего упускать из виду и что каждый
своей инициативой должен стремиться предупредить
возможную опасность.
Служба разведки, опирающаяся на поддержку масс,
должна была удовлетворять нужды военных операций.
ФТПФ постоянно заботились о расширении вооружен-
ной борьбы, вовлекая в нее все новых бойцов и созда-
вая новые формирования. Эта способность поглощать,
впитывать в себя все новые, иногда крупные силы явно
отличает партизанские части от регулярных частей. Она
вытекает из самой природы партизанских соединений
178

как отборных народных отрядов, имеющих целью по*
мочь подготовить и организовать восстание всего народа
против врага. Поэтому накануне восстания численность
партизан стала расти в геометрической прогрессии, как
снежный ком, превращающийся в лавину-
Так от действующего в одиночку франтирера был
сделан переход к командам (по три-четыре человека),
потом — к группам (две команды) и в конце 1942 го-
да— к отрядам (три-четыре группы). В 1943 году, когда
начался приток в отряды людей, бежавших от трудовой
повинности, встал вопрос об организации еще более
крупных частей (взводов). Наконец, стали формиро-
ваться роты и батальоны, которые рассеивались во вре-
мя отдыха, но сохраняли способность быстро сосредото-
чиваться для проведения определенных операций, по
завершении которых рассеивались снова.
В боевую группу, первичную единицу ФТПФ, вхо-
дило семь бойцов и командир.
Для большей безопасности и подвижности она раз-
делялась на две команды по четыре человека: головную
команду во главе с заместителем командира группы
и команду поддержки, которую возглавлял непосредст-
венно командир группы. Он лично поддерживал кон-
такт с тремя бойцами команды поддержки, а через свое-
го заместителя — с бойцами головной команды. Коман-
ды соединялись только для проведения операции. По ее
выполнении они опять разделялись 1
Местожительство любого бойца никто не должен
был знать, даже командир группы. «Теоретическое» во-
оружение группы, которое первоначально ограничива-
лось пистолетами, гранатами, а также ручными пуле-
метами, когда их можно было достать, впоследствии,
когда появилась возможность проводить операции на
открытой местности, стало включать винтовки и авто-
маты. В целом типовая группа ФТПФ соответствовала
сильно облегченному отделению в регулярных войсках.
1 Это правило, существовавшее для групп, которые действо-
вали в городе, не было обязательным для партизанских групп в
сельских местностях. Те, кто воевал в городах, имели при себе
оружие лишь при совершении операции. После нее оружие сдава-
лось на склад, а бойцы становились такими же штатскими людьми,
как и все прочие.
179

Но в отличие от полуотделений в армии (стрелки и пу-
леметный расчет) боевая группа партизан делилась на
две «команды», которые часто действовали изолиро-
ванно, но могли в случае необходимости соединяться
и действовать под начальством общего командира, обес-
печивая ему возможность элементарного маневра.
Отряд состоял самое большее из четырех групп, и
командир отряда один обеспечивал связь с вышестоя-
щим командиром. Ему помогали два заместителя:
один — ответственный за личный состав, организацию,
вербовку и моральное состояние бойцов и другой — от-
ветственный за техническую сторону дела, руководив-
ший службой разведки, заботившийся о вооружении
(собственное производство и «добыча»), о физическом
состоянии бойцов, о снабжении.
Впрочем, люди, занимавшиеся этими вопросами в
отряде, не представляли собой какого-то штаба. Они не
освобождались от участия в операциях. Эти свои осо-
бые обязанности они выполняли в дополнение к своей
обычной роли франтиреров.
Когда три или четыре отряда действовали в одной,
сравнительно ограниченной зоне, они могли соединяться
в роту. Командиру роты помогали два заместителя —
по личному составу и по техническим вопросам. В обя-
занность этого «треугольника» входило подыскать и под-
готовить сотрудников, которые бы образовали «штабной
взвод» роты. С развертыванием борьбы командование
ФТПФ разослало несколько директив таким типовым
ротам. В них предписывалось, в частности, создание в
роте пулеметных взводов и, если возможно, взвода тя-
желого оружия. Наконец, в последние месяцы 1943 года
и особенно в первые месяцы 1944 года роты стали сое-
диняться в батальоны. В апреле 1944 года батальоны
в составе двух-трех рот провели свои первые операции.
Но эти уже очень крупные для партизан соединения
формировались только для проведения какой-нибудь
важной операции. В промежутке между операциями
рота численностью 100—150 человек обычно рассредо-
точивалась по четырем-пяти населенным пунктам отря-
дами численностью не более 30 человек.
Наряду с организацией по частям существовала и
территориальная организация — по департаментам и
группам департаментов. Районный военный комитет
180

(РВК) командовал всеми частями данного «района»
(в который входил обычно один, иногда два департа-
мента). Несколько районов образовывали «межрайон»,
подчинявшийся межрайонному военному комитету
(МВК). Национальный военный комитет (НВК) руко-
водил деятельностью всех МВК, иногда через «коман-
дующего» областью (объединявшей несколько меж-
районов).
По ту сторону демаркационной линии, установленной
противником между северной и неоккупированной юж-
ной зонами, НВК возложил командование операциями
на особый Военный комитет южной зоны (ВКЮЗ).
Здесь также командование осуществлялось «треуголь-
ником»— тремя офицерами, которые несли совместную
ответственность перед высшей инстанцией. Задачей «ко-
миссара по личному составу» было проводить вербовку,
наблюдать за организацией и моральным состоянием
частей, обеспечивать связь с другими организациями и
партиями 1.
«Комиссар по операциям» был обязан готовить опе-
рации, контролировать их выполнение, воодушевлять
людей в бою.
«Комиссар по технике» руководил всеми службами
(вооружением, разведкой, санитарной службой и т. д.).
Среди важных служб, непосредственно подчиненных
Национальному военному комитету, следует отметить
санитарную службу, которая была создана по инициа-
тиве врачей Лебовича, Декомпа и Кретьена и которой
оказывал очень ценную поддержку профессор Дебре2.
1 В каждом районе или области лица, ответственные за лич-
ный состав, были связаны с людьми, ведавшими этим вопросом в
патриотических организациях, которые входили во «Фрон насьо-
наль» (кроме ФКП и ВКТ, в нем, как известно, участвовали и дру-
гие организации, например крестьянские комитеты обороны). Связь
обеспечивали специальные агенты, не имевшие прямого контакта с
бойцами.
2 Пример самопожертвования, который дали герои Шатобриа-
на — доктор Тенин и доктор Песке, породил целую плеяду борцов
Сопротивления среди врачей. Доктор Кенуй из Вильнев-Сен-Жоржа
умер в лагере на чужбине; многие врачи пали под пулями наци-
стов: Жак Дюэльгоа и Нансель-Пенар из Бордо, Калотт из Нанта,
Марсо из Гаренн-Коломб, Бабен из Арпажона. Газета «Медсен
франсэ» была для врачей тем же, что «Юниверсите либр» — для
преподавателей, она мужественно призывала своих читателей к
борьбе против немецких захватчиков.
181

* * *
Если военная стратегия есть один из аспектов поли-
тики, то партизан — это боец, политически сознатель-
ный. Именно поэтому он является полной противопо-
ложностью прусскому наемнику, для которого, по словам
Фридриха II, важнее всего «страх перед капральским
жезлом». Он далек также и от цезарианской концеп-
ции кадровой армии. Партизан — это человек, который
сознательно делает свой выбор и сражается за дорогие
ему идеалы. Однако кадры ФТПФ были приучены к
дисциплине, основанной на беспрекословном подчинении
старшим.
Такая дисциплина зиждилась на высокой сознатель-
ности каждого бойца, и это обрекало на неудачу тех
руководителей, которые не умели учитывать характер
каждого человека,— фактор тем более важный, что пар-
тизаны жили в самых тяжелых со всех точек зрения
условиях, были оторваны от родных и близких. Словом,
мораль была первым и самым надежным оружи-
ем ФТПФ.
Ведь и в регулярной армии, чем сильнее раздроб-
лена и изолирована в ходе сражений какая-нибудь
часть, тем уязвимей ее мораль и тем больше нужно за-
ниматься поддержанием духа бойцов. Отсюда можно
заключить, какой высокой должна была быть сознатель-
ность частей ФТПФ, для которых борьба изолирован-
ными группами являлась правилом.
Но чего только не могло сделать командование, если
оно наперед было уверено, что каждый из партизан
пойдет, не дрогнув, на любые жертвы, воодушевляемый
верой в правоту дела, за которое он борется!
Карно и генералы революции 1789 года отбросили
военные принципы Фридриха II и генералов его профес-
сиональной армии, больше всего на свете боявшихся
недисциплинированности солдат, поскольку те не знали,
за что воюют. Революция научила солдат разбираться
в этом. Борцы Сопротивления тоже знали, за что бо-
ролись.
Уменье подобрать нужных людей стало важнейшим
требованием, которое предъявлялось к командованию на
всех ступенях. Руководитель части (независимо от чис-
ленности ее бойцов) назначался сверху и утверждался
182

снизу, после чего имел право выносить любые решения
во время операций. От него требовалось, чтобы он дей-
ствовал по собственной инициативе. Да и как можно
было бы организовать вооруженную борьбу при сущест-
вовавшем бесконечном разнообразии местных условий,
если бы все детали операций разрабатывались в каком-
нибудь одном большом штабе? Некоторые говорили о
«беспорядочности» партизанских операций, утверждая,
что многочисленные патриотические действия против
оккупантов, дескать, не имели связи между собой. Они
не понимали, что казавшийся им «беспорядочным» рост
масштабов операций был показателем пробуждения на-
циональных сил во всей стране и что в огне этой борьбы
выковывались сплоченные части, опытные кадры бой-
цов— творцов Освобождения.
Правда, успехи, достигнутые в борьбе, несомненно,
требовали уже перехода к новой стадии организации.
Но следует подчеркнуть, что без народной инициативы
партизанская война не могла бы развиваться, точно так
же как без тактической инициативы отдельных парти-
занских частей, действовавших в рамках стратегических
директив НВК, а потом органов Французских внутрен-
них сил (ФФИ), было бы невозможно всеобщее восста-
ние. Обратимся к советам, содержавшимся в записке,
которая была разослана боевым группам в конце
1942 года:
«Основной задачей командира каждой группы долж-
на быть тщательная подготовка операций, чтобы обес-
печить их успешное выполнение с минимальными поте-
рями. Но самое главное, чем должен обладать каждый
командир ФТПФ,— это уменье подчинить бойцов своему
авторитету, завоевать их доверие и вселять в них дух
самопожертвования в бою. Говорите с вашими бойцами,
показывайте им важность той задачи, которую они вы-
полняют, величие дела, которому они служат, повы-
шайте их политическое сознание, и мораль, воспитывай-
те в них чувство взаимной солидарности солдат сра-
жающейся Франции, чтобы в нужный момент вы могли
их повести за собой в бой».

Глава IX
«НА КАЖДОГО ПО БОШУ»
Еще тогда, когда Жан Жорес писал свою «Новую
армию» и подвергался нападкам как якобы «герман-
ский агент», у нас были учителя, которые, обучая детей
петь: «Вы не получите Эльзас и Лотарингию!», тем са-
мым внушали им, что эти области надо отобрать у
«альбошей».
Тьер от имени всех версальцев выражал недоволь-
ство тем, что немецким солдатам дали это прозвище.
Ведь эти солдаты были его союзниками в борьбе про-
тив парижских коммунаров!
Потом, в 1914—1918 годах, французские фронтовики
стали звать немецких солдат вместо «альбошей» просто
«бошами».
Когда Франция в 1940 году в третий раз стала жерт-
вой германской агрессии, а «версальская вежливость»
нашла себе убежище в Виши, прозвище «бош» стало
смягченным синонимом слова «гитлеровец» и неизменно
ассоциировалось с коричневой чумой. Именно в таком
смысле слово «бош» и применяется на страницах этой
книги; ФТПФ никогда не вкладывали в него шовинисти-
ческого смысла 1.
1 Однако некоторые люди вносят путаницу, претенциозно заяв-
ляя, что Маркс был бы возмущен, услышав наш возглас «По бошу
на каждого!» Противоестественно было бы внушать французам ин-
тернационализм в то время, когда они вели освободительную борь-
бу против кровавых оккупантов. Слово «бош» может сейчас при-
водить в ярость только тех, кто умышленно забывает, как В. Фельд-
ман крикнул немцам, когда они вели его на расстрел: «Глупцы!
Ведь я умираю за вас!» Да, он сражался на стороне тех, чьим ло-
зунгом было: «По бошу на каждого!», и его возглас передавал
истинный политический смысл этого лозунга солдат, не носивших
184

военной формы. Желать свободы немецкому народу значило требо-
вать, чтобы на нашей земле не осталось ни одного оккупанта —
«боша».
1 Имеется в виду операция английских «коммандос» в Дьеппе
в августе 1942 г.
185
В октябре 1942 года немецко-фашистские армии ис-
текали кровью под Сталинградом. Англичане и амери-
канцы говорили о своей близкой высадке на континент.
В рядах освободительного движения народов надежда
питала ненависть к оккупантам. Но руководители Со-
противления считали, что его деятельность все еще не-
достаточно активна.
В начале октября 1942 года штаб ФТПФ выдвинул
в газете «Франс д'абор» свой новый лозунг, лозунг пе-
рехода в наступление против фашистских оккупантов и
палачей: «На каждого по бошу!» Вот текст этого нового
обращения руководителей ФТПФ:
«Пусть каждого боша подстерегает пуля. Вооружен-
ная борьба должна стать долгом всех участников Со-
противления. Берите на мушку каждого врага. Поду-
майте, сколько их и сколько нас, если мы —это народ и
с нами наши союзники.
Подведем итог. Чем в основном характеризуется
обстановка на пороге третьего года войны?
1. Русский народ один сдерживает натиск гитлеров-
ских армий.
2. Борьба народов оккупированных стран усиливает-
ся. Это показывает, что они готовы к решающим дей-
ствиям против общего врага.
3. Миллионы солдат союзников, в том числе англий-
ские войска, готовятся к высадке, возможность которой
подтверждена опытом- дьеппской операции 1
4. Победа будет достигнута лишь в результате раз-
грома гитлеровской армии, которая выковала свою
мощь до войны под прикрытием политики примиренче-
ства к фашизму, невмешательства и мюнхенского пре-
дательства.
Все это диктует одну стратегию всем народам, еди-
ным в своем стремлении как можно скорее покончить с
гитлеризмом.
Эта стратегия вытекает из того факта, что сокруши-
тельные удары, которые нанесла Советская Армия

нацистским войскам, уже лишили их способности вое-
вать на двух фронтах.
Можно сказать, что Сталинградская битва будет
чревата еще более тяжелыми последствиями для немец-
кой армии.
Однако, если русские будут по-прежнему одни унич-
тожать мощную нацистскую армию, французам придет-
ся пережить еще одну военную зиму, и тогда Гитлер,
возможно, сумеет выполнить по крайней мере первый
пункт своего безумного плана завоевания мирового гос-
подства: уничтожить колыбель свободы — Францию.
Следовательно, ни один француз не заинтересован в
затягивании жестокой войны, если есть возможность
приблизить ее конец.
«О чем идет речь?!» — любил говорить Фош, которо-
му принадлежит также изречение: «Стратегия — это
дело характера и здравого смысла».
Оккупированной стране, народу, над которым навис-
ла угроза истребления, стратегия и здравый смысл по-
велевают сделать все, чтобы спасти себя от голода и
холода, от каторжного труда, болезней и физического
истребления. Это значит, что французский народ дол-
жен прогнать захватчиков. Но этой цели можно достичь,
лишь поднявшись на борьбу с ним.
И снова Фош наказывает нам: «Если вы хотите при-
нудить противника к отступлению, бейте его. Победа не
приходит без борьбы».
Франция дорого заплатила за то, чтобы узнать, на
что обрекают народ генералы, не желающие воевать.
Бить врага — это значит уничтожать его армию и
все, из чего складывается ее сила: людской состав, ору-
жие, технику. Это значит также подрывать его мораль-
ное состояние...
Если прекращение страданий народов Европы зави-
сит от уничтожения варварской армии Гитлера, то стра-
тегия и здравый смысл требуют от французов, чтобы
они помогли уничтожить силы этой армии, расположив-
шиеся в их стране.
Другое могут болтать только люди, которых не тро-
гают муки Франции и которые рассчитывают выиграть
войну с помощью зонтика Чемберлена.
На случай открытия второго фронта Гитлер имеет
во Франции всего 250 тысяч солдат. Численность окку-
186

пационных войск сократилась настолько, что Гитлер по-
полняет их за счет французских полицейских, жандар-
мов, легионеров и других наемников, которых Петэн и
Лаваль превращают в солдат, чтобы они помогали бо-
шам, оккупировать, грабить и терзать Францию.
Но французов, способных сражаться, в десять раз боль-
ше, чем врагов. Вот почему гитлеровцы и вишистские
предатели так боятся, как бы французский народ не
осознал свою силу и не поднялся на восстание...
Вот почему, чтобы увеличить силы Гитлера, они хо-
тят лишить Францию всех людей, способных принять
участие в освобождении, и отправляют их как рабов в
Германию.
Разве не тому же хотят способствовать те, кто со-
ветует нам ничего не предпринимать и «ждать» высадки
союзников в обезлюдевшей Франции? Разумеется, окку-
пационные войска вооружены до зубов. Но никакое
оружие не сможет восполнить недостаток в людях, ког-
да народ фактически остается хозяином страны и может
всюду вести борьбу с врагом своими неуловимыми для
него силами. Изолированный бош — это пленный. Про-
тивник осуществляет военную оккупацию только там, где
могут действовать его части. Весь транспорт, линии ком-
муникаций, перевозки в руках французов. А помимо
военной оккупации, сила которой уменьшается с каж-
дым новым ударом Советской Армии -по гитлеровским
войскам, остается только политическая оккупация, про-
водимая предателями, чья власть опирается на нена-
вистных чужеземцев. При таком соотношении сил на-
цистский террор страшен только тем, кто мирится с
ним или даже поощряет его, преувеличивая его силу,
чтобы лучше скрыть собственную трусость.
Для борьбы за национальное освобождение необхо-
димо создать французский фронт. «Ждать», вести войну
руками русских, соглашаться ехать в Германию, чтобы
работать на врага, терпеть, видя, как французов каз-
нят за их патриотизм,— это значит отодвигать час от-
крытия второго фронта, дезертируя с французского
фронта.
Где должен проходить французский фронт? Он дол-
жен быть всюду, где есть хоть один бош, его оружие,
вагон или грузовая машина, где есть бензин или хлеб,
предназначенные для бошей, посадочная площадка для
187

их самолетов, склад вооружения или хоть один лавалев-
ский пес.
Наше оружие? Оно всюду, надо только иметь муже-
ство взять его в руки. Оружием, захваченным у врага,
нужно вооружать руководителей групп, а они сплотят
вокруг себя других патриотов, вооруженных любым
оружием, какое смогут найти. В войне, которую мы ве-
дем против оккупационных войск, низкое качество во-
оружения должно быть восполнено численностью бой-
цов. А нас — десять против одного...
Нападая в удачно выбранном месте, вооруженная
группа должна добывать оружие для сотен других пат-
риотов.
Как вам советует «Фрон насьональ», объединяйтесь
в народные комитеты «Сражающейся Франции» на
предприятиях, в городских кварталах для координации
всех форм политической и экономической борьбы против
врага; прекращайте всякое производство для бошей,
препятствуйте отправке любых грузов в Германию. Од-
новременно организуйте и ведите вооруженную борьбу.
Создавайте всюду в этих целях боевые группы. Ве-
дите организаторскую работу среди молодежи, среди
ваших родных, друзей, товарищей, среди солдат...
Пусть каждый, смотря по тому, где он работает и
где живет, изыщет наилучший способ нанести немед-
ленный удар по врагу в городе и деревне, по его людям
и технике. Устраивайте засады, действуйте холодным
оружием, объединяйтесь в отряды франтиреров и пар-
тизан. Изготовляйте с помощью ваших жен гранаты,
бутылки с бензином, черный порох для мин, которыми
мы будем взрывать дома бошей; пусть, когда нужно,
женщины спасают своих детей от голода и смерти, во-
оружась купоросом или ядом.
Необходимо всюду, всеми средствами и без промед-
ления уничтожать силы врага, еще остающиеся во
Франции.
Пусть всюду подымутся неизвестные бойцы, достой-
ные славы Неизвестного солдата, выигравшего прошлую
войну, и начнут наносить смертельные удары врагам
Франции, закладывая мины, бросая гранаты, образуя
единый фронт всех французов, объединяемых общей
опасностью и общей ненавистью к врагу.
188

«Национальное освобождение,— сказал генерал де
Голль,— неотделимо от национального восстания...»
Но национальное восстание не возникнет чудом, оно
не может вспыхнуть стихийно в решающий час. Нет
другого способа создать освободительную армию пат-
риотов, кроме повседневной борьбы, в огне которой
выковывается дисциплина, выдвигаются руководители,
добывается оружие и которая позволяет организовывать
действуя и действовать организуя. Внушать народу про-
тивоположные взгляды значило бы обрекать его на ра-
зочарования, а мы хотим избавить его от них.
Вот почему «Франс д'абор» призывает вас создавать
боевые группы —базу национально-освободительной ар-
мии для подготовки национального восстания. На же-
стокого врага не подействуют квакерские увещания,
здесь нужны только наши действия...
Пусть каждый займет место на своем боевом посту,
пусть каждый возьмет в руки оружие. Окружим атмос-
ферой ненависти все, что имеет отношение к оккупа-
ционной армии, будем нападать, наносить удары, ис-
треблять врага. Пусть по всему фронту национального
освобождения разнесется военный клич, зовущий к борь-
бе против всех, кто хочет уничтожить нашу родину:
„Поднимайтесь! На каждого по бошу!"»
Этот призыв поверг в ярость агентов врага, всех, кто
травил и преследовал патриотов. Но священная нена-
висть к захватчикам укрепляла мужество борцов Со-
противления. Новый девиз партизанского движения
превратился в боевой клич, который продолжал разда-
ваться на баррикадах вплоть до 1944 года, когда уже
не оставалось «по бошу на каждого». Выдвинутый ло-
зунг отвечал требованиям того времени.
* * *
Восьмого ноября 1942 года американские войска вы-
садились в Марокко и в Алжире.
Гитлер распустил «армию перемирия» — эту вишист-
скую плесень 1940 года.
Одиннадцатого ноября 1942 года нацистские войска
во Франции, может быть, в ознаменование годовщины
поражения Германии в 1918 году пересекли демарка-
189

ционную линию между двумя зонами и устремились к
побережью Средиземного моря. С уничтожением «сво-
бодной зоны» миф о суверенитете Виши был окончатель-
но развенчан в глазах тех немногих французов, которые
еще верили в этот обман. Оказавшись в прямом сопри-
косновении с оккупантами, патриоты стали бороться с
удвоенной энергией, в то время как иные политические
деятели, которых осторожность заставляла сидеть сло-
жа руки, начали потихоньку эмигрировать в Алжир.
«Армия перемирия», состоявшая преимущественно из
«лишних кадров» и оставленная Гитлером Виши по
просьбе Вейгана для «поддержания порядка», пассивно
наблюдала, как части вермахта движутся по направле-
нию к Марселю и Тулону.
Только генерал Делаттр де Тассиньи в Монпелье
сделал попытку поднять мятеж, но его храбрый посту-
пок лишь еще более явственно показал, что вишистская
армия была создана только как орудие репрессий, что
она была совершенно оторванной от народа, каковы бы
ни были настроения некоторых входивших в нее эле-
ментов.
Отдельные офицеры этой армии, поддерживавшие
связь с Лондоном, еще до вступления немцев в «юж-
ную зону» участвовали в составлении подпольных моби-
лизационных списков и в создании складов оружия.
К сожалению, они лишились этого оружия, когда немцы
вошли в «южную зону», не сумели вовремя его спасти
и передать патриотам. Однако офицерам, которые еще
сохраняли свободу действий, было бы гораздо легче
спрятать это оружие и потом передать его борцам Со-
противления (если они не хотели использовать его са-
ми), чем прятать от врага корабельные орудия! А то, что
произошло с флотом в Тулоне, говорит о тех же капи-
тулянтских настроениях, какие были присущи француз-
ским правителям в сороковом году. Пусть немцы про-
должают свою реакционную войну,— рассуждали в Ви-
ши. Другая маска аттантизма, придававшая ему
обличье Януса.
* * *
Французский флот не был сдан немцам и остался
под флагом Виши, за исключением одного корабля,
переданного гитлеровцам его капитаном 28 ноября 1942
190

года. Флот не воевал против немцев, а был просто от-
веден в Тулон.
Командование флотом помогало Виши, адмиралы
украшали своими особами министерства, префектуры,
салоны, в которых вершилась измена. Большинство офи-
церов хранили верность традициям королевского флота,
к которым примешивались только горькие воспомина-
ния о Трафальгаре.
Большинство этих моряков высших рангов гордились
тем, что остались на стороне Виши, и твердили о своих
счетах с англичанами из-за Мерс-эль-Кебира только
для того, чтобы скрыть, что Гитлер олицетворял для
них ненависть ко всем и всяким революциям и что по-
этому они желали ему победы... Эти реакционеры были,
можно сказать, прямыми потомками реакционеров
1793 года, тех, кто сдал Тулон англичанам, чтобы про-
возгласить восшествие на престол Людовика XVII.
Военная акция, предпринятая по приказу Гитлера
для овладения флотом в Тулоне, была частью «опера-
ции Аттила», которая готовилась долгое время и имела
своей целью оккупацию «южной зоны» и даже Север-
ной Африки. План этой операции был разработан при
участии генерала Хоизингера 1, того самого, который в
одной из своих инструкций о борьбе с партизанами
предписывал: «Каждый командир части несет ответ-
ственность за то, чтобы пленные бандиты и граждан-
ские лица, которые были захвачены в ходе боевых дей-
ствий (в том числе и женщины), были расстреляны, а
еще лучше повешены».
С 11 ноября правители Виши и адмиралы, командо-
вавшие флотом в Тулоне, знали — как знал это и пре-
фект приморского района Марки, — что оккупация вер-
махтом «южной зоны» будет означать, что и Тулон по-
падет в руки к немцам. Нужно было выбирать одно
из трех решений: сохранить флот, что возможно было
только при условии его немедленного бегства из Туло-
на; передать его немцам, смирившись с тем, что какое-
то время он будет находиться на службе Германии; и,
наконец, затопить его, как это было «в принципе» при-
казано Дарланом после перемирия 1940 года.
1 Освобожденный в 1948 г. американцами, он является ныне
председателем Постоянного военного комитета НАТО.
191

Когда 23 июня 1940 года в Бордо Рейно передавал
власть Петэну, то, ознакомившись с текстом соглашения
о перемирии, он выразил сожаление по поводу статьи о
военно-морском флоте, требовавшей «возвращения всех
французских кораблей во французские порты». В то
время во Франции ничто так не интересовало англичан,
как французский флот. В Бордо Дарлан успокоил Поля
Рейно, сославшись на «торжественное обещание» Гит-
лера никогда не использовать французский флот в сво-
их целях. Было решено, что Дарлан отдаст флоту сек-
ретный приказ о затоплении кораблей, в случае если
возникнет опасность захвата их врагом и если они не
смогут достичь Соединенных Штатов (в то время ней-
тральных)... Таким образом, по мысли Дарлана, флот
не попал бы ни в руки немцев, ни в руки англичан.
Это и было так называемой «бордосской клятвой».
Дарлан сдержал клятву в том смысле, что, находясь
в ноябре 1942 года в Алжире и будучи не в состоянии
распоряжаться французским флотом, он преподнес в
дар американскому командованию свою собственную
персону] И будь его судьба менее трагичной, то сейчас
адмиральская фуражка красовалась бы между двумя
кепи в портретной галерее членов Французской акаде-
мии. Во всяком случае, Дарлан мог бы с удовлетворе-
нием констатировать, что его приказ о затоплении был
добросовестно выполнен, потому что его враги Лаборд
и Марки не могли поступить иначе.
11 ноября экипажи военно-морских кораблей и неко-
торые офицеры, узнав, что перемирие 1940 года больше
не может быть для командования предлогом продол-
жать «сотрудничество» с Германией, начали высказы-
ваться за то, чтобы флот покинул рейд. Раз перемирие
нарушено, значит возвращается состояние войны. Ко-
мандующий флотом Лаборд вынужден был отдать при-
каз разжечь топки, но в тот же вечер приказал пога-
сить их, к большому возмущению экипажей.
Немцы не располагали никакими военно-морскими
силами, чтобы помешать выходу французского флота
из Тулона. Сосредоточенные в порту корабли (общим
водоизмещением 232 300 г), в том числе линкор «Страс-
бург» (26 400 т), имели сильные противовоздушные
средства. Но Виши известило своих адмиралов, что
в Тулоне будет создана комиссия по сотрудничеству,
192

которая сделает так, что они останутся командовать сво-
ими кораблями под присмотром нацистов. Этого будет
достаточно для спасения их «чести».
Это была просто военная хитрость, но Лаборд за три
дня до прихода немцев поручился за их корректное
поведение. Так Гитлер выиграл время, нужное ему для
того, чтобы его войска могли достигнуть Тулона.
На рассвете 27 ноября немецкие части едва не пос-
пели вовремя, чтобы захватить без труда весь француз-
ский флот.
Только четыре подводные лодки1 отказались под-
чиниться приказу о затоплении, который Лаборд отдал
в последний момент, слишком поздно для некоторых
кораблей.
Несколько немецких самолетов летали над рейдом,
но у немцев не было ни военно-морских, ни военно-воз-
душных сил, которые смогли бы помешать флоту выйти
с боем из Тулона.
Стремление адмиралов сохранить верность прави-
тельству Виши в момент, когда миф о его «суверенно-
сти» был окончательно развеян Гитлером, побудило их
затопить свои корабли, поскольку немцы не поверили
им на «честное слово» и не согласились оставить их в
качестве добровольных пленников в Тулоне.
Если бы приказ о затоплении не был дан, большин-
ство кораблей могло бы поднять якоря, взять курс в
открытое море и попытаться уйти, и, хотя теперь сде-
лать это было бы труднее, чем 11 ноября, все же это
не было бы вовсе безнадежным предприятием.
Затопление было навязано снизу тем, у кого не хва-
тало твердости выйти в море. В то время среди экипа-
жей было мало борцов Сопротивления2. Как и в
1940 году, военачальники отдали рядовой состав на
произвол гитлеровцев. Немцы отделили матросов от
офицеров, которые уговаривали их смириться. Но серд-
ца моряков бились в унисон с сердцами рабочих ар-
сенала.
В окутанном дымом Тулоне взрывы, доносившиеся
с «Марсельезы», чередовались с пушечными залпами.
1 «Казабьянка» (командир Лерминье) (ниже мы скажем, какую
роль она сыграла на Корсике), «Марсуэн», «Глорьё» и «Ирис».
2 К сожалению, среди флотских экипажей не было организо-
вано движение Сопротивления, и это было ошибкой.
193

Население, испытывавшее скорбь и гнев, вместе с тем
разделяло чувство гордости за принесенную жертву,
какое испытывали моряки 1.
У Лаборда, который сумел унести ноги после своего
Трафальгара, хватило духу только на жалобы, что Гит-
лер не отнесся к нему с доверием. Адмиралы Лакруа и
Жарри до хрипоты кричали немцам: «Вы не сдержали
свое слово!» А Жарри добавлял: «Мы обещали защи-
щать Тулон и были полны решимости сделать это».
От кого они собирались защищать Тулон, если они сда-
ли Гитлеру город вместе с его арсеналами? Оказывает-
ся, от союзников! Лаваль в свою очередь хотел победы
Германии и надеялся, что французский флот будет это-
му способствовать. Но все же Петэн и Лаваль считали,
что лучше затопить флот, чем допустить «переход его
экипажей на сторону англичан».
Когда через несколько дней моряки подожгли под
носом у немцев стапеля для подводных лодок в Мурийо-
не, Виши объявило их «саботажниками». Генерал Хой-
зингер назвал бы их «террористами» и велел бы пове-
сить.
Союзники и французы повсюду приветствовали за-
топление флота, ушедшего от катастрофы 1940 года, и
расценивали это как победу, поскольку Германия не
сумела осуществить свой замысел.
Но сегодня, когда стали известны новые факты, ис-
торики, естественно, расходятся в своих выводах. Неко-
торые даже утверждают, что затопление флота не при-
несло Франции «ни славы, ни пользы»2.
В настоящее время надо признать: то, что удалось
сделать подводным лодкам с их хрупкими корпусами и
несмотря на вражеский огонь, сконцентрированный
флот, линкоры могли бы предпринять раньше и осуще-
ствить с еще большим успехом. По сравнению с по-
1 При затоплении кораблей погибли 18 матросов и 30 были
ранены.
2 Анри Ногер в книге «Самоубийство флота в Тулоне» пишет:
«Если вспомнить, сколько энергии, мужества, героизма и изобре-
тательности было проявлено для того, чтобы подготовить и осу-
ществить это коллективное самоубийство французского флота, то
невольно рождается мысль, что те же энергию, мужество и изобре-
тательность можно было приложить для спасения, а не для унич-
тожения кораблей».
194

корной сдачей генералом Бриду «армии перемирия» за-
топление флота стало со временем казаться всем
наименьшим злом, кроме французских борцов Сопро-
тивления; они всегда будут сожалеть, что эта столь
мощная в то время сила не восстала против командиров
и тем самым не покрыла себя еще большей славой,—
хотя экипажи, несомненно, спасли свою честь, затопив
корабли.
На самом деле затопление флота явилось наимень-
шим злом для Гитлера, в чем легко убедиться, если
подумать, каким поражением было бы для него успеш-
ное бегство флота из Тулона. Наконец, это было наи-
меньшим злом и для союзников, так как если бы Лаборд
и 'Марки оставили флот в плену у немцев, то последние
бросили бы его против союзников во время высадки в
Провансе, как это предсказывал адмирал Лакруа.
Напротив, в южной зоне в тогдашней неясной обста-
новке «самоубийство» французского флота рассматри-
валось как акт сопротивления. Это ускорило эволюцию
тех кругов буржуазии, которые следовали до тех пор
за Петэном, но уже начали колебаться. Стихийное воз-
мущение экипажей и многих офицеров против капиту-
ляции флота ознаменовало собой новый шаг по пути к
сплочению всех французов во имя Освобождения. Окку-
пированная «южная зона» стала тоже пылающим очагом
патриотической борьбы. После того как немцы порвали
перемирие, как «клочок бумаги», Петэн предстал перед
всеми в своем настоящем виде — как гитлеровская ма-
рионетка и гаулейтер. Как бы то ни было, тень его мар-
шальского жезла по-прежнему витала над всеми висе-
лицами.
Осень 1942 года ознаменовалась на юге энергичным
натиском сил Сопротивления. Это было ответом фран-
цузских патриотов на ускоренное развитие событий, а
также на призыв «Фрон насьональ», на инициативу ком-
мунистов. Смелые операции, проводившиеся начиная с
ноября в Лионе, Тулоне, Марселе отрядами франтире-
ров, еще малочисленными в «южной зоне», доказали
нацистам, что за французские фрукты и вино им при-
дется расплачиваться собственными шкурами.
Вскоре после вступления немцев в Тулон 2 декабря
1942 года в Марселе на бульваре Гарибальди было со-
вершено нападение на немецкий моторизованный взвод.
195

В тот же день возле гостиницы «Рим» была брошена
бомба в немецкую передвижную радиоустановку.
4 января 1943 года бомба разорвалась на Афинском
бульваре в отеле «Сплендид» — резиденции офицеров
немецкого штаба во время происходившего там банке-
та; в тот же день взрывом были произведены опусто-
шения в немецком доме терпимости на улице Леметр.
После этих операций в Марселе до 16 января
1943 года было объявлено осадное положение и уста-
новлен комендантский час.
Вечером 21 января 1943 года на Приморском буль-
варе в трамвай, в котором ехали немецкие солдаты, бы-
ли брошены гранаты.
Но говоря о переломном моменте войны, мы не мо-
жем не обратить взоры к Сталинграду, где на пороге
1943 года решалась судьба всего мира.
* * *
Уже поражение под Москвой в декабре 1941 года
вынудило Гитлера преждевременно использовать свои
резервы.
С приближением лета 1942 года Гитлер, рассчиты-
вая на свое временное превосходство в танках, решил
бросить свои силы в наступление в одном направле-
нии — на глубокие тылы Москвы. Отсутствие второго
фронта дало ему возможность сосредоточить на Восточ-
ном фронте 240 дивизий, оставив в оккупированных
странах только 63.
Сконцентрировав главные силы на Сталинградском
направлении, Гитлер сумел осуществить прорыв, но,
несмотря на неоднократные яростные атаки, которые
он предпринимал с 4 сентября по 19 ноября, ему не уда-
лось окружить советские войска (которые проводили
отступательный маневр) и захватить их позиции. В хо-
де этих бесплодных попыток гитлеровцы потеряли
180 тысяч убитыми, 1500 танков, 1000 орудий, более
1300 самолетов.
Гитлер намечал самое позднее в конце июля быть в
Сталинграде, а 15 августа — в Куйбышеве, далеко на
восток от Москвы. Почти четыре месяца народы стран
антигитлеровской коалиции следили, затаив дыхание, за
гигантской битвой.
196

19 и 20 ноября к северу и югу от героического горо-
да началось мощное контрнаступление советских войск.
После четырех с половиной дней ожесточенных боев
(в ходе которых немцы потеряли 14 дивизий) 22 гит-
леровские дивизии во главе с фельдмаршалом фон Пау-
люсом были зажаты в огромные клещи и в конечном
счете 2 февраля 1943 года вынуждены были капитули-
ровать. 300 тысяч немцев были убиты или взяты в
плен.
С этого момента Советская Армия сохраняла ини-
циативу на всем протяжении фронта от Воронежа до
Ленинграда, где к рождеству 1942 года Гитлер потерял
еще 22 дивизии, в том числе четыре танковые.
Эта победа имела множество важнейших послед-
ствий. Гитлер уже не смог оправиться от понесенных им
ужасных потерь. Его вынужденной тактикой стал «эла-
стичный отход». Кровь, героически пролитая советскими
бойцами во имя общего дела всех союзников, сделала
отныне неизбежным крушение Третьего рейха. Совет-
ский Союз не только превзошел Германию в людских
резервах, но и доказал высокое качество своей военной
техники 1.
Этот перелом окончательно уничтожил миф о непо-
бедимости нацистов. Все угнетенные народы исполни-
лись надеждой, а гаулейтеров оккупированных Герма-
нией стран объял страх.
Усилия, которые Германия прилагала на Востоке,
вынудили ее частично обнажить фронт в Африке и осла-
бить оборону в Западной Европе. Африканский корпус
Роммеля, выбитый 6 ноября 1942 года из Эль-Аламейна,
был отброшен 8-й английской армией до Туниса.
Наступило время, когда магнатам германского круп-
ного капитала, в интересах которых Гитлер захватил
Европу, пришлось призадуматься над поражениями, по-
несенными немецкими вооруженными силами на Восто-
ке. Хозяева концернов стали изыскивать пути и сред-
ства для того, чтобы любой ценой спасти германский
империализм.
Заговор генералов против Гитлера 20 июля 1944 года
уходит своими корнями в поражение Паулюса. Но и в
1 Colonel Ailleret, L'Art de la guerre et la technique,
Lavauzelle 1950.
197

«верхах» на Западе советские победы вызвали не только
восторженные отклики, но и мрачные размышления.
Больше всего это отразилось на военной стратегии
западных союзников.
Однако, если бы советским усилиям на Востоке со-
ответствовали соразмерные усилия на Западе, то есть
если бы на европейском континенте был открыт (второй
фронт, победа над Германией была бы ускорена.
Для борцов Сопротивления во всех странах разгром
армий фон Паулюса послужил великолепным стимулом
активизировать свои действия; как подчеркивалось в
сводке командования Советской Армии, опубликованной
после разгрома 102 дивизий противника, слабым ме-
стом немецких армий является недостаточность их люд-
ских резервов.
Во Франции «легион французских добровольцев»,
созданный, чтобы поставлять солдат Гитлеру, был приз-
нан «общественно полезной организацией». Чтобы снаб-
дить Германию рабочей силой и позволить ей высвобо-
дить для армии годных к военной службе немцев, пра-
вительство Виши 4 сентября 1942 года распространило
обязательную трудовую повинность на всех французов
в возрасте от 20 до 35 лет.
Но эта попытка возместить ощущавшийся немцами
недостаток людских резервов за счет французов дала
вооруженным патриотам возможность легче вербовать
людей для партизанской войны и маки.
Лаваль снова угрожал расстрелами за хранение
оружия. 1 декабря в СССР прибыла французская авиа-
ционная эскадрилья, затем преобразовавшаяся в полк
«Нормандия — Неман» и покрывшая себя неувядаемой
славой 1.
* * *
Понятно, что под влиянием всех этих событий Сопро-
тивление ширилось и крепло. Слушая то, что говорил
Лондон, узнавая, что на Востоке гитлеровские войска
терпят поражение за поражением, французы надеялись,
что Африка послужит союзникам трамплином для нача-
ла военных операций, что отсюда они придут на помощь
оккупированной Франции.
См. «Histoire de l'Escadrille Normindie— Niemen», Paris 1946.
№

14 июля 1942 года главнокомандующим силами союз-
ников в районе Атлантики был назначен генерал Эйзен-
хауэр. Но за высадкой в Северной Африке в ноябре
1942 года последовал период нового длительного ожида-
ния высадки на европейском континенте. Надежды,
порожденные было эффектным образованием атлан-
тического командования, снова не оправдались. Запад-
ные стратеги, медлившие с открытием второго фронта,
наступали на врага там, где у него не было сил для соз-
дания фронта, между тем как народ, руководствуясь
простым здравым смыслом, считал, что союзники долж-
ны были воспользоваться уничтожением стольких не-
мецких дивизий под Сталинградом, тем, что людским
резервам и боеспособности немецких вооруженных сил
был нанесен такой мощный удар, и немедленно на-
чать наступление на оставшиеся силы врага.
Но высадка в Северной Африке отвечала не столько
нуждам антигитлеровской коалиции, сколько империа-
листическим планам западных держав. Лишь немногие
французы — участники Сопротивления обманывались
насчет реального смысла политики этого периода, пред-
шествовавшего открытию второго фронта. Тем более что
американцы, для того чтобы облегчить себе высадку в
Северной Африке, завязали связи (никогда, впрочем, не
порывавшиеся совсем) с рыцарями денежного мешка,
которые всегда вмешивались во французскую политику
и были сообщниками Виши по предательству.
Что касается англичан, то их отношения с де Голлем
нисколько не помешали им плести тайные козни во
Франции, и мы не можем не сказать здесь, какой вред
это причиняло французскому движению Сопротивления.
В течение всей воqны английская правящая верхуш-
ка, руководствуясь интересами Британской империи,
стремилась завоевать как можно больше новых позиций
в Африке и, в частности, прочно обеспечить средиземно-
морские коммуникации. Высадка союзников в Северной
Африке, которая сопровождалась сделками англо-аме-
риканцев с французскими продажными политиками и
дельцами — людьми 1, по выражению Андре Жида,
1 Генеральный штаб французского финансового капитала также
делегировал к союзникам своих эмиссаров. В числе них был Морис
Кув де Мюрвиль (банк Кув), который сначала вывез из Марокко
золотой запас Французского банка, обосновался в Виши, а потом
отправился в Алжир помогать «готовить будущее»...
199

«всегда готовыми к услугам», заставила многих фран-
цузских военных пожалеть, что их в свое время не пре-
дупредили об этом превосходном случае «отречься от
Виши». Поэтому получилось так, что французские части,
привыкшие к пассивному подчинению, некоторое время
проливали кровь (например, в Касабланке и Оране) за
немецкое дело Виши, оказывая сопротивление вторже-
нию. По иронии истории понадобился приказ Дарлана,
человека, который вел двойную игру, чтобы 11 ноября
положить конец военным действиям. Впрочем, этот при-
каз был навязан ему борцами Сопротивления в Алжире.
Бесспорно, что, высадившись в Алжире, союзники
создали угрозу тылам Роммеля в Тунисе. Зажатый меж-
ду английской 8-й армией в Ливии и союзными войска-
ми в Алжире, в авангарде которых находились плохо
вооруженные французские части, Роммель сумел оття-
нуть момент капитуляции до 13 мая 1943 года.
С точки зрения общей стратегии операции, предпри-
нятые союзниками в конце 1942 года, отнюдь не соответ-
ствовали содержанию советско-американского коммю-
нике от 12 июня 1942 года, в котором говорилось о
достигнутой «полной договоренности в отношении неот-
ложных задач создания второго фронта в Европе в
1942 году»1.
Высадка в Африке, как отмечал генерал Маршалл в
своем докладе, означала, «что всякая возможность опе-
раций в Европе в 1942 году исключается и что необхо-
димая организационная подготовка к наступлению че-
рез Ла-Манш не может быть закончена ранее 1943 года».
Не удивительно, что СССР вскоре бросил союзникам
вполне обоснованный упрек в том, что они позволили
Гитлеру, который чувствовал, что его тылы на Западе
обеспечены, беспрепятственно направить против Рос-
сии все свои дивизии, равно как и дивизии своих сооб-
щников.
Политическая деятельность Дарлана в Алжире озна-
чала сохранение там режима Виши2 и его аппарата, в
1 «Внешняя политика СССР», т. I, стр. 285.
2 21 ноября 1942 г. генерал де Голль заявил из Лондона: «На-
род спрашивает себя: останутся ли режим и дух Виши [в Северной
Африке] нетронутыми или нет, сможет ли эта часть Французской
империи присоединиться к той другой ее части, которая вновь всту-
200

пила в войну... или она не сможет это сделать». (Ш. де Голль,
Военные мемуары, т. II, Единство, Издательство иностранной лите-
ратуры, М., I960, стр. 476.)
1 Деголлевцем Бонье де ля Шапель.
котором сидели такие люди, как Пейрутон, который был
причастен к убийству заложников в Шатобриане и ко-
торый три месяца отказывался освободить 27 депутатов-
коммунистов, высланных в Алжир Петэном; выйдя в
конце концов на свободу, они потребовали, чтобы вся
Северная Африка приняла активное участие в войне
на стороне союзников и оказала помощь движению
Сопротивления.
Дарлан был убит 24 декабря 1942 года1, но фран-
цузская армия в Северной Африке оставалась расколо-
той на приверженцев де Голля и сторонников Жиро.
Союзники завербовали на свою сторону всего несколько
частей — американские поставки поступали слишком
медленно. «Аттантизм» принес свои плоды и в Северной
Африке.
Теперь, когда Франция была оккупирована немцами
целиком, все французы, оказавшись лицом к лицу с вер-
махтом, могли осознать свое численное превосходство.
Десять против одного. Один против десяти. Но им хо-
телось, чтобы их сил было еще в десять раз больше для
партизанской войны (против коричневой чумы.
В июне 1942 года имел место важный политический
факт, ставший прелюдией к объединению внутреннего
Сопротивления в 1943 году. Генерал де Голль сделал по
лондонскому радио заявление, выдержанное в республи-
канском духе и успокоившее демократические организа-
ции Сопротивления. В июле 1942 года «Свободная Фран-
ция» приняла название «Сражающаяся Франция», ко-
торое лучше отражало положение внутри страны.
Деятели агентурных сетей БСРА, чувствуя, что в
стране нарастает тенденция к развертыванию вооружен-
ной борьбы по примеру ФТПФ, и опасаясь, что под уг-
розой угона на работу в Германию французская моло-
дежь начнет в массовом порядке присоединяться к пар-
тизанам, решили создать «законсервированную армию»,
укомплектовав ее офицерами «армии перемирия». Так
1 декабря 1942 года в южной, а 1 апреля 1943 года и в
северной зоне была создана «Армейская организация
201

сопротивления» (ОРА). Пасси и Сустель назначили ру-
ководителем ОРА генерала Ревера, который выполнял
в Виши обязанности начальника генерального штаба.
30 октября 1942 года де Голль назначил генерала
Делестрэна (Видаля) командующим «тайной армией» —
название, присвоенное деголлевским соединениям, кото-
рые Лондон снабжал оружием и средствами. К выпол-
нению своих функций во Франции генерал Делестрэн
подошел как умный патриот. Он добился слияния в юж-
ной зоне всех военных формирований, которые контро-
лировались из Лондона, и затем наладил их постоянную
связь с ФТПФ, чем и было положено начало объедине-
нию сил Сопротивления в целях развертывания воору-
женных действий, в необходимости которых пребыва-
ние во Франции его вполне убедило. Но этим здравым
поступком он настроил против себя весь грозный аппа-
рат Пасси и Интеллиндженс сервис. Такова была участь
всех, кто в эти годы подпольной борьбы показал себя
сторонником лояльного братства по оружию всех фран-
цузов. Но начавшееся движение было неодолимо.
Уже 1 января 1943 года «Юманите» с удовлетворе-
нием писала, что развертывающаяся во всех формах
деятельность Сопротивления является «лучшим новогод-
ним подарком родине».
Две недели спустя депутат-коммунист Ф. Гренье зая-
вил в Лондоне: «Центральный Комитет ФКП поручил
мне быть его представителем при генерале де Голле и
Французском комитете национального освобождения.
Этим Центральный Комитет хочет торжественно под-
твердить свою неизменную готовность сотрудничать со
«Сражающейся Францией» в борьбе за Освобождение».
А тем временем французские солдаты в гражданской
одежде продолжали все активней вести вооруженную
борьбу, чтобы подать пример всем организациям воен-
ного образца, которые по-прежнему вербовались и во-
оружались Лондоном. Об этом можно судить хотя бы
по коммюнике штаба ФТПФ за период с 20 декабря
1942 года по 8 января 1943 года 1, которое касалось
главным образом северной зоны:
1 В таких сводках даты проведения операций не указывались;
сообщалось только о самих операциях по мере поступления доне-
сений из обеих зон, причем доставка этих донесений была связана
202

«Между Парижем и Понтуазом отряд Ж. Карре
забросал гранатами немецкий эшелон с солдатами-от-
пускниками, остановленный в результате разрушения
железнодорожного полотна; 23 немца было убито и мно-
гие ранены. При отходе один партизан, которому при
взрыве оторвало руку, без слова жалобы прошел вместе
со всеми 12 километров.
В Орли пущен под откос состав с военной техникой:
движение прервано на сутки. В Париже, на авеню Си-
мона Боливара, подожжен большой немецкий гараж,
уничтожено девять грузовиков и запас горючего. На вок-
зале Батиньоль боевая группа, совершившая нападение
на формировавшийся состав бошей, уничтожила десять
аккумуляторных батарей, повредила 25 тормозных
муфт, облила бензином вагон с мясом, вывела из строя
паровоз. В Сен-Дени бутылки с горючей смесью были
брошены в окна клуба немецких солдат и мастерской по
ремонту грузовых машин. В Ле Лила совершено напа-
дение на бюро по найму рабочей силы. На улице Сен-
Пласид брошены бомбы в дом терпимости, в котором
находилось много бошей. Бомбы взорвались также в
немецких ресторанах на улице Кэр и улице Лафайетт,
в кафе на бульваре Осман, где собрались немецкие офи-
церы, в военном учреждении на улице Жантийи, в мат-
росских казармах на площади Согласия, в одном из
учреждений в Нейи.
В результате этих операций было убито и ранено
более 30 гитлеровских офицеров. Отряд Тембо захватил
несколько пулеметов с боеприпасами. Один немецкий
офицер, разгуливавший под руку с француженкой, со-
трудницей гестапо, был застрелен вместе с ней. В Сент-
Уане уничтожено несколько бензоколонок и сожжена
мастерская по ремонту мотоциклов. В Аржантее отряд
«Вальми» разрушил большой склад каучука. В Шуази
сожжены казармы частей ПВО, а в Ля Мотт-Пике — ле-
сопильня.
Около станции метро «Дюпле» партизаны точно ки-
нули гранаты в грузовую машину с 30 вражескими сол-
с большими трудностями, о которых нет надобности говорить. Хотя
в эти донесения и могли вкрадываться кое-какие ошибки, в целом
их достоверность не могла вызывать никаких сомнений. Кроме
того, из соображений безопасности некоторые факты приходилось
временно не оглашать или же сообщать о них не вполне точно.
203

датами. Две гранаты разорвались посреди взвода бо-
шей, проходившего мимо Военной академии. Подняв-
шаяся паника (немцев было 70 человек) позволила
ФТПФ отойти без потерь. На Аустерлицком вокзале
взрывом бомбы разрушен пункт вербовки доброволь-
цев в испанский легион: убито и ранено 10—15 человек.
У здания, охранявшегося двумя агентами, брошены гра-
наты в группу бошей, направлявшихся в ресторан на
площади Насьон,— много убитых и раненых. На площа-
ди Этуаль совершено нападение «а бар для немецких
офицеров, в окна которого брошены гранаты. Чтобы
увезти искалеченных бошей, понадобилось две кареты
скорой помощи. В Париже казнен консьерж — член ППФ
(партии Дорио), выдавший партизана. Во время пере-
возки тела Эли Гра к задней стенке машины была при-
креплена трехцветная лента с надписью: «Убит геста-
по». Машина, сопровождаемая вооруженными партиза-
нами, проследовала через ряд населенных пунктов. Был
убит один из шпиков, помогавших аресту Эли Гра.
В Лориане взлетел на воздух дом терпимости для
бошей — девять убитых и 12 раненых. На вокзале одно-
го приморского города повреждены оборудование и же-
лезнодорожная стрелка, перерезаны телефонные прово-
да. В Ламбзеллеке поврежден железнодорожный мост.
В Марлэ взорвано помещение Иностранного легиона.
В Нанте совершено нападение на взвод бошей; из-за
повреждений, причиненных системе сигнализации, на
важном участке пути движение было приостановлено
на четыре часа.
В другом месте уничтожены три вагона с фуражом.
В Пэмполе взорван дом терпимости для немецких сол-
дат, ранено два немца. Свалена мачта электролинии,
питавшей прожекторы на побережье и службу ПВО.
Взорвана бомба в солдатском доме терпимости в Ген-
гане—13 немцев убито и 7 ранено. В Иль и Вилене и
в Майенне разрушено несколько вербовочных бюро и
помещений фашистских организаций. Близ Мана пар-
тизаны захватили склад оружия. В Ангулеме пущен
под откос состав с нацистской военной техникой. В Ля-
Рошели казнен доносчик — главарь ППФ. В Бордо вы-
ведено из строя несколько портовых кранов. Взорвана
бомба в помещении ППФ в Мон-де-Марсане. В Лане в
результате крушения разбито 35 вагонов с техникой и
204

четыре цистерны. В Авьоне обстрелян из пулемета отряд
бошей. Крупные крушения в Нё-ле-Мин и близ Мобежа.
Недалеко от Сен-Поля устроено столкновение двух на-
цистских поездов, убито 50 бошей, в том числе 33 офи-
цера. Прервано движение на железнодорожном мосту.
Близ Амьена сожжен большой склад фуража, убито
трое немецких часовых. Между Гавром и Руаном сошел
с рельс эшелон с отпускниками — большое число раненых.
В нескольких местах перерезаны высоковольтные кабе-
ли и телефонные линии. В Кевильи сожжен склад с ото-
бранным у населения продовольствием. Близ Маркиза
взорвано железнодорожное полотно: уничтожены вагоны
и паровоз, четыре грузовых машины свалились под от-
кос, убиты два немецких конвоира, движение приоста-
новлено на сутки; еще в одном месте повреждены 14 па-
ровозов и железнодорожный кран. В департаменте Нор
взорваны ворота шлюза.
В Дрё сожжен реквизированный хлеб. Повреждены
четыре зенитных орудия. В Мезидоне сожжены вагоны
немецкого товарного состава. В департаменте Сомма по-
вреждены два моста. Под Альбером уничтожение двух
мачт электропередачи вызвало остановку на три дня
авиационного завода.
На востоке страны группа франтиреров имени Пьера
Семара организовала четыре крушения, вывела из строя
шесть паровозов и 15 вагонов, повреждено несколько
стрелок, на ряде участков приостановлено движение,
уничтожено 14 вагонов с военной техникой. В недавно
оккупированной южной зоне, в Эстаке, ФТПФ организо-
вали у входа в тоннель крушение железнодорожного
состава, груженного бокситами, и на семь часов при-
остановили движение. Диверсионные группы повредили
200 вагонов, 55 машин, 390 тормозных муфт, уничтожи-
ли 250 тонн смазочного масла. Опустошены в пути
13 вагонов с бокситами, направлявшихся в Италию.
В Марселе совершено нападение на моторизованный
взвод, ранено три боша. Сожжено вербовочное бюро, в
12 новых паровозах взорваны динамитом пароотводные
трубки. В департаменте Эро повреждено 30 вагонов-
цистерн. На одном заводе взрывом котла уничтожено
4300 тонн парафина.
В Лионе брошена бомба в колонну грузовиков.
В Сент-Этьене на дороге под ногами у бошей взорва-
205

лась мина, убито 4 человека. В марсельском порту вы-
ведены из строя четыре крана. В районе Тулузы броше-
ны гранаты в несколько нацистских взводов.
В Арле уничтожен склад продовольствия. В Греноб-
ле взрывом бомбы повреждена электростанция. Сожже-
ны две лесопилки, работавшие на немцев. В Роанне
уничтожен склад с немецкой техникой. На алюминие-
вом заводе взорван автоклав, уничтожено 600 тонн ме-
талла. Взорван трансформатор на заводах Жандрона в
Виллербане».
В этот же период был принят текст клятвы, которую
должны были давать все старые и новые бойцы ФТПФ:
Клятва
французского франтирера и партизана
«Я, нижеподписавшийся, вступаю в ряды ФТПФ,
чтобы с честью служить в любом месте до полного осво-
бождения французской территории. Клянусь воевать
верно и соблюдая дисциплину в частях ФТПФ, являю-
щихся авангардом армии «Сражающейся Франции» на
земле нашей родины. Я сознаю, какие обязанности на-
лагает на меня вступление в войска национального ос-
вобождения и борьба на стороне солдат армии генерала
де Голля, отличившихся в Бир-Хашейме, и армии гене-
рала Жиро.
Официально подписываясь под положениями кодекса
чести ФТПФ, я обязуюсь:
1. Служить Франции, отдавая все свои силы борьбе
против захватчиков и перешедших к ним на службу
предателей, с тем чтобы Франция, освобожденная от
всех оккупантов до единого, вновь обрела свою незави-
симость и свой суверенитет, как всякая свободная
нация.
2. Сознательно и точно выполнять все приказы моих
командиров, ибо сознательная, строгая дисциплина не-
обходима для успеха нашей борьбы и для безопасности
наших сил.
3. Хранить в полнейшей тайне все, что касается ча-
стей ФТПФ, их организации, проводимых ими операций,
их руководителей и т. д.
4. Не поддаваться, в случае если я буду захвачен в
плен противником или так называемой французской
полицией, никаким угрозам и даже под самыми жестоки-
206

ми пытками ничего не рассказывать и не давать ника-
ких сведений о ФТПФ или других организациях, об
известных или неизвестных мне лицах или же о какой-ли-
бо уже проведенной или намеченной к проведению опе-
рации.
5. Мстить за все преступления, совершенные врагом
или его полицейскими против патриотов.
6. Разыскивать всех предателей, донесших на како-
го-либо патриота или какую-либо организацию и тем
самым подписавших себе смертный приговор, который
должен приводиться в исполнение беспощадно и воз-
можно скорее. Всякий, кто будет 'противиться наказа-
нию доносчика, должен рассматриваться как сочувст-
вующий его предательству и соответственно наказы-
ваться.
7. Строго соблюдать все правила нелегальной и под-
польной работы, которым должны подчиняться все, кто
борется против захватчиков в условиях оккупации стра-
ны (эти основные правила и обязанности перечислены
в служебной записке 210-А об обеспечении безопасно-
сти, с которой я ознакомился).
8. Выполнять все порученные мне задания быстро,
инициативно и самоотверженно, а в случае, если моя
группа в ходе операции лишится командования, приз-
навать своим командиром его помощника или лучшего
и самого опытного из бойцов, с тем чтобы успешно за-
вершить операцию.
9. Оказывать максимальную помощь каждому ране-
ному или находящемуся в опасности патриоту и всеми
силами стараться помочь ему сохранить или вернуть
свою свободу.
10. Активно участвовать в вербовке новых бойцов
для укрепления частей ФТПФ; повышать свое военное
образование и помогать образованию своих товарищей,
с тем чтобы, овладев военным искусством, научившись
обращаться с оружием, я мог способствовать росту бое-
способности и наступательной силы своей части.
11. Во всех случаях вести себя образцово, чтобы не
запятнать честь ФТПФ никаким поступком, недостойным
солдата национального освобождения; добиваться соб-
людения дисциплины и выдержки теми, кто работает и
борется рядом со мной; помнить, что излишняя болтли-
207

вость является грубым нарушением правил безопасно-
сти и дисциплины.
12. Безупречно вести себя по отношению к каждому
патриоту, призванному помогать мне или укрывать ме-
ня, следить за тем, чтобы и в городах, и в деревнях тща-
тельно выполнялись все меры для обеспечения безопас-
ности таких патриотов, научиться передвигаться неза-
метно; всячески выказывать благодарность патриотам,
помогающим мне выполнять мои задания, укреплять
своим примером их веру в освобождение родины.
Да здравствует свободная и независимая Франция!
Дата...
Подпись (разборчиво) Ч.. Звание...
№ группы... № отряда... № роты...
Каждый, естественно, подписывался своим условным именем.

Глава X
К НАЦИОНАЛЬНОМУ ВОССТАНИЮ
После «зимы катастроф», как ее назвал Роберт Шер-
вуд 1, крупная французская буржуазия, большая часть
которой пошла на сотрудничество с Гитлером, начинает
осторожно менять свои позиции. Со своей стороны, на-
цистские тресты -снюхиваются с англо-американскими
трестами через подставных лиц в Швеции, Швейцарии
и во Франции.
Удивительные сделки заключаются на тот случай,
если придется «спасать барахлишко»2. Следует заме-
тить, что после освобождения Парижа война не поме-
шала Гитлеру воспользоваться своими связями как в
некоторых нейтральных странах, так и в Лондоне и в
Соединенных Штатах Америки.
Банк международных расчетов в Базеле — пережи-
ток покойной Лиги Наций — становится идеальным ме-
стом встреч между банкирами стран оси и их англосак-
сонскими коллегами. Разве не удивительно, что машина
сотрудничества банков продолжает функционировать и
во время мировой войны?
Из 25 стран, имеющих в Банке международных рас-
четов в Базеле свои вклады, 21 находится еще под кон-
тролем стран оси, 2 — нейтральны: Швейцария и Шве-
ция3. Заметим далее, что в тени огромных «нейтраль-
1 Р. Шервуд, Рузвельт и Гопкинс, т. 2, М., 1958.
2 Сразу же после разгрома немцев под Сталинградом в Банк
международных расчетов в Базеле поступает из рейха вклад на
76 миллионов швейцарских франков. Это личное состояние высоко-
поставленных нацистских чиновников.
3 «ИГ Фарбениндустри», владеющая в ряде французских про-
мышленных предприятий пакетами акций, продолжает контролиро-
вать их через шведских и швейцарских подставных лиц. См. W а -
rerley Root, Histoire secrete de la deuxieme guerre mondiale,
t.1.
209

ных» сейфов скрываются также представители Соеди-
ненных Штатов Америки и Великобритании. Руководи-
телем американской службы шпионажа в Швейцарии
назначают Аллена Даллеса.
Прозревшее общественное мнение Франции ничего
не знает об этих махинациях мюнхенцев. Но постоянные
репрессии, изъятия и поборы разжигают народную зло-
бу. Донесения префектов департаментов Уаза, Нижняя
Сена, Вандея, Вьенна, Вогезы, которые руководящий
комитет «Фрон насьональ» мог переслать в Лондон, бы-
ли написаны в том же духе, что и донесение префекта
департамента Об, жалующегося на то, что «люди (мо-
билизованные в организацию Тодта на работу в Герма-
нии) едут лишь после применения к ним силы, а это
может вызвать катастрофу...» И он добавляет: «Совпа-
дение этой непопулярной акции с военными событиями,
которые, как кажется (sic!), за последнее время были
благоприятны для русских, никак не может умень-
шить всем известной враждебности к оккупантам.
Больше всего народ жаждет освобождения своей
территории».
Коллаборационисты вынуждены отметить все более
широкий размах вооруженной борьбы в стране. Пре-
фект департамента Сомма пишет:
«Я уже сообщал в своем донесении, что в декабре
значительно увеличилось число диверсий и покушений.
После покушения в солдатском клубе города Амьена
полицейские службы департамента и городская поли-
ция провели многочисленные расследования. Произве-
дены сотни обысков и пять арестов. Между тем, несмот-
ря на усиление охраны железнодорожных сооружений,
проведенное по приказу оккупационных властей, отме-
чено еще несколько случаев диверсий на железной до-
роге. 19 февраля два локомотива и двадцать вагонов
товарного поезда потерпели крушение в Тези, в несколь-
ких километрах от Амьена».
В донесении из департамента Уаза говорится:
«Множатся случаи поджогов собранного хлеба; чис-
ло подобных актов принимает угрожающий характер.
В распоряжении жандармерии явно недостаточно
средств для борьбы с этими действиями. Население отка-
210

зывается принимать участие в борьбе против партизан.
Оно считает, что уничтожение урожая всегда наносит
удар по снабжению немцев. В моем департаменте также
совершены многочисленные акты диверсий. Нами были
представлены донесения о диверсиях на железной доро-
ге Париж — Бове и на важной магистрали Париж —
Сен-Кентен».
В донесении из департамента Нижняя Сена гово-
рится:
«Террор вспыхнул с новой силой: убит один офицер
военной комендатуры города Руана; 25 января убита
аптекарша, выдавшая коммунистического агитатора; ее
пристрелили из револьвера у нее же в аптеке. Поджоги
вагонов с фуражом для оккупационной армии, дивер-
сии на железной дороге, повреждение кабеля военных
телефонов принимают угрожающие размеры».
И, наконец, префект департамента Вьенна пишет:
«Среди населения непрестанно растет надежда на
скорое освобождение».
Нет, не вишистское правительство заставляет пре-
фектов говорить все это. Общественное мнение и
борьба патриотов — вот истинные виновники этих до-
несений.
А какой же сдвиг произошел в общественном мне-
нии? Как развивалась вооруженная борьба? Из нашего
рассказа станет ясно, какое первостепенное значение
для национального Освобождения приобретала в тот мо-
мент единая стратегия и тактика, которую срочно над-
лежало выработать руководителям французского Сопро-
тивления.
Рост числа забастовок и саботаж на заводах свиде-
тельствуют о боевом духе рабочих. Приведем лишь один
пример, взятый из газеты «Ви увриер» от 23 января
1943 года:
«Компания «Текалемит» получила от бошей под-
ряд на изготовление подогревателей для самолетов.
При приеме 90 процентов продукции было забра-
ковано... Таким образом, рабочие лишают самолеты
оборудования, необходимого для взлета в сильные
холода...»
211

После воззвания ФТПФ в октябре 1942 года, где
было сказано, что «каждый физически здоровый пат-
риот обязан бороться за организацию национального
восстания», Национальный военный комитет ФТПФ,
озабоченный набором новых членов ФТПФ из среды
молодежи, которую угоняют в рабство, и не желающий
упускать никакие возможности, обратился к бывшим
военнослужащим «армии перемирия», предлагая им
войти в состав командных кадров новых формирований:
«Надо победить,— сказал генерал де Голль.— Но что-
бы победить, надо драться. Гитлер распустил «армию
перемирия». Офицеры, сержанты, солдаты, моряки; офи-
церы и сержанты — резервисты, создавайте ударные
отряды, боевые группы и развертывайте партизанскую
войну! Французские франтиреры и партизаны, которые
первыми взяли в руки оружие, будут драться бок о бок
с вами против палачей родины.
Наносите удары по транспорту.
Рабочие, вступайте в наши отряды; там вас обеспе-
чат хлебом и оружием; берите в руки ружье! Устраи-
вайте засады на бошей и на агентов, производящих рек-
визиции! Крестьяне, создавайте запасы для наших отря-
дов! Охотьтесь на охранников железных дорог! Созда-
вайте партизанские отряды!»
В листовке, выпущенной в Парижском районе в мае
1943 года, ФТПФ приветствуют савойских партизан:
«Ваша и наша борьба равносильна спасению ро-
дины...»
Затем следует призыв к молодежи:
«Отдайте ваши силы для родины. Отвечайте на
насилие, которому вы подвергаетесь, насилием на благо
Франции!» («Франс д'абор», декабрь 1942 г.)
За этими воззваниями следуют советы и точные указа-
ния, как надо организовать вовлечение в борьбу людей,
острую нужду в которых Гитлер не может
скрыть.
Между тем враг пускает в ход все самые лицемер-
ные и жестокие средства, лишь бы заполучить необхо-
димые людские ресурсы.
212

После охоты за людьми в Эльзас-Лотарингии и в
«запретной зоне» 1, а также после напрасных призывов
добровольно вербоваться на работу в конторах найма
рабочей силы Геринг требует от коллаборационистов
оказать сильное давление на рабочий класс путем ис-
кусственного создания безработицы.
27 июня 1943 года Заукель пишет Гитлеру: «Прошу
вас, мой фюрер, соблаговолить предоставить в мое рас-
поряжение в течение второго полугодия 1943 года один
миллион французов и француженок для использования
их во французской военной промышленности, работаю-
щей на Германию. Кроме того, прошу разрешить пере-
бросить в рейх 500 тысяч французов и француженок».
Что до Гитлера, то он предусматривает массовый вы-
воз населения в случае высадки союзников. 4 января
1944 года он предложит вывозить 91 тысячу француз-
ских рабочих в месяц. Только национальное восстание,
которое поможет быстрому продвижению союзных ар-
мий, не позволит выполнить этот дьявольский план, под-
держиваемый коллаборационистами.
До 1943 года участники Сопротивления, проживав-
шие в населенных пунктах, находились на конспиратив-
ных квартирах. Исключение составляли несколько пар-
тизанских групп, сформировавшихся во время «обмена»
в 1942 году. В первые месяцы 1943 года в результате
введения обязательной трудовой повинности резко воз-
росло количество «ослушников», то есть уклоняющихся
от обязательной трудовой повинности, что позволило ор-
ганизовать лагеря маки. От Ленинграда до самых зате-
рянных деревень Франции смыкается цепь народов, бо-
рющихся против фашизма. Таким образом, сложились
условия, благоприятные для развития вооруженной
борьбы. Перед лицом политики «аттантизма» и сдержи-
ваемого Сопротивления вопрос о партизанской тактике
принимает все большее значение.
1 В июле 1940 г. гитлеровцы приступили к массовой высылке
эльзасцев, которая в ноябре достигла кульминационной точки и рас-
пространилась на Лотарингию. Для того чтобы освободить место
«немецким поселенцам», было выселено более 200 тысяч французов.
В то же время «запретная зона» (департаменты Нор и Па-де-
Кале) была изъята из ведения французской администрации и пе-
редана под начало общего административного управления, уста-
новленного для Бельгии и Голландии.— Прим. ред.
213

Филипп Анрио, которому поручено освещать злобод-
невные вопросы по вишистскому радио, прикидывается
дурачком и восклицает: «Отчего эта политика «обмена»
вызвала вдруг такое сопротивление усилиям правитель-
ства?» 1
«Обмен»! Скрывая свои планы за этим эвфемизмом
работорговцев, правительство прилагает все усилия, что-
бы способствовать проведению гитлеровского плана
уничтожения «антисоциальных элементов», как их назы-
вал Геринг. Одновременно с евреями должны быть
уничтожены и трудящиеся, «зараженные марксизмом», в
действительности все те, кто настроен против нацизма, а
ведь это целые народы, как, например, поляки. И Гитлер
добавит: «Лучше всего — это уничтожить их трудом»2.
«Обмен» провалился благодаря созданию многочис-
ленных лагерей маки, о чем будут созданы целые леген-
ды. Маки, организованные главным образом из моло-
дых тружеников города, сблизят рабочих и крестьян,
поскольку и те и другие окажутся в сельской местности.
Но прежде всего мы хотели бы привести несколько
ярких примеров и показать, каким образом мероприя-
тия по превращению рабочих в рабов обернулись про-
тив самих врагов, придав всеобщей борьбе еще больший
размах и спаяв людей в боевом единстве.
Так, например, в Монлюсоне 27 декабря 1942 года
вишистские власти провели ряд серьезных мер с целью
обеспечения отправки рабочих, мобилизованных для от-
бывания обязательной трудовой повинности. Накануне
их на заре забирают прямо из домов и отводят в лагерь
Биге, а 27 декабря на грузовиках доставляют на вокзал,
откуда удается их беспрепятственно отправить. Доволь-
ные таким оборотом дела, работорговцы пробуют вто-
рично применить тот же прием, но теперь обязывают
рабочих явиться прямо на вокзал Монлюсона.
На этот раз молодежные коммунистические органи-
зации, которые довольно сильны в Монлюсоне, решают
пустить в ход все средства, дабы помешать отправке.
Они связываются с другими группировками и органи-
1 Согласно уверениям правительства Виши, в обмен на 150 ты-
сяч рабочих во Францию должны были возвратиться 50 тысяч воен-
нопленных. В действительности же в обмен на 50 тысяч вывезенных
на работу в Германию не вернулась и тысяча военнопленных.
2 Документ № 682 Нюрнбергского процесса.
214

зациями Сопротивления, такими, как «Комба» и «Либе-
расьон». Коммунисты, крепко сплоченные на монлюссон-
ских заводах, и в частности на заводах «Данлоп» и в
железнодорожных мастерских, ведут непрестанную аги-
тацию. Тысячи листовок распространяются по городу.
Огромные надписи дегтем покрывают мостовую и стены
больших заводов: «6-го всеобщая забастовка», «Не да-
дим увозить рабочих», «Все на вокзал в 13 часов».
6 января в 10 часов почти шеститысячная толпа соб-
ралась перед вокзалом. Здесь семьи уезжающих, моло-
дые люди, девушки, много женщин и рабочих, в особен-
ности с завода «САЖЕМ». У входа на перрон полиция
сдерживает еще спокойную толпу и пропускает лишь
предъявителей мобилизационных листков. Но вот на-
чинается перебранка с полицейскими, толкотня, и, не-
смотря на грубость полицейских, удары прикладами и
угрозы открыть огонь, толпа бросается вперед. Мани-
фестанты врываются под навесы вокзала и тут осознают
свою силу. Раздается пение «Марсельезы», «Интерна-
ционала», слышатся выкрики: «Да здравствует Совет-
ский Союз! Да здравствует де Голль! Не допустим от-
правки французов в Германию! Не дадим солдат Гит-
леру!» Несколько крепких парней сбрасывают на землю
коллаборациониста — начальника вокзала, забравшего-
ся на паровоз поторопить машиниста с отправкой. Что-
бы очистить перрон, одна шеренга полицейских опу-
скается на колени и направляет оружие на толпу, в
то время как другая под градом камней пытается про-
двинуться вперед, ударами прикладов расчищая себе
путь. Наконец полицейским удается оттеснить манифе-
стантов от поезда, но большинство мобилизованных уже
удрали.
Снова отдается приказ об отправке поезда. Но от
перрона отходит только паровоз: весь состав отцеплен.
Лишь около трех часов поезду наконец удается отойти
от перрона. Он отъезжает метров сто и останавливается.
Рабочие железнодорожного депо, вооруженные кто мо-
лотками, кто английскими ключами, останавливают его.
Толпа разражается восторженными криками. Полиция
уже не в силах овладеть положением и справиться с
манифестантами.
И право, какое значение имеет тот факт, что отряд
немцев, появившийся на месте происшествия с примкну-
215

тыми штыками, очищает вокзал. Поезд отходит лишь
поздно вечером. Несколько мобилизованных из Комман-
три, еще остававшиеся в вагонах, соскакивают при про-
езде через город. Монлюсонские патриоты, многие из
которых еще, конечно, плохо осознавали собственную
силу, узнали на личном опыте, чего можно добиться
объединенными действиями.
Манифестация 6 января, общее сопротивление угону
людей в Германию послужили толчком к созданию мно-
гочисленных лагерей маки и в том числе лагеря Сен-
Пурсен-сюр-Сиуль. Главный работорговец Заукель из-
влекает назидательный урок из подобных действий на-
родных масс: «Успех набора будет в первую очередь
зависеть от количества немецких полицейских сил, кото-
рые предоставят в мое распоряжение» 1.
Полицейский аппарат (французский и немецкий) не-
престанно укрепляется. В дополнение к разным поли-
цейским службам, к жандармерии и летучим полицей-
ским отрядам, прогитлеровским партиям («Французская
народная партия»2, «Национальное народное объедине-
ние» и др.) Петэн создает подвижные резервные части
(ЖМР), перед которыми ставится специальная задача:
борьба против маки. И, наконец, тот же Петэн способ-
ствует созданию зловещей «французской милиции» —
преступной организации доносчиков и убийц3. В эту ор-
ганизацию, созданную для ведения гражданской войны,
входят наряду с развращенными представителями «из-
бранных» кое-кто из «именитых людей», которым пору-
чено следить и доносить на своих сограждан. В воени-
зированные отряды этой организации («добровольная
гвардия» милиции) стекается под начальство этих «име-
нитых людей» всякое отребье4, чьим преступлениям
1 Conference au Q. G. du Fuhrer, le 4 Janvier 1944.
2 «Французская народная партий» (ППФ)—фашистская орга-
низация, созданная в 1936 г. ренегатами Дорио, Барбе и главарем
марсельских фашистов Сабиани. В период нацистской оккупации
члены ППФ являлись агентами вишистской милиции Дарнана.—
Прим. ред.
3 Еще раньше, спекулируя на верности ветеранов войны, Пе-
тэн и Дарлан сформировали в рядах легиона фронтовиков «внут-
реннюю службу порядка».
4 Министр внутренних дел выдавал представителям милиции
разрешения на свидание с уголовными преступниками в тюрьмах
с целью набора последних в отряды милиции,
316

часто вплоть до самого Освобождения стараются при-
дать характер террористических актов, якобы совер-
шенных участниками движения Сопротивления.
* * *
1 марта 1943 года, через месяц после разгрома нем-
цев под Сталинградом, английский хроникер, бывший по-
борник мюнхенского соглашения, Кеннет де Курси,
писал:
«Основное в реакции англичан на военные события
сводится к следующему: общественное мнение в целом
убеждено, что война в Европе близится к концу и что
нужно немедленно открыть новый фронт на континенте.
Это чрезвычайно серьезное и могучее требование»1.
Итак, общественное мнение Англии было озабочено
тем же, чем и большинство французов. Но, несмотря на
свои расхождения, английские правительственные круги
во главе с Черчиллем совместно с американскими прави-
телями действовали так, чтобы всячески оттянуть откры-
тие второго фронта в Европе, отдавая предпочтение
второстепенным операциям, как мы это уже видели на
примере Северной Африки.
А разве советско-американское коммюнике от 12 ию-
ня 1942 года не объявило, что «была достигнута полная
договоренность в отношении неотложных задач создания
второго фронта в Европе в 1942 году»?2
Однако Черчилль и Рузвельт, пренебрегая этим обя-
зательством, решили, что оно не будет выполнено до
1943 года. А наиболее упорный противник этого соглаше-
ния, Черчилль, выполнит его лишь летом 1944 года.
В то время как агенты Пасси, Сустеля и Уайбота на
все лады твердили о необходимости выжидательной по-
литики, внутреннее Сопротивление во Франции считало
вполне возможным и вероятным открытие второго фрон-
та к лету 1943 года. Несмотря на это, БСРА вовсе и не
думало проводить необходимые мероприятия для подго-
товки национального восстания! А между тем этот пре-
1 См. А. В r u у a n t, The turn of the Tide, London, Collins,
1957.
2 «Внешняя политика СССР», т. I, стр. 285.
217

красный лозунг исходил от де Голля. Правда, в его пони-
мании восстание, «неотделимое от национального осво-
бождения», было возможным только при высадке
моторизованных дивизий. Ну, а агенты БСРА во Фран-
ции, казалось, были весьма смущены этим лозунгом.
Вскоре мы получили подтверждение, что и в Алжире,
и в Лондоне все будет сделано для того, чтобы по воз-
можности обойтись без национального восстания, по-
скольку во Франции имеются «регулярные» части, соз-
данные БСРА, а ведь БСРА считало «регулярными»
только тех участников Сопротивления, которые находи-
лись под командованием его собственных агентов.
И наоборот, в самой Франции мысль о национальном
восстании становилась большой силой в сплочении на-
родных масс, настойчиво пробивающей себе дорогу, не-
смотря на отчаянное сопротивление коллаборационистов,
потворствовавших немецким требованиям, несмотря на
боязливую политику «выжидания» штаба «Сражающейся
Франции», поддерживающего стратегию англо-амери-
канцев 1.
В этих условиях и вырабатывались тогда общие ди-
рективы для национального восстания. В предвидении
открытия второго фронта во Франции Национальный во-
енный комитет ФТПФ приспособил к вновь сложившейся
ситуации первоначальные инструкции, выработанные еще
в начале 1942 года, разослал в апреле 1943 года всем
организациям Сопротивления директивы для подготовки
вооруженного восстания2.
В подпольной «Юманите» от 15 апреля 1943 года бы-
ли опубликованы «Общие директивы по подготовке
вооруженного восстания», в которых говорилось: «На-
1 «Свободная Франция», созданная в 1940 г., затем стала назы-
ваться «Сражающейся Францией», и генерал де Голль говорил от
ее имени до 3 июня 1943 г., когда в Алжире был создан Француз-
ский комитет национального освобождения (ФКНО).
2 Полиция захватила эти инструкции при аресте одного из
уполномоченных ФТПФ и использовала их для кампании в прессе
и для изготовления фальшивок, о чем говорится в главе XIII
«Устрашение террором». Циркуляр государственного секретаря по
внутренним делам № 572 от 19 мая 1942 г. (дополненный цирку-
ляром № 20 от 8 января 1943 г.), подписанный Анри Кадо, дирек-
тором государственного совета и генеральным секретарем полиции,
адресованный префектам и начальникам полиции, послужил осно-
вой для этой кампании.
218

циональное восстание неотделимо от национального
освобождения, — сказал генерал де Голль. Из этого сле-
дует, что всем группировкам Сопротивления надлежит
практически подготовить это восстание, которое совпадет
по времени с высадкой союзников на континенте.
...Коммунистическая партия получила от различных
группировок Сопротивления директивы по подготовке
вооруженного восстания. Партия полностью одобряет эти
директивы, присоединяется к ним и передает их к испол-
нению всем своим организациям и активистам».
Этот документ свидетельствует, что весной 1943 года,
за 14 месяцев до высадки союзников на побережье Нор-
мандии, наиболее активные силы Сопротивления считали
возможным, как того жаждало большинство участников
Сопротивления, открытие второго освободительного
фронта летом 1943 года.
В третьей части этого документа нельзя не заметить
также некоторой ошибочности суждений относительно
тех первых возможностей, которые якобы откро-
ются перед Сопротивлением во время военных операций
второго фронта, в ходе которых, как это было объявлено,
должны быть введены в действие мощные военные
средства. Эта вера в предполагаемые могучие средства
союзников давала основание считать, что националь-
ное восстание начнется сразу же после высадки союзни-
ков, о которой без умолку твердила пропаганда из Лон-
дона.
Связь, установленная с агентурой БСРА, позволяла
предполагать тогда, что необходимое повстанцам воору-
жение будет вовремя доставлено всем группировкам
Сопротивления.
На самом деле все произошло иначе. В июне 1944 го-
да тактика ФТПФ, направленная на подготовку воору-
женного восстания, вынуждена будет считаться с неко-
торыми политическими аспектами тактики союзников,
вызванными открытием второго фронта. Подготовка к
восстанию продолжалась пятнадцать месяцев, и за это
время стало возможным судить, смогли ли действия пар-
тизан приобрести такую значимость в вооруженной борь-
бе, чтобы способствовать победному завершению на-
ционального восстания. Последовавшее в скором времени
освобождение Корсики явится назидательным уроком и
откроет новый этап в борьбе.
219

* * *
В первые месяцы 1943 года рапорты и донесения, ко-
торые доставляются в Национальный военный комитет
ФТПФ, свидетельствуют о новом качественном и количе-
ственном размахе действий Сопротивления. Вот выдерж-
ка из рапорта одного из начальников отряда:
«Нам сообщили, что из X. каждый вечер отправляется
поезд с гитлеровскими отпускниками. После неоднократ-
ных вылазок разведчиков мы решили действовать. Ровно
в 20 часов семь наших бойцов собрались в Буа-Мениль.
Распределив задания, мы двинулись по двое вперед,
вслед за разведчиками. Когда мы подошли к железной
дороге, все было спокойно. Мы установили ручной пуле-
мет на холмике, возвышавшемся над насыпью, и пропу-
стили мимо патруль железнодорожной охраны.
Затем на некотором расстоянии друг от друга я вы-
ставил двух наблюдателей. От них по насыпи была про-
тянута к нам веревка, чтобы в случае опасности они
могли бесшумно предупредить нас. 21 час. С моими
людьми я начинаю развинчивать рельсы (на этот раз. мы
обернули ключи тряпками), оставляем 4 натяжных бол-
та, чтобы пропустить пассажирский поезд.
Как только показался пассажирский поезд, мы спря-
тались. За шесть минут, остававшихся в нашем распоря-
жении до прохода поезда с бошами, мы вынули послед-
ние натяжные болты и отвели рельс в сторону, а затем
в приготовленные дырки забили три натяжных болта,
чтобы рельс не мог встать на свое место. Мы управи-
лись вовремя и успели занять позицию по другую сторо-
ну насыпи.
В 21 час 35 мин. поезд с бошами, как это и было
предусмотрено, на полном ходу сошел с рельс.
Из всего огнестрельного оружия, находившегося в на-
шем распоряжении, мы открыли интенсивный огонь по
бошам, которые начали вылезать из наименее разбитых
вагонов. Затем группами по два человека мы быстро
отступили по заранее выработанному маршруту.
По дороге никого не встретили, а железнодорожная
охрана ничего не слышала.
Должно быть, человек шестьдесят было убито и не-
сколько сотен ранено. Все люди, участвовавшие в опера-
ции, вели себя замечательно, и лишь боец 7308 получил
220

выговор за то, что закурил сигарету во время ожидания
пассажирского поезда».
Что касается Парижского района, то коммюнике
ФТПФ (№№ 35, 36 и 37 за май 1943 года) сообщают о
нескольких нападениях на дома и гостиницы, занятые
немцами, на военные гаражи (в Шуази-ле-Руа, Нуази-
ле-Сек, Со, Сен-Сир), на нацистские отряды (в Ванве,
Шуази, Сартрувиле, ля Фоли), на казарму на бульваре
Бертье в Париже и т. д. В этот же период бойцам-имми-
грантам, действовавшим под руководством Манушяна,
удается во время одной из операций 28 июля 1943 года
застрелить фон Шаумбурга, немецкого военного комен-
данта Большого Парижа, а 29 сентября 1943 года — Рит-
тера, эсэсовского штандартенфюрера, ведавшего отправ-
кой рабочих в Германию. Участник этих операций
ФТПФ, житель Парижа, так рассказывает о нападении
на эсэсовский отряд на Елисейских полях:
«Однажды, в июле 1943 года, во второй половине дня
по Елисейским полям проходил отряд эсэсовцев. Отряд
ФТПФ, состоявший из двадцати бойцов, подстерегал
гитлеровцев у станции метро «Георг V». Все было тща-
тельно подготовлено, вплоть до одежды наших товари-
щей, которые достали себе «приличные» костюмы, какие
обычно носят пижоны в шикарных кварталах, прилегаю-
щих к площади Этуаль. В толпе прогуливавшихся нахо-
дились шесть бойцов ФТПФ, которые должны были бро-
сать гранаты, остальные четырнадцать человек должны
были прикрывать их и разместились на пути, преду-
смотренном для отступления.
В условленный момент в эсэсовцев летят гранаты, и,
пока те из нацистов, которым удалось уцелеть, открыва-
ют беспорядочную стрельбу, каждый из шести отступает
по заранее предусмотренному для него маршруту. При
отступлении их прикрывает первая группа, которая в
свою очередь открывает огонь по неприятелю.
Бойцы продолжают отступать под прикрытием вто-
рой и третьей групп. Все бойцы в полном составе вер-
нулись на свою базу, лишь один получил легкое ранение
в руку.
А в это время на Елисейских полях взбешенные и
ошеломленные нацисты грузили своих убитых и раненых
в санитарные машины».
221

По случаю национального праздника отряд «14 июля»
проводит подобную операцию на Гранд Армэ авеню в
нацистском ресторане (23 убитых и раненых). «Вишист-
ский полицейский, пытавшийся преследовать наших
товарищей, был пристрелен первой группой прикрытия;
три гитлеровских моряка, продолжавших погоню, были
уничтожены второй группой. У нас — никаких потерь».
А вот что произошло 6 октября на площади Одеон.
«Каждый день в 12 часов через площадь Одеон про-
ходит отряд гитлеровцев. Охраняемые автоматчиками в
авангарде, в арьергарде и на флангах, нацисты угро-
жающе и вместе с тем тревожно оглядывают прохожих.
6 октября в отряд летят гранаты. Гранатометчики из
отряда ФТПФ «Виктор Гюго» планомерно отступают по
заранее намеченному маршруту. По дороге, и в частно-
сти у моста дэз Ар, размещены несколько групп прикры-
тия. Патриоты не понесли никаких потерь, в то время
как растерявшиеся нацисты стреляли куда попало и под-
бирали своих раненых и убитых».
Эти три последние операции были организованы пол-
ковником «Жилем», Иосифом Эпштейном, командующим
ФТПФ Парижского района1.
Они были проведены отрядами, каждый численностью
около 20 бойцов. Отдельные группы или полугруппы,
1 Иосиф Эпштейн родился в 1911 г. в Замосцье (Польша) в ме-
щанской семье. Профашистское польское правительство преследует
его за коммунистическую деятельность. Он бежит во Францию, где
заканчивает юридический факультет (1934 г.). В 1936 г. Иосиф Эп-
штейн отправляется добровольцем в Испанию, чтобы сражаться
против фашизма. Он боец интернациональных бригад. После ране-
ния возвращается на фронт и отличается во время боев на Эбро.
В 1939 г. Иосиф Эпштейн вступает добровольцем во французскую
армию, чтобы снова бороться с гитлеризмом. Он попадает в плен,
в августе 1940 г. бежит и сразу же принимает участие в движе-
нии Сопротивления.
В 1942 г. он руководит действиями профсоюзных групп сабо-
тажа подпольной ВКТ. В сентябре его назначают командующим
ФТПФ Парижского района. На этом посту он развертывает энер-
гичную деятельность. Его арестовывают, и он героически выдер-
живает все пытки. 11 апреля 1944 г, вместе с тридцатью другими
патриотами его расстреливают на холме Мон-Валерьен.
В своем последнем письме, адресованном юному сыну, этот
герой пишет: «Будь хорошим и мужественным. Я мужественно умру
за твое счастье и за счастье всех матерей». И он добавляет на
полях: «Да здравствует Франция! Да здравствует свобода!»
222

входящие в каждый отряд, действуют согласованно, в
соответствии с тщательно разработанным планом. Заме-
чательное проведение операций — не только свидетель-
ство мужества отдельных бойцов, но и показатель боль-
шого тактического мастерства. Эти операции говорят об
умении вести военные действия в большом городе.
* * *
Осень 1943 года характеризуется большим подъемом
патриотического движения. В вышеприведенных донесе-
ниях префектов особого внимания заслуживает одна
фраза: «Население отказывается принимать участие в
борьбе против партизан» (префект департамента Уаза).
Можно ли найти более красноречивое свидетельство
того единства чувств, которое связывает солдат, не но-
сящих военную форму, с подавляющим большинством их
соотечественников! Сила партизан как раз и заключается
в той поистине многообразной поддержке, которую ока-
зывает им население.
Это единство проявилось и в массовых выступлениях
по случаю национального праздника 14 июля, 11 нояб-
ря — в день годовщины победоносного перемирия
1918 года и 20 сентября — в день годовщины победы у
Вальми.
По приблизительным подсчетам количество манифе-
стантов в Марселе 14 июля 1943 года достигало 50 ты-
сяч, в Сент-Этьене — 30 тысяч, в Гренобле—15 тысяч,
в Тулузе—10 тысяч, столько же в Сете и Каркасоне,
по 5 тысяч в Монпелье и Фирмини. Произошли манифе-
стации в тысячах других городов. В Лионе, несмотря на
то что город практически находился на осадном положе-
нии, толпа манифестантов наводнила главные улицы.
Вот некоторые факты, характеризующие один день —
11 ноября 1943 года.
На больших предприятиях Парижского района, таких,
как «СНКАСО», «Кодрон-Рено», «Вуазен», «Матфорд»,
«Вестингауз», «Лорэи», «Блок», «Бронзавиа» и др., про-
водится одночасовая забастовка. Работа останавли-
вается также в железнодорожных депо и в депо метро-
политена; бастует 80 процентов рабочих департамента
Сомма; в департаментах Нижняя Сена, Эр, Кальвадос,
как и во всех других, патриоты бросают работу, устраи-
223

вают паломничество к памятникам жертвам первой ми-
ровой войны (хотя лондонское радио не давало на этот
счет никаких указаний).
Можно было бы перечислить десятки городов, где
прокатились такие же манифестации, как в Периге.
Во многих случаях франтиреры и партизаны с оружи-
ем в руках открыто или тайно, в зависимости от обстоя-
тельств, смешиваются с толпой манифестантов, чтобы
в случае необходимости защитить их. Ибо в условиях
оккупации любое выступление, даже самого мирного ха-
рактера, любая забастовка превращаются «в борьбу,
которая в силу существующих обстоятельств принимает
характер военных действий»1.
Со своей стороны ФТПФ в годовщину победоносного
перемирия 1918 года удваивают удары по армии про-
тивника.
В коммюнике № 54 (только северная зона) отме-
чается 23 крушения поездов 10, 11 и 12 ноября 1943 года
и среди них крушение поезда отпускников немецкой ар-
мии 11 ноября (уничтожено 15 вагонов, много убитых и
раненых).
Кроме того, в том же коммюнике отмечается, что на
транспорте (только в северной зоне) зафиксировано
150 актов саботажа. Есть также все основания полагать,
что в условиях подполья командование не узнало вовре-
мя о многих других операциях и поэтому не сообщило о
них в коммюнике.
Из коммюнике видно, что число военных операций
значительно возросло и они лучше проводятся, чем рань-
ше. Кроме того, военные действия ведутся теперь во всех
французских провинциях. Не считая нескольких исклю-
чений (например, зона массовой насильственной эва-
куации населения, включающая прибрежные районы
Франции), патриоты повсюду поддерживают или готовы
поддерживать боевые действия.
Так, стоило лишь в ноябре 1943 года поставить во
главе ФТПФ в департаменте Дордонь опытного руково-
дителя 2 и нескольких активистов, как борьба в этом
департаменте за какие-нибудь несколько недель приняла
широкий размах.
1 «Юманите», 1 декабря 1943 г.
2 Тома, которого потом отправили на немецкую каторгу.
224

Все возрастающее количество коммюнике, поступаю-
щих из южной зоны, — вот наиболее яркое свидетельство
распространения борьбы по всей стране. В бывшей
«свободной зоне» Франции проводится почти столько же
операций, как и в северной зоне. Так, например, в ком-
мюнике южной зоны (опубликованном в газете «Франс
д'абор» от 3 сентября 1943 г.) приводятся следующие
данные: 26 операций против транспорта противника, из
них 15 крушений поездов, уничтожение грузовика и трех
броневиков, в 7 зданий брошены гранаты, 10 нападений
на отдельных солдат и на гитлеровские отряды, 35 слу-
чаев саботажа на заводах, из которых некоторые весьма
значительны.
Во всеобщую борьбу все больше включается сельское
население. С 1942 года у крестьян находят убежище ра-
бочие, которым угрожает «обмен», а в 1943 году — мо-
лодежь («ослушники»). Солидарность крестьян дает им
возможность выжить и создать первые партизанские
группы.
Тысячи молодых крестьян присоединяются к своим
городским товарищам в подпольных отрядах. Другая,
еще более значительная, часть молодежи оказывает маки
различную помощь, без которой те не могли бы ни сра-
жаться, ни даже существовать. По ночам молодые
крестьяне, покрывая большие расстояния, доставляют
маки нужные сведения и бдительно оберегают их. И не-
редко, когда назначается какая-нибудь операция, моло-
дой крестьянин оставляет свой серп или плуг и просит у
начальника отряда, как большой милости, разрешения
присоединиться к партизанам, чтобы сражаться вместе с
ними 1.
Этот боевой союз рабочих и крестьян окажется наи-
более прочной основой национального восстания.
Но есть и другая сторона этого расширения борьбы,
новая и очень важная черта, свидетельствующая о все
1 Создание в этот же период организации «Объединенные силы
патриотической молодежи» также свидетельствует о стремлений
всех французов к единству. В новую молодежную организацию вхо-
дят молодые патриоты — католики и протестанты, коммунистическая
молодежь, молодежь ОСМ («Гражданская и военная организа-
ция») , МЮР («Объединенное движение Сопротивления»), ФТПФ,
организации «Свободный спорт» союза студентов-патриотов и
крестьянская патриотическая молодежь.
225

усиливающемся стремлении к единству среди бойцов, не
одетых в военную форму.
Как мы уже видели, в 1940—1941 годах группы «Спе-
циальной организации» и батальоны молодежи состояли
главным образом из коммунистов. К осени 1943 года
коммунисты составляют уже меньшинство в отрядах
ФТПФ. Если же они и занимают часто руководящие по-
сты, тo это лишь потому, что они давние и испытанные
участники борьбы 1. Однако в Савойе, например,
ротой франтиреров командует священник. В департамен-
те Йонна заместитель командира роты ФТПФ «Руже де
Лиль»— Жорж Тарди де Монтравель, семинарист из
Санса (вступивший в групу ФТПФ «Баяр» осенью
1943 г.). Среди героев ФТПФ многие в последние мину-
ты жизни подтверждали свою приверженность религии
и любовь к родине. Таким был, например, Анри Ферте,
член организации католической рабочей молодежи, всту-
пивший в отряд ФТПФ «Ги Моке» и расстрелянный
26 сентября 1943 года. А ему в то время не было и сем-
надцати лет! Вот что он пишет родителям из камеры
смертников:
«Крепко поцелуйте моих дедушек и бабушек, дядей,
тетушек и кузенов. Скажите господину кюре, что я ду-
маю и о нем и о его пастве.
Я умираю за родину. Я хочу, чтобы Франция была
свободной и счастливой, но пусть таковою будет не гор-
дая Франция — первая нация в мире, а Франция рабо-
тая, трудящаяся, честная...
Обо мне не беспокойтесь: я сохраню мужество и хоро-
шее настроение до конца. Я буду петь «Самбр э Мез»2,
потому что ты, моя дорогая мамочка, научила меня ему.
Для меня не может быть смерти более почетной, чем
эта, я умираю добровольно за свою родину. Мы все чет-
веро встретимся на небе».
Подобные же чувства испытывает Жорж Готье и
Клод Варокье, двадцатилетние юноши, расстрелянные
6 октября 1943 года за их принадлежность к ФТПФ де-
партамента Сена. Жорж Готье пишет своей матери:
1 В начале 1943 г. в целях усиления вооруженной борьбы ФКП
предложила 20 процентам своих членов целиком посвятить себя
борьбе.
2 Французский патриотический марш.— Прим. ред.
226

«Через час меня расстреляют. Я умру христианином
и французом».
А Клод Варокье, член религиозного братства Сен-
Венсен-де-Шоля, так заканчивает свое последнее письмо:
«Пошлите весточку товарищам, пусть они помолятся
за меня, и вы тоже. Да здравствует Франция!»
С лета 1943 года партизанская борьба молниеносно
распространяется и захватывает многочисленные группи-
ровки, ранее не проявлявшие активности. Подпольная га-
зета «Дефанс де ля Франс» пишет 5 июля:
«Уже известны замечательные подвиги ФТПФ. Приве-
дем теперь выдержку из отчета о диверсиях, проведен-
ных группировкой «Се де ля Резистанс» Лионского
района. За одну неделю —пять покушений и в том числе
в Серре; 40 убитых, 200 раненых (поезд с немецкими
отпускниками), а также операция в Даммартене: много
убитых и раненых, железнодорожное сообщение прерва-
но на 55 часов».
Однако непокорная молодежь, жаждущая стать пар-
тизанами, нередко сталкивается с выжидательной поли-
тикой руководителей, действующих по указанию из Лон-
дона. Некоторые начальники пытаются превратить
молодежь в сельскохозяйственных рабочих (кое-кто из
крупных помещиков, впрочем, не преминул использовать
эту нетребовательную рабочую силу, находящуюся на
нелегальном положении). Чаще всего какой-нибудь мест-
ный руководитель «прячет» молодых людей на покинутой
ферме, делает все, чтобы они уцелели, но вместе с пищей
приносит им парализующие указания БСРА: ничего не
предпринимать, ждать. Эти директивы возмущают «ос-
лушников»— задета их гордость, желание сражаться, то
есть те чувства, что побудили их «сделать прыжок» и
оказаться на нелегальном положении.
Молодежь разрешает этот конфликт следующими
способами: она либо становится под контроль ФТПФ,
если удается установить с ними контакт, либо застав-
ляет своих руководителей (которые вопреки собствен-
ным настроениям зачастую поддерживают выжидатель-
ную политику из чувства лояльности по отношению к
своему начальству) перейти к действиям, либо по мень-
шей мере добивается разрешения действовать самой.
227

Так, например, в департаменте Верхняя Савойя не-
сколько групп «ослушников», находящихся под контро-
лем «тайной армии», присоединяются в 1943 году к
ФТПФ (группа Фетерна, группа Плате-ле-Файе, лагерь
Сен-Жоар). Когда в Празе около Клюза на лагерь
«тайной армии», состоявший из 45 «ослушников», в
марте 1943 года напали 150 ЖМР и затем 300 полицей-
ских, он перебазировался в Репозуар и стал лагерем
ФТПФ «Савойя». Точно так же лагерь «тайной ар-
мии» в Дан-де-Ланфон, раскинувшийся в октябре
1943 года у перевала Блюффи, становится отрядом
ФТПФ «Морис Кулом». В тех же департаментах и в то
же (Время «лейтенант Симон» из «тайной армии» доби-
вается от своих начальников разрешения начать опера-
ции против оккупантов. Это соответствует желаниям «ос-
лушников» и вызывает большой восторг среди савойцев1.
Аттантистские лагеря, основанные Лондоном и Алжи-
ром, устанут ждать. В департаменте Юра, где
изредка таинственно появляются английские офицеры
Интеллидженс сервис, молодежь открыто высказывает
разочарование из-за безделья и той жизни, которую они
ведут по воле своих начальников. Когда к пасхе 1944 го-
да действия нацистских карателей вынуждают их оборо-
няться, они «топчутся на месте» от нетерпения. Будет ли
это знаменитый потом «День X»? Нет! Но эти маки, до
сих пор тщательно удерживаемые Интеллидженс сервис,
вступят в борьбу за национальное восстание2.
В окрестностях Нима несколько патриотов создают в
марте 1943 года в департаменте Гар первый лагерь маки
«тайной армии» и самоотверженно действуют, чтобы
обеспечить существование первой группы «ослушников».
Они часто наведываются в их убежище, разделяя с ни-
ми их скромные трапезы. Снова задаются вопросы:
«Когда же мы наконец получим оружие? Когда начнем
делать вылазки против бошей?»3
Начальник аттантистского маки Роспордена (депар-
тамент Финистер) пишет:
«Следует отметить: все эти люди горят желанием
драться. Но согласно приказам мы вынуждены ждать, и
1 «Glieres, premiere bataille de la Resistance».
2 Ariel Rayger, Dix-huit mois de maquis dans la Haut-
Jura,
3 R a s с a 1 о n, Aigoual-Cevennes, Montpellier, 1945, p. 30.
228

нелегко сдерживать людей, которые рвутся в бой против
бошей».
В самом деле, многие группировки выполняли приказ
«ждать» до июня 1944 года и даже позже: так, напри-
мер, «Армейская Организация Сопротивления» (ОРА) не
начинала наступательных действий в некоторых районах
до самого августа 1944 года. Единство в вооруженной
борьбе, которое практически начинает осуществляться с
лета 1943 года, позволит в 1944 году создать Француз-
ские внутренние силы (ФФИ).
Успехи партизанского движения, усиление борьбы ра-
бочего класса, единение рабочих и крестьян, которое так
хорошо представлено в маки, глубокое политическое
сознание, выразившееся в манифестациях 14 июля и
11 ноября, — все это показывает, что осуществляется
единство французской нации, сделавшее возможным на-
циональное восстание.
Вот почему Лаваль так мрачно признается в газете
«Эвр» от 1 октября 1943 года: «Я видел приближение
опасности, и она пришла».

