/
Автор: Гончаров Н. Родичев Н.
Теги: роман коммунизм художественная литература сталинское областное издательство
Год: 1959
Текст
сталинское
odjbdciHHoe us д отель с т в а
1959
i
Составитель Николай Гончаров
Редактор Николай Родичев
ОТ ИЗДАТЕЛЬСТВА
Книга эта — не роман, не повесть и не сборник исторических материа¬
лов. В ней на основе документальных данных и воспоминаний очевидцев
воспроизводятся эпизоды из трудовой и революционной биографии славного
коллектива горняков шахты «Кочегарка», которой в 1958 году исполнилось
90 лет. Идею создания таких книг выдвинул основоположник пролетарской
литературы А. М. Горький. Великий пролетарский писатель хотел видеть в
этих книгах не выдуманную историю о прошлом и настоящем рабочего класса
нашей страны, учить молодежь на примерах из героической жизни дедов и
отцов, воспитывать в подрастающем поколении любовь к своему краю, заво¬
ду, городу, селу, любовь к своей освобожденной Родине.
Мудрость этого замысла подтверждается еще и тем, что к делу созда¬
ния сборников по истории фабрик и заводов привлекались сами рабочие,
молодая советская интеллигенция. На таких коллективных книгах — и при
помощи коллектива! — крепли кадры пролетарских писателей.
В конце 20-х и начале 30-х годов в нашей стране вышло немало по¬
добных книг. Писали и о шахте «Кочегарка». Внимание историков и лите¬
раторов привлекала боевая и трудовая слава этого старейшего в Донбассе
угольного предприятия.
Революционная борьба на Первом руднике (так до 1935 г. называлась
нынешняя «Кочегарка») началась еще в конце прошлого столетия и не пре¬
кращалась вплоть до свержения самодержавия, до Октябрьских дней. На
отвалах породы этой шахты в 1905 году рабочие и шахтеры пролетарской
Горловки совместно с дружинниками близлежащих населенных пунктов
вступили в вооруженную схватку с отрядами царских войск. Так произошел
знаменитый «Горловский бой».
На этом руднике проводили революционную деятельность Г. И. Петров¬
ский, П. А. Моисеенко. Здесь начинал трудовую биографию штейгер
А. Я. Коц — автор русского текста «Интернационала». На «Кочегарке» сло¬
жил свои первые шахтерские песни бывший коногон, ныне известный совет¬
ский поэт Павел Беспощадный. В среде кочегаровцев возмужал богатырский
талант Никиты Изотова.
Много славных начинаний возникло в трудовом коллективе «Кочегар¬
ки» за послевоенные годы. Сотни шахтеров этого предприятия награждены
за трудовую доблесть высокими правительственными наградами.
Здесь рассказывается о наиболее примечательных событиях далекого
прошлого шахты: об Октябрьском периоде и гражданской войне, о героике
3
восстановительных лет и Великой Отечественной войне, о послевоенных свер¬
шениях на шахте и в Горловке'—большом городе, возникшем на месте руд¬
ничного поселка.
Важно подчеркнуть, что книга эта создавалась коллективом Горловского
литературного объединения, в котором наряду с горняками «Кочегарки» пред¬
ставлены местная интеллигенция, писатели, партийные работники.
Это — старейший горняк «Кочегарки» Ф. Д. Клоков, проходчик Е. Сер-
динов, нормировщик К. Трошкин, секретарь парторганизации М. Корх, быв¬
ший парторг ЦК КПСС на шахте, а ныне заместитель управляющего трестом
«Горловскуголь» Я. Нерозин; врач И. Костыря, техник П. Омельяненко, учи¬
тель истории К. Яковлев, любитель-краевед А. Панов; писатели: П. Беспо¬
щадный, Н. Домовитое, Н. Родичев, В. Демидов; журналисты: Н. Гончаров,
П. Скубко, В. Точкин, В. Чайка, А. Заярный, А. Калмыков, В. Украинский,
С. Губарев, В. Кондюшин.
Располагая исторический материал в хронологической последовательно¬
сти, издательство решило и литературные произведения разместить в соответ¬
ствующем порядке.
«Наша «Кочегарка» не является книгой, исчерпывающей все события в
истории шахты и повествующей о всех ее тружениках на протяжении 90 лет.
Это всего лишь первая попытка, начало большого разговора на тему исто¬
рии заводов, шахт, строек Донбасса. Книга печатается с одобрения читатель¬
ской конференции на шахте «Кочегарка».
ШАХТЕРЫ
Сколько лет я дружил с нищетою,
Словно каторжник в шахтном бреду...
Отгорела, как лампа в забое,
Моя молодость, точно в чаду.
Отработал. Не выпрямишь спину...
Но в землянку пора, на-гора,
Там жена проклинает судьбину,
Там без хлеба сидит детвора.
И огрызок проугленный хлеба
Из забоя несешь малышам...
Глянешь в небо: хорошее небо,
А от жизни бушует душа.
В три погибели горбит хозяин,
И лишь солнцу не жалко тепла.
В кабаке мы сидели с друзьями,
Только водка помочь не могла.
Видно, горя в вине не утопишь,
Сердцу жарко,— что уголь, горит...
В сердце ярость, и слышится ропот:
С богачами пора говорить!
Мы свели с ними счеты-расчеты
За лишения, матку-нужду,
Их крошили ружьем, пулеметом
В восемнадцатом славном году.
Поработал я крепко с друзьями,
Долгожданные вышли года...
И ни стражник, ни старый хозяин
Не вернутся в Донбасс никогда.
Чтобы сполохом, золотом ясным
Уголь в домнах и цвел, и горел...
Чтобы каменный, светлый Донбасс мой
Никогда, никогда не старел!
Павел Беспощадный.
ПОП С МОЛЕБНОМ, ХОЗЯИН С МОШНОЙ,
А ШАХТЕР С БЕДОЙ...
3 има 1806 года выдалась снежная, а весна ранняя. Быстрые
потоки полой воды подмыли край небольшого оврага, примыка¬
ющего к земельному наделу одного из крестьян села Железно¬
го, обнажив незнакомый доселе грунт.
Хозяин этого участка Андрей Глуходед долго рассматривал
диковинные, легко рассыпающиеся черные камни.
Пришел сюда и его сосед, Аверьян Подулко.
— Да это ж земляное уголье! — вскричал он.— За него куз¬
нецы в Бахмуте большую деньгу дают!
Осенью, когда крестьяне собрали урожай, предприимчивый
Андрей Глуходед составил артель. В дело вошло шесть одно¬
сельчан. На почин собрали полета рублей. В начале октября
того же года, после Покрова, из села выехало несколько телег.
На передней — хозяйской, обшитой изнутри телячьей кожей,—
Глуходед с отцом Мефодием. Священник обеими руками при¬
держивал между ног золоченую икону святого Сергия.
Молебен начали ополудни. К кресту первым подошел Ан¬
дрей Глуходед. Затем поцеловали икону артельные. Отец Ме¬
фодий, шатаясь от сильного ветра, а может, и оттого, что перед
отъездом хлебнул у хозяина первачка, окропил святой водой
кучку угля и несколько раз махнул кадилом над обрывом...
Так была заложена первая шахта на землях Железнянского
сельского общества. Потом их появилось тут несколько десят¬
ков. Все дальше и дальше уходили в степь артели полуголодных
крестьян, промышлявших «земляным угольем». Особенно много
их стало после отмены крепостного права. Ободранные до нитки
помещиками, «вольные» крестьяне пришли в начале шестидеся¬
тых годов к берегам реки Корсунь, начав разработку угля в
неглубоких ямах — «дудках». Так на нынешнем шахтном поле
«Кочегарки» стали добывать уголь.
Однажды на этих шахтенках — «мышеловках» появился мо¬
лодой человек в форме горного инженера. Оставив экипаж в
отдалении, он прямо по грязи добрался до «дудки». Может, и
не запомнили бы шахтеры барина — их немало проезжало мимо
7
и подчас любопытствовало издали. Но этот смело сел в бадью,
спустился в «дудку», потом долго говорил с шахтерами, допы¬
тывался о житье-бытье, мял в руках уголек. Под конец вздох¬
нул, попрощался и медленно побрел к экипажу, поглядывая на
свежие кресты под бугром...
Его нетерпеливо ожидал толстый широкоплечий мужчина с
рыжеватыми бачками:
— Поедемте, поедемте, господин Горлов! — торопил он ин¬
женера.— Самуил Соломонович уже, наверное, в Никитовке!
И правда, Самуил Поляков — коммерческий агент москов¬
ского генерал-губернатора великого князя Сергея — резвее вет-
Так выглядела крестьянская шахта-«дудка». Рис. худ. Б. Вакса.
ра примчался в донецкие степи, едва прослышал об угле. Бла¬
годаря своим связям при царском дворе он получил выгодную
концессию на постройку первой железной дороги через Донец¬
кий бассейн к Ростову. А горный инженер Петр Николаевич
Горлов был приглашен этим дельцом в качестве начальника
строительства Донецкого участка Азовской железной дороги.
Горлов как раз обследовал все прилегающие к ней участки зем¬
ли, когда начальство пожаловало собственной персоной.
Инженер был молод, талантлив и энергичен. Горлов и
предложил Полякову заложить у железной дороги большую
шахту.
— Эти угольные месторождения,— говорил Петр Николае¬
вич,— буквально озолотят вас. Пласты большой мощности.
Угли, мною исследованные в «дудках»,— жирные, спекающиеся,
рудник сможет обеспечивать железную дорогу топливом.
8
Первый довод больше всего убедил подрядчика, любившего,
чтоб деньга деньгу вышибала...
В конце марта 1868 года Горлов уже полным ходом органи¬
зовал работы по строительству первых стволов рудника, ко¬
торый впоследствии был назван его именем, как и поселок
при нем.
Через год уже действовала временная шахта. Уголь почти
полностью шел на нужды Азовской дороги — для топки локо¬
мотивов и паровых двигателей при водокачках. Но шахта ни¬
чем не отличалась от крестьянских «дудок». Уголь был мелкий,
землистый, вырабатывались в первую очередь наиболее доступ¬
ные пласты.
Горлов настаивал на закладке фундаментального рудника.
Поляков, занятый в Петербурге поисками новых подрядов, не
спешил. Крупный хищник стремился захватить в свои руки сра¬
зу несколько концессий на строительство железных дорог. Это
были самые выгодные подряды: каждая верста давала капита¬
листу до 70 тысяч рублей. Наконец Поляков прибыл на рудник.
В сопровождении управляющего и нескольких штейгеров хозяин
торопливо сновал по шахтному двору, тыча толстым пальцем с
перстнями в постройки:
— Это что? А это? А где же берут уголь?
Горлов, усмехнувшись в кулак, подвел своего «благодетеля»
к яме. В бадью как раз садился молодой шахтер. Он не сробел,
заглядевшись на приближающееся начальство. Дерзко предло¬
жил:
— Барин, поехали разом в преисподнюю, а?
Поляков с ужасом смотрел на ободранного, грязного шахте¬
ра. Не дойдя двух шагов до ямы, именуемой рудником, он
вдруг круто повернул к экипажу. Больше его на шахте не
видели.
Вечером в салон-вагоне подрядчика Петр Николаевич Гор¬
лов говорил Полякову:
— Все делается вручную, добыча небольшая. Много несча¬
стных случаев.
Поляков недовольно морщился:
— Выпейте вина и успокойтесь. Пустяки, на наш век мужи¬
ков хватит...
Впрочем. Поляков раскошелился, «радея» о безопасности ра¬
бочих: через неделю на ассигнованные им деньги в Бахмуте
была куплена икона святого Макария и торжественно укрепле¬
на на копре. Это все, чем помог хозяин углекопам. С тех пор и
пошла поговорка на руднике: «Поп с молебном, хозяин с мош¬
ной, а шахтер с бедой...»
Десятками гибли горняки-сезонники. Почти каждый день на
руднике случалось какое-нибудь несчастье. Поселение Горлов¬
ка было небольшое, но на погосте крестов стояло, пожалуй, не
меньше, чем было землянок в этом поселке.
9
Горлов не раз обращался к коммерции советнику Полякову.
Инженер предлагал заложить новый ствол, применить новую
технику, построить лучшее надшахтное здание..
■— Умный подрядчик с полсотней беспаспортных дешевле
обойдется, чем машина,— говаривал Поляков.
Десятки тысяч рублей этот коммерсант тратил на любовниц,
сотни тысяч—на взятки чиновникам и придворным.
— Рудник, технически усовершенствованный, прославит вас,
как металлургический завод прославил англичанина Юза,— убе¬
ждал Горлов.
Поляков призадумался. Быстрая постройка Курско-Харьков-
ско-А*зовской железной дороги принесла ему славу. Но нена¬
долго. Выполняя подряд, жадный Поляков стремился выжать
как можно больше денег, не гнушаясь никакими средствами.
Лихоимство сочеталось даже с убийствами. Слухи об этом до¬
шли до столицы.
— Если вложить в шахту несколько десятков тысяч рублей,
через два года можно будет получить миллионы,— упорствовал
Горлов, пуская в ход последний козырь. Как всегда, напомина¬
ние о миллионах подействовало на расчетливого хозяина.
В августе 1871 года заложили новый ствол, к нему подвели
полукилометровую железнодорожную ветку. На шахте устано¬
вили маломощную водоотливную машину, углеподъемник, вен¬
тилятор.
Некоторые технические усовершенствования, а также новый
потолкоуступный метод разработки и выемки угля, введенный
Горловым, увеличили добычу угля на шахте.
Миллионные прибыли потекли в карманы Полякова и род¬
ственников царя, негласно состоявших акционерами Общества
Южнорусской каменноугольной промышленности, образованно¬
го в 1872 году для эксплуатации Горловского рудника.
Страшная жизнь укоренилась на шахте. Смерть на каждом
шагу ожидала шахтера. Работал он, полулежа в насыщенном
углекислотой воздухе... Чадила лампочка «бог в помощь». Дол¬
бил и долбил забойщик в мокром забое по двенадцати часов и
более. Редко какой из них не был изувечен породой. Получив¬
ший увечье шахтер уже не нужен хозяину. Калеке совали два-
три рубля и выгоняли с работы. Увечные толпами ходили от од¬
ного рудника к другому. Но их нигде не брали. Особенно горь¬
кой была доля стариков. Пенсии никакой не полагалось. При¬
шла старость — выбросят человека, как выжатый лимон, за во¬
рота. А тогда — ложись и помирай. В Донбассе и до сих пор пом¬
нят голодные походы шахтеров-стариков. Писатель А. С. Сера¬
фимович в рассказе «Семишкура» ярко изобразил трагедию ста¬
рого горняка, отдавшего хозяину лучшие годы жизни, и изгнан¬
ному им...
Горняки-ветераны помнят страшный 1899 год. На всю шахту
держали одного газомерщика Биссиркина, который, конечно,
10
был не в состоянии проверить, есть ли газ в штреках. Из-за
большого скопления метана на руднике произошел огромный
взрыв. Жутко было смотреть, как из подъемника одного за дру¬
гим вытаскивали полуобгорелые трупы шахтеров. В один день
на кладбище поставили 31 крест. Несколько дней над поселком
разносился траурный рев шахтного гудка...
Различны судьбы старых углекопов Горловского рудника
№ 1 *. Но у истоков этих судеб всегда стояло одно и то же —
нужда. И ныне в Горловке здравствует почетный шахтер, уча-
Поселок горнорабочих рудника № 1.
стник Горловского вооруженного восстания Петр Ильич Боло-
цкий. Он хорошо помнит рассказы отца —одного из первых
шахтеров рудника.
Илья Болоцкий пришел в Горловку в голодный 1868 год.
Многие крестьяне подались тогда в донецкий край, гонимые
нуждой. Жил Илья Болоцкий со всей семьей в общей землянке.
Вырыли ее возле шахтного двора, почти у самого оврага. В нее
не заходили, а влезали, как в яму, по земляным ступенькам
вниз. Приходил Илья с работы и — прямо на полати, сделан¬
ные из обаполов. Летом еще можно на дворе отдыхать. А зимой
все в землянке. Шум, крики — днем и ночью. Смрадный, сгу¬
щенный воздух. Кто спит, а кто с друзьями бражничает от тос¬
ки. Ночью и днем — кромешный ад, храп измученных на работе
людей и стоны больных, крики пьяных и плач детей.
* Рудник № 1, Первый рудник — так стали называть шахту после откры¬
тия других рудников в Горловке.
11
Невмоготу стало жить Илье Болоцкому с большой семьей в
такой землянке. Вырыл себе отдельную. Да и долго ли сделать
ее — выкопал яму, обложил со всех сторон обаполами, накрыл
камышом. Только крыша торчит над землей да высовывается
«шея» — вход в землянку. Небольшое окошко чуть-чуть освеща¬
ло стол да несколько скамей. Из таких землянок состоял тогда
весь поселок.
Нары наделал Илья для себя, жены и детей. Повернуться
негде, а все же лучше, чем прежнее жилище. Придет с рабо¬
ты — жена повесит одежду сушить над печкой. А раньше на нем
самом мокрая одежда сохла.
Петр Ильич вспоминает: мать и отец всю жизнь мечтали
накопить за зиму немного денег, чтобы весною двинуться в се¬
ло. Мать готовила сухари на дорогу. Но приходила весна, и все
планы рушились. Контора зимою задерживала выдачу получки,
чтобы шахтеры побольше заняли у лавочников. А когда насту¬
пает долгожданная весенняя получка, отдаст долг шахтер —-
и снова ни полушки за душой.
Горняк рука об руку жил с нуждой и болезнями. Мрачный
и грязный поселок был рассадником эпидемий тифа и других
заразных заболеваний. Самая гибельная из них — холера — по¬
сетила рудник летом 1892 года. В каждую землянку постучалась
смерть. Некоторые из них опустели полностью. Шахтеры умира¬
ли на улице, на ходу, а порой и в забое. Средств к спасению от
холеры не было никаких. Специальный санитарно-полицейский
надзор насильно сгонял больных холерой в бараки, где без ухо¬
да и пищи шахтеры гибли сотнями. В тот год умерла и мать
Петра Болоцкого. Вскоре умер и отец. Осиротевший мальчик
вынужден был с девяти лет пойти работать на выборку угля.
Не видел детства Петя Болоцкий. Такая же судьба была у
его сверстников, которых он застал на эстакаде: Федора Клоко¬
ва, Васи Полетаева, Егора Чернова, Вани Витковского и мно¬
гих других шахтерских или крестьянских детей, которых цар¬
ский строй обрекал на беспросветную нужду.
Взрослым платили в месяц не более 30 рублей. А Петр Бо¬
лоцкий и другие дети на выборке породы за 12—14 часов полу¬
чали по 20 копеек в день. Дети постарше работали в ламповой
за 10 рублей в месяц.
Большая часть шахт и заводов в Донбассе до революции
принадлежала иностранным капиталистам. Горловский руд¬
ник № 1 так же, как и ближайшие шахты № 5, № 8 и 8-бис, Че-
гарская, Скелеватская, Краснопольская и другие, были соб¬
ственностью Общества Южнорусской каменноугольной промыш¬
ленности. Это — смешанная русско-французская кампания с
преобладающим влиянием иностранных акционеров.
В одном из справочников за 1899 год дается состав правле¬
ния Общества: Флиге, Альберт Элиссон, Эрнест Мей, Антуан
Влаето, Генрих Виннер — сплошь иностранцы.
12
Хозяева прожигали жизнь в ресторанах Санкт-Петербурга
и Москвы или в кафе-шантанах Парижа и Брюсселя. Их став¬
ленники и приказчики иностранных кампаний люто ненавидели
шахтеров. Такими были директора-распорядители и управляю¬
щие, жившие на руднике № 1,— господа Янковские, Кноте, Баг
и прочие. С шахтерами они не разговаривали, предпочитая дей¬
ствовать через своих холуев — Плетникова, Фрэнса, Менниля,
которые мучили горняков штрафами и придирками.
Об одном из них горняки Первого рудника даже сочинили
песенку:
Добр, добр пан Менниль —
Всех обул и накормил,
Деньги гонит он в Париж,
Нам сует один кукиш.
История Первого рудника сохранила немало случаев, когда
доведенные до отчаяния шахтеры поднимались на хозяев. Пер¬
вые бунты произошли вскоре после закладки шахты. Горняки
выступали против своеволия подрядчиков и артельщиков. Уже
в восьмидесятых годах не раз бастовал весь рудник, требуя при¬
бавки жалованья, подвоза воды. К середине 90-х годов борьба
шахтеров приобрела более организованный характер. Но, не
имея еще ясной цели, они выступали только с экономическими
требованиями, избивали подрядчиков, громили лавки и трак¬
тиры, нападали на ненавистных торговцев.
Старые шахтеры Болоцкий, Клоков вспоминают, что уже на¬
чиная с 1897 года на шахте появляются листовки и нелегальная
литература. В 1899 году, через некоторое время после взрыва,
принесшего десятки смертей, в лаве и штреках шахтеры находи¬
ли листовки Донского комитета РСДРП.
«Каждый день обвалы, каждый день увечья, каждый день
шахтерская кровь»,— так писалось в одной из них, и сло¬
ва жгли сердца горняков, звали на борьбу против эксплуата¬
торов.
На руднике росли и свои кадры сознательных рабочих. Та¬
кие из них, как забойщик Клим Киселев, Даниил Галицев, сле¬
сарь Василий Григоращенко, поднимаясь все более над рабской
жизнью, были теми людьми, которые повели потом шахтеров
на баррикады. Они встречались с товарищами из социал-демо¬
кратических кружков Юзовки, Екатеринослава, Щербиновки,
приезжавшими на рудник, брали у них прокламации и нелегаль¬
ную литературу.
Под влиянием массовых стачек и демонстраций, проходив¬
ших в крупных пролетарских центрах (Петербурге, Ростове-
на-Дону), шахтеры Первого рудника с 1900 года выдвигают не
только экономические, но и политические требования.
С 1901 года на руднике начались массовые сокращения шах¬
теров. Страну охватил кризис. Пытаясь спасти прибыли, Обще¬
13
ство предложило управляющему уволить большое количество
горняков.
Среди шахтеров, выброшенных на улицу, начались волнения.
Вся получка пошла на погашение долгов в лавках. Семьям гро¬
зила голодная смерть. Сотни горняков потребовали выдачи бес¬
платных свидетельств для проезда на родину. Как и в прежние
годы, ярость рабочих обрушилась прежде всего на ненавистных
лавочников. Однако на этот раз многие также пошли громить
полицейское управление.
Особенно богат событиями 1903 год. Среди шахтеров боль¬
шое распространение получила листовка, изданная Донецким
комитетом РСДРП. Каждого брали за душу слова:
«Тяжело живется вам, шахтеры. Тяжко достается вам кусок
хлеба. Лишились вы земли, и нужда оторвала многих из вас от
родных, жен и детей, загнала в этот глухой угол и мрачную
проклятую шахту, темную, как ночь осенняя! Луч солнца нико¬
гда не проникает туда. Нет и воздуху в шахте: копоть и уголь¬
ная пыль наполняют ваши легкие. Вода пронизывает ваше тело
до костей. Грязь и сажу ничем не отмоешь...»
Шахтеры рудника № 1 одними из первых поддержали всеоб¬
щую забастовку 1903 года.
В конце апреля того же года забастовала ночная смена за¬
бойщиков в количестве 120 человек. Пристав Шервуд тотчас
сообщил об этом телеграммой бахмутскому исправнику. Зная
из предыдущих донесений, что среди шахтеров Горловки идет
серьезное брожение и боясь распространения забастовки,
исправник запросил в Горловку 40 казаков из Юзовки. На
шахтном дворе, на базарной и Николаевской площадях, по
всему поселку гарцевали на откормленных лошадях казаки.
Стало тихо на руднике. Управляющий, заведующий рудни¬
ком и пристав облегченно вздохнули. Но это была тишина перед
бурей. Уже в июне, когда забастовали 300 забойщиков Ники-
товского, Нелеповского и Щербиновского рудников, требуя уве¬
личения заработной платы, среди горняков стали открыто раз¬
даваться голоса:
— Поддержать надо братьев...
— Выступим заодно...
Брожение началось и на других шахтах Общества Южно-
русской каменноугольной промышленности. 40 казаков были
бессильны против 15 тысяч рабочих Горловки.
Бахмутский исправник по просьбе управляющих шахтами
№ 1, 5, 8 распорядился командировать в Горловку еще 70 каза¬
ков Петровской сотни.
Всеобщая стачка 1903 года охватила весь юг России — За¬
кавказье и Одессу, Екатеринослав и Николаев, Елисаветград и
Горловку.
