/
Автор: Брэдфорд С.
Теги: литература литературоведение художественная литература биографии история великобритании исторические личности известные личности
ISBN: 5-7027-0560-2
Год: 1998
Текст
Королснп Викторин - мрини Альберт Гота-Саксен-Кобургский, прини-консор
(1819-1901) (1H19-1S61)
Виктория,
королспск:ш принцесса
(1840-1901)
= Фрилрик III,
германский император
и король прусский
(1831-1Н88)
Кораль Эдуирд VII
(1S41-1910)
■ Александра Датская
(1844-1926)
Алиса
(1843-1878)
- Людииг IV.
нсликнй гсриог
ГессенскиСк
(1837-1892)
I
Альфред,
герцог Эдинбургский
(1844-1900)
= русская
великая княгиня
Мария
(1853-1920)
Альберт-Виктор,
герцог Кларенс
(1864-1892)
король Георг V =
(1865-1936)
Мария Текская
(1867-1953)
Луиза,
королевская принцесса
(1867-1931)
— 1-ый герцог Файф
(1849-1912)
1
Король Эдуард VIII,
впоследствии герцог
Виндзор
(1894-1972)
= Уоллис Уорфилд
Симпсон
(1896-1986)
Король Георг VI '
(1895-1952)
= леди Елизавета
Боуз-Лайон
(1900- )
Мария,
королевская принцесса
(1897-1965)
= 6-ой фаф Хэрвуд
(1882-1947)
1
1
Королева -
Елизавета И
(1926- )
' Филипп,
гсриог Эдинбургский
(1921-)
Маргарет
(1930- )
■ 1-ый граф Сноудон
(1930- )
1
Уильям
(1941-1972)
Чарльз, прики Уэльский
(1948- )
= леди Диана Спснсср
(1961-1997)
Анна,
королевская принцесса
(1950- )
» (ПМпрк Филлипс
(1948- )
(2)Тимоти Лорене
(1055- )
Эндрю,
герцог Йорк
(1960- )
Сара Ферпосон
(1959- )
Эдвард
(1964- )
Уильям
(1982- )
Генри
(1984- )
Питер Зпра Беатриса Евгения
Филлипс Филиппе (1988—) (1990—)
(1977-) (1981-)
ВИНДЗОРСКАЯ ДИНАСТИЯ
Елена
(1846-1923)
= принц Христиан
Шлезвиг-
Гальштейнский
(1831-1917)
i
Луиза
(1848-1939)
= 9-ый герцог
Аргайл
(1845-1914)
Артур,
герцог Коннот
(1850-1942)
= Луиза-
Маргарета
Прусская
(1860-1917)
Леопольд,
герцог Олбани
(1853-1884)
= Хелен Вальдек-
энд-Пирмонг
(1861-1922)
i
Беатриса
(1857-1944)
= принц Генрих
Баттенберг
(1858-1896)
Виктория
(1В68-1935)
Мод
(1869-1938)
= Хокон VI [,
король Норвежский
(1872-1957)
Джон
(1871)
Генри,
герцог Глостер
(1900-1974)
= леди Алиса
Монтепо-Дуглас-Скот
(1901-)
Георг,
герцог Кент
(1902-1942)
= Марина
Греческая и Датская
(1906-1968)
Джон
(1905-1919)
Ричард,
2-ой герцог Глостер
(1944- )
= Биргитта ван
Дейре
(1946- )
Эдуард,
2-ой герцог Кент
(1935-)
= Катарина Уорсли
(1933- )
Александра
(1936-)
= почтенный сэр
Энгус Огилви
(192S-)
4
Майкл
(1942- )
= баронесса Мари-
Кристина фон
Райбниц
(1945-)
Александр, леди леди
граф Давина Роуз
Ольстер Виндзор Виндзор
(1974-) (1977-) (1980-)
Джордж,
граф Сент-
Эндрюс
(1962-)
= Сильвия
Томазелли
(1957- )
леди
Хелен
Виндзор
(1964- )
= Тимоти
Тейлор
(1963- )
лорд
Николас
Виндзор
(1970- )
лорд леди
Фредерик Габриелла
Виндзор Виндзор
(1979-) (1981-)
Sarah Bradford
ELIZABETH
a Biography
of Her Majesty
the Queen
Сара Брэдфорд
ЕЛИЗАВЕТА II
Биография
Ее величества
королевы
ВАГРИУС • ЗАХАРОВ • МОСКВА
УДК 820-94
ББК 84.4ВЛ
Б 87
Охраняется законом РФ
об авторском праве.
Воспроизведение всей книги luu
любой ее части запрещается без
письменного разрешения издателя.
Любые попытки нарушении закона
будут преследоваться в судебном
порядке.
ISBN 5-7027-0560-2 (рус.)
ISBN 0-434-00271-2 (англ.)
Copyright О Snnih Bradford, 1996
© tlinaTeflbcrno -ВАГРИУС»
сов.чсстно с ЗАО «Захаров-,
изланнс на русском языке, 199К
О Г.Чхарттившш. псрсвол
с английского, 1998
Ф Т.Костернна, дизайн серии, 1998
I.
СУДЬБА
’‘Меня в общем-та никто не учил быть королевой. Мон отец
умер aiuHiKOM рано. Эню произошло так неожиданна — мне
пришлось сразу включаться в дела и itpti этом стараться ие
ударить лицам в грязь. Пришлась дорастать до иоло.усения,
которое я заняла. Эню была судьба, се следовпло принять и не
ротнать. Я считаю, что иресмственность — это очень
важна. Моя работа — на всю .жизнь».
1'[з выступления Еяиз;шеты II по телевидению
Очень холодным фенрильсклм днем J952 года самолет
британской авиакомпании «Аргонавт» медленно катился
по посадочной полосе лондонского аэропорта Хитроу. Вы¬
строилась шеренга встречаюп;их: члены королевского се¬
мейства, министры, наконец, Уинстон Черчилль собствен¬
ной персоной — его было нидно издалека. В знак траура
по королю все собравшиеся были в черном, мужчины сто¬
яли с непокрытыми головами. Из иллюлншатора самолета
выглянула хрупкая двадцатипятплетняя женщина; ее кожа
слегка загорела под жарким африканским солнцем. За ли¬
нией встречающих выстроился кортеж старомодных коро-
левсюгх «Даймлеров».
— Так-так, — с мрачным юмором сказала молодая
женщина, — я вижу, они и катафалки с собой захватили.
Спускаться по трапу женщина не торопилась. Она наде¬
ла черное траурное пальто лишь в самый последний мо¬
мент, словно хотела как можно дольше оттянуть миг фор¬
мального признания свершившегося факта: ее отец мертв,
и отныне у нее никогда больше не будет даже той частной
жизни, что была раньше. Когда она спускалась по ступень¬
кам и приветствовала членов кабинета, это была уже живая
икона: прежде всего монархиня и символ Британии и лишь
на втором месте — жена и .мать. Елизавета смирилась с
судьбой.
Принцессе Елизавете-Александре-Марии Йоркской
было десять лет и восемь месяцев, когда она узнала, что ей
-5-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
ПОЧТИ наверняка суждено стать корояевон Великобрита¬
нии. Это произошло 10 декабря 1936 года, в четверг. С на¬
чала декабря, когда дии стали темными и короткими, в
доме ощутимо нарастало напряжение: мать девочки не вы¬
ходила из спальни, болея гриппом, а отец появлялся лишь
ненадолго и сразу же снова исчезм. Вид у него был затрав¬
ленный, лицо подергивалось нервным тиком. Напротив
дома № 145 по Пикадилли безмолвно стояла толпа. Все
жаждали знать, когда принц Альберт, герцог Йоркский,
станет королем, сменив на престоле своего старшего брата
Эдуарда VIII, которого маленька>1 Елизавета звала «дядей
Дэвидом». Эдуард VIII был не только королем Великобри¬
тании, но еще и императором Индийским, сюзереном Ав¬
стралийского, Канадского, Южноафриканского и Новозе¬
ландского доминионов; он царствовал над великой импе¬
рией, на просторах которой никогда не заходило солнце.
Новость девочка узнала от слуг. Родш’ели были в таком
состоянии, что не удосужились объяснить дочери, что
происходит. А происходило нечто и в самом деле из ряда
вон выходящее, один из самьгх опасных и постыдных эпи¬
зодов во всей истории английского королевского рода: в то
утро дядя девочки отрекся от престола ради того, чтобы
жениться на американке, да к тому же еще и разведенной.
Отныне королем станет отец девочки, второй сын покой¬
ного Георга V. А Елизавета, старшая из детей нового коро¬
ля, станет наследницей престола. Девочка, несмотря на
свои десять лет, уже знала, что это не повод для радости —•
ни для нее, ни для ее семьи, ни для всего Виндзорского
дома. Елизавета видела, как расстроен и испуган отец сва¬
лившейся на него высокой миссией. Ну а о том, что коро¬
левские особы отделены от оста;п,ного человечества непро-
шщаемой, хотя и стеклянной стеной, маленькая принцесса
уже знала по собственному опыгу. Рассказывают, что с того
самого дня каждый вечер перед сном она молила Господа о
ниспослании ей брата — ведь тогда наследником считался
бы оп. Елизавета достаточно хорошо знала историю своего
рода и британской монархии, чтобы понимать; доброволь¬
ное отречение короля от престола — событие совершенно
беспрецедентное. Двое из ее предков, Карл 1 и Яков И, были
свергнуты насильственным п}тем, но их потомки корону
-6-
ГУДЬБА
сохранили. Законность наследования — фундамент всего
династического права, на основании которого род Еяизаве-
ты занимал и занимает британский трон. Этот непрелож¬
ный закон определил всю жизнь принцессы. Елизавета от¬
лично понимала, сколь роковой поворот произошел в ее
жизни. Как многие дети, она вела дневник, но в отличие от
обычной девочки, которая записала бы число и дату, Елиза¬
вета в тот день, вернувшись с урока плавания, обозначила
10 декабря 1936 года иначе: «День Отречения».
По отцовской линии род Елизаветы восходил к саксонс¬
ким королям Уэссекса, объединившим разрозненные гер¬
манские пле.мена, которые завоевали римскую провинцию
Британию после того, как в середине V века императорские
войска переправились обратно на континент. Первые сак¬
сонские короли утверждали, что происходят от Одина, сак¬
сонского бога войны. Такое происхождение давало им пра¬
во на престол. Позднее, когда в Англию пришло христиан¬
ство, короли стали называть себя помазанниками божьи¬
ми, посланцами Христа на земле. Самый прославленный из
саксонских предков Елизаветы Альфред Великий в 853 году
пятилетним мальчиком прошел обряд конфирмации в
Риме; обряд совершил сам папа Лев IV. После этого на про¬
тяжении семи веков английские короли признавали верхо¬
венство римского святого престола. Потомки Эгберта, ко¬
роля Уэссекского (802-839), правили страной почти двенад¬
цать веков, если не считать короткого перерыва с 1649 по
1660 год, когда власть захватил Оливер Кромвель. Саксонс-
1сую династию сменила Норманнская, потом Плантагене-
ты, Тюдоры, Стюарты, а ветвь, к которой принадлежала
сама принцесса, — эту династию называли Ганноверс¬
кой — воцарилась в 1714 году. Ганноверцы происходили
из Германии, но могли проследить вполне легитимное
родство с другой Елизаветой, прозванной Зимней короле¬
вой. Она была дочерью Якова I, и в ее жилах текла кровь как
Тюдоров, так и Стюартов.
Ко времени воцарения Ганноверской династии британ¬
ский народ, представленный парламентом (хотя до истин¬
ной демократии пока еще было очень далеко), установил
пределы монархической власти. Власть в стране должна
была принадлежать народу, олицетворением которого слу-
-7-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
ЖИЛ парламент; что же касается британской монархии, то
она являлась, во-первых, конституционной, а во вторых —
протестантской. Третий король Ганноверской династии
[’еорг III уступил казне значительную часть королевских
владений в обмен на ежегодную ренту, назначаемую парла¬
ментом для содержания королевского двора. Эти ежегод¬
ные суммы получили название «цивильный лист», и отны¬
не отпрыски Георга III всецело зависели от доброй воли
своих подданных. На словах власть британских монархов
казалась поистине беспредельной: король считался главой
английской церкви, верховным главнокомандующим, он
назначал премьер-министров и распускал парламент, но на
практике вся исполнительная власть была сосредоточена в
руках кабинета министров, носившего тактичное название
«правительства его (или ее) величества». Несмотря на
громкие и пышные титулы, которыми обладали члены ко¬
ролевской семьи (когда-то эти исторические титулы имели
реальный вес и значение), монархи превратились в очень
важный, но вовсе не определяющий винтик сложной госу¬
дарственной машины, а управление всей системой посте¬
пенно перешло в руки народа. Британский монарх, сохра¬
няя статус наследственного главы государства, целиком и
полностью зависел от своих подданных — ведь даже коро¬
левские дворцы, бесценные коллекции произведений ис-
1<усства и прочее имущество теперь перестали быть личной
собственностью августейшего семейства.
Монархия не сразу свыклась с подобным положением.
Два первых короля Ганноверской династии считали ниже
своего достоинства добиваться народной любви. Георг I
вообще не говорил по-английски, а Георг II хоть и говорил,
но очень скверно. Георг III, не сумевший сохранить амери¬
канские колонии, был первым из ганноверцев, кому уда¬
лось хоть в какой-то степени завоевать популярность у сво¬
их подданных. Это был простой, доступный, общитель¬
ный человек, обладавший хорошим вкусом, любивший ис-
1<усство и музыку. Он собрал одну из крупнейших коллек¬
ций картин и скульптуры, однако вторая половина его цар¬
ствования была омрачена тяжелыми приступами порфи-
рии, наследственной болезни наруи1ения пигментного об¬
мена — она вызывала непредсказуемые и все более про¬
-8-
\ Л1)БЛ
должительные периоды помрачения рассудка. Зато Георг
III и его супруга королева Шарлотта первыми в дииастии
создали образцовую модель семьи.
Наследники короля вели себя иначе. Они были расточн-
гельиы, беспутны, меняли любовниц и оставили множе¬
ство незаконных детей, Георг IV, унаследовавший страсть
отца к искусству и перестроивший Виндзорский замок,
сначала сочетался тайным браком с католичкой миссис
<1>ицхер6ерт, а затем, уже женатый на германской принцес¬
се Каролине, затеял скандальный бракоразводный процесс.
Никогда еще английские монархи не подвергались такому
поношению; двух самых злобных карикатуристов при-
!ПЛОСЬ даже подкупить, чтобы они поумерили свой пыл.
Брат Георга IV Вильгельм IV (прозванный «Глупым Вил¬
ли») сорок лет прожил с женой в гражданском браке, после
чего наконец завел себе законную супругу, надеясь на рож¬
дение наследника. Но наследник, к счастью для британской
монархии, на свет так и не появился.
У его племянницы Виктории, прапрабабки Елизаветь!,
дочери Эдуарда, герцога Кента (который поспешно бросил
свою французскую любовницу и женился на Саксен-Кобур-
гской принцессе, тоже надеясь обзавестись наследником), в
жилах текла лишь капелька английско11 кропи. Когда после
смерти дяди Вильгельма в 1837 году Виктория взошла на
английский престол, ей было всего 18 лет — еще меньше,
чем Елизавете. К тому времени, когда королева сконча¬
лась — это произошло шестьдесят четыре года спустя, —
она считалась «бабушкой всех европейских монархов».
Плодовитость, династическое мастерство и сильный харак¬
тер помогли ей стать великой королевой, Виктория служи¬
ла юной Елизавете образцом монархини, В день воцаре¬
ния Виктория торжественно пообеща;1а: «Я буду хорошей».
То же самое могла бы сказать и ее праправнучка. Подобно
Елизавете, Виктория не отличалась ростом и статью, но
превосходно владела собой и обладала врожденным чув¬
ством собственного достоинства. Однако под маской само¬
обладания (и тут уж она совсем не была похожа иа Елизаве¬
ту) скрывался бурный темперамент. Ее супруг принц Аль¬
берт (тоже из Саксен-Кобургского княжеского дома) при¬
знавался, что иногда опасается, не унаследовала ли короле-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
ва безумие своего деда Георга III. На самом деле Виктория
унаследовала другую страшную болезнь — гемофилию,
Она была страстной и требовательной супругой. Один ис¬
торик королевской фамилии сказал Харольду Николсону,
официальному биографу Георга V, что Виктория, судя по
всему, «была чудо как хороша в постели». Королева любила
секс, но терпеть не могла беременность и деторождение.
Тем не менее за двадцать два года замужества она произве¬
ла на свет девять детей, и все они дожили до зрелого возра¬
ста. Виктория тщательно подбирала им женихов и невест, в
результате чего со временем обзавелась несметным количе¬
ством внуков, включая германского императора Вильгель¬
ма И.
Когда Альберт умер — судя но симптомам, от тифа
(это произошла в Виндзорском замке 14 декабря I86I
года), Виктория погрузилась в глубокий траур. Она и рань¬
ше была малообщительна и не любила общество, а после
смерти мужа и вообще почти перестала появляться на пуб¬
лике, отказавшись даже от некоторых государственных
обязанностей, например участия в церемонии открытия
парламента. Королева старалась как можно больше време¬
ни проводить в шотландском замке Бальморал, летней ре¬
зиденции, построенной под личным присмотром королев¬
ской четы. Временами Виктория перебиралась в еще более
удаленные горные замки, где часами писала акварели или
коротала время за дневником. Жизнь отшельницы сделала
монархиню непопулярной. Ее осуждали за пренебрежение
общественными обязанностями, а злые языки утверждали,
что королева находится в недопустимо близких отношени¬
ях со своим шотландским слугой Джоном Брауном. В ию¬
не 1867 года кабинет министров даже счел нужным сделать
Виктории реприманд по этому поводу, а в великосветских
гостиных королеву насмешливо называли «миссис Браун».
Впрочем, не существует никаких свидетельств того, что ко¬
ролева тайно обвенчалась с Джоном Брауном; она обладала
столь сильным чувством королевского долга, что вряд ли
пошла бы на подобный шаг. Тем не менее плотландец об¬
ращался с ее величеством подозрительно свободно — го¬
раздо свободнее, чем дозволялось членам ее семьи и при¬
ближенным. Один из личных секретарей королевы расска-
-10-
( УЛЬБА
п.жал своей жене, что однажды наблюдал такую сцену;
поднявшись из-за стола после ужина, королева небрежно
перешагнула через валяишегося на полу мертвецки пьяно-
to Джона Брауна н, даже не оглянувшись, проследовала
лальше. Фрейлины ее величества н1ентались, что по ночам
Ьрауч! прокрадывается в королевскую спальню, а лейб-ме¬
дик сообщ[|л, что перед смертью Виктория распорядилась
положить ей в гроб фотографию ненаглядного лакея.
Преемник королевы Эдуард VII, который терпеть не мог
Брауна, расколотил несколько статуй шотландца, а по¬
следнее из этих изваяний, стоявшее н Бальморале, по рас-
поряжениЕО Георга V было переставлено в самый укром¬
ный уголок парка.
Для женщ1шы своей эпохи Виктория была на удивле1П1е
мало подвержена классовым и расовым предрассудкам. Она
благоволила не только Брауну и его землякам, но и своему
индийскому слуге Абдулу Кариму, более известному под
пpoзвин^eм Мунши. Для индийца королева велела постро¬
ить в Бальморале дом в восточном стиле, чтобы Мунши
уютнее жилось. Викторию очень опечалило, когда ее сын
прш4ц Уэльсюш написал из Индии, что английские воен¬
ные и колониальные чиновники смотрят на туземцев свы¬
сока. В эпоху, когда в английском обществе процветал ан¬
тисемитизм, королева из всех своих премьер-министров
(за исключением разве что лорда Мельбурна) более всего
отличала еврея Бенджа\н1иа Дизраэли. Королева слыла жен¬
щиной властной и чопорной, но это не мешало ей быть
доброй и человечной. Она единственная не отвернулась от
несчастной немецкой принцессы, своей дальней родствен¬
ницы, котор;ш оскандалилась, забеременев от лакея. Викто¬
рия терпеть не могла снобов и горячо осуждала так называ-
е.мое «.мужественное воспитание», процветавшее в британ-
CKILX учебных заведениях, где с мальчиками обращались су¬
рово и даже жестоко. Когда ее сына прггнца Артура отпра¬
вили учиться в Вулвичскую военную академию, королева
очень беспокоилась, что из него та.м воспитают «обычного
0(1]ицерика», заносчив010 и бесчувственного. Несмотря на
затворническш"! образ жизни, королева в целом разделяла
политические и социальные воззрения большинства своих
подданных. Премьер-министр и министр иностранных
-и-
САРА БРадФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
дел лорд Солсбери, аристократ до кончиков ногтей, час¬
тенько проверял на королеве возможную реакцию публики
на то или иное политическое решение. «Я усвоил одно, —
писал он. — Если я буду знать, что думает по данному по¬
воду королева, то смогу предугадать реакцию ее поддан¬
ных, в особенности средних слоев общества».
Однако отсутп’вие снобизма и прохладное отношение к
аристократии, свойственные Виктории, новее не означали,
что она недостаточно серьезно относилась к королевскому
званию. Совсем наоборот — ее величество считала, что
члены королевского рода представляют собой особую
каау.
«Наше положение таково, что мы абсолютно не похожи
на прочих люден, — говорила она своей старшей дочери,
германской крои при Ешессе. — Вот почему ни один из нас
не должен оставаться без семьи — без детей или хотя бы
родственников». Существует история, возможно, апокри¬
фическая, о том, как один из лейб-медиков поздравш1л ко¬
ролеву с рождением принца Уэльского.
— Отличный мальчик, мадам, —сказал врач.
— Вы хотите сказать, отличный принц, — ответила
королева слабым, но ледяным тоном.
Для Виктории и ее родственников мир делился на две
части: венценосные особы и все остальные. Один из при¬
дворных ее внука, Георга V, говорил Харольду Николсону,
что члены королевской семьи не делали различий между
простыми смертными, и для них герцог Девонширский
ничем не отличался от любого простолюдина.
Слово «каста» словарь объясняет так: «сообщество лю¬
дей, равных по социальному статусу, придерживающихся
одного и того же религиозного обряда, нередко принадле¬
жащих к одной нро(1)ессии и не имеющих сношений с
представителями 1шых каст». Сын и наследник Виктории
Эдуард VII, безусловно, считал королевский сан професси¬
ей. Когда Германия и 11талия стали оказывать па него силь¬
ное давление, чтобы Англия восстановила дипломатичес¬
кие отношения с Сербией, прерва|шые после убийства в
1903 году тамошних короля и королевы, Эдуард ответил
отказом. Упомянув о бр1гганском общесгьенном мнении,
он прибавил от себя; «Есть у меня и еще одна, так сказать,
-12-
ГУДЫ.А
личная причина. По профессии я король. Александр тоже
был королем. Я не могу спокойно относиться к тому, что
убивают моих коллег... Нам, королям, пришлось бы зак¬
рыть лавочк7, если бы мы позволяли, чтобы наших собра¬
тьев безнаказанно отправляли на тот свет...»
Отличительная черта всякой профессии или касты, при¬
дающей особое значение церемонии и ритуалу, —трепет¬
ное отношение к внешней форме. Еще со времен Георга IV
нее мужчины дома Виндзоров страстно интересовались
1)деждой. Да и сама королева Виктория, после смерти мужа
носившая простое черное платье и вдовий чепец, отлично
понимала, какое значение имеет наряд в глазах публики:
«Это единственный внешний признак, по которому люди
могут судить о внутреннем состоянии и чувствах другого
человека, — писала она десятилетнему Эдуарду. — Ведь
одежду люди видят, а в душу заглянуть им не дано. Вот по¬
чему внешний вид так важен для особ высокого ранга».
Мальчик отлично усвоил урок матери. Однажды в Бу-
кингемском дворце он устроил разнос премьер-министру,
рассеянному лорду Солсбери, который, опаздывая на ауди¬
енцию, оделся впопыхах, без помощи лакея.
«Вы переполошили всю Европу! — кричал Эдуард. —
Вас видели двадцать послов и иностранных ми1нгстров.
Что они подумают о премьер-министре, который не в со¬
стоя in t и даже как следует одеться?»
Сын Эдуарда Георг V частенько бранил своего наслед¬
ника, впоследствии короля Эдуарда VIII, за чрезмерно фри¬
вольный стиль одежды. Для Георга V слишком толстый
узел на галстуке, спортивный свитер, брюки гольф и даже
смокинг вместо фрака означали пок7шение на традицион¬
ные ценности. Отец Елизаветы Георг VI одевался консерва¬
тивнее, чем его старший брат, однако не считал зазорным
проводить часы напролет с портными, лично давал советы
королевскому кутюрье Норману Хартнеллу, помог ему со¬
здать стиль одежды для королевы. В частности, он посове¬
товал дизайнеру скопировать покрой платьев с криноли¬
ном с портретов Винтергальтера, а в последнюю неделю
своей жизни написал длиннейшее письмо канцлеру Ордена
Подвязки, подробно описывая особые сапоги и брюки,
предназначенные для кавалеров этой награды. Королева
-13-
САРА Г.РЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
Елизавета интересуется вопросами туалета гораздо меньше,
чем ее предк]!, однако она унаследовала острый глаз, безо¬
шибочно определяющий упущения в одежде. Остроязыкая
Марго Асквит говорила про двор Георга V, что там смер¬
тельно скучно, ибо «королевская семья ин гересуется только
пуговицами и всякой прочей дребеденью».
К концу своего правления Виктория подняла статус бри¬
танской монарх1Н1 до небывалых высот. Ее образцовая се¬
мейная жизнь с покойным принцем Альбертом вычеркну¬
ла из народной памяти воспоминания о беспутных сыно¬
вьях Георга III, расточительных, развратных, вечно окру¬
женных любовницами и бастардами. Забылся и скандаль¬
ный развод Георга IV с королевой Каролиной, Виктория
очень тщательно готовила браки своих детей, и в результа¬
те почти все союзы оказались удачными, за двумя исключе¬
ниями. Альфред, герцог Эдинбургский, составил блестя¬
щую партию, женитнись на дочери русского царя велико!'!
княжне Марии, однако жизнь у cynpyi oB не сложилась: сам
Альфред умер от рака, обостренного пристрастием к алко¬
голю, а Мария до такоГ! степени преисполнилась антибри-
танских настроен1Н1, что впоследствии не позволила своей
очаровательной дочери (ее тоже звали Марией) выйти за¬
муж за внука королевы Виктории, а вместо этого выдала
бедняжку за унылого [ огенцоллерна, которьт унаследовал
незавидный румынский трон. Вторая неудача — брак
принцессы Луизы с человеком некоролевской крови, мар¬
кизом Лорном, наследником герцога Аргайлла: этот брак
закончился разводом.
Больше всего неприятностей доставлял Виктории на¬
следник, принц Уэльский; впроче.м, отношения монарха с
наследником были извечной проблемой Ганноверской ди¬
настии. Положение наследного принца весьма двусмыс¬
ленно: в силу своего высокого статуса он ие может зани¬
мать какую-либо государственную должность и вынужден
просто ждать, пока умрет предшественник или предше¬
ственница. На наследнике лежит тяжкое бремя, поскольку
родители ожидают от него слишком многого и чересчур к
нему требовательны. В то же время иринцу совершенно
нечем себя занять; все перед ним лебезят, все ему льстят, и,
как правило, ни к чему хорошему это не приводит. Ирин¬
-14-
1УЛ1.БА
цы Уэльские традиционно оказываются замешанными во
нсевозможные скандалы, главным образом сексуального
cBoiiCTBa. Старший сын Виктории, принц Альберт-Эдуард
(семенное прозвище Берти), впоследствии ставший Эдуар¬
дом VII, не был исключением. С раннего детства родители
постоянно давали ему понять, насколько они в нем разоча¬
рованы. Пр1шц учился .хуже, чем подобало наследнику: он
никак не поспевал за головоломной учебной программой,
которую разработали для него отец и мать. Со временем
выяснилось, что Берти — отъявленный распутник. Пер¬
вые сексуальные приключения он пережил молоденьким
офицером — связался в Дублине с актриской, окончатель¬
но упав в глазах родителей. Виктория даже обви1П1ла сына в
том, что он свел в могилу отца —- через несколько месяцев
после этой истории ее супруг умер. Обвинение, разумеется,
было несправедливым. Так или иначе, вскоре после этого
королева поспешно же1шла приица па датской принцессе
Александре.
Александра была хороша собой, легкомысленна, общи¬
тельна, избалованна, любила красивую жизнь, но при этом
обладала исключительно сильным характером. Подобно
леди Диане Спенсер, нашей современнице, она сразу же об¬
ворожила британскую публику. Александра любила детей,
покровительствовала инвалидам, обожала животных и
очень следила за фигурой — всю жизнь делала гимнасти¬
ку. С возрастом у нее начались проблемы со слухом, и она
постепенно отошла от светской жизни, однако до старости
сохранила красоту, чему способствовали всевозможные
ухищрения — гусгая косметика, шляпы с вуалью и даже
парики, пристрастия к которым Александра отнюдь не
скрывала.
Брак не помешал Берти вести распутный образ жизни.
Принц без конца менял любовниц, предпочитая иметь
дело с женами своих приятелей. Особенно шумным был
его роман с актрисой Лилли Лэнгтри. Жена переносила вы¬
ходки мужа с большим достоинством, ни разу не закатив
ему публичную сцену, а когда Берти умирал, позволила его
последней любовнице миссис Кеппел навестить короля на
смертном одре. Зато британская публика была куда менее
терпима: однажды на скачках в Эскоте принца освистали в
-15-
САРА БРЭЛФОРЛ ЕЛИЗАВЕТА II
отместку за его скандальное поведение. Дело дошло до
того, что Бертн оказалсу[ в роли свидетеля иа бракоразвод¬
ном процессе; не менее шумный скандал приключился,
когда в доме, где гостил принц, был пойман с поличным
шулер. Берти обладал чудовищным аппетитом, а в корот¬
кие интервалы между трапезами не выпускал изо рта ог¬
ромную сигару. В 1866 году мать подарила наследнику по¬
местье Сандрингэм, иадеясь, что Берти пристраститсу! к
тихой деревенской жизни и забудет о лондонских соблаз¬
нах. Принц устраивал для своих друзей грандиозные охо¬
ты: за один день подстреливали несколько сотен фазанов.
Еще Бертн увлекался разведением лошадей; дважды его
кони выигрывали Кубок Дерби. Кроме того, прииц унасле¬
довал от предков повышенный интерес к одежде. Б своей
лондонской резиденции Марлборо-.хаус Берти завел нечто
вроде собственного двора, разительным образом отличав¬
шегося от респектабельного и чопорного двора королевы-
матери. Окружение принца составляли так называемые
«красавчики» — придворные денди, экстравагантные ще¬
голи и всевозможные шуты.
И все же когда в январе 3 901 года Виктория скончалась,
принц Уэльский, к всеобщему удивлению, оказался вполне
удачным королем. Он не отказался от любовниц (правда,
честно старался ограничиться связью с Алисой Кеппел),
ио-ирежнему много ел, проводил массу времени на скач¬
ках, МО при этом проявил недюжинный дипломатический
талант. Благодаря королю Франция и Англия заключили
союз, полу'и^вший название Союз Сердечного Согласия
(Антанта). Главный просчет Эдуарда VII — ссора с пле¬
мянником, немецким императором Вильгельмом, кото¬
рый обожал свою бабушку королеву Викторию, но терпеть
не мог Эдуарда. Неприязнь была взаимной, и личная враж¬
да соседствовала с политическим соперничеством. Кайзер
завидовал международному престижу британского короля,
гигантским размерам Британской империи и мощи бри¬
танского военно-морского флота. Эдуард, в свою очередь,
не мог простить Вильгельму II скверного обращения с ма¬
терью, которая приходилась английскому королю родной
сестрой; кроме того, Эдуарда раздражало бесцеремонное
поведение германского императора во время визитов в
-16-
\.IIiSA
1о1[дон. Многие потом говорили, что при добром Эдуарде
VII, проживи он чуть дольше, первой мировой войны про¬
изойти не могло, однако, если учитывать антипатию коро-
1)1 к своему германскому племяннику, такое суждение пред-
11 аняяегся весьма спорным.
Эдуард умер в мае 1910 года. Милосердная судьба к тому
примени уже отправила на тот свет его старшего сына гер-
пога Кларенса, более известного под прозвищем Эдди; это
был исключительно никчемный молодой человек, из кото¬
рого получился бы кошмарный король. Эдди появился на
свет семимесячным, в детстве много болел, а когда вырос,
отличался невероятной тупостью и леностью; его пнтере-
спвали лишь две вещи: игра в поло и секс. Ограниченность
и сочетании с похотливостью оказали принцу дурную услу¬
гу — он оказался за.мешан в грандиозном скандале, так на¬
зываемом «деле Кливленд-стрит». На зтой улице находился
1омосексуальный бордель, в котором клиентов обслужива¬
ли юные телеграфисты; среди завсегдатаев заведения оказа¬
лось немало королевских придворных. Принц Эдди наве¬
дался на Кливленд-стрит, надеясь увидеть там знаменитые
•■пластичные пантомимы», как называли в викторианскую
-)ПОху шоу со стриптизом. Дело удалось замять с превели¬
ким трудом, однако после этой истории поползли сплетни,
будто Дх<ек-1штрошнтель — маньяк, убивавший лондонс¬
ких проституток, — это и есть герцог Кларенс. Вскоре
Эдди совершил очередной промах, влюбившись в прин¬
цессу Елену Французскую, которая была католичкой и пото¬
му никак не могла стать женой английского принца. По¬
зднее молодому челонеку нашли более подходящую
партию: принцессу Мэй из рода Тек, которой с>ждено
было в будущем стать королевой Марией и бабушкой ныне
здравствующей королевы Елизаветы.
При рождении принцессу нарекли Викторией-Марией,
но все звали ее просто Мэй. Это была застенчивая, серьез¬
ная девушка невысокого роста, довольно полная, со свежим
цветом лица, голубыми глазами и светлыми волосами. Она
не была красавицей, но не была и дурнушкой. С возрастом
Е) ее внешнем облике проявилось нечто собачье — черта,
которую от нее унаследовали и Георг VI, и принцесса Ели¬
завета. Супруга Эдди была особой стеснительной и страда¬
-J7-
САРА |;РЭДФ01’Д. ЕЛИЗАВЕТА II
ла комплексом неполноценности, ибо ее происхождение
считалось недостаточно «королевским». С матерью у нее
все было в порядке, ибо та приходилась родной внучкой
королю Георгу III и сестрой Адоль([)у, герцогу Кембриджс¬
кому, кузену королевы Виктории; зато отец принцесс1>1
Франц, герцог Тек несколько подкачал — он был сыном
герцога Александра Вюртембергского от морганатического
брака с венгерской графиней Клод иной Реди. Клодипа
Ред1г была аристократкой, но не королевской крови; ее се¬
мья происходила из Трансильвании, а погибла графиня
при трагических обстоятельствах — упала с лошади во
время военного парада и была затоптана насмерть идущи¬
ми в атаку кавалеристами.
Принцесса Мэй всю жизнь стеснялась своих родителей.
Ее мать была дамой весьма общительной и больше всего на
свете любила плотно поесть. Американский посланник при
британском королевском дворе, видевший принцессу iVla-
рию-Аделаиду в двадцатичетырехлетнем возрасте, утверж¬
дал, что она весила никак не меньше ста килограммов. Ког¬
да эта дородная дама являлась посмотреть, как ее дочка
учится танцам, приходилось подавать не один, а сразу дна
стула. Еще больше пр«шцесса Мэй стыдилась своего отца,
который обожал закатывать шумные сцены но поводу и без
повода. Фраиц Тек, смуглый красавец, унаследовал от пред¬
ков истеричный ганноверсюш темперамент. Впоследствии
эта особенность проявлялась и в его внуке Георге VI, на ко¬
торого время от времени находили вспышки ярости, и в
непредсказуемом характере праправнука, нынешнего
принца Уэльского.
Франц и Мария-Аделаида почти не имели средств к су-
щесгвованию, но при этом отличались невероятной расто¬
чительностью; оба были глубоко убеждены, что высокое
рождение дает им право на определенный образ жизни.
Дошло до того, что семейство Тек было вьшунщено при¬
бегнуть к дав1гему, хотя и малопочтенному обычаю англш'т-
ской аристократии — сбежать за границу от кредиторов.
Несколько лет семья прожила во Флоренции, а затем верну¬
лась в Англию и жила на содержании королевы Виктории.
Бедная принцесса Мэй очень страдала от уш13ителыюго
положения своей семьи, однако ее родители относились к
-18-
< ^ЛЬБЛ
luoiim проблемам весьма легкомысленно. Однажды, от-
крыв;1Я церковный праздник и Кенсингтоне, Мария-Лдсла-
ида позволила себе каламбур, упомянув о местном лавоч-
111[[<е мистере Баркере, у которого их семья «в иеоплатмом
долгу» {имелось в виду —в самом прямом смысле).
Королева Виктория, отл11чно разбиравш^^яся в людях, не
считала «сомнительное» происхождение и отсутствие денег
серьезным недостатком для невесты; пригласив принцессу
Мэй в замок Бальморал в ноябре 1891 года, королева после
десятидневного знакомства заявила: «Замечателы]ая де¬
вушка — производит впечатление тихой и сдержанной, но
это только на первый взгляд. Очень разумна и совсем не
испорчена». Сразу после этого Мэй стала невестой непре¬
зентабельного Эдди, который со временем должен был
стать английским королем. Однако незадолго до свадьбы
Эдди простудился на охоте в Сандрингэме и умер от воспа*
пения легких. Это произошло 14 января 1892 года. В бреду
принц повторял «Элен, Элен», вспоминая свою французс¬
кую любовь, причем происходило это в присутствии безу¬
тешной невесты.
Внеза1П1ая смерть принца потрясла все королевское се¬
мейство, по Виктория не отступилась от намерения выдать
принцессу Мэй замуж. Только теперь вместо Эдди ей дос¬
тался его младший брат — прннц Георг. 3 мая 1893 года
они обручились, а два месяца спустя сочетались браком.
Виктория хладнокровно заметила, что Мэй «все равно не
любила Эдди». Окружающие считали, что брак Мэй с
принцем Георгом — обычный династический союз, одна¬
ко на самом деле молодые супруги любили друг друга, а в
их характерах и вкусах было много общ,его. «Люди говори¬
ли, что я женился на вас исключительно из жалости и со¬
чувствия, — писал принц жене. — Это лпшннй раз под¬
тверждает, что посторонние знают о нас очень мало».
Принц Георг, взошедший на престол после смерти отца
и ставший королем Георгом V, был невысок и худощав, со
светлыми волосами и типично ганноверскими выпуклыми
глазами прозрачной голубизны. Он носил морскую эспань¬
олку, поскольку его юность прошла на флоте — там Георг
сформировался как личность, обзавелся привычками и
взглядами, полюбил соленые шугкп и грубую брань (люби¬
-19-
СЛРА БРЭДФОРД. ЕЛ1ПЛВЕТЛ II
мый эпитет его величества по отношению к третьим ли¬
цам был «этот чертов дурак»). Каждый день утром и вече¬
ром король подходил к барометру, чтобы проверить ат¬
мосферное давление, а в дневнике, заполненном корявым,
неровным почерком, больше всего записей о погоде. Георг
был разговорчив, временами даже болтлив, и члены кабз1-
иета любили жаловаться друг другу, что король не дает им
во время аудиенции и рта раскрыть. По словам биографа,
Георг был в принципе очень ограниченным человеком, но
при этом прямым, честным и верным слову. Он не испы¬
тывал ни малейших иллюзии относительно собствен![[ях
интеллектуальных способностей, однако очень хорошо
осознавал всю ответственность своего положения. Как и
большинство монархов, он терпеть не мог, когда ему гово¬
рили неприятные вещи. Сэр Фредерик Понсонби (прозви¬
ще — Фриц), отличавшийся легендарной прямотой, при
Эдуарде VII исполнял обязанности помощника личного
секретаря его величества. Однако нового короля непроше¬
ные советы и ворчание Фрица приводили в ярость. Сэр
Фредерик впоследствии писал: «Король терпеть не мог не¬
искренности и лесги, но со временем привык к тому, что
все с ним соглашаются, и ему уже было не по нраву, когда
кто-то начинал резать правду-матку...».
Георг патолоп-гческн боялся перемен. Он хотел, чтобы
все оставалось точь-в-точь таким, как во времена его дет¬
ства. Став королем, он потребовал, чтобы при дворе со¬
блюдались простые обычаи, заведенные во времена его ба¬
бушки королевы Виктории. Приверженность к старине
проявлялась в массе мелких деталей. Например, король
обожал старинные расчески, не позволял менять их на но¬
вые и требовал, чтобы их снова и снова чинили. Если гор¬
ничная или лакей передвигали мебель с места на место, у
короля приключался припадок ярости. В замке Бальморал
ежегодно проводился традиционный бал для прислуги.
Однако король никогда не участвовал в танцах, ибо, с его
точки зрения, дамские наряды сгали ужасно неэлегантны¬
ми после того, как из моды вышли турнюры. После первой
мировой войны королева Мария (так теперь называли
принцессу Мэй) попробовала, следуя моде, ввести при дво¬
ре более короткие юбки. Со стороны его величества после¬
-20-
СУДЬБА
Д1)вал такой мощный взрьш негодования, что королева ни¬
когда больше не пыталась следовать моде и одевалась все-
| да одинаково. Со временем она стала похожа на живую ре¬
ликвию старой эпохи, этакую муху в янтаре.
Послевоенный мир вызывал у короля отвращение. Его
старший сын вспоминал; «Он терпет1> не мог Советскую
Россию, лакированные ногти, курящих женщин, коктейли,
игривые шляпки, американский джаз и моду уезжать на
уик-энд за город».
Георг V был в принципе человеком добрым и даже сен¬
тиментальным (мог разрыдаться, увидев мертвую ласточ¬
ку), но при этом оказался сущим тираном в семье. Нго соб¬
ственное детство было очень счастливым; его связывали
близкие, тесные отношения с красивой, несколько инфан¬
тильной матерью, которая души в нем не чаяла. Отца 1'еорг
боготворил и боялся, а своего брата Эдди и трех сестер —
Мод, Лунзу и Викторию (более известных под нелестной
кличкой «Ведьмы») нежно любил. Принцессе Мэй оказа¬
лось не так-то просто пронтгкнуть в этот тесный семейный
круг, да и родственники Георга отнеслись к ней не слиш¬
ком приязненно. Александра была требовательной и рев¬
нивой матерью, которая не желала делить с другой женщи¬
ной сыновнюю любовь. Вскоре после обручения Александ¬
ра обеспокоенно написала сыну письмо, в котором напо¬
минала, что их «связывают нерушимые узы любви, навек
соединяющие мать и дитя, и ничто не может ослабить эту
святую связь, ничто и никто не встанет между мной и
моим любимым мальчиком Джорджи». Принцесса Мэй
долго чувствовала себя бедной родственницей при блестя¬
щем дворе, многие считали ее неумной и ску^шой. Злоязы¬
кие «Ведьмы» не упускали случая лишний раз напомнить ей
о ее морганатическом происхождении. Принцессы вздыха¬
ли и говорили вслух: «Бедняжка Мэй, вы только посмотри¬
те на эти ее вюртембергские ручонки».
Георг и Мэй были людьми зажатыми и умели выражать
чувства лишь в письмах, поэтому у них возникли трудно¬
сти и в отношениях с собственными детьми. Короля и ко¬
ролеву считали родителями заботливыми, но бездарными.
Графиня Эйрли, фрейлина и близкая подруга королевы Ма¬
рии, имела возможность наблюдать за жизнью семьи начи-
-21-
CAPA БРЭДФОРД ЕЛИЗАВЕТА II
пая С 1902 года. Она утверждала, что Георг и Мария были
слишком суровы и неласковы со своим потомством. «Я по¬
мню те ранние дни в Сандрингэме, — писала графиня, —
когда у них еще не родились все дети. В ту пору, как мне
кажется, они были более преданными родителями, чем
впоследств)ш, но беда заключалась в том, что ни Георг, ни
Мария абсолютно не нотЕмали, как устроена душа ребен¬
ка... Они не могли сделать своих детей счастливыми».
Детей у королевской четы было шестеро: принц Эдуард,
которого в семье называли Дэвид {он родился в 1894 году);
отец Елизаветы принц Альберт, которого все называли
Берти (он появился на свет н декабре 1895 года); принцесса
Мэри (1897); принц Генри (1900); нринц Георг (1902); и,
наконец, принц Джон, роднвш1[йся в 1905 году. Младший
сын страдал врожденным заболеванием мозга. С четырех¬
летнего возраста у него начались эпилептические припад¬
ки, и умственное развитие мальчика было замедленным.
Впоследствии его состояние настолько ухудшилось, что в
J917 году принца пришлось поселить отдельно. Два года
он жил в Сандрингэме на попечении своей няни, а в 1919
году скончался.
Семья чаще всего жила в Иорк-коттедже, любимой ре¬
зиденции принца Альберта. Это была маленькая, тесная
вилла, расположенная на территории сандрингэмского по¬
местья. Взрослые и дети жили там буквально на головах
друг у друга. Уже став королем, Георг V не разлюбил свой
Йорк-коттедж и частенько останавливался там со своим
разросшимся семейством, прислугой, няньками, учителя-
.ми, фрейлинами, лакеями и так далее. Один из придвор¬
ных вспоминает: «Теснота в Йорк-коттедже была такая, что
это просто невообразимо». Сегодня в доме на.\одится кон¬
тора по )тэравлению поместьем. Поистине невероятно, как
в таком маленьком домике размещалось огромное семей¬
ство! При этом в Йорк-коттедже соблюдался строгий риту¬
ал. Дети жтши отдельно от родителей за обитой зеленым
сукном дверью и проводили с отцом и матерью всего один
час в день, во время вечернего чая. Но и в эти краткие ми¬
нуты общения удовольствие детям портила садистка няня,
которая все время щипала Дэвида за руку. Дэвид пищал, и
отец изгонял нарушителя спокойствия из комнаты. Та же
-22-
СУДЬБА
самая няня нарочно портила желудок маленькому Берти,
раскачивая его в коляске во время кормления. И конце кон¬
цов с этой особой случился нервный припадок. Тут выяс¬
нилось, что за три года у нее не было ни единого выходно¬
го дня. Принцесса Мэй произвела расследование, тогда-то
м обнаружились все «странности» поведения женщины, ко-
юрой были вверены дети. Старший из сыновей впослед¬
ствии говорил, что их детство «было застегнутым на все
пуговицы», а леди Эйрли вспоминала, что бедным детям
никогда не разрешалось бегать и шуметь; их всегда сопро¬
вождали чинные няньки или воспитатели. Когда дети ша¬
лили, их отправляли в кабинет отца (он назывался «биб¬
лиотека», хотя никаких книг там не водилось, лишь альбо¬
мы с марками да коллекция охотничьих ружей), и отец,
тогда еще герцог Йоркский, устраивал им взбучку. Харольд
Николсон пишет, что герцог «в течение семнадцати лет за¬
нимался только тем, что стрелял зверей и расклеивал по
альбомам марки».
Георг намеренно держал своих детей в страхе. Однажды
он сказал лорду Дерби: «Я очень боялся моего отца, и, уж
будьте уверены, мои дети тоже будут меня бояться». Принц
считал, что в его детстве все было идеально — он даже на¬
нял для отпрысков своего старого воспгггателя Кэнона Дал¬
тона, господина ворчливого и несимпатичного. Кроме
того, Георг опасался — и тут он был прав, — что кроме
родителей никто не посмеет проявлять строгость по отно¬
шению к принцам королевской крови, и это их испортит.
Чем дети становились старше, тем хуже с ними обраща¬
лись. Георг придирался к старшему сыну но поводу и без
повода (чаще без повода). На заику Берти он все время в
раздражении кричал: «Убирайся вон!» Еще у короля была
весьма неприятная привычка высмеивать своих сыновей
при посторонних. Жалуясь лорду Галифаксу на заикание
Альберта, король говорил, что «мальчишка действует всем
на нервы». Лорд Га/пгфакс пишет: «Он считал, что лучшее
лечение от заикания — это передразнивать мальчика и на¬
смехаться над ним». Прямодушная Марго Асквит, жена
премьер-министра, заявила Георгу, что если он и впредь
будет так ужасно вести себя с сыновьями, то сделает из них
алкоголиков. Лелия Понсонби, дочь сэра Фредерика Пон¬
-23-
САРА БРУДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
сонби, свидетельствует: «Георг все время портил нм жизнь.
Например, узнает, что принцы решили устроить пикник
где-нибудь за городом, и тут же налагает запрет». Втайне
1 еорг боялся, что принцы станут легкой добычей коварных
соблазнительн1[ц (должно быть, у него в памяти живы
были эскапады покойного принца Эдди). Однако на самом
деле куда опаснее отцовский деспотизм, который очень ча¬
сто как раз и толкает сыновей к беспутству. Как-то раз ему в
руки попала фотография младшего сына, принца Геор¬
га — тот на бале-маскараде сфотографировался с сестра¬
ми, которые были в купальных костюмах с нашитыми се¬
ребряными монегами. В Букингемском дворце разразился
страшный скандал. Королева Мария слишком боялась свое¬
го мужа, чтобы заступиться за детей. К тому же она была
преувеличенно высокого мнения о королевском сане. «Я
все время напоминаю себе, — говорила Мария, — что он
не просто их отец, он еш,е и их король».
Королевский библиотекарь сэр Оуэн Морсхед как-то
сказал Харольду Николсону: «Монархи Ганноверской дина-
СТ1И1 похожи на уток, которые топчут своих утят...» Все
дети Георга V и королевы Марии испытали на себе воздей¬
ствие сурового восгштания. Дэвид, принц Уэльский, на всю
жизнь сохранил нервную привычку беспрестанно поправ¬
лять галстук и манжеты. В детстве у Eiero был настоящий
психоз по поводу собственной фигуры — мальчик боялся,
что вырастет таким же жирным, как его дед Эдуард VII, и
потому фанатично занимался спортом и всячески ограни¬
чивал себя в еде. Принц Альберт с семи лет начал сильно
заикаться; к тому же время от времени у него начинались
приступы неконтролируемой ярости. Принц Георг, отслу¬
жив в военно-морском флоте, К7да его против воли отпра¬
вил отец, пустился в разгул; ходили даже слухи, что он би¬
сексуален и принимает наркотики. Все трое сьшовей отли¬
чались крайней нервозностью, много нили и курили.
Принцесса Мэри воспитывалась в мeиьпJeй строгости, но
отец неукоснительно следил за тем, как она себя ведет, как
одевается и так далее. Принцессе заиреидалось носить мод¬
ные платья, предаваться развлечениям светской жизни;
вместо этого она вместе с матерью должна была занимать¬
ся благотворительностью. В результате Мэри, как и ее
-24-
■ 'ЛЫ.Л
М.Ш., выросла замкнутой и закомплексованной. Ее сын
I pa(|i Хэрвуд впоследствш! писал, что она могла общаться с
1юльл1И лишь в самом нейтральном тоне и всячески избе-
1.1ла каких-либо споров. Это было результатом родительс-
KDIO воспитания, исключавшего любое проявление эмо¬
ции. «Мы никогда ие говорили с матерью о любви и о чув-
i l iuix лишь о долге, о приличиях, об уСЛОНЕЮСТЯХ», —
писал [ раф. Таков был стиль воспитания в королевской се¬
мье.
Однако если в семейной жизни Георг V был далек от
идеала, то в глазах общества он вполне мог сч1ггаться очень
хорошим королем. Поначалу Георг боялся, что сильно про¬
игрывает в сравнении со своим отцом, однако он обладал
\opoHHtM чутьем, а от бабушки унаследовал способность
оезоцн|бочно угадывать настроение подда1Н1ЫХ. «Я вовсе
ие умен, — сказал однажды Георг V, —• но я общаюсь с та¬
ким количеством умных людей, что лишь полный идиот не
научился бы у них уму-разуму». Во время первой мировой
1ЮЙНЫ он подал нации пример спартанской простоты, от¬
казавшись от спиртного и ограничив свой рацион. Двое
старших его сыновей участвовали в боях. Г1р1Н1Ц Уэльский
служил во Франции, в гвардейских гренадерах (хотя и сето¬
вал, что его стараются по возможности держать подальше
от огня), а принц Альберт участвовал мичманом в Ютланд¬
ском морском сражении. В 1917 году, следуя общим анти¬
германским настроениям, преобладавшим в английском
обществе, король изменил название династш!, тем самым
как бы обрубив нежелательное родство с ко1пинентальны-
ми монархиями. До 1917 года никто как-то не задумывался,
какую фамилию носит аш лийский королевский дом. Кто-
то называл его Саксен-Кобургским, кто-то Веттинским,
кто-то даже Випперским, что по-английски звучит просто
ужасно (кнугобой). Во всяком случае, происхождение дина-
CT1H1 было явно германским. По предложению своего лич¬
ного секретаря лорда Стэмфордхема Георг V изменил на¬
звание династии — отныне она стала называться Виндзор¬
ским домом, что связывалось с названием замка, символи¬
зировавшего древнюю историю страны. Одновременно с
iTHM новые фамилии получили королевские родственни¬
ки, живущие в Англии: Баттенберги превратились в Маунт-
-25-
САРА БРЭДФОРД СЛИЗАЛГ;ТА II
беттенов и маркизов Милфорд-Хенвен, а семейство Тек
получило фамилию Кембридж. Как-то раз Герберт Уэллс
назвал королевский двор «скучным и чуждым». На это Ге¬
орг V ответил: «Может быть, я и скучен, но уж чулсдым
меня никто не назовет».
В 1917 году король показал, сколь многим он готов по¬
жертвовать ради своего престола и своей династии. В Рос¬
сии произошла революция, нужно было спасать царя и его
семью, ведь все они приходились Георгу ближайшими род¬
ственниками, одпако он отказался посылать в Россию бри¬
танский военный корабль, чтобы вывезти Романовых, и
тем самым фактически подписал им смертный приговор.
В 1919 году двоюродная сестра Георга королева Мария Ру¬
мынская, дочь великой княгини Марии, приехала в Анг¬
лию, однако не встретила здесь радушного приема: ей было
сказано, что «кузен Джорджи» — конституционный мо¬
нарх, а потому не желает иметь нечего общего со своими
родствен[шками по российской линии. Надо сказать, что
румынская королева (родственники называли ее Мисси)
была очень хорошо знакома с Георгом и в свое время чуть
было не стала его невестой. Поэтому она отлично поняла
мотивы поведения короля — он испугался, что кровавый
пример России может взбудоражить тихую, спокойную
Англию. «Все вели себя так, — писала Мария, — будто
ступают на цыпочках, страшась пробудить стихию, спра¬
виться с которой они будут не в состоянии...» В том же
году король и принц Уэльский встречались в Гайд-парке с
демобилизованными солдатами. Им пришлось выслушать
немало горьких упреков. «Так говорите, Англия —достой¬
ное место для героев?» — спрашивали ветераны, имея в
виду известное высказыва1те премьер-министра Ллойд-
Джорджа, сделанное в разгар войны. На обратном пути из
Гайд-парка во дворец король задумчиво сказал сыну: «Ка¬
кое-то странное у них настроение».
И Георг V, и его советники отлично понимали, что
больше не могуг рассчитывать на слепую поддержк7 бри¬
танского народа. События в Европе заставили британс1сую
верхушку насторожиться. В результате [1ервой MupoBoii
войны произошли эпохальные сдвиги — социальные,
идеологические, политические: облик континента изме-
-26-
1 УДЬПА
ПИЛСЯ, в небытие ушли многие правящие династии, а в Ан-
ИПП1 народные массы преисполнились надежд и новых
идеи. К концу войны три императорских трона — авст-
ри11ский, германский и русский — рухнули; греческий
I рои шатался; в Голландии Оранскому дому угрожало силь¬
ное республиканское движение; все немецкие родственни¬
ки Георга, правители многочисленных княжеств, лиши-
;и1сь своих владений. Но больше всего старую Европу по-
1рясла казнь Николая II и его семьи. Даже над Британией
иавнс призрак большевизма и классовой войны.
В ноябре 1918 года лейбористская партия провела
предвыборный митинг в Альберт-холле. Руководитель
профсоюза работников транспорта заявил в своей речи,
что над Букингемскнм дворцо.м будет развеваться красный
флаг. Собравшиеся устроили овацию в честь большевиков
и Троцкого. После избирательной реформы 1885 года со¬
став электората в Британзш постепенно расширялся, и из¬
бирательное право перестало быть пр][вилегней имущих
к;тссов. Еще до окончания войны наиболее дальновидные
из королевских советников предвидели серьезные сдвиги в
сторону демократии. Лорд Эшер, серый кардинал Эдуарда
VII, предостерегал королевского секретаря лорда Стэмфор-
дхема: «Монархии придется доказывать голодному и изра¬
ненному войной пролетариату, который к тому же наделен
правом голоса, что в ее существовании есть смысл и резон».
Весь послевоенный период король пытался представить
монархию в виде этакой «семейной фирмы» (его собствен¬
ное выражение). Оба старших принца должны были играть
активную роль в этой рекламной кампании. Принц Уэльс¬
кий несколько раз отправлялся в заграничные путегиествия,
чтобы показать империи и иностранным государствам,
ч то британская монархия в XX веке жива и здорова. Монар¬
хию представлял красивый светловолосый пршщ, полный
молодости и обаяния. Отец Елизаветы Альберт, герцог
Йоркский, взял на себя «внутренний фронт». В качестве
президента Ассо1Ц1ации социальной помощи индустриаль¬
ным рабочим он развернул активную деятельность; зани¬
мался устройством рабочих столовых, совершенствовани¬
ем техники безопасности, улучшением санитарно-гигие¬
нических условий труда. Кроме того, Альберт возглавил
-27-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
движение по организации так называемых «лагерей Йор¬
ка»; это начинание преследовало цель наладить взаимоот¬
ношения между различными классами общества. «Лагеря
Йорка» проводились во время летних каникул. Герцог при¬
глашал в каждый из них по двести мальчиков из привиле¬
гированных частных школ и по двести подростков-подма-
стерьев. В течение недели они вместе должны были иг¬
рать, готовить концерты и так далее. Кончалась неделя так
называемым Днем герцога — праздником, на котором не¬
пременно присутствовал сам Альберт. Разжигали большой
костер и пели хором «Под раскидистым каштаном». Пер¬
вый лагерь был проведен в августе 1921 года, впоследствии
эта инициатива постепенно приобретала популярность и
продолжалась до начала войны.
В детстве и отрочестве принцу Альберту пришлось не¬
сладко. Сначала отец заставлял его носить железные шины,
чтобы исправить искривление ног; затем у мальчика нача¬
лось заикание. Он был болезненно застенчив и ненавидел
уроки. Альберт родился левшой, и учителя долго и мучи¬
тельно переучивали его писать правой рукой. Пройдя курс
домашнего воспитания, Альберт стал кадетом Осборнско-
го военно-морского колледжа, где его обижали и третиро¬
вали, а учителя считали принца полным идиотом, потому
что из-за сильного заикания он не мог произнести у доски
ни слова. После Осборна Альберт с огромным трудом сдал
экзамены в Королевский военно-морской колледж в Дарт¬
муте. Наконец учеба закончилась, и он стал офицером фло¬
та. Служба Альберту нравилась, но его подвело здоровье.
У принца обнаружилась язва желудка, и его перевели на
скучную штабную работу в Адмиралтейство. В этот пери¬
од Альберт жил с родителями в Букингемском дворце.
Только теперь он научился понимать и уважать отца. Меж¬
ду ними установились добрые отношения.
Однако король обнаруживал истинные чувства к сьшу
лишь в переписке, а при личном общении держался по-
прежнему сурово и властно.
По характеру и воззрениям Альберт был отцу самым
близким из сьгновеи. В последний год войны он был при¬
командирован к зарождающимся королевским военно-воз¬
душным силам, и, несмотря на страх высоты, сдал экзамен
-2S-
IУДЬБА
|1Л звание пилота. Однажды отец признал: «У Ьерти больше
мужества, чем у всех остальных вместе взятых». Как и мно¬
гие левши, Альберт был хорошим спортсменом, прекрас¬
ным стрелком и отлично играл в теннис. Помимо высоты,
он боялся больших скоплений людей. В сочетании с заика¬
нием это превращало его жизнь в кошмар — ведь сын ко¬
роля должен постоянно общаться с толпами. Заикание
Альберта было чисто нервного свойства. Он внезапно за¬
молкал на середине предложения и не мог его закончить.
Окружаюн1им казалось, что принц оборвал свою речь без
всякой видн.мой причины. Альберт долго и упорно борол¬
ся с этим дефектом. Опытные врачн со временем помогли
ему заметно улучшить свою речь, и в поздние годы жизни
непосвященным просто казалось, что король 1[но1'да делает
паузы, словно не до конца уверен в своей правоте.
По сравнению с красавчиком и очаровашкой Дэвидом
Альберт, конечно, проигрывал, Принца Уэльского все про¬
сто обожали. Естественно, у Альберта создался комплекс
неполноценности, преследовавший его всю жизнь.
Никогда еще ни один королевский принц не пользовал¬
ся столь страстной любовью публики, как Дэвид. Пресса
окрестила его «Прелестный принц». Верти же вечно оста¬
вался в тени, смиренно приняв роль сгатиста. Так было все¬
гда. Когда братья учились в Дартмутском колледже, один
из преподавателей писал, что они похожи на павлина и
гадкого утенка. Однако те, кто знал братьев лучше, оцени¬
вали их совсем по-другому. Берти был человеком простым
и добрым, что выгодно отличало его от Дэвида. «Один из
них Джентльмен с большой буквы, а второй — увы», —
гак сказал однажды герцог Рутленд.
В 1920 году произошло событие, изменившее всю
жизнь Альберта. На одном лондонском балу он влюбился в
леди Элизабет Боуз-Лайон и твердо вознамерился на ней
жениться. Девушка была родом из аристократической шот¬
ландской семьи и вела происхождение от короля Роберта
Брюса. В ту пору Элизабет еще не исполнилось и двадцати.
Она родилась 4 августа 1900 года и была четвертой дочерью
(а всего девятым ребенком) графа н графини Стратмор.
Главная резиденция семейства Ьоуз-Лайон — замок Глэ-
мис — считался древнейшей постройкой в Британии.
-29-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
Именно там произошло убийство Дункана в «Макбете».
Герб рода изображает двух разъяренных львов и шесть ар¬
балетов, напоминая о тех днях, когда владельцы Глэмиса
имели собственную армию и своего палача. В замке до сих
пор ocTiuiacb белая, лишенная мебели комната, которую на¬
зывают «Покои палача». Есть в замке и свои привидения:
Серая леди, Женщина без языка. Слуга-вампир, а также
призраки враждебного рода Огилви, члены которого были
некогда замурованы в стены и умерли там от голода. В Зале
Дункана на полу до cilx пор видно кровавое пятно: именно
там, согласно преданшо, был убит король. По другой леген¬
де, в потаегпюй комнате замка более ста лет жило волосатое
чудовище —урод, произведенный на свет древним родо¬
витым семейством. Сэр Вальтер Скотт гостил в Глэмисе в
1792 году. В ту пору писателю было 22 года, и замок произ¬
вел на него пугающее впечатление. «Когда я услышал стук
захлопнувшейся двери и остался один, мне показалось, что
я безмерно отдален от мира живущих и чересчур близок к
миру мертвых», — писал Скотт.
Члены семейства Боуз-Лайон проводили в Глэмисе
лишь конец лета и начало осени. У них был другой замок н
графстве Дурхем, но обычно они жили в Англии, в граф¬
стве Хартфордшир. Там Б()уз-Лайонам принадлежал оча¬
ровательный георгианский дом из красного кирпича, где
Элизабет провела большую часть детства. Еще семейство
владело большим особняком на Сент-Джеймс-сквер в Лон¬
доне. Там они обычно жили во время светских сезонов.
В отличие от Альберта Элизабет была очень счастлива в
дегстве. «О ранних днях моей жизни, проведенных в отчем
доме, я неизменно вспоминаю со светлым чувством, —
писала она. — Меня окружали веселье, доброта и покой».
Чувство покоя и безопасности возникало не только из-за
того, что девочка росла в такой большой семье, но и благо¬
даря особой близости, существовавшей между ней и мате¬
рью, а также между ней и братом Дэвидом, который был на
два года моложе. Мать девочки, Ннна-Сесилия Стратмор,
которую все называли просто Сесилия, оказала огромное
влияние на формирование личности Элизабет. Девочка
уиаохедовала много материнских качеств. Сесилия обожала
музыку, высоко ценила садовое искусство. Она считала, что
-30-
1 vjIi.ka
лля воспитания девушки знание культуры и искусства важ¬
нее, чем знание наук. Мать сама научила Элизабет читать,
дала ей первые уроки музыки, танцев и рисования. Кроме
юго, она воспитывала своих детей в духе строгой христи¬
анской морали — ведь Сесилия была дочерью священни¬
ка, преподобного Кавендиш-Бентинка. Посещение церкви,
куда женщины должны были являться в специальных кру¬
жевных чепцах, было важным ритуалом в жизни семьи.
Отец Элизабет унаследовал графский титул и поместья,
когда девочке было всего четыре года. Она выросла в обста¬
новке, которую один из знакомых семейства назвал «фео¬
дальной, почти королевской». Боуз-Лайоны традиционно
любили войну и спорт; в политике поддерживали консер¬
ваторов, стиль жизни предпочитали старомодный. Лорд
Стратмор, отец Элизабет, обожал крикет. Видимо, именно
но этой причине он задержался в Англии, когда у него ро¬
дилась очередная дочь, и зарегистрировал рождение Элиза¬
бет лишь шесть недель спустя, но возвращении в Шотлан¬
дию, за что был подвергнут административному штрафу.
Человек он был тихий, учтивый, религиозный, очень серь¬
езно относился к своим обязанностям лорда-наместника
графства Ангус, умело вел хозяйство (считался специалис¬
том по лесоводству), хорошо заботился о слугах.
«У этого человека было высоко развито чувство дол¬
га, — писал один из биографов его дочери, — и дети
унаследовали от отца эту черту характера...» Большинство
братьев Элизабет служили в знаменитом шотландском
полку «Черная стража» и считались превосходными стрел¬
ками. Элизабет и сама умела обращаться с оружием, с дет¬
ства хорошо стреляла из ружья. Светским воспитанием она
была обязана матери, которая была радушной хозяйкой и
устраивала пышные приемы во всех своих многочислен¬
ных домах. Школу Элизабет не любила и предпочитала об¬
щение со взрослыми — особенно в лондонском доме, где
бывали высокопоставленные чиновники, в том числе быв¬
ший премьер-министр лорд Роузбери. С раннего детства
девочку окружали многочисленные слуги, всячески бало¬
вавшие юных Боуз-Лайонов. Однако Элизабет унаследовала
от шотландских предков твердый характер, стоическое от¬
ношение к своему здоровью и отвращение к унынию и сла-
-31-
САРА БРЭДФОРД EJ1H3ARETA И
бости. Все эти качества она сохранила до самого преклон¬
ного возраста. При внешнем очаровании и мягкости в де¬
вушке чувствовалась железная воля, в чем впоследствии
пришлось убедиться многим, в том числе печально знаме¬
нитой Уоллис Симпсон, о которой речь пойдет дальше.
Элизабет росла под очарованием истории своего шот¬
ландского рода и испытывала поистине романтическую
страсть к Стюартам, под знаменем которых сражались ее
предки. Кроме того, девочка с раннего возраста проявляла
незаурядные актерские способности. В семь лет она люби¬
ла нарядиться в какое-нибудь старинное платье, извлечен¬
ное из пыльных супдуков, и разыгрывать из себя Зимнюю
королеву, провозглаша51: «Я принцесса Елизавета!» Страсть
к лицедейству пригодилась Элизабет тридцать лет спустя,
когда oFia внезапно оказалась в роли королевы.
Девочке было четырнадцать лет, когда разразилась ми¬
ровая война. Четверо ее братьев воевали во Франции. Один
из них, Фергюс, погиб в сражении, а другой брат, Майкл,
был тяжело ранен и попал в немецкий плен. Замок Глэмис
был превращен в санаторий для выздоравливающих сол¬
дат. Элизабет, единственная незамужняя дочь графа, помо¬
гала матери управлять хозяйством и отвечала за досуг выз¬
доравливающих. В 1918 году графиня серьезно заболела, и
Элизабет какое-то время была вынуждена справляться с де¬
лом в одиночку. Когда закончилась война, девушке было
восемнадцать лет. Она была убежденной патриоткой и
страстной германофобкой: Элизабет не умела ни прощать,
ни забывать.
Сразу после войны Элизабет появилась в большом свете
в качестве дебютантки, произведя иа общество самое вы¬
годное впечатление. Она была невысока ростом, темново¬
лоса, обладала прекрасным цветом лица, очаровательной
улыбкой, была остроумна, могла очень похоже передраз¬
нить кого угодно, и к тому же владела особым даром: когда
она с кем-то разговаривала, у человека возникало ощуще¬
ние, что он — центр вселенной. По словам леди Эйрли,
веселость Элизабет, ее доброта, искренность, бьющая клю¬
чом энергия производили неизгладимое впечатление на
муа^чин. Элизабет была сютонна к флирту, очень любила,
когда за ней ухаживали, и в кавалерах недостатка не было.
-32-
(. УДЬБЛ
1 la моду девушка внимания не обращала, носила несовре¬
менную прическу, одевалась на свои манер — ярко и со-
першенно не в духе времени. «Леди Элизабет ни^туть не
была похожа на типичных девиц двадцатых годов, которые
курили сигарету за сигаретой и без конца потягивали кок¬
тейли», — писала леди Эйрли. Элизабет всегда отличалась
самоуверенностью и при любых обстоятельствах остава¬
лась сама собой.
В сентябре 1920 года принц Альберт приехал погостить
в замке Глэмис, сбежав от скуки и рутины жизни в Бальмо-
рале. Король, как обычно, проводил большую часть време-
iiw со своим главным другом Космо Лэнгом, архиеписко¬
пом Кентерберийским, н Агнессой Кейзер, набожной да¬
мой, которая основала офицерский госпиталь имени Эду¬
арда VII; эта особа считала своим долгом сообщать королю
всякие пакости про поведение его сыновей.
Зато в Глэмисе принц Альберт оказался в весьма прият¬
ном обществе. Днем он ходил на охоту, а по вечерам все
собирались в салоне и музицировали. Молодые люди напе¬
ребой старались заслужить благосклонность юной Элиза¬
бет. Один из них впоследствии вспоминал: «Я был безумно
в нее влюблен. В Глэмисе все было так чудесно, просто
идеально. Я чувствовал себя так, словно попал на полотно
Ван Дейка. Мы все были околдованы. Я с ума сходил от
любви, да и все остальные тоже».
Весной 1921 года Альберт сделал предложение, но Эли¬
забет ответила отказом. Мэйбл Эйрли, всячески содейство¬
вавшая сватовству, и мать девушки очень сочувствовали
принцу, который выглядел поистине безутешным.
«Он мне очень нравился, — говорила Сесилия Страт¬
мор своей подруге. — Я видела, что он из того разряда
мужчин, которых хорошая жена может возвеличить, а пло¬
хая — погубить».
Однако Альберт сдаваться не собирался. Он твердо ре¬
шил, что Элизабет станет его женой. Как впоследствии его
дочь Елизавета, он полюбил один раз и на всю жизнь. Осе¬
нью 1921 года принц снова наведался в Глэмис. В 1922 году
Элизабет была подружкой невесты, когда сестра принца со¬
четалась браком с виконтом Ласеллсом. Осенью того же года
Альберт еще раз приехал в Глэмис. В то время там гостил
2 —57К -33-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
богатый американец Генри Чэн нон (все называли ejo просю
Чипе). Чэннон писал, вспоминая те дни: «Герцог Йоркский,
который впоследствии стал королем, по вечерак! заходил ко
мне в комнату, и мы болтали о всякой всячине — например,
о глэмисском чудовище, о привидениях, о мрачной атмос¬
фере замка... Как-то раз дождливым днем мы сидели за сто¬
лом, и я притворился, будто умею гадать по картам. Я ст ал
предсказывать Элизабет будущее и заявил, что ее ожидает
царственное величие. Элизабет расхохоталась, ибо отлично
знала, как влюблен в нее герцог... В освещенной свечами го¬
стиной играли шотландские волынщики, мы были молоды,
нам было весело, но ири эт'ом каждый остро ощущал гнету¬
щую атмосферу ст арого замка...»
Элизабет пьггалась относиться к ухаживаниям ириица
легко, но его натиск все усиливш1сл. Мать стала замечать, что
девушка нервничает. «Я видела, что она разрывается между
желанием сделать Альберта счастливым и нежеланием брать
на себя тяжкую ответственность, которая ложится на супругу
члена королевского дома». В газете «Дейли ньюс» 5 января
1923 года написали, что ходят aiyxn, будто Элизабег Боуз-
Лайон выходит замуж за принца Уэльского. Эта сплетня
првдала Альберту решимости. Он заявш! родителям, что на¬
мерен снова, уже в последний раз, сделать Элизабет предло¬
жение. «Тебе здорово иовезег, если она согласится», — отве-
TVUI король, отноагвшийся к предполагаемой невесте с боль¬
шой симпатией. 13 января, про1уливаясь с Элизабег по леси¬
стому парку, Альбер'1' снова предложил ей руку и сердце. На
сей раз предложение было принято. Счастливец немедленно
отправил в Саидриигэм телеграмму, где лаконично сообща¬
лось: «Все в порядке. Берти». Особую благодарность принц
испытывал к Мэйбл Эйрли. Он написал ей письмо, в кото¬
ром назвал обручение самым счастливым событием в его
жизни и признавался, что его мечта наконец осуществилась.
Публика была удивлена, что блестящая, безмерно по¬
пулярная леди Элизабет вышла замуж за скромного i ихо-
ню герцога Йоркского. Ходили злые сплетни, что она
предпочла бы выйти за принца Уэльского, которьщ не-
иременно сделал бы ее королевой, однако наа1едник пре¬
стола не проявил к ней интереса. Дэвид был в ту пору
влюблен в Фреду Дадли Уорд и всячески поддерживал сва-
-34-
СУДЬБА
loBCTBo своего брата к Элизабет. На самом деле, как при-
•шалась леди Эйрли сама невеста, ее продолжительные ко¬
лебания были вызваны c rpiutoM попасть в золоченую клет¬
ку королевской семьи. Для девушки аоль высокого про¬
исхождения брак с принцем не мог считаться такой уж за¬
видной партией. Боуз-Лайоны никогда не считали себя
придворными, довольно прохладно относились к коро¬
левскому семейству и презирали великосветских лизоблю¬
дов. Мать Елизаветы говорила: «Есть люди, которые не
могут существовать вдали от трона, как лягушки не могут
жить вдали от болота». Несколько лет спустя капеллан ар-
■чиепископства Кентерберийского доктор Алан Кемибелл
Дон, хорошо знавший семью Боуз-Лайонов, поделился в
imcbMe своими виечатпеииями от встречи с герцогом и
его молодой женой: «Эту маленькую леди по-настоящему
жалко, ведь она со всех CTopofi окружена запретами и рег¬
ламентами. Что за печальная судьба для счастливой оби¬
тательницы Глэмиса!» Элизабет доааточно хорошо знала
быт и нравы королевской семьи, чтобы предвидеть свою
дальнейшую участь. Как сказал перед смертью герцог Бак-
ленч своей дочери, узнав, что она обручилась с нринцем
Глостером: «Если ты выйдешь замуж за Гарри, то станешь
рабыней государства».
Друзья и знакомые не сомневались, что Элизабет лю¬
бит своего мужа. Она могла выйти за любого, выбор у нее
был предостаточный, однако предпочла Берти. Женщины
ее сословия и воспитания в ту нору относились к браку как
к долгу и иерсту судьбы. Элизабет наверняка считала, что
Берти — совсем неплохая кандидатура. Он был безумно в
нее влюблен, они придерживались одних и тех же вкусов и
взглядов, к тому же у принца были отличные отношения с
ее родителями и родственниками. Элизабет обладала силь¬
ным характером, а Берти, наоборот, был легко раним. Она
знала, что сможет защитить его, избавить от болезненной
застенчивосг)!. Бненше принц был вполне привлекателен:
стройный, плечистый, он был хорошим спортсменом и
превосходным танцором. К тому же Берти всегда безуп¬
речно одевался. Правда, ему недоставало блестящего обая¬
ния принца Уэльского, но зато он .хорошо чувствовал жен¬
скую натуру и был истинным джентльменом.
-35-
CAI’A ПРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
Даже королева Мария, истовая хранительница тради¬
ций, отнеслась к Элизабет одобрительно. Невеста совер¬
шила оплошность лишь однажды: вскоре после обручения,
еще не нривыкнув находиться в центре всеобш;его внима¬
ния, она приняла дома репортера и дала ему интервью. Ко¬
роль и королева были возмущены. Дело в том, что Георг
называл все издания кроме «Таймс» не иначе как «грязны¬
ми газетенками». Королева дала будущей невестке попять,
что подобное поведение абсолютно недопустимо: леди,
вознесенная на такую высоту, должна уметь не только над¬
менно поджимать губы, но и держать рот на замке. И Эли¬
забет навсегда усвоила этот урок.
Бракосочетание состоялось в Вестминстерском аббат¬
стве 26 апреля 1923 года. В этой же старой церкви четыр¬
надцать лет спустя Берти и Элизабет будут короноваться.
Церемония была довольно скромной. Король распорядил¬
ся, чтобы «все было предельно просто, без излишнего рас¬
точительства». В конце концов герцог Йоркский не являл¬
ся наследиико.м престола. Газета «Таймс», рупор правящих
классов, напомнила публике, что главная свадьба еще впе¬
реди: «Есть лишь одно бракосочетание, к которому обще¬
ство относится с еще большим интересом, чем к этому. Все
мы с нетерпением ждем свадьбы его высочества принца
Уэльского, избранница которого со временем станет коро¬
левой Англии и всех британцев».
Брак Элизабет и Берти оказался в высшей степени удач¬
ным и счастливым. Известный писатель и политический
деятель Альфред Дафф Купер видел их вместе в театре ме¬
сяца за четыре до рождения принцессы Елизаветы, на Рож¬
дество 1925 года. Своей жене леди Диане он описал их так:
«Смотреть на эту парочку — одно удовольствие. Они так
любят друг друга, все время перешептываются .между со¬
бой, а во время антракта выскользнули в коридор, и я ви¬
дел, как они ворковали о чем-то с самым счастливым ви¬
дом». Не хватало только появления первого ребенка, и суп¬
руги ждали его с нетерпением, .хотя в ту пору никому и в
голову не могло прийти, сколь важную роль суждено сыг¬
рать их первенцу в истории Британии.
и.
ПРИНЦЕССА В БАШНЕ СЛОНОВОЙ
КОСТИ
«Мне чаано казалось, что в те дни мы Ж11лы в башне слоновой
кости, отделенные от настоящего мира... И такое ощу1ценне,
когда оглядываешься назад, будто время года всегда было odtio и
то же — весна».
Марион Кроуфорд «Маленью1е принцессы»
Принцесса Елизавета-Александра-Мармя Йоркская ро¬
дилась не в королевском дворце н даже не в родительском
доме, а в резиденции бабу1лки и дедушки по материнской
лннии — на Брютон-стрит, дом № 17, в аристократичес¬
ком лондонском районе Мэйфэр. Дома этого больше не су¬
ществует, весь район перестроен, и лишь мемориальная
доска отмечает то место, где родилась будущая королева.
Дом № 17 в 1926 году выглядел точно так же, как прочие рас-
положениые вокруг особняки XVIII века, где во время вели¬
косветских сезонов жили знатные семьи вроде Стратморов.
Большую часть года особняки пустовали, оживали они
лишь в сезон балов да еще во время сессий парламента. Ели¬
завета родилась на Брютон-стрит, потому что ее родители
не пожелали жить в доме, который предоставил им король.
Так называемый Белый особняк, внушительное здание в
псевдоклассическом стиле, находилась на самой окраине
Лондона, в Ричмонд-парке. Молодым супругам там совсем
не понравилось. Во-первых, дом был весьма неудобен. Во-
вторых, для того чтобы содержать его в порядке, требовался
целый штат из одиннадцати слуг; к тому же Белый особняк
находился слишком далеко от центра города. Лорд Ли Фэр-
хем, поселившийся там после того, как съехали Иорки, был
нотрясеи скудостью обстановки и отсутствием самых эле¬
ментарных удобств. Например, там не было центрального
отопления, и в просторных залах гуляли холодные сквозня¬
ки. Электропроводка была в ужасающем состоянии, то и
дело происходили замыкания. Трубы текли, на весь огром-
-37-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
иый ДОМ был всего один туалет, да и тому, судя по виду, ис¬
полнилось по меньшей мере сто лет. Неудивительно, что
герцогиня Йоркская решила рожать в уютном и комфорта¬
бельном родительском доме, а ие в этой развалюхе.
Роды проходили трудно. Ребенок шел ножками, а роже¬
ница была худенькая и тонкокостная. В 2 часа 40 минут
ночи 21 апреля 1926 года герцогине сделали кесарево сече¬
ние. Елизавета появилась на свет за двенадцать дней до на¬
чала Всеобш,ей забастовки, которую в ту пору многие счита¬
ли прологом классовой борьбы и даже революции. Король
был встревожен не на шутку. Он сочувствовал шахтерам, ко¬
торые затеяли стачку в ответ на предстоящее сокращение
зарплат. На Ньюмаркетских скачках король довольно резко
отчитал лорда Дурхема, крупного углезаводчика, и сказал
ему, что искренне переживает за шахтеров. Когда Дурхем
сердито ответил, что шахтеры — «подлая свора революци¬
онеров», Геор!’ V сказал: «А вы попробуйте пожить на их зар¬
плату, и тогда посмотрим, что вы скажете».
На этом мрачном фоне рождение принцессы Елизаветы
было, пожалуй, единственным радостным событием, о ко¬
тором немедленно известили кабинет министров. В пос¬
леднее время основным докладчиком там был Уиндхем
Чайлдс, начальник спе1;службы, регулярно докладывавший
о все новых и новых беспорядках.
Поскольку рожала npniuiecca королевского дома, в сосед¬
ней комнате, согласно традиции, терпеливо сидел и ждал
член британского правительства, министр внутренних дел
cjp Уильям Джойнсон-Хикс. Эта стародавняя традиция в
свое время появилась для того, чтобы исключить слухи о
подмене августейших отпрысков. В 1688 году пошли сплет¬
ни, что вместо принца в спальню роженицы принесли чу¬
жого ребенка, с тех самых пор и возник этот странный обы¬
чай. Впрочем, в прежние века считалось, что все важные со¬
бытия в жизни королевского семейства должны происхо¬
дить публично, в npucyrcTBiffl придворных. Это всеобщее
правило распространялось даже на самые интимные сторо¬
ны жизни. Например, при дворе некогда существовала дол¬
жность королевско1’о подтиральщика, в обязанности кото¬
рого входило вытирать августейшие зады.
Впрочем, в случае рождения принцессы Ел1[заветы пре¬
-36'-
ПРИНЦЕССА В БАШНЕ СЛОНОВОЙ КОСТИ
досторожности были абсолютно излишин. По порядку на¬
следования девочка была всего лишь третьей, после принца
Уэльского и своего отца, а главный наследник еще должен
был жениться и обзавестись собственным потомством.
Даже если этого и не произошло бы, мать Елизаветы, кото¬
рой едва исполнилось двадцать пять лет, вполне могла бы
произвести на свет мальчика, который предшествовал бы
Елизавете по династическому праву. Герцогиня Йоркская
мечтала о девочке, да и король с королевой были очень рады
своей первой внучке (внуки к тому времени уже появи¬
лись — это были сыновья принцессы Мэри, вышедшей за¬
муж за виконта Ласеллса; мальчиков звали Джордж и Дже¬
ральд). «Крошка просто очаровательна, — писала королева,
посетив Брютон-стрит. — У нее прелестный цвет лица и
дивные светлые волосики». Елизаветой-Алексапдрой-Ма-
рней девочку назвали в честь матери, бабушки и прабабуш¬
ки, королевы Александры, которая в ноябре предыдущего
года скончалась в возрасте восьмидесяти восьми лет. Аль¬
берт настоял на том, чтобы первое имя его дочери было та¬
ким же, как у герцогини; он вовсе не имел в виду какое-либо
сходство с Елизаветой I, государыней великой и грозной.
Сначала девочку хотели назвать Викторией, но потом пере¬
думали, «Берти обсуждал со мной имя девочки, — расска¬
зывал х<ене король. — Он назвал три имени: Елизавета,
Александра и Мария. Имена все хорошие, я так ему и сказал,
а насчет Виктории я с ним абсолютно согласен. Это было бы
лишнее». Имя Виктории ассоциировалось с властной, вели¬
чественной монархиней, которая стала матриархом всей
венценосной Европы. Сравнение со столь мощной предше¬
ственницей и в самом деле в ту пору казалось излишним,
однако впоследствии Елизавета II считала королеву Викто¬
рию образцом, достойным подражания, и сейчас многие
сравнивают этих двух венценосных женщин, которым вы¬
пало долгое царствование.
Крестили девочку в часовне Букингемского дворца
{впоследствии часовня была разрушена бомбой). Произош¬
ло это 29 мая, через две недели после окончания Всеобщей
забастовки. Многое в часовне напоминало о королеве Вик¬
тории; из Виндзорского замка даже привезли золотую ку¬
пель в форме лилии, где в свое время крестили детей вели-
-J9-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
КОЙ монархини. Девочку завернули в атласное с бархатом
покрывало, некогда изготовленное для старшей дочери
Виктории и использовавшееся для всех ее последующих де¬
тей. Одним из крестных родителей был герцог Кониот, пос¬
ледний из живших сыновей Виктории. Остальными крест¬
ными были король с королевой, королевская принцесса леди
Элфинстон, приходившаяся девочке тетей, а также ее ба¬
бушка леди Стратмор. Маленькая Елизавета так пищала, что
няня была вынуичдеиа прибегнуть к старгшному средству —
побрызгала ее укропной водой, что очень развеселило
принца Уэльского. Первый и последний раз в жизни Елиза¬
вета закатила публичную сцену. Больше это никогда не по¬
вторится.
Принцесса родилась в мире, где царствовал;! традиция,
богатство, привилегии. Очень мало что изменилось со вре¬
мен детства ее родителей. Хотя британская аристократия,
оплот монархии, в последние сорок лет все более и более
приходила в упадок, процесс этот происходил медленно и
почти незаметно. Образ жизни родителей Елизаветы, ее ба¬
бушек и дедушек оставался неизменным: их окружала слож¬
ная иерархическ11я система, состоявшая из слуг, лакеев, дво¬
рецких, горничных, поваров, шоферов, конюхов н так да¬
лее. Первые четыре года своей жизни Елизавета, как и все
дети из богатььх семей в то время, провела в детской. У нее
была постоянная няня Клара Найт ио прозвищу Аллах (все
называяи ее Алла); в свое время эта женщина нянчила и мать
Елизаветы. Алла родилась в крестьянской семье неподалеку
от хартфордского поместья Стратморов. Сейчас уже не ос-
та^юсь этой породы типично английских нянек, которые в
свое время ценились на вес золота и воспитали несметное
количество аристократических отпрысков европейских и
американских семей. Английские няни ходили только в уни¬
форме, были всецело преданы своим «деточкам», всю жизнь
оставались незамужними, ио из уважения называть их пола¬
галось «миссис». Няня была главной фигурой в жизни своих
маленьких подопечных; она кормила детей, одевала их, бу¬
дила, укладьгаала спать. Если няня была хорошей, то ребенок
чувствовал себя защищенным и любимым, а жизнь его была
упорядоченной и подчиненной строгому расписанию.
У английских нянь был свой пунктик: они придавали ог¬
-40-
Ш'ИНЦЕССА В БАШНЕ СЛОНОВОЙ КОСТИ
ромное значение «горшечному воспитанию», а это означа¬
ло, что реберпса в определенные часы усаживали на горшок,
приучая кишечник к строгой дисциплине. Утром и после
обеда маленькую Елизавету вывозили в сверкающей коляске
погулять по парку. Парк был собственный, защищенный от
улицы высокой изгородью, у которой часто скапливались
досужие зеваки. Дисциплинированная жизнь маленькую
Елизавету вполне устраивала — она с детства любила поря¬
док и пунктуальность,
В январе 1927 года, когда Елизавете было всего девять ме¬
сяцев, ее родители отправились с официальным визитом в
Австралию и Новую Зеландию. В эпоху, когда еще не суще¬
ствовало авиационного сообщен11я, такое путешествие дол¬
жно было занять полгода. «В четверг, в день отъезда, мне
было оченырустно, —писала мать. ■—-Малышка была так
хороша, она все играла с пуговицами на мундире Берти.
У меня просто разрывалось сердце. Она такая миленькая!»
Следует отметить, что сладким эпитетом «миленькая»
девочку называют многие из тех, кто знавал ее в рапнем дет¬
стве. Дедушка принцессы Георг V, например, в ней просто
души не чаял. «У вашей миленькой малышки уже целЕлх че¬
тыре зуба — совсем неплохо для одиннадцати месяцев», —
писал он герцогине Йоркской в марте, К собственным де¬
тям Георг такого интереса не проявлял. Елизавета была ти¬
хим, послушным ребенком, кто-то из взрослых сказал, что у
нее «премилый вид спокойного достоинства».
Родители вернулись в Англиго 27 июня, привезя с собой
не менее трех тонн игругпек и массу писем, адресованных
«принцессе Бетти». Елизавете уже исполнилось год и два ме¬
сяца, Полгода она не видела своих родителей. В день встре¬
чи малютку показали с балкона Бу1(ингемского дворца ди1(у-
ющей толпе. В будущем Елизавета еще не раз предстанет
перед своими поддаиными с этой трибуны.
Получалось, что половину своей коротенькой жизш! де¬
вочка провела вдали от родителей. Впоследствии, когда она
станет королевой, та же участь будет ожидать и ее собствен-
HbLX детей.
После возвращения Йорки поселились в доме № 145 на
площади Пикадилли, где Елизавете предстояло прожить
следующие десять лет ее жизни. Во время войны этот дом
-41-
САРА БРЭДФОРД ЕЛИЗАВЕТА II
будет разрушен прямым попаданием немецкой бомбы, а в
1927 году он стоял на северной стороне площади, и его окна
выходили па зеленый массив Грин-парка, за которым была
видна серая громада Букингем с кого дворца. Это бглл до¬
вольно простой пятиэтажный каменный особняк, поболь¬
ше, чем дом на Брютон-стрит. В нем, кроме обычных ком¬
нат, имелись танцевальный зал, библиотека, оранжерея и
электрический лифт. В особняке размещалось двадцать
пять спален. В штат прислуги вход]1ли дворецкий мистер
Эйнсли, помощник дворецкого, два лакея, экономка миссис
Эванс, повариха миссис Макдональд, специальный лакей,
приставленный к старшим слугам, три кухарки, личный ла¬
кей герцога и личная служанка герцогини, разнорабочий,
ночной сторож, военный ординарец и телефонист. Детская
располагалась на верхнем этаже, где всем распоряжалась
Алла Найт и ее помощница, юная шотландка Маргарет Мак¬
дональд (прозвище Бобо), ближайшая подруга Елизаветы
на протяжении более шестидесяти лет.
Девочка вела tidgih, размере]П1ый образ жизни. Ее иг¬
рушки были аккуратно расставлены по стеклянным шка¬
фам, у входа в детскую стояли выстроенные в ряд игрушеч¬
ные лошадки. Вечером Елизавета сама складывала на стул
одежду, а туфли ставила на пол сгрого по линейке. На трех¬
летие графиня Эйрли подарила ей совок и метелку. Мало кто
из детей обрадовался бы такому подарку, а Елизавета была
рада. Сохранилось слащавое описание того, какой образцо¬
вой девочкой была маленькая принцесса: «Когда няня прин¬
цессы Елизаветы спускается в гостиную и ровным, спокой¬
ным голосом говорит; «По-моему, Элизабет, вам пора в кро¬
ватку», — не слышно ни протестов, ни возражений. Ма¬
лютка еще чуть-чуть попрыгает или покружится в танце, не¬
множко посмеется милым шуткам своей лучезарной мате¬
ри, а затем безропотно вкладывает ручонку в ласковую руку
няни и обе отправляются по мягкому, пушисто.му ковру к
внутреннему лифту, который буквально за две секунды дос¬
тавляет их в райское гнездь[ЩКО, расположенное на вер.чнем
этаже».
Уиистои Черчилль, наблюдатель куда более трезвый,
впервые увидел ManeHbifyio принцессу в сентябре 1928 года в
замке Бальморал. Елизавете было два с половиной года. «А
-42-
ИРИНЦЕССЛ В ЬЛШНЕ ООНОВОН КОСТИ
девочка-то с характером, — сказал Черчилль своей жене
Клементине. — Держится разумно и с достоинством, хотя
еще совсем малютка».
Публика испытывала к малютке живейший интерес. Уже
в трехлетием возрасте Елизавета попала на обложку журнала
«Тайм» как законодательница детской моды. Когда выясни¬
лось, что принцессу одевают в желтое, а ее детская тоже вы¬
держана в желтых тонах, девочек и мальчиков во всем мире
стали тоже одевать в желтое, а не в розовое или голубое, как
[фежде. Родители были несколько ошарашены размахом
всенародной любви к их дочери. Осенью 1928 года герцоги-
[1Я Йоркская, отправившаяся с официальным визитом в
Эдинбург, писала королеве: «Боюсь, местные жители были
очень разочарованы тем, что я приехала без дочери...
В приветственной речи председатель церковного суда то и
дело упоминал о «нашей дорогой принцессе Елизавете»...
Меня просто пугает такое всеобщее обожание. Наверное,
это совсем пеплохо, но я очень хотела бы, чтобы моя малют¬
ка не разочаровала возлагаемых на нее ожиданий».
Уже Б первое десятилетие своей жизни Елизавета поняла,
что означает королевскш! сап. Она часто виделась с бабуш¬
кой и дедушкой и могла воочию наблюдать, какое почтение
оказывают королю и королеве окружающие. В марте 1929
года, когда Георг V приходил в себя после тяжелой болезни,
Елизавета поехала навестить дедушку. Леди Эйрли рассказы¬
вает, что король с удовольствием играл с внучкой, хотя соб¬
ственных детей подобньш вниманием никогда не баловал.
Георг V называл девочку Лилибет, передразнивая ее тщет¬
ные попытки произнести «Элизабет». Так это прозвище к
ней и приста;ю, с тех нор все называли ее Лилибет. Она была
любимой внучкой короля. Один из гостей замка Сандрин-
гэм описывает семейную сцену тон поры, когда девочке
было год и девять месяцев: «Она сидела на маленьком стуль¬
чике между мной и королем. Его величество то и дело давал
ей бисквиты, чтобы она ела сама и кормила свою собачку.
Король все время шутил с принцессой, а она изо всех сил
CTapajtacb произнести трудные слова «дедушка» и «бабушка».
Все ужасно развеселились, когда малышка назвала величе¬
ственную графиню Эйрли просто Эйли. Немного поиграв
на полу в кубики с юным лордом Клодом Гамильтоном,
-43-
САРА БРЭДФОРЛ. ЕЛИ:ЗАВЕТЛ II
принцесса в сопровождении нянн удалилась, но перед этим
не забыла сделать королю и королеве очаровательный реве¬
ранс»,
Елизавета и в самом деле пользовалась особым располо¬
жением своего августейн1его дедушки. Не двоюродный брат
Джордж Ласеллс ужасно боялся своего деда. «По-моему, он
не очень-то любил детей, — вспоминал Джордж (впослед¬
ствии граф Хэрвуд). — В его присутствии я все время боял¬
ся совершить какую-либо ошибку и чаще всего совершал
ее...» Маленькие Ласеллсы раздражали короля, он все время
кричал на них, ругал за то, что они нервируют любимого ко¬
ролевского попугая, всегда сидевшего за завтраком рядом с
монархом, что они шиают и так далее, «Хоть я и говорил
королю, что у меня сенная лшсорадка, он не слу1иал и все вре¬
мя повторял, чтобы «этого чертового мальчишку» вывели
из столовой, — вспоминает Джордж Ласеллс.
Зато Георг V очень любил, чтобы за завтраком в Санд-
рингэме рядом с ним сидела маленькая Елизавета. По вос¬
кресеньям после обеда он водил ее гулять в сад, показывал ей
своих любимых лошадей Скаттла и Лаймлайта, подарил де¬
вочке ее первого шотландского иони по имени Пегги. Ско¬
рее всего последующая любовь королевы к лошадям, скач¬
кам и коннозаводству зародилась именно тогда. В апреле
1930 года, ко дню рождения, который, как и Пасху, Йорки
всегда проводили в Виндзоре с королем и королевой, ба¬
бушка подарила Елизавете набор из деревянных кубиков,
причем каждый кубик был изготовлен из ценной древеси¬
ны, привезенной со всех концов необъятной империи. Для
королевы Марии такой подарок был весьма характерен, ибо
она страсгио любила британскую монархию и всячески ста¬
ралась воспитать во внуках высокое сознание династичес¬
кой ответственности.
Елизавете было четыре года и четыре месяца, когда у нее
родилась сестренка Маргарет-Роуз. Это произошло 21 авгус¬
та 1930 года в Глэмисе, На сей раз рождение девочки, а не
мальчика всех разочаровало. Дело в том, что тридцатншес-
тилетний принц Уэльский все еще оставался холостяком и
непонятно было, появится ли у него наследник. Герцогу и
герцогине Йоркской понадобилось три года, чтобы родить
-44-
(1РИНЦЕССА В БАШНЕ СЛОНОВОЙ КОСТИ
первую дочь, и еще четыре года, чтобы родить вторую. По-
говарнвали, что у Альберта не все в порядке с детородной
(|)ункцией (в бытность кадетом военно-морского колледжа
он переболел свинкой, что могло сказаться на способности
иоспроизводить потомство). Теперь шансы на то, что гер¬
цогиня Йоркская родит мальчика, были невелики, хотя ей
едва исполнилось тридцать. Рождение второй дочери еще
больше привлекло внимание к Елизавете, которая стала ка¬
заться вполне вероятной наследницей престола. В музее
мадам Тюссо поместили восковую фигуру принцессы вер¬
хом на пони. В ее честь называли фарфоровые сервизы, от¬
деления больниц, шоколадные наборы. Лицо Елизаветы
было напечатано на шестицентовой почтовой марке Нью¬
фаундленда. У всех на слуху была популярная песенка, сочи¬
ненная в честь принцессы, а в далекой Антарктиде, на вось¬
мидесятом градусе восточной долготы открыли остров, на¬
званный Землей Принцессы Елизаветы. Отец девочки, гово¬
ря о своей дочери, все чаще поминал королеву Викторию.
В разговоре с Осбертом Ситвеллом герцог Йоркский заме¬
тил, что Елизавета во многом напоминает свою великую
прапрабабку. «С тех пор, как девочка научилась гово¬
рить, — сказал Альберт, —^ я заметил, какой сильный у нее
характер. Как знать, не повторится ли исторш! еще раз».
Когда в детской появилась еще одна принцесса, она по¬
ступила на попечение Аллы Найт, а Бобо Мавдональд стала
няней принцессы Елизаветы. Ьобо была дочерью железно¬
дорожного рабочего и выросла в доме, расположенном воз¬
ле депо. В двадцать два года девушка поступила на службу к
Йоркам. Алла позволила ей взять маленькую Елизавету на
руки, когда принцессе исполнилось шесть педель. Сначала
[эобо была нянькой, а когда принцесса подросла, стала ее
служанкой. Рыжеволосая, прямодушная шотландка пользо¬
валась у Елизаветы безграничным доверием и имела на нее
определенное влияние. Б частности, именно у нее Елизаве¬
та с детства научилась быть экономной в мелочах. Девочка
хранила в большой коробке оберточную бумагу из-под по¬
дарков: каждый листочек аккуратно разглажен, каждая лен¬
точка свернута. Став королевой, Елизавета прославилась
'1’ем, что ходила по комнатам дворца и гасила всюду свет,
чтобы не тратить зря электричество. У Бобо была сестра,
-45-
CAPA БРЭДФОГЛ ЕЛИЗАНЕТА II
Руби Макдональд, которая впоследствии стала няней Мар¬
гарет и привязалась к ней так же, как liofio была привязана к
Елизавете.
Старшая принцесса считала своим долгом приглядывать
за младшей, тем более что характер у Маргарет оказался не из
легких. Пройдет время, и она еще создаст Елизавете немало
проблем: нрав у нее был совсем не такой, как у сестры. Марга¬
рет была капризной, самолюбивой, общительной, обладала
богатым воображением и любма шалить. Одна из гувериан-
гок сказала, что у нее в жизни не было такой строптивой y^ie-
иицы. «Принцесса Елизавета всегда была очаровательной и
покладистой, — писала одна из подруг их матери, — а
принцесса Маргарет отличалась вздорным хараетером, зато с
ней всегда было весело. Помню, когда ей было лет пнть-
шесть, мы все вместе поех£ШИ в Фрогмор. Когда мы разгляды¬
вал и надписи на гробницах, Маргарет сказала: «А знаете, ка¬
кое ужасное я сделала открытие? Dog (собака) и God (бог) —
это одио и то же слово, только перевернугое наоборот... Судя
по всему, она сама пришла в ужас от своего озарения».
Другая гуверна]ггка, Марион Кроуфорд, ]|азывала Мар¬
гарет «прирожденной комической актрисой». Обе девочки
с трудом избавились ог дурной нрицычки грызть ногти, а
ссорились между собой лишь тогда, когда летом их застав¬
ляли надевать ненавистные соломенные шляпки. Главная
доблесть состояла н том, чтобы оттянуть у сестры peaiHiiv'y
пальцем и щелкнуть. Тут же начиналась потасовка с крика¬
ми: «Ах ты свинья! Ах ты скотина!»
«На самом деле у Лилибет характер был ренштельней, но
она умела держать себя под контролем. Маргарет же при
всей п1аловл!1восги была веселой и отходчивой, так что ]ia
нее нельзя было долго сердиться. Бывало, она смотрела на
меня исподлобья, капризничала, а потом бросалась на игею
с поцелуями, и мы тут же снова становились друзьями, Ли¬
либет могла ду'гься подолгу, но у нее было врожденное чув¬
ство собственного достоинства».
Елизавета всю жиз]|ь по-матерински заботилась о млад¬
шей сестре и 1П1кому не позвотмла критиковать ее. Даже ког¬
да Маргарет делала что-нибудь совершенно из ряда вон вы¬
ходящее, Елизавета просто вздыхала: «Ах Маргарет! « Надо
сказать, что младшая сестра платила старшей беззаветной
-46-
[IF’miUECCA n ЬАШНЕ СЛОИОООЙ КОСТИ
преда|[}1остью. И[[огда поведение Маргарет переходило
1'ра|[ццы дозволенного, бывало, что она закатывала своей
сссгре, уже королеве, сцены, по раздоры никогда не сказыва¬
лись на связывавшем их родственном чувстве. Отношения,
c»OH':HBHJHecfl еще в детской, сохранились н во взрослой
жизни: Елизавета была старшей, ответственной, разумной,
а Маргарет — капризнои девчонкой, без конца понадав-
1ией во всякие передряги.
Старшая принцесса была ближе к отцу, чем к матери; у
иее и у Альберта в характере было много общего. Она унас¬
ледовала отцовскую застенчивость, серьезность, желание
быть компетентной во венком деле. Елизавета тоже неумела
в открытую выражать свои чувсгва — одни из знако.мььч
позднее скажет: «Она держит все в себе». Спокойная, сдер¬
жанная, она очень напоминала отца, однако, как свидетель¬
ствует Кроуфорд, «если вам удалось заслужить ее любовь и
иризиательиость, она сохранит эти чувства навсегда». Отец
II дочь понимали друг друга без слов, хотя по части способ¬
ностей ему было далеко до нее. «Герцог ужасно ею гордил¬
ся, — писала гувернантка. — Он так смотрел на нее, что
просто сердце сжималось». С младшей дочерью отноше¬
ния у Альберта были совсем другие. «Маргарет доставляла
ему много радости, —свидетельствует Кроуфорд. —Она
для него была живой игрушкой. Отзывчивая, ласковая,
Маргарет любила и игру, и возню. Временами герцог даже
смущался от ее неносредствепности, но чаще ему это нра¬
вилось. Она обнимала его за шею, прижималась, гладила,
говорила ласковые слова. Герцог же был человеком весьма
скованным».
Мать старалась внести в семейную жизнь как .можно
больше разнообразия. Она без конца затевала всякие игры,
пение несен у рояля, шарады, была душой любого общества,
светилась довольством и весельем.
Сестры все время проводили вместе, да и родители уде¬
ляли им много времени. Альберт назь[вал ceMi^o «дружным
квартетом». Он хорошо помнил свое песчаспшвое детство
и хотел, чтобы младшая дочь не чувствовала себя обойден¬
ной — ведь сам герцог в детстве и юности постоянно был
Е(ынужден находиться в тени своего старшего брата, наслед¬
ника престола.
-47-
САРА БРЭДФОРД ЕЛ И ЗАПЕТА II
«Вы даже не представляете себе, как это ваисно — ро¬
диться на полтора года раньше», — сказал он однажды мис¬
сис Болдуин, жене премьер-министра. Поэтому никакого
различия между дочерьми герцог не делал. Как только Мар¬
гарет вышла из пеленок, ее стали одевать так же, как Елизаве¬
ту — в точно такие же платьица, туфельки и шляпки.
В аристократических семьях той эпохи считалось в порядке
вещей одевать детей одинаково, однако Чипе Чэннон был
сильно удивлен, когда в 1945 году, в самом конце войны,
увидел обеих принцесс наряженными в совершенно одина¬
ковые платья, хотя Елизавете было уже девятнадцать лет, а
Маргарет еще не исполнилось и пятнадцати. Герцо[- Йоркс¬
кий всячески баловал Маргарет, желая компенсировать ей
несправедливость судьбы, поставившую младшую сестру
дальше от трона, чем старшую.
После биржевого краха 1929 года начался период Вели¬
кой депрессии, однако тревожные времена мало отразились
на жизни маленькой Елизаветы. В сентябре 1931 года Вели¬
кобритания была вынуждена отменить золотой стандарт, и
король согласился сократить вдвое сумму, котор>то получал
от правительства по цивильному листу. Принц Уэльский,
который из соображений экономии был вын)окден распро¬
дать CBotLX лошадей и переключиться на гольф, пришел в
ярость, когда ему позвонил король {принц в это время нахо¬
дился в одном из ночных клубов Биаррица вместе со своей
любовницей леди Фернесс) и потребовал, чтобы молодой
человек согласится урезать свою ренту на десять тысяч фун¬
тов стерлингов в год. Герцогу Йоркскому тоже пришлось
сократить свои расходы. «Для меня стала большим потрясе¬
нием необходимость отказаться от охоты, — писал он Ро¬
нальду Три, королевскому егермейстеру. — В связи с этим
мне придется продать моих лошадей. Это самое ужасное,
расставание с ними разобьет мне сердце». А с точки зрения
маленькой Елизаветы все было к лучшему. Теперь герцог
Йоркский больше не снимал в аренду дорогие поместья в
провинции на время охотничьего сезона.
В сентябре 1931 года Георг V предоставил сыну королев¬
ский особняк в Большом Виндзорском парке, некогда пост¬
роенный для Георга IV архитектором сэром Джеффри Уайт-
виллом в изящном готическом стиле. Правда, к тому вре¬
-4S-
IIHUHUECCA Ь 15ЛШНЕ СЛОНОВОЙ КОСТИ
мени, когда дом достался Йоркам, он пришел в упадок.
Вильгельм IV, брат Георга IV, снес часть особняка, оставив
только большой зал и часовню, и пристроил сбоку восьми¬
угольный павильон. Впоследствии большой зал испорти¬
ли, разделив его на отдельные помещения. Йорки снесли
перегородки и пристроили к особняку два крыла. Спальня
герцога и герцогини располагалась на первом этаже одно¬
го из флигелей. Для себя герцог выбрал скромную, почти
лишенную убранства комнату, похожую на каюту моряка.
Гам стояли жесткая койка, незатейливый письменный
стол и книжный шкаф, где Альберт хранил всякие дорогие
ему безделушки. ГерцогнЕ1я же обставила свои покои в из¬
любленных серо-голубых тонах; мебель у нее была светло¬
го дерева, а над огромным ложем возвышался лимонно¬
голубой шелковый балдахин.
Таким образом, теперь у Йорков появился свой заго¬
родный дом, и жизиь семейства вошла в традиционное
русло. По пятницам Йорки переезжали из дома на Пика-
дилли в Королевский особняк. Герцог пристрастился к са¬
доводству, жена и дочери ему помогали. У каждой нз де¬
вочек в саду был свой y^iacTOK, за которым они должны
были ухаживать сами. В 1932 году жители Уэльса подари¬
ли Елизавете миниатюрный коггедж, так называемый ма¬
ленький домик. Он был оснащен всем необходимым,
вплоть до миниатюрного пылесоса. Елизавета и Маргарет
полюбили играть в «домохозяек», совершенно в стиле Ма¬
рии-Антуанетты, Распорядок был такой: выходные семей¬
ство проводило за городом. Пасху — с королем и короле¬
вой в Виндзорском замке, август и сентябрь — с бабуш¬
кой и дедушкой в Шотландии, [Тождество и Новый год —
н Сандрингэме,
Как-то само собой получилось, что для всей страны Пор¬
ки постепенно стали олицетворять идеальное, счастливое
семейство, служившее примером для многих. Газеты и жур¬
налы постоянно печатали фотографии: герцог и герцогиня
на лужайке перед Королевским особняком; герцогиня смот¬
рит с улыбкой, как принцесса Елизавета играет с собаками (в
этом возрасте она отдавала предпочтение лабрадорам); гер¬
цог Йоркский держит па руках принцессу Маргарет, 171ядя
Eia нее с гордостью и любовью. Все это для публики было со¬
-49-
СЛРЛ БРЭДФОРД ЕЛИЗАИЕТА II
вершенно ннове. Со времен королеьы Виктории на фото¬
графиях августейшего семейства можно было видеть лишь
чопорных, надутых дам н господ без тени улыбки на лице;
рядом истуканчиками стояли прилизанные дети, одетые в
матросские костюмчики или пышные юбочки. Невозмож¬
но было представить себе короля Георга V и королеву Ма¬
рию сидящими на траве или играющими с детьми. А еще
разительней был контраст жизни Йорков с развеселым об¬
разом жизни, который вел принц Уэльский. Он появлялся
на фотографиях либо где-нибудь в ночном клубе, либо воз¬
ле бассейна в Форт-Бельведере (так назывался маленький за¬
мок, расположенный неподалеку от Королевского особняка
и принадлежавший наследному принцу). На самой знаме¬
нитой из фотографий мы видим принца и его любовницу
Тельму Фернесс, одетую в пикантный купальный костюм.
Леди Фернесс сидит на земле рядом с герцогиней Йоркской,
одетой в платье и даже с жемчужным ожерельем на шее. 11о-
истине разительный контраст между двумя стилями жизни.
Имидж счастливой семьи, в общем, вполне соответство¬
вал реальности. Елизавете повезло: она обп(алась с родите-
;шми гораздо чаще, чем большинство детей ее круга. В ари-
croKpaTH4ecKiL4 семьях тогда было принято оставлять детей
на попечение прислуги, а взрослые постоянно гостили у
кого-нибудь из знакомых, отправлялись в Венецию или на
юг Франции, зимой катались на лыжах в Швейцарии. Герцог
и герцогиня покидали дом, лишь если этого требовал их
долг. Правда, изредка они проводили у]гк-энд у близких
друзей, например у миссис Ронни Гревилл, но в этих случаях
обычно они брали с собой дочерей. Герцогиня сама нау^пгла
Елизавету 4iiTaTb — в воскресенье утром она читала девоч¬
ке вслух истории из Библии, а ЗИМШ1МИ вечерами знакомила
ее с «правильными книжками». После чая они вместе iirpiuin
на пианино и пели, тут дозволялось чтение и полегче: «Али¬
са в стране чудес», «Черный красавец», «Питер Пэп» и «все
что угодно про лошадей и собак».
Весной 1932 года в доме появилась новая гувернантка,
мисс Кроуфорд. Марион Кроуфорд, более известная как
Кроуфи. была высокой, стройной девицей двадцати трех
лет. Она родилась в Шотландии, отличалась независимос¬
тью суждений и изрядными амбициями. Свою педагоги¬
-50-
т’ШЩЕССА и БАШНЕ СЛОНОВОЙ КОСТИ
чсскую карьеру Марион начала в Эдинбурге, где преподавала
!) школе для детей бедноты. Первоначально она намерева-
;111сь, немного поработав у Йорков, вернуться к своим пре¬
жним обязанностям, но уже в качестве специалиста по детс¬
кой психологии. Как и Бобо, Кроуфи была принята по реко¬
мендации знакомых — одно время она давала частные уро¬
ки племяннице герцогини. С точки зрения герцога главное
достоинство новой гувернантки заключалось в том, что она
не ленилась помногу ходить пешком {Кроуфи ежедневна
проделывала шестимильные переходы, когда давала част¬
ные уроки). В школу для бедных Марион так и не вернулась,
не суждено ей было стать н психологом. Она провела с Ели-
1аветой и Маргарет целых шестнадцать лет. Через три года
мосле ухода она опубликовала книгу «Маленькие принцес¬
сы», посвященную жизни королевской семьи. На сегодняш¬
ний вкус это сочинение может показаться пресноватым и
слащавым, но в «зажатые» пятидесятые годы книга произве¬
ла не меньший фурор, чем в девяностые Эндрю Мортон с
его «Подлинной историей Дианы». Впервые в истории Анг¬
лии лицо, имевшее доступ к высочайшим персонам, посме¬
ло поделиться с публикой своими воспоминаниями. Кроу¬
фи была заклеймена предательницей, и при дворе с тех пор
упоминать о ней было запрещено.
Рассказу Марион Кроуфорд не всегда можно доверять.
Несомненно, она сделала в рукописи определенные поправ¬
ки, чтобы потрафить издателям. Некоторые эпизоды н раз¬
говоры — явно плод фантазии, что в принципе можно
нри1и1сать изъянам памяти. Персонажи описаны поверхно¬
стно н плоско, а стиль —точь-в-точь такой же, как в дамс¬
ких журналах того времени. Но при всем этом сочинение
Кроуфи представляет немалый интерес. Это заметки чело¬
века извне, обладающего острым, наблюдательным взгля¬
дом. ^
Жизнь семейства Йорк Кроуфи описывает как безоблач¬
но счастливую. Она симпатизировала своим работодателям,
особенно герцогине: «Оба были так молоды, так любили
друг друга. Они нарадоваться не могли друг на друга и на
своих детей».
Впервые Кроуфи увидела принцессу Елизавету, когда та
сидела в кровати и управляла воображаемой упряжкой ло¬
-51-
САРЛ ВРЭДФОРД ЕЛИЗАИЕТА 11
шадей. Кроуфи спросила, всегда ли ее высочество превра¬
щает свою кровать в экипаж. Елизавета ответила со всей се¬
рьезностью: «Обычно я делаю перед сном кружок-другой по
парку. Во-первых, от этого лучше спится, а во-вторых, моим
лонодкам нужен моцион». У сестер была целая коллекция
из тридцати с лишним игрушечных лошадок. Каждую из
них перед сиом полагалось тщательно расседлать. Когда се¬
мья переезжала за город, Елизавета старалась как можно
больше времени проводить на конюшне. Вместе с кузиной
Маргарет Эльфинстоун она катала маленькую Маргарет в
игрушечной повозке, а гувернантку «запрягали» и развозили
на ней всевозможные товары — подобную картииу Елиза¬
вета не раз наблюдала из окна дома № 145 на площади Пика-
днлли. Своих игрушечных лошадок принцесса кормила, по¬
ила, расчесывала им гривы. Все необходимые инструменты,
гребни, скребницы были ак1суратно разложены на полу в ко¬
ридоре.
В Королевском особняке Елизавету научили ездить вер¬
хом на настоящем пони. Тогда-то в ней и проявилась
страсть к лошадям, оставшаяся на всю жизнь. Ничего нео¬
бычного для девочки ее круга в таком пристрастии не было,
но большинство юных аристократок утрачивают интерес к
лон1адям, достигнув зрелости, Елизавета же сохранила эту
любовь навсегда. Со временем она стала настоящим знато¬
ком и экспертом по скаковым лошадям и коневодству.
Столь же страстно любила принцесса и собак. В 1933 году
самой модной породой был уэльский корги. Эти коротко¬
ногие собачонки отличаются необычайно сварливым нра¬
вом, однако Елизавета привязалась к ним на всю жизнь. Во
дворце сменилось множество поколений корги, которые
стали для всего мира своего рода символом британской ко¬
ролевской семьи. Родоначальником этой собачьей динас¬
тии был Розавел Золотой Орел, которого все называли про¬
сто Дуки. Популярностью среди домашних Дуки не пользо¬
вался, потому что имел пренеприятную привычку цапать
кого ни попадя за ноги и за руки. Тем не менее Йорки купи¬
ли ему подружку Джейн, что и положило начало славному
собачьему роду. Елизавета отлично находила общий язык с
животными, особенно с собаками. Иногда казалось, что otm
интересуют ее куда больше, чем люди. Как и отец, считав-
-52-
ПРИНЦЕССА I) БАШНЕ СЛОНОВОЙ КОСТИ
шийся большим специалистом по охоте и дичп, принцесса
и глубине души предпочитала сельский образ жизни. Она
говорила гувернантке, что обязательно выйдет замуж за
(|)ермера, и тогда у нее будет много-много коров, лошадей,
собак и дегей.
При первой же встрече Кроуфи обратила внимание на
то, каким долгим, оценивающим взглядом окинула ее де¬
вочка. Шестилетняя Елизавета уже обладала острым, крити¬
ческим глазом {впоследствии друзья и придворные будут
говорить: «От ее внимания ничто не ускользнет»).
«Здравствуйте, как поживаете? Почему у вас совсем нет
волос?» — такими словами приветствовала принцесса но¬
вую гувернантку, которая по тогдашней моде носила корот¬
ко остриженные волосы. А еще раньше, когда Елизавете
было четыре с половиной года, однажды на детском бале-
маскараде она взглянула на девочку, одетую феей, и спроси¬
ла; «Как зовут эту красивую малышку?» Няня почтительно
ответила: «Ваше королевское высочество, ее зовут Рейн
(дождь)». — «Какое смешное имя», — удивилась принцес¬
са. Маленькой феей была Рейн Маккоркводейл, впослед¬
ствии приемная мать Дианы, будущей принцессы Уэльской.
Кроуфи нашла, что маленькая принцесса слишком лю¬
бит порядок, и это доходит у нее до патологии. Например,
когда родители угощали дочерей кофейным сахаром (тогда
это лакомство было в моде), Маргарет сразу совала кубики в
рот, а Елизавета сначала непременно рас1спадывала их на
столе по размеру. Однажды Кроуфи сказала старшей девоч¬
ке: «Все возможно, если очень постараться». Елизавета заду¬
малась и начала с того, что каждый вечер подолгу возилась
со своими туфельками, ставя их под стулом так, чтобы они
были идеально параллельны. Одежду девочка акк)'ратно
складывала по нескольку раз, чтобы достичь совершенства.
Уже в ту нору порядок, ритуал и внимание к мельчайшим
деталям играли для нее большую роль.
В семье Йорков образованию придавали не так уж много
значения. Кроуфи вспоминает: «Мои работодатели почти
не вмешивались в процесс воспитания. Мне казалось, что
герцог и герцогиня, столь счастливые в семейной жизни, не
очеиь-то заботились о том, чтобы их дочери подучили дос¬
тойное образование. Родители хотели, чтобы девоч1Ш были
-53-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
ДОВОЛЬНЫ жизнью, чтобы у них от детства остались самые
приятные воспоминания, иу а конечной целью, по их разу¬
мению, являлось удачное замужество».
Герцогиня считала, что того образования, которое в свое
время получила она сама, вполне достаточно и для ее доче¬
рей. Что касается принца, то у него с учебой были связаны
самые мрачные воспоминания, и поэтому он хотел, чтобы
его дети были просто счастливы. В ту пору в аристократи¬
ческих кругах образованность не считалась столь уж важным
качеством для женщин. Образование — это для бедных де¬
вушек, которые вынуждены сами зарабатывать себе иа
жизнь, а у высокородных барышень цель другая — хоро¬
ший брак. Королева Мария, ка>кется, была единственным
членом семьи, кто заботился о том. чтобы принцессы полу¬
чили приличное образование. Она даже выговаривала своей
невестке за то, что та полностью доверяется гувернантке. «Я
не понимаю, чего она от меня .чочет, — жаловалась герцо¬
гиня подру1'е. — У нас с сестрами тоже были только гувер¬
нантки, но это не помешало нам удачно выйти замуж, а од¬
ной из нас, прямо скажем, очень удачно».
В то же время 1’еорг V требовал только одного: чтобы у
его вну'чек был хороший почерк. «Ради бога, — говорил ко¬
роль гувернантке, —научите Маргарет и Лилибет прилич¬
но писать, больше мне от вас ничего не нужно. Никто из
моих детей не умеет как следует водить пером но бумаге.
Почерк у всех просто ужасный. Мне нравится, когда в мане¬
ре писать чувствуется характер».
Очень типично, что в качестве отрицательного примера
король привел собственных детей. На самом деле почерк
трех его старших сьшовей был поразительно похож на по¬
черк самого Георга — неряшливый, корявый, с большим
количеством орфографических ошибок. Лишь самый млад¬
ший из сьшовей, принц Георг, прилично владел пером.
У королевских детей не было иного выбора, кро.ме как
брать пример со своих родителей — в малейших мелочах,
даже в манере писать. Неудивительно, что Елизавета писала
точь-в-точь так же, как ее мать. Бпоследствш! их почерки
различить стало почти невозможно.
Однако в отличие от короля королева Мария относилась
к вопросам образования всерьез. Она считала главной целью
-54-
Ш'ИНЦЕССА 13 БАШНЕ СЛОНОВОЙ КОСТИ
иоспитания принцев и принцесс хорошее знание исто¬
рии — как британской монархии, так и всей огромной им¬
перии. В программу, разработанную гувернанткой, входи¬
ли пение, танцы, музыка и рисование. Такой набор считался
ниолне достаточным еще со времен Джейн Остин. По на¬
стоянию королевы Марии программа была значительно
|1асширена, «Ее величество сказала, что дети всегда интере¬
суются генеалогией, историей, вопросами наследования, а
для принцесс знание этих предметов необходимо вдвой¬
не», — пишет Кроуфи. Кроме того, королева потребовала,
чтобы девочкам преподавали физическую географию бри-
1'анских колоний. В свое время бабушка подарила Елизавете
деревянные кубики, привезенные из различных частей им¬
перии. Теперь же королева надеялась, что в принцессах про¬
будится более глубокий интерес к устройству великой дер¬
жавы. К детям приставили вторую гувернантку, францу¬
женку Монтодон-Смит, которую все называли Монти. Кро¬
уфи решила несколько осовременить образова1ше принцесс
и подписала их на благонамеренную «Детскую газету», а так¬
же на юмористический журнал «Панч». Королева Мария час¬
то дарила внучкам подарки, в основном полезные для вос-
Ш1тания книги: Роберта Льюиса Стивенсона, Джейн Остин,
Киплинга. Иногда она водила принцесс на своеобразные
культурные экс1(урсии: каждый понедельник они отправля¬
лись то в музей, то в лондонский Тауэр, то иа монетный
двор, то еще куда-нибудь.
Королева внимательно следила за образованием девочек
и даже посылала гувернантке письма со своими коммента¬
риями. Некоторые из этих замечаний показались бы матери
детей явным вмешательством в жизнь семьи. «Неужели
арифметика для них важнее истории? — вопрошала коро¬
лева. — Ведь им никогда не придется вести домашнюю бух¬
галтерию... Нельзя ли найти для досуга игру поумнее, чем
«бегущий демон»?.. Меня расстраивает, что девочки ложат¬
ся спать поздно и в разное время».
Дети опасались своей строгой бабушки, считая ее слиш¬
ком суровой. Лишь принц Георг да ближайшие подруги ко¬
ролевы вроде леди Эйрли знали, что на самом деле за сдер¬
жанностью скрываются застенчивость, доброта и даже лег¬
комысленная веселость. Королева хотела только одного:
-55-
САРА БРЭДФОРД ЕЛИЗАВЕТА II
чтобы принцессы осознавали высоту своего положен11я. По¬
этому она требовала, чтобы они вели себя безупречно, и это
вряд ли могло понравиться девочкам. Однажды королева
взяла с собой Елизавету на концерт. Принцесса столь явно
томилась и скучала, что бабушка спросила, не предпочтет ли
она вернуться домой. «Ну что ты, бабушка, — возразила
Елизавета. — Этого делать нельзя. Ты только подумай,
сколько народу соберется посмотреть, как мы будем отсюда
уезжать». \то-то. возможно, решил бы, что маленькая
принцесса проявила поразительную для ее возраста заботу о
публике, но королева Мария сочла это замечание вульгар¬
ным, недостойным члена королевской семьи. Разве можно
обращать внимание на всякую ерунду! Должно быть, у де¬
вочки от всеобщего внимания закружилась голова. В итоге
принцессу все же отправили домой.
Однако она и бабушка во многом были похожи. Извест¬
ный писатель и путешественник Огастас Хэар, познакомив¬
шийся с будущей королевой Марией в 1899 году, писал, что
она «исполнена неброского достоинства и представляет со¬
бой удивительно цельн>то натуру», что «ее природная весе¬
лость уравновешивается высокоразвитым чувством долга».
Мария любила работать, с осуждением относилась к безде¬
лью, неаккуратности и расточительству.
Нельзя недооценивать влияние, которое королева оказа¬
ла на старшую внучку. хМария считала себя (так же относи¬
лись к ней и все оаальные) .хранительницей святилища ко¬
ролевской власти. Леди Эйрли даже сказала, что ее ве;щче-
ство во многом напоминала Екатерину Великую, которая
«так любила свою державу, что ради ее блага готова была со¬
вершить любое, даже самое страшное преступление». Ма¬
рия всегда знала, как следует поступать члену королевского
дома в том или ином случае. Когда Елизавета сама стала ко¬
ролевой, она частенько повторяла; «Бабушка предупреждай!а
меня, что мне придется много стоять на ногах». Елизавета
не любит улыбаться на публике, следуя завету бабушки, ко¬
торая говорила, что истинный монарх не расточает улыбки
напоказ. Лорд Хэрвуд вспоминает, с каким благоговением и
почтением относились все к королеве Марии. «Даже моя
мать, и та приближалась к ее величеству чуть ли не на цы¬
почках», — пишет он. Если королева приезжала к Йоркам с
-56-
ПРИНЦЕССА Н ЬАШНЕ СЛОНОВОЙ КОСТИ
иизитом, все женщины должны были сделать глубокий по¬
клон и поцеловать королеве руку, а перед отъездом этот ри-
1 уал повторялся.
Кроуфи тоже водила детей на экскурсии, но с иной це-
льЕо — Oita хотела, чтобы принцессы получили представле¬
ние о «реальном мире». Елизавета жила как бы в невидимой
золотой клетке, вырваться из которой на свободу было не-
иозможно. «Она испытывала огромный интерес к другим
детям, которые казались ей волшебными созданиями из
иных миров, — писала Кроуфи. — Мои подопечные зас-
генчиво улыбались тем детям, чей вид им нравился. Девоч¬
ки очень хотели бы подр)'житься с кем-нибудь, по это не
позволялось».
Итак, Кроуфи стала устраивать вылазки в «обычный
мир», но оказалось, что это не так-то просто. Однажды гу-
нернаитка повезла принцесс на метро, чтобы показать гос¬
тинцу Христианской ассоциации мо;(одых женщин, рас¬
положенную на Грейт-Рассел-стрит. В столовой Елизавета,
не привыкшая сама себя обслуживать, оставила чашку с чаем
на стойке, полагая, что буфетчица принесет чай к столу. Бу-
11)етчица возмущенно воскликнула; «Если хочешь чаю, неси
его сама!» Вскоре инкогнито принцесс было разоблачено —
еще бы, две нарядные куколки в сопровожден1ш гувернант¬
ки и детектива в штатском — такой компании в столовой
отродясь не видывали. Пришлось срочно вызывать автомо¬
биль, потому что на улице стала собираться толпа. Вылазка в
большой мир не удалась. Отныне Елизавета была вынужде¬
на взирать на нормальных людей лишь со второго этажа
специального автобуса, да и эти экскурсшх закончились,
когда Ирландская республиканская армия развернула кампа¬
нию терроризма.
Впрочем, Кроуфи несколько преувеличивает степень
изолированности принцесс. У них были друзья для игр,
хоть круг этих друзей и был очень огран^гчен. В доме № 145
частенько устраивались детские праздники, К7да приглаша¬
ли, разумеется, только отпрысков самых аристократических
семей — Бомонов, живших в соседнем доме, Мауитбетте-
пов и Эльфннсшунов, приходившихся принцессам liyacna-
ми, Плаикетов, детей высокопоставленных придворных.
Елизавета была особенно дружна с Соней Грэхем-Ходжсон,
-57-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
дочерью известного ученого-радиолога. Во время праздни¬
ков Алла одевала принцесс в нарядные платьица, случалось
девочкам ходить и в гости —такое времяпрепровождение
няни любили еще больше, чем iix подопечные.
Обычный день Елизаветы начинался с завтрака, после
которого девочка заглядывала в спальню к родителям. Затем
начинались уроки (каждый продолжался тридцать минут) с
перерывом в одиннадцать часов на второй завтрак и прогул¬
ку в парке, потом чтение книг и обед — вместе с родителя¬
ми, если те были дома. Во второй половине дня девочки
пели, танцевали, музицировали и рисовали. Затем следовал
чаи, на который частенько наведывался дядя Дэвид — до
тех пор, пока не закрутил роман с Уоллис Симпсон. Дело в
том, что принц Уэльсю1Й жил совсем рядом, в Сент-Джейм-
сском дворце. После чая — незатейливые игры в карты. По¬
том наступало время ванны, причем купание проходило в
присутствии отца и матери. Родители с удовольствием уча¬
ствовали и в баталиях, которые происходили в детской —
все кидались подушками. Потом Алла объявляла, что девоч¬
кам пора спать. Разгоряченные и изрядно потрепанные гер¬
цог и герцогиня отправлялись к себе, а дочери кричали им
вслед: «Спокойной ночи, мамочка! Спокойной ночи, папа!»
Маленькая Елизавета понятия не имела о том, сколько
неприятностей доставлял королевскому семейству дядя Дэ¬
вид. Уже мало кто верил, что принц Уэльский сумеет найти
себе подходяпфо жену. Лишь однажды он ухаживал за жен¬
щиной всерьез. То была леди Розмари Л ивсон-Гоуэр, но ко¬
роль и королева сочли, что ее род недостаточно аристокра¬
тичен, а принц упорствовать не стал. 11ервое любовное при¬
ключение Дэвид испытал с молоденькой француженкой во
время первой мировой войны, но в дальнейшем его интере¬
совали лишь замркние женщины. В детстве от Дэвида все
ожидали слишком многого, и в результате он, страдая комп¬
лексом неполноценности, стал испыт1,и1а'1ъ патологическую
неприязнь к принятию ответственных решений. Он отда¬
вал предпочтение опытным, зрелым женщинам, которые
относились к нему но-матерински и не требовали слишком
многого. Они давали ему советы или же, подобно Уоллис
Симпсон, вили из него веревки. По дурной ганноверской
традиции отношения между королем и наследным прин¬
-55’-
III-ИИЦЕССА В БАШНЕ СЛОНОВОЙ КОСТИ
цем строились иа взаимной подозрительности и вражде.
1 Ipimuy не нравилась выпавшая на его долю роль наследни¬
ка, он терпеть не мог все, что было связано с отцом. Дэвид
оунтоиал против традиций и обычаев британского двора,
идеалом современности для него была Америка, сулившая, с
ого точки зрения, светлое, раскрепощенное будущее. На
tjipoHTe принц проявил себя с самой лучшей стороны, одна¬
ко, когда война закончилась, его стала одолевать скука. Что¬
бы заглушить ощущение собственной никчемности, он бе-
;и1Глядно предавался разврату, пьянству, стал завсегдатаем
ночных кл)13ов, увлекался то джазом, то гольфом. «Я просто
кусок дерьма», — написал он в отчаянии одному из своих
адъютантов в 1919 году. Пытаясь найти среди предков кого-
то похожего на него, Дэвид расспрашивал своего двоюрод¬
ного деда герцога Коннота о похождениях Эдуарда VII, ког¬
да тот еще был принцем Уэльским. Правда, старый герцог
мредупреждал молодого человека, что «в наши времена та¬
кие номера уже не проходят».
В придворных кругах поведение принца вызывало все
большее и большее беспокойство. «Очаровательный
обольститель, полный шуток и веселья» — так назвал Дэви¬
да один из его приятелей. В начале 20-х годов легкомыслие
и жизнерадостность наследника казались всем неотразимы¬
ми, однако со временем легкость переросла во вздорность, а
оригинальность в упрямство. Наследник без конца попадал
во всякие неприятные исгории, скрывать которые станови¬
лось все труднее и труднее. К середине 20-х годов некото¬
рые из прежних друзей принца стали возмущаться его бе¬
зответственным поведением, беспробудным пьянством,
JГoиcтичнocтью, распутством. Для сэра Алана Ласеллса,
личного секретаря принца, чаша терпения переполнилась в
ноябре 1928 года, когда принц со своей свитой находился в
Африке. Поступила срочная телеграмма от премьер-мини-
с'1'ра, в которой наследника извещали о тяжелой болезни ко¬
роля и просили немедленно вернуться в Лондон. Дэвид сде¬
лал вид, что не принимает это1'о вызова всерьез: он был
слишком увлечен ухаживанием за женой одного местного
чиновника. Возмущенный Ласеллс подал в отставку и по¬
клялся, что никогда больше служить принцу не будет. Одна¬
ко, став членом свиты Георга V, несколько лет спустя сэр
-59-
САРА БРЭДФОРД ЕЛИЗАВЕТА [|
Алан вновь оказаася на службе у своего бывшего патрона,
когда тот взошел на престол.
В начале 1930 года любовницей Дэвида стала Тельма Фер¬
несс, урожденная Моргай, жена владельца пароходной ком¬
пании. Об этом событии сразу же узнали при дворе, да
принц и не делал тайны из своих отношений с Тельмой.
Норкам веселая, добродуи]ная леди Фернесс даже понрави¬
лась, но король и королева отказывались иметь с ней дело,
В 1933 году Тельму сменила новая пассия, Уоллис Симпсон,
и тут уж ситуация стала прямо-таки угрожающей.
Остальных двух братьев отца, Генриха, герцога Глостера
и Георга, герцога Кента Елизавета видела нечасто. Генрих и
Георг были очень мало похожи друг на друга. Первьн!, кото¬
рого в семье называли Гарри, был высою1М, розоволицым,
со слегка выпученными голубыми глазами — одним сло¬
вом, типичный ганноверец. Как и старшие братья, он никак
не мог считаться интеллектуалом. Любил поохотиться, по¬
стрелять, порыбачить, обожал немудрящие шутки — на¬
пример, подложить мокрый горчичник на стул какому-ни¬
будь чересчур чопорному гостю. Гарри служ'ил в кавалерийс¬
ком полку, где ему ужасно нравилось. Он любил ездить вер¬
хом, хотя то и дело падал с лошади. На полковых обедах его
громогласный хохот разносился на всю окфугу. Офицеры и
солдаты принца любили, командиры же считали ничтоже¬
ством и клоуном, в светских беседах принц разговаривал на
манер комических персонажей из книг Вудхауса. Однажды
он спросил ирландского судью, сидевшего рядом с ним на
банкете: «Ну, как живется-судится?» Гарри отличался пол¬
нейшим отсутствием музыкального слуха, что в принце ко¬
ролевской крови могло считаться существенным изъяном.
Старший брат рассказывал, что Гарри не мог распознать
даже национальный гимн и оставался сидеть, пока не уви¬
дит, что все встали.
С другой стороны, все это ие мешало Гарри вслед за ма¬
терью живо интересоваться антиквариатом. Он собирал
иэцкэ, миниатюрных слоников, спортивные гравюры, кар¬
тины и редкие книги. Причем, если у королевы Марии
страсть к коллекционированию ограничивалась чисто дина¬
стическим интересом (для нее посредственный портрет ка¬
кого-нибудь дальнего германского родственника был же¬
-60-
ПРИНЦЕССА В БАШНЕ СЛОНОВОЙ КОСТИ
ланнее любого живописного шедевра), то ее младшие сыно-
нья, и в особенности принц Георг, недурно разбирались в
искусстве. Георг был самым искушенным коллекционером
после короля Георга [V.
Отец хотел сделать из Георга морского офицера, что ока¬
залось серьезной ошибкой. Королева пыталась отговорить
мужа, ссылаясь на чувствительность и ранимость юноши,
но король, разумеется, не послушал. Георга вслед за Дэви¬
дом и Альбертом отправили в Дартмутский военно-морс¬
кой колледж. Жизнь на море обернулась для молодого чело-
нека сущим кошмаром. Он тосковал по дому, мучился морс¬
кой болезнью, и в конце концов король сдался, Принц Георг
оставил военную службу и обрядился в штатское. Сначала он
служил в министерсгве иностранных дел, потом перешел в
министерсгво внутренних дел, где на iLero почему-то возло¬
жили обязанности инспектора фабрик. Ступив на твердую
землю, принц с энтузиазмом погрузился в лондонскую ноч¬
ную жизнь. Он переехал в Йорк-хаус к Дэвиду, н братья ста¬
ли поистине неразлучны. Георг дружил с эстетами-гомосек¬
суалистами вроде принца Павла Югославского и Чипса Чэн-
нона. Поговаривали, что у Георга есть «дружок» в Париже,
которому Георг имеет глупость писать компрометирующие
письма. Сплетничали и о его предосудительной связи с по¬
этом Ноэлем Коуардом. Все это не мешало принцу живо
интересоваться женским полом. Среди его любовниц была
певица-негритяика Флоренс Миллс, а также целая череда де¬
вушек из общества. В конце 20-х после поездки с Дэвидом в
Кению принц пристрастился к наркотикам: его тогдашняя
американская любовница Кики Уитни Престон приобщила
Георга к кокагщу и морфию. Однако Дэвид спас брата, от¬
правив его в санаторий, где принца излечили от пагубного
пристрастия.
Георг был высок, темноволос, хорош собой и незаменим
в веселой компании. Впрочем, разгульная холостяцкая
жизнь принца Георга закончилась в августе 1934 года, когда
он сделал предложение Марине Греческой, родственнице
своего приятеля, югославского принца Павла.
Марина приходилась ему двоюродной сестрой; она была
дочерью принца Николая, принадлежавшего к греческому
королевскому дому. С материнской же стороны кровь у нее
-61-
СЛРЛ БРЭДФОРД, ЕЛИЭАВЕТЛ II
была романовская. Марина оказалась идеальной невестой
для красивого и избалованного эстета Георга. Она была вы¬
сокой, стройной, черноволосой, с экзотично ск7ластым рус¬
ским лицом. Кроме Toi’o, принцесса была умна, образованна
и современна. С 1922 года, когда ее семья (не в первый и не
в последний раз) была изгнана из Греции, Марина жила в
Париже и лично управляла модным магазином. У нее с Ге¬
оргом были общие пристрастия, мало свойственные для
прочих членов британского королевского дома. Дружили
они с интересными, талантливыми людьми: Сесилом Бито¬
ном и Ноэлем Коуардом; князем Павлом и его женой Оль¬
гой, родной сестрой Марины; с другой сестрой Марины —
Елизаветой, вышедшей замуж за графа Карла цу Торринг-
Йеттенба.ха; с многочисленными немецкими и греческими
родственниками, в том числе с семейством принца Филип¬
па Греческого, будущего мужа принцессы Елизаветы.
Марина сразу же пришлась по сердцу британской публи¬
ке. «Не дайте им изменить вас!» — крикнул ей кто-то из по¬
клонников, когда она вместе с мужем ехала с железнодорож¬
ного BOKSiUia в королевскую резиденцию. «Все так miuio, я так
счастлив — просто невероятно, — писал Георг принцу
Павлу. — Все от нее в восторге, особенно толпа. Они-то ду¬
мали, что 11 привезу с собой какую-нибудь надутую куклу,
похожую на моих родственниц, а когда увидели это очаро¬
вательное, элегантное существо, то просто с ума посходи¬
ли...»
Принц Георг и принцесса Марина сочетались браком 29
ноября 1934 года в Вестминстерском аббатстве. Подружка¬
ми невесты были Елизавета и ее кузина Мэри Кембридж,
внучка маркиза Кембриджа, родного брага королевы Ма¬
рии. Среди многочисленных гостей находились мистер и
миссис Симпсон. Уоллис Симпсон в последнее время заня¬
ла столь важное место в жизни принца Уэльского, что это
начинало не на шутку беспокоить королевскую семью. На
свадебном балу Уоллис, наряженная в лиловое кр)’жевное
платье с ярко-зеленым поясом, обращала на себя всеобщее
внимание. На ней были сногсшибательные бриллианты и
изумруды, подаренные влюбленным принцем. К негодова¬
нию короля и королевы, Дэвид посмел подвести свою пас¬
сию к родителям. Впоследствии Георг V сказал своему секре-
-62-
111‘HMllECCA В БАШНЕ СЛОНОВОЙ КОСТИ
1 арю Клайву Уигрэму, что принц «провел миссис Симпсон
но дворец контрабандой». Король был в ярости. «Эта осо-
1>л — у меня в доме!» — грохотал он.
К осени 1934 года стало окончательно ясно, что наслед¬
ный принц совершенно потерял голову. Он по уши влюбил¬
ся в элегантную, остроумную американку из Балтимора.
Уоллис уже успела однн раз развестись и снова выйти замуж.
I лавным источником информации для родителей был Ге¬
орг, до женитьбы очень тесно общавшийся со своим стар¬
шим братом, «С тех пор, как появилась миссис Симп¬
сон, —- рассказывал Георг приятелю, — наше общение
практически сошло на нет». Весной 1935 года в Соединен¬
ных Штатах и Канаде только и писали о том, что наследник
британского престола завел себе замужнюю любовницу и
осыпает ее дорогими подарками. Пресса во всех нодробнос-
гнх живописала поездку влюбленной парочки на швейцарс¬
кий лыжный курорт, а потом в Вену и Будапешт. Английс¬
кие газеты, однако, по сему поводу помалкивали. О пагуб-
1И)И страсти принца знали лишь родственники да большой
I нет.
Девятилетняя Елизавета, разумеется, была не в курсе со¬
бытий, 11равда, Кроуфи рассказывает, что однажды дядя Дэ-
нид привез свою миссис Симпсон на чай в Королевский
особняк. Вполне вероятно, что Елизавета одарила гостью
своим знаменитым «долгим, холодным взглядом», да и гер¬
цогиня вряд ли радунлно отнеслась к визиту американки.
Возможно, Елизавету удивляло, что дядя Дэвид появляется у
иих в доме все реже и реже, но можно не сомневаться, что
родители в присутствии девочки семейных скандалов не об¬
суждали. В ту пору в благовоспитанном обществе чуть что
сразу же звучала произносимая свистящим шепотом фраза;
«Pas devant les enfants!» {He при де'гях!) A в «Панче» и «Детс¬
кой газете» никакой информации о похождениях принца
Уэльского Елизавета, естественно, прочесть не могла.
Приближался двадцатипятилетний юбилей царствова¬
ния Георга V, и с внешней стороны все вроде бы выглядело
вполне благополучно. 6 мая 1935 года Елизавета и Маргарет,
наряженные в розовые платьица, отправились в открытом
жипаже из Букингемского дворца в собор Святого Павла на
благодарственное богослужение. Это был первый публич¬
-63-
СЛРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
ный выезд маленьких принцесс. На тротуарах гудела ли1(ую-
щая толпа. Несмотря на начало мая, стояла жуткая жара, и
многие падали в обморок. Торжественную процессию воз¬
главлял золоченый экипаж спикера палаты общин; далее
следовали кареты премьер-министров всех доминионов и
самой Британии, лорд-канцлера в пышном парике, коро¬
левских тетушек и кузенов и Tai( далее. Между лаюфованны-
ми экипажами верхом на могу^шх лошадях гарцевали кон¬
ные гвардейцы в сияющих кирасах н шлемах с конскими
хвостами; гвардейцы были в красно-синих мундирах, обтя¬
гивающих лосинах и сверкающих ботфортах. Замыкали
процессию король и королева, причем ее величество была в
платье, сплошь затканном серебром и бриллиантами (по
свидетельству одного из очевидцев, королева была похожа
на заснеженный пик Монблана).
Все были полны обожания к «старому, доброму» королю,
который, надо сказать, изрядно удивился такой всенарод¬
ной любви. Он был польщен, но озадачен. После триум¬
фальной поездки по бедным улицам лондонского Ист-Энда
Георг сказки! своему другу архиепископу Кентерберийскому:
«Ничего не понимаю. Я же самый обычный, заурядный че¬
ловек». На это архиепископ с подкупающей прямотой отве¬
тил: «Да, сэр, но в том-то все и дело». Четверть века назад,
после восшествия Георга на престол, Ллойд-Джордж, в ту
пору министр финансов, поставил верный диагноз гряду¬
щей популярности нового монарха: «Король — неплохой
парень, и, слава богу, у него не слишком много мозгов. На¬
род у нас простой, непритязательный, такой король ему бу¬
дет в самый раз».
В день юбилея, выступая по радио, король растроганно
сказал: «Мои дорогие, любимые англичане, мы с королевой
от всего сердца благодарим вас за преданность и, если мне
будет позволено так выразиться, за любовь, которую вы все¬
гда дарили нам».
Зарубежные наблюдатели подчеркивали, что Георг V
олицетворяет собой для нации образ отца (по контрасту со
скверным исполнением отцовских обязанностей в соб¬
ственной семье). «Дойче альгемайне цайтунг» назвала коро¬
ля «отцом народа», а французский посол Рене Корбен доло¬
жил своему шефу, что за время царствования Георг V «стал
-64-
ПРИНЦЕССА В БАШНЕ СЛОНОВОЙ КОСТИ
Eie просто монархом, но и отцом нации, KOTOptIH относится
к нему с преданностью и любовью. Вог в чем секрет личного
обаяния короля — обаяния, которое ощущается всей импе¬
рией». Далее посол писал, что его не устает поражать «та мо-
1учая энергия, которую британская демократия черпает в
своей приверженности короне; это и сыновняя любовь, и
символ национального единства».
Для маленькой Елизаветы, которая до cict пор слышала о
величии империи лишь во время уроков, серебряный юби¬
лей дедова правления стал живым подтверждением идеи
монархии. Девочка была еще слишком мала, чтобы по¬
мнить времена, когда королевская власть висела на волоске:
после казни русского царя и возвращения демобилизован-
[1ЫХ солдат на родину, после социальных потрясений, увен¬
чавшихся Всеобщей забастовкой, Георг V не на шутку испу¬
гался революции и проделал большую работу, чтобы сохра¬
нить свой трон. Надо признать, что с этой задачей король
успешно справился.
Апофеоз этого царствования пришелся на самый его ко¬
нец. Зимой личный доктор короля лорд Доусон-оф-Пен со¬
общил премьер-министру Стэнли Болдуину, что старому
королю «пора упаковывать чемодан и готовиться к отъез¬
ду». Рождественский праздник в Сандрингэме был омрачен
болезнью короля; атмосфера в замке стала напряженной.