Глава XI
НАЗИДАТЕЛЬНЫЕ УРОКИ КОРСИКИ
В 1943 году Муссолини воскликнул с балкона своего
дворца Киджи: «Только бог может свергнуть фашизм!»
Тем не менее удары, нанесенные по странам оси, и в ка-
кой-то степени действия итальянского народа способст-
вовали тому, что 25 июля 1943 года дуче был арестован
по приказу Виктора Эммануила, которого Муссолини
спас в 1922 году.
На смену ему для «поддержания порядка» в стране
приходит итальянская разновидность Дарлана — маршал
Бадольо. Он еще больше немцев боится итальянского на-
рода, чье сопротивление фашистской политике не дало
возможности Муссолини удержаться у власти, и в конеч-
ном счете бежит из Рима.
Тридцать тысяч итальянских солдат, к которым потом
присоединились двенадцать тысяч немцев, удерживали
Корсику. С первых месяцев 1943 года движение Сопро-
тивления начало распространяться на весь остров. 23 ап-
реля в Бастии мощная десятитысячная демонстрация
заставляет префекта Балейя полностью восстановить
норму хлебного пайка, которую он урезал накануне1.
30 мая в Аяччо десять тысяч человек идут за гробом
железнодорожника Фредиани, члена «Фрон насьональ».
1 По случаю 1 мая окружное руководство ФКП в своем «Воз-
звании к населению Корсики» пишет: «Мы не отделяем борьбу за
хлеб от борьбы с оккупантами». Руководство ФКП призывает кор-
сиканцев «защищаться с оружием в руках... Освобождение Корсики
явится делом самих корсиканцев».
«Народ знает теперь, что стоит ему только выступить с угро-
зой— и он добьется своего»,— со злобой пишет начальник фашист-
ской милиции в своем рапорте от 1 апреля 1943 г. (См. М. Chou-
rу, Tous bandits d'Honneur, p. 62.)
230

С 1940 года начинает проявляться единство жителей
Корсики в борьбе против угнетателей. Наиболее дально-
видные из корсиканцев опасались, и не без основания,
как бы Лаваль не отдал Корсику своему сообщнику
Муссолини, который этого страстно желал.
В 1940—1941 годах распадается петэновский клан
Франсуа Пиетри 1 и среди корсиканцев еще больше ши-
рится враждебное отношение к итальянским оккупантам.
Создаются многочисленные подпольные группировки
Сопротивления, такие, как «Комба» и «Франтирер», а
также широкая агентурная сеть2.
Наибольшим влиянием на Корсике, безусловно, поль-
зовался «Фрон насьональ», что и определило его решаю-
щую роль во время восстания3. Весь остров контроли-
руется комитетами «Фрон насьональ», его поддерживают
боевые группы, находящиеся под начальством Ф. Вит-
тори, и народные женские и молодежные комитеты. Око-
ло десяти тысяч франтиреров находятся в боевой готов-
ности.
Как только начались боевые действия, некоторые
группы присоединились к «Фрон насьональ», и среди
них — агентура вооруженных сил «Свободной Франции»
(ФФЛ),подвергшаяся репрессиям и дезорганизованная
полицией (речь идет об агентуре, созданной прибывшим
из Алжира Ф. Скамарони). Посланный генералом Жиро
для координации действий группировок Сопротивления
майор Колонна д'Истрия вошел в руководящий комитет
«Фрон насьональ», который благодаря этому получил
оружие, сброшенное на парашютах или доставленное
подводной лодкой «Казабьянка».
Общность патриотических настроений корсиканцев
нашла свое выражение в широком единении сил Сопро-
тивления— этом залоге успеха. Люди самых различных
взглядов и политических убеждений нашли свое место в
этом единении.
1 Правый реакционный депутат парламента от Корсики.—
Прим. ред.
2 Группировка «Франтирер» зародилась в Лионе. Но, несмотря
на свое название, она не ставила перед собой задачу вооруженной
борьбы.
3 Генерал Жиро следующим образом говорил о «Фрон насьо-
наль»: «Фрон насьональ» — это практически единственная органи-
зация Сопротивления, готовая к немедленным действиям». G i -
г a u d, Un seul but, la Victoire, p. 246.
231

Показатель глубины этого патриотического движе-
ния—точная осведомленность руководителей Сопротив-
ления обо всем происходящем. Неприятель на острове
оказался как бы в сетях народной ненависти. Всем изве-
стна численность итальянских войск, их командный со-
став, вооружение и их частое противодействие политике
стран оси. Что же касается немцев, то с июля они
обосновываются на восточном побережье, от Бастии до
Сартена. В Корте нет немецкого гарнизона, в районе
Аяччо человек двадцать немецких офицеров раскварти-
рованы в непосредственной близости от города.
Июльские события 1943 года (высадка союзников на
Сицилии, падение Муссолини и замена его маршалом
Бадольо) сильно взбудоражили как корсиканских
патриотов, так и расквартированных на острове итальян-
ских солдат.
Со всех уголков острова поступают сведения о силь-
ном брожении в войсках неприятеля. В Аяччо солдаты
побросали оружие, выражая тем свое нежелание про-
должать войну. Казалось, капитуляция Италии была
весьма вероятна и близка. Принимая во внимание на-
личие крепкого единства корсиканских патриотов и их
испытанный боевой дух, возникает возможность изолиро-
вать немецкие войска. Окружное руководство ФКП1,
справедливо оценивая разложение итальянской армии
как результат антифашистского движения в Италии,
предвидит, что сигнал к восстанию совпадет с капитуля-
цией Италии. 26 августа руководящий комитет «Фрон
насьональ» определяет смелую тактику, которую надле-
жит применить для освобождения Корсики при первом
же сигнале о перемирии в Италии. Бадольо подпишет
перемирие 3 сентября, но это будет храниться в секрете
до 8 сентября. Французский штаб поставили в извест-
ность об этом. Между генералом Жиро, назначенным
руководить военными действиями на Корсике, и руко-
водством «Фрон насьональ» происходит обмен многочис-
ленными телеграммами.
В последней телеграмме, подписанной Жиро, гово-
рится: «Прошу сообщить патриотам: я рассчитываю, что
1 Рауль Бениньи, Лео Мичелли, Пьер Пажес, Франсуа Виттори,
А. Джовони на своем заседании 3 августа 1944 г. в Сан-Гавино
д'Ампуньани.
232

они не начнут преждевременных операций». Известие,
что Бадольо подписал перемирие, с молниеносной бы-
стротой распространяется по острову. Руководство
«Фрон насьональ» тотчас же посылает оружие в Бастию,
где находится самый сильный немецкий гарнизон. Боевые
группы Сопротивления пытаются перекрыть ему проход
через долины Голло и Фиумальто на восточном берегу1.
8 сентября в Аяччо происходит народная манифеста-
ция, 9 сентября патриоты занимают префектуру, и депар-
таментский комитет «Фрон насьональ» принимает на
себя функции совета префектуры. Совет этот распускает
вишистскую администрацию и объявляет о присоедине-
нии Корсики к «Свободной Франции».
Теперь партизанское движение разгорается на всей
Корсике. «Фрон насьональ» благоразумно боролся с шо-
винистическими течениями, направленными против
итальянцев на Корсике. Он указывал, что нужно сначала
сосредоточить все удары против гитлеровцев, а не рас-
пылять силы в атаках против итальянских войск, за
исключением тех случаев, когда последние открывают
огонь по повстанцам.
10 сентября в Шамплане было убито 88 нацистов, в
Фолелли и Керчоли уничтожен большой немецкий обоз.
На всем восточном побережье, в Фиум'Орбо, в районе
Гизони идут бои. В Бастии 8 сентября происходит мани-
фестация молодежи и всеобщая забастовка, а 9 сентября
вновь образованный муниципалитет патриотического
единства занимает мэрию и призывает народ к оружию.
При решающей поддержке итальянских солдат силы
Сопротивления захватывают порт Бастия, где находятся
немецкие военные суда.
Итальянский полковник Каньони, командующий сек-
тором Бастии, с которым Джовони установил контакт,
оказывает значительную помощь патриотам и всеми си-
лами, находящимися в его распоряжении, противодейст-
вует немцам.
В Бастии погибло более 500 итальянских солдат. Ког-
да немцы обрушиваются на город, многочисленные
1 Вооружение ФТПФ на Корсике обеспечил Доминик Венченти.
Часть этого вооружения доставила подводная лодка «Казабьянка»,
часть была сброшена на парашютах. Венченти, как и Франсуа Вит-
тори, герой интернациональных бригад, отличился в Испании под
Теруэлем и под Мотрилем, где был ранен разрывной пулей.
233

патриоты вливаются в силы Сопротивления и вместе с
ними сражаются против моторизованных эсэсовских
войск. Освобожден Сартен. В Карбини, у перевала Ба-
сино, под Кенцой и Леви идут бои. С 16 по 17 сентября
убито около 250 немцев 1.
Нацистский штаб, захваченный врасплох внезапным
нападением и широким размахом вооруженной борьбы,
пытается обеспечить контроль над итальянскими войска-
ми, введя в них свой командный состав. Для этого нем-
цам приходится распространить свою, хотя и ограничен-
ную, оккупацию на весь остров, в основном закрепляясь
на восточном берегу.
Немецкие войска переправляются из Сардинии на
Корсику, доводя численность ее гарнизона до 30 тысяч
человек. Но все их попытки проникнуть в центральную
часть Корсики разбиваются о сопротивление патриотов,
например под Леви в ущельях Инцека и под Понте-Ну-
ово. В результате немецкий штаб постарается лишь пере-
группировать оставшиеся силы и эвакуировать их через
Бастию2.
Уже 9 сентября Алжир был поставлен в известность
о начавшемся восстании. Представитель руководства
«Фрон насьональ» в Алжире Артур Джовони настаивает
на том, чтобы штаб союзников поддержал сражающихся
патриотов. Союзнический штаб отказывает в помощи.
Генерал де Голль считает операцию чересчур риско-
ванной, а его министр Дительм предсказывает «кровавую
баню».
В заслугу генералу Жиро, ранее не очень одобритель-
но относившемуся к мысли о восстании, надо поставить
то, что он тотчас же предпринял все, что в его силах,
чтобы поддержать повстанцев3. Благодаря его инициати-
1 Вот что писал об этом генерал Жиро: «В Леви повстанцы
совершали чудеса. Они вначале задержали, а затем заставили от-
ступить немецкий батальон, поддержанный танковой ротой и много-
численной артиллерией.,. Эта операция станет, вероятно, классиче-
ским примером партизанских действий в высокогорной местности»
(Giraud, Memoires).
2 Генерал Девэнк, начальник штаба генерала Жиро, сказал:
«Благодаря действиям корсиканских патриотов немцы вынуж-
дены были отказаться от своей наступательной тактики и отступить
к Бастии».
3 Участие Жиро в победе на Корсике и помощь, оказанная им
«Фрон насьональ», привели к тому, что де Голль устранил его из
234

ФКНО. Начиная с весны 1943 г. Жиро настойчиво требовал от аме-
риканцев сразу же после занятия Северной Африки высадиться в
Провансе.
1 Корсиканская операций стоила высадившимся войскам 72 уби-
тых. Некоторые из этих регулярных десантных частей были введены
в действие с опозданием.
2 В то же время американская авиация не мешала эвакуации
Немцев с острова.
ве 13 сентября 1943 года подводная лодка «Казабьянка»
под командованием Лерминье доставляет на рейд Аяччо
109 солдат, то есть максимум того, что она может пе-
ревезти.
На следующий день эсминцы «Фантаск» и «Террибль»
высаживают под восторженные крики толпы батальон
подкрепления с тяжелым вооружением, которое позво-
лит завершить освобождение острова 1.
Начиная с 20 сентября немцы вынуждены эвакуиро-
вать Порто-Веккьо и Бонифачо. С 25 сентября Бастия,
последний оплот и база эвакуации нацистов с Корсики,
находится под обстрелом французской артиллерии.
С 11 по 13 сентября патриоты были полными хозяе-
вами Бастии. В эти дни было бы нетрудно высадить в
ней войска, стоило лишь тoгo пожелать штабу союзни-
ков. И тогда ни один немец не смог бы удрать с острова.
Но когда Бастию вновь заняли немцы, американская
авиация подвергла ее бомбардировке лишь 4 октября,
через 12 часов после того, как последний немец на Кор-
сике находился уже в плену у повстанцев2.
5 октября 1943 года остров Красоты стал островом
Свободы. За 8 месяцев до высадки в Нормандии осво-
бодители Корсики наглядно показали всему французско-
му Сопротивлению и всем политическим руководителям
в Лондоне, Алжире и Америке, как нужно освобождать
Францию.
Одним они казались образцовыми бойцами, другим —
«озорными детьми».
Ясно одно. Единство корсиканцев создалось в битве и
ради битвы, несмотря на дискриминацию, проводимую
БСРА. Коммунисты не только сыграли значительную
роль в восстании, но доказали на деле правильность сво-
ей стратегии, требовавшей расчетливого использования
сил Сопротивления. В глазах корсиканских повстанцев
коммунист перестал быть «человеком с ножом в зубах»,
а стал бойцом с винтовкой в руках.
235

Корсиканский опыт показывает всю ошибочность вы-
жидательной политики и недооценку способности народа
к проявлению собственной инициативы. Генерал Жиро
впоследствии особо подчеркнет это положение, говоря о
действиях партизан в борьбе с танками и артиллерией в
горах на подступах к Леви.
Не следует, однако, скрывать и того, что на Корсике
сложилось благоприятное стечение обстоятельств, в част-
ности отказ итальянских войск участвовать в репресси-
ях и даже их помощь Сопротивлению, что способствова-
ло быстрой победе.
Следует воздержаться от нелепых сравнений с поло-
жением на континенте. Но Корсика сумела как раз ис-
пользовать наилучшие обстоятельства для победы, что и
является признаком наилучшего руководства.
Освобождение Корсики явилось делом самих корси-
канцев, взявших на себя подобную задачу; освобож-
дение острова не явилось неожиданностью, а было пло-
дом долгой борьбы с нищетой и рабством, несмотря на
местные политические нравы, благоприятствовавшие вся-
ческим политическим маневрам, и обычную на острове
межклановую междоусобицу. Эта борьба неотделима от
борьбы солдат, не одетых в военную форму, которая ве-
лась во Франции с 1941 года. Наконец, лояльная под-
держка оружием и войсками была оказана всему Со-
противлению генералом Жиро. Поддержка, которую
«Фрон насьональ» не получал от других в континенталь-
ной Франции.
Корсиканцы сумели выбрать момент и изолировать
главного противника. Не восстать тогда — значило бы
предоставить немцам возможность прислать на остров
подкрепления. Едва начавшись, восстание сразу же по-
лучило широкий размах и благодаря военным успехам
и все большему вовлечению в него народных масс раз-
вивалось с каждым днем. Повстанцы не получали
расслабляющих приказов, не было и отмены приказов,
как это случится во Франции в июне 1944 года. Это
произошло потому, что сразу же начавшаяся на Корсике
битва не оставила места для тайных махинаций, потому
что там не было чуждого народному Сопротивлению
«штаба», руководящего операциями. На довольно огра-
ниченной территории руководство Сопротивления, тесно
связанное с народными массами, предоставило своим
236

отрядам максимум инициативы для тактического исполь-
зования местности и возможностей каждого данного
района. И наоборот, парализующая аттантистская созер-
цательность, которая во Франции все подчиняла ожида-
нию Дня X, не дала возможности наилучшим образом
подготовить восстание.
И, наконец, пример Корсики показал, что и при отсут-
ствии высадки, когда устанавливается известное соотно-
шение сил, целая страна может взяться за свое освобож-
дение от оккупантов, если пустые обещания об открытии
второго фронта кладут конец ее терпению. А разве про-
порционально населению численность оккупационных сил
в континентальной Франции в конце 1943 года не была
меньше, чем на Корсике накануне восстания?
В конечном счете восстание не привело к большим
жертвам. Весьма небольшие по составу регулярные ча-
сти, введенные в сражение, понесли незначительные по-
тери, тогда как затруднения, созданные для неприятеля,
который не смог, например, вовремя высвободить диви-
зии, необходимые ему в Салерно, были весьма значи-
тельными. Все это служит назидательным уроком, пока-
зывающим, какого результата можно добиться, если
верить в силу и энергию народных масс.
Как покажет история, уроки эти не пошли на пользу
штабам западных стран при планировании ими будущих
операций во Франции.
Народ сам взял на себя установление порядка и роль
государства! За семь месяцев до открытия второго фрон-
та корсиканский пример еще больше увеличил страх
прелатов большого капитала, пробравшихся в Сопро-
тивление, перед народными массами. Что же касается
де Голля, то он не проявил вначале интереса к военным
действиям на острове, но, как только они завершились,
сразу же назначил префектом Корсики своего ставлен-
ника Люизе, которому поручил опекать святые ре-
ликвии государства и восстановить политику кланов,
а это очень быстро привело к тому, что совет пре-
фектуры, созданный «Фрон насьональ», превратился в
фикцию.
Именно на Корсике еще до высадки во Франции де-
голлизм как государственная власть научился, за неиме-
нием достаточного количества вооруженных дивизий,
использовать политические разногласия.
237

* * *
За месяц до корсиканского восстания б августа
1943 года Национальный военный комитет ФТПФ на-
правил генералу де Голлю письмо. Письмо это доставил
и лично вручил ему в Алжире тайный курьер ФКНО.
Хотя документ этот и является повторением уже из-
вестных читателю фактов, нам кажется необходимым
привести его полностью, чтобы лучше оценить все после-
дующие события, касающиеся вооруженной борьбы.
«Командующий французскими франтирерами
и партизанами
генералу де Голлю
Алжир
Господин генерал!
Вам известно, кто такие ФТПФ, которые уже два го-
да с оружием в руках сражаются на французской земле
с оккупантами. Они составляют часть «тайной армии» и
без всяких ограничений находятся в вашем распоряже-
нии и в распоряжении ФКНО.
Они позволили себе обратиться к вам с этим письмом,
чтобы высказать свою точку зрения на актуальные зада-
чи, возможности и нужды Сопротивления во Франции.
Главные задачи, как им кажется, следующие:
1. Всеми средствами воспрепятствовать угону населе-
ния в Германию.
2. Максимально саботировать производство, уничто-
жать средства производства и транспорт, которые ис-
пользует неприятель.
3. Создать как среди неприятеля, так и среди наших
соотечественников необходимую атмосферу, чтобы в
день, когда вы появитесь, весь французский народ спо-
собствовал освобождению страны.
Наша организация направит все свои усилия на осу-
ществление этих задач. В результате деятельности Ко-
митета действия против угона населения она освобож-
дает максимум мужчин и молодых людей от немецкого
рабства. Она без устали выводит из строя заводы, линии
электропередачи, бензо- и маслохранилища, склады фу-
ража и продовольствия, каналы, железные дороги,
грузовики, вагоны, локомотивы.
238

Каждый день она устраивает крушения. Согласно со-
общениям Французской национальной компании желез-
ных дорог (СНСФ), количество аварий, вызванных та-
кими диверсиями, в пять раз превышает и значительно
эффективнее разрушений, вызванных союзной авиацией,
и мы хотели бы заметить, что эти диверсии представ-
ляют гораздо меньшую опасность для французского
населения.
Своими постоянными вооруженными нападениями на
немецкие войска ФТПФ не только нанесли заметный
материальный урон, уничтожив несколько тысяч не-
приятельских солдат, но и породили у неприятеля чув-
ство неуверенности, вследствие чего, например, его отря-
ды вот уже несколько месяцев вынуждены передвигаться
по Парижу в полной боевой готовности, а не с песнями,
как победители.
Нашим соотечественникам ФТПФ внушили крайне
важную мысль о том, что немецкий солдат так же уяз-
вим, как и всякий другой, если на него нападать про-
думанно и смело.
И если мы позволяем себе напомнить об этом, госпо-
дин генерал, то делаем это не из простого тщеславия.
Хотя мы показали пример таких непосредственных дей-
ствий, хотя мы еще пока являемся теми, кто наиболее
широко и успешно действует в данном направлении, мы
знаем, что и другие группировки идут теперь по нашему
пути, и мы радуемся этому. Единственное наше жела-
ние — быть хорошими строителями независимости
Франции.
Здесь мы хотим лишь отметить, насколько наши дей-
ствия кажутся нам недостаточными, и высказать вам
наше мнение, что следовало бы предпринять для их рас-
ширения в самые короткие сроки.
В настоящее время для этого есть большие возмож-
ности. Преступления и оскорбления оккупантов восста-
новили против них почти всех французов.
Повторные неудачи немцев и крушение итальянского
фашизма вселили в народ большие надежды. То тут, то
там прорываются вспышки народного гнева; манифеста-
ции по случаю отправления в Германию, массовые про-
тесты в связи с нехваткой продовольствия, забастовки и,
помимо всего, уклонение от угона в Германию 150 тысяч
«ослушников», поддержанных населением. Крестьяне
239

вилами гонят прочь контролеров по продовольственным
заготовкам, а некоторые префекты разъезжают лишь в
сопровождении вооруженной охраны. Так, например, в
Бретани беспорядки происходят столь часто, что обста-
новка там почти такая же, как во время восстания.
Разумеется, нужно действовать так, чтобы это преж-
девременное волнение не бросило французский народ
под огонь немецких пулеметов. Мы будем стараться не
поддаваться на провокации.
Но все же нам кажется желательным привлекать к
немедленной партизанской борьбе в той форме, в какой
мы ее ведем, все более широкие слои молодых «ослуш-
ников» и все мужское население Франции. Нужно уже
теперь уничтожить максимум материальных средств про-
тивника. Нужно создать такое положение, чтобы он чув-
ствовал себя все более неустойчиво, что вынудит его
держать во Франции значительные силы и тем самым
облегчит положение союзников в Италии и России. Нуж-
но приучить весь французский народ к мысли о восстании,
чтобы в тот день, когда вы призовете его подняться на
врага во имя родины, у него не было никаких колебаний
и ваш призыв показался бы ему естественным.
Если нам скажут, что такие действия опасны, мы
возразим, поставив в пример самих себя. Разумеется, не-
приятель не щадит наших людей, если они попадают к
нему в руки. Но в общем-то с теми, кто, сражаясь с вра-
гом, принимает эффективные меры безопасности, это
случается реже, нежели с членами других группировок,
придерживающихся выжидательной политики.
Мы убеждены также, что охота за «ослушниками» ве-
лась бы менее энергично, если бы они прониклись твер-
дой, заранее продуманной решимостью защищаться, вме-
сто того чтобы безвольно сидеть безоружными в лагерях
и ждать там прихода жандармов и оккупационных войск.
Перед лицом огромных возможностей мы сами чувст-
вуем, что делаем еще далеко не все, чего французский
народ вправе ожидать от нас. Чтобы убедиться в этом,
достаточно увидеть, с каким восторгом передаются из
уст в уста известия о военных действиях ФТПФ. Мы не
делаем всего потому, что не обладаем достаточными
средствами.
Нам недостает оружия и взрывчатки; мы вынуждены
экономить их и часто отказываемся от вполне осущест-
240

вимых диверсий. Иногда на всю оперативную группу мы
имеем один-единственный револьвер; из-за недостатка
оружия мы лишены возможности активно использовать
большую часть нашего личного состава.
У нас недостает поддельных удостоверений личности,
продовольственных карточек и денег, чтобы обеспечить
безопасность и материальное существование франтире-
ров и доверившихся нам «ослушников».
Мы лишены средств, которые дали бы нам возмож-
ность как можно шире осведомлять население о героиче-
ских действиях патриотов, сражающихся на французской
земле.
Мы весьма часто и подробно излагали все наши нуж-
ды вашим представителям во Франции. Они давали нам
обещания, которые иногда даже начинали выполнять:
три раза они доставили нам оружие и взрывчатку — в це-
лом около одного грузовика снаряжения, деньги, которых
хватило примерно на месяц на одну роту. Кроме того,
были прочитаны по радио несколько отрывков из наших
коммюнике. Не колеблясь, мы говорим: этого очень мало.
Если вы согласитесь дать нам больше оружия, мы
обещаем вам, господин генерал, умело использовать его.
Нам безразлично, как мы будем получать его — прямо
от вас или через посредство «тайной армии», — лишь бы
это оружие не валялось на разных тайных складах и не
подвергалось риску быть захваченным полицией, не бу-
дучи использованным, лишь бы мы могли сейчас же при-
менить его, чтобы захватить у врага и другое оружие.
Что касается других материальных и моральных
средств, мы используем их, чтобы спасать французов от
угона в Германию и от смерти, чтобы сохранить для
армии солдат, которые однажды поднимутся по вашему
зову, чтобы подготовить национальное восстание, неотде-
лимое, по вашему собственному выражению, от нацио-
нального освобождения.
Примите, господин генерал, выражение моих патри-
отических чувств.
Командующий ФТПФ
6 августа 1943 года».
Это письмо было вручено генералу де Голлю в то
время, когда Корсика предвосхищала действия всего
241

французского народа и показывала пример, как связать
боевые действия и борьбу масс. Но послание Националь-
ного военного комитета ФТПФ осталось без ответа.
«Разговор» с гитлеровскими палачами и предателями
продолжался при помощи средств, отнятых у них силой.
В этом отношении весьма красноречива сводка операций
ФТПФ северной зоны за время с 1 апреля по 30 сентяб-
ря 1943 года 1.
Сводка об операциях, проведенных ФТПФ северной
зоны с 1 апреля по 30 сентября 1943 года2:
«Согласно донесениям, полученным командованием
ФТПФ в течение последних шести месяцев, представ-
ляется возможным дать следующую сводку об основных
операциях против врага, проведенных боевыми отряда-
ми французских франтиреров и партизан северной зоны:
I. Уничтожение транспортных средств
противника
На железной дороге проведено двести семьдесят опе-
раций, в результате которых были разрушены железно-
дорожные пути либо уничтожены составы, груженные
войсками и немецким снаряжением. В число этих опе-
раций входит организация ста восьмидесяти трех круп-
ных крушений, сорок две операции, нанесшие незначи-
тельный урон противнику, и сорок пять операций по
разрушению железнодорожного пути, вызвавшие значи-
тельную дезорганизацию сообщения; на два состава со
снаряжением было совершено нападение прямо на стан-
ции, взорваны вагоны со снарядами; в семь поездов бы-
ли брошены гранаты, и они обстреляны из пулеметов во
время движения. Подвижному составу нанесен следую-
щий ущерб: выведено из строя триста пятьдесят семь
паровозов, из них сто десять паровозов уничтожено при
крушениях, сто пятьдесят потерпели менее значительные
аварии, сорок семь приведены в негодность с помощью
1 Чтобы получить представление о действиях против транспорт-
ных средств, следует знать, что в период с 15 по 24 июля 1943 г.
были отправлены с опозданием из-за недостатка паровозов
1305 поездов, из них 370 поездов с опозданием более чем на б ча-
сов.
2 Опубликована в подпольной газете «Франс д'абор». Заметим
еще раз: вполне вероятно, что в условиях подпольной борьбы зна-
чительное количество операций не отражено в этой сводке.
242

бомб во время нападения на железнодорожные депо,
пятьдесят повреждены специальными группами.
Выведены из строя тысяча шестьсот восемьдесят во-
семь вагонов, из них тысяча четыреста шестьдесят девять
вагонов уничтожено, сорок семь подожжено, сто трид-
цать восемь повреждено на станциях; количество различ-
ного снаряжения, уничтоженного в вагонах во время
крушений, не может быть учтено.
Выведены из строя пять больших специальных ава-
рийных кранов, взорваны пять компрессоров компании
«СНСФ», уничтожены два небольших моста и повреж-
ден один виадук.
На дорогах успешно проведено двенадцать нападений
на автобусы и грузовики с войсками или жандармами.
2. Операции на каналах
Взорвано тринадцать шлюзов; каналы, по которым
шло большое движение, повреждены в девяти местах,
остановлены сотни барж. Кроме того, десять барж выве-
дены из строя или потоплены; три другие, груженные
оборудованием, подожжены.
3. Операции против оккупационных войск
Группы ФТПФ, вооруженные гранатами и пулемета-
ми, произвели среди бела дня восемнадцать нападений
на значительно превосходящие по численности неприя-
тельские отряды. Произведено нападение на два полиго-
на, на семь сторожевых постов, на два наблюдательных
поста; три казармы были забросаны гранатами. Во вре-
мя разведывательных операций и в ходе учений по ов-
ладению приемами партизанской тактики происходили
многочисленные стычки между ФТПФ и солдатами
противника.
Для освобождения арестованных патриотов наши
бойцы предприняли девять операций, из которых пять
прошли успешно. Наши группы совершили два нападе-
ния на солдатские клубы, на три публичных дома, где
было полным-полно бошей, на один дом отдыха, восемь
гостиниц, на пятнадцать ресторанов и кафе, которыми
пользовались только оккупанты, взорвали две централь-
243

ные телефонные станции противника, убив при этом де-
сять немецких телефонистов, вывели из строя двадцать
четыре телефонные линии большой протяженностью и
подземные кабели вражеских штабов и аэродромов.
Произведено 11 нападений на платформы противо-
воздушной обороны, которые были забросаны граната-
ми. Совершены нападения на 6 бараков для летчиков,
на 4 барака организации Тодта и на одно общежитие
унтер-офицеров. Все они были подожжены. Взорван
большой склад снарядов.
На аэродроме выведено из строя четыре самолета.
Один истребитель подожжен на железнодорожной плат-
форме. Два только что построенных быстроходных кате-
ра уничтожены на стапелях. Уничтожено также два аэро-
стата наблюдения.
Произведены многочисленные нападения на мелкие
группы вражеских солдат и офицеров с целью завладеть
их оружием.
4. Операции против промышленных объектов
и складов снабжения противника
Чтобы парализовать промышленные объекты против-
ника, наши отряды направляли свои действия против
вражеских средств производства и источников электро-
энергии. Выведены из строя две электростанции, три под-
станции, уничтожено двадцать шесть трансформаторов,
и повалена семьдесят одна опора линий высокого напря-
жения.
Эти операции привели к продолжительной остановке
в работе многих тысяч рабочих: семьдесят тысяч рабочих
горнорудного бассейна Бриэй не работали в течение семи
дней.
Кроме того, двадцать четыре завода и мастерские,
выполнявшие заказы противника, вынуждены были при-
остановить производство. Подожжено также семь лесо-
пилок.
Во время ночного нападения на арсенал Бреста уни-
чтожено электрическое оборудование и прецизионные
станки. Подожжено семь крупных гаражей вместе с ма-
шинами, пять бензохранилищ, четыре маслохранилища,
два угольных склада для газогенераторов и один боль-
шой резервуар со спиртом, а также уничтожено сто
244

шестьдесят грузовиков, многие грузовики повреждены.
Были совершены нападения на девять складов военного
снаряжения, на шесть продовольственных складов, на
сорок пять больших складов фуража, на тридцать два
склада зерна, отправляемого в Германию, на тринадцать
складов вина. Все это полностью или частично уничто-
жено. На всем побережье повреждены бетономешалки,
экскаваторы и другое оборудование для строительных
работ.
5. Потери противника
Во всех этих операциях людские потери противника
могут исчисляться следующим образом:
убито девятьсот пятьдесят офицеров, унтер-офицеров
и солдат;
тяжело ранено тысяча восемьсот девяносто офицеров,
унтер-офицеров и солдат;
число убитых и раненых во время нападения на вра-
жеские транспортные средства составляет, вероятно, око-
ло семисот убитых и более тысячи трехсот тяжело ра-
неных.
Помимо генерала фон Шаумбурга, коменданта Боль-
шого Парижа, и Риттера, главного поставщика рабов из
Франции для Гитлера, казнен двадцать один немецкий
офицер, повинный в военных преступлениях против
патриотов, и в их числе один нацистский генерал, один
полковник, один подполковник, два майора и семь офи-
церов гестапо. Казнено также четырнадцать полицейских,
преданно служивших гестапо, и девяносто предателей и
вражеских агентов. Убито пятнадцать вишистских мили-
цейских; убито или ранено около сотни полицейских и
жандармов из числа коллаборационистов, пытавшихся
арестовать патриотов и применить против них оружие.
Два провокатора и одна шпионка, пытавшиеся про-
никнуть в наши ряды, осуждены и расстреляны. Во вре-
мя операций по крушению поездов задержано пятьде-
сят семь железнодорожных охранников.
К этому следует добавить более тысячи других актов
различного характера, совершенных нашими резервными
группами и «ослушниками»: захват вражеского снаря-
жения и оружия, уничтожение немецкого снаряжения,
сельскохозяйственного инвентаря, железнодорожной
245

сигнализации, дежурных помещений, захват продоволь-
ственных карточек и талонов, приведение в негодность
неприятельского снаряжения, вывод из строя тормозных
систем и т. д.
Чтобы иметь возможность оценить деятельность
ФТПФ в целом, ко всему перечисленному нужно доба-
вить итоги действий наших бойцов в южной зоне, где
за последние месяцы достигнуты значительно большие
по сравнению с предшествующим временем количествен-
ные и качественные результаты».

Глава XII
ЕДИНСТВО
К концу 1943 года оккупанты оказались окружены
стеной всеобщей ненависти, охватившей все слои насе-
ления. Коллаборационисты остаются единственными
людьми, послушными воле оккупантов.
Весной 1944 года лица непокорившихся патриотов,
которым посчастливится избежать смерти, вновь расцве-
тут улыбками, когда они окажутся в гуще воодушев-
ленного борьбой народа.
До сих пор мы говорили только о действиях ФТПФ,
поскольку это и является нашей темой. До конца 1942
года они были единственными солдатами, не одетыми
в военную форму. Но в течение 1943 года произошли
большие перемены, которые положили конец изоляции
этих бойцов переднего края.
Победы Советской Армии, военные усилия англичан
и американцев, послужившие прологом к высадке, ко-
торую летом 1944 года уже не удалось отложить, все
более и более заметная нехватка «белокурых арийцев»
для вермахта, беспрецедентная гражданская мобилиза-
ция французской молодежи, массовый угон в Герма-
нию— все эти обстоятельства приводят всех французов,
обладающих здравым смыслом, к разумному единению
в борьбе.
Чтобы не оказаться за порогом истории, надо участ-
вовать во всеобщем движении. Ибо Франция снова бу-
дет свободной. И суждение французов, открыто сопо-
ставляющих людей и их действия, тоже станет свобод-
ным. Во всяком случае, те, кто умирает, с надеждой
кричат об этом тем, кто смыкает ряды.
Бойцам, не одетым в военную форму, благоприятст-
вует, как мы уже видели, рост числа «ослушников»,
247

укрывающихся от обязательной трудовой повинности.
В 1940 году офицеры, сами уводившие своих солдат
в плен, говорили: «Мы разбиты». Позволить увезти себя
без боя в Германию в настоящее время — значит от-
даться в руки тем, кто будет побежден. Здоровые парни
идут на войну. Но какую военную «доктрину», если так
можно сказать, могли принять эти молодые патриоты,
как не ту, что выработали ФТПФ в повседневном огне
своей «малой войны»?
Начальник группы департамента Сена и Уаза, сфор-
мированной из членов подпольной аттантистской орга-
низации, которым надоело ждать сложа руки, пишет
в своем рапорте:
«В ночь с 21 на 22 сентября 1943 года группа отряда
«Ж. Карре» пустила под откос около Эплюша товарный
поезд. Мои люди принимали участие в своей первой
операции. Мы разъединили рельс, отвели его на двад-
цать сантиметров и вставили клин, чтобы рельс оста-
вался в отведенном положении.
Во время этой работы нам дважды пришлось пря-
таться от обхода. Мы как раз вовремя успели сбежать
с насыпи: поезд сошел с рельс буквально у наших ног.
Затем мы отступили по заранее установленным марш-
рутам... Мои люди проявили хорошую выдержку. Че-
тырьмя днями раньше во время учения мы остановились
у могилы американского солдата, убитого бошами, когда
он опускался на парашюте. Выстроившись по команде
смирно, мы почтили его память минутой молчания, а
затем принесли присягу франтиреров»1.
Летом 1943 года ударным отрядам, созданным неко-
торыми группировками, удалось провести ряд операций,
используя при этом ту же тактику, что и ФТПФ, соз-
данные «Фрон насьональ». Наступает момент, когда
деголлевскому БСРА становится все труднее удержи-
вать от применения оружия тех, кто получил его.
И тогда те же агенты БСРА постараются толкнуть этих
людей на скоропалительные боевые действия, не входя-
щие в рамки общих партизанских действий, или, как
это было в Ойонаксе, будут подстрекать их на прежде-
временный захват городов.
1 Статья «Новички» в газете «Франс д'абор» от 1 января
1944 г.
248

Действительно, весной 1944 года движение Сопро-
тивления начинает принимать характер подготовки к
восстанию.
К англо-американским войскам, высадившимся в
Италии 3 сентября 1943 года, присоединился в декабре
французский экспедиционный корпус. На Восточном
фронте с июля по декабрь 1943 года Советская Армия
продвинулась вперед на центральном участке на 500 ки-
лометров, а на юге — на 1300 километров. С января
1944 года на фронте от Черного до Баренцова моря, об-
щей протяженностью три тысячи километров, советские
войска проводят десять сокрушительных ударов.
В Италии англо-американские войска топчутся на
месте, и в связи с этим в указаниях, доставляемых во
Францию из Лондона и Алжира тайными посланцами
Интеллидженс сервис и БСРА, выжидательная поли-
тика проповедуется больше, чем когда-либо.
Входя в контакт с различными группировками и ор-
ганизациями Сопротивления, агенты БСРА делают все
возможное, чтобы затормозить подготовку к восстанию.
Национальный военный комитет ФТПФ вынужден
решительно выступить против этих махинаций в газете
«Франс д'абор» от 1 января 1944 года:
«Наступление союзников на западе поставило бы
немецкую армию перед лицом окончательной ката-
строфы.
Высадка войск в Сицилии и в Салерно доказала,
что такие военные операции технически провести не-
трудно при том условии, если нападающий опирается
на мощные военно-воздушные базы. Между тем Англия
представляет собой самую мощную из когда-либо суще-
ствовавших военно-воздушную базу (тридцать тысяч
самолетов в боевой готовности).
Каждый потерянный для наступления день затяги-
вает войну...
Итальянский опыт не может быть повторен во Фран-
ции. Мы, вероятно, должны оставаться в неведении от-
носительно стратегии генерала Эйзенхауэра. Бесполезно
заранее предугадывать, где именно могут быть выса-
жены десанты, если даже отбросить прочь различные
политические мотивы, оказывающие влияние на стра-
тегию...
249

Не следует, однако, планировать проведение вне
Франции каких-либо отвлекающих операций, которые
дали бы немецким бандитам время, необходимое для
полного уничтожения лучших защитников национальной
независимости в густо населенных районах. Хватит
итальянского опыта!
Больше того. Не говоря уже о вышеприведенных
соображениях, положение в данный момент таково, что
немецкая оккупационная армия во Франции находится
в сравнительной безопасности лишь потому, что фран-
цузский народ выжидает наиболее благоприятного часа,
чтобы поднять национальное восстание».
Однако движение народных масс набирает темп.
В Италии вспыхивают забастовки. Французские трудя-
щиеся, воодушевленные победами Советской Армии,
наносят удары по экономической машине оккупантов
и частично выводят ее из строя еще до полной оста-
новки, В первые месяцы 1944 года во всей Франции, от
севера и до Марселя, постепенно разгорается борьба
трудящихся и всех простых людей с вишистско-нацист-
скими властями — этими угнетателями и эксплуатато-
рами, которым народ все больше и больше отказывается
повиноваться.
Сопротивление рабочего класса превратилось в на-
ступательное движение народных масс; экономические
требования становятся частью общей стратегии, веду-
щей к национальному восстанию.
Только глубоко народное и национальное дело спо-
собно было породить этот сознательный рост активности
масс, без которой летние победы остались бы лишь бит-
вами, ведущими к военному разладу на фоне разлада
национального. Только тактика единства действий, про-
водимая коммунистами и прогрессивными участниками
Сопротивления, позволила достигнуть такого результата.
Во многих районах (в частности, в Лиможе) укло-
няющиеся от обязательной трудовой повинности кресть-
яне направляются в лагери маки, что способствует
быстрому увеличению числа таких лагерей и приводит
к полному устранению контроля вишистских властей.
В этих районах чуть ли не постоянно вводится осадное
положение, но и в этих условиях Сопротивление продол-
жает успешно бороться с врагом.
250

Рост саботажа на производстве, расширение пар-
тизанских действий увеличивают напряженность на
всей территории страны.
В семьдесят восьмом коммюнике ФТПФ (эти ком-
мюнике стали еженедельными) отмечается тридцать три
случая крушения поездов и среди них крушение 5 ап-
реля 1944 года состава с войсками и танкетками в Во-
репе (департамент Изер), Согласно данным коммюнике,
выведены из строя шестьдесят один локомотив и четы-
реста восемьдесят шесть вагонов, совершено несколько
десятков нападений на отряды противника (например,
12 апреля на дороге Брив-Тюлль немецкая колонна по-
теряла одиннадцать человек убитыми и столько же
ранеными). Кроме того, в коммюнике отмечается про-
ведение диверсий на многих крупных заводах (например,
30 марта на химическом заводе «Жерлан» в Лионе),
частые случаи вывода из строя линий высоковольтных
передач (13 апреля в окрестностях Сен-Бриека повалено
тридцать опор). В коммюнике между прочим упоми-
нается о «сотнях операций учебного характера, произ-
веденных резервными группами» (поджог вагонов, на-
падение на посты противовоздушной обороны, вывод из
строя телефонных линий и захват оружия).
Согласно статистическим данным полицейского
управления Марселя, в шахтерском районе департамен-
та Гар (то есть на 1/4 территории департамента) в те-
чение одного только дня, 19 февраля, было проведено
девять военных операций. Вот наиболее подробное и
конкретное описание одной из этих операций в Порт-ле-
Валансе (департамент Дром), проведенной 10 декабря
1943 года между 21 часом 30 минутами и 23 часами:
«Немецкий поезд СФ-832 регулярно курсировал че-
рез департамент Дром. Этот состав, доставляющий
немецких отпускников из Лиона в Тулузу, пополнялся
ими на всем пути следования. Ну разве это не велико-
лепный объект для командующего ФТПФ департамента
Дром! Жан Гийеме, офицер, разработавший и руково-
дивший этой операцией, так рассказывает об этом.
Он сам выбрал место нападения в одном километре
к югу от сортировочной станции Порт-ле-Валанс. Желез-
нодорожное полотно проложено здесь в котловане и
251

описывает небольшую дугу с уклоном. В этом месте
крушение могло иметь максимальный эффект.
Операция осуществлялась в районе протяженностью
одиннадцать километров— между постом стрелочника
и будкой железнодорожной охраны. Отряд человек
в тридцать из маки Ланса разделился на четыре
группы.
Одна из этих групп захватывает пост стрелочника,
чтобы вместо железнодорожников принимать телефон-
ные сообщения о движении поездов. Действительно, за
какие-нибудь четверть часа в том же направлении
должны быть пропущены три поезда, из них два граж-
данских французских поезда. А немцы из предосторож-
ности каждый день меняют расписание. Вторая группа
захватывает будку охраны на другом конце района дей-
ствий. Третья обеспечивает разборку рельс. Четвертая,
численностью в шестнадцать бойцов (так как в распо-
ряжении ФТПФ имелось только шестнадцать автома-
тов), атакует поезд, как только произойдет крушение.
Операция развертывалась в соответствии с планом,
несмотря на более чем часовое опоздание всех трех
поездов, вызванное повреждением железнодорожного
пути где-то около Монтелимара (путь был поврежден
группой «тайной армии»).
По сигналу группы, захватившей пост стрелочника,
группа, предназначенная для разборки железнодорож-
ного пути, приступила к работе. (В ее распоряжении
было всего три минуты.) Паровоз и четыре головных
вагона сошли с рельс и загородили путь, а партизаны
сверху открыли огонь по составу. При этой первой
стычке выведено из строя более двухсот гитлеровцев.
Затем началось отступление по заранее выработанному
маршруту (выдержать более длительный бой не пред-
ставлялось возможным).
Но непредвиденный случай — внезапная авария
одного из автобусов, который должен был увезти пар-
тизан,— заставил последних отступать с боем. Во вто-
рой стычке был убит один и ранены два патриота 1.
Через два дня после отступления группами по два-
три человека бойцы ФТПФ возвратились на свою базу
1 Одного из них, тяжело раненного, спрятали на ближайшей
ферме; другого доставили в госпиталь в Ди.
252

в горном массиве Ланс между Дьельфи и Нионом1.
Тактика использования команд, групп и отрядов, кото-
рую уже давно практикуют ФТПФ и которая надолго
останется основным методом их подпольной борьбы, рас-
ширяется за счет использования подразделений с боль-
шим численным составом и быстро развивается в юж-
ной зоне.
2 марта 1944 года командование ФТПФ (южная
зона) рассылает директивы об организации и боевых
действиях легких партизанских рот повсюду, где чис-
ленность маки, количество оккупационных войск и при-
обретенный опыт делают это возможным.
10 апреля 1944 года батальон ФТПФ, состоящий из
двух рот, провел большую операцию в Кажарке (депар-
тамент Ло): он занимает селение, устраивает на доро-
гах засады, в которые попадают отряды мобильных
резервных групп и прибывшие им на выручку мобильные
охранные отряды, и наконец отступает в полном порядке
и рассредоточивается согласно тщательно разработан-
ному плану.
В Тулузе 27 февраля была удачно проведена дивер-
сия на промышленном объекте — в результате приве-
дения в негодность трех машин из строя вышел порохо-
вой завод. Районный военный уполномоченный БСРА,
находящийся в постоянном контакте с Лондоном, был
своевременно предупрежден о диверсии. И тем не менее
в ночь на 2 мая английская авиация, пытаясь сбросить
бомбы на пороховой завод, подвергает бомбардировке
соседние кварталы города.
* * *
В то время как сытые приспешники «национальной
революции 1940 года» трясутся от страха под защитой
напуганных немецких оккупационных войск, наконец
официально рождается армия Сопротивления, создав-
шая свой национальный штаб.
1 Другая значительная операция, относящаяся к тому же вре-
мени и к тому же району, была проведена 20 декабря 1943 г. в
Вершени, где поезд, состоявший из отапливаемых печками ваго-
нов, сошел с рельс и полностью сгорел.
253

10 февраля 1943 года генерал де Голль ответил на
послание подпольного руководства ФКП:
«Прибытие Фернана Гренье, присоединение комму-
нистической партии к Национальному комитету, о чем
он от вашего имени поставил меня в известность, пере-
дача в мое распоряжение, как верховного командующего
французскими вооруженными силами, доблестных фор-
мирований франтиреров, созданных и воодушевленных
вами, — все это является свидетельством единения
французов...
...Вам известно, как и мне, что эффективная коорди-
нация действий всех организаций Сопротивления необ-
ходима для достижения нашей общей цели — быстрей-
шего освобождения Франции...»
Таким образом, генерал де Голль и Французский
комитет национального освобождения признал ФТПФ
как составную часть французских вооруженных сил.
Во всяком случае, они признали их доблесть. Но, как
будет видно дальше, их право на получение материаль-
ной поддержки, предоставляемой организациям, нахо-
дящимся под контролем агентуры Пасси, не было приз-
нано. Это привело к тому, что в рядах «объединенных
французов» сохранились две категории участников Со-
противления.
В момент, когда становится возможным единство
действий, необходимо напомнить о том, что первые
контакты, установленные между ФТПФ и «тайной ар-
мией» (в том виде, в каком она была задумана генера-
лом Делестрэном), привели в феврале 1943 года к
принципиальному соглашению о координации действий
между Национальным военным комитетом ФТПФ и
«тайной армией»1, созданной в южной зоне. Наиме-
нование «тайная армия» распространилось на все орга-
1 Эта армия возникла в результате слияния в южной зоне в
ноябре 1942 г. военизированных организаций группировок «Комба»,
«Либерасьон», «Франтирер», образовавших «Объединенное движе-
ние Сопротивления» (МЮР). Служба маки МЮР была создана
Бро в апреле 1943 г. В том же 1943 г. агентура противника, про-
бравшаяся в группировку «Комба», наносит ей очень тяжелые уда-
ры. 28 мая вследствие предательства Мюльтона (он же Люнель),
оказавшегося агентом гестапо, был арестован Берти Альбрехт
(см. донесение Флора в книге: Y. Farge, Rebelles et citoyens).
254

низации, созданные на французской территории, целью
которых являлась вооруженная борьба с врагом 1.
С генералом Делестрэном (он же Видаль) сущест-
вовала договоренность, согласно которой каждая орга-
низация «тайной армии» сохранит вплоть до Освобожде-
ния непосредственный и исключительный контроль над
своим личным составом, но что на каждой ступени, как
общенационального, так и департаментского масштаба,
представители каждой организации создадут комитет
связи, который будет способствовать распределению
оружия пропорционально численности каждой органи-
зации и предоставлять его в первую очередь тем, кто
сражается с врагом.
Предложения эти были сделаны делегацией ФТПФ,
возглавляемой Марселем Пренаном, бывшим штабным
офицером, начальником штаба ФТПФ2.
Эта первая попытка объединения сразу же натолк-
нулась на враждебность деголлевских поборников про-
фессиональной армии. Они опасались главным образом
того, что такая организация приведет к объединению
масс в вооруженной борьбе с врагом и что им придется
уравнять в правах ФТПФ и собственную агентуру. Не-
смотря на вполне лояльные действия генерала Делест-
рэна по организации такого единства, его одернули в
Лондоне и снова отослали во Францию с приказом: ни
на Йоту не ослаблять дискриминацию в отношении
ФТПФ, установленную еще с апреля 1942 года. Вскоре
1 Организации, входящие в «Объединенное движение Сопротив-
ления» и назвавшие себя «тайной» армией, неправомерно
присвоили себе это название, но так оно вошло в историю Сопро-
тивления. В самом деле, на проходившем под председательством
генерала Делестрэна учредительном совещании делегатов по
созданию «тайной армии», которые представляли в принципе тер-
риторию всей страны, было достигнуто соглашение. В силу этого
соглашения все боевые организации объединялись под руководст-
вом Национального военного комитета. Полномочия этого комитета
теоретически должны были распространяться на обе зоны. Впослед-
ствии на этой же основе, за которую в свое время ратовали ФТПФ
на учредительном совещании «тайной армии», были фактически
созданы Французские внутренние силы (ФФИ). Верховным ко-
мандующим «тайной армией» стал генерал Делестрэн, eго заме-
стителями— Морэн (из «Комба»), Р. Обрак (из «Либерасьон») и
майор Гастальдо.
2 Его сопровождали на учредительных собраниях «тайной ар-
мии» хирург Р. Лебовичи и полковник Бофис.
255

после этого Делестрэн был арестован. Арест произошел
при обстоятельствах, бросающих тень на организацион-
ные методы БСРА и говорящих о том, что в эту органи-
зацию проникли агенты различных разведок.
В лице генерала Делестрэна бойцы, не одетые в
военную форму, потеряли доблестного друга1.
Уже в феврале 1943 года ФТПФ представили «тай-
ной армии» проект объединения вооруженных сил
Сопротивления. Отношения, установившиеся между
группировками Сопротивления и приведшие в мае
1943 года к созданию Национального совета Сопротив-
ления (НСС), способствовали возникновению Француз-
ских внутренних сил (ФФИ). В начале февраля 1944 го-
да после длительных переговоров проект ФТПФ был
принят за основу для соглашения между военными фор-
мированиями. Это объединение обязано своим возник-
новением военизированным организациям, которые с
лета 1943 года нарушали аттантистские приказы. В на-
чале 1944 года «тайная армия» МЮР была преобра-
зована в «ударные части Освобождения».
Инициаторы этих перемен настаивали на том, что
надо ориентироваться на переход к партизанским дей-
ствиям.
Именно эта эволюция, происшедшая в среде не оде-
тых в военную форму, томившихся в бездействии сол-
дат, и вынудила де Голля согласиться на создание
национального штаба Французских внутренних сил, во
главе которых он поставил генерала Понкаррала (на-
стоящая фамилия де Жюсье).
1 Он был арестован в тот момент, когда должен был встре-
титься с Арди у станции метро «Помп» 9 июня 1943 г., за пят-
надцать дней до ареста Жана Мулэна в Калюире (департамент
Рона).
Генерала Делестрэна вывезли в Германию и там уничтожили.
Вопреки всем правилам подпольной борьбы некоторые лица, как,
например, агенты Пасси, входили одновременно в несколько орга-
низаций. Так, например, Арди из «Комба» был одновременно на-
чальником отдела диверсий в МЮР; Поль Лье, окружной началь-
ник «Комба» в Тулузе, входил также в агентурную группу «Аль-
янс», возглавляемую бывшим агентом кагуляров Лостано Лако.
Дижонский процесс гестаповцев показал, как Лье предавал своих
товарищей. И тем не менее Главное управление по осведомлению
и розыску (ДЖЕР), в которое после Освобождения было преобра-
зовано БСРА, дало ему приют.
256

После ареста Понкаррала его заменил Жуанвиль
(настоящая фамилия Малльре), принадлежавший к то-
му же формированию 1.
Единственно возможная форма объединения в вер-
хах — создание общенационального и департаментских
штабов, состоящих из представителей различных воен-
ных организаций, могла бы, соблюдая ту же подпольную
структуру и вдохновляясь патриотическим долгом, а не
шкурническими интересами, привести к широкому раз-
маху партизанского движения. Ведь у одних группиро-
вок было оружие, но они не пользовались им, а у дру-
гих его почти не было, но они научились им пользо-
ваться в условиях немецкой оккупации и полицейских
репрессий. С другой стороны, ФФИ в оккупированной
Франции становились тем же, чем были за рубежом
Французские свободные вооруженные силы. Эти орга-
низации, вместе взятые, могли стать основой новой
национальной армии.
Но тем не менее реакционные руководители — эти
сторонники аттантизма, которым де Голль, а также
английское и американское правительства поручили
контроль над Сопротивлением, в своих собственных, под-
час весьма противоречивых интересах всячески стреми-
лись не столько контролировать, сколько вмешиваться
в дела Сопротивления и тем самым парализовать его
боевые действия. По любому поводу они проявляли свою
враждебность к ФТПФ, что привело их к тактике бан-
кротства, выразившейся в противопоставлении больших
вооруженных лагерей маки партизанским действиям.
Достаточно привести один факт, чтобы понять их
позицию. Не успели еще создать штабы ФФИ, как со-
юзники, не предупреждая ФТПФ, уже организовали
«группы связи с маки и ФФИ» (переброшенная во
Францию группа Джедбурга2). По существу, речь шла
1 Умерший 21 февраля 1960 г. Альфред Малльре, ставший после
ареста де Жюсье генералом Жуанвилем, с 1942 г. входил в руко-
водство группировки «Либерасьон» в Лионском районе. В феврале
1944 г. он командует «ударными отрядами Освобождения» южной
зоны, а 25 мая назначается начальником генерального штаба ФФИ
в военном министерстве. На этой должности он находился вплоть
до того момента, когда был уволен Дительмом.
2 Группа Джедбурга, переброшенная для «контроля» над ма-
ки, состояла из одного французского офицера (БСРА), одного анг-
личанина и одного американца.
257

о том, чтобы деголлевская, английская и американская
разведки взяли в свои руки ФФИ, что, как мы увидим,
приведет к серьезным последствиям.
Затем в марте 1943 года де Голль назначает гене-
рала Кёнига 1 военным уполномоченным ФКНО на се-
верном театре военных действий и главнокомандую-
щим ФФИ.
И вот во главе ФФИ оказался генерал, взращенный
в Иностранном легионе, и этому генералу поручается
северный театр военных операций, где все военные опе-
рации сводились к действиям партизан, тактику кото-
рых он не приемлет. И этот генерал, расположившийся
в Лондоне, не имеет о Сопротивлении ни малейшего
понятия.
Еще до трагедии в Веркоре подпольная газета «Ли-
берасьон зон сюд» от 30 октября 1943 года осуждала
маневры, идущие из-за границы и направленные на то,
чтобы отвлечь Сопротивление от его демократических
устремлений:
«Нарушить железнодорожное сообщение, остановить
паровоз, вывести из строя завод, саботировать везде и
повсюду — это еще один шаг к победе, это устранение
бомбардировок, это спасенные жизни многих фран-
цузов.
«Террористы» считают, что в борьбе за восстановле-
ние республики и за предоставление народу возможно-
сти свободно изъявлять свою волю было бы преступно
и нелепо целиком и полностью полагаться на иностран-
ные военные штабы и доверяться политическим послан-
цам из-за рубежа или офицерам французской армии
колониального типа».
Создание штаба ФФИ принесло ФТПФ лишь фор-
мальное удовлетворение. На самом же деле они не
получили никакой ощутимой помощи ни от ФКНО в
Алжире, ни от БСРА, ни от союзников.
Штабу ФФИ, руководящему операциями в условиях
подполья и работу которого всячески тормозит Лондон,
так и не будет предоставлено во Франции никаких
материальных средств, за исключением тех, которыми
1 Он командовал африканскими войсками, присоединившимися
к «Свободной Франции»; в 1942 г. стал героем Бир-Хашейма.
258

располагают БСРА и английская Интеллидженс сервис,
распределяющие их по своему собственному усмотрению.
И все-таки теперь уже ничто не сможет помешать
внутреннему движению Сопротивления превозмочь все
чинимые ему препятствия.
И если верно то, что после создания Национального
совета Сопротивления (май 1943 года1) усилия пред-
ставителей ФКП и «Фрон насьональ», направленные на
достижение единства в действиях различных органи-
заций, увенчались успехом и привели к образованию
ФФИ, то верно и то, что связи, которые возникнут меж-
ду патриотами на почве совместных боевых действий,
будут во многом способствовать единению, подготовке
и проведению национального восстания.
* * *
Нацисты и их приспешники отлично понимали, ка-
кой опасностью являлось для них образование ФФИ,
в которые входили ФТПФ, вся молодежь, собравшаяся
в маки, все участники Сопротивления, получавшие
сбрасываемое на парашютах оружие и нарушившие вы-
жидательную политику. Что же касается ФТПФ, о за-
слугах которых молчат вот уже пятнадцать лет, то они
были очень популярны в народных массах и их действия
во всех городах и кантонах страны говорили сами за
себя.
Пытаясь пресечь все попытки, направленные к соз-
данию единства в Сопротивлении, гитлеровская нечисть
усилила жестокие репрессии. По своему обыкновению
гитлеровцы обвиняли свои жертвы в том, что они «тер-
рористы» и более того — коммунисты. Вишистские ма-
рионетки, эти ярые поборники «объединенной Европы»
1 На первом пленарном заседании 27 мая 1943 г. присутство-
вали: Сайян — Всеобщая конфедерация труда, Тесье—Французская
конфедерация христианских трудящихся (ФКХТ), Ленормян — «Се
де ля Либерасьон», Леконт-Буане — «Се де ля Резистанс», Вил-
лой — «Фрон насьональ», Лоран — «Либерасьон-Нор», Силон —
Гражданская и военная организация, Бурде — «Комба», Клодиус-
Пети — «Франтирер», Копо — «Либерасьон-Сюд» и представители
политических партий, среди которых А. Жилло — ФКП. Такое пред-
ставительство партий привело к ожесточенным спорам, так как сре-
ди делегатов были и такие, кто не имел никаких заслуг перед
Сопротивлением.
259

(когда речь шла о подчинении Франции Германией),
также предаются разнузданной ксенофобии, использовав
в качестве предлога процесс «группы двадцати трех» 1.
В ноябре 1943 года были арестованы члены одной
из самых активных * групп ФТПФ Парижского района.
Эта группа была символом сплоченности антифашист-
ских народов в борьбе против фашизма. В нee входили
три француза, восемь польских иммигрантов, пять
итальянцев, три венгра, двое армян, один испанец и
один румын. Командовал ими армянин Манушян, са-
мый доблестный из всей группы.
Гитлеровская пропаганда воспользовалась арестом
этой группы, чтобы развязать неслыханную пропаганди-
стскую кампанию. Стены домов покрываются обраще-
ниями к населению, написанными огромными буквами:
«И это освободители? Освобождение страны бандой
преступников!»
В этих обращениях помещены фотографии десяти
из арестованных. На лицах, полных решимости и соб-
ственного достоинства, —- следы усталости и долгих
пыток. Под каждым именем — список боевых подвигов
этого человека... называемых «террористическими акта-
ми».
Однако все статьи в газетах, старательно сфабрико-
ванная кинохроника, огромное количество афиш — сло-
вом, весь этот поток пропаганды приводит к совершенно
обратному результату, а не к тому, на какой рассчиты-
вали нацисты. По ярости врага французы узнают об
успешных действиях боевых групп. На афишах появ-
ляются надписи, прославляющие героев. Во многих го-
родах, в частности в Лионе, под каждой афишей патри-
оты наклеивают полоску с напечатанными на ней про-
стыми словами: «Погибли за Францию».
* * *
21 февраля 1944 года все «двадцать три» были при-
говорены к смертной казни как «террористы-апатриды».
Они погибли, но стали боевым символом всеобщей не-
нависти народов к фашизму. Но страх уже перекинулся
1 См. «Pages glorieuses des vint-trois». Comite pour la defense
des immigres, Paris 1951.
260

в лагерь нацистов, и вскоре кровь мужественных бой-
цов Сопротивления зальет багрянцем наши знамена.
Двадцать дней спустя бойцы французского Сопро-
тивления восторжествуют над теми, чьи тронутые ржав-
чиной души противились созданию национального
единства.
Национальный совет Сопротивления собрал предста-
вителей всех организаций Сопротивления, профсоюзов
и политических партий и 14 марта 1944 года принял
программу Национального совета Сопротивления, в ко-
торой анализировалось положение во Франции, излага-
лись общие директивы по организации Сопротивления
и основы демократической программы, предлагаемой
Франции после Освобождения.
В целях расширения движения Сопротивления тот
же документ призывал всех участников Сопротивления
создавать под руководством департаментских комите-
тов Освобождения по образцу НСС подпольные город-
ские, сельские, заводские комитеты.
Местные комитеты должны были, в частности, «укре-
пить военную организацию ФФИ и за счет все большего
привлечения патриотов, укрывающихся от угона в Гер-
манию, умножить ее боевые группы: ударные отряды,
отряды партизан и франтиреров».
Программа Национального совета Сопротивления —
это наиболее сильное и возвышенное выражение движе-
ния, охватившего весь французский народ, вырабаты-
валась с большими трудностями зимой 1943—1944 годов.
Одобрение этой программы широкими народными мас-
сами свидетельствует об огромном прогрессе в созда-
нии по всей стране разветвленной сети Сопротивления.
Все, кто за два прошедших десятилетия не сумел
забыть о Сопротивлении и поэтому помнит, какой ду-
шевный подъем испытывали тогда участники движения,
считают, что программа НСС является отражением глу-
бочайших устремлений французских народных масс. Она
явилась выражением непоколебимого стремления на-
рода бороться, НСС совершенно правильно считал, что
успех в восстании будет достигнут не только в результате
боевых действий вооруженных частей, но и благодаря
участию в национальном освобождении всего населения
страны. Тем самым он призывал всех французов и
француженок внести свой вклад в вооруженную борьбу
261

с врагом и предлагал всем отрядам ФФИ принять в
ней участие. Он поощрял инициативу по созданию пат-
риотической милиции, за организацию которой вот уже
несколько месяцев ратовал «Фрон насьональ». Он видел
в ней средство, которое помогло бы сплотить крестьян
для защиты их собственных ферм, рабочих — для за-
щиты заводов, средство, которое дало бы возможность
всем патриотам обеспечить безопасность городов, сел
и деревень. Таким образом, патриотическая милиция
стала бы могучим народным резервом боевых частей,
борющихся за освобождение Франции. В программе
НСС указывалось, что «...национальный штаб Француз-
ских внутренних сил, проводя тщательную подготовку
к взаимодействию с войсками союзников, в случае их
высадки должен:
1. Отдать приказ всем формированиям ФФИ уже
сейчас вести боевые действия против врага, не давать
ни минуты покоя его войскам, парализовать его тран-
спорт, линии коммуникаций и военную промышленность,
захватывать его склады оружия и боеприпасов, с тем
чтобы обеспечить ими еще не вооруженных патриотов.
2. Уже сейчас или в ближайшем будущем выдать
еще не использованное оружие, хранящееся на тайных
складах, тем формированиям, которые штаб сочтет наи-
более боеспособными».
Нужно сказать, что пункт об оружии, содержавшийся
в «плане немедленного действия» — этой составной ча-
сти программы НСС, — так и останется почти мертвой
буквой. Программа НСС несла французам, жаждущим
предвосхитить будущее, подготовленное их борьбой и
их жертвами, надежду на лучшую жизнь, основанную
на демократии нового типа. Да, демократии нового
типа, ибо все участники Сопротивления с отвращением
относились к «демократии» июня 1940 года, той самой
«демократии», которая помогла фашизму укрепиться во
Франции в июле 1940 года.
Мы не боимся утверждать это, ибо у участников
французского Сопротивления, за исключением прима-
завшихся к ним представителей «демократии» сороко-
вого года, были честные намерения. Они предполагали
обновить политические и социальные условия существо-
вания освобожденного народа.
262

И все же, хотя существовала лишь одна программа
НСС, ее требования привели к расколу Сопротивления
на два лагеря: лагерь, в котором слова сохранили свой
смысл, проверенный действиями, и лагерь государствен-
ных деятелей, безгранично преданных капиталистам и
их марионеткам.
Первый председатель НСС Жан Мулэн был живым
воплощением единства Сопротивления и его стремления
к созданию демократии нового типа, человеком, кото-
рый честно выполнял возложенные на него обязанности.
Вся та работа, которую он проводил в Сопротивле-
нии вплоть до своей гибели, наглядно свидетельствует
об этом 1.
Однако необходимо отметить, что в качестве пред-
седателя НСС Мулэн не раз вынужден был отказы-
ваться от выполнения инструкций, получаемых им либо
непосредственно от генерала де Голля, либо от его лич-
ного тайного аппарата.
Инструкции, данные де Голлем Жану Мулэну в от-
ношении создания НСС, резко противоречили полити-
ческим и социальным требованиям Сопротивления, ко-
торое выражало дух закованной в кандалы нации, было
единственной народной силой, без которой генерал де
Голль остался бы лишь генералом без армии и без вся-
ких прав.
Понятно, с какой настойчивостью англичане и аме-
риканцы пытались взять Сопротивление под свой конт-
роль и использовать его в собственных интересах. Вот
почему после Освобождения в заметках на политические
темы часто выводились на чистую воду люди, которые
в описываемую эпоху обладали столь завидным аппети-
том, что сосали сразу двух маток.
Итак, Сопротивление создало свой единый верхов-
ный орган — Национальный совет Сопротивления, со-
брав в нем представителей различных течений, которые
в той или иной степени обладали одним общим каче-
ством: все они прошли через горнило оккупации.
1 Жан Мулэн, назначенный личным представителем генерала
де Голля в подпольных организациях южной зоны, был сброшен
на парашюте в Провансе 2 января 1942 г. После его ареста 21 июня
1943 г., обстоятельства которого так и остались невыясненными,
председателем НСС был избран Жорж Бидо.
263

Но НСС вынужден был допустить в свою среду лю-
дей, навязанных ему Лондоном и Алжиром, людей, ко-
торые подчас представляли лишь самих себя и являлись
чужеродным телом в Сопротивлении.
Лондон и Алжир проявили бы элементарную чест-
ность, если бы не навязывали Сопротивлению деятелей
сорокового года — этих доверенных лиц дискредитиро-
вавших себя партий, которые в силу этого не пользова-
лись авторитетом в стране. Навязав таких представи-
телей, капиталисты показали свое истинное отношение
к «обновленной» демократии. В то же время это яви-
лось отказом от осуждения политиканов с подмоченной
репутацией, которых так часто поносили в ежевечерних
радиопередачах на Францию. Давление, оказываемое
на Национальный совет Сопротивления Алжиром, не
столько нарушало принципы, положенные в основу
Совета, сколько прикрывало использование де Голлем
многих старых политиков, чья ценность заключалась
для него в том, что они в свою очередь как бы реаби-
литировали крупных капиталистов, некогда пославших
их в парламент.
И многие активные участники Сопротивления согла-
сились с тем, что было сделано по приказанию де Гол-
ля. Культ деголлизма, как, впрочем, и любой культ,
приводил уже к оправданию любых мистификаций.
«Представители невосстановленных партий»1 (по
вполне понятной причине) добились того, что наиболее
многочисленные, наиболее действенные силы Сопротив-
ления, такие, как ВКТ и массовый «Фрон насьональ»,
были представлены в НСС весьма ограниченным числом
делегатов. Эти самые мощные группировки Сопротивле-
ния имели в НСС столько же представителей, сколько и
«невосстановленные партии»2.
1 Н. Michel, Histoire de la Resistance, p. 47.
2 Так, например, благодаря этому навязыванию представите-
лей в НСС партия Фландена (мы помним, как он усердствовал в
Виши), именовавшаяся «демократическим объединением», имела
одного представителя в НСС — Ланьеля, который в целях «демо-
кратического объединения» проголосовал после перемирия за унич-
тожение республики и за неограниченную власть Петэна. Разу-
меется, с самыми лучшими намерениями! А намерения эти были
так «хороши», что участники Сопротивления покончили с ними в
1944 году. Произвол, выразившийся в допущении к руководст-
264

ву Сопротивлением партии радикалов через представительство в
НСС, как бы воскрешал ее, хотя не было и намека на то, что она
когда-либо оказывала сопротивление Германии в качестве органи-
зованной партии.
Это весьма тревожило простых людей из маки, патрио-
тов, спасшихся от тюрем и лагерей смерти, — всех, кто
независимо от прежней политической принадлежности
объединился теперь во имя сопротивления палачам. Но
древо единства, достигнутого столь дорогой ценой, уже
подтачивал червь.
Основная масса участников Сопротивления хорошо
видела все это и вплоть до Освобождения была весьма
чувствительна к этой фальсификации народного пред-
ставительства, что с самого начала подтачивало авто-
ритет Временного правительства, находившегося в Се-
верной Африке.
Разумеется, участники Сопротивления, будучи в
массе своей людьми смелыми, а следовательно, и ве-
ликодушными, радовались созданному единству прежде
всего потому, что надеялись также увидеть в недалеком
будущем единство действий союзников при подготовке
второго фронта.
Но политиканские нравы, навязанные вновь создан-
ному руководству вопреки стремлениям Сопротивления,
таили в себе угрозу его дискредитации. И все, кто
твердо верил в правоту слов погибших за родину пат-
риотов, сказанных ими в час предсмертного откровения,
должны были чувствовать эту угрозу и не допустить
того, чтобы она превратилась в реальность.
* * *
Единство Сопротивления, достигнутое в верхах, но
продиктованное снизу, должно было не расслаблять, а
воодушевлять массы патриотов. В начале 1944 года
Национальный военный комитет ФТПФ опубликовал в
печати «Фрон насьональ» документ, в котором он пы-
тался нарисовать дальнейшее развитие повстанческого
движения, ход которого можно было предвидеть при
определенных условиях. Все те, кто освобождал ка-
кой-нибудь большой город во Франции, увидят, что
265

этот документ правильно предвидел ход событий, уча-
стниками которых они сами являлись.
Остановившись на проблемах соотношения сил, во-
оружения, связи с массами и т. д., НВК рассмотрел
вопросы восстания в сельской местности, затем в горо-
де, называя городом весьма значительный населенный
пункт, в котором имеется довольно сильный гарнизон.
«Обычно население таких поселков в основном со-
ставляют рабочие. По всей вероятности, восстание
начнется на заводах с объявления всеобщей забастовки
и распространится главным образом на густонаселен-
ные кварталы.
...Если в ходе восстания кое-где еще уцелеют не-
большие, изолированные повстанцами группы войск или
полиции, восставшим будет нетрудно справиться с ни-
ми. Но, возможно, эти небольшие войсковые подразде-
ления будут в большинстве случаев выведены; против-
ник сконцентрирует свои войска в нескольких укреплен-
ных, хорошо обороняемых пунктах и будет защищать
свои основные центры. Необходимо избегать двух
опасностей: во-первых, плохо вооруженные и плохо
организованные патриоты, не имеющие в своем распо-
ряжении артиллерии, необходимой для ведения уличного
боя, не должны нападать на укрепленные и хорошо обо-
роняемые пункты противника. Во-вторых, повстанцам не
следует пребывать в бездействии в захваченных ими
кварталах, ибо это даст противнику возможность манев-
ра и позволит ему окружить и подавить один за другим
все очаги восстания еще до того, как повстанцам удаст-
ся добыть необходимое оружие.
По всей вероятности, решение проблемы состоит в
расширении повстанческого района до такого предела,
чтобы он вплотную подходил к опорным пунктам про-
тивника. Это даст возможность держать оккупантов в
постоянном напряжении, прерывать или всячески на-
рушать его пути сообщения и вместе с тем воздержи-
ваться от нападения на его мощные опорные пункты и
даже не принимать боя, если противник перейдет в
наступление. В этом случае восставший город имел бы
через несколько часов такой вид: повстанцы окажутся
полными хозяевами некоторых кварталов. Быть может,
единственное исключение представят несколько очагов
266

сопротивления противника, наименее значительные из
которых будут скоро подавлены.
В других кварталах хозяином положения окажется
противник, поскольку у него там были сосредоточены
довольно значительные силы, но в связи с создавшейся
ситуацией эти силы в значительной мере лишатся ма-
невренности.
Итак, наша цель заключается в том, чтобы непри-
ятель чувствовал себя окруженным и вместе с тем не
мог бы точно определить расположение повстанцев да-
же при помощи авиации. Все охваченные восстанием
кварталы должны покрыться баррикадами, противотан-
ковыми рвами, окопами, проволочными заграждениями
и всякого рода препятствиями, с тем чтобы высланная
противником разведка потеряла много времени на про-
движение, если даже повстанцы и не будут по-настоя-
щему оборонять эти препятствия. Достаточно несколь-
ких ружейных выстрелов, нескольких взрывов гранат
или мин, чтобы противник принял меры безопасности,
даже и не встретив на своем пути повстанцев.
Следовательно, в повстанческих кварталах необхо-
димо принять все меры предосторожности: вывести из
строя телефон и, в частности, перерезать все линии
связи, ведущие к противнику; запретить движение вся-
кого транспорта в направлении противника, следить
также за подземными путями, которые могут служить
средством сообщения с противником (канализация,
метро и пр.); расстреливать на месте на виду у всех
жителей доносчиков и шпионов.
В этих условиях противник вначале не сможет ни-
чего предпринять, кроме бомбардировок, да и то весь-
ма ограниченного значения. Разрушения будут весьма
небольшими, если повстанческие кварталы займут
большую площадь и если авиационные и артиллерий-
ские наблюдатели противника не заметят там крупных
сосредоточений повстанцев».
Чтобы в грядущих битвах за Освобождение хоть
чем-то восполнить отсутствие штабов слишком общего
характера, чья деятельность к тому же все равно была
бы парализована самими условиями борьбы, ФТПФ
попытаются дать самые разнообразные директивы и
советы, применение которых зависит от инициативы ру-
ководителей на местах.
267

Практика покажет, что в период общенационального
восстания штабы (предмет главной заботы БСРА), ни-
чем не проявившие себя до сих пор в организации и в
руководстве вооруженной борьбой патриотов, будут и
в дальнейшем играть роль «классического» штаба и
плестись в хвосте событий, развернувшихся по иници-
ативе повстанцев1.
Франтиреры и партизаны — составная часть фран-
цузских внутренних сил, не одетых в военную форму,—
отдадут все свои силы для осуществления практического
единства в бою с оружием в руках.
Время не терпит. На советско-германском фронте в
течение 1943 года гитлеровская армия потеряла более
четырех миллионов солдат и офицеров, в том числе не
менее одного миллиона восьмисот тысяч убитыми, че-
тырнадцать тысяч самолетов, более двадцати пяти ты-
сяч танков, сорок тысяч орудий, — замечает газета
«Франс д'абор» и добавляет:
«Немцы уже настолько выдохлись, что не в состоя-
нии удерживать Восточный фронт. Откуда же взять
им столько сил, чтобы обеспечить оборону побережья,
линия которого вдвое длиннее Восточного фронта, хотя
тот и тянется от Северного до Черного моря? И сле-
довательно, если нанести по ним удар с запада, то
разгром врага не за горами».
1 В статье подпольной «Юманите» от 1 октября 1943 г. Бенуа
Фрашон самым подробным образом рассмотрел различные поло-
жения, в которых могут оказаться рабочие во время национального
восстания — на заводе, у себя дома, в деревне.

Глава XII!
УСТРАШЕНИЕ ТЕРРОРОМ
Вместе с появлением первого коммюнике ФТПФ в
1944 году начинается последняя фаза партизанской вой-
ны.
С 1940 года немцы возвели гитлеровское варварство
в «законы войны». Эти законы жестоко карали всех,
кто поднимался на борьбу с ними, независимо от того,
в какую одежду одеты бойцы: в гражданскую или
военную. В то время когда патриоты собирались воеди-
но для освобождения страны, по всей Франции прока-
тилась волна террора. Создавалось впечатление, будто
оккупанты решили ликвидировать Сопротивление до от-
крытия второго фронта, с тем чтобы иметь перед собой
только одну армию, а не сотни.
Они знали, что, если в период вооруженного вос-
стания будет достигнуто единство действий, французы
не замедлят использовать против них те военные пред-
писания, сделанные еще прусским королем 21 апреля
1813 года после объявления войны Франции, которые
гласили:
«Ландштурм (народное ополчение. — Ред.) сущест-
вует повсюду, где враг пытается захватить нашу
землю. Задача ландштурма состоит в том, чтобы за-
держивать движение неприятеля, отрезать ему пути к
отступлению, захватывать его боеприпасы, его продо-
вольственные запасы и санитарные повозки, постоянно
беспокоить его ночными атаками — одним словом, не
давать ему покоя, уничтожать его, держать в постоян-
ном страхе, изнурять бессонницей, уничтожать его в
одиночку и целыми отрядами.
Как только будет поднято вооруженное восстание,
всякий гражданин в возрасте от 15 до 60 лет, не нахо-
269

дящийся в действующей армии, вступает в ландштурм.
Всякая попытка уклониться от вступления в ландштурм
будет караться смертью. Бойцы ландштурма не име-
ют единой формы, по которой противник мог бы опо-
знать их».
В результате наплыва добровольцев, не носящих во-
енную форму, выросли маки в горных и лесных рай-
онах, по всей стране стало еще больше устраиваться
засад против гитлеровцев.
И если немцы гордятся своим ландштурмом, кара-
ющим смертью уклоняющихся от вступления в него, то
на оккупированной французской территории гитлеров-
цы постановили, что французы, которые решили выпол-
нить свой долг перед Сопротивлением, будут караться
смертью.
И если, согласно предписаниям, данным ландштур-
му, бойцы не должны носить военную форму, чтобы не
быть опознанными врагом, то нацисты уже давно рас-
стреливали как «террористов» французских солдат, не
одетых в военную форму!
Со своей стороны пронацистское правительство Ви-
ши самым добросовестным образом служило тому, что
его хозяева называли своей «законностью».
Ожидая высадки союзников, немцы публиковали во
всех газетах, выходящих на французском языке,
статьи, в которых сообщалось:
«Если командование армий вторжения считает чле-
нов боевых групп французского Сопротивления органи-
ческой частью тех сил, которыми оно располагает... то
высшее командование вермахта, напротив, уже оспари-
вало законность их существования и основывалось при
этом на аргументах, главные из которых, учитывая сло-
жившуюся ныне обстановку, необходимо напомнить.
А именно что у Франции есть законное правитель-
ство. Это правительство по соглашению о перемирии
урегулировало свои отношения с оккупирующей дер-
жавой, которая намерена отстаивать свои права. Эти
отношения исключают, по существу, наличие всякой
французской армии, которая противодействовала бы на
своей территории оккупационным войскам.
С другой стороны, редко встретишь бойцов Сопро-
тивления, одетых в военную форму, а методы их борь-
270

бы никак не соответствуют принципам честного и
открытого боя.
Следовательно, не лишне подчеркнуть еще раз, что
для высшего командования вермахта бойцы групп Со-
противления ничем не отличаются от вольных стрелков
и что им нечего рассчитывать на такое же отношение
к себе со стороны немцев, как к солдатам, взятым в
плен на поле боя. Это новое предупреждение носит в
данное время особо серьезный характер»1.
Итак, в 1944 году немцы опять ссылались на пере-
мирие 1940 года. И это в то время, когда они в нару-
шение перемирия оккупировали уже всю Францию и
когда коллаборационисты из так называемого вишист-
ского правительства оказывали им всевозможную под-
держку.
Петэн и Лаваль доверили руководство полицией
Дарнану, начальнику «французской милиции».
По закону от 20 января учреждались «военные три-
буналы», состоящие из трех членов, назначенных самим
Дарнаном. Им надлежало судить «убийц, схваченных
на месте преступления». На самом деле эти судьи, снаб-
женные особыми предписаниями, в которых не было
проставлено имя преступника, проникали в тюрьмы,
намечали наугад жертвы и приказывали немедленно
казнить их. Никакой речи ни о следствии, ни о защите
не могло быть. Лишь в некоторых случаях в тюремном
помещении создавалась видимость допроса.
Так, 10 февраля 1940 года тройка, входившая в
состав «военного трибунала», явилась к префекту Ту-
лузы Седону, который провел их в тюрьму «Сен-Ми-
шель». Там они отобрали 12 патриотов, которые
содержались в тюрьме в качестве «политических» за-
ключенных, и мобильный охранный отряд тотчас же
расстрелял их.
1 «Действия ФТПФ вынудили немцев не только охранять пути
и поезда, но и установить по всей Франции караульные вышки у
каждого шлюза, у каждой опоры высоковольтной линии... На ули-
цах Парижа полковника немецкой армии нужно охранять лучше,
чем когда-то охраняли Альфонса XIII в его шутовских поездках...
Наступило время, когда нельзя больше выжидать. Надо наносить
решительные удары и подключить всех физически здоровых фран-
цузов к операциям союзников, направленным на освобождение
Франции» («Франс д'абор», март 1944 г.).
271

Подобное убийство произошло и в тюрьме «Сантэ»
в Париже. Вот письмо свидетеля этих событий, напи-
санное им жене 4 мая 1944 года:
«Когда ты приходила ко мне в субботу, я тебе го-
ворил, что к нам приехали за тридцатью двумя моими
политическими товарищами. Ну, а сейчас я тебе рас-
скажу, что с ними случилось.
29 апреля, в субботу, в Париже впервые заседал
военный трибунал, который должен был судить трид-
цать два товарища, о которых я тебе говорил. В тот же
вечер, в половине девятого, мы узнали, что семнадцать
из тридцати двух приговорены к смерти. Семнадцать
товарищей, закованные в кандалы, провели свою по-
следнюю ночь рядом с нами. Большинству из них не
было и двадцати лет; я особенно хорошо знал самого
младшего из них (ему было семнадцать лет). Но я
продолжаю свой рассказ о последних минутах этих
молодых патриотов.
На следующее утро мы встали на рассвете, так как
не знали, на какой час назначена казнь.
В 6 часов 45 минут до нас донесся сначала глухой
шум, и вскоре мы услышали слова «Марсельезы». Ее
мужественно пели наши молодые друзья, которые шли
на смерть. Их заставили замолчать и зачитали приговор.
Мы узнали, что восьми из них смертная казнь отсрочена.
Каждого из девятерых оставшихся привязывают к
столбу. Они не позволили завязать себе глаза и снова
запели патриотический гимн. Вдруг раздался оглуши-
тельный залп... Все было кончено. Наши друзья пали
под пулями взвода палачей, который состоял из пя-
тидесяти вишистских милицейских...
Преступление совершилось: французы расстреляли
французов...
Прошу тебя сообщить обо всем этом твоим знако-
мым. Эти юноши повинны лишь в том, что они воевали
с захватчиками; патриоты никогда не совершали таких
гнусных преступлений, как преступление в Вуароне».
В прежние времена Виктор Гюго восклицал: «Я не
знаю в мире ничего более гнусного, чем палач, а тем
более его помощник».
Организаторы этого террора — гитлеровские пала-
чи, а также их французские прислужники — вишистские
272

судьи и полицейские, все, кто служил гитлеровской фа-
шистской машине, покрыли себя позором. Все они пы-
таются изолировать безоружное население от наиболее
активных сил Сопротивления. Множится число прово-
каций.
В «антипартизанских» школах «милиция» обучает
агентов, перед которыми ставится специальная задача:
проникнуть в маки, чтобы выдать их или толкнуть на
неразумные действия. Так, в департаменте Лозер мо-
лодые люди, выдававшие себя за бойцов маки, осве-
домились о расположении местного лагеря, в который,
по их словам, они якобы посланы с поручением: не-
сколько патриотов поплатились жизнью за свою неосто-
рожность и доверчивость.
Провокации были устроены на железнодорожных ли-
ниях Тарб — Лурд и Компьен — Суассон, на которых
были пущены под откос два пассажирских поезда. Еще
одна провокация была совершена 2 декабря 1943 года
в Тулузе, где был убит бывший председатель совета
министров Франции Морис Сарро. В 1943 году фран-
цузские патриоты провели в Тулузе много операций:
бросали гранаты в кино и рестораны, обстреливали из
автоматов трамваи, набитые гитлеровскими летчиками.
Многие предатели также поплатились за свои преступ-
ления, в частности генеральный прокурор Леспинасс,
по настоянию которого был гильотинирован отважный
начальник партизан Марсель Ланже1.
Приказав своим головорезам убить Мориса Сарро,
Петэн надеялся, что это преступление будет приписано
бойцам Сопротивления и тогда найдет полное оправда-
ние слово «террористы», которым их нарекли вишисты.
Он рассчитывал, что виновниками убийства все будут
считать коммунистов, которые когда-то находились в
1 В период нацистской оккупации многие судьи и адвокаты
стали сообщниками и пособниками коллаборационистов и предате-
лей. Но к чести французов следует сказать, что во Франции были
и другие люди, которые всем своим поведением доказали, что они
вовсе не намерены выступать за дело палачей завоеванной Фран-
ции. К ним относится заместитель прокурора республики в депар-
таменте Сена, повесившийся в 1942 году в тюремной камере, Жак
Франк, Пьер Масс, умерший в ссылке, члены Французской комму-
нистической партии — Питар, Хадж и Рольникас, расстрелянные на
Мон-Валерьене.
273

резкой оппозиции к Сарро. Эта провокация позволила
бы также внушить мысль, что цель деятельности ком-
мунистов заключается не в установлении независимо-
сти, а прежде всего в подрыве основ социального строя.
Напрасные надежды! Возмущение в Тулузе достигло
таких размеров, что полиция была вынуждена аресто-
вать убийц, видных деятелей местной «пятой колонны» 1.
Если патриот попадал во французскую или немец-
кую тюрьму, это еще не означало, что борьба окончена.
Можно насчитать десятки удавшихся групповых побе-
гов, осуществленных зачастую в очень трудных усло-
виях.
В концентрационном лагере Руальё 22 июня
1942 года двадцати патриотам, которые были обречены
на медленную смерть, удалось бежать через длинный
подземный ход, вырытый ими.
26 сентября 1943 года тридцать два патриота бе-
жали из тюрьмы Сент-Этьена, а 3 октября 1943 года
девяносто — из тюрьмы Пюи. Удалось выбраться на
свободу заключенным в Динане, Ланьоне, Витре, Экс-
ан-Провансе, Нонтроне (департамент Дордонь), Дуэ,
Тюлле. Часто им оказывали помощь партизанские от-
ряды, как это случилось в Бержераке, где 31 июня
1944 года четвертый батальон ФТПФ департамента
Дордонь освободил восемьдесят семь патриотов.
Борьба не прекращается ни на минуту, и примером
этому может служить борьба заключенных тюрьмы в
Эйсе (департамент Ло и Гаронна).
В октябре 1943 года в большое здание тюрьмы в
Эйсе, находящееся возле Вильнев-сюр-Ло, поступили
«политические» заключенные из всех тюрем южной
зоны. Под руководством комитета «Фрон масьональ»
тысяча двести «политических» Эйса добиваются отме-
ны некоторых несправедливых распоряжений тюремных
властей, организуют материальную поддержку, издают
газету на четырех страницах «Патриот в кандалах», ко-
1 Вишисты пытались предпринять аналогичный маневр, когда
милиция Дарнана убила бывших министров Жана Зея и Манделя.
Первого взяли из тюрьмы в Риоме и затем 20 июня сбросили в
колодец; второго — из тюрьмы «Сантэ» и убили в лесу Фонтенбло
7 июля 1944 г. Как заявила пронацистская французская пресса, они
были убиты «во время налета террористов, пытавшихся их освобо-
дить».
274

торую пишет каллиграфическим почерком Кюк, заклю-
ченный из Клермон-Феррана, впоследствии погибший
в Дахау. Они создают военную организацию под
командованием полковника Бернара, которому удается
достать кое-какое оружие1.
30 января 1943 года тысяча французских женщин
была вывезена в Равенсбрюк; все новые составы с за-
ключенными направляются в Маутхаузен и Бухен-
вальд. В большинстве своем это коммунисты.
Достаточно назвать две цифры, чтобы пристыдить
нынешних петэнистов.
Только в Освенцим было вывезено сто десять тысяч
француженок. Вернулось оттуда всего две тысячи во-
семьсот. А сколько из них живы?
В 1941 году из Франции отправлено девятнадцать
эшелонов с заключенными. В 1942 году — сто четыре, в
1943 году — двести пятьдесят семь, а за восемь месяцев
1944 года — триста двадцать шесть!
Участники Сопротивления, люди, слушавшие англий-
ское радио, заложники, схваченные во время облав,— все
они оказывались на вокзалах Дранси и Компьеня, а за-
тем в варварских условиях перевозились в лагеря. В ва-
гоны, рассчитанные на сорок человек, набивали по сто
двадцать пять. Случалось, что по дороге погибало боль-
ше трети заключенных. (Например, девятьсот восемь-
десят четыре из двух тысяч пятисот двадцати одного,
находившихся в одном составе.)
1 С 9 по 11 декабря 1943 г. им удается помешать отправке
ста пятидесяти «интернированных в административном порядке»,
прибывших из лагерей в Сен-Сюльписе и Сен-Поль д'Эйжо. Плен-
ники забаррикадировались в спальных помещениях; в это время
железнодорожники из Вильнев-сюр-Ло вывели из строя железнодо-
рожный состав, подготовленный для их перевозки; по городу про-
катилась волна манифестаций.
Примерно через два месяца им чуть было не удалось осущест-
вить тщательно подготовленное восстание. 19 февраля в помещении
тюрьмы был захвачен начальник тюрьмы Шиво вместе с семьюде-
сятью надзирателями. Лишь случайность позволила охране вме-
шаться в дело, прежде чем патриотам удалось захватить помеще-
ния администрации и центральный телефонный узел. Прибытие под-
креплений — в том числе и немецких подразделений — заставило
пленников сдаться после тринадцатичасового боя,
30 мая 1944 г. Петэн передает заключенных Эйса дивизии СС
«Дас рейх». Заключенных вывезли в Германию, где многие сотни
из них погибли в лагерях смерти (двести десять —в Дахау).
275

Лагерь, куда они попадали, состоял из нескольких
рядов бараков, окруженных высокой оградой из колючей
проволоки, по которой пропускали электрический ток. Со
сторожевых вышек зорко следили за заключенными пу-
леметчики-эсэсовцы. Начальство лагеря составляли
офицеры СС; надзиратели — «капо» — набирались из
уголовников. Жизнь заключенных была организована
там таким образом, чтобы подавить в заключенном все
человеческое, довести его до изнеможения и сломить его
дух.
Чтобы быстрее покончить с заключенными, палачи
придумали проводить перекличку в течение долгих часов
при температуре —20°. Выжившие, одетые лишь в поло-
сатую холстину, уносили с собой после переклички трупы
тех, кого сразил холод. В другом лагере заключенных
заставляли принимать ледяной душ и бегать под градом
ударов, им не давали спать, их нещадно били и не ле-
чили от ран; в лагерях свирепствовали туберкулез, ди-
зентерия, тиф, и никто не оказывал им никакой меди-
цинской помощи. Миллионы людей расстреляны, пове-
шены, отравлены, растерзаны собаками, «залечены»
врачами, сожжены живыми, удушены газом.
Последний способ, как кажется, был самым эффек-
тивным. Целые партии людей, зачастую сразу по прибы-
тии в лагерь, отправлялись в газовые камеры.
Бывало, эсэсовские руководители разыгрывали са-
дистский спектакль: несчастным говорили, что их ведут
в душ, или начинал играть оркестр во время казни через
повешение 1.
Лагеря, эти настоящие фабрики смерти, являлись в
то же время подлинными промышленными концернами.
Например, среди акционеров Освенцима были крупней-
ший немецкий химический трест «ИГ Фарбениндустри»,
«Сименс» и «Компания германских железных дорог»2.
Главные гитлеровские заправилы тоже получали от
лагерей немалые доходы. Так, например, министр внут-
ренних дел Гиммлер владел семью лагерями, которые
давали ему ежемесячный доход 500 тысяч марок. Геринг
получал четверть всех прибылей Бухенвальда и т. д.
1 Otto Kraous et Erik Koula, Usine de mort.
2 Ibid.
276

В Освенциме специальный завод изготовлял мыло из
человеческого жира, волосы людей использовались для
набивки матрацев.
И даже в этом мире смерти заключенные создают
свое Сопротивление1. Речь шла прежде всего о том,
чтобы выжить, избежать побоев и наказаний, помочь
ослабевшим, укрепить солидарность между заключен-
ными. Необходимо добиться того, чтобы во Францию
вернулось как можно больше патриотов. В то же время
изыскиваются средства, с помощью которых можно
было бы замедлить и даже сорвать выпуск немецкой
военной продукции. В некоторых лагерях, например в
Бухенвальде и Дахау, заключенным удалось даже со-
здать военные организации2.
И в этом аду обессиленные люди сумели сохранить
человеческое достоинство, сохранить твердость духа
перед лицом своих палачей. Это подвиг, заслуживающий
восхищения!
В 1944 году гитлеровские палачи будут уничтожать
не только коммунистов, как это было в 1941 году. Гитле-
ровцы начнут разрушать целые деревни, вешать, убивать,
сжигать все, что попадется под руку.
Расстрелы жителей Абер-Люллена (департамент
Верхняя Савойя) немцы даже не пытались оправдать
каким-либо диверсионным актом. На рождество 1943
года в этой деревушке, насчитывающей двести жителей,
собралась потанцевать окрестная молодежь. Неожидан-
но в зал, где они танцевали, ворвались немцы. Всех во-
семнадцать юношей построили в шеренгу и расстреляли
у порога. Были также убиты шесть жителей деревни.
Один из них, зеленщик Дюре, вышел из дома посмотреть,
что происходит, и был убит тут же на ступеньках своего
дома.
3 января 1944 года в Сине (департамент Вар) было
убито около пятидесяти отважно сражавшихся и попав-
ших в окружение молодых патриотов.
1 См. Ж. Лаффит, Живые борются, М., 1948; P. D a i x, La
derniere forteresse; M a n h e s, Buchenwald, L'organisation et Tac-
tion clandestine de deportes francais.
2 Очень важным документальным источником является работа,
в которой приводятся свидетельства выживших в немецких концен-
трационных лагерях: «Tragedie de la deportation» par О 1 g a
Worsmer et Henri Michel.
277

В ночь с 1 на 2 апреля 1944 года эсэсовцы устроили
настоящую Варфоломеевскую ночь в деревне Аск (де-
партамент Нор) лишь потому, что их воинский состав
попал в крушение и застрял в пути. Начальник станции
и его служащие были убиты на месте, женщины и дети
вывезены в Германию, мужчины расстреляны. Двое ста-
риков семидесяти одного года (Брие и Поттье) были
расстреляны как «террористы», а донести их до места
казни немцы заставили двух их друзей. Солдатня уби-
вает кюре и его викария, потом приступает к грабежу: с
убитых снимают обручальные кольца, с зубов срывают
золотые коронки. В итоге сто одиннадцать жертв, из ко-
торых выживут лишь пятнадцать.
Смертельно раненный зверь особенно опасен. Конеч-
но, на память приходит известное высказывание рим-
ского историка: можно расценивать эти преступления
как безумие побежденных, которые считали себя непо-
бедимыми. Но разве можно забыть, что еще 24 мая 1940
года торжествующие победители расправились с мир-
ным населением Уаньи и Курриера под тем предло-
гом, что местные жители якобы совершают на них на-
падения.
Какие «преступления» совершили 10 июня 1944 года
жители Орадура, уничтоженные генералом Ламмердин-
гом, командиром дивизии «Дас рейх»? Шестьсот три-
дцать девять трупов, из них двести десять женщин и
двести пятьдесят детей, расстрелянных из пулеметов и
сожженных в деревенской церкви, которая, как им гово-
рили, послужит для них убежищем!
В 14 часов рота полка «Дер фюрер», входящего в
состав дивизии «Дас рейх»1, окружила деревню Орадур
и собрала в одном месте все население деревни, даже
стариков, инвалидов и грудных детей.
Из школ парами в сопровождении учительниц при-
водят детей. Затем мужчин разделяют на группы, уводят
в сараи и там убивают. Женщин и детей запирают в
церкви, которую эсэсовцы поджигают. Автоматные оче-
реди не дают возможности выйти из нее. Наконец, раз-
грабив деревню, немцы сжигают ее.
1 Как видно будет из дальнейшего, эта дивизия направлялась
в Нормандию.
278

Генерал Ламмердинг, приговоренный к смерти, ныне
является гражданином Федеративной Республики Гер-
мании, в армии которой сохранились кадры, верные
принципам генерала Мольтке: «Священный и патриоти-
ческий долг состоит в том, чтобы не дискредитировать
некоторых лиц, имена которых неотделимы от побед на-
шей армии».
После Орадура такая же судьба постигла 25 августа
Майе-ан-Турэн (департамент Эндр и Луара): уничтоже-
но сто двадцать четыре человека, и среди них восьмиде-
сятидевятилетняя мадам Брюно, убитая в своем кресле,
двадцать шесть детей пятилетнего возраста и много
грудных детей в возрасте от четырех до восьми месяцев.
До тех пор пока в когтях германского империализма бу-
дет оставаться хоть небольшой клочок французской зем-
ли, немцы будут с беспощадной жестокостью расправ-
ляться с жителями. Так, 27 сентября 1944 года в Этобо-
не, неподалеку от Бельфора, на паперти протестантского
храма немцы убили тридцать девять мужчин.
А в то же время в лагерях смерти генерал Делестрэн,
ярый католик, делится последними крохами хлеба и
ежедневной надеждой с «иудеями-марксистами», кото-
рых вишисты выдали Гитлеру.
Когда генерал де Голль писал в своей книге «Про-
фессиональная армия», что «благодаря общности инте-
ресов и традиций самые различные армии образуют под-
линный интернационал», он забывал, что сила армии
зависит от существующего в стране государственного
строя, за который она сражается. Правда, он вряд ли
мог себе представить, какую роль могут сыграть в сое-
динении гитлеровские принципы с «общностью интере-
сов» буржуазии, которая стояла за Петэном и Лавалем.
Гитлер обошелся с военными традициями как с хри-
стианскими принципами, против которых метал громы
и молнии: «Немецкая церковь, немецкое христианство?
Какая ерунда! Либо ты христианин, либо немец». И хри-
стиане, которые служили Гитлеру, предпочли быть
немцами.
На пacxy в 1944 году немцы замучили кюре и его
викария в Аске, и в то же время те французы, которые
продолжали сотрудничать с Гитлером, выражали ему
свое одобрение, несмотря на различие их прежних поли-
тических и религиозных воззрений.
279

В кровавых злодеяниях гитлеровцев в Аске повинны
и вишистские предатели, которые покрывают гитлеров-
ское варварство, используя для этого религию, все обря-
ды которой сам маршал соблюдает с той же скрупулез-
ностью, с какой субсидирует, например, церковную шко-
лу, и забывает при этом о потоках крови, пролитой в
церкви Орадура 1.
В канун поста 1944 года Петэн продолжает посылать
Гитлеру переполненные людьми составы с таким же
усердием, с каким полковник Барре, начальник военной
канцелярии маршала, пытается добыть у скупщика рыбы
на севере Франции двадцать килограммов трески, необ-
ходимых маршалу...2
Весной 1944 года, когда во Франции не было еще ре-
гулярной армии, народные массы таили в себе другую
армию. Невидимая, насчитывающая миллионы мужчин
и женщин самых различных убеждений и вероиспове-
даний, эта армия вставала перед каждым немецким сол-
датом.
В «Дефанс де ля Франс»3, наиболее распространен-
ной газете одноименной группировки Сопротивления,
объединяющей многих молодых католиков и людей дру-
гих мировоззрений, наряду с коммюнике разных органи-
заций Сопротивления помещаются и коммюнике ФТПФ
об итогах общей битвы.
1 26 августа 1944 г. реймский епископ Мармоттэн служил мес-
су в память наемников из «легиона французских добровольцев
против большевизма», «с честью павших на поле боя за Францию
и цивилизацию».
2 Во время одной операции в руки бойцов берегового отряда
департамента Нор попало следующее письмо:
«Виши. 14 февраля 1944 г. Маршал Франции, глава государст-
ва. Военный кабинет. № 169/СН.
Господин директор, имею честь сообщить вам, что я разыски-
ваю для стола г-на маршала килограммов двадцать трески или
трескового филе. Я понимаю, что запрет на глубоководный лов ры-
бы лишает вас возможности возобновлять ваши запасы. Тем не
менее я подумал, что при наличии оборудования для хранения
рыбы вы смогли бы поставить мне то небольшое количество, о ко-
тором я вас прошу. Мне было бы так приятно доставить удоволь-
ствие г-ну маршалу в святые дни. Также прошу вас... и т. д.»
Подписано: полковник Барре, начальник канцелярии. Edition de
France d'Abord du С. М. R. du Nord, № 51, 15 avril 1944.
3 В июле 1943 г. после массового распространения газеты «Де-
фанс де ля Франс» в метро многие из членов этой организации
Сопротивления были арестованы,
280

Религия фашизма — это террор. Решающее сражение
между фашизмом и бойцами, борющимися за свободу,
навсегда должно лишить французов всякого предлога
для оправдания фашизма, под какой бы личиной он
вновь ни появился. Этими чувствами и будут руковод-
ствоваться патриоты в битвах.
Сопротивление одержит верх над террором. Но су-
меет ли армия бойцов, не одетых в военную форму,
остаться достаточно сильной после долгого периода кро-
вавого террора?

Глава XIV
МАКИ В ТОЛЩЕ НАРОДНОЙ ИЛИ СКОПЛЕНИЯ
МАКИ?
В начале марта 1944 года во Франции разыгрались
драматические события на плоскогорье Глиер. Советская
Армия наносит сокрушительные удары по гитлеровским
войскам на всем фронте. Фашисты уже не в состоянии
снова овладеть инициативой в боевых действиях на Во-
стоке и продолжают оголять свои позиции в Европе.
Бомбовые удары союзной авиации наносят серьезный
урон промышленному потенциалу Германии. В результа-
те боевых действий французских патриотов еще больше
сократился объем промышленной продукции, которую
капиталисты-коллаборационисты поставляли немцам.
Народно-освободительная армия Югославии, партизан-
ское движение, охватившее все балканские страны, ско-
вывают двадцать пять фашистских дивизий.
Однако операции союзников в Италии ни в коей мере
не соответствуют тому, чего ждут от них оккупирован-
ные страны Европы.
Конечно, американское снаряжение поступает, и ге-
нерал Эйзенхауэр назначается главнокомандующим
экспедиционными силами союзников, которые должны
открыть второй фронт на Западе, но все действия воору-
женных сил Соединенных Штатов Америки сводятся по-
ка лишь к проведению военно-морских операций в райо-
не Каролинских островов в Тихом океане.
Таким образом, большое наступление, которого так
ждут в оккупированных странах, все еще задерживается.
Однако наступление советских войск ставит англо-аме-
риканцев перед необходимостью принять неизбежное
решение. Несмотря на разочарование, народы оккупи-
рованных стран ни на минуту не прекращают борьбы.
Наоборот, они все отчетливее начинают понимать, что
282

восстание в тылу рейха, армии которого истекают кровью
на Востоке, сыграет решающую роль в развитии собы-
тий. Крупная буржуазия опасается последствий, к кото-
рым может привести это восстание.
Англо-американская политика затягивания второго
фронта поставила деголлевских государственных деяте-
лей, которые также проводят выжидательную политику,
являясь хозяевами в Алжире и продолжая исполнять
свои обязанности в Лондоне, перед лицом серьезных
противоречий. Для этих деятелей, основная забота ко-
торых состояла в распределении должностей в предви-
дении замены вишистской государственной машины де-
голлевской, главное теперь состояло в том, чтобы не
пропустить последнего акта, когда на французской сцене
появится большая группа политических деятелей, подоб-
ранных БСРА. Но как могут претендовать на роль участ-
ников в близкой победе Франции те, кто все время 'про-
должал проповедовать, что не следует драться с врагом,
и кто хоть сам немного не повоевал? А в этом плане
ничего ведь не было предусмотрено. Ну так что? За чем
дело стало? Можно ведь воспользоваться доброй волей
патриотов. Итак, БСРА будет вести войну!
Тем более, что карманные «вторые фронты» в Африке
и Италии сильно дискредитированы и способствуют па-
дению авторитета БСРА в глазах большей части контро-
лируемых им подпольных сил, несмотря «а то, что оно
хорошо снабжено оружием, деньгами и другим снаря-
жением. Но вот «кадровые» военные вишистской армии,
вышедшие наконец из своей зимней спячки и ставшие
под начало генерала Реверса, сулящего им будущие
победы, опаляют свои плюмажи, пытаясь потушить па-
триотическое пламя, разгоревшееся в душе бывших ви-
шистских призывников, не одетых в военную форму, за
которых они продолжают нести ответственность в горных
лагерях маки1.
1 После роспуска гитлеровцами вишистской «армии перемирия»
молодежь продолжали собирать в различные лагеря для отбытия
трудовой повинности. В этих лагерях, во главе которых стояли
бывшие офицеры «армии перемирия», молодежь продолжала про-
ходить военное обучение без оружия. Затем, когда немцы начали
угонять юношей из этих лагерей на работу в Германию, они стали
разбегаться по лагерям маки, а в некоторых случаях сами бывшие
офицеры примкнули к Армейской организации Сопротивления и
увели молодежь во вновь созданные ими лагеря маки.— Прим. ред.
283

Уже много месяцев назад увеличение числа лагерей
маки и эволюция их структуры поставили как перед
военными, так и перед политическими деятелями серьез-
ную проблему. Должны ли партизаны оставаться неболь-
шими подвижными подразделениями, безопасность ко-
торых будет зависеть от их мобильности, или они дол-
жны стать крупными соединениями, которые могут
существовать лишь в определенных географических усло-
виях и действовать самостоятельно лишь (при наличии
постоянного снабжения их продовольствием и оружием?
Или же создать небольшие лагеря маки, которые в силу
самих условий своего существования обязательно будут
вовлечены в партизанскую борьбу и, таким образом,
станут действовать плечом к плечу с ФТПФ? Или создать
большие лагеря маки, оставив их без оружия и выну-
дить их ждать указаний? Вот какая проблема, требовав-
шая своего скорейшего разрешения, стояла перед БСРА
с конца 1943 года в связи с ожидающейся в недалеком
будущем высадкой союзников.
* * *
Уже в течение многих месяцев районные военные ко-
митеты ФТПФ сообщали Национальному военному ко-
митету, что агенты Пасси, Сустеля, Интеллидженс сер-
вис и американской разведки предпринимают шаги к
тому, чтобы направить усилия жаждущих сражаться
патриотов на создание крупных формирований, стоящих
под руководством профессиональных военных. Используя
различные способы, они отвлекали патриотов от стремле-
ния к немедленным действиям, для ведения которых
были все необходимые условия, в том числе и благопри-
ятная местность.
В конце мая Национальный военный комитет ФТПФ
снова предостерег тех, кто отказывает патриотам, не за-
несенным в картотеку БСРА, в доверии и в оружии:
«Франция — поле сражения, на которое каждый день
падают бомбы союзников и на котором каждый день
устраивается сотни засад и стычек, являющихся местью
за наших расстрелянных...
Французы знают, что овладеть крепостью всегда про-
ще всего изнутри и что еще не устояла ни одна крепость,
если ее штурмовали изнутри и снаружи. Поэтому их
284

удивляет отсутствие моральной и материальной поддер-
жки, которая дала бы им возможность сыграть, быть
может, решающую роль. Как будто в отношении Фран-
ции может преследоваться иная общая цель, чем вовле-
чение в сотрудничество великого народа на благо всего
человечества, освобожденного от фашизма, истинный об-
лик которого теперь всем хорошо известен...» 1
Как мы уже видели, для молодежи призывного воз-
раста, которая признавала лишь авторитет Сопротивле-
ния, намечалось два противоположных решения, каждое
из которых имело для нее известную притягательную
силу.
Одно состояло в создании больших лагерей маки.
Только этот путь обещал оружие, помощь союзников и
даже средства к существованию. Правда, их судьба за-
висела от неизвестных стратегов, но им, как казалось,
улыбалась победа.
Другой путь, за который ратовали «Фрон насьональ»
и коммунисты, заключался в том, чтобы создать отряды,
численность которых будет зависеть от поставленной за-
дачи и значительности операций, и никогда не создавать
большой концентрации сил, что сильно снижает без-
опасность.
Эти две резко противоположные точки зрения выска-
зывались на всех совещаниях участников Сопротивления.
Одни выступали за выжидательную политику, другие
заботились о постоянной активности патриотов, что при-
вело бы к качественному изменению всего движения Со-
противления. Подпольная печать, и в особенности печать
ФТПФ, всячески возражала против создания больших
лагерей маки и противопоставляла им организацию не-
больших подпольных групп, ведущих партизанские дей-
ствия вплоть до полного перехода к восстанию, венчаю-
щего собой окончательное освобождение какой-то части
территории Франции.
«Тысячи «ослушников» сами стали солдатами, и сол-
даты эти составляют одно целое с миллионами граждан-
ского населения. Армия солдат-граждан готова поднять-
ся на освобождение родины. Боши страшатся ее не мень-
1 «Франс д'абор», 1 июля 1944 г. В том же номере содержится
выдержка из бюллетеня офицеров-резервистов, входящих в ФТПФ
и «Фрон насьональ», «Франция под ружьем»,
2S5

ше, чем грозной армии союзников, потому что теперь бла-
годаря сокрушительным ударам, нанесенным Советской
Армией гитлеровцам, они слишком слабы, чтобы побе-
доносно сражаться во Франции одновременно с двумя
противниками.
Несмотря на все расчеты отживших свой век страте-
гов, никто не может помешать пятнадцати миллионам
патриотов, воодушевленных жаждой свободы, участво-
вать в своем собственном освобождении. Боши хорошо
знают, что не смогут противопоставить современной ар-
мии союзников сплошной фронт, если в своих тылах они
должны будут бороться с огромной массой людей, каж-
дому из которых есть кого освободить из немецкого пле-
на или отомстить за чью-то смерть.
...Крестьяне департамента Коррез знают, что «невме-
шательство» подобно смерти, ибо они видят, как вишист-
ские милицейские поджигают стоящие на отшибе фермы
и убивают живущих там земляков под предлогом, будто
они укрывают патриотов. Но ведь эти патриоты — их
братья и сыновья, производившие для них плуги и мель-
ничные жернова. И вот фермер сам сжигает свои амба-
ры, уводит скот в леса и отдает свою семью под защиту
солдат-граждан, к которым присоединяется сам, чтобы
получить в руки оружие.
Вот такова война во Франции, а такой ее не хотят
видеть сторонники выжидательной тактики.
...Не было бы никакого национального восстания, если
бы оно выразилось лишь в боях франтиреров, ударных
частей и партизан. Это было бы лишь подобием действий
диверсантов, а не народным движением за создание
третьего фронта, который наносит удары по бошам с
тыла, парализует их снабжение и затрудняет их дей-
ствия.
Чтобы поднять весь народ на борьбу, необходимо дей-
ствовать в соответствии с некоторыми указаниями, кото-
рые невозможно дать после того, как оккупационные
силы начнут свои репрессии. Эти указания должны быть
даны заранее. В противном случае нужно прямо сказать,
что хотят обойтись без народа и выкинуть тот же фор-
тель, что и в Италии.
Первейший долг каждого французского патриота —
не попасть в руки противника. Во-первых, потому, что
сдаться в плен в час решающей битвы — это подлость.
286

Во-вторых, потому, что боши уничтожают часть пленных,
чтобы тем самым обеспечить «невмешательство» осталь-
ных.
Чтобы не попасть в плен, необходимо принять неза-
медлительные меры для оказания противодействия вра-
гу. Все оружие, хранящееся на тайных складах и которое
все еще не находится в руках боевых частей Сопротив-
ления, должно быть распределено среди них. Тех, кто
скрывает от Комитетов освобождения существование
складов оружия, следует рассматривать как агентов
«пятой колонны», руководимой людьми наподобие Дар-
кье де Пелльпуа 1. Все металлисты должны изготовлять
гранаты.
И, наконец, для того, чтобы облегчить формирование
народной милиции и обеспечить ее командным составом,
надо повсюду укреплять ФТПФ, укреплять их части, на-
ходящиеся в маки, укреплять вооруженные силы Со-
противления для выполнения тактических операций по
согласованию с ФФИ»2.
Эта полемика, развернувшаяся под огнем противни-
ка между бойцами внутреннего фронта и агентами вла-
стей, которые говорили от имени «Свободной Франции»,
приняла трагический характер.
Для штаба де Голля и англо-американских военных
руководителей большие лагеря маки имели в основном
то преимущество, что давали возможность контролиро-
вать личный состав вооруженных сил и подготовить воз-
врат к «классическим» методам создания военных ко-
мандных кадров, которые делали бы солдата способным
драться с врагом и «не склонным интересоваться при-
чинами». Разумеется, одевать их в военное обмундирова-
ние еще преждевременно. Но разве нельзя создать еди-
нообразие и держать патриотов в повиновении, не одевая
их в военную форму? Одним словом, разве нельзя сде-
лать уже «регулярными» эти «нерегулярные» войска?
Создать единообразие — значит сделать шаг к созда-
нию регулярных войск в противовес «нерегулярным» пар-
тизанским частям. Партизанские части — это слишком
1 Даркье де Пелльпуа — реакционер, комиссар по «еврейским»
делам в правительстве Петэна.-- Прим. ред.
2 Статья «Боевой пост» Блеза Жюйе в газете «Франс д'абор»
от 1 июня 1944 г.
287

дорогая роскошь, являвшаяся временной уступкой на-
родным массам в Сопротивлении,— дают немало солда-
тиков, но не способны, как известно, применить на деле
великие принципы военного искусства.
Поэтому штаб де Голля продолжает отказывать в
оружии «нерегулярным» ФФИ и поступает так потому,
что в будущем он не откажет в нем тем, кого уже сейчас
рассматривает как будущую регулярную армию. Не прав-
да ли, лучшим аргументом в пользу создания больших
лагерей маки является обещание предоставить им все
необходимое оружие, в котором отказывают другим!
Цель оправдывает средства. Ну а если в какой-то
определенный момент, еще до захвата власти в стране,
невозможно будет удержать патриотов от вооруженной
борьбы? Вот тогда-то стратеги БСРА и споткнутся.
И всеми способами они постараются скрыть банкротство,
своей стратегии в вопросе о маки, которая, как мы уви-
дим, больше подходит для того, чтобы держать массы в
повиновении, а не способствовать уничтожению неприя-
тельских дивизий.
При столь расчетливой безответственности проблему
маки используют для того, чтобы прикрывать всевоз-
можные подозрительные махинации, задуманные с тем,
чтобы дать выход горячему стремлению к борьбе, охва-
тившему солдат, не одетых в военную форму.
Имели ли право так поступать в условиях оккупации
те, кто в порыве оголтелого антикоммунизма приходил
к подобным решениям? Так или иначе, но де Голль их
выгораживал. А затруднения полковника Манюэля в
Лондоне, возникшие в момент трагедии Веркора, де
Голль не посчитал нужным отразить в своих «Военных
мемуарах». Но прежде чем перейти к рассмотрению со-
бытий, связанных с Освобождением, сигналом к которым
послужила высадка союзников, мы вправе заметить, что
сегодня факты позволяют нам судить о печальном опыте
крупных лагерей маки.
* * *
В закулисной стороне всех этих событий обнаружи-
ваются такие разительные промахи, что просто необхо-
димо разоблачить их виновников, если даже при этом и
придется затронуть чувства героических участников Со-
противления, которые были друзьями этих людей.
288

Промахи, увы, столь явные, что сегодня они позво-
ляют измерить всю глубину пропасти, отделявшей берег
мучений и жертв, то есть берег внутреннего Сопротив-
ления, от того шумного берега, избежавшего вражеской
оккупации и террора, откуда мы с нетерпением ожидали
великолепного броска. Однако кто из людей, мечтавших
о свободе, мог подумать, что ее именем прикрывалась
такая путаница, столько подозрительных проектов, столь-
ко низменных и устарелых притязаний,— и все это по-
заимствовано из багажа политиков сорокового года?
В тот момент, когда каждый француз готов привлечь
к общему делу другого, если только тот не предатель,
политические и военные штабы западной коалиции со
своей стороны предоставят французам лишь единствен-
ное право: право со всем соглашаться и продолжать
терпеть во имя военной необходимости.
Столь долгожданные союзники появятся на француз-
ской земле со своими планами установления оккупа-
ционного режима. В их планах французское Сопротив-
ление занимает ничтожное место. Подтверждением этому
могут служить операции на плато Глиер и в Веркоре.
И наконец, чтобы хорошо понять события, предшест-
вовавшие восстанию и национальному освобождению,
остается познакомиться с теми мерами, к которым при-
бегли оккупанты, чтобы предотвратить землетрясение,
которое вот-вот всколыхнет землю под их ногами.
Чтобы удержать Францию в своих руках в час, когда
откроется второй фронт, оккупанты составили специаль-
ный методический план1:
объявить осадное положение в городах; запретить
всякие передвижения; в двадцать четыре часа собрать
и интернировать все мужское население; систематически
подвергать все население личному обыску; расстрели-
вать на месте всех, чьи документы окажутся не в по-
рядке.
План этот фактически стал применяться с начала
1944 года в департаментах Верхняя Савойя, Коррез,
Дордонь, Эн, Арденны, Финистер и др. Устраивались
массовые облавы и «прочесывания», на которые мобили-
1 Указания, содержащиеся, в частности, в одном документе,
адресованном петэновской милиции Тулузы от 5 июня 1944 года.
См. «R. I. 3 F. Т. P. F. de la Haute — Savoie», p. 119.
289

зовывались целые полки. Но Гитлер не смог провести
эти мероприятия на всей оккупированной территории.
Для достижения той же цели (парализовать всеобщее
восстание) он пытался обезлюдить крупные центры стра-
ны. Так, например, в середине августа 1944 года немец-
кое командование попытается сделать это в Марселе.
Впрочем, эта попытка не увенчалась успехом.
Печальное совпадение: 22 января 1943 года Виши, а
затем и Лондон советуют жителям приморских городов
«бежать в глубь страны». Начиная с конца 1943 года
генерал де Жюссье (он же «Понкарраль»), первый на-
чальник Национального военного штаба ФФИ, ратует за
вывод всех ФФИ из Парижа (такое же предложение
будет принято в Лионе). 12 мая 1944 года один из упол-
номоченных Французского комитета национального осво-
бождения предлагает молодым людям покинуть города,
и в частности Париж.
Приказ БСРА требует уйти подальше от городов и
собраться в «мобилизационных лагерях маки», где до-
бровольцев обеспечат командным составом и выдадут
оружие. В действительности же после нескольких дней
неопределенности основная масса патриотов, ушедшая
таким образом в маки, была вынуждена вернуться домой
из-за отсутствия оружия и даже самих «мобилизацион-
ных лагерей маки». Но тем самым они с головой выдали
себя полиции. Так, например, на всех дорогах департа-
мента Па-де-Кале полиция хватала безоружную моло-
дежь. Аррасская крепость окажется свидетелем перене-
сенных ими пыток.
Призыв к населению снова бежать — на этот раз в
«мобилизационные лагеря маки» — был подобен июнь-
скому призыву 1940 года к всеобщему бегству и осуще-
ствленному в том же году переселению рабочих на
тыловые заводы, которых не было и в помине, как не
было и «мобилизационных лагерей маки» в 1944 году1.
1 Некоторые настаивают на том, что противоречивые указания
союзников и Кёнига, вызвавшие преждевременные действия неко-
торых «звеньев» подпольной сети, явились результатом личных
«посланий» некоторых деятелей, переданных лондонским радио в
ночь с 4 на 5 июня 1944 г.
Если признать такое удобное алиби, то оно послужит доказа-
тельством того, что подобные указания, сделанные по радио, исхо-
дили от безответственных кругов. С другой стороны, это показы-
290

вает, как ничтожны были силы, приведенные деголлевцами в дей-
ствие, по сравнению с теми, которые, по их словам, находились в
их распоряжении.
1 Пароди был назначен к этому времени главным уполномочен-
ным генерала де Голля во Франции.
2 Эта директива должна была помешать проведению в жизнь
указаний, данных ФТПФ для национального восстания.
Период Освобождения покажет, что не следовало на-
чинать национальное восстание в момент высадки, не
следовало захватывать и удерживать города и села,
прежде чем будет достигнуто полное превосходство внут-
ренних сил на данной территории, и что такие действия
надо было начинать в определенный момент. А для этого
больше всего подходил август месяц.
Но инструкции, полученные Пароди 1 от БСРА сразу
после высадки союзников и разосланные им всем район-
ным комиссарам республики и военным уполномоченным,
отнюдь не соответствуют подобной тактике: «Восстание
в городах и селах препятствует подвижности вооружен-
ных сил и тем самым грозит помешать ведению военных
действий. Во всех населенных пунктах, где стихийное
движение масс зашло дальше того, что позволяют на-
личные военные средства, уполномоченные должны по
согласованию с комиссарами республики принять сле-
дующие меры:
...предоставить в распоряжение начальника ФФИ всех
мужчин, годных к военной службе, которых надлежит
вывести из населенных пунктов в лагеря маки...»2
Безусловно, следовало помешать стихийному движе-
нию «зайти дальше того, что позволяли наличные воен-
ные средства». Но это надо было сделать прежде всего
в Глиере и в Веркоре, которые были вовсе не маки, а
плацдармами для концентрации «антимаки».
Как мы увидим, всеобщее распространение этого
приказа на все города в действительности имело целью
порвать все связи ФФИ и вооруженных бойцов с граж-
данским населением. Но в том-то и дело, что БСРА стре-
милось поставить ФФИ под командование деголлевских
офицерских кадров, оторвать их от народных масс и та-
ким образом парализовать национальное восстание.
Повсюду, где это было возможно, БОРА так и сде-
лало, везде и всюду это было ошибкой и несчастьем, как
о том свидетельствуют события, произошедшие до авгу-
291