Шахтеры Горловки шли к баррикадам 1905 года.
Константин Яковлев.
14
МОЙ ГОРОД
1.
Ходил, скрипя натужно, ворот
За парой вымученных кляч —
Таким тебя я помню, город,—
Наш молодеющий силач!
Свистела щель, ехидно скалясь
Чужим тревогам и беде,
Когда на сутки опускались,
Бывало, по трое в бадье.
Нас выдавали тем же лазом —
Бадья, качнувшись, шла винтом! —
То обожженных насмерть газом,
То искалеченных грунтом,
Окоченевших от бессилья,
В подтеках соли и смолы...
А сколько вас сложило крылья
В уступах сумрачных, орлы!
Не смыв угля — броском на нары,
Разбросишь руки — бездыхан!
Уже не мил ни борщ с наваром,
Ни горькой радости стакан...
Сивухой поен, плетью порот,
С унылой песней у крылец
Ты начинался шахтой, город,
И в шурфе прятал свой конец!
Дымились выжженные степи,
И сажей террикон курил.
И был ты в черном этом крепе,
Как жизнь шахтера,— мал и хил.
Приткнувшись в камере к опоре,
К холодным поручням в клетях,
Оно стояло рядом — горе
В потертой свитке и в лаптях.
Сорилась пыль за потный ворот,—
Дышало адом ремесло!
15
Но ты все рос и стлался, город,
И горе стлалось и росло.
Я помню все: и как по склонам
Глубокой балки теневой
Со звоном шпор, блеснув погоном,
Прошел впервые становой.
Боль тяжких ран и ссадин
мелких,
И пустоту незрячих глаз...
От рукопашной к перестрелке
Мужал и креп рабочий класс!
О, город мой. в тебе обетом
Звучал в семнадцатом году
Крылатый клич: «Вся власть
Советам!» —
«Все силы — мирному труду!»
Не под прохладою аллеек,—
По трассе с битым кирпичом,—
Сплоченность ленинских ячеек
Прошла с винтовкой за плечом!
И мы идем по этой трассе —
Зеленой, блещущей, прямой...
Знать, оттого ты так прекрасен,
Так свеж и молод, город мой!
2.
Где б я по зову сердца не был,
И как бы ни мечтал о ком,—
Ты предо мной, родное небо,
Слегка припахшее дымком!
Твоим нетронутым простором
Смущались деды и отцы.
Родное небо, под которым
На месте мазанок — дворцы!
А на отрубах, вечно голых,
В краю, где не было воды,—
Тысячеоконные школы,
Тысячестволые сады!
город мой, высот и класса,
Где свят и славен честный труд,
Не зря жемчужиной Донбасса
Тебя почтительно зовут!
И не уронят этой марки?
И помнят каждый день о том
Умельцы шахты «Кочегарки»
В своем величии простом!
Из одного не выйдут строя
16
И не ударят в грязь лицом
Земные люди Каналстроя,
Сближая Кальмиус с Донцом.
Забыт на время сон и отдых,—
Благословенная страда:
На ближних к Горловке подходах
Веками жданная вода!
Земные люди — люди дела:
Здесь, на глазах, не где-то там,
Уже сегодня нет предела
Осуществляемым мечтам!..
Серафим Бобров.
Наша «Кочегарка»
ВОТ ТАК И ЖИЛИ
Рассказ старейшего горняка «Кочегарки» Ф. Д. Клокова.
X оть было давно, да не забылось И рассказать я хочу
о лихолетье вам, молодым, чтоб знали, как отцы-деды мучи¬
лись, какова она, значится, жизнь была, будь она проклята во
веки веков...
Больше шестидесяти лет тому снялось наше семейство с ро¬
димых мест, из Курской губернии, и подалось на Донбасс луч¬
шей доли искать. Не от хорошей жизни, а от нужды безысход¬
ной. Отец, мать и ребятишки мал-мала меньше. Всего пять душ.
Мне, старшому, двенадцатый год в ту пору исполнился.
Приехали на Старо-Поляковский рудник. Так тогда прозы¬
вали нашу шахту «Кочегарку». Отцов брат, Марей Карпович,
работал тут забойщиком.
Поначалу мы диву давались — степь вроде нашей, Курской,
а по ней муравейниками отвалы породы, землянок этак с две¬
сти будет, словно грибы по обе стороны оврага разбросаны —
приземистые, бельмастые. Грязь по колено. Ноги не подымешь.
Не раз рвал опорки, а как-то пришел домой в одном лапте. Ну,
мать и стегала'! Шутейное ли дело: всего год, как справили
обувку.
Так вот, отец мой сразу в забой пошел. А со мной — беда:
малец! А жить-то надо: на голодный роток не набросишь
платок.
Раз пришел отец с работы черней тучи. Бросил на лавку
медяки и говорит мне:
— Хватит, Федька, байдыки бить. Пора себе на кусок хлеба
зарабатывать.
Пошли мы с ним на угольный склад. А я — к отцу:
— Тять, а, тять, мне б с тобой, в шахту.
— Цыц, натрешь еще хребет, глотнешь лиха. Ты лучше вот
что: как придем, перво-наперво — «Здрасте, ваше благородие!»
Смотри, а то...
Пришли. Сидит начальник угольного склада, Красовский
фамилия, толстый, с лица сальный, как из замазки вылеплен¬
ный. Глазки махонькие, паучками бегают. Ну, я, как батя на¬
ставлял: «Здрасте, ваше благородие!»
18
Он меня за вихор — и ну трепать, словно репу из грядки.
Отец цигарку крутит, будто не замечает, а я — в слезы.
— Вот тебе, чтоб приличие знал! Поперва на икону перекре¬
ститься надо, а уж потом здравствоваться, дубина!
Отец: так и так, мал еще, простите, ему б на работу, обра¬
зумится.
— Не берем таких. Бога не почитает!
Отец — в ноги: ни в какую! Вижу папаша тряпицу развора¬
чивает, сует Красовскому червонец: Марей для этого случая
взаймы дал.
— Ладно уж. Пусть приходит завтра. Жалованье — 20 ко¬
пеек.
Вот так-то благословили меня в путь жизненный.
Спины не разогнуть, руки в кровь иссеченные, голову не
подымешь. Работать, работать, работать... А срок-то не мал —
двенадцать часов. Породу отбираешь, а думка одна: «Где там
солнышко, скоро ли конец... Домой!»
Поначалу мы жили у Марея. Он с артелью, а мы так, сбоку
припеку, бедными родственниками...
Артель... Вспомнить-то страшно. Девятиаршинная землянка,
в ней семь-десять человек. Отработали упряжку, придут артель¬
ные, шахтерки поскидывают и не умывшись (бани-то не было)
покатом кто куда: на нары ли, на пол ли — мертвецким сном,
Ни постели, ни матрацев. У кого соломки пук, а то так — на чем
стоишь.
Нанимали кухарку. Платили ей за стряпню рубль в месяц
с каждого человека. На харчи уходило червонец на тридцать
дней только на одного. А ежели семья?.. ,
Сейчас шахта — что: вот тебе баня, вот тебе спецовка. Дворец
культуры, дома пятиэтажные с газом и ванною... Да что и го¬
ворить! А раньше... Спецовок нам, шахтерам, было не положе¬
но — покупай сам. А она, спецовка, по тем временам стоила
немало. А носишь ее не больше месяца: и на работе и дома;
Словом, зимой и летом одним цветом.
Вода и та — копейка ведро! Воды тут сроду не хватало.
Однажды шахтеры даже бастовали из-за этого. Так и прозва¬
ли — «водяной бунт».
А уж о клубах там, о развлечениях и разговора не было..
Одна услада — монополька да пивная.
Как, бывало, жалованье дают, на руднике драки да поно¬
жовщина.
А от чего? Не оттого, конечно, что друг на друга зубок остри¬
ли, человек человеку зверем был. Нет! От нищеты, от жизни
каторжной, от тоски и страха, что полезешь в уступ, а на-гора
тебя в мешке выдадут.
Не проходило и недели, чтоб не прихватило кого-либо в
лаве или в штреке. Им-то, всяким там сурженковым да Поляко¬
вым, одна забота: дави рабочего человека, выжимай из него
19*
2*
соки, соси кровину да мошну деньгами набивай. Капиталисты,
одно слово — кровососы!
Вот так и жили, с хлеба на квас перебивались. Вот, скажем,
забойщик — первый человек на шахте, жалованье тридцать руб¬
лей, а другие там, к примеру, дверовые, рештачники, крепиль¬
щики — от пятнадцати до двадцати. За харчи заплати, кухарке
дай, шахтерки купи, в шахте тебя привалило — доктору треш¬
ницу-пятерик выложи.
На всю Горловку в ту пору один доктор был...
Вот потому-то артельные, сезонники, как мы их величали,
больше года не выдерживали — в деревни уходили: хрен, прав¬
да, редьки не слаще...
Так и жили в нужде да беде...
Как-то Марей Карпович говорит отцу моему:
— Дмитрий, сам видишь, каково житье артельное. Нужно
тебе свою халупу сколачивать.
— Нужно, Марей, нужно. Да как? С каких средствов? И
так концы с концами не сводим.
Начали мы всем семейством на пример муравьев: то оба¬
пол, то стойку, то кусок жести, чтоб мимо хозяйского глаза про¬
нести. Вырыли яму, как могилу. По дну четыре обапола сажен¬
ных положили (с шахты тайком вынесли), затяжками обшили,
глиной обмазали — вот тебе и «хоромы».
Землянка у самой балки была. Как весна или дождь — пол¬
на хата воды.
Задыхались шахтеры, дышать нечем было...
Ходили среди нас слухи: есть такие люди, что против само¬
го царя руку подымают. Даже указывали на забойщиков Да¬
ниила Галицев'а *, Клима Киселева, слесаря Василия Григора-
щенко. А опосля приехал к нам в рудничную школу учитель
Гречнев. С виду такой вроде тихий и незаметный, а сумел дело
повернуть. Но это было уже позже — в девятьсот пятом.
А и до пятого бывали случаи. Люди такие, видать, не раз
приезжали к нам на рудник.
Однажды иду я с работы и замечаю: на землянках листки
какие-то приклеены. Сорвал я один, рассматриваю. Читать не
могу, а страсть хочется узнать, что там прописано. Слышно
было уже: революционеры листовки расклеивают, шахтерам
глаза раскрывают.
И вдруг слышу:
— Ты что здесь, сукин сын, делаешь?
Глядь, и обмер — Клоп! Был у нас жандарм такой, Клопом
его величали. А фамилию его забыл. Да и на кой ляд она вам?
Еще этого стервеца помнить...
Бывало, зачнет на шахтера кричать, сапожищами топает,
* Так называли в рабочей среде шахтера-революционера Галицына Д.Р.
20
кулачищами, в пудовую гирю, машет, кровью наливается, крас¬
неет, как тот клоп. Потому и прозвище ему такое было.
Так вот, кричит он, а я ему в ответ:
— Смотрю, ваше благородие. Бумага какая-то приклеена.
— Беги домой и молчок о бумаге. А батьке скажи, пусть
выдерет тебя, чтоб не смотрел что зря.
Прибег я домой, знакомым шахтерам рассказал о листовках
да о Клопе. А они мне говорят:
— Ничего, сынок, скоро приложим к ногтю Клопа этого с
дружками вместе. Идет наш час...
И точно. Собирались тучи, то там, то здесь молнии небо
прошивали. Доходили слухи: в Юзовке, Щербиновке, Веровке,
Дружковке восстают шахтеры против кровососов, клопов все¬
российских. А в 1897 году и у нас на руднике гром грянул.
Отказались шахтеры в шахту спускаться. Высыпали к кон¬
торе лавиной — миру видимо-невидимо — и стар и млад: забой¬
щики с обушками, крепильщики с топорами, старики да малые
ребятишки.
Шахта стала.
На крыльцо вышел управляющий Сурженко, а на шаг от
него сзади Клоп.
— Почему не в шахте? Бунт?!
Зашумела толпа, заволновалась:
— Кровину сосете!
— Погибели на вас нету!
— Надбавку на упряжку требуем!
— Рабочий день сократить!
— Да что с ними речь вести. В обушки, братцы!—крикнул
кто-то.
Сурженко с лица сер стал, а Клоп наган выхватил:
— Раз-зой-дись!
Уж не помню за давностью лет, кто подал управляющему
требование от мира: не то Васька Григоращенко, не то Даниил
Галицев, или кто другой.
Сурженко требование взял: «Разберусь, а сейчас разойди¬
тесь!»
Шахтеры разошлись, да на работу не вышли. А на другой
день поселок запрудила полиция, драгуны, жандармы. Вот те
и «разберусь»!
Как прослышали про это горняки, двинули на отвалы поро¬
ды, попереворачивали вагонетки, телеграфные столбы наземь
повалили, провода пооборвали.
Разогнала полиция шахтеров...
А под вечер у балки нашли Клопа в кровь избитого, при
сабле, но без портков. Едва в нем душа держалась.
Я своего «крестника» — начальника угольного склада Кра¬
совского тоже в общей свалке приголубил стойкой промеж
21
глаз, вроде «крестным знаменением осенил», как он меня учил,
на работу принимая.
Ликовали хозяева. Кое-кого на каторгу упекли, а большую
часть «крамольников» — кто под надзором был — казаки вы¬
пороли. Получил и я горячих по мягким местам.
Как все на работу пошли (жить-то надо, манная с неба не
сыплется), вышел и я.
— А, сукин сын! — встретил меня Красовский.
Глянул я на его жирную рожу, и в груди у меня смех забур¬
лил: один глаз у него затек синей сливой, а на втором — по¬
вязка.
— Беги,— говорит,— приведи мать!
Пришли мы. Красовский вытаскивает из стола пучок хворо¬
стин, дает ей:
— На, пори своего паршивца. Чтоб юшка с него пошла.
— Как же это? За что?
— Пори, говорю, дура! Иначе на работу не возьму. Пори!
Что тут делать будешь: на его стороне власть, сила в его
руках. Снял я портки, на землю лег. Мама с плачем принялась
меня отделывать. А Красовский приговаривает:
— Так его, стервеца! Так его, крамолу! Так его, сукиного
сына!
Вот как нашего брата, шахтера, уму-разуму учили за нашу
правду, за то, что не хотели мы скотами жить, к свету тя¬
нулись.
Еще пуще прижали нас, совсем житья не стало. Копил шах¬
тер злобу и понемногу стал разбираться, что к чему.
...Хозяева ту нашу забастовку назвали «детской», может, по¬
тому, что много шахтарчуков в ней участвовало. Клоп, помнит¬
ся, частенько издевался, если кто шумнет:
— А? Что? Чья взяла?! Бунтари! Всех в узел завяжем с ва¬
шей «детской» забастовкой!
Да нет, не завязали.
Близился 1905 год, когда выросли мы из «детских» забасто¬
вок, и по всей Руси-матушке вспыхнуло пламя народного гнева.
Поднялся рабочий люд на бой за жизнь, за свободу, за счастье
простолюдина.
Гром грянул.,.
Записал Анатолий Калмыков.
22
О СТАРОЙ И НОВОЙ «КОЧЕГАРКЕ»
1.
Ш анхая улицы косые
Припоминаются мне так:
Мальчишки бегают босые
Отцам за водкою в кабак.
В землянке грязь, клоповьи насты
(Здесь спал шахтер, и тут он жил...),
И пьяный, с «ливенкой» горластой,
Всю. ночь по улицам бродил.
И пели планки...
Слово в слово —
Шахтер от песни — сам не свой:
«...А ко-но-го-о-на молодо-го
Несут с разбитой го-ло-о-вой...»
Улица Конторская в пос. Горловка.
23
Л утром снопа — в грязь и слякоть —
Несла заржавленная клеть,
И от тоски хотелось плакать —
Что не успел вчера допеть...
2.
Уже давно над «Кочегаркой»
Звезда вечерняя зажглась.
И духовой в шахтерском парке
Играет русский перепляс.
Идут шахтерские колонны —
Здесь старики и молодежь —
Со старой песней коногона
Сквозь эту радость не пройдешь.
Цветы кругом, огней каскады,
(И сколько лет прошло с тех пор?!)
Друзьям, стоящим у эстрады,
Поет о Родине шахтер.
Он славе города — ровесник,
Здесь много лет он честно жил.
Другая жизнь — другие песни;
Он песни эти.сам сложил!
Владимир Кондюшин.
Улица Сталинская в гор. Горловка (бывшая Конторская).
ЗДЕСЬ КАЖДОЕ МЕСТО СВЯТО
чХ7 то был особенный гость. Шахтеры «Кочегарки» ждали его,
как брата после долгой разлуки, как отца, приехавшего посмот¬
реть: а как вы живете тут, сынки, не уронили старой дедовской
славы, не погас ли живой огонек, дарованный вам по нас¬
ледству.
Гостю было чем интересоваться, было что вспомнить: ровно
полвека назад уехал он отсюда. Уехал в тот час, когда отгре¬
мели последние выстрелы на шахтерских баррикадах и цар¬
ские солдаты принялись ловить оставшихся в живых «зловред¬
ных агитаторов» и «зачинщиков», бунтовщиков с Первого-
рудника.
Да, Андрей Семенович Гречнев — бывший учитель руднич¬
ной школы, секретарь первой шахтерской большевистской груп¬
пы — не был здесь пятьдесят лет. И никто не знал, что, стоя
вот тут, на площади, перед знакомой шахтой с седым исполи¬
ном — терриконом, помнящим боевую юность учителя, старый
дружинник на месте железобетонных зданий-громад видел убо¬
гие деревянные строения; вместо широкой ленты шоссе — уха¬
бы и грязь; на месте школ-дворцов с их радостным народом —
шахтерской детворой — приземистую казарму рудничного учи¬
лища; вместо многоэтажных домов ему виделось то самое
страшное жилье шахтеров, которое с горечью звали когда-то
«собачевками» и «нахаловками».
Он любовался чарующей новью, а память, память невольно
возвращала его в прошлое. Стояли люди разных возрастов и не
замечали, что смотрели на окружающее каждый по-своему: мо¬
лодежь — привычно, старый учитель — с замирающим сердцем.
Перед его глазами неожиданно расплылась и затуманилась ве¬
личественная панорама индустриального города с дворцами и
тенистыми аллеями, красавцем-проспектом и стройными арка¬
ми, и Андрей Семенович быстро-быстро провел платочком по
щекам...
— Плачет...— тихо, с какой-то робостью и удивлением ска¬
зал своему другу комбайнеру молодой машинист электровоза.
25
— То, мабуи>, од BiTpy,— так же шепотом ответил ему при¬
ятель.
Нет, не ветер был причиной слез старого дружинника. Пе¬
ред ним встала и заговорила сама история тех незабываемых
дней...
1.
Прежде всех его увидели молодые озорные горнячки с Пер¬
вого рудника.
— Опять новый учитель приехал...
— Скоро сбежит, не заглядывайся. Чуть сюртучок припоро¬
шит ему угольком, и поминай как звали.
— А видать, небогатый. С одним сундучком прискакал.
— Гляди, никак на «Собачевку» подался!
— Чево это он? Може, сразу решил поджениться. Так и шел
бы прямо к нам. Любую выбирай!
— А женишок ничего, только рыжий больно.
— Эка беда: да тут скоро черным станет!
— Эге-е, к Галицеву завернул.
И пошла весть по руднику: новый учитель обошел все зем¬
лянки, познакомился с шахтерами. Собрал ребятишек-школьни-
ков, ходил с ними в степь. Потом принялся подметать школьный
двор. Зашел к солдатам, запросто говорил с ними: ему кварти¬
ру отвели рядом с казармой. А под вечер молодой учитель при¬
шел на голос, гармошки опять на «Собачевку». Сперва сидел
молча, а потом попросил гармониста Петра Болоцкого сыграть
«Гудки тревожно загудели». Петро оборвал плясовую, и поли¬
лась шахтерская о пропащей судьбе коногона. Призадумались
молодые горнячки, и притихли парни. А гармонь жалобно вы¬
водила, словно выговаривала, мелодию, выливавшуюся из души
какого-то безвестного шахтера в минуту скорби по убитому в
хозяйской шахте побратиму...
И вдруг учитель звонким чистым голосом запел, вторя гар¬
мошке. А за ним, как ручейки, зазвучали голоса девчат. Отозва¬
лись крепкими басами чубатые коногоны, и песня разлилась по¬
ловодьем. И тогда словно не стало в ней туги, а был один вы¬
зов нахально сияющему на пригорке хозяйскому особняку, тя¬
желой мгле, придавившей поселок...
Согласная песня далеко слышна, да и рудник невелик.
И скоро к землянке кузнеца Семена Бескаравайного потянулись
шахтеры. Кто стоял молча, нахмурясь, а кто подтягивал пою¬
щим, устроившись на пригорке. Когда песню допели, долго
было тихо.
— Хорошо поете! — первым нарушил тишину учитель.
— Это смотря што петь, не всякая песня выходит, госпо¬
дин учитель,— отозвался усатый хмурый забойщик Даниил
Галицев.
— Пожалуйста, не называйте меня так,— смущенно сказал
26
учитель,— меня зовут Андреем Семеновичем. А фамилия —
Гречнев.
И потом уже тихо добавил:
— А насчет песни — верно. В песне душа человека слышна.
Как живешь, так и поешь.
— А живешь так, что волком завыл бы, да забежал куда
глаза глядят...
— Бежать? Зачем же? И куда?—словно
сил Гречнев.
— Да это я так, к слову. Мы теперь не побежим,— задумчи¬
во вел Галицев и, неожиданно оборвав разговор,
стали прислушиваться все, крикнул гармонисту:
— А ну, Петька, барыню,
что ли, чтоб ее черт побрал!
Болоцкий рванул меха. Бой¬
кие голосистые горнячки пошли
отплясывать в кругу, и коногоны
подняли выше свои шахтерские
лампочки, чтобы каждому лучше
разглядеть свою любушку. А
Гречнев смотрел и думал о том,
что душа шахтерская жива. Дай
ей простор, и запоет, заговорит
она. И еще думал учитель, что
такие люди непременно вырвутся
из рабства.
Сам Гречнев уже был твердо
уверен, что рассвет не за горами.
Побывав на многих шахтах Дон¬
басса, он нашел тех, кого искал.
В Юрьевке и Луганске у него
были хорошие друзья. Они и свели
мом Ворошиловым. И тогда в сундучке
жечки и листки, которые кое-кому не давали спать спокойно...
Вот и теперь Андрей Семенович подумывал о том, что «това¬
ру» надо не давать залеживаться в сундучке. Сбыть бы его по¬
скорей в надежные рабочие руки, чтоб понесли листки правду от
землянки к землянке. А правду не арестуешь. Пойдет она, под¬
нимая людей на борьбу. Думая об этом, учитель всегда немного
волновался и наедине с самим собой мыслил чуточку припод¬
нято. Может, потому, что честная молодость всегда дружит с ро¬
мантической жаждой подвига во имя счастья обездоленных, и
еще потому, что учитель видел, какая лютая ненависть накопи¬
не понимая, спро-
4
к
которому
его с
А. С. Гречнев.
молодым слесарем
учителя появились
Кли-
кни-
лась в сердце труженика, и стоит показать людям, куда идти
и что делать,— рухнет мир насилья...
— Пляшут! — невесело кивнул опять забойщик Галицев,
оторвав Гречнева от увлекших его дум.
— Да! — встрепенулся учитель, мечтательно улыбаясь.
27
— А через час вонючая землянка, клопы, клок соломы под
голову... И это в лучшие годы! Молодость... И так день за
днем, пока не отнесут вон туда, под бугор,— искоса поглядывал
Галицев на собеседника.
Тогда учитель поднялся и, взяв шахтера под руку, пошел с
ним в темноту по узенькой улочке «Собачевки». Они вышли в
степь и долго говорили о житье-бытье и чем дальше, тем боль¬
ше понимали друг друга.
Гречнев к своей большой радости обнаружил, как широко
осведомлен о событиях в России этот простой шахтер убогого
поселка, как чутко реагирует на злодейства правящей шайки,
на безумства хозяев. И что интереснее всего — говорит об этом
убежденно, хотя в иносказательной форме. Чувствовалось, с
ним шел человек не только умудренный житейским опытом, но
и любознательный, побывавший в сложных переплетах.
Учитель порадовался знакомству, и, может быть, под влия¬
нием событий нынешнего вечера ему пришла в голову любопыт¬
ная мысль: а что если с помощью Галицева при училище орга¬
низовать шахтерский хор, разучивать и петь хорошие песни, а
между тем...
— Как вы думаете, придут шахтеры, если в школе органи¬
зовать хор? — спросил Гречнев.
