Автор: Куценок Б.М.
Теги: религия эмоции психика верования сущность эмоций издательство политической литературы украины
Год: 1982
Текст
Б.М.Куценок
Издание второе
Киев
Издательство политической
литературы Украины
1982
Рецензенты:
В. Р. Букин, доктор философских наук,
Ю. М. Охрименко, В. Н. Шевченко, кандидаты
философских наук
© Политиздат Украины, 1982
Предисловие
Однажды мне довелось побывать на
богослужении в католическом соборе. Тор-
жественные, усиленные великолепной аку-
стикой звуки мессы плыли над толпой, и
казалось, что их можно ощутить прикоснове-
нием. Но ни нарядное облачение священ-
нослужителей, ни сам ход службы, ни даже
величавая мелодия мессы не привлекали
так остро внимания, как лица верующих,
их выражение. Какая богатая палитра эмо-
циональных проявлений отражалась на них:
легкая печаль и глубокая тоска, смиренная
покорность и восторг, умиление и тревога!
В эти минуты особенно наглядно предстало
передо мною свойство религии обращаться
не к разуму человека, а к его эмоциям.
Эмоциональные механизмы являются ве-
дущими в развитии религиозных представле-
ний, в формировании психологических
позиций верующего. Поэтому представляет-
ся весьма важным рассмотреть основные
моменты, касающиеся сущности эмоций,
их классификации, механизмов возник-
новения, взаимоотношений между психи-
ческими, в частности эмоциональными, и
телесными процессами. Такой многосторон-
ний подход к изложению проблемы позво-
ляет дать читателю более полное представ-
ление о значении эмоций в жизни человека,
в деятельности людей, которая, разумеется
3
неизмеримо шире, чем рамки религиозных
отправлений.
В то же время он отвечает современным
требованиям к атеистической пропаганде, в
соответствии с которыми для серьезного,
аргументированного, высокопрофессиональ-
ного и систематического опровержения ре-
лигиозных догматов, любых религиозных
учений необходимо привлекать данные раз-
личных наук, в том числе естествознания.
Н. К. Крупская в своем очерке «Обста-
новка, в которой писалась статья В. И. Ле-
нина «О значении воинствующего материа-
лизма» вспоминает, как во время прогулок
с Владимиром Ильичом в 1922 году, в де-
ревне Корзинкино, где он в ту пору отды-
хал, «...мы толковали ...о том, как поверх-
ностно ставится у нас атеистическая пропа-
ганда, сколько в ней вульгаризации, как
неглубоко она связывается с естествознани-
ем» 1. Конечно, прошедшие с того времени
десятилетия существенно изменили к луч-
шему положение дел. И все же мнение,
высказанное В. И. Лениным, продолжает
сохранять актуальность и теперь.
Каждая наука в той или иной мере
дает неопровержимую информацию о лож-
ности религиозных учений. Каждая наука,
отражая в специальной, присущей ей фор-
ме и свойственном ей содержании объектив-
ную реальность, свидетельствует о вымыш-
ленном, мифическом характере религиоз-
ных догматов, поскольку, как указывали
К. Маркс и Ф. Энгельс, «всякая религия
является не чем иным, как фантастиче-
ским отражением в головах людей тех внеш-
4
них сил, которые господствуют над ними в
их повседневной жизни,— отражением, в
котором земные силы принимают форму не-
земных» 2.
Большое значение атеистического вос-
питания постоянно подчеркивается в доку-
ментах Коммунистической партии и Совет-
ского государства. В них указывается на
необходимость систематически вести широ-
кую научно-атеистическую пропаганду, тер-
пеливо разъяснять несостоятельность рели-
гиозных верований, возникших в прошлом
на почве придавленности людей стихийны-
ми силами природы и социальным гнетом,
из-за незнания истинных сил природных и
общественных явлений. При этом важно
использовать достижения современной нау-
ки, которая все полнее раскрывает картину
мира, увеличивает власть человека над при-
родой и не оставляет места для фантасти-
ческих вымыслов религии о сверхъестест-
венных силах.
Исходя из этих положений, автор с по-
зиций марксистско-ленинской методологии
попытался изложить в популярной форме
некоторые вопросы обширной проблемы
эмоций в аспекте современных задач атеи-
стической пропаганды.
Миражный эффект
религиозных утешений
Великое благо — душевный покой.
Покой не в смысле безразличия, равноду-
шия, душевной бездеятельности. Такому
эмоциональному состоянию вряд ли мож-
но позавидовать. Нет, говоря о душевном
покое, следует иметь в виду эмоциональ-
ную сбалансированность, отсутствие тяго-
стных переживаний, бодрость духа. Тыся-
челетиями человечество изыскивало спосо-
бы воссоздания в наиболее короткий период
таких состояний. Однако наиболее надеж-
ным путем для достижения духовного уми-
ротворения церковники, естественно, счита-
ли религию. В беседах с верующими порой
приходится слышать стереотипный упрек в
адрес науки, которая якобы отняла у лю-
дей возможность испытывать «покой на
сердце», лишила их веры в будущее, в веч-
ное (пусть и загробное) блаженство, воз-
можности избавляться от тревог, страха,
волнений, тягостных эмоций. Имеет ли это
утверждение реальные основания? Дает ли
действительно церковь верующему все вы-
шеперечисленные блага? Вот два совер-
шенно противоположных по смыслу высказы-
вания по этому поводу двух крупнейших
ученых, лауреатов Нобелевской премии. Од-
но принадлежит немецкому физику Максу
Планку, другое — советскому академику
Л. Д. Ландау.
6
М. Планк утверждал: «Вера нам нужна,
мы ее ищем. Нужно что-то спокойное, что
поддерживало бы нас в этом пестром хаосе
повседневной жизни, на что мы могли бы
опереться» 1.
Как видим, здесь стремление к религии
носит в значительной мере утилитарный ха-
рактер.
Принципиально иную позицию занимал
Л. Д. Ландау.
В 1959 году в Киеве проходила конфе-
ренция по физике высоких энергий. Деле-
гаты конференции посетили во время экс-
курсии по городу Софийский собор. Нахо-
дясь в. соборе, одна из женщин-физиков
обратилась к Л. Д. Ландау со словами: «Вам
не кажется, что в некотором смысле рели-
гия полезна: она дает забвение, уводит от
прозы жизни?»
На что Лев Давидович ответил: «В этом
и заключается ее особый вред. Это трусли-
вая политика страха — закрывать глаза на
реальное положение вещей. Трудности есть
у всех, и пока человек жив, он должен бо-
роться. Ведь жизнь — это действительно
борьба, уйти от этого никому не дано. Из-
бавиться от предрассудков очень трудно.
Просто многим лень от них избавляться.
А позаботиться о том, чтобы объяснить
вред предрассудков людям, которые этого
не понимают, и подавно лень»2.
Это не просто две полярные точки зре-
ния. Это две идеологии. Но, может быть,
судьба верующих ученых была более без-
облачной? Ничуть не бывало. Великий рус-
ский хирург Н. И. Пирогов на склоне своим
7
лет, находясь в зените всемирной славы,
однажды заметил, что, когда он сомневал-
ся и не верил в бога, он более делал добра,
вернее, делал его бескорыстнее, без всякого
мотива или только из любви к науке. Таких
примеров можно привести немало.
Вера никогда не приносила ученым
нравственного облегчения, эмоционального
покоя. Напротив. Внутренняя противоре-
чивость позиции часто становилась совер-
шенно очевидной для них, причиняя им
страдания, чувство неуверенности. Разум,
стремления, нравственный самоконтроль
приходили в противоречие с религиозными
догматами. Эта особенность религии была
подмечена Людвигом Фейербахом: «Благо-
даря вере религия становится в противоре-
чие с нравственностью, разумом и простым
человеческим инстинктом правды, а благо-
даря любви она противится этому противо-
речию» 3.
Призрачность, иллюзорность эмоциональ-
ного покоя, приносимого якобы рели-
гией, неоднократно была предметом рассу-
ждений крупнейших мыслителей прошлого.
Особого внимания в этом отношении заслу-
живают французские просветители XVIII в.
Глубоким сарказмом наполнены, например,
слова Вольтера, произносимые его героем
в произведении «Обед у графа де Булен-
вилье»: «Есть сладость, говорите Вы, в
иллюзиях благочестивых душ? — верю; эта
сладость и в доме умалишенных. Но что за
муки, когда эти души просветятся! В каких
сомнениях, в каком отчаянии проводят свои
дни иные монашенки!.. Все поднимают
8
крик против монахов; я их жалею. Боль-
шинство их еще с юных лет принесли в
жертву свою свободу: из ста по крайней ме-
ре восемьдесят сохнут в горькой скорби. Где
же те великие утешения, которые Ваша ре-
лигия дает людям?»
Благо, якобы даруемое религией, приз-
рачно, а вред — вполне определенен. На
этот аспект противоречивости религии ука-
зывал и К. А. Гельвеций: «Зло, причинен-
ное религией, реально, а добро—иллю-
зорно»4.
Не счесть подлинных жертв и жизнен-
ных трагедий людей, вверявших свою судь-
бу и судьбу своих близких «промыслу бо-
жьему».
Могут возразить, что в конечном счете
важно для человека ощущение чувства ус-
покоения, радости, поднятия духа. При та-
ком понимании имеются все основания оп-
равдать наркомана, испытывающего бла-
женство в минуты наркотического опьяне-
ния. Но ведь сколь тяжка потом расплата
за эти минуты призрачного душевного покоя.
В беседах с верующими порой прихо-
дится слышать суждение, что вот, дескать,
применяются же наркотики для тяжело-
больных людей, и эти препараты облегчают
страдания. Рассуждающие так не учитыва-
ют, что между средством, избавляющим от
мук, и верой в бога ничего общего нет.
В первом случае это вынужденная мера ме-
дицинского характера, а во втором — об-
щение практически здорового человека с
мифическим существом.
О религии с полным основанием можно
9
говорить как о «психической наркотиза-
ции», принципиально отличающейся от
наркотизации физической. Недаром выра-
жение К. Маркса «Религия есть опиум на-
рода» 5 В. И. Ленин считал краеугольным
камнем ее диалектико-материалистическо-
го понимания. Ленин сравнивал действие
религии с влиянием алкоголя: «Религия —
род духовной сивухи, в которой рабы ка-
питала топят свой человеческий образ, свои
требования на сколько-нибудь достойную
человека жизнь» 6.
Коварное «утешающее» влияние алко-
голя и страшные последствия этого «уте-
шения» общеизвестны. Невольно на память
приходят строки Джека Лондона из рас-
сказа «Хмельное», характеризующие осо-
бенности воздействия алкоголя на психику:
«Хмельное всегда протягивает нам руку,
когда мы терпим неудачу, когда мы слабе-
ем, когда мы утомлены, и указывает чрез-
вычайно легкий выход из нашего положе-
ния. Но обещания его лживы: физическая
сила, которую оно обещает, призрачна, ду-
шевный подъем — обманчив. Под влияни-
ем хмельного мы теряем истинное пред-
ставление о ценности вещей». Сказано убе-
дительно и точно. Примерно такая же кар-
тина «опьяняющего» влияния религии на
человека.
Исчерпывающий ответ на вопрос о том,
что можно назвать «миражным эффектом»
религиозного воздействия, был дан К. Мар-
ксом: «Упразднение религии как иллюзор-
ного счастья народа, есть требование его
действительного счастья. Требование отка-
10
за от иллюзий о своем положении есть
требование отказа от такого положения,
которое нуждается в иллюзиях. Критика
религии есть, следовательно, в зародыше
критика той юдоли плача, священным
ореолом которой является религия» 7.
Любая религия обращается прежде все-
го не к разуму человека, не к его здраво-
му смыслу, а к его эмоциям, чувствам. На-
учно несостоятельным является утвержде-
ние о наличии особых «религиозных»
чувств. Эмоции, сопровождающие религи-
озные отправления, не имеют самостоятель-
ного физиологического субстрата и не ха-
рактеризуются специфическими механиз-
мами возникновения и течения. Вместе с
тем эмоциональная окраска религиозных
отправлений безусловно характеризуется
определенными, типичными особенностями.
При этом, говоря о религиозных эмоциях,
было бы ошибкой противопоставлять их в
психологическом, физиологическом либо
патофизиологическом смысле иным эмо-
циональным реакциям. В основе поведения
набожного человека и атеиста лежат одни
и те же законы психической деятельности
Своеобразие религиозных эмоций, их опре-
деленные отличительные особенности могут
быть познаны лишь с позиций социальной
психологии.
Некоторые свойства религиозных эмо-
ций объясняются их направленностью не
на реально существующие, а на созданные
человеческой фантазией мифические объ-
екты,— бога, дьявола и т. п.— с превраще-
нием этих объектов в культ, фетиш, некий
И
особый символ, в отличие, скажем, от эмо-
ций, направленных на создание творческой
фантазией объектов искусства, литературы,
не имеющих ничего общего с религией.
Нельзя также признать справедливым
мнение видного психолога XIX века
В. Вундта о том, что религиозное чувство
(Вундт подразумевает под ним эмоции)
следует относить к категории интеллекту-
альных чувств. Напротив, разум и вера в
бога всегда были, есть и будут непримири-
мыми противниками. Томас Манн удачно
заметил: «Ортодоксия совершила ошибку,
когда допустила разум в религиозные сфе-
ры, стремясь разумно обосновать догматы
религии».
Уместным будет отметить здесь одно
важное обстоятельство, создающее некото-
рую общность между понятиями «религия»
и «эмоция». И то и другое являются отно-
шением. Эмоция не создает образ предме-
та либо явления, а свидетельствует о на-
шем чувственном отношении к ним. Что же
касается религии, то, как указывал в сво-
ей работе «Сущность христианства»
Л. Фейербах, «человек воплощает в рели-
гии свою собственную сокровенную сущ-
ность» 8. Возможно, это является одной из
причин которые обусловливают апелля-
цию религии именно и прежде всего к эмо-
циям человека.
Человек в значительно меньшей степе-
ни способен критически оценивать собст-
венные эмоциональные реакции, чем ре-
зультаты своих рассудочных операций
В этом одна из существенных трудностей
12
идейно-воспитательной работы среди верую-
щих. Обращает на себя внимание одно
весьма противоречивое обстоятельство. Сам
по себе эмоциональный фактор, являясь
менее податливым критическому осмысли-
ванию, не в состоянии обеспечить стабиль-
ности, прочности верований. Возникает не-
обходимость закрепить «доводы сердца»
доводами рассудка. Это понимают церков-
ники. «Слепая, бессознательная вера, ко-
торая принята и удерживается только по
традиции, не является стойкой,— утвер-
ждал «Журнал Московской патриархии».—
Каждый христианин должен стремиться
сделать свою веру сознательной» 9.
Существует еще одно направление воз-
действия церкви на эмоции человека. Это
культивирование у верующего эмоциональ-
но-отрицательного отношения к «иновер-
цам», претендующим, в свою очередь, на
непогрешимость своей веры, и атеистам.
Сущность этого нравственного опустошения
личности объяснил К. Маркс: «Чем больше
вкладывает человек в бога, тем меньше ос-
тается в нем самом» 10.
Церковь постоянно прививает верующе-
му эмоции страха, вызывая их опасениями
совершить греховный поступок, стать объ-
ектом дьявольского наваждения, нарушить
какой-нибудь из догматов религии, попасть
в ад и т. п. Эту особенность религии удачно
выразил английский философ, математик,
общественный деятель Бертран Рассел.
«Религия,— писал он,— основана... прежде
всего и главным образом на страхе. Ча-
стью — это ужас перед неведомым, а ча-
13
стью... желание чувствовать, что у тебя
есть своего рода старший брат, который по-
стоит за тебя во всех бедах и злоключени-
ях. Страх — вот что лежит в основе всего
этого явления, страх перед таинственным,
страх перед неудачей, страх перед смертью.
А так как страх является прародителем же-
стокости, то не удивительно, что жестокость
и религия шагали рука об руку» 11.
Апологеты религии, признавая значение
страха для формирования праведного по-
ведения, нередко заявляют, что ничего пре-
досудительного в этом нет, поскольку, мол,
страх удерживает богобоязненных людей от
совершения безнравственных поступков. Но,
во-первых, весьма сомнительна цена поря-
дочности, основанной на страхе перед воз-
можной расплатой. Если человек не ворует
из опасения быть пойманным и понести
наказание, то уровень его нравственности
вряд ли вызывает уважение. Нравственное
поведение должно быть результатом внут-
ренних морально-этических установок лич-
ности. Во-вторых, религиозная вера никогда
не являлась для ее сторонников серьез-
ным препятствием против аморальных дей-
ствий. «Существует множество стран,—
писал К. А. Гельвеций,— в которых развра-
щенность нравов, которую я называю ре-
лигиозной, дозволена законом или освяще-
на религией» 12.
Испытываемое верующим чувство стра-
ха далеко не всегда проходит бесследно,
оно отрицательно сказывается на психике
человека. «Страх,— утверждал К. А. Гель-
веций,— порождает в уме ужасные приви-
14
дения» 13. Именно страх, как отрицательная
эмоция, способен вызывать в мозгу верую-
щего тяжкие психические расстройства:
«видения», «голоса», то есть зрительные и
слуховые иллюзии и галлюцинации.
Иллюстрацией к сказанному могут слу-
жить поразительные по своей впечатляю-
щей силе офорты Ф. Гойи из серии «Ка-
приччос» («Воспоминания»), и особенно
один из них, названный художником «Сон
разума создает чудовищ». Следует реши-
тельно возразить против кое-где бытующего
представления о том, будто религиоз-
ность — это психическое расстройство, а ве-
рующий, соответственно, является душевно-
больным. Сторонники этой точки зрения не
учитывают качественно различную природу
мировоззрения, создаваемого в здоровом
мозгу воспитанием, влиянием религиозной
среды и болезненных расстройств, поро-
жденных патологическим функционирова-
нием мозга. Подобных взглядов придержи-
вались, например, немецкий психиатр
Г. Гельпах и видный французский психолог
А. Бинэ. Гельпах считал, что религиозное
произошло от болезненного, а Бинэ напи-
сал даже книгу под характерным названи-
ем «Безумие Иисуса», вызвавшую ярост-
ные споры.
Несомненно, фанатичная вера может
превратиться в психически болезненное со-
стояние и даже способствовать развитию
длительного психоза. Нельзя не признать в
связи с этим справедливым мнение Августа
Бебеля, высказанное в книге «Христианст-
во и социализм»: «Ни одна книга не довела
15
столько людей до сумасшедшего дома, как
Библия»14. Однако психиатры постоянно
подчеркивают принципиальное различие
между религиозными убеждениями и пси-
хическими расстройствами, например бре-
довыми идеями, В данном случае речь идет
не о развитии религиозного воззрения, а о
переходе в иное качественное состояние.
Бредовая идея представляет собой непра-
вильное, некоррелируемое и качественно
новое в психической жизни личности суж-
дение, полностью овладевающее сознанием,
сопровождающееся изменением личности,
склонное к стойкости, определенному со-
держанию и развитию, находящееся в про-
тиворечии с жизненным опытом и знания-
ми человека и вызванное патологическим
функционированием головного мозга. В от-
личие от нее религиозные идеи, в принципе,
доступны коррекции, отнюдь не всегда яв-
ляются новым качеством в жизни личности,
не противоречат жизненным установкам че-
ловека и не порождаются болезненными
изменениями мозга. По своему сюжету бре-
довые идеи могут быть и религиозного со-
держания. Но в таких случаях, во-первых,
им свойственны все признаки, характери-
зующие вообще бредовую, то есть болезнен-
ную психическую симптоматику, а, во-вто-
рых, сами по себе они не исчерпывают
клинической картины психоза, а лишь яв-
ляются его фрагментом.
В XVIII—XIX веках при классификации
форм психических заболеваний выделялось
и «религиозное помешательство». Однако
медицинская практика показала, что спе-
16
цифически религиозных психозов не суще-
ствует и форма эта ныне представляет лишь
исторический интерес. Психические рас-
стройства, относимые ранее к «религиоз-
ным психозам», порождаются воздействием
травмирующих и истощающих психику че-
ловека телесных (соматических) и психи-
ческих факторов. В подобных случаях речь
идет лишь о сюжетных, религиозных осо-
бенностях психоза.
Исследователи различных стран неодно-
кратно показывали, что зрительные галлю-
цинации религиозного содержания возника-
ют в основном у верующих. Известна старая
притча о том, как священник и женщина
легкого поведения одновременно смотрят на
луну в телескоп. Служитель культа видит
при этом шпили храмов, а женщина —
любовников.
Каждая эпоха накладывает свой отпе-
чаток на сюжетные особенности психиче-
ских расстройств. Следует отметить, что
рост атеистического мировоззрения у насе-
ления, естественно, отразился на значитель-
ном уменьшении количества психических
расстройств с религиозной фабулой. Рели-
гиозные верования стали объектом при-
стального изучения многих наук, в частно-
сти психологии, социологии, истории; бредо-
вые же идеи религиозного содержания ис-
следуются психопатологией и психиатрией.
Вместе с тем существуют психические
заболевания, которым особенно свойствен-
на патологическая религиозность, то есть
психические расстройства религиозного со-
держания. К таким болезням относится, на-
17
пример, эпилепсия. То, что в этих случаях
религиозность носит патологический, болез-
ненный характер, подтверждает целый ряд
факторов: развитие идей этого плана про-
исходит лишь после возникновения болезни,
находится в прямой зависимости от степе-
ни ее выраженности, тесно коррелирует с
иными психотическими нарушениями, изме-
нениями личности эпилептического характе-
ра, уменьшается по мере улучшения психи-
ческого состояния и не присуща доболез-
ненной личности пациента.
История как психиатрии, так и религии
свидетельствует, что больные эпилепсией по-
рой становились видными деятелями церк-
ви и даже основателями религиозных на-
правлений. Страдал эпилепсией основатель
ислама Магомет (Мухаммед Бен Абдулла).
Окружающие воспринимали его как психи-
чески больного, «одержимого». Магомет
величал себя «посланником небес», подолгу
уединялся в пещере.
Во время эпилептических расстройств
сознания у Магомета появлялись видения
рая, он лицезрел вокруг себя небожителей.
Верхом на коне он якобы объезжал семь не-
бес, видел ангела смерти и белого петуха,
достающего головой до седьмого неба. Эти
и подобные нелепости Магомет, приходя
в себя, сообщал пораженным слушателям,
что постепенно снискало ему славу про-
рока.
Тяжкой эпилепсией страдал канонизиро-
ванный церковью епископ Тихон Затонский.
Душевнобольным, ищущим исцеления, цер-
ковники советовали прикладываться к мо-
18
щам этого «святого». Верующие, стремясь
избавиться от недуга, толпами шли на по-
клонение. Беззастенчивому шарлатанству
церкви был положен конец только в 1919
году, когда гроб, где будто бы покоились
останки «святого» Тихона, был публично
вскрыт. Кроме мусора и тряпья, ничего там
обнаружено не было.
Нельзя, конечно, представлять дело та-
ким образом, что религия приносит верую-
щим только неприятные эмоции. Такое по-
нимание было бы явным упрощением. Ре-
лигия — и это не тайна — доставляет ве-
рующим и положительные эмоции. В этом
одна из трудностей атеистического воспи-
тания, преодоления религиозного влияния.
Эмоции, вызванные религией и субъективно
ощущаемые как положительные, являются
объективно, с точки зрения их социальной
оценки, отрицательными. Они мешают лич-
ности противостоять трудностям и преодо-
левать их.
Таким образом, церковь не может пре-
тендовать на роль «великой утешительни-
цы», не может обеспечить эмоциональное
здоровье человека. А существуют ли иные,
действенные способы обеспечения эмоцио-
нального здоровья?
Да, существуют. Но сначала представим
себе такую сцену: на скамейке в сквере,
слегка раскачиваясь, сжав ладонями щеки,
сидит женщина. Ее поза и мимика выража-
ют отчаяние. Глаза сосредоточенно смотрят
в одну точку и в то же время в «никуда».
Такие глаза называют (не совсем верно)
печальными; сами по себе глаза грустными
19
быть не могут, выражение тоски придают
им окружающие мышцы.
Рядом с женщиной ее подруга. Она по-
глаживает плечо горюющей и повторяет,
наклонившись к ней: «Возьми себя в руки!»
Но этот искренний совет, звучащий как за-
клинание, очевидно, мало помогает. Попро-
буйте спросить утешителя, каким же обра-
зом это можно сделать. В ответ будет про-
изнесено большей частью нечто невразуми-
тельное, некие разрозненные возгласы, под-
крепленные разнообразной жестикуляцией:
когда у человека недостает аргументации,
он стремится восполнить ее дефицит раз-
личными жестами и мимикой. Шаблонный
совет «взять себя в руки» невежествен и с
физиологической точки зрения. Эмоцию
прямым волевым усилием упразднить нель-
зя. Можно лишь затормозить ее внешнее
проявление, хотя эта задача, во-первых, не
столь проста, а во-вторых, отнюдь не всегда
полезна, как может казаться на первый
взгляд. Крупнейший советский нейрофизио-
лог, академик П. К. Анохин справедливо
отмечал: «Вопреки ошибочному мнению, что
кора головного мозга может «подавлять
эмоции», следует специально подчеркнуть,
что она может подавлять только то или
иное, большей частью внешнее проявление
эмоции. Сама же эмоция, раз возникнув как
субъективное состояние человека, не может
быть устранена» 15.
Глубокомысленное «возьмите себя в
руки» подчас адресуется людям, у которых
эмоциональные изменения под влиянием
психической травмы приняли болезненный
20
характер. Они уже просто не в состоянии
воспользоваться этим пожеланием. Это рав-
ноценно совету страдающему от жажды в
пустыне человеку выпить прохладительный
напиток в ближайшем киоске.
Для действенных, содержательных ре-
комендаций необходимо знать характер
эмоциональных изменений, особенности выз-
вавшей их психической травмы, личностные
качества человека и многое другое, то есть
обладать весьма солидной специальной под-
готовкой. Естественно, что такой подготов-
кой располагает, в первую очередь, врач со-
ответствующей специальности.
Человеку свойственно испытывать тер-
зания и сомнения, выбирать в оценках
«за» или «против». В подобных случаях,
по мнению И. П. Павлова, колеблющему-
ся в своем решении человеку может помочь
лишь тот, у которого сильнее логика и
имеются специальные профессиональные
знания. Логика и знания, а не религиозный
сан.
В жизни же в роли помощника выступа-
ет, как правило, близкий родственник или
друг, либо старший уважаемый товарищ.
Но беда в том, что все они не имеют, за
редким исключением, специальных позна-
ний и опыта работы в психотерапии, а в по-
добных случаях именно такой специалист
прежде всего необходим. Отсутствие про-
фессиональных знаний не может компенси-
ровать даже большой жизненный опыт. И
потому нередко уважаемые советчики могут
еще больше «запутать узел». С другой сто-
роны, близкие люди — лица заинтересован-
21
ные. В конфликтной ситуации они могут за-
нять и необъективную позицию, а содержа-
ние их советов будет определяться личными
симпатиями и антипатиями. Кроме того,
от близкого человека могут и утаить какие-
то детали. Частичная же откровенность ис-
каженно повлияет на возможность правиль-
ной оценки и принятие рационального ре-
шения.
У человека под влиянием психической
травмы — несчастья с близкими, семейные
конфликты и т. п.— могут возникать нерв-
но-психические срывы, развиваться состоя-
ние тоски. В этой ситуации церковь неред-
ко пытается привлечь такого человека к
себе и внушить, будто в религии он мо-
жет найти утешение, будто церковь способ-
на исцелить его. С полным основанием мож-
но утверждать, что церковь всегда парази-
тировала на человеческом несчастье, спеку-
лировала людскими горестями.
Несмотря на проповедь смирения, цер-
ковь жестоко подавляла любые попытки
сомневаться в правильности утверждения о
целебном характере религиозной веры. Так,
голландский естествоиспытатель конца
XVI — начала XVII вв. Ян Баптист ван
Гельмонт около двух лет просидел в тюрь-
ме лишь за отказ признать за религией це-
лебную роль. Ученый отнюдь не исповедо-
вал материалистическое мировоззрение, он
был объективным идеалистом, считавшим,
что существует особое духовное начало,
«архей», и что душа заболеть не может.
Последнее вполне согласовывалось с уче-
нием Фомы Аквинского, провозглашенным
22
единственно истинной философией католи-
цизма.
Тезис о целительном свойстве религии
настойчиво пропагандируется и рядом со-
временных философов-идеалистов. Так,
крупный швейцарский психолог и психиатр
Карл Густав Юнг, выходец из семьи свя-
щенника, утверждал, что человеку необхо-
дима «сбалансированность» между созна-
тельным и бессознательным, а поскольку
идея бога якобы содействует такой сбалан-
сированности, то отказ от нее и переход на
атеистические позиции приводит к целому
ряду нарушений, в том числе и к развитию
психических заболеваний.
Религия, являющаяся, по мнению К. Юн-
га, регулятором психической энергии бес-
сознательного, выполняет роль как бы пре-
дохранительного клапана. Это обстоятель-
ство, считает Юнг, придает религии цен-
ность как мощному психотерапевтическому
целебному методу. Атеистические тенден-
ции нынешнего века — вот, по утверждению
Юнга, основные причины возрастающих
психических заболеваний. Юнг настаивает
на необходимости использования теолога-
ми положений психологии, а психологами—
религиозных концепций. Спекулятивность
взглядов Юнга была несомненна даже для
теологов, которые вначале негативно оце-
нили его воззрения. Однако углубляющийся
кризис церковного вероучения вынудил их
пересмотреть вопрос о возможности исполь-
зования в своих целях философских кон-
цепций Юнга.