Там присутствовали Кенты с недавно родившимся принцем
Эдуардом, Глостеры — дядя Гарри и его молодая жена, а
также Йорки. Гарри женился в минувшем ноябре на леди
Алисе Монтепо-Дуглас-Скотт (Элизабет и Маргарет опять
были подружками невесты, причем по личному соизволе-
[шю короля им укоротили платьица, поскольку король по¬
желал «увидеть их очаровательные коленки»), В декабре ко¬
роль лишился своей любимой сестры принцессы Виктории
(эту зловредную старую деву племянники всей душой нена¬
видели за то, что она постоянно вмешивалась в их жизнь), и
эта утрата его окончательно надломила. Он похудел, по¬
бледнел, плохо спал, по ночам у него были трудности с ды-
.ханием. Будущее монархии внушало Георгу серьезные опа¬
сения. Он впервые в открытую заговорил о cboilk сомнениях
по поводу наследника. «Я все время молю Всевышнего, что¬
бы трон перешел к Берти и Лилибет, — признался он свое¬
1-57М _^5_
CAPA БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА И
му другу архиепископу Кентерберийскому. — После моей
смерти мальчишка не продержится и шести месяцев». Это¬
му пророчеству суждено было сбыться. Сам принц Уэльс¬
кий, как и положено наследник7, во время болезни отца на¬
ходился во дворце, но смертельно скучал и постоянно назва¬
нивал по телефону своей Уоллис Симпсон.
1936 год начинался скверно. Девочки остались в Санд-
р1шгэме, а их родители вернулись в Королевский особняк,
где герцогиня заболела гриппом, а затем воспалением лег¬
ких. Дедушке становилось все хуже и хуже. Теперь он час¬
тенько засыпал прямо за обедом. 16 января король не под¬
нялся с постели. Королева немедленно позвонила герцогу
Йоркскому, прося его приехать. 18 января из замка разъеха¬
лись гости, ранее приглашенные на охоту; Елизавета и Мар¬
гарет уехали вместе с ними. Все обратили внимание на то,
как печальна старшая принцесса. А еще два дня спустя, 20
января в полночь Георг V умер (летальному исходу способ¬
ствовала слишком большая инъекция морфия и кокаина).
Кроуфи прервала свои рождественские каникулы, чтобы
приглядывать за девочками. «Не нужно, чтобы они расстра¬
ивались больше H)OKHoro, — написала ей герцогиня Йоркс¬
кая. — В конце концов, они еще слишком м;1лы».
Может показаться странным, что Елизавету так уж обере¬
гали от расстройства по поводу смерти любимого дедушки,
но в королевской семье издавна не поощрялась чрезмерная
чувствительность. Елизавета, всег да заботившаяся о прили¬
чиях, спросила гувернантку: «Кроуфи, а играть сегодня
можно или нельзя?»
В этом возрасте Елизавета уже понимала, что публичная
жизнь королевского семейства представляет собой подобие
театра. 27 января принцессу одели в черное платье и черный
бархатный берет, и она отправилась в мрачный Вестмин-
стер-холл, где был выставлен гроб с августейшим покойни¬
ком. Мимо пурпурного катафаг[ка (на крышке гроба посвер¬
кивали корона и скипетр) тянулась молчаливая вереница
людей. 11ринцессу поразили застывшие позы отца и его бра¬
тьев. Одетые в мундиры, они несли почетный караул у четы¬
рех углов саркофага. «Там был дядя Дэвид, — рассказывала
она потом гувернантке, — так он вообще не шевелился,
даже не моргнул ни разу». На следующий день одетая в тот
-66-
МРИ1ШЕССЛ В БАШНЕ СЛОНОВОЙ КОСТИ
же траурный наряд Елизавета стояла рядом с матерью и
смотрела, как гроб с телом деда медленно оп)'скают в семей¬
ный склеп, расположенный в часовне святого Георгия, что в
Виндзорском замке. «Никогда еще британская монархия не
пользовалась в мире столь высоким авторитетом, — запи¬
сал в дневнике доктор Дон, капеллан архиепископа Кентер¬
берийского. — По королю Георгу скорбят миллионы и
миллионы, причем не только подданные Британской импе¬
рии».
Новое царствование началось со зловещего предзнаме¬
нования. Когда лафет, на котором был установлен гроб, гро¬
хотал по Вестминстер-холлу, от короны внезапно отломил¬
ся украшенный драгоценными камнями мальтийский
крест. Он упал наземь и скатился в сточную канаву. «Ужас¬
ный знак», —записал в своем дневнике член парламента
Харольд Николсон. Новый король Эдуард VIII, шествовав¬
ший за гробом, довольно громко воск/ткнул: «Господи, что
ж теперь будет?» Другой член парламента, Уолтер Эллиот,
вполголоса заметил соседу: «Вот вам лозунг нового царство¬
вания».
Когда отец лежал на смертном одре, наследный принц
совершил символический поступок: перевел все часы в Сан-
дрингэме на тридцать минут назад, чтобы они соответство¬
вали гринвичскому времени. Дело в том, что со времен Эду¬
арда VII в замке существовало особое «сандрингэмское вре¬
мя». Таким образом его величество боролся с непунктуаль¬
ностью своей королевы, а также искусственно продлевал
день, чтобы можно было подольше охотиться.
Когда наследника провозглашали королем во дворе
Сент-Джеймсского дворца, Уоллис Симпсон находилась ря¬
дом, чтобы все могли па нее полюбоваться. Отныне «дядя
Дэвид» превратился в короля Эдуарда VIII, но пресгол зани¬
мал недолго. 1936 год вошел в историю Англии под назва¬
нием «Год трех королей».
Смерть Георга V сразу же изменила весь жизненный ук¬
лад семейства Йорков, и десятилетняя Елизавета не могла
этого не почувствовать. Ее родители были расстроены —
не только личной утратой, но еще и своего рода ссылкой, в
которой они теперь оказались. «Внешне все вроде бы шло
так же, как прежде, но духовно и пс11хологически все пере¬
-67-
САРА БРЭЛФОРЛ ЕЛШАИКТЛ П
менилось, — писала герцогиня лейб-медику покойного ко¬
роля лорду Доусону. — Мне очень не нравится происходя¬
щее, и чем дальше, тем больше». Прежде всего герцогиия
имела в виду взлет «королевы Уоллис», как сразу же окрестил
фаворитку Чипе Чэннон. Прежде герцогиия была любимой
невесткой монарха, з Альберт — самым близким из сыно¬
вей, Теперь же Йорки при дворе оказались лишними. Уол¬
лис не забыла холодный прием, оказанный ей герцогиней, и
желала расквитаться. Она постоянно вышучивала «тупого»
Альберта и его жену, «чваиливуго толстуху». Между собой
Уоллис и король называли герцогиню «Булочкой». Уоллис
добилась, чтобы новый государь заменил всех старых слуг.
При этом с Альбертом никто не советовала!. Эдуард VIII по¬
ручил ему разработать план сокращения расходов на содер¬
жание резиденции в Сандрингэме, а сам тем временем вел
переговоры по продаже .чтого имения. Личный секретарь
короля сэр Александр Хардинж много рассказывал своей
жене Элен о растерянности и недовольстве, царивших среди
дворцового персонала, а жена немедленно докладывала обо
всем герцогине Йоркской, своей старой подруге. Свита н
чиновники часами дожидались за дверью кабинета, пока ко¬
роль находился наедине с миссис Симпсон. Важные доку¬
менты доставлялись в Форт-Бельведер, подолгу лежали там
и возвращались обратно нераспечатанными, но залитыми
вином.
Однако для широкой публики Эдуард по-прежнему оста¬
вался настоящим идолом, li июле Елизавета присутствова¬
ла на ежегодном военном параде. Ее отец и дядя Дэвид были
верхом, а сама принцесса с бабушкой, дядями и тетями си¬
дела на трибуне Королевского павильона. Новый двор —
Уоллис и ее друзья — заняли отдельную трибуну. Мосле па¬
рада какой-то сумасшедший начал протискиваться через
толпу с пистолетом в руке. Полицейские вовремя обезору¬
жили маньяка, и револьвер отлетел в сторону — прямо под
копыта королевской лошади, Эдуард подумал, что это поли¬
тическое покушение, но ни один мускул не дрогнул па ei o
лице. В результате популярность монарха поднялась до не¬
бывалых высот. В конце месяца король и его любовница от¬
правились в плавание па яхте. Газеты всего мира, но только
не Британии, напечатали фотографии Эдуарда VIII, купаю¬
-68-
ni'HfiUECCA В БАШНЕ СЛОНОВОЙ КОСТИ
щегося в море вместе с Уоллис Симпсон. В придворных
кругах царила растерянность, но все старались делать вид,
ЧТО ничего особенного не происходит. Когда король вер¬
нулся в Англию, королева-мать поинтересовалась лишь,
гспло ли было на Адриатике.
Своей подруге леди Эйрли королева сказала: «Я не поже¬
лала разговаривать с Дэвидом о его отношениях с миссис
Симпсон. Во-первых, мие не прнсгало вмешиваться в его
частиуго жизнь, а во-вторьгх:, я отлично знаю, что он — са¬
мый упрямый из моих сыновей. Если добиваться от него
чего-то, он из вредности поступит прямо противополож-
1П>1М образом. Сейчас он просто не в себе. Я надеюсь лгиль
на то, что безу.мная страсть долго продолжаться не может...»
В любом случае дискуссии интимного свойства в коро¬
левской семье были не в моде. Лорд Хэрвуд позже писал:
•(Поколению родителей никак не давало! серьезный, но от¬
кровенный разговор о личных делах... Эти люди привыкли
держать свои переживания при себе. Например, в семье
моей матери обсуждать что-либо, связанное с эмоциями,
почиталось просто неприличным... Градиция воспрещала
заводить разговор на «неловкую» тему... Нам сегодня труд¬
но себе и представить, до какой степени в обществе был рас¬
пространен подобный стиль отношений».
Лелия Понсонби пишет, что ее мать говорила: «Сдер¬
жанность — одна из ocHOBHbLX добродсгелей, неотделимая
t)T чувства собственного достоинства». В результате сама
Лелия всю жизнь страдала от того, что не могла говорить о
своих чувствах. Столь стропш кодекс поведения сохранился
в королевской семье н тогда, когда в обществе стали царить
более свободные нравы. Крайне сдержанной оставалась и
сама Елизавета, когда в ее семье возникши! серьезные неуря¬
дицы. _
В августе, как обычно, Йорки отправились в Бальморал,
но на сей раз там хозяйничала Уоллис Симпсон. Она заняла
королевские покои, а герцогине Йоркской оказала весьма
холодный прием. Девочки остановились в Биркхолле, особ¬
няке XVIII века, расположенном на территории замка. Здесь
нее было, как в прежние времена: горели масляные светиль-
М1н<и, к чаю приходили соседи Хардинжи, дети королевско¬
го секретаря, который в скором времегш проявит большую
-69-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
активность, убеждая Эдуарда не жеииться на Уоллис. Чтобы
продемонстрировать свое недовольство придворными нра¬
вами, Йорки пригласили также apxHemicKona Лэнга, бли¬
жайшего друга покойного короля; Эдуард архиепископа
терпеть не мог. Альберт был в отчаянии от поведен1ш свое¬
го венценосного брата. 23 сентября герцогу и герцогине
пришлось заменить короля на церемонии открытия нового
Абердинского госпиталя — Эдуард заявил, что не может
участвовать в торжественных мероприятиях, поскольку все
еще находится в трауре, однако многие видели, как в тот же
самый день он, нацепив огромные мотоциклетные очки,
встречал Уоллис на Абердинском вокзале. В газетах появи¬
лись соответствующие фотографии, и тут уж возмутилась
не только королевская семья, но и вся Шотландия. Альберта
больше всего обидело то, что брат затеял перестройку Баль-
морала, ни с кем не посоветовавшись. «Он рассказал мне об
этом лишь тогда, когда все уже было сделано, — жаловался
Альберт матери. — Это меня очень расстроило... Я вообще
не помню, когда беседовал с ним с глазу на глаз».
Последнюю неделю каникул Елизавета и ее семья прове¬
ли в Глэмисе. Она и Маргарет-Роуз (тогда все называли
принцессу Маргарет именно так) всегда были рады навес¬
тить бабушку и дедушку с материнской стороны. «Марга¬
рет-Роуз говорит, что замок — живое существо, — писала
герцогиня знакомому. — И по-моему, она абсолютно пра¬
ва». 18 октября герцог наслаждался жизнью — вместе с тес¬
тем и семью шотландскими родственниками охотился на
куропаток. Увы, то был последний вольный день в его жиз¬
ни. Назавтра семья Йорков вернулась в Лондон, и тут же раз¬
разился скандал: Алек Хардинж сообщил, что 27 октября
миссис Симпсон затевает бракоразводный процесс, а ко¬
роль проигнорировал просьбу премьер-министра запре¬
тить расторжение брака. Королевский секретарь предупре¬
дил герцога, что эта история может закончиться отречени¬
ем короля от престола. Принц Альберт «был очень напуган и
отказывался верить в подобный исход дела».
Ситуация обострялась не но дням, а по часам, но Йорки
вынужденно оставались в стороне. Принц Альберт неоднок¬
ратно пытался встретиться с братом наедине, но король
либо уклонялся от встреч, либо предпочитал отшучиваться.
-70-
111'ИНЦЕССА В 1^АШНЕ СЛОНОВОЙ КОСТИ
Лишь 17 ноября он вызвал брата во дворец и сообщил ему,
'i го накануне вечером поставил в известность премьер-ми¬
нистра и королеву Марию о своем намерении жениться на
миссис Симпсон вне завнснмости от того, согласится ли на
ITO правительство. Эдуард сказал, что не остановится даже
перед отречением от престола. «Какой кошмар! — перепо¬
лошился Берти. — Никто этого не желает, и у>к меньше
всех я».
После этого король отправился с трехдневным визитом
» Уэльс. Там его поразило огромное количество безработ-
ihjIX, и Эдуард произнес знаменитые слова: «С этим нужно
что-то делать...» Тем ие менее по возвращении он сказал
брату, что в любом случае женится на Уоллис и что опа ста¬
нет «королевой Англии, императрицей Индии и прочая, и
прочая». На вечеринке у Чипса Чэнноиа король был весел,
не скрывал своей любви к Уоллис, а она демонстративно но¬
сила на пальце обручальное кольцо — великолепный изум¬
руд, некогда принадлежавший Великому Моголу и обошед¬
шийся Эдуарду в четверть миллиона фунтов стерлингов.
Однако вся королевская семья считала, что долг Moiiap-
ха — ставить интересы государства выше личных привя¬
занностей. В те времена разведенная женщина считалась
заклейменной, особенно в высшем обществе. Пройдет мно¬
го лет, прежде чем разведенным дамам будет позволено
подниматься на королевскую трибуну в Эскоте.
Существовал и политический аспект вопроса. С 1931
года, согласно Вестминстерскому статуту, Канада, Австра¬
лия, Новая Зеландия, Южная Африка, Ньюфаундленд и Ир-
ландг1я получили статус самоуправляемых доминионов. От¬
ныне корона стала «символом свободного союза стран —
членов Британского содружества наций, ... соединенных
присягой королю». Британский монарх считался единым
государем всех этих стран. Кроме того, он являлся главой
англиканской церкви, которая разводов не признавала. Не-
нозможно было представить себе, что английский король
женится на американке, которая разводилась уже дважды.
Но в то же время монарх находился выше закона, и не суще¬
ствовало такой преграды, которая помешала бы ему соче¬
таться с Уоллис тайным браком. Однако, надо отдать Эдуар¬
ду должное, на этот путь становиться он ие собирался. Когда
-71-
САРА БРЭДФОРД ЕЛИЗАВЕТА И
ДО него ДОШЛО, что народ не согласится признать Уоллис
Симпсон своей королевой, Эдуард задумался о морганати¬
ческом браке. Тогда Уоллис, став его женой, не считалась бы
королевой, а их дети не могли бы претендовать на престол.
Но тут гоже возникали сложности: для морганатического
брака требовалась санкция парламента, а также согласие
правительства на изменение порядка наследования. Мало
того — необходимо было согласие правительств всех до¬
минионов. Само обращение короля к правительству с по¬
добной инициативой неминуемо привело бы к колоссаль¬
ному политическому кризису. Поэтому, предварительно
проконсультировавшись с премьер-министрами доминио¬
нов, правительство отказалось рассматривать этот вопрос.
Итак, Эдуард оказался перед дилеммой: либо потерять пре¬
стол, либо потерять Уоллис. Сама виновница скандала пред¬
почла временно перебраться за границу, ибо английское об¬
щество было настроено но отношению к ней враждебно.
Она советовала королю обратиться к своим подданным на¬
прямую, минуя правительство и парламент.
3 декабря утренние газеты сообщили публике сенсацион¬
ную новость. Поводом к прорыву завесы молчания послужи¬
ло совершенно невинное замечание, сделанное накануне док¬
тором Блантом, епископом Брэдфордским. Почтенный пре¬
лат, как и большинство англичан, в жизни не слыхивал о мис¬
сис Симпсон, он всего лишь по1Пз1тался объяснить журналис¬
там, почему его величесгво не ходит к причастию, хотя в ка¬
честве главы англиканской церкви обязан это делать. Разъяс¬
нения епископа, напечатанные в газете «Йоркшир пост» 2 де¬
кабря, были восприняты многими как намек на связь
Георга V с Уоляис Симпсон. Стена молчания рухнула, и на¬
род узнал о том, что его обожаемый монарх собирается же¬
ниться на дважды разведенной американке. Большинство ан¬
гличан пришли в ужас. В Ай/П1Н1тоне во время церковной
службы викарий, как обычно, попросил собравшихся встать
и шеть хором национальный гимн «Боже, храни короля». Из
четырех сотен прихожан поднялись лишь человек десять. Ви¬
карий рассказывал, что такое произошло впервые. Короля
поддери<ивали лишь романтики вроде Уинстона Черчилля да
правые экстремисты вроде сэра Освальда Мосли.
Все выходные король просидел в Форт-Бельведере, об¬
-72-
ПРИНЦЕССА В БЛШНЕ СЛОНОВОЙ КОСТИ
ij^iHCb ЛИШЬ СО своими советниками. С Альбертом встре¬
чаться он не пожелал. Предполагалось, что принцессам о
разразившемся скандале ничего не известно, хотя в журнале
«Панч» (если, конечно, он попал в руки девочкам) была
опубликована карикатура: премьер-министр Болдуин про¬
тягивает королю декрет об отречении, и внизу подпись
«Трон превыше человека». Герцогиня Йоркская все еще не
оправилась от гриппа и из спальни не выходила, но поведе¬
ние отца наверняка показалось маленькой Елизавете нео¬
бычным. К чаю пришли Павел Югославский и его супруга.
Впоследствии принц рассказывал Чипсу Чэннону, что «гер¬
цог Йоркский в ужасном настроении, ие хочет вступать на
престол и умоляет брата остаться».
Вечером в понедельник, 7 декабря, король вызвал брата в
Форт-Бельведер и объявил, что намерен отречься. Той же
почью герцог и его семья переехали в Лондон. 8 декабря,
подавленный тяжким бременем, свалившимся на его плечи,
Берти рыдал на плече у матери. К четвергу, 10 декабря, все
было кончено. Утром король подписал декрет об отречении
и присутствии трех братьев и юристов, которые должны
были согласовать финансовые отношения между отрек¬
шимся монархом и его преемником. Когда Альберт вернул¬
ся к себе на площадь Пикадилли, перед домом № 145 ул<е со¬
бралась ликующая толпа. «Я был потрясен», — лаконично
записал принц в своем дневнике.
На следующий день, 11 декабря 1936 года, в 13,52 он был
официально провозглашен Георгом VI, королем Великоб¬
ритании, Ирландии и заморских доминионов. Вечером,
после семейного ужина отрекш]1йся король произнес по ра¬
дио свою знаменитую речь об отречении: «Я понял, что не в
состоянии нести тяжкий груз ответственносги и исполнять
долг короля без помощи и поддержки женщины, которую
люблю...»
Попрощавшись с матерью, сестрой и братьями, Эдуард
отплыл из Англии на эсминце королевского военно-морс¬
кого флота. С этого момента он как бы перестал сундество-
вать для своих родственников, превратился в «скелет в шка¬
фу», о котором лучше не упоминать. Во всяком случае, Ели¬
завета никогда больше не слышала, чтобы родители в ее
присутствии разговаривали о бывшем короле.
• -73-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
Хотя О принце Эдуарде Виндзоре при дворе больше не
говорили, ощущение шока и стыда осталось. Лорд Хэрвуд
вспоминает унылую поездку из Йоркшира в Лондон, где в
Сент-Джеймсском дворце проходила церемония провозг¬
лашения нового монарха. «У всех было кошмарное настрое¬
ние», — написала в тот день в своем дневнике королева Ма¬
рия. Ее племянница герцогиня Бофор позднее рассказывала
своему биографу, что отречение Эдуарда было самым тягос¬
тным днем в жизни королевы-матери. Новый монарх напи¬
сал премьер-министру письмо, полное извинений: «Наде¬
юсь, что мне будет предоставлено время, дабы компенсиро¬
вать случившееся».
22 декабря Георг VI с королевой, детьми и матерью уеха¬
ли на Рождество в Сандрингэм. Вряд ли Елизавете этот
праздник запомнился как радостное событие. Королева Ма¬
рия почти не выходила из комнаты, сломленная потрясени¬
ями последних месяцев; новоиспеченная королева еще не
оправилась от болезни, а король и вовсе был на грани не¬
рвного срыва. Причиной всего этого кошмара была безот¬
ветственность «дяди Дэвида». Акт отречения стал тяжелой
психической травмой для всей королевской семьи, травмой,
незалеченной и поныне. Вне всякого сомнения, маленькая
Елизавета поняла, что герцог Виндзорский (так он теперь
назывался) сильно всех подвел.
III.
НАСЛЕДНИЦА ПРЕСТОЛА
«По-моему, все было очень-очень зпме-чптельно, н надеюсь,
что публика была того же мнения. Когда папу короновали,
под высокими сводами всё пюк и переливалось в волшебной
дымке...»
Принцесса Елизавета, «Дневник коронации, 12 мая 1937»
17 февраля принцессы и их. свита переехали из дома
Ne 145 в Букингемский дворец. Расстояние было невели¬
ким. но таким, от которого дух захватывало. Возврата к
«нормальной жизни» больше не будет. Дом на площади
Пикадилли все-таки выходил на обычную улицу, по ко¬
торой ездили машины, автобусы, экипажи, ходили самые
что 1ш на есть обыкновенные люди. А дворец, офици¬
альная резиденция британской монархии, стоял поодаль
от шумных улиц; это был величественный бастион коро¬
левской власти, отделенный от простых смертных широ¬
ким двором, посередине которого возвышался беломра¬
морный монумент королеве Виктории — постоянное
напоминание о великом прошлом. Церемониальный
подход к дворцу начинался у Адмиралтейской арки, еще
одного памятника королеве Виктории, воздвигнутого
Эдуардом VIL
В Букингемском дворце вообще все было пышным и
монументальным. Предки Елизаветы пристроили к перво¬
начальному Букингем-хаусу, купленному Георгом III в 1762
году для своей девятнадцатилетней королевы Шарлотты,
множество здании и сооружений. Георг IV сразу после вос¬
шествия на престол в 1820 году превратил довольно скром¬
ный особняк в королевский дворец. Любимый архитектор
короля Джон Нэш построил западный фасад, выходивший
в парк, и еще один — восточный с крыльями по бокам. На
втором этаже протянулась анфилада величественных залов.
Однако после смерти Георга IV в 1830 году Нэш был уво-
-75-
САРА БРЭДФОРД ЕЛИЗАВЕТА II
лен, поскольку затратил на строительство и оформление
дворца суммы, значительно превышавшие установленную
смету. Первым монархом, который поселился во дворце,
была королева Виктория, въехавшая сюда 13 июля 1837
года, за сто лет до того, как во дворце поселилась ее прап¬
равнучка. В царствование Викторин и Эдуарда VII Букин-
гемский дворец стал по-настоящему помпезным. Золотис¬
тый камень стен, возведенных Джоном Нэшем, скрылся
под плитами серого гранита, которым был облицован но¬
вый левый фасад дворца.
Королевская резиденция, как и американский Белый
дом, — это не просто место, где живет семья главы госу¬
дарства, это С1це и адм1гнистративный центр, а также свое¬
го рода театр, где разыгрываются величественные спектак¬
ли. Во дворце работают триста человек; здесь собственное
почтовое отделение и специальный почтальон, разнося¬
щий корреспонденцию по этажам, кабинетам и комнатам.
Двое часовщиков только тем и занимаются, что раз в неде¬
лю заводят механизм трехсот часов. Во дворце горят две
тысячи электрических лампочек, которые нужно периоди¬
чески заменять. Однажды Кроуфи встретила королевского
крысолова, расставлявшего в укромных местах так называе¬
мые «липучки»: кусок картона, к которому сладкой патокой
приклеен комок анисового семени. Привлеченный запахом
грызун, польстившись на анис, прилипает к патоке, после
чего с ним безжалостно расправляется королевский крысо¬
лов. Гувернантка Кроуфи, согласно ее признанию, чувство¬
вала себя во дворце неуютно. В трубах жутко завывал ветер,
а для того, чтобы попасть из одной комнаты в другую, нуж¬
но было пробираться длинными, нескончаемыми коридо¬
рами. Электричество во дворец провели совсем недавно, н
выключатели часто оказывались в весьма неудобных мес¬
тах: например, для того, чтобы выключить свет у себя в
спальне, Кроуфи должна была выйти в коридор. Несмотря
па всю мишуру и позолоту парадных комнат, вн>тренние
помещения дворца были в довольно плачевном состоянии.
Однажды горничная отдергивала шторы в комнате Кроу¬
фи, и от легкого движения карниз рухнул на пол. Когда ко¬
роль привел своих дочерей в класс, в его памяти всколыхну¬
лись мрачные воспомина|щя о собственном детстве. Оки¬
-16-
ИЛСЛЕЛНИ11А ПРЕСТОЛА
нув взглядом унылую комнату, Георг VI решительно зах¬
лопнул дверь и сказал: «Нет, это не годится».
И все же в Букингемском дворце король чувствовал
себя как дома — ведь он прожнл здесь 13 лет перед свадь¬
бой. Характерно, что Эдуард VIII дворец терпеть не мог.
Кму казалось, что там сырой, затхлый воздух. В дневнике
он писал, что чувствует себя здесь не в своей тарелке. Дол¬
жно быть, ему казалось, что во дворце витает дух его отца,
неодобрительно взирающий на непутевого наследника.
Когда здесь жили Георг V и королева Мария, во дворце
было тихо и скучно, это был настоящий островок викто¬
рианского спокойствия в Лондоне XX века. Однако появ¬
ление нового короля и его семейства оживило эти угрю¬
мые стены. Маленькая Елизавета во дворце чувствовала
себя не так уж плохо. Сестрам понравилось выстраивать в
длинном коридоре всю коллекцию своих игрушечных ло¬
шадок. Нравилось мм и носиться взад-вперед по галереям.
«Тут только на велосипеде кататься», — сказала Елизаве¬
та, а Маргарет именно так и поступала. Король распоря¬
дился, чтобы игрушечных лошадок поставили у дверей ка¬
бинета — его величеству нравилось слышать, как играют
дочери.
Еще одним бесценным приобретением стал знамени-
[ый дворцовый парк. Возле дома № 145 имелся лишь жал¬
кий лоскут газона, а здесь в распоряжении принцесс был
настоящий лес с большущим прудом, где плавали утки.
[)ольше всего девочки любили небольшой холм, располо¬
женный в дальнем углу парка. Оттуда можно было увидеть
тот самый «нормальный» мир, за которым прежде они на¬
блюдали из окон дома на Пикадилли. Возле дворца всегда
толпились люди, глазевпше на королевскую резиденцию, а
из окон, спрятавшись за кружевными занавесками, с не¬
меньшим любопытством разглядывали простых смертных
Еоные принцессы. Очень быстро они привыкли к тому, что
любое их появление вызывает у толпы жадный интерес,
словно они — какие-нибудь редкие существа (да так оно,
собственно говоря, и было).
Король и королева заняли розово-золотые Бельгийские
апартаменты на первом этаже — дело в том, что парадные
королевские покои нуждались в ремонте. После смерти
-77-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
мужа королева Мария переехала в Марлборо-хаус, прихва¬
тив с собой шелковую материю, которой были обиты сте¬
ны в Зеленой гостиной и будуаре. Замена обивки обо¬
шлась налогоплательщикам в тогдашних фунтов стер¬
лингов. В ходе ремонта во дворце переклеили все обои и
позолотили плинтусы и багеты. Для их величеств заново
оборудовали ванную. Король решил поселиться в бывшей
гардеробной отца, потому что она была меньше и уютней,
чем оф|[циальная спальня, и к тому же напоминала сыну о
прш1тных вечерах, когда Георг V наряжался тут перед вы¬
ходом в столовую и болтал о всякой всячине с домашни¬
ми.
Покои принцесс находились на третьем этаже. Теперь у
Елизаветы были собственная гост1шая и примыкаюи1,ая к
ней личная комната. Кроуфи, Бобо, дневная и ночная няни
тоже получили по комнате, а Алла Найт безраздельно вла¬
ствовала над всей этой территорией. В распоряжении жен¬
щин были две ванные комнаты, расположенные в том же
коридоре.
Королева, как и ее мать, обладала безупречным вкусом и
даром создавать уют. Когда леди Эйрли, служившая при
королеве Марии фрейлиной и отлично знавшая дворец,
навестила новых хозяев резиденции, она сразу заметила,
что интерьер и атмосфера заметно переменились к лучше¬
му. Король с горделивой улыбкой сказал: «Елизавета может
устроить уютное гнездышко где угодно».
Но самым важным аспектом жизни семьи, разумеется,
была публичность. Елизавета наблюдала, как ее отец и мать
играли свои роли в пьесе, именуемой монархическим цере¬
мониалом. Эдуарду VIII эта роль была в тягость, хотя он
обладал всеми необходимыми талантами для блестяидего ее
исполнения. В зависимости от точки зрения монархия мо¬
жет казаться либо величественным действом, либо помпез¬
ной бессмыслицей. Новый король и королева, воспитан¬
ные при чопорном дворе Георга V, отлично понимали, что
им нужно почаще бывать на публике — без этого герцог и
герцогиня Йоркские в глазах народа так и не станут Геор¬
гом VI и королевой Елизаветой.
Для того чтобы приобрести новой королеве достойный
гардероб, пригласили молодого к'>тюрье Нормана Хартнел¬
-7S-
НАСЛЕДНИЦА ПРЕСТОЛА
ла. Ее фигура не подходила для облегающих, элегантных
платьев, какие носили Уоллис Симпсон и ее современни¬
цы, но королева не желала изводить себя новомодными ди¬
етами, чтобы хорошо смотреться в изящных платьях от
Мэнбоше или Пату. Чипе Чэнион пишет, что во время ко¬
ронации королева показалась ему какой-то уж очень «фуда-
стой», в связи с чем моментально распространились слухи,
что она беременна.
Отличный пример царственности без слепого подража¬
ния моде подавала вдовствующая королева Мария. Она но¬
сила длинные платья светлых тонов, обожала лисьи гор¬
жетки, шляпки, а кроме того, обладала редким талантом
носить огромное количество драгоценностей, не выглядя
при этом вульгарной. Во время серебряного юбилея
Георга V тонкий знаток элегантности Чэнион заметил:
«Внезапно оказалось, что она — самая стильная женщина
в мире».
Новый король также обладал безупречным вкусом в
одежде. Он сам придумал, как должна выглядеть ei'o супру¬
га. Ответ нашелся на роман'1'ических портретах Виктории,
Альберта и всевозможных Саксен-Кобургских родственни¬
ков — в Мраморном зале на стенах было развешано мно¬
жество подобных картин работы Винтергальтера. «Ее вели¬
чество ненавязчиво дала мне понять, — пишет Харт¬
нелл, — что я должен воспроизвести грациозную элегант¬
ность Винтергальтера. Так возродился романтический ко¬
ролевский крииолин». Для начала Хартнелл сшил королеве
два вечерних кринолина для банкетов и официальных ви¬
зитов; один был серебристого оттенка с высоким воротни¬
ком из серебряных кружев, расшитых бриллиантами. «Это
было первое парадное платье, сшитое мною для венценос¬
ной особы», — вспоминал впоследствии портной.
Для того чтобы сфотографировать королеву в новом на¬
ряде, пригласили знаменитого фотографа Сесила Битона.
11осле сеанса он признавался: «Просто поразительно, как я
мог раньше думать, что чета Йорков на престоле — это
госка и занудсгво... Я сделал чудесные снимки, романти¬
ческие портреты волшебной королевы в сказочном двор¬
це».
Торжественные мероприятия в «сказочном дворце»
-79-
САРА БРЭДФОНЛ ЕЛИЗАВЕТА II
проводились на широкую ногу. Харольд Николсон впер¬
вые побывал на банкете в Букингемском дворце в марте
1937 года. Он был потрясен великолепием этого действа.
На каждой четвертой ступеньке парадной лестницы
стояли высоченные лакеи с напудренными волосами. Гос¬
ти поднимались наверх, в просторные гостиные. На сто¬
лах сияли свечами золотые канделябры, в знаменитых
виндзорских золотых вазах алели тюльпаны. В первые же
дни Георга VI посетили король бельгийский, король ру¬
мынский и французский президент Коти. В честь после¬
днего Елизавета произнесла короткую приветственную
речь на французском языке.
По традиции королю и королеве должны были пред¬
ставляться светские дебютантки и дамы, недавно вышед¬
шие замуж. Церемонии проходили в обстановке крайней
торжественности: монархи сидели на троне со всеми рега¬
лиями и в коронах, а светские дамы в закрыть[х вечерних
платьях с длиннющими шлейфами и тремя страусовыми
перьями н волосах приседали в низких реверансах. У двери
стоял лорд-камергер, громогласно объявляя имена входя¬
щих, Мужчины должны были носить короткие панталоны
и шелковые чулки. Чиновники дворцового ведомства, по¬
слы и тайные советники являлись в золоченых мундирах,
лентах и орденах. Принцессы во все глаза смотрели на этих
дам и господ, разряженных в пух и прах. Больше всего де¬
вочкам нравилась принцесса Марина, такал красивая и эле¬
гантная.
Гораздо скучнее было на так называемых гарден-
парти — приемах, которые устраивались в парке. Ради та¬
кого случая принцесс наряжали в шелковые платьица, бе¬
лые гольфы и соломенные шляпки. Вместе с гостями (ко¬
торых запросто могло быть тысячи три) король и королева
прогуливались по садам и аллеям. Однажды Кроуфи под-
оушала, как Елизавета учит сестренку хорошим манерам:
«Маргарет, если ты видишь кого-нибудь в смешной шляп¬
ке, не вздумай показывать пальцем и покатываться со сме¬
ху. И не распихивай всех, чтобы подобраться к столу, где
лежат пирожные. Это тоже невежливо».
С десятилетнего возраста Елизавета привыкла к всевоз¬
можным торжествам, церемониям и официальным мероп-
-S0-
11Л1 ЛЕ1ДНИЦА ПРЕСТОЛА
[iitti ГИЯМ. Скоро ей стало казаться, что все это и есть нор¬
мальная жизнь. Королевскую семью со всех сторон окружа¬
ли придворные и слуги, и у каждого из них было какое-ни-
1>удь средневековое звание: лорд-камергер, хранитель ко¬
ролевского кошелька, камеристка, хранитель королевско¬
го золота, хранитель королевского серебра, хранитель ко¬
ролевского фарфора, хранитель королевского хрусталя,
камер-пажи, пажи личных покоев (причем все эти пажи
()ыли мужчинами вполне зрелого возраста). Главному дво-
[к-цкому подчинялись примерно 4U0 слуг, и это [^e считая
(|)рейлип, статс-дам, личных секретарей с помощниками;
ииалмейстер ведал семьюдесятью пятью лошадьми и ко¬
ролевскими экипажами.
Король и королева начали готовить Елизавету к тому
jnno, когда она должна будет возглавить все это обширное
хозяйство. Отньше девочка стала наследницей престола, и
требования к ее воспитанию и образованию ужесточились.
«Я начала у^п-1ть дочь латыни», — сказала герцогиня Йорк¬
ская знакомому еще в январе 1935 года. Теперь принцесса
часто присутствовала на официальных обедах, куда пригла-
Н1али дипломатов. «Лилибет гораздо раньше, чем обычные
дети, начала интересоваться полигикой, — пишет Кроу-
фи, — и хорошо разбиралась н том, что происходило в
мире... Король разговаривал с ней гораздо серьезнее и до-
иерительнее, чем это принято в обычных семьях... Он об-
иишся с ней как с равной».
Родителям очень хотелось, чтобы девочки по возмож¬
ности чувствовали себя обычными детьми, а не затворни¬
цами дворцовых стен. С этой целью была учреждена так
называемая Первая Букингемская дворцовая рога девочек-
скаутов. Тем самым принцессы должны были получить
нозмсжиость общаться со сверстницами. Однако этот экс-
иеримеит в сфере демократичности был довольно ограни¬
ченным. «Всё это были дочери герцогов да Маунтбетте-
Еюв», — вспомипает одна из 0!>1вших герлскаутов. Девочки
были обязаны приветствовать принцесс реверансами. Пер¬
вое собрание «роты», как вспоминает Кроуфи, прошло
крайне неудачно. Скауты явились в бальных платьях и бе¬
лых перчатках, сопровождаемые многочисленными гувер¬
нантками и нянями. Полный конфуз приключился, когда
-81-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА И
начались «подвшкные игры». Игра заключалась в следую¬
щем: девочки должны были снять туфли н свалить их и
кучу посреди комнаты, а потом по команде быстро отыс¬
кать свои и поскорей вернуться в строй. «Из этой затеи
ничего не вышло, — пишет Кроуфи. — Половина девиц
так и не смогли отыскать свои туфли, ибо понятия не име¬
ли, как они выглядят. Об этом с осуждением и насмешкой
рассказали мне Лнлибет и Маргарет. Их самих с детства
приучили к порядку».
Герлскаугы собирались по средам в пять часов вечера.
Патриция Маунтбеттен, старшая дочь двоюродного брата
короля лорда Льюиса Маунтбеттена, была «командиром
патруля», а npinmecca Елизавета — ее заместителем. «У нее
все здорово получалось, — вспоминает графиня Маунт¬
беттен. — Она была очень организованная, ответственная,
полная энтузиазма. Потом, много лет спустя, она призна¬
лась, что очень меня боялась. Вот уж и1п<огда не подумала
бы!»
Герлскауты проводили занятия в парке, возле Летнего
домика Георга V, а уроки плавания — в дворцовом бассей¬
не. Судя по всему, Елизавете вся эта деятельность доставля¬
ла немало удовольствия, но кое-кому из девочек дворцовые
среды были в тягость. Элизабет Кавендиш «с тошнотвор¬
ным чувством» вспоминает «те ужасные командные игры»,
А Диана Лей, дочь сэра Пирса Лея, королевского шталмей¬
стера, рассказывает об этих забавах гак: «Тебя обвязывали
канатом вокруг талии и бросали в воду, а твоя команда дол¬
жна была вытащить «утопающую» на берег. Хуже всего
приходилось, когда наступала моя очередь бросать веревку.
Я все время промахивалась, и поэтому моя команда неиз¬
менно проигрывала». Командовала «ротой» весьма устра¬
шающая дама, не дававшая «бойцам» cnycify. Заместитель-
игщей была Кроуфи, главной миссией которой было успо¬
каивать робких и нервных. «Она была просто очарователь¬
на, веселая, добрая, —■ вспоминает одна из герлскаутов. —
Она мне нравилась, а пр1игцессы просто души а ней не чая¬
ли».
Экспедхщии и походы проводились в Большом Винд¬
зорском парке. Девочки разбива;ш палатки, жгли костры,
жарили сосиски на палочках. Это было максимальное при-
-<?2-
НАСЛЕДНИЦА ПРЕСТОЛА
1»1ижение к нормальной жизни, доступное дочерям коро¬
ля. Когда состоялся выезд к морю, пикник на пляже при¬
шлось устраивать за кордоном полицейских, которые дер¬
жали зевак на отдалении. Главным событием этой поездки
Г)ыло чаепитие в настоящей гостинице. Правда, состоя¬
лось чаепитие в отдельной комнате наверху, куда посто¬
ронних не пускали.
Не успели новые обитатели освоиться в Букингемском
дворце, как настало время готовиться к коронации. День 12
мая 1937 года первоначально был назначен для коронации
Эдуарда VIII, и приготовления продвинулись так далеко,
что переносить дату было уже невозможно. Пришлось в
спешном порядке менять заготовленные сувениры, на ко¬
торых было написано «Эдуард VIII»; появились чашки,
кружки, тарелки с изображением Георга VI и королевы Ели-
:1аветы. Во дворец зачастили портные. Король сидел у себя
и кабинете и разучивал новую подпись. Прежде он всегда
подписывался просто «Альберт», теперь же должен был вы¬
водить на бумаге George, R. I., то есть «Георг, король-импе¬
ратор». Это имя для своего царсгвовагшя Альберт выбрал
lie случайно; ему хотелось подчеркнуть преемственность
королевской власти, престиж которой был подорван корот¬
ким правлением Эдуарда VIII. Кроме того, новый король
учился ходить в тяжелой короне, так как во время торже¬
ственной церемонии это могло стать серьезным испыта¬
нием. Любое публичное выступление — настоящий кош¬
мар для заики. На сей же раз королю предстояло быть в
центре всеобщего внимания с самого начала и до самого
конца. Он до;1жеп будет произнести слова старинной клят¬
вы, где не изменишь ни единого слова. В лондонском
Сити даже заключали пари, ставя против короля — счита¬
ли, что обязательно произойдет какая-нибудь накладка.
Ходили cnyxii, что король нездоров физически и психичес¬
ки, что он чуть ли не эпилептик. Архиепископ Кентербе¬
рийский и граф-маршал, председатель Геральдической па¬
латы герцог Норфолкский, главные распорядители цере¬
монии, решили, что транслировать ее по телевидензгю не
стоит и надо ограничиться киносъемкой. Архиепископ бо¬
ялся, что публика будет наблюдать за коронацией, сидя в
1Н1ВНЫХ, а это оскорбление королевского сана. Правда, в ту
-83-
САРА БРЭЛФОРЛ ЕЛИЗАВЕТА II
пору телесигнал принимался лишь в пределах двадцатп-
иятимилыюго радиуса от передатчика. Была и более серь¬
езная причина, указанная архиепископом в его личных за¬
писках: телетрансляцию не смонтируешь, а вероятность,
что произойдет какая-нибудь оплошность, слишком вели¬
ка. Король старательно проходил курс психотерапии у свое¬
го личного психиатра Лайонела Лога. Доктор Лог и короле¬
ва помогли ему преодолеть заикание, но оставались паузы
между фразами. Больше всего Георг боялся радиотрансля¬
ции. Речь, которую он должен был ироизиести по радио
после коронации, была для него еще кошмарнее самой це¬
ремонии. 11ри1щесс же готовила к торжеству вдовствующая
королева. Она во всех подробностях прокомментировала
им живо|шсную нанораму, изображавшую коронацию Ге¬
орга IV, объяснила символический смысл ритуала, перечис¬
лила все должности придворных, участвующих в торже¬
стве. Девочки решили, что в любом случае их стройный,
элегантный отец будет лучше смотреться в горностаевой
мантии и шелковых чулках, чем пузатый Георг IV. В день
коронацш! Елизавета специально для родителей записыва¬
ла все события в особую линованую тетрадь с птелковой ро¬
зовой ленточкой-закладкой. На обложке было написано:
«Дневник коронации, 12 мая 1937 года. Маме и папе. В па¬
мять об их коронации от Лилибет. Составлен ее рукой».
В тот день короля и королеву разбудили в три часа
ночи — кому-то пришло в голову проверить, хорошо ли
работают микрофоны и динамики, а на рассвете начал ре¬
петицию оркестр морской пехоты.
«Я проснулась в пять утра, потому что иод окнами заиг¬
рал оркестр, — записала в дневнике Елизавета. — Мы с
Нобо выскочили из кроватей, надели халаты, а Бобо еще за¬
ставила меня накинуть пуховое одеяло, потому что было
очень холодно. Мы встали у подоконника и смотрели, ч'1о
происходит во дворе. Утро было холодное и туманное. На
трибунах уже появились люди, их становилось все больнте
и больше... Время от времени мы снова ложились в по¬
стель, потом опять вставали посмотреть на солдат и ор¬
кестр. В шесгь часов Бобо окончательно поднялась, да и я,
не утерпев, встала в полседьмого...»
Как обычно, принцесс одели одинаково — в розовые
-84-
ПМ ЛЕЛНИЦА ПРЕСТОЛА
кружевные платья с золотыми поясами п накмдкамк из
пурпурного бархата с оторочкой из горностая. На uiee у
к.1Ждой было жемчужное ожерелье, на голове — маленькая
юлотая корона в средневековом стиле, на ногах — сереб¬
ряные туфельки. Дочерей короля доставили в Вестмин-
сгерское аббатство не па автомобиле, а в экипаже. «Снача¬
ла нас здорово трясло, но скоро мы привыкли», — п[[шет
II дневнике Елизавета. На церемонии она сидела рядом с
королевой Марией, нарушившей давнюю традицию, со¬
гласно которой вдовствующая королева не должна при¬
сутствовать на коронации нового моиарха. «Бабушка выг¬
лядела просто восхитительно в золотом платье, расшитом
;и)Лотыми же цветами», — записала Елизавета. На груди у
Марии сияла звезда Ордена Подвязки. Звезду одолжил ма¬
тери опальный Дэвид — по ее просьбе. Для маленькой
Маргарет сделали сиденье повыше, чтобы ей было все хо¬
рошо видно. Елизавета, как обычно, учила младшую сест¬
ру уму-разуму. «Надеюсь, она не уснет посреди церемо¬
нии, — с тревогой сказала Елизавега гувернантке. — Но
она ведь еще совсем маленькая, правда?»
Надо сказать, что Маргарет вела себя без>Т1речно, и
сгаршая сестра написала в дневнике: «Она была выше вся¬
ких похвал. Пришлось лишь пару раз толкнугь ее локтем в
бок, чтобы не слишком громко хлопала по пюпитру молит-
непником».
Король тоже справился со своей ролью безупречно, не¬
смотря на волнение, вполне понятное, если учесть, что, на¬
чиная со времен Альфреда Великого, британские монархи
считались помазанниками божьими лишь с момента коро¬
нации. Прочие участники церемонии проявили себя гораз¬
до хуже. 1'еорг VI был возмущен тем, как скверно некото¬
рые прелаты и аристократы справились со своими обязан¬
ностями. Когда король преклонил колени, принося прися-
l y, два епископа, которые должны были держать перед ним
ICKCT, все перепутали. «Когда настал момент произносить
горжественный обет, ни один из них никак не мог отыс¬
кать нужную строчку, — пишет король, — Тогда архи¬
епископ взял у них книгу и раскрыл ее передо мной, но —
о ужас! — его палец как раз закрывал первую строчку клят¬
вы».
-85-
СЛРА БРЭДФОРД, L'1H3AI)1;TA и
Герцог Портленд, в обязанности которого входило не¬
сти корону королевы, равно как и маркиз Солсбери, кото¬
рому была доверена корона короля, запутались в цепях и
кистях, свисавших с бархатных подушек, на которых ле¬
жали обе короны. «Первый камергер должен был помочь
мне в процедуре облачения, — пишет король, — но руки
у него так дрожали, что ои чуть не попал рукоятью меча
мне но подбородку».
Как человек практичный и предусмотрительный, Георг
заранее поставил метк7 на коропе, чтобы знать, где у нее
перед. Однако, когда настал миг возложения королевского
венца, выяснилось, что кто-то из слуг эту метку заботливо
сгер. «ApxjtenHCKon и декан так долго вертели корону в ру¬
ках, что я уже не мог разобрать, где у нее передняя сторо¬
на», — пишет Георг. А последней каплей стало следующее
прискорбное происшествие: когда король двинулся к тро¬
ну, впервые использовавшемуся для коронации еще в 1307
году, какой-то неуклюжий епископ наступил ему на ман¬
тию. «И я застыл посреди зала — пи вперед, ни назад.
Пришлось шикггуть на епископа, чтобы он немедленно уб¬
рал ногу, я чуть не упал!»
BbiBUJHH монарх и Уоллис Симпсон в эту минуту сидели
во Франции в арендованном замке и слушали по радио, как
идет коронация нового короля. Такого в истории Брита-
И1И1 еще не бывало.
«Папа очень хорошо смотрелся в алой мантии, —запи¬
сала в дневнике одиннадцатилетняя Елизавета. — Порази¬
тельно: бабушка говорит, будто совершенно не помнит
собствен ной коронации. А мне кажется, что такое событие
должно запомниться на всю жизнь». Правда, к концу Ели¬
завета сочла, что церемония «довольно скучная — слиш¬
ком много всяких молитв. Мы с бабушкой все листали про¬
граммку, чтобы увидеть, да;1еко ли еще до конца. Потом
переворачиваем — и видим: «Конец». Мы обе так обрадо¬
вались, заулыбались...» Если Елизавета в тот день и думала о
грядущей собственной коронации, то в дневнике ничего
об этом не написано.
]1осле коронации у Георга VI заметно прибавилось
уверенности, как будто только эта древняя церемония
окончательно убедила его в том, что он настоящий ко-
-86-
МЛ( МЕЛНИил ПРЕСТОЛА
|П)ль. Кроуфн пишет, что Георг даже стал как бы выше
ростом.
Королева, выросшая вдали от царствующего дома, дол¬
жна была на ходу привыкать к новой роли. «Она поставила
111-ред собой задачу, которая требовала больших усилий,
цдумчивости и невероятной концентрации», — свиде-
(сльствует человек, хорошо знавший ее и в качестве гер¬
цогини Йоркской, и в качестве королевы. — Разумеется,
>то не могло не сказаться на естественности ее поведе¬
ния».
С помо1цью Хартнелла королева создала свой собствен-
1и>н"1 стиль: кринолин, тонкая голубая вуаль, тройная нить
крупного жемчуга, шляпка, непреме1шые высокие каблуки,
чтобы компенсировать малый рост. Кроме того, Елизавета
придумала особый жест, чтобы приветствовать публику:
легкое покачивание кистью руки, к которому все очень ско¬
ро привыкли. В нарушение традиций Елизавета не скупи¬
лась на улыбки. Она в совершенстве овладела искусством
сохранять дистанцию между собой и простыми смертны¬
ми, но при этом ее поведение вовсе не казалось снобиз¬
мом. Никто из старьгх друзей не упрекнул ее в высокоме¬
рии, хотя тон переписки, которую вела Елизавета, заметно
переменился. Не все ее прежние знакомые сразу поняли,
что между прежней герцогиней и нынешней королевой су-
|цествует принципиальная разница. Иногда приходилось
вмешиваться и самому королю. В письме Уолтеру Монкто¬
ну, посреднику в отношениях с герцогом Виндзорским, Ге¬
орг дает понять адресату, что тот недостаточно почтителен
к королеве: «Я передал ее величеству ваш «нежный и пре¬
данный поклон», что ее несколько удивило. Должно быть,
на.м следовало ограничиться просто «преданным покло¬
ном».
Королева Елизавета была прирожденной актрисой, и те¬
перь у нее появилась возможность продемонстрировать
свои способности всем. Явное наслаждение с которы.ч она
исполняла свои публичные обязанности, вызвало у Уоллис
Симпсон гримасу отвращения: «Ты бы только видел, Дэ-
пид, какая довольная физиономия была у герцогини Йорк¬
ской (Уоллис так и не могла заставить себя именовать Ели-
;1авету королевой). Просто потеха! Она буквально лопается
-87-
САРА ЬРЭДФОРД. Е.ИИЗАИЕТЛ II
ОТ счастья». Харольд Николсон, побывавший на банкете в
Букингемском дворце, отзывался о новой королеве с ис¬
тинным восхищением: «У ее величества на лице играла
слабая улыбка, словно говорившая, что королева от души
насладилась бы банкетом, если бы не ее сан. Она полна
очарования и достоинства. Представляю, как убого смот¬
релась бы в этой роли несчастная миссис Симпсон...»
Отречение предыдущего короля, хоть об этом во двор¬
це и не говорилось, не было прощено и забыто. Новая ко¬
ролева осуждала отступника не меньше, чем королева Ма¬
рия. Вместе они даже составили нечто вроде черного спис¬
ка, куда попали все заводилы «симнсоновской клики».
Дэвид женился на Уоллис в замке де Канде 3 июня 1937
года. Английским родственникам очень пе понравилось,
что Дэвид, должно быть, следуя подсознательному фрей¬
дистскому порыву, выбрал для этого события день рожде¬
ния отца. Никто из родственников жениха на свадьбе не
был: Георг VI запретил братьям ехать во Францию, а лорд
Льюис Маунтбеттен, лучший друг Дэвида, почел за благо
добровольно отказаться от поездки. Так что из Англии
приехало всего семеро друзей того, кто еще полгода назад
был королем и императором.
К этому времени Георг VI и Дэвид почти разорвали вся¬
ческие отношения. Последний раз опи виделись в декабре,
но с тех пор взаимная неприязнь неуклонно возрастала.
Король выяснил, что Дэвид обманул его, жалуясь на стес¬
ненность в средствах. Оказалось, что у Дэвида припрятано
около миллиона фунтов стерлингов — доход от герцог¬
ства Корнуолл, который по закону должен был поступить в
королевскую казну. Еще больше Георг разозлился, когда уз¬
нал, что проценты от этой суммы шли на счет Уоллис. Раз¬
разилась нешуточная семейная ссора. Согласно условиям
отречения, герцог должен был получать ренту в 25 тысяч
фунтов по цивильному листу, однако, когда выяснилось,
сколько у Дэвида денег, Черчилль и министр финансов Не¬
вилл Чемберлен, всегдашние оппоненты, единогласно по-
советовал1г королю выплачивать брату эту сумму из соб¬
ственного кармана — иначе в парламенте мог разразиться
скандал. «Как только выяснится, что герцог прикарманил
миллион, — писал Черчилль Чемберлену, — лейбористы
-8S-
КЛСЛЕДНИил ПРЕСТОЛА
lyr же начнут говорить, что королевскому семейству вы-
лсляется слишком много денег». Чемберлен согласился с
110Й точкой зрения и сказал своей сестре Иде: «Парламен-
к- кая дискусс1[я на эту тему не только окончательно диск¬
редитировала бы герцога, но и нанесла бы еще один со¬
крушительный удар по монархии».
Пришлось королю выплачивать ренту из собственного
кошелька. Кроме того, он еще должен был выкупить долю,
принадлежавшую герцогу в поместьях Бальморал и Санд-
рингэм — это была не коронная, а семейная собствен¬
ность, и потому основная ее часть досталась Эдуарду как
I гаршему сыну. После длительных переговоров от герцога
о гкупились за 289 853 фунта. Эти деньги были помещены в
военный заем, что давало 10 144 фунта в год, которые к
1'ому же выплачивались проживающим за границей без на¬
логов. От себя король доплачивал брату еще 1 ] тысяч фуи-
гов в год.
В августе 1949 года Черчилль говорил лорду Бивербруку,
что герцог Виндзорский получает от Англии 100 тысяч
(j)yHTOB стерлингов в год (на нынешние деньги это при¬
мерно 4-5 миллионов фунтов) плюс компенсация за коро¬
левские поместья, плюс многое другое. Сам герцог утверж¬
дал, что капитал — это его страховка на случай револю¬
ции. «Я принадлежу к профессии, которая вот уже несколь¬
ко веков выходит из моды», — говорил он, однако ни разу
ИИ словом не обмолвился о том, что причуды Уоллис и ее
■кстравагантность обходятся ему в фантастические суммы.
Биограф королевы Марии в конце 50-х годов навестил суп-
рркескую чету в их французском замке Ле Мулен де Тюиль-
ри. Он пишет: «Жизнь их была поистине сибаритской, ок¬
руженной невероятной роскошью и невообразимым ком-
(|)ортом».
«Король был нищ, как церковная мышь», — сказал
один из придворных, разумеется, сильно преувеличивая.
Нищим король не был, но суммы, которые он был вынуж¬
ден выплачивать старшему брату ежегодно, оставляли весь¬
ма заметную брешь в доходах королевской семьи. Очевид¬
но, именно в этот период Георг VI договорился с новым
премьер-министром Невиллом Чемберленом о том, что
личные доходы короля налогом облагаться не будут. Эта
-S9-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
уступка короне была сделана в обмен на то, что герцог
Виндзорский будет исключен из цивильного листа и по¬
ступит на содержание монарха. Фискальное соглашение
между королем и правительством было заключено втайне
и всплыло на поверхность лишь полвека спустя; тогда ко¬
ролева Елизавета была вынуждена отказаться от этой при¬
вилегии — слишком уж возмутилась английская публика.
Больше года понадобилось на то, чтобы урегулировать
вопрос с выкупом Бальморала и Сандрингэма. Был мо¬
мент, когда Эдуард пригрозил, что не позволит королю
пользоваться этими резиденциями. Еш,е один конфлш<т
разразился из-за знаменитой коллекции марок, принадле¬
жавшей покойному королю. Однако выяснилось, что кол¬
лекция входит в собственность короны, то есть в разряд
Л1ГЧНОГО имущества не попадает. Окончательно братья рас¬
сорились из-за того, что король отказался пожаловать Уол¬
лис титул королевского высочества. Виндзоры и многие эк¬
сперты по вопросам титулования сочли такое решение не¬
законным и несправедливым. Однако король до самой
смерти отказывался его пересмотреть. Он говорил, что
если Уоллис получит статус принцессы, это «подорвет са¬
мый смысл отречен]1я» — ведь народ, особенно население
доминионов, решительно воспротивился тому, чтобы Уол¬
лис Симпсон считалась членом королевского семейства.
Далее Георг утверждал, что в монархии может быть только
один источник почестей и благородства — сам моиарх, а
стало быть, ему и решать. Герцог Виндзорский был глубоко
уязвлен. Он так и не простил брату этого афронта, а еще
больше обиделся на жену брата и на мать. Он считал, что
короля подговорили они.
Елизавета, конечно, знала о женитьбе дяди, но вряд ли
имела представление о том, какие баталии ведутся между
родственниками после отречения Эдуарда. От публики все
эти конфликты тем более хранились в строжайшей тай¬
не — до тех пор, пока в 80-е годы биограф Виндзоров
Майкл Блох не опубликовал свою книгу. Не имела Елизаве¬
та представления и о том, как сильно король опасался свое¬
го брата. В октябре 1937 года семья жила в Бальморале.
В замок приехал сэр Рональд Линдсей, английский посол в
Вашингтоне. Он должен был обсудить с королем детали
-90-
НАСЛЕДНИЦА ПРЕСТОЛА
I |1ядущего визита герцога Виндзора в Соединенные Шта-
11.1. Король, королева и Томми Ласеллс, личный секретарь
1-10 величества, были не на шугку встревожены поведением
п-[1цога. Они сказали послу, что Виндзор замышляет ре-
иаиш, а его друзья м советники —• полуфашисты. В пись¬
ме жене Линдсей писал: «Мне показалось, что король до
Liis пор чувствует себя на троне неуверенно и несколько
напоминает средневекового монарха, который страшится
претендента, проживающего в изгнании... Во всяком слу¬
чае, реагирует король точно так же, как его далекие иред-
М1. — он чрезмерно мнителен и подозрителен...»
Королева изо всех сил старалась защитить своего легко¬
ранимого мужа. Она считала это своей главной задачей еще
I гех пор, как стала герцогиней Йоркской. «Она старалась
и;ю всех сил помочь ему в исполнении столь ненавистных
ему публичных обязанностей, всячески стремилась разви¬
вать в нем все лучшие качества», — свидетельствует один
из друзей семейства. Призрак герцога Виндзора не давал
королю покоя, и королева не упускала случая дать деверю
огпор. Она относилась к нему с еще большей неприязнью,
чем Георг VI и Чемберлен, требовавший, чтобы герцогу
:>апретили возвращаться в Англию без согласия правитель¬
ства. Уолтер Монктон, лично участвовавший в перегово¬
рах, писал: «Королева довольно ясно дала понять, что гер¬
цогу нельзя поручать никакого государственного дела... Ес¬
тественно, она имеет все основания опасаться этого чело¬
века, ибо Виндзор обаятелен, полон энергии и вполне мо¬
жет стать знаменем для всех, кто критически относится к
новому королю, проигрывающему своему брату во многих
отношениях».
Спокойного отпуска в Бальморале у короля не получи¬
лось. Кроме обычной работы с секретарями над государ¬
ственными бумагами (красные коробки с курьерской по¬
чтой поступали к монарху, где бы он ни находился), при¬
нялось еще принимать премьер-министра. Чемберлен,
весьма представительный джентльмен с густой седой шеве¬
люрой, черными бровями, пронзительным взглядом и
крючковатым носом, был весьма опытным политиком,
придерживавшимся раз и навсегда установившихся взгля¬
дов. С соперниками Чемберлен расправлялся быстро и
-91-
САРЛ БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
безжалостно. Он происходил из старинной семьи, издавна
занимавшейся политикой, и потому был преисполнен са¬
моуверенности, никогда не сомневаясь в правильности
своего мнения. Друзей у Чемберлена было немного, но те,
кто знал его близко, уважали премьер-министра за цель¬
ность характера, а также неожиданную в человеке такого
склада любовь к птицам, деревьям, цветам и Шекспиру.
Как и королева, Чемберлен был страстным рыболовом.
Венценосная чета привязалась к премьер-министру, кото¬
рый изо всех сил старался короля и королеву. Впослед¬
ствии он хвастался своей сестре, что вполне преуспел. Он
.ходил на охоту с королем, на рыбалку с королевой, на пик¬
ник с принцессами, которых возил в гости к своему другу-
миллионеру Пирпонту Моргану, построившему себе игру¬
шечный розовый замок Абергельди недалеко от Бальмо-
рала. Чемберлен с резким осуждением относился к Эдуар¬
ду VIII и очень старался по мере сил помочь новому коро¬
лю. А поскольку король еще не очень разбирался в поли¬
тике и международных отношениях, он всецело полагался
на суждения Чемберлена.
С ноября 1936 года до конца лета 1937 года британское
правительство и народ были сначала потрясены отречени¬
ем одного короля, йотом увлечены коронацией другого.
Тем временем, еще в правление Эдуарда VIII, в марте 1936
года Г1гтлер окк'упировал Рейнскую демилитаризованную
зону. Демократические страны отреагировали на этот про¬
извол довольно вяло. Эдуард VIII, например, утверждал,
что всячески старался смягчить реакцию британского пра¬
вительства. Зате.м Германия подписала пакт с Италией и
Японией, активно поддерживала испанских фашистов в
гражданской войне на Пиренейском полуострове. В нояб¬
ре 1937 года лорд Галифакс, друг короля и премьер-ми¬
нистр, нанес так называемый частный визит в Германию,
где встретился с Гитлером.
Встреча между барственным, аристократичным Гали¬
факсом, одетым в классический наряд английского джен¬
тльмена (котелок, зонтик и так далее), с низкорослым пле¬
беем-диктатором в опереточном костюме могла бы пока¬
заться комичной, если бы не последующгЕе трагические со¬
бытия: сначала Мюнхенское соглашение, а потом война.
-92-
МЛСЛЕДНИЦА ПРЕСТОЛА
I ТОЧКИ зрения Галифакса нацистские лидеры вроде Гит-
;и ра и Геринга были просто безобидными клоунами; Гит-
.к-|1 же смотрел на своего британского гостя как на предста-
1111 :еля расы, упадок которой начался со времен еще Фрэн-
■ пса Дрейка. Разве были способны эти господа встать на
пути честолюбивых планов фюрера?
Не прошло и четырех месяцев, а Чемберлен уже вовсю
1а1н рывал с лидером итальянских фашистов Муссолини.
Носпользовавшись этим, Гитлер аннексировал Австрию и
начал подбираться к Чехословакии. В начале мая 1938 года
он нанес государственный визит в Рим, где фюрера встре¬
чали со всей пышностью, на какую только хватило итальян¬
ского воображения.
Дш1 принцессы Елизаветы все эти события были беско¬
нечно далеки. Европейская реальная политика коснулась ее
)1ишь тогда, когда родители собрались в свой первый зару-
1')сжный визит, дабы продемонстрировать солидарность
двух демократических стран, Британии и Франции, перед
)1ицом надвигающейся фашистской угрозы. Однако отъезд
короля и королевы в Париж 28 июня был омрачен внезап¬
ной смертью Сесилии Стратмор, бабушки Елизаветы.
Принцесса восприняла это событие с необычной для нее
:)моциональностью. Кроуфи писала подруге: «Принцесса
Маргарет еш,е слишком мала и не пон!шает толком, что
произошло, но принцесса Елизавета весьма сильно рас¬
с гроена». Девочка с детства была приучена скрывать свои
чувства. Георг V мог расплакаться, увидев мертвую ласточ¬
ку, а когда у него умерла собака, внучка прислала ему пред¬
линное письмо с соболезнованиями. Однако если умирал
кто-то из родственников, члены королевского дома были
обязаны держать себя в руках. «Лишь однажды Елизавета
бросилась мне на грудь, не думая ни о чем, кроме постиг-
Hiero ее горя, — пишет Кроуфи о смерти лорда Стратмо¬
ра, который скончался шесть лет спустя в возрасте восьми¬
десяти девяти лет. — Она вошла в мою комнату бледная, с
ишроко раскрытыми глазами. «Ах, Кроуфи, дедушка
(/гратмор умер», — воскликнула принцесса и разрыда¬
лась». Лорд Стратмор, как пишет Кроуфи, был очень мяг¬
кий, веселый старик, настоящий сельский житель. Все свои
моступки он старался согласовать с природным калеида-
-93-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
рем — прилетом птиц и днкил. гусей, набуханием почек и
так далее. У этого человека была забавная привычка — о и
каждый день обязательно должен был съесть кусок сливо¬
вого пудинга. Елизавета и Маргарет просто обожали своего
дедушку.
Королева была потрясена смертью матери. Она написа¬
ла Невиллу Чемберлену: «Я боялась этого дня с раннего
детства, и вот он настал. Просто не верится! Для нас, детей,
она была нерушимой скалой. Слава богу, ее влшшие, ее чу¬
десный пример останутся с нами на всю жизнь. О, как она
разбиралась в жизни! Она знала, что важно, а что нет.
У нее был вечно юный дух, огромное мужество, безгра¬
ничное сочувствие — именно тогда, когда в нем больше
всего нуждаешься. А какое божественное у нее было чув¬
ство юмора! Мы столько смеялись вместе, нам было так ве¬
село! Простите, что пишу вам все это, но вы были мне доб¬
рым другом и советником весь минувший год...»
Однако на публике королева держалась бесстрастно.
Официальный визит во Францию был отложен до 19 июля.
К тому времени Хартнелл приготовил королеве новый гар¬
дероб с преобладанием белого цвета — цвета королевского
траура.
Визит прошел на ура. В парижской Опере в честь высо¬
ких гостей устроили торжественный прием. Уинстон Чер¬
чилль, Диана Купер, Венеция Стэнли и герцогиня Рутленд
наблюдали, как Георг и Елизавета величественно поднима¬
ются по широкой лестнице. Королева была в белоснежном
кринолине, с бриллиантовыми украшениями. «Я гордилась
за свою страну, — писала королева. — Французы просто с
ума посходили. А Уинстон был в таком восторге, что сде¬
лался похож на школьника...» В Версале состоялся парад, в
котором приняли участие 50 тысяч французских солдат.
Расчувствовавшись, Черчилль сказал, что французская ар¬
мия — «бастион европейской свободы». Вскоре этот бас¬
тион бесславно рухнет, а но Елисейским полям триумфато¬
ром проедет Гитлер.
Не прошло и двух месяцев, как мирная жизнь королевс¬
кой семьи была нарушена новостями из Германии. Как
обычно, в это время Георг жил в Бальморале, куда семей¬
ство прибыло на яхте «Виктория и Альберт», неспешно
-94-
II 1ЕЛНИЦА ПРЕСТОЛА
ч1)01нувшей восточное побережье Англии, чтобы его ве-
тмество мог наведаться в Суффолк. 14 сентября Чембер-
ifii доложил, что, судя по донесениям разведки, Гитлер
илмеревается напасть на Чехословакию. В тот же вечер
м)роль прибыл поездом в Лондон, а 69-летний премьер-
министр впервые в жизни сел в самолет, чтобы отпра-
питься в Германию для встречи с Гитлером. В воздухе
1ЫХЛО войной. В Гайд-парке рыли противовоздушные
1ЦСЛИ, а королю выдали противогаз. Чемберлен произнес
МО радио свою знаменитую унылую речь: «Как ужасно, не-
мсмо, невероятно, что мы, англичане, доля<ны рыть тран¬
шеи и примерять противогазы только из-за того, что в ка-
Koii-To далекой стране перессорились народы, о которых
мы ничего не знаем». В последний момент Гитлер ушел
«ч прямой конфронтации, и Чемберлен вновь вылетел в
Мюнхен, чтобы подписать «листок бумажки», а потом
1риумфально размахивать им в аэропорту после возвра¬
щения. Король был в восторге. Он лично хотел поздра-
иить премьер-министра с блестящим успехом, однако в
конце концов ограничился лишь совместным выходом на
(млкон Бу1(ингемского дворца. «Вчера был великий
день», — сказал он королеве-матери, а Чемберлен, высту¬
пил возле правительственной резиденции на Даунинг-
I грит, гордо сообщил публике, что привез из Германии
• почетный мир».
Тем временем Гитлер готовился войти в Судеты. Еще
через пять месяцев чехословацкое государство прекратит
I ное существование. Однако большинство современньгх
правителей от американского президента Франклина Дела¬
но Рузвельта до бывшего кайзера всячески поддерживали
мирную инициативу Чемберлена. Лишь Уинстон Черчилль
предостерегал, что это «только начало, а окончательный
расчет впереди». Принцесса Елизавета, которая терпеть не
могла Гитлера, расстроилась, что войны не будет и Гитлер
останется без наказания, и вызвала этим недовольство
Лллы Найт. «Вы не представляете себе, что это такое», —
(. казала ей главная няня и прочла детям целую лекцию об
ужасах первой мировой войны.
В начале лета 1939 года король и королева отправились в
крайне важный государственный визит через океан. По¬
-95-
САРА БРЭДЧЮРД. ЕЛИЗАВЕТА II
зднее королева скажет: «Та поездка сделала пас настоящи¬
ми монархами». Сначала они должны были посетить Ка¬
наду, а потом Соединенные Штаты в качестве личных гос¬
тей президента Рузвельта. Американский визит требовал
немалого мужества. Хотя запланированная недавно аме¬
риканская поездка герцога Виндзорского провалилась —
пришлось отменить ее, потому что американцы были воз¬
мущены визитом бывшего короля в нацистскую Герма¬
нию, — все же многие граждане США считали истинным
монархом герцога, а Георга VI и его супругу не признава¬
ли. В журнале «Скрибнер» было написано так: «Если бы
специалист но рекламе мог выбирать, кого из англичан
целесообразнее всего было бы выпустить на американс¬
кую сцену, вряд ли его выбор остановился бы на Георге и
Елизавете. Значительная часть американцев все еще счи¬
тает законным наследником английского престола Эдуар¬
да, герцога Виндзора, а король Георг VI представляется
то же касается коро¬
слабым, бесцветным персонажем...
левы Елизаветы, то по нашим стандартам она слишком
толста и слишком расфуфыривается, чтобы соответство¬
вать образу королевы. Она заметно проигрывает перед ко¬
ролевой Марией (та была настоящая монархиня) и герцо¬
гиней Виндзор (элегантной, раскованной американкой)...»
Далее автор статьи предостерегает, что неминуемый
провал визита королевской четы в Соединенные Штаты
чреват «крахом американско-британских отношений в
чрезвычайно сложный и ответственный период мировой
истории».
Но автор ошибся — визит увенчался триумфальным
успехом. Американская пресса за несколькими редкими ис¬
ключениями отнеслась к венценосным супрут'ам с энтузи¬
азмом. Королю удалось завязать друл<еские отношения с
президентом и даже произвести благоприятное впечатле¬
ние на Элеонору Рузвельт, высоко оценившую интерес, ко¬
торый Георг проявил к вопросам социального обеспече¬
ния. «Британские монархи завоевали Вашингтон, — писа¬
ла «Нью-Йорк тайме». — Они не совершили ни единой
оплошности и произвели на публику такое благоприятное
впечатление, о котором не мечтали и самые большие опти¬
мисты». Президент сказал своему кузену, что король и ко-
-96-
НАСЛЕДНИЦА ПРЕСТОЛА
))олева — «замечательные, прекрасно подготовленные
политики, которые хорошо разбираются не только в меж¬
дународных делах, но и в социальном законодательстве».
22 июня 1939 года обе принцессы в сопровождении
Лллы Найт и Кроуфи поднялись на борт эсминца в Саут*
I емптоне, чтобы встретить в море корабль «Императрица
Ьритании», на котором возвращались родители. Встреча
была радостной. Маргарет схватила мать за руку и похвас-
!алась, что сумела здорово похудеть и уже ие похожа на
()утбольный мяч, как раньше. «А король, — пишет Кроу-
()и, — все не мог насмотреться на свою Лилибет». В кают-
компании состоялся праздничный обед. Все веселились,
его величество запускал через иллюминатор воздушные
1нарики, а Кроуфи напилась шампанского и едва держалась
на ногах. Из Саутгемптона до лондонского вокзала Ватер¬
лоо королевское семейство ехало на поезде, и по всему пути
следования их приветствовали ликующие подданные, раз¬
махивая государственными флагами. Перед Букингемским
дворцом собралась толпа в пятьдесят тысяч человек. Все
махали зонтами и платками, пели «Боже, храни короля»,
«Страна надежды и славы», «Он отличный парень»; многие
кричали: «Мы хотим видеть короля! « и «Мы хотим видеть
королеву!» Пришлось королевскому семейству показаться
толпе, выйдя на балкон. Если верить «Дейли мейл», «такого
штузиазма Лондон не видывал со дня коронации». Два
года прошло с тех пор, как принцесса последний раз пока-
■1ывалась публике с балкона. Ей стало ясно, что отец и мать
наконец-то утвердились в глазах подданных, заняв в их
сердцах место покойного деда. У Елизаветы был нагляд¬
ный пример, которому она со временем последует.
Елизавете недавно исполнилось тринадцать. Пройдет
месяц, и на том же балконе она встретится со своей судь¬
бой, которая предстанет перед ней в виде принца Филиппа
1’реческого, кадета военно-морского училища. Встреча
произойдет благодаря дяде принца Льюису-Фрэнсису-Аль-
берту-Виктору, который родился в 1900 году с титулом
нринца Баттенберга, а в 1917 году вместе со всем своим ро¬
дом получил новую фамилию и стал и.меновагься лордом
Мауитбеттеном. Друзья и родственники называли его про¬
сто Дики, он был правнуком королевы Виктории и кузеном
4-57К -91-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
Георга VI. Как и большинство королевских родственни¬
ков, лорд Лыонс происходил от немецкого княжеского
рода — его предки владели Гессеном; сам он страстно ув¬
лекался генеалогией своего семейства, cвязa^п^oro род¬
ственными узами с Виндзорами, Виттельсбахами, Романо¬
выми, Габсбургами и Гогенцоллернами, Некогда он учил¬
ся в Кембридже вместе с отцом Елизаветы, однако пред¬
почел общество старшего брата, принца Уэльского. Дики
сохранял преданность наследнику престола вплоть до его
отречения, а затем с легкостью перешел в стан сторонни¬
ков нового короля. Георг VI относился к Маунтбеттену с
симпатией, хоть и не испытывал на его счет ни малейших
иллюзий. Королю нравились морские шутки лорда Льюи¬
са, его увлечение мундирами н орденами, а также инициа¬
тивность и деловые качества кузена. Зато королева отно¬
силась к Маунтбеттену с куда меньшей симпатией — она
не любила людей, которые всегда примыкают к победите¬
лям. Не нравился королеве и стиль жтгзни Маунтбеттена,
женившегося на сказочно богатой Эдвине Эшли. Эту суп¬
ружескую чету королева пренебрежительно называла
«шампанскими социалистами», намекая на их либераль¬
ные взгляды, плохо сочетавшиеся с привычкой к роскош¬
ной жизни. Маунтбеттен был хорош собой, обаятелен,
умен и честолюбив. Он мечтал возвысить свой род и
смыть оскорбление, нанесенное его отцу Льюису Багтен-
бергу, которого в 1914 году уволили с должности первого
лорда Адмиралтейства из-за того, что в его жилах текла
немецкая кровь.
Маунтбеттен вовсю использовал родственные связи с
королевской семьей, одиако даже ему сначала не могло
прийти в голову, что желанный прорыв в высшие сферы
произойдет благодаря восемнадцатилетнему племяннику
Филиппу. Филигш в ту пору учился в выпускном классе Дар¬
тмутского королевского военно-морского колледжа. По
происхождению Филипп был знатнее дяди, да и с английс¬
ким королевским домом его связывали более тесные узы.
Он родился в 1921 году и был сыном принца Андрея Гре¬
ческого и принцессы Алисы, старшей сестры Маунтбетте-
иа. По материнской линии Филипп был прямым потомком
королевы Виктории, а по отцу связан с греческо-датской
-9S-
ИЛСЛЕЛНИил nt'UCTOJlA
королевской фамилией, а также с российским император¬
ским домом: его дед, Георг 1, король эллинов, женился на
великой княжне Ольге, внучке царя Николая I. Филипп был
единственным сыном принца Андрея, а из четырех сестер
младшая была на семь лет старше его.
С самого начала жизнь не баловала Мсшьчика. Он родил-
сн на кухонном столе королевской виллы Мон-Репо на ост¬
рове Корфу. Не прошло и года, как Георгу V пришлась по¬
сылать британский воеииь[й корабль, чтобы спасти гре¬
ческое королевское семейство от очередного переворота.
11ринца Андрея чуть не расстреляли, и он спасся лишь бла¬
годаря английскому вмешательству. Греческие короли ни¬
когда не отличались особенным богатством — они были
поминальными правителями одной из беднейших евро¬
пейских стран, их троп все время шатался. В 1922 году ма¬
ленький Филипп оказался на иоложенми эмигранта в [Пари¬
же. Семейство поселилось в Сен-Клу и жило на деньги
принца Георга, брата прпнца Андрея. Георгу повезло •— он
женился на богатой женщине из рода Бонапарт. Богатство
она унаследовала от деда, Луиса Блана, знаменитого осно-
нателя казино в Монте-Карло.
Жизнь у эмигрантов была бедная, но совсем не скучная.
Рядом с их огромной, уродливой виллой жило множество
других царственных беженцев, главным образом греческо¬
го и русского происхождения. Дом был космополитичным
и заправл5ши в нем женщины: мать Филиппа, его четыре
сестры (они считали себя гречанками), греческая фрейли¬
на, французская гувернантка, любимая английская няня
миссис Николас, итальянский дворецкий и французский
иовар. Смесь получилась взрывчатая: Софи, сестра Филип¬
па, вспоминает, что «в доме все время кто-нибудь с кем-
нибудь ссорился».
Мальчик рос задиристым и упрямым — должно быть, в
знак протеста против женского засилья. На ранних фото¬
графиях мы видим светловолосого мальчугана с подчерк¬
нуто независимым выражением лица. Правда, благодаря
английской няне Филипп всегда отличался безукоризнен¬
ной вежливостью.
Родители принца никак не могли считаться идеальной
супружеской парой. Андрей, но словам его младшей доче¬
-99-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
ри, был «искрометным, общительным, веселым, с блестя¬
щим чувством юмора». Сын и отец прекрасно ладили друг
с другом, но, к сожалению домашних, принц Андрей не ба¬
ловал их своим присутствием. От отца Филипп унаследовал
выпуклый лоб и форму головы, а от матери — точеный
нос, тонкие губы и узкие мауитбеттенские глаза. Алиса с
детства была почти полностью глухой, но умела читать по
губам на нескольких языках. С детьми она держалась
крайне строго. Тем не менее у Филиппа и с матерью были
совсем неплохие отношения, хоть и лишенные истинной
теплоты. Алиса была женщиной решительной и независи¬
мой. Во время войны, когда Афины были оккупированы
немцами (принцесса жила на муке и воде, похудев за время
оккупации на сорок фунтов), она спасла жизнь двум еврей¬
ским женщинам, матери и дочери, спрятав их в мансарде.
Когда немцы пришли с обыском, принцесса Алиса притво¬
рилась не только глухонемой, но и полоумной. Немцам на¬
доело с ней возиться, и они ушли.
Однако в самый критический период взросления мате¬
ри рядом с Филиппом не было. Мальчику исполнилось де¬
сять лет, когда в семье все начало рушиться. У Алисы про¬
изошел нервный срыв, и ее отправили в психиатрическую
лечебницу сначала в Вену, потом в Берлин, затем в Швейца¬
рию. От дома в Сен-Клу пришлось отказаться, и принц Ан¬
дрей переехал на юг Франции. Дочери одна за другой выш¬
ли замуж за отпрысков германских аристократических ро¬
дов, а Филиппа поместили в английскую частную школу,
где впоследствии будет учиться его сын принц Чарльз.
Затем два семестра Филипп учился в Германии, в знаме¬
нитой школе Курта Хана. Однако после того как в 1933 году
к власти приилли нацисты, еврея Хана арестовали. Потребо¬
валось вмешательство британских верхов, чтобы Хану по¬
зволили эмигрировать в Англию. Там он основал в Шот¬
ландии не менее прославленную школу Гордонстаун.
В 1934 году Филипп стал учеником этой школгл. Впослед¬
ствии он отправит туда же своих сыновей.
В отрочестве, несмотря на всю многочисленность свое¬
го семейства, Филипп был в значительной степени предос¬
тавлен сам себе. Его соученики по Гордонстауну вспомина¬
ют, что перед каникула.чи принц никогда не знал, куда ему
-100-
МЛСЛЕДНИиЛ ПРЕСТОЛА
t-хать. Oil любил мужа своей сестры Сесили, Георга-Дон а-
гуса фон Гессена, и часто проводил каникулы у них в Дар¬
мштадте, но в 1937 году Сесиль и Георг погибли в авиака¬
тастрофе, когда летели в Лондон на свадьбу младшего
ората Георга принца Людвига.
В Лондоне Филипп останавливался в Кенсингтонском
дворце у своей бабушки по маунтбеттенской линии, вдов¬
ствующей маркизы Милфорд-Хейвен. «Он всегда был
очень независим, — рассказывала его сестра, — и поэто¬
му они с бабушкой без конца ссорились». Кузены Маунт-
псттены вспоминают, что однажды Филипп в сердцах по¬
казал бабушке язык.
В деревне он жил у своего дяди Джорджа, маркиза Мил-
(|юрд-Хейвена, женатого на эксцентричной русской лесби-
»ике по имени Надежда. В 1938 году Джордж Милфорд-
Хейвен умер от рака, оставив принца Филиппа на попече¬
нии своего младшего брата лорда Льюиса.
В ту пору лорд Льюис вовсе не заменял принцу отца, как
он утверждал в дальнейшем. Маунтбеттен начал интересо¬
ваться своим нле.мянннком лишь с весны 1938 года, когда
молодой человек впервые приехал к нему в гости. «Филипп
был здесь всю минувшую неделю, готовился к вступитель¬
ным экзаменам в военно-морской колледж, — написал
Маунтбеттен жене. — Мы обедали вместе, и я нашел, что
он очень мил. Должен сказать, что парень мне понравил¬
ся». Из этих строк явствует, что до этого Маунтбеттен Фи¬
липпа не знал или почти не знал.
Согласно официальной биографии Льюиса Мауитбет-
тена, именно дядя посоветовал Филиппу поступать в воен¬
но-морские силы, а не в военно-воздушные. Когда в июле
1939 года король, королева и обе принцессы в сопровожде¬
нии Маунтбеттена на корабле «Виктория и Альберт» посе¬
тили Дартмугскит! колледж, Филипп был там кадетом. «Фи¬
липп пил с нами чай, девочкам он весьма понравился», —
коротко записал Маунтбеттен. Кроуфи в своих воспомина¬
ниях пишет более подробно об этой встрече.
<1>илипп был очень красив: нордические черты лица,
светлые волосы, точеный профиль. Держался он уверенно,
но, по мнению Кроуфи, слегка рисовался, изображая
изысканную небрежность». Судьба свела будущих супру¬
-101-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА И
гов В Капитанском доме колледжа. Из трех высокопостав¬
ленных кадетов, которые должны были составить компа¬
нию принцессам, двое заболели свинкой, и поэтому Фи¬
липпу пришлось развлекать Елизавету и Маргарет в оди¬
ночку. Он ползал с ними по полу, запуская игрушечную же¬
лезную дорогу, однако вскоре эта детская забава ему наску¬
чила и он предложил перебраться на теннисный корт —
попрыгать через сетку. «Мне показалось, что он здорово
задирает нос, — пишет Кроуфи, — но на девочек принц
произвел впечатленрге. Лилибет сказала: «Какой он слав¬
ный, Кроуфи. Как высоко прыгает!» Она с него просто глаз
не спускала».
Филипп был учтив, но особого внимания на старшую
принцессу не обращал, а «толстушку Маргарет» псе время
поддразнивал. За обедом они вновь встретились на яхте.
На следующий день вместе обедали и пили чай, причем
Филипп съел такое количество креветок и бананового мо¬
роженого, что окончательно покорил сердца девочек. Ко¬
роль оживленно беседовал с контр-адмиралом, вспоминая
дни учебы в Дартмуте, и не обращал внимания на дочерей.
Георг заметил Филиппа, лишь когда тот отплыл от яхты на
самом последнем ялике, — «Виктория и Альберт» успела
отойти довольно далеко от берега. «Что ты делаешь, бол¬
ван!» — сердито крикнул Георг неосторожному мальчиш¬
ке, но Филипп, не оглядываясь, вовсю орудовал веслами.
Рядом с королем на мостике стоял дядя Дики. Возможно,
именно тогда он и взглянул на племянника новыми глаза¬
ми. В конце концов, между Филиппом и будущей короле¬
вой была разница всего в пять лет.
Как явствует из официальной биографии Елизаветы il,
она влюбилась в своего будущего мужа с первого взгляда.
IV.
БОЙНА. ВИНДЗОР
«Она говорит, что хотела бы жить в Виндзоре, потому что с
этим зпмкоА[ у нее связаны самые счастливые восиомиипния
детства...»
Пересказ разговора с Елизаветой II
Время отсчитывало последние дни до начала второй
мировой войны. 6 августа король с семьей отбыл ловить
([)орель в Бальморал, успокоенный заверениями Чемберле¬
на, что Гитлер «поставлен на место» и не рискнет начинать
(юльшую войну из-за Данцига. Еще весной, когда немец¬
кий министр иностранных дел Риббентроп начал перего¬
воры с поляками о передаче рейху Данцига, Чемберлен пре¬
доставил польскому правительству публичные гарантии
1'ого, что Британия не бросит Польшу в беде.
9 августа король совершил инспекционную поездку в
1^еймут, где был расквартирован Резервный флот. Оттуда
Георг написал королеве-матери: «Уверен, что Гитлер не ре¬
шится начать войну, зная, что мы обладаем такой мощью».
А между тем король мог бы вспомнить, что точно так же
накануне первой мировой войны Британия устроила гран¬
диозные маневры своего флота, однако это не помешало
немцам несколько недель спустя развязать войну.
22 августа пришла весть, что Германия и Советский
С^оюз заключили пакт о ненападении. Тут у>к королевскому
(п'пуску настал конец. Георг получил сообщение от Чем¬
берлена, что на следующий день собирается парламент, и
тут же отбыл поездом в Лондон, оставив жену и дочерей в
Шотландии.
— Почему этот Гитлер нам все портит? — все время
спрашивала Маргарет у гувернантки.
В Букингемском дворце ее отец говорил о немецком
диктаторе примерно те же слова: он жаловался сэру Майлсу
-W3-
САРА БРЭДФОРД ЕЛИЗАВЕТА II
Лэмпсону на то, что проклятый Гитлер испортил ему весь
отпуск. Некогда точно так же сетовал на кайзера Георг V.
Пять дней спустя все надежды на мирное разрешение
конфликта рухнули. 1 сентября немецкие войска пересеют
польскую границу. Союзнию! выдвинули ультиматум.
В воскресенье, 3 сентября, в 11 часов утра срок ультимату¬
ма истек. Ответа из Берлина не было. Таким образом, Вели¬
кобритания и Франция вступили с Германией в состояние
войны.
В тот день король начал писать дневник. Он сидел за
тем же письменным столом, где четверть века назад сидел
его отец. В ту нору Георг V записал: «Господи всеблагий,
сохрани жизнь моего милого Берти». Четверть века назад
нынешний монарх, а тогда просто Берти, радовался началу
войны, как и многие другие молодые британцы. Теперь, в
1939-м, войне никто рад не был.
«В начале той войны, в полночь с 4 на 5 августа 1914
года, я был мичманом на «Коллингвуде» и нес ночную вах¬
ту где-то в Северном море, — говорится в дневнике. —
Мне было восемнадцать лет. У нас на флоте все были рады,
что война наконец началась. Нас при)’^или к мысли, что
война с Германией неизбежна, что мы к этой войне идеаль¬
но подготовились. Но мы понятия не имели, что такое со¬
временная война, и те из нас, кто выжил, никогда не захо¬
тели бы воевать вновь».
В Бальморале принцессы остались одни — их мать 28
августа тоже отправилась в Лондон. Замок стоял полупус-
гой. Из отпуска вызвали Кроуфи, и дети вместе с ней пере¬
брались в Биркхолл. Там они прожили до Рождества. Каж¬
дый день вечером звонили родителу!, которые в будние
дни оставались в Букингемском дворце, а на выходные пе¬
ребирались в Виндзорский замок. Девочки скучали по отцу
и матери.
— А вдруг немцы придут и заберут их? — спрагнивала
Маргарет,
Война впервые поразила воображение Елизаветы 14 ок¬
тября, когда она узнала, что немецкая подводHiui лодка
проникла на территорию военно-морской базы в Скапа-
Флоу и потопила линкор «Королевский дуб». Погибло бо¬
лее восьмисот моряков.
-104-
1ЮПНА. ВИНДЗОР
«Мы все время листали книгу «Боевые корабли», — пи¬
шет Кроуфи, -—Девочки очень интересовались каждым из
1-удов королевского флота. Помню, как Лилнбет в ужасе
нскочила со стула и гневно воскликнула: «Кроуфи, этого не
может быть! Сколько чудесных матросов погибло!»
Полгода спустя принцессы изрядно удивили королеву
своей кровожадной радостью по поводу бомбежки немец¬
кого острова Сильт.
Однако в тот период все еще нродолжш1ась «странная
ио1"ша» —для англичан и французов настоящие сражения
иока не начались. В Биркхолле шла обычная жизнь: уроки
L Кроуфи, французский с миссис Монтодои-Смит. По чет¬
вергам Алла устраивала чай для жен месгных жителей, и во
время встреч женщины шили одежду для солдат. Впослед¬
ствии круг приглашенных значительно расширился, пото¬
му что приехали эвакуированные из Глазго. Король предос-
гавил женщинам отдельный дом в бальморалском помес-
гье, но горожанкам в горах не нравилось, они жаловались
иа скуку и безделье. Во время чаепитий принцессы разлива¬
ли чай и ставили на древний граммофон пластинки. Мар¬
гарет больше всего любила песенку Беньямино Гильи «Твоя
крошечная ручка так замерзла». Как заметила Кроуфи, текст
иесенки в точности соответствовал холоду, царившему в
!)иркхолле. На Рождество принцессам позволили приехать
к родителям в Сандрнигэм, хотя этот замок, расположен¬
ный на побережье Северного моря, находился не так уж да¬
леко от оккупированной немцами территории. То были
последние сандрингэмские каникулы перед вынужденным
долгим перерывом: содержать эту резиденцию в условиях
войны было сложно и дорого, поэтому все последующие
l-’ождества семья встречала в Виндзоре.
На сей раз король, одетый в мундир адмирала {он ре-
И.1ИЛ, что до конца войны штатской одежды носить не бу¬
дет), впервые в жизни выступил перед народом по радио в
прямом эфире, И это стало для него тяжким испытанием.
!Ч'чь несколько раз прерывалась, а один раз король, помня
(.свет своего психотерапевта, вернулся к началу предложе¬
ния, с которым никак не мог справиться. Король говорил
об опасностях и тревогах, которь[е несет наступающий год,
и закончил свое выступление такими словами: «Я сказал
-105-
САРА БРЭДФОРД ЕЛИЗАВЕТА II
Тому, КТО охраняет врата года: «Дай мне свет, дабы мог я
без страха ступить в неведомое». II Он ответил: «Иди во
тьму, но протяни руку свою Господу. И будет это лучше
любого света, безопаснее изведанной дороги». Так пусть же
рука Всевышнего направляет и оберегает всех нас».
Елизавета мy^ПIлacь угрызен11ямн совести из-за того,
что весело празднует Рождество после трагедии линкора
«Королевский дуб». «Боюсь, мы слишком радовались, —
нанпсала она Кроуфи. — А я все думала про несчастных
моряков и про то, каким это Рождество пришло к их семь¬
ям». Девочек всячески оберегали от малейшей опасности,
держали подальше от Лондона, о войне они узнавали лишь
из газет и радиопередач. До февраля они прожили в Саид-
рингэме, потом перебрались в Виндзор.
9 апреля немецкая армия оичупировала Данию и напала
на Норвегию. В конце месяца норвежский король Хокон
(для английских родственников просто дядя Чарльз) от¬
плыл в Англию на британском военном корабле. Союзный
экспедиционный корпус, состоявший главным образом из
британских солдат, попытался защитить Норвегию, но бе¬
зуспешно. 8 мая в парламенте состоялись дебаты по итогам
этой неудачной кампании. И консерваторы, и оппозиция
дружно накинулись на правительство. Лейбористская
партия отказалась участвовать в кабинете Чемберлена, и
премьер-министру пришлось подать в отставку. Его сме¬
нил Уинстон Черчилль, ставший членом кабинета в сен¬
тябре минувшего года. Король был крайне недоволен — и
уходом Чемберлена, и пргсходом Черчилля. Если уж менять
премьер-министра, то Георг предпочел бы видеть на этом
посту министра иносграннььх дел лорда Галифакса, которо¬
го он хорошо знал и доверял ему, однако героем дни был
Черчилль. В Вукингемском дворце еще долго хранили вер¬
ность Чемберлену, а к новому премьер-министру относи¬
лись с недоверием. Георг и его супруга помнили, что Чер¬
чилль решительно возражал против Мюнхенского согла¬
шения, а кроме того, активно поддерживал Эдуарда VIII на¬
кануне отречения. На прощальной аудиенции Георг VI ска¬
зал Чемберлену, что с ним обошлись «чертовски неспра¬
ведливо», а королева нашкала бывшему премьер-мгшистру
личное письмо; «Как глубоко я сожалею, что Вы перестали
-106-
НОННА ВИНДЗОР
оыть нашим премьер-министром. Невозможно выразить,
как все мы Вам благодарны. В эти горькие, несчастные
1ЧШЫ Вы были для нас утешением и поддержкой... После-
лнне дни поистине кошмарны... Невозможно сидеть и ду¬
мать, сколько прекрасных молодых людей жертвуют жт13-
нью в борьбе с Гитлером. Вы сделали все, что было в Вашей
нласти, дабы предотвратить эту трагедию, и Вы были ира¬
мы...»
Принцессы слушали прощальную речь Чемберлена,
прозвучавшую по радио 11 мая, и потом Елизавета призна-
налась матери, что даже плакала.
Весь май и июнь события развивались с угрожающей
быстротой. В Букингемский дворец один за другим при¬
бывали беженцы королевских кровей. В конце апреля по¬
явился норвежский король Хокои, 13 мая — голландская
королева Вильгельмина, едва успевшая ускользнугь от не¬
мецких парашютистов.
И мая Гитлер нанес концентрированный удар по Гол¬
ландии, Бельгии и Нидерландам. Линия фронта растяну¬
лась от Северного моря до Мозеля. 13 и 14 мая семь немец¬
ких дивизий пересекли Мёз и рванулись на запад, обойдя с
{|^ланга главные силы французов, сосредоточенные на ли¬
нии Мажино. Британский экспедиционный корпус оказал¬
ся под угрозой окруи<ения. 15 мая французский премьер
Поль Рейно позвонил Черчиллю и сказал, что «война про¬
играна», а дорога на Париж открыта. 31 мая остатки бри-
ганских и французских войск, сумевшие вырваться из не¬
мецких клещей, пересекли Ла-Манш. Король сказал Хью
Далтону, министру военной промышленности, что соглас¬
но данным разведки, вторжение в Англию назначено на
1 августа.
12 мая королева позвонила в Королевский особняк и
приказала гувернантке перевезти детей в Виндзорский за¬
мок — «хотя бы до конца недели». «Конец недели» растя¬
нулся на пять лет.
Лорд Хэйлшем писал Черчиллю, что опасается, не нане¬
сут ли немцы удар по королевской семье, причем с его точ¬
ки зрения наиболее вероятной мишенью станут принцес¬
сы. «Я обратил внимание на то, что и в Норвегии, и в Гол-
/■андии нацисты первым делом пытались за.чватить коро¬
-107-
САРА Ь!'ЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
левскую семью, — писал бывший лорд-канцлер Черчиллю
15 июня 1940 года. — Несомненно, то же самое они попы¬
таются сделать и в Англии, если сумеют. Для Британской
империи это стало бы тяжким ударом, потому что коро¬
на — это главное звено, соединяющее нас с домипиона-
ми».
Любопытно, что Хэйлшем беспокоился главным обра¬
зом за принцесс, а не за короля. Дело в том, что по акту о
регентстве, принятому в 1937 году, правительство имело
право в случае необходимости передать прерогативы мо¬
нархической власти другому лицу. «Однако если что-ни¬
будь случится с нашими маленькими принцессами, акт
окажется бессилен, — писал Хэйлшем. — Я считаю, что
пора отправить их в Канаду... Если их высочества ока^кутся
в руках фашистов, то на короля и королеву будет оказано
чудовищное давление...»
Однако король наотрез отказался отправлять дочерей за
море, хотя многие родители, особенно из привилегирован¬
ных классов, сочли за лучшее на время войны эвакуировать
детей в Соединенные Штаты и Канаду. Черчилль поддер¬
жал решение короля; «Я с резким осуждением отношусь к
любым попыткам устроить массовое бегство из страны)^.
Королеву-мать вопреки ее воле отправили из Марлборо-ха-
уса в графство Глостер, и она всю войну провела в Бадмин¬
тоне со своей племянницей, бывшей леди Мэри Кемб¬
ридж, а ныне герцогиней Бофор. Несмотря на частые поез¬
дки в Сандрингэм и Бальморал, королева Мария терпеть не
могла деревню. «Так вот как выглядит сено!» -— в0С101икну-
ла она однажды, проезжая мимо убранного поля.
Были приняты кое-какие, не слишком эффективные
меры предосторожности, чтобы обеспечить безопасность
королевской семьи. Бомбоубежище в Букингемском дворце
появилось еще в сентябре 1938 года, во времена мюнхенс¬
кого кризиса, однако это была просто комната в подвале,
куда поставили резные столики и викторианские кожаные
кресла, а для солидности добавили ведра с песком и ручной
насос для тутпения пожара.
С июня королевск^ш чета и придворные стали праетико-
ваться в стрельбе в дворцовом парке. Кроме того, была вы¬
делена рота гвардейцев и два подразделения бронемашин.
-108-
14 III НА. ВИНДЗОР
11 MX обязанности входило охранять королевскую семью в
1оидоне, Виндзоре и Саидрингэме, а в случае немецкого
и.икествия эвакуировать монарха в одно из отдаленных по¬
местий. Правда, сам король впервые всерьез поверил в воз¬
можность нападения на Виндзор лишь поздней осенью
1440 года, когда опасность широкомасштабного вторже¬
ния уже миновала.
И все же опасность была вполне реальна, только не де-
i;iHTa, а из-за бомбежек. Битва за Англию была выиграна,
1!о теперь немецкая авиация начала операцию «Блиц».
И ночь с 7 на 8 сентября 1940 года более двухсот бомбарди¬
ровщиков совершили налет на Лондон; к утру 400 горожан
оыли убиты и 1357 тяжело ранены. 9 сентября бомба упала
иозле северного фасада дворца, но взорвалась не сразу. Ко¬
роль, еще не привыкший к бомбардировкам, продолжал
|).1бота']ъ в своем кабинете, расположенном как раз иепода-
,чску, К счастью, утром, когда бомба все-таки взорвалась,
короля в кабинете не было. Из рам вылетели стекла, от по-
иого плавательного бассейна осгались одни развалины.
Тогда из соображений безопасности король и королева пе-
[1ебралнсь в апартаменты, выходившие во внутренний
диор. 13 сентября Георг и Елизавета как раз приехали из
Виндзора, и тут снова начался налет. «Мы с королем виде¬
ли, как две бомбы упали во внутреннем дворе, совсем ря¬
дом. Раздался оглушительный грохот, взрыв произошел
исего в каких-нибудь пятнадцати ярдах от нас, — писала
королева Осберту Ситвеллу. — Кто-то видел, как самолет
иынырнул из облаков и сбросил две бомбы во внешнем
диоре, две во внутреннем, одна попала в часовню и еще
одна в сад. Можно не сомневаться, что это была целенап¬
равленная атака на дворец».
Король отлично понимал, что немцы были бы рады его
(. мерти. У них имелся отличный претендент на престол в
лице герцога Виндзора. Разведка докладывала, что к быв-
[иему королю, поселившемуся в Лиссабоне, подбираются
|гсмецкие посредники. Вскоре последовала попытка абвера
похитить герцога, и ему пришлось покинуть Португалию.
Ь[)итанское правительство предоставило ему должность гу-
(юриатора Багамских островов {супруги Виндзор насмеш¬
ливо называли острова Эльбой).
-109-
САРА НРЭЛ<1)ОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
Хотя король И королева обычно ночевали в Виндзоре, в
дневное время они постоянно находились в Букингемском
дворце, и это безусловно требовало определенного муже¬
ства. Различные официальные инстанции не раз предлага¬
ли, чтобы их величества перебрались в какой-нибудь под¬
земный бункер, способный выдержать прямое попадание
многотонной бомбы. Например, предлагался Керзон-хаус.
«Мне сделали аэрофотоснимок с высоты 13 те.1сяч фу¬
тов, — докладывал один нз чиновников личному секрета¬
рю короля. — Бутшнгемский дворец виден как на ладони, а
Керзон-хаус неотличим от соседних зданий...»
Однако король всего лишь распорядился, чтобы укрепи¬
ли кровлю дворца, а в убежище так и не перебрался. С точ¬
ки зрения пропаганды было очень важно, чтобы король и
королева оставались во дворце и делили опасность с жите¬
лями Лондона. После той бомбардировки 13 сентября ко¬
ролева произнесла зиаменит}по фразу: «Теперь мне ие
стыдно смотреть Ист-Энду в глаза». Застенчивый заикаю¬
щийся король доказал, что он храбр и близок к народу. Од¬
нажды, когда он ездил смотреть разбомбленную улицу,
кто-то крикнул: «Спасибо Господу за хорошего короля!»
Георг VI ответил: «Спасибо Господу за хороший народ!»
Война и непрекращающиеся бомбардировки навсегда
соединили короля и подданных. 13 октября в понедельн1и<
Елизавета впервые в жизни выступила но радио, обратив¬
шись к «детям империи». Кроуфи сочла, что речь была тро¬
гательной и милой, однако Джок Колвилл, работавш![й те¬
перь секретарем у Черчилля, признался, что был смущен
сентиментальностью и слащавостью этого выступления.
Правда, добавляет он, «голос у принцессы был чудо как хо¬
рош, и я подумал, что, если монархии суждено уцелеть, из
Елизаветы получится чудесная радиокоролева».
Даже в Виндзоре во время бомбежек Лондона дрожала
земля. Однажды лунной ночью в ноябре 1940 года над зам¬
ком волна за волной пророкотали германские бомбарди-
ровЕцики. Они летели дальше, в глубь острова, на Ковент¬
ри. С тех пор в немецком военном жаргоне появило! тер¬
мин «ковентризировать», то есть стереть с лица земли,
В эти годы Елизавета привязалась к замку Виндзор всем
сердцем, и когда в 1992 году он сильно пострадал от пожа-
-ПО-
ItnCtHA. ВИНДЗОР
)iLi, ей показалось, что этот жестокий удар судьбы направ¬
лен II лпчно против нее, и против самой монархии.
По сравиеиига с Букингемским дворцом, помпезным и
холодным, Biniflsop ромаитичен, крас1[в и овеян историей,
(л’рая громада замка возвьпцается над окрестностями,
словно мощный символ былого величия и преемствеииос-
111 поколений. Почти каждый из английских монархов, на¬
чиная с Вильгельма Завоевателя, построивгиего деревян¬
ную крепосгь на высоком берегу Темзы, что-нибудь при-
^ гранвал к этой твердьи1е. К 1272 году, когда умер Генрих
III, современные контуры замка )'же обозначились. Если
процитировать исторический очерк, Виндзор — «это за¬
мок на горе, состоящий из круглого донжона, двух рядов
стен и бащен, а также двух парков, большого и малого.
В течение семисот лет площадь замка не менялась, изме¬
нялись лишь постройки, находящиеся внутри этих стен».
Каждый из королей и королев непременно хотел оставить о
себе память. Эдуард III основал рьщарственный Орден
11одвязки, чтобы сплотить вокруг престола могуществен¬
ных лордов; в Виндзоре король выстроил часовню святого
I еорга, где должны были проходить главные церемонии
Ордена. Когда реальная власть перещла от монарха к наро¬
ду, замок превратился в символ единства нации. В 1824
году министр финансов выделил огромную сумму на воз¬
вращение Виндзору средневекового облика — страна, вы-
1иедшая победительницей из наполеоновских войн, нужда¬
лась в веществепиом доказательстве своей мощи и пре-
с'М1жа.
В то же время по сравнению с Букингемским дворцом
Виндзор похож на деревню. За массивными средневековы¬
ми стенами и бащнями скрывается целый поселок из от¬
дельных домов и особняков, построенных в XVI-XX веках.
Замок занимает площадь в 13 акров. Всего в этих зданиях
I ысяча комнат для королевского семейства и трехсот пяти¬
десяти человек свиты: придворны.х, садовников, архивис-
гов, полицейских, пожарных, плотииков, водопроводчи¬
ков. Рьщари Ордена, а также отставные сановники с семья¬
ми живут в собственных домах, словно пчелы вокруг мат¬
ки. С 13 лет здесь поселилась Елизавета, окруженная тра¬
диционным, устоявшимся быто.м. Юной принцессе, долж-
-}}}-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
НО быть, такое окрркение казалось совершенно нормаль¬
ным — именно оно связывало ее с внешним миром.
Во время войны в Виндзоре было темно. Светильники
не горели, мебель в парадных комнатах была закрыта чех¬
лами, окна затемнены. К осени 1941 года начали усиленно
экономить топливо. Центрального отопления в замке
практически не было, камины горели лишь в гостиных, ио
не в спальнях. Половина котельных не работала, поэтому
в определенные дни недели приходилось жить без горячей
воды. В главной кухне разогревали воду, как во времена
первых Георгов. В ванных опять-такн в целях экономии
провели по бортику черную или красную линию на высоте
пяти дюймов. Выше отметки воду набирать не полага¬
лось, В каждой комнате могло гореть не больше одной
лампочки. В Большом парке разбили огороды, породис¬
тые кони вспахивали землю, и сам король сфотографиро¬
вался однажды с племенным боровом, откормленным от¬
ходами королевской кухни. Принцессы собирали металло¬
лом, свертывали бинты и вязали носки для солдат (для
Елизаветы это было настоящей мукой, потому что спица¬
ми орудовать она так и не иау^шлась). Кроме того, девоч¬
ки из своих карманных денег делали взносы в пользу
Красного Креста, герлскаутов и Фонда военно-воздушных
госпиталей.
В 1У40 году Елизавете исполнилось четырнадцать, а
Маргарет десять, однако их покои по-прежнему называ¬
лись детской, а заправляла всем, как и раньше, всемогущая
Алла Найт. Детская состояла из пяти комнат: дневная детс¬
кая, класс, спальня Елизаветы, спальня Маргарет и комната
Аллы. Бобо жила этажом выше, а Кроуфи — в Викторианс¬
кой башне. Во время трапезы принцесс обслуживал лакей
Снрил Дик.меи. Ровно в девять Бобо звала при]щесс к завт¬
раку. «И опаздывать ни в коем случае не следовало, уж мо¬
жете мне поверить», — вспоминает Дикмен. В полдесято¬
го начинались уроки, с одиннадцати до двенадцати — вер¬
ховая езда в парке. Обед подавали в час, потом с двух до
половины пятого снова уроки. Далее следовал чай с сэн¬
двичами и печеньем. С пяти до половины восьмого у
принцесс было свободное время, которое они обычно про¬
водили в обществе герлскаутов. В полвосьмого подавали
-112-
luiHHA. ВИИДЗОР
•. ,hnn — сосиски и картофельное пюре пользовались у де-
иочек особой любовью.
У Елизаветы было врожденное чувство истории, кото¬
рое 13 Виндзоре постоянно дополнялось новыми впечатле-
иинми. Кроуфи с содроганием пшиет о некоторых релик-
И11ЯХ, хранившихся в замке. Например, о рубахе, в которой
|>.к11111ли Карла I, или пуле, извлеченной из простреленного
и'рдца адмирала Нельсона. «Все это очень любопытно, но
мне жутко было от мысли, что где-то рядом хранятся по-
иобные вещи», — писала она. Зато Елизавету Виндзор бук-
цально завораживал. Здесь были похоронены ее предки; не
I лк давно в семейный склеп, расположенный под часовней
inirroi'o Георга, опустили гроб с телом ее деда. Принцесса
лиа раза в неделю занималась историей с вице-ректором
Итонского колледжа Генри Мартеном, соавтором школь¬
ного учебника «История Англии». Это был эксцентричный
ажентльмен, обладавший массой престранных привычек:
млпример, он всегда держал в карманах куски сахара и пе¬
риодически громко грыз их, а в промежутках усердно поку-
I (.тал кран носового платка. На ученицу Мартен никогда не
I мотрел, а взирал куда-то поверх ее головы, время от вре¬
мени рассеянно обращаясь к ней «джентльмены». В Итоне
у профессора в кабинете жил ручной ворон, который лю¬
бил взлетать хозяину на плечо и осторожно клевать его в
мочку уха. Во времн войны Мартен приезжал в Виндзор на
двуколке, привозя с собой неизменный саквояж, битком
набитый кн1ггами. Лакеи вспоминают, что весил этот сак-
»<>яж, наверное, |;елую тонну. Для Мартена королева Викто¬
рия, которой он от всей души восхищался, все еще была
жива. ] 1о словам одного из учеников, лорда Хоума, профес¬
сор был восторженным и страстным преподавателем, для
которого история и исторические деятели были гораздо
живее современности.
Кроме того, Елизавета любила слушать, как принцесса
Мария-Луиза, вну*[ка Виктории, вспоминает о своей вели¬
кой бабке. Однажды на Рождество сгарая при1щесса, разго-
1!оривш]<сь, внезапно смутилась и сказала, что девочке,
должно быть, скучно слушать все эти старые сплетни. «Но
ис‘дь это настоящая история! — удшшлась Елизавета. —
Как же это может быть неинтересным?»
-ИЗ-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
С 1942 года у принцесс появилась новая учительница
французского языка, Антуанетта де Беллэг, которую онл
называли просто Тони; эта бельгийская аристократка бе¬
жала из своей страны перед самым немецким вторжени¬
ем. Тони хотела дать девочкам, изолированным от внеш¬
него мира, представление о европейской 1сультуре и циви¬
лизации — через знание французского языка и литерату¬
ры. По предложению сэра Генри Мартена она прочла им
курс лекций ио европейской истории. Принцессы должны
были писать сочинения на французском языке и давать их
на проверку вице-ректору. Почтенный историк говорил,
что вовсе не обязательно забивать ученицам голову дата¬
ми. Главное — чтобы они научились всесторонне оцени¬
вать историческую ситуацию и принимать правильное ре¬
шение. «Елизавета II с самого начала обладала здравым
смыслом и рассудительностью, — рассказывала позже
мадам де Беллэг королевскому биографу. — Она инстин¬
ктивно чувствовала, как нужно поступить. При этом она
всегда была сама собой. У нее было очень развито чувство
долга, прекрасно сочетавшееся с радостью жизни». Мадам
де Беллэг до конца своих дней была подругой Елизаветы, а
ее сын, сэр Джеффри де Беллэг впоследствии работал в
Виндзоре директором Королевской коллекции и смотри¬
телем Королевского собрания произведений искусства.
И все же образование, которое получила Елизавета,
было старомодным и довольно ограниченным. На долю
принцессы Маргарет знаний досталось еще меньше — по¬
зднее она будет жаловаться на свою необразованность.
Утром по субботам знаменитая мисс Вакани, столь по¬
пулярная в аристократических семействах Лондона, давала
девочкам уроки танцев. По четвергам были уроки рисова¬
ния. Дважды в неделю принцессы занимались верховой ез¬
дой; Елизавета с успехом постигала трудное, но элегантное
искусство езды амазонкой. Рота герлскаутов по-прежнему
существовала, и Елизавета уже достигла звания командира
патруля, но эта забава начинала ей надоедать. «Мы все вре¬
мя учим чему-то младш1гх девочек, а нас никто ничему не
учит», —жаловалась она.
Король и королева загодя готовили Елизавету к ее буду¬
щей миссии. Когда в Букингемский дворец приезжали важ¬
-114-
г
IIDHMA, ВИНДЗОР
иые гости, старшая принцесса сидела за столом вместе со
(мросльши, иногда вступая в разговор с соседом — по-
■. IOM иностранного государства илl^ крупным военачаль¬
ником. Королева пригласила в Англию жену американско¬
го президента, чтобы Элеонора Рузвельт могла воочию
уоедиться, какой большой вклад в победу вносят британс¬
кие женщины. В октябре 1942 года миссис Рузвельт
истретилась с шестиадцатилетней Елизаветой за чаем.
.ijieoHopa прекрасно разбиралась в людях, поэтому на.м
особенно ценно ее суждение. Она иаписала, что девочка
произвела на нее большое впечатление, что она «очень се¬
рьезна и обладает сильным характером; все время задает
|И)просы о жизни в Соединенных Штатах, и вопросы не
пустяковые, а важные».
Бывали в замке и развлечения. Например, демонстра¬
ция фильма Ноэля Коуарда «Там, где мы служим». Оргаии-
liviopoM мероприятия был лорд Маунтбеттен. Он распоря¬
дился, чтобы во время военно-MopcKiLX сцен (они были
I ияты на корабле «Келли», которым командовал лорд Лью¬
ис) специальный механизм раскачивал сцену, создавая впе¬
чатление качки. Однако такой реализ.м зрителям не понра-
нился, особенно самым младшим — Маргарет и Памеле,
лочери лорда. «Это было хуже, чем настоягцая качка, —
вспоминает леди Памела. — Мы боялись, что нас вырвет».
1 марта 1942 года, накануне шестнадцатилетия наслед¬
ницы престола, старый друг покойного Георга V архиепис¬
коп Кентерберийский совершил обряд конфирмации Ели-
.[аветы. Ради такого случая королева Мария специально
ириехала из Бадминтона в Лондон. Бабушка не скрывала,
кто из внучек ей больше по сердцу: «Лилибет стала такая
()ольшая, у нее красивые глаза и чудесный цвет лица, очаро¬
вательная фигурка. А Маргарет — коротышка, лицо ум¬
ное, но совсем некрасивое». Леди Эйрли сравнила старшую
принцессу с королевой Викторией: «Посадка головы попе¬
йте безукоризненна, а кроме того, есть в ней еще какое-то
неуловимое, но несомненное сходство с Викторией».
25 апреля 1942 года Елизавета зарегистрировалась па
бирже труда, чтобы, как все английские юноши и девушки,
вносить посильный вклад в помощь фронту. В ознамено¬
вание шестнадцатилетия принцессу назначили нолковни-
-115-
САРА БРЭДФОРД ЕЛИЗАВЕТА II
КОМ гвардейского гренадерского полка. Прежде шефом
полка был герцог Коннот, последний из сыновей королевы
Виктории, — он умер в начале года. Это назначение
очень радовало наследницу престола. Она рассказывала
Осберту Ситвеллу, что из всех подарков на день рождения
этот был ей дороже всего. Гренадеры устроили парад в
честь принцессы. «Мне было немножко боязно впервые в
жизни принимать парад целого полка, — писала она под¬
руге, — но все оказалось не так уж ужасно». Вечером ко¬
роль устроил в честь дочери «очень мнлый концерт», в ко¬
тором приняли участие ведущие радиозвезды военной
поры: Джек Уорнер, Вера Линн и Том Хэндли.
25 августа пришла весть о гибели герцога Кента, брата
короля. По злой иронии судьбы, в то время, когда самолет,
на котором герцог летел в Исландию, сбился с курса в тума¬
не и врезался в гору, король и другоГг его брат, герцог Глос¬
тер, наслаждались жизнью — устроили себе пикник с охо¬
той.
Георг VI был потрясен. «Он погиб при исполнении слу¬
жебных обязанностей», — записал король в дневнике, пы¬
таясь хоть как-то оправдать нелепую смерть брата. На са¬
мом деле пилот просто совершил ошибку, произошла са¬
мая банальная авиакатастрофа. Четыре дня спустя герцога
похоронили в часовне святого Георга. Король не мог сдер¬
жать слез. Тридцатипятилетняя герцогиня Кент осталась с
тремя детьми, младшему из которых, маленькому Майклу,
исполнилось всего семь недель. «Для моих малюток эта
смерть стала страшным потрясением,» — пишет Кроуфи,
-ХОТЯ шестнадцати летнюю Елизавету уже вряд ли можно
было назвать малюткой. «Это была уже вторая утрата среди
братьев короля, — пишет далее гувернантка. •— Дядя Дэ¬
вид не умер, но исчез из жизни семьи. О нем больше не
говорили, словно он Boo6u.ie не существовал».
Во время войны в Виндзоре был расквартирован учеб¬
ный батальон гренадерского полка. Первая рота, состояв¬
шая из трехсот солдат и носившая название замковой, дол¬
жна была охранять королевское семейсгво. Молодые офи¬
церы роты — Марк Вонэм Картер, Хью Юстон и дру¬
гие — часто обедали с принцессами и их гувернантками.
«Атмосфера за столом всегда была очень приятная, —
-П6-
ИпИИЛ НИНДЗОР
ш поминает один из офицеров. — Принцесса Елизавета
к-ржалась с достоинством, но была обворожительна, а ее
I остра пела себя очень раскованно». Одна из подруг Елиза-
|ц' I [.I, жившая неподалеку от Виндзора, тоже говорит, что
и семье царила счастливая, радостная атмосфера... «Такой
» должна быть настоящая семья».
Действительно, Елизавета жила в обстановке приятной
и сердечной. То, что она все время проводила с младшей
сестрой, неминуемо привело к тому, что девушка была
•■СЛИ1НКОМ юной для своего возраста», как свидетельствует
|)дма из знакомых: «Она была чересчур застенчивой, держа-
|.1сь несколько скованно, чем разительно отличалась от
принцессы Маргарет. Король иногда смотрел па свою
младшую дочь с некоторым недоумением, словно не пони¬
мал, как он мог произвести на свет сголь неприиу'жденное
II легкомысленное существо. В то же время Елизавета была
гораздо больше похожа на принцессу Ганноверской динас¬
тии. Она была серьезней, основательней. Когда она улыба¬
лась, лицо ее словно оживало, в остальное же время оно
m.iглядело довольно тускло. С тех пор мало что измени-
/гось».
Дочь одного из придворных говорит, что «король без-
оожно баловал принцессу Маргарет. Она была его любими¬
цей... Уже с тринадцати лет ей разрешалось сидеть за од¬
ним столом с взрослыми. Придворным девочка не очень-
14) правилась. Они, конечно, находили ее забавной, но...
1>|.1пало, что всем приходилось подолгу ждать за обеден-
II1.IM столом, пока принцесса не дослушает передачу по ра¬
дио». Кроуфи справедливо беспокоилась за свою старшую
иоснитанницу и нередко просила знакомых, чтобы те при-
I иасили в гости только Елизавету. «I [снимаете ли, — гово¬
рила она, — мы хотели бы почаще их разделять, потому
м 14) пргтцессе Маргарет достается все внимание, а прин¬
цесса Елизавета уходит в тень». Сама Елизавета говорила
гак: «Когда рядом Маргарет, все гораздо проще. Она что-то
i.iKoe говорит, люди смеются, и все довольны...» В при-
сугствии матери Елизавета тоже немедленно умолкала. «Я
заметил, что когда входит королева, ее дочь немедленно
погружается в молчание», — писал Сесил Битон после од¬
ного из фотографических сеансов.
-117-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
Принцессе сильно не хватало общения с обычными
людьми и соприкосновения с нормальной жизнью. Для
своего возраста она была болезненно застенчивой. Кроу-
фм заметила, что принцессе не нравится ночевать в палат¬
ке с герлскаутами. «Она делалась старше, и сказывалась
привычка к уединению. Должно быть, ей не хотелось раз¬
деваться при посторонних и спать рядом с ними». Хоть
Елизавета и зарегистрировалась на бирже труда, король
никак не хотел позволить своей обожаемой дочери за¬
няться каким-нибудь делом. Елизавета очень из-за этого
страдала. «Я хочу делать то же, что делают другие девуш¬
ки», — говорила она. Однако она была наследницей пре¬
стола, и по достижении восемнадцатилетнего возраста
принцессу назначили государственным советн1гком. Впро¬
чем, король по-прежнему запрещал ей покидать пределы
Виндзорского замка. Принцесса росла в искусственном
мире, окруженная любовью и добротой, и почти ие со¬
прикасалась с неприятными и даже страшными сторона¬
ми жизни. Однажды в 1944 году, когда король навещал
Восьмую армию в Италии, Елизавета должна была в каче¬
стве государственного советника подписать отсрочку
смертного приговора убийце. Принцесса долго не могла
прийти в себя. «Почему люди совершают такие ужасные
поступки? —- допытывалась она. — Я должна понять.
С этим наверняка что-то можно сделать. Как же мало знаю
я о людях!»
Дальше присвоения Елизавете ранга государственного
советника дело не пошло — король отвечал отказом на
многократные предложения сделать наследницу принцес¬
сой Уэльской, утверждая, что этот титул обычно принадле¬
жит супруге иаа1едника. Посоветовавшись с Черчиллем, 12
февраля 1944 года Георг VI сделал даже заяв/хение для прес¬
сы, в котором говорилось, что «его величество не намерен
менять статус принцессы Елизаветы по достижении ею во¬
семнадцатилетия». Так она и останется просто принцессой
Елизаветой до тех пор, пока не станет королевой.
Принцесса и ее подруги часто подшучивали над моло¬
дыми гвардейскими офицерами, называя их «ухажерами».
Особой популярностью пользовался Хью Юстон, наслед¬
ник герцога Графтона. Королю этот молодой человек тоже
-118-
ЦоИИЛ ВИНДЗОР
IIр.шился, ибо вполне мог считаться хорошим кандидатом
11.1 руку его дочери. Юстон симпатизировал принцессе —
НИИ дружат и поныне, но роль консорта вовсе не казалась
■му завидной. Куда приятнее жить свободным, богатым и
т мависимым аристократом. «По-моему, Хью Юстон на-
■1.1Л нервничать, что его женят насильно, — рассказывал
4J11IH из его друзей. — Поэтому он поторопился неревес-
11кь на другое место службы. Лично мне же кажется, что
v-ке в ту пору Елизавета была увлечена принцем Филип¬
пом».
Принцесса и в самом деле не забыла встречу со светло-
иолосым юношей, произошедшую еще в июле 1939 года в
.’UipTMyTe. С тех пор сплетники началн связывать ее имя с
именем Филиппа. Чипе Чэннон, любивший вращаться в
иысшем обществе, записал в дневнике после поездки в
Л(|п1иы в январе 1941 года, что в греческой королевской се¬
мье перспектива подобного брака обсуичдалась в открытую.
После конфиденциального разговора с тетей Филиппа
Чэннон встретился с принцем за коктейлем и пришел к
иыводу, что он «чертовски красив». Чэннон записал в диев-
иике: «Он будет консортом, именно поэтому он и служит в
иританском флоте». Родственники Филиппа предвкушали
мвидную партию и уже присту1П1ли к кое-каким предварн-
1сльным маневрам. Елизавета, разумеется, об этом и не по¬
дозревала. В сентябре 1942 года в письме Кроуфи она на¬
мекнула, что часто разговаривает с подругами о Филиппе и
ч го он-то и есть «тот самый». На Рождество 1943 года Фи¬
липп вместе со своим ifyseHOM Дэвидом Милфорд-Хейве-
иом приехал в гости. «Мы очень много смеялись», — лако¬
нично пишет в дневнике Елизавета. Маргарет более эмо¬
циональна: «Филипп приехал! Они с Милфорд-Хейвеном
как с цепи сорвались. Мы танцевали, танцевали, танцева¬
ли — ночь была просто чудесной».
На войне Филиппу пришлось хлебнуть лиха. Поначалу
его держали подальше от военных действий — он служил
и а старом линкоре «Рамийе» в Индийском океане, потом
мичманом эскортировал австралийские транспортные суда
из Цейлона в Средиземное море. Эта ничем не выдающая¬
. н служба продолжалась до осени 1940 года, когда итальян¬
цы напали на Грецию. С января 1941 года принц служит на
-J19-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАНЬТА II
линкоре «Вэлиант», приписанном к Александрийскому
порту, и активно участвует в боевых действиях. В первый
бой он попал 28 марта у мыса Матапан, возле южного побе¬
режья Пелопоннеса, где эскадра под командованием адми¬
рала Каннингэма потопила несколько итальянских кораб¬
лей. В мае англичанам пришлось туго в критских водах:
немцы уничтоисили несколько судов из эскадры, где служил
Филипп, да и сам «Вэлиант» едва не затонул под бомбами.
В нескольких милях от этого места дядя Филиппа лорд
Маунтбеттен оказался менее удачлив — его корабль был
потоплен, а сам капитан еле добрался до египетского бере¬
га. Там его встретил любимый племянник, обросший золо¬
тистой бородкой и одетый в безупречно белый мундир.
В июне 1942 года Филипп, один из самых юных старших:
лейтенантов во всем королевском флоте, был направлен в
Англию на эсминец «Уоллес». Там он познакомился с мо¬
лодым австра;тйцем Майклом Паркером, который стал
его ближайшим другом. Паркера назначили первым по¬
мощником на другой эсминец, «Лодербейл», и они вместе
занимались трудным и неблагодарным делом: конвоиро¬
вали транспортные караваны вдоль восточного побережья
Британии.
В 1944 году, когда принцесса достигла восемнадцатиле-
ТШ1, лорд Маунтбеттен, договорившись с греческим коро¬
лем Георгом, предпринял одну, а вслед за тем и вторую по¬
пытку сосватать племянника. В марте гpe^fecкий король
напрямую поделился своими планами с Георгом VI, но тот
был непреююнен: «Мы считаем, что она еще слишком юна.
Филипп мне нравится. Он умен, остроумен, рассуждает обо
всем здраво... Но тем не менее я сказал Георгу, что сейчас
думать об этом не стоит».
В августе Маунтбеттен сделал заход с другой стороны.
Он сказал, что Филиппу следовало бы принять британское
гражданство. Это стало бы первым шагом к последующей
женитьбе на английской наследной принцессе. Обсудив
этот вопрос с Георгом VI, лорд вылетел в Каир, где провел
беседу с греческим королем и его племянником, который
как раз прибыл туда на своем корабле.
Однако английский король послал вдогошсу неутоми¬
мому посреднику письмо: «Я все думал о нашем разговоре
-120-
Ill 111 ил. ВИНДЗОР
и пришел к выводу, что мы слишком торопимся». Далее
ч|1 предписывал Маунтбеттену говорить с греческим ко-
lauieM лишь о перемене гражданства его племянника и
I юльше ни о чем.
Маунтбеттен понял намек. «Филипп должен полнос-
11,к) отдавать себе отчет в том, что предложение о предос-
I.тлении британского гражданства никоим образом не
■ кизано с женитьбой на Лилибет, — писал он 28 августа
»иоей матери, бабушке принца. — Хотя я понимаю, что
1-му хотелось бы рассчитывать на большее». Шесть меся¬
це» спустя он предупредил сестру, мать Филиппа, чтобы
1)иа не заговаривала на эту тему с королем и королевой;
•1>удет лучше, если родители не станут в это вмешиваться.
Молодые люди, похоже, искренне привязались друг к дру-
I у, и я полагаю, что по окончании войны все произойдет
1 .IMO собой».
Сам Филипп не очень одобрял усилия своего дяди, да и
> лма идея брака с наследной принцессой не вызывала у него
иольшого энтузиазма. «Ради бога, прошу Вас, — писал ои
Маунтбеттену, — не вторгайтесь в сердечные дела, иначе
liaM придется ухаживать за ней самому, а меня увольте».
11ринц во что бы то ни стало хотел сохранить за собой са¬
мостоятельность поступков. Ему не нравилось, что его пы-
I лютея подтолкнуть к браку. Кроме того, Филипп очень бо-
исзненно воспринимал сплетни о том, что греческая коро-
исвская семья вовсю плетет интриги вокруг этой партии.
II 42-м и 43-м годах Филипп часто бывал в Англии, когда
его корабль заходил в британские порты. Филипп гостил у
июей кузины принцессы Марины в графстве Букингем-
тир, совсем недалеко от Виндзора. Знаменитый Чгшс Чэн-
ион, посетивший принцессу Марину осенью 1944 года, об¬
ратил внимание на то, как часто встречается подпись Фн-
ииша в книге для гостей. «Когда я расписывался, то увидел,
■п о почти на каждой странице значится «Филипп»: именно
1десь он и встречается с принцессой Елизаветой. Похоже,
она все-таки выйдет за него замуж».
В январе 1944 года королева Мария (источник более
надежный) признается в письме своей подруге леди Эйр-
1и: «Они любят друг друга уже полтора года. А может
оыть, и дольше... Однако король и королева считают, что
-121-
САРА БРЭДФОРД ЕЛИЗАВЕТА II
девочка еще слишком молода для обр)^ения. Они хотят,
чтобы она побольше узнала о мире, встретилась с други¬
ми мужчинами. В конце концов, ей всего девятнадцать
лет, а в этом возрасте девушки слишком впечатлитель¬
ны».
Мэибл Эирли, романтическая душа, в свое время сыг¬
равшая роль Купидона в женитьбе «принца Берти» на
Элизабет Боуз-Лайои, не согласилась со своей подругой.
Ома написала, что сама влюбилась в девятнадцать лет и
продолжала любить мужа до самой его кончины. «Что ж,
такое случается, — согласилась королева-мать, — и мне
кажется, что Елизавета сделана из того же теста. Она все¬
гда знает, чего хочет. Девочка похожа на отца, такая же
прямая II реи1ительпаяй.
Весь 1Й4 год был очень напряженным, особенно ле¬
том, когда началась высадка союзников в Нормандии, а
немцы начали испытывать свое новое оружие — летаю¬
щие ракеты «Фау-1». Одна из ракет попала в Гвардейскую
часовню, находящуюся рядом с Букингемским дворцом.
Это произошло но вре.мя воскресного богослужения 18
июня; погибли более ста человек. Впервые за всю войну,
пишет Кроуфи, королева была по-настоящему потрясена.
Да и у всех остальных нервы были на пределе. В июне
1944 года, как раз во время нормандской операции, коро¬
лева пишет Осберту Ситвеллу: «Последние несколько ме¬
сяцев были очень утомительны. Все мы тревожились из-за
предстоящего вторжения во Францию. Теперь же, когда
гремят бои и обрываются драгоценные человеческие жиз¬
ни, дни тянутся так долго и мучительно... На Лондон об¬
рушилась новая волна воздушных налетов... В воскресе¬
нье в церкви я даже прослезилась, думая о том, сколь тя¬
желы страдания нашего доброго и храброго народа.
В этот миг я почувствовала, как чья-то маленькая ручка
стискивает мои пальцы. На меня смотрели встревожен тле
голубые глазки Маргарет-Роуз. Она хотела понять, чем я
опечалена. Н т)т мне вспомнилось, что, когда я была в
столь же нежном возрасте, точно такая же сцена произош¬
ла у меня с матерью. Я стояла в церкви, с.мотрела снизу
вверх и видела слезы на ее лице. Я не знала, как ее уте¬
шить... А ведь у нее четыре сына служили в ар.мии... Горь-
-122-
IMIIIHA ВИНДЗОР
t o думать, что моей дочери, возможно, придется испы-
1.11 ь то же самое четверть века спустя...»
Весной 1945 года, накануне девятнадцатилетия, Елиза-
|« ге наконец позволили сделать вылазку во «внешний
чир» — она вступила во Вспомогательную территориаль¬
ную службу (ВТС). Младший субалтерн Елизавета-Алек¬
* .1идра-Мария Виндзор получила регистрационный номер
30873. Хоть принцесса и обожала отца, его опека была ей
II 1 ягость. Казалось, Георг не может вынести разлуки с до¬
черью; он изо всех сил хотел продлить ее детство, удер-
нчлть счастливую семейную атмосферу. Большинство под¬
руг и сверстниц Елизаветы уже давно работали — водите-
;|ими, раздатчицами в столовых, секретаршами. Принцес-
i .1 тоже мечтала внести свой вклад в победу. Наконец ей
позволили записаться на курсы унтер-офицеров для ВТС.
I Лизавета была сама не своя от счастья. Ей не терпелось
поскорее приступить к занятиям, .хотя она совсем недавно
1ил<ело переболела свинкой. Занятия должны были на¬
чаться 23 марта, и принцесса заранее до блеска начистила
иуговицы на военной форме. Форма, надо сказать, была
и.| редкость уродлива: куртка цвета хаки, мешковатая
юбка в тон, защитного цвета гольфы плюс громоздкие ко¬
ричневые башмаки. Однако Елизавете казалось, что этот
полшебный наряд знаменует собой свободу и доступ в от¬
крытый мир. Предварительную подготовку младший су¬
балтерн прошла еще в Виндзоре. Туда специально приез¬
жала майор Виолетта Уэлсли (подчиненные называли ее
просто тетя Ви), чтобы научить Елизавету вождению авто-
мобшш. На курсах принцесса должна была не только стать
профессиональным водителем, но и научиться авторе¬
монтным работам. 23 марта Елизавета в новенькой форме
с ослепительно сверкающими пуговицами предстала пе¬
ред королем. Маргарет лопалась от зависти и ужасно зли¬
лась. Елизавета даже пожаловалась гувернантке; «Она все-
1да завидует тому, что есть у меня».
На курсах новую ученицу ждали с любопытством и не¬
терпением. Одиннадцати девушкам, попавшим на службу в
го же подразделение, было сказано, что им выпала высокая
честь в течение трех недель учиться с ее королевским высо¬
чеством. Впервые в истории принцесса королевского дома
-J2J-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
должна была пройти курс армейского обучения вместе с
обычными людьми. Всех курсантов строжайше предупре¬
дили, что по соображениям безопасности они ни в коем
случае никому не должны рассказывать о новом субалтерне.
С начала войны Елизавета не показывалась на публике, и
поэтому многие уже забыли, как она выглядит. Одна из
девушек записала в дневнике; «Довольно хорошенькая:
коротко подстриженные вьющиеся каштановые волосы,
милые серо-голубые глаза, очаровательная улыбка, а глав¬
ное — она красит губы!»
Елизавета, в свою очередь, тоже была потрясена об-
ш,ением с «обычными людьми». До сих пор она имела
дело лишь с родственниками, придворными и слугами.
Теперь же, в канун девятнадцатилетия, ей предстояло в
течение трех недель свободно общаться со сверстница¬
ми, не относящимися ни к одной из вышеперечислен¬
ных категорий.
Поначалу отношения складывались непросто. Прочие
курсантки спали в общежитии, а принцессу каждьгй вечер
увозили назад в Виндзор. Во время занятий соблюдался
строжайший протокол; Елизавета сидела в первом ряду, по
обе стороны от нее — два сержанта, а все остальные —
сзади. На переменах принцессу уводили офицеры; обедала
она тоже в офицерской столовой. «Очень обидно, — писа¬
ла капрал Айлин Херон, — что у нас нет возможности с
ней общаться. Никому, кроме Пэтси Янг, не разрешается с
ней разговаривать». Увы, такова судьба принцессы — вся¬
кий раз, когда появляется возможность пообщаться с
обычными людьми, находятся доброхоты, препятствую¬
щие этому. Елизавета изо всех сил пыталась вырваться на
свободу. «Она очень нами интересуется, — пишет далее
Айлин Херон. — Когда кого-то из нас спрашивают, она
оборачивается и с любопытством смотрит на отвечающую.
Ведь это единственная возможность для нее понять, как
кого зовут».
Перед курсами в Виндзор специально привезли штаб¬
ной автомобиль «Бедфорд», чтобы принцесса могла по¬
практиковаться в автослесарных работах. Однако на пер¬
вом же уроке практической механики ей пришлось крас¬
неть. Когда ей показали гаечный ключ и спросили, знает ли
-124-
>'.И11Л, ВИНДЗОР
Г1- иысочество, что это такое, Елизавета смущенно хихик¬
нула н пробормотала: «Нет! Понятия не имею...»
Пресса раскрыла тайну уже на третий день. «Они всё
|м;1!похали! В сегодняшней «Дейли мейл» пишут всякую
чуть про то, что она якобы здесь делает», — записала в
(Шевнике шокированная Айлин Херон. Елизавета понем¬
ногу избавилась от назойливой опеки офицеров и полу>ш-
иозможность разговаривать с курсантками, хотя стар¬
ший сержант все время была неподалеку и приглядывала
1.1 девушками. Принцесса выспросила, как кого зовут
'11 обы потом рассказать маме), похвасталась, что накану-
iif долго объясняла отцу, как устроена система зажигания.
"Мы довольно мило болтаем за чаем, —пишет Херон. —
I сперь она к нам привыкла и совсем не стесняется».
Большого шума наделал визит Елизаветиной тетки. Та
|ции1сала племяннице и спросила, будет ли она в располо-
ьсиии части такого-то числа во столько-то часов. «Где же
н, по ее мнению, могу еще быть?» — насмешливо проком-
^u^нтиpoвaлa это письмо принцесса; ей было очень забавно
ттовиться к «важному смотру» — ведь обычно смотр
производила она. 9 апреля состоялся еще один смотр, на
ЧМ1 раз высочайший — прибыли король, королева и прин¬
цесса Маргарет. «Мне показалось, что ее величество больше
иссго интересовалась не занятиями, а нами, — пишет Ай-
;ип1. — Она разглядывала нас весьма критически, пытаясь
попять, с какого сорта девицами общается ее дочь». Марга¬
рет глазела на старшую сестру с явной завистью и торже-
|'1 вующе заявила, что у одного из автомобилей плохо нака¬
чана шина. «Откуда ты знаешь?» — скептически спросила
!.пизавета. «Оттуда», —дерзко ответила Маргарет и щелк¬
нула сестру по пуговице мундира. «Должно быть, принцес-
1.1 Маргарет в последнее время не вылезает из гаража», —
Н1.1сказала предположение Айлин Херон.
Учеба закончилась 16 апреля 1945 года. Елизавета сказа¬
ла подругам, что очень об этом сожалеет. «Она вздыхала,
•I го теперь не будет знать, чем себя занять. С каким удо-
иольствием поступила бы она на работу в какой-нибудь
штаб младшим офицером...» Однако 27 июля 1945 года
мр1шцессу произвели сразу в майоры. Вспоминая учебу па.
курсах, Елизавета говорила: «Никогда в жизни я столько не
-125-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
работала. Мне пришлось выучить массу вещей, о которых
я не имела понятия: устройство автомобиля, чтение карты
и так далее. Мне все это ужасно нравилось». Полвека спус¬
тя во время празднования 50-летия победы в Европе, Ели¬
завета снова заговорила о том, сколько пользы принесла
ей служба в ВТС. В дальнейшем она очень гордилась тем,
что умеет хорошо водить машину. Однажды в Бальморале
это умение спасло жизнь ей и ее пассажирам: королева не¬
слась на полной скорости по горной дороге, а из-за угла
выскочил rpyaoBi-nv' охранного полка, заехавший на
встречную полосу.
Однако умение водить машину и некоторые сведения
об устройстве двигателя внутреннего сгорания сыграли в
дальнейшей жизни принцессы не слишком заметную роль.
Вылазка за стены замка продолжалась совсем недолго. Ко¬
роль отлично знал, что война идет к концу, и на армейской
службе принцесса не задержится.
Восьмого мая наконец пришла Победа. В разгар празд¬
ника Елизавета в военной форме и Маргарет выскользнули
из дворца вместе с молодыми гвардейскими офицерами,
среди которых были Генри Порчестер и Джон Уиллз. Пор-
честер вспоминает: «Мы шли пешком мимо Уайтхолла, по
Пикадилли, свернули к отелю «Р1щ», потом к Гайд-парку, и
лишь после этого вернулись во дворец. Все на улице лико¬
вали, шли, взявшись за руки, распевали песни... Потом мы
стояли у ограды дворца. Король и королева знали, что мы
где-то внизу. Все начали кричать: «Короля! Короля!» Они
вышли на балкон, а мы стояли в толпе, и ник го рядом не
знал, что здесь, внизу, — принцесса Елизавета и принцесса
Маргарет».
Тогда же король записал в дневнике: «Мон бедные де¬
вочки, они до сих пор не знают, что такое радости жизни».
Под радостями жизни Георг имел в виду светскую жизнь,
которой он и его жена наслаждались в двадцатые годы:
пышные балы, танцы в привилегированных клубах. Коро¬
лю и королеве хотелось, чтобы их дочь побольше бывала в
TaiGtx местах, где она сможет познакомиться с «подход я-
ндими» молодыми людьми. Однако сама Елизавета по та¬
ким радостям жизни совсем не тосковала. В отличие от
матери, обол<авшей веселье и шум, и от общительной
-126-
»"ИНЛ. ВИНДЗОР
мпадшей сестры, Елизавета предпочитала уединение.
N нее не было умения вести светский разговор ни о чем.
11сред балом она подолгу лежала в ванне, придумывая, о
чем бы таком говорить с гостями. «Она была застенчивой
.чгиушкой) и светская жизнь давалась ей нелегко, — вспо¬
минает одна из подруг Елизаветы. — По-моему, девиче-
I 1ИО не доставляло ей особенного счастья... Конечно, если
1-с раззадорить, она веселилась так же, как все остальные,
но ей явно не хватало самоуверенности и темперамента».
Существовала еще одна причина, по которой Елизаве-
1.1 не слишком интересовалась балами. Дело в том, что в
игличие от прочих девушек девятнадцати лет она уже не
искала мужчину своей мечты. Принцесса нашла своего из-
njuiHHHKa; некогда ее отец влюбился в леди Элизабет Боуз-
Лайон с первого взгляда, дочь проявила точно такую же
1 (слеустремленность.
15 августа 1945 года, в день победы над Японией, в Бу-
|.ингемском дворце состоялся банкет. Король, королева и
обе принцессы вышли на балкон, чтобы показаться пуб-
:1И1се. Потом девушки вместе с молодыми гвардейцами от¬
правились гулять по улицам. Радуясь окончанию войны,
Клкзавета думала о старшем лейтенанте флота принце
<1>илиппе Греческом. Он нес службу в дальневосточных
морях; 2 сентября 1945 года его эсминец сопровождал
американский авианосец «Миссури» в Токийский залив,
1де должно было состояться подписание акта о капитуля¬
ции, а в конце года корабль, на котором служил принц,
отравился в обратное плавание.
Перед Рождеством произошло несчастье — от менин-
I ита скончалась Алла Найт. Это событие знаменовало для
!;лизаветы конец первого периода ее жизни.
V.
ПРИНЦ ЖЕНИТСЯ
НА ПРИНЦЕССЕ
«Королевская свадьба подобна роскошному изданию
хорочю знакомой книги, поэтому она и иривлскаегл ишкое
внимание чсловсчс’опва».
Уолтер Бенджхот, «Английская конституция»
Итак, Елизавете было уже девятнадцать. В знак того,
что принцесса вышла из детского возраста, ей отвели в
Букнигемском дворце собственные апартаменты и назна¬
чили к ней двух £})рейлин: леди Мэри Стрейчи и почтенную
миссис Викари Гиббс, Отныне Елизавете полагалась соб¬
ственная служанка и лакей, все тот же Сирил Дикмэн, кото¬
рый служил ей еще в Виндзоре. Позднее, уже в должности
дворцового стюарда, он возглавит весь штат прислуги Ели¬
заветы И. Бобо теперь называлась камеристкой; Кроуфи и
Антуанетта де Беллэг тоже остались в свите принцессы.
Елизавета получила право сама выбирать себе наряды, сама
решать, как должны выглядеть ее апартаменты. Однако
принцесса не интересовалась ни тем, ни другим, поэтому
решения принимали мать и Бобо, Правда, Норман Харт¬
нелл помогал принцессе советами, когда она обзаводилась
CB01EM первым «взрослым» гардеробом.
Мать оформила апартаменты принцессы в своих люби¬
мых тонах — розовом и бежевом. Мебель была белая,
обивка в цветочек. Наряды для Елизаветы тоже сшили по
вкусу матери, и потому они скорее подошли бы трпдцати-
летней женщине, а не девятнадцатилетней девушке. Впро¬
чем, одну маленькую, но существенную деталь интерьера
добавила сама Елизавета: на ее письменном столе появился
[юртрет принца Филиппа с золотистой бородкой, которую
он отрастил на флоте.
Принц вернулся в Англию 20 марта 1946 года. Ему было
двадцать пять лет. Молодой красавец, бывалый морской
-128-
г
Королева Виктории с внуками в Осборне, 1900
Слева направо: iiptam Л-!ь6ерт (отец Етзаветы}, нрнщесси Мэри,
принц 3r\vapr) (ногже Эг)уарс1 VII/ и герцог liumhop)
и па колеиих — принц Генри
Крестины Ejnnaeembi, 29 мая 1926. Задний ряд (слева uaiipami):
иринц Артур, Георг У. нринц Aiboepm. граф Стратмор.
Передний рт) (слепа направо): леди Е;И>финснюун. королева Мария,
княгини Йорк ()ер,жит Елизавету, графини Стратмор,
принцесса Мари»
Es}U3a<icme iwnwmwiocb 23 Atecsina
Мимпькая припцесса и/пдравАиет
победителя скачек
Елизавета в саду со стам другом
за fiHiuii месяцев do отречеиия
сШи, uiojih 1936
Уоллис CiiMiiam — "Яш)я Лэаш)" — ЭгНщх) У/11
жеищиш!, которую он люшы. !93Ь пртт Уыьати, август 1032
Перед iHicci’thioM « «/юрте /н’лык’дер. C.icmi направо: мшс Лжок
Пимор, -lopti Льюис Маунтбсттеи. герцог Йорк, ишс/ккий
принц /уста» Аг)а1ьф, его жени принцесса Сиви.иа,
шнегккин прыпцссса //игрив, киигиин Порк и nepvd iieii
— америкат каи шушюб.нчтии приица Ухп>ского .ledu Фернесс
Cip Аши J]aci'jijic',
jiwiiiiiii'i секретарь
И'орга 17 и FLiiiiaecwht,
iiiieapi, /WiV
Нтнршцение in первой iiot'jdhii
a .-кикЬиским метро. И'ЧП(т‘пш [■ .leiki
Эясн FjuxiM и Mtipi'iipcm с Mapiiini
Кроуф(1р(), Mail
hillшаепш (первый pm), треть» c.ieea} и Фи.итн
Wmoum <1 центре в ktfhie.M ряду), икыь !^)39. Иертш фопк^'рчфи)!,
на копшрш! они ите'штмны вместе
П/шнкасса ii Президент: Eitmineimi и f'appti Трумэн м Вашингтоне,
3 ттбри I9SI
Ejunatienui с //ранцем 4afMbWAt,
/санюролгу acwwiwwrii Л //едель,
в Ьукипгсмскам thopue,
21 декабря I94S
Намин киралсаа: Е;шзавета
возвращается Hi Uai4pmm,
yjiiae, что умер Гтрг 17
fl‘-'
ЮШкчЫл, i f
г
Корпиация. 2 ШОНИ !953
EniHtevma (с фотоаппаратом)
па исче/яткс а Ншкшитоие,
аесш! 1953
“Снистлити пара " Моргорст
II Топи Армстронг Джоунс
птируют в Виндзоре,
f/tcepaii, I960
SfoiiMkix uiinit- /, ;л ii.'iHVHt; i imuin и *Л//ЧМ(М|. >ш-гц/о ’ .ikIiv.'