— Хор? — удивился горняк. Помолчав, загадочно ответил:
— Если будет хороший запевала, так, наверное, придут.
А через несколько шагов добавил:
— Любопытно посмотреть...
— Так давайте прямо завтра. Признаться, люблю хоровое
пение...
На том они и разошлись — учитель в свою комнатушку, а
забойщик — в землянку под бугром.
А через неделю при рудничном училище уже были органи¬
зованы хор и вечерние занятия для шахтеров. Все больше и
больше людей шло на эти занятия, и учитель ближе знакомил¬
ся с ними.
...Вот, не зная, куда деть свои большие узловатые руки,
сидит забойщик Клим Киселев. Это — близкий друг Даниила
Галицева. Они держатся всегда вместе и краснеют друг за дру¬
га при неудачных ответах учителю. А за ними — кузнец Семен
Бескаравайный, совсем неграмотный, но страстно желающий
выучиться читать и писать, «осилить грамоту», как он говорит.
Забойщик Петро Болоцкий и Федор Клоков, слесари Петро
Воропаев и Василь Григоращенко. Последний всегда пытливо
посматривает на учителя своими синими, по-девичьи большими
глазами. Хорошие, душевные люди. А что если...
И тогда учитель кладет в парту по листовке сперва Киселе¬
ву и Галицеву, а потом и другим, знающим грамоту. А наутро
Гречнев обнаруживает эти листовки на шахтном заборе. Акку-
28
ратно приклеены. Значит, не впервой! И народу — толпы возле
них. Читают. Суровеют лица.
— Башковитый человек писал!
— Про царя-то как, про царя!
— А что? Верно! По шапке ему давно пора...
— А про войну, гляди, кум: «Братоубий-ствен-ная бой-ня на
Даль-нем Вос-токе»,— читал по слогам высокий худой шахтер
и, оторвавшись от листовки, матерно ругнулся.
— Сколь нашего брата изувечили, гады! Ни дна бы вам, ни
покрышки.
Учитель вместе с другими стоял и читал, словно впервые ви¬
дел. А когда повернулся, встретился глазами с Даниилом Гали-
цевым. Забойщик заговорщицки подмигнул и пошел размаши¬
стым шагом, напевая под нос какую-то бойкую припевку.
Вечером учитель прямо сказал Киселеву и Галицеву:
— Останьтесь для дополнительной спевки. Вы сегодня что-
то фальшивили. Нужно вникнуть в существо песни. Тогда по¬
лучится...
— Да вот стараемся, Андрей Семенович, вникнуть...-
Поговорили они в тот вечер впервые, что называется, по ду¬
шам. После этой «спевки» Гречнев оставлял у себя все больше
и больше людей «для дополнительного разучивания песен».
Сначала тут были только шахтеры Первого рудника, потом стал
заглядывать рабочий Смирнов с соседнего машиностроительно¬
го завода, Глушков, Павловский со станции. Появились свои
связные и свои люди на окрестных предприятиях и в поселках.
Как-то Гречнева познакомили с двумя Василиями — учащи¬
мися штейгерского училища — Митрофановым и Козловым. Ре¬
бята оказались на редкость сообразительными. С их помощью
учитель наладил гектографирование привезенных из Екатерино-
слава и Луганска листовок. Теперь каждый участник «допол¬
нительных спевок» получал изрядную стопку прокламаций и
нес их в землянки шахтеров, в цехи завода. На Первом руднике
их разбрасывали и во дворе, и в конторе. К чтению листовок при¬
страстились даже некоторые служащие, а инженер Валериан
Данчич частенько исчезал из кабинета куда-то, приказав своему
швейцару, старому увечному шахтеру Кириллу Рассыпному:
— Кто спросит, скажи по делам службы.
Дела были, однако, таковы, что, узнай о них пристав Неми¬
ровский, не сдобровать бы инженеру: Данчич активно помогал
социал-демократической группе.
Вскоре произошло на первый взгляд малозначительное со¬
бытие: учитель Андрей Гречнев купил себе полушубок на ба¬
заре. Но рудничные бабы расценили это так:
— Учитель зимовать, стал быть, остается. Укореняется...
Женщины, сами того не подозревая, метко высказали то, что
происходило в жизни молодого учителя. Он действительно уко¬
ренялся, и корни его кружка все глубже уходили в шахтерскую
29
массу Первого рудника. А что творилось по вечерам в школе!
Здесь кипели страсти, разгорались бурные политические споры.
Постепенно «выкристаллизовалось», как любил повторять шахт¬
ный химик Нухим Соколовский, и сложилось крепкое ядро,
штудировавшее привезенные из Луганска программу и устав
РСДРП и новые брошюры Ленина.
Тон в группе задавали забойщики Клим Киселев и Даниил
Галицев. И когда царь совершил невиданное злодейство, залив
рабочей кровью площадь перед своим Дворцом, на Первом
руднике была уже социал-демократическая большевистская ор¬
ганизация. Она и подняла шахтеров на январскую забастовку
1905 года.
Рудник остановился. Лишь двое рабочих поддерживали пар
в котле да время от времени давали протяжный гудок в знак
великой скорби по убитым царевыми пулями братьям в дале¬
ком П,итере.
Сурово и гневно шагали шахтеры по кривым улочкам своих
поселков. И «Собачевка», и «Нахаловка» услышали в тот мо¬
розный январский день впервые выпущенную на волю песню:
Смело, товарищи, в ногу,
Духом окрепнув в борьбе,
В царство свободы дорогу
Грудью проложим себе.
Учитель шагал вместе с шахтерами и, слушая могучий рабо¬
чий хор, гордо думал о том, что «спевки» в школе не прошли
бесследно...
2.
Рудник уверенно шел к решающим схваткам первой револю¬
ции. Летом шахтеры надолго снова бросили работу и вышли на
улицы. К ним присоединились заводские рабочие. Ночью к Греч-
неву приехал из Енакиево литейщик — большевик Григорий
Ткаченко-Петренко. Всю ночь социал-демократы Первого рудни¬
ка составляли с ним требования к администрации. Товарищ
Григорий уехал на рассвете, пообещав сейчас же дать тревож¬
ный гудок на Петровском заводе, чтобы поддержать горловцев.
Директор-распорядитель рудника Кноте вертелся, как ка¬
рась на сковороде, когда ему поднесли требования, написанные
твердой рукой старого подпольщика. Директор топал ногами,
ругался на двух языках, но Даниил Галицев и Клим Киселев,
посланные шахтерами, не отступали ни на шаг.
Когда они вышли из конторы и рабочие узнали, что дирек¬
тор не согласился с требованиями, в котельную бросился Ва¬
силий Григоращенко. Раздался протяжный гудок. Ему отклик¬
нулись сирены завода и окрестных рудников.
— Пусть теперь, зануда, посмотрит! — зло сказал Василий,
созывая шахтеров.
30
Снова закипели, забурлили собрания, митинги. Около двух
недель стоял рудник. Кноте не выдержал, прибежал на шахту,
разыскал Киселева и Галицева. Умоляя начать работы, обещал
выполнить многие пункты из той «забастовочной бумаги», а об
остальных «немедленно снесется с правлением»...
Шахтеры Первого рудника пошли на работу. Но они знали,,
что это ненадолго и что надо готовиться к новым боям.
Большевистская группа развила бурную деятельность. Бы¬
ли дни, когда поселок буквально засыпали листовками. Даниил
Галицев, Клим Киселев, Петр Болоцкий, Василий Григоращен-
ко, сын горняка — телеграфист Василий Исиченко каждую ночь
отправлялись в поход с прокламациями, и каждое утро драгуны
и полиция метались как угорелые в поисках агитаторов.
Учитель Андрей Гречнев внутренне посмеивался, когда ви¬
дел свирепое лицо пристава Немировского, красного от ярости
драгунского офицера. Горловская группа РСДРП сумела со¬
хранить кадры вплоть до знаменитой Горловской эпопеи.
...События развивались стремительно. Еще не успел Кноте
опомниться от летней забастовки, как шахтеры Первого рудни¬
ка в дни всеобщей октябрьской политической стачки дружно
бросили работу и начали собирать деньги-на вооружение. Они
прямо говорили на собраниях, что нужно приготовить «хоро¬
шую дубину на Николкину спину»... Это уже были не те шахте¬
ры, что гонялись по поселку за лавочниками...
Вскоре на одном из заседаний Горловской большевистской
группы стал вопрос о создании рабочей дружины. Начальником
ее избрали учителя Андрея Гречнева. Нужно было немедленно
раздобыть оружие. И тогда рабочие принесли свои деньги.
Шапка ходила по кругу на всех предприятиях. Специально
уполномоченные товарищи выехали закупать револьверы.
Разыскивали оружие и на месте: собирали охотничьи ружья,
кинжалы, а то и просто вырезывали длинные палки и на конце
их забивали по нескольку гвоздей, чтоб легче стягивать драгун
из седел. Шахтный кузнец Семен Бескаравайный со своими
помощниками и добровольцами из бастующих шахтеров день
и ночь ковал грозное шахтерское оружие — пики. В те дни про¬
исходили и весьма забавные случаи. Шахтеры Первого рудника
до сих пор помнят, как забойщик Петр Болоцкий «вытанцевал»
винтовку у солдат. В назначенное время Болоцкий с одним
дружком собрал ватагу девчат и отправился к солдатской ка¬
зарме. Шахтеры устроили хоровод. Молодки пригласили солдат
танцевать. Когда солдаты ослабили внимание, приятель Петра
быстро скользнул к козлам, схватил винтовку и что есть сил —
ходу. Через несколько минут к нему прибежал и Болоцкий:
сказал солдатам, что запорошило глаз...
Винтовку принесли в подвал к Данчичу. Потом слесарь
Петр Воропаев передал ее Василию Григоращенко, а тот в день
восстания по-шахтерски пустил ее в дело..,
31
Вот так добывали шахтеры оружие. Знали, что восстание не¬
избежно. На Первом руднике был даже свой начальник шта¬
ба— штейгер Гуртовой. Вместе с инженером Данчичем он за
несколько дней до восстания поднимался на отвалы породы, на
эстакаду — намечал будущие ключевые позиции.
Шахтеры держали тесную связь со всеми предприятиями
Горловки и особенно с машиностроительным заводом и стан¬
цией. к концу октября замечательные события происходили на
Первом руднике
нальные союзы,
t
1
П. И. Болоцкий.
и на заводе: рабочие создавали профессио-
избирали делегатов, из которых потом был
создан в Горловке первый Совет
. рабочих депутатов. На руднике
I № 1 по рекомендации большевист-
; ской группы председателем шахт-
кома профсоюза горнорабочих был
избран забойщик Клим Киселев.
В первых числах ноября боль¬
шевики Горловки вышли из под¬
полья и развернули усиленную
агитацию среди рабочих за воору¬
женную борьбу. Была установле-
\ на связь с войсками, раскварти-
! рованными в Горловке. Но в са¬
мые последние дни перед восста¬
нием к солдатам проникнуть не
удалось, и они не пошли с рабо¬
чими.
Неутомимый Андрей Г речнев
со своей шахтерской гвардией разъ¬
езжал по всем шахтам, призывая
горняков «забить последний гвоздь
в гроб Николке Романову». В это
время в Горловку приезжает про¬
фессиональный революционер Але-
Работа пошла еще веселей, а настрое-
ксандр Кузнецов-Зубарев,
ние горловцев становилось боевитей.
Из Екатеринослава 8 декабря поступила телеграмма Боевого
Стачечного комитета. На следующий день на станции состоялся
грандиозный митинг. Выступали Гречнев, Глушков, Смирнов,
Исиченко, станционный служащий Снежко. В ответной теле¬
грамме, зачитанной тут же и горячо одобренной рабочими
и крестьянами, приехавшими на митинг, говорилось, что все
горловцы присоединяются к забастовке.
Была принята клятва: «Пасть костьми или выйти победи¬
телями»...
" Снова пошла шапка по кругу, Опять группа товарищей
отбыла в Таганрог за оружием.
32
Десятого декабря в Горловку приехал Григорий Ткаченко-
Петренко, объезжавший донецкие поселки. Все пошли на ми¬
тинг. Шахтеры с волнением слушали рассказ товарища Григо¬
рия о том, что отряды енакиевских дружинников стоят наготове
и в любое время выступят на помощь. Надо быстрее вооружать
людей и всем сообща вставать против захребетников. Рабочие
в едином порыве провозглашали боевые лозунги, овладевшие
их душами:
— Смерть царю — кровавой собаке!
— Долой самодержавие!
— Поможем московским братьям!
— Да здравствует революция!
Сунулся было станционный бухгалтер Орлов с призывом
«мирно поговорить с властями». Но его стащили с возвышения.
Созданный в тот день Распорядительный комитет под пред¬
седательством фельдшера — большевика Глушкова взял власть
в свои руки и, созвав делегатов от предприятий, принялся
форсировать вооружение. Митинги, собран-ия, дискуссии шли
всюду. Не работало ни одно предприятие. А на линии желез¬
ной дороги ходили агитпоезда, украшенные алыми полотни¬
щами. На одном из них находился Андрей Гречнев с товари¬
щами. Учитель говаривал, что отныне он живет на колесах:
в квартире его хозяйничали солдаты.
Обстановка все обострялась. В Донбасс спешили воинские
соединения. Лихорадочно вооружались рабочие дружины. Люди
не отличали дня от ночи: поселок бурлил круглосуточно. У куз¬
ницы Первого рудника стояла очередь за пиками. То и дело
возникали митинги. Вот группа шахтеров собралась 'вокруг
Василия Григоращенко. Он восклицал:
— Пришел и на нашу улицу праздничек! Теперь гляди в
оба, хлопцы. Уж душу отведем! В Ясиноватой и Авдеевке на¬
чали...— и он вставлял такое соленое словцо, что шахтеры за
бока брались.
— Братцы, Кноте прет! Поди, сюда!
— Один летит?
— Нет, вон и толмач мчит с французом!
— Дивись, б!жить як скажений! Чи хто перцю шд хвют
трухнув?
Директор бледный как стена, заикаясь, кричал еще издали:
— Господа! Шахтеры... Авария!.. Дадим много деньги! Шахта
затоплай...
— А ты дуй сам!
— Прихвати с собой и своего помощничка!
— Вдвоем сподручней!
— Братцы, не пустите по-миру! — кинулся к шахтерам пере¬
водчик инженера Бага.
— Ты брось, холуй, антимонию разводить!
3 Наша «Кочегарка»
33
Из толпы шахтеров вышли Даниил Галицев и Клим Киселев:
— Не изволь беспокоиться, барин. Рудник в обиду не дадим.
Он теперь наш, народный. А тебе советую сейчас же убираться
отсюда подобру-поздорову в свои палаты. Когда понадобишь¬
ся,— найдем!
Директор медленно пошел
На снимке: Григорий Ткаченко-Пет¬
ренко (справа) и его друг Андрей Щер¬
баков — участник горловского боя.
к санкам. Шахтеры грозно мол¬
чали. В настороженной тишине
гулко скрипел снег под сапога¬
ми Кноте.
— А вам особую приглаше¬
нию надо?—подался к перевод¬
чику шахтер с пикой.
Переводчик рванулся за ди¬
ректором, схватив за руку не¬
доумевающего француза.
— Хлопцы! — сказал Гали¬
цев.— Айда в шахту. Не дадим
пропасть нашей кормилице.
Шахтеры двинулись к ство¬
лу... Но со стороны завода не¬
ожиданно послышались залпы, и
тотчас над поселком взмыл тя¬
желый рев заводского гудка.
Еще не успели выбежать из
шахтного двора, как басовито
заревел гудок Первого номера.
За ним отозвались «пятовская»
и «восьмовская» сирены. Шах¬
теры бежали что есть сил, пред¬
чувствуя недоброе...
За поворотом послышались
возбужденные голоса, выстрелы.
Из переулка сыпанула толпа.
За нею, поднимая снежную
пыль, аллюром неслись драгу¬
ны с обнаженными палашами.
— Братцы! Заводских постреляли!—бросился навстречу
шахтерам молодой парень.— Кузнецова ранили!
Раздались возмущенные крики:
— Кровопийцы!
— Палачи!
Драгуны, увидев вооруженных шахтеров, прекратили пре¬
следование и повернули обратно. Шахтеры кинулись было вдо¬
гонку с пиками наперевес, но драгуны быстро скрылись.
— Немедленно к Гречневу в комитет! — крикнул Киселев.
...А Гречнев уже был в аппаратной станции и вместе со
Снежко, торопясь и негодуя, диктовал телеграммы во все концы
Донбасса: Енакиево, Авдеевку, Гришино, Дебальцево...
34
Уже к вечеру прибыли два эшелона енакиевцев под коман¬
дованием Андрея Щербакова и Федора Апостолова. Стали
подъезжать и другие дружины.
Разослав телеграммы, Гречнев с отрядом шахтеров Первого
рудника напал на полицию и жандармов и обезоружил их.
Потом вышел на железнодорожную линию и неотлучно был
там, принимая эшелоны. То и дело слышались короткие воз¬
гласы:
— Здравствуйте, братцы!
— Отомстим!
— Веди!
Вооруженное восстание рабочих в Горловке. Донбасс, декабрь 1905 года;
(с картины художника М. Саблина).
...Командиры дружин собрались на совещание. Вот когда
пригодились рекогносцировки штейгера Гуртового. Было ре¬
шено занять господствующие над Горловкой надшахтные зда¬
ния и отвалы породы. Атакуют солдат первыми подвижные
отряды горловцев под командованием Гречнева и Гуртового.
' Ночью разыгралась пурга, и дружинники незаметно окру¬
жили казармы. Атака началась успешно. Шахтеры бросили во
двор казармы свои самодельные бомбы, дали залп. Солдаты и
драгуны пешим ходом бросились наутек. Вслед им загрохотали
залпы дружин.
Но солдаты, приняв помощь из Енакиево, стремительно
вышли в тыл повстанцам. Завязалась жестокая схватка на под¬
ступах к железнодорожной линии. Всюду чернели тела убитых.
3*
35
Но дружинники дрались геройски. Гречнев и Гуртовой, Беска-
равайный и Болоцкий, Галицев и Киселев. Насмерть стоял
на эстакаде слесарь Первого рудника Василий Григоращенко.
Расстреляв все патроны, он бросился врукопашную, а когда
у него выбили винтовку, схватил кусок породы и пошел им
гвоздить солдат...
Триста рабочих-героев погибло на баррикадах шахтерской
Горловки. Восстание было потоплено в крови.
* *
*
Когда через три года царь приказал судить захваченных
горловцев, перенесших все муки заключения в Екатеринослав-
ском каземате, они и на суде вели себя геройски. Слесарь
Василий Григоращенко в ответ на вопрос председателя суда,
генерала Лопатина — признает ли дружинник себя виновным —
прямо сказал, что не желает говорить с драконом. Презренными
палачами назвал судей в своей речи и Григорий Ткаченко-
Петренко.
За несколько минут до казни все восемь повстанцев, при¬
сужденных к повешению, написали предсмертные письма. На
волю вырвалось лишь одно — письмо литейщика Григория
Ткаченко-Петренко, известное как документ потрясающей силы
духа, мужества и стойкости рабочего-революционера.
Большевистская газета «Пролетарий» с гордостью сообщала
своим читателям о героизме повстанцев шахтерской Горловки:
«Мы предпочитаем лучше быть замученными в тюремном под¬
земелье-карцере или быть расстрелянными, чем стать предате¬
лями, изменниками нашему общему делу. О, нет! Враги наши
этого не дождутся!» — так писал нам из-за тюремной решетки
наш товарищ, большевик-рабочий Петренко-Ткаченко... Ему вме¬
сте с другими товарищами, стоявшими во главе Екатеринослав-
ской забастовки в великий 1905 год, пришлось испить чашу до
дна... Бесстрашно пошли они — восемь рабочих-героев — на
смерть»...
Палачей они встретили с песней. С боевой песней на устах
они и умерли, навсегда перешагнув в бессмертие уверенными,
что их дело доведут до победного конца братья по борьбе.
В Горловку на смену павшим спешили новые бойцы.
...Вот что вспомнил в тот декабрьский день 1955 года старый
учитель Андрей Семенович Гречнев.,
Николай Гончаров.
36
УГОЛЬ
На вокзале окончился бой.
Вдовы плакали.
Вновь на рассвете
Опускали шахтеров в забой
Целый месяц стоявшие клети.
У ствола, '
У закрытых ворот
Часовые застыли на вахте.
Губернатор карателей взвод
Для острастки оставил на шахте.
Снег холодный летел на штыки...
Непокорный народ — углерубы —
Крепче сжали свои кулаки
Да упрямее стиснули зубы.
В темных норах, в подземном аду
Уголь вновь добывали шахтеры.
Чтоб в семнадцатом грозном году
Загорелся он в топках Авроры.
Николай Домовитое.
37
трудный перевал
1.
П ритих шахтерский поселок. Проходят дни, похожие друг
на друга, нудные, тягучие. Тоска...
По вечерам кто-то нехотя перебирает лады гармошки. Песня
пьяная, будто обессиленная птица, взметнется над землян¬
ками и тут же падает замертво. Идет ватага коногонов. Пошли
до смены гуртоправить куда-то на «Собачевку» или «Миллион-
ку». Быть драке. Так, по пустякам, лишь бы отвести измучен¬
ную душу. А завтра снова бесконечная упряжка. В сырой норе
на боку добывает шахтер свою долю обушком: гэх-ха, гэх-ха.
Мысли бередят душу: «Для такой ли доли мать родила? Эх,
жисть!»
И встает в памяти буревой 1905.
Прокатился он пороховым дымом да скрежетом шахтерских
пик, приложился обушком не к одному хозяйскому хребту.
Томясь по тюрьмам, ждут казни повстанцы, а свободу палачи
уже успели задушить. Но она была, и шахтер знает к ней путь.
Он снова пойдет за нее в бой, только бы видеть: кто поведет,
где теперь эти люди?
Такие люди были.
...На хуторе Стенки забойщик Даниил Романович Галицев
справляет «крестины». На завалинке тихо напевают бабы, а в
комнате шахтеры не спеша ведут разговор.
На днях Даниил Романович вернулся из Екатеринослава,
куда его посылали шахтеры Первого рудника выбирать депу¬
тата в Государственную думу. Теперь он рассказывал о виден¬
ном и слышанном.
— Полиции было больше, чем выборщиков,— басит Даниил
Романович,— но опытные люди сумели провести и там заба¬
стовку. А дело вот как было. Собрались мы, выборщики, в зале,
да так нас густо, что не повернуться. Екатеринославцы, те сразу
заметили, что тут дело нечисто и — оратору:
— В зале половина переодетой полиции! Это что — выборы
или слежка за рабочими делегатами? Пока они не уберутся,—
мы бойкотируем выборы.
38
И пошла потасовка, пока в зале ни одного «фараона» не
осталось.
— Хоть надежного человека выбрали? — нетерпеливо спро¬
сил кто-то.
— Вроде из рабочих тамошнего депо. Но дело не в этом,
други. Дума думой, а нам свою думу думать, надо снова нала¬
живать дело.
— Был бы Гречнев, тот бы...
близкий друг хозяина.—Пом¬
нишь, как в пятом?
— Еще бы! Но тужить не
приходится. Надо самим брать¬
ся. В пятом мы кое-чему на¬
учились, теперь будем делать
так, чтобы конец иным вышел.
Поищем людей надежных.
Галицев вел разговор корот¬
ко, приглушенным голосом, и
все понимали, что он знает и
такое, о чем не сразу можно
говорить.
— Верно, Романович. Будем
пробовать...
Так на Первом руднике про¬
ходили трудный перевал — годы
реакции. Снова зажигал огонек
борьбы в массах забойщик-боль¬
шевик Даниил Романович Га¬
лицев, скрывшийся от ареста
в пятом и почему-то нетрону¬
тый полицией по возвращению:
может, жандармы хотели та¬
ким образом проследить связи.
вздыхает Григорий Морозов,
Д. Р. Галицев (Галицын).
2.
Поезд набирал ход. Серые отвалы породы и между ними
порыжевшие от зноя холмы с покосившимися лачугами и зем¬
лянками терялись в степном мареве. Все было привычным,
таким, как и вчера, как и год, и пять, и десять лет назад.
В вагоне третьего класса люди дремали. Только скуластый
пассажир в синей косоворотке, не отрываясь, смотрел в окно,
словно впервые попал в эти края. В больших черных глазах
затаилась дума. Дорого дал бы любой сыщик, если бы знал,
что думает и куда путь держит этот забойщик из Горловки —
Даниил Галицев. Впрочем, один из пассажиров, шпик Бахмутского
жандармского управления, знал, кто перед ним... Подсев к шах¬
39
теру, «дремал» да изредка приподнимал веко, косясь на пасса¬
жира.