23
Эрих Фромм, один из наиболее крупных
представителей неофрейдизма, основатель
так называемого «гуманистического психо-
анализа», подвергая критике взгляды
К. Юнга, считает, что религия подразделя-
ется на «авторитарную», по которой чело-
век — ничтожное существо, безропотный
слуга бога, и «гуманитарную», согласно ко-
торой он — венец мироздания. Именно «гу-
манитарная религия» служит якобы средст-
вом, оберегающим человека от нервно-пси-
хических срывов.
Попытка обосновать психотерапевтиче-
ское значение религии в различных моди-
фицированных вариантах не нова и, как все
предшествующие ей, бесперспективна. При
этом Э. Фромм неправомерно расширяет
понятие «религия», относя к нему все, что
является объектом поклонения человека,—
материальные блага и любовь, увлечение
национальной культурой и классовое само-
сознание. Понятие «религия» фактически
растворяется им в мировоззрении человека,
его взглядах и увлечениях. Это принципи-
ально неверная точка зрения.
Утверждения о психотерапевтической
ценности религии характерны и для совре-
менных религиозных течений. В 1964 г. в
ФРГ была даже проведена конференция на
эту тему. Особенно рьяно отстаивает дан-
ное утверждение руководство протестант-
ской церкви в США. Здесь, в США, сущест-
вует «Академия религии и душевного здо-
ровья», введена должность профессора по
этой «специальности». Имеется также уче-
ная должность «религиопсихиатра». В стра-
24
не издаются журналы «Пастырская психо-
логия» и «Журнал психотерапии как рели-
гиозного процесса». Психиатрию препода-
ют, разумеется, с выхолащиванием ее мате-
риалистической сущности, на богословских
факультетах университетов. В Англии при
Ноттингемском центре священники получа-
ют специальные консультации по психиат-
рии, члены теологической ассоциации про-
водят у себя психиатрические семинары.
Конечно, психиатрию, как науку, препа-
рируют в подобных случаях под определен-
ным углом зрения. Не случайно члены аме-
риканской организации «Христианский на-
циональный крестовый поход» обвиняют
психиатров-материалистов в ведении «ком-
мунистической пропаганды». Тезис о психо-
терапевтическом значении религии приве-
ден даже на страницах крупнейших зару-
бежных руководств по психиатрии.
Подлинно научная точка зрения, отри-
цая за религией претензии на роль психоте-
рапевтического средства, настойчиво утвер-
ждает, что акцентуированная фанатичная
религиозность сама при известных услови-
ях может порой привести к нервно-психиче-
ским расстройствам. Часто употребляемые
термины «эмоции», «эмоциональные нару-
шения» сами по себе требуют дополнитель-
ного и более основательного раскрытия для
уяснения вопроса о сущности эмоций и их
роли в жизни человека.
25
Значение эмоций в научном
и религиозном понимании
Эмоции, чувства, страсти, настрое-
ние — эти слова знакомы всем. Что чело-
веку, скажем, нужна память, тоже понятно
каждому — ведь без нее стало бы невоз-
можным накопление знаний. Ни у кого не
вызывает сомнений, что такие психические
функции, как сознание, внимание, воля и
т. д., необходимы для мыслительной дея-
тельности, для осуществления целенаправ-
ленного поведения. Но зачем, собственно,
нужны эмоции, не проще было бы без них?
Конечно, люди лишились бы возмож-
ности радоваться, смеяться. Это, безуслов-
но, плохо. Но они избавились бы от страха
и грусти, тоски и гнева. Исчезли бы также
страдания неразделенной любви и тяжкий
груз несбывшихся надежд. В общем как
будто заманчиво. Но никто из людей не
соблазнится этой заманчивостью, не согла-
сится потерять эмоциональные реакции,
стать бесчувственным автоматом.
В русских народных сказках злой вол-
шебник заколдовал бедную царевну и, ли-
шив ее способности смеяться, превратил в
горестную «Царевну-Несмеяну». Главный
герой рассказа А. Беляева «Мистер Смех»
потерял возможность чувствовать смешное,
воспринимать юмор, и жизнь его стала не-
выносимой.
Одно из самых грозных психических за-
болеваний — шизофрения, поражающая, как
правило, людей молодого возраста,— про-
является, в частности, в утрате и извраще-
26
нии эмоций. Это—очень тяжелый недуг.
Академик П. К. Анохин писал: «Стоит лишь
на минуту представить себе жизнь людей,
лишенную эмоций, как сейчас же перед
нами откроется глубокая пропасть взаим-
ного непонимания и полной невозможности
установить чисто человеческие взаимоотно-
шения. Мир таких людей был бы миром
бездушных роботов... Страшная и мрачная
картина!» 1.
В чем же смысл существования эмоций
и каково их предназначение? Необходимо
также знать, почему эта психическая функ-
ция, усложняясь по мере усложнения орга-
низации животных, занимает такое большое
место в их жизни, достигая наивысшего
уровня и сложности у человека.
Эмоции отражают потребности живого
организма. Положительные эмоции свиде-
тельствуют о реализации потребностей, яв-
ляются сигналом полезности, а отрицатель-
ные информируют организм о вредности
раздражителя, о том, что потребность не
реализована. Вспомним реакции грудных
детей на удовлетворение либо неудовлетво-
рение их инстинктивных потребностей. У че-
ловека, разумеется, эмоции отражают и его
социальные потребности.
Таким образом, сама по себе функция
эмоций имеет исключительно большое эво-
люционно-приспособительное значение. При
этом эмоция охватывает весь организм, зат-
рагивает различные стороны его жизнедея-
тельности: не только психическую сферу, но
и телесные (соматические) процессы.
Слово «эмоция» — латинского происхо-
27
ждения, означающее в переводе «пережи-
ваю», «волнуюсь». Наиболее точно понятие
«эмоция» можно было бы определить как
чувственную окраску отношения человека к
окружающему миру и самому себе.
Можно сказать и иначе — эмоция есть
отражение мозгом силы потребности орга-
низма и вероятности ее удовлетворения в
данный момент. Оба определения будут
верны, так как они касаются различных ас-
пектов трактовки этого понятия. И то и
другое определение характеризует очень
важную особенность эмоций: последние не
содержат конкретной информации о пред-
мете, а свидетельствуют лишь о нашем от-
ношении к нему.
Достаточно четкие представления о кон-
кретных качествах исследуемого объекта
дают человеку его чувства — зрение, слух,
обоняние, вкус. Память позволяет восприни-
мать, сохранять и затем воспроизводить
конкретный образ предмета или события.
Эмоции же определенного образа не созда-
ют, они характеризуют личностное отноше-
ние к нему.
Разумеется, у разных людей один и тот
же образ может вызывать совершенно раз-
личные эмоции. Скажем, лицезрение та-
лантливо написанной иконы богоматери с
младенцем может оставить равнодушными
одних, вызвать эстетический восторг у дру-
гих, а у верующих — религиозные пережи-
вания, различные по силе эмоциональные
реакции.
Эмоция — древнейшая функция. По мне-
нию физиологов, животным присущи эмо-
28
ции трех основных видов: страх, гнев и ра-
дость. Палитра же человеческих эмоцио-
нальных реакций несравнимо богаче. Смея-
ться может и шимпанзе. Но разве эта ре-
акция подобна смеху человека, читающего
произведения А. П. Чехова, М. Твена,
М. Зощенко и Я Гашека, слушающего ху-
дожественные миниатюры А. И. Райкина?
Наряду с термином «эмоции» употреб-
ляется и термин «чувства». В литературе,
даже специальной, эти понятия порой пе-
рекрывают друг друга, создавая известную
путаницу. А терминологическая неточ-
ность — отнюдь не мелочь. Нечеткость тер-
минологической трактовки есть нечеткость
понимания. Если люди уточнят значение
слов, может, с некоторым преувеличением
утверждал Рене Декарт, они избегнут по-
ловины заблуждений.
Иногда понятия «эмоции» и «чувства»
разделяются в литературе на том основа-
нии, что эмоции — это биологические, а
чувства — социальные реакции. Эта класси-
фикация, однако, не является общепризнан-
ной. Она вызывает и оправданные возраже-
ния, поскольку эмоции человека имеют бе-
зусловную социальную опосредованность.
Чаще, говоря о чувствах, имеют в виду вкус,
обоняние, осязание и пр. Пожалуй, это де-
ление, хотя и несколько упрощенное, тем
не менее наиболее приемлемое.
Необычайная важность эмоций в жизни
человека и всего человечества жизненно
подчеркивалась всеми, кто занимался этой
сложной проблемой. Один из крупнейших
советских терапевтов Г. Ф. Ланг справед-
29
ливо заметил: «Эмоции суть не только са-
мые важные факторы индивидуальной жиз-
ни. Они представляют собой самые могуще-
ственные естественные силы, какие мы
только знаем. Каждая страница истории на-
родов, как и отдельных лиц, свидетельству-
ет об их непреодолимой власти. Бури стра-
стей погубили больше жизней и разрушили
больше стран, чем ураганы; их потоки по-
топили больше городов, чем наводнения»2.
Внутренний эмоциональный мир чело-
века церковь старалась всегда держать под
своим пристальным наблюдением. «Душа
наша,— пишет архиепископ Никодим,—
покрыта духовными сквернами, а тело не-
престанно обуреваемо лукавыми похотями
и страстями»3. Проповедуя смирение и кро-
тость, наградой которым будет вечное бла-
женство, церковь обрушивается на «грехов-
ные» страсти — гнев и ненависть, гордость
и достоинство, увлеченность наукой и ис-
кусством, жизненный оптимизм и т. д. Все
это, дескать, от гордыни, от забвения бога.
Поэтому «бежим, братие, от всякой стра-
сти...— гнева, зависти, ненависти, самолю-
бия, своеумия, чтобы смерть не застала нас
не готовыми и не удалила нас от бога»4.
Богословы, конечно, понимают, что не
так-то просто человеку «убежать» от своих
страстей. Не очень надеясь на общие при-
зывы, они пытаются опорочить в глазах ве-
рующих благородство обычных человече-
ских страстей, сравнивают их с телесными
болезнями, требующими лечения. Богосло-
вы, разумеется, предлагают церковь на роль
врачевателя «больной» души: «Человечест-
30
во борется с заболеваниями всевозможны-
ми средствами, желая облегчить страдания.
А когда возникает страдание нравственное,
т. е. страдание душевное, тогда средства
для облегчения имеются только в лоне свя-
той церкви» 5.
Борясь со страстями, церковь внешне
заботится о душевном покое верующих. На
деле же она постоянно культивирует чувст-
во страха, самоунижения, возводит их на
вершину человеческих добродетелей. «Лишь
живя в страхе божием, можно сохранить
святую любовь к нему»6; «высокомудрие
есть великое унижение, а смиренномудрие
есть великая высота, честь и достоинст-
во» 7,— вот лейтмотив церковных пропове-
дей и наставлений.
Интерес человечества к эмоциям и эмо-
циональным нарушениям возник еще в
древнейшие времена. В древнем Египте в
IV—III тысячелетиях до нашей эры уже су-
ществовал храм бога Сатурна, в котором
якобы можно было излечиться от состояния
тоски (меланхолии).
В религии древнего Египта громадное
значение придавалось магии в лечении за-
болеваний вообще и психических расстройств,
в частности, нередко проявлявшихся,
главным образом, в виде эмоциональных
нарушений. Так, в папирусе Эберса — око-
ло 2 тысяч лет до нашей эры — приведены
подробные тексты магических заговоров, а
в так называемом «папирусе гностиков»
(II век н. э.) изложены приемы гипнотиза-
ции.
Библия рассказывает о психическом за-
31
болевании у вавилонского царя Навуходо-
носора, испытывавшего отчетливо выра-
женную тоску. В течение семи лет он жил
вдали от людей, питался травой, не стриг
волос.
Мифы древней Греции описывают со-
стояние меланхолии у Ореста и кентавра
Беллерофонта. Меланхолия даже вошла в
медицинский обиход как «болезнь Беллеро-
фонта». Гомер в «Одиссее» поведал, что
дочь Зевса Елена добавляла в чаши пью-
щих «непентессу». Очевидно, это был опий,
чтобы помочь пирующим забыть о своих
печалях. Отец медицины, великий Гиппо-
крат из Коса, второй из семи братьев-вра-
чей, детально описывал эмоциональные на-
рушения. Исследованию человеческих стра-
стей посвятил свои труды Аристотель, ко-
торый, как и его отец, был врачом.
В древнем Риме превосходные, даже с
позиций современных знаний, описания рас-
стройств эмоций были даны Аретеем во вто-
рой половине I века н. э. Обширные дан-
ные об эмоциональных нарушениях приве-
дены в трудах Луция Аврелиана. Большин-
ство ученых древнего мира подчеркивали
значение психотерапии.
Ученые древнего Китая полагали, что
человек имеет 7 основных видов эмоций: ра-
дость, гнев, печаль, веселье, любовь, нена-
висть, желание. Даже в произведениях,
прославляющих веру и содержащих немало
откровенных реакционных положений,
встречаются отдельные трезвые, правиль-
ные суждения о значении эмоций. Так, ав-
тор книги «Бен-Сира» («Премудрости Иису-
32
са, сына Сирахова») во II веке до н. э., под-
черкивая особо важную роль врача в из-
бавлении человека от болезней, рекомендо-
вал лечить не только тело, но и душу,
поскольку, истощая тело, печаль может выз-
вать болезненные расстройства в организ-
ме и даже привести к смерти. Поэтому ав-
тор советовал читателю всемерно отдалять
от себя печаль.
Период средневековья породил не толь-
ко титанов науки и искусства, но и рели-
гиозный фанатизм с ужасами инквизиции,
забвением многих великих начинаний уче-
ных древности. Однако исследователи этой
эпохи продолжали проявлять высокий ин-
терес к вопросам эмоций. Так, великий
среднеазиатский ученый, врач Ибн Сина
(Авиценна) в фундаментальном труде «Ка-
нон врачебной науки» не только описывал
эмоциональные расстройства, но давал ре-
комендации по их лечению и устранению
психически травмировавших факторов.
На роль внешних условий в возникнове-
нии эмоций указывал французский философ
Р. Декарт. Он уделял большое внимание
особому образованию в мозгу — шишко-
видной железе, хотя и переоценивал ее роль
в формировании эмоций. Декарт стоял на
позициях дуализма, полагая, что душа и
тело являются двумя самостоятельными
субстанциями.
Значительно возрос интерес к проблеме
эмоций в XIX веке. В самом его начале ве-
ликий французский натуралист Ж. Б. Ла-
марк пытался разделить эмоции на возни-
кающие как под влиянием физических раз-
33
дражителей, так и умственных процессов.
Подобное деление отличалось известным
схематизмом и не учитывало всех видов
эмоциональных реакций.
В известной книге «Выражение эмоций у
человека и животных» Ч. Дарвин настоя-
тельно подчеркивал сходство эмоциональ-
ных проявлений у различных животных и
людей, считая, что эмоции основаны на ин-
стинктивных формах поведения, перенятых
человеком у животных. Так, мимика удив-
ления с расширением глазных щелей про-
исходит якобы от попыток лучше увидеть
опасность. Бесспорно, в эмоциональной
жизни людей врожденные инстинктивно-
биологические механизмы занимают суще-
ственное место, но считать человеческие
эмоции лишь аналогом инстинктов живот-
ных неверно.
Мнения о врожденном характере рели-
гиозности, веры в бога также высказыва-
лись многократно и с древних времен. Од-
ни авторы полагали, что религиозность —
состояние врожденно биологическое, некий
врожденный инстинкт; другие утверждали,
что вера в бога зиждется на врожденно пси-
хологических свойствах человека. В част-
ности, французский философ и социолог-
позитивист Э. Дюркгейм доказывал извеч-
ность существования религии тем, что люди
обожествляют в религиозных верованиях
самих себя.
Глубоко научное объяснение сущности
религии было дано классиками марксизма-
ленинизма. В. И. Ленин писал, что религия
есть «...пустоцвет, растущий на живом де-
34
реве, живого, плодотворного, истинного, мо-
гучего, всесильного, объективного, абсолют-
ного, человеческого познания»8.
Признание тесной, интегративной взаи-
мосвязи между психическими и телесными
функциями, зависимости душевной деятель-
ности от телесных явлений, рефлекторной,
материалистической сущности психических
процессов принципиально несовместимо с
религиозным миропониманием и направле-
но на утверждение атеистического мировоз-
зрения.
Русское естествознание всегда характе-
ризовалось традиционными материалисти-
ческими тенденциями. Отечественные иссле-
дователи конца XVIII — начала XIX века
М. Я. Мудров, И. Е. Дядьковский и др. ут-
верждали прогрессивные взгляды на сущ-
ность психического и телесного, настойчиво
подчеркивали необходимость индивидуаль-
ного подхода к больному и высокогуман-
ного к нему отношения. «Зная взаимные
друг на друга действия души и тела,—
писал М. Я. Мудров,— долгом почитаю за-
метить, что есть душевные лекарства, кои
врачуют тело»9.
Громадное влияние на выдающихся дея-
телей отечественной медицины, развиваю-
щих материалистическое направление в изу-
чении нормы и патологии, взаимосвязи пси-
хики и тела, сыграли великие русские ре-
волюционеры-демократы А. И. Герцен,
В. Г. Белинский, Н. Г. Чернышевский, Н. А.
Добролюбов.
В письме к В. П. Боткину (старшему
брату будущего прославленного клиници-
35
ста С. П. Боткина) В. Г. Белинский писал:
«Духовную природу человека не должно
отделять от его физической природы, как
что-то особенное и независимое от нее, но
должно отличать от нее, как область ана-
томии отличают от области физиологии. Ду-
ховное... есть не что иное, как деятельность
физического» 10.
Учение русских философов-материали-
стов во многом определило становление
идей нервизма в отечественной физиологии
и клинической медицине, нанесло сокруши-
тельный удар «по незыблемым» догматам
церкви. В физиологии это связано прежде
всего с именем И. М. Сеченова, а в клини-
ке — с деятельностью С. П. Боткина.
Значительный вклад в дело изучения
эмоций был внесен родоначальником рус-
ской физиологии И. М. Сеченовым. Разви-
вая материалистическое объяснение психи-
ческих явлений, трактуя душевную деятель-
ность как рефлексы головного мозга,
И. М. Сеченов считал эмоции «рефлексом с
усиленным концом». Приведем одно из изу-
мительных по красоте и четкости высказы-
ваний И. М. Сеченова: «Все бесконечное
многообразие мозговой деятельности сво-
дится окончательно к одному лишь явле-
нию — мышечному движению. Смеется ли
ребенок при виде игрушки, улыбается ли
Гарибальди, когда его гонят за излишнюю
любовь к родине, дрожит ли девушка при
первой мысли о любви, создает ли Ньютон
мировые законы и пишет их на бумаге —
везде окончательным фактором является
мышечное движение» 11.
36
Высоко оценивая работы Сеченова,
В. И. Ленин писал о нем: «Ой, этот науч-
ный психолог, отбросил философские тео-
рии о душе и прямо взялся за изучение ма-
териального субстрата психических явле-
ний — нервных процессов». Исследования
Сеченова явились ощутимым ударом по ре-
лигиозной трактовке сущности эмоций, по-
нятию «душа». Не удивительно, что петер-
бургский митрополит просил царя сослать
И. М. Сеченова в Соловецкий монастырь,
а киевский архимандрит Борис срочно
опубликовал книгу «О невозможности чи-
сто физиологического объяснения душев-
ной жизни человека».
Писания архимандрита давно пылятся в
архивах и воспринимаются ныне как неу-
клюжая попытка остановить развитие ма-
териалистических научных взглядов. Труды
же И. М. Сеченова, его имя в мировой нау-
ке будут жить всегда.
И вовсе не случайно, что великий рус-
ский ученый-материалист С. П. Боткин был
дружен с А. И. Герценом, а Сеченов являл-
ся другом Н. Г. Чернышевского, что
И. М. Сеченов и С. П. Боткин были друзья-
ми. Оба состояли на учете как «неблагона-
дежные» в III жандармском отделении.
В деле, составленном особым отделом де-
партамента полиции, было указано: «Мас-
са слушателей посещала лекции Сеченова
и Боткина, которых вследствие этого прави-
тельство изволило удалить из Медицинской
академии» 12 (то есть потому, что они свои-
ми лекциями приобрели большую популяр-
ность у студентов).
37
Но не одна лишь популярность имен и
деятельности этих двух великих исследова-
телей пугала защитников религии и трона,
Главное в том, что они несли прогрессив-
ные, материалистические, атеистические
идеи. Создав учение о рефлекторной дея-
тельности головного мозга, пояснив психи-
ческую деятельность человека с позиции
рефлекса и его связи с развитием нервной
системы, И. М. Сеченов не оставил места
богу, показал бессмысленность споров о су-
ществовании мифической, непознаваемой
души, якобы независимой от тела, живущей
по своим законам, доказал нелепость веры
в загробную жизнь.
Сеченов указывал на единство организ-
ма и внешней среды. Он утверждал, что
толкование психической деятельности
должно проводиться «под углом зрения ве-
ликого учения Дарвина». Ему принадлежит
заслуга первым в мировой науке начать
изучение психических явлений, способство-
вать внедрению эволюционного метода в
физиологию.
Книгу Сеченова «Рефлексы головного
мозга» изучали биологи и медики, физиоло-
ги и философы. На его лекциях бывали
И. С. Тургенев, В. В. Стасов и многие дру-
гие выдающиеся деятели культуры. В Рос-
сии 60—70-х гг. прошлого века практиче-
ски не было ни одного образованного чело-
века, который не читал бы знаменитой кни-
ги: большинство — с восторгом, иные — с
чувством страха и возмущения из-за «раз-
рушения основ». Нашлось и немало злобст-
вующих, ретивых «ниспровергателей» идей
38
Сеченова. Среди них — идеалист Г. Челпа-
нов и «казенный философ» П. Струве, вуль-
гарный материалист В. Зайцев и предста-
витель «либерального хамства» К. Каве-
лин. Но каждый такой выпад заканчивался
полным разгромом незадачливого «кри-
тика».
В своих работах Сеченов предстал перед
современниками не только как физиолог,
но и как философ-атеист. Идеи Сеченова
горячо подхватила вся прогрессивная Рос-
сия. Выдающийся русский психиатр
С. С. Корсаков отмечал: «Мы, натуралисты,
смотрим на психические акты как на очень
сложный рефлекс» 13.
Глубоко символичен тот факт, что буре-
вестник революции А. М. Горький, прочтя
«Рефлексы головного мозга», пригласил
Сеченова в Нижний Новгород прочесть лек-
цию в пользу студентов-революционеров.
Писатель с восторгом отзывался об этой
лекции, читать которую Сеченов согласил-
ся сразу же и с удовольствием.
Особенно активным распространителем
идей Сеченова в клинической медицине
был, как уже отмечалось, его друг
С. П. Боткин. Сергей Петрович был любим
и почитаем всей передовой Россией. В чис-
ле его друзей были А. И. Герцен, Н. А. Не-
красов, М. Е. Салтыков-Щедрин.
С. П. Боткин ввел физиологический
принцип в клинику, переосмыслил ее дан-
ные в физиологическом аспекте. Он развил
учение о нервизме, то есть физиологическом
направлении, которое, по мнению И. П. Пав-
лова, стремилось распространить влияние
39
нервной системы на возможно большее
количество деятельности организма.
Применяя учение Сеченова при трактов-
ке сущности болезненных состояний,
С. П. Боткин указывал, что рефлекторная
деятельность тесно связана с внешней сре-
дой и что в основе патологии лежит меха-
низм рефлекса. Подчеркивая теснейшую
связь психических и телесных процессов,
выдающийся клиницист показал возмож-
ность возникновения под влиянием психи-
ческих причин таких, например, заболева-
ний, как базедова болезнь (заболевание щи-
товидной железы), лихорадочные состояния,
расстройство деятельности селезенки, нару-
шения потоотделения, ряд болезней крови.
В своих «психических параллелях» Бот-
кин продемонстрировал, что телесные явле-
ния суть рефлексы. Эти положения он рас-
пространял не только на острые эпизодиче-
ские состояния, но и на длительно текущие
болезненные процессы, волнообразность те-
чения которых, по его мнению, объяснялась
действием защитных сил организма.
Авторитет Боткина был огромен, уваже-
ние к нему прогрессивно настроенных лю-
дей — исключительное, доверие больных —
беспредельное. Казалось, что обычные ле-
карственные препараты, которые прописы-
вал клиницист, способны были оказывать
чудодейственное влияние на исцеление
больных. В чем здесь причина? В громад-
ной вере больных во врачебное могущество
Боткина, их убежденности, что он способен
излечить любую болезнь. Они-то и создава-
ли у пациентов концентрированное само-
40
внушение, вызывавшее определенные те-
лесные изменения.
Великим продолжателем дела Сеченова
явился И. П. Павлов. Но Павлов не только
развил дальше идеи Сеченова. Он создал,
по сути, новую физиологию, выдвинув и
блестяще обосновав учение об условных
рефлексах. Ученик и соратник ученого ака-
демик Л. А. Орбели писал: «Павлов постро-
ил учение об условных рефлексах, учение,
материалистическое по идеологии, диалек-
тическое по методу, естественно-научное по
содержанию, исключительно простое по ме-
тодике, бесспорное по фактичности, непрев-
зойденное — по значению для философии,
биологии, медицины, педагогики и живот-
новодства».
Своим учением о вырабатывающихся
в индивидуальной жизни рефлексах
И. П. Павлов положил начало естественно-
научному изучению психологии, создал тео-
рию временных связей в центральной нерв-
ной системе, вскрыл механизмы индиви-
дуального приспособления животных орга-
низмов к условиям среды, развернул кар-
тину формирования и перестройки реф-
лекторных актов, дал ключи к пониманию
функциональной эволюции нервной систе-
мы, нашел пути для изучения нормальной и
патологической психики человека, указал
приемы рационального содержания и лече-
ния душевнобольных.
Биолог, физиолог, психолог, практиче-
ский врач, педагог и философ в равной мере
находят в этом учении богатый материал
для размышления и безграничные возмож-
41
ности для разрешения труднейших вопро-
сов своей специальности» 14.
В этих емких и точных словах с доста-
точной полнотой освещен непреходящий по
значению вклад И. П. Павлова в мировую
науку. И не только его, а всей блестящей
плеяды отечественных ученых, его великих
предшественников.
Труден и многосложен путь научных ис-
каний истины. И лишь для церкви все то,
над чем мучительно бьется человеческая
мысль, разрешается легко и просто. «Псал-
мопение,— утверждает богослов,— усып-
ляет страсти и заставляет утихнуть телес-
ную невоздержанность, а молитва приуго-
тавливает ум к тому, чтобы приводить ему
в действие свою деятельность».
Труды великих ученых-естествоиспыта-
телей, как отечественных, так и зарубеж-
ных, имеют огромное значение не только
для прогресса той или иной области зна-
ния. Они наполнены значительным атеи-
стическим содержанием, разрушают рели-
гиозные догматы и мифы о сущности души,
божественном происхождении психики че-
ловека.
Классификация эмоций
Стремление тем или иным образом
классифицировать эмоции проявилось прак-
тически с первых шагов их детальных ис-
следований. В основу различных классифи-
каций были положены такие признаки,
свойства эмоций, как их полярность, сте-
42
пень усиления либо ослабления, напряжен-
ность и разрядка, отнесение к болезненным
либо здоровым проявлениям психической
деятельности, уровень, т. е. связь с инстинк-
тами, направленность и стойкость. На осно-
вании этих параметров эмоции подразделя-
ются на следующие виды: положительные и
отрицательные, стенические и астенические,
низшие и высшие (подразделяемые, в свою
очередь, на этические, эстетические, гности-
ческие и практические), физиологические и
патологические, психогенные и витальные
и, наконец, страсть, эффект и настроение.
Без уяснения сущности классификации эмо-
ций явно недостаточными будут представ-
ления об их связи с религией.
Положительные и отрицатель-
ные эмоции. Возникновение поло-
жительных эмоций обычно связывают с
удовлетворением потребностей, а отрица-
тельных — с их неудовлетворением. Однако
подобный подход несколько механистичен
и далеко не всегда правомерен при анали-
зе, например, высших эмоций.
К положительным эмоциям относят ра-
дость, веселье, смех. Такие эмоции велико-
лепно переданы, например, в картинах Рем-
брандта («Автопортрет с Саскией»), Иор-
данса («Король пьет»), Непринцева («Ва-
силий Теркин»), Малявина («Бабы»). При-
мерами изображения отрицательных эмо-
ций (тоски, страха, грусти) могут служить
полотна Крамского («Безутешное горе»),
Ван Гога («Горюющий старик»).
Вместе с тем несмотря на известную
четкость в различии этих состояний, рез-
43
кого водораздела между ними нет. Куда
можно, к примеру, отнести такую эмоцию,
как сострадание? По тону — вроде отрица-
тельная, а социально — положительная.
Вообще категоричность в разделении психи-
чески сходных функций всегда малопродук-
тивна. Вспомним пушкинские строки:
«Мне грустно и легко, печаль моя светла».
Вдумаемся — «светлая печаль»!
Необходимо отметить, что отрицатель-
ные эмоции изучены значительно лучше,
чем положительные. Это, очевидно, связа-
но с исключительной важностью самой
проблемы отрицательных эмоций, нередко
представляющих серьезную угрозу для ор-
ганизма.