ста месяца. Можно сказать, что личный штаб де Голля
не раз уже доказывал, что приобрел большой опыт в ис-
кусстве возводить двусмысленность в основное правило
государственного управления.
Плато Глиер в Верхней Савойе простирается на се-
веро-восток от Аннеси до Антремона и Пети-Борнана — на
востоке, до Тона — на юге и Торана — на западе. Сред-
няя высота его над уровнем моря — тысяча пятьсот мет-
ров. Его окружают узкие долины с крутыми склонами.
И вот начиная с января 1944 года радио Лондона
призывает «ослушников» собраться в самый разгар зимы
в этой ледяной пустыне, по которой разбросаны редкие
шале. Патриоты с воодушевлением отвечают на этот
призыв. Что значат для них ужасные условия альпий-
ской зимы, что значит для них опасность?! Лишения и
страдания кажутся этим молодым людям ничтожными,
раз речь идет о создании крепости, откуда, как им гово-
рят, можно будет бросить вызов врагу и где они смогут
подготовиться к столь желанному броску, несущему им
свободу. Более двухсот бойцов маки, примкнувших к ла-
герям «тайной армии», подымаются на плато. К ним
присоединяются сильный отряд испанских эмигрантов
(взвод «Эбро»), два отряда ФТПФ (из солидарности),
а также много молодых крестьян из окрестных долин.
В марте здесь окажется ровно четыреста пятьдесят
семь человек, ими командуют пять или шесть кадровых
офицеров. Общее командование осуществлял лейтенант
Морель (он же лейтенант Том).
С конца января вишистский полковник Лелон, руко-
водивший операциями по поддержанию порядка в Верх-
ней Савойе, ввел в этом департаменте осадное положе-
ние. Вверенные ему полицейские силы окружают плато.
Чтобы люди не погибли голодной смертью, Морель
пытается достигнуть «модуса вивенди» с полицейскими
отрядами. Ему почти удается договориться с подвиж-
ными охранными отрядами, но переговоры с подвижны-
ми резервными отрядами не дали результатов. Сам Мо-
рель был предательски убит 9 марта в Антремоне коман-
диром подвижных резервных отрядов Лефевром, к
которому он явился, чтобы упрекнуть его в том, что он
не сдержал своего слова.
Надо думать, что Морель заблуждался, чересчур по-
лагаясь на патриотические чувства полицейских уже
292

в марте 1944 года. Но полученное им задание — в разгар
зимы удерживать пустынное плато — ставило перед ним
очень трудную задачу: как, несмотря на осаду, прокор-
мить людей? Сначала он вынужден был вступить в со-
глашение с полицейскими отрядами, чтобы те пропускали
его людей, посылаемых за продовольствием. Все его де-
марши перед полицией оказались бы ненужными, если
бы Лондон сдержал свои совершенно определенные обе-
щания.
В рапорте от 27 апреля 1944 года начальник ФФИ де-
партамента Верхняя Савойя писал командующему ФФИ
Лионского района:
«Несмотря на наши неоднократные требования о вы-
броске продовольствия на парашютах, нам никогда его
не посылали. Таким образом, начиная с 23 марта люди
посажены на рацион в сто пятьдесят граммов хлеба, а с
25 марта им выдается лишь по сто граммов».
Правда, им сбрасывают на парашютах оружие, но
только легкое, да и то с большим опозданием. В своем
донесении капитан Анжо, преемник Мореля в Глиере,
настаивает на доставке продовольствия, медикаментов,
одежды, зенитных орудий, минометов и средств связи.
Донесение заканчивается словами: «Что касается нас,
то мы выполним наш долг, но пусть нам помогут!»
Немцы бомбят плато с воздуха и сжигают редкие
шале, служившие укрытием для бойцов маки. Напрасно
бойцы маки просят Лондон уничтожить аэродромы про-
тивника.
26 марта 1944 года гитлеровцы предпринимают пер-
вую крупную атаку на плато. Она завершается успешно.
При значительной поддержке авиации и артиллерии не-
мецкая альпийская дивизия взбирается по склонам ила-
то. Ей помогают французские карательные отряды:
тысяча пятьсот вишистских милицейских, две тысячи из
подвижных резервных отрядов, восемьсот жандармов.
Какой отпор могли оказать им четыреста пятьдесят
семь бойцов маки с их легким оружием, сидящие на сто-
граммовом хлебном пайке? Они героически оборонялись,
но уже к вечеру первого дня проиграли битву. Сто
пятьдесят пять из них пали в бою, сто семьдесят пять
попали в плен к варварам.
893

Эсэсовец Дарнан, министр полиции Петэна, мог по-
хвастаться, что достиг своей цели, во всяком случае вре-
менно. Так закончилась первая попытка применения во
Франции тактики, выработанной руководством БСРА
де Голля.
В декабре 1943 года капитан Розенталь (он же Кан-
тинье), которого сопровождают американский офицер
Джонсон и английский офицер Ксавье, входит в контакт
с маки департаментов Эн и Верхняя Савойя. Это он
толкнул местных начальников «тайной армии» соз-
дать редут на плато Глиер, которое расценивалось как
неприступная естественная крепость. Особенно рьяно он
настаивал на необходимости удерживать в своих руках
площадку, на которую в будущем могло бы сбрасывать-
ся на парашютах большое количество продовольствия
и оружия.
Чтобы преодолеть вполне законное колебание перед
проведением столь рискованной операции, Лондон, отку-
да исходят все приказы, обращается с призывом к пат-
риотическим чувствам французов: речь, мол, идет о том,
чтобы «уничтожить неприятеля», а для этого нужно
«осуществить концентрацию сил», завладев «неприступ-
ными позициями»1.
Агенты БСРА утверждают, что глиерская крепость
(как позже и веркорская) не останется в изоляции, а
явится звеном в большой цепи повстанческих очагов. Они
рисуют на карте то, что называют «бобами»,— укреплен-
ные зоны, в которые потоком хлынет оружие для многих
тысяч добровольцев. Мы пришлем вам авиадесантные
части,— добавляют они,— а вооруженные силы союзни-
ков поддержат ваши действия извне.
В департаменте Верхняя Савойя еще до событий на
плато Глиер многочисленные группы «ослушников»,
объединенные ФТПФ в небольшие лагеря, вели активные
боевые действия. Межрайон № 3 (как на языке Сопро-
тивления именовался департамент Верхняя Савойя),
подчинявшийся военному командованию южной зоны,
являлся одновременно и резервом и боевой школой. За-
хватывающая история этого партизанского района из-
ложена в маленькой книге, посвященной тремстам
1 «Glieres, Premiere Bataille de la Resistance».
294

восьмидесяти пяти бойцам ФТПФ департамента Верхняя
Савойя, павшим на поле брани1.
Эта история одного департамента, примеру которого,
к сожалению, последовали лишь немногие, показывает,
как начиная с 1941 года формировались первые боевые
группы и как развертывались их действия вплоть до са-
мых крупных операций 1944 года. Тактика, применяв-
шаяся здесь и больше всего отвечавшая условиям этой
местности, сводилась к действиям небольших, очень под-
вижных партизанских отрядов, всегда готовых к любой
операции, к устройству засад и избегающих больших
потерь. Вместе с тем эта книга свидетельствует и о том,
что эти маленькие партизанские отряды, общей числен-
ностью до десяти рот, несмотря на применение тактики,
на которой настаивало командование ФТПФ, все же
иногда подвергались провокациям и ужасным каратель-
ным операциям, подобно той, которая была предпри-
нята на рождество 1943 года в Беже, где молодежь
собралась повеселиться. Немцы убили там двадцать
четыре молодых патриота. Впоследствии два предателя,
приведшие немцев в Беж, были казнены.
20 февраля сюрприз ожидал также и ударную часть
ФТПФ «Красные дьяволы». Отряд был внезапно окру-
жен петэновской милицией и после самоотверженного
сопротивления частично уничтожен. В числе павших —
командир батальона Фланден.
Увеличение числа партизанских отрядов в департа-
менте Верхняя Савойя и их концентрация, проведенная
БСРА, приводят к тому, что Дарнан перебрасывает туда
еще больше полицейских сил, а это сильно затрудняет
рассредоточение наших маленьких отрядов.
Вот скупой рапорт (помеченный 22 февраля 1944 го-
да) Мориса Барро, командующего первым подсектором
ФТПФ, одним из подсекторов, отведенных для боевых
действий 2-му батальону:
«Бойцы ФТПФ — Клод Бертон, Жак Рикар, Леон
Блар, Жорж Балэн, Жозеф Делаот, Пьер Дюран, Поль
Бандэн, Анж — согласно приказу укрылись 18 февраля
1 «R. I. 3 F. Т. P. F. de la Haute-Savoie», 1946. Предисловие к
этой книге написано профессором Сорбонны, начальником штаба
ФТПФ Марселем Пренаном, издана по инициативе Бонфиса (он
же майор Андре) и составлена Пьером Лорейем и группой участ-
ников Сопротивления.
295

в местечке Фож. 22 февраля в б часов 30 Минут отряд
в двести пятьдесят вишистских милицейских предлагает
нам сдаться. Мы отказываемся и вступаем в бой. Пер-
вый этап боя длится до 9 часов 30 минут, в ходе его
нападающие потеряли семь человек убитыми, в том числе
одного пулеметчика и его помощника, которые находи-
лись в тридцати метрах от нашего шале. Огонь прекра-
щается, и через некоторое время четверо добровольцев —
Леон Блар, Жак Рикар, Поль Бандэн и Пьер Дюран —
вызываются сделать вылазку, чтобы захватить пулемет.
Добравшись до него, они попадают под перекрестный
огонь двух пулеметов, установленных вне поля нашего
зрения, и погибают.
Бой разгорается с еще большей силой. Так продол-
жается до 12 часов, когда к милицейским подходят боль-
шие подкрепления, человек сто пятьдесят, и теперь их
общая численность составляет примерно 400 человек.
Они начинают обстрел шале из трех минометов. Бой
принимает все более ожесточенный характер. Около
14 часов, раненный в голову, погиб на своем боевом
посту Жозеф Делаот. Его заменяет Анж. Не наталки-
ваясь больше на сопротивление с западной стороны,
милицейские пробуют перейти в атаку и врываются на
кухню, откуда их выбивают гранатами. Они отступают,
оставив несколько убитых. Тем не менее им удается об-
лить бензином и поджечь наши тюфяки. Они также уво-
дят с собой Анжа. Последний сам отдается им в руки,
заявив, что он наш пленник (его расстреляли в субботу
в Тононе). Видя бесполезность своих атак, милицейские
подвергают нас артиллерийскому обстрелу дымовыми
снарядами.
Около половины третьего погибает Леон Блар. Мы
остаемся впятером и продолжаем ожесточенно драться
под огнем пулеметов, минометов и ружейных гранатоме-
тов. Мало-помалу пламя охватывает шале. Дым душит
нас, и к 18 часам мы вынуждены прекратить бой. Разо-
брав пол, мы забираемся в погреб, откуда невозможно
продолжать бой. Милицейские приближаются к шале,
которое почти полностью охвачено пламенем, и поджи-
гают также восточный фасад. До половины восьмого мы
скрываемся в нашем убежище, среди огня и дыма. Тер-
петь больше нет мочи, и мы решаемся выбраться из
шале. К нашему удивлению, кругом не оказалось
296

ни одного милицейского, и мы возвращаемся в де-
ревню» 1.
Какой назидательный урок! Двенадцать бойцов
ФТПФ, из коих один не выдержал и сдался, что не спа-
сло его от расстрела, выдерживают бой с четырьмястами
петэновскими милицейскими, потерявшими при этом
двадцать шесть человек убитыми и много ранеными.
А ведь они вели обстрел из минометов, несколько раз
бросались в атаку, подожгли шале.
Вопреки своему обыкновению лондонское радио на
сей раз восторженно прославляло мужество бойцов
ФТПФ. Затем, как об этом сообщалось в сводке межрайо-
на № 3, о них совсем забыли, «и даже скромный по-
смертный Военный крест не вознаградил их за самоот-
верженность».
Пример ФТПФ Верхней Савойи показывает, что этот
район, так же как и другие, удобный для развертывания
партизанских действий, вовсе не подходил для создания
больших лагерей маки, подобных глиерскому, и что, на-
оборот, такие большие лагеря мешали боевым действиям
партизан.
Потери ФТПФ, понесенные ими в многочисленных
подобных стычках, не идут ни в какое сравнение с семью-
стами патриотами, павшими в Веркоре. А между тем в
период с 15 марта по 15 августа бойцы ФТПФ в Дофине
провели более четырехсот вооруженных нападений и при
этом действовали вместе с гражданским населением. На-
сколько лучших результатов можно было бы достичь,
если бы три тысячи бойцов Веркора вели такие же дей-
ствия, а не укрылись бы в редуте, чем заранее на долгие
месяцы обрекли себя на пассивное ожидание дня X!
И наконец, события на плато Глиер нельзя рассмат-
ривать вне общего положения в Верхней Савойе, где
бытовали обе точки зрения на роль организации маки,
так и не создавшие основу единой тактики боевых дей-
ствий, соответствовавшей условиям этого района.
Всех бойцов маки, в том числе и ФТПФ, настойчиво
приглашали собраться на «неприступном плато» Глиер
(как и в Веркоре) во имя «принципа концентрации сил».
1 «Верховное командование ФТПФ упомянуло в приказе один-
надцать героических бойцов и постановило, что настоящее коммю-
нике должно быть зачитано во всех частях ФТПФ» («Франс д'абор»,
1 июня 1944 г.).
297

ФТПФ возражали против этого. Но когда противник
атаковал плато, штаб южной зоны предложил замести-
телю командующего ФТПФ южной зоны Ривьеру (на-
стоящее имя Серба) выискать все возможности, чтобы
оказать помощь бойцам плато Глиер. Ривьер тотчас же
отдал распоряжение подразделениям ФТПФ, располо-
женным поблизости от плато Глиер, начать отвлекаю-
щие действия 1.
К сожалению, быстро развивающиеся события, не-
возможность вооружить и обеспечить снаряжением всех
1 «По приказу штаба ФТПФ все действия наших частей дол-
жны быть направлены на то, чтобы не допустить окружения плато
Глиер. Предстоящие операции требуют мобилизации всех наших
сил.
1. Лагерям.— Лагеря «Морис Кулом» и «Либерте шери» не-
медленно снимутся и будут перенесены на расстояние дневного
перехода. Задача: отвлекающие действия на подступах к плато
Глиер,
Лагерь «Савуа» вынести к югу от расположения 8-й роты и к
юго-западу от 13-й роты. Эти три лагеря, временно сохраняя само-
стоятельность действий, образуют новую роту.
Назначить начальником этих лагерей хорошего командира роты,
которому надлежит немедленно организовать связь с лагерями. Эта
рота организационно будет входить в 4-й батальон.
2. Ротам.— Противник хочет уничтожить лагерь на плато Гли-
ер. Все отряды ФТПФ должны прийти ему на помощь и разорвать
кольцо окружения.
Не теряя времени, сформировать группы волонтеров. Собраться
в местах расположения рот и оттуда начать операции.
Расположение: 4-й батальон — в южном секторе 3-го батальо-
на; рота 1/2 — к востоку 1/2; рота 3/3 — к северу 3/3 в направлении
плато Глиер.
Повысить активность статических групп (бойцы, живущие на
легальном или полулегальном положении.— Ред.), наносящих удары
по тылам противника (диверсии на железных дорогах, засады на
дорогах).
3. Всему району.— Распространив действия на весь район (тер-
ритории департаментов Савойя и Верхняя Савойя), мы тем самым
не дадим противнику возможности сконцентрировать свои силы
вокруг плато Глиер. В итоге это окажет значительную помощь на-
шим товарищам, попавшим в окружение. Настойчиво требовать коор-
динации всех действий.
4. Командованию.— Заместитель начальника 1-го подсектора
(Гран) примет на себя общее руководство всей операцией.
Установить КП на территории 4-го батальона. Поддерживать
постоянную связь через курьеров между 4-м батальоном и 1-м под-
сектором. Поддерживать прямую связь с командованием района.
Наличные силы: рота, составленная из объединения трех лаге-
рей, группы добровольцев из статических рот, 3-й батальон».
См. «R. I. 3 F.T.P.F, de la Haute-Savoie», 1946, p. 92—93.
298

бойцов (у многих не было даже подходящей обуви) не
дали возможности ФТПФ в достаточной мере и вовремя
оказать действенную помощь осажденным плато Глиер.
Однако мы читаем в книге «Межрайон № 3»: «В тот же
день, когда был ликвидирован батальон на плато Глиер
и когда Дарнан хвастал, что уничтожил савойские маки,
мы продолжали наносить удары по бошам в трех раз-
личных местах района — Альбервиле, Тарантезе и Мо-
риенне, было убито двенадцать немцев и уничтожено
три грузовика. Это послужило толчком. Вскоре немцы
осмеливались передвигаться по дорогам лишь хорошо
охраняемыми колоннами. Они выпустили всякую инициа-
тиву из своих рук, так как везде мы были неуловимы».
* * *
Невозможно опубликовать все коммюнике ФТПФ.
Скажем только, что коммюнике командования ФТПФ
№ 77 очень обширно и сообщает о тридцати трех значи-
тельных крушениях.
Повсюду — от Дюнкерка до Альп — идут бои. Такти-
ка «капли ртути» распространяется на все районы. На-
пример, в Кастеллане один наш отряд освободил своего
командира и убил десять немцев. Железная дорога меж-
ду Лиллем и Хазебруком, а также между Перпиньяном
и Пюигсерда перерезана. В преддверии восстания резко
возрастает активность партизан в бывшей южной зоне.
11 мая в департаменте Коррез на дороге номер 635 про-
тивник оставляет на поле боя семнадцать убитых, один
танк и два броневика. 8 мая в департаменте Дордонь
между Сент-Ирьексом и Жасильяком убито шестнадцать
и ранено двадцать семь немцев; 20 мая в Корньяке уби-
то тридцать пять немцев; 21 мая в Навалексе —четырна-
дцать; 24 мая в Сивраке — шесть; 25 мая в Жюмилья-
ке — тридцать семь, и в тот же день двенадцать — в Жа-
руссе; 9 июня в Мулейдье убито сто двадцать немцев
(там же погибли сорок два бойца ФТПФ) и т. д. Отряды
ФФИ в департаменте Сона и Луара, которые с 1943
года пустили под откос сто тридцать семь поездов, в
начале июня убили или ранили четыреста немцев.
В июне и июле патриоты департамента Изер убили четы-
реста двадцать четыре немца, ранили девяносто одного
и взяли в плен тридцать пять немцев.
299

Характерным примером того, какой размах прини-
мают боевые действия с первых же месяцев 1944 года,
является департамент Дордонь 1.
Командование ФТПФ сообщало, что в Пейзаке (де-
партамент Дордонь) 16 февраля 1944 года лагерь без-
оружных патриотов был атакован эсэсовцами и вишист-
скими милицейскими. Убито тридцать девять патриотов.
Во второй половине того же дня те же части эсэсовских
войск совершили нападение на соседний лагерь маки.
Лагерь обратился с призывом о помощи к действующей
в этом районе роте ФТПФ, которая тотчас же поддер-
жала его, атаковав неприятельский отряд. Захваченный
врасплох противник, попавший в окружение на открытой
местности, после часового боя понес большие потери:
пятьдесят убитых и восемьдесят раненых. Все группы
ФТПФ отступили согласно данным им инструкциям.
В других местах, например в окрестностях Виллярсо
(департамент Сона и Луара), на группу наших парти-
зан, выданную предателем, 8 марта напали около ста
немцев, поддержанные броневиками. Другой отряд
ФТПФ, находившийся на марше, услышав выстрелы, по-
пытался прийти на помощь подвергнувшемуся нападению
отряду, но был остановлен превосходящими силами про-
тивника. Оба наших отряда, вооруженные ручными пуле-
метами, вели бой до ночи, и им удалось отступить в леса,
оставив на поле боя трех убитых бойцов ФТПФ. Захва-
тив автомашины, наши подразделения спасли всех своих
раненых и все снаряжение. Противник потерял двадцать
шесть человек убитыми и много ранеными. Немцы со-
жгли несколько домов. Предатель, пробравшийся в маки,
был впоследствии найден и казнен.
Командование ФТПФ сообщало: «В Шатенуа (де-
партамент Юра) 20 февраля 1944 года боец ФТПФ,
возвращавшийся с задания, был остановлен неприятель-
ским постом из четырех солдат. Он тотчас же открыл
огонь из автомата и убил двоих. Тяжело раненный, он
продолжал бой, убил третьего, а четвертый обратился
в бегство. Затем боец ФТПФ вернулся в свою часть».
Бойцы ФТПФ и их командиры, участвовавшие в
этих операциях, упомянуты в приказе командованием
1 Дополнительное коммюнике № 73 в газете «Франс д'абор» от
15 апреля 1944 г.
300

ФТПФ, которое ходатайствует перед ФКНО о награж-
дении этих особо отличившихся бойцов медалью «За
Освобождение».
И наконец, мы считаем необходимым рассказать чи-
тателю о тех мерах, которые были приняты в ответ на
расстрел нацистами и вишистскими милицейскими плен-
ных партизан, в ответ на так называемые «операции
правосудия». Газета Национального военного комитета
следующим образом рассказывала об этих мерах 1.
«Кровавый Петэн приказал взять в качестве залож-
ников семьи борющихся патриотов, чтобы помешать
ФКНО судить и наказать предателей типа Пюшё,
За одного расстрелянного наемного убийцу, вроде
Кристофини, нанятого Роммелем в Африке, с тем чтобы
он направил оружие против своей же страны, Петэн
приказал убить сатойских патриотов, взятых в плен на
поле боя. А ведь они имели полное право на то, чтобы
с ними обошлись как с солдатами.
Вот как это формулировал Национальный правовой
комитет Сопротивления: «Партизаны — это бойцы, к ко-
торым следует относиться так же, как к военнопленным.
В стране, находящейся в состоянии войны, каждый
гражданин вправе выступить с оружием в руках на
защиту своей родины. Расстрел без суда и следствия,
который немецкие войска и вишистские милицейские
практикуют по отношению к бойцам маки, является не
чем иным, как убийством...
Алжирское правительство должно предупредить их,
что это не пустая угроза и что если они рассчитывают
на собственную неприкосновенность, то глубоко оши-
баются...
Алжирское правительство должно также предупре-
дить немцев и их французских сообщников, что на ос-
нове взаимности немецкие солдаты, взятые в плен фран-
цузскими вооруженными силами или союзниками, также
будут расстреляны».
ФТПФ горячо одобряют это обращение Националь-
ного правового комитета Сопротивления. Убийц фран-
цузов надлежит немедленно карать. И их покарают.
1 В статье «Возмездие убийцам французов», «Франс д'абор»
I июня 1944 г.

Глава XV
ВЕРКОР
Трагедия Веркора — самая крупная попытка свести
воедино разрозненные отряды маки — произошла как
раз накануне открытия столь желанного второго фрон-
та. Случилось это в совершенно новой обстановке, соз-
данной двусмысленными распоряжениями из Лондона,
по которым можно было предположить, что Освобож-
дение не за горами.
Веркор — это обширное плато, растянувшееся при-
мерно на 50 километров с севера на юг и на 20 кило-
метров—с востока на запад. Оно ограничено долинами
Изера, Драка, Дромы и Роны. Хотя разбросанные здесь
деревушки находятся, как правило, на высоте 800—
1000 метров над уровнем моря, но наиболее высокая
часть плато поднимается выше и достигает высоты бо-
лее 2000 метров.
В Веркоре, в этом краю лугов, где растет всего по-
немногу, насчитывается с дюжину деревень и множество
изолированных ферм. Склоны плато покрыты довольно
густым лесом, а отвесные скалы изобилуют многочис-
ленными пещерами. К центpy плато ведут лишь восемь
дорог, три из которых проходят по самому гребню. Ос-
тальные тянутся по узким проходам, прорытым в извест-
ковых скалах.
Чтобы добраться до центра Веркора наиболее удоб-
ным -путем, нужно идти на запад от Сен-Назер-ан-
Руайан (поднимаясь по долине Бурны и ее притоков)
или из Гренобля на северо-восток (через проход Сен-
Низье). Намного труднее подходы с южной стороны
плато (через перевал Руссель), которая высится над Ди
и долиной Дромы, и о восточной, где плато круто обры-
302

вается: пробраться здесь можно только по трем-четырем
очень крутым горным тропам.
Вот на этом-то плато руководство БСРА, используя
наличие на его территории нескольких лагерей маки и
заручившись поддержкой Декура, районного руководи-
теля Армейской организации Сопротивления, решило
создать «неприступную крепость».
К 6 июня «согласно отданным распоряжениям,— пи-
шет майор Лемуан 1,— лагеря перебазировались в са-
мые недоступные районы, не завязывая при этом боев с
противником, чтобы ничем не обнаружить себя перед
днем X».
Вечером б июня после получения известия о высадке
союзников в Нормандии полковник Дескур сообщает,
что «настал час выполнить приказы Алжира: присту-
пить к мобилизации и закрыть доступ к Веркору».
В день X Эйзенхауэр открывает второй фронт, а
БСРА начинает операции в Веркоре.
Бойцам Сопротивления все время говорили: когда
придет время уничтожать немцев, «те, кто на это упол-
номочен, своевременно отдадут необходимые приказы».
Вот такие-то приказы и были отданы французскому
Сопротивлению в Веркоре. Несмотря на урок Глиера, то
же самое случилось и в Мон-Муше и во многих других
местах сосредоточения отрядов. Была объявлена моби-
лизация призывников 1940, 1941 и 1942 годов.
Статические группы поднимаются на плато (из Гре-
нобля, Романа, Руайана). Этот набор бойцов Сопротив-
ления в соседних городах, в частности в Гренобле, при-
водит к серьезным осложнениям, так как тормозит раз-
витие боевых действий и диверсионных операций в до-
линах (например, среди железнодорожников).
Если до этого времени маки Веркора были осмотри-
тельны и старались не привлекать к себе внимания, то
теперь, осведомленные по радио о приказах Алжира,
они отбрасывают всякую осторожность.
В населенных пунктах и на дорогах они устраивают
различные патриотические манифестации с призывом к
борьбе. Из Гренобля можно видеть знамя, развеваю-
щееся над Сен-Низье. Скажут: «Неосторожность».
Но разве в Веркоре не ждали тогда подкреплений, обе-
1 Майор Лемуан был личным советником Дескура.
303

щанных БСРА? 1 Разве после высадки в Нормандии не
рассчитывали на быстрое продвижение войск Эйзен-
хауэра?
Партизаны занимали на плато Веркор как бы две
зоны, граница между которыми проходила по долине
Бурны. В каждой зоне был свой авторемонтный парк и
склад боеприпасов. Общая протяженность телефонной
сети достигала нескольких сот километров.
Все это привело в основном к созданию оборонитель-
ного плацдарма, чего и требовали распоряжения, полу-
ченные из Алжира.
Численность маки составляла примерно три тысячи
человек. Вновь созданные подразделения получили но-
мера старых полков района: 11-й кирасирский, 6-й ба-
тальон альпийских стрелков и т. д.
Здесь также находились отряд сенегальцев, инже-
нерный взвод, авторота, диверсионный отряд американ-
ских парашютистов (равный по численности одному
взводу).
Благодаря тому что 23 июня и 14 июля на парашю-
тах были сброшены контейнеры с вооружением (в этих
операциях участвовало 118 самолетов), маки имели до-
статочное количество легкого вооружения, но не имели
никакой артиллерии и даже тяжелого пехотного воору-
жения! (минометов).
Итак, вооружение было далеко не достаточным как
для того, чтобы отсидеться в редуте и продержаться без
посторонней помощи, так и для того, чтобы предпринять
наступательную операцию на определенный объект,
имеющий какое-либо значение для будущего.
Настойчивые просьбы, до последнего момента не пе-
рестававшие поступать из Веркора, алжирское прави-
тельство оставило без ответа2.
1 После первых стычек немцы целый месяц окружали Веркор.
За это время маки Веркора продолжали вербовать необученных,
безоружных добровольцев. Правда, Алжир послал инструкторов!
2 Вот несколько телеграмм, адресованных в Алжир из Веркора
23 июня:
«Быстрее окажите помощь, положение тяжелое и опасное.
Крайне желательны действия хотя бы малочисленного отряда па-
рашютистов...» Подписано: Периметр.
«После героического сопротивления Сен-Низье сдан утром
15-го... 14-го ничего сброшено на парашютах не было. Остро ощу-
щается отсутствие минометов. Даже незначительное количество
парашютистов оказало бы неоценимую службу... Периметр»,
304

Немцы располагали пехотными частями достаточной
численности, поскольку они могли еще свободно пере-
двигаться в любом направлении. Эти части имели, ра-
зумеется, тяжелое вооружение: артиллерию, танки (ко-
торые они применили в долине Дромы), авиацию, ба-
зирующуюся на аэродроме в Шабейе, возле Баланса.
Следовательно, они могли в любое время провести
концентрацию своих сил, которые значительно превосхо-
дили силы маки как по численности, так и в технике.
После того как во исполнение приказов полковника
Декура на плато Веркор было проведено сосредоточение
маки, немцы сразу же предприняли ответные действия.
10 июня две роты немцев атаковали «заслон» в Сен-
Низье — ключ к воротам в Гренобль. В результате
контратаки они были отброшены. Но 15 июня нем-
цы получают подкрепления, усиленные артиллерией.
Бойцы капитана Годервилля (Жан Прево) оказывают
сопротивление, но вынуждены отступить, оставив на
поле боя двадцать убитых. Немцы продвигаются до
подступов к Вийар-де-Ланс, но не занимают этот на-
селенный пункт.
У французского командования недостаточно сил, что-
бы выбить немцев из Сен-Низье, хотя бойцы капитана
Годервилля, охваченные боевым порывом, готовы про-
должать борьбу. До 20 июля произошло лишь несколь-
ко стычек. Так, 24 июня в ущельях у Сен-Жерве-Ровон
была остановлена и отброшена колонна немцев.
Немцы используют теперь главным образом авиа-
цию. Они часто, особенно с начала июля, подвергают
бомбардировке деревни Веркора (в частности, 12 и
14 июля Шапель-ан-Веркор). 11 июля в приказе генера-
ла Кёнига из Лондона командованию маки на плато
была объявлена благодарность. Он поздравляет ко-
мандование и призывает его к дальнейшим боевым дей-
ствиям. Несколько орудий или минометов были бы встре-
чены с большей радостью, чем эта благодарность. Днем
14 июля девяносто два американских бомбардировщика
сбросили на парашютах контейнеры с оружием. Но
слишком поздно, и к тому же это было легкое пехотное
оружие.
Межсоюзническое командование допустило серьёз-
ную ошибку, так как при сбрасывании контейнеров с
оружием не было принято никаких мер предосторож-
305

ности: они выпустили голубые, белые и красные ракеты,
а сами парашюты были цветов французского националь-
ного флага, то есть сине-бело-красные. Немцы сразу же
начали действовать. Немецкие истребители, поднявшие-
ся, вероятно, с аэродрома в Шабейе, возле Баланса, про-
стреливали из пулеметов всю местность и соседние укры-
тия и не давали тем самым возможности подобрать груз
до наступления ночи.
Можно думать, что немцы располагали какими-то ис-
точниками информации. Во всяком случае, немецкая
авиация, каждый день находившаяся в воздухе, давала
точные сведения о численности сил ФФИ и их располо-
жении.
С каждым днем кольцо сжималось все сильнее. Де-
ревни на севере и востоке прочно удерживались отря-
дами маки.
Небольшие подразделения немцев завязали бой с
нашими аванпостами на северо-западе. На юге танки
продолжали продвигаться из Креста на Ди недалеко от
перевала Руссель. Наконец 137-я немецкая горнострел-
ковая дивизия заняла плато Ланс.
21 июля в 9 часов немцы начали концентрическое
наступление, главной целью которого был захват Ша-
пель-ан-Веркора. Это наступление проводилось одновре-
менно с воздушным десантом в Васье, находящемся в
самом центре обороны французов. Через два дня,
23 июля, в полдень неприятель занял плато Веркор.
Вот как развивались боевые действия. Рота, удер-
живавшая перевал Круа-Перрен между Лансом и Меод-
ром, была атакована численно превосходящими силами
неприятеля. После боя, длившегося целый день, рота
была вынуждена рассредоточиться. В результате север-
ная часть Веркора оказалась отрезанной от командного
пункта, находящегося в Сен-Мартене.
В районе Коррансона неприятель оказал еще более
сильное давление. Здесь немцы действовали одновремен-
но в двух направлениях: на Вальшевриер и на Эрбуйи.
Здесь также, несмотря на героическую оборону, части
маки были выбиты с занимаемых ими позиций менее
чем за двое суток, и перед немцами открылась, таким
образом, дорога на Сен-Жюльен и Сен-Мартен.
Сохранились фотоснимки, сделанные во время этих
боев. По этим фотоснимкам можно судить, с какой лег-
306

костью противнику, который пустил в ход -минометы
против винтовок и немногих базук защитников, удалось
выбить бойцов ФФИ из их поистине орлиных гнезд (на-
пример, из «Бельведера») 1.
Благодаря использованию минометов немцам уда-
лось постепенно пробиться через Бальмский проход,
Шаттонский проход и наконец 23 июля утром через
Вилльский проход.
На юге, над дорогой к перевалу Руссель, постоянно
патрулировали самолеты противника. Рота под коман-
дованием лейтенанта, которая удерживала этот район,
отступила в направлении леса Лант, так как парашю-
тисты противника, находившиеся в Васье, могли нанести
удар с тыла, а с фронта против этой роты действовали
войска, наступавшие от Ди.
21 июля в Васье приземлились несколько немецких
парашютистов, а вслед за ними — планеры. Для этого
немцы использовали посадочные площадки, только что
тщательно подготовленные командованием плато Вер-
кор для самолетов союзников. Вместо союзнических ди-
визий генерала Зеллера в Васье оказалось четыреста
эсэсовцев, которые атаковали слабые отряды защитни-
ков плато. Охваченный тревогой командный пункт в
Сен-Мартене направляет в Васье все имеющиеся в его
распоряжении резервы в составе около четырехсот бой-
цов. Но немецкие истребители (в воздухе все время на-
ходится 5—6 самолетов) не дают им выйти на открытую
местность. Три раза они напрасно атакуют намного луч-
ше вооруженного противника, засевшего в домах. Без
противотанковых орудий, без минометов (а вооружение
это вполне возможно было сбросить на парашютах) не-
чего было и думать, чтобы выбить нацистов с их пози-
ций. Эсэсовцы, ставшие хозяевами деревни, расправ-
ляются с жителями.
В полдень 23 июля полковник Эрвье вынужден от-
дать приказ о рассредоточении. Ценой огромных усилий
оставшиеся в живых пытаются ускользнуть от пресле-
дования немцев. Известно несколько особенно омерзи-
тельных эпизодов расправы. Уничтожение больных, ра-
неных и медицинского персонала в пещере-госпитале
1 В фильме «В разгар бури» режиссер Жан-Поль ле Шануа
частично использовал подлинные фотодокументы.
307

Люир сохранится в памяти людей как разительный при-
мер фашистского варварства.
Военная организация Веркора — результат такой
преданности и такого героизма — была уничтожена.
* * *
Несмотря на крайне напряженную и беспокойную об-
становку, не одетые в военную форму солдаты Глиера
и Веркора были полны энтузиазма и горячей преданно-
сти своему делу. И после поражения горе охватило
каждого патриота. Такая самоотверженность, такая от-
вага бойцов Сопротивления невольно побуждали замал-
чивать ошибки, совершенные теми, кто развязал крова-
вые события.
Однако исход этих событий был столь трагичен, что
патриоты имели право спросить себя, не допустили ли
они сами серьезных ошибок и не злоупотребили ли их
энтузиазмом.
Ведь они мечтали о победе над фашистами. Ведь они
стремились к победе Сопротивления. И сегодня, вспоми-
ная о стольких ужасных испытаниях, они думают, что
некоторые в то время больше всего боялись их победы.
Тактические ошибки, совершенные в Веркоре, слиш-
ком очевидны. Бывшие руководители Веркора первыми
покаялись в них, и бесполезно опять на них останавли-
ваться.
Эта операция Сопротивления еще раз подтвердила
тысячелетний военный опыт и показала, что неприступ-
ных крепостей нет. Как можно было рассчитывать, дей-
ствуя с тремя тысячами бойцов против численно пре-
восходящего противника, защитить плато, имеющее в
окружности 140 километров? В подобных условиях эти
3 тысячи бойцов могли в лучшем случае занять фронт
протяженностью в 25 раз меньше. И действительно, ког-
да немцы начали общее наступление, им потребовалось
всего два дня, чтобы окончательно сломить всякое орга-
низованное сопротивление.
Предоставив противнику возможность свободно ма-
неврировать, защитники Веркора тем самым обрекли
себя на оборону, в то время как лучшим оружием пар-
тизанской войны являются подвижность, инициатива,
наступательные действия, внезапность. Оборонительная
308

тактика, может быть, частично объясняется ограничен-
ностью взглядов бывших кадровых офицеров, объединен-
ных в Армейскую организацию Сопротивления, которые
плохо разбирались в методах ведения маневренной вой-
ны на оккупированной врагом территории. Они предпо-
читали планировать военные действия в соответствии
со старыми схемами, которые они изучали в военных
школах.
Испытывая неприязнь к отсутствию стабильного
фронта и к народному характеру партизанской войны,
они, напротив, чувствовали себя в своей тарелке, как
только дело касалось «классических» полков и батальо-
нов. Но следует ли из-за этого обвинять подчиненных?
Со стороны Арона было пошлостью писать, что в той
ситуации, в которой оказалась Франция в 1944 году,
«ее Освобождение нужно было начать с того, чтобы по-
жертвовать каким-то количеством французов» 1.
А в то же время де Голль заявлял, что не нужно
убивать немцев. Как мрачно перекликаются слова того
и другого!
Первые пионеры маки в Веркоре вовсе не намере-
вались подвергать там риску жизнь французов. Напро-
тив, они стремились организовать там убежище, в ко-
тором можно было бы подготовиться к участию в нацио-
нальном восстании.
Впоследствии, преследуя ту же цель, Ив Фарж при-
нял предложенный Пьером Даллозом проект, предусмат-
ривающий использование в нужный момент плато Вер-
кор в качестве своеобразной посадочной площадки для
самолетов. С этой базы несколько воздушно-десантных
дивизий могли бы эффективно действовать с учетом
операций, проводимых на море во время высадки союз-
ников.
Этот проект зародился еще в то время, когда генерал
Видаль (Делестрэн) создавал «тайную армию». Он
благожелательно отнесся к этому проекту и предложил
в Лондоне включить его в общий план операций союз-
ников во Франции.
Однако, как мы уже видели, Веркор решили исполь-
зовать не в качестве оперативной базы, тесно связанной
с высадкой союзников, а, напротив, его бросили на про-
1 Aron, op. cit., p. 154.
309

извол судьбы, лишили оружия, без которого плато Вер-
кор стало настоящей ловушкой для патриотов.
В своем рапорте, одобренном генералом Делестрэном
и представленном также в БСРА, возглавляемом Пасси
и Сустелем, Пьер Даллоз заявлял, что если Веркор на-
мерены использовать, то это нужно сделать «неожидан-
но, когда неприятель будет охвачен паникой и дезорга-
низован. Не может быть и речи, чтобы ввязываться в
открытый бой с хорошо вооруженным противником. Нуж-
но лишь постоянно тревожить его, чтобы усилить беспо-
рядок в его рядах. В Веркоре надо не отсиживаться, а
занять это плато для того, чтобы оно послужило исход-
ным пунктом для наступательных действий. Нужно бу-
дет не обороняться в Веркоре, а действовать оттуда по
всем направлениям». В этом рапорте нет никакой дву-
смысленности.
Ив Фарж1, как и Пьер Даллоз, нисколько не сомне-
вался, что Веркор должен быть использован совсем не
так, как об этом впоследствии распорядились Пасси,
Сустель, Манюэль и полковник Декур. Однако, несмотря
на трагические уроки Глиера, они отдали такие прика-
зания.
Так же как и в Мон-Муше, они ввергли в авантюру
бойцов ФФИ, заверив их, что по договоренности с со-
юзниками они вовремя получат тяжелое вооружение и
на помощь им придут авиадесантные войска. ФФИ ве-
рили, что действуют во взаимодействии с авиадесант-
ными войсками союзников. Но плато Веркор увидело
только авиадесантные эсэсовские части.
В действительности, как об этом можно судить, ини-
циаторы Веркора оказались отстраненными от своих
планов и от своих не одетых в военную форму солдат.
Только в феврале 1944 года подготовка операции в
Веркоре в том виде, в каком она была начата в июне,
была окончательно утверждена, и то не по инициативе
альпийских или лионских участников Сопротивления,
а при вмешательстве высокопоставленного представите-
ля БСРА полковника Фурко2.
1 В то время Ив Фарж уже руководил в Париже Комитетом
действия против угона населения.
2 Фурко (он же Сфер, настоящая фамилия Осипов)—русский
эмигрант. Он привлек к себе внимание в 1949—1950 гг. в связи с
той ролью, которую он сыграл в деле генералов Реверса и Маста,
возникшем после скандального дела спекулянтов валютой.
310

В сопровождении подполковника английской армии
Тэкуэйта (он же Прокурор) и подполковника американ-
ской армии Жан-Пьера, или Шамбеллана, Фурко встре-
тился с руководителями ФФИ Лиона и изложил им
план, который, по свидетельству оставшихся в живых
после трагедии на плато Веркор, не соответствовал во
всех пунктах первоначальному замыслу генерала Де-
лестрэна. План был совершенно иным, и в первую оче-
редь потому, что ставил целью запереться в «веркор-
ской крепости». В это время начальником ФФИ района
был Шамбонне (он же Арнольд или Дидье). Формально
он был начальником, но Алжир, верный своей политике
в отношении ФФИ, лишил его возможности командо-
вать. Он, например, не имел прямой радиосвязи с Алжи-
ром, тогда как Фурко имел таковую, так же как и Дес-
кур, который был только районным начальником груп-
пировки Сопротивления ОРА.
Ну и армия, которая создается столь странным спо-
собом!
Шамбонне возражал против плана, представленного
агентом БСРА, но сделал это недостаточно твердо. 24
февраля 1944 года он написал Дескуру:
«Я долго разговаривал со Сфером, с Бернике1 и с
Прокурором по вопросу об организации плацдармов
типа Веркора.
Важные решения, которые мы должны принять в
связи с этой проблемой, заслуживают, чтобы она пред-
варительно была рассмотрена во всех аспектах. Если
уже сегодня мы сконцентрируем наши лучшие части в
естественных крепостях, нам следует предвидеть две
возможности:
1. Противник готов применить все необходимые
средства, чтобы ликвидировать этот укрепленный лагерь.
Тогда нет никаких сомнений в исходе такой операции,
принимая во внимание чрезвычайно невыгодное для нас
соотношение сил. Плато будет очищено, а гражданское
население, живущее на нем, уничтожено.
2. Противник не рискнет проводить крупномасштаб-
ную операцию и ограничится только блокированием
выходов; тогда это приведет к тому, что массив будет
1 Буржес-Монури, военный уполномоченный де Голля в южной
зоне.
311

превращен в своеобразный концентрационный лагерь,
где передовые части Сопротивления окажутся в плену.
...Если мы сами запрем себя в крепости, которую,
быть может, легко оборонять, но не менее легко изо-
лировать, мы невольно окажем помощь противнику в
преждевременной нейтрализации всех активных сил
Сопротивления».
Поистине пророческие замечания, которые должны
были бы привести к решительному отказу от этого
плана.
Через три месяца, 20 апреля 1944 года, Шамбонне
пишет снова:
«Сфер, руководитель прибывшей со специальным за-
данием группы «Юнион», занялся координацией дейст-
вий Р1 и Р21 с целью подготовки в Веркоре мощного
плацдарма, предполагая при этом провести решитель-
ную атаку «на немецкие ключевые позиции альпийской
магистрали. Не знаю, соответствует ли этот грандиозный
замысел планам межсоюзнического штаба и входит ли
он в задачу группы Сфера, но я решительно возражаю
против «его».
Но наряду с этим Шамбонне признает необходимость
создания «сильных опорных пунктов» с «хорошо око-
павшимися войсками, укомплектованными военными спе-
циалистами»; он считает, что «природа вещей» такова,
что следует предвидеть возможный отход боевых под-
разделений в горные укрепления и что лучше подгото-
вить заранее эти позиции, создавая там склады тяже-
лого вооружения и т. д.2 Такая постановка вопроса как
раз и была на руку Фурко, и он приступил к созданию
мощного плацдарма. Задача его облегчалась тем, что
Шамбонне поручил Дескуру, начальнику ОРА, руковод-
ство всем укрепленным лагерем.
А Дескур был ярым сторонником любой системы,
тормозящей на деле борьбу патриотов. Его «чисто во-
енные» (!) концепции всегда были направлены на то,
чтобы помешать ФФИ и бойцам Сопротивления в це-
лом участвовать в национальном восстании3.
1 Округи Лиона и Марселя.
2 Письмо от 24 февраля 1944 г.
3 Операция по освобождению Лиона подтвердит это,
312

Дескур думает или притворяется, что думает, «будто
бы неразумно принимать в расчет плодотворное сотруд-
ничество ФТПФ в операциях по освобождению террито-
рии», вместо этого он рассчитывает на прибытие восьми
батальонов парашютистов: двух в Фосиньи-Шабле, двух
в Комб де Савуа, двух в Муаран-Вореп, двух непосред-
ственно в Веркор 1.
События должны были показать, которая из этих
двух точек зрения оказалась несостоятельной. В мае
Шаван (он же Клеман), председатель Веркорского ко-
митета Освобождения, отправился из департамента
Дром в Алжир и Лондон. Оттуда он вернулся с письмен-
ным приказом Сустеля, который утверждал план Фурко.
Дальнейшие события известны.
Таковы истоки Веркора, инициаторами которого бы-
ли люди большой души, но затем Веркор оказался в
руках самых реакционных элементов из БСРА2.
Так произошла трагедия Веркора.
Толкнув маки на чрезвычайно опасный путь, Лондон
и Алжир бросили их, отдав на растерзание нацистам.
Телеграммы из Веркора систематически перехватыва-
лись Сустелем и утаивались от Фернана Гренье, комис-
сара по делам авиации во Временном правительстве
Французской Республики. Только 24 июля, когда с Вер-
кором все уже было покончено, ему впервые доказали
телеграмму из Веркора. Фернан Гренье настаивал, что-
бы де Голль подписал два декрета об организации
авиационной части «Родина» под командованием пол-
ковника Морлэ3.
Эта авиационная часть должна была взаимодейство-
вать с ФФИ. Де Голль, одобрив это предложение
27 июля 1944 года, все время оттягивал подписание де-
кретов, а затем мотивировал свой окончательный отказ
1 Рапорт, подписанный Декуром и Вистелем, занявшим пост
начальника ФФИ района после ареста Шамбонне.
2 Большинство инициаторов Веркора во главе с Делестрэном
уже не занимали руководящих постов или были арестованы до на-
чала июньских событий.
3 Полковник авиации Морлэ, герой битвы за Лондон в 1940 г.,
погиб при возвращении из Лондона в 1945 г. во время авиационной
катастрофы, причины которой не выяснены до сих пор. Самолеты,
которые должны были войти в авиационную часть «Родина», были
французские. Следовательно, именно французское командование в
Алжире противилось созданию этой части.
313

несогласием английского генерала Вильсона с этим про-
ектом, а также отказом американского командования
удовлетворить его требования1.
«Помогите нам!» — кричал командующий Глиера.
А последняя радиограмма майора Эрвье (Юэ), началь-
ника веркорского плацдарма, кратко подводит итог
драмы такими словами:
«Немецкая авиация бомбит Ля Шапель, Васье, Сен-
Мартен. Вражеский парашютный десант в Васье. Тре-
буем немедленной бомбардировки. Обещали держаться
три недели. С момента создания плацдарма прошло уже
шесть недель. Требуем подкрепления в живой силе, про-
довольствии и материальной части. Моральное состояние
населения превосходное, но может резко измениться не
в вашу пользу, если не примете срочных мер. И мы при-
соединим наш голос к их голосам и скажем, что в Лон-
доне и в Алжире вовсе не представляют обстановки, в
которой мы находимся, и будем считать вас преступни-
ками и трусами».
Эта радиограмма составлена в штабе Веркора Кле-
маном, председателем Веркорского комитета освобож-
дения, и передана в присутствии и с одобрения началь-
ника плацдарма Эрвье. Передали ее младший лейте-
нант Шапюи, младший лейтенант Круа и лейтенант
английской армии Пэйрэт2.
Как же расценивать людей, развязавших эту траге-
дию, которые заранее знали, что они неспособны сдер-
жать свои обещания и что межсоюзнический штаб ни-
чего не предусмотрел для осуществления плана «Мон-
таньяр», который с 6 июня куда-то запропастился в
Лондоне?
* * *
Рассмотрим кратко ту неразбериху с командованием,
которая создалась в Лондоне перед открытием второго
фронта.
1 «Memoires du generate Catroux», «Figaro».
2 To, что маки Веркора были брошены на произвол судьбы,
подтверждается многими свидетелями. Даллоз в газете «Леттр
Франсэз» писал в августе 1945 г.: «У многих бойцов Веркора соз-
далось впечатление, что сначала их необдуманно втянули в это
дело, а затем покинули, предоставив собственной печальной
участи».
314

Майор Р. Танан в книге «Веркор — высоты Франции» писал:
«В Алжир по радио непрерывно передаются сводки об обста-
новке, но оттуда не поступает никаких утешительных обещаний.
Обольщать себя надеждой уже не приходится: без мортир, без
артиллерии мы брошены на произвол судьбы».
Все ФФИ с удовлетворением встретили известие, что
их руководители во Франции будут подчиняться штабу
за рубежом, который сможет координировать свои дей-
ствия с межсоюзническим штабом. Это, как они полага-
ли, поставит внутренние силы на равную ногу с войска-
ми союзников и позволит им рассчитывать на их регу-
лярную помощь.
И в то же время никто не обманывался в отношении
командования, которое сможет осуществлять на прак-
тике штаб Кёнига, находящийся вне Франции.
Однако со времени своего назначения в апреле 1944
года Кёниг отдал своим военным уполномоченным, на-
значенным БСРА, которые являлись и его представите-
лями, следующий безапелляционный приказ:
«Французский комитет национального освобождения
назначил меня командующим французскими вооружен-
ными силами, как внутренними, так и внешними, на се-
веро-западном театре военных действий и подчинил об-
щему руководству генерала Эйзенхауэра. Впредь вы
будете получать мои распоряжения. Вы должны выпол-
нять только те приказы, которые подписаны мною и ко-
торые касаются непосредственно плана использования
Французских внутренних сил, мер по его выполнению и
распоряжений о наступательных действиях».
Итак, ФФИ оказались под командованием «класси-
ческого» штаба, которым руководил генерал, незнако-
мый с партизанской тактикой. А ведь их действия долж-
ны были стать неотъемлемой частью общих действий
союзного командования! Кёнигу придется адресовать
подписанные им приказы районным военным уполномо-
ченным БСРА, которые иногда назначались де Голлем
по причинам, не имеющим ничего общего с их компе-
тентностью в партизанской войне. Те в свою очередь
должны будут через комиссию по военным делам
(КОМАК) передавать эти приказы командирам ФФИ
разных степеней, к которым штаб Кёнига и районные
315

военные представители будут относиться с тем же пре-
небрежением, с каким «официальная» военная наука от-
носилась к бойцам Сопротивления. Из одного этого
уже видно, как мало была приспособлена эта военная
иерархия и все ее каналы для передачи «приказов»
армии с подпольной партизанской структурой, действую-
щей в стране, коммуникации которой должны быть раз-
рушены во вред врагу.
Но самым смешным в тщетных претензиях этого шта-
ба было то, что Кёниг являлся лишь ширмой, за кото-
рой скрывался оперативный отдел БСРА. Сотрудники
этого отдела были подобраны Пасси почти исключитель-
но из людей с реакционными и антикоммунистическими
взглядами. Теперь судите сами, к какой сложной проце-
дуре должно было прибегать командование, чтобы обес-
печить из Лондона руководство партизанами1,
Секретные агенты де Голля, действовавшие во всем
некоммунистическом Сопротивлении, повиновались не
Кёнигу, а приказам БСРА и его оперативного отдела.
Деголлевская государственная политика всегда будет
строиться по принципу: две службы, два хода. Ответст-
венные работники де Голля пользуются лишь черным
ходом и действуют исподтишка.
Итак, для де Голля единственным подлинным коман-
дованием ФФИ будет являться оперативный отдел
БСРА. Это проявится даже во время вооруженного вос-
стания в Париже, когда его представители попытаются
преждевременно заключить перемирие.
Таким образом, все планы, относящиеся к операциям
маки, находящихся под контролем БСРА, должны были
вступить в силу одновременно с объявлением о высадке
союзников.
6 июня в 18 часов генерал де Голль выступил по
лондонскому радио с речью, в которой он вынужден
был скрыть от французов свое недовольство тем, с ка-
кой бесцеремонностью обращаются с ним Черчилль и
Эйзенхауэр, долго не ставившие его в известность о дне
начала операций во Франции.
1 Кроме того, как мы уже видели, переброшенная джедбург-
ская организационная группа для контроля над французскими пар-
тизанами состояла из тройки, которая включала одного француза
из БСРА, одного агента английской и одного агента американской
разведки.
316

Это была торжественная речь в эпическом стиле,
ставшем уже столь привычным для французов:
«Началась величайшая битва... Для сынов Франции,
кем бы они ни были и где бы они ни были, простой и
священный долг — бороться с врагом всеми имеющими-
ся в их распоряжении средствами. Речь идет об унич-
тожении врага...»
Что же касается генерала Кёнига, то для того, что-
бы уничтожить врага, он нажал кнопку и тем самым
привел в действие заранее составленные планы и толк-
нул маки (в том числе маки Веркора) на общие дей-
ствия.
Между тем план «Монтаньяр» для Веркора как раз
и не должен был применяться без согласования с союз-
никами! Он обсуждался с ними и был отложен для
изучения с целью дальнейшего его использования по со-
гласованию со штабом Эйзенхауэра. В самом деле, без
помощи и без согласия союзников план «Монтаньяр»
был -неосуществим.
Первым подтверждением безумия таких общих пла-
нов явилось восстание, которое думали разыграть как
по нотам, а в действительности оно продлилось три ме-
сяца и с самого момента торжественного поднятия за-
навеса развивалось так, что наложило неизгладимый
отпечаток на все последующие события.
Таким образом, Кёниг не имел полномочий приме-
нять план «Монтаньяр» без согласования с союзниками,
чьим подчиненным он себя называл в апрельской теле-
грамме. И тем не менее приказ был отдан.
Что же касается штаба Кёнига, то дальнейшие со-
бытия покажут, что штаб этот отдавал противоречивые
приказы, все значение которых он не мог оценить, на-
ходясь в Лондоне: «Начинайте партизанскую войну».
А через четыре дня: «Свертывайте партизанскую вой-
ну». К этому нужно еще вернуться.
И, однако, ничто не указывает на то, что Кёниг отдал
какой-то особый приказ, касающийся плана «Монтань-
яр» для Веркора.
Впрочем, в момент высадки Кёниг еще не был приз-
нан союзниками в качестве командующего ФФИ, и штаб
Эйзенхауэра сделает это только 18 июня. Итак, в дей-
ствительности за приказы, отданные от имени Кёнига
317

6 июня, в ответе лишь те, у кого на поводу он находился,
а именно военно-политическая клика де Голля — началь-
ники БСРА. Для штаба Эйзенхауэра 6 июня 1944 года
не существовало никакой операции «Монтаньяр», по-
скольку единственное решение, принятое по этому пово-
ду, заключалось в том, чтобы не упускать из виду этот
план в числе других операций во Франции, подлежав-
ших изучению.
Можно понять, что операции в Нормандии не позво-
ляли Эйзенхауэру выделить в то время для альпийского
плато даже минимальное количество авиадесантных
войск, которые столкнутся на побережье Нормандии с
множеством непредвиденных обстоятельств и трудно-
стей. Но ему нельзя простить того, что спустя несколько
недель, когда маки в Веркоре находились под угрозой
полного уничтожения, он отказался прийти им на по-
мощь решающими средствами, которыми де Голль, вне
всякого сомнения, не располагал ни 6 июня, ни в ука-
занный момент.
Но тогда зачем же понадобилось в таких условиях
развязывать события в Веркоре, не имея возможности
выполнить ни одно из основных положений плана «Мон-
таньяр»? Зачем же тогда вслепую, ради рисовки, с пол-
ной безответственностью подчинили другой цели опе-
рацию, зависевшую от предварительного согласия союз-
ников?
Если эта ответственность не падает ни на союзников,
ни на штаб Кёнига, в частности, то оперативный отдел
БСРА и его заправилы, хорошо осведомленные об ус-
ловиях осуществления плана «Монтаньяр», не могли не
знать их. Не может быть и речи, что Сопротивление и
правительство в Алжире не поняли друг друга.
Действовал ли генерал де Голль, которого англича-
не и американцы держали в стороне от приготовлений
к вторжению в Северную Францию 6 июня, по своему
обыкновению во имя «одной только Франции», на чьей
земле Веркор был брошен на произвол судьбы? Тогда
его ближайшие сотрудники должны были знать, что они
делают, ибо с незадачливым идеалистом Пьером Дал-
лозом, этим «инициатором» плана «Монтаньяр», разы-
грали гнусную комедию. Сначала его вызвали в Алжир,
потом Сустель отправил его из Алжира в Лондон, что-
бы от имени БСРА возложить на него ответственность
31S

за действия маки; клика «оперативного отдела» отделы-
вается от Даллоза, отстранив его от осуществления пла-
на «Монтаньяр», перебрасывая его в комиссариат внут-
ренних дел Временного правительства Французской
Республики, где он оказывается среди тех, кого БСРА
считает подозрительными. С ним обращаются как с
мальчишкой. Он тоже становится подозрительным в гла-
зах этих «гениев голубой крови», уже взвинченных в
предчувствии того момента, когда через Нормандию нач-
нется захват государственной власти в стране. 5 июня
Зиглер разыгрывает перед Пьером Даллозом последнюю
сцену, чтобы попытаться унять смятение, охватившее
Даллоза при виде того, как план «Монтаньяр» превра-
щается в провокацию, поскольку самая основная цель
этого плана не будет достигнута.
Позднее этот «святейший аппарат» поспешит спря-
таться за спину де Голля, который «никогда не оши-
бается» и не допустит, чтобы с его именем связывали
какую-нибудь ошибку. Достаточно будет возложить всю
ответственность за разгром на английских и американ-
ских генералов. Одновременно попытаются воспользо-
ваться этим для выпада против двух министров-комму-
нистов, которых скрепя сердце де Голлю пришлось до-
пустить в Алжире в ФКНО, а потом во Временное пра-
вительство Французской Республики. Оперативный отдел
БСРА будет вмешиваться во все операции, связанные с
Освобождением Франции, руководствуясь все теми же
принципами и методами, преднамеренно бесчестно, а тем
временем английская и американская разведки будут
вмешиваться во все дела де Голля.
Между тем если бы альпийские маки были подго-
товлены в расчете на их участие в операциях союзников,
высадка которых намечалась в Провансе, если бы они
оставались в рядах внутренних сил и вели партизан-
скую войну, то их отряды сыграли бы совсем иную роль
в Освобождении.
* * *
Не все крупные лагеря маки, созданные по приказам
БСРА или агентов Интеллидженс сервис, достигли того
же масштаба и привели к таким же последствиям, как
в Веркоре. Тем не менее почти всех их постигла траги-
319

ческая судьба 1: лагерь Маниссы в Арденнах, Сен-Мар-
сель в Морбиане, Мон-Муше в Центральном массиве,
Монтань-Нуар в департаменте Об и район Ойоннакс-
Нантуа в департаменте Эн. Лучшие бойцы Сопротивле-
ния погибли там или попали в плен; а в связи с тем, что
целые кантоны были опустошены фашистскими войска-
ми, действовать там стало гораздо труднее.
Разумеется, для разгрома больших лагерей маки
противнику потребовалось некоторое время. Но наци-
стам не приходилось искать ни свои объекты, ни свои
жертвы, так как они находились в точно обозначенном
месте. Эти жертвы шли в бой тесными рядами, что по-
зволяло врагу использовать тяжелую технику и самую
обычную тактику. Как правило, немецким подразделе-
ниям требовалось не больше одного дня, чтобы разгро-
мить маки, вооруженных легким пехотным оружием.
Основными техническими причинами этих следовавших
одно за другим поражений, вероятно, являются прежде
всего недостаточное снабжение маки боеприпасами и
мощным вооружением (базуки, минометы), учитывая,
что при ведении оборонительного боя расходуется много
боеприпасов, пополнение которых затруднительно; глав-
ная же причина состояла в том, что партизаны контро-
лировали слишком ограниченные участки местности, и
при этом очень часто возникала возможность полного
окружения их позиций. Обороняющиеся теряли всякую
свободу маневра, вынуждены были рассредоточиваться
или вести перестрелку, после которой они никак не мог-
ли выйти победителями. «Неприступный редут» превра-
щался в ловушку. Чтобы сильный отряд, состоящий из
тысячи или нескольких тысяч человек, решившихся на
такой вид борьбы, действовал наиболее успешно и дли-
тельное время в оккупированной стране, он должен был
располагать довольно большим плацдармом, с тем что-
бы избежать окружения.
И если даже в том же районе существовали другие
опорные пункты, разве тактика не должна состоять в
том, чтобы избежать окружения их одного за другим?
1 Например, маки Мон-Муше генерал Реверс (он же Тенар)
твердо обещал подкрепления ОРА, которые так и не прибыли. Дей-
ствия бойцов на Мон-Муше привели к значительным потерям в лю-
дях и технике у немцев (16 июня 1944 г.).
320

Следовательно, необходимо было, чтобы все патрио-
ты, находящиеся в лагерях, участвовали в прикрытии
этих опорных пунктов, проводя партизанские операции
против транспортных средств и противодействуя рейдам
противника.
Обладая свободой передвижения, формирования типа
полка или батальона могли бы наносить тогда против-
нику чувствительные удары в избранном ими пункте, ос-
лабить его и, взаимодействуя со всеми патриотами, рас-
ширили бы границы освобожденной территории. Подоб-
ная стратегия основывается главным образом на людях,
а не на географических условиях местности — лесах или
альпийских плато. И именно в этом основной полити-
ческий аспект такой проблемы.
Между тем если военные специалисты деголлевской
государственной машины и учились чему-то в военных
школах времен линии Мажино, то, вероятно, они забыли
принцип греческого географа Страбона; «Не укрепления
защищают людей, а люди защищают укрепления». Этот
принцип противоречит деголлевской концепции армии,
ибо он требует опоры на народные массы, и это отно-
сится даже к эпохе ракет. А что касается Сопротивления,
особенно в тот тяжелый час, то те, кто презирал людей,
презирал на самом деле и Сопротивление и Францию.
Решающая проблема заключалась в мобилизации
народа, принимавшей самые разнообразные формы.
В частности, нужно было организовать и вооружить
как можно более многочисленную народную милицию
для того, чтобы самые боеспособные части, сосредото-
ченные на какой-нибудь освобожденной территории, могли
свободно вести подготовку к боевым действиям и нано-
сить удары по противнику.
Однако вместо того, чтобы понять, что укрепленные
пункты следует разместить на обширной и населенной
территории, деголлевские руководители ограничивались
одним плато, одним лесом. Они лишили маки тяжелого
и даже легкого оружия (что не позволило привлечь в
боевые части всех добровольцев). Они лишили их такой
необходимой помощи, которая вызвала бы удесятерен-
ную активность патриотов в более обширной зоне.
Созданный в пустынном массиве Эгуаль лагерь ма-
ки имел в своем распоряжении 93 ручных пулемета и
даже минометы. Но многочисленное население горно-
321

промышленного бассейна Алеса и винодельческого райо-
на Ним-Монпелье не получило ни одного пулемета. Что
бы произошло, если бы немцы решили двинуть мощные
военные средства на, Эгуаль?
В Веркор доставлялось огромное количество легкого
вооружения, но патриоты, располагавшиеся на подсту-
пах к Веркору, не получили ничего!
Итак, БСРА само изолировало свои укрепленные
пункты; оно обнажило их, отказавшись вооружить тех,
кто хотел сражаться.
А если БСРА было известно, что оно будет испыты-
вать нехватку военного снаряжения, поскольку снабже-
ние зависело от союзников и от Интеллидженс сервис,
зачем было ратовать за подобную тактику и вести дело
к катастрофе? Однако трагическая судьба многих круп-
ных лагерей маки, созданных БСРА для отвода глаз,
объясняется в первую очередь нежеланием вооружить
патриотически настроенные массы.
Не может быть и речи, чтобы действия руководите-
лей БСРА, английской Интеллидженс сервис и амери-
канского управления стратегической разведки явились
результатом какой-то ошибки. Более того, хотя разведки
и не «мыслят», но они втайне проводят политику «тех,
кто держит в своих руках все ее нити».
Глиер ликвидировали в марте 1944 года, и, несмотря
на это, по аналогичной схеме Фурко подготовил Веркор.
В то же время те, кто уцелел в Мон-Муше и на реке
Трюйер, научившись на своем горьком опыте, решили
вести впредь войну партизанскими методами.
Все эти события привели лишь к возникновению
серьезных противоречий. Эти противоречия между офи-
циальной властью борющейся Франции, с 1943 года на-
ходившейся в Алжире, и силами Сопротивления во
Франции, которым принадлежит огромная заслуга в
Освобождении, еще сильнее обострились с июля 1944
года 1.
* * *
Прежде чем говорить об операциях по высадке со-
юзников в их взаимосвязи с Сопротивлением, заметим,
1 1 декабря 1943 г. «Юманите» писала: «ФКНО действительно
является правительством Французской республики. Консультативная
322

ассамблея была права, потребовав от англо-американских союзни-
ков безоговорочного признания ФКНО, как это уже сделал СССР.
Кроме того, ФКНО должен вооружить всех патриотов, особенно
ФТПФ, которые, можно сказать в одиночку, сражаются с врагом.
Д'Астье де ля Вижери, комиссар внутренних дел ФКНО, мог с
полным основанием заявить: «Французам не хватает оружия!» По-
ражаешься безразличию, с каким великие державы относятся к
такому положению. Франтиреры, партизаны и все патриоты с ра-
достью получили бы оружие, которого они ждут с таким нетерпе-
нием. От этого война закончилась бы намного быстрее...
Вот почему борющаяся Франция, которая хочет обрести сво-
боду силой оружия, требует от правительства Французской респуб-
лики, каковым является ФКНО, сформировать в Африке большую
антигитлеровскую французскую армию и дать оружие армии, не
одетой в военную форму, которая борется на земле своей родины
и требует только одного — оружия».
что высадка произошла таким образом, что самые круп-
ные организации Сопротивления не могли составить себе
четкого представления, какая конкретная роль отведена
Лондоном и Алжиром французскому народу в его по-
мощи союзникам.
Политика крупных лагерей маки была осуждена раз
и навсегда Военным комитетом ФТПФ, как преждевре-
менная. Более того, комитет считал, что очевидная цель
этой политики состояла в том, чтобы подменить сущест-
вующее командование командирами, переброшенными
из-за рубежа, и тем самым лишить организации Сопро-
тивления контроля над своими вооруженными силами.
И как бы ни было мало известно о секретах и планах
БСРА, легко понять, что политика организации крупных
соединений скорее имела целью создать силы поддержа-
ния порядка, чем организацию боевых частей, сражаю-
щихся с врагом. И разве эти силы порядка, созданные
по обычному «классическому» военному образцу, ото-
рванные от народных масс и сохраняемые в резерве, не
должны были, по замыслу некоторых лиц, существовать
для того, чтобы навязать определенную политику в мо-
мент отхода немцев? И разве не это являлось одной из
задач создания лагеря маки в Эгуале, расположенном
возле горнопромышленного района департамента Гap,
недалеко от Марселя?
И разве не ставил ту же цель план, касающийся про-
мышленного района долины реки Изер, между Лионом
и Марселем, поскольку союзные армии должны были
действовать в Северной Франции? Наконец, разве мысль
323

о попытке вооруженного восстания коммунистов не тре-
вожила неотступно тех, кто надеялся на возможные
переговоры с немецкими генералами, способными в кон-
це концов заменить Гитлера другой властью?
Это могло бы быть темой для размышлений «психо-
логов революционной войны», отставших от жизни на
несколько Парижских Коммун. Но все думали только
о порядке, наподобие чудака Лиддл Гарта, этого тупо-
лобого военного историка, который, выбросив из исто-
рии роль внутреннего Сопротивления, поступил так от
досады, что ему не довелось увидеть его гибель.
Насколько больше отвечает исторической действи-
тельности, событиям того времени и патриотическим чув-
ствам народа рассказ очевидца о маки в Лизьер де Буа
в департаменте Об.
Из этого рассказа ясно видно, что при отсутствии
вмешательства секретных агентов в организацию боль-
ших лагерей, существование которых было чревато все-
возможными опасностями, могла осуществляться боевая
спайка между бойцами, не одетыми в военную форму,
рабочими, крестьянами и кадровыми офицерами, сер-
жантами, английскими летчиками, сбитыми над террито-
рией неприятеля, и всеми патриотами, у которых не бы-
ло иных секретов, кроме беззаветной любви к родине, и
которые честно делили между собой оружие и опасности.
«22 июня 1944 года Лизьер де Буа, маленький лесной
хутор коммуны Сен-Map, пережил славную страницу
своей истории.
С первых же месяцев оккупации началась там скры-
тая и беспощадная борьба с оккупантами, но только
в 1943 году во французском Сопротивлении узнали о
Лизьер де Буа.
Обстоятельства создания маки в Лизьер де Буа поч-
ти аналогичны тем, которые породили другие сосредо-
точения скрывающихся от немцев лиц во всем департа-
менте Об.
После того как в июле 1943 года по инициативе Бюро
воздушных операций (БОА) в Виллери было сброшено
на парашютах оружие, было положено начало одной
организации Сопротивления. Те, на ком лежала тяжелая
и трудная ответственность за прием оружия, преследуе-
мые беспощадным противником, вынуждены были
324

постоянно менять убежище. Вот в таких условиях Бодио
(он же Мариус), крестьянин из Торвилье и в ту пору
начальник отряда БОА, счел долгом установить связь
с патриотами кантона От.
После нескольких дней поисков подходящих людей
наш друг познакомился с уважаемым всеми крестьяни-
ном, славным Куйаром (он же Биэль). Через некоторое
время к ним присоединился Ибанез (он же Нандо),
Цель всех троих — подыскать новые площадки для
приема грузов, сброшенных на парашютах, и обеспечить
безопасность приема оружия, то есть создать боевые
группы прикрытия. Бодио, Куйар и Ибанез проявили
большое упорство и подлинные организаторские способ-
ности, и вскоре их усилия увенчались успехом.
К «им присоединяются многие французские патрио-
ты, а также американские и английские летчики, само-
леты которых были сбиты. С этого момента группа про-
должает усиливаться, и другие руководители БОА начи-
нают оказывать ей свою поддержку.
Так, в марте 1944 года Женен (он же Эден), крестья-
нин из Сен-Жюльена, передает в распоряжение Бодио
и его сотрудников Гран Пьера с отрядом из сорока че-
ловек. Первый лагерь маки БОА департамента Об обос-
новался в Помье д'Аржан. С прибытием французских
офицеров, сброшенных на парашютах в Вокуаре и Ли-
зьер де Буа, лагерь быстро пополняется новыми людьми.
В то же время к ним присоединяются и другие пред-
ставители той же группировки. Наиболее известные
среди них — Вассье, мраморных дел мастер из Сен-Анд-
ре, Марсель Мюло и Сире (Труайен).
6 июня, в день высадки союзников, лагерь в Помье
д'Аржан был охвачен смятением. Еще бы, тысяча двести
человек, которые во исполнение «Зеленого плана» долж-
ны были начать боевые действия, неожиданно были
переведены в другие, вновь созданные лагеря!
К 16 июня в личном составе этого лагеря, главная
задача которого сводилась к приему грузов, сброшенных
на парашютах союзниками, насчитывалось пятьдесят
человек из БОА.
Но в последующие дни в него вливаются другие бой-
цы маки и лагерь значительно увеличивается. Еще нака-
нуне по приказу своего начальника отряды ФТПФ, дис-
лоцировавшиеся в Эрви, присоединяются к маки БОА
325

в Лизьер де Буа, рассчитывая, что после высадки союз-
ников вскоре станет возможным проведение крупных
операций.
19 июня сведенные таким образом воедино силы на-
считывали примерно триста двадцать человек, по пре-
имуществу бойцов ФТПФ.
В этот день люди жили по своему обычному распо-
рядку и были заняты главным образом оборудованием
лагеря. Но ночью значительные силы немцев, проведен-
ные туда горсткой изменников, заняли позиции вокруг
расположения лагеря.
На рассвете 20 июня, едва бойцы получили тради-
ционный «глоток кофе» и легкий завтрак, вдруг разда-
лись глухие хлопки выстрелов и крики: «К оружию!»
Через несколько (Мгновений триста двадцать человек,
вооруженных самым различным оружием, были в бое-
вой готовности. Лейтенант Bepтa (он же Ненес) и его
заместители Дюлон и Ибанез немедленно составили
план обороны.
В 9 часов 10 минут нацистские орды предприняли
ожесточенную атаку, которая, как они полагали, завер-
шится разгромом лагеря. Однако очень скоро боши, хотя
и поддержанные огнем противотанковых пушек, спа-
ренных пулеметов, броневиков, ручных пулеметов и дру-
гого оружия, поняли, что нашла коса на камень.
Встретив такое сопротивление, противник, казалось,
решил сосредоточить все усилия на флангах, но и там
бойцы Сопротивления не дремали. Три часа длился же-
стокий бой, и французы не отступили ни на шаг. Тогда
немецкий офицер, командовавший отрядом, меняет так-
тику и пытается лобовой атакой прорвать оборону фран-
цузов.
В 17 часов 45 минут неприятелю ценой значительных
потерь в людях и технике удалось немного продвинуться
вперед. Груда немецких трупов устилает землю; выве-
дены из строя два броневика.
Доведенные до бешенства боши вызвали подкреп-
ление (что довело их численность примерно до трех
тысяч человек) и подвергли лагерь артиллерийскому об-
стрелу. Однако они не добились успеха, несмотря на
многочисленные попытки прорвать оборону, продолжав-
шиеся до 20 часов 30 минут.
326

В это время напряжение боя спадает и натиск бошей
становится слабее. Суетливое движение неприятеля и
обрывки фраз навели на мысль, что немцы отдали при-
каз о прекращении огня. Повсюду воцаряется тишина.
Через несколько минут побежденные нацисты поки-
нули поле боя, оставив двести пятьдесят два убитых и
много раненых. Французы потеряли убитыми двадцать
семь патриотов и лейтенанта английских военно-воздуш-
ных сил.
Потерпев жестокое и унизительное поражение от сол-
дат, не одетых в военную форму, нацисты отступили,
предварительно изувечив тела только что павших пат-
риотов.
Со своей стороны командование маки, опасаясь все
еще возможной атаки, приняло решение перенести ла-
герь. Но прежде чем покинуть это трагическое место,
было решено отдать последние почести и похоронить
двадцать семь товарищей, погибших ради того, чтобы
жила Франция. Население присоединилось к бойцам
Сопротивления, и погибших похоронили на маленьком
кладбище коммуны Сен-Map в От.
Затем все бойцы, сражавшиеся до последней минуты,
организованно рассредоточились. Патриотов разбили на
небольшие группы по десять человек и направили в
леса на наиболее гостеприимные фермы. Но они про-
должали борьбу. В последний период Освобождения они
снова покрыли себя славой в боях с оккупантами, по-
всюду неотступно преследуя неприятеля. Так, к 25 ав-
густа в их активе насчитывалось больше ста пятидесяти
проведенных операций. 27 патриотов, погибших 20 июня
1944 года, были отмщены».

Глава XVI
ЛИЦО И ИЗНАНКА ВТОРОГО ФРОНТА
Поражение немцев под Одессой в апреле 1944 года
высвободило южную группировку Советской Армии и
открыло ей путь в Румынию и Болгарию. Произошло
то же, что в Белоруссии и в Советских прибалтийских
республиках. Можно считать, что после огромных труд-
ностей первого этапа войны, в ходе которого Германия
понесла огромные потери, СССР был в состоянии один
завершить разгром фашистской Германии.
Уже одно сознание этого рушит многие планы и ме-
няет обстановку в мире. В механизме аттантизма лоп-
нула пружина. Западным державам надо было торо-
питься с открытием второго фронта1.
Известно, что на конференции в Касабланке в янва-
ре 1943 года Черчилль и Рузвельт вновь отложили от-
крытие второго фронта. Черчилль долго ратовал за дей-
ствия в Греции и в районе островов Додеканезского
архипелага, в этом, как он называл, «мягком под-
брюшье» Европы. На этой конференции американцы и
англичане пришли к соглашению о высадке в Сицилии.
Эта операция привела к стратегическому провалу
итальянской кампании. Апеннинский горный хребет —
идеальная местность для обороны. Испытывая недоста-
ток в авиации, немцы сумели очень хорошо использовать
этот хребет.
Медленное продвижение союзников, стоившее северо-
африканцам и французам столько крови, высадка в Ан-
1 На конференции в Вашингтоне (май 1943 г.), затем в Квебеке
(август 1943 г.) велись переговоры об операции «Оверлорд», то есть
об открытии второго фронта. Но лишь 1 декабря 1943 г. на кон-
ференции в Тегеране был окончательно решен вопрос об открытии
второго фронта не позднее 1 мая 1944 г.
328

цио (к югу от Рима), которая чуть было не закончилась
катастрофой, — все это вызывало серьезное беспокойство
участников Сопротивления.
8 и 9 января 1944 года газета «Ле Журналь де Же-
нев» в статье, озаглавленной «Мысли борющейся Фран-
ции», совершенно правильно отмечала:
«Слишком часто несбывавшиеся надежды приучали
их (французов) к мысли, что они не должны рассчиты-
вать на иностранную помощь. Сейчас во Франции стало
куда меньше поклонников англичан и американцев, чем
в начале кампании. И дело не в том, что французы не
хотят победы союзников — этого основного условия Ос-
вобождения, а в том, что они приучились мыслить с на-
циональных позиций. Они не хотят быть вассалами, не
хотят ни за кем слепо тащиться на буксире... Среди мо-
лодежи ощущается неудержимая тяга к обновлению,
стремление к коренным преобразованиям, стремление
по-новому перестроить свою жизнь и свой дом».
Наступление советских войск «а Восточном фронте
и движение Сопротивления народных масс на Западе не
позволили откладывать «крестовый поход в Европу» до
того момента, когда Германия будет на краю гибели 1.
Эйзенхауэр пытался оправдать отсрочку открытия
второго фронта тем, что преждевременная высадка мо-
жет оказаться равносильной стратегическому самоубий-
ству.
«Многие считали, — писал он впоследствии, — что
штурм сильно укрепленных позиций явился бы стратеги-
ческим самоубийством».
Со своей стороны Лей заявил в «Паризер цейтунг»
от 12 июля 1942 года, что «атлантический вал представ-
ляет собой настоящую неприступную крепость».
В действительности же атлантический вал, на стро-
ительстве которого неплохо заработали некоторые пред-
приимчивые коллаборационисты, не отличался прочно-
стью. И на заре 6 июня в этом заслоне оказалось по-
рядочно прорех. Позднее генерал Гальдер, начальник
1 «Многие полагали, что только при появлении явных симпто-
мов предстоящего крушения Германии можно будет надеяться на
проведение крупных десантных операций». D. Eisenhower.
Croisade en Europe, 1948.
329

гитлеровского генерального штаба, возразит Эйзен-
хауэру:
«Нужно раз и навсегда покончить с этими баснями.
У Германии не было оборонительных средств против
флота союзников, проводившего высадку» 1.
И в самом деле, для проведения высадки во Франции
союзники сосредоточили огромные силы и средства.
* * *
5 июня несметное количество бомбардировщиков, за-
частую без какой-либо военной необходимости сея
смерть среди гражданского населения, возвестили о на-
ступлении неминуемых событий2.
На различных участках фронта союзники разбрасы-
вали листовки для населения городов. В них содержался
призыв к населению немедленно покинуть города. Ли-
стовки эти только сеяли панику и, как об этом можно
судить на примере Фужера3, скорее дезорганизовывали
Сопротивление, чем мобилизовали его на выполнение
стоявших перед ним задач.
1 Haider, Hitler als Feldherr, 1949.
2 В этот день я находился в Немуре. Вернувшись с делового
свидания, я писал на краю стола. Сынишка, которому едва испол-
нилось три года, играл на полу в кухне рядом со столом, завален-
ным всякой хозяйственной утварью. В эту минуту раздался грохот
взорвавшейся бомбы. Над крышей на бреющем полете пронесся
самолет. Бомба, вместо того чтобы поразить маленький мост на
железнодорожной линии, где немцы разобрали рельсы, упала на
соседний дом и убила двух детей и их мать.
3 Только 17 июня лондонское радио объявило, что авиация
союзников разрушила «промышленный» город Фужер. Единственной
промышленностью в этом городе была обувная! 5 июня на город
были сброшены листовки: «Те, кто читает эту листовку, должны
знать, что находятся возле одного из основных узловых центров пе-
реброски вражеских войск и техники... вы должны незамедлительно
покинуть этот район... скрыться в поле... не теряйте ни минуты...»
По-видимому, населению Фужера ничего не было известно об
этих листовках, чего нельзя сказать о немцах и коллаборациони-
стах... 6 июня во время бомбардировки началась паника, 7 июня
комендатура и мэрия запретили выезд из города, квалифицируя
это как «дезертирство со своего поста». Все же пятнадцать тысяч
жителей из двадцати бежали. 9 июня часть беглецов вернулась, а
ночью двести американских самолетов снова оказались над городом,
уничтожив или повредив две тысячи тридцать шесть домов из трех
тысяч шестисот пятидесяти и убив около трехсот человек,
330

6 июня стало известно о высадке авиадесантных
войск в Нормандии. В 3 часа 15 минут — мощная воз-
душная бомбардировка, в 5 часов 30 минут—артилле-
рийский обстрел из морских орудий. В 6 часов 30 минут
первые отряды американских, английских и канадских
войск высаживаются с кораблей на пляжи Нормандии.
На протяжении 17 километров на каждые 70 метров
приходится по одному судну.
Первая волна десанта выбрасывает на берег семь
дивизий. В конце дня между реками Орн и Вир уже
действовало десять дивизий союзников с танками и ар-
тиллерией.
Во всех этих операциях английские, американские и
канадские войска, высадившиеся на французскую зем-
лю, проявили большое мужество.
Летчики авиасоединения «Лоррен» первыми оказы-
ваются над берегами Франции и прикрывают союзниче-
ский флот, с которым взаимодействуют французские
моряки.
Французы с энтузиазмом встретили столь желанную
высадку. Средства, использованные для ее осуществле-
ния, внушали надежду, что при наличии такого огром-
ного военного потенциала союзники в самое ближайшее
время предпримут наступление и разгромят противосто-
ящие им немецкие дивизий, с большим трудом сколо-
ченные Гитлером, чтобы задержать продвижение их
армий.
Союзникам нужно было прежде всего выгрузить на
берег танки, тяжелую и легкую артиллерию, то есть
ту технику, без которой современная армия не может
вести наступательные операции. Требования, предъяв-
ляемые к такой грандиозной десантной операции, не по-
зволили бы Эйзенхауэру за восемь дней сосредоточить
в Нормандии превосходящие силы, если бы гитлеровцы
смогли вовремя перебросить сюда все свои резервные
дивизии, распыленные по территории Франции. Этот ре-
шающий фактор необходимо иметь в виду, чтобы пра-
вильно оценить роль Сопротивления в начавшихся опе-
рациях.
Несмотря «а огромное количество техники, находя-
щейся у союзников, положение было таково, что генерал
Монтгомери приказал подготовиться к возвращению на
суда в случае контратаки немцев.
331

После успешно проведенной высадки англичанам и
американцам, захватившим 8 июня Байё, следовало бы,
не теряя ни одного дня, взять Кан и тем самым нане-
сти немцам решительный удар в Нормандии. Но они
проявили полную неспособность стратегически исполь-
зовать свое превосходство в технике, принесшее им
победу при высадке, и дали неприятелю время опра-
виться.
* * *
В момент высадки в Нормандии силы гитлеровской
Германии во Франции исчислялись в триста тысяч
солдат.
Эта оккупационная армия должна была обеспечи-
вать эффективную охрану территории в 550 тысяч квад-
ратных километров, морские границы протяженностью
около 4000 километров и противовоздушную оборону по-
бережья. Чтобы нагляднее видна была диспропорция
между численностью этой армии и возложенными на
нее задачами, напомним для сравнения, что в 1914—1918
годах, для того чтобы сдержать натиск неприятеля на
фронте протяженностью 1000 километров, требовалось
два миллиона солдат, опиравшихся на солидные тылы, а
противовоздушная оборона в то время только еще за-
рождалась.
Теперь перед французским Сопротивлением стояла
задача создать свой фронт в тылу противника в Нор-
мандии.
Прошло четыре года со времени призыва 18 июня:
«Объединяйтесь, все на разгром врага!» Настало время
и автору этого призыва, и всему Сопротивлению пока-
зать, на что они способны.
И если французская армия была представлена в вы-
садившихся войсках лишь символически, то внутреннее
Сопротивление, не имевшее превосходства в технике, об-
ладало большей национальной силой, чем предполагали
немцы и союзники: оно обладало силой национального
повстанческого движения. Оставалось определить, когда
начать вооруженное восстание и как наиболее экономно
использовать силы. Ибо даже самые робкие понимали,
что с открытием второго фронта во Франции мы всту-
пили в войну,
332

Политически Сопротивление объединялось вокруг
НСС, который был связан с внешним Сопротивлением,
сосредоточившим в своих руках всю власть. Эта власть
была признана НСС, с тем чтобы оказать поддержку
Временному правительству Французской Республики в
Алжире.
6 июня генерал де Голль заявил: «Начался решаю-
щий бой... простой и священный долг — сражаться всеми
имеющимися средствами... уничтожить врага...» Вот мы
и подошли вплотную к единственному вопросу, который
никогда не был улажен во внутреннем Сопротивлении,
потому что представители де Голля, прибывавшие из-за
рубежа, всегда противились его разрешению и отступа-
ли от этого правила лишь тогда, когда это касалось
выработки текущих заданий для контролируемых ими
так называемых «подпольных звеньев».
Так как же нужно было теперь сражаться, чтобы по-
мочь второму фронту в решающем бою, и каким оружием?
Для союзников превосходство в вооружении явля-
лось их доктриной. Но как могло случиться, что при
наличии такой доктрины Сопротивление в «День X» не
располагало оружием, за исключением некоторых фор-
мирований, которые в большинстве своем вовсе не были
готовы к тому, чтобы «тотчас же уничтожить врага»,
как это предписывал де Голль 6 июня?
Не означало ли это, что стратегия союзников была
направлена на то, чтобы отвлечь Сопротивление от его
наступательных задач? Не будет ли Сопротивление, как
это случилось в Глиере и Веркоре, лишено соответству-
ющих огневых средств, необходимых для того, чтобы «а
деле последовать призыву к решительному бою?
Чтобы понять развитие политической и военной об-
становки во Франции после высадки союзников, как раз
и нужно вернуться к вопросу об оружии, вопросу, кото-
рому уделяют слишком мало места в работах, посвя-
щенных Освобождению.
За два месяца до 6 июня 1944 года Национальный
совет Сопротивления, возглавляемый Ж. Бидо, писал
ФКНО 1:
1 «Франс д'абор» писала в январе 1944 г. «Делегаты Сопро-
тивления в Алжире, выполняйте наказ, который вы получили от
тех, кто остался на фронте... Заставьте дать «ослушникам» и ФТПФ
333

все, что необходимо для борьбы; дайте им собранные для них
ФКНО по подписке средства, которые необходимы для того, чтобы
существовать... Мы уверены, что ФКНО и, в частности, д'Астье и
Ле Трокер услышат этот обращенный к ним призыв, поддерживае-
мый всеми патриотами».
1 Одновременно с оружием, предоставленным Пасси, Сустелю,
Уайботу, англичане сами сбрасывают оружие на парашютах (служба
Бакмейстера) для подпольных организаций, контролируемых аген-
тами Интеллидженс сервис.
«Франция ждет, что он (ФКНО) будет вести войну,
опираясь на широкие народные массы, ибо доверие к
народу и доверие народа необходимы для того, чтобы
сражаться. И только ведя решительную борьбу, Фран-
ция сможет претендовать на то, чтобы снова занять сре-
ди других держав достойное место».
В это же время Э. д'Астье де ля Вижери, комиссар
внутренних дел ФКНО, заявил на пресс-конференции в
Алжире:
«Об этом нужно кричать во весь голос: французам не
хватает оружия. Поражаешься, видя безразличие вели-
ких держав к этому вопросу. По другую сторону Среди-
земного моря вся страна поднялась «а борьбу и, сжимая
кулаки, ждет винтовок, пулеметов, гранат для того,
чтобы сражаться и тем самым приблизить час
победы».
Но БСРА уже все предусмотрело и занято лишь раз-
работкой своих планов. Так, например, согласно пла-
ну «Кайман» численность бойцов, используемых в опе-
рациях ФФИ, «должна определяться количеством во-
оружения!..» 1
Между тем 2 февраля 1944 года, согласно заявле-
нию коммодора Томасса, сделанного в Лондоне в при-
сутствии Черчилля, Э. д'Астье де ля Вижери и майора
Мортона, компетентные службы определяют количество
патриотов, вооруженных Лондоном, не более чем в три
с половиной —четыре тысячи. Накануне высадки Чер-
чилль приводит цифру (думается, скорее с тенденцией к
оптимизму)—тридцать две тысячи. Если Черчилль не
захотел дать Сопротивлению недостающего оружия,
можно думать, что цели, преследуемые английским ка-
бинетом в войне, не полностью соответствовали целям
334

французов. Так, 26 января на Даунинг-стрит он счел
возможным в качестве предварительного условия для
поставок оружия выдвинуть вопрос об освобождении
Пейрутона, бывшего министра внутренних дел прави-
тельства Петэна.
Поскольку план «Кайман» ставил проведение опера-
ций в прямую зависимость от вооружения той или иной
части ФФИ, ФТПФ, не получавшим оружия, очевидно,
нечего было и думать о проведении каких-либо опера-
ций. Вот ведь ловко придумали, негодяи!
Военные представители — члены Бюро воздушных
операций (БОА), ответственные за прием сбрасываемо-
го на парашютах оружия и за склады оружия, всегда
получали, кроме оружия, задания по распределению
его, составленные таким образом, что это приводило к
многочисленным конфликтам со всеми ФФИ, которым
они должны были оказывать помощь, независимо
от того, к какой группировке последние принадле-
жали.
Полковник Латур из ОСМ, который продолжал
работу по координации между различными вооружен-
ными группировками, начатую генералом Делестрэном,
писал в 1943 году, что «военная комиссия («тайной
армии») не может добиться поставок оружия. Бюро
воздушных операций получило никуда не годные при-
казы и поддалось столь человеческому искушению: про-
явить свое всемогущество. Военная комиссия столкну-
лась с претензией «лондонских бюро» на то, чтобы
непосредственно осуществлять командование Сопротив-
лением» 1.
Это весьма серьезное для всего Сопротивления по-
ложение особенно тяжело отразилось на ФТПФ. Систе-
матические отказы в оружии со стороны властей, веда-
ющих его распределением, вынудили Национальный
военный комитет передать в прессу Сопротивления сле-
дующее заявление:
1 «Лондонские бюро» — так условно называли все отделы фран-
цузской разведки, которые продолжали функционировать в Лон-
доне, в то время как генерал де Голль одновременно с переездом
ФКНО перенес свои политические службы в Алжир. Таким об-
разом, Консультативная ассамблея не имела никакого контроля
над махинациями «подпольных звеньев» созданных агентурой
БСРА.
335

«Куда идет оружие?
Генерал де Голль, председатель Французского ко-
митета национального освобождения, и д'Астье, комис-
сар внутренних дел, недавно сообщили, что с некоторого
времени обеспечена эффективная материальная помощь
французским патриотам поставками оружия.
Это оружие и снаряжение, в случае если они будут
доставлены до места назначения, должны быть в соот-
ветствии с решениями ФКНО и НСС немедленно рас-
пределены во Франции между всеми военными органи-
зациями Сопротивления, входящими в ФФИ.
Между тем Национальный военный комитет ФТПФ
вынужден заявить, что с 1 мая ни один орган, который,
по его словам, уполномочен на это во Франции ФКНО,
не предоставил оружия ФТПФ, а штаб ФФИ со своей
стороны никогда не был в состоянии достать его для
них. И это несмотря на то, что ФТПФ публикуют еже-
недельные коммюнике, подводящие итоги их операциям
против неприятеля.
Возникает вопрос: куда идет оружие? Надо выяснить,
кто его расхищает. Подобное расхищение может идти
лишь во вред интересам широких масс французских
патриотов, объединенных вокруг ФКНО — французского
военного правительства.
Учитывая подобные факты, Национальный военный
комитет ФТПФ доводит до сведения французского наро-
да, что он считает своим долгом торжественно обратить-
ся к ФКНО, поставить его в известность о таком поло-
жении вещей и просить его незамедлительно провести
расследование об ответственности тех органов, которые
обманули его, заявив, что оружие распределено среди
организаций Сопротивления...» 1
Такое публичное обвинение руководителей БСРА бы-
ло брошено накануне высадки союзников. В то же время
Национальный совет Сопротивления решил создать во-
енную комиссию, которая обеспечивала бы связь между
всеми входящими в ФФИ организациями, сохранившими
из соображений безопасности свою автономию, но ко-
торым в скором времени придется действовать совместно
1 «Франс д'абор», 1 июня 1944 г. В этом же номере было опуб-
ликовано еженедельное национальное коммюнике № 77.
336

для организации национального вооруженного восста-
ния. Этой комиссией стал КОМАК.
Бесполезно говорить, что ни БСРА, ни военные упол-
номоченные де Голля, повсеместно выброшенные на
парашютах, не будут считаться с существованием НСС
и КОМАК. Этим органам, лишенным средств, не остает-
ся ничего другого, как только направлять своих эмисса-
ров в районы, где они будут конфликтовать с военными
алжирской формации, под чьим контролем находится
выброска оружия на парашютах и которые по радио
связаны с оперативным отделом в Лондоне.
Это вынуждает нас снова вспомнить о штабе ФФИ,
которому во главе с Кёнигом поручено руководить из
Лондона ФФИ во Франции. Как мы уже видели, этот
штаб уже не раз расплачивался за махинации БСРА.
6 июня Кёниг издает приказ, в котором говорится:
«Битва за Освобождение началась. Я призываю пред-
ставителей организации франтиреров и партизан и «Ар-
мейской организации Сопротивления» понять необходи-
мость полного единства действий с целью изгнания вра-
га из Франции».
Для ФТПФ, пионеров единства в борьбе, этот при-
зыв был равнозначен их полному признанию. К тому же
инструкции, приложенные к приказу о начале военных
действий, давали возможность присваивать условные
звания командным кадрам бойцов, не одетых в военную
форму, а ордонанс о статуте Французских внутренних
сил, подписанный наконец де Голлем 9 июня 1944 года,
включал ФФИ в состав французской армии 1.
1 «Предписываю от моего имени обратиться ко всем команди-
рам внутренней армии, чтобы каждый из них занял соответствую-
щее место в служебной иерархии этой армии. Следующие условные
звания, соответствующие занимаемой должности, присваиваются
тем, кто не имел их раньше: командующему районом присваи-
вается звание подполковника, командующему департаментом — зва-
ние майора, командиру тридцатки — звание кандидата для произ-
водства в офицеры и младшего лейтенанта. Командир сотни — лей-
тенант; командир трехсот человек — капитан, тысячи человек —
майор, двух тысяч и выше — подполковник. Командирам, имеющим
соответствующие звания, которые признаются французской и союз-
ными армиями, разрешается носить знаки различия. Ношение зна-
ков различия обязывает подчиняться военным уставам и дисцип-
лине».
337

Результатом призыва Кёнига, обращенного к ФТПФ
и «Армейской организации Сопротивления», о единстве
внутренней армии должно было быть единство боевых
действий (с сохранением всех правил конспирации) и
равное распределение оружия всем частям, поскольку,
как известно, «Армейская организация Сопротивления»
имела в наличии большие запасы вооружения, сохранив-
шегося от «армии перемирия», а также вооружения, до-
ставленного из Лондона и сброшенного на парашютах.
Казалось бы, должен наступить конец дискриминации
между солдатами одной и той же национальной армии!
Но, как мы увидим, не тут-то было. И даже хуже! При-
каз Кёнига явится лишь легальным прикрытием дейст-
вий Пасси—Сустеля—Зеллера, которые использовали
распределение оружия как средство подчинения себе.
Как можно ставить на равную ногу «пехгуру», сол-
датиков в штатском, и кадровых военных, прошедших
испытание в 1940 году, военных, которым была доверена
«Армейская организация Сопротивления»? 1 Их попросту
призвали вместе броситься в бой, что, по существу, яв-
лялось авантюрой, поскольку Эйзенхауэр и Монтгомери
вовсе не были уверены в том, что им удастся закрепить-
ся на нормандском побережье. В самом деле, через че-
тыре дня после передачи из Лондона таких распоряже-
ний, как, например, приказ о массовом оставлении горо-
дов, приказ о массовом наборе бойцов Сопротивления в
«мобилизационные маки» (по методу Веркора), приказ
броситься «апропалую в «решающий бой», генералу Кё-
нигу предложили передать следующую телеграмму всем
бойцам внутреннего фронта;
«Лондон, 10 июня, приказ генерала Кёнига.
Максимально тормозить партизанские действия.
В настоящее время невозможно снабдить вас оружием
1 Благодаря своим тесным связям с «армией перемирия» «Ар-
мейская организация Сопротивления» смогла хорошо вооружиться,
она имела даже тяжелое оружие и противотанковые пушки... Арест
в мае 1944 г. районных и департаментских руководителей «Армей-
ской организации Сопротивления», которым были известны тайные
склады резервного оружия, припрятанного на случай проведения
плана «Тортю», лишил ФФИ департамента Эр вооружения, кото-
рое бы им позволило значительно увеличить число своих опера-
ций». «Les F. F. I. de l'Eure dans la bataille de Normandie». «Revue
d'histoire de la deuxieme guerre mondiale», juillet, 1959.
338

и боеприпасами в достаточном количестве. Повсюду
прекратить бои с неприятелем, с тем чтобы произвести
реорганизацию. Избегать крупных скоплений, создавать
небольшие изолированные группы».
Случилось так, что после объявления о высадке со-
юзников ФТПФ всеми силами оказывали помощь союз-
никам. Франтиреры не стали дожидаться обещанного
оружия и проводить реорганизацию, потому что они не
создавали крупных соединений и их части было трудно
обнаружить с воздуха.
Главное значение приказа Кёнига от 10 июня состо-
ит в том, что он официально признал провал тактики и
концепций безответственного штаба, орудовавшего на
берегах Темзы и потерявшего свой авторитет.
Если бы согласно приказу многочисленные отряды
патриотов начали действовать в день высадки, то через
несколько дней все они оказались бы изолированными
неприятелем...
Последующие события ответят на вопросы, которые
возникали в то время у патриотов, ибо наступил период,
когда взаимные контакты между главными штабами,
генералом де Голлем и штабом всеобщего восстания
умножились1.
16 июня деголлевские руководители в Лондоне, уве-
домленные о том впечатлении, которое произвели на
Сопротивление их противоречивые приказы, надоумили
Кёнига послать следующую дополнительную телеграм-
му, но она лишь подтвердила их безответственность, ко-
торая явилась причиной трагедии маки Веркора.
«Задача внутренней французской армии — сражаться.
Почти вся авиация, имеющаяся в распоряжении Верхов-
ного командующего, брошена на поддержку десанта
союзников. Вооружение и снаряжение ФФИ будут про-
изводиться лишь постепенно. Вынуждены соблюдать
1 После назначения Кёнига главнокомандующим ФФИ в Лон-
доне разведки союзников (включая службу Бакмейстера) объедини-
лись 25 июня с разведкой де Голля. Таким образом, казалось, что
благодаря назначению Кёнига ФФИ будут под началом француз-
ского генерала; на самом деле Кёнига использовали для того, что-
бы за его спиной разведки союзников могли контролировать под-
польные организации Сопротивления и тем самым руководить дей-
ствиями ФФИ.
339

дифференциацию в оснащении частей, в зависимости от
того значения, которое приобретает та или иная зона
для развития действий в битве за Освобождение Фран-
ции. До того момента, пока не будет осуществлен план
поставок вооружения и снаряжения, вы должны избе-
гать скоплений невооруженных отрядов возле уже во-
оруженных частей...»
Какое противоречие! Задача ФФИ — сражаться. Это
вносит поправку в его же слова, сказанные им 10 и под-
твержденные еще раз 14 июня1: «тормозить партизан-
ские действия». Но в телеграмме от 16 июня содержится
признание, что союзникам, занятым вторым фронтом, не
до Французских внутренних сил. Помощь им может
быть оказана только в тех зонах, которые представляют
интерес в связи с битвой в Нормандии.
Вот то положение, в котором оказалась внутренняя
армия в первые дни после открытия второго фронта.
И это в то самое время, когда пронеслась весть об уни-
чтожении Орадура, о появлении германских ФАУ, а 20
июня — о высадке Делаттра на острове Эльба.
28 июня союзники взяли Шербур, а 30 июня Совет-
ская Армия форсировала Березину.
* * *
Когда сражение стало всеобщим, КОМАК, которому
НСС поручил координировать действия всех боевых ор-
ганизаций, был поставлен под надзор и связан по рукам
и ногам военными представителями, назначенными де
Голлем и вдохновляемыми БСРА.
В протоколе заседания КОМАК2 от 12 июля запи-
сано следующее: «Альжебр3 знакомит со следующей
телеграммой Кёнига:
1 В телеграмме Кёнига НСС от 14 июня 1944 г. говорилось:
«Не имея возможности обеспечить в настоящее время оружием и
боеприпасами, требую: максимально тормозите, повторяю — макси-
мально тормозите действия партизан».
2 Председателем КОМАК был избран представитель «Фрон
насьональ» Пьер Виллон.
3 Генерал Эли — заместитель национального военного уполно-
моченного, которому было поручено присутствовать на заседаниях
КОМАК.
340

«Можете твердо обещать Сопротивлению, что оружие
будет доставлено в нужный момент и в большом коли-
честве. Боевые приказы будут отданы тогда, когда ко-
мандование сочтет это необходимым».
Что касается уже сброшенного на парашютах ору-
жия, Альжебр согласен, что нужно напомнить районным
военным уполномоченным о том, что необходимо его
распределить».
Эти обещания были сделаны 12 июля, но для упол-
номоченного алжирского правительства еще не настало
время действовать, тогда как, помимо его воли, во мно-
гих местах Франции уже начали изгонять неприятеля.
Согласно высказываниям того же Альжебра, роль
районных военных уполномоченных состоит в том, чтобы
принять оружие и распределить его между командирами
ФФИ. На самом деле лишь небольшое число этих упол-
номоченных пренебрегли указаниями, данными им
БСРА. А указания, данные районным военным уполно-
моченным, заключались в том, чтобы тормозить действия
ФФИ, а некоторые районные военные уполномоченные
пытались даже подменить собой командование ФФИ.
Член руководящего комитета «Национального осво-
бодительного движения» (МЛН) пишет, например, по
поводу департамента Сена и Уаза: «Этот департамент
не получил никакого оружия, несмотря на то что в нем
остро нуждались. И наоборот, оружие и деньги служили
для районных военных уполномоченных средством шан-
тажа...»
Член КОМАК майор де Вогюе (он же Вайан) из
организации «Се де ля Резистанс» сетовал на много-
численные раскольнические действия районного военно-
го уполномоченного в Морване1.
Наконец, последний пример. Полковник Роль-Танги,
командующий ФФИ Иль-де-Франс, писал 10 июля На-
циональному штабу ФФИ: «На мои настойчивые прось-
бы о финансировании и вооружении частей района ответ
районного военного уполномоченного Монроза (капитан
второго ранга де Сонвиль) вегда был лаконичен: ни-
чего нет».
Не случайно 10 июля Альжебр заявил Вайану: «По-
зиция Лондона состоит в том, чтобы не дать Сопротив-
1 Протокол КОМАК от 2 августа 1944 г.
341

лению самому создать централизованное командова-
ние» 1.
В то же время заместитель районного военного упол-
номоченного Рэмбо по собственному усмотрению выкра-
ивает в департаментах Гар и Лозер сектор и отдает его
под командование английского майора Дениса из Ин-
теллидженс сервис!
Один офицер, сброшенный на парашюте и принявший
участие в боях в Бретани вместе с бойцами ФФИ, сви-
детельствовал, что с началом восстания уже одно лишь
стремление народных масс получить оружие провалило
махинации в верхах, направленные к тому, чтобы ли-
шить бойцов оружия:
«Это желание отбить у врага оружие, чтобы повер-
нуть его против него же, составляет характернейшую
черту наших операций. Об этом свидетельствует случай
в Дуарненезе, где местные безоружные партизаны на-
пали на немецких солдат, чтобы вырвать у них вин-
товки» 2.
В марте 1944 года на десять бойцов маки в Спезе
(Бретань) приходилось четыре пистолета, из которых
исправны были только два, а шестеро других бойцов
были вооружены дубинами. И все же эти бойцы устрои-
ли засаду на немецких авиадесантников у Сен-Гоазека.
В то же время в Карэ одним руководителем-аттанти-
стом было зарыто в землю все оружие, сброшенное на
парашютах. Он отказался вооружить маки. В конце
концов враг захватил склад.
Можно привести примеры многих удачных опера-
ций. Так, 24 июня 1944 года отряд ФТПФ уничтожил
сто пятьдесят человек из группы ЖМР «Овернь», раз-
местившихся в замке «Орадур», возле Клермон-Ферра-
на. Трофеи составили семь пулеметов, двадцать два руч-
ных пулемета, сто десять карабинов, шестьдесят шесть
охотничьих ружей, сто пятьдесят револьверов.
Но подобные методы добывания оружия не могли
удовлетворить нужду в нем в час, когда подъем патрио-
1 Протокол КОМАК; см. также телеграмму Кёнига, направлен-
ную 16 июня Шабан-Дельмасу.
2 Colonel Eon, «Journal de marche».
342

тической борьбы вызвал массовый наплыв добровольцев
в боевые соединения. В июне 1944 года первый батальон
ФТПФ департамента Эн был вынужден из-за нехватки
оружия не принять в свои ряды тысячу доброволь-
цев 1. В то же время специальный посланец КОМАК в
южной зоне констатировал, что районы Лиона, Марселя,
Монпелье и Тулузы не имеют почти никакого снаряже-
ния. В июле 1944 года один из руководителей Сопроти-
вления на севере сетовал, что «не раз обещали сбросить
на парашютах оружие, но обещание не выполняли...
вооружение частей остается нашей главной заботой», не-
смотря на то что «наши люди ежедневно разоружают
«петэнов»2 и подвижные резервные отряды, убивают
немцев и рексистов».
Лондон и БСРА особенно пристально следят за тем,
чтобы крупные населенные пункты и районы с рабочим
населением оставались без оружия. Так, например, гор-
няцкий город Алес завязал решающие бои, имея только
ящик гранат и два или три пистолета.
В августе 1944 года ФТПФ департамента Па-де-Кале
располагали всего сотней пистолетов, одним автоматом
и двенадцатью пулеметами.
Марсель, где находилось двадцать тысяч немцев, вос-
стал, имея вначале всего лишь около ста единиц раз-
личного оружия.
В Лионском районе самым бедным городом оказался
сам Лион (например, из четырех тысяч ополченцев пат-
риотической милиции вооружены были всего 150 чело-
век).
8 июля 1944 года полковник Роль-Танги напомнил
национальному военному уполномоченному, что «все во-
просы, касающиеся вооружения и финансирования Па-
рижского района, еще не разрешены». А заместитель
национального военного уполномоченного генерал Эли
следующим образом ответил 16 июля 1944 года на тот
же вопрос, поставленный членом КОМАК Вайаном
(Вогюе): «Во время своей поездки в Лондон националь-
ный военный уполномоченный будет особенно настаивать
на решении этого вопроса»3.
1 P. Gribeillet, Vie et combats de partisans.
2 Так на севере Франции называли вишистских полицейских.
3 Протокол заседания КОМАК от 16 августа 1944 г.
343

Телеграмма, которую в тот же день КОМАК напра-
вил Кёнигу, не дала никакого результата.
Однако ФФИ подтвердили свою способность повер-
нуть против врага оружие, которое они вырвали у него
же, и не только индивидуальное оружие, но и тяжелое.
Батальоны ФФИ, которые без чьей-либо помощи воору-
жились автоматами и пулеметами, овладели сильной по-
зицией немцев в Менез-Ом, у выхода из бухты Дуар-
ненеза на полуострове Крозон (департамент Финистер).
Артиллерия, поддерживавшая их в этой операции, со-
стояла из четырех трофейных орудий.
Куда все же уходит оружие? Ведь его сбрасывают
на парашютах. В некоторых районах оно буквально как
дождь сыплется с неба!
Но штабы Лондона и военные, подчиняющиеся Пас-
си, направляют его только своим доверенным агентам,
которые хоронят его на складах... Но с какой целью?
Филипп Анрио смог похвастаться по вишистскому
радио: «Англичане превратились в поставщиков оружия
Дарнану» 1.
Во всех городах, на перекрестках, перед тюрьмами
патриоты с гневом смотрели на дежурных милицейских,
вооруженных английскими автоматами «Стен». «В мае
1944 года мы захватили не одну сотню радиопередатчи-
ков»,— пишет начальник германского штаба на запад-
ном фронте генерал Блюментрит2, а это как раз и были
те самые радиопередатчики, которые не распределили
между штабами ФФИ!
В департаменте Ньевр в руки нацистов попал склад,
в котором хранилось тридцать тонн оружия. Оклад этот
был устроен районным военным уполномоченным. И это
лишь один из десятков и сотен других примеров3.
После оккупации немцами южной зоны (11 ноября
1942 года) значительное количество вооружения «армии
перемирия» полностью было передано врагу.
«Надо будет когда-нибудь установить, кто повинен
в этом новом попустительстве, которое равнозначно
1 Вечерняя передача 15 февраля 1944 г.
2 Liddle Hart, Les generaux allemands parlent.
3 «Вплоть до сегодняшнего дня наши склады снабжали против-
ника»,— заявил 2 декабря 1943 г. национальный военный уполномо-
ченный одному из руководителей ФТПФ южной зоны.
344

измене»,— пишет Раймон Обрак, бывший военный ко-
миссар организации «Либерасьон-Сюд» 1.
Связавшись через генерала Фрера со штабом Виши,
возглавляемым генералом Реверсом, Р. Обрак наталки-
вается на категорический отказ в оружии. Его собесед-
ники предпочитают, по их собственным словам, прятать
оружие на складах, чтобы после Освобождения произве-
сти мобилизацию пo всем правилам. Движение Сопро-
тивления и даже «тайная армия» вызывают у них
беспокойство с «политической точки зрения». Они не
скрывают своего желания бороться главным образом
против коммунистов2, обнажая тем самым корни «поли-
тики выжидания» в антигитлеровской войне.
Некоторые склады временно не были обнаружены на-
цистами, как, например, склад, находившийся с лета
1940 года в Миллери (департамент Рона), в доме брать-
ев Вьель. В каменном подвале этого дома хранилось
тридцать тонн оружия. Майор (ныне генерал) Декур,
районный начальник «Армейской организации Сопро-
тивления» Лионского района знал о его существовании
и даже обследовал этот тайник. Несмотря на бесчинства
милиции, несмотря на преследование патриотов, это цен-
ное оружие оставалось неиспользованным до начала ав-
густа 1944 года, когда оно попало в руки случайным
людям, не имевшим никакого отношения к ФФИ.
Наконец, если представить себе общий тоннаж бомб,
сброшенных на Францию англо-американской авиацией,
то средства, затраченные на эти бомбардировки союзни-
ков, для которых вся Франция была полем битвы, в ты-
сячу раз больше тех средств, которые пошли бы на ору-
жие и средства связи для Сопротивления, что сыграло
решающую роль в стратегических операциях июля—ав-
густа 1944 года. Следовательно, если борющееся Сопро-
тивление не получило оружия даже накануне Освобож-
дения, то, видимо, для английских, американских и фран-
цузских поставщиков оружия французскому Сопротив-
1 Письмо Р. Обрака Клоду Бурде, опубликованное в газете
«Комбй». В период Освобождения Р. Обрак был комиссаром рес-
публики в Марселе.
2 Генерал Фрер, арестованный в июне 1943 г., умер в ссылке
6 февраля 1943 г. Он заявил: «Я готов пойти на соглашение с
немцами и, если они очистят нашу территорию, выступить с ору-
жием в руках на их стороне против большевиков».
345

лению совершенно чужды были постоянные советы гене-
рала Ковпака советским партизанам: «Особенно, това-
рищи, сохраняйте связь с народом» 1.
Дальнейшие события покажут, что только организа-
ции, связанные с массами и выражавшие их волю, смог-
ли сорвать заговор против снабжения их оружием, а
также другие заговоры и присоединить к фронту, кото-
рый в момент высадки топтался под Каном, фронт
всего народа.
Сначала нужно будет превратить «малую партизан-
скую войну» во всеобщую партизанскую войну и, не соз-
давая стабильных фронтов, лишить тем самым неприя-
теля возможности сосредоточить силы для ответных
ударов, а затем уже дать сигнал к вооруженному вос-
станию.
Именно в этом духе и была составлена детальная ин-
струкция Национального военного комитета всем воен-
ным комитетам ФТПФ, запоминающая о тактике и ор-
ганизационных методах, остающихся в силе, и одновре-
менно дающая директивы по освобождению небольших
участков территории в определенной обстановке.
1 В Алжире под влиянием профсоюзных активистов алжирские
рабочие решили работать 1 мая 1943 г., а заработанные деньги,
500 миллионов франков, отдать на покупку самолетов для авиаэска-
дрильи «Труд». В марте 1945 г. депутат парламента генерал Тюбер
задал вопрос: «Куда пошли деньги?» Но вопрос так и остался без
ответа.
Газета «Либерте» вела кампанию за помощь партизанам. 4 но-
ября 1943 г. она писала: «Временная Консультативная ассамблея
должна прислушиваться к авторитетному голосу французского на-
рода: объединяться, вооружаться, сражаться». Газета все время на-
стаивала на поставках оружия Сопротивлению.
Сотни военных самых различных званий просят, чтобы их
сбросили на парашютах во Францию, но ни одна из этих просьб
так и не была удовлетворена. «Технические службы» отвергают на-
стойчивые предложения металлургов Алжира и Орана производить
автоматы в праздничные дни. В Тунисе брошенное немцами и
итальянцами мощное вооружение ржавеет под дождем, а делега-
ция ФКП в Северной Африке безуспешно просит, чтобы его предо-
ставили французскому Сопротивлению. 14 июля 1943 г. во всех круп-
ных городах прошли мощные народные демонстрации под лозун-
гом: «Оружие Франции!»