— Катеринослав не скоро? — спрашивал «сонно».
— Не знаю,— отвечал Даниил.
В Екатеринославе Галицев вышел на шумную привокзаль¬
ную площадь и вдруг у балагана с игрушками встретился
взглядом с тем же подозрительным субъектом. Ноги машиналь¬
но передвигались, а в мыслях одно: как избавиться от «хвоста».
Надвигался вечер. До темноты надо было любой ценой добрать¬
ся к рабочей Чечелевке. Оставалось только бежать, иного
выхода, казалось, не было. И вдруг несется несколько троек.
Галицев стремглав кинулся через дорогу почти под конскими
мордами. Шпик как ни суетился — не поспел за ним и остался
«с носом».
Даниил спешил на Чечелевку, к домику, где его уже ждали.
...Спустя неделю он пересекал в поезде западную границу
России. Шахтер ехал в Швейцарию.
Осенью он вернулся в родные края. «Ездил Галицев за
длинными рублями, но, видать, длиннее наших не нашлось»,—
поговаривали на руднике.
Подрядчик с подозрением отнесся к его возвращению.
— Брехать будешь — выгоню!
— Да чего уж там, и так намаялся без настоящего дела,—
ухмыльнулся забойщик.
...Кузнец Веницковский спускался в шахту подковывать ло¬
шадей. Знал свое дело, метко ухнали вколачивал, а коногоны
вокруг языками чесали. То да сё, что, мол, нового? «Ты там,
старина, ближе к начальству, не слыхать ли про прибавку?»
Кузнец бросил зажатую меж колен лошадиную ногу, осмот¬
релся: свои. Отвернул ворот рубахи, в руках листок оказался.
— Слыхал! Только языки — на замок, а то у каждого под¬
вешен, что репица у этой кобылы.
Смеются, знают: старик сейчас выкинет какую-нибудь
штуку.
— Так насчет прибавки? Вот она.
И стал кузнец читать. Стихли хлопцы, слушают.
Вдруг из темноты окрик:
— Значит, подковываешь? — перед кузнецом стоял штейгер
Белый. Выхватил листок, стал читать:
— Газета? «Социал-демократ»? — усы чуть шевельнулись.—
Зайдешь ко мне!
Штейгер ушел и газету унес.
На следующий день кузнец явился к штейгеру. В конторке
было опрятно, чисто. На стене карта угольного поля. Белый
встал.
— Пришел, просветитель? Хорошо...— подошел к двери, по¬
вернул ключ,
40
«Ого,— подумал кузнец,— мордобой готовится». Но штейгер
спокойно достал из бокового кармана какую-то бумагу, разгла¬
дил рукой, подал Веницковскому:
— Читай!
Кузнец быстро пробежал глазами:
«Ртутное дело А. Ауэрбаха и К°, февраля 10 дня 1906 года.
Штейгеру Г. Д. Белому.
Настоящим уведомляю вас, что вследствие обстоятельств,
выясненных полицейским дознанием по делу о нарушении ти¬
шины рабочими Александровского угольного рудника 30 января
сего года во время вечернего наряда, я не имею возможности
оставить вас на службе общества дальше 1-го апреля с. г. До
указанного же выше срока вы будете считаться в отпуске.
Управляющий Ауэрбах».
— Вона как! — выдохнул кузнец.
— Теперь разменяемся документами! — промолвил Белый
и протянул Веницковскому газету.
— С этой бумагой походил без работы. Только теперь, в де¬
вятом году, взяли на службу сюда,— добавил Белый.
Вскоре штейгер стал своим. Галицев давал и ему привезен¬
ные из дальних краев листочки.
3.
В следующем году трупы людей погребали без похоронных
процессий, без отпеваний. Умирало много, каждый день: обшир¬
ные районы Донбасса, в том числе и Первый Горловский руд¬
ник, охватила эпидемия холеры. Жутко стало в поселке.
— Татары-нехристи занесли,— провозглашал поп.
— Жиды напустили на православных,— вопили черносо¬
тенцы.
В поселках начались погромы еврейских семейств, но погром¬
щиками занялась группа Галицева. Шахтеры Морозов, Киселев
объясняли действительные причины эпидемии. Сам Галицев
нашел у доктора Кавалерова журнал, в котором были опубли¬
кованы материалы санитарной организации Екатеринославского
губернского земства. Собрал рабочих, прочитал, пояснил:
— Причины эпидемии — наша убогость. О ней даже бур¬
жуазная печать не может умолчать. Земская комиссия обследо¬
вала 2757 квартир рудничных рабочих, в которых ютилось
18 624 человека. Считайте: в одной лачуге в среднем живет по
6—7 человек. Что же это, по мнению комиссии, за лачуги?'
— Живут и по 16 человек,— хрипло выкрикнул кто-то и за¬
кашлялся.
— Знамо дело, чего уж там, а ну дальше, Романыч?
Галицев продолжал:
— Арифметика простая. Земство пишет, что холодно в
51,5 процента квартир, сыро — в 42,3 процента, дымят печи —
в 30,3 процента, протекают крыши — в 38,5 процента...
41
— Да, протекают, будь они прокляты! — снова кто-то ото¬
звался.
— Нет потолка — в 29,7 процента,— читал Галицев даль¬
ше,— земляные полы — в 43,2 процента, темных и полутемных
квартир — 35,8 процента.
— Хозяйский скот лучше содержится!
— Ничего. Устроим им пятый год! — зашумели шахтеры.
Галицев брал другой листок и, подтянув фитиль в коптилке,
говорил:
— Господа земские врачи вот еще что пишут: «Беднота,
инвалиды, вдовы погибших рабочих и глейщики, зарабатыва¬
ющие 40—80 копеек, живут в обыкновенных сараях, надворных
постройках, сбитых из досок...»
— Это же про нашу «Миллионку» — воскликнул забойщик
Киселев.— Там миллион нищих, разве что после чумы помень-
шало, а Вдовья, Сиротская, «Нахаловка»! По одним названиям
узнаешь, к кому в гости идешь.
А Даниил уже держал в руках газету «Социал-демократ»
и говорил:
— А вот здесь Ленин пишет, что русский рабочий может
только революционной борьбой, освободится от такой жизни...
Рабочие кружки росли с каждым днем. Галицев налаживал
связи с соседними предприятиями: шахтой № 5, Щербиновски-
ми копями, Ртутным рудником, где действовали большевики
Лапин, Острогорский, Стожок.
Прокламации появились и на Первом руднике. Только для
выпуска их требовался глицерин, который доставала по окрест¬
ным аптекам жена Галицева, Екатерина Агеевна, и другие жены
шахтеров.
А распространять листовки уже было кому. В центральных
мастерских — Беска^авайный, Веницковский, Ляшенко; в шах¬
те— Галицев, Морозов, Киселев, Сегеда, Черникевич, коногон
Дырда; в школе — учителя супруги Петренко, служащие боль¬
ницы Веницковская, Трубицына. Сама больница, а также квар¬
тира Веницковских служили явочными местами.
4.
Декабрь скупо припорашивал снегом мерзлую землю, словно
раздумывал, стоит ли прихорашивать этот убогий уголок.
В темноте мутно белели накаты землянок. Редко где мерцали
огоньки да выли на косорогую луну собаки.
Пристав Кононенко нервничал. В своем кабинете, в корде¬
гардии, он расхаживал взад-вперед, пожимал руки, видимо,
в ожидании чего-то, часто останавливался, прислушивался.
Среди рабочих пошла «крамола»: вчера все чины полиции
скоблили листовки на заборах. Кто их клеил? Пристав десятки
раз прочитывал «черные» списки. Пометил крестиками фами¬
42
лий. Этих приказал «взять», а теперь ждал полицейских с пер¬
вой добычей.
...Галицев и Морозов вышли от Черникевича вместе. Шли,
тихо разговаривая.
— Ты скажи, Романович, за какие-такие капиталы Гюэп
строительство повел? — отозвался Морозов.— Коксовые бата¬
реи обновил, брикетная фабрика пошла, паровые подъемы — на
бетонах. Еще и какой-то толуол вырабатывает.
— С горба с нашего, Никитич. Простая штука. Меньшую
половину тебе, большую — себе. А уголек цену просит. Как-то я
разговорился с конторским служащим Лисенком. Говорю: «Что,
хозяин не в обиде?» А он: «Чего ж ему? В пятом только сорок
тыщ пудов за сутки выдавали, а за одиннадцатый год в три раза
больше. Доволен»,— отвечает.
— Еще бы!
Подходили к перекрестку с Десятницкой.
— Запрячь подальше, Никитич. Как бы не нарваться. Я по¬
шел первым,— сказал Галицев.
Только разошлись, как от подворотни купца Мишурьянца
отделились четверо. Следом — конные.
— Стой!—крикнули Даниилу.
Галицев начал умышленно ругаться, порываясь уйти. Надо
было навлечь на себя всех и дать скрыться Морозову с «това¬
ром». Но конные уже заметили его и кинулись вслед. Галицев
видел, как подскакавший ударил Морозова шашкой, спешился,
но тут же ловким ударом был сбит с ног.
На выручку подоспело еще несколько городовых, и Морозова
«взяли». Галицев видел, как полицейский погнался по дороге
за листками, подхваченными ветром.
«Эх, Никитич, дорого ты поплатишься. Выстоишь ли?» —
думал Галицев о друге.
Обоих привели в кордегардию. Пристав Кононенко важно
уселся в кресло и начал допрос...
Вскоре забойщиков судили. Григория Никитича Морозова
сослали на долгие годы в Туруханский край. А Галицев с семьей
в 24 часа был выслан за пределы области.
Поутру убогая повозка, поскрипывая на комьях, медленно
выехала из поселка. Четверо детишек, закутанных в тряпье, да
кое-какой скарб домашний — вот и вся поклажа. Да хозяин
с хозяйкой вслед. До Бокова-Хрустального долог и труден путь.
Но эти люди легкими путями никогда не ходили...
Павел Омельяненко.,
43
ПЕТР МОИСЕЕНКО НА ПЕРВОМ РУДНИКЕ
1.
Горловка встретила его злой февральской метелью. Ветер
пригоршнями, словно толченое стекло, бросал в лицо колючую
снежную крупку. Потом снег таял, запутавшись в густой бороде
с нее маленькими сосульками.
Но приезжий, казалось, всего
этого не замечал. Он бодро шагал
по неширокой улочке навстречу бе¬
лой тьме. Пять длительных ссылок,
проведенных на дальнем Севере,
сделали Петра Анисимовича при¬
вычным к самым неожиданным ка¬
призам погоды.
А нынешняя метель, донецкая,
очень напоминала собой архангель¬
скую, куда Моисеенко двадцать
семь лет назад был сослан Алек¬
сандром III за организацию Мо-
розовской стачки.
Однако не воспоминания зани¬
мали сейчас Петра Анисимовича.
У самой груди, под защитой ви¬
давшего виды полушубка, лежал
драгоценный груз—листовки. Под¬
готовлены они были в Луганске
местной подпольной большевист¬
ской организацией. Когда Моисеенко решил переехать в Горлов¬
ку (полиция не давала долго сидеть на одном месте), товарищи
поручили старому революционеру доставить их по адресу: Гор¬
ловка, больница, доктору Кавалерову.
Мудрено было разыскать эту больницу в такую непогодь.
Да не впервой приходилось Моисеенко искать нужные адреса.
На стук вышла женщина. В руках она держала фонарик
«летучая мышь». Несколько секунд пристально всматривалась
в лицо ночного гостя, а затем тихо спросила:
44
— Курилка? Жив?
Петр Анисимович облегченно вздохнул. Сдерживая волне¬
ние, ответил:
— Жив курилка, жив!
Женщина неслышно сбежала по ступенькам крыльца боль¬
ницы и, взяв гостя под руку, осторожно, точно больного, ввела
его в помещение.
— Заждались мы вас, Петр Анисимович. Проходите.
Это была жена доктора Кавалерова.
...В небольшой, тщательно выбеленной комнате, наполненной
запахом разных лекарств,, Петра Анисимовича встретил его
давнишний друг, доктор Александр Николаевич Кавалеров. Еще
в 1902 году они — Моисеенко и Кавалеров — вместе с Григорием
Ивановичем Петровским организовали на соседних Щербинов-
ских рудниках крепкий социал-демократический кружок. Его
влияние распространялось на многие горловские рудники. Пет¬
ру Анисимовичу хорошо помнится то время, когда он, получив
из Екатеринослава марксистские листовки, поручал старому шах¬
теру Михаилу Константиновичу Демидову распространять их
на Никитовском, Первом Горловском и других рудниках. Зада¬
ние это Демидов всегда честно выполнял. А как много для под¬
полья сделал Александр Николаевич! И вот теперь, после дол¬
гих лет разлуки, Петр Анисимович снова рядом с другом и
боевым товарищем.
— Давненько не видались, давненько.— Кавалеров по-Сыно-
вьи поцеловал старого рабочего, потом гортанно пробасил:
— Теперь от нас никуда не уйдете. Горловка — место, где
много хороших людей. Работы — непочатый край...
— Я никогда не отказывался от дельных предложений.
Беседа была продолжена за традиционным самоваром.
Доктор говорил:
— Знаете, Анисимович, ко мне в больницу часто приходят
шахтеры. Кто с болезнями, а кто просто так, поделиться своими
горестями. Хороший народ, боевой. Только вот не чувствуется,
чтобы среди них сейчас, в девятьсот двенадцатом, был рабочий
с таким опытом, как у вас. Пятый, а затем столыпинщина за¬
брала много смелых товарищей. Помните Ткаченко-Петренко:
«Стоит только бросить искру, и царский трон, и царские поряд¬
ки запылают костром». Умно, образно, а главное — точно. Жаль,
не дожил до наших дней.
— Да... боевой товарищ был...— Петр Анисимович тяжело
вздохнул.— Но мы-то остались? Вот и должны продолжать
дело, за которое пали наши товарищи. А ты сам, Александр,
бываешь на рудниках? Иль через эти стены смотришь на жизнь?
— Почему же? Чаще всего — на Первом. Это даже приме¬
тил один полицейский, кажется, Шкварчук. Все набивается
в провожатые. Говорит: «Рабочие народ беспардонный»...
45
— Кстати, а как с листовками, поступают на рудники?
— Поступают, но редко и мало.
Петр Анисимович ловко расстегнул жилет, рубашку и из-за
пазухи извлек две пачки прокламаций.
— Возьми, тебе передали из Луганска,— сказал он.— На
мой взгляд, их надо отправить на Первый рудник. Пусть
у «меков» * поджилки затрясутся. А шахтер поймет, чью сто¬
рону надо держать.
В здании этой больницы П.
А. Н.
А. Моисеенко встретился с доктором
Кавалеровым.
— Правильно,— ответил Кавалеров и вышел из комнаты.
Вернулся он через минуту.
— Супруга на рассвете сходит к одному знакомому шахтеру.
Товарищ наш, большевик. Вот с ним и подумаем, где вас при¬
строить.
Долго еще на столе пыхтел самовар.
Незаметно подошел рассвет. Метель утихла. Наступил новый
февральский день.
2.
Среди шахтеров Михаил Бурых был известен как неуго¬
монный весельчак. Стоило ему появиться в сером и мрачном
здании, где обычно собирались горняки перед спуском в шахту,
его сразу окружали люди.
— А знаете,— говорил, лукаво усмехаясь, Михаил Бурых,—
что вчерася наш пристав наступил на хвост собаке управляю¬
щего. Вот было визгу...
— Да ну?
— Видать, хвост у собаки длинный...
— Отрубить надо!
* «Меки» — так называли тогда меньшевиков.
46
А Бурых, чуточку помедлив, продолжал, по-волжски окая:
— Когда собака перестала визжать, пристав говорит ей:
«Простите, ваше благородие. Уж мы народ такой — невоспи¬
танный».
Раскатистый шахтерский хохот покрывал слова балагура.
— Что невоспитанный, так это факт!
— Где уж приставу с собакой тягаться!
— Она вся в хозяина!
Смех и выкрики прекращались только с появлением штей¬
гера. Подмигивая рабочим, Бурых отходил в сторону...
Мало кто знал, что эти забавные истории Михаил расска¬
зывает не ради потехи, а для большого и ответственного дела.
Столыпинщина научила работников большевистского подполья
действовать осторожно и тонко. Кадрами рисковать нельзя.
А рабочие хорошо понимали, против кого направлены слова
бурильщика.
О деятельности Михаила и рассказал Петру Анисимовичу
доктор Кавалеров.
И вот дверь широко распахнулась. На пороге выросла ладно
скроенная фигура бурильщика Бурых.
— Простите, не найдется ли у вас, доктор, слабительного?
У нашего штейгера глаза покраснели...
Кавалеров с трудом сдержал смех.
— Слабительного, Миша, нет. Есть освежающее, вроде мят¬
ных капель... Впрочем, ближе к делу. Знакомьтесь.
— Моисеенко, Петр Анисимович. Слыхал?
— Частенько. Очень рад, очень,— пожимая руку бывшему
ткачу, скороговоркой выпалил Бурых.— Чем могу быть по¬
лезен?
Моисеенко без обиняков рассказал о том, что решил на¬
долго осесть в Горловке.
— Говорят, ваш край работой богат?
— Это точно.
— Значит, нужна квартира. Надежная, чтоб и комар носа
не подточил.
Много хороших знакомых в Горловке у Михаила Бурых.
Много друзей. Но почти всех знает полиция. Нет-нет да и на¬
грянет с обыском. Опасное дело.
— Так что, найдем квартиру? — нарушил молчание Кавале¬
ров.— Это — главное. Даже с работой легче. Нужно мебель де¬
лать для школы, а Петр Анисимович — первоклассный столяр.
— Дайте ночь сроку... Найдем!
Михаил стал прощаться. Времени в обрез. Надо еще поспеть
на Ртутный, к Цыганкову. Посоветоваться с ним.
— И еще есть дело,— Кавалеров вручил Бурых листовки,
которые привез Моисеенко.— Только осторожно.
47
3.
Вечером следующего дня Петр Анисимович уже был на но¬
вой квартире. Хозяин, кузнец Первого рудника Семен Яковле¬
вич Бескаравайный, встретил его радушно.
■ — Располагайтесь, будьте как дома. Квартира надежная.
Полиция сюда после пятого года еще не заглядывала.
Бескаравайный пока не вызывал у нее подозрений. А между
тем Семен Яковлевич активно участвовал во всех нелегальных
сходках. Жизнь научила кузнеца обводить царских холуев во¬
круг пальца.
Днем Петр Анисимович работал в школе. Делал столы,
скамейки. Работа была привычной. Да и как же иначе? Впер¬
вые за рубанок и стамеску Моисеенко взялся будучи в первой
ссылке. Потом занимался столярным делом в Мезени, где от¬
бывал срок вместе с Александром, Серафимовичем. Начиная
с 1901 года, с рубанком и топором исходил весь Донбасс.
К полуночи на квартиру Бескаравайного регулярно прихо¬
дил Михаил Бурых.
— Знаете, листовки летали по руднику, как голуби. Штук
сто попало в шахту. Один мальчонка их разбросал по вагонет¬
кам... Пристав с ума сходит.
— А как «меки»? Что они делают?
— Их словно подменили. С приставом заигрывают. Помо¬
гают искать бунтовщиков. Особенно усердствует Якушкин,
инженер. Он считает себя легальным социалистом. Говорит:
«Мы мирным путем построим республику. Царь — не помеха».
— Негодяй! — Петр Анисимович, заложив руки за спину,
из угла в угол стал ходить по комнате.— Ишь, «царь — не по¬
меха». Ну, ничего, вместе с Николкой полетит...
В то время на первом Горловском меньшевики пытались
усилить влияние. Время, однако, брало свое. Рядовые шахтеры
все яснее понимали, что царь и его слуги не уступят своих при¬
вилегий мирным путем. Многие помнили 1905-й, восстание,
расправу над рабочими. И чтобы победа была достигнута на¬
верняка, они все теснее сплачивались вокруг большевиков.
Центром Горловского большевистского подполья в 1912 году
являлся Ртутный рудник. Большевистская группа этого рудника
объединяла также работников подполья Угольного, Никитов-
ского рудников, шахт № 5, № 1 и других. В руководящее ядро
группы входили рабочие-большевики Цыганков, Стожок, Юр¬
ченко, Голдобин, Клипов, Передельский. На одном из совеща¬
ний Михаил Бурых сообщил большевикам о приезде в Горловку
Моисеенко. Было решено немедленно привлечь Петра Анисимо¬
вича к партийной работе, как имеющего богатый опыт револю¬
ционной борьбы.
— Анисимович нам окажет большую помощь во всех вопро¬
сах,— заявил на этом совещании один из руководителей больше-
48
виков Ртутного рудника Цыганков.— Нам у него надо учиться.
Когда Бурых рассказал Петру Анисимовичу о решении уча¬
стников совещания, тот в первую очередь предупредил:
— Учтите, полиция меня может быстро накрыть. Ей моя
личность хорошо знакома. Надобно мне дать такое задание,
чтобы в случае провала я не поставил под удар всю группу...
— Представьте, так и решено. Группа поручает вам прокла¬
мации и газеты, в частности, «Правду».
— Дуже добре! — по-украински сказал Моисеенко.
Петр Анисимович сразу же принялся за порученное дело.
Спустя много лет, уже в годы Советской власти, работая над
воспоминаниями, Моисеенко писал:
«По выходе газеты «Правда», у нас на руднике (имеется
в виду Горловский рудник № 1) выписка доходила до двадцати
экземпляров: работа наша все ширилась, захватывая все боль¬
шее количество людей... Газета «Правда» нам давала все».
Да, «Правда»^ которой из-за границы руководил Владимир
Ильич, давала горловчанам все, что было необходимо для даль¬
нейшей борьбы с царским самодержавием. В «Правде» шахтеры
находили правильные ответы на вопросы: «С кем идти?», «Что
делать?», знакомились с целями и задачами рабочего движения.
Распространять «Правду» на Первом да и других рудниках
Горловки Петру Анисимовичу помогали многие шахтеры, и в
первую очередь Семен Яковлевич Бескаравайный.
Часто они вдвоем, столяр и кузнец, приходили на почту
и, получив свежий номер полюбившейся горнякам газеты, рас¬
ходились в разные стороны, чтобы доставить ее в условленные
места. Как-то на квартиру к Бескаравайному пришел Юрченко.
Петр Анисимович не раз встречался с этим толковым челове¬
ком, с юных лет вступившим на путь революционного движе¬
ния. Беседуя с Юрченко, бывший ткач невольно вспоминал свой
путь и радовался, что таких рабочих, как Юрченко, в России
становится все больше и больше.
Выбрав момент, гость сказал:
— «Правда»'на рудниках переходит из рук в руки. Охочи
до нее шахтеры. Вот только редко в ней появляются материалы
о жизни горняков-горловчан, о их борьбе. Написали бы вы,
Анисимович, в «Правду». Группа просит..
Петр Анисимович и сам не раз задумывался над этим.
— Обязательно напишу,— заверил товарища по подполью
Моисеенко.— Только как переслать письмо? Полиция всю мою
почту берет на учет.
Выход был найден. В Горловку, к большей радости Петра
Анисимовича и его товарищей, приехал депутат IV Государ¬
ственной думы, большевик Григорий Иванович Петровский.
Петр Анисимович запросто обнял старого друга и произнес
свою излюбленную фразу:
— Дуже добре!
4 Наша «Кочегарка»
49
Это была вторая встреча с Петровским в Горловско-Щерби-
новском районе. Сколько воды утекло с той поры, когда они
встречались здесь впервые, сколько свершилось событий и в их
жизни и в стране? Поговорить бы об этом. Но друзьям некогда
было предаваться воспоминаниям.
В Горловку Григорий Иванович приехал на одни сутки и за
это время должен был повидаться с руководителями больше¬
вистских групп на рудниках. Таково задание ЦК партии.
К концу дня в посадке — постоянном месте нелегальных
сходок — собрались руководители большевиков Горловки —
Юрченко, Стожок, Моисеенко, Бурых, Цыганков, Голдобин,
Передельский. Каждый докладывал представителю ЦК о про¬
веденной работе на том или другом руднике. О делах на Пер¬
вом Горловском доложил Михаил Бурых.