О том, что отрицательная эмоция может
убить (и порой мгновенно), знают давно.
Так, выдающийся русский композитор
Н. А. Римский-Корсаков умер внезапно,
узнав, что постановка его оперы «Золотой
петушок» запрещена. У видного государст-
венного деятеля Англии Уильяма Питта-
младшего возник острый сердечный при-
ступ со смертельным исходом, когда он по-
лучил известие о победе войск Наполеона
под Аустерлицем.
Весьма часто отрицательные эмоции вы-
зывает умышленно или неосторожно ска-
занное злое, обидное, оскорбительное сло-
во. Такое слово может нести громадный по
своей силе заряд. Испанский драматург
XVII века П. Кальдерон справедливо заме-
тил: «Язык —самое опасное оружие. Рана
от меча легче залечивается, чем от слова».
Ту же мысль, но выраженную четким
44
языком науки, высказал советский физио-
лог К. М. Быков: «Эмоциональные воздей-
ствия могут часто оказывать во много раз
большее влияние, чем какой-либо физиче-
ский фактор... Слова могут производить
глубокие изменения во всем организ-
ме» 1.
Всегда ли мы учитываем эти могучие
особенности слова? Всегда ли руководству-
емся при взаимоотношениях с людьми прин-
ципом щадящего, бережного отношения к
человеческой психике, осторожного обраще-
ния со словом? К сожалению, отнюдь не
всегда. Мы сами нередко создаем у себя
и у других лиц различные «нервные сры-
вы». Не зря говорят, что за всю историю
человечества слова убили не меньше лю-
дей, чем пули. Можно согласиться с Ф. Бэ-
коном, который утверждал, что осторож-
ность в словах выше красноречия.
Высшим арбитром в оценке значения
эмоций в жизни человека является крите-
рий общественно-социальный. Ненависть к
фашизму — эмоция формально отрицатель-
ная, но ее социальная оценка, безусловно,
положительна. В то же время злоба на че-
ловека, подвергшего вас заслуженной,
справедливой критике за совершенную бес-
тактность, должна, конечно, оцениваться
отрицательно. Точно так же обстоит дело и
с оценкой положительных эмоций.
Роль общественно-социального крите-
рия в качестве «арбитра» при оценке зна-
чения эмоции четко прослеживается при
анализе эмоциональных реакций, сопровож-
дающих религиозные отправления. Выше
45
уже высказывалась оценка мнимому «цели-
тельному» эффекту религиозных эмоций.
Действительно, религиозные отправления
нередко вызывают у верующего ощущение
эмоционального подъема, радости. Однако
такое состояние не может достигаться лю-
бой ценой. Представим себе, например, че-
ловека с гнойником в брюшной полости и
мучительными болями. Массивная наркоти-
зация снимает боль, но сама по себе она не
приносит больному подлинного избавления
от недуга, а лишь способствует дальнейше-
му развитию патологии. К тому же для пси-
хики верующего далеко не всегда проходит
бесследно массивная религиозная «наркоти-
зация». Порой она приводит к тяжким нерв-
но-психическим нарушениям. Религиозные
отправления сопровождаются и развитием
отрицательных эмоций — печали, страха,
тревоги. «Придите, дети, послушайте меня:
страху господню научу вас!» (Псалтырь,
33: 12).
Эмоции могут видоизменять личность
человека, его характерологические свойст-
ва. Церкви как раз нужен не сильный, му-
жественный человек, способный трезво оце-
нить опасность и преодолеть ее, а слабый,
запуганный, у которого вечный страх перед
богом, наказаниями за грехи снижает спо-
собность трезво рассуждать. Удачно выра-
зил эту мысль П. Гольбах, с сарказмом
подчеркнувший: «Страх — начало всякой
премудрости. Никогда разум не работает
лучше, чем когда он объят страхом. Тру-
сы — самые полезные для церкви люди;
если бы человечество сделалось вдруг му-
46
жественным, духовенство пришло бы в пол-
ное отчаяние» 2.
Стенические и астенические
эмоции. Эти термины происходят от гре-
ческого слова «стенос», что значит сила.
Астенические же эмоции — это эмоциональ-
ные проявления, характеризующиеся сла-
бостью. Примером стенических (сильных)
эмоций являются гнев, восторг, ярость, асте-
нических — печаль, тоска. И в этом случае
жесткое разграничение не всегда можно ус-
тановить. Взять хотя бы такой вид эмоции,
как страх.
На картине выдающегося русского ху-
дожника Н. Н. Ге «Петр I допрашивает ца-
ревича Алексея» выразительно переданы
стенические эмоции Петра и астениче-
ские — его сына Алексея. Еще нагляднее
изображена сила человеческих эмоций в
картине В. А. Серова «Петр I». Непроиз-
вольно приходят на память строки из пуш-
кинской «Полтавы»:
...выходит Петр. Его глаза
Сияют. Лик его ужасен.
Движенья быстры. Он прекрасен,
Он весь, как божия гроза.
Мощную стеническую эмоцию Ермака
показал В. И. Суриков в картине «Покоре-
ние Сибири Ермаком». Великую силу духа
явил в момент казни Тарас Бульба из од-
ноименной повести Н. В. Гоголя. В ней ве-
ликий писатель с огромной художественной
выразительностью показал стенические
эмоции Остапа и астенические — Андрия.
Какую бурю отрицательных эмоций пережил
убитый горем отец-кардинал Монтанелли из
47
романа Э. Л. Войнич «Овод», когда он осо-
знал лживость церковных догматов! Богат-
ство сильных эмоций продемонстрировал
Мцыри М. Ю. Лермонтова. Подлинно сте-
нические эмоции обнаружил и главный ге-
рой рассказа Джеймса Олдриджа «Послед-
ний дюйм». Подобных примеров можно при-
вести множество.
Астенические эмоции выражаются в ос-
новном эмоциями отрицательными. И в
этом прежде всего их особое значение. Ли-
тература, искусство именно этот тип эмоций
представили особенно широко. Чтобы убе-
диться в этом, достаточно воссоздать в па-
мяти образ женщины, изображенной Ремб-
рандтом в картине «Портрет старушки»,
персонажи картины В. И. Сурикова «Утро
стрелецкой казни», «Аленушку» В. М. Вас-
нецова, незадачливого ученика из картины
Ф. П. Решетникова «Опять двойка». Ярко
описана астеническая эмоция у Пятницы —
героя романа Д. Дефо «Робинзон Крузо»,
впервые услышавшего выстрел из ружья.
Эмоциональные проявления астенического
типа показаны в повести Н. В. Гоголя
«Шинель», в рассказе А. П. Чехова «Смерть
чиновника». Подобных примеров можно
привести много.
Астенические эмоции составляют значи-
тельную долю всех эмоций религиозного
плана. Придавленность верующего опасе-
ниями нарушить религиозные догматы, бо-
язнь «божьего гнева» (мы уже отмечали,
что, «согрешив» перед людьми, верующий
нередко опасается не их гнева, а гнева
бога) создает особый психологический на-
48
строй религиозного человека. Где уж тут
говорить о целебном значении религии!
Палитра эмоциональных реакций, сопро-
вождающих религиозные отправления, весь-
ма широкая. Очевидна и зависимость рели-
гиозности от возраста индивидуума. В от-
рочестве, когда эмоциональные реакции
особенно ярки, экспрессивны, религиозность
нередко характеризуется более значитель-
ной эмоциональной насыщенностью. В по-
жилом возрасте, с зачастую свойственными
ему эмоциональной несдержанностью, сла-
бодушием, тревогой, боязнью смерти, ощу-
щением физической и психической неполно-
ценности, религиозность часто окрашена
особо мрачными тонами.
Именно астенические эмоции, ощуще-
ние своей слабости, ничтожности перед бо-
гом и непонятными верующему явлениями
природы приводили и приводят его к ми-
стицизму, вере во всевозможные чудеса.
И эту веру довольно искусно используют
церковники, направляя усилия верующего
по ложному пути, следуя которому, можно
якобы избавиться от тягостной ситуации,
несчастья.
«Слабость, — писал К. Маркс, — всегда
спасала себя верой в чудеса. Она считала
врага побежденным, если ей удавалось по-
бедить его в своем воображении заклина-
ниями» 3. Миллионы верующих в своих
страстных молитвах вверяли богу самые
сокровенные желания, ожидая помощи и
осуществления надежд. Однако даже ярко,
эмоционально окрашенная искренняя мо-
литва оказывалась бесплодной.
49
Чем же все-таки объяснялся известный
облегчающий эффект молитвы? Человек
внушал себе, что заботы по избавлению его
от несчастий возьмет на себя бог, и этот
самообман приносил ему эмоциональную
разрядку. Приносил, но, как правило, нена-
долго.
Высшие и низшие эмоции. При
анализе воззрений Ч. Дарвина на сущность
эмоций уже говорилось об отождествлении
их, с точки зрения происхождения, с ин-
стинктами животных. Безусловно, у челове-
ка ряд эмоциональных реакций отражают
инстинктивные запросы организма, такие,
как голод, жажда, половое влечение и т. п.
Эмоции этого плана низшие, более прими-
тивные. Они характеризуются, в частности,
общим качеством — насыщаемостью при
удовлетворении инстинкта, даже порой с
неприятным чувством пресыщения, если сте-
пень удовлетворения превышает нужды ор-
ганизма.
Высшие эмоции являются чисто челове-
ческими реакциями, определяемыми прежде
всего общественно-социальными фактора-
ми. К высшим эмоциям относятся и эмоции,
сопровождающие религиозные акты.
В эмоциях религиозного плана, как и
вообще во многих высших эмоциях, содер-
жатся и эмоции низшего порядка. Многие
исследователи указывали, например, на
тесную взаимосвязь между религиозными
эмоциями и сексуальными переживаниями.
В 1901 году во Франции была опубликова-
на работа одного из ведущих психиатров
России, в будущем — первого советского
50
профессора-психиатра П. Б. Ганнушкина
«Сладострастие, жестокость и религия». По
цензурным соображениям она была опуб-
ликована на французском языке, так как в
России царизм и духовенство не допустили
бы ее издания. Лишь в наше время работа
была переведена на русский язык учени-
ком П. Б. Ганнушкина, одним из наиболее
крупных советских психиатров академи-
ком О. В. Кербиковым и издана в нашей
стране.
В упомянутой работе, вызвавшей него-
дование церковников, П. Б. Ганнушкин
проводит содержательный и убедительный
анализ тесной взаимосвязи между религи-
озными эмоциями, сексуальной любовью и
злобой. Автор приводит высказывание вид-
ного английского психиатра XIX века
Г. Модели: «Религиозный фанатизм, оде-
тый в болезненную форму, часто сопутст-
вует болезненному сладострастию» 4.
П. Б. Ганнушкин приводит из истории
религии множество примеров чудовищных
сексуальных фантазий, изощренных и часто
извращенных переживаний сексуального
характера, отмечавшихся у различных рели-
гиозных фанатиков, «святых», «блажен-
ных». Сами «жития святых» давали автору
обильный материал. Он с большим мастер-
ством описывает немало случаев возникно-
вения психических расстройств с религиоз-
ным бредом, которые развивались при сек-
суальных нарушениях. Конечно, далеко не
всегда патология в сексуальной сфере вле-
чет за собой появление психических нару-
шений с религиозным содержанием. Одна-
51
ко взаимосвязь этих двух моментов раскры-
та убедительно.
Ссылаясь на большое количество лите-
ратурных сведений, посвященных пробле-
мам криминологии и психиатрии,
П. Б. Ганнушкин высказал также мысль о
том, что с высокой набожностью может со-
четаться и преступность, а так называемые
религиозные психозы нередко сопровожда-
лись изуверскими преступлениями. «Рели-
гия,— писал Корре,— не препятствует ни
пороку, ни преступлению; она иной раз
даже дает предлог к тому и другому. Ита-
льянские бандиты в своих экспедициях не
забывают мадонну, подобно тому, как не-
когда флибустьеры большую часть их до-
бычи прятали в церквах; испанские прости-
тутки отдают свою постель под покрови-
тельство девы; грешницы высшего света с
полным равнодушием идут от исповедаль-
ни к ложу своих любовников» 5.
Аморальность религии состоит прежде
всего в том, что по ее представлениям от-
ношение к людям, по сути, ничто по срав-
нению с отношением к богу. Отсюда и пре-
ступления против людей — ничто по срав-
нению с возможностью «обидеть» бога.
В первых случаях такие прегрешения легко
искупить покаянием, но гораздо более
страшно оскорбить бога. Потому-то и нет
таких преступлений, которые не были бы
совершены церковью и во имя церкви.
Знаменитая статуэтка «Экстаз святой
Терезы» изображает особые психические
переживания этой «святой», сладострастно
ощущающей прикосновение бога. У фана-
52
тичных монашек во время истовых молитв
«общение с богом» вообще нередко носило
сексуальный характер (ласковые прикосно-
вения, объятия, поцелуи).
Экстаз относится к категории очень ин-
тересных состояний, в которых отклонения
отмечаются не только в сфере эмоций. При-
ведем два определения термина «экстаз».
Одно — сатирическое, развенчивающее
представления о якобы божественном про-
исхождении этих состояний у верующих,
принадлежит П. Гольбаху, другое — клини-
ческое — П. Б. Ганнушкину.
П. Гольбах иронически заявлял: «Экс-
таз— священная судорога, во время кото-
рой святые, особенно женского пола, имеют
счастье грезить наяву и видеть всякие не-
суразности. Припадкам экстаза обыкновен-
но подвержены те, кому благодать божья
дала большую дозу глупости или плутов-
ства» 6.
Ученый-психиатр, атеист по убеждениям
П. Б. Ганнушкин считал, что экстаз «...обыч-
но представляет выражение переживания
крайнего блаженства, связанного с чувст-
вом растворения личного «я» и отдачи само-
го себя во власть любимого или высшего
существа. В своих крайних проявлениях
экстаз обычно сопровождается расстройст-
вом сознания, иногда и галлюцинациями
(видениями)».
Наличие эротического возбуждения при
религиозных психозах описывал один из
наиболее крупных немецких психиатров вто-
рой половины XIX века Крафт-Эбинг. Тес-
ную связь между мистической настроен-
53
ностью и сексуальной неудовлетворенностью
подметил немецкий психолог 3. Зуттер.
В чем же причина этого явления? Во вре-
мя фанатичных религиозных отправлений
порой происходит своеобразное аффектив-
ное сужение сознания с затормаживанием
высших корковых реакций и растормажи-
ванием подкорковых, более примитивных,
инстинктивно-биологических. К числу по-
следних относится и половой инстинкт. Ра-
зумеется, половые функции человека соци-
ально детерминированы. Но при заторма-
живании коры головного мозга сильнее об-
наруживается их примитивно биологическое
содержание. Нечто подобное возникает и
при алкогольном опьянении.
Высшие эмоции принято разделять на
этические, эстетические, гностические и
практические.
Этические эмоции (от греческо-
го слова «этос», что значит «нрав»), связа-
ны с нравственными, моральными критерия-
ми. Примеры этих эмоций можно в изоби-
лии черпать в творчестве великих писате-
лей. Например, мучительные переживания
своего злодейства с потрясающей силой во-
площены У. Шекспиром в образе Макбета,
которого терзают страшные галлюцина-
ций.
Эстетические эмоции (грече-
ское слово «айстесис» означает ощущение)
возникают при восприятии либо создании
прекрасного, будут ли это картины Ренуара
или симфонии Бетховена, стихи Цветаевой
или романы Булгакова, скульптуры Родена
или пьесы Чехова, кинофильмы Ромма или
54
оперы Верди. О силе эстетических эмоций
может свидетельствовать такой факт: Ан-
тон Рубинштейн, композитор, пианист, ди-
рижер, находясь за границей в возрасте
80-ти лет, давал по три концерта в неде-
лю, переезжая из города в город и не испы-
тывал усталости.
Долгое время на страницах наших газет
и журналов велся памятный всем спор под
девизом «физики или лирики>. Правомерно
ли противопоставление двух различных
сторон духовной деятельности людей? Ду-
мается, нет.
Наука и искусство, подчеркивал
Л. Н. Толстой, связаны между собой, как
легкие и сердце, и если один орган пора-
жен недугом, то и другой не может правиль-
но действовать. Ценителям «лирики» ра-
циональное мышление так же необходимо
для гармоничного развития, как и «физи-
кам» необходим широкий круг эстетических
интересов, любовь к прекрасному во всех
его проявлениях. Не случайно именно ге-
ниальному А. Эйнштейну принадлежат сло-
ва: «Мне лично ощущение высшего счастья
дают произведения искусства. В них я чер-
паю такое духовное блаженство, как ни в
какой другой области». Поэтому скрипка в
руках физика А. Эйнштейна так же логич-
на, как и микроскоп на письменном столе
поэта и мыслителя В. Гете, и нотная тет-
радь в кабинете талантливого композитора
и выдающегося химика А. П. Бородина.
«В научном мышлении,— утверждал
А. Эйнштейн,— всегда присутствует элемент
поэзии. Настоящая наука и настоящая му-
55
зыка требуют однородного мыслительного
процесса» 7.
Лишение человека возможности тесного
общения с искусством является невозврати-
мой потерей для личности. Вот исполнен-
ные горечи слова Ч. Дарвина: «До тридца-
тилетнего возраста и даже позднее мне до-
ставляла удовольствие всякого рода поэ-
зия... Я находил большое удовольствие в
живописи и еще более в музыке. Но вот
уже много лет, как я не могу заставить себя
прочитать ни одной стихотворной строчки...
Я почти потерял вкус к живописи и музы-
ке... Кажется, мой ум стал какой-то маши-
ной. И если бы мне пришлось вновь пере-
жить свою жизнь, я установил бы для себя
правило читать какое-то количество стихов
и слушать какое-то количество музыки по
крайней мере раз в неделю: быть может пу-
тем такого постоянного упражнения мне
удалось бы сохранить активность тех ча-
стей моего мозга, которые теперь атрофиро-
вались... Утрата этих вкусов равносильна
утрате счастья и, быть может, вредно отра-
жается на умственных способностях... так
как ослабляет эмоциональную сторону на-
шей природы»8.
Любовь к прекрасному — непременное
условие формирования полноценной лич-
ности. История полна примерами, доказы-
вающими правильность этой мысли. Гали-
лео Галилей был не только гениальным фи-
зиком, механиком и астрономом, но и за-
мечательным писателем, основателем ита-
льянской прозы. Поистине беспределен в
своей разносторонности гений М. В. Ломо-
56
Носова, на столе которого рядом с химиче-
скими и физическими приборами и тетрадя-
ми по математике лежали листы с его поэ-
тическими произведениями.
Церковь всегда учитывала извечную
тягу человека к красоте и старалась исполь-
зовать ее в своих целях. «Многие,— гово-
рил А. М. Горький,— возвращаются к рели-
гии по мотивам, чисто эстетическим» 9. Од-
нако эстетические эмоций верующего отли-
чаются от эстетических эмоций неверующе-
го именно религиозной устремленностью
своих переживаний, иной оценкой произве-
дения и своих ощущений при его восприя-
тии.
Церковь, особенно христианская, тради-
ционно стремилась придать пышность сво-
им обрядам, воздействовать на эстетические
эмоции людей. Испытываемые верующим
эстетические наслаждения, например от ли-
цезрения художественного полотна на ре-
лигиозный сюжет либо от слушания мессы,
приписывались не достоинствам произведе-
ния искусства, а «божьему влиянию». Дея-
тели церкви настойчиво культивируют мысль
о том, что именно церковное искусство — это
наивысшее проявление искусства. «Наши
древние церковные песнопения,— утверждал
протоиерей Н. Трубецкой,— являются са-
мым совершенным видом музыкально-поэ-
тического творчества» 10. Но и этого мало.
Церковные идеологи, обращаясь к прошло-
му, постоянно подчеркивают, что церковь,
как никакой другой институт, содействовала
развитию эстетических эмоций у людей,
способствовала развитию самого искусства.
57
На самом же деле речь шла об исполь-
зовании церковью искусства в собственных
целях, об отведении искусству роли восхва-
лителя религиозных догматов. «Когда ка-
жется,— откровенничал религиозный дея-
тель Д. Алеманов,— что искусство выходит
за церковную ограду, удаляется от народ-
ной массы, когда оно становится в положе-
ние самостоятельного фактора в развитии
эмоций, церковь вооружается против ис-
кусства» 11.
Общеизвестно, что по заказам церкви
было создано немало величайших шедев-
ров живописи и музыки. Это полотна Лео-
нардо да Винчи и Рублева, Рафаэля и
Ф. Грека, Врубеля и Васнецова, Нестерова
и многих других. Это музыка Палестрины
и Баха, Гайдна и Генделя, Глюка и Виваль-
ди, Тартини и Монтеверди, Моцарта и Па-
ганини, Листа и Верди, Шуберта и Бетхо-
вена, Берлиоза и Чайковского, Рахманино-
ва и Шенберга, Брукнера и Малера, Хинде-
мита и Пуленка, Стравинского и Массне.
Однако сам по себе религиозный сюжет
был для этих авторов лишь канвой. Основа
отражала великую земную правду. Земную,
а не небесную. Вот как проникновенно го-
ворит об этом советский поэт В. Парфен-
тьев в стихотворении «Андрей Рублев»:
Он видел горечь прожитого века
И через силу сдерживал мазок,
Он бога возвышал до человека
И становился человеком бог.
Он так писал обычные иконы,
Так краски брал у поля и зари,
Что перед тем, как издавать законы,
Его иконам кланялись цари.
58
В этих произведениях звучала вся глу-
бина человеческой души, ее надежды и
страдания, радости и раздумья. Недаром
ведь любил К. Маркс слушать «Страсти по
Матфею» И. С. Баха. Глубокая мысль за-
ложена в утверждении Н. К. Крупской:
«Противостоять религиозным влияниям
можно, лишь приобщив массы к искус-
ству» 12.
Трудно представить человека, которого
оставил бы безразличным «Реквием» Мо-
царта. Массне, создавший оперу «Мария
Магдалина», был увлечен не религиозными
исканиями Марии, а ее мучительными раз-
думьями о смысле жизни. Разве «Крестный
путь» Листа есть просто изложение еван-
гельского сюжета о шествии Иисуса Христа
на Голгофу, где он, по преданиям, был рас-
пят? Нет, Лист прежде всего показывает,
сколь тернист жизненный путь человека и
какие тяжкие испытания приходится ему
вынести на этом пути.
Тяжкая судьба постигла многих выдаю-
щихся деятелей искусства, которых пресле-
довала церковь. Постоянно травимый ею
великий музыкант А. Вивальди вынужден
был уехать в Австрию, где умер в крайней
бедности. Церковь немало преследовала и
шельмовала Баха, Генделя, Моцарта, Пале-
стрину, Паганини, Монтеверди, Тарнини.
Ее гонения способствовали тому, что у вели-
кого музыканта Камитаса развилось психи-
ческое заболевание. Для нас полон глубокого
смысла тот факт, что стареющий Бетховен
отказался подписать законченное им музы-
кальное произведение фразой, предложенной
59
его учеником: «Закончил с помощью
божьей», а написал: «Человек, помоги сам
себе».
Великим деятелям искусства удалось
создать художественные шедевры, в том
числе и те, в которых отражались религи-
озные мотивы, лишь тогда, когда они смо-
трели на мир и оценивали то или иное
событие как художники, а не как верующие.
Церковь же, прибегая к искусству, стреми-
лась вытравить из него реальное отображе-
ние земных мотивов, лишить его живых,
жизненных красок, естественной, чисто че-
ловеческой эмоциональности. «Если церковь
широко использовала искусство, то она и
боялась искусства, — писал А. В. Луначар-
ский, — она боялась, что искусство, став
светским, вырвавшись из-под влияния цер-
кви, но сохраняя все свое волшебство, мо-
жет стать антирелигиозной силой» 13.
Гностические эмоции (от гре-
ческого «гнозис», что значит «знание») —
это эмоции, связанные с самим процессом
познания, в широком смысле — чувства ра-
дости, удовлетворения, вызванные приобре-
тением знаний, обучением. К гностическим
эмоциям относят положительные эмоцио-
нальные реакции, связанные с накоплением
знаний. Если же представить себе некоторое
«неудовольствие» от попытки научиться
чему-либо, об употреблении термина «гно-
стические эмоции» не может быть и речи.
Что же касается религии, то она не несет
в себе познавательной, гностической функ-
ции. Даже обращаясь к подлинным истори-
ческим событиям и фактам, религия созна-
60
тельно, целенаправленно представляет их в
одностороннем и искаженном виде.
Трудно сравнить с чем-нибудь челове-
ческую неуемную жажду знаний и то сча-
стье, которое охватывает настоящего иссле-
дователя в моменты научного творчества,
поисков истины. Не случайно восточная
мудрость гласит, что чернила истинных
рыцарей науки так же достойны уважения,
как и кровь мученика.
И. Кант с гордостью и большим чувством
удовлетворения говорил, что испытывал по-
стоянную жажду познания, что дух беспо-
койных поисков сопровождал его всю жизнь
и каждый успех на этом поприще приносил
ему радость. Один из крупнейших советских
биохимиков академик В. А. Энгельгард, го-
воря о состоянии ученого в период творчес-
кого труда, неизменно подчеркивал, что это
самое высокое чувство удовлетворения, ко-
торое может испытывать человек.
Практические эмоции представ-
ляют собой эмоциональные проявления, со-
провождающие практическую, трудовую дея-
тельность человека.
Сделать любой труд радостным, напол-
нить его большим творческим содержанием,
привить каждому человеку сознательное
отношение к нему, высокое чувство ответ-
ственности за порученное дело — важней-
шая задача социалистического общества.
Большой внутренний смысл содержится в
том историческом факте, что в 1919 году,
когда решалась судьба молодой Советской
власти, В. И. Ленин предложил объявить
конкурс на создание учебного руководства
61
по научной организации труда. Труд рас-
крепощенных людей с первых шагов нового
общества должен был строиться на прочных
научных основаниях, стать производитель-
ным, рациональным и творчески вдохновен-
ным.
Физиологические и патологи-
ческие эмоции. К первым относятся
эмоциональные реакции здоровой психики —
радость, обида и тому подобное, а ко вто-
рым — болезненные проявления психической
деятельности. На первый взгляд все просто
и ясно. На практике же в любой отрасли
медицинского знания установить грань меж-
ду этими видами эмоций весьма трудно.
Особенно сложно сделать это в столь
тонкой, деликатной и исключительно труд-
ной области, как человеческие психические
проявления, душевные переживания. Один
из крупнейших психиатров Э. Крепелин
справедливо говорил: «Никто не был бы так
рад, как психиатр, если бы его избавили
от тяжелой ответственности давать оценку
переходящих форм между здоровьем и бо-
лезненным состоянием. К несчастью, на-
дежды на это мало...» 14.
Убедительным примером сложных и
взаимопереплетающихся отношений между
так называемыми нормальными и патологи-
ческими эмоциями могут служить эмоцио-
нальные реакции, сопровождающие религи-
озные отправления.
Смена физиологических эмоций патоло-
гическими совершается довольно непросто,
и распознать точный момент ее наступления
порой чрезвычайно затруднительно. То, что
62
данный переход уже произошел, помогают
установить такие моменты, как необычайная
стойкость эмоциональных проявлений, несо-
ответствие их выраженности особенностям
внешних раздражителей и сложившейся си-
туации, парадоксальность эмоциональных
реакций, порождение их иными нарушениями
психики.
Существует ряд факторов, способствую-
щих переходу от физиологических эмоций к
патологическим. Немалую роль тут играют
свойства личности. Церковь учитывает ин-
дивидуальные особенности личности чело-
века в формировании у верующих религи-
озных представлений. Так, в книге архие-
пископа Платона «Напоминание священ-
нику об обязанностях его при свершении
таинства покаяния», опубликованной в кон-
це прошлого века, обращается серьезное
внимание на классификацию темпераментов.
Автор требует индивидуализировать рели-
гиозную пропаганду в соответствии с типом
характера: общаясь с холериком, следует
проявить терпение, быть выдержанным;
сангвиник более податлив к ласковости и
мягкости; на флегматика больше действует
настойчивость и постепенность, а в работе
с меланхоликом наилучший эффект достига-
ется при осмотрительном и осторожном под-
ходе.
Особенности влияния эмоционального фак-
тора при восприятии религиозных догм со-
здают некоторые трудности при объяснении
их ошибочности. «В борьбе разума и веры,—
отмечает советский психолог К. К. Пла-
тонов,— разум физиологически находится в
63
худшем положении, так как эмоциональные
доминанты чаще бывают сильнее, чем ин-
теллектуальные» 15. К тому же во время
совершения религиозных отправлений ве-
рующий может испытывать различного
рода ощущения, трактуя их, естественно, с
религиозных позиций. И весьма затрудни-
тельно бывает доказать ему, что подобные
ощущения никаким божественным влиянием
не порождаются, а возникают в результате
действия механизмов внушения и самовну-
шения. Человеку трудно поверить в нере-
альность ощущений, которые он явственно
воспринимает. Тем более верующему, все
существо которого настроено на ожидаемое
«схождение божьей благодати».
Способность с помощью внушения и са-
мовнушения вызывать различные телесные
изменения, яркие ощущения общеизвестна.
Так, в состоянии гипноза можно вызвать
у пациента ощущение ожога от простого
прикосновения пальца, воспринимаемого им
как раскаленный предмет. Точно так же ве-
рующий, внутренне ожидающий прикосно-
вения божества, знамения свыше, может
действительно ощутить нечто подобное, так
как функции коры головного мозга при этом
затормаживаются, верующий лишается воз-
можности критически оценить причины по-
явления этих ощущений.