1>1)По " — Mdfyapi'm Мак()о1ш.1ы1
tlui.mnitiicDi по()рул1 Е-шзаасты
Jlopi) f lid I! кет, ()руг сктстис/
Нипекк'ты. rlwfipaib /У55
Мартын ‘hipmi'piic, ноябрь /У6/
Илпавета со спни.н
jm'iiiuji секретарем ором
Манк.тм (Моном.
IS (кпчшри IWiJ
Леди Сузан Xacceii
Люди Ьмпаветы: Робин Янврип
помощник личного секрепшр»,
и cjp Роберт Фе.шнк
личный секрета/»’
у Букипгемского дворца, /W?
\
А
Д’Ш1д Джордж Коук Патрик
Огшши. с I9S4 гада
лорд Чмберлен
' чт пчшыя сгмм:
Фчшпп. Етшнспш.
М<>рн>, Анна II Чщиы}
• .чн) и'рщтшш ошОьОы
1.шмч1‘1пы II Филтпа,
Лшш и капитан
Марк Фт.шт-
по прем» impyneiiuM, 1973
Коро.и'ва-мать. герцог и герцогиня Глостер, герцог и герцогиня
Виндзор и Елизавета, 1 июни \%7
Прынц Узльаиш с rhuk'ti и отцом во время матча по ноло
/кк'мншои историй М‘1:
принц и пртщпта
по npvMH
vrihMiwo МП'Ш4(1. /W/
1*п)(ч\н1Ш)1 истории №2:
г Ч1И1( Ух1Ы. кий
kiiMiLLiti Паркер Боулз.
tll'llHU ЖЕНИТСЯ НА ПРИНЦЕССЕ
iiiuiK, Филипп пользовался огромным успехом у женщин.
I к)мимо привлекательной внешности он обладал незауряд¬
ным даром общения. «Он такой веселый, в нем столько
нчпзни, 3Heprt[H, он так восхитительно умел поддразни-
цать», — вспоминает кузина. Еще до того как Филипп
пиервые встретил Елизавету в Дартмуте в 1939 году, в его
жизни уя<е были девушки. Сначала он ухаживал за прекрас¬
ной канадкой Ослой Беннинг и летом 1939 года чуть было с
ней не обручился, однако, если верить слухам, бдительный
дядя Маунтбеттен расстроил этот союз, имея в виду более
блестящие перспективы. Когда Филипп со своим другом
Майклом Паркером служили в Австралии, им от девушек
"буквально отбоя не было» (слова Паркера). Слухи о похож¬
дениях бравого моряка доходили и до Букипгемского двор¬
ца. Кое-кто выражал сомнение в том, сможет ли будущий
иринц-консорт хранить верность своей супруге. Однако не
II обычаях английского двора было делиться такого рода
подозрениями с монархом.
Во всяком случае, ни в какие серьезные связи принц не
исгупал: он был слишком холодным человеком, чтобы поте¬
рять голову от любви. «Филипп и Льюис Маунтбеттен —
настоящие холодные немцы», — сказал один из их род-
сгвенников. Филипп был властным, мужественным и совсем
не романтическим. «Он мужчина на сто пятьдесят процен¬
тов, в этом его главная проблема», — сказал один из его
сверстников. Характерно, что когда биографы расспрашива¬
ли Филиппа о периоде ухаживания за Елизаветой, он сму-
I цался и переходил на пебрежньп! тон, как и подобает насго-
ящему мужчине: «Одпаишы, помню, я пошел с ними (имеет¬
ся в виду королевская семья) в театр или е1це куда-то. А во
время войны я, бывало, заходил к ним поужинать. Пару раз
ириезжал на Рождество в Виндзор, потому что не было осо¬
бенно куда податься. Мне кажется, я не придавал этому боль¬
шого значенш!. Ну, переписывались время от времени.,,»
Филипп остается загадкой для биографов. Мнения об
этом человеке противоположны. Он умен, практичен, ком¬
петентен, может решать трудные проблемы, любит пере¬
мены, активность, но его идеи не всегда хорошо продума-
цы. Филипп копит в себе эмоции до тех нор, пока не разда¬
ется взрыв. Он нетерпелив, непоседлив, порывист. Может
5 — 51Н -129-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
быть грубым И даже жестоким, но в то же время проявт
доброту и участие, если кто-то попадает в беду. Филипп
очень хорошо воспитан (известно, что с тещей он Bceivm
обращался в высшей степени безупречно), но иногда в нем
прорываются высокомерие, грубость и нетерпимость, осо¬
бенно по отношению к политикам, которых Филипп и
принципе не выносит. Неоднократно, уже став супругом
королевы, оп ставил Елизавету в неловкое положение, ибо
позволял себе высказывать суждения по вопросам, о кото¬
рых недостаточно осведомлен. Иногда, когда в Виндзор
или Букингемский дворец приезжали видные политики,
Филипп говорил такое, что многим представлялось недо¬
пустимым. Он — человек действия, который любит сам
решать возникающие проблемы, ему нравится нарушап,
усгановившиеся традиции и незыблемые понятия.
Ключ к этому характеру — в привычке полагаться
только на самого себя; она выработалась у Филиппа с де¬
сятилетнего возраста. С тех пор, как семья распалась и
1930-м году, у мальчика по сути дела не было дома — он
жил то у родственников, то в пансионах, то на кораблях.
Его отец умер 3 декабря 1944 года в Монте-Карло, на тер¬
ритории оккупированной Франции; Филипп в то время
плавал по морям и не смог присутствовать на похоронах.
Лишь после войны вместе с Майком Паркером он приехал
в Монако и забрал у любовницы покойного свое «наслед¬
ство» — пару расчесок, запонки и чемодан старых костю¬
мов. В доме у бабушки, в Кенсингтонском дворце, Фи¬
липп хранил сундуки, набитые всяким хламом (так выра¬
зился его лакей): он никогда ничего не выбрасывал, даже
свою детскую одежду. Казалось, он искусственно пытается
создать иллюзию семейной жизни и преемственности,
тогда как на самом деле у него не было ни корней, ни даже
крыши над головой. В 1946 году мать Филиппа была еще
жива, но занималась своими делами в Афинах ~ основа¬
ла монашеский орден. Георг Греческий, дядя Филиппа, it
1946 году в результате всенародного плебисцита вернул
себе трон и стал называться Георгом II, королем эллинов.
Три сестры Филиппа жили в Германии (к счастью, в зоне,
оккупированной союзниками). Мужа принцессы Софи,
принца Кристофа Гессенского, убили во время воины, и
-130-
nmim ЖЕНИТСЯ на принцессе
Dfia снова вышла замуж — за принца Георга Гапповер-
I кого.
Итак, СИ был бесприютен и к тому же беден. Иных
I рсдств к существованию, кроме жалованья морского офи¬
цера, у Филиппа не было, а жалованье он тратил на содер¬
жание своего черного спортивного автомобиля. По возвра-
1цсмии в Ар1гл1ио принц в основном жил па военпо-морс-
кон базе в Коршеме; иногда он наведывался в Лондон и ос¬
танавливался у Маунтбеттенов на Честер-стрит — но лишь
и том случае, если сами Мауптбеттены жили в это время за
юродом. Слуги молодого человека просто обожали. «Он
пыл такой внимательный, такой делиг{атный, старался не
обременять нас, хотя обслуживать гостей входило в наши
обязанности, — вспоминает Джон Дин, служивший в то
премя дворецким иа Честер-стрит, а позднее ставший лаке¬
ем Филиппа. — Мы в нем души не чсшли и очень радова¬
лись, когда он приезжал».
У Филиппа вечно не хватало одежды. Бывало, он приез¬
жал в Лондон даже без чистой рубашки, с одной лишь
бритвой. Когда принц укладывался спать, Джон Дин наско¬
ро стирал и гладил его единственную рубашку, а иногда и
штопал носки. «Он нихшгда меня ни о чем не просил, но я
нспьп’ынал к нему симпатию, поэтому и делал все это». На
Рождество Фшншп поехал в Сандрингзм, и Джон Дин выз¬
вался его сопровождать. Другие слуги были немало удивле¬
ны, увидев, как Дин сидит на кухне и наскоро латает носки
его высочества. Кстати говоря, Фил!ши не позволял, чтобы
его называли «высочеством», достаточно было просто
чсэр». Джон Дин заметил, что в саквояже, с которым ездил
<1п1липп, всегда лежала фотография Елизаветы в потрепан¬
ной кожаной рамке.
Независимость Филиппа, его гордость, несомненно,
импонировали Елизавете, которую с детства окружали все¬
общая почтительность и лесть. Ведь кроме родственников
принцесса видела jn^b придворных и слуг.
Однако приближенные короля относились к Филиппу с
настороженностью. Особенно недолюбливали его при¬
дворные старшего поколения: личный секретарь его вели¬
чества Томми Ласеллс, считавшийся самым влиятельным
человеком при дворе; Джои Лей и старые друзья Георга VI,
-13]-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
лорды Элдон, Стэнли И Солсбери. В онпозицин к Фили и
пу находился и брат королевы, Дэвид Боуз-Лайон. «Они
его терпеть не могли», — вспоминает одна из фрейлин
Елизаветы. Все эти люди предпочли бы, чтобы принцесса
вышла замуж за кого-нибудь из «своих» — допустим, бо
гатого, благовоспитанного английского герцога. Иносг
ранный принц, да к тому же без гроша в кармане, казался
им подозрительным. Кроме того, греческое королевское
семейство на монархическом олимне котировалось весьм.1
невысоко: греческие монархи то и дело слетали с престола,
а главное — они были бедными! Принцесса Марина по
кровительствовала Филиппу не столько из-за его высоко) и
происхождения, сколько из жалости к бедному родствен
нику. Эта дама вообще была очень высокого мнения о
своей знатности; королеву и герцогиню Глостерскую она
называла «шотландскими простушками». Многих при
дворе не устраивало родство Филиппа с Маунтбеттенами,
ибо «дядя Дики» имел репутацию человека слишком на¬
пористого, да еще и «немца». К концу войны Англия про¬
никлась глубочайшей ксенофобией, и более всего, разуме¬
ется, британцы не любили немцев. Имелся у супругов Ма-
унтбеттен и недостаток более серьезный: с точки зрения
аристократии, включая и саму королеву, они были слиш¬
ком «левыми». Графиня Маунтбеттен вспоминает: «Мой
отец всегда был прогрессивным с точки зрения «старон
гвардии»... Они считали, что у него пристрастие к опас¬
ным идеям. Конечно, им не хотелось, чтобы племянник
этого человека так вознесся. «Старая гвардия» считала,
что Филипп будет оказывать вредное воздействие на Ели¬
завету».
Суммируя предубеждения своих единомышленников
против принца Филиппа, Томми Ласеллс сказал знакомо¬
му: «Все считают, что он груб, дурно воспитан, не образо¬
ван и, вероятно, станет неверным мужем». Главная претен¬
зия Ласеллса к жениху Елизаветы заключалась в том, что он
«нахален», то есть недостаточно почтителен к придвор¬
ным. Под «необразованностью» имелось в виду, что Фи¬
липп не учился в Итоне или Харроу (правда, и сам Ласеллс
там не учился).
Таких, как Ласеллс, принцесса Маргарет называла «уса¬
-132-
Ill’HHIJ ЖЕНИТСЯ НА ПРИНЦЕССЕ
члми», классическими представителями старого двора.
Ike они были высокими, породистыми, длиннолицыми,
длиннорукими и длинноногими, а в словах крайне сдер¬
жанными», — пишет о них сэр Джон Уилер-Беннетт.
11равда, близкие друзья придерживались о Ласеллсе иного
мнения, считая, что он обладает «оригинальным умом и
чудесным характером». Его острые суждения и специфи¬
ческое, едкое чувство юмора могли по достоинству оце¬
пить немногие; большинство же считали, что Ласеллс —
чопорный, замкнутый, ревнивый страл< королевской влас-
ги, человек, никому не дающий cnycicy, ие прощающий ни
малейшей слабости. Если Томми Ласеллсу было нечего
сказать, он мог молчать сколь угодно долго; ему принад¬
лежат некоторые фразы, ставшие знаменитыми. «Я пред¬
почитаю людям книги», — сказал он, например. В день
начала первой мировой войны Ласеллс воскликнул: «Сла¬
ва Богу, что я англичанин!»
Интересно суждение Уилера-Беннетта о Филиппе:
"Весьма умен, обаятелен, но в глубине души — настоящий
немецкий юнкер. Слишком громко хохочет над дурными
шут'ками, слишком громко говорит, слишком часто выска¬
зывает свое суждение»,
Филиппу же Ласеллс, которого он встретил в Букингеме-
ком дворце в 1946 году, показался холодным снобом, пе¬
дантом, «надутым индюком». Именно таких людей принц
всегда терпеть не мог. «Его характер определился еще в
детстве, — рассказывает о принце один из родственни¬
ков. — Он с ранних лет решил, что никто и никогда не бу¬
дет распоряжаться его жизнью. Мальчик во всем должен
был полагаться на самого себя, ибо заступиться за него
было некому».
Елизавета скорее всего и не подозревала о том, что часть
придворных относится к ее жениху столь враждебно. Впро¬
чем, если и подозревала, это вряд ли имело бы для нее ка¬
кое-либо значение. Принцесса была влюблена и хотела
выйти за этого человека замул<. Когда в конце лета 1946
года Филипп сделал предложение, она сразу ответила согла¬
сием, Это произошло в Бальморале. Возможно, никакого
формального предложения сделано не было. Сам Филипп
рассказывал об этом своему биографу так: «Я полагаю, все
-133-
САРЛ БРЭДФОРД. ЕЛИЗАНЕТЛ 11
произошло само собой. Одно вело к другому. Естествен¬
ное развитие событий. Вот, собственно, и все».
Маргарет сказала гувернантке: «Это ухаживание, ио-
моему, продолжается уже сто лет». Когда событие наконец
свершилось, король пожелал обойтись без официальных
объявлений. Ему нравился Филипп — его морская биогр;!-
фия, чувство юмора, происхождение, но Георг все никак не
мог поверить, что дочь влюбилась окончательно н беспо¬
воротно в тринадцатилетнем возрасте. К тому же королю
ужасно не хотелось терять ее. Ведь до сих пор семья суще¬
ствовала «квартетом» — Георг называл ее «мы, четверо».
Когда же отец все-таки дал согласие на брак, то взамен по¬
требовал, чтобы Елизавета хранила помолвку в тайне до
следующего года, когда ей исполнится двадцать один. За
это время королевское семейство в полном составе должно
было совершить официальную поезд1(у в Южную Африку.
Георг признавался дочери, что у него разрывается серд¬
це — он боится, что она сочтет его жестокосердным, но н
то же время ему ужасно хочется в последний раз вместе с
ней совершить длительное путешествие.
Честно говоря, круг потенциальных женихов для прин¬
цессы был совсем невелик. Поскольку она являлась наслед¬
ницей престола, то по закону не имела права выйти замуж
за католика, а это означало, что из всех европейских пр]1н-
цев подходили только протестанты-немцы. Однако немцы
в связи с недавно закончившейся войной исключались.
Если говорить об английских кандидатах, то приличных
(если иметь в виду происхождение и состояние) в наличии
имелось только двое — наследники герцогов Графтона и
Рутленда. Однако оба молодых человека в 1946 году обру¬
чились с другими девушками. Выбрав Филиппа, который
несмотря на свое немецкое происхождение был граждани¬
ном Греции, союзницы Британии, принцесса, как обычно,
сделала правильно. Конечно, Филипп был беден, но зато
хорошо проявил себя на войне, был отмечен в приказе за
морское сражение у мыса Матапан; он был членом королев¬
ского дома, а это означало, что молодой человек с молоком
матери впитал истинное представление о миссии монарха.
Сам принц Филипп сказал об этом так: «Достаточно минут
десять пораскинуть мозгами — а многие потратили на это
-134-
W
ПРИНЦ ЖЕНИТСЯ НА ПРИНЦЕССЕ
1ораздо больше, чем десять минут, — чтобы понять, как
мало было подходящрьх кандидатов».
Более романтические из придворных считали, что Ели-
лавета и Филипп долж1п>1 как-то активнее демонстрировать
свою любовь. Однако жених и невеста, казалось, вовсе не
стремились побольше бывать наедине, гораздо чанде они
появлялись на светских мероприятиях. Надо сказать, что
ОНИ оба с недоверием относились к открытому проявле¬
нию чувств, видя в этом нечто фальшивое. Елизавета все¬
гда была скрытной и замкнутой. Кроуфи говорит, что
принцесса проявляла эмоции, лишь когда что-нибудь заде¬
вало ее очень глубоко. Отчасти причиной тому был темпе¬
рамент, но сыграли свою роль и воспитание, и влияние ба¬
бушки, королевы Марии. В высших слоях британского об¬
щества всегда хорошим тоном считались поджатые губы, а
уж в королевском семействе — тем более. Однако несмот¬
ря на внешнюю сдержанность, жених и невеста очень хо¬
рошо понимали друг друга; спокойный, уравновешенный
характер Елизаветы идеально дополнял активность и не¬
предсказуемость Филиппа. В то же время напористость и
стремительность жениха были на пользу и чересчур осто¬
рожной невесте.
Филипп довольно болезненно воспринимал намеки на
то, что его брак — плод интриг греческого королевского
семейства и дяди Маунтбеттена. В конце концов Филипп
попросил дядю менее активно вмешиваться в его жизнь.
Перед отъездом в Индию в марте 1947 года Маунтбеттен
так и лучился довольством. Его биограф Филипп Зиглер
пишет, что Маунтбеттен громогласно заявлял, будто брак
племянника — исключительно его рук дело, и проявлял
живейший интерес к предстоящей свадьбе и различным
обстоятельствам устройства быта будущей семьи. 29 января
1947 года Филипп напис^тл ему: «Не хочу показаться гру¬
бым, но мне совершенно очевидно, что Вам хочется стать
главным распорядителем этого маленького шоу. Боюсь,
моя невеста отнесется к этой идее менее покладисто, чем я.
Разумеется, я высоко ценю Вашу поддержку, но Елизавета в
отличие от меня не имела в Вашем лице приемного отца,
советника и друга...» Это письмо доллсно было предосте¬
речь дядю, чтобы он не слишком напирал на королевское
-135-
САРА БРЭДФОРД ЕЛИЭЛНЕТЛ II
семейство во время предстоящего совместного ужина у
Маунтбеттена на Честер-стрит, 16. Ужин должен был со¬
стояться за два дня до отъезда королевского семейства и
южноафриканское турне.
i февраля 1947 года Георг и его свита отплыли из Порт¬
смута на новом линкоре «Вангард»; расписание визита
было составлено еще за год. Цель поездки была двойная:
во-первых, помочь другу короля фельдмаршалу Яну Сматсу
победить на предсгоящих выборах в Южной Африке, а во-
вторых, дать Георгу, утомленному военными тревогами и
болезнями, возможность отдохнуть и набраться сил.
Однако положение дел в Ьритаиии не позволяло королю
расслабиться. Самая холодная зима XX века совпала с топ¬
ливным кризисом. 29 января куранты Биг Бена ударили
один раз, и часы остановились. Возле Виндзора Темза по¬
крылась толстым слоем льда. Финансовый кризис был еще
опаснее топливного. Король сомневался, может ли он по¬
кинуть страну в такое время, а позднее предложил прервать
турне, однако пре.мьер-министр Клемент Эттли ответил,
что это лишь подчеркнуло бы бедственное состояние анг¬
лийской экономики.
Плавание началось не слишком весело; в Ла-Манше сви¬
репствовали такие сильные ветры, что французский лин¬
кор «Ришелье» (англичане чуть не потопили его в Оране в
1940 году), попытавшийся отсалютовать британскому мо¬
нарху, сконфуженно выбросил из орудийных стволов клуб
белого дыма, а залпа так и не последовало. Король счел себя
оскорбленным.
Одиако по мере того как «Вангард» двигался на юг, по
направлеиию к экватору, солнце светило все ярче: принцес¬
сы оживились и с удовольствием играли с офицерами н
различные палубные игры. Елизавета регулярно писала Фи¬
липпу, а иногда и гувернантке — так уж у них с Маргарет
было заведено. Из письма Елизаветы, отправленного Кроу-
фи, мы узнаем, что на линкоре среди офицеров были
«один или два очаровашки». Главный «очаровашка» состо¬
ял в свите короля: это был полковник Питер Таунсенд, ге¬
рой битвы за Англию, а ныне — королевский конюший.
Вскоре у них с Маргарет начался роман.
Поездка в Южную Африку произвела на Елизавету поис-
-136-
Ili’HHU ЖЕНИТСЯ НА ПРИНЦЕССЕ
гине грандиозное впечатление. Принцесса впервые поки¬
нула Британские острова; кроме того, она получила воз¬
можность увидеть, что такое Британское содружество и
Британская империя, царствовать в которой ей предстоя¬
ло в будущем.
Южноафриканская чааъ визита была самой напряжен¬
ной и наименее приятной. Националистическая партия,
которую поддерживало бурское население, относилась к ан¬
гличанам враждебно; бурская пресса освещала королевский
иизит в весьма неприязненных тонах. Кстати, королевс¬
кий визит так и не помог Яну Сматсу одержать победу над
Националистической партией в следующем году; в резуль¬
тате в Южной Африке возникла система апартеида.
Если верить прессе (не бурской), Георг VI был весьма
недоволен строгими мерами безопасности, мешавшими
ему взглянуть на своих африканских подданных поближе.
Королю до смерти надоело, что малейшими его перемеще¬
ниями распоряжаются местные полицейские. Однажды,
считая, что его не слышат посторонние ущи, Георг сказал
супруге: «Слава богу, эти гестаповцы от нас отстали».
Раздражение и недовольство короля проявилось в од¬
ном неприятном инциденте на официальном банкете в
Претории. Кто-то из прислуги забыл отключить микро¬
фон, стоявший в президиуме. Фельдмаршал Сматс произ¬
нес речь и шепнул королю, что теперь его очередь. Георг на
это сердито ответил {в зале было слышно): «Я буду гово¬
рить тогда, когда допью кофе и из зала уйдут официанты».
Сматс [растаивал: «Но ваша речь будет транслироваться
в Англию, сэр».
Король упрямился: «Подождут. Я же сказал — пусть
сначала уйдут официанты».
Елизавета (встревоженно): «По-моему, нас слышат».
Тут король наконец смирился, встал и произнес речь.
После чего, сев на место, сказал: «Ну теперь мне дадут до¬
пить кофе?»
Еще один неприятный инцидент произошел в Бенон]1,
где король, вконец издерганный и замученный надоедли¬
выми толпами, закатил шоферу истерику, Королева пыта¬
лась успокоить мужа, а дочери старались перевести все в
[нутку, но в этот момент как на гре.х из толпы к автомоби-
-137-
САРА БРЭДФОРД. ЕДИЗАВПЛ II
ЛЮ бросился незнакомый мужчина, держа что-то в руке
Королева испугалась, что это покушение, и начала коло
тить нарушителя зонтиком, а полицейские набросили, i.
на бедолагу и скру'гили ему руки. Впоследствии оказалос!.,
что мужчина хотел подарить Елизавете на день рождения
десятишиллинговую купюру.
Король смутился, спросил, не слишком ли помяли не¬
задачливого обожателя, и даже извинился перед полков¬
ником Таунсендом: «Сегодня я так устал, был не в себе...»
Когда высокие гости покинули Южную Африку, атмос¬
фера в семье сразу же изменилась к лучшему. Король пел
себя, как школьник, вырвавшийся на кани1'Сулы. В Север¬
ной Родезии во время пикника он шутливо спросил у ад|>-
ютанта родезийского губернатора: «А что, адъютанты все¬
гда ездят на пикники в галстуке?» — и дурашливо дернул
офицера за галстук. Потом остановился возле самого губер¬
натора и принялся разглядывать медали и ордена у него на
груди. Осмотр закончился критическим замечанием: мол,
губернатор повесил медали не в том порядке, в каком поло¬
жено. Губернатор покосился на свою орденоносную грудь и
холодно заметил; «Весьма странное замечание, сэр. По-мо¬
ему, мои медали висят точно в таком же порядке, как
ваши» — «В самом деле? — удивился Георг. — Ах, ну да.
ведь я обычно вижу свои медали только в зеркале».
Семейство сочло своим долгом посетить мемориал Се¬
сила Родса на горе Матопос. Как обычно, королева была в
туфлях на высоком каблуке. Вскоре выяснилось, что в этои
обуви вскарабкаться на холм невозможно, и Елизавета, как
и подобает примерной дочери, уступила матери свои туф¬
ли, а сама пошла в одних чулках.
Когда утомительная экскурсия была закончена, вернув¬
шийся в дом король с криком «Вольно!» подкинул шляпу к
потолку. Шл^шу поймал адъютант и с поклоном вернул его
величеству; тогда король швырнул шляпу на пол, а короле¬
ва метким ударом ноги отправила ее в столовую. Потом Ге¬
орг VI схватил гонг и стал носиться по дому, грохоча по
меди молотком. Утомившись, он повесил гонг на шею уве¬
шанному медалями чиновнику и сказал: «Вот вам еще
одна». Веселости его величества в тот день не бьшо преде¬
ла — он заглянул в дамскую комнату отдыха, увидел мехо¬
-138-
II
ID'ilHU ЖЕНИТСЯ I!A ПРИНЦЕССЕ
пую горжетку, висевшую на вешалке, и сказал: «Мой бог,
кто-то из дам оставил здесь свою бороду!»
Затем последовало возвращение в Южную Африку, где
I',Лизавета произнесла по радио речь в честь своего дня
рождения. Она обратилась «ко всем народам Британского
t',одружества н империи»: «Я хочу дать клятву. Она очень
простая. Я объявляю вам, что всю свою жизнь, не знаю,
короткую или длинную, посвящаю слул<ению вам, слухч'е-
1И1Ю великой семье, к которой все мы принадлежим...»
;г5ти слова были произнесены от всего сердца, и клятве
Нлизавета ие изменила.
Через несколько лет в Южной Африке начнется разгул
апартеида, и этот доминион выйдет из состава Британско¬
го Содружества. Целых сорок восемь лет Елизавета будет
последовательно отстаивать права черного большинства.
Южную Африку в следующий раз она приедет лишь тог¬
да, когда эта страна станет свободной.
По возвращении в Англию Георг больше не мог проти¬
виться решению дочери. Пока семья находилась в Южной
Африке, в официальных инстанциях велись длительные
переговоры о предоставлении принцу Филиппу британско¬
го граждансгва. Очень важно было решить, какал у принца
теперь будет фамилия. Датский королевский дом, из кото¬
рого происходил его отец, именовался Шлезвиг-Гольш-
гейн-Зандербург-Глюксбургский, что, во-первых, было
слишком длинно, а во-вторых, звучало для английского уха
чересчур по-иностранному. Коллегия герольдов, проявив
полнейшее отсутствие воображения, предложила взять фа¬
милию Олдкасл, что является буквальным переводом еще
одного имени дииастии — Ольденбург. В конце концов
министр внутренних дел Джеймс Чутер Ид нашел соломо¬
ново решение: раз уж фамилия принца настолько непроиз-
носима, проще всего будет дать ему фамилию матери —
Баттенберг, благо Баттенберги в Англии давно уже называ¬
ются Маунтбегтенами. 18 марта 1947 года принц Филипп
Греческий превратился просто в лейтенанта Филиппа Ма-
унгбеттена. А некоторое время спустя выяснилось, что вся
эта процедура была совершенно излишней, потому что, яв¬
ляясь потомком электорессы Софии, Филипп и так уже был
британским гражданином. 10 июля Букингемский дворец
-139-
САРА БРЭДФОРД. Е,ТИЗАВЕГА II
объявил широкой публике об обручении: «С чувством
глубочайшего удовлетворения король и королева объяи-
ляют об обручении своей горячо любимой дочери прин¬
цессы Елизаветы с лейтенантом военно-морского флот
Филиппом Маунтбеттеном, сыном покойного нринца Ан¬
дрея Греческого и принцессы Алисы Баттснберг. Его вели¬
чество благословил сей союз».
Хотя придворная «старая гвардия» по-прежнему отно¬
силась к Филиппу с предубеждением, королю и королет,-
будущий зять очень правился. «Мы просто счастливы, —
писала королева Осберту Ситвеллу. — Он очень милый,
они давно знают друг друга, и это большое утешение. Все
ведут себя самь(м наилучшим образом. Люди так устали
слышать от мистера Молотова «нет» и «нет», что от души
обрадовались, когда юная леди сказала «да»!»
В дворцовом парке состоялся банкет по случаю обруче¬
ния. Мэйбл Эйрли отметила, что Филипп, ничуть не сму¬
щаясь, пришел в старом мундире. Это ей понравилось —
стало быть, жених чувствует себя достаточно уверенно,
Обруче1П1е Елизаветы, произошедшее в июле, и свадьба,
назначенная на ноябрь, стали для уставшей от тягот и ли¬
шений публики долгожданным романтическим развлече¬
нием. Как выразился Черчилль, «наконец-то на нашем
трудном пути вспыхнула яркая звезда». Люди с удоволь¬
ствием смотрели на сиявшую счастьем миловидную, благо¬
разумную принцессу, которую все они знали с раннего дет¬
ства. Нравился англичанам и красивый лейтенант в своем
потрепанном мундире.
1947 год, одиннадцатый год правления Георга VI, а'зл
для послевоенной Британии настоящим экзаменом на вы-
носл^[вость. После лютой зимы и топливного кризиса,
разразившегося в феврале, начался спад в производстве,
резко поползла вверх кривая безработицы. Летом разра¬
зился еще и финансовый кризис. Долларовые кредиты, за
счет которых британское правительство еще каким-то об¬
разом вь(кручивалось, подошли к концу, и 20 августа ми¬
нистр финансов Хью Далтон объявил о временной приос¬
тановке конвертируемости фунта стерлингов. Это был не
только тяжелый удар по международному престижу Вели¬
кобритании; он наглядно показал, что Британия перестала
-140-
1Г
III'IIHU ЖЕНИТСЯ НА ПРИНЦЕССЕ
|')ыть мировой державой и уже не может позволить себе
содержать империю. Послевоенная идеология, вкупе с
■•лементарным здравым смыслом, подсказывавшим, что
Ьритании уже не хватает ни людских, ни денежных ресур¬
сов, чтобы содержать имперскую махину, ускорили про¬
цесс развала империи, очевидный еиде до войны. Парад
победы, который король устроил в июне 1946 года, стал
лебединой песней его империи. В 1947 году Георг VI
мрачно смотрел на знаменитую рощу в Виндзорском пар¬
ке — здесь каждое дерево представляло одну из колоний.
«Это Сингапур, — сказал король, показывая на одно из
деревьев. — Вон там Малайзия... Эго Гонконг. Это Бирма.
Всё сплошь утраченные территории. Скоро наступит день,
когда придется срубить индийское дерево, и неизвестно,
сколько впереди еще потерь...»
15 августа была торжественно провозглашена независи¬
мость Индии. На церемонии присутствовал Маунтбеттен,
последний вице-король. Георг VI потерял жемчужину сво¬
ей короны, а заодно и титул императора, преподнесенный
семьдесят лет назад Виктории ее премьер-министром Диз¬
раэли. До этого дня Георг был королем-императором, те¬
перь стал просто королем.
Но как бы ни переживал король все эти утраты наедине
с собой, на публике он держался с досто1шством. У Георга
наладились неплохие отношения с лейбористским прави¬
тельством, особенно с министром иностранных дел Эрнес¬
том Бевином, чей бульдожий патриотизм и 1рубоватый
юмор импонировали монарху. Двор старался экономить.
Стало меньше светских развлечений, и королева Мария
как-то за ужином в честь иранского ша.\а даже пожалова¬
лась министру топливной и энергетической промышлен¬
ности Хью Гейтскеллу: «Теперь живется не так весело, как
раньше». В Европе началась холодная война, над конти¬
нентом нависла атомная угроза.
Ситуация во многом напоминала ту, что возникла в
1918 году. После затяжной, кровопролитной войны Брита¬
ния снова одержала победу, стоившую огромньис челове¬
ческих жертв и колоссальных денег. Страна отвернулась от
Черчилля, который для многих олицетворял власть арис¬
тократического сословия. На выборах 1945 года сокруши-
-141-
СЛРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА (I
тельную победу одержали лейбористы во главе с Эттли,
проповедовавшие социалистические идеи. Земельная ари
стократия, всегда являвшаяся опорой трона, — тот самьи!
класс, с которым сроднился отец Елизаветы и из которого
происходила ее мать, — быстро приходила в упадок пол
бременем тяжелых налогов, необходимых для создания об¬
щества социального обеспечения. Королю становилос11
страшно, когда он видел, как в Европе под напором комму¬
низма одна за другой рушатся монархии, а в Англии тем
временем исчезали крупные земельные владения, — тот
самый мир, в котором Георг вырос.
«Все уходит, — сказал он Вите Саквилл-Вест в 1948 году,
услышав, что ее поместье Ноул перешло в собственность
государства. — Скоро и мне придется уйти». Сын Виты,
Беи Николсон, вице-хранитель Королевской коллекции
картин, рассказывал, что после приезда свергнутого ру¬
мынского короля Михая Георг VI «очень тревожился, не
возникнет ли в Англии республика». Такие же опасения
испытывал в 1918 году его отец.
Елизавета хорошо понимала, что отец должен вести
себя очень осторожно, особенно в том, что касается пере¬
говоров с правительсгвом о расходах королевской семьи.
Теперь, как ив 1918 году, монархия вновь должна была до¬
казывать свою рентабельность. Посредником между пре¬
столом и Лейбористской партией выступил Маунтбеттен.
Известный журналист и члеи парламента Том Драйберг
предупредил Маунтбеттена, что многие лейбористы реши¬
тельно возражают против устройства пышной свадебной
церемонии, а также выделения принцу сколько-нибудь зна¬
чительных сумм. Маунтбеттен обещал передать эту инфор¬
мацию королю. В июле он писал Драйбергу из Индии:
«Можете быть уверены, что он (Филипп) прекрасно пони¬
мает всю сложность проблемы. Оп говорил со мной на эту
тему, когда я возвращался домой в мае. Уверен, что он пол¬
ностью согласен с идеей сокращения затрат на свадьбу.
Кроме того, он не хочет получать какие-либо средства по
цивильному листу, приводя те же самые доводы, которые
приводите Вы. Однако я убедил его, что полностью отка¬
зываться от субсидии нельзя. Дело в том, что Филипп ли¬
шен средств к существованию и живет только на свое жало¬
-142-
МРИНЦ ЖЕНИТСЯ НА ПРИНЦЕССЕ
нанье. Когда ои купил маленький двухместный автомо-
оиль, это проделало огромиуто дыру в его (бюджете. За ис¬
ключением тех случаен, когда ои едет в командиров1чу, Фи-
1ПИИ1 пу-гешествует исключительно третьим классом. Со¬
гласитесь, что для будущего принца-коисорта третий
класс — это зазорно, да и шесть пенсов на чан носильщи¬
ку — тоже маловато... Посудите сами: нуясно либо вовсе
отказаться от монарх]-[и, либо давать тем бедолагам, кото¬
рые тащат иа себе атрибуты королевского сапа, достаточно
денег, дабы они могли существовать не менее достойно,
чем премьер-министр или лондонский лорд-мэр».
Лейбористское правительство отказалось объявить день
свадьбы праздничным днем, сочтя, что в эпоху низкой
производительности труда и забастовок это было бы не¬
уместно, однако в целом позиция кабинета была сочув-
ствеппой. Король хотел, чтобы государство выделило Ели¬
завете и ее супругу ежегодную ренту в пятьдесят тысяч (|зун-
тов (впоследствии палата общип сократила ее до сорока
ть(сяч), причем 90 процентов этих денег не должны были
облагаться налогом. Филипп, кроме того, получал еще и
личную ренту в размере десяти тысяч. Взамен король согла¬
шался передать министерству финансов сто тысяч фунтов
стерлингов, которые он сэкономил из цивильного листа
благодаря строгому режиму экономии, которого королевс¬
кий двор придерживался в годы войны. Надо сказать, что
после первой MiipoBoii воинь[ Георг V поступил точно
так же.
Далеко не все остались довольны подобным исходом
дела. Даже в обстановке всеобщей эйфории, вызванной
бракосочетанием, звучали голоса протеста. Джон Гордон,
журналист газеты «Дейли экспресс», писал своему работо¬
дателю лорду Бивербруку: «Дебаты из-за ренты принцессы
Елизаветы вызывают много толков... Многие считают, ччо
король совершил ошибку, запросив такую большую сумму
в наши трудные времена... Люди полагают, что королевс¬
кое семейство и так достаточно обеспечено; его величество
мог бы выделить на содержание своей наследницы часть
доходов герцогства Корнуолльского — до того дня, пока
Елизавета не вступит на престол. Я удивлен тем, что ко¬
роль повел себя подобным образом, потому что до сих пор
-143-
САРА БРЭДФОРД ЕЛИЗАВГТА II
ОН вел себя очень осторожно н разумно. Сам по себе бр.1к
необычайно популярен. Единственное критическое заме¬
чание в адрес новобрачных — они покупают слишком
много больших и дорогих домов...»
Георг VI, как в свое время его отец, очень стремился все¬
ми средствами замять германское происхождение своси
династии. Ни одного из немецких прш1цев на свадьбу не
пригласили; приглашение ие получили даже сестры Фи¬
липпа, ибо их мужья тоже были немцы. В послевоенный
период антигерманские настроения в Британии были
очень сильны, и король не мог рисковать, публично демон¬
стрируя, как много у невесты и жениха родственников и
Германии. Один из опросов общественного мнения, про¬
веденный сразу после o6py^ienHH, показал, что целых 32
процента опрошенных относятся к предстоящему браку с
неодобрением, потому что Филипп — «иностранец». 1-1е
пригласили на свадьбу и npiniueccy Елизавету, сестру прин¬
цессы Марины. Дело в том, что ее муж граф Карл Торринг-
Йегтенбах считался сторонником нацистов. Другая сестра
Марины, принцесса Ольга, вьпиедшая замуж за югославс¬
кого князя Павла, тоже была обойдена. Дело в том, что Чер¬
чилль заклеймил Павла как нособника с|)ашистов и предате¬
ля, поскольку князь подписал пакте Германией в 1941 году.
Король It королева сохранили с Павлом хорошие отноше¬
ния, а во время заграничного турне даже тайком посетили
его, одиако приглашать родственника со столь подмочен¬
ной репутацией на свадьбу ие решились. Еще пикантнее
была ситуация, возникшая с герцогом Саксен-Кобургским,
получившим образование в Итоне и, приходившимся род¬
ным внуком королеве Виктории. Герцог с энтузиазмом
встретил приход Гитлера к власти, зани.мал пост нацистс¬
кого гауляйтера, и после войны его владения были конфис¬
кованы. Принц Филипп Гессенский, еще один отпрыск ве¬
ликой королевы, выполнял роль посредника между 1'итле-
ром и Муссолини, за что по окончании войны его аресто¬
вали американские оккупационные власти.
Однако самым заметным было отсутствие на церемо¬
нии родного дяди невесты, герцога Виндзорского. Пригла¬
шения на свадьбу племянн1щы бывший король не получил.
За десять лет, миновавших после отречения от престола,
-144-
Ill-llim ЖЕНИТСЯ На принцессе
|и|тциалыше отношение двора к «дяде Дэвидул не изме¬
нилось. Время от времени герцог наезжал в Лондон и ос-
(лмавяивался у матери в Марлборо-хаусе, однако вдов-
< гпующая королева решительно отказывалась принимать
V себя его жену. С королем у герцога отношения понем¬
ногу наладились, однако королева по-нрежнему остава-
i.icb непреклонна и не желала его видеть. «Всегда можно
ныло догадаться по атмосфере в Букингемском дворце,
что снова приехал герцог, — вспоминает Джои Лей, обер-
камергер и близкий друг бывшего короля. — Королева
< разу же исчезала, в воздухе повисало напряжение. Я умо¬
лял ее величество, чтобы она угостила герцога хотя бы
чаем, но все мои усилия были тщетны».
Не приехала на свадьбу и принцесса Мэри, оскорблен¬
ная тем, что не пригласили ее брата Дэвида. Принцесса со¬
слалась на недомогание, хотя всего за два дня до свадьбы
появлялась па публике.
При.мерно в это же времл произошло еще одно собы¬
тие, знаменовавшее собой окончание целой эры в жизни
Елизаветы. 16 сентября 1947 года Кроуфи вышла замуж за
майора Джорджа Батлея. Этот джентльмен был на пятнад¬
цать лет ее старше, он жил в Абердине, городе, располо¬
женном неподалеку от замка Бальморал. Батлей прежде был
женат и развелся. Они с Кроуфи знали друг друга много
;[ет. Теперь, когда Елизавета выходила замуж, а принцессе
Маргарет исполнилось семнадцать, преданная Кроуфи ре-
ин1ла, что может подумать и о себе — ведь она прослужила
королевскому семейству верой и правдой целых шестнад¬
цать лет. Однако сообщить своим работодателям об уходе
было нелегко. Сначала Кроуфи посоветовалась с королевой
Марией, воспользовавшись тем, что королевское семей¬
ство уехало в Южную Африку. Мария повела себя весьма
типичным образом: «Но, дитя мое, не можете же вы их
бросить!»
В королевском доме не любят перемен. Как могут вер¬
ные слуги вдруг взять и уволиться? Какие могут быть лич¬
ные 1штересы, если человек служит Monap.vy? Чем ближе на¬
ходился придворный к трону, тем болезненнее восприни¬
мался уход.
Кроуфи пыталась уговорить королеву Марию, ссылаясь
-145-
САРА БРЭДФОРД. ЕДИЗА»Е1Л II
иа ТО, ЧТО Лилибет и Маргарет уже большие и в гувериак
тке не нуждаются. «Я не представляю, как они будут (к-#
вас обходиться, — ответила на это королева. — По-мо1‘
му, отпустить вас сейчас просто невозможно». Однако бу
дучи образцом сдержанности и замкнутости, вдовствую
щая королева не передала разговор с гувернанткой CBoi-il
невестке. А если передала, значит, королева Елизавета p.i
зыграла хороший спектакль. Кроуфи попросила о ветре'и-.
сказав, что хочет обсудить «срочное и важное дело лично¬
го свойства». Когда гувернантка показала ее величестш'
фотографию жениха, воцарилась долгая пауза. Kpoyt|)ii
принялась объяснять, что давно хотела выйти замуж, enu'
в начале войны, но не сделала этого лишь из чувства дол¬
га: «Я понимала, что многим обязана вашим величествам
и не хотела бросать принцесс в пору, когда они так во млг
нуждались». На это королева мягко ответила; «Надо же.
Кроуфи, с вашей стороны это было большой жертвой».
И тут же, как ни в чем не бывало, продолжила: «Вы что
же, собираетесь нас оставить? Но вы же понимаете, что
это будет не совсем удобно. В возрасте Маргарет подоб
ные перемены нежелательны». О предстояи.1ей свадьбе
Елизаветы королева и словом не обмолвилась — хотл
Кроуфи и была почти членом семьи, откровенничать с
прислугой не полагалось. Елизавета сама покажет своей
гувернантке обручальное кольцо, но это произойдет не¬
посредственно перед официальным объявлением.
После поездки в Южную Африку Маргарет как ни н
чем не бывало вернулась в классную комнату. Она ходила
на уроки с тем же самым пеналом, который был у нее и
детстве. В пенале лежали огрызки карандашей и стертые
ластики — принцесс с ранних лет приу1али к экономии.
Еще когда королевское семейство находилось в Южной
Африке, газеты печатали результаты опросов обществен¬
ного мнения о предстоящей свадьбе и о принце Филиппе:
во время посещения фабрики работницы кричали Елизаве¬
те: «А где ваш жених?» Однако во дворце все по-прежнему
хранили благопристойное молчание. До поры до времени
свадьба обсуждалась лишь внутри королевского «квартета».
«Внезапно от напряжения, читавшегося в глазах Лилибет,
не осталось и следа, — пишет Кроуфи. — Как только об
-146-
чтиц ЖЕНИТСЯ НА ПРИНЦЕССЕ
поручении было объявлено официально, заработала при-
]июрная машина, задача которой заключалась в том, что-
(1Ы придать церемонии пышность и великолепие, каких
Англия не видывала с 1939 года. Королевский кутюрье
Норман Хартнелл создал чудесное платье в стиле «вол¬
шебная принцесса»: шелк цвета слоновой кости, расши-
гый белыми Йоркскими розами в мелких жемчужинах; по-
исюду — хрустальные пшеничные колоски, парчовые
;шездочки, воздушный тюль и атлас. Весь мир слал моло¬
дым подарки к торжеству. Ага-хан подарил чистокровную
кобылу, народ Кении — охотничий домик. Были подарки
и более прозаические — сотня пар нейлоновых чулок (в
мору, когда всего не хватало и одежда распределялась по
талонам, это был дефицит); одна дама из Нью-Йорка при-
L';iana принцессе Елизавете индейку, потому что «бедняжка
живет в Англии, а в Англии совсем нечего есть». Все 1500
подарков были выставлены для всеобщего обозрения в
Сент-Джеймсском дворце. Среди подношений особое ме-
LTO занимал кусок материи, сотканный для принцессы са¬
мим Махатмой Ганди (это была идея Маунтбеттена). Од¬
нако королева Мария, в любом случае относившаяся к
Махатме с глубоким предубеждением, вбила себе в голову,
что это набедренная повязка. «Какой неприличный пода¬
рок! Какой кошмар!» — воскликнула она. Филипп пытал¬
ся успокоить почтенную леди, всячески превознося досто¬
инства великого Ганди, но королева лишь поджала губы и
отошла прочь, всем своим видом выражая неодобрение.
Когда бабуилка приехала в следующий раз, принцесса
Маргарет проворно юркнула в зал и спрятала «неприлич¬
ный предмет» подальше от ее глаз.
В остальном же королева Мария чувствовала себя в
своей стгисии. Она выдавала замуж любимую внучку, со¬
единяла брачными узами двух членов «древнего семей¬
ства» (так она называла Ганноверскую династию, чтобы
отличить ее от менее древней Саксен-Кобургской динас¬
тии). Именно о таком союзе Мария всегда и мечтала. Она
с удовольствием рисовала схемы родственных отношений
между династиями, в результате чего выяснилось, что
Елизавета и Филипп являются троюродными родственни¬
ками через королеву Викторию, двоюродными через датс-
-147-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗЛНЕ1А II
КОГО короля Христиана IX, четвероюродными через Гсор
га III, и так далее.
Несмотря на отсутствие германских родствепннкоп,
венценосных гостей собралось предостаточно. Король и
королева Дании, норвежский король, румынский король
иракский король, греческая королева, голландская регснь
принцесса, принц-регент Бельгии, бывшие король и коро
лева Югославии, претендент на испанский престол гра{|»
Барселонский, принц Люксембургский, бывшая испанская
королева Виктория-Евгения, бывшая румынская королева
Елена. Многие приехали с супругами. Фрейлина короле-
вы-матерп пишет, что целую неделю «двор веселился гак,
как не веселился уже долгие годы. В Сент-Джеймсском
дворце состоялся торжественный прием для осмотра сва¬
дебных подарков. Его величество устроил банкет для inu>-
странных царственных особ. Потом в Буютгемском двор
це состоялся бал, которьи! после долгих лет лишении по¬
казался всем какой-то волшебной сказкой». Это было пер¬
вое послевоенное торжество монархической Европы —
куда более помпезное, чем прошлогодняя свадьба Патрн
ции Маунтбеттен, вышедшей замуж за бывшего адъютан¬
та Маунтбеттена лорда Бренбурна. На ту свадьбу тоже съе-
xajmcb многочисленные ве1щеносные особы (за исключе¬
нием немецк1ьх родственников), но размах, конечно, был
не тот.
За два дня до свадьбы внучки королева Марш1 записала и
дневнике: «Сколько старых друзей я повстречала! Стояла на
ногах с половины десятого до четверти первого!!! Совсем
неплохо для восьмидесяти лет».
Королева не упоминает в дневнике о скандальном про¬
исшествии, случившемся на приеме. Впрочем, возможно,
инцидент ускользнул от ее внимания. Сэр Джок Колвилл
рассказывает, что «один индийский раджа упился до такой
степени, что набросился с кулаками на герцога Девоншира
(который был абсолютно трезв)».
Королева Мария с удовлетворением отметила, что бри¬
танская династия благополучно пережгша не только Гитле¬
ра, но и социа/тстическую угрозу. На бале н честь короно¬
ванных особ Георг VI затеял танцевать конгу — танец, в
котором все выстраиваются в цепочку, держа стоящего
-I4S-
1
nl'HllU ЖЕНИТСЯ НА ПРИНЦЕССЕ
ииереди за талию. Цепочка танцующих потянулась ио ко¬
ридорам Букингемского дворца. Короли и королевы от¬
плясывали с таким энтузиазмом, что принцесса Джулиана
уронила с головь! корону, однако кто-то тут же подобрал
ненец и водрузил его Джулиане обратно.
Один из самых дорогих подарков сделал новобрачным
Георг VI: он наградил дочь и будущего зятя своим люби¬
мым Орденом Подвязки. Характерно, что Елизавета полу¬
чила эту высокую награду на неделю раньше, чем Филипп.
1 итулы для лейтенанта Маунтбеттена король тоже отбирал
гщательно и вдумчиво. Он не забыл ни одну из частей Бри-
гании, за исключением Северной Ирландии (вероя пю, из-
за сложной дипломатической ситуации, предшествовав¬
шей провозглашению Ирландской Республики). Филипп
Маунтбеттен отныне стал именоваться королевским высо¬
чеством, а также (по возрастанию титулов) бароном Грин¬
вичем, графом Мерионетом и герцогом Эдинбургским.
С 21 ноября молод;1Я чета официально должна была име¬
новаться так: его королевское высочество принц Филипп
герцог Эдинбургскгп“1 и ее королевское высочество прин¬
цесса Елизавета герцогиня Эдинбургская. Филипп получал
статус британского принца, а это значило, что под доку¬
ментами он подписывался просто именем — «Филипп».
Сообщение о награждении Филиппа Орденом Подвязки
было опубликовано за день до свадьбы, а перечисление его
новых титулов — непосредственно в день бракосочетания.
Это означало, что газеты, вышедшие в этот торжествен¬
ный день, именовали жениха крайне скромно — просто
«лейтенант Филипп Маунтбеттен».
Шафером жениха был его кузен Дэвид Милфорд-Xeii-
вен. Последнюю ночь холостой жизни Филипп провел в
Кенсингтонском дворце у своей бабушки маркизы Мил-
форд-Хейвен. Там же остановилась и его мать принцесса
Алиса. «Убранство комнат было cK^ioMnbiM и даже убогим.
Видавший виды паркет кое-как прикрыт ветхими ковра¬
ми, и прочее в том же духе», — вспоминает Джон Дтн.
Шумный мальчишник состоялся в отеле «Дорчестер».
Собрались в ОСНОВ1ЧОМ морские офицеры, а распоряжался
всем незаменимый Маунтбеттен (уже не вице-король, а ге¬
нерал-губернатор независимой Индии). Лорд Льюис, разу¬
-149-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЭЛ111 |Л II
меется, не мог оставаться в стороне, когда настал его знсм-
дный час. Мальчишннк был несколько омрачен первым
из ставших потом традиционными столкновением прим
ца с журналистами. Маунтбеттен сказал присутствовап-
шим фотографам, что гости сфотографируются сами, ;i
затем вернуг фотоаппараты. Когда доверчивые penoprcpi.i
расстались со своими камерами, офицеры вывернули
вспышки и разбили лампочки.
В семь часов утра, накануне бракосочетания, Джон Дим
подал Филиппу чай. Принц выглядел вполне довольным
жизнью и совершенно не волновался. Как обычно, он по¬
завтракал тостом с KOfjie, надел свою обычную морскую
форму, не забыв прикрепить новехонький Орден Подпяа-
ки. Церемониальная шпага досталась Филиппу от деда,
принца Льюиса Баттенберга. Дяде Маунтбеттену, вероятно,
это было особенно приятно — впрочем, возможно, и сама
идея исходила от дяди. Филипп собрался в два счета и пос¬
ле непродолжительной внутренней борьбы отказался от
всегдашней утренней сигареты. Накануне он noo6euia;i
Елизавете, что бросит курить. Они с Милфорд-Хейвеном
выпили джина с тоником и ровно в одиннадцать отправи¬
лись в Вестм1шстерское аббатство. Принца провожали слу¬
ги, в том числе заплаканн;1Я мисс Пай, прослужившая в
доме горничной более пятидесяти лет. Филипп всем пожал
руки, а репортерам, которые совсем озябли у входа, дожи¬
даясь его появления, распорядился подать кофе.
Утро Елизаветы 20 ноября началось с ритуальной чашки
чая, которую подала принцессе в постель верная Ьобо. На
террасе дворца заиграл оркестр шотландсюьх вольиициков.
Ровно в девять прибыл Хартнелл со свитой портнь(х. Пона¬
добился час и десять минут, чтобы окончательно подо¬
гнать свадебное платье с пятнадцатифутовым шлейфом.
В последний момент началась паника, пото.му что тиара,
присланная королевой Марией, вдруг лопнула. Пришлось в
спешном порядке ее чинить. Принцесса пожелала надеть
двойное жемчужное ожерелье, подаренное ей родителями,
однако выяснилось, что ожерелье все еще находится в
Сент-Джей.мсском дворце среди прочих подарков. Джока
Колвилла, нового секретаря принцессы, срочно отрядили
во дворец, и посланцу пplШJЛocь протискиваться через тол¬
-150-
III’IIHU ЖЕНИТСЯ НЛ ПРИНЦЕССЕ
МЫ зевак, дабы успеть вовремя обернуться в оба конца. За-
icM долго не могли найти невестин букетик, который в
конце концов отыскался в выдвижном ящике. Наконец в
11.15 невеста вместе с отцом в огромноу! ирландской каре¬
те отправилась в Вестминстерское аббатство.
В это утро Елизавету окружали люди, с которыми она
провела все детство. Если утренний чай ей подавала Бобо,
I о на запятках кареты стоял лакей Сирил, прослуживший у
нее уже десять лет. Елизавета лично пригласила Сирила на
(. падьбу, однако главный лакей был строг: «Нет, вы на служ¬
бе. Поедете на свадьбу на запятках». Перед королевским
экипажем выступал почетный караул гвардейской кавале¬
рии, развевались плюмажи, ослепительно сверкали кирасы
II ботфорты. Впервые за шесть лет гвардейцы нарядились
по всей парадной форме.
В аббатстве уже ждали приглашенные. Все дамы при¬
шли в длинных вечерних платьях (хотя церемония проис-
■чодила утром), длинных перчатках и шляпах. Одним сло¬
вом, архиепископ Йоркский был весьма далек от истины,
когда заявил в своей приветственной речи, что бракосоче¬
тание «проходит точно так же, как в любой деревенской
церкви нашего благословенного королевства». Когда ново¬
брачные расписывались в приходской книге, король и его
мать чуть не расплакались от переполнявших их чувств.
Георг VI даже сказал архиепископу: «Когда выдаешь за¬
муж дочь, волнуешься гораздо больше, чем в день соб¬
ственной свадьбы».
После церковной церемонии во дворце состоялся сва¬
дебный завтрак. Стол был украшен белым вереском и мир¬
том. Именно из вереска и мирта состоял свадебный букет
королевы Виктории. Цветы были специально присланы из
Ьальморала.
По приказу их величеств речи за столом произносились
недлинные: Георг и его супруга не забыли, как замучили их
длинными выступлениями родственники в день их соб¬
ственной свадьбы. Елизавета вышла в шелковом платье
цвета «любовь в тумане». Для свадебного путешествия Хар¬
тнелл сшил ей дорожное пальто из голубого бархата, а шля¬
па у принцессы была синяя, фетровая, с голубыми страусо¬
выми перьями.
-У5У-
САРА КРЭДФОРД. ЕЛИЭАПГЛЛ II
Молодых в дорогу провожали родственники, выстро¬
ившиеся на парадной лестнице и осыпавшие Елизавету и
Филиппа розовыми лепестками. До вокзала Ватерлоо но
вобрачные ехали в открытом экипаже, хотя было очень
холодно. Правда, в ногах у принцессы стояла бутылка с го¬
рячей водой, а кроме того, ее согревала Сьюзен, любимая
собака ее высочества. Кроме охраны, в свадебное nyrenie-
ствие с молодоженами отправились Бобо и Сирил.
На вокзале до самого перрона была расстелена краснаи
ковровая дорожка. Первой на нее спрыгнула Сьюзен, и
громко залаяла, испуганная обрушившимся на нее дож>
дем розовых лепестков. Джон Дип вспоминает, что у
принцессы было пятнадцать чемоданов, а у герцога тол1,-
ко два — один из них большой.
Медовый месяц был тактично поделен на две части:
сначала новобрачные должны были остановиться в Броуд-
лендсе, где находилось поместье Маунтбеттенов; потом им
предстояло перебраться в Биркхолл, где принцесса провела
значительную часть детства. Газета «Дейли экспресс», вла¬
делец которой с давних пор враждовал с Маут беттеном.
напечатала статью, в которой со злорадством описыва¬
лось, что практичный лорд Льюис воспользовался медо¬
вым месяцем своего племянника, чтобы получить от мес¬
тных властей лицензию на ремонт дома в Броудлендсе {в
послевоенные годы расходование строительных материа¬
лов было строго лимитировано).
Первый вечер в поместье, как это часто случается в ме¬
довый месяц, прошел сумбурно. Елизавета очутилась в не¬
знакомой обстановке. К тому же прислуга, обленившаяся
за время отсутствия хозяина, который последнее время жил
в Индии, не очень хорошо справлялась со своими обязан¬
ностями. День для молодоженов выдался трудный, они
были возбуждены и в то же время утомлены. Не умолкая,
трезвонил телефон, и в конце концов пришлось связаться с
почтовым ведомством, чтобы Броудлендс на время отклю¬
чили от внешнего мира.
Погулять вдвоем Филиппу и Елизавете не удалось: дом
со всех сторон был осажден зеваками. Самые нахальные
прятались на деревьях и в траве. Когда в воскресенье утром
новобрачные отправились на службу в расположенное не-
-152-
1
■1ГИН11 ЖКНИТСЯ НЛ ПРИНЦЕССЕ
|<ч 1алеку аббатство Ромсей, собрался народ со всей окру-
■ 11. Любопытствующие выглядывали из-за могильных
• .|,мней на церковном кладбище, некоторые даже прита¬
щили с собой стулья и лестницы, чтобы повыше забраться
II полу^1ше видеть. Когда служба закончилась и высокие
1ЧСТИ удалились, в церкви выстроилась целая очередь —
|и см хотелось посидеть на той самой скамье, где только
tri) восседали Эдинбурги, как стали теперь называть
мригща и принцессу.
Через неделю Елизавета и Филипп ненадолго заглянули
II Лондон, чтобы пообедать с королем и королевой, а затем
ил поезде уехали в Шотландию. Две недели они провели в
Ьиркхолле, среди снегов. Там было уютно, в огромных ка¬
минах потрескивал огонь, и молодые наконец-то остались
пдии. Елизавета предоставила Бобо и Сирилу отпуск, что-
оы они могли съездить к своим друзьям. После ужина
принцесса говорила; «Теперь все свободны, мы хотим ос-
гаться одни», — и прислуга удалялась.
Во время медового месяца Елизавета получила от коро-
•|я очень трогательное письмо. В нем говорилось: «Я очень
гордился тобой, когда мы вместе шествовали через Вест¬
минстерское аббатство, но когда я передал тебя в рую1 ар-
чиепископа, у меня возникло чувство, будто я линн<лся
чего-то очень ценного. Во время службы ты была такая
I покойная, полная достоинства, ты произнесла слова брач¬
ного обета с глубокой верой, и я понял, что у тебя все будет
xopoHJO... я с горделивым чувством наблюдал, как ты рас-
гешь и взрослеешь под умелым руководством мамы, кото¬
рая, как тебе известно, в моих глазах является самым луч-
ИИ1М человеком на всем белом свете. Я знаю, что могу все¬
гда рассчитывать на вас с Филиппом, на вашу помощь. Ты
покинула нас, и в нашей жизни появилась зияющая пусто¬
та, но помни, что твой старый дом по-прежнему принадле¬
жит тебе, носгарайся бывать у нас как можно чаще. Я ви¬
жу, что ты очень счастлива с Филиппом, и слава богу, но не
;1абыпай нас, Только этого желает твой любящий и предан-
1ИЛЙ папа».
Выйдя замуж и покинув замю1утый мирок «королевско¬
го квартета», Елизавета сделала первый шаг к самостоятель¬
ной жнзни.
VI
ЭДИНБУР111
«Эдиибурги шотрелись просто иотрясаюи{е. На ней быпт
высокая тиара и Орден Подвязки, на нем — темно-сиииЯ
мундир и тоже Орден Подвязки. Казалось, что это нерсоппии
из кпкой-то скажи. •
Чипе Чэннон (из опнсяния бала и Виндзоре, состоявшспи м
18 июня 19^9 год.»'
I
Наследница престола сделала то, в чем состоял ее дол|
через три месяца после свадьбы она уже была беременна
Со временем даже непримиримый Томми Ласеллс оцени;1
Филиппа по заслугам. «Такой милый молодой человек, -
доверительно сказал он Харольду Николсону. — У нс1и
совершенно исключительное чувство долга, он совсем mi-
глуп, по уши влюблен в свою жену, а главное — скоро сд(.‘
лает наследницу матерью».
Брак во всех отношениях оказался удачным: и духовно,
и физически, и в смысле совместимости харак геров. Елиза¬
вета была женой страстной и любящей. Фи;пшп находил сс
сексуально привлекательной и тоже любил, .хотя и мене»-
страстно. Для такого человека, как Филипп, важнее было
то, что он относится к жене с уважением. Семья получи
лась вполне традиционная: Елизавета выросла в доме, где
главным всегда и во всем считался мужчина. Она еще не
обрела авторитет и властность, которые стали присущи сн
позднее, после восшествия на престол. Что касается Фи
лип па, то он по характеру был склонен к лидерству, Быва¬
ло, что на людях он с чисто оф1п;ерской бесцеремонное
тью говорил Елизавете: «Не будь дурой!» Однажды они
ехали на машшге вместе с Маунтбеттеном. Филипп сидел
за рулем и гнал с такой скоростью, что Елизавета непроиз¬
вольно ахнула. «Еще раз ахнешь, врежу», — пообещал ей
муж. Когда они прибыли па место, Маунтбеттен посетовал,
что Филипп вел машину так неосторожно, а Елизавета ни
словом его не упрекнула. «Разве вы не слышали? — объяс-
-154-
МИНПУРГИ
мила принцесса. — Оп же обещал мне врезать». При
ном Филипп был заботлив, надежей, и Елизавета знала,
■1ГО оп никогда ее не предаст и не подведет. «Дома он та¬
кой заботливый, такой ласковый, — пишет Джон
/1пн. — Когда возвращается откуда-нибудь домой, сразу
идет к жене». Этот период, довольно короткий, когда ро-
лились двое их первенцев, был, вероятно, самым счастли¬
в совместной жизни Елизаветы и Филиппа.
Весь первый год у .молодых супругов не было своего
дома. Король выделил им н Большом Виндзорском парке
большой особняк Саннинхилл, который, одиако, почти
сразу же сгорел (впоследствии на этом месте будет постро-
fH дом молодых Йорков), в Лондоне Эдинбурги должны
были жить в Кларенс-хаусе, расположенном н непосред-
1Твенной близости от Сент-Джеймсского дворца. Однако,
когда Филипп и Елизавета впервые посетили этот дом в
октябре 1947 года, они увидели, что он просто в ужасаю-
1цем состоянии. Постройка 1825—1830 годов первоначаль¬
но предназначалась для дяди Виктории Вилы'ельма IV, в ту
пору еще герцога Кларенса. Последним владельцем дома
был герцог Коннот, любимый сын королевы BnKTopvni, ко¬
торый умер в 1942 году в возрасте 91 года. Во время войны
здесь располагался Красный Крест, а после войны — Уп¬
равление рыцарских орденов и Управление эксплуатации
,4даний министерства общественных работ. Ни при герцо¬
ге Конноте, ни после его смерти дом не ремонтировался.
Согласно отчету, представленному министерством об1це-
ственных работ в министерство финансов, интерьер дома
был безвкусен, «санитарно-гигиеническая оснащенность
ниже всякой нормы», стационарная электропроводка от-
cvTCTBODiUia — лишь наскоро положенные поверх обоев
провода, временная мера на период войны. Во всем доме
не было ни единой современной ванной, если не считать
старинного медного чудовища, расположенного в одном
из чуланов. Центральное отопление было чисто символи¬
чески представлено двумя батареями, находивишмися в
прихожей. Крыша безбожно протекала, потому что во вре¬
мя войны в соседнее здание попала бомба, и кровля трес¬
нула. Штукатурка на верхнем этаже все время осыпа¬
лась — того и гляди голову проломит.
-755-
САПА ЬРЭДФОРД. ЕЛШАИШЛ И
Чиновник министерства, сопровождавший Елизансгу
при осмотре дома, рассказывал, что принцессу плачет к и*
состояние ее будущего жилища совсем не удручило, но ои«
проявила живейший интерес к планировке комнат. Ели к!
вета хотела, чтобы слугам здесь было удобно. В доме им1-
лось одиннадцать комнат для прислуги. «Ее высочес! im
выразила сомнение, что им удастся содержать такой мно
гочислеиный штат», — рассказывал чиновник. Кроме
Tot'o, нанять слуг в дом, расположенный так далеко от m
poflCKJtx улиц, было очень непросто.
Супругам не терпелось поскорее присгупить к ремом i s
Кларенс-хауса, однако тут возник^ша сложиосгь: на ремот
требовалось пятьдесят тысяч фунтов стерлингов, а выде¬
лить эту сумму из бюджета без голосования в парламенте
было невозможно. Парламент в конце концов одобрил a iv
трату, но и публика, и профсоюзы громко протестовали,
заявляя, что деньги нужно тратить не на благоустройспш
одной семьи, а на жилищное строительство для тех, кому
это действительно необходимо. В послевоенной Англии
жилищная проблема была крайне сложна, так как катастр4>-
фически не хватало ресурсов и стройматериалов. К приме¬
ру, Филипп пожелал, чтобы в подвале Кларенс-хауса устро¬
или кинозал, герцог даже готов был заплатить за это ii.i
собственных средств. Общество кинопрокатчиков предло¬
жило супругам необходимое оборудование в качестве сва¬
дебного подарка, однако мишктерство общественных ра¬
бот возразило на это, что герцог и герцогиня Эдинбургс¬
кие, как проживающие в Вестминсгерском районе, должн|1|
обрапггься в районный совет за разрешением на переуст¬
ройство подвала. Совет наверняка ответил бы отказом или
посоветовал отложить проведение работ на будущее. Ли¬
цензии выдавались лишь на самые необходимые ремонт¬
ные работы, поэтому владельцам кинотеатров не разреша
лось строить новые залы или реставрировать старые.
В конце концов супруги все-таки подучили свой кинозал,
сославшись на то, что он, во-первых, является свадебным
подарком, а во-вторых, ремонт подвала обойдется всего и
полторы тысячи фунтов. Тем не менее в министерстве об¬
щественных работ очень нервничали, боясь, что эта ин¬
формация просочится в прессу. Министерству и так ири-
-156-
МНИБУРГИ
iiijiocb несладко, когда парламент и газеты обрушились на
'/ишбургов за расточительность и превышение сметы ре¬
монта Кларенс-хауса. В конечном итоге ремонт обошелся
Ilf в пятьдесят тысяч, а в семьдесят восемь. Перерасход был
члстично оплачен из королевской казны, а частично — из
( иадебного фонда Елизаветы. 11ереезд супругов в отремон-
трованный Кларенс-хаус состоялся лишь в мае 1949 года,
через 18 месяцев после бракосочетания.
Когда Филипп и Елизавета вернулись после медового
месяца, граф и графиня Атлоун, двоюродные бабушка и
дедушка Елизаветы, предоставили молодым супругам
Клок-хаус, который находился на территории Кенсингтон¬
ского дворца. Однако через три месяца Атлоуны вернулись
из Южной Африки, и Эдинбургам снова стало негде
жить — ведь Кларенс-хаус еще только начинал ремонти¬
роваться. Пришлось переехать к родителям Елизаветы в
1^укингемский дворец. Супруги поселились в апартамен¬
тах, которые принцесса занимала до замужества. Жить под
одной крышей с королем и королевой им не очень-то нра¬
вилось, однако Эдинбургам предстояло пользоваться гос¬
теприимством их величеств целый год: они жили то в Бу¬
кин гемском дворце, то в Виндзоре, то в Бальморале, то в
Сандрингэме.
И Филиппу, и его лакею Джону Дину чопорная, офици-
озна>1 обстановка дворца была в тягость. Дин очень скоро
понял, что Бобо, с которой он познакомился во время ме¬
дового месяца, была здесь очень вал<ной персоной. Дин
описывает ее так: «Маленькая, умненькая, довольно само¬
уверенная шотландка». Когда они знакомились, он сооб¬
щил, что фамилия его Дин, но все зовут его просто Джон.
На это Бобо ответила: «Что ж, для меня вы всегда будете
мистером Дином. У нас принято соблюдать приличия».
Далее Дин ш1шет: «Она двадцать один год прослужила ко¬
ролевскому дому, и это наложило отпечаток на ее поведе¬
ние и даже выражение лица. Однако сто1шо ей немного от¬
таять, и она становилась дружелюбной и симпатичной.
Мне нравилось с ней разговаривать. Она прекрасно танце¬
вала, обладала прелестным чувством юмора, но при этом,
даже когда мы были наедине, где-нибудь в деревенском
пабе, всегда называла меня только «мистер Дин». Прии-
-157-
САРА БРЭДФОРД ЕЛНЗАШ 1А II
цессу Елизавету она именовала «моя маленькая леди».
В неофициальной обстановке Ьобо называла принцессу
Лилибет.
Во дворце строжайше соблюдались иерархические ра i-
личия между слугами, что было особенно заметно во время
обедов в Стюардском зале. Три-четыре десятка старших
слуг обедали вместе за длинным деревянным столом. Рас¬
саживались строго по рангу. Дин как лакей Филиппа оказм-
вался в наименее почетном конце стола. Королевские ла¬
кеи, чистильщик королевскрьх костюмов, пажи их вели¬
честв — все сидели ближе к главе стола, чем Дим. Ikpt’ji
трапезой мужчины стояли позади стульев (женщинам доз¬
волялось сидеть), пока главный стюард мистер Эйнсли чи¬
тал молитву. Прислуживали за обедом слуги попрои^е —
официантки и так называемые «сяути стюардов». В конце
обеда Эйнсли стучал по столу, чтобы все замолчали, и чи¬
тал послетрапезную молитву, а затем все поднимали бока¬
лы (с водой) за здоровье их величеств. Уходили из-за стола
тоже не ко1да кому вздумается, а в строго определенном
порядке: сначала камеристки королевы во главе со своей
начальницей мисс Уиллокс, потом мужчины, опять-таки
строго по ранжиру.
Если слуга в коридоре встречал кто-то из членов коро¬
левского дома, полагалось остановиться, поклониться и ни
в коем случае не заговаривать первым. Если же высокой
особе было угодно обратить на слугу внимание, отвечать
нужно было с крайней почтительностью, все время при¬
совокупляя «ваше величество» или «ваше королевское
высочество» — ми в коем случае не «сэр» или «мадам».
Неформальное обращение позволялось лишь важным
посетителям, личным друзьям и высокопоставленным
придворным (например, секретарям, фрейлинам и коню¬
шим). Несмотря на столь строгое и утомительное соблю¬
дение протокола, слуги были искренне преданны коро¬
левской семье, Дин даже пишет — «безгранично предан¬
ны». И это при том, что платили прислуге очень мало, а
работать приходилось в любое время дня и ночи. Ревнос¬
ти и соперничества почти не было, потому что раз и на¬
всегда установленный порядок старшинства исключал
мелкую игру честолюбий. Если кто-то получал повыше¬
-158-
I 1ИНБУРГИ
ние, то исключительно по выслуге лет. С 1946 года во
днорце официально признали права профсоюза государ¬
ственных служащих, одиако старшие слуги считали ниже
своего достоинства вступать в эту организацию.
Впрочем, персоналу дворца жилось совсем недурно. Был
LHofl светский клуб, еженедельно там устраиваш! то танцы,
то экскурсии, то вечера; все были словно членами одной
большой семьи. Джон Гибсон, выросший в трущобах про¬
тестантского Бел(|)аста, поступил фузчиком на дворцовую
кухню в 1946 году, а потом стал лакеем у Эдинбургоп, Он
испоминает, что дворец показался ему очень запущенным.
Ковры в коридор1гх совсем ист^ерлись, а отопление осталось
допотопным: в трехстах комнатах располагались триста ка¬
минов, куда каждый день на специальньк лифтах доставля¬
ли уголь. Джон Дин рассказывает, что отведенная ему ком¬
ната поражала убожеством обстановки: простая железная
кровать, стол, стул, шкаф и умывальник — вот и все. Туалет
находился в коридоре. Но при этом к Джону Дину была
приставлена персональная шужанка, именовавшая его
«сэр». I I кор.мили слуг выше всяких похвал. На завтрак да¬
вали кашу и хлопья, бекон, колбасу, яйца, а хлеба, масла и
мармелада — сколько угодно. Дело в том, что дворец снаб¬
жался яйцами, молочными продуктами, овощами и мясом с
королевской фермы в Бш1ьморале.
У Елизаветы теперь была собственная свита. Кроме
того, она получила доступ к депешам министерства инос-
гранных дел — оттуда специально для наследницы при¬
сылали коробки с документацией. Первым личньем секре¬
тарем Елизаветы стал Джок Колвилл, прежде аауживший
секретарем у Чемберлена и Черчилля. Весной 1947 года
Колвилла вызвал Томми Ласеллс и попросил его принять
новую должность. Не было ни предварительного собесе¬
дования, пи какого-либо конкурса. Колвилл, служивший
тогда в министерстве иностранных дел, с детства жил сре¬
ди придворных, слишком хорошо знал специфику этой
жизни, чтобы мечтать о подобной карьере. Но молодого
человека уговорил Черчилль, сказавший, что его долг —
принять приглашение. Колвилл согласился отработать
двухлетний срок, после чего оставлял за собой право вер¬
нуться на дипломатическое поприще.
-159-
САРА ЬРЭЛФОРД. ЕЛИЗАВ1"1Л II
Среди фрейлин Елизаветы была леди Маргарет Эгер
тон, на которой Колвилл впоследствии женился. Маргарет
попала в свиту принцессы в марте 1946 года, когда Елизат-
та гостила у Эгертонов во время скачек. Застенчивой прин¬
цессе девушка пришлась по душе.
Своего личного секретаря Филипп — он служил тогда п
Адмиралтействе — выбрал сам, причем такого, который!
никоим образом не походил на прочих придворных. Этим
человеком стал давний друг Филиппа капитан второго ран¬
га Майкл Паркер.
После окончания медового месяца свита Эдинбургом
заметно разрослась. Возглавил ее генерал сэр Фредериь
Браунинг, занявший с января 1948 года должность так на¬
зываемого контролера двора ее высочества наследницы
престола. Браунинг, которого все называли Бой, был му¬
жем известной писательницы Дафны дю Морье, героем
войны, одним из немногих, кто уцелел после неудачной
Арнемской операции. Модный лондонский фотограф I»-
рон сказал, что ему в жизни не приходилось фотографи¬
ровать более красивого мужчину, чем Браунинг. Генерал
элегантно одевался, обладал безукоризненными манера¬
ми и был всеобщим любимцем. Один из его подчинен¬
ных пишет: «Он был просто чудо — ребячливый, завод¬
ной, строгий по службе, но бесконечно добрый во внеслу¬
жебной обстановке. Во дворце все его обожали, в особен¬
ности слуги». Другое свидетельство: «Это был прирож¬
денный джентльмен, человек во всех отношениях выдаю¬
щийся». Филиппу генерала порекомендовал Маунтбегген,
хорошо знавший Браунинга по совместной службе в Юго¬
Восточной Азии, где сэр Фредерик был у него начальником
штаба: «Бой инициативен, энергичен, прекрасный работ¬
ник, пользуется неизменным авторитетом у подчиненных.
Он всегда дает разумные советы и скорее умрет, чем подве¬
дет своего босса... При этом он не станет тебе поддакивать,
ибо сделан из другого теста, чем обычные придворные.
Этот человек всегда будет говорить то, что думает, не опа¬
саясь последствий... Честно говоря, лучшей кандидатуры
тебе, Филипп, не найти».
Кое-кто полагал, что Браунинга нарочно приставили к
Филиппу и Майклу Паркеру, чтобы те вели себя попри-
-160-
1
•ЛИНБУРГИ
лкчней, однако несмотря на разницу в возрасте эта трои¬
ца моментально нашла общий язык. Правда, слишком
цельное поведение герцога время от времени приводило
Ьраун1шга в ужас. Когда Филипп гостил у Bpayninira в
поместье, там произошла такая история. Лакей, пристав¬
ленный к герцогу, сообщил хозяевам, что «эти идиоты
лворцовые слуги, укладывая вещи его светлости, забыли
положить пижаму». Однако, когда Бой и Дафна принесли
Филиппу пижаму, тот не моргнув глазом ответил: «Я эти
глупости не ношу». Джеймс Макдональд, бывший лакей
1'еорга VI, поступивший на службу к герцогу, с ужасом
рассказывал, как однажды, зайдя в спальню к их высоче¬
ствам, увидел, что герцог лежит в постели совершенно
голый. Слава богу, хоть принцесса была в шелковой ноч¬
ной рубашке. Макдональд привык к иным нравам. Когда
оп служил королю, ему не разрешалось входить в спаль¬
ню до тех пор, пока ее величество осторожным стуком не
даст понять, что король готов. Лакей входил и видел, что
Георг уже стоит в халате. «А принцу Филиппу на соблюде¬
ние приличий было наплевать», — огорчался Макдо¬
нальд.
Другое потрясение ждало Браунинга, когда он увидел,
как Филипп учит своих детей плавать в дворцовом бассей¬
не — герцог не удосужился надеть плавки. Шокировали ге¬
нерала и шутки, которые иногда позволял себе его королев¬
ское высочество. Однажды на кинопремьере они столкну¬
лись с юной Элизабет Тейлор, пленявшей взоры умопом¬
рачительным декольте. «Нырнем?» — предложил Филипп
генералу, когда они проходили мимо кинозвезды.
В мае 1948 года Елизавета и Филипп отправились в Па¬
риж, в свою первую официальную зарубежную поездку.
Погода стояла необычайно жаркая. Французы были прият¬
но удивлены безупречным произношением принцессы
(спасибо Антуанетте де Беллэг), а так'же ее выступлением,
составленным Колвиллом, который, как показала его даль¬
нейшая летературная деятельность, обладал недюж1шным
писательским талантом. Несмотря на вспышки блицев и
оглушительный колокольный звон, Елизавета произнесла
речь мерным, звонким голосом, чеканя каждое слово. Па¬
рижане не ожидали, что двадцатидвухлетняя принцесса
f>—57а -161-
СДРА 15РЭДФ0РД. ЕЛИЗАВЕТА II
так хороша собой: яркие синие глаза, свежая кожа, да и
нижняя челюсть не такая тяжелая, как это кажется мл
снимках. Филипп был несколько фотогеничнее жены, iiti
и он в реальной жизни выглядел гораздо лучше, чем мл
фотографиях. Одна девушка, увидев его, воскликнула,
что он «чудо какой красавчик!». Чине Чэннон, вндевшип
Эдинбургов на балу год спустя, написал, что они — «вол¬
шебная пара, выглядят просто божественно».
Парижское турне во многом напоминало поездку Ге¬
орга VI и королевы Елизаветы во Францию десять лет на¬
зад. Тогда над Европой витала угроза фашизма, те¬
перь — угроза коммунизма, и требовалось вновь подчер¬
кнуть англо-французское единство. Вовсю бушевала хо¬
лодная война. В тот год русские блокировали Западный
Берлин, и союзники организовали воздушный мост дли
снабжения осажденного города всем необходимым.
В Большом Трнанонском дворце в Версале для принца
и принцессы устроили банкет. Ради этого случал были со¬
тканы специальные скатерти, на которых инициалы высо¬
ких гостей были вышиты мелкими розочками. Потом
Эдинбургов принимал брат Шарля де Голля. Шикарным
прием устроило британское посольство — принцесса на¬
дела алмазную тиару и ожерелье (свадебный подарок хай¬
дарабадского низама). Светские мероприятия следовали
одно за другим: поездка в Фонтенбло, обед в Барбизоне,
визит в Бо-ле-Виконт. Последний вечер они провели и
Опере, где мать Елизаветы в свое время произвела фурор
своим белым кринолином. Принц и принцесса стояли на
ярко освещенной лестнице и махали рукой толпе, кото¬
рая приветствовала их с большим энтузиазмом. «Эти че¬
тыре дня были весьма сумбурными, — пишет Кол¬
вилл, — но в результате принцесса Елизавета завоевала
Париж».
Среди блеска и мишуры Елизавета и Филипп чувствова¬
ли себя в Париже неуютно. Принцесса была беременна и
очень уставала от жары, долгого стояния на ногах и необ¬
ходимости все время быть при параде, У Филиппа разбо¬
лелся живот, да так сильно, что лсепа уговаривала его отме¬
нить все намеченные мероприятия. Принц проявил силу
воли, но цвет лица у него был зеленоватый, а пастрое-
-162-
1 1И11БУРГИ
IIке — хуже не бывает. В один из вечеров высоких гос-
iL'Ti пригласили в роскошный ресторан «Серебряная баш¬
ня», где, рассказывает Колвилл, «в нашу честь устроили
горжествеиный )гжин. Однако оказалось, что других посе-
гителей в заведение не пускали, и в рестораие было совер¬
шенно пусто. К тому же прииц Филипп увидел в стене
круглую дырку, а в ней — объектив кинокамеры. Есте-
1 чвенно, его высочество впал в ярость. Из ресторана мы
пгнравились в ночной клуб, чтобы потанцевать, но выяс¬
нилось, что и оттуда всю публику удалили. Вечер полу¬
чился преотвратный. Все разодеты в пух и нрах, а смот-
[1еть на нас некому — если не считать злопол)^шого
объектива».
Филипп чем дальше тем больше проникался неприяз¬
нью к прессе. Жену временами даже пугали вспышки ярос¬
ти, с которыми он обрушивался tia журналистов.
Если верить Колвиллу, в Англии Елизавету встречали с
не меньшим энтузиазмом, чем во Франции. Она часто
разъезжала по Соединенному Королевству — иногда с му¬
жем, но чаиде без него, поскольку Филипп нес службу в Ад¬
миралтействе. С некоторых пор было решено, что Эдин-
пурги должны по возможности освободить короля и коро¬
леву от представительских обязанностей. Колвилл, обычно
высказывающийся обо всем весьма нелицеприятно, пере¬
ходит на слащаво-сиропный той, когда описывает поездки
Ь'лизаветы по сгране: «Когда юная пригидесса с прекрасны¬
ми С1ЕННМИ глазами и свежайшим цветом лица посещала
любую, даже самую невзрачную улицу в каком-нибудь захо¬
лустном городишке, происходило чудо, и казалось, будто
город омшвает, залитый ослепительным солнечным сияни¬
ем. Народ уважает тех государей, кто честно вьшолияет
свой долг. Прекрасной же принцессе гораздо проще снис¬
кать любовь подданных, чем мужчине».
Когда срок беременности стаи приближаться к концу, в
дворцовом ведомстве началась суматоха и всевозможные
дискуссии по поводу протокола и прецедентов. В августе
Ласеллс написал министру внутренних дел Джеймсу Чугеру
11ду, что король желает соблюсти давнюю традицию и ми¬
нистр должен присутствовать при родах. Однако 4 ноября
Георг VI передумал. Дело в том, что британские доминио-
СЛРА БРЭДФОРД. ЕЛИ ЗАПЕТА (I
иы пожелали, чтобы при этом знаменательном событии
присутствовали и их представители. Король не захотел со¬
здавать прецедент, который отныне приобрел бы силу з;ь
кона, Ид и Эттли подсказали королю, что сейчас самос
время положить конец этой нелепой традиции. В тот же
день Георг издал соответствуюидий указ.
Теперь нужно было решить, как назовут ребенка и ки¬
кой он получит титул. По условиям указа Георга V ~ это1
документ был принят еиде в 1917 году — титул «королевс¬
кого высочества» получали лишь дети монарха, дети сьпи1-
вей монарха и старший сын старшего сына принца Уэльс¬
кого. В указе ие рассматривался случай, когда престол дол¬
жна была наследовать женщина.
Король срочно издал новый указ, который гласил, что
дети Елизаветы «по праву получают титул и все привиле¬
гии королевских высочеств, достоинство принцев и прин¬
цесс, а именовать их следует не по фамилии, а по имени».
Тут, кстати, возникла и проблема с фамилиен. Помощник
личного секретаря его величества Эдвард Форд сказал:
«Смысл указа Георга V от 17 июля 1У17 года таков: все на¬
следники королевы Виктории по мужской линии должны
носить фамилию Виндзор, однако, поскольку пр1шцесса
Елизавета вышла замуж, то теперь ее фамилия Маунтбет-
тен».
14 ноября 1948 года в 21 час 14 минут Елизавета родила
первого ребенка. Его королевское высочество принц
Чарльз-Филипн-Артур-Георг появился на свет в Букипгем-
ском дворце. Ребенок весил семь фунтов и шесть ^'нций.
Отец мальчика, которому надоело ждать, пока жена разре¬
шится от бремени, в этот момент играл с Майклом Пар¬
кером в сквош на корте. Внезапно появился Томми Ла-
селлс, двигавшийся с необычной для этого джентльмена
скоростью, и сообщил отцу радостную весть. Имени у ре¬
бенка еще не было, зато благодаря специалистам но генеа¬
логии уже было известно, что его высочество — потомок
королевы Виктории в пятом поколении, Вильгельма Завое¬
вателя в тридцать втором поколении и Альфреда Велико¬
го — в тридцать девято.м поколении. Со времен Карла 1
он — самый шотландский из британских принцев и са¬
мый английский со времен Эдуарда VI. И но отцовской,
-}64-
)ДИНБУРГИ
11 ПО материнской линии принц происходит от электорес-
кЫ Софьи, благодаря которой Ганноверский дом вступил
на английский престол в 1701 году. Среди шотландских
предков у принца •— Роберт Брюс и Мария Стюарт. Че¬
рез бабушку со стороны матери он уэльсец, и род его вос¬
ходит к самому Оуэну Глендоуэру. Через ту же бабушку
он может проследить свою родословную и до древних ир¬
ландских королей. Впрочем, среди предков принца есть и
простой лудильщик Джон Уолш. Таким образом, с любой
104ки зрения младенец был истинным принцем Соеди¬
ненного Королевства Великобритании.
Елизавета была без ума от своего малютки. Особенно ей
мравил1[сь его ручки — «хорошенькие, с длинными паль¬
чиками, совсем не такие, как у меня или его отца», — писа¬
ла она. (Что касается пальцев его отца, то один из журнали¬
стов неделикатно обозвал ilx сосисками). «Интересно бу¬
дет посмотреть, какими они станут, когда мальчик вырас¬
тет», — пишет далее Елизавета. (Когда Чарльз подрос, у
него проявились способности к игре на виолончели.) Ко¬
ролева Мария немедленно занялась любимым делом: стала
выяснять, на кого из предков принц похож больше всего.
Она долго рылась в старых альбомах с фотографиями и
пришла к выводу, что Чарльз больше всего похож на прин¬
ца Альберта, мужа королевы Виктории. На самом деле
Чарльз, став взрослым, более напоминает Маунтбеттенов,
а не Саксен-Кобургов.
На крещение королева Мария, следуя высокому прин¬
ципу династической преемственности, подарила младенцу
серебряную чашу и покров, которые в 1780 году Георг III
пожаловал одному из своих крестных сыновей. В дневнике
королева записала: «Таким образом, 168 лет спустя я пере¬
дала дар моего прадеда моему правнуку».
Мы не знаем, как восприняла королева Мария имя, выб¬
ранное для принца. До сих пор Чарльзами (Карлами) были
лишь короли династии Стюартов. Это имя принесло анг¬
лийским королям сплошные несчастья: Карл I лишился и
трона, и головы, его сын Карл II смог вернуть корону лишь
после долгих лет ссылки и лишений. Внучатый племянник
Карла 11 Чарльз Эдвард Стюарт, так называемый «слав¬
ный принц Чарли», возглавил мятеж 1745 года и провозг-
-165-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАИЕТЛ II
ласил себя Карлом III, но захватить престол не сумел и
умер в изгнании спившимся и обнищавшим.
Однако Елизавета и Филипп решили, что с них хвати i
Георгов и Эдуардов, которых среди гаииоверских королей
было более чем достаточно. Супруги гордо сообщили дру¬
зьям, что выбрали имя Чарльз просто потому, что оно им
нравится. До последнего момента имя хранилось в секрете,
и, по свидетельству приближенных, счастливые родители
объявили о своем решении с видом гордым и даже злорад
ным. «Принц Филипп сделал это нарочно, чтобы нару¬
шить традицию», — пожаловался один из придворных
Бой Браунинг же воскликнул: «Чарльз? Скверная новость!»
Принца крестили 15 декабря в бело-золотом зале Ьу-
юшгемского дворца. Крестных родителей у него было
много: король, королева Мария, король Норвежский,
принц Георг Греческий, вдовствующая графиня Мил-
форд-Хейвен, дядя Елизаветы Дэвид Боуз-Лайон.
Елизавета собственноручно написала приглашения па
крестины всем старшим слугам: главному стюарду мистеру
Эйнсли, главной экономке миссис Фергюсон, личному ла¬
кею короля Джерраму, обер-камеристке ее величества мисс
Уиллокс, Джону Дину и, разумеется, Бобо и Руби Макдо¬
нальд. Приглашения получили и слуги из загородного
дома в Сарее: дворецкий мистер Книг и поваргаа миссис
Барнз, которая ради такого случая испекла торт. Елизавета
пожелала, чтобы все британские матери, родившие своих
детей 14 ноября, получили по праздничной продоволь¬
ственной посылке.
Радость молодой матери омрачалась недомоганием ко¬
роля. Тяжелые годы войны и послевоенной разрухи подо¬
рвали здоровье Георга VI. Алек Хардиндж сказал сыну: «Из-
за стресса король слишком много курит н слишком поздно
ложится спать». Отправляясь в южноафриканское турне и
январе ] 947 года, король был в неважной физической фор¬
ме. Отдыха из поездки так и не получилось — слишком
напряженной была программа, Георг сильно уставал и по¬
худел на семнадцать фунтов. Начиная с января 1948 года у
него начали затекать ноги — типичный симптом болезии
Бюргера (артериосклероз, вызванный чрезмерным курени¬
ем): это означало, что кровь плохо поступает в нижнюю
-166-
1ЛМН БУРГИ
часть ног. К августу состояние Георга )'худшилось. Секре-
гарп не раз замечали, как он стучит под столом ногой о де¬
рево, пытаясь восстановить кровообращение. 12 ноября, за
Л на дня до рождешш внука, личныи хирург короля профес¬
сор Лермонг объявил о весьма тревожном диагнозе: у ко¬
роля развивается артериосклероз, возникает опасность ган-
I рены, и, возможно, придется ампутировать правую ногу.
От Елизаветы эту весгь утаили, чтобы не тревожить прин¬
цессу перед родами. Два дня спустя король скрепя сердце
согласился отменить заранее занлаиированный визит в Ав¬
стралию и Новую Зеландшо.
Пристрастие к никотину было семейным проклятием
британских монархов, начиная с Эдуарда VII. Эдуард и его
сын Георг V свели себя в могилу в значительной степени
из-за табака. Даже королева Мария курила. Своему сыну
1>ерти на восемнадцатилетие она подарила портсигар.
И вот теперь, в пятьдесят четыре года, жизнь Георга VI
оказалась в опасности. Он так плохо себя чувствовал, что
даже не смог поехать па Рождество в Сандрингэм, поэтому
семья осталась в Лондоне. 12 марта 1949 года Лермопт сде¬
лал высокому пациенту операцшо но резекции узлов сим¬
патического нерва; для этого во дворце специально устро¬
или операционную. «Я ничуточки не волнуюсь», — сказал
король перед наркозом. «Бедньн'1 мальчик, он так болен,
гак болен», — причитала королева Мария в день опера¬
ции. Супруга короля, всегда такая спокойная, но словам
свидетелей, безумно волновалась. Однако операция про¬
шла успешно, и Георг словно возродился к жизни. Во вре¬
мя скачек в Эскоте он был в добром здравии и даже танце¬
вал на бьглу 18 иеое1Я в годовщину битвы при Ватерлоо. Ко¬
ролева, как обычно, появилась в белом атласном криноли¬
не с великолепным рубиновым ожерельем, но, как свиде¬
тельствует Чипе Чэ1шон, чета Эдш(бургов затмевала всех,
Филипп и Елизавета так и светились счастьем. Сначала
у них родился сын, затем, в июне 1949 года, они наконец
переехали в Кларенс-хаус и обзавелись собственным до¬
мом. Для Фили1П1а, лишившегося крова еще в десятилет¬
нем возрасте, это было очень важно, Оии с Елизаветой
долго и старательно обустраив1и1и свое гнездьшяко, ис¬
пользуя для этого многочисленные свадебные подарки,
-767-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗЛВЕ1Л II
хранившиеся в Биидзорском замке. Принц и нринцессл
все время советовались со своими слугами, как оборудо¬
вать служебные помещения наилучшим образом. По mir’
нию Дх<она Дина, «дом получился почти идеальным».
Джон Гибсон теперь был приставлен лакеем к маленькому
принцу Чарльзу и получал 156 фунтов в год. Гибсон вырос
в нищете, у него в доме спали по трое в одной постели, по¬
этому жилищные услов1-ш в Кларепс-хаусе показались ему
просто великолепными: ои делил с еще одним лакеем це¬
лую квартиру, состоявшую из большой спальни и гости¬
ной, с коврами, письменнь[ми столами и собственной ван¬
ной, куда горни1П1ая ежедневно вешала свежие полотенца.
Постели за лакеями тоже убира/ш горничная.
Елизавета и Филипп, согласно обычаям того времени,
заняли две смежные спальни — у принцессы розово-голу¬
бая, у Филиппа — светлая с красноватым отливом. В сво¬
ей ванной принц развесил фотографии кораблей, на кото¬
рых служил. Туалетные столики супругов были установле¬
ны прямо возле двери, соединявшей обе спальни, так что
Филипп и Елизавета могли разговаривать, готовясь к выхо¬
ду. Гостиная принцессы была выдержана в аквамариновых
тона.х. Репортер из журнала «Кантри лайф» описал этот
цвет весьма поэтично: «Представьте себе раннее сентябрь¬
ское угро, когда в бледном безоблачном небе сияет солн¬
це, мир окутан легким туманом, а лужайки чуть подерну¬
ты серебристой росой».
На письменном столе у принцессы стояли целых три
фотографии Филиппа. Принц же пожелал, чтобы его каби¬
нет обшилн белым канадским кленом, и развесил на самых
видных местах портреты родителей и Льюиса Баттенберга,
своего деда. Гостиные в доме были уютными и просторны¬
ми, с лепными потолками и мебелью XVIIi века. На стенах
висели картины, тщательно отобранные самим Филиппом.
Елизавета принимала живейшее участие в обсуждении ма¬
лейших подробностей интерьера и сама размешивала свет¬
ло-зеленую краску, которой покрыли стены в столовой.
Принцесса вообще отличалась практичностью и здравым
смыслом, и когда кто-то пожаловался, что в столовой пах¬
нет краской, она посоветовала: «А вы положите в угол
охапку сена, запах и улетучится».
-168-
мин БУРГИ
В Кларенс-хаусе и в загородном Виндлшем-Муре всем
распоряжался Филипп. Принц обожал технические новше-
I I ва и оборудовал кухни и служебные помещения всем не¬
обходимым. У каждой постели по его распоряжению уста¬
новили радиоточку с наушниками. Дин рассказывает, что
принц обожал хлопоты по хозяйству. Он побывал на выс¬
тавке «Идеальный дом» и притащил оттуда много всяких
новинок, например электрический миксер, который рекла¬
мировался как «удобное устройство, предназначенное для
семей, где нет прислуги».
В детской принца Чарльза всё было белым: стены, сит¬
цевые занавески и мебельные чехлы с веселым рисунком:
лишь по краям потолка шел светло-голубой бордюр. Спе¬
циальный стеклянный шкаф предназначался исключитель¬
но для игрушек — солдатиков, мышек, лошадок, медве¬
дей, большинство из которых перешли к Чарльзу от мате¬
ри. Расческа, серебряная погремушка и манеж помнили
нремена владычества Аллы Найт в доме № 145 на площади
[1икадилли. У Чарльза было две шотландских няни; Хелен
Лайтбоди, которую почтительно именовали не «мисс», а
«миссис», и ее помощница мисс Мэйбл Андерсон, которая
со Гфеменем займет в жизни Чарльза очень важное место.
«Кто в детской главнь[й, определилось сразу, — вспо¬
минает Джоп Гибсон. — Няня Лайтбоди ни с кем не счи-
галась и все делала по-своему. Принц Чарльз тоже подчи¬
нялся строгой дисциплгше: завтрак ровно в 8. 45, потом гу¬
лять, потом спать». Гибсону было доверено держать в по¬
рядке коляску его высочества. Каждое утро лакей должен
был тщательно мыть коляску, надраивать спицы и борта,
вытирать губкой откидной верх, и лишь затем, тщательно
проверив, хорошо ли выполнена работа, миссис Лайтбоди
позволяла класть туда принца. Эта дама была весьма стро¬
гой и требовательной. Всякий раз, внося в детскую поднос
с завтраком, Гибсон должен был говорить: «Завтрак его ко¬
ролевского высочества». Няня Лайтбоди сама решала, что
и как принцу есть. Когда мальчику было уже полтора года,
его все еще кормили только протертой пищей, а взбитые
сливки пропускали через ситечко. Как и подобает гшасси-
ческой английской няне, миссис Лайтбоди отличалась
властностью и упрямством. С неизменным постоян¬
-169-
САРА БРЭДФОРД ЕЛИЗАВЕТА II
ством она забраковывала приготовленную для прннц.1
пищу, причем делала это в последний момент, требуй
принести что-нибудь другое. Со временем кухарка при¬
способилась к этой особенности няни и специальнп
объявляла не о том блюде, которое на самом деле приго¬
товила. Миссис Лайтбодн выражала недовольство, прика¬
зывала изменить меню, и тогда хитрая кухарка приносил;!
то, что было заготовлено заранее. Гибсон носил наверх
два подноса: один для принца, а другой для миссис Лайт-
боди и мисс Андерсон. При этом соблюдался строжай¬
ший протокол; старша}! няня лишь брала у лакея поднос,
а Мэйбл Андерсон переставляла все с подноса на стол.
Принцу приносили еду в глиняных горшочках, а потом
перекладывали в красивую фарфоровуЕо посуду.
Пока не закончился ремонт Кларенс-хауса, малютка
почти все время жил в Виндлшем-Муре, ибо считалось,
что тамошний сарейский воздух гораздо здоровее лон¬
донского. Родители приезжали к сыну только на выход¬
ные. В те времена в аристократических семьях дети об¬
щались со своими родителями гораздо меньше, чем с ня¬
нями. Елизавета любила сына, однако ее нельзя было на¬
звать слишком уж прилежной матерью. «Когда они при¬
езжали в пятницу вечером, то сразу же поднимались в
детскую. Им нравилось купать Чарльза, — пишет Гиб¬
сон. — Особенно это развлечение любил герцог».
Поместье Виндлшем-Мур супруги взяли в аренду у не¬
коей миссис Варвик-Браиант. Дом был двухэтажный, чис¬
тенький, с четырьмя гостиными, пятью спалы^ями и ком¬
натами для прислуги. По обычным стандартам — более
чем достаточно для одной семьи, однако Эдинбургам ни¬
когда еще не приходилось жить в такой скромной обста¬
новке. Зато Филипп просто влюбился в этот уютный кот¬
тедж. «Мне кажется, что в те дни герцог во дворце чувство¬
вал себя скованно, — пишет Дин. — Вот почему ему так
нравился этот загородный дом, где все было по-другому».
Отсюда можно было доехать до Виндзора на автомоби¬
ле, и по воскресеньям Эдинбурги навещали короля и коро¬
леву, чтобы вместе помолиться в часовне. Поместье Виндл-
шем занимало целых пятьдесят акров; здесь имелся чу¬
десный сад, знаменитый своими азалиями и рододендро-
-170-
|Л1!ИБУРГИ
нлми, однако в отличие от родителей Елизавета не испы-
1ывала к садовому искусству ни малейшего интереса.
1лавный садовник Хаггетт, бывший гвардеец, однажды
даже устыдил ее: «Мадам, между нами, гренадерами, го-
иоря, вы могли бы как-нибудь, скажем, после церкви, заг¬
лянуть в наш сад».
По воскресеньям Филипп со слугами играл на лужайке
II крикет. В соревнованиях принимали участие и местные
жители. Принц считался неплохим игроком, но до Майк¬
ла Паркера ему было далеко. Наследница престола в кри¬
кете котировалась невысоко, ее обычно посылали за мя¬
чиком, когда он улетал куда-нибудь в кусты. Иногда па
иыходные приезжала принцесса Марина, привозя с собой
знакомых, многие из которых занимались шоу-бизиесом.
Как-то раз один из ее друзей, Дэнни Кэй, привез камеру
«Полароид», о которых в Англии 1949 года еще и не слы¬
хивали. Кэй сфотографировал принцессу, а перед уходом
отвесил ей церемонный поклон, безмерно удивив отвык¬
шую от дворцового этикета Елизавету.
Филипп очень заботился о своей фигуре; даже сегодня
он поразительно строен для своего возраста. Когда супруги
жили в Букингемском дворце, принц, возвращаясь со служ¬
бы, играл партию в сквош, а потом плавал в бассейне. На
выходных в Виндлшеме он надевал несколько свитеров и
устраивал потогонную пробежку. Возвращался такой уста¬
лый, что буквально валился с ног. Елизавету это изрядно
забавляло. «По-моему, принц Филипп сошел с ума», — го¬
ворила она Джону Дину. Вообще-то герцог не слишком
кекся о своей наружности, разве что нервничал из-за реде¬
ющих волос на затылке. Он очень акт^фатно зачесывал на¬
мечающуюся лысину и втирал лосьон, который ему специ-
Lгльнo готовили в салоне Топпера на Бонд-стрит; там же
Филипп и стригся. Брился он исключительно бритвой
«жилетт», решительно отвергая электрические.
Филипп испытывал сентиментальную привязанность к
вещам, которые некогда принадлежали его отцу, — он ве¬
лел пересадить на свою кисточку для бритья рукоятку сло¬
новой кости, оставшуюся от кисточки, которой пользовал¬
ся принц Андрей. На пальце рядом с обручальным коль¬
цом Филипп иосил золотую печатку Андрея. Когда из
-171-
САРА БРЭДФОРД, ЕЛИЗАВЕТА М
Франции привезли сундуки с веи1амн, оставшимися сп
приица Андрея, Филипп потребовал починить изъедеиньи"
молью старые костюмы и потом носил их с превеликим
удовольствием.
Оделсдой Филипп интересовался так мало, что лакей
иногда приходил в отчаяние. Серьезно его высочество от¬
носился только к мундирам, которых у него было целых
три. Когда Филипп женился, он имел всего один серын
костюм, один вечерний и один для охоты. Лучше всего он
себя чувствовал в фланелевых брюках и пиджаке. «Оде¬
вать его очень трудно, — писал Дин, — потому что он со¬
вершенно не интересуется одеждой и одевается так, как ему
удобнее, — например, запросто может надеть к смокингу
замшевые туфли. Он даже галстутс завязывать не умеет!»
По свидетельству Дина, Филипп обращался со слугами
учтиво и доброжелательно, но иногда по давней морской
привычке позволял себе такие выражения, что лакей оби¬
жался. Одиаходы герцог обозвал Дина «чертовым тупицей»,
после чего они не разговаривали друг с другом несколько
дней. Частенько Филипп и его лакей затевали такую гром¬
кую перебранку, что Елизавета говорила: «Вы только послу¬
шайте их, Бобо, точно так же папа ругается со своим Джер-
рамом. Хотя нет, наши все-таки ругаются похуже».
Раньше у Филиппа никогда не было собственных денег,
и поэтому теперь он обращался с ними крайне бережливо.
Экономность вообще весьма характерна для членов коро¬
левского семейства. Например, в послевоенные годы прин¬
цессы считали совершенно естественным посылать в по¬
чинку порвавшиеся чулки. Зато хорошие манеры требова¬
ли не скупиться при раздаче чаевьгх.
В первые годы совместной жизни Елизавета и Филипп
часто гостили у Брейбуриов в графстве Кент. Дворецкий
и повар получали от Эдиибургов по три фунта, слуги ран¬
гом пониже — по одному. Визит в поместье Бадминтон,
принадлежавшее герцогу Бофору, обходился в общей
сложности фунтов в двадцать, и всё на чаевые. В церкви
Бобо и Дин должны были от имени их высочеств вносить
после каждой службы строго установленную сумму: пол¬
кроны в «семейных» церквях (Саидрингэме, Виндзоре
-172-
|.1ИНБУРГИ
ИЛИ Бальморале) и по одному фунту — в «чужих». При
ном сами особы королевского дома, разумеется, денег
мккому не совали; им вообиде не полагалось касаться на-
иичности. Чаевые раздавались от их имени. Если Елизаве-
la и Филипп что-то покупали в магазине, то счет потом
ириходил к ним домой и оплачивался Боем Браунингом
либо бухгалтером Кларенс-хауса, бывшим боцманом по
имени Лесли Треби.
Молодые супруги не были привередливы в еде и пи¬
тье. Филипп на завтрак выпивал чашку кофе н съедал
1)дип тост. Елизавета спускалась в столовую без четверти
девять — к этому времени принца обычно дома уже не
было. С начала 1948 года он учился па офицерсю-гх icypcax в
Гринвичском Королевском военно-морском колледже.
Принцессу внизу уже поджидал Гибсон, в обязанности
которого входило ухаживать за двумя корги, Сьюзеп и Кре-
керсом. Он должен был разбудить собак, вывести их прогу¬
ляться по саду, а к тому моменту, когда спустится пр1пщес-
са, ждать внизу — с собаками и свежими газетами. Стол к
.)автраку был уже накрыт (яичница с беконом и любимые
булочки Елизаветы, которые каждое утро пекла кухарка
Бетти).
Дин вспоминает: «Я ей прислуэкивал, а она разговарива-
/[3 со мной о всякой всячине. У нее было отличное чувство
юмора, она очень любила посмеяться».
Во время завтрака лакей подавал принцессе меню на
обед, ужин и следующее утро. Елизавета обсуждала с ним
меню, делала свой выбор, а потом принималась за газеты.
После завтрака она поднималась наверх и с помощью од¬
ной из фрейлин садилась отвечать на письма. Частенько
принцесса, надев старый макинтош и обвязав голову плат¬
ком, выходила прогуляться с собаками в Сент-Джеймсс-
ком парке; при этом ее всегда сопровождал детектив
Фрэнк Ашер.
Кошек Елизавета не любила. На свадьбу ей подарили
породистого сиамского котенка, однако она немедленно
передарила его повару в Виндлшем-Муре. Зато собак прин¬
цесса просто обожала. В те годы у нее было два корги (от
третьего по кличке Бисквит пришлось избавиться — оп
был слишком драчлив, и принцесса подарила его Дину),
-173-
САРА БРЭДФОРД. Е.1НЗАИЕТЛ II
В половине пятого пополудни начинался ритуал корм
ления собак. Лакей накрывал поднос салфеткой, сверху
клал серебряные ложки и вилки, тарелку с бисквитами,
тарелку с мелко нарезанным мясом, салатницу и кувшин¬
чик с соусом. Елизавета собственноручно кормила собак,
а затем, ровно в пять часов, пила чай. Это была ее сам.ш
любимая трапеза. Гибсон говорит, что один серебряный
чайник стоил по меньшей мере пять тысяч фунтов. Нй
подавали сэндвичи с огурцом, тоненькие бутерброды с
маслом, мясо в горшочке и шоколадный кекс, испечен-
ньн1 все той же Бетти. Как и мать, Елизавета испытывала
слабость к шоколаду. Зато к алкоголю она была равно
душна — ппла либо апельсиновый сок, либо oi ннвала ни
бокала с вином самую малость. Филипп за обедом пред¬
почитал пиво, а вечером — джин с тоником.
Когда супруги ужинали дома, трапеза выглядела очет.
просто: холодное мясо и салат или сосиска с картофельным
пюре, на десерт — что-1П1будь сладкое. «Возможно, —
вспоминал Гибсон — их высочествам такой скудной тра¬
пезы и хватало, но слуг кормили иначе. Миссис Барнн
очень хорошо понимала, что если бы прислугу держали
на таком голодном пайке, то все в два счета разбежались
бы. Внизу, в служебной столовой, «поздний чай» состоял
как минимум из трех блюд: суп, рыба с картошкой, пу¬
динг, торт, пирог, крем, взбитые сливки...»
Каждый день, кроме воскресенья, слуги получали сыт¬
ный, обильный завтрак. По воскресеньям приходилось ог¬
раничиваться крутыми яйцами. Попозже полагался BTopoii
завтрак — кофе с бисквитами. Обед состоял из двух блюд
плюс чай с кексом. Кроме того, слугам доставалось все, что
не съели принц и принцесса (правда, приходилось делитii-
ся с собаками).
Кларенс-хаус по строгости этикета представлял собой
уменьшенный вариант Букингемского дворца. В доме
имелось три столовых: для их высочеств, вместе с которы¬
ми иногда обедали придворные (личный секретарь Елиза¬
веты, фрейлины, контролер); в столовой для старших слуг
питались дворецкий мистер Беннетт, его заместитель,
Бобо, Джон Дин, экономка, шеф-повар и старший шо¬
фер; в трапезной попропде столовались прочие лакеи, сек¬
-174-
ОЛИНБУРГИ
ретарши, горничные, младший шофер, полисмен н раз¬
норабочий.
Из-за дворецкого Беннетта Эдннбурги чуть не поссо¬
рились с Атлоуиами, у которых он работал раньше. Один
иа придворных рассказывает, что, согласившись наконец
отпустить Беннетта, лорд Атлоун выторговал себе одно¬
единственное условие: если ему нужно будет отправиться
куда-то при полном параде, Беннетт должен приехать и
помочь своему прежнему хозяину одеться и собраться.
Дворецкий был просто клад. Он бесподобно аранжировал
цветы, а в поездках следил за тем, чтобы слуги ни в чем не
нуждались и ие скучали. Когда Елизавета стала королевой,
Беннетт перебрался в Букингемский дворец н достиг выс¬
шей иерархической ступени — был назначен личным па¬
жом ее величества.
Уровень обслуживания в Кларенс-хаусе был столь же
высок, как в Букингемском дворце. Столовое серебро пола¬
галось чистить специальной пастой: подносы и блюда
приобретают тогда зеркальный блеск, а царапи|[ на поверх¬
ности не остается. Обеденный стол красного дерева (e\ty
было двести лет) и двадцать стульев с плетеными спинка¬
ми — этот гарнитур супругам к свадьбе подарила Коро¬
левская ассоциация патентодержателей — следовало нати¬
рать жидким воском. Белоснежные салфетки стирали и
гладили в собственной прачечной. Стол накрывали лакеи в
белых перчатках — для того, чтобы не оставлять отпечат¬
ков пальцев на хрустале и серебре. Вилки, ложки и ножи
полагалось укладывать абсолютно симметрично и вровень
с салфеткой, причем расстояние до края стола должно
было составлять ровно один дюйм. Туг были свои соб¬
ственные правила и табу, распространявшиеся лишь на об¬
служивание королевского семейства. Например, ножи для
рыбы не подавались, потому что в свое время Эдуард VII
заявил, что они «очень вульгарны». Класть ложку н вилку
поверх салфетки тоже запрещалось — «так сервируют
только в ресторанах». Гибсон пишет: «У нас существовал
специальный термин — «ресторанное, то есть вульгарное
обслуживание».
Картофель подавался непременно одного и того же
размера, очищенный в форме яйца. Кухарки специально
-175-
СА1>А БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
обрезали уже очищенные клубни, а обрезки использо».!-
лись для картофельного пюре, предназначенного малет.
кому принцу Чарльзу. Для того, чтобы обувь сияла каь
положено, ее нужно было начищать по нескольку рай,
причем не только верх, но и подметки.
Старательность слуг в доме высоко ценилась. Елизаис
та всегда проявляла искренний интерес к их жизни. Как и
ее дед Георг V, она терпеть не могла перемен, особенно
исчезновения в ее непосредственном окружении старых
лиц и появления новых. До войны желающих попасть и
штат прислуги было хоть отбавляй, но теперь все изме¬
нилось. Даже сам Эйисли, главный дворецкий короля,
должен был разыскивать кандидатов на бирже труда, где
ему приходилось соперничать с другими работодателями,
частенько предлагавшими более высокое жалованье и бо¬
лее выгодные условия. Днн и Гибсон считают, что в Кла¬
ренс-хаусе служить было просто чудесно, но люди, не
привыкшие с детства выполнять обязанности прислуги,
вероятно, считали иначе. Платили слугам мало, личного
времени почти не предоставляли. Выходной полагался
каждое второе воскресенье, плюс еще полдня один раз в
неделю. Правда, когда хозяева уезжали, жизнь сганови-
лась гораздо более свободной.
Слуги низшего ранга в доме надолго не задерживались,
хотя, пишет Дин, Елизавета была очень внимательной хо¬
зяйкой. Она обеспечивала прислугу хорошим медицинс¬
ким уходом, а если кто-то увольнялся, непременно желала
узнать причину. Однажды она ужасно расстроилась, когда
одна из кухарок уволилась, а принцессе об этом ничего не
сказали.
После ужина часто устраивали киносеанс. В таких слу¬
чаях прислугу приглашали присоединиться к гостям.
Если Елизавета отправлялась на бал или прием, слуги
женского пола собирались на лестнице, чтобы полюбо¬
ваться ее нарядом. Принцесса довольно смутно представ¬
ляла себе, как живут обычные люди. Например, покрутив¬
шись перед служанками в нарядном платье и ослепив их
блеском бриллиантов, она могла спросить: «Не правда ли,
очень мило иногда разодеться в пух и прах?»
Если интерес Елизаветы к жизни слуг был достаточно
-176-
1 111ИБУРГИ
11.1ССИВНЫМ, то Филипп любил во все вмешиваться. «Гер¬
цог все время хотел знать, как у нас ведется хозяй-
I то», — рассказывает Дин. После длительной команди-
1и)вки на Мальту Филипп первым делом отправился инс¬
пектировать служебные помещения, чтобы проверить,
1и1кие изменения произошли за время его отсутствия.
Поначалу Елизавета не могла избавиться от привычки
полагаться на чужое мнение, по мельчайшему поводу сове-
ишалась либо с родителями, либо с мужем. По словам Кро-
уфи, после свадьбы Елизавета расцвела и обрела уверен¬
ность в себе, но пока Эдинбурги жили в Букингемском
инорце, она сохранила свои детские привычки, все время
ходила к матери спрашивать, можно ли сделать это, стоит
;П1 сделать то и так далее. «Со временем она научилась
полагаться на собственные силы, — пишет далее Кроу-
(1)и. — В этом ей очень помог муж. По-моему, благодаря
ому она получила более полное представление о внешнем
мире, ее образ жизни стал более естественным, менее чо¬
порным, чем при дворе...» В те годы весь смысл суще¬
ствования Елизаветы был сосредоточен в муже. Кроуфи
рассказывает, что каждый день в полпятого принцесса
уже стояла у окна Букингемского дворца, высматривая
«высокую, стройную фигуру, которая быстрым шагом
пройдет мимо фонтана и направится к дворцу, или же
маленький спортивный автомобиль, на бешеной скорос¬
ти въезжающий в дворцовые ворота...»
Как раз в 1949 году, когда Елизавета и Филипп переехали
в Кларенс-хаус, Кроуфи попала в королевский «черный
список». Бывшая гувернантка уволилась еще в конце 1948
года, и король в благодарность за верную службу предоста¬
вил ей в пожизненное пользование Ноттингем-коттедж,
расположенный на территории Кенсингтонского дворца.
(Этот очаровательный особняк сегодня является резиден¬
цией личного секретаря принцессы Маргарет сэра Робер¬
та Феллоуза.) Впервые у Кроуфи появился собственный
дом, да еще какой! «Старинный красный кирпич, обса¬
женное розами крыльцо, в палисаднике — львиный зев,
лаванда и душистые белые гвоздики...» Королева Мария
тоже сделала подарок — обставила дом викторианской
мебелью, украсила стены старинными литографиями. 1
-/77-
САРА БРЭДФОРД EJlMiAUI I к il
января 1949 года Кроуфи получила письмо от Koponew.i, и
которой ее величество благодарила бывшую гувсриаигку
за «преданность и любовь», с которыми та относилась h
Лилибет и Маргарет.
Однако уже в марте до королевы дошли слухи, чю
Кроуфи намерена написать книгу о принцессах. Ее вели¬
чество немедленно отправила бывшей гувернантке пись
МО, выразив свое беспокойство по этому поводу. В ок
тябре худшие опасения подтвердились; подруга королены
леди Астор прислала ей рукопись книги, которая должна
была вскоре появиться в американском журнале «Ледн1
хоум джорнал». Рукопись леди Астор получила от иэдатс
лей журнала, своих знакомых, Брюса и Беатрис Гоулд.
октября королева написала леди Астор послание на пгест
страницах. В нем говорилось, что известие о книге стали
«для всех нас настоящим шоком», что невозможно пове¬
рить, как могла «наша бывшая гувернантка, пользовав¬
шаяся полным нашим доверием, до такой степени ли¬
шиться рассудка». Оказывается, Кроуфи дала иисьмениос
обязательство, что никогда не станет сочинять мемуарои
о своих воспитанницах! Личный секретарь королевы май¬
ор Томас Харви вскоре написал леди Астор еще одно
письмо, в котором содержались комментарии королевы
по поводу рукописи. Майор просил по крайней мере
изъять «некоторые пассажи, особенно оскорбительные
для королевского дома». Далее Харви писал, что королева
«шокирована и огорчена»: женщина, занимавшая в ее
доме столь ответственный пост, посмела нарушить освя¬
щенную веками традицию и поделиться своими воспо¬
минаниями с широкой публикой. «Такое поведение со¬
вершенно противоречит духу и обычаям королевского
двора; каждый, кому дорога семейная жизнь их вели¬
честв, возмущен столь вопиющим нарушением приличгш
и хорошего вкуса...» Список исправлений и сокращении,
составленный королевой, к сожалению, не сохранился.
В американском издании осталось описание визита Уол¬
лис Симпсон к Йоркам — впоследствии этот фра1мент
из английского издания исчез.
Издатели были обеск7ражены столь бурной реакцией
и никак не могли взять в толк — неужели королева мо¬
-178-
I
•ЛИН БУРГИ
на'т возражать против такого лестного описанils жизни ее
и-мьи? «Хотя Кроуфи и нарушила традицию, — писал
Ьрюс Гоулд, — публикация книги «Маленькие прннцес-
■ 1.1» — превосходная пропаганда английского королевс-
horo дома». Однако ее величество считала иначе. Позднее
она даже пойдет на то, чтобы скрывать провинности сво-
ITO злейшего врага герцога Виндзорского, лишь бы не
разрушать семейную легенду. Волшебство не терпит осве¬
щения, пусть даже самого благоприятного. С тех нор в
лексиконе королевского семейства появилось выр;1жение
-устроить кроуфи», то есть насплетничать, наябедничать
па кого-то, подложить кому-то свинью.
Кроуфи более тридцати лет прожила в Абердине. Брак
се не сложился, жизнь приносила все новые и новые разо¬
чарования. Когда Батлей, ее муж умер, он оставил завеща¬
ние, согласно которому его прах следовало развеять, но
ндове при этой церемонии присутствовать запрещалось.
У Кроуфи не осталось ни друзей, ни знакомых, если не
считать семейных адвокатов. Умерла она в 1988 году. Из
королевского семейства на похороны никто не пришел,
никто не прислал цветов.
В 1949 году в свите Елизаветы произошли некоторые
перемены. Ее личный секретарь Джок Колвилл вернулся к
дипломатической карьере и уе.хал в Лиссабон, увезя с собой
Мег Эгертон. Освободившееся место фрейлины заняла ее
сестра леди Алиса. Должность Колвилла досталась полков¬
нику Мартину Чартерису, который продержался в должно¬
сти секретаря дольше всех своих предшественников и пре¬
емников. «Я попал на эту должность исключительно по
знакомству, — рассказывал впоследствии Чартерис. —
Дело в том, что я хорошо знал Джока Колвилла, а моя жена
дружила с Аланом Ласеллсом. Никто не устраивал мне со¬
беседования, меня не проверяла служба безопасности. Че¬
рез много лет выяснилось, что я даже не подписал допуска
к секретным док7ментам». Чартерис откровенно признает¬
ся, что влюбился в Елизавету с их первой встречи, произо¬
шедшей в ноябре 1949 года. «Представьте себе удивитель¬
но хорошенькую женщину с яркими синими глазами, в си¬
нем платье, на груди брошь с огромными сапфирами.
Молодая, прекрасная, серьезная — в жизни не ввдывал
-179-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
более привлекательной особы». Деловитость принцессы
произвела на полковника самое выгодное впечатление.
Первая их встреча была назначена на 11, 30 утра. Чарте-
рис приехал чуть раньше, и Бой Браунинг позвонил Ели¬
завете (до назначенного времени оставалось пять минут)
«Пришел Мартин Чартерис, мадам, — сказал Бой. —
Провести его к вам?» Принцесса коротко ответила; «Да.
В полдвенадцатого».
Чартерису показалось, что беседа прошла очень хоро¬
шо, но никаких последствий она не имела. Не выдержан,
полковник позвонил Колвиллу и спросил, принят он все-
таки на работу или нет. «Конечно, тебя ждут, ■— как ни и
чем не бывало ответил Колвилл. — Начинаешь работать с
1 января».
Осенью, когда над королевским домом нависла тень
«предательства» Кроуфи, Елизавете предоставилась воз¬
можность совершить вылазку в настоящий мир. Отцу ста¬
ло лучше, и Филипп снова отпросился на морскую службу.
Он все еще считал себя моряком, а не просто консортом.
Конечно, он помогал Елизавете выполнять ее представи¬
тельские обязаршости, редактировал ее речи, учил ее гово¬
рить на полтона ниже, чтобы получалось не так пискляво.
Однако при этом Филипп не чувствовал себя опорой на¬
следницы престола, а просто помогал жене преодолеть
природную застенчивость. «Она прекрасно справляется со
своими обязанностями, — сказала одна из фрейлин, —
но светское общение дается ей с трудом. Особенно стесня¬
ется она людей своего класса, тут ей далеко до принцессы
Маргарет». На публике Елизавета неизменно стушевыва¬
лась в присутствии матери, которая умела держаться ис¬
тинно по-королевски. Глядя на толпы вcтpeчaющ^Lx во вре¬
мя поездок по стране, Елизавета вздыхала: «Маме все это
так понравилось бы, ведь она держится куда лучше, чем
я...» Позже, став королевой, Елизавета нередко оказыва¬
лась в тени своего красивого, блистательного мужа, неиз¬
менно производившего сильное впечатление на женскую
половгшу аудитории. Однажды, придя на дамский завт¬
рак без мужа, королева скромно сказала: «Я знаю, они
предпочли бы, чтобы пришел Филипп, а не я».
В Кларенс-хаусе Филиппу было хорошо, ему нравилось
-180-
I 111ИБУРГИ
управлять домашним хозяйством (он называл это «ко¬
мандовать кораблем»), однако герцогу хотелось получить
иод начало и настоящий корабль. В октябре 1949 года он
иыл назначен первым помощником капитана на эсминец
«Чекере», флагманское судно первой средиземноморской
1})Лотилии эскадренных миноносцев, базировавшейся на
Мальте, Здесь же оказался его дядя Маунтбеттен, в карье¬
ре которого произошел престранный кульбит: с должнос-
111 вице-короля, а затем первого генерал-губернатора Ин¬
дии он вернулся на флот и возглавил первую крейсерскую
:>скадру. При этом Маунтбеттен получил чин вице-адми¬
рала, однако в Средиземноморском фиоте занимал дале¬
ко не самую видную должность. Чета Маунтбеттенов
жила на вилле Гардаманья, и Филипп частенько гостил у
них. Дядя рассказывал, что поначалу отношения склады-
нались непросто. Принц всячески показывал, что теперь
он полностью независим и не подвержен чьему-либо вли¬
янию. Маунтбеттена это обижало. Он жаловался своей
любимой дочери Патриции: «Когда у тебя нет собствен¬
ного сына, а лишь пара племянников да зять, можешь
тгь в лепешку расшибиться, но они не станут относить¬
ся к тебе, как к родному отцу. Конечно, я их не виню, но
иногда бывает горько». Однако со временем хорошие от¬
ношения между дядей и племянником восстановились.
«Мы с Филиппом в таких же отношениях, как в 1946
году, — писал Маунтбеттен. — Поговорили по душам, и
он признался, что очень боялся вновь оказаться от меня в
зависимости».
20 ноября Елизавета вылетела к мужу на Мальту. Не¬
сколько дней она провела в резиденции губернатора, а за¬
тем, отдав дань протоколу, распрощалась с ним и перебра¬
лась к Маунтбегтенам. Дядя Филиппа, счастливый тем, что
имеет таких высоких родственников, с удовольствием ока¬
зал гостеприимство наследнице престола. Возможно, ад¬
мирал был слегка влюблен в принцессу. Своей дочери он
говорил: «Ты не представляешь, как я к ней привязался.
Лилибет — само очарование. Та небольшая частица серд¬
ца, которая у меня еще осталась, всецело принадлежит ей.
Она божественно танцует, очень любит отплясывать со
мной самбу и при этом говорит мне всякие комплимеи-
-181-
САРА БРЭДФОРД ЕЛИЗАШПЛ II
ТЫ». Маунтбеттену очень хотелось знать, что говорит о
нем Елизавета — ведь он номнил слова Филиппа о том,
что принцесса его недолюбливает. Поэтому Маунтбегп-н
поручил дочери выяснить, как обстоят дела ныне. Перт>
начальное мнение Елизаветы о Маунтбеттене формирова¬
лось под влиянием матери, относившейся к этому джен¬
тльмену весьма прохладно. Однако на Мальте, познако¬
мившись с Маунтбеттеном получше, принцесса искренш; i.
нему привязалась. Он был весельн! собеседник, душа обще¬
ства, да и к тому же после того, как погиб герцог Кентскнн,
а герцог Виндзорский угодил в изгнание, близких рол-
ственников у Елизаветы осталось не так уж много. Прин¬
цессе легче давалось обн;е}И[е с людьми старшего возрасга,
чем с ровесниками. Кроме того, Маунтбеттеи обожал ноли,
а стало быть, лошадей, которых Елизавета страстно люби¬
ла. На Мальте под влиянием дяди Филипп тоже увлекся
этой спортивной игрой. На матчах Елизавета обычно си¬
дела рядом с Маунтбеттеном на трибуне, а Филипп носил¬
ся по полю в седле. Характерно, что Елизавета запомшшла
не сголько 1п-роков, сколько лошадей. Допустим, Маунт-
беттен показывает на кого-то из играющих и говорит:
«Это такой-то», а Елизавета его поправляет: «Не может
быть, ведь этот человек сидит на Грейлинге, а значит, это
такой-то».
Свита принцессы относилась к «дяде Дики» с подозре-
1И1ем. Браунинг, слишком хорошо знавший своего бывше¬
го шефа, отрядил на Мальту одну придворную даму с на¬
путствием: «Не забывайте, что там Дики, который любит
играть в карты не на столе, а иод столом». 11 еще просил
присматривать, чтобы принцесса Елизавета не попала под
влияние Дики.
Все в Гардаманье было для принцессы внове. Она подо¬
лгу смотрела из окна па гору, склоны которой были изрыты
пещерами, где жили люди. Как это было непохоже на Бу-
кингемский дворец и Кларенс-.\аус! Несколько месяцев,
проведенных на Мальте, были единственным периодом в
жизни Елизаветы, когда она жила почти нормальной м<иэ-
иью — просто как жена морского офицера, вдали от прес¬
сы и толп. Правда, неизменный детектив по-прежнему был
с ней рядом. Приехал на Мальту и Майкл Паркер, нераз-
-IS2-
МИНЕУРГИ
1\чиый со своим другом. «Они с принцем Филиппом
iit-ли себя, как мальчишки, — вспоминает один из прм-
янирных. — И заводилой всегда был Паркер».
Развлечения были разные: плавание, танцы, пикники,
«кспедиции на лодках вокруг острова. Елизавета ходила в
Mill азин, посещала парикмахерскую, весело болтала с офи¬
церскими женами. Она была счастлива, снова вынашивала
ребенка и, по.хоже, не слишком скучала по маленькому
1мну, оставшемуся в Лондоне на попечении нянек. Рожде-
11 во мальчик провел с бабушкой и дедушкой в Сандрингэ-
ме. Возможно, тогда-то он и проникся к бабушке любовью,
которую сохранил и поныне. Король во внуке тоже души
не чаял. Он писал дочери письма, очень похожие на те, ко-
юрые в свое время писал ему Георг V, рассказывая о ма-
JtcEibKoft внучке Елизавете. «Малыш так хорош, что не пе¬
редать словами. Люблю смотреть, как он топает по ком¬
нате».
28 декабря Елизавета вернулась в Англию, а ровно три
месяца спустя снова вылетела к мужу. В апреле ей исполни¬
лось 24 года, Питер Хауз, флаг-капитан Мзунтбетгена,
организовал по этому случаю офицерский хор, В 8. 45 утра
21 апреля у принцессы зазвонил телефон. Она сняла трубку
и услышала, как нестройный хор в сопровождении оркест¬
ра поет «Счастливого дня рождения». Маунтбеттеиу о ре-
.1КЦИИ принцессы рассказывала Бобо, находившаяся в это
иремя в комнате. «Лилибет ужасно разволновалась и все по-
иторяла: «Ой! Спасибо, спасибо! Это очень мило, но ска¬
жите, кто вы?» Потом они пропели второй куплет и под¬
ключилась волынка. Лилибет сначала побледнела, потом
покраснела, потом расплакалась». Маунтбеттен говорил
про нее; «Она так мила и привлекательна, это просто неве¬
роятно. Иногда мне кажется, что она тоже ко мне неравно¬
душна, но слишком хорошо воспитана, чтобы это пока¬
зать».
Рожать Елизавета улетела в Англию. Малыу она покину¬
ла 9 мая, но из-за штормовой погоды пришлось сделать
посадку в Ницце. Принцесса заночевала в отеле «Негрес¬
ко», а наутро продолжила путь. Это был очень счастливый
период в ее жизни. Она говорила одной из своих подруг:
«Мы с Филиппом так радуемся ребенку. Надеюсь, Чарльз
-183-
САРА БРЭДФОРД, ЕЛИиВМЛ
отнесется к нему по-доброму. До сих пор он видел вбли m
лишь малышку Юстонов, которая ему совсем не nonpumi
лась — он пытался открутить ей нальцы и выдавить ivui
за. Правда, девочка воспринимала все это безмятежно,
потому что у нее старший братик двух лет, который, дол¬
жно быть, ведет себя точно так же».
Морская карьера Филиппа развивалась успешно. Он
должен был вот-вот стать капитаном третьего ранга н ио-
лучить в командование корабль. «Он останется на Среди
земноморье еще на какое-то время, потому что сбылась его
давняя мечта, он получил свой корабль. Можете себе пред¬
ставить, в каком он возбуждении», — писала Елизавета.
Однако принц все же прилетел вслед за женой в Анг¬
лию. Они встретились 27 июля, а 15 августа родилась прин¬
цесса Анна-Елизавета-Алиса-Луиза. Это произошло в Кла¬
ренс-хаусе. Для маленького припца Чарльза, должно бьггь,
настали трудные времена. Сначала вернулся папа, которого
он давно не видел, потом в доме появилась маленькая сест¬
ренка. Сохранилась фотография, на которой маленьким
Чарльз заглядывает в колыбельку с явным недоумением на
лице. Малышу исполнилось два года, отца он не видел по¬
чти год, мать наведывалась к нему лишь эпизодически, ;>
тут в центре внимания взрослых вдруг оказалась крошеч¬
ная сестренка. Лишь бабупжа с дедушкой да няни хранили
верность будущему наследнику трона. 1 сентября Филиш!
снова вылетел на Мальту, а в декабре за ним последовала
Елизавета. На Рождество, как обычно, принц Чарльз от¬
правился к бабушке и дедушке в Сандрингэм, только на сей
раз вместе с ним поехала маленькая принцесса.
Филипп был назначен капитаном фрегата «Мэгпай».
Деягельность принца в роли командира корабля оценива¬
ют по-разному. В этом человеке был очень силен дух со¬
перничества, он хотел, чтобы его судно всегда и во всем
было самым лучшим — и на маневрах, и даже в спортив¬
ных состязаниях. На ежегодной регате команда «Мэгпая»
победила в шести состязаниях из десяти, причем сам капи¬
тан тоже сидел на веслах. Те из матросов, кому герцог
нравился, говорили, что он «вкалывал не покладая рук, но
обращался с нами, как с джентльменами». Те же, кому
принц не понравился, заявляли, что «лучше сдохнуть, чем
-184-
t тмьурги
. чужкть на таком корабле», и вспоминали, что капитан
«метался по палубе, как тигр в клетке». Фрегат совершил
несколько официальных визитов в paauEiie порты, а в де¬
кабре эскортировал Елизавету, следовавшую на корабле
'Сарпрайз» в 1 рецию, к родственникам Филиппа — его
кузену королю Павлу и королеве Фредерике,
В апреле 1951 года Эдинбурги посетили с о(|)ициаль-
ihjIm визитом Рим. Посольство устроило роскошный при¬
ем в честь дня рождения принцессы, но Елизавета этому
совсем не обрадовалась — она мечтала спокойно поси-
:1сть с мужем в каком-нибудь римском ресторане. «После
(ТОГО она с Филиппом лесколько дней не разговаривала.
И правильно — так ему и надо», — вспоминает один нз
свидетелей.
Придирчивые римляне раскритиковали принцессу за
го, что она немодно одета, и эти отзывы были сразу же
[юдхвачены американской прессой. Елизавета, в свою оче¬
редь, сочла, что жители итальянской столицы слишком
разряжены и чересчур щеголяют драгоценностями. Ее раз¬
веселил энтузиазм, с которым одна римская княгиня пре¬
следовала Филиппа, но полнейшее безразличие столицы
католического мира к соблюдению Великого поста поверг¬
ло принцессу в ужас. Ведь в это вре.мя запрещалось не толь¬
ко чревоугодие, но и любые праздники, даже свадьбы, а
римская аристократия что ни день то закатывала пышные
балы. «Эта поездка помогла ей повзрослеть», — вспомина¬
ет один из членов свиты. Когда Елизавета вернулась, ей
пришлось объясняться с соотечественниками, воз.мущен-
ными тем, что она, наследница английского престола, хо¬
дила на аудиенцшо к папе. Впервые принцесса столкнулась
с негативной оценкой своей деятельности в газетах. Долж¬
но быть, это было ей очень неприятно, особенно по срав¬
нению с восторженными отк;шками на парижское турне
двухлетней давности.
После рождения принцессы Анны Елизавета стала ак¬
тивней подключаться к государственным делам. Теперь ей
присылали из кабинета министров все официальные доку¬
менты и меморандумы. Недолгий период относительной
свободы подходил к концу. Король был смертельно болен,
хотя об этом никто из членов семьи еще не знал, Чер-
-JS5-
САРЛ БРЭДФОРД МШЛШ 1л И
чилль сказал: «Король ходит рука об руку со смергьш-
дело в том, что в любую секунду Георг мог умереть от i.i
купорки вен. Во время открытия выставки «Праздник
Британии» в мае 1951 года вид у короля был совсем боль
пой. На церемонии возведения герцога Глостера в доил
ность гроссмейстера Ордена Бани у короля внезапно под¬
нялась температура, и его положили в постель. Врачи ud
наружили воспаление в левом легком. Георг написал m.i
тери, что воспаление небольшое и через несколько дш'О
все будет в порядке. На Троицу королевская чета и прим
цесса Маргарет уехали в Бальморал. Королева никогда т-
придавала особенного зиачеи>1я болезням — ни спи-
ственным, ни своих родственников, поэтому к недомоги
нию мужа она отнеслась с олимпийским спокойствием,
ио фрейлины тревожно переглядывались, сльпиа, как if
орг заходится в кашле.
В июле Эдинбурги окончательно вернулись с Мальты
Стало ясно, что королю уже нельзя обходиться без их по
мощи в исполнении CBoirx официальных обязанностей. I I.i
осень был запланирован высочайший визит в Канаду и Со
единенные Штаты. 25 сентября король намеревался от¬
плыть в заокеанское турне на лайнере «Императрица Бри-
таи1П1», однако 7 сентября, во время очередной медицинс¬
кой проверки, томография обнаружила опухоль в легких.
15 числа королю сделали бронхоскопию, и худшие опасе¬
ния подтвердились: опухоль оказалась злокачественноп.
Слово «рак» вслух не произносилось, но личный врач Чер¬
чилля, прочтя уклончивое заключение консилиума, сразу
же объяснил, что это значит. Георгу же сказали, что у neri)
закупорка одного из бронхов, и придется удалить левое
легкое.
Операция проходила в Букингемском дворце, и род-
ствегшики короля, знавшие всю правду, не на.ходили себе
места от беспокойства. В какой-то момент воз1ПН(ла опас¬
ность, что придется перерезать гортатшый нерв, а это оз¬
начало бы, что король впредь сможет разговарштть только
шепотом. Однако все обошлось, и операция закончилась
успешно. Когда король очнулся после наркоза, врачи объя¬
вили толпе, терпеливо ждавшей возле дворца, что опас¬
ность миновала; однако в узких кругах специалистов ник¬
-186-
>1ИНЕУРГИ
111 оптимизма не испытывал; вряд ли король проживет
(щльше года.
Когда Елизавета покидала Мальту, Эдвина Маунтбеттен
и.шохнуяа: «Птичку снова сажают в клетку». Принцесса
юлько-только начала привыкать к свободной жизни, но
и'перь болезнь отца грозовой тучей нависла над жизнью
мплодьгх супругов. В любой миг Елизавета могла оказаться
на престоле, и тогда сколько-нибудь нормальная жизнь для
1к*е и Филиппа закончилась бы раз и навсегда.
8 октября Эдинбурги вместо короля вылетели в Канаду.
)то был первый трансатлантический перелет членов бри¬
танской королевской фамилии. Секретарь Елизаветы Мар-
гин Чартерис захватил с собой все документы короля и ин-
и рукции на случай скоропостижной смерти.
Поездка по американскому континенту продолжалась
[ридцать пять дней. Только в Канаде Эдинбурги преодо¬
лели расстояние в десять тысяч миль. К сожалению, тако¬
ю триумфа, как у ее родителей в 1939 году, не получи¬
лось. Каждый день Елизавета раскрывала газеты и читала
что-нибудь неприятное в свой адрес. 12 лет назад ослепи¬
тельная улыбка Елизаветы-старшей очаровала жителей
Нового Света, а теперь наследница английского престола
показалась журналистам чересчур серьезной и неулыбчи¬
вой. «Почему она так мало улыбается?» — все время
спрашивали репортеры. Когда Мартин Чартерис стал уп¬
рашивать Елизавету, чтобы она почаще растягивала губы
н улыбке, принцесса ответила: «Но Мартин, у меня и так
уже челюсть свело». Филипп тоже отличился — во время
одной из своих речей заявил, что Канада — «пример хо¬
рошо вложенных денег». Фраза была выбра[1а крайне не¬
удачно, ибо канадцы услышали в ней колониальное высо¬
комерие. Дело в том, что Филипп всегда сам сочинял свои
речи, а посколы<у дипломат из него был неважный, он
частенько выражал свои мысли не самым корректным
образом.
Были, однако, и приятные моменты. Сохранилась фо¬
тография, где принц и принцесса кружатся в танце: Елиза¬
вета в длинной развевающейся юбке, а Филипп в ковбойс¬
кой рубашке и джинсах {специально купленных Джоном
Дином).
-187-
САРА БРЭДФОРД ЕЛИЗАВКГ.л II
1
Белый дом в Вашингтоне ремонтировался, п поэтому
высокие гости остановились в Блэр-хаусе. «1'румэну Ели
вега очень понравилась, он относился к ней как любятии
дядюшка», — вспоминал потом Чартерис. Президсш
даже отвел молодых супругов на верхний этаж Белот
дома, где лежала его глухая старая теша миссис Уоллс» ,
прикованная к постели. «Матушка! Я привел к вам прин¬
цессу Елизавету!» ~ крикнул ей на ухо Трумэн, Старан
дама в смятении уставилась на принцессу и пролепетала: «Я
рада, что вашего батюшку снова избрали». Дело в том, чти
25 октября Черчилль снова стал английским премьер-мм-
нистром, и бедная миссис Уоллес немножко перепутала.
Елизавета передала президенту подарки от короля —
антиквар[1ые подсвечники и золоченое зеркшю XVIII век.1
высотой в 6 футов 8 дюймов и шириной в 4 фута 7 дюй¬
мов. В личном послании, написанном 20 сентября (за три
дня до операции), Георг просил принять эти подарки и
«украсить ими Белый дом в ознаменование реставрации
Вашей резиденции». В ответном письме Трумэн иисал н
свойственной ему манере: «Нас только что посетила очаро¬
вательная юная леди и ее симпатичный супруг. Граждана.м
Соединенных Штатов они пришлись по сердцу... Как отец
отцу, скажу Вам, что нам обоим повезло с дочками. Вам
даже больше, чем мне, потому что у Вас их две!»
14 ноября принц Чарльз отметил третий раз свой деш!
рождения, и снова вдали от родителей. Королю стало луч¬
ше, он пришел к внуку в гости, и по этому поводу была сде¬
лана очаровательная фотография: дед и внук сидят рядом
на парчовой кушетке, Георг с улыбкой смотрит на прина¬
ряженного малыша, волосы которого акктратно расчесаны
няней и сияют бриллиантином; мальчик увлеченно расска¬
зывает что-то дедушке.
Впоследствии Чарльз будет говорить, что это была
единственная встреча с дедом, которую он помнит. Как и
мать, Чарльз обычно на фотографиях получался HeyjHji64H-
вым. Сохрашглся снимок, сделанный тем же летом: принц
настороже1шо смотрит в объектив, щурясь от солнца, а его
жизнерадостна>1 сестренка, которой еще не исполнилось и
года, бесцеремонно пихает отца ладошкой в подбородок.
Король послал королевский поезд в Ливерпуль, чтобы
-188-
« 1ИНБУРГИ
iiLipcTHTb Елизавету и Филиппа, вернув1иихся в Англию
мпрем. «Король выглядел просто ужасно», — вспоминает
Чартерис. Однако широкая публика, которую никто не из¬
нищал о прогрессирующей болезни монарха, восприняла
появление в газетах фотографии Георга VI с внуком как до¬
казательство окончательного выздоровления его величе-
1 гва. 2 декабря в церквях страны даже отслужили благо¬
дарственные молебны. Георгу VI исполнилось всего 56
лег, однако его публичная деятельность фактически была
•акончена. Это лишний раз подтвердилось, когда с госу¬
дарственным визитом в Австралию и Новую Зеландию
поехал не он, а Елизавета. Вновь, как и в ноябре 1948
года, состояние здоровья не позволило королю совер-
пн1ть этот вояж.
4 декабря король присвоил Елизавете и Филиппу зва¬
ния тайных советников. Рождество, как обычно, отмети¬
ли в Сандрингэме, собралось почти все королевское се-
.мейство. Георгу обычно этот праздник портила необхо¬
димость выступления перед народом в прямом эфире,
однако па сей раз в связи с недомоганием король был из¬
бавлен от этой обязанности — выступление было зара¬
нее записано на пленк*у. Тем не менее на семейной фото¬
графии вид у Георга усталый и изможденный. Он кажется
тенью рядом со свои.м цветущим братом герцогом Глос¬
тером. У королевы Марин вид тоже неважный, она скон¬
чается через год после смерти сына. На коленях у короля
сидит с сияющей улыбкой принцесса Анна, а принц
Чарльз держится поближе к бабуи]ке, которая ласково по¬
ложила руку ему на плечо.
И король, и королева надеялись, что худшее позади. Ге¬
орг старался вести активный образ жизни — стрелял из
охотничьего ружья, написии личные письма Трумэну и Эй¬
зенхауэру, чтобы помочь Черчиллю, который готовился к
о(1)1щиальному визиту в Вашингтон. 10 марта его величе¬
ство вместе с супругой собирались выехать в Южную Аф¬
рику, чтобы отдохнуть и поправить здоровье в загородной
резиденции южноафриканского премьер-министра. При¬
глашение поступило от доктора Малана, лидера национа¬
листической партии, победившей на выборах фельдмар-
Н1ала Сматса, друга короля. 29 января король ездил в Лон-
-1S9-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
ДОН на консилиум, и врачи сообщили, что очень доволь¬
ны своим пациентом. 30 января король, королева, чет;|
Эдинбургов и Маргарет ходили в театр. Этот семейный
поход был предпринят во-первых, в ознаменование бла¬
гоприятного вердикта медицинских светил, а во-вторых,
в честь отъезда принцессы и герцога в южное полушарие,
На фотографии видно, что лицо короля напоминает мас¬
ку смерти, хотя старым Георг совсем не выглядит. Зато
обе дочери рядом с ним смотрятся, как «маленькие прин¬
цессы» из книги Кроуфи. Семья на миг словно вернулась
в прошлое.
На следующий день утром король проводил Эдинбур¬
гов до аэропорта. Первый этап пути был Лондон — Haii-
роби. Король стоял на холодном ветру без шляпы, глаза его
взволнованно блестели. В глубине души Георг пон1Гмал,
что, как выразился Черчилль, смерть ходит с ним рука об
руку. Должно быть, в этот миг король думал, что может
никогда больше не увидеть свою любимую дочь. Здесь же
был и сам премьер-министр. Он вспоминает, что король
«был веселый и даже легкомысленный -— вьншл бокал
шампанского, однако, по-моему, он уже знал, что жить ему
осталось недолго». Обращаясь к Бобо, Георг сказал: «Вы уж
присмотрите там за принцессой». Камеристка вспоминает,
что никогда еще не видела его величество таким встрево¬
женным.
Георг VI скончался внезапно, шесть дней спустя, на рас¬
свете 6 февраля 1952 года. Смерть произошла вследствие
тромбоза, король умер во сне. В этот самый момент его
дочь, еще не знавшая о том, что она теперь — королева,
сидела на деревянном помосте, установленном среди вет¬
вей гигантского фигового дерева, и фотографировала ди¬
ких животных, пришедших полизать куски соли, — это
был туристский аттракцион, которым развлекала постояль¬
цев кенийская гостиница «Тритопс». У ствола дерева с тя¬
желой винтовкой наготове стоял знаменитый охотник
Джим Корбетт. Считалось, что он оберегает принцессу от
нападения какого-нибудь взбесившегося слона, но на са¬
мом деле местные власти куда больше опасались террорис¬
тов народа мау-мау, поднявшего восстание против англи¬
чан.