— Поначалу круто приходилось. Меньшевики все время
путались под ногами, точно перекати-поле. Да все же мы оказа¬
лись сильнее. Подавляющая часть рабочих на стороне больше¬
виков. На слова «меков»: «Республику построим мирным путем,
царь — не помеха» шахтеры прямо отвечают: «Нет уж, горба¬
того могила исправит». «Правду» и другие наши издания гор¬
няки любят. Одна беда — мало их к нам поступает. Надо на¬
много больше. Вы передайте это в ЦК, Григорий Иванович.
— Боевые у вас товарищи,— возвращаясь с собрания, ска¬
зал Петру Анисимовичу Петровский,— Сразу видно, что дон-
бассовцы. Многое они мне дали сегодня для выступления в
Думе, богатейший материал...
По дороге Петр Анисимович поделился с Григорием Ивано¬
вичем своим мнением насчет освещения в «Правде» жизни и
революционной борьбы шахтеров Донбасса, в частности, Гор¬
ловки.
— А знаете, это неплохо. «Правде» нужны такие материалы.
Сегодня же вечером напишите статью, а я ее передам това¬
рищам.
К рассвету статья в «Правду» была готова.
...Увлеченный размышлениями, Петр Анисимович не заметил,
как к нему подошел Петровский.
— Сидел Ермак, объятый думой, на диком бреге Иртыша...
— То, что объятый думой,— факт, а насчет дикого брега, это
еще как сказать. Горловка — не Иртыш,— сказал Моисеенко.
Григорий Иванович пододвинул к себе тускло горевшую ке¬
росинку и стал читать статью друга.
— Десяток таких вещей — и из тебя, Анисимович, выйдет
неплохой беллетрист,— шутливым тоном произнес Петровский,
затем вполне серьезно добавил: — Только учти, беллетристы
ставят на своих сочинениях подписи, а здесь я этого не вижу.
— Удобно ли мне, старому воробью, ставить свою фамилию?
— Вполне! Только не П. Моисеенко, а псевдоним. Ну, ска¬
жем...
50
— «Старый воробей»... А? — Петр Моисеенко громко рас¬
смеялся.
Утром Григорий Иванович покинул Горловку. Вместе с ним
уехал и Кавалеров.
Через несколько дней пришла газета со статьей Петра Ани¬
симовича Моисеенко. Рабочие, исключая, конечно, работников
большевистского подполья, не знали истинного автора статьи.
Но «Старый воробей» точно выразил их надежды и чаяния-, рас¬
сказал об их революционной борьбе с царским самодержавием.
Все экземпляры «Правды», доставленные в Горловку, были
распространены по рудникам. Попал один номер и в руки поли¬
ции. Пристав рудника с пеной у рта кричал на своих подчи¬
ненных:
— Вы куда смотрите, сукины сыны? Крамолу у вас под
носом разносят, по руднику и поселку, а вы, мать вашу... лясы
с бабами... Не по-тер-п-лю-ю!
Пристав приказал установить дежурство на местной почте
и уничтожить «Правду», а ее получателей подвергать аресту и
отправлять в Бахмутскую тюрьму.
Тогда большевики иным путем направляли свою газету в
массы. «Правда» теперь доставлялась через передаточные пунк¬
ты и продолжала вершить свое великое дело.
4.
Известие о начале первой империалистической войны мало
удивило Петра Анисимовича.
— О ней давно мечтали капиталисты. Теперь в их карманы
потекут золотые червонцы,— говорил Моисеенко Бескаравай-
ному.— Но запомните, друг, мои слова: начавшаяся война обя¬
зательно приведет Россию к революции. Рабочие сбросят царя.
Через Семена Яковлевича Моисеенко передал Михаилу Бу¬
рых, чтобы руководители большевистского подполья собрались
и выработали план действий в новой обстановке. А положение
в Горловке создавалось тревожное. Некоторые шахтеры, поощ¬
ряемые меньшевиками, митинговали и кричали:
— Отдадим, братцы, жизнь за отечество!
— Дойдем до Берлина! Не пожалеем жизни! — надрываясь,
витийствовал меньшевик Якушкин.— Отечество не позабудет
вас, шахтеры, если вы, одев солдатские шинели, пойдете на
фронт...
Слушая Якушкина и ему подобных, рабочие рудника, особен¬
но молодежь, принимали сказанное меньшевиком за чистую
монету и уходили в солдаты.
Большевистская группа Горловки решила воспрепятствовать
этому, так как знала истинные цели войны. Петру Анисимовичу
51
группа поручила вести агитационную работу на Первом руд¬
нике.
Моисеенко в тот же день отправился к шахтерам. Некоторые
из них знали старого революционера и настойчиво просили вы¬
сказать свое мнение о войне. Петр Анисимович не заставлял
просить себя дважды.
Как-то утром, беседуя в бараке с группой пожилых горня¬
ков, Моисеенко узнал, что в полдень на шахтном дворе рудника
затевается митинг призванных в армию.
— Якушкина работа? — спросил стариков Петр Анисимович.
— Да, он кашу заваривает.
— Все выслуживается. Видно, на «Георгия» метит.
— Продажная душонка...
Петр Анисимович хитро подмигнул старикам:
— Придется у этого Якушкина жало вырвать.
В полдень на шахтный двор стали сходиться шахтеры.
Вместе с ними приходили жены. Некоторые плакали, при¬
читая:
— Родимонький, на каво бросаешь?..
Другие, наоборот, подбадривали, надрывно выкрикивая:
— В Берлин дошагаете, жонок не позабудьте...
Митинг, как и говорили старики, открыл Якушкин. Одетый
в добротный штатский костюм, он возвышался над толпой и бро¬
сал в нее заранее подготовленные фразы:
— Брат-цы! Мужи-чье прус-ское позари-лось на Русь-ма-
туш-ку. Захоте-лось отве-дать наше-го са-ла и хле-ба... Крови не
пожале-ем и не допус-тим этого!
Семен Яковлевич Бескаравайный, стоявший рядом с Моисеен¬
ко, неподалеку от бесновавшегося Якушкина, зло выкрикнул:
— А чьей крови не пожалеем? Нашей, рабочей?..
Якушкин недоуменно посмотрел в ту сторону, откуда донес¬
лись эти слова.
— Не только рабочей, а и своей...
— Это видно. Вот уже месяц отсиживаешься в тылу. Других
агитируешь...
Когда Якушкин кончил свою «патриотическую» речь, начал
говорить молодой, широкоплечий, с изрытым оспой лицом па¬
рень.
— А чаво! Мы — народ бедовой! Воевать,-так воевать... Оте¬
чество велит...
Слушая этого оратора, Петр Анисимович негодовал.
— Вот же прохвост!
Митинг подходил к концу. Пыл, с которым выступали первые
ораторы, постепенно спадал. Близился час отправки на фронт.
Все громче раздавались бабьи причитанья. Петр Анисимович
шепнул Бескаравайному:
— Пора!
52
Организаторы митинга считали, что этот невысокого роста»
с лукавыми карими глазами старичок скажет призванным в ар¬
мию: «С богом!» Но случилось иначе.
— Бараны! Вы не понимаете, кто вас гонит на войну? Кто и
за что продает ваше мясо? Вы не понимаете, кого будете уби¬
вать?
Толпа заволновалась, зашумела.
— Вы будете убивать и колоть штыками немецких рабочих
и таких же немецких мужиков, как вы сами,— продолжал Мои¬
сеенко.— Разве они развязали войну? Разве они позарились на
наш хлеб и наше сало? Нет!
Из толпы послышались возгласы:
— А кто же?
— Да это же немецкий шпион...
— Молчи, молокосос...
— Давай, старик, крой!
—■ А все же, кто затеял войну?
Моисеенко не раз приходилось иметь дело с противоречивой
толпой. Среди шахтеров было много крестьян, пришедших на за¬
работки. Они не всегда правильно оценивали происходящие в
стране события.
— Войну начали не немецкие мужики. Войну начали такие,
как Якушкин, точнее — капиталисты. Они с жиру бесятся,
а рабочим приходится расплачиваться своей кровью, своей
жизнью.
— Правильно, старик, в точку попал!
— Давай Якушкина! Пусть слово скажет.
— Да он уже тягу дал, кишка тонка.
— Вот тебе и легальный.
Большинство участников митинга перешло на сторону Петра
Анисимовича. Призванные в армию проклинали царскую власть
и Якушкина.
— Они, твари, нас гонят на войну, а сами все митингуют...
Изверги...
Однако мобилизованным ничего не оставалось, кроме отъез¬
да на фронт. И они, одетые в серые шинели, вразброд зашагали
в Никитовку.
Станция Никитовка в первые месяцы войны напоминала му¬
равейник. Сюда собирались мобилизованные из Горловки, Щер-
биновки, Железного, Александровки. Разные люди, разные
взгляды. Но когда пришли с Первого Горловского, Никитовка
только и жила разговорами о митинге.
— Здорово разделал старик...
— Под орех...
— Глаза открыл...
Перед отправкой эшелона на фронт в Никитовку пришло око¬
ло двухсот шахтеров. Начальство считало, что они вышли на
53
проводы своих земляков. Истинная цель прихода горловчан за¬
ключалась в другом. Среди солдат пронесся слух: на привок¬
зальной площади митинг.
И снова с импровизированной трибуны полились речи, но они
были далеки от тех речей, которые произносил Якушкин и его
пособники. Теперь говорили шахтеры. Среди выступавших был и
Петр Анисимович. В Никитовку он пришел с Михаилом Бурых
и Семеном Бескаравайным. «Старый воробей» любил начатое
дело доводить до конца.
На этом митинге мобилизованные с Первого Горловского со¬
всем иначе заговорили о войне.
Была принята резолюция, предложенная Петром Анисимови¬
чем. В ней говорилось: «Рабочим и крестьянам война не нужна.
Рабочие и крестьяне требуют ее прекращения. Мы против брато¬
убийства!..»
Вскоре в Никитовку с Южного рудника прискакали казаки и
с ходу врезались в толпу.
— Ра-зой-дись!
Петр Анисимович и Михаил Бурых незаметно пробрались в
станционный зал, битком набитый отъезжающими на фронт, а
оттуда, минуя товарные вагоны, подались в Горловку—устав¬
шие, возбужденные, но гордые сознанием, что выполнили свой
партийный долг.
5.
Каждый день на Первый Горловский приходили печальные
вести. Шахтеры из уст в уста передавали:
— Убит Никита Варганов...
— И Петр Чумаченко...
— Пять душ осталось у Марфы Денисенко. Мужик того...
царство ему небесное.
Зароптали шахтеры.
Полиция неистовствовала. Чуть что — сообщение воинскому
начальнику. И пошел шахтер топтать солдатскими сапогами
дальние дороги. Угнали на фронт забойщиков Павла Гурман¬
ского, Александра Антоненко, завальщика Ивана Горелова и
многих других.
Горняки ходили подавленные, с тревогой ожидая своей уча¬
сти. А владельцы рудника, их помощники — штейгеры и подряд¬
чики — распоясались вовсю. Снижали расценки, выбрасывали на
улицу осиротевшие семьи, грозили судом военного времени.
Большевики Горловки быстро сориентировались в сложив¬
шейся обстановке. Несмотря на засилье «фараонов», Петр Ани¬
симович не порывал своих связей с сознательными рабочими
рудника. На одном из совещаний группы Моисеенко сказал:
— Сейчас самый момент провести забастовку. Шахтеры
поддержат нас.
54
Мысль Петра Анисимовича понравилась всем присутствую¬
щим. О проведении общерайонной забастовки поговаривали
давно. Однако в первый год войны обстоятельства не позволя¬
ли сделать этот ответственный шаг.
— Только тогда, когда необходимость в забастовке осознают
шахтеры всего района,— говорил представитель Макеевского
комитета РСДРП (большевиков) Сергей Иванович Лапин, ре¬
волюционер-профессионал,— мы сможем провести стачку орга¬
низованно. Если же забастовки проводить на каждом в отдель¬
ности руднике, то властям не составит большого труда жестоко
давить их. Наша сила — в единении всех рабочих.
И вот это время пришло. Тревожные вести с фронта, издева¬
тельства и экономические притеснения со стороны администрации,
страстное желание вырваться из оков царского самодержа¬
вия усиливали солидарность рабочих всех рудников Горловско-
Щербиновского района — Первого, Пятого, Ртутного, Нелепов-
ского, Щербиновского, Северного, Никитовского... Большевики
Голдобин, Лапин, Острогорский, Юрченко, Моисеенко, Клипов,
Цыганков и другие настойчиво, изо дня в день разъясняли шах¬
терам сущность капиталистического рабства, захватнических
войн, сплачивали вокруг партии большевиков пролетариат Гор¬
ловки и Щербиновки.
Все больше и больше шахтеров приходило на нелегальные
сходки. «Старый воробей» работал. А тут горняки получили
письма от своих друзей с фронта. Шахтеры-солдаты писали,
как тяжело им в сырых окопах, как проклинают они братоубий¬
ственную бойню. А потом приехали калеки и привезли с собой
страшную правду о войне. Поведали они и о том, что тех, кто
тут выступал против хозяев, войсковые жандармы не оставляют
своей «милостью» и на фронте.
Зашумел, забурлил рудник.
Утром первого апреля перед началом работ на каждом руд¬
нике большевики провели собрания с наиболее сознательными
горняками: выбирали стачечный комитет.
От Первого Горловского в комитет вошли Петр Анисимо¬
вич и Франц Клипов.
Ночью стачечный комитет разработал требования. На квар¬
тире Михаила Бурых была организована гектографическая ти¬
пография. Целые сутки Сергей Лапин и Михаил Бурых были
заняты подготовкой листовок. Наконец листовки появились на
рудниках.
«Требуем повышения зарплаты на 50 процентов!»
«Требуем восьмичасового рабочего дня!»
«Требуем прекращения войны!»
«Хлеба! Мира! Свободы!»
Наступило 20 апреля 1916 года.
— На Фурсовском шахтеры забастовали,— сообщил Петру
Анисимовичу вездесущий Михаил Бурых.— Поднимайте Первый...
55
И забастовка, словно бушующее пламя пожара, перебрасы¬
валась с одного рудника на другой. В Горловке были останов¬
лены все шахты. Во дворах рудников стихийно возникали ми¬
тинги. Полиция и административные чины разбежались. На
улицах раздавались революционные песни.
Члены стачечного комитета ни на минуту не покидали своих
рудников. Петр Анисимович постоянно находился в самой гуще
рабочих.
Дважды в первый день забастовки шахтеры собирались на
митинги. И на каждом из них Моисеенко выступал с пламен¬
ными речами. Петр Анисимович говорил теперь о необходимо¬
сти свержения царского самодержавия, о том, что на этот путь
уже вступили миллионы рабочих России.
Послушать Моисеенко шли горняки с Пятого, Никитовского
и даже Нелеповского рудников. «Я дал высказаться товари¬
щам,— писал впоследствии П. А. Моисеенко,— потом взял сло¬
во. И полилась моя речь, которая захватила всех... Я видел, как
многие женщины плакали, все присутствующие были — одно
внимание. Митинг закончился, и все мирно стали расходиться.
Я пошел было домой, но товарищи остановили меня и просили
больше не покидать их».
Забастовка в Горловско-Щербиновском районе вылилась в
одну из крупнейших и наиболее упорных забастовок периода
войны. И если в первые дни она носила преимущественно эко¬
номический характер, то уже в последних числах апреля она
стала открытой демонстрацией политических требований участ¬
ников стачки. В Екатеринослав посыпались телеграммы местно¬
го начальства.
«Помогите,— панически писали губернатору чиновники из по¬
лиции и управляющие рудниками.— Рабочие не признают нас...»
Из губернского центра не замедлили ответить: «Сейчас все
меры хороши. Карать по военному времени». И началось. По
ночай царские стражники стали арестовывать активных участ¬
ников забастовки. Аресты проходили на Первом, Нёлеповском,
Никитовском, Ртутном и других рудниках. Однако забастовка
не прекращалась. Доведенные до отчаяния, заведующие и
управляющие рудниками собрались на совещание, где приняли
решение повысить шахтерам зарплату на 40 процентов. Это
была первая победа, и она воодушевила горловчан на дальней¬
шую борьбу. По инициативе Моисеенко здесь был начат добро¬
вольный сбор денег для помощи остронуждающимся. Опыт Мо-
розовской стачки пришелся как нельзя кстати.
Стачечный комитет действовал по-боевому. Чтобы не допу¬
стить дальнейших арестов, из рабочих были организованы дру¬
жины. При появлении полиции дружинники поднимали тревогу.
Тогда местные власти перешли в решительное наступление.
2 мая казаки и Полицейские учинили кровавую расправу над
пятнадцатью тысячами шахтеров, собравшихся на маевку.
66
Были убиты шахтеры Кирилл Касаткин, Егор Карканица,
Илья Маликов, Маркел Римшевский и другие горняки.
Первый Горловский клокотал от негодования. К горнякам
присоединились их семьи. Женщины, старики и дети — все ки¬
пели гневом. Был тут со своими сверстниками и чумазый шах-
тарчук Никита Изотов.
Рабочие требовали оружия, грозили отомстить за расстре¬
лянных товарищей.
Петру Анисимовичу и Францу Клипову пришлось крепко по¬
работать, чтобы разъяснить вред этих опрометчивых требова¬
ний.
— Во-первых, у нас нет оружия, товарищи. Во-вторых, один
наш рудник не справится с казаками и полицией. Власти при¬
шлют регулярные войска. Накапливайте силы. Сейчас нужна
выдержка. Наш час скоро пробьет.
— Пусть тогда знают в Питере, что здесь у нас делается.
Петр Анисимович одобрительно кивнул-седой головой.
— Только кого же мы пошлем? Человек должен быть смыш¬
леный, проверенный, с тонким чутьем на «фараонов».
— Пусть стачечный комитет обсудит, ему виднее, кого по¬
слать.
Заседание комитета на этот раз проходило на Первом руд¬
нике в квартире Семена Яковлевича Бескаравайного. Петр Ани¬
симович даже не подозревал, что с Лапиным и Острогорским,
Бурых и Цыганковым, Юрченко и Бескаравайным он последний
раз встречается. После тщательного обсуждения комитет решил
послать в Питер самого Моисеенко.
—• Ваша кандидатура, Петр Анисимович, самая подходя¬
щая,— сказал Михаил Иванович Острогорский.— Питер вам хо¬
рошо знаком. Быстро найдете нужных товарищей...
Из Горловки на соседнюю станцию Петр Анисимович доби¬
рался окольными путями — по направлению цементного завода.
В поселке зашел в парикмахерскую. Распрощался с бородой.
С виду помолодел. «Фараоны» не узнают. Только вот глаза...
Все те же, с лукавым огоньком.
В станционном зале Моисеенко увидел сидящих на полу
двух рабочих с рудника. Не узнали. Можно смело двигаться
в путь.
...Паровоз, выбросив на перрон клубы пара, дернул состав
и вяло потянул его за собой. Петр Анисимович стоял у окна,
мысленно прощаясь с Горловкой, с Первым рудником, где более
четырех лет трудился на революцию. А в том, что она скоро,
очень скоро грянет, Моисеенко не сомневался. С такими, как
горловчане, можно делать революцию на местах, можно добить¬
ся окончательной победы!
— До встречи, друзья! До свидания, Первый рудник...
А Горловка продолжала бастовать.
Анатолий Панов.
57
НАЧАЛО БОЛЬШОЙ СУДЬБЫ
1.
Случилось это утром.
Под ногами спешивших на смену звонко поскрипывал при¬
хваченный ночным морозцем снег. Лихие коногоны в дырявых
куртках, встряхивая буйными чубами, поеживались от холода.
Догоняли девчат, толкались. Те визжали, сердились, а коногоны
по-разбойничьи присвистывали. Притопывая ногами, напевали:
...В кою девку попаду,
Тую замуж брать пойду...
Возле чайной Крюковского часть рабочего люда, тянувшая¬
ся с «Шанхая» и «Миллионки», останавливалась, ныряла в
смрадное помещение. Еще с порога шахтеры выкрикивали:
— Дай-ка душу промыть!
Крепильщика Ивана Губина кто-то толкнул в бок.
— Айда к Крюку!
Иван, даже не разглядев, кто его зазывал, ответил:
— И без твоего Крюка тошно...
У самых ворот шахты Губина окликнули насыпщица Маша
и Яшка Цапковский, коногон. Поздоровались, побежали вперед.
Яков — рослый и стройный, в фуражке, лихо сбитой на затылок,
Маша — чуть пониже его, румяная да бойкая, из Бахмута при¬
билась, а чья — неизвестно: ни роду у нее, ни племени. Взял
Яшка ее к себе в квартирантки, хоть и у самих в землянке не¬
где повернуться. Поглядев на них, Губин усмехнулся, вдогонку
сказал:
— Любитесь вы, чертята, обязательно поженитесь...
Маша залилась звонким смехом.
Клеть наполнялась шахтерами, опускалась в черную пасть
ствола и, словно ненасытная, возвращалась за новой партией.
• Губин слышал, как они крикнули ему из глубины:
— Бывай здоров, Иван Алексеевич!
Маша с Яковом спустились ниже, на 260.
Губин сошел на верхнем штреке горизонта 140 саженей.
58
В уступе гулко отдавались удары обушка да урчал ручной
вентилятор-ветрогон, рукоятку которого вертел подросток-уче¬
ник.
Забойщик Бритов, за которым крепил Губин, притворно
сердясь, покрикивал мальчишке:
— Ты не дюже-то, не дюже ветер гоняй. Гляди, чтоб и на-
гора хоть немного воздуху осталось...
Неожиданно где-то грохнуло раз-другой...
Бритов прислушался, выругался:
— Стервы! Не закрыли дверь на квершлаге! — Но тут же
его глаза, широко раскрывшись, наполнились тревогой.
— Ложись! Это — не дверь! —
крикнул Губин.
И в ту же минуту до них до¬
несся чей-то исступленный крик:
— Бегите! Все бегите-е-е! На
втором выпал!
Катастрофа' началась на плас¬
ту «Толстый».
Большие скопления невидимо¬
го газа, вспыхнув от огонька не¬
исправной лампы «Вольфа», пере¬
несли смертоносное пламя в дру¬
гие, еще более загазированные вы¬
работки. Взрыв за взрывом-потря¬
сали земную толщу. Человеческие
тела хрипели, обгорали, падали
замертво.
Яша Цапковский, ослепленный
пламенем, в горящей одежде, за¬
дыхаясь, успел в последнюю се¬
кунду сбросить с борта вагонетки
тяжелый крюк от постромок. Ло¬
шадь шарахнулась в сторону и
тут же грохнулась поперек путей.
Перескочив через нее, Яшка еще
не зная куда, задыхающимся голосом звал:
— Маша! Машенька-а-а!..
Новый взрыв уже смутно отозвался в угасающем сознании
коногона...
К месту катастрофы по квершлагу попытались добраться де¬
сятник Козлов, рабочий Оболенский, • инженеры Вишневский и
Косовский. На пересечении ходка со штреком их застал взрыв.
Все, за исключением Оболенского, получили тяжелые ожоги и
ушибы. Оболенский, напрягая последние силы, ощупью выбрал¬
ся на квершлаг...
На смену выбывшим из строя шел второй отряд: штейгеры
Белый, Евтушенко и десятник Ганин. Им удалось дойти до
Штейгер Г. Д. Белый
сам
некоторое время бежал,
59
раненых. Но третий взрыв опалил Евтушенко, Ганина и Белого,
которые вскоре скончались.
Спасательным командам шахт № 1 и № 5 удалось извлечь
часть убитых и раненых. Два новых взрыва прекратили доступ
к горизонту 260 саженей.
В 9 часов вечера в специальном вагоне прибыла Макеевская
спасательная команда во главе с инженером Черницыным.
К ним присоединились команды из Софиевки, Прохоровки и Не-
леповки.
Команды должны были спуститься на горизонт 260 после
проветривания выработок. Однако в последний момент оказа¬
лось, что катушка со шлангами не проходит в штрек. Работы
пришлось начать без проветривания.
Спасатели опускались в шахту в мундштучных и шлемовых
аппаратах Дрегера, которые не имели достаточных запасов воз¬
духа. Поэтому, несмотря на героизм и настойчивость, спасатели,
разыскивая погибших, сами понесли жертвы. В выработках за¬
дохнулся начальник Макеевской команды, бесстрашный инже¬
нер Черницын. После его именем назвали Горловскую горно¬
спасательную станцию. Тело Черницына было извлечено лишь
второго марта. Не поднялись на-гора начальник Прохоровской
команды Левкоев и принимавший участие в поисках рабочий
Прудников.