Глава XVII
ПОЛЕ БИТВЫ СУПРЕФЕКТОВ
2 июля 1942 года газета «Паризер цейтунг» воспро-
извела статью гитлеровского министра пропаганды Геб-
бельса, в которой он писал о втором франте следующее:
«Было бы почти желательным, чтобы англичане пред-
приняли подобную операцию...» В этом случае, писал
Геббельс, они будут разгромлены. Затем, говоря о воз-
можности восстания в связи с высадкой во Франции, он
добавлял: «Подобное восстание продолжалось бы лишь
несколько часов, потому что повредить какую-нибудь
железную дорогу и атаковать с тыла сражающуюся ар-
мию— вещи совершенно разные».
События июля 1944 года показали полную несосто-
ятельность этих хвастливых заявлений. Однако не надо
упускать из виду, что за два года до этих событий ар-
мии вермахта стремительно продвигались на Кавказ и
угрожали Сталинграду. А уже в июле 1944 года совет-
ские войска стремительно продвигались к Берлину. Все
это позволяет точно оценить значение боев, которые вели
высадившиеся союзники и наше Сопротивление. Эти
бои не идут ни в какое сравнение с успехами Советской
Армии, и об этом никто не вправе забывать.
Форсирована Березина, 3 июля взят Минск. Разви-
вая еще не виданной силы наступление, советские вой-
ска в августе вышли к Висле в Польше, к румынской
границе, а вскоре и к границам Венгрии. В момент вы-
садки в Нормандии немецкие вооруженные силы на
западе насчитывали около шестидесяти дивизий. По мне-
нию Е. Бауэра 1, некоторые из них не отличаются высокой
боеспособностью, главным образом потому, что они не
1 Е. В а n е r, La guerre des blindes.
347

имеют достаточного вооружения и снаряжения. В день
высадки военно-воздушные силы маршала Шперле со-
вершили лишь семьдесят боевых вылетов.
Франция уже не дом отдыха для потрепанных немец-
ких дивизий. На Корсике тридцати тысячам войск не-
приятеля противостояли триста тысяч корсиканцев. Те-
перь же во Франции немцы оказались в еще менее вы-
годных условиях.
Уже в июне противник должен был считаться с тем,
что Франция небезопасная страна, и поэтому по терри-
тории некоторых районов, где бойцы ФТПФ были отно-
сительно хорошо вооружены (как, например, в Лимузе-
не), немцы передвигались лишь под защитой сильного
боевого охранения. И все же, за некоторыми исключе-
ниями, Сопротивление не решается на преждевремен-
ные операции.
В Нормандии, где уже около пятисот лет (со време-
ни выдворения англичан!) не велись никакие военные
действия, союзные солдаты, говорящие по-английски,
дерутся за освобождение Франции. Везде, где только
возможно, на помощь им приходят организации Сопро-
тивления: они обнаруживают и уничтожают мины, очи-
щают леса и рощи, устраивают диверсии и почти пол-
ностью прерывают сообщение, устраивают завалы и
заторы на дорогах и повреждают немецкие защитные ук-
репления.
К сожалению, тактика наступательных действий со-
юзных войск сводится к тому, чтобы на своем пути уни-
чтожать все, в том числе города, деревни, исторические
памятники, они наделяют население с одинаковой сер-
дечностью шоколадом и термитными бомбами.
Несмотря на то что во имя нелепых военных кон-
цепций было принесено в жертву столько жизней, фран-
цузы не забывают о долге и благодарности по отноше-
нию к союзным солдатам. Но как можно пройти мимо
стольких слабых мест, стольких оплошностей Верхов-
ного командования, повторившего в Нормандии те же
ошибки, что в Анцио и в Салерно. Союзники потеряли
целый месяц у Кана, который был взят только 9 июля.
А ведь авангард армии союзников уже с 8 июня нахо-
дился в шести километрах от города. За это время стра-
тегическая авиация союзников уничтожила три тысячи
жителей города, снесла целые кварталы и дома, стояв-
348

шие на оживленных магистралях, — и все это под пред-
логом помешать немцам ввести в город подкрепления.
Создается впечатление, что боязнь городов и необру-
шившихся стен становится основным правилом военной
тактики Эйзенхауэра и Монтгомери; после Кана систе-
матическому разрушению подвергаются города Пон-Ле-
век, Конде, Лизье, Фалез, Аржантан, Вир, Кутанс, Сен-
Ло и др. Кстати, немцам, у которых не хватает авиации
для прикрытия, это не приносит большого вреда.
Англичане и американцы в известной мере переоце-
нили возможности противника, но в еще большей мере
недооценили и подчас отнеслись с пренебрежением к
средствам, порожденным национальным восстанием в
борьбе за освобождение.
И, наконец, Верховное союзническое командование,
как мы увидим, будет долго колебаться, прежде чем
решить, в каком направлении нанести свой главный
удар: на Вогезы, Франкфурт, Бельгию или в направле-
нии северной Германии? Тому, кто хочет, как «джентль-
мен», критически подойти к изучению стратегии и так-
тики союзников во время французской кампании, не сле-
дует забывать слова Наполеона, который предпочитал
«одного плохого генерала двум хорошим».
* * *
Вину за различные промахи внешних руководителей
Сопротивления в последующих событиях было бы не-
трудно переложить на англо-американцев и таким обра-
зом скрыть, что участникам Сопротивления очень часто
вредили те самые внешние руководители, которые раз-
деляли предубеждения союзников в отношении Сопро-
тивления и на том строили свое благополучие.
Естественно, основная забота американцев и англи-
чан сводилась к тому, чтобы удачно провести высадку
и суметь сразу же после создания предмостного укреп-
ления отбить немецкие контратаки.
Ни американцы, ни англичане пока что не собира-
лись поддерживать политические интересы де Голля и
его свиты, связанные с восстановлением французского
суверенитета на освобожденных территориях. И даже на-
оборот, англичане и американцы надеялись как можно
лучше использовать существующий административный
349

аппарат вишистских властей. Можно также предполо-
жить, что Черчилль, памятуя о своем предложении от
17 июля 1940 года о политическом слиянии Франции и
Англии, считал, что он обладает некоторыми привиле-
гиями, дающими ему право извлечь соответствующую
выгоду из участия англичан в освобождении Франции,
которая сама, по мнению Лондона, не смогла бы этого
добиться в существующих условиях.
Во имя истины следует также добавить, что во вре-
мя высадки союзники допустили ошибку, рассчитывая
на содействие лишь тех «звеньев» подпольной цепи,
которые контролировались извне и, по их мнению, были
единственными, кто мог оказать поддержку высадив-
шимся армиям. И это вместо того, чтобы по достоинству
оценить патриотические чувства всего внутреннего Со-
противления, что дало бы возможность избежать многих
драм.
Впрочем, ответственность за неразумное использо-
вание внутреннего Сопротивления при освобождении
Франции не может быть возложена на союзников. От-
ветственность за это несут те внешние руководители, кто
притязал «а роль руководителей Сопротивления. И вот
теперь становится возможным и необходимым оценить
роль этих людей в великом Освобождении, начатом
на нормандской земле;
В первом же освобожденном от гитлеровцев городе,
попавшем в руки сторонников де Голля благодаря ус-
пешной высадке союзников, деголлевцы, игнорируя Со-
противление, поспешили установить свою власть. Это го-
ворит о том, что в течение четырех лет деголлевская го-
сударственная власть находилась в инкубационном пе-
риоде; в Лондоне и Алжире она готовилась стать на-
следницей капиталистической системы политиканов со-
рокового года и все ее действия определялись страхом
перед народом и пренебрежением к нему.
Правда, не следует все же забывать, что естествен-
ный долг Временного правительства Французской Рес-
публики в Алжире состоял в том, чтобы не позволить
союзникам создать на освобожденной территории аппа-
рат управления, который безусловно носил бы политиче-
ский характер и препятствовал бы всеобщему стремле-
нию внутреннего Сопротивления и Национального сове-
та Сопротивления предоставить французам полную
350

возможность свободно осуществлять свои политические
и гражданские права на только что отвоеванной земле.
В самом деле, англо-американцы предусмотрели ор-
ганизацию некоего гражданского механизма, которому
было поручено обеспечить «порядок» в тех странах Ев-
ропы, население которых они освободили от фашизма.
Итальянцы уже имели возможность оценить деятель-
ность союзной военной администрации оккупированных
территорий (АМГОТ), персонал которой высадился так-
же и во Франции одновременно с интендантскими ча-
стями.
«Мозговой трест», которым окружил себя для лич-
ного обслуживания генерал де Голль, дабы дублировать
свое эмбриональное правительство, был очень преду-
смотрителен и в свою очередь заранее подготовил соб-
ственный аппарат, чтобы взять в свои руки управление
оккупированными союзниками территориями.
И вот из вооруженной толпы появляются одетые в
маскировочные халаты, взлохмаченные люди. Сначала
начинают действовать доверенные представители окку-
пационного аппарата союзников, люди из «Аффэр си-
виль» и из «Резо администратор дю БСРА». У всех у
них одно задание: следуя по пятам за бойцами, еще в
пороховом дыму взять в свои руки драгоценную «граж-
данскую власть». Подобные действия мало соответство-
вали доктрине генерала, утверждавшего, что военные
завоевывают территории, но отнюдь не должны утвер-
ждать на ней свою власть 1.
Впрочем, в высадке в Нормандии принимала участие
лишь небольшая горстка французских войск. Итак, для
генерала де Голля задача заключалась в том, чтобы
вступить на родную землю и установить в Байе, первом
освобожденном городе, власть лиц, специально подоб-
ранных «военными миссиями административной связи»,
которые были созданы в Лондоне в предвидении высад-
ки. О событиях в Байе не стоило бы рассказывать, если
бы гражданская власть, установленная внешним Со-
противлением, отвечала требованиям демократического
1 В своей книге «На острие шпаги» де Голль писал: «Нельзя
сомневаться, что в стране, где всем распоряжались бы военные,
пружина власти, натянутая до предела, в конце концов лопнет...»
(D. Gaulle, Le Fil de l'Ерeе, р. 139.)
351

обновления, являвшегося основной доктриной внутрен-
него Сопротивления. Куда там! Байе был лишь началом
тех событий, которые произошли во время вооруженного
восстания. Солдаты, не одетые в военную форму, будут
драться на совесть. А тем временем «штатские» специа-
листы, заброшенные на парашютах, воспользуются этим
и захватят гражданские посты, дабы, как они уверяли,
беспрекословно подчиниться приказам генерала де Гол-
ля, который будет участвовать в освободительной войне
лишь в качестве «наблюдающего сверху», потому что он
возглавляет гражданскую власть, во имя которой и ве-
дется освобождение страны.
И, наконец, гражданские лица, ставшие солдатами
Сопротивления, но не носившие военной формы, вскоре
увидят, какое значение имел мундир для осуществления
гражданской власти.
* * *
Посланцы «военной миссии административной свя-
зи», которые высаживаются на французской земле, по-
лучили в Лондоне весьма эклектическое политическое
образование под благородным руководством подполков-
ника Эттье де Буаламбера и при участии весьма ловких
политических деятелей, таких, как депутат и бывший
председатель муниципального совета Парижа Ле Тро-
кер и Морис Шуман, голос которого так воинственно
звучал по лондонскому радио.
Женское подразделение под руководством мадам де
Ротшильд, которой в Лондоне было присвоено звание
капитана, дублировало эту «академию», ибо армия в
Лондоне училась главным образом управлять государ-
ством.
Итак, мы в Байе, первой освобожденной супрефекту-
ре. 8 июля 1944 года — день его освобождения — станет
днем нового французского государства. Супрефект это-
го города войдет в историю как первый побежденный
представитель петэновского государства. Однако в то
же время он убедится, что мундир может сделать лю-
бого человека представителем государственной власти.
Иначе говоря, здесь-то и началась обещанная де Голлем
«революция»: начиная с Байе, «монаха повсюду будут
узнавать по одежде».
352

Действуя по примеру своих коллег 1940 года и руко-
водствуясь теми же побуждениями, вишистский супре-
фект Байе, со всем рвением служивший вишистским
властям, теперь будет всячески раскланиваться перед
новыми пришельцами. И все из тех же соображений!
Во всяком случае, так говорит Робер Арон, историк с
чувствительным сердцем, который повествует об этом в
своей книге1. Правда, сердце перестает повиноваться
рассудку, когда этот автор называет начальника петэ-
новской милиции Дарнана рыцарем!
Короче говоря, вот как Р. Арон рисует положение в
Нормандии и во всей Франции в тот час, когда первые
французы из деголлевского аппарата прибывают 8 июня
в Байе:
«В то время большая опасность заключалась в том,
чтобы не произошло разнобоя в администрации осво-
божденных территорий.
Этого одинаково опасались и в Алжире, и в Виши.
Действительно, это была большая опасность, так как
при отсутствии административных органов управления
коммунисты или союзники могли попытаться посягнуть
на нашу независимость».
Эта оценка в точности совпадает с той озабоченно-
стью, которую еще 7 марта 1941 года выразил в газете
«Журналь д'Амьен» один нацистский приспешник, ода-
ренный таким даром политического предвидения, что
его высказывания, должно быть, не раз служили дья-
вольски трудной и щекотливой темой для собеседований
в школе, где де Буаламбер и мадам де Ротшильд пре-
подавали будущим специальным посланцам искусство
управления и поддержания порядка. Посудите сами.
«В то время как под тяжестью поражения все пар-
тии, начиная от правых и кончая радикалами и социали-
стами, отказались от каких-либо коллективных действий,
одни только коммунисты сохранили свою организацию...
В этом кроется гораздо большая опасность, чем это
представляется верхам. Разумеется, пока оккупационная
армия будет на нашей земле, повсюду будет поддержи-
ваться твердый порядок. Ну, а потом?»
1 R. Aron, Histoire de la Liberation.
353

Ну, а потом? Пусть успокоятся газета «Журналь
д'Амьен» и другие! Франция, «спасенная» от коммуниз-
ма в 1940 году немцами, будет снова «спасена». И все
начнется с Байе. Повторяю, в момент вступления союз-
ников на французскую землю со стороны генерала де
Голля было вполне правомерно опасаться планов созда-
ния во Франции союзной военной администрации
оккупированных территорий. Против этих планов с него-
дованием протестовало все Сопротивление. Поэтому анг-
ло-американцам было очень трудно рассчитывать на осу-
ществление этих планов. И продвигаясь по территории
Франции, они быстро убедились в этом 1.
Поэтому между французами и англо-американцами
произошли лишь незначительные инциденты, не имев-
шие серьезных последствий. Однако тот факт, что до-
веренные деголлевские кадры нашли общий язык с чи-
новниками, преданными вишистскому государству, в
значительной степени лишает «законсервированные мис-
сии» и их создателей, которые якобы спасли Францию
от опасности анархии, заслуг, на которые они претенду-
ют. А пугалом анархии, как известно, пользовались
все, кому не лень.
14 июня петэновский супрефект Байе, по имени Ро-
ша, облаченный в парадную форму, готовился передать
власть в руки назначенного преемника, о чем его опо-
вестил Куле, новый префект департамента. Но свежеис-
печенный агентами БСРА супрефект так и не явился
занять свой пост и его нигде не могли найти!
Растерянность! Заминка в первом же мероприятии
«Аффэр сивиль». Но творческий гений Куле выдвигает
на сцену другого государственного деятеля. Куле по-
сылает за Трибуле, крупным местным землевладельцем,
который во время оккупации был хорошим управляю-
щим, заботясь о сохранении для немцев ценностей и
имущества, брошенного французами. А кроме того, Три-
буле участвовал в Сопротивлении, но это, правда, точка
зрения Роша, с которым предварительно тактично и
вполне конфиденциально посоветовались относительно
новой кандидатуры.
1 11 июля англичане и американцы признали де-факто власть
генерала де Голля над освобожденными территориями.
354

Куле тотчас же делает супрефектом Байе слегка оша-
рашенного Трибуле, и преданный Петэну г-н Роша пе-
редает свои полномочия Трибуле. И все это происходит
в точном соответствии как с теми принципами, которые
внушали своим ученикам Буаламбер, Ле Трокер и мадам
Ротшильд, так и с тайными пожеланиями генерала де
Голля.
Не будем сейчас говорить, может ли быть объектив-
ным в оценке государственной политики де Голля автор
«Истории освобождения» Арон, который не оспаривал
законности власти Петэна. Однако Арон пишет:
«На чем основывается эта столь поспешно установ-
ленная власть Куле и Трибуле? Очевидно, ни на чем дру-
гом, как на государственном перевороте.
Франсуа Куле находится даже в неправомочном по-
ложении по отношению к внутреннему Сопротивлению.
В предшествовавшие Освобождению месяцы внутреннее
Сопротивление по договоренности с Алжиром назначи-
ло комиссаров республики, которые, выйдя из подполья,
должны были после ухода немцев заменить всех высо-
ких чиновников Виши...»
По правде говоря, рассматривать события в Байе
как «государственный переворот» — значит впадать в яв-
ное преувеличение. И все же первый эпизод, связанный
с установлением власти де Голля на французской земле,
является яркой иллюстрацией методов БСРА и личных
служб де Голля во Франции, методов, применяемых с
апреля 1941 года.
В самом деле, внутреннее Сопротивление никогда не
имело возможности свободно осуществлять свое закон-
ное право — подбор и контроль над назначением кадров
административного управления, которое предусматри-
валось сменить во Франции после Освобождения. Меж-
ду тем, если Национальный совет Сопротивления и по-
лагал, что он что-то значит для де Голля, то мы увидим,
насколько это ошибочно1.
Дурные предзнаменования для новой республики!
Нравы сорокового года и Виши, нравы секретных
1 За редким исключением, префекты были выбраны лично Деб-
ре, который взял на себя функции целой комиссии, никому не под-
отчетной. В то время его псевдонимом было название одной тюрь-
мы — «Фонтевро».
355

агентов, пробравшихся в подпольные организации
Сопротивления, сплетутся в страшный клубок, с которым
впервые пришлось столкнуться в Байе. Для этих нравов
существует лишь одна законность—законность, унаследо-
ванная от Виши и всегда означавшая господство денеж-
ного мешка, банков, трестов и армии, которая была
побеждена в результате бездарности своего генералитета.
* * *
Впервые после июня 1940 года свита генерала де
Голля вступала на французскую землю. Здесь были и
предельно лицемерные адмирал д'Аржанлье и Гастон Па-
левский, и генерал Кёниг, прихваченный для военной
парадности, и майор де Буаламбер с де Шевинье, до-
бавленные для того, чтобы придать свите аристократи-
ческий характер. Все они почувствовали неуемное жела-
ние совершить церковный обряд по случаю взятия в свои
руки власти в Байе. Но вот ведь незадача: местный
епископ Пико — не деголлевец! Или еще не деголлевец.
Его всячески обхаживают. Он «сопротивляется» в те-
чение часа, прежде чем согласиться пропеть «Те Deum».
После скромного освящения в Байе, как бы восстано-
вившего государство, наконец осведомляются о Сопро-
тивлении. Дабы оно было представлено кем-нибудь, оты-
скивают где-то Луи Андре, председателя местного коми-
тета Освобождения, за которого Роша вполне мог бы
поручиться, так как Луи Андре застали в его кабинете
восседавшим под портретом маршала Петэна. Это весь-
ма успокоило деголлевских людей, которые как раз
в это время узнали, что американцы, используя фран-
цузских рабочих, оплачивали их работу по значительно
более высоким американским ставкам. Предупрежден-
ные вовремя представители власти выстроились за Куле
и возмущенно заголосили на все лады. Впоследствии они
наведут порядок в этом деле. Итак, государство восста-
новлено, теперь надо управлять.
Но возвратимся к «Истории» Р. Арона и к Куле.
«В Нормандии он [де Голль] тоже не встретил ника-
кого сопротивления со стороны властей вишистско-
го государства. Впрочем, Виши предписало1 всячески
1 Лично Лаваль.
356

избегать конфликтов, поскольку его цель состоит в том,
чтобы вернуть Франции роль великой державы, встрях-
нуть от спячки первую освобожденную территорию и
помешать коммунистам захватить власть если и не в
самом Байе, то, быть может, в Шербуре, который будет
освобожден 24 июня».
А у Куле, к несчастью, такое же умонастроение, как
и у всех близких к де Голлю людей: для «его националь-
ное восстание чревато угрозой коммунистического пере-
ворота. Вся территория заминирована.
Итак, занавес поднят. Посмотрим, как разыгрыва-
лась в Байе последняя сцена передачи власти из рук
«правителей сорокового года» в руки правителей сорок
четвертого года.
У Трибуле, который начинает в Байе свою блестя-
щую карьеру, фигура, как мы увидим, как раз подходит
на все случаи жизни. Чтобы полностью отвести «основ-
ную угрозу», иначе говоря, коммунизм, Трибуле необхо-
дим мундир. Говорят: если безумство удалось, его име-
нуют мудростью. А мудрость, да еще в мундире, — это
уже величие.
За неимением мундира новый супрефект в раскатах
еще не умолкнувшей орудийной канонады попросил Ро-
ша отдать ему свой. Арон доверительно приводит сле-
дующий диалог:
— Дорогой мой, не можете ли вы оказать мне услу-
гу...
И так как Роша удивленно смотрит на Трибуле, по-
следний продолжает:
— Дорогой мой, у меня нет мундира супрефекта. Мы
с вами одного роста. Будете ли вы столь любезны, что-
бы дать мне свой?
— Р-разумеется, — отвечает Роша, — но только не-
большой совет: не забудьте переменить пуговицы, на
моих выштампована «франциска».
Итак, революция будет полной, за исключением не-
большой детали — пуговиц!
Послушаем дальше Р. Арона:
«Де Голль — человек, которому надлежало осущест-
вить во Франции национальную революцию. Для этого
у него было все необходимое; происхождение, семейные
357

традиции, окружение, его прирожденная вражда к пар-
ламентским нравам, его взгляды на государство, его
католическое воспитание и, наконец, его непоколебимый
патриотизм.
Драма в том, что в политическом отношении он ока-
зался зажат между Петэном, с которым когда-то
был в хороших отношениях, имел много общих взгля-
дов, но июньские события 1940 года заставили его
вступить с ним в борьбу, и коммунистами, с которыми
все его разделяет, но с которыми с июня 1941 года он
вынужден бережно обходиться, хотя бы для того, чтобы
лучше их обезвредить. Зажатый между врагом, кото-
рый, по существу, ему близок, и союзниками, которые
всегда были враждебны его социальной среде, де Голль
вынужден направить весь свой разум и всю свою дея-
тельность на поиски какого-то выхода, который как-то
соответствовал бы его истинному мировоззрению. Он
маневрирует, иногда хитрит, но это противоречит его
взглядам на государственную власть и не всегда ему
удается: когда он говорит о «национальном восстании»,
то в действительности подразумевает под этим «нацио-
нальную революцию», то есть слова, которые он не в
силах произнести».
Оставим на совести автора это суждение. «Нацио-
нальная революция»? Зачем клеветать, г-н Арон! Ведь
Петэн ее уже пытался совершить! А вот организация
национального восстания была той задачей, которую Со-
противление должно было еще решить. Взятие власти
в Байе не могло ни на кого произвести особенного впе-
чатления, каким бы великим торжеством ни пытались
представить это событие организаторы «братания» двух
супрефектов, имеющих один парадный мундир на дво-
их. В момент, когда на фронте английские и американ-
ские солдаты проливали кровь. Это событие было похо-
же на комедию. А в тылу у немцев, охваченные единым
порывом, солдаты национального Сопротивления, не
одетые в военную форму, не жалеют своей жизни и при-
носят гораздо больше пользы второму фронту во Фран-
ции, нежели происки деголлевцев. Эти бойцы, не одетые
в военную форму, парализуют девять немецких дивизий
(из них три бронетанковые), которые, с трудом проби-
ваясь через районы действия партизан, прибыли с опо-
358

зданием и в таком потрепанном состоянии, что в самый
критический момент второго фронта не смогли склонить
чашу весов в свою пользу.
В результате боевых действий бойцов внутреннего
Сопротивления, которые руководствовались тактикой,
одобренной коммунистами и ФТПФ, немецкие подкреп-
ления опоздали на 8—15 дней. Это в значительной мере
решило исход боев в Нормандии в тот час, когда дегол-
левский штаб, занятый проведением в жизнь своей го-
сударственной политики, проявил к своим супрефектам
на только что завоеванном поле битвы такое внимание,
которое он никогда не проявлял к солдатам, не одетым
в военную форму.
* * *
В конце июня союзники взяли в плен на полуострове
Котантен двадцать тысяч пленных1.
Но Сен-Ло будет освобожден только лишь 18 июня.
После взятия Кана наши вооруженные силы усили-
вают борьбу и наносят неприятелю серьезные удары,
как, например, это было в Бретани.
Прежде чем перейти к изложению происходивших
там событий, необходимо ознакомить читателя с основ-
ными положениями неопубликованного документа, рас-
пространенного 18 июля 1944 года. Это письмо является
ответом на* многочисленные вопросы департаментских
военных комитетов ФТПФ, озабоченных тем, какую ре-
акцию вызвали в рядах бойцов, не одетых в военную
форму, события первых дней после открытия второго
фронта, маневры агентов различных разведок во Фран-
цузских внутренних силах и трагические события в
Веркоре.
Письмо члена Национального военного комитета ко-
мандному составу ФТПФ:
«Товарищи!
Вот уже шесть недель, как генерал Эйзенхауэр соз-
дал в Нормандии прочное предмостное укрепление, до-
1 На Восточном фронте только в районе Витебска было убито
двадцать тысяч и взято в плен десять тысяч гитлеровцев. С 22 июня
1941 по 22 июня 1944 г. (за три года войны) Германия потеряла на
Восточном фронте семь миллионов восемьсот тысяч убитыми и
ранеными, семьдесят тысяч танков, шестьдесят тысяч самолетов
(из сообщения газеты «Франс д'абор», 14 июля 1944 г.).
359

статочно сильное, чтобы быстро развернуть крупные
операции второго фронта во Франции, достойные колос-
сальных усилий Советской Армии, которой мы обязаны
уничтожением основных сил немецкой армии.
В течение этих шести недель борьба, начатая Фран-
цузскими внутренними силами, вошла в новую стадию.
В военные действия, которые до июня 1944 года велись
почти исключительно бойцами ФТПФ — авангардом
французского Сопротивления, включились все ФФИ.
В вооруженной борьбе приняли участие самые широкие
слои патриотов.
Обстановка во Франции меняется очень быстро.
Правда, не везде она одинакова, но все же независимо
от размаха военных действий союзников появляется
возможность начать национальное восстание по всей
стране.
Из первых сообщений, поступивших со всей террито-
рии страны, можно уже сделать некоторые выводы. Во-
преки своему бахвальству немцы могут противопоста-
вить высадившимся союзным армиям и всеобщему
восстанию французского народа лишь разрозненные и
ослабленные войска.
Обстановка такова, что национальное восстание мо-
жет в очень короткий срок сыграть решающую роль в
освобождении национальной территории.
После высадки союзников немцы оказались не в со-
стоянии выполнить свой план, предусматривавший изо-
ляцию всего мужского населения; они вынуждены были
отступить, когда увидели, что народные массы готовы
оказать им яростное сопротивление.
Наученные итальянским опытом, массы — этот основ-
ной резерв Сопротивления — при известии о высадке со-
юзников не выступили тотчас же против немцев и, та-
ким образом, не понесли значительных потерь.
В боях эти силы окрепли, количественно и качествен-
но выросли. Они нанесли серьезные удары противнику,
и помощь, оказанная Сопротивлением союзникам в во-
енном плане, стала предметом особого коммюнике со-
юзнического командования.
Ответные террористические действия неприятеля не
достигли своей цели. Немцы могли бы проводить терро-
ристические действия лишь в том случае, если бы пере-
бросили соответствующие воинские части. Но в этом
36G

случае гитлеровцы вынуждены были бы оставить без
войск другие участки нашей территории.
ФФИ составляют теперь основную часть новой фран-
цузской армии. Эта армия располагает силами, сража-
ющимися в Италии так же мужественно, как они уже
сражались в Африке. Но война, которую в настоящее
время должны вести ФФИ во Франции, ничуть не по-
ходит на ту, которую мы вели во время сражения у
Бир-Хашейма или когда прорывали «линию Густава» в
Италии.
Новая французская армия должна уметь доблестно
сражаться на всех фронтах, включая внутренний фронт
во Франции. А чтобы хорошо сражаться, необходимо
применять тактику, ведущую к быстрому уничтожению
противника. Для того чтобы как можно быстрее осво-
бодить Францию, нужно уничтожать силы неприятеля.
Восстание — это искусство
Провести национальное восстание — это значит одно-
временно ликвидировать и оккупационный режим нем-
цев, и политическую власть, осуществляемую государ-
ственным аппаратом предателей, состоящих на службе
у врага. Это значит также восстановить демократические
и народные свободы.
Поскольку немцы изгнаны из целого ряда населенных
пунктов, мы вправе считать, что в некоторых местах
уже положено начало национальному восстанию. Но,
до тех пор пока оккупанты способны вновь захватить
ту же территорию, ничего еще не решено... Задача пат-
риотов состоит в том, чтобы уметь не только овладеть
какой-нибудь территорией, но и удержать ее в своих
руках.
Когда стремятся отвоевать и удержать за собой ка-
кую-то часть территории, нужно добиваться осуществле-
ния основных условий, необходимых для победоносного
восстания, а если это невозможно, не выходить за рамки
операций ограниченного значения. Любая борьба пред-
почтительнее выжидания. Оставаться в бездействии, в
какой бы форме это ни выражалось, под тем предлогом,
что нет подходящих условий для восстания, — это кре-
тинизм, равносильный предательству. Ибо в настоящее
время любая борьба способствует созданию благоприят-
361

ных условий для национального восстания там, где эта
борьба развертывается.
И тем не менее верно и то, что в основе тактики на-
ционального восстания лежит современное военное ис-
кусство. Поэтому всем бойцам ФТПФ, которые в этой
освободительной борьбе должны показать себя лучшими
бойцами, надлежит непрестанно помнить об основных
принципах искусства восстания.
Эти основные принципы известны: если восстание на-
чалось, его нужно довести до конца; на всех участках
фронта инициатива всегда должна быть в руках вос-
ставших; каждый день, каждый час надо добиваться
даже незначительных успехов в борьбе с врагом, с тем
чтобы постоянно улучшать соотношение сил в пользу
восставших, а для этого необходимо применить все сред-
ства и не щадить сил. Улучшение соотношения сил мо-
жет быть достигнуто лишь в результате вовлечения в
повстанческое движение широких народных масс и их
участия в боях.
Но, напоминая об этом, мы хотим прежде всего ука-
зать на возможные ошибки, которых нужно избежать
еще до начала битвы повстанцев с гитлеровскими ок-
купантами.
(Затем ,в письме кратко напоминалось о предыдущих
директивах, касающихся тактики восстания и анализи-
рующих неправильные действия и т. д.)
Во многих населенных пунктах, особенно южной зо-
ны, во время высадки союзников по радио передавалось
зашифрованное указание, которое, по-видимому, призы-
вало различные группировки Сопротивления, до сих пор
бездействовавшие, начать борьбу и занимать населен-
ные пункты или отдельные участки национальной терри-
тории. Кое-где была проведена мобилизация. Само
собой разумеется, что указания, которые давались патрио-
там, были крайне противоречивы, поскольку они исходи-
ли от самых различных лиц. Все это привело к ряду
неправильных действий. К сожалению, некоторые из них
повлекли за собой серьезные последствия.
Те, кто хотел бы ограничить действия Сопротивления
лишь военными операциями, не опираясь на поддержку
и участие народных масс, тем самым признались бы в
том, что они хотят незаконно лишить народные массы
плодов вооруженной борьбы, которую необходимо вести
362

для того, чтобы добиться политического освобождения
и уничтожения власти Виши. Следовательно, такие лю-
ди помогли бы спасению и сохранению вишистского го-
сударственного аппарата и гитлеровской оккупации. Они
пытались бы покушаться на демократические свободы,
которых жаждут народные массы. Они работали бы на
заправил «Комите де Форж» и на другие корпорации,
которые отдали весь промышленный потенциал страны
в распоряжение Гитлера.
Освобождение отдельных участков территории дока-
зывает бессилие и мифическую иллюзорность вишист-
ской власти, а следовательно, и слабость немецких ок-
купантов в тот момент, когда самой Германии угрожало
вторжение.
Освобождение некоторых участков территории пока-
зало также народным массам, что, как только создаются
благоприятные условия, они способны изгнать врага и
не допустить его возвращения.
Несомненная сила Временного правительства состоит
в том, что оно символизирует волю народных масс Фран-
ции к освобождению. И массы имеют в своем распоря-
жении такое средство вооруженной и невооруженной
борьбы, способствующее национальному восстанию, как
патриотическая милиция, составляющая резерв ФФИ.
Некоторые бойцы ФТПФ задают нам вопрос, почему
по радио говорят только о борьбе ФФИ и очень мало—
о борьбе Сопротивления в целом. Они выражают опасе-
ние, как бы НСС не ограничил свою деятельность лишь
операциями ФФИ, поставленными под командование
межсоюзнического штаба.
Озабоченность многих офицеров и солдат ФТПФ вы-
звана, вероятно, главным образом попытками уверить
народные массы в том, будто всеобщая борьба еще
преждевременна. Естественно, это особенно затрагивает
формирования ФТПФ, которые в течение трех лет могли
усиливаться и расти, лишь поддерживая непосредствен-
ный контакт с народными массами и ведя вооруженную
борьбу.
Истина состоит в следующем. Основное отличие, су-
ществующее ныне между патриотами, входящими в
ФФИ, и патриотами, не вошедшими в ФФИ, заключает-
ся в том, что первые частично вооружены и обладают
известным боевым опытом, приобретенным в вооружен-
363

ной борьбе, тогда как масса патриотов, стремящихся
включиться в вооруженную борьбу, безоружна. Если
ФФИ, хотя еще и плохо вооруженные, заслуживают
похвалы союзнического штаба, поскольку они уничтожа-
ют неприятеля, встает вопрос, почему же им не предо-
ставляют достаточного количества оружия для воору-
жения десятков тысяч других патриотов, тем более что
было бы совсем нетрудно отдать французам, находящим-
ся в тылу, немецкое легкое пехотное оружие, взятое у
пленных, для которого легко добыть боеприпасы.
Отказ от партизанских действий и от уничтожения
неприятеля под предлогом, что уже проводятся операции
по освобождению территории, для некоторых лиц мог
скорее совпадать с их частными политическими интере-
сами, чем являться выражением последовательно прово-
димой военной стратегии. Но мы признаем лишь одно.
А именно что целью партизанской борьбы в военном от-
ношении является уничтожение неприятеля, а в граж-
данском — создание из широких рабочих и крестьянских
масс формирований, способных участвовать в вооружен-
ной борьбе (патриотическая милиция).
Проблемы руководства
Проводятся различные маневры, направленные на то,
чтобы ликвидировать правомочные Комитеты НСС и
заставить ФФИ не признавать их власть. А ведь дейст-
вия ФФИ тесно связаны с общим движением за осво-
бождение страны, в результате чего любое командова-
ние ФФИ не может быть лишено контроля НСС или
контроля национальных комитетов Освобождения всех
ступеней. В этих условиях противодействие созданию
комитетов Освобождения как органов руководства и
координации движения Сопротивления лишь затормозит
Освобождение, а это как раз на руку врагу. Комитеты
Освобождения — детище НСС, а воинские формирова-
ния Сопротивления созданы организациями, входящими
в НСС...
В результате этого ФФИ, поставленные под командо-
вание генерала Кёнига, должны контролироваться НСС—
законным органом Сопротивления во Франции. А по-
скольку до проведения выборов власть в стране осуще-
ствляет Временное правительство Французской Респуб-
364

лики, сотрудничество между НСС, которому поручено
руководство национальным восстанием, и генералом
Кёнигом, которому поручена координация действий
ФФИ с союзным командованием, необходимо.
И, следовательно, сотрудничество между ФФИ и пат-
риотическими народными массами, составляющими их
резерв и организованными в патриотическую милицию,
должно проводиться через комитеты национального Ос-
вобождения и соответствующие штабы ФФИ.
Идея об установлении в каждом районе независимого
от НСС командования ФФИ выдвигается некоторыми
лицами для того, чтобы лишить НСС, Комитет по воен-
ным делам и Национальный штаб ФФИ их националь-
ных прерогатив, что в конечном счете привело бы к от-
рыву действий ФФИ от движения Сопротивления.
Координация действий ФФИ и НСС должна обеспе-
чиваться не теми лицами, что стоят вне Сопротив-
ления и ускользают от его контроля. Напротив, ею дол-
жны заниматься люди, испытанные в Сопротивлении и
подчиняющиеся контролю НСС во Франции, а не кон-
тролю из-за границы.
Попытка оспаривать право НСС на руководство
Французскими внутренними силами, которая делается
под тем предлогом, будто ФФИ являются составной ча-
стью французской армии, привела бы к отрыву воору-
женной борьбы Сопротивления от народного движения
во имя национального восстания, к ограничению роли
НСС чисто гражданскими, административными функци-
ями и, следовательно, ослабила бы позицию генерала
Кёнига и роль ФФИ, поскольку она отрицала бы право
французского Солротивления привлечь весь наш народ
к участию в национальном восстании и в борьбе за Ос-
вобождение,
Заключение
Из анализа некоторых аспектов военного положения,
сложившегося во Франции в связи с движением Сопро-
тивления, вытекают следующие выводы:
Во-первых, массы готовы к всеобщей борьбе, основу
которой в настоящее время должна составить вооружен-
ная борьба, ибо главной целью национального восста-
ния является уничтожение неприятеля, замена власти
365

гитлеровцев властью Временного правительства Фран-
цузской Республики и восстановление демократических
свобод.
Во-вторых, главная опасность заключается в выжи-
дательной политике, которая все еще препятствует раз-
витию борьбы во всех ее формах. Ибо для организации
и усиления вооруженной борьбы и снабжения оружием
народных масс должны быть использованы все формы
борьбы. Борьба против выжидательной политики долж-
на вестись по всем направлениям. Необходимо расши-
рить партизанскую войну и вовлечь в нее миллионы
граждан; она должна стать всеобщей и развертываться
на всей территории страны. Надо бороться с теми, кто
ведет скрытую выжидательную политику, оправдывая
свою бездеятельность отсутствием оружия, тогда как в
действительности уже сама организация боевых групп
делает возможной борьбу по захвату оружия. Необхо-
димо разоблачать всех тех, кто говорит, что для орга-
низации вооруженной борьбы надо ждать присылки
оружия. Таких людей необходимо побуждать организо-
ваться в небольшие боевые группы, которые, используя
самое простое оружие (кастеты, холодное оружие и т. д.),
захватывали бы оружие у милицейских и немцев.
И, наконец, надо усилить ФФИ десятками тысяч но-
вых солдат с железной дисциплиной и любящих свою
родину. Эти солдаты французской армии должны повсе-
дневно проводить образцовые военные операции на бла-
го родины.
Каждый боец ФТПФ может усилить ФФИ. Для это-
го он должен привлекать в наши ряды целые группы
патриотов, организовать их, побуждать к тому, чтобы
они сами добыли себе оружие, и сразу же вовлекать их
в боевые действия. Массовый прилив патриотов в ФФИ
вызывает необходимость быстро выдвигать наши ко-
мандные кадры. Однако это выдвижение следует про-
изводить с полным сознанием ответственности и выби-
рать людей способных, мужественных, морально устой-
чивых, любящих свою родину.
Принадлежность к ФФИ дает ФТПФ право требо-
вать к себе точно такого же отношения, как и ко всем
другим организациям; в частности, распределение ору-
жия и денег нужно производить в соответствии с чис-
ленностью боевого состава каждой организации.
366

Все бойцы ФТПФ, каковы бы ни были их личные
политические воззрения, объединены общим стремлени-
ем к одной цели: разгромить гитлеровскую Германию,
являющуюся в военном и политическом отношении вы-
ражением рабского режима, навязанного народам и
каждой отдельной личности.
Следовательно, где бы ни находились бойцы ФТПФ—
в своей части, на командном посту ФТПФ или на ко-
мандном посту связи ФФИ, — они всюду должны руко-
водствоваться одним и тем же стремлением: хорошо
служить родине. Настоящее письмо и рассылается для
того, чтобы помочь им в этом. Мы просим вас сообщить
в свой Военный комитет ваши замечания и предложения
или замечания и предложения ваших подчиненных, по-
скольку каждый боец ФТПФ, давших стране столько
героев, имеет право высказать свое суждение по любо-
му вопросу. А если у бойца есть какое-либо предложе-
ние, то значит он полон решимости осуществить его.
Вперед, товарищи! В борьбе за национальное Осво-
бождение еще выше поднимем уровень организации и
борьбы славных бойцов ФТПФ.
Вперед, со всеми нашими товарищами из ФФИ и с
миллионами патриотов, которых нужно организовать в
патриотическую милицию!
Вперед, плечом к плечу с нашими союзниками: Анг-
лией, Советским Союзом и Америкой — на решительные
битвы с захватчиками и предателями нашей родины.
Объединим все наши усилия. Франция прежде всего!
За НВК ФТПФ
Ж
Это письмо предназначается для ознакомления лич-
ного состава ФТПФ».

Глава XVIII
ВОССТАВШАЯ БРЕТАНЬ
ОТКРЫВАЕТ «ЗЕЛЕНУЮ УЛИЦУ»
АРМИЯМ СОЮЗНИКОВ
«Бретань — это само сопротивление»,— сказал
Мишле.
Национальное вооруженное восстание в Бретани по-
бедило благодаря мощному всенародному Сопротивле-
нию, разгромившему неприятеля и его боевую технику 1.
Когда 31 июля союзные армии добрались до Авран-
ша и начали взаимодействовать с повстанческими си-
лами, они смогли, по выражению Монтгомери2, превра-
тить доселе «медленную и трудную» кампанию в сокру-
шительное преследование неприятеля. Они погонят его
через всю страну, которая сама взялась за свое освобо-
ждение.
Забегая вперед, бросим беглый взгляд на общий ход
операций союзных армий в Нормандии в течение не-
скольких недель великого национального восстания.
2 августа моторизованные колонны союзников раз-
вивают стремительное наступление из Авранша. 4 авгу-
ста Ренн и Динан остаются позади. 6 августа после
1 Еще 3 августа военный уполномоченный ФТПФ по Западной
Франции получил от Национального военного комитета следующие
указания (выдержки):
«В настоящее время назрел вопрос об организации вооружен-
ного восстания в той части страны, которая расположена к западу
от линии Авранш — Нант, а также и к востоку от этой линии, по-
скольку силы противника в этом районе, согласно полученным нами
данным, чрезвычайно слабы и дезорганизованы...
...Есть все основания полагать, что такая тактика приведет в
кратчайший срок к захвату ряда городов. Мы считаем, что наи-
больший интерес представляют крупные порты, через которые союз-
ники могут оказать нам помощь».
2 М о n t g о m е r у, De la Normandie a la Baltique, p. 150.
368

выхода к реке Вилен Бретань окончательно оказалась
отрезанной от остальной части страны, и танковые части
союзников врываются в Майен и Лаваль.
Предоставив восставшим бретонцам, оказавшимся
теперь у них в тылу, самостоятельно выполнять свои
операции при поддержке очень незначительных сил со-
юзников, войска Эйзенхауэра захватывают 9 августа
Ле Мане, 10 августа — Анжер, 17 августа — Дрё, Шартр
и Орлеан. Столь быстрое продвижение союзных войск
делает ненужной предусмотренную ранее авиадесантную
операцию на Боской равнине.
Получив благодаря действиям патриотов свободу
общего маневра, союзные войска проводят с 13 по 20
августа операцию по окружению значительных сил не-
приятеля в районе Мортена (мешок Фалед—Аржан-
тац) 1.
20 августа союзники заняли Фонтенбло. Накануне
15-й корпус выходит к Сене у Манта. 19 августа париж-
ское восстание открывает изумленным союзникам доро-
гу на столицу. 25 августа танки 2-й бронетанковой ди-
визии ведут последние бои в Париже.
На востоке страны колонны союзников двигаются по
основным автомагистралям и 1 сентября занимают
Верден. В тот же день на западе, к югу от нижнего
течения Сены, немцы прекращают всякое сопротив-
ление.
Затем, с 1 по 10 сентября, союзники мощным брос-
ком от Сены достигли границ Голландии, оставив в
стороне целый район к югу от Луары, уже освобожден-
ный бойцами Сопротивления.
Но вернемся к Бретани, где за две недели солдаты
союзных армий и бретонские повстанцы практически
окружили на полуострове два армейских корпуса нем-
цев и освободили обширную территорию. При этом мож-
но было бы избежать «мешков» в Лориане и Сен-Назе-
ре, если бы не промахи некоторых американских гене-
ралов.
1 Эта операция удалась лишь частично, так как немцы смогли
эвакуировать большую часть танковых соединений. Интересно от-
метить, что англичане и американцы, несмотря на господство в
воздухе и свободу маневра, не осуществили во Франции ни одной
крупной операции по уничтожению попавших в окружение войск
неприятеля.
369

В эти дни только в департаментах Финистер, Мор-
биан, Кот-дю-Нор и Иль-и-Вилен в борьбе за Освобож-
дение участвовало более пятидесяти тысяч добровольцев
ФФИ1.
Опираясь на поддержку подавляющей части населе-
ния и патриотической милиции, они добиваются того,
что гитлеровцы уже не могут производить перегруппи-
ровку и переброску своих частей. Чтобы избежать пол-
ного уничтожения, немцам не остается ничего иного,
как отступить к укрепленным береговым позициям, ос-
тавив в руках французских повстанцев сорок тысяч
пленных.
Впоследствии Эйзенхауэр писал, что ФФИ Бретани,
«неотступно преследуя неприятеля... создавали вокруг
немцев невыносимую атмосферу тревоги и ненависти,
которая подрывала мужество солдат и веру в победу у
их командиров»2.
1 Район «М» в Бретани насчитывал пятнадцать, департаментов.
ФТПФ, составлявшие в большинстве случаев наиболее значитель-
ную часть ФФИ (в частности, так было в Бретани), принимали
участие в общих операциях ФФИ, но, как правило, повсюду сохра-
няли свои небольшие, самостоятельно действующие партизанские
подразделения, которые больше всего соответствовали их тактике
«капли ртути» и не давали неприятелю ни минуты покоя. Основ-
ная масса ФФИ была вынуждена применять ту же тактику, за
исключением тех мест, где им помешали это сделать.
2 Конечно, генерал Эйзенхауэр ничего не говорит ни о под-
готовке вооруженного восстания, ни о военном значении такого
восстания, сама природа которого ему непонятна. И все же его
высказывания, которые ограничиваются лишь вопросами непо-
средственного взаимодействия союзных войск и ФФИ в решающей
фазе освобождения Бретани, заслуживают того, чтобы привести их:
«Здесь следует особо отметить ту помощь, которую оказали
нам ФФИ при овладении полуостровом Бретань,— пишет бывший
верховный главнокомандующий. — Во время наступления войск
союзников эти Французские внутренние силы устраивали засады на
пути отступления неприятеля, нападали на его разобщенные под-
разделения и укрепленные позиции, охраняли мосты. Их задача
заключалась в том, чтобы после прохождения наших танков очис-
тить местность от сохранившихся там очагов сопротивления и
прикрыть линии коммуникаций союзников. Больше того, они ока-
зали нашим войскам неоценимые услуги, предоставляя им разве-
дывательные данные о дислокации и намерениях противника.
И, наконец,— что не менее важно — неотступно преследуя неприя-
теля, они создавали вокруг немцев невыносимую атмосферу тревоги
и ненависти, которая подрывала мужество солдат и веру в победу
у их командиров» (Eisenhower, Les operations en Europe des
Forces expeditionnaires alliees, p. 56),
370

Гитлеровский генерал Рамке, командир 2-й авиаде-
сантной дивизии, прозванный «палачом Бреста», выра-
зил ту же мысль куда точнее: «Семьдесят процентов
наших потерь вызваны действиями ФФИ». В своем сек-
торе он исчисляет эти потери в девять тысяч убитых и
двадцать тысяч раненых1.
В июле военные операции в Бретани продолжают
шириться, множатся диверсионные акты, население от-
казывается повиноваться вишистским властям. В депар-
таменте Кот-дю-Нор из всех юношей, подлежащих угону
в Германию, отправлено было лишь четыре с половиной
процента. Крестьяне встречают палками контролеров и
инспекторов по снабжению (в Плумагаре, Плестене,
Плугастель-Дауласе, Плунеуре и т. д.). Рабочие отка-
зываются работать на стройках, куда их сгоняют немцы,
как это, например, было 6 июля в Пемполе. Каждый
день группы партизан совершают нападения на
врага.
Так, например, бойцы роты «Эрнест-ле-Борнь» Кал-
лакского батальона (департамент Кот-дю-Нор) прове-
ли в июле 1944 года шесть значительных операций.
В первой половине августа они осуществили девять
операций, в частности:
2 августа завязали бой у Мулэн де ля Пи, во время
которого было убито двадцать четыре немца;
3 августа совершили нападение на воинский состав:
убили двадцать пять немцев и уничтожили три грузо-
вика;
4 августа окончательно овладели Каллаком;
с б по 16 августа преследовали немцев по всему
району;
16 августа совершили нападение на лагерь Плуне-
вез и убили двенадцать немцев.
1 Генерал Рамке приказал убить в Бресте больше ста пяти-
десяти человек. Осужденный как военный преступник, он через
несколько лет был освобожден французским правительством и
передан боннским реваншистам. Его дело вел судебный следо-
ватель Менего, который в 1942 г. по поручению немцев зани-
мался расследованием «преступлений» на улице Бюси и в лицее
Бюффон.
Перед трибуналом, в который входили Нуаре, Маньян и Зеллер,
Рамке заявил: «Мы сражались с американцами, а гражданское на-
селение нападало на нас...».
37J

Кроме сформированных частей, в борьбу включают-
ся «неорганизованные» патриоты.
9 августа 1944 года в Шатолене не остается ни од-
ного юноши. Все они присоединились к ФФИ (в част-
ности, к батальону «Сталинград»). Гитлеровцы зами-
нировали мост на важной железнодорожной магистра-
ли, заложив заряд в триста килограммов. Пожилой
человек Эмиль Бениат (он же Тонтон) и другие пат-
риоты смело захватывают мост и разминируют его.
Мост остается цел и невредим. А 11 августа батальон
«Сталинград» окончательно очищает Шатолен, за ко-
торый еще цепляются немцы.
29 июля, после десятичасового боя, под натиском
частей ФФИ немцы начинают отступать к югу от Дина-
на. В течение июля 1944 года в одном только департа-
менте Кот-дю-Нор бойцы ФФИ проводят двести различ-
ных диверсионных актов, пускают под откос пятьдесят
железнодорожных составов и совершают тридцать на-
падений на сторожевые посты неприятеля.
6 августа неприятельская колонна из сорока грузо-
виков, отправившаяся из Бреста, была остановлена у
Сен-Бриека. Она возвратилась в Кемпер, где ее осно-
вательно потрепали, и попыталась ускользнуть в на-
правлении Ванна, но не смогла пробиться через Рос-
порден и, отчаявшись, засела в Конкарно.
Еще одним примером, показывающим, что против-
ник был лишен свободы передвижения, являются бои,
развернувшиеся 4 августа между Шатонёф-дю-Фау и
Карексом (департамент Финистер) на дороге, проходя-
щей через центр Бретани.
Тридцать тысяч немцев — почти вся 2-я авиадесант-
ная дивизия Рамке — пытаются пробиться из района
Брест — Крозон — Шатолен. После многочисленных без-
успешных попыток противник отказывается от своего
намерения пробиться через Бретань и отходит к Ша-
тонёф-дю-Фау.
Пораженный эффективностью действий партизан,
полковник Пауэл из штаба 3-й американской армии
попросил командование ФФИ Бретани1 обеспечить сво-
1 Полковника Дрюмона (он же Бофис), направленного в
Бретань в качестве уполномоченного Национального военного штаба
ФФИ, и полковника Мишлена (он же Иегер), командующего районом «М».
372

бодное передвижение по семи основным автомагистра-
лям: Ренн—Брест, Сен-Бриёк—Брест, Авранш — Ле
Манс и др., предусмотреть организацию линии наблю-
дательных постов и создание оборонительных рубежей
на Луаре.
Десять тысяч бойцов ФФИ надежно прикрыли
слишком растянутый между Нантом и Орлеаном пра-
вый фланг 3-й американской армии. Они захватили
много мостов и тем самым предотвратили их разру-
шение, как это предполагало сделать американское
командование.
После этих действий ФФИ полковник Пауэл напра-
вил 8 августа письмо, в котором он выражал им свою
признательность и восхищение.
Пехотные части ФФИ прекрасно знают местность, и
без них танки действовали бы вслепую и были уязви-
мы. Так, например, 6 августа небольшой отряд амери-
канских танков появился в Сен-Бриёке. Взаимодейст-
вуя с некоторыми частями ФФИ, он отбрасывает нем-
цев на тридцать два километра до Генгама. А эти же
танки, не сопровождаемые пехотой, были бы наверняка
уничтожены орудиями и базуками неприятеля 1.
Эта мобильная пехота до мелочей знает местность
в районе действий и благодаря своим многочисленным
связям с населением информирована о передвижениях
противника. Бойцы ФФИ окружают и атакуют рассре-
доточенные небольшие группы немцев. Они контроли-
руют крупные автомагистрали и постепенно становятся
хозяевами даже самых незначительных дорог.
В зоне Пемполь — Трегье немцы намеревались со-
здать центр сопротивления, своеобразный «мешок», на-
подобие «мешков» в Сен-Назере, Лориане и т. д. Они
рассчитывали получить там помощь от своих гарнизо-
нов, находящихся на островах Джерси и Гернеси. Но
быстрое вмешательство войск ФФИ помешало осуще-
ствлению этого плана.
14 и 15 августа ФФИ во взаимодействии с амери-
канскими войсками берут с боя Трегье и Лезардрьё.
1 Кроме того, ценность помощи ФФИ союзникам состояла и в
том, что она позволяла моторизованным частям американцев сво-
бодно маневрировать, а это, казалось бы, должно было лишить
их всякого предлога для систематических разрушений.
373

Затем 18 августа ФФИ собственными силами овладе-
вают Плунезом и Пемполем. На этом участке с 14 по
17 августа были взяты в плен две тысячи немцев.
* * *
Не будучи в состоянии пробиться на восток через
восставшую Бретань, немецкие войска, находившиеся
в департаменте Финистер, сосредоточились вокруг и в
самом Бресте, у Ле Конке (в 24 километрах от Бреста)
и на большом полуострове Крозон, который закрывает
рейд с юга.
После 15 августа 6-я американская бронетанковая
дивизия оставила у Бреста только два батальона и
18 артиллерийских орудий под общим командованием
генерала Тейлора. В результате окружение занятого
неприятелем района приходится вести почти одним
войскам ФФИ департамента Финистер.
15 августа Рамке, который командует войсками, за-
пертыми в этом «мешке», выводит свои части из Дау-
ласа в Браспар. 18 августа неприятель совершает
тридцатипятикилометровый бросок и продвигается от
полуострова Крозон к Кемперу. Утром 19 августа не-
приятель вновь предпринимает мощное наступление в
направлении на Кемпер, но его отбрасывают назад.
Все это происходит потому, что начиная с 11 авгу-
ста, когда на полуостров прибыл батальон ФТПФ «Ста-
линград», ФФИ постепенно полностью блокировали
район, занятый неприятелем.
19 августа на полуострове Крозон, на котором, по
словам полковника Зона 1, «не появилась еще ни одна
американская часть», занимает боевую позицию 1-я ар-
тиллерийская батарея Бретани, составленная из одного
150-мм и двух 77-мм орудий. Теперь в распоряжении
частей ФФИ имеется достаточное количество трофей-
ных пулеметов и минометов. Наличие такого вооруже-
ния позволяет быстро преобразовывать легкие пехотные
подразделения, годные лишь для партизанских дейст-
вий, в войска, способные удерживать фронт и подав-
лять огнем хорошо укрепленные позиции неприятеля.
Этот пример еще раз говорит о той ответственности,
1 Офицер ФФИ.
374

которую несет ФКНО за саботаж в снабжении ору-
жием войск ФФИ. В то же время американский генерал
Тейлор систематически обстреливает Брест из своих
18 орудий. 22 августа его соединение было усилено
многочисленными подразделениями пехоты и мощной
артиллерией. Однако, несмотря на то что было выпу-
щено много снарядов, американцам не удалось про-
биться из Гипаваса к Бресту. А тем временем немцы
вывели из города большую часть своих войск, а мир-
ное население осталось под беспорядочным огнем аме-
риканцев. Из Бреста гитлеровцы морем добрались до
полуострова Крозон, где их скопилось до 15 тысяч.
Войска занимали следующие позиции: американцы
стояли у Бреста; части ФФИ под командованием майо-
ра Луи находились на участке Брест — Ле Конке; части
ФФИ под командованием майора Филиппа находились
в районе Крозона.
25 августа немцы эвакуируются из Конкарно в на-
правлении Лориана. 26 августа они безуспешно пыта-
лись эвакуироваться из Одьерна в направлении Кро-
зона. Немцев преследуют и блокируют в 10 километ-
рах от Дуарненеза, где после 24-часового боя бойцы
ФФИ берут в плен 230 немецких военных моряков.
* * *
Перед полуостровом Крозон стояли 10 батальонов
ФФИ. Перед ними была высота Менез-Ом, возвышаю-
щаяся на 330 метров над уровнем моря. Эта высота
преграждала доступ на полуостров и являлась хоро-
шим наблюдательным пунктом. Поэтому прежде всего
необходимо было преодолеть это препятствие.
27 августа части ФФИ предприняли попытку обойти
высоту с фланга, но были остановлены противником.
28 августа части ФФИ, поддержанные артиллерий-
ским огнем, овладели Сен-Мари, расположенным на
склонах высоты Менез-Ом, и, таким образом, продви-
нулись к северу от этой высоты.
1 сентября батальон ФТПФ «Нормандия» овладе-
вает высотой Менез-Ом и захватывает огромное коли-
чество техники. Вечером американская моторизованная
часть, взаимодействуя с частями ФФИ, продолжает
без боя преследовать противника и продвигается на
375

10—15 километров в глубь полуострова. Этому способст-
вовало взятие частями ФФИ высоты Менез-Ом.
2 сентября полковник Эон, координирующий опера-
ции в этом районе, по согласованию с полковником
Дрюмоном и штабом ФФИ Бретани направил обраще-
ние боевым частям, в котором особо упомянул баталь-
он «Нормандия», «роты которого, в своих изодранных
куртках и в ботинках без подметок, в самоотверженной
борьбе овладели сильно укрепленной позицией с вы-
сотой Менез-Ом, водрузили на ней французский нацио-
нальный флаг и выполнили свой священный долг пе-
ред Францией».
* * *
2 сентября американцы присылают подкрепления.
Поскольку высота Менез-Ом в руках повстанцев, даль-
нейшие боевые действия кажутся американцам не труд-
ными (они ничего не предпримут против таких круп-
ных центров, как Лориан и Руайян, где плохо
вооруженные ФФИ окажутся одни лицом к лицу с
противником). Командующим назначается генерал Ир-
нест.
Сразу же допускается тяжелая ошибка. 1 сентября
ФФИ во взаимодействии с американскими моторизо-
ванными частями занимают деревню Тельгрюк, и, хотя
командование хорошо знает расположение сухопутных
войск и повсюду, как это и полагается, выставлены
опознавательные полотнища, 3 сентября американские
бомбардировщики трижды бомбят Тельгрюк. В итоге
убито сто восемь гражданских лиц и бойцов ФФИ и
даже несколько американцев.
17 сентября полковник Эон писал командиру 8-го
американского армейского корпуса:
«Немецкие войска, хорошо укрывшиеся от ваших
бомб в своих укреплениях, о которых мое 2-е бюро
подробно вас информировало, аплодируют уничтоже-
нию патриотов, которые до настоящего времени были
их самыми грозными врагами в Бретани».
И он добавляет, что патриоты, всеми своими дейст-
виями доказавшие, что они являются такими же союз-
ными солдатами, хотя и не одеты в военную форму,
376

«вправе ожидать от американцев иной благодарности,
чем это массовое уничтожение».
С полным основанием полковник Эон подчеркивал
также, что подобная бомбардировка свидетельствует о
«полном отсутствии элементарной тактической грамот-
ности» (бомбардировщики, летевшие на очень низкой
высоте, не обратили никакого внимания на опознава-
тельные полотнища и даже сбросили бомбы на амери-
канские санитарные машины; кроме того, американ-
скому генералу следовало бы знать, что если среди
гражданского населения бомбардировка с воздуха вы-
зывает огромные жертвы, то она почти не дает ника-
ких результатов, когда бомбы сбрасываются на войска,
укрывшиеся в укрепленных сооружениях). Немецкие
войска, сосредоточившиеся теперь в небольшой зоне
(Крозон, Морга, мыс Шевр, Камаре), обосновались там
в мощных оборонительных сооружениях. В частности, в
их распоряжении была береговая артиллерия.
Благодаря местному населению союзное командова-
ние хорошо знало расположение войск неприятеля.
Точный прицельный огонь тяжелой артиллерии по за-
сеченным позициям неприятеля был бы, вероятно, наи-
более быстрым и наименее дорогостоящим способом
подавления этого мощного укрепленного района. Дейст-
вуя подобным образом, можно было бы быстро унич-
тожить его и обойтись без ненужных разрушений и
без жертв среди гражданского населения.
Американский генерал Ирнест рассудил иначе. Он
не только решил продолжать вслепую сбрасывать бом-
бы, но намеревался бросить против укрепленных пози-
ций неприятеля пехотные части, то есть ФФИ. Печаль-
ную память о себе оставит у бретонцев этот незадачли-
вый генерал.
Командование ФФИ выдвинуло разумный и эффек-
тивный план, предусматривавший использование тяже-
лой артиллерии, которую мог предоставить военно-
морской флот. 17 августа полковник Эон посылает
генералу Кёнигу, в чьи руки де Голль передал части
ФФИ, которые всегда были ему чужды, следующую те-
леграмму (№ 55 от 17 августа):
«Мы прочно удерживаем Дуарненез и разминиро-
вали город. Прошу использовать порт для срочной пе-
377

реброски боеприпасов в департамент Финистер и со-
действия флота в подавлении артиллерийским огнем
оборонительных сооружений в Крозоне, как это было
согласовано с командующим военно-морскими силами
в Бресте капитаном 3 ранга Люка».
22 августа он повторяет свою просьбу, обращая вни-
мание на увеличение численности немецких войск в
Крозоне. 23 августа — новая телеграмма. 28 августа
капитан 3 ранга Люка обращается с аналогичной
просьбой в штаб французского военно-морского флота
в Лондоне (телеграмма № 97).
29 августа и 13 сентября в Лондон посылаются но-
вые телеграммы:
«После взятия Менез-Ома и последовавшего в ре-
зультате этого наступления южная часть франко-союз-
ных позиций оказалась непосредственно под огнем
батарей мыса Шевр. Пока не заставят замолчать эти
батареи, нет никакой возможности продолжать наступ-
ление в этом районе».
Со своей стороны полковник Эон отмечает в доне-
сении:
«Почти полное отсутствие взаимодействия с флотом
тяжело отразилось на операциях по овладению этими
крепостями... При отсутствии такого взаимодействия
массированные действия авиации и наземной артилле-
рии нанесли большой ущерб населению, но не причи-
нили большого урона обороне противника».
Кёниг и союзники остались глухи и немы, а ведь
это уже было во времена Веркора! Что же касается
генерала Ирнеста, то он просто оказался слепцом.
Надо сказать, что если американцы в какой-то сте-
пени и идеализировали режим Виши, что соответство-
вало их политике интриг, если их военные и обраща-
лись безалаберно с техникой, для использования кото-
рой у них не было подготовленных кадров, если их
командование и стремилось прежде всего и в ущерб
всему остальному сберечь как можно больше амери-
канских солдат, то все же многочисленные случаи по-
казали, что в общем они не проводили систематической
дискриминации между различными силами Сопротивле-
ния. А ведь такая дискриминация являлась правилом
378

для руководителей личных служб де Голля и для ан-
глийских разведчиков, контролировавших БСРА. Так-
тика американцев всегда состояла в том, чтобы остаться
в выигрыше, как это было, например, во время вос-
стания на Корсике, которое поддержал генерал Жиро.
Что же касается англичан, то их секретные службы,
действуя заодно с БСРА, усложняли положение и со-
действовали политике деголлевского штаба, направ-
ленной на ликвидацию ФФИ. Примером этому могут
служить действия англичан в департаменте Морбиан.
ФФИ департамента Морбиан, как, впрочем, и всей
Бретани, принимали активное участие в многочислен-
ных боевых действиях. Говоря о крупных операциях,
проведенных вместе с американскими войсками, нельзя
забывать об обычных операциях партизан, которые
ФТПФ начиная с 1942 года постоянно проводили по
всей стране. В Бретани партизаны провели много опе-
раций по разрушению путей сообщения и уничтожению
транспортных средств, и это оказало немалую помощь
американской армии.
В департаменте Морбиан отряды ФТПФ под коман-
дованием Ле Иарика, действовавшие, например, в райо-
не Орей, и другие группы, действовавшие в районе
Ванн, вывели из строя железные дороги еще за месяц
до высадки союзников. Этот и многие другие факты
оказали штабам в Лондоне существенную помощь в
подготовке высадки в Нормандии.
Таким образом, патриотов в Морбиане было не
меньше и действовали они с той же решительностью,
что и патриоты департаментов Финистер или Кот-дю-
Нор. У них было много оружия. И тем не менее если
«мешки» Пемполь — Трегье и Крозон — Брест были
быстро ликвидированы, то в Лориане немцы держались
вплоть до общей капитуляции.
Нетрудно установить прямую связь между этим
фактом и многочисленными, зачастую трагическими
ошибками, совершенными в департаменте Морбиан по
наущению английских секретных служб и БСРА. Да
разве речь идет только об ошибках!
Для некоторых «военных уполномоченных», связан-
ных в то же время с Интеллидженс сервис, роль сер-
жанта-вербовщика во Франции, которая сулила в бу-
дущем чины и солидный оклад, состояла не в том,
379

чтобы способствовать освобождению страны, а в том,
чтобы собрать силы, которые после Освобождения ока-
зались бы в их распоряжении. Спрашивается, в чьих
интересах они действовали?
В июне 1944 года в департамент Морбиан прибыл
батальон из четырехсот отборных авиадесантников во
главе с майором Бургуэном. Он принадлежал к англий-
ской военной части, находившейся под командованием
генерала Мак Лида, и ему была поручена организа-
ция диверсий. Но он был также облечен и доверием
верхушки БСРА.
Командующий ФФИ департамента Морбиан Морис
(настоящее имя Шенайе) немедленно подчинился при-
казам БСРА и Бургуэна и тем самым дважды нарушил
дисциплину ФФИ, у которых было свое командование
во главе с Кёнигом.
Это конкретный пример нравов, которые начали
прививаться в армии, где тайные агенты де Голля по-
всюду утверждают его единовластие.
Бургуэн, который незаконно подписывался «военный
уполномоченный генерала Кёнига по западной Брета-
ни» и в то же время находился в подчинении у гене-
рала Мак Лида, притязал на то, чтобы осуществлять
командование над тремя соседними департаментами:
Морбиан, Кот-дю-Нор, Финистер!
Он рассчитывал, что это ему удастся благодаря мо-
гуществу его материальных средств (большое количе-
ство вооружения, хорошая связь с Лондоном), повино-
вению ему некоторых командиров ФФИ, а также бла-
годаря несколько легендарному престижу, которым был
окружен его «воздушный батальон». Рассматривая его
деятельность, мы вплотную подходим к трагедии Сен-
Марселя.
11 июня 1944 года командир одного из батальонов
«Армейской организации Сопротивления» (ОРА) де-
партамента Морбиан, подполковник Ле Гаррек полу-
чил от Мориса приказ сосредоточить свой батальон в
лесу Сен-Бийи, к северо-западу от Ванна 1. Естествен-
но, в надежде получить оружие туда стекались много-
численные добровольцы.
1 «Dans le maquis breton avec ceux de l'ORA.
380

«В те дни лес в Сен-Бийи являлся местом довольно
пестрого сборища и представлял собой довольно при-
чудливую картину. Собравшиеся там люди, некоторым
из которых удалось экипироваться и даже достать ору-
жие, ждали момента, когда они смогут включиться в
борьбу. Были мобилизованы резервисты и, таким об-
разом, собрано семь тысяч человек, из которых было
сформировано семь батальонов.
Сначала во всех этих батальонах необходимо было
навести должный военный порядок, и именно этим в
первую очередь занялся Ле Гаррек. Утром 13 июня,
когда неприятель ринулся в атаку, он все еще продол-
жал выяснять звания и наводил порядок в ротах».
В результате атаки трехсот немцев у ФФИ было
убито четыре и ранено шесть человек. Однако гитлеров-
цы не решались проникнуть в лес.
«Счастье, что немцы не проявили большей смелости,
ибо у наших бойцов почти не было оружия и они не
могли не только контратаковать, но даже отбить атаку
немцев».
Убедился ли Морис, действовавший по приказам
Бургуэна, в неуместности скопления в лесу многих со-
тен почти безоружных молодых патриотов, незнакомых
с принципами ведения боевых действий в составе рот
и батальонов, которые, помимо всего прочего, ни разу
не вступили в бой с неприятелем, так как они все «жда-
ли», пока закончится выяснение их званий? Совсем
нет!
Вечером 13 июня, то есть в день атаки немцев, в
Сен-Марселе, что находится неподалеку от Сен-Бийи,
создается аналогичный лагерь из трех тысяч человек.
Сделано это было по приказу Мориса, который про-
должал нарушать конкретные указания районного
командования ФФИ, и деголлевского военного уполно-
моченного под тем предлогом, что под носом у неприя-
теля нужно было организовать площадку для приема
оружия и снаряжения, сбрасываемого на парашютах.
18 июля немцы атакуют и, конечно, уничтожают этот
пресловутый редут, нанеся маки тяжелый урон и вы-
нудив их рассредоточиться. Батальон ОРА потерял
сорок пять человек, из них двадцать четыре убитыми.
Кроме того, было убито сто пятьдесят партизан и
381

пятьдесят авиадесантников. А на гражданское населе-
ние обрушились жестокие репрессии, каждый день про-
исходили облавы 1.
Штаб ФФИ Бретани принимает строгие меры, с тем
чтобы в дальнейшем не допустить подобных трагиче-
ских ошибок. В своей инструкции от 23 июня 1944 года
начальник штаба (ссылаясь, в частности, на инструк-
ции, данные в июне Национальным военным комитетом
ФТПФ) напоминал, что партизанская борьба против
неприятеля состоит в том, чтобы «везде и повсюду не-
отступно тревожить, дезорганизовать и деморализовать
его и не дать ему возможности проводить репрессии...
Наши операции пока что не должны выходить из рамок
партизанских действий... во что бы то ни стало мы дол-
жны избегать открытого боя.
Нельзя проводить крупного сосредоточения сил. Дей-
ствовать только маленькими группами и по возможно-
сти обособленно и внезапно»2.
Вот что об этом говорил полковник Эон:
«Пренебрежение к принципу (скрытые и неожидан-
ные действия, а затем рассредоточение) привело к
тому, что крупные скопления маки, наподобие тех, что
были задуманы и осуществлены батальоном авиаде-
сантников в департаменте Морбиан, не могли остаться
незамеченными, а это преждевременно раскрыло всю
организацию и сделало работу в этом департаменте
очень трудной. Это также привело к тому, что значи-
тельная часть выброшенного здесь на парашютах ору-
жия попала в руки неприятеля».
Провокационные маневры агентов БСРА и Интел-
лидженс сервис действительно очень затруднили орга-
1 В Саффре (департамент Нижняя Луара) двое из руководи-
телей лагеря в Сен-Марселе предприняли подобную же операцию.
Но полторы тысячи немцев организовали наступление и разгро-
мили их.
2 На своем заседании 31 июля КОМАК разоблачал «ложные
концепции, которые во исполнение приказа, отданного внешним
командованием, привели к операции в Малеструа (Сен-Марсель),
во время которой неприятель легко разгромил наши части».
Следует добавить, что если американцы и англичане даже вы-
садили бы десант в Кибероне, то и в этом случае последствия для
огромного скопления добровольцев были бы не менее тяжелыми.
382

низацию сил, которые они собрали не для борьбы, а
для того, чтобы создать враждебную прослойку в ФФИ.
В департаменте Морбиан подобные действия позволили
немцам отразить натиск повстанцев и создать «Лори-
анский мешок», который существовал несколько меся-
цев. Раскольническим действиям засланного агента
Бургуэна может быть противопоставлено честное со-
трудничество других офицеров, тоже посланных из
Лондона и выброшенных на парашютах. Они остались
верны своему долгу офицеров-патриотов и не пытались
судить о людях по инструкциям БСРА, проникнутым
духом сорокового года и пытавшимся уверить всех в
существовании «коммунистического заговора», а дела-
лось это для того, чтобы поставить Сопротивление под
контроль наиболее реакционных элементов, присоеди-
нившихся к де Голлю. Майор Бургуэн борется с ком-
мунизмом, и ему нет никакого дела до того, что враг
извлекает из этого выгоду. И в это же время полков-
ник Эон честно сражается плечом к плечу с бойцами
ФТПФ, о которых он впоследствии написал:
«Большинство добровольцев ФТПФ — последова-
тельные и убежденные активисты, которые всегда были
готовы идти на любые жертвы. Я всегда замечал, что
у добровольцев ФТПФ воля к борьбе и ненависть к
немцам выражены более ярко, чем в боевых формиро-
ваниях любой другой группировки».
Да, они испытывают ненависть к немцам, захватив-
шим ту землю, на которой был расстрелян металлист
Тэмбо, воскликнувший перед смертью, что он умирает
так же, как умер немецкий докер из Гамбурга комму-
нист и антифашист Эдгар Андре.
Реакционные элементы, проникшие в Сопротивле-
ние, не смогли помешать замечательному завершению
освобождения Бретани. Патриоты полуострова окру-
жили и блокировали очаги сопротивления немцев и тем
самым предоставили войскам союзников полную сво-
боду действий. Бретонские ФФИ, очистив район Пем-
поля и овладев высотой Менез-Ом, своими действиями
доказали, что они быстро научились обращаться с тя-
желым оружием и вести «классические» военные опе-
рации.
383

Они показали всей Франции, что в их лице она вновь
обретает народную и полную энтузиазма армию, кото-
рой недостает лишь военной техники 1 (зато у союзни-
ков ее было в избытке) и которая вынуждена вести
борьбу с духом сорокового года.
А * *
Народное движение удесятерило силы Бретани.
Освободившись силой оружия, она внесла свой заме-
чательный вклад в дело национального Освобождения
и думала, что уже свободна.
Но вот комедия в Байе обретает размеры граждан-
ской драмы Освобождения. Как и в Нормандии, ника-
кие ловкие махинации не смогли дать доказательств
того, что во время освобождения Бретани коммунисты
якобы пытались захватить власть.
Ни о каком заговоре в Сопротивлении не могло
быть и речи. В бою подчинялись приказам незнакомых,
сброшенных на парашютах командиров, но только в том
случае, если они действовали честно и сражались с
врагом. А уж если и существовал заговор, то это был
заговор агентов БСРА и Интеллидженс сервис, которые
в награду за присоединение к ним торговали оружием,
чинами и обещаниями. А все их обещания — идет ли
речь о десанте в Кибероне, или об авиадесанте, или о
массированной поддержке авиации — так и остались
пустыми словами и стоили доверившимся им людям
сотен убитых.
Но обретет ли свободу народ, когда борьба будет
выиграна и во Франции уже ничто не будет напоми-
нать о гитлеровском фашизме? В течение четырех лет
народ жил под впечатлением позора и несчастий соро-
кового года. Французский народ знал, как бороться с
врагом, и с честью вел эту борьбу. В движении Со-
противления принимали участие мужчины и женщины,
выполнившие свой патриотический долг. Среди них
были люди самых различных взглядов, но достигнутое
в борьбе единство удастся сохранить в том случае, если
1 Их действия (ФФИ Бретани) были затруднены из-за очень
плохого снабжения: так, например, в июле 1944 г. всего лишь два
раза здесь было выброшено на парашютах оружие и боеприпасы.
384

естественным результатом этой борьбы будет восста-
новление свободы.
Так неужели этим мужчинам и женщинам, вырвав-
шимся из мрака, не дадут теперь жить свободно в тех
самых городах и селах, где они пролили столько крови
за освобождение своей родины?
Неужели гражданская доблесть Сопротивления уже
стала пустым звуком? Так почему же тогда стали на-
значать на высокие посты людей, заслуги которых ни-
как нельзя сравнивать с заслугами тех, кто не жалел
своей жизни ради освобождения Франции и кого ге-
нерал де Голль помянул добрым словом?
Если тем, кто сражался, навязывают вопреки их
воле неизвестных им начальников и уполномоченных,
чье политическое лицо, однако, не вызывает никакого
сомнения в их принадлежности к реакционным кругам,
разве этим самым не ограничивается свобода для тех,
кто ее восстановил? А раз так, то освобожденные жи-
тели потеряли всякую свободу открыто наделить вла-
стью людей, вышедших из мрака ночи, в которой толь-
ко они сумели найти правильную дорогу.
И если участники Сопротивления ценой больших
усилий сумели в этой борьбе объединиться, то сдела-
ли они это в надежде на то, что будет восстановлена
свобода, во имя которой они сражались.
Власть Национального совета Сопротивления, этого
органа, выражавшего суверенитет внутреннего Сопро-
тивления, исходила лишь от местных и департамент-
ских комитетов Освобождения.
Поэтому для бойцов Сопротивления эта свобода
должна была найти свое выражение в праве представ-
лять и осуществлять власть, данную этими комитета-
ми, на которых во время Освобождения лежала ответ-
ственность за все, что было сделано в селах, городах
и департаментах.
Оспаривать это равносильно признанию того, что
право судить о заслугах и ошибках Сопротивления при-
надлежит людям, которых в то время не было в стране
и которые сами присвоили себе это право, дабы ввести
в свою игру всех тех, кто признал Сопротивление толь-
ко тогда, когда оно стало могучей силой в стране.
На всех нас лежала бы тяжкая вина, если бы мы не
видели в свободе, восстановленной именем Сопротив-
385

ления и повсеместно выразившейся в создании народ-
ных комитетов Освобождения, основное гражданское
завоевание, которое открывало путь к восстановлению
всех других свобод.
Этот вопрос поставлен для того, чтобы правильно
понять роль народных масс и роль оружия в Сопро-
тивлении, чтобы не преувеличивать роль оружия, так
как это ведет к преуменьшению значения народных
масс. Пусть участники Освобождения мысленно пере-
несутся в 1944 год, когда Сопротивление одержало
победу. Неужели история Сопротивления должна была
остановиться в тот момент, когда последний немец бе-
жал с французской земли? Неужели должны быть за-
быты слава и надежды Сопротивления? Не была ли
свобода, завоеванная участниками Сопротивления, ми-
молетным явлением, появившимся и исчезнувшим в тот
момент, когда наступила победа? Может быть, свобода
должна исчезнуть после одержанной победы и все
участники движения Сопротивления должны вернуть-
ся к своим прежним занятиям? Но кто же тогда дол-
жен осуществлять власть? Этим займутся новые хо-
зяева. Эмигранты! Не все они сражались, ибо они ду-
мали за тех, кто сражался! Но значит ли это, что их
выбрали те, кто сражался? Никоим образом. В боль-
шинстве случаев они сами себя избрали, или, скорее,
это сделали несколько господ, не имевших на то ника-
кого права. А в ряде случаев они сделали это тайно,
выбрав их по картотеке, составленной в Лондоне на
основе полицейских донесений, или светского справоч-
ника, или угодливых рекомендаций крупных промыш-
ленников, банков, крупных чиновников. Все семьи круп-
ной буржуазии и знати вели двойную игру и отдали
Петэну все, за исключением своего самого никудыш-
ного отпрыска. Они переправили его в другой лагерь,
«про запас», ведь все может случиться.
Но вернемся в Бретань, в ее только что освобож-
денную древнюю столицу. Некоторым просто не верит-
ся, что там происходило. Хотя Гитлер и побежден, хотя
террора нет уже и в помине, но, по мнению новых вла-
стей тихого и спокойного Ренна, в городе снова творят-
ся «ужасные вещи». Бойцы ФТПФ, чье оружие еще не
успело остыть, арестовали нескольких вчерашних кол-
лаборационистов, о которых было известно, что они
386

убивали патриотов. Бойцы ФТПФ хотели поступить с
этими бандитами так, как все эти годы требовали при-
казы «Свободной Франции», передававшиеся по радио
из Лондона. Они, видите ли, едва их не повесили.
Больше того, из Динана сообщают, что население
выдвинуло на пост мэра коммуниста. Но это был сов-
сем не тот человек, которого наметили для этой роли
находившиеся в Алжире Сустель и Плевен. А непода-
леку от Шатобриана, в Нанте, был расстрелян жан-
дармский капитан, руки которого были обагрены
кровью бойцов Сопротивления. И произошло это в тот
самый момент, когда в Ренн с почетным эскортом жан-
дармов прибывает де Шевинье. Кто же он такой?
Р. Арон рассказывает о нем с дрожью в голосе,
чуть не плача:
«Де Шевинье — один из двух высокопоставленных
чиновников, которых де Голль чуть ли не конспиратив-
но привез 14 июня в Байе, другим был Франсуа Куле.
Де Шевинье было присвоено звание военного уполномо-
ченного северной зоны».
Этот благородный воспитанник Сен-Сирского военно-
го училища занимал в Лондоне пост заместителя Кё-
нига, который неожиданно для всех стал командую-
щим ФФИ.
Какая же роль была отведена Шевинье?
«Начиная с 14 июня 1944 года он сопровождает
первый эшелон наступающих войск союзников во
Франции и следит за тем, чтобы после ухода немцев
не началось революционного брожения».
Вот мы и дошли до сути дела.
«Для выполнения этой задачи его высокую персону
сопровождает тройной эскорт:
Во-первых, кочующий караван, сформированный в
Алжире и переправленный через Лондон, состоящий
из жандармских офицеров, полицейских комиссаров и
интендантов... Одним словом, в его составе был весь
необходимый персонал, призванный облегчить первые
шаги новой администрации».
Да, все это правда. Целью этого кочующего кара-
вана жандармов и полицейских было не только
387

восстановление администрации, но и реальной полити-
ческой власти; они повсюду навязывали населению
ставленников БСРА.
Во-вторых, военная охрана, «состоящая из сене-
гальских солдат и офицеров метрополии». Иначе гово-
ря, раз немцы ушли, надо окружить себя преториан-
ской гвардией с надежным, заранее «законсервирован-
ным» командным составом, потому что эти сенегальцы
все могут выкинуть.
«В-третьих, с его высокой персоной также кочует
и военный трибунал».
И вот наконец де Шевинье становится единственным
после господа бога хозяином Ренна, в котором родился
человек той же судьбы — генерал Буланже.
Вслед за американскими и английскими танками,
когда вместе с уходящими вперед солдатами уходила и
опасность, этот аппарат гражданской войны опережал
партизан и появлялся перед собравшимися толпами на-
рода, который приветствовал его, думая, что тем самым
приветствует вновь завоеванную свободу! Но как толь-
ко толпа расходилась, де Шевинье осведомлялся, при-
были ли мэр и супрефект, назначенные БСРА, и тут же
вводил их во владение «вотчиной». А участникам Со-
противления оставалось лишь вновь начать свои споры
в местных комитетах Освобождения и, вместо того
чтобы попытаться спасти то, что было завоевано ими
ценой стольких жертв и усилий, вернуться к предвоен-
ным раздорам.
Итак, в освобожденной Бретани «восстанавливает-
ся государство».
«Сначала в караване было очень мало людей. По-
этому де Шевинье был заинтересован в том, чтобы в
каждом пункте оставлять как можно меньше людей.
Нередко после отбытия каравана единственным его
представителем оставался какой-нибудь полицейский
инспектор, которому было поручено после наведения
поспешных справок создать новое местное самоуправ-
ление.
Что же касается военного эскорта, то о его назначе-
нии нетрудно догадаться. Прежде всего в его задачу
входила охрана каравана де Шевинье, а также стрем-
ление воспрепятствовать произволу ФФИ и ФТПФ...
388

Что же касается кочующего трибунала, то он являл-
ся замечательным революционным новшеством в су-
дебной системе Франции. Впервые, по крайней мере в
новейшие времена, к высокой персоне был прикреплен
военный трибунал...»
Итак, если верить Арону, трибунал оказывался ре-
волюционным, а «произвол» допускали лишь те, кто
сражался, но не был одет в военную форму.
Вот циничное признание того, как происходило осво-
бождение Франции. Вот это сознательное установление
личной власти какого-то де Шевинье, заранее заплани-
рованное и подготовленное «службами», которым в
1941 году было поручено организовать во Франции
Сопротивление, и является сутью закулисной полити-
ческой игры, ведущейся во Франции с августа
1944 года.
А всеобщее избирательное право будет восстанов-
лено тогда, когда сеть подпольной агентуры БСРА
охватит всю страну. Когда де Голль отойдет от вла-
сти, БСРА останется и для вида сначала примет новое
название ДЖЕР, а затем использует свои кадры для
создания некоторых организаций весьма специального
назначения. Правда, подлинной личной власти устано-
вить не удастся, но останется существовать государст-
во, в котором будет столько общих черт с караваном
де Шевинье. Этот деятель также возомнил себя вели-
ким человеком, ибо, шествуя со своим «отрядом», он
видел, что те же самые власть имущие, ранее возно-
сившие Петэна, узнавали в нем себя, а в его окруже-
нии — представителей капитала.
Чтобы придать реставрации официальный характер,
де Шевинье остается только от имени завоеванной на-
родом власти отказаться принять в Ренне кадрового
генерала, чья вина в глазах этого проконсула состояла
лишь в том, что этот военный не таил в душе ненави-
сти к бойцам ФФИ и сражался с ними бок о бок.
И в довершение всего де Шевинье поставил ФФИ под
контроль своей полевой жандармерии!
Так начали предавать Сопротивление. Люди из
подпольных служб захватили власть и не пользовались
389

при этом никаким другим оружием, кроме вероломства
и цинизма.
Кто-то назвал это «спасением Франции от больше-
визма».
Но как скверно будет выглядеть этот государствен-
ный караван в истории, которую когда-нибудь напишут
французы!
И, наоборот, какими человечными и достойными на-
стоящего солдата были слова генерала Леклерка, когда
25 августа он вступил в Париж и, увидев парижан,
освободивших свой город, сказал: «Да, я еще плохо
знал Францию».
Скольких ошибок можно было бы избежать, сколько
несчастий предотвратить во Франции, если бы такие
же мысли пришли в голову тем, кто был преисполнен
страха перед народом.

Глава XIX
ГРАНИЦЫ ВОССТАНОВЛЕНЫ
Повсюду идет борьба. Снова Франция как бы отзы-
вается на «Походную песню», которая долго и приглу-
шенно звучала в лесах и горах, а теперь шумно разли-
вается по всей стране, охваченной восстанием народ-
ных масс.
Восстание ширится с такой быстротой, что невоз-
можно уследить за ходом событий в стране. Центр этих
событий — в опутанном заговорами Париже.
Рассмотрим основные районы боев. 5 августа газе-
та ФТПФ, подводя итог в своем коммюнике № 86, вы-
нуждена была заметить, что в результате повреждения
средств связи — а большая заслуга в этом принадле-
жала самим бойцам ФТПФ — в Париже коммюнике об
их действиях были получены только из пятнадцати де-
партаментов.
В мае началось восстание на юге страны в уголь-
ном бассейне Алеса, которое затем приняло характер
мощных наступательных действий. В большинстве де-
партаментов ширятся военные операции и вместе с тем
стремительно растут ряды бойцов Сопротивления, а
это в свою очередь приводит к еще большему размаху
восстания 1.
1 Невозможно получить полное представление о повседневных
действиях ФТПФ, так как перечисление их заняло бы страниц
двести. См., например, коммюнике № 71—77 северной зоны ФТПФ
(издательство «Франс д'абор» обеих военных зон) и коммюнике
военных комитетов департаментов Сена, Дордонь, Коррез, Верхняя
Савойя, Нижние Пиренеи, Сона и Луара.
391

Гитлеровские палачи по-прежнему продолжают уго-
нять население в Германию и расстреливать пленных 1.
После тяжелых боев в Нормандии, после того как
благодаря действиям партизан немецким дивизиям не
удалось добраться от Луары до Авранша и оказать
помощь своим войскам, после быстрой победы в Бре-
тани союзники совершили такой скачок вперед, что
генерал Эйзенхауэр вынужден был написать:
«Наши войска продвигались без боев к северу Фран-
ции и достигли границы»2.
Чтобы правильно оценить это замечание верховного
главнокомандующего союзными войсками в Западной
Европе, нельзя не сказать о той роли, которую сыгра-
ли французские повстанцы в успешном наступлении
войск союзнических генералов, крайне удивленных тем,
что все намеченные планы были опережены на несколь-
ко недель. Можно очень много говорить о борьбе
участников Сопротивления, благодаря которой для
1 Откроем книгу вечной славы «Письма расстрелянных»
(«Lettres des fusilles», Editions France-d'abord). Вот несколько
писем.
«Дорогая мама... Продолжаю письмо, чтобы сказать тебе, что
я пойду на смерть с высоко поднятой головой... как это уже сде-
лали многие мои товарищи. Перед смертью мои последние мысли
будут обращены к тебе и к богу, так как я одинаково люблю вас
обоих. Я не пролью последних сыновних слез ни по тебе, ни по
моему дорогому папе, который, как я надеюсь, скоро вернется...»
Тюрьма «Фрэн», 25 апреля 1944 г., Жан Камю
«Я пишу вам сегодня, чтобы сообщить о том, что мне вынесен
смертный приговор. Я умру за Францию, но не хочу, чтобы вы
грустили... Быть патриотом — не преступление. Целую вас».
Жорж Эрвевен, лейтенант группы Бодэна,
расстрелянный на площади Балар в Париже 1 июля 1944 г.
«Дорогой Альбер... Рассчитываю на тебя, что мой маленький
сын Альбер ни в чем не будет нуждаться... поучай его, как соб-
ственного сына, и вместе с Сюзи и Ненеттой постарайтесь утешить
его и мою дорогую женушку, которую я так любил... Я умираю
с надеждой, что слово «война» никогда не будет больше суще-
ствовать, что Франция будет свободной, а французы — жить в
мире и трудиться. Твой брат».
Эжен Жоннетон, доброволец с мая 1943 г.,
расстрелян 1 июля 1944 г.
2 Eisenhower, Operations en Europe, p. 116.
392

действий войск союзников, сражавшихся во Франции
от Бреста до Эльзаса и от севера до Тулона, в августе
1944 года сложились чрезвычайно благоприятные
условия.
Невозможно рассказать здесь о всех этапах бурного
восстания масс, о ходе операций, развернувшихся во
всех департаментах. Скажем только, что последний
этап борьбы Сопротивления можно охарактеризовать
следующими словами Фридриха Энгельса: «Перемалы-
вать врага по частям». В 1941 году эти слова стали
лозунгом борьбы Фабиана.
Разве какая-нибудь другая тактика могла лучше под-
ходить для военных действий высадившейся армии? Дей-
ствительно, когда фронт гитлеровцев был прорван в
Нормандии, когда они должны были думать об органи-
зации обороны как на севере, так и на востоке, уничто-
жение противника по частям при активной поддержке
миллионов французов одновременно подрывало и весь
военный потенциал неприятеля. Поэтому как раз наста-
ла пора высадить во Франции второй десант1.
В департаменте Мёз, являвшемся для немцев своего
рода транзитной зоной и имеющем для них огромное
значение, повстанцы пускают под откос железнодорож-
ные составы, нападают на автоколонны, окружают и
уничтожают немецкие сторожевые посты и предприятия
(в частности, сельскохозяйственные) 2. В этой связи
очень характерным является приводимый Эйзенхауэ-
ром случай с одной немецкой дивизией, которую пере-
брасывали из Польши в Нормандию и которая на пе-
реход от Нанси до Лизье затратила больше времени,
чем ей потребовалось на весь путь из Силезии в
Лотарингию.
1 Партизаны повсюду оказывали сопротивление систематиче-
скому грабежу, предпринятому немцами перед отступлением. Так,
например, в конце июля партизаны захватили в Лонс-ле-Сольнье
десять железнодорожных составов с награбленным добром.
2 Вот что сообщалось в одном из коммюнике ФТПФ департа-
мента Мёз: «В ночь с 13 на 14 июля 1944 г. бойцы отряда
«Лиотей», в который входила группа «Дюнкерк 943», пустили под
откос на железнодорожной линии Сен-Мишель — Верден немецкий
состав с боеприпасами. В результате паровоз опрокинулся, один-
надцать вагонов из двадцати пришли в негодность, боеприпасы
оказались рассыпанными, а железнодорожное сообщение прервано
дня на три».
393

С другой стороны, в тех районах, где действуют
войска союзников, партизаны обеспечивают в то же
время безопасность гражданского населения. Так, на-
пример, 16 августа около Шартра (департамент Эр и
Луар) группа бойцов ФФИ обезвредила под огнем
немцев заложенную ими мину под мостом у заставы
Морар. Благодаря этому мост не был разрушен, что
позволило танкам союзников войти в Шартр и продол-
жать преследование противника. А за месяц до того,
14 июля, группе бойцов ФФИ департамента Эр и Луар,
наоборот, лишь в результате величайших усилий уда-
лось взорвать мост Марбуйе на железнодорожной ли-
нии Париж — Тур 1.
В самом деле, американская авиация, пытаясь на-
нести удары по коммуникациям противника, произво-
дила большие разрушения и в населенных пунктах.
Комитет освобождения департамента Эр и Луар даже
обратился по этому поводу с протестом к Национально-
му совету Сопротивления и 22 июня 1944 года выразил
сожаление по поводу «недостаточной точности боль-
шинства бомбовых ударов». Вот почему группа бойцов
ФТПФ, приложив огромные усилия, взорвала мост Мар-
буйе, использовав для этого двухсотпятидесятикило-
граммовую неразорвавшуюся бомбу и не причинив при
этом никакого вреда населению.
Полковник, командовавший районом Морвана, рас-
сказывает о том, как однажды в начале августа после
полудня патриоты пятнадцать раз атаковали одну и
ту же немецкую автоколонну2.
Каков же результат этих операций? В ответ на этот
вопрос можно привести пример департамента Ионна.
Задолго до вступления войск союзников бойцы ФФИ и
население полностью освобождают этот департамент,
обороняемый шестью немецкими батальонами, и тем
самым облегчают продвижение танков Паттона. (Авал-
лон был освобожден 13 августа3.)
1 См. прекрасный рассказ об этом событии, написанный покой-
ным Морисом Роке (La lutte des F. Т. P. en Eure-et-Loir, Chartres,
1946).
2 Отчет о заседании КОМАК 6 сентября 1944 г.; доклад пол-
ковника Файеля.
3 Среди героев департамента Йонна следует упомянуть имя
Рене Милльро (майор Макс).
394

Союзные войска, находившиеся под командованием
Эйзенхауэра, смогли «продвигаться» без боев к северу
Франции лишь благодаря помощи повстанческих сил.
После победы в Бретани войска Эйзенхауэра про-
должали преследовать неприятеля в направлении на-
ших границ. Посмотрим теперь, как проходило освобо-
ждение северных департаментов, где Шарль Дебарж в
1941 году сформировал первые отряды франтиреров.
* * *
Только в департаментах Нор, Па-де-Кале и Сомма
в рядах ФФИ сражалось сто двенадцать тысяч патрио-
тов. Две самые большие организации Сопротивления —
ФТПФ и «Вуа дю Нор» — пришли к соглашению о не-
медленном развертывании борьбы против оккупантов.
Ниже приводится краткий обзор нескольких операций,
проведенных с 8 по 12 августа отрядом 41, принадле-
жавшим к 27-й роте департамента Нор.
В ночь с 8 на 9 августа в Тиёле выведен из строя
линейный выключатель, в результате чего был оста-
новлен завод.
9 августа у «петэнов» (полицейских) было захваче-
но три револьвера в Отмоне и один в Мобеже.
В ночь с 9 на 10 августа была совершена диверсия
на крупном металлургическом заводе компании «Форж
э асьери дю Нор-Эст». Патриоты уничтожили три элек-
тромотора, после чего остановились передвижные мо-
стовые краны.
10 августа было совершено нападение на полицей-
ский комиссариат в Мобеже и захвачено десять вело-
сипедов и один револьвер.
В ночь с 10 на 11 августа патриоты безуспешно пы-
тались достать динамит. Произошло это из-за неточных
сведений.
В ночь с 11 на 12 августа на металлургическом за-
воде были выведены из строя подъемные краны.
Итак, шесть операций за четыре дня. А если вспом-
нить общее количество отрядов ФФИ в августе 1944
года, то легко представить себе, какую суматоху среди
гитлеровцев вызывали многочисленные операции пат-
риотов. А ежедневно таких операций проводилось
несколько тысяч!
395

Можно привести и другой пример. Так, в период с
1 по 10 августа 1944 года 20-я рота ФТПФ провела
восемнадцать операций огромного значения:
2 и 3 августа был поврежден немецкий телефонный
кабель между Лиллем и Брюсселем и уничтожен цен-
тральный коммутатор телефонной линии Валансьен —
Берлин;
5 августа на механическом заводе «Роннель» в Мар-
ли были обезоружены четырнадцать охранников и со-
вершена диверсия;
6 августа в Анзене было уничтожено семь тысяч
литров газойля;
6 августа был взорван шлюз в Фор-Раш, в резуль-
тате чего была закрыта навигация на каналах Север-
ной Франции и на реке Самбр;
10 августа была потоплена груженая баржа, после
чего была закрыта навигация на реке Эспо.
В этих сводках ничего не говорится о той обстанов-
ке и трудностях, с которыми приходилось сталкиваться
патриотам при проведении операций. Об этом можно
узнать из сообщения от 30 июня 1944 года командира
роты ФТПФ капитана Леблома, действовавшей в
Куррьере:
«По полученным мною сведениям, около Мин де
Дурж замечена наливная баржа с жидким горючим.
Вместе с одним из моих людей я отправился на авто-
мобиле в разведку. Было решено взорвать баржу.
На следующий день вместе с четырьмя бойцами
я поехал в направлении Дуэй на поиски вышедшей из
порта баржи. Я нашел ее у подъемного моста в Оби
(департамент Нор), как раз напротив химического за-
вода. Был час дня. Я оставил автомобиль на берегу ка-
нала, приблизительно в двадцати метрах от баржи, и
поручил одному из моих людей остановить трактор, тя-
нувший баржу. Трое других принялись размещать на
барже заряды; угрожая автоматом, я тут же приказал
сопровождавшим баржу покинуть ее и продолжал охра-
нять своих людей, занятых работой. Через четверть
часа на глазах у двадцати немцев, находившихся при-
мерно в двухстах метрах от меня, и трехсот рабочих,
ожидавших своей смены у ворот завода, баржа взо-
рвалась. Мы сразу вскочили в автомобиль и, промчав-
шись мимо людей, собравшихся на берегу и восторжен-
396

но нас приветствовавших, благополучно вернулись в
Куррьер».
В начале июля в Аннапе (департамент Эн) около
леса Нувьон немцы трижды атаковали отряд ФТПФ.
На третий раз, атакуя при поддержке минометов и лег-
кого танка, они вынудили патриотов отступить. В этом
бою неприятель потерял шестьдесят девять человек уби-
тыми, а ФТПФ — только трех бойцов.
ФФИ, вдохновленные действиями ФТПФ и «Вуа дю
Нор» и поддержанные всем населением (которое само
организовало отряды патриотической милиции), по-
всюду наносят удары по нацистам.
Повсюду патриоты выводят из строя линии связи.
Так, 19 июля около Бапома на подземной телефонной
линии, соединяющей Париж и Брюссель, было повре-
ждено 30 метров кабеля.
1 июля 1944 года в Риёлей, около Сомэна, уничто-
жен пост ПВО; 11 июля уничтожен пост ПВО в Эрси;
29 июля возле Валансьенна были затоплены три поста
ПВО. Многочисленным нападениям подвергаются не-
мецкие солдаты и автоколонны (7 августа в Борье,
8 августа в Мобёже, 9 августа в Бассе, 10 августа в
Во, 11 августа на вокзале Отмона); 15 августа в Сен-
Реми-дю-Нор патриоты совершили нападение на воен-
ный патруль.
В результате многочисленных боевых операций были
закрыты для судоходства многие каналы и парализо-
вано железнодорожное сообщение. Так, например, в
коммюнике ФТПФ департамента Эн от 27 июля гово-
рилось о 31 подобной операции. Партизаны выводят из
строя автомобильные дороги, разбрасывают на них
специальные шипы. В коммюнике департамента Эн от
15 августа отмечалось: «Группа 103 усеяла шипами
автомобильную дорогу № 44 между Сен-Кантеном и
Вандёйем. На следующий день были проколоты балло-
ны у двадцати трех грузовиков».
Прекратилась добыча и отправка угля по назначе-
нию. Шахтеры забастовали с начала августа. Металлур-
гические, нефтеперегонные, химические и другие заво-
ды постоянно простаивали из-за диверсий и не давали
врагу продукции.
Северная группировка немцев, обстреливавшая Ан-
глию снарядами Фау-1, стремилась удержаться здесь
397

как можно дольше. Но, как только в Париже началось
восстание, как только моторизованные колонны союз-
ников появились на берегах Сены и перед ними открыл-
ся путь на восток, восстание на севере Франции уже
не заставило себя ждать. Коммунисты из «Фрон насьо-
наль» и группировка «Вуа дю Нор» сумели выбрать
для начала восстания наиболее подходящий момент.
27 августа штаб ФФИ, находящийся в Лансе вме-
сте с Комитетом Освобождения департамента Па-де-
Кале, отдал приказ начать всеобщее восстание. Коман-
дующим ФФИ района был полковник Дассонвилль.
Несмотря на недостаток оружия и террор немцев, а
также преодолевая противодействие восстанию со сто-
роны некоторых руководителей Сопротивления, которые
так и остались аттантистами, восстание началось.
К началу восстания в распоряжении отрядов ФТПФ,
составлявших большинство в угольном бассейне депар-
тамента Па-де-Кале, шахтеры которого бастовали уже
в течение десяти дней, были лишь пистолеты, двена-
дцать автоматов, один ручной пулемет и немного бое-
припасов. Только при всеобщей поддержке невооружен-
ного населения бойцы смогли получить другое оружие
и захватить тайные склады, созданные аттантистами.
Народное восстание принимает столь широкий размах,
что к 30 августа стало ясно: немцам не удержать этого
района. 1 сентября идут ожесточенные бои в Лансе,
Льевене, Энен-Льетаре, Билли-Монтиньи, Куррьере,
Пон-а-Вандене, Мёршене, Бюлли-Греней, Нё, Бетюне,
Камбрёне, Лиллерсе, Ошеле, Брюейе. В районах
Брюейя и Ошеля немцы запретили населению передви-
гаться под угрозой, что в противном случае будет без
промедления открыт огонь. Но даже действуя в этих
трудных условиях, патриотам удается захватывать у
неприятеля немало оружия.
Более двух тысяч гитлеровцев, отступающих на во-
сток и пытающихся пробиться к Лиллю и в Бельгию,
были остановлены патриотами на канале Эр, между
Бетюном и Ла Бассе, и отброшены назад. Гитлеровцам
пришлось повернуть на Дюнкерк и там окопаться.
Немецкие войска, находившиеся в департаменте
Па-де-Кале, потеряли в боях с патриотами около полу-
тора тысяч убитыми и более двух тысяч пленными.
А это позволило англичанам и канадцам стремительно
398

продвинуться через этот весьма удобный для обороны
район к границам Германии.
1 сентября англичане, наступающие от Арраса, вхо-
дят в Дуэй. А ведь еще накануне они находились в
Амьене, то есть на расстоянии более чем девяносто
километров. Кратчайшим путем, через Орши и Турнэ
в Бельгии, они спешат к Антверпену, который и зани-
мают 4 сентября.
Союзники продвигаются с такой быстротой, как это
делают во время военных учений в мирное время! Они
оставили в стороне густонаселенный район от Бетюна
до Лилля, Рубе и Туркуэна. В этом районе патриоты
сами ведут военные действия с неприятелем и изго-
няют его.
2 сентября ФФИ завязали бои в Лилле и его при-
городах и заняли здания, где размещались немецкие
учреждения. 3 сентября на борьбу поднялось все насе-
ление Лилля. У заставы Пост повстанцы атаковали
немецкую колонну, которая намеревалась пройти через
Лилль. В полдень после ожесточенного шестичасового
боя эта колонна была уничтожена, несмотря на то, что
в ней был один танк «Тигр» и одна танкетка с зенит-
ным орудием. Было убито и взято в плен семьдесят
семь немцев. После этого боя, закончившегося победой
повстанцев, Лилль практически был освобожден. В тот
же день были освобождены Лион и Сент-Этьен.
4 сентября части ФФИ, действовавшие в районе
Туркуэна, отбрасывают немцев в Бельгию и освобож-
дают Мессину.
4 и 5 сентября все еще продолжаются ожесточенные
бои к западу от Лилля, у Фор-д'Англо, где две тысячи
эсэсовцев, подошедших от Хазебрука, пытаются про-
биться к северо-востоку.
В Валансьенне, Мобеже и Камбре повстанцы не
дали немцам уничтожить мосты через реку Самбр.
В этом районе было убито сто пятьдесят и взято в плен
восемьсот немцев.
В департаменте Эн части ФФИ опережают амери-
канцев и 28 августа освобождают Суассон. Вплоть до
2 сентября они ведут бои за мосты через реку Эн.
В районе Гиз — Сен-Кантен — Лан — Вервен — Ирсон
ФФИ подавляют немецкие очаги сопротивления, остав-
шиеся после наступления войск союзников (в начале
399

сентября, когда войска союзников уже вышли к гра-
ницам Голландии, в лесах Компьеня и Виллерс-Котте-
ре, находящихся в 75 километрах от Парижа, остава-
лось много немцев).
В Арденнах бои идут главным образом в долине
реки Маас, между Шарлевиллем и бельгийской грани-
цей. Патриотам удалось спасти от разрушения несколь-
ко мостов. Немцы пытались организовать оборону, ис-
пользуя для этого легкие пограничные укрепления, но
части ФФИ атаковали неприятеля и преследовали его
даже в Бельгии.
И, наконец, ФФИ должны были полностью очистить
от противника большие леса в Арденнах, где укрылись
многочисленные разрозненные группы немцев.
* * *
Трехмиллионное население севера Франции, шахте-
ры и металлурги, давшие родине столько замечатель-
ных бойцов, сумели осуществить в этой борьбе самый
широкий военный союз с руководителями организации
«Вуа дю Нор» и других неаттантистских организаций1.
Но куда же запропастились во время восстания те
доверенные люди, в чьих руках находились деньги и
оружие, сброшенные на парашютах? Куда же делись
агенты БСРА, которые 6 июня приказали молодежи
северных районов покинуть города и уйти подальше от
них, с тем чтобы рассредоточиться. (А может быть,
для того, чтобы оказаться в руках немцев?) В депар-
таментах Нор и Па-де-Кале еще долго будут помнить
о двухстах молодых людях, которых немцы привели в
Аррас и расстреляли, и о ста других, убитых в Бурлон-
ском лесу, около Бапома.
А разве в конце июля лондонское радио не призы-
вало к разрушению надшахтных копров, якобы для то-
го, чтобы не были разрушены крепления в шахтах?!
К счастью, благодаря мерам, принятым патриотической
милицией, надшахтные копры и крепления остались
1 В Арраской крепости установлено двести двадцать восемь
мраморных плит, которые напоминают о патриотах, расстрелянных
у крепостной стены и отдавших свою жизнь за родину. На ста
шестидесяти двух из этих мраморных плит написано «шахтер».
400

целы. А между тем руководители ОСМ, поддерживае-
мые районным военным уполномоченным Мариоттом,
яростно противились созданию патриотической милиции
и отказывались распределять оружие, заявляя при этом,
что берегут его на тот случай, если коммунисты попы-
таются захватить власть 1.
Цель подобных действий становится особенно понят-
ной, если их сравнить с другими проявлениями аттан-
тизма, о которых уже не раз говорилось.
Приведем еще один заслуживающий внимания факт.
В дальнейшем стало известно, что гитлеровские агенты
всегда делали ставку на конфликт между аттантистской
частью Сопротивления (в частности, на маки «Армей-
ской организации Сопротивления» во главе с генералом
Реверсом, бывшим начальником штаба вишистской «ар-
мии перемирия») и силами народного повстанческого
движения.
В «Еженедельном информационном сообщении», опу-
бликованном 9 июня 1944 года Деа, который в то время
был ответственным редактором газеты «Эвр» и главой
прогитлеровской партии Национального народного объ-
единения (РНП), говорилось:
«Тайная армия», начало которой положили бывшие
офицеры, организовавшие свои лагеря, предприняла сей-
час в некоторых районах настоящую мобилизацию. При-
чем мобилизация эта носит весьма удивительный харак-
тер. Создается впечатление, что «тайная армия» с одина-
1 20 июля на тайном складе организации «Либерасьон-Нор»
в Брейе (департамент Сена и Уаза) гестаповцы захватили десять
тонн оружия. В то же время патриоты, которые хотели сражаться,
вынуждены были с риском для жизни вынимать взрывчатку из
неразорвавшихся английских бомб.
3 июля на парашютах была сброшена довольно большая партия
оружия. Те, кому оно попало в руки, хвастались, что вооружали
им организацию по «поддержанию порядка», и заверили, что ору-
жие сослужит добрую службу в борьбе с «местными коммуни-
стами».
В других департаментах (например, в Эн) аттантистские руко-
водители ОСМ и агенты военного министерства организовали
склады вооружения и снаряжения и запрещали им пользоваться.
Первые автоматы, которые увидели бойцы ФТПФ, действовавшие
на севере Франции, были вручены им патриотами из организации
«Вуа дю Нор», которые сами их захватили на одном английском
складе, созданном английским военным министерством.
40J

ковым успехом может выступить как против немцев, так
и против ФТПФ. Во всяком случае, это любопытное
предположение говорит о возможностях, открывающих-
ся перед правительством, готовым использовать такое
положение» 1.
Ну и ну! Не прошло и двух дней после высадки союз-
ников, как гитлеровец Деа советует Петэну воспользо-
ваться агентами Виши, перешедшими на сторону «тайной
армии», ставшими хранителями складов оружия и по-
ставленными БСРА на должность «военных руководи-
телей» Сопротивления для того, чтобы удобнее было
заниматься антикоммунистическими махинациями и вы-
гораживать коллаборационистов.
Злобный антикоммунизм руководящего деголлевского
ядра БСРА позволил «начинять» подпольные службы
агентами-провокаторами, вроде сынка адмирала Гран-
Клемана, который в Бордо сумел выдвинуться на высо-
кий пост в «тайной армии», а затем арестовал всех
руководителей Сопротивления этого района, или вроде
банковского агента Мазерея, пролезшего в организации
маки, прежде чем направиться в Алжир хлопотать от
имени «маршала» о помиловании Пюшё.
Деа хорошо знал близких ему по духу людей, и по-
этому он спокойно провел свои последние дни в Италии
и, получив отпущение грехов, передал свое дело в «хо-
рошие руки». В течение всего периода Освобождения
прижатые к стенке предатели, которым не удалось по-
следовать за Петэном в Германию, будут добиваться
амнистии при активной поддержке агентов крупного
капитала, которых во имя антикоммунизма поставили
у руководства различными подпольными службами и
агентурами.
Не стоит уж говорить о таких «славных», но не сде-
лавших никаких выводов из поражения 1940 года гене-
ралах, как, например, генерал Дюшен.
Располагая оружием на двадцать тысяч человек, этот
генерал заявил в июле 1944 года, что может выставить
от своего департамента Луаре шесть тысяч человек и
двинуться на Париж, чтобы помешать там «коммунисти-
ческому восстанию».
1 «Франс д'абор» от 5 августа 1944 г.
402

КОМАК вынужден был разоблачить этого генерала,
следующим образом охарактеризовав его деятельность:
«Генерал Дюшен занялся созданием формирований, яв-
ной целью которых является борьба с народом под ло-
зунгом поддержания порядка»1.
«Борцы с народом под лозунгом поддержания поряд-
ка»— так называли бойцы ФФИ подобных военачальни-
ков, из которых ни один не стал преследовать немцев
в Бельгии, но благодаря которым наш добрый народ
«был спасен». Впоследствии народу не преминули сооб-
щить об этом как раз в тот момент, когда солдаты, не
одетые в военную форму, передали оружие, кото-
рым они сражались за Освобождение, в руки наконец
появившихся генералов без солдат.
1 См. телеграмму КОМАК № 23 генералу Кёнигу.