-190-
•.111МБУРГИ
I [осмотрев на зверей, Филипп и Елизавета вернулись в
Iохотничий домик, некогда подаренный народом Кении к
их свадьбе. Предстоял перелет в Момбасу, а оттуда, на па-
1ч»ходе «Готик» — плавание в Новую Зеландию и Австра-
1ИЮ. Время шло, а печальное известие из Букингемского
июрца все не поступало. Даже радиостанция Би-би-си по¬
чему-то помалкивала. Впоследствии сэр Эдвард Форд, по¬
мощник личного секретаря его величества, установил, что
I слеграфист, который должен был послать в Кению за¬
шифрованную телеграмму (роковая фраза, обозначавшая
смерть монарха, — «угол Гайд-парка»), решил, что это ад¬
рес, и депеша по назначению не попала. Что же касается
1>и-би-си, то тамошнее начальство сочло, что такую важ¬
ную новость народу должен сообщить всеобщий любимец
ликтор Джон Снэгг и никто другой. Однако Джона Снэгга
тнчак не могли разыскать.
В конце концов о смерти Георга VI первым узнал Мар¬
тин Чартерис, которому сообщил об этом один журналист.
Чартерис немедленно позвонил Майклу Паркеру, и тот,
прокравшись к охотничьему домику, долго подавал знаки
‘1^илиппу, выманивая его на лужайку. Филипп был сражен
известием: наступил миг, которого он так страшился, сво¬
бодная жизнь закончилась. «Вид у него был такой, словно
иа него обрушился небосвод, — вспоминает Паркер. ^—
Мне было его ужасно жалко». По местному времени было
14. 45, в Лондоне — И. 45 утра. Филипп поднялся на ве¬
ранду и сказал своей двадцатипятилетней жене, что она
стала королевой Великобритании, доминионов и заморс¬
ких владений. Мартин Чартерис, подоспевший как раз к
этому моменту, увидел Елизавету «сосредоточенной и се¬
рьезной, полновластной хозяйкой своей судьбы». Она си¬
дела за письменным столом и подписывала письма с изви¬
нениями по поводу отмены визита. На лице ее играл лег¬
кий румянец, но это было единственным проявлением
эмоций.
«Какое имя вы теперь возьмете?» — спросил Чартерис.
«То есть как? — удивилась она. — Конечно, свое соб¬
ственное».
VII.
БОЖЬЕЙ МИЛОСТЬЮ КОРОЛЕВА
«я и не предполагал, что можно с такой уверенностью взичч
свою судьбу в собственные
Лорд Чартсрп*
Из Наньюки в Энтеббе, где предстояла пересадка, но
воиспеченная королева летела на видавшей виды «Дако¬
те». Внизу вздымался белоснежный конус горы Килиманд
жаро, в буше, видные издалека, огненной полосой полы
хали степные пожары. Мартин Чартерис сидел рядом с
Елизаветой и разъяснял ей все тонкости протокола и ри
туала, с которыми королеве придется столкнуться по воз¬
вращении домой. У личного секретаря Елизаветы было
время подготовиться к такому повороту событий — Чар-
терие брал с собой все необходимые бумаги еще в канадс¬
кое турне.
Елизавета была в светлом хлопчатобумажном платье.
Траурный наряд, который она на всякий случай захватила с
собой в поездку, дожидался ее в Энтеббе, уже погружен¬
ный на пароход «Готик». Чартерис вспоминает, что за
мгновение до того как Елизавета узнала о смерти отца, она
выглядела радостной и оживленной — рассказывала что-
то о носорогах, волосы развевались по ветру, а одета она
была в голубые джинсы. Теперь же рядом с секретарем си¬
дела собранная, деловитая молодая леди, пытавшаяся
вникнуть в порядок заседания Совета о престолонаследии.
Прочим членам свиты казалось, что Елизавета абсо¬
лютно спокойна. Правда, Джон Дин рассказывает, что
пару раз она порывисто вььходила из салона и возвраща¬
лась с красными глазами.
Самолет прилетел в лондонский аэропорт Хитроу бли¬
же к вечеру. Когда гул моторов затих, в салон поднялись
-192-
Ы)ЖЬЕЙ МИЛОСТЬЮ КОРОЛЕВА
I срцог Глостер, Маунтбеттены и второй конюший герцога
•динбургского майор ВВС Питер Берсфорд Хорсли, дос-
I.шивший в Африку письмо от королевы Марии. Внизу,
на посадочной полосе, ждали члены кабинета. Первым
Гямзааету приветствовал Черчилль, но она была так
и июлнована, что не могла говорить. Встречал Елизавету
ис ее автомобиль из Кларенс-хауса, а один из черньгх
.торцовых «Даймлеров», напоминание о ее новом статусе.
II 1^аренс-хаусе королеву уа<е поджидал Томми Ласеллс с
Г1еяой кипой документов, нуждавшихся в подписи. Пар¬
ная бумага, которую Елизавета подписала в новом каче¬
стве, был указ о проведении разбирательства по поводу
гомосексуальных отношений в армии.
Полчаса спустя из Марлборо-хауса на собственном ли¬
музине прибыла королева Мария. Старая королева отлично
разбиралась во всех тонкостях протокола и желала на соб¬
ственном примере показать, как почтительно следует отно-
I пться к главе дома Виндзоров, При жизни сына она всегда
делала ему церемонный реверанс, прежде чем вместе со
своими фрейлинами выйти из столовой. Точно так же по¬
лупила она и на сей раз, приехав к внучке. «Ваша старая
бабушка должна стать первым подданным, кто поцелует
руку вашего величества», — сказала старая королева. Один
из свидетелей рассказывает, что Елизавета «буквально при¬
шла в ужас». При посторонних Елизавета старалась дер¬
жаться, скрывать скорбь по отцу, которого так сильно лю¬
била. Однако поведение бабушки, всем своим видом де¬
монстрировавшей, что она прибыла с официальной мис¬
сией, наверняка стало для молодой женщины тяжким ис¬
пытанием. Этот визит символизировал все то одиноче¬
ство, на которое обречен монарх, не имеющий права на
личные чувства.
Перемена, произошедшая в ее л<изпи, была слишком
резкой и стремительной. Смерть любимого отца знамено¬
вала резкий, мучительный поворот в судьбе. Не так-то про¬
сто будет наладить отношения внутри семьи. Теперь Ели¬
завета стала королевой и главой королевской фамилии. Ее
муж отньше — всего лишь один из подданных, равно как
мать и сестра. На следующее утро, 8 февраля, в Сент-Джей-
мсском дворце состоялось заседание Совета по престоло¬
7 —57К -193-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАПЕГЛ II
наследию. Один из участников вспоминает, как «в a;i/i
вошла худенькая женщина в траурном платье и, преодоле¬
вая сильное волнение, совершила весь положенный цере¬
мониал». Прочтя вслух декларацию о восшествии на пре¬
стол перед членами Тайного совета (в этом докуметг
дважды упоминалось имя усопшего короля), Елизавс!.!
добавила от себя: «Мое сердце слишком переполнено, и и
могу лишь сказать вам сегодня, что буду всегда действо¬
вать так же, как действовал мой отец». Затем к ней при¬
близился Филипп и вывел ее из зала. В автомобиле Елиза¬
вета наконец не выдержала и разрыдалась.
После обеда супруги уехали в Сандр1шгзм, где лежало и
гробу тело умершего короля. Мать н сестра Елизаветы, по¬
давленные горем, тоже были в замке. Король, центр и
смысл их существования, умер. Весь мир перевернулся,
главным действующим лицом внезапно стала принцесса
Елизавета. «Мама и Маргарет подавлены больше всего: у
меня-то теперь много работы, я должна думать о семье, а
перед ними лишь пустота», — писала Елизавета. Сорок ле1
спустя ОД11Н из старых друзей вспоминает, как страдала тог¬
да королева-мать: «Она была совершенно сломлена. Не¬
сколько месяцев казалось, что она не оправится. Уверен,
что она II сейчас о нем все время думает, тоскует по нему».
Дочь одного из придворных рассказывает: «Королева была
так потрясена, что перестала общаться с людьми, погрузи¬
лась в свой собственный маленький мир. К тому же они
очень ревновала к дочери, которой отныне принадлежали
все атрибуты королевской власти. Один удар судьбы отнял
у Елизаветы-старшей и мужа, и счастливую семейную
жизнь, и корону. Весь ее мир рассыпался на куски».
У Елизаветы с матерью начались проблемы ^— слишком
уж изменился статус обеих. Королева-мать не только скор¬
бела по мужу, но еще и смертельно завидовала дочери, вне¬
запно оказавшейся в центре всеобщего внимания и оттес¬
нившей мать на второй план. Елизавете пришлось соблю¬
дать крайнюю дипломатичность, чтобы не слишком уязв¬
лять самолюбие вдовствующей королевы. Когда они появ¬
лялись на публике вместе — например, на театральной
премьере, — Елизавета-младшая входила не впереди мате¬
ри, как полагалось по протоколу, а бок о бок с ней. Есл1[
-194-
ГП/КЬЕЙ МИЛОСТЬЮ КОРОЛЕВА
-KL' встреча происходила в более интимной обстановке, на-
мрнмер в гостях у вдовствующей королевы, дочь стара-
jKtcb всячески подчеркнуть, что она здесь не хозяйка. Она
ооялась даже лишний раз прикоснуться к чайнику, ибо
разливать гостям чай — прерогатива хозяйки дома.
Но в Елизавете-старше?! нашлось много жизненной
шергии, силы воли, ее очень любили в народе, — и со вре¬
менем она справилась со своим горем. Эта женщина с цар-
I 1'венным пренебрежением относится теперь ко всему жи¬
тейскому и неприятному. С одной стороны, это защищает
ее от ударов судьбы, но с другой — мешает смотреть ре¬
альности в глаза и иногда влечет за собой опасные послед¬
ствия. «Королева-мать — настоящий страус», — сказал
один из ее приближенных.
Еще тяжелее пришлось избалованной принцессе Марга¬
рет, любимице покойного короля. Она привыкла, что в
11индзоре, Бальмораде или Букингемском дворце все смот¬
рят только на нее, все восхищаются только ею. В отличие
от матери и сестры, Маргарет не имела никаких обязаннос¬
тей и вела довольно легкомысленный образ жизни. Ей нра-
иилось развлекать придворных остроумным разговором,
правилось злить чопорных аристократических дам. Марга¬
рет считалась искрометной предводительницей высшего
общества, у нее была репутация настоящего enfant terrible.
Для принцессы смерть отца означала конец райского полу¬
детского существования. «Когда умер отец, — вспоминает
одна из ее подруг, •— принцесса Маргарет была буквально
сражена. Во-первых, она обожала короля, а во-вторых, с
ней впервые в жизни произошло нечто до такой степени
ужасное». Маргарет горевала так сильно, что даже Джон
Гордон, относящийся к ней без всякой симпатии, пишет,
что принцессе четыре дня давали успокаивающее.
Психологический стресс, который Маргарет перенесла в
связи со смертью отца, еще давал себя знать несколько по¬
зднее, когда приблизилась коронация Елизаветы.
Что касается самой Елизаветы, то под грузом свалив¬
шихся на нее государственных обязанностей она не имела
времени предаваться скорби. Со всего мира ей слали собо¬
лезнования; всеобщее горе было таким сильным, что мно¬
гих это дал<е удивило. Писатель Джеймс Поуп-Хеннесси
-195-
САРА БРЭДФОРД ЕЛИЗАВЕТА II
назвал столь бурную скорбь «национальным безумием и
журналистской истерикой». Журналист Джеймс Камерон,
часто общавшийся с монархом, пишет об этом так: «Ко¬
роля... считали образцом всяческих добродетелей, но не
слишком за него тревожились — мол, такие люди не уми¬
рают. Однако король умер, и внезапно мы все поняли, что
очень его любили... Тень легла на наши сердца. Скорбели
все — восторженные и циничные, богатые и бедные, ре¬
акционеры и радикалы».
На публику большое впечатление произвела фотогра¬
фия, на которой были запечатлены сразу три королевы и
трауре: Мария, Елизавета-старшая и Елизавега-младшая.
Фотограф запечатлел, как 11 февраля 1952 года они стоят и
дожидаются прибытия гроба с телом покойного из Саид-
рингэма, В 1Й6 году такой же путь совершило тело
Георга V: из маленькой церкви в Сандрингэме на стан¬
цию Вулфертон, потом поездом в Лондон, и от вокзала —
в Вестминстер-холл на орудийном лафете. Триста тысяч
человек молча провожали взглядами скорбную процес¬
сию, сами же похороны были назначены на 16 февраля.
Утром в день похорон Елизавета в Виндзоре возглавила
длинную вереницу скорбящих, шагая сразу за гробом. Ма-
унтбеттен, не забывший о том, как его отец принц Льюис
Баттенберг в свое время шел сразу за гробом Эдуарда VI!,
был разочарован. Он очень рвался в первый ряд, и граф-
маршалу герцогу Норфолкскому стоило немалого груда ус¬
тоять перед таким натиском. Граф-маршал сказал Маунт-
беттену: «Я думаю, вы хорошо понимаете, как получится
некрасиво, если между королевой и ее отцом вдруг возник¬
нете вы и почему-то будете шагать бок о бок с королевским
знаменосцем». За Елизаветой шли герцоги Виндзор и Глос¬
тер, причем первый, по словам очевидца, провожая млад¬
шего брата в последний путь, выглядел «цветущим и само¬
довольным».
В связи с общим горем была предпринята довольно сла¬
бая попытка внутрисемейного примирения. Когда король
умер, герцог Виндзорский находился в Нью-Йорке и (что
его крайне уязвило) узнал о кончине брата от журналистов.
Оставив жену в Америке, герцог прибыл в Англию на лай¬
нере «Королева Мария». 13 февраля его приняли Елизаве-
-196-
г
1.иЖ1)ЕЙ МИЛОСТЬЮ КОРОЛЕВА
1.1, Филипп и королева-мать. Столь неожиданное гостеп-
[imiMCTBo удивило Виндзора, и он написал жене: «Офици-
iFibHo, на поверхности меня принимали весьма почти-
и'льно и с безупречной корректностью. Но ты не пред-
I гавляешь, сколько здесь плетется интриг и заговоров,
1Колько предпринимается маневров. Об этом можно це-
юе сочинение написать!» Жена советовала ему в ответном
письме: «Воспользу1{ся тем, что дверь немного приоткрьЕ-
fi.icb, и поставь туда ногу — глядишь, в будущем щель
станет и пошире». Виндзор должен был во что бы то пи
ггало помириться с королевой-матерью. «Я уверена, что
)сбе удастся расположить ее к себе», — писала герцогиня
I непонятно на чем основанным оптимизмом. Однако
ндовствующая королева не испытывала ни малейших нл-
дюзий по поводу того, как Виндзоры относятся к ней на
самом деле. Теперь у нее появилась еще одна причина от¬
носиться к ним неприязненно — королева считала, что
Эдуард больше всех виноват в преждевременной смерти
своего брата. Если бы он не взвалил обязанности монарха
на плечи ее мужа, тот, глядишь, пожил бы и подольше.
Зато старая королева Мария, всегда верившая в лучшее,
решила, что враждующие стороны примирились. «Дэвид
(так она по-прежнему называла своего сына) сразу же
приехал. Это мило с его стороны, но ситуация возникла
неловкая, — писала она графу и графине Атлоун. — Од¬
нако все обошлось: он благополучно встретился с Е. (име¬
ется в виду Елизавета-старшая) и девочками. Они не виде¬
лись с 1936 года, и я необычайно рада, что ссора позади».
Оттепель, однако, была мнимой и объяснялась лишь
тем, что герцог, следуя инструкциям жены, тактично не
упоминал о ней в присутствии родственников. Ему уда¬
лось встретиться с вдоиствуюпдей королевой наедине. Она
была вежлива, но не более. «Булочка (так Виндзоры назы-
пали ее между собой с давних пор) выслушала меня молча,
а затем сказала лишь, что было очень приятно поговорить
о Берти с человеком, который так хорошо его знал», —
докладывал герцог жене. «Булочка держалась слащаво,
Маунтбеттен и прочие родственнички — вроде бы тоже,
во всяком случае, на поверхности. Но я-то знаю, что эту
каменную стену не пробьешь». Эдуард и сам относился к
-197-
САРЛ БРЭДФОРД. ЕЛНЗЛВЕ1Л II
f
«родственничкам» без особой симпатии. Больше всего счч
разозлило решение упразднить ежегодное пособие в де¬
сять тысяч фунтов, которое выплачивал ему покойный
король. Герцог надеялся, что это решение будет пересмот ■
рено. Недавно он купил во Франции замок Мулен-де-Тю-
ильри, сильно потратился и, как это часто бывает с людь¬
ми очень богатыми, чувствовал себя совершенно нищим ’
«Как унизительно чувствовать свою зависимость от этих 1
сучек с ледяной кровью, — писал он своей герцогине. — |
А ведь для нас эти деньги так важны!»
Впрочем, новая королева в категорию «сучек» не вхо- ,
дила. Эдуард и Уоллис между собой называли ее «девоч¬
ка». Раньше у Елизаветы было другое прозвище — Шир¬
ли Темпл, Б честь юной кинозвезды; соответственно ее ро¬
дители фигурировали как «мистер и миссис Темпл». Кла¬
ренс-хаус герцогу понравился. «Обстановка неформальная
и дружеская, — писал он. ~ Настоягций Сияющий Но¬
вый мир, полный самоуверенности и способный спра¬
виться с работой». Маунтбеттену герцог измены так и не
простил, в особенности же того, что бывший друг не по¬
явился на его свадьбе. «Маунтбеттена голыми руками не
возьмешь, — писал Виндзор, — он вовсю командует и
болтает не переставая. Все относятся к нему с подозрением,
все боятся, как бы он не прибрал к рукам Филиппа».
Герцог так и не понял, чем вызвана всеобщая неприязни
к нему; невдомек ему было и то, что молодая королева, как
выразился один из придворных, «не одобряет дядю Дэви¬
да», Да и не было у нее времени вникать в его проблемы.
Сразу же после возвращения из Кении, еще до похорон,
она должна была принять делегацию палаты общин во
главе с Черчиллем, премьер-министра Новой Зеландии,
послов стран Британского Содружества, послов прочих
стран, да еще встречаться с многочисленными венценос¬
ными родственниками, приехавшими на похороны и ос¬
тановившимися в Бу1<ингемском дворце. В один из вече¬
ров Елизавета приняла президента Французской Респуб¬
лики в 18. 30, президента Турецкой Республики в 18. 45 и
председателя президиума Скупщины Югославии в 19. 00.
Впрочем, все эти обязанности были Елизавете по душе.
Дл<ок Колвилл, снова занявший пост личного секретаря
-I9S-
1.()ЖЬЕЙ МИЛОСТЬЮ КОРОЛЕВА
премьер-министра, вспоминает, что она выглядела «со-
|)ранной и уверенной». Широкая публика и политики не¬
медленно объявили, что в лице двадцатишестилетней ко¬
ролевы Британия вступает в новый «Елизаветинский век»,
который наконец поможет стране залечить послевоенные
раны. Национальная гордость британцев и их кошельки
гяжело перенесли распад империи. Британия перестала
быть великой державой.
Среди венков, принесенных на похороны в часовню
святого Георга, был один, особенно растрогавший Елиза¬
вету. Его прислал Черчилль, и на ленте была та же надпись,
что на Кресте Виктории: «За доблесть» — просто и велича¬
во. Елизавета смотрела, как гроб с телом отца опускается в
гот самый склеп, куда некогда было опущено тело ее деда,
[I, должно быть, думала о великой силе преемственности и
традиций. Возможно, в эти мгшуты она дала обет продол¬
жить дело отца н деда, для которых долг и служба государ¬
ству были превыше всего.
Главной жертвой восшествия Елизаветы на престол стал
ее супруг. Морская карьера Филиппа закончилась. «Он так
любил море, так любил флот, бухувалъно расцветал, когда
попадал на действительную службу, — вспоминает Джон
Дин. — Ддя него окончательный переезд в Лондон был тя¬
желой утратой... Я видел по его настроению, как горько
ему расставаться с жизнью, которую он так любил». Филип¬
пу пришлось не только отказаться от морской службы, ко¬
торой он посвятил большую часть своей жизни, но и от
любимого Кларенс-хауса, обустройству которого он посвя-
гил столько времени и сил, Елизавета тоже не хотела пере¬
езжать. Ее мать, привыкшая к жиз1Н1 в Букингемском двор¬
це, естественно, медлила расставаться с домом, где провела
столько счастливых лет. Филипп очень не хотел, чтобы
геща переехала в Кларенс-хаус. Он написал Браунингу спе¬
циальное письмо, в котором говорилось, что королева-
мать может прожить еще много лет, а принцу Чарльзу, ког¬
да он подрастет, понадобится собственное жилище (даль¬
нейшие события показали, что Филипп был совершенно
прав). Герцог Эдинбургский добивался, чтобы их семья ос¬
талась жить в Кларенс-хаусе, а Буга-шгемский дворец ис¬
пользовался только как официальная резиденция. «Он ни в
-199-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
какую не желал переезжать во дворец, — рассказы вас i
один из слут королевы. — Но старая гвардия вроде Ласел-
лса твердила: «Вы должны переехать, вы должны пере¬
ехать». Ласеллса поддержал Черчилль, заявив, что Букин-
темский дворец издавна был колыбелью монархии, таково!i
он и дол>}<ен оставаться.
Раньше главой семьи считался Филипп, теперь же eio
функции сводились к тому, чтобы на публичных церемо¬
ниях шествовать чуть позади своей супруги да организовы¬
вать ее частную жизнь. Титула принца-консорта официаль¬
но Филипп так и не получил. Его знаменитый предше¬
ственник принц-консорт Альберт, муж королевы Викто¬
рии, до самой своей смерти, по словам Дизраэли, являлся
фактическим властителем Англии. Филипп же, произве¬
денный в ранг тайного советника покойным королем, но
воцарении Елизаветы сразу же был отстранен от всяких го¬
сударственных дел. Молодая королева намеревалась дей¬
ствовать так же, как Георг VI: она просматривала все важ¬
ные государственные документы, читала отчеты заседаний
кабинета и парламентсюсх сессий, каждую неделю встреча¬
лась с премьер-министром. Филипп был вынужден доволь¬
ствоваться чисто представительскими функциями да уп¬
равлением личным имуществом королевы. Неравенство в
статусе супругов, желание королевы хоть как-то компенси¬
ровать мужу эту несправедливость скажутся в дальнейшем
и на их семейной жизни, и на жизни их детей.
Весьма болезненный удар по самолюбию Филиппа был
нанесен через три дня после похорон короля. На заседании
кабинета министры были единодушны: королевская семья
должна сохранить фамилию Виндзор. Премьер-министру
было поручено сообщить о мнении членов кабинета ее ве¬
личеству. 20 февраля Черчилль доложил, что провел беседу
с королевой, и ее величество выразила пожелание, чтобы и
она сама, и ее потомки продолжали носить фамилию Вин¬
дзор. Свидетели рассказывают, что принц Филипп разоби¬
делся не на 1лутк7 и немедленно составил меморандум, в
котором красноречиво доказывал, что королева никак не
может сохранить свою девичью фамилию. Раздраженный
Черчилль велел Колвиллу провести несколько заседаний с
лордом-канцлером, лордом хранителем печати, мини¬
-200-
I
I.^JЖbEЙ МИЛОСТЬЮ КОРОЛЕВА
. гром внутренних дел м спикером палаты общин. Вместе
они составили «твердый, бескомпромиссный ответ» на
притязания Филиппа. Ответ был вручен принцу 12 марта.
11з-за того, что во дворце разыгралась такая закулисная
буря, решили повременить с обнародованием эдикта о со¬
хранении фамилии Виндзор. Вместо этого королева сдела¬
ла официальное заявление Тайному совету, которое как бы
между прочим было напечатано в «Лондонской газете».
7 апреля лорд-канцлер предоставил кабинету министров
проект указа ее величества, звучавшего весьма недвусмыс¬
ленно: «Сим объявляем нашу волю и решение, что Мы и
Наши дети отныне и впредь будут именоваться семьей
Ниидзор, равно как и дети всех Наших потомков».
Как могла Елизавета столь безжалостно унизить своего
мужа? Во всем был обвинен бестактный Маунтбеттен, к ко¬
торому многие относились с параноидальной подозри¬
тельностью. Еще до смерти короля Джон Гордон доклады¬
вал, что «эти опасные люди (Мауитбеттены) намерены зах¬
ватить власть в свои руки, когда Елизавета взойдет на пре¬
стол». Впрочем, Гордон заметил, что «Елизавета — х<ен-
щина с характером и не позволит, чтобы ею помыкали».
Далее Гордон предположил, что Маунтбеттеиы попытают¬
ся провозгласить Филиппа королем или по крайней мере
королем-консортом. Однако Филипп, по свидетельству Ар¬
тура Кристиансена, редактора «Дейли экспресс», един¬
ственной газеты, которой принц доверял, «видел своего
дядю насквозь и отлично понимал, как велики у того амби¬
ции». Кристиансен пересказывает разговор с сестрой Фи¬
липпа, маркграфиней Баденской, из которого явствует, что
прочие члены семейства вовсе не одобряли чрезмерного
честолюбия «дяди Дики». Но в вопросе о фамилии Филипп
был с дядей заодно. Единственный компромисс, на кото¬
рый он соглашался, — чтобы королева взяла фамилию
Эдинбург. Впоследствии Маунтбеттены говорили, что
Черчилль воспользовался молодостью и неопытностью
королевы, навязав ей свою волю. Однако на самом деле и
мать, и бабушка тоже были против изменения фамилии.
Здесь сказалась семейная солидарность Виндзоров. Елиза¬
вета твердо знала, что ее дед и отец ни за что не одобрили
бы подобное переименование.
-201-
CAPA БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
Потерпев поражение, Филипп разобиделся не на uiyr-
ку. «Со мной здесь обращаются, как с никчемной аме¬
бой!» — бушевал он. (Не вполне уместное сравнение дли
отца двоих детей. Всякий школьник знает, что амебы pa:i-
множаются делением, однако Филипп, судя по всему,
имел в виду не способ размнох<ения.) Более всего он был
обескуражен уверенностью и решительностью Елизаветы.
«Знаете, я совершенно избавилась от смущения и робос¬
ти, — признавалась она подруге. — Сама не знаю, как
это произошло. Став королевой и начав регулярно встре¬
чаться с премьер-мин1гстром, я почему-то и думать забы¬
ла о смущении...» Филгшп чувствовал, что почва уходит у
него из-под ног. Один из его родственников пишет: «Пси¬
хологически это стало для него тяжким ударом. Бедньн!
молодой человек вообразил, что на него оиол'пшся весь
белый свет. Представьте — даже его собственные дети не
могут носить фамилию отца! Он был обижен и не скоро
оправился от этого оскорбления. Конечно, с ним поступи¬
ли несправедливо. Резоны Елизаветы вполне понятны, ни
все же она должна была сообразить, как ущемляет гор¬
дость отца своих детей. Какое-то время отношения между
ними были весьма напряженными. Позднее Елизавета су¬
мела загладить свою вину, и все же ujpaM остался...»
Однако на этом унижения Филиппа не закончились. Во
время ежегодного открытия парламента монарх сидел на
троне, а его супруга — тоже на троне, но немного помень¬
ше. Так было при Георге VI, когда королева Елизавета вос¬
седала на гак называемом «троне консорта». Однако на сей
раз «трон консорта» был вынесен из палаты лордов и от¬
правлен на хранение в поместье первого камергера лорда
Чолмондли. Придворные почему-то решили (как выясни¬
лось впоследствии, ошибочно), что «трон консорта» пред¬
назначен лишь для особ женского пола. Фил1шпу же приго¬
товили место попроще, так называемое «государственное
кресло». Вряд ли можно винить принца в том, что он воз¬
ненавидел и правительство, и придворных, счит^ш, что они
намеренно его унижают. Больше всего Филипп терпеть не
мог так называемую «старую гвардию» — чопорного Том¬
ми Ласеллса, ставшего теперь личным секретарем Елиза¬
веты, тт шталмейстера Джоя Лея, джентльмена весьма прп-
-202-
1.0ЖЬЕЙ МИЛОСТЬЮ КОРОЛЕВА
ятыого, НО превыше всего ценившего традиции и услов¬
ности. Кроме того, выяснилось, что в Букингемском двор¬
це комнаты личного секретаря ее величества отремонти¬
рованы и приведены в порядок, а вот апартаменты прин¬
ца Филиппа пока, увы, не готовы. «Томми Ласеллс был
просто устрашающ, — вспоминает одна из секретарш,
работавших на Филиппа. — У него был такой колючий,
испепеляюш,ий взгляд! На работу он брал женщин не мо¬
ложе сорока пяти лет, поэтому на нас, молоденьких секре-
гарш из окружения принца Филиппа, они смотрели так,
словно мы были какими-то кокотками из «Фоли-Бер-
жер»...» Год спустя Ласеллс подал в отставку, и положение
немного нормализовалось. Его преемник Майкл Эйдин
установил с помощниками Филиппа хороший контакт, но
принц все равно относился к секретариату своей супруги с
глубоким недоверием.
Чтобы хоть как-то утешить мужа, Елизавета назначила
его председателем коронационной комиссии. Обсуждение
даты коронации началось еще до дня похорон Георга VL
1952 год исключался: во-первых, не успеют закончить ре¬
монт Вестминстерского аббатства, а во-вторых, как писал
Черчилль премьер-министру Австралии, экономическая
ситуация в стране настолько серьезна, что «нельзя терять
ни единого рабочего дня». Ласеллсу Черчилль выразился
еще более откровенно: «Какие гам коронации, когда того и
гляди имущество опишут». Правительство поначалу скло¬
нялось к тому, чтобы назначить коронацию на май 1953
года, но по некотором размышлении министр внутренних
дел посоветовал кабинету предложить ее величеству любой
из дней между 29 мая и 2 июня. Дело в том, что 3 июня —
день, когда проводится Дерби, самый священный празд¬
ник в календаре скачек. В результате правительство выска¬
залось за вторник 2 июня. Елизавета, сама страстная люби¬
тельница лошадей, вполне разделяла эту логику.
Состав коронационной комиссии, лично подобранный
Елизаветой, отражал важное значение, которое королева и
правительство придавали Британскому Содружеству. Ели¬
завета была первой британской монархиней, принявшей
титул главы Содружества. Эдикт 1953 года о королевских
титулах установил, что она является королевой каждой из
-203-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
стран—членов Содружества (за исключением входящих и
него республик). Королева предложила сделать председа¬
телем комиссии герцога Эдинбургского, заместителем —
герцога Норфолкского, а членами — представителей пра¬
вительств всех стран Содружества.
Бернард Фицалаи-Ховард, шестнадцатый герцог Нор¬
фолк и наследственный граф-маршал Англии, был по семен¬
ной традиции католиком (редчайшее явление для высшей
английской аристократии). Это был грубоватый, консерва¬
тивный джентльмен атлетического сложения, который, по
словам одного биографа, «умудрился провалиться на вступи¬
тельных экзаменах в Оксфорд, хотя для герцогов это испы¬
тание всегда было чисто символическим». Не сумев посту¬
пить в университет, Норфолк стал офицером королевского
конногвардейского полка, одного из двух полков, предназна¬
ченных для охраны короля. Герцог был энтузиастом скачек.
Своего первого рысака он купил в тот день, когда ему испол¬
нился двадцать один год. Норфолк был стюардом Жокей-
Ю1уба, представителем королевы на скачках в Эскоте, а также
президентом Мерилбонского крикет-клуба. Титул герцога он
унаследовал в одиннадцатилетием возрасте и, видимо, по
этой причине относился к простым смертным довольно пре¬
небрежительно. На репетиции перед коронацией, обращаясь
к епископам, он сказал: «Если вы не научитесь ходить в ногу,
мы застрянем тут на всю ночь». Когда же кто-то полюбопыт¬
ствовал, правда ли, что на торжественных церемониях ч;1ены
палаты лордов прячут в свои коронетки бутерброды, Нор¬
фолк пожал плечами: «Очень может быть, от этой публики
всего можно ожидать».
За несколько месяцев до коронации один из пэров,
волнуясь, спросил у граф-маршала, получит ли он пригла¬
шение на церемонию, ведь он недавно развелся. «Конеч¬
но, получите, — отмахнулся герцог. — Ведь это корона¬
ция, а не скачки в Эскоте».
Опыт армейской службы, а также управления обширны¬
ми поместьями, не говоря уж о руководстве похоронами
Георга V и коронацией Георга VI, делал Норфолка глав¬
ным экспертом по грандиозному театрализованному
представлению, где самое главное — слаженность и точ¬
ный хронометрал{.
-204-
ЬОЖЬЕЙ МИЛОСТЬЮ КОРОЛЕВА
У Филиппа при таком опытном заместителе работы в
комиссии оказалось немного. Первое, самое важное свое
решение комиссия приняла 10 июля 1952 года. Посовещав¬
шись, члены комиссии постановили, что телевизионной
I рансляции из Вестминстерского аббатства не будет. Сни¬
мут «кинематографический фильм», который впослед-
сгвии покажут по телевизору. Инициатором этого реше¬
ния считали Норфолка, на него потом и посыпались все
1ИИШКИ. Впрочем, постановление было поддержано прави-
гельством. Некоторые историки считают, что Елизавета
впоследствии поступила вопреки воле кабинета, однако
изучение документов убеждает: в схватке между консерва-
юрами, желавшими сохранить «мистику и магию» церемо¬
нии, и модернистами, жаждавшими публичности, Елиза¬
вета встала на сторону первых. Надо сказать, что вообще в
большинстве ситуаций королева предпочитает традицион¬
ность. Должно быть, она считала, что некоторые моменты
церемонии коронации настолько священны, что не следует
устраивать из них шоу. Черчилль тоже полагал, что прямая
трансляция станет для ее величества слишком большим ис¬
пытанием.
Однако когда выяснилось, что публика не на шутку воз¬
мущена и желает собственными глазами видеть, как прохо¬
дит коронация, Елизавета поняла, что совершила ошибку,
и уступила общественному мнению. Впервые в истории
широкая публика настояла на своем праве лицезреть глав¬
ный монархический спектакль; это стало важным симво¬
лическим жестом, во многом определившим облик ново¬
го царствования.
Королева Мария пе увидела коронацию своей любимой
внучки —■ она так и не оправилась после смерти сына. На
похоронах королева отсутствовала: она была совсем слаба
и смотрела на траурную процессию из окна своего Марл-
боро-хауса. Держа за руку свою старую подругу Мэйбл Эй-
рли, королева прошептала; «Вот и он ушел». Мария умер¬
ла вечером 24 марта 1953 года, ей было 85 лет. Возле Мар-
лборо-хауса собралась большая толпа, женщины плакали.
У многих возникло чувство, что рухнул некий нацио¬
нальный монумент, напоминавший о более счастливых
временах. «Расчувствовалась вся страна, — пишет Чипе
-205-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
Чэннон. — В адрес старой леди не прозву^1ало ни одно1'<1
критического слова».
Смерть бабушки вряд ли стала для Елизаветы потрясе¬
нием — ведь Мария тяжело болела еще с конца февраля.
Она страдала болями в животе и все время твердила подру¬
гам, что не желает жить «старой развалиной». В Вестмии-
стер-холле состоялась еще одна траурная церемония, в ча¬
совне святого Георга опять открыли фамильный склеп.
Новая утрата напомнила королеве о недавнем, еще болег
сильном горе. К тому же похороны Марии опять дали по¬
вод герцогу Виндзорскому приехать в Лондон. Возникла
весьма щекотливая ситуация, потому что на грядущую ко¬
ронацию дядю Дэвида приглашать никто не собирался.
Елизавета сама сказала архиепископу Кентерберийскому
доктору Фишеру, что не желает видеть герцога на этом
торжестве. Черчилль занял такую же позицию. Когда гер¬
цог посоветовался с ним, следует ли ему добиваться при¬
глашения, премьер-министр отрезал напрямую: «Не при¬
стало королю, отрекшемуся от престола, присутствовать
при коронации одного из своих преемников».
Герцог приехал в Англию 11 марта, вызванный лечащим
врачом королевы Марии. На пароходе «Королева Елизаве¬
та» Виндзор приплыл в Нью-Йорк вместе со своей сестрой
принцессой Мэри. Неудивительно, что герцог был сильно
раздражен. Племянница отказалась выплачивать ему десять
тысяч фунтов в год. Чувствуя себя вконец разоренным,
Виндзор подрядился за высокий гонорар ианисать про¬
странную статью о коронации, а тут вдруг выяснилось, что
его никто приглашать не собирается. Досаждали Дэвиду и
семенные неурядицы. Он был вынужден покинуть жену в
самый разгар большого скандала — газеты писали о том,
что у герцогини роман с нью-йоркским плейбоем Джейм¬
сом Донохью, который к тому же слыл гомосексуалистом.
«Я воздержусь от комментариев по поводу этого дурацко¬
го и дорогостоящего турне, — писал Дэвид жеие. — Луч¬
ше бы мы провели это время с тобой в Малм-Вич». Герцо¬
гиня требовала от мужа решительных действий: «Порабо¬
тай с Булочкой и Ширли как следует» (имелось в виду с
целью восстановления ренты).
Наутро после кончины королевы Марии вся семья со¬
-206-
1;0ЖЬЕЙ милостью королева
бралась в Марлборо-хаусе — «чтобы послушать, как мо¬
лится архиепископ, и в последний раз взглянуть на маму»
(так сформулировал герцог). Далее ои пишет: «Горе сме¬
шивалось у меня с недоумением. Как могла мать быть столь
жестокой и неуступчивой по отношению к своему старше¬
му сыну? Несмотря на многолетнее отчуждение, напосле¬
док она вдруг стала необычайно требовательной, не прояв¬
ляя при этом ИИ MiUieimjvLX признаков раскаяния. Боюсь,
что при жизни кровь в ее жилах была тако11 же ледяной, как
сейчас, после смерти». Дэвид так и не понял, а вернее всего
и не пытался понять, как больно ранил он мать своим отре¬
чением от престола. Для нее его поступок был великим пре¬
дательством, для него — актом самопожертвования. Все
члены семьи, кроме принцессы Мэри, оставались непрек¬
лонны в своей враждебносги к отщепенцу. После похорон
31 марта в Виндзорский замок были приглашены 28 из¬
бранных гостей, но бывшего короля в их числе не оказа¬
лось. Как сказал герцог, «меня все еще причисляют к авгус¬
тейшему семейству лишь в справочнике «Кто есть кто».
Последнее письмо, написанное сразу после похорон, ис¬
полнено горечи: «Какая гнусная, поганая свора эти мои
родственнички. Ты бы видела, какими дряхлыми и потас¬
канными стали все эти старые шлюхи...»
Особым пунктом в завещании королева Мария оговори¬
ла, что, если она умрет до коронации, траур не должен по¬
мешать проведению церемонии. Коронация должна была
стать всенародным праздником, в котором участвовала бы
вся Англия, от Лондона до самой распоследней деревеньки.
Черчилль хотел, чтобы граждане от души повеселились.
Продовольствие все еще выдавалось по карточкам, однако
премьер-министр настоял, чтобы каждый noлy^пfл по до¬
полнительному фунту сахара, хотя министерство продо¬
вольствия и предупреждало, что это может привести к усу¬
гублению дефицита. На время коронационных торжеств,
которые должны были длиться неделю, булочники получи¬
ли разрешение выписать дополнительное количество саха¬
ра и жира, чтобы испечь яблочные пироги, картофельные
хлопья и прочие любимые народом лакомства. Организа¬
торы местных праздников тоже могли рассчитывать на
получение съестнььх припасов сверх нормы. Отменили
-207-
САРА БРЭДФОРД ЕЛИЗАВЕТА II
карточки на яйца и конфеты, временно сняли запрет иа
чисто английское расточительство — традицию зажари¬
вать целого быка. Во всяком случае, на балу гвардейской
бригады, состоявшемся 29 мая в Хэмптои-корте, ничто но
напоминало о тяжелых временах. Дворец был залит све¬
том, били фонтаны, повсюду благоухали пышные букеты.
Муа<чины были во фраках и с орденами, женщины — в
бальных платьях и тиарах. «Мы танцевали в большом зале
и уячиналм в оранжерее, — пишет Джок Колвилл. — На
одну ночь воскрес мир, исчезнувший в 39-м году. Короле¬
ва танцевала с герцогом Эдинбургским и выглядела понс-
тине прекрасно».
Молодую монархиню, как некогда Викторию, называли
«надеждо)Г1 нации». На плечи двадцатисемидетней женщи¬
ны, не обладавшей сколько-нибудь реальной властью над
развитием событий, легла тяжкая ноша. Она стала симво¬
лом будущего благосостояния Британии. Особых основа¬
ний для оптимизма не наблюдалось, страна все еще не мог¬
ла свыкнугься с новой реальностью. Несмотря на усердные
старания правительства подчеркнуть значение Содруже¬
ства, для большинства англичан этот новый термин оста¬
вался пустым звуком. Важным симптомом новой эры, воз¬
рождением имперского духа англичане сочли покорение
Эвереста новозеландцем Эдмундом Хиллари и шерпой из
Непала Норгэем Тенцингом. Газета «Ивнинг стандарт»
писала в день коронации (статья называлась «Вперед к
славе»): «Действуя вместе, жители империи могут поко¬
рить любые высоты, для них нет невозможного. Да здрав¬
ствует королева! Да здравствует единство империи, ибо
лишь оно может принести новому царствованию мнр и
славу».
Однако правительство тратило на коронацию два мил¬
лиона фунтов вовсе не для того, чтобы возродить имперс¬
кие чаяния. Британия больше не могла почивать на коло¬
ниальных лаврах, мечтая о былом величии; члены кабинета
полагали, что будущее державы неразрывно связано с раз¬
витием системы Содрунсества, где Британии придется тру¬
диться в поте лица и платить за все самой.
Елизавета была готова всеми силами содействовать
правительству в его намерениях. С детства она посвятила
-20S-
г
|.иЖЬЕЙ МИЛОСТЬЮ КОРОЛЕВА
.1‘6я идее империи, которая ныне трансформировалась в
(.одружество. Провозглашенная главой этого Содруже-
tisa, Елизавета хотела, чтобы в день коронации новая
1Нмволика получила красноречивое выражение. Еще в ок¬
тябре королева вызвала во дворец своего кутюрье Нор¬
манна Хартнелла, чтобы обсудить короиационное платье.
Нлизавета высказала пожелание, чтобь! платье было из бе-
fioro атласа, «вроде моего свадебного». Хартнелл принес
.ккиз, предложив расшить платье символикой Соединен¬
ного Королевства. Немного подумав, Елизавета согласи¬
лась, но потребовала, чтобы кроме традиционных бритаи-
CKILX символов (английской розы, шотландского вереска и
наллийского лука-порея) на платье нашла отражение и
символика других частей Содружества; цейлонский логос,
австралийская акация, пакистанский джут и т.д. К торже¬
ственному дню Елизавета готовилась всерьез: смотрела
хронику коронации Георга VI, училась носить мантию,
подолгу сидела в тяжелой пятифунтовой короне святого
Эдуарда, которую должны были возложить на нее соглас¬
но ритуалу. Большой зал Букингемского дворца был весь
размечен лентами и столбиками, чтобы ее величество зна¬
ла, как идти и где останавливаться. Несколько репетиций
состоялось в самом аббатстве, где роль королевы играла
герцогиня Норфолкская, а главная участница предстояще¬
го спектакля наблюдала со стороны.
Наконец настал долгожданный день. С утра шел мел¬
кий, противный дождик, не по-нюньски похолодало, ио
зрители были полны энтузиазма. Одна за другой к Вест¬
минстерскому аббатству потяиу]Н1СЬ пышные процессии:
сначала лорд-мэр Лондона в золоченой карете, потом ли¬
музины с младшими членами королевской фамилии, инос-
1 ранные царственные особы (наибольший интерес вызвала
улыбчивая, слоноподобная королева Салоте из далекой
Тонги — она сидела под дождем в открытом экипаже ря¬
дом с субтильным султаном Келантана); из окна кареты вы¬
совывался багроволицый Черчилль, недовольный тем, что
возле Арки Адмиралтейства образовался затор.
Тем временем во дворце Елизавета с завидным хлад¬
нокровием прогуливалась по галерее, показывая служан¬
кам свое великолепное платье. Затем в сопровождении
-209-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗЛШ 1л и
I
Филипиа она села в громоздкую золотую карету, украин'п
пую лепными украшениями и гирляндамн, с дверцами,
расписанными кистью Кинриани в 1761 году. Голова 1ли
заветы была украшена диадемой Виктории, увенчаннчи
бриллиантовым крестом святого Георга и прочими сим
волами Соединенного Королевства. В белоснежном н;м
тье, с сияющей улыбкой на лице, Елизавета была hoxohuI
на юную невесту, направляющуюся в церковь. Лишь гор¬
ностаевая мантия да длинный шлейф напоминали! о том.
что это не невеста, а монархиня. Рядом с ней сидел Фи
липп в мундире адмирала флота (это высокое звание ои
получил недавно вместе со званием маршала и главною
маршала авиации); на принце была шляпа с плюмажем,
золотые эполеты, на груди посверкивал Орден Подвязки
Восьмерка серых виндзорских рысаков, украшенных ало-
золотой сбруей, берейторы в ало-золотых мундирах, ш-
шие бифитеры в костюмах той же расцветки — такои
был пышный выезд королевы.
Ровно в одиннадцать экипаж оспановился у дверей а(ь
батства, и Елизавета направилась в комнату отдыха, чтоби
подготовиться к церемонии.
В 11.15 хор грянул гимн «Возрадовался я, когда сказали
мне, что мы войдем в Святилище Господне». В ту же се¬
кунду Елизавета вошла в зал через Западные врага. Семь с
половиной тысяч гостей и миллионы телезрителе[■[ впи¬
лись в нее глазами. Ученики Вестминстерской школы зак¬
ричали «Виват королева!» Елизавета медленно шла по про¬
ходу, перед ней торжественно выступали князья церкви,
главы рыцарских орденов, рыцари Ордена Подвязки неслн
балдахин, под которым вскоре свершится помазание; да¬
лее, согласно церемониалу, следовали лорд хранитель печа¬
ти, премьер-министры стран Содружества, Уинстон Чер¬
чилль, архиепископ Йоркский, лорд-канцлер, архиепископ
Кентерберийский (перед каждым из архлепископов несли
архиерейский крест), главы Герольдической коллегии. За
ними появился герцог Эдинбургский в мантгп! пэра; паж
нес за ним маленькую корону; слева от герцога — три ка¬
мер-юнкера, справа — знаменосец и еще три камер-юп-
кера. Следом за супругом ее величества потянулись пэры и
лорды-епископы, несущие королевские регалии. Здесь
-210-
|.чЖЬЕЙ МИЛОСТЬЮ КОРОЛЕВА
<11.1 ЛИ И граф-маршал, и лорд-стюард Ирландии, и главный
1хонстебль Шотландии, и главный стюард Шотландии, и
морд главный констебль Англии. Замыкала процессию сама
1 дизавета в диадеме и алой королевской мантии, оторочен¬
ной горностаем li расшитой золотым кружевом. Длинный
ншейф несли первая дама гардероба вдовствующая графи¬
ня Девонширская, шесть фрейлин (каждая —дочь герцо¬
га, графа или маркиза с двойным, а то и тройным именем:
леди Джейн Вэйн-Темпест-Стюарт, леди Джейн Хиткот-
Драммонд-Уиллоугби и так далее). По обе стороны от ее
иеличества шествовали епископы Дурхэмский, Батский и
Уэльский, которые еще с коронации Ричарда 1 в 1189 году
считались «королевскими подлокотниками». Сзади, в ря¬
дах свиты ее величества, шли дамы и служительницы опо¬
чивальни, личный секретарь королевы, его помощники,
конюшие, в том числе и виконт Алторп, будущий отец еще
не родившейся принцессы Дианы.
Наследник престола, маленький принц Чарльз, сидел на
галерее рядом со своей няней, бабушкой и тетей Марго.
Мать решила, что не будет разряжать малыша в маскарад¬
ные королевские одежды, и мальчшч был просто в шортах и
рубашке.
Началась церемония, основной ритуал которой сложился
двенадцать веков назад: коронации в Вестминстере проводи¬
лись со времен Эдуарда Исповедника. Само аббатство было
построено в XI веке, потом, через 200 лет на том же месте
Генрих III возвел новый храм. В год 1066-й, в праздник Рож¬
дества Христова здесь короновался Вильгельм Завоеватель,
пожелавший продемонстрировать преемственносгь своего
царствования и связь с саксонскими королями. Теми же со-
ображенш1ми руководствова;шсь и преемники Вильгельма.
Коронационный трон, на который предстояло сесть короле¬
ве, назывался троном святого Эдуарда, хотя был изготовлен
не во времена Исповедника, а в 1300 году по приказу Эдуарда
I. В троне был заключен Скунский камень, захваченный у
шотландцев. Впервые в этом деревянном резном xpeoie ко¬
роновался Эдуард [I, преемник Эдуарда I. В 1950 году шот¬
ландские студенты-националисты похитшш камень — сим¬
вол победы Англии над Шотландией, но впоследствии ре¬
ликвия была возвращена в аббатство.
-211-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗЛВЕ1\ II
Корона, которую возложили на голову Елизаветы. ii.i-
зывается короной святого Эдуарда, однако впервые ее ис -
пользовали лишь в 1661 году на коронации Карла И: пури¬
тане, обезглавившие в революцию Карла I, распродали нсс
королевские регалии. Даже корона саксонского короля
Альфреда золотой работы с малыми камнями и двумя ко¬
локольцами (ею короновали английских королей с незаии-
мятных времен) была продана на золотой лом за 248 фун¬
тов, 10 шиллингов и 6 пенсов. Лишь мироносица в виде
орла, где хранится священное масло для помазания, да по¬
мазанный ковш сохранились с дореволюционных времен,
Смысл церемонии на протяжении веков ничуть не из¬
менился: подданные собрались для того, чтобы признать
власть сюзерена, выслушать его коронационную присягу,
присутствовать при помазании, а также принятии новым
монархом регалий и королевского сана. |
Королева встала возле трона святого Эдуарда, и архи¬
епископ, поочередно обернувшись во все четыре стороны,
провозгласил: «Сэры, я здесь для того, чтобы представить
вам Елизавету, вашу неоспорим)то королеву. Готовы ли все
вы, пришедшие сюда в сей день, принести ей присягу на
верность?» Собравшиеся хором ответили: «Боже, храни ко¬
ролеву Елизавету». Загремели фанфары. Королева верну¬
лась к так называемому Поместному трону и села, чтобы
произнести слова присяги. Она поклялась править держа¬
вой, следуя законам и обычаям народов Соединенного Ко¬
ролевства Великобритании и Северной Ирландии, а также
Канады, Австралии, Новой Зеландии, Южноафриканского
Союза, Пакистана, Цейлона и других своих владений. Сло¬
ва «содрркество» и «империя» не упоминались. Кроме
того, королева поклялась приложить все усилш! для того,
чтобы в Соедине1шом Королевстве свято блюлась «протес¬
тантская реформировгшная вера, осененная законом». По¬
дойдя к алтарю, Елизавета положтша руку на Библию:
«Все, обещанное мною, я исполню. Да поможет мне Гос¬
подь». Она поцеловала Священное Писание и скрепила
текст присяги своей подписью. Хор запел ораторию Ген¬
деля «Садок первосвященник». Королева села на трон свя¬
того Эдуарда, сняла алую королевскую мантию. Четверо
рыцарей Подвязки с некоторым трудом удерживали над
-212-
|.оЖЬЕЙ МИЛОСТЬЮ КОРОЛЕВА
величеством тяжелыА балдахин. Архиепископ помазал
. инщенпой миррой обе ладони королевы, ее лоб и грудь,
провозгласив: «Как Соломона иомаза;т на царство Садок
трвосвященник и пророк Натан, так будь помазана и ты,
наша благословенная и священная королева, которую Гос¬
подь поставил над народами, дабы править и повелевать
ими». Рыцари убрали балдахин, и дамы гардероба помог-
'111 королеве накинуть простую белую накидку, тунику и
перепоясаться златотканым поясом. Последовала доволь¬
но продолжительная процедура церемониального пере-
1)девания, вручения мечей, шпор, державы, скипетра, пер-
L гня, и лишь потом Елизавету увенчали короной святого
Эдуарда и усадили иа его же трон.
Началась церемония принесения присяги монархине.
,^тот обряд совершили по очереди архиепископ, герцог
Эдин6ургсю1й, герцоги Кент и Глостер, а также от лица
палаты лордов старшие пэры. Филгшп, преклонив колени
перед троном и взяв жену за руки, сказал: «Я, Филипп гер¬
цог Эдинбургский, ваш слуга душой и телом, клянусь почи¬
тать вас, служить вам верой и правдой, защищать вас от
врагов и, если понадобится, пожертвовать жизнью. Да по¬
может мне в этом Господь». Потом он поднялся и поцело¬
вал королеву в левую щеку — дело не простое, если учесть,
что корона святого Эдуарда представляет собой головной
убор весьма внушительных размеров.
Когда ритуал принесения присяги закончился, загрохо¬
тали барабаны, затрубили фанфары, и собравшиеся стали
кричать: «Боже, спаси королеву Елизавету! Да здравствует
королева Елизавета! Да живет королева вечно!»
Под пение гимна «Тебя, Господи, славим» Елизавета
спустилась с возвышения. В часовне она сняла мантию
luioro бархата и надела мантию пурпурного бархата. Вместо
короны святого Эдуарда Елизавета водрузила на голову бо¬
лее внушительную, но не такую тяжелую императорскую
корону. Держа в правой руке скипетр, а в левой державу,
королева направилась к западным вратам, а хор и все со¬
бравшиеся запели национальный гимн.
Как и во время коронации Георга VI, не обошлось без
накладок. Во-первых, Елизавета забыла сделать положен¬
ный по обряду реверанс, чем очень расстроила своих
-213-
САРА БРЭДФОРД, ЕЛИЗАВЕТА II
фрейлин, потративших много часов на репетицию этою
ответственного для дам момента. Потом не вовремя пыле-1
вперед архиепископ Фишер, вызвав всеобщее замемм
тельство, а декан Вестминстерского аббатства подал прг
лату не то блюдо для ритуального подношения королет ■
кого кошелька. «Он мне сунул такую здоровенную и тяже¬
ленную посудину, ~ жаловался потом архиепископ, ■¬
что я едва удерживал ее в руках... Королева должна бьим
бросить гуда кошелек с золотом, но блюдо было таких
размеров, что кошель смотрелся на нем довольно сиро г-
ЛИБО...» Первый барон Англии Маубрэй Сигрейв-энд-Ста-
уртон развеселил собравшихся своим видом. Один из очс
видцев вспоминает: «Принеся королеве присягу, он одер¬
нул свою древнюю мантию, и с нее во все стороны полете¬
ли клочья горностаевого меха и шарики нафталина», fejv
цогиия Норфолкская заметила, что несчастный барон
«выглядел, словно персонаж из оперетты, да и руки у него
были грязные».
Наконец мучения Елизаветы закончились. Был мо¬
мент, когда она, судя по всему, почувствовала себя плохо.
Это произошло в двадцать минут первого, через час после
начала церемонии. Королеве как раз вручали державныл
меч. Внезапно она поднесла руку ко лбу и кинула взгляд н
сторону, словно искала мужа или, может быть, сына. Но
этот миг благополучно миновал, королева возложила меч
на алтарь, вид у нее снова стал спокойным и уравновешен¬
ным. В белом платье и золотой тунике, с непокрытой го¬
ловой, она выглядела совсем юной и была похожа на дев¬
ственную весталку. Во всей этой церемонии есть оттенок
жертвоприношения, без которого HCMbicjmM королевскии
сан. Для того, чтобы подчеркнуть эту идею, и нужен весь
громоздкий ритуал, блеск золота и драгоценных камней,
размеренные движения престарелых государственных му¬
жей, исполняющих древний символический ритуал. К э¬
тому дню она начала готовиться еще пятнадцать лет на¬
зад, когда увидела, как ее отец свершает тот 'же самый об¬
ряд; для дочери церемония была исполнена такого же глу¬
бокого духовного смысла.
VIII.
ЗАБЛУДШАЯ ПРИНЦЕССА
«Для публики королевская семья — это что-то вроде
бесконечного телесериала... Разумеется, в телесериале всегда
на.ходшися какой-нибудь персонаж, которьп'! сбивается с пути,
этакая заблудшая принцесса... Ведь настоящая положительная
принцесса обязательно золотоволосая, а вот сестра у нее
непременно с черными волосами, она принадлежит не солнцу, а
луне...»
Лорд Чартерис
Еще до коронации Елизавета знала, что ее сестра влюб¬
лена в мужчину, который на шестнадцать лет ее старше,
да к тому же еще и разведен. Назревал семейный кризис,
чреватый скандалом в духе того, что разразился в 1936
году. Вскоре после нового 1953 года Маргарет и полков¬
ник Питер Таунсенд сообщили Елизавете, что любят друг
друга и хотят пожениться. В день коронации, когда Ели¬
завета, царственная и сияющая, покинула собор, ее сест¬
ра, стоявшая на ступенях аббатства в ожидании своего
экипажа, публично стряхнула с плеча Таунсенда сориику,
тем самым продемонстрировав всем присутствующим,
что между ней и полковником существуют романтичес¬
кие отиои1ения.
История Маргарет и Таунсенда была первой ласточкой
гряд)тцгсс семейных скандалов, которые стали прямым
следствием той страусиной позиции, которую Елизавета
занимала при возникновении взрывоопасной ситуации.
Королева бездействовала до тех пор, пока не разражалась
буря. До последней минуты Елизавета не вмешивалась и
избегала конфликта. Виктория на ее месте сразу хсе загаси¬
ла бы огонь в самом зародыше, устранив потенциальную
опасность для монархии. Роман Маргарет с Таунсендом
был миной замедленного действия, а Елизавета ничего не
предприняла, чтобы загасить горящий фитиль. Несмотря
на бл11зкие отношения с сестрой, Елизавета настолько
была занята своими обязанностями и семейными делами,
что долгое время и не подозревала о связи между прин¬
-215-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
цессой и королевским конюшим. Королева-мать, в свош
очередь, тоже не желала ничего замечать. Когда Ласелл»
попробовал ее предостеречь, на его голову обрушился ап-
густейший гнев в духе древней королевской привычки
отсекать голову гонцу, принесшему дурную весть. Лл
селлс умолк и помалкивал до тех пор, пока не разразилси
публичный скандал. Елизавета, когда ей сообщили о по¬
ложении дел, поначалу отнеслась к сестре с сочувствием,
«Она всегда симпатизировала принцессе Маргарет и Пи¬
теру Таунсенду, — рассказывает один из придвор¬
ных. — Королева изо всех сил старалась поставить себя
на место сестры, однако сделать это ей было трудно —
ведь ее величество вела очень простой образ жизни, все¬
гда отличалась прямотой и правильностью. Она никак ис
могла взять в толк, как это можно — взять и влюбиться
в женатого мужчину...»
А от внимания покойного короля не ускользнули осо¬
бые отношения, связывавшие его дочь с красавцем коню¬
шим. В конце мая или начале июня 1951 года королевская
чета и принцесса Маргарет отдыхали в Бальморале. Король
приходил в себя после тяжелой болезни (впоследствии вы¬
яснилось, что это была первая стадия рака легких). Таун¬
сенд вспоминае'г один случай, произошедший во время
прогулки по бальморалским холмам: «Однажды после
пикника и стрельбы из охотничьих ружей я растянулся иа
траве и задремал. Потом почувствовал, как кто-то накры¬
вает меня шинелью. Приоткрыл один глаз и увидел милое
личико склонившейся надо мной принцессы Маргарет.
Потом открыл другой глаз и увидел, что тут же рядом сто¬
ит король, опираясь на палку, и выражение лица у него од¬
новременно доброе и насмешливое. «Ваш отец на нас
смотрит», — прошептал я. Принцесса рассмеялась, вып¬
рямилась и подошла к отцу, а потом, взяв его под руку,
повела прочь. Я л<е остался лежать, предоставленньп1 сво¬
им мечтам».
ТаунсеЕщ не пишет, что это были за мечты, однако к
тому времени он уже успел признаться принцессе, что
влюблен в нее, а его брак на грани разрыва. В мемуарах Та¬
унсенд об этом не пишет — там сказано, что объяснение
между ним и Маргарет произошло лишь в 1953 году,
-216-
|М>ЛУДШАЯ ПРИНЦЕССА
причем импульсивио, под воздействием минутного по-
1<ыиа.
Король по разным причинам не относился к увлечению
киоей дочери всерьез. Он считал, что вокруг Маргарет
предостаточно более молодых и вполне завидных жени¬
хов. Это все были аристократы, наследники громких тм-
|улов и больших состояний. Например, за принцессой
ухаживал молодой маркиз Блэндфорд по прозвищу Сан¬
ии. У него были слегка выпученные глаза и скошенный
подбородок, фамильная черта рода Спенсеров-Черчил¬
лей. Маркиз был наследником герцога Мальборо, и со
пременем в его владение перешел бы великолепный дво¬
рец Блендхейм, ничем не уступающш1 любой 1[з резиден¬
ций короля. Маргарет отчаянно флиртовала с Санни, го-
иорила родителям, что из него получится идеальный
муж, однако в 1951 году маркиз внезапно обручился со
Сьюзен Хорнби, одной из подруг принцессы. В тог год в
августе Маргарет отмечала свой двадцать первый день
рождения, и родители как раз подыскали ей другого же¬
ниха. Это был некий Джонни Далкейт, наследник герцога
Ваклейча, которому принадлежали три огромных помес¬
тья и несколько прекрасных домов, обставленных ста¬
ринной мебелью и увешанных бесценными картинами, в
числе которых было и полотно Леонардо да Винчи, един¬
ственное, находяш,ееся не в музее, а в частной коллекции.
Один из ближайших друзей Маргарет, Колин Теннант,
сын и наследник баснословно богатого лорда Гленконне-
ра, позднее скажет: «Если бы король прожил чуть по¬
дольше, он непременно выдал бы принцессу за Джонни
Далкейта. Владея таким состоянием, она сама была бы
почти что королевой». Однако король умер, и Далкейт
сначала обручился, а потом и сочетался браком с прелест¬
ной манекенхцицей Джейн Макнейл.
Королю и в голову не приходило, что его дочь может
всерьез думать о любовны.ч отношениях с женатым муж¬
чиной, да к тому же еще из придворного штата. Георг VI
просто не мог себе вообразить, что брак между принцес¬
сой и таким человеком в принципе возможен. При этом
короля ничуть не удивляло, что Маргарет неравнодушна
к Таунсенду. «Принцессы вечно влюбляются в коню¬
-217-
САРА БРЭДФОРД. ЕПИЗАВ1 U К
ших», — ЦИНИЧНО заметила одна из дам королевскон
крови. Красивое лицо, ослепительный мундир, постоял ■
ное общение плюс дух приключения —^ кто же устои i
перед таким сочетанием? Поэтому Георг был дочерьми
вполне доволен: Елизавета удачно вышла замуж, а Mapi м
рет не скучает, не тоскует в одиночестве.
Злая ирония судьбы заключалась в том, что Георг сам
посеял семена будущего скандала, когда решил несколькч
демократизировать принцип отбора конюших. Раньше и\
набирали только из армии и флота, а теперь король peuimi
почтить и военно-воздушные силы, в которых неко1л.1
служил сам. Ведь именно летчики спасли страну в 6hi ii<-
за Британию, однако при дворе до сих пор для них мес1 .i
не находилось. Полковник Питер Таунсенд считался па
стоящим героем воздушных сражений, он в свое времп
возглавлял второе звено знаменитой сорок третьей эскад^
рильи. Таунсенд рассказывает, что впервые увидел прии
цессу Маргарет в Букингемском дворце в феврале 1941
года, когда был удостоен аудиенции у короля. Принцессы
очень хотели посмотреть на настоящего аса: герои битвы
за Британ1ПО тогда пользовались не меньшей славой, чем
кинозвезды. Маргарет так уставилась на красавца летчи¬
ка, что Елизавета прошептала ей: «Тебе не повезло. Ом
женат». В то время младшей принцессе было тринадцат!.
лет — столько же, сколько Елизавете, когда она влюби¬
лась в Филиппа. Маргарет с первого же взгляда проник¬
лась к молодому герою самыми нежными чувствами. «Он
и в самом деле был очень красив», — вспоминает один
из друзей королевского семейства.
Король и летчик сразу поправились друг другу. «Я по¬
чувствовал себя с ним легко и свободно, — вспоминает
Таунсенд. — Он был такой простой, такой человечный,
время от времени запинался, словно не вполне уверенный
в своих словах, и я испытал к нему безотчетную симпатию.
Мне хотелось, чтобы он говорил увереннее, без останов¬
ки — ведь я и сам знаю, каково быть заикой».
Брак Таунсенда был скороспелым, как многие воен¬
ные свадьбы. Он женился па прекрасной Розмари Поул, и
она родила ему сына, а вскоре бравый 26-летний летчик
угодил на три месяца в госпиталь с нервным расстрой-
-21S-
II
1Л1)ЛУДШАЯ ПРИНЦЕССА
I. гиом, вызванным усталостью и страхом смерти. Со вре¬
менем он поправился, но былой безрассудной храбрости
II нем уже не осталось. «Я чувствовал всем CBOitM есте-
I гвом, что мне уже не быть таким летчиком, как преж¬
де, — писал он. — Я слишком далеко скатился вниз по
склону, чтобы попытаться вновь вскарабкаться на вер-
мишу. Меня мучили кошмары, в которых я вновь и
иновь падал вниз, погибал ужасной смертью. Я не сомне-
иался, что мне суждено умереть... А ведь в героические
дни сражений 1940 года я был абсолютно уверен, что вы¬
живу! Теперь же, чем больше я делал боевых вылетов,
тем сильнее охватывал меня страх — сильный, неотвяз¬
ный, унизительный. Каждый раз, покидая аэродром, я
был уверен, что живым не вернусь...»
Король проникся к Таунсенду почти отеческой симпа¬
тией. Молодой конюш]1Й был единственным из придвор¬
ных, кто мог успокоить Георга, когда того охватывал оче¬
редной приступ неукротимой ярости. Первоначально
предполагалось, что полковник прослужит во дворце всего
три месяца, но временное назначение продлилось почти
десять лет.
Таунсенд был ближе к королевской семье, чем любой
другой из придворнььх. Его пример — красноречивое сви¬
детельство того, что происходит с человеком, подлетев¬
шим слишком близко к солнцу. Опытные придворные
вроде Джока Колвилла отлично знали, насколько опасна
подобная игра, и потому старались сохранить дистанцию
между собой и королевским семейством. Идеалом в этом
смысле был королевский шталмейстер Джои Лей, аристок¬
рат до мозга костей. Вот кто в доскональности знал, что
допустимо в общении с особами королевской крови, а что
нет. Лей мог шутить с королем, посмеиваться над ним, да¬
вать королю советы в трудной ситуации (например, когда
Георг на охоте слу'шйно зацепил дробью загонндика), од¬
нако любые личные отношения исключались.
Питер Таунсенд принадлежал к иной социальной про¬
слойке, чем прочие придворные. Он происходил из сред¬
него класса, на котором, собственно, и держалась вся им¬
перия. Отец Таунсенда был колониальным чиновником в
Бирме. Питер оконч1тл частную школу Хэйлибери, где
-219-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
HflTHafliiaTHneTHitM мальчиком впервые увидел заику гер¬
цога Йоркского, открывавшего новую школьную столо¬
вую. Таунсенд был легко раним, наивен, чувствителен и
глубоко религиозен — одним словом, прирожденныii
идеалист и мечтатель. Его по праву называли писаным
красавцем: каштановые вьющиеся волосы, ярко-синие
глаза, тонкие черты лица, стройная фигура. Относились к
летчику во дворце очень по-разному. Помощник лично¬
го секретаря его величества сэр Эдвард Форд, например,
называл Таунсенда своим близким другом, зато аристок¬
ратические приятели принцессы Маргарет считали его
занудой и говорили: «Напыщенный дурак. Все время
болтает о всякой мистической ерунде». Или еще одно
высказывание: «Скучный святоша, все время цитирую¬
щий Библию». Многие ревновали Таунсенда к принцессе,
завидовали его близости к королевской семье. «Он влю¬
бился в королевское семейство, — сказал одш! из при¬
дворных, — а это недопустимая ошибка. Король и коро¬
лева превратили его в нечто вроде комнатной собачки,
он все время путался у них под ногами».
Розмари Таунсенд была женщиной красивой, светской
и честолюбивой. Одна из фрейЛ1ш назвала ее «ут омитель-
но кокетливой»: мужчины к Розмари так и липли. Когда
она узнала, что муж пoлy^п^л должность при дворе, то
воскликнула: «Дело в шляпе!» (впоследствии Таунсенд
рассказывал об этом всякому встречному и поперечно¬
му). Как и многие военные браки, этот союз оказался не¬
прочным. Вскоре выяснилось, что кроме мимолетной
страсти супругов ничто не связывает. После рождения
двух детей и нервного заболевания Таунсенда отношения
между Питером и Розмари становились все холоднее.
Она по большей части должна была сидеть в одиночестве
в их новом доме, расположенном на территории замка
Виндзор; этим особняком король наградил Таунсенда,
когда стало ясно, что тот утвердился во дворце всерьез и
надолго. Вряд ли можно осуждать Розмари за то, что
вскоре она заскучала и пустилась на поиски развлечений.
В 1947 году Таунсенд отсутствовал дома три месяца, по¬
скольку сопровождал короля в южноафриканском турне.
В поездке он замучил всех своими разглагольствования¬
-220-
7
1Л1.ЛУЛШАЯ nPHHUECCA
МИ О ТОМ, как уедет в Африку, «подальше от всех», и заве-
;icT ферму в Трансваале. Жена этн планы воспринимала с
ужасом. Она не собиралась покидать блестящую винд-
юрскую жизнь и тащиться на край света. Вскоре Розмари
1акрутила роман с красивым гвардейским офицером, ко¬
торый сбежал от нее, как только отношения стали черес¬
чур серьезными. К этому времени семейная жизнь Таун¬
сендов была в полном разладе, и придворные стали заме¬
чать, что конюший много времени проводит в обществе
принцессы Маргарет.
Один из очевидцев вспоминает случай, произошед¬
ший в доме у Таунсендов, отмечавших день рождения
одного из своих сыновей. «Позвонили из дворца и спро¬
сили, не согласится ли Питер покататься верхом с прин¬
цессой Маргарет. У Таунсенда был выходной, день рож¬
дения сына и все такое, но тем не менее он тут же сорвал¬
ся и уехал».
Розмари была неравнодушна к королю Георгу, который
испытывал слабость к хорошеньким женщинам. Она хо¬
рошо рисовала и частенько ходила во дворец копировать
картины, причем отчаянно флиртовала с королем. Короле¬
ве это совсем не нравилось, однако ее величество весьма
благосклонно относилась к Таунсенду. Ей нравилось, ког¬
да он неподалехсу — ведь Таунсенд был так хорош собой.
Вскоре присутствие красивого конюшего для королевской
семьи стало необходимым. Он развлекал королеву, играл
с Маргарет в канасту, успокаивал сердитого короля. По
мере того как здоровье Георга ухудшалось, а раздражи¬
тельность увеличивалась, все чаще возникала потребность
в услугах Таунсенда.
Слухи о романе между Маргарет и Таунсендом появи¬
лись в иностранной прессе после того, как принцесса со¬
вершила первое самостоятельное путешествие. Вместе с
графиней Алисой Атлоун она поехала на коронацию гол¬
ландской королевы Юлианы — это событие произошло б
сентября 1948 года. Маргарет, наряженная в розовое пла¬
тье, в широкополой шляпе со страусовым пером отлично
справилась со своими обязанностями, но многие замети¬
ли, что на коронационном балу принцесса слишком час¬
то танцует с Таунсендом, охотно берет его под руку, а на
-221-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЭАЦЕ1Л II
IT
следующий день их видели вместе в картинной галергг
Однако фрейлина, приставленная к принцессе, заявил.!,
что все это выдумки журналистов и принцесса не позш)
ляла себе ннчего предосудительного. Еще рав)ьше вом-
никли слухи о том, что принцесса и конюший сблизили», i.
во время южноафриканского вояжа, однако фрейлииа
отвергала и это: «Я помню, как принцесса однажды на¬
ябедничала на Питера за какой-то его проступок. Мы всо
ужасно рассердились, потому что Питер был совсем иг
виноват».
Таунсенд в cboilx мемуарах пишет, что близкая дружба t
Маргарет началась с августа 1950 года, когда он получил
должность внце-шталмейстера и собственный кабинет и
южной части Букингемского дворца. К этому времени Га-
унсепд почти не бывал дома, а его брак превратился н пус¬
тую формальность. Маргарет и вице-шталмейстер подол! у
беседовали, откровенничали друг с другом — принцесса
знала, как он несчастлив в семейной жизн]1. Таунсенд же,
в свою очередь, понял, что несмотря на толпы кавалеров
и внешне блестящий образ жизни, душа девушки столь
же бесприютна, как его собственная. При том, что Марга¬
рет была принцессой и младшей сестрой наследницы пре¬
стола, никто не обременял ее никакими обязанностями,
если не считать второстепенных представительских функ¬
ций. Девушке нечем было себя занять, она могла только
развлекаться. Живая и остроумная, неплохая певица и пиа¬
нистка, она любила танцевать и обладала незаурядным ми¬
мическим даром. Со своими данными и капризным харак¬
тером примадонны Маргарет вполне могла бы стать звез¬
дой музыкальной комедии, родись она в обычной семье.
Принцесса была умна и любознательна. Ее образование за¬
кончилось, когда уволилась Кроуфи, и Маргарет впослед¬
ствии очень страдала из-за своей необразованности. Кроу¬
фи пыталась устроить для Маргарет уроки истории с сэ¬
ром Генри Мартеном, в свое время учившим Елизавету, но
из этой затеи ничего не вышло. «Сэр Генри прихвары¬
вал, — писала Кроуфи, — а Маргарет все больше и боль¬
ше времени тратила на светскую жизнь». Когда бывшая гу¬
вернантка пожаловалась королеве, что Маргарет слиш¬
ком поздно возвращается во дворец, ее величества отве-
-222-
1АБЛУДШАЯ ПРИНЦЕССА
шла: «Молодость бывает один раз в жизни, Кроуфи. Мы
хотим, чтобы девочка развлекалась. Лилибет иышда за¬
муж, бедняжке здесь одиноко...» Далее Кроуфи пишет:
"Как обычно, родители не смели ей перечить».
Маргарет была очень маленького роста — из деликат¬
ности ее называли «миниатюрной». Бабушка принцессы,
королева Мария вызывала у внучки живейшую неприязнь,
потому что все время бестактно спрашивала: «Когда же ты
наконец подрастешь?» При этом Маргарет была строй¬
ной, она унаследовала от матери прекрасный цвет лица и
васильковые глаза. Надо сказать, что глаза и вправду
были хороши, это самая привлекательная черта в облике
принцессы. Фамильного сходства с родителями у Марга¬
рет не было. Многие говорили, что внешность у нее се¬
митская. С темными волосами контрастировала румя¬
ная, кровь с молоком кожа и пухлые, чувственные губы.
В двадцатилетием возрасте Маргарет была гораздо кра¬
сивей старшей сестры, мужчины на нее заглядывались.
Но зато Елизавете досталось все то, о чем Маргарет могла
только мечтать: красивый муж, счастливая семейная
жизнь, двое очаровательных детей. Елизавета была до¬
вольна жизнью, занята важными делами, а со временем
стала еще и королевой. «Ах ты бедняжка», — жалела ее
Маргарет, когда дядя Дэвид отрекся от престола, но в
глубине души младшая принцесса, должно быть, испы¬
тывала не жалость, а зависть. У Маргарет был сложный,
противоречивый характер: она могла быть доброй, щед¬
рой и сердечной, но временами впадала в эгоизм и жес¬
токость. Слуги ее любили, придворные считали взбал¬
мошной, капризной девчонкой. Особенно не одобряли
принцессу аристократические дамы, которым ужасно не
правилось, что Маргарет на балах танцует с мужьями,
когда жены торчат вдоль стен, брошенные и одинокие.
Одна из придворных дам вспоминает: «Природа одарила
ее всем, но она умудрилась сама себе напортить. За что
бы она ни бралась, все шло наперекосяк. В один день она
была чудесной, на следующий день ужасной. Например,
где-нибудь на балу подойдет к вам и заведет душевный
разговор, а на следующий день смотрит и не замечает.
Она настроила против себя всех друзей своими выходка¬
-223-
САРА БРЭДФОРД. EJ1H3AU1 1А II
1
МИ, с дамами же вела себя просто ркасно. Допустим, пи
дойдет к мужчине, уведет его от жены танцевать и иг
приводит обратно... И настоящей мукой было прими
мать ее в гостях — вечно засиживалась допоздна...».
Однако Таунсенду Маргарет открыла свою лучщум!.
настоящую сторону. Она была, пожалуй, самым религи
озным из членов королевской семьи. Искренняя и глуб1)-
кая вера очень сближала ее с Таунсендом. Вспоминая ми¬
нувшие дни, он писал: «Самым привлекательным в прин¬
цессе Маргарет было то, что за фасадом самоуверенMoi-
ти, за всей этой мишурой таились искренность и редкост¬
ная нежность. Она могла рассмешить до слез, но могла и
растрогать до глубины сердца. Я был одним из многих,
на кого она производила такое воздействие. Имена ее ка¬
валеров были известны, о них писали в газетах, и репор¬
теры без конца строили догадки, кому из счастливцев до¬
станется рука принцессы. Но из всех этих молодых люден
радость жизни, исходившая от Маргарет, больше всего
завораживала именно меня. Ведь со своими семейными
невзгодами я катастрофически нуждался именно м
этом — в радости. Вскоре мы прониклись друг к другу
истинной приязнью, и со временем я начал понимать,
что в ее жизни тоже не все так уж хорошо».
После смерти короля отношения Таунсенда и Маргарет
стали еще более близкими. Страдая от одиночества и горя,
принцесса все чаще и чаще искала его общества. «Питер
все время был рядом с ней, он был таким добрым, понима¬
ющим, мягким», — вспоминает один из друзей. Однако
большинство придворнььх относились к этой дружбе нео¬
добрительно. Предпринимались попытки удалить Таун¬
сенда от двора. Бой Браунинг предлагал ему работу в ми¬
нистерстве воздушного транспорта, однако Таунсенд отка¬
зался. Зато вскоре после восшествия королевы Елизаветы
на престол он отправился к ней и теперь уже сам попросил
дать ему другую должность. Королева назначила его конт¬
ролером двора королевы-матери, и Таунсенд вновь посто¬
янно находился в непосредственной близости от Марга¬
рет. С женой Питер примириться не пожелал, так и не
простив ей измену. Отвергнутая мужем, Розмари затеяла
новый роман, на сен раз серьезный, с Джоном де Ласло,
-224-
)ЛЬЛУДШЛЯ ПРИНЦЕССА
(.ЫНОМ знаменитого художннка-портретиста Филиппа де
Ласло, чьими полотнами увешаны дворцы всей европейс¬
кой аристократии. Когда новая королева с супр>том и Мар-
1 прет обедали у четы Таунсендов в июне 1952 года, первые
itjarn к началу бракоразводного процесса уже были пред¬
приняты. Шесть месяцев спустя Таунсенд выиграл дело в
суде, сумев доказать факт супружеской измены. Два месяца
1'пустя Розмарк вышла замуж за де Ласло и перестала бы¬
вать при королевском дворе, но осталась в большом свете.
11прочем, ее второй брак продлился недолго, п впослед¬
ствии Розмари вышла замуж за маркиза Кэмдеиа. Надо
отдать этой женщине должное — на протяжении долгих
лет она категорически отказывалась обсуждать поведение
своего первого мужа.
Развод Таунсенда подстегнул отношения влюбленных:
теперь Питер был свободен, к тому же суд официально
признал его пострадавшей стороной. В любопиой эйфо¬
рии принцесса и Таунсенд, казалось, совершенно не дума¬
ли о том, какой скандал в обществе вызовет их намерение
пожениться. Впоследствии оба говорили о своей наивнос¬
ти, но в это трудно поверить. Хотя Таунсенд и был не¬
сколько не от мира сего, но тридцативосьмилетний муж¬
чина не мог не понимать, какие последствия может по¬
влечь за собой его роман с сестрой королевы. Да и Марга¬
рет в свои двадцать три года была достаточно умна. Кроме
того, будучи деву1ПКой религиозной, она, конечно же, зна¬
ла, как англиканская церковь относится к разводу. Помни¬
ла она и о скандале, разра.эившемся из-за отречения дяди
Дэвида. Однако принцесса была настолько поглощена сво¬
ей любовью, что не желала принимать во внимание ника¬
кие внешние обстоятельства.
Момент тоже был выбран крайне неудачно — Елизаве¬
та усердно готовилась к коронации. Тем не менее когда
Маргарет сообщила сестре и матери, что любит Таунсенда
и хочет выйти за него замуж, Елизавета проявила понима¬
ние и великодушие. «Если они и были недовольны (а у них
имелись для того все основания), то не подали виду, —
писал Таунсенд. — Обе проявили полнейшее спокойствие
н, я бы сказал, душевную щедрость».
Королева-мать по своей всегдашней привычке ухо¬
М-57К -225-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
дить ОТ неприятностей сделала вид, что ничего особенно¬
го не произошло. Однако Елизавета-младшая, являяli.
монархиней, прекрасно понимала, в какое тяжелое поло¬
жение ставит ее сестра. Ведь королева, носящая титул
главы англиканской церкви, не может признать закон
иость судебного решения о разводе. Без вмешательства сс
величества принцесса Маргарет выйти замуж не могла,
ибо по 3aKO[iy о королевских браках от 1772 года все по¬
томки Георга II (за исключением принцесс, вышедших
замуж за иностранных государей и их потомства) могу'1
сочетаться браком лишь по соизволению монарха. Впос¬
ледствии законодательство было изменено, но принцесса
Маргарет все равно должна была дождаться двадцатипя-
тилетиего возраста. Тогда она могла выйти замуж 6e:t
санкции королевы, но лишь в случае, если получит одоб¬
рение обеих палат парламента. Даже в этом случае брак
не может быть заключен ранее чем через двенадцать ме¬
сяцев после благоприятного решения дела.
Королева проявила полнейшее сочувствие, но посове¬
товала выждать. «Сама понимаешь, что при нынешних об¬
стоятельствах я должна буду просить тебя подолсдать хотя
бы год», — сказала она.
Зато Ласеллс, которому Таунсенд рассказал о своих пла¬
нах, ни малейшего великодушия не проявил. «Вы негодяи
или безумец, а возможно, и то, и другое!» — воскликнул
он, Таунсенд и в самом деле проявил наивность, это яв¬
ствует хотя бы из его обиды на Ласеллса. «Ведь он был
моим другом, я обратился к нему за помощью», — писал
он впоследствии с возмущением. Ласеллс, классический
сноб, разумеется, никогда не причислил бы Таунсенда к
строго очерченному круг'у своих друзей. Личный секретарь
ее величества уже перенес однажды скандал, связанный с
отречением Эдуарда VIII, и теперь при одной мысли о том,
что скандал может повториться, пришел в ужас. Непонят¬
но, на что рассчитывал Таунсенд, ища поддержки у челове¬
ка, который своим первейшим долгом считал защиту ин¬
тересов монархии.
Питер предложил подать в отставку, но Ласеллс велел
ему ничего не предпринимать, справедливо полагая, что
подобный поступок лишь привлечет внимание прессы.
-226-
1ЛЬЛУДШАЯ ПРИНЦЕССА
После разговора с Таунсендом секретарь отправился к
королеве и посоветовал ей немедленно отправить нару¬
шителя спокойствия куда-нибудь за границу. Но Елнзаве-
la пожалела сестру и не захотела проявлять жестокость.
Она предпочла компромисс: назначила Таунсенда своим
конюшим, в результате чего он перешел на службу из
Кларенс-хауса в Букингемский дворец. Тогда Ласеллс ре-
1ИИЛ действовать закулисно и принялся настраивать при¬
дворных против Таунсенда и Маргарет. Однако Елизаве¬
та и Филипп в этом заговоре не участвовали. В тот день,
когда Маргарет призналась сестре, что влюблена, короле¬
ва пригласила их с Таунсендом на ужин. Филипп неплохо
ладил с Питером, хотя они были совершенно разными
людьми; герцог некогда знавал Майкла Таунсенда, стар¬
шего брата Питера: Майкл был капитаном эсминца «Че¬
кере», на котором Филипп и Елизавета в свое время пла¬
вали в Грецию. К Маргарет герцог Эдинбургский отно¬
сился, как к капризной и надоедливой младшей сестрен¬
ке. «Он все время на нее покрикивал», — вспоминает
один из придворных. Но в тот вечер, по словам самой
Маргарет, он вел себя «как хороший друг», хотя некото¬
рые его шуточки не могли прийтись по вкусу влюблен¬
ной паре. Для Филиппа известие о романтическом увле¬
чении Маргарет было полнейшим сюрпризом. Когда
впоследствии газеты стали писать, что герцог интриговал
против Таунсенда, возмущению Филиппа не было преде¬
ла. «Да что я такого сделал? — воскликнул он сердито,
прочитав очередную статью. — Я и в мыслях ничего не
держал!»
Однако после того, как все газеты в день коронации
уделили «эпизоду с соринкой» больше внимания, чем са¬
мой королеве, герцог Эдинбургский рассердился не на
шутку.
Хотя роман принцессы с конюшим был менее опасен
для монархии, чем намерение Эдуарда VIII жениться на
миссис Симпсон, все же британское общество, демонстри¬
руя условный рефлекс собаки академика Павлова, завол¬
новалось и забурлило. Особенно растревожились полити¬
ки и ведущие придворные. «Мы должны дать хороший
старт новому царствованию, — сказал один из придвор-
-221-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
иых. Нельзя допустить, чтобы снова возник сканд;и|
вроде истории с миссис Симпсон...»
У всех в памяти были события 1936 года, и казалось,
все повторяется сначала. До сих пор британская пресса,
игнорируя сообщения в зарубех<ных газетах, делала вид.
что ничего особенного не происходит, но пресловутая со¬
ринка прорвала стену молчания. Ласеллс понял, что даль¬
нейшая пассивность чревата тяжкими последствиями, it
решил действовать. 13 июня, накануне выхода британс¬
ких газет с сенсационным известием о романе принцессы
Маргарет, Ласеллс отправился в загородное поместм'
Черчилля, чтобы доложить премьер-министру о планах
влюбленной парочки.
В семье Черчилля тоже разыгрался сценарий 1936
года. Секретарь Джок Колвилл воскликнул: «Как роман¬
тично!», слово в слово повторив восклицание королевы
Марии, когда та узнала от Болдуина о предстоящем отре¬
чении сына. Первая реакция Черчилля была примерно
такой же: мол, нельзя вставать на пути истинной любви,
пусть прекрасная и юная принцесса выйдет замуж за доб¬
лестного героя войны. На это миссис Черч1[лль довольно
резко заявила мужу, что он «опять повторяет ошибку, ко¬
торую совершил перед отречением». На сей раз премьер-
министр послушался совета жены. Он приказал министру
юстиции сэру Лайонелу Хилду приготовить доклад о пра¬
вовой стороне вопроса. Кроме того, Черчилль по Е1еофи-
циальным каналам прощупал отношение премьер-мини¬
стров стран Содружества к предполагаемому 6paicy и по¬
обещал Ласеллсу, что во время первой же аудиенции у
королевы непременно потребует удаления Таунсерща от
двора.
Но первый удар нанесла пресса. 14 июня газета «Пипл»
вышла с огромным заголовком на первой странице «На¬
род желает высказаться», В статье говорилось, что до
британской публики дошли «скандальные слухм» о том,
что принцесса якобы влюблена в разведенного мужчину н
собирается выйти за него замуж. Если верить слухам, муж¬
чина этот — Питер Таунсенд. Все это, разумеется, чистей¬
ший вымысел, ибо «невозможно вообразить, что коро¬
левская принцесса, третья в порядке наследования, мо¬
-22S-
W
1ЛБЛУДШАЯ ПРИНЦЕССА
жет всерьез помышлять о браке с мужчиной, прошед¬
шим через бракоразводный процесс». То, что суд при¬
знал Таунсенда невиновным, «не может изменить суще¬
ства дела, поскольку подобный брак стал бы вызовом ко¬
ролевской и христианской традиции». Газета «Пипл»
была лишь первой ласточкой. Ласеллс и пресс-секретарь
королевы капитан второго ранга Ричард Колвилл предуп¬
редили Елизавету, что пересудам не будет конца, если не
избавиться от Таунсенда. Черчилль был того же мнения;
он сообщил королеве о позиции кабинета. Возможно,
премьер-министр также предупредил королеву, что Мар¬
гарет не может рассчитывать на одобрение парламента
даже после достижения ею двадцатипятилетия.
Биограф принцессы пишет, что она ничего об этом
разговоре не знала. Маргарет и Таунсенд решили, что рас¬
станутся на какое-то время, но впоследствии непременно
поженятся. Принцесса потом обижалась на Ласеллса, что
он не предупредил ее о твердой позиции правительства,
ведь влюбленные надеялись, что по достижении ее высоче¬
ством двадцатипятилетия у них появится шанс. Один из
придворных рассказывает, что Ласеллсу «до смерти надое¬
ла вся эта история, и оп пе верил в серьезность намерений
принцессы». Таунсенду предложили на выбор должность
военно-воздушного атташе в Сингапуре, Йоханнесбурге
или Брюсселе, Таунсенд, разумеется, выбрал ближний
Брюссель, поскольку его сыновья-школьники учились в
Англии.
30 июня королева-мать и Маргарет отправились с шест¬
надцатидневным визитом в Южную Родезию. По словам
Таунсенда, в день отъезда «принцесса была очень спокой¬
на, ибо мы ничуть не сомневались друг в друге, и хотя
нам было горько расставаться, мы знали, что вскоре уви¬
димся, потому что я получил разрешение дождаться ее
возвращения». Одпако Черчилль распорядился, чтобы
Таунсенд покинул Англию не позже чем через семь дней
после получения нм нового назначения, то есть за два
дня до возвращения Маргарет. Напоследок Елизавета
сделала друх<ественный жест •— взяла с собой Таунсенда
в двухдневную поездку в Белфаст, .х.отя газета «Ивнинг
ньюс» уже вовсю трепала имя королевского конюшего.
-229-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗДВЕТЛ II
«По-моему, это был очень великодушный и достойныи
поступок с ее стороны, — вспоминает Таунсенд. — On.i
пожала мне руку перед тем как мы расстались, и вновь и
увидел ее лишь много лег спустя».
Маргарет была в Родезии, когда ее известили, что,
вернувшись в Англию, она не застанет там Таунсенда.
Принцесса была сражена. «Она просто сникла, это была
ее обычная реакция при любом потрясении, — вспоми¬
нает один из участников поездки. — Принцесса была так
расстроена, что пе сможет увидеться с Таунсендом! При¬
шлось королеве-матери продолжать турне без нее. Офи¬
циально считалось, что ее высочество болеет, но мы-ти
знали, что у нее нервный срыв».
Разлука продолжалась целых два года, однако Марга¬
рет так и не забыла Питера. Она считала, что с ним обо¬
шлись несправедливо, страдала от тоски и одиночества.
Елизавета была слишком занята делами и слишком счаст¬
лива в семейной жизни — на сестру у нее времени не
хватало, В течение шести месяцев, с 24 ноября 1953 года
до 10 мая 1954 года, королева вообще отсутствовала в
Англии, поскольку совершала послекоронационное турне
по странам Британского Содружества. «Что касается ма¬
тери, — вспоминает одна из подруг принцессы, — то
она замкнулась в себе и отказывалась разговаривать с до¬
черью о сердечных переживаниях, так что принцессе не с
кем было поделиться». Будучи особой королевской кро¬
ви, она была лишена возможности отвлечься повседнев¬
ными заботами, и потому изгнанник Таунсенд с течени¬
ем времени становился ей все дороже и милее. «У них су¬
ществовало настоящее родство душ», — вспоминает
один из общих знакомых, а другой говорит: «Нам было
ужасно ее жалко, потому что они по-настоящему любили
друг друга, а о женитьбе не могло идти и речи». Маргарет
и Питер писали друг другу каждый день длинные пись¬
ма — ведь переписываться им никто не запрещал. Внеш¬
не принцесса вела вполне светский образ жизни, но внут¬
реннее ее состояние было угнетенным. Елизавета убеди¬
лась в этом в Бальморале, на празднике в честь двадцати¬
четырехлетия сестры. В ту пору все газеты писали о том,
что принцесса вот-вот обручится с Колином Теннантом
-230-
!АБЛУДШАЯ ПРИНЦЕССА
(Маргарет утверждала, что он сделал ей предложение, а
она ответила отказом, одиако Теннант говорил, что ника¬
кого предложения ей не делал). Толпы корреспондентов
осаждали замок со всех сторон, и поэтому оба — н Мар¬
гарет, и Теннант — очень' нервничали. Королева-мать
хотела в честь дня рождения дочери устроить бал-маска¬
рад с пением и танцами, как при жизни Георга. «Мы по¬
дозревали, что это добром не кончится, но не хотели
портить кородеве-матери настроение», — вспоминает
один из придворных. Все замотались в простыни, изоб¬
ражая друидов, и запели песню. Внезапно у принцессы
началась настоящая истерика. Один из друзей вспомина¬
ет: «Королева-мать никак не могла взять в толк, из-за
чего Маргарет так расстроена. Королева же отлично все
понимала, но ничего не могла поделать. Принцесса рыдала
навзрыд, потому что вспомнила времена, когда рядом
были отец и Питер. К тому же ей, вероятно, передалось
нервное напряжение Колина Теннанта...»
Прошел еще год, прежде чем драма достигла кульмина¬
ции. В феврале и марте 1955 года Маргарет совершила по-
ис1'ине триумфальный внзнт в Вест-Индню. «Она была
словно во власти вдохновешш», — вспоминает один из ее
друзей, и эффект визита оказался еще ярче, чем прошло¬
годнее коронационное турне королевы. На следующий день
после возвращения принцессы в Лондон Таунсенд внезапно
дал новый толчок пересу'дам, встретившись в Брюсселе с
корреспондентом «Дейли скетч». Когда >1<урналист спросил,
собирается ли интервьюируемый жениться па принцессе
Маргарет, Питер ответш!: «Поживем — увидим». Разразил¬
ся страшный скандал, и Таунсенд стал утверждать, что его
неверно процитировали. Однако владелец газеты настаивал,
что инициатива исходила от самого полковника, он сам по¬
желал встретиться с репортером. Друзья принцессы предпо¬
ложили, что, воспользовавшись успешной вест-индской по¬
ездкой Маргарет, Таунсенд решил пойти ва-банк. 21 августа
принцессе долн<но было исполниться двадцать пять лет, а
это означало, что она могла выйти заму^к и без согласш! се¬
стры (но все равно с согласия парламента).
Август Маргарет встретила в Саидриигэме, гостя у коро¬
левы-матери. Сесил Битон сделал несколько фотографий
-231-
САРА ЙРЭДФОРД. ЕЛИЗАИЕТЛ II
именинницы, и она долго выбирала, какой из снимков по¬
слать Питеру. Подруга вспоминает, что принцесса «была
печальной, раздражительной и капризной», вечером не же¬
лала идти спать и во всем перечила матери. «Мы жалели ко¬
ролеву, потому что опа просто не знала, как себя вести и
этой ситуации, а воспитание и природная сдержанность не
позволяли ей попросить у кого-нибудь совета». Маргарет
нервничала, потому что знала: роковой час приближается.
Королевская семья не могла вынести еще одного скандала, а
принцесса «пыталась убедить всех, что ничего особенного
не случится, даже если она за него выйдет замуж». Друзья
возрал(али, что этот брак нанесет удар по королеве, а Марга¬
рет высмеивала их и ужасно злилась, если ее сравнивали с
Виндзорами. «Она всегда презирала своего дядто, считала
его ничтожеством», — вспоминает подруга.
Королевская семья приехала в Шотландию, преследуе¬
мая целой толпой >иурналистов. В воскресенье 21 августа,
в день рождения Маргарет, вокруг Бальморала собралось
не менее трех сотен журналистов — они надеялись, что
первыми узнают об историческом решении. Однако ниче¬
го особенного в этот день не произошло, В сентябре дей¬
ствие драмы переместилось в Лондон. Туда прибыл Питер
Таунсенд, направлявшийся иа авиасалон в Фарнборо.
К глубокому возмуш;ению двора полковник и не думал
проявлять сдержанность: разъезжал по городу в красном
«Даймлере» с личным шофером. А возле домов, где жили
друзья принцессы Маргарет, в засаде сидели и<урналисты,
зная, что Таунсенд попытается дозвониться оттуда в Баль-
морал, «Он считал, что с ним обращаются по-скотски, —
вспоминает один из придворных, — и никак не мог по¬
пять, почему ему нельзя самому приехать в Бальморал. Все
время говорил о религии и проявлял невероятный эгоизм.
«Господь решил, что эта свадьба состоится», — повторял
он, совершенно не думая о том, в какое положение ставит
принцессу и всех остальных». Однажды вечером, когда Та¬
унсенд не нашел посредника, чтобы позвонить в Бальмо¬
рал, он совсем потерял голову и набрал номер сам. «Вы бы
видели лица присутствующих, когда вошел паж и громко
объявил, что полковник Таунсенд просит к телефону
принцессу Маргарет», — рассказывал один из гостей в
-232-
1ЛИУДШАЯ ПРИНЦЕССА
Ьальморале... Вскоре Таунсенд вернулся в Брюссель, так и
ме получив никакого ответа.
В Бальморале лнчные проблемы принцессы не обсуж¬
дались. Когда Маргарет пыталась спросить совета у мате¬
ри, та начинала нервничать, и разговора не получалось.
Елизавета, как обычно, брала сестру под защиту, полагая,
что Маргарет сама поймет, в чем состоит ее долг перед
монархией и церковью. Поэтому Елизавета тоже избегала
откровенных объяснений, хотя сомневалась, что из этого
брака получится что-нибудь путное. Она говорила, что
Питер Таунсенд, педавио перенесший развод и находив¬
шийся в состоянии эмоционального стресса, слишком
оторван от реального мира. А между тем неоднократные
попытки Маргарет узнать мнение своих ближайших род¬
ственниц свидетельствовали, что принцесса сама начина¬
ет испытывать сомнения и с удовольствием свалила бы
ответственность на чужие плечи. В семейной обстановке
Бальморала Елизавета желала забыть о своем положении
монарха, о династических интересах и навязывать сестре
свою волю не собиралась. Один из свидетелей высказал
предположение, что королева не вполне понимала всю
серьезность ситуации, недооценивала степень возбужде¬
ния, охватившего британскую публику. Елизавета в дан¬
ном случае вела себя просто как мудрая старшая сестра, а
то и мать, если учесть, что Елизавета-старшая от ответ¬
ственности уклонилась. Королева выразила пожелание,
чтобы влюбленные проводили как можно больше време¬
ни вместе, тогда они лучше узнают друг друга и смогут
принять взвешенное решение. Однако Маргарет и сама
потихоньку начинала понимать, какими осложнениями
чревато ее упрямство. В замке Бальморал, где витает дух
королевы Виктории, она записала в дневнике: «Причина,
по которой мне нельзя выйти замуж за Питера: это при¬
несет вред королеве. Причина, по которой я должна вый¬
ти за Питера: я не могу без него жить».
Новый премьер-министр Энтони Иден, преемник
Черчилля, через пять месяцев после вступления в долж¬
ность нанес первый визит в Бальморал. Это произошло 1
октября. Шумиха вокруг предполагаемого замужества
Маргарет была в самом разгаре. Вероятно, Елизавета за¬
-233-
САРА ЙРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
вела разговор с Иденом на эту тему и попросила его eiiu'
раз прозондировать реакцию кабинета, а также разве¬
дать, может лн парламент дать согласие на этот брак.
Иден впоследствии говорил своим друзьям, что, слаи.1
Богу, королева не спросила его личного мнения на это)
счет. Положение у премьер-министра было не такое, что¬
бы давать советы в подобном вопросе: дело в том, что он
и сам не так давно развелся, а в 1952 году женился ги)-
вторным браком на Клариссе Черчилль, племянница
Уинстона. Даже после того как Иден уехал, кopoлeвcкot'
семейство избегало разговоров на опасную тему. Между
тем 12 октября в Лондон должен был вернуться Таунсенд
и провести в нем три недели. С одобрения Елизавет!,!
Маргарет могла встречаться со своим возлюбленным —
разумеется, на публике, в кругу общих друзей. Принцесса
говорила, что «Елизавета вела себя очень мило, но откро¬
венных разговоров избегала». В последний день пребы¬
вания Маргарет в замке королева нарочно ушла надолго
гулять с собаками и вернулась лишь тогда, когда времеш!
для разговора уже не оставалось.
Когда Маргарет села в ночной поезд 11 октября, она еще
не предполагала, что кабинет министров будет сгавить eii
палки в колеса. По дороге принцесса весело болтала со сво¬
ими спутниками, показывала нм газеты, в калщой из кото¬
рых были напечатаны большие фотографии Таунсенда.
«Правда, он красив?» —- горделиво спрашивала Маргарет, и
очень расстроилась, когда принцесса Александра бестактно
заявила, что у Питера слишком много морщин.
После завтрака в Кларенс-хаусе Маргарет стала дожи¬
даться своего избранника, который обещал заехать на
чай. Вскоре прибыла и королева-мать. С первого же ве¬
чера начались приемы для близких друзей. Один из этих
друзей вспоминает: «Вечера в Кларенс-хаусе выглядели
очень странно. Снаружи вечно собиралась толпа, все го¬
ворили только об одном, газеты писали исштючительно о
Таунсенде и Маргарет, а внутри все было тихо, мирно и
спокойно, никаких газет, никаких разговоров». Трудно
поверить, но и сейчас королевское семейство не считало
нужным обсуждать с кем-либо возникшую ситуацию.
В конце концов лорд Солсбери приехал в Кларенс-хаус и
-234-
1ЛБЛУДШАЯ ПРИНЦЕССА
потребовал, чтобы в печати появилось какое-нибудь
официальное сообщение, это до какой-то степени помог¬
ло бы семейству пресечь слухи и спасти лицо. Королева
Клизавета и ее личный секретарь Оливер Доней долго об¬
суждали по телефону текст заявления, которое 14 октяб¬
ря опубликовал королевский пресс-секретарь Колвилл.
Текст получился довольно вялый, в нем публику тщетно
призывали оставить принцессу в покое, ибо «никаких ре¬
шений относительно личной жизни ее высочества в дан¬
ный момент не готовится». Разумеется, пресса этим не
удовлетворилась. 18 октября журналисты последовали за
илюбленной парой в Алланбэй, где жила почтенная мис¬
сис Джон Уиллс, кузина Маргарет. В Кларенс-хаусе нача¬
ли ворчать, что Таунсенд словно нарочно делает все на¬
показ, хотя его просили не иметь контактов с прессой.
«Просто поразительно, откуда газетчики узнавали марш¬
рут их передвижений», — говорил один из придворных.
Возможно, Таунсенд просто не желал прятаться и усколь¬
зать от журналистов через черный ход.
Влюбленная пара проводила романтический уик-энд в
Алланбэе, полицейские кое-как сдерживали журналистов, а
Елизавета-старшая и Елизавета-младшая по-прежнему без-
действов^ши. Королева-мать чувствовала себя глубоко не¬
счастной. Она не могла найти общий язык с Маргарет, ко¬
торая перечила ей во всем, поэтому мать старалась ни во
что не вмешиваться. Теперь она терзалась чувством вины,
считая, что ей следовало сказать свое слово на более ран¬
нем этапе. Размеры скандала, разразившегося в обществе,
стали, наконец, очевидны обеим Елизаветам — как н
ущерб, который вся эта история наносила семье, 18 октяб¬
ря премьер-министр снова приехал в Бальморал, чтобы
побеседовать с Елизаветой вдали от любопытных глаз
прессы. Вердикт был таким же, как в 1953 году. Теперь
Маргарет исполнилось двадцать пять, и она в принципе
имела право выйти замуж за Таунсенда, однако Иден
твердо заявил королеве, что правительство санкции на
этот союз не даст. Если же принцесса будет упорствовать,
то придется провести специальный парламентский зако¬
нопроект, по которому Маргарет и ее будущее потомство
пе только лишатся прав наследования, но и буд)т вычер-
-235-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗЛВЕ1Л II
киуты ИЗ ЦИВИЛЬНОГО листа; кроме того, принцесса поте¬
ряет звание государственного советника. Если же ее нм-
сочество вступит в брак, одобренный парламентом, то
вместо шести тысяч фунтов годового дохода будет полу¬
чать пятнадцать тысяч. Выйдя замуж за Таунсенда, ома,
подобно своему дяде, будет вынуясдена уехать за границу
и прожить там по меньшей мере несколько лет. В заклю¬
чение премьер-министр сказал королеве, что вся эта ис¬
тория наносит ущерб репутации престола.
Казалось, повторяется сценарий 1936 года. Maprapt'i
была уверена, что не сможет жить без Питера Таунсенда.
То же самое говорил дядя Дэвид про Уоллис Симпсон.
Левая печать метала молнии в ханжескую церковь и ли¬
цемерный истеблишмент. Когда принцесса посещала
лондонский Ист-Энд, женщины на улицах кричали ей;
«Валяй, Мардж, поступай, как тебе хочется! « Однако сто¬
ронники традиций считали недопустимым брак принцес¬
сы с разведенным мужчиной.
На самом деле не очень-то было понятно, из-за чего
разгорелся весь сыр-бор. Ведь Маргарет в отличие от
дяди Дэвида не была главой государства и англиканской
церкви. Во всяком случае, конституционного кризиса не
произошло бы. Все-таки времена изменились по сравне¬
нию с той эпохой, когда лорд Галифакс страдал угрызе¬
ниями совести, если его за столом сазкали рядом с разве¬
денной женщиной. Правда, разведенных все еще [le при¬
глашали в королевские дворцы и на борт королевских
яхт, а на скачках в Эскоте путь на королевскую Tpn6yiiy
им был заказан, но кое-какие послабления все же проис¬
ходили — например, грешников стали пускать на коро¬
левскую лужайку. Кстати говоря, сам премьер-министр и
еще два члена кабинета тоже были разведенными. Но что
дозволялось простым смертным, считалось недопусти¬
мым для королевских особ. Газета «Таймс» в 1955 году
писала тс же самое, что в 1936-м: «Современная концеп¬
ция монархии требует, чтобы королева была символом
жизни нашего общества, универсальным представителем,
в котором народ видел бы свой идеал; поскольку
неотъемлемой частью идеала является семейная жизнь,
королевскому семейству надлежит быть безупречным».
-2J6-
1АБЛУДШАЯ ПРИНЦЕССА
Вот смирительная рубашка, в которую была запелену-
га королевская семья, причем эти нравственные узы она
иыковала себе сама.
Всенародное обсуждение августейшего романа открыло
влюбленной паре глаза на реальность. Таунсенд вспомина¬
ет встречу с принцессой Маргарет вечером 22 октября:
«Мы оба были истощены — эмоционально, психически,
духовно. Вокруг нас бушевала буря, и мы чувствовали себя
подавленными». Следующий день Маргарет провела с сес¬
трой и Филиппом в Виндзоре. Неизвестно, о чем они там
говорили, но, судя по всему, принцесса узнала о позиции
правительства. Там возник неловкий эпизод, когда коро¬
лева-мать патетически заявила, что Маргарет даже не
удосужилась задуматься, где она будет жить со своим му¬
жем. На эго Филипп саркастически заметил, что в наши
времена купить дом — не проблема. Королева-мать ра¬
зобиделась и вышла, хлопнув дверью. Возможно, атмос¬
фера замка напомнила принцессе времена детства, на¬
помнила об отце, который вряд ли одобрил бы ее матри¬
мониальные планы. Слишком многим Маргарет придет¬
ся пожертвовать ради любви. Она позвонила Таунсенду
«сильно опечаленная». Он пишет: «Не знаю, что там
между ними произошло, но ясно одно — ей открылась
суровая правда». Впрочем, и самому Таунсенду тоже.
Ситуация была иная, чем в 1936 году: у Виндзоров денег
хватало, а Таунсенду, женись он на Маргарет, пришлось бы
существовать лишь на свое жалованье, при том, что он
должен был еще оплачивать образование двух сыновей.
Маргарет как-то сказала: «Нет ничего чудеснее того поло¬
жения, которым я обладаю». Вряд ли она смогла бы сми¬
риться с потерей своего статуса. Таунсенд знал, что по¬
требует от нее слишком многого, если ей придется отка¬
заться от беззаботной роскошной жизни и превратиться
в обычную домохозяйку. Видимо, влюбленные наконец
поняли, что их чувство вряд ли вынесет испытание обы¬
денностью. Последним ударом стало известие, что в слу¬
чае женитьбы им, как и Виндзорам, придется жить за ру-
бен<ом. Маргарет провела бессонную ночь и, наконец ре¬
шилась, а наутро Таунсенд позвонил ей сам и сказал, что
они должны пожертвовать своим браком — их любовь
-237-
САРА ГпРЭДФОРД. FJimAtil-;i-\ II
гак сильна, что переживет и такую утрату. Получаете,
что решение было обоюдным.
Вечером, после возвращения Маргарет из Виндзора,
онн сели рядом и написали официальное заявление. Koi jiii
текст был составлен, они, по свидетельству Таунсенда, «по¬
смотрели друг на друга долгим взглядом, и в глазах у обо ¬
их отразилась бесконечная нежность, ибо теперь дорог.1
была пройдена до самого конца»,
27 октября Маргарет отправилась к архиепископу Кен¬
терберийскому доктору Фишеру, чтобы сообщить ему ч
своем решении. Перепуганный прелат, готовясь к нелегко¬
му объяснению, потянулся за сводом законов. «Книжки
вам не понадобятся, архиепископ, — сказала принцес¬
са. — Я не собираюсь выходить замуж за Питера'Гаунсеп-
да». Влюбленные провели вместе последний уик-энд у лор¬
да и леди Невилл в Сассексе. Впоследствии Маргарет гово¬
рила друзьям, что это был самый счастливый уик-энд в ее
жизни. «Оба знали, что безгранично любят друг друга, но
при этом чувствовали, что приняли правильное реше¬
ние», — пишет один из очевидцев.
Утром 31 октября Таунсенд зашел к принцессе в комна¬
ту, чтобы попрощаться. И он, и она испытывагт странное
ощущение покоя. В Лондой они вернулись порознь, и в
шесть часов вечера Таунсенд навестил принцессу в Кла¬
ренс-хаусе еще раз. Они выпили за свое совместное про¬
шлое и за свое раздельное будущее, мосле чего Питер вер¬
нулся в Брюссель. В тот же вечер бь:ло опубликовано со¬
ставленное ими извещение:
«Я желаю известить всех, что pemnjia не выходить за¬
муж за полковника Питера Таунсенда. Мне известно, что в
случае моего отказа от прав наследования я могла бы соче¬
таться с ним гражданским браком. Однако, памятуя о том,
что, согласно церковному учению, христианский брак не¬
расторжим, а така-се помня о моем долге перед Содруже¬
ством, я ставлю общественное вьЕше личного.
Это решение я приняла сама, однако мне придали сил
преданность и поддержка полковнгпча Таунсенда. Выра¬
жаю глубокую благодарность всем, кто желал мне счастья,
Маргарет».
Маргарет говорила одной из своих подруг, что Иден
-23S-
ЗАБЛУДШАЯ ПРИЕШЕССА
(и, вероятно, еще двое разведенных мииистров) хотели,
чтобы она убрала из своего заявления упоминание о не¬
рушимости брака, однако принцесса настояла на своем.
]1ю6опытна реакция па ее заявление простых людей —
она получила шесть тысяч писем с описанием разных ду¬
шераздирающих любовных проблем.
Пора.чительно, но королевская семья вовсе не сочла
нужным поддержать Маргарет в этот горький момент ее
жизни. В тот день принцесса ужинала одна, а ее мать от¬
правилась на прием в Лондопскин университет. Вернув¬
шись, Елизавета-старшая даже не зашла пожелать дочери
спокойной ночи. В последнее время они почти не разго¬
варивали. Для королевы-матери 1[стория с Таунсендом
была почти таким же потрясением, как отречение Эдуарда
VIII для королевы Марии. Что касается Елизаветы-млад-
шей, то она позвонила сестре, но говорила с ней совсем
недолго, после чего Маргарет уселась смотреть по телеви¬
зору бокс. Смерть короля, добровольное уединение его
вдовы, семейная жизнь Елизаветы и несчастная любовь
Маргарет — все это ослабило семейные узы, некогда тесно
связывавшие «королевский квартет».
Жизнь Маргарет складывалась несчастливо. Возможно,
при ее характере и при том положении, которое она зани¬
мала, иначе и быть не могло. Дам(е если бы ей позволили
выйти замуж за Таунсенда, оставили бы титул и состояние,
неизвестно, полу'шлось ли из этого брака что-1П1будь
путное. И уж во всяком cny^iae брак с утратой титула и
состояния безусловно закончился бы катастрофой. Прин¬
цессу Маргарет принято воспринимать как жертвенного
агнца, положенного на алтарь монархии. Полагают, что
во имя монархического принципа {или же во имя ханже¬
ства — это уж зависит от точки зрения) принцессе при¬
шлось сделать жестокий выбор между любовью и чувством
долга, причем на вторую чашу весов были еще положены
богатство, социальное нололчепие и покой.
Жертва, принесенная принцессой в 1У55 году, остави¬
ла глубокий шрам в ее душе, усугубила неудовлетворен¬
ность жизнью. Главным своим врагом Маргарет считала
Ласеллса, обвиняя секретаря в том, что он с самого нача¬
ла не предупредил ее о полнейшей бесперспективности
-239-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕ1Л II
отношений с Таунсендом. Однажды, когда принцесса
ехала в машнне и увидела на тротуаре гуляющего Лассл-
лса, она чуть было не приказала шоферу задавить нена¬
вистного старика (так, во всяком случае, рассказываем
она сама). При этом до самой смерти Ласеллса, который
скончался в 1981 году в возрасте девяноста четырех лот,
они жили в непосредственной близости друг от друга, н
Кенсингтонском дворце.
Но личный секретарь ее величества в данном случае был
всего лишь козлом отпущения. На самом деле виноваты
были, во-первых, са.ми влюбленные, а во-вторых — коро¬
левская семья. Королева-мать до последней минуты дела¬
ла вид, что в ее доме ничего особенного не происходит.
После смерти мужа она изо всех сил цеплялась за осколки
домашнего очага, думая лишь о собственном благополу¬
чии. Таунсенд ей нравился, королеве с ним было удобно.
Что касается Елизаветы-младшей, то от излишней
доброты она тянула время, отказывалась давить на сестру
и хотела, чтобы Маргарет решила все сама. В конце кон¬
цов у принцессы действительно появилась возможность
поступить но собственному выбору, но в это.ч случае ей
пришлось бы пожертвовать ради любви всем и самой
расплачиваться за последствия. Однажды личного секре¬
таря королевы Мартина Чартериса спросили во время те¬
леинтервью, правда ли, что принцессу Маргарет принес¬
ли в жертву. Чартерис, многозначительно пожав плеча¬
ми, ответил: «Она сама себя принесла в жертву»,
Скай да л вокруг Маргарет и Таунсенда произвел на об¬
щество определенное воздействие. Часть англичан увери¬
лась, что монархия — 1пчститут насквозь лицемерный и
ханжеский. Что же касается королевы, то она не извлекла
для себя главного урока. Королева недооценила обще¬
ственный резонанс, которьш приобретает любое событие,
связанное с частной жизнью августейшей семьи. Впослед¬
ствии королева повторит ту же самую ошибку, когда лич¬
ные неурядицы начнутся у ее детей.
IX.
«ЛЮБИМИЦА ПЛАНЕТЫ»
«у Англии сейчас три сокровища: «любимица плпиеты»
королсвп, Уиистои Черчилль и славпос историческое прои/лос».
Беркард Бар)'х, 5 января 1953 года
24 ноября 1953 года, через пять месяцев после того как
телезрители всего мира имели возможность увидеть коро-
!1аци10 Елизаветы, молодая королева отправилась в боль-
1П0Й шестимесячный круиз по странам Британского Содру¬
жества. Тем самым она доказала, что не забыла о торже¬
ственном обещании, сделанном ею в день своего совершен¬
нолетия, в 1947 году. Елизавета считала, что положение гла¬
вы Содружества не менее валено, чем королевский сан. Роди¬
тели Елизаветы еще думали о благе империи, их дочь долж¬
на была заботиться о благе Содружества. Она сохранит вер¬
ность этой идее на всю жизнь, иногда даже вступал в конф¬
ликт со своими премьер-министрами. С 1949 года монарх
Великобритании стал называться главой Британского Со¬
дружества, признанным во всех странах этого сообш,ества,
даже с республиканской формой правления. В 1953 году
был принят «Закон о королевском титуловании». В нем го¬
ворилось, что все члены Содружества обладают точно таки¬
ми же нравами, как Великобритания; Елизавета является
верховной правительницей не только своего королевства,
но и всех остальных стран. Она будет осуществлять свою
власть, следуя советам правительств этих государств, а пар¬
ламенты каждой из стран сами определят статус ее величе¬
ства.
На военно-морском корабле «Готик» Елизавета и Фи¬
липп преодолели за шесть месяцев сорок три тысячи миль.
Визит начался с Бермудских островов, потом были Бага¬
мы, Ямайка, Белиз, оттуда через 11анамск1П1 канал короле¬
-241-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАН1 I л II
ва попала в воды Тихого океана и посетила острова Фмдаи
и королевство Тонга. Там она возобновила знакомство i
гигантской королевой Саяоте, а также с не менее гиган i i •
кой черепахой Туималилой, которую двести лет назад по¬
казывали капитану Куку. Рождество Елизавета встретил.! и
Новой Зеландии. Туземцы-маори присвоили ей имя «1\-л
кая Белая Цапля Одиночного Полета». Позже, вернувши! i.
на борт яхты, королева исполнит национальный новоис
ландский танец хака, чем приведет в остолбенение свои\
придворных.
Наряженная в свадебное платье, Елизавета открывали
парламентские сессии в Новой Зеландии, Австра;п-1и и Цси-
лоне. На Цейлоне после продолжительных дипломатичес¬
ких переговоров о том, следует ли ее величеству снимать
обувь перед входом в Священный храм {там выставлен
зуб, некогда принадлежавший Будде), Елизавета все-таки
сняла туфли. Там же она пригтмала парад шестисот кап-
дианских вождей, продефнлировавшуьх мимо королевы на
ста двадцати пяти роскошно украшенных слонах; за слона¬
ми шествовали тысяча факелоносцев, а также шестьсо!
танцовщиков и музыкантов.
В Новой Зеландии, если верить отчету британского гене¬
рал-губернатора, королеву встретили «с обожанием», да и ее
супруг «произвел на жителей неизгладимое впечатление».
Не меньше энтузиазма было и в отчете генерал-губернатора
Австралии; «Ни во время коронации, ни во время визита ее
величества я ие слышал идиотских замечаний о том, что мо¬
нархия доживает последние дни».
Главной проблемой для Елизаветы, как и во время посе¬
щен™ Каиады, была улыбка. Леди Памела Маунтбеттен, со¬
провождавшая королеву, вспоминает; «Ее величеству труд¬
но было понять, что люди приезжают взглянуть на королеву
издалека, это их ед1шственный шанс увидеть монархиню
собственными глазами. Поэтому совершенно необходимо,
чтобы монархиня улыбалась. Однако трудно приклеить к
Л1щу улыбку, если едешь по ул1ще в открытом автомобиле, и
поездка продолжается сорок пять минут».
Публика проявляла полнейшую бесцеремонность. Ледн
Памела пишет: «Королеве приходилось все сносить. Допу¬
стим, она сидит на скачках в ложе, а все зрители смотрят не
-242-
т
1ЮБИМИЦА ПЛАНЕТЫ»
на лошадей, а на ее величество, причем в бинокли. То же
ч1мое происходило на балах и приемах. Впрочем, публику
гоже можно понять».
Однажды слишком напористая почитательница чуть не
сбила королеву с ног. «Мне пришлось вынуть из шляпки бу¬
лавку и как следует кольнуть эту дуру, чтобы она отста¬
ла», — вспоминает одна из фре]1лин. Фрейлины все время
держались рядом с королевой. В их задачу входило соби¬
рать многочисленные букеты, а также в случае необходимо-
сги доставать из сумочки запасную копию очередной речи.
1 данные проблемы возникали, когда королеве нужно было
посетить туалет. Специальная фрейлина, ответственная за
;)ТО важное дело, следила за тем, чтобы из туалета все вышли
и королева могла «попудрить носик» в одиночестве. Сама
фрейлина при этом занимала пост у дверей снаружи. Од¬
нажды в Филадельфии фрейлина королевы, почтенная
миссис Мэри Моррисон чуть не подралась с американкой
из ФБР, которая отвечала за безопасность Елизаветы и не
желала выпускать ее из виду ни на минуту.
В Тобруке Елизавету и Филиппа встретила новая коро¬
левская яхта «Британия». На ней прибыли пятилетний
принц Чарльз и трехлетняя принцесса Анна. Елизавета ие
видела своих детей целых пять месяцев, однако, поскольку
встреча происходила на публике, маленький Чарльз и его ав¬
густейшая мать обменялись рукопожатием и не более.
Объятия и поцелуи были оставлены на потом.
Детям Елизаветы частенько приходилось надолго разлу¬
чаться с матерью. Как глава Содружества, она все время была
в разъездах. Ни один британский монарх, да и вообще пи
один глава государства не путешествовал столько, сколько
Елизавета.
С этой целью и была построена «Британия». Впервые о
необходимости замены королевской яхты «Виктория и Аль¬
берт», спущенной на воду еще в 1899 году, заговорили много
лет назад. В июне 1938 года Альфред Дафф Купер, первый
лорд адмиралтейства в правительстве Чемберлена, поставил
перед правительством этот вопрос. Георг VI ответил, что
«Виктория и Альберт», конечно, еле держится на плаву, од¬
нако затевать строительство новой яхты несвоевременно,
поскольку оно потребует серьезных финансовых затрат, и
-243-
CAI’A БРЭДФОРД, ЕДИЗАВКТА II
ЭТО помешает программе развертывания военного фло i .i
Правительство тоже решило, что не сможет выделить 900
тысяч фунтов стерлингов на новую королевскую яхту, по¬
скольку военные расходы чрезмерно велики. А затем нача
лась война, и стало не до яхты. После воины Маунтбеттеи, и
ту пору лорд адмиралтейства, выступил с «блестящим» про¬
ектом: купить яхту «Гриль», построенную для Гитлера, im
никогда фюрером не использовавшуюся. Король, разумее ! -
ся, ответил, что «предпочтет плавать на британской яхте, .i
не на немецкой, да к тому же еще построенной для Гитлера».
Тогда Маунтбеттен предложил раскошелиться на строи¬
тельство нового корабля. В бедные послевоенные времена
это выглядело бы чистейшим расточительством, и Маунт¬
беттеи придумал оправдание: в случае войны королевская
яхта должна была превратиться в плавучий госпиталь. Аргу¬
менты звучали убедительно, к тому же хворавший корол1.
нуждался в MopcKiLX прогулках, и поэтому правительство
Эттли в июне 1951 года выделило средства на строительство.
Однако Георг VI вскоре умер, и спускать новый корабль на
воду пришлось его дочери. Это произошло в апреле 1953
года. «Как и отец, я считаю, что эта яхта не роскошь, а необ¬
ходимость, ибо для главы нашего великого Британского Со¬
дружества море должно быть не преградой, а магистралью,
соединяющей все наши страны», — сказала Елизавета в тот
день.
«Британия» стала для ее семьи символом королевского
статуса и неиссякаемым источником радости. Правда, с го¬
дами, по мере того, как корабль старел и приходил в негод¬
ность, требовалось все больше и больше средств Tia ремонт,
что немало раздражало налогоплательщиков.
Интерьер яхты был доверен Хью Кассону, который толь¬
ко что оформил покои приица Филиппа в Букингемском
дворце. Сэр Хью записал в дневнике, что королева желает
сократить расходы и в то же время соблюсти традицию, по¬
этому основную часть мебели перевезли с «Виктории и Аль¬
берта». Кассой вспоминает: «Королевская чета живо интере¬
совалась всеми, даже самыми мелкими деталями интерьера.
У ее величества острый глаз и твердое мнение по любому
вопросу. Ни разу, взглянув на эскиз, она не сказала не¬
брежно: «Ладно, сойдет». Королева твердо знает, чего она
-244-
• 1ЮБИМИЦА ПЛАНЕТЫ.
хочет — вплоть до формы дверной ручки или абажура».
Салоны должны были производить впечатление сельского
поместья, чудом оказавшегося среди морских волн; нове¬
хонькая «Британия» с самого начала выглядела старомод¬
но и величественно. Двери здесь были красного дерева, а в
гостиной стояли стулья и стол, некогда принадлежавшие
королеве Виктории, — эту мебель тоже перевезли с пре¬
дыдущей яхты.
Елизавета очень привязалась к «Британии», да и вся ко¬
ролевская семья полюбила этот корабль. На борту яхты они
могли чувствовать себя свободнее, чем где бы то ни было.
«Британия» совмещает парадность Букингемского дворца с
неформальной обстановкой Бальморала или Сандриигэма.
Во время государственных визитов королева может устраи¬
вать на борту великолепные приемы, может и спокойно от¬
дохнуть после долгого, утомительного дня. Апартаменты ее
величества и герцога Эдинбургского находятся на верхней
палубе, там собственная веранда, где можно позагорать.
Специальный лифт соединяет личные покои королевы с па¬
радными помещениями, расположенными ниже. Еще яру¬
сом ниже находятся кабинеты чинов свиты и секретарш.
Офицеры и матросы ходят в специальной обуви на мягкой
подошве, чтобы не грохотать по палубе, инструкция запре¬
щает громко отдавать приказы. На корабле, как и повсюду,
за королевой присматривала верная Бобо. Команда прозвала
ее «Елизавета III». Один из придворных вспоминает: «При¬
нять мисс Макдональд на борту было еще труднее, чем при¬
нимать ее величество». Горе было стюарду, который забывал
вовремя принести главной камеристке бокал шампанского.
За Бобо была закреплена собственная каюта. Однажды ма¬
ленькая дочка пригщессы Александры забежала туда, и ей
строго-настрого запретили что-либо трогать — не дай Бог
Бобо заметит. Влияние всемогущей мисс Макдональд было
замечено всеми еще во время поездки ио странам Содруже¬
ства. Слугам постоянно говорили: «Ради Бога, не расстраи¬
вайте Бобо, иначе вы испортите ее величеству весь день».
Итак, семья наконец воссоединилась. Все вместе они
отправились домой через Гибралтар, где Филипп, отбива¬
ясь от репортеров, кидал в них ореховой скорлупой. У бе¬
регов Альбиона королеву встречал на военно-морском ка-
-245-
1
САРА БРЭДФОРД ЕЛИ ЗАВИЛ II
тере сам премьер-министр. Стоя рядом на мостике, koi лд
яхта входила в устье Темзы, премьер-министр развлекал
августейшую чету рассказами об истории древней реки. "Я
смотрела на эту грязную торговую реку, — всиомтыл»
Елизавета, — а он разглагольствовал про «серебряпун)
нить», пронизывающую всю историю Британии. Он всс
видел в таком романтическом, приукрашенном свете!»
Приветственная речь, которую произнес премьер-ми¬
нистр, была чересчур цветистой даже для такого любители
преувеличе1Н1й. «Поистине неоценим вклад, которьнЧ вне¬
сла поездка вашего величества в дело укрепления мудрос¬
ти, благополучия и душевного здоровья человечества», —
уверил Елизанету премьер-министр.
Черчилль относился к Елизавете нежно и любовно. Ко('да
умер ее отец, Джок Колвилл видел, как премьер-министр си¬
дел со слезами на глазах, не в силах вчитаться в официаль¬
ные бумаги. Секретарь сказал ему, что он отл1[чно поладит с
новой королевой. Черчилль ответил: «Я совсем ее не знаю, и
в любом случае она еще дитя». Несколько недель спуая у
премьер-министра случился артериальный спазм, за кото¬
рым мог последовать инсульт. Личный врач Черчилля, лорд
Моран, сказал Колвиллу и лорду Солсбери, что пум<но убе¬
дить старика подать в отставку. Солсбери предложил, чтобы
Черчилль перешел из палаты общ1П1 в палату лордов. Тог¬
да врач, зная, с каким почтением Черчилль относится к мо¬
нархии, придумал, чтобы с ним поговорила сама королева.
Секретарь Елизаветы Ласеллс эту идею не одобрил. Будучи
хорошо знаком с Черчиллем, он не сомневался, что нре- .
Mbep-MHtHicTp поблагодарит королеву за заботу и остави']' ее |
слова без последствий. Он не слишком-то высоко оцешгвал
умственные способности слабого пола, и рк во всяком слу¬
чае на него вряд ли могло подействовать мнение юной и
неопытной Елизаветы.
Однако по мере того, как Черчилль узнавал свою коро¬
леву лучше, он научился ценить ее серьезность, чувство от¬
ветственности и постепенно чуть ли не влюбился в нее.
В 1955 году, когда премьер-министру уже был 81 год, он, по
словам Колвилла, был «по уши влюблен» в Елизавету. Их
еженедельные получасовые встречи растягивались по
.меньшей мере часа на полтора.
-246-
1
ИОБИМИил ПЛАНЕТЫ.
«Уинстон всегда относился к королеве с необычайной
почтительностью, — вспоминает один из придвор¬
ных. — Как-то раз королеве для просмотра привезли
(})ильм «Красавчик Брюммель». Георг III там изображен
полным безумцем, а Георг IV — закоренелым развратни¬
ком. На следующий день королева пожаловалась Уинсто¬
ну, что ее предков показывают в столь невыгодном свете.
Черчилль пришел в ярость. «Королева провела ужасный
вечер, это не должно повториться!» — бурчал он. На сле¬
дующий день он вызвал к себе не то министра внутренних
дел, не то его заместителя и потребовал, чтобы создали
специальную отборочную комиссию, которая будет ре¬
шать, можно ли посылать ее величеству на просмотр тот
или иной фильм. И как вы думаете, кого он назначил ру¬
ководить этой комиссией? Самого лорда Рэдклиффа, ко¬
торый председательствовал во всех самых важных комите¬
тах и комиссиях. Такая реакция на недовольство королевы
была для Уинстона весьма типичной».
Во время аудиенций королева и премьер-министр разго¬
варивали на самые разнообразные темы. Черчилль потом
рассказывал: «Она расспрашивала меня о том, как я охотился
на кабанов, когда служил на северо-западном пограничье...»
В первый же год воцарения Елизаветы Черчилль по соб¬
ственной инициативе приехал в Бальморал, чтобы получше
познакомиться с новой королевой. Он провел там три дня.
По свидетельству Колвилла, сопровождавшего премьер-ми¬
нистра, встреча прошла успешно; «У королевы н принца
Филиппа гостили в основном люди молодые, и поначалу
можно было опасаться, что возникнет неловкость, однако
все получилось очень складно, обе стороны остались до¬
вольны. Правда, Уинстон (которому уже исполнилось семь¬
десят восемь и который много лет не прикасался к ружью)
жаловался мне по дороге домой, что его не пригласили по¬
охотиться».
Именно в Бальморале Черчилль впервые увидел малень¬
кую Елизавету, которой тогда было два с половиной года.
В то вре.мя Уинсгон сказал, что у девочки «есть характер».
В одном из благодарственных писем, адресованных коро¬
леве, Черчш1ль вспоминает дни, когда он гостил в Бальмо¬
рале у ее отца, деда и даже прадеда, Эдуарда VII. Крайне
■ -241-
САРА Г.РЭДФОРД. ЕЛИЗАВПТЛ II
одобрительно отзывался премьер-министр об успех.ix
принца Чарльза; «На меня большое впечатление произве¬
ли перемены в характере принца Чарльза, когда я в после
дний раз видел его в Виндзоре. Он очень здраво размыш¬
ляет для своего возраста». Далее Черчилль пишет о том,
что с наслаждением разговаривал с герцогом Эдинбургс¬
ким «про флот, авиацию, поло и политику».
Премьер-министр был весьма польщен, когда Елнзаве
та сказала, что хотела бы заказать Оскару Немону бюс1
премьер-министра и установить скульптуру у себя в Винд¬
зорском замке. Немон писал, что Черчилль был глубоко
тронут, даже больше, чем «если бы он был удостоен Орде¬
на Подвязки!» Уинстон был рад тому, что его бюст буде!
стоять рядом с бюстом его великого предка герцога Маль¬
боро. После упоминания об Ордене 1одвязки Елизавета
осторожно выведала, не откажется ли премьер-министр от
этой награды, если она ему будет предложена. Дело в том,
что во время предыдущего царствования Черчилль однаж¬
ды уже отклонил эту высокую честь. Тогда, в 1945 году, ор¬
ден присуждало правительство, однако с 1946 года награж¬
дение Орденом Подвязки стало привилегией монарха.
Черчилль решил, что отказываться во второй раз будет не¬
учтиво. И хотя он предпочел бы до конца cboilx; дней ос¬
таться «мисгером», ему грела душу мысль, что отца перво¬
го герцога Мальборо тоже звали сэром Уинстоном Чер¬
чиллем. В апреле 1952 года Елизавета сделала Черчиллкт
официальное предложение, он согласился, и два года спус¬
тя состоялась торжественная церемония посвящения его в
рыцари Ордена Подвязки.
Для Елизаветы Черчилль был настоящим титаном, геро¬
ем ее дета ва, близким другом отца. Уинстон олицетворял
собой славное историческое прошлое Британии. Он уча¬
ствовал еще в битве при Омдурмане в 1898 году, когда состо¬
ялась одна из последних в истории кавалерийских атак. В то
время на престоле еще сидела прапрабабка Елизаветы. При
дедушке Елизаветы Черчилль был уже членом правитель¬
ства. Он участвовал в первой мировой войне, а во время
второй мировой войны был премьер-минисгром. Короле¬
ву восхищали дипломатические способности старика, его
неистовый патриотизм, напыщенная, пронизанная грубо-
-24S-
IIObHMHUA ПЛАНЕТЫ.
И.П i)iM юмором речь. Кроме того, оба они безумно любили
лошадей. Черчилль выражал Елизапете глубокие соболез¬
нования, если ее рысак Ореол терпел поражение на Дерби,
i 1,1 еженедельной аудненции значительная часть нремени
уходила на обсуждение лошадей. На Рождество Елизавета
поздравила премьер-министра с тем, что его лошадь при-
И1ла первой на скачках в Кемптон-парке. А в мае 1953 года
настала очередь Черчилля посылать поздравление короле¬
ве — Ореол победил на отборочных состязаниях в Линг-
филде. «Весьма благодарна за любезное поздравление. —
ответила Елизавета. — Сожалею, что вас там не было».
Б 78 лет Черчилль начал сдавать. Он плохо слышал, в
194] году перенес небольшой инфаркт, в 1949-м — пер¬
вый инсульт. Неиероятная энергия, сила духа, любовь к
власти помогали ему удерживаться на плаву, но после того,
как министр иностранных дел уехал на операцию в Бостон,
Черчилль взвалил на себя еще и руководство внешней
дипломатией — это было уя<е чересчур. От привычного
сгиля жизни Уинстон не отказывался — по-прежнему ку¬
рил толстенные сигары, пил шампанское бокал за бока¬
лом, любил посидеть вечером за приятной беседой с кол¬
легами, причем пропускал при этом не один стаканчик ко¬
ньяка. Расплата наступила 23 июня 1953 года на официаль¬
ном обеде в честь итальянского премьер-министра Альчи-
де де Гаспери. Черчилль встал, чтобы вместе с остальными
мужчинами вернуться в гостиную к дамам, но внезапно
нокачнулся и осел в кресло. Схватив за руку свою соседку
Джейн Кларк, жену иск7сств0веда Кеннета Кларка, он про¬
бормотал; «Мне нужен друг... Слишком много всего...
Иностранные дела...» Потом он затих. Премьер-министр
не мог идти, у него была нарушена речь. Одним словом,
это был тяжелый инсульт. Зять Уинстона Кристофер Со-
умс и Джок Колвилл каким-то чудом сумели сделать так,
что ни гости, ни официанты ничего не заподозрили. Неко¬
торым просто показалось, что премьер-министр вышел
лишнего. На следующее утро Черчилль совершил невоз¬
можное — провел заседание кабинета министров, да так,
что присутствующие ни о чем не догадались. Лишь Рэб
Ватлер заметил, что Черчилль «как-то непривычно молча¬
лив», а Гарольд Макмиллан впоследствии говорил, что
-249-
слрл i;РЭДФОРД Елнзлт i \ i-
Унистон «бледен и неразговорчив». Если походу заседапир«
председательствующий должен был что-то говорить, ни
делал титанические усилия и произносил слова так oi'u i
ЛИБО, что это не вызвало подозрений. Черчилль не соби
рался сдаваться. Хотя его состояние резко ухудшалось, ii.i
следующий день он строго-настрого приказал Колвнлги
хранить в тайне его «временную нетрудоспособное! ь*.
чтобы управление осуществлялось так, словно Черчилт.
по-прежнему у руля.
Однако Колвилл отлично 1Ш1Шмал, что королеву oci.m-
л>1ть в неведенни нельзя. К пятнице Черчилль был почт
полностью парализован, и доктор Моран сказал, что пр«
мьep-мm^иcтp вряд ли доживет до начала следующей нодг
ли. «Только тут до меня дошло, — вспоминает Кол¬
вилл, — что официальный преемник Черчилля, мистс;'
Энтони Иден, сейчас на операционном столе в Бостоне
Если лорд Моран прав и премьер-министр умрет в бли
жайшие дни, возникнет серьезнейшая копституциони.ш
проблема». Дело в том, что согласно К0нстит>'ции в случш'
смерти нремьер-мииисгра преемственность управле1п1я m
должна нарушаться, и королева имеет право сама избран,
того, кто сформирует правительство. Иден, который иа,\о
дился в заокеанском госпитале, очень долго ждал своеп
очереди. Неужели из-за операции Иден упустит свои
шанс? Вопреки распоряжению Черчилля Колвилл позво
нил Ласеллсу и сообщил ему всю правду, сказав, что коро¬
леву следует подготовить. Вполне возможно, в понедель¬
ник утром ей придется назначать нового премьера. Об.)
личных секретаря разработагш нечто вроде заговора, це¬
лью которого было воспрепятствовать Рэбу Батлеру, еле
дующему кандидату на пост главы правительства, занять
вакантное место. В качестве времешюй меры предполага¬
лось создать нечто вроде временного правительства, кото
рое возглавит лорд Солсбери, не беря звание премьер-ми¬
нистра. Когда же Идеи оправится после операции, власн.
будет передана ему. Этот комплот, совершенно противо¬
речивший конституции, О1едовало держать в строжайшем
секрете. Колвилл заручился поддержкой магнатов прессы
Ка.мроза и Бивербрука. С их помощью удалось заткнуть
рот журналистам, и в печать не просочились сведения о
-250-
ПОБИМИЦА ПЛАНЕТЫ.
Гюлезни Черчилля. Опубликовали лишь невразумитель¬
ный бюллетень, в котором говорилось, что премьер-ми-
мистр «устал и нуждается в отдыхе».
Елизавета была в курсе этой интриги, но Черчилль так
никогда и не узнал, что королева все знала. На следующий
же день после получения тревожного известия Елизавета
написала Черчиллю письмо. Она и Филипп в это время на¬
ходились в Эдинбурге, совершая аосткоронационное тур¬
не по Соединенному Королевству. «Мой дорогой премьер-
NHiHHCTp, я с огорчением узнала от Томми I аселлса, что вы
» последнее время неважно себя чувствуете, — осторожно
1Н1сала королева. — Надеюсь, это не очень серьезно, и вско¬
ре мы увидим вас здоровым». Покончив с неловкой темой,
Елизавета переходит к спасительному описанию погоды:
■До сих пор нам очень везло с погодой, но недавно разра-
аилась гроза, и, к сожалению, все еще идет дождь...»
По словам Морана, Черчилль «был в восторге» от этого
1Н1сьма. Он немедленно продиктовал ответ, сообщая о сво¬
ей болезни столь небрежно, словно речь шла о ком-то дру¬
гом. Премьер-министр писал, что скоро поправится и смо¬
жет исполнять своп обязанности до осени, когда вернется
Иден.
Несмотря на предсказания медиков, Черчилль не только
выжил, но и почти полностью оправился, в конце июля он
чувствовал себя уже достаточно хорошо, чтобы перебраться
из загородного дома в свою официальную резиденцию, а 2
августа отправился в Виндзор к Елизавете. Уходи ть в отстав¬
ку премьер-минисгр передумал. Он сказал королеве, что еще
с месяц поразмышляет. В октябре состоится ежегодный
съезд консервативной партии, и там он посмотрит, хватит
ли у него сил, чтобы выдержать парла.ментские дебаты. Две
недели спустя Елизавета пригласила Черчилля на скачкн в
Донкастер, а потом в Бальморал. Проигнорировав мнение
врачей и супруги, Черчилль немедленно принял пр1п'лаше-
ние. 11 сентября он и его жена поехали поездом в Донкастер,
на состязаниях сидели в королевской ложе, а затем па коро¬
левском поезде поехали в Бальморал. В воскресенье Чер¬
чилль стоял рядо.м с королевой в церкви Крэти, где после¬
дний раз был во времена Эдуарда VII, задолго до рождения
своей .монархини. Собравшиеся приветствовали премьер¬
-251-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
млнистра восторженными криками. Елизавета сказала од¬
ному из друзей, что по сравнению с летом Черчилль «выгли
дит просто молодцом».
Однако и премьер-министр, и королева знали, что oi-
ставка —это вопрос времени. Иден вернулся из Бостона и
неважном физическом состоянии, однако полный радуж¬
ных надежд. Всякий раз, когда он встречался с Черчиллем, и
его глазах читался невь[сказаниый вопрос: когда же? В еле- •
дующем месяце Черчилль должен был отчитываться перед (
делегатами партийного съезда. Множество внимательных
глаз следили за выступлением премьер-министра. Об ин .
сульте никто не знал, хотя кое-какие слухи на эту тему все-
таки .ходили. Однако Черчилль выступил так блестян;е, |
что присутствующие поняли — он сдаваться не намерен.
Тогда возникло предположе1П1е, что премьер-министр ус¬
тупит свое кресло Идену в ноябре, когда королева отправи i -
ся в продолжительную поездку но странам Содружества.
В течение двух последующих лет нежелание Черчилли
уходить в отставку определяло весь климат британской по¬
литики. «Отъезд королевы все усложнит, — говорил Кол¬
вилл лорду Морану. — Премьер-министр обещает вот-вот
подать в отставку, чтобы у нового главы правительства было
время принять дела, пока ее величество еще не уехала. Но
Черчилль в отставку не уйдет». И Колвилл оказался прав. 2-1
ноября 1953 года Елизавета покинула Англию, а старик ос¬
тавался на своем посту.
Когда она вернулась в мае 1954 года, казалось, что уж те-
перь-то Черчилль точно уйдет. Он не раз говорил, что до¬
жидается лишь возвращения королевы. Идена он уверял,
что подаст в отставку в конце июля, однако 30 ноября, когда
Уинстону исполнилось восемьдесят лет, он все еще нахо¬
дился на Даунинг-стрит. Елизавета прислала к юбилею по¬
дарки: серебряные подносы и — драгоценнейший из да¬
ров — позволение случить кобылу с Ореолом, прославлен¬
ным рысаком ее величества. «Я куплю самую лучшую кобылу
на декабрьской ярмарке и буду с нетерпением ждать этого
дня», — ответил премьер-министр.
Елизавета отлично понимала, что члены правительства
ждут не дождутся, когда же Черчилль наконец покинет
свой пост. Даже его верные друзья вроде Макмиллана по¬
-252-
• ЧЮБИМПИЛ ПЛАНЕТЫ.
теряли терпение. «Черчилль отказывается уходить, п непо¬
хоже, что ом передумает», — записал в дневнике Макмил¬
лан. Правительственная команда начинала бунтовать, 22
декабря кабинет собрался, чтобы обсудить дату парламен¬
тских выборов, однако речь зашла о другом — сколько
должен Черчилль оставаться 1’лавой правительства. Когда
старик обиженно проворчал, что от него, кажется, хотят
избавиться, никто не стал возражать. В конце февраля
Черчилль, казалось, решился и даже пригласил королеву
на прощальный ужин 4 апреля (пятого он намеревался
официально объявить о своей отставке). Однако своим
коллегам премьер пока ничего не говорил.
В Букиигемском дворце давали обед в честь иранских
шаха п шахини. К гостям вывели принца Чарльза и прин¬
цессу Анну. Маленькая Анна запомнила старого, обрюзгше¬
го премьер-министра, обессилегшо сидевшего в 1фесле.
29 марта Иден и его жена 1<ларисса собирались дать про¬
щальный ужин в честь уходящего премьера, однако утром
Черчилль снопа передумал. Встретившись с королевой, он
сказал, что «хочет снова отложить свою отставку и желает
знать, не будет ли ее величесгво возражать». Королева, есте¬
ственно, ответила, что не будет. Однако назавтра растро¬
ганный долготерпением Ндена Черчилль опять передумал
и заявил, что все-таки уйдет 5 апреля. Об этом он известил
сэра Майкла Эйдгша, нового секретаря королевы.
Елизавета ответила, что, признавая мудрость такого ре¬
шения, искренне сожалеет об этом ujare, а более всего ей бу¬
дет не хватать еженедельных встреч с сэром Уугнстоном —
встреч не только познавательных, но и увлекательных, «если
этот термин применим к обсуждению государственных
дел». Это было не просто вежливое письмо, королева писала
искренне. Однажды ее спросили, с кем из премьер-мини¬
стров ей было приятнее всего общаться. «Конечно, с Уин¬
стоном, — ответила она. — Это было так весело». Чер¬
чилль тоже любил эти встречи. Один из секретарей сказал,
что премьер-министр «буквально мурлыкал», выходя от ко¬
ролевы. Он так долго тянул с отставкой не только из-за не-
жела1П1Я вьщускать из рук бразды правления, но еще и сожа¬
лея о том, что не сможет так часто видеть Елизавету. Ста¬
рик был настолько увлечен молодой королевой, что чуть
-253-
САРА БРЭДФОРД. ЕДИЗАВЫА II
было не совершил непоправимую оплошность во нреми
прощальной аудиенции, на следующий день после риту¬
ального последнего ужина на Даунинг-cTpirr.
У Колвилла возникла идея: королева могла бы оказатг.
Черчиллю в ознаменование его выдающихся заслу!' осо¬
бую честь — предположить, наиример, герцогский титул,
который в свое время получил знаменитый предок Уин¬
стона Джон Черчилль, герцог Мальборо. Из дворца отне-
тили, что герцогские титулы теперь могут даваться лишь
членам королевской семьи. «И все же это было бы краси¬
во, — сказал Колвилл. — Если я гарантирую, что пре¬
мьер-министр откажется, могла бы королева сделать по¬
добный жест?»
Колвилл осторожно поговорил с Черчиллем, и премьер-
министр ответил решительным отказом, сказав, что хочс!
умереть Уинстоном Черчиллем, членом палаты общни.
Колвилл вспоминает: «Я бросился к телефону, позвонил
сэру Майклу Эйдииу и сказал, что королева может смело
предлагать Уинстону герцогский титул».