Но и это далеко не все. Во время дли-
тельных, изнурительных, эмоционально силь-
но окрашенных молитв верующие впадают в
состояние аффективно (то есть эмоциональ-
но) вызванного сужения сознания. В этих
состояниях наблюдается появление так на-
64
зываемых гипноидных, фазовых состояний.
Гипноидными они именуются потому, что
именно в состоянии гипноза данные фазы
отчетливо наблюдаются. Различают урав-
нительную, парадоксальную и ультрапара-
доксальную фазы.
В уравнительной фазе обнаруживается
сходный эффект от действия как сильных,
так и слабых раздражителей. В парадок-
сальной — сильный раздражитель оказы-
вает слабое действие, а слабый — сильное.
Ультрапарадоксальная фаза характеризует-
ся тем, что раздражитель, вызвавший ранее
возбуждающий эффект, начинает оказывать
тормозящее действие и наоборот. Вот по-
чему, в частности, прямолинейно сформу-
лированные атеистические доводы приво-
дят порой к противоположному результату,
то есть к укреплению веры в незыблемость
церковных догматов.
Кроме того, систематически проводимая
эмоционально насыщенная религиозная про-
паганда нередко способна создать в мозгу
застойный очаг возбуждения с появлением
доминирующих религиозных представлений.
В таком очаге может возникнуть явление,
именуемое «отрицательной индукцией», при
котором любые критические размышления,
возражения способны дать лишь обратный
эффект и усилить религиозную убежденность.
Такое состояние головного мозга с систе-
матическим поддержанием очагов застой-
ного возбуждения зачастую не проходит
бесследно, влечет за собой развитие болез-
ненных изменений. В подобных случаях
физиологические эмоциональные реакции
религиозного содержания принимают пато-
логический характер.
Вполне понятна опасность, которую
представляет душевнобольной, одержимый
фанатичными религиозными идеями. Сле-
дует сказать, что, собственно, сами служи-
тели культа стремятся довести религиозные
чувства* верующего до крайней степени,
всемерно обострить его эмоциональные ре-
акции, связанные с религиозными отправ-
лениями.
Настоятель Андреевского собора в Крон-
штадте отец Иоанн, невежда и мракобес,
снискавший себе скандальную известность
в дореволюционные годы под именем Иоан-
на Кронштадтского, практиковал во время
своих проповедей «публичные покаяния».
Истерички, кликуши, религиозные фанати-
ки толпами валили на эти «богослужения».
Видные петербургские психиатры того вре-
мени говорили, что в такие минуты Андре-
евский собор правильнее было бы называть
«сумасшедшим домом на свободе».
Субъективно ощущаемое верующим эмо-
циональное успокоение в среде единовер-
цев объясняется, конечно, не божьей благо-
датью, а тем, что в подобном окружении он
чувствует себя более уверенно, внутренне
надеясь на поддержку собратьев по вере.
Но и это субъективное ощущение душевно-
го покоя нередко оказывается самообманом.
Точно так же в состоянии самообмана ока-
зывается верующий и тогда, когда, уповая
«на милость божью», надеется на то, что
его страстные молитвы будут услышаны
богом и он отзовется на них. Радость, удо-
66
влетворение, испытываемые при этом ве-
рующим, призрачны, ибо здесь желаемое
принимается за действительное. Если же в
жизни сбывается то, по поводу чего верую-
щий молитвенно обращался к богу, в его
сознании закрепляется убежденность в том,
что и прочие его просьбы ко всевышнему
будут удовлетворены. Этот повторяющийся
самообман и есть своего рода «психологи-
ческая западня».
Яркие образы людей, обнаруживающих
патологические эмоции, отражены в карти-
нах А. Дюрера «Меланхолия», Ван Гога
«Скорбь», X. Босха «Корабль дураков», в
рассказе С. Цвейга «Амок» и многих дру-
гих произведениях литературы и искусства.
Психогенные и витальные эмо-
ции. Психогенными называют эмоции,
порожденные влиянием внешней ситуации.
Они могут быть как положительными (на-
пример, чувство счастья, возникающее при
радостном известии), так и отрицательными.
Но, разумеется, особую важность приобре-
тают отрицательные эмоции, связанные с
психическими потрясениями — от грубого
слова и унижения достоинства до злостной
клеветы. О грозной опасности для физичес-
кого здоровья и даже самой жизни этих
действий и поступков уже говорилось. Здесь
речь должна идти о воспитании внутренней
культуры человеческих отношений, чтобы
исключить из жизни случаи, подобные опи-
санному в стихотворении С. Я. Маршака:
Жаль, что вы не видели,
Как его обидели
67
С беспокойной раною
Брел он в дождь, как пьяный.
А теперь непрошено
На могилу брошено
Столько роз и лилий,
Так его хвалили!
Отчего ж немыслимо
Дать цветы при жизни нам,
Часть бы этих лилий?
Мы б еще пожили!
К разряду психогенных могут относиться
эмоции, порожденные не только какими-
либо возникшими неприятностями, но и фа-
натичным выполнением религиозных требо-
ваний, чувством ужаса, порой испытывае-
мым верующими из-за якобы предстоящих
кошмарных наказаний за «неправедные по-
ступки».
Термин «витальные эмоции» не соответ-
ствует буквальному его переводу. Слово
«витальный» происходит от латинского
«вита», что значит «жизнь». Понятие же
«витальные эмоции», которым оперирует
психиатрическая практика, определяет так
называемую «витальную тоску», то есть
возникшее без ясных внешних поводов эмо-
циональное снижение (депрессию), беспре-
дельную печаль с тягостными физическими
ощущениями. Их появление практически не
зависит от внешней ситуации, а обусловле-
но самими особенностями психического за-
болевания.
К «витальным» можно отнести и состоя-
ния необычно повышенных эмоций, которые
также, по сути, не зависят непосредственно
от воздействия внешних факторов, а возни-
кают в связи с болезнью, являясь предме-
68
том изучения психиатрии. С исключитель-
ной силой «витальные эмоции» изображены
в переживаниях главного героя рассказа
В. Гаршина «Красный цветок».
Необходимо сказать, что люди, страдаю-
щие тяжким психическим заболеванием,
редко встречали истинное сочувствие у
представителей церкви. Безумие даже трак-
товалось как явление, угодное богу. «Никто
не обольщает самого себя; если кто из вас
думает быть мудрым в веке сем, тот будь
безумным, чтобы быть мудрым. Ибо муд-
рость мира сего есть безумие перед Богом,
как написано: «уловляет мудрых в лукав-
стве их» (I послание к коринфянам апосто-
ла Павла, гл. 3, 18—19).
Более того, церковь нередко не гнуша-
лась откровенно использовать душевно-
больных в своих целях. Беззастенчивая экс-
плуатация священнослужителями психичес-
ки больной девочки Бернадетты Субиру
описана в романе Э. Золя «Лурд». Монахи,
открыв «целебный» источник на том месте,
где Бернадетта во время зрительных галлю-
цинаций якобы увидела матерь божью, пре-
вратили его в источник доходов, а ставшую
уже ненужной девочку поместили в психиат-
рическую больницу, где она и умерла.
В своих рассуждениях Э. Золя затрагива-
ет и вопрос о социальных причинах насаж-
даемой веры в чудеса среди угнетенных
масс. «Если,— пишет он,— достаточно было
сновидения больного ребенка, чтобы при-
влечь толпы людей, чтобы посыпались мил-
лионы и вырос новый город, значит, это сно-
видение хоть немного утоляло бы голод
69
обездоленного человечества, его ненасыт-
ную жажду обмана и утешения».
В конце XIX века в одной из Московских
психиатрических больниц находился на из-
лечении по поводу шизофрении некий Ко-
рейша. К нему, поощряемые церковью, при-
ходили толпы верующих. Они благоговейно
внимали бессмысленному бормотанью Ко-
рейши, а приставленные к кровати больно-
го монашки «истолковывали» его нелепые
фразы. Этот факт описан Н. С. Лесковым в
рассказе «Маленькая ошибка». Аналогич-
ными примерами использования церковью
душевнобольных полны многочисленные
жизнеописания «святых» и «блаженных»,
другие книги религиозного содержания.
Страсть, аффект, настроение.
Эта классификация эмоций, пожалуй, одна
из самых распространенных. Термином
«страсть» определяют сильную, достаточно
устойчивую эмоцию, имеющую конкретную
направленность (объект). Аффект отлича-
ется от страсти в основном лишь временной
характеристикой: страсть устойчива, аф-
фект кратковременен. И. Кант образно
сравнивал страсть с сильным потоком, ко-
торый все углубляет свое ложе, а аффект —
с бурной водой, прорвавшей плотину.
К. Маркс, определяя сущность страсти, ска-
зал, что это «энергично стремящаяся к свое-
му предмету существенная сила челове-
ка» 16.
О человеческих страстях написаны горы
книг. Им посвящены труды ученых и писа-
телей, они отображены в тысячах картин и
музыкальных произведений. Наиболее час-
70
то страсть описывается как вспыхнувшее
чувство между мужчиной и женщиной.
Реже — как увлеченность определенным ви-
дом деятельности. Но, разумеется, страсть
порождается не только двумя этими момен-
тами.
Страстный религиозный фанатизм пере-
дан Б. И. Суриковым в образе боярыни Мо-
розовой. Совершенно по-иному, конечно, мы
относимся к страсти, которая влечет чело-
века к свершению научных открытий или соз-
данию произведений искусства, к страсти,
которая перерастает в светлую любовь, оза-
ряющую жизнь человека, чем к страсти, на-
правленной на мифический идеал, на стрем-
ление обрести «вечное блаженство» в за-
гробном мире. Религиозно-фанатическая
страсть, лишенная положительного содер-
жания, может стать причиной гибели фана-
тически настроенного человека.
История сохранила много документаль-
ных свидетельств, подтверждающих этот
вывод. Один из этих документов — служеб-
ная записка тамбовского губернатора от
12 августа 1851 года в Министерство внут-
ренних дел. В ней сообщалось об основате-
ле секты хлыстов на Тамбовщине Авваку-
ме Копылове, который вел нелюдимый, зат-
ворнический образ жизни. В течение 40 дней
Аввакум беспрерывно молился, отказываясь
принимать не только пищу, но и воду, в ре-
зультате чего погиб.
Во время длительных постов хлыстовцы
затевают своеобразные пляски — их назы-
вают «хождениями». «Танцоры» прыгают
по многу часов, доходя до полного изнемо-
71
жения. Они постепенно сбрасывают с себя
намокшую от пота одежду и поочередно па-
дают от усталости как бы замертво. Быва-
ли случаи, когда люди, страдавшие сердеч-
но-сосудистыми заболеваниями, погибали во
время этих танцев.
В конце XIX века всю Россию потрясло
известие о добровольном погребении зажи-
во 25 сектантов на Терновских хуторах воз-
ле Тирасполя. На этих хуторах, принадле-
жащих семье Ковалевых, был создан рас-
кольнический скит. Жили раскольники
замкнуто, из скита выходили только ночью.
Их скит напоминал большой и неуютный са-
рай, в котором всегда было темно. Он изо-
биловал множеством потайных ходов. Во
главе скита стояли фанатично верующие
женщины по имени Виталия и Полина.
В 1896 году в ските пошли упорные раз-
говоры о предстоящих гонениях старооб-
рядцев со стороны царских властей. Вита-
лия и Полина всемерно поддерживали эти
слухи, настойчиво убеждали сектантов, что
их ожидает ссылка в Сибирь. Старообряд-
цы пребывали в постоянном страхе, почти
не спали, проводили дни и ночи в молитвах
и слезах. Как раз в это время в России на-
чалась кампания по переписи населения.
Раскольники восприняли ее как знак ско-
рого пришествия антихриста. Они считали,
что если попадут в перепись, значит на них
наложена печать антихриста и обречен-
ность на вечные муки.
Фанатичные руководительницы скита
предложили членам секты уморить себя
длительным постом. Но тут появилось опа-
72
сение, что оставшиеся в живых дети будут
окрещены по православному обряду. В вос-
паленном мозгу изуверов родилась идея жи-
выми «закопаться в яму». Когда к скиту по-
дошли переписчики, им была выброшена
записка: «...Вашим новым законам повино-
ваться никогда не можем, но желаем паче
Христа умерети». Сектанты начали готовить
погребальные принадлежности. Виталия вы-
звала в скит из Николаева родную сестру
Евдокию, уготовив гибель и ей. Тем, кто
еще колебался, фанатичка рисовала мрач-
ные картины невероятных мучений, ожи-
дающих тех, кто останется в живых.
В ночь с 22 на 23 декабря 1896 г. в по*
гребе была вырыта братская могила и де-
вять сектантов — мужчин, женщин, детей —
спустились в могилу. Их закопали живыми,
а землю утрамбовали. Как заключили впо-
следствии врачи, вскрывшие могилу, несчаст-
ные умирали в страшных мучениях от
удушья, причем смерть их длилась от полу-
тора до восьми часов. Спустя четыре дня
была вырыта вторая, могила, где также за-
живо было закопано 6 человек. Инициато-
ры закапывания были арестованы, но не за
совершенное злодеяние, а за проживание
без паспортов.
В тюрьме сектанты обнаружили явные
расстройства психической деятельности:
были возбуждены, говорили бессмыслицу,
отказывались от еды, нелепо себя вели. Име-
лись все основания для помещения их в пси-
хиатрическую больницу, но власти прояви-
ли преступную халатность. Психически
больных людей отпустили домой. Возвра-
73
тившись, они осуществили два новых погре-
бения, в результате которых было умерщ-
влено еще 10 человек, среди которых были
и грудные младенцы. Закапывание осуще-
ствляли душевнобольные братья Дмитрий
и Федор Ковалевы. В числе погибших на-
ходились мать и жена Федора.
Терновская трагедия вошла в историю,
как один из ярких примеров дикого изувер-
ства религиозных фанатиков. Но богу было
принесено немало и других, совершенно бес-
смысленных жертв. Кстати, слово «Gott»,
т. е. бог, означает на древнегреческом и на
санскрите одно и то же — «тот, кому прино-
сят жертвы». Бога создал человек, полный
страха, незнания сил природы и своих соб-
ственных. Прав был К. А. Гельвеций: «Соз-
дание бога является... лишь обожествлени-
ем человеческого невежества» 17.
Бог олицетворял для людей то всемогуще-
ство, о котором они мечтали, но которым не
обладали, был для людей «заступником, из-
бавителем от бед». Так, может быть, развен-
чивая бога, не стоит лишать людей их
«идеала»? На этот вопрос ясно и четко от-
ветил В. И. Ленин: «Человеку нужен идеал,
но человеческий, соответствующий природе,
а не сверхъестественный» 18.
Аффект (от латинского «affectus», душев-
ное состояние) представляет собой сильно
выраженную, кратковременную, реакцию,
направленную на конкретный объект. Аф-
фекту, как правило, предшествует травми-
рующая человека психогенная ситуация.
В аффекте Иван Грозный убил своего сына;
картина И. Е. Репина на эту тему никого
74
не может оставить равнодушным. В рома-
не М. А. Шолохова «Тихий Дон» Григорий
жестоко избивает любимую и любящую Ак-
синью, узнав об ее измене. Примеры аффек-
та — гнев, злоба и тому подобное.
Еще в древности люди заметили часто от-
рицательные последствия аффекта. Аристо-
тель отмечал, что когда гнев или другой по-
добного рода аффект овладевает индиви-
дом, это немедленно сказывается на каче-
стве принятого решения.
На стене древнегреческого храма в Дель-
фах были высечены крылатые изречения
семи великих мудрецов. Не со всеми остав-
ленными потомкам заветами можно безо-
говорочно согласиться. Однако трудно что-
либо возразить, прочтя утверждение: «Сдер-
живай гнев». Если бы всегда люди следо-
вали этому совету!
Верующие не испытывают недостатка и в
«советах» церкви, по мнению которой са-
мый надежный способ избежать эмоцио-
нальных «взрывов» — это послушание, тер-
пеливость и кротость. «Послушливый готов
на всякое доброе дело, им нелегко овладе-
вает вспыльчивость» 19,— поучает препо-
добный Ефрем Сирин, «Кто благородно пе-
реносит оскорбления и удары, тот побеж-
дает раздражающихся» 20,— наставляет
Иоанн Златоуст.
Несть числа подобным наставлениям.
Приведем еще одно из них, высказанное
Пименом Великим: «Если кто услышит
огорчительное слово, он, будучи в состоянии
отвечать таким же словом, преодолеет себя
75
и не скажет; или если кто, будучи обманут
кротко перенесет это, не станет мстить об-
манщику, тот полагает душу свою за ближ-
него» 21. Вот как просто, оказывается,
решаются вопросы, над которыми бьется
человеческая мысль. Елейными словами,
призывами «возлюбить ближнего» церковь
пытается разрешить сложнейшую гамму че-
ловеческих отношений, игнорируя важней-
шие социально-классовые факторы, которые
решающим образом влияют на характер
этих отношений и их содержание.
Аффективный «разряд», как правило, не
устраняет сложившуюся для личности не-
приятную, травмировавшую ее ситуацию.
Напротив, положение после этого нередко
еще более осложняется. Вот почему акту-
ально звучат и доныне мудрые слова
Н. В. Гоголя. Побеждать гнев, говорил он,
гораздо труднее тому, кто еще не подозре-
вает его в себе. А кто уже узнал, что в нем
есть гнев, тому легче, он уже знает, против
чего ему следует действовать, кто его истин-
ный враг.
Аффект — это, по сути, «эмоциональный
взрыв». Порой он весьма близко подходит
к той условной, гипотетической грани, ко-
торая отделяет норму от патологии. В ряде
случаев эта грань оказывается перейден-
ной. Тогда психиатры говорят о патологи-
ческом аффекте.
В состоянии патологического аффекта
люди могут совершать различные правона-
рушения, в связи с чем он нередко является
объектом изучения судебных психиатров.
Нетрудно представить, сколь тяжкие по-
76
следствия может иметь аффективный взрыв
у религиозного фанатика.
Настроение, как вид эмоциональных про-
явлений, существенно отличается от страс-
ти и аффекта. Во-первых, настроение — это
хотя и достаточно устойчивая эмоция, но
средней или слабой степени выраженности.
Во-вторых, оно не всегда имеет конкретную
направленность, адресованность определен-
ному объекту. Примером такого качества
настроения может быть сентиментальность.
Чувство сентиментальности гениально опи-
сано Л. Н. Толстым, например у князя Анд-
рея Болконского, слушающего летней лун-
ной ночью разговор Сони с Наташей. В му-
зыке его блестяще передал П. И. Чайков-
ский в «Сентиментальном вальсе».
Великие мастера живописи с необычай-
ной точностью передавали на полотне на-
строение изображаемых ими лиц. И, конеч-
но, в первом ряду подобных полотен следу-
ет поставить «Джоконду» Леонардо да Вин-
чи. Облик Монны Лизы, обыкновенной жен-
щины, вошедшей в бессмертие благодаря
гению Леонардо, поражает необычайно вы-
разительным лицом, полуулыбкой и полу-
грустью, настроением, о сущности которого
до сего времени спорят крупнейшие искусст-
воведы мира.
Важное значение для настроения, его
стойкости имеют социально-общественные
факторы. Хорошее настроение может дер-
жаться минуты, дни и даже недели по по-
воду больших и радостных общественных
событий. Обычно здоровому от природы
человеку присуще хорошее настроение. Все
77
люди изначально оптимисты. Но если пло-
хое настроение фиксируется, «застревает»,
оно может определять качества характе-
ра — ворчуна, нытика, пессимиста. А это
уже моменты, во многом определяющие и
саму судьбу человека.
Неотъемлемой частью религии является
стремление создать у верующего настрое-
ние смиренной покорности, безропотной
подчиненности догматам церкви с тревож-
но-боязливым ожиданием возмездия за ре-
альные либо мнимые прегрешения. Свои
опасения, желания, просьбы он изливает в
молитве. Сама молитва восходит от времен
языческих верований, когда бытовало пред-
ставление, что можно избавиться от греха,
опасности, если только назвать их. «Выс-
шее достоинство молитвы...— утверждает
современный французский композитор, ве-
рующий человек Ф. Пуленк,— это настрое-
ние ревностного смирения»22.
Уже говорилось, что молитва — это свое-
образная «психологическая западня», ибо,
создавая у верующего субъективное ощу-
щение эмоциональной разрядки, она объек-
тивно не разрешает ситуации, препятству-
ет активной деятельности по преодолению
трудностей, по нормализации положения,
что может повлечь за собой роковые по-
следствия.
Так, основатель существующей ныне в
США секты «Двери центуриона» техасский
крестьянин Чарльз Каррут, прежде спокой-
ный и трудолюбивый человек, примерно в
возрасте 45 лет психически заболел. Он
стал испытывать слуховые галлюцинации,
78
слыша «глас божий», считал, что на него
возложена великая миссия сообщить людям
о близком пришествии «Спасителя» и
«Христовой невесты», предрекал скорое на-
ступление «конца света».
Каррут переселился в предместье Лос-Анд-
желеса. К нему переехал сын, страдающий
тяжкой формой диабета. Дэвид постоянно
принимал инсулин. Но одна из сектанток
внушила больному, что его излечит лишь
молитва. Забросив лечение и лекарства,
Дэвид вместе с отцом стал истово молиться
об исцелении. Последовала неминуемая
развязка. Прибывший в дом шериф застал
печальную картину: на постели лежал мерт-
вый Дэвид, а вокруг него отец, мать и чле-
ны секты бесплодно молились о воскреше-
нии покойного. Эту поучительную историю
рассказал журналист Г. Герман на страни-
цах «Литературной газеты».
В реальной, земной жизни мы оцениваем
человека по его делам и поступкам. Имен-
но в них раскрывается его внутреннее со-
держание, убеждения и мораль. Для церк-
ви молитва есть «зеркало души». По молит-
ве она судит «о душевном строе человека,
о его духовности».
Скажем прямо: зыбкий, призрачный кри-
терий, избранный церковью для оценки че-
ловеческих достоинств. Тем не менее он ока-
зался очень удобным средством укрепления
религиозности, в конечном счете — позиций
религии и церкви.
Наше общество заботится о всестороннем
физическом и духовном развитии своих
граждан. Оно стремится наполнить жизнь
79
каждого человека достоинством и оптимиз-
мом, радостью и счастьем, борьбой за дос-
тижение высоких идей и идеалов. А цер-
ковь? Ее идеал— вечно скорбящий человек,
страдающий за свои мнимые грехи перед
богом. Не осмеливаясь отрицать очевидное,
богословы вынуждены признать, что скорб-
ное состояние часто влечет за собой «бо-
лезнь душевную и телесную».
Казалось бы, после такого признания бо-
гословы будут призывать верующих пре-
одолевать в себе чувство скорби для их же
собственного блага. Не тут-то было. «Ис-
пытание скорбью,— оказывается,— умудря-
ет человека, она является для многих... поч-
ти единственным путем ко спасению»23. Пе-
ред нами, таким образом, два совершенно
противоположных понимания и представле-
ния о благе человека: точка зрения социа-
листического общества — всесторонний рас-
цвет личности; точка зрения религии и церк-
ви — забитая страхом перед богом, постоян-
но скорбящая личность, которая находит
единственную отраду в молитвах. Здесь
сталкиваются полнокровная жизнь во всем
богатстве ее проявлений и жизнь, отрешен-
ная от мирских забот и дел, сведенная к
эгоистической заботе о личном «спасении».
Сущность эмоций
Развенчивание религиозных представ-
лений о якобы божественном происхожде-
нии человеческой «души», психики и эмо-
ций человека немыслимо без раскрытия ма-
80
териалистической сущности эмоций, меха-
низмов их возникновения, критического ана-
лиза наиболее распространенных антинауч-
ных концепций.
Научное понимание значения эмоций не
может ограничиться только признанием их
важности в жизни человека, как и призна-
нием важности какой-либо иной функции
мозга. Необходимо выявить закономернос-
ти, по которым возникает и развивается
данная функция, вскрыть ее механизмы.
На протяжении последнего столетия было
выдвинуто немало гипотез о сущности эмо-
ций. Например, англо-американский психо-
лог У. Мак-Дугалл обосновывал так назы-
ваемую гормическую концепцию («горма»
по-гречески — инстинкт, влечение). Соглас-
но этой психобиологической концепции це-
леустремленная сила влечений, инстинкты
определяют все поведение человека, а генеа-
логия инстинктов должна объяснить все
высшие формы человеческой деятельности
на основе некой «первичной силы», которая
якобы сама не нуждается в объяснении. Не-
объяснимая «первичная сила» Мак-Дугал-
ла является молчаливым признанием суще-
ствования потусторонней силы, имя которой
в религиозной литературе —бог. Из инс-
тинктов Мак-Дугалл выводил эмоции, соз-
нание и интеллект. Инстинктами агрессии
он объяснял возникновение войн, совершенно
игнорируя при этом социальные факторы.
Конечно, эмоции человека не возникли на
пустом месте. Низшие человеческие эмоции
имеют свою предысторию в инстинктах жи-
вотных. Однако человек никогда не смог бы
81
стать человеком, если бы не обладал эмо-
циями высшего порядка.
Некоторые ученые пытались объяснить
возникновение эмоций телесными, двига-
тельными проявлениями. Так, американ-
ский психолог, один из основателей прагма-
тизма У. Джемс и его современник, датский
врач, патанатом Г. Ланге в конце прошлого
века выдвинули «периферическую» гипотезу.
По их мнению, основа эмоций кроется в те-
лесном состоянии человека, в особенностях
его двигательных реакций. «Посидите,—
пишет Джемс,— весь день в грустной позе, и
вам станет грустно, а подвигайтесь — и раз-
веселитесь» 1.
Эмоцию печали названные авторы пояс-
няли двигательной реакцией, характеризую-
щей плач. «Мы опечалены, потому что пла-
чем, приведены в ярость, потому что бьем
другого» 2,— утверждал У. Джемс. В дока-
зательство своей правоты авторы предлага-
ли вычесть из эмоции все сопровождающие
реакции и убедиться, что в итоге якобы ни-
чего не останется.
Разумеется, в данной гипотезе много
наивного, и, конечно, объяснять эмоциональ-
ные реакции лишь с позиций двигательных
компонентов эмоции неверно. Эмоция не
рождается как следствие периферического
раздражения, а возникает как функция го-
ловного мозга. Бурные эмоциональные ре-
акции зачастую возникают при относитель-
ной неподвижности человека.
Данная гипотеза практически игнорирует
влияние внешней среды — первостепенного
фактора в возникновении эмоций. Однако
62
при всей неверности воззрений У. Джемса
и Г. Ланге их гипотеза в определенной сте-
пени способствовала преодолению различ-
ных идеалистических трактовок сущности
эмоций, была в известной мере шагом впе-
ред в попытках научно раскрыть суть этого
явления.
У. Джемс и Г. Ланге в своих воззрениях
не были материалистами. Джемс выдвинул
концепцию «радикального эмпиризма», по
которой психическое и материальное со-
ставляет различные аспекты некоего «опы-
та». Для его изучения он создал в Нью-
Йорке специальную организацию, которая,
естественно, никаких положительных ре-
зультатов не достигла.
Джемс признавал, что религиозности со-
действуют такие моменты, как интоксика-
ция наркотиками и вином, повышенное по-
ловое возбуждение. Любопытно, что сам
Джемс сравнивал религиозное чувство с
опьянением. В то же время исследователь
утверждал, что религиозность якобы биоло-
гически свойственна человеку, и на этом ос-
новании считал религию вечной. Особое
внимание Джемс уделял роли бессознатель-
ного в развитии религиозных представле-
ний, отмечая, что «эта область представля-
ет собой главный источник всего, чем пита-
ется религия»3. Такую же принципиально
неверную точку зрения развивал впослед-
ствии 3. Фрейд.
Определенный интерес являла гипотеза,
высказанная психиатром Т. Мейнертом. Ее
можно было бы назвать «церебрально-сосу-
дистой» («церебрум» — мозг (лат.).
83
Мейнерт утверждал, что чувство радости
появляется у человека тогда, когда мозг пе-
реполняется кровью артерий. Чувство печа-
ли соответствует противоположному состоя-
нию, при котором наполнение сосудов го-
ловного мозга артериальной кровью пони-
жено и возникает кислородное голодание.
Сосудисто-двигательными изменениями
много занимался и упомянутый выше
Г. Ланге.
Естественно, что объяснить все человечес-
кие эмоции лишь степенью кровенаполне-
ния артериальных мозговых сосудов нель-
зя. Данные физиологии и патофизиологии,
материалы клинических наблюдений пока-
зывают, что при одних и тех же состояниях
мозгового кровообращения могут наблю-
даться различные виды и степени эмоцио-
нальных реакций. Церебрально-сосудистый
кровоток не может сам по себе объяснить
такую сложную и динамическую психиче-
скую функцию, как эмоция. Однако стрем-
ление Мейнерта к материалистическому
обоснованию сущности эмоций здесь оче-
видно.
Иного направления придерживался один
из наиболее значительных зарубежных пси-
хологов В. Вундт. Он практически отвергал
возможность физического, телесного объяс-
нения психических процессов вообще и эмо-
ций в частности. Вундт полагал, что психи-
ческие явления могут найти объяснение
лишь в категориях душевной, психической
деятельности человека, независимой якобы
от телесных процессов. Физическое же, те-
лесное, может, в свою очередь, быть объяс-
84
нено лишь законами телесной деятельности.