Глава XX
ФРАНЦУЗСКИЙ «КОТЕЛ»
Практика выше (теоретического) позна-
ния, ибо она имеет не только достоинство
всеобщности, но и непосредственной действи-
тельности.
В. И. ЛЕНИН1
Словом «котел» военные специалисты определяют
зону окружения, в которой неприятель подвергается ме-
тодическому уничтожению. И вот вся Франция превра-
тилась в огромный «котел», в котором немецко-фашист-
ские оккупанты со всех сторон были «окружены стеной
ненависти», как это призывала сделать газета «Франс
д'абор» в 1942 году. Но военные специалисты не предпо-
лагали, что партизанская борьба в этом «котле» примет
такой размах, что изменится и сам характер битвы.
Многочисленные диверсии партизан на железных до-
рогах в значительной степени парализовали железнодо-
рожное сообщение. Так, например, с марта по август
1944 года в районе Сент-Амура на железных дорогах было
проведено сорок пять диверсий. Кому в то время дово-
дилось ездить между Тулузой и Бривом или между Ли-
можем и Лионом, помнят, что склоны насыпей железно-
дорожных путей превратились в настоящие кладбища
вагонов и что такое путешествие было связано с много-
численными объездами и опозданиями. Так, например,
начиная с июня почти полностью было парализовано
железнодорожное сообщение в Дофине.
Неприятель, на которого со всех сторон сыплются
удары, стягивает свои гарнизоны в крупные города2.
1 В. И. Л е н и н, Соч., т. 38, стр. 205.
2 P. Cribeillet, Vie et Combats de partisans.
404

В департаменте Верхняя Савойя французские патрио-
ты взаимодействовали с итальянскими бойцами Сопро-
тивления.
В четырнадцати департаментах, расположенных
между реками Луарой и Гаронной, из которых маки не
смогли еще выбить неприятеля и создать Комитеты
Освобождения, немецко-фашистские власти вынуждены
были подменить собой администрацию вишистов.
Такой крупный город, как Тарб, восемьдесят дней на-
ходился в руках ФФИ, сумевших даже наладить произ-
водство на авиационном заводе.
В Марселе, население которого неприятель решил
устрашить, разрушив в январе — феврале 1943 года
кварталы Старого порта, проведя массовые облавы и
угнав в Германию более двух тысяч людей, 25 мая
1944 года началась всеобщая забастовка.
20 мая префект Марселя Мальжан сократил до мини-
мума хлебный паек. Ненависть росла. 24 мая Француз-
ская коммунистическая партия, Всеобщая конфедерация
труда, Союз французских женщин, ФТПФ и некоторые
легально существующие профсоюзы, руководимые участ-
никами Сопротивления, призывают к забастовке, целью
которой является повышение нормы хлебного пайка.
В тот же вечер рабочие начинают покидать заводы.
25 мая прекращают работу металлисты, докеры и многие
рабочие других специальностей. Останавливаются трам-
ваи. Колонны демонстрантов направляются к префекту-
ре, скандируя: «Хлеба! Хлеба!»
Гитлеровцы и их французские прислужники (префект
Барро, начальник полиции Матьё) требуют прекратить
забастовку и угрожают, что будут рассматривать басту-
ющих рабочих как мятежников. 25 и 26 мая по улицам
Марселя шныряют вооруженные гранатами, огнеметами
и автоматами немецкие патрули. Демонстранты расхо-
дятся, но, как только патрули удаляются, снова соби-
раются в колонны. В ночь с 26 на 27 мая по приказу не-
мецкого генерала Бойе и начальника полиции Матьё
были арестованы четыреста известных профсоюзных дея-
телей. А утром 27 мая уже весь город вышел на под-
держку забастовщиков. В этот день ни один поезд не
вышел из Марселя.
Можно было предположить, что это стихийно возник-
шее движение масс примет еще более широкий размах
405

и растерявшиеся немцы и вишисты окажутся в угрожаю-
щем положении.
Внезапно в десять часов утра в небе появляются аме-
риканские бомбардировщики и обрушивают свой смерто-
носный груз на жителей, готовых начать бои с оккупан-
тами за освобождение своего города. Первый бомбовый
удар был нанесен по рабочим кварталам Ла Белль-де-
Мэй и Сен-Лазар. Было разрушено около десяти тысяч
домов, под обломками которых погибли около пяти ты-
сяч жителей. Но при этом ни один военный объект не-
приятеля не пострадал!
Марсельцам не оставалось ничего другого, как извле-
кать из обломков своих погибших сограждан. Так было
подавлено народное движение, с которым не в силах
были справиться немецкие и французские фашисты. Ка-
кую же военную цель преследовала эта бомбардировка
и во исполнение чьего приказа она была проведена?
Кто может рассказать об этом? В то время Аллен
Даллес находился в Швейцарии, откуда он руководил
американской разведкой. Неужели он никак не был осве-
домлен? На юге страны к тем же печальным послед-
ствиям привели неосторожные и противоречивые указа-
ния, полученные 6 и 10 июня из Лондона. Патриоты, по-
кинувшие по приказу города, также понесли огромные
потери. Так, например, было в районах Тюлля, Ди,
Баньер-де-Бигора, Аннонея. Все это вызвало некоторую
растерянность в рядах патриотов, но все же повстанче-
ское движение продолжает шириться и охватывает всю
страну. Однако восстание распространяется неравномер-
но, в зависимости от сложившейся обстановки, наличия
военного и гражданского руководства, влияния аттанти-
стов, которые повсюду стараются удержать повстанцев
от борьбы, а также численности бойцов. В августе по-
всюду разгораются повстанческие очаги.
Например, 5 июля, в тот самый день, когда генерал
де Голль направился в Вашингтон, отряды ФФИ начи-
нают бои с оккупантами в департаменте Ардеш. 29 июля
в районе Обенас — Турнон было убито сто пятьдесят
немцев, захвачено одиннадцать грузовиков и один броне-
автомобиль. 12 августа партизаны занимают город При-
ва, а 15 августа освобождают весь департамент Ардеш,
за исключением узкого коридора вдоль Роны. С 14 авгу-
ста в департаменте располагаются девять батальонов
406

ФФИ. Они проникают на сотню километров в глубь де-
партамента, с тем чтобы постоянно беспокоить противни-
ка и по возможности мешать передвижению его частей.
В департаменте Дром начиная с 10 августа немецкие
войска отступают к Роне. Их преследуют по пятам семь
батальонов партизан.
15 августа освобожден Эвиан (взято шестьсот плен-
ных). 17 августа капитулирует Тонон (семьсот пятьдесят
пленных). Части ФФИ с боями занимают Клюз (двести
пленных) и Аннеси (тысяча двести пленных немцев и
сто пятнадцать вишистских милицейских).
15 августа освобожден Брив (захвачено семнадцать
орудий и пятьсот десять пленных, в том числе семна-
дцать офицеров). 16 августа пал Тюлль, 17 августа —
Юссель. 18 августа 180 машин немецкой бронетанковой
бригады «Ессер» выходят из Клермон-Феррана, чтобы
расчистить дорогу Клермон-Ферран — Брив — Перигё.
19 августа бригаде удается достигнуть Эглетона, но до
Тюлля она так и не добралась и вынуждена была по-
вернуть назад. На обратном пути партизаны постоянно
наносили ей тяжелые удары. Бойцы ФФИ 1 из бывших
лагерей маки Лимузена окружают Лимож и после семи-
дневных боев заставляют немцев сдаться.
Еще до того как 15 августа союзники высадили в
Провансе второй десант, французский «котел» вынудил
гитлеровский генеральный штаб отдать приказ 1-й не-
мецкой армии отступить в направлении Дижона.
Когда Пэтч и Делаттр высадились в Провансе, они
смогли, как об этом говорил Монтгомери, преследовать
отступающего противника «в стране, народ которой сам
поднялся на ее освобождение».
Восставшие народные массы контролировали италь-
янскую и испанскую границы, а двадцать восемь депар-
таментов юго-западной и центральной Франции добились
освобождения собственными силами. В каждом депар-
таменте есть свои герои, как, например, Андре Турюль
и Валантэн Бюсьер и др.
Здесь невозможно перечислить заслуги в Освобожде-
нии каждого департамента, например Дром, Коррез, Ло,
Тарн, Арьеж и др., так как по каждому департаменту
1 Ими командовали Ж. Гэнгуэн и Жан Шэнтрон, который после
Освобождения был назначен префектом Лиможа.
407

можно написать целую книгу. Ограничимся лишь не-
сколькими сообщениями от августа 1944 года, которые
нельзя читать без волнения, так как при этом вспоми-
наешь многих героев Сопротивления, сейчас всеми за-
бытых.
«3 августа автоколонна из 41 грузовика, на которых
разместилась рота 194-го охранного полка, выходит из
Тулузы и после нескольких схваток с нашими отрядами
входит в Эглетон, в котором, как и в Тюлле, Бриве и
Юсселе, находится немецкий гарнизон. Эти гарнизоны
необходимо уничтожить. В течение месяца, взаимодей-
ствуя с ударными отрядами Освобождения, мы осаждаем
эти четыре города, постоянно отбивая контратаки бошей.
14 августа отдается приказ о наступлении. Тысяча
бойцов ФТПФ, к которым присоединилось двести бойцов
из «тайной армии», окружают Эглетон. Нацисты от-
ступают к бетонному зданию технической школы. Бой
длится четыре дня.
15 августа в 17 часов 30 минут начинается битва за
Брив. 235-я рота ФФИ — ФТПФ уничтожает на мосту
Ля Бови немецкий грузовик, который должен был до-
ставить подкрепление в один дот. После того как в 18 ча-
сов 30 минут пал этот дот, дорога на Брив была открыта.
В то же время бойцы ФТПФ захватывают вокзал и же-
лезнодорожное депо... Немцы капитулируют.
16 августа все силы брошены на Тюлль, который уже
окружают части ФФИ... Ночью немцы сдаются. В то же
время продолжается битва за Эглетон, где установилась
линия фронта: открыты траншеи, ведется перекрестный
пулеметный огонь, артиллерия противника обстреливает
наши части.
Немцы предпринимают отчаянные попытки вырваться
из Национальной профессиональной школы, превращен-
ной ими в крепость. Нас атакуют немецкие самолеты...
17 августа части ФФИ, действующие в районе Юсселя
(КФЛ и ФТПФ), заняли город и окружили школу, в
которой засел немецкий гарнизон. Бой, начавшийся в
9 часов утра, закончился лишь на заре следующего дня.
Восемьдесят два оставшихся в живых гитлеровца взяты
в плен.
18 августа. Слишком поздно вышедшая из департа-
мента Пюи-де-Дом немецкая бронетанковая колонна,
перед которой была поставлена задача вновь овладеть
408

Юсселем и Бривом... достигает лишь Эглетона. Ей уда-
лось освободить горстку пленных немцев, но при этом
она потеряла более семидесяти убитыми и сотни ране-
ными...
Штаб ФФИ организует засады на всем обратном
пути этой колонны, состоящей из ста восьмидесяти ма-
шин. Для того чтобы возвратиться на свою базу в Клер-
мон-Ферране, колонне потребовалось пять дней...»
Высадка союзников в Провансе проходила в самых
благоприятных условиях, поскольку целые районы доби-
лись освобождения собственными силами, в результате
чего немецкие оккупанты оказались отброшенными к во-
стоку и союзникам не пришлось распылять свои силы по
всей юго-западной Франции. Таким образом, националь-
ное восстание еще раз полностью опрокинуло первона-
чальные планы, выработанные штабами союзников. Одни
только части ФФИ взяли в плен сорок две тысячи гитле-
ровцев. Такова была обстановка во Франции, когда 1-я
армия, реорганизованная генералом де Голлем, высади-
лась на родной земле 1. Как и в Бретани, дорогу регу-
лярной армии открыли партизаны — эти широкие народ-
ные массы пехотинцев.
Мы навсегда сохраним добрую память о солдатах, не
одетых в военную форму, о которых писал комиссар рес-
публики Жан Кассу (которому ранение помешало занять
свой пост в Тулузе), рассказывая о партизанских отря-
дах Черной горы:
«Как и бойцы всех других маки, партизаны Черной
горы пришли сюда из разных мест, и мы должны всегда
помнить о том замечательном духе товарищества, царив-
шем в их среде, который был присущ участникам Сопро-
тивления и явился проявлением высокого, решительного
и сокровенного сознания народа»2.
* * *
Естественно, высадка 15 августа в Провансе была с
большим воодушевлением воспринята патриотами всей
южной Франции. На этом втором этапе плана «Овер-
1 Остров Эльба занят Делаттром 20 июня, а французский
экспедиционный корпус выведен из Италии 23 июля.
2 См. «Le Corps franc de la monfagne Noire».
409

лорд» предполагалось высадить дивизии генерала Пэт-
ча и Делаттра между Кавалером и Сен-Рафаэлем, ис-
пользуя для этого две тысячи судов. Черчилль, который
всячески противился этой высадке, был поражен, узнав,
с какой легкостью высадились три первые дивизии. На
следующий день французские дивизии (3-я алжирская
пехотная дивизия и 1-я марокканская пехотная дивизия)
высаживаются в Кавалере и Сен-Тропезе. В этих опера-
циях активное участие принимает французский флот под
командованием адмирала Лемонье.
Немцы смогли противопоставить союзникам в Про-
вансе лишь семь дивизий. Общая численность их войск
(учитывая резервы и военно-морской флот) достигала
двухсот пятидесяти тысяч человек.
* * *
Высадка началась 15 августа. 19 августа повстанцы
начинают бои с немецким гарнизоном Тулузы. После
освобождения Кагора ФТПФ начали выпускать свою
газету «Ле партизан» (тиражом в тридцать тысяч эк-
земпляров), в которой призывали народ к восстанию.
После четырехдневных уличных боев Тулуза была очи-
щена от немцев, налажено снабжение населения продо-
вольствием, пущен в ход нефтеперерабатывающий за-
вод, снабжающий повстанцев горючим.
21 августа в Римоне (департамент Арьеж) триста
пятьдесят бойцов ФФИ (ФТПФ и испанские партизаны)
уничтожили около трехсот немцев и тысячу двести за-
хватили в плен 1.
20 августа был полностью освобожден Руссильон, а
22 августа департамент Арьеж. На всей территории Ту-
лузского района (Р-4) взято в плен пятнадцать тысяч
немецких солдат. В Лиможском районе число пленных
достигает двадцати двух тысяч восьмисот тридцати трех,
а число убитых — десяти тысяч пятисот человек.
В то время как кочующие караваны, наподобие ка-
равана де Шевинье, стараются захватить власть на осво-
божденных в результате восстания территориях, части
1 Начальник испанских партизан майор Рамон был расстрелян
через несколько месяцев во франкистской Испании.
410

ФФИ1 не ограничиваются освобождением лишь своих
кантонов или департаментов. Иногда они стремительно
продвигаются на большие расстояния от своих баз, что-
бы принять участие в подавлении очагов сопротивления
неприятеля в других департаментах. Повсюду импрови-
зированные роты и батальоны преследуют отступающего
неприятеля, который ищет «регулярные» части, чтобы
сдаться им в плен.
Каталонские бойцы ФФИ настигают неприятеля в
Сижане (департамент Од), завязывают с ним упорный
бой и затем продвигаются до окрестностей Нарбонна.
Уже 20 августа бойцы ФФИ департамента Изер за-
нимают Бриансон. Затем, продвигаясь в направлении
Лиона, 29 августа они начинают наступление на Романс,
а 1 сентября — на Кремьё. 2 сентября они вступают в
Лион.
Части, действующие в департаменте Верхняя Савойя,
оказывают поддержку патриотам департамента Савойя
(в Монмельяне 24 августа, в Эпьере 26 августа, в Сен-
Мишель-де-Морьенне 4 сентября).
21 августа батальон ФТПФ из департамента Ардеш
достигает окрестностей Лиона между Бринье и Сен-
Дени — Лавалем. Вскоре здесь к нему присоединяются
два других батальона ФТПФ и батальон «тайной
армии». На подкрепление им приходят также части ФФИ
департамента Луара (Сент-Этьенн был освобожден
20 августа).
Из департамента Дордонь направляются шесть ба-
тальонов на Ангулем (занят 1 сентября) и на Ла-Рошель
и два батальона на Бордо2.
Когда восстание в Тулузе подходило к концу, туда
прибывают две тысячи бойцов ФФИ из департамента
Ло. Департамент Коррез направляет два батальона на
Клермон-Ферран и два на Бордо. Пять батальонов из
департамента Верхняя Вьенна были посланы в департа-
мент Шаранта и один батальон в департамент Эндр.
Следует сказать, что, несмотря на то, что переброска
войск проводилась на большие расстояния, тем не менее
1 Перед высадкой в Провансе деголлевская разведка забро-
сила в департаменты много тайных агентов, с тем чтобы ослабить
внутреннее Сопротивление и противопоставить своих руководите-
лей его правомочным организациям, таким, как НСС и КОМАК.
2 Roger Ballanger, Dordogne en Armes, 1945.
411

сделано это было очень быстро. Так, например, многие
отряды ФФИ, принимавшие участие в боях за Отен, при-
надлежали к так называемым соединениям «полковника
Шнейдера», число бойцов которых составляло 30 тысяч.
Эта настоящая дивизия (правда, без артиллерии) нахо-
дилась в районе Отена уже 7 сентября, разведыватель-
ные отряды 1-й армии подошли туда лишь 8 сентября.
Между тем значительная часть бойцов ФФИ (девять
тысяч) прибыла сюда из района, расположенного южнее
и юго-западнее Тулузы, то есть им пришлось пройти
расстояние почти в шестьсот километров. Скорость пере-
движения этих частей была почти такой же, как и ско-
рость моторизованных частей союзников, двигавшихся
по долинам Роны и Соны.
* * *
Части ФФИ департамента Гар, которыми командовал
Мишель Брюгье, без чьей-либо помощи задерживают
большую часть немецких колонн, которые через узкий
проход между горным массивом Севенны и Средизем-
ным морем спешно перебрасывались с юго-запада в Про-
ванс.
Немцы, которым повстанцы наносят сильные удары
на крупных автомагистралях, пытаются пробиться по уз-
кому коридору, ограниченному городами Сомьер — Юзес
на юго-западе и Ганж — Везенобр. Бойцы ФФИ не
дают им ни минуты покоя, устраивают засады и, на-
конец, завязывают настоящие бои и захватывают тыся-
чи пленных.
Вот, например, как 23 августа 1944 года разгорелся
бой под Мадленом. Мадленский заслон ФФИ, находив-
шийся около Андюза, в семнадцати километрах к юго-
западу от Алеса, являлся составной частью войск, охра-
нявших подступы к Алесу. Заслон этот состоял из отряда
ФТПФ и испанских иммигрантов под командованием
Христино Гарсиа, который впоследствии был расстре-
лян во франкистской тюрьме. На заре 25 августа отряд
задержал пять немецких машин и взял в плен несколько
немецких солдат.
В полдень Христино Гарсиа взорвал железнодорож-
ный мост на линии Лезан — Андюз, в результате чего
образовался затор на проходившей под ним автомобиль-
412

ной дороге, по которой двигались немецкие войска.
В 14 часов у этой преграды задерживается немецкая
автоколонна. Слева, из замка Торнак, на нее нападает
отряд ФТПФ, а справа — небольшая группа партизан,
которую поддерживают не организованные в отряды
патриоты, в большинстве своем крестьяне из Массиярга,
Аттюеша, Карде, Лезана. Немцы развертывают свои
силы и тщетно пытаются овладеть замком Торнак, об-
стреливая его из противотанковых пушек.
После часового боя нацисты обратились с предложе-
ниями начать переговоры, но при этом выдвинули усло-
вие, что их должен вести офицер в военной форме. Снова
разгорается бой. В 18 часов четыре канадских истреби-
теля, пролетавшие над этим местом, обстреливают из пу-
леметов немецкие позиции. Затем на подкрепление к
партизанам прибывает 31-я рота. В 20 часов четыреста
немцев сдаются в плен. Командовавший ими генерал-
лейтенант Конрад Ницше в отчаянии кончает жизнь
самоубийством.
Не менее примечательные бои между немецкими вой-
сками, продвигавшимися к Провансу, и ФФИ произошли
24 и 25 августа и в других местах департамента, в част-
ности в Сент-Ипполит-дю-Фор 23 августа (убито сорок
немцев), в Амбрексе (взято в плен семьдесят немцев),
в Соммиере и в Салинелле (взято в плен более восьми-
сот иемцев), в Ортуксе, в Эзе-лэ-Бене, в Муссаке, в Бу-
куаране, в Лединьяне, в Ля Кальметте.
ФФИ департаментов Ардеш и Дром (южный сектор)
поставили перед собой задачу преградить доступ немец-
ким войскам в долину Роны. Немцам был нанесен серь-
езный урон.
Так, с 20 по 29 августа только между Монтелимаром
и Балансом (левый берег Роны) было уничтожено тыся-
ча пятьсот пятьдесят и захвачено двести исправных не-
мецких автомашин, убита тысяча и взяты в плен три
тысячи немецких солдат.
* * *
Слишком беглый обзор развития национального вос-
стания в многочисленных департаментах рискует при-
влечь внимание лишь к примечательным событиям, ка-
ковыми являются военные операции. Если рассматривать
413

только эти военные операции, чем, кстати, ограничива-
ются многие историки, то наше изложение превратится
лишь в торопливый рассказ о нескольких боях, прове-
денных Французскими внутренними силами, в то время
как восстание, став всеобщим, охватило широкие массы
гражданского населения, которое всеми способами содей-
ствовало уничтожению оккупантов и их французских
пособников. Когда части ФФИ действовали самостоя-
тельно, без поддержки широких народных масс, эффек-
тивность их действий была значительно ниже. И наобо-
рот, совместная борьба ФФИ и народных масс приобре-
тала широту и размах подлинного национального
восстания и с военной точки зрения давала великолепные
результаты, Это можно проиллюстрировать на примере
освобождения Лиона и Марселя.
Посмотрим, как развертывались совместные действия
союзников и французских войск, высадившихся в Про-
вансе, и частей Сопротивления.
По правде говоря, этого нельзя сказать в отношении
департамента Приморские Альпы, где Сопротивлению
пришлось взять инициативу в свои руки, что, вероятнее
всего, шло вразрез с намерениями американского штаба.
Через пятнадцать дней после высадки в Сен-Рафаэле
американцы рассчитывали закрепиться на реке Вар, ки-
лометрах в десяти к западу от Ниццы, и не предприни-
мать никаких действий по освобождению этого крупней-
шего города, куда немцы, надеявшиеся удержать его,
перебрасывали итальянские подкрепления.
Но в Ницце все более ширилась борьба патриотов,
что позволило создать там повстанческий комитет, на-
ходившийся под контролем народных масс. 27 августа
этот комитет призвал население к всеобщему восстанию.
После двухдневных боев немцы бежали, оставив в руках
повстанцев триста пятьдесят пленных (во всем департа-
менте была захвачена тысяча пленных). 30 августа аме-
риканцы решили форсировать реку Вар. Восстание в
Ницце не позволило союзникам «освободить» город так,
как это случилось с городом Кан в Нормандии. Первой
значительной операцией союзников после их высадки
15 августа явились бои за Тулон, который был освобож-
ден 27 августа. Население города подверглось бомбарди-
ровке авиации союзников, что в значительной степени
помешало действиям патриотов. Этот город уже перенес
414

много горьких минут, когда был затоплен французский
военно-морской флот. А сейчас он подвергается еще бо-
лее тяжелому испытанию — разрушению, стоившему
жизни семнадцати тысячам человек.
Такому важному порту, как Марсель, удалось избе-
жать участи Тулона лишь благодаря действиям повстан-
ческих сил.
С начала августа двадцать тысяч немецких солдат
удерживали оборонительный район Марселя, созданный
вокруг двух укрепленных секторов; Нотр-Дам-де-ля-Гард
на юге и портовых сооружений на севере. В распоряже-
нии немцев находилось 150—200 артиллерийских орудий,
в том числе значительное количество тяжелой артилле-
рии. 20 августа Гитлер отдал приказ «защищать Тулон
и Марсель до последнего патрона», а генерал Шефер,
командующий оборонительными районами, заявил:
«Марсель должен быть неприступным изолированным
районом».
Намерение немцев создать в Марселе изолированный
укрепленный район в тылу врага, как это им удалось
сделать в Лориане, в Ла Рошеле, в Сен-Назере и в устье
реки Жиронды, а также как они пытались это сделать в
Пемполе и Бресте, имело целью задержать вдалеке от
Германии как можно большее количество высадившихся
союзных войск и, удерживая в своих руках крупные пор-
ты, парализовать их снабжение. Немцам противостоят
наиболее испытанные боевые части ФФИ и ФТПФ, ряды
которых к началу августа 1944 года после непрестанных
боев сильно поредели и пополняются теперь крайне мед-
ленно.
Закаленные командиры, уцелевшие в тяжелых улич-
ных боях, вынуждены были покинуть Марсель и занять
ответственные командные посты в других местах 1. Даже
в то время, когда формируются новые части, немцы не
имеют ни минуты покоя. Так, например, 2 августа было
совершено нападение на немецкий телефонный узел на
площади Шартре. По-видимому, генерал Бойе, командо-
1 Так, например, значительным боем с немецкими танками
у Кустеле руководил Альфонс Дюмей, который затем был известен
в департаменте Воклюз как майор Рафаэль. Сын Аньесы Дюмей,
убитой во время гражданской войны в Мадриде, Альфонс Дюмей
за два года пребывания в Марселе организовал отряды ФТПФ,
командовал 7-й ротой и совершил много героических поступков.
415

вавший немецким гарнизоном, недооценил боеспособ-
ность патриотов.
Действительно, эти немногочисленные партизаны
были всего лишь авангардом. А немецкий генерал боял-
ся всего населения Марселя, так как он еще не забыл
событий 25 мая. 10 августа в городе был расклеен его
приказ: всем мужчинам покинуть город, в противном
случае они будут интернированы. Никто не подчинился.
В ночь с 16 на 17 августа гитлеровцы пытаются выселить
все население портового квартала Жолиет. Но, встретив
сильное сопротивление, они в конце концов отказываются
от своего намерения.
В последующие дни немцы пытались запугать патрио-
тов, и их мощная артиллерия ночью и днем вела беспри-
цельный огонь по городу, сея смерть и разрушения. Но
инициатива уже ускользает из их рук.
16 августа на дорогах из Экса в Сент-Антуан и в
Сент-Андре происходит несколько довольно значитель-
ных стычек между бойцами ФТПФ и немцами. Стремле-
ние к борьбе приняло настолько широкий характер, что,
например, такое подразделение, как отряд лейтенанта
Пьеран-Жели «Райм-он Вэнсан», в котором в конце июля
было только с десяток бойцов, к 15 августа достиг чис-
ленности ста шестидесяти бойцов. Не хватает оружия, и
тем не менее подготовка к восстанию идет полным хо-
дом. 16 августа ВКТ по согласованию с основными орга-
низациями Сопротивления: коммунистической партией,
«Фрон насьональ», патриотической милицией, ФТПФ и
департаментским комитетом Освобождения — принимает
решение о проведении всеобщей забастовки. 18 августа
останавливается все железнодорожное движение (кур-
сируют лишь поезда, сопровождаемые вооруженными
забастовщиками-железнодорожниками). 19 августа
ФТПФ и патриотическая милиция получили приказ: вы-
вести из строя стрелки и остановить трамвайное движе-
ние. Полицейские пытались помешать им, но были
обезоружены.
Несмотря на приказы немецких властей, угрожающих
смертью каждому, кто прекратит работу, огромный го-
род был парализован. Гитлеровцы устраивают облавы и
жестокие расправы, но 20 августа все население города
высыпало на улицы и восторженно приветствовало отря-
ды бойцов ФТПФ, проходящие с развернутыми знаме-
416

нами. То тут, то там происходят стычки. 21 августа в
11 часов 30 минут рота «Марат», в состав которой вхо-
дят бойцы ФТПФ и иммигранты из организации Между-
народное рабочее движение, колоннами проходит по
площади Кастелланн.
Во второй половине дня, около 16 часов, по призыву
департаментского комитета Освобождения патриоты за-
хватывают префектуру. Бои принимают все более оже-
сточенный характер. Так, например, 22 августа на аллее
Льето отряды ФТПФ вынуждены были с 16 до 18 часов
вести бой с немецкой колонной из шести грузовиков, на
трех из которых были установлены противотанковые
пушки, колонну поддерживала артиллерия и даже один
самолет. В итоге к 18 часам было убито четыре и ранено
два бойца ФТПФ, а (немцы потеряли восемнадцать чело-
век убитыми и восемьдесят пленными. Постепенно боль-
шинство кварталов города переходит в руки патриотов,
и немцам приходится сосредоточить свою оборону в не-
скольких опорных пунктах, вокруг которых все теснее
смыкается кольцо повстанцев. Все это говорит о том, что
победа над врагом не за горами.
22 августа стало известно, что генерал Делаттр, ко-
мандующий 1-й французской армией, высадившейся в
Провансе, отдал приказ своим войскам двигаться на
Марсель, с тем чтобы блокировать город и находящихся
в нем немцев. Несмотря на свойственную ему независи-
мость суждений, Делаттр, как и американцы, все же
относится с опаской к восставшим городам.
Он наносит на карту «линию, которую запрещается
переходить без приказа». Линия эта проходит почти у
границы города. Следовательно, он пренебрегает таким
фактором, как восстание. Осуществление подобного пла-
на обрекло бы Марсель на ту же печальную участь, ко-
торая постигла Кан, разрушенный артиллерией и авиа-
цией союзников. Генерал Монсабер, который «ее
непосредственную ответственность за сектор Марселя,
категорически возразил своему начальнику. Он придер-
живался того мнения, что следует воспользоваться
необычной обстановкой, создавшейся в результате на-
родного восстания, и приказать войскам пробиться к
центру этого большого города. В отличие от многих дру-
гих военных генерал Монсабер более точно оценивал
то важное значение, которое приобретают в военных
417

операциях действия восставших народных масс. Так, на-
пример, благодаря борьбе народных масс планы союзно-
го командования были опережены на несколько дней, при
этом удалось избежать больших потерь и разрушений.
Можно полагать, что в какой-то степени в немедлен-
ной операции, за которую ратовал Монсабер, были за-
интересованы как политические круги БОРА, так и бло-
кированные в порту немцы, избегавшие в этом случае
разгрома «нерегулярными» войсками и капитуляции пе-
ред «террористами», стоящими «вне закона». А быстро
проведенная военная операция позволила бы БСРА све-
сти до минимума размах и продолжительность восстания
народных масс и как можно быстрее завладеть всеми
командными постами в городе.
23 августа в первые минуты вступления в город ба-
тальон 7-го полка алжирских стрелков «оказался, как
писал Делаттр, в тесной толпе южан, в которой стрелки
и танки с трудом проложили себе путь, чтобы затем со-
вершить бросок к центру города» 1.
Несколько сот солдат продвигаются почти до Старого
порта по проспекту Канебьер, который около 10 часов
немцы внезапно начинают обстреливать перекрестным
артиллерийским огнем. Алжирские стрелки и бойцы
ФФИ сразу же начинают действовать, и утром 23 авгу-
ста гитлеровцы сдаются в одном из домов в конце про-
спекта Канебьер бойцам в военной форме и бойцам с
повязкой ФФИ.
После полудня вслед за этими восемьюстами стрелка-
ми Монсабер отправляет в Марсель несколько танков
и сам располагается в здании управления военным райо-
ном, в непосредственной близости от префектуры, кото-
рая за два дня до этого была захвачена патриотами.
Со своей стороны французские военные разведчики
пытаются связаться с нацистским генералом Шефером.
Между Монсабером и Шефером состоялся телефонный
разговор, после которого они встретились у форта Сен-
Жан, и французский генерал любезно предложил наци-
сту капитулировать2. Шефер согласился, но при условии,
если ему будет дана гарантия в том, что «бандиты ФФИ»
1 D e L a 11 r е, Histoire de la Premiere Armee.
2 См. Р. I с h а с, La bataille de Marseille, «La France et son
Empire», t. III.
418

не сделают ему ничего плохого. Это вполне понятно:
ведь Шефер за совершенные им на территории СССР
военные преступления был приговорен советским судом
к смерти и у него были все основания опасаться бойцов
Сопротивления.
Но никакого перемирия не состоялось, и в восстав-
шем городе солдаты Монсабера при поддержке повстан-
цев пять дней сражались против войск Шефера.
23 и 24 августа части 1-й армии, проникшие в Мар-
сель, готовятся к захвату высокого мыса, на самом верху
которого стоит собор Нотр-Дам де ля Гард, и в течение
этих двух дней боевые действия ведут в основном отря-
ды ФФИ.
23 августа в 10 часов утра отряд из Тюв Сент-Антуа-
на овладевает в полутора километрах южнее Септема
оборонительным сооружением и захватывает оружие и
большое количество боеприпасов. В 12 часов этот отряд
уничтожает немецкую автомашину ( был убит один капи-
тан, а лейтенант и капрал ранены). В 16 часов отряд
атакует холм, возвышающийся над Септемом, и овладе-
вает еще одним дотом. В 17 часов 45 минут освобожден
поселок Септем. В 19 часов отряд начал действовать в
Ля Малле совместно с подразделениями 1-й армии.
В кварталах Шапитр, Шартр, Сен-Жюст, Бель-де-
Мэ, на площади Бурс, на бульваре Фламмарион патрио-
ты захватывают в плен немцев, уничтожают отряды
вишистских милицейских.
После налета патриотов 24 августа на батарею, рас-
положившуюся на улице Ракати, было убито пять нем-
цев. Одна группа перерезает подземный телефонный ка-
бель, соединяющий Марсель с Тулоном и с островом
Фриул.
Кипит работа в районных и департаментских штабах
ФТПФ — ФФИ и на командных пунктах. Более тридцати
пяти рот получают указания из школы Бернар — Кадена,
на площади Шейлан, где расположен командный пункт
полка «Ля Марсэйэз».
В то время как рушилась власть Виши, почти повсю-
ду исчезла муниципальная полиция. Части ФФИ, сра-
жаясь с оккупантами, в то же время заботились о за-
щите населения и снабжении его продовольствием. Они
охраняли важнейшие городские сооружения (вокза-
лы, узлы связи, склады), оберегая их от грабителей,
419

каковыми нередко оказывались провокаторы из ППФ и
вишистские милицейские 1.
24 августа Раймон Обрак вступает в должность ко-
миссара республики.
25 августа в 7 часов алжирские стрелки и бойцы
ФФИ, поддержанные танками, штурмуют Нотр-Дам де
ля Гард. Упорно обороняемый холм был взят только
в 16 часов. Унтер-офицер из батальона алжирских стрел-
ков и боец ФФИ под огнем противника водружают на
холме французский национальный флаг. Затем очистка
этого высокого мыса от неприятеля велась в направле-
нии мыса Рукас-Блан и закончилась 26 августа.
В это же время партизанские отряды ФТПФ и бойцы
ФФИ сковывают действия немцев, засевших в других
опорных пунктах.
Так, например, в 9 часов 30 минут один из отрядов
полка «Ля Марсэйэз» получает боевую задачу перере-
зать линию связи, соединяющую набережные с бата-
реей, расположенной в Ле Кане. Телефонный коммутатор
размещается в здании почты на площади Казамажу (в
квартале Аранк). Здание прочно удерживается немцами.
Бойцы ФТПФ несколько раз атакуют почту. Немцы, по-
теряв несколько человек убитыми, начинают отступать
к товарной станции Аранк. Группа ФТПФ заняла почту
и, таким образом, выполнила свою задачу. Однако через
некоторое время после сильной контратаки неприятеля
группа вынуждена отступить. Три бойца ФТПФ были
ранены, в том числе один тяжело.
Действуя вместе с алжирскими стрелками, отряд из
Мальпассе и отряд из Сен-Жюста 20 августа в половине
1 Незадолго до своего смещения (21 августа) начальник
вишистской полиции получил информацию о случаях разграбления
продовольственных складов, в которой в то же время подчерки-
валось, что бойцы ФФИ явились подлинными блюстителями поряд-
ка и встали на защиту интересов народа. В частности, в этом
документе было написано следующее: «В квартале Сент-Анн не-
сколько вооруженных людей зашли в дом к жителям, которых
подозревали в том, что они припрятали много продовольствия.
Было изъято и распределено среди населения три тонны картофеля
по 6 франков за килограмм. Молоко также было распределено
между женщинами, имеющими грудных детей... В то утро на
бульваре Бай, неподалеку от маслобойни, образовалась очередь.
Группы вооруженных людей распределяли масло и мыло по
предъявлении продовольственной карточки, на которой гасился
соответствующий талон».
420

девятого вечера захватывают батарею, расположенную
в Мерлане. Командир 7-го полка алжирских стрелков
Мартэн поздравляет командира отряда из Сен-Жюста
с успехом. В этом бою было убито два и ранено три бой-
ца этого отряда.
26 августа господствующие над старым портом точки
Нотр-Дам де ля Гард и Рукас-Блан были в руках фран-
цузов 1.
27 августа противник был прижат к морю и окружен
в своих мощных укреплениях в массиве Ля Нерт. В этом
опорном районе находятся еще одиннадцать тысяч нем-
цев, которых поддерживают огнем батареи, находящиеся
на острове Фриул.
Оказавшись под интенсивным огнем авиации, воен-
ных кораблей и наземной артиллерии, окруженный и
атакуемый частями ФФИ (много операций провели от-
ряды полка «Ля Марсэйэз», в частности в районе товар-
ной станции Аранк), неприятель вынужден постепенно
прекратить огонь и сдаться.
27 августа в 13 часов был занят весь гребень Ля
Нерт. В 17 часов капитулирует гарнизон форта Сен-Ни-
кола. В 20 часов 30 минут генерал Шефер просит вре-
менного перемирия. 28 августа в 7 часов он сдается в
плен. В 9 часов капитулирует также форт Наполеон,
расположенный на оконечности мыса Круазетт. Марсель
освобожден2.
Во время восстания в Марселе ярко проявилось един-
ство народа в борьбе, единство всего Сопротивления и
солдат, вышедших из его рядов, с солдатами высадив-
шейся армии (в большинстве своем североафриканца-
ми). Марсельцы постоянно оказывали им помощь, сооб-
щали разведывательные данные и т. д. Все солдаты чув-
ствовали эту огромную народную любовь, а это еще
больше вдохновляло их на борьбу.
«Фрон насьональ» в Марселе и все борющиеся па-
триоты проявили смелую инициативу, которая привела
к быстрой победе. 29 августа по городу торжественным
1 В этих боях вместе с французскими патриотами сражалось
много советских бойцов, бежавших из немецкого плена.
2 В коммюнике 1-й армии сообщалось, что было убито 5500 нем-
цев, из них триста офицеров и три генерала. В освобождении
Марселя участвовало 7500 марокканских стрелков и 4500 алжир-
ских стрелков из 1-й бронетанковой дивизии,
421

маршем проходят солдаты, прибывшие из Африки, и бой-
цы без военной формы1. Генерал Коше, военный уполно-
моченный Временного правительства Французской Рес-
публики в южной зоне заявил: «Военный уполномочен-
ный правительства республики горячо поздравляет
бойцов ФФИ Марселя. Он с прискорбием склоняет голо-
ву перед павшими...»
Естественно, что для защиты своих классовых ин-
тересов марсельская буржуазия, так же как это было в
Лионе, в Париже и в других городах, ввела в среду вос-
ставших этого крупного порта своих людей. Так же как
это было в Лионе, по инициативе генерала Реверса, ко-
торый после Освобождения приписал себе победы, кото-
рых он никогда не одерживал, начальник штаба ФФИ,
назначенный на этот пост агентами БСРА из алжир-
ского правительства, в июне покинул город со всем
своим штабом и укрылся в Альпах. По наущению ру-
ководителей БСРА один старший офицер попытался
узурпировать власть районного начальника, которая бы-
ла в руках полковника Симона. И, наконец, Марсель,
конечно, никогда не получал никакого оружия ни из
Лондона, ни из Алжира.
Быстрое освобождение Марселя и Тулона, так же как
и освобождение Парижа, в значительной степени облег-
чило дальнейшие действия союзников. Так, например,
после освобождения Марселя союзники могли пользо-
ваться причалами, которые были спасены докерами и
повстанцами, так как, если бы дивизии генерала Пэтча
овладели портом только 24 сентября, то есть как это и
было предусмотрено его планом, эти причалы оказались
бы разрушенными.
В обращении к марсельцам от 11 ноября 1948 года
говорилось:
«В час, когда страна призвала народ к оружию, два-
дцать тысяч участников движения Сопротивления совер-
шали нападения, преследовали и деморализовывали
1 В их рядах были командующий ФФИ района полковник
Симон и командующий ФФИ департамента Буш-дю-Рон Лямэзон;
из районного штаба ФТПФ Блези (он же Гранвиль), Годийа и Буи;
из департаментского штаба ФТПФ Гастон Бо (он же Калльяс) и
Бертон; командир полка «Ля Марсэйэз» и Ги Серба (он же Кэй-
роль); командующий «ударными отрядами освобождения» Конт
(он же Левис); от патриотической милиции Клод и Оливи,
422

оккупантов, нанесли им значительный урон и облегчили
успешные наступательные действия 1-й французской
армии.
Охваченный патриотическим порывом, Марсель уча-
ствовал в окончательном освобождении, сформировав
полк «Ля Марсэйэз», который присоединился к высадив-
шимся французским войскам. Волонтеры 1792 года,
ополченцы 1870 и 1871 годов, бойцы ФФИ 1944 года
оказались достойными сынами замечательного фран-
цузского города, который заслужил большую благодар-
ность родины.
Все это говорит о том, что город заслуживает на-
граждения орденом «Военный крест» с пальмовыми ли-
стьями».
* * *
Через пять дней после освобождения Марселя, 3 сен-
тября, был освобожден Лион. Но здесь не произойдет
братания народа с армией, как это было в других
местах.
До того как войска союзников и службы генерала
де Голля обосновались в Северной Африке, Лион, учи-
тывая, что он находился в неоккупированной зоне, был
центром организаций Сопротивления, связанных через
БСРА с Лондоном. Таким образом, эти организации на-
шли здесь сильную опору. В свою очередь иностранные
разведки проникали в местные буржуазные круги, на
которые Виши еще продолжало оказывать свое влияние.
Вот почему агенты БСРА, эти маленькие сошки, бес-
прекословно выполнявшие волю Пасси, чувствовали себя
в Лионе лучше, чем где-либо. Здесь они могли сколько
угодно ловить рыбу в мутной воде. А не сможет ли
Лион, думали некоторые лица, составлявшие планы на
случай гражданской войны, стать новой столицей, кото-
рую можно будет противопоставить Парижу?
Внутреннее Сопротивление вплоть до последнего часа
борьбы за Освобождение будет испытывать на себе влия-
ние такого политического фактора, каким был Лион.
Полковники, которых обе республики увенчали лавра-
ми, вошли в доверие к одним и принудили к повинове-
нию других, мягкотелых, озабоченных в первую очередь
тем, чтобы не подмочить свою репутацию при любом
423

режиме и не расплачиваться при этом ни за прошлое, ни
за будущее.
Лион, который с 1941 года пережил столько страда-
ний и мужественное население которого, вовсе не по-
дозревавшее о готовящихся заговорах, дало стране много
героев, в последний момент драмы был залит кровью и
понял, что его обманули, так как деголлевские конспи-
раторы не дали развернуть повстанческое движение,
как этого требовали интересы Сопротивления.
Итак, остановимся на двурушнических действиях
БОРА и прискорбных событиях, связанных с освобож-
дением Лиона. Тот, кто жил в этом городе во время
оккупации, прекрасно знал, сколь велики здесь были
возможности и шансы на успех вооруженного восста-
ния. Рабочий класс Лионского района был достоин
своих лучших традиций. Он протестовал против пыток
Монлюка, участвовал в героических забастовках, орга-
низовывал саботаж и диверсии против врага, взрывал
под носом у бошей огромные подъемные краны.
В Уллене борьба арестованных патриотов за осво-
бождение переросла в забастовку, начавшуюся 9 авгу-
ста 1. Около сотни немцев и членов ППФ окружили
мастерские. Они убили одного патриота, а другого при-
вязали к чертежному столу и клещами вырвали у него
зубы.
С 1942 года отряды ФТПФ, к которым затем присое-
динились боевые формирования «Объединенного движе-
ния Сопротивления», вели самоотверженную борьбу в
Лионском районе. Многочисленные добровольцы пыта-
лись подыскать командные кадры и раздобыть оружие.
А в это время в Лионском районе развертывают свою
деятельность несколько специальных «военных миссий»,
присланных из Лондона, в частности группа «Контей-
нер» и группа «Сфер» (Фурко); о роли, которую они
сыграли, мы уже говорили, когда рассматривали собы-
тия в Глиере и Веркоре. Эти «военные миссии» способ-
ствовали формированию лишь тех вооруженных сил,
1 Мастерские «Национальной компании французских железных
дорог» в Уллене бастовали 1 и 25 мая, 27 июня и 31 июля 1944 г.
Впервые рабочие Уллена выступили сообща 13 октября 1942 г.,
когда они бастовали против угона людей в Германию. Французская
администрация объявила тогда локаут.
424

которые должны были, скорее всего, воспрепятствовать
народному восстанию, а не участвовать в нем.
«В Лионском районе есть возможности вооружить
триста тысяч человек»,— писал в КОМАК 3 июля 1943
года его уполномоченный по южной зоне Кортон.
Между тем 1 июля в этом районе, куда входило де-
сять департаментов, вооружены были лишь восемь тысяч
шестьсот человек1. Больше всего оружия было в депар-
таменте Эн, который Романс хотел сделать вотчиной
отрядов, контролируемых Интеллидженс сервис.
«С беспокойством приходится констатировать,—
писал Дидье в том же сообщении,— что город Лион, ко-
торый может стать местом ожесточенных боев, практи-
чески безоружен и что многочисленные силы Сопротив-
ления этого города будут без труда разгромлены
незначительными силами противника».
Но вместо оружия на Лионский район обрушивается
град бомб союзников. Альбан Вистель, командующий
ФФИ P-I, действия которого, к сожалению, были весьма
непоследовательными, вынужден был, однако, телегра-
фировать в Алжир: «Бомбардировка Лиона и его окре-
стностей принесла гораздо больший моральный, нежели
материальный ущерб; население глубоко возмущено.
Повторяем, огромные жертвы при ничтожных результа-
тах. Материальная помощь Сопротивлению нужнее
всего».
Из четырех тысяч членов патриотической милиции,
зарегистрированных в Лионе в июле 1944 года, только
сто пятьдесят имеют оружие.
В долине Роны, в частности к западу от Лиона, со-
здаются довольно многочисленные лагеря маки, но лишь
менее трети всех партизан сумели раздобыть себе какое-
то оружие. А в то же время возле Лиона находились
известные Дескуру склады оружия2.
Оружие на этих складах пролежало до августа
1944 года, когда оно было захвачено и припрятано не-
известными лицами.
1 Из сообщения Дидье (Шамбонне), первого районного коман-
дующего ФФИ района I (P-I), уже упоминавшегося в связи с со-
бытиями в Веркоре.
2 A. M i 11 е r е t, см. гл. XVI.
425

Отсутствие оружия у добровольцев не было случай-
ным, так как им преднамеренно не давали его. Об этом
свидетельствует телеграмма, направленная в КОМАК
31 мая 1944 года одним из его эмиссаров: «Некоторые
руководители «Армейской организации Сопротивления»
и военных миссий все делают для того, чтобы воспре-
пятствовать вооружению крупных городов. Эта позиция,
противоречащая инструкциям НСС, равносильна тому,
чтобы отдать безоружных патриотов в руки убийц —
вишистских милицейских, в то время как, например, в
Лионе пятьсот автоматов позволили бы полностью уни-
чтожить местную милицию. Подобная позиция может
привести к ослаблению духа бойцов и распространению
слухов о том, что правительство боится вооружать ра-
бочих-патриотов, главную силу Сопротивления».
Но даже лишенный оружия КОМАК все равно рас-
сматривался деголлевцами как враг.
В апреле 1944 года районный командующий ФФИ
Дидье сетовал на то, что не имеет прямой радиосвязи
с французским штабом в Лондоне и поддерживает связь
только через военные миссии БСРА или через «Армей-
скую организацию Сопротивления».
Больше того, в одно и то же время оказались обез-
главлены Военный комитет южной зоны, штаб ФТПФ
департамента Рона и всего района. Произошло это при
обстоятельствах, которые и до сегодняшнего дня оста-
ются не вполне выясненными 1.
Этот удар по руководству ФФИ имел особенно серь-
езные последствия в Лионском районе, где франко-англо-
американские службы всячески мешали ФФИ и комму-
нистам развернуть восстание и повернули события так,
как им это было выгодно. Но и сами патриоты, вплоть
до руководителей Военного комитета южной зоны, пре-
небрегали правилами конспирации, что делало Военный
комитет уязвимым.
1 Многие руководители южной зоны были арестованы и убиты:
комиссар по кадрам Вальбон (настоящее имя Жомар); командую-
щий подрайоном Сэнт-Аволь; межрайонный командующий ФТПФ
Вобан (чудом уцелевший во время расстрела в Сен-Жени-
Лаваль); Мэлли (настоящее имя Гэмпель) был ранен в руку,
а затем бежал; Ларзак (настоящее имя Жако) был арестован и
отправлен в концентрационный лагерь.
426

Необходимо также сказать и о том, что когда руко-
водителя Военного комитета южной зоны слушали в по-
следний раз в апреле 1944 года в Национальном совете
Сопротивления, то ему сделали упрек в том, что всю
борьбу он сводит лишь к проведению партизанских опе-
раций и не уделяет должного внимания промышленным
и городским центрам, что позволило бы создать на заво-
дах статические группы ФТПФ. Наконец, стремление
любой ценой раздобыть оружие и снаряжение привело
некоторых руководителей к тому, что они стали прене-
брегать связями с широкими массами населения и за-
были, в частности, о принципе непрерывности борьбы.
После провала многих руководителей ФТПФ неза-
долго до освобождения Лиона люди, которые главной
своей задачей ставили лишение народных масс инициати-
вы и возможностей вести вооруженную борьбу, смогли
без особого труда нарушать указания Национального со-
вета Сопротивления и КОМАК.
Вот в каких трудных условиях оказалось руковод-
ство ФФИ Лионского района в момент высадки в Про-
вансе.
Альбан, районный начальник ФФИ, доверил прове-
дение операций полковнику Дескуру, районному на-
чальнику «Армейской организации Сопротивления».
Дескур, одурачив лучших бойцов Сопротивления, все
свои усилия направил на то, чтобы помешать населению
и бойцам ФФИ организовать всеобщее восстание против
оккупантов и их пособников.
Вместо того чтобы развивать вооруженную борьбу в
Лионе, из этого огромного города были сознательно вы-
ведены бойцы.
В августе 1944 года Альбан писал одному из своих
подчиненных:
«Я отдал приказ ФФИ города направиться в окрест-
ности города, чтобы обеспечить взаимодействие со всеми
колоннами, прибывающими из других мест»1.
Согласно тактике, выработанной союзными штабами
и БСРА, Лион, так же как Париж и Марсель, должен
был быть освобожден только извне, ибо чем же тогда
1 Двумя месяцами раньше была предпринята попытка напра-
вить в маки патриотическую милицию.
427

должна была бы заниматься регулярная армий и пол-
ковники, которые потешались над Сопротивлением и по-
мышляли о генеральских погонах?
Дескур всеми силами пытается удержать в узких рам-
ках пресловутой операции по обеспечению «взаимодей-
ствия» с высадившимися войсками те десять батальонов,
что подошли к Лиону из департаментов Ардеш, Луара,
Изер, Рона (из Ламюра). 27 августа Дескур встречает-
ся с американским генералом Траскоттом на командном
пункте 6-го армейского корпуса в Аспре. Оба они на-
столько страшатся восстания патриотов, что запрещают
всякое проникновение в Лион «небольших групп» ФФИ,
которые окружают город.
Чтобы не дать развернуться народному движению,
БСРА пошло даже на провокацию. 25 августа оно теле-
графирует из Лондона Буржес-Монури, что бойцы ФТПФ
захватили Лион, уничтожают там тысячи людей и что
ФФИ ждут подхода танков союзников, высадившихся в
Провансе, чтобы отбить город. И эта телеграмма была
послана в то время, когда немцы спокойно минировали
все мосты Лиона.
Кто же являлся в Лондоне автором этого «изобрете-
ния», заимствованного у генералов сорокового года и
примененного в отношении Лиона? Во всяком случае,
службы БСРА подготовили эту операцию, позволившую
немцам преспокойно оставаться в Лионе, вход в который
был запрещен бойцам ФФИ до того решающего момен-
та, когда в городе, как мы увидим, будет наведен так
называемый «порядок».
1 сентября Дескур писал Альбану: «Успех операции
всецело зависит от вмешательства бронетанковых сил
1-й танковой дивизии». Но этого вмешательства никто
так и не увидел.
А что же должны делать бойцы ФФИ? Их задача, по
словам Дескура, состояла в том, чтобы «обеспечивать
прикрытие американских войск во время немецких атак
из Лиона и пресекать любую попытку неприятеля пред-
принять подобные действия».
Неужели американцам угрожала такая серьезная
опасность, что бойцы ФФИ должны были обеспечивать
их прикрытие во время атак немцев, засевших в Лионе?
На самом деле цель такой тактики состояла в том, чтобы
оставить без защиты гражданское население Лиона и
428

лишить Сопротивление основных Сил ФФИ. Ответствен-
ность за это нельзя возлагать на американцев. Но «кон-
нетабль» Дескур, который скромно называл себя «Бай-
аром», знал, что он служит новым французским Бурбо-
нам.
Сделав ФФИ придатком высадившихся армий, лишив
их всякой инициативы, Дескур заявил, что начиная с
27 августа за Лионом «пристально следят». Но за кем?
Уж не за немцами ли, чтобы помешать им минировать
мосты? А может быть, за внутренним Сопротивлением?
Немцы взорвали мосты, охраняемые ничтожными
силами, а бойцы ФФИ вполне могли бы помешать им
сделать это. Так, например, мост Шанж охранялся
31 августа лишь тремя немцами с одним автоматом. А на
каждом конце моста Китченер находилось по одному
жандарму.
В Лионе тактика вооруженного восстания, успешно
применявшаяся по всей стране, как это видно на приме-
ре Бретани, Марселя, севера и юго-запада Франции,
была заменена тактикой Вейгана, согласно которой ар-
мия существует главным образом для поддержания «'по-
рядка», то есть такого же строгого «порядка», который
установили гитлеровские оккупанты во Франции.
В результате такой тактики немцам удалось органи-
зованно вывести свои войска из Лиона, предварительно
учинив в городе резню и оставив там убийц Дарнана,
которым надлежало закончить их «работу».
Бронетанковые части 1-й танковой дивизии, которые
якобы должны были спасти Лион от «коммунистической
опасности», все еще не подошли к городу. А когда
немцы покинули город, использовав для этого три моста,
которые они не взорвали и оставили на случай отсту-
пления, Байар не мог больше ждать. 2 сентября он по-
является на площади Белькур раньше намеченного им
часа, уверенный в том, что ему обеспечены генеральские
погоны.
* * *
В отличие от тактики БСРА, которая ставила дейст-
вия ФФИ в зависимость от американских генералов и
подрывала силы восстания, полковник Дарсьель (он же
Провизор), который стоял во главе «ударных отрядов
429

освобождения», прибывших из департамента Луара, а
также Мари и Лоншамбон считали, что драться за
Лион нужно не ожидая прибытия американских танков,
и возражали против того, чтобы оставить город без
патриотов и без оружия.
Как показало восстание в Виллербанне, в Лионе су-
ществовали такие же благоприятные условия для вос-
стания народных масс, как и в других местах. Несмотря
на то что большинство в департаментском комитете Ос-
вобождения отказалось призвать к всеобщей забастовке,
тем не менее патриотическая милиция стремилась умно-
жить и придать отдельным забастовкам более широкий
размах. В частности, с помощью прославленной роты
ФТПФ «Карманьола» ей удалось 23 августа организо-
вать забастовку в Виллербанне. Этот имеющий большое
значение рабочий пригород в течение двух суток оста-
вался вне контроля немцев. Если бы с помощью ФФИ
движение тогда распространилось на весь Лион, окку-
панты были бы выбиты из него еще 23 августа. Но нем-
цам предоставили возможность окружить Виллербанн,
атаковать баррикады и вынудить части ФТПФ и патрио-
тическую милицию отступить.
Виллербанну не было оказано никакой помощи. Жен-
щины, старики, дети сражались до 26 августа. Чтобы
захватить ту или иную позицию, немцы хватали женщин
и детей и пускали их впереди своих солдат. Героический
Виллербанн был освобожден лишь 3 сентября с помощью
прибывших извне частей ФФИ.
В захваченном и разграбленном немцами Уллене не-
приятель потерял двести человек, и город был оконча-
тельно освобожден также 3 сентября с помощью 1-го
полка ФФИ департамента Луара.
* * *
Несмотря на то что многочисленные аттантистские
элементы и агенты БСРА проникли в руководство депар-
таментского комитета Освобождения и ФФИ Лиона, ве-
чером 28 августа руководителям ФТПФ южной зоны
Гийемо, Перрэну, Лабрюни, а 30 августа и Лазару
(настоящее имя Рукот) удалось встретиться в мэрии
Воньерэйя с руководителями «тайной армии» Дар-
430

сьелем и Мари и с агентом БСРА Буржес-Монури. Во
время беседы руководители ФТПФ смело защищали
тактику ФТПФ, которые всегда были противниками по-
литики аттантизма. Они доказали, что борьба восстав-
ших патриотов является основным залогом успеха, что
после вывода по распоряжению Дескура частей ФФИ из
Лиона немцы получили полную свободу действий в са-
мом городе и могут беспрепятственно эвакуироваться
из него, так как для этого им достаточно будет прорвать
линию войск, плохо оснащенных для того, чтобы вести
позиционную войну.
Руководители ФТПФ предложили ввести в город бой-
цов и доставить туда оружие, чтобы поддержать всеоб-
щее восстание. Буржес-Монури, уполномоченный де Гол-
ля по южной зоне, был единственным, кто выступал
против плана, выдвинутого представителями ФТПФ. Он
сослался на задержку подкрепления, на опасность раз-
рушения города. А между тем тактика Буржес-Монури
и Дескура как раз и позволила разрушить оставленный
город. Что же касается подкреплений, то кто же запре-
щал ввести их в Лион?
С 23 по 29 августа 1-й батальон департамента Ардеш
и 1-й батальон ФФИ 1-го полка департамента Рона, на-
правлявшиеся к Лиону, предприняли ожесточенную ата-
ку на арьергарды немецких танковых колонн, отступав-
ших в Германию, и уничтожили при этом четыреста нем-
цев. Батальон ФТПФ департамента Ардеш захватил
88-миллиметровое орудие, шестьсот снарядов, четыре
грузовика со снаряжением, сорок тонн продовольствия.
ФФИ повсюду старались вступить в бой с неприятелем
и били его так, как только могли.
После разгрома в Марселе, в результате чего союз-
ники получили свободу маневра, немцы, преследуемые
всем народом, пытаются пробиться в направлении к
Нанси.
Байар, по милости которого были взорваны мосты, не
предвидел, что, когда отрядам ФФИ придется наконец
войти в город, они вынуждены будут пользоваться для
переправы различными подручными средствами: желез-
нодорожными шпалами, шлюпками, продырявленными
немцами, которые теперь пришлось восстанавливать,
и т. д. Но все это дало время подготовиться сообщникам
Дескура в Лионе,
431

* * *
Когда 2 сентября, оставив после себя горы трупов и
сожженную больницу «Отель-Дьё», немцы покинули за-
щищенный Роной Лион, они натолкнулись на засады,
устроенные бойцами ФФИ. Вот здесь-то их и ждала
участь, которая должна была их постигнуть в большом
городе.
Но в Лионе прекращение военных действий приня-
ло иную форму, нежели в Париже. Нацисты оставили
после себя петэновскую милицию и всех вишистских
бешеных собак. Вот они-то и осуществляли до послед-
ней минуты неистовый садистский террор.
Если с 1 июля по 16 августа в крематории было от-
правлено десять составов с патриотами, то и после ухода
гитлеровцев на улицах и в тюрьмах, двери которых про-
должали оставаться закрытыми, были расстреляны сотни
заложников. В Лионе было совершено «четыре тысячи
триста сорок два убийства, изнасиловано двести девяно-
сто женщин и девушек; после того как гитлеровцы и их
сообщники свободно покинули город, повсюду были обна-
ружены горы трупов» 1.
Но 3 сентября крупная лионская буржуазия, успо-
коенная тем, что благодаря своей двурушнической поли-
тике заигрывания с участниками Сопротивления и с кол-
лаборационистами ей удалось избежать неприятностей
восстания, поверила, подобно Байару, в то, что она без-
упречна.
И все же патриоты Сопротивления, пользовавшиеся
доверием организаций, представляющих народ, были по-
ставлены на ответственные посты и прилагали все уси-
лия, чтобы вернуть лионцам их право на свободу и спра-
ведливость, о чем они мечтали во время оккупации.
Когда генерал де Голль прибыл в Лион, он увидел, что
в городе его ожидал комиссар республики, назначения
которого добились бойцы Сопротивления. Комиссаром
республики был известный еще с 1940 года своими за-
слугами на ответственных и опасных постах, отважный
и скромный Ив Фарж (Грегуар).
Он тут же оказал честь руководителю Временного
правительства Французской Республики, представив ему
тех, кто сражался и отличился. Но не увидев в первых
1 R. Aron, L'Histoire de la Liberation,
432

рядах собравшихся традиционных фигур «властей» и
представителей городской знати, как это должно было
быть согласно государственным правилам и «политиче-
ским симпатиям» Пасси, де Голль встревожился. Где
же они, пресвятая дева?
Тогда Ив Фарж от имени патриотов Лиона объяснил:
«В тюрьме, генерал». Но, увы, суд над ними преследо-
вал те же цели, что и военная стратегия БСРА.

Глава XXI
ПАРИЖ-«ЧЕРНИЛЬНОЕ ПЯТНО»
Парижу, который жил памятью о своих лучших тра-
дициях, о своей славе, предстояло за две недели, с 10 по
24 августа 1944 года, подвести итог как всему Сопротив-
лению, так и многому другому в собственной истории.
Перед населением огромного города встала задача:
задушить своими руками немецкие войска, оставленные
в столице с целью похоронить парижан под развалина-
ми, если бы развитие военных действий привело к обра-
зованию «парижского мешка». Нужно было также раз-
давить гадючьи гнезда в парижских салонах, где уже
не первое столетие плелись заговоры против «черни»...
Если, однако, из этих событий следует извлечь еще
один урок, то вот он: история никогда не забудет героев-
парижан, даже если кое-кто в упоении вновь обретенной
свободой и не сочтет нужным вспомнить о заслугах
солдат в гражданской одежде.
* * *
10 августа 2-я танковая дивизия генерала Леклер-
ка — первый контингент французских войск, высадив-
шихся в Европе, — встав под американское командова-
ние, приняла участие в боях за Алансон. Генерал де
Голль председательствовал в Алжире на заседании Вре-
менного правительства. В планах союзников Париж,
столица Сопротивления, рассматривался лишь как
«чернильное пятно», которое следовало обойти в ходе
стратегических операций, намеченных ими на начало
осени.
Поэтому, когда 24 августа 1944 года после двух не-
дель вооруженной борьбы Париж вновь стал столицей
434

Франции, это явилось непредвиденным событием для
политических и военных стратегов западных держав.
Нетрудно понять, что, «освободив сам себя», когда
этого никто не ожидал, Париж попортил и еще попортит
много крови всем, кто в сороковом году со спокой-
ной совестью сдал его врагу, как это некогда сделал
Тьер.
Вот почему вся буржуазная пресса начиная с 1944
года писала, что Париж был освобожден лишь чудом,
благодаря заступничеству некой стихийно сложившейся
ассоциации милосердных душ, которым почему-то забы-
ли дать Нобелевскую премию.
Дошло до того, что и генерал фон Хольтиц, бывший
в августе 1944 года представителем Гитлера в Париже,
стал утверждать, будто Париж был спасен только бла-
годаря его заботам. Пусть его россказням верят люди,
которых оставляет невозмутимыми факт, что наемный
убийца и доверенное лицо Гитлера Скорцени 1 с сорок
пятого года сотрудничал в «отделе истории войны» шта-
ба американской армии. Что касается нас, мы будем
рассказывать об освобождении Парижа, взяв в свиде-
тели сержанта Келли — первого американского солдата,
павшего под пулями фон Хольтица, и французских сол-
дат Леклерка.
Для «историков» вроде Хольтица и его французских
друзей Париж всем обязан только германской армии
и шведскому консулу. Тем более что рассказы, восхва-
ляющие их доблести, перемешивались с секретными до-
кладами тайных агентов, сочинениями мемуаристов,
всякими тенденциозными «свидетельствами» и породили
такую путаницу противоречивых и компромиссных пока-
заний, что в свете последних история освобождения Па-
рижа выглядит, в конце концов, лишь как последняя
вспышка «странной войны». Ну, а если «парижское про-
стонародье» посражалось немного, то это было с его
стороны «просто безрассудством». Не будь в то время,
во время победной страды, «добросердечных германских
генералов и доброжелательных коллаборационистов»,
Париж был бы разрушен, причем «по его же собствен-
ной вине».
1 Когда фашистский режим в Италии был свергнут, Гитлер
поручил Скорцени устроить побег Муссолини из тюрьмы.
435

Изучение фактов, свидетельства борцов Сопротивле-
ния приводят нас к выводам, более достойным как са-
мого события, так и парижан, чья победа прогремела
на весь мир.
Охваченный лихорадкой Париж июля 1944 года со-
средоточил свое внимание на двух фронтах: англо-аме-
риканцы добились во Франции абсолютного господства
в воздухе и на море, а на суше — превосходства в живой
силе и технике, между тем как в Нормандии немцы
эшелонировали свои войска на глубину до пятидесяти
километров и в тылу у противника силы Сопротивления
имели над ним явный перевес. Оккупанты разыскивали
своих дезертиров в парижских гостиницах1...
Новые сообщения о победах советских войск под-
крепляли надежды парижан. Советская Армия подошла
к Варшаве и угрожала Германии. С января по октябрь
советские войска разгромили сто двадцать дивизий вра-
га, то есть вдвое больше того, что немцы имели на За-
паде.
Покушение на Гитлера 20 июля показало, что неко-
торые его генералы рассчитывали прийти к соглашению
с западными союзниками, предложив им бросить все
немецкие войска против СССР. Но на Западе немцам
всюду грозил гнев патриотов, удивлявший союзников и
не оставлявший им досуга помечтать о новом сороковом
годе.
В начале августа нелегальная печать во Франции
приветствовала внезапное продвижение канадских и
американских войск и начало восстания в Бретани. Нео-
жиданно возникла новая ситуация: немцы должны были
отойти к Сене. Это заставляло Париж торопиться.
Как же подготовился Париж к этим событиям?
* * *
Незадолго до этого Национальный совет Сопротив-
ления опубликовал воззвание к президенту и конгрессу
Соединенных Штатов Америки, а также к правительству
Великобритании с просьбой, чтобы они признали Вре-
менное правительство Французской Республики во главе
с де Голлем, как его уже признал Советский Союз.
1 «Франс д'абор», 24 июля 1944 г.
436

Новая волна забастовочного движения рабочих Па-
рижского района, начавшаяся 1 мая, сопровождалась
расширением саботажа на производстве. В июне работа
коммунальных, так же как и промышленных предприя-
тий была постепенно дезорганизована. Комитеты домо-
хозяек, созданные Союзом французских женщин во гла-
ве с Клодин Шома, организуют «голодные походы» в
предместье Сен-Дени, в квартале Менильмонтан и дру-
гих местах 1.
Патриоты из Витри организовали шествие к памятни-
ку Руже де Лиллю в Шуази-ле-Руа. Но немцы вмеша-
лись, расстреляли демонстрантов и многих арестовали.
Достаточно бегло взглянуть на оперативные сводки
ФТПФ того времени, чтобы убедиться, в какой мере
вооруженные действия и диверсии франтиреров и пар-
тизан парализовали железнодорожный транспорт в Па-
рижском районе:
«Группа ФТПФ «Жанна д'Арк»;
9 июня 1944 г. Диверсия в Марль на линиях Лонг-
виль—Париж и Куломье—Париж;
10 июня 1944 г. Крушение между Фламбуан и Мон-
теро; движение прервано на два дня;
12 июня 1944 г. Диверсия близ Монтеро; движение
прервано на 12 часов.
Группа ФТПФ «Солдат 1793 года»:
ночь с 9 на 10 июня 1944 г. Немецкий поезд, гружен-
ный танками, сошел с рельсов и на сутки застрял в пу-
ти между Персаном и Шампанью;
той же ночью около Персана обстреляна из автома-
тов платформа ПВО немецкого воинского эшелона; убит
один зенитчик;
ночь с 11 на 12 июня 1944 г. Взорваны два тяжелых
крана в немецком железнодорожном депо в Шамбли».
Несколько крушений поездов в Ферте-Гоше на три
дня задержали в пути более четырех тысяч немецких
солдат...
За двое суток, с 8 по 10 июня, только в департаменте
Сена и Марна отряды ФТПФ разрушили железнодорож-
ный путь в сорока семи пунктах и «закупорили» тоннель
близ Куломье.
1 См. «L'Insurrection parisienne». Брошюра Французской ком-
мунистической партии, изданная в октябре 1944 г. с предисловием
Ж. Дюкло.
437

Очень важные для германского командования теле-
фонные кабели Париж—Бордо и Париж—Марсель бы-
ли перерезаны.
Когда не хватает оружия, бойцы закладывают на
дорогах мины, чтобы задержать вражеские обозы; но
острая нехватка оружия и боеприпасов по-прежнему ог-
раничивала активные действия. (Недаром оперативная
сводка № 63 ФТПФ Парижа в июне 1944 года сообща-
ла как об организации (крушения поезда, так и о захвате
одного охотничьего ружья и десяти патронов!)
* * *
Последовательные этапы военной подготовки Париж-
ского восстания нашли отражение в ряде приказов,
изданных различными штабами Французских внутрен-
них сил.
1 июня 1944 года командующий ФФИ полковник
Роль-Танги подчеркивал, в частности, необходимость
обеспечить связь с гражданскими органами (комитетами
освобождения) в целях координации действий и подго-
товки вооруженного восстания; формирования отрядов
патриотов-ополченцев и укомплектования их командным
составом; поддержки экономических и политических
стачек.
10 июня в приказе № 2 Национальный военный ко-
митет ФТПФ после краткого повторения ранее данных
указаний о подготовке восстания объявил о начале все-
общего наступления партизан и ликвидации отрядов
Дарнана. В приказе говорилось:
«Ключ к победе — это быстрая мобилизация, уком-
плектование частей, вооружение и боевая подготовка
миллионов французов и француженок...»
ФТПФ Парижского района понесли за последние ме-
сяцы тяжелые потери (с 14 февраля по 30 июня были
расстреляны восемьдесят три партизана), а некоторые
отряды после неудачных операций утратили свою бое-
способность.
Но в июле в атмосфере всенародной поддержки и
одобрения кадры ФТПФ стали быстро расти. Уже «об-
стрелянные» партизанские отряды выделяли командиров
438

для вновь создававшихся боевых групп. Вскоре газета
ФТПФ стала целиком отводить свои страницы опера-
тивным сводкам и описаниям различных подвигов сол-
дат в гражданской одежде1.
Отметим, например, подвиг капитана Кидо и его от-
ряда. В Шамбли (департамент Сена и Уаза) 49 бойцов
ФТПФ бросились на выручку отряда маки, состоявшего
из школьников. Противник потерял в стычке 40 человек
убитыми. Двадцать пять франтиреров во главе со своим
командиром Кидо попали в окружение и погибли, сра-
жаясь. Через четыре дня новый отряд занял место в
строю, чтобы отомстить за их гибель.
Массы переходили в наступление на врага; борьба
принимала форму уличных демонстраций. 14 июля де-
монстрации прошли в предместье Парижа — Сен-Дени,
в квартале Менильмонтан и др., люди записывались в
отряды ФТПФ, тысячи парижан вышли на улицы во
многих других местах города. На улице Бельвиль и на
площади Республики были подняты знамена. Против
парижан были брошены грузовики с полицией, поли-
цейские инспекторы пытались вырвать знамена2. Мно-
гие ажаны в форме переходили на сторону манифестан-
тов. В Бонди, Дранси, Ромэнвиле, Сен-Дени, Эпинэ и
других местах в цветочных киосках стали продавать на-
циональные кокарды, привлекавшие толпы людей.
1 Так, в одной из еженедельных оперативных сводок ФТПФ
перечислялись сотни боевых операций, в том числе уничтожение
пятидесяти немецких автомашин с военным имуществом в Париже
и его окрестностях; всего за неделю было убито 340 немцев, из
которых 140 — в ходе боев в департаментах Уаза, Сомма, Марна,
Сена и Уаза... В сводке № 86 от 1 августа перечислено: 55 нападе-
ний на вражеский транспорт, 25 крушений поездов, разрушение
7 шлюзов, поджог 3 барж с горючим для вермахта, разрушение
или захват 120 грузовиков, 700 убитых немцев, нападение в
Вассиньи (департамент Эн) на колонну нацистов, оставивших на
поле боя 68 убитых и 40 раненых, казнь 55 вишистских милицей-
ских и агентов гестапо... Партизанские отряды провели многочис-
ленные успешные бои против немецких войск, в частности в депар-
таментах Йонна, Кот-дЧЭр, Мерт и Мозель, Верхняя Сона.
8 августа «Паризер цейтунг» писала: «Недалеко от Шалон-сюр-Сон
баржа-цистерна IV, груженная 200 тысячами литров вина, исчезла,
попав в руки маки. Это уж верх всего!»
2 На авеню дю Мэн партизаны освободили пятьдесят мани-
фестантов, которых арестовал префект полиции Бюссьер, тот самый,
по чьему приказу был расстрелян потом активист профсоюза строи-
439

тельных рабочих Тудик, бывший вместе с Гродзинским, Далиде
(Рафаэлем) и полковником ФТПФ Фроже одним из организато-
ров этих демонстраций.
Одновременно трудящиеся тесней сплачивались на
предприятиях, где, подчиняясь законам подполья, рабо-
тали и бойцы Сопротивления. В дискуссиях рождалась
инициатива. Организация патриотического ополчения по-
шла более быстрым ходом. Всеобщая забастовка должна
была вспыхнуть вот-вот, и предприятия, покинутые ра-
бочими или занятые безоружной массой стачечников,
нельзя было оставить без охраны. Силы Сопротивления
должны были также полностью взять под свой контроль
весь транспорт и железные дороги, особенно Парижский
узел, на который всегда опиралась военная и политиче-
ская стратегия французских правящих кругов. Лишить
противника средств транспорта и мостов и одновремен-
но начать всеобщую забастовку — вот что было решаю-
щим условием успеха вооруженных действий восстав-
шего народа в момент отступления немецких войск на
Западе.
Большая работа, которую проводили коммунисты и
профсоюзные активисты в рабочих массах, сторицей
окупила трагические жертвы, понесенные подпольными
борцами. 10 августа началась всеобщая забастовка
железнодорожников. Транспорт был 'парализован. Все
это и облегчило успешную мобилизацию трудящихся в
городах и кварталах...
После 14 июля, когда руководители железнодорож-
ников были арестованы, одним из лозунгов стачечников
стало их освобождение. Активисты открыто обсуждали
политические условия и организационные мероприятия,
необходимые для освобождения страны силой оружия.
3 августа прекратили работу железнодорожники то-
варной станции Батиньоль.
4 августа вишистскую федерацию железнодорожни-
ков осаждают многочисленные делегации из Витри,
Вильтаннёза, Батиньоля, Ля Фоли, Нуази, Ля Плэн,
Ланди, Юго-западного Парижа и других мест.
6 августа железнодорожники потребовали освобо-
дить заключенных, выдавать рабочим по пятьсот грам-
мов хлеба в день, выдать заработную плату за три ме-
сяца вперед. На выполнение этих требований давалось
четыре дня.
440

В четверг 10 августа, в полдень забастовали почти
все рабочие семнадцати депо.
11 августа в Пари-Конфлан в ямы поворотных кру-
гов было сброшено четыре локомотива.
В тот же день в Вильнёве были выведены из строя
два пути, с которых сняли рельсы, и два поворотных
круга; паровозы также были сброшены в ямы.
Враг пошел на попятную: вечером 14 августа семь
заложников, схваченных в Вильнёве, были освобождены.
18 августа, когда восстание стало уже лозунгом все-
го населения, бастующие железнодорожники становятся
хозяевами положения.
Начинают бастовать и переходить к вооруженной
борьбе и другие рабочие. Трудящиеся всюду требуют
повышения заработной платы, проводят добровольные
сборы, чтобы помочь солдатам в гражданской одежде,
не получающим жалованья.
В коммюнике Всеобщей конфедерации труда от 7 ав-
густа сообщалось о многочисленных актах саботажа,
как, например;
Восточный вокзал в Париже — в немецком вагоне
уничтожены два передатчика и двести пятьдесят радио-
ламп к ним. Захвачены два приемника.
Вийетт — отряд патриотического ополчения кожевни-
ков привел в негодность два авиамотора, которые на-
ходились на остановившемся там грузовике.
Шампьонне — 4 августа патриотическое ополчение
взорвало трансформатор на заводе, в результате чего
все станки остановились. По призыву активистов из
«Фрол насьональ» рабочие собирались в цеху или на
заводском дворе. На импровизированной трибуне появ-
лялся оратор. Часто это был человек, преследуемый
полицией. Поэтому его надо было охранять, пока он го-
ворил, и обеспечить ему возможность скрыться в случае
опасности. Поэтому с обеих сторон трибуны стояли во-
оруженные бойцы патриотической милиции (МП).
В протоколе ВКТ 1 от 17 августа мы читаем:
«Когда в мастерских в Шуази наши товарищи, охра-
няемые сорока МП, собрали всех рабочих, те стали
! В профсоюзах подготовкой к восстанию руководили Бенуа
Фрашон и Энафф.
441

спрашивать, почему эти товарищи держатся отдельно.
После разъяснения, что такое МП, к ним присоедини-
лось еще шестьдесят рабочих».
Метро забастовало 17 августа. Делегация из трехсот
человек направилась в дирекцию, а две тысячи пятьсот
рабочих устроили манифестацию во дворе ее здания.
Утром того же дня более тысячи служащих метро
собрались перед ратушей с криками «Хлеба!» и пением
«Марсельезы»,
К 18 августа забастовка охватила почту, телеграф и
телефон (кроме двух отделений), метро, железные доро-
ги, металлургические и текстильные предприятия.
* * *
Политические и военные руководители активного Со-
противления ежедневно делали оценку обстановки и
отдавали распоряжения соответственно развитию собы-
тий и росту боевых настроений.
Вот приказ № 3 районного командующего силами
ФФИ в Иль-де-Франс от 7 августа 1944 года (каждый
районный командующий поддерживал постоянную связь
с Главным штабом ФФИ и с Национальным военным
комитетом франтиреров и партизан 1.
1 Аллэ из НВК писал полковнику Роль-Танги 8 августа 1944 г.:
«Дорогой друг,
я пишу сегодня нашему другу Андре (Узульясу), чтобы сооб-
щить ему, что ты должен, как того требуют развивающиеся собы-
тия, установить с ним постоянную связь, которая позволит вам
полностью рассчитывать на ФТПФ Парижского района...
Нельзя терять время на поиски людей, которых Монроз пере-
дал в распоряжение Интеллидженс сервис... Поставьте от имени
ФФИ задачи и потребуйте от тех, кто на это способен, приступить
к их выполнению. ФТПФ должны найти в себе силы их выполнить;
если какие-нибудь отряды откажутся или удерут, ты примешь это
к сведению и известишь вышестоящих... Публикуйте оперативные
сводки ФФИ, если можно, ежедневно, сообщая в них о всех опе-
рациях, но номера частей не указывайте, а называйте их всех
одним названием — ФФИ.
В остальном вы с Андре сами решите, как лучше провести
в жизнь другие указания, которые были ему даны. Наконец, будьте
бдительны в отношении Интеллидженс сервис... Наша задача в
том, чтобы открыть союзникам дорогу на Париж; выполнение этой
задачи следует согласовывать с темпом продвижения союзников,
который может замедлиться,—все будет зависеть от того, насколько
442

крупные силы немцам удастся бросить в большое танковое сраже-
ние, которое, возможно, разыграется под Парижем. Полная коор-
динация всех ваших средств с теми средствами, которыми
располагает Андре, и дух самого крепкого сотрудничества должны
помочь вам преодолеть все трудности. Искренне твой Аллэ».
Монроз, в прошлом капитан второго ранга из Сонвиля, был
районным военным уполномоченным БСРА.
Парижский район
Районный командующий
7 августа 1944 г.
Общий приказ № 3
В Бретани быстро развертывается наступление союз-
ников, и их передовые части уже направляются к Па-
рижу.
Для наступления союзников особенно характерно то,
что вермахт не может оказать им сопротивление на ны-
нешнем театре военных действий. Нет никаких серьез-
ных признаков, что противник решил оказать им здесь
ожесточенное сопротивление, но обстановка может кар-
динально измениться после отступления немецких войск
в Парижский район, который может (Превратиться в зо-
ну кровопролитнейших боев. Наступление союзников,
непрочное положение вермахта, события, которыми бы-
ло отмечено 14 июля 1944 года,— все это указывает, что
мы находимся накануне вооруженного восстания в на-
шем районе.
Исходя из этого, приказываю:
1. Командующие в департаментах и секторах долж-
ны совместно с штабом района постоянно следить за
ходом событий, быть в боевой готовности в любой час
дня и ночи и принять все меры по обеспечению связи
между командными пунктами для быстрой передачи
приказов.
2. Организация ФФИ должна мобилизовать все свои
силы, укрепить их и поднять их боеспособность, передав
им все имеющееся в запасе оружие или то, какое можно
добыть в единственно пока возможной борьбе — парти-
занской войне.
3. Возможно, однако, что вспыхнут и народные дви-
жения повстанческого характера. В принципе ФФИ
должны поддержать такие движения всеми своими
443

силами, так как мы переживаем период все более стре-
мительного подъема борьбы за Освобождение.
Командующим в департаментах и их штабам сле-
дует, однако, отличать серьезное движение, которому
надо оказать поддержку, от мелких стычек, не имеющих
серьезных последствий.
Районный командующий будет участвовать в реше-
нии этих вопросов лично или через офицера связи
всякий раз, когда позволят обстоятельства. С этой
целью связь между штабом района и штабами депар-
таментов будет в кратчайший срок укреплена и рас-
ширена. Роль.»
10 августа Национальный военный комитет ФТПФ
издал общий приказ № 3, призывавший к восстанию.
Вот его текст:
«Фрон насьональ
Французские внутренние силы
Французские франтиреры и партизаны
Общий приказ № 3
Вперед на битву за Париж!
Победоносные танковые колонны союзников отбра-
сывают к Парижу дезорганизованные остатки разбитых
и обращенных в бегство дивизий противника.
Ничто больше не может спасти армии гитлеровских
бандитов, перемалываемые Красной Армией, которая
скоро окончательно раздавит их в своих железных кле-
щах.
Париж не должен оставаться в бездействии между
армией союзников и нацистской армией.
Настал час решительной битвы!
Славные парижские франтиреры и партизаны, все
бойцы Французских внутренних сил, вперед!
1. Перерезайте все коммуникации. Пусть не двинет-
ся с места ни один поезд противника. Пусть по всем
шоссейным дорогам на десятки километров рассредото-
чатся подвижные партизанские отряды и обрушатся на
противника из засад, останавливая его колонны с по-
мощью завалов, натянутых тросов, разбросанных на до-
рогах шипов для прокола шин.
444

2. Блокируйте штабы противника, рвите телефонные
провода, перехватывайте связных, посыльных, машины
связи. Нападайте на штабы врага и уничтожайте их.
3. Атакуйте вражеские войска, разоружайте и рас-
сеивайте группы бегущих. Уничтожайте мелкие группы
солдат противника, продолжающие оказывать сопротив-
ление. Засекайте позиции сопротивления противника,
созданные им препятствия. Осаждайте войска, которые
враг оставляет на позициях сопротивления, не давайте
им покоя ни днем, ни ночью.
В кратчайшие сроки установите связь с продвигаю-
щимися войсками союзников. Обеспечивайте командова-
ние союзников точными разведывательными данными.
Тесно координируйте действия партизанских отрядов с
действиями союзных войск.
4. Прекратите производство всего, что может ис-
пользовать враг. Призовите всех трудящихся вступать
в ряды франтиреров и партизан или в отряды патриоти-
ческой милиции. Организуйте дисциплинированное и
боеспособное ополчение.
Совместно с отрядами патриотической милиции гро-
мите аппарат насилия, служащий предателям родины и
немецким оккупантам. Истребляйте агентов гестапо, до-
носчиков, полицейских Дарнана, эсэсовцев. Атакуйте и
разгоняйте полицейские заставы и контрольные посты
немецкой полевой жандармерии на дорогах и в городах.
Блокируйте и выкорчевывайте гнезда сопротивления,
созданные предателями и противником в городах. Бло-
кируйте и захватывайте склады оружия. Раздавайте до-
бытое оружие патриотам. Блокируйте продовольственные
склады. Организуйте охрану имущества и людей против
диверсий и покушений врага. Разрушайте администра-
тивный аппарат, служащий предателям и врагу.
Вместе с патриотической милицией, под контролем и
руководством Комитетов освобождения рвите вражеские
законы измены и заменяйте их французскими законами
Временного правительства республики.
К оружию! Пусть весь Париж вновь встанет на путь
Свободы, как вставал всегда в великие дни французской
истории!
Франтиреры и партизаны Парижского района! Пусть
приказ генерала де Голля: «Все на бой!» превратится в
боевой клич восставшего Парижа.
445

Парижане — офицеры и солдаты отрядов франтире-
ров и партизан — вперед! Поднимем национальное вос-
стание! Все на боевые позиции!
Да здравствуют Французские внутренние силы!
Да здравствует Франция! Да здравствуют союзники!
Национальный военный комитет Французских фран-
тиреров и партизан
10 августа 1944 года».
13 августа штаб ФФИ Иль-де-Франс фактически вы-
ходит из подполья и организует всю свою работу как
полевой штаб. Он обосновывается сначала в Монруже,
а потом в подземном командном пункте на площади
Денфер-Рошро в Париже.
С 15 августа Национальный военный комитет ФТПФ
работает в Париже, на авеню Сен-Мандэ 1.
Все организации, входившие во «Фрон насьональ»,
были мобилизованы. Комитеты Освобождения стреми-
лись направить стихийное сопротивление народа в рус-
ло организованной борьбы.
Практически приказ о начале восстания, отданный
частям ФТПФ, распространялся и на все группы ФФИ
Парижского района. С началом стачки Париж все силь-
ней клокотал жгучей ненавистью к фашизму, и НВК —
символ единства движения Сопротивления — вниматель-
1 Для удобства связи с загородными районами часть Нацио-
нального военного комитета ФТПФ находилась за пределами горо-
да. После приказа 10 августа о начале восстания было решено,
что 15 августа комитет переедет в Париж. Днем, в половине вто-
рого мы должны были выехать из Шеврёза на велосипедах, как
вдруг увидели, что подразделение немцев установило пулемет на
ближайшем перекрестке, как раз напротив нашего дома.
Мы справились с первым волнением, но стали беспокоиться,
что можем нарушить наше расписание и не поспеть на заседание
НВК, назначенное на три часа.
Немецкие унтер-офицеры вошли в сад. Женщины, усадив за-
пыленных гитлеровцев за стол под вишней, подали им пиво. Это
гостеприимство было для них неожиданным в атмосфере всеобщей
враждебности... Пока незваные гости наслаждались отдыхом, мы
вооружились, выкатили велосипеды и пустились в путь по дороге,
ведущей в Сен-Реми. Прежде чем доехать до Орлеанской заставы,
мы раз двадцать меняли направление. Вооруженные группы патрио-
тов уже завязывали стычки, и немцы стреляли наугад во всех
прохожих. Только ночью мы добрались наконец до убежища, где
нас ждал Жегу, старый архитектор Парижского муниципалитета.
446

но следил за настроениями парижан. Но как все-таки
разгадать планы англосаксонских союзников и планы
противника, если сам глава Временного правительства
Французской Республики, находившийся тогда в Алжи-
ре, не давал никакого сигнала к восстанию? Однако для
де Голля это был самый подходящий момент вспомнить
свой приказ, переданный по радио из Лондона еще
23 октября 1941 года 1.
В то время отношение де Голля к Французским внут-
ренним силам (нашедшее выражение в приказе: «пока
борцы безоружны, немцев не убивать») имело не такое
большое значение. Но он хорошо сказал: «Напротив,
как только мы сможем перейти в наступление, будут
отданы соответствующие приказы».
Когда же наступит этот момент? Когда армия будет
здесь? Но другой армии, кроме той, которой командовал
Эйзенхауэр, не было. Что касается ФФИ, то военные
эмиссары де Голля все еще приказывали им не начи-
нать военных действий...
И вот 12 августа, после того как он получил через
БСРА информацию о событиях, несомненно весьма за-
поздавшую, генерал де Голль составил записку только
для членов своего правительства, которые потом долж-
ны были передать его указания «Парижу и другим
крупным оккупированным городам». Что же было ска-
зано в этой директиве насчет массы населения крупных
городов? Всего одна фраза, ставившая массы «на свое
место»:
«Сразу же по вступлении войск союзников возобно-
вить работу и соблюдать порядок».
А как же с национальным восстанием в городах?
Если только не помешают немцы, союзники должны
положить ему конец, а уполномоченные правительства
(де Голля)—проследить за этим... Ибо восстание — так
надо было понимать — это дело только союзных войск
1 «Если немцы не хотят, чтобы мы их убивали, им следовало
оставаться дома... После того как им не удалось покорить мир,
каждый немец знает, что станет либо трупом, либо пленным. Но
существует тактика войны. Войной должны руководить те, кому
это поручено...» (Ш. де Голль, Военные мемуары, т. 1, Призыв,
М., 1960, стр. 291).
447

и БСРА. Де Голль считал, что лучше всего будет, если
в Париже не произойдет никакого восстания.
Но «исторические» речи генерала не всегда соответ-
ствовали реальным средствам, имевшимся в его распо-
ряжении. Все пошло совсем по-другому, нежели это
было декретировано им из Алжира 12 августа. Когда
союзные войска и генерал де Голль попадут в Париж,
они увидят там «порядок» Сопротивления. Увидят, что
трудящиеся спешат «сразу же возобновить работу»
всюду, где это можно. Правда, занятые трудом, чтобы
обеспечить себе хлеб насущный, они, пожалуй, не в со-
стоянии уделять достаточно времени наведению «поряд-
ка» и законности, как то было бы желательно наследую-
щий день после восстания. Но мы еще вернемся к этому.
* * *
В первые дни августа 3-я американская армия суме-
ла продвинуться до Манса, что в ста семидесяти пяти
километрах от Парижа.
Командующий армией генерал Брэдли писал в своих
мемуарах: «...город (Париж) не имел больше никакого
тактического значения. Несмотря «а свою историческую
славу, на наших картах Париж представлял собой толь-
ко чернильное пятно, которое надо было обойти в нашем
продвижении к Рейну».
Можно было бы напомнить, что, недооценивая воз-
можную помощь Сопротивления, эти же планы исходи-
ли из перспективы длительных боев в районе равнины
Бос и на Сене.
Но Брэдли заставляет «ас еще больше задуматься
над смыслом директивы де Голля от 12 августа, так как
этот американский генерал пишет, что он вовсе не сго-
рал от нетерпения увидеть Париж свободным и хотел
сохранить плодородную Нормандию для себя... Осво-
божденный Париж затруднил бы снабжение американ-
ской армии продовольствием и бензином... Брэдли рас-
считывал оставить «нормандскую молочную» в своем
тылу 1.
1 «Разумеется, что, лишенный своей нормандской молочной и
отрезанный от зерна западной Франции, Париж исчерпал бы свои
запасы» (Брэдли).
448

И Брэдли рассказывает, что был намечен план об-
хода Парижа с юга... «Этот обход сопровождался бы
нашим продвижением к северу и охватывающим манев-
ром в направлении к границе рейха».
Итак, для штаба союзников «чернильное пятно» не
представляло никакого интереса, и население Парижа
должно было ждать конца сентября, а то и октября,
когда для него явился бы шанс попасть в клещи союз-
ников вместе с немцами, которые застряли бы в этом
мешке.
К тому же эти предположения в то время точно со-
ответствовали плану, разработанному для войск, выса-
дившихся 15 августа в Провансе, которые Брэдли под-
жидал, чтобы приступить к своей «охватывающей опе-
рации в направлении к рейху». Но известно, что из-за
«эластичной тактики», которую избрали союзники, нем-
цы в Бретани смогли отступить с оружием в руках в
прибрежные «мешки», которые Гитлер приказал соз-
дать, чтобы помешать использованию союзниками
французских портов. Правда, для союзников это ком-
пенсировалось тем преимуществом, что они таким обра-
зом сковывали в своем тылу, не подвергая себя боль-
шой опасности, часть сил противника, не рисковавшую
сделать попытку соединиться с дивизиями, с которыми
союзники еще должны были столкнуться на рейнском
направлении. Не с этим ли было связано намерение
союзников дать отступающим немецким войскам воз-
можность войти в Париж?
«Если Париж будет обойден,— рассуждал Брэдли,—
оставшиеся в этом секторе немцы будут окружены...»
Париж — сандвич! Генерал Эйзенхауэр в своих вос-
поминаниях хоть и менее цинично, но подтверждает сло-
ва Брэдли: «Мы хотели избежать превращения Парижа
в поле боя и разработали план операции с целью отре-
зать и окружить его пригороды и вынудить гарнизон к
капитуляции».
Для высшего командования англосаксов овчинка
не стоит выделки. Но об англосаксонских методах при-
нуждения какого-нибудь гарнизона к капитуляции1
Париж уже знал после того, что произошло в Норман-
1 Автор имеет в виду массированные налеты англо-американ-
ской авиации на французские города, вызвавшие много разруше-
ний и жертв среди гражданского населения.— Прим. ред.
449

дии. Обеспокоенные такой стратегией, силы Сопротив-
ления Парижа сочли, что сама история повелевает им
исполнить свой долг, чтобы Освобождение не пришло
слишком поздно. Здравый смысл, интересы страны, про-
стое благоразумие в свою очередь диктовали им именно
такое решение. Если бы Париж был окружен вместе с
попавшей в этот мешок немецкой армией, он превра-
тился бы и в поле боя, и в огромное кладбище.
10 августа, когда Национальный военный комитет
ФТПФ издал приказ о мобилизации для решительных
повстанческих боев, те, кому случалось тогда ездить во-
круг Парижа, могли судить об условиях отступления
немцев, которое происходило довольно медленно. Наи-
более потрепанные дивизии предоставляли своим солда-
там возможность, пользуясь любыми средствами, какие
они могут найти, отступать в обход Парижа...
Охота за велосипедами стала для фрицев важнее,
чем охота на французских патриотов 1. На всех дорогах
немцы маскировали танки, грузовики и повозки ветвями
деревьев — последними лаврами, которые они пожали во
«французской кампании».
Разведывательная служба ФТПФ сообщила, что не-
сколько немецких дивизий, вышедших из Меца и Нанси,
как будто собираются сосредоточиться на линии оборо-
ны, проходящей через Реймс. Восемнадцать дивизий не-
полного состава двигались к северу в ста пятидесяти
километрах от Парижа, и по крайней мере столько же
заканчивали его обход. Восемь или девять дивизий, по-
видимому, грозили Парижу с юга, но задача многих
штабов, дислоцированных вокруг столицы, оставалась
неясной. Если эти войска войдут в Париж, чтобы удер-
живать его, можно было опасаться, что армии союзни-
ков двинутся к городу вслед за ними. Будет ли Париж
разрушен немцами, если они решат оставить его, или
же его подвергнут бомбардировке и разрушат союзники,
если немцы решат в нем остаться?
В таком густонаселенном центре, как Париж, силам
Сопротивления было невыгодно задерживать немцев, но
1 У связной Колетт велосипед увели прямо на глазах в двух
шагах от нашей «явки»; к счастью, удалось спасти документы и
револьвер, спрятанные в сумке, в которой был сверху наложен лук.
450

в то же время долг требовал преследовать противника,
как только он начнет отступление.
Но выше всех этих соображений было для нас осно-
ванное на анализе соотношения сил в Париже убежде-
ние, что час восстания пробил. Лучшим средством за-
крыть немцам дорогу через Париж в момент, когда их
отступающие колонны оказались бы под угрозой, было
превращение города в огромную западню, где народ —
хозяин улиц — мог бы удесятерить силу бойцов и эф-
фективность их оружия. Забастовка стала всеобщей,
партизанская война ширилась, сковывая опорные пунк-
ты противника, и в этих условиях надо было вырвать у
врага инициативу, хотя фон Хольтиц, располагавший с
конца июня тремя полками трехбатальонного состава
(в каждом полку 24 орудия, 60 танков «Тигр» или «Пан-
тера» и несколько сотен бронированных или простых
автомашин1), не собирался ее уступать. Говорили, что
фон Хольтиц рассчитывает также на запасы удушли-
вых газов. Через своих агентов, связанных с разведкой
союзников, фон Хольтиц и Абец настойчиво распростра-
няли слух, будто они ожидают прибытия 20 тысяч эс-
эсовцев. Наконец, главным козырем фон Хольтица были
три дивизии, которые еще могли подойти к Парижу,
чтобы помочь генералу выполнить приказы Гитлера.
Но кто был этот фон Хольтиц, которого Гитлер поставил
против Парижа?
Фон Хольтиц заменил генерала Штюльпнагеля. Этот
последний оказался замешанным в заговоре против
Гитлера. Стало быть, преемником Штюльпнагеля был
избран человек послушный, надежный. Его личное дело
давало на этот счет все гарантии...
Фон Хольтиц воевал под Сталинградом. После этого
пройденного им испытания Гитлер, должно быть, и при-
знал его более способным для выполнения террористи-
ческих функций. Брэдли в своих мемуарах передает та-
кие слова фон Хольтица: «После Сталинграда я —(не-
задачливый командир, который всегда должен только
прикрывать тылы германской армии. И при этом каж-
дый раз я получаю приказ разрушить оставляемый
мной город».
1 Часть этих войск была специально обучена ведению уличных
боев.
451

Иные ставят под сомнение подлинность этих слов.
Впрочем, фон Хольтица с полным основанием назы-
вают палачом 277 тысяч людей, погибших при разру-
шении Варшавы. Но это было на Востоке, а на Западе
ему находят алиби... Алиби, которое не опровергает за-
явления, приводимого Р. Ароном: «Один из офицеров
штаба фон Хольтица сказал о нем: «Гитлер четыре года
назад обязал его разрушать все города, которые не сле-
дует оставлять противнику, и он ни разу не ослушал-
ся»1. Вот этому-то генералу Гитлер и приказал защи-
щать Париж до последнего человека 2. 23 августа Гитлер
подтвердил фон Хольтицу свое поручение: «Произвести
на территории Большого Парижа возможно большие
по площади разрушения, а главное, разрушить шесть-
десят два моста. Применять самые широкие и самые
жестокие меры репрессий, если по германским войскам
будет открываться огонь. Отвести войска из Парижа,
произведя указанные разрушения, если германские поте-
ри достигнут 30 процентов личного состава».
Как бы то ни было, Париж не был оставлен, но и
не был разрушен фон Хольтицем. Отсюда два объясне-
ния этого факта. Одни говорят: фон Хольтиц не хотел
этого, потому что он был «добрый генерал», как Шпей-
дель... И другие: если он не разрушил города, то пото-
му только, что сам Париж не дал ему это сделать...
Что касается мостов, то фон Хольтиц сам пишет, по-
чему он не приказал взорвать их 19 августа: «Они мне
были нужны для собственных военных операций».
Обращаться к истории бывает полезно хотя бы по-
тому, что это дает возможность судить, насколько чес-
тен был каждый в своем выборе, который он сделал пос-
ле того, как правительствам стран «атлантической коа-
лиции» понадобились старые немецкие генералы и но-
вые германские дивизии! Ибо ни один из тех, кто честно
и откровенно давал для истории свои свидетельские по-
казания после августа 1944 года, не приписывал Холь-
тицу качеств филантропа. Первое условие для серьез-
ного суждения о нем — это учитывать то обстоятель-
ство, что этот генерал отличался от других только тем,
что события августа 1944 года в отличие от «доброго
1 R. Aron, Histoire de la Liberation de la France.
2 H. S p e i d e 1, La defaite allemande en 1944.
452

старого времени» оккупации и коллаборационизма ли-
шили его власти делать зло. Во-вторых, события дока-
зали также, что он боялся попасть в руки восставших и
это придало ему смелости содействовать вступлению
союзников в Париж, чтобы избежать плевков в ордена,
полученные им за разрушение других городов по при-
казам Гитлера. Хольтиц спас то, что его нынешние
друзья называют «честью солдата». Ловкий человек!
Семейство генерала живет в Германии... Но этот
«отец семейства» истребил так много французов, что
служба Абеца сочла возможным засвидетельствовать,
что он перебил их столько, сколько мог. Он был на-
гражден Гитлером за свои преступления, и теперь ему
оставалось только прибавить к «военным почестям» сви-
детельство о благонравии, выданное каким-нибудь «ней-
тральным лицом». А в предвидении суда и приговора
всем военным преступникам фон Хольтиц, разрушив-
ший столько городов, внесенных в его наградной спи-
сок, сделал, можно сказать, тонкий расчет.
Бывший адъютант Йодля генерал Варлимонт заявил,
что фон Хольтиц отдал приказ подавить сопротивление
Парижа всеми имевшимися в его распоряжении сред-
ствами. Со своей стороны генерал Шпейдель еще до на-
значения командующим войсками НАТО в Европе явно
старался оправдать поражение коменданта Большого
Парижа, когда писал: «Всякий здравомыслящий чело-
век понимал, что удержать Париж было невозможно».
После этого все честные люди, которых долго вво-
дили в заблуждение сказки атлантических штабов, дол-
жны будут признать, что в создавшихся условиях при-
каз о восстании, данный «теми, кому это поручено», был
бы единственным средством избежать превращения
Парижа в мешок, набитый немцами, и его неминуемого
разрушения, поскольку то, что не удалось бы разрушить
Хольтицу и его полку отборных эсэсовцев из дивизии
«Адольф Гитлер», довершили бы бомбы союзников.
* * *
По всем данным план, который был у немцев в нача-
ле августа, сводился к следующему:
1. Запугав население Парижа террором, усилить
опорные пункты (Сенат, отель «Мажестик», Военная
453

академия, казармы, площадь Республики и др.) и под-
готовить намеченное разрушение мостов, газовых и
электрических станций и т. д.
2. Открыть путь отступающим дивизиям в Париж-
ский район, используя тактику союзников, которая поз-
воляла главным силам немцев отрываться от головных
танковых отрядов наступающих войск на несколько дней
пути.
3. Превратить Париж в бастион немецкого сопротив-
ления, который мог бы сдержать силы союзников и обес-
печить Германии выигрыш времени.
Движение Сопротивления, не обладавшее тогда все-
ми нужными сведениями и не посвященное в планы
союзников, знало лишь, что Алжир и Лондон (Кёниг и
БСРА) по-прежнему считают преждевременным начи-
нать восстание до прихода союзников.
Повторяем: если бы парижане стали дожидаться
осуществления планов союзников, предполагавших
взять Лион к 15 ноября, когда они соединятся с частя-
ми, высадившимися в Нормандии, то изголодавшемуся
Парижу пришлось бы еще долго страдать, потому что
уже с июня бойцы Сопротивления начали по-своему и
очень неплохо проводить в жизнь пресловутый «Зеле-
ный план»1, стараясь разрушить как можно больше
средств транспорта, чтобы помочь союзникам. В сущно-
сти, парижане сами великодушно отрезали себя от снаб-
жения, поставив интересы войны выше своих желудков.
Но благодаря тому что в начале июля партизаны вы-
вели из строя транспорт, они помешали немцам отпра-
вить в лагеря смерти пять тысяч французов, которых
они держали в заключении. Интересы населения, бойцов
Сопротивления, всей нации требовали, чтобы восстание
произошло быстро и окончилось победой, чтобы, раз
начавшись, оно было успешно завершено.
Разумеется, коммунистам не нужно было напоминать
правило: промедление — смерть вооруженного восста-
ния! Но это правило, которое хорошо знал Ленин,
знают ныне и те, кого бросает в дрожь это имя.
1 «Зеленый план», составленный лондонскими внешними руко-
водителями Сопротивления, предусматривал проведение диверсий
на железных дорогах. — Прим. ред.
454

Об этом следовало бы вспомнить в момент, когда
агенты «сетей» (де Голля), сговорившиеся с агентами
космополитических трестов, пошли на перемирие с гит-
леровцами 1; они тоже торопились. Потом о них будут
говорить, что они все вместе спасли Париж, пытаясь
сломить вооруженное восстание.
Итак, по мнению англо-американских союзников, с
освобождением Парижа следовало обождать. Но де
Голль, узнав, что восстание началось, должен был бы,
кажется, понять, что его правительство перестанет счи-
таться законным, если оно не признает законности осво-
бождения столицы ее народом. Следовательно, можно
было надеяться, что де Голль и парижане будут едино-
душны в понимании важности восстания и его нужд.
Так нет же! Было заключено перемирие. Нашлись
люди, которые пошли на сговор с врагом. Секретные
службы, состряпавшие это дельце, опирались фактиче-
ски на «двойных агентов», работавших на ту и другую
сторону.
Нам говорят, однако, что эта секретная агентура,
организовавшая заключение перемирия, заслуживает
всяких похвал, так как только это-де и спасло Париж.
Но Париж сам спас себя, спас вопреки этому заговору,
в котором участвовали три стороны.
Да, Париж, спасенный Парижем, на другой день
после своей победы вздохнет с облегчением, и его улицы
огласятся приветственными кликами, в которых ликова-
ние сольется с верой в торжественно обещанное лучшее
будущее. Но, прежде чем наступит этот счастливый
день, ему нужно было пройти через последнее испы-
тание.
* * *
Париж, говоря словами полковника Андре (Узулья-
са), превратился в «самый многолюдный, самый боль-
шой, самый активный из всех партизанских районов
Франции».
1 Уполномоченные де Голля в Париже Пароди и Шабан-Дель-
мас заключили 20 августа при посредничестве шведского консула
перемирие с немецким командующим фон Хольтицем, обеспечивав-
шее германским войскам свободу эвакуации из Парижа. ЦК ФКП
назвал это перемирие «настоящим актом измены». — Прим. ред.
455

Битва за Париж, начавшаяся 10 августа, вынудила
военные, политические и полицейские силы гитлеровцев
принять бой только с теми средствами, какие были в
их распоряжении. Конечно, тогда, в начале августа, фон
Хольтиц даже без подкреплений мог противостоять пло-
хо вооруженным отрядам ФФИ, которые, по официаль-
ным спискам их командования, насчитывали во всем
Парижском районе 35 523 человека.
В эти кадры сил Сопротивления входили главным об-
разом франтиреры и партизаны, а также группы «Се де
ля Резистанс». В ответ на приказ о мобилизации в ря-
ды ФФИ влилось еще 15 тысяч новобранцев. При такой
почти бесконтрольной вербовке в состав кадров Сопро-
тивления, естественно, попали и некоторые не поддавав-
шиеся контролю элементы. Добавим к этому, что десять
тысяч вооруженных полицейских парижской префектуры
во время восстания в нарушение дисциплины ФФИ под-
чинялись только приказам БСРА из Рамбуйе.
Сколько же действительно вооруженных людей было
готово к бою в отрядах ФФИ?
Военные делегаты из лондонского штаба Кёнига,
претендовавшие на командную роль в Париже, знали,
что парижский штаб располагал всего четырьмя пуле-
метами, в то время как генерал Ревер в «Армейской ор-
ганизации Сопротивления» (ОРА) контролировал все
склады оружия, которое было спущено на парашютах
или спасено в 1940 году в наших тылах. Это оружие
находилось в распоряжении БСРА и распределялось по
его усмотрению. Из 72 тысяч плохих автоматов «Стен»,
доставленных специальной службой из Лондона «по
твердой цене», ФФИ получили всего 114 штук, а 18 ты-
сяч пистолетов пришлось делить на тридцать тысяч
человек 1.
1 Проникшие в подпольные организации германские агенты,
такие, как зять Люшера Лаверньер или лжеграф Баруцци, заполу-
чили склады оружия БСРА в свои руки; ФТПФ имели только то
оружие, какое они сумели захватить за несколько недель у отря-
дов фон Хольтица... или достать еще каким-нибудь способом (на-
пример, гранаты плохого качества). Пятьсот револьверов и вин-
товок, автоматы и гранаты были добыты в результате нападения
на склады противника или на немецкие транспорты (например,
в Палезо и в Мо), которые вынуждались к остановке с помощью
рассыпанных на дорогах шипов для прокола шин.
456

Противники восстания были уверены, что танки
союзников подойдут к городу раньше, чем парижане,
лишенные оружия, смогут его раздобыть, чтобы всту-
пить в бой против немцев. Но 10 августа началась за-
бастовка на металлургических заводах в Монруже, за-
бастовали 2500 рабочих Вуазена, Ньёпора и т. д. «Юма-
ните» писала 15 августа: «Правда в том, что мы стоим
накануне битвы за Париж, и население города и пред-
местий должно быть готово к ней». Итак, всеобщую за-
бастовку, нацеленную на ее перерастание в вооружен-
ную борьбу, восстание и всеобщее наступление против
оккупантов, нельзя было откладывать.
Хотя масса бойцов располагала лишь небольшим ко-
личеством оружия и самодельного снаряжения, теперь
настал момент, когда чрезвычайная подвижность отря-
дов и непрерывность их действий создали возможность
преграждать противнику доступ на улицы, усиливать
наступательный характер боев и захватывать наступа-
тельное оружие. Если бы бойцы ФФИ продолжали
оставаться в изоляции, на что рассчитывал фон Холь-
тиц, они не могли бы помериться силами с оккупан-
тами в глубине восставших кварталов. Но положение
изменилось, когда внезапно стало ясно, что немцы
решили сосредоточить свои силы на парижском плац-
дарме.
В своей книге «Подготовка вооруженного восстания
и битва за Париж» Раймон Массье 1 писал: «Что ка-
сается дислокации германских войск.., которая точно
соответствовала немецкому плану обороны Парижа, то
видно было, что столице противник предназначал роль
«опорного пункта». Вот какие сведения нам передали
наши секретные агенты вечером 16 августа:
а) железнодорожные мосты через Уазу в Ашере и
в Манте восстановлены;
б) в Венсенне отмечены подразделения двух недав-
но сформированных дивизий СС;
в) артиллерийский полк без орудий, прибывший из
России, и... одна дивизия, дислоцированная ранее в сек-
торе Кан-Тюри... отходят от реки Эр к Парижскому
району...»
1 Он же майор Дюфрен — начальник щтаба ФФИ департамен-
та Сена.
457

Всеобщая забастовка, охватив метро, коммунальные
предприятия и заводы, поставила парижскую полицию
перед необходимостью решительно определить свою по-
зицию. 13 августа в парижских пригородах, например
Монруже, полицейские отряды помогали ротам ФТПФ
нести патрульную службу. «Фрон насьональ де полис»
предложил двум другим организациям полицейских —
участников Сопротивления начать 14 августа забастов-
ку полиции. После того как стало известно, что немцы
разоружили полицию в Аньере и Сен-Дени, все осталь-
ные организации полицейских присоединились к начав-
шемуся движению, которое после воззвания командую-
щего Парижским районом ФФИ от 15 августа стало
всеобщим. Вот текст этого воззвания:
Воззвание
к парижской полиции, республиканской гвардии,
жандармерии, подвижным охранным отрядам, резервным
подвижным охранным отрядам и охране тюрем
Час Освобождения пробил. Сегодня долг всей поли-
ции — занять свое место рядом с патриотами, объ-
единившимися в отрядах Французских внутренних сил
(ФФИ).
Отныне вы не должны больше участвовать ни в ка-
ких операциях в целях поддержания порядка, необходи-
мого врагу.
Отказывайтесь принимать участие в арестах патрио-
тов, в реквизициях, оцеплениях, проверках документов,
охране тюрем и т. д.
Помогайте ФФИ карать всех, кто будет каким-либо
из указанных способов служить врагу.
17 августа преемники Гавроша при помощи взрыв-
ных пакетов и бутылок с зажигательной смесью подор-
вали на окраинах города несколько немецких танков.
Всеобщая забастовка, лишившая немцев ночного осве-
щения, и партизанская война не давали оккупантам ни-
какой передышки.
Начальник штаба ФФИ майор Дюфрен (Массье)
разослал план операций по захвату и охране коммуналь-
ных предприятий, редакций газет, немецких канцеля-
рий.
458

Некоммунисты — участники Сопротивления сплоти-
лись теперь с коммунистами на решительный бой.
Не нарушая правил подпольной работы, все руководи-
тели Сопротивления принимали меры для все большего
развертывания повстанческой борьбы, вырабатывали об-
щие задачи и общие лозунги.
17 августа Национальный военный комитет ФТПФ
издал приказ о всеобщей мобилизации всех боеспособ-
ных мужчин для вооруженной борьбы.
18 августа Парижский комитет Освобождения во
главе с А. Толле выпустил обращение «Все на бой!»,
которое заканчивалось словами: «Союзников встретит
победивший народ».
В ночь с 18 на 19 августа в городе было расклеено
воззвание коммунистов — депутатов от Парижа: «Мы
призываем народ Парижа к освободительному восста-
нию».
В тот же день ФФИ — ФТПФ Парижского района
расклеили сообщение о создании ста новых рот, сфор-
мированных в ходе многочисленных стычек в южных
предместьях, в департаментах Сена и Уаза и Сена и
Марна. В этом же сообщении указывалось, что бойцы
обязаны носить трехцветную нарукавную повязку ФФИ
или ФТПФ, и делалось предупреждение противнику:
тех, кто не признает ФФИ регулярной армией, постигнет
суровое наказание1.
Кроме того, 19 августа НВК созвал всех командую-
щих отрядами ФТПФ и приказал им захватывать все
немецкие автомашины и нападать на транспорты про-
тивника, которые попытаются просочиться в Париж.
Общий приказ районного командующего ФФИ от
19 августа, продиктованный в присутствии Пароди —
главного уполномоченного генерала де Голля, возлагал
на ФФИ района Иль-де-Франс следующие задачи: рас-
чистить союзникам дороги на Париж и организовать
встречу союзных войск; увеличить число подвижных
патрулей, взаимодействующих между собой; при первой
возможности захватывать здания учреждений; быстро
наращивать численность бойцов.
1 Извещение напоминало, что «официальная нарукавная повязка
ФФИ — сине-бело-красная с буквами ФФИ на белой полосе»,
ФТПФ продолжали носить нарукавный знак с изображением фри-
гийского колпака и буквами ФТП.
459

С 17—18 августа серьезные стычки с противником
в Парижском районе участились. Так, 17 августа в
Бель-Кот близ Манта рота немцев, понеся в стычке с
ФТПФ тяжелые потери, сдалась в плен (всего было взя-
то пятьдесят пленных). 18 августа в результате двух
налетов ФТПФ в Манте было захвачено четверо гитле-
ровцев. В тот же день в Монтрее завязалась схватка
между ФФИ и немцами. У немцев было четыре танка,
бой длился с 11 часов утра до половины пятого вечера.
Противник потерял четырех человек убитыми, трех ра-
неными и пять пленными; у ФФИ один боец получил
ранение. Патриоты овладели мэрией 1.
В Венсенне нападение патриотов на форт было отра-
жено с помощью танков. Но большинство предприятий
перешло в руки сил Сопротивления. Ответственность за
их безопасность была возложена на специально выде-
ленных людей, а основные кадры рабочих освободились
для участия в общих действиях, поскольку только чис-
ленный перевес давал патриотам возможность противо-
стоять технике врага.
Фон Хольтиц отметит потом в своих «Воспоминаниях»,
что 18 августа «противник еще раз доказал свою реши-
мость. Многие мои опорные пункты сообщили мне, что
им трудно поддерживать связь между собой».
Враг много раз врывался со своими танками на ули-
цы, чтобы попытаться удержать в своих руках центр
Парижа. Дни 18 и 19 августа прошли в таких опасных
маневрах: толпа занимала улицы, где до этого находи-
лось лишь несколько групп вооруженных бойцов; при
виде приближающихся танков толпа внезапно исчезала,
рассеивалась по подъездам и закоулкам, а потом, когда
танки проходили, вновь овладевала улицей, в то время
как врагу казалось, что «порядок восстановлен».
Чувствуя, что он не может больше оставаться хозяи-
ном Парижа, фон Хольтиц 15 августа приказал пойти
на «самые жестокие меры подавления» восстания.
17 августа по его приказу были расстреляны 26 патрио-
тов в Венсенне и 42 у водопада в Булонском лесу
(30 из них принадлежали к организации христианской
1 Начальникам тюрем «Сантэ», «Рокетт» и «Турелль» был
направлен ультиматум, и вечером 17 августа все политические
заключенные были освобождены.
460

молодежи в Шелле и Дравей). 20 августа немцы убили
ПО заложников в Ромэнвиле.
Гитлеровский генерал хотел запугать парижан, но
лишь зажег в сердцах повстанцев еще более жгучую
ненависть к оккупантам. Как пишет начальник штаба
ФФИ района Иль-де-Франс полковник Авиа, «трупы
французов с выколотыми глазами и содранной с рук ко-
жей, которые были найдены в Люксембургском саду,
трупы молодых французов, убитых выстрелом в заты-
лок на Лионском вокзале, будут вечным обвинением
против немецкого коменданта Большого Парижа».
19 августа партизанами была захвачена полицейская
префектура, а префект Бюсьер взят под домашний
арест в своей квартире. Но в тот же день придерживав-
шиеся выжидательной тактики руководители полицей-
ского «комитета освобождения» приняли по требованию
немецкого коменданта решение о том, что полицейские,
вновь надев форму, возобновят службу «для обеспече-
ния порядка». Потребовалось вмешательство районного
командующего ФФИ для того, чтобы движение сохра-
нило свой прежний характер, то есть чтобы порядок
поддерживался полицейскими, одетыми в штатское, с
нарукавными повязками ФФИ. Но тогда же, 19 августа
вечером, полицейским, охранявшим префектуру, был от-
дан приказ; «Применять оружие только для самоза-
щиты!»
Действительно, ажаны в дальнейшем ограничились
«статической обороной» центральной части города (ко-
торую главным образом защищали мощные баррикады
на внешнем кольце, например на перекрестке бульваров
Сен-Мишель и Сен-Жермен). Представителям секрет-
ных служб де Голля, Черчилля и Эйзенхауэра удалось,
таким образом, почти целиком вывести из активных
боев за освобождение Парижа довольно многочислен-
ную и хорошо вооруженную силу. Все же забастовка
полицейских имела и свое положительное значение, так
как лишила врага поддержки, до того весьма значитель-
ной.
И, наконец, основную массу полицейских так и не
удалось полностью оторвать от ФФИ, и в дальней-
шем они не раз поставляли этой организации хороших
бойцов.
461

Тогда же, 19 августа ФФИ и патриотическая мили-
ция начинают совместные действия; бои, в которых уча-
ствует и население, завязываются повсеместно в самом
Париже и его пригородах.
В 7 часов утра была взята мэрия 1-го городского
округа (в полдень ее пришлось отдать).
Батальон Бара и сильные отряды патриотического
ополчения овладели рынками и поставили охрану у
складов продовольствия, чтобы не допускать к ним на-
цистов и воров. Затем они организовали распределение
вновь прибывших продуктов, чтобы пресечь спекуляцию
и улучшить продовольственное снабжение, в первую
очередь больниц. Был занят центральный почтамт на
улице Лувр, усилена охрана газовых заводов в Ля
Вийетт.
В восемь утра отряды ФФИ заняли мэрии 10-го и
11-го городских округов. Мэрии 14-го и 17-го округов
были заняты в 2 часа дня, мэрия 20-го округа — в во-
семь вечера.
В тот же день, около часа дня, человек сорок из под-
польной организации «Аякс», действовавшей независимо
от ФФИ и не подчинявшейся их командованию, заняли
мэрию Нейи. Но немцы, имевшие значительные силы в
районе Мадридского замка, выбили их оттуда, убив 13
и ранив 30 человек.
Все того же 19 августа, в два часа дня шестьсот нем-
цев атаковали железнодорожное депо в квартале Ля
Вийетт, занятое забастовщиками. Атака была отбита, а
затем железнодорожники, вооруженные и безоружные,
вырвались на улицы 18-го округа. Они закрепились в
кварталах, соседних с Ля Шапельи Ля Вийетт. Приказы
ФФИ и патриотического ополчения, к которым принад-
лежало большинство железнодорожников, требовали:
«Ни в коем случае не задерживаться на занятых пози-
циях, а стараться захватывать новые, чтобы расширять
освобожденную зону и завязывать бои одновременно во
многих местах».
В это же время три немецких танка пытались прой-
ти через площадь Сен-Мишель. Один был уничтожен,
другой захвачен после того, как он обстрелял из пушки
подъезд префектуры.
Боевые действия, самые разнообразные по характе-
ру, охватили всю территорию огромного города, кроме
462

его западных кварталов. В одном месте ударные груп-
пы разыскивают врага и нападают на него. В другом,
как это было на мосту Версальской железной дороги
(бульвары Брюн и Лефевр), патриоты забрасывают
бутылками с зажигательной смесью автомашины, эки-
пажи которых гибнут в пламени. На ступеньках у вхо-
дов в метро, в подъездах, прячась за ставнями или при-
открытыми дверьми, стрелки подстерегают вражеские
автомашины. На улице Шатодэн удачно брошенная гра-
ната останавливает головную машину немецкой автоко-
лонны. Немцы бегут к домам, а бойцы ФФИ пресле-
дуют их.
Итоги действий за 19 августа весьма отрадны:
весь Париж мобилизован; патриоты захватили у
врага и коллаборационистов множество зданий; они гос-
подствуют на улицах; они захватили у врага много
оружия, и число бойцов растет с каждым часом.
Наконец,— и это главное — даже те, кто до сих пор
оставался пассивным, на практике убедились, что побе-
дить оккупантов можно. Немцы оборонялись как могли,
они расстреливали заключенных, поджигали дома, раз-
рушали аэродромы, предпринимали одну за другой тан-
ковые атаки, но все возраставшая точность и эффектив-
ность действий солдат в гражданской одежде деморали-
зовала врага. Наполовину парализованный в самом Па-
риже, противник продолжал вести бои мелкими подраз-
делениями во многих загородных пунктах (департамен-
ты Сена и Сена и Уаза). ФТПФ полностью очистили от
противника такие населенные пункты, как Боньер 1 и
Герн, стали хозяевами Рюэйля и других мест.
Попав в «многослойное» окружение, фон Хольтиц
был уже не в состоянии обеспечить себе свободу дей-
ствий.
Утром 20 августа штаб ФФИ Парижского района
предписывает населению, овладевшему улицами, делать
завалы и рвы против моторизованных и танковых ко-
лонн противника (которые по приказу фон Хольтица
должны были любой ценой поддерживать связь между
его опорными пунктами), чтобы превратить Париж в
1 Американцы бомбили Боньер уже после того, как он был
освобожден силами ФТПФ, когда там не оставалось ни одного
немца.
463

изрезанный окопами и другими препятствиями лагерь.
Восстание шло к победе.
Когда потом «дело фон Хольтица» разбирал в Гер-
мании «суд чести», этот генерал доказывал в свое оп-
равдание, что всеми силами старался выполнить приказ
Гитлера, но что восстание-де «вспыхнуло слишком
рано» 1.
Хольтиц думает, что восстание началось слишком
рано? Вот если бы оно началось позже, он бы сопротив-
лялся лучше! Но полковник Зеллер, присутствовавший
20 августа на заседании комитета действия (КОМАК),
тоже считал, что все происходит слишком быстро, и
протестовал против «чересчур поспешных приказов»
ФФИ!2
Еще бы, ведь в это время происходили начавшиеся
17 августа тайные переговоры между «добрым» генера-
лом фон Хольтицем и эмиссарами де Голля.
Так вернулись в Париж люди сорокового года.
1 То есть до подхода обещанных ему подкреплений.
2 Позднее в чине генерала Зеллер сам давал «чересчур поспеш-
ные приказы», а потому» видимо, и закончил так бесславно свою
военную карьеру.