Однако в день прощальной аудиенцни у Колвилла вне¬
запно возникли серьезные сомнения в этой затее: «Я сильно
заволновался, когда увидел, как премьер-министр, нарядив¬
шись во фрак и цилиндр, отправляется к королеве. Ведь я
знал, что старик в нее безумно влюблен... Вдруг сентимен¬
тальность возьмет верх, и он, не желая расстраивать ее вели¬
чество, возьмет да и согласится? Можно себе upeдcтaвитIJ,
как рассердились бы на меггя королева и сэр Майкл!
Когда сэр Уинстон вернулся с аудиенции, я нетерпеливо
спросил: «Ну, как все прошло?» Всхлипнув, он ответил:
«Представляете, она оказала мне необычайную честь —
предложила сделать .меня герцогом».
Дрожащим голосом я спросил, что же он ответил. «Знае¬
те, я чугь было не согласился. Ее красота, обаяние и доброта
гак меня растрогали, что я дрогнул. Но в последний момент
вспомнил, как клялся умереть Уинстоном Черчиллем. По¬
просил у ее величества прощения и отказался. Стра1И1ая
штука — мне показалось, что она совсем не расстроена
моим отказом».
В собственноручном гшсьме Черчиллю королева писа¬
ла, как ей будет не хватать верною советника. Ни Энтони
-254-
Л
г
1ЮБИМ1ША ПЛАНЕТЫ.
Иден, ни кто-либо другой «никогда ие смогут заменить
мне моего первого премьер-министра, которому и я, и мой
муж так многим обязаны. Я всегда буду благодарна Вам за
ю, что Вы наставляли меня и руководили мной в первые
годы моего царствования».
До сего момента королева ни с кем не консультирова¬
лась по поводу кандидатуры преемника. Из вешшвости
она спросила Черчилля, не хочет ли он кого-нибудь поре¬
комендовать. однако старик ответил, что всецело полага¬
ется на ее мудрость. На самом деле реальный кандидат был
только один — Энтони Иден, заместитель премьер-мини¬
стра. В свое время Георг VI возражал против введения
этой должности, считая, что оно подразумевает автомати¬
ческую преемственность власти, в то время как по консти¬
туции выбирать главу правительства имеет право только
король. Иден был самой яркой звездой на политическом
небосклоне тридцатых годов. Когда в знак протеста про¬
шв соглашательского курса Чемберлена он подал в отсгав-
ку, многие, в том числе и Черчилль, с восхищением отнес¬
лись к этому мужественному поступку. Иден был очень хо¬
рош собой, безупречно одевался, имел прекрасное образо¬
вание и давно уже вращался в высших сферах мировой по¬
литики — еще с тех пор, как в декабре 1940 года заменил
лорда Галифакса на посту министра иностранных дел.
Иден занял пост премьер-министра в пятьдесят восемь
лет, совсем не поздно, однако его здоровье было подорва¬
но неудачной операцией — хирург, вырезавший ему кам¬
ни в почках, сделал свою работу неаккуратно. К Елизавете
Иден относился гораздо лучше, чем к ее отцу и деду, хотя в
свое время служил и тому, и другому. «Вступив в долж¬
ность, он очень нервничал, — вспоминает один из по¬
мощников Идена, — что будет проигрывать в глазах ко¬
ролевы по сравнению с Черчиллем. Ведь к прежнему пре¬
мьер-министру ее величество относилась как внучка к
деду. Иден боялся, что королева сочтет его фигурой мало¬
значительной, однако опасения не оправдались. Она от¬
неслась к нему очень хорошо. Иден всегда говорил о ней с
искренней симпатией. Он придавал большое значение
мнению королевы, советовался с ней по широчайшему
кругу вопросов. Иден и его министр по делам колоний
-255-
САРА БРЭДФОРД. ЫИЗАВЕТЛ И
Алан Леннокс-Бойд были удивлены тем, насколько хоро'
шо Елизавета знает дела Содружества. «Помню, как-ш
раз, -— вспоминает профессор Дилкс, — Лентшкс-Боил
пришел к Идену посоветоваться по поводу каких-то плс
менных пастбищ в Сомали и сказал, что хотел бы зна 11,
мнение королевы на этот счет. Иден высмеял мшшстра, im
каково же было его удивление, когда выяснилось, что Kti-
ролева прекрасно разбирается в этом вопросе».
Елизавета, как в свое время ее отец, быстро обретала прс)-
фессионализм. Если в короткое царствование Эдуарда VI11
официальные документы возвращались в правительствен
ную канцелярию нераспечатанными, с винными пятнами
на конвертах, то в эпоху Георга VI все переменилось: король
относился к своей работе добросовестно и очень любил
поймать врасплох какого-нибудь министра, плохо подгото¬
вившегося к докладу. Эту игру полюбила и Елизавета. Од¬
нажды ей удалось поймать самого Черчилля, который иа
склоне лет ленился читать многие официальные докумен¬
ты. Гарольд Вильсон, отслуживший премьер-мин1гстром
два срока (1964-1970 и 1974-1976) попался в тахсую же ловуш¬
ку во время самой первой аудиенции у королевы и был про¬
сто сражен.
Елизавета всегда была в курсе дела. Она не только внима¬
тельно просматривала всю официальную документацию,
ежедневно поступавшую ей в специальных кожаных папках,
цвет KOTopbLX был разным в зависимости от департамента,
ее величество еще и успевала просмотреть протоколы засе¬
даний кабинета министров, а также прочитать ежедневные
отчеты о парламентских заседаниях. «Я был поражен тем,
как досконально ее величество осведомлена о малейших
подробностях», — записал в дневнике премьер-министр
Гарольд Макмиллан в 1960 году. Биограф Макмиллана Ро¬
берт Лэйси отмечает: «Премьер-министра не уставало удив¬
лять, как внимательно она слушает. Королева никогда не го¬
ворила лишнего, никогда не высказывалась опрометчиво.
Сначала выслушает всех до конца и лишь потом высказы¬
вает свое суждение». Один из бывших секретарей Елизаве¬
ты свидетельствует: «Работать на нее было одно удоволь¬
ствие. Схватывала все на лету, обладала решительностью и
здравым смыслом. Никогда ничего не откладывала на зав¬
-256-
-lllObllMHUA ПЛАНЕТЫ.
I pa. Если вы задавали ей вопрос, то получали четкий ответ,
!'хлн оставляли ей задание на завтра, то утром все было
прочитано и готово. Всегда готова выслушать любое пред¬
ложение, но вовсе не обязательно с ним соглашается...
[1 главное, к ней всегда был доступ. Никогда не скажет,
что, мол, оставьте меня в покое, отложим это на потом».
Другой придворньп'1 говорит: «Королева не читает книг,
однако все государственные бумаги прочитывает до после¬
дней страницы. Это производило неизгладимое впечатле¬
ние на всех ее премьер-министров».
Елизавета не любит диктовать письма, предпочитает,
чтобы это делали секретари, а она потом вносит исправле¬
ния, Зато королева любит писать маленькие записочки, ча¬
сто шутливые и всегда по делу. Например: «В этом году
больше никаких госпиталей, я их наоткрывала более чем
достаточно». О биографии принца Чарльза; «Очень сла¬
денько м сентиментально, но мило. Есть четыре неточнос¬
ти» (далее следует список).
Лишь в одной сфере Елизавета всегда чувствовала себя
неуверенно. «Она ие умеет произносить речи, — рассказы¬
вает один из ее помощников. — Писать их тоже не может.
В этом ей всегда помогал принц Филипп. Первоначальный
проект составляет кто-нибудь из секретарей, а потом коро¬
лева или ее супруг вносят исправления. Разумеется, при та¬
ком подходе речи получаются не слишком-то заниматель¬
ными». Вот мнение другого: «Королева — очень честный
человек, она ни в коем случае не будет говорить такого, в чем
не вполне уверена. Допустим, ей в речи напишут: «Мы очень
счастливы видеть вас здесь сегодня». Королева обязательно
слово «очень» вычеркнет».
Публичные выступления всегда давались ей нелегко.
Елизавета никогда не говорит экспромтом, читает только
по бума;кке, и из-за этого обычные ее выступления выглядят
довольно тускло. Она не мом<ет ни запомнить текст, нн им¬
провизировать; эту черту королева унаследовала от матери.
Рассказывают, что однаходы, иеред церемонией спуска на
воду лайнера «Королева Мария», Елизавета пожаловалась
одной из фрейлин: «Ах, милая, как бы мне запомнить назва¬
ние этого корабля».
В 1956 году Елизавете исполнилось тридцать лет. Она
‘J —578 -257-
САРА КРЭЛФОРД. ЫИЗАВСТЛ II
была молода, хороша собой и необычайно популярна. Beci.
мир обожал ее, и казалось, что так будет всегда. Однако за гл -
иувшийся четырехлетний медовый месяц подходил к кон¬
цу. Иден не пробыл на посту премьер-министра н года, ког¬
да Британия ввязалась в катастрофическую авантюру, по¬
влекшую за собой мощный вал критики в адрес британс¬
кой государственности, в том числе монархии.
В июле 1956 года Елизавета находилась на Гудвудских
скачках, в ложе герцога Ричмонда, когда ей принесли прави¬
тельственный указ о мобилизации резервистов. 2 августа и
замке Арундел, принадлежавшем герцогу Норфолку, состо¬
ялось заседание Таиного совета. Там королева подписала
документ, который три месяца спустя привел к военному
столкновению с Египтом.
13 июня 1956 года последние английские солдаты поки¬
нули зону Суэцкого канала, который Британия контролиро¬
вала более семидесяти лет. Десять дней спустя полковник
Гамаль Абдель Насер стал президентом Египта, а егце месяц
спустя, после того, как американцы и англичане отказа¬
лись финансировать строительство Асуанской плотины,
Египет национализировал Суэцкий канал, до сих пор при¬
надлежавший Великобритании и Франции. Первой реак¬
цией в этих странах было глубочайшее возмущение. Иден,
относившийся с отвращением ко всем диктаторам, а к На¬
серу в первую очередь, задал тон пропагандистской кампа¬
нии, объявив: «Насер взял Британию за горло». Англия и
Франция составили секретный план нападения на Египет.
Было заключено трехстороннее со1лашение, так называе¬
мый Севрский договор, подписанный Британией, Фран¬
цией и Израилем 24 октября. Этот тайный пакт являл со¬
бой целый заговор. 29 октября Израиль должен был на¬
пасть на Египет, после чего Британия и Франция потребу¬
ют прекращения огня и временно оккупируют террито¬
рию канала. Это должно было произойти 30 октября. Если
одна из воюющих сторон откажется заключать перемирие,
31 октября силы союзников вторгнутся в Египет.
Согласно плану, 29-го израильтяне переаши в наст}т1ле-
ние. Тридцатого Британия и Франция опубликовали свой
ультиматум, а Иден выступил с речью в палате общин, об¬
рисовав перед парламентариями план дальнейших дей¬
-25S-
■ЛЮБИМИЦА ПЛЛКЕТЫ™
ствий. Б тот же день в Нью-Йорке состоялось заседание Со¬
нета Безопасности ООН, Бритаиня н Франция наложили
ието па предложенную Соедииеннымн Штатами резолю¬
цию, требовавшую вывода израильских войск из зонь[ кон¬
фликта. Этот акт союзников привел в негодование как аме¬
риканцев, так и русских. Английские самолеты нанесли
бомбовый удар по епшетсы^м аэродромам, уничтожив всю
египетскую авиацию. Военная операция прошла успешно,
но ее политические последствия были катасгрофическими.
Во-первых, поднялся шум в палате общин — Брита¬
ния совершила нападение на страну, с которой не велось
войны. Атмосфера в парламенте была такая же, как в мае
1940 года, перед падением правительства Чемберлена. На¬
род был возмущен и актом прямой агрессии, и разрывом,
произошедшим между Британией и США. Страны Содру¬
жества, которых британское правительство не поставило в
известность о своих намерениях, единодушно выражали
гнев, недоумение или недовольство. Арабское обществен¬
ное мнение, разумеется, выступило в поддержку Насера,
из-за чего у тех ближневосточных режимов, которые сим¬
патизировали Британии {например, у иракской королевс¬
кой семьи), возникли серьезные трудности.
Поначалу большинство англичан солидаризировались с
Иденом, считая, что Насеру следует преподать хороший
урок, но теперь, когда выяснилось, что воегшые ие успевают
переправить войска с кипрских баз на материк, все переме¬
нилось. К тому же израильтяне и египтяне договорились о
прекращении огня, и английская экспедиция, находившая¬
ся в море, оказалась бессмысленной. Опрос общественного
мнения, проведенный в ноябре, продемонстрировал, что
большинство англичан не одобряют суэцкую операцию.
Английские парашютисты и англо-французские морские
пехотинцы высадились в Египте лишь 5 и 6 ноября. К это¬
му времени катастрофически упал фунт стерлингов. Золо¬
той и валютный запас Великобритании за месяц снизился
па 15%. Когда же правительство обратилось к американцам
за помощью, те заявили, что сначала следует вывести войс¬
ка, а потом уже можно поговорить и о помощи. Иден был в
изоляции как в кабинете, так и в парламенте. Пришлось ему
принимать условия ООН, и суэцкая операция закончилась
-259-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
крахом. Даже те, кто до конца поддерживал решительныti
курс действий, пришли в негодование: налицо была полнпи
капитуллция, а ни одной цели достичь не удалось (разгром
египетской авиации не в счет). Биограф Идена пишет; «В
результате англичане понесли максимальный урон и не mi-
лучили никаю-сс преимуществ».
Карьера Идеиа была окончена. Его здоровье тох<е ос¬
тавляло желать лучшего. В октябре у премьер-министра
началась лихорадка — последсгвие неудачной операции
на желчном пузыре. 19 ноября врачи сказали, что Идеиу
нужен полный отдых, и желательно в теплом климате. Ям
и Энн Флеминги предложили супругам Иден отдохнуть у
них на Ямайке. 23 ноября больной премьер-министр и его
жена к всеобщему возмущению улетели отдыхать. Когда
Идеи вернулся — это было уже в декабре, — правящая
партия и широкая публика встретили его весьма холодно.
Так печально заканчивалась блестящая карьера этого по¬
литического деятеля. Двадцатого декабря Идеи, прежде
державший палату общин под полным своим контролем,
был вынужден перейти к обороне. На вопрос о сговоре с
Израилем премьер-министр солгал: «Не было никаких
планов совместного нападения на Египет... Мы понятия не
имели, что Израиль готовится к военным действиям». Со¬
бравшиеся были возмущены финальной фразой Идена:
«Если бы мие пришлось вновь принимать решение, я по¬
ступил бы точно таким же образом, несмотря на всю непо¬
пулярность принятых мер». Теперь премьер-министр на¬
строил против себя и тех, кто с самого начала был против
военного решения, и тех, кто возмущался преждевремен¬
ным отводом войск.
Это было последнее выступление Идена в палате об¬
щин. Слушали его уже не столько враждебно, сколько без¬
различно, а это хуже всего. В начале января врачи заявили,
что дальнейшее пребывание Идена на посту главь[ госу¬
дарства летальным исходом, и премьер-министр решил
подать в отставку. Как сказала его жена, «он хотел жить».
8 января супруги Иден поехали в Сандрингэм, чтобы по¬
видаться с королевой. Они поужинали в обществе ее вели¬
чества, остались ночевать. Елизавета выразила свои лич¬
ные соболезнования и предложила Идену графский титул.
-260-
ЛЮБИМИЦА ПЛАНЕТЫ*
Ма следующий день он долл<ен был явиться в Букингемс-
К1ТЙ дворец и официально объявить о своей отставке,
Впоследствии Иден очень нервничал, если кто-то гово¬
рил, что Елизавета была против суэцкой операции. Когда
1’оберт Лэйси опубликова;! в газете «Санди тайме» статью,
н которой утверждалось, что королева была против суэц¬
кой авантюры, лорд Эйвон {такое имя теперь получил
1'1ден) сердито парировал, что королева «отлично поиима-
ла, к чему идет дело». Но это произошло уже в 1976 году.
Во всяком случае, по утверждению Идена, королева не
возражала против военной операции, хотя, как выразился
бывший премьер-министр, «она и не была решительной сто¬
ронницей этой акции». В биографргческой книге, написан¬
ной Робертом Лэйси, высказывается подозрение, что Иден
поведал королеве не вао правду об англо-франко-израильс¬
ких переговорах, увенчавшихся Севрстшм договором. На это
Иден ответил, что подобные сведения наверняка получены
от Маунтбеттена, а он «выжил из ума и совсем изолгался».
Трудно поверить, что Иден посвятил королеву во все
детали аитиегипетского заговора. Лишь Селвин Ллойд,
министр иностранных дел, и еще двое британских участ¬
ников переговоров знали подробности соглашения. Союз¬
ники договорились, что условия заговора будут вечно хра¬
ниться в тайне. Иден даже ие сообщил о плане членам ка¬
бинета. Что же касается королевы, то, не обладая всей той
информацией, которой располагал Идеи, она вряд ли мог¬
ла воспользоваться своим конституционным правом «со¬
ветовать и предостерегать». Один из ее помощников гово¬
рит: «В то время она была еще недостаточно опытна и на¬
верняка не догадалась спросить у Идена, проконсультиро¬
вался ли он с премьер-министрами стран Содрух<ества.
В результате все эти государства выступили в ООН про¬
тив Великобритании».
Провал суэцкой авантюры, отставка Идена, а также обсто¬
ятельства, связанные с этой отставкой, — все эти события
имели серьезные последствия дл>1 королевы, которая впервые
стала объектом критики. Впервые с 1870-х годов, когда обще¬
ственное мнение обрушилось на королеву Викторию за ее пе¬
реходящее все границы затворничество, королевская власть
оказалась выставленной в столь невыгодном свете.
-261-
САРЛ БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕ!Л II
Начались ритуальные танцы вокруг выборов новот
вождя. Ка^кдого из членов кабинета по очереди вызывали ii.i
беседу к Солсбери и лорд-канцлеру Килмюиру, «словнч
школьников к классному руководителю», как выразилсл
один из министров. Собеседование проходило в здании
Тайного совета, в кабинете лорда Солсбери. Почтенны и
маркиз, картавя, спрашивал каждого из членов кабинета:
«Ну, за кого вы — за Вэба или за Гавольда (имелись в виду
Рэб Батлер и Гарольд Макмиллан)?» Подавляющее бол1.-
шинство опрошенных высказались за «Гавольда», и лиш!.
один был за «Вэба». На следующий день Солсбери отпра¬
вился во дворец, чтобы сообщить Елизавете о результатах
предварительной разведки.
Шестидесятидвухлетний Макмиллан сидел у себя в каби¬
нете на Даунинг-стрит, 11, рядом с резиденцией премьер-
министра и для успокоения нервов читал роман Джейн
Остин «Гордость и предубеждение». В два часа дня 10 ян¬
варя Макмиллана приняла королева. Разговор был корот¬
ким, но дружественным. Дело в том, что Елизавета непло¬
хо знала Макмиллана, который служил попеременно ми¬
нистром обороны, министром иностранных дел и мини¬
стром финансов в кабинетах Черчилля и Идена. Королева
пеоднократно встречалась в Макмилланом, но отныне, как
sannciui он в дневнике, их отношения вошли в новую ста¬
дию. Если до сих пор ее величество могла судить об этом
человеке лишь по его репутации и внешнему впечатле¬
нию, то теперь им предстояло довольно тесное общение.
Гарольд Макмиллан был человеком весьма сложным. Как
политик, он соединял в себе идеализм, актерство, маккиаве-
лиевское коварство и безжалостность. По характеру он был
человеком замкнутым, легко ранимым, тонко чувствующим
и высокообразованным, но в то же время неуверенным в
себе и подверженным приступам депрессии. Все эти каче¬
ства скрывались за лощеным снобистским фасадом. Мак¬
миллан одевался и держался как типичный офицер гвар¬
дейской бригады, в рядах которой он воевал во время пер¬
вой мировой войны. Этот человек был членом эксклюзив¬
ных клубов «Уайте» и «Сент-Джеймс», куда принимали
лишь родовитых аристократов. Он бьш жепат на дочери
герцога Девоншира, владельца мнoгoчиcлe^п^ыx помес-
-262-
1
IKJBHMHUA ПЛАНЕТЫ.
1 mi, в том числе н йоркширских охотничьих угодии. Леди
Дороти, узиав о том, что мужа вызывают к королеве, над¬
менно осведомилась: «Что им от нас иу'д^но?»
За годы премьерства Макмиллана у публики сложился
примерно такой его образ: джентльмен в твидовом
июртивном костюме, с ружьем, элегантно переброшен¬
ным через плечо, охотящийся на куропаток где-нибудь в
частном поместье. На самом деле впечатление это было
пбмапчивым. Макмиллан был внуком бедного шотландс¬
кого арендатора, н родовитые свойственники считали его
чужаком и большим занудой. В личной жизни Макмг[л-
лан был очень одинок и долгие годы страдал из-за того,
что его жена завела роман с остроумным и популярным
Робертом Бутби, членом парламента от консервативной
партии. В светских кругах все об этом знали. Личное оди¬
ночество вкупе с одиночеством «человека, сидящего на
вершине смазанного салом шеста» (имеино так еще Диз¬
раэли определил положение премьер-мтшистра), заставля-
■чи Макмиллана искать дружбы ее величества. Это было
важно для него не только из-за старомодных, монархичес¬
ких взглядов этого человека, но и по чисто личным причи¬
нам. «Премьер-министр прежде всего является первгам
мгп-лгстро.м королевы, — писал он в своих мемуарах. —
Он должен быть лично предан ее величеству».
Широкая публика встретила назначение Макмиллана с
неодобрительным уд1[влением. Газеты подготовили англи¬
чан к тому, что главой правительства станет Батлер. Широ¬
ко распространилось мнение, что старьи“1 маркиз Солсбери
убедил королеву назначить премьер-министром не упалсае-
мого всеми Батлера, а человека своего круга, герцогского
зятя. На самом деле Солсбери недолюбливал Макмиллана и
ировед вполне широкие консультации с руководством кон¬
сервативной партии. Однако публика об этом не знала.
В конце концов маркиз дейсгвовал не по собственной ини¬
циативе, а следовал совету Ндена. И все же т}т важнее дру¬
гое: Елизавета и ее министры не почувствовали вовремя,
что обгцествеиное мнение Британии начинает меняться.
Суэцкий кризис стал катализатором этого процесса.
Для психики британцев эта история была почти столь же
травматична, как вьетнамская война для американцев. Ан¬
-263-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕ1Л II
гличанам пришлось пересматривать взгляд на себя и ii.i
свою роль в мире. По словам биографа Макмиллана, бри
танцы легли спать, считая себя гражданами великой дс)1-
жавы, а проснулись во второсортном государстве, котори
му лучше забыть об имперском прошлом н не мечтать <>
том, чтобы вершить судьбами мира. Роковым пробужде¬
нием стала национализация Суэцкого канала, свершивши
яся 26 июля 1956 года. Англия взбудоражилась, разгнева¬
лась, понадобился козел отпущения. Положение еще усу¬
губилось тем, что как раз в это время произошло воссги-
ние в Венгрии, не получившее никакой поддержки от за
падных держав, которые были заняты ненужной постим-
периалистической авантюрой. Причина этой катастрофы
заключалась в том, что Англией правили люди, психологи¬
чески остававшиеся в прошлом. Кинохроника того време¬
ни выглядит так, словно ее снимали в тридцатые годы:
дикторы браво толкуют о «наших славных ребятах» и о
«хорошем уроке, который преподан Насеру)).
Отношение Идена к египетскому лидеру тоже было арха¬
ичным и оторванным от реальности. Реакция премьер-ми¬
нистра на события в Египте была чисто рефлекторной, как у
павловской собаки. Макмиллану казалось, что повторяется
ситуация с мюнхенским соглашением.
Можно себе представить, как страдала Елизавета, пытав¬
шаяся воскресить великое прошлое Британии, а вместо это¬
го вынужденная мириться с национальным позором. Весь
мир увидел, что король голый. Монархия в Бритагши давно
стала символом нации, и вот теперь, после Суэца, возник
вопрос, насколько правомочен этот символ. Назначение
Макмиллана и недавняя история с Таунсендом, тоже свиде¬
тельствовавшая о косности британской элиты, — все это
создавало образ сословного общества, которое насквозь
прогнило, а монархшо использует в качестве позолоченной
маскировки.
Драматург Джон Осборн, которого после триумфаль¬
ного успеха пьесы «Оглянись во гневе» пресса окрестила
«сердитым молодым человеком», в октябре 1957 года
опубликовал статью, резко осуждавшую MoHapxjno: «Моя
претензия к монархическому принципу заключается в
том, что этот символ мертв; монархия — это золотая ко¬
-264-
-ЛЮБИМИЦА ПЛАНЕТЫ»
ронка на гнилом зубе». Почитание королевы Осборн на¬
звал «бессмысленной индустрией», которая держится на
глупых головах и пустых жизнях. «Когда толпа бежит ко
дворцу, чтобы поглазеть на королеву, это последнее цир¬
ковое представление цивилизации, утратившей веру в себя
и купившуюся на блеск тривиальной мишуры». Маль¬
кольм Маггридж, телезвезда и бывший редактор журнала
«Панч» назвал верноподданническую страсть «королевс¬
кой мыльной оперой, чем-то вроде эрзац-религии». Его
статья в «Сатердей ивпинг пост» была воспринята как лич¬
ная атака на королевскую фамилию, и Маггриджа выгнали
из Би-би-си. Однако ни Осборн, ни Маггридж вовсе не со¬
бирались нападать на саму королеву. Зато это сделал моло¬
дой пэр, тридцатитрехлетний лорд Алтринчем, который в
августе 1957 года посвятил номер издаваемого мм журнала
«Нэшпл эид инглиш ревыо» теме монархии. Б этом номе¬
ре были напечатаны разные статьи, а сам лорд Алтринчем
написал предисловие. На следующее утро после выхода
журнала он проснулся знаменитым, а точнее говоря, пе¬
чально знаменитым.
В своей статье Алтринчем подверг критике Елизавету,
однако главный его пафос был обращен против придвор¬
ных, «Окружение королевы, — писал Алтринчем, — почти
без исключения относится к «твидовому племени», безна¬
дежно отставшему от современности». Монарх]-1я стала «на¬
родной» и мультирасовой (под этим он имел в виду Содру¬
жество), а королевский двор остается «маленьким оазисом
британских леди и джентльменов, которые, возможно, дос¬
таточно умны и даже хитроумны, чтобы служить во дворце,
однако ничем не превосходят прочих сограждан». В любом
случае свита королевы социально и этнически представляет
слишком узкий слой, что производит неблагоприятное впе¬
чатление на нацию. Алтринчем писал, что традиционные
балы для светских дебютанток — это полнейший абсурд.
Нуя(но было положить конец этой устаревшей традиции
еще в 1945 году, однако балы продолжаются и поныне. «В
результате монархия неизбежно идентифицируется лишь с
высшим классом общества». Когда лчурналисты насели на
Алтринчема с вопросами, он напрямую заявил, что кое-кто
из непосредственного окружения королевы, в частности
-265-
САРЛ ЬРЭДФОРД ЕЛИЗАВЕТА II
лорд-камергер, граф Скарборо, сэр Майкл Эйдин, а также
главный шталмейстер герцог Бофор — «убогая публика,
лишенная мозгов и воображения».
Наибольший резонанс имели те пассажи в статье Алт-
ринчема, которые были восприняты как прямая критика ei
адрес Елизаветы, хотя автор на самом деле всего лишь хотел
доказать, что советники оказывают ее величеству дурную ус¬
лугу, заставляя ее говорить и вести себя совершенно неес¬
тественным образом. Алтринчем писал, что придворные
боятся, не будет ли нанесен yuiep6 монархии, если короле¬
ва начнет вести себя на публике как нормальная современ¬
ная женщина. Сейчас же ее речи —^ «чопорные пропове¬
ди», а ее манера говорить — «сплошное занудство».
Один шестидесятичетырехлетний фанатик империи
набросился на Алтрннчема с кулаками, когда тот выходил
из телецентра. Этот эпизод был снят операторами. Город
Алтринчем, чье имя досталось отцу нарушителя спокой¬
ствия Эдварду Григгу в качестве титула, отрекся от того,
кто посмел покуситься на королеву. В 1963 году лорд Алт¬
ринчем отплатил городу сторицей —^ отказался от титула
и стал называться просто Джоном Григгом. На Алтринче-
ма обрушился шквал негодования, никто не пытался вник¬
нуть в суть его доводов. А ведь журналист руководство¬
вался тем же мотивом, что Осборн и Маггридж — хотел
высказаться против бездумного поклонения, окружавшего
Елизавету после смерти ее отца Георга VI.
Несмотря на возмущение, крики о клевете и угрозы вы¬
сечь святотатца кнутом, опрос общественного мнения,
проведенный газетой «Дейли мейл», показал, что молодые
читатели в возрасте от 16 до 34 лет придерживаются того же
мнения, что Алтринчем, а среди прочих возрастных групп
преобладает точка зрения, что круг лиц, принадлежащих ко
двору, должен быть значительно расширен. Набирал силу
миф о молодой королеве, оказавшейся в плену у стариков м
допотопных предрассудков. Назначение Макмиллана лишь
укрепило публику в этом убеждении. Впервые частная и
публичная жиз!!ь Елизаветы была безжалостно высвечена
прожектором общественного недовольства.
т
)
X.
твид и БРИЛЛИАНТЫ
«Беднягп Алгпрпнчсм, эчйвивтий, что королева — злнуй*?,
окруженная занудными придворными, что она ишпсрссу'стс»
только лоишдьмч и npauSHOCutn бесцветные речи, оказался в
чудовтциой переделке... II все же в основном он был ttpae‘^.
Харольд Николсон, 7 августа 1957 года
Елизавета очень разгпенгшась на Алтринчема. Никто не
назвал бы ее болезненно самолюбивой, однако она очень
ревниво относилась к своему положению и к престижу мо¬
нархии. Елизавета и сама собиралась отменить устаревшую
традицию, согласно которой дебютантки, то есть девушки
из аристократических семей, пошедшие в возраст, должны
были «представляться ко двору», но теперь из духа проти¬
воречия королева сохранила этот обычай еще на один
год — лишь бы не идти на поводу у Алтринчема.
В Букингемском дворце времена начппал|{ потихоньку
меняться. Стремление Филиппа к модернизации, встре¬
чавшее сопротивление у Томми Ласеллса, после отставки
последнего в 1953 году попьхоиьку приносило свои плоды,
Ласеллс, к сожалению, завершил свою карьеру не самым
лучшим образом — из-.за него Елизавета оскорбила своих
шотландских подданных. Во время коронационного тура в
июне 1953 года она посетила шотландское королевство,
чтобы принять участие в торжественной церемонии: в со¬
боре святого Джайлза должен был состояться ритуал освя¬
щения шотландских реликвш! ■— короны, скипетра и
меча. Ласеллс посоветовал королеве прийти в собор не н
торжественном, а в повседневном наряде. Елизавета дума¬
ла, что тем самым продемонстрирует свою скро.\июсть и
демократичность, однако шотландцы разобиделись, ре¬
шив, что королева оказала им недостаточно уважения.
Уходя в отставку, Ласеллс отказался от титула лорда, ко¬
торый обычно получают личные сек'ретари монархов, и
был недоволен, когда Черчилль представил его к Болыио-
-267-
САРА БРЭДФОРД ЕЛНЗЛиЕТД II
I
му кресту Ордена Бани {с титулом «сэр»). Он прож1иг еще
тридцать лет, храня множество августейших секретов. Кое-
какие из этих секретов Ласелдс записывал в лневиик, из¬
редка развлекая чте1Н1ем вслух близких друзей и исгори-
ков. Фрагменты из этого дневника были напечатаны в раз¬
личных изданиях, но с купюрами. Основная же часть запи¬
сок хранится в замке Виндзор и увидит свет лишь в следую¬
щем столетии. Отойдя от придворной жизни, Ласеллс рас¬
слабился, скинул с себя чопорность и пристрастился к ли¬
тературе (дневник свидетельствует, что он обладал незау¬
рядным талантом). На портрете, исполненном по заказу .
королевы, мы видим бородатого джентльмена в тонком
вязаном свитере и твидовом пиджаке, В таком виде Ла¬
селлс похож не на придворного, а на художника, каковым
он себя п глубине души и чувствовал.
Преемник Ласеллса на посту личного секретаря короле¬
вы сэр Майкл Эйдпн, которому предстояло прослужить на
этой должности почти двадцать лет, с 1953 по 1972 год, был
из породы тех придворных, кто буквально вырос во двор¬
це. Сэр Майкл родился в 1910 году; он был внуком лорда
Стэмфордхэма, помощника личного секретаря королевы
Виктории, а позднее личного секретаря Георга V. Стэм-
фордхэм не принадлежал к родовитой аристократии. В ю¬
ности его звали просто Артур Бигг, он был сыном нортумб¬
рийского свящеш1ика, однако английская история не знает
более влиятельного королевского секретаря, чем .этот
джентльмен. Георг V во исе.м полагался на его мнение, бе¬
зоговорочно доверял этому человеку еще с юности, когда
Стэмфордхэм служил секретарем наследника престола.
Даже новое имя правяп^ей династии придумал Стэмфорд¬
хэм: именно он в 1917 году предложил назвать королевс¬
кую фамилию Виндзорским домом. Bnyiv Стэм(}зордхэма
рос и воспитывался в строгом соответствии традиции; сна¬
чала Итон, потом Кембридж, потом служба в отцовском
полку — Колдстримском гвардейском. Пробыв одно вре¬
мя адъютантом у канадского генерал-губернатора лорда
Твидсмюира, Э|щин в 1937 году стал помощником лично¬
го секретаря Георга V[. Когда началась воина, сэр Майкл
вернулся в свой полк и вновь оказался во дворце лишь к
1945 году. Это был идеальный придворный — умньЕЙ,
скромный и к тому же с чувством юмора, без которого во
-26S-
I
И11Ш II БРЮЛНАНТЫ
дворце не выжить. Он безупречно владел собой, был чело-
неком спокойным и хладнокровным. Вот типичный слу¬
чай, отлично характеризующий Эйдина. Однажды сэр
Майкл вышел из Букинге.мского дворца, явно куда-то то¬
ропясь, но наткнулся на королевского биографа, который
стал приставать к нему с различными расспросами. Будучи
человеком учтивым, сэр Майкл слушал внимательно, но
проявлял едва заметные признаки нетерпения. Наконец
несколько минут спустя он позволил себе сказать: «Наде¬
юсь, вы меня извините, но мне сообщили, что мой дом го¬
рит. Это бы еще ничего, но я, видите ли, живу и Сент-
}],жеймсском дворце...»
Эйдина во дворце считали надежным человеком. При¬
дворная должность была ему в самый раз по характеру. Для
Елизаветы он олицетворял собой преемственность, тради¬
цию и осторожность — качества, которые она очень цени¬
ла. Алтринчем напрасно ополчился на этого человека —
сэр Майкл был совсем не глуп и получил прекрасное обра¬
зование, был первым на курсе но истории в Кембридже.
Его друг, известный художник Джон Уорд, которого Эйдин
представил ко двору, говорил: «Майкл был в высшей степе¬
ни культурным человеком. Он прекрасно рисовал и писал
акварели. Умный был человек, с большим достоинством,
не боялся трудностей и никогда не уходил от проблем». Од¬
нако Эйдин был чересчур консервативен и старомоден. Он
единственный из всех секретарей королевы поддерживал
суэцкую операцию и всегда считал, что рецепты, годивши¬
еся во времена его деда, вполне хороши и ныне.
Почтенный Мартин Чартерис (ныне лорд Чартерис-
оф-Эймсфилд) получил образование в Итоне и Сандхерст¬
ской королевской военной академии. Он был внуком графа
и герцога, идеально подходил но происхождению к при¬
дворной службе, однако ему не хватало чопорности и пом¬
пезности. Умный, способный, прекрасно образованный,
он обладал изрядным чувством юмора и относился к жиз¬
ни иронически, что несколько разряжало атмосферу в сек¬
ретариате ее величества. Чартерис был обаятелен, дально¬
виден, раскован, дипломатичен и проявлял железную вы¬
держку, когда речь шла о защите интересов королевы. Он
был и остается одним из тех немногих придворных, кто
всегда выступал за открыюсть, полагая, что лишь таким
-269-
САРА БРЭДОЮРД ЕЛЮАВЕТЛ II
образом можно избежать чрезмерной назоиливости жур¬
налистов. Ведь если играть в секретность, настырные ре¬
портеры все равно докопаются. Считая себя другом и пре¬
дан |[ым слугой Елизаветы, Чартерис говорил ей такие
вещи, на которые не осмелился бы никто другой. Он был
всей душой предан Елизавете и сам признавался, что влю¬
бился в нее с первой же встречи, когда она euie была прин¬
цессой. Один из придворных вспоминает: «В отношениях
между королевой и Мартином действительно было что-то
особенное».
Другой помощник личного секретаря, Эдвард Форд, го¬
ворил про себя, что он «со всех сторон окру>кен пасторски¬
ми воротничками». Его отец был деканом Йоркским и ди¬
ректором школы Харроу; дед — епископом Вестм1шстерс-
кнм; дядя — епископом Претории, а другой дядя — мо¬
нахом. Эдвард закончил Итон и Оксфорд, имел юридичес¬
кое и военное образование. До войны работал стажером в
адвокатской конторе Рональда Армстронг-Джонса, отца
будущего мужа принцессы Маргарет. На фронте Форд сра¬
жался в рядах гвардейских гренадеров. Ко двору его пред¬
ставил Ласеллс, единственный сын которого был учеником
Форда. Сначала Эдвард работал помощником личного сек¬
ретаря Георга VI, потом перешел на ту же должноаъ к но¬
вой королеве. Это был высокий, смуглый красавец с льви¬
ной шевелюрой церковного прелата, однако, как п Чарте¬
рис, он обладал живостью и прекрасным чувством юмора.
Между собой оба помощника считали, что нападки Алт-
ринчема — «лучшее событие в придворной жизни за дол¬
гие годы».
Совсем не таков был пресс-секретарь королевы капитан
второго ранга Ричард Колвилл, который тоже достался ей
по наследству от отца. Ричард был родственником Джока
Колвилла. Питер Таунсенд описывает его так: «Тощий, с
худым лицом, прямыми черными волосами, очками в чер¬
ной оправе и всегда в черном костюме». Во время второй
мировой войны Колвилл доблестно сражался во флоте.
Рожденный в 1907 году, ко времени поступле1шя на
службу во дворец он был уже человеком немолодым. При
дворе Колвилл прослужил до 1968 года. В «веселые шести¬
десятые» он защищал королеву от репортеров так же доб¬
лестно, как в свое время защищал моря Британии. Для сво-
-270-
шаг: и БРИЛЛИАНТЫ
ий должности Колвилл совершенно не годился: он был
неспособен oxniiHiiTb серьезного журналиста от охотника
la «жареными» фактами, «Всем давалось понять, что их
вопросы нескромны, а то и вульгарны», — пишет биограф
I сорга V Кеннет Роуз. 11ресс-секретарь вел себя так, словно
iiVKJiHreMCKHfi дворец со всех сторон осажден врагами. За
JTO журнал11сты его дружно не любили, а Пресс-клуб по¬
стоянно заявлял ему протесты. 1*оуз пишет: «На любой зап¬
рос прессы он отвечал в лучшем случае с ледяной вежливо¬
стью, а иногда и с откровенной брезгливостью, по добро¬
желательно — никогда». На вопросы, касающиеся обще¬
ственных функций ее величества, Колвилл еще кое-как да¬
вал ответ, но все имевЕмее отнон.1ение к ее личной жизни
было под строжайшим табу. Пресс-секретарь говорил, что
королевская семья «имеет такое же право на приватность,
как все остальные семьи». Пресс-клуб па это заявил: «Част¬
ная жизнь людей, занимающих высокое общественное по¬
ложение, в особенности если они принадлежат к королевс¬
кому дому, всегда вызывала у парода здоровое любопыт¬
ство. Такова цена славы, величия или всенародной любви.
Все, что касается королевы, интересует и заботит публику».
Так начиналась велика>1 война с прессой, вскоре набравшая
нешуточные обороты. Некоторые люди во дворце, в том
числе и Елизавета, сегодня, вероятно, с ностальгией вспо¬
минают «право на молчание», за которое так сражался ка¬
питан Колвилл. Теперь частн;1я жизнь королевской семьи
освещается совсем иначе.
Не все придворные, унаследованные Елизаветой от
отца, были людьми в возрасте. Патрик, седьмой барон
Планкет, которого Елизавета знала с детства, был всего на
три года старше. Эта семья находилась с королевской фа¬
милией в особых отношениях. Родители Патрика Теренс и
Дороти очень друясили с родителями Елизаветы, когда те
еще были герцогом н герцогиней Йоркскими. Весной 1938
года, когда они летели на частном самолете в гости к Виль¬
яму Рандольфу Херсту в Калифорнию, произошла авиака¬
тастрофа, и они погибли. Старшему из трех их сыновей,
Патрику, в то вре.мя было всего пятнадцать лет. После Ито¬
на и Кембриджа он записался в Ирландскую гвардию и от¬
правился на фронт, где был ранен. 1'еорг VI назначил моло¬
дого барона Г1ланкета ко)1Ю1ШШ, а Елизавета в 1954 году
-271-
CAI’A ЬРЭДФОРД, ЕЛИЗАВиТА II
назначила его внце-гофмаршалом своего двора. Патрик
Планкет вовсе не относился к «твидовому племени». Он
был человеком веселым, любившим и умевшим развле¬
каться. Лучше всего он проявлял себя, когда нужно было
устроить какое-нибудь грандиозное торжество — банке!,
государственный прием, бал в честь скачек в Эскоте. План¬
кет включал в список приглашенных интересных люден,
чтобы хоть как-то разбавить обычный круг знакомых ко¬
ролевы, с которыми она н так виделась на охоте или на
скачках.
Придворные титулы остались точно такими же, как и
стародавние времена. Весь штат придворных подчинялся
лорду-гофмаршалу (в то время им был граф Скарборо), м
ведении которого находились шесть департаментов. Лич¬
ный секретарь ее величества занимался королевской канце¬
лярией. Хранитель королевского кошелька (в то время им
был лорд Грайон, подвергшийся резкой критике во время
дебатов по поводу цивильного листа в 1962 году) был лич¬
ным казначеем королевы. Контролер канцелярии лорда-
гофмаршала отвечал за важные государственные церемо¬
нии — свадьбы или похороны, а также всевозможные
приемы, встречу иностранных глав государств и так далее.
До 1987 года канцелярия лорда-гофмаршала также ведала
королевскими коллекциями книг, картин, мебели и всевоз¬
можных произведений искусства; у каждой из коллекции
имелся свой смотритель. В непосредственном подчине¬
нии у канцелярш! лорда-гофмаршала находились камерге¬
ры, камер-юнкеры, личная охрана королевы, рота королев¬
ских лу'шиков, маршал дипломатического корпуса, секре¬
тарь центральной канцелярии (которая ведала рыцарски¬
ми орденами), а также разные экзотические должности
вроде мастера королевской баржи и королевских лодочни¬
ков. Существовала даже должность специального контро¬
лера, надзиравшего за королевскими лебедями. Лорду-
гофмаршалу подчинялся просто гофмаршал, распоряжав¬
шийся дворцовым хозяйством, штатом прислуги, кухня¬
ми. Коронный конюший отвечал за королевские конюш¬
ни, где, кроме лошадей и экипажей, стояли и автомобили.
Одной из церемониа;ц.ных функций лорда-гофмаршала
было сопровождать королеву на государственных банке¬
тах, причем согласно ритуалу он должен был пятиться пе¬
-272-
Iinta и БРИЛЛИАНТЫ
ред ее величеством задом, держа в руке белый жезл. На по¬
хоронах монарха лорд-гофмаршал должен ломать свой
жезл и бросать на гроб. (Это не так трудно, как кажется,
потому что жезл свинчивается из двух частей.) Есть при
дворе и три чисто номинальные должности, восходящие к
средневековью: лорд-стюард, обер-шталмейстер и лорд-
обергофмаршал (эта должность является наследственной
и с давних пор принадлежит маркизам Чолмондли). Джен¬
тльмены, занимающие три эти должности, ничего делать
не должны, если не считать особенно важных церемоний.
Из придворных дам самое высокое положение занимает
гофдама королевского гардероба. Это непременно должна
быть герцогиня; в 1957 году должность занимала герцоги¬
ня Девонширская. Разумеется, дама гардероба к туалетам
ее величесгва никакого отноше|[ия не имеет и ведает коро¬
левскими нарядами чисто номинально. Зато ей подчиня¬
ются фрейлины во время государственных церемоний и
важных зарубежных поездок. Чуть ниже по знатно —
дамы опочивальни. Обычно это жены лордов, сопровож¬
дающие королеву в зарубежных турне. Повседневные обя¬
занности при ее величестве выполняют так называемые
женщины опочивальни. Это тоже титулованные особы, но
их используют в менее торжественных случаях. Они зани¬
маются личной перепиской королевы, читают ей письма от
детей, ходят за поку'пками и так далее. Женщины опочи¬
вальни служат по две недели, сменяя друг друга. Опла! ы им
никакой не положено, если не считать питан1Ш и ночлега в
королевских резиденциях. Ко двору они попадают по част¬
ным рекомендациям. Тут очень валчно, чтобы королева
чувствовала себя с этими леди комфортно, могла спокойно
болтать с ними и шутить.
Слуги всегда имели для Елизаветы особое значение, она,
собственно, никогда не называла их слугами. Благодаря
близости к Бобо или Беннету, она узнавала, что происходит
во дворце и среди прислуги. Елизавете нравится чувство¬
вать, что она в курсе дел. В Букингемском дворце в отли¬
чие от Кларенс-хауса королева стала главной хозяйкой. «Я
давно, с самой юности усвоил, что лучше от нее ничего не
утаивать, — говорит один из старших слуг. — Я зпаю,
что королеве можно обо всем рассказать, и она поймет...
Возможно, будет раздражена, но если сказать ей всю прав¬
-273-
CAI'A БРЭДФОРД ЕЛИЗАВЕТА М
ду, проявит благодушие. Однако, если кто-то морочил eii
голову, утаивал от нее какие-то неприятные обстоятель¬
ства, а потом это всплывало, тут уж она гневалась не на
шутку...»
Статус в сложной иерархии дворцовь[х слуг зависит от
близости к ее величеству. Елизавету окружают люди, кото¬
рых она знала много лет; Сирил Дикман, служивший лаке¬
ем в Виндзоре еще во время войны, а со временем заняв¬
ший ключевую должность дворцового стюарда; Эрнес!
Беннет, бывший дворецкий из Кларенс-хауса, ставхний ко¬
ролевским пажом, и гак далее. Кстати, должность королев¬
ского пажа является во дворце одной из самых завидных,
потому что обеспечивает постоянный контакт с монархи¬
ней.
Разумеется, главное место среди слуг занимала Бобо, об¬
ладавшая подлинной властью и влиянием, —так продол¬
жалось до тех пор, пока она не стала совсем дряхлой. Офи¬
циально Бобо занимала должность королевской камерист¬
ки и подчинялась гофмаришлу, но на практике Бобо счита¬
ла, что выше нее только сама Елизавета. Поэтому всемогу-
1цая камеристка относилась к сменявшим друг друга гоф¬
маршалам пренебрежительно. Неоднократно предприни¬
мались попытки отменить традицию, согласно которой ка¬
меристке должны были приносить на подносе шампанс¬
кое, однако Бобо всякий раз умела отстоять свои нрава, и
даже важные придворные вроде Боя Браунинга боялись
этой дамы. Один из придворных рассказывает: «Она обо¬
жала королеву и зорко оберегала имущество ее величества.
Суровая была шотландка, с такой не иошутишь». А один
из слуг утверждает; «Она обладала огромным влиянием иа
королеву. Устрашающая была особа. Я-то с ней ладил хоро¬
шо, но все время следил за тем, что говорю и делаю. Мисс
Макдональд была ушами и глазами королевы, поэтому ссо¬
риться с ней было очень опасно. Если она прогневается, то
ненриятностен будет больше, чем от ее величества. А еще
мисс Макдональд отличалась невероятной злопамятнос¬
тью...»
Елизавета ценила свою наперсницу за цельность харак¬
тера. привыкла полагаться па нее во всем с раннего детства.
Поэтому в спорах Бобо неизменно одерживала верх. «Если
королева придерживалась одного мнения, а мисс Макдо-
-274-
tuna и БРИЛЛИАНТЫ
иальд другого, то можно было не сомневаться, что Бобо
иозьмет верх. Она очень оберегала королеву, защищала ее
интересы и все время учила ее величество, что надевать,
как поступать в том или ином случае и так далее... Если дей¬
ствия королевы не вызывали у нее одобрения, она сразу же
говорила об этом напрямую. И хотя нельзя сказать, чтобы
она помыкала ее величеством, во дворце ходили слухи, что
1зобо — единственный человек на свете, кто может довес¬
ти Елизавету до слез.
Наибольший интерес Бобо проявляла к королевским
нарядам. Она непременно присутствовала, когда Норман
Хартнелл, Харди Эмис, а позднее Айаи Томас и Джои Ан¬
дерсон проводили сеансы примерки. Обувщиком короле¬
вы был мистер Рейн, неизменно приходивший во дворец в
парадной визитке. Придворными галантерейщиками в то
время были Лаге Тааруп, ответственный за знаменитые
шляпки, вечно подвергавшиеся поношению прессы, а так¬
же Саймон Мирман. Позднее галантерейщиком стал Фре¬
дерик Фокс, которого так обожали придворные дамы. Все
эти господа вели себя безупречно и знали свое место, но
Харди Эмис однам^ды позволил себе неосторожное выска¬
зывание, дошедшее до слуха камерисгки. Та сочла, что выс¬
казывание недостаточно почтительно и занесла Эмиса в
черный список. Прощения он так и не заслужил. Елизавета
героически защищала своего портного и не позволила от¬
лучить его от дворца, однако Бобо не раз портила ему
жизнь. Если камеристке не нравилось платье, его зап]1рали
в шкаф, и там оно могло запросто провисеть лет сорок,
чтобы вновь появиться на свет божш"1, ког да мисс Макдо¬
нальд наконец удалится на покой. Бобо демонстрировала
свою власть перед портными, запрещая им вмешиваться в
вопросы, касавшиеся обуви, шляпок, сумочек и иных ак¬
сессуаров. Если кто-то осмеливался высказать свое сужде¬
ние, камеристка строго говорила; «Вас сюда пригласили
шить платье, и не более того». У бедной Елизаветы, напри¬
мер, никогда не было дорогих сумочек, потому что с точки
зрения шотландки это было бы ненркным расточитель¬
ством.
Никто не назвал бы королеву жертвой моды, но, как вы¬
разился один из ее галантерейщиков, «она очень интересу¬
ется своей внеипюстью', любит одежду функциональную и
-275-
САРА БРЭЛФОРЛ. ЕЛМЭАШП'Л II
удобную. Для нее важно чувствовать себя в одежде уютно».
Умение одеваться — неотъемлемая часть королевско|о
профессионализма, вот почему Елизавета любит светлые и
ясные цвета, выделяющие ее из толпы — например, би¬
рюзовый или желтый. «Я не могу носить бежевое, — гово¬
рила она, — потому что тогда никто не поймет, что я ко¬
ролева». Черный цвет не допускается, а жаль, потому что
королеве он очень идет. Темные цвета вообще исключают¬
ся, ибо на фотографиях они смотрелись бы как черный.
Елизавета всегда твердо знает, какой наряд ей годится, а ка¬
кой нет. Например, она говорит: «Для меня эго слишком
шикарно». В эпоху, когда возникла мода на подложенные
плечи, она сказала: «Ну, это годится д/1я Джоан Коллинз, а
мне не подходит». В шестидесятые годы Елизавета укоро¬
тила свои юбки, однако всякий раз проверяла их, усажива¬
ясь снова и снова — не поднимается ли подол слин]ком
высоко. Главное в королевском наряде — соответствовав,
ситуации; королева всегда должна выглядеть королевоГг.
Один из ее портных говорит: «Когда королева входит в но-
.мещение, то это событие. Поэтому на ней непременно дол¬
жна быть шляпка — из вежливости к аудитории. Кроме
того, королева всегда должна быть нарядной. Уже в десять
часов утра она ходит в вечернем платье». Со вре.мен коро¬
левы Марии возникла традиция, согласно которой .монар¬
хиня должна сохранять один и тот же имидж. В этом, как и
во многом другом, авторитет «бабушки» остался непоколе¬
бимым. Вот почему Елизавета никогда не меняет свой
стиль прически, за который ее уже столько лет критикуют.
Во-первых, королева должна нь[глядеть одинаково, потому
что ее профиль печатают на марках и чеканят на монетах.
А во-вторых, у нее должна быть такая прическа, с которой
можно носить и шляпку, и корону.
Из той же любви к традиции Елизавета не любит менять
прислугу. За все долгое время царствования у нее было все¬
го два парикмахера, причем нынешний, Чарльз Мартин,
служит у нее с 1968 года. Елизавета очень практична во
всем, и прежде всего в одежде. Когда она давала банкет в
честь супругов Рейган в Калифорнии, Э.мис сшил ей платье
с пышными пуфами на плечах, что никак не шло к длин¬
ным серьгам и короне. «Это была исключительно моя
вина», — вспоминает портной. Однако королева мягко
-276-
I вид и БРШ1ЛИЛНТЫ
сказала: «Ну, гшчего сграшиого. Платье очень ммлое, я к
нему привыкну. Просто уберите пуфы, и все...» Если Вобо
исегда держалась агрессивно, то королева вела себя с порт¬
ными безупречно. Никогда не говорила, что ей что-то ие
иравится. В худшем случае чуть приподнимет бровь, и
портной сразу поймет: он сделал что-то не так.
При своем небольшом росте (один метр пятьдесят во¬
семь сантиметров) Елизавета умеет носить такое количе¬
ство драгоценностей, которое на любой другой женщине
показалось бы просто вульгарным. Она обладает врожден¬
ным 'гувством достоинства и хорошо двигается. «У короле¬
вы замечательная аура», — сказал одни из ее родственни¬
ков. Однако, обладая одной из богатейших коллекций дра¬
гоценностей в мире, Елизавета не очень-то интересуется
украшениями и обычно надевает то, что посоветует ее пор-
гной. При этом иногда она забывает, какие драгоцештости
надела. Как-то раз Маргарет похвалила красивую брошь,
приколотую к груди Елизаветы. «Ты так думаешь?» —
спросила старшая сестра, глядя на брошь так, будто видела
ее впервые. «Но ведь это я тебе ее подарила!» — возмути¬
лась королева-мать.
Самые рас.тожие представления о королеве рисуют ее в
образе сельской жительницы в платке, завязанном под
подбородком (эта мода впервые появилась в Англии в на¬
чале пятидесятых); кли же наездницы в охотничьем костю¬
ме, на прогулке с собаками, и в любом случае она одета во
что-то неформальное — плащ, твидовый костюм, широ¬
кую юбку. Дома королеву об1лчно запечатлевают н удобной
юбке, неизменных серьгах и жемчужном ожерелье.
Как и писал Алтринчем, атмосфера при дноре Елизане-
ты II точно такая же, как во вре.мена Георга VI. Биограф
Макмиллана Лэйси объяснял это «ограниченностью вос¬
питания ее величества». Елизавета выросла в мире, где всем
заправляли мужчины, и не собиралась менять существую¬
щий порядок вещей. Она всегда предпочитала иметь дело с
сильным полом. Ни Елизавета, ни ее мать, пи ее сестра ие
делали тайны из того, что охотнее проводят время в обще¬
стве мужч1Н1. По роду деятельности, в особенносги той,
что касалась политики, королева общалась почти исключи¬
тельно с мужской половиной человечества. Она и сама
жила в мире мужчин — достаточно вспомнить, что она
-277-
САРЛ БРЭДФОРД. ЕЛИЗЛНКТА II
I
является главнокомандующим британскими вооружешп.!
ми силами. Дочь и внучка военных, она и сама успела по¬
служить в армии, была полковником гвардейских гренаде¬
ров и хорошо разбирается в армейских делах. Один из на¬
блюдателей сказал: «Во дворце царит этика гвардейского
полка».
На ключевых постах при дворе не было нн одной жен¬
щины. Их допускали лишь на традиционные должноа и
дам опочивальни, фрейлин, или, если говорить о служа- _
щих низшего ранга, секретарш. Считалось, что по уровню |
образования и темпераменту женщинам на руководящих
месгах делать нечего — ни в политике, ни в бизнесе, im
при королевском дворе. Елизавета сама подбирала свою
свиту, основываясь на знакомстве к рекомендациях, а глав¬
ным качеством считалась способность ладить с людьми.
Сложпьн! дворцовый механизм функционировал без сбоев
и трений. Объяснялось это тем, что все происходили более
или менее из одного сословия; не могло быть и речи о чес¬
толюбии или алчности, заискивание перед вышестоящими
считалось дурным тоном. Для большинства придворных
неписаным правилом было избегать излишней близости с
членами королевского семейства. Не случайно все главные
придворные окончили закрытые частные школы и воен¬
ные академии. Это означало, что они с младых ноггей впи¬
тали послушание и чувство иерархии. Каждый знал свое
место, и вся система в целом работала, как часы. Во дворце
платили очень скромное жалованье: считалось, что слу¬
жить королеве — огромная честь, здесь не до денег. Ску¬
дость жалованья компенс]1ровалась престижностью, чув¬
ством локтя, ощущением принадлежности к великому мо¬
нархическому институту. Разумеется, стол и кров здесь
были бесплатными, время от времени перепадали и высо¬
чайшие милости. Это был совершенно феодальный мир,
но не угнетающий, а по-своему уютный, построенный на
преемственности. Жизнь дворца напоминала атмосферу
большого поместья.
Алтринчем попал в точку, когда обозвал окружение
Елизаветы «твидовым сословие.м». Королева и сама была
«твидовой». В детстве она говорила своему учителю верхо¬
вой езды, что хотела бы жить в деревне, где «много лоша¬
дей и собак». Больше всего в жизни королева любит разво-
-27S-
111ИД и КРИЛЛИАНТЫ
лить и тренировать скакунон н охотничьих собак, и то, и
другое она делает с неизменным профессионализмом.
14 Саидрингэме Елизавета разводит лабрадоров и спание¬
лей, и ее считают признат1ым авторитетом в охоптчьем
собаководстве.
И все же самая главная страсгь Елизаветы — не собакн,
л коневодство. Это хобби она унаследовала от своего деда
Георга V, который в свое время назвал гнедую кобылу Лн-
либет именем любимой внучки. Сандрингэмский коню¬
ший вспоминал: «Я ие знаю другого такого человека, кото¬
рый столь живо интересовался бы всем, связанным с ло-
1иадьми — не только скачками, но и коневодством, и вос¬
питанием жеребят».
Скачки и коневодство —отличное nciLxoTepaneBTH4ec-
кое средство, помогающее забыть о стрессе повседневной
/кизии. Ведь даже по воскресеньям npir королеве состоит
/тчный секретарь, ежедневно снабжающий ее наика.ми с
официальными бумагами. Елизавета совершенно оторва¬
на от нормальной жизни, и мир лошадей дает ей возмож¬
ность общаться с обычными людьми — не только коне-
владельцами, но и конюхами, тренера.ми, обслуживающим
персоналом. Королева хочет знать все до .мельчайших дета¬
лей. Например, она может сказать: «Ах, вы говорите про
конюха Икс? Я знаю, у него сейчас тяжелый период, жена
устроила ему веселенькую жизнь...»
Новости из конюшни развлекают королеву, помогают
ей на времязабыть о непрекращающейся верешще пло.хих
вестей, стекающихся к главе государства. «Людям как-то не
приходит в голову, что к королеве почти все время посту¬
пают плохие вести, — рассказывает смотритель ее скако¬
вых лошадей. — То посол какой-нибудь умрет, то в авиа¬
катастрофе погибнет куча народу, го политическая непри¬
ятность. Все это стекается к ее величеству. А у нас — со¬
всем другое дело: или лошадка прибежала первой, или хо¬
роший жеребенок родился, и у королевы, конечно, подни¬
мается настроение. Когда мы собираемся ктпить лошадь,
то непре.менно звоним ее величеству. Это доставляет ей
удовольствие. Во вре.мя аукциона я рассказываю королеве
по телефону, как идуг торги, а она слушает...» В лошадях,
как и во всем остальном, Елизавета знает толк. «Самое при¬
мечательное то, что ей не нужно ничего объяснять, — го¬
-279-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
ворит ТОТ же смотритель. ■— Она сама все знает и про скач¬
ки, и про коневодство. Допустим, мы пускаем лошадь мл
скачках в Варенке. Королеве все известно заранее: и что ,ia
лошади участвуют в состязаниях, и какие жокеи, и как уст¬
роен трек...» В вопросах коневодства Елизавета является
настояш,им экспертом. Она хорошо разбиралась в этом
ещ,е девочкой, а с тех пор набралась и опыта, и знаний.
Именно на этой почве королева подружилась с одним
из самых близких своих наперсников, лордом Порчесте-
ром, которого все зовут просто Порчи. Он на два года стар¬
ше Елизаветы. Познакомились они в 1944 году, когда ей
было ещ,е семнадцать лег, а ему едва исполнилось двад¬
цать. Порчестер служил в первом лейб-гвардейском кава¬
лерийском полку. Вернувшись с фронта, он попал в коро¬
левский конный эскорт и участвовал в самом нервом пос¬
левоенном параде возле Уайтхолла, а еш,е раньше сопро¬
вождал августейшую карету до храма святого Павла на бла¬
годарственный молебен. Вместе с другими гвардейскими
офицерами Порчи частенько бывал в Букингемско.м двор¬
це и сопровождал принцесс на всевозможные банкеты. Об¬
щий интерес нашелся сразу; лошади, а точнее — скакуны.
У Порчестера с восемнадцати лет была собственная скако¬
вая лошадь, которую подарил ему отец. Король и королева
заметили, что принцесса с особым энтузиазмом относится
к скачкам, и поондряли ее др^-жбу с молодым Порчестером.
Зато интеллектуалов и писателей королева недолюбли¬
вает. В этом она похожа на отца и не похожа на мать и сес¬
тру. Дафна дю Морье, которая часто гостила в Бальморале,
когда ее супруг служил контролером при герцоге Эдинбур¬
гском, говорила, что Филипп — легкий и приятный собе¬
седник, чего никак не скажешь о Елизавете. Королева
оживлялась и преисполнялась уверенности, лишь когда
речь заходила о ее работе (политике или международных
отношениях) либо о лошадях. Дафна дю Морье пишет, что
в такие минуты лицо королевы озарялось. Зато если разго¬
вор заходил о литературе, Елизавета говорила одн]1 баналь¬
ности: она совсем не владела предметом. Королева-мать
дружит с людьми литературными — Даффом Купером,
Осбертом Ситвеллом, Кеннетом Кларком. Ел]1завета же
всегда обзаводилась приятелями из числа гвардейских
офицеров. Еще будучи принцессой, Елизавета дружила с
-280-
Л
Г13ИД и БРИЛЛИАНТЫ
родственниками Маунтбеттенов — например, с Патрици¬
ей Брейбурп и ее мужем. Герцог и герцогиня Эдинбургские
часто гостили в поместье у Брейбурнов. Дрркила Елизавета
и со своей кузиной Джин Элфинстон, и ее мужем Джоном
Уиллсом. Многие друзья королевы относятся к числу ее
прежних «телохранителей», как называли молодых гвар¬
дейских офицеров, служивших в Виндзоре. Таковы, напри¬
мер, лорд Руперт Невилл, а также Хью Юстон, ныне герцог
Графтон. О Порчестере уже было сказано выше.
Разумеется, все эти люди могут называться друзьями
лишь постольку, посколы<у у монарха вообш,е могут быть
друзья. Уоллис Симпсон писала о том особом одиночестве,
которое окружает члена королевской фамилии. Уоллис ви¬
дела, как грустил принц Уэльский накануне свадьбы своего
брата принца Георга, с которым прежде они были нераз¬
лучны. Оба принца смеялись и шутили с друзьями, но, как
пишет Уоллис в своих мемуарах, между братьями и всеми
остальными сохранялся «невидимьп! барьер».
Когда Елизавета стала королевой, вокруг нее тоже вырос
«невидимый барьер» — не потому, что она этого желала, а
по воле судьбы, вознесшей ее на недосягаемую высоту. Ког¬
да у одной из родственниц Елизаветы спросили, есть ли у
королевы лучшая подруга, ответ был таков; «Вряд ли...
Я, например, считаю себя ее подругой, но... Невозможно
быть по-настоящему близкой к человеку, занимающему та¬
кое положение. Она очень открыта всякому, к кому испыты¬
вает доверие, ио таких людей совсем немного. У нее есть
старые друзья и подруги, но «лучшей подруги» или «лучше¬
го друга» нет и быть не может. Я считаю, что она очень пря¬
мой человек, однако вынуждена все время сдерживаться,
потому что каждое ее слово, каждьи! поступок обращают на
себя внимание и могут быть истолкованы совсем не так, как
ей хочется. Она должна быть очень осторожной...»
К счастью, по складу характера Елизавета склонна к зам¬
кнутому и самодостаточному образу жизни. В этом ее
сила. Вот почему она с такой непостижимой для окружаю¬
щих легкостью выдерживает напряжение и нагрузки, свя>
занные с работой. Елизавета очень сдержанна — как на
публике, так и в узком кругу. Она играет свою роль с боль¬
шим достоинством и минимумом эмоций. Без этого она не
могла бы нести свою ношу. Елизавета, как и ее отец, не по¬
-281-
СА1>Л ЕРЭДФОРД. ЕЛИЗЛВЫЛ II
лучает ни малейидего удовольствия от публичных церемо¬
ний, в этом она очень мало похожа на мать. Публич¬
ность — для нее просто сфера жизни, неразрывно связан¬
ная с долгом. Так было всегда, с раннего детства. Помните,
как маленькая Елизавета прошептала бабушке, что они не
могут раньше времени уйтн с концерта, потому что многие
люди специально соберутся смотреть, как они будут уез¬
жать из театра? С годами это стало для Елизаветы втором
натурой, и она прекрасно справляется со своей ролью: оча¬
ровывает послов, пользуется неизмегиюй дружбой пре¬
мьер-министров. Однако есть пределы, есть рамки, за ко¬
торые выходить не полагается. Как сказал Джей.мс Калла¬
ган, премьер-м1п1истр от лейбористской партии: «Эго дру¬
желюбие, но не дружба». Такая сдержанность, должно
быть, обход1ггся Елизавете дорого. Она почти никогда не
может позволить себе расслабиться в обществе других лю¬
дей. Один из тех, кто знает ее с детства, сказал: «Из нее по¬
лучилась бы чудесная подруга, если б она не была короле¬
вой». Елизавета обладает превосходным даром подража-
1П1Я и чувством юмора, в узком всругу люб1гг посмеяться,
однако на публике неизменно суха, сдержанна и немногос¬
ловна. Одна женгцино-политик сказала: «В ее поведении
чувствуется невероятная скованность». Другая женщина,
родственница королевы, выразилась иначе: «В ней очень
.много тепла, но оно все время находится иод контролем.
На фотографиях она часто выглядит мрачной, а ведь на са¬
мом деле очень часто улыбается. У нее прекрасное чувство
юмора —■ когда люди смотрят на ее снимки, в это трудно
поверить. Когда она улыбается, все ее лицо словно ожива¬
ет. Королева очень любит посмеяться. Я видела, как она
хо.хочет буквально до слез». Один из королевских консуль¬
тантов по вопросам моды воскликнул: «Ах, если б люди
только знали, какова она на самом деле!» «Она очень сдер¬
жанна и чувствует себя счастливой лшнь в обществе своих
собак л альбомов с фотографиями. Общительностью она
не отличается — любит сидеть в оди1[очестве и читать де¬
тективные романы», — таково Miteinie бывшего советни¬
ка королевы. А вот суждение родственника; «Людей она не
любит, любит лоп1адей, собак, люб1гг бьггь наедине с со-
бо11. Ей легче общаться с животными, чем с людьми. Жи¬
вотным она симпач изнрует больше».
-282-
I имя 11 БГЧ1ЛЛ11АИТЫ
Елизавете постоянно приходилось балансиронать меж¬
ду своим консервативным воспитанием, всем придворным
укладом жизни, доставшимся ей по наследству от покой¬
ного отца, и, с другой стороны, с современными устремле-
миями мужа. К критическим замечаниям Алтринчема во
дворце отнеслись пренебрежительно. Лорд-гофмаршал,
граф Скарборо, номинальный глава всего придворного
плтата, которого Алтрннчем обозвал «второсортным гос-
И0Д1П10М, лишенным воображения», прямо заявил, что
мнение лорда Алтринчема его совершенно не интересует.
Тем не менее этот йоркширский дворянин, частенько при¬
нимавший королеву у себя на донкастерских скачках, про¬
явил достаточно дальновидности, когда попытался изба¬
виться от обязанностей театрального цензора, которые по
традиции совмещались со званием лорда-гофмаршала.
В английском театре появились новые драматурги вроде
Джона Осборна, и граф Скарборо решил, что пора сиять с
королевского двора непрезентабельную роль надсмотрщи¬
ка за свободой слова. Однако когда лорд-гофмаршал обра¬
тился с таким предложением к министру внутренних дел
Рэбу Батлеру (это произошло в 1957 году), графу ответили,
что система прекрасно работает и менять ее ни к че.му.
Лишь в 1968 году преемник графа, лорд Кобболд, сумел из¬
бавиться от этой архаичной прерогативы.
Обычай представлять ко двору великосветских дебю¬
танток, навлекший на себя гнев Алтринчема, был отменен
с 1958 года. В прежние времена, когда, по словам Дизраэ¬
ли, «высшая аристократия толпилась вокруг трона», риту¬
ал представления дебютанток считало! очень важным. До¬
стигнув семнадцатилетнего возраста, девушка из аристок¬
ратической семьи должна была «вьпЧти в свет» — то есть
заняться поисками мужа. Дебютанток приглашали на балы
и прочие увеселения лондонских сезонов. После замуже¬
ства полагалось представляться ко двору вновь, уже в но¬
вом качестве.
К пятидесятым годам XX века этот ритуал превратился
в чисто снобистский аттракцион. В прошлое ушли време¬
на страусовых перьев, платьев с длинными шлейфами и ве¬
ликолепных драгоценносгей. Церемония представления
ко двору выглядела довольно буднично: несколько сотен
молодых женщин, одетых в «дневные платья», шляпки и
-2S3-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
белые перчатки по локоть, проходили мимо королевы и
герцога Эдинбургского. Придворный чиновник по o4ept‘-
ди произносил имена, девушки приседали в книксене, а во¬
енный оркестр играл танцевальную музыку. В разговоры с
дебютантками королева не вступала. Другое дело, ко1да
нужно было наградить орденами или почетными званни-
ми заслуженных людей — туг Елизавета бывала и разго¬
ворчива.
В 1958 году было объявлено, что представлений ко дво¬
ру больше не будет. Взамен увеличится количество гарден-
нарти в Бук1Шгемском дворце и эдинбургском Холируд-ха-
усе — официальной королевской резиденции в Шотлан¬
дии. В том же году, словно в ответ на критику Ал грипчема,
при дворе появился первый служащш! (помощник пресс-
секретаря) не британского, а канадского происхождения.
Таким образом, доступ к престолу получили граждаш-
стран Содружества. Правда, никаких расовых вольностей
не предполагалось — все новые назначенцы были из «ста¬
рой» (то есть белой) части Содружества.
Инициатором еще одного новшества был принц Фи¬
липп. Он завел обычай устраивать неофициальные обеды
для узкого круга приглашенных, чтобы королева могла по¬
ближе познакомиться с представителями разнььхсфер бри¬
танского общества. Среди первых приглашеннььх были
главньп! редактор газеты «Таймс», епископ Лондонсюи!,
директор стадиона y3M6jHi, ректор Итона, председатель
Национального управления угольной промышленности и
так далее — одним словом, публт<а не самая демократич¬
ная. Позднее на обеды к королеве стали приглашать акте¬
ров, писателей и знаменитых спортсменов.
Кое-кто из наблюдателей отметил, что критические за¬
мечания Алтриичема повлияли на жизнь двора. Харольд
Николсон писал, что очередная рождественская речь коро¬
левы «была гораздо более энергична, чем в прежние време¬
на». Это было первое рождественское поздравление Елиза¬
веты, транслировавшееся по телевидению, и она очень
тщательно к нему готовилась. 11роект речи составила Даф¬
на дю Морье, известная [шсательница и жека Боя Браунин¬
га, однако Елизавета этим проектом не воспользовалась.
В прежние годы Георг VI очень боялся выступлений по ра¬
дио в живом эфире, теперь же мысль о предстоящем нспы-
-2S4-
Л
1
гвид и БРИЛЛИАНТЫ
!ании испортила Елизавете весь праздник. «Надеюсь, ны
иесело отметили Рождестно, — сказала она одному при¬
дворному. — У меня же из-за телевидения весь ираздннк
(М.Ш испорчен».
Елизавета не создана для того, чтобы выступать по теле-
низору. Когда ее снимают со стороны, она держится вполне
естественно, но стоит посадить ее перед объективом —
все меняется. В 1963 году Манкл Эйдин объяснял сотруд¬
нику пресс-секретариата Макмиллана: «Перед съемками
королева весела и раскованна, но стоит ей увидеть камеру,
и ее величество словно застывает». Двумя годами ранее Эй¬
дин признавался Харольду Николсону, что «не пожалел бы
ничего на свете, лишь бы отменить эти злосчастные рож¬
дественские поздравления, ведь они такие скучные и одно¬
образные...»
Однако работа судила Елизавете не только неприятнос¬
ти, но и радости, поскольку вполне соответствовала ее тем¬
пераменту и воспитанию. Королева никогда не отличалась
мятежностью нрава, она принимала свою судьбу безропот¬
но. По мере накопления знании и опыта Елизавета начала
получать все больше удовольствия от политического ас¬
пекта cBoitx обязанностей. Рэб Батлер рассказывал про лю¬
бовь Елизаветы к политическим сплетням: «Ее очень инт¬
риговали события в парламенте — кто там идет в гору, кто
катится вниз. Как и все умные женщины, она очень интере¬
совалась яркими личностями. Помимо интересов государ¬
ства, она всегда обращала внимание на такие вещи, как
рейтинг правительства — например, как отразился иа по¬
пулярности кабинета тот или иной шаг. Королева очень хо¬
рошо понимала людей, охваченных политическим често¬
любием; ее интриговала ненасытная жажда некоторых по¬
литиков добиться личного успеха любой ценой...»
В эпоху, когда жизнь женщины сводилась к замужеству,
воспитанию детей и домашнему хозяйству, Елизавета
пользовалась неограниченными возможностями, которые
предоставляла ее работа. Вместе с тем принадлежность к
женскому полу очень помогла Елизавете в ее публичной
жизни, в особенности на нервом этапе царствования, когда
«любимица планеты» растрогала человечество своей юнос¬
тью и привлекательностью. Позднее с Елизаветы будут
брать пример деловые женщины, которым тоже придется
-285-
САРЛ ЕРЭДФОРД ЕЛИЗАВЬ1А II
разрываться между общественными обязанностями и жг
ланием иметь нормальную личную жизнь. Все попытки ки-
ролевы создать некое подобие «нормальной жизни« длн
своих детей будут обречены на провал. Суть королевскот
сана состоит в том, что монарх вознесен над всеми, он ш-
может жить, как другие. «Нормальные люди» могут вест
себя также, как все остальные, но королевским особам :n<>i
путь заказан. В конце пятидесятых Елизавета еще плохо
понимала, что с каждым годом прожектор общественногп
любопытства, направле1п1ый на ее семью, будет светить всс
ярче и ярче. Почти целое столетие британская монархии
жила мирно и спокойно, не слишком опасаясь назойливои
прессы. Затянувшийся роман принцессы Маргарет с пол¬
ковником Таунсендом впервые дал журналистам возмож¬
ность вкусить всю прелесть «королевского скандала». Ока¬
залось, что частная жизнь династии Виндзор, особенно
приправленная романтикой, способна вызвать жадный
интерес целой нации и увеличить тиражи газет. В июле
1955 года один из советников королевы сказал Харольду
Николсону, что «жить теперь трудно, ибо пресса день ото
дня становится все более вульгарной и ненасытной». Алт-
ринчем выступил с критикой королевского двора, искрен¬
не желая помочь Елизавете, однако его статья, по словам
Николсона, «продемонстрировала всему народу, что мо¬
нархия беспросветно скучна. Раздался возглас «А король-
то голый!» — и отныне люди стали критически оценивать
поведение королевы, ее речи и публичные выступления.
Боюсь, что мы вступаем в очередную антимонархическую
фазу, первая из которых имела место епде в 1871 году...»
Англия вступала в эпоху пусть не насильственной, но
весьма драматичной социальной революции, и именно те¬
перь самая приватная сфера жизни ее величества, брачные
отношения Елизаветы стали объектом пристального, при¬
чем недоброжелательного внимания толпы.
XI.
МАУНТБЕТТЕН — ВИНДЗОР
■ Королаш в ужасном соснишичп. В бпльярдиоП торчит kukoi'i-
tiio субъект па фамилии Джойс, который хоист жснитьси ihi сс
ссстрс, а в библиотеке бушует np}iuu, Филиии, жслаюи!,ий,
чтобы семья сменила фамилию на Мауитбсттсн...»
Герцог Глостер, декабрь 1959 голп
Когда британские парашютисты нысажпвались в зоне
(Суэцкого канала, супруг королевы подплывал на яхте «Бри¬
тания» к восточному побережью острова Цейлон. Филиппа
сопровождали Майкл Паркер и художник Эдвард Сигоу.
К этому времени первая половина их плавания по стра¬
нам Содружества — а во многие из них никогда прежде
не ступала нога члена королевского дома — была уже ио-
1алп. Предлогом для столь продолжительного ту].1не стало
нриглашенне открыть мельбурнские Олимпийские игры.
На самом деле Филипп хотел сбежать из дворца. За четы¬
рехмесячное путешествие он отрастил морскую бородку п
научился писать акварели — этот талант он унаследовал
от отца. Герцог Эдинбургский ш1тересовался природой,
на)п<оп и воспользовался предоставлошюй ему свободой,
чтобы посетить британскую нay^шyю станцию в Антарк¬
тиде и еще одну на Галапагосских островах, которые даже
не являлись британской территорией. Никому не прпн1ло
в голову по1штересоваться, во сколько обошлось кмне это
путешествие, предпр1И1ятое не столько но необходнмосгн,
сколько из желания развеяться. Был рискованнь[й момент,
когда возникла опасность, что яхту «Бриташш», офтщн-
алыю зарегистрированную как госпитальное судно, могут
привлечь к участию в суэцкой экспедиции. Однако, к счас¬
тью для Филиппа военные действии закончились очень
быстро. Герцог покинул берега Англии в октябре. К тому
upeMeiHi, когда плава1ше подходило к концу, пресса всего
мира запестрела заголовками о том, что брак Елизаветы
иод угрозой. Журнал «Тайм» писал 18 февраля 1957 года;
-287-
САРА ЬРЭДФОРД. t.1H3ABl I Л II
«На прошлой неделе ветры злословия завывали над In-
кннгемским дворцом еще громче, чем во времена роман.|
Эдуарда VIII и Уоллис Симпсон».
Газетная шумиха началась с незначительного эпизода,
казалось бы, не имевшего прямого отношения к жизни ко
ролевской семьи. Некогда такую же роль сыграла соринк.1,
снятая принцессой Маргарет с мундира Питера Таунсенда.
Дело в том, что жена Майкла Паркера подала на развод.
Этот брак уже давно висел на волоске. Как и Таунсенд,
Майкл Паркер женился во время войны, в спешке, а когл.1
отгремели пушки, раскаялся в своем решении. Снова роко¬
вую роль сыграла придворная служба, столь обременитель¬
ная для нормальной семейной жизни. Газеты сообидили о
предстоящем бракоразводном процессе, когда Филипп и
Паркер приближались к Гибралтару, почти закончив свое
путешествие. Паркеру пришлось вылететь в Лондон и,
чтобы избавить своего работодателя от неириятностеи,
подать в отставку: история с Таунсендом, приключившаяси
два года назад, показала, что развод все еще считается при
дворе чем-то абсолютно неприличным. Пресс-секретарь
королевы капитан Колвилл лично выехал в лондонский
аэропорт, чтобы встретить Паркера. Приветствие прозву¬
чало не слишком-то любезно; «Привет, Паркер. Я приехал,
чтобы сообщить вам: можете на нашу поддержку не рас¬
считывать».
Жертва, принесенная старым другом, не cnaaia герцога от
внимания прессы. В газетах прокатилась целая волна сочув-
ственньгх OTKJUIKOB. Газета «Дейли экспресс», принадлежа¬
щая лорду Бивербруку, который издавна враждовал с коро¬
левской фамилией, вопрошала: «Почему распавшийся брак
являето! препятствием для придворной службы, .хотя еще
совсем недшно премьер-миш1Стром королевы был двюкды
жеиатьп"! Иден?» Газетные сплетники стали рыться в про¬
шлом Паркера, а заодно и Филиппа. Так они докопались до
так называемого четвергового клуба, главным учредителем и
вдохновителем которого был светский фотограф барон Ген¬
ри Стирлинг Наум, весьма колоритная фигура лондонского
ландшафта. Все называги! его просто Барон. Он 6bui потом¬
ком итальянск1ьх евреев из Триполи, переселившихся в Ман¬
честер, где они занялись торговлей хлопком.
-288-
Л
МАУНТБЕТТЕН - ВИНДЗОР
Четверговый клуб представлял собой неформальное
объединение джентльменов, встречавш1Ь\ся на втором эта¬
же ресторана «Уилере», что на Олд-Комптон-стрит, а од¬
ним из )'чредителей клуба был хозяин ресторана Бернард
Уолш. Среди членов клуба попадались и журналисты (Ар-
гур Кристиансен, редактор «Дейли экспресс», Фрэнк Оуэн,
редактор «Дейли мейл»), и актеры (Джеймс Робертсон
Джастис, Дэвид Найвен, Питер Устинов), и юмористы
(Патрик Кэмпбелл, Ларри Адлер). Бывал здесь и Дои Стю¬
арт, левый киносценарист, изгнанный из Голливуда во
время маккартистских чисток, и блестящий политик-кон-
1.'ерватор Айан Маклеод, и Стивен Уорд, который впослед¬
ствии печально прославился в связи с делом Профыомо, и
шпион Ким Филби.
Это было чисто мужское объединение, не преследовав¬
шее никакой особегшой цели — разве что начать уик-энд
на денек пораньше, в четверг. Члены клуба питались рыб¬
ными блюдами, пили белое вино, а атмосфера, согласно
свидетельству одного из завсегдатаев, «была развеселая и
довольно неприличная». Здесь рассказывали анекдоты,
смачно ругались и развлекались казарменными шутками.
С Филиппом Барон познакомился еще в 1947 году, ког¬
да делал семейный портрет Маунтбеттенов. Позднее
нринц пригласил Барона фотографировать бракосочета¬
ние, и они стали друзьями. Благодаря этому знакомству
Филипп, его К7зен Дэвид Милфорд-Хейвен и Паркер по¬
знакомились с кругом людей, очень мало похожих на
ктвидовых» обитателей Букингемского дворца. Барон обо¬
жал устраивать веселые празднества. Особенно славились
новогодние маскарады в его студии на Брик-стрит, в фе¬
шенебельном районе Мейфэр. Барона всегда окрркали
красивые женщины. Это был очень специфический мир, в
котором аристократы могли встретиться с манекенщица¬
ми — характерная черта лондонской жизни пятидесятых
годов. Закончилось всё гпумным скандалом Профьюмо в
1963 году (один из непосредственных участников этой
грязной истории, Стивен Уорд, был приятелем Барона и
наш1сал его портрет).
Четверговый клуб не ограничивался одними только
обедам1г: для Филиппа устраивали веселый «мальчишник»
1(1—57В -289-
САРЛ БРЭДЧЮРД. ЕЛИЗАВЕТА II
на квартире у Барона, в честь него же — торжественный
)OKiiH на квартире у Майкла Паркера. В большом хот
были мальчишеские шутки. Например, па одной холо
стяцкой вечеринке перед свадьбой Гая Мидлтона Филипп
и Милфорд-Хейвеи поспорили с Бароном, что он не суме¬
ет сфотографировать кукушку, когда та выскакивает ii;t
часов. Барон приготовил камеру, но когда часы начали
бить, Филипп и Милфорд-Хейвен бросили в камин дымо¬
вую шашку, так что вся комната наполн]1лась дымом.
Приехала полиция, увидела, что у присутствующих чер¬
ные от сажи лица, но дело удалось замять. Однако озор¬
ство — это одно, сексуальный скандал — совсем другое.
Букингемскому дворцу не понравилось, когда газетчики
стали в связи с принцем поминать некую Пэт Кирквуд, зна¬
комую Барона и звезду мюзик-холла, ноги которой наз?.1ва-
ли «восьмым чудом света». Впервые Филипп познакомился
с этой дамой в октябре 1948 года, когда Елизавета была бе¬
ременна Чарльзом. Сорок лет спустя Пэт Кирквуд расска¬
зывала, что Барон заехал за ней в театр «Ипподром», где
она играла в мюзикле «Звездная крыша». С Бароном были
Филипп и еще один морской офицер. Все вместе они по¬
ужинали в «Лез Амбассадёр», супермодном мэйфэрском ре¬
сторане и игорном клубе ■—это заведеп1[е часто фигуриру¬
ет в шпионских романах Яна Флеминга. Потом вся компа¬
ния отправилась в ночной клуб «Милрой», где Филипп
пригласил актрису танцевать. Некоторые из присутствую¬
щих (Кирквуд называет itx. «придворными») были шокиро¬
ваны, а Филипп строил им гримасы. Об инциденте было
немедленно доложено во дворец. Король пришел в ярость
и Барону отказали от дома.
Пэт Кирквуд отрицает, что у нее с Филиппом был ро¬
ман, однако в театральных кругах ходили упорные слухи,
что дело нечисто. Кроме того, рассказывали, что Филипп
до свадьбы состоял в связи с некоей Элен Корде — в кон¬
це пятидесятых она владела ночным клубом «Сэддл-рум».
Однако биограф герцога Тим Хилд настаивает, что Элен и
Филипп просто были друзьями детства.
Главным аргументом Филиппа, убедительно доказы¬
вавшим его супружескую верность, было постоянное при¬
сутствие детективов из охраны. Однажды на банкете в
-290-
МЛУНТБЕ1ТЕН - ВИНДЗОР
честь принца Бернхарда Нидерландского, мужа королевы
Юлианы, Филипп опустился на колени и, воздев к небу
руки, провозгласил: «Какой же вы счастливчик! Никто не
.тает вас в лицо. Вы можете крутить романы с кем угодно,
а за мной постоянно ходят шесть телохранителей!» Рас¬
сказывают, что принцу Бернхарду эта выходка не понра¬
вилась.
Четырехмесячное отсутствие герцога и развод Майкла
Паркера распалили воображение прессы. Джоан Грэхем,
лондонская корреспондентка балтиморской газеты «Сан»,
прислала репортаж, в котором говорилось, будто «герцог
Эдинбургский живо интересуется некоей женщиной и ре¬
гулярно с ней встречается на квартире у королевского фо¬
тографа». Американская пресса сразу же перепечатала ин-
< юрмацию, добавив много подробностей, включая имя
Пэт Кирквуд. Холостяцкие обеды в четверговом клубе
были изображены настоящими оргиями, а про Майкла
Паркера писали, что он сбивал герцога с пути истинного и
отправлен в отставку именно за это. Стиснув зубы, канце¬
лярия личного секретаря королевы отрицала, что между ее
величеством и его высочеством существуют какие-то про¬
блемы. Елизавета объявила, что собирается вылететь в
Лиссабон и провести там два дня с Филиппом, после чего
оба отправятся в официальное турне. Не менее полу'гора
сотен репортеров толпились на посадочной полосе воен¬
но-воздушной базы Монтихо возле Лиссабона, 1суда при¬
землился самолет с ее величеством на борту. Журналисты
точно подсчитали, сколько времени королевская чета на¬
ходилась в разлуке: сто двадцать четыре дня и пять часов.
Поджидая жену, Филипп беззаботно болтал с дипломата¬
ми. Он сбрил рьшую бороду, которую старательно отра¬
щивал на «Британии», поэтому шутка, подготовленная
Елизаветой, не удалась: и сама королева, и вся ее свита
прицепили рыжие бороды. Елизавета спустилась с трапа,
сияя улыбкой. Она пожала руку встречающим, а затем
супруги «в достойном молчании» укатили прочь, причем
один из репортеров утверждал, что разглядел на щеке гер¬
цога «след от губной помады». Журнал «Тайм» немедлен¬
но объявил, что это «обнадеживающий знак примире¬
ния».
-291-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА fl
Елизавета очень любила своего мужа, это было видно
невооруженным глазом. Барон вспоминал, как он впервые
ее фотографировал: «Это была очень застенчивая молодая
женщина, дружелюбная и благох<елательная, но часто ско¬
ванная перед камерой. Ее чувства к принцу Филиппу были
очевидны — стоило ему войти в комнату, и Елизавета сра-^
зу оживала». Зато Филипп никогда cboilx чувств к жене не
демонстрировал. Майкл Паркер, рискуя навлечь на себя
гнев друга, не раз умолял его быть с Елизаветой понежнее
на публике: «Ну обними ее или сделай еще что-нибудь »
этом роде». Однако Филипп в ответ лишь одаривал старого
приятеля презрительным взглядом, словно тот сморозил
какую-то чудовищную глупость.
Четверговый клуб был для Филиппа своего рода отду¬
шиной, где он мог свободно общаться с симпатичными
ему людьми, которым вполне доверял. Атмосфера очень
напоминала флотскую. К сожалению, пристальное внима¬
ние прессы лишило герцога и этого оазиса; с конца пятиде¬
сятых Филипп перестал появляться в клубе. Лишился он и
Майкла Паркера, олицетворявшего для Филиппа самый
беззаботный и веселый период его жизни: они вместе слу¬
жили на флоте, плавали по морям, учились летному делу.
Филипп очень любил парусный спорт, а Елизавета его тер¬
петь не могла; она никогда не ездила с мужем в Коуз, где
проходит знаменитая регата.
Уход Паркера оставил в жизни Филиппа зияющую дыру.
Слишком долго они дружили — и на войне, и в годы
мира. Благодаря Паркеру, в затхлые коридоры Букингемс-
кого дворца врывалась струя свеже10 воздуха. Именно
Майкл — добродушный, легкий, компанейский — зада¬
вал тон в свите герцога, всегда был рядом с Филиппом.
Даже вместе с ним записался на тсурсы пилотов. Их тренер
Питер Хорсли говорит; «Принц Филипп был очень хоро¬
шим летчиком, я быстро перевел его на одиночные поле¬
ты, зато из Паркера пилот получился просто ужасный, он
ни к чему не мог относиться серьезно».
В июле 1957 года слег с нервным срывом Бой Браунинг,
и вскоре ему пришлось уг1ти в отставку с должности гер¬
цогского казначея. Браунинг часто болел, впадал в депрес¬
сию. Друзья говорили, что он винит себя в неудаче Арнхем-
-292-
МАУНТБЕТТЕН - ВИНДЗОР
ской десантной операции. Кроме того, его психику подта¬
чивала двойная жизнь: Брауиинг был очень предан своей
жене, но при этом у него год за годом тянулся серьезный
роман с другой женщиной. В результате бедняга частенько
искал забвенш! в пьянстве. Он ни с кем не делился своими
личными проблемами. Когда вышла в свет прекрасно на¬
писанная, но мрачная биография его жены Дафны дю Мо-
рье, Елизавета написала родственникам Браунинга, призна¬
ваясь, что ей и в голову не приходило, какую грустную
жизнь вел близкий ей человек. Как и многие из приближен¬
ных королевы, Браунинг был немного влюблен в свою мо^
нархиню. Один из адъютантов вспоминает; «Сразу можно
было догадаться, когда Браунингу предстояла очередная
встреча с королевой. Он начищал ботинки до блеска и по¬
долгу вертелся перед зеркалом». Несмотря на всю несхо¬
жесть характеров, Браунинг и Филипп отлично ладили друг
с другом, и герцог писая; «Расставание с ним подействовало
на меня сильнее, чем я думал».
Человеку умному и активному роль королевского кон¬
сорта дается нелегко. Принц Альберт жаловался в январе
1854 года; «Большинство населения никогда не задумыва¬
ется о том, каково это — быть мужем правящей королевы.
Когда я впервые приехал сюда, то столкнулся с черствос¬
тью и полнейшим нежеланием вникнуть в мое положе¬
ние. Пиль срезал мой доход, Веллингтон откггзал мне в ти*
туле, королевское семейство грудью встало против «чужа¬
ка», а виги, находившиеся у власти, все норовили выбить
почву у меня из-под йог».
Сто лет спустя Филипп оказался примерно в таком же
положении. Его возмущенное восклицание; «Я здесь на по¬
ложении какой-то амебы!» красноречиво свидетельствует,
что герцог вполне разделял чувства своего предшественни¬
ка, Ему предстояло бороться за «почву под ногами».
Никакой конституционной роли он не имеет и числит¬
ся всего лишь тайным советником, государственные бума¬
ги к нему не поступают. Филипп никогда не добивался ти¬
тула принца-консорта, доставшегося Альберту по милости
Виктории. «Он никогда не выражал желания вмешиваться
в государственные дела, — говорит один из помощников
герцога. — Ему нравится заниматься своими собственны-
-293-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
МИ делами». По словам Паркера, главный смысл своей де¬
ятельности Филипп видит в том, чтобы заботиться о ко¬
ролеве: «Это для него на первом, втором и третьем месте».
Однако свести свою жизнь к роли тени ее величества ом
никак не мог, будучи прирожденным лидером. Герцогу по¬
могало держаться на мяаву сильно развитое чувство долга,
привитое ему в школе и на флоте. «Ои [финял вызов, кото¬
рый бросила ему судьба. Его миссия — всегда и во всем
поддерживать королеву, а таки<е взять на себя управление
королевскими поместья.ми, чем обычно занимается только
сам монарх», — рассказывает одии из приближенных.
Другой же говорит: «Пятидесятые годы были для него
очень плодотворным периодом. Он понемногу приспосо¬
бился к своему существованию и примерно к 56-му году
уже чувствовал себя вполне на своем месте».
Герцог Эдинбургский возглавил множество организа¬
ций, связанных с интересующими его сферами деятельнос¬
ти — наукой, техникой, спортом, проблемами молодежи.
Он является главой Индустриального общества, президен¬
том Британской ассоциации развития наук, президентом
Национальной ассоциации стадионов, главой Фонда физи¬
ческой и волевой закалки, президентом Центрального со¬
вета физического образования, президентом Атлетической
ассоциации, президентом Федерации спортивных игр
стран Содружества, главой Королевской яхт-ассоциации и
так далее. Всеми этими делами Фили1и1 занимается еиде с
пятидесятых годов. Курт Хан, ирежни»! учитель Фили1и1а,
разработал проект так называемых призов герцога Эдин¬
бургского, предназначенных для поощрения умственного
и физического развития подростков. Принц то и дело от¬
правляется во всевозможные инспекционные поездки.
Один из служащих дворца вспоминает; «В первые годы его
посылали инспектировать всякие унылые отрасли и пред¬
приятия, вроде сети газоснабжения».
В некоторых ситуациях {особенно, если дело касалось
прессы) острый ум и природная [1епоседливость в сочета¬
нии с колкостью характера не раз создавали принцу про¬
блемы. Один из его официальных биографов, Тим Хилд,
приходит к такому заключению: «Я не устаю удивляться,
В этом человеке подлинная скромность каю1м-то стран¬
-294-
МЛУНТБЕГГЕИ - ВИНДЗОР
И1.1М образом ул<ивается с невероятным высокомерием,
• мертя и оптимизм с внезапными приступами мелаихо-
1ПИ, неподдельная доброта с необъяснимой бесцеремон¬
ностью; уверенность с неуверенностью, чувствительность
с бесчувственностью — и все это вместе, все рука об руку.
Он общителен и в то же время склонен к одиночеству,
любит спорить, но терпеть не может, когда ему возража¬
ют. Этот человек способен проехать тысячу миль, чтобы
выразить соболезнование жертвам торнадо, однако од¬
нажды, разозлившись на своего конюшего, который про-
нустнл занятие по стрельбе, высадил его из машины по¬
среди дороги. Все эти противоречия и несоответстния де¬
лают Филиппа поистине интригующей личностью. Вместе
с тем он способен истощить самое ангельское терпение.
Энергичный, расчетливый, бескорыстный, не поддаю¬
щийся определению — а может быть, не желающий под¬
даваться определению...»
С таким характером вряд ли Филипп сделал бы карьеру
на флоте. Несмотря на ум и незаурядные способности (он
несомненно даровитей и своего дяди Маунтбеттена, и
сына, принца Уэльского), Филгпш терпеть не может глу¬
пого чванства, а это рано или поздно привело бы его к кон¬
фликту с флотским начальством. Темперамент у при|[ца
мятежный, и даже чувство долга не всегда помогает ему
преодолеть раздражение, вызванное официозом. Однаж¬
ды Филипп летел в Австралию, и его самолет был вынуж¬
ден совершить посадку в одном из государств Персидско¬
го залива, чтобы заправиться топливом. Когда дипломат
из министерства иностранных дел, приставленный к гер¬
цогу, понял, что Филипп не намерен выходить из самоле¬
та, то немедленно наябедничал в Лондон — мол, несколь¬
ко местных правителей, хорошие отношения с которыми
жиз|[еп|[о важны для интересов Британии, до смерти оби¬
дятся, если супруг королевы с ними не встретится. Филип¬
пу при[цлось подчиниться, но СИ затаил досаду на ретиво¬
го дипломата. Когда тот уходил в отставку, Елизавета ре¬
шила наградить его почетным титулом. Филипп возму¬
тился: «Этот господин — самый большой кусок дерьма
во всем министерстве иностранных дел!» Правда, короле¬
ва все равно поступила по-своему.
-295-
СЛРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
Ключ К характеру принца — нетерпение, пишет био¬
граф. Этот человек терпеть не может идиотов н не дает им
пощады. Он безжалостно расправляется с теми, кто про¬
являет тупость, некомпетентность или пустое чванство.
Многие чиновники, политики и самодовольные бизнес¬
мены испытали на себе остроту его языка. Как-то раз мэр
небольшого городка с гордостью показывал принцу но¬
вые жилые районы, где дома распределялись по зонам
стоимости. «А это — зона для люден с самым низким до¬
ходом», — показал мэр. «Понятно, — откликнулся гер¬
цог. — То есть вы хотите сказать, что это — гетто».
Неприязнь Филиппа к журналистам и повышенная чув¬
ствительность к тому, что о нем пишут газеты, не раз стави¬
ли королевскую семью в затруднительное положение. Лю¬
бая критика вызывает у принца ярость, лестные слова н
свой адрес он пропускает мимо ушей. В ранний период
Паркер частенько звонил своему приятелю по четвергово¬
му клубу Артуру Кристиансену и советовался, как улучшить
отношения Филиппа с прессой. Однако, рассказывает Крис¬
тиансен, «обычно он обращался за советом, когда ничего
уже нельзя было сделать». В 1955 году, во время скандала
из-за Маргарет и Таунсенда, один из личных секретарей
Елизаветы признался Харольду Николсону, что «герцог тер¬
петь не может журналистов, и во дворце все время опаса¬
ются какой-нибудь выходки с его стороны». Вра>кда между
пргшцем и прессой началась еще до его свадьбы, а затем
было всякое: в Гибралтаре Филипп швырял в операторов
ореховой скорлупой, на выставке цветов в Челси «по ошиб¬
ке» облил их из шланга, одному фоторепортеру, забравше¬
муся на ограду, принц от души пожелал свалиться и сло¬
мать шею. Даже дружба с Кристиансеном, редактором
«Дейли экспресс», не помешала ему публично назвать эту
газету «кошмарным листком». Впрочем, следует признать,
что у Филиппа частенько были веские основания для недо¬
вольства. Джон Гордон из «Санди экспресс» без конца печа¬
тал провокационные статьи и из кожи вон лез, желая раско¬
пать какой-нибудь компромат на королевское семейство и
в особенности на Маунтбегтенов. В 1961 году Гордон сооб¬
щил Бивербруку, что «сел на хвост герцогу Эдинбургско¬
му»: выяснил, что Филипп — единственный гражданский
-296-
1
МЛУНТБЕТТЕН - ВИНДЗОР
ПИЛОТ, которому позволяется летать на вертолете над лон¬
донскими кварталами. «Правила безопасности требуют,
ч гобы все вертолеты летали лишь вдоль Темзы», — докла¬
дывал Гордон, а Филипп каждьн! день нарушает этот закон,
нылетая на вертолете из Букингемского дворца. При этом
диспетчеры противозаконно распространяют на вертолет
припца «пурпурную полосу» (правило, согласно которому
королевский авиатранспорт получает зеленую улицу), что
нарушает порядок в воздухе.
Елизавета делала все возможное, чтобы облегчить по¬
ложение своего супруга. Многие мужчины сочли бы себя
уязвленными, оказавшись в семье на вторых ролях. Ведь
даже в домашнем кругу Елизавета все равно остается ко¬
ролевой, «помазанницей Божьей». Она всегда входит в
комнату последней, а если муж почему-либо опоздал и во¬
шел после королевы, он должен извиниться. Б отличие от
большинства представителей сильного пола, которым та¬
кая ситуация вряд ли пришлась бы по вкусу, Филипп, сам
родившийся в королевской семье, воспринимал условнос¬
ти этикета как нечто само собой разумеющееся. Гораздо
трудней приходилось ему, когда он сталкивался с непово¬
ротливостью традиций британского двора и нежеланием
«усатых джентльменов», относившихся к Филиппу как к
иностранцу, что-либо менять. Елизавета очень хорошо все
это понимала и изо всех сил старалась возвысить своего
мужа, компенсировать ему тяжкт^ю обиду, вызванную тем,
что королевская семья сохранила фамилию Биндзор и не
взяла фамилию Маунтбеттен.
Королева сделала несколько публичных жесгов, призван¬
ных поднять статус герцога Эдинбургского. В первый же год
царствования она официально сделала Филиппа вторым по
значению лицом в государстве, а чуть позднее известила ка¬
бинет министров, что ее супруг должен получить высшее
звание в каждом из трех родов вооружеш1ьгх сил. Герцог по¬
лучил звания адмирала флота, фельдмаршала и маршала
ВВС. На коронации Филипп был в раззолоченном адмираль¬
ском мундире, однако на церемонии открытия парламента
позволил себе вольность — пришел в обычной офицерской
форме. Б начале лета 1953 года, непосредственно перед ко¬
ронацией, Елизавета сообщила кабинету министров, что в
-291-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
случае ее кончины или неспособности выполнять свои обя¬
занности ретентом королевства вплоть до достижения прин¬
цем Чарльзом Босемнадцатилетия должен быть герцог
Эдинбургский, В этом качесгве герцог делегирует часть ко¬
ролевских функций государственным советникам, в числе
которых должна быть и королева-мать. Правительство ре¬
шило, что билль о регентстве будет обсуждаться в парламен¬
те в ноябре, перед тем как Елизавета отправится в большую
поездку по странам Содружества. Однако момент для обсуж¬
дения был выбран неудачно — пресса восприняла эту ини¬
циативу как выпад против принцессы Маргарет за ее свое¬
вольное поведение в деле Таунсенда.
22 февраля 1957 года Филипп получил еще одно повы¬
шение — королева даровала ему титул принца Соединен¬
ного Королевства. Идею подал Черчилль, который еще
2 марта 1955 года на заседании правительства сказал, что
«провел неофициальную беседу с ее величеством на сей
счет» и что реакция была положительной. В течение двух
лет, до февраля 1957 года, никаких шагов в этом направле¬
нии не предпргшималось. Затем инициативу взял в свои
руки премьер-министр Гарольд Макмиллан. Он вновь заго¬
ворил с королевой об изменении статуса консорта «в озна¬
менование заслуг его королевского высочества перед стра¬
ной и за уникальный вклад в развитие Британского Содру¬
жества». На самом деле Макмиллан хотел пресечь слухи о
раздорах в королевской семье. Для этого и понадобилось,
чтобы Елизавета публична отличила своего мужа.
Если между супругами и была ссора, то в конце 1957
года, после возвращения Филиппа, семейный мир полнос¬
тью восстановился. Продолжительное плавание, в которое
отправился герцог, свидетельствовало, что он томится ог¬
раничениями дворцовой жизни. После десяти лет брака
Елизавета решила, что теперь, когда она вполне успепшо
справляется со своими королевскими обязанностями, мож¬
но подумать и об увеличении семьи. Весной и летом суп¬
руги всячески демонстрировали публике свое единство.
В феврале они вместе отправились с государственным ви¬
зитом в Португалию, а в апреле посетили Париж, где их
восторженно встречали жители французской столицы.
Возле Оперы толпа напирала так сильно, что конным
-29S-
МАУНТБЕТТЕН - ВИНДЗОР
гвардейцам пришлось обнажить сабли, а иа приеме в Лув¬
ре две тысячи гостей вели себя, как уличиые зеваки — не¬
которые даже забрались на пьедесталы статуй, чтобы по¬
лучше рассмотреть британскую чету. В октябре супруги
посетили Соединенные Штаты, где отмечалось трехсотпя¬
тидесятилетие штата Виргиния: М^гкмиллаи очень хотел
наладить англо-американские отношения, испортившиеся
в результате суэцкого кризиса. Когда премьер-министр
приехал в Вашингтон, он увидел, что «вся страна очарова¬
на визитом королевы».
Во вну'грисемейных делах Елизавета во всем полагалась
на мужа, что не самым лучшим образом сказывалось на
воспитании ее детей, в особенности старшего сына. Один
из друзей говорит: «Из королевы получилась неважная
мать. Во-первых, у нее всегда много государственных дел, а
во-вторых, она больше всего любит свою работу». Детям
Елизавета отводила один час утром и один час вечером, во
прем я купания. В остальное время они находились на по¬
печении нянь и гувернанток, и Елизавета не видела в этом
ничего плохого, потому что ее детство прошло точно так
же. Ходили слухи, что Филипп тоже не очень-то интересо¬
вался детьми, когда они были маленькими, однако свиде¬
тельства самих детей и бывших нянь опровергают эту точ¬
ку зрения. Принцесса Анна рассказала биографу своего
отца, что Филипп почти всегда по вечерам был рядом с
детьми, и сама принцесса ведет себя с собственными сы¬
ном и дочерью точно таким же образом. Мейбл Андерсон,
любимая няня принца Чарльза, говорит, что Филипп был
«чудесным отцом. Когда дети были маленьким]!, он часто
читал им перед сном, помогал им собирать конструктор и
так далее». Прислуга вспоминает, что герцог был «не таким
чопорным, как королева» — часто играл с детьми в прят¬
ки, и дворец оглашался звонкими криками и воплями вос¬
торга. Елизавета же держалась отстранен но, и дети ее по¬
баивались. Однажды в Бальморале, когда Чарльз был еще
совсем маленьким, он спросил у своей двоюродной ба¬
бушки, королевской принцессы, можно ли снять с полки
банку с конфетами. Однако в это время появилась Елиза¬
вета, малыш испуганно вжал голову в плечи, а принцесса
поспешно поставила банку на место.
-299-
САРА БРЭДФОРД. ЕПИЗАИЕТЛ II
Чарльз был пугливым, нелюдимым мальчиком, кото¬
рого одевали по допотопной моде, не изменившейся t
тридцатых годов. Костюмчики для принца шили два экск¬
люзивных ателье с Бонд-стрит: «Роуз» и «Уайт-хаус».
Чарльз почти не видел своей матери и потому, как многие
дети из аристократических семейств, чувствовал себя го¬
раздо лучше в обществе любимых нянь — сначала Хелен
Лайтбоди, а затем Мейбл Андерсон.
Лишь в 1952 году, когда принцу исполнилось четыре
года, один из родителей (отец) смог присутствовать на
празднике. Пятилетие Чарльз отметил уже без отца и мате¬
ри, которые находились в Сандрингэме и составляли план
большого турне по странам Содружества. Свой день рож¬
дения Чарльз провел с бабушкой и тетей Маргарет в Винд¬
зоре. Мать подарила сыну игрушечный шлем и меч, а ба¬
бушка — набор садовых инструментов. Выбор подарков
красноречиво демонстрировал, как по-разному смотрят на
будущее мальчика мать и бабушка.
Перед тем как уехать в многомесячное путешествие,
Елизавета посетила универмаг «Хэрродс» и купила сыну
рождественские подарки: красно-сине-белый диван-качал¬
ку и формочки для песка. Подарки малышу должны были
вручить в день Рождества, когда родители будут уже в Но¬
вой Зеландии. 22 ноября Елизавета сама уложила детей в
кроватку. Чарльз пообещал, что «будет присматривать за
Энн». Выйдя из детской, королева разрыдалась.
В этом возрасте принц уже знал, почему мама бывает у
него так редко. «У мамочки очень важная работа», — ска¬
зал он одному из своих приятелей, показывая пальцем на
глобусе маршрут королевы. «Сейчас она вот тут, в самом
низу», — пояснил принц.
Вновь он увидел мать лишь 2 мая, на борту яхты «Бри¬
тания» в Тобруке. Мальчику пришлось подождать, пока
королева пожмет руки всем официальным лицам. «Нет,
милый, еще не твоя очередь», — вот первые слова, с кото¬
рыми королева обратилась к маленькому сынишке после
шестимесячной разлуки. Это был первый урок поведения
на публике, полу^1енный принцем. Елизавета вела себя в
полном соответствии с трад1щиями — когда ее отец и
мать в 1927 году вернулись из пятимесячной поездки по
-300-
МАУНТБЕТТЕН - ВИНДЗОР
Азии и Австралии, дедушка сказал: «Нельзя обниматься на
вокзале, когда на нас смотрят столько людей. А когда бу¬
дешь целовать маму, не забудь снять шляпу...»
Когда родители отсутствовали (а это происходило очень
часто), в мире, где жил маленький принц, главную роль иг¬
рали женщины, в особенности две его няни, а неподалеку
всегда была любимая бабушка и верный друг — королева-
мать. Чарльз был робким, впечатлительным ребенком и в
глазах родителей заметно проигрывал по сравнению с
эпергичной младшей сестренкой. «Достаточно было повы¬
сить голос, и он сразу замыкался в себе, словно отключался
от всего», — вспоминает его гувернантка мисс Кэтрин
Пиблз, которую все называли Миспи. «Он никогда не был
[пумным и озорным, как принцесса Анна, — рассказывает
Мейбл Андерсон. — Девочка всегда отличалась сильным,
открытым характером. Она не то чтобы затмевала Чарльза,
просто у нее было гораздо больше энергии». Один из слу¬
жащих Филиппа говорит: «Принцесса Анна была настоя¬
щей мартышкой, жуткой проказницей. Бывало, вбежит в
комнату и сразу к столу: «Что это вы делаете? Письма для
папы пишете?» Принц Чарльз был совсем другим, и он пы¬
тался урезонить сестру, но она лишь отмахивалась от него.
Однажды, когда принцессе было всего четыре года, она
выпустила из клетки любимого кролика Чарльза и звонко
хохотала, когда садовники носились по саду, тщетно пыта¬
ясь поймать беглеца.
Елизавета и Филипп решили, что их дети, насколько это
возможно, будут воспитываться в «нормальных условиях».
Однако со временем Елизавета поняла, что принц Чарльз
еще не готов к тому, чтобы погрузиться во внепганй мир,
где властвует грубое соперничество. Поэтому, прежде чем
отправить сына в школу, к другим детям, королева приста¬
вила к сыну гувернантку мисс Пиблз, чтобы та сначала по¬
учила мальчика дома, во дворце. К пяти годам принц
Чарльз привык к миру взрослых, но почти не общался с
детьми своего возраста. Как и мать, он был застенчивым и
сдержанным, но не обладал ее внутренней силой. С сест¬
рой он никогда особенно близок не был, хотя их разделяло
всего два года. Будучи наследником престола, Чарльз с
раннего детства чувствовал себя оторванным от людей и
-301-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕ1Д II
ОДИНОКИМ, ему нужно было разобраться и понять, в чем
состоит уникальность его положения. Осознание того, что
он — сын королевы и должен вести себя по-королевски,
сковывало мальчика. Он знал, что не похож на других, и
это чувство всегда очень усложняет взаимоотношения ре¬
бенка с внешним миром. Даже отправившись в гости к
своему другу на ферму, маленький Чарльз вел себя скован¬
но, сдержанно и очеиь вежливо, словно приехал с офи[1П-
альным королевским визитом.
Раннее детство было почти таким же, как у Елизаветы.
Однако с двадцатых годов времена изменились. Теперь
дети даже высокопоставленных родителей ходили в детс¬
кие сады и школы, а не занимались с гувернантками. Учеб¬
ная программа приица включала историю, которую он
очень любил, географию, в которой мальчик тоже неплохо
разбирался, потому что следил по карте за поездками ро¬
дителей; а также математику, дававшуюся ему с трудом
(впрочем, это было неважно, поскольку бухгалтерией в
будущем Чарльзу заниматься не придется), С раннего
возраста принц учил французский язык, его часто водили
в музеи и по историческим местам. Любопытство публики
сильно затрудняло эти экскурсии. Королева бьша очень
недовольна и поручила своему пресс-секретарю Колвиллу
направить во все газеты письмо: «Ее величество надеется,
что его королевскому высочеству будет дозволено свобод¬
но передвигаться, как всем прочим детям, не подвергаясь
постоянному преследованию со сторонь! журналистов...»
Это было в апреле 1955 года. Просьба королевы подей¬
ствовала на редакторов, но ненадолго.
Чарльза готовили к поступлению в школу. На Рояедесгво
1956 года гувернантку сменил учитель, Майкл Фэрбразер;
миссис Лайтбоди во дворце больше не работала. Биограф
Чарльза пишет, что ияню уволил Филипп: мол, слишком ао-
сюкала с мальчиком и носилась с ним больше, чем с прин¬
цессой. Мисни и Мейбл Андерсон теперь занимались только
Анной. По сути, детство Чарльза закончилось. «Мама, кто та¬
кие школьники?» — допытывался пршщ у матери.
28 января 1957 года наследник британского престола
впервые стал учеником начальной школы. Одетый в жел¬
тый свитер и коричневые вельветовые шорты, Чарльз сел в
-302-
МЛУНТБЕТТЕК - НИНЛЗОГ'
1)диу ИЗ наименее приметных дворцовых машин и, сопро-
мождаемыи гувернанткой, поехал на Ханс-плейс, где нахо¬
дилась школа Хилл-хаус, недав]ю основанная полковником
1 аунендом. Ьывип1Й артиллерийский офицер, в свое время
сделавший спортивную карьеру в Оксфорде и некогда со¬
стоявший в атлетической сборной страны, он имел соб¬
ственное представление о педагогике. Поступить в Хилл-
хаус можно было лишь по личной санкции полковника. Он
истречался с матерью ребенка, проводил беседу, и мальчика
принимали лишь в том случае, если родительница прави¬
лась директору. Дух соперничества в школе не поощрялся,
снобизм тоже был не в моде. Преподавали почти сплошь
женщины, в основном молодые ][ симпатичные. Телесные
наказания были запреи(ены. Лозунг школы гласил: «Ум
мальчика — не сосуд, который надо наполнить, а огонь,
который надо разжечь». Большое значение придавалось
спорту и плаванию, и в распоряжение школьников предос¬
тавили бассейн Букннгемского дворца.
Первый учебный день Чарльза проплел без особых
приключений, потому что пресса и широкая публика еще
не разнюхали о сенсации. Одпако уже на следующее утро
все подъезды к школе были заполнены зеваками, и Елиза¬
вета чуть было не распорядилась отменить посен1ение
1НКОЛЫ. Принц все-таки поехал, но ему пришлось скры¬
ваться от толпы бегством — не слишком-то приятное
впечатление для восьмилетнего мальчика. На третий день
Елизавета оставила сына дома, а Колвилл позвонил во все
газеты и попросил убрать от П1колы журналистов.
Просьба подействовала, и началась более или менее нор¬
мальная жизнь. В KoiHie четверти Елизавета и Филтшп по¬
бывали па так называемом «дне военно-полевых замя¬
тий»: маленький Марльз довольно ловко разобрал и со¬
брал полевое орудие, за что удостоился похвалы отца.
Родителям казалось, что со плколой все вроде бы в по¬
рядке. Во время интервью в Соединенных Штатах Амери¬
ки Филипп объяснил, зачем принца отправили в школу:
«Мы с королевой хотим, чтобы Чарльз учился вместе со
своими сверстниками и привыкал жить с др>тнми деть.мн,
чтобы он с ранних лет обрел навык диацтлины, без кото¬
рой немыслимо совместное обучение...»
-303-
САНА БРЭДФОРД ЕЛИЗАВЕТА II
Однако для Чарльза, выросшего и воспитанного со¬
всем в иной среде, чем его сверстники, эта задача оказа¬
лась непростой. Из Хилл-хауса, расположенного неподале¬
ку от Букингемского дворца, принц всегда мог вернуться и
знакомые стены, под крылышко к Мейбл Андерсон. Одна¬
ко 23 сентября 1957 года, за два месяца до девятилетия,
Чарльза перевели в гемпширскую школу Чим, где в свое
время учились все Маунтбеттены, включая Филиппа.
Принцу предстояло ступить на первую ступень к'рутой, без¬
жалостной лестницы, которая вела из детства к отроче¬
ству — во всяком случае, для тех британских мальчиков,
чьи родители могли позволить себе оплачивать обучение н
пансионе. Мать Чарльза переживала не меньше, чем другие
матери, отправлявшие сыновей на это нешуточное ис[ия-
тание. Материнское сердце окималось от горечи и чувства
вины — смесь страха за сына и надежда, что все как-ни¬
будь устроится. У Елизаветы было еще больше оснований
опасаться за сына, чем у других матерей: она видела, как
мальчик страшится этого шага. Когда они ехали на поезде
из Бальморала, принц весь трясся от ужаса. Впоследствии
он вспоминал первые дни, проведенные в Чиме, как самый
одинокий период CBoeii жизни. Через несколько часов пос¬
ле прибытия его высочества в пансион молодой учитель
математию! выглянул в окно и увидел, как маленький маль¬
чик стоит в полном одиночестве, «заброшенный и несчаст¬
ный». В новой шкоде мальчики были немного nocTapiue,
чем в Хллл-хаусе, а стало быть, задиристей и испорченней.
Им сказали, что среди двенадцати новичков, которые при¬
будут к началу нового семестра, будет сын самой королевы,
и ее величество желает, чтобы с принцем обращались так
же, как со всеми остальными. Разумеется, выполнить это
желание было невозможно. Биограф пргшца Энтони Хол¬
ден пишет: «У Чарльза не было опыта общения с незнако¬
мыми .мальчиками. Никто не научил его, как добиваться
признан11я у своих сверстников...» Елизавета знала, что
первый год учения в Чиме давался ее сыну с огро.мными
муками, но считала, что этот период нужно преодо¬
леть — ради блага самого же Чарльза.
Мальчики не вели себя враждебно, однако, повинуясь
стадному инстинкту, относились настороженно к тому,
-304-
МЛУИТБЕТТЕН - иИНДЭО!'
кго СТОЛЬ ЯВНО ОТ НИХ отличался. Неписаный кодекс честн
предписывал каждому из них нести себя так, чтобы осталь¬
ные не сочли, будто он «подлизывается» к королевскому
11,1ну. Чарльзу предсгояло усвоить на собственном опыте,
что самые симпатичные мальчики, с которыми он хотел бы
подружиться, держздись от него подальше, а в друзья наби-
нались такие, кто ему совсем не нравился. Не способствова*
ло популярности принца и то, что он был довольно тол¬
стым и не слишком блистал в спортивньгх занятиях, а сила
и ловкость — это самый легкий и быстрьп1 путь к попу¬
лярности. Чарльзу все время ставили в пример его отца,
который в свое время был голкипером школьной коман¬
ды и капитаном крикетной. Енде больше вредили делу на¬
стырные газеты. Журналисты все время вертелись вокруг
школы, предлагая персоналу взятки за любые новости о
принце. «Даже школьный парикмахер подк7плен газетчи¬
ками!» — бушевал Фил1шп. Елизавета снова пустила в
атаку своего пресс-секретаря. Во время школьных каникул
в Буюшгемском дворце состоялась пресс-конференция
для главных редакторов, на которой Колвилл предостерег:
если осада пансиопа не прекратится, если репортеры по-
прежнему буд)т печатать всякую ерунду о мельчайш1ь\
происшествиях в жизни принца, королева будет вынужде¬
на забрать Чарльза из пансиона и продолжить образова¬
ние наследника во дворце. Вся вина за это ляжет на прес¬
су. Угроза сработала — во всяком случае, для британских
журналистов, но иностранные репортеры по-прежнему
ходили кругами вокруг принца, и приставленный к Чарль¬
зу детектив едва успевал их отгонять. Со временем Чарльз
приспособился к новой жизни, но самые лучшие отноше¬
ния у него были не с мальчиками, а с дочерью директора
Мэри Бек, единственной девочкой во всем пансионе.
Все попытки сделать вид, что Чарльз — самый обыч¬
ный школьник, были разрушены, когда в конце летнего
семестра 1958 года Елизавета решила провозгласить свое¬
го сына принцем Уэльским. Королева плохо себя чувство¬
вала после операции синусита, но все же sanucajja на маг¬
нитофон послание, которое должно было прозвучать в
эфире на церемонии открытия Игр британского Содруже¬
ства а Кардиффе: «Хочу воспользоваться этой возможнос¬
-305-
САРЛ БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
тью, чтобы обратиться к уэльсцам, не только собравшим¬
ся на этой арене, но ко всему народу. Игры британского
Содружества, а также уэльский фестиваль, проходящие ei
столице герцогства, сделали нынешний год памятным для
здешних жителей. Я решила сделать этот год еще более
знаменательным, издав указ, который, как я надеюсь, об¬
радует уэльсцев не меньше, чем меня. Сегодня я провоз!'-
лашаю моего cbnia Чаряьза принцем Уэльским. Когда он
подрастет, я представлю его вам в Карнарвоне...»
Девятилетний мальчик, сидевший перед телевизором
вместе с одноклассниками, узнал, что отныне он — принц
Уэльский, граф Честер и рыцарь наиблагороднейшего Ор¬
дена Подвязки. Никому не пришло в голову предупредить
Чарльза заранее — довольно странная толстокожесть со
стороны Елизаветы. Возможно, она хотела сделать сыну
сюрприз, но если в ее намерения входило, чтобы к Чарль¬
зу относились как к обычному школьнику, то трансляция
подобного обращения по радио и телевидению вряд ли
могла пойти на пользу. Сама Елизавета никогда в школе
не училась и плохо представляла себе взаимоотношения
между одноклассниками, принц же навсегда запомнил, ка¬
кую неловкость ощущал он в тот момент. Не было ника¬
кой особенной причины, почему королеве понадобилось
объявлять наследника принцем Уэльским именно тогда.
Решение было принято еще месяц назад, а день обнародо¬
вания указа выбрал Гарольд Макмиллан, приурочив его к
церемонии открытия Игр. На аудиенции 25 июня 1957
года Елизавета впервые спросмла своего премьер-мини¬
стра, как он отнесется к тому, чтобы Чарльз получил титул
принца Уэльского. Макмиллан ответил, что подобное ре¬
шение «доставит огромную радость всем, и в первую оче¬
редь — жителям Уэльса». Однако следует помнить, что
прежде ни один принц не получал этого титула ранее
двадцатипятилетиего возраста, поэтому такой акт стал не
просто формальностью, а значительЕшш событием. Пре¬
мьер-министр посоветовал королеве объявить о своем ре¬
шении в Кардиффе, на церемонии закрытия Игр Содру¬
жества. МакмиллаЕ! также высказал мнение, что с офици-
iUibHbiM ритуалом утверждения Чарльза в роли наследннка
лучше подождать до восемнадцатилетия. Елизавета пол¬
-306-
Г
М \УМТБЕТТ1£1! - ВИНДЗОР
иостыо согласилась со своим премьер-министром, но ре-
текие было сохранено в тайне даже от членов кабинета,
они узнали о грядущем событии за два дня. Уэльсцы — а
па стадионе собралось не менее тридцати шести тысяч че¬
ловек — разразились радостными криками, подбрасыва-
/1И шляпы, танцевали и пели «Благослови, Боже, принца
У Li л ьского». Однако жгучий интерес прессы к Чарльзу с
•того дня разгорелся с новой силой. Девятилетнему маль¬
чику, которого публично объявили преемником монари!-
ческой власти, пришлось нелегко.
Но мать смотрела еще дальше. В начале 1959 года она
обсудила с премьер-министром идею устроить Центр Бри¬
танского Содружества в Марлборо-хаусе. Этот королевский
дворец, согласно традиции, содержался минисгерством об¬
щественных работ и предназначался для проживания чле¬
нов августейшей фамилии. Последней обитательницей
дворца была королева Мария, скончавшаяся там и марте
1953 года. Во дворце были необъятных размеров комнаты,
убогая санте.хника и никакого центрального отопления.
Модернизация дворца обошлась бы казне в кучу денег, и
Елизавета считала, что не имеет права тратить такие суммы.
Вместо этого ее величеству пришла в голову хитроумная
идея: она предложила Макмиллану совершить обмен —
корона передаст Содружеству дворец, а парламент, в свою
очередь, выделит принцу Чарльзу «достойную резиден¬
цию», когда наследник войдет в возраст.
В начале июня 1959 года Мартин Чартерис был отправ¬
лен в Аккру с особым заданием. Королева только что сооб¬
щила своему секретарю, что ждет ребенка, в связи с чем
требовалось отменить запланированный государственный
визит в Гану. Елизавета опасалась, что доктор Кваме
Нкрума, президент и фактический диктатор страны, пер¬
сонаж специфический и известный своей непредсказуемо¬
стью, смертельно разобидится, а это повлечет за собой не¬
желательные для Британии последствия. Поэтому офици¬
ального извещения было бы недостаточно. Чартерис дол¬
жен был под большим секретом сообщить Нкруме прав¬
ду: королевская чета давно пыталась завести третьего ре¬
бенка, и вот наконец их старания увенчались успе.хом.
Чартерис вылетел в Аккру под предлогом обсуждения
-307-
САРА БРЭДФОРД. Е1НЗЛВЕТА II
деталей грядущего визита с Джако Джексоном, англича¬
нином, который руководил президентской администра¬
цией. Когда Джексон узнал, в чем истинная причина визи¬
га, ои сказал Чартерису: «Не хотел бы я быть на вашем
месте — он ведь может вас и в тюрьму засадить!» Сильно
встревоженный, Чартерис отправился в замок Кристиан-
борг, нависший над старинными рабовладельческими
кварталами и атлантическим побережьем. Когда Нкрума
узнал роковую новосгь, воцарилось тяжелое молчание.
Президент свирепо уставился на личного секретаря анг¬
лийской королевы своими вьтученны.чи карими глазами.
Не выдержав паузы, Чартерис дружелюбно шлепнул дик¬
татора по колену, и тогда Нкрума сказал: «Если бы вы мне
сообншли, что умерла моя мать, я и то был бы меньше
потрясен. Ради королевского визита я готов был на любые
затраты... Но если так, я сам должен поехать к королеве н
Бальморал». Когда же Елизавета все-таки приехала в Гану с
официальным визитом, по словам Чартериса, «Нкрума
ходил перед ней на задних лапах».
Беременность Елизаветы все еще хранилась в секрете,
когда королева прибыла в Канаду с государственным визи¬
том. За шесть недель она должна была преодолеть пятнад¬
цать тысяч миль и в качестве главы канадского государства
присутствовать на открытии Сент-Лоуренсского канала. На
церемонии присутствовали также Джон Дифенбейкер, ка¬
надский премьер-министр, и президент Эйзенхауэр — оба
с супругами. Затем королева посетила на яхте «Британия»
город Чикаго. Журнал « Тайм» назвал этот визит «самыми
великолепными четырнадцатью часами во всей истории
города». Здесь Елизавету и Филиппа встретили с необычай¬
ным радушием. В YafiTxopce на Юконе у королевы забо¬
лел желудок, и пришлось сделать двухдневную остановку.
Но в остальном, по словам все того же журнала «Тайм», ее
длинное и утомительное турне прошло триумфально.
Правда, это был не столько триумф .монархии, сколько
личный успех Елизаветы — в Канаде нарастали национа¬
листические настроения и стремление к полной независи¬
мости. Уайтхорсская газета «Стар» назвала приветствен¬
ную статью: «Королева, ты нам нрав11шься». Обратно Ели¬
завета вылетела самолетом и сообщила придворным
-30S-
МАУИТБЕ7ТЕН - ВИНДЗОР
весть, о которой многие ум^е знали: августейшая чета ждет
прибавления в семействе. Вся семья ненадолго собралась в
Бальморале, куда с коротким визитом приехали Эйзенхау¬
эры — президент, его жена, сын Джон и внуки. Амери¬
канцы провели в замке одну ночь и после ч радиционпого
пикника па озере Лох-Мьюик отбыли восвояси.
Елизавета и Филипп были на седьмом небе от счастья.
Один из свидетелей, имевший возможность наблюдать за
ними в Бальморале, вспоминает: «Будущие родители были
очень рады и все время поддразнивали друг друга. Короле¬
ва говорила, что это очень странное чувство — вновь вы¬
нашивать ребенка после такого Д0ЛГ010 перерыва. Одним
словом, после всех взлетов и падений супруги были весьма
довольны собой и друг другом». Они пытались завести ре¬
бенка два, а может быть, три года назад, еще тогда, когда
Филипп вернулся из четырехмесячного плавания на «Бри¬
тании». На сей раз он снова отправился в длительное путе¬
шествие по морю, посетил Индию и Пакистан, пересек Ти¬
хий океан; плавание продолжалось с 20 января до 30 апреля.
Ребенок стал плодом воссоединения супругов после оче¬
редной долгой разлуки. Много лет спустя «осведомленные
лица» стали распространять слухи, что прииц Эндрю па са¬
мом деле был сыном Порчестера, зачатым, пока Филипп
отсутствовал, однако сопоставление дат опровергает эту
сплетню.
Принц Эндрю родился в Букингемском дворце 19 фев¬
раля 1960 года, и это событие стало неопровержимым дока¬
зательством благополучия семейной жизни королевской
четы. К тому же в воскресной газете бывший суперинтен¬
дант Виндзорского замка, ставший к тому времени содер¬
жателем паба в Герфордшире, пустился в откровения о том,
как устроена королевская спальня: публика узнала, что Фи-
Л1ШП и Елизавета спят вместе в огромной викторианской
кровати на жестком матрасе из конского волоса. За это ин¬
тервью на болтуна подали в с}Т1. Когда друзья.м королевы
задают вопросы, почему, мол, между рождением принцес¬
сы Алшы и ее брата прошло целых десять лет, ответы звучат
самые разные: «Елизавета была очень занята, когда вступи¬
ла на престол, и не хотела больше детей»: или же: «Принц
Филл1т считал, что двух детей вполне достаточно». Маль¬
-309-
САРЛ 5РаЛФОРД. ЫИЗАВЕТА II
чика назвали Эндрю в честь деда с отцовской стороны. Это
ciaiio еще одним реверансом в адрес Филиппа.
За одиннадцать дней до родов Елизавета совершила
еще один красноречивый жест, который должен был
смягчить оскорбление, нанесенное Филиппу в 1952 году,
когда его детям было предписано носить фамилию мате¬
ри. Ныне, когда королева Мария умерла, а Черчилль ушел
в отставку, стал возможен компромисс. 8 февраля 1960
года Елизавета издала указ: «Отныне я объявляю мою
волю и пожелание, чтобы я и мои дети продолжали име¬
новаться домом и семейством Виндзоров, однако те из
моих потомков, кто будет носить титул королевск1К высо¬
честв и звание принцев или принцесс, равно как и мое по¬
томство женского рода, вышедшее замуж и обзаведшееся
потомством, будут носить фамилию Маунтбеттен-Винд-
зор...» Далее в указе I'oкорилось: «Королева всегда желала,
сохраняя название царствующего дома, установленное
еще ее дедом, передать потомству и фамилию своего суп¬
руга. Королева долго вынашивала это намерение, ибо оно
близко ее сердцу...»
Мстория с переменой фамилии вызвала в высших эше¬
лонах власти целый переполох. 27 января 1960 года Рэб Бат¬
лер, исполнявший обязанности премьер-министра во вре¬
мя визита Макмиллана в Южную Африку, направил пре¬
мьер-министру телеграмму, в которой рассказывал о своем
разговоре с Елизаветой: «Еще во время уик-энда я выяснил,
что во дворце происходит нечто необычное. В субботу
мне позвонил лорд-канцлер, говорил загадками и намека¬
ми, но все же я понял, что речь идет об изменении фами¬
лии королевского потомства... Сегодня я поговорил с ее
величеством, и ситуация прояснилась... Королева ясно
дала понять, что решение 1952 года о сохранении за коро¬
левским семейством фамилии Виндзор остается в силе,
однако пе вполне устраивает ее величество. Далее короле¬
ва подчеркнула, что принцу Филиппу пока неизвестно о
планируемых переменах, однако решение королевы не¬
преклонно».
Вскоре после Рождества Макмиллан был в Сандрингэ-
ме и обсуждал с королевой этот вопрос, однако своего за¬
местителя в известность не поставил. Биограф Макмилла¬
-310-
МАУНТБЕТТЕМ - ВИНДЗОР
на пишет, что премьер-министр любил вспоминать разго-
нор с герцогом Глостером. Взволнованный герцог сказал
ему: «Слава богу, премьер-министр, наконец-то вы при¬
ехали. Королева в ужасном состоянии. В бильярдной тор¬
чит какой-то субъект но фамилии Джонс, который хочет
жениться на ее сестре, а в библиотеке 6yuiyeT принц Фи¬
липп, желающий, чтобы семья сменила фамилию на Ма-
унтбеттен...» Батлер рассказывал, что во время объясне¬
ния с Елизаветой он впервые увидел, что королева плачет.
Королева была тверда в решении ие менять фамилию
семьи, однако, сохраняя название королевского дома, она
соглашалась дать фагиилию мужа своим отдаленным по-
1'омкам, которые не будут пользоваться привилегиями ко-
ролевскн.х высочеств и, стало быть, не смогут обходиться
без фамил1[и. Маунтбеттен и Филипп своего не добились,
но все же Елизавета сделала символический жест, благодаря
которому фамилия Филиппа должна была сохраниться в
грядущих поколениях, Макмиллан утверждал, что именно
он — автор этого компромисса, и предсказывал (ошибоч¬
но), что первая часть двойной фамилии со временем ото¬
мрет, как это произошло с родом Спенсер-Черчилль.
В 1973 году принцесса Анна, сочетаясь браком с капитаном
Марком Филлипсом, записалась в брачном свидетельсгве
как Мауитбеттен-Виндзор; это противоречило декларации
1960 года.
Тот год начинался для королевы благоприятно — не
только из-за рождения принца Эндрю, но и из-за того, что
личная жизнь принцессы Маргарет наконец начинала на¬
лаживаться. После истории с Таунсендом все потенциаль¬
ные женихи принцессы один за другим нап1лн себе жен, и
в конце концов у Маргарет остался только один воздыха¬
тель — Билли Уоллес, типичный чахлый отпрыск арис¬
тократического семейства, сын миллионера, бывшего ми¬
нистра в правительстве Георга VI. Уоллес многократно де¬
лал Маргарет предложения, и в конце концов принцесса
согласилась, испугавшись, что останется старой девой. Ду¬
мается, именно это соображение было для нее главным.
Однако затем жени.ч совершил глупейшую оплошность:
во время отдыха на Багамах он завел интрижку на сторо¬
не, а по возвращении имел неосторожность признаться в
-311-
СЛРА ЬРЭДФОРД ЕЛИЗАВЕТА II
ЭТОМ своей невесте, после чего был немедленно вышвыр¬
нут за диерь. Маргарет вновь оказалась непрнстроенной.
Елизавета чувствовала ответственность за судьбу сест¬
ры. В этом смысле кх отношения оставались такими же,
как в далеком детстве. «Дружньн”! квартет» давно превра¬
тился в трио, главой семьи стала Елизавета, но от этого ее
чувство ответственности по отношению к сестре лишь
возросло. Она привыкла относиться к Маргарет снисходи¬
тельно, даже если младшая сестра вела себя из рук вон
плохо, а такое слу^!алось частенько. «После разрыва с Та¬
унсендом, — рассказывал Ласеллс одному знакомому, —
принцесса стала эгоистичной, необузданной и непредска¬
зуемой». Маргарет всегда на чисто подсознательном уров¬
не завидовала сестре и не упускала случая сказать королеве
колкость. Всё осгавалось точно так же, как в детской.
В Бальморале на пикнике принцесса могла запросто
швырнуть сестре в лицо салфетку. Одна дама, член каби¬
нета, говорила, что Маргарет обходится с Елизаветой «фа¬
мильярно до непочтительности». То критикует ее наряды,
то, обращаясь к сестре, заявляет, что лента Ордена Под¬
вязки «слишком выпячивает тебе бюст, дорогая...» 20 но¬
ября 1957 года Елизавета устроила в Букингемском дворце
бал по случаю десятилетия своего брака. Однако Маргарет
предпочла отправиться в театр, потом поуж1П1ала в «Са¬
вое» и появилась во дворце уже около полуночи. Пресса
сочла такое поведение у.мышленным выпадом — мол,
Маргарет все еще дуется на сестру за Таунсенда: королева
отмечает десятилетие счастливого брака, у нее красивый
муж и двое детей, а Маргарет по-прежнему одинока.
Таунсенда она не забыла. Чтобы прийти в себя после
неудачного романа, полковник отправился в иолутораго-
довое путешествие вокруг света. Вернулся он в марте 1958
года и позвонил npiniuecce. Они встретились в Кпаренс-
хаусе с разрешения королевы-матери. Та вела себя так же,
как прежде: во всем потакала младшей дочери, не слиш¬
ком задумываясь о последствиях.
На следующий день о знаменательном свидании сооб¬
щили все газеты. Елизавета в это время находилась с визи¬
том в Нидерландах и, судя по рассказам, была разгневана
тем, что новость о встрече Маргарет с Таунсендом оттес-
-312-
МАУНТБЕТТЕН - ВИНДЗОР
пила сообщения о поездке старшей сестры на второй
план.
Маргарет продолжала встречаться с Таунсендом, при¬
чем частенько сама проявляла инициативу. После удачной
поездки по Карибским осгровам она разыскала полковника
и пригласила его на обед в Кларепс-.хаус. На следующей не¬
деле они встречались там же еще два раза. Опять поползли
слухи о женитьбе, но на сей раз вовремя вмешался Букин-
гемский дворец. Было опубликовано твердое опроверже¬
ние, и пара отлично поняла намек. После еще одной встре¬
чи с принцессой Таунсенд уехал, а год спустя она получила
iHicbMo, в котором полковник признавался, что влюбился и
хочет жениться на девятнадцатилетней бельгийке Мари-
Люс Жамань. Все говорили, что невеста Таунсенда как две
капли воды похожа на Маргарет, но принцессу это не уте¬
шило. Ее биограф пишет, что Маргарет сочла поведение
Таунсенда «предательством и нарушением заключенного
между нимн соглашения».
Любопытно, что письмо Таунсенда пришло, когда сама
Маргарет влюбилась и подумывала о заму^кестве. Ее из¬
бранника звали Энтони Армстронг-Джонс, но все называли
его просто Тонн. Он был всего на пять месяцев старше
принцессы и лишь на пару дюймов выше. Этот человек со¬
всем не был похож на первую любовь Маргарет, Питера Та¬
унсенда, если не считать, что он тоже происходил не из
высшей аристократии. Его отец Рональд Армстронг-Джонс
был богатым адвокатом, его родовое гнездо находилось в
графстве Карнарвон. Мать, Энн Мессел, известная красави¬
ца, была дочерью богатого брокера, которому принадлежа¬
ли прославленные Найманские сады в Сассексе, и сестрой
модного дизайнера Оливера Мессела. Родители развелись,
когда мальчику было пять лет, и оба вступили в повтор¬
ный брак: Энн вышла замуж за графа Росса, ирландского
помещика, владевшего землями в Англии и Ирландии; его
главная резиденщ1Я находилась в замке Бирр, в графстве
Оффали. Отец женился на австралийке, с которой впос¬
ледствии разон1елся.
Тони учился в Итоне и Кембридже, однако разитель¬
ным образом отличался от выпускников двух этих храмов
британского образования, исправно поставлявших свежие
-313-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
кадры королевскому двору. В Кембридже Армстронг-
Джонс совершенно не интересовался науками. Его един¬
ственное достижение состояла в том, что он одержал по¬
беду иа традиционных состязаниях по гребле между Окс¬
фордом и Кембриджем. Когда лодка, в которой сидел
Тони, столкну^гась с соседней, Армстронг-Джоис крикнул
благовоспитанному сопернику: «Какого хрена ты лезешь
поперек дороги?» Тони слегка хромал, потому что в дет¬
стве переболел полиомиелитом. От семейства Мессе лей он
унаследовал артистическую жиллсу, предпочитал вести бо¬
гемный образ жизни, имел множество друзей и любов¬
ниц. Он был умен, остроумен, напорист, решителен и чес¬
толюбив. Нш,е в Кембридже он познакомился с неким
Джоселином Стивенсом, тоже весьма энергичным и целе¬
устремленным молодым человеком, сыном владельца из¬
дательства «Халтои». Вволю повеселившись в Кембридже,
Тони так и не получил диплома. Свое давнее хобби, фото¬
графию, он превратил в профессию. Ремеслу Армстронг-
Джонс учился в студии Барона, а потом стал зарабатывать
на жизнь самостоятельно. В 1957 году Джоселин Стивенс
сделал себе на двадцатипятилетие роскошный подарок —
купил журнал «Куип» и пригласил Армстронг-Джонса об¬
новить облик этого издания. В королевские круги Тони
попал, когда его пригласили фотографировать юного гер¬
цога Кента, которому исполнился двадцать один год. Эту
работу Армстронг-Джонс получил очень просто — напи¬
сал письмо матери герцога, и она ответила согласием. По¬
том Тони стал фотографировать принца Чарльза и прин¬
цессу Анну, а со временем удостоился чести делать порт¬
рет самой королевы.
Маргарет познакомилась с фотографом на ужине у
своей подруги и фрейлины леди Элизабет Кавендиш,
младшей сестры одиннадцатого герцога Девоншира. Это
произошло осенью ] 958 года. Банкет организовали специ¬
ально для того, чтобы развеселить принцессу, которая
впала в меланхолию после печального финала романа с
Таунсендом. Леди Элизабет была женщиной умной и об¬
разованной, ее кружок при всем своем аристократизме
считался интеллектуальным и артистическим. В тот вечер
хозяйка пригласила Армстроиг-Джонса, очевидно, наде¬
-314-
\1ЛУКТБЕТТЕН - ВИНДЗОР
ticb, ЧТО МОЛОДОЙ человек сумеет развеселить н заинтере-
.. онать принцессу. Тони был человеком легким, без комп¬
лексов, и держался раскованно с людьми любого звания;
как II все профессиональные фотографы, он сразу умел
находить дружеский, непринужденный тон с любым чело¬
веком. О Маргарет Джоселин Стивенс сказал так: «Она
исегда казалась мне птичкой, запертой в позолоченную
клетку. Хотела бы вырваться наружу, да не знает, как».
Молодой фотограф очень понравился принцессе, и вскоре
нсем окружающим стало ясно, что эти двое неравнодуш¬
ны друг к другу. Маргарет была хороша собой, сексуальна,
умела быть обворожительной, если хотела. Тони, в свою
очередь, всегда нравился женщинам н живо интересовал¬
ся сексом. Одна из его первых ассистенток была уволена
после того, как случайно проявила фотокассету, на кото¬
рой Тони запечатлел одну свою азиатс1суго подружку в раз¬
ных порнографических позах.
Маргарет представила фотографа матери, которая была
им совершенно очарована. Чтобы сохранить роман в тай¬
не, Тони снял квартиру в Розерхайте, выходившую окнами
на Темзу. Дом был старинный, восемнадцатого века, с пре¬
красным видом. Тони покрасил стены комнаты в белый
цвет, купил белую мебель, и влюбленные называли свое
гнездышко «белой комнаткой». Антураж получился роман¬
тический, почти волшебный. Маргарет вспоминала: «Вхо¬
дишь в комнату и видишь прямо перед собой реку. Когда
вода поднималась, лебеди чуть ли не заглядывали в окно.
Темза там изгибается, и видно сразу и Тауэр, и таррский
мост, и 1супол собора святого Павла...» На этой квартире и в
студии Армстронг-Джонса на Пимлико-роуд Маргарет на¬
слаждалась свободой, которой у нее раньше никогда не
было. Тони и его друзья собирались не столько для того,
чтобы поесть и выпить, сколько для того, чтобы повесе¬
литься, и принцесса легко вошла в этот богемный круг.
В начале лета 1959 года Армстронг-Джонс сдела;! несколь¬
ко официальных портретов принцессы к се двадцатидевя¬
тилетию. Фотографш! были опубликованы в августе, после
чего королева пригласила фотографа погостить в Бальмо-
рале. Прессе все еще ни о чем не подозревала — профессия
обеспечивала Армстронг-Джонсу идеальную маскировку.
-315-
САРА БРЭДФОРД ЕЛИЗАВИТЛ II
Именно в это время, в октябре, Маргарет получлла пнсьмп
от Таунсенда, в котором тот извещал ее о своей грядуин'М
помолвке. Два месяца спустя Маргарет и Тони тоже втаимс
обручились. Впрочем, королеве-матери они об этом сказа¬
ли, и она очень обрадовалась. Но лишь в январе, в Санл-
рингэме, Тони попрошл у королевы руки ее сестры.
Елизавета по-матерински обрадовалась за сестру. К ра¬
дости, безусловно, примешивалось и облегчение — слана
богу, трудная проблема разрешилась сама собой. Королева
наконец избавилась от чувства вины, одолевавшего ее
после истории с Таунсендом. Весть об обручении держали
в тайне до рождения приица Эндрю, однако ровно через
неделю после того, как королева разрешилась от бремени,
Кларенс-хаус объявил сенсационную новость, заставшую
публику врасплох. Все были счастливы за принцессу, кото¬
рая наконец-то нашла свое счастье. Особенно радовалась
молодежь, довольная тем, что Маргарет выходит замуж не
за кого-то из «твидовых», а за парня, выдвинувшегося
благодаря не высокому рождению, а исключительно та-
лату. Но не все пришли в восторг. Ноэль Коуард расска¬
зывал, что герцогиня Кентская и принцесса Александра
говорили о помолвке с явным холодом. В свое время
принцесса Марина считала, что королева-мать и герцогиня
Глостерская (первая —дочь графа, вторая —дочь герцо¬
га) недостаточно высокородны, чтобы породниться с ко¬
ролевской семьей; тем более ее не мог устроить в качестве
жени.ча какой-то фотограф, да к тому же еще по фамилии
Джонс. (Когда Патрик Личфилд сказал своей матери,
урожденной Боуз-Лайон, вышедшей замрк за принца Ге¬
орга Датского, что он хочет стать фотографом, мать фыр¬
кнула и ответила, что с тем же успехом он мог бы сделать¬
ся танцором или парикмахером.) Многие члены европейс¬
ких королевских фамилий отказались приехать на свадьбу
именно по этой причине. Старые аристократ!гческие кру¬
ги держались снобистски, там любили вспоминать, как
леди Пемброк усадила Армстронг-Джонса обедать со слу¬
гами, когда тот нриеха;! делать фотографии.