В местах взрыва распространялся пожар, угрожавший еще
большей катастрофой. Поэтому на горизонтах 220 и 260 саже¬
ней по распоряжению окружного инженера немедленно постави¬
ли перемычки. За ними на долгие годы остались тела спасате¬
лей Петренко, Холостова и 18 рабочих, среди которых были ве¬
селый коногон Яшка Цапковский и его подруга Маша Бахмут-
ская...
Администратор шахты Свиртун телеграфировал о случив¬
шемся в Петроград. Но телеграф уже был занят революционны¬
ми рабочими и солдатами. «Это последняя жертва. За жизнь
рабочих взыщем!» — такой ответ получил Свиртун по петро¬
градскому телеграфу.
Там, в Питере, в мундире царского солдата, на стороне ре¬
волюции уже дрался рабочий горловской шахты № 1 Александр
Антоненко. На подступах к Литейному мосту он был тяжело
ранен, но не выпустил из рук винтовку. Перетянув рану солдат¬
ским полотенцем, Александр с кличем «Вперед!» снова бросил¬
ся в пороховой дым..
Горловские шахтеры, стоявшие у братской могилы погибших
от взрыва, не знали и того, что в тот самый час их товарищ по
труду — Евсей Филькин, сражаясь за «царя и отечество», дошел
до полей Румынии и, воткнув штык в землю, твердо сказал:
— Баста! За царя больше не воюем!
А где-то за тысячи верст от родного поселка томился в не¬
мецком плену завалыцик шахты № 1 Иван Горелов. Он жаж-
60
дал свободы и хлеба. Душа его пылала ненавистью к тем, кто
послал его убивать других, лишил семьи, отдал на поругание
чужеземцам.
2.
По-мартовски ласково припекает солнце. Под его лучами
сверкают и журчат ручейки. Подтаявшие дороги превратились
в сплошное месиво грязи — ни проехать, ни пройти. Только
узенькая стежка, ведущая к рабочему клубу «Луч», уже утоп¬
тана сотнями рабочих ног. Возле клуба — пестрая, притихшая
толпа. Седоусый шахтер, часто по¬
кашливая в кулак и запинаясь,—не
шибко, видно, искушен в грамоте, —
читал листовку, полученную у про¬
езжего солдата в дар за кусок хле¬
ба. Его зычный голос отчетливо до¬
летал и до задних рядов. Бабы, ши¬
кая на галдящих ребятишек, осво¬
бождали от платков уши, ловили
непонятные, пугающие слова:
— Граждане! Твердыни русского
царизма пали. Благоденствие цар¬
ской шайки, построенное на костях
народа, рухнуло. Столица в руках
восставшего народа. Части револю¬
ционных войск стали на сторону вос¬
ставших. Революционный пролета¬
риат и революционная армия должны
спасти страну от окончательной ги¬
бели и краха, который приготовило
царское правительство.
Рядом с читавшим выросла могучая фигура шахтера-бунта¬
ря Ивана Черкашина. Сняв шапку, он поднял ее высоко над го¬
ловой:
— Слыхали, граждане?! — обратился он к народу.— Хватит
терпеть от царя-батюшки всяческие измывательства. Настало
время создать у нас Советы. Я предлагаю приступить к избра¬
нию временного комитета...
— Верна-а-а! Давай! — откликнулась многоголосая толпа.
В состав исполкома Горловского Совета вошли согласные в
своих действиях большевики шахты № 1 и соседнего Артилле¬
рийского завода. От горняков — Иван Черкашин, Григорий Мо¬
розов, Василий Максименко, Григорий Зосим, Даниил Галицев,
Иван Клоков, а от заводских — Григорий Казимирчук и Франц '
Клипов. Чтя память погибшего товарища, шахтеры посмертно
избрали депутатом и штейгера Г. Д. Белого.
Пока у клуба «Луч» формировался большевистский Совет,
неподалеку, в другом здании, заседали меньшевики и предста¬
Ф. Ф. Клипов.
61
вители местных буржуазных партий. Они создавали так назы¬
ваемый Общественный комитет — орган Временного правитель¬
ства, председателем которого стал меньшевик, главный инженер
Артиллерийского завода Яцынич.
Горловский большевистский городской Совет с первых дней
своей деятельности принял ряд важных постановлений. С 12
марта на всех предприятиях вводился явочным порядком 8-ча¬
совой рабочий день. В суды были направлены представители
Совета. Разоружив полицию, рабочие шахты на своем общем
собрании утвердили первым начальником народной милиции
забойщика Репкина. Репкин занял кабинет бывшего пристава.
У телефона первое дежурство несли шахтеры Елисей Ходотов и
Егор Юрьев.
В бывшей гостинице Смирнова разместился горнозаводской
комитет профсоюза, состоявший из забойщика Ходотова, руко-
ятчика Белошапки, крепильщика Черкашина и слесаря Черка¬
сова. Комитет сразу же занялся организацией потребительского
общества на кооперативных началах, а также установил конт¬
роль за условиями и оплатой труда горняков.
...Владимир Ильич Ленин внимательно следил за событиями
в Донбассе. На апрельской конференции большевиков Влади¬
мир Ильич говорил делегатам, как углекоп, «не употребив ни
одного книжного слова, рассказывал, как они делали револю¬
цию. У них вопрос стоял не о том, будет.ли у них президент, но
его интересовал вопрос: когда они взяли копи, надо было охра¬
нять канаты для того, чтобы не останавливалось производство.
Затем вопрос стал о хлебе, которого у них не было, и они также
условились относительно его добывания. Вот это настоящая
программа революции, не из книжки вычитанная. Вот это на¬
стоящее завоевание власти на месте» *.
Так было и на Первом руднике.
Горловка продолжала бурлить. Впервые в истории России
шахтеры свободно собирались праздновать 1 Мая. Чуть только
первые лучи позолотили верхушки террикона, а к площади у
школы начали сходиться люди. К школе пароконкой подъехал
солдат-инвалид. Набрал полную повозку детворы и погнал к
проходной завода.
Вскоре площадь запрудилась народом. У ограды — трибуна
из свежеотесанных досок. Ухари-гармонисты не жалеют мехов.
Но вот на трибуне появился Клипов. Пережитая сибирская
ссылка оставила на нем свой след: он слегка заикался, но шах¬
теры любили слушать его прерывистый басок.
— Товарищи, на нас обратил взоры весь мир. Самодержа¬
вие прекратило свою историю. Задачей сегодняшнего дня яв¬
ляется ликвидация войны и дальнейшее развитие социалисти¬
ческой революции...
* В. И. Ленин. Соч., т. 24, стр. 212.
62
Время от времени летели вверх десятки фуражек, папах, пе¬
стрели трепещущие красные косынки.
— Разрешите поздравить вас...— слова достигали толпы,
жадно поглощались людьми и возвращались к оратору тысяче¬
голосым эхом.
Вдруг к месту митинга приблизилась невиданная процессия.
И Клипов, и все остальные широко улыбались. Тот же солдат-
инвалид правил пароконкой, а на повозке — плавно покачива¬
лась большая белая ладья. А на ней ликовали дети шахтеров и
металлистов.
Вслед за ладьей многотысячная демонстрация направилась
по памятным местам, где похоронены жертвы революции
1905 года.
3.
5 августа 1917 года состоялся Пленум ЦК партии больше¬
виков. Осуществляя его указание о том, что «...каждая органи¬
зация решает форму выступления в зависимости от местных
условий», а также отвечая на контрреволюционное выступле¬
ние генерала Корнилова, в Горловке большевики созвали рай¬
онный съезд Советов рабочих и крестьянских депутатов, кото¬
рый решил взять власть в свои руки. Был образован Комитет
спасения революции и Революционный штаб. В Революционный
63
штаб вошли старые испытанные большевики: С. Лапин — деле¬
гат VI съезда партии большевиков, П. Дорофеев, И. Свцриден-
ко, Ф. Бирюков, Г. Чалый, П. Свиридов и другие.
Штаб запретил выезд администрации шахт за пределы рай¬
она, взял под контроль почту, телеграф. На станциях Ники¬
товна и Горловка штаб назначил своих комендантов.
Но, несмотря на это, администрация шахты № 1 покинула
рудник и уехала в Харьков, где находился Горный департа¬
мент,— с жалобой на самоуправство рабочих. Вслед выехала
и делегация шахтеров во главе с Григорием Морозовым.
В принудительном порядке часть персонала вернули на руд¬
ник и в рабочем клубе «Луч» их судили своим пролетарским
судом.
— Вы посмотрите на этих сукиных сынов: кинулись дого¬
нять своего хозяина Гюэна!—гневно говорил Морозов.
— Служили ему, теперь послужите нам,— Морозов окончил
свою речь выразительным жестом вокруг шеи. Среди админи¬
страции было несколько французов, не знавших русского язы¬
ка, но этот жест они поняли и пугливо закивали головами.
Временное правительство не согласилось с решением мест¬
ного съезда Советов о взятии власти и спешно . направило в
Горловку двух эмиссаров. Эмиссары телеграфировали Керен¬
скому: «Были сегодня заседании районного Совета Никитовке.
Настроение депутатов агрессивно-большевистское. Временное пра¬
вительство не признают, грубо поносят. Передать милицию не
согласны...»
А вскоре в Горловку прилетела радостная весть: «Временное
правительство низложено. Государственная власть перешла в
руки органа Петроградского Совета рабочих и солдатских де¬
путатов — Военно-революционного комитета, стоящего во главе
петроградского пролетариата и гарнизона. Дело, за которое
боролся народ: немедленное предложение демократического
мира, отмена помещичьей собственности на землю, рабочий
контроль над производством, создание Советского правитель¬
ства — это дело обеспечено».
Первым услышал эту весть от металлистов Артиллерийского
завода котельщик центральных мастерских рудника Ляшенко.
Он вернулся от заводчан и, ликуя, объявил:
— Братцы, революция! Где бы нам флаг взять?
Флага не было. Выход из затруднения нашел кузнец Беска-
равайный. Пошарив в карманах, он извлек несколько монет и
сунул в руку озадаченному котельщику.
— Смотайся в лавку, тащи скорее кумачовые платки...
Вскоре, словно язык пламени, над мастерскими заполыхал
флаг.
Алые флаги появились и в других местах — на шахте и в по¬
селке. Неумолчно, призывно гудели гудки. Горняки, забыв все
тяготы беспросветной жизни, принарядившись, выходили на
64
улицы, собирались возле конторы. Повсюду слышались сердеч¬
ные поздравления, возгласы:
— Наконец-то, сбылось!
Шахтеры знали, как нуждались в топливе многие города
России. Теперь они готовы были утроить свои трудовые усилия.
Но великое торжество шахтеров было омрачено: генерал Ка¬
ледин ввел в Донбасс белоказачьи полки.
В связи с этим большевики Галицев, Морозов, Клипов со
звали на шахте многолюдное собрание.
— Что, старая власть грозится? — спрашивали старики.
— Снова урядник с нагай¬
кой...—причитали женщины.
— Да замолчите! — серди¬
лись мрачные шахтеры, слушая
сурового, но спокойного Гали-
цева.
Собрание было недолгим.
Все понимали, что казаков на¬
до встретить по-шахтерски. В
решении собрания говорилось:
«Общее собрание рабочих шах¬
ты № 1 и ее окрестностей в
Горловке, обсудив совершающи¬
еся события в Петрограде, и в
связи с нашествием карательных
экспедиций в Макеевке и дру¬
гих местах, вынесло следующую
резолюцию: ни в коем случае
не допустить вторжение каза-
с Первого рудника
ков в пределы рудников Юж¬
норусского общества, так как красногвардеец с Первого рудника
rj Лука Зосим.
появление их может внести анар- 7
хию, с которой ведут энергич¬
ную борьбу рудничные комитеты. Поддерживая всецело власть
Советов, призывая истинно революционный фронт и флот, теснее
сплотиться с пролетариатом революционной демократии для беспо¬
щадной борьбы с контрреволюционным Временным правительством».
В то же время на станции Никитовка создается Донецкое
бюро военно-революционных комитетов, занявшееся организа¬
цией Центрального штаба Красной гвардии Донбасса. Однако
вооружать отряды было нечем.
Бывший ссыльный революционер Клипов, работавший ранее
в Петрограде, выехал из Горловки с небольшим отрядом на ро¬
дину. Делегация возвратилась из Петрограда с винтовками, пат¬
ронами, гранатами.
Не терял времени и Горловский ревком. Его дружины, руко¬
водимые Казимирчуком, Гусаковым и Шестопаловым задержи¬
вали и обезоруживали эшелоны белоказаков.
5 Наша «Кочегарка»
65
В декабре шахтерские отряды Красной гвардии выступили
навстречу калединцам. Их поддерживал красный бронепоезд
№ 9, которым командовал енакиевский большевик, матрос Сте¬
панов.
В районе станции Ясиноватая бронепоезд попал в засаду.
Беляки разобрали путь. Израсходовав все боеприпасы, экипаж
бронепоезда подорвал паровоз и вступил в рукопашный бой.
Пали смертью храбрых матрос Степанов, шахтеры рудника
№ 1 Крюков, Курочкин и другие. За станцию Криничную му¬
жественно сражались горловчане — шахтеры Карпушин, Куль-
бачный, Дунаев, Бородкин.
Вокруг Донбасса все теснее сжималось вражеское кольцо:
с запада наступали немцы, с юга — белоказачьи банды генера¬
ла Краснова. Подбирались к Горловке петлюровцы — защитни¬
ки буржуазно-националистической Рады.
Шахтеры готовились к грядущим боям. Была объявлена мо¬
билизация в Красную Армию, подготовка к эвакуации. На по¬
вестку дня становился вопрос о том, в каком состоянии остав¬
лять шахту. Меньшевики требовали завалить стволы, взорвать
все здания.
Горняки протестовали. Старый шахтер Никита Белозеров,
выступив на общем -собрании, заявил:
— Видали, какие у нас «взрывники» объявились! Нам хар¬
читься шахтой всю жизнь. А немцы придут и той же дорогой по¬
бегут назад. Вон с шахты, меньшевистская мразь, не трожь
народного добра!
Белозерова горячо поддержали все шахтеры. Они твердо
^поклялись: для немцев не добывать ни одного пуда угля.
4.
На исходе апрель. Молодела, прихорашивалась весенними
цветами и шелковистыми побегами трав донецкая степь. Да
только не любовался весной, не радовался ей рабочий люд. На¬
супив брови, озлобленные на врагов, шли шахтеры в рудничный
комитет. Там — людно, шумно. Раздают оружие. Его не хватает.
Те, кто успел запастись винтовкой и патронами, бегут к эше¬
лону. Вслед им долго еще глядят из окошек лачуг скорбные очи
шахтерок.
Бурильщик Арсентий Шаповалов, обняв в последний раз жену
и двух малышей, отходит к поезду уже под огнем наседающих
немцев. На мосту, за шахтой, встретил штейгера Карнаруко-
ва — известного кровососа и предателя. Закипело злобой шах¬
терское сердце: видел — шел штейгер встречать немцев с хле¬
бом-солью. Вскинул винтовку к плечу. Грохнул выстрел.
Получай за нашу кровь, гадина!
Старик Машошин, распрощавшийся с сыном-красногвардей¬
66
цем Петром, подошел к дому. Сунул оружие под накат крыши:
«Пригодится!» Потом вошел в землянку, посмотрел на жену:
— А где ж трубочисты, мать?
Младших детей — Павла, Алексея и Василия, работавших
трубочистами у паровых машин, нигде поблизости не оказалось.
Старик хватался за голову.
— Попадут в беду, о.й, попадут... Выстрелы кругом трещат,
а они запропастились...
Приоткрылась дверь. Школьная сторожиха, вытирая подолом
окровавленные руки, еле переводя дух, запричитала:
— Люди добрые... постреляли ребят, проклятые...
Машошин рванулся.
— Где?
— В школе.
Старик бросился к школе. Только грязь из-под сапог комка¬
ми. За оградой нашел двоих, а впереди них — пулемет с за¬
стывшей лентой» Хлопцы стонут. У одного плечо кровоточит, у
другого руки перебиты.
— Где ж мои?
— Не знаем... Они ходили к Клипову. С красноармейцами,
видать, ушли...
— А вы что ж?
— Мы с этой штукой вот возились,— указал на пулемет ра¬
ненный в плечо. Глядим, а на дороге немцы на лошадях. Мы и
нажали на рычажки, оно как застучит... Дальше не помню...
— Немцы стреляли, а потом повернули назад, испужав-
шись,— добавил другой.
Машошин подхватил под руки ребят, пригибаясь, побежал
через улицу. Большими шагами направился к больнице.
К вечеру немцы полностью заняли поселок. А через несколь¬
ко дней пришли гайдамаки.
Стало трудно жить. Так трудно, как никогда. Пошли беско¬
нечные аресты, расстрелы. Дверь гайдамацкого застенка — вар-
ты не закрывается: непрерывно водят шахтеров на допросы и
пытки.
Кто-то донес варте и о юных пулеметчиках.
Четверо пьяных ворвались в палату. Огрели плетью сестру.
— Где гаденыши? Мать твою...
Шашками раскидали постели. У юных героев окаменели ли¬
ца. Молчат, только глаза полны тоски да синевы небесной.
— Зараза красная!
Ребят волоком вытащили во двор, потоптали тела их кова¬
ными сапогами. Сестре пригрозили:
— Не смей хоронить, ведьма клятая!
Ночью трупов не стало.
К рассвету у старика Машошина голова стала совсем белой,
словно первый снег... Из окошка землянки он видел, как
5*
67
по улице провели под винтовками арестованных членов рабочего
правления шахты: Гурманского, Грекова, Гудимова, Костине-
вича, Усачева. Тянули к варте многих других. В следующую
ночь, захватив обрез, Андрей Машошин ушел из поселка.
Центральная рада объявила всеобщую мобилизацию в ар¬
мию. Читая вывешенные на улицах приказы, шахтеры свертыва¬
ли большие кукиши.
— А этого не хотели?
И уходили в партизанские отряды Романенко и Русакова.
Глазами и ушами этих отрядов в поселке был Анисим Петро¬
вич Биссиркин— шахтер, получивший увечье в шахте.
Он сообщил партизанскому подрывнику Петракову о том,
что возле террикоников установлен вражеский пулемет.
В ту же ночь пулемет перешел в руки партизан, а немцы-пу¬
леметчики были уничтожены.
К Биссиркину частенько наведывался и Андрей Машошин.
Старик изливал ему свое горе — исчезли сыновья. Инвалид
успокаивал его:
— Ничего. Они вернутся...
Однажды в сумерки во двор к Машошиным вошла, озираясь,
старуха-нищенка.
— Подайте, ради Христа...
— И рада бы подать, да бураками харчуемся.
Нищенка пристально всматривалась в лицо Машошиной.
— Здесь Машошины живут? Ты мать?
— Я, а что?
— Сынов надо выручать. У казаков они, в Грушевской тюрь¬
ме. Девять человек их, таких, как твои. Все горловские. Судить
будут. Но как малолеток могут оправдать. Пусть кто-нибудь по¬
едет за ними...
«Нищенка» замолчала и неожиданно сунула в руку Машо¬
шиной бумагу.
— Вот пропуск. Кто я — не спрашивайте. Прощайте...
Дочь Машошина — Саня (теперь она Александра Андреевна
Дудчак) выручила ребят из беды. Если б не она — худо бы им
пришлось: они были бойцами шахтерского батальона.
Дети помогали своим отцам ковать победу.
В ноябре 1918 года немецкие гарнизоны стали поспешно сни¬
маться с мест. Немцы на западных фронтах терпели поражение,
и в самой Германии началась революция.
После немецкой оккупации десятник Сегеда, слесари Чума¬
ков, Комаров и другие принялись откачивать воду из шахты.
На первый горизонт спустились было добывать уголь Никита
Белозеров, Павел Гурманский, Петр Машошин, Иван Губин, де¬
сятник Биссиркин, а тут новая беда: к Горловке подступали де¬
никинцы. Снова пришлось браться за оружие.
Коногон К. Коробкин и плотник Л. Зосим спешно организова¬
ли партизанский отряд в 70 человек и выступили навстречу врагу.
68
На подступах к Горловке партизаны подорвали железнодо¬
рожный путь и задержали деникинский бронепоезд.
Поселок словно вымер. Остались женщины, старики, дети
да те, кому приказано следить за шахтой, помогать семьям
ушедших.
Иван Губин и Маркиан Черняев однажды спускались в шах¬
ту. Смутно было на душе у шахтеров.
— Не Петракова ли поволокли, Маркиан?
— Его,— отозвался тот.— Геройский парень, а пропадет.
Видел, перекладину готовят?
— Да и не одному ему...
Они молча брели по затопленному штреку. Вдруг впереди
закачался огонек. Маркиан схватил Губина за руку, и оба при¬
жались к стойкам. Огонек прикрыли полой, лязгнул затвор.
Долго было тихо.
Наконец Маркиан крикнул в темноту:
— Кто там?
— А вы?
Шахтеры назвали себя. Огонек закачался. Приблизился.
— Егор Оверков? Вот так встретились!
Забойщик Оверков партизанил в отряде Романенко. Об этом
и Губин и Черняев знали. И вдруг он тут, в штреке. Шахтеры
недоброе подумали о товарище.
— Ты тут, а Петракову там перекладину готовят,— упрекнул
Маркиан.
— Как перекладину?
— А так, схватили его.
Оверков рассказал, что только утром расстался с Петрако¬
вым, который залег в карьере у насыпи — смотреть за движе¬
нием поездов. А он пришел сюда за взрывчаткой. Когда-то при¬
прятал на всякий случай.
— Что ж делать? — вздохнул он.
— Пробирайся в отряд к Романенку. Пусть скачут на вы¬
ручку. Может, успеют.
Но партизаны не успели, К вечеру Петракова повесили.
Однако на следующий день со стороны Поклонского леса пар¬
тизаны повели стремительное наступление. Из Артемовска по¬
дошел бронепоезд «Гроза» и с ходу начал поливать свинцом
охваченных паникой деникинцев. Пулеметчиками на броне-
поезде были шахтеры с рудника № 1 Влас Зименко и Исеня
Барило.
По донецкой земле рыскали банды Махно, Шкуро. Но нико¬
му не удавалось надолго задержаться здесь. Красные полки
подходили к Горловке. Шахтерский отряд во главе с Зубенко
наступал со Щорсом на Киев. На подступах к древней столице
и на других фронтах гражданской войны геройски бились шах¬
теры Первого рудника Иван Негурица, Дмитрий Несмехов,
69
Тимофей Тетеркин, Федот Скрипкин, Лука Зосим, Никита Трош¬
кин, Григорий Дмитриченко, Леонид Филиппов.
10 января 1920 года Горловка была навсегда очищена от бе¬
логвардейских банд.
Анисим Биссиркин и Ефим Воеводин продолжали топить
шахтную кочегарку дровами. Истощенные голодом, они еле пе¬
редвигали ноги, но огонек в топках поддерживали.
Утром памятного дня Биссиркин доковылял до станции. Гля¬
нул: стоит целая платформа угля. «Вот так находка!»
Он быстро собрал ра¬
бочих, платформу вручную
загнали на шахту.
— Историческая это
платформа, братцы!—го¬
ворил Биссиркин. — Запо¬
мните мои слова. От нее
начнет большую судьбу на¬
ша родная шахта...
Пар из котлов коче¬
гарки поступил в турби¬
ны, заработали насосы, от¬
качивая из штреков воду,
ожили подъемные машины.
Первая партия забойщи¬
ков — 20 человек —спусти¬
лась в шахту- Здесь были
Елисей Ходотов, Трофим
Сапронов, Егор Оверков,
Алексей Прошин, Василий
Калинкин, Авдей Болтун,
Иван Бритов, братья —
Андрей и Денис Гаховы,
Ермолай Ермаков. В чис¬
ле этих двадцати — 12 ком¬
мунистов.
В марте 1920 года Гор¬
ловские рудники посетил
М. И. Калинин.
В поезде, которым прибыл председатель ВЦИК, был и то¬
варный вагон с надписью: «Шахтерам от фронтовиков». Это
была помощь: продукты, одежда, обувь, ткани. Для встречи Ми¬
хаила Ивановича шахтеры послали своих представителей — луч¬
ших забойщиков Елисея Ходотова, Ивана Федяева, председате¬
ля рабочего правления шахты Даниила Галицева, секретаря
партячейки Чиркина.
— Встретил нас Всероссийский староста на ступеньках ва¬
гона,— рассказывает Ходотов.— Пригласил к себе. Беседа была
откровенной и задушевной. Мы рассказывали о своих нуждах.