Таким образом, по явно идеалистической
трактовке Вундта, психические и физичес-
кие процессы протекают как бы параллель-
но, равноценно, независимо друг от друга.
Поэтому гипотеза Вундта и получила на-
звание «психофизического параллелизма».
Эта концепция оказалась солидарной с
представлениями религии о независимости
души от тела. В. И. Ленин писал, что Вундт
«стоит... на путаной идеалистической точке
зрения» 4.
Попытки идеалистического истолкования
психической деятельности отнюдь не сданы
в архивы истории, а ныне периодически вос-
крешаются на страницах различных зару-
бежных изданий. Ганс Селье, например,
один из крупнейших зарубежных специалис-
тов, директор института эксперименталь-
ной медицины и хирургии в Монреале, ут-
верждает, что строение организма порож-
дается специальными целесообразующими
центрами, во главе которых — творец, а
продолжительность жизни зависит от некой
«нематериальной духовной энергии».
Непреходящее значение для раскрытия
сущности эмоций имеют работы выдающе-
гося русского физиолога И. П. Павлова. Его
учение о значении подкорковых структур го-
ловного мозга в возникновении эмоций, о
подкорке как своеобразном генераторе, ис-
точнике эмоций не только не потеряло своей
значимости в настоящее время, но и нашло
экспериментальное подтверждение в рабо-
тах крупнейших теоретиков и клиницистов
мира, разрабатывающих эту проблему.
85
Стремление обнаружить определенный
материальный субстрат, найти конкретные
вещества, действием которых можно было
бы объяснить возникновение эмоций, полу-
чило свое отражение в работах многих спе-
циалистов. Упомянем лишь наиболее важ-
ные из этих исследований.
Уолтер Кеннон, ученик Джемса, уделял
особое внимание определенным биохимиче-
ским субстанциям, веществам эндокринного
происхождения. Поэтому его гипотеза по-
лучила название «биохимической», или «эн-
докринно-вегетативной». Известно, напри-
мер, что введение адреналина вызывает
чувство волнения, тревоги. Кеннон утверж-
дал, что нарушения центральной нервной
системы приводят к расстройствам вегета-
тивной нервной системы, и в частности сим-
патической иннервации, что обусловливает
накопление конкретных биохимических ве-
ществ (того же адреналина) и возникнове-
ние определенных эмоциональных состоя-
ний. При этом появляются расстройства
функций внутренних органов. В сохранении
равновесия всех основных процессов в ор-
ганизме ведущая роль, по Кеннону, принад-
лежит центральной нервной системе.
Первая половина XX века отмечена бур-
ным развитием исследований по физиоло-
гии мозга, пристальным вниманием к дея-
тельности мозговых структур, большими
успехами в развитии нейрофизиологии. Вни-
мание ученых привлекло строение и функ-
ции одного из важнейших образований под-
корки — зрительного бугра, называемого
по-латыни «таламус оптикус». Было четко
66
установлено, что таламус играет большую
роль в механизмах возникновения и тече-
ния эмоций.
Исследования послужили основой для
создания гипотезы Кеннона — Барда, назы-
ваемой «таламической» и нередко еще име-
нуемой «центральной», или «церебрально-
морфологической». Авторы гипотезы ут-
верждали, что раздражения из внешней и
внутренней среды организма по чувстви-
тельным проводникам направляются в зри-
тельный бугор, там подвергаются обработ-
ке (трансформируются) и по таламо-корти-
кальным связям, т. е. связям таламуса с
корой головного мозга, поступают в кору
больших полушарий. По этой гипотезе, ве-
дущую роль играет не кора, а зрительный
бугор.
Исследователи считали, что ощущение
эмоций возникает лишь при высвобождении
эмоциональных таламических процессов из-
под контроля коры. Итогом подобных воз-
зрений явилось создание довольно спорной
концепции «висцерального», или «эмоцио-
нального», мозга. Она вызывает возраже-
ния прежде всего потому, что невозможно,
чтобы конкретный участок мозга целиком
ведал такой важнейшей функцией организ-
ма, как эмоция. К тому же кора головного
мозга при этом остается как бы на втором
плане.
Возникновение подобных концепций было
своеобразной реакцией на множество но-
вых, интереснейших нейрофизиологических
данных, полученных современной наукой.
Согласно им, головной мозг имеет, в част-
87
ности, такие морфологические структуры,
как миндалина и перегородка. Возбужде-
ние, раздражение миндалины приводит жи-
вотное в ярость, вызывает у него чувство
страха, а разрушение ее сопровождается ус-
покоением. При возбуждении перегородки
наблюдаются состояния двигательного уг-
нетения, эмоционального снижения (депрес-
сии), а разрушение перегородки влечет за
собой эмоциональный подъем.
Хотя эти данные и подтверждены экспе-
риментальным путем, они не дают права не
учитывать роль коры больших полушарий.
Как отмечают многие исследователи, эмоцио-
нальные функции более связаны с деятель-
ностью правого, а мышление — с деятель-
ностью левого полушария головного мозга.
В настоящее время, говоря об «эмоцио-
нальном», или «висцеральном», мозге, под-
разумевают целую систему, включающую в
себя лимбическую систему и отделы коры
головного мозга, называемые «новой ко-
рой». Новейшие данные нейрофизиологии
свидетельствуют об исключительной роли
этой системы в эмоциональных реакциях.
К сожалению, понятие «лимбическая систе-
ма» остается недостаточно конкретизиро-
ванным, и исследователи дискутируют, ка-
кие собственно образования входят в ее
состав, каковы их функции и характер взаи-
моотношений с периферией, а также роль
в различных болезненных состояниях чело-
века.
Большинство исследователей относят к
лимбической системе комплекс сложных
образований головного мозга: гиппокамп
88
(его называют еще «морской конек» из-за
определенного внешнего сходства с этой
морской рыбой), отдельные части зритель-
ного бугра и подбугорья, сосочковых тел,
поясной извилины, сетчатую формацию
ствола мозга, заднеорбитальную формацию,
грушевидную извилину, ядра прозрачной пе-
регородки, межуточное ядро и полюс височ-
ной доли.
Каждый элемент, составляющий эту си-
стему, сам по себе является и по структуре
и по функциям весьма сложным образова-
нием. Например, одно лишь подбугорье (ги-
поталамус) имеет 32 пары ядер. Можно
представить себе, сколь сложной является
система, состоящая из функционального
соединения всех этих элементов.
Сложные взаимосвязи лимбической си-
стемы с иными образованиями коры и под-
корки, естественно, затрудняют установле-
ние зависимости между появлением конк-
ретных болезненных расстройств и наруше-
ниями деятельности именно лимбической
системы и составляющих ее различных
структур. И все же ученые, исследовавшие
деятельность лимбической системы как в
норме, так и в патологии, выявили при ее по-
ражениях хотя и весьма широкий, но в то
же время достаточно определенный «ассор-
тимент» расстройств.
Сюда относятся различные нарушения
эмоций, двигательных актов, памяти, созна-
ния, инстинктивной деятельности. Описыва-
ют эпилептические припадки и патологию
деятельности внутренних (висцеральных)
органов и вегетативной нервной системы,
89
давшей название «висцеральный мозг».
Участие лимбической системы находят даже
при возникновении некоторых видов нарко-
мании (например, морфинизма и никоти-
низма).
Стремление выявить в мозгу структуры и
системы, деятельностью которых было бы
обусловлено возникновение эмоций, вполне
естественно. Вот почему не вызывает прин-
ципиальных возражений мнение одного из
крупнейших исследователей данной пробле-
мы Г. Пейпеца о том, что эмоции — это на-
столько важная функция, что, каков бы ни
был их механизм, он должен иметь морфо-
логическую основу.
Физическая природа явлений, нашедших
отражение в ряде рассмотренных гипотез,
очень сложна и во многом не исследована.
Естественно, популярное изложение могло
касаться не столько анализа самих исследо-
ваний, сколько создания некоторого пред-
ставления об их сущности.
Одним из наиболее надежных способов
проникновения в тайны мозговых структур
явился не метод их разрушения, а метод
раздражения или торможения отделов моз-
га через вживленные в них тончайшие элек-
троды. Их толщина составляет всего 0,5
микрон, что примерно в 100 раз меньше са-
мой нервной клетки.
Представим залитую солнцем арену цир-
ка, на ней — мужчину в ярко-красном пла-
ще. Он терпеливо и хладнокровно ждет,
когда к нему будет выпущен разъяренный
бык. Человек в красном плаще — не про-
фессионал-торреро и даже не торреадор-
90
любитель, он — видный нейрофизиолог, уче-
ный Хосе Дельгадо, который работал в Аме-
рике. Идет постановка интересного нейро-
физиологического опыта. Как же мог испа-
нец Дельгадо не использовать для экспе-
римента форму родной испанской кор-
риды?
На арену врывается бык. Увидев челове-
ка в красном, он яростно топчет песок, сви-
репо наклоняет голову и бросается на мни-
мого «торреро», собираясь познакомить
смельчака с крепостью своих рогов. А у того
в руках ни мулеты, ни шпаги, лишь ма-
ленькая черная коробочка, призрачная за-
щита от нескольких сот килограммов могу-
чих мышц и ярости! Но вот незаметно для
публики Дельгадо нажимает вмонтирован-
ную в коробку маленькую кнопку, и проис-
ходит поразительное изменение поведения
быка.
Буквально в нескольких метрах от экспе-
риментатора бык останавливается, затем
медленно подходит и ласково трется о коле-
ни «торреро». Что же произошло? Раздра-
жение, посланное из миниатюрного передат-
чика, поступило по вживленному электроду
в определенные участки мозга. Их возбуж-
дение привело животное в ласково-добро-
желательное, весело-игривое состояние.
Другой исследователь, Б. Олдс, воздей-
ствуя на электроды, вживленные в мозг
крысы, наблюдал у нее то злобу, страх, бес-
порядочное метание, то блаженный восторг.
Крыса получала возможность сама вызы-
вать у себя эти состояния и делала это по
несколько тысяч раз, не обращая внимания
91
на пищевые и половые раздражители, пока
не падала обессиленной. Любители ярких,
образных терминов окрестили эти состояния
религиозными терминами «ад» и «рай».
Аналогичные опыты проводил и швейцар-
ский физиолог В. Гесс. А как же у людей?
Нейрохирурги знают, что если во время опе-
рации раздражаются отдельные участки
мозга (как коры, так и подкорки), то это
приводит к возникновению определенных
переживаний и ощущений. Эти явления
были столь выразительны, что могли поспо-
рить в своей яркости с реальными впечат-
лениями. Когда, например, крупнейший сов-
ременный нейрохирург канадец У. Пенфилд
производил у пациентов во время оператив-
ного вмешательства раздражение височной
доли головного мозга, у больных начинали
возникать выразительные «живые» воспо-
минания, причем в той же последователь-
ности, как они развивались в реальности,
словно кто-то включал особый «психический
кинопроектор». Механизм этого порази-
тельного феномена окончательно еще не
раскрыт.
Интереснейшие исследования и гипотезы
о роли определенных корково-подкорковых
структур при нормальном течении психи-
ческих процессов и в случаях патологии
проводятся в нашей стране.
Вернемся к гипотезе П. К. Анохина. Его
обоснование двусторонней функциональной
связи предусматривает в качестве первой
части сумму сигналов, которую получает
мозг для осуществления предполагаемого
поведенческого акта. Поскольку пути, несу-
92
щие информацию к центру, называются аф-
фекторными, этот процесс был назван «аф-
фективным синтезом».
В отличие от них пути, несущие указания
исполнительным органам от центра к пери-
ферии, называются «эффекторными». Но
мозгу нужно не просто дать приказ испол-
нителям, как следует поступить. Он нужда-
ется в постоянной информации о том, на-
сколько правильны даваемые им приказа-
ния, то есть должен иметь обратную ин-
формацию о качестве выполненной по его
приказанию работы — нечто вроде корректи-
ровщика стрельбы, сообщающего на бата-
рею о точности попаданий и дающего по-
правки для большей меткости огня. Поэто-
му второй частью двусторонней функцио-
нальной связи являются сведения, дающие
оценку осуществленному поведенческому
акту. Они носят название «акцептор дей-
ствия».
Переходя к трактовке сущности и возник-
новения эмоций, П. К. Анохин утверждал,
что в тех случаях, когда обратная инфор-
мация («акцептор действия») совпадает с
прогнозируемым результатом и дает поло-
жительный эффект, возникает и положи-
тельная эмоция. Если же «акцептор дей-
ствия» не совпадает с намеченным «планом»
и результат оказывается отрицательным, то
он сопровождается, появлением отрицатель-
ной эмоции. Концепция П. К. Анохина, по-
скольку она касается эволюционно-приспо-
собительных моментов в жизни организма,
получила название «эволюционно-биологи-
ческой».
93
В этом плане становится понятным стрем-
ление верующего к молитве, дающей
субъективное ощущение эмоционального
успокоения. Верующий ждет, что его обра-
щение в молитве к богу успокоит его, и, по-
чувствовав действительное успокоение (как
возникает этот эффект, мы уже говорили),
укрепляется в своей вере. Это призрачное
успокоение вызывается ложным приспособ-
лением к действительности, не соответ-
ствующем реальным требованиям ситуа-
ции.
Содержательную гипотезу о происхожде-
нии эмоций выдвинул П. В. Симонов. Уче-
ный предпринял трудную, но увлекатель-
ную попытку связать эмоциональное отно-
шение к предмету со степенью информиро-
ванности о нем. Отрицательные эмоции,
которые являются, по мнению П. В. Симоно-
ва, преобладающими, возникают при недос-
татке сведений о предмете. Этот «дефицит
информации» побуждает организм к актив-
ной деятельности, направленной на более
полное и качественное познание предмета.
Примером может служить ситуация, при ко-
торой наибольший страх возникает тогда,
когда опасность неизвестна. Конкретное вы-
явление характера опасности позволяет
продумать возможные средства защиты от
нее и этим снять чувство страха. Познанная
опасность, «расшифрованный» страх как бы
наполовину теряет травмирующую силу для
человека.
Представляют интерес попытки распро-
странить гипотезу П. В. Симонова на пони-
мание сущности религиозности. Различные
94
религиозные догматы можно рассматривать
как своеобразное восполнение для верую-
щего дефицита информации. И, соответ-
ственно, предоставление верующему науч-
ной информации о происхождении и сущ-
ности веры, о закономерностях развития
природы и общества является одним из
важнейших путей формирования атеистиче-
ского мировоззрения.
Как каждая новая и интересная гипотеза,
концепция П. В. Симонова вызывает мно-
жество различных вопросов. К примеру: мо-
жет ли потребность в эмоции при очень
высокой информационной насыщенности
приближаться либо даже быть равной нулю
и будет ли при этих условиях сама эмоция
равна нулю? Всегда ли применим назван-
ный подход к эмоциям высшего порядка, ког-
да осведомленность о сути предмета (ска-
жем, при эстетической эмоции) может быть
близкой и необходимой, и приведет ли это
к снижению силы эмоции или ее нивелирова-
нию? Возможна ли такая степень информа-
ционной насыщенности, при которой раз-
ность между необходимой и наличной ин-
формацией будет приближаться к нулевому
значению?
Эти и подобные им вопросы еще ждут
своего решения. Но уже сегодня с полным
основанием можно утверждать, что если в
формировании низших эмоций ведущая
роль принадлежит лимбической системе, то
в высших эмоциях дирижером, бесспорно,
является кора головного мозга.
Может показаться, что представленное в
книге изложение медико-биологических ги-
95
потез чрезмерно детализировано и представ-
ляет лишь специальный интерес. Такой вы-
вод был бы поспешным. Рассмотрение и
правильное понимание диалектико-материа-
листического обоснования сущности эмоций
является исходной базой сознательного,
критического отношения читателя к религи-
озным представлениям об особой, божест-
венной сущности психики вообще, челове-
ческих эмоций в частности.
Конечно, различные гипотезы, выдвигае-
мые учеными-материалистами для научного
объяснения природы эмоций, не остаются
вне поля зрения богословов. Но их позиция
в этом отношении, как правило, однознач-
на — скептическое отношение, высокомер-
ное игнорирование результатов научных ис-
следований и выводов из них. Как бы там
ни было, считают они, высшая истина, ис-
тина откровения, принадлежит церкви:
лишь покорность и смирение человека ведут
к умиротворению в земной жизни и обеспе-
чат вечное блаженство в потустороннем
мире.
Скажем, человек страдает раздражитель-
ностью. Он, естественно, нуждается в ква-
лифицированной врачебной помощи. А с
точки зрения церкви? «Не врач, какое бы
старание он не прилагал,— писал один из
церковных авторитетов Иоанн Златоуст,—
освободит от душевной горячки; лишь вели-
кодушный человек дуновением своих слов
охладит человека раздражительного, пламе-
неющего гневом»5. Разумеется, целебным
свойством, в понимании апологетов церкви,
обладают лишь те слова, которые доносят
96
к верующему тайну «священных книг», бо-
жественного откровения.
В последние годы много говорят и пишут
о стрессе, чаще всего — об эмоциональном
стрессе. При этом само понятие «стресс»
так же, как и его возможные последствия,
трактуется зачастую неверно. Поскольку в
стрессе существенная роль принадлежит
эмоциональной сфере человека, о нем необ-
ходимо хотя бы коротко рассказать. Еще в
тридцатых годах Ганс Селье заметил: какое
бы заболевание ни переносил человек, воз-
действию каких бы неблагоприятных факто-
ров он ни подвергался, в клинической кар-
тине его болезни наряду с симптомами,
свойственными определенному заболеванию
либо конкретному патологическому момен-
ту, отмечаются и общие признаки. Их воз-
никновение объясняется реакцией организ-
ма на болезнетворный агент. Селье назвал
эту реакцию «стресс» — от английского
слова, обозначающего «напряжение».
Стресс — не одномоментное состояние. Он
проходит ряд стадий, этапов, или, как их
еще называют, «фаз». Первая из них име-
нуется «фазой тревоги». В это время орга-
низм как бы выясняет, с каким, собственно,
патологическим фактором он имеет дело и
каковы его особенности. Вторая фаза —
фаза резистентности, или противодействия,
устойчивости, нередко называемая «фазой
адаптации», приспособления. На этом эта-
пе организм мобилизует все свои защитные
силы на борьбу. И, наконец, если силы «за-
щиты» уступают силам «нападения», если
приспособительные возможности организма
97
исчерпаны, наступает третья фаза —фаза
истощения.
Истощение — это уже явно болезненное
состояние. Поэтому распространенное убеж-
дение в том, что со стрессом «нужно бороть-
ся», ошибочно. Стрессовая ситуация естест-
венна для организма. Преодолевать и ле-
чить нужно не стресс вообще, а состояние
стрессового истощения. Более того, орга-
низму было бы причинено величайшее зло,
если бы его лишили стрессовых ситуаций.
Прав Г. Селье, утверждающий, что вынуж-
денное безделье в состоянии вызвать боль-
ший стресс, чем нормальная жизнедеятель-
ность. В целом стресс можно определить
как генерализованные усилия организма
приспособиться к изменившимся условиям.
В 1936 году Г. Селье опубликовал работу
«Синдром, вызванный различными повреж-
дающими агентами», в которой изложил
свои основные мысли о сущности стресса.
И хотя учение об этом явлении насчитывает
уже несколько десятков лет, далеко не все
аспекты его могут считаться выясненными.
К примеру, нельзя признать удовлетвори-
тельными существующие классификации
стресса.
Стресс делят на социальный, психиче-
ский и физиологический. При этом к психи-
ческому стрессу относят реакции, связанные
с ежедневным ритмом жизни, а к физиоло-
гическому — реакции на боль, страх и т. п.
Однако, во-первых, не всякий психический
стресс является патологией (он может быть
и физиологическим), что, естественно, за-
трудняет выделение отдельно физиологиче-
98
ского стресса; во-вторых, социальный
стресс, воздействуя на психологические про-
цессы личности, также может быть опреде-
лен и как психический; в-третьих, психиче-
ские компоненты (и весьма значительные)
присутствуют и в случаях физиологического
стресса. Возможно, имело бы смысл деле-
ние стрессов на психические и физические.
Но и эта классификация, естественно, не
бесспорна.
Существует также деление стресса на
«центральный» и «периферический», разви-
вающийся, например, при заболеваниях пе-
риферических нервных стволов (скажем,
при радикулитах).
Однако при оценке реакции зачастую
весьма непросто вычленить, что порождает-
ся только раздражениями с периферии, а
что обусловлено реакцией на это раздраже-
ние центральных мозговых механизмов.
Центр и периферия как в норме, так и в па-
тологии — это тесно взаимосвязанные в еди-
ную систему части целого, искусственно
разрывать которые не следует. Рассмотре-
ние каждой из этих частей в отдельности
может быть в известной мере оправдано
лишь учебно-схематическими задачами.
Имеются попытки классифицировать
стресс, исходя из учения о сигнальных си-
стемах. При этом к первой сигнальной си-
стеме относят информацию, идущую от зре-
ния, слуха, осязания, обоняния и т. п., а ко
второй — словесное, понятийное обобщение
этих сведений. Например, печатная машин-
ка на рабочем столе — твердый, холодный
предмет, без особого запаха, черно-серого
99
цвета и т. д. Все это — информация из пер-
вой сигнальной системы. Если же выска-
зать суждение, что печатная машинка —
инструмент, служащий для создания опре-
деленного текста, то есть дать словесное
обозначение предмету, это будет уже ин-
формация второго сигнального порядка.
Иногда говорят еще о третьей сигнальной
системе, под которой подразумевают сведе-
ния, поступающие в мозг от внутренних ор-
ганов и частей тела и анализируемые в нем.
Итак, стресс делят порой на первосиг-
нальный и второсигнальный. Условность та-
кого деления в том, что при достаточно
мощных раздражениях первой сигнальной
системы вторая никак не может оставаться
«вне игры» и вовлекается в патологический
процесс в качестве реакции личности на
возникшую патологию.
Любопытно отметить общие моменты в
учении о стрессе, созданном Г. Селье, и в
биохимической гипотезе, сформулирован-
ной У. Кенноном. Г. Селье ведущую роль в
формировании стресса отводил деятельнос-
ти коры надпочечников и ее гормону — ад-
реналину, а также функции мозгового при-
датка — гипофиза, то есть адренало-гипо-
физным нарушениям. Именно эти факторы
являлись ведущими и в гипотезе Кеннона.
На своем жизненном пути человек неиз-
бежно подвергается «проверке на проч-
ность». Ему приходится преодолевать раз-
личные, более или менее значительные пре-
грады, утверждать себя как личность. Ко-
нечно, становление личности и решение воп-
роса «состоялся ли настоящий человек» не
100
могут идти вразрез с общественно-социаль-
ными критериями, не учитывать потребнос-
ти общества в целом и конкретного кол-
лектива в частности.
Не избавляет людей от тяжких послед-
ствий стресса, принявшего патологический
характер, и религиозное рвение. Свидетель-
ством тому, в частности, нередкие случаи
возникновения психических расстройств у
фанатично верующих.
Тем не менее идеологи церкви не ослаб-
ляют усилий по закреплению и стимулиро-
ванию религиозной активности верующих.
Они продолжают свои «изыскания», в част-
ности, пытаются, например, дифференциро-
вать влияние в психологическом плане Вет-
хого Завета и Евангелия. Так, архимандрит
Иоанн, доцент Московской духовной акаде-
мии, анализируя писания Тихона Затонско-
го, высказывает такое суждение. Ветхоза-
ветный закон, дескать, отстаивает только
немощность, слабость человека, пугает его
карами господними, подвергает осуждению.
Евангельский же закон, напротив, лечит
немощность утешением, подает верующему
«благость Христову» идти дальше путем под-
вига, т. е. ревностного служения богу. Прав-
да, не у каждого, сокрушается богослов, от-
крыты «уши сердечные для слова божье-
го» 6.
Глубокое и всестороннее изучение стрес-
са и его особенностей имеет чрезвычайно
большое значение в тех видах человеческой
деятельности, которые связаны с большим
нервно-психическим напряжением. Стало
тривиальным обозначать нынешнюю эпоху
101
термином «нервный век». Справедливо ли
подобное определение? Отчасти — да.
Время и расстояние как бы спрессова-
лись. Если, например, сто лет тому назад
на преодоление пути в тысячу километров
требовались недели, то нынче для современ-
ного воздушного лайнера достаточно часа.
Все большую важность приобретают макро-
и микросоциальные взаимоотношения, ком-
муникативные связи. Лавинообразно воз-
растает поток информации, удваиваясь при-
мерно каждые 10 лет. Три века тому назад
обучение родному языку занимало пример-
но 3 года, а современный школьник овладе-
вает им за 3—4 месяца. При этом следует
учесть, что объем информации, которую
нужно усвоить обучаемому, неизмеримо
больший, чем даже полвека тому назад.
Жизнь предъявляет все более повышенные
требования к нервной системе человека.
Интересное и довольно образное сравнение
привел Р. Эйхельберг. Он представил всю
историю жизни на Земле в виде дистанции
протяженностью в 60 км. Вот как выглядит
путешествие в «машине времени».
О первом отрезке пути протяженностью
58 километров информация почти полностью
отсутствует. На 59-м километре уже видны
фигуры первобытных людей с их примитив-
ными орудиями труда. Впереди — всего
лишь один километр, а он должен вместить
всю историю человечества.
«Машина времени» движется вперед. До
конца пути осталось 200 метров: путешест-
венник видит великолепные античные двор-
цы. Слепой Гомер читает нараспев стихи.
102
Вздымая тучи пыли, движется римская ала,
храпят боевые кони, вспыхивают на солнце
металлические доспехи воинов. В окруже-
нии учеников ведет беседу Аристотель.
До финиша— 100 метров. Каменными иг-
лами впились в небо шпили средневековых
готических соборов. Склонился над сонета-
ми Петрарка. По узким улочкам движется
ночной дозор с пиками и мечами. Теснимые
могучей дружиной Александра Невского
уходят под лед Чудского озера «псы-рыца-
ри».
50 метров до финиша: у мольберта замер
Леонардо да Винчи. Пышный прием во
дворце Медичи. В Сикстинской капелле,
проведя множество бессонных ночей, Мике-
ланджело заканчивает фреску «Сотворение
мира».
До конца пути 10 метров. На Сенатской
площади Петербурга — каре восставших
против Николая I полков, ведомых декаб-
ристами. Гостиные, освещаемые масляными
лампами.
Осталось 5 метров: улицы освещены элек-
тричеством. По мостовым движутся автома-
шины. В день Первомая над Красной пло-
щадью проносятся эскадрильи самолетов,
на которые с восторгом смотрят тысячные
толпы.
Последние 2 метра: десятки миллионов
телевизоров принесли в каждый дом калей-
доскоп событий со всей планеты. Могучая
космическая ракета подняла в космос Юрия
Гагарина.
Впечатляющая картина! Вся история ци-
вилизации вместилась лишь на 1,6% ди-
103
станции. И при этом «кинокадры истории»
начинали все быстрее и быстрее мелькать
на «экране времени».
Любопытное сравнение приводит географ
К. Бьерре в книге «Затерянный мир Кала-
хари». Представив всю историю существо-
вания земли протяженностью в один год, он
определил, что лишь «в ноябре» появилась
жизнь, в «середине декабря» — гигантские
животные и только за «15 минут до нового
года» — человек, причем наша эра заняла
лишь последнюю минуту уходящего года.
Бессильно ли человечество перед уско-
ряющимся потоком жизни? Должно ли оно
расплачиваться непременным увеличением
количества неврозов и психозов? Нет, столь
безрадостная перспектива не является неиз-
бежным будущим людей. Мозг человека
«спроектирован» с гигантским запасом
прочности. В своей обычной деятельности
мы не исчерпываем и пятой части его мощ-
ности. Скрытые резервы мозга огромны.
Вспомним хотя бы великого французского
ученого Блеза Паскаля, вся половина полу-
шария головного мозга которого была прак-
тически выведена из строя очагом пораже-
ния. Паскаль именно после этого несчастья
создал лучшие из своих работ.
Безграничны резервы человеческой памя-
ти. История науки сохранила для нас яр-
чайшие примеры. Профессор петербургской
консерватории Ф. Бузони помнил все музы-
кальные произведения, которые он слышал
хотя бы раз. Александр Алехин превосход-
но играл «вслепую» на досках, причем пом-
нил все сыгранные в жизни партии. Свод-
104
ный брат известного английского писателя
Г. Филдинга Д. Филдинг, будучи слепым,
руководил лондонской полицией и мог без
труда различить по голосам 3000 преступ-
ников. Академик А. Ф. Иоффе не пользовал-
ся таблицей логарифмов, так как знал ее на
память.
Поразительный пример безграничных воз-
можностей памяти приводит известный со-
ветский психолог А. Р. Лурия. Журналист
Ш. свободно запоминал любое количество
слов, лишенных смысла, либо произнесен-
ных на незнакомом языке. Он без труда мог
воспроизвести текст, который ему предлагали
запомнить в определенный месяц и день
двадцатилетней давности. Может это исклю-
чения, не подтверждающие правила?
Вот иные примеры. Каменщик в состоя-
нии гипноза абсолютно точно сообщил об
особенностях кладки кирпичей в стене, вы-
полненной им очень давно. Студентка меди-
цинского института, средняя по способнос-
тям и успеваемости, находясь в состоянии
гриппозного расстройства сознания, цитиро-
вала наизусть целые страницы учебника
анатомии. Оказывается, ее мозг хранил всю
полученную информацию!