Радовались друзья принцессы, которые видели, что мо¬
лодые люди искренне влюблены друг в друга (принцесса
писала одной своей подруге: «Мы так счастливы, так счас¬
-316-
1
МЛУНТБЕТТЕН - ВИНДЗОР
тливы!»), радовались мать и сестра принцессы, довольные,
что она наконец выходит замуж. Зато кое-кто из друзей
Гони был настроен менее оптимистически. Джоселин
Стивенс вместо поздравлений прислал телеграмму, в ко¬
торой содержалось мрачное пророчество: «Ничего хоро¬
шего из этого не выйдет». Отец жениха сказал сыну, что с
ого развеселым характером он не сможет вписаться в при¬
дворный стиль жизни. 'Гони и в самом деле не смог
сжиться с условиями королевской ЖИ31И1 — этому
препятствовал его богемный темперамент, а Маргарет как
пи пыталась приспособиться к новым условиям, все равно
навсегда осталась принцессой королевской крови. Она вы¬
росла в этом мире и другого не знала.
Свадьба Маргарет и Тони состоялась в Вестминстерс¬
ком аббатстве 6 мая I960 года — точнее говоря, не состо¬
ялась, а была поставлена, поскольк7 это событие стало са¬
мым ярким королевским спектаклем после коронации. Ре¬
жиссером действа был сам жених. Норман Хартнелл, до сих
пор специализировавшийся на парадных златотканых пла¬
тьях, получил от Армстронг-Джонса строжайшую инструк¬
цию придерживаться благородной простоты. Наряд Мар¬
гарет получился необычайно сдержанным, изысканным и
элегантно простым. Особое очарование ему придавали
тридцать ярдов белой шелковой органзы, искусно собран¬
ной оборками. Хартнелл заказал в Париже великолепную
вуаль, ниспадавшую тончайшим облаком с тиары, К7плен-
ной на аукционе за пять тысяч фунтов. Темные волосы
принцессы были уложены в высокую прическу, и Маргарет
казалась настоящей сказочной принцессой. Ее везли в аб¬
батство в открытой карете, и телевизионные камеры
транслировали этот торм<ественный проезд на весь мир.
Дотошная пресса немало писала о пестром круге зна¬
комств жениха — и о его бывидей подружке Джеки Чан,
которая воспользовалась моме1ггом, чтобы выпустить пла¬
стинку с поп-музыкой, и о шафере /Джереми Фрае, который
в самый последний момент воздержался от участия в цере¬
монии. Причиной тому якобы была желтуха, но на самом
деле, как утверждали знающие люди, в прошлом у этого
молодого человека был некий гомосексуальный эпизод, ко¬
торый мог некстати всплыть и подпорт1ггь торжество.
-317-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
Свадьба обошлась казне в двадцать шесть тысяч фунтов, и
в парламенте был поднят вопрос, правомерно ли было пс-
пользовать королевскую яхту «Британия» для шестинедель¬
ного медового месяца молодых, особенно если учесть, что
на яхте служат 20 офицеров и 237 матросов, а каждая неде¬
ля эксплуатации этого судна обходится налогоплательщи¬
кам в десять тысяч фунтов. Королева-мать заявила, что оп¬
латит расходы по медовому месяцу из собственных средств,
однако правительство Макмиллана, же7швшее избежать ка¬
ких-либо осложнений с королевской семьей, выделило не¬
обходимые средства. Свадьбу разыграл как по йотам мастер
торжественных церемоний герцог Норфолкский. Главньн!
королевсю1й комментатор Ричард Димблби, без чьего голо¬
са не обходилась ни одна высочайшая церемония, был бес¬
подобен. Про Димблби говорили, что у него рак (пять лет
спустя он скончался), однако со своей задачей он справил¬
ся, как всегда, великолепно. Сочетание звонкой фразы с по¬
добающей почтительностью идеально соответствовало ри¬
туалу: «И вот мы видим, как невеста, наряженная в очарова¬
тельное платье из белой игелковой органзы, с сияющей диа¬
демой на голове и орхидеями в руках, стоит на ступенях аб¬
батства, оглядываясь по сторонам, а рядом с ней возвыша¬
ется надежная фигура герцога Эдинбургского, готового по¬
мочь и поддержать...»
Сияло солнце, невеста была прекрасна. Все было как в
сказке, только роли переменились. В положении Зол)аики
оказался жених, символ1-Р1ески соединивший королевскую
семью с новым талантливым поколением, которому пред¬
стояло задавать тон на протяжении всего последующего
десятилетия. В шестидесятые годы страна меняла имидж,
и фотографы стали верховными жрецами при истинных
монархах эпохи — рок-звездах и манекенщицах. Ново¬
брачные должны были отправиться на яхте в Вест-Индию,
где тринидадская певрща уже сочинила приветственный
калипсо. Там были такие строчки:
«Какие глупости!» — принцесса рассудила
И вышла замуж за того, кого любила.
XII.
СОВЕТОВАТЬ,
КОНСУЛЬТИРОВАТЬ
И ПРЕДОСТЕРЕГАТЬ
«Королева очень серьезно otitHOCLViacb к своим обязанностям
главы брнтпнского Содружества ч правильно делала, ибо
функч,т1 британского монарха до такай стененн сократились,
что эту роль вполне могла бы нсиолнять какая-ннбудь
кинозвезда».
Гарольд Макмиллан, 18 ноября 1961 года
Эпоха реактивных лайнеров и новая реальность бри¬
танского Содружества сделали Елизавету самым путеше¬
ствующим из всех монархов дома Виндзоров. Ее много¬
численные зарубежные поездки шестидесятых годов сле¬
дует рассматривать в контексте непрекращающейся холод¬
ной войны между Британией и Соединенными Штатами, с
одной сгороны, и Советским Союзом, с другой. Шла
схватка не на жизнь, а на смерть за сердца и умы недавно
образовавшихся независимых государств Азии и Африки.
Королева, к которой народы 3tv[x стран относились в це¬
лом с уважением и симпатией, была козырной картой, ко¬
торую ловко разыгрывали британские премьер-министры.
Макмиллан был политиком старой школы, мыслившим
исключительно пюбальиы.ми терм1шами, поэтому ему пе¬
реход от империи к Содр)океству казался простым и есте¬
ственным. С точки зрения Макмиллана Британия как
лидер Содружества получала возможность достичь могу¬
щества и статуса, значительно превышающего реальные
экономические возможности этой страны. Вместе с тем
премьер-министр, будучи человеком практичным (а не¬
которые сказали бы — циничным), готов был в крайнем
случае и сменить союзников. Именно в этот период Бри¬
тания начала танцевать довольно нескладный менуэт с
крепнущим европейским Общим рынком, где главную
скрипку играл грозный генерал де Голль.
Макмиллан начал посматривать в сторону континен¬
тальной Европы еще с конца 1959 года. Тогда он написал
-319-
САРА БРЭДФОГ'Д. ЕЛИЗАВЕТА II
Елизавете длинное письмо, где говорилось: «При нынеш¬
нем состоянии дел в Европе мы можем заключить полез¬
ные для нашей страны соглашения, если подберем ключ к
французам — до тех пор, пока у власти находится до
Голль». В апреле 1960 года состоялся визит французского
президента в Лондон, прошедш1{й с громадным успехом.
Де Голль знал, как твердо поддерживал его в военные годы
отец нынешней королевы, подчас даже выступая против
самого Черчилля. На банкете в Букингемском дворце пре¬
зидент прочувствованно говорил о «драгоценной поддер¬
жке», которую в свое время он получил от королевской се¬
мьи. «Кому как не вам, мадам, могу я от всей душ1г засви¬
детельствовать свою благодарность?» — сказал он, обра¬
щаясь к Елизавете, а на газоне возле Букингемского дворца
огненным фейерверком вспьш1вали лотарингские кресты.
В конце летней парламентской сессии 1961 года Мак¬
миллан писал королеве в связи с дебатами по европейским
делам: «Огромное большинство депутатов считают, что
роль, которую Британия играет в Содружестве, постепен¬
но сойдет на нет, если мы и дальше будем утрачивать ин¬
дустриальную и экономическую мощь. Не имеет ли смысл
во второй половине нынешнего столетия воспользоваться
случаем и, соединившись с Европой, превратиться в ак¬
тивную, сильную, экономически сбалансированную держа¬
ву? В этом случае мы могли бы лучше выполнять свои обя¬
занности перед Содруи<еством и имели бы больше прав на
лидерство в этой организации...»
Но в европейских делах Елизавета не так уж многим
могла помочь своему министру — разве что очаровывать
де Голля хорошим знанием французского языка. В мае,
как бы желая подчеркнуть важность хороших, отношений с
континентом, королева совершила весьма удачный госу¬
дарственный визит в Ита;н1Ю, встретилась с папой римс¬
ким, а в Неаполе ее приветствовала стотысячная толпа. По¬
ездки по странам Содружества были гораздо более утоми¬
тельными. В 1961 году Елизавета дважды отправлялась в
продолжительные турне — сначала в Индию, потом в
Афршсу. По дороге в Индию, в конце января Елизавета и
Филипп сделали остановку на Кипре, где выпили апель¬
синового сока с президентом Макариосом, которого бри¬
-320-
i OUETOBATb, КОНСУЛЬТИРОВАТЬ И ПРЕДОСТЕРЕГАТЬ
liuicKoe правительство в свое время сослало на Сейшель¬
ские острова. В Дели королевскую чету встретила милли¬
онная толпа — это был первый визит британского мо¬
нарха в Индию за последние пятьдесят лет. Президент
Раджендра Прасад сказал: «Отношения с Соединенным
Королевством — неотъемлемая часть истории нашей
страны за последние два века...» Елизавета присутствова¬
ла на параде в честь Дня Республики и возложила венок
из пятисот белых роз к гробнице Махатмы Ганди.
В Джайпуре она прокатилась на церемониальном слоне,
а Филипп участвовал в охоте на тигра, В Лондоне все
пришли в восторг, когда герцог застрелил огромного
трехметрового хищника одним-единственным выстре¬
лом. Газета «Дейли миррор», пародируя Блейка, писала;
Тигр, о тигр, светло горящий
В глубине полночной чащи!
Как же ты, бедняга, влип —
Подстрелил тебя Филипп.
Тон репортажей стал более саркастическим, когда пос¬
ле посещения Пакистана королевская чета отправилась в
Непал, где король Махендра устроил в честь высоких гос¬
тей еще более великолепную охоту. Местные племена со¬
гнали 305 охотничьих слонов и построили для королевы
пышный лагерь. Предварительно сняли верхний слой по¬
чвы на двух квадратных милях, чтобы избавиться от змей
и насекомых. Затем положили сверху дерн, оснащенный
специальной системой орошения. Избавившись от неже¬
лательных обитателей земли, весь участок на всякий случай
еще спрыснули ДДТ. Шатер, предназначенный для короле¬
вы, состоял из двух спален; здесь была белоснежная ванна с
горячей водой, а на унитазе красовалась крышка, покрытая
королевским пурпурным бархатом. Пока слоны развози¬
ли гостям прохладительные напитки, еще восемь слонов
отволокли в «охотничью зону» нервничающую тигрицу.
Елизавета не пожелала брать в руки оружие и ограничи¬
лась кинокамерой, а Филипп, к счастью, стрелять не смог,
потому что у него был нарыв на пальце. Честь умерщвле¬
ния тигрицы выпала министру иностранных дел графу
Хьюму. Он трижды выстрелил и все три раза промазал,
после чего обратился за помощью к сэру Майклу Эйдину
11 — 57Н -321-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА И
И герцогскому казначею адмиралу Кристоферу Бонему-
Картеру. Картер и Эйдин выстрелили залпом и наконец
уложили несчастное животное. Хьюм выстрелил еще раз,
снова промазал и извинился: «Видите ли, я никогда рань¬
ше не ездил на слоне, а тигра видел только в зоопарке...»
Зато ему удалось попасть в носорожиху, в результате чего
ее детеныш остался без матери. Настоящий взрыв него¬
дования вызвала неосторожная фраза министра о том,
что он собирается по возвращении в Англию сделать из
носорожьих ног корзинки для мусора.
Однако на протяжении последующих трех десятиле¬
тий Елизавету как главу Содружества занимала не
столько Азия, сколько Южная Африка. Еще в октябре
1959 года Макмиллан сказал одному из своих коллег, что
Африка — самая большая из нависших над Британией
проблем. В январе 1960 года премьер-министр лично от¬
правился исследовать ситуацию сначала в Аккру, потом в
Солсбери и наконец в Кейптаун, где произнес свою зна¬
менитую речь «Ветер перемен», в которой предостерег
белых южноафриканцев в связи с ростом африканского
национального самосознания, которое необходимо при¬
знать как «политический факт». 21 марта, через два меся¬
ца после отъезда премьер-министра, состоялся шарп-
вильский расстрел, в ходе которого 69 черных демонст¬
рантов были убиты и 180 ранены. Макмиллан сказал Ели¬
завете: «Непоколебимая и даже фанатическая привержен¬
ность южноафриканского правительства К7рсу апартеи¬
да, как я и опасался, создала опасную, я бы сказал, злове¬
щую ситуацию в стране... Должен предостеречь ваше ве¬
личество, что Содружеству угрожают мрачные времена...
Я считаю главной своей задачей не допустить распада
этого сообщества».
В октябре 1960 года белое население Южной Африки
проголосовало за республику. В марте следующего года
премьер-министр Фервурд подал заявку на восстановление
членства ЮАР в британском Содружестве, однако не захо¬
тел отказываться от политики апартеида и потому заявка
была отвергнута. Так возник конфликт, растянувшийся
на тридцать лет.
Визит королевы в Гану, отложенный в связи с бере-
-322-
СОВЕТОВАТЬ. КОНСУЛЬТИРОВАТЬ И ПРЕДОСТЕРЕГАТЬ
менностью, СОСТОЯЛСЯ в ноябре 1961 года. К тому, време¬
ни Гана стала республикой, и возникли серьезные опасе¬
ния, что Нкрума тоже подумывает о выходе из Содруже¬
ства. Президент становился все более и более похожим на
диктатора и к тому же начал проводить антизападный
курс. В октябре он ездил с визитом в Москву, вернулся от¬
туда весьма воинственным, уволил большинство своих за-
падиьЕХ советников, а многих оппозиционеров засадил в
тюрьму. Внутреннее положение в сгране было нестабиль¬
ным, и многие опасались, не подвергнется ли опасности
жизнь королевы, если во время визита будет совершено
покушение на доктора Нкруму. Либеральная британская
обпдественность была настроена против этой поездки, по¬
скольку королева фактически оказывала поддержку антиде¬
мократическому режиму. «Ужасно, что королева туда едет
после того, как Нкрума так себя проявил», — писал лорд
Солсбери лорду Свинтону 28 марта 1961 года. Ни один из
королевских визитов не сопровождался такой шумихой в
прессе и столь ожесточенными парламентскими дебата¬
ми. Ситуация еще больше обострилась, когда за пять
дней до отъезда королевы в ганской столице Аккре про¬
изошло два взрыва, один из которых оторвал ноги статуе
президента Нкрумы, возвышавшейся перед зданием пар¬
ламента. В результате британское правительство собра¬
лось отменить визит. Глава британской спецслужбы уже
побывал в Аккре, а теперь туда отправился еще и министр
по делам Содр}'жества Данкан Сэндис, чтобы изучить об¬
становку на месте. Его заключение сводилось к тому, что
в принципе визит может состояться; Макмиллан тоже
был готов идти на риск: он и новый американский прези¬
дент Джон Кеннеди делали большую ставку на Африку.
Очень важно было не допустить, чтобы Гана попала в со¬
ветскую сферу влияния. С этой целью Кеннеди разрабо¬
тал план финансирования плотины в Верхней Вольте.
Английский же премьер-министр собирался использо¬
вать другой козырь — визит своей королевы.
Елизавета тоже настаивала на поездке. Она уже обеща¬
ла Нкруме, что приедет, а кроме того, считала своим дол¬
гом любой ценой сохранить Гану как члена Содружества.
«Глупо же я буду выглядеть, — сказала королева, — если
-323-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
побоюсь ехать в Гану, а Хрущев поедет, и его там тепло
примут». Макмиллан записал в дневнш<е: «Королева пол¬
на решимости. Она благодарна членам парламента и
журналистам за беспокойство, но не хочет, чтобы к ней
относились как к слабой женндиие, кинозвезде или како¬
му-то талисману... Она верит, что может принести боль¬
шую пользу Содружеству... Она любит свою работу и хо¬
чет быть королевой, а не марионеткой».
Впервые визит британского монарха в Гану вызвал
такое возбуждение. Главный секретарь по делам государ¬
ственного церемониала доктор Дэвид Авотви даже был
вынужден уйти в подполье, чтобы спастись от полити¬
ков, требовавших, чтобы их родственников и друзей при¬
гласили на все мероприятия. Незадолго до приезда Ели¬
заветы один из второстепенных министров выкрал не¬
сколько сотен билетов на бал — главное событие в чере¬
де торжеств — и распространил билеты среди своих зна¬
комых; в результате приглашении пришлось отпечатать
заново. В городе Кумаси, который находится в центре
страны, собрались племенные вожди. Председатель¬
ствовал сам Асантехене-Отумфуо сэр Осэй Агьеман
Премпех [I, король народа ашанти. Он приехал на ог¬
ромном черном «Роллс-ройсе» и привез с собой золотой
трои ашанти, который очень редко показывают публике.
В столичной больнице Елизавета и Филипп навестили
семилетиего Кваме Аппию, сына предводителя антипре-
зидентской оппозиции, томившегося в тюрьме. Матерью
мальчика была англичанка Пегги, дочь бывшего предсе¬
дателя канцлерского суда сэра Стаффорда Криппса. «Ког¬
да я был здесь в прошлый раз, — сказал Филипп мальчи¬
ку, — я обедал с твоей матерью. Передай ей мой по¬
клон». Президент Нкрума остался крайне недоволен.
Местная пресса, контролируемая правительством, на¬
звала королевский визит «часом нашей славы», а также
«знамением исторических перемен» в отношениях между
Великобританией, Содружеством и Ганой, «мостом, пере¬
кинутым в будущее, к новому, процветающему миру».
Главная ганская газета, неомарксистская «Ивиинг ньюс»
заявила, что все «растроганы самой скромной и симпа¬
тичной из королев». Елизавета удостоилась высшей по¬
-324-
г
l:0 ПЕТО HAT Ь, КОНСУЛЬТИРОВАТЬ и ПРЕДОСТЕРЕГАТЬ
Х1запы — ее назвали «величайшим социалистическим мо¬
нархом в мировой истории». Правда, британская пресса,
согласно докладу английского генерал-губернатора, «как
обычно, постаралась испортить дело»: крыла президента
Нкруму последними словами, печатала кошмарные исто¬
рии про то, что королеву хотят взорвать и якобы даже со¬
бираются установить на яхте «Британия» поддонную
мину. Ганское правительство, раздраженное этими до¬
мыслами, отказалось выпускать корреспондентов «Дейли
мейл» и «Дейли экспресс» из страны — генерал-губерна¬
тор их еле выручил.
Если бы с королевой что-то случилось, вся ответствен¬
ность дегла бы на Макмиллана. Дважды в день Майкл Эй-
дии докладывал премьер-министру о том, как проходит
визит, и о радушии, с которым встречают ее величество,
С точки зрения личного секретаря поездка в Гану про-
)пла весьма успешно. Затем последовали визиты в осталь¬
ные западноафриканские страны, включая Сьерра-Леоне,
где Елизавета, прислушавшись к критике в свой адрес,
одевалась самым торл<ественньш образом и почти не
снимала корону к драгоценности. Королева доказала, что
она (а вместе с ней и Британия) достаточно весомы на
международной политической арене и являются веским
аргументом в холодной войне. Успех африканского турне
ее величества укрепил позиции Макмиллана в перегово¬
рах с президентом Кеннеди. Премьер-министр всячески
подчеркивал риск, которому подверглась королева, от¬
правившись в это небезопасное турне. Так почему же и
президенту не пойти на финансовый риск, вложив день¬
ги в строительство верхневольтской плотины?
Когда Елизавета вернулась в Англию, Макмиллан по¬
звонил Кеннеди и сказал, используя шахматную терми¬
нологию: «Я рискнул своей королевой, а вы всего лишь
рискуете деньгами!» Такая аргументация американцу
была хорошо понятна. Он ответил, что проявит не мень¬
ше мужества, чем английская королева. В тех же терми¬
нах разговаривал Кеннеди и с известной экономисткой
Барбарой Уорд, когда в декабре 1961 года Соединенные
Штаты официально заявили о своем участии в верхне-
вольтском проекте; «Мы поставили довольно много фи¬
-325-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
шек на темную лошадку, но я надеюсь, что дело того сто¬
ит».
Елизавета хранила верность идее Содрркества, однако
Макмиллан придерживался иной концепции. Для него
главными были отношения с Соединенными Штатами и
Европой; премьер-министр пристально следил за невиди¬
мой холодной войной, линия фронта которой протяну¬
лась от Кубы до Берлина. Британское Содружество для
Макмиллана было скорее идеалом, а не реальностью. Кри¬
зис наступил на лондонской конференции Содружества,
состоявшейся в сентябре 1962 года. Махшиллан попытался
убедить премьер-министров, что его курс в отношении
Европейского экономического сообщества вполне оправ¬
дан. Несмотря на ловкие аргументы и поддержку Эдварда
Хита, Макмиллан не сумел убедить конференцию в том,
что «вхождение Британии в ЕЭС вполне совместимо со
статусом члена Содружества, поскольку оба эти объедине¬
ния друг другу не противоречат»,
В начале 1963 года Макмиллана ждал новый удар: гене¬
рал де Голль наложил вето на вхождение Британии в Евро¬
пейский союз. В отместку английское правительство от¬
менило мартовский визит пр1шцессы Маргарет и ее мужа,
ныне графа Сноудона, в Париж, где они должны были
присутствовать на благотворительной премьере «Лоуренса
Аравийского» и обеде с французским президентом. Сэр
Пирсон Диксон, британский посол в Париже, тоже совето¬
вал отменить этот визит, опасаясь, что французское пра¬
вительство постарается придать ему политическую окрас¬
ку. В качестве предлога посол предлагал воспользоваться
отсутствием королевы, отправившейся в турне по Австра¬
лии и Новой Зеландии. Принцесса Маргарет являлась госу¬
дарственным советником и в отсутствие монархини долж¬
на была оставаться в стране. «Разумеется, несерьезность та¬
кого мотива вполне очевидна, — писал посланник, — но
это совершенно неважно...»
Поездка Елизаветы в Австралию и Новую Зеландию
тоже проходила не слишком гладко. Эти страны были оби¬
жены «предательством» Великобритании, подавшейся в
сторону Обш,его рынка. Во время послекоронационного
визита Елизаветы в 1954 году ее встречали как «волшебную
-326-
СОВЕТОВАТЬ, КОНСУЛЬТИРОВАТЬ и ПРЕДОСТЕРЕГАТЬ
королеву», но с тех пор многое изменилось. Елизавета
стала старше, к ней привыкли. Благодаря телевидению
увидеть монархиню стало делом вполне доступным, и
поэтому толпы встречающих заметно поредели. С тече¬
нием времени поездки королевы по странам «старого Со¬
дружества» будут давать все менее и менее заметные ре¬
зультаты.
Вернувшись домой, Елизавета и Филипп впервые под¬
верглись публичному освистанию — во время июльского
визита греческого короля Павла I и его супруги королевы
Фредерики. Это событие должно было знаменовать при¬
мирение между Грецией и Соединенным Королевством
после продолжительного кипрского конфликта. Английс¬
кая публика была настроена против Фредерики, дочери
герцога и герцогини Брауншвейг-Люнебургских. Консер¬
ваторы не любили Фредерику за то, что она являлась страс¬
тной сторонницей унии Греции с Кипром, а левые — за
предполагаемые нацистские симпатии королевы. Дело в
том, что в юности она состояла в «Гитлерюгенде», хотя вы¬
росла под присмотром английской гувернантки и училась
в известном английском пансионе Норт-Форленд-Лодж.
Фредерика была несдержанна, бестактна, вечно совала нос
не в свои дела и сумела настроить против себя все полити¬
ческие круги Афин. По отцовской линии она происходила
от дяди королевы Виктории, ганноверского короля, а по
материнской линии приходилась Виктории правнучкой.
Таким образом, Фредерика была родственницей Елизаве¬
ты и по отцу, и по матери, а король Павел приходился дво¬
юродным братом Филиппу.
Антикоммунистический журнал «Тайм» назвал анти-
греческую демонстрацию в Лондоне «пестрым сборищем
коммунистов, социалистов, антимонархистов, антиядер¬
щиков (которых возглавлял сам Бертран Рассел) и битни¬
ков». Однако этому «пестрому сборищу» придавало извес¬
тную респектабельность участие обоих руководителей лей¬
бористской партии — Гарольда Вильсона и Джорджа
Брауна, отказавшихся присутствовать на государствен¬
ном банкете в честь греческих королевских особ. В пер¬
вый вечер визита 1500 демонстрантов, перепоясанных
черными лентами, направились в Уайтхолл, однако поли¬
-321-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
ция не пропустила их к Букингемскому дворцу, где Ели¬
завета давала прием в честь гостей. Министерство иност-
рапнььх дел из предосторожности скупило все билеты на
«Сон в летнюю ночь», куда Павел и Фредерика были при¬
глашены на следующий вечер. Однако возле театра их
все-таки освистали, а Фредерике кричали «Зиг хайль!»
Правда, раздавались и приветственные крики, но Елиза¬
вета, по словам очевидца, выглядела «испуганной и рас¬
строенной». Впервые со времен Эдуарда VII, освистанно¬
го на скачках в Эскоте из-за причастности к скандально¬
му бракоразводному процессу, британский монарх под¬
вергался такой встрече.
Любые напоминания об иностранных родственниках
королевского семейства были в Британии крайне непопу¬
лярны. Когда в 1958 году западногерманский президент
Хесс прибыл в Лондон с официальным визитом, его встре¬
тили очень холодно, и большинство комментаторов все
время вспоминали военные годы. Президент пожертвовал
пять тысяч фунтов стерлингов на восстановление кафед¬
рального собора в Ковентри, на что обозреватель «Дейли
миррор» откликнулся так: «Нам не нужны подачки на вос¬
становление национальных святынь... Я хочу лишь одно¬
го: пусть у Hiix вырастет новое поколение, и тогда, так и
быть, мы готовы будем выслушать их уверения в том, что
произошла большая ошибка». На банкете в Букингемском
дворце Елизавета произнесла приветственную речь, в ко¬
торой вспомнила о германском происхождении своих
предков. Публике это совсем не понравилось. Газета «Дей¬
ли экспресс» наутро напечатала крупный заголовок «Наша
германская кровь» —тон статьи вежливостью не отличал¬
ся. Визит греческой королевской четы еще раз напомнил
англичанам о происхождении британских монархов. За¬
тем последовал еще один визит, вновь вызвавший бурю
негодования. В октябре 1969 года в Англию приехал импе¬
ратор Японии Хирохито. Елизавета ехала рядом с гостем в
открытом экипаже, улыбалась и помахивала толпе рукой,
однако до нее доносились весьма нелестные комментарии.
Позднее она сказала: «Слава богу, император не понимает
по-английски...»
Сама Елизавета впервые попала на родину своих пред-
-32S-
( ОВЕТОВАТЬ, КОНСУЛЬТИРОВАТЬ И ПРЕДОСТЕРЕЕ АТЬ
КОВ во время дес1[тидневного визита н Федеративную
[Республику Германии. Эта поездка была запланирована
еще в 1963 году, когда Макмиллан строил свою новую ев¬
ропейскую политику, но состоялась ли[иь два года спустя.
Впервые за все время после первой мировой войны бри-
ганский монарх совершал поездку в Германию. К тому
кремени из всех глав мировых держав лишь английская
королева ни разу не посетила ФРГ. Не возвратила она и
визит, нанесенный президентом Хессом. Летом 1963 года
Кеннеди произнес свою знаменитую речь у Берлинской
стены; де Голль ездил в Германию постоянно и не стес¬
нялся упоминать о своем частично немецком происхож¬
дении. В этом отношении, как пошутил английский по¬
сол, «королева дала бы генералу сто очков вперед». Если
франко-германские отношения развивались весьма ус¬
пешно, то взаимоотношения между Великобританией и
Западной Германией оставляли желать лучшего.
На подготовку высочайшего визита ушло два года, и
одной из самых сложных проблем стало обилие германс¬
ких родственников Елизаветы и Филипиа. Герцог Эдин-
6yprcKHvi предупредил британского посла сэра Фрэнка Ро¬
бертса о протокольных трудностях, возникших во время
Е1едавнего визита и Германию греческих короля и короле¬
вы. Отпрыски германских княжеских родов по республи¬
канскому законодательству ФРГ не обладали никаким осо¬
бым статусом, однако страшно разобиделись, когда на
банкете в честь «греческих кузенов» их усадили ниже, чем
правительственных чиновников среднего ранга. Чтобы из¬
бежать недоразумений, Филиии посоиеч овал Робертсу за¬
ранее разъяснить немецкому президенту Любке, что коро¬
лева вовсе не настаивает на том, чтобы ее родственников
приглашали на официальные мероприятия. Однако Любке
с этим не согласился. Он ответил послу в своем обычном
крестьянском духе: мол, у них в Зауэрлянде, если деревенс¬
кая девчонка возвращается из города домой много лет спу¬
стя, обязательно зовут всех родственников, таков уж обы¬
чай. Мудрый выход из создавшейся ситуации предложил
принц Людвиг Гессен-Рейнский, женатый на англичанке
Маргарет Геддес. Это был один из немногих Е1емецких
родственников королевы, кто частенько гостил в Винлзо-
-329-
Сара брэдфорд епизавета и
ре и Букингемском дворце и считался большим экспер¬
том но британскому королевскому дому. Идея была тако¬
ва: приглашать немецких родственников лишь тогда,
когда королева будет находиться в той части Герман и н,
где они проживают. Тем самым удастся избежать наплы¬
ва принцев и принцесс на многочисленных официаль¬
ных мероприятиях.
Но на этом деликатные проблемы не закончились.
Оказалось, что не все родственники в состоянии принять
высоких гостей. Родственникам Филиппа повезло боль¬
ше — их владения в основном находились в Западной
Германии, но родственники Елизаветы сильно обнища¬
ли, поскольку их поместья остались на коммунистичес¬
ком Востоке.
Первая поездка на землю предков должна была стать
для Елизаветы серьезным эмоциональным переживанием,
причем не из приятных. Королева не знала немецкого язы¬
ка, а в юные годы прониклась антигерманскими настрое¬
ниями. Вся ее семья отличалась патриотизмом, особенно
мать, пережившая не только битву за Англию, но и пер¬
вую мировую войну, где один из ее братьев погиб, а дру¬
гой был ранен и попал в плен. Как и большинство англи¬
чан ее поколения, Елизавета в свое время ненавидела
немцев, а во время войны даже служила в вооруженных
силах. Покойный отец не очень-то любил своих германс¬
ких родственников и все время жаловался, что они вык¬
лянчивают приглашения и подолгу гостят. С некоторы¬
ми из немецких родственников отношения были разор¬
ваны — например с Кобургами, потому что старый гер¬
цог в свое время был нацистским гауляйтером. Недолюб¬
ливали в Англии и герцога Брауншвейгского, номиналь¬
ного главу Ганноверского дома, потому что его жена не¬
когда состояла в гитлеровской юношеской организации,
а теперь переметнулась на сторону генерала де Голля.
Герцог Брауншвейгский, устроив большой банкет в честь
высокой гостьи, совершил непростительную оплош¬
ность: нарядил своих лакеев в виндзорские ливреи, что
совсем не понравилось англичанам. Герцог давно враж¬
довал со своей матерью, и на приеме в Ганновере, где
присутствовали они оба, королеве и британскому послу
-330-
СОВЕТОВАТЬ, КОНСУЛЬТИРОВАТЬ и ПРЕД0СТЕРЕ1АТЬ
пришлось отдельно встречаться с обеими враждующими
сторонами.
Зато Елизавета дружила с принцем Людвигом Гессенс¬
ким и его женой, которую в Англии называли просто
принцесса Пег. Людвиг был человеком талантливым, му¬
зыкальным, дружил с Бенджамином Бриттеном и пере¬
водил его оперы на немецю1Й язык. В предвоенный пе¬
риод он был антифашистом и намеревался жить в Анг¬
лии, однако ему все же пришлось вернуться в Германию,
чтобы возглавить род, когда его старший брат принц Ге¬
орг-Дон атус, женатый на родной сестре Филиппа, погиб
в авиационной катастрофе в 1937 году.
Еще Елизавета очень любила младшую сестру Филиппа
Софи, которую все называли тетя Тайни (Малышка), а так¬
же ее второго мужа принца Георга Ганноверского, младше¬
го брата герцога Брауншвейгского и греческой королевы
Фредерики.
Против ожиданий, Елизавета осталась довольна своим
германским визитом, а также тем, как ее встретили. Один
из очевидцев рассказывает, что на приеме в замке Брюль
неподалеку от Бонна королеву ждал настоящий триумф:
она выглядела «поисгине ослепительно», спускаясь по ши¬
рокой лестнице под звуки фанфар; ее светло-голубое пла¬
тье с золотым шитьем идеально гармонировало с лепными
завитушками интерьера в стиле рококо. «Она выглядит,
как настоящая королева!» — воскликнул Сесил Битон, сто¬
явший возле Харди Эймиса, создателя чудесного платья.
На одном из приемов в посольстве британский послан¬
ник познакомил королеву с баронессой Оппенгеймер, ко¬
торая тоже увлекалась коневодством. Это оказалось боль¬
шой ошибкой — дамы так увлеклись разговором, что их
никак не могли развести.
В Мюнхене баварский министр-президент в присут¬
ствии герцога Баварского пригласил королеву в оперу. «Ее
величество не очень любит оперы, — рассказывает один
из чиновников, — поэтому выбрали произведение полег¬
че — «Кавалер роз». В Мюнхене возникла несколько пи¬
кантная ситуация, потому что герцог Баварский, являясь
главой рода Виттельсбах, одновременно был старшим в
роде Стюартов, претендентов на английский престол.
-JJ/-
САРА БРЭДФОРД ЕЛИЗАВЕТА II
А тут euie герцога пригласили на ежегодный обед Обще¬
ства Стюартов, где он должен был выступить с речью.
Принять это приглашение — означало проявить бестакт¬
ность по отношению к британскому трону. Поэтому гер¬
цог счел за благо предварительно посоветоваться с Филип¬
пом, которого все немецкие принцы использовали как
посредника при общении с Букингемским двором. Фи¬
липп ответил со своей всегдашней грубоватой прямотой:
«Пусть выступает где хочет, но мне рассказывали, что на
этих сборищах царит смертная скука».
Однажды после приема в Дуйсбурге у Елизаветы обра¬
зовался свободный вечер. Однако, когда посол высказал
предположение, что ее величество, вероятно, желает от¬
дохнуть, королева неожиданно сказа;1а: «Конечно, это
было бы неплохо, но, по-моему, нужно устроить прием в
честь организаторов нашего германского визита — ведь
они отлично поработали». Посол пришел в восторг: «Ко¬
нечно, это было бы очень великодушно с вашей стороны,
но необходимости в таком шаге нет». Королева ответила:
«Это доставит мне удовольствие».
В Кельнском соборе пресгарелый кардинал, не знавший
ни слова по-английски, произнес пятиминутную речь на
очень хорошем английском языке — выучил ее наизусть.
Когда королева узнала об этом, она заявила, что «это была
одна из самых прекрасных речей, произнесенных в ее
честь». В Гамбурге, древней столице великого Ганзейского
союза, возникла деликатная проблема во время посещения
городской мэрии. В мэрии была огромная лестница, и
согласно традиции монарх должен был подниматься по
ней вверх, а мэр города все это время величественно стоял
наверху, не спускаясь вниз даже ради императора. После
длительных переговоров мэр в конце концов сдался: «Ради
королевы английской я бы не спусгился, но ради дамы —
так и быть».
Тем временем произошли события, приведшие к от¬
ставке премьер-министра. Макмиллан постепенно утрачи¬
вал популярность и в обществе, и в партии; это стало осо¬
бенно очевидно в ходе правительственного кризиса 12-13
июля 1962 года, когда премьер-министр безжалостно н
истерично отправил в отставк7 министра финансов Сел¬
-332-
СОВЕТОВАТЬ. КОНСУЛЬТИРОВАТЬ И ПРЕДОСТЕРЕГАТЬ
вина Ллонда и других членов кабинета, включая лорд-
канцлера Киямюира и Дэвида Экклза, министра образо¬
вания. Этот эпизод вошел в историю под насмешливым
названием «Ночь длинных ножей». Либерал Джереми
Торп прокомментировал эти события так: «Блажен тот,
КТО не жалеет ближнего своего ради себя». Отправленные
в отставку министры бурно выражали протест, встреча¬
ясь с королевой на прощальной аудиенции, и вера Елиза¬
веты в непогрешимость Макмиллана была поколеблена.
Чтобы смягчить удар, королева, нарушая традицию, при¬
гласила министров на прощальную аудиенцию с женами.
В октябре 1962 года разразилось так называемое «дело
Вассала», первое в целой череде скандалов, связанных с со¬
ветским шпионажем: один из государственных чиновни¬
ков, гомосексуалист, передал русским оборонные секреты.
Новый конфликт разразился в марте 1963 года, когда двух
журналистов упекли в тюрьму за то, что они отказались на¬
звать суду источники своей информации; отныне пресса
объявила Макмиллану настоящую войну.
В нюне 1963 года разразился самый громкий скандал —
дело Профьюмо. Джон Профьюмо, министр обороны, во¬
дил шашни с проституткой Кристиной Килер, среди мно¬
гочисленных любовников которой был и русский военно¬
морской аггаше Иванов, работавший на советскую развед¬
ку. Попутно вскрылось множество неприятных обстоя¬
тельств, связанных с жизнью выси1его общества. Профью¬
мо и Кристина Килер встретились в Клайвдене, у виконта
Эстора, устраивавшего оргии в своем бассейне. Известиын
остеопат 0]'ивен Уорд владел загородным домом, куда час¬
тенько наезжали и Килер, и ее подруяска, тоже проститут¬
ка Мэнди Райс-Дэвис. Началось все с судебного процесса,
на котором Килер обвинила одного из своих любовников в
том, что тот на нее напал. Поползли слухи. Профьюмо сде¬
лал официальное заявление в парламенте, утверждая, что
между ним и Килер не было никаких «недостойных отно¬
шений». В июне, несколько месяцев спустя. Профьюмо
признался во всем жене, а также решил повиниться перед
парламентом. Он подал в отставку, ушел из политики п
занялся благотворительностью.
Стивен Уорд угодил под суд по обвинению в «прито-
-JJJ-
СЛРЛ БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
носодержательстве и сводничестве», согласно «Закону о
половых преступлениях» от 1956 года. Все отвернулись от
несчастного доктора, и он принял смертельную дозу
снотворного. В свое время Стивеи Уорд был членом чет¬
вергового клуба, художником, написавшим портреты
герцога Эдинбургского и прочих членов королевской се¬
мьи. После смерти Уорда его друзья устроили аукцион,
чтобы покрыть долги покойного. Сэр Энтони Блант,
смотритель Королевской коллекции картин, по-тихому
скупил все эти портреты, чтобы спасти монархию от не¬
нужных пересудов.
Примерно в то же время еще один министр, Данкан
Сэндис, оказался замешанным в некрасивый бракораз¬
водный процесс между герцогом и герцогиней Аргайл.
Все эти истории приводили Макмиллана в ужас, потому
что для него секс был темой больной и запретной: глав¬
ной трагедией его жизни была многолетняя связь миссис
Макмиллан с известным прожигателем жизни Бутби.
Премьер-министр стеснялся неаппетитных подробностей
всех этих сексуально-политических скандалов и старится
избегать публичных объяснений по этому поводу. Высту¬
пая однажды в парламенте, он долго доказывал, что со¬
вершенно не в курсе событий, и в конце пролепетал: «Я,
знаете ли, не очень хорошо разбираюсь в жизни молодых
людей». 23 июня он написал Елизавете письмо, которое
биограф назвал «просьбой о прощении, написанной со¬
вершенно растерявшимся человеком». Макмиллан выра¬
жал глубокие сожаления по поводу истории Профьюмо и
просил у ее величества прощения за «тяжкий ущерб, на¬
несенный одним из королевских министров не только
правительству, но и нашим великим вооруженным си¬
лам...» Повторяя слова, произнесенные в палате общин,
Макмиллан писал: «Разумеется, я и понятия не имел о
том странном мире, в котором вращаются люди, подоб¬
ные мистеру Профьюмо...» Заканчивалось письмо на по¬
чти параноидальной ноте: «Возникает подозрение, что
асе эти дикие обвинения в адрес министров и прочих
людей являются звеньями единого заговора, призванного
разрушить существующую систему...»
В разгар всех этих светских и шпионских скандалов
-334-
СОВЕТОВАТЬ, КОНСУЛЬТИРОВАТЬ И ПРЕДОСТЕРЕГАТЬ
служба контрразведки МИ-5 узнала через ФБР о том, что
сэр Энтони Блант, известный искусствовед и смотритель
Королевской коллекции картин, является советским шпио¬
ном. Именно Блант в 1952 году предупредил Гая Берджеса и
Дональда Маклина о предстоящем аресте, после чего шпио¬
ны благополучно сбежали в Москву. Самого Бланта об этом
предупредил Ким Филби, перебежавший к русским в февра¬
ле 1963 года. После побега Берджеса, близкого друга Бланта,
МИ-5 четырнадцать раз допрашивала искусствоведа, но
лишь в 1964 году подозрения в его адрес окончательно
подтвердились. На первый взгляд казалось совершенно не¬
возможным, что человек, облеченный доверием нынешней
королевы и входивший в ближний круг покойной короле¬
вы Марии, оказался советским шпионом. И тем не менее
Блант работал на русских еще с 1936 года. В то же время, в
период с 1940 до 1945 года Блант сотрудничал с МИ-5.
В 1956 году за заслуги перед короной Елизавета сделала его
рыцарем Королевского Ордена Виктории.
Это был типично английский шпион: высокий, тощий,
светловолосый, обаятельный, очень образованный, ум¬
ный. Блант родился в 1907 году, отец его был священни¬
ком, мать — дочерью чиновника индийской колониаль¬
ной администрации. Биограф Бланта пишет: «Его отец
был родственником поэта, антиимпериалиста и известно¬
го жуира Уилфрида Скоина Бланта, а мать дружила с буду¬
щей королевой Марией. Это любопытное сочетаиие.впос-
ледствии отразилось на карьере сэра Энтони». Во время
учебы в Кембридже Блайт вступил в элитарное общество
«Апостолы», где превыше всего ценились интеллект, сво¬
бода мысли и преданность друзьям, а все прочие мораль¬
ные качества считались излишними. Блант, его друг Берд-
жес и еще кое-кто из влиятельньгх «Апостолов» были го-
мосексуалисгами, причем в ту эпоху, когда однополая лю¬
бовь запрещалась законом. Подобно Берджесу и другим
своим знакомым по Кембриджу Блант был завербован
русскими. Судя по всему, на этот шаг его подвигнули не¬
нависть к фашизму, дружеские отношения с Берджесом и
желание разрушить общественные устои. Тем более пара¬
доксально выглядит многолетняя служба Бланта во двор¬
це, являющемся символом этих устоев.
-335-
САРА БРЭДФОРД, ЕЛИЗАВЕТА II
Руководство контрразведки решило не привлекать
Бланта к ответственности. На то было несколько иричин,
и не последняя заключалась в том, что после скандала Про-
фыомо и измены Кима Филби еще одно разоблачение
могло нанести государству серьезный ущерб. Специалис¬
ты по контрразведке пришли к выводу, что лучше оста¬
вить Бланта в покое при условии, что он составит пол¬
ный список всех завербованных агентов к расскажет, как
работала эта сеть, — в свое время сотрудник МИ-5 Ни¬
колас Эллиот не сумел получить эти сведения от Филби.
Министр BHyrpeHHiLX дел Генри Брук и секретарь короле¬
вы Майкл Эйдин одобрили сделку, и, по словам одного
из придворных, Блант «запел, как канарейка». Вплоть до
1979 года, когда Маргарет Тэтчер публично разоблачила
Бланта в палате общин и он был лишен рыцарского зва¬
ния, этот человек и близко не подходил к Букингемскому
дворцу. Ближайшее окружение королевы знало, кто он
такой, Блант тоже знал, что они в курсе дела, но тайна
оставалась тайной. Возникла весьма пикантная ситуация,
когда Бланта должны были наградить орденом Виктории
I степени — это обычно происходит автоматически, если
человек уже имеет звание рыцаря. Мартину Чартерису
пришлось немало постараться, чтобы Блант был лишен
этой чести.
Дело Профьюмо, ставшее апофеозом шпионских скан¬
далов 1962 и 1963 годов, стало началом конца макмилла-
иовской эры. У этого политика Елизавета научилась очень
многому — возможно, больше, чем у всех предшествую¬
щих премьер-министров. Помимо еженедельных аудиен¬
ций Елизавета и Макмиллан постоянно переписывались.
Премьер-министр писал ей длинные доклады, в которых
излагал внутреннюю подоплеку различных событий и ре¬
шений, в особенности, если находился за границей, на пе¬
реговорах или какой-нибудь конференции. Елизавета от¬
вечала ему «очень содержательно и неформально» (слова
самого Макмиллана), причем писала собственноручно и
даже сама надписывала конверты, хотя обычно это делали
ее секретари.
7 октября 1963 года у него начался приступ острого
простатита. Страдая от боли и депрессии, Макмиллан
-336-
( оВЕТОВАТк КОНСУЛЬТИРОВАТЬ И ПРЕДОСТЕРЕГАТЬ
уверил себя, что больше не может оставаться во главе
партии, и накануне операции он, уже находясь в госпита¬
ле Эдуарда VII, написал королеве, что уходит в отставку.
После операции Елизавета звонила в больницу по три
раза в день, спрашивая о состоянии здоровья премьер-
министра. Тем временем в Блэкпуле открылся съезд
партии консерваторов. Все еще находившийся на боль¬
ничной койке премьер-министр во что бы то ни стало
хотел сам выбрать своего преемника и поэтому продик¬
товал «сверхсекретный меморандум», который собирался
вручить королеве, если она попросит у него совета. В ме¬
морандуме премьер-министр в качестве своего преемни¬
ка называл Хьюма. Сверхсекретность не помогла, и в тот
же день к вечеру просочились слухи, что Макмиллан про¬
двигает лорда Хьюма. Во дворце заволновались, нашлись
лоббисты, развернувшие пропаганду против Хьюма, од¬
нако им сказали, что королева не может вмешиваться в
выборы главы консервативной партии. В 11 часов утра
18 октября королева сама приехала в больницу, чтобы
попрощаться со своим премьер-министром. Это был бес¬
прецедентный для британского монарха поступок.
Королева одна вошла в палату, где ее уже поджидал
мрачный и нервничающий премьер-министр, надевший
белую шелковую рубашку, однако при этом подсоединен¬
ный к капельнице. Его врач сэр Джон Ричардсон ждал за
дверью, готовый в любую минуту прийти на помощь свое¬
му пациенту. Елизавета и премьер-министр разговаривали
вполголоса. Доктор лишь заметил, что, когда она выходи¬
ла. на глазах у нее были слезы, а голос немного подрагивал.
«Что вы «1амерены делать?» — спросила королева у Мак¬
миллана. «Боюсь, мне придется уйти», — ответил он. «Что
вы мне посоветуете?» — поинтересовалась Елизавета, и
тогда он вручил ей свой меморандум, который затем дол¬
жен был поступить в королевский архив.
Во дворце больше всего беспокоились, не нарушила ли
напористость Макмиллана конституционного статуса ко¬
ролевы. «Макмиллан считал, что имеет право советовать
королеве, кого он хотел бы видеть своим преемни¬
ком, — говорил один из королевских секретарей, — но
на самом деле он это право уже утратил, потому что по¬
-337-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
дал В отставку». Если учесть раздоры внутри консерва¬
тивной партии, о которых во дворце хорошо знали, воз¬
никали серьезные сомнения, удастся ли Хьюму сформи¬
ровать правительство. Вспомнили прецедент: в 1923 году
Георг V пригласил во дворец Болдуина после отставки
Бонар-Лоу. Так же поступила и Елизавета — пригласила
Хьюма на аудиенцию и предложила ему пост премьер-
министра. Итак, главой британского правительства стал
четырнадцатый граф Хьюм. В соответствии с недавно
принятым законом он отказался от титула и стал просто
сэром Алеком Дуглас-Хьюмом.
В результате этой манипуляции произошло еще боль¬
ше шуму, чем во время назначения Макмиллана. Айан
Маклеод напечатал в «Спектейторе» статью на трех стра¬
ницах, где говорилось, что назначение было определено
внутри «магического круга» — восьми или девяти грандов
от консервативной партии, сплошь выпускников Итона
{за исключением одного человека). Выбрали они «своего»,
а меморандум, поданный Макмилланом королеве, не оста¬
вил ей выбора.
На это можно возразить, что Хьюм был весьма достой¬
ным человеком, к которому все относились с симпатией и
уважением. Возможно, лучшего кандидата, устраивавшего
все слои партии, и не существовало. Однако этот человек
был слишком старомоден и плохо соответствовал совре¬
менному политическому климату. Елизавета пошла на по¬
воду у своего премьер-министра, что явно противоречило
конституции, как бы Макмиллан ни пытался изобразить
эту процедуру демократичной. Личный секретарь короле¬
вы Майкл Эйдин по своей должности обязан был посове¬
товать королеве сполна использовать принадлежащее ей
по конституции право, но он не хотел впутывать Елизавету
во внутрипартийные раздоры. Несмотря на то, что у ши¬
рокой публики большей популярностью пользовался Бат¬
лер, большинство членов консервативной партии под¬
держивали Хыома, которому удалось сформировать пра¬
вительство, куда он включил и некоторых своих оппо¬
нентов. Тем не менее с точки зрения общественного мне¬
ния вся эта история не пошла Елизавете на пользу. На¬
значение главой правительства четырнадцатого графа
-338-
II
СОВЕТОВАТЬ, КОНСУЛЬТИРОВАТЬ и ПРЕДОСТЕРЕГАТЬ
Хьюма было так оторвано от происходя!тис в обществе
неремен, что дворец и «магический круг» как бы расписа¬
лись в собственной косности; они принадлежали вчераш¬
нему дню. А вскоре консервативная партия изменила по¬
рядок выбора своего главы; теперь он утверждался не в
результате частных консультаций, а прямым голосовани¬
ем. По сути дела это еще больше ограничило свободу ко¬
ролевы в назначении премьер-министра.
Год спустя четырнадцатый граф проиграл на всеоб¬
щих выборах «четырнадцатому мистеру Вильсону» (так
Хьюм однажды обозвал лейбористского лидера). Четыре
предшествующих премьер-министров — Черчилль,
Иден, Макмиллан и Дуглас-Хьюм — происходили при¬
мерно из одного сословия, и круг их интересов был коро¬
леве вполне понятен. Однако Вильсон был для нее чело¬
веком совсем новым, он словно явился с другой планеты.
Это был политик с севера страны, принадлежавший к
низшим слоям среднего класса, да к тому же еще провин¬
циальным. Хоть Вильсон и блестяще закончил Оксфорд,
он сохранил трогательную верность своему происхожде¬
нию — многие считали, что он делает это нарочно.
Вильсон продолжал говорить с йоркширским акцентом и
остался болельщиком местного футбольного клуба. Но¬
вый премьер-министр не расставался с трубкой, и когда
его отношения с королевой стали дружественными, по¬
зволял себе курить даже во время высочайших аудиен¬
ций. В то же время, будучи значительно моложе своих
предшественников, он принадлежал почти к тому же по¬
колению, что и Елизавета. Родившийся в 1916 году Виль¬
сон был всего на 10 лет старше.
В нарушение традиций на первую встречу с королевой
(«поцеловать руку» и получить государственную печать,
для чего обычно глава правительства приезжает в Букин-
гемский дворец один) Вильсон приехал с целой сворой
родственников и сторонников, привез отца, жену, двух сы¬
новей, секретаршу Марсию Вильямс и так далее. Вся эта
команда расселась в Зале конюших, и Патрик Планкет уго¬
стил их шерри. Марсия Вильямс вспоминает это так: «Раз¬
говор шел о лошадях. Очевидно, считалось, что эта тема
интересует всех, хотя я о лошадях почти ничего не знала, а
-339-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
семья Вильсона и подавно. Помнится, мне тогда показа¬
лось смешным, что новое правительство, взявшее на себя
миссию развертывания технологической революции, пус¬
кается в плавание при таких обстоятельствах...»
На первой аудиенции с королевой Вильсон сел в лул(у.
Елизавета попросила его разъяснить какой-то пункт в
организации кабинета министров, но Вильсон не был
подготовлен и не мог сказать ничего внятного. После
этого он взял за правило заранее ставить личного секре¬
таря Елизаветы в известность о том, какие вопросы он
намерен обсудить с ее величеством, и перед тем как от¬
правиться на аудиенцию, как следует готовился. Кроме
того, он привозил с собой собственного секретаря, чтобы
все рабочие вопросы решались на деловом уровне. Вско¬
ре королева прониклась к Вильсону симпатией: ей нрави¬
лись его располагающая манера вести разговор, его ост¬
роумие и ясная манера изложения. «Гарольд прекрасно
сошелся с королевой, и она к нему привязалась, —■ рас¬
сказывает один из придворных. — Аудиенции станови¬
лись все дольше и дольше. Однажды он задержался на
целых два часа, и его пригласили на коктейль. Обычно
премьер-министры беседуют с королевой 20-30 минут, и
их никогда еще не угощали напитками». Бывший лич¬
ный секретарь королевы говорит: «Мне кажется, она чув¬
ствовала себя с Вильсоном очень свободно». Личная сим¬
патия была тем более удивительной, что у королевы и
премьер-министра не было никаких общих интересов.
Однако он открывал Елизавете окно в новый, непонят¬
ный ей мир — мир провинции, лейбористских убежде¬
ний, трейд-юнионистской политики. Благодаря Вильсону
она чувствовала связь с народом, что было невозможно
при прежних аристократичных премьерах. Вильсон, в
свою очередь, обнаружил, что может быть вполне откро¬
венен с королевой и она не подведет его. «Гарольд очень
любил ее, и она отвечала ему взаимностью, — рассказы¬
вает коллега премьер-министра Барбара Касл. — В его
присутствии она чувствовала себя раскованно, он держал
ее в курсе всех событий, говорил живо и занимательно».
С точки зрения Барбары Касл, Вильсон был даже
слишком привязан к Елизавете, что иногда сказывалось
-340-
1
< ОВЕТОВАТЬ, КОНСУЛЬТИРОВАТЬ И ПРЕДОСТЕРЕГАТЬ
па его политических суждениях. Между тем главе лейбо¬
ристов следовало бы держать дистанцию от трона. Когда
» 1975 году начались дискуссии об увеличении цивильно¬
го листа, Вильсон сразу же дал свое согласие, даже не по¬
ставив вопрос на обсуждение в правительстве. «Многие
из лейбористов были недовольны», —■ вспоминает Бар¬
бара Касл. Когда в 1976 году Вильсон ушел в отставку,
больше всего ему не хватало еженедельных встреч с коро¬
левой. Ричард Кроссмаи, член правительства Вильсона,
гоже считал, что премьер-министр слишком уж дружит с
королевой, нанося тем самым уш,ерб своему имиджу. Не¬
кий Эмрис Хьюз, депутат лейбористской партии от Юж¬
ного Эйршира, вздумал выдвинуть законопроект об от¬
мене наследственных титулов. Кроссман считал, что эта
затея обречена на провал, однако препятствовать ей было
опасно — это могло быть ложно истолковано. Королева
обеспокоилась не на шутку, и была сделана попытка «сго¬
вора между королевой и премьер-министром». Тем не
менее Хьюз все-таки выступил со своим биллем, и он с
треском провалился.
Общеизвестно, что премьер-министры от лейбористс¬
кой партии ладят с королевой гораздо лучше, чем консер¬
ваторы. Елизавета, как и ее отец, на самом деле глубоко
аполитична. Вопросы идеологии ее совершенно не интере¬
суют. Все знают, что королева Виктория гораздо лучше ла¬
дила со слугами вроде Джона Брауна или Мунши, чем с
высшей аристократией. Более того, высокородные господа
вроде герцогов Девонширских относились к королевскому
семейству свысока, считая, что Виндзоры — ханжи и ме¬
щане. Поэтому неудивительно, что с Гарольдом Вильсо¬
ном Елизавета уживалась куда лучше, чем с Энтони Иде¬
ном. Как и Вильсон, она всегда считала, что Британия дол¬
жна быть консервативной — но не по партийному при¬
знаку, а по духу. Разумеется, королева чувствовала бы себя
неуютно в обществе радикального социалиста вроде Тони
Бенна, который отказался от виконтского титула и много
лет пытался упразднить палату лордов, а вместе с ней и
монархию. Королева считает своей обязанностью налажи¬
вать хорошие отношения с любыми политиками, которых
народ счел достойными представлять его интересы.
-341-
САРА 15РЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
Некоторым из наиболее интеллектуальных мниистрон
левой направленности было довольно трудно смириться
с замшелым монархическим ритуалом. Ричард Кроссман,
как и Вильсон, окончивший Оксфорд, однако впослед¬
ствии избравший журналистс1<ую карьеру, в 1964 году
стал лордом-председателем Тайного совета в первом пра¬
вительстве Вильсона. На этой должности он часто об¬
щался с королевой. Кроссмана раздражал обычай, соглас¬
но которому министры, люди деловые и зан5ггые, долж¬
ны были ездить на заседания Тайного совета в Бальмо-
рал, Сандрингэм или еще куда-нибудь, где в это время
находилась Елизавета. «Тайный совет — яркий пример
той ерунды, которой приходится заниматься, — писал
Кроссман в дневнике. — Представить только: четверо
министров, у которых дел по горло, должны были на сут¬
ки оторваться от работы, чтобы ехать на поезде в Баль-
морал, а там провести всего две с половиной минуты,
пока им не зачтут королевский указ. Гораздо проще было
бы, если бы королева сама приехала в Букингемский дво¬
рец, но предложить подобное означало бы оскорбить ко¬
ролевский сан». В обязанность лорда-председателя вхо¬
дило присутствовать при том, как Елизавета «колет ше¬
рифов». В ходе этого древнего ритуала королева должна
была кольнуть шилом имя каждого из правительствен¬
ных представителей в графствах. «Именно шилом, — с
изумлением записывал Кроссман, — потому что так
делала королева Елизавета I, а традицию нарушать
нельзя».
Кроссман вообще любил повозмущаться той «ерун¬
дой», которой приходится заниматься правительству в
связи с монархическим институтом. Но вот взгляд с дру¬
гой стороны. Узнав, что лорд-председатель отказался
присутствовать на церемонии открытия парламента,
Майкл Эйдин сказал Кроссману, что будет вежливо, если
тот отпросится у королевы, и добавил при этом: «Но учти¬
те, что ее величество так же, как и вы, терпеть не может
публичные церемонии. Вполне вероятно, что ее величе¬
ство спросит вас, почему она должна присутствовать на
этом мероприятии, а вы от него уклоняетесь, хотя это
входит в ваши служебные обязанности...»
-342-
СОВЕТОВАТЬ, КОНСУЛЬТИРОВАТЬ и ПРЕДОСТЕРЕГАТЬ
1964 год был во многих смыслах переломным. 10 мар-
I а родился принц Эдвард, последний ребенок Елизаветы.
В начале 1965 года 90-летний Уинстон Черчилль, давно
уже похожий на потухший вулкан, перенес тяжелый ин¬
сульт и 24 января скончался. По указанию королевы Чер¬
чиллю устроили пышные похороны. Гроб был выставлен в
Вестминстер-холле, и попрощаться с великим политиком
пришли 300 тысяч человек. Поминальная служба состоя¬
лась в соборе святого Павла. Как пишет Мэри Соумс,
дочь Черчилля, Елизавета «пренебрегла прерогативами
своего сана и смиренно ждала, пока не прибудет тело са¬
мого великого из ее подданных». После окончания служ¬
бы королева вновь проявила такт, пропустив родствен¬
ников усопшего вперед. Тело перевезли в скромны?! сель¬
ский приход в Оксфордшире и похоронили в миле от
того места, где Черчилль родился.
В том же году умер от рака Ричард Димблби, теле- и
радиокомментатор, традиционно освещавший все высо¬
чайшие церемонии. Ни королева, ни ее придворные так и
не поняли, какую огромную роль ггграл этот человек в
создании имиджа монархии. Димблби даже не был удос¬
тоен рыцарского звания. Однажды, когда он уже лежал
на смертном одре, королева прислала ему полдюжины
недорогого шампанского — вот и вся награда за заслуги.
Смерть Димблби была не менее символичной, чем уход
Черчилля. Это было окончание эпохи почтительного
обожания и даже благоговения, с которым прежняя Анг-
л]1я относилась к монархии. В 1963 году Елизавета отме¬
тила десятилетие коронации, но это событие почти ни у
кого не вызвало интереса. «Англичанам начинает надое¬
дать монархия», — сказал Малькольм Маггридж амери¬
канцам на телевизионном шоу в 1964 году.
XIII.
ГЛАВА СЕМЬИ
«Королева проявила твердость во всех сферах жчзии, кроме
взаимоопшотсний со своими детьми...»
Высказывание анонима
С рождением весной 1964 года принца Эдварда рост ко¬
ролевского семейства прекратился. «Как мило снова иметь
дома маленького ребенка! — сказала королева одному из
друзей. — Он всех нас очень радует, особенно маленького
Эндрю, который без ума от счастья. Он считает, что ма¬
лыш является его собственностью, зовет Чарльза и Энн,
чтобы те пришли и посмотрели на его малютку»! В шести¬
десятые годы, когда Чарльз и Энн были еще подростками,
а Эндрю и Эдвард жили в окружении нянь, Елизавета на¬
конец научилась сочетать работу с семейной жизнью.
Принц Чарльз сказал однажды, что считает членов своей
семьи «совершенно особыми людьми». Он пояснил: «Мне
никогда не хотелось расставаться с ними. У нас была
очень тесная семья. В кругу родных я чувствую себя более
счастливым, чем где бы то нп было».
Позднее, когда частная жизнь Чарльза пошла вкривь и
вкось, он стал винить мать в холодности, а отца в строгос¬
ти и нетерпимости. Его биограф Джонатан Димблби пи¬
шет, что Елизавета была гораздо мягче и ласковей с двумя
своими младшими сынопьями, чем со старншм. Главным
ее фаворитом был Эндрю, обладавший простым и весе¬
лым нравом. «Когда Эндрю родился, она поняла, что дол¬
жна уделять детям больше времени», — сказал один из
родственников. Конечно, Елизавета и Чарльз любили друг
друга, но наследн1П< побаивался матери, а она, в свою оче¬
редь, не очень-то афишировала свою любовь к нему. Один
придворный вспоминает, как наблюдал следующую сцену.
Вечером Чарльз зашел к матери пожелать ей спокойной
-344-
1ЯЛВА СЕМЬИ
НОЧИ. Королева читала какие-то документы. Чарльз поце¬
ловал ее и направился к двери. Елизавета рассеянно сказала
ему вслед: «Спокойной ночи, милый». Тут Чарльз замер на
месте, обернулся и удивленно воскликнул: «Ты назвала
меня «милый»?»
Эта сдержанность вовсе не означала, что Елизавета
мало заботится о своих детях, просто она не могла уделять
им много времени. Когда весной 1959 года Чарльз заболел
нетрянкой и королеву перестали к нему пускать, потому
что она в детстве не переболела этой болезнью, Елизавета
ися извелась, а когда мальчику стало лучше, отменила все
официальные встречи, чтобы посидеть у его постели. «В
последнее время я его совсем не видела, — писала она. —■
Поэтому было бы нечестно оставить его сейчас, когда мы
уже можем встречаться...»
За стенами дворца бушевали «развеселые шестидеся¬
тые», но Елизавета, казалось, не замечала перемен, проис-
.чодивших в обществе. Однако и она понимала, что вне¬
шний мир не может не отразиться на жизни ее детей.
Сколько бы королева ни старалась защитить их частную
жизнь, рано или поздно они должны были войти в кон¬
такт со своими сверстниками, да и любопытствующая
пресса, разумеется, не оставила бы королевских детей в по¬
кое. Елизавета очень хотела, чтобы они вели нормальную
жизнь, однако отдавала себе отчет в том, что это невоз¬
можно. Елизавета понимала, что принадлежность к коро¬
левскому дому должна была принести им немало страда¬
ний, и пыталась компенсировать это, предоставляя детям
максимально возможную свободу. В первую очередь это
касалось двух младших сыновей, родившихся уже в новую
эру вседозволенности. Впрочем, и принцесса Анна, люби¬
мое чадо отца, была достаточно избалована. Эта самоуве¬
ренная, независимая, волевая девочка знала с детства, что
никогда не будет монархом. Иная судьба была у принца
Уэльского, рожденного для того, чтобы стать королем и
потому являвшегося узником своей участи.
Елизавета и Филипп считали, что Чарльз должен быть
достоин уготованной ему миссии. Мальчик рос чувстви¬
тельным и робким, что с точки зрения родителей было се¬
рьезным дефектом. Эту «слабость» не могли компенсиро¬
вать такие качества характера, как прирожденная доброта
-345-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
И мягкость; родителей огорчали безволие и плаксивосгь,
свойственные мальчику. В раннем возрасте Чарльз был
неуклюжим и неспортивным, что очень раздражало Фи¬
липпа. Отец говорил, что мальчик растет «iiioHefi» и что
его необходимо от этого отучгЕть. Отец и мать считали на¬
следника «нестабильным», а попросту говоря — трусли¬
вым. Однако впоследствии Чарльз доказал, что они оши¬
бались на его счет.
Тепло и ласку мальчику дарили не родители, а окружав¬
шие его женщины: няня Мейбл Андерсон, фрейлина Сью¬
зен Хасси и любимая бабушка королева Елизавета-стар-
шая, которая считала, что Чарльз унаследовал мягкость и
ранимость покойного Георга VI. Бабушка пристрастила
внука к музыке, искусству и книгам. Принц Филипп, по
натуре человек незлой, отличался излишней напористос¬
тью и частенько доводил сына до слез. Елизавета никогда
не заступалась за мальчика, считая, что муж всегда и во
всем прав. К тому же она считала, что будучи мужчиной,
Филипп лучше знает, как нужно воспитывать сына.
Сама Елизавета, которую у‘шла гувернантка, не имела
ни малейшего представления о публичном образовании.
В выборе школы для Чарльза решающее слово сказали
Маунтбеттены, а это означало, что наследник должен был
отправиться в Гордоистаун, то самое спартанское учебное
заведение на северо-востоке Шотланд1[и, где в свое время
учился Филипп. Королева-мать настаивала, чтобы принца
отправили в Итон, где ему было бы легче, потому что та¬
мошние мальчики привыкли к близости членов королевс¬
кого дома и наследнику было бы легче установить с ними
контакт.
Как писал будущий министр иностранных дел лорд
Каррингтон; «Итон — школа вполне приемлемая. Там нет
традиции мучить новичков, обижать младших и так да¬
лее — как во многих других школах. Каждый имеет с са¬
мого первого дня собственную комнату, совмещающую
спальню и кабинет...»
Ни Филипп, ни Маунтбеттен, похоже, не понимали, что
Чарльз обладает куда более тонкой и чувствительной нату¬
рой, чем они оба, и хотели, чтобы принц «стал мужчиной».
Во всем, что касалось внутрисемейных отношений, Елиза¬
вета предпочитала слушаться мужа. Когда дело касалось
-346-
I 1ЛВА СЕМЬИ
государственных забот, королева проявляла уверенность и
решительность, удивлявшую самых опытных политиков,
но в личной жизни она всегда отличалась покладистостью
и всеми силами старалась избежать конфронтации. Фи¬
липп же в данном вопросе уступать был не намерен. Еще в
1959 году он, если воспользоваться словами биографа
принца Чарльза, «сделал первый аргумент в грядущем се¬
мейном споре» — внес тысячу фунтов стерлингов на ре¬
конструкцию Гордонстауиа. Тогда же он написал своему
зятю принцу Георгу Ганноверскому: «Эти деньги внесены
ка то, чтобы моему сыну там лучше жилось». Принц Георг
U свое время был директором Салема, немецкой школы,
устроенной по тому же принципу, что Гордонстаун. При¬
мерно тогда же в Лондон приехал основатель Гордонстау-
на доктор Курт Хан и выступил с речью на собрании, где
председательствовала старшая дочь Маунтбеттена Патри¬
ция Брейбурн. Слушатели, среди которых была ближай¬
шая подруга королевы леди Руперт-Невилл и личный сек¬
ретарь Филиппа Джеймс Орр, тоже некогда закончивший
'ордонстаун, встретили выступление педагога бурными
аплодисментами.
1 мая 1962 года наследник престола вылетел на личном
самолете королевы в Шотландию, у штурвала сидел принц
Филипп. Чарльз был подавлен и испуган; судя по тому, что
ему рассказывали о Гордонстауне, местечко было не из ве-
сельгх. Совсем недавно оттуда сбежал юный лорд Рудольф
Рассел, сын герцога Бедфордского. Гордонстаун отличался
еще более спартанским духом, чем школа Чим.
Худшие опасения Чарльза подтвердились. Напрасно
Елизавета утешалась мыслью, что в Гордоистауне учатся
трое кузенов наследника — принц Вельф Ганноверский,
принц Александр Югославский и внук Маунтбеттена Нор¬
тон Кнэтчбулл, это обстоятельство не спасло Чарльза от
травли. Официально издевательства в школе были стро¬
жайше запрещены, но педагогике не под силу справиться с
агрессивными инстинктами подрос1'ков, а Чарльз идеаль¬
но подходил на роль жертвы. Объектом насмешек стали
оттопыренные уши, над которыми так любят поглумиться
карикатуристы. Маунтбеттен советовал сделать пластичес¬
кую операцию, прежде чем отправлять Чарльза в школу,
но родители мальчика проявили удивительную черствость
-347-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
И не сделали этого. По рассказам современников, над
Чарльзом «жестоко и постоянно издевались». Он очень
страдал от одиночества, потому что стоило кому-либо из
мальчиков подойти к нему, как остальные сразу начинали
причмокивать и облизываться, намекая, что собеседник
«подлизывается» к принцу. На футбольном поле игроки
нарочно старались сбить Чарльза с ног. Писатель Вильям
Бойд, у^1ившийся в Гордонстауне в то же самое время, слы¬
шал, как игроки в регби хвастались друг другу: «Сегодня
мы сбили с ног будущего короля Англии».
Подобный опыт накладывает неизгладимый отпечаток
на формирующийся характер. Чарльз свыкся с мыслью,
что он никому на этом свете не нравится. Очень остро чув¬
ствовал мальчик и то, какая пропасть отделяет его от ос¬
тальных сверстников. Уродливые нравы, характерные для
большинства английских частных школ, делают их похо¬
жими на тюрьму или исправительное учреждение. Для
принца, выросшего во дворце и привыкшего к уходу и за¬
боте, школьная жизнь стала постоянным шоком. Принц
жил в Виндмилл-лодже, убогом общежитии, где быт был
устроен крайне примитивно: мальчики спали по четыр¬
надцать человек в комнате на жестких деревянных крова¬
тях, стены были некрашеными, полы голыми, лампочки
без абажуров. По ночам окна открывали настежь, даже
когда с Северного моря дул холодный ветер и хлестал
дождь.
Но Чарльза угнетали не столько бытовые неудобства и
обилие физических нагрузок, сколько окружавшая его
враждебная атмосфера. Много лет спустя, выступая на
публичной церемонии, принц сказал, что гордонстауне¬
кий опыт пошел ему на пользу, но в более узком кругу он
не раз признавался, как тяжело пришлось ему в этой шко¬
ле. Грустно читать письма, которые Чарльз писал друзьям
из Гордонстауна. Школа действительно пошла ему на
пользу — сделала более жестким и самодостаточным, а
этого, в сущности, н добивался отец.
Отдохновение Чарльз находил лишь, гуляя один по
морскому берегу, занимаясь музыкой да наведываясь к ба¬
бушке в Бальморал. Королева-мать очень переживала за
своего любимого внука. «Он такой нежный, с таким доб¬
рым сердцем, — говорила она. — А ведь это самое глав-
-34S-
II
I 1ЛВА СЕМЬИ
мое». Однако, когда Чарльз умолял бабушку, чтобы она по-
клияла на родителей и уговорила их забрать его из Гордон-
стауна, королева-мать ответила твердым отказом. Журна¬
листы и так не оставляли принца в покое, хотя Флит-стрит
•)ыла отсюда очень далеко. Один шустрый репортер вык¬
рал тетрадку с сочинениями принца, и ее впоследствии
опубликовали в одном немецком журнале. В другой раз
произошла еще более непрнятная история. Скрываясь от
;)свак, принц спрятался в баре, а когда бармен спросил, что
ему подать, ответил: «Шерри-бренди», потому что когда-
то на охоте пробовал этот напиток. Неподалеку оказался
ясурналист, который впоследствии напечатал громкую ста-
гью о несовершеннолетнем принце (Чарльзу было четыр¬
надцать лет), который нелегально покупает спиртные на¬
питки. Так проступок Чарльза впервые оказался в фокусе
всеобщего В1н1манил. Чарльз был страшно смущен и уни¬
жен, а В довершение всего за недосмотр был уволен До¬
нальд Грин, телохранитель и единственный защитник
принца Уэльского. Позднее Чарльз рассказывал своему
биографу: «Он так оберегал меня, он был мне бесконечно
предан». Мальчику казалось, что наступил настоящий ко¬
нец света.
Всякий раз, когда после каникул нужно было возвра¬
щаться в Гордонстаун, Чарльз впадал в депрессию. «Он все
плакал, плакал, а когда пора было усаживаться в автомо¬
биль, его никогда не оказывалось на месте — прятался
где-нибудь или отправлялся купать принца Эдварда», —
вспоминает один из придворных.
Филипп так томился этими отъездами, что старался
выпроводить сына как можно быстрей. Чарльз жаловался:
«В понедельник папа так гнал меня, что я едва успел по¬
прощаться с Мейбл и Джун (помощница няни). Он все
время подгонял меня». Филиппу эти расставания тоже да¬
вались нелегко. Один из друзей вспоминает, как герцог,
отправив Чарльза в школу, вернулся обратно весь белый,
молча подошел к бару и налил себе полный стакан, что во-
обще-то было ему несвойсгвенно. Елизавета и Филипп вы¬
нуждены были признать, что эксперимент с Гордонстау-
ном оказался не слишком удачным.
В 1965 году Чарльза наконец забрали из Гордонстауна и
отправили учиться в Австралию. Королева считала, что на¬
-349-
САРА БРЭДФОРД. EJTH3ABETA II
следник престола должен на собственном опыте познако¬
миться с жизнью Содружества. Еще в 1954 году во время
коронационного визита в Австралию Елизавета пообеща¬
ла, что ее наследник будет учиться в этой стране. Чарль.1
должен был провести шесть месяцев в Тимбертопе, кото¬
рый называют «австралийским Итоном» (хотя эта школа
скорее напоминает Гордонстаун). Решение опять принял
Филипп, проконсультировавшись с сэром Робертом Мен-
зисом, премьер-министром Австралии, а также декаиом
Виндзорским Робином Вудсом, близким другом королевс¬
кого семейства (к тому же браг декана был архиепископом
Мельбурнским и председателем совета директоров шко¬
лы).
Чарльз очень опасался и новой школы, и Австралии.
Учитывая предшествующий жизненный опыт, у подрост¬
ка, были на то все основания. В семнадцать лет мальчик
все еще тянулся назад, в детскую. Он писал: «Это ужасно
далеко от дома, мне очень не хочется так надолго от всех
уезжать, особенно от Эдварда и Мейбл». Он сказал бабуш¬
ке, что берет с собой двое наручнььх часов, на одних будет
австралийское время, на друпьх — английское, чтобы все¬
гда знать, чем сейчас занимаются домашние. Правда, Ели¬
завета пообещала, что Чарльз сам решит, сколько времени
он проведет в Тимбертопе — одш1 семестр или два.
К Чарльзу приставили «наставника», который должен был
защищать принца от внешнего мира. На эту должность
был назначен один из конюших герцога Эдинбургского
тридцатипятилетний майор авиации Дэвид Чекетс. В те¬
чение последующих тринадцати лет Чекетс играл важную
роль в жизни Чарльза. Вместе с женой и детьми наставник
поселился на ферме неподалеку (во всяком случае, по авст¬
ралийским понятиям) от Тимбертопа. Майор был специа¬
листом по части «паблик рилейшнз» и отлично ладил с
прессой. По уик-эндам Чарльз жил у своего наставника,
наслаждаясь уютом и домашней обстановкой. Чекетс дол¬
жен был понемногу приучать наследника престола к ис¬
полнению публичных обязанностей. Однажды самолет, на
котором они летели, остановился для дозаправки, и на
аэродроме собралась целая толпа желающих взглянуть на
принца Уэльского. Чарльз ни за что не хотел выходить из
самолета, но Чекетс заставил своего питомца выйти и по¬
-350-
I I ABA СЕМЬИ
говорить С ЛЮДЬМИ. Для Чарльза этот случай стал важным
испытанием: благополучно его выдержав, принц перестал
бояться толпы.
Во время поездки к миссионерам Папуа и Новой Гви¬
неи Чарльз очень заинтересовался нравами и обычаями
туземцев, особенно роскошными плюмажами танцовщи¬
ков. Именно тогда у него зародился интерес к антрополо¬
гии. Большое впечатление на принца произвел и религиоз-
||ьп1 дух, царивший в миссионерских церквях. В целом
жизнь в Австралии Чарльзу очень понравилась — ведь он
нсегда любил природу и простор. Здесь не было ни враж¬
дебности, ни издевательств, как в Гордоистауне. Чарльз
повзрослел, возмужал, хотя по-прежнему страдал от мучи¬
тельной неуверенности в себе. Когда пришло время уез¬
жать, прощальную речь от лица принца пришлось читать
Чекетсу.
В ненавистный Гордонстауи принц вернулся,
набравшись уверенности в себе. На сей раз он сам вел ма¬
шину, а отец сидел сзади. Это символизировало перемену,
произошедшую в Чарльзе. В школе его сделали смотрите¬
лем — это нечто вроде старосты. Еще три семестра спустя
Чарльз расстался с Гордонстауном, сдав экзамены доста¬
точно успешно для того, чтобы получить право на место в
университете. Кроме того, у приица проявились актерские
способности — он прекрасно сыграл Макбета. Еще
Чарльз пристрастился к игре на виолончели. Зато друзья¬
ми в школе он так и не обзавелся, и период обучения в
Гордонстауне вспоминется ему как мрачная пора, оставив¬
шая шрамы в психике.
Елизавета слишком поздно поняла, что эксперимент,
целью которого было свести Чарльза со своими ровесни¬
ками, окончился неудачей. Родители надеялись, что благо¬
даря этому общению Чарльз избавится от неуверенности и
болезненной застенчивости, укрепит свой характер, одна¬
ко вместо этого принц еще болън1е замкнулся в себе, при¬
страстился к одиночеству. С присущей ей честностью ко¬
ролева оставила в книге Морраха следующий пассаж, по¬
священный Чарльзу: «Его от природы нелюдимый харак¬
тер способствует тому, что принц отгораживается барьера¬
ми от окружающего мира. Он п рад бы избавиться от этих
барьеров, однако они ничуть не стали ниже, чем в ту пору,
-351-
САРЛ БРЭДФОРД ЕЛИЗАВЕТА II
когда он учился в Чиме. Он очень страдает из-за того, что
другие мальчики, которые могли бы стать его друзьями, не
решаются общаться с ним из опасения, что их заподозрят
в подхалимаже. Лучше всего он чувствует себя в обществе
тех, кто слишком мал или, наоборот, слишком стар, чтобы
испытывать подобного рода опасения».
Дерм от Моррах, педагог и обозреватель газеты
«Таймс», находился в весьма привилегированном положе¬
нии, потому что, принадлежа к правящей элите, в то же
время писал о королевской семье. Его книга «Быть коро¬
лем» имеет подзаголовок «Отчет о ранних годах жизни и
воспитании его королевского высочества приица Уэльско¬
го, написанный с одобрения ее величества королевы». По¬
этому все, что пишет Моррах, можно считать отражением
точки зрения самой Елизаветы. В книге, например, гово¬
рится, что в августе 1966 года Елизавета засомневалась, вы¬
берут ли ее сына старостой общежития, не говоря уж о по¬
сте смотрителя всей школы. «Они не понимают, какой ал¬
маз им достался», — сказал один из друзей семейства. Ког¬
да кто-то выразил королеве восторг по поводу того, что
Чарльз намерен поступить в Кембриджский колледж Свя¬
той Троицы, Елизавета мрачно ответила: «Если его при¬
мут». На церемонии конфирмации принца, которая состо¬
ялась в Виндзорской королевской часовне в 1964 году, Фи¬
липп вел себя довольно странно. Создавалось впечатление,
что ему до сына нет никакого дела: все время, пока архи¬
епископ произносил свою речь, герцог сидел, уткнувшись
в книгу. То ли это был выпад в адрес англиканской церкви
(сам Филипп вырос в православной семье, потом перешел
в немецкий протестантизм, а лишь после этого — в лоно
англиканской церкви), то ли хотел досадить архиепископу
Рамсею, находившемуся в сложных отношениях с коро¬
левским домом. Так или иначе, архиепископ потом жало¬
вался декану Виндзорскому, что герцог вел себя «чертовс¬
ки грубо». Своим поведением Филипп досадил не только
главе англиканской церкви, но и собственному сыну, кото¬
рый готовился к этому торжественному дню с неподдель¬
ным религиозным чувством.
То, что родители так скептически оценивали способно¬
сти своего отпрыска, еще больше сковывало Чарльза, ко¬
торый и так от рождения страдал неуверенностью в себе.
-352-
I 1ЛВА СЕМЬИ
On боготворил отца, старался во всем подражать ему —
даже ходил точно так же, сцепив руки за спиной. Попав
^начала в Чим, а потом в Гордонстаун, принц вновь и
иновь убеждался, что ему не по силам тягаться с отцом,
li Гордонстауне Филипп был капитаном крикетной ко¬
манды, причем, по мнению экспертов, играл на хорошем
клубном уровне. Он был прирожденным атлетом, доби¬
вался успехов во всех видах спорта — даже в стрельбе и
поло, которыми занялся в достаточно позднем возрасте.
Чарльз же спортивностью не отличался. Ему удалось мио-
гого добиться, но лишь благодаря упорству и мул<еству. Со
пременем он, как и отец, увлекся конным поло и стрель¬
бой, но к парусному спорту так и не пристрастился. Принц
совершенно не интересовался естественными науками и
[ехникой, что очень расстраивало отца. Более всего ценя
одиночество, Чарльз вслед за бабушкой полюбил рыбалку.
Моррах пишет, что когда к принцу в гости приезжал кто-
нибудь из взрослых, Чарльз «брал его с собой на долгие
прогулки среди скал и лесов, причем с большим знанием
дела объяснял, какая рыба водится в каждом ручье и каж¬
дом озерце». Родители иногда не навещали сына по полто¬
ра месяца, и тогда к нему приезжал епископ Вудз, который
составлял Чарльзу компанию.
В ноябре 1966 года принцу исполнилось восемнадцать
лет, и он официально вошел в возраст, когда в слу^ше смер¬
ти королевы мог взойти на престол без всякого регентства.
Кроме того, он получил звание государственного советни¬
ка, замещающего королеву, когда она находится за рубе¬
жом. При этом вновь повторилась история 1957 года, ког¬
да Чарльз только из теленовостей узнал, что отныне он
стал принцем Уэльским. На сей раз его снова не предупре¬
дили заранее об изменении его статуса.
22 декабря 1965 года, за год до того как Чарльз должен
был окончить Гордонстаун, Елизавета и Филипп устроили
званый уи<ин в Букингемском дворце. Приглашены были
премьер-министр Гарольд Вильсон, архиепископ Кентер¬
берийский Майкл Рамсей, декан Виндзорский Робин Вудс,
председатель комитета университетских проректоров сэр
Чарльз Уилсон, адмирал флота Маунтбеттен и Майкл Эй-
дин. Целью совещания было определить направление
дальнейшего образования принца Уэльского. Чарльз уже
]2 —578 -353-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
приблизился К воротам университета, а поскольку Филипп
студентом никогда не был, то далее по стопам отца сын
следовать уже не мог. Инициативу взял Маунтбеттен.
«Колледж Святой Троицы, — сказал он. — Затем Дарт¬
мут, а после этого во флот, дослркиться до капитана ко¬
рабля». Дядя Дики очень любил строить планы, когда речь
заходила о королевском семействе, и без конца сыпал сове¬
тами — некоторые из них Елизавета принимала, другие
отвергала. Филипп тоже настаивал на военно-морской ка¬
рьере. Что же касается колледжа и университета, то здесь
возобладало мнение королевы-матери. Б колледже Свя¬
той Троицы учился ее покойный супруг (без особого блес¬
ка и совсем недолго), а кроме того, давний друг королевы-
матери Рэб Батлер был мастером этого колледжа. В свое
время Георг VI и его брат герцог Глостер жили в Кембрид¬
же не в общежитии, а на окраине городка, в специально
снятом доме, вместе с наставником Льюисом Грейгом и
его женой. Поэтому студенческая! жизнь у принцев полу¬
чилась весьма скучная — они общались только с препода¬
вателями, а своих сверстников почти не видели. Королева-
мать хотела, чтобы ее внук, отму^швшийся в Чиме и Гор-
донстауне, наконец получил возможность встретиться с
умными и цивилизованными молодыми людьми, сполна
насладиться нормальной студенческой жизнью. А Рэб
Батлер, с точки зрения королевы-матери, был идеальным
человеком, чтобы присматривать за принцем. Решили, что
Чарльз поселится в общежитии. Елизавета снова вела себя
пассивно, как и прежде, однако на сей раз Филипп тоже не
слишком вмешивался в обсул<дение — ведь он никогда не
учился в университете. Тем не менее герцог совершил ин¬
когнито инспекционную поездку, сопровождаемый епис¬
копом Вудсом, чей сын учился в том же колледже. Со вре¬
менем герцог Эдинбургский полюбил ездить в Кембридж,
с удовольствием останавливался у Батлеров, но Елизавета
чувствовала себя в этой обстановке неуютно. Наведавшись
к Батлерам, она по большей части отмалчивалась и сидела
лишь на краешке стула. Тем не менее она отправила в Кем¬
бридж дворцового «обойщика» (чиновника, ответствен¬
ного за меблировку), чтобы тот обустроил квартиру
Чарльза надлежащим образом.
Принц начал учиться в колледже осенью 1967 года. Он
-354-
I I'lAUA СЕМЬИ
и;|учал археологию и антропологию, как и пристало пря¬
мому потомку бога Вотана, взирающему на все остальное
человечество, как на некую неведомую и непонятную по-
[юду. Квартира принца состояла из нескольких комнат и
даже имела собственную кухню — никогда еще у Чарльза
не было возможности жить так уединенно. Добрый, ум¬
ный и покладистый мастер колледжа, а также его жена
Молли предоставили принцу ключи от своего дома, 1суда
он был волен прггходить в любое время. Студентам перво¬
го курса не полагалось иметь автомобиль, но Батлер смот¬
рел сквозь пальцы на то, что Чарльз разъезжает на маши¬
не. Мастер понимал, что принцу приходится часто отлу¬
чаться. Именно у Батлеров Чарльз познакомился с Лючией
Санта-Крус, ассистенткой хозяина, дочерью чилийского
посла. Видимо, это была первая пoдpyя^кa Чарльза. Молли
Сатлер вспоминает, что принц «так в нее и вцепился». Ели¬
завете девушка тоже понравилась — она была из «при¬
личной семьи», и к тому же наследнику пора было привык-
Е1уть к общению с девушками. Чарльз усердно учршся и
вовсю наслаждался студенческой жизнью — играл в лю¬
бительских спектаклях, занимался музыкой, ходил на вече¬
ринки. К разочарованию Батлера, принц так и не обзавел¬
ся друзьями за пределом своего привычного круга: Чарльз
был слишком застенчив, чтобы легко сходиться с людьми.
Правда, один раз его чуть не обратил в свою веру старше¬
курсник-социалист. Чарльз даже спросил у Батлера, можно
ли ему вступить в Лейбористский клуб.
Мастер очень старался, чтобы принц получил достой¬
ное образование — вещь неслыханная для королевского
семейства. В свое время Георг VI осилил только «Английс¬
кую конституцию» и трактат Вальтера Бейджхота о бри¬
танской монархии. Герцог Глостер не мог похвастаться
даже и такими достижениями — ему было так скучно в
Кембридже, что он развлекался ловлей мышей. Что же ка¬
сается будущего Эдуарда VIII, то он в Оксфорде занимался
только спортом и продемонстрировал, по словам его на¬
ставника, что «книгочея из него никогда не получится...»
У всех троих университетское образование было чисто
символическим, но Чарльз отнесся к учебе серьезно и твер¬
до вознамерился добиться успеха. Как здесь, так и во всех
остальных случаях, когда он пытался вести нормальную
-SSS-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
ЖИЗНЬ, судьба распорядилась иначе. Еще в 1957 году Ели¬
завета пообещала уэльсцам, что официально представш¬
им принца. Обещание нужно было выполнять, и церемо¬
нию назначили на июнь 1969 года. Этот срок приближал¬
ся, и королева влруг сообразила, что принц Уэльс1шй ни¬
когда не бывал в Уэльсе.
Для валлийских националистов титул принца Уэльско¬
го, принадлежащий члену английского королевского дома,
был вечной красной тряпкой. В свое время первым прин¬
цем Уэльским был провозглашен Черный Принц, захва¬
тивший Карнарвон, крепость разгромленного уэльского
государя Оуэна Глендоуэра. И вот теперь титул достался
англичанину, в жилах которого текла лишь самая малая
толика уэльской крови. Он не говорил па местном языке и
никогда не был в Уэльсе. Поэтому Елизавета решила — к
возмущен ню Ватлера и чаянию Чарльза — перевести
сына в Аберисвитский университет, чтобы наследник за¬
нялся изучением валлийского языка. Тем самым Елизавета
хотела укрепить монарх11ю, уделяя больше внимания мо¬
лодому поколению.
Когда Чарльз закончил Гордоистаун, его сестре Анне
было шестнадцать лет, и она училась в выпускном классе
Бенниндена, одного из лучших пансионов для девочек.
Энергичная и обидительная, она без труда находила общий
язык со своими ровесницами, хотя тоже выросла в Бугшп-
гемском дворце под присмотром гувернантки и до того
общалась с девочками своего возраста лишь на герлскаутс-
ких учениях. В раннем детстве она совершенно не интере¬
совалась куклами. Однажды посетитель дворца спросил у
малютки, как зовут куклу, что лежала у нее в игрушечной
коляске. Принцесса насупилась и буркнула: «Никак».
Позднее она рассказывала: «Поскольку у меня был стар¬
ший брат, я гораздо больше интересовалась теми играми,
в которые играл он...»
Девочка росла самоуверенной, спортивной, ловкой.
Отец научил ее плавать, мать — ездить верхом. Анна от¬
лично ладила с животными, особенно с собаками и ло¬
шадьми, унаследовав этот дар от матери. Сохранились фо¬
тографии, на KOTopbLX видно, как маленькая принцесса без
труда заарканивает молодого бычка, а ее хмурый старший
брат никак не может сладить с веревкой. Будучи вторым
-356-
t.:iAUA СЕМЬИ
ребенком в семье и к тому же девочкой, Анна была избав¬
лена от бремени ответственности, которое лежало на на¬
следнике престола. Вместе с тем, как она призналась одно¬
му интервьюеру, «с раннего возраста она привыкла всегда
и во всем чувствовать себя второй». Если в иерархическом
смысле эта роль ее и устраивала, то в повседневной жизни
мириться со вторыми ролями Анна не желала. Она облада¬
ла неукротимым духом соперничества и была склонна к
бунтарству, как ее отец. (Директор Гордонстауна в свое
время сказал про Филиппа: «Он озорной, но не вредный».}
Принцесса признается; «В детстве я не очень хорошо чув¬
ствовала себя в семье, это пришло позднее. Теперь-то я
лонимаю, что семья — это очень важно, но лет до шест¬
надцати я считала иначе... На самом деле главное счастье в
моей жизни —- семья. Я очень благодарна судьбе за то,
что выросла в такой атмосфере и что эта атмосфера сохра¬
нилась и теперь, когда я стала взрослой».
У матери с дочерью были такие же дружелюбные, лег¬
кие отношения, как в свое время у Елизаветы с королевой-
матерью. Если уж Елизавета спокойно уживалась с непо¬
седливым Филиппом, то умела ладить и с дочерью, во мно¬
гом похожей на отца. Между ними никогда не было про¬
тиворечий и конфликтов, часто возникающих в семьях у
матерей с дочерьми. Они уважают друг друга, любят, име¬
ют общие интересы. Айна тоже обожает лошадей, и
Чарльз, по его словам, частенько чувствовал себя лишним,
когда мать, отец и сестра начинали обсуждать какие-ни¬
будь тонкости коневодства. Если же принц пытался вста¬
вить слово, над ним все смеялись, потому что он ничего не
понимал в этой сложной материи. «Анна такая практич¬
ная, — с одобрением говорила Елизавета. — Всегда знает,
как нужно поступить» (имелось в виду, что принцесса уме¬
ет ухаживать за больными собаками). У матери и у дочери
псы одной и той же породы: лабрадоры и корги.
Отношения с отцом у принцессы тоже всегда были бе¬
зоблачными. Анна вполне успешно справлялась с ролью
мальчишки-сорванца, но при этом без мужского соперни¬
чества, часто омрачающего отношения отцов и сыновей.
Кроме того, в отличие от Чарльза Анна любила парусный
спорт и с удовольствием ходила с Филиппом на яхте.
В любом деле, за какое бы ни бралась Анна, ей соп}т-
-SJ7-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА И
ствовал успех. Сначала она сделала блестящую олимпийс¬
кую карьеру в конном спорте, потом стала замечательным
президентом фонда «Спасем детей», В мнр конного
спорта она попала благодаря родителям и коронному ко¬
нюшему полковнику сэру Джону Миллеру, который выде¬
лил для девочки прекрасного мерина по кличке Пурпурная
Звезда. Сам сэр Джон на Олимпиаде 1952 года был членом
английской сборной. Занимая должность коронного ко¬
нюшего, он официально отвечал за королевские конюш¬
ни, то есть за всех лошадей, экипа^ки и автомобили, вклю¬
чая рысаков и пони для конного поло. Полковник получил
образование в Итоне и Сандхерсте, владел обширным по¬
местьем неподалеку от Оксфорда, до назначения во дво¬
рец он командовал первым батальоном уэльских гвардей¬
цев. Должность конюшего Джон Миллер занимал с 1961
до 1987 года. Немногословный, деловитый, он выполнял
свои обязанности с чисто военной точностью и пунктуаль¬
ностью, которые вообще характерны для придворной
слу^чбы. Сэр Джон никому не подчинялся и все делал по-
своему. Если нужно, звонил напрямую королеве и даже
мог зайти к ее величеству без предупреждения. Именно f
полковник посоветовал принцессе заниматься выездкой.
После окончания Бенниндена Анна начала тренироваться
у первоклассного тренера Элисона Оливера, проявляя не¬
сгибаемое упорство и самоотверженность — эти качества
сопутствовали ей в любом начинании. Дебютировала ,
принцесса на Пурпурной Звезде в 1968 году на конных ис¬
пытаниях в Эридже, заняв почетное пятое место. Затем на¬
чались поездки по стране и многочисленные состязания.
Вскоре Анна стала настоящим экспертом в мире конного
спорта. Именно на этой стезе она познакомилась со своим
будущим мужем капитаном Марком Филлипсом, прослав¬
ленным спортсменом.
Когда в августе 1968 года принцессе исполнилось восем¬
надцать лет, придворные стали называть ее «мадам», а слу¬
ги — «ваше королевское высочество». В Букингемском
дворце у Анны были собственные апартаменты, только гос- ,
тиную она делила с братом. По цивильному листу принцес- i
се полагалась рента в пятнадцать тысяч фунтов стерлингов.
У Анны была собственная машина «Ровер 2000», и она от¬
лично управляла ею. Первое официальное мероприятие
-358-
I '1ЛВЛ СЕМЬИ
Лмиа провела в марте того же года, когда в день святого Дэ-
иида вручила первому батальону уэльских гвардейцев штан¬
дарт с рльской эмблемой — изображением лука-порея.
1'лди такого случая королева «одолжила» дочери одну из
С1ЮИХ молодых фрейлин леди Сьюзен Хасси.
Поначалу Анна была толстушкой, которук! журнал
■'Ь^жедневная дамская одежда» безжалостно критиковал за
«раскормленность и безвкусную манеру одеваться», одна¬
ко, повзрослев, стала стройной н перешла на современный
стиль одежды, включая брючные костюмы.
У Анны была своя жизнь, независимая и самостоятель¬
ная. С Чарльзом она почти не виделась, хотя они жили в
одном и том же коридоре. Эндрю и Эдвард были для нее
слишком молоды (один младше на девять лет, другой на
четырнадцать), и ей было с ними неинтересно. «Честно го¬
воря, мне вполне достаточно видеть их во время школь¬
ных каникул», — призналась она, выступая в детской те¬
лепередаче «Синий Пнтер». Там же она сказала, что с ее
точки зрения маленькие принцы чересчур избалованы:
«Их совсем не приучают к дисциплине, не то что нас в свое
иремя».
Анна добивалась все больших и больших успехов в
спорте. В 1971 году она попала на Бадмиитонские состяза¬
ния, которые устраивает герцог Бофор в своем великолеп¬
ном глостерширском поместье. Анна выступала на поии
Дублет, некогда принадлежавшем ее отцу, и в соревнова¬
ниях с лучшими британскими и европейскими наездника¬
ми сумела занять пятое место. Ее будуш,ий муж Марк Фил¬
липс в тот раз стал чемпионом. На европейском личном
первенстве в Бергли принцесса выступала перед пятьюде¬
сятью тысячами зрителей и одержала победу; Елизавета с
гордостью вручила принцессе к7бок. Через три года после
начала тренировок, едва достигнув двадцати одного года,
Анна оказалась на самой вершине спортивной славы. Зри¬
тели Би-би-си назвали ее лучшей спортсменкой года, а Ас¬
социация британских спортивных журналистов признала,
что Анна «внесла наибольший вклад в повышение между¬
народного престижа британского спорта». Принцесса не
знает, что такое страх. Она может водить лондонский ав¬
тобус, стрелять из танка, когда посещает гусарский полк,
шефом которого числится.
-359-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
И все же, несмотря на все свои достиженил, Анна никак
не является любимицей публики. Как и отец, она несдер¬
жанна и часто бывает грубоватой. Хуже всего то, что прин¬
цесса отказывается участвовать в играх с прессой. В любой
обстановке Анпа хочет оставаться сама собой и не умеет
скрывать своих чувств. Ее не интересуют туалеты, она со¬
вершенно не разбирается в моде. Когда принцессе невесе¬
ло, лицо у нее довольно мрачное, как у матери. В 1970 году
вместе с принцем Чарльзом опа посещала президента
Никсона в Белом доме и очень не поправилась американс¬
кой прессе. «Вашингтон пост» назвала ее «кислым высоче¬
ством» и обругала за «невежливость, надутость и зануд¬
ство». Англичане считают принцессу высокомерной; вмес¬
те с Маргарет она находится на самой низшей ступени по¬
пулярности из всех членов королевского дома. Самая не¬
приятная история произошла на состязаниях в Бадминто¬
не в 1982 году, когда Анна отогнала назойливого фотогра¬
фа словами, которые в русском языке считаются матерны¬
ми. В том же году она сказала двум репортерам «Дейли
миррор»: «Отвалите!» Елизавету все считают строгой, но
на самом деле она удивительно снисходительная и покла¬
дистая мать, поэтому никаких упреков дочери она не выс¬
казывала. Единственное, что королева себе позволяла, —
это просить Айну водить автомобиль помедленней (прин¬
цессу дважды штрафовали за превышение скорости). Пос¬
ле инцидента с репортерами один из придворных сказал,
что королеве следует побеседовать с дочерью. Елизавета
мрачно ответила; «Да уж, видно, придется, тут никуда не
денешься».
Несмотря иа свою несколько лошадиную физионо¬
мию — больше всего принцесса похожа иа свою двою¬
родную бабушку — Анна безусловно была привлекатель¬
на для мужчин, обладала яркой индивидуальностью и ис¬
пытывала здоровый интерес к сексу. У нее было много по¬
клонников, в том числе велнкосветсьсий Эидрю Паркер Бо¬
улз, будущий муж Камиллы Шэнд. Однако снобом прин¬
цесса не была; высокое происхождение или богатство не
имели для нее значения. Она отдавала предпочтение муж¬
чинам, с которыми знакомилась в ходе своей спортивной
карьеры. Таков был Ричард Мид, необычайно красивый
молодой человек с вьющимися светлыми волосами и че-
-360-
1ЛЛ13Л СЕМЬИ
кгшным профилем, который дважды завоевывал олим¬
пийское золото и одержал победы во всех сколько-нибудь
.тачительных конноспортивных состязаниях. Мид гово¬
рит, что Анна была «веселой, остроумной и необычайно
привлекательной», однако отрицает, что они когда-либо
обсуждали возможность свадьбы. К тому же кругу при¬
надлежал и Марк Филлипс, опытный наездник, которому
Ьадминтонский комитет доверил выступать на сером ко¬
ролевском скакуне Колумбе. Анна сама предложила мате¬
ри остановить свой выбор на капитане Филл1и1се, потому
что «я видела много симпатичных людей среди наездни¬
ков, но этот лучше всех».
Чарльз и Анна принимали на себя главный удар со сто¬
роны журналистов, и это позволяло королеве до поры до
времени скрывать своих младших сыновей от жадного
внимания публики. На мальчиков почти не обращали вни¬
мания до тех пор, пока они не подросли, но и впослед¬
ствии им не суждено было стать такими «звездами», как
старшие брат и сестра.
Елизавета была счастлива, что в семье есть двое маль[-
шей. «На Рождество нас всех очень веселил Эндрю, для ко¬
торого все внове, все впервые, — писала она в 1961
году. — Елка, подарки, масса гостей, которые охотно с
ним играют, — малыш был просто счастлив». Королева
бережно хранила воспоминания о раннем периоде жизни
своих детей и была просто убита, когда няня Чарльза по
ошибке выкинула письма, которые мать в свое время пи¬
сала маленькому сыну. Чарльз тоже очень любил малень¬
ких братьев. Как-то раз, наведавшись в детскую, он сказал:
«Вот бы мне тоже такого сына».
У королевы очень развито чувство семейного долга.
Она проявляла неизменную щедрость, когда речь шла о
родственниках Филиппа, его сестрах, их детях, о свекрови
принцессе Алисе, которая последние три года своей жизни
прожила в Букингемском дворце. После войны Алиса ос¬
новала в Афинах женский монашеский орден, которому
постоянно не хватало денег; Елизавета, разумеется, оказа¬
лась в числе жертвователей. Когда принцесса Алиса забо¬
лела, дочери уговаривали ее переехать в Лондон, однако
старая дама отказывалась и упрямилась. В конце концов
ей сообщили, что Лилибет сама приглашает свекровь при¬
-361-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
ехать, «в таком случае выезжаем завтра же», — ответила
Алиса. Ее дочь, супруга прннца Ганноверского, говорила,
что Елизавета «вела себя с Алисой просто божественно».
Невестка полюбила подолгу разговаривать со свекровью,
отличавшейся острым умом и прекрасно знавшей исто¬
рию семейства. Алиса родилась в Виндзоре и хорошо по¬
мнила королеву Викторию — ведь когда императрица
умерла, Алисе было уже восемнадцать лет. Свой характер
Филипп унаследовал у матери. «Они оба не любили прояв¬
лять эмоции, частенько были грубы друг с другом, но сразу
было видно, сколь многое их связывает», — рассказывает
один из придворных. К своему брату Маунтбеттену старая
принцесса относилась как к испорченному мальчишке.
Больше всего ей нравилось общаться с маленьким прин¬
цем Эдвардом, который умел кричать на такой ноте, что
глуховатая бабушка хорошо его слышала. «Он садился к
ней на кровать, и она читала ему вслух книжки». Перед са¬
мым концом Алисе взбрело в голову, что ее непременно
должны похоронить в Иерусалиме, «потому что это центр
христианского мира». Когда дети стали протестовать, что
Иерусалим слишком далеко и им будет трудно ездить к
ней на могилу, Алиса обиженно ответила: «Как же так?
Ведь в Лондоне прекрасный общественный трагкпорт!»
Елизавету всегда упрекают в скупости, но на самом деле
она просто экономна, не любит тратить деньги впустую.
Именно этим вызваны ее известные причуды: королева
ходит по Букингемскому дворцу, выключая горящий свет,
посылает принца Чарльза разыскивать оброненный соба¬
чий поводок и так далее. Королева не любит раздавать
свои вещи, никогда ни за что пе переплачивает (надо ска¬
зать, эта черта вообще свойственна всем монархам), одна¬
ко в отношениях с многочисленными родственниками
проявляет необычайную щедрость. «Она платит за
всех, — говорит один из придворных. — За герцогов
Кентских и всех прочих». «Вы только сосчитайте, — пожа¬
ловалась она однажды, — сколько у моей матери люби¬
мых замков, а у свекрови — любимых монастырей...»
На протяжении всех шестидесятых годов Елизавета
предпринимала медленные, осторожные шаги для прими¬
рения с герцогом и герцогиней Виндзорскими. Елизавета
находилась в довольно щекотливой ситуации: будучи мо¬
-362-
UIABA СЕМЬИ
нархлней, она не могла относиться с одобрением к отрече-
1Н1Ю Эдуарда VIII от престола, к тому же ей не хотелось
расстраивать мать, относившуюся к дяде Дэвиду и особен¬
но к Уоллис Симпсон с крайннм неодобрением. И все же
Дэвид был члено.м семьи, а продоля(ающийся конфликт
бросал тень на весь королевский дом, ведь 6ольшие1ство
англичан уже не помнили, что произошло в 1936 году. Га¬
зета «Экспресс» в 1962 году, когда отмечался двадцатипя-
тнлетний юбилеи брака Дэвида и Уоллис, провела опрос
общественного мнения, и выяснилось, что большинство
опрошенных хотели бы, чтобы герцогу и герцогине позво¬
лили жить в Англии.
В первое десятилетие правления Елизаветы отношения
продолжали оставаться холодными. Герцог был взбешен,
когда племянница отказалась вьшлачивать ему десять ты¬
сяч фунтов стерлингов в год, которые он получал от Геор¬
га VI. Букингемский дворец был весьма недоволен пото¬
ком публикаций, исходивших от изгнанников, а те все
жаждали справедливости и сетовали на ыадвигаюпдуюся
бедность.
Мемуары герцога «История короля» вышли в свет еще
в 1951 году, когда был жив Георг VI. Королевскому семей¬
ству очень не понравилось, что история отречения, изоби¬
ловавшая мучительными воспоминаниями и опасными
намеками, вновь оказалась в центре всеобщего внимания.
В 1956 году вышла автобиография герцогини «У сердца
свои резоны». В отличие от книги герцога она стала бест¬
селлером. «Если учесть всю злобность натуры этой особы,
автобиография получилась на удивление сдержанной», —
писал Чарльз Мерфп. присгавленный следить за Виндзо¬
рами и убедивший герцогиню поумерить злобу.
Новые неприятности начались в 1957 году, когда вы¬
шел том трофейных немецких документов, касающихся
взаимоотношений герцога Виндзорского с нацистами в
июле 1940 года. В документах не содержалось прямых до¬
казательств измены герцога, однако достаточно было ул<е
того, что немцы планировали переманить Виндзора на
свою сторону и вновь провозгласить его королем в случае
удачного вторжения в Британию. Черчилль еще в 1945
году, а потом еще раз, в 1953-м году, пытался у1шчт0жить
эти бумаги. Когда это не удалось, он всячески препятство¬
-363-
САРА БРЭДООРД. ЕЛИЗДиЕТА II
вал их опубликованию, но тщетно. По совету своего адво¬
ката и мигжстерства иностранных дел герцог Виндзорский
сделал вид, что ничего особенного не произошло — мол,
свидетельства «из столь грязного источника» стоят немно¬
гого, ибо «они отчасти сфабрикованы, а отчасти искажают
истину». Как бы то ни было, в глазах Елизаветы дядя был
постоянным источником досадных неприятностей.
В 1958 году сэр Джон Уилер-Беннет издал официаль¬
ную биографию отца Елизаветы. Герцог несколько раз
встречался с биографом и позволил ему пользоваться сво¬
им архивом, поэтому он смертельно обиделся, когда Бу-
кингемский дворец не дал ему взглянуть на корректуру со¬
ответствующих страниц. «Ведь вы вторгаетесь в жизнь че¬
ловека, который некогда был королем» — писал герцог.
Уилер-Беннет осторожно ответил, что должен прокон¬
сультироваться с Елизаветой, которая заказала ему книгу.
Королева в свое время специально предупредила историка,
что сама будет решать, кому из членов своей семьи пока¬
зать ее до публикации, ведь официально одобренная био¬
графия монарха подобна государственному документу, и
Елизавета считала, что имеет полное право сама решать,
как преподать публике историю жизни ее отца. Герцог же
воспринял поведение королевы как выпад в свой адрес.
В июле 1956 года ои писал своему адвокату: «Я возмухцен
этой новой грубостью в мой адрес. Если уж моя племянни¬
ца настолько невежлива, что не дает мне прочесть даже
упоминание о моей персоне в официальной биографии
брата, пусть тогда мое имя в этой книге вообще не фигу¬
рирует». По свидетельству Майкла Блоха, биографа герцо¬
га, Елизавета уступила лишь после того, как ей пригрозили
судом, да и то Виндзор получил лишь несколько фрагмен¬
тов рукописи. Впрочем, выясгшлось, что его опасения по
поводу биографии Уилер-Беннета были напрасны: Елиза¬
вета позаботилась о том, чтобы обошлось без растравлива¬
ния старых ран, и упоминания об Уоллис Симпсон в книге
крайне эпизодичны. Например, свадьба Виндзоров фигу¬
рирует лишь в коротенькой сноске, причем название зам¬
ка, где произошло это событие, приведено неверно. Все се¬
мейные раздоры ocTajnicb за рамками повествования. Ели¬
завета не захотела, чтобы публика рылась в грязном белье
королевской фамилии. Например, она запретила печатать
-364-
ПЛВА СЕМЬИ
L
V.
-Ведения, касавшиеся урегулирования финансовой сторо¬
ны отречения. Уилер-Беннет лишь мельком упомянул
ожесточенное столкновение между королевским семей-
:твом и герцогом Виндзором, произошедшее в 1937 году,
когда Георг VI не пожелал даровать герцогине титул коро¬
левского высочества. Лишь в восьмидесятые годы истори¬
ки раскопали подробности этого инцидента, после чего
Елизавета наконец позволила Филиппу Циглеру, офици¬
альному биографу Эдуарда VIII, опубликовать переписку,
1ТЗ которой явствует, насколько серьезен был раздор.
Два года спустя после выхода книги Уилер-Беннета
Елизавета загладила свою вину перед дядей: позволила
герцогу и его соавтору лорду Кинроссу пользоваться винд¬
зорскими архивами. Дело в том, что герцог готовил новую
книгу мемуаров «Семейный альбом». В свое время, когда
готовилась первая книга, Георг VI, расстроенный писа¬
тельским пылом брата, закрыл ему доступ к архивам. «Се¬
мейный альбом» обещал быть произведением гораздо бо¬
лее сдерл<аниым, к тому же Елизавета не хотела еще боль¬
ше обострять отношения с дядей, поэтому проявила вели¬
кодушие. Однако встретиться с герцогом не пожелала.
Перед Рождеством 1959 года герцог и лорд Кинросс
приехали в Виндзорский замок. Елизавета, отлично знав¬
шая об этом, специально уехала вместе с Филиппом па
охоту и пикник, чтобы избежать нежелательной встречи с
родственником. На выходе герцог и его августейшая пле¬
мянница тоже разминулись: Елизавета и Филипп въехали
во дворец через королевские ворота, а герцог и Кинросс
воспользовались боковым выездом. Очень возможно, что
королева не пожелала встречаться с дядей еще по одной
причине: ей доложили, что Виндзор замешан в неблаго¬
видных и, возможно, даже криминальнььх валютных опе¬
рациях на черном рынке. Эта история могла закончиться
грандиозным скандалом, который нанес бы нешуточный
удар по репутации монархии.
Елизавета сделала важный шаг к примиреншо в марте
1965 года, когда герцог три недели провел в лондонской
клинике, где ему делали операцию на глаз. Однажды вече¬
ром королева навестила его и впервые с 1936 года встрети¬
лась с герцогиней. Елизавета пробыла в клинике 25 минут
и уехала в прекрасном расположении духа, очевидно, нс¬
-365-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
пытывая крайнее облегчение от того, что удалось развя¬
зать этот давний узел. Представитель двора сказал, что
встреча «прошла в прнватной обстановке и была очень
приятной». С точки зрения восстановления семейного
мира этот эпизод мог считаться ключевым. В последую¬
щие дни, когда герцог поправлялся, дядя и племянница
познакомились ближе. Они вдвоем гуляли по Букингемс-
кому парку. 7 июня 1967 года, через четыре дня после
тридцатой годовщины свадьбы, герцог и герцогиня впер¬
вые присутствовали на дворцовой церемонии и сидели в
первом ряду, рядом с Елизаветой, Филиппом, королевой-
матерью, Кентами и Глостерами. Церемония была устрое¬
на в честь открытия мемориальной доски, посвященной
памяти королевы Марии. Дос1су установили на Марлборо-
хаусе, напротив Сент-Джеймсского дворца. Все присут¬
ствующие с любопытством ждали, сделает ли герцогиня
реверанс своему злейшему врагу королеве Елизавете или
нет. Герцогиня от реверанса воздержалась. Один из свиде¬
телей рассказывал, что Уоллис очень нервничала, а короле¬
ва-мать держалась весьма корректно. Филипп Циглер пи¬
шет, что сцена получилась весьма ироничной: семейное
примирение состоялось на церемонии в честь покойной
королевь[, которая изо всех сил препятствовала тому, что¬
бы Уоллис была принята в семью. Однако это публичное
примирение пока еще было частичным. На официальный
обед Виндзоров не пригласили, они разделили трапезу с
принцессой Мариной в Кенсингтонском дворце, а затем
на самолете вернулись в Париж. «Молодежь так и не поня¬
ла, из-за чего было столько шума», — прокомментировал
один из придворных.
На следующей публичной церемонии — когда в 1968
году хоронили принцессу Марину, герцог присутствовал
уже без супруги. Эта печальная процедура, должно быть,
навела его на мысли о смерти. Виндзор просил Елизавету,
чтобы она позволила ему и Уоллис после смерти быть по¬
гребенными в семейном склепе. Кроме того, зная, что рен¬
та в десять тысяч фунтов стерлингов, выплачиваемая ему
пожизненно в обмен на отказ от Сандрингэма и Вальмора-
ла, прекратится сразу же после его смерти, он написал Ели¬
завете письмо, прося продлить выплату до смерти Уоллис.
Елизавета колебалась целых полгода. Ответ она дала лишь
-S66-
ГЛАВА СЕМЬИ
26 февраля 1969 года, но компенсировала задержку весьма
дружеским тоном. Она писала: «Дорогой дядя Дэвид, про¬
шу извинить, что так нескоро отвечаю на Ваше письмо...
однако мне понадобилось время, чтобы выяснить все дета¬
ли. Я с пониманием отношусь к Вашим аргументам и го¬
това предложить Вам следующее: если Уоллис Вас пережи¬
вет, я пожалую ей ежегодную ренту в пять тысяч фунтов
стерлингов; если я умру раньше нее, мой преемник про¬
должит эту выплату... Однако я надеюсь, что Вы проживе-
ге еще много лет, и нам нескоро придется заботиться о
благополучии Вашей вдовы. Надеюсь, это сообщение дос¬
тавит Вам радость».
Таким образом, Елизавета вдвое срезала сумму, о кото¬
рой просил герцог, однако по сравнению с жесткой лини¬
ей, которую занимал покойный король, это был большой
шаг вперед. Королева признала, что готова взять на себя
ответственность за изгнанных родственников. Она повела
себя в этой ситуации весьма достойно и даже не намекнула
на расточительность Виндзоров. Не упоминает Елизавета
в этом письме и о том, что герцогиня — женщина очень
богатая и владеет баснословной коллекцией драгоценнос¬
тей, подаренных ей мужем в его бытность принцем Уэльс¬
ким.
Затем Елизавета очень осторожно пригласила герцога
на следующую церемонию — коронацию Чарльза уэльс¬
кой короной в замке Карнарвон 1 июля 1969 года. «Как
Вам известно, — писала королева, — церемония состоит¬
ся первого июля, однако я не уверена, хотите ли Вы с уче¬
том всех обстоятельств, чтобы я прислала Вам приглаше¬
ние. Считайте, что я приглашаю Вас в неофициальной
форме, и я отнесусь с пониманием к любому Вашему ре¬
шению». Прямо скажем, такое приглашение нельзя на¬
звать слишком сердечным. Фраза про «обстоятельства» не
вполне понятна. Что имеет в виду королева? То ли, что
герцогиню пригласить невозможно? Или же неизбежную
шумиху, которую поднимет пресса в случае приезда герцо¬
га, а это отвлечет внимание публики от главного виновни¬
ка торжества? Королевское семейство хотело бы, чтобы ан¬
гличане забыли об акте отречения. Тех, кто помнил собы¬
тия 1936 года, оставалось все меньше и меньше. Молодое
поколение не интересовалось давними скандалами, и все
-367-
СЛРЛ БРЭДФОРД EJIHJABETA II
же всякое появление Виндзора, а тем более герцогини на¬
поминала о том, что у королевского дома есть свой скелет
в шкафу. Все знали, что королева-мать так и не простила
женщину, которую некогда назвала «подлейшей из под¬
лых». Очевидно, все это и имела в виду Елизавета, когда
послала герцогу такое «неофициальное» приглашение, Ко¬
ролева не могла не понимать, что один, без супруги, герцог
все равно не приедет. Карнарвонские торжества могли бы
стать поводом для публичного примирения семейства, од¬
нако прошлое все еще напоминало о себе. Как бы смягчая
удар, в конце письма королева пишет об Уоллис: «Наде¬
юсь, у вас все в порядке, думаю о вас обоих с любовью и
симпатией. Ваша Лилибет».
Герцог проявил великодушие. «Вряд ли присутствие
престарелого двоюродного деда оживит этот праздник, в
центре которого находится Чарльз, — написал он в от¬
вет. — Пожалуй, я откажусь от приглашения, но спасибо
за добрые слова». Однако несколько недель спустя, когда
герцог получил приглашение на открытие нового витража
в часовне святого Георга, он снова отказался, сославшись
на то, что отбывает в Соединенные Штаты. К отказу гер¬
цог присовокупил несколько фраз, которые его биограф
охарактеризовал как «мягкий упрек»: «Хоть Бы и не вклю¬
чили в состав приглашенных Уоллис, я полагаю, что при¬
глашение распространялось и на нее. Видите ли, после
тридцати лет счастливой семейной жизни я предпочитаю
никуда не ездить в одиночестве».
Как бы то ни было, внешне добрые отношения в коро¬
левской семье восстановились.
Подготовка к коронации Чарльза шла полным ходом,
хотя атмосфера в Уэльсе разительным образом перемени¬
лась с тех пор, как в 1957 году Елизавета впервые объявила
о провозглашении наследника принцем Уэльским. Тогда
тысячи уэльсцев шумно лг[ковали в Кардиффе. Однако за
мин^'вшие году уэльсское националистическое движение
набрало силу и временами даже стало прибегать к насиль-
ствегшым действиям: произошло несколько взрывов, и
Елизавета сказала Гарольду Вильсону, что беспокоится за
безопасность сына. И все же только когда Чарльз уже про¬
вел летний семестр в университете Аберисвит, пути к от¬
ступлению не было — это жестоко уязвило бы нацио¬
-36S-
[ЛЛВЛ СЕМЬИ
нальные чувства уэльсцев. И сепаратисты, и министерство
внутренних дел вовсю готовились к приезду Чарльза. Пока
он учился в университете, его охраняли семьдесят поли¬
цейских, а такнсе агенты в штатском, изображавшие сту¬
дентов и уборщиков. Чарльз проявил незаурядное муже¬
ство, хотя были и акции протеста: четверо студентов объя¬
вили голодов1су, кто-то бросил бомбу в радиостанцию ко¬
ролевских ВВС, а на главной улице города неизвестные
злоумышлен]1ИКИ попытались отпилить голову памятнику
предшествующего принца Уэльского, приходившегося
Чарльзу двоюродным дедом.
Торжественный день приближался, и Елизавета, долж¬
на быть, не раз пожалела о том, что решила последовать
прецеденту 1911 года. Чарльзу удалось несколько повы¬
сить свою популярность, когда он сумел произнесги речь
на валлийском языке в Аберисвите, однако многие были
недовольны тем, что на «мини-коронацию» принца тра¬
тится столько денег. Многим уэльсцам эта затея была не
по нраву, и больше всего Елизавета боялась, что на принца
будет совершено покушение. Однако министр по делам
Уэльса Джордж Томас заявил, что «в Coeдиne]п^oм Коро¬
левстве не должно быть областей, куда не смеют приехать
члены королевского семейства», добавив при этом, что
«молодому человеку потребуется немало мужества». Дей¬
ствительно, и накануне коронации, и в самый ее день были
[1еприятные инциденты. Сначала королевский поезд был
задержан в пути, поскольку поступило ложное сообщение
о заложенной мине, а на следуюндее утро в городке, распо¬
ложенном в тридцати милях от Карнарвона, произошел
насгоящий взрыв — террористы сами подорвались па
своей бомбе. Радиостанция Би-би-си ]ia всякий случай за¬
готовила текст траурного сообще1шя, которое пойдет в
эфир, если Чарльз будет убит. Когда принц ехал в пара¬
дной карете по направлению к замку (Чарльза сопровож¬
дали министр по делам Уэльса п конюший Дэвид Чекетс),
вдали пророкотал гром — взорвалась еще одна бомба.
В замке торжественная церемония началась с прибытия
королевы, одетой в желтый наряд от Нормана Хартнелла.
Она поднялась на помост, где под балдахином были уста¬
новлены два трона. Сразу вслед за этим появился принц во
главе процессии, включавшей шесть уэльских пэров, кото¬
-369-
САРА БРЭДФОРД ЕЛИЗАВЕТА II
рые несли символы его власти: меч, золотой скипетр, золо¬
той перстень с уэльскими драконами, бархатную мантию и
корону. Министр внутренних дел Джеймс Каллаган зачи¬
тал королевский эдикт: «Елизавета II, божьей милостью
королева Соединенного Королевства Великобритании и
Северной Ирландии... сим эдиктом провозглашает нашего
возлюбленного сына Чарльза-Филиппа-Артура-Георга
принцем Соединенного Королевства Великобритании и
Северной Ирландии, герцогом Корнуэльским и Ротсэйс-
ким, графом Карриком, бароном Ренфрю, лордом остро¬
вов, великим стюардом Шотландии, принцем Уэльским и
графом Честером...»
Елизавета передала сыну символы власти, он преклонил
перед ней колено и, взяв мать за руки, произнес слова при¬
сяги: «Я, Чарльз, принц Уэльский, становлюсь вашим вер¬
ным вассалом, поклоняюсь вам превыше всех земньис го¬
сударей, буду служить вам верой и правдой, не пожалею са¬
мой жиз?ш, защищая вас от врагов».
Впоследствии Чарльз говорил, что был очень растро¬
ган, произнося эти слова, а Елизавета сказала Джорджу То¬
масу, что «день получился чудесный». Томас пишет: «Мы и
не ожидали такого триумфа. Чарльз был похож на волшеб¬
ного принца. Весь Уэльс ликовал, а город Карнарвон зара¬
ботал по меньшей мере полмиллиона долларов». Церемо¬
ния узфепила престих< монархии, потому что королева и
принц верили в то, что делают. Их советники замышляли
это мероприятие как рекламный трюк, однако для Елиза¬
веты и Чарльза сохранение мифа монархии было не про¬
сто бизнесом. Особы королевской крови должны искренне
верить в этот миф, иначе не смогут убедительно испол¬
нять свою роль. Символические церемонии -—^ единствен¬
ная доступная возможность для августейших особ общать¬
ся с народом. Благодаря телевидению искренность монар¬
ха была видна всем, н результатом стал всеобщий взлет эн¬
тузиазма, ради которого и проводятся подобные церемо¬
нии. Коронация в Карнарвоне явилась началом беспреце¬
дентной рекламной кампании по укреплению монархии.
XIV.
НА СВЕТУ
«Этим своим фильмом вы просто убываете монархию. Весь
тюиитут зиждется на мистике, на племенном вожде, cuдяu^eм
в своем таинственном вигваме. Если ки]о-нпбудь из членов
племени заглядывает в вигвам, вся система рушится и племя
разбредается кто куда».
Дэвид Аттенборо, антрополог и режиссер, в разговоре
с Ричардом Коустоном, постановщиком сериала
«Королевское семейство»
Безошибочный инстинкт подсказывал Елизавете, что
она должна по мере сил ограждать частную жизнь своей се¬
мьи от любопытных взглядов толпы. Как и ее отец, короле¬
ва выросла на принципах Уолтера Бейджхота, который
предупреждал, что мистика монархической власти очень
хрупка: «Нельзя подвергать волшебство воздействию днев¬
ного света». Однако советники королевы считали, что в но¬
вую эпоху монархия выглядит анахроничной и скучной.
Ответ был прост: надо приблизить королевский дом к на¬
роду, надо дать возможность публике подглядеть в замоч¬
ную скважину (при помощи телекамер). Сначала был выпу¬
щен телевизионный сериал «Королевские дворцы», где анг¬
личане впервые смогли увидеть собрания произведений
искусства, которые принадлежат правящему дому. А в 1969
году вышел сериал «Королевское семейство», и публика
увидела свою королеву не только на торжественных мероп¬
риятиях, но и в частной жизни.
Принять участие в этой затее Елизавету убедили Маунт-
беттены. Сам дядя Дики был весьма активным публицис¬
том — двумя годами ранее телевидение сделало о нем
(]л1льм «Жизнь и времена лорда Маунтбеттена». Зять Маунт-
беттена лорд Брейбурн стал успешным кинопродюсером,
хотя фильм о королевском семействе делал не он, а лорд
Виндлшем. Герцог Эдинбургский всегда приветствовал
ие-ремены и новые идеи — во всяком случае, если речь
шла о монархии. Еще одним сторонником обновления
был молодой австралиец Вильям Хезелтайн, появившийся
-371-
САРА БРЭДФОРД ЕЛИЗАВЕТА II
Б Букингемском дворце в 1965 году. Сначала он был по¬
мощником пресс-секретаря, а после того, как в 1968 году
несгибаемый капитан Колвилл ушел в отставку, занял ei o
место. В отличие от своего предшественника Хезелтамн
считал, что пресс-секретарь должен облегчать контакты
прессы с королевским семейством. Премьера телесериала
должна была совпасть по времени с широко рекламируе¬
мой коронацией принца Уэльского. Это был поистине ре¬
волюционный шаг, в результате которого публика должна
была увидеть, что члены королевского дома — нормаль¬
ные люди, ведущие себя простым и естественным образом
в повседневной жизни. Лишь во время официадьных ме¬
роприятий они превращаются в иконы, а в остальное вре¬
мя они такие же, как другие англичане. Идея представить
Елизавету и ее родственников «обычными людьми», игно¬
рируя те совершен но необычные обстоятельства, в кото¬
рых протекает их жизнь, была взрывоопасной, но лто ста¬
ло ясно значительно поздней.
Впервые фильм был показан в июле 1969 года, и на про-
тяженгп! последующих полутора лет демонстрировался не
менее чем еще пять раз. В одной Британии сериал посмот¬
рели сорок миллионов зрителей. Елизавета, которая во вре¬
мя трад1щионных рождественских телепоздравлений выг¬
лядит такой чопорной и официальной, внезапно появилась
на экране coBepuienno в другом качестве. Люди увидели ее в
кругу семьи, где королева держалась абсолютно естествен¬
но, светилась счастьем, шутила, улыбалась. Главным персо¬
нажем сериала, впрочем, была не она — у фильма была
сверхзадача: представить Чарльза чем-то вроде светлого
символа завтрашнего дня, В первых кадрах двадцати лет¬
ний принц катается на водных лыжах, потом едет на вело¬
сипеде по лондонской улице. Этот антураж должен был
подчеркнуть, насколько современен наследник престола,
однако эффект был прямо противоположным: серьезный,
сосредоточенный Чарльз, одетьн“1 в строгий костюм и ко¬
ротко остриженный, выг;и1дел бесконечно далеким ог сво¬
их сверстников. На солиста «Роллинг стоунз» он был совсем
не похож. Аура старомодности, окружавшая принца с юно¬
сти, сохранилась и поныне, так что со временем телеком¬
ментаторы окрестили его «социальным динозавром».
-372-
мл СВЕТУ
Затем фильм переходит от принца к его матери. Мы
мидпм ее в военном мундире, торжественную и строгую,
когда она, сидя верхом на коне, принимает парад в caofi
лень рождения. Весь фильм построен на чередовании
официальных и неофициальных эпизодов. Например,
сразу после парада Елизавета, ловко спешившись, кормит
(юшадей морковкой, лежащей на подносе; поднос держит
напудренный лакей. Идея преемственности н традиции
подчеркнута эпизодом пробуждения ее величества: ровно
и девять утра шотландский волынщик в клетчатой юбке
начинает играть под окнами спальни ее величества. Этот
обычай завела королева Виктория, чтобы каждое утро на¬
чинать с мыслей о своих любимых шотландцах. Когда ко¬
ролева в 1975 году посетила с официальным визитом То¬
кио, японцы, проявив типичное для них внимание к дета¬
лям, выпускали каждое утро под окна дворца Акасака
японского волынщика в традиционном шотландском на¬
ряде — чтобы королева чувствовала себя как дома.
Вот Елизавета сидит и работает со своим личным сек¬
ретарем сэром Майклом Эйдином: она деловито вскрыва¬
ет почту и обсуждает с помощником речь, которую долж¬
на произнести в Бразилии. «Слишком много истории, они
и без меня ее знают, — говорит королева. — А благодар¬
ностей надо бы побольше. По-моему, будет невежливо,
если я их как следует не поблагодарю». На публику произ¬
вела впечатление та основательность, с которой планиру¬
ется будущий визит.
Затем зрители увидели, как королева и Бобо (обе с оди¬
наковыми прическами и с одинаковыми жемчужными
ожерельями из трех ниток) рассматривают цветные эскизы
нарядов. «Вот это платье лучше всего подойдет для Австра¬
лии», ■—^ говорит Елизавета, потом достает из кожаной
шкатулки великолепное золотое ожерелье с огромными ру¬
бинами. Некогда оно принадлежало «персам» (должно
быть, Елизавета имеет в виду велиюьх моголов), а затем
было подарено королеве Виктории. «Изумительно, просто
изумительно», — говорит Елизавета с типично королевс¬
ким выговором, который называют «виндзорский акцент».
Вот )тренняя аудиенция. Вручают золотую медаль по¬
эту Роберту Грейвзу. Ат.мосфера довольно неловкая. Грей¬
-373-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
вза сопровождает поэт-лауреат Дэй-Льюис, однако оба
они, кажется, не очень хорошо знают, как следует себя ве¬
сти в присутствии королевы, и от смущения держатся не¬
сколько фамильярно. Однако сама Елизавета ведет себя
вполне естественно — она давно привыкла к подобным
ситуациям и выглядит гораздо лучше, чем поэты. Раздает¬
ся звонок, и поэтам пора уходить. Начинается более офи¬
циальная церемония — представляют вновь назначенно¬
го посла. Для этой церемонии используются кареты из ко¬
ролевских конюшен. Посол приезжает в сопровождении
свиты, мы видим придворных в раззолоченных мундирах,
в том числе маршала дипломатического корпуса, которого
в таком наряде можно прямиком отправлять на Венский
конгресс 1815 года. Маршалом в то время был красавец
сэр Лис Мэйолл. Верительные грамоты вручает новый
американский посол Уолтер Аннеиберг, миллионер н анг¬
лофил. Американец заметно нервничает, а маршал скоро¬
говоркой инструктирует его, как себя вести. «Когда рас¬
кроются двери, делайте шаг вперед левой ногой, останав¬
ливайтесь, кланяйтесь. Потом подходите к королеве. Она
протягивает руку, вы снова кланяетесь, пожимаете руку и
делаете еще один маленький noiuioH. Потом вручаете ве¬
рительные грамоты — непременно правой рукой...» Эти¬
кет разработан до мельчайших деталей. Такое ощущение,
что церемония происходит при дворе китайского импера¬
тора. Мы видим поток других послов — одни тоже вруча¬
ют верительные грамоты, другие приехали попрощаться.
Церемонию ведет Патрик Планкет, наряженный в ослепи¬
тельный мундир с высоким воротником. Он то и дело
объявляет; «Ваше величество, посол Венесуэлы... Ваше ве¬
личество, посол Италии...»
Вот показан долгий путь королевского обеда, который
следует наверх из кухни, расположенной в подвальном эта¬
же. Блюда грузятся на старомодные, тяжелые двухъярусные
тележки, которые, судя по виду, вошли в обиход еще до
первой мировой войны. В Букингемском дворце вообще
любят старые, добротные вещи. В 1969 году еще пользо¬
вались простынями, сшитыми во времена королевы Вик¬
тории, а одеяла и вовсе помнили времена ее предшествен¬
ника Вильгельма IV. Тележка с блюдами грохочет по
-374-
ил СВЕТУ
длинному коридору, потом поднимается на лифте, и мы
миконец ВИДИМ столовую, где Елизавета и Филипп обеда¬
ют перед началом одного из летних гарден-парти. Придет
девять тысяч гостей, все будут глазеть на королевское се¬
мейство и на розовых фламинго, живущих на озере. На
ириеме Елизавета ведет себя так, словно испытывает ог¬
ромное удовольствие от этого мероприятия — сияет
улыбкой и мало похожа на свой привычный, официаль¬
ный имидж.
Далее мы видим, как королева работает во время путе¬
шествия. Королевский поезд состоит из десяти вагонов:
идесь и кабинеты, и ванные, и столовые, и кухни. Королева
едет в Шотландию. По дороге она просматривает докумен¬
ты вместе с Мартином Чартерисом, помощником личного
секретаря, а Бобо тем временем гладит платье ее величе¬
ства, готовясь к публичным церемониям, которые ожида¬
ют Елизавету во время ее ежегодного посещения Холерудс-
кого дворца в Эдинбурге. Сэр Хью Кассон, которому было
поручено оборудовать королевский поезд, получил под¬
робнейшие инструкции от Бобо. «Настоящим моим кли¬
ентом была Бобо», — сказал Кассон.
Даже в Бальморале Елизавете ежедневно привозят ко¬
робки с официальными документами. Тележка с ними
въезжает через боковой ход, ее катят мимо статуи принца
Альберта, потом поднимают на второй этаж, где на стенах
висят оленьи рога, и зрители видят кабинет королевы, ок¬
леенный обоями с изображением чертополоха — эмблемы
Шотландии. Потом приезжает с традиционным визитом
премьер-министр, которого сюда, в Бальморал, непремен¬
но сопровождает супруга.
Далее зритель видит Елизавету во время государствен¬
ных визитов. Здесь самое главное — здоровье королевы.
Елизавета — женщина крепкая, болеет редко, да и то в худ¬
шем случае простудами, однако весь государственный ви-
LiHT пойдет насмарку, если у королевы разболится живот.
Поэтому слуги тщательно оберегают ее величество от пи-
идевого отравления. Даже лед для напитков изготавливают
из особой воды. Королева быстро взглянет на стюарда, и
его взгляд даст ей понять, что можно пить без опаски. По
той же причине королева никогда не ест моллюсков во
-375-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
время поездок. В Бальморале она иногда лакомится ома¬
ром, но устриц и мидий не любит, а про авокадо говорит,
что он «похож на мыло». Елизавета любит курятину, бара¬
нину и дичь, прежде всего, по семейной традиции, — ку¬
ропаток. В С1<удпые послевоенные годы, когда продоволь¬
ствие выдавалось по карточкам, слуг кормили одной оле¬
ниной. Один из них сказал; «Просто удивительно, что у
нас рога не выросли».
Все, кто посмотрел сериал, восхиидались выносливостью
и трудолюбием королевы. Она выдерживала напряженный
график государственных визитов, казалось, совершенно не
уставая. Один из лэтных секретарей королевы сказал: «У
нее два великих преимущества: во-первых, она очень хоро¬
шо спит, а во-вторых, — у нее сильные ноги, и она может
подолгу стоять... Королева вынослива, как буйвол».
Общее впечатление от фильма было такое: деловая, сча¬
стливая женщина, у которой ладится работа и прекрасно
устроена личная жизнь; она любит свое дело и обожает сво¬
их четырех детей. Фильм создавал впечатление благополуч¬
ной, крепко сплоченной семьи, пусть несколько старомод¬
ной, но очень милой со своими шотландскими юбками,
пуловерами, короткими стрижками. Традиционное бри¬
танское аристократическое семейство, живущее среди ло¬
шадей и собак. Королевские советники могли быть доволь¬
ны — проект удался на славу, оправдал самые смелые на¬
дежды. Однако, оглядываясь назад, ясно, что этот стара¬
тельно созданный имидж был чреват немалыми опасностя¬
ми. Картина счастливой семьи разлетится на кусочки двад¬
цать лет спустя, когда неудачные браки детей Елизаветы
продемонстрируют хрупкость этой идиллии. Кроме того,
фильм разогрел аппетит публики, которой пришлась по
вкусу королевская мыльная опера. Эта страсть со временем
достигла размеров эпидемии, что повлекло за собой катас¬
трофические последствия.
Обозреватель «Ивнинг стандард» Милтон Шулман пре¬
достерегал: «Фильм Ричарда Коустона «Королевское семей¬
ство» был встречен критиками так, словно его вместе сни¬
мали Эйзенштейн, ^1чкок и Феллини. Однако съемки
картины с участием монарха могут иметь очень серьезные
конституционные и исторические последствия, намного
-376-
ил СВЕТУ
превосходящие эффект от обычного телешоу. Произошло
нот что: старый образ вытеснен новым. Прежде главный
упор делался на недоступность и возвышенность, однако
йо времен Георга VI постепенно стал возникать более сим¬
патичный образ трудолюбия, естественности и домашнос-
1 и. Разумеется, никто не думал, что члены королевского
семейства завтракают в коронах, однако так же глупо
изображать их в виде обычной семьи среднего класса.
Судя по фильму Коустона, нам повезло — наше августей¬
шее семейство идеальным образом соответствует мечте
телевизионщика. Но мудро ли поступили советники коро¬
левы, создав прецедент и дав телекамере право создавать
имидж монархии? До сих пор любой институт, пользовав¬
шийся услугами телевидения для привлечения популярно¬
сти или собственного возвеличивания, неизменно доби¬
вался лишь одного — становился заурядным».
1969 год стал поворотным для монархии. Именно тог¬
да обозначились две потенщшльно опасные тенденции.
Во-первых, телевизионная камера вторглась в частную
жизнь королевской семьи, и это не только подвергло ма¬
гию воздействию дневного света, но и разожгло аппетит
публики, которой хотелось новых, все более интимных
подробностей. Зрители не удовлетворились тем, что их пу¬
стили в гостиную, вскоре им захотелось заглянуть и в
спальню. А во-вторых, из-за телевидения Филипп дал тол¬
чок широкой ДИС1(уССИИ о том, во сколько монархия обхо¬
дится стране. Выступая в передаче «Встреча с прессой» на
канале Эн-би-си, герцог сказал: «В следующем году мы по¬
падем в дефицит. Если ничего не произойдет, нам, может
быть, придется переехать в жилище поменьше, это не ис¬
ключено. Мы и так уже сворачиваемся — например, при¬
шлось продать маленькую яхту, а скоро мне придется отка¬
заться от игры в поло, такие вот дела...»
Это был классический пример того, как Филипп в оче¬
редной раз сел в лужу. Позволив себе публично высказаться
на столь щекотливую тему, как финансирование монархии,
он привлек всеобщее внимание к вопросу, о котором пра¬
вительство и двор предпочли бы поменьше болтать.
В сущности, герцог был прав; из-за инфляции сумма, вы-
деляема>1 королеве по цивильному листу и зафиксирован¬
-377-
САРА БРЭЛФОРД. ЕЛИЗАПЕТА II
ная еще в 1952 году (475 тысяч фунтов стерлингов в год,
включая 70 тысяч надбавки за инфляцию), уже не покры¬
вала расходов, и в 1970 году бюджет королевской фами¬
лии в самом деле должен был оказаться дефицитным. Од¬
нако небрежный тон, которым герцог коснулся этой
темы, а особенно его замечание насчет игры в поло поста¬
вили Букингемский дворец и правительство в неловкое
положение. Публика пришла в негодование. Группа доке¬
ров в пивной решила отправить принцу саркастическое
письмо, в котором работяги обеи;али скинуться, чтобы
купить его высочеству лошадку для ноло. Даже преданный
королеве Гарольд Вильсон выступил на заседании кабине¬
та с критической речью в адрес герцога Эдинбургского.
Одним словом, никого не разжалобили сетования мужа
«одной из богатейших женщин в мире».
Раньше монархи тоже жаловались на недостаточные
размеры цивильного листа, однако эти претензии содержа¬
лись в строжайн1ей тайне. Теперь же Филипп публичио
затронул деликатнейш>то тему — во сколько монархия об¬
ходится стране, — и разразилась обп|ественная дискуссия,
с годами набиравшая все большую силу.
Маунтбеттен, который всегда относился к вопросам
публичности куда более серьезно, чем Елизавета, Филипп и
их советники, был очень обеспокоен скверным впечатлени¬
ем, которое производили на обн^ество разговоры о все воз¬
растающей стоимости монархии — в особенности, когда
все то и дело вспоминали об огромном личном состоянии
Елизаветы. Американский исуриал «Форчун» постоянно на¬
зывал английскую королеву в числе самых богатых женщин
мира, и это наносило огромный урон пресгижу британско¬
го правящего дома. Маунтбеттен считал, что двор соверша¬
ет большую ошибку, секретничая в этом вопросе. «Нужно
опубликовать подробный финансовый отчет, иначе репу¬
тация монархии пострадает, — сказал дядя племяннику 5
июня 1971 года. — Да, состояние действительно очень ве¬
лико, но преобладающая его часть (возможно, 85 процен¬
тов) С0СТ01ГГ из картин, предметов искусства, мебели и об-
становю!, находян^ейся в трех дворцах, которые принадле¬
жат государству. Королева не может продать это имуще¬
ство, дохода оно тоже не приносит». Лорд Маунтбеттен
-378-
ил (.:ВЕТУ
(.читал, что нужно напечатать большую статью в «Таймс», а
мировая пресса затем перепечатает эти данные. Иначе на¬
логоплательщики откажутся содержать королеву, которая
никак не желает расставаться со своим «стомиллионным
состоянием». «Ради бога, послушайте своего любящего ста¬
рого дядю, а не ваших советников», — упрашивал Маунт-
оеттен. Четыре дня спустя Джок Колвилл сдел£Ш заявление
для «Таймс», в котором сообщил, что реальное состояние
королевы равняется примерно двенадцати миллионам
(jiyHTOB стерлингов.
Однако Маунтбеттен был слишком оптимистичен.
Журнал «Форчун» как ни в чем не бывало продолжал выс¬
читывать стоимость дворцов, драгоценностей и коллек¬
ций, принадлежавших Елизавете, а факты и цифры, затре¬
бованные Особым комитетом, продемонстрировали, что
монархия обходится налогоплательщику куда дороже, чем
можно было бы предположить по официальным статьям
расходов цивильного листа и «королевского кошелька».
Бюджет королевского двора состоит из трех частей.
Прежде всего это цивильный лист, выплачиваемый
правительством. Эти деньги идут на содержание штата
прислуги, на повседневные расходы двора, расходы коро¬
левы как главы государства, на благотворительные взносы
и выплаты членам королевского семейства.
Во-вторых, «королевский кошелек». Он нужен для по¬
крытия косвенных расходов, связанных с выполнением
королевой своих официальных обязанностей. Из этого
фонда выплачиваются пенсии королевским служащим,
расходы по содержанию Сандрипгэма и Бальморала, разо¬
вые выплаты и компенсации прндворным и слугам (коро¬
лева часто пополняет эту статью расходов за счет своего
личного бюджета). Значительная часть бюджета «королев¬
ского кошелька» поступала из герцогства Ланкастерского,
которое было освобождено от налогов и считалось при¬
надлежащим непосредственно королеве. В 1952 году до¬
ходы от герцогства составляли 110 тысяч фунтов стерлин¬
гов, в 1970-м — 300 тысяч.
Кроме того, у королевы был еще и личный доход, осво¬
божденный от подоходного налога и налога на недвижи¬
мость.
-379-
СЛРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
На заседаниях Особого комитета, который рассматри¬
вал в 1971 году бюджет королевской семьи, главный
шквал критики обрушился на проект увеличения цивиль¬
ного листа в той его части, которая касалась выплат тем
или иным членам. Королева-мать должна была теперь по¬
лучать 95 тысяч вместо 70; герцог Эдинбургский — 65
тысяч вместо 40; принцесса Анна — 15 тысяч вместо 6;
принцесса Маргарет — 35 тысяч вместо 15; герцог Глос¬
тер — 45 тысяч вместо 35 тысяч. Кроме того, проект пре¬
дусматривал назначение ренты младшим сыновьям
королевы: с восемнадцатилетнего возраста и до женить¬
бы — 20 тысяч, после женитьбы — 50 тысяч. Дочери мо¬
нарха должны были получать до восемнадцати лет 15 ты¬
сяч, а после замужества — 35 тысяч. Вдова принца Уэльс¬
кого — 60 тысяч. Герцогине Глостерской, а также вдовам
младших сыновей предлагалось назначить ренту в 20 ты¬
сяч. Все прочие члены королевского семейства должны
были в обш,ей сложности получать 60 тысяч фунтов стер¬
лингов в год. Обоснование у этого проекта было такое:
члены королевской фамилии тоже несут свою часть офи¬
циальных обязанностей, а близкое родство с монархом
препятствует их трудоустройству. Кроме того, королеве
приходится из «королевского кошелька» и своего личного
дохода оплачивать траты родственников во время испол¬
нения ими своих публичньис обязанностей.
Комитет на это возразил: «Совершенно непонятно, за
что государство должно платить королеве-матери 70 тысяч
в год». Гофмаршал лорд Коббольд изложил свою личную
точку зрения, которая заключалась в том, что королева-
мать оказала стране неоценимые услуги в годы войны и
мира и теперь заслуживает вознаграждения. Однако коми¬
тет не расчувствовался и ответил, что официальные обя¬
занности королевы-матери с возрастом становятся все ме¬
нее обременительными, поэтому ей вовсе ни к чему содер¬
жать «столь обширный двор». Ответное предложение ко¬
митета гласило, что королева-мать должна получать такую
же пенсию, как отставной премьер-министр. Раз уж с са¬
мым популярным членом королевского семейства обо¬
шлись так сурово, неудивительно, что герцогу Эдинбургс¬
кому пришлось еще хуже, хотя он-то как раз работал много
-3S0-
)1Л СВЕТУ
II добросовестно. Комитет усомннлся в том, что Филиппу
нужен собственный придворный штат. Рекомендация со¬
стояла в том, чтобы герцог пользовался тем же придвор¬
ным штатом, что и королева, а на собственные расходы по¬
лучал бы 20 тысяч фунтов в год. Что до принцессы Анны,
го комитет намеревался сохранить ее нынешнюю ренту —
fi тысяч фунтов стерлингов. Что же касается повышения
ренты до 15 тысяч после замужества, то это будет зависеть
от состояния будуш,его супруга ее высочества. «Принцесса
далека от трона, к тому же проявляет явное стремление к
большей личной свободе, чем это было принято прежде
для дочерей монарха». Комитет подчеркнул, что относится
к подобным стремлениям с полным одобрением, однако
намекал, что принцессе не удастся уклоняться от публич¬
ных обязанностей и при этом получать высокое содержа¬
ние.