70
Михаил Иванович внимательно нас выслушивал и все запйсы-
вал в блокнот. В заключение он сказал:
— Владимир Ильич и я очень просим донецких горняков
и лично горняков шахты № 1 побольше давать угля. Надо, то¬
варищи, постараться. Знаем, что трудно, но скоро будет легче.
Вот что писала газета «Беднота» о посещении горловских
шахтеров Михаилом Ивановичем Калининым в номере за 1 ап¬
реля 1920 года: «Председатель ВЦИК тов. Калинин при посе¬
щении Горловских рудников спускался в шахту № 1, где провел
некоторое время за работой.
М. И. Калинин побывал в забоях шахты № 1. Вот он, выехав
на-гора, направляется с горняками в нарядную.
В Горловке в прежнее время было занято на шахтных рабо¬
тах более 15 тысяч человек. Сейчас это число упало до двух
тысяч. Добыча угля с небольшим только излишком покрывает
потребность в угле самих рудников.
Из шахты № 1 поднимают за две смены около 400 вагонеток
угля, а, между тем, до войны норма доходила до двух с поло¬
виной тысяч.
Тов. Калинин, делясь потом своими впечатлениями на много¬
людном собрании шахтеров, указал на запущенность рудников,
на недостаток в них усовершенствованных орудий. Будут при¬
няты меры к пополнению состава рабочих путем присылки лю¬
дей с Севера. Часть буржуазии будет привлечена к работе
в шахтах — пусть белая кость узнает, что такое труд и научится
его ценить и уважать.
71
Что касается технических улучшений, то их удастся провести
только тогда, когда фабрики и заводы Севера будут снабжены
в достаточном количестве углем и смогут приступить к произ¬
водству необходимых машин и материалов».
Приезд Михаила Ивановича Калинина придал шахтерам сил
в их трудной борьбе «за хлеб промышленности».
Шахтеры Первого рудника вспоминают такой трогательный
случай. Михаил Иванович, сразу же после отъезда, дал указа¬
ние отгрузить руднику № 1 вагон пшеницы из Константиновки.
Его торжественно пригнали на шахтной «кукушке» машинист
Каралупов и его помощник Желобков.
Все эти знаки внимания со стороны Правительства будили
энтузиазм шахтеров.
Благодаря беспримерному трудовому героизму горняков
к июлю 1920 года производительность труда рабочих шахты
№ 1 поднялась в полтора раза.
На помощь горнякам был прислан весь состав 4-го трудо¬
вого полка Красной Армии. Бойцы обучались разным шахтер¬
ским профессиям. Это был серьезный горняцкий резерв.
Росло и укреплялось новое отношение к труду и у коренных
горняков.
В первых рядах бойцов за неуклонное наращивание добычи
топлива шли рядовые шахтеры — Никита Трошкин, Семен Бело-
шапка, Алексей Новиков, Иван Гаркавцев, Филипп Ткачев,
Филимонов и десятки других.
Их усилия не проходили бесследно: шахта из месяца в месяц
уверенно увеличивала добычу черного золота. Выработка одно¬
го забойщика с 22 тысяч пудов в 1920 году поднялась за два
года до 37 тысяч пудов.
В 1922 году коллектив рудника понес тяжелую утрату: умер
старый испытанный боец-подпольщик, председатель рабочего
правления шахты Даниил Романович Галицев (Галицын).
На смену старой гвардии приходили новые вожаки—с про¬
летарским сердцем, с верой в великое будущее.
Это были первые шаги, пройденные горняками по тому боль¬
шому пути, о котором мечтал Анисим Биссиркин, разыскивая
топливо для поддержки огня в угасавших, но не угасших топках
кочегарки...
Павел Омельяненко.
НА МЕСТЕ МАЕВОК
ш ирокий склон,
Поросший дубняком.
Сюда мы часто ходим за цветами.
И каждая поляна перед нами
Хранит живую повесть о былом.
Здесь от ромашек
Вся земля бела.
Сюда с глазами грозными,
Как порох,
Сходились молчаливые шахтеры —
Их вековая ненависть вела.
Дорогу открывая горнякам
И в дрожь бросая царскую охранку,
Зовущая к оружью
«Варшавянка»
Отсюда шла к угрюмым рудникам.
В сердцах людей
Упорство и любовь
Не потушила сталь казацких шашек...
Горит роса на венчиках ромашек,
Она чиста, как пролитая кровь.
Когда ты будешь тут,
Ровесник мой,
Набрав цветов,
Уйди домой не сразу,
Задумайся о тех,
Кому обязан
Своей большой, завидною судьбой.
Владимир Демидов*
73.
ПО ЗАВЕТАМ ЛЕНИНА
1.
ш ел 1922 год...
С каждым месяцем число рабочих на шахте увеличивалось.
Возвращались фронтовики, ехали, откликаясь на письма, разо¬
сланные партийной организацией и кадровыми рабочими, люди
со Смоленщины, из Курской, Орловской, Воронежской областей.
И все же рабочих рук недоставало: многие горняки выпрашива¬
ли отпуска, отправлялись в длительное путешествие по Украи¬
не и Кубани в поисках хлеба.
Тяжелое время было... Для поднятия производительно¬
сти труда забойщиков на шахте временно ввели оплату хлебом
за перевыполнение норм. Вследствие быстрого обесценивания
денег надо было установить какую-то твердую систему товаро¬
обмена. Правление кооператива ввело свою собственную валюту
постоянной ценности — так называемые боны.
Объединенный рудком принял строгое постановление: высе¬
лить с территории рудника спекулянтов, торговцев, «рабочих и
служащих, показавших себя в последние три месяца отменны¬
ми лентяями и шкурниками!».
Принимались меры и к лицам пролетарского происхождения,
скатившимся в болото обывательщины. Именно таким оказался
новый управляющий рудником Коробкин, окруживший себя
подхалимами из числа старых служащих. Делами правления
занялась Горловская РКП, которой руководил Франц Клипов.
На рудники Донбасса выезжала специальная комиссия ЦК
партии.
Вся ответственность за судьбу возрождения предприятия, до¬
бычу угля ложилась на плечи шахтеров-кадровиков.
— Мы делалк в месяц по 55—60 выходов,— вспоминает
тогдашний кузнец Семен Яковлевич Бескаравайный.— После
основной работы, как правило, отправлялись собирать крепеж¬
ный лес, грузить уголь, подменять истопников кочегарки.
Кузнец Бескаравайный вместе со слесарем Семеном Фили¬
моновым частенько бывали в забоях, рубали уголь. Обучал их
забойщицкому мастерству замечательный организатор и тру¬
женик Николай Вирченко.
74
Не хватало лошадей и коногонов. Забойщики и тут находи¬
ли выход из затруднения: нарубленный вручную уголь они гру¬
зили в вагонетки, откатывали к стволу. Инициатором такого «ко-
ногонства» явился молодой коммунист Матвей Яркий. Это был
человек неиссякаемой энергии, веселый, жизнерадостный. Он
горел на работе. У него всегда находились дела.
В каждом маленьком событии Матвей видел большой рево¬
люционный смысл. Когда Яркому и работавшим рядом с ним
товарищам приходилось особенно тяжело, Матвей улыбался и
говорил:
— Плевать на все невзгоды! Скоро мы так заживем, что
нам все завидовать будут...
Кроме своей производственной обязанности, каждый комму¬
нист и комсомолец, а также профсоюзный активист нес охрану
шахты и поселка от налетов бандитских шаек. Белобандитов
шахта привлекала тем, что являлась центром большой группы
предприятий, отсюда шла прямая железнодорожная линия к
сердцу Родины — Москве.
Комсомольцам-чоновцам* не раз приходилось меряться сила¬
ми с бандой Шашковского. Участник. боевых схваток с банди¬
тами, тогдашний комсомолец, а сейчас заместитель начальника
стройуправления № 2 треста «Горловскуголь» Андрей Петрович
Шейков рассказывает:
— Сильный бой длился с вечера до утра. Нам, чоновцам,
помогала милиция. Бандиты шли со стороны хутора Федяевки.
Потерпев неудачу, они по Железной балке проникли в нынешний
парк культуры и отдыха, тогда называвшийся «питомником», и
хотели через станцию захватить шахту. Дружным огнем из вин¬
товок бандиты были отбиты. В этом бою чоновцы потеряли двух
человек.
Немного отдохнули, перекусили и — по своим рабочим ме¬
стам. Кто в забой, кто в мастерские. Таковы были будни на¬
шей жизни.
Неоценимый вклад в дело возрождения шахты, воспитания
приходившей из деревень молодежи внесла комсомольская ячей¬
ка. Поначалу малочисленная, она явилась подлинно боевой по¬
мощницей партийной организации.
Комсомольцы вникали во все области шахтерской жизни, во
все нужды предприятия и его еще неустойчивого коллектива.
Без их участия было немыслимо ни одно начинание. Приходил
состав с лесом — разгружали его комсомольцы, не считаясь со
временем, после ночного дежурства они шли на работу по убор¬
ке двора шахты, на погрузку угля, устраивали красные воскрес¬
ники.
Среди комсомольцев в те дни особенно выделялись Ефим
* ЧОН — часть особого назначения для борьбы с бандитизмом. Состояла
из коммунистов, комсомольцев и беспартийных активистов.
75
Ермолаев, Павел Абрамов, Василий Пшеничный, Владимир
Спекторенко, Александр Чумаков, Лида Сухина, Надя Лутови-
нова, Моисей Зельдин, Леонид Гордеев, Надя Танчик.
Неутомимым вожаком был секретарь комсомольской ячейки
Семен Егупов, впоследствии начальник шахты и крупный хозяй¬
ственный работник. Не проходило дня, чтобы в работе комсо¬
мольской организации не появилось что-нибудь новое, интерес¬
ное, увлекательное, как магнитом притягивающее шахтерскую
молодежь к комсомольской организации, ряды которой быстро
росли...
— Помните, молодежи принадлежит будущее,—напоминал
юношам и девушкам Егупов.— Шахта станет совершенно иной,
не похожей на теперешнюю. Для работы в ней потребуются
люди образованные, технически грамотные. У нас же большин¬
ство молодежи сейчас малограмотное. Надо этот пробел устранить.
Так началось движение за ликвидацию среди рабочих и ра¬
ботниц малограмотности и неграмотности. Еще на I съезде
Советов Горловского района два года тому назад было принято
решение об образовании 15 школ ликбеза. Одним из первых
преподавателей была жена погибшего штейгера Г. Д. Белого —
П. Е. Белая. На шахте было создано до 20 кружков ликбеза, где
наряду с учителями профессионалами были преподаватели —
комсомольцы. В этих кружках и группах обучалось до 150 чело¬
век. Многие из учеников впоследствии стали видными инженер¬
но-техническими работниками.
В памяти шахтеров до настоящего времени сохранился образ
маленького, щуплого, белобрысого паренька Алексея Быстря-
кова. Приехал он из глухой деревни, затерявшейся в лесах
Смоленщины. Батрачил там у местных кулаков. Дома он смог
походить в школу только два года. Одна из первых на шахте
общественниц, домохозяйка Анна Ивановна Завадская, пригла¬
сила Алексея на шахту. Здесь он и нашел свое счастье. Хотя
юноша вначале не состоял в комсомоле, но комсомольская ячей¬
ка заботилась о нем, как о родном сыне. По настоянию ячейки
Быстряков поступил в кружок малограмотных, потом перешел
в вечернюю школу, которая была к тому времени создана в быв¬
шем здании заводской церкви. В том же году Быстрякова по¬
слали в Харьковский медицинский институт.
Правда, медицина почему-то не пришлась ему по душе. По¬
сле двух курсов Алексей перешел в технологический институт,
который окончил с отличием, и с тех пор с самозабвением от¬
давал полученные знания Родине. Он работал на Харьковском,
а затем на Сталинградском тракторных заводах по установке
сложного оборудования, не раз ему доверяли принимать уни¬
кальные машины, купленные советскими торговыми органами
в Англии, Америке, Германии. Во время Великой Отечественной
войны бывший лампонос Первого рудника создавал грозное
оружие для истребления ненавистного врага.
76
С благодарностью отзываются ныне здравствующие супруги
Локтионовы — забойщик Калина и его жена Мария о комсо¬
мольце Дуднике. Он сам учился в горнопромышленной школе,
ежедневно работал в шахте и ходил к ним на квартиру, учил
их грамоте.
...Рабочих и служащих уже перевалило за тысячу, а куль¬
турно отдохнуть негде. Небольшой садик у белого дома бывшего
управляющего запустел. Кружки художественной самодеятель¬
ности еще размещались в этом доме, но зрителям собраться
было негде.
По инициативе комсомольской ячейки и при участии всей
массы комсомольцев был разбит большой сквер, цветочные
клумбы, высажены сотни декоративных деревьев и кустарников.
В сквере построили летний театр на 400 мест. Все лето сквер
был переполнен не только по вечерам, но и днем.
В десятках мест ребята и девчата, собравшись в кружки,
внимательно слушали громкое чтение. Это занимались комсо¬
мольские кружки политграмоты. Время от времени среди слу¬
шателей разгорались жаркие споры. Надя Танчик, ставшая
руководителем политической пропаганды, обходила кружки,
прислушивалась к дискуссиям, иногда вступала в спор. Когда
она хотела говорить, сразу все замолкали и смотрели в ее бле¬
стевшие голубые глаза, полные гордости и убеждения. А она,
довольная тем, что занятия идут так хорошо, слушатели страст¬
но обсуждают судьбы мировой революции, поправляла рукой
непослушную «марксистскую» прическу, шла к другой группе.
2.
...Вечер 21 января 1924 года.
В клубе уже началось общее партийное собрание. Стоит
напряженная тишина. Докладчик—председатель правления
центрального рабочего кооператива, старый революционер Гол¬
добин говорит о необходимости роста рядов пайщиков, увеличе¬
нии сбора паевых взносов, без чего немыслимо закупать больше
продовольственных и промышленных товаров.
Его сменил председатель шахтного комитета Ходотов.
Скрипнула дверь. В зале появился почтальон. Он взбежал
на сцену и положил перед секретарем партячейки Чиркиным
листок бумаги. Всем было видно, как Чиркин несколько мгно¬
вений вглядывался в текст телеграммы, потом отпрянул от нее,
словно не веря в то, что прочитал, и, наконец, встав с места,
поднял руку.
— Товарищи! Умер Владимир Ильич Ленин!..
В зале никто не пошевелился. Страшное известие поразило
людей, заставило побледнеть их лица. Казалось, остановились
Сердца.
77
Так продолжалось минуту, другую...
Зарыдал гудок. Шахтеры поняли — это правда, это случи¬
лось. И они один за другим безмолвно поднимались с мест, за¬
стывали в большой человеческой скорби, опустив головы...
А к шахте со всех уголков поселка уже тянулись несконча¬
емые цепочки женщин, стариков. Плотной, молчаливой стеной
они обступили импровизированную трибуну, вслушивались в
слова Чиркина.
— Перестало биться сердце любимого Ильича,— говорил
секретарь партийной ячейки,— не стало того, кто в условиях
царского режима создал партию большевиков, под чьим гени¬
альным руководством рабочие и крестьяне взяли в свои руки
власть, разбили белогвардейцев и интервентов, начали строить
социализм...
Он не закончил свою мысль — к горлу подкатил тяжелый
комок, зарябило в глазах.
А с трибуны доносился уже твердый, мужественный голос:
— Так сомкнем же теснее наши ряды вокруг партии, дорогие
товарищи!
В рядах послышались рыдания.
С траурными повязками на руках шахтеры прямо с митин¬
га шли снова в нарядную, переодевшись в спецовки, садились
в клеть. На-гора, спустя некоторое время, поднимались вагонет¬
ки, доверху нагруженные углем с надписями на бортах; «В па¬
мять о дорогом Ильиче»...
Смерть Ленина потрясла шахтеров. Но они не опустили
руки, не потеряли веры в то дело, за которое проливали кровь
на фронтах, отдавали, не задумываясь, жизни. Стойко выдер¬
жав боль непоправимой утраты, горняки ожесточенней вруба¬
лись в угольные пласты. Многие участки стали давать в пол¬
тора-два раза больше топлива, чем прежде.
Крепильщики Губин, Черняев, Сапронов, Савков, подняв¬
шись на поверхность только затем, чтобы немного перекусить
и вдохнуть свежего воздуха, снова спускались под землю, при¬
нимались наводить порядок в штреках и квершлагах.
Лучшие люди шахты вступили в ряды партии. В своих заяв¬
лениях они писали, что хотят стать большевиками для того,
чтобы до конца осуществить заветы Ленина.
Из числа комсомольцев первыми вступили в партию Андрей
Шейков, Ефим Ермолаев, Семен Егупов, Алексей Чумаков.
В течение месяца ряды партийной организации выросли бо¬
лее чем на 150 человек. Неизмеримо сильнее стало ее влияние
на массы. А задачи возникали все сложнее.
Следующий 1925 год в жизни трудящихся шахты № 1 оста¬
вил яркие воспоминания. Совершались такие события, о кото¬
рых раньше, в царское время, никто не смел и мечтать.
Сюда, в Горловку, собирались делегаты I Всероссийского
съезда по безопасности горных работ. Место съезда было вы-
78
брано, видимо, неслучайно — жертвы катастрофы 1917 года еще
помнились многим. Но их больше не должно быть. В работе
съезда принимали участие видные ученые страны, профессора
Терпигорев, Шевяков, Скочинский.
Вот что об этом рассказывает председатель шахткома тех
лет Никита Андреевич Криничный:
— В первую очередь лампы «Вольфа» были заменены новы¬
ми, аккумуляторными. В шахту категорически запрещалось
В. И. Ленин среди делегатов II Всероссийского съезда горнора¬
бочих. Январь 1921 года.
брать табак и спички. Для контроля вводилась должность
табакотруса. В выработках стали применять орошение инертной
пылью, которая устраняла возможность воспламенения газов
и угольной пыли. Горнякам регулярно выдавалась спецодежда,
за короткий срок было построено помещение для новой шахтной
бани. Короче говоря, все делалось для того, чтобы облегчить
и обезопасить труд шахтера.
— К 1927 году шахта № 1 уже превзошла дореволюционный
уровень добычи угля,— делится своими воспоминаниями Герой
Социалистического Труда Михаил Ильич Логвиненко.— Тяже¬
лые годы восстановления остались далеко позади.
Михаил Ильич руководил тогда участком «Куцый» № 4.
Потом его перевели на «Толстый», где работали такие богатыри,
79
как забойщики Никита Изотов, Федор Артюхов, Ермолай Ерма-
чек, братья Шушарины, Егор Пузанов, составившие потом ядро
изотовского движения.
— Работали обушками в коротких уступах,— продолжает
т. Логвиненко.— Но горняки горели желанием развернуться
вовсю, и нередко вырубка достигала 200 тонн вместо 120 по
заданию. Однако на следующий день меня строго предупреж¬
дали: «Что вы делаете, куда девать уголь, им и так забит
склад...»
Принятие первой пятилетки внесло решительное изменение
в производственные планы. Партия взяла твердый курс на соци¬
алистическую индустриализацию, на построение фундамента
социализма. Уголь стал одной из главных проблем, добыча его
должна была расти не по годам, а по месяцам и дням.
3.
Великий перелом происходил и на шахте. Начались работы
по углублению ствола № 1 на горизонте 750 метров. Вентиля¬
ционный ствол № 3 расширялся для превращения в добычный.
Сюда парторганизация бросила своих лучших членов, передо¬
вых рабочих — проходчиков и специалистов.
Создавались ударные бригады. Коммунисты Трошкин, Ма-
тющенко, Криничный, Машошин и другие возглавили патриоти¬
ческое движение горняков.
В борьбу за подъем угледобычи включились комсомол и
женщины-домохозяйки. Жена техника шахты, Мария Ивановна
Бабкова, и жена забойщика, Анна Ивановна Завадская, сколо¬
тили актив из женщин. Они приходили в нарядную к отстающим
рабочим и беседовали с ними, организовывали торжественные
встречи передовиков, и при выезде их из шахты преподносили
им букеты живых цветов.
У Анны Ивановны хранится замечательная фотография. На
ней запечатлена одна из первых ударных бригад, удостоенная
этого почетного звания. Забойщики Ермачек, Окунев, Завад¬
ский, Костеневич, Машталлер, Плугарь, Касьян, Шевелев, Сав¬
кин, Битюков — всего четырнадцать человек с председателем
шахтного комитета профсоюза. Они засняты в шахтерках тотчас
при выходе из клети. Здесь же они были награждены ценными
подарками. Да и было за что поощрить ударников. Бригада вы¬
полнила почти два задания.
Вражеские элементы из кулаков и «шахтинцев» * подстав¬
ляли ударничеству ножки, вредили. Скрытно и хитро они стре¬
мились сорвать работу, а если это не удавалось, то сдерживали
темп наступления. Нередко крепежный лес оказывался сбро¬
* «Шахтинцы» — вредительская группа, разоблаченная органами госбезо
пасности.
80
шенным в завал или стойки не подходили по размеру. Это вы¬
зывало недовольство рабочих.
Однажды в разгар работы добычных смен лопнул водяной
став, и вода хлынула вниз на головы рукоятчиков. Под угрозой
затопления оказался весь горизонт. Коммунист Даниил Мама¬
тов и слесари Дмитрий Фесенко и Петр Туболев спустились на
место аварии. На помощь пришла еще группа горняков. Они
проработали по сорок восемь часов, предотвратили катастрофу.
Для развития угледобычи и лучшего использования подзем¬
ного транспорта на шахте тогда начали применять систему
скатов. Нарубленный уголь верхней лавы скатывали на ниж¬
нюю и здесь грузили в вагонетки. За скатами нужен был зоркий
глаз, тщательный надзор. Достаточно пропустить вместе с углем
пару затяжек и скат забучивался. Разбутить такую пробку мог
только отважный человек, рискующий своей жизнью.
...Произошло это в канун празднования годовщины Великого
Октября. Все соревновались за достижение- самой высокой вы¬
работки. Уголь шел потоком.. Мастер конной откатки Сергей
Филиппов, чтобы больше вывезти угля, запряг коней цугом.
Но насыпка вдруг прекратилась. 'В .скате неблагополучно. Что
же делать? Ведь это высота 120 метров. И тогда Маматов, при¬
цепив трос за пояс, полез в темную дыру, наказав крепильщику
Степину в случае чего быстро тянуть изо всех сил назад.
Ежесекундно ожидая встречного угольного обвала, Даниил
поднялся на 70 метров вверх. Две затяжки перегородили дорогу
углю. По опыту он знал, что достаточно к ним прикоснуться,
как вся эта масса обрушится вниз.
Маматов, упершись, вытолкнул одну за другой доски. Уголь
загудел вниз, больно ударяя бесстрашного человека по ногам.
Когда он почувствовал легкость и открыл глаза, вверху ничего
не было. Маматов пропустил через себя 90 тонн угля!
На весь донецкий край прославил свою бригаду старейший
горняк Андрей Петрович Цыганков. Имя этого замечательного
рабочего навсегда сохранится в памяти знакомых и друзей. Сам
великолепный проходчик, он научил этому искусному делу не
один десяток новичков. Со всех участков и многих шахт — как
8, 5 имени Ленина, «Марии» (ныне «Комсомолец») — к нему
приезжали и приходили за опытом. Много рабочих прошли его
прекрасную подземную школу. Все поражались его необыкно¬
венной способности быстро вести штреки в самых сложных гео¬
логических условиях.
Андрей Петрович впервые тогда использовал при уборке
породы железные листы, настилаемые перед взрывом бурок.
В одной из бригад на нижнем штреке работали три его
сына — Павел, Василий и Леонид. Это была образцовая, пока¬
зательная группа проходчиков. К своим сыновьям Андрей "Пет¬
рович предъявлял особенно большие требования. Каждый из
них в совершенстве умел производить все виды проходческих
ч. -t.
6 Наша «Кочегарка» 81
работ. Они сами бурили, крепили. Ко всякому делу подходили
со смекалкой. У них были по-своему сделанные лопаты — удли¬
ненные, широкие, с обрубленными углами. Потом такие лопаты
делались для всех уборщиков шахты и назывались «цыганков^
скими».
Партячейка и шахтком профсоюза распространяли опыт
Цыганкова на все проходческие бригады. Созывались специаль¬
ные производственные совещания, на которых Андрей Петрович
делал доклады, а после водил по штрекам смотреть работу сво¬
их бригад. Это было исключительно важно, потому что увеличе¬
ние добычи угля притормаживалось подготовительными рабо¬
тами. Цыганковцы достигали неслыханного для того времени
темпа прохождения — 50 погонных метров штрека в месяц.
Семья проходчиков Цыганковых оставила глубокий след
в истории шахты. Все трое сыновей Андрея Петровича были
достойными своего отца.