Глава XXII
СТАРЫЙ БЕЛЫЙ ФЛАГ
Если бывают на свете справедливые, доб-
лестные восстания, то восстание народа, ре-
шающего ответить на силу силой, бесспорно,
принадлежит к их числу, и осуждать народ в
этом случае значит ставить себя в один ряд с
его угнетателями.
РОБЕСПЬЕР, 16 января 1790 г.
Перемирие, заключенное с врагом за спиной вос-
ставшего Парижа, заслуживает того, чтобы остано-
виться подробнее и на нем самом, и на той бесчестной
торговле, которая ему предшествовала.
Потому, во-первых, что оно замедлило на два дня
темпы развития восстания, а это стоило большого числа
жертв и могло бы окончиться кровавой катастрофой.
Наконец, вызванный перемирием раскол в рядах Сопро-
тивления, вплоть до раскола в Национальном совете
Сопротивления, как бы предвосхитил те методы, с по-
мощью которых буржуазия начала потом дробить силы
Сопротивления, подтачивать его массовую базу, а эта
цель стала главной для буржуазии в период ее пере-
ориентации на де Голля. Перемирие с его тлетворными
последствиями явилось первым шагом к установлению
в Париже и стране власти крупного капитала.
Перемирие было порождено страхом, который вну-
шал буржуазии патриотический Париж, взявший свою
судьбу в собственные руки. Но как объяснить, что во
власти этого страха были оба лагеря — и побежденные
(гитлеровская военщина) и победители (французская
буржуазия и ее союзники), если абстрагироваться от
того факта, что классовая борьба не прекращается ни-
когда, а во время восстания тем более?
465

Все эти Абецы и Хольтицы уже чувствуя себя пеп-
лом, из которого германский феникс и его армия когда-
нибудь возродятся снова, уже тогда, в период восста-
ния, взяли на себя миссию посеять в Париже семена
будущего франко-германского сотрудничества. Переми-
рие было хорошим навозом для этих семян. И оно стало
признаком разложения, начавшегося в некоторых кру-
гах Сопротивления.
С тех пор как восстание заставило гитлеровцев рас-
пылить свои средства устрашения и террора, они уже
не могли дальше удерживать Париж в своих руках,
как это им приказывал Гитлер, но в то же время и
оставление города становилось для них день ото дня
все более опасным.
Наименее позорно и тяжело было бы сдаться регу-
лярной армии. В глазах немецкой военщины даже сот-
ни «Орадуров» не могли лишить вермахт права назы-
ваться «регулярной армией», хотя еще 28 июля гит-
леровцы напомнили в одной из своих сводок, что
«участники групп французского Сопротивления рассмат-
риваются как партизаны, и с ними будут обращаться
соответственно», то есть будут расстреливать их.
19 августа союзники были еще далеко, но кварталы
Парижа уже покрылись сетью траншей для беспощад-
ной войны против этих карателей, грозивших расстре-
лами.
Итак, постараемся теперь распутать перед читателем
этот заговор перемирия, которое нацисты и их приспеш-
ники, спешившие перерядиться в другую шкуру, заклю-
чили с людьми, которые, увы, считались участниками
Сопротивления. Не таких ли вот, как эти, заговорщиков
когда-то клеймил Гюго, говоря, что они «будут рассы-
паться друг перед другом в любезностях, топча сапо-
гами ваши могилы».
Идея «перемирия» не случайно и не вдруг возникла
в умах участников этих событий, как в этом хотели
потом убедить командование сил Сопротивления. Для
того чтобы обнаружить инициаторов этой сделки, нуж-
но вернуться на несколько дней назад и вспомнить
события, которые происходили до 19 августа.
Как и в 1940 году, обе стороны этого тайного сгово-
ра одолевала одна забота — забота о поддержании
«порядка», и немцы и коллаборационисты одинаково
466

считали, что они должны поддерживать «порядок» в го-
роде до прибытия регулярных войск противника. Собы-
тия 18 августа повергли в отчаяние тех деятелей Сопро-
тивления, которые гордились своим дворянским проис-
хождением, но для которых звания и чины были выше
чести и патриотического долга. Они поняли, что в Пари-
же дело не обойдется так просто, как в Байе или Ренне.
Восстание стало в их глазах символом беспорядка.
Идея «порядка» — вот что сделало этих людей сторон-
никами перемирия, даже если последнее будет во вред
всем настоящим борцам Сопротивления.
Тем хуже для этих борцов! Переговоры о перемирии
велись, естественно, по каналам тайных сетей, в распо-
ряжении которых были необходимые технические сред-
ства и радиосвязь между Лондоном и Парижем1, а с
другой стороны, по каналам германской контрразведки.
Если Интеллидженс сервис приглядывала за БСРА,
то надо думать, что гестапо не спускало глаз с фон
Хольтица, тем более что агентам гестапо приходилось
теперь еще туже, чем всей немецкой армии. Когда завя-
зываются «переговоры» такого рода, бывает очень труд-
но распознать всех действующих лиц, пролить свет на
все сложные перипетии, предшествующие сговору. Кое-
что еще и поныне остается тайным. Но главные дейст-
вующие лица известны.
* * *
Заговор бесчестных людей выплыл наружу 19 авгу-
ста вечером, в славный день восстания, нанесшего круп-
ное поражение нацистам.
На Брайэнстон-сквере в Лондоне генерал Кёниг
сдерживал сгоравший от нетерпения блестящий и мно-
гочисленный штаб, воображавший, будто он-то и руко-
водит Французскими внутренними силами. В действи-
тельности же оторванный от Сопротивления, лишенный
его славы, он совершенно не контролировал движение,
поэтому, когда эти люди в своих новеньких мундирах
появились 25 августа в военном министерстве на улице
1 Шефом Интеллидженс сервис в северной зоне был полковник
Оливье.
467

Сен-Доминик, на них никто не обратил особенного вни-
мания.
В Париже приверженцы «порядка», обеспокоенные
действиями бойцов в гражданском, стремились нейтра-
лизовать их. Наиболее щекотливая роль выпала в этом
деле на долю «нейтральной» стороны. Только на этот
раз, вместо того чтобы обратиться к Испании, как это
сделал в 1940 году Петэн, «люди перемирия» прибегли
к услугам шведского консула Нордлинга, «парижанина
в душе» и вдобавок делового человека с международ-
ными связями.
Производство шарикоподшипников шведской фирмы
СКФ, интересы которой представлял в Париже Норд-
линг, имело столь большое военное значение и немцы
так оберегали его, что, опасаясь бомбардировок (кто
знает, что может взбрести в голову этим американцам!),
перевели — за счет Франции — под землю заводы СКФ
в Артенэ, в лесу Монморанси, где 5 тысяч рабочих про-
изводили прибавочную стоимость для хозяев фирмы. Но
может быть, Нордлинг был занят исключительно выпол-
нением своих консульских обязанностей? Посмотрим,
что именно спасал этот «спаситель Парижа».
Первым делом ему нужно было спасти и сохранить
в своем полном распоряжении вверенный его попечению
подземный завод СКФ, а потом спасти и самого себя
от того Парижа, который мог припомнить, что Нордлинг
сотрудничал с нацистами. Нордлинг действовал, подчи-
няясь уже выработавшемуся рефлексу: к своей миссии
пособника фон Хольтица он был подготовлен другой
важной миссией, которую ему поручили после того, как
поражения, понесенные Гитлером, заставили тузов гер-
манского крупного капитала искать путей к собствен-
ному спасению в «своих» кругах за границей.
Известно, что 29 марта 1944 года Гитлер неожидан-
но отказался от своего плана уничтожения немецких
заводов в случае вторжения англосаксов; а он сделал
это, как только узнал о начавшихся тайных переговорах
в целях спасения приведших его к власти германских
концернов.
В самом деле, именно Крупп, Тиссен, Стиннес, Клёк-
нер и иже с ними после первой мировой войны вооружи-
ли Германию на средства, полученные по планам Юнга
и Дауэса, а потом помогли гитлеровцам взять власть.
468

Англосаксы, конечно, и на этот раз не захотят «со-
ветизации Германии». Стало быть, для концернов по-
явятся новые шансы, и уже теперь ходят слухи, что не-
мецкие тресты останутся в неприкосновенности 1.
Они не обманулись в своих расчетах: заключенные
секретные соглашения не были забыты, и, когда Гитле-
ра и его Евы не стало, добрые господа Шуманы все
устроили. Но одно время немецкие тресты чувствовали
себя на волоске от гибели, и вот тогда-то, в мае
1944 года Нордлинг и был вызван в Стокгольм для уча-
стия в обсуждении плана, заключавшегося в том, чтобы
возложить на нейтральные страны роль посредников.
Тогда же в связи с этим планом зашевелились все и
всякие секретные службы. Они прикидывали, оценивали
шансы, взвешивали возможные альтернативы.
Так в августе 1944 года оказалось, что представите-
лю СКФ в Париже, как консулу и бизнесмену, сама
судьба уготовила роль посредника. Немцы в Париже
первые узнали о проектах посредничества. Гитлер не-
медленно послал к Нордлингу офицера своего генераль-
ного штаба.
Вслед за тем Нордлинг выехал в Виши для перегово-
ров с Петэном и Лавалем (с последним он был связан
с 1942 года). Лаваль уведомил об этом Абеца, а тот в
свою очередь информировал Риббентропа.
Возвратившись в Париж, Нордлинг активно ведет
поиски путей «посредничества» между немцами и англо-
саксонскими союзниками, и отнюдь не случайно, что
помогают ему в этом те же самые тресты, чья роль в
1 В течение всей войны между агентами Гитлера и англо-
американскими секретными службами поддерживались контакты.
15 сентября 1941 г., когда армии фон Бока рвались к Москве, сын
лорда Бивербрука встретился в Лиссабоне с представителем
Риббентропа Густавом фон Керером.
В феврале 1943 г. в Женеве состоялась встреча Аллена Дал-
леса, брата Джона Фостера Даллеса, с князем Гогенлоэ. Джон
Фостер Даллес, как бизнесмен, был связан с финансовой группой
кёльнского банкира Курта фон Шредера, а Аллен Даллес во время
войны был начальником американской разведывательной службы в
Швейцарии и в то же время директором фирмы «Шредер и К0».
Через этого посредника в Базеле в течение всей войны и поддер-
живалась связь между США и германским правительством. Другим
посредником был трест «ИГ Фарбен», связанный с Даллесами через
американскую компанию «Дюпон де Немур» и английскую
«Импириэл кемикл».
469

поддержании контактов между воюющими сторонами в
Базеле нам уже известна.
Пусть некоторые наивные историки пишут что хо-
тят, но Нордлинг добивался перемирия вовсе не из люб-
ви к «прекрасному Парижу»1. Точно так же и предсе-
дателя коллаборационистского муниципального совета
Парижа Тетенже толкала на это отнюдь не любовь к
своему городу, который он отдал на кровавые распра-
вы нацистам.
Впрочем, Нордлинг и Тетенже уже действовали со-
обща, добиваясь заключения «перемирия» другого рода;
с этой целью в Париж с молчаливого согласия амери-
канцев прибыл Лаваль, побуждаемый к тому крайними
обстоятельствами. Петэн и Лаваль поставили своей
целью сформировать в Париже, пока он еще не был осво-
божден, свое правительство, фасадом которого должен
был явиться Эррио с его республиканской трубкой. За
спиной этого человека Лаваль рассчитывал спасти свою
шкуру. Поэтому 8 августа он тайно приехал в Париж.
Тотчас в фешенебельных кварталах ожила и зашевели-
лась вся плесень сорокового года. Как только прошел
слух, что Петэн собирается заявить свои права на Ели-
сейский дворец и созвать в Париже марионеток вишист-
ского «парламента», последние представители III рес-
публики, цеплявшиеся за политику аттантизма, приня-
лись курсировать между Бурбонским и Люксембургским
дворцами. То была последняя надежда на чудо, которое
принесет им слепая сила союзных армий.
На случай удачи операции с Эррио в Париж уже
позаботились даже перевезти личного повара «мар-
шала».
Тем временем Эррио, которого перевезли из заклю-
чения в Нанси и заперли в парижской ратуше, недовер-
чиво делил с Лавалем скудный осадный рацион, но от-
казывался разделить с ним власть, для того чтобы
1 Полученные Нордлингом инструкции исходили из тех же
«благородных побуждений», какими руководствовался в феврале
1945 г. граф Бернадотт, когда, начав под флагом шведского
Красного Креста переговоры с немцами об освобождении интер-
нированных шведов, одновременно предлагал Гиммлеру свои
посреднические услуги при обсуждении предложений союзников
о капитуляции германских вооруженных сил на Западе.
470

спасти от гибели вишистское государство хотя бы ценой
массовых репрессий, если бы на них пришлось пойти.
На этот случай Петэн подписал воззвание, предна-
значавшееся для расклейки в Париже,— своего рода
дополнение к своему духовному завещанию.
Воззвание начиналось с обращения к англо-амери-
канским союзникам, которые в своей «тотальной войне
против захватчика» пошли на все — вплоть до союза с
коммунизмом; далее, стремясь, видимо, снискать вели-
кодушное благословение монсеньора Сюара, патриарх
предателей взывал о людском милосердии к ним, ибо-де
«отмщение принадлежит только богу». Назвав этих лю-
дей приверженцами «порядка», Петэн обрушился далее
на патриотов и снова стал угрожать им казнями:
«Террористические акты, кто бы их ни совершал, бу-
дут рассматриваться как уголовные преступления и ка-
раться беспощадно. Во Франции существует только одна
гражданская и военная власть — это власть государ-
ства».
Так эта парочка Петэн — Лаваль пыталась даже в
восставшем Париже совершить невозможное только для
того, чтобы сохранить гражданскую и военную власть
«государства Виши». А одновременно эти двое санкци-
онировали отправку в нацистские лагеря уничтоже-
ния 2453 мужчин и женщин из Пантена (департамент
Сена).
Но операция в стиле Дарлана, предпринятая Лава-
лем скорее с отчаяния, была безнадежной. Мелодрама-
тическое похищение Эррио имело результатом лишь то,
что последний, который мнил себя единственным закон-
ным хранителем «системы Лебрена», получил повод
потребовать всю власть в государстве себе одному.
Старики нередко страдают властолюбием.
Старания некоторых американских агентов, а также
креатур Шотана — одного из людей сорокового года —
создать переходное правительство1, попытка генерала Бре-
кара продать по дешевке знамя Почетного легиона,
вишистским хранителем которого он был, чтобы спасти
ратушу, — все эти тайные махинации пошли прахом
1 Банкроты сорокового года, вроде Фроссара, Боннэ, Поля
Фора, были связаны с Шотаном через американского адмирала
Леги, и все они ждали успеха попытки Лаваля—Зррио.
471

так же, как скоро превратится в прах «военная и граж-
данская власть» немцев во Франции.
Вечером 17 августа нацистский эскорт был вынуж-
ден принять на себя попечение о «государственном дея-
теле Лавале», у которого во Франции не было теперь да-
же прачки для стирки его знаменитых белых галстуков.
Значило ли это, что 18 августа государственная
власть во Франции стала «вакантной»?
* * *
Дело обстояло совсем не так, и это подводит нас ко
второй важной «операции перемирия», ради которой
17 августа в Париж прибыл «национальный военный
уполномоченный» де Голля, инспектор финансов Ша-
бан-Дельмас, возведенный в ранг генерала.
Он покинул Лондон утром, чтобы ознакомиться в
Париже с ходом переговоров между фон Хольтицем и
Тетенже. Дело в том, что консул Нордлинг начал зонди-
ровать почву для переговоров, исходя из предположе-
ния, что будет достигнуто такое урегулирование, при ко-
тором первые места вновь достанутся Петэну и Лава-
лю. Но Лаваль утром уехал, и теперь Нордлингу приш-
лось иметь дело с деголлевцами из БСРА.
Не надо забывать, что 17 августа почти все мосты
через Сену выше и ниже Парижа были уничтожены.
Напомним также, что фон Хольтиц получил приказ
удерживать Париж, с тем чтобы его мосты были откры-
ты для прохождения немецких войск1. Но для этого
надо было, чтобы прекратилось восстание. Не забудем,
что если бы 17 августа де Голль уже был во Франции,
то у него в распоряжении не оказалось бы никаких
солдат «регулярной» армии, а поэтому он мог «всту-
пить в Париж» только по соглашению с американцами
и их военным командованием.
Поскольку власти Петэна уже не существовало по-
сле провала затеянной им интриги, теперь все, кто жа-
ждал сорвать восстание, но могли найти для этой цели
1 Приказ командующего группой армий «Запад» фон Арнима
гласил: «Держаться до потери 30 процентов личного состава, с тем
чтобы позволить частям Западной армии переправиться через Сену
по парижским мостам».
472

других посредников, кроме представителей будущей
власти де Голля. С их помощью имя Нордлинга и было
сохранено для потомков.
Но не будем неблагодарными. Провидение подарило
нам на исторические четверть часа еще г-на Тетенже.
В тот самый день, когда исчез Лаваль, Тетенже остался
на сцене заключать перемирие. Он был хорошо знаком
с генералом фон Хольтицем. Они встречались в свете, и
генерал-каратель даже поручил ему добиться, чтобы
ФФИ согласились прекратить восстание.
Майор Дюфрен (Массье), проникший в кабинет
«председателя» ратуши, чтобы предложить ему незамед-
лительно покинуть свое кресло, выслушал в ответ сле-
дующее заявление Тетенже от имени немцев: «Закли-
наю вас отказаться от восстания. Информируйте ваших
руководителей о решении генерала фон Хольтица, кото-
рый только что мне звонил. Если атаки против немцев
будут продолжаться и усиливаться, Париж подвергнет-
ся бомбардировке с воздуха и в действие вступят 20
тысяч эсэсовцев»1.
Дюфрен с презрением отверг эту угрозу Хольтица
и предложение Тетенже, уже собиравшегося принять
де Голля... в парижской ратуше.
После безуспешного обращения к начальнику штаба
ФФИ «председатель» ратуши отправился в гостиницу
«Мерис», чтобы «дать отчет» фон Хольтицу и получить
от него новые инструкции.
Тетенже, видимо, хорошо знал тех, с кем ему прихо-
дилось иметь дело, потому что в тот момент, по его
словам, рядом с Хольтицем не было представителей
гестапо. Потом писали, что это было свидание «честных
людей». Однако там по-прежнему шла речь только о
репрессиях и убийствах.
«Если на такой-то улице будут стрелять, — говорил
Хольтиц (тыча пальцем в план Парижа), — я сожгу все
дома этого квартала». Нацистский генерал больше всего
хотел сохранить в своих руках мосты, вокзалы, электро-
станции...
Его задачей было задержать продвижение войск
союзников. Он не сказал, однако, что уже обратился к
1 Raymond Massiet, La Preparation de la Bataille de
Paris.
473

своему начальству с просьбой срочно прислать ему не-
обходимые средства для минирования многих пунктов в
столице с целью ее разрушения. Он подсчитывал немец-
кие дивизии, которые, как он еще надеялся, будут под-
тянуты к Парижу. Хольтиц полагал, что он мог бы про-
держаться с тремя дивизиями. Но без них, заявил он
Тетенже, ему придется искать какой-нибудь способ
сдаться «на почетных условиях» союзникам. И в обоих
случаях ему прежде всего надо было выиграть время.
Итак, Реми Рур был совершенно прав, когда писал,
что «восстание спасло Париж от разрушения, весьма ве-
роятного в случае, если бы совпадавшие кое в чем ди-
рективы союзников и немцев были выполнены» 1.
В заключение своей беседы Хольтиц и Тетенже обме-
нялись выражениями восторга перед красотой летнего
вечера, спускавшегося над Тюильри. Пожимая руку па-
тентованному разрушителю городов, Тетенже подобост-
растно проговорил: «Вы должны помочь мне спасти один
из немногих еще уцелевших крупных городов Европы».
Но восстание, приобретавшее с каждым часом все
больший размах, уже спасло Париж, парализовав все
действия Хольтица: чтобы спасти Хольтица, надо было
парализовать восстание. Тетенже, принимавший свой
муниципальный совет за весь Париж, теперь стал оли-
цетворять весь Париж в Хольтице, а главным руководи-
телем восстания считать Шабан-Дельмаса.
Однако вопреки Шабан-Дельмасу командующий
ФФИ в Парижском районе приказал расклеить на сте-
нах следующее объявление:
Объявление
Всякий, у кого есть запасы оружия, должен немед-
ленно сдать их ФФИ или патриотической милиции.
Всякий, кто будет прятать эти запасы и тем самым
ослаблять движение патриотов, будет рассматриваться
как вражеский агент.
Его постигнет участь, ожидающая всякого предателя.
Что же предложит Хольтиц? Перемирие оставило бы
в руках немцев центр столицы. А Тетенже передал бы
1 «Le Monde», 29 aout 1949.
474

ратушу «приверженцам порядка»; в свою очередь по-
лицейская префектура (где зловещий Ротте с помощью
префекта полиции Бюсьера, друга Тетенже, уже произ-
вел соответствующие «реформы») предоставила бы в их
распоряжение полицию.
Итак, по первому соглашению между Хольтицем и
Тетенже административные здания подлежали передаче
агентам БСРА и Интеллидженс сервис. Но немцы дол-
жны были остаться хозяевами Парижа и мостов до тех
пор, пока они не смогут вести переговоры «как солдаты
с солдатами».
Оставалась только претворить в жизнь эти прелими-
нарные условия перемирия, хотя в тот самый день,
17 августа, когда они были выработаны, парижане уже
собирались захватить мэрии в свои собственные руки и
без чьего-либо разрешения. 18 августа неутомимый
Нордлинг добился от Абеца, который был политическим
наместником Гитлера в Париже, «благожелательного
нейтралитета» в отношении готовившегося перемирия;
другая сторона должна была за это оказать содействие
эвакуации немецкого гражданского персонала и позво-
лить бежать коллаборационистам, запятнавшим себя
особенно тяжкими преступлениями.
Главой гражданской делегации де Голля в Париже
был Пароди. Так как он поддерживал хорошие отноше-
ния с ФФИ, то агенты БСРА и «генерал» Шабан-Дель-
мас яростно упрекали его, говоря, что это он позволил
вспыхнуть восстанию, тогда как де Голль приказывал
ничего не делать до его прибытия во Францию и ждать
его распоряжений. Может быть, 18 августа, торгуясь об
условиях перемирия, Пароди в конце концов запутался
настолько, что его личная безопасность оказалась под
угрозой? Во всяком случае, утром 19 августа, то есть
когда сделка с БСРА была заключена, Пароди был
при довольно-таки странных обстоятельствах арестован
гестапо и в течение двух дней находился в таких усло-
виях, что никак не заслуживал упреков грозного Шабан-
Дельмаса!1 Утром 19 августа о перемирии, заключен-
1 Все дело с арестом Пароди до сих пор остается неясным.
Здесь был замешан некий Бендер, начальник немецкой контрраз-
ведки в Париже, связанный в то же время с секретными служ-
бами союзников.
475

ном между немцами и гражданской и военной делега-
цией генерала де Голля в Париже при посредничестве
Нордлинга и соучастии некоторых членов бюро Нацио-
нального совета Сопротивления (НСС), было сообщено
всему Совету и штабам ФФИ, получившим следующий
«приказ»:
«Ввиду того что немецкий командующий дал обе-
щание не нападать на общественные здания и обращаться
со всеми пленными французами в соответствии с зако-
нами войны, Временное правительство Французской
Республики и Национальный совет Сопротивления при-
казывают прекратить огонь против оккупантов до обе-
щанной эвакуации их из Парижа».
Внимательно ли вы прочли этот приказ? Несколько
представителей Временного правительства в Алжире и
кое-кто из членов бюро НСС (без консультации с бюро
в целом, а тем более со всеми членами НСС) решили со-
рвать восстание, дали приказ о прекращении боевых
действий, за что немцы дали согласие не убивать боль-
ше пленных и эвакуировать Париж «по собственному
желанию».
«Это возмутительно!» — таков был ответ всего Со-
противления. Ставленники БСРА, пошедшие на эту
сделку с гитлеровцами при посредничестве Нордлинга,
будут дезавуированы правительством, — думали пат-
риоты. Они верили, что это будет первое, что сделает
де Голль по своем прибытии во Францию. Приказ о пере-
мирии привел в негодование не только коммунистов, но
всех борцов Сопротивления, кроме разве нескольких
примазавшихся. Узнав о приказе, командующий ФФИ
департамента Сена Лизе назвал его изменой.
И это же было первой мыслью всех настоящих бор-
цов Сопротивления, имевших теперь перед собой двух
противников: Хольтица и «людей перемирия». Увы, мы
все виноваты в том, что, торжествуя победу, «размякли»
/'как это всегда бывает) настолько, что согласились за-
быть как прискорбный инцидент этот предательский акт,
предвещавший все остальные, в том, что мы поставили
одного человека выше прочих людей его круга.
Заместитель Роль-Танги, майор Вийят, впоследствии
писал:
476

«Когда бой завязался, его уже невозможно остано-
вить, не играя на руку врагу. Противник был застигнут
врасплох стратегически — начавшимся восстанием, а
тактически — своей неудачей 19 августа в полицейской
префектуре. Остановиться... значило дать противнику
оправиться в военном отношении».
Раймон Массье (майор Дюфрен1) счел «нелепым»
приказ о перемирии, переданный ему гражданскими ор-
ганами Временного правительства республики. Он осу-
дил «маневры некоторых элементов, которые, как в про-
шлом, хотели помешать расширению и победе париж-
ского восстания, руководствуясь своими политическими
соображениями, вдаваться в которые нам сейчас нет
надобности...»
Маесье-Дюфрен добавляет, что правительственный
приказ «был отдан в момент, когда Париж на три чет-
верти был в наших руках и когда мы захватили у врага
уже столько оружия и боеприпасов, что могли оцени-
вать перспективы с величайшим оптимизмом».
В то время как уполномоченные де Голля в Пари-
же в интересах врага требовали отказа от восстания,
региональный штаб ФФИ издал 19 августа следующий
приказ:
«С 12 часов сегодняшнего дня все силы ФФИ будут
патрулировать в Париже и во всем Парижском районе...
Маршруты и периодичность патрулей предусмотрены
с таким расчетом, чтобы они могли оказывать друг другу
взаимную поддержку...»
Между населением Парижа, поддерживавшим восста-
ние, и группой людей, старавшихся исподтишка за его
спиной договориться с врагом, пролегла глубокая про-
пасть.
* * *
Но чтобы перемирие достигло своей цели, надо было
еще, чтобы его приняли ФФИ (а их первая реакция
была отрицательной) и утвердил Национальный совет
Сопротивления.
1 R. Massiet, ta Preparation de l'lnsurrectfon et la Bataille
de Paris.
477

Хольтиц терял терпение. Отступавшие немецкие вой-
ска все больше склонялись к тому, чтобы обойти сторо-
ной восставший город. 19 августа, в девять вечера Холь-
тиц напомнил своим партнерам о себе, приказав сжечь
парижские мельницы, где хранились запасы муки для
булочных. В пять утра 20 августа вновь назначенный
префект Флуре и доверенные Шабан-Дельмаса явились,
как было условлено, в ратушу (откуда Тетенже уже
успел вывезти весь свой коллаборационистский архив),
с тем чтобы спасти ее «от посягательств экстремистских
элементов из Парижского комитета Освобождения»1.
Для отвода глаз Тетенже был деликатно посажен
под арест. С точки зрения БСРА, агент Лаваля должен
был завтра стать добровольным посредником. Пере-
мирие сулило коллаборационистам надежду на про-
щение.
Но, собираясь предстать перед Национальным сове-
том Сопротивления, уполномоченные де Голля решили
внести в предстоявший торг элемент драматизма. Абец
и Нордлинг договорились, что 4200 пленных, которых
нацисты уже не имели возможности отправить в Герма-
нию, будут освобождены, если ФФИ первые прекратят
бои.
В течение 20 августа Хольтиц и «шарикоподшипнико-
вый» консул старались воспользоваться смятением, ко-
торое породили в рядах Сопротивления переговоры о
перемирии, в то время как пошедшие на сделку с ними
деголлевские агенты выторговывали кое-какие уступки,
чтобы им легче было осуществить свою операцию по
расколу восставшего Сопротивления.
Хольтиц со своей стороны, видимо, сомневался в том,
что французские пособники Нордлинга смогут оказать
влияние на руководителей народного Сопротивления.
Поэтому он снова поручил всегда готовому к услу-
гам консулу сообщить кому следует, что он согласен
встретиться с людьми, облеченными властью, а не с кем
попало.
Историк Дансетт приводит следующий диалог между
Хольтицем и Нордлингом 20 августа:
Хольтиц. Я не стану разговаривать с проходимцами,
террористами, коммунистами.
1 R. Aron, Histoire de la Liberation de la France.
478

Нордлинг. Но это не проходимцы, не террористы и
не коммунисты, это люди из Алжира (далее: «господа
из Алжира»).
«Характерно,— пишет Дансетт,— замечание, которое
обронил Нордлинг в разговоре с одним из офицеров
Хольтица: он сказал ему, что скоро его танки будут вме-
сте с американскими танками воевать против СССР»1.
Итак, разве трудно «антимарксистам», которые все
«свои люди», договориться об условиях выполнения за-
ключенного накануне соглашения.
Финансовый инспектор, он же «генерал» Шабан-
Дельмас, и «господа из Алжира» были в свою очередь
информированы о том, что Хольтиц и Нордлинг вырабо-
тали «предложение о прекращении огня», названное ими
так для упрощения дела, и просят их явиться в швед-
ское консульство для встречи с генералом Хольтицем.
Словом, еще одно свидание «между солдатами» и «с со-
блюдением чести».
Однако эмиссары де Голля все еще сомневались в
том, удастся ли им получить санкцию НСС. По догово-
ренности с Нордлингом Шабан-Дельмас ограничился
созывом постоянного бюро Национального совета Со-
противления, но хотя в нем сторонников Шабан-Дель-
маса было большинство, а «Фрон насьональ» был пред-
ставлен только одним делегатом — Виллоном, с послед-
ним, однако, следовало в первую очередь посоветовать-
ся насчет перемирия, поскольку он был председателем
КОМАК.
Вторгшийся без приглашения на заседание бюро
НСС Шабан-Дельмас, сославшись на ответственность,
которая лежит на делегации де Голля, добился утвер-
ждения перемирия шестью членами бюро под председа-
тельством Бидо. Виллон один выступил против пере-
мирия.
Одновременно и как будто специально для того, что-
бы Париж посмеялся, поняв, что будет означать обе-
щанное «восстановление демократии», Блок-Маскар и
некоторые другие, не дожидаясь, когда бюро НСС за-
ткнет рот Виллону, написали (опять же с согласия
Нордлинга) текст приказа о прекращении боевых дей-
ствий, который был передан полиции для немедленной
1 A. D a n s e 11 e, Histoire de la Liberation de Paris.
479

расклейки. Другим полицейским было поручено писать
на афишах Сопротивления слова: «Прекратите огонь!»
Представителями де Голля, которых Нордлинг при-
гласил на встречу с фон Хольтицем, были Шабан-Дель-
мас, Ролан Пре (бывший руководитель желтого проф-
союза строителей) и Лео Амон (Гольденберг), избран-
ный двумя первыми как человек, якобы связанный с
коммунистами.
В это же время руководители четырех отделов район-
ного штаба ФФИ сообщили, что они воспротивятся
перемирию.
В записке полковника ФФИ Лизе от 20 августа
можно было прочесть: «По законам войны всякая сдел-
ка с врагом рассматривается как измена и карается как
таковая смертью».
Может быть, эти слова теперь утратили смысл или
военные законы писаны не для генералов, так как они
рангом выше полковников? А может быть, гитлеровский
генерал Хольтиц уже был для «генерала» Шабан-Дель-
маса союзником, а его врагом стало Сопротивление?
Скрепив свое соглашение, Хольтиц, Нордлинг и «госпо-
да из Алжира» расстались. Состряпанное ими «переми-
рие» принесло полное удовлетворение немцам.
И вот в момент, когда военный преступник Хольтиц
уже не мог даже обеспечивать связь между своими
опорными пунктами, его войска были провозглашены
хозяевами стратегического центра столицы, и немцы те-
перь могли свободно воспользоваться коммуникациями
как для отвода из города находившихся там частей, так
и для подтягивания к нему в наступательных целях
других своих войск.
Зато Сопротивление должно было прекратить всякую
борьбу!
Нордлинг горячо поздравил Хольтица, который был
«растроган до слез». Этот палач, посаженный Гитлером
в Париже, обладал «нежной душой».
Консул Нордлинг, возомнивший себя «первым кон-
сулом», передал новому префекту парижской полиции
требование обеспечить «прекращение огня». Вокруг пре-
фектуры еще шли яростные бои, а в это время громко-
говорители, установленные на машинах Нордлинга,
которых сопровождали немецкие машины под белым
480

флагом, призывали к прекращению борьбы, что у одних
участников восстания вызывало гнев, а у других — тех,
кто поддался на эту уловку врага, — чувство растерян-
ности и уныния.
Оставшаяся в полиции «пятая колонна» распростра-
нила даже слух, будто с 14 часов будет введен комен-
дантский час, что дало бы еще большую свободу дей-
ствиям заговорщиков. Что касается немцев, то они вы-
полняли условия перемирия на свой манер. Предоста-
вим опять слово майору Массье-Дюфрену:
«В воскресенье 20 августа, в 2 часа дня ФФИ, по-
строившие заграждения на набережной в конце улицы
Лагранж, увидели две машины; в одной из них сидели
агенты с повязками ФФИ, а в другой — немцы из по-
левой жандармерии. Громкоговорители потребовали
прекращения огня. Четверть часа спустя подъехал не-
мецкий мотоцикл с двумя солдатами, вооруженными
ручными пулеметами. Они размахивали белым флагом.
ФФИ пропустили их, но, проехав метров двадцать даль-
ше, немцы дали несколько очередей из пулеметов.
Результат: трое убитых, четверо раненых».
Однако некоторые люди, не участвовавшие в Сопро-
тивлении, решив, что военные действия окончены,
вытащили и развесили кое-где белые флаги.
Днем, воспользовавшись растерянностью, порожден-
ной приказами новых союзников Хольтица о прекра-
щении огня, немцы арестовали многих работников
санитарной службы ФФИ, расстреляли заключенных в
гостинице «Континенталь», убили нескольких прохожих
на улице Ледрю-Роллен, пытались отбить здание мэрии
Сент-Уана и старались воспользоваться каждой пере-
дышкой, чтобы укрепить свои позиции или вернуть
утраченные преимущества.
За все время борьбы была только одна ночь, когда
потери французов превысили потери врага, — это ночь
с 20 на 21 августа, когда патриоты потеряли убитыми
99 человек, а немцы только пять.
Но 21 августа «господа делегаты» Временного пра-
вительства Французской Республики убедились в том,
что высшая инстанция движения Сопротивления осуж-
дает их вероломство.
481

С 20 августа Национальный военный комитет ФТПФ
непрерывно издавал одно за другим распоряжения, на-
правленные против перемирия 1.
Все военные руководители ФТПФ в рядах ФФИ по-
лучили директиву провозгласить старый девиз 1942 го-
да «На каждого по бошу!» лозунгом всего вооруженного
восстания.
Командный пункт ФФИ, находившийся в Катаком-
бах, сохранил свои связи и мог эффективно действо-
вать против перемирия.
Утром 21 августа «Юманите» вышла под шапкой:
«Прочь трусов и интриганов!»
От имени ФФИ Роль-Танги издал приказ о защите
парижского населения, заканчивавшийся призывом:
«Все на баррикады!»
Полковник Лизе распространил «официальный при-
каз командования всеми силами атаковать врага всюду,
где бы он ни находился», шедший вразрез с приказами,
которые Шабан-Дельмас, пользуясь своим рангом «ге-
нерала», рассылал командному составу ФФИ.
Таким образом, еще до того, как НСС 21 августа от-
казался от перемирия, организации Сопротивления вся-
чески стремились нейтрализовать последствия сделки,
заключенной за их спиной.
И в конце концов, тот камуфлет, который подстроили
организациям Сопротивления в день освобождения Па-
рижа 25 августа, когда они увидели, что их высокомер-
но третируют, был продиктован желанием выместить на
них злобу за камуфлет, который 21 августа в Париже
получили от Сопротивления эти новые «господа», счи-
тавшие себя Временным правительством на том основа-
нии, что все их мысли и расчеты были такими же, как
когда-то у Тьера.
В те дни «люди перемирия» хорошо показали, кого
они представляли в рядах парижского Сопротивления.
Дезавуированные восстанием, эти «господа» заявили
впоследствии, что Париж спасли они и Хольтиц. Надо
1 Национальный военный комитет заседал в эти дни на авеню
Сен-Мандэ, 41 (13-й округ), в квартире Мате, у которого один
сын был позднее расстрелян в Фонтенбло, а другой в январе
1959 г. погиб при невыясненных обстоятельствах в Береге Слоно-
вой кости. (См. G u i 11 a u m e, Le Crepuscule des Hommes.)
482

же придумать такое! Не хватает только, чтобы кто-ни-
будь сказал, что Бастилию взял Людовик XVI!
* * *
Днем 21 августа состоялось пленарное заседание
НСС, созванное наконец Бидо для того, чтобы утвер-
дить это «джентльменское соглашение», как называл
перемирие Шабан-Дельмас. Воскрешая в памяти это
драматическое заседание, нельзя не вспомнить знамени-
тое изречение Бонапарта во время осады Тулона: «Су-
ществуют только две категории граждан: подозритель-
ные и патриоты».
В зале, где проходило совещание (в квартале Мон-
сури), слышны были доносившиеся откуда-то ружейные
залпы; заседание проходило бурно. Представитель
ФКП Огюст Жилло осудил переговоры, поскольку их
целью было обеспечить безопасность врагу, а не обсуж-
дение условий его капитуляции; Виллон, поддержанный
Сайяном, добился, чтобы заслушали и других членов
КОМАК — противников перемирия: Крижель-Вальримо-
на (из МЛН) и Вайяна (де Вогюэ) (СДЛР) 1.
Сторонники перемирия, ссылаясь на мнение Кёнига
и Лондона, изображали дело таким образом, будто по-
ложение для восставших создалось самое критическое.
Союзники, говорили они, придут в лучшем случае через
восемь дней. Мютте предвидел «истребление» 50 тысяч
парижан. «Не хватает оружия!»—кричали те, кто его
припрятал.
«Немцы получили приказ бомбить Париж», — ска-
зал еще кто-то. На это Вайян возразил (по словам Рай-
мона Массье): «Дух противника сломлен, он хочет в
Париже не драться, а спасти то, что осталось, — это до-
казывают его предложения... И вот такой момент чело-
век, прикрывающийся рангом французского генерала,
выбрал для переговоров с врагом, отступающим по всей
линии, чтобы принять его условия».
Получив такой щелчок, «генерал» Шабан-Дельмас
предложил принять перемирие только для внутренних
1 МЛН — «Национальное освободительное движение»; СДЛР —
«Се де ля Резистанс». Председатель Парижского комитета Осво-
бождения Толле также присутствовал на этом заседании и поддер-
живал точку зрения Виллона.
483

районов Парижа и драться кто сколько хочет в пред-
местьях... Несмотря на эту отчаянную попытку спасти
перемирие в НСС, «генерал» Шабан-Дельмас и осталь-
ные подписавшие перемирие потерпели здесь поражение.
Подмоченная военная карьера Шабан-Дельмаса окон-
чилась вместе с карьерой Хольтица. Зато он преуспеет
потом в гражданской сфере, когда сменит саблю на нож
для разрезания бумаг.
После выступлений Виллона и Карреля собрание
отклонило также резолюцию, внесенную Даниэлем
Мейером и выражавшую доверие Пароди. НСС одобрил
действия Парижского комитета Освобождения, который
в уже расклеенных им объявлениях высказался против
перемирия. Но истинный смысл соглашений, заключен-
ных между «генеральной делегацией» де Голля в Па-
риже и немцами, так же как и значение предложения
Шабан-Дельмаса ограничить перемирие Парижем и
предоставить предместьям возможность драться одним,
еще не раскрылись тогда в полной мере.
По существу, однако, делегаты де Голля хотели пре-
дать восстание. В самом деле, «джентльменское согла-
шение» Шабан-Дельмаса—Хольтица означало, что по-
бежденному Хольтицу была обеспечена в результате
разоружения ФФИ безопасность двух важнейших путей
отхода для его войск, а также контроль над моста-
ми (а стало быть, и возможность взорвать их при от-
ходе) .
Перемирие давало нацистам свободу передвижения
перед лицом разоруженных ФФИ. Это был вариант ли-
онской тактики, только примененной изнутри.
Но было и кое-что посерьезнее. Вечером 21 августа,
после того как приверженцы перемирия потерпели про-
вал в НСС, Хольтиц, показав, что он был в курсе дела,
сделал новое предложение, способное, по его словам,
облегчить применение соглашения, заключенного при по-
средничестве Нордлинга:
«Бойцы Сопротивления сосредоточатся внутри пери-
метра 1500 на 800 метров в центре Парижа», и, таким
образом, перемирие будет ограничено Парижем.
Что касается гражданских лиц, то они должны были
запереться в своих домах и не показываться на улицах,
пока немцы будут эвакуировать Париж по дорогам, пре-
доставленным в их распоряжение шабанистами!
484

От оказавшихся в отчаянном положении немцев
такого предложения можно было ожидать, но как фран-
цузы, притом деятели движения Сопротивления, могли
согласиться на то, чтобы разоруженный Париж был от-
делен от своих предместий и последние были отданы
на милость немцам, чтобы парижские ФФИ были за-
перты в саду Тюильри, а гражданское население — у
себя в домах,— это понять трудно.
Может быть, у этих людей помутился разум? Ибо
какая странная мысль — в разгар восстания отделить
по условиям перемирия Париж от его предместий... и
какое наивное доверие к слову генерала — разрушителя
городов.
После того как восстание было бы сорвано, что
могло помешать немецким войскам, еще отступавшим
поблизости от предместий, использовать (в случае не-
обходимости под другим командованием) «нейтрализо-
ванные пути»?
Но кто из бойцов Сопротивления мог также пове-
рить тому, что после разоружения повстанцев Хольтиц
послушно покинет Париж, чтобы сделать приятное
французской стороне перемирия, но в явное нарушение
приказов Гитлера, выполняя которые вермахт сражался
потом еще целых девять месяцев?!
Впрочем, разве 23 августа Хольтиц не сделал вы-
говора немецкому офицеру, который заикнулся было
насчет оставления Парижа?1
«Французские участники переговоров, — пишет Дан-
сетт, — надеялись заключить перемирие, которое свя-
зало бы руки ФФИ и позволило бы префектам и гене-
ральным секретарям Временного правительства захва-
тить «командные рычаги» с помощью нацистов». Но
оставим участников этих позорных переговоров о пере-
мирии и вернемся к незатухавшему восстанию.
ФТПФ в частности и ФФИ вообще не прекращали
боев ни на час. Например, в 16-м парижском округе
партизаны преследовали и обстреливали немцев весь
день 20 августа; вокруг полицейской префектуры, на
захват которой были брошены немецкие подкрепления,
сражение продолжалось. Отряды ФТПФ удерживали
1 «Я силой оружия заставлю повиноваться тех, кто поднимет
бунт»,—сказал Хольтиц (см. R. Aron, op. cit.).
485

свои позиции, захватывали оружие, все сильнее обстре-
ливали дороги, еще открытые для немцев, которые не-
редко бросали свои машины и спасались бегством.
Группа франтиреров «Севенн» весь день удержива-
ла площадь Сен-Мишель, отражая атаки немцев и уни-
чтожив при этом четыре грузовика и танк противника.
Патриотическая милиция, занимавшая помещение
газеты «Пари-суар» на улице Лувр, отбила атаку про-
тивника. Она захватила танк, боеприпасы, а кроме того,
в ее руках осталось четверо пленных 1.
Главный почтамт на улице Лувр оказал успешное
сопротивление атаке немцев, поддержанной танком.
Группа из 50 бойцов ФФИ — сотрудников радио захва-
тила телефонную станцию на улице де Гренель, 103.
На улице Филипп де Жирар в 18 округе после ожесто-
ченного боя были взяты в плен 33 немца.
В 17-м округе к концу дня насчитывалось сто плен-
ных, они были захвачены во время наступательных опе-
раций патрулей. Обстреливались подступы к мостам,
вокзалы, например Северный, где немцы предпринимали
тщетные атаки.
Бои шли также на станциях метро. Перестрелка
продолжалась в большинстве округов, но особенно яро-
стно сражались в 13-м округе.
В предместьях, где особенно отличились ФТПФ и
члены организации «Се де ля Резистанс», немцы пере-
шли к обороне всюду, где усилился натиск партизан.
Патриоты добились уже преимущества в Сент-Уане,
Монтрее, Банье. В Вильжюифе была обращена в бег-
ство нацистская охрана трансформатора. Освобождены
были мэрии Пантена, Лили, Нуази, Ромэнвиля, Павий-
он-су-Буа, Бонди, Дранси, Баньоле.
21 августа немцы потеряли 25 человек убитыми возле
ратуши, во всем Париже горели подожженные машины,
был захвачен Восточный вокзал. Мы не имеем возмож-
ности подробно рассказать о боях в каждом городском
округе или пригороде Парижа; они не прекращались,
хотя как немецкие солдаты, так и патриоты, дезориенти-
рованные приказами о перемирии, проявляли иногда
колебания.
1 Патриотическая милиция захватила крупный склад немецкого
оружия в госпитале «Де ля Питье».
486

Парижский комитет Освобождения, заседавший в
ратуше, выпустил новый призыв к оружию: «Первый
святой долг всех парижан — сражаться!»
По приказу Фабиана в 18 часов три отряда ФТПФ
предприняли координированную атаку на перекресток у
Орлеанской заставы и на большой гараж, находивший-
ся поблизости. После полуторачасового боя гараж был
взят и машины захвачены. Только в половине восьмого
патриоты отступили, так как противник получил силь-
ное подкрепление. Во время этой героической операции
был убит лейтенант ФТПФ Пьерро, шедший впереди
своих бойцов.
К вечеру 21 августа 61 из 80 парижских кварталов
были полностью освобождены. Хольтиц, которому не
удалось сорвать восстание с помощью перемирия, решил
перегруппировать свои силы.
День 22 августа стал днем борьбы на баррикадах.
* * *
Баррикады появились кое-где еще раньше, в частно-
сти в старом квартале Одеона. Но 22 августа парижане
уже передвигались по улицам только пешком, лишь
немногие пользовались велосипедами, а все автомаши-
ны были взяты на учет.
Была поставлена задача: помешать противнику со-
средоточиться в выбранных им пунктах и сочетать на-
ступательные партизанские действия с закреплением в
наших руках захваченных кварталов.
Впервые свободно вышли газеты Сопротивления не-
большого формата.
Париж, который, как в 1793 году, жил только мыслью
о патриотической войне, все превращал в оружие и
броню. Народ бросил на борьбу все свои силы, моби-
лизовал все резервы. Люди разбирали мостовые, жен-
щины и дети набивали мешки песком, возводили барри-
кады на улицах и перекрестках, создавали для них
дополнительную защиту из нагромождений всякого же-
лезного лома, иной раз добавляя сюда какой-нибудь от-
битый у врага грузовик или даже танк.
Подхватывая почин своих подпольных активистов,
землекопы рыли противотанковые ловушки. Женщины
снабжали повстанцев едой и медикаментами, воодушев-
487

ляли бойцов своими улыбками. Старики забывали про
голод, юноши всюду готовы были занять место своих
погибших братьев. Парижские дети 1944 года еще и
теперь помнят, наверное, как пели тогда «Марсельезу».
Великолепно работала санитарная служба: Валле-
ри-Радо, Рукес и другие врачи, медицинские сестры,
санитары — участники Сопротивления, не боясь пуль
врага, спешили на помощь каждому раненому бойцу,
перевязывали и выносили его из боя.
Штаб ФФИ принимал все меры к тому, чтобы пере-
резать все пути, по которым свежие силы немцев могли
бы подойти к Парижу и проникнуть в него.
Жаль, что я не в состоянии лучше описать восстав-
ший Париж, вспомнить все героические эпизоды борьбы
и назвать все имена, которые этого заслуживали бы,—
а сколько таких имен!
После этого славного дня противник предпринял еще
несколько вылазок, например на авеню д'Итали, где
действовал Фабиан.
* * *
Если противник использовал вызванное перемирием
смятение, чтобы укрепить свои позиции, то восставшие
патриоты не переставали наращивать свои вооружения
и сумели до конца сохранить инициативу в своих руках.
Капитан Лепарк вместе с рабочими-металлистами
готовил создание броневых частей для борьбы с тан-
ками Хольтица.
«...Грузовики обшивались броневыми плитами. Они
должны были быть готовы к воскресенью 27 августа.
Танки (захваченные у немцев) предполагалось отре-
монтировать на заводе в Исси... Через некоторое время
мы, несомненно, могли бы создать три взвода танков
«Тигр» или «Пантера»...» 1
Огромный Париж рассчитывал в первую очередь на
собственные ресурсы, так как БСРА предало его во
всем. Все просьбы штаба ФФИ Парижского района о
доставке оружия постигала одинаковая судьба. Вот для
примера два документа:
1 Robert Villate («Reforme», 24.VIII. 1946).
488

«Штаб ФФИ Парижского района
4-й отдел. 21.8.1944.
Настоятельно прошу уполномоченного делегата Вре-
менного правительства Французской Республики доста-
вить нам:
— несколько тонн взрывчатки;
— несколько тысяч детонаторов;
— несколько тысяч метров бикфордова шнура.
Это нужно для изготовления нескольких тысяч про-
тивотанковых мин.
Десять тысяч гранат «Гаммон» сыграли бы решаю-
щую роль в борьбе с танками.
Командующий районом
полковник Роль»
«Это письмо было получено мною 23 августа 1944
года в 18 час. из национальной военной делегации.
Я сразу же направил в Лондон телеграмму с прось-
бой доставить противотанковые средства. Копию этой
телеграммы я вручил полковнику Ролю 24 августа в
11 часов.
Военный делегат в Парижском районе Гийом».
Позднее Роль-Танги надписал на копии телеграммы:
«Просьба эта так и не была удовлетворена. Роль-
Танги».
«Никакой взрывчатки для уличной черни!» — мог бы
сказать Хольтиц.
К утру 23 августа немцы удерживали только девять
опорных пунктов из 36, которые у них были в Париже
(не считая 8-го, 12-го и 16-округов).
В их руках находились еще здание Военной акаде-
мии, квартал Пале-Бурбон, Люксембургский дворец,
Центральный архив, площадь Республики с казармами,
гостиница «Мажестик» (на площади Этуаль), военно-
морское министерство и гостиница «Мерис» (на площа-
ди Конкорд).
23 августа число операций против врага увеличилось
повсюду настолько, что перечислить их все невозможно.
Это был день охоты за танками с помощью бутылок
с горючей жидкостью, изготовленных Жолио-Кюри
439

и другими учеными в своих лабораториях. На углу ули-
цы Стефенсон и бульвара Ля-Шапель ФФИ еще вели
бои против десятка пехотинцев, дравшихся при под-
держке танка «Тигр». ФФИ отошли, только расстреляв
до последнего все патроны. На Фландрском мосту груп-
па ФТПФ взяла в плен 11 немцев, захватила грузовик
и 15 гранат. Железнодорожники товарной станции Ля-
Шапель, защищавшие баррикаду на улице Жессэн, ко-
торую атаковал танк в сопровождении 14 солдат, выну-
дили противника пойти в обход.
В квартале Батиньоль несколько человек вели огонь
по танку, стоявшему у коллежа Шапталь и дававшему
пулеметные очереди. Чуть поодаль горел грузовик, по-
раженный бутылкой с бензином. Внезапно из-за угла
улицы Пюто показались три женщины. Они сгибались
под тяжестью ноши. Прижимаясь к стенам, они направ-
лялись к сражавшимся мужчинам, неся им пищу и воду.
Кто-то крикнул им: «Осторожно! Не ходите сюда!»
«Но ведь там наши мужья, они хотят пить!» — отве-
чали они. Женщины продолжали свой путь. Потом их
нагнала еще одна молодая женщина.
На бульваре Батиньоль группа бойцов ФФИ на ма-
шине вступила в бой с танком. На помощь подоспели
еще четверо бойцов ФТПФ. Два немца были убиты,
один ранен, партизаны захватили танк и семерых гит-
леровцев взяли в плен.
Около восьми вечера немцы, вооруженные граната-
ми и пулеметом, предприняли яростные атаки против
баррикад на улице де Фландр, на авеню Жан Жорес
и на улице де Кримэ. Бой продолжался до десяти часов.
Немцы были отброшены.
В 17-м округе был захвачен танк «Рено», выведены
из строя два «Тигра», захвачены грузовик, орудие, бое-
припасы и две легковые автомашины. Взяты в плен два
офицера и 50 солдат.
На мосту Пон Неф задержался танк. Опасное про-
медление! Гранатометчики мчатся к нему по набереж-
ной, подбегают к мосту и скрываются за его парапетом.
Они пробираются над водой, цепляясь за парапет, и вот
шквал рвущихся гранат обрушивается на танк.
Солдаты Хольтица подожгли Гран-Пале и нефте-
перегонный завод «Юпитер» в Сент-Уане.
490

Наступление ФФИ и патриотической милиции про-
должалось всю ночь с 23 на 24 августа; одновременно
укреплялись баррикады и шла подготовка к боям сле-
дующего дня.
Но нужно было установить связь с дивизией Лек-
лерка, которая находилась еще в департаменте Майенн.
* * *
Можно сказать, что упрекать союзников за то, что
в их стратегии не нашлось места для столицы Франции,
нет особенных оснований. К тому же восстание Парижа
противоречило их концепции, согласно которой такие
вещи можно делать только по приказу сверху.
23 августа Париж уже мог обойтись без их помощи
(конечно, ценой больших жертв), так как в руках Холь-
тица еще оставалось несколько опорных пунктов. Легко
представить, на что мог пойти этот разрушитель горо-
дов, которого обстоятельства вынуждали бежать или
сдаться солдатам в гражданской одежде. Уже не спо-
собный держаться дальше своими силами или выпол-
нить приказ Гитлера, прежде чем бежать, он, однако,
по военному обычаю, мог сдаться только армии, хотя и
был побежден до ее прихода. Создалось весьма ориги-
нальное положение. Весь Париж ждал прихода союзни-
ков, но с особенным нетерпением их ждали два генера-
ла: Хольтиц и Шабан-Дельмас! Сопротивление, зани-
мавшее сторону союзников в войне, хотело теперь в их
присутствии как можно скорее встретить Временное
правительство Франции, чтобы утвердить его в этом за-
конном звании.
Поэтому, как только в Париже началось восстание,
полковнику Роль-Танги было поручено установить связь
с армиями союзников, продвигавшимися из Нормандии.
Однако получивший это задание майор де Варрё был
убит на дороге, которую обстреливала авиация союз-
ников!
20 августа Роль поручил своему начальнику штаба
майору Галлуа-Кокто добраться до американцев и по-
просить у них поддержки, особенно оружием.
Днем 22 августа майор Галлуа-Кокто прибыл к ге-
нералу Паттону. Тот подтвердил, что выполняемые им
планы «не затрагивают Париж»... Галлуа пришлось
491

отправиться в город Лаваль к генералу Брэдли, который
решил проконсультироваться с Эйзенхауэром. 22 авгу-
ста в 18 часов 30 минут генерал Леклерк получил при-
каз двинуть на Париж 2-ю танковую дивизию. «Фран-
цузские свободные силы в городе вынудили меня вме-
шаться», — писал впоследствии Эйзенхауэр, признавая
таким образом, что восстание нарушило его планы в
августе 1944 года.
Это решение было принято неохотно, так как все со-
юзные военачальники считали, что города надо брать
только так, как был взят Гавр, освобожденный канад-
скими бомбардировщиками ценой гибели 5 тысяч жи-
телей. Майору Галлуа было сказано, что в случае не-
удачи в Париже ответственность ляжет на него, Леклер-
ка и Эйзенхауэра.
В тот самый час, когда майор Галлуа беседовал с
Брэдли, генерал де Голль (один, без своего военного
аппарата) прибыл из Алжира в замок Рамбуйе. Это
было 23 августа.
В июне он предпринял длительную поездку, позво-
лившую ему выслушать из уст папы выражения глубо-
кой уверенности в том, что во главе с де Голлем Фран-
ция останется старшей дочерью католической церкви.
Она была таковой и при Виши... но это заявление вы-
нуждало епископов перечитывать вновь свои уже от-
редактированные послания.
Глава Временного правительства поздравлял себя
также с тем, что ему удалось добиться признания союз-
ников, о котором он давно уже вел торг, правда, на
условии расширения им своего правительства.
В Рамбуйе де Голль, признанный союзниками, по-
чувствовал, что, хотя он и обещал многим все, в Па-
риже он больше ничем не будет обязан Сопротивле-
нию — в согласии со своим принципом, что тот, кто
оказывает ему самую большую услугу, становится злей-
шим его врагом. Ведь Национальный совет Сопротив-
ления был по сути дела всего лишь «организацией, вы-
двигающей требования», вроде профсоюза, а приказ де
Голля от 12 августа прямо гласил: «По прибытии
союзников все возвращаются к своим обычным заняти-
ям...»
В Рамбуйе он в первую очередь занялся подготовкой
к въезду в Париж в окружении своих главных государ-
492

ственных помощников: де Шевиньё и Ле Трокера —
бывшего председателя муниципального совета Парижа,
который был тесно связан с англичанами и представлял
в Рамбуйе «добропорядочных левых»; ему-то де Голль
и поручил «причесать» Национальный совет Сопротив-
ления по возвращении в Париж.
Замок Рамбуйе напоминал неуютный зал ожидания,
заполненный пассажирами, едва избежавшими круше-
ния. В эти дни после фиаско с перемирием чувство бес-
покойства не покидало политических советников, жав-
шихся к генералу, словно гибкие тростинки к гордому
кедру.
Но горькие воспоминания о бегстве из Парижа в
машине Поля Рейно в июне 1940 года, перед прибы-
тием немцев, успели притупиться, а 2-я танковая диви-
зия, единственное французское соединение, высадившее-
ся на западе, двигалась с предельной скоростью к Па-
рижу.
2-й танковой дивизии, включенной в состав амери-
канской армии и снабженной великолепной техникой, со
дня высадки во Франции еще не приходилось бывать
в боях. Начиная с 1 августа Шабан-Дельмас и Кёниг
пристально следили из Лондона за тем, чтобы она оста-
валась в резерве и могла выполнять «полицейские функ-
ции» по приезде де Голля в Париж.
Но сам Леклерк участвовал в боях, в частности под
Алансоном, где он отличился. О восстании в Париже
он узнал только 21 августа, находясь в Аржантане.
22 августа, прочитав сообщения, доставленные Гал-
луа, и получив разрешение Брэдли, Леклерк двинул
свою дивизию на Париж. А 25 августа ФФИ уже ра-
достно встречали в столице это сильное подкрепление,
которым командовал боевой генерал.
Но вернемся в Рамбуйе. 23 августа туда прибыли
довольно загадочные лица, каждый с двумя пропуска-
ми, из которых один был подписан Пароди от имени
делегации Временного правительства Французской Рес-
публики в Париже, а другой — фон Хольтицем от имени
врага. Это были некто Сен-Фаль из Красного Креста,
«о чьем влиянии в деловых кругах мне было хорошо из-
вестно» 1; Рольф Нордлинг, брат шведского консула,
1 Ш. д е Голль, Военные мемуары, т. 2, Единство, стр. 352.
493

известный своим влиянием на фон Хольтица (кстати,
Нордлинг-отец был одним из хозяев шведского спичеч-
ного треста), и Жан Лоран, директор Индокитайского
банка...
Итак, пока Париж сражался, вот какая делегация
«повстанцев» и «борцов Сопротивления» предстала пе-
ред очами де Голля. Это были влиятельные представи-
тели крупного капитала и «люди перемирия», те, кто бу-
дут потом финансировать деголлевское государство.
Они были первые, кого де Голль принял во Франции
как глава Временного правительства Французской Рес-
публики, и до архиепископа Сюара — единственные.
Как известно, существуют две стороны баррикады.
Может быть, с исторической точки зрения де Голль
ошибся в выборе стороны? Ведь эта делегация, отъезд
которой был санкционирован фон Хольтицем, была не
просто представительством капиталистических «деловых
кругов». Трех посланцев, уж конечно, сопровождал
агент Интеллидженс сервис — «благородный» барон
Пох-Пастор, офицер немецкой армии, адъютант фон
Хольтица и, по всей видимости, шпион союзников... (Но
только как же звали немецких шпионов?)
«Все четверо выехали из Парижа ночью 22 августа,
чтобы добиться от американского командования ско-
рейшего введения в столицу регулярных войск»1.
Эту фразу своих мемуаров де Голль, очевидно, по-
старался сформулировать особенно тщательно, чтобы
запутать своих читателей и уверить их в том, будто он,
де Голль, играл в то время и какую-то военную роль.
На самом деле, приказав Леклерку двинуться на
Париж, Эйзенхауэр тем самым отнесся к организациям
Сопротивления как к организациям правомочным и
признал Галлуа-Кокто их представителем.
Принятая де Голлем делегация, состоявшая из пред-
ставителей крупного капитала, немецких шпионов и
агентов БСРА и Интеллидженс сервис, прибыв в Рам-
буйе, не могла ничего просить у армии союзников и не
имела ничего общего с восстанием.
Она представляла интересы сторонников переми-
рия, осужденного движением Сопротивления, настоя-
щие участники которого были полной противополож-
1 Ш. де Голль, Военные мемуары, т. 2, Единство, стр. 353.
494

ностью этим людям. И это было ярким доказательст-
вом того, что во время восстания де Голль признавал
правомочными именно этих людей, а не борцов Соп-
ротивления.
К тому же о прибытии де Голля в Рамбуйе знали
только его личные делегаты... и фон Хольтиц! Но от-
нюдь не сражавшееся Сопротивление.
Таким образом, становится ясным, с каким ходатай-
ством явилась к де Голлю эта странная делегация фи-
нансистов, усиленная двойными шпионами. Какое со-
глашение было втайне заключено между де Голлем, де
Шевинье, Ле Трокером и организаторами перемирия?
С какой целью командиру подразделения 2-й танковой
дивизии Гильбону Кёниг отдал приказ вырваться впе-
ред в качестве авангарда? Это настолько противоречило
приказам американского командования, что, когда аме-
риканский генерал Джероу узнал об этом вмешатель-
стве в его распоряжения, он нашел нужным задержать
этот авангард под Рамбуйе.
Остается предположить, что эта «делегация», пос-
ланная, по словам де Голля, в Рамбуйе для того, чтобы
добиться от американского командования скорейшего
вмешательства регулярных войск, в действительности
добивалась вмешательства де Голля в пользу Хольти-
ца, поскольку накануне Эйзенхауэр уже обещал Гал-
луа-Кокто вмешаться в пользу Сопротивления.
Быть может, когда-нибудь любители панегириков
поймут наконец, что, устанавливая в то время контакты
с разбитой германской армией, этот, по их словам, нис-
посланный провидением гений уже думал таким обра-
зом подать надежду на будущее немецким генералам,
которым предстояло вскоре стать сиротами Гитлера...
Так как единственным оружием в Рамбуйе оказа-
лись охотничьи ружья для президентов республики, то
Рамбуйе противопоставлял Парижу просто свой вер-
сальский дух!
Барон Пох-Пастор, действуя от имени Хольтица, воз-
рождал ненависть 1871 года. Да здравствует Трошю!1
1 Генерал Трошю (1815—1896) возглавлял в сентябре —
октябре 1870 г. во время франко-прусской войны так называемое
«правительство национальной обороны»; боясь народа, это бур-
жуазное правительство добивалось на самом деле капитуляции
Франции и было свергнуто парижскими народными массами.—
Прим. peд.
495

Все будущее деголлизма как государственной систе-
мы было воплощено в этом пропитанном гнилостными
бактериями микрокосме Рамбуйе. И, устраивая аудиен-
цию этой аристократии страха, генерал де Голль в глу-
бине души навсегда отрекался от Сопротивления.
Два дня спустя в Париже он уже нагло третировал
славных бойцов ФФИ, выстроившихся перед ним в по-
четном карауле, который казался ему столь же «непра-
вомерным», как и их слава.
К несчастью, пристрастие к соглашениям с дьяво-
лом позорит людей даже самой большой судьбы.
* * *
Вернемся ненадолго к боям в Париже, рассказ о ко-
торых мы довели до 23 августа.
Противник пытался удержать в своих руках или
вновь захватить вокзалы. Одна такая попытка — на
станции Батиньоль — была отбита. Патриоты захватили
24 пленных, два железнодорожных состава и склад го-
рючего.
Но 24 августа изолированные машины противника
уже не отваживались показываться на улицах, если не
считать стрелявших вслепую танков и нескольких ко-
лонн, которые партизанам было трудно атаковать.
В квартале Шарон был захвачен танк. Вместе с
13 пленными его доставили к мэрии 10 округа.
На улице Мартир шли баррикадные бои.
В секторе между улицей Гобелен, площадью Итали
и улицей Тольбиак разыгралось настоящее сражение.
Танкам удалось прорвать несколько баррикад, но они
были остановлены перед станцией метро «Тольбиак» и
вынуждены повернуть вспять.
Немцы уже не рисковали появляться на бульваре
Сен-Жермен: прилегающие, к нему улицы стали опор-
ными базами ФФИ, откуда они наносили свои удары.
На улице Тампль и на улице д'Ангулем противник
пытался прорвать баррикады, преграждавшие доступ
на площадь Республики, но был отброшен с помощью
ручных зажигательных бомб и 77-мм пушки, отбитой
у врага.
Жаркий бой разгорелся после полудня вокруг
городской ратуши, защитники которой энергично обо-
496

ронялись; с помощью отряда моторизованной полиции
бойцы ФФИ остались хозяевами сектора.
Но сектор Сите стал объектом ожесточенных атак
немцев, засевших в Люксембургском дворце, и нуж-
дался в подкреплениях.
Предоставим слово майору Дюфрену.
«Тогда я лично отправился в здание делегации, где
была расквартирована также правительственная охра-
на и люди Оронта — всего несколько сот человек...
Начальник канцелярии грубым тоном сказал мне,
что он не подчиняется приказам ФФИ... Он добавил,
что расположенные здесь силы предназначены для под-
держания порядка... Тогда я отправился на место боев...
и, к счастью, мне удалось собрать по пути 50 молодых
партизан, которые помогли нам отбросить врага» 1.
Итак, правительственная делегация старалась пре-
жде всего выполнять условия перемирия. Она делала
это, заботясь о «поддержании порядка»! Весь день на-
пролет почти во всех округах Парижа шли ожесточен-
ные бои. Нередко сражавшимся в одном квартале при-
ходилось звать на помощь подкрепления из других
кварталов, чтобы отразить атаки противника, прихо-
дившего в ярость, когда партизанам удавалось захва-
тывать его солдат в плен.
Несмотря на то что враг обстреливал баррикады
из артиллерийских орудий, мы не потеряли ни одной из
них. Бутылки с горючей жидкостью, которыми быстро
научились пользоваться новые бойцы, повсюду твори-
ли чудеса.
В этот день, 24 августа, парижане дали достойный
ответ требованию Хольтица разобрать баррикады. Ве-
чером нацисты были вынуждены оставить несколько
укрепленных позиций и отойти к своим последним хо-
рошо укрепленным опорным пунктам.
1 R. Dufresne, op. cit., p. 184. Речь идет о делегации Вре-
менного правительства Французской Республики, помещавшейся
тогда на улице Сегье. Этот инцидент точно отражает настроения
агентов де Голля в Париже. Один из людей де Голля, Ролан Пре
Оронт, сам назначил себя генеральным секретарем полиции, чтобы
организовать в столице «поддержание порядка». Взяв под свое
начало республиканскую гвардию, он поручил ей занять государ-
ственные дворцы.
497

Следует упомянуть об ожесточенных боях в пред-
местьях и в департаменте Сена и Уаза, сковывавших и
перемалывавших силы оккупантов. В окрестностях Фон-
тенэ-Сен-Пер и Дрокур ФФИ вывели из строя 15 не-
мецких танков. В районе Пуасси (где противник сосре-
доточил войска, чтобы обеспечить отступление 7-й немец-
кой армии через Париж) ФТПФ и отряды «Се де ля
Резистанс» провели ряд успешных операций против
врага.
Уже 23 августа парижское командование ФФИ
пришло к выводу, что достигнутые успехи позволяют
патриотам систематически атаковать самые сильные
опорные пункты немцев.
Во исполнение полученного приказа полковник Фа-
биан разработал план штурма (он был назначен на
24 августа в 10 часов утра) важнейшей позиции нем-
цев в Париже — Люксембургского дворца, защищен-
ного системой бункеров, укреплений и дотов с 600 сол-
датами, которые преграждали все подступы к зданию.
Кроме того, эта позиция служила также базой немец-
ких тяжелых танков.
Утром 24 августа части ФТПФ 13-го, 15-го, 6-го и 5-го
округов под командованием Фабиана обложили укреп-
ленную зону.
В тот же день разведывательный самолет союзников
сбросил у Собора Парижской богоматери послание
Леклерка: «Держитесь, мы идем». Сам же генерал
Леклерк вел в это время в Виссу и Френ бой с проти-
вотанковыми заслонами, выдвинутыми немцами на под-
ступах к Парижу.
Вечером танковый взвод под командованием капи-
тана Дронна сумел проникнуть без единого выстрела
в самый центр восстания, к парижской ратуше. Связь,
таким образом, была установлена, и по этому случаю
зазвонили все колокола, хотя им надо было бы бить в
набат еще раньше, когда было заключено позорное пе-
ремирие.
На следующий день, 25 августа, три танковые брига-
ды дивизии Леклерка устремились из Палэзо к Пари-
жу, а по прибытии туда сразу же приняли участие в
уничтожении последних немецких позиций. В 8 часов
498

30 минут ФФИ под командованием Фабиана1 оборудо-
вали перед Люксембургским дворцом свои огневые
позиции. Укрепленный лагерь немцев оказался под не-
прерывным обстрелом. Но ФФИ не хватало тяжелого
вооружения. Фабиан догадался «ослепить» один из не-
мецких дотов, закрыв его амбразуры с помощью са-
мосвалов с песком, продвигавшихся задним ходом на
улицу Данфер-Рошро. Но еще днем 24 августа Фабиан
направил своего офицера связи к полковнику, коман-
довавшему одним из подразделений 2-й танковой диви-
зии в Тиэ, который обещал выделить для Фабиана два
взвода самоходных противотанковых орудий. Эта по-
мощь подоспела утром 25 августа. Оказало поддержку
также одно подразделение морской пехоты.
Битва, начавшаяся в полдень, продолжалась, пока
не капитулировал последний немецкий дот, что произо-
шло только в 6 часов вечера, через два часа после ка-
питуляции фон Хольтица.
Мощный оплот немецкой обороны представляли со-
бой также казармы и площадь Республики, где были
установлены 115-мм орудие, три 37-мм пушки, четыре
тяжелых пулемета, восемь ручных пулеметов. 25 авгус-
та в шесть утра эта укрепленная позиция, блокирован-
ная 22 августа, была атакована ФФИ, на помощь кото-
рым пришли потом танки 2-й дивизии.
В шесть вечера сильный немецкий гарнизон, почти
500 человек, капитулировал.
Клиньянкурские казармы партизаны захватили соб-
ственными силами. Осажденные фактически с начала
восстания, эти казармы были атакованы 25 августа но-
чью. К вечеру патриоты овладели ими, уничтожив или
взяв в плен около двухсот немцев.
Понятно, почему немцы, объятые страхом перед бой-
цами в гражданской одежде, так настаивали на соблю-
дении «законов войны». Но не менее горячо, чем немцы,
только по другой причине, заботились о «законности»
и господа инициаторы перемирия с французской сторо-
1 Во время восстания Фабиан командовал левобережным сек-
тором (южные предместья). Это был главный сектор, через который
отходили немцы. Будучи ранен, Фабиан остался на командном
посту, а когда узнал о заключении перемирия, приказал своим
бойцам усилить операции. См. «La verite sur l'Insurrection», edite
par Association des Anciens F. T. P. F., 1946.
499

ны. Солдаты Леклерка атаковали утром площадь Ита-
лии, а потом разделились на четыре колонны: одна на-
правилась к зданию немецкой комендатуры на площади
Опера, другая — к министерству иностранных дел, ко-
торое было захвачено к 15 часам, а двум последним
была дана задача продвинуться другими путями до
площади Этуаль. Но, кроме этих четырех боевых ко-
лонн, была сформирована еще одна колонна — полков-
ника Бийота. Прежде чем ее возглавить, этот полков-
ник присвоил себе генеральское звание, чтобы потом
по приказу из Рамбуйе принять капитуляцию Холь-
тица на таких условиях, на каких ее не принял бы
другой генерал — Леклерк. Этим и объяснялось столь
внезапное повышение в чине Бийота. А дальше произо-
шло следующее. Утром Бийот встретился в полицей-
ской префектуре, подчинявшейся БСРА, с Пароди, Ша-
бан-Дельмасом, будущим генералом Эли и префектом
Люизе. В этом «кругу посвященных» они и оформили
капитуляцию Хольтица на условиях, согласованных ра-
нее между шпионом Пох-Пастором и дворцом Рам-
буйе.
Самозванный генерал Бийот послал своего началь-
ника штаба, де ля Ори, к Нордлингу, где его встретил
посланец фон Хольтица капитан Фукс. Он заявил, что
его шеф готов сдаться,— теперь этот разрушитель рус-
ских городов и палач французов считал, видимо, что его
шпагу в достаточной степени украсили подходящими
для этого случая лентами.
Итак, акт капитуляции был совершен «между сол-
датами», но надо было соблюсти еще одну проформу,
чтобы не возникло подозрений у «гражданских», кото-
рые вздумали играть в солдат и освободили Париж.
«Нужно создать шум»,— потребовал посланец Хольти-
ца1. Майор де ля Ори прекрасно понял смысл игры:
«Это верно. Честный бой... А как насчет гостиницы «Ме-
рис»?..» — и, поразмыслив, сказал, движимый «рыцар-
скими» побуждениями: «Мы атакуем ее около трех
часов...»
Действительно, в назначенный час гостиница «Ме-
рис» была «атакована». В этом «честном бою» погибло
1 D a n s e 11 e, p. 363.
500

три французских солдата — жертва небольшая... Зато
отныне Хольтиц был в безопасности. Правда, все «ры-
царство» клики Бийота не избавило его от мучительной
необходимости отправиться (в бронеавтомобиле, но по
улицам, где было полно «террористов») из полицейской
префектуры — временного дворца государства Рам-
буйе — на командный пункт Леклерка у вокзала Мон-
парнас. Там ему пришлось подписать следующий при-
каз: «Сопротивление на опорных пунктах и на приле-
гающих к ним участках немедленно прекратить. Коман-
дующий генерал фон Хольтиц».
Но, несмотря на директивы де Голля и все знаки
внимания, оказанные Хольтицу его военными предста-
вителями, капитуляцию гитлеровцев в Париже 25 авгус-
та не удалось все же подписать в отсутствие представи-
телей командования Сопротивления и его солдат.
Поэтому генерал де Голль никогда не простит гене-
ралу Леклерку (даром, что ли, он тайно договорился с
Бийотом, чтобы тот опередил Леклерка и разыграл свой
кровавый спектакль у гостиницы «Мерис»), что он при-
нял капитуляцию Хольтица в обществе полковника
Роль-Танги, Солдат Хольтиц не заслуживал такого
«унижения»! И когда де Голль, этот генерал без «ре-
гулярных войск» и глава Временного правительства
Французской Республики, прибыл из Рамбуйе в Париж
и явился в свой центр на улице Сен-Доминик1, то там
он первым делом обрушил свой гнев на Леклерка; сов-
сем в стиле Морасса он изливал свою злобу на народ-
ное восстание, победившее-таки немцев вопреки всем
ухищрениям его делегатов.
Префекту Люизе был тотчас же отдан приказ
установить на всех улицах репродукторы и разрушить
баррикады, на которые де Голль «просто не мог смот-
реть».
Но в городе оставалось еще около 15 тысяч немцев
и милицейских Дарнана и Дорио; еще держалось не-
сколько опорных пунктов врага. Клиньянкурские казар-
мы капитулировали только в 6 часов вечера.
1 Де Шевинье приказал майору де Линьеру приготовить в воен-
ном министерстве комнату для генерала и заказать бывшему по-
вару Петэна обед на пятьдесят персон.
501

В течение ночи с 25 на 26 августа немцы продол-
жали сражаться к северу от Парижа и не раз пытались
переходить в наступление. В предместье Эри группа
бойцов «Се де ля Резистанс» и ФФИ вела бои за отдель-
ные кварталы, неся тяжелые потери, но мужественно
преграждая противнику доступ к путям, параллельным
фронту, которые он хотел сохранить под своим контро-
лем. В то время как на Елисейских полях уже проис-
ходила торжественная встреча де Голля — по правую
руку от него был Ле Трокер,— ФФИ все еще дрались у
Порт де ля Шапель и у Порт де Фландр, стараясь от-
бросить немцев, которым их командование внушало на-
дежду на возвращение домой, если они соединятся с
частями, продвигавшимися севернее.
Авиация противника совершила просто террористи-
ческий налет, результатом которого было сто жертв в
госпитале Биша и на винном рынке.
Немцы Хольтица взяли в качестве заложников 140
мирных жителей в Мальтурне и еще сколько-то в Вен-
сенне. Бои против немецких позиций велись в Бурже,
Обервилье, Сен-Дени, в фортах, в Шампиньи, в Жен-
вилье, Гонессе и других местах, В Шелле немцы откры-
ли огонь по населению, а в Бри-сюр-Марн расстреляли
заложников.
25 августа было убито 127 и ранено 714 французов.
Остатки «пятой колонны» стреляли с крыш. Сотни
милицейских закончили свою службу у Петэна в сточ-
ных канавах столицы.
За восемь дней боев восставшие захватили 22 ору-
дия, 35 танков. 57 танков было уничтожено 1.
Движение Сопротивления потеряло в общей слож-
ности 1483 человека убитыми и 3477 ранеными.
Потери немцев составили 2788 убитых и 4911 ране-
ных. При всей нехватке оружия партизаны нанесли вра-
гу гораздо большие потери, чем вооруженные до зубов
немцы — партизанам.
Кто бы тогда поверил, что настанет день, когда «ос-
вобожденная» парижская печать, крупные ежедневные
1 Всего у немцев было захвачено военного и другого имуще-
ства на 15 миллиардов франков (во франках 1944 г.). В руки
партизан попал целиком арсенал германского военно-морского
флота в Карьер-сюр-Сен.
502

газеты опубликуют мемуары Хольтица, над которыми
парижане — участники восстания будут смеяться, читая,
например, следующее: «Время от времени с крыш лили
горючую жидкость на танки, сопровождавшие мои па-
трули. Это было неприятно, но мы не потеряли из-за
этого ни одного танка... Ни один из моих опорных пунк-
тов не был атакован».
В своей книге «Вторая танковая дивизия во Фран-
ции» генерал Леклерк следующим образом оценил «доб-
росовестность» этого немецкого «героя, который спас
Париж»: «Его (Хольтица) задачей было держать от-
крытыми проходы через город и мосты, а затем после
отступления немецких войск и эвакуации всех служб
взорвать их».
Генерал Леклерк подтверждает в то же время пра-
вильность тактики Сопротивления, которое прегражда-
ло доступ в Париж отступавшим войскам противника
и одновременно не дало Хольтицу возможности оставить
столицу и при этом разрушить ее: «Немцы благоразум-
но предпочли менее густонаселенные пункты Сен-Жер-
мен и Шату столице, находившейся в руках «терро-
ристов».
Что касается обещанных подкреплений с севера,
то они почему-то запаздывали. Фон Хольтиц потерял
всякую почву под ногами». Победа Парижа была в
равной мере победой как для сражавшихся под коман-
дованием Леклерка французских солдат в американ-
ской форме, так и для солдат без формы, бойцов Соп-
ротивления. С вечера 25 августа они находились под
общим командованием и питали общую надежду, что в
их совместной борьбе родится новая французская
армия.
И никто не мог помешать Фабиану и его солдатам
преследовать после этого врага до Эльзаса, до Дуная,
хотя — увы! — он погиб1, как погиб потом и Леклерк,
1 После 26 августа Фабиан прожил только четыре месяца. Он
был убит миной, которую ему должны были принести обезвре-
женной и механизм которой он хотел изучить. Но мина вдруг
разорвалась среди группы, в которой он находился. Отвергнутый
кадровым деголлевским офицерством, Фабиан воевал со своим
полком в составе американской армии; он пользовался большим
уважением американских командиров и получал награды.
503

как погибли молодыми и иной раз нелепо, случайно
многие другие солдаты, отстаивавшие честь француз-
ской армии.
Но в тот вечер 25 августа Париж, в котором еще
пахло порохом, был свободен! Водой парижских фонта-
нов нельзя было утолить голод. Но среди общего, не-
много нерешительного веселья — выстрелы с крыш еще
продолжались — в глубине каждого сердца поднима-
лась тихая, почти нежная радость — так сильна была
потребность забыть на целый вечер о войне и верить,
что жизнь прекрасна.

Глава XXIII
ПОЧЕМУ ПАРТИЗАНЫ НЕ СМОГЛИ ВЛИТЬСЯ
В АРМИЮ
Пока совершалось освобождение Франции, основные
эпизоды которого мы здесь проследили, война вступила
в новую фазу.
На Востоке с отпадением от «оси» Румынии и Бол-
гарии и вступлением Советской Армии в Югославию и
Венгрию рухнул германский фронт на Балканах. Доро-
га на Вену была открыта. На границах Пруссии и Си-
лезии тоже сосредоточились огромные силы советских
войск.
А если добавить сюда активные действия партизан
Югославии и Греции, подготовку 8-й армии союзников
к штурму «готической линии» в Италии и, наконец,
гораздо более быстрое, чем это предусматривалось вна-
чале, продвижение к Германии армий, высадившихся
во Франции, то все это вместе взятое имело такой ре-
зультат, что армии Гитлера на фронте протяженностью
5 тысяч километров оказались в кольце враждебных им
армий и народов.
От Антверпена до района южнее Нанси англичане
и американцы сосредоточили танковые дивизии четырех
армий. Замедление наступления в Арденнах, где усло-
вия местности благоприятствовали германской оборо-
не, показало союзникам, что там, где они будут лишены
помощи восставших народов, они столкнутся с боль-
шими трудностями.
В нашу задачу не входит проследить все перипетии
последнего периода войны, когда Япония тоже разде-
лила судьбу своих фашистских союзников.
Партизаны, а затем «иррегулярная армия» сыграли
свою роль во Франции.
Какую же роль могли сыграть теперь Франция и
французы на фронте борьбы союзников, где после своего
505

победоносного восстания они вновь получили право
занять место, подобающее свободной нации?
Об этом необходимо сказать. В тот момент нашей
истории борцы Сопротивления, люди, создавшие и
сделавшие его делом всей нации, думали только о
своей чести и долге, несмотря на сладость обретен-
ной свободы, которую они вкушали вместе с горечью
стольких разрушений, причиненных стране. В народ-
ных массах эти чувства брали верх над всем осталь-
ным.
Французский народ, горячо веря, что те, кто дал ему
обязательство возродить в стране демократию на раз-
валинах Виши, выполнят его, думал теперь о том, какое
место займут его сыны в армии Освобождения, чтобы
вызволить других его сынов, томившихся в плену или
ссылке. Он думал, что эту армию можно создать толь-
ко по образу и подобию Сопротивления, которое не
знало и не хотело знать, как в Байё принаряжают суп-
рефектов...
Но все распоряжения, исходившие из «центра» на
улице Сен-Доминик, где заседал де Голль со своим ап-
паратом, говорили между строк одно: роль солдат в
гражданской одежде кончена, начинается время настоя-
щих солдат, одетых в форму.
Однако ведь военное обмундирование не сбрасывали
во Францию на парашютах одновременно с авгурами и
генералами. К тому же разве не говорят, что война про-
длится еще более года?
С помощью каких сил и средств Франция смогла бы
сыграть в ней свою роль? К дивизии Леклерка, к семи
дивизиям ФФИ, включенным Делаттром в свою армию
«Б», могли немедленно присоединиться еще 500 тысяч
рвавшихся в бой добровольцев из ФФИ.
Для того чтобы принять участие в войне, правитель-
ство, прибывшее из Алжира, первым делом должно бы-
ло обмундировать и вооружить добровольцев, а потом
соединить в одно целое всех этих солдат, которых толь-
ко немцы делили на ФФЛ и ФФИ, но которых восста-
ние собрало вместе под извлеченными из тайников шел-
ковыми знаменами, на которых красовались гордые
символы одержанных побед. А на самом старом из всех
знамен трех республик стоял символ самой ранней по-
беды: Вальми!
506

Пять поколений отделяют нас от добровольцев —
участников этого сражения, от первого вмешательства
масс в историю армии и войн. Быть может, это была
нeбoльшaя военная победа, но зато блестящая победа
народа, которую правильнее оценил Гете, чем Келлер-
ман... 1
В августе 1944 года Франции представлялся редкост-
ный случай создать новую национальную армию, ар-
мию, построенную на новых человеческих отношениях,
к которым все так стремились после второй мировой
войны. Почему же это не было сделано? Сейчас мы это
увидим.
* * *
В сентябре 1944 года солдаты в гражданской одеж-
де сохранили свободу продолжать сражаться всюду, где
еще оставался враг. Об этом можно судить по путевым
заметкам специального корреспондента «Франс д'абор»,
газеты, для которой ФТПФ с оружием в руках завое-
вали помещение в доме 19 на улице Сен-Жорж в Па-
риже, где прежде было логово фашистской милиции.
«4 сентября. Прибыли в Нантей. Группы немцев за-
мечены в государственном лесу Ретца, вдоль всей Суас-
сонской дороги и к северо-востоку от Вилле-Коттре.
Суассон, 18 час. 30 мин. 300 немцев в казарме, воз-
можная общая численность противника в районе — до
тысячи человек.
5 сентября. Дорога на Лаон перерезана. Прибыли в
9 час. 45 мин. Лес Куси в окрестностях Сен-Гобэна ки-
шит немецкими мародерами. Прибыли в Ла-Фер доро-
гой № 44 — единственно доступной. Мосты взорваны.
Группы немцев быстро продвигаются через лес, оди-
ночки сдаются партизанам.
Сен-Кантен. В Компьенском лесу группы немцев со-
вершают нападения на изолированные фермы. Отъезд
1 В местечке Вальми (департамент Марна), по дороге на
Париж, французская революционная армия 21 сентября 1792 г.
разгромила войска прусских интервентов и тем спасла буржуаз-
ную революцию. Гете сказал о битве под Вальми: «На этом месте,
в этот день начинается новая эра в истории мира. Это первая
победа народов над королями». Келлерман — французский маршал,
участвовавший в сражении при Вальми. — Прим. ред.
507

в Гиз в 13 час. 30 мин. На дороге множество разбитых
немецких машин, легких танков, броневиков. Пять нем-
цев засели в церкви и угрожают прохожим своими руч-
ными пулеметами. В лесу Мовро до 2 тысяч немцев,
так же как в лесу Нувьон и Роньяваль. Отданы при-
казы охранять население и локализовать врага.
6 сентября. Отъезд в Ирсон в 6 час. 30 мин. Бой в
Ориньи закончился вчера; руины еще догорают. Около
Фурми всю ночь палила пушка.
Через Рюминьи добираемся до Шарлевиля, где
встречаем людей, которые водрузили французское знамя
на горе Эглемон, к большому удивлению американцев.
Они будут участвовать в боях по ликвидации большого
«мешка» на левом берегу Мааса под Седаном, который
все еще в руках врага.
Вузье, 16 час. На командном пункте ФФИ нам сооб-
щают, что немецкие офицеры и унтер-офицеры отсту-
пают к Маасу, бросая своих солдат, которые сдаются
группами по 40—50 человек. Я видел на дороге сотни
пленных, охраняемых ФФИ.
Прибытие в Верден, освобожденный четыре дня
назад. В ходе здешних боев наши войска уничтожили
500 немцев, в том числе двух генералов, и взяли в плен
200. Мы потеряли 50 человек, в том числе майора
Фредди.
7 сентября. Возвращаемся в Лилль через Шалон,
Реймс, Сен-Кантен. На всем пути только небольшие
группы немцев, оказывающие слабое сопротивление.
Повсюду американские войска стараются установить
связь с ФФИ, чтобы получить сведения о противнике,
помощь в разведке или даже в боевых операциях».
Таким образом, ФФИ, независимо от того, включа-
ли их в состав армии или нет, продолжали сражаться
на стороне либо французских, либо союзных солдат.
Бывшие районные руководители ФТПФ остались на сво-
их постах. Что касается членов Национального военного
комитета ФТПФ, то после освобождения Парижа они
сразу же разъехались во все концы Франции, помогая
объединению групп ФФИ и создавая новые части, необ-
ходимые для продолжения войны, как, например, в Бре-
тани, где еще предстояло очищать «мешки».
Член Национального военного комитета полковник
Камфен устроил в Аррасе смотр делегатам от рот
508

ФТПФ, включенных теперь в ФФИ района Арраса, его
родного города; их собралось около тысячи человек;
после этого он совершил паломничество к рвам крепос-
ти, где в числе многих других были расстреляны два
его брата.
Первые собрания и встречи в ознаменование памяти
павших в последних боях. Они устраиваются всюду. Ве-
тераны грозных лет разделяют волнение Камфена. Раз-
ве все погибшие в дни подпольной борьбы не были их
братьями?
Верные памяти павших, бойцы ФФИ в подавляю-
щем большинстве были согласны с газетой ФТПФ, ко-
торая 16 сентября в статье «Армия, в которой нуждает-
ся Франция», писала:
«Если Франция хочет участвовать в войне, ей недос-
таточно для этого дивизии Леклерка и экспедиционного
корпуса Делаттра де Тассиньи... Сейчас не может быть
речи о расформировании частей ФФИ и их командных
органов. Но это патриотическое пламя, зажженное на-
родом, может бесславно погаснуть, если предоставить
дело чиновникам, у которых для бойцов ФФИ не нахо-
дится ни хлеба, ни жалованья, ни одеял, если позво-
лить действовать провокаторам, которые пытаются дис-
кредитировать ФФИ, засылая в их среду недобитых
агентов «пятой колонны»... если дать свободу политика-
нам, стремящимся раздувать внутренние распри...»
Так думали многие борцы Сопротивления спустя три
месяца после того, как на улице Сен-Доминик появи-
лась новая власть.
Освободив какую-нибудь часть территории, ФФИ от-
правлялись дальше, на север или на восток. В других
местах они продолжали действовать, выполняя задания
так называемого регулярного командования. Иной раз,
как только где-нибудь военные действия прекращались,
партизаны выстраивались в колонны и вливались в ре-
гулярные войска генерала Делаттра, как это сделали
ФФИ района Тулузы (после захвата ими 13 тысяч плен-
ных) во главе со своим командиром Раванелем и под-
полковником кадровой армии Редоном после славных
боев за Отен. Точно так же поступили после героиче-
ских боев части, которыми командовал полковник де
Шамбрен.
509

Таким образом, бойцы Сопротивления всюду оказы-
вали доверие армии, они шли в нее, однако последняя
встречала их с откровенным недоверием.
В сентябре, когда Гитлер приказал своим генералам
любой ценой удерживать порты, через которые во Фран-
цию могла двинуться военная техника и другое снаря-
жение союзников, стала очевидной вся серьезность
ошибки, допущенной союзным командованием, не поза-
ботившимся о своих тыловых коммуникациях. Для де
Голля же это была ошибка вдвойне, так как от комму-
никаций зависело вооружение французских солдат. Он
должен был первый что-то сделать для того, чтобы вы-
ходы Франции во внешний мир были открыты.
Могут сказать, что был шестимесячный план снабже-
ния французских войск американцами... Но из-за отсут-
ствия портов он не мог быть выполнен. Однако главная
вина ложилась тут на военного руководителя, бывшего
одновременно главой Временного правительства Фран-
цузской Республики. Этой ошибки удалось избежать в
Бельгии. Руководители бельгийского Сопротивления,
действовавшие, правда, по указаниям англичан, сумели
сохранить за собой такой порт, как Антверпен, как то-
го требовали элементарные принципы военной стра-
тегии.
Положение на нашем побережье долгое время оста-
валось тяжелым, и это обходилось нам очень дорого.
Краткий обзор публиковавшихся в печати сведений
поможет нам представить себе военную обстановку, ка-
кая сложилась к концу сентября 1944 года на всем
французском побережье, а также в Альпах и Вогезах 1.
1. На атлантическом побережье Франции гитлеров-
ская армия удерживала Дюнкерк, Лориан, полуостров
Киберон, Сен-Назер (севернее и южнее устья Луары),
Ла-Рошель, Ла-Паллис, Руайан, мыс Грав, прибрежные
острова.
2. На итальянской границе гитлеровская армия
удерживала большую часть французских укреплений.
1 На 10 октября 1944 г. немецких войск на атлантических
фронтах было: в районе Лориан — 25 тысяч, в укрепленном лаге-
ре Руайан — около 12 тысяч, в укрепленном районе Ла-Рошель —
Ла-Паллис —18 тысяч, в укрепленном лагере Нижний Медок —
9 тысяч. В Сен-Назере было 20 тысяч немецких солдат под коман-
дованием генерала Юнга, в Дюнкерке—10 тысяч.
510

Отдельные группы противника действовали в От-Морь-
ен и южнее, в районе Барселонетты.
Нацисты свободно перебрасывали свои войска мо-
рем из Лориана на мыс Грав под защитой дюжины
подводных лодок, базировавшихся в Ла-Паллисе.
Опираясь на эти базы, подвижные колонны против-
ника предпринимали набеги на окрестные районы, иног-
да проникая глубоко внутрь страны. Так, небольшой
город Серизе, удаленный от побережья на 100 километ-
ров, был сожжен, а часть его мужского населения рас-
стреляна. Эти войска поддерживали связь с Германией
по воздуху и морем. Прибывали подкрепления. Было
отмечено прибытие в сектор Руайана нового штаба СС
и тридцати тяжелых танков; минометы и боеприпасы
сбрасывались на парашютах каждую ночь.
Задачей сосредоточенных в этих пунктах немецких
войск было не просто вести задерживающие бои. Они
здесь удерживали старые и создавали новые базы для
ведения дальнейших операций. Кроме того, эти базы
играли роль перевалочных пунктов на пути в Испанию,
Аргентину, Северную Африку, где еще подвизались на-
цистские службы, и связующего звена между вооружен-
ными бандами переодетых вражеских солдат и преда-
телей из «пятой колонны», которые продолжали скры-
ваться в различных районах Франции, и территорией
Германии. С июня по июль парижские фирмы готового
платья поставили захватчикам 45 тысяч комплектов
штатской одежды. В задачу этих банд входило вести
партизанскую войну в тылу армий союзников в Запад-
ной Европе.
Боевые кадры для уничтожения немецких «мешков»
на побережье поставляли главным образом ФТПФ, но
у них по-прежнему не было ни современного оружия, ни
обмундирования... Вот что сообщалось 21 сентября об
их роли в Жиронде:
«Департамент Жиронда освобожден далеко не пол-
ностью. Там имеется три крупных «мешка»:
1. Ле Вердон (мыс Грав), на левом берегу реки
Жиронды — 4 тысячи немцев.
2. Руайан, на правом берегу—12 тысяч немцев.
Из этих двух пунктов противник может контролиро-
вать устье Жиронды и порт Бордо, который поэтому оста-
ется недоступным для военно-морских сил союзников.
511

Противник располагает в этих пунктах тяжелой ар-
тиллерией на бетонированных платформах, полевыми
орудиями и защищен минными полями.
Кроме того, вся зона между Жонзаком и Руайаном
часто подвергается набегам бошей.
3. Ла-Рошель, который все еще не освобожден, во-
преки сообщениям печати и радио. В действительности
там укрепились 14 тысяч немцев, имеющих еще более
мощные средства обороны, чем два упомянутых выше
пункта. Порт окружают с суши три концентрических
противотанковых рва».
Именно ФФИ помогли освобождению всего депар-
тамента. Штаб ФФИ в Бордо 26 августа послал немцам
ультиматум и вынудил их отойти, так что они не успе-
ли причинить никаких разрушений. Противнику уда-
лось только затопить около 30 своих судов различных
типов. Против задержавшихся в городе подразделений
противника вела бои рота ФТПФ «Бреннер». Опять
только ФФИ сражаются против трех крупных укреп-
ленных лагерей немцев. Все вооружение, которым они
располагают, захвачено ими у врага.
Пока многочисленные отряды ФФИ продолжают вес-
ти бои, создаются новые части. Так, в Бордо формирует-
ся дивизия ФФИ. Она должна отправиться на фронт на
восток Франции.
ФФИ размещаются в казармах и все время прово-
дят военные учения. Интендантская служба ФФИ в
сотрудничестве с гражданскими властями, к всеобщему
удовлетворению, урегулировала наконец вопрос о жа-
лованье. Каждый мужчина стал получать 100 франков
в день, а семьям выдавалось: 1500 франков в месяц
жене и по тысяче — на каждого ребенка. ФФИ помо-
гают также улучшить снабжение населения. В Шаранту
отправляют грузовики за хлебом и маслом, этих про-
дуктов не хватает в Жиронде.
Из всего этого видно, что рвавшихся в бой солдат
в гражданском, этих «висельников с подозрительными
намерениями», старались использовать только на так
называемых забытых фронтах. Но частям ФФИ, не уст-
рашившимся молний, которые метал «центр» на улице
Сен-Доминик, удалось-таки добиться от союзников раз-
решения двинуться к Рейну. Делаттр со своей стороны
512

доказал, что он может практически осуществить слия-
ние партизанских частей с регулярными войсками 1. По
мере того как ФФИ присоединялись к его силам, про-
двигавшимся к Германии, он включал их в свою армию,
насколько ему позволяли материальные средства; по-
ступать так его побуждало и то, что до наступления
зимы ему предстояло уволить из своей армии массу
африканских солдат, высадившихся в Провансе. Дело
в том, что французская армия, воссоздавать которую
начали в Северной Африке, была фактически колони-
альной армией2.
Чтобы получить представление, в каких условиях
сражались бойцы Сопротивления, попавшие под коман-
дование американцев, обратимся к докладу Фабиана,
тогда командира 1-го парижского полка, полковнику
Уокеру от 24 сентября:
«Личный состав. Всего 1942 человека.
Вооружение. Сегодня утром прибыл грузовик с ору-
жием: 249 винтовок в хорошем состоянии, восемь руч-
ных чешских пулеметов, два английских ручных пуле-
мета, пять легких пулеметов. Правда, чешские ручные
пулеметы оказались без обойм, но я постараюсь дос-
тать их в другом месте; надеюсь получить к завтраш-
нему дню 30 обойм. Из другого источника нами полу-
чено 2500 гранат.
Передвижения. 1-й батальон в составе 588 человек,
который будет вооружен завтра утром, сможет высту-
1 Особенно рядового состава. Впоследствии Делаттр грубо
отстранил большую часть командных кадров ФФИ. Все, что мы
говорим здесь о Делаттре (как и о Леклерке), касается лишь их
отношения к Сопротивлению. Когда последнее перестало играть
роль, правительства IV Республики использовали достоинства
Делаттра как солдата для проведения своей безумной политики
в Индокитае.
2 На 1 сентября 1944 г. в регулярных французских войсках
насчитывалось 300 тысяч африканцев и 200 тысяч французов, из
них 150 тысяч из Африки (включая 13 тысяч корсиканцев и 12 ты-
сяч беженцев) и только 50 тысяч — из собственно Франции.
20 сентября Делаттр включил в 1-ю армию 40 тысяч ФФИ и в
конце ноября — еще 75 тысяч, в том числе бригаду Фабиана, при-
бывшую из Парижа, и бригаду Мальро из Перигора. Было подсчи-
тано, что всего 137 тысяч бойцов ФФИ участвовало после Осво-
бождения в военных действиях против немцев. В конце октября
1944 года 14 тысяч ФФИ добились присвоения им командных
званий.
513

пить завтра же в 18 часов. Единственная трудность —
с транспортными средствами. Те, что были в распоря-
жении полка, посланы в Париж за 4-м батальоном.
Операции. Из прилагаемых ежедневных сводок вид-
но, что действия батальона сводились в основном к за-
нятию сектора, указанного американским командовани-
ем, и к действиям патрулей. В деревнях прифронтовой
полосы задержано несколько вражеских агентов (на-
ционал-социалистов, СА и др.)».
Из донесения от 1 октября:
«Позавчера вечером сюда прибыла батарея 75-мм
орудий. Я об этом не был предупрежден; батарею до-
ставили офицеры Маруа, еще не присоединившиеся к
моей группе.
Думаю в связи с этим, что следовало бы направить
мне из Парижа компетентный личный состав, служив-
ший в артиллерии. У нас имеется только один артил-
лерийский офицер, а этого недостаточно для нормально-
го функционирования батареи, тем более что в объек-
тах недостатка нет.
Мы все еще с нетерпением ожидаем стальных касок
и заявляем свой протест против безобразной задержки
с их поставкой!.. За последние сутки еще двоим угоди-
ли в голову разрывные пули.
Один убит, другой тяжело ранен, тогда как каски
могли бы предохранить их от разрывных пуль.
Полковник Фабиан
Командующий лотарингской тактической
группы»
Меры принимались только командованием ФФИ.
Оно делало все от него зависящее, но ресурсов в его
распоряжении становилось все меньше. Оно наталкива-
лось на недоброжелательство чиновников или на соз-
нательный саботаж людей, научившихся на службе у
Виши служить врагу. Примеры: солдаты на передовой
не имели стальных касок, в то время как в Париже на
складах лежало 80 тысяч таких касок, заготовленных
для нужд противовоздушной обороны. Сколько ни об-
ращались ФФИ в парижскую префектуру, им так и не
удалось ничего получить из этих запасов. Военные
514