Возможности человеческого мозга значи-
тельно богаче, чем это представляется даже
оптимистам. Современный английский уче-
ный Артур Кларк, он же писатель-фантаст,
имел все основания утверждать, что могу-
щество мозга, его потенциальные возмож-
ности до сих пор мало используются и,
вероятно, даже не полностью разгаданы
нами.
105
Действительно, мозг хранит еще немало
«белых пятен». Задача состоит не в том,
чтобы «беречь» его от избыточной информа-
ции, а в том, чтобы научиться оптимально
использовать резервные возможности, пра-
вильно распределить мозговую нагрузку.
Именно эту задачу выполняет область пси-
хологии, называемая гигиеной умственного
труда.
Человеку, получившему в свое распоря-
жение в результате длительной эволюции
могучие силы мозга, нет нужды стремиться
к религиозному самообману. Нет нужды и
уповать на вмешательство потусторонних
сил, «божью помощь», потому что человече-
ский разум способен осуществлять величай-
шие свершения.
Жизнь постоянно вносит коррективы в
наше понимание сущности «стрессовой про-
фессии». Сюда обычно относят те виды дея-
тельности, которые сопряжены со значи-
тельным нервно-психологическим, эмоцио-
нальным напряжением: труд летчиков-ис-
пытателей, водителей скоростных видов
транспорта, актеров и т. п. В настоящее
время наряду с уточнениями трактовки по-
нятия «стрессовая профессия» происходит и
расширение видов труда, включаемых в эту
рубрику.
Борьба с патологическим стрессом, его
профилактика — важнейшая практическая
задача. Подлинные психотерапия, психоги-
гиена должны найти широкое применение
на заводах и фабриках, в студенческих
аудиториях и спортивных залах, в общежи-
тиях и квартирах. Психогигиене необходи-
106
мо стать другом и советчиком каждого че-
ловека. Эмоциональное оздоровление лич-
ности, коллектива дает не только мораль-
ный, но и значительный экономический эф-
фект. Исследователями-психологами убеди-
тельно показано, что хорошее настроение —
дело большой государственной важности.
Взаимосвязь эмоций
с телесными процессами
В эмоциях различают две стороны —
внутреннюю и внешнюю. Внутренняя, или
«импрессивная», отображает количество
эмоционального тона, субъективно воспри-
нимаемого личностью. Внешняя, обозначае-
мая как «экспрессивная», определяет прояв-
ление эмоции «вовне», что позволяет дру-
гим судить об эмоциональном состоянии че-
ловека. Экспрессивная сторона эмоций
изучена наиболее полно.
Слово «эмоция» иногда пытаются поста-
вить в непосредственную связь с латинским
«мото», что значит «двигаю». В этом есть
своя логика, так как мимика, жестикуляция
и прочие двигательные проявления сопро-
вождают эмоциональные реакции человека.
Большинство двигательных актов, совер-
шаемых человеком, предварительно как бы
«проигрывается», «репетируется». Но и в
том случае, когда двигательный акт не про-
исходит, все же возникают малозаметные,
порой ничтожные двигательные проявления.
Иногда они могут быть выявлены лишь при
специальных экспериментальных исследова-
107
ниях с применением чувствительных прибо-
ров. Подобные акты носят название «идео-
моторных» от греческого «идеа» — вид, об
раз, понятие и латинского «мото» — двигаю,
Если, например, прикрепить датчики к раз-
личным мышечным группам человека, наб-
людающего с волнением за кем-нибудь, у
него будут зарегистрированы возбуждения
именно в тех группах мышц, которые под-
вергаются максимальным напряжениям у
наблюдаемого. Если же у того, кто наблю-
дает, вместо волнения — безразличие, по-
добного явления в мышцах приборы не фик-
сируют.
На этом улавливании идеомоторных ак-
тов и иных различных проявлений, сопро-
вождающих обычно эмоциональные реакции
(изменение температуры и окраски кожи,
степени потоотделения, пульса, артериаль-
ного давления, величины зрачков и т. п.),
основаны все широко известные сеансы с
«отгадыванием мыслей». Их называют еще
«телепатическими», что не совсем верно:
термином «телепатия» парапсихологи обоз-
начают узнавание мыслей вне существую-
щих, известных нам органов чувств.
Идео моторные акты лежат и в основе мис-
тических действий, называемых спиритиз-
мом, или установлением «контакта с душа-
ми умерших». Участники сеанса, держа руки
на блюдечке, подталкивают его к опреде-
ленной букве, невольно выдавая желаемое
за действительное. Спиритизм был подверг-
нут тщательной проверке и последующей
уничтожающей критике М. Фарадеем,
М. Кюри, Р. Вудом.
108
Жульнический характер сеансов спири-
тизма раскрыл И. П. Павлов. Едко изде-
вался над спиритизмом Л. Н. Толстой.
Д. И. Менделеев писал: «Спиритические яв-
ления происходят от бессознательных дви-
жений или от сознательного обмана, а спи-
ритическое зрение (вера в духов) есть суе-
верие» 1.
Среди «спиритов» было немало лиц с па-
тологической психикой. Спиритизмом увле-
кались многие духовные лица. И это неуди-
вительно: спиритизм с его верой в загроб-
ную жизнь, «бессмертную душу», с его тя-
гой к мистике — родной брат религии. «Вся-
кая мистическая мораль,— писал Г. В. Пле-
ханов,— есть не что иное, как проповедь бег-
ства из действительного земного мира в
фантастический духовный мир» 2.
Однако живучей оказалась тяга людей к
мистическо-таинственному и вера в него.
В современной Англии некая Розмари Бра-
ун торгует записями музыкальных произве-
дений, написанными Бетховеном, Шубер-
том, Листом, Дебюсси... в наши дни. Пред-
приимчивая вдова якобы устанавливает
контакт с душами умерших композиторов,
а те напевают ей свои новые произведения,
делятся впечатлениями о загробной жизни.
И самое удивительное, что все это шарла-
танство находит своих поклонников и «це-
нителей».
Двигательные реакции дают определен-
ное представление о состоянии эмоций и
даже о характерологических особенностях
человека. Вспомним, например, как здоро-
109
ваются люди, их манеру подавать руку,
кивать головой. Конечно, эти признаки не
являются информацией, дающей исчерпы-
вающие данные о психике человека, его эмо-
циональном состоянии, но относительную
ценность они имеют. А. И. Куприн в своем
рассказе «Марианна» писал: «...для меня
пожатие руки всегда говорит о человеке го-
раздо более, нежели его лицо, голос, поход-
ка и почерк. Для меня существуют равно-
душные, презрительные, обнадеживающие,
скупые, сладострастные, вероломные, наг-
лые, гордые — какие угодно пожатия».
Походку О. Бальзак называл «физионо-
мией характера». Ф. М. Достоевский ут-
верждал, что человека лучше всего узнать
по смеху. Наблюдательному взгляду о мно-
гом расскажут человеческие руки. С порази-
тельным мастерством показывает, напри-
мер, С. Цвейг в рассказе «Двадцать четыре
часа из жизни женщины» эмоциональное со-
стояние человека, наблюдая лишь за его ру-
ками. Выразительные руки С. В. Образцо-
ва создают в кукольном театре миниатюры-
шедевры, настоящие картины реальной
жизни. А почерк? Несмотря на попытки
скомпрометировать значение его анализа
вульгарной графологией, исследования по-
черка дают основания для некоторых суж-
дений о психических качествах человека, о
его состоянии в данный момент и об изме-
нении характерологических свойств на про-
тяжении длительного отрезка времени. По-
добные наблюдения проведены на основа-
нии анализа динамики почерка Наполеона,
Есенина и других исторических личностей,
ПО
биографии которых и особенности измене-
ния характерологических свойств хорошо
известны.
Наконец, существуют самостоятельные
виды искусств, в которых движение, мими-
ка являются ведущими. Балет и пантоми-
ма передают тонкие, красочные картины
эмоциональных состояний изображаемых
персонажей.
Повседневная жизнь убеждает в огром-
ном значении того влияния, которое оказы-
вают телесные процессы на психическое,
эмоциональное состояние. С блестящим сар-
казмом парировал А. И. Герцен высокомер-
ные проповеди независимости «бессмерт-
ной» души, психических явлений от «низ-
менного тела»: «Полноте презирать тело,
полноте шутить с ним! Оно мозолью прида-
вит ваш бодрый ум и на смех гордому ва-
шему духу докажет его зависимость от уз-
кого сапога»3.
Еще в глубокой древности родился из-
вестный афоризм «в здоровом теле — здо-
ровый дух», содержание которого не требу-
ет дополнительных объяснений. Но, как и
следовало ожидать, у церкви свой взгляд на
эту зависимость. «Тело наше с возрастом
развивается,— делает открытие один из бо-
гословов,— и приходит в возможную для
него крепость, а затем начинает слабеть; но
дивно то, что дух человека не слабеет, на-
против, чем слабее тело, тем часто крепче
бывает дух» 4.
«Дивно» здесь только то, что апологет ре-
лигии столь беззастенчиво пытается противо-
поставить телесное и духовное для обосно-
111
вания известного церковного идеала — ви-
деть верующего, который изнуряет себя
постами и молитвами, добиваясь «крепости
духа». «Великий смысл наших земных стра-
даний,— торжественно вещает епископ Ана-
толий,— то, что они служат для нашей веч-
ной славы» 5.
Известно, что конкретные соматические
заболевания сопровождаются определенны-
ми психическими изменениями. Но не толь-
ко тело оказывает мощное влияние на пси-
хику человека. Психическое состояние, в
свою очередь, способно коренным образом
менять телесные процессы, воздействовать
на тело. Легенды древнего мира утвержда-
ют, что силой самовнушения Демосфен из-
бавился от заикания, Архимед излечился от
зубной боли. Верно заметил Леонардо да
Винчи, что если душа беспорядочна и хао-
тична, то беспорядочно и хаотично само
тело, в котором эта душа обитает.
Сами по себе эти вопросы не волнуют цер-
ковников. Их не занимают пути укрепления
телесного здоровья. Мифическая душа, по
их представлениям, мало зависит от гре-
ховного тела, ее временной оболочки в зем-
ной жизни человека.
Более того, в умерщвлении плоти рели-
гия усматривает действительные пути к ду-
ховному совершенству. Зачем же ей, в са-
мом деле, заботиться о теле? Истинное
удовлетворение и радость могут доставить
лишь искренняя вера, духовная набож-
ность. Только «достойно причастившиеся,—
пишет митрополит Вениамин,— испытыва-
ют подъем радости и счастья»6. Ученый бо-
112
гослов считает необходимым особо подчерк-
нуть, что «покаянно-умилостивительное наст-
роение, конечно, выше и более угодно Богу,
чем легкомысленно-благодарственное при
пустоте души, а тем более при греховнос-
ти» 7. Смирение человека перед богом, как
сознание вечной греховности — вот в чем
церковный идеал духовного мира человека.
Нельзя, конечно, представлять дело та-
ким образом, что существует резко изолиро-
ванное влияние тела на психику и психики
на тело. Процессы эти тесно взаимосвяза-
ны. Под влиянием телесных изменений про-
исходят изменения психики, которые, в свою
очередь, вызывают новые изменения телес-
ных функций.
Многообразие двигательных актов, сопро-
вождающих эмоциональные проявления, по-
разительно. 85 вариантов выражения глаз
и 97 оттенков улыбок описывал Л. Н. Тол-
стой. Мышцы плечевого пояса Леонардо да
Винчи метко назвал «мышцами терпения».
Яркие отображения различных двигатель-
ных реакций, сопровождающих эмоции
страха, ужаса, отчаяния, горя, представле-
ны в картине К- Брюллова «Гибель Помпеи»,
В момент большого эмоционального на-
пряжения, бурной эмоциональной реакции
человек способен развивать мощные двига-
тельные усилия. Известен случай, имевший
место с одним из рабочих цирка. Этот не-
молодой уже человек никогда не занимался
спортом и обладал посредственной мышеч-
ной силой, тем не менее, увидев на арене
льва, вышедшего из клетки, которую слу-
чайно забыли закрыть, он мгновенно влез
113
на совершенно гладкий столб высотой в
4 метра. Пожалуй, каждый человек может
припомнить эпизод из собственной жизни,
когда приходилось, спасаясь от опасности,
перепрыгивать через широкие ямы либо вы-
сокие заборы, чего никогда не удалось бы
сделать в обычном эмоциональном состоя-
нии.
Мощная двигательная активность в мо-
менты, когда человек испытывает сильное
потрясение, может носить и парадоксально-
неадекватный характер. Такие реакции, по-
рожденные психической травмой, определя-
ют как «фугиформные реакции» (от латин-
ского слова «фугио», что значит «убега-
ют»). Люди в подобных состояниях порой
бегут не от опасности, а навстречу ей и не-
редко погибают. В романе Ю. Бондарева
«Горячий снег» описан случай паники у мо-
лодого бойца, который выскочил из тран-
шеи во время артобстрела и погиб на гла-
зах у товарищей. Аналогичные реакции на-
блюдаются и при стихийных бедствиях —
землетрясениях, наводнениях, пожарах.
Стремление к движению при отрицатель-
ных эмоциях подмечено давно. Однако в
минуты грозной опасности у людей может
возникать и противоположное состояние —
полная неподвижность, что также не соот-
ветствует требованиям ситуации и может при-
вести человека к гибели. Эти состояния
называют «эмоциональный ступор» (от ла-
тинского «ступор» — неподвижный», бесчув-
ственный»). В народе говорят в подобных
случаях: «оцепенел от страха».
Церковь усматривала в этих состояниях
114
«кару господнюю» за грехи. В Библии опи-
сано, как господь обратил в соляной столб
жену Лота за то, что она вопреки запрету
оглянулась на уничтожаемые «милосерд-
ным» богом Содом и Гоморру.
В чем же действительная суть описывае-
мых эмоциональных состояний? Механизм
их становления и развития уходит в глуби-
ны эволюции. Животному для спасения от
смертельной опасности необходимо было
либо обратиться в стремительное бегство,
либо внезапно замереть, слиться с окру-
жающей средой. Подобные двигательные
реакции связаны с деятельностью опреде-
ленных образований, расположенных в под-
корковых структурах головного мозга. Ре-
акцию оцепенения человек испытывает, на-
пример, при переходе улицы, когда рядом
внезапно раздается резкий сигнал автомо-
биля. Двигательная реакция выражается в
этом случае либо вздрагиванием и мгновен-
ным оцепенением, либо шараханьем в сто-
рону, порой с трагическими последствиями.
Эмоциональный ступор внешне напоми-
нает совершенно иное состояние, называе-
мое «паралич эмоций». Различия между
ними иногда бывают недостаточно четко
представлены даже в специальной литера-
туре. Но эти отличия принципиальны.
В обоих случаях люди как бы обездвижи-
ваются. При эмоциональном ступоре чело-
век «цепенеет от страха», а при параличе
эмоций происходит внезапная утрата есте-
ственных эмоциональных реакций с разви-
тием безразличия, вялости.
В 1631 году увидела свет книга Фридри-
115
ха Спи «О заговоре молчания». В ней автор
описывал особые состояния у лиц, которые,
испытывая ужас и мучительные боли во
время пыток инквизиции, внезапно впадали
в состояние безучастного оцепенения, пере-
ставали говорить, равнодушно смотрели на
новые приготовления к пыткам, теряли бо-
левую чувствительность.
Мракобесы-инквизиторы заявляли, что
это дьявол создает у «преступников» «вол-
шебный сон», лишает их чувства боли и тем
самым препятствует раскаянию. Спи заме-
чал: «Философы и врачи объясняют нам, что
человек может от невыносимой боли на пыт-
ке впасть в состояние, при котором он будет
походить на спящего или даже скорее на
мертвого» 8. В действительности у несчаст-
ных возникали состояния анестезии либо
развивался болевой шок.
Широчайшая гамма внешних проявлений
эмоциональных реакций известна всем. На
сценах театров и на экранах кино мы видим
нередко образцы великого искусства акте-
ра, способного передать тончайшие оттенки
сложных эмоциональных состояний.
Само по себе мышечное движение необхо-
димо организму и, в частности, крайне важ-
но для поддержания хорошего, бодрого на-
строения. И. П. Павлов, например, говорил
о чувстве «мышечной радости». Большой
смысл заключен в том, что Аристотель про-
водил занятия со своими учениками во
время прогулок. Л. Н. Толстой устами Ле-
вина в романе «Анна Каренина» заявлял:
«Нужно физическое движение, а то мой ха-
рактер решительно портится».
116
Эмоциональные реакции, как уже говори-
лось, тесно взаимосвязаны с различными
функциональными проявлениями жизнедея-
тельности организма. О взаимоотношениях
эмоций и внутренних органов, эндокринно-
вегетативной системы, дыхания, мочеполо-
вой сферы и других систем написаны спе-
циальные и научно-популярные книги. Не
обошла вниманием эту тему и беллетристи-
ка. Во многих детективных романах описы-
вается знаменитый «детектор лжи». Он
тоже основан прежде всего на сопровож-
дающих эмоции мышечно-сосудистых реак-
циях, объективно регистрируемых даже при
нежелании человека их обнаружить.
Люди давно знают, что в минуты волне-
ния учащается пульс, краснеет либо блед-
неет лицо, усиленно бьется сердце, как пра-
вило, повышается артериальное давление.
Людовик XVI, желая доказать, что он не
испугался, крикнул окружавшей его враж-
дебно настроенной толпе: «Боюсь ли я? По-
щупайте мой пульс!» А. Швейцер описывает
случай: молодой, полный сил негр, тоте-
мом рода которого был скарабей («священ-
ный жук»), садясь в лодку, случайно разда-
вил его. Потрясенный происшедшим, стра-
шась возможной «кары», он в тот же
момент погиб от остановки сердечной дея-
тельности.
Медицинской практике известны многие
случаи заболеваний, получивших развитие
после психических потрясений: язвы желуд-
ка и диабета, гипертонической болезни и
расстройства менструальной функции.
А. Штрюмпель, один из крупных немецких
117
клиницистов, с полным основанием заявлял,
что добрая половина человеческой патоло-
гии обязана влиянию психических момен-
тов. Аналогичную мысль высказал один из
основателей отечественной терапевтической
школы А. А. Остроумов, утверждая, что ис-
пуг или горе — начало желудочных, сердеч-
ных и нервных болезней.
Эмоция, эмоциональные реакции прони-
кают в любые участки организма, затраги-
вают самые различные проявления телес-
ной деятельности. Являясь психической
функцией, эмоция связана и с иными психи-
ческими процессами. Интересны, например,
взаимоотношения эмоций и памяти. По на-
блюдениям психологов 80% всех вспоми-
наемых человеком событий окрашены эмо-
ционально, 16% — безразличны для него,
4%—неопределенны, причем в последней
группе 65% воспоминаний связаны с удо-
вольствием, 30%—с неудовольствием и
5%—со сменой этих эмоций. Как видно,
человек больше тяготеет к положительным
эмоциональным состояниям, поддержание
которых соответствует жизненным интере-
сам людей и общества в целом.
Значительный интерес представляет так
называемая «память эмоций». Позволю
вспомнить случай из собственной медицин-
ской практики. Однажды в клинике мне
пришлось наблюдать картину: в комнате
для свиданий больных с посетителями сиде-
ли друг против друга пожилая женщина и
среднего возраста мужчина, офицер. Жен-
щина держала в своих ладонях его руку и
ласково поглаживала ее. Глаза больной
118
пристально смотрели на посетителя, на
лице — выражение любви и нежности. На
мой вопрос: «Кто к вам пришел?» старуш-
ка смущенно ответила: «Не знаю».
Больная не смогла назвать ни имени офи-
цера, ни кем он ей приходится. А перед ней
сидел сын, с трудом сдерживая слезы. Мать
забыла о нем все. В ее памяти осталось
лишь чувство большой любви, которые вы-
зывал в ней образ человека, сидящего на-
против, его внешность, голос, манеры. Это
и была «память сердца», о которой проник-
новенно писав К. Н. Батюшков:
О память сердца — ты сильней
Рассудка памяти печальной!
В чем действительная причина проявле-
ния этих психофизических реакций? В ос-
новном «генераторе» эмоций — подкорке го-
ловного мозга сосредоточены центры мно-
жества телесных функций, и потому вполне
естественно наблюдать соматический (те-
лесный) «аккомпанемент» (например, со
стороны сердечно-сосудистой, желудочно-
кишечной системы, эндокринно-вегетатив-
ных проявлений) при эмоциональных изме-
нениях. Их проявления объясняются также
функциональными особенностями деятель-
ности головного мозга.
Возникающие иногда при отчетливо вы-
раженной эмоциональной реакции (напри-
мер, страхе) обмороки поясняются резким
сужением сосудов, питающих мозг кровью,
что приводит к острой кислородной недо-
статочности мозговой ткани. А нет органа,
более чувствительного к недостатку кисло-
119
рода, чем мозг. Так, кубический сантиметр
вещества головного мозга использует кис-
лорода в 10—15 раз больше, чем такой же
объем мышц. Мозг потребляет в 5 раз боль-
ше кислорода, чем сердце, и в 20 раз боль-
ше, чем мышцы. При среднем весе мозга в
1400 г через него в минуту протекает до лит-
ра крови, а кислорода потребляется при-
мерно 160 мл. Внезапное полное прекраще-
ние подачи крови к мозгу хотя бы на
несколько секунд вызывает глубокое выклю-
чение сознания. Нервные клетки мозга по-
гибают уже через 5 минут после клиниче-
ской смерти, то есть отсутствии дыхания и
сердцебиения. Вес мозга составляет при-
мерно 2% веса тела, но на умственную
работу расходуется 25% всех энергетиче-
ских ресурсов организма.
Сосудистые реакции организма, вызван-
ные эмоциями, можно условно разделить на
«сильные» (покраснение лица, увеличение
кровонаполнения мышц, повышение артери-
ального давления и т. п.) и «слабые» (по-
бледнение лица, падение артериального
давления с нередким развитием обмороч-
ных состояний и пр.). Разумеется, секунд-
ное побледнение лица может смениться по-
краснением, и потому, говоря о побледне-
нии как «слабом варианте», имеется в виду
стойкое побледнение. «Сильные» реакции,
безусловно, свидетельствуют о лучшей го-
товности преодолеть опасность, защитить
себя либо активной обороной, либо стреми-
тельным бегством. Любопытно отметить,
что Цезарь отбирал в свою армию солдат,
которые краснели в минуты опасности,
120
При тяжких психических потрясениях ост-
ро возникшая сосудистая патология может
принять и стойкий характер, развиться в
длительное болезненное состояние. Так слу-
чилось с одним летчиком-испытателем, по-
кинувшим самолет в аварийной ситуации.
Основной парашют не раскрылся, а запас-
ной сработал лишь над самой землей. Лет-
чик приземлился невредимым, но при его
исследовании было обнаружено очень высо-
кое артериальное давление, ранее устойчи-
во нормальное. Летчику пришлось уйти из
авиации, так как артериальное давление,
несмотря на лечебные меры, продолжало
оставаться высоким.
О возможности развития острой сердеч-
ной катастрофы после психических травм
известно всем. Во многих фильмах, что ста-
ло в известной мере штампом, у героев пос-
ле различных неприятностей развивается
приступ стенокардии и даже инфаркт мио-
карда.
Эмоции и сердце — эта тема интересова-
ла и интересует многих. Важно отметить, что
не только выраженные эмоциональные из-
менения способны вызвать патологию в
сердце, но и сами по себе расстройства сер-
дечной деятельности часто сопровождаются
эмоциональными изменениями.
При инфаркте миокарда, например, мо-
жет появиться ощущение беспредметного
страха даже тогда, когда больной и не по-
дозревает о том, что у него инфаркт. Вид-
ный патолог М. Браун пытался даже обос-
новать концепцию о «сердечной психике»,
считая страх существенным свойством сер-
321
дечной деятельности. Конечно, о существо-
вании «психики сердца» речи быть не мо-
жет. Но одно обстоятельство подмечено
верно: поражения определенных внутрен-
них органов сопровождаются более или ме-
нее частыми конкретными изменениями пси-
хической деятельности — ворчливостью,
тревогой, чувством общей слабости, мни-
тельностью, ночными страхами, кошмарными
сновидениями, понижением настроения, вя-
лостью и т. п.
П. Б. Ганнушкин обоснованно писал о
том, что психика каждого больного, чем
бы он ни хворал, никогда не остается
безучастной. Она, напротив, всегда вовлека-
ется в сферу действия, а любое соматическое
страдание всегда вызывает психическую ре-
акцию.
Церковь возвела в ранг «святых» целую
галерею различных пустынников, монахов-
отшельников, искалечивших душу и тело го-
рячечными молитвами и добровольными
«страданиями». Почему такая честь? Пото-
му что «вся жизнь святых — покаяние пе-
ред богом. Этот путь заключается в духов-
ном подвиге целой жизни, в непрестанной
брани с грехом, во внутреннем совершен-
ствовании... Монашеский путь к спасению...
наиболее удобный и похвальный» 9.
На этом «удобном и похвальном пути»
религиозных отшельников-фанатиков, про-
водивших годы в мрачных, сырых кельях
или пещерах и пребывавших в состоянии
постоянного психологического напряжения,
возникали разнообразно выраженные телес-
ные расстройства. Они, в свою очередь, вы-
122
зывали психические нарушения, которые в
дальнейшем обостряли и углубляли телес-
ные расстройства. Возникал некий замкну-
тый круг, за пределы которого выводила
только смерть. Но телесные и духовные бо-
лезни находят в глазах церкви свою мо-
ральную санкцию и оправдание. «Болезнь,—
пишет духовник,— часто оказывается, по
промыслу божьему, врачеством от грехов.
Это средство дает господь по своему боже-
ственному изволению» 10.
Выраженные сложные влияния эмоций на
различные процессы жизнедеятельности ор-
ганизма, на функцию многих систем и от-
дельных органов приводят к определенным
их нарушениям, порой с серьезными послед-
ствиями. Об этом свойстве эмоций было из-
вестно еще в древние времена, и служители
культа использовали его для укрепления ре-
лигиозной веры.
В ряде стран много веков назад суще-
ствовал, а в некоторых существует и поны-
не, как пишет Р. Райт в книге «Свидетель
колдовства», довольно простой способ обна-
ружения преступника. Каждому из группы
подозреваемых лиц дают пожевать горсть
риса или пшена. Жрец (колдун), осматривая
жеванные зерна, нередко безошибочно вы-
являл преступника. Секрет здесь простой:
у преступника, в страхе ждущего разобла-
чения, резко затормаживается выделение
слюны (отсюда выражение «от страха во
рту пересохло»), и жеванные им зерна оста-
ются сухими.
Если жителя древнего Камеруна, свято
верившего во всемогущество духов, убеж-
123
дали, что «злые духи» готовят ему на-
казание, он действительно начинал себя
плохо чувствовать.
Влияние психических процессов, и преж-
де всего — эмоциональных проявлений, на
телесные функции многообразно. Здесь воз-
действуют механизмы внушения и тяжкие
стрессовые факторы. Внушение и самовну-
шение чрезвычайно широко и порой доволь-
но искусно используются церковью. В этом
плане особый интерес представляют явле-
ния стигматизации, или иначе — «феномен
Луизы Лато».
Одним из первых стигматизированных
был Джованни Бернадонне, более извест-
ный под именем святого Франциска Ассиз-
ского. Этот обыкновенный монах, имевший
бесспорно нездоровую психику, ничем при-
мечательным не выделялся. Однажды, он,
забросив свои монашеские занятия, ушел в
горы и обосновался в пещере. Там беспре-
станно молился и почти ничего не ел. Под
влиянием психологической, социальной изо-
ляции, постоянного эмоционального напря-
жения, тяжкого психического и телесного
истощения у Бернадонне стали появляться
выраженные расстройства психической дея-
тельности.
Во время одного из них (известна даже
дата—1224 г.) у отшельника развились
вначале слуховые, а затем зрительные гал-
люцинации. «Голос неба» велел ему от-
крыть Евангелие. Монах трижды открывал
книгу и всякий раз якобы попадал на то
место Евангелия, где описывались страда-
ния Христа. Этот вид гадания, заметим по-
124
путно, носит в оккультных «науках» назва-
ние «библиомантии».
Джованнн «увидел» шестикрылого сера-
фима, который опускался к нему, держа в
руке распятие. Видение исчезло, но Фран-
циск начал ощущать на руках и ногах (в
тех местах, куда, по преданию, были вбиты
гвозди в тело Христа) чувство жжения.
Вскоре в этих точках появились кровоиз-
лияния, так называемые стигмы. Весть о не-
бывалом явлении, о котором Франциск по-
ведал монахам, мгновенно разлетелась сре-
ди послушников и жителей окрестных сел.
Спустя некоторое время подобные стиг-
мы начали появляться у ряда монахов ор-
дена францисканцев, а в последующем, ес-
тественно, у их соперников — доминикан-
цев.
В среде последних наиболее известной
стигматизированной стала Екатерина Сиен-
ская, несомненно психически больная жен-
щина.
Церковь официально признала 321 слу-
чай стигматизации. Из них 61 больной от-
несен к «святым» либо «блаженным». «Му-
сульмане весьма чтут безумцев,— писал
П. Гольбах,— и у христиан самыми велики-
ми святыми считаются те, у которых мозги
наименее в порядке» 11.