Еш;е суровее комитет обошелся с принцессой Маргарет.
До сих пор она получала 15 тысяч фунтов в год и еще 80
тысяч было потрачено на обустройство ее апартаментов в
Кенсингтонском дворце. Комитет отметил, что в 1970 году
принцесса провела за пределами Лондона по официаль¬
ным делам «всего тридцать один день». Вердикт был таков:
«Поскольку у принцессы работает супруг, а ее публичные
обязанности невелики и малозначительны, комитет не
считает возможным заставлять налогоплательщиков и в
дальнейшем выплачивать ее высочеству ренту, совершенно
достаточным вознаграждением за труды принцессы будет
бесплатное проживание во дворце». Так же обошлись и с
дядей короля герцогом Глостером. С 1937 года, после вос¬
шествия Георга VI на пресгол, он получал 35 тысяч фунтов.
В 1952 году ренту не изменили. Однако комитет рассудил:
«Герцог и его семья очень далеки от трона. За последние
девятнадцать лет его высочество не выполнял никаких об¬
щественных обязанностей». Поэтому комитет высказался
за то, чтобы ренту Глостеру отменили. Кроме того, коми¬
тет предложил прекратить выплату десятитысячной рен¬
ты принца.м Эндрю и Эдварду, назвав эти выплаты нео¬
боснованными.
Заседания комитета приобретали все более радикаль¬
ный характер. Принца Уэльского депугаты пожелали «поса¬
-381-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
дить на зарплату», лишив его доходов от герцогства Кор¬
нуэлл, До сих пор герцогство считалось собственностью
короны, однако комитет заключил, что революция 1688
года в корне изменила взаимоотношения монарх1И1 с пар¬
ламентом, и прежние владения короны уже не могут счи¬
таться личной собственностью. «Ни один из членов коро¬
левской семьи не должен получать доходов от земель, яв¬
ляющихся общественным достоянием», — решил коми¬
тет, Добрался он и до так называемых коронных земель, в
свое время вверенных правительству Георгом III — это
произошло в 1760 году. Именно на основании этого дара
монархия получает от государства выплаты по цивильно¬
му листу. Однако комитет выразил сомнение в правомоч¬
ности этого соглашения, ибо монархия приобрела корон¬
ные земли «в результате норманнской агрессии».
Вопрос об освобождении королевы от налогообложения
комитет обошел, выразив сожаление по поводу того, что
двор не предоставил в распоряжение депутатов точных
данных о личном доходе ее величества, хотя эта информа¬
ция «имеет прямое отношение к размерам цивильного ли¬
ста, поскольку личное состояние королевы в значительной
степени обязано своим происхождением небывалым нало¬
говым льготам». Заключение по этому вопросу, составлен¬
ное Хамильтоном, было вызывающим и почти грубым:
«Комитет ее величества получил немало данных, которые
прех<де не публиковались, однако многое еще остается со¬
крытым, Тем не менее абсолютно ясно, что, у^ппъшая неве¬
роятные налоговые льготы, дарованные королевскому се¬
мейству, высочайшее послание от 19 мая 1971 года (об уве¬
личении цивильного листа) представляет собой самое нео¬
боснованное и возмутительное требование подобного рода
за последние двести лет».
Если бы решения комитета были выполнены полнос¬
тью, в отношениях мех<ду монархом и парламентом про¬
изошла бы революция, сравнимая только с революцией
1688 года. Комитет хотел вообще упразднить цивильный
лист, введя вместо него в бюджет статью «Расходы на ко¬
ролевское семейство». В этой статье предполагалось под¬
робно расписать выплаты всем членам королевского се¬
мейства. Елизавета получала бы жалованье в размере
-382-
мл СВЕТУ
100 тысяч фунтов стерлингов в год. Зарплату всем служа¬
щим ее велтества платило бы государство, а размер вып-
/1лт определяло бы министерство финансов. Королева-
мать отныие имела бы такую же пенсию, как отставной
иремьер-министр. Филипп лишился бы своей свиты и по¬
лучал бы на расходы 20 тысяч фунтов. Рента принцессы
Лины осталась бы без изменений, Маргарет и герцог Глос-
lep вообще бы ее не получал1[, а выплаты всем прочим
членам королевского семейства дол>кна была бы произво¬
дить сама королева из своего жалованья. Принц Уэльский
получал бы зарплату, равную окладу премьер-министра, и
псе доходы облагались бы положенными по закону нало-
|ами. Член лейбористской партии Дуглас Хьютон даже
предложил, чтобы весь придворный штат полу^пш статус
государственного департамента. Тогда королеве не при¬
шлось бы все время обращаться к правительству с
просьбами об увеличении жалованья своих служащих.
Хьютон доказывал: «Тут главное — вопрос контроля. Кто
контролирует придворный штат — королева или парла¬
мент?.. Если монархия в этом вопросе обходится без пар¬
ламента, то возможно только одно решение — пусть ко¬
ролева сама управляет своим двором и сама ему платит...»
Когда дело дошло до дебатов в палате обищн, кон сер-
нативное большинство позаботилось о том, чтобы ни одно
из решений Особого комитета не было принято. В 1972
году цивильный лист был увеличен с 475 до 980 тысяч
{1>унтов стерлингов. Надбавку получили и остальные чле¬
ны королевского семейства. Никто не покусился на право
контроля над королевским двором. Однако публика уже
знала, что цивильный лист — всего ;тшь верхушка айс¬
берга, а стоимость монархии гораздо выше, чем это нри-
1ГЯТО считать.
После резкого повышение цен на нефть инфляция так
пзмыла вверх, что к 1975 году ситуация снова стала крити¬
ческой. Елизавете опять пришлось обращаться к прави-
гельству за помощью. Пре.мьер-министро.м в это время
был Гарольд Вильсон, занявший пост главы кабинета уже
по второй раз. Лейбористское правительство согласилось
на то, чтобы суммы, выделяемые королеве по цивильному
листу, индексировались с учетом инфляции. В палате об¬
-3S3-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
щин снова произошли весьма неприятные для монархии
дебаты. Самые неистовые из лейбористов требовали обна¬
родования даннььх о личном состоянии королевы и о до¬
ходах, которые Елизавета получает за счет освобождения
от налогов. Возникло предложение создать комиссию, ко¬
торая займется исследованием финансового состояния
монархии. Однако правительство не решилось выпускать
джинна из бутылки.
Все эти обсужденш! доставили Елизавете немало непри¬
ятных минут. Информация, просочившаяся из Особого
комитета, достигла ушей журналистов. Достаточно было
данных о стоимости содержания королевской яхты, чтобы
редакторы газет пришли в ажиотаж. В пятидесятые и ше¬
стидесятые годы на королевский двор нападала в основ¬
ном пресса, принадлежавшая лорду Бивербруку; эти орга¬
ны печати считались антимонархистскими, как в девянос¬
тые годы антимонархистскими стали считаться газеты,
принадлежавшие австралоамериканцу Руперту Мердоку.
Особый комитет выяснил, что строительство яхты «Бри¬
тания» обошлось в 2,15 миллиона фунтов стерлингов, а
стоимость эксплуатации поднялась с 29 188 фунтов в
1953—1954 годах до 757 300 фунтов в 1970^—1971 годах.
Экипаж яхты состоял из 189 человек, когда «Британия»
находилась в порту, и из 279 человек, когда королевская
семья отправлялась в путешесгвие. Несмотря на заботу,
которую кораблю уделяли Маунтбеттен и Филипп, конст¬
рукция оказалась не очень удачной, судно частенько при¬
ходилось ремонтировать, и платило за это министерство
обороны. В 1960 году, всего через семь лет после спуска на
воду, «Британию» пришлось приводить в порядок, при¬
чем ремонт обошелся в 9 миллионов фунтов. Елизавета
вызвала министра обороны и сказала с иронией: «Понят¬
но. Вы будете платить, а я буду расплачиваться». Королева
придавала очень большое значение своей яхте, считая ее
плавучим символом монархии. В личных целях Елизавета
использовала яхту очень редко. Медовый месяц четы Сно¬
удонов, проведенный на королевской яхте, возмущения у
публики не вызвал, но когда Анна и Марк Филлипс сдела¬
ли то же самое, поднялся шум. Невесте по телевидению
был задан по этому поводу вопрос, на который она грубо
-3S4-
Kiipaictta Кгимягта по прем» своего визита в Шри-Ланку
Королева K'lujcieema у Великой
KuinaiicKfiu стены
Kopojteea принимает парад
tt Китае
Eiiuiaeema И во время иоездки в Иауру, !9S2
Корме»)’ принетстаушт поиска респуГчшки Тампика
Kopaieiia Кги шмета « респуСшке Папуа, J9X2
W I
ii
A
Kvnaeema II в Швеции. В королевшш дворце с королем
Карлом Густавом и королевой Сильвией, 1983
Во время обеда
с королем Лордокии. 19S4
Вшит в Прагу. С принцем Фишппом и Ващавом Гавелом
kJLj 1-Ш
Eiiuiaeema U быт королевны и при Рсчисше и при Пуше
И Калифорнии с Рг>нил1>г)ом Ре(1гином и его жсиой Нэнси
В Вшштгтгте с Джорджем Кушем и его женой Барброй
Корамва Ешзавета
и fk'iib суки'.'о 60-.1етии
приветствует посМапиых,
стоя ни IkhiKoHe
Иукши'смскога Оиорца
Вечерний прием
п Копент-.'аргкпе по су/учаю
г)пя рож(кчшн
л '
Eiimaeema со шпш1 премьер-мпнпстрами в Спеисер-хаусе
« Лондоне т случаю празднования 40-лстш! пребывания на троне.
C.wea направо: Маргарет Тэтчер, Гарольд BihibcoH, Джои Мейджор.
Елизавета, Эдвард Хит. Джеймс Каллаган
, «Г» X
9
Я
Елизавета и Филипп
со старшими внуками.
Слева напршю:
принцы Уилыш
(справа от Кшзаветы)
и Генри (сидит слева
от Еипаветы),
Питер Фи.ыипс
и его сестра Зара,
декабрь 1987
Kopaieeu E/iuiaeema в обществе
кор<мевы -матери
Eitiuwcma на ирп.уме н /iuiirhupe
FjHuaecma на Трафальгарской /ыощади при исполнении обязанностей
А
у
Замок Ьаяьморш! « Шшп^шмкш
Любимое “убежище'
Е^ипаветы в Норфолке —
И0ЛКС1П he Сон ()р
Ejiinaeeimi I/ осматрииает
разпатшы ашсгп
дама детства
Вид, который потряс мир: RuiuhopcKuii
замок сгорел а 45 годонщииу свадьбы
Елимветы, 20 ноября 1992
Елизавета с Чарльзом на поле для гольфа
Братьи и их жены: Чарльз, Диана, Сара
и Эндрю на лыжной прогулке, 1987
Уэльская война: Диана па приеме в ночь
телевизионного интервью ее мужа,
29 июня 1994
НА С ВЕНУ
ответила, что «это не ваше дело». Мол, королева все равно
собиралась плыть на яхте из Вест-Иыдии в Новую Зелан¬
дию, где в 1974 году должны были состояться Игры стран
Содружества. Лишь раз в год Елизавета по привычке пла¬
вала на «Британии» в Шотландию, чтобы навестить коро-
леву-мать, жившую в замке Мен, да еще каждое лето коро-
леве-матери дозволялось брать яхту на три недели —
обычно Елизавета-старшая плавала на ней в Средиземно¬
морье.
Как бы ни набрасывалась на королевский дом пресса,
Елизавета знала, что всегда может рассчитывать на поддер¬
жку своих премьер-минпстров, как консерваторов, так и
лейбористов. Все политические лидеры, работавшие с ко¬
ролевой, относились к ней с восхищением и симпатией,
ценили ее высокий профессионализм, преданность своему
делу, дружелюбие и полнейшую беспристрастность в поли¬
тике. С преемником Вильсона Эдвардом Хитом Елизавета
тоже ладила неплохо, но уже без особой теплоты. Биограф
Хита Джон Кэмпбелл назвал их отношения «корректными,
но прохладными». Отчасти это объяснялось характером
нового премьер-министра. За исключением политики у
Елизаветы и Хита не было ничего общего. Как и Вильсон,
Тэд происходил из среды, совершенно чуждой королеве:
он родился в семье, которую биограф Хита назвал «типич¬
ной для честолюбивой, высокопрофессиональной про¬
слойки рабочего класса, стремящейся попасть в ряды сред¬
него класса». Однако в отл1^гчие от Вильсона Хит был чело¬
веком замкнутым, несветским, он не пытался развлекать
королеву или тем более шутить с ией. Судя по словам са¬
мого премьер-министра, аудиенции носили исключитель¬
но деловой характер: «Я считал, что должен говорить коро¬
леве абсолютно все. Сначала мы с ее личным секретарем со¬
ставляли повес! ку. Этот документ лел<ал у королевы на сто¬
ле, и она следила, все ли пункты освещены. Я рассказывал
ее величеству много и такого, что заранее не обсуждалось с
секретарем, потому что я знал, чем интересуется короле¬
ва... Она же рассказывала мне о своих визитах и наблюде¬
ниях, о реакции различных людей на те или иные слова и
события. Она очень мне помогала...»
Как мало это напоминало встречи скажем, Елизаветы и
П-57И -385-
САРЛ БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
Уинстона Черчилля! При этом Хит вовсе не был неотесан¬
ным провинциалом — он прекрасно разбирался в музы¬
ке, слыл яхтсменом международного класса. Однако Ели¬
завета не интересовалась ни музыкой, ни парусным
спортом. «Королева находила Хита чересчур тяжеловес¬
ным», — сказал один из придворных. Итак, кроме поли¬
тики их ничто не связывало. Но и в этой сфере между ко¬
ролевой и премьер-министром существовали принци¬
пиальные разногласия. Для Елизаветы британская корона и
пост главы Содружества были одинаково важными и даже
священными. Еще Макмиллан попытался переориентиро¬
вать Англию на союз с Европой it «особьЕс отногиения» с
Соединенными Штатами Америки (чем вызвал недоволь¬
ство tf подозрительность де Голля). Хит же был до такой
степепн страстным сторонником европейского союза, что
это неблагоприятно сказывалось на отношениях Велико¬
британии с другими регионами. На дела Содружества у
премьер-министра времени не хватало, и он не с^пстал
нужным это скрывать. По свидетельству Кэмпбелла, Ели¬
завета «была очень недовольна демонстративным неува-
л<ением, которое Хит проявлял по отношению к Содруже¬
ству в целом и большинству африканских лидеров в част¬
ности».
Тем временем в Англии наблюдался экономический
спад, протянувшийся до ко]ща семидесятых. Хиту при¬
шлось устроить внеочередные выборы, которые должны
были определить, кто на самом деле правит Британией —
правительство или профсоюзы. 28 февраля 1974 года Ели¬
завета прилетела из Канберры, чтобы узнать о поражении
правящей партии, в результате которого возник конст1Ггу-
ционный кризис. Возглавляемые Вильсоном лейбористы
получили 301 место в парламенте, консерваторы — 297,
поэтому теперь все зависело от либералов, имевших 14
мест, а таюке шотландских и уэльских националистов, рас¬
полагавших девятью мандатами.
Когда либералы отказались вступить в коалицию с Хи¬
том, тот подал в отставку, и тогда Елизавета назначила
премьер-министром Вильсона.
Гарольд Вильсон 1974 года был мало похож на энер¬
гичного, молодого политика, поселившегося на Даунгшг-
-3S6-
НА СВЕТУ
стрит В 1964 году. Десять лет хождения по канату большой
политики подорвали силы Вильсона, хотя ему в ту пору
было всего 58 лет. «Он не утратил остроты ума, — пишет
биограф Вильсона, — однако энергии, агрессниности и
честолюбия заметно поубавилось. Вильсон меньше зани¬
мался спортом, много пил бренди, стал многословен. Хо¬
дили слухи, что у него не все в порядке со здоровьем. Выг¬
лядел он, во всяком случае, неважно: постарел, сделался
медлителен. Во время первого срока Вильсон двигался так
быстро, что свита за ним не поспевала. Теперь же он ка¬
зался приближенным безмерно усталым, потускнев¬
шим...»
Елизавета вскоре заметила перемену, произошедшую в
Вильсоне. Королева знала, что он подумывает об отставке
и собирается yiiTH в день своего шестидесятилетия, 11
марта 1976 года. Зимой Вильсон подтвердил это намере¬
ние, которое пока содержалось в тайне — о грядущей от¬
ставке знали лишь ближайшие советники премьер-мини¬
стра. 5 апреля 1976 года августейшая чета присутствовала
на прощальном ужине в резиденции Вильсона. Это была
высокая честь для Вильсона, поскольку последний раз ко¬
ролева появлялась на Даунинг-стрит двадцать один год
назад, когда в отставку )тсодил Уинстон Черчилль. 23 апре¬
ля было объявлено, что Елизавета награждает Вильсона
наивысшей наградой — званием рыцаря Ордена Подвяз¬
ки. Правда, эту честь королева оказывала всем своим пре¬
мьер-министрам (Гарольд Макмиллан от ордена отказал¬
ся), но это не имело значения — Вильсон счел, что его от¬
ношения с монархиней завершились счастливым фина¬
лом.
Джеймс Каллаган, сменивший Вильсона на посту пре¬
мьер-министра и главы лейбористской партии, был од¬
ним из самых преданных сторонников королевы в лейбо¬
ристских правительствах шестидесятых и семидесятых го¬
дов. Это был человек волевой, прагматичный, имевший
хорошие связи с профсоюзами. Каллаган отзывался о Ели¬
завете с почтением и восхищением, но весьма объективно
и точно. В отличие от Вильсона, он вовсе не испытывал
иллюзий по поводу того, что королева отличает его ка¬
ким-то особым образом. Аудиенции продолжались час¬
-387-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
полтора. «Напитков мне не предлагали, так как это, оче¬
видно, не было принято. Каждый премьер-министр лю¬
бит думать, что королева относится к нему лучше, чем к
предыдущему. По-моему, это неправда. Королева держит¬
ся одинаково со всеми. Это не дружба, это дружелюбие...
Зато оно вполне искренне. Всякий премьер-министр
убеждается в том, что королева с пониманием относится к
политическим проблемам, хотя и находится в стороне от
политики. Елизавета взвешивает все «за» и «против», но
советов не дает. Она просто внимательно слушает. Конеч¬
но, иногда она делает кое-какие намеки, но лишь в самых
редких случаях она говорила мне: «Почему бы вам не по¬
ступить таким-то образом?» Держится она всегда отстра-
ненио. Однако политическая жизнь очень >1шво ее интере¬
сует — кто из политиков на подъеме, кто теряет популяр¬
ность и так далее».
Когда королева отправляется в другую страну с офици¬
альным визитом, ее поездка имеет не столько реальную,
сколько символическую ценность, и потому обставляется с
подобающим блеском. Елизавета все время помнит, что
она представляет британский народ, а интересы страны она
всегда принимала близко к сердцу. Лишь в конце семидеся¬
тых, когда казалось, что Британии уже не оправиться от
кризиса — экономика была в ужасающем состоянии, а без¬
работица все время возрастала, — королева иногда позво¬
ляла себе проявлять уныние. Например, во время визита в
Германию в 1978 году, когда исторические параллели были
слишком уж очевидны. Елизавета давала ужин на борту
«Британии» в честь представителей германского флота.
Немецкие и английские моряки сидели за одним столом,
как в далекие времена до мировых войн.
В 1975 году в Англии прошел референдум, в результате
которого страна осталась в ЕС. Елизавета смирилась с но¬
вым курсом своего правительства. Когда одного из мини¬
стров спросили, как ее величество относится к европейской
политике, он сказал; «Меня не удивило бы, если бы ее мне¬
ние отличалось от нашего. Но чисто инстинктивно я чув¬
ствую, что враждебной позиции по отношению к Европе
она не занимает».
Один из осведомленных источников говорит: «У меня
-388-
IIA СВЕТУ
складывалось впечатление, что королева понемногу про¬
никалась европейской идеен, чего не сках<ешь о принце
Филиппе». В брюссельской штаб-квартире организации
привыкли к тому, что глава государства, приезжающий с
визитом, задает вопросы о деятельности Еврокомиссии,
однако личный секретарь Елизаветы дал понять, что коро¬
лева никаких вопросов задавать не будет. Когда его спро¬
сили, ие будет ли вопросов у герцога Эдинбургского, сек¬
ретарь брякнул: «Вот этого-то мы как раз и боимся». Ви¬
зит состоялся в ноябре 1980 года. Елизавета, судя по всему,
осталась довольна, про нее говорили, что она «пребывала
в прекрасном расположении духа».
1977 год стал годом серебряного юбилея королевы. Для
нее самой и для страны эта дата стала важным событием.
Казалось бы, через четверть века после восшествия Елиза¬
веты на престол радоваться особенно нечему. Британия пе-
рел<ивала самый тяжелый экономический кризис за весь
послевоенный период: инфляция достигала 16 процентов,
в стране насчитывалось полтора миллиона безработных.
Министру финансов пришлось обратиться к Международ¬
ному валютному фонду за огромным займом, в результате
чего пришлось резко сократить расходы на общественные
нуяеды. В таких обстоятельствах никому не хотелось устра¬
ивать пышное празднество. У правительства не было на
это лишних денег, да и сама Елизавета возрал<ала против
того, чтобы в ее честь устраивали грандиозные торжества,
«Правительство ие х<елает придавать этому событию слиш¬
ком большое значение, — говорил Мартин Чартерис. —
А я твержу им: вы не видите то, что вижу я — каждый раз,
когда королева появляется на публике, от нее исходит на¬
стоящее сияние, и люди собираются со всех сторон, чтобы
только на нее взглянуть». Больше всего кабинет опасался
планируемой поездки Елизаветы по стране с посещением
Северной Ирландии. В апреле правительство через Чарте-
риса спросило Елизавету, не передумала ли она заезжать в
Ольстер? Чартерис отправился к королеве н сказал: «Они
беспокоятся из-за Ольстера, да и мы все тоже». «Она по¬
смотрела мне прямо в глаза, — вспоминает он, —и отве¬
тила: «Мартин, мы х<е обещали, что поедем в Ольстер. Бу¬
дет очень х<аль, если мы не сдержим своего слова».
-389-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИ ЗАПЕТА II
Несмотря на все опасения, торжества, которые состоя¬
лись в июне, прошли триумфально. Повсюду были флаги,
приветственные плакаты, костры, уличные шествия. Вся
страна была охвачена таким бурным чувством единения,
что Елизавета была просто ошеломлена. Ее повсюду
встречали восторженно, дарили бесчисленные букеты цве¬
тов. Личный капеллан Елизаветы рассказывает; «Она была
просто потрясена. Все не могла поверить, что народ так
хорошо к ней относится. Она была смущена и в то же вре¬
мя растрогана». Так же вел себя ее дед Георг V во время
своего серебряного юбилея — он тоже не мог поверить,
что англичане не только чтут его как короля, но и любят
как человека. Страна понимала, что Елизавета, как и ее
дед, — королева честная, благородная и самоотверженно
преданная своему делу. За это ее и любят. И еще за то, что
она достойно представляет Великобританию. Как сказал
Мартин Чартерис, «у королевы ромаи со своим королев¬
ством».
Чартерис сопровождал Елизавету во всех поездках по
Британии в честь серебряного юбилея, а также во время ви¬
зитов в страны Содружества, когда королева покрыла рас¬
стояние в 56 тысяч миль. Любопытно, что она навестила и
Папуа — Новую Гвинею, которая никогда не входила в
Британскую империю. Раньше это была австралийская
мандатная территория. Бывший премьер-министр Австра¬
лии Гуг Уитлэм помог туземцам составить собственную
конституцию, и в результате референдума островная тер¬
ритория превратилась в независимую республи1(у. В фев¬
рале к Чартернсу явился австралийский посол сэр Джон
Бантинг и сказал; «Вы не поверите, но они хотят, чтобы
Елизавета стала их королевой и села на их трон». Чартерис
спросил: «Зачем?» Посол ответил: «Во-первых, она им нра¬
вится, и они ее помнят по предыдущему визиту. Во-вто¬
рых, им хочется, чтобы глава государства был выше мест¬
ных раздоров. А в-третьих, им нравится получать британ¬
ские ордена. Однако они согласны считать ее своей коро¬
левой лишь в течение десяти лет». Чартерис вспоминает:
«Королеву увлекла эта идея, и согласие было полу'чено.
С тех пор прошло двадцать пять лет, а все остается по-
прежнему...»
-390-
НА СВЕТУ
Однако в целом создавалось ощущение, что в странах
«старого Содружества» монархический энтузиазм угасает.
Высочайший визит в Канаду в 1978 году красноречиво это
продемонстрировал. Королева приехала иа две недели,
чтобы присутствовать иа открытии Игр Содружества.
Елизавета приезжала в эту страну не первый раз, к ней
давно привыкли, и такого восторженного приема, как в
пятидесятые годы, ожидать ие приходилось. К тому же
франкоканадцы были настроены антибританскн. Пре¬
мьер-министр Трюдо не встретил Елизавету на аэродроме,
а отправился в отпуск в Марокко. Тем самым была нару¬
шена давняя традиция, согласно которой во время приез¬
да и отъезда монарха глава правительства должен непре¬
менно присутствовать.
В Англии политика повернула в совершенно новом на¬
правлении после того, как правительство Каллагана, не
выдержав экономических трудностей, рухнуло, и на арене
появилась Маргарет Тэтчер. Никогда еще Елизавете не
приходилось иметь дело с премьер-минисгром-женщи-
ной. Тэтчер не только была первой англичанкой, возгла¬
вившей правящую партию и правительство, но и первой
из премьер-министров, принадлежащей к тому же поко¬
лению, что и Елизавета (Тэтчер на полгода старше). Хоть
и поговаривали, ч го в жилах Маргарет Тэтчер течет части¬
ца аристократической крови, выросла эта женщина в ма¬
леньком городке подобно Вильсону и Хиту. В ее семье
господствовали религия (родители были методистами) и
трудовая мораль. Как и Елизавета, Маргарет Тэтчер обо¬
жала своего отца и хотела во всем быть похожей на него.
Олдермен Робертс был в родном Грэнтеме удачливым ба¬
калейщиком; Маргарет и ее сестра родились над семейной
лавкой. В биографии дочери отец назван «типичным
представителем средней Англии». Он был не только
работящим и упорным, но и пользовался влиянием в мест¬
ных кругах, в конце концов его избрали мэром города. Ро¬
бертс воспитал в дочери сильно развитое чувство долга,
ясные представления о том, что хорошо, а что плохо.
«Они были очень серьезные и очень много работали, —
рассказывает один из друзей семейства. — С iLX точки
зрения жизнь — штука серьезная и прожить ее следует
-39J-
САРА iiРЭДФОРД, ЕЛИЗАВЕТА II
осмысленно». Именно так относилась к жизни Маргарет.
Она была необычайно способном, славилась упорством в
отстаивании взглядов, еще когда блистала в школьном
дискуссионном клубе. Маргарет поступила в Оксфорд и
изучала там химгио — довольно необычно для девушки
того времени. Она рано приобщилась к политике, став
членом оксфордской университетской ассоциации кон¬
сервативной партии. Выйдя заму:5<: за обеспеченного чело¬
века, Маргарет родила двух близнецов, затем стала горис¬
том, а в 1959 году в возрасте тридцати двух лет была из¬
брана в парламент, В правительстве Хита она занимала
пост министра образования и наукн. В феврале 1975 года
Тэтчер одержала победу над Эдвардом Хитом на внутри¬
партийных выборах: консерваторы не могли простить
бывшему премьер-министру два поражения на парламен¬
тских выборах.
Британская публика испытывала огромный интерес к
тому, как складывались взаимоотношения между двумя
женщинами. В годы всемогущества Тэтчер пресса стала
называть ее вице-королевой, намекая на то, что премьер-
министр узурпировала положение монархини. Иногда Тэт¬
чер и в самом деле вела себя довольно бестактно. Что же
касается Елизаветы, то она с самого начала относилась к
этой женщине с большим любопытством, ибо никого по¬
добного королеве раньше видеть не приходилось. Каза¬
лось, у этих двух дам было много общего: обе являлись
настоящими профессионалами своего дела, были всецело
преданы своей работе, поневоле жертвовали интересами
семьи ради общественных интересов. И у Тэтчер, и у Ели¬
заветы были мужья, с пониманием относившиеся к поло¬
жению своих супруг, поддерживавшие их и согласные иг¬
рать вторую роль, не теряя при этом чувства собственного
достоинства. Королеве не могла не импонировать реши¬
мость, с которой миссис Тэтчер взялась спасать Брита¬
нию, воскрешая престиж своей страны и самоуважение
соотечественников.
Но на этом сходство заг<аичивалось. У Тэтчер был си¬
лен революционный и миссионерский дух, а Елизавета
придерживалась консервативных убеждений и с недовери¬
ем относилась к любым переменам. Можно сказать, что ко-
-392-
ПА СВЕТУ
ролева — сельская жителышца, а Тэтчер — настоящая
горожанка. Однажды, когда она еще была министром об¬
разования, Патрик Планкет и одна фрейлина собрались с
четой Тэтчер на загородную прогулку. Оказалось, что у
Маргарет нет соответствующей обуви, и ей пришлось
одолжить у фрейлины резиновые сапоги и щерстяные
носки — Маргарет терпеть не могла сельской жизни и
прогулок на свежем воздухе. Зато королевская семья, по
свидетельству одного из придворных, любила гулять в лю¬
бую погоду, даже «когда хороший хозяин собаку на улицу
не выгонит».
Зато у Денниса Тэтчера и герцога Эдинбургского было
немало общего. Оба они, мужья высокопоставленных
женщин, любили выпить и побалагурить, так что с удо¬
вольствием проводили время вместе, когда их благовер¬
ные заседали на каких-нибудь важных встречах вроде кон¬
ференции Содружества. Личные отношения у королевы с
новым премьер-министром складывались не очень глад¬
ко, хотя миссис Тэтчер относилась к монарху не просто
почтительно, а благоговейно. «У нее преувеличенное
представление о важности института монархии, — сказал
один из ее друзей. — Никто не делает реверансы ниже,
чем Маргарет. Никто не пытается так истово защищать
монархию, даже когда находится с королевой в конфлик¬
те. Маргарет готова прийти на помощь любому члену ко¬
ролевской семьи, даже если они в чем-то провинились».
Елизавета ценит людей с чувством юмора, которого у
миссис Тэтчер нет и в помине. Эта женщина для королевы
была и остается загадкой. Однажды Елизавета спросила:
«Как вы думаете, миссис Тэтчер способна хоть в чем-ни¬
будь измениться?» Однако и придворные, и приближенные
Тэтчер утверждают, что королева и премьер-министр пре¬
восходно понимали друг друга, хотя и отдавали себе отчет,
что эти отношения были построены на чисто профессио¬
нальной основе.
Со временем позиция премьер-министра по отноше¬
нию к Содружеству стала более взвешенной. Вот как расска¬
зывает об этом один из помощников Тэтчер: «С детства нас
приучали к тому, что британское Содружество — наша
гордость, наследие империи, которая распалась бескровно,
-393-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
И поэтому нам есть чем гордиться перед мировым сообще¬
ством. Однако при ближайшем рассмотрении мы поняли,
что эта организация целиком и полностью зависит от дол¬
готерпения Британии и нашего стремления к благоустрой¬
ству мира на земле. Как бывшая колониальная держава, мы
считаем это своей исторической миссией. Однако у миссис
Тэтчер с долготерпением не все в порядке...
В конце концов и она поняла, что Содружество имеет
свою ценность — ведь оно объединяет множество стран,
от самой большой в мире демократии. Индийской Респуб¬
лики, до одной из самых маленьких демократий. Респуб¬
лики Тувалу. Всем этим государствам организация прино¬
сит несомненную пользу. Миссис Тэтчер начала понимать
проблемы третьего мира, а глаза ей открыл фолклендский
кризис 1982 года. Как без Содружества обеспечивать безо¬
пасность малых стран? И еще она поняла, что Содруже¬
ство играет важную роль в защите человечества от воин¬
ствующего ислама».
Напряженность отношений между дворцом и Даунинг-
сгрит вышла на поверхность в ходе скандала, разразившего¬
ся после публикации в «Санди тайме» от 20 июля ] 986 года.
Незадолго до этого стало известно, что некоторые страны не
будут участвовать в Эдинбургских играх Содружества, недо¬
вольные позицией Британии в вопросе о санкциях против
ЮАР. В этой связи «Санди тайме» на первой полосе напеча¬
тала большую статью, в которой говорилось, что королева во
многом не разделяет политику миссис Тэтчер: «Источники,
близкие к королеве, сообщили вчера нашему корреспонден¬
ту, что ее величество недовольна различными аспектами по¬
литики премьер-министра. Это недовольство распространя¬
ется не только на нынешний кризис в связи с положением в
ЮАР. В беспрецедентно откровенном интервью было сказа¬
но, что королева считает позицию премьер-министра без¬
душной, конфликтной и сеющей раздор».
Елизавета пришла в ужас, а Тэтчер, всегда очень чув¬
ствительно относившаяся к слухам о том, что она плохо
ладит с королевой, не на шутку обиделась. В своих мемуа¬
рах Тэтчер об этом эпизоде предпочла вообще не упоми¬
нать. Личный секретарь королевы сэр Вильям Хезелтайн
по традиции отправил в «Таймс» письмо, где говорилось,
-394-
НА СВЕТУ
ЧТО королева имеет гарантированное конституцией право
«советовать, консультировать и предостерегать» своих ми¬
нистров: «Она может иметь собственное мнение по воп¬
росам политики и делиться им с премьер-министром».
Однако монарх обязан «принимать решения правитель¬
ства и действовать соответствующим образом». Далее в
письме говорилось, что королева «привыкла к конфиден¬
циальности бесед с премьер-министром и никогда не рас¬
пространяется об их содержании». Нелепо думать, что
после тридцати четырех лет царствования королева вдруг
откажется от этого основополагающего принципа. Хезел-
тайн признавал, что пресс-секретарь королевы Майил Ши
действительно беседовал с автором статьи Саймоном
Фрименом, однако «не говорил ничего такого, что дало
бы основания для публикации от 20 июля». Утверждение,
что информация исходит от «источника, близкого к коро¬
леве», ставит под сомнение «беспристрастность и тактич¬
ность высших чиновников королевского двора»,
В 1984—1985 годах Тэтчер схватилась не на жизнь, а на
смерть с британскими шахтерами. Восемиадцатнмесячная
борьба закончилась поражением Национального профсо¬
юза горняков. Англия переживала тревожитле времена. Пи¬
кеты бастующих то и дело ввязывались в схват1су с полици¬
ей. Из-за политических убеждений разрушались семьи, на¬
блюдался рост насилия, падал уровень жизни. В самом
конце забастовки Елизавета и Филипп посетили редакцию
«Таймс», чтобы поздравить газету с двухсотлетним юбиле¬
ем. Филипп по своей обычной привычке в выражениях не
стеснялся и обозвал предводителя забастовщиков Артура
Скаргилла дерьмом. Королеве представили Пола Раутлед-
жа, освещавшего все вопросы, связанные с шахтерской
стачкой. Елизавета рассказала, что была на угольной шахте
в Шотландии и что рудник вскоре после этого закрылся.
Немного помолчав, она добавила: «Во всем этом виноват
один человек, не правда ли?» Раутяедж ответил, что дело
не в одном человеке — он хорошо зиает шахтеров, вырос
среди них и не верит, что одному человеку удалось бы в
течение целого года морочить голову ста тысячам горня¬
ков. «Возникла напряженная пауза, а потом королева и ее
свита двинулись дальше», — вспоминает Ра}тледж. Во¬
-J9J-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА 11
семь лет спустя, когда он писал биографию Скаргилла, у
журналиста появилась возможность на собственном опы¬
те убедиться в том, до какой степени подвержен мании ве¬
личия лидер шахтеров. «Задним числом я понял, что был
неправ и должен был бы извиниться перед королевой. —
признавался Раутледлс. — Пожалуй, забастовку и в самом
деле затеял один человек. Если Скаргилл и не спровоциро¬
вал ее начало, то, по крайней мере, он мог бы одним сло¬
вом, одним жестом прекратить ее до того, как забастов¬
щики погрузились в пучину отчаяния, насилия и безна¬
дежности... Да, королева была права».
Думается, Елизавета вовсе не винила своего премьер-
министра в затянувшемся конфликте с шахтерами. Прав¬
да, мы не знаем, как отнеслась Елизавета к параду, кото¬
рый Тэтчер устроила в честь фолклендских ветеранов в
октябре 1982 года. Организатором победы безусловно была
сама миссис Тэтчер, и все же многие сочли странным, что
на трибуне стоит не королева, являющаяся верховным глав¬
нокомандующим, а премьер-министр. Никого из членов
королевского семейства на церемонию не пригласили. Кон¬
траст с парадом 1945 года был слишком велик: тогда король
приветствовал победителей, а Черчилль и Эттли стояли на
почтительном расстоянии.
Зато миссис Тэтчер не присутствовала на сорокалетии
высадки союзных войск в Нормандии — должно быть, ре¬
шила, что и так перегнула палгсу, подменяя монарха. Газеты
вовсю обвиняли миссис Тэтчер в том, что она первой несет¬
ся к месту любой катастрофы, опережая членов королевского
семейства. Например, она первой прибыла к месту гибели
парома «Херальд оф фри энтерпрайз» и в Локерби, где были
обнаружены обломки взорванного террористами авиалайне¬
ра компании «Пан-ам». Всякий раз после очередного теракта
Ирландской республиканской армии премьер-министр бро¬
салась лично утешать пострадавших, и в конце концов сама
чуть не стала жертвой террористов во время взрыва в брай¬
тонском отеле. «Она хотела продемонстрировать солидар¬
ность с жертвами произвола и показать террористам, что ре¬
шимость Британии сломить невозможно», — жазал один
из помощников Железной Леди. Даунинг-стрет очень вни¬
мательно следила за впечатлением, которое премьер-ми-
-396-
НА СВЕТУ
нисгр произподит на публику. Очевидно, меаду резиденци¬
ей главы правительства п дворцом не существовало четкого
разделения полномочий в подобньЕХ вопросах. «В таких де¬
лах на королевское семейство полагаться нельзя», — сказал,
оправдываясь, один из помощников Тэтчер. Действгггельно,
когда произошла трагедия в Локерби, Елизавета вместо себя
послала туда приица Эндрю.
В своих мемуарах о годах, проведенных на Даунинг-
стрит, миссис Тэтчер нечасто упоминает о королеве. Вот
как описывает она высочайшие аудиенции: «Если кто-то
думает, будто это простая формальность, сводянхаяся к
светской болтовне, то сильно ошибается. Встречи носили
исключительно деловой характер. Ее велггчество прекрасно
разбирается во всех текущу-гх делах и обладает огромным
опытом. Хоть пресса и не могла удержаться от искушения
раздувать предполагаемые конфликты между дворцом и
Даунииг-стрит (особенно в связи с делами Содружества),
королева всегда относилась к работе правительства с безуп¬
речной корректностью».
Главным нововведением, которым британская поли¬
тика обязана Маргарет Тэтчер, была бесстрашная реши¬
мость, с которой Железная Леди набрасывалась на «свя¬
щенных коров» и различные почтенные институты коро¬
левства. Врачи, юристы, университеты, профсоюзы, на¬
ционализированные отрасли промышленности, Би-би-
си, государственная служба здравоохранения — рефор¬
маторский пыл Маргарет Тэтчер никого не потцадил.
Премьер-министр желала во что бы то ни стало сокра¬
тить расходные статьи бюджета и добиться, чтобы день¬
ги налогоплательщиков тратились как можно более ра¬
зумно. Пройдет совсем немного времети!, и реформато¬
ры доберутся до королевского дома. Рыночная экономи¬
ка, которую так лелеяла Тэтчер, распространилась и на
средства массовой информации, где все более и более ук¬
реплялся любимец Железной Леди республиканец Руперт
Мердок, Любопытно, что Тэтчер, самая «верноподдан¬
ная» из всех слуг ее величества, подготовила настоящую
революцию в анпшйской жизни. В следующем десяти¬
летии последствия этого переворота должны были ска¬
заться и на самой королеве.
-397-
▼т
XV.
БОЛЬШАЯ СЕМЬЯ
«Семь» на троне — идея интересная... Она сводит высокую
идею монархии до уровня повссднсвносии!...»
Уолтер Бейджхот, «Аш’лийская конституция»
В ноябре 1969 года Елизавета устроила бал д;ш четырех¬
сот приглашенных в честь дня рождения наследника, кото¬
рому исполнился двадцать один год. Зал был уставлен жас¬
миновыми К7стам1[ в огромных малахитовых вазах. Короле¬
ва беззаботно отплясывала до самого утра, ск1[нув туфли.
Должно быть, она испытывала огромное облегчение в связи
с тем, что принц наконец-то достиг совершеннолетия и
больше она за его воспитание не отвечает. В течение после¬
дующих лет семейные узы, связывавшие королевское семей¬
ство, стремительно распадались, причем все с большим и
большим ускорением.
К середине семидесятых годов имидж дружной семьи,
созданный сериалом «Королевское семейство», превратился
в полнейшую фикцию. Анна вышла заму>1\ и зажила соб¬
ственной жизнью; Чарльз служил на флоте и все время пла¬
вал по морям. Эндрю в 1969 году уехал в Хезердаунский пан¬
сион, а в 1973 году поступил в Гордонстаун; Эдвард последо¬
вал по стопам брата — в 1972 году Хезердаун, в 1977-м —
Гордонстаун. Семья собиралась в полном составе лишь на
традиционные праздники: Рождество отмечали в Виндзо¬
ре, потом вместе отдыхали в Сандрингэме, Пасху встреча¬
ли в Виндзоре, август и сентябрь проводили в Бальморале.
Но даже в те дни, когда родственники одпогфеменно ока¬
зывались а Лондоне, виделись они не часто, разве что па
больших приемах — вроде бала для дипломатического
корпуса, проводимого в ноябре. Букингемский дворец так
велик, что живущие в нем особы королевской крови почти
-39S-
КОЛЬШАЯ СЕМЬЯ
ие сталкиваются. У каждого свои апартаменты, свой штат
слуг; этажи и длинные коридоры разделяют родственни¬
ков, которые живут во дворце словно в отеле. Впрочем,
всех это устраивает.
Анна первой из детей Елизаветы обзавелась собствен¬
ной семьей; мать не играла никакой роли в выборе мужа
для принцессы. В будущем ситуация будет повторяться
снова и снова — королева безоговорочно принимала лю¬
бое решение своих детей, воздерживаясь от высказывания
собственного мнения.
Виктория, которую Елизавета считает образцом монар¬
ха, постоянно вмешивалась в матримониальные дела своих
отпрысков. Младшего сына, принца Артура, она начала сва¬
тать, когда малютка был еще в колыбели, а когда Артур под¬
рос, отправила его в специальное европейское турне, вручив
список потенциальных невест, Елизавета вела себя иначе.
Многие из придворных считали, что она предоставила де¬
тям чересчур много свободы. Но 1960-е годы принципи¬
альным образом отличались от 1860-х: никто из детей Ели¬
заветы не согласился бы, чтобы его женили против воли.
Именно в шестидесятые годы началась сословная револю¬
ция, и первым ее симптомом было замужество принцессы
Маргарет, вышедшей за простого фотографа.
Женихом принцессы Анны стал капитан Марк Филлипс,
профессиональный военный, происходивший из прилич¬
ной, вполне обеспеченной семьи. Одним словом, придрать¬
ся было не к чему. Сомнения вызывало лишь одно: не путает
ли принцесса быстротечное увлечение с любовью на всю
жизнь. Однажды Елизавета так отозвалась об истинной
причине замужества своей дочери: «Меня не удивит, если их
дети родятся с четырьмя копытами». Королева-мать вынес¬
ла свой вердикт столь же легкомысленно: «Они так подходят
друг другу, словно эту пару подбирал компьютер». Родители
принцессы были неочеиь-то обрадованы выбором дочери
(один из родственников утверждает, что они были настро¬
ены решительно против), однако испытали некоторое об¬
легчение, когда своенравная принцесса благополучно соста¬
вила приемлемую партию.
Чарльз узнал о грядущем замужестве сестры из письма,
написанного отцом. В ту пору принц был на корабле, в Ка¬
-399-
САРА СРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА [|
рибском море. О» признался другу, что «испытал шок и
изумление при мысли о таком нелепом мезальянсе». Впос¬
ледствии Чарльз прозвал своего зятя Туманом, потому что
он «мутный и непроходимый». При дворе преобладало мне¬
ние, что, когда минует ослепление страстью, Анна увидит,
насколько скучен и туп ее супруг. Однако с принцессой ник¬
то не спорил, потому что она с детства привыкла делать все
по-своему. Оставалось лишь надеяться, что совместный ин¬
терес к лошадям поможет паре создать счастливую семью.
На фотографии, сделанной перед свадьбой, мы видим, как
Елизавета с любопытством рассматривает двух черных лаб¬
радоров, Флору и Мориарти, не обращая на жениха ни ма-
леГшлего ннимания.
Марк Филлипс понравился Анне тем, что неизменно
одерживал победы на конноспортивных состязаниях и бес¬
подобно держался в седле. Знакомые находили, что умом ка¬
питан не блещет. Одни из родственников сказал: «Если вы
оказались за столом рядом с Марком Филлипсом и ничего не
знаете про армейские маневры и выездку, вам предстоит тя¬
гостный вечер...» Однако Анна, к счастью, интересовалась н
маневрами, и выездкой. Марк Филлипс был хорош собой,
уравновешен, скромен, неразговорчив; можно было не опа¬
саться, что такой супруг отодвинет принцессу на второй
план. О помолвке объявили 30 мая 1973 года, а бракосочета¬
ние состоялось в Вестминстерском аббатстве 14 ноября, в
день рождения Чарльза. Накануне этого торжественного со¬
бытия у королевских имиджмейкеров было много работы.
Норман Паркинсон сделал знаменитую фотографию: Анна,
похожая на принцессу из сказк^!, в воздушном платье от Зан¬
дры Роудс, в бриллиантовой тиаре, стоит в Большой галерее
Виндзорского замка рядом со своим 1фасавцем-женихом, на¬
ряженным в парадный мундир; глаза невесты робко и цело¬
мудренно опущены. Телевидение взяло у пары интервью.
Филлипс очень смущался и нотего вразумительного не ска¬
зал (должно быть, следовал совету своего командира: «по¬
меньше болтать и побольше улыбаться»), зато Анна держа¬
лась свободно и раскованно, продемонстрировав публике,
что обладает незаурядным потенциалом телезвезды.
Внезапно принцесса стала очень популярна. Этому
всплеску обожания способствовал ]1нцидент с попыткой
-400-
БОЛЬШАЯ СЕМЬЯ
похищения, в ходе которого Анна проявила незаурядное
хладнокровие и мужество. Инцидент был нешуточный:
нападавший, человек с нарушенной психикой, пытался
вытащить Анну из машины. При этом он ранил телохра¬
нителя, шофера, полицейского и журналиста, причем те¬
лохранитель получил три пули.
«История просто кошмарная, — записал Чарльз в
дневнике 20 марта 1974 года после того, как Анна позвони¬
ла ему в Калифорнию, где а это время находился «Юпи¬
тер», корабль, на котором служил наследник. — Она рас¬
сказала мне об этом так, словно ничего особенного не слу¬
чилось. Ее храбрость и невероятное упрямство просто по¬
разительны! Представить только — похититель, размахи¬
вая двумя пистолетами, требовал, чтобы она вылезла из
своей машины и села в его автомобиль. Только что на гла¬
зах у нее подстрелили четверых человек, однако Анна из
машины так и не вышла! Марк держал ее за одну рук7, тер¬
рорист тянул за другую, и продолжалось это целую веч¬
ность, пока не подбежали полицейские и не схватили ма¬
ньяка. Мое восхищение столь невероятной сестрой поис-
тине безгранично!»
Против ожиданий, семейная жизнь Филлипсов склады¬
валась совсем неплохо. Марка снача;1а назначили инструкто¬
ром в Сандхерстскую академию, потом перевели на службу в
министерство обороны, Елизавета купила молодым помес¬
тье Гэткомб-парк в графстве Глостер. Прежний владелец
поместья Рэб Батлер шутливо жаловался, что «с королевой
не поторгуешься»: за дом XVIII века и 733 акра земли короле¬
ва заплатила пятьсот тысяч фугггов, хотя пресса писала, что
имение стоит не менее 750 тысяч. Первым делом супруги,
разумеется, построили кошошню. Елизавета одолжила им
денег, чтобы они купили соседнюю ферму. Публика, как
обычно, заворчала, поскольку не могла разобраться, из ка¬
ких средств производятся все эти расходы — из личного
состояния королевы или по цивильному листу. После заму¬
жества рента Анны была увеличена с пятнадцати до трид¬
цати пяти тысяч фунтов. Ходили дикие слухи, что молодо¬
жены построили бассейн для лошадей. Когда капитан Фил¬
липс заявил, что они «похожи на любуто другую пару, взяв¬
шую ссуду на жилищное строительство», насмешкам не
-401-
САРЛ БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА 11
было конца. 15 ноября 1977 года, на следующий день после
четвертой годовщины свадьбы, Анна родила королеве
первого внука. Мальчика назвали Питером. Ел1{завета
была в восторге. Связанная общественными обязанностя¬
ми, она не смогла приехать в больницу. В то утро она дол¬
жна была проводить церемонию в тронном зале Букин-
гемского дворца, где ее ожидали несколько сотен человек.
Церемония должна была начаться в 11 утра, а в 10. 46 по¬
звонил Марк Филлипс и сообщил королеве, что у нее ро¬
дился внук. В результате Елизавета впервые опоздала на
десять минут. Извинившись перед собравшимися, она ска¬
зала: «Мне только что позвонили из больницы. Моя дочь
родила сына, и теперь я бабушка». В отличие от миссис
Тэтчер, говоря о себе, королева никогда не употребляет
царственного «мы».
Елизавета и ее старший сын все больше отдаш1лись друг
от друга. Это было естественно, потому что после Кемб¬
риджа принц почти все время был на флоте. Однако суще¬
ственней было то, что между матерью и сыном и раньше
не было истинной духовной близости. «Он боготворил ко¬
ролеву, но и боялся ее», — рассказывает Джон Баррат,
личный секретарь Маунтбеттена. Внешне отношения меж¬
ду королевой и наследником бьш-! легкими и непринужден¬
ными — они часто шутили друг с другом, предавались об¬
щим воспоминаниям, но в королевской семье не принято
вести беседы о чем-нибудь сокровенном или серьезном.
Елизавета с утра до вечера очень занята исполнением своих
обязанностей. Она никогда не поощряет и не поощряла сво¬
их детей к откровенности. Она ведь не просто мать, а мо¬
нархиня, то есть все время должна держать дистанцию. Ели¬
завета может смеяться, шутить, даже гримасничать, когда
она в хорошем настроении, но никогда не теряет самообла¬
дания и сдержанности. Она просто не умеет говорить о чув¬
ствах. По традиции, в британской королевской фамилии
проявление чувств или жалобы на что-либо воспринимают¬
ся как слабость. «Ничего не объяснять и никогда не жало¬
ваться», — вот слова, которые могли бы стать семейным
девизом. Когда у одного из личных секретарей королевы
умерла собака, Елизавета написала ему письмо с выражени¬
ем соболезнований на четырех страницах, но когда скои-
-402-
БОЛЬШАЯ СЕМЬЯ
чался один нэ ее секретарей, королева не написала вдове ни
строчки, хотя этот человек верой и правдой прослужил
трону много лет. Это не черствость, а неумение выражать
свои чувства и боязнь проявить эмоциональность.
Дети Елизаветы никогда не откровенничают со своей
матерью — отчасти из-за того, что она королева, а кроме
того, они просто не знают, как преодолеть ее извечную
сдержанность. Королева иногда сама жалуется, что дети с
ней не разговаривают, не понимая, что инициатива долж¬
на исходить от нее. Ситуация еще больше усугублялась
тем, что муж королевы и ее старший сын плохо ладили
между собой, и Елизавета обычно вставала на сторону Фи¬
липпа.
Чарльз привык обращаться за помощью не к родителям,
а к посторонним. Сестру он любит, но никогда не был с
ней особенно близок. Она слишком уж похожа на отца.
Настоящей матерью для принца была его бывшая няня
Мейбл Андерсон, а роль старшей сестры играла Сьюзен
Хасси, которая всего на одиннадцать лет старше Чарльза.
Отца же принцу заменил Маунтбеттен. Со временем дядя
Дики занял в жизни Чарльза такое важное место, что и
отец, и мать отошли на второй план. Именно Маунтбеттен
сказал решающее слово, когда возник вопрос об образова¬
нии и карьере Чарльза. Елизавета всецело положилась на
суждение мужа и его дяди, чувствуя, что в этой сфере ей
все равно не хватает опыта. Именно Маунтбеттен настоял
на том, что после Кембриджа принц должен поступить на
флот. Филипп, который вспоминал морскую службу как
счастливейшую пору своей жизни, разумеется, придержи¬
вался того же мнения. Он проконсультировался у адмира¬
лов и письменно сообщил Чарльзу о результатах этих пе¬
реговоров, однако не отец, а Маунтбеттен окончательно
убедил принца, что тот должен из всех возможных путей
избрать именно морскую службу. Вопрос об этом встал,
еще когда Чарльз учился в Гордонстауне. Маунтбеттен го¬
ворил, что при желании принц может послужить и в дру¬
гих родах войск, но все равно ему обязательно нужна «род¬
ная служба», где он будет чувствовать себя как дома и сде¬
лает подобающую карьеру. «Твой отец, дед, оба прадеда
служили в королевском флоте и отлично себя зарекомен¬
-403-
САРА БРЭДдЮРД МПЗАВЕТА II
довали, — писал он. — Если ты пойдешь по их стопам,
это прибавит тебе популярности...»
Маунтбе гтен любил рассказывать принцу об истории ко¬
ролевского рода и о государственной службе. Сам Маунт-
беттен в свое время был последним вице-кор<>лем Индии и
начальником штаба обороны, то есть как ннкто другой мог
объяснить принцу, что такое власть и как осуществляется
управление. «Он рассказывал принцу различные забавные и
поучительные исторш[, причем сам предсгавал в nitx в весь¬
ма выигрышном свете, —рассказывает биограф Маунтбет-
тена, — а рассказчиком он был незаурядным. Принц
Чарльз часами слушал эти истории, впитывая мораль, кото¬
рую Маунтбеттен ловко вплетал в свой рассказ». 11 августа
1970 года Чарльз сказал ему: «Ты становишься похож на ко¬
ролеву Викторию в старости. Просто не знаю, как мы все бу¬
дем без тебя жить». Маунтбеттен рассказал внучатому пле¬
мяннику tipo дядю Дэвида — эта тема все еще считалась в
семье запретной. Дядя Дэвид действительно отнесся к сво¬
ему внучатому племяннику с симпатией, однако это не ме¬
шало Маунтбеттену постоянно напоминать, что герцог
Виндзорский — кошмарный пример эгоизма и пренебре¬
жения долгом. «Пршщ очень хорошо усвоил уроки, кото¬
рые преподал е.му Маунтбегген, — пишет биограф Чарль¬
за. — Все, что говорил Маунтбеттен, Чарльз принимал на
веру». Дядя Дики первым заметил и то, что с возрастом
Чарльз становится все больше и больше похож характером
на герцога Виндзора.
Филипп, хорошо зыавшгп! на собственном опьгге уловки
и хитрости дяди, предостерегал Чарльза, что не следует по¬
зволять Маунтбеттену слишком уж активно вмешиваться в
свою карьеру, но принц все равно относился к дяде Дики с
обожанием и почти сыновней любовью. Он писал Маунт-
беттену: «Ты самый лучший двоюродный дедушка на свете».
В лицо принц называл его дедушкой, а в письмах — «по¬
четным дедушкой». Маунтбеттен не оставался в долгу и ве¬
личал принца «почетным внуком». Поместье Ма^итбегге-
на Броудлендс было для Чарльза «самым милым и гостеп¬
риимным домом». Именно туда Чарльз возил своих под¬
ружек, если ему хотелось расслабиться и отдохнуть. После
гибели Маунтбеттена принц написал: «Я потерял человека,
-404-
БОЛЬШАЯ СЕМЬЯ
занимавшего совершенно особенное положение в моей
жизни. Он всегда относился ко мне с безграничной любо¬
вью, иногда говорил мне неприятные вещи, которые я не
желал слышать, умел и похвалить, и покритиковать. Я п-
сегда знал, что могу во всем ему довер1пъся, и он поможет
мне мудрым советом. Он был для меня и дедом, и отцо.м, и
братом, и другом...»
С Фил1шпом у Маунтбеттена были гораздо более слож¬
ные отношения — иногда трудные, даже бурные. По .мере
того как Чарльз сближался с дядей Дики, Филипп п Маунт-
беттен все больше отдалялись друг от друга. Вновь сблизи¬
лись они лишь в последние годы жизни Маунтбеттена —
тот снова стал говорить, что Филипп «похож на себя пре¬
жнего». Что касается Елизаветы, то она совсем не возражала
против того, чтобы Маунтбеттен вмешивался в жизнь ее
сьша. У королевы хватало собственных дел, и она была даже
рада, что у принца есть наставник, которому она симпати¬
зирует и доверяет. Зато королева-мать старалась держаться
от Маунтбеттена подальше и подобно Филиппу с недове¬
рием относилась к влиянию, которое старый гядмирап при¬
обрел над Чарльзом. Елизавета же считала Маунтбеттена
полноправным членом семьи. Рано лишившись отца, коро¬
лева привыкла считать, что дядя Дики — единственный из
родственников старшего поколения, кто ей пo-нacтoяu.^eмy
близок. Она называла старика Дики, он ее — Лилибет.
В его обществе королева всегда чувствовала себя уют¬
но — она ездила в Броудлендс покататься верхом с Маунт-
беттеном не реже чем раз в неделю. «Ее всегда забавляло
то, как Маунтбеттен пытался извлечь пользу из своего род¬
ства с королевской семьей... Смешным ей казалось и его
пристрастие к титулам, протоколу и почестям, однако она
с удовольствием потакала его слабостям», — пишет секре¬
тарь Маунтбеттена. Королева даже пошла на то, что двой¬
ная фамилия Маунгбеттен-Виндзор понемногу вошла в
обиход, хоть это и противоречило декларации 1960 года.
Дядя Дики был счастлив, что е.му позволяют занимать¬
ся воспитанием и устройством карьеры принца Уэльского.
Благодаря Чарльзу Маунтбеттен наконец-то приобрел яв¬
ное и несомненное влияние на королевскую семью. Давией
мечтой старика было соедгшение своего родового име1ш с
-405-
САРА БРЭДФОРД. ЬПИЗАИЕТА II
именем правящей династии •— а еще лучше, если в этой
двойной фамилии «Маунтбеттен» будет стоять на первом
месте. Дядя Дики решил развить успех, которого добился в
I960 году. Удобный случай представился, когда выходила
замуж Анна. Маунтбеттен написал Чарльзу письмо, в кото¬
ром просил замолвить словечко, ^1тобы Анна воспользова¬
лась случаем и ввела в обиход имя Маунтбеттен-Виндзор.
Он хотел, чтобы так было написано в брачном свидетель¬
стве и надеялся, что Чарльз сможет это устроить. Чарльз
послушно написал гофмейстеру лорду Маклину, чтобы тот
напомнил Елизавете о двойной фамилии. Три года спустя,
узнав, что шестнадцатнлетний Эндрю никак пе может по¬
нять, как правильно звучит его с|)амилия, Маунтбеттен
еще раз написал Чарльзу и попросил его разъяснить млад-
ше.му брату, что «когда ему наступит время жениться,
пусть напишет в брачном свидетельстве не просто «Винд¬
зор», а «Маунтбеттен-Виндзор».
Для Елизаветы главный человек ее жизни — принц
Филипп. И это несмотря па то, что, по признанию друзей,
«человек он очень трудный, и королева не раз имела воз¬
можность в этом убедиться». Елизавета чтит и обожает
своего мужа, и это выглядит тем более странно, что все ок¬
ружающие благоговеют перед ее саном. «Иногда он кри¬
чит на нее точно так же, как на других людей, а она ничуть
не обижается, — рассказывает один из их знакомых. —
По-моему, она считает, что все мужья ведут себя именно
таким образом». Однажды Елизавета распорядилась, что¬
бы в Виндзорском парке произвели кое-какие изменения.
За обедом Филипп раскричался: «Какой чертов дурак отдал
этот приказ?» Елизавета ответила: «Я». Му>}< крикнул: «Ну
и зря, совершенно идиотское решение!» Один из храбрых
придворных вмешался: «Простите, сэр, но ее величество
совершенно нрава». Елизавета обрадовалась: «Слава богу,
хоть кто-то за меня заступился». Когда герцог говорит суп¬
руге комплимент (а такое случается нечасто) — например,
хвалит какое-нибудь платье, «она делается похожей на ре¬
бенка, которого одарили невиданным сокровищем». Но
иногда королева может и сама прикрикнуть на мужа «Зат¬
кнись!» — если он высказывается по какому-либо поводу,
в котором ничего не смыслит, или же ведет себя бестактно.
-406-
БОЛЬШАЯ СЕМЬЯ
Герцог всячески оберегает и защищает свою жену — он
сразу же выходит из себя, если ему чудится хоть малейшее
неуважение к королеве. «Уберите от королевы эту поганую
камеру!» — взорвался он во время съемок «Королевского
семейства», когда оператор слишком приблизился к коро¬
леве. Елизавета и ее муж понимают друг друга без слов, и
их брак можно назвать счастливым, хотя за полвека Фи¬
липпу случалось заводить интрижки.
Вопрос о супружеской верности герцога Эдинбургского,
как и вопрос о размере личного состояния королевы, — это
последний бастион, который придворные защищают изо
всех сил. Деньги и секс — вот две темы, неизменно вызыва¬
ющие интерес широкой публики. Защищая королеву, даже
самые правдивые и откровенные из ее слуг могут прики¬
нуться незнающими, а то и солгать. Когда автор скандаль¬
ных биографий Китти Келли, не жалея денег, пустилась в
поиск по следам приключений Филиппа, в дворцовой голу¬
бятне, да и не только там, начался нешуточный переполох.
С середины пятидесятых годов, когда едва удалось замять
скандал с Пэт Кирквуд, Филипп многому научился. Теперь
он флиртовал и заводил любовниц в высших слоях обще¬
ства, надежно защищенных от любопытных журналистов.
При этом принц проявлял такую осторожность, что расска¬
зы о его похождениях могли быть опубликованы только за
рубежом ^— иначе английский суд признал бы их бездока¬
зательными домыслами. Филипп всегда защищался тем,
что его, мол, всегда сопровождают телохранители, поэтому
ни о каких внебрачных связях не может быть и речи. Одна¬
ко роман принца Уэльского с миссис Паркер-Боулз не оста¬
вил от этого аргумента камня на камне, ведь Чарльза охра¬
няют пе меньше, чем Филиппа. Герцог всегда находил себе
женщин молодых, красивых и высокородных. Среди них
наверняка была одна принцесса, одна герцогиня, две графи¬
ни, а таюке энное количество прочих титулованных и нети¬
тулованных особ.
Королева все видит, но ничего не желает знать. И тер¬
петь не может, когда кто-то пытается открыть ей глаза.
Когда одна из фрейлин попробовала поговорить с короле¬
вой начистоту, дерзкую немедленно уволили, невзирая на
долгие годы дружбы с королевой.
-407-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАИЕГА II
Брак Елизаветы и Филиппа — истинно королевский.
В этой среде ценится ire супружеская верность, а Верность с
большой буквы. Одно дело — мимолетные увлечения, дру¬
гое дело — истинная страсть. Филипп не из тех мужчин,
кто может по-настоящему влюбиться, а его интрижки ни¬
коим образом не угрожают прочности семейных уз. Не¬
смотря на все слухи о любовных похождениях Филиппа,
супруги по-прежнему спят в одной постели. «В физичес¬
ком отношении брак очень удачен, — говорит один из
родственников. — Им удалось создать прекрасную семью,
у них это получилось».
В конце жизни Мауптбеттен сказал своему секретарю
Джону Баррату, что главное достижение Елизаветы — со¬
хранение семейного мира и согласия. «Большинству люден
не удается скрыть от посторонних свои семейные конф¬
ликты, а уж к королевскому семейству интерес осо-
бьп1», — сказал Маунтбеттен, словно предвидя будущее.
Елизавета очень серьезно относится к своей роли главы
семейства. Вот почему она так болезненно переживает, ког¬
да дотошное око прессы обнаруживает, что ближайшие
родственники королевы ведут себя не самым достойным об-
разо.м.
В конце шестидесятььх годов принцесса Маргарет снова
аала источником беспокойства для Елизаветы — мрачные
предсказания родственников жениха и его друзей сбылись.
Поначалу все было хорошо: Сноудоны произвели на свет
двух детей: Дэвида виконта Линлея, родившегося 3 ноября
1961 года, и леди Сару Армстронг-Джонс, родившуюся по¬
чти одновременно с принцем Эдвардом, в мае 1964 года.
Тони Армстронг-Джонс сначала отказался от титула, но по¬
том все же согласился называться графом Сноудоном, что¬
бы дети принцессы Маргарет не остались без титула. Физи¬
чески супруги были очень привязаны друг к другу, но почти
сразу же в их отношениях возникла напряженность. Сноу¬
дону было нелегко привыкнуть все время держаться за спи¬
ной у жены. И кров, и деньги — все поступало от Марга¬
рет. Тони, человек7 вольнолюбивому, мириться с этим
было трудно. Начались семейные конфликты. Уволили дво¬
рецкого, а следом за ним камеристку пршщессы. Руби Мак¬
дональд, родную сестру всемогущей Бобо. Руби называла
-40S-
БОЛЬШАЯ СЕМЬЯ
принцессу' просто «Маргарет» и ревниво относилась ко вся¬
кому, кто смел сблизиться с ее воспитанницей. Горе было
фрейлине, которая бралась выполнять поручение, предназ¬
наченное для Руби. «Она мне житья не давала, — рассказы¬
вает одна из фрейлин. — Занимая сголь ответсгвенное по¬
ложение, она просто кошмарно вела себя со всеми осталь¬
ными, с адъютантами, а во время визитов иногда даже с гу¬
бернаторами... И ей обязательно нужно было приносить в
комнату поднос с напитками». Другая втори г: «Она была
жуткая стерва, высокомерней любой королевы. Тони пра¬
вильно сделал, что избавился от нее». Уволенный дворец¬
кий напечатал свой рассказ в одной из воскресных газете¬
нок. Выяснилось, что главная его претензия к бывшему хо¬
зяину состоит в следующем: Тони иосит слишком узкие
брюки и отказывается пользоваться услугами трех горнич¬
ных, считая, что достаточно одной. Дворецкий же утверж¬
дал, что подобное поведение «несовместимо с достоин¬
ством королевской семьи».
Маргарет с детства привыкла, что все вокруг выполняют
любую ее прихоть, и ожидала того же от мужа. Ей самон за¬
няться было, собственно, нечем, и она желала, чтобы Тони
бездельничал вместе с ней. Полуторамесячный медовый ме¬
сяц, с которого началась их совмесгная жизнь, Маргарет
восприняла как нечто само собой разумеющееся. Однако
Тони Сноудону, человеку активному и привыкшему рабо¬
тать, подобное тунеядство было не по сердцу. «Она все вре¬
мя предъявляла на него права, — вспоминает один из дру¬
зей. — Мы предостерегали ее: «Поосторожней, ведь он —
человек богемный». Но она не понимала. Ей хотелось, что¬
бы он все время был рядом с ней, а от свободного художни¬
ка нельзя требовать, чтобы он каждый вечер ровно в восемь
приходил домой». Сноудон преуспевал па ниве фотогра¬
фии, а начав работать на «Санди тайме мэгэзин», наконец
получил финансовую независимость. Тут-то и началась ис¬
тинная война, со временем разрушившая этот брак.
Поскольку у Маргарет родились дети, Елизавета предо¬
ставила сестре двадцатикомиатпые апартаменты в Кен¬
сингтонском дворце. Там долгое время никто не жил, и
смета ремонтных работ составила 65 1ысяч фунтов стер¬
лингов, из которых 20 тысяч обещала предоставить коро¬
-409-
САРА БРЭДФОРД. MII3ABLTA II
лева. В конечном итоге ремонт обошелся в 85 тысяч, но
пресса и не подумала устраивать шум — в ту пору Сноудо¬
ны считались блестящим символом шестидесятых: журна¬
листы просто обожали модного фотографа и его жену-
принцессу. Тони и Маргарет вращались в высших сферах:
гостили у Ага-хана, когда тот открыл новый курорт Коста-
Смеральда на Сардинки, потом летели в Вест-11ндию, где
бывший поклонник Маргарет, Колин Теннант, тоже взду¬
мал открыть курорт; успевали заглянуть во Флоренцию к
Харольду Эттону, потом перебирались к друзьям, снимав¬
шим роскошную виллу в пригороде Венеции. Круг Сноу¬
донов был чем-то вроде второго королевского двора, ио
только более раскованного и современного. Здесь тон за¬
давали люди искусства, журналисты, звезды шоу-бизнеса
вроде Питера Селлерса и Бритта Экланда. Селлерс был
просто без ума от Сноудонов. Впоследствии его жена жа¬
ловалась, что он продал им светло-голубой «Эстон-мар-
тин» практически за бесценок и даже подарил им любимо¬
го пони своей дочери. Селлерс стал у Сноудонов чем-то
вроде придворного шута. Специально к тридцатвдевяти-
летию королевы он снял для нее домашний кинофильм.
По уик-эндам Селлерс частенько гостил у королевы-мате¬
ри, которая любила встречаться с занятными и интересны¬
ми людьми. Елизавета-старшая мечтала выбраться за пре¬
делы своей золотой клетки, но мужества у нее явно не хва¬
тало.
Елизавета всегда сочувствовала сестре, которая никак
не могла найти свое место в жизни. Казалось, Маргарет
тщетно бьется крылышками о стекло — слишком уж ве¬
лик был контраст между королевой, счастливой женой н
матерью, и ее младшей сестрой, которую ожидали сплош¬
ные испытания. Брак Сноудонов понемногу распадался,
Елизавете оставалось только надеяться, что сестра снова не
останется одна. «Может быть, все еще наладится, — ска¬
зал один из друзей супружеской пары. — Все-таки они
очень любят друг друга». Проблема была в том, что Марга¬
рет и Тони были слишком похожи друг на друга; иногда
это способствует укреплению семейного союза, но в дан¬
ном случае такого не произошло. В борьбе за превосход¬
ство использовались любые средства, вплоть до супружес-
-410-
ВОЛЬШАЯ СЕМЬЯ
ких измен, и Том», н Маргарет эгоистичны, изобрета¬
тельны, а иногда проявляют склонность к садизму. Усту¬
пать никто не желал. Высокое происхождение и положе¬
ние принцессы иногда помогало ей, а иногда Meujano. Во
всяком случае, в семейной схватке сан был явным мину¬
сом. У Сноудона руки были развязаны, а Маргарет за пре¬
делами дворцовых стен податься было некуда. Однажды
на Сардинии, когда Ага-хан вез супругов на ужин в отель
«П1ггрицца», где они всегда гостили за счет хозяина, Сноу¬
дон в знак протеста залез под автомобиль и отказывался
оттуда вылезать. Принцессе, разумеется, такой стиль пове¬
дения был заказан. 11ожалуй, у графа характер все же был
крепче, и оттого страдании на его долю выпало меньше;
Маргарет все поставила на карту семейного счастья, у Тони
же были и другие интересы.
Неурядицы в личной жизни сестры очень тревожили ко¬
ролеву. Любовные приключения Маргарет привлекали куда
больше внимание публики, чем похождения графа. Марга¬
рет завела роман с Робином Дуглас-Хьюмом, известным
пианистом и племянником бывшего премьер-министра;
страстные письма, которые принцесса писала своему лю¬
бовнику, некоторое время спустя вынырнули в Нью-Йор¬
ке и были опубликованы в журнале. Случались и другие
увлечения, укрывшиеся от глаз Ж)'рналистов. Что же каса¬
ется Сноудона, то широко писали лшиь об одном его ро¬
мане — с красивой и юной дочерью одного лорда. Уже
вовсю поговаривали о бракоразводном процессе, хотя
сама идея все еще казалась невообразимой. Однако в 1967
году двоюродный брат королевы граф Хэрвуд, восемнад¬
цатый по линии престолонаследия, стал первым из пря¬
мых потомков Георга V, на кого жена подала в суд за суп¬
ружескую измену. Хэрвуд не только разошелся с супругой,
но и намеревался жениться на матери своего внебрачного
сына Патриции Таквелл, австралийской скрипачке, кото¬
рая к тому времени тоже уже развелась. По «Акту о коро¬
левских браках» Хэрвуд должен был получить согласие
Елизаветы. Следуя рекомендации Таиного совета, короле¬
ва не стала препятствовать свадьбе, однако, чтобы не ста¬
вить кузину в неловкое положение, граф отпраздновал
свой гражданский брак в Соединенных Штатах. Таким об¬
-411-
САРА БРЭДФОРД, ЕЛИЗАВЕТА II
разом, путь к разводу вроде бы был уже проложен, однако
поскольку в случае с Маргарет речь шла о ближайшей род¬
ственнице королевы, все обстояло гораздо сложнее.
К началу семидесятых брак Сноудонов до такой степени
развалился, что они по сути дела )'же жили раздельно. Тони
отказывался разговаривать с женой даже в присутствии де¬
тей, постоянно подглядывал за ней, оставлял на видных ме¬
стах оскорбительные записки вроде такой: «Ты похожа на
еврейскую маникюршу, я тебя ненавиису». Он вел богем¬
ный образ жизни, часто не ночевал в Кенсингтонском
дворце. Маргарет не могла отплатить ему той же монетой
и находила убежище в своем любимом виски «Феймос Гра¬
ус». Она очень располнела, чувствовала себя глубоко не¬
счастной и перестала обращать внимание на то, как ведет
себя на публике. Враги монархии и прежде всего депутат-
лейборист Вилли Гамильтон, избрали принцессу своей
главной мишенью — и это в тот самьп"! период, когда Бу-
кингемский дворец пытался выторговать у правительства
увеличение цивильного листа.
Терпению Елизаветы пришел конец, когда сорокатрех¬
летняя Маргарет связалась с двадцати пятилетним Родди
Льюелл^шом. Молодой человек был .хорош собой, светлово¬
лос, отличался мягким нравом, однако вел довольно распут¬
ный образ жизни. Через пять месяцев после знакомства
принцесса пригласила его на карибский курортньн"г остров
Мустиг, принадлежавший ее давнему другу Колину Теннан¬
ту. Биограф Маргарет называет их отношения «нежной
дружбой», эта дружба в общей сложности продлилась четы¬
ре года.
Однако уже через год Льюеллин стал томиться и повел
себя непредсказуемо — не предупредив Маргарет, сорвался
и уехал в Турцию. У принцессы, оставшейся на Барбадосе,
произошел нервный срыв. Еще один срыв случился с ней
осенью 1974 года из-за «бесчувствия и черствости Тонн».
Лорд Руперт Невилл, очень беспокоясь за психическое со¬
стояние Маргарет, даже установил жучок в спальне Сноу¬
донов, записал на пленку очередную семейную ссору и от¬
вез пс1схиатру, не раскрывая ему, чьи голоса записаны.
Психиатр сказал: «Эта леди нуждается в срочной помощи».
Однажды Маргарет позвонила своей подруге, которая
-412-
1ЮЛЬШАЯ СЕМЬЯ
принимала гостей, и сообщила, что намерена совершить
самоубийство: «Если ты немедленно не приедешь, я выб¬
рошусь из окна!» Перепуганная дама позвонила королеве,
но та проявила полнейшее хладнокровие: «Не бросайте
своих гостей. Ее спальня находится на первом этаже...»
Брак Маргарет агонизировал. Вернувшись с острова
Мустиг, принцесса потребовала, чтобы муж убирался из
Кенсингтонского дворца, однако Тони ответил отказом,
хотя Б это время у него уже начался роман с его будущей
женой Люси Линдсей-Хогг.
К несчастью для королевской семьи, внешне все выгляде¬
ло так, будто главная виновница разрыва — сама Маргарет.
До поры до времени ее связь с Родди хранилась в тайне от
широкой публики, хотя в высшем обществе все об этом зна¬
ли, Но везение принцессы кончилось. В начале 1976 года
один из журналов напечатал «интимную фотографию», на
которой Маргарет и Родди в купальниках сидели па карибс¬
ком пляже. Намек был ясен: развратная принцесса развлека¬
ется со своим мальчиком. На самом деле на фотографии
были еще и друзья принцессы — виконт Коук и его жена
Валерия, однако монтажер их срезал. Теперь журналисты
вовсю занялись Льюеллином. Они выяснили, что он ведет
беспорядочный образ жизни, частенько прожинает в Сар-
ренделле, где располагалась коммуна хиппи. Выяснилось,
что Маргарет тоже наведывалась туда и 0диан\ды даже оста¬
лась ночевать. Принцессе нравились эти вылазки в незнако¬
мый ей мир, однако публика сочла эту картину непривлека¬
тельной: хиппующая пожилая принцесса общается с непу¬
тевыми мальчиками и девочками из высшего общества. Вот
теперь Сноудон, воспользовавшись ситуацией, съехал из
дворца, и два дня спустя было опубликовано официальное
сообщение, исходившее от принцессы: «Ее королевское вы¬
сочество принцесса Маргарет, графиня Сноудон, и граф
Сноудон объявляют, что отныне живут порознь... Брако¬
разводный процесс не планируется».
Пресс-секретарь Елизаветы Рональд Аллисон сказал
журналистам: «Конечно, королева очень опечалена случив¬
шимся». Однако добавил, что она «никоим образом не да¬
вила на принцессу Маргарет или лорда Сноудона». И это
было сущей правдой.
-413-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
История С Родди приобретала все большую извесгность.
Фоторепортеры сняли, как он едет в аэропорт на «Роллс-
ройсе», принадлежащем принцессе. Когда Родди на Барба¬
досе попал в больницу, журналисты подкараулили Марга¬
рет, немедленно примчавшуюся туда навестить его. Потом
Родди задумал стать поп-звездой, еще некоторое время спу¬
стя стал работать в ночном клубе в Баттерси — это заведе¬
ние вызывало жгучую ненависть всех местных жителей, и
газеты сразу же ополчились на Льюеллина. Возмущенные
лейбористы воспользовались случаем, чтобы поставить
вопрос о снижении ренты, полагающейся принцессе по ци¬
вильному листу. Вилли Гамильтон заявил, что женский гос¬
питаль Элизабет Гаррет Андерсон того и гляди закроется
из-за недостатка средств, а между тем принцессе Маргарет
выплачивают 55 тысяч фунтов стерлингов в год. Почему бы
не сократить ренту на тридцать тысяч и не напраннть эти
деньги госпиталю? После того как 13 апреля 1978 года возле
ночного клуба произошла драка, королева и ее советники
пришли к выводу, что Родди должен хотя бы на время ис¬
чезнуть из виду. Тем более, что приближался последний акт
злосчастного замужества принцессы Маргарет: 10 мая Кен¬
сингтонский дворец объявил, что принцесса начинает бра¬
коразводный процесс. В том же заявлении говорилось, что
ее высочество не планирует вновь выйти замуж и собирает¬
ся отныне все свое время посвятить исполнению обще¬
ственных обязанностей, связанных с саном сестры ее вели¬
чества. Однако отношения Маргарет с Родди на этом не за¬
кончились — принцесса все больше и больше зависела от
своего развеселого дружка.
К всеобщему удивлению, связь оборвал сам Родди. Год
спустя он влюбился и женился. Для него история закончи¬
лась хэппи-эндом. Он стал известным мастером садового
искусства, и сейчас благополучно живет с женой и двумя
детьми в графстве Оксфордшир. Маргарет же снова оказа¬
лась в одиночестве. «Я опять осталась ни с чем, как после
Питера, — признавалась она. — Только на сей раз я еще
и в разводе...»
Елизавета сохранила со Сноудоном хорошие отноше¬
ния. Хоть он и скверно повел себя по отношению к ее сест¬
ре, впоследствии Тони вел себя безупречно. Он был .\opo-
-414-
БОЛЬШАЯ СЕМЬЯ
шим отцом для своих детей, которых Елизавета очень лю¬
била, особенно ледн Сару Армстронг-Джонс. «Королева
практически воспитала детей, — рассказывает один из
знакомых. — Они ее любят, а она любит их». Надо ска¬
зать, что чета Сноудонов произвела на свет совершенно
очаровательное потомство. Маргарет часто жаловалась,
что «Тони слишком подлизывается к матери и сестре», и
ей совсем не понравилось, когда королева-мать уже после
развода пригласила Сноудона на Рождество в Сандрингэм.
«Мама, ну это уже слишком!» — взорвалась принцесса.
Еще одно свидетельство того, что времена меняются, по¬
явилось в 1976 году, когда Елизавета скрепя сердце дала раз¬
решение своему двоюродному брату принцу Майклу Кентс¬
кому жениться на Мари-Кристин Траубридж, урожденной
баронессе фон Рейбниц, которая была, во-первых, разве¬
денной, а во-вторых, католичкой. Королева очень любила
Майкла и жалела его, потому что еще мальчиком он поте¬
рял отца, погибшего в авиакатастрофе, а затем и мать.
Майкл был младшим сыном семейства, по королевским по¬
нятиям не слишком богатого. Принц не отличался ни осо¬
бенным умом, ни энергией, и Елизавета считала, что долж¬
на во всем ему помогать. Разумеется, предполагаемый брак
королеве был не по вкусу, она предпочла бы какую-нибудь
менее экзотическую невесту, однако вечный посредник и
сват лорд Мау!1т6еттен уговорил Елизавету пойти на комп¬
ромисс. «Никогда еще Маунтбегтен не давал королеве тако¬
го плохого совета», — заявили некоторые из высокопостав-
леннььх придворных. На самом деле Елизавета мало что
могла изменить. Если бы она выступила против брака одно¬
го из младших членов королевской фамилии, в прессе раз¬
разился бы целый скандал. Подумаешь — разведенная и
другой веры. Посему Тайный совет дал свою санкцию, а ко¬
ролева возражать не стала. Правда, свадьба произошла за
границей (акт о королевских браках от 1772 года воспреща¬
ет членам королевской семьи заключать гражданские браки
на территории Англии). Церемония состоялась в июне 1978
года в Вене, где родилась мать невесты, венгерская графиня.
В последний миг римский папа, позволивший Мари-Крис¬
тин расторгнуть первый брак, запретил церковное венча¬
ние, отлично понимая, что будущих детей воспитают в про¬
-415-
▼т
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
тестантской вере. Иначе они утратили бы официальный
статус по линии престолонаследия (Майкл, шестнадцатый в
порядке престолонаследия, женившись на католичке, утра¬
тил свои династические права).
К середине семидесятых Елизавета была уже не только
главой королевского рода, но и одним из самых старых его
членов — если не считать матери и принцессы Алисы, гер¬
цогини Глостерской. Дядя королевы по матери Дэвид Боуз-
Лайон умер в Биркхолле в 1961 году. Младший брат по¬
койного Георга VI герцог Глостерский (дядя Гарри) был
человеком простым и непритязательным. Профессио¬
нальный военный, сельский фермер, шарахавшийся от
всяких публичных церемоний, он перенес несколько ин¬
сультов и последние шесть лет своей жизни (с 1968 до 1974
года) был парализован н лишен речи. Дядя Гарри был че¬
ловеком прямым и частенько попадал во всякие забавные
ситуации. Одно время герцог служил генерал-губернато-
ро.м Австралии, однако высокие должности, достававшие¬
ся ему по праву рождения, были для него сущей мукой.
«Публичные выступления давались ему с трудом, — пи¬
шет Кеннет Роуз, биограф Георга V. — И он совершенно
не умел вести светскую беседу с малознакомыми людьми.
Однажды, выступая на выставке цветов и фруктов, герцог
сказал: «Ну и тыквища, хорошо хоть не мне ее съесть при¬
дется». А во время одного государственного визита, когда
герцог был в театре на «Тоске», на самоубийство главной
героини (ее партию пела Мария Каллас) принц громоглас¬
но среагировал следующим образом: «Ну раз она умерла,
значит, уже можно идти домой?» Старший сьш герцога,
красивый и бесстрашный принц Вильям Глостер разбился
на своем самолете в 1972 году.
В том же году умер и герцог Виндзор. Биопс11я, произве¬
денная в ноябре 1971 года, показала, что у герцога злокаче¬
ственная опухоль в горле. Кобальтовое лечение не помог¬
ло, всю зиму состояние бывшего короля стремительно
ухудша;юсь. Его доктор Джин Тин рассказывает, что гер¬
цог знал о своей безнадежной болезни, но «проявлял му¬
жество и полнейшее хладнокровие, что вызывало у всех
нас настоящее восхищение». Герцог беспокоился только
об одно.м — чтобы его супруга не слишком переживала.
-4]6-
БОЛЬШАЯ СЕМЬЯ
В мае 1972 года Е/шзавета должна была совершить
важный официальный визит в Париж, чтобы «способство¬
вать более выигрышному членству Британии в ЕС». Не¬
посредственно перед визитом английский посол сэр Крис¬
тофер Соумс навестил доктора Тина, чтобы справиться о
здоровье герцога. Посол сказал, что предстоящ1Ш визит
королевы ИИ в коем случае не должен быть сорван. «Если
во время визита герцог скончается, это нарушит весь гра¬
фик и повредит миссии ее величества», — заявил посол
возмущенному и рассерженному доктору. «Далее он пере¬
шел к сути дела, — вспоминает Тин. —Он напрямую зая¬
вил мне, что герцог должен умереть или до визита, или по
его завершении, но ни в коем случае не во время визита.
Могу ли я ему сообщить с максимальной точностью, когда
герцог скончается?»
Герцог не умер во время визита. На четвертый день Ели¬
завета в сопровождении Филиппа, Мартина Чартериса и
герцогини Графтон посетила умирающего. Герцог, нахо¬
дившийся в ясном уме, очень ослабел. Он лежал в кровати с
капельницей, однако настоял на том, чтобы встретить пле¬
мянницу сндя. Совершенно невообразимо, чтобы королева
увидела его в кровати и в пижаме, заявил Виндзор доктору
Тину. Елизавета — монархиня, и приличия требуют, чтобы
герцог встретил ее не и спальне, а в гостиной, и к тому же
одетый подобающим образом. Тин сказал, что не может от¬
соединить больного от капель[]ицы, но Виндзор лишь по¬
жал плечами: «Это [шша проблема». Галантный герцог
встретил племянницу при полном параде: он сидел в кресле,
за его спиной как бы случайно сгояла ширма, за ширмой —
капельница, а трубка, пропущенная под рубашкой, таилась
в рукаве. Еще в прихожей Елизавету встретила герцогиня.
«Его королевское высочество ждет визита вашего величе¬
ства». Когда Елизавета вошла в гостиную, Виндзор, к ужасу
доктора, сделал над собой усилие, поднялся и поклонился,
лишь чудом не отсоединившись от капельнщы. Елизавета
попросила дядю сесть, и они «дружелюбно болтали пример¬
но с четверть часа». Доктор заметил, что, когда Елизавгга
вьгходила, глаза ее блестели от слез. Она была глубоко рас¬
трогана галантностью умирающего герцога и, конечно же,
вспомнила о своем покойном отце. Один из свидетелей
14 — 578 -417-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА И
ЭТОЙ сцены сказал: «Королеву потрясло, до какой степени
дядя Дэвид похож на ее отца».
Девять дней спустя на рассвете 28 мая 1972 года Виндзор
скончался. Еще через три дня его тело было доставлено на
самолете королевских ВВС в Британию. 1 июня гроб был
выставлен в часовне святого Георга. За два дня туда пришли
шестьдесят тысяч человек — совсем неплохо для экс-коро¬
ля, чье царствование закончилось почти сорок лет назад.
Вдова остановилась в Букингемском дворце. В аэро¬
порту ее встретил Маунтбеттен и сразу увидел, что герцо¬
гиня ужасно нервничает, — она боялась встречи с коро¬
левской семьей, тем более что рядом не было мул-:а. «Осо¬
бенно она беспокоилась из-за королевы-матери, всегда от¬
носившейся к ней враждебно». Маунтбеттен уверил вдову,
что ей не о чем беспокоиться. С тгшичной для него страс¬
тью к преувеличениям ои сказал: «Она встретит вас с рас¬
простертыми объятиями. Оиа глубоко вам сочувствует и
вспоминает горестные дни, когда умер ее собственный
муж». Маунтбеттен отвез герцогиню в Виндзор, где прохо¬
дила церемония прощания с телом. «Она посмотрела на
гроб, —рассказывал Маунтбеттен, —и невыразимо грус¬
тным голосом произнесла: «Он был всей моей жизнью.
Я ие представляю, как я буду без пего жить. Он от всего
из-за меня отказался, и вот его больше нет. А я всегда на¬
деялась, что умру раньше». Правда, Чарльз, находившийся
неподалеку, этой трогательной речи почему-то не слышал.
За улшном в Букингемском дворце он сидел рядом с гер¬
цогиней, и ее поведение показалось ему довольно стран¬
ным. «Должно быть, сказалось нервное напряжение —
она вела себя так, словно ничего особенного не произош¬
ло, и болтала о всякой ерунде. А может быть, она и иа са¬
мом деле такая, и уход дяди Дэвида для нее ничего особен¬
ного не значил». В Виндзоре, стоя рядом с гробом, она
улыбалась странной улыбкой и, показывая на себя, все по¬
вторяла: «Он отказался от многого ради такой малости».
Год спустя герцогиня снова приехала в Виндзор, чтобы
посетить могилу мужа в день его рождения, 23 июня. Ели¬
завета посылала за вдовой собственный самолет. В аэро¬
порту герцогиню встретили Маунтбеттен и герцог Кентс¬
кий, а вечером Елизавета пригласила ее к чаю. Это была их
-418-
БОЛЬШАЯ СЕМЬЯ
последняя встреча. Герцогиня вернулась в Париж, в дом,
где все напоминало об усопшем. Спальня герцога превра¬
тилась в некое подобие храма, где все осталось точь-в-точь
как при его жизни. Каждый вечер вдова заходила туда и
говорила: «Спокойной ночи, Дэвид». Она уверяла всех, что
прозябает в нищете, однако при этом оставалась очень бо¬
гатой дамой: у нее было три миллиона ([шунтов стерлингов
на счете, а также на много миллионов драгоценностей,
картин, скульптур, утвари. Драгоцоиюсти и часть имуще¬
ства герцогини были проданы в апреле 1987 года на ayiiUH-
оне «Сотбис» в Женеве за пятьдесят миллионов долларов.
Одно обручальное кольцо, сделанное из изумруда, некогда
принадлежавшего Великому Моголу, ушло за два милли¬
она сто тысяч долларов.
Герцогиня постепенно угасала в своем доме, расположен¬
ном в Булонском лесу. Старая дама, пребывавшая в маразме
и страдавшая галлюцинациями, умерла 24 апреля ] 986 года в
возрасте 89 лет, окончательно превратившись в растение. Ее
тело самолетом доставили в Лондон. В часовне святого Геор¬
га состоялась короткая поминальная служба, на которой при¬
сутствовали шестнадцать членов королевской фамилии, аме¬
риканский посол и друзья ycoппJeй. Гроб лежал на том же по¬
стаменте, где перед захоронением лежат останки аиглийсгагх:
королей, однако титул «королевского высочества» не упоми¬
нался. Имя умершей во время церемонии вообще вслух не
произносилось. Из часовни гроб увезли в Фротмор и похоро¬
нили рядом с могилой герцога Виндзорского. Таким обра¬
зом, уже после ее смерти королевское семейство помирилось
с женщиной, нанесшей тяжкий удар по британскому трону.
Говорят, Елизавета даже плакала.
В апреле 1976 года Елизавете исполнилось пятьдесят
лет. Ее образ жизни давным-давно сформировался, и она
выглядела пожилой женщиной. При дворе стало заметно
скучнее после того, как в 1975 году скончался Патрик
Планкет. Это был веселый человек, который умел устраи¬
вать праздники и оживлять атмосферу дворца.
Елизавета всегда бьша прекрасной хозяйкой, заботив¬
шейся о том, чтобы ее гости чувствовали себя хорошо.
Очень практичная, внимательная к деталям, она с удо-
~419~
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
опасное испытание: трос запутался у него во1фуг ног, и
прыжок чуть не закончился трагически. Тем не менее, став
в 1977 году шефом парашютного полка, принц настоял на
том, чтобы пройти полный курс прыжков. Несмотря на
врожденную неуверенность в себе, Чарльз очень храбр и
любит испытывать свое мужество. Будучи человеком не¬
спортивным, он проявляет упорство и выдержку, стараясь
добиться успехов в любом виде спорта, которым начинает
заниматься, — например, в горных лыжах или конном
поло. Служба на флоте ему совсем не понравилась, особен¬
но учеба в Дартмутском королевском военно-морском кол¬
ледже. Принцу показалось, что он снова вернулся в ненави¬
стную школу. По его словам, курсантская жизнь была «не¬
лепой, неприятной, унизительной». На корабле принц чув¬
ствовал себя неуютно в отличие от отца и двоюродного
деда, которые проявляли незаурядные способности к морс¬
кой службе. У Чарльза было ощундение, что его постоянно
сравнивают с ними, и сравнение не в его пользу. Однажды,
когда отец посетил корабль, которым командовал Чарльз,
принц так разнервничался, что забыл, как зовут собствен¬
ных офицеров. Маунтбеттен очень старался помогать сво¬
ему внучатому племяннику. Когда Чарльз проходил курс
обучения в Портсмуте, Маунтбеттен лично натаскивал его
по навигации, ибо принц, не обладавший математически¬
ми способностями, вечно «плавал» по этому предмету.
Хуже всего было то, что Чарльзу не хватало обидительнос-
ти, столь необходимой для морского офицера. Учась в
Портсмуте, он не пожелал жить в офицерском обш;ежитии
и еи^едневно приезжал в академию из Броудлендса. Тяжело
пришлось Чарльзу и на его втором корабле «Юпитер», где,
по свидетельству одного из сослуживцев, в кают-компании
был принят «весьма развязный тон». Товарищи сочли, что
Чарльз «ие уверен в себе, подозрителен, обидчив и робок».
Однако, когда Чарльзу довелось командовать собственным
кораблем, команде он понравился — никогда не выходил
из себя, не ругался. Видимо, принц был слишком добр и
мягкосердечен для военной жизни. Один из его матросов
погиб в автодорожной катастрофе, и Чарльз, заливаясь
слезами, бросился звонить домой. «Чарльзу нужно быть
потверже», — сказала на это королева.
-422-
БОЛЬШАЯ СЕМЬЯ
Программа воспитания наследника, разработанная его
родителями и Маунтбеттеном, состояла в том, чтобы как
можно лучше подготовить Чарльза к роли короля. Первы¬
ми шагами было обучение в закрытых школах Чим и Гор-
донстаун. Там мальчик, расставшись с уютной домашней
атмосферой, впервые оказался в кругу своих ровесников, и
это испытание должно было приу^и1ть его во всем полагать¬
ся на собственные силы. Елизавета и Филипп со временем
поняли, что начало было не из удачных. Чарльз вынес эту
пытку, но она далась ему нелегко. Более удачным было обу¬
чение в австралийской школе; Елизавета надеялась, что этот
опыт, а также экспедиция на Новую Гвинею привьют прин¬
цу любовь к Австралии. Что касается военно-морской служ¬
бы, то она должна была npnyiniTb наследника к дисциплине
и командованию. Ведь рано или поздно Чарльзу суждено
стать главнокомандующим вооруженными силами коро¬
левства. Со стороны могло показаться, что принц Уэльс¬
кий — настоящий супермен: летает иа реактивном самоле¬
те, прыгает с парашютом, командует собственным кораб¬
лем. Однако, судя по письмам и дневникам Чарльза, пред¬
ставленным в его официальной биографии, все эти занятия
не доставляли ему никакого удовольствия, а наоборот, оз¬
лобляли против тех, кто распоряжался его жизнью.
Чарльз расстался с (}5лотом в 1976 году, когда ему было
двадцать восемь лет, и внезапно оказалось, что, помимо це¬
ремониальных обязанностей, у него нет никакого дела.
Королеве было тогда всего пятьдесят лет, она отличалась
завидным здоровьем, и, судя по всему, стать монархом
Чарльзу предстояло еще очень нескоро. Он полу^[ил соб-
ственньн^ офис в Сенг-Джеймсском дворце, свой штат со¬
ветников, среди которых все еще состоял Дэвид Чекетс. От¬
ныне нринц был предоставлен самому себе. Между Букин-
гемским дворцом, Даунинг-стрит и окруя{ением принца на¬
чались переговоры — как бы подыскать его высочеству
«подходящую работу». Чекетс предложил сделать Чарльза
генерал-губернатором Австралии, однако в 1975 году офи¬
циальный представитель королевы генерал-губернатор сэр
Джон Керр отправил в отставку австралийского премьер-
министра Гуга Уитлэма и отношения между двумя страна¬
ми были изрядно подпорчены. Лорд Каррингтон и сэр Кри-
-423-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
сгофер Соумс предложили отправить иаследги^ка послом в
Париж, но эта идея с ходу была отвергнута. Позднее, когда
Джеймс Каллаган сменил Гарольда Вильсона на посту пре¬
мьер-министра (это произошло в 1976 году), он разработал
целую программу привлечения наследника к работе прави¬
тельства, Однако Чарльз отнесся к этой затее без всякого
энтузиазма. Один из миинстров вспоминает: «Джеймс Кал¬
лаган очень хотел найти принцу работу. Мы сделали его
членом правления КРК (Корпорации по развитию коло¬
ний), надеясь на то, что со временем он возглавит это уч¬
реждение, однако принц отнесся к своим обязанностям не¬
серьезно, не считал нужным приходить на заседания. Ему
больше нравилось болтаться без дела...» Тогда Чекетс по¬
пробовал заинтересовать Чарльза финансово-экономичес¬
кой деятельностью — принц мог лично возглавить управ¬
ление своим герцогством Корнуэлл. Из этого тоже ничего
не вышло. Во дворце были обеспокоены тем, что наследник
остался не у дел. Публика же видела, что принц занимается
только аристократическими видами спорта — конным
поло, стрельбой и горными лыжами. Героический наслед¬
ник иа глазах превращался в обычного плейбоя.
Если верить биографу принца Джонатану Димблби,
Чарльза очень раздражало, что все считают, будто Букин-
гемский дворец водит его на коротком поводке: «Хотя
принц скрывал свое раздражение от всех, кроме самых близ¬
ких друзей, оп все время ожидал от придворных чиновни¬
ков посягательства на свою свободу и намеренно нач;гл отда¬
ляться от них». Наступила реакция на долгие годы безро¬
потного повиновения — в жажде самоутверждения
Чарльз устроил настоящий бунт против родителей, хотя
обычно это происходит гораздо раньше, в подростковом
возрасте. По достижении соверп1еннолетия принц стал
получать огромный доход, поступавший от герцогства
Корнуэлл — двести сорок восемь тысяч фунтов. По согла¬
шению с министерством финансов половину этой суммы
наследник передавал в государственный бюджет, что было
равносильно уплате подоходного налога. Итак, у принца
были и собственные средства, и собственные служащие, но
он никак не мог решить, чего же ему хочется, а на любое
давление извне поддаваться не желал.
-424-
БОЛЬШАЯ СЕМЬЯ
Избавившись от флотской дисциплины, с которой
приходилось считаться даже принцу Уэльскому, он вне¬
запно превратился в богатого бездельника, в котором бо¬
ролись врожденная доброта и серьезность с бесцельнос¬
тью праздного бытия. Личные слуги принца — сначала
Джеймс Макдональд, потом Стивен Бэрри — всячески ба¬
ловали своего господина, и очень скоро Чарльз стал нетер¬
пимо относиться к любой критике в свой адрес. Первой
жертвой стал Чекетс. Пессимизм, жалость к себе, уныние,
свойственные письмам и дневникам Чарльза, — та самая
«слабость», от которой его хотели излечить родители, —
теперь превратились в раздралсительность. Принц сердил¬
ся, если кто-то смел ему перечить. От своего деда Георга VI
Чарльз унаследовал склонность к приступам ярости. Био¬
граф пишет, что во время «этих тревожных проявлений
несдержанности лицо принца перекашивалось от бурных
эмоций».
Наследник стал таким упрямым, что не очень-то слушал¬
ся и старого Маунтбеттена. Чарльз хотел отыскать духовный
смысл жизни, стремился к самосовершенствованию, а в
этих вопросах двоюродный дед был ему не советчик. В се¬
редине семидесятых Чарльз нашел себе духовного настав¬
ника в лице старого друга бабуиши — престарелого юж¬
ноафриканского писателя Лоренса ван дер Поста, автора
книги «Потерянный мир Калахари», где пересказаны
мифы бушменов. По словам биографа, Чарльз стал отхо¬
дить от культуры, в которой вырос, и пустился в духовные
странствия. Ван дер Пост заметил, что в образовании
Чарльза есть существенный пробел, оставленный без вни¬
мания его родителями, и в особенности отцом. «Мне ка¬
жется, человек должен пускаться в путешествие внутрь са¬
мого себя», — сказал писатель Чарльзу, и тот начал запи¬
сывать свои сновидения, чтобы гуру их потом истолковы¬
вал. Ван дер Пост предложил наследнику на семь недель
«уединиться» в пустыне Калахари, однако министр иност¬
ранных дел Тони [<росленд, к огромному облегчению дво¬
ра, наложил вето на это мероприятие. Еще одного гуру
Чарльз просто придумал — так называемого Лохнагарс-
кого Старца, который якобы жил в пещере над замком
Бальморал, — эту сказку принц рассказывал своим млад¬
-425-
САРА БРЭДФОШ. ЕЛИЗАВЕТА II
шим братьям. Чарльз уверовал в возрождение душ, и все
это очень не нравилось его родителям. Елизавета, придер¬
живавшаяся традиционных аигпиканских верований, счи¬
тала, что ее сын сбился с пути истинного. На самом деле
это было всего лишь еще одним проявлением бунта про¬
тив узких рамок, определявших доселе жизнь Чарльза.
В 1979 году ои увлекся молодой индианкой, бывшей же¬
ной кинорежиссера Джона Хастона: она посвятила принца
в учение буддизма и познакомила его с книгой «Путь мас¬
теров», где излагается духовная мудрость азиатских гуру.
Таким образом, в тридцатилетием возрасте будущий
столп англиканской церкви погрузился в мистические уче¬
ния, мода на которые отшумела еще в шестидесятые годы.
Родители и друзья принца дал<е не подозревали, до какой
степени Чарльз увлечен новыми идеями и своей наставни¬
цей. Вскоре ои стал вегетарианцем и принялся осуждать
убийство животных. «Мы были очень удивлены, когда
принц внезапно перестал охотиться», — рассказывал
один из друзей Филиппа, Свита наследника переполоши¬
лась. Почтенный Эдвард Эйдин, сын бывшего личного
секретаря королевы, занявший пост секретаря наследника,
сказал друзьям: «Этому нужно положить конец». Впрочем,
подобные «отклонения» Чарльза продолжались недолго.
Личная жизнь Чарльза тоже внушала родителям серьез¬
ные опасения. С 1970 года сердце наследника было отдано
одной-единственной женщине — Камилле Шэнд. Это
была блестящая, самоуверенная блондинка, на полтора года
старше принца и успевшая! набраться сексуального опыта.
Она была из нетитулованной, но влиятельной семьи: Шэн-
ды принадлежали к так называемым «хорошим провинци¬
альным семействам». Ее отец майор Брюс Шэнд, в про¬
шлом кавалерийский офицер, а затем виноторговец, лю¬
бил охоту и садоводство, занимал почетную должность
вице-наместника графства Сассекс, Мать Камиллы была
дочерью лорда Эшкомба, потомка великого архитектора
Томаса Кыобитта, построившего фешенебельный лондон¬
ский район Бельгравия. Любопытно, что по материнской
линии Камилла приходилась родной правнучкой почтен¬
ной миссис Кеппель, многолетней любовнице Эдуарда VII,
Камилла всегда испытывала жгучий интерес к Алисе Кеп-
-426-
БОЛЬШАЯ СЕМЬЯ
пель и строила свои отношения с принцем Уэльским на
той же основе. Фаворитка Эдуарда VII была остроумной,
практичной женщиной, которая отлично знала, как сде¬
лать муясчину счастливым.
Чарльз познакомился с ней благодаря своей первой под¬
ружке 71юсии Саита-Крус и почти сразу же влюбился по уши.
До поры до времени Маунтбеттен покровительствовал этой
связи, считая, что из Камиллы получится отличная любов¬
ница, которая поможет застенчивому юноше стать настоя¬
щим мужчиной. Чарльз устраивал себе в Броудлендсе ро¬
мантические уик-энды подальше от любопытных взглядов
букингемских слуг. Вдвоем с Камиллой он частенько бывал
здесь, и никто не задавал ему лишних вопросов. Девушка
была милой, непритязательной и вовсе не стремилась стать
супругой будущего короля. К тому же все это время Камил¬
ла была одновременно влюблена в своего будущего мужа,
Эндрю Паркер-Боулза, в прошлом поклонника принцессы
Анны. Чарльз долго не мог признаться Камилле в любви.
Ему было в ту пору всего двадцать четыре года, он страдал от
болезненной неуверенности в себе и не был готов к браку.
Еще неизвестно, как отнесся бы двор к подобной невесте —
ведь речь шла о женитьбе наследника. Маунтбеттен осто¬
рожно намекал принцу, что он не должен относиться к этой
связи слишком серьезно, а для роли супруги лучше всего по¬
дойдет какая-нибудь чистая и непорочная дева. На самом
деле дядя Дики имел в виду собственную внучку Аманду
Кнэтчбулл, дочь Джона и Патриции Брейбурн. Года через
полтора после начала романа Маунтбеттен написал Чарльзу
письмо, имевшее самые серьезные последствия: «Мне ка¬
жется, что в твоем случае мужчина должен как следует на¬
гуляться, прежде чем обзаведется семейством. В качестве
жены лучше всего выбрать какую-нибудь милую, поклади¬
стую девушку, которая еще не успела никого полюбить».
Принц заколебался и потерял Камиллу, которая обручи¬
лась с Паркер-Боулзом после того, как Чарльз отправился
служить во флот и уехал в Вест-Индию, В июле 1973 года
Камилла и Эндрю поженились. Паркер-Боулзы были дав¬
ними друзьями королевского семейства, особенно короле¬
вы-матери, а это означало, что Чарльз и Камилла все время
будут рядом.
-427-
САРА 15РЭДФОРД. МПЗАВЕТА II
Елизавета не раз дразнила Маунтбеттена «старым сводни¬
ком». Вот и на сей раз он не смог удержаться от искушенш!
женить своего подопечного. С Филиппом Маунтбеттену
удшюсь добиться полного успеха, и теперь старик возмечтал
сделать внучку женой наследника трона. После того как Ка¬
милла исчезла со сцены, Маунтбегген начал потихоньку под¬
талкивать Чарльза к Аманде. В 1974 году Чарльз посетил дом
Брейбурнов на Багамских островах и увидел, что Аманда
«необычайно привлекательна». Принц стал подумывать о
женитьбе и даже поговорил с матерью девушки, хотя Аманде
в ту пору еще не исполнилось и семнадцати лет. Маунтбет-
тен, не посоветовавшись с родителями своей внучки, немед¬
ленно принялся за дело — совсем как в старые времена, ког¬
да женил Филиппа. Старик стал y^шть внучку, как нужно пи¬
сать письма Чарльзу, и Д11же отрядил свою ослепительную
крестную дочь Александру Аберкорн, чтобы она отвезла де¬
вочку в Пария< и как следует приодела, Елизавета и Филипп
были вполне довольны, узнав о планах дяди Дики. «И очень
хорошо, — сказал Филипп. — Лучше не пускать в семью чу¬
жаков». Чарльз продолжал видеться с Амандой и пять лет
спустя сделал ей предложение, однако девушка ответила от¬
казом. Принц ей нравился, она сочувствовала его одиноче¬
ству, но слишком хорошо представляла себе, что такое жизнь
принцессы, и подобная участь ее не устраивала.
Все это время Чарльз встречался с разными женщинами,
как принадлежавшими к высшим слоям общества, так и са¬
мыми обычными — среди его подружек были дочь герцога
Веллингтона леди Джейн Уэллсли, Джорджиана Рассел, Саб¬
рина Гиннесс, Давииа Шеффилд и Анна Уоллес. По слухам,
по крайней мере одной из этих девиц принц делал предло¬
жение, но опять безуспешно. Одно время Елизавета и Фи¬
липп покровительствовали милой и об^штельной леди Лео¬
норе Гросвенор, но она предпочла выйти замуя< за графа
Личфшща, двоюродного брата королевы.
У пршща все время возника;ш короткие романы и случай¬
ные пригспочения — в 1978 году Мауитбеттен даже счел
нужным устроить своему питомцу выговор: он, мол, «катит¬
ся под гору, идет по стопам дяди Дэвида, который закончил
позорным отречением от престола и прожил никчемную
жизнь». Во время официал ьно1о В11зита в Австралшо Чекетс
-42S-
БОЛЬШАЯ СЕМЬЯ
помешал Чарльзу отправиться на унк-энд сразу с двумя свои¬
ми бывшими подружками — пресса непременно разнюхала
бы об этом и визит был бы испорчен. Чарльз упрямо повто¬
рял — действительно, уподобляясь дяде Дэвиду, — что его
личная жизнь никого не касается. Он уступил лишь тогда,
когда Чекетс пригрозил нажаловаться королеве. Прежде та¬
кой доОры11 и покладистый, нршщ проявлял все больше эго¬
изма. Он без конца менял планы cboiix поездок, совершенно
не заботясь об удобстве принимающей стороны. Однажды
Чарльз поступил так с Брейбурнами, и Маунтбеттен сердито
заявил ему, что он «совсем деградировал» и «ведет себя, точь-
в-точь как дядя Дэвид».
Утром 27 августа 1979 года террористы Ирландской рес¬
публиканской армии подорвали рыбацкую лодку, на которой
Маунтбеттен н члены его семьи отправились на пpoгyлI^y.
Это произошло в Муллагморской гавани, на западном побе¬
режье Ирландии. Бомба взорвалась прямо под ногами у Ма-
уитбеттена. Он погиб на месте, вместе с ним были убиты его
четырнадцатилетний внук Николас Кнэтчбулл и местный
мальчшс Пол MaKceejui. Патриция и ее муж бьши тяжело ра¬
нены, а восьмидесятитрехлетняя мать лорда Брейбурна на
следующий день скончалась от потрясения. Королева была в
Бальморале, когда пришла трагическая весть, Елизавета ис¬
пытала шок — террористы вырвали целый кусок ее жизни.
Смерть Маунтбеттена стала для Елизаветы большим
ударом. Королева отправилась в Броудлендс на похороны
и испытывала искреннее горе, но, как обычно, не умела
выражать свои эмоции •— так и не смогла написать доче¬
рям покойного письма соболезнования. Единственным
утешением было то, что Маунтбеттен умер мгновенно, из¬
бежав тягот преклонного возраста. Этот человек все время
вмешивался в жизнь королевской семьи, однако всегда же¬
лал ей только добра. Теперь не осталось советника, кою-
рый говорил бы королеве правду — даже такую, которую
ей не хотелось слышать. Главное же — между Елизаветой
и ее старшим сыном больше не существовало важного свя¬
зующего звена.
XVI.
МРАЧНЫЕ СКАЗКИ
«Если бы королева тратила столько же времени на браки своих
детей, сколько она тратит на скрещивание жеребцов и кобыл,
всего этого не произоишо бы...»
Один придворный
Вопрос о браке наследника престола становился все бо¬
лее насущным — без этого у династии не было будущего.
Принцу исполнилось тридцать два года, и он все еще был
влюблен в замужнюю женщину, Камиллу Паркер-Боулз.
Возможно, это происходило из-за того, что девушки, ко¬
торым он делал предложение, одна за другой ответили ему
отказом. Елизавета знала о романе своего сына, знала она и
то, что сослуживцы Эндрю Паркер-Боулза по полку недо¬
вольны, поскольку принц нарушает неписаный закон, со¬
гласно которому офицер не должен водить шашни с же¬
ной другого офицера. «Мадам, •— сказал королеве один из
ее старьЕХ друзей, — принц Уэльский состоит в связи с же¬
ной офицера, и полку это не нравится». Королева опустила
глаза и ничего не ответила. Вряд ли она предприняла ка¬
кие-нибудь шаги. Скорее всего, заняла обычную страуси¬
ную позицию, не желая раньше времени оказываться в не¬
приятной ситуации. Однако Филипп, который в подобных
случаях всегда проявлял больше активности, насел на сына,
чтобы тот наконец женился и подарил стране наследника.
Чарльз мучился, разрываемый между чувством долга и
любовью к Камилле. Согласно идее Мауитбеттена, невеста
наследника непременно должна быть девственницей, то
есть все прежние подружки принца исключались. Летом
1980 года возник вариант, многим представлявшийся
идеальным: леди Диана Спенсер, сестра бывшей при¬
ятельницы принца Сары Спенсер. Семейство Спенсеров
было не только аристократичным и породненным со
-430-
МРАЧНЫЕ СКАЗКИ
МНОГИМИ знаменитыми английскими родами, но имело
даже частицу королевской крови: первым в роду был гер¬
цог Ричмонд, незаконный сын Карла II и его фаворитки
Луизы де Керуаль. Спенсеры были богаты, им принадле¬
жали обширные земельные угодья в графстве Нортгемп¬
тоншир, где находилось их роскошное поместье Элторп.
Они владели также лондонским дворцом Спенсер-хаус,
где имелась превосходная коллекция произведений ис¬
кусства. Это семейство издавна состояло в особых отно¬
шениях с королевским двором. Прадед Дианы с шестой
граф Спенсер служил лорд-гофмейстером у Эдуарда VII и
Георга V. Ее бабка леди Синтия, жена седьмого графа,
была у королевы-матери дамой опочивальни, а двоюрод¬
ная бабка леди Делия Пил считалась близкой подругой
Елизаветы и Маргарет. Другая двоюродная бабка леди Ла¬
вин ия дружила с королевой-матерыо — в детстве снача¬
ла у одной, а потом у другой была одна и та же гувернан¬
тка. Отец Дианы, восьмой граф Спенсер, которого знако¬
мые называли просто Джонни, служил конюшим у отца
королевы, а позднее у самой Елизаветы. По материнской
линии Диана- происходила из рода Фермой, тоже тесно
связанного с королевской фамилией.
«На бумаге партия выглядела просто идеальной», —
сказал впоследствии один из друзей королевы. Однако если
бы Диана была не девушкой, а кобылой, Елизавета наверня¬
ка забраковала бы такую вязку. Дело в том, что «у Спенсе¬
ров отвратительный характер, они живут в атмосфере
скандалов, и в семье всегда кто-нибудь с кем-нибудь не
разговаривает». Если бы Елизавета занялась изучением
ближайших родственников будущей невесты, сведения
вряд ли показались бы ей утешительными. Джонни Спен¬
сер, тогда еще виконт Элторп, постоянно ссорился со сво¬
им отцом, седьмым графом Спенсером, который безвы¬
лазно жил в поместье, никого туда не пускал и отказывался
видеть собственных внуков. Англо-ирландское семейство
Фермой, от которого Диана происходила по материнской
линии, тоже было не вполне благополучным. Дядя Дианы,
который в свое время ошарашил прессу, публично заявляя
о девственности невесты, впоследствии покончил с со¬
бой. В норфолкском «хорошем обществе», которое счи¬
-431-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
тается в Англии самым консервативным и традицион¬
ным, мать Дианы Фрэнсис называли «необузданной».
Один из родственников говорит: «В жизни не встречал
более сильной личности. Хороша собой, полна жизнен¬
ной энергии, остроумна, за словом в карман не полезет.
Мужчины от нее просто падают». В свое время Фрэнсис
стала светской дебютанткой на год раньше положенного
возраста и произвела фурор. «Она могла бы добиться
чего угодно, но в семнадцать лет yate обручилась». Ее из¬
бранником ciiui Джонни Элторп, который был на двенад¬
цать лет ее старше и ранее обручился с леди Энн Коук,
дочерью пятого графа Лестера, близкого друга и соседа
Георга VI. Впоследствии леди Энн вышла замуж за Коли¬
на Теннанта, приятеля принцессы Маргарет.
Элторп был красивым, высоким, веселым, по не слиш¬
ком умным молодым человеком, Фрэнсис была и умнее, и
богаче — дело в том, что ее бабушка родилась в семье
нью-йоркских миллионеров. Поэтому молодые посели¬
лись не в поместье Элторп, а в сандрипгэмском Парк-хау-
с-е, который принадлежал невесте. Друзья рассказывают,
что после женитьбы Джонни стал скучным семьяни¬
ном — был предан жене и души не чаял в детях. Брак
был заключен в 1954 году и пятнадцать лет спустя закон¬
чился бракоразводным процессом. Наследник был произ¬
веден на свет не сразу и с немалыми трудностями; графи¬
ню постоянно подвергали унизительным проверкам на
способность к деторождению. Диана была третьей доче¬
рью, а еще три года спустя наконец появился на свет и
наследник, Чарльз.
Диане было шесть лет, когда в 1967 году после ярост¬
ных скандалов родители разошлись. Фрэнсис влюбилась в
Питера Шэнда Кидда, женатого мулсчину, который был на
одиннадцать лет старше. После долгого судебного разби¬
рательства дети достались отцу. Собственная мать давала
показания против Фрэнсис — как поговаривали, из чис¬
тейшего снобизма. После этого они не разговаривали друг
с другом целых тринадцать лет. Дети остались без матери,
на попечении отца, которьн“1, по свидетельству родствен¬
ников, «был совершенно сокрушен». Он так и не простил
свою бывшую жену. Почти все время граф хранил молча¬
-432-
МРАЧНЫЕ СКАЗКИ
ние, разговаривая лишь со своим шофером и егерем. Ма¬
ленький Чарльз каждый вечер плакал навзрыд, спрашивая,
где мама, и Диана изо всех сил старалась у'гешить брата.
Дети очень жалели отца, всячески оберегали его. Больше
всего граф любил Диаггу. Однако, заботясь об отце, дети в
то же время очень ревниво следили, чтобы никто не занял
место их матери. Ненависть распространялась на всех особ
женского пола — няням в стулья втыкали булавки, иногда
даже выбрасывали из окна их одежду. В 1976 году граф на¬
конец женился на Рэйн Дартмут. Юная Диана в припадке
ярости влепила отцу пощечину, а позднее на глазах у слуг
столкнула мачеху с лестницы.
Развод тяжело подействовал на всех детей, кроме са¬
мой старшей дочери Джейн, которую называли доброй,
покладистой, умной, почти святой. Диана же, по словам и
друзей, и врагов, с детства была заядлой вруньей или, вы¬
ражаясь деликатнее, изрядной фантазеркой. Ее брат
Чарльз рассказывал Эндрю Мортону, биографу Дианы:
«Может быть, психолог объяснр[л бы это травмой, выз¬
ванной разводом родителей. Она просто не умела гово¬
рить правду, ей хотелось все приугфашивать. Однажды
жена викария везла ее на машине из школы и вдруг гово¬
рит: «Диана Спенсер, еще раз соврешь, и я тебя выса-
лсу — пойдешь домой пешком».»
Один из норфолкских соседей Спенсеров, говоря рке о
взрослой Диане, сказал: «У леопарда пятна со шкуры нику¬
да ие исчезают». А бабушка будугцей принцессы Уэльской
говорила о своей шестилетней внучке: «Диапа Спенсер —
самая хитрая девочка из всех, кого я когда-либо видела».
Каникулы дети проводили то в лондонском Парк-хау¬
се, то у матери в Сассексе. На словах это звучит очень
мило, но на деле каждая такая поездка была для детей се¬
рьезным эмоционалытым потрясением — они чувство¬
вали себя пешками в игре враждующих друг с другом ро¬
дителей. Поступив в школу, Диана на уроках рисования
все свои произведения надписывала «мамочке и папоч¬
ке». В привилегированной школе Силфилд только Диана
и ее брат Чарльз были детьми из разведенной семьи: в ту
пору в «приличных семьях» развод исключался. Когда
отец отправил Диану в пансион, она решила, что он от
-433-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛМЗлииТЛ II
нее отказывается, л умоляла: «Ты не бросишь меня здесь,
если любишь». С фотографий, сделанных в подростко¬
вом возрасте, на нас смотрит грустная, настороженная де¬
вочка, взирающая на мир с явным подозрением, и уже в
этом юном возрасте видны знаменитые стройные ноги.
В книге Мортона сказано, что Диана почти всегда вспо¬
минала о своем детстве с тяжелым чувством; она посто¬
янно ощущала себя брошенной, покинутой: ведь девочке
бь[ло всего шесть пет, когда мать села в автомобиль и
уехала из Парк-хауса и из ее жизни.
Утешение Диана находила в фантазиях. Она часто по¬
вторяла: «Я стану кем-нибудь выдающимся». Отчим про¬
звал ее Герцогиней, и кличку подхватила вся семья. «Она
всегда знала, чего она хочет и как этого достичь», — нсно-
минает няня. С пятнадцатнлетнего возраста Диана твердо
решила, что ей ну'жен принц Уэльск]п“1. И он возник в ее
жизни в 1977 году благодаря Саре, старшей сестре Дианы.
Сара была рыженько!! и хорошенькой. Поскольку ее крест¬
ная мать слу^жила фрейлиной при дворе, девушку часто
приглашали в Виндзор на Эскотскую неделю. Бедняжка
страдала булемией — нервным заболеванием, сопровож¬
даемым чрез.мерным noi лондением пинце и потом рвоюи.
Тому же недугу оказалась подверженной и Диана. Чарльз
знал об этом и жалел Сару, которая была 6ледно11 и ху¬
денькой. Стали поговаривать о том, что она может стать
невестой наследника.
Два года спустя Чарльз познакомился в Элторпо с Диа¬
ной, которая показалась ему обычной девочкой-подрост-
ком, пухленькой п симпатичной —• одним словом, забав¬
ная младшая сестренка и не более того. Раньше им случа¬
лось жить в Сандрингэме по соседству, но принц был на¬
столько старше, что не обращал на Диану В1и1манин.
Иногда она ходила пить чай к нринцу Эндрю, ее ровесни¬
ку. Джанет Томпсон, няня Днаны, вспоминает, как од¬
нажды королева играла ii прятки с ПJecтилeтним Эндрю и
пятплетней Дианой. В комнату вошел Чарльз и снисхо¬
дительно спросил: «Все в порядке? По-.моему, у вас тут весе¬
ло». Именно таы1м увидела нринца впервые его будущая
жена. Несмотря на возраст, она уже тогда поняла, что это
не просто старпп1й брат Эндрю, а важная персона.
-434-
МРАЧНЫЕ СКАЗКИ
Но С королевой Диана общалась лишь в раннем дет¬
стве, В 1972 году умерла ее любимая бабушка по отцу, и
Джои и и переехал вместе с детьми в Элторп, так что со¬
седство с королевском семьей закончилось, С бабушкой
по матери, Рут Фермой, Диана почти не общалась, пото¬
му что та была в ссоре с дочерью. При дворе говорят, что
Фермой была против того, чтобы прииц Уэльский
женился на ком-либо из ее внучек. «Этому надо поме¬
шать», — сказала она, когда пошли слухи о возможной
женитьбе Чарльза на Саре. В 1978 году Дженн, самая
старшая из сестер Спенсер, вышла замуж за Роберта Фел¬
лоуза, занимавшего в ту пору должность помощника лич¬
ного секретаря королевы. Свадьба состоялась в престиж¬
ной Гвардейской часовне, что на территорзш Веллннп'он-
ских казарм. Оттуда рукой подать до Букингемского
дворца. Кто-то слытал, как Диана сказала: «А я выйду за¬
муж в Вестминстерском аббатстве». Очевидно, в это вре¬
мя она уже подумывала о принце Уэльском. В этом воз¬
расте девуидки обычно мечтают о женихах не просто кра¬
сивых и сильных, но принадлежащих к иной, сказочной
жизни, Принц Чарльз, будущий монарх, мог считаться
самым завидным женихом и мире, а поскольку старшая
сестра Дианы уже чуть было не стала его невестой, блес¬
тящая партия казалась не такой уж невероятной. Диана
была готова вьгйти па цель. На свадьбе сестры она подо¬
шла к Джеймсу Уайтакру, старейшине королевских ре¬
портеров, которых называют «крысиная стая». Девушка
сказала: «Я вас знаю — вы злой мистер Уайтакр. А я Ди¬
ана», Так начинался ее роман с прессой.
Два года спустя, в июле 1980 года Чарльз и Днана уеди¬
нились на пикнике и, сидя в стогу сена, долго беседовали.
На принца произвели глубокое впечатление жалость и со¬
страдание. проявленные девушкой. Биограф прннца так
описывает этот разговор: «Она сказала, что еще на похоро¬
нах Маунтбеттена заметила, как принц печален и одинок».
При этом Диана ничуть не прикидывалась — она всегда
остро чувствовала чужую боль и старалась утешить тех,
кому плохо. Должно быть, она думала, что действительно
может ему помочь, дать ему мир и утешение, которых он
так ищет, и тогда они оба будут счастливы. Именно с
-435-
САРА ЬРЭДФОРД ЕЛИЗАВЕТА II
ТОГО дня Чарльз стал подумывать о Диане как о потенци¬
альной невесте. Не прошло и месяца, как он признался
другу, что встретил девушку, па котороГ( намерен женить¬
ся. Он сказал, что Диана естественна, добра и (тут он здо¬
рово ошибся) очень любит деревенскую жизнь.
Летом у Чарльза состоялось шумное объяснение с Ан¬
ной Уоллес, одной из девушек, которой он безуспешно де¬
лал предложение. Это тоже была красивая, волевая блон¬
динка, происходившая из богатой помещичьей семьи.
Чарльз и Анна повздорили сначала на балу в честь восьми¬
десятилетия королевы-матери, потом еще раз на балу в
Стоуэлл-парке, где принц потом танцевал ночь напролет с
Камиллой Паркер-Боулз. Милая, понимающая, застенчи¬
вая Диана Спенсер казалась идеальным выбором. В сен¬
тябре принц npiu-ласил ее в Бальморал. Там же были Нико¬
лас Соумс, ближарошш друг принца, и супруги Паркер-Бо¬
улз. Затем Диана, Соумс и Эндрю Паркер-Боулз улетели в
Лондон, а Камилла осталась с Чарльзом. Несколько дней
спустя, 17 сентября 1980 года, фоторепортеры подкарау¬
лили леди Диану возле детского сада, где она в то время ра¬
ботала, и сделали знаменитый снимок: девственная мадон¬
на с ребенком на руках стоит, озаряемая солнечным све¬
том, и сквозь тонкое платье просвечивают стройные нож¬
ки. Образ был поистине бесподобен. Так Диана начала
свою карьеру звезды.
Месяц спустя Диану снова сфотографировали, когда
она наблюдала, как Чарльз ездит верхом на своем жереб¬
це Аллибаре. Это произошло в Шропшире. Там же была
Камилла Паркер-Боулз. Чарльз и Диана гостили у нее в
замке Боулхайд-мэнор. Диана знала об отношениях
принца с Камиллой — об этом уже писала желтая пресса,
намекая на го, что принц частенько видится с женой сво¬
его приятеля, пока тот командует охраной родезийского
губернатора лорда Соумса. Б ноябре газеты раскопали
так называемый «железнодорожный скандал». Поступило
сообщение, что принц Уэльский провел ночь в королевс¬
ком поезде с какой-то блондинкой. Поначалу предполо¬
жили, что это Диана. Елизавета приказала своему пресс-
секретарю Майклу Ши опубликовать опровержение, но
вскоре выяснилось, что блондинка действительно была.
-436-
МРАЧНЫЕ СКАЗКИ
Только не Диана Спенсер, а Камилла Паркер-Боулз. Диа¬
на могла сколько угодно мучиться подозрениям1г, но по¬
ложение ее было еще недостаточно прочным, чтобы при¬
звать нрннца к ответу. Пока девушка нуждалась в Камил¬
ле и ее заступничестве и наивно полагала, что когда
нринц станет ее мужем, соперница сама собой исчезнет
со сцены. Джеймс Уайтакр, с которым Диана частенько
общалась в этот период, пишет, что она «была твердо на¬
мерена выйти замуж за Чарльза». Мать Дианы умоляла
журналистов оставить девочку в покое, но Диана сказала
Уайтакру, что пресса ей совсем не мешает. «По-моему, я
неплохо со всеми вами лажу», — сказала она. Уайтакр
пишет; «Уже в ту пору она умела ловко пользоваться
главным своим оружием — журналиста,чи».
Британская пресса твердо решила, что Диана — «та
самая», но принц все еще колебался. Он улетел в Индию с
официальным визитом, а после возвращения не виделся с
Дианой целую неделю. Елизавета и Филшш забеспокои¬
лись, не повредит ли странное поведение сына репутации
девушки, уже скомпрометировапной вниманием Ж7риали-
стов. Елизавета написала одной знакомой, что очень бес¬
покоится и не иони.мает, почему Чарльз до сих пор не сде¬
лал предложение. Однако вмешиваться она не стала — это
было не в ее правилах.
Филипп, хорошо зная, как нерешителен его сын, по¬
требовал от него peшнтeльньLX действий: пусть или сдела¬
ет Диане предложение, что «достав)гг удовольствие и се¬
мье, и стране», или пусть немедленно прервет отноше¬
ния. Совет и на самом деле был совсем неплох, но Чарльз,
по свидетельству его биографа, вновь ощупш, что «им
манипулируют».
Как обычно, королевское семейство встретило Новый
год в Сандриигэме. Там собралась и вся «крысиная сгая»,
сразу же увидевшая, что августейшее семейство нервнича¬
ет. Елизавета в несвойственной для себя манере прикрик¬
нула на журналистов: «Оставьте нас в нокое! Уходите!» Все¬
общее оживление началось, когда приехала Диана. Прав¬
да, погостила она всего сугки, потому что из-за иаплыва
ж'урпалистов жизнь в замке стала невозможной. Один из
придворных заметил, что, когда Чарльз и Диана танцена-
-437-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
ЛИ В зале, «между ними так п проскакивали электрические
искры». Однако в тот раз принц так и не сделал предло¬
жение. В письме другу от 29 января 1981 года он писал:
«Я пребываю в полнейшем смятении. Меня всегда выво¬
дит из равновесия необходимость с головой погрузиться
в некие неведомые мне обстоятельства, однако я надеюсь,
что в конечном итоге все закончится хорошо. Ведь я
очень хочу поступить так, чтобы страна и моя семья
были мной довольны. Но мне страшно, что я когда-ни¬
будь пожалею о своем реп1ении».
Надо отдать Чарльзу справедливость — в отличие от
своего дяди Дэвида он был готов пожертвовать личным
счастьем ради интересов страны. Вместе с тем ему хоте¬
лось обзавестись своей семьей, чтобы рядом была та, кто
разделит с ним тяготы жизни. Чарльзу нравилась Диана,
его трогала ее заботливость, импонировал присущий ей
энтузиазм. Принц убеждал себя, что они идеально под.хо-
дят друг другу, однако с предложением по-прежнему не
спешил. Как обычно, он поехал кататься на лыжах с дру¬
зьями и именно там наконец принял решение. Вернув¬
шись 2 февраля 1981 года, он подождал еще два дня, а
йотом все-таюг сделал предложение, которое было немед¬
ленно принято.
Елизавета и Филипп пришли в восторг. Один знако¬
мый, посетивший герцога в этот период, еще до офици¬
ального объявления, сделанного 24 февраля, рассказывает,
что Филипп был очень доволен и сказал: «Как чудесно,
что они женятся. Мы просто счастливы!» Далее все тот же
друг рассказывает: «На поверхности казалось, что все про¬
сто идеально. Родителям не терпелось женить сына, и они
не дали себе труда разобраться в обстоятельствах. А ведь
знали, что невеста из неблагополучной семьи... Им каза¬
лось, что принцу необходимо обзавестись собсгвенным
очагом, и тогда все устроится само собой...»
Даже Диана, давняя мечта которой наконец осуществи¬
лась, была охвачена кое-какими сомнениями. В письме,
написанном ее крупным, детским почерком и отправлен¬
ном одному из тех, кто поздравлял ее с помолвкой, narni-
сано: «Все мне говорят, что семейная жизнь — это счас¬
тье. Не знаю, что скажу об этом двадцать лет спустя!»
-43S-
МРАЧНЫЕ СКЛЗКМ
И жепих, и невеста стали жертвами иетерпеппя публи¬
ки, по Диана, разумеется, пошла на это внолпе охотно.
Однако никакой романтической любовной HCTopini, и ко¬
торую свято перила публика, на самом деле не было.
Один из биографов Диаиы пишет; «Оба поступили так по
расчету, однако не учли последствий своего тага, О по-
.молвке было объявлено в феврале 1981 года, а к этому
времени Чарльз уже почти десять лет любил Камиллу
Паркер-Боулз. Диана знала об этом, но мирилась... Принц
хотел наследника, Диана хотела стать принцессой Уэльс¬
кой». Жених и невеста оба запоем читали романы Барба¬
ры Картленд, которая была матерью отчима Дианы.
В этих романах воспеваются романтическая любовь и не¬
винность, и обрученные уверили себя, что влюблены друг
в друга. Диане самообман дался легко, Чарльзу — с тру¬
дом. В одном телевизионном интервью, дан пом вскоре
после обручения, бросается в глаза, как плохо жених и не¬
веста знают друг друга.
Чарльз; Диана обожает природу.
Днана: Мы оба любим музыку, любим танцевать, у нас
одинаковое нредставление о юморе.
Чарльз: Да уж, юмор тебе понадобится.
Когда принца спросили, любит ли он свою невесту, от¬
вет был туманным: «Люблю, если правильно понимаю
смысл этого слова».
Поначалу все пшо хорошо. Диана оказалась новее не та¬
кой уж «тихой мышкой», как воображала публика, и хоте¬
ла во что бы то пи стало доказать обрагное. Однажды,
когда обрученные были в гостях у родстветп1Ков, Диана
оставила в гостиной свое кольцо, которое всем показывала.
На глазах у журналистов невеста велела жениху вернуться и
принести кольцо. Все были удивлены ее тоном и даже об¬
радованы, решив, что именно таким образом и следует об¬
ращаться с избалованным холостяком.
Чтобы избавиться от назойливых журналистов, Диана
перебралась в Кларепс-хаус В последний вечер перед тем,
как переехать туда, инспектор из Скотленд-Ярда, пристав¬
ленный к ней в качестве телохранителя, сочувственно
сказал: «Учтите, сегодня последний вечер вашей свободы,
так что уж воспользуйтесь им на славу». Впоследствии
-439-
САРА БРЭДФОРЛ ЕЛИЗАВЕТА II
Диана будет мелодраматично говорить, *; 'о эти слова «ос¬
трым мечом пронзили ее сердце». В Клареис-хаусе она
жила недолго и несколько дней спустя поселилась в or-
ром ном Букингемском дворце.
Елизавета не предпринимала почти никаких усил1и1,
чтобы будун1ая невестка чувствовала себя у них как дома.
Очень быстро королева поняла, что с этой девушкой об¬
щего языка она не найдет. Выяснилось, что Диана вовсе не
так уж люби'1' природу, как думал Чарльз. Она интересова¬
лась модой, поп-музыкой, танцами, магазинами. Лошади,
собаки, охота, стрельба и рыбалка — любимьп! досуг ко-
ролевскоп> семейства — ее совершенно не интересова;т.
«На самом деле королеве Диана не так уж нравилась», —
рассказывает один из придворных. Позднее, когда невест¬
ка стала вести себя непредсказуемо и даже грубо, Елизавета
окончательно перестала ее понимать. Королева добра, но с
воображением у нее не все в порядке. Ей самой Букингемс-
кий дворец вовсе не кажется неуютным, поэтому она со¬
чла, что Диане там тоже поправится. Елизавета не привык¬
ла иметь дело с молоденькими девушками и совершенно
не представляла себе, как может давить на них подобная
обстановка. Человек, оказавшийся в стенах дворца, чув¬
ствует себя маленьким, заброшенным и нттчтожным. Для
Дианы Спенсер это ощущение было мучительным. Вне¬
запно она почувствовала, что все про нее словно забыли.
Никто ей 1Н1ЧСГО не объяснял, никто не вводил в курс но¬
вых обязанностей. Месяц спустя Чарльз уехал с пятине¬
дельным официальным визитом в Австралию, Новую Зе¬
ландию, Венесуэлу и США. Невеста осталась на попечении
четырех придворных, которые должны были подготовить
ее к новой роли. То были личный секретарь принца Эд¬
вард Эйдин {сын бывшего личного секретаря королевы
Майкла Эйдина), два бывших дипломата — Фрэнсис Кор¬
нит, П0М01Ц1ШК личного секретаря, и Оливер Эверетт, ко¬
торому OTiHiHie предстояло исполнять обязанности иео(|зи-
циалыюго личного секретаря Дианы; четвертым был
Майкл Колборн, бывший флотский унтер-офицер, слу-
т1вший у принца с 1975 года. Однако эти господа могли
подготовить Диану лишь к церемониалу и не более того.
У Дианы был свой стол в кабинете Колборн а, и поскольку
-440-
МРАЧНЫЕ СКАЗКИ
девушке занять себя было нечем, она частенько туда наве¬
дывалась. Вопросы, которые Диана задавала споим помощ¬
никам, оставались без ответа; «Я спросила Чарльза, любит
ли он все еще Камиллу Паркер-Боулз, а он отнетил уклон¬
чиво. Что же мне делать?»
Елизавета жила в другой части дворца и понятия не
имела о душевных терзаниях невесты своего сына. Слу¬
жащие принца не хотели расстраивать ее величество, да
королева в любом случае вряд ли проявила бы сочув¬
ствие. Скорее всего она сказала бы: «Но ведь Чарльз сде¬
лал ей предложение! Он честно рассказал ей о Паркер-Бо¬
улз, порвал с этой женщиной. Чего же ей еще? Придется
Диане как-то приспособиться». Кроме того, Елизавета
знала, что Диане помогает ее мать, занятая подготовкой
гардероба для будущей принцессы, — вот пусть мать и
заботится о душевном состоянии своей дочери.
Елизавета не могла не видеть, что с Дианой не все бла¬
гополучно, однако, должно быть, относила это за счет
обычной предсвадебной нервозности. Слишком многое
сваливается на девятнадцатилетнюю девушку, когда все
внезапно начинают относиться к ней, как к кинозвезде.
Диана теряла вес, постоянно плакала. Во время скачек в Эс¬
коте, за две недели до свадьбы, все увидели, как она переме¬
нилась. «Диане очень трудно было привыкн>ть к новой
жизни», — рассказывает один из очевидцев. Когда в коро¬
левской ложе подавали чай, Диана снова расплакалась, и ее
пришлось увести. Принц был обеспокоен и не скрывал сво¬
ей тревоги. «Ничего, что она на столько лет меня моло¬
же?» — спросил он у одного из друзей.
Спустя годы, когда «волшебньп1 брак» распался, и
Чарльз, и Диана заговорили о сомнениях, которые одоле¬
вали их с самого начала. По словам Чарльза, к женитьбе
его принудил отец. А по утверждешпо Дианы, за день до
свадьбы принц признался, что не любит ее, и поэтому уже
в церкви она чуть было не повернула назад. Одному из
друзей Чарльз тоже говорил, что хотел бы отменить это
мероприятие, да отец не позволяет. Кроме того, Диана на¬
шла ныне знаменитый браслет с ин1нц1алами, который
Чарльз хотел подарить Камилле в качестве прощального
подарка. Когда невеста предъявила принцу свою на,\одку,
-441-
САРА БРЭДФОРД L'IH3ABETA II
ТОТ ответил, что не собирается больше встречаться с Ка¬
миллой, однако хочет расстаться с ней по-хорошему. Диа¬
на, разумеется, была очень расстроена, и не без оснований.
Тень Камиллы с самого начала нависла над этим браком.
В понедельник накануне свадьбы принц отправился вру¬
чать свой браслет, не взяв с собой даже телохранителя. Тем
временем Диана сказала за обедом в Букингемском дворце
своим сестрам Саре и Джейн, что Чарльз ее не любит, а по-
прежнему влюблен в Камиллу Паркер-Боулз. Сестры стара¬
лись развеселить ее. «Ничего не поделаешь, — сказала
одна. — Теперь обратной дороги нет — твое личико уже
появилось даже на сувенирных полотенцах». На предсва¬
дебном балу многие заметили, что принц всего один раз
танцевал со своей невестой, а у Дианы на глазах были сле¬
зы. Зато Чарльз то и дело приглашал Камиллу, а когда Диа¬
на уехала в Кларенс-хаус, Чарльз и Камилла исчезли вместе.
Лакей принца Стивен Бэрри утверждает, что последнюю
ночь перед свадьбой принц провел с Камиллой. Правда,
биограф Чарльза и родственники возмущенно опроверга¬
ют эту информацию.
Остановить события было уже невозможно. Брачная
церемония должна была транслироваться по телевидению
на весь мир. С точки зрения шоу-бизиеса спектакль, ра¬
зыгранный 29 июля 1981 года, был грандиозен —750 мил¬
лионов зрителей увидели его во всех концах земного шара.
Все было идеально. В небе сияло солнце. Накануне Диа¬
на получила от Чарльза обнадеживающий подарок —
кольцо с гербом принца Уэльского и нежную записку:
«Очень горжусь тобой, увидимся завтра у алтаря. Тебе дос¬
таточно взглянуть на hiix, и они все рухнут к твоим ногам».
Любые сомнения и опасения были уже неуместны. Oiut
pacrajinn сами собой, когда в соборе святого Павла появи¬
лась невеста, окутанная облаком шелка и кружев, сверкаю¬
щая драгоценными камнями; она шла, опираясь на локоть
отца, которь[й держался молодцом, хотя два года назад пе¬
ренес тяжелый, почти смертельный инсульт. Церемонии
предшествовали кое-как]{е закулисные маневры; не при¬
гласили Барбару Картленд, мать отчима невесты — чтобы
не усугублять конфликт между родителями Дианы. Кроме
того, невеста решительно воспротивилась, чтобы две быв¬
-442-
МРАЧНЫЕ СКАЗКИ
шие подружки жениха — Камилла н леди Трайон — ока¬
зались q5eди ста двадцати приглашенных на свадебный
завтрак во дворце. Правда, Диана не смогла воспрепят¬
ствовать тому, чтобы Камилла присутствовала в соборе,
где приглашеннььх было две тысячи семьсот человек.
И все же атмосфера была радостная, счастливая, праз¬
дничная. Как сказал архиепископ Кентерберийский Ро¬
берт Ранси: «Такие истории напоминают сказку... — Да¬
лее почтенный прелат оказался неважным пророком. —
Счастливо живут супруги, если воспринимают брак как
увлекательное приключение, цель которого — созидать
друг друга и привносить в мир любовь...» Слушая речь
архиепископа, королева, должно быть, спрашивала себя,
справятся ли молодожены с этой задачей.
Казалось, королевская свадьба подчеркивает и гаранти¬
рует незыблемость монархии, этого столпа нации. В цент¬
ре величественного церемониала были красавец-принц и
прекрасная принцесса. Опросы обн1ественного мнения де¬
монстрировали, что популярность монархии столь же вы¬
сока, как во время коронации Елизаветы и ее юбилея.
На свадебном завтраке подавали кнели из камбалы под
омарным соусом, цыплячьи грулки. фаршированные яг¬
ненком, и клубнику со сливками. Затем молодые вышли на
дворцовый балкон, и принц поцеловал невеслу в губы. Кар¬
тина была идиллическая: полнейший триумф любви, впе¬
реди — безоблачное будущее. Как в свое время Елизавета и
Филипп, новобрачные отправились на вокзал Натерлоо, а
оттуда в Броудлендс, где провели два первых дня медового
месяца. Первую ночь они спали в той же самой старинной
кровати, где в 1947 году начинали совместную жизнь ро¬
дители принца. На волне всеобщего обожания принц и
принцесса снова вернулись к счастливой поре, когда
Чарльз думал, что влюблен в нее, и писал своим друзьям:
«По-моему, мне очень повезло — меня полюбила совер¬
шенно необыкновенная девуипса...»
Молодожены провели пятнадцать дней па борту «Бри¬
тании». В письмах Чарльз описывал именно такую идил¬
лию, которую представляли себе родители и друзья;
«Брак — это очень весело». Однако эти описания застав¬
ляют думать о том, что муж, пожалуй, староват для своей
-443-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
ЮНОЙ жены. «Диана снует по кораблю, болтает с матроса¬
ми и поварами, а я отшельннком сижу на веранде, на¬
слаждаясь одной из книг Лоренса ван дер Поста». В ре-
цензш! на официальную биографию принца Роберт Хар¬
рис называет поведение Чарльза «странным и эгоистич¬
ным»; «Прямо сцена из Бокаччо — кнлжный червь и его
легкомысленная молодая женушка». Правда, в «Декаме¬
роне» жена наставляет рога старому мужу, а не наоборот.
В Бальморале молодые встретились с королевой, при¬
быв на традиционные семейные каникулы. Королеве гово¬
рили, что Диана обожает сельскую жизнь, и поэтому Ели¬
завета была неприятно удивлена, когда выяснилось, что
это совсем не так. Диана постоянно ставила королеву в ту¬
пик своим излишне эмоциональным поведением. Воспи¬
танная на романах бабушки, Диана искренне верила в ро¬
мантику и чистую любовь. Вместо этого она попала в се¬
мью, где на нервом месте всегда стоит долг, а эмоции по¬
лагается подавлять. Вот цена, которую приходится платить
за королевский сап.
Чужак7 очень непросто сгать своим в королевской семье.
Один из родственников королевы пишет, что «это очень
странное семейство. Здесь не принято быть приветливым
или радушным. Вас 1П1когда не спросят, как вы себя чувству¬
ете или как вы провели день... Вполне возможно, что это са¬
мая сплоченн;1я из всех семей. Сплачивает все.\ королева-
мать, но мне часто казалось, что этот процесс никому не до¬
ставляет удовольствия. Тут все дело в конфликте личнос¬
тей... Внезапно любоГ! из членов королевского семейства,
даже самьи"! незначительный, па глазах превращается в эта¬
кую королеву Викторию... Выясняется, что ты зашел слиш¬
ком далеко, вовремя пе понял этого, и тебя хотят 1юставигь
на место. Лучше всего это получается у принцессы Марга¬
рет. Ну, от нее в пргшцгше этого ожидаешь, однако моло¬
дежь ведет себя точно так же. Сущ,ествует невидимая грани¬
ца. С одной стороны, эти людli хотят, чтобы с ними обра¬
щались как с нормальными человеческими существами, но
если им что-то не нравится, правила сразу меняются...»
Диана воображала, что сможет «перевоспитать» коро¬
левское семейство, «навести мосты» между Чарльзом и
его родителями. Когда выяснилось, что это невоз.можпо,
-444-
ММЧНЫЕ СКАЗКИ
ЧТО муж и его родные считают ее незрелой и неуравнове¬
шенной девчонкой, Диана запаниковала, стала впадать в
истерику, даже грубить. Она то пыталась понравиться
свекрови, дарила ей маленькие подарки (например, фар¬
форовых птичек), однако сразу же все портила, проявляя
непочтительность и ведя себя вызывающе: отказывалась
спуститься к ужину или появлялась на официальных це-
ремон11ях на пять минут позже Елизаветы, а это не дозво¬
ляется никому.