заводы не работали или работали очень плохо. Каж-
дую минуту поступали распоряжения о приостановке ра-
боты или о сокращении рабочего дня. Однажды управ-
ление промышленного производства распорядилось
вдруг прекратить производство сукна в Мазамё. Другой
раз такие распоряжения поступали неизвестно откуда,
однако местные власти все равно требовали их выпол-
нения. Врач, бывший коллаборационист, возглавлявший
службу здравоохранения Виши и снятый Сопротивле-
нием, был назначен потом хирургом в парижскую диви-
зию ФФИ.
Газета — орган «Фрон насьональ» правильно пи-
сала:
«У освобожденной Франции есть достаточно опыт-
ных офицеров и готовых к бою солдат, есть достаточно
танков, самолетов и орудий, и эти мощные средства она
может пустить в ход, чтобы сокрушить последние пози-
ции противника.
В Средиземном море есть французский военный
флот, который нужен в Ла-Рошели и Руайане...»
* * *
В книге «Профессиональная армия» Шарль де Голль
писал: «Рим можно лучше всего понять по истории его
легионов» 1. Действительно, умирая за Цезаря, рим-
ские легионы создали империю. Рисуя картину древне-
го Рима, автор книги предлагает нам судить о любой
эпохе по армиям и по тому, кто и как их использовал.
Продолжая свою мысль, он добавляет, что нельзя ду-
мать «о революции, не вспоминая о ее добровольцах».
Что ж, стало быть, и историей Сопротивления нельзя
заниматься, забывая о его солдатах, которые по своей
численности и активности были равны римским легио-
нам. Но после того как мы ознакомились с ходом всей
борьбы за Освобождение, сам собой напрашивается
вывод: де Голль интересовался этой борьбой, следил за
военными действиями Сопротивления, думал о спосо-
бах своего участия в нем лишь постольку, поскольку это
отвечало его планам захвата политической власти. Что
касается военных сил и средств Сопротивления, то он
1 Ch. de Gaulle, Vers l'Аrmeе de metier, Paris, p. 121.
515

до Освобождения никогда не стремился возглавить или
подчинить их себе. Он не собирался сделать солдат
Освобождения своими собственными солдатами.
Не следует упускать из виду, что политикой «Сво-
бодной Франции», как и Французского комитета наци-
онального Освобождения и Временного правительства
Французской Республики, всегда руководили военные
либо штатские, превратившиеся в военных, как Шабан-
Дельмас, а на самом верху, над всеми ними возвышал-
ся человек, замкнувшийся в броне своей гордыни и ос-
тавшийся все в том же генеральском чине, в каком и
был, но присвоивший себе право на верховное командо-
вание, точно он унаследовал его чуть ли не от древних
кельтов.
Вот почему можно лишь удивляться тому, что «фран-
цузское государство», возрожденное в Лондоне и в Ал-
жире, а потом перебравшееся в Париж, располагало
лишь несколькими «легионами», хотя во главе него
стояли профессиональные военные. Еще труднее понять,
почему с того момента, когда руководители Временного
правительства Французской Республики в Алжире по-
лучили всю полноту власти в Париже, они стали упорно
отвечать отказом массе добровольцев, стремившихся
влиться в армию.
Отсюда первое серьезное и открытое разногласие
между де Голлем и внутренним Сопротивлением. И мо-
жет быть, многие еще недостаточно понимают, что оно
сильно сказалось на всем дальнейшем ходе событий.
* * *
Вначале, конечно, было слово.
12 сентября в Париже, во дворце Шайо, глава Вре-
менного правительства был вынужден сдержанно, но
официально воздать должное ФФИ.
«То, что наши силы уже сделали в битве за Фран-
цию,— будь это стратегические операции и атаки круп-
ных воинских частей или мелкие операции, которые
повсюду проводили внутренние силы,— во многом спо-
собствовало успехам коалиции...»
Говоря о включении ФФИ в армию, он заявил: «Кад-
ры для новых формирований нам дала наша героиче-
ская молодежь, которая по зову родины объединилась
№

для борьбы в наши внутренние силы... Могу сообщить,
что в Бретани уже формируется дивизия, а еще одна
дивизия будет, я думаю, сформирована в Парижском
районе... Все солдаты Франции вольются во француз-
скую армию, чтобы составить ее неотъемлемую часть...»
Итак, сначала сдержанная похвала «мелким опера-
циям», а потом несколько умиротворяющих слов с це-
лью успокоить гнев, охвативший массы при известии о
предстоящем роспуске ФФИ.
Вопрос о включении частей ФФИ в регулярную ар-
мию встал на другой же день после освобождения Па-
рижа.
Нельзя было придумать более практичного решения,
чем присвоить частям ФФИ статус частей регулярной
армии, а потом постепенно, по мере поступления ору-
жия, которое Временное правительство Французской
Республики в Алжире будто бы запросило у союзников,
включать их в действующие войска.
Необходимость создать массовую армию, которая
могла бы принять участие в боях на стороне союзников,
была, разумеется, важнее, чем соблюдение хваленых
уставных правил 1940 года, и это надо было понять.
. В самом деле, нельзя было всерьез думать о том,
чтобы каждого бойца ФФИ и каждую группу, прини-
мавшую участие в освобождении страны, заставить
пройти «ремобилизацию», то есть загнать их в казармы
для прохождения войсковой подготовки; это значило бы
нанести им самое настоящее оскорбление. Тем более
что кадров, признанных БСРА (переименованным те-
перь в ДЖЕР) надежными, не хватило бы на сформи-
рование даже одной дивизии. Напротив, массовый при-
зыв ФФИ и включение их в армию поголовно обеспечи-
ли бы личным составом 30 дивизий!
Перед тем как Национальный военный комитет
ФТПФ был распущен, он предложил решение, которое,
по его мнению, лучше всего отвечало необходимости
продолжать войну, а именно сохранить на службе в ар-
мии замечательные кадры Освобождения — его солдат
в гражданском, годных по возрасту и состоянию
здоровья1.
1 «Национальный военный комитет французских франтиреров
и партизан принял важное решение. Он решил ликвидировать все
517

особые командные органы ФТПФ внутри ФФИ. Существование
этого особого командования, хоть и подчиненного командованию
ФФИ, оправдывалось, на его взгляд, только потребностями под-
польной борьбы. Отныне ФФИ и ФТПФ будут иметь единое коман-
дование, и во всех его органах офицеры ФТПФ займут подобаю-
щие им места. Это решающий шаг к слиянию всех сил ФФИ, так
как НВК предлагает в первую очередь полностью включить ФТПФ
в организационную структуру ФФИ, чтобы постепенно прийти к
окончательному слиянию всех сил Сопротивления.
Таким образом, ФТПФ еще раз предлагают на будущее един-
ственный курс, отвечающий интересам Франции. Подобным же
образом они действовали три года назад, когда они одни, безоруж-
ные, начали борьбу за освобождение Франции. Или когда помогали
всеми своими средствами организовать единое командование всех
Французских внутренних сил.
Те, кто предлагает пойти по другому пути, забывают о Фран-
ции или продолжают служить врагу» («Франс д'абор», 23 сен-
тября 1944 г.).
1 В каждой части «службы безопасности» собирали с помощью
анкет «сведения» о всех бывших партизанах, «разъясняя» при
этом, что ФТПФ являются элементом раскола нации.
Но все такие предложения наталкивались на сопро-
тивление законсервированного генералом Ревером кад-
рового офицерства, людей вроде Зеллера, Жуо и других
претендентов на новые генеральские звезды. Армия ви-
шистского генерала Бриду со своей стороны сохранила
достаточно большой контингент офицерских кадров,
попрятавшихся в 1940 году, но теперь, в 1944 году, пос-
ле бегства немцев устремившихся к местам раскварти-
рования ФФИ.
Эти профессиональные военные, хранившие свои
шпаги во время оккупации в ножнах рядом с баталь-
онной машинкой для стрижки волос, пришлись теперь
как нельзя более кстати: ведь благодаря своей выдерж-
ке они очень подходили для того, чтобы командовать
горячими головами!
В военном министерстве на улице Сен-Доминик
патриотизм измеряли жалованьем. Так, соединения,
прибывшие из Африки, получали гораздо меньше, чем
силы «Свободной Франции», но все же значительно
больше, чем ветераны ФФИ.
ДЖЕР, как теперь называлось БСРА, было поруче-
но измерить своим политическим аршином каждого
бойца ФФИ 1. В то же время к чистке вишистской ар-
мии и не думали приступать. Наоборот, бывших виши-
стов стали повышать в чинах.
518

За «инфляцией» офицерских нашивок, начавшейся в
августе 1944 года в импровизированных частях, вышед-
ших из подполья или только формировавшихся в ходе
борьбы, когда командиры шли в бой впереди своих лю-
дей, последовала такого же рода, только еще большего
масштаба, «инфляция» в сентябре, когда «аттантисты»
были наконец вознаграждены за сваи заслуги... Все те,
кто получил теперь повышение, ликовали, и это было
еще одной насмешкой над теми, от кого де Голль и его
«придворные» хотели избавиться.
Дошло до того, что добровольцам из ФФИ предлага-
ли деньги, только чтобы они поскорее демобилизова-
лись, К тем, кто отказывался, применялся метод «испы-
тательного срока». Широко прибегали ко всевозмож-
ным притеснениям, изобретенным на гауптвахтах, что-
бы лишить мужества бывших партизан, не знав-
ших других желаний, кроме как доказать свое муже-
ство.
Во время восстания появление на свет вооруженных
формирований потребовало введения воинских званий.
Конечно, отдельные случаи злоупотреблений были при
этом неизбежны. Но их было очень легко устранить.
Армия бойцов в гражданском, существовавшая в пе-
риод Сопротивления, во многих отношениях была похо-
жа на новую национальную армию, которая создава-
лась во время революции 1789 года. Только на этот
раз очень многие добровольцы уже обладали опытом,
хорошей боевой подготовкой, не говоря уже о других
качествах, отличавших борцов Сопротивления.
Известно, какую борьбу пришлось выдержать во
времена революции 1789 года патриотам, чтобы создать
первые национальные армии вопреки сопротивлению
профессиональных военных, которые, прячась за Дан-
тона и его красноречие, всеми силами старались из-
гнать те командные кадры, которые способны были за-
воевать доверие солдат, так как делили с ними все их
лишения и их патриотические чувства.
Казалось бы, что еще полтораста лет назад маркиз
Гувион Сен-Сир, которого трудно заподозрить в «экст-
ремизме», поставил на свое место тех, кто сейчас, после
изгнания немцев, по-прежнему пытался выдать себя за
хранителей всех воинских добродетелей. Он писал:
«Практически исполнительной власти было бы невоз-
519

можно в этот трудный момент, в разгар этой колоссаль-
ной импровизаторской деятельности назначать самой
всех офицеров.,.» Так и в наше время борцы Сопротив-
ления, участвовавшие в грандиозном восстании, не от-
кладывали борьбу до прибытия офицеров из Алжира
или офицеров, которых «законсервировало» Виши,— они
выдвигали командиров сами, из своей среды. И теперь,
когда страна была освобождена, им, как и солдатам,
нужно было слияние1, которое, как писал еще Дюбуа
Грансе, генерал революции 1789 года, «позволит укре-
пить узы братства между солдатами и добровольцами,
даст одним пример гражданственности и преданности, а
других научит дисциплине».
Эти исторические параллели не кажутся излишними,
когда мы говорим о добровольцах движения Сопротив-
ления. Но, быть может, потому, что они слишком напо-
минали революцию, они встречали лишь холодную иро-
нию и враждебность со стороны руководителей воен-
ного министерства, этого храма профессиональной во-
енщины.
Разумеется, многие профессиональные военные, сме-
ло принявшие участие в Сопротивлении — в ОРА или
других организациях,— стояли в стороне от этих инт-
риг «людей сорокового года» и не одобряли их. Но
результаты показывают, насколько вредоносным ока-
залось влияние других. Так, к концу 1945 года на
35 тысяч человек командного состава, насчитывавших-
ся в армии бойцов в гражданском в 1944 году, осталось
лишь 2 тысячи отрядов и других частей настоящих
ФФИ, а число рядовых бойцов сократилось до менее
300 тысяч, тогда как еще 2 марта 1945 года де Голль
говорил, что в войсках Сопротивления насчитывалось
1200 тысяч человек!2
Восстановление «порядка» в армии было делом рук
офицерских кадров вишистской армии.
Наступление на ФФИ в целях их ликвидации нача-
лось с водворения де Голля в военном министерстве.
Быть может, нужны примеры? Вот один.
В Арденнах отступавшие немцы чинили грабежи и
убийства. Преследовавшие их ФФИ несли серьезные по-
1 Закон о слиянии вооруженных сил 12 февраля 1792 г.
2 Речь в Консультативной ассамблее.
520

тери и продолжали вербовать добровольцев. Но на пост
командующего 2-м военным округом был назначен ди-
визионный генерал, который первым делом обратился
к населению с таким разъяснением:
«Всякое зачисление в соединения французской ар-
мии должно обязательно производиться через жандар-
мерию. Зачисление любым другим путем считается не-
действительным».
Комитетам Освобождения пришлось ответить на
разъяснение генерала новым разъяснением... Можно
представить себе, какая создалась обстановка.
* * *
В период Освобождения некоторые французы, штат-
ские и военные, прибывшие с высадившимися союз-
ными войсками, стараясь примазаться к бойцам в
гражданском, щеголяли лозунгами, достойными сан-
кюлотов.
Очевидно, поддавшись на какое-то время этой же
прихоти, генерал де Голль заявил, что будет существо-
вать только одна французская армия, в которой ФФИ
получат равные права, согласно старой Декларации
прав, провозгласившей равенство всех граждан.
Но, как известно, и во время революции 1789 года,
когда эта декларация была принята, для проведения в
жизнь записанных в ней священных принципов все граж-
дане были тотчас же разделены на две категории,
смотря по тому, платили они или нет определенные
налоги.
И когда, например, 1 декабря 1789 года в Тулоне
рабочие арсенала выразили желание вступить в нацио-
нальную гвардию, адмирал д'Альбер отказал им в этом
праве, заявив, что привилегию носить оружие получат
только буржуа... Результатом явился мятеж.
Не раз подавая своим приближенным пример наро-
чито презрительного отношения к ФФИ, де Голль хотел
таким образом цинично подчеркнуть, что армия, пере-
строенная, как и государство, им, де Голлем, будет де-
литься на солдат двух сортов — хороших и плохих, а
классификация эта будет производиться исходя из
классового критерия.
521

С момента своего прибытия в Париж генерал, для
которого военная иерархия всегда была слепком с
иерархии социальной, неизменно отдавал предпочтение
представителям социальной верхушки, а с теми, кто
был из низов, разговаривал только свысока.
Чтобы составить себе представление о том, как от-
носилось правительство к участникам патриотического
восстания, достаточно припомнить один эпизод, кото-
рый, по рассказу очевидцев, произошел во время визита
де Голля в Марсель 15 сентября 1944 года. Он явился
в штаб ФФИ, участвовавших вместе с солдатами Де-
латтра в освобождении города.
«Он вошел взбешенный,— рассказывала «Франс
д'абор»,— в сопровождении генерала — командующего
военным округом, которого здесь никто еще не знал.
— Кто здесь командует? — вскричал он.
Минута растерянности.
— Я,— ответил спокойный голос.
— Кто это я?
— Вобан, командир ФФИ департамента.
Де Голль на своих длинных ногах сделал шаг к
командиру ФФИ.
— А кто командует вами?
— Гюитон, командир ФФИ района.
— А от кого получает приказы этот «господин» Гюи-
тон? — В голосе де Голля послышался сарказм.
— От Национального совета Сопротивления,— отве-
тил Вобан.
Вокруг Вобана, участника Сопротивления и члена
организации «Рабочее действие», возглавлявшего с мая
1944 года департаментский штаб ФФИ, сомкнулся кру-
жок офицеров ФФИ.
Де Голль поглядел на потолок, где виднелись следы
немецких пуль, и резким тоном сказал:
— Нет, господа, отныне вы будете получать прика-
зы от присутствующего здесь генерала Шадебек де Ла-
валада, командующего военным округом. А он будет
получать приказы от меня. Нужно покончить с этими
иррегулярными комитетами.
Он продолжал говорить таким же тоном еще не-
сколько минут, а затем вышел в ярости, как и вошел,
сопровождаемый смущенным генералом.
522

Командир ОРА взял за руку Калласа, командира
ФТПФ департамента.
— Мы должны оставаться едиными,— сказал он.—
Не то «он» нас уничтожит».
Настоящие солдаты регулярной армии, как и солда-
ты «иррегулярных комитетов», хорошо узнали друг дру-
га во время Сопротивления. Они считали слияние воз-
можным. Но иначе считали те, кто мечтал о превраще-
нии армии в орудие будущего государственного
переворота.
После этого визита к марсельским ФФИ де Голль
записал в своих мемуарах:
«Было легко видеть, какие части хотели принять уча-
стие в сражении в Эльзасе (таких было большинство) и
какие, подчиняясь тайным приказам, желали остаться
на месте. Я велел генералу Шадебеку де Лаваладу, ото-
званному с Ближнего Востока, принять командование
военным округом, как можно скорее удовлетворить же-
лание первых и распустить вторых; одновременно я
приказал военному министерству немедленно направить
в Марсель один из алжирских полков, чтобы облегчить
задачу» 1.
Итак, Рим можно лучше всего понять, читая исто-
рию его легионов? Что касается роли де Голля в дви-
жении Сопротивления, то этот марсельский инцидент,
в котором генерал предстает перед нами как он есть,
без всяких декораций величия, может служить для ис-
тории хорошим свидетельством того, как он стремился
противопоставить свои «алжирские легионы», своего
генерала, отозванного с Ближнего Востока, не каким-то
«частям, подчиняющимся тайным приказам», а всей
массе бойцов ФФИ, сражавшихся с врагом вопреки его
приказам и выражавших теперь единодушное возмуще-
ние появлением перед ними этого «Зевса-громовержца».
На следующий день такая же провокационная по от-
ношению к кадрам ФФИ «операция» повторилась в
Тулузе после «нарочито торжественного» смотра всех
солдат.
Об этом визите де Голль в своих мемуарах записал:
«Перед тем как оставить Тулузу, я приказал отменить
распоряжение об аресте жандармов... Я решил назна-
1 Ch. de Gaulle, Memoires, t. 3, Le Salut, p. 17.
523

чить генерала Колле, вызванного из Марокко, на пост
командующего военным округом»1.
Таким образом, во все военные округа были одно-
временно назначены специально подобранные команду-
ющие, чуждые духу Сопротивления, которое привело
де Голля к власти, а кроме того, были приняты все
меры к тому, чтобы форсировать увольнение доброволь-
цев из ФФИ, которым хотелось продолжать служить в
рядах национальной армии так, как они научились слу-
жить, когда над ними не было генералов с Ближнего
Востока, из Марокко или из вишистской армии.
Любопытно, что, находясь в Алжире, де Голль от-
клонял все предложения помочь движению Сопротив-
ления во Франции или вооружить его, а став главой
Временного правительства во Франции, он больше все-
го заботился о прибытии полков из Алжира, которые
могли бы «облегчить задачу» борьбы с ФФИ.
Действительно, стремление де Голля иметь во Фран-
ции в момент Освобождения только войска под коман-
дованием лично преданных ему генералов проявилось
еще в Алжире.
Первого мая 1943 года алжирские рабочие по при-
зыву профсоюзных активистов решили работать весь
этот день, а в следующие дни работать сверхурочно,
чтобы на заработанные таким образом деньги купить
самолеты для экскадрильи «Труд». Было собрано
500 миллионов франков. В марте 1945 года генерал
Тюбер сделал запрос, куда пошли эти деньги. Запрос
остался без ответа.
Неоднократные предложения рабочих-металлистов
Алжира и Орана посвятить свои праздничные дни про-
изводству пулеметов для ФФИ встречали пренебрежи-
тельный отказ.
Более того, мощная техника, брошенная в Тунисе
немцами и итальянцами, ржавела под дождем, и, хотя
депутаты-коммунисты в Алжире неоднократно предла-
гали отправить пригодное для использования вооруже-
ние силам Сопротивления во Франции, в ответ над ни-
ми только смеялись.
1 Там же, стр. 14. Следует добавить, что жандармы в Тулу-
зе были посажены под арест потому, что в отличие от многих
других они вели себя не как борцы Сопротивления.
524

* * *
У борцов Сопротивления, которые больше тысячи и
одной ночи слушали по радио прекрасные обещания
«французов, говорящих с французами», еще осталась
задача ликвидировать последствия войны: многие райо-
ны страны были разрушены, разграблены немцами, на-
селение голодало. Положение было, конечно, тяжелое,
и Временному правительству с его ограниченными сред-
ствами было не под силу с ним справиться.
Не трогая пока что гражданских, изливая потоки
«демократической» фразеологии, сохранившийся аппа-
рат агентурных сетей, усиленный и включенный в меха-
низм новой власти, думал прежде всего, как избавиться
от тех, кто воевал с оружием в руках. Едва противник
оставил 25 августа Обервилье (выехавший из Алжира
военный министр добрался только до Орлеана и там
затерялся где-то среди быстро продвигавшихся союзни-
ков), как поступил подписанный Шевинье приказ де
Голля распустить ФФИ, как немного раньше было при-
казано убрать в Париже баррикады. Изданный на улице
Сен-Доминик, он вызвал повсюду бурную реакцию.
Сопротивление единодушно потребовало слияния
ФФИ с армией.
Член Национального совета Сопротивления Дебю-
Бридель, отметив подвиги «солдат Леклерка и тех, кто
воевал в Феццане и Бир-Хашейме», писал о силах Со-
противления: «Солдаты в гражданской одежде, из ко-
торых состоят ФФИ,— это огромный резерв бойцов, по-
казавших свою доблесть, несмотря на весьма посредст-
венное вооружение... Эта народная армия, подобная
армии добровольцев 1793 года, является важным эле-
ментом французской мощи. Не может быть и речи о
том, чтобы откладывать ее объединение с регулярной
армией. Провести такое слияние — одна из важнейших
задач Временного правительства Французской Респуб-
лики» 1.
Столкнувшись с сопротивлением общественного мне-
ния, де Голль вынужден был согласиться на создание
штаба с участием некоторых руководителей КОМАК2.
1 «Либерасьон», 31 августа 1944 г.
2 Военное министерство признало Комитет по военным делам
НСС (КОМАК) в качестве органа Сопротивления, который вместе
525

с ним будет разрабатывать решения, касающиеся ФФИ и общей
политики кадров, материального оснащения и организации армии.
Потом было опубликовано такое сообщение:
«Военное министерство принимает к сведению заявление Ко-
митета по военным делам НСС, в котором этот комитет сообщил
всем соединениям ФФИ, находившимся под его командованием на
территории Франции, что:
1. В настоящее время его миссия при военном министерстве
закончена.
2. Вследствие этого соединения ФФИ подчиняются отныне
только военному министру».
24 сентября вышел декрет, определявший статус ФФИ и
предусматривавший их включение в армию.
В октябре в донесении одного из офицеров ФФИ по
поводу этого решения говорилось;
«По мере того как руководство ФФИ восстанавли-
вало регулярную связь с районами, оно начало коорди-
нировать усилия на местах, приводить в систему ини-
циативу, организовывать, вносить порядок,— и только
оно одно и могло это делать в условиях, когда админи-
стративная власть все еще принадлежала пособникам
гитлеровцев — вишистам или перешла в руки людей, ко-
торые, будучи много лет оторваны от Франции, при
всей своей доброй воле не знали по-настоящему нужд и
возможностей нации».
Однако слияния не произошло. Призрак армии, в
которой солдатские массы будут сознавать свою роль,
приводил в ужас представителей буржуазной власти, и
они были полны решимости, как только это станет воз-
можно, прибегнуть к любым средствам, чтобы вновь
сделать армию орудием своего классового господства.
Де Голль не для того задумал создать свою «профессио-
нальную армию», чтобы примириться когда-нибудь с
возникновением массовой, народной армии.
Под предлогом восстановления не только величия
государства, но и величия военного командования бур-
жуазия хотела создать реакционную армию колониаль-
ного типа, предчувствуя, что с окончанием войны вос-
прянут силы, долгое время находившиеся в порабоще-
нии. В конце концов мечта о механической профессио-
нальной армии уступила место планам создания армии
специалистов, действующих простым нажатием кнопок
и наделенных такой страшной силой, что эту армию,
526

больше чем когда-либо, надо будет держать в особенно
надежных руках!..
Фактически после Освобождения де Голль — теоре-
тик профессиональной армии больше всего трудился над
реставрацией армии 1940 года, которая сама была ре-
зультатом военной реорганизации, предпринятой еще в
первые дни III Республики и продиктованной страхом
перед Парижской Коммуной и восхищением перед ар-
мией Бисмарка!
Причина в том, что для де Голля понятие «армия»
было неразрывно связано с понятием «власть».
Сплоченные массы ФФИ, которые он вынужден был
включить в армию, потому что война продолжалась,
помешали ему достигнуть своей цели так быстро, как
он того хотел. Впоследствии политические деятели, ко-
торые ввергли Францию в индокитайскую авантюру,
предоставили новым подрывным организациям полную
свободу заниматься пропагандой в пользу государствен-
ного переворота и подготовкой самого переворота, что
уже с 1947 года предопределило судьбу IV Республики.
* * *
Если перефразировать слова генерала де Голля, ко-
торый говорил, что армии образуют своего рода интер-
национал, то о движении Сопротивления можно сказать,
что благодаря общности интересов оно представляло
собой самый настоящий интернационал. С этой точки
зрения вооруженная борьба во Франции, т. е. Сопротив-
ление, принадлежит истории всех стран.
Сопротивление не было организовано как интерна-
циональная борьба против фашизма. Но во Франции,
например, в движении Сопротивления участвовали им-
мигранты — представители почти всех национальностей;
они сражались и в вооруженных отрядах ФТПФ, где
благодаря своему мужеству и боеспособности всегда иг-
рали важную, авангардную роль. В 1939 году во Фран-
ции проживало около 3 миллионов иностранцев. В то
время правительство постаралось вовлечь в армию воз-
можно больше представителей этой категории насе-
ления.
После поражения среди иммигрантов произошло по-
литическое и социальное размежевание. Некоторые из
527

них через секретные службы поддерживали связь с
эмигрантским правительством в Лондоне и организо-
вывали подпольные агентурные сети.
Естественно, что трудящиеся-иммигранты в целом
последовали за рабочим классом и его организациями в
борьбе против фашистского режима, установленного
после поражения. Зачастую они проявляли себя как са-
мые смелые и искусные подпольщики, хотя находились
иной раз в весьма опасном положении.
Именно из числа людей, изгнанных со своей родины
политическими преследованиями, вышли некоторые пер-
вые и лучшие солдаты в гражданском, о чьих подвигах
нам приходилось читать 1
Рабочих-иммигрантов связывали с французскими
трудящимися узы пролетарского интернационализма,
это были страстные антифашисты, верные революцион-
ным традициям, и они вписали много славных страниц
в историю французского Сопротивления. Все они сра-
жались за Францию как за свою родную страну; они ве-
рили, что освобождение нашей родины поможет освобо-
диться и их странам. Правда, не для всех это сбылось,
так как, например, Испания до сих пор изнывает под
фашистским игом. К иммигрантам добавилось потом
большое число солдат разных национальностей, насиль-
но мобилизованных в германскую армию, и советских
военнопленных, которым удалось перейти на сторону
сражавшихся французских партизан.
Хотя самый многочисленный контингент иммигран-
тов составляли трудящиеся — поляки, итальянцы и ис-
панцы, в борьбе против гитлеризма на французской тер-
ритории участвовали также чехи, югославы, венгры, бол-
гары, румыны и немцы. В вооруженных группах, наво-
дивших такой страх на нацистов, было много евреев из
разных стран.
Естественно также, что все ветераны интернацио-
нальных бригад, воевавшие против испанского, италь-
янского и немецкого фашизма в зловещие годы «невме-
шательства», оказались в первых рядах борьбы против
того же врага во Франции.
На юге Франции гремела слава о подвигах таких
испанских патриотов, как командир 4-й дивизии испан-
1 «Cahiers internationaux de la Resistance», novembre 1960.
528

ских партизан подполковник Витини, полковник Ману-
эль Костро, захвативший в битве за Римон 1200 плен-
ных, один из основателей маки в департаменте Од
Медина, Пабло Юфера, Хулио Родригес, в Савойе — Ху-
лио Навас и, наконец, незабываемый Кристино Гарсиа,
который сначала помог освободить департаменты Гар,
Лозер и Ардеш, а потом перешел бороться в Испанию
и там пал под пулями франкистских бандитов. Более
4 тысяч испанцев принимали также участие в Париж-
ском восстании. Все, что было сказано и написано о
«группе двадцати трех», которой командовал армян-
ский герой — поэт Мисак Манушян, может служить яр-
кой иллюстрацией героизма иностранных антифашистов
и того единства мысли и действия, которое крепко спла-
чивало всех ФТПФ без различия национальности, про-
исхождения и положения каждого.
На разных языках эти люди говорили: «Мы считаем
себя солдатами французской армии и борцами за сво-
боду». И кто в то время подумал бы, что французская
армия может служить каким-то другим задачам, а не
борьбе за свободу каждого народа?!
В департаментах Нор, Па-де-Кале, Луара и Мерт и
Мозель польские шахтеры участвовали в забастовках,
а также героически сражались в группах ФТПФ и ФФИ.
Они приняли участие и в национальном восстании.
5 тысяч поляков пали на нашей земле, сражаясь против
немцев во многих департаментах. В департаменте Нор
в освобождении участвовало 10 тысяч поляков, и на
многих памятниках борцам Сопротивления стоит боль-
ше польских, чем французских, имен. Один из этих по-
ляков, Марсель Лангер, ветеран интернациональной
бригады в Испании, крикнул в лицо вишистским пала-
чам: «Я умираю за то, чтобы жила лучшая Франция»,
повторив девиз варшавских повстанцев 1830 года: «За
вашу и нашу свободу». В рядах патриотической мили-
ции поляки участвовали в освобождении таких городов,
как Лилль, Вазье, Кармо и др.
А такой замечательный организатор подпольной борь-
бы в департаменте Нор, как соратник Дебаржа, Эусе-
био Феррари, или такие героические семьи итальян-
ских рабочих, как Галлисси, Фонтано, Нероме, Ландини
и многие другие, были, можно сказать, достойными
продолжателями славных традиций Гарибальди.
529

Вся Франция хранит память об итальянских борцах
Сопротивления, которые не прекращали своей борьбы
с фашизмом.
На Корсике многочисленные итальянские солдаты
помогли одержать победу, перейдя на сторону восста-
ния против немецких солдат. То же произошло с боль-
шинством итальянцев, переселенных во Францию после
капитуляции Италии в сентябре 1943 года: большое чис-
ло их присоединилось к маки департаментов Верхние и
Нижние Альпы и Вар.
В 1943 году во Франции размещалось в различных
лагерях более 20 тысяч советских военнопленных, кото-
рые давали сотни бойцов движению Сопротивления.
Действовала подпольная организация, среди членов ко-
торой были специалисты по партизанской войне.
В начале 1944 года ФФИ установили связь с ними
и организовали побеги советских бойцов, уже участво-
вавших в партизанском движении в немецком тылу на
Восточном фронте. Во время восстания советские воен-
нопленные были освобождены из лагерей, после чего
они создали свои отряды в Средиземноморском райо-
не, на севере и на востоке страны, в Парижском районе
(где их отряд участвовал в бою за мост Клиши).
Наконец, в 1944 году в районе Нима был сформиро-
ван 1-й советский партизанский полк под командова-
нием майора Александра Казаряна численностью
2200 солдат и офицеров. Этот полк принимал участие
в освобождении многих городов в департаментах Гар и
Лозер и после освобождения получил благодарственную
грамоту от военного кабинета генерала де Голля, а по-
том был награжден Военным крестом.
Обученные и привыкшие воевать в содружестве и
взаимопомощи со всем народом (где не пройдет танк,
проникнет партизан), советские солдаты, которым до-
велось участвовать в боях на нашей территории, внесли
особенно существенный вклад в освобождение Франции.
Среди них были и советские женщины, бывшие украин-
ские партизанки, как, например, 37 участниц битвы за
Дэн.
Помощь, оказанная советскими военнопленными
французским партизанам, наполняет нас чувством бла-
годарности ко всем армиям и ко всем партизанам, мил-
лионам партизан, которые сражались для того, чтобы
530

разгромить и уничтожить разбойничьи армии, сколо-
ченные Гитлером.
Почти всех немецких антифашистов, эмигрировав-
ших во Францию до 1940 года, в том числе ветеранов
антифашистских бригад в Испании, предатели сороко-
вого года выдали гестапо, и большинство их погибли.
Гестаповцы захватили также много интернированных
во Франции испанцев. Но нескольким сотням немцев
удалось скрыться благодаря солидарности, проявленной
французами. Они стали на нашей земле истинными
представителями всех немецких антифашистов. То же
самое относится к австрийцам, связанным с Сопротив-
лением. Некоторые немецкие и австрийские участники
Сопротивления вели полезную для нас пропагандист-
скую работу в армии оккупантов.
Потом, с 1942 года, многие приняли участие в борь-
бе ФТПФ вместе с теми немцами, которых им удалось
вырвать у нацистской армии. В некоторых частях гер-
манской армии были созданы подпольные группы.
Наконец, в период Освобождения в ряде районов
были случаи, когда немецкие солдаты присоединялись
к ФФИ. В некоторые боевые группы, как, например, в
группу «Карманьола», входили австрийцы, которые ока-
зались хорошими бойцами.
Отрядам ФТПФ выпала большая честь, что в их
рядах в годы Сопротивления сообща вели вооруженную
борьбу добровольцы-антифашисты из всех стран 1.
Бывали даже критические моменты, когда именно
патриоты-иммигранты помогли избежать в некоторых
секторах Парижского района ослабления или прекра-
щения борьбы. Правда, это было время, когда подполь-
ные группы действовали в таких тяжелых условиях и
подвергались таким репрессиям, что каждая из них
жила не более нескольких месяцев.
Наконец, из рядов иммигрантов, рабочих и интелли-
генции вышли такие замечательные командиры, как
майор Жиль (Иозеф Эпштейн), ветеран боев на Эбро,
1 Журнал «Кане энтернасьоно де ля резистанс» сообщил не-
давно, что готовится монография о немецком Сопротивлении
во Франции. В ноябрьском номере этого журнала за 1961 г.
был помещен очерк о борьбе австрийских участников Сопротив-
ления.
531

которому Национальный военный комитет поручил
реорганизовать ударные группы ФТПФ и обеспечивать
их прикрытие во время боевых операций.
* * *
Прежде чем делать какие-то общие выводы относи-
тельно опыта вооруженной борьбы во Франции во вре-
мя оккупации, скажем, что чувства, побудившие нас
взяться за эту задачу во славу ФТПФ, сливаются воеди-
но с нашими чувствами братской любви ко всем борцам
Сопротивления, которыми прежде всего руководило же-
лание вернуть нашей родине и каждому ее гражданину
свободу. Сопротивление явилось выражением граждан-
ской доблести французов, без которой было немыслимо
спасение нации.
Национальное восстание, которое помогло военной
победе союзников, — это еще не главная его заслуга.
Пусть те, кто страдает политическим легкомыслием и
забывчивостью, знают, что важнейшей заслугой Сопро-
тивления было и останется то, что оно подняло на борь-
бу широкие массы французского народа, который в этой
борьбе восстановил свою честь, замаранную предателя-
ми сорокового года.
И сегодня мы вновь обращаемся с выражением ис-
кренних товарищеских чувств ко всем, кто боролся и
был верен духу Сопротивления, ибо мы сохраняем глу-
бочайшее уважение друг к другу.
То, что принадлежит всем, требует уважения к тому,
что сделал каждый.
Иные из низменных целей или из зависти смеялись
над «духом ФТПФ», царившим среди франтиреров и
партизан, которые, каковы бы ни были их убеждения,
подчинялись одним законам организации, солидарности,
нерушимого доверия и прочной дружбы. Но этот дух
ФТПФ, который был нашим оружием в бою, шокировал
только тех, кто не участвовал в борьбе. Он нисколько не
мешал партийности тех, кто был членом какой-нибудь
партии, и не посягал на партийную дисциплину. Он
только увеличивал авторитет партии, которой по праву
принадлежит честь создания ФТПФ. Пусть же на моги-
лах этих зачинателей борьбы каждую весну расцветают
кусты дикой розы!
532

И если соединения, вооруженные лучше нас, когда-
то завидовали духу ФТПФ, то теперь все мы можем
только пожалеть, что не смогли лучше, в большей чи-
стоте сохранить этот дух Сопротивления, подорванный
культом человека, который хочет поставить себя над
историей.
Но тем, кому выгодно было бы предать забвению
Сопротивление, не удастся похоронить его заслуги, его
историю. Сопротивление будет жить как дело совести
каждого из его живых участников, как борьба, в кото-
рую люди вступали из естественного побуждения, беско-
рыстно и безоговорочно и в которой каждый участник
стушевывался, терялся среди других, как того требова-
ли правила подполья, настолько, что имена многих те-
перь пропали вместе с их тайнами.

Глава XXIV
ВКЛАД СОПРОТИВЛЕНИЯ В ПОБЕДУ
В годы оккупации, когда Сопротивление было по-
настоящему боевым, воинственным движением, оно счи-
тало, что его сила в единстве, оно верило в свою миссию
и выполнило ее. Победоносное национальное восстание
в августе 1944 года было подвигом народа, в который
Сопротивление вновь вдохнуло высокий дух граждан-
ственности.
Но мы видели, что государственная власть во Фран-
ции, преемственность которой обеспечивал с 1940 года
Петэн, всегда старалась защищать интересы только
крупного капитала.
Поэтому и для государства, и для буржуазии исход
Освобождения не должен был ничем отличаться от ре-
зультата всех других войн, выигранных Францией в
прошлом благодаря пушечному мясу, которое считают
только тогда, когда его бросают в бой. Разве не в тра-
дициях буржуазии по достижении победы подсчитывать
мертвых только с помощью старой эмблемы крестовых
походов — по крестам? Всех павших возводят в ранг
героев и водружают кресты над их головами, не забо-
тясь о том, что какие-то из этих солдат, быть может,
и не верили в бога. Деголлевское государство велико-
душно снабдило второй перекладиной деревянные кре-
сты на старых кладбищах солдат, павших в войну
1914—1918 годов (когда полки губил Петэн) и осенен-
ных, как говорили смутьяны 1917 года, знаком «плюс»
как символом прибавления прибылей пушечных магна-
тов. Разве война 1939—1944 годов с ее двумя странны-
ми перемириями не была такой же, как все прочие?
По признанию бывших подчиненных Петэна, в войне
1914—1918 годов сотни тысяч солдат были убиты зря,
потому что их бросали в сражения, которые не следо-
534

вало начинать, которые уже были проиграны тактиче-
ски и выиграны потом лишь отчаянными усилиями,
ценой принесения в жертву множества солдат. Что касает-
ся войны 1939—1940 годов, то «генералы-пацифисты»
предпочли загнать два с половиной миллиона своих сол-
дат в немецкие лагеря военнопленных. Но погибли они
в бою или попали в плен, всех бывших участников вой-
ны стали теперь считать за одного — неизвестного сол-
дата, над чьей могилой пылает вечный огонь, предмет
поклонения для нации. Но нет! Последняя война была
не такой, как все прежние, потому что она была борь-
бой национального и интернационального Сопротивле-
ния народов. В войне, которую вело французское Со-
противление во Франции, уже не было сотен тысяч
солдат, убитых зря в той войне, не было ни штаба вер-
ховного главнокомандования, ни правительств, которые
бы руководили ею. Каждый солдат Сопротивления знал
сам, за что он борется. Каждому приходилось самому
учиться воевать. Каждый должен был учиться каждый
день, хотя бы тому, как побеждать самого себя.
Освободительная война не была обычной войной,
так как более 2 миллионов пленных солдат француз-
ской «регулярной армии» в возрасте от 21 года до 40
лет находились за колючей проволокой в Германии, не
считая тех, кого отправили туда работать. Таким обра-
зом, каждый вооруженный доброволец должен был и
считаться и драться за четверых солдат.
Вот почему в то время никому не могло прийти в го-
лову, что наступит такой день, когда большинство на-
ции, словно разучившись грамоте, подпишется лотаринг-
ским крестом, чтобы надругаться над Сопротивлением
и осмеять его героев. Но это уже относится к другой
эпохе.
Сейчас нам хотелось бы сказать, что солдаты в граж-
данском, организовавшие войну снизу, внесли такой
вклад во «французскую кампанию» союзников во время
освободительной войны в Европе, какого подобная «ир-
регулярная» армия не вносила ни в одну из войн в на-
шей истории.
Хотя это и верно, нельзя даже упрекать генералов,
которым «положено по штату» извлекать уроки из воен-
ных кампаний, в том, что они не извлекли никаких уро-
ков из «французской кампании» Сопротивления. Ведь,
535

кроме Леклерка и Делаттра, все остальные французские
генералы во главе с самим де Голлем афишируют в своих
мемуарах одинаковое презрение к вооруженному народу
и к его «иррегулярным» (навсегда) солдатам как к весь-
ма вредному началу, разлагающему «порядок», ради кото-
рого можно оправдать и Дюмурье1, перешедшего на
сторону эмигрантов.
Можно сказать, что, третируя внутреннее Сопротив-
ление, де Голль в своих мемуарах хочет посмеяться над
словами Жореса: «Необходимо было широкое движе-
ние, его мог создать народ, но его создал один человек
и для одного человека». Действительно, стиль де Гол-
ля — это отражение сущности человека, для которого
люди в счет не идут. Автор отливает историю в бронзу,
чтобы прославить одного — себя, свою неповторимую
судьбу; он использует, как сказал бы Монтень, «лучший
наждак», чтобы отполировать до блеска свое оружие и
свое изваяние! Что касается Сопротивления, то в этой
романтизированной истории оно предстает перед нами
не иначе как прикованным к пьедесталу героя в позе,
выражающей бесконечную признательность... Между
тем никогда еще простые люди, борьба простых людей
не имели такого значения для Франции, как во время
Сопротивления!
Следовательно, мемуары де Голля написаны только
на потребу классу, который всегда относился к солда-
там, как к своим наемникам. Однако какая война сде-
лала де Голля сначала генералом, а потом и главой го-
сударства? В первую очередь война, которую вело Со-
противление, солдаты в гражданской одежде.
Именно они представляли во вражеском окружении
армию Франции, после того как предатели выдали свою
армию врагу. Нам кажется, что этот первый вывод дол-
жен предшествовать всем остальным.
Конечно, нелегко ответить на вопрос: кто освободил
Францию? — не допустив при этом каких-нибудь не-
справедливостей или ошибок. Эта книга написана для
того, чтобы исправить несправедливости, которые со-
вершались до сих пор по отношению к ФТПФ только
1 Французский генерал, участник сражения при Вальми. После
того как Конвент отстранил его от командования, Дюмурье пере-
шел на сторону дворянской эмиграции.— Прим. ред.
536

потому, что они были созданы коммунистами, чтобы
рассказать об их роли в освобождении страны и в фор-
мировании армии Освобождения — ФФИ. Разумеется,
не следует быть несправедливым и по отношению к на-
шим союзникам. Забывать о роли каждого из них было
бы так же неправильно, как и создавать культ освобо-
дителя. Не следует также забывать, что если герман-
ская армия была в 1944 году изгнана из нашей страны
за более короткий срок, чем тот, за который она когда-
то сумела ее завоевать, то одна Франция не одержала
бы этой победы. Но надо отметить также, что в тактиче-
ском отношении вклад Сопротивления был больше вклада
высадившихся армий, что восстание, организованное
внутренним Сопротивлением, стало доминирующим фак-
тором в стратегии союзников во Франции и что, нако-
нец, военная помощь Временного правительства нацио-
нальному восстанию равнялась нулю.
* * *
К маю 1945 года, когда антигитлеровская коалиция
одержала окончательную победу, потери Советского
Союза исчислялись в 7 миллионов солдат и 10 миллио-
нов мирных граждан, иначе говоря, на каждого убитого
американца приходилось 45 убитых советских людей1.
Однако есть еще такие на вид монументальные тру-
ды о второй мировой войне, в которых больше места
1 США потеряли в этой войне 160 тыс, человек, Англия —
500 тыс. вместе с гражданским населением, Франция — 700 тыс.
(вместе с гражданским населением), Польша—6 млн. человек (из
них 5 млн. гражданского населения), СССР — 7 млн. солдат и
10 млн. гражданского населения.
Франции война стоила 95 тыс. убитых в 1939—1940 гг.,
11 тыс.—в африканскую кампанию, 7 тыс.— в Италии и на Кор-
сике, 25 тыс,— с июня 1944 г. до перемирия, 400 тыс. бойцов Со-
противления были высланы, расстреляны, погибли в боях, 150 тыс.
мирных граждан погибло в результате бомбардировок. В войну
1914—1918 гг. Франция потеряла убитыми 1700 тыс. человек. Про-
цент погибших среди гражданского населения был тогда невелик,
добровольцы были исключением. Новые аспекты прошлой войны
были характерны и для других стран, подвергшихся оккупации
(например, Польша потеряла 18,6 процента своего населения, Юго-
славия—11 процентов, СССР —10 процентов, Греция —10 процен-
тов, что свидетельствовало также о широком участии народа
в освободительной войне).
537

отводится отвлекающей кампании в Ливии против че-
тырех немецких дивизий, чем советским контрнаступле-
ниям, в ходе которых были уничтожены две трети диви-
зий вермахта. Но во Франции государственные деятели и
некоторые военачальники не преминули воздать должное
Советскому Союзу и его руководителям за ту роль, ко-
торую они сыграли в общей победе и в освобождении
Франции.
Так, генерал де Голль заявил 20 декабря 1944 года:
«Усилия русских, которые нанесли незалечимые раны
германской военной машине, были важнейшим факто-
ром освобождения территории нашей страны». Амери-
канский генерал Маршалл указывал в феврале 1946 го-
да: «Если бы Красная Армия была разбита и немцы
вторглись бы на Британские острова, то легко пред-
ставить себе, что последовало бы за этим. Такая воз-
можность нас довольно-таки страшила».
Точно так же французы в августе 1944 года легко
могли видеть, как надолго задержалось бы освобожде-
ние их страны, если бы армии союзников, высадившиеся
во Франции, встретили там такие же сильные герман-
ские армии, какие были разгромлены Советской Армией
на каждом из огромных фронтов от Ленинграда до
Кавказа.
В то время во Франции знали, что для того, чтобы
выиграть войну, нужно уничтожить силы противника,
сделать невозможным для него продолжение борьбы,
если только не удастся заставить его капитулировать,
как в сороковом году капитулировал Вейган. Но немцы
дрались до конца, поэтому восстание было тоже фор-
мой тотальной войны наряду со вторым фронтом.
В этих условиях было бы трудной задачей и могло
бы показаться произвольным проводить параллель меж-
ду военными действиями Сопротивления и операциями
армий, высадившихся во Франции в июне и августе
1944 года, оценивать значение действий масс, подняв-
шихся на восстание, в сравнении с действиями совре-
менных армий.
Наконец, нельзя забывать, что сила восстания опре-
делялась соотношением политических и военных факто-
ров, которое давало так называемым регулярным ар-
миям значительное преимущество, хотя они, видимо, не
всегда это сознавали, так как забывали о его истоках.
538

Поэтому о восстании не следует судить только по его
очевидным августовским результатам; его значение
можно полностью оценить, только увязывая его с дли-
тельной, незаметной борьбой, которую французские
патриоты вели на протяжении всех четырех лет оккупа-
ции.
Таким образом, эта военная кампания по освобож-
дению Франции не была похожа ни на какую другую.
Сегодня мы видим, что она происходила на фоне все
сильней развертывавшегося народного восстания, сливав-
шегося воедино с военными операциями союзников, к ко-
торым присоединилась вскоре 1-я французская армия,
прибывшая извне (чего никогда не бывало), чтобы помочь
освободить Францию. Несомненно, что никогда также ни-
какое командование не могло бы собрать такие полные и
детальные сведения о противнике, какими располагал пе-
ред высадкой Эйзенхауэр. Этим он был обязан Сопро-
тивлению, которое в масштабах всей страны оказывало
помощь союзникам.
Стало быть «непохожесть» этого освободительного
похода на другие войны заключалась во вмешательстве
борющегося народа. Оно-то и изменило коренным обра-
зом характер войны, к которой союзные армии тщатель-
но готовились на протяжении двух лет, еще не предви-
дя или недооценивая то, какую роль сыграют в ней на-
родные массы. Вмешательство народа и его солдат в
гражданской одежде в тактику и стратегию союзников
намного ускорило темпы военных действий во Франции,
глубоко повлияло на их результаты и, следовательно,
помогло приблизить конец войны. Будет легко устано-
вить, что вопреки утверждениям мемуаров де Голля и
других произведений, вышедших из-под пера заинтере-
сованных лиц, восстание не только принесло пользу
«большой стратегии» западных союзников, но, будучи
делом народных масс, к сожалению, принесло выгоду
только одному классу — буржуазии, хотя остается оче-
видным, что его плотью и кровью, его сердцем и душой
были трудящиеся классы.
Именно такой политический и военный вывод надо
сделать из военной кампании 1944 года во Франции,
этого реванша, который народ взял за предательство
сорокового года.
539

* * *
Наибольшее признание своих военных заслуг Сопро-
тивление встретило не у французских военных деятелей,
а у руководителей войск союзников.
Правда, этого нельзя сказать о военных экспертах и
обозревателях, таких, как Лиддл Гарт 1.
Генерал Эйзенхауэр, как главнокомандующий вой-
сками союзников на Западном фронте, оценил вклад
ФФИ как равный «пятнадцати регулярным дивизиям»2.
Можно ограничиться тем, что поставить в заслугу
восставшим французам определенные результаты, кото-
рых они достигли в рамках ограниченных операций, но
можно также попробовать измерить их силу в диви-
зиях, подсчитывая личный состав, как это делалось во
времена маршала де Брольи3. Тогда получится, что Со-
противление с его 15 дивизиями превзошло вдвое чис-
ленность французской армии, высадившейся в 1944 году.
Перед открытием второго фронта Илья Эренбург пи-
сал в одной шведской газете: «Второй фронт — это так-
же французский народ. С его помощью одна дивизия
будет стоить десяти. Без его помощи десять дивизий бу-
дут стоить не больше одной».
В этой связи характерно сообщение, полученное
КОМАК в среду 14 июня 1944 года, в котором говори-
лось: «В планах союзников войне во Франции отво-
дится 10—12 месяцев, и ничто не изменит этот гра-
фик» 4.
1 Еще в 1941 г. Лиддл Гарт в книге «Defense of the West»
провозгласил, что партизанское движение и даже просто активное
сопротивление гражданского населения достойны осуждения.
В феврале 1947 г. Лиддл Гарт поставил вопрос: «Был ли
вклад Сопротивления важнее оставленного им в наследство бес-
порядка?» «Дело в том,— добавил он,— что патриотизм — это
последнее прибежище негодяя!» В таком случае можно сказать,
что этот джентльмен, живущий в Англии» никогда не был англий-
ским патриотом.
2 «Наша ставка считала, что временами помощь кампании со
стороны Французских внутренних сил была эквивалентна 15 диви-
зиям. Благодаря их содействию наше продвижение во Франции
значительно ускорилось...» (Eisenhower, Les operations en
Europe des forces expeditionn aires alliees, 1947, p. 28.)
3 To есть по 25 тыс. человек в дивизии.
4 Приведено в уже цитированной книге Раймона Масье (майо-
ра Дюфрена), начальника штаба ФФИ в департаменте Сена.
540

Дальнейшие факты известны. Через три месяца гра-
фик был изменен, да так, что уже 2 сентября союзники
вступили на территорию Бельгии, 8 сентября был осво-
божден Безансон, а 11 сентября — Дижон. Ширилось
восстание, и ускорялся темп наступления. Только по-
том союзники вернулись к своему «графику»; линию
Зигфрида они форсировали только 31 марта 1945 года...
Чтобы получить правильное представление о вкладе
движения Сопротивления в военные действия во Фран-
ции, надо посмотреть, как взаимодействовали армии со-
юзников и Французские внутренние силы.
Верно ли, что система обороны немцев рухнула как
раз в Альпах и в Бретани, то есть в тех двух секторах,
где партизанские части принимали непосредственное
участие в наступлении?
В американских планах партизанскому движению в
Альпах отводилось лишь второстепенное место. Однако
после высадки в Провансе перед генералами Деверсом
и Пэтчем открылись два пути дальнейшего продвиже-
ния: долина Роны (где у немцев были сильные укрепле-
ния, в частности на высоте Валенс) и наполеоновская
дорога через Альпы (где ФФИ полностью контролиро-
вали движение транспорта). Оказалось, что де Голль и
Сустель, руководствуясь своей главной заботой, отдали
ОРА приказ отвести как можно больше ФФИ в Альпы,
чтобы помешать им участвовать в восстании.
Накануне высадки союзников, 3 августа, полковник
Зеллер1 был вызван в Алжир для разработки плана,
как лучше парализовать народное восстание и обеспе-
чить всюду, в частности в Лионе, «порядок».
На секретном совещании было принято предложение
Зеллера добиться у Пэтча согласия выделить францу-
зам несколько танков, с которыми он (Зеллер) мог бы,
не заботясь об остальном, двинуться под флагом дегол-
левского «порядка» по наполеоновской дороге, чтобы
обеспечить связь с Декуром, которому было поручено
поддерживать порядок в Лионе, чтобы правительство
могло в крайнем случае обосноваться там до своего при-
езда в Париж. Это позволило бы изолировать народный
1 До этого Зеллер осуществлял наблюдение за Веркором.
Впоследствии он получил генеральское звание, был представителем
Франции в НАТО и занимал другие посты.
541

юг, поскольку американскими планами предусматрива-
лось, что Париж будет занят в октябре...
Восстание, конечно, нарушило эти планы, как и пла-
ны союзников, но в районе Альп ФФИ сыграли важную
роль, а «гениальный план» Зеллера, который хотел, что-
бы наполеоновская дорога еще раз вошла в историю
благодаря тому, что по ней пройдет он, полковник Зел-
лер, избравший для своей операции символическое на-
звание «Фэссо» 1, представил в его настоящем свете.
Если бы не ФФИ, то танки Зеллера не только не
смогли бы продвинуться без боя, но без ФФИ Изера
им не удалось бы освободить 23 августа Гренобль, по-
тому что именно внутренние силы благодаря своей доб-
лести и сплоченности сломили 18 августа предпринятое
крупными силами наступление немцев и вынудили их
отступить, прежде чем танки Зеллера смогли ворваться
в город.
Таким образом, ФФИ выступали в авангарде союз-
ников, они всюду создавали серьезную угрозу немецким
войскам и активно помогали союзникам срывать все
попытки немцев организовать оборону долины Роны.
Парализовав движение в Альпах, ФФИ смогли принять
участие в освобождении Верхнего Прованса.
Однако Зеллер, рвавшийся к Греноблю, чтобы обе-
спечить там «порядок», предоставил немцам возмож-
ность спокойно закрепиться на главной линии укрепле-
ний вдоль итальянской границы, поэтому добивать их в
Савойе пришлось уже после победы восстания.
Но вернемся к преследованию немецких войск и ро-
ли в этом деле ФФИ. После боя под Вильфранш-сюр-
Сон и довольно серьезных, хотя и локальных, сты-
чек в Муте (департамент Ду), Отэне и Боне по-настоя-
щему войти в соприкосновение с противником удалось
1 [По-итальянски «fascio» («фашио») — связка прутьев с секи-
рой, символ власти в древнем Риме, который сделала своим знаком
фашистская партия в Италии и от которого происходит само назва-
ние партии. — Прим. ред.]. Генерал Делаттр, человек, слишком до-
роживший своей честью, чтобы согласиться носить над своими ду-
бовыми листьями эмблему агентурных сетей Пасси, не участвовал
в подобных аферах. При высадке он приказал своим солдатам
держать себя скромно с бойцами в гражданском, обладавшими,
по его выражению, «сердцами солдат девяносто третьего года».
542

только на подступах к Бельфору, то есть на краю зоны,
охваченной восстанием, у самой границы Германии, где
немцы могли уже опереться на надежные тылы.
Высадившиеся войска, когда им удавалось вступить
в бой с противником (как это было в Тулоне и Марсе-
ле), оказывали ФФИ ценную поддержку своим тяжелым
вооружением (артиллерия, танки, самолеты) для подав-
ления укрепленных позиций немцев.
Со своей стороны ФФИ и широкие массы патриотов
обеспечили высадившимся армиям территорию, уже на
четыре пятых освобожденную от врага. Они парализо-
вали транспорт противника и уничтожили значитель-
ное число немецких солдат и офицеров. В ходе самого
наступления «регулярных» войск Французским внутрен-
ним силам во многих местах удавалось блокировать
переброску немецких подкреплений и резервов и при-
крывать чрезмерно растянувшиеся фланги 7-й армии.
Так, ФФИ сдерживали немцев на границе оккупи-
рованной Италии и предотвратили их возможный удар
оттуда по тылам союзников 1.
На Западе, от Жера до Тара и от Дордона до Соны
и Луары, ФФИ останавливали и захватывали в плен
крупные вражеские колонны, продвигавшиеся на восток.
Одной из наиболее знаменитых операций такого рода
явилась битва за Отэн (8—10 сентября 1944 года), в ре-
зультате которой благодаря «широкому взаимодейст-
вию» (как писал Делаттр) патриотов и высадившихся
армий немецкий генерал Эльстер и его 19 тысяч солдат
были вынуждены капитулировать. По словам генерала
Делаттра, «этим была устранена серьезная угроза, на-
висшая над левым флангом 7-й армии».
Какому числу регулярных дивизий эквивалентен
тот факт, что силами восстания, без всякого участия
англосаксов, была освобождена обширная зона, полови-
на Франции, лежащая, грубо, к югу от линии Нант —
Орлеан — Дижон и к западу от линии Дижон —
Авиньон?
Когда восстание в Париже позволило союзникам
продвинуться дальше и перед ними открылась дорога
1 Для преследования немцев, отступавших к Италик, 6500 бой-
цов ФТПФ департаментов Савойя и Верхняя Савойя влились
в батальоны, сформированные в районах Морьен и Тарантез.
543

на Эльзас, когда войска Пэтча и Делаттра смогли про-
рваться в долину Роны, немцы в поисках путей отступ-
ления из юго-западной зоны в Германию наталкивались
повсюду на отряды Сопротивления, включая патриоти-
ческую милицию,— единственные вооруженные силы,
которые противостояли им здесь в то время.
Лион был освобожден 3 сентября, и бои шли уже се-
вернее Лиможа, когда немцы, пытавшиеся пробиться
на восток, встретили на своем пути более 33 тысяч бой-
цов ФТПФ, вооруженных главным образом оружием,
захваченным у врага.
Разве не следует занести в актив Сопротивления как
очень важный тактический успех тот факт, что, когда
после Лиона немцам удалось оторваться от моторизо-
ванных армий Пэтча, боевые части ФФИ одни пресле-
довали всюду противника и вели с ним бои?
Немецкий генерал Бласковиц после своего отступле-
ния в долину Роны заявил: «Сопротивление было похо-
же на рой ос, который не давал нам ни минуты покоя
и заставил нас изменить первоначальный план сраже-
ния».
Отметим также, что в департаменте Шаранта, в
Пуату, ударные группы ФТПФ перерезали линии ком-
муникаций немецких войск, и те уже не могли больше
поддерживать связь с франкистской Испанией.
Всюду, где наступавшие танки союзников наталки-
вались на сопротивление, ФФИ действовали как пехота
сопровождения. Всякий раз, когда американская колон-
на вклинивалась в расположение противника, парти-
занские соединения защищали ее фланги от вражеского
проникновения.
В тылу высадившихся частей или между клиньями,
которые «вбивали» танковые части, ФФИ уничтожали
очаги сопротивления противника, иногда очень сильные
(например, «мешок» от Компьена до Монса в Бельгии,
образовавшийся в первые дни сентября 1944 года).
Монтгомери, который постоянно и не без умысла об-
ходит молчанием действия французских патриотов, тем
не менее называет «важнейшими» эти проводившиеся
ими операции по очистке территории от врага 1.
1 Montgomery, De la Normandie a la Baltique, p. 170.
544

На некоторых участках фронта участие ФФИ в осво-
бождении Франции можно приравнивать к действиям
регулярных войск.
Так, например, на участке протяжением в сотни ки-
лометров— вдоль всей Луары, от Нанта до Орлеа-
на,— ФФИ по просьбе командующего 2-й американской
армией обеспечивали безопасность чрезмерно растянув-
шегося правого фланга высадившихся армий.
И они же с успехом выполняли эту важную роль
флангового охранения на линии Жьен — Осер и запад-
нее линии Авиньон — Лангр.
Другим важным результатом действий патриотов
было то, что в момент высадки союзников они парали-
зовали немецкий транспорт. В результате спешившие к
плацдарму немецкие подкрепления, численностью до
10 дивизий, часто задерживались в пути.
Генерал Эйзенхауэр пишет: «Накапливание сил про-
тивника в зоне боев в Нормандии в течение первых
шести недель кампании происходило в темпе всего
лишь по полдивизии в среднем в день. Благодаря объ-
единенным усилиям союзной авиации и французских
патриотов эти подкрепления могли продвигаться лишь
очень медленно и с большим риском для себя»1.
Так, например, 275-й пехотной дивизии, стоявшей в
Фужере, потребовалась неделя, чтобы преодолеть рас-
стояние в 250 километров. Переброска, начатая было
по железной дороге, была остановлена бомбежками с
воздуха. Затем французы угнали лошадей, набранных
для переброски дивизии, и в конечном счете она отпра-
вилась к месту назначения своим ходом.
Передвигаясь в таких условиях, подкрепления при-
бывали в Нормандию небольшими группами и с ходу,
измотанные и дезорганизованные, бросались в бой.
Танковая дивизия «Дас Рейх» затратила 12 дней на
переход 720 километров (от Тулузы до района высад-
ки); иногда, чтобы пройти 12 километров, требовалось
9 часов. Одна колонна, отправившаяся из Тулузы с 50
грузовиками, прибыла в Лимож с шестью! 2-й танковой
дивизии понадобилось 23 дня, чтобы дойти от Страс-
бурга до Кана, и т. д.
1 General Eisenhower, Operations en Europe, p. 74—76.
545

Если учесть, каким облегчением для союзников бы-
ло то, что немецкие подкрепления, ожидавшиеся в Нор-
мандии в июне 1944 года, в действительности подошли
гораздо позже и не все сразу, а также принять во вни-
мание все другие упомянутые выше результаты дейст-
вий ФФИ, то нельзя будет не согласиться, что оценка
вклада Сопротивления в войну в пересчете на дивизии,
данная генералом Эйзенхауэром, является весьма
скромной 1.
Следует вспомнить, что генералы Жюэн и Жиро
предполагали, что только для завоевания Корсики по-
требуется шесть дивизий (личное письмо генерала Жю-
эна генералу Жиро).
Восстание, вспыхнувшее на Корсике 9 сентября, по-
зволило им высадиться здесь без единого выстрела со
109 солдатами и полностью освободить остров силами
6929 солдат!
«Сопоставляя цифры, можно заключить, что корси-
канское движение Сопротивления было равноценно пяти
регулярным дивизиям»2.
Что же сказать тогда о Сопротивлении на всей тер-
ритории Франции?
Надо сказать, что, если бы главнокомандующий вой-
сками на Западе располагал, по его собственным сло-
вам, «пятнадцатью дополнительными дивизиями», это
преимущество не сыграло бы никакой роли в завоева-
нии плацдарма в Нормандии 6 июня 1944 года.
Самое большее, они могли бы быть использованы в
качестве резерва, который находился бы где-то вдали
от театра военных действий, тогда как те 15 дивизий,
которым, по мнению Эйзенхауэра, были равноценны
ФФИ, находились повсюду, в самой гуще боев, в не-
прерывном соприкосновении с противником, — до, во
1 «Именно трудности передвижения во Франции помешали
немцам отправлять подкрепления на Нормандский фронт таким
темпом, какой был для них необходим, чтобы восстановить равно-
весие сил... Войска на передовой непрерывно и тщетно требовали
замены выведенных из строя танков новыми. На складах было
полно танков, готовых к отправке. Вся трагедия немецкого коман-
дования заключалась в том, что не было средств доставить их на
Нормандский фронт» (Amiral Lemonnier, Les cent jours de
Normandie).
3 Maurice Choury, Tous bandits d'honneur.
546

время и после высадки союзников. А это и придает
действиям патриотов неизмеримо большую цену по
сравнению с 15 дополнительными дивизиями резерва,
которые Эйзенхауэр, учитывая состояние его транспор-
тных средств, все равно не смог бы вовремя ввести в
бой и о снабжении которых ему пришлось бы забо-
титься.
При создании плацдарма важнейшее, решающее зна-
чение имеет объем средств, которые нападающая сторо-
на может сразу выбросить на побережье. Эти средства
должны быть достаточно мощными, чтобы позволить
сдерживать неизбежные контратаки противника до тех
пор, пока не высадятся в достаточном количестве бро-
нетанковые части. Вот этот отрезок времени, когда на
побережье находится только первая волна высажива-
ющихся войск, и является критическим моментом опера-
ций. В Нормандии этот «первый эшелон составляли семь
дивизий (американцы, англичане, канадцы).
Стало быть, в этот решающий момент, по оценке
самого Эйзенхауэра, средства ФФИ были вдвое больше
войск союзников. Этот важный факт должен был бы
побудить занять несколько более объективную позицию
тех, кто хотел бы считать, что ФФИ играли по отноше-
нию к высадившимся частям лишь «вспомогательную»
роль.
В сентябре 1944 года еще насчитывалось 450 тысяч
бойцов ФФИ, сведенных в воинские части. Их можно
было считать эквивалентными не 15, а 30 дивизиям
(речь идет, разумеется, только о численности личного
состава, потому что по своей технической оснащенности
партизанские соединения, конечно, уступали регуляр-
ным дивизиям союзников).
Но то была лишь какая-нибудь десятая часть бор-
цов, участвовавших в Освобождении 1.
Приведем пример. Марсель выставил полбригады
(три батальона) добровольцев, ветеранов боев за Ос-
вобождение. Но по меньшей мере за четыре дня до под-
хода высадившихся войск восставшие марсельцы нанес-
ли поражение немецкому гарнизону, который насчиты-
1 Только в департаментах Нор, Па-де-Кале и Сомма к моменту
восстания насчитывалось 112 тысяч патриотов, входивших в ряды
ФФИ.
547

вал более 20 тысяч человек. Разве это могли сделать
три батальона?
В действительности число участников марсельского
восстания, вступивших к этому времени в формирования
ФФИ, достигало 20 тысяч человек, а они вели за собой
другие десятки тысяч «неорганизованных» патриотов.
Эти массы и создали «большие батальоны» нацио-
нального восстания. И произвольно отделять от них
отряды ФФИ нет никаких оснований.
* * *
Но недостаточно только выяснить, в какой мере
национальное восстание помогло освобождению Фран-
ции. Еще важнее доказать, что вопреки тому, что об
этом пишут обычно, именно план восстания заставил
коренным образом изменить планы, разработанные со-
ветами западных держав1.
Многочисленные частные доказательства этого мож-
но найти, если проследить за продвижением высадив-
шихся армий. Вспомним хотя бы, как 2-я танковая ди-
визия вступила в Париж, чтобы помочь подавить очаги
сопротивления нацистов.
Вторая танковая дивизия Леклерка, представлявшая
собой незначительную силу для такого огромного горо-
да, как Париж, ворвалась в расположение врага, что-
бы оказать своими средствами поддержку в основном
уже победившему восстанию. Таким образом, выпол-
нялся именно план восстания, и в этом приняли участие
также и войска Леклерка: рейд капитана Дронна, про-
рвавшегося к зданию ратуши, противоречил всем по-
ложениям воинских уставов. Еще более типичен в этом
отношении пример Марселя.
Прорвав заслон противника в Обань, Делаттр
оказался на подступах к Марселю в пять раз быстрее,
чем предусматривалось планами. Он назвал это «три-
умфальным маршем». Но продвижение по охваченной
восстанием территории причинило ему и «некоторые
заботы».
1 Разве они не исходили из гипотезы, что англо-американским
войскам придется зимовать во Франции?
548

Патриоты вышли на улицы уже 22 августа. Следо-
вало ли поспешить на помощь повстанцам? Нет, это не
соответствовало планам!
«Мы должны были ворваться в город, только имея
достаточные средства и после того, как наши войска
вышли бы на линию границы между предместьями и
собственно Марселем»1.
Что означали эти директивы? Да то, что Делаттр
пренебрегал таким фактором, как вооруженные дейст-
вия повстанцев, что он решил предпринять правильную
осаду Марселя — с артиллерийской подготовкой, бом-
бежками с воздуха, уличными боями, разрушениями
зданий, то есть со всем тем, что неизбежно влечет за
собой такая осада.
Учитывая, что Марсель «удерживали» 20 тысяч нем-
цев, а Париж — 30 тысяч и сотня танков, продвижение
союзников к Рейну не обещало быть очень быстрым.
Но в результате восстаний в этих крупных городах
планы использования союзниками сил и средств Со-
противления также претерпели изменения.
Делаттр писал впоследствии об одном батальоне,
который, «увлекаемый толпой», первый прорвался до
Канебьера. «По правде говоря, мы не знали, кто кого
окружил: мы противника или он нас»2.
Если бы этот батальон действовал один, он был бы
уничтожен, но он находился не только в расположении
врага, но и в глубине расположения повстанцев и по-
тому одержал победу. Что касается особенно мощной
обороны противника в определенных пунктах, то солда-
ты Делаттра ломали ее опять-таки во взаимодействии
с повстанцами.
* * *
Следует напомнить, что расширение нормандского
плацдарма происходило с большим трудом. Если бы
партизанское движение не сковывало крупных сил про-
тивника, если бы оно надолго не задерживало немецкие
подкрепления (особенно в тех районах, где авиация
союзников не действовала, например на востоке Фран-
1 De Lattre. Histoire de la Premiere Armee, p. 98,
2 Ibid., p. 99.
549

ции, или действовала слабо, как в юго-западной части
страны), союзники, возможно, были бы сброшены в
море.
Затем в течение двух месяцев высадившиеся войска
топтались на месте. Монтгомери потерпел постыдную
неудачу под Каном. Несмотря на яростные воздушные
бомбардировки и горы развалин, которые они нагро-
мождали на нашей земле, союзники никак не могли
добиться решающего успеха.
Только 31 июля в районе Авранша был произведен
решающий прорыв, и тяжелые фронтальные бои усту-
пили место маневренным операциям.
В чем главная причина столь коренного изменения в
положении союзников? Дело в том, что нормандские
департаменты, где вначале развертывались операции
союзных войск, не были охвачены широким повстанче-
ским движением; это объяснялось плотностью размеще-
ния оккупационных войск, насильственной эвакуацией
некоторых зон, большими разрушениями, произведен-
ными англо-американской авиацией, и т. д. Напротив,
в Авранше высадившиеся войска вступили в охвачен-
ный восстанием район, где у немцев уже не было тыла.
Операции приняли характер стремительного преследо-
вания противника: броневики и танки ринулись по
дорогам, обходя крупные узлы сопротивления немцев,
которые ФФИ ликвидировали потом своими силами.
За четыре дня союзники заняли весь полуостров
Бретань. Свобода маневрирования1, обеспеченная дей-
ствиями патриотов, позволила англосаксам предпринять
попытку окружения крупных сил немцев в районе
Фалэз-Мортэн (впрочем, танкам противника удалось
ускользнуть). Запланированная широкая воздушно-
десантная операция в целях занятия Боса стала излиш-
ней ввиду быстроты продвижения. Леклерк совершил
бросок от Аржантана до Рамбуйе на предельной ско-
рости, не встретив ни малейшей помехи.
События в Бретани доказали, что хорошо вооружен-
ные партизаны могут действовать эффективнее пара-
1 Монтгомери отмечает, не приводя никаких объяснений:
«В конце июля наши операции стали внезапно очень мобильными»
(«De la Normandie a la Baltique», p. 158). Стало быть, случилось
чудо?
550

шютистов. Завязывая многочисленные бои местного
значения, вынуждая противника распылять свои силы,
партизаны позволили так называемой регулярной ар-
мии удесятерить свою наступательную мощь. А бои за
Крозон показали, с какой быстротой боевой отряд,
обладающий опытом партизанской войны, может пре-
вратиться также в наступательную часть и принять
участие в общих операциях армии. Не хватало только
командования, способного использовать такие парти-
занские отряды.
Характеризуя действия 3-го полка алжирских стрел-
ков на территории департаментов Савойя и Верхняя
Савойя 3 сентября, генерал Делаттр пишет, что он
«двигался безостановочно... За один только день, 2 сен-
тября, полк продвинулся на 170 километров». Это, бес-
спорно, было достижение, но сравнительно легко до-
ставшееся, так как Верхняя Савойя была освобождена
силами ФФИ десятью днями раньше.
В северных районах Франции действия повстанцев
также позволили войскам вторжения быстро продви-
гаться вперед.
Эйзенхауэр был ошеломлен поистине «разительным»
продвижением Монтгомери, который до того слишком
долго топтался на месте. 30 августа английский коман-
дующий покинул Вернонский плацдарм на правом бе-
регу Сены. 31 августа в Амьене он захватил в плен
немецкого генерала Эбербаха, который только было
собрался позавтракать в кругу своего штаба.
4 сентября 2-я танковая дивизия 30-го корпуса за-
няла Антверпен со всеми его нетронутыми портовыми
сооружениями.
На левом фланге англичан канадцы взяли 1 сентяб-
ря Руан и 8 сентября — Остенде.
На их правом фланге генерал Ходжес, по словам
Эйзенхауэра, «пересек» Францию, Бельгию и Люксем-
бург и принес войну «на порог Германии» 1. «На порог
Германии» — это правда, но не дальше.
Именно «на пороге Германии» начиналась зона без
партизан, где немецкая армия имела обеспеченные
тылы.
1 «Наши войска фактически без боев продвигались по северной
Франции и Бельгии и вышли на германскую границу» (Eisenho-
wer, Operations en Europe, p. 116).
551

После своего «поразительно быстрого» продвижения
(по уже освобожденной территории) Монтгомери потер-
пел в Голландии, под Арнемом, поражение, стоившее
больших жертв: он оказался не в состоянии преодо-
леть всего лишь несколько километров, чтобы поддер-
жать воздушнодесантную дивизию. Вновь началась
изнурительная война на истощение, «долгая и тяжелая»
борьба 1. Паттон обнаружил, что «на Мозеле сопротив-
ление противника усилилось». На всем протяжении
фронта бои стали ожесточенными и трудными2.
В декабре Рундштедту удалось перейти в контрна-
ступление, осуществить глубокий прорыв через Арден-
ны и создать очень серьезную угрозу тылу англо-аме-
риканских войск. Одновременно гитлеровцы продвину-
лись в Нижнем Эльзасе и произвели высадку к северу
от Страсбурга. Эйзенхауэр отдал приказ отойти к Во-
гезскому хребту, оставив Эльзас Гиммлеру. Но этот
приказ не был выполнен: плацдарм к северу от Страс-
бурга был уничтожен, и наступление в Арденнах окон-
чательно остановлено союзниками, так как в этот мо-
мент новые успехи Советской Армии, которая прибли-
зила сроки своего зимнего наступления3, вынудили
немцев перебросить с Западного фронта на Восток до-
полнительные части.
Не останавливаясь больше на факторах, ускоривших
наступление высадившихся армий во время восстания,
подведем итог удивительной картине продвижения союз-
ников «семимильными шагами» в Провансе после 16
августа, б то время как первоначальными планами
1 Ibid., p. 155.
2 Ibid., p. 163. Следует, впрочем, обратить внимание на пре-
увеличение, допущенное Эйзенхауэром. Бои были, конечно, «оже-
сточенными и трудными» для солдат на передовой, но в общем-то
западные союзники не предпринимали больших усилий. Американ-
ский офицер при штабе Монтгомери Ральф Ингерсолл объяснял
эту инертность тем, что в Лондоне и Вашингтоне питали надежду
на то, что немцы окажут успешное сопротивление русским на
Висле.
3 Это было сделано по настойчивым просьбам Черчилля (см.
его телеграммы Сталину от 24 декабря 1944 г. и 6 января 1945 г.,
Переписка Председателя Совета Министров СССР с президентами
США и премьер-министрами Великобритании во время Великой
Отечественной войны 1941—1945 гг., Госполитиздат, М., 1957,
стр. 292, 298).
552

союзников предусматривалось, что Тулон будет осво-
божден спустя 20 дней после этого, а Марсель — через
40 и Лион — через 90 дней после Тулона. На самом деле
Марсель был освобожден 28 августа вместо 30 сентяб-
ря, а Лион — 3 сентября вместо 15 ноября! Итак, осво-
бождение этих городов произошло в пять-шесть раз бы-
стрее, чем предполагалось.
По планам англо-американских штабов, армии Про-
ванса могли соединиться с войсками Нормандии на рейн-
ском направлении только через три месяца, то есть са-
мое раннее в середине ноября, и день всех святых
(1 ноября.— Ред.) был бы отпразднован под погребаль-
ный звон колоколов многих разрушенных крупных горо-
дов. В действительности уже 12 сентября армия Де-
латтра (выросшая на 20 тысяч человек за счет бойцов
ФФИ, прибывших с боями из юго-западного района),
которая в это время должна была еще осаждать Мар-
сель, соединилась в деревне Нод (департамент Кот д'Ор)
со 2-й танковой дивизией, также усиленной за счет круп-
ных частей ФФИ, причем на танках Леклерка еще кра-
совались увядшие букеты цветов, подаренных парижана-
ми. Это не помешало Эйзенхауэру заявить потом, что
планы союзников были выработаны с учетом возмож-
ной поддержки со стороны движения Сопротивления...
Это, конечно, так. Но с начала восстания стратегиче-
ская инициатива перешла к повстанцам. Те, кто вместе
с БСРА считал Сопротивление «законсервированной
армией», ошиблись.
* * *
Когда в сентябре 1944 года оказалось, что лучшим
способом создать армию бойцов в гражданском является
партизанская война без крупных маки и без казарм, то
на многих генералов французской кадровой армии, соче-
тавших свои старые теории с продеголлевскими настро-
ениями, это подействовало как шок и заставило их во
многом пересмотреть свои взгляды.
Подобно Мольтке, столкнувшемуся в 1871 году с
«тотальной войной» и сформулировавшему принцип
«стратегия —это умение выпутаться из трудного поло-
жения»1, они тоже нашли упрощенный способ «претво-
1 «Die Strategic ist ein System der Ausschiffen».
553

рить свою теорию в практику». Этим способом был
роспуск ФФИ.
Но если верно, что восстание сыграло столь большую
роль в военной кампании союзников с июня по сентябрь
1944 года, если партизанская война, охватив миллионы
патриотов, оставивших для этого свои мирные занятия,
прибавила сил и средств этой кампании, то это отнюдь
не было делом одного человека. Жорес прав: нужно,
чтобы это было широким движением, притом движением
политическим. Сопротивление стало поистине вооружен-
ной нацией, хотя ей еще недоставало оружия; это было
военное движение без аппарата из профессиональных
военных, движение своеобразное и новое по своему ха-
рактеру, уроки которого нам следует мимоходом извлечь
здесь, постаравшись определить его военную эффектив-
ность для гражданского населения страны, так как из
уважения к военным специалистам мы не решаемся
вторгаться в сферу «большой стратегии».
Читатель помнит, как франтиреров и партизан упре-
кали в 1942 году за «жестокие и бесполезные» потери,
которые несли первые группы подпольных бойцов. Ко-
нечно, первым пробным шагам на поприще борьбы со-
путствовали тяжелые поражения.
Но те, кто первыми подвергаются преследованиям,
зачастую бывают и правы раньше других. Кто сейчас
посмеет отрицать, что первые герои ФТПФ, пожертво-
вавшие собой, остались живее всех живых в памяти сол-
дат в гражданской одежде, в памяти всех борцов Со-
противления?
Военный советник «Фрон насьональ» и губернатор
Парижа в период Освобождения генерал Блок-Дассо
воздал им должное, заявив 7 сентября 1944 года: «Здесь
надо еще упомянуть, что ФТПФ, бесспорно, находились
в первых рядах бойцов и что им пришлось вести тя-
желую борьбу в самом движении Сопротивления,
чтобы добиться торжества принципа немедленных дей-
ствий».
Тактика партизанской войны, принятая массой бой-
цов ФФИ, позволила сберечь много средств и человече-
ских жизней, соразмерно достигнутым результатам,
хотя до самого конца на партизан не распространялись
законы войны. Еще при Наполеоне армия «короля Испа-
нии» Жозефа Бонапарта потеряла в Испании за пять
554

лет 180 тысяч человек, тогда как потери герильеров со-
ставили всего 25 тысяч.
До национального восстания Сопротивление во Фран-
ции нанесло немцам пропорционально меньшие потери
в живой силе (и, соответственно, меньше потеряло само),
так как теперь, в двадцатом веке, были другие условия,
но удары, которые оно наносило гитлеровской военной
машине, не сравнимы ни с чем, не говоря уже о поли-
тической роли Сопротивления. В дальнейшем потери
ФТПФ неуклонно сокращались относительно их общей
численности. Наименее тяжелыми — всего 24 тысячи че-
ловек— они были в период, когда ФТПФ влились в
ряды ФФИ и проводили с ними общие операции. Эта
цифра в пять раз меньше числа жертв среди граждан-
ского населения, вызванных воздушными налетами и во-
енными операциями регулярных войск 1.
Точно так же, когда города освобождались повстан-
цами, число убитых было всегда меньше, чем, например,
в Тулоне, освобожденном высадившимися войсками, или
в Гавре (5 тысяч погибших мирных граждан).
Мы уже не говорим о бомбардировке Руайана, во
время которой было убито 350 немцев и погибло 3300 че-
ловек гражданского населения. Если бы западные союз-
ники действовали по договоренности с внутренним
движением Сопротивления, Франция, несомненно, не
потеряла бы 128 тысяч человек убитыми и ранеными, ко-
торых стоили ей только в 1944 году налеты авиации
союзников.
Пройдя школу партизанской войны, части ФФИ
научились к 1944 году расчленять силы врага на неболь-
шие изолированные гарнизоны и принуждать их к капи-
туляции, а также наносить эффективные удары по
промышленным объектам и транспорту противника.
По данным французской государственной компании
железных дорог, в 1943 году железные дороги 1609
раз подвергались воздушным налетам, тогда как
ФФИ только в июне — июле того же года совершили
1 По официальным статистическим данным, общее число жертв
среди французского гражданского населения в результате налетов
авиации союзников достигло. 67 078 убитыми и 75 397 ранеными.
Общее число жертв в результате военных операций составило
133 тысячи человек.
555

2010 операций и пустили под откос 600 железнодорож-
ных составов.
Но еще важней не количественные различия, а ре-
зультаты. В них можно отдать себе отчет, если сравнить
следующие данные из того же источника: за первые семь
месяцев 1944 года партизаны вывели из строя 828 паро-
возов на железных дорогах юго-восточного района, в то
время как самолеты союзников 699 раз обстреливали из
пулеметов паровозы на французских железнодорожных
линиях. Легко понять, что было более результативным.
Что касается бомбежек, то организации Сопротивления 1
не раз заявляли протест Лондону против этих воздушных
налетов. Однако в своих воспоминаниях о войне в Ев-
ропе Эйзенхауэр пишет:
«Удары по сети французских коммуникаций были
предприняты в результате решения... за которое я взял
на себя полную ответственность... Я очень хорошо знал,
каковы будут последствия этого моего решения. Я пред-
видел и ту страшную возможность, что наши француз-
ские союзники отвернутся от нас. Несмотря на все это,
руководствуясь чисто военными соображениями, я счи-
тал, что сеть французских коммуникаций необходимо
было дезорганизовать»2.
Таким образом, Эйзенхауэр — и это также говорит о
многом, во всяком случае, о его характере — предпочи-
тал идти на риск, что французы даже в момент высадки
с ужасом отвернутся от Соединенных Штатов, нежели
отказаться от устрашающих бомбардировок, причинив-
ших столько ненужных жертв, например перед восста-
нием в Марселе.
Остается сопоставить с этими фактами признание, ко-
торое содержалось в одном донесении штаба Штюльпна-
геля в марте 1944 года, касавшемся организации «частей
безопасности» (Sicherheitstruppen) для борьбы против
партизан3.
«Рост числа диверсий против паровозов вынудил нас
установить военную охрану многих паровозных депо
1 См., например, послание сети «Элетер» от 26 мая 1944 г.
(Pierre Nord, Mes camarades sont morts.)
2 И далее: «Это, впрочем, вызвало значительную оппозицию...
Но мое решение было окончательным...» (Eisenhower, Opera-
tions en Europe.)
3 См. «Франс д'абор», март 1951 г., очерк Р. Эскюдье.
556

(в настоящее время 66). Мы усилили также охрану важ-
ных военных заводов...
Таким образом, все наличные силы охраны исчерпа-
ны. Охрана других объектов будет возможна только в
случае выделения новых частей безопасности...»
Изучение этого донесения позволяет сделать вывод,
что в марте 1944 года силы Сопротивления сковывали
по меньшей мере 5 немецких дивизий, охранявших тран-
спорт и промышленность против диверсионных актов.
Противник находил тактику ФТПФ успешной.
Союзники были удивлены ролью Сопротивления, так
как они, в особенности американское командование, на-
значенное не без консультации с магнатами тяжелой
промышленности США, не могли понять, как в такой
войне, какую они запланировали, ФФИ, плохо воору-
женные рабочие отряды, могут деморализовывать и гро-
мить целые полки. Они рассматривали движение
Сопротивления как «неудобство» для себя. Но когда
победа была одержана, союзники в отличие от деголлев-
цев не раз признавали его военные заслуги. Так, 19 мар-
та 1946 года генерал Маршалл заявил: «Сопротивление
превзошло все, что мы от него ожидали; это оно, задер-
жав прибытие немецких подкреплений и помешав пере-
группировке дивизий противника во внутренних районах
страны, обеспечило успех нашей высадки. Без ваших
войск маки все могло сорваться».
* * *
Но выявить решающее значение движения Сопротив-
ления в освободительной войне — значит лишний раз
подчеркнуть робость его использования союзниками1.
Правильная оценка возможностей народного Сопро-
тивления, правильная и основанная на доверии коорди-
нация действий между его командованием и военным
командованием союзников могли бы позволить достичь
со всех точек зрения лучших результатов, предотвратить
значительную часть потерь и разрушений. Нет никакого
1 «До начала 1944 г. Сопротивлению не придавалось большого
значения, и не было случая, когда в какой-нибудь операции на
него была бы возложена главная роль» (John Ehrmann, Great
Strategy, p. 324).
557

сомнения, что продвижение войск союзников, осущест-
влявшееся «гигантскими скачками», было бы в этом
случае еще более быстрым и можно было бы избежать
образования «мешков», изолированных очагов сопротив-
ления врага.
Наконец, если бы генерал де Голль, как подобает во-
енному руководителю, с большим вниманием отнесся ко
всем военным операциям Освобождения, вместо того
чтобы заботиться исключительно о политических интере-
сах класса, который передал ему власть, то он, несом-
ненно, должен бы был позаботиться о лучшем согласова-
нии вооруженной борьбы Сопротивления с планами
союзных штабов.
* * *
Теории молниеносной войны с помощью танковых
прорывов не оставляют в военных планах места для роли
масс. Не признают они и роли городов.
Опыт, однако, показал, что в отличие от сопротивле-
ния противнику на открытой местности, неэффективного
перед лицом массированного сосредоточения военной
техники, использование в этих целях крупных городов
всегда имело успех. Мадрид напомнил об этом во время
гражданской войны в Испании.
Каким осуждением людей сорокового года, сдавав-
ших противнику без боя города Франции, является опыт
Ленинграда, Киева, Одессы, Севастополя, Харькова,
Кассино или даже Тобрука!
Что касается роли городов, когда их население подни-
мает восстание против находящегося здесь же врага, то
неужели штабы второго фронта не знали, что уличные
бои обеспечивают мобильность обороны, ограничивают
для врага поле обстрела, уменьшают возможность при-
менения танков и эффективность бомбардировок, вселя-
ют в противника чувство постоянной неуверенности и
тревоги, делают неэффективной воздушную разведку?
В Париже повстанцы, используя эти преимущества, мог-
ли с успехом противопоставлять свои небольшие сред-
ства крупным средствам противника. И для этого
нужно было только одно: воля парижского населения
к борьбе!
558

Использование городов для войны возможно лишь
при участии народа. В 1940 году об этом не могло быть
и речи. Но народу продолжали не доверять и в 1944 го-
ду: народное Сопротивление не было включено в воен-
ные планы! И это не удивительно: ведь искусство бар-
рикадной борьбы напоминает о революциях, а они вну-
шают такой страх определенному классу...
К тому же танки — эта «вершина военной мысли»
Лиддл Гарта, Поля Рейно и де Голля, эти стальные ди-
визии профессиональных армий — становятся во время
восстания уязвимыми для простых рабочих; выходит,
что они не только умеют их делать, но и уничтожать
примитивными средствами, прячась за кое-как построен-
ными баррикадами.
Поэтому говорили: поскольку в Париже противо-
стоят друг другу слишком неравноценные силы — 30 ты-
сяч хорошо вооруженных немцев и столько же плохо
вооруженных ФФИ,— исход восстания не вызывает со-
мнений, оно было бы безумием...
Напротив, Сопротивление, начиная Парижское вос-
стание, знало, какое препятствие для танков создают
парижские улицы, учитывало, что отсутствие поля об-
стрела даст партизанам возможность широко применять
легкое оружие, а противника лишит уверенности; даже
если, как это и имело место, у парижан не было ни
противотанковых ружей, ни мин, им хватало бутылок с
бензином и динамита.
Но главное — это активная поддержка населения,
способного драться, проявляющего волю к наступлению
и готовность выдержать любые испытания. В Париже
вооруженным борцам помогали народные массы, кото-
рые выполняли земляные и саперные работы, строили
баррикады, старались удовлетворить нужды непосред-
ственных участников этой борьбы, во время которой
пассивность окружающих является смертельной опас-
ностью.
Следует признать, что, хотя методам партизанской
войны были обучены тысячи бойцов ФФИ, это не изба-
вило нас от серьезных промахов, особенно в начале
уличных боев в Париже. Столкнувшись с превосходя-
щими силами противника, мы пережили несколько
тяжелых дней, а начавшиеся переговоры о перемирии
создали для восстания новую опасность.
559

Только лучшие бойцы обладали искусством точного
прицельного огня по врагу, причем не хватало как ору-
жия, так и хороших снайперов для создания стрелко-
вых групп, которые действовали бы на улицах.
Наконец, одной из ошибок ФТПФ была недооценка
ведения огня с крыш — метод, который широко исполь-
зовали фашисты как последнее средство.
Опыт восстаний в городах (например, в Париже и
в Марселе, если говорить о самых крупных) позволяет
сказать, что, если англо-американцы решили открыть
второй фронт во Франции, они не могли откладывать
его открытие снова и снова, не рискуя тем, что их роль
в освобождении страны окажется слишком небольшой,
особенно если они учитывали, каким стремительным тем-
пом продвигалась Советская Армия на Востоке.
Все изложенные нами здесь факты и соображения
показывают, какую роль сыграло в действительности
движение Сопротивления и какой вклад оно внесло в
победу, в освобождение нашей страны. Мы постарались
здесь доказать, что союзники могли бы действовать го-
раздо более эффективно и сэкономить много средств,
если бы они отнеслись с большим доверием к народным
массам нашей страны и установили связь с их настоя-
щими руководителями, которые потому и возглавили
национальное восстание, что их сердца бились в унисон
с сердцем народа.

Глава XXV
СНОВА «БЛАГОНАМЕРЕННЫЕ»
Поль Рейно долго будет пользоваться признательно-
стью большого света. Можно понять, с какой горечью
этот бывший депутат Биржи писал 8 мая 1941 года Пе-
тэну: «Господин маршал! Когда я сложил с себя пол-
номочия, я под личную ответственность назначил вас
своим преемником». С течением времени все больше
восхищаешься тем, как необыкновенно повезло тому,
«кто ниспослан нам провидением». Ведь без такого ком-
паньона, как Рейно, де Голлю никогда бы не довелось
взять на себя в Лондоне роль потенциального наследни-
ка власти, которая законным путем была вручена Петэну
в 1940 году. В процессе смены буржуазных республик
Поль Рейно взял на себя задачу находить и рекомен-
довать кандидатов в преемники.
Благодаря предусмотрительности этого мастера поли-
тического вольтижирования дорожка законной преемст-
венности, которая могла оборваться вследствие его от-
ставки с поста председателя девяносто шестого кабинета
министров III Республики, находившейся при последнем
издыхании, пошла с помощью Лебрена виться дальше:
был сформирован кабинет Петэна, пробывший у власти
с 17 июня по 10 июля 1940 года.
Так, благодаря Полю Рейно французскую буржуазию
и буржуазную законность спас в 1940 году Петэн. Но
в 1944 году благодаря тому же Полю Рейно буржуазия
смогла поздравить себя с новым спасителем, де Голлем,
быстро превратившимся по этому случаю из полковника-
монархиста в генерала-республиканца.
Де Кериллис1 проявил достаточно здравого смыс-
ла, когда в 1940 году посоветовал де Голлю (который,
1 Де Кериллис — французский журналист. Вначале поддержи-
вал Франко, пришедшего к власти в результате итало-германской
561

кстати, никогда не прощает хороших советов) взять при-
мер с англосаксонских союзников, которые, говорил он,
могут продолжать войну, только афишируя свои анти-
фашистские намерения и демократические идеалы.
«Без этого, — прибавлял де Кериллис, — мы сможем
лишь символически участвовать в военной победе над
Германией, но не в победе над нацизмом»1.
Действительно, перед де Голлем, тогда еще только
претендентом на власть во Франции, находившуюся в
руках Петэна, встал вопрос о целях войны и характере
будущего мира.
Но вести войну против гитлеризма и фашизма можно
было, только опираясь на силы демократии во всем мире.
Правда, американская демократия не порывала связей
с Виши, хотя продолжала провозглашать себя поборни-
цей всемирной демократии. Почему бы и де Голлю не
завоевать больший престиж, провозгласив себя поборни-
ком демократии в движении Сопротивления и врагом
всяких диктатур? В этом случае социал-демократия
распознала бы в нем своего союзника.
Это был, однако, поборник демократии, опирающейся
на власть. «А власть, — скажет он потом, —можно вос-
становить лишь при опоре на единственную страну в
Европе, где монархические традиции живут вот уже це-
лое тысячелетие».
Политика де Голля в Лондоне, основанная на этой
двойной бухгалтерии, соответствовала политике Чер-
чилля.
«В целом он (Черчилль) поддерживал меня, пока
считал меня лидером той части французов, которая
относилась к нему благожелательно и которую он мог
использовать в своих интересах. Без него моя попытка
с самого начала была бы обречена на неудачу»2.
Стало быть, французские коммунисты в 1940 году не
без оснований считали де Голля представителем только
интервенции в Испании, но затем осознал опасность, которую
Гитлер представлял для Франции, и в 1938 г., будучи депутатом,
голосовал против мюнхенского сговора. После этого разоблачал
в парламенте и в своей газете «Эпок» происки «пятой колонны»
и политику уступок нацизму. В 1940 г. эмигрировал в США. Опу-
бликовал книгу «Де Голль — диктатор».— Прим. ред.
1 D е К е r i 11 i s, De Gaulle, dictateur.
2 С h. d e Gaulle, Memoires, t. III, Salut, p. 201
562

«части» зарождавшегося Сопротивления, а не всего это-
го движения в целом.
Под эгидой Черчилля деголлизм стал движением,
имевшим целью завоевание политической власти в стра-
не после поражения фашизма. Коренное различие между
движением «Свободная Франция», задачей которого бы-
ло создание в стране после войны деголлевского капи-
талистического государства, и внутренним движением
Сопротивления, которое в согласии с духом войны при-
няло ярко выраженный антифашистский характер, со-
вершенно очевидно.
* * *
Рабочий класс, который в годы Сопротивления бо-
ролся как представитель всей нации против вторгшегося
в страну врага, и после Освобождения вдохновлялся
высокими национальными идеалами.
Бесспорно, многим потребовалось пережить разгром
и оккупацию, чтобы поверить в гитлеровскую опасность.
Несомненно также, что, когда фашизм бесповоротно про-
играл войну, французская крупная буржуазия почувст-
вовала, что она очень нуждается в своем народе. В то
же время в массах зарождалась мысль, что в управлении
государством они вполне могут обойтись и без бур-
жуазии.
Так же верно и то, что большое число борцов Со-
противления, выходцев из буржуазии, примкнув к анти-
фашистскому движению, нашли в вооруженном и
невооруженном сопротивлении рабочего класса надеж-
ного союзника, готового бороться до конца за достиже-
ние своей классовой цели — разгрома фашизма, что было
также целью всего движения Сопротивления. Но на про-
тяжении всех этих лет трудящиеся, не всегда встречая
лояльное отношение к себе в движении Сопротивления
в целом, постоянно сталкивались с нелояльным отноше-
нием со стороны внешних организаций, действовавших от
имени Сопротивления. Со временем классовые интересы
стали у многих брать верх над национальными чувства-
ми, и они уже в любой момент готовы были пойти на
сговор с реакцией, а некоторые даже и на сделки с ок-
купантами.
563

В период оккупации трудящиеся сделали своим ло-
зунгом слова Луизы Мишель1: «Нам особенно нужны
люди, которые не продаются». Таким образом, когда на-
ступило Освобождение, у рабочего класса совесть была
чиста. Но сколько было людей с неспокойной совестью,
людей, сознававших втайне, что их класс оставался, по-
ка это было возможно, на стороне коллаборационизма
или аттантизма. Итак, историю Освобождения нельзя
отделить от всех его противоречий. Ее нельзя писать с
надклассовых позиций, не фальсифицируя ее при этом
в интересах правящего класса.
Народные массы вынесли на своих плечах все: изме-
ну, оккупацию, войну. Класс же капиталистов с его про-
тиворечиями только и думал, как бы за счет народа
выйти с выгодой для себя из всех пертурбаций войны,
порожденной его системой и его политикой. Вот почему
правдивая история Сопротивления никогда не будет на-
писана людьми, которым есть в чем упрекать себя.
И лучше пусть они не прощают нам того, что мы пишем
о Сопротивлении с горячностью, чем мы будем стараться
заслужить их прощение. Но пусть молодые, которые пе-
ред нами в долгу за Сопротивление, но которые судят
нас с укоризной во взгляде, не колеблясь, берут на себя
задачу написания этой истории.
Каковы бы ни были их выводы, останется фактом,
что Франция была освобождена на почетных условиях
благодаря в первую очередь безмерному великодушию
тех своих сынов, к которым сама нация всегда была и
остается меньше всего великодушной; благодаря прежде
всего доброй воле тех, кого называют «низами»; благо-
даря горячему, искреннему патриотизму масс, который
так отличается от фальшивого «патриотизма» тех, для
кого он служит лишь прикрытием своекорыстных
замыслов и расчетов.
В движении Сопротивления во Франции участвовали
прежде всего трудящиеся города и деревни, люди физи-
ческого и умственного труда. Первыми подняли голос
против нацистских захватчиков, первыми занесли на них
руку те, кто не привык жить чужим трудом и кому часто
нечего было терять в этой борьбе, кроме собственных
1 Луиза Мишель (1830—1905) — французская писательница,
революционерка.— Прим. ред.
564

жизней. Эти люди до самого августа 1944 года не пере-
ставали осуждать «стыдливую форму» Сопротивления —
аттантизм.
Все, кто не был с ними, не могут не почувствовать
справедливость слов Жана Оберле, который говорил:
«Для миллионов французов Сопротивление — это живой
укор! Это напоминание об их собственной бездеятельно-
сти. Поэтому настоящие участники Сопротивления их
стесняют и им хочется, чтобы те исчезли куда-нибудь
или замолчали».
И действительно, опираясь на несколько миллионов
таких французов, которые почти ничего не сделали для
Сопротивления, люди, которые извлекли из него выго-
ду, стали обращаться с его действительными участни-
ками как с досадной помехой и в ожидании, когда оно
исчезнет после Освобождения как массовая сила, про-
сили его помалкивать. Это делалось тем более «закон-
но», что восстановление «законности» 1940 года не остав-
ляло Сопротивлению никакой возможности говорить от
имени нации, если только оно не сохранило подполь-
ных борцов.
* * *
Подчеркнем еще одно обстоятельство. По окончании
восстания не могло быть и речи о социалистической ре-
волюции; не представлялось также разумным или воз-
можным возрождать Народный фронт, который при
участии буржуазных партий, ответственных за Мюнхен
и измену 1940 года, был бы пародией. Великие дела ни-
когда не начинаются заново старым способом.
Посмотрим теперь, как деголлизм восстановил суве-
ренное государство после прибытия в Париж Леклерка
и американцев. Единственной заменой государственного
аппарата был в то время аппарат БСРА, ставший Ное-
вым ковчегом для всех «политических особей», которые
были необходимы крупному капиталу для придания его
власти респектабельной внешности. Этому аппарату не
противостояло никакой демократической силы, кроме
движения Сопротивления, а единственными законными
представителями последнего были вышедшие из под-
полья его руководящие органы. Не мог видеть этого
только слепой.
565

Итак, Франция освобождена, во Франции вновь гре-
мят французские военные марши. Но произошло не
просто восстановление довоенных государственных ин-
ститутов, как любят выражаться «демократы», или
замена их институтами Виши. Появился тяжелый агло-
мерат, составленный из тех и других и усложненный
произвольным внедрением повсюду незаконных методов,
которые привезли с собой службы Лондона и Алжира.
Государство — гнездо термитов в государстве.
Значит, достаточно было органам Сопротивления при-
мириться с тем, что их лишили всякого права голоса,
всякого контроля над государственным аппаратом, и
последний сразу приобрел бы такую же неограниченную
власть, какой пользуется монархия.
Но в момент Освобождения единственной неоспоримо
законной властью, рожденной народом и его боевой спло-
ченностью, закаленной в огне восстания, была власть
представительных органов Сопротивления, Необходимо
было только одно условие: эти органы должны были
сохранить тесную связь с массами, расширять дальше
массовую базу своего единства, созывать для этого со-
брания и устраивать открытые дискуссии. Если прибыв-
шие из эмиграции «освободители» признавали только
один закон —«обеспечить порядок» с помощью государ-
ственного аппарата, обновленного архаичной системой,
которую ввел в Байё г-н Трибуле, то для Сопротивления
оставалась законом воля большинства и верность прин-
ципам программы Национального совета Сопротивления.
Таким образом, история еще не решила окончательно
проблемы, в какой мере народ, способный сыграть столь
большую роль в войне, может играть такую же роль и в
установлении в стране демократии и свободы, достойных
его победы.
Чтобы понять, как удалось расколоть движение Со-
противления и таким образом помешать ему принять
участие в управлении государством (а началом этого
раскола явились разногласия в НСС в связи с париж-
ским перемирием), следует показать, к каким гнусным
выдумкам прибегали, чтобы прикрыть это предательство.
Борцы Сопротивления только потом, видите ли, узнали,
что им грозила страшная опасность — «коммунистиче-
ское восстание в недрах национального восстания», что-
де коммунисты сделали их своей игрушкой во время
566

борьбы и, если бы не де Голль и его новая власть, смог-
ли бы опутать их еще больше после победы!..
Нельзя не восхищаться великолепной логикой наших
«спасителей». «Коммунисты играют огромную роль в
Сопротивлении», — говорил с давних пор в Лондоне
де Голль... Никто не может оспаривать (сошлемся, на-
пример, на историка Анри Мишеля), что благодаря
своему влиянию и численности коммунисты были решаю-
щей силой в Освобождении 1. Фактом является и то, что
именно тактика коммунистов преимущественно применя-
лась в вооруженной борьбе начального периода, а потом
и во время национального восстания, хотя влияние ком-
мунистов в массах, одобрявших эту тактику единства,
отнюдь не нашло отражения в организациях и институ-
тах Сопротивления, когда оно вышло из подполья, и с
этим вряд ли кто будет спорить.
Однако добродетель должна, разумеется, остаться на
стороне антикоммунистов: не верьте, мол, что, обладая
таким влиянием и опорой в массах, коммунисты не пы-
тались нанести свой «вероломный удар».
Иначе говоря, верьте тому, во что следует верить.
Ибо в противном случае что стало бы с обществом? Что
коммунистам мешало попытаться взять власть в августе?
Ничто. Стало быть, они этого хотели... а раз хотели, зна-
чит они и шатались это сделать!
Итак, только благодаря тому, что де Голль и его сто-
ронники предусмотрели все для предотвращения этой
«опасности», грозившей Франции и всему миру, коммуни-
стическое восстание не состоялось. Не правда ли, про-
сто? В тогдашних условиях лучше того, что было сдела-
но, нельзя было и придумать. Вот почему своевременно
обузданное Сопротивление осталось безмолвным... Тако-
ва история, если по крайней мере верить мемуарам
де Голля.
В действительности восстание, в котором коммунисты
взяли на себя главную роль, готовилось открыто, на
виду у масс, да иначе и быть не могло, ибо какое воc-
1 «Действительно, — писал Мишель,— к моменту освобождения
коммунисты были не только наиболее однородным и дисциплини-
рованным элементом, но и самой многочисленной группой в Сопро-
тивлении, так как в рамках «Фрон насьональ» к ним присоедини-
лось много некоммунистов» («Revue d'histoire de la Deuxieme
guerre mondiale», № 18, p. 91).
567

стание возможно без участия масс, какое восстание
можно организовать в обход масс?
Больше полутора лет все коммунистические издания
только и делали, что разъясняли цели и средства борь-
бы, которые в 1944 году стали общими для всех органи-
заций внутреннего Сопротивления вопреки всем усилиям
БСРА 1.
Но все те, кто собирался после Освобождения изба-
виться от Сопротивления, после изгнания оккупантов
взялись за свое старое оружие — оружие раскола. Если
под предлогом борьбы с коммунизмом им когда-то уда-
валось отказывать в оружии бойцам в гражданском
платье, то почему бы теперь не воспользоваться этим
предлогом еще раз и не объявить незаконными органы
Сопротивления и всю их деятельность?
Начиная с 1918 года антикоммунизм является самым
классическим, самым затасканным и все же чаще всего
пускаемым в ход оружием всех врагов рабочего класса.
Когда судили гитлеровского пособника Пюшё (это он
выбрал заложников, расстрелянных в Шатобриане, из
коммунистов), он заявил: «Я никогда не делал зла де-
голлевцам, которые были против покушений. Я пресле-
довал только коммунистов. Значит, я действовал как
патриот».
Для Пюшё и таких, как он, коммунист не мог быть
патриотом.
Однако де Голль, наоборот, заявил, что патриоты-
коммунисты «противостояли врагу с доблестью, которой
он рад воздать должное».
Однако этот факт де Голль использовал впоследствии
только для бездоказательного утверждения, что, если
бы он не следил за Парижем из Рамбуйе, коммуни-
сты бы подняли мятеж и увлекли за собой все движение
Сопротивления и НСС.
1 Коммунистическая печать и ее распространители сыграли
большую роль в формировании общественного мнения. Одних
только номеров «Юманите» было распространено в обеих зонах
более 48 миллионов экземпляров, номера газеты перепечатывались
во всех департаментах. Кроме того, было напечатано 12 миллионов
листовок и 2 миллиона брошюр. Время от времени различные ма-
териалы издавали также находившиеся в подполье профсоюзы,
организации молодежи, женщин, ветеранов войны и др. «Фрон
насьональ» тоже имел свою подпольную печать, как и все другие
организации Сопротивления,
568

Но ведь если бы «коммунистический заговор» с целью
попытаться отнять власть у генерала существовал (как
это утверждает в своих мемуарах де Голль), то он
где-то, когда-то и в чем-то обнаружился бы, был бы,
скажем, раскрыт. Но ничего подобного не произошло.
В согласии с истиной история установит когда-ни-
будь, что заговор, наоборот, грозил массам участников
Сопротивления. Это был заговор класса буржуазии, ко-
торый тщательно готовился в Лондоне и в Алжире, хотя
тогда приверженцы де Голля в движении Сопротивления
да и все его участники вообще ни за что бы этому не
поверили. Этот заговор был продолжением заговора
1940 года. Такие заговоры знал каждый переломный пе-
риод нашей истории, когда фанатичные приверженцы
старого социального порядка бросались «спасать народ
от террора».
Заговоры всегда являются делом рук меньшинства.
Факты, обнаружившиеся после 1944 года, свидетельст-
вуют, что не одни коммунисты были мишенью этого за-
говора, что не они одни были отстранены от обязанно-
стей, на которые им давало право их влияние в массах и
их роль в Освобождении,— такова же в конечном счете
была участь всех организаций Сопротивления с того мо-
мента, когда они лишились всякой власти перед лицом
бесконтрольной власти нового государства. Прежде чем
вернуться к «коммунистическому заговору», коснемся
некоторых сторон настоящего заговора, целью которого
было дать всем предателям сорокового года возмож-
ность расправиться со всеми «бывшими» участниками
Сопротивления, так же как некогда в Кобленце призы-
вал расправиться с народом «Эмигрантский альманах»:
«Монсеньер!1 Вот уже два года гнусные разбойники
грабят и терзают Францию... Встаньте во главе француз-
ского дворянства... И тогда Европа сможет скоро ска-
зать: „Власть французского народа свергнута"».
* * *
Когда гитлеровцы говорили, что коммунисты «исполь-
зуют ФТПФ для того, чтобы подготовить свою «крас-
1 Имеется в виду брат казненного Людовика XVI, будущий
король Людовик XVIII, бывший в то время одним из руководи-
телей контрреволюционной дворянской эмиграции.— Прим. ред.
569

ную армию к захвату власти»1, они в то же время
обвиняли де Голля в том, что он играет на руку ком-
мунистам.
В ответ на такого рода инсинуации генерал в своих
мемуарах ссылается на свой дар предвидения, который-
де позволил ему предугадать все будущие события,
включая «подрывные действия» коммунистов. Оказы-
вается, еще в самолете генерала Интеллидженс сервис
Спирса, на котором 17 июня 1940 года де Голль летел
в Лондон, на него снизошло вдруг божественное вдохно-
вение, раскрывшее ему все опасности и все задачи его
миссии.
Он покинул правительство, в котором кишели агенты
врага, в момент, когда нацисты принимали ключи от
тюрем, куда «люди сорокового года» бросили коммуни-
стов-заложников. Тем не менее де Голля во время этого
предназначенного ему судьбой вояжа больше всего угне-
тала «угроза коммунизма».
Вот почему, возлетев на свои эмигрантские небеса, он
возвестил оттуда, что будет продолжать и из Лондона
проводить по отношению к коммунистам дискриминацию,
отвечающую его политическим интересам. «Те, кто стре-
мится к ниспровержению существующего строя, будут
пытаться направить движение национального Сопротив-
ления в сторону революционного хаоса, который может
породить их диктатуру»2.
Дух впавшего в транс генерала подсказывал ему, что
после ухода немцев в хаосе, который создаст их изгна-
ние, Франции будет угрожать диктатура.
Итак, 17 июня 1940 года де Голля, по его собствен-
ным словам, пугала не диктатура нацистов во Франции,
а угроза диктатуры коммунистов! Как и Вейгана! Но он,
де Голль, посвятит себя спасению своей попавшей в не-
волю нации. Вот эта одновременно мистическая и рыцар-
ская миссия с самого начала не давала ему покоя.
Пророчество должно сбыться, и 'позаботиться об этом
никто не может лучше, чем его автор, называвший себя
«несгибаемым поборником интересов нации и государ-
ства». Эти пророчества станут потом его евангелием.
1 L'armee du crime (приложение к журналу «Signal», novembre
1943).
2 Ш. де Голль, Военные мемуары, т. 1, Призыв, Издатель-
ство иностранной литературы, М., 1957, стр. 110.
570

Снова и снова появляется в мемуарах одна и та же
навязчивая классовая идея:
«Таким образом коммунистическая партия рассчиты-
вает, что крушение режима Виши предоставит ей слу-
чай установить у нас свою диктатуру. Это так! Но этот
расчет окажется напрасным, если государство будет
воссоздано за пределами Франции, если французы отда-
дут свои симпатии национальному правительству, если его
глава, в озарении победы, вдруг появится в Париже»1.
Итак, французов, сплотившихся на это национальное
восстание, которое было для них борьбой не на жизнь, а
на смерть, а не только темой радиопередач, де Голль
делил на тех, кого он подозревал в вероломстве — это
были люди, которые сражались и отдавали свои жизни
за Освобождение, — и на чистых героев, избранных вож-
дем от имени государства, «воссозданного за пределами
Франции»...
Ведь если бы не существовало дьявола, не было бы и
душ, которые надо спасать. Для того чтобы верить в
чудотворцев, нужно поверить в дьявола!
Правда, многочисленные эпизоды появления генерала
в «озарении победы», о которых рассказывается в его
мемуарах, мы могли бы представить в совершенно дру-
гом «озарении».
Что касается всяких вымыслов, столь необходимых
для «легенды», которую надлежит оставить в наследство
потомкам, то когда-нибудь о них скажут то же, что ска-
зал Наполеон о сочинениях Геродота: «Я считаю Геродо-
та сплетником, хоть его и называют отцом истории».
* * *
Мы так и не дождались опубликования ни одного
исторического документа, который подтверждал бы су-
ществование этого пресловутого «заговора», якобы имев-
шего целью превращение ФТПФ в «ударные коммуни-
стические войска».
Другое дело (но это также и другая история) обви-
нение, выдвигаемое де Голлем против американцев, в
1 Ш. де Голль, Военные мемуары, т. 2, Единство, стр. 109.
571

том, что они пытались поставить у власти в Париже
преданных им людей1.
Это подлинная история: заговор мог бы увенчаться
успехом, если бы массы, находившиеся под влиянием
коммунистов, этих якобы «заговорщиков», не сплоти-
лись вокруг Временного правительства Французской
Республики, так же как они были сплочены вокруг НСС
и ФФИ, и не сорвали замысла иностранцев.
Однако де Голль мог бы вполне согласиться принять
эту личную власть и из рук иностранцев, если бы Со-
противление встало ему поперек пути. Об этом свиде-
тельствует донесение самого верного помощника
де Голля (Пасси-Деваврена) от 30 ноября 1943 года, в
котором этот бывший кагуляр и глава БСРА ратовал за
оккупацию Франции американцами и канадцами в целях
установления «сильного правительства».
И только то обстоятельство, что стратегия Сопротив-
ления заставила изменить военные планы союзников,
рассчитывавших вначале оставаться во Франции
10—12 месяцев, расстроило эти замыслы.
К тому же все, что мы уже знаем о притязаниях на
личную власть как главном мотиве всей политической
деятельности этого человека, о котором Черчилль сказал,
что «еще не видел никого, кто бы был настолько занят
своей собственной судьбой», не оставляет у нас никаких
сомнений в том, какие именно замыслы он лелеял нака-
нуне перемирия и в течение нескольких дней после него.
Однако национальное единство требовало такого
Временного правительства, которое символизировало бы
вновь завоеванную независимость, и это помешало пла-
нам де Голля. Наконец, как мы увидим, и международ-
ная обстановка сложилась впоследствии так, что запад-
ные союзники не могли пойти навстречу таким ходатай-
ствам и оставить свои войска во Франции.
Поэтому надо было править, иначе говоря, стараться
выиграть время, обратившись к методам раскола и раз-
ложения Сопротивления.
Первоочередной своей задачей де Голль, как мы ви-
дели, поставил ликвидировать прогрессивные патриоти-
ческие вооруженные организации Сопротивления.
1 Рузвельт считал де Голля человеком крайне левых взглядов.
Корделл Хэлл в своих «Мемуарах» пишет, что 90 процентов фран-
цузов не были, по его мнению, сторонниками де Голля.
,572

* * *
Ринувшись в борьбу за завоевание монополии госу-
дарственной власти, де Голль и деголлевцы с самого
начала поддерживали при этом власть монополий, на-
нимая попутно к себе на службу «по монопольным
ценам» множество политиканов всякого толка.
После 18 июня 1940 года появились слухи о разно-
гласиях между Черчиллем и де Голлем, вызванных не-
преклонной позицией последнего в отношении принципов
независимости «Свободной Франции». Эти разногласия
были, несомненно, отражением противоречий между ин-
тересами французских капиталистов и интересами за-
падных союзников, которые в 1940 году уже вступили в
открытую конкуренцию между собой из-за колониаль-
ных владений французского империализма. Не говоря
уже о вопросах, возникших в связи с дарлановским
флотом...1
Интересно также отметить, что де Голль, этот клас-
сический тип профессионального военного, всегда пред-
почитал разрубать все чужим мечом. Впрочем, его соб-
ственным оружием в политике стал обоюдоострый меч,
которым он размахивал направо и налево, чтобы создать
впечатление, будто он никого не боится, прекрасно зная
при этом, что те, кто обладал решающей силой, в то
время не рискнули бы выходить на открытую арену для
поединков с ним один на один.
И хотя в 1940 году непокорный генерал счел самым
честным и разумным для себя пойти даже на такое тяг-
1 В своих мемуарах Черчилль раскрывает смысл игры, побуж-
давшей де Голля «быть грубым с англичанами, чтобы доказать
французам, что он не является английской марионеткой... Однаж-
ды он даже объяснил мне этот прием, и я хорошо понял исклю-
чительные трудности стоявшей перед ним проблемы» (W i n s t о n
S. Churchill, The Second World War, vol. II, Boston, 1949,
p. 451).
Как до, так и после своей неудачи в Дакаре де Голль, как он
сам об этом говорит, думал прежде всего о том, как использовать
вооруженные силы, которыми он мог располагать для выполнения
обязательств, взятых Францией по отношению к Англии в обмен
на ее финансовую помощь, которая позволила бы французской
колониальной империи снова играть свою роль.
Трения между Черчиллем и де Голлем были вызваны тем, что
последний не выполнил части своих обязательств.
573

чайшее государственное преступление, как неповиновение
власти, поскольку его класс и каста, из которых он вы-
шел, уж слишком трусливо поспешили сделать ставку на
Виши, то, оказавшись в Лондоне, он сразу же и еще
задолго до того, как заинтересовался движением Со-
противления во Франции, направил все свои усилия к
тому, чтобы спасти то, что еще можно было спасти от
французской «империи» и французского государства, у
которого, как у Горгон, стало три головы.
Принимая де Голля из рук Спирса в июне 1940 года,
Черчилль воскликнул: «Вот коннетабль Франции». Какое
заблуждение! Де Голль собирался играть в Лондоне
роль вовсе не коннетабля, а дофина Франции1.
Именно с этих пор гражданским лицам предложено
было в общении с де Голлем сохранять почтительную
дистанцию и называть его не иначе, как «мой генерал».
Военным в свою очередь стало известно, что он навсегда
отказался считать себя принадлежащим к кадрам фран-
цузской армии, подчиняющимся гражданским властям.
Пусть каждый знает, что с 1940 года один-единственный
человек, не штатский и не военный, будет творить исто-
рию как преемник «сорока королей, которые за тысячу
лет создали Францию».
Де Голля на его Синайской горе мало интересовало
то, что участники Сопротивления, зная, чем он обязан
им, вместе с тем справедливо признавали, чем Сопро-
тивление было обязано ему. Приближалось время, когда
ему больше всего надо будет думать о том, чем он обя-
зан отблагодарить буржуазию за те почести, которые она
ему воздавала.
Разумеется, льстецам, курящим фимиам де Голлю,
есть от чего прийти в восторг и начать превозносить не-
благодарность в политике как самую гениальную черту
искусства вероломства этого государственного деятеля,
для которого политика всегда была искусством не по-
зволять участвовать в политике простым гражданам.
Впрочем, если бы кто-нибудь захотел вдруг выразить
от чистого сердца благодарность за что-то де Голлю, тот
просто не понял бы этого чувства, так как на практике
1 В феодальной Франции коннетабль — «первый офицер»,
главнокомандующий армией, дофин — старший сын короля, наслед-
ник престола.— Прим. ред.
574

вся деголлевская доктрина в том и состоит, чтобы опро-
вергать дела словами и слова делами.
Но если есть какая-нибудь роль, в которой глава
Временного правительства Французской Республики не
заслужил никакой благодарности внутреннего Сопро-
тивления, то это, бесспорно, его роль военного деятеля.
Смеем сказать, что военную деятельность деголлизма
можно охарактеризовать как националистический анти-
милитаризм, который использовали против Сопротивле-
ния самые реакционные милитаристы.
Обратимся к воззванию де Голля от 18 июня: «Разве
сказано последнее слово?.. Разве нанесено окончательное
поражение? Нет!.. В будущем мы сможем одержать по-
беду при помощи превосходящих механизированных
сил...» Сент-Экзюпери, который, будучи великим летчи-
ком, не моргал перед звездами, узнав об этом заявле-
нии, вскричал: «Скажите правду, мой генерал! Франция
проиграла войну. Но ее выиграют союзники».
Пророчество насчет «превосходящих сил» свелось
потом у де Голля к более разумной оценке собствен-
ных военных сил, потому что, каковы бы ни были при-
чины, «пророк» смог набрать для высадки в Норман-
дии всего два французских батальона и двадцать офи-
церов связи, которые и были приданы «превосходящим
силам», выступавшим против немцев.
Заслуга де Голля была в том, что он в отличие от
«людей сорокового года» верил в возможность пораже-
ния немцев, сказал об этом французам и призвал их cра-
жаться и стать сильнее, чем были французские дивизии.
Тем более непонятно, как могло случиться, что он сам
не подал в этом смысле никакого примера, не приложил
всех усилий для того, чтобы сформировать за эти четы-
ре года более внушительные вооруженные силы. Нет, он
сам сказал: «Для меня речь шла прежде всего о спасе-
нии нации и государства»1.
Обратимся снова к его мемуарам. Вот как он коммен-
тировал свое воззвание 18 июня:
«Продолжать войну? Да, конечно, продолжать! Но с
какой целью?.. Зачем предоставлять вспомогательные
части для вооруженных сил иностранной державы?»2
1 Ш. де Голль, Военные мемуары, т. 1, Призыв, Издатель-
ство иностранной литературы, М., 1957, стр. 109.
2 Там же.
575

Священный эгоизм, который снижал цену его перво-
начального пророчества насчет «превосходящих сил»!..
Но, быть может, это была позиция благородной неза-
висимости, рассчитанная на то, чтобы польстить само-
любию французов и заставить их забыть, что целью
первой поездки де Голля в Лондон в июне 1940 года
было объединить Англию и Францию в одно государство?
Можно было бы поверить де Голлю, если позабыть о
том, что 7 августа 1940 года он подписал с Черчиллем
соглашение, определявшее рамки его деятельности в Ан-
глии и гласившее, что генерал «Свободной Франции»
«выполняет общие директивы британского командова-
ния». Значит, все-таки де Голлю пришлось играть вспо-
могательную роль!
Вернемся снова к тексту мемуаров: «Для того чтобы
усилия не пропали даром, нужно было добиться, чтобы в
войне приняли участие не только отдельные французы,
но и Франция» 1.
Итак, все изменилось. Если раньше провозглашалось,
что «мы сможем одержать победу при помощи превосхо-
дящих сил», то теперь уже стали говорить о невозмож-
ности принять участие в победе, пока во Франции не
создадутся, по мнению де Голля, необходимые условия.
Какие же это условия? Он пишет: «Это предполага-
ло... возобновление военных действий на наших террито-
риях, участие самой страны в этой борьбе, признание
иностранными державами того факта, что подлинная
Франция не прекратила борьбы. Иными словами, надо
было передать суверенитет тем, кто стоит за продолже-
ние войны и в будущем одержит победу»2. Генерал был
начеку с первого момента своего вступления в игру. Он
соглашался вести войну лишь после того, как принадле-
жащая Виши «суверенная власть» будет передана ему,
передана во Франции, освобожденной «при помощи
превосходящих сил» другими. Вот что он считал
необходимым для того, чтобы «усилия не пропали
даром».
Да и кроме того, нельзя было допустить, чтобы в мо-
мент высадки оказалось нужным «спасать страну» от
1 Там же.
2 Там же, стр. 109—110.
576

гражданской войны и чтобы вместо профессиональных
солдат там орудовали «головорезы», которые называют
себя добровольцами, а на самом деле являются смутья-
нами, друзьями распутной девки — республики!
Но, встав у руля государства, чтобы ликвидировать
«внутреннюю угрозу», он потом обнаружил, что если во
Франции есть несколько дивизий, прибывших из Африки,
то они вместе с американцами идут на Эльзас и он не
сможет использовать их для «поддержания порядка», в
то время как те же американцы предают его, отказы-
ваясь предоставить ему танки и прочие средства для
вооружения других дивизий.
И хотя де Голль комментирует в своих мемуарах
прошлое наподобие Юлия Цезаря: «Мир и я», на самом
деле мы видим, что коалиция наций, воевавшая против
гитлеровского империализма, была для него на втором
плане по сравнению с коалицией, направленной против
его собственной личности.
Так что его величайшими победами были победы,
которые он одержал над своими союзниками и над на-
родными массами Франции!
Итак, в 1940 году де Голль не собирался «предо-
ставлять вспомогательные части для вооруженных сил
иностранной державы». История засвидетельствует, од-
нако, что как раз то, чего он не хотел делать, но на что
в последний момент вынужден был пойти, — участие в
войне на стороне союзников — и сыграло решающую
роль в его судьбе. Благодаря этому в момент освобожде-
ния он, хоть и в роли генерала «вспомогательных войск»,
смог въехать в Париж на государственной колеснице.
* * *
В качестве солдата этот «пророк 1940 года» наме-
ренно оставил Сопротивление безоружным, так как в его
глазах оружие и армии существуют только для покоре-
ния народов.
А наши войска, сражавшиеся в Эльзасе и затем на
Рейне, платили страданиями и многочисленными униже-
ниями за нелепые импровизации штаба, воссозданного
вместе с государством из преклонения перед мертвым
прошлым.
577

Об этом надо было говорить с той же страстью, ка-
кую сейчас мы вкладываем в нашу борьбу за мир между
всеми народами, после того, как мы хотели, чтобы Со-
противление, когда это было нужно, отдавало все силы
войне, завоеванию победы. Этот долг французские под-
польные силы выполняли вместе со всеми войсками
«Свободной Франции», вместе с солдатами Леклерка у
озера Чад, с частями Кёнига в Бир-Хашейме, в Тунисе1,
со стрелками Жюэна в Италии, с бойцами Делаттра...
Французские солдаты, сражались ли они в шинелях
или в гражданской одежде, сражались хорошо.
Надо было только поручить им сражаться за правое
дело, которое одобряли бы массы. Но оставшиеся
в армии «люди сорокового года» не могли этого по-
нять.
Штабы были больше заняты внутриполитическими
расчетами руководителей деголлизма, спешившими ско-
лотить легионы, которые можно было бы противопоста-
вить Сопротивлению, а потому им мало было дела до
летчиков и моряков, которые, не поддавшись заразе ат-
тантизма, продолжали участвовать в военных действиях
против внешнего врага.
Реорганизация военно-морского флота, блестяще на-
чатая было в 1940 году в Лондоне адмиралами Мюзелье
и Муллеком и другими офицерами, не входила в круг
интересов созданного де Голлем в Лондоне «синдиката».
Известно, как потом БСРА и Интеллидженс сервис
устроили заговор против Мюзелье, чтобы де Голль мог
избавиться от него.
Как бы то ни было, с 1942 года более 800 француз-
ских моряков пожертвовали жизнями, воюя на стороне
союзников; в борьбе за общее дело пали также 1500 мо-
ряков «Свободной Франции», В 1943 году адмирал
Лемонье, став начальником военно-морского штаба, су-
мел собрать для участия во втором фронте флот из
18 линкоров и крейсеров, переоборудованных в арсе-
налах союзников, 18 подводных лодок, 80 кораблей
сопровождения и 14 миноносцев. В военных перевозках
участвовали французские торговые суда общим водо-
измещением 200 тысяч тонн; на них плавали 5 тысяч
моряков.
1 В Тунисе при обходе линии Марет отличился генерал Катру,
578

Генералы авиации (Валлен в Лондоне, Буска в
Алжире и другие), несмотря на нехватку техники, в
свою очередь приложили большие усилия, чтобы сфор-
мировать французские военно-воздушные части для
участия в войне, а замечательная плеяда французских
летчиков прославила себя своим самопожертвованием,
которое во время Освобождения стало примером для
широких слоев молодежи.
Напротив, ни государство де Голля, ни сам его гла-
ва не оказались на одной высоте с национальной ар-
мией, когда для нации пробил час подняться на борьбу
за Освобождение.
Ошибался ли Гарриман, когда однажды, в бытность
свою послом США в Москве, сказал: «По правде го-
воря, де Голль больше думал, как ему взять власть во
Франции, чем о том, как ее освободить»?
Движимый желанием воссоздать государственную
власть, чтобы обратить ее против народа, де Голль, как
только он потом получит ее из рук народа, поставит
армию в качестве политического контролера над госу-
дарством, как некогда он поставил ее над Сопротивле-
нием. С этого времени государство и армия будут со-
обща подавлять нацию.
Остается посмотреть, как в результате систематиче-
ски проводившейся де Голлем заговорщической
политики против народа, против Сопротивления, роди-
лась эта армия.