Здесь нет преувеличения, как нет и ниче-
го мистического в самом «феномене Луизы
Лато». Чрезвычайно сильное, концентриро-
ванное самовнушение, стойкий очаг эмоцио-
нального возбуждения привели к образова-
нию у фанатично верующего Бернадонне
телесных изменений в виде не только крово-
125
излияний, но даже язв. Они появлялись
точно в тех местах, которые были известны
верующему как точки, куда вбивались гвоз-
ди при мученической смерти мифического
Иисуса.
Общеизвестно, что силой внушения и
даже самовнушения у человека, пребываю-
щего в состоянии гипноза, можно легким
прикосновением пальца вызвать кровоиз-
лияние на любом участке тела. Для верую-
щего же религиозное внушение обладает
исключительной силой, особенно в случаях
фанатичной религиозности, низкого обра-
зовательного уровня либо психической не-
полноценности.
Почему же феномен стигматизации наз-
ван именем Луизы Лато? В конце 60-х —
начале 70-х годов прошлого века в бель-
гийской деревушке Буа де Булонь жила
девушка по имени Луиза. Она была не
только фанатично верующей, но и отлича-
лась теми особенностями характера, кото-
рые точнее всего можно было бы опреде-
лить как истероидную психопатию. Патоло-
гия характера этой личности заключалась в
основном в истерических проявлениях.
Примерно раз в неделю Луиза впадала в
состояние религиозного экстаза, во время
которого имитировала, в точном соответ-
ствии с евангельскими описаниями, положе-
ние Христа в момент распятия. Ей пред-
ставлялось, что она сама находится на Гол-
гофе, присутствует при казни Иисуса. На
руках и ногах Луизы (в тех местах, где
якобы вбивались гвозди в тело Христа), а
также на боку (куда будто бы воин нанес
126
удар копьем) и на лбу (следы от тернового
венца) появлялись кровоизлияния. Кроме
того, у Луизы возникали судорожные исте-
рические припадки, что соответствовало,
очевидно, истероидно-психопатической сущ-
ности больной.
Феномен Луизы Лато привлек внимание
многих ученых, которые путем тщательных
проверок убедились в том, что имеют дело
с действительно необычайным психофизи-
ческим явлением. Стигматизация казалась
настолько исключительным, необъяснимым
феноменом, что даже один из крупнейших
патологов XIX века Рудольф Вирхов был
вынужден заявить, что «если это не обман,
то это чудо». Обширный литературный и
клинический материал, насчитывающий
около 150 описаний стигматизированных,
собрал французский врач Эмбер. Правда,
среди наблюдаемых им стигматиков встре-
чались и откровенные шарлатаны. Но по-
добные исключения не могут, конечно, вли-
ять на принципиальную оценку сущности
данного явления.
Все, кто занимался изучением явлений
стигматизации, были вынуждены отметить,
что абсолютное большинство обследуемых
обнаруживали либо выраженные психичес-
кие расстройства, либо патологические от-
клонения в характере, свойствах личности.
Действительно, как гениально определил
К. Маркс, «...религия есть самосознание и
самочувствование человека, который или
еще не обрел себя, или уже снова себя по-
терял» 12.
Могучее влияние, которое способно ока-
127
зывать эмоциональное состояние на всю
психическую и телесную деятельность ве-
рующего, доказывает и история так назы-
ваемых «чудесных исцелений», при которых
исцеление действительно имеет место, но
никаких чудес при этом не происходит.
Церковь вообще увлекается описанием «чу-
дес». Библия и другие богословские книги
начинены изложением «чудес», которые яко-
бы совершали бог, его апостолы, пророки и
святые. Нельзя не согласиться с Д. Дидро,
утверждавшим: «Доказать Евангелие с по-
мощью чуда — значит доказывать неяс-
ность с помощью противоестественных яв-
лений» 13.
Механизм взаимовлияния психических и
телесных функций больного сложен. В уп-
рощенном изложении он заключается в
том, что импульсы, поступающие из боль-
ного органа или системы в головной мозг,
существенно влияют на его деятельность, ви-
доизменяют ее. К этому присоединяются
волнения, вызванные опасениями человека
по поводу серьезности своего состояния. Что
же касается психических влияний, то они,
кроме коры, воздействуют на те мозговые
подкорковые структуры, которые ведают те-
лесными функциями, приводя к разнооб-
разным соматическим изменениям. Психи-
ческое воздействие в виде внушения и
самовнушения способно приводить к измене-
нию телесных процессов, что, в свою оче-
редь, может вызвать и определенные пси-
хические изменения.
Первостепенная важность взаимоотноше-
ний психики и тела явилась побудительной
128
причиной создания целого направления, на-
зываемого «психосоматической медициной».
И если в отношении термина особых спо-
ров не возникает, хотя в общем-то вся ме-
дицина в конечном счете должна быть пси-
хосоматической, то с содержанием дело об-
стоит гораздо сложнее.
Психосоматическая медицина за рубе-
жом развивалась под преобладающим
влиянием психоаналитической концепции
3. Фрейда. Эта концепция неприемлема в
своей основе, несмотря на имеющиеся от-
дельные интересные моменты и любопыт-
ные наблюдения. При этом нельзя пол-
ностью отождествлять психоанализ как ме-
тод и фрейдизм, как философское направ-
ление, пытающееся распространить те или
иные положения психоанализа на объясне-
ние общественно-социальных проблем, нау-
ку и культуру.
Сторонников психосоматической медици-
ны отличает нечеткость философской пози-
ции. Они отрицают идеализм, так как он,
по их мнению, противопоставляет тело
душе. Для них неприемлем и материализм,
поскольку, считают они, он различает духов-
ное и телесное. Что же предлагают психо-
соматики взамен? Весьма распространен-
ное понятие «психосоматическое» как некий
символ единства психики и тела. Реше-
ние проблемы они, подобно Мефистофелю,
усматривают в нахождении слова-опреде-
ления:
Ведь там, где недочет понятий,
Там слову стать и суждено!
129
Пресловутое «психосоматическое», по
уверению его сторонников, является не ма-
териальным, не идеальным, а «нейтраль-
ным», то есть явлением, которое расшифро-
вывается как особые «модели сверхобычных
концептуальных систем психологии и био-
логии». «Психосоматическое», утверждают
его адепты, не может быть определено ни
как собственно психическое, ни как чисто
соматическое. Весьма проблематично пред-
ставить, чем же могут являться функции
человеческого организма, не относящиеся ни
к психическому, ни к телесному. Но, как
заметил выдающийся английский физик
Д. Максвелл, почтение к науке так велико,
что даже самые абсурдные мнения полу-
чают распространение, если только они
выражены языком, вызывающим в памяти
какие-нибудь хорошо известные научные
факты.
По мнению психосоматиков, соматичес-
кая патология всегда возникает под влия-
нием психических причин. Что психогенный
фактор способен вызывать различные те-
лесные заболевания, соматические рас-
стройства, известно с незапамятных вре-
мен. Выдающийся английский психиатр
Г. Модели образно говорил, что печаль, ко-
торая не проявляется в слезах, заставляет
плакать другие органы. Но утверждение о
том, что во всех случаях заболеваний веду-
щим фактором является психическая трав-
ма, неверно. Это прямая вульгаризация,
если даже отвлечься от того, что психоана-
литическая позиция объясняет развитие те-
лесного заболевания преимущественно де-
130
формацией сексуального инстинкта и ин-
стинкта смерти.
Психоаналитики считают, что подавлен-
ные инстинкты, подавленная эротика нахо-
дят разрядку своей накопившейся гипоте-
тической энергии в виде телесного заболе-
вания. Этот прорыв «цензуры» (психоана-
литики ввели такое понятие) вытесненными
в бессознательное инстинктами, которые
сковывают социальные условия, может
совершаться не только как вариант в виде
телесных расстройств, но и в виде «нор-
мальных» образований — сновидений, науч-
ного и художественного творчества — либо
патологических образований, к которым,
помимо соматических болезней, якобы при-
надлежат обмолвки, описки, забывания имен,
различные невротические и психические
расстройства.
Прорыв «цензуры» можно, по мнению
психоаналитиков, произвести или погрузив
пациента в гипнотическое состояние, или ис-
пользовав метод «свободных ассоциаций»,
когда исследуемому предлагают говорить
буквально все, что взбредет в голову. По-
разительно абсурдные выводы делают
иногда зарубежные психосоматики, трактуя
телесные болезни с позиций ортодоксально-
го психоанализа: рвота — это неприятие
тягостной ситуации; ожирение — скрытое
желание беременности; идеи преследова-
ния — защита от гомосексуального нападе-
ния; экзема, при которой больной расчесы-
вает кожу,— своеобразный онанизм с раз-
рядкой напряжения эротизированной кожи
и т. п.
131
Ортодоксальный психоанализ перестал
удовлетворять многих зарубежных психо-
соматиков в связи с непродуктивностью ис-
пользования его для объяснения и лечения
соматических болезней. Зарубежные психи-
атры стали говорить о кризисе, угрожающем
самому существованию психосоматики, о
«какофонии мнений», об антинаучности этой
концепции.
Что же касается фрейдизма, то он в капи-
талистических странах все более смыкается
с религией и становится формой религиоз-
ного мировоззрения. Подобная трансформа-
ция фрейдизма произошла несмотря на то,
что 3. Фрейд считал себя безбожником, а
религию — «коллективным неврозом навяз-
чивости» 14. Фрейд не смог понять действи-
тельные причины возникновения религии, ее
социальный, общественный характер. Он
строил свою концепцию религии исходя из
искаженной индивидуально-психологичес-
кой оценки личности.
Поскольку, по мнению Фрейда, накопив-
шаяся гипотетическая «энергия» вытеснен-
ных влечений ищет разрядки и вызывает,
в частности, невротические расстройства, то
общество, защищая себя от «невротизации»,
создает разнообразные формы разрядки
этой «психической энергии». Одной из таких
форм и является якобы религия, отражаю-
щая страх человека перед силами природы.
Человек как бы переносит на придуманно-
го им бога свои нереализованные желания,
и при этом возникает иллюзия их удовлет-
ворения, что, в свою очередь, будто бы спа-
сает от невроза,
132
Непоследовательность атеистической по-
зиции Фрейда, путанность и надуманность
его концепции привели к принципиально
ошибочным выводам. Считая, что религия
является заблуждением и противоположна
науке, Фрейд тем не менее видел основу ре-
лигии в пресловутом «эдиповом комплексе»,
то есть в страхе перед отцом и скрытом сек-
суальном влечении к матери. В этом плане
бог — завуалированная «тоска по отцу».
А поскольку Фрейд полагал, что «эдипов
комплекс» — феномен врожденный, то он
приходил к выводу и о врожденном харак-
тере религии.
Именно поэтому церковники упорно твер-
дят ныне, что Фрейд вовсе не намеревался
подорвать религию, а стремился лишь очис-
тить ее от неискренности и догматизма. Та-
кой вывод привел церковных идеологов к
убеждению о необходимости использовать
некоторые положения психоанализа в бого-
словии. Подобного рода попытки предпри-
нимают и неофрейдисты. Однако «всякая,
даже самая утонченная, самая благонаме-
ренная защита или оправдание идеи бога,—
писал В. И. Ленин,— есть оправдание реак-
ции» 15.
Психосоматики в обосновании своих кон-
цепций пытаются использовать результаты
проведенных У. Кенноном исследований о
влиянии эмоций на внутренние органы, же-
лезы внутренней секреции. Они утвержда-
ют при этом, что каждому виду эмоциональ-
ных проявлений соответствует якобы специ-
фическая физиологическая реакция. Эта
точка зрения не учитывает того обстоятель-
133
ства, что ответные формы реагирования
есть реакции целостного организма, а не ка-
кой-то одной его системы. По сути, игнори-
руется также возможность изменения форм
реагирования под влиянием адаптационно-
приспособительных механизмов. В недоста-
точном учете влияния социальных факторов
на возникновение и течение болезни состоит
одна из важнейших ошибок даже тех пси-
хосоматиков, которые отказались от исполь-
зования психоаналитической концепции.
Разумеется, нельзя слишком упрощенно
представлять, что зарубежная психосомати-
ческая медицина не содержит никаких по-
ложительных моментов и состоит сплошь из
ошибочных утверждений. Сама идея о тес-
ной связи психики и тела, о громадном зна-
чении психических влияний в патогенезе
множества болезней безусловно верна, и в
этом отношении психосоматическая концеп-
ция способствовала активизации подобного
рода исследований. Также правы психосо-
матики, подчеркивая особую роль эмоцио-
нальных нарушений в развитии болезненных
состояний.
Однако сам термин «специфический ха-
рактер реакции» сомнителен в своей право-
мерности. Более верно, очевидно, говорить о
типических признаках, поскольку термин
«специфический» предполагает узко кон-
кретные особенности клинической картины.
К сожалению, здесь не предоставляется воз-
можным углубляться в рассмотрение проб-
лемы специфичности и типичности в клини-
ческой картине патологических явлений вви-
ду ее принадлежности к более узкому кругу
134
специальных философских, физиологиче-
ских, общепатологических и клинических
вопросов.
Сторонники психосоматической концеп-
ции пытаются вопреки истине утверждать,
что имеется полный контакт между ее поло-
жениями и материалистической кортиковис-
церальной теорией, в развитии которой ве-
дущая роль принадлежит советским физио-
логам и клиницистам. Сущность этой теории
заключается в обосновании того положения,
что в различных патологических состояниях
ведущая роль принадлежит центральной
нервной системе, и, в частности, коре голов-
ного мозга, которая держит под своим неос-
лабным контролем все процессы жизнедея-
тельности организма.
Кора головного мозга находится в тесней-
шей интегративной связи с внутренними ор-
ганами, получая от них постоянную инфор-
мацию и посылая к ним указания об опти-
мальном функционировании. Между корой
и внутренними органами находится подкор-
ковая система, куда, как в диспетчерский
пункт, поступает мощная информация о со-
стоянии телесных процессов, эндокринно-ве-
гетативных функций.
Кортико-висцеральная теория определи-
ла механизмы, являющиеся «пусковыми»
факторами в развитии болезней, вызванных
расстройствами деятельности коры; под-
вергла детальному рассмотрению пробле-
му перехода функциональных заболеваний,
не имеющих отчетливых морфологических
изменений, в заболевания органические, при
которых наблюдаются структурные изме-
135
нения нервных и телесных тканей. Она ут-
верждает, что к группе психосоматических
заболеваний следует относить лишь те бо-
лезненные формы, которые возникли под
влиянием первичных функциональных на-
рушений коры и вторичных, опосредован-
ных ими телесных расстройств, вегетативно-
висцеральных нарушений.
Нужно отметить, что затронутые здесь
проблемы еще далеки от полного разреше-
ния. Они являются одними из наиболее
сложных в физиологии и патологии. И, ко-
нечно, полноценное, глубокое и всесторон-
нее их исследование может быть осуществле-
но лишь на правильной методологической
основе.
В религиозной литературе можно встре-
тить нечто похожее на попытку естественно-
научного обоснования механизма образова-
ния эмоций. Он, оказывается, весьма про-
стой: «Демон прикасается к мозговому вмес-
тилищу и приводит в сотрясение кровенос-
ные жилы». Неустанно провозглашая «сла-
бость человеческой природы», церковь от-
дает предпочтение «духу», высшее назначе-
ние которого — служение богу. Ее идеоло-
ги, толкуя о «единстве тела и души», упор-
но насаждают мысль о бессмертии души. Их
возражение научным представлениям сво-
дится к следующему: если бы, дескать,
«тело человека действительно служило
только орудием его чувств, то, безусловно,
тление и распад умершего тела были бы
безвозвратными». Бессмертие здесь и всег-
да признается церковью абсолютным и бес-
спорным и используется в качестве «аргу-
136
мента» против научных доводов и концеп-
ций. Вот почему, в частности, обоснование
и утверждение научной, кортико-висцераль-
ной теории на уровне ее современных дости-
жений является одним из действенных
средств преодоления религиозного миропо-
нимания.
Роль эмоций в формировании
психологии верующего
Со школьных лет наша память хранит
пленительные пушкинские строки: «Тьмы
низких истин мне дороже нас возвышаю-
щий обман». Любопытно, что самому стихо-
творению поэт предпослал эпиграф в виде
вопроса «Что есть истина?». Именно его,
по преданию, задал Понтий Пилат Хрис-
ту, но тот не дал ответа. Очевидно, в
широко известном, крылатом выражении
А. С. Пушкина содержится не только про-
тест против культивирования банальных ис-
тин, общих мест, но и мысль о том, что по-
знание истины предполагает постоянное
внимание к явлениям реальной жизни, про-
исходящим в ней процессам. Применитель-
но к нашей теме это означает, в частности,
необходимость тщательного анализа психо-
логических аспектов религиозных верова-
ний, причем их относительной распростра-
ненности и «живучести».
Углубленная, детальная разработка проб-
лем психологии религии, религиозной психо-
логии и психологии верующего действитель-
но важна и необходима. Однако приходится
признать, что здесь имеется множество
137
сложных, неясных, а порой и противоречи-
вых положений. Это касается как термино-
логических определений, так и самой трак-
товки сущности данных понятий.
В формировании религиозной психологии,
психологии религии и психологии верующе-
го ведущая роль принадлежит социально-об-
щественным факторам. Но эти факторы
являются ведущими в формировании чело-
веческих эмоций. Поэтому правомерно рас-
смотреть роль самих эмоций в образовании
рассматриваемых нами явлений.
Важность исследования указанных проб-
лем бесспорна.
Чтобы рассчитывать на успех атеистиче-
ской работы, учил В. И. Ленин, «надо уметь
бороться с религией, а для этого надо мате-
риалистически объяснить источник веры и
религии у масс» 1.
Богов создали люди, богов породил страх.
Страх человека перед неизведанным, стрем-
ление опереться на всемогущего заступни-
ка, получить защиту от всесильного покро-
вителя, способного помочь в борьбе с мо-
гучими, таинственными, а потому и пугав-
шими силами природы.
Боги создавались по образу и подобию че-
ловека. В то же время люди наделяли бо-
гов могуществом, которым не обладали сами,
но о котором страстно мечтали. Француз-
ский философ XVI в. Мишель Монтень спра-
ведливо отмечал: «Боги наделяются теми
способностями, которые нужны человеку»2.
Можно с известной условностью сказать,
что богов породила неудовлетворенность
людей собой. Правда, человек постоянно
138
будет проявлять определенную неудовле-
творенность и собой, и уровнем своих зна-
ний о мире. Может быть, это свидетельству-
ет о вечности религии? Конечно, нет. Одно
дело — неудовлетворенность своими твор-
ческими возможностями; другое — неудов-
летворенность, вызванная страхом и чув-
ством бессилия перед природой.
Но возникает и другой вопрос: разреши-
лась ли проблема этой неудовлетвореннос-
ти созданием вначале многих богов, а по-
том — единого бога? Нет, не разрешилась.
Да и не могла разрешиться.
Еще в I в. нашей эры Филон из Александ-
рии, названный Ф. Энгельсом «отцом хрис-
тианства», определял человеческий дух как
«несовершенное подобие всеприродного
духа»3. Придуманные человеком боги уна-
следовали среди различных человеческих
психических свойств и далеко не лучшие ка-
чества людей. Так, боги древней Греции,
обитатели Олимпа, отличались скаред-
ностью и злопамятностью, мелочностью и
упрямством, сварливостью и даже порой от-
кровенной глупостью. Не многим лучше ока-
зался единый бог в так называемых миро-
вых религиях (буддизме, иудаизме, исламе,
христианстве). Он коварен и злобен, жес-
ток и мелочен, мстителен, ревнив и жаден.
Подумать только, за сорванное в райском
саду яблоко так сурово, многие тысячеле-
тия карать род людской! А ведь мог же «все-
видящий» и «всемогущий» удержать от соб-
лазна первую супружескую пару? Мог, но,
очевидно, не захотел. Что же касается
божьего «всемогущества», то уместно вспом-
139
нить мысль Л. Фейербаха о том, что чело-
век, создавший богов по своему образу и
подобию, доводит эти образы до той степе-
ни совершенства, какую он мог вообразить
в данную эпоху.
Возникновение религиозных представле-
ний было порождено, если пользоваться
современной терминологией, дефицитом
информации человека об окружающем его
мире и о себе самом. Формируемые соци-
ально-общественными факторами религи-
озные представления отображали психоло-
гические особенности человека.
Весьма интересные сведения дает анализ
некоторых психологических аспектов раз-
вития религиозных представлений. Подоб-
ный анализ необходим в изучении психоло-
гии религии и психологии верующего. Мы
уже говорили о том, что богов, по сути, по-
родило чувство страха. В монографии
«Средневековая философия» В. В. Соколов
пишет: «Определяя сущность эволюции ре-
лигиозных представлений, многие авторы
говорят, что она сводится к эволюции стра-
ха» 4. Автор, вполне резонно, лишь частич-
но разделяет эту точку зрения. Чувство
страха, детерминированное социальными
условиями, действительно во многом опре-
деляет сущность религиозных представле-
ний. Вместе с тем нельзя считать, что видо-
изменявшиеся религиозные верования сви-
детельствовали об усилении чувства страха
по мере перехода от одной общественной
формации к другой.
Нельзя также объяснить относительную
живучесть религиозных представлений в со-
140
циалистическом обществе эволюцией чув-
ства страха. И все же рациональное зерно
в этой точке зрения есть. Видоизмененное
чувство страха являлось составной частью
человеческого сознания и «рисовало» раз-
личные узоры на полотне человеческой пси-
хики. Страх действительно был одной из ос-
новных форм эмоциональных реакций лю-
дей древнего мира при встрече с неизведан-
ными явлениями. Развитие религиозных
представлений в истории человечества ха-
рактеризовалось увеличением количества
суровых запретов и ограничений. Это об-
стоятельство отражало все более жесткие
социальные рамки, в которые попадала лич-
ность верующего, отражало, в частности,
эволюцию роли государства как орудия при-
нуждения.
Фантастические мифологические образы
религии постепенно теряли свою анимисти-
ческую окраску, приобретая форму челове-
ческих образов. Это было отражением в соз-
нании людей влияния целого ряда факто-
ров: увеличение суммы знаний о природе и
человеке, усиление власти верховного пра-
вителя государства, растущее осознание
человеком себя как социальной личности.
Расширявшиеся контакты между государ-
ствами способствовали заимствованию ми-
фологических сюжетов, соприкосновению с
различными религиями.
Переход человечества от многобожия к
монотеистическим религиям сопровождал-
ся эволюцией психологических особеннос-
тей самого верховного божества. Бог ста-
новился все более суровым и непримири-
141
мым, жестоким, беспощадно карающим,
что в известной мере было порождено все
большей концентрацией власти в руках
правителя государства. Развитие религии
сопровождалось расширением и усложнени-
ем морально-этических аспектов религиоз-
ных догматов, что в значительной степени
отражало стремления правящих классов
держать в узде народные массы, добива-
ясь беспредельного господства над ними.
У верующих культивировалось злобное и
непримиримое отношение к сторонникам
иных религий, «иноверцам». Церковь на-
стойчиво внедряла в сознание верующих
идею о все более тесных контактах между
богом и человеком и проникновении бога в
мирские дела. Угнетенные народные массы
начинали все более возлагать свои надеж-
ды на помощь и заступничество небесного
владыки. Боги в «мировых религиях» ста-
новились все неопределеннее, наделялись
более общими чертами, чем языческие бо-
жества. Становление «мировых религий» оз-
наменовалось появлением значительного
числа различных религиозных направле-
ний, ответвлений, «ересей». Утверждение
церковников о том, что мировые религии
принесли единство взглядов, лишено осно-
вания.
Важно отметить, что в развитии религи-
озных верований существенная роль при-
надлежала различиям между сознательны-
ми и бессознательными психическими про-
цессами, противоречиями между личностью
и коллективом, обществом. Становлению и
развитию религии во многом способствова-
142
ло углубление противоречий между незем-
ным стремлением человека к познанию
мира, самого себя и объективной ограни-
ченностью его возможностей. Люди в про-
цессе познания всегда стремились к дости-
жению абсолютной истины, но овладевали
истинами относительными. С исчерпываю-
щей полнотой сказал об этом Ф. Энгельс:
«Люди стоят перед противоречием: с одной
стороны, перед нами задача познать исчер-
пывающим образом систему мира в ее же
совокупной связи, а с другой стороны, их
собственная природа, как и природа миро-
вой системы, не позволяет им когда-либо
полностью разрешить эту задачу» 5.
Неисчислимыми страданиями, чудовищ-
ными жертвами, реальной кровью заплати-
ли люди выдуманному ими же богу.
Г. В. Плеханов справедливо писал: «Рели-
гия проклинает во имя спасения, соверша-
ет жестокости во имя блаженства»6. Цер-
ковники могут возразить, что эта мысль
принадлежит врагу церкви, убежденному
атеисту. Тогда позволительно привести вы-
держку из итогового документа Всемирной
конференции деятелей церкви. Она состоя-
лась, как известно, в 1977 г. в столице на-
шей Родины и была посвящена проблеме
«Религиозные деятели за прочный мир, ра-
зоружение и справедливое отношение меж-
ду народами». В принятом конференцией
документе, в частности, отмечалось: «Нам
слишком хорошо и до боли известно, что
преступления совершались во имя религии» 7.
Религиозная вера немыслима без эмо-
ционального отношения к тем мифическим
143
объектам, которые создала фантазия чело-
века. Существует необходимость уточнить
некоторые научные понятия, относящиеся к
данной проблеме. Речь идет о понятиях
«психология религии», «религиозная психо-
логия» и «психология верующего».
Психология религии — это раздел психо-
логии, исследующий религию именно и
прежде всего в психологическом аспекте.
Религиозная психология — это комплекс
психических особенностей, порождаемый
религиозными верованиями. Психология
верующего — понятие более общее. В него
входит как религиозная психология, так и
психологические качества нерелигиозного
направления и содержания. Психологически
верующий, как это общеизвестно, состоит
не из одних только религиозных устремле-
ний и догматов, значительное место в его
сознании занимают иные, «земные» интере-
сы. Поскольку религия является категорией
социально-общественной, то, естественно,
религиозная психология — часть социально-
общественной психологии.
Большое значение эмоционального факто-
ра в формировании религиозных представ-
лений, постоянно подкрепляемого ситуаци-
ей религиозного окружения, религиозными
отправлениями, индуцированными влияния-
ми верующих, создает зачастую весьма
прочный жизненный стереотип. Разрушить
его нередко очень трудно. И в этом — одна
из существенных сложностей атеистической
пропаганды.
Проблемы психологии религии, религи-
озной психологии, психологии верующего
144
пребывают в тесной связи с проблемами
философии, истории, социологии, искусство-
ведения и частной психологии, нейропсихоло-
гии, нейрофизиологии, а при развитии болез-
ненных психических расстройств у верую-
щего — с вопросами общей и частной пси-
хопатологии, так называемой «погранич-
ной» психиатрии и психиатрии, изучающей
«большие психозы». Каждая из этих отрас-
лей знания вносит свой вклад в исследова-
ния проблем религиозности.
Заслуживают внимания широко бытую-
щие в религиозной среде понятия «религи-
озный опыт» и «религиозное чувство». Тео-
логи помимо эмпирического (опытного) и
рационального (умозаключения) познания
выделяют некое «идеальное познание», со-
гласно которому человек обладает изна-
чально присущим ему свойством восприни-
мать бога «сверхчувственно». Иные заявля-
ют о существовании какого-то врожденного
«религиозного опыта», постичь который и
даже описать словесно якобы невозможно.
Богословы, чтобы быть последовательны-
ми, должны воспользоваться ироническим
советом Л. Фейербаха, который, имея в
виду мифическое особое чувство бога, пи-
сал, что в этом случае «придется допустить
существование в человеке и особого чувства
дьявола» 8.
Спекулятивная точка зрения о «религи-
озном опыте» нашла отражение в ряде
идеалистических философских учений. Так,
уже упоминавшийся К. Юнг в своей кон-
цепции «аналитической психологии» ут-
верждал, что религиозность изначально
145
присуща людям. При этом переживания
каждого человека будто определяют сущ-
ность религии, а идущий из глубин психики,
из «коллективно-бессознательного», рели-
гиозный опыт создает различные вероуче-
ния, обряды и т. п. Поскольку же, по мне-
нию Юнга, и вера в бога, и в глубины чело-
веческой психики, откуда якобы берет свое
начало идея бога, непознаваема, то религи-
озность человека понять практически невоз-
можно 9.
Во взглядах Юнга до известной меры со-
держатся перепевы концепции махистов,
заявлявших, что опыт каждого человека
следует рассматривать лишь через призму
опыта других людей, «коллективного опы-
та». Русский махист Богданов саму истину
определял как «социально организованный
опыт». Этот коллективный опыт, по утверж-
дению махистов, определяет и религиозные
взгляды людей. С этой точки зрения и рели-
гию можно отнести к категории истин. При-
дя к такому выводу, махисты, по сути,
отождествляли истину с заблуждением, на-
уку с религией, знание с верой.
Сокрушительный удар по глубоко оши-
бочным построениям махистов нанес
В. И. Ленин в работе «Материализм и эм-
пириокритицизм». Он писал: «Если естество-
знание, отражая внешний мир в опыте че-
ловека, одно только способно давать нам
объективную истину, то всякий фидеизм
отвергается безусловно. Если же объектив-
ной истины нет, истина (в том числе и на-
учная) есть лишь организующая форма че-
ловеческого опыта, то этим самым призна-
146
ется основная посылка поповщины, откры-
вается дверь для нее, очищается место для
организующих форм человеческого опыта»10.