Принцесса страдала от булемии, довольно редкого за¬
болевания, о котором королева не имела ни малейшего
представления. Впрочем, Елизавета вообще не проявляет
сочувствия к физическим недостаткам и болезням дру¬
гих. По-своему она даже пыталась помочь невестке: про¬
сила редакторов и журналистов оставить ее в покое, когда
было объявлено о беременности принцессы (это про¬
изошло 5 ноября 1981 года).
Однако королева взывала тщетно — Диана стала люби¬
мицей прессы. Теперь публика 1нггересовалась ею больше,
чем другими членами королевской фа.чилии. Поначалу
необычайная популярность принцессы Уэльской радовала
Елизавету и всех остальных, но затем все они, и в первую
очередь муж, почувствовали себя обойденными. В фев¬
рале 1982 года газета «Сан» опубликовала фотографию,
на которой беременная принцесса стоит на багамском
пляже в одном бикини. Королева возмущенно назвала
это «черным днем британской журналистики», однако
Диана ничуть не сочла себя обиженной и дала понять фо¬
токорреспонденту, что не имеет к нему никаких претен¬
зий. Перед каникулами, проведенными на Багамах, в
доме Брейбурнов произошел шокирующий инцидент:
принцесса не то упала с лестницы в Сандрингэме, не то
пыталась с нее броситься. Очевидно, это произошло во
время одного из припадков отчаяния, время от времени
находивших на молодую жешцииу. Однако были и свет¬
лые периоды — например, Рождество, проведенное в
Виндзоре. Принц тогда писал другу: «Мы чудесно прове¬
ли Рождество наедине друг с другом. Было уютно, и мы
чувствовали себя необычайно счастливыми».
Елизавета надеялась, что рождение сына приведет не¬
-445-
САРА БРЭДФОРД ЕПИЗАВЕТА II
вестку в чувство, что она возьмется за ум. Принц Уильям
родился 21 июня 1982 года. По этому поводу королева бе¬
стактно заметила: «Что ж, по крайней мере он не унасле¬
довал уши своего отца». На время в семействе воцари¬
лись радость и довольство.
С начала 1982 года у Елизаветы появились более серьез¬
ные основания для тревоги, чем настроение невестки. 5 ап¬
реля британская эскадра отправилась в плавание к Фолк¬
лендским островам, тремя днями ранее захваченным ар¬
гентинцами. На борту корабля «Инвинсибл» находился
двадцатидвухлетний принц Эндрю, пилот боевого верто¬
лета. Это был любимый сын Елизаветы — когда-то она
родила его вопреки возражениям мужа, считавшего, что
королевское семейство и так уже достаточно велико. Маль¬
чик родился через восемь лет после восшествия Елизаветы
на престол —- тогда королева уже свыклась со своими обя¬
занностями, навела порядок в личной и публичной жизни,
чувствовала себя более уверенно. Она обожала малыша, и
придворные шутливо называли его «плодом любви». Когда
четыре года спустя родился принц Эдвард, все говорили,
что его произвели на свет, дабы Эндрю не скучал.
Эндрю рос простым, шумным, балованным и нахаль¬
ным ребенком. От отца он унаследовал пристрастие к неза¬
мысловатым шуткам; в восьмидесятые годы в Лос-Андже¬
лесе шокировал американскую прессу, обрызгав журналис¬
тов красной краской (совсем как отец, который «случайно»
окатил репортеров из шланга на цветочной выставке в Чел¬
си). На Эндрю давили гораздо меньше, чем на его старше¬
го брата, наследника престола, поэтому на долю этого сча¬
стливчика выпало гораздо меньше испытаний и мук. Дома
Эндрю забавлялся тем, что подкладывал на сгулья кнопки и
взрывал дымовые шашки. Однажды он вылил в бассейн
Виндзорского замка бутылку пены для ванн. В отличие
от Чарльза мальчик легко ладил с отцом, хоть н изрядно
его побаивался. В 1973 году Эндрю тоже поступил в Гор-
донстаун, но к тому времени эта школа стала куда менее
суровой, теперь в ней учились не только мальчики, но и
девочки. Эндрю «сильно задавался», и остальные ученики
частенько с ним ссорились. Однажды принца так сильно
стукнули в драке по голове, что он два дня провел в
-446-
МРАЧНЫЕ СКАЗКИ
ШКОЛЬНОМ изоляторе. Один из учителей вспоминает: «Он
был очень независимым и задиристым». Принцу Филип¬
пу эти качества нравились, он говорил, что мальчик
«прирожденный босс», не понимая, что такая агрессив¬
ность свидетельствует о внутренней незащищенности.
Эндрю в глубине души был неуверен в себе и чувствите¬
лен, но скрывал это. Как и старшего брата, его послали
доучиваться за границу, чтобы он «лучше знал Содруже¬
ство». Принц учился в Канаде, в провинции Онтарио, а
затем снова оказался в Гордонстауне. Опять-гаки следуя
примеру Чарльза, он выучился на летчика, прошел курс
парашютной подготовки, и вместо университета отец из¬
брал для него военно-морскую карьеру. В 1979 году Энд¬
рю поступил в Дартсмутский королевский военно-морс¬
кой колледж. В вооруженных силах он должен был отслу¬
жить двенадцать лет. В двадцать один год Эндрю сдал
экзамен на летчика вертолета и поступил в 829-ю эскад¬
рилью военно-морского флота. Эскадрилья базировалась
на авианосце «Инвинсибл».
Тем временем во дворце произошло событие, при¬
влекшее 1штерес прессы к самой Елизавете. 9 июля 1982
года в четверть восьмого утра королева проснулась, услы¬
шав, как открывается дверь ее спальни и кто-то прибли¬
жается к постели. Утром в спальню мог войти только ее
лакей Пол Уайбрю, но в это время ему полагалось прогу¬
ливать собак. Королева громко сказала ci poniM голосом:
«Чай пить еще рано», надеясь, что в спальню заггшнули
по ошибке и, услышав ее голос, немедленно уберутся. Од¬
нако незнакомец как ни в чем не бывало раздвинул полог
и уселся на постель. Это, как оказалось, был некий Maiixn
Фэйган, шизофреник тридцати одного года от роду, ко¬
торому вздумалось побеседовать с королевой о своих се¬
мейных проблемах. Елизавета нажала на кнопку звонка, в
коридоре раздался сигнал тревоги, но никто его не услы¬
шал. Полицейский дежурил до шести часов утра, а потом
ушел, потому что в это время приходили слуги. Лакея не
было — он гулял с собаками, горничная же сидела ти¬
хонько у себя в комнате, боясь разбудить ее величество.
Когда незваный гость попросил у нее сигарету, Елизавета
воспользовалась этим как предлогом, чтобы выманить
-447-
СЛРА БРЭДФОРД ЕЛИЗАВЕТА II
собеседника в коридор. Там им наконец встретилась гор¬
ничная. «Какого черта он здесь делает, мадам?» — axiiyna
служанка. Дело в том, что Файган к тому же был еще и
без обуви. Королева велела дать молодому человеку сига¬
реты. Тут вернулся лакей с собаками и увидел, что коро¬
лева стоит, прижимая палец к губам. Она показала лакею
на Фэйгана, и тот предложил незнакомцу выпить. Вскоре
появился полицейский и скрутил нарушителя спокой¬
ствия, а там уж подоспели и детективы. По рассказам оче¬
видцев, Елизавета держалась хладнокровно, хотя все ос¬
тальные были до смерти перепуганы. Когда порядок был
восстановлен, королева вернулась к себе в спальню и вы¬
пила чаю. На постели лежал осколок стеклянной пепель¬
ницы, окрашенный кровью. Позднее Фэйган сказал, что
намеревался вскрыть себе вены на глазах у королевы.
Елизавета строго-настрого запретила болтать о случив¬
шемся, однако уже на следук)ЩиГ1 день, в субботу, поли¬
цейский рапорт каким-то образом понал к газетчикам, а в
понедельник, проверив информацию, пресса ударила во
все колокола. Из рапорта, адресованного министру внуг-
рен1П1Х дел, следовало, что сисгема безопасности во дворце
«черт знает какая» (слова Фэйгана). Оказывается, шизоф¬
реник проник во дворец уже во второй раз — во время
предшествующего визита он украл бутылку Bitna. На сей
раз его видели трижды: сначала на ограде возле Посольс¬
ких ворот у южного фасада дворца, затем возле кабинета
гофмейстера —Фэйган влезал через окно, оставленное от¬
крытым: наконец, одна из горничных увидела его в кори¬
доре, но решила, что это кто-то из рабочих. Фэйган бес-
препята вепно разгуливал по дворцу, пересек его с юга на
север и благополучно добрсшся до спальни ее величества.
Две недели спустя разразился еще одгга скандал, свя¬
занный с дворцовой службой безопасности. Полицейский
офицер Майкл Трестрейл, просл)'живпп<й у королевы
много лет и пользовавипи”1СЯ ее безграничным доверием,
признался, что состоит в давней связи с неким гомосексу-
ajnicTOM, продающим свои услуги за деньги. Трестрейлу
пришлось уволиться из полиции. Елизавета в это время
находилась в больнггце — ей вырьшали зуб мудрости. Уз¬
нав о произошедшем, она очень расстроилась — не
-44,S'-
МРАЧНЫЕ СКАЭКИ
СТОЛЬКО из-за ненадежности своей службы безопасности,
сколько из-за ухода Трестрейла.
Еще неделю спустя ирландские террористы устроили
взрыв в ГайД'Парке, подорвав эскадрон гвардейской кава¬
лерии, следовавший на смену караула к Букингемскому
дворцу.
Годом ранее, 13 июня 1981 года, Елизавета проявила
полнейшее самообладание, когда во время парада из тол¬
пы выскочил какой-то молодой человек и выстрелил в
нее шесть раз. Патроны оказались холостыми, но короле¬
ва этого не знала. Елизавета всего лишь пригнула голову,
шлепнула своего коня по крупу и поскакала дальше. Чле¬
ны королевского семейства относятся к возможным по¬
кушениям фаталистски и ведут себя соответственно. Так
было во время попытки похищения принцессы Анны и
нападения на Чарльза в Австралии в 1995 году.
Вдохновленная делом Трестрейла, пресса уже в который
раз накинулась на гомосексуалистов, состоявших на службе
при дворе. Что же касается инцидента с Фэйганом, то он
вызвал всеобщий интерес к совсем иному обстоятельств)';
публику заинтересовало, совместно или порознь спят Елиза¬
вета и Филипп. Газеты писали, что во время разговора с ма¬
ньяком королева очень беспокоилась, не войдет ли в спаль¬
ню Филипп. Эта история не соответствует действительнос¬
ти — дело в том, что в тот день принц уехал из дворца в
шесть часов угра и, чтобы не будить королеву, спал в соб¬
ственных покоях. Однако репортеры выяснили, что обычно
герцог проводит ночь с женой. Еош бы Фэйган появился в
спальне в другой день, ситуация была бы совсем иной.
Фолклендский кризис, первый серьезный военный
конфликт за все царствование Елизаветы, закончился капи¬
туляцией аргенти1щев 14 июня 1982 года. Когда Эндрю
вернулся в Англию, он был уже влюблен в актрису Ку
Старк, но мать об этом еще не знала. Красивый и муже¬
ственный Эндрю принял от старшего брата эстафет)' и
теперь считался главным покорителем женских сердец.
Девушки бегали за ним и в Гордонстауие, и в Канаде.
Британская пресса прозвала принца Веселый Энди. Свою
новую подруяску Эндрю привез в Бальморал и познако¬
мил с Елизаветой. Актриса королеве понравилась — Ели¬
15—578 -449-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
завету даже не смутило бурное прошлое Ку (она сыграла
роль в эротическом фильме, снятом графом Пемброком).
Газеты и журналы наперебой принялись печатать самые
пикантные кадры из этой картины. Эндрю был по уши
влюблен в Ку, которая вела себя самым достойным обра¬
зом, однако не могло быть и речи о том, чтобы королевс¬
кий сын женился на «порнозвезде».
В другой раз газеты во всех подробностях описали ро¬
ман принца с женщиной, которая была намного старше
его и раньше уже фигурировала в бульварной прессе. Боль¬
шой резонанс имел и фоторепортаж об Эндрю — на од¬
ном из снимков принц R0 время купапия целуется с ка¬
кой-то девицей. Елизавета была очень расстроена наи¬
вностью своего сына и его пристрастием к «вульгарным
особам». Филипп же рассердился, что мальчишка ставит
семью в неловкое положение. Ясно было одно: принца
пора женить,
Сара Фергюсон возникла в жизни Эндрю летом 1985
года. Елизавета осталась весьма довольна выбором своего
сына, однако опять, как и в случае с Дианой, проявипа не¬
простительное легкомыслие. Если бы она получше изучила
будущую невестк7, тс поняла бы, что тут есть резоны для
беспокойства.
Однако на первый взгляд все выглядело идеально. Сара
происходила из хорошей семьи: Фергюсоны владели об¬
ширными земельными угодьями, по традиции служили в
лейб-гвардейском кавалерийском полку. Отец Сары Ро¬
нальд Фергюсон (прозвище майор Рон), которому суждено
было вскоре стать любимым героем бульварных газет, под¬
ружился с королевским семейством на пиве конного
поло — эту игру обожали Филипп и Чарльз. В шестидеся¬
тые годы Фергюсон играл в той же команде, что и герцог
Эдинбургский. Майора и его жену Сюзи иногда приглашали
в Сандрингэм на охоту, а один раз даже в Виндзор на Эскот-
ские скачки. Сюзи и Филипп были дружны и сохранили
добрые отношения даже после того как Фергюсоны разве¬
лись. Майор был менее близок с консортом, они общались
лишь в связи с поло, В 1971 году Рон стал вице-президен¬
том гвардейского поло-клуба, а после того, как Чарльз все¬
рьез занялся этой игрой, взял принца под свою опеку.
-450-
МРАЧНЫЕ CKj\3K;H
Сара, вторая дочь Рона и Сюзи, родилась 15 октябри
1959 года. Когда еи было тринадцать лет, мать ушла из се¬
мьи, оставив дочерей отцу. Позднее Сюзи вышла замуж за
аргентинского игрока п поло Эктора Барраитеса и жила с
ним на ранчо в Аргентине.
Как и дети Спенсера, дочери Фергюсона относились к
отцу ревниво и поначалу были настроены враждебно к его
второй жене, но со временем наладили с ней отношения.
Сара была особенно близка к отцу. В 1985 году она вела
типичную жизнь девушки из вер.хшгх слоев среднего
класса. Таких девиц назыналн «светскими рейнджерами»:
минимум интеллектуальных и11тересов, непыльная рабо¬
та, масса развеселых приятелей, бесконечные вечеринки,
поездки на горнолыжные курорты и так далее. Необыч¬
ным в жизни Сары было только одио: она связалась с
мужчиной, который был па двадцать два года ее старше.
Профессиональный гоищик Пэдди Макнэлли не прояв¬
лял ни малейшего желания жениться на своей подружке.
Сара дружила и с Дианой Спсисер — даже была пригла¬
шена на ее свадьбу. Впрочем, между ними было не так уж
много общего: Диана, дочь графа, жила в дорогой квар¬
тире, расположенной в фешенебельном районе Болтоне,
а Сара Фергюсон вела куда более скромное существование
н частенько сидела без денег. Это была жизнерадостная и
раскованная девушка, не придававшая значения условно¬
стям и жадная до удовольствий. Ее не пугали опасности и
темные закоулки, в этом она была полной противопо¬
ложностью Диань[. Когда семейная жизнь принцессы
Уэльской пошла под откос, Сара стала союзницей Дианы.
Именно от приип,ессы она получила приглашение в Вин¬
дзор на Эскотские скачки летом 1985 года. Эа обедом Дм-
ана усадила Сару рядом с Эндрю. Принц угощал соседку
шоколадными профитролями, и с этого начался их
роман.
На Новый год королева пригласила Сару в Сандрин-
гэм. К тому времени с Пэдди Макнэлли было покончено.
Принц Эндрю влюбился в Сару, и со стороны казалось,
что они отлично подходят друг другу -- оба любили
шумные вечеринки. На этом, пожалуй, сходство ко)1ча-
лось. Сара Фергюсон, которую все называли Ферджи, ку¬
-451-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
рила И пила, а принц к табаку и алкоголю не притраги¬
вался. Сара обожала ходить в гости и веселиться в шум¬
ной компании, а принц предпочитал играть в гольф и по
вечерам сидел дома. В прежние времена бурное прошлое
Сары и весь стиль ее жизни закрыли бы ей дорогу в коро¬
левское семейство. Страшно подумать, что сказали бы о
такой девице Георг V и королева Мария. Мартин Чарте¬
рно, считавший ее вульгарной, но все же относившийся к
ней с симпатией, сказал в телеинтервью: «Из Сары Фер¬
гюсон не получилась бы принцесса никогда и ни при ка¬
ких обстоятельствах».
Как и в случае с Дианой, те придворные, кто хорошо
знал Сару и ее отца, не поделились с королевой своими со¬
мнениями. Елизавета встретила новую невестку куда ра¬
душнее, чем жену Чарльза. Елизавете понравилась жизне¬
радостность Сары, ее любовь к природе и верховым про¬
гулкам. Девушка отлично чувствовала себя в Сандрингэ-
ме и Бальморале. Кроме того, Елизавета видела, что Энд¬
рю любит свою невесту, а принца давно следовало же¬
нить. Филиппу Сара тоже понравилась — в особенности
ее общительность и то, что девушка ничуть не боялась
своего будущего свекра. Чарльз завидовал брату, которо¬
му досталась простая и жизнерадостная жена, не подвер¬
женная истерии и приступам меланхолии. «Ну почему ты
не можешь быть такой, как Ферджи?» — спрашивал он у
Дианы. Придворные, хорошо знавшие майора Фергюсона
и его дочь, тяжело вздыхали и отмалчивались. Один из
них сказал Саре: «Знаешь, ты теперь не сможешь жить,
как прежде. Придется взять себя в руки, разыгрывать
роль». На это она беззаботно ответила: «Ерунда, я просто
буду сама собой».
И вот в Вестминстерском аббатстве в июле 1986 года
состоялась еще одна сказочная свадьба, и снова на двор¬
цовом балконе перед ликующей толпой молодые принц и
принцесса обменялись страстным поцелуем. В утро
свадьбы Елизавета даровала сыну титул герцога Йоркско¬
го, а в качестве подарка он получил поместье Саннинг-
хилл, где в свое время намеревались свить гнездышко его
родители. В 1989 году Йорки затеяли строительство дома
стоимостью в три с половиной миллиона фунтов. Коро¬
-452-
МРАЧНЫЕ СКАЗКИ
лева-мать возражала против подобного расточительства,
но Елизавета, как обычно, предпочла не вмешиваться.
Самый тихий и незаметный из детей королевы —
принц Эдвард. Он на четыре года моложе Эндрю и на
пятнадцать — Чарльза. Мальчик рос замкнутым, в зна¬
чительной степени предоставленным самому себе. Обра¬
зование получил примерно такое же, как старшие бра¬
тья — только на стадии зарубежного обучения учился в
новозеландской школе Вангануи. В Кембридже принц изу¬
чал историю, и его наставник Роберт Родс-Джеймс считал,
что у юноши незаурядные способности. Как и Чарльз, Эд¬
вард проявлял актерское дарование. Он да^ке хотел стать
профессиональным артистом, но происхождение воспре¬
пятствовало осуществлению такого намерения. Вместо
этого принцу пришлось поступить в морскую пехоту, где
слуясить труднее, чем в каком-либо ином роде войск. М уж
во всяком случае там не место чувствительному молодому
человеку, мечтающему стать актером. Многие не могли по¬
нять, что подвигло юношу на такой выбор. Ведь Эдвард
мог отслужить положенный срок в каком-нибудь гвардейс¬
ком полку, связанном с двором. Однако в июне 1986 года
Эдвард угодил в безжалостную мясорубку тяжелой службы,
да к тому же ему не повезло с командиром. Полгода спус¬
тя принц совершил беспрецедентно мужественный по¬
ступок — ушел со службы до истечения срока. Отец при¬
шел в ярость, а а народе молодой человек навсегда про¬
слыл слабаком. Поползли слухи, что он тайный гомосек¬
суалист. Встревод<енные друзья матери навели справки у
бывшего директора школы Вангануи, но тот заверил их,
что принца всегда окрун<али девушки. Соученики Эдварда
по Кембриджу подтвердили, что у него был по меньшей
мере один роман со студенткой-старшекурсницей. И тем
не менее упорные слухи по-прежнему будоражили обще¬
ство, дело доходило даже до перечисления конкретных
имен. Правда, мужчина, подозреваемый в интимной связи
с приицем, решительно все отвергал. Началось все с одно¬
го англичанина, д<ивущего в Нью-Йорке. Он позвонил в
лондонскую бульварную газету и предложил продать ин¬
формацию о шашнях принца Эдварда со своим лакеем.
За сведения источник запросил двадцать пять тысяч фун¬
-453-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
тов. Букингемский дворец решительно опроверг эти ин¬
синуации и заявил, что Эдвард общается исключительно
с женщинами, просто он не любит афишировать свои
связи, а родители одобряют его скромность. Было даже
сказано, что Эдварду и его подругам всегда открыты две¬
ри Бальморала.
Слуги принца любят, потому что он ведет себя с ними
гораздо лучше, чем старшие братья. Елизавета, королева-
мать и Маргарет всегда вежливы с персоналом, чего не
скал<ешь о следующем поколении Виндзоров. Покойный
майор Хью Линдсей, друг Чарльза, одналеды публично
накричал на наследника: «Почему ты так груб со слуга¬
ми?!» В детстве Чарльз был очень воспитанным мальчи¬
ком, однако в зрелом возрасте стал вести себя несдержан¬
но и частенько кричит на лакеев, ставя их и себя в унизи¬
тельное положение.
Эдварду единственному из принцев позволили посту¬
пить на нормальную гражданского работу. Сначала он стал
сотрудником продюсерской компании сэра Эндрю Ллорщ-
Уэббера, а потом — независимым телепостановщикам.
Это максимальное приближение к актерской профессии,
доступное члену королевского дома. Эдвард и так рискует
навлечь па себя ревность коллег и обвинения в том, что он
спекулирует своим привилегированным положением. Жи¬
вет принц в Букингемском дворце, с родителями почти не
общается. Даже гостя в одном из королевских замков, он
предпочитает ездить верхом один, а не с матерью. Елиза¬
вета видит своего младшего сына редко. Как это ни стран¬
но, Эдвард — любимец своего отца. Когда у него начался
роман с Софи Рис-Джонс, девушкой из простой английс¬
кой семьи, никоим образом не связанной с высшими сло¬
ями общества, королева одобрила эту связь. Она считает,
что практичность и здравый смысл, присущие Софи, —
как раз то, чего не хватает принцу. Эта девушка пока не
проявляет никаких признаков звездомании, свойственной
невесткам королевы.
В восьмидесятые годы Елизавете пришлось выдержать
настоящую войну со средствами массовой информации,
без конца совавшими нос в ее семейные дела. В 1987 году
газета «Сан» напечата;1а частное письмо, написанное Фи¬
-454-
МРАЧНЫЕ СКАЗКИ
липпом командующему королевской морской пехотой.
В письме обсуждалось решение Эдварда уйти с военной
службы. Королева рассердилась и подала на газету в суд за
нарушение авторских прав. То же самое Елизавета сделала,
когда «Сан» несанкционированно опубликовала фотогра¬
фию монархини с новорожденной вну^жой. Девочка роди¬
лась у Эндрю и Сары. 15 сентября 1984 года у наследника и
Дианы родился принц Гарри, но к тому времени брак уже
висел на волоске. Принц снова встречался с Камиллой
Паркер-Боулз, поселившейся неподалеку от резиденции
наследника, Диана ревновала мужа, а тот, в свою очередь,
не мог простить жеие ее необычайной популярности
(впервые это стало очевидно во время их совместного ви¬
зита в Австралию и Новую Зеландию). Атмосфера в семье
была отравлена, отсутствие общих интересов стало при¬
чиной полнейшей несовместимости. Сотрудники и слуги
не выдерисивали напряжения, поскольку дом был разде¬
лен на два лагеря. Первым ушел личный секретарь прин¬
цессы Оливер Эверетт. Его уволила сама Диана, но коро¬
лева вознаградила обиженного, назначив его на завидную
должность королевского библиотекаря. Даже верный
Майкл Колборн, устав от вечной раздражительности
принца, подал в отставку. Ушел и шеф-повар, которому
было смертельно скучно — принц и принцесса совсем не
устраивали званых обедов и ужинов, ведь у них не было
общих друзей. Уволила Диана и Стивена Бэрри, посколь¬
ку лакея связывали слишком тесные отношения с прин¬
цем. Даже любимого лабрадора Чарльза — и того Диана
спровадила. «Ради меня ои должен отказаться от
всех», — такова была ее позиция.
Отношения супругов дошли до критической точки, а
Елизавета и ее советники по-прежнему этого не понимали.
Елизавета, конечно же, видела, что у Дианы трудный
характер. Она все время вела борьбу за власть, используя
свою красоту и привлекательность, чтобы снискать попу¬
лярность у прессы, В ноябре 1984 года на церемонии от¬
крытия парламента принцесса явилась с новой короткой
прической, и все камеры сразу же повернулись от королевы
к Диане, что совсем не понравилось ее величеству. Годом
ранее на концерте в честь погибших на обеих мировых
-455-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
войнах принцесса Уэльская сначала сообщила, что не
сможет прийти, а потом все-таки пришла, но на двадцать
минут позже королевы, а это равносильно оскорблению
монарха. Елизавета стала относиться к Диане как к «ис¬
порченной девчонке», которая постоянно выкидывает ка¬
кие-нибудь инфантильные фокусы. Для Елизаветы, все¬
цело посвятившей себя долгу и общественным обязанно¬
стям, подобное поведение совершенно непростительно.
Однако можно понять и принцессу Уэльскую: она виде¬
ла, что королевская семья попустительствует отношениям
Чарльза с его лгобовшщей, да и муж любовницы вел себя
довольно странно. Паркер-Боулзы частенько гостили у
королевы-матери в Биркхолле, когда Чарльз приезжал в
Бальморал. У Камиллы и ее мужа был так называемьпЧ
«открытый брак», в котором каждому из супругов предо¬
ставлялась полная свобода. Многие сочли неприличным,
когда в 1987 году Паркер-Боулза назначили камергером,
хотя этот почетный пост подполковнику гвардейской ка¬
валерии положен по должности. Такова )'ж английская
традиция: у наследника престола всегда есть любовница.
Единственным исключением был Георг V, никогда не из¬
менявший королеве Марии (впрочем, Георг V не в счет,
потому что его не готовили к миссии монарха). Роман
Чарльза с Камиллой почти в точности повторял много¬
летнюю связь Эдуарда VII с прапрабабкой Камиллы Али¬
сой Кеппель. Королева Александра злилась мужа, нш<ак
не желавшего расстаться с миссис Кеппель (красивый
полковник Кеппель, ее муж, кстати, тоже был кавалерий¬
ским офицером), однако королеве и в голову не приходи¬
ло протестовать по этому поводу. Во времена, когда раз¬
воды были недопустимы, а пресса вела себя прилично,
супружесгше измены были в порядке вещей, и поведение
Эдуарда VII никого не возмущало. Диаиа же, в отличие от
королевы Александры, вела себя по-другому — ведь она
выросла в иную эпоху и принадлежала совсем к другому
поколению. Принцесса хотела, чтобы муж принадлежал
ей, и только ей — во всяком случае, так продоллолось до
тех пор, пока она ие поставила иа нем крест. «Она по-те¬
лячьи обожала его, а он обошелся с ней по-свински», —
сказал один из дворцовых служащих. Как известно, нет
-456-
МРАЧНЫЕ СКАЗКИ
ничего страшней оскорбленной женщины. Ситуация ста¬
новилась опасной, а Елизавета и ее родственники ничего
не желали знать.
К сожалению, между Букингемским дворцом, где жила
Елизавета, и Сент-Джеймсским дворцом, где жил принц,
не существовало взаимопонимания. Советники королевы
и советники наследника никак не могли найти общий
язык. В начале 1985 года подал в отставку личный секре¬
тарь принца Эдвард Эидин, превосходно ладивший с по¬
мощниками королевы, и после этого ситуация усугубилась.
Один из друзей семейства сказал; «Принц Уэльский
увольняет всякого, кто смеет давать ему советы». Чарльз
становился похож на своего двоюродного деда герцога
Виндзора, когда тот еще был Эдуардом VIII. Найти заме¬
ну Эйдину оказалось непросто — на это ушло шесть ме¬
сяцев. Помощник личного секретаря Дэвид Роикрофт,
откомандированный из министерства иностранных дел,
чтобы навести порядок, не поладил с наследником и был
вынужден уйти. Принц не желал, чтобы ему навязали
кого-нибудь из окружения матери. В конце концов со¬
шлись на кандидатуре сэра Джона Ридделла, баронета и
банкира, который очень понравился королевским совет¬
никам, — они боялись, что прииц возьмет себе какого-
нибудь бородатого хиппи в джинсах, а Ридделл ходил в
строгом темном костюме в полоску.
После того как Эйдин ушел в отставку, Чарльз развер¬
нул активную общественную деятельность, во многом
полезную, но в кое-каких отношениях не совсем разум¬
ную, У принца появились новые советники — нетради¬
ционные и весьма озабоченные проблемами окружаю¬
щей среды. В Лондоне Чарльз основал Фонд принца
Уэльского для молодых бизнесменов, а также общество
«Местный бизнес». Чарльз активно использовал свое вли¬
яние, чтобы получать поддержку для этих организаций от
политиков и ведущих предпринимателей. Он считал, что,
являясь тайным советником, членом палаты лордов и на¬
следником престола, имеет право «предостерегать, проте¬
стовать и советовать». С точки зрения конституции эго
не совсем верно, и кое-кто из людей, на чьи интересы по¬
кусился принц, счел, что тот злоупотребляет своим поло¬
-457-
САРА БРЭДФОРД ЕЛИЗАВЕТА II
жением. Например, премьер-министр Маргарет Тэтчер
возмутилась, когда ей стало известно, что принц намерен
установить личные контакты с главами государств Ближ¬
него Востока и Персвдского залива.
Бремя от времени принц обрушивался с критикой па
того или иного министра. Намерения у его высочества не¬
изменно благие, однако правительство за это спасибо ему
не говорит — особенно, если нападки носят публичный
характер. Например, в 1987 году на открытии конферен¬
ции по Северному морю Чарльз выступил с резким осуж¬
дением политики Англии в отношении окружающей сре¬
ды. Многие англичане поддерживают «зеленые» убежде¬
ния наследника, однако политики считают, что он ведет
себя некорректно, апеллируя к избирателям через головы
народных избранников. Чаще всего достается министрам
энергетики. Принц говорит искренне, отражая обще¬
ственное мнение, однако не всегда проводит четкую гра¬
ницу между загрязнением окружающей среды и пробле¬
мами трудоустройства. Например, его деятельность по
борьбе с выхлопными газами и нормализацией условий
труда шахтеров стоила многим рабочих мест. Чарльз
вступил в схватку с Королевским инстит>'том британской
архитектуры, подвергнув критике новое крыло Нацио¬
нальной галереи (принц назвал его «чиреем на любимом
лице»)! а такмсе реконструкцию Матерностер-сквер перед
собором святого Павла («архитекторы нанесли Лондону
больше вреда, чем «люфтваффе»). Повздорил принц и с
прогрессистским крылом английской церкви, обрушив¬
шись на новый перевод Библии и «альтернативный мо¬
литвенник». Многие поддержали Чарльза, однако этим
шагом он покусился на прерогативы королевы, являю¬
щейся верховным главой англиканской церкви (правда,
Елизавета скорее всего придерживается той же точки зре¬
ния, что и ее сын). В 1991 году в день рождения Шекспи¬
ра Чарльз произнес страстную речь, требуя, чтобы клас¬
сика лучше преподавали в школе. Заодно он осудил поли¬
тику правительства в сфере начального образования, чем
привел в ярость тогдашнего министра Кеннета Кларка.
XVII.
ВОЙНА В СЕМЬЕ
«Мы привыкли счииш]пь, 4tuo корона — образец
нрпвствснности... Мы привыкли считать, что суверен всегда
добродетелен... Однако не нужно быть семи иядей во лбу, чтобы
заметить: король редко бывает примерным семьянином».
Уолтер Бейджхот, «Английская коиституцтш»
В ноябре 1990 года Маргарет Тэтчер пришлось уйти с
Даунинг-стрит. Возникшая вокруг этого события атмос¬
фера предательства, горечи и злословия напоминала шекс¬
пировскую трагедию. За несколько месяцев до ухода Же¬
лезная Леди в последний раз подтвердила свою предан¬
ность монархии: провела через парламент увеличение ци¬
вильного листа с 5 до 7, 9 миллионов фунтов в год. Этот
уровень расходов был определен на десятилетие вперед.
Тем самым был положен конец системе ежегодных приба¬
вок, существовавшей с 1975 года и приводившей к тому,
что каждый раз в прессе начиналась очередная кампания
против «повышения зарплаты королевскому семейству».
Субсидии были увеличены и прочим членам королевс¬
кого семейства — например, принц Эдвард теперь полу¬
чал не двадцать, а сто тысяч фунтов в год. Эти цифры не
зачитывались вслух, а просто были опубликованы в парла¬
ментском вестнике «Ханзард». Но од1Ш из депутатов-кон-
серваторов поднял вопрос о налоговом иммунитете коро¬
левы. Впервые эта тема стала предметом общественной
дискуссии и нанесла престижу королевы не меньший удар,
чем грядущие внутрисемейные скандалы.
Что же касается семьи, то она все больше и больше из опо¬
ры престола превращалась в его ахиллесову пят)'. Публика все
громче и беспощадней говорила об обшпчс монархии, ее до¬
роговизне и даже о том, нужна ли монархия вообще.
К 1990 году Елизавета уже не могла закрывать глаза на
то, что происходило в ее семействе. Принц и принцесса
Уэльские воевали между собой в открытую, и не заметить
-459-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА И
ЭТОГО было невозможно, хотя королева видела Чарльза и
Диану нечасто — лишь на семейных праздниках да офи¬
циальных мероприятиях. Супруги постоянно обменива¬
лись язвительными замечаниями, причем Диана обычно
одерживала верх, потому что меньше стеснялась в выраже¬
ниях.
В августе 1990 года в Бадьморале отмечали шестидеся¬
тилетие принцессы Маргарет. Атмосфера была особенно
напряженной. Когда Ферджи и Диана во время пикника
принялись дурачиться, Чарльз довольно громко пробор¬
мотал; «Жалкие развлечения жалких людишек». Всеобщая
нервозность заразила и Елизавету, которая покрикивала не
только на своих собак, но и на маленького принца Уилья¬
ма. Бабушка и дедупжа вообще обходились с мальчиком
строго — гораздо строже, чем с Беатрисой, дочерью Йор¬
ков. Снова вступил в силу синдром наследника престола.
Рано или поздно принцу Уильяму суждено стать королем,
а это значит, что его образованию и воспитанию должно
уделяться больше внимания. Однажды, катаясь верхом,
маленький принц сбежал от своего сопровождающего, а
когда вернулся домой, бабушка устроила ему грандиозную
взбучку. С ее точки зрения (Диана считала иначе) наслед¬
ника престола нужно воспитывать совсем не так, как
обычных мальчиков. И все же в Бадьморале внукам пре¬
доставляется куда больше свободы, чем в прежние време¬
на. Для них теперь построен бассейн, а в специальном ки¬
нотеатре показыва[от детские фильмы.
Ссорилась королева и с сыном. Они по-прежнему мог¬
ли шутить друг с другом и смеяться, но в важных делах ко¬
ролева не прислушивалась к его советам, а принц из-за
этого чувствовал себя обойденным. Королева же не могла
полагаться на рекомендации наследника, потому что счи¬
тала, что он лишь повторяет суждения своих друзей. Даже
руку, сломанную во время игры в поло в июне 1988 года,
принц лечил, следуя указаниям своих приятелей, а совета¬
ми матери пренебрегал.
У Филиппа с наследником всегда были неважные отно¬
шения. Когда же выяснилось, что брак Чарльза неудачен,
королева и консорт получили еще больше оснований сер¬
диться на принца, который игнорировал любые указания
и рекомендации, исходившие из дворца. Личный секре¬
-460-
ВОИНА В СЕМЬЕ
тарь королевы сэр Роберт Феллоуз н его предшественник
сэр Вильям Хезеятайн тщетно пытались уговорить Чарль¬
за отказаться от конного поло. Дело в том, что эта аристок¬
ратическая игра сильно портит имидж монархии. Элитар¬
ный вид спорта, предназначенный для верхушки обще¬
ства, глубоко чужд простым англнчанам. Аристократы за¬
нимаются коннь(м поло либо из искренней любви к этому
виду спорта, либо же из снобизма — чтобы почаще об¬
щаться с себе подобными; обычным людям эта игра ка¬
жется скучной и непонятной. В свое время Георг V и
Георг VI считали долгом чести присутствовать на фгшзль-
ной игре футбольного кубка, теперь же Елизавета предо¬
ставляет эту обязанность герцогу и герцогине Кентским.
Испортились отношения у королевы и со второй невес¬
ткой, ибо герцогиня Ферджи вела себя все более и более
непредсказуемо. В марте 1990 года у Йорков родилась вто¬
рая дочь, Евгения, однако брак уже трещал по всем швам.
Сара томилась, ей было скучно с мужем, который по долгу
морской службы надолго уезжал из дома. В 1988 году гер¬
цогиня сказала подруге, что Эндрго провел дома за целый
год всего сорок две ночи. Достроив дом в Сапнингхилле,
Сара ие пожелала вести жизнь офицерской жены на воен¬
но-морской базе, а обосновалась в своей повой резиден¬
ции. Когда же Эндрго приезжал домой, герцогине с ним
было смертельно скучно. Принц любит смотреть видео¬
фильмы, играть в гольф, а когда приходят гости, ведет
себя не самым лучшим образом: ему всегда подают блюда
первому, и он сразу же принимается есть, не дожидаясь,
пока обслухсат других гостей. Кроме того, Сару раздража¬
ло, что он обожает громогласно рассказывать морские
анекдоты. В этой семейной паре тон задавала жена. Коро¬
леве и ее советникам казалось, что Эндрю — пешка в ее
pyKiix. Сара же обижалась на мужа за то, что он не может
дать отпор придворной клике. Принц любил свою жену, а
та, как признался ее отец одной своей любовнице, любила
не столько мужа, сколько королевскую семью. Однако и
эта любовь Саре понемногу наску^н1ла.
Родственники Сары доставляли королевскому семей¬
ству сплошные неприятности. В мае 1988 года газеты ста¬
ли писать о том, что майор Рон является завсегдатаем клу¬
ба «Вигмор» — «массажного заведения», которое, судя по
-461-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
всему, было просто борделем. Фергюсону пришлось покп-
нуть гвардейский поло-клуб, когда его не переизбрали
вице-председателем. Руководил клубом Филипп, которому
скандал, возникший вокруг майора, пришелся не по вкусу.
Герцог отвечал отказом на многократные просьбы Фергю¬
сона о встрече, хотя за майора заступались и герцогиня
Йоркская, и принц Уэльский.
В ноябре следующего года Сара познакомилась с пер¬
вым из двух техасцев, которым суждено было погубить ее
репутац11Ю. Стивен Уайетт был сыном владельцев сети
универмагов «Сакс». Отец Стивена, находясь под действи¬
ем наркотиков, убил свою любовницу и угодил в тюрьму.
Вторым браком мать вышла замуи^ за Оскара Уайетта, од¬
ного из самых богатых и безжалостных предпринимателей
Техаса. Миссис Уайетт была элегантной, стройной, вечно
юной особой, которая считалась звездой иитернацпональ-
ного высшего общества. Она часто гостила у Рейганов в
Белом доме. Бывала у нее в гостях и пргшцесса Маргарет,
даже после того, как средства массовой информации стали
трубить о романе Сары со Стивеном. В Европе чете Уайетт
принадлежала бывшая вилла Сомерсета Моэма. Там они
принимали принца Ренье и принцессу Грейс Монакских.
Ради такого случал из Техаса на специальном самолете дос¬
тавляли свежие бифштексы. Поговартшали, что миссис
Уайетт была не прочь выйти замуж за князя Монакского
после того как погибла Г рейс.
Роман начался с того, что герцогиню Йоркскую пригла¬
сили в Хьюстон на Британский фестиваль. Стивен Уайетт
должен был развлекать высокую гостью. Затем Сара улете¬
ла в Нью-Йорк на личном самолете Уайеттов, жила в доро¬
гой гостинице за счет Стивена и обедала с ним в модном
ресторане «Мортимере». Среди приглашенных был и вну¬
чатый племянник королевы-матери Джон Боуз-Лайои.
Но этим дело не кончилось. Вскоре YaiieTT оказался в
Англии, где работал в представительстве нефтяной компа¬
нии, напрямую связанной с бизнесом его отчима. Вновь
Стивена и Сару видели вместе на охоте в Йоркшире. Муть
позже она познако.мила его с Эндрю, который inf о чем не
подозревал. После рождения в марте принцессы Евгении
роман стал развиваться стремительно, у всех на глазах.
Сара и ее дочери отправились в гости к Уайеттам на их сре¬
-462-
ВОИНА В СЕМЬЕ
диземноморскую виллу. Там фоторепортер сделал знаме¬
нитые снимки, разрушившие семью Йорков.
Эндрю отказывался верить в измену Сары, однако все
говорили об этом в открытую. Дошли слухи и до короле¬
вы, которая, впрочем, еще не знала, что обе ее невестки до¬
говорились между собой развестись со своими мун<ьями
(об этом майор Фергюсон рассказал весной 1991 года). На
Рождество в том же году, приехав в Сандрингэм, Эндрю ][
Сара сообщили королеве, что намерены разойтись из-за
несовместимости характеров. Елизавета была спокойна, но
не скрывала своего разочарования. Она попросила их по¬
дождать полгода, прежде чем принять окопчателыюе ре¬
шение. Несмотря на кажущееся хладнокровие, королева
была сражена. Она сказала своей подруге: «Я не понимаю
моих детей. Сара даже не знает, что такое — быть женой
морского офицера...» Для самой Елизаветы период, когда
она жила на Мальте в качестве обычной офицерской
жены, был счастливейшим временем ее жизни. Она пони¬
мала, что брак неудачен во многих отношениях, однако
беззастенчивый эгоизм невестки был ей совершенно чужд.
Никаких иллюзий на счет герцогини Йоркской Елизавета
больше не испытывала. «Ферджи вовсе не так мила, как
это кажется, — сказал один из членов королевской се¬
мьи. — Этом женщине нужны деньги, секс, развлечения и
приключения. Ради удовлетворения своих желаний Сара
готова пожертвовать чем угодно. Поразительно, как не¬
адекватно оценивает эта женщина свою жизнь. Однажды
она сказала отцу: «Мне тридцать четыре года, почти трид¬
цать пять, а я еще не жила...»
Выступая перед телезрителями на Рождество в 1991
году, Елизавета уже знала, что в ее семействе назревает не¬
шуточный кризис, ио не до конца отдавала себе отчет в
масштабах драмы. В своем выступлении она произнесла
одну фразу, которая, должно быть, еще не раз вспомни¬
лась ей в последующие годы: «Благодаря вашим молитвам,
вашей помощи, а также любви и поддержке моей семьи, я
надеюсь быть для вас полезной и в дальнейшем». (Кстати,
многие журналисты сочли, что это прямой выпад против
Чарльза — мол, королева не намерена отрекаться от пре¬
стола в пользу принца. На самом деле Елизавета никогда и
не думала об отречении.)
-463-
САРА БРЭДФОРЛ. ЕЛИЗАВЕТА II
Первый раскол в семье произошел в 1989 году, когда
Анна разошлась с Марком Филлипсом. Тоже не обошлось
без скандала: сначала ходили слухи о связи принцессы с од¬
ним из своих телохранителей, потом бульварная газета на¬
печатала украденные письма придворного конюшего ка¬
питана Тима Лоренса, адресованные Анне (впоследствии
Лоренс стал ее мужем). Про Марка Филлипса поговарива¬
ли, что он тоже не без греха и имеет внебрачного ребенка.
Однако Анне помогали ее популярность и репутация само¬
го добросовестного и работящего из членов королевской
фамилии (принцесса возглавляет фонд «Спасем детей»).
Марк Филлипс вел себя достойно, разрыв произошел без
враждебности, а в апреле того же года брак расторгли офи¬
циально. Теперь Елизавете предстояло пережить развод
еще одного из своих детей, не за горами маячил и третий
развод. В 1992 году королева должна была отметить соро¬
калетие царствования, однако этому году суждено было
стать худшим в ее жизни. Четыре долгих десятилетня Ели¬
завета пыталась создать вокруг монархии ореол достоин¬
ства, чести и долга, но молодое поколение обратило все ее
труды в прах,
15 марта 1992 года в Сапнингхилле встретились адвока¬
ты королевы и герцогини Йоркской. Присутствовал на
встрече и финансовый консультант герцогини Джон Брай¬
ан, новый техасец, занявший в ее сердце место Стивена
Уайетта. По свидетельству Рональда Фергюсона, америка¬
нец добивался, чтобы Саре был предоставлен дом и по¬
жизненная рента в размере пяти тысяч с|)унтов стерлингов
еженедельно. Но любовников ждало разочарование: хоть
но английскому закону Саре полагалась половина недви¬
жимого имущества, выяснилось, что Санн1н1гхилл при¬
надлежит королеве, а сам Эндрю вовсе не так уж богат.
Кроме офицерского жалованья и выплат по цивильному
листу, никаких источников дохода у него не имелось, а
рента выплачивалась из кармана налогоплательщиков, и
потому никак не могла быть использована па уплату ajui-
ментов. Но у Сары оставались ее дочери, Беатриса и Евге¬
ния, KOTopbLX Елизавета очень любит. Герцогиня называла
их «своей страховкой», и еще подразумевалась плата «за
молчание». Королеве пришлось выходить из неприятной
истории с наименьшим ущербом. Два года спустя один из
-464-
ВОЙНА В СЕМЬЕ
придворных сказал: «Эти девицы (он имел в виду Сару и
Диану) обойдутся королеве в целое состояние».
Тем временем Диана, используя свою популярность,
все активнее использовала прессу в войне с мужем. Чарль¬
за выставляли не только плохим супругом (что было прав¬
дой), но и плохим отцом (что не соответствует действи¬
тельности). Журналисты много писали о несчастном слу¬
чае, произошедшем с принцем Уильямом в июне 1991
года: мальчик играл в гольф и получил удар клюипсой по
голове. Диана безотлучно сидела в госпитале, пока сыну
делали несложную операцию, и даже осталась там на ночь.
Отец же сначала был в опере, где его видели в обществе
двух европейских послов, а потом отправился с ними же в
официальную поездку по стране. «Что же это за отец?» —
вопрошала газета «Сан».
Диапа при каждом удобном случае старалась всячески
подчеркнуть свою любовь к детям, а Чарльз не желал лице¬
действовать перед камерой. Так стоит ли удивляться, что в
результате у публики сложилось о нем неблагоприятное
впечатление?
Еще одна неприятная для него история произошла,
когда 29 марта скоропостижно скончался граф Спенсер,
отец Дианы. В это время супруги с детьми были в Авст¬
рии. Поначалу Диана отказалась лететь домой вместе с му¬
жем. В конце концов до Лондона они долетели вместе, а
оттуда принцесса отправилась на похороны в Нортгемп¬
тоншир одна, на машине. Чарльз же вылетел вертолетом.
Его свите спешно пришлось придумывать предлог, объяс¬
няющий раздельное путешествие супругов. Пресса же
изобразила дело так: несчастная, одинокая Диана скорбит
об умершем отце. Крупным кадром была показана лента
на венке: «Мне очень тебя не хватает, милый папа, я буду
любить тебя вечно». На похоронах Диана проявила вели¬
кодушие: публично погладила по руке ненавистную маче¬
ху. Однако, по свидетельству помощницы графини Спен¬
сер, скорбь безутешной дочери была неискренней: «Она с
ним почти не встречалась, а в Элторпе была в последний
раз в 1989 году, когда женился ее брат. Она и в Лондоне-то
с отцом почти не виделась». Что же касается жеста прими¬
рения с вдовой, то он тоже был лицедейством. Дети винят
ее в том, что она беззастенчиво извлекала вьи оду из своих
-465-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА И
ВЫСОКИХ родственных отношений — например, продава¬
ла японцам копии свадебного платья Дианы. Когда графи¬
ня Спенсер наведалась в Элторп, чтобы забрать свои вещи,
ей сказали, что сначала она должна предъявить доказа¬
тельства, что эти вещи принадлежат действительно ей.
Когда же горничная графини хотела забрать четыре чемо¬
дана с платьями, Диана и ее брат Чарльз все перерыли и
переложили содержимое чемоданов в черные пластиковые
мешки для мусора.
В феврале 1992 года всему миру стало ясно, что «сказоч¬
ный брак» на грани разрыва. Сначала газеты напечатали
многозначительную фотографию: печальная Диана сидит
в одиночестве перед мавзолеем Тадж-Махал, воздвигну¬
тым безутешным Шах-Джаханом в память о любимой
жене. Значение этого образа было недвусмысленным. За¬
тем последовал знаменитый эпизод с «отвергнутым поце¬
луем». После матча по конному поло Чарльз подошел к
жене, чтобы вежливо поцеловать ее в щеку, однако Диана,
точно рассчитав момент, отодвинулась, и фотокамеры за¬
печатлели принца в дурацкой ситуации: он наклонился
вперед, а перед ним ухо с сережкой.
Четыре месяца спустя газета «Санди тайме» начала пуб¬
ликацию книги Эндрю Мортона «Подлинная история Ди¬
аны». Весь мир узнал подробности отношений между суп¬
ругами, изложенные с точки зрения принцессы. В этой
книге Диана выглядит наполовину матерью Терезой, а на¬
половину женщиной новой эпохи: любящая, но реши¬
тельная; несчастная жертва, пытающаяся избавиться от
гнета ультратрадиционного семейства, вынужденная сно¬
сить выходки безразличного, неверного мужа. Автор пи¬
сал о булемии и депрессии, о попытках самоубийства.
В целом книга изображала Диану этакой жертвенной
девственницей, возложе1Шой на алтарь монархии. Хуже
всего было то, что история в общем не так уж искажала
факты, и от нее нельзя было отмахнуться, как от дешевой
сенсационной поделки.
Выход книги Мортона окончательно поссорил короле¬
ву с невесткой. Раньше Елизавета сочувствовала Диане и
несколько раз беседовала с ней по душам. Королеве и са¬
мой казалось, что ее сын ведет себя не самым лучшим об¬
разом. Филипп тоже относился к невестке с сочувствием.
-466-
ВОЙНА В СЕМЬЕ
В свое время, когда Диана, страдая от неуверенности в
себе, боялась войти в зал, полный незнакомых людей, гер¬
цог помогал ей — шутливо подхватывал за талию и увле¬
кал за собой. Теперь же Диана до такой степени пристрас¬
тилась к публичности, что с точки зрения королевской се¬
мьи это превосходило все пределы. Елизавета потратила
много сил на создание монархического мифа, однако из-за
эгоизма двух молодых женщин, добровольно вошедших в
этот круг, насладившихся всеми привилегиями, а затем от¬
ринувшими его, вся тщательно выстроенная легенда рас¬
падалась. Импульсивные, скандальные выходки Сары ка¬
зались менее опасными, чем расчетливость Дианы, искус¬
но манипулировавшей журналистами и активно использо¬
вавшей обожание широкой публики. Ни одна из этих жен¬
щин не проявила заботы о системе, которая сделала их бо¬
гатыми и знаменитыми. Не задумывались они и о чувствах
миллионов людей, которые всегда относились к монархии
с почтением, а теперь были оскорблены и разочарованы.
Как обычно, Елизавета держалась внешне невозмути¬
мо, однако в глубине души, конечно, была встревожена и
рассержена. Традиционная церемония, которая проводит¬
ся в официальный день рождения королевы, состоялась
без каких-либо изменений: принцесса Уэльская стояла на
дворцовом балконе вместе с прочими членами семьи. Од¬
нако за кулисами все переменилось: если до сих пор Елиза¬
вета и Филипп соблюдали нейтралитет, то теперь они ре¬
шительно встали на сторону сына. Филипп написал ему
длинное, сочувственное письмо, в котором хвалил Чарльза
за «ангельское терпение». На следующей неделе состоялись
королевские скачю! в Эскоте. Впервые Филипп повел себя
по отношению к Диане враждебно: он не разговаривал с
ней и даже не смотрел в ее сторону. Между Елизаветой и
сыном состоялась откровенная беседа. Обсуждался вопрос,
следует ли принцу взять на себя инициативу и расстаться с
женой. Чарльз провел консультацию с лордом Гудменом,
известным юристом и специалистом по подобным делам.
Однако пока никаких действий не последовало.
Чтобы соблюсти приличия, принц и принцесса Уэльс¬
кие присутствовали на торжественном ужине в честь соро¬
калетия царствования Елизаветы — туда же были пригла¬
шены пять последних британских премьер-министров.
-467-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
В августе Чарльз и Диана с детьми попытались провести
совместный отпуск на яхте греческого миллионера Джона
Лациса, но из этой затеи ничего не вышло, и очень скоро
супруги вернулись в Бальморал.
Однако если супружеская жизнь наследника формально
еще продолжалась, то брак принца Эндрю близился к кон¬
цу. 20 августа газета «Дейли миррор» преподнесла Елизаве¬
те еще один неприятный сюрприз; там появились компро¬
метирующие фотографии Сары и ее финансового совет¬
ника Джона Брайана, снятые на юге Франции, где герцоги¬
ня отдыхала с дочерьми. С этих пор словосочетание «фи¬
нансовый советник» в Англии стало эвфемизмом для от¬
ношений совсем иного рода. Когда вышла газета, Сара на¬
ходилась в Бальморале. За завтраком все вели себя так,
словно ничего особенного не произошло. Ни слова не
было сказано ни о газетных заголовках, ни о снимках, од¬
нако через пару дней герцогиня сбежала из замка. Она
была опорочена перед всем народом. Людей шокировало,
что Сара вела себя столь беззастенчивым образом в при¬
сутствии дочерей. Однако в королевском семействе соблю¬
дались приличия: несмотря на неопровержимое доказа¬
тельство очередной измены жены, Эндрю вел себя как
джентльмен. Даже Джон Брайан впоследствии признал:
«Эндрю был на высоте, вел себя безупречно...»
Еще через четыре дня газета «Сан» нанесла новый удар
по королевской семье, напечатав расшифровку магнито¬
фонной записи разговора Дианы с неким Джеймсом Гил-
би, влиятельным торговцем спортивными автомобилями.
Телефонный разговор был подслушан и записан еще в на¬
чале 1989 года. Диана весьма красноречиво отзывается о
своем муже и о том, как несправедливо обошлась с ней
«вся эта поганая семейка». При этом газета еще исключила
ту часть беседы, где принцесса в неприличных выражени¬
ях высказывается об одном журналисте. Вырезаны были и
эпизоды интимного свойства, но их напечатали позднее в
другой газете. Создавалось ощущение, что у Дианы с
Джеймсом Гилби роман или во всяком случае флирт. Про¬
должения эта связь не имела — для принцессы торговец
автомобилями был всего лишь временным утешением, и
когда возник скандал, принцесса туг же отказалась от по¬
клонника. Для Чарльза эта история несомненно стала по¬
-468-
ВОЙНА В СЕМЬЕ
трясением, однако на отношениях супругов не сказа¬
лась — они и так были хуже некуда.
Английская королевская семья оказалась перед лицом
публичного скандала, сравнимого по масштабам разве что
с разводом Георга IV и Каролины, произошедшим 170 лет
назад. В этих обстоятельствах Елизавета решила проявить
сдержанность. Она все еще продолжала надеяться, что уда¬
стся сохранить хотя бы внешнюю благопристойность, и
тогда монархия будет спасена от унизительной ситуации, в
которой наследник престола живет раздельно со своей же¬
ной и матерью собственных детей. В Бальморале королева
убеждала супругов соблюдать приличия и вместе отпра¬
виться с визитом в Южную Корею — эта поездка была
запланирована на октябрь. Сначала Диана и слышать об
этом не хотела. Чарльз сказал ей, что в таком случае пусть
сама объясняет публике причину своего упрямства. Тогда
Диана дала задний ход — если это просьба королевы, то
она согласна. Поездка получилась просто катастрофичес¬
кой: все журналисты внимательно следили за поведением
принца и принцессы, и от их внимания ие ускользнуло,
что супруги тяготятся обществом друг друга. Соблюдать
приличия становилось уже невозможно, это лишь мучило
участников спектакля и разогревало любопытство средств
массовой информации.
Книга Мортона нанесла сокрушительный удар по так¬
тике замалчивания, и теперь конец был неизбежен. К то¬
му же обе стороны наотрез отказывались искать компро¬
мисс. Один церковный деятель, попытавшийся прими¬
рить супругов, впоследствии говорил, что никогда еще не
встречал такой степени ожесточения между мужем и же¬
ной. Елизавета проявляла всегдашнюю осторожность и
консерватизм; ее советники, гораздо лучше, чем она, осве¬
домленные об истинном положении дел, тоже держались
пассивно. Вероятно, королеве следовало бы еще года за два
до этого поговорить с Чарльзом и Дианой и убедить их
либо наладить нормальную жизнь, либо официально ра¬
зойтись. Во всяком случае, это положило бы конец потоку
сплетен, исторгаемому журналистами.
Принц и принцесса продолжали изводить друг друга.
Диана дразнила Чарльза своей популярностью. «Они при¬
шли, чтобы посмотреть на меня, а не на тебя, — говорила
-469-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
она. — Ты никогда не станешь королем». Он же заявлял,
что не желает с ней жить и отказывался признавать себя
виновным; «Я не первый принц Уэльский, у которого была
любовница». А Елизавета и Филипп до самой последней
минуты все еще надеялись, что брак удастся спасти. Так,
герцог, совершенно не умевший говорить с кем-либо по
душам, взял себе за правило писать невестке письма на
компьютере, полные всевозможных советов и наставле¬
ний.
Однако изменить что-либо было уже нельзя — Диана
хотела на свободу, хотела жить собственной жизнью, а
принц категорически не выносил присутствия своей жены.
Окончательный разрыв произошел в ноябре 1992 года, и
поводом стала ссора из-за детей. Чарльз устроил охоту в
Сандрингэме, рассчитав время так, чтобы мальчики попа¬
ли туда как раз во время школьных кан>[кул. Однако за не¬
делю до охоты выяснилось, что Диана ехать в Сандрингэм
не желает, а вместо этого намерена отвезти мальчиков в
Виндзор к бабушке. Принц и в самом деле был неправ:
возможно, с его точки зрения подобное времяпрепровож¬
дение для мальчиков подходило паилучшим образом, но
ведь он знал, что Диана терпеть не может и Сандрингэм, и
охоту. «Расстроенный этим известием, принц долго бесе¬
довал с матерью, — пишет биограф Чарльза, — после
чего принцессу стали уговаривать переменить решение»,
Диана ответила, что ни при каких обстоятельствах не по¬
едет на охоту, а если ей и мальчикам нельзя погостить в
Виндзоре, так она уедет в другое место и заберет ilx с со¬
бой. Принц тоже заупрямился, не желая отменять охоту.
Настал момент истины. Димблби пишет: «Когда стало
окончательно ясно, что она не уступит, принц взорвался.
Он заявил, что не представляет себе дальнейшей жизни в
таких условиях и будет требовать официального расторже¬
ния брака».
Охота была назначена на пятницу 20 ноября. В этот
день произошло еще одно роковое событие. Утром над
Виндзорским замком поднялись клубы дыма, и через не¬
сколько часов пожар, начавш]1йся из-за газовой горелки
рабочего-реставратора, вырвался из-под контроля. 5 зыки
пламени побежали по стенам и шторам, опалили стропила
Георгиевского зала. Древние башни замка черными силуэ¬
-470-
ВОЙНА В СЕМЬЕ
тами застыли на фоне багрового неба. Тем, кто наблюдал
за пожаром по телевизору, казалось, что происходит нечто
совершенно невероятное. Виндзорский замок, символ
британской монархии, был охвачен огнем! К счастью, там
в это время находился принц Эндрю, который, используя
флотскую выучку, быстро организовал спасательные рабо¬
ты. Почти все произведения искусства удалось вынести, но
ущерб, нанесенный замку и в особенности Георгиевскому
залу, был очень велик. Елизавета в это время находилась в
Букингемском дворце, отмечая сорок пятую годовщину
свадьбы (одна, без мужа, который находился в Аргентине).
Узнав о несчастье, королева немедленно бросилась в Винд¬
зор. Маленькая, сгорбленная, в плаще и платке, она смот¬
рела, как горит родовое гнездо, где прошло ее детство. По
словам принца Эндрю, Елизавета «была в отчаянии». Вин¬
дзор она любила больше всех прочих своих домов. Этот
замок напоминал ей о счастливом детстве, символизиро¬
вал собой потерянный рай. В огне погибли не только вос¬
поминания, но и великое королевское наследие, доверен¬
ное ее попечению. Пожар опалил не только ее личные эмо¬
ции, но и ореол монархии. Мало того, что браки всех ее де¬
тей закончились крахом, а тут еще такое... В пятницу вече¬
ром из Сандрингэма приехал Чарльз, чтобы осмотреть
разрушения, однако в субботу утром отбыл обратно; ря¬
дом с королево!! оставался только Эндрю.
Глава департамента национального наследия Питер
Брук выступил по телевидению, обратившись к англича¬
нам с призывом собрать деньги на восстановление замка.
Речь шла о шестидесяти миллионах фунтов стерлингов.
Однако публика отреагировала столь неодобрительно, что
Елизавета почувствовала себя оскорбленной. Популярная
газета «Дейли мейл», орган вполне умеренный и никогда
не поддерживавший антимонархических настроений
прессы, принадлежавшей Мердоку, напечатала на первой
полосе редакционную статью «Пусть королева прислуша¬
ется»: «С какой стати за восстановление Виндзорского зам¬
ка должен платить народ, страдающий от экономического
кризиса и несущий немалые и<ертвы, а не королева, осво¬
божденная от налогов?» Через шесть дней после пожара
Джон Мейджор, сменивший Маргарет Тэтчер на посту
премьер-министра, сделал в палате общин сенсационное
-471-
СЛРЛ БРЭДФОРД, ЕЛНЗЛИЕТЛ II
заявление: королева и принц Уэльский добровольно согла¬
сились отныне платить налог со своего частного дохода;
кроме того, королева будет сама распределять выплаты по
цивильному листу между пятью членами своего семей¬
ства — принцессой Анной (с 1987 года она получила ти¬
тул королевской принцессы, полагающийся старшей доче¬
ри монарха), герцогу Йоркскому, принцу Эдварду, прин¬
цессе Маргарет и принцессе Алисе, герцогине Глостерской.
Трудно было найти момент менее удачный для подобной
инициативы. У всех создалось ощущение, что Елизавета
перепугалась и пошла на уступки под давлением обще¬
ственного мнения.
На самом деле все обстояло иначе. Королева, конечно,
предприняла этот шаг, чтобы укрепить престиж монар¬
хии, однако решение возникло не спонтанно, а готовилось
заранее. В конце 1991 года, под воздействием обществен¬
ного недовольства и давлением Чарльза, королева прика¬
зала своим советникам начать консультации с министер¬
ством финансов. Один из высокопоставленных придвор¬
ных утверждает, что решение о добровольной уплате по¬
доходного налога и изъятии из цивильного листа всех ко¬
ролевских родственников, кроме матери и мужа, было
принято еще в апреле 1992 года. Однако дворец и мини¬
стерство финансов работали не спеша, рассчитывая объя¬
вить о своем решении лишь в начале следующего года.
В результате они опоздали и бв.ти выставлены в неприг¬
лядном свете. Теперь дело выглядело так, словно Елизаве¬
та уступила давлению премьер-министра, накануне гос¬
тившего в Бальморале. Во всяком случае, именно такие
слухи просочились в прессу. Потом произошел пожар в
Виндзоре, публика возмутилась призывом раскошелиться
на ремонт, и королева сразу пошла на попятный.
Через четыре дня после пожара Елизавета произнесла
речь в лондонском Гилд-холле на торжественном обеде в
честь сорокалетия своего царствования. Королева была
простужена, наглоталась в Виндзоре дыма и выглядела до¬
вольно жалко. Она взывала к сочувствию и пониманию,
однако ее речь была составлена казенным языком и прочи¬
тана по бумажке, что заметно ослабило эффект.
11 февраля 1993 года гофмейстер лорд Эйрли предпри¬
нял беспрецедентный шаг: созвал пресс-конференцию, по¬
-472-
ВОЙНА В СЕМЬЕ
священную новому порядку финансовых расчетов госу¬
дарства с королевским семейством. Главная идея заключа¬
лась в том, что королева и наследник согласились добро¬
вольно платить налоги со своих частных доходов, включая
поступления от «личного кошелька» королевы и герцог¬
ства Корнуолл. Однако в пункте налога на наследство ко¬
ролева сохранила свои права. Эйрли заявил, что имуще¬
ство ее величества подвержено налогообложению «в прин¬
ципе» (непонятно, что он под этим имел в виду), однако
состояние, переходящее от монарха к следующему монар¬
ху, будет освобождено от налогов. Когда Джон Мейджор
объявлял об этом в палате общин, он сказал, что такой по¬
рядок убережет владения короны от участи «батона колба¬
сы, нарезанного на ломтики». Парламентарии поворчали,
однако оговорка осталась в силе. Без этой льготы династия
была бы вынуждена после смерти Елизаветы просто пре¬
кратить существование. Л орд-гофмейстер также пообе¬
щал, что отныне будет облегчен доступ к королевским
коллекциям; для их содержания учредят специальный
фонд, который будет существовать не за счет государства,
а за счет туристов. В апреле последовало еще одно заявле¬
ние Эйрли: реставрация Виндзорского замка, на которую в
течение последующих пяти лет будет потрачено от трид¬
цати до сорока миллионов фунтов, осуществится без госу¬
дарственного финансирования — примерно 70 процен¬
тов расходов будут покрыты за счет допуска туристов в Бу-
кингемский дворец и Виндзор, а остальную су.мму возмес¬
тит из своего бюджета департамент национального насле¬
дия, в сферу деятельности которого входит уход за коро¬
левскими дворцами.
Это заявление было встречено монархистами с облегче¬
нием, а журналистами скептически. Критики монархии пе¬
реключились на дороговизну королевского поезда, коро¬
левского самолета и королевской яхты. Нападкам был под¬
вергнут весь образ жизни королевской се.мьи, в то.м числе
«неоправданно высокие расходы на постоян1пле переезды
между Букингемским дворцом, Виндзором, Сандрингэ-
мом и Бальморалом». Далее под обстрел попали бесплат¬
ные жилища, которые королева по традиции предоставля¬
ет придворным и слугам, удалившимся от дел. Для Елиза¬
веты этот вопрос был весьма чувпвителен, потому что она
-473-
CAI'A БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
могла лишиться важного средства, стимулировавшего
придворный персонал.
Дороговизна монархии давно уже стала притчей во
языцех, а поведение младших членов королевской фами¬
лии еще больше способствовало обострению проблемы.
Опрос общественного мнения, проведенный Институтом
Гэллопа в начале 1993 года, показал, ч то, по мнению четы¬
рех из пяти опрошенных, «члены королевской семьи ведут
праздный и роскошный образ жизни». Когда-то Ребекка
Уэст сказала, что монар.хля — «это такие же люди, как мы,
только ведут себя пристойно». В начале девяностых годов
о молодом поколении британской королевской семьи та¬
кого никто бы уже не сказал. Главным катализатором кри¬
тического отношения к монархии стал крах семейной жиз¬
ни королевских детей. «Ничего этого пе случилось бы, —
горестно вздыхал один из придворных старцев, — если
бы брак принца Уэльского не распался».
У Чарльза и Дианы дела шли все хуже и .хуже. На пятый
день после пожара в Виндзоре принц и принцесса решили,
что единственный вььход в создавшемся положении —
разойтись. Они проконсультировались с Елизаветой и пре-
мьер-минмстром, и было решено, что 9 декабря Джон
Мейджор сделает официальное заявление. Хотя все уже
зна;п1 о конфликте между супругами, публичное заявле¬
ние, сделанное в парламенте и транслировавшееся по теле¬
видению, повергло публику в шок; «Из Букингемского
дворца с глубоким сожалением сообщают, что принц и
принцесса Уэльские приняли решение жить раздельно.
У их королевских высочеств мет намерения развестись, и
посему 1-LX конституционный статус сохраняется. Решение
было достигнуто дружественным путем, и оба родителя
намерены полноценно участвовать в воспитании детей.
Их королевские высочества планируют выполнять свои
общественные обязанности раздельно, а время от време¬
ни, во время семейных торжеств и национальных празд¬
ников, будут появляться и совместно. Королева и герцог
Эдинбургский опечалены, но относятся с пониманием и
сочувствием к причинам, обусловившим подобный акт. Ее
величество и его королевское высочество выражают на¬
дежду, что отныне вторжение в частную жизнь принца и
принцессы прекратится. Для того чтобы их королевские
-474-
ВОЙНА в СЕМЬЕ
высочества могли спокойно воспитывать своих детей и
полноценно выполнять свои публичные обязанности, не¬
обходимо относиться к этой ситуации с пониманием и де¬
ликатностью».
От себя премьер-министр добавил, что «этот шаг не
повлечет за собой никаких коиституциоиных последствий.
Порядок престолонаследия не меняется. Дети принца и
принцессы сохраняют свой статус, и нет никаких препят¬
ствий против того, чтобы в положенный срок принцесса
Уэльская короновалась, как подобает королеве. Не повлия¬
ет этот акт и на правопреемство принца Уэльского в
иерархии англиканской церкви».
Услышав это, депутаты так и ахнули. Кажется, двор ре¬
шил не просто сделать хорошую мину при плохой игре, но
и изобразить, что вообще ничего особенного не произош¬
ло. Большинству англичан идея о том, что принцесса
Уэльская, враждующая с мунсем и живущая раздельно от
него, может бьггь коронована, показалась просто абсурд¬
ной. Не вполне укладывалось в голове и заявление о том,
что принц Уэльский сохраняет права на главенство в анг¬
ликанской церкви. С конституционной точки зрения тут
все вроде бы было правильно, и все же понадобились
разъяснения церковных властей. Архиепископ Кентербе¬
рийский, с которым текст заявления обсудили заранее,
высказал такую точку зрения: «... Раздельное проживание
супругов, продолжающих оставаться в браке, Е1есомненно,
вызовет погшмание у широких слоев общества. Тем са¬
мым демонстрируется нерушимость института брака и
уважение брачных обетов, данных Господу. Продемонст¬
рировав, что чувство долга важнее, чем эмоции, принц и
принцесса своим самоотверженным поведением вызыва¬
ют всеобщее восхищение. Однако архиепископ считает,
что должны быть соблюдены два основополагающих усло¬
вия: во-первых, оба родителя обязаны полноценно уча¬
ствовать в воспитании cboilx детей; во-вторых, следует из¬
бегать афишируемых любовных связей на стороне. Если
эти условия будут соблюдены, англиканская религиозная
община отнесется к принятому решению с печалью, но в
то же время с уважением и благодарностью».
К несчастью для принца, через несколько недель после
эпохального заявления произошел новый скандал. Опять
-475-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
всплыла магнитофонная запись, только на сей раз подслу¬
шали принца, разговаривавшего с Камиллой Паркер-Бо¬
улз. Получалось, что второе условие архиепископа, увы, не
соблюдалось, а упреки принцессы в адрес мужа абсолютно
обоснованы. Средний британец был потрясен до глубины
души, хотя ничего особенного в комплиментах, которыми
Чарльз одаривал свою любовницу, не бьшо {он говорил,
что мечтал бы поселиться у нее в трусах или превратиться
в ее «тампакс»). Добропорядочные отцы и матери из про¬
винции, традиционный оплот монарх^ш, негодовали. Со¬
трудник газеты «Миррор», расшифровывавший магнито¬
фонную запись, сказал своим коллегам: «Из-за этой плен¬
ки Чарльз никогда не станет королем». Во всяком случае,
эта рана заживет не скоро. Отъявленные ханжи стали го¬
ворить, что неверный муж не может стать королем, боль¬
шинство же англичан сочли, что Чарльз, как и его двою¬
родный дед Эдуард VIII, ставит свою личную жизнь выше
общественного долга.
Для Елизаветы это было настоящим кошмаром. Война
между принцем и принцессой Уэльскими напоминала
войну с Виндзорами, когда, по выражению Уоллис Симп¬
сон, сграна разделилась на два лагеря. Враждующие сторо¬
ны старались всякая по-своему набрать очки, а в результа¬
те страдал образ монархии. Королева пыталась уменьшить
нанесенный ущерб: как всегда, она придерживалась поли¬
тики «разумного бездействия». Однако теперь Диана пре¬
вратилась в нешуточную проблему. Ее поддерживали
большинство британцев, считая, что принцесса — пост¬
радавшая сторона. Красивая, современная, блестящая, са¬
мостоятельная, человечная (всегда заботилась о больных и
убогих), Диана стала представлять угрозу для королевского
семейства. Как и королева-мать, она обладала бесценным
даром — умела находить общий язык с публикой. Когда
придворные чиновники пытались принизить ее или хотя
бы ограничить ее связи с прессой, это неизменно заканчи¬
вались конфузом. Ведь принцесса всегда могла обратиться
к народу напрямую, через журналистов, а Елизавета слиш¬
ком осторожна и предусмотрительна, чтобы использовать
в борьбе нечестные и грязные приемы. «Королева знает,
что ни в коем случае не должна подставляться», — сказал
один из придворных. Диана тоже достаточно умна, чтобы
-476-
ВОЙНА в СЕМЬЕ
В открытую не конфликтовать с Елизаветой, которая рас¬
поряжается деньгами и контролирует жизнь диаинных де¬
тей. Иногда принцесса звонит свекрови напрямую, минуя
личных секретарей, и тогда женщины могут поговорить
по душам. Вместе с тем Диана остается непредсказуемой, н
королева может ожидать от нее любой пакости. «Во двор¬
це все ее боятся», — признался один придворный.
В декабре 1993 года Диана сделала знаменитое сообще¬
ние о том, что «удаляется» от общественной жизни. Одна¬
ко объявлено об этом было громогласно, с максимальным
драматическим эффектом, хотя Елизавета и даже премьер-
министр убеждали принцессу не слишком афишировать
свое решение. Для формулировки aaflBneniifl даже ангажи¬
ровали автора бестселлеров Джеффри Арчера. Принцесса
поблагодарила королеву и герцога Эдинбургского «за под¬
держку и понимание», ио многозначительно ни словом не
упомянула о своем муже. Общее впечатление получилось
такое: Чарльз и его люди насильно изгоняют Диану из об¬
щественной жизни.
Сенсационное заявление Дианы и рассуждения журна¬
листов о том, какими мотивами руководствовалась прин¬
цесса, кто на нее оказывал давление и так далее, — все это
совершенно заслонило свадьбу королевской принцессы
Анны с капитаном Тимом Лоренсом. Церемония про¬
изошла в Бальморале, в декабре. Анна хотела обойтись без
огласки и провести венчание в Шотландии, где церковь от¬
носится к разведенным более благосклонно. Семья и даже
мать узнали о предстоящем событии из сообщения Би-би-
си. Говорят, Анна воскликнула: «Проклятые журналисты!
Все знают, что мамочка терпеть не может сюрпризов».
Оставшись без штатных советников, Диана должна
была действовать по собственному разумению. Ее поддер¬
живали друзья из средств массовой информации и кое-кто
из богатых лондонских предпринимателей. Отношения
принцессы с прессой складывались не всегда гладко. 1’азета
«Миррор» напечатала фотографии Дианы в гимнастичес¬
ком зале. Она подала на редакцию в суд, однако до разби¬
рательства дело гак и не дошло. Потом редактор журнала
«Хелло», проявив деликатность, принес принцессе снимки,
сделанные на юге Испании, — репортер улучил момент,
когда Диана загорала без лифчика. Принцесса говорила,
-477-
СЛРА ЬРЭДФОРД, ЕЛИЗАВЕТА II
ЧТО чувствует себя «бесконечно униженной», у нее такое
ощущение, «будто ее изнасиловали». Однако сотрудникам
«Хелло» показалось, что принцесса была не так уж им бла¬
годарна. «Она ужасно разозлилась, — рассказывает один
из редакторов. — На самом деле ей бы хотелось, чтобы
фотографии были опубликованы; она без ума от собствен¬
ного тела».
Елизавету очень беспокоило, как подействует на Чарль¬
за семейный разрыв и кампания травли, развернутая в
бульварной прессе. Друзьям и знакомым казалось, что
принц не в себе. Он му'П{лся, пытаясь понять, с чего все
началось. Тот же вопрос задавали себе Елизавета и Фи¬
липп, ведь все >ьчдети оказались несчастливы в браке. «Что
мы делали неправильно? — спрашивали родители у дру¬
зей. — Почему наши невестки настроены по отношению
к нам так враждебно?» В конечном итоге Чарльз (а точнее,
его биограф Джонатан Дпмблби) нашел ответ — такой,
которьи! глубоко обидел Елизавету.
Принцу очень хотелось объясниться, вернуть располо¬
жение публики, утраченное в связи с событиями последне¬
го времени. Чарльз решил сделать это не через газеты, а
с помощью телевидения. Для этого он воспользовался ус¬
лугами Джонатана Димблби, сына прославленного радпо-
диктора Ричарда Димблби, в свое время освещавшего все
королевские церемонии. Ди.мблби-младший считался
опытным телеинтервьюером, слыл сторонником «зеле¬
ных», а в прошлом состоял на службе в В1Шдзоре — од¬
ним словом, лучше человека было не найти. В течение по¬
лутора лет Димблби готовил телевизионный фильм, по¬
священный двадцатипятилетнему юбилею коронации
Чарльза Уэльским венцом.
Фильм «Чарльз: жизнь частная и общественная» вышел
в эфир 29 июня 1994 года. С Елизаветой никто не консуль¬
тировался. Королева, ее друзья и придворные наверняка
сочли бы, что вся эта затея глубоко ошибочна и ни к чему
хорошему не приведет. С точки зрения двора, лучше было
бы выдержать исполненную достоинства паузу и подож¬
дать, пока время залечит раны. В отличие от Чарльза, счи¬
тавшего, что он ведет наступательную политику, при дво¬
ре придерживались мнения, что он просто идет на поводу
у журналистов. Кое-кто из окружения принца п ри держи-
-478-
ВОЙНА В СЕМЬЕ
вался того же мнения, например Камилла Паркер-Боулз,
умолявшая Чарльза отказаться от этой идеи. Один из со¬
трудников принца даже подал в отставку. Общее мнение
было таково: «Он собирается выложить все как есть». Надо
сказать, что телеперсонаж из Чарльза неважный: он дер¬
жится слишком чопорно, говорит на «виндзорском наре¬
чии», весьма далеком от современного языка. Однако
Димблби сделал свою работу профессионально, и портрет
получился вполне достоверным. Фильм предназначался
для молодежи, будущих подданных будущего короля.
Чарльз был изображен защитником окружающей среды,
на эту тему он выступал страстно, красноречиво, без бу¬
мажки. Зрители увидели Чарльза вместе с рок-звездой Фи¬
лом Коллинзом в загородном лагере, организованном
Фондом принца Уэльского. Внезапно оказалось, что
Чарльз умеет быть общительным и доступным — не то
что во время телевизионных интервью. Гвоздем фильма
был вопрос Димблби, обращенный к наследнику: «А вы
пытались хранить жене верность?» Чарльз ответил: «До тех
пор, пока брак окончательно не развалился». Этот эпизод,
выдержанный в исповедальной тональности, должен был
положить конец сплетням о давней связи Чарльза с Ка¬
миллой. Про нее принц сказал, что она — «дорогой друг»,
с которым он намерен поддерживать отношения и в даль¬
нейшем.
Отклики на фильм были положительными. Коммента¬
торы, заранее осудившие эту затею, вынуждены были пой¬
ти на попятный, когда опросы общественного мнения по¬
казали, что публика оценила честность и искренность на¬
следника престола.
Елизавете фильм не понравился, но по крайней мере
благодаря ему популярность принца несколько повыси¬
лась. Чарльз решил покончить с имиджем «социального
динозавра», которым выставляли его газеты. Он хотел,
чтобы его считали человеком будущего, провозвестником
новой монархии, которая соответствовала бы переменам,
произошедшим в Британии. Например, принц сказал, что
хочет быть не «защитником веры» (то есть одной лишь ан¬
гликанской церкви), но «защитником вер» (то есть всех
конфессий, представленных в Соединенном Королевстве).
Вслед за фильмом Димблби опубликовал биографию
-479-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
принца, задуманную не просто как книжный вариант теле¬
программы, а как самостоятельное и масштабное произве¬
дение.
«Биография принца Уэльского» вышла в свет в ноябре.
Публикации предшествовала рекламн£1я шум1ь\а в прессе и
трехнедельная публикация фрагментов в «Санди тайме».
Это поистине монументальное произведение, которое по
прежним дворцовым меркам могло бы появиться лишь
после смерти Чарльза.
По версии Димблби, неудачный брак и последовавший
за этим кризис монархии ни в коей степени не являлись
виной Чарльза; принц и автор биографии взвалили ответ¬
ственность за случившееся на родителей. Выяснилось, что
мать не уделяла сыну достаточно внимания, а отец все вре¬
мя на него давил. Оба они «не могли или не желали прояв¬
лять любовь и уважение», которых мальчик так жаждал.
Жена его была невротичкой — в книге описано, как од¬
нажды она целый день просидела в кабинете за столом,
«уронив в отчаянии голову на руки». Зато Камилла Пар¬
кер-Боулз изображена сущим ангелом: «Теплота, бескоры¬
стие, искренность, мягкий юмор и нежность снискали ей
всеобщую любовь». Впрочем, о ишрокой публике этого не
скажешь — когда Камилла появлялась в супермаркете, до¬
мохозяйки красноречиво сплевывали в ее сторону. Через
несколько месяцев после выхода биографии чета Паркер-
Боулз расторгла брак, продолжавшийся двадцать лет —
после телепризнаний Чарльза такой финал был неизбе¬
жен.
Любому отцу или матери тяжело, когда собственный
ребенок выставляет его или ее плохим родителем. Елизаве¬
та старалась честно выполнять свои многочислен[!ые обя¬
занности — и матери, и королевы, и руководителя Содру¬
жества, и главы династии. Но работа всегда была у нее на
первом месте. Ей удалось стать хорошей королевой не
только потому, что она с удовольствием исполняет свою
миссию, но еще и потому, что она искренне предана свое¬
му делу. Разумеется, Чарльз не занимал главного места в
жизни матери; воспитание его было строгим, как того тре¬
бует положение наследника пресгола, однако дома принца
всегда окружали любовь и забота. С ним носились и нянь¬
ки, и бабушка, и приближенные королевы (леди Сьюзен
-4S0-
ВОЙНА И СЕМЬЕ
Хасси, Мартнн Чартерис и другие) — все эти люди его
очень любили. В жадобах Чарльза есть доля истины, одна¬
ко это ие может служить оправданием такому поступку.
Елизавета отлично ладит с маленькими детьми, но есте¬
ственного общения с взрослыми у нее не получается. Она
не умеет быть ласковой и открытой. Желая облегчить сво¬
ему обожаемому супругу нелегкое существование консор¬
та, королева предосгавила ему полную свободу в воспита¬
нии сына. Монархиня вознесена на такую высоту, что
между ней и всеми остальными людьми, даже ее детьми,
существует дисганция. Чарльз был жертвой своего рожде¬
ния. В отличие от матери он никак не может понять, что
чем больше у человека привилегий, тем дороже за них
приходится платить.
Анна, Эндрю и Эдвард были возмущены тем, как
Чарльз изобразил родителей, к прямо сказали ему об этом.
Елизавета внеиине сохраняла невозмутимость, и лиигь
люди, близко знавшие ее, видели, что она уязвлена.
Как и следовало ожидать, не прошло и года, как прин¬
цесса Уэльская ответила ударом на удар: решила тоже вос¬
пользоваться телевидением, чтобы обратиться к народу
напрямую, минуя советников и Букннгемскпй дворец.
Эфир назначили на 20 ноября 1995 года — этот день как
раз пришелся на годовщину свадьбы Елизаветы и Филип¬
па. В ходе интервью выяснилось, что принцесса в отличие
от мужа прекрасно чувствует себя перед телекамерой. Тон
она тоже выбрала исповедальный. Подтвердила все фак¬
ты, изложенные в книге Мортона, -— и про булемию, и
про депрессию, и про страдания из-за Камиллы Паркер-
Боулз. Враги пытались изолировать ее, изобразить как су¬
масшедшую, Следуя примеру Чарльза, Диана открыто
признала, что изменяла мужу с Джеймсом Хьюиттом, но
все прочие инсинуации решительно отвергла. Говоря о
себе в третьем лице, она с вызовом сказала, что не намере¬
на «тихо уйти», развод ей не нужен, а царствовать она бу¬
дет в качестве «королевы сердец» (это выр1шение из рома¬
нов Барбары Каргленд). Телевизионное выступление стало
для принцессы очередным триумфом, а для Елизаветы —
новым поводом для расстройства. Диана публично выра¬
зила сомнение в том, что из Чарльза может получиться ко¬
роль, и начала выдвигать вперед принца Уильяма как сле¬
16—57« -4S1-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
дующего наследника. Если это предложение получило бы
поддержку, по принципу наследственной монархии был
бы нанесен серьезный удар. Беспокоясь о будущем динас¬
тии и о своих внуках, Елизавета решила договориться с не¬
весткой по-хорошему. Букингемскнй дворец пообещал
принцессе всяческую поддержку и одобрил идею сделать
ее послом Великобритании. В качестве ответного шага
Диана дала понять, что ради детей готова приехать на
Рождество в Сандрингэм. Правда, потом она передумала и
все-таки отклонила приглашение.
До сих пор Елизавета старалась не принимать б этом
конфликте ничью сторону. Она по-прежнему встречалась
с обеими невестками, разговаривала с ними по телефону.
Однако монархические интересы прежде всего. С тяже¬
лым сердцем королева пришла к решению, что единствен¬
ный способ закончить публичную войну между Чарльзом
и Дианой, нанесшую столь сильный ущерб монархии, —
официальное расторжение брака. После трех лет раздель¬
ной жизни принц и принцесса не выказывали ни малей¬
шего желания заключить мир, но и бракоразводной ини¬
циативы на себя не брали. Чувствуя, что ситуация выходит
из-под контроля, Елизавета взялась за дело сама. Перед
Рождеством 1995 года она написала письма Чарльзу и Диа¬
не, советуя им приступить к расторжению брака. Чтобы
избежать неправильной интерпретации, дворец сразу же
известил общественность, что инициатива исходит от ко¬
ролевы. Собственноручно подталкивая наследника пре¬
стола к разводу, Елизавета наглядно продемонстрировала,
что монархия твердо намерена приспособиться к совре¬
менности.
XVIII.
КОРОЛЕВА ЕЛИЗАВЕТА
«Монпрхия несколько ншюминает Соломонов храм. Прежде чем
доберешься до святилища, нужно преодолеть длинные
коридоры — целый лабиринт как в буквальном смысле, так и в
переносном. Для человека со стороны это целое путешествие...
Экзотическая обапановка, строжайшее соблюдение протокола,
многочисленные придворные, анфшшды, ковры, канделябры,
просторные залы, стража. Так и создастся мисптка
королевского сапа. Когда преодолеегиь все эти преграды п наконец
достигнешь самой сердцевины, поневоле замирает сердце.
В королеве самое симпа11шчное то, что, находясь в центре
этого храма, она умудряется сохранять необычайную
обаятельность —естественна, высокопрофессиональна, полна
юмора и живого интереса...»
Раймонд Г. X. Сейтц, бывший посол США в Великобритании
Огромное, слоново-серое здание Букингемского дворца
со всех сторон окружено высокой железной оградой, отде¬
ляющей его от любопытных, турисгов. Длинные ряды окон
совершенно непроннцаемы; лишь по развевающемуся
королевскому штандарту на крыше можно догадаться,
что Елизавета находится у себя в резиденции. У ворог
стоят двое полицейских. Показываешь им удостоверение
личности, и они проверяют по телефону, действительно
ли тебе назначена встреча. Из земли, чуть присыпанной
красным гравием, торчит стальной гребень — мера безо¬
пасности на случай попытки прорыва автомобиля с тер¬
рористами. (В личных покоях королевы окна завешаны
кошмарными сетчатыми шторами, цель которых — за¬
держать осколки стекла в случае взрыва бомбы — тако¬
вы уж реалии королевской жизни.) Но вот ворота оста¬
лись позади, и ты идешь к так называемому Входу Лич¬
ного Кошелька. В коридоре расстелен красный ковер, ла¬
кеи проводят тебя в приемную, где стены обиты беже¬
вым шелком, а позолоченные стулья — зеленой тканью,
явно изготовленной какой-то известной дизайнерской
фирмой. На стене две импозантные викторианские кар¬
тины кисти Вильяма Фрита: «Жизнь у моря» и «Отправ¬
ление с Паддингтонского вокзала». До покоев королевы
-483-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА 11
еще очень далеко, но это уже территория ее величества, и
об этом свидетельствует картина Сперлинга «Арабский
жеребец» (1843). На столах — подшивки разных газет,
но никакой бульварной прессы.
На другом столе ~ аккуратный ряд зонтиков. Даже
когда снаружи сияет солнце и жара, зонтики все равно на¬
готове. Если же идет дождь, то они черными грибами рас¬
ставлены в ряд па полу. Должно быть, непременное при¬
сутствие зонтиков должно означать, что во дворце всегда
готовы к ненастью. И еще они как бы символизируют пос¬
ледний бастион английского джентльменства. В Мюнхене
Невилл Чемберлен размахивал зонтиком; в Берхтесгадене,
встречаясь с Гитлером, лорд Галифакс тоже держал под
мыгикой зонт. Было время, когда зонт правил миром, а се¬
годня он все еще символизирует Уайтхолл, британский го¬
сударственный механизм, с которым дворец непосред¬
ственно связан. Королева — важный конституционный
элемент в этом механизме. Трех личных секретарей — ее
величества, премьер-министра и кабинета — называют
«золотым треугольником». Эта троица доподлинно знает,
что происходит в политическом мире.
Хотя у королевы и нет реальной власти, она подобна
пчелиной матке, обитающей в сердцевине этого зазеркаль-
ного лабиринта. Никто из обычных смертньгх не проник¬
нет в это святилище — разве что благодаря телекамерам,
которые допускаются сюда нечасто. Последний раз они
были здесь, когда снимался телевизионный фильм «Коро¬
лева Елизавета II», предназначенный для Би-би-си. Во
дворце пожелали, чтобы в центре внимания фильма ока¬
залась не королевская семья, а общественная деятель¬
ность монарха. Смысл затеи, если говорить попросту,
сводился к следующему: на фоне нарастающих республи¬
канских настроений и шумихи из-за дороговизны монар¬
хии нул<но было показать людям, зачем нужен этот ин¬
ститут, и доказать, что он вполне стоит расходуемых на
него средств.
Однако разъяснить функцию Елизаветы как конститу¬
ционного монарха не так-то просто, потому что британс¬
кая конституция, как известно, не написана на бумаге и
основывается исключительно на прецедентах. Этот прин-
-484-
КОРОЛЕВА ЕЛИЗАВЕТА
цип ДОВОЛЬНО СЛОЖНО проиллюстрировать в фильме,
предназначенном для широкой аудитории. Поэтому ав¬
торы «Елизаветы II» решили сконцентрироваться на ее
церемониальных функциях: приеме послов, вручении на¬
град, встречах с премьер-министром Джоном Мейджо¬
ром во время войны в Персидском заливе. Зрители полу¬
чили возможность увидеть, как королева позирует для
одного из сотни портретов, написанных с нее за минув¬
шие сорок лет. Вот королева принимает польского прези¬
дента Валенсу. Потом она летит на военном вертолете
над заливаемым дождем Белфастом, Стоит на лужайке
Белого дома, и ее почти не видно под знаменитой «госу¬
дарственной шляпой», а на подиуме — и без того долго¬
вязый президент Буш (два дня спустя, выступая в конг¬
рессе, Елизавета пошутила: «Надеюсь, по крайней мере
сегодня меня видно... «) Далее показан банкет на борту
«Британии». Королева принимает чету Рейганов. Нэнси
встревожена, очевидно, боится, что бедный старенький
Рональд совершит какую-нибудь оплошность. Однако
оплошность совершает сама Елизавета — позволяет себе
высказаться по поводу чрезмерной дороговизны системы
социального обеспечения. Это замечание носит явно по¬
литизированный характер, что для королевы неуместно:
как конституционный монарх, Елизавета всегда должна
быть беспристрастной и аполитичной. Вот почему каж¬
дый из ее тайных советников (в их число входят все пре¬
мьер-министры, как нынешний, так и предшествующие)
дают присягу хранить в тайне содержание бесед с короле¬
вой. «Основополагающее условие королевского авторите¬
та — приватность», — сказал недавно один эксперт по
конституционному праву. Вот почему прмдворнь[е так
насторожен1[о относятся к «чужакам». Один бывший
пресс-секретарь сказал, что на его конторе можно было бы
повесить вывеску «Никаких комментариев»,
Елизавету всегда интересовала семейная жизнь простых
людей. Камера запечатлела момент, когда она разговарива¬
ет с шотландским охранником в Бальморале. Солдаты
шотландских полков не только охраняют этот замок, но
и используются в качестве загонщиков во время охоты.
Королева любит расспрашивать охранников о их жизни.
-4S5-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
Простые шотландцы, многие из которых выросли в тру¬
щобах Глазго, разговаривают с ее величеством запросто, а
позднее, за ужином, Елизавета может ошарашить коман¬
дира полка, рассказав ему, что у рядового такого-то про¬
блемы с женой или подружкой.
Королеве очень хочется обо всем знать, она необычай¬
но любопытна. Она может пригласить для частной беседы
кого угодно. «Для меня аудиенция — способ поговорить с
человеком наедине, — рассказывает Елизавета. — Благо¬
даря этим беседам я получаю более полную картп1Г)'^ о том,
что происходит в правительстве и различных ведомствах.
Люди со мной откровенны, и эти встречи для меня — ос¬
новной источник информации».
Зрители могли видеть, как королева подписывает акты
сокращен™ тюремных сроков. Для нее это не пустая фор¬
мальность, Елизавета живо интересуется каждым делом,
«Значит, это о беспорядках в тюрьме Стрейпдвейз?» —
спрашивает она.
Еще один способ общения с людьми — церемония на¬
граждения. Процедура посвящения в рыцарское звание до¬
вольно сложна, обычно ее репетируют заранее. Удостоен¬
ный высокой чести должен преклонить перед королевой
колено. Во время тренировки ему говорят: «Правой ругшй
беретесь за спинку стула, опору переносите па левую йогу,
правое колено ставите вот сюда. Когда королева пожмет
вам руку, это сигнал, что вы можете идти». Однако для
Елизаветы этот старинный ритуал ~ не церемониальный
танец, а еще одна возможность общения с внешним ми¬
ром. «Мне всегда очень интересно смотреть и на людей, и
на то, как они себя ведут», — говорит она.
Но иногда королева способна и иа бестактность. Когда
президент Валепса, бывший электрик из Гданьска, прибыл
в Виндзорский замок, его встречали торжественно: почет¬
ный эскорт конных гвардейцев в сверкающих золотом
мундирах, со шпорами, плюмажами и так далее. Валеиса,
некогда живший в маленькой квартирке, сказал королеве,
что замок очень большой. Елизавета обернулась к прин¬
цессе Аиие и заметила: «Как милол. Умилило Елизавету и
то, что человек, выросший за железным занавесом, «зна¬
ет два слова по-английски». Но зато, когда Валенса и его
-486-
КОРОЛЕВА ЕЛИЗАВЕТА
жена вошли в зал, 1де собралась вся королевскьш семья,
Елизавета вела себя безупречно. Она представила прези¬
денту по очереди всех своих родственников: «Моя
мать...», и так далее. А когда принц Майкл Кентский об¬
ратился к Валенсе по-русски (он сказал: «Я не говорю по-
польски, только по-русски, но ведь эти языки очень по¬
хожи, не правда ли?»), Елизавета оборвала его: «Пере¬
стань привлекать к себе внимание».
Елизавета — приверженница традиционного англи¬
канского христианства, к 'тому же ее семья на протяжении
трех поколений вела весьма благопристойную семейную
жизнь, и королеве очень трудно попять, почему браки
всех детей закончились крахом. Для нее миропомазание и
клятва, данная во время коронации, одинаково священны;
то же относится и к браку, который являет собой нечто
вроде присяги. Развод — это крайнее, самое последнее
средство. Когда кто-то из членов семьи приходит к коро¬
леве жаловаться на свои семейные затруднения, она все¬
гда советует выждать, утверждая, что время — лучший
лекарь, а потом, если не станет лучше, следует прини¬
мать необратимое решение.
В артистических и интеллектуальных кругах Елизавету
считают невеждой. Она читает только те книги, которые
имеют какое-нибудь отношение к лошадям. Опера, драма
и концерты ей не нравятся — даже балет, который так лю¬
бят ее мать и сестра. Наука и техника нагоняют на королеву
скуку. Рассказывают, что однажды Филипп, когда его
жену иригласнли посетить какой-то суперсовременный
завод, заявил: «Ее интересуют только такие агрегаты, ко¬
торые едят траву и дают навоз». Впрочем, это преувели¬
чение. Елизавета любознательна и хорошо разбирается в
королевских коллекциях произведений искусства. Она
считает, что эти бесценные сокровища доверены ее попе¬
чению и предназначены для будущих поколений. И неп¬
равда, что она любит только картины, изображающие
животных. В личной столовой королевы н в виндзорских
коридорах вися г виды Рима и Венеции кисти Каналетто,
а таюке несколько картин Стаббса, в свое время написан-
иых по заказу Георга IV. Бывший хранитель королевских
карт1П1 рассказывает: «Она очень гордится своими полот¬
-4S7-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
нами И весьма серьезно относится к своим обязанностям
попечителя королевских коллекций. По наследству ей до¬
стался очень цепкий глаз — она всегда точно и проница¬
тельно оценивает любую картину. И еиде у нее отличная
зрительная память. Она никогда не прикидывается, что
знает и понимает больше, чем на самом деле. Пожалуй,
она даже чересчур скромна. Мне кажется, есть картины,
которые трогают ее до глубины души. Когда мы разве¬
шивали холсты в ее личной столовой в Букингемском
дворце, она выбрала из картинной галереи лучшие рабо¬
ты голландских, фламандских и английских мастеров».
Елизавета любит разглядывать картины в одиноче¬
стве, но на выставках у нее обычно нет такой возможнос¬
ти — обязательно найдется какой-нибудь благонамерен¬
ный энтузиаст из числа устроителей, который считает
своим долгом вмешиваться с комментариями.
Королевские коллекции весьма обширны и очень хоро¬
шего качества. В них более семи тысяч картин {для срав¬
нения — в Национальной галерее всего две тысячи), три
тысячи миниатюр (это самое большое собрание в мире),
тридцать тысяч рисунков и акварелей старых мастеров (в
том числе тосканский пейзаж Леонардо да Винчи), пятьсот
тысяч гравюр и офортов, богатейшая коллекция севрского
фарфора. Как и многие другие виды королевского имуиде-
ства, коллекция постоянно становится предметом для спо¬
ров. Собрана она предками Елизаветы, однако не является
ее личной собственностью. Нередко стоимость коллекций
причисляют к личному состоянию королевы, но это невер¬
но, поскольку продать эти произведения искусства Елиза¬
вета не может. И все же, хотя теоретически эти бесценные
сокровища принадлежат всему народу и королева часто от¬
правляет их на выставки, большей частью они закрыты
для осмотра, и доступ к ним стал возможен лишь после не¬
давнего открытия Букингемского дворца и прилегающей к
нему Королевской галереи.
Стоимость личного состояния Елизаветы оценивают
по-разному. Кое-кто считает и дворцы, и их содержимое,
и личные поместья, и драгоценности короны, и коллек¬
ции — и тогда получаются миллиарды. Однако с драго¬
ценностями тоже не все ясно. Сокровища короны, разу¬
-48S-
КОРОЛЕИА ЕЛИЗАВЕТА
меется, королеве не принадлежат, но значительная часть
драгоценностей, несомненно, является семейной соб¬
ственностью, купленной па личные средства и передавае¬
мой из поколения в поколение. Правда, роскошные по¬
дарки, сделанные королеве шейхами Персидского залива,
считаются собственностью государства. Сандрипгэм и
Бальморал — владения семейные, они приобретены Эду¬
ардом VII и королевой Викторией, Елизавета ни в коем
случае не является самой богатой женщиной в мире, как
утверждают многие. По сведениям, полученным из хоро¬
шо информированного источника, ее состояние оценива¬
ется примерно в пятьдесят миллионов фунтов стерлин¬
гов. Этот капитал разделен между двумя фондами, кото¬
рыми управляют совершенно не связанные между собой
люди, — им строжайше запрещено общаться друг с дру¬
гом. При такой постановке дела, конечно, очень трудно
получить точные данные о деньгах ее величества.
Елизавета терпеть не может расточительства. Она не
любит тратить деньги ни на себя, ни на дру1их, запросы ее
невелики, Королева ездит на машине, которой сорок
лет — это подарок па свадьбу от Королевских военно-воз¬
душных сил. Самый иовьгй автомобиль появился лет двад¬
цать иазад, когда ассоциация автомобилестроителей пре¬
поднесла королеве подарок к юбилею. Но знаменитые де¬
ревянные тележки, на которых раньше развозили блюда к
столу, исчезли — их сменили металлические, более легкие.
В Букингемском дворце и Виндзоре замечательные вин¬
ные погреба, по королева и ее дети спиртного почти не
употребляют. В личной столовой королевы вино подают
только когда приходят гости. Перед обедом Елизавета вы¬
пивает бокал джина с дюбоннэ, а вечером — два мартини.
Коктейли готовит Филипп, и второй из них королева заби¬
рает с собой в спальню. За обедом королева пьег воду, гер¬
цог — бокал пива. Горячий завтрак они никогда не едят, а
за обедом, когда нет гостей, довольствуются одним блю¬
дом и сыром, который Елизавета всегда ест с сельдереем.
Как и мать, она обожает шоколад, а любимая трапеза —
вечерний чай. Чай королева заваривает сама в особом
чайничке, сконструированном для нее мужем.
Отпусков у Елизаветы почти не бывает, хотя антимо¬
-4S9-
СЛРЛ БРЭДФОРД. ЕЛИЗАНЕТА II
нархическая пресса любит ворчать по поводу «шестине¬
дельных каникул» в Бальморале и Сандрингэме. Однако,
где бы ни была королева, ее всюду сопровождают секрета¬
ри, всюду к ней поступают официальные документы.
«Сандрингэм — это место отдыха, но в то же время и
мое рабочее место, — говорит королева в фильме. —
И еще — это кусочек английского сельского хозяйства.
Я люблю фермерство, люблю животных. Мне было бы
скучно, если бы мь[ там занимались только земледелием...
Это поместье досталось мне по наследству, я знаю его с
детства. Мой отец очень любил Сандрингэм... С людьми,
которые там работают, нас многое связывает, я чувствую
свою ответственность за них».
Для Елизаветы Сандрингэм — второй дом. Построй¬
ки возведены ее прадедом. Здесь умерли ее дед и отец.
Отец даже родился здесь, в Йорк-коттедже, довольно урод¬
ливой вилле, где теперь находится управление поместьем.
Люди, приезжающие сюда в первый раз, приходят в недо¬
умение, когда видят главное здание, однако члены коро¬
левской семьи и служащие очень любят этот дом. Как вы¬
разился биограф королевы Марии Джеймс Поуп-Хеннесси,
дом похож на шотландскую гостиницу для гольфа. Пост¬
роен он из ядовито-красного кирпича. Полет архитектор¬
ской фантазии наблюдается только в затейливом над-
вратном сооружении, скопированном с луарских замков,
псевдоелизаветинских дымоходах и башенках с флюгера¬
ми. Здание впечатляет своими размерами: в нем 365 по¬
мещений, однако в 1974-1975 годах снесли крыло, в кото¬
ром располагалось сорок комнат.
Каждое поколение привносило в Сандрингэм что-то
свое, однако до сих пор здесь сохранился дух королевы
Александры. Особенно это чувствуется в гостиной, кото¬
рую Поуп-Хеннесси назвал: «1860-й год, прикидывающий¬
ся 1760-м». Эта комната своим убранством напоминает
отель «Ритц» в Лондоне — лепнина в стиле рококо, рас¬
крашенные потолочные панели, где на фоне синего неба
изображены павлины, балюстрады и вазы с цветами. Так и
представляешь себе эдвардианских дам, щебечущих здесь
после ужина. Среди них сама миссис Кеппель, фаворитка
короля. Все в вышитых вечерних платьях, жемчужных
-490-
КОРОЛЕВА ЕЛИЗАВЕТА
ожерельях, бриллиантовых заколках на высоких причес¬
ках. Когда входит бородатый, пузатый король с гавайс¬
кой сигарой во рту, дамы слетаются к нему стайкой голу¬
биц... В стелла^ках выставлена коллекция фарфоровых
зверушек от Фаберже, многие из которых были подарены
Александре ее племянником, последним русским царем.
Разумеется, повсюду висят фотографии, в основном сде¬
ланные RO время рождественских праздников. На самом
видном месте — фотография 1951 года (это последнее
Рождество Георга VI) и снимок 1901 года (последняя фо¬
тография королевы Виктории). Рядом находится столо¬
вая, которую, по выражению Поуп-Хеииесси, королева-
мать подвергла «эффективной дезинфекции» — теперь
там сплошь зеленые тона и гобелены работы Гойи. Ели-
завета-старшая обшила светлым дубом «салон», главное
помещение дома, где все собираются, чтобы попить чаю.
«Салон» расположен весьма неудачно — прямо посере¬
дине дома, и поэтому бывает, что леоди, впервые оказав¬
шиеся в Саидрингэме, ненароком забредают туда прямо
в разгар семейного чаепития. Непременное чучело медве¬
дя, обязательный атрибут эдвардианской эпохи (эти чу¬
чела с подносом для визитных карточек изготовлялись в
России) давно исчезло, но в холле до сих пор стоят две
барометрические машины, которыми так увлекался
Георг V,
Другое место, где Елизавета может частично осуще¬
ствить свою детсгсую мечту о том, чтобы «стать женой
фермера и иметь много лошадей, коров и собак», —■ это
Бальморал. Свои ежегодные поездки туда королева называ¬
ет «зимней спячкой», «Очень приятно спать в одной и той
же кровати целых шесть недель подряд, — говорит
она. — И еще мне нравится сохранять там все точь-в-
точь таким же, как при королеве Виктории,,.»
В Вальморале, как и в Саидрингэме, важная сфера
жизни —• охота, Елизавета непременно привозит туда с
собой охотничьих собак. По утрам, когда королевский
волынщик устраивает свой двадцатиминутный концерт,
лабрадоры и спаниели просыпаются в королевских
спальнях, задирают головы и поднимают протестующий
вой. Любимые корги ее величества, конечно, тоже приез¬
-491-
САРЛ БРЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА И
жают в Еальморал, Им разрешается гонять кроликов в
небольшом саду, расположенном возле замковых стен.
Правда, когда Елизавета отправляется с визитом к мате¬
ри, начинаются проблемы. У Елнзаветы-старшей тоже
своя свора корги, однако две эти компании плохо ладят
друг с другом. Однажды сцепились не на шутку, и одна
из собак погибла. Однако Елизавета и ее мать обожают
своих псов и не терпят никаких критических замечаний в
их адрес. После обеда королева кормит своих любимцев
собачьими бисквитами. Как-то раз один епископ, взвол-
нованнрлй лицезрением высочайшей особы, рассеянно
взял с подноса бисквит и съел его. В другой раз некий
гость, ошарашенный всей этой процедурой (лакеи в бе¬
лых перчатках едва успевали подносить подносы, короле¬
ва расшвыривала во все стороны бисквиты, а собаки так
и шныряли возле ног), имел неосторожность заметить:
«Мои собаки — тоже жуткие попрошайки, мадам». На
это Елизавета холодно ответила: «Королевские псы не по¬
прошайничают». Она терпеть не может, когда жалуются,
что собаки кого-то облаяли или цапнули. У лакеев обслу¬
живание королевских корги считается тяжкой обязаннос¬
тью. В своре бывает от семи до одиннадцати собак. Каж¬
дое утро их выводят на прогулку. В пять часов вечера
Елизавета собственноручно кормит своих любимцев, и
их снова выводят погулять. Гут начинаются трудности,
потому что собаки все время вертятся вокруг королевы и
никого больше не слушаются. Когда она сидит в комнате,
корги разбредаются по всему помеидению, и их прихо¬
дится вытаскивать то из-под дивана, то из-за шторы.
Иногда во время трапезы гости чувствуют себя довольно
неуютно, потому что под столом начинается шумная
возня, и не всякий вовремя сообразит, что там такое
творится.
Корги — неотъемлемая часть имиджа Елизаветы; в
«Королевской энциклопедии» им отведено куда больше
места, чем аккредитованным при дворе журналистам. Из
энциклопедии можно вычитать, что нынешняя стая Ели¬
заветы состоит из семи собак. Это десятое поколение
после прославленной Сьюзен, которую ее величеству по¬
дарили на восемнадцатилетне в 1944 году. Сьюзен про¬
-492-
КОРОЛЕВА ЕЛИЗАВЕТА
жила пятнадцать лет, умерла в Сандрингэме, там же и
похоронена. На выставке, посвященной сорокалетию
царствования, самой популярной витриной среди всего
собрания манекенов в придворных мундирах и парадных
платьях была та, где были выставлены чучела прослав¬
ленных королевских собак.
Когда королева выезжает в Бальморал или Сандрин-
гэм, ее сопровождает свита примерно из восьмидесяти
человек. Кроме того, в каждом из поместий есть постоян¬
ный штат прислуги: смотритель, уборщики, садовники,
рабочие. Елизавета терпеть не может слово «слуги» и на¬
зывает тех, кто у нее работает, «слул<ащими». Атмосфера
в поместьях расслабленная. «Королева хочет, чтобы в
Бальморале мы отдыхали и наслаждались жизнью, —
рассказывает один из слуг. — Она говорит, что привозит
нас туда не для того, чтобы мы надрывались», В Бальмо¬
рале Елизавета построила для прислуги новый танцеваль¬
ный зал и очень любит бывать на ежегодном маскараде,
который устраивают для себя служащие. Когда у прислу¬
ги какой-нибудь праздник, королева ведет себя тактич¬
но — увозит своих гостей на пикник или заканчивает
улшп пораньше, чтобы не портить людям веселье. Когда
же слуги сами отправляются на пикник, королева уводит
гостей гулять куда-нибудь в другую сторону. Она вообще
очень вдумчивый и внимательный работодатель, условия
работы во дворце при ней стали гораздо лучше, чем при
ее предшественниках.
Королевская чета никогда не обсуждает при слугах
личные проблемы. Елизавета приучена не оставлять на
виду ничего такого, что может вызвать у слуг ненужное
любопытство, ввести их в искушение. Для справедливос¬
ти нужно сказать, что слуги хранят королеве верность, и
если происходит какая-то утечка информации, то обыч¬
но виноваты в этом чиновники и придворные. Младшее
поколение королевского семейства куда менее осмотри¬
тельно. Принцессе Уэльской в свое время прггшлось де¬
лать специальный выговор, чтобы она поменьше време¬
ни проводила на кухне и не так откровенно болтала с
прислугой. Иногда Диана повергала придворных в шок
своим чересчур раскованным поведением. Самый боль¬
-493-
САРА 5РЭДФОРД. ЕЛИЗАВЕТА II
шой ущерб прницу и принцессе нанесли два лакея на¬
следника — Стивен Бэррн и Кен Стронач. Стивена
принц чересчур избаловал, и тот утратил всякое чувство
меры. Он запросто приглашал своих дружков-гомосексу-
алистов во дворец, устраивал им экскурсии, причем про¬
чие лакеи должны были прислуживать на этих вечерин¬
ках, обнося компанию напитками и закусками. Именно
Бэрри стал незаменимым источником информации для
многочисленных авторов, пишущих о принце и принцес¬
се, — и это не считая того, что он и сам выпустил книгу
после того как Диана его уволила. Принцесса — хозяйка
капризная и требовательная. Принц тоже избалован, уго¬
дить на него трудно. Например, он любит оставлять уко¬
ризненные записки из-за всякой ерунды («Эта губка суха.
Извольте ее немедленно смочить»). Если лакей забыл зах¬
ватить из Лондона какую-нибудь несчастную пару запо¬
нок, когда принц перебирается в загородное поместье,
беднягу отправляют обратно, чтобы он исправил свою
оплошность. Кроме того, Чарльз имеет склонность впа¬
дать в приступы ярости. Его дед Георг VI тоже любил по¬
бушевать и покрушить мебель. Однажды, когда он гос¬
тил в Нортгемптоншире, перед приездом его величества
из спальни специально вынести антикварную мебель и
поставили обстановку попроще. Но на Георга VI благо¬
творно влияла жена. Чарльз же стал впадать в буйство,
когда его семейная жизнь пошла вкривь и вкось. Однаж¬
ды, разбушевавшись, он вырвал умывальник. О припад¬
ках принца публике поведал Стронач, в свое время «дос¬
тавшийся по наследству» принцу от Маунтбеттена. Это
был очень верный слуга, и все поразились, когда он пус¬
тился в откровения. Сам Стронач сказал, что Чарльз его
«предал». После того, как лакей много лет скрывал от
всех роман своего хозяина с Камиллой Паркер-Боулз,
принц вдруг решил покаяться перед широкой публикой
и тем самым подвел своих верных слуг.
Невозможно себе представить, чтобы кто-то из лакеев
Елизаветы или Филиппа повел себя подобным образом:
королевская чета заслужила верность своей прислуги.
Даже Филипп при всей своей несдержанности пользуется
у слуг увалсением и лЕобовью. Фрейлины и подруги коро¬
-494-
КОРОЛЕНА ЫН:!А«ЕТД
левы относятся к нему более сдержанно, считая, что он
грубиян. Как II многие мужчины, герцог галантен только
с хорошенькими дамами — даже если это журналистки,
которых вообще-то ои терпеть не может. Однако с жен¬
щинами старшего возраста и с темн, кого он считает не¬
достаточно привлекательными, Филипп иногда ведет
себя не самым лучшим образом. Почти все фрейлины ко¬
ролевы милы, остроумны и симпатичны. Держатся они
просто, без всякого снобизма, попадаются среди них и
женщины с весьма независимыми суждениями, которые
любят подшутить над чопорностью придворных мулсско-
го пола.
Главные придворные должности при ее величестве —
лорд-гофмейстер, личный секретарь, хранитель «личного
кошелька», гофмаршал, заместитель личного секретаря и
пресс-секретарь. Все они вылеплены из одного теста: знат¬
ная семья, хорошая частная школа (обычно Итон), гвар¬
дейский полк, потом служба в Сити или министерстве
иностранных дел. Кодекс поведения и чести во дворце та¬
кой же, как в гвардии. Манеры безупречны, костюмы тоже,
эмоции не в почете, членство в каком-нибудь эксклюзив¬
ном клубе обязательно, а в сфере досуга особой популяр¬
ностью пользуются охота и крикет. Как это ни странно, у
Филиппа, вечного нарушителя традиций, главный помощ¬
ник, сэр Брайан Макграт, точно такой же: Итон, Ирландс¬
кий гвардейский полк, привилегированный клуб «Уайте»,
хобби — охота и так далее. Самая главная персона в двор¬
цовой иерархии — личный секретарь королевы, хотя мо¬
жет показаться, что это звание звучит не очень-то солид¬
но. Именно через личного секретаря королева общается с
внешним миром; он — ее глаза и уши на Даунин1-стрит и
Уайтхолле. Вся важная информация, поступающая к коро¬
леве, проходит через него. Он — ф:[льтр, отсеивающий
существенное от несущественного. Когда во дворец при¬
ходят посетители, первый, кого они видят, — личный
секретарь ее величества, хотя большинство подданных ко¬
ролевы понятия не имеют, кто занимает этот пост в насто¬
ящее время и не знают личного секретаря в лицо. От ха¬
рактера и деловых качеств этого человека зависят и связи
двора с общественностью, и имидж королевской власти,
-495-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИМИЕТА II
И В значительной степени поведение самой королевы, по¬
тому что личный секретарь дает ей советы и снабжает
информацией.
С 1990 года эту крайне непростую должность занима¬
ет сэр Роберт Феллоуз (Итон, шотландская гвардия,
Сити). Его помощник — Робмн Джаиврин (школа Марл¬
боро. Окс()юрдский университет, Королевский военно¬
морской флот, министерство иностраниы.х дел), которьп!
служит заместителем личного секретаря с 1995 года.
В том же году впервые в истории помощником личного
секретаря назначили женщину — Мэри Фрэнсис. Ей со¬
рок восемь лет, и она не принадлежит к потомственным
придворным. Она преподавала историю в Кембридже, а
потом перешла на государственную службу — работала
секретарем у различных министров, два года просидела в
коммерческом банке, потом еще два года была финансо¬
вым советником в британском посольстве в Вашингтоне,
три года прослужила секретарем премьер-министра, от¬
вечая за экономические пробле.м1>1. Пресс-служба короле¬
вы, подчиняющаяся личному секретарю, состоит из
пресс-секретаря (с 1990 года эту должность занимает
Чарльз Эпсон — школа Лансинг, Кембридж и универси¬
тет Джона Хопкинса, министерство иностранных дел, два
года в пресс-службе Маргарет Тэтчер на Даунинг-стрит,
Сити), заместитель пресс-секретаря и два помощника
пресс-секретаря. Один из них, Джеф(|)ри Кроуфорд, —
австралиец. Кроме того, в пресс-службе работают и жен¬
щины, которых журналисты прозвали «камиллами».
Большинство старших чиновников, в особенности
личные секретари, весьма умны, проницательны и облада¬
ют незаурядными дипломатическими способностями.
Придворный штат очень мало изменился с тех пор, как в
пятидесятые годы Алтриичем назвал его «кучкой джентль¬
менов и леди». Это все преданные королеве люди, которые
считают себя заищтниками монархии, а сама эта позиция
подразумевает оборонную тактику. Даже младшие из слу¬
жащих все время держатся настороже, и любой вопрос,
даже самый безобидный, вызывает подозрение. Отчасти
в этом виновата настырная пресса и жадное любопыт¬
ство толпы. За любую пикантную информацию, напри¬
-496-
КОРОЛЕВА ЕЛМЗАНЕТЛ
мер, о половои жизни какого-1И1будь королевского телох¬
ранителя, газеты платят не меньше пятисот фунтов. При
этом в Букингемском дворце ио-прежиему считают, что
солнечный свет не должен проникать за кулисы. Ни один
человек, кроме Филиппа, не смеет говорить королеве то,
что она не желала бы слышать. Пробыв на троне более
сорока лет, она накопила столько опыта, что никто луч¬
ше ее не может судить, какие действия пойд)'т монархии
во благо, а какие во вред. Авторитет королевы настолько
непререкае.м, что никто и не думает ставить его под со¬
мнение. Помимо всего прочего, советники Елизаветы на¬
много моложе ее. Ее главный помощник сэр Роберт Фел¬
лоуз родился в 1941 году, он всего на семь лег старше
принца Чарльза. Премьер-министр Джон Мейджор еще
моложе — он родился в 1943 году.
Двор таков, каков он есть, потому что так желает ко¬
ролева. И надо сказать, что люди в этой систе.ме чувству¬
ют себя совсем неплохо. Вряд ли двору пойдет на пользу,
если туда про1Н1кнут карьеристы и честолюбцы. В любом
случае налогоплательщики вряд ли захотят платить высо¬
кие зарплаты, которых наверняка потребовали бы люди
амб1щиозные, — ведь при дворе жалованье куда ниже,
чем в частном секторе или в правительственных структу¬
рах.
Негров на службе у королевы нет, однако никому и в го¬
лову не придет обвинить Елизавету в расизме. Неподалеку
от Букишемского дворца, а Марлборо-хаусе, расположен
секретариат Британского Содружества. Генеральный сек¬
ретарь этой ор1'а1Н1зации (сейчас этот пост занимает ниге¬
риец Эмека Аньяоку) имеет право прямого доступа к коро¬
леве, главе Содружества. Вся кии, кто бывал на сессиях этой
организации или на ежегодно.м приеме в честь Содруже¬
ства, наверняка видел, с каким удовольствием выполняет
Елизавета свои обязанности, как ее ЛЕобит и почитают по¬
сланцы разных стран. Многие в государствах Содружества
были возмущены и оскорблены, когда англичане приня¬
лись критиковать свою монархию. После повторного при¬
ема Южно-Африканской Республики в Содрркество в
1995 году Елизавета нанесла виз1гг в эту страну, и нрези-
дент Мандела принял ее с необычайным радушием. При¬
-497-
САРА БРЭДФОРД ЕП И ЗАВ ETA II
езд королевы был самым красноречивым свидетельством
того, что эпоха апартеида ушла в прошлое.
Но есть у королевского двора одна неприятная особен¬
ность, которая у многих вызывает возмущение. В Букин-
гемском дворце существует явное предубеждение против
женщин, и потому их не назначают на ответственные
должности. Мэри Фрэнсис, помощник личного секрета¬
ря, — единственная женщина, достигшая столь высоко*
го поста. Кстати говоря, средства массовой информации
почти не обратили внимание на это эпохальное назначе¬
ние. При дворе считается, что милые, хорошо одетые,
воспитанные дамы вполне годятся в фре11лины или, если
говорить о низших должностях, в «леди клерк11», а также
в костюмерши, экономки и горничные. Однако повара¬
ми непременно должны быть мужчины. Ответственность
за такую позицию лежит не только на мужчинах, но и на
Елизавете, ее матери и сестре. Все эти особы отл11чно
умеют выбирать себе фрейлин и превосходно с ними ла¬
дят (самые умные фрейлины у капризной и непредсказу¬
емой принцессы Маргарет), однако в качестве собеседни¬
ков и советников предпочитают мужчин. Королева-мать
как личность сформировалась в двадцатые и тридцатые
годы, когда женщинам в высшем обществе приходилось
очень нелегко. Поэтому она считает, что все красивые
женщины дуры, а все умные женщины — непременно
уродины. Единственное исключение — это ее биограф
Элизабет Лонгфорд.
Как это ни странно, королева, так занятая различными
делами и обязанностями в дневное время, очень часто бы¬
вает свободна по вечерам. Самая знаменитая женщина в
мире любит ходить в гости к своим знакомым и делает это
довольно часто — разумеется, лишь к тем людям, с кото¬
рыми она себя хорошо чувствует it кто знает, кого можно
приглашать вместе с королевой, а кого нельзя. У Филиппа
почти все вечера расписаны, и Елизавета нередко остается
одна. Впрочем, она совсем не скучает и в одиночестве. За
день ей хватает общеим с людьми. Королева вечером лю¬
бит посидеть у телевизора и посмотреть новости. Она с
удовольствием читает книги о коневодстве и раскладыва¬
ет по альбомам многочисленные фотографии. Любит она
-498-
КОРОЛЕВА ЕЛИЗАВЕТА
И поболтать по телефону с матерью и сестрой: «семейное
трио» сохраняет близкие отношения. Пожалуй, эта связь
для Елизаветы — теснее, чем с детьми, которые давно
живут своей жизнью.
За последние годы Елизавета перенесла столько семей¬
ных драм, что человек эмоционально менее устойчивый
давно сломался бы. Самым большим испытанием для ко¬
ролевы, которая больше всего заботится о репутации и
благе монархии, стали почти ежедневные скандалы, пуб¬
личные копания в грязном белье (в том числе и в бук¬
вальном смысле). Пожалуй, в этих испытаниях у Елизаве¬
ты было только одно утешение: они еще больше сплоти¬
ли ее и мужа. Филипп очень старался поддержать Елиза¬
вету, доказать ей свою любовь. Один из придворных ска¬
зал: «В последнее время они очень сблизились». Если у
королевы вечером какое-нибудь мероприятие, на кото¬
ром она присутствует без консорта, то Филипп непремен¬
но дожидается ее, даже если она возвращается после по¬
луночи. «По-моему, он ведет себя с ней просто чудесно,
он все вре,мя рядом, она может на него полностью рас¬
считывать», — рассказывает один из родственников.
А по словам одного из придворных, «никто не помогает
ей так, как он. Они просто как голубки».
У Елизаветы есть мечта, фантазия, которой не суждено
осуществиться. В Ланкашире, близ Клитроу, в прекрасном
Боулендском лесу есть одна долина, про которую королева
однажды сказала: «Вот где мы с Филиппом хотели бы по¬
жить на покое...»
эпилог
«Все думают, что быть королевой очень весело, и никто
не отказался бы поносить корону один день, по всю
жизнь...», — лицо леди Памелы Хикс, королевской кузи¬
ны, при этих словах исказилось от ужаса. Королева не мо¬
жет удалиться от дел. Она останется на своем посту до
смерти или до помрачения рассудка. Впрочем, и в случае
сумасшествия она все равно будет считаться королевой.
Правление Елизаветы — одно из самььх долгих в исто¬
рии Британии и одно из самых трулнььх. Несмотря на са¬
моотверженность и трудолюбие королевы, монархия на ее
глазах превратилась из высокочтимого, величественного
института в свое жалкое подобие. Многие высказывают
сомнение, переживет ли британская монархия Елизавету.
В девяностые годы на королевский дом обрушился бес¬
прецедентный шквал критики и, что еще страшнее, насме¬
шек. В моду опять входит республиканизм, хотя его при¬
держиваются в основном интеллигенты, бунтари и, что
очень опасно, некоторые могущественные магнаты из
мира средств массовой информации.
Волна осуждения поднялась из-за безответственного
поведения младших членов королевской семьи, в первую
очередь из-за разрыва между принцем и принцессой Уэль¬
скими. В 1992 году писатель Джулиан Барнс писал в «Лон¬
донских письмах»: «Когда я подрастал, для большинства
подданных ее британского величества королевская семья
считалась нормально-образцовой. Ныне этот образ по¬
мерк. Можно, конечно, заявить, что, вытворяя черт знает
-500-
эпилог
что со своей жизнью, дети Елизаветы всего липи* демон¬
стрируют демократ11Ч1ЮСть и близость к простому наро¬
ду, но это будет чистейшей воды софистика. Между ко¬
ролевским домом л населением всегда существовал без¬
молвный уговор: в обмен на привилегии, богатство и все¬
общее поклопе1Н1е члены королевской фамилии должны
время от времени приносить жертвы или, по Kpainieit
мере, делать вид, что приносят жертвы. Кроме того,
опять-таки время от времени, oiHi обязаны показ[1шать
нам, как тяжел груз их обязанностей, сколько в ilk жнз]1Н
условностей и ограничений — да таких, которым ннкто
не позавидует. Ни в коем случае нельзя, чтобы люди дума¬
ли, будто ты катаешься словно сыр в масле, а если что не
так — сразу в кусты. Иначе королевское семейство очень
быстро превратится в пустую эмблему «красивой Ж][знн»,
которую так любит изображать в рекламе; мол, и вы, жал-
K)ie плебеи, могли бы жить точно так же, если бы на вашу
долю выпали везе1ше, правильное рождение и налоговые
льготы. Вряд ли в подобной ситуации существование
Виндзорского дома будет сочтено оправданным».
Для компании «Виндзор инкорпорейтед» семейио-но-
ловое хулиганство «королевских щенят», как обозвал
Барнс детей Елизаветы, стало кошмарной отрицательной
рекламой, А ведь были н другае причины для тревоги.
Социальная революция, начавшаяся в конце пятидеся¬
тых годов, разрушила традиционное благоговение перед
институтами власти. Почти все основные западные стра¬
ны, включая США, испытали чувство, которое бывши1[
американскии посол в Лондоне Рэймонд Сейтц назвал
«общественной меланх.олией>*. Люди стали весьма скеп¬
тически оценивать мудрость и эффективность парламен¬
тов, законов, церкви, да и монархии. Реформаторский
пыл Маргарет Тэтчер подорвал самые основы британско¬
го истеблишме1гга, а неистовая пропаганда ценностей
рыночного общества, развернутая в восьмидесятые годы,
повлекла за собой культ корысти и излишеств. Теперь все
стало оцениваться исключительно в категориях прибыль¬
ности и убыточности. Стоимость монархии всегда была
темой весьма деликатной. Политика Тэтчер, ставившая
во главу угла финансовую эффективность и самоокупае-
-501-
CAI’A БРЭДФОНД, Ы1ПАВЕТЛ II
мость, плохо соответствовала чисто церемониальной,
«магической» структуре, которую представляет собой мо¬
нархия. Возник вопрос; резонно ли стране, которая пере¬
стала считаться мировой державой, содержать столь до¬
рогостоящий arpitoyr? Подсчитано, что монархия обхо¬
дится налогоплательщикам ежегодно в 79 миллионов
фунтов стерлингов. Дискуссии о стоимости монарх1-1и —
материя запутанная и головоломная, однако существует
мнение, что республика и институт президентства обой¬
дутся стране ненамного дешевле. Конечно, избранный
глава государства будет обходиться менее многочислен¬
ной свитой, и расходы на содержание главы государства
сократятся примерно вдвое, однако на президентские вы¬
боры придется калчдый раз выкладывать не менее 45
миллионов фунтов. Кроме того, конституционный мо¬
нарх принципиально аполитичен, чего никак не скажешь
о президенте. Любой человек, не родившийся в королевс¬
кой семье, имеет свои установившиеся политические
взгляды, а это неминуемо вызывает проблемы. Кроме
того, президент никак не может считаться блестящим и
магическим символом нации. Расходы, которые налого¬
плательщик несет из-за королевы, гораздо меньше зат¬
рат, на которые ему приходится идти из-за аграрной по¬
литики Европейского союза. Огромные деньги тратятся
на уничтожение избытка сельскохозяйственной продук¬
ции. В 1993 году Европейский союз выплатил фермерам
439 миллионов фунтов стерлингов компенсации за унич¬
тожение этих избытков. Вклад [Британии составил
57 миллионов, хотя британские фермеры произвели все¬
го 34 тысячи тонн продуктов сверх нормы. В ходе этой
программы были уничтожены почти .миллион тонн яб¬
лок, более 700 тысяч тонн персиков, 165 тысяч тонн не¬
ктаринов и почти 127 тысяч тонн цветной капусты.
Аргументы республиканцев, выступающих за )Т1разд-
нение монархии, сводятся к тому, что этот институт це¬
ментирует классовые различия и мешает истинной де¬
мократизации и модернизации страны. Кроме того, рес¬
публиканцев возмущает, что традиционные прерогативы
королевской власти частенько используются правитель¬
ством для проведения тех шш иных .мер в обход парла¬
-502-
ЭПИЛ01'
мента. Извеаный эксперт по конституционному праву,
выступая по телевидению, обозвал все эти доводы «чу¬
шью собачьей». Истинный водораздел в британском об¬
ществе проходит не между дворянством и простолюди¬
нами, а между бедными и богатыми. Вряд ли в этом
можно винить монархию. Если королева исчезнет, это
никоим образом не сделает исполнительную власть более
демократичной. Наоборот, такая перемена может по¬
влечь за собой политическую диктатуру. Вполне можно
изменить конституцию, не трогая монархии: отменить
наследственное членство в палате лордов и совершить
все прочие преобразования, которых так добиваются ре¬
форматоры. Решение всех этих вопросов вполне в ком¬
петенции парламента. Однако маловероятно, что в ны¬
нешней ситуации палата общин предпримет какие-либо
решнтельнь[с шаги — настоящей властью в парламенте
обладают «кнуты», руководящие работой фракций, а у
премьер-министра слишком много лр)тих забот.
Непонятно также, почему нельзя модернизировать
британское общество, не трогая королеву. Как сказал
один американский аналитик: «Валять дурака с традици¬
онными общественными института.мм — занятие весьма
опасное». Британская монархия просуществовала 1200
лет. Упразднить ее будет не так-то просто, а результат
подобного акта весьма сомнителен. Монархический
принцип слишком тесно переплетен с британской кон¬
ституцией, тут возможны любые опасные неожиданнос¬
ти. Недавний опрос обществевшого мнения показал, что
примерно 80 процентов британцев не .чотят отказывать¬
ся от монархии — во всяком случае, от королевы Елиза¬
веты.
Куда сложнее отношение к принцу Уэльскому как к
будущему монарху. Чарльзу придется еще долго «иску¬
пать свои грехи». Для этого он должен взять на вооруисе-
ние совет, поданный Джулианом Барнсом. Если принц
это сделает, то со временем народ забудет о его прегре¬
шениях. Война между Чарльзом и Дианой представляет
собой серьезную угрозу стабильности монарх>ш, и по¬
скольку надежды на примирение нет, Елизавете остается
только надеяться на мирный развод. Открытость Чарльза
-503-
САРА БРЭДФОРД. ЕЛИЗАИЕТЛ II
новейшим веяниям, его благотиорительная деятельность,
направленная на благоустройство 1ородов и защиту ок¬
ружающей среды, — все это со временем может восста¬
новить его репутацию. Если королева проживет столько
же, сколько ее мать, то бедняге принцу корона достанет¬
ся лет в семьдесят. Королем Великобритании и главой
Содружества он, возможно, и станет, но вряд ли ему дос¬
танется корона Австралии, Канады и Новой Зеландии.
Британская монархии пережила многие другие коро¬
левские дома, потому что всегда отличалась повышенной
приспособляемостью. Как сказал недавно один автори¬
тетный специалист по конституционному праву, между
статусом Джорджа ]ЗашиЕ1гтона и Вилла Клинтона разни¬
ца иеведика, однако прерогативы Георга III совершенно
несопоставимы с реальной властью его прапрапрапраи-
нучки Елизаветы I!. Конституция может быть приспособ¬
лена к новой ситуации. Например, монархии вовсе не
обязательно быть до такой уж степени связанной с анг¬
ликанской церковью. Это признал и Чарльз, объявив¬
ший, что он будет не «защитшн<ом веры», а «защитни¬
ком вер». Некоторые предлагают вообще избавиться от
религиозной подоплеки, поскольку она зв\^ит архаично,
и называть монарха «защитником конституции». Зако[1 о
престолонаследии, дающий привилегии протестантской
вере и отстраняюнцЕЙ от трона католиков, непременно
будет изменен. Та же судьба ожидает и акт о королевских
браках, в свое время введенньп! Георгом III, которому
было обидно, что его братья могут жениться на ком угод¬
но, а он сам этого права лишен.
Конституционная роль Елизаветы прежде всего зак¬
лючается в том, что королева — гарант того, что в стра¬
не не будет диктатуры: например, вооруженные силы
приносят присягу не правительству и ие государству, а
монарху. Кро.ме того, королева — символ национальной
идентичности и преемственности в быстро меняющемся,
космополитизированном мире.
Восьмого мая 1995 года Елизавета, ее мать н сестра
стояли на балконе Ьукингемского дворца, наблюдая за
торжественной церемонией в честь пятидесятилетия по¬
беды над фашизмом. Точно так же, как полвека назад,
-504-
зпилог
собралась пятидесятитысячная толпа, демонстрировав¬
шая национальное единство. Многие видели, как короле¬
ва-мать смахнула слезу, должно быть, вспомнив, как сто¬
яла здесь рядом с мужем н Уинстоном Черчиллем, а люди
кричали: «Мы хотим короля!» В ту пору Елизавета и
Маргарет были молоденькими девушками, затерявшими¬
ся среди толпы. Теперь же Елизавете-сгаршен оставалось
три месяца до 95-легия, Елизавета-младшая несколькими
неделями ранее отметила свой шестьдесят девятый день
рождения, а Маргарет скоро должно было исполниться
шестьдесят пять. Как сказал один молодой телекоммен¬
татор: «Когда я увидел на балконе этих трех старых жен¬
щин, до меня, наконец, дошло, что означает вся эта шту¬
ковина...» Так и неясно, что он имел в виду — празднич¬
ную церемонию или монархию. Возможно, и то, и дру¬
гое. День победы для тех, кто его праздновал, символизи¬
ровал торжество добра над злом. Этот день был посвя¬
щен памяти мужчин и женщин, пожертвовавших жиз¬
нью ради победы. Елизавета олицетворяет собой те цен¬
ности, к которым большинство людей относится с уваже¬
нием, даже если и не соблюдает их в собственной жиз¬
ни — мужество, достоинство, чувство долга.
1996
ПОСТСКРИПТУМ
После бурного периода 1992—1996 годов жизнь Ели¬
заветы и королевской семьи вошла в более спокойное
русло, хотя и нельзя сказать, что все потрясения закончи¬
лись тишью и гладью. 30 мая 1996 года состоялся развод
герцога и герцогини Йоркских, 28 августа развелись
Чарльз и Диана. Первый развод прошел более или меиее
полюбовно, со вторым, как и следовало ожидать, дело об¬
стояло сложнее. Длаиа сумела выговорить себе более вы¬
годные условия. Она получила единовременную компен¬
сацию в размере 17 миллионов фунтов, Н1едрую субси¬
дию на содержа|те своего штата сл)'жащих, право
пользования апартаментами в Кенсингтонском дворце и
оговоренное официальной декларацией участие в госу¬
дарственных мероприятиях — в качестве члена королев¬
ской фамилии. Однако ее, как и Сару, линиши титула ко¬
ролевского высочества.
Для Елизаветы расторжение двух этих браков означа¬
ет, что Сара и Диана перестали быть женами принцев и,
стало быть, королевскими высочествами именоваться бо¬
лее не могут. Публика с одобрением отнеслась к тому, что
герцоги1гю Поркскую перестали числить королевской
принцессой, ибо Сара подорвала свою репутацию экстра¬
вагантными выходками, долгами и скандалами. Однако
многие англичане считают, что Диане как матери буду¬
щего короля титул следовало бы сохранить. Теперь она
не королевская пршщесса, а просто Диана, принцесса
Уэльская.
-506-
ПОСТСКРИПТУМ
Опрос общественного мнения показал, что народ пока
не желает ввдеть рядом с Чарльзом Камиллу Паркер-Бо¬
улз, и принцу пришлось с этим смириться.
Днана после развода совершила ряд весьма успешных
благотворительных, акций — например, поездки в США
и Австралию для сбора средств в фонд своего имени. Тем
временем Сара все глубже увязает в долгах и постоянно
подвергается поношению в прессе. В 1996 году она изда¬
ла свою биографию под названием «Моя история», где
пытается оправдаться, однако выходу книги предп!ество-
вали скандальные разоблачения ее гадальщика Вассо
Кортесиса и Аллана Старки, бывшего делового партнера
Брайана. Вредят Саре и беспрестанные рекламные поезд¬
ки, шумные телеинтервью, участие в развлекательных
шоу, при помощи которых она пытается улучшить свой
имидж и заработать денег.
Во всей этой кампании разоблачений незапятнанными
остались только Елизавета и Эндрю. Принца авторы грех
вышеупомянутых опусов в один голос называют «джентль-
.меном», хотя сами, похоже, не очень понимают смысл этого
термина. Сара из кожи вон лезет, чтобы воздать бывшей
свекрови должное за ее идедросгь и великод)тпие, засвиде-
тельсгвовать ее величеству уважение и любовь. Члены коро¬
левского семейства не желают, чтобы Сара приезжала в Сан-
дрингэм на Рождество, но Елизавета [1сгречается с Сарой на
близлежащей ферме, а по воскресеньям приглашает быв¬
шую невестку с дочерьми в Виндзор на чаепитие. Для коро¬
левы валчнее всего отношения с BH)TvaMH и внучками.
Принц Уильям, несмотря на потрясе1П1я, вызванные роди¬
тельским разводом, кажется, неплохо себя чувствует в Ито¬
не. Оттуда рукой подать до Виндзорского замка. Юный
пр(шц явно предпочитает общество бабушК1[ и дедушки —
на Рождество он уехал и Сандр1тгэм, а не с отцом на лыж¬
ный ктрорт.
В Букингемском и Сент-Джеймсском дворцах про¬
изошла смена караула, и некоторые из основных участни¬
ков предшествующих бурных событий удалились со сце¬
ны. Капитан Эйлард, личш,1й секретарь Чарльза, был уво-
-507-
САРЛ 5РЭЛФОРЛ. ЫИЗЛВЕТА II
леи после того как на него возлом^нли ответственность зц
историю с телевизно[|пым фильмом и биографическои
KHiU'oH — ведь из-за этого между Букингемским п Сент-
Джеймсским дворцами возникли трения. Пресс-секретарь
королевы Чарльз Эпсон, отвоевав шесть лет, что называет¬
ся, на самой передовой, предпочел уйти н сферу бизнеса.
Его сменил симпатичиый австралиец Джеффри Кроуфорд,
ранее бывший заместителем Эисоиа и пресс-секретарем
принцессы Уэльской. Сэр Роберт Феллоуз, которого наря¬
ду с Энсоном герцогиня Поркская считала главным винои-
ником своих несчастий, тоже завершил шестилетний срок
службы и >тпел. Вместо него должность личного секретаря
королевы теперь занимает Poorni Джанврии.
Уроки 1992—1996 годов не прошли для Нлизаветы да¬
ром. Она усвоила главное: нельзя допускать, чтобы непри-
H'J пости застигьиш врасплох. При ее величестве создана не¬
формальная группа, состоян1ая из родственников и дове¬
ренных советников, целью которой является разработка
курса действий, направленных на модернизацию монар¬
хии. Группа «Путь вперед» составляет программу органи¬
зационных новшеств и общественных акц|[й, формирует
облик королевского дома. Одна из главнейших задач —
повышение популярности пр1шца Уэльского, чья репута¬
ция очень пострадала в результате неудачного брака. На¬
следник будет брать на себя все больше общественных
обязанностей, ныне выполняемых королевой, — и так,
чтобы все это видели. Обсуждаются вопросы об аннулиро¬
вании акта о королевских браках и пересмотре акта о пре¬
столонаследии, а также об отмене принципа приоритетно¬
го наследования по м>'жской линии. Возможно, будет ири-
пят новый принцип, согласно которому короиа будет
переходить к первородному ребенку монарха вне зависи¬
мости от пола. Впрочем, Чарльз — старший из детей Ели¬
заветы, и его дети — тоже мальчики, так что речь в любом
случае идет об отдаленном будущем. Зато подобный жест
продемонстрировал бы современный стиль мышления, а
это важно. Не будем забывать, что самые популярные и
достойные британские монархи были женщинами —
Елизавета I, Анна, Виктория, да и нынешняя королева.
-50S-
ПОСТСКРИПТУМ
Есть и более радикальт.н- м.к и 11.т|>им1-р мрш-к! о
возвращении престолу коронных н мги., i.oiopi.ic ш ирс-
мен Георга III в начале кч1жлп1ч> impciтш.тии мгрг i.tmnti
монархом в ведение парламента » o(jnumi h.i npi-.im i.iii и
ние цивильного листа. В настоящее время ломим oi mix
владений превышают объем субсидии, иа'ни пяс-мых кор*!-
левскому дому, примерно на 30 миллионов (|>унгом На
первый взгляд такой шаг выгоден и монархии, и налою
плательщикам, но тут есть подводные камни. Аш лия -
конституционная монархия, при которой суверен прани ч с
согласия парода и на предоставляемые народом деньги.
Если подобное соглашение нарушится, может произойти
всякое. Во время войны, когда Елизавета п Маргарет под
присмотро.м Кроуфи прятались в виндзорском подземелье
от германск1гх бо.мб, они видели там королевские релик¬
вии, в том числе рубаху, бывшую на Карле 1 в день казни.
Елизавета хорошо знает историю своей страны и своего
рода, так что вряд ли забыла про этот экспонат. Монархия
стабильна лишь до тех пор, пока отвечает чаяниям народа.
Апрель 1997
СОДЕРЖАНИЕ
I. Судьба
-5-
II. Принцесса в башне слоновой кости
-37-
III. Наследница престола
-75-
IV. Война. Виндзор
-103¬
V. Принц женится на принцессе
-12S-
VI. Эдинбурги
-154-
VII. Божьей милостью королева
-192-
VIII. Заблудшая принцесса
-215-
IX. «Любимица планеты»
-241-
X. Твид и бриллианты
-267-
XI. Маунтбеттен — Виндзор
-287¬
-510-
XII. Советовать, консультировать и предостерегать
-319-
XIII. Глава семьи
-344-
XIV. На свету
-371-
XV. Большая семья
-398-
XVI. Мрачные сказки
-430-
XVII. Война в семье
-459-
XVIII. Кооолева Елизавета
-483-
Эпилог
-500-
Постскриптум
-506-
Христиан IX, король Дании =
(1818-1906)
Луиза Гессен-Кассельская
(1817-1898)
Фредерик VIII,
король Дании
(1843-1912)
= Луиза Шведская
(1851-1926)
Александра
(1844-1926)
‘ Король Эдуард VII
(1841-1910)
Георг I,
король эллинов
(1845-1913)
= русская
великая княгиня
Ольга
(1851-1926)
Христиан X,
король Дании
(1870-1947)
= Александрина
Мекленбург-
Шверинская
(1879-1952)
Фредерик К,
король Дании
(1899-1''72)
Ингрид Шведская
(1910- )
Хокон VII, = Мод Константин I,
король (1869—1938) король эллинов
Норвегии
(1872-1957)
Николай
(1872-1938)
(1868-1923) = русская
= София Прусская великая княгиня
(1870-1932) Елена
(J 882-1957)
Олаф V,
король Норвегии
(1903-1991)
= Марта Шведская
(1901-1954)
Павел I,
король эллинов
(1901-1964)
= Фредерика
Ганноверская
(1917-1981 )
Марина
(1906-1963)
= Георг,
герцог Кент
(1902-1942)
Маргрет II,
королева
Дании
(1940- )
= Анри
де Лаборд
де Монпеэа
(1934- )
Анн-Мари
(1946- )
= Константин II,
король эллинов
( 1940-)
Харальд V,
король Норвегии
(1937-)
= Соня Харалшсен
(1937-)
София
(1938- )
= Хуан-Карлос I.
кораль Испании
(1938- )
Константин И,
король эллинов
(1940- )
= Лнн-Мари
Датская
(1946- )
1 Г
потомки ХРИСТИАНА IX ДАТСКОГО
Андрей
(1382-1944)
•• Алиса Виттенберг
[1885-1969)
Дагмыр
(Мария Фспороцна)
(1847-1928)
= Александр 111,
русский император
(1S45-I894)
Николай И,
русский император
(1S68-191B)
- Алике
{Александра
Федоровна)
Гессенская
(1872-1918)
I
Филипп,
гериог Эдинбургский
(1921- )
= Королева
Елизавета II
(1926- )
Тнри Вольдемар
(1853-1933) (1858-1939)
“ Эрнст-Ангуст, - Мирин Орлеанская
герцог Камберленд
(1S45-1923)
(1865-1909)
Эрнст-Аигует,
герцог Врауншыейгский,
прини Ганноперский
(1887-1954)
” Виктории-Луизи
Прусском
(1892-1980)
Фредерики
(1917-1981)
“ Павел 1,
король эллинов
( 1901-1964)
Маргрет
(1895-1992)
“ Рене,
прини
Бурбон-Пирма
(1894-1962)
Анна
(1923- )
= MnnaJl I,
король Румынии
(1921- )
«Меня в о6щем-то никто не учил
быть королевой:
мой отец умер слишком рано
и это произошло так неожиданно -
мне пришлось сразу включиться в дело
I этом стараться не ударить лицом в грязь. ^
Пришлось дорастать до положения, |
которое я заняла. Это была судьба, %
ее следовало принять и не роптать. |
Я считаю, что преемственность - |
это очень важно. ^
Моя работа - на всю жизнь». {
Елизавета П |
королева Великобритании г
«Елизавета олицетворяет собой i
ценности, к которым большинство людей I
сится с уважением, даже если и не соблюдает |
обственной жизни - мужество, достоинство, ]
чувство долга». \
)-7027-0560-г
Сара Брэдфорд
историк, автор этой книги