Глава XXVI
НА ПУТЯХ К «БАДЕН-БАДЕНСКОЙ АРМИИ»1
Известно, что на следующий день после капитуля-
ции Хольтица де Голль потребовал у американцев от-
вести с фронта несколько дивизий союзников и предо-
ставить их в его распоряжение, чтобы, имея в руках
эту силу, он мог противостоять ФФИ и народному
Сопротивлению.
27 августа 1944 года глава Временного правитель-
ства Французской Республики встретился с Эйзенхау-
эром, чтобы, как написано в мемуарах де Голля, потре-
бовать у него оружия «для частей, сформированных из
наших внутренних сил»; однако, по его словам, эти
силы по-прежнему смущали штабы англосаксов и вну-
шали беспокойство их политическим деятелям. Конечно,
во время боев за Освобождение «мятежным войскам»
(sic!) были переданы кое-какие средства... «Но кто мог
гарантировать, что эти иррегулярные вооруженные
силы когда-нибудь не используют приобретенную ими
мощь для подрывных целей» 2, что «мятежные войска»
(то есть ФФИ) не повернут американское оружие про-
тив власти де Голля?
Однако американское командование разрешило Фа-
биану отправиться из освобожденного Парижа на Эль-
засский фронт и вооружило тысячу его солдат3.
В своих военных мемуарах Эйзенхауэр, командо-
вавший войсками второго фронта, рассказывает, что он
1 В Баден-Бадене (Западная Германия) находилась военная
администрация французской зоны оккупации Германии до слияния
в 1947 г. западных оккупационных зон. Именно здесь, как пишет
в этой главе автор, была создана «баден-баденская армия» как
основа современной французской армии.— Прим. ред.
2 Ch. de Gaulle, Memoires de guerre, v. III, Le Salut, p. 6.
3 Из них был сформирован 1-й полк 15-й американской ди-
визии.
580

чувствовал себя очень неловко после своего свидания
с де Голлем 27 августа.
Эйзенхауэр пишет, что де Голль «особенно настой-
чиво добивался нескольких тысяч комплектов обмун-
дирования для своих войск, с тем чтобы сделать их
внешне отличными от иррегулярных элементов, которые,
воспользовавшись временным смятением, возможно,
начали бы грабить мирное население... Он хотел также
получить другую партию военной экипировки, чтобы
начать формирование новых дивизий».
Сначала, следовательно, надо было позаботиться не
столько о вооружении, сколько о снаряжении, так как
американская военная форма позволила бы отделить
«регулярную армию» от армии ФФИ без формы на ос-
нове «политической сортировки», проводившейся по
ротам службами БОРА — ДЖЕР. Таким образом, бой-
цы без формы остались бы, по выражению, которое Па-
левский услышал в сентябре 1945 года в Рамбуйе, «в
рядах грабителей». Но 27 августа де Голль требовал
у Эйзенхауэра главным образом американских ди-
визий.
Послушаем, что говорит этот последний: «В связи с
дезорганизацией в городе [Париже. — Ред.] со всей
серьезностью встал вопрос о том, чтобы быстро уста-
новить его [де Голля. — Ред.] собственную власть и
поддерживать порядок. Он просил меня «дать взаймы»
две американские дивизии, которые, по его словам, он
хочет использовать для демонстрации силы и укрепле-
ния своего положения. Я вернулся мыслью к тому, что
было два года назад, к положению в Северной Афри-
ке, к политическим проблемам того времени... Мы тогда
признали существовавшую там правительственную ор-
ганизацию, и никогда за все время, пока мы там были,
ни один французский государственный деятель не тре-
бовал у нас войск, для того, чтобы выдвинуться или
укрепить свое положение... Картина того, как человек,
который был символом борьбы за освобождение Фран-
ции, просит союзные войска удержать и подкрепить его
позиции в самом сердце освобожденной столицы, выгля-
дела злой насмешкой...»1.
1 Eisenhower, Croisade en Europe. Таким образом, Эйзен-
хауэр опровергает слух, что будто бы в конце 1944 г. он отдал
581

приказ войскам союзников во Франции быть наготове ввиду опас-
ности «коммунистического переворота». В действительности было
так: после отказа Эйзенхауэра предоставить де Голлю танковые
дивизии деголлевские службы открыли бешеную пропагандистскую
кампанию, которая нашла отклик в некоторых американских газе-
тах и положила начало другой такой же кампании — против
участия во французском правительстве министров-коммунистов.
В Вашингтоне этой кампанией руководил Бийот.
Рассказ Эйзенхауэра не только подтверждает, как
мало де Голль и его клика заботились в то время о
формировании регулярных французских войск, но и
позволяет видеть, каковы были их намерения сразу
после освобождения Парижа и во имя какого «поряд-
ка» они собирались править страной.
«Что касается отношений с людьми, то мой жребий —
одиночество»,— говорил де Голль. Что же касается по-
литики, то его трагедия (на которую он обрек себя
добровольно) была в том, что он всегда хотел олицет-
ворять нацию, но при этом всегда противопоставлял
себя ей.
До начала сентября деголлевцы вынашивали темные
замыслы. Ясно, что им не хватало только средств, что-
бы для упрочения своей власти нанести удар по народ-
ному Сопротивлению, которое, конечно, не могли удов-
летворить обещания насчет возвращения «когда-нибудь»
к «демократической избирательной системе» образца
1940 года.
Бесспорно, массы в то время были всесильны. Но
какие факты могли бы привести историки в оправда-
ние того страха, который, очевидно, и внушил де Голлю
мысль, что ему нужны дивизии как полицейская сила?
Никаких.
Однако из мемуаров Эйзенхауэра мы узнаем, что
просьба де Голля о предоставлении танковых дивизий,
против которых, по словам генерала Фуллера (духов-
ного отца «теоретика танковой войны» де Голля),
«бессильно всякое народное восстание», была продик-
тована желанием «продемонстрировать силу».
Демонстрировать силу? Но перед кем? Перед наро-
дом, который нашел в себе силы подняться на восста-
ние, чтобы 25 августа обрести свои силы!
Как можно было думать о демонстрации силы после
того триумфального шествия по Елисейским полям на
582

другой день после Освобождения, которое вызвало у
парижан такое ликование, такой взрыв энтузиазма, что
де Голль, по его словам, увидел в этом свой первый
плебисцит?1
Восемь лет спустя, 6 июля 1952 года, де Голль
признался на заседании Национального совета РПФ,
что в августе 1944 года он думал установить в стране
такую же диктатуру, какой была до тех пор его дикта-
тура во Временном правительстве Французской Респуб-
лики. Послушаем его:
«У меня наготове было совсем другое решение... Я
имел физические средства для установления диктату-
ры. Речь шла, разумеется, о моей диктатуре... События
заставляли меня поддерживать ее на протяжении почти
шести лет до этого.
...Но теперь, когда мы добились Освобождения,
одержали победу и возвратили себе свободу, условия
совершенно изменились. Должен ли я был сохранить
эту диктатуру? Я ответил себе: нет!»
Виноград был еще зелен. Поэтому де Голль решил
подождать.
Правда, без поддержки союзников у него не хватило
бы диктаторских средств для этой его авантюры, кото-
рая была чревата неисчислимыми последствиями. 12 сен-
тября он волей-неволей примирился с необходимостью
искать другие пути в ожидании, пока не сбудется его
мечта и он не сможет скроить новую республику по
своей собственной мерке.
Ясно, что одна из причин тогдашнего его поведения
заключалась в том, что у него еще не было армии,
которая отвечала бы его вкусам, его честолюбивым за-
мыслам и его пониманию дисциплины. Это было время,
когда победившее восстание распространяло всюду
вокруг себя дух победы солдат без военной формы и
когда многие, даже бывшие профессиональные, солда-
ты заражались их гордой и великодушной верой.
Идея опоры на армию — одна из основ его полити-
ческого кредо: «Только армия могла стать для меня
средством поставить страну в определенные рамки и
1 «Такой же плебисцит за меня имел место повсюду во Фран-
ции» (Memoires, III, p. 21).
583

принудить непокорных к повиновению. Но такое все-
могущество армии, насильственно установленное в мир-
ное время, многим показалось бы неоправданным»1.
Однако де Голль иронически добавляет: «Я дал
знать главнокомандующему, что я взял себе в залог
1-ю дивизию «Свободной Франции» с правом вызвать
ее в случае необходимости в Париж...»2
Итак, если в дивизиях отказали американцы, ис-
пользуем вместо них «свободных французов»!
Что это значит? Почему этот человек так пресмы-
кается перед всеми, кто тоскует в Париже о 1940 годе?
Как в конце августа 1944 года можно было думать о
том, чтобы превратить в полицейские силы и при слу-
чае бросить против парижан тех самых солдат, которых
Париж только восемь дней назад принял в свои объятия
и разобрал перед ними баррикады, чтобы они могли
свободно добраться до Гревской площади3 — центра
восстаний прежних времен!
В мемуарах де Голля чувствуется плохо сдержи-
ваемая ярость. И она толкает его на признания, разо-
блачающие перед нами человека, который в то время
хладнокровно взвешивал свои средства установления
диктатуры и силы движения Сопротивления, непобеди-
мого, пока оно хранило свое единство!
Это было больше чем программа его правительст-
ва— это была программа будущего IV Республики,
тогда только еще обещанной. Стало быть, те, кого бун-
тарь 18 июня 1940 года несправедливо называл «бун-
тарями» в августе 1944 года, подвергали опасности
государство, «воссозданное за пределами Франции» де
Голлем? Кто же были эти бунтари?
«По правде говоря, опасность была бы меньше, если
бы коммунистическая партия не задалась целью исполь-
зовать создавшуюся сумятицу для захвата власти в
провинции, как она пыталась это сделать в Париже»4.
Ограничимся тем, что сопоставим эти досужие вы-
мыслы с двумя фактами, свидетельствующими о том,
1 Memoires de guerre, III, Le Salut, p. 238.
2 Idem., p. 27 (под главнокомандующим разумеется Эйзен-
хауэр).
3 Площадь перед Парижской ратушей.— Прим. ред.
4 Memoires, III, p. 9.
584

что франтиреры и партизаны во всех случаях готовы
были выполнять свой национальный патриотический
долг.
В марте 1944 года генерал Жиро, который был тогда
главнокомандующим французскими вооруженными си-
лами, направил в Национальный военный комитет
ФТПФ 1 офицера связи и радиста, чтобы изучить вопрос
о возможном участии ФТПФ в высадке «на Лазурном
берегу. Так как было обещано необходимое вооружение,
то ФТПФ предоставили себя в распоряжение главно-
командующего, указав при этом, что они сражаются в
составе ФФИ. Но де Голль отстранил Жиро от коман-
дования, а БСРА не согласилось с данной Жиро пра-
вильной оценкой сил ФТПФ и с тех пор усилило свои
провокации против них.
Но спустя месяц (де Голль уже занимал в это вре-
мя пост главнокомандующего, и, по-видимому, это бы-
ло сделано без его ведома, если только это не было
пробным шаром или хитростью2) представители мини-
стерства иностранных дел и военного министерства
Англии решили установить контакт с Национальным во-
енным комитетом ФТПФ. В частной квартире на улице
д'Асса состоялось два свидания. Англичане предложили
«вооружить и снабдить всем необходимым 100 тысяч
ФТПФ, если они согласятся действовать против ука-
занных им объектов».
Представители НВК ответили, что они возьмут вся-
кое вооружение, какое им дадут, но будут выполнять
только оперативные приказы французского командова-
ния.
Когда же удивленные англичане сказали: «Но ведь
де Голль —ваш враг», делегаты ФТПФ ответили, что
они входят во французскую армию как составная часть
ФФИ и действуют только в качестве таковой.
Аналогичный ответ ФТПФ дали на предложение
американцев, с которым те обратились к ним сразу
после освобождения Парижа, то есть в тот самый мо-
мент, когда де Голль требовал у Эйзенхауэра дать ему
1 Встреча состоялась в Вирофле.
2 Учитывая тесную связь между Интеллидженс сервис и БСРА,
можно предполагать, какие коварные планы скрывались за этими
попытками.
585

«взаймы» американские танковые дивизии в качестве
своего рода «королевского резерва» на случай какой-ни-
будь вылазки «внутреннего врага».
Итак, де Голль был предан своими союзниками.
* * *
Приписав Эйзенхауэру словечко «мятежные войска»,
де Голль не только выразил свое собственное высоко-
мерное презрение к бойцам в гражданском, но и пока-
зал, какую характеристику он решил дать ФТПФ для
истории.
Однако ФТПФ, которые были военной организаци-
ей «Фрон насьональ» после его создания и принимали
в свои ряды всех добровольцев, насчитывали не более
25 процентов, а то и меньше коммунистов.
В периоды наиболее суровых испытаний, а в Париж-
ском районе одним из таких периодов был конец
1943 года, военные комитеты имели в своем распоряже-
нии не более 45 тысяч человек, включая связных. Вы-
полнение решения Центрального Комитета ФКП, ко-
торое неоднократно доводилось до сведения всех низо-
вых партийных организаций,— постоянно выделять для
участия в вооруженной борьбе минимум 10 процентов
членов партии—все время наталкивалось на большие
трудности 1, причем они создавались главным образом
тем подпольным аппаратом, который ведал кадрами и
присвоил себе — что было объяснимо при нелегальных
условиях работы — слишком большую власть2.
Но наличие опытных кадров в боевых группах по-
зволило уже в начале 1944 года намного увеличить
число частей ФТПФ благодаря притоку новых ново-
бранцев (из тех, кто уклонялся от выполнения трудовой
повинности, из маки), особенно усилившемуся после
высадки союзников. Так, в июле 1944 года, после того
как у противника было захвачено много оружия, общая
1 В подпольном партийном руководстве Лекёр, ведавший кад-
рами, не выполнял решений, касавшихся вооруженной борьбы.
2 Разумеется, все, что пишется здесь,— и это особенно касается
оценок событий и людей после Освобождения — является личным
мнением автора, с которым любой из бывших ФТПФ волен не
согласиться.
586

численность франтиреров и партизан быстро достигла
130 тысяч, а к моменту Освобождения их насчитыва-
лось уже около 230 тысяч.
Когда франтиреры и партизаны влились в ФФИ, они
благодаря своей тактике, и в частности своим принци-
пам обеспечения безопасности, стали играть в их рядах
такую же роль, какую коммунисты играли в рядах
ФТПФ. Поэтому, если правильно будет сказать, что
ФТПФ и их тактику создали коммунисты, так же верно
и то, что в период восстания ФТПФ в свою очередь
обучили своей тактике широкие массы вооруженных
бойцов ФФИ, которые и пользовались ею в рамках
общей стратегии освободительной борьбы. Бесспорно,
что если до Освобождения коммунистов в рядах ФТПФ
было ограниченное число, главным образом из-за
нехватки оружия, то после завоевания свободы многие
франтиреры и партизаны вступили в коммунистическую
партию. Впрочем, несомненно одно: никто из бывших
ФТПФ, вернувшихся к мирной жизни, которую во время
войны они оставили столь бескорыстно, — являются ли
они по-прежнему скромными тружениками или подня-
лись сколько-нибудь выше по социальной лестнице —
не скажет, что его товарищей интересовало тогда что-
либо другое, кроме борьбы с врагом, что кто-нибудь
занимался тайной работой для осуществления каких-ни-
будь тайных замыслов в самом движении Сопротивле-
ния или против него.
Зато все бывшие ФТПФ могут засвидетельствовать
другое, а именно высокую дисциплину, которая сплачи-
вала их всех: от членов военных комитетов до рядовых
членов боевых групп.
Эти «мятежные войска», бывшие жертвами несоблю-
дения самой элементарной дисциплины военными шта-
бами, которые отказывали им в оружии, сами могли
быть для каждого примером дисциплины.
Если, как говорил Фош, «военное искусство — это
прежде всего выполнение, а оно важнее теории», то в
партизанской войне особенно выполнение зависит от
дисциплинированности каждого бойца, каждой группы,
и ценность этой дисциплины в том и заключается, что
каждый выполняет ее сознательно, по своей инициати-
ве, в собственных интересах и в интересах всех. Но эта
дисциплина не рождается сама по себе, ее источник —
587

это цель, стоящая перед бойцами, и внушаемая им
командованием вера в ее достижение.
Во время оккупации военной дисциплине немцев про-
тивостояла только военная дисциплина борцов Сопро-
тивления.
Но, глядя на разложение нынешней армии, иные
«теоретики дисциплины, этой главной силы армии», ста-
раются опорочить достоинства Сопротивления.
Чтобы понять, как хозяева вашего государства, сле-
дуя примеру вождей деголлизма, сами сверху привили
армии вирус мятежа, необходимо вернуться к периоду
непосредственно после Освобождения.
Привить армии такую же дисциплину, какой отлича-
лось Сопротивление, если в этом ощущали когда-либо
надобность, можно было лишь при условии выполнения
принципа: «Нужно победить армию, если вы хотите,
чтобы она побеждала». Кажется, это сказал Сен-
Жюст.
Военный аттантизм деголлизма, которому армия
нужна была только как орудие завоевания власти, не
давал ему времени позаботиться о том, чтобы дать
солдат, скажем, для похода в Бельгию... Но как только
власть была захвачена (хоть это была и не совсем та-
кая власть, о какой мечтали в Лондоне), де Голлю
вдруг крайне понадобилось разместить свою армию в
Германии, подальше от французов, еще охваченных ли-
хорадочным волнением после того, как они вышли из
катакомб.
Итак, французские солдаты окажутся вскоре на
территории противника, отрезанные от родных, друзей,
от Сопротивления. А потом война кончится, и во фран-
цузской армии будет восстановлена дисциплина 1940 го-
да, снова гордая собой и торжествующая над побеж-
денными немцами, а потом эта же дисциплина повелит
солдатам обратить взоры на Восток, туда, за Одер, а
в ожидании «часа» «бить неарийцев» где-нибудь в Тро-
стниковой долине или в горах Алжира.
* * *
Но еще раньше, чем дело дошло до этого, Сопротив-
ление начала понемногу обволакивать дымка забвения.
По мере того как чередовались одно за другим события
588

последнего года войны, победа во Франции все больше
казалась давно прошедшим событием.
13 октября 1944 года Советская Армия освободила
Ригу. 20 октября был освобожден Белград. 12 октяб-
ря в Париже собралась Французская консультатив-
ная ассамблея, продолжавшая работу Алжирской ас-
самблеи.
23 ноября Франции был возвращен Страсбург, но
город оставался под угрозой, и, чтобы спасти его, а
вместе с ним солдат Делаттра, де Голлю пришлось
лично обратиться к Эйзенхауэру с просьбой о помощи
(январь 1945 года).
10 декабря де Голль подписал в Москве франко-со-
ветский договор о дружбе и взаимной помощи.
Но по возвращении во Францию де Голль все делает
вразрез с теми обязательствами, которые он от име-
ни Франции принял в Москве, и вместе с Лондоном
становится на путь антисоветских маневров и ин-
триг.
Под нажимом народных требований он вынужден
был также издать ордонанс о национализации угольной
промышленности, электростанций, а также заводов Ре-
но— требование, стоявшее в программе НСС, которая
в результате упадка сил Сопротивления была выполне-
на только формально, а не по существу.
17 января советские войска вступили в Варшаву,
18 января они освободили Освенцим, потом заняли верх-
нюю Силезию.
В марте 1945 года был форсирован Рейн, а потом на
части германской территории была создана француз-
ская военная администрация. Здесь агенты Виши, за-
дыхавшиеся у себя во Франции, обрели живительную
атмосферу.
14 апреля войска западных союзников вышли на
Эльбу, а двумя днями раньше умер Рузвельт. Новым
президентом стал Трумэн — тот самый, который заявил
в 1941 году: «Пусть немцы и русские как можно доль-
ше убивают друг друга».
23 апреля советские и англо-американские войска
соединились в районе города Торгау, в самом центре
Германии.
589

27 апреля итальянские патриоты казнили Муссоли-
ни. В тот же день на франко-швейцарской границе был
арестован Петэн 1.
29 апреля во Франции состоялись первые выборы в
муниципальные советы, на чем фактически закончилась
роль местных комитетов Освобождения.
30 апреля войска Тито вступили в Триест. Советская
Армия овладела Берлином. Гитлер и Геббельс покон-
чили с собой на трупах 30 миллионов своих жертв, в
которые обошлась человечеству их власть.
Наконец расцвел май 1945 года, принесший с собой
мир. 2 мая закончились военные действия в Италии.
4 мая Леклерк вступил в Берхтесгаден, и из ворот Ма-
утхаузена и других лагерей вышли на волю последние
живые скелеты. 9 мая в Берлине был подписан акт о
безоговорочной капитуляции германских вооруженных
сил2.
Таким образом, после благодарственных молебнов
во Франции в августе 1944 года прошло еще девять ме-
сяцев, прежде чем мир почувствовал себя свободным.
Можно сказать, что за эти девять месяцев массы
бойцов Сопротивления испытали немало разочарований.
Видя результаты вооруженной борьбы во Франции,
многие из тех, кто принимал в ней участие, — притом
не только ФТПФ — стали задаваться вопросом, так ли
они действовали, как нужно было. Французская армия,
частью которой они себя считали и за дело которой
сражались, не оценила ни их мужественной борьбы, ни
их высокой дисциплины. Этот вопрос часто ставился, и
это был справедливый вопрос, хотя иные разочарован-
ные или деморализованные ветераны Сопротивления
ставили его чаще всего неправильно. Бывало, что его
задавали и люди, питавшие дурные намерения.
Во всяком случае, неправильно отделять вопрос о
вооруженной борьбе до Освобождения от политического
положения в стране вообще и от общих целей Сопро-
тивления.
1 Сообщалось, что перед этим де Голль будто бы просил швей-
царское правительство оберегать Петэна и отклонить требования
французских властей о его выдаче.
2 Немецкие войска, оставленные англичанами и американцами
в «мешках» вдоль побережья Атлантического океана, 9 мая сдались
ФФИ, которые стояли против них один на один, по-прежнему почти
безоружные.
590

Нельзя также рассматривать вопрос о роли ФФИ
или патриотической милиции с момента прибытия де
Голля во Францию, забывая о том долге, какой возла-
гала на Францию ее принадлежность к коалиции стран,
поставивших своей задачей разгромить Германию и
фашизм.
Когда пал Берлин, многие проблемы стали выглядеть
уже по-другому. Нельзя забывать, когда именно —
за девять месяцев до этого — гражданское и военное
Сопротивление и государственная власть, сосредоточен-
ная в руках де Голля и его приверженцев, вступили в
отношения друг с другом как две разные силы.
С точки зрения всех руководителей внутреннего
Сопротивления, то, что касалось чисто военных вопро-
сов, надо было по логике вещей подчинять политике и
решать эти вопросы в соответствии с общей политикой,
принятой Сопротивлением.
Следуя этому правилу, ФТПФ пошли на саморос-
пуск, чтобы подать пример дисциплины и вместе со
всеми ФФИ потребовать своего немедленного слияния
с высадившимися французскими войсками в одну ар-
мию, ибо в противном случае армия оторвалась бы от
народа.
Но де Голль хотел, чтобы армия была для него
средством «поставить страну в определенные рамки».
Однако использовать армию в этих целях значило
развязать войну против своего народа в разгар войны
против внешнего врага.
Этот же вопрос возникает в связи с разоружением
патриотической милиции, о чем де Голль упоминает в
своих мемуарах. Некоторые считают, что в историче-
ском плане этот акт представлял собой победу здраво-
мыслящих «политиков» над «военными» из Сопротивле-
ния, военными, плохо знающими свое дело, немного
наивными или слишком возбужденными до сих пор
запахом пороха.
В действительности роспуск патриотической милиции
был продиктован принятым на другой день после
Освобождения решением свести все ФФИ в одну
армию. Надо было учитывать обстоятельства того вре-
мени. Де Голль и Дьетельм хотели после Освобождения
распустить ФФИ, чтобы их не пришлось включать в
армию. Им не терпелось также избавиться и от патри-
591

отической милиции. Но в то время на побережье еще
оставались «мешки», которым противник доставлял
снабжение, а в городах было полно вооруженной и го-
товой на все фашистской милиции. Чтобы отправить
ФФИ на фронт вместе с армией, надо было поэтому
сформировать на время части патриотической милиции
для отражения всяких вылазок и провокаций врага в
тылу.
И в этом случае народ, народное Сопротивление
рассуждали более здраво, чем вся эта клика претори-
анцев типа Сустеля и Пасси, у которой антидемокра-
тическая ярость отнимала разум.
Стало быть, эта надменная власть чувствовала себя
настолько слабо и неуверенно, что ей внушали страх
пулеметы «Стен» и самодельные бомбы патриотической
милиции. Но бойцы Сопротивления имели больше ос-
нований не доверять власти, которая отказалась при-
знать законность их организаций.
Когда наступил час роспуска патриотической мили-
ции, де Голль потребовал у своих информационных
служб, чтобы они постарались преподнести эту меру
так, чтобы унизить народное Сопротивление.
Нельзя не поражаться тому — и многих это порази-
ло еще тогда, — что этот вопрос пытались отделить от
тогдашней политической обстановки во Франции, от
решительного, боевого духа, который пронизывал все
Сопротивление, в том числе коммунистов.
Ведь это происходило тогда, когда все были убеж-
дены, что разгром Германии будет означать также раз-
гром всех реакционных, фашистских сил в мире, что
победа Сопротивления расчистит путь к подлинному
социальному прогрессу.
Так кто же мог тогда помышлять о какой-нибудь
авантюре или, как сказали бы сейчас, «путче», ес-
ли применить это словечко, пахнущее мюнхенской пив-
ной?
Кто посмел бы утверждать, что во Франции на дру-
гой день после Освобождения имелись все необходи-
мые условия для совершения классовой революции или
по меньшей мере для попытки Сопротивления провести
«пробу сил» с помощью оружия?
Кто мог забыть о том, что тогда знали все, то есть
что Рузвельт, Сталин и Черчилль еще в предвидении
592

капитуляции Германии достигли между собой согла-
шения о том, что союзные армии останутся на неко-
торых территориях Европы и после войны?
Ни к чему, стало быть, сочинять все эти рассчитан-
ные на политических простаков истории в духе
детективных романов о какой-то якобы упущенной воз-
можности, упущенной с того-де момента, когда бойцы
в гражданском сдали свое оружие, и по этой самой
причине.
Ибо слишком уж небольшой вес имело это парти-
занское оружие, чтобы оно могло повлиять на судьбы
страны. Решающим весом, решающим настолько, что
от него могло зависеть будущее Франции, обладало не
оно — им обладали десятки миллионов французов, ко-
торых объединяло Сопротивление.
Вот по тому, как Сопротивление использовало этот
свой вес, о нем и будет судить история.
* * *
Несомненно, что только «Фран насьональ» и ком-
мунисты имели в августе 1944 года в ряде районов
страны возможность подчинить своему влиянию все
Сопротивление, если бы они преследовали цели, отлич-
ные от целей НСС, или захотели овладеть какой-нибудь
территорией, чтобы установить на ней свою политиче-
скую власть.
Но этого нигде сделано не было1. Если во время
Освобождения и совершались ошибки — а это сомнению
не подлежит, — то только не эта.
Тактика организаций Сопротивления ни в каких
случаях не предусматривала захвата власти, где бы то
ни было, вопреки НСС или Временному правительству,
и военные части, входившие в ФФИ (или в ФТПФ),
строго выполняли приказы Национального военного
комитета не занимать никакие города и территории
преждевременно, то есть пока не будет обеспечено пре-
восходство сил Сопротивления на широком участке, с
тем чтобы можно было перебросить силы на соседний
участок и продолжать преследование противника.
Такая тактика означала, что ФФИ в целом вели
войну в национальном масштабе, хотя кое-кто опреде-
ленно рассчитывал на возможность противопоставить
593

одно партизанское движение другому и потом призвать
войска союзников помочь «хорошим» партизанам, то
есть силам БСРА.
Таким образом, тактика бойцов в гражданском во
Франции в этом отношении сильно отличалась от так-
тики, скажем, югославских партизан. Потому, во-пер-
вых, что не все, что было возможно в Югославии, пред-
ставлялось возможным во Франции в 1944 году.
Целью югославских партизан, которые действовали
в совершенно других стратегических условиях, было не
только добиться национального освобождения (а для
них оно тоже зависело от поражения Германии), но и
завоевать вместе с КПЮ и другими силами Сопротив-
ления политическую власть.
Этим политическим целям соответствовала и их во-
енная тактика1. Нельзя забывать тот факт, что «в
Югославии движение Сопротивления было не только
политической и военной борьбой против фашистских
захватчиков за освобождение порабощенной родины,
но одновременно и борьбой за социальное освобож-
дение, за разрушение старого строя революционным
путем»2.
Во Франции, где общие политические условия были
другими, Сопротивление не ставило своей целью раз-
рушение старого строя революционным путем. Его
задача была другая.
1 В конце 1943 г. Антифашистское вече народного освобожде-
ния Югославии уже создало законодательные и исполнительные
органы нового государства. Эта власть получала помощь от союз-
ников. Весной 1944 г. американцы сбросили на парашютах для
армии Тито 1380 минометов, 100 тысяч винтовок, 700 радиопередат-
чиков, 175 тысяч комплектов обмундирования.
Эта помощь союзников Югославии не может, однако, стереть
в нашей памяти тот факт, что англичане и американцы, используя
Михайловича (как они использовали других таких же людей в
Польше, Албании), пытались создать в Югославии базы для рестав-
рации реакции, не гнушаясь поддерживать самые продажные,
а иногда даже фашистские элементы, которые маскировались под
участников Сопротивления и ставили своей задачей борьбу с ком-
мунизмом.
В Греции английские империалисты вооруженной рукой восста-
новили реакционную власть вопреки воле народа, который поддер-
живал ЭЛАС (Народно-освободительную армию) и ЭАМ (Нацио-
нально-освободительный фронт).
2 «Cahiers Internationaux de la Resistance», nov. 1959.
594

* * *
Сейчас, когда де Голль, опираясь на основные коло-
ниалистские кадры армии, воссозданной в Баден-Ба-
дене, вновь пришел к власти с помощью своих старых
компаньонов из рядов социал-демократии и агентурной
сети БСРА, нам становится понятнее, почему в августе
1944 года его так беспокоило отсутствие танковых сил,
приданных его собственной персоне.
Опыт двух колониальных войн, которые Франция
вела после 1947 года, не оставляет сомнений в том, ка-
кие именно уроки извлекли из партизанской войны сто-
ронники государственных переворотов и гражданских
войн.
Теперь наши профессиональные военные решили
сами взять на вооружение методы партизанской войны,
сочетав их с методами «психологической» войны. К
этому их побудило сделанное ими «открытие» о реша-
ющей роли масс в так называемой тотальной войне.
Когда стыд за армию сорокового года, угрызения
совести за Виши, позор, пережитый в Индокитае и
Корее, безумная алжирская авантюра слились для них
в один «психологический комплекс», ненависть к наро-
ду заставила их смешать воедино и все «рецепты», ко-
торые, по их словам, они нашли у Хо Ши Мина и Тито.
Конечно, они не забыли добавить к ним и оставшийся
в наследство от Виши перевод книги немецкого майора
Лютце «Действия охранной полиции на оккупированных
территориях», которая должна была научить «францу-
зов» Дарнана, как вести гражданскую войну против
французов в интересах нацистов.
Отказываться от помощи партизан во время Сопро-
тивления, проклинать ее, а потом клеветать на нее,
чтобы дожить до таких времен, когда каждый воена-
чальник должен формировать свои контрпартизанские
части, организовывать свои маки, строить свои барри-
кады и обзаводиться специалистами «психологической
войны», чьей задачей является милитаризация психики
масс!
На первых порах колониальные войны в Индокитае
и Алжире помогли баден-баденским реформаторам из-
бавиться от своего «комплекса». Но их увлечение «пар-
тизанскими методами» и применением «психологического
595

оружия» в войнах против народов повели лишь к фа-
шизации армейских кадров.
Хотя нынешние наши генералы и хотят приписать
себе заслугу изобретения «контрпартизанской войны»,
эта заслуга принадлежит не им, а, скорее, генералу
Галифе; напомним, что его недаром обвиняли в жесто-
кости, объяснявшейся тем, что он слишком спешил до-
быть генеральские погоны в войне, развязанной по
приказу Баденге1 в Мексике2.
Мексика, которая могла стать заокеанской колонией
Франции, такой же, как заморский Алжир, если бы
мексиканские партизаны не одолели французских ин-
тервентов.
Почтенные профессора новой науки, объясняющие
на своем тарабарском языке, как нужно «управлять
толпой», рассуждающие о «типичной структуре под-
польных групп» и «шахматках», на которые надо гра-
фить топографические карты, ничего не выдумали, но
все перепутали. Военные журналы ставят себя в смеш-
ное положение. Дело в том, что «доктрина контрпар-
тизанской войны» уже 45 лет находится на вооружении
французской армии. Галифе сделал на ней свою воен-
ную карьеру еще до того, как стал вождем версальцев,
палачом коммунаров и, наконец, усмирителем Алжи-
ра... Для него это была программа!
Солдаты Галифе, африканские стрелки, получили
от мексиканцев прозвище «Carniceros Azules»—«голу-
бые головорезы». Во время Парижской Коммуны в
Тюильри было найдено следующее письмо Галифе,
которое мы посвящаем теоретикам «психологической»
войны, принося в то же время свои извинения жандар-
мам:
«Я — фактически шеф жандармов. Я устраиваю за-
сады, и в отличие от того, что принято во Франции, мои
люди — разбойники почище тех, кого мы ловим. Кроме
того, я — верховный судья. Всех неперебитых разбой-
1 Баденге — прозвище Наполеона III.— Прим. ред.
2 Тогда же появился и сам этот термин. Вот выдержка из
донесения главного штаба экспедиционного корпуса в Мексике от
28 декабря 1866 г.: «Совершив ночной марш, полковник Галифе
утром застал врасплох банду Торквемады численностью 70 кава-
леристов и 80 пехотинцев... Противник потерял девять человек,
контрпартизаны — одного».
596

ников (я не говорю о солдатах) отправляем на висе-
лицу, так что если вам нужны веревки, то я по воз-
вращении мог бы открыть торговлю ими; веревки здесь
настоящие, крепкие!» 1
«Контргерилья», которую проводил в Мексике Га-
лифе, помогала Наполеону III маскировать проигран-
ную войну и выигрывать время для борьбы против
народа.
Истина в том, что в войнах такого рода готовятся
армии, пригодные для любых авантюр. И тому, кто
находится в компании современных подражателей Га-
лифе, считающих, что государственные перевороты нуж-
ны для того, чтобы «власть подпиралась штыками»,
рискованно утверждать, будто он правит сейчас, как
Цезарь.
Армия, не связанная с народом, — это в потенции
армия угнетения. Следовательно, смысл ее «политиза-
ции», которую проводит сейчас государство, заключа-
ется в том, чтобы подготовить ее к гражданской войне,
к войне одного класса против другого. Контрпартизан-
ская война служит силам угнетения.
Нас могут упрекнуть в том, что, хотя мы и крити-
ковали Сопротивление, мы не указали на многие сла-
бые стороны вооруженной борьбы французских франти-
реров и партизан. Нельзя, однако, отрицать, что эта
борьба достигла своей главной цели.
И все же читатель вправе спросить: не было ли ошиб-
кой национального Сопротивления, после того как оно
сыграло столь значительную роль в Освобождении и
было фактически хозяином страны, не продолжать и
после восстания решительную борьбу за то, чтобы си-
лой своего единства и организации, имевшей в то время
решающее значение, добиться реорганизации француз-
ской армии на основе принципов, отвечавших нуждам
войны и требованиям новой демократии, к которой стре-
мились массы?
Было, в самом деле, весьма прискорбно и чрева-
то тяжелыми последствиями, что после освобождения
1 Письмо Галифе [Наполеону III] от 25 декабря 1861 г.
597

Парижа представители новой власти, выглядевшие
столь сильными, когда они дефилировали вдоль Елисей-
ских полей, но в действительности столь слабые, когда
они оставались наедине с самими собой на улице Сен-
Доминик, тем не менее позволяли себе глумиться над
Национальным советом Сопротивления, над КОМАК,
над массой бойцов ФФИ. Грустно было видеть также,
что НСС отказался от КОМАК настолько, что послед-
нему пришлось одному отвечать за ФФИ; в результате
КОМАК превратился в какой-то придаток, над которым
открыто издевались, к великому удовольствию генера-
ла, стоявшего во главе армии и правительства.
Сопротивление не могло проводить другой полити-
ки, кроме той, какая отвечала чаяниям широких масс
его участников, солдат в гражданском, тех, кто внес
главный вклад в организацию и проведение националь-
ного восстания.
Но так как никакого выборного представительства
не было, клика де Голля прибрала к своим рукам по-
литическую власть в эти решающие недели, когда ре-
альная власть в стране принадлежала народным мас-
сам, а представителей этих масс оттеснила на задний
план, так же как перед этим оттеснила рядовых борцов
Сопротивления — участников победоносного восстания.
Теперь нам остается лишь посмотреть, как это было
сделано.
Позже в Баден-Бадене, подальше от Сопротивле-
ния, новая армия, освободившая страну, была реорга-
низована и приняла свою нынешнюю форму. Там из
нее было окончательно вытравлено все, что в ней оста-
валось еще от народных сил, благодаря которым Фран-
ция только и стала вновь сражающейся Францией,
равноправным союзником, внесшим свой вклад в по-
беду.
Если те, кто в свое время взял на себя ответствен-
ность за организацию освободительного восстания, со-
вершили ошибку, то им самим следует сказать об этом
сегодня, пока другие не скажут об этом завтра.

Глава XXVII
ПЕРЕРОЖДЕНИЕ
После восстания и Освобождения организации Со-
противления оказались в совершенно новых для них ус-
ловиях.
Время изнурительных боев и тяжелых испытаний ми-
новало. Теперь Сопротивление должно было без всякого
переходного периода выполнять свою миссию другими
средствами. Надо сказать, что к осуществлению новых
задач оно подготовилось гораздо хуже, нежели деятели
так называемого внешнего государственного Сопротив-
ления, прибывшие через Алжир из Лондона.
Рассмотрим, как развивались события с момента
окончания восстания и до безоговорочной капитуляции
Германии.
Французский народ горел желанием продолжать
борьбу. Он страдал от голода, а когда наступила суро-
вая зима, и от холода, но большие надежды поддержи-
вали в нем бодрость. Чтобы охладить революционный
пыл народа, порожденный победоносным восстанием,
вернувшиеся во Францию из-за рубежа «информацион-
ные» службы развили лихорадочную деятельность под
контролем Сустеля — этого врага Сопротивления, о ко-
тором говорили, что у него даже мысли «засекречены».
Влияние на общественное мнение Франции каждого
из союзников проявлялось по-разному. Но самое боль-
шое влияние оказывали победы Советского Союза.
Однако присутствие во Франции англо-американских
войск и их политических служб, располагавших всеми
необходимыми средствами, играло внутри страны еще
более значительную роль, нежели их боевые успехи.
Государственный аппарат и все реакционные службы
бывшей «Свободной Франции» широко использовали эти
599

средства политического нажима для своей раскольниче-
ской деятельности внутри государства. Не следует забы-
вать и о том, что остатки «пятой колонны» почти повсю-
ду сохранили свои тайные гнезда, чтобы снова плести
интриги, прикрываясь проповедями о правосудии, кото-
рые МРП, в частности, смешивала с христианским ми-
лосердием.
Таким образом, политика аттантизма, которая всег-
да оказывала вредное влияние на движение Сопротив-
ления, после Освобождения приняла особенно опасную
форму. Участники Сопротивления считали, что теперь,
когда победа достигнута, нужно как можно быстрее
выполнить взятые ими на себя обязательства, по край-
ней мере те из них, которые можно было осуществить
немедленно, начиная с наказания гражданских и воен-
ных предателей.
Народ не ждал, что после Освобождения де Голль
выполнит обещание, содержавшееся в его несколько ту-
манном заявлении 23 июня 1942 года. «Объединяясь для
победы, — сказал он тогда, — народ Франции сплачи-
вается тем самым для революции». Демократы не дове-
ряют революциям подобного рода, ибо плодом их яв-
ляется установление военной диктатуры.
Первые акты прибывшего из Рамбуйе де Голля, ко-
торый во время переговоров с немцами о перемирии за-
явил им, что обойдется с ними по-рыцарски, показали,
что если он четыре года добивался признания американ-
цев, то ему вполне хватило четырех часов для того, что-
бы отказаться признать права Национального совета Со-
противления, «виновного» в том, что он большинством
голосов отклонил это перемирие. Теперь для де Голля
начался новый период его политики «отказа от сотрудни-
чества», на этот раз отказа от сотрудничества с Сопро-
тивлением.
В сущности, встреча сил внешнего и внутреннего Со-
противления показала, что между ними лежит пропасть.
Народное Сопротивление, которому глава Временно-
го правительства Французской Республики был обязан
узаконением своей власти, ожидало, что он почтет сво-
им первейшим долгом во Франции признать органы Со-
противления, пользовавшиеся поддержкой профсоюзов,
как самых массовых организаций, в качестве единствен-
ных представительных учреждений народа.
600

Только органы и организации Сопротивления могли
бы придать истинно национальный характер органам
самого государства, которое де Голль, выражаясь его
же словами, «воссоздал за пределами Франции», но ко-
торое многое унаследовало от вишистского режима, как
он ни старался это скрыть.
Третья республика умерла, и поэтому лишь нацио-
нальное восстание и движение Сопротивления могли
сделать законной новую республику, которую предстояло
создать французскому народу. В противном случае это
была бы карикатура на республику.
В конечном счете законность нового режима должен
был подтвердить народный опрос, но так как в то время
провести его было нельзя, то единственными законными
органами в стране оставались органы Сопротивления,
которые узаконили созданную де Голлем власть.
После того как восстание уничтожило противозакон-
ный режим Виши, волю восставшей нации выражало
только движение Сопротивления.
Без Сопротивления или вопреки ему ни одна власть
не могла бы утвердиться в Париже. А провинция, по
словам де Голля, внушала ему еще больший страх, чем
Париж.
Но «государство, воссозданное за пределами Фран-
ции», поставило себя над Сопротивлением и, вместо
того чтобы стать выразителем его воли, управляло вна-
чале без него, а затем и наперекор ему. Это было
насмешкой над Освобождением и над народными мас-
сами, участвовавшими в нем.
С этого момента олицетворявший государственную
власть генерал, лишенный регулярных дивизий, с помо-
щью которых он мечтал «поставить страну в определен-
ные рамки», окончательно разоблачил себя в глазах Со-
противления как организатор всех политических и со-
циальных расколов.
С первых же дней де Голль стал игнорировать закон-
ные органы Сопротивления 1.
1 Де Голль хвастает, что уже 25 августа 1944 г. он раскрыл
свои карты перед Национальным советом Сопротивления: «Призна-
вая и высоко оценивая ту роль, которую мои собеседники сыграли
в борьбе, я нисколько, однако, не скрываю моих намерений отно-
601

сительно них... Национальный совет Сопротивления вписывается в
славную летопись истории Освобождения, но не имеет больше
никаких оснований для существования в качестве действенного
органа» (Шарль де Голль, Военные мемуары, т. 2, Единство,
стр. 369).
Произошло неизбежное столкновение, начало кото-
рому было положено поражением деголлевцев во вре-
мя их попытки заключить перемирие с немцами и ко-
торое надолго определило политическое будущее
Франции.
А что думают об этом сейчас ветераны Сопротивле-
ния, оставшиеся верными своему славному прошлому?
Увы, время бурных эмоций прошло.
* * *
Стало быть, де Голль не совершал революции вме-
сте с силами Сопротивления. Он сразу же отмежевался
от них, действуя от имени государства и прикрываясь
«общими интересами», которые в действительности яв-
лялись лишь интересами людей, решивших присвоить
себе плоды восстания. Перерождение другой части кад-
ров Сопротивления, также уступивших соблазну поста-
вить себя над движением, не было столь явным. Напом-
ним, что во время Освобождения все организации Со-
противления, кроме де Голля и его аппарата, считали
себя связанными клятвой осуществить программу Наци-
онального совета Сопротивления, которая была тогда
программой всей страны.
Союз масс сложился и окреп в освободительной борь-
бе не вокруг культа человека, выступившего с воззва-
нием 18 июня 1940 года, а вокруг программы Нацио-
нального совета Сопротивления, которая являлась как
бы обязательством, хартией единства не только в соци-
альной, но и в политической борьбе. Программа НСС
позволяла перейти от канувшей в прошлое эпохи фа-
шизма к новой эпохе в мире, открывавшей новые пути
перед демократией.
Но ценность этой программы зависела от того, най-
дутся ли средства для ее осуществления. Эти средства
могли быть обеспечены только силами, объединившими-
ся для принятия программы.
602

Разнородное по своему социальному составу внутрен-
нее Сопротивление могло сохранить свою силу лишь в
том случае, если бы оно неукоснительно выполнило обя-
зательства, взятые всеми его организациями. Это было
единственным средством заставить государственную
власть считаться с движением Сопротивления.
Никто не сомневался в том, что никакими расстрела-
ми нацисты не смогут сломить верность духу Сопротив-
ления.
В программе НСС, этой хартии Сопротивления,—
провозглашалось: «Объединенные общей целью, кото-
рую надлежит достигнуть и состоящую в том, чтобы до-
биться скорого освобождения Франции, имея единую
точку зрения относительно средств, которые надо ис-
пользовать для достижения этой цели, представители
движений, группировок, партий или политических тен-
денций, входящих в Национальный совет Сопротивле-
ния, решили оставаться объединенными и после Осво-
бождения...» 1
Об этом же говорилось и в клятве Народного фрон-
та, принятой участниками грандиозной демонстрации 14
июля 1935 года: «Мы торжественно клянемся остаться
едиными для того, чтобы разоружить и распустить мя-
тежные лиги, защитить и расширить демократические
свободы и обеспечить мир между людьми».
Известно, кто именно и каким образом растоптал эту
клятву. «Мир между людьми» был предан сначала сто-
ронниками политики «невмешательства» в Испании,
а затем в Мюнхене, что вызвало чувство малодушного
облегчения и стыда у тех, кто использовал единство
лишь для того, чтобы затем было удобнее предать
его2.
Однако полученный урок заставил французов заду-
маться. Нельзя было допустить повторения старых оши-
бок. На этот раз для установления мира между людьми
1 Пункт 5 программы Национального совета Сопротивления
требовал «установления подлинной экономической и социальной
демократии, предусматривающей отстранение от управления эко-
номикой крупных промышленных и финансовых монополий».
2 Намек на лидера французской социалистической партии
Леона Блюма, который после подписания Мюнхенского соглашения
в сентябре 1938 г. заявил, что испытывает чувство «малодушного
облегчения и стыда».— Прим. ред.
603

надо было завоевать демократические свободы, без ко-
торых обещанные социальные завоевания всегда нахо-
дились бы под угрозой, а обещания будущего прогресса
были бы нарушены и растоптаны подобно клятвам На-
родного фронта.
Можно ли было ожидать, что между властью и мас-
сами установится понимание и контакт?
О демократических свободах судят по тому, насколь-
ко народ сохраняет возможность постоянно расширять
их и безбоязненно отстранять депутатов, не выполнив-
ших данный им наказ.
В период Освобождения существовало главное сред-
ство для достижения этой цели. Это была мощь движе-
ния Сопротивления, являвшегося реальной политической
силой. Нельзя было ни в коем случае допускать, чтобы
под сентиментальным предлогом сохранения единства
или под угрозой шантажа повторились маневры, к ко-
торым прибегли когда-то отдельные партии Народного
фронта с целью взорвать его изнутри.
Условием органического единства Сопротивления яв-
лялось обеспечение его права представительства и воз-
можности выражать свое мнение. Не следовало допус-
кать, чтобы какая бы то ни была созданная наспех или
восстановленная партия лишила массы этой возможно-
сти, ставя свои условия и приказывая разбирать бар-
рикады. Ведь во время оккупации эти партии были
совершенно не в состоянии выдвигать какие-либо
условия.
После освобождения страны на очередь встал вопрос
о том, сможет ли нация выразить свою волю. Поэтому
буржуазный деголлизм больше всего стремился поме-
шать организованному Сопротивлению свободно обра-
щаться к нации.
Так как в тех условиях провести выборы было не-
возможно, то отказ дать Сопротивлению право пред-
ставлять нацию означал бы, что оно вообще не имело
бы своих представителей. Ничто не изменилось бы и в
том случае, если бы Сопротивление передало свои пол-
номочия некоторым своим руководящим деятелям, ко-
торые были бы представлены в Консультативной ассам-
блее. Если бы эта ассамблея возобладала бы над орга-
нами и организациями Сопротивления (а власти пре-
следовали именно такую цель), то большинство этих
604

деятелей перестало бы подчиняться решениям органов
Сопротивления и контролю с их стороны.
Но и сама Временная консультативная ассамблея ста-
ла лишь ширмой, как только государственная власть,
убедившись, что может обходиться без консультаций с
Сопротивлением, удостоверилась также и в том, что эта
консультативная ассамблея, которую она вообще редко
удостаивала обращением к ней за «консультацией», в
свою очередь не собирается больше консультироваться
с массовыми организациями Сопротивления. Лица, пред-
ставленные в ассамблее, могли бы сохранить верность
выдвинувшим их организациям, но власть больше не
желала считаться с теми, кто организовал Сопротивле-
ние и поднял восстание. Следовательно, фактически не
существовало никакого совещательного органа, за ко-
торым официально признавалось бы право высказывать
свое мнение.
* * *
Для того чтобы управлять в интересах масс и выпол-
нять сверху программу действий, принятую демократи-
ческим путем, нужно единство взглядов и дисциплина.
Точно так же для борьбы с властями, не выполняющими
своих обязательств, необходимо соблюдение демокра-
тии снизу, которое обусловило бы единство в верхах
и позволило бы карать тех, кто нарушает эту демо-
кратию.
Именно сопоставление различных мнений и предло-
жений и постоянная борьба за соблюдение обязательств
и демократии снизу были самым ценным наследием
Народного фронта. Можно простить того, кто обманул-
ся один раз, так как в том случае виноват обманувший,
но вторая подобная ошибка является непроститель-
ной.
Единственный способ сохранения силы движения Со-
противления состоял в том, чтобы сохранить существо-
вавшее в нем единство масс, расширить его организа-
ционно и этим самым возродить, а главное развить демо-
кратические свободы, консультируясь с народными мас-
сами по поводу программы НСС и ее выполнения. Про-
играли бы в этом случае лишь партии, чьи интересы
были прямо противоположны интересам Сопротивления.
605

Такова была логика испытания, которому подверг-
лись народные массы, и казалось, что она должна была
восторжествовать, так как в противном случае Сопро-
тивление и победы, завоеванные в ходе восстания, оста-
лись бы только страницей прошлого.
Надо было найти новый путь, иначе Франция опять
вернулась бы к политике 1940 года. Новая, демократи-
ческая власть во Франции могла бы установиться только
в том случае, если бы она соответствовала той демокра-
тии, которой жаждали массы. Злобная кампания, нача-
тая в это время против стран новой демократии, имела
своей целью очернить режим, об установлении которого
во Франции никто не думал, и явилась выражением
ядовитой злобы, испокон веков питаемой к демократии
всеми реакционерами.
Проблема, стоявшая в то время, была чисто фран-
цузской, и ее предстояло решить в специфических усло-
виях Франции.
Могла ли новая власть стать демократической, если
бы она не опиралась на поддержку рабочего класса и
тех слоев населения, которые поднялись до такого же,
как он, понимания национальных интересов? В свою оче-
редь мог ли рабочий класс, готовый нести самую боль-
шую ответственность и доказавший, что он сознает свой
гражданский долг, не просто поддерживать новую
власть, но и непосредственно осуществлять ее через свои
органы Сопротивления, которые обладали бы правом
вмешательства и контроля?
После того как во время попытки заключить пере-
мирие с немцами вскрылась предательская роль членов
бюро НСС, действовавших вопреки воле большинства
НСС и участников восстания в целом, НСС лишь в ка-
рикатурном виде отражал единство в верхах, которое
поддерживалось посредством кооптации новых членов.
Кстати, применяя этот принцип, де Голль снискал горя-
чее одобрение Леона Блюма.
Было, несомненно, ошибкой лишить движение Сопро-
тивления и прежде всего НСС законного права быть
представленными в органах власти. Как только госу-
дарство было передано в руки де Голля, управление се-
кретным государственным механизмом перешло к его
тайным агентам, а председатель НСС Бидо оказался на
Кэ д'Орсэ; власти, используя всевозможные ухищрения
606

и обман, старались расколоть большинство Националь-
ного совета Сопротивления.
Девятого сентября 1944 года де Голлю, вынужден-
ному отказаться от своего намерения «поставить страну
в определенные рамки с помощью вооруженных сил»,
пришлось сдержать данное Рузвельту обещание1, вы-
полнение которого должно было предшествовать «акту
передачи власти». Ссылаясь на необходимость расши-
рить Временное правительство, де Голль навязал такой
состав кабинета министров, в котором предпочтение бы-
ло отдано представителям старых партий 1940 года за
счет участников Сопротивления. При этом был допущен
еще больший произвол, чем в Алжире. В результате та-
кого распределения министерских постов приверженцы
де Голля отчасти утратили свою базу в народном Со-
противлении, чего и добивались американцы. Организа-
ции Сопротивления примирились с этим. Одни это сде-
лали под влиянием оппортунистических соображений,
другие же потому, что хотели увязать требования
войны с необходимостью сохранить единство в руко-
водстве НСС.
Тот факт, что НСС имел антидемократический состав,
приобрел особое значение в период Освобождения, ког-
да тайные замыслы новых политиков оказались скрыты-
ми от «Фрон насьональ». Действительно, «Фрон насьо-
наль», самая мощная и широкая организация Сопротив-
ления (объединявшая в своих рядах не только коммуни-
стов, но также людей, принадлежавших ко всем старым
политическим течениям и примкнувших к прогрессивно-
му движению под влиянием хода войны), являлся важ-
нейшим политическим и социальным фактором и в кор-
не отличался по своему составу от Народного фронта.
«Фрон насьональ» не был ослаблен никакими ком-
промиссами. Его нельзя было заподозрить в нежелании
предоставить для борьбы солдат или оружие. Его пре-
стиж был огромен, авторитет его зиждился на участии
в нем многих выдающихся деятелей и массы бойцов
1 Прежде чем признать Временное правительство Французской
Республики, США, чтобы иметь возможность непосредственно вме-
шиваться во французские дела, потребовали включить в прави-
тельство де Голля представителей отдельных групп и лиц, на ко-
торых США опирались как в Алжире, так и в Париже.
607

Сопротивления, главным образом трудящихся. Вспом-
ним, что 90 процентов тех, кто отдал свою жизнь в
борьбе, были трудящиеся, которые до войны с трудом
перебивались на свои скудные заработки.
Аттантизм, представлявший собой одну из многочис-
ленных разновидностей реформизма в рабочем движе-
нии, совершенно не затронул организацию «Фрон насьо-
наль». Напротив, люди разных убеждений вступали в
него именно для того, чтобы вести борьбу с аттантиз-
moim. Они не испугались, встретив там коммунистов, по-
тому что шли во «Фрон насьональ», чтобы бороться с
теми, кто боялся немедленных действий.
Освобождение Франции не должно было стать кон-
цом «Фрон насьональ». Наоборот, оно могло положить
начало превращению его в оплот демократических дейст-
вий масс в новой политической обстановке и вовлечь
массы беспартийных в борьбу за укрепление единства
движения Сопротивления. Конечно, единство действий
масс в совершенно новых условиях должно было прет-
воряться на практике иначе, чем в прошлом.
Сплотив широкие социальные слои вокруг рабочего
класса, «Фрон насьональ» при условии сохранения им
демократической структуры явился бы главной силой,
способной дать отпор попыткам установить в стране
режим личной власти. Такие попытки поощрялись фи-
нансовым капиталом, который хотел прибрать к рукам
государственный аппарат в ущерб интересам как рабо-
чего класса, так и мелкой буржуазии.
При формировании нового правительства в сентябре
1944 года права коммунистов были ущемлены, а «Фрон
насьональ» вообще не получил возможности послать в
него своих представителей. При этом де Голль утвер-
ждал, что «Фрон насьональ» якобы находился в зависи-
мости от коммунистов.
Однако благодаря своему представительному харак-
теру «Фрон насьональ», в рядах которого были и комму-
нисты, оказывал значительное мобилизующее влияние на
крестьянство. Созданные им связи между тружениками
города и деревни являлись очень важным фактором, ко-
торый мог бы способствовать созданию новых органов
власти, опирающихся на Сопротивление. В рядах «Фрон
иасьональ» были замечательные люди, еще до войны
прошедшие школу борьбы с фашизмом, поэтому их уча-
608

стие в управлении государством позволило бы сорвать
многие раскольнические маневры.
Захватив после восстания бразды правления, дегол-
левцы выступили против самой сущности Сопротивле-
ния, требовавшей обновления демократии.
Опыт ошибок Народного фронта учил, что активную
борьбу против всех форм реакции, включая самые ли-
цемерные, можно вести, только обеспечив установление
новой демократии, сначала внутри организаций и орга-
нов движения и на его конференциях.
После Освобождения, когда Франция оказалась в
совершенно новой обстановке и перед ней открылись не-
бывалые перспективы, у масс был только один правиль-
ный выход: немедленно укрепить Сопротивление и уп-
рочить его завоевания, чтобы обеспечить его главен-
ствующую роль в политической и социальной жизни
страны.
Вопрос стоял так: либо в Сопротивлении, объединяв-
шем в своих рядах не только членов «Фрон насьональ»,
но и сторонников де Голля (которые вместе со всеми
стремились к лучшему будущему), победят силы, уже
однажды одержавшие победу, либо победа достанется
буржуазии, и она установит свой «порядок», изображае-
мый ею как единственно возможный.
Почему многие бывшие участники Сопротивления, на
которых де Голль сетует в своих мемуарах, что они
«политически отошли от него»1, почему все Сопротивле-
ние в целом, как организация, скрывали и искажали
правду о событиях периода Освобождения?
Не потому ли, что именно коммунисты так много сде-
лали для того, чтобы вовлечь народные массы в Сопро-
тивление? А может быть, просто потому, что демократия,
во имя которой могло объединиться и бороться все Со-
противление, была нарушена в ущерб всем тем, кто осо-
бенно много боролся и выстрадал? Ведь коммунисты
были неразрывно связаны с массами участников Сопро-
тивления, со всей борьбой, которую оно вело.
1 «Многие борцы Сопротивления, если они и остались верны
в душе сплотившему их идеалу, политически уже отошли от меня
и действовали в совершенно другом направлении» (Memoires,
V. III, p. 238).
609

* * *
В свое время Лаваль провозгласил: «Я не знаю ни-
каких партий, я хочу иметь дело только с людьми». Из-
вестно, к какой политике привел подобный принцип. Но
ведь Лаваль был циником! Уверять же, что де Голль
тоже не учитывал существование партий, значило бы
усомниться в его талантах. Правда, он делает вид, буд-
то презирает партии и их «бесплодную деятельность», но
разве в период Освобождения он не прибег по отноше-
нию к ним к изощренной макиавеллевской политике?
В отличие от Лаваля, который противопоставлял парти-
ям людей, де Голль применил искусную тактику проти-
вопоставления партий национальному Сопротивлению в
качестве главного средства для того, чтобы взорвать и
обессилить это движение. Одновременно он стремился
играть роль единственного стоящего над партиями бор-
ца Сопротивления, постоянно заявляя о своем «отвраще-
нии к прежнему режиму».
Примечательно, что все эти маневры де Голля были
направлены в первую очередь против самой сильной
партии и имели своей целью превратить остальные пар-
тии в соучастников его политики. А между тем о пар-
тиях и организациях, входивших в движение Сопротивле-
ния, надо было судить на основании того, что каждая из
них сделала для родины, по принесенным ими жертвам,
по числу их членов, участвовавших в борьбе, и т. д.
Других возможных критериев для того, чтобы сфор-
мировать правительство после Освобождения, не суще-
ствовало.
С того момента, когда новые носители государствен-
ной власти возродили дискриминационную политику
«прежних режимов», те партии, которые поддержали ее,
не проконсультировавшись предварительно с Сопротив-
лением, тем самым сознательно вступили «а путь раско-
ла этого движения.
Использование буржуазных партий для борьбы про-
тив Сопротивления и его авангарда сопровождалось
скрытым распространением антикоммунистической про-
паганды. Вскоре после этого на первый план выдвину-
лись буржуазные партии, рядившиеся в новые маскарад-
ные костюмы, но в действительности возрождавшие
методы довоенной демократии,
610

В самом деле, когда массы бойцов ФФИ были уни-
жены, а де Голль получил возможность превратить ар-
мию в свое политическое орудие, разве отказ от единства
Сопротивления ради предвыборной борьбы партий не
должен был привести к постепенной демобилизации бой-
цов Сопротивления и отделению от них средних слоев?
Как, только партия начинает принимать участие в уп-
равлении государством, она становится правительствен-
ной партией. Но если правительственные партии, желаю-
щие править по-новому, в интересах народа, в то же
время отвергают контроль со стороны тех массовых
движений и организаций, от имени которых они участ-
вуют в правительстве, то это означает возврат к поли-
тике, которая однажды уже привела к развалу Народ-
ного фронта со всеми вытекающими из этого события
последствиями 1.
После Освобождения только масса рядовых бойцов
Сопротивления, партийных и беспартийных, выражая
свою волю на собраниях низовых организаций, могла
добиться того, чтобы движение в целом было представ-
лено демократическим путем в органах власти. Без это-
го Сопротивление теряло свою движущую силу, свою
боеспособность и не выполнило бы своей задачи — до-
биться демократического обновления страны.
После Освобождения был короткий период, когда
движение Сопротивления стояло перед выбором: либо
выполнять и впредь свои задачи общенационального дви-
жения, сформировавшегося в борьбе и испытаниях (а на-
до помнить, что мир судит о нации по тому, как она
ведет себя во время таких испытаний), либо положиться
на то, что будущее принесет с собой осуществление
надежд на обновление демократии.
По-видимому, первой ошибкой движения Сопротив-
ления, которое при выходе из подполья обладало столь
большим могуществом, явилось то, что оно не обратило
1 Обновление демократии предусматривает, чтобы каждая
группа умела действовать также и в условиях, когда она состав-
ляет меньшинство в той или иной массовой организации или дви-
жении, В то же время обновление демократии требует, чтобы
большинство считалось с меньшинством. Эти истины неразрывно
связаны между собой. Неумение действовать в подобной обстанов-
ке — явление довольно частое, в то время как буржуазия управ-
ляет, ловко используя группы меньшинства в своих интересах.
611

внимания всех местных комитетов Освобождения и всех
своих организаций на нарушение их законных прав
деголлевскими властями и совсем не подготовило мас-
сы к тому, чтобы они боролись за свое право быть пред-
ставленными в управлении, право на критику и кон-
троль. Возможно, именно поэтому силы, потерпевшие
поражение в вопросе о перемирии с немцами, стали
считать, что после освобождения Временное правитель-
ство может действовать так, словно Сопротивление, не
успев воспользоваться своими правами, само передало
ему эти права.
При таком положении дел деголлизм мог без труда
восстановить в стране отвратительные старые порядки.
Массы бойцов Сопротивления, охваченные радостным
ощущением свободы, проявили большую наивность.
Действительно, де Голль появился в ореоле легенды,
но обремененный долгами в результате своей азартной
игры в Лондоне, Алжире, Рамбуйе. Как только восста-
ние сделало свое дело, разрыв деголлизма с Сопротив-
лением стал неминуемым.
Впоследствии де Голль нагло писал: «Я привел Фран-
цию к Освобождению, а средством достижения этого
было Сопротивление»1. Иными словами, нельзя же сме-
шивать олицетворяемую им Францию с каким-то Со-
противлением, которое являлось всего лишь средством,
притом достаточно вульгарным, чтобы иметь с ним дело
потом!
Трудно представить себе более беспощадного борца
против «системы», чем де Голль! После Освобождения
он даже попытался воскресить порядки 1940 года, слов-
но некую чудовищную гидру, чтобы затем легче было
бороться с ней, а когда настанет время, задушить ее сво-
ими руками и установить собственную систему, которую
история рассматривала бы как образцовую.
Истина сложнее. Перед лицом Сопротивления, кото-
рое, используя свою организованность и массовость,
могло бы установить свой контроль и свою волю, де
Голль и его приверженцы сделали все, что было в их
силах, чтобы помочь буржуазии — этому главному ви-
новнику поражения 1940 года — сменить шкуру. Де
Голль и его государство, опираясь на некоторых поли-
1 Memoires, III, p. 5.
612

тических деятелей прошлого и их организации и при-
крываясь знаменем Сопротивления, многое сделали, что-
бы подготовить новую смену кадров, прислужников
капитала. Постепенно они все увеличивали свои манев-
ренные способности в борьбе против демократии и про-
грессивного наследия Сопротивления. Располагая таким
аппаратом, буржуазия могла противопоставить фашизму
миф о «западной демократии» и под этим прикры-
тием потихоньку восстанавливать силы фашистской
реакции.
Стратеги буржуазных партий, в том числе и социали-
стической 1, хорошо понимали, в чем состоят их интересы
после Освобождения. Однако они не видели дальше
своего носа. Эти партии стали сообщниками де Голля,
с тем чтобы помешать коммунистам и «Фрон насьо-
наль» послать в органы власти такое число представи-
телей, которое соответствовало тому доверию, которым
они пользовались в массах. Все эти партии, стремясь
расколоть народное Сопротивление, в свою очередь
оказались обманутыми деголлизмом. В сущности,
«сверхполитик» де Голль применил старый метод Луи
Бонапарта, который, чтобы ликвидировать республику
и подготовить проведение плебисцита, до 2 декабря 1851
года последовательно опирался на все партии, поочеред-
но дискредитируя то одну, то другую.
Впрочем, де Голлю все это не стоило большого труда.
«Отвергая мысль о своем собственном деспотизме,—
писал он, — я, однако, глубоко убежден в том, что нация
нуждается в режиме сильной и устойчивой власти. Со-
вершенно очевидно, что партии не в состоянии дать ей
такую власть. Конечно, за исключением коммунистов...
Отныне партии будут так поглощены завоеванием
важных государственных постов и административных
должностей, что их деятельность пойдет главным обра-
зом по линии того, что они называют тактикой, которая
на деле является лишь практикой компромиссов и
1 Восстановленная к моменту Освобождения социалистическая
партия проявила себя сторонницей единства, но в ее рядах уже
лихорадочно действовали тайные агенты, стремившиеся отстранить
от руководства тех, кто боролся за Освобождение, но не снискал
похвалы за угодничество.
613

изредка — отрицания. Так как все эти партии являются
представительницами меньшинства, то, для того чтобы
занять командные посты, им придется разделить их со
своими соперниками. Последствия этого двоякие: с од-
ной стороны, партии будут все больше разоблачать себя
и терять свое достоинство в глазах общественного мне-
ния, а с другой — постоянное столкновение внутри пра-
вительства оппозиционно настроенных групп и людей
неизбежно сделает власть беспомощной» 1.
Таким образом, де Голль толкал оказывавшие ему
услуги партии к организации состязания за мандаты
во имя системы, которая сразу же после выборов осво-
бодила бы их от клятвы, данной избирателям. Понятно,
что в этих условиях силам, которые надеялись вернуться
к парламентской системе 1940 года, удалось похоронить
представительство и органы Сопротивления.
После этого партиям оставалось только заняться
предвыборными маневрами, использовав для этого га-
зеты, уцелевшие после всех потрясений, а затем всту-
пить в свиту приверженцев де Голля.
Итак, судьба департаментских комитетов Освобож-
дения была решена.
Изданный еще в Алжире 21 апреля 1944 года ордо-
нанс предусматривал, что, после того как будут прове-
дены выборы генеральных советов, они займут место де-
партаментских комитетов Освобождения. Нельзя сказать,
чтобы, подготавливая этот ордонанс перед высад-
кой, Временное правительство Французской Республики
опасалось лозунга «Вся власть Советам!». Но департа-
ментские комитеты Освобождения играли в масштабах
департамента такую же роль, какую выполнял в нацио-
нальных масштабах Национальный совет Сопротивле-
ния 2. Хитрость удалась. Прибывший в Париж генерал,
действуя от имени теоретически существующей в Алжи-
ре власти и от имени органов «государства, воссоздан-
ного за пределами Франции», сумел упразднить эту
созданную Сопротивлением своеобразную и новую фор-
1 Memoires, III, p. 239.
2 Впрочем, Национальный совет Сопротивления сам навязал
мэриям нечто вроде предвыборного картеля, который способство-
вал антидемократическим маневрам.
614

му власти. Между тем комитеты Освобождения могли
бы дать отпор диктаторским замашкам префектов, пре-
данно служивших своему министру внутренних дел, ко-
торым был в то время социалист.
Генеральные советы вмешивались в политику, при-
нимая рекомендации, способствовавшие укреплению
власти префектов, которые в свою очередь зачастую пре-
вышали эти рекомендации. Довоенные политики лучше,
нежели тайные агенты БСРА—ДЖЕР и других служб,
знали, как надо приняться за дело, чтобы ликвидировать
департаментские и местные комитеты Освобождения,
являвшиеся политическим и боевым выражением един-
ства Сопротивления, л, таким образом, подготовить поч-
ву для всеобщих выборов в генеральные советы и му-
ниципалитеты.
Эти политики действовали так искусно, что, когда
10 декабря 1944 года собрался съезд местных комите-
тов Освобождения департамента Сена, раскол был уже
предрешен. Об этом можно судить хотя бы по тому, что
ранее тот же самый съезд требовал отмены части пунк-
тов апрельского ордонанса, предусматривавшего ликви-
дацию департаментских комитетов Освобождения, а те-
перь яростно настаивал на его применении с целью ус-
тановления «временной системы выборов в муниципаль-
ный совет Парижа и генеральный совет департамента
Сена».
В обращениях, адресованных государственной власти,
провозглашалось, что комитеты Освобождения будут
продолжать существовать и после избрания генераль-
ных советов. Но как только последние были избраны,
законность ордонанса о ликвидации департаментских
комитетов была подтверждена путем «демократического»
голосования.
МРП цинично назвала эти уловки «революцией с
помощью закона».
Следует, однако, отметить, что в то время и сами
органы Сопротивления не знали, каково их назначение.
В этом политическом вакууме, при отсутствии всякой
конституции и всякой законодательной власти, роль ор-
ганов Сопротивления, руководивших, однако же, поли-
тикой Освобождения в период восстания, свелась к при-
нятию рекомендаций вместо контроля за государствен-
ными делами.
615

* * *
Все помнят, какое участие приняли коммунисты в
борьбе за осуществление программы Национального со-
вета Сопротивления и за проведение некоторых эконо-
мических и социальных реформ. Все сказанное здесь от-
нюдь не дает основания недооценивать значение этой
деятельности.
Но при капиталистическом строе социальные завое-
вания непрерывно подвергаются испытанию на проч-
ность. А последняя зависит от политической активности
масс. Случай с законом о 8-часовом рабочем дне, при-
нятым в 1919 году, научил нас, что, когда буржуазия
не в силах действовать другим способом, она предпочи-
тает ослабить нажим масс скорее социальными, чем по-
литическими, уступками и тем спасти себя от большей
опасности.
Освобождение позволило одержать некоторые соци-
альные победы, но социальная революция не стояла в
порядке дня.
В порядке дня стояла замена насквозь прогнившей
демократии III Республики таким демократическим
строем, при котором все органы власти находились бы
под контролем народа, который, таким образом, на де-
ле получил бы возможность пользоваться завоеванной
им свободой. Перед народным Сопротивлением стояла
задача любой ценой сберечь и укрепить свою силу в
социальном и политическом отношениях.
Для этого необходимо было сохранить возможность
свободно обращаться к массам в каждом жилом квар-
тале, на каждом предприятии, в городе и деревне и
иметь в своем распоряжении все необходимые для этого
средства.
Конечно, это не должно было сказаться на ведении
войны, но уступать шантажу более или менее замаски-
рованных приверженцев политической и социальной ре-
акции также было нельзя.
Сохраненная таким образом демократия создала бы
необходимые условия для пересмотра действовавшей в
то время реакционной системы представительства в ор-
ганах власти в качестве первого условия ее обновления
в масштабе государства. Это также позволило бы по-
ставить де Голля на подобающее ему место внутри
нации, а не над ней.
616

Несомненно, в этой связи встает вопрос: что было
сильнее — воинствующая политика, направленная на
создание культа обычаев, ритуалов, взглядов прошлого
и соответственно культа людей, носителей всего этого,
или же воодушевлявшее народные массы стремление
к справедливости и обновлению?
Возникшее в результате подпольной борьбы руковод-
ство сверху, которое располагало бесконтрольной вла-
стью, бесспорно, оказало вредное влияние на движение
Сопротивления. Следует признать, что эта бесконтроль-
ность, столь удобная для людей, которые захватывают
государственную власть, приняла слишком широкие
масштабы. Выдвигая >в качестве предлога быстрое про-
ведение в жизнь решений, очень часто обходились без
контроля со стороны комитетов и низовых организа-
ций. Вместо того чтобы непрерывно активизировать
деятельность низовых комитетов в жилых кварталах,
деревнях, на предприятиях, руководящие деятели были
зачастую оторваны от них. Эти люди, которых связы-
вала старая дружба, рожденная общей опасностью, иной
раз были не в силах противостоять соблазнам власти.
Комитеты Освобождения стали трамплином для осуще-
ствления личных честолюбивых стремлений некоторых
героев, опьяненных своим руководящим положением.
* * *
Моей целью было внести свой вклад в изучение уро-
ков тех событий, которые развернулись в период Осво-
бождения — одной из величайших побед народа в нашей
истории. В этой связи я позволю себе последнее заме-
чание относительно встречи движения Сопротивления
с идеализированной властью, которая в августе 1944 го-
да въехала в Париж за спиной дивизии Леклерка.
Как составной элемент внешнего и внутреннего Со-
противления деголлизм приносил пользу нации только
в тех случаях, когда он считался с ней. Но в конечном
счете он предал нацию, воссоздав вопреки желаниям
масс государство 1940 года, лишь слегка подштукату-
рив фасад старого строя.
На протяжении почти пяти лет деголлевские деятели
все подчиняли этой цели, а остальное приносилось в
жертву, отвергалось или фальсифицировалось, с тем
617

чтобы обмануть массы. А в это время Сопротивление
проливало кровь. Вся его энергия уходила на то, чтобы
подготовить осуществление выдвинутого де Голлем ло-
зунга: «Не может быть национального освобождения
без национального восстания».
Но после освобождения Франции интересы Сопротив-
ления, сильного сознанием своей правоты и добросовест-
ности, были беззастенчиво ущемлены. И дело не в том,
что не было каких-то планов и программы НСС. Но
Сопротивление было организовано для того, чтобы ве-
сти борьбу с врагами. Его единство окрепло в боях
против фашизма. Но, пролив кровь и одержав победу,
движение Сопротивления не сумело выполнить своей
окончательной задачи, которую ему завещали по-
гибшие.
Способы, к которым прибегли в борьбе с ним, не
умаляют его славы, завоеванной в дни Освобождения.
Они только увеличивают счет, который будет предъяв-
лен народом. Опыт Сопротивления не утрачен навсегда.
И хотя от побед, одержанных Сопротивлением, усердно
отрекались и хотя люди, усилиями которых было совер-
шено Освобождение, стареют, в наши дни по-прежнему
существуют те же две силы. Освобождение наложило
такой отпечаток на политическую и социальную жизнь
Франции, что власть имущие, несмотря на совершенную
ими измену, все еще прикрываются ссылками на него,
хотя всем известно, о каком Сопротивлении они думают.
Деголлизм был карикатурой на народное Сопротив-
ление. Он сохраняет по сей день своих рыцарей и своих
иезуитов, своих жандармов, полицию, вассалов, но все
это скрыто от широких масс завесой тайны. Хорошо
вооруженный и приукрашенный, деголлизм подкармли-
вается и поддерживается государственной властью. Те,
кто принадлежит к его когорте, избегнут наказания,
каковы бы ни были их провинности.
Но существует и Сопротивление, верное своему про-
исхождению, своей миссии, самому себе и народу,
устремленному в будущее.
Те, кто сохранил верность Сопротивлению, видят,
что после победы, одержанной <в 1945 году, народы,
а с ними и весь мир неузнаваемо изменились,

Глава XXVIII
СИЛА НАРОДА
Решающее влияние на ход второй мировой войны
оказало активное вмешательство в него народных
масс1. Верность духу Сопротивления требует, чтобы
это вмешательство было необходимо и в мирное время.
Превратившись в решающую силу, народы стали
играть сейчас преобладающую роль во всем мире. Борь-
ба каждого народа за независимость еще больше
укрепляет эту силу.
Мы видели, что противоречия между союзниками
отражались и внутри Сопротивления. По мере того
как массы трудящихся вовлекались в освободительную
борьбу, буржуазные правительства и другие представи-
тели буржуазии все больше беспокоились о том, чтобы
сохранить в бывших оккупированных странах капита-
листический строй. Но пока шла борьба, буржуазия не
могла помешать тому, чтобы решающая сила остава-
лась в руках народа.
1 Известно, что в Италии, где во время войны режим Муссо-
лини зашатался под ударами антифашистской борьбы наро-
да, англичане и американцы не использовали возможность произ-
вести высадку в Генуе, так как это повлекло бы за собой восстание
во всей Северной Италии. Однако это восстание могло бы сковать
армию Кессельринга на юге. Союзники предпочли нарочито мед-
ленно теснить его армию вдоль всего полуострова.
Во время этих операций английский генерал Александер даже
предложил итальянским партизанам сдать оружие и разойтись на
холодное время года по домам! Партизаны пережили суровую
зиму в горах, и, несмотря на политику англичан и американцев,
поддерживаемых итальянскими реакционерами, продолжали сра-
жаться за освобождение Италии от фашизма. Именно итальянские
партизаны, борцы Сопротивления, придали с тех пор борьбе масс
в Италии такую силу, которая и поныне играет роль важного
прогрессивного фактора в политической жизни Италии.
619

«Войны, — говорил Ленин, — ведутся теперь наро-
дами» 1.
Уже первая мировая война завершилась сверже-
нием царского самодержавия в России и созданием
общества с новой формой собственности на средства про-
изводства, что потрясло весь мир.
Народ, который в конце первой мировой войны су-
мел распорядиться своей судьбой, землей и свободой,
для того чтобы установить новый политический и со-
циальный строй, четверть века спустя, во время второй
мировой войны, оказался способным сделать для спа-
сения всего мира больше, нежели все остальные страны,
вместе взятые.
До занятия Берлина западные союзники просто на-
зывали себя союзниками СССР и, подобно ему, опира-
лись на народные массы своих стран. Но как только
война окончилась, у западных союзников сразу же
исчезла потребность в союзнике на Востоке и начались
затруднения с собственными народами.
Не мешает вспомнить, что до 1939 года, когда Гит-
лер казался им оплотом против большевизма, Англия и
Америка считали, что они могут обойтись без воору-
женных сил, способных бороться против германского
империализма. Для этой цели должна была поставить
свои силы Франция 1940 года!
Но как случилось, что, когда победа над гитлеров-
ской Германией была одержана и опасность миновала,
те, у кого не оказалось армии, чтобы воевать с Гитле-
ром, угрожавшим всему миру, стали теперь заботиться
только о военной мощи и «защите цивилизации»? Стало
быть, во время второй мировой войны они защищали не
ту цивилизацию, какую следовало?
«Мы, в Германии, проявили редкостную и поучитель-
ную способность забывать», — говорится в документе,
опубликованном в начале апреля 1961 года муниципа-
литетом Франкфурта. Все немцы, которым к 1938 году
1 «Войны ведутся теперь народами, и потому особенно ярко
выступает в настоящее время великое свойство войны: разобла-
чение на деле, перед глазами десятков миллионов людей, того не-
соответствия между народом и правительством, которое видно
было доселе только небольшому сознательному меньшинству»
(В. И. Ленин, Соч., т. 8, стр. 34).
620

было от 13 до 20 лет, «являлись очевидцами совершен-
ных злодеяний или по меньшей мере слышали крики
жертв... Тот, кто сегодня отрицает это,— лжет»1.
Этот документ опровергает утверждения, распро-
страняемые с 1945 года в Западной Германии, будто за
преступления Третьего рейха несет ответственность
только горстка нацистов.
Позволительно спросить, не проявлялась ли во
Франции после Освобождения «редкостная и поучитель-
ная способность забывать» то, что было сделано на-
цистской Германией, и всю ту ответственность, которая
ложится на французскую буржуазию за подготовку по-
ражения и измену 1940 года?
Клемансо рассказывал, что сразу же после переми-
рия 1918 года Черчилль принялся изыскивать наибо-
лее эффективные средства сохранить достаточно силь-
ную Германию как противовес новой России, родившейся
в огне Октябрьской революции.
В своих мемуарах де Голль стремится доказать, что
это он первый подумал о новой Европе, которая по-
зволила бы включить побежденную Германию в новый
крестовый поход. Де Голль сообщает, как в 1944 году,
незадолго до смерти Гитлера, он получил от Гиммлера
следующее отчаянное послание:
«В самом деле, единственный путь, который может
привести ваш народ к величию и независимости, это
путь договоренности с побежденной Германией. Зая-
вите об этом немедленно. Вам необходимо безотлага-
тельно вступить в контакт с теми деятелями рейха, кото-
рые еще располагают реальной властью и готовы на-
править свою страну по новому пути... Если вы восполь-
зуетесь возможностью, которую ныне открывает вам
история, вы станете величайшим деятелем всех времен».
Де Голль следующим образом комментирует обра-
щение Гиммлера:
«До самого конца последние носители власти в рей-
хе старались добиться какого-то сепаратного соглаше-
ния с Западом».
И де Голль добавляет с сожалением:
1 Этот документ был предоставлен профессором Франкфурт-
ского университета Вилли Гартнером.
621

«В нарисованной им картине содержится много вер-
ного. Однако загнанный в тупик искуситель не получил
от меня никакого ответа... К тому же ему и нечего
было нам предложить»1.
После первой своей поездки в Германию де Голля
охватывает чувство волнения «при виде груды разва-
лин, в которые превратились города... Я чувствовал, как
сжималось мое сердце европейца»2. Болело у него
сердце и при виде Кана, Ковентри, Орадура и многих
других разрушенных городов.
Если для того, чтобы оценить изменения, которые
произошли в политике западных союзников после побе-
ды над гитлеровской Германией, мы снова обратимся
к «европейскому сердцу» генерала, то окажется, что оно
сильно изменилось. Пять лет спустя после подписания
франко-советского договора о союзе и взаимной помощи
де Голль заявил на пресс-конференции 17 марта 1950
года, что существующий режим облегчает ему задачу
завоевания власти. Добавив, что «присутствие Франции
и французской армии является для Индокитая един-
ственным шансом обрести независимость», де Голль
провозгласил:
«Вот уже 30 лет я с интересом и уважением слежу
за действиями и выступлениями Конрада Аденауэра.
В том, что говорит этот хороший немец, я обнаружил
своего рода отклик на призыв Европы...
Сочетание силы Германии с силой Франции и при-
соединившейся к ним Африки открывает почти осле-
пительные перспективы. Этот ансамбль будет иметь все
условия для совместного развития, результатом кото-
рого может быть преобразование Европы... Словом,
речь идет о том, чтобы в современных условиях про-
должить дело, начатое Карлом Великим. По своим
последствиям не было более важной победы, нежели
победа, одержанная на Каталаунских полях, где фран-
ки-римляне и германцы разгромили Аттилу.
Об этой задаче должны думать люди доброй воли,
патриоты обеих стран. И я не пытаюсь скрыть, что
советская угроза делает эту задачу неотложной!»
1 Memoires, v. III, Le Salut, p. 175—176.
2 Ibid., p. 206.
622

В заключение де Голль добавил к этой каролинг-
ской геополитической программе:
«Мы предпочли бы 'падение атомной бомбы потере
свободы» 1.
«Европейское сердце» генерала, который в тот мо-
мент обдумывал в Коломбэ-лэ-дез-Эглиз, каким путем
ему вернуться к власти, уже вовсе не сжималось при
мысли о разрушительной мощи атомной бомбы. Ведь
здесь речь шла о защите «хорошего» Аденауэра и его
приверженцев.
На смену Гиммлеру, искушавшему де Голля в 1944
году, пришли искусители из Западной Германии,
вскормленной планом Маршалла2, подобно тому, как
после своего поражения Германия кайзера была вскорм-
лена планом Дауэса, принятым в 1924 году. И разбо-
гатевшая Германия смогла развязать новую мировую
войну.
Во время немецкой оккупации мы верили, что для
процветания цивилизации, за которую сражались бой-
цы Сопротивления и народы всех стран, необходим все-
общий мир. Президент США Рузвельт говорил об этом
следующим образом: «Пробным камнем воли к миру
является воля к разоружению». Но пробным камнем
политики США и их союзников в Европе явилось лишь
восстановление промышленного потенциала и вооруже-
ние Германии, и все это прикрывалось деятельностью
агрессивного блока НАТО, руководящие посты в кото-
ром занимают люди, подобные Шпейделю.
Участники Сопротивления сражались за то, чтобы
восторжествовал девиз французской армии: «Честь и
Родина». Однако нацистский историк Брен предложил
солдатам Европы, руководимым бывшими гитлеровски-
ми генералами, новый девиз: «Высшей честью для Гер-
1 «Монд», 18 марта 1950 г.
2 «Самым важным в плане Маршалла,— писал в период его
подготовки американский журналист Стейл, к мнению которого
всегда прислушиваются,— является восстановление рурского про-
мышленного комплекса и объединение вокруг этого потенциала
всех европейских стран. Этот комплекс, включенный в систему
американских картелей, получит львиную долю всех фондов, вы-
деленных США для Европы. Таким образом, Германия станет крае-
угольным камнем восстановления Европы».
623

мании всегда являлась защита Запада». То же самое
говорил и гитлеровец Кессельринг, приговоренный 6 мая
1947 года к смертной казни, а затем выпущенный на
свободу. В 1952 году он писал, что «его целью всегда
была защита западной культуры против тех, кто хотел
ее разрушить». А это как раз то, к чему стремился
Карл Великий 1.
Когда мы возмущаемся, вспоминая передававшиеся
во время оккупации по Би-би-си клятвы наших «евро-
пейских» милитаристов из рядов социал-демократии
или наших социал-милитаристов из числа правящих
деголлевских кругов относительно «уничтожения гер-
манского империализма» и «наказания всех виновных»,
нам заявляют: «Но поглядите на этот бундесвер. Это
лишь армия граждан в военной форме, созданная самим
народом».
Можно подумать, что достаточно было денацифици-
ровать слова, чтобы заставить забыть о том, что в неде-
нацифицированной Западной Германии хозяйничают те
же тресты, которые в настоящее время более тесно, чем
когда-либо, связаны с интересами международных мо-
нополий.
До тех пор пока правящие французские круги не
перестанут помогать вооружаться Западной Германии,
до тех пор французы будут постоянно охвачены трево-
гой, до тех пор во Франции невозможно будет прове-
дение политики мира и социального прогресса.
Оказывая поддержку бундесверу в подготовке новой
мировой войны, империалисты преследуют ту же цель,
которую они ставили перед собой в 1918 и 1940 годах.
И опять при этом говорят, что делают они это для того,
что нас необходимо якобы спасти от какой-то угрозы.
Политика поддержки устремлений западногерман-
ских милитаристов всегда собирала под свои знамена
людей вроде Лаваля.
1 Об этом же заботился и Абец, когда 26 декабря 1942 г. он
писал Лавалю: «В этом отношении оно (правительство рейха)
рассчитывает на помощь будущей французской армии, и я убежден,
что братство по оружию, рожденное в будущей совместной борьбе,
объединит французских и немецких солдат, воодушевляемых одним
и тем же европейским духом, и лучше всего поможет заложить
основы прочной дружбы между Германией и Италией, с одной
стороны, и Францией — с другой.
624

* * *
Естественно, что, для того чтобы вернуться к поли-
тике создания военных блоков, направленных против
социалистической системы, и во главе снова поставить
«хорошую Германию», надо было использовать все
средства и расколоть и уничтожить то, чем было сильно
Сопротивление, то есть его массовый характер. Участ-
ники Сопротивления сражались за мирную Германию,
не помышляющую о реванше. Если оставить в стороне
узкий круг людей, если не принимать в расчет так на-
зываемую сопротивленческую аристократию, в настоя-
щее время вовсю защищающую «новую Европу», то
разве можно найти таких участников Сопротивления,
боровшихся с фашизмом, которые одобрили бы предо-
ставление атомного оружия в распоряжение бывших
сообщников кессельрингов и эйхманов, требующих вос-
становления границ «от Мааса до Мемеля», говоря
словами песни «Германия превыше всего». Тот, кто вме-
сте с Вейганом воевал в Польше против СССР, сегодня
лишь на словах заявляет о своем уважении границ по
Одеру — Нейсе.
Для нас, видевших обман и вероломство, важны
только факты. Если уже аденауэровская Германия ста-
ла лучшим союзником Франции в Европе, то как же
ей можно отказать в равенстве «численности солдат»,
которые вместе должны предпочесть «падение атомной
бомбы потере свободы», как это провозгласил бывший
лидер РПФ. Без атомной бомбы «доблестные немцы»,
объявленные единственными достойными союзниками
«доблестных французов», не будут находиться в равном
положении.
К тому же современный «искуситель» обладает си-
лой, которую возрожденный германский милитаризм
все больше предоставляет в распоряжение сторонников
создания «великого рейха» и завоевания Восточной
Германии.
Благодаря атомному оружию в одно мгновенье
можно уничтожить в сто тысяч раз больше людей, чем
погибло в Освенциме или Орадуре. В руках наследни-
ков «цивилизаторской миссии» Эйхмана атомное ору-
жие будет идеальной кремационной печью. Именно так
и случится, если не обуздать безумцев.
625

И все это происходит потому, что кое-кто нарушил
священную клятву, данную погибшим: никогда не во-
оружать Германию.
В 1940 году пресловутый довод «защиты Европы»
привел к измене и поражению. Третья мировая война,
подготавливаемая во имя защиты той же «западной
цивилизации», ведет к коллективному самоубийству.
Неужели в эпоху, когда прогресс человечества
зовет на завоевание космоса, французы будут продол-
жать мириться с безумной политикой, конечной целью
которой является победа, подобная той, которую одер-
жал на Каталаунских полях Карл Великий?
* * *
Одним из важнейших уроков второй мировой войны
является урок о необходимости сохранения мира.
Политическое вмешательство масс в последнюю вой-
ну многое изменило в военном искусстве. А в нынешних
условиях политическое вмешательство масс должно
заставить проводить политику, доминирующим фактором
которой является мир.
Военная концепция западных штабов предусматри-
вает массовое уничтожение народов. А в Америке во-
ображают, будто ответственные за это выживут благо-
даря возврату к эре пещер... из бетона!
Новая ядерная стратегия западных держав придала
старому определению Клаузевица войны как «продол-
жения политики другими средствами» новый смысл.
Война стала самоубийством. Поэтому теперь судьба
человечества зависит от того, как будут действовать
народы.
Одержав победу над фашизмом, массы окончательно
вошли в историю как фактор, играющий основную роль
в мировой политике. В то же время возникла миро-
вая социалистическая система, которую невозможно
победить.
Поражение Гитлера во второй мировой войне, ко-
торую первоначально готовили для того, чтобы унич-
тожить первое в мире социалистическое государство,
показало со всей очевидностью бессмысленность этого
кровавого потопа. Народы, которые видят, как готовит-
ся новый кровавый потоп, должны своей властью на-
626

всегда устранить угрозу войны. Ни один народ не
вправе уклониться от этого долга.
Заставив капиталистические правительства, воевав-
шие со странами оси, продолжать войну до пол-
ного искоренения фашизма, народы приобрели новую
силу.
Страх перед народом является в наши дни важным
фактором. В конечном счете решение вопроса о войне
или мире зависит от политической способности каждого
народа влиять на те силы, от которых зависит, быть
или не быть войне.
Современный научно-технический прогресс все боль-
ше сближает народы.
В эпоху, когда атом опрокидывает все прежние
представления о могуществе человека, народы прояв-
ляют стремление переосмыслить понятия о жизни и сво-
боде. Они хотят беспрепятственно распоряжаться своей
силой, своим творческим могуществом, которое идет на
пользу человечеству. Именно эта идея жила в сердце
замечательного борца Сопротивления Ива Фаржа, кото-
рый любил говорить, что он верит в мечту Роджера
Бэкона, более 700 лет назад предсказавшего наступ-
ление эры братства между людьми и господства
науки.
К этому всегда стремились и стремятся участники
Сопротивления. Те, кто отвернулся от Сопротивления,
войдут в историю как его враги.
Таким образом, народные массы, без которых не
было бы Сопротивления, являются в наш век един-
ственной силой в мире, способной обеспечить тор-
жество политики мира и научного прогресса.
Первый кровавый потоп, учиненный фашистами в
Европе, чтобы помешать народам идти к лучшему буду-
щему, не достиг своей цели. Второго кровавого потопа
не должно быть и не будет.
* * *
Самым славным деянием бойцов Сопротивления
была борьба за то, чтобы все народы отстаивали мир
во всем мире и потребовали от своих правительств про-
ведения политики мирного сосуществования.
627

Связующим звеном между всеми ветеранами Сопро-
тивления, всеми участниками справедливой войны во
всех странах остаются последние слова, произнесенные
перед смертью бойцом ФТПФ Манушяном: «Я убеж-
ден,— сказал он, — что французский народ и все те,
кто сражается за свободу, сумеют достойно почтить
нашу память.
Перед смертью я заявляю, что не питаю никакой
ненависти к немецкому народу... Немецкий народ и все
остальные народы будут жить после войны в мире и
братстве... Желаю счастья всем». Это новое понятие
о счастье воодушевляло всех, кто сражался за свободу
и мир.
Такая же надежда выражена в предсмертных словах
Жана Камю, расстрелянного 25 апреля 1944 года.
Подобно тысячам своих собратьев, тридцатичеты-
рехлетний металлист Морис Лаказетт, ставший военным
руководителем в Бретани и расстрелянный 25 августа
1943 года, перед смертью обращался к своим товари-
щам со следующим призывом:
«Прощайте, друзья, прощайте, братья рабочие!
Жизнь будет прекрасной, не станет ненависти, нищеты,
право народа будет священным, но надо бороться само-
отверженно и, следуя примеру погибших, жертвовать
всем ради победы».
* * *
Итак, обязательство, взятое мною в 1947 году перед
теми, кто представлял более 100 тысяч бывших парти-
зан, наконец выполнено1. Выполняя его, мы не переста-
1 27 апреля 1947 г. X национальный конгресс бывших бойцов
ФФИ и ФТПФ принял следующую резолюцию: «Ассоциация
(объединявшая тогда 180 тысяч человек) обязуется публиковать
и распространять работы, восстанавливающие правдивую картину
вооруженной борьбы... Она просит передать все собранные доку-
менты и воспоминания Национальной комиссии по истории воору-
женной борьбы, созданной в Париже под председательством
Ш. Тийона».
В числе тех, кто помог написать эту работу, я хотел бы с
признательностью назвать участников Сопротивления: Л. Обрака,
М Брюгье, Ж. Бо, Ж. Бейера, П. Крибейе, Дрюмон-Бофиса.
Дарсьеля, Дассонвиля, Этьена, Годфруа, Ж. Югонно, Г. Моргуле-
ва, Узулльса, Роль-Танги, Швейцера.
628

вали думать о всех бойцах Сопротивления, которых мы
знали в годину испытания, повинуясь их желаниям рас-
сказать правду.
Но главное, мы все время повторяли то, что сказал
Поль Элюар:
...Мы чтим своих героев, своих мучеников,
И мы зовем их своими единственными судьями.
Они поднялись до высот величайших идеалов
грядущего...
Под солнцем, на земле они хотели, чтобы
люди были братьями...
Октябрь 1961 года.

ОГЛАВЛЕНИЕ
Вступительная статья 5
Введение . . . . 27
Глава I. Люди сорокового года 31
Глава II. Закваска 47
Глава III. Когда вооруженная борьба стала необхо-
димостью 62
Глава IV. Два течения 83
Глава V. Пример погибших . ..... 102
Глава VI. Новая школа войны 136
Глава VII. Капли ртути или оловянные солдатики 152
Глава VIII. Тактика, организация, моральное состоя-
ние ФТПФ 171
Глава IX. «На каждого по бошу» 184
Глава X. К национальному восстанию .... 209
Глава XI. Назидательные уроки Корсики . . . 230
Глава XII. Единство 247
Глава XIII. Устрашение террором 269
Глава XIV. Маки в толще народной или скопления
маки? 282
Глава XV. Веркор 302
Глава XVI. Лицо и изнанка второго фронта . . . 328
Глава XVII. Поле битвы супрефектов 347
Глава XVIII. Восставшая Бретань открывает «зеленую
улицу» армиям союзников .... 368
Глава XIX. Границы восстановлены 391
Глава XX. Французский «котел» 404

Глава XXI. Париж — «чернильное пятно» 434
Глава XXII. Старый белый флаг 465
Глава XXIII. Почему партизаны не смогли влиться
в армию 505
Глава XXIV. Вклад Сопротивления в победу . . . 534
Глава XXV. Снова «благонамеренные» 561
Глава XXVI. На путях к «баден-баденской армии» 580
Глава XXVII. Перерождение 599
Глава XXVIII. Сила народа 619

Шарль ТиЙон
ФРАНЦУЗСКИЕ
ФРАНТИРЕРЫ И ПАРТИЗАНЫ
В БОРЬБЕ ПРОТИВ
НЕМЕЦКО-ФАШИСТСКИХ ОККУПАНТОВ
Художник Н. К. Сапожников
Художественный редактор Б. И. Астафьев
Технический редактор Е. С. Потапенкова
Корректор Г. С. Бережнова
Сдано в производство 5/VI 1963 г.
Подписано к печати 2/Х 1963 г.
Бумага 84Х1081/32=9,9 бум. л. 32,4 печ. л.,
Уч.-изд. л, 33,2. Изд. № 7/1879
Цена 1 р. 38 к. Зак. 353.
ИЗДАТЕЛЬСТВО
ИНОСТРАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
Москва, 1-Й Рижский пер., 2
Московская типография № 8
Управления полиграфической
промышленности Мосгорсовнархоза
Москва, 1-й Рижский пер., 2