В свете ленинских указаний о том, что
«надо уметь бороться с религией, а для это-
го надо материалистически объяснить ис-
точник веры и религии у масс» 11, большое
значение приобретает изучение факторов
формирования религиозной психологии.
В советской научной литературе выделяют-
ся несколько основных источников религи-
озной психологии: страх; сочетание в чело-
веческой психике волевого и непроизволь-
ного моментов, а также сознательных и бес-
сознательных актов; возможность отрыва
фантазии от жизни; получение в результате
выполнения религиозных отправлений
субъективно воспринимаемой разрядки аф-
фекта, эмоциональной напряженности; про-
тивопоставление своего «Я» понятию «Они».
Нельзя, конечно, исключать и существования
иных факторов, оказывающих большое влия-
ние на процесс формирования религиозной
психологии.
Одной из наиболее сложных проблем яв-
ляется глубокое изучение взаимоотношений
между психологией религии, религиозной
психологией и психологией верующего. Об-
щеизвестно, что на психологические особен-
ности любого человека оказывает большое
влияние среда. Она, если речь идет о рели-
гиозном окружении, религиозном воспита-
нии, привносит особые качества в психоло-
гию верующего.
В истории, разумеется, немало случаев,
когда из набожной среды выходили воин-
147
ствующие атеисты — Эразм Роттердамский
и Уриель Акоста, Джордано Бруно и Бене-
дикт Спиноза, Франсуа Мари Аруэ (Воль-
тер) и Франсуа Рабле, А. И. Герцен,
А. М. Горький и многие другие. Тем не ме-
нее средовой фактор относится к катего-
рии факторов значительного влияния на об-
разование религиозного миропонимания.
Живучесть религиозных верований заклю-
чается, в частности, в том, что у каждого
верующего религиозные мотивы резониру-
ют с какими-то личными, особо значимыми
переживаниями.
При этом существенную роль играет и
уважение к старшим, зачастую некритиче-
ское перенимание их религиозных взглядов
и убеждений. Постепенно складывается
определенный «стереотип верований», отказ
от которого для верующего, критика его
веры, равноценна для него посягательству
на весь его жизненный уклад. «Все, что при-
водит людей в движение,— писал Ф. Эн-
гельс,— должно пройти через их голову: но
какой вид принимает оно в этой голове, в
очень большой мере зависит от обстоя-
тельств» 12.
В формировании индивидуальной религи-
озности большое значение имеет так назы-
ваемый «подражательный рефлекс». Наб-
людая религиозные отправления, ребенок
(а порой и взрослый) вначале просто ими-
тирует их, не вкладывая в эти действия того
внутреннего содержания, эмоционального
«заряда», которые свойственны религиоз-
ным действиям, поступкам верующего.
Исподволь в форму этих отправлений начи-
не
нает вкладываться религиозное содержа-
ние, выхолащивание, по словам Ф. Энгель-
са, «из человека и природы всего их содер-
жания, перенесение этого содержания на
фантом потустороннего бога» 13.
Необходимо отметить, что особую насто-
роженность должно вызывать внезапное по-
явление у дотоле неверующего человека вы-
раженной религиозности с ощущением
вдруг снизошедшей на него «божьей благо-
дати», «божественного откровения». Прак-
тика психиатрии показывает, что в подоб-
ных случаях речь нередко шла о возникшем
психическом заболевании, например эпи-
лепсии. И поныне актуальны слова
К. Маркса: «Если частное лицо возомнит
о себе, что ему присуще божественное от-
кровение, то в нашем обществе только один
оппонент может официально его опроверг-
нуть — психиатр» 14.
Определенный удельный вес в закрепле-
нии набожности имеет психологический ме-
ханизм своеобразной «компенсации жела-
ний». Верующий уповает на то, что, заняв
богоугодную позицию и ревностно выпол-
няя требования церкви, он достигнет бла-
женства. Призрачность этих надежд отчет-
ливо показана, например, в известной рабо-
те Ж. Мелье «Завещание»: «Все толкуют о
прелестях рая и ужасах ада — пустые сказ-
ки. После смерти мы не можем ни надеять-
ся на хорошее, ни опасаться плохого. По-
этому благоразумно пользуйтесь временем
и живите хорошо и, если имеете возмож-
ность, наслаждайтесь умеренно, мирно и
радостно благами жизни и плодами своих
149
трудов; это — лучшее, что сможете сделать,
так как смерть, прекращая жизнь, полага-
ет также предел всякому сознанию и всяко-
му чувству добра и зла» 15.
Мудрый совет Ж. Мелье и поныне настой-
чиво отвергается церковью. Устами своих
апологетов она продолжает твердить: «Че-
ловек, трезво оценивший свою жизнь, не
может не прийти в ужас и омерзение от
греховной скверны, которая сложилась в
его душе. И самым первым его внутренним
движением станет освободиться от нее, из-
мениться, покаяться. Это и будет началь-
ным шагом в жизнь вечную» 16.
Идея «вечной жизни» всегда была и по-
ныне является действенным средством ре-
лигиозного влияния. «Временная земная
жизнь,— неустанно твердят церковники,—
дарована нам всемилостивым богом как пе-
реходная ступень к вечной жизни, к бес-
смертию, которое постоянно живет в чело-
веческой душе, ибо человек создан богом
для вечности» 17. Лживость этого религиоз-
ного представления, тлетворное его влия-
ние, к сожалению, не так-то легко раскрыть
для верующих, преодолеть в их сознании.
Это задача, которая остается актуальной и
для науки, и для практики атеистического
воспитания.
Признано, что верования в известной
мере питаются «белыми пятнами» в науке,
недостаточностью наших знаний о природе,
обществе, человеке. Именно эту недостаточ-
ность научной информации церковники пы-
таются заполнить своими теологическими
утверждениями, создавая у несведущих лю-
150
дей представления о том, что религия, в от-
личие от науки, может более успешно по-
стичь истину. «Лишь действительное по-
знание сил природы,— писал Ф. Энгельс,—
изгоняет богов или бога из одной области
вслед за другой» 18.
Вместе с тем религиозность может соче-
таться с высоким научным уровнем, если
видный в своей области ученый не обладает
мировоззренческими философскими основа-
ми. Один из крупных немецких патологов
конца XIX — начала XX века Людвиг
Ашофф утверждал: «Между естествознани-
ем и религией искусственно создали грани-
цы. Мир божий выше какого бы то ни было
другого мира» 19.
С другой стороны, церковь отнюдь не
всегда занимает внешне враждебную пози-
цию по отношению к научным достижениям
естествознания, пытается доказать «гармо-
нию» между религиозными и естественно-
научными взглядами. Еще более века тому
в «Церковном вестнике» утверждалось:
«Сторонники теории о неразрешимом про-
тиворечии, существующем будто бы между
Библией и наукой, между библейским и на-
учным мировоззрением, вообще между ве-
рой и знанием, больше всего нападают на
первую главу книги Бытия, содержащую
повествование о творении... Понятно и то,
почему ни одна глава книги Бытия, ни всех
прочих книг Священного Писания не была
предметом столь многочисленных толкова-
ний и апологии христианских писателей,
как именно эта глава. Особенно толкования
и апологии ее умножались с развитием но-
151
вейших естествознательных теорий о проис-
хождении мира и человека, противополож-
ных библейскому учению... Если между
учением Библии и теми или другими поло-
жениями естествознания оказывается в чем-
нибудь противоречие, то это одно из двух:
или неправильное объяснение Библии со
стороны ее исследователей — богословов
или неверное, неполное и не всестороннее
обследование фактов со стороны естество-
испытателей» 20.
Проповедуя «гармонию» между знанием
и верой, церковники пытаются направить
разум человека на поиски бога. «Разум за-
нимает свое место в религии,— пишет мит-
рополит Григорий,— а между тем сердце и
совесть являются для всех достаточно вер-
ными и прямыми путями к богу... Поэтому
ищите бога не холодным только разумом,
который лишь исследует, критикует и реша-
ет, но со вниманием прислушивайтесь и к
голосу вашего сердца, которое жаждет про-
щения, любви и мира, которое стремится к
богу во всех скорбях. Ибо невозможно со-
греться, только зная, из каких элементов
состоит солнце и посредством каких зако-
нов оно озаряет нас, необходимо еще и на-
ходиться под его благодатными лучами»21.
Это лишь один из примеров бесчисленных
попыток богословов спекулировать на без-
граничных возможностях человеческого ра-
зума в познании законов природы и обще-
ства.
Питательной средой различных верова-
ний всегда было и остается невежество. Не-
вежественные люди проявляют особенный
152
интерес к различным мистически-сверхъесте-
ственным «объяснениям» явлений природы.
Эту особенность взаимоотношений религи-
озности и невежества подчеркивал П. Голь-
бах: «Если бы религия была понятна и ясна,
она была бы менее привлекательна для не-
вежд. Им нужны тайны, ужасы, сказки, чу-
деса, вещи невероятные и нереальные, кото-
рые бы давали постоянную пищу их вооб-
ражению... Проповеди основателей религии
во все времена адресовались к людям гру-
бым, невежественным, темным»22.
Однако невежество, отсутствие правиль-
ной и полноценной информации о предмете,
не столь уж безнадежно. Оно преодолимо
настойчивым обучением, образованностью,
систематическим осведомлением людей о
сущности явлений в мире. Хуже, когда у че-
ловека закрепляются, как правило, на ос-
нове дефицита сведений и ложной пропа-
ганды различные предрассудки, «псевдоис-
тины». Они характеризуются склонностью к
устойчивости, с трудом поддаются разру-
шениям. Недаром В. И. Ленин подчерки-
вал: «Невежество менее удалено от исти-
ны, чем предрассудок» 23.
Полезный материал для уяснения меха-
низмов развития религиозности дает кон-
цепция «психологии установки», разрабо-
танная Д. М. Узнадзе и грузинской школой
психологов. По этой теории существует два
уровня «психологии установки»: более низ-
кий — импульсивный и более высокий — во-
левой. Импульсивный уровень определяется
биологическими инстинктивными потреб-
ностями человека и характеризуется не-
153
осознаваемым поведением. Когда реали-
зация установки приобретает актуальность,
возникает готовность человека к определен-
ной деятельности по удовлетворению этой
потребности — голода, жажды и т. п. Такая
готовность называется «активной импуль-
сивной установкой».
Сложнее обстоит дело с волевой установ-
кой. Первый этап этого более высокого
уровня называется «объективизацией»: че-
ловек как бы выясняет, какие, собственно,
факторы мешают реализации установки, и
мыслительно разрабатывает пути их устра-
нения. Затем он реально преодолевает, если
возможно, препятствия, стимулируя уста-
новку, в результате чего появляются вторич-
ные установки, не всегда требующие объек-
тивации.
Развитие новых, вторичных установок ве-
дет к выработке действенных мероприятий
по их реализации. Эти установки характе-
ризуются определенным мыслительным вы-
бором. Результат выбора определяет дея-
тельность личности по реализации этих но-
вых установок, называемых «фиксирован-
ными».
Формирование установки и путей ее реа-
лизации регламентируется согласованным
сочетанием потребности и ситуации. Понят-
но, что психология установки может быть
направлена как на реализацию социально
полезной деятельности, так и на создание
религиозного миропонимания. В последнем
случае потребность в вере диктуется оши-
бочным представлением о ее истинной пси-
хотерапевтической ценности, страхом лич-
154
ности перед мифическим «гневом божьим».
Что же касается ситуации, то она определя-
ется религиозным окружением, индуциро-
ванными внушениями верующих и иными
подобными факторами. Знание механизмов
психологии установки, особенно высшего во-
левого уровня, содействует выработке дей-
ственных мероприятий по атеистическому
воспитанию и перевоспитанию людей.
Сосредоточение эмоционального «заряда»
личности на религиозных отправлениях,
концентрация всего душевного настроя на
достижении общения с «высшим создани-
ем», отрешенность от естественных житей-
ских интересов не могут, как правило, про-
йти бесследно для психического здоровья
человека. «Человек,— писали К. Маркс и
Ф. Энгельс в «Святом семействе»,— для ко-
торого чувственный мир превратился в го-
лую идею, превращает, обратно, голые
идеи в чувственные существа. Призраки его
воображения принимают телесную форму.
В его представлении образуется мир осязае-
мых, ощущаемых призраков. В этом именно
заключается тайна всех благочестивых виде-
ний» 24.
В моменты страстной религиозной отре-
шенности, выполнения религиозных отправ-
лений, ярко окрашенных эмоционально, у ве-
рующих могут возникать разнообразные
психические расстройства. Их не следует
расценивать как простое количественное
усиление. Заострение имеющихся свойств —
это качественно новые состояния. В их раз-
витии играет роль целый ряд моментов, не-
редко тесно связанных друг с другом. Под-
155
черкнем, что нарушения психики могут от-
ражать развившееся либо ранее существо-
вавшее психическое заболевание, имеющее
религиозную окраску.
В развитии эмоциональных психических
нарушений при фанатичном выполнении
религиозных отправлений ведущее место
занимают несколько основных факторов.
Первый из них — бессонница. У фанатично
верующих молитва может длиться несколь-
ко дней. Экспериментальным путем уста-
новлено, что длительное лишение сна спо-
собно вызвать целый ряд психических рас-
стройств — тревогу, страх, подавленность,
слуховые и зрительные галлюцинации, бре-
довые идеи и т. п.
Физическое истощение. Во время длитель-
ных постов, недоеданий наряду с резким
физическим утомлением наступает ухудше-
ние функционирования мозга с возможным
развитием психических расстройств. Даже
в клинических условиях при проведении
лечебно-дозированного голодания исследо-
ватели отмечали у пациентов определен-
ные нарушения высшей нервной деятельно-
сти, которые целенаправленно устранялись.
Факторы сенсорной депривации. Термин
«сенсорная депривация» определяет состоя-
ние человека, который лишен естественных
звуковых, зрительных, а также иных раз-
дражителей. Эксперименты по влиянию сен-
сорной депривации на психику проводятся в
барокамерах и имеют большое значение,
особенно в космонавтике. У лиц, подвергав-
шихся таким экспериментам, обнаружива-
лись с течением времени отдельные, порой
156
нараставшие нарушения психики. Подоб-
ные нарушения возникали даже у психиче-
ски и физически здоровых, сильных людей.
Вот как описывал такие состояния лет-
чик-космонавт В. Волков в книге «Шагаем
в небо»: «В шлемофонах характерное по-
трескивание эфира. Как будто большой и
невидимый человек задышал у тебя над
ухом. Какой-то таинственный и непонят-
ный... Внизу летела земная ночь. И вдруг
из этой ночи... донесся лай собаки... Пока-
залось? Напряг весь свой слух, вызвал к
памяти земные голоса — точно: лаяла соба-
ка... А потом... стал отчетливо слышен плач
ребенка. И какие-то голоса. И снова сов-
сем земной плач ребенка» 25.
Когда космонавт передал эти сведения на
землю, там, естественно, были озадачены,
тщательно «прощупали» эфир, но ни один
из наземных специалистов ни голосов, ни
собачьего лая, ни плача ребенка не обнару-
жил. Эти явления возникли у космонавта
как результат сенсорной депривации, соче-
тавшейся с естественным психофизическим
напряжением, вызванным космическим
полетом. Зрительные галлюцинации воз-
никали во время космических полетов у
американских астронавтов Г. Купера и
Дж. Гленна.
Нетрудно представить, как у акцентуиро-
ванно религиозных лиц, длительно нахо-
дившихся, скажем, в темных глухих пеще-
рах без доступа света и звуков, могли воз-
никнуть яркие слуховые и зрительные гал-
люцинации, которые, разумеется, имели ре-
лигиозную фабулу. В литературе описаны
157
подобные психические расстройства у «пре-
подобного Сергия»: «Неоднократно во
время ночной молитвы ему представлялись
ужасные видения, угрожавшие ему смер-
тию, а месту — разрушением. Слышался
шум и вопль: «беги отсюда, не надейся
здесь жить!»26. Церковь поясняла такие яв-
ления либо «божьим промыслом», либо
«кознями дьявола». Если же естественное
развитие событий приводило к необрати-
мым процессам в состоянии тела и психики
или к смерти «болящего», у церкви всегда
наготове утешающий совет: «Болящие, ко-
торые не могли насладиться красотой доль-
него мира, смогут зреть красоту мира гор-
него» 27.
Фактор индуцирования. Под психическим
индуцированием понимают способность од-
ного человека либо группы людей, назы-
ваемых «индукторами», воздействовать та-
ким образом на мысли, поступки других лю-
дей при непосредственном с ними контакте,
что у последних появляются, под влиянием
внушения и самовнушения, аналогичные
мысли либо действия.
Механизм психической индукции лежит в
основе так называемых «психических эпиде-
мий», часто наблюдавшихся в период сред-
невековья, в эпоху бесчинства инквизиции
(«эпидемия демономании», эпидемии «ку-
сальщиц», «мяукальщиц»). Подобные пси-
хические эпидемии чаще наблюдались в
женских монастырях.
Были и своеобразные эпидемии «танце-
вания». Одну из них описывает К. Геккер:
«В 1374 году в Аахен прибыли толпы муж-
158
чин и женщин, охваченных одною общею
болезнью.., давших народу на улицах и в
церквах следующее представление: рука об
руку составляли они хороводы и, по-види-
мому, совершенно не владея собой, не видя
окружающих, по целым дням плясали в ди-
ком исступлении, пока не падали от изнемо-
жения... Месяц спустя болезнь появилась в
Кельне, где больных было с лишком пять-
сот, и в то же время в Меце, где, как гово-
рят, на улицах толпилось более тысячи пля-
сунов. Крестьяне отрывались от плугов, ра-
бочие бросали мастерские, хозяйки — хо-
зяйство, чтобы присоединиться к плясу, и
богатый промышленный город превратился
в арену ужасного беспорядка»28.
У северных народов нашей страны в до-
революционное время нередко наблюдались
состояния, называемые «олгинджа», или
«омерячение», когда неграмотные, забитые
тяжкой жизнью, запуганные шаманами,
люди начинали автоматически повторять
действия и слова окружающих, пассивно им
подчинялись.
Большое значение внушения, производи-
мого лицом, отправляющим религиозный
культ, в создании у верующего психических
расстройств подчеркивали многие исследо-
ватели. Под влиянием страха и индуциро-
ванного внушения у верующих также порой
развиваются состояния сужения сознания и
слуховые галлюцинации. Эти явления цер-
ковь, по обыкновению, выдает за «чудо»,
беззастенчиво эксплуатируя темноту и не-
вежество, в распространении которых она
сыграла исторически далеко не последнюю
159
роль. Она и поныне отравляет разум и души
людей своим тлетворным влиянием, мифа-
ми о вечной жизни и загробном блаженстве,
затемняет сознание верующих, мешает им
осознать и раскрыть свою роль и предназ-
начение быть хозяином собственной судьбы,
бороться за преобразование мира на ком-
мунистических началах.
* * *
Мир эмоций — огромный, необъятный,
как сама жизнь человека и человечества.
В нем раскрыты многие тайны, но он неис-
черпаем для пытливого человеческого разу-
ма. На пути его познания ждут новые от-
крытия, которые обогатят наши знания о
нем. В этот мир всегда вторгалась и про-
должает вторгаться религия, претендуя
на безраздельное толкование и понимание
сложного духовного мира человека. Пока-
зать безосновательность этих претензий,
раскрыть научное понимание важнейших
психических процессов, «духовного» — та-
кую цель ставил перед собой автор, этим
стремился внести и свой скромный вклад в
решение одной из важнейших задач комму-
нистического строительства — формирова-
ние научного мировоззрения у всех совет-
ских людей.
Список литературы
Предисловие
1 Ленинские установки в области культуры. М.,
1934 С. 200.
2 Маркс К., Энгельс Ф. // Соч. 2-е изд. Т. 20.
С. 328.
Миражный эффект религиозных утешений
1 Платонов К. К. Психология и религия. М., 1967.
С. 121.
2 Бессараб М. Ландау (Страницы жизни). М.,
1978. С. 146—147.
3 Фейербах Л. Избранные философские произве-
дения: В 2-х т. М., 1955. Т. 2 С. 66.
4 Дух отрицания, дух сомнения. М., 1977 С. 188.
5 Маркс К., Энгельс Ф. // Соч. 2-е изд. Т. 1
С. 414—415
6 Ленин В И. // Полн. собр. соч. Т. 12. С. 143.
7 Маркс К, Энгельс Ф. // Соч. 2-е изд. Т. 1
С. 415.
8 Фейербах Л. Избранные философские произве-
дения: Т. 2. С. 64.
9 Журнал Московской патриархии, 1962. № 9.
С. 71—72 (Далее: ЖМП).
10 Маркс К., Энгельс Ф. // Из ранних произведе-
ний М, 1Э56. С. 561.
11 Рассел Б. Почему я не христианин. М., 1958.
С 28
12 Гельвеций К. А. Об уме. М, 1973. С. 253.
13 Гельвеций К А. Записные книжки. М., 1975.
С 131.
14 Бебель А. Христианство и социализм. М., 1959,
С. 3
15 Анохин П. К. Предисловие к книге Э. Гельгор-
на, Д. Луфборроу «Эмоции и эмоциональные расст-
ройства». М, 1966. С. 79.
Значение эмоций
в научном и религиозном понимании
1 Анохин П. К. Предисловие к книге Э. Гельгорна,
Д. Луфборроу «Эмоции и эмоциональные расстрой-
ства». С. 79.
2 Ланг Г. Ф. Гипертоническая болезнь. М., 1946.
С. 17.
8 ЖМП. 1981. № 1. С. 25.
4 Там же. 1980. № 6. С. 27.
5 Там же. № 12. С. 36.
6 Там же. 1981. № 1. С. 25.
7 Там же. № 9. С. 47.
8 Ленин В. И. // Полн. собр. соч. Т. 29. С. 322.
9 Мудров М. Слово о способе учить и учиться ме-
дицине практической. М., 1820. С. 18.
10 Бородулин Ф. Р. С. П. Боткин и неврогенная
теория медицины. М., 1949. С. 24—25.
11 Сеченов И. М. Рефлексы головного мозга. М.,
1952. С. 41.
12 Будилова Е. А. Учение И. М. Сеченова об ощу-
щении и мышлении. М., 1954. С. 8.
13 Эдельштейн А. О. С. С. Корсаков. М., 1948,
С. 46.
14 Карамян А. Н. Методологические основы эво-
люционной нейрофизиологии. Л., 1968. С. 59.
Классификация эмоций
1 Быков К. М. // Избранные произведения. М.,
1954. С. 405.
2 Гольбах П. Карманное богословие. М., 1959.
С. 177—178.
3 Маркс К., Энгельс Ф. // Соч. 2-е изд. Т. 8.
С. 117.
4 Ганнушкин П. Б. Избранные труды. М., 1964.
С. 80.
5 Там же.
6 Гольбах П. Карманное богословие. С. 204.
7 Эйнштейн А. Автобиографические заметки: Сб:
науч. тр. Б. Г., 1967. Т. 4. С. 82.
8 Дарвин Ч. Воспоминания о развитии моего ума
и характера: Автобиогр. М., 1957. С. 78.
8 Горький А. М. // Собрание сочинений. М., 1953.
Т 25 С 35
10 ЖМП. 1959. № 12. С. 52,
11 Алеманов Д. Курс истории русского церковного
песнопения М, 1915 Т 1. С. 99
12 Крупская Н. К. Вопросы атеистического воспи-
тания. М., 1961. С. 142.
13 Политическое самообразование. 1965. № 6.
С. 88.
14 Крепелин Э. Учебник психиатрии. М., 1910.
С. 368.
16 Платонов К. К. Психология веры. М., 1967.
С. 12.
16 Маркс К., Энгельс Ф. // Соч. 2-е изд. Т. 3.
С. 644.
17 Гельвеций К. А. О человеке. М, 1974. С. 53.
18 Ленин В. И. // Полн. собр. соч. Т. 29 С 56.
19 ЖМП. 1982. № 3. С. 37-38.
20 Там же.
21 Там же.
22 Ростан К. Современная французская музыка.
Париж, 1961. С. 43.
23 ЖМП. 1981. №6. С. 46.
Сущность эмоций
1 Джемс У. // Прибой. 1922. № 13 С. 21.
2 Там же.
3 Джемс У. Многообразие религиозного опыта.
М., 1910. С. 473.
4 Ленин В. И. // Полн. собр. соч. Т. 18. С. 57.
5 ЖМП. 1982. № 3. С 40
6 Там же. 1980 № 5 С. 24.
Взаимосвязь эмоций с телесными
процессами
1 Менделеев Д. И. Материалы для суждения о
спиритизме. Спб., 1876. С. 57.
2 Плеханов Г. В. О религии и церкви. М., 1957.
С. 519—520.
3 Герцен А. И. Избранные философские произве-
дения: В 2-х т. М., 1948. С. 51.
4 ЖМП. 1981. № 3. С. 40.
5 Там же. № 4. С. 27.
6 Там же. 1982. № 4. С. 52.
7 Там же. С. 54.
8 Лозинский С. Г. История папства. М., 1961.
С. 516.
9 ЖМП. 1980. № 7. С. 47.
10 Там же. 1981. № 9. С. 45.
11 Гольбах П. Карманное богословие. С. 43.
12 Маркс К., Энгельс Ф. // Соч. 2-е изд. Т. 1.
С. 414.
13 Дидро Д. Избранные атеистические произведе-
ния. М, 1956. С. 48.
14 Фрейд 3. Будущность одной иллюзии. М., Л.
1930. С. 14.
15 Ленин В. И. // Полн. собр. соч. Т. 48. С. 232.
Роль эмоций в формировании
психологии верующего
1 Ленин В. И. // Полн. собр. соч. Т. 17. С. 418.
2 Монтень М. Опыты. М., 1958. Кн. 2. С. 236.
3 Асмус В. Ф. Античная философия. М., 1976.
С. 506.
4 Соколов В. В. Средневековая философия. М.,
1979. С. 4.
6 Маркс К., Энгельс Ф. // Соч. 2-е изд. Т. 20.
С. 361.
6 Плеханов Г. В. О религии. М., 1957. С. 233.
7 Белов А. В. Секты, сектантство, сектанты. М.,
1978. С. 43.
8 Фейербах Л. Избранные философские произве-
дения: Т. 2. С. 735—736.
9 Попова М. // Наука и религия. 1978. № 1. С. 38.
10 Ленин В. И. // Полн. собр. соч. Т. 17. С. 418.
11 Ленин В. И. // Там же. Т. 18. С. 214.
12 Маркс К., Энгельс Ф. // Соч. 2-е изд. Т. 21.
С. 308.
13 Маркс К., Энгельс Ф. // Там же. Т. 1. С. 562.
14 Маркс К., Энгельс Ф. // Там же. Т. 20. С. 56.
15 Мелье Ж. Завещание. М., 1954. С. 1, 67.
16 ЖМП. 1981. № 1. С. 41.
17 Там же. 1980. № 4. С. 27.
18 Маркс К., Энгельс Ф. // Соч. 2-е изд. Т. 20.
С. 639.
19 Ашофф Л. Религия и естествознание. М., 1926.
С. 7.
20 Церковный вестник. 1878. № 4. С. 14.
21 ЖМП. 1981. № 4. С. 26.
22 Дух отрицания, дух сомнения, М„ 1977, С. 210.
23 Ленин В. И. // Полн. собр. соч. Т. 39. С. 105.
24 Маркс К., Энгельс Ф. // Соч. 2-е изд. Т. 2.
С. 202.
25 Волков В. Шагаем в небо. М„ 1973. С. 137.
26 Сказание о чудотворной иверской иконе божьей
матери. М., 1858. С. 45—46:
27 ЖМП. 1981. № 9. С. 45.
28 Heccke К. Die grossen Volks Kran Kheiten des
Mitteralters. Belrin. 1985. S. 29,
Оглавление
Предисловие 3
Миражный эффект религиозных утешений . 6
Значение эмоций в научном и религиозном
понимании 26
Классификация эмоций 42
Сущность эмоций 80
Взаимосвязь эмоций с телесными процессами . 10?
Роль эмоций в формировании психологии
верующего 137
Список литературы 161
Куценок Б. М.
Эмоции и религия.— 2-е изд.— К.:
Политиздат Украины, 1987.— 166 с.
В научно-популярной книге доктора медицинских
наук Б. М. Куценка (1931—1985) раскрывается науч-
ное понимание важнейших психических процессов,
роль эмоций в жизни человека, в формировании его
мировоззрения, жизненной позиции, показывается
необоснованность утверждений о якобы эмоционально-
облегчающей роли религии, развенчивается религиоз-
ное толкование духовного мира человека.
Для широкого круга читателей.
Борис Моисеевич Куценок
Эмоции и религия
Киев
Издательство
политической литературы Украины
1987
Заведующий редакцией А. И. Осауленко
Редактор С. Н. Лупол
Младший редактор Е Н Колтуновская
Художник А. А. Глущенко
Художественный редактор Н. К. Лычак
Технический редактор М. М. Парфенюк
Корректор М. Я. Иванова
Информ. бланк № 4598
Сдано в набор 25 07 86. Подп в печать 03.11.86. Формат
70X901/32. Бум типогр № 2. Лит гарн. Выс. печ. Усл печ.
лист. 6,14. Усл кр -отт 6,35. Уч.-изд. л 5,85 Тираж 50 000 экз.
Зак 6—1455 Цена 20 к
Политиздат Украины, 252025, Киев, Десятинная, 4/6.
Отпечатано с набора комбината печати «Радянська Украiна»
на Киевской фабрике печатной рекламы им. XXVI съезда
КПСС, 252067, Киев-67, Выборгская, 84.