Интересно, что Василий, Павел и Леонид работали и учились
в вечерней школе. Василий, например, потом вырос до крупного
хозяйственного работника угольной промышленности. На про¬
тяжении многих лет он руководил такими крупными шахтами,
как имени Румянцева, № 19—20, где ввел много нового. По его
инициативе начали, в частности, оставлять породу в шахте для
бута. Куда бы партия ни направляла Цыганкова,— он оправды¬
вал ее надежды, добивался улучшения работы предприятия.
Среди выдающихся организаторов ударничества не забудет¬
ся имя коммуниста Павла Андреевича Давыденко. Работая
забойщиком, он вырастил много передовиков-новаторов и сам
добился такой выработки на обушок, которой не знала и не
могла знать старая шахта. Туда, где требовалось поднять угле¬
добычу, посылали Давыденко.
На мощном участке № 2 пласта «Толстый» дела не ладились.
Суточная добыча не превышала ста тонн. К тому же, уголь
выдавался с большой зольностью. Посредине пласта, как бы
разрезая его, залегла прослойка породы, приносившая много
неприятностей. Сначала решили брать верхнюю пачку, потом
снимать прослойку и отбрасывать ее в завал. Однако это очень
задержало забойщиков, и к тому же, часть породы все равно
попадала в уголь. Сюда партячейка и направила П. А. Давы¬
денко.
В первую же смену Павел Андреевич вырубил две крепи,
раньше всех кончил смену, а оставшееся время использовал для
ознакомления с работой соседей по уступам.
Выехав из шахты, Давыденко собрал горняков. Он предло¬
жил сделать передвижные ящики — желоба и через них пропу¬
скать породу в завал.
— Кроме того,— добавил Павел Андреевич,— надо умень¬
шить количество уступов, сделать их длиннее. Лишних забой¬
щиков передать на другие участки.
82
Предложение опытного работника горячо обсуждалось на
участке. Высказывались лесогоны, которым предстояло гораздо
сложнее доставлять в лаву лес, и проходчики, от которых требо¬
валось быстрее двигать штреки.
Рьяными сторонниками предложений Давыденко выступали
молодые забойщики Иван Бондарев, Федор Киселев, Констан¬
тин Кондрашов. Они первыми изъявили согласие работать в
удлиненных уступах и при этом заявили, что неплохо было бы
еще и увеличить ширину крепи, довести ее с 80 до 90 санти¬
метров.
— Десять сантиметров — на вид немного,— сказал Бонда¬
рев,— а если забойщик отрубит их, то получится порядочное
количество дополнительного угля — не меньше 10 тонн в смену.
Переход участка на удлиненные уступы и уширенную крепь
вызвал перестройку технологического процесса на всей шахте.
На «Толстом» из 28 карликовых уступов делали всего 8. Конд¬
рашов перешел на работу в гезенки, в пробивке которых он
вскоре достиг совершенства. Позже его опередил лишь Никита
Изотов.
Крепление горных выработок тогда производилось только
деревом. Нередко дерево не выдерживало горного давления,
и происходили крупные завалы. Ликвидация этих завалов была
сопряжена с большими трудностями, требовала много времени
и незаурядного мастерства и риска. Обычно для таких работ
искали добровольцев из числа самых лучших умельцев.
Большое обрушение кровли произошло на квершлаге гори¬
зонта 470 метров. Прекратились работы на всем крыле, где
насчитывалось несколько участков.
К заведующему шахтой пришел крепильщик Александр5'
Сидоров и заявил, что он с двумя подсобными рабочими берет¬
ся восстановить заваленное место. На вопрос, сколько для этого*
требуется суток, смельчак пожал плечами, но все-таки сказал,,
что постарается сделать как можно быстрее. Ни у кого, однако,,
не возникло сомнений в том, что пройдет не меньше трех суток,,
прежде чем Сидоров со своими отважными помощниками успеет
выправить положение.
Каково же было удивление горняков, когда через двадцать
четыре часа дружная тройка доложила:
— Все готово, движение открыто.
По квершлагу грохотали груженные углем партии вагонеток.
...Многолюдными и бурными были общие рабочие собрания
по обсуждению пятилетнего плана. Горняки вносили сотни
конкретных предложений, как увеличить добычу угля. Они вы¬
двинули лозунг: «Пятилетку в четыре года!» Участкам далй
повышенные задания. В лавах появились первые пневматиче¬
ские отбойные молотки.
Передовая часть рабочих энергично взялась за освоение
нового шахтерского оружия. Были созданы специальные курсы,
6*
83
оборудованы мастерские. Всюду на шахтном дворе и по тепе¬
решней Сталинской, а тогда маленькой Конторской улице, были
развешаны написанные от руки призывы: «Товарищи шахтеры,
смелее берите отбойные молотки в руки!»
Однако некоторые забойщики, преимущественно старики,
относились к молоткам с недоверием. Открыто они, правда, про¬
тив не выступали. А в лаву прихватывали с собой и обушки.
К старикам примыкали все те, кто на словах поддерживал
переход на механизацию, а на деле был ярым, но скрытым
и тем более опасным ее противником. Эти действовали испод¬
тишка.
Распространялись невообразимые истории, вроде той, что
если поработаешь отбойным молотком, то сразу заболеешь
туберкулезом или нападет трясучая болезнь. Теперь смешно
вспоминать об этом, но некоторые забойщики даже просили пе¬
ревода на другие работы или расчета.
Партийный комитет шахты во главе с секретарем Стрижа-
ченко мобилизовал лучших, политически грамотных коммуни¬
стов и комсомольцев, а также беспартийных активистов для
ведения разъяснительной работы.
Обстановка, однако, улучшалась медленно. Осложнялось
дело еще и тем, что молотки часто портились. Особенно сопро¬
тивлялись забойщики Григорий Ларютенко и Федор Ковшов.
Проберется, бывало, горный мастер к ним в уступ, глядит:
чешут по пласту обушками, а молотки лежат за стойками...
Даже начальник участка № 24 Алексей Решетняк оказался
одним из упорных консерваторов. Введение молотков требовало
от него больше заботиться о доставке крепежа, ремонте возду-
хдпровода, о запасных частях и т. д. Никакая критика не дей¬
ствовала.
— С обушком вернее и спокойнее,— твердил он.— Всю жизнь
работали вручную, а теперь придумали какие-то молотки. То
зубок обломается, то воздух слабый. Душу вымотала эта меха¬
низация...
Пришлось с ним расстаться. Вместо Решетняка на должность
руководителя участка был выдвинут молодой коммунист Алек¬
сей Дубовой. За короткий промежуток времени он сумел так
сплотить коллектив, что участок превратился в настоящий рас¬
садник механизаторов. Отсюда потом рассылались на все уча¬
стки инструкторы по работе отбойным молотком. В их числе
были нынешний начальник участка Горобец, горняки Музычен¬
ко, Корниенко, Соловей. Инструкторами по внедрению отбойных
молотков стали впоследствии Никита Изотов, Федор Артюхов,
Ермолай Ермачек (Ермаков), братья Ефим и Иван Гуреевы.
Правда, Никита Изотов некоторое время был в отъезде: его
посылали в село создавать колхозы. Передовой шахтер и там
показал себя талантливым организатором.
84
• На следующий, 1931 год, шахте дали новый —почти в пол¬
тора раза больше предыдущего план. Рабочих не хватало. Ком¬
сомол продолжал присылать добровольцев, но их надо было
обучать. Жизнь подсказывала, что необходимы какие-то другие
меры, и прежде всего надо по-иному организовать социалисти¬
ческое соревнование, внести в него что-то новое, что всколых¬
нуло бы всю массу на подвиги.
Нужен был пример зажигательного трудового героизма, не¬
виданного до тех пор. Нужен был богатырь, который бы обоб¬
щил отдельные трудовые успехи. И коллектив шахты вырастил
такого богатыря в своей дружной семье...
Серафим Губарев.
ДОБРОВОЛЕЦ ТРУДА
Посвящаю Г. С. Денисенко, лучшему
ударнику шахты «Кочегарка», бывшему пен¬
сионеру, добровольно пошедшему на уголь¬
ный прорыв.
Товарищ Денисенко! Эти строки —
Несу тебе, как сердце, напоказ,
Прими, Семеныч, как поклон глубокий,—
Душевный дар поэта-горняка.
Как хорошо писать о нашем кровном,
О нашем близком, радостном, родном,
И строки лягут на бумагу ровно,
Когда с друзьями мыслишь заодно.
Мечтал ли ты, раздумывал об этом,
Что будут дни, придет твоя пора,
Что даст Донбасс писателей, поэтов,
Что даст Донбасс ударников пера?
Что из казарм и землянушек грязных,
Из станционных будок... и в бои —
Лавиной двинут за Донбасс твой красный
Все верные товарищи твои!
Ты знал старик! Ты прожил шесть десятков,
Полжизни трудной руднику отдал.
Почувствовал, что — заживем несладко,
Когда прорыв на линии труда...
Родимый край рождался в жарких схватках:
Заводам новым нужен уголь — мощь,
И вдруг притихла шахтная откатка...
Ты мучился. Ты думал: чем помочь?!
Пойду попробую. В уступах будет видно:
И тонну новую на штабель положу!
Старик! Старик! Так больно, так обидно...
А с пенсией немного погожу!
Гаврил Семеныч! Эти строки —
Несу тебе, как сердце, напоказ,
Прими родной их, как поклон глубокий,—
Душевный дар поэта-горняка.
Павел Беспощадный.
86
ИЗОТОВ и изотовцы
1.
Сентябрьским погожим днем 1930 года на станции Гор¬
ловка сошел широкоплечий высокий пассажир. Легко подняв
деревянный чемодан, подмигнул проводнику и сказал:
— Вот мы и дома...
Неторопливой походкой человек направился к выходу в го¬
род. Внимание его привлек огромный плакат — горняк с отбой¬
ным молотком на плече. А внизу надпись: «Товарищ! А ты что
сделал для преодоления отставания Донбасса? Не забывай:
судьбу первой пятилетки решает уголь». Рядом с плакатом ло¬
зунг: «Рвачей угольного фронта вон из забоев!»
Приезжий вытащил из кармана фуфайки пачку дешевых
папирос. И хотя ветра на дворе не было, он никак не мог за¬
жечь спички. Волновался. Вдруг его окликнули. Прямо через
линию шагал забойщик Ходотов, бывший председатель шахт-
кома.
— Никита, ты?! -
— Он самый. Не узнал?
— Как не узнать. Таких молодцов в Горловке по пальцам
сосчитать можно. Пяток на Первой, два-три на Пятой, ну и на
Восьмой, конечно, есть. Вот и все.
— Хватанул. А сам?
— Я не в зачет...
— Рассказывай, Елисеевич, все, все рассказывай,— заторо¬
пил друга Никита.
— Истосковался, чай, по забою? — не спешил с рассказами
Ходотов.
— Спрашиваешь...
— Известное дело. Душа-то у тебя шахтерская. А она, куда
ты ее ни пошли,— все на шахту просится...
— Да ты про дело рассказывай. Не душа меня интересует,
а шахта!
— Плохи дела на Первом номере. Да разве только у нас.
Во всем Донбассе. Вон взгляни на лозунг. Коксохимики тре¬
буют: уголь давайте, железнодорожники кричат: топливо отгру-
87
жайте. А мы даем его, что .кот наплакал. Наша-то,по триста-
четыреста тонн в сутки недодает. По 400 тонн. Слышишь!
— А почему?
— Порядка нет. Залезешь в уступ, а там леса нет. Есть
лес — порожняка нет. Знаешь, как в старой украинской притче:
«Панас пришел, Маньки нет, Манька есть, Панас опаздывает...»
А тут еще лодыри, разные черные людишки кишки выматывают.
То шланги порежут, то обушок в завал забросят...
К забойщикам подошли четверо горняков в шахтерках. Один
из них скептически осмотрел чемодан Никиты, насмешливо бро¬
сил:
— На шахту, дядечка, за длинным рублем пожаловали? Ти¬
кайте, поки своего не проилы. А то к нам приставайте. Махнем
в Енакиево. На Бунгу.
Приезжий молча поднялся и подошел к говорившему:
— Еще шахтерку как следует в пыль не выпачкал, а уже
в летуны записываешься. Эх ты. Будешь ты работать на шахте
№ 1 или нет, но смотри туда. Видишь копер? Так на, нем будет
гореть красная звездочка. А теперь лети на все четыре стороны.
И без тебя обойдемся. Пойдем, Елисеевич.
— Да нет. Я пойду в посадке свежим воздухом подышу.
— Тогда до завтра, в шахте...
— А кто это? — спросил Ходотова один из молодых шах¬
теров.
Ходотов внимательно осмотрел рабочих:
— Изотов это. Никита. Наш лучший забойщик. В село его
посылали городские организации. Теперь вот вернулся.
...Назавтра Никита Изотов уже красовался в новенькой шах¬
терской спецовке. Среди других шахтеров, особенно молодых,
он выглядел Геркулесом. Раньше других он появился в наряд¬
ной. Один из забойщиков окликнул его:
— Куда спешишь, Никита, подожди, покурим.
— Некогда. Смена скоро.
— Да все равно в забое придется сидеть. Леска нет или под¬
сыпка...
— Об этом не знаю. Но смену должен начать точно в назна¬
ченный срок. Не будет крепежа, посмотрю, а то и сам сгоню.
Не на дядю же работаем, на себя...
Как и предсказывали, крепежа в шестом уступе не оказа¬
лось. Будто в насмешку, лесогоны бросили здесь лишь несколь¬
ко стоек и затяжек. Изотов пролез в нижние уступы. Там кре¬
пежа вообще не было. Зато в верхних уступах, неподалеку от
гезенка, его оказалось целые горы. Никита согнал часть кре¬
пежа в свой уступ и внимательно осмотрел грудь забоя, крепле¬
ние. Попробовал пласт обушком. Перёд оказался крепким.
Сменил длинный зубок на короткий и привычным движением
вонзил его в грудь забоя. Руки рвались к труду. Вначале.вниз
88
падали небольшие куски. Но в середине смены уголь из шесто¬
го уступа пошел потоком. Никита Изотов дал две сменных
нормы.
На следующий день в нарядной разгорелся жаркий спор:
как и благодаря чему Изотов достиг такой высокой выработки.
Молодые горняки говорили:
— Куда нам угнаться за ним. Такая силища. Сами видели.
Одним махом поставил на рельсы сошедшую вагонетку...
Кадровики, сорвавшие выполнение нормы, ругали горный
надзор:
— Да разве можно в таких условиях работать? Ни одной
стоечки в уступе.
Спор разрешил сам Изотов, подошедший к этому времени
на наряд и молча стоявший у двери:
— Дело, друзья, не в моей физической силе и даже не в ле¬
се. Главное, кто как к работе подходит.— И, обращаясь к гор¬
ным мастерам, добавил: —За лес, конечно, кое-кого погонять
нужно. Это безобразие. А молодежь вот учить будем. Учить так,
как когда-то меня учил забойщик Зубков. Знаете такого? По-
отцовски, тепло, заботливо учил. И сейчас радостно вспомнить.
О такой учебе всем нам пора подумать. Народу, слышал, на
шахте много нового...
Но от жарких споров в нарядных крепежа в лавах не при¬
бавлялось, а в скипах не увеличивалось уголька. Шахта про¬
должала отставать.
Около пятидесяти процентов рабочих не справлялись с нор¬
мами. И это тяжело переживали многие передовые производ¬
ственники предприятия, а с ними и Никита Изотов. Во время
работы и дома Никита задумывался: где же выход? Каким пу¬
тем преодолеть отставание?
Выход донецким шахтерам указали Центральный Комитет
ВКП(б), Совнарком СССР и ВСНХ СССР в своем Обращении
к партийным, хозяйственным, профсоюзным и комсомольским
организациям Донбасса. Обращение это, опубликованное в
«Правде» 8 июля 1931 года, нашло горячий отклик в сердцах
горняков. Читали они его в шахтерских нарядных, на кварти¬
рах, в общежитиях и говорили:
— Правильно подсказывают партия и правительство: пора
кончать с недооценкой механизмов. Нужно хорошо организо¬
вать труд шахтеров, покончить с уравниловкой в заработной
плате...
Партийный комитет шахты в эти дни напоминал настоящий
боевой штаб. Вместо вестовых сюда прямо из угольных забоев
то и дело приходили горняки. Одни с предложениями, другие с
жалобами, третьи за советом. Члены шахтпарткома успевали
не только беседовать с приходившими. Каждый день их можно
было видеть на передних, наиболее решающих участках угледо¬
бычи, там, где претворялось в жизнь Обращение.
89
После опубликования Обращения горняки усилили рассечку
лав на новом горизонте 640 метров, ускорили монтаж компрес¬
соров и прокладку новых откаточных путей, по которым долж¬
ны были пойти первые отечественные аккумуляторные электро¬
возы. Новая техника требовала хороших, квалифицированных
кадров.
Как-то перед одним из нарядов порог шахтпарткома несмело
перешагнул и Никита Изотов.
— Я, товарищи, на минутку к вам. Насчет молодежи. Мало
мы, кадровики, занимаемся ею. Отсюда и все беды: прогулы,
ранние выезды, уход с шахты.
— Правильно, Никита, говоришь,— поддержал его секре¬
тарь шахтпарткома Стрижаченко. Мы должны прививать моло¬
дежи любовь к шахте, к нашему тяжелому, но вместе с тем по¬
четному труду. Дело это в долгий ящик откладывать нельзя.
Ты в какой смене работаешь?
— Во второй.
— Вот завтра утром и проведи такую беседу в первом об¬
щежитии.
— Что же, я не против. Только выйдет ли? Беседчик, прямо
сказать, я плоховатый. Да и малограмотный. Два класса всего.
Как говорят, учился и недоучился.
— А десять лет работы в шахте. Разве это не школа? А
служба в Красной Армии, встреча с Ворошиловым? Главное —
рассказывай просто, сердечно, по-шахтерски. Беседа обязатель¬
но выйдет. А в свободное время вот эти книжки почитай,— Стри¬
жаченко отобрал в шкафу несколько книг.— Почаще в партком
заходи.
В следующий раз Никиту попросили рассказать молодым
горнякам об опыте своей работы. Беседа вышла удачной, заин¬
тересовала слушателей. И только сам Изотов оставался ею не¬
доволен.
— Все что я говорил,— рассказывал позже он в шахтпарт-
коме,— нужно было бы сопровождать показом. Прямо в уступе.
И коммунисты поддержали беспартийного забойщика:
— Ценную мысль, Никита, подал. Подумаем над этим...
В ленинские дни 1932 года Никита Изотов принес в шахт¬
ный партийный комитет листок бумаги ,с неровно выведенными
строками. Но в этих нескольких строках заявления о приеме в
кандидаты В КП (б) было столько теплоты, преданности делу
партии! Заявление разбиралось на очередном партийном собра¬
нии. Изотова попросили рассказать автобиографию:
— Родился я в 1902 году в селе Малая Драгунка, что на
Орловщине. В семье помимо отца и меня были мать и сестрен¬
ка. Отец летом батрачил у кулаков. Не было у нас ни лошади,
ни земли. Зимой отец уходил на сезонные работы. Жили впро¬
голодь. Когда стукнуло семь лет, отец отвел меня в церковно-
90
приходскую школу. Проучился там лишь две зимы. Больше на
учебу у отца не было денег. Да и не учил нас там дьячок, а
издевался, как мог.
Потом скитался в разных краях в поисках куска хлеба.
Осенью 1914 года вместе с отцом, матерью и сестренкой при¬
ехал в Донбасс, в Горловку. Поступил на брикетную фабрику.
Вскоре в Горловско-Щербиновском районе вспыхнула заба¬
стовка. Принимал участие в ней и я. Это было мое первое кре¬
щение. В 1918—1919 годах участвовал в боях за Горловку про¬
тив белогвардейских банд. В это время заболел брюшным ти¬
фом и друзья по отряду до¬
ставили меня на родину в Малую
Драгунку. Поправившись после бо¬
лезни, вновь возвратился на шах¬
ту, где восстанавливал централь¬
ную кочегарку.
В 1922 году перешел на рабо¬
ту в забой. С 1924 и по 1926 год
находился на службе в рядах
Красной Армии, где встречался
с наркомом обороны Климентом
Ефремовичем Ворошиловым. Пос¬
ле окончания службы вновь ра¬
ботал на шахте № 1. В 1928 году
был выдвинут на должность заве¬
дующего районным отделом ком¬
мунального хозяйства Горловки.
В качестве посланцев горловских
шахтеров принимал участие в
организации колхозов. Осенью
1930 года снова вернулся на род¬
ную шахту, где работаю по Насто¬
H. А. Изотов.
ящее время.
Когда Изотов закончил свой рассказ, один за другим на три¬
буну, а то и просто с места, поднимались шахтеры-коммунисты.
Все они говорили об Изотове как о передовом рабочем, хорошем
производственнике. Его единогласно приняли кандидатом в
члены ВКП(б). Здесь же на партийном собрании ему дали по¬
ручение: обучить забойщицкому мастерству одного молодого
горняка.
За короткое время Изотов обучил не одного, а пять молодых
забойщиков. Вскоре он призвал всех забойщиков взять шефство
над новичками. Этот призыв, поддержанный партийной органи¬
зацией шахты и Горловским районным партийным комитетом,
нашел горячий отклик не только у друзей по забою, но и по
всему шахтерскому Донбассу.
91
2.
11 мая 1932 года Никита Изотов на страницах газеты «Прав¬
да» рассказал о своем опыте высокопроизводительного труда и
учебы новичков. В статье «Мой метод» он писал:
«Я работаю 10 лет забойщиком на одной из крупнейших
шахт Донбасса — на Горловской шахте № 1.
Несколько лет подряд я перевыполняю все планы и зада¬
ния. Сейчас изо дня в день даю 400—450 процентов нормы...
Вырубаю в среднем в день 12 кубических метров, добываю
20 тонн угля. Я работаю обушком, но мои товарищи по шахте
в шутку зовут меня «врубовой машиной».
Так как я значительно перевыполняю норму, у меня высо¬
кий заработок. Ставка забойщика у нас 130 рублей. Я же зара¬
ботал, например, в январе — 741 рубль, в феврале — 615, в мар¬
те —- 840 и за половину апреля — 500 рублей.
Говорят: «Изотов — сильный, Изотов — крепкий, поэтому он
так хорошо работает». Чепуха! Не в силе дело. Одной силой не
возьмешь. На нашей шахте есть люди посильнее меня. Вот за¬
бойщик Окунев, сильный, здоровый, делает одну крепь. На
шахтном дворе висела карикатура на него — «тяжелый атлет»,
невыполняющий плана. Был у нас еще Давиденко — борцу не
уступит, но на выработке это особенно не сказывалось.
Нет, одной силой уголь не возьмешь!
. Многие думают, что техникой надо овладевать, только рабо¬
тая на машине. Они делают ошибку. То, что товарищ Сталин
сказал о технике, относится и к нам, ручным забойщикам. Ска¬
жу без хвастовства: я даю большую выработку потому, что овла¬
дел техникой дела.
Как я работаю?
Я стараюсь применяться к углю. Когда прихожу в забой,
прежде всего оглядываю свое рабочее место, подумываю, как
лучше взять уголь.
Иногда уголь идет струями, а иногда залегает прослойками.
Если уголь идет струями, тогда я делаю заборку, т. е. проби¬
ваю щель сверху и снизу. Пласт угля выпячивается, как бы
вздувается, и тогда его легче сбить.
Если'уголь идет прослойками, тогда я выбираю самый мяг¬
кий прослоек: он у нас называется зольным, он похож на сажу
и легко дробится.
• Главное в том, куда ударить. Многие, особенно новые рабо¬
чие, думают, что все дело в том, чтобы крепче ударить. А мы,
старые забойщики, знаем, что главное в том, куда, в какое ме¬
сто ударить, как делать заборку, чтобы уголь затем падал це¬
лыми слоями.
Многие считают, что в уступе легче всего начинать рубать
уголь снизу, там где уголь нависает, с «ножки», как говорят.
92
Потом они начинают рубать целик угля сверху, так называемый
«куток». Это неверно.
Конечно, «ножка» скорей сдается, там уголь взять легче. Но,
начиная с «ножки», забойщик устает, еще не добравшись до
самого трудного участка — «кутка». А я делаю наоборот. Придя
на работу, начинаю со свежими силами преодолевать самый
трудный участок, вырубаю уголь с «кутка», а потом беру без
труда «ножку».
Я успеваю много сделать не только потому, что правильно
рубаю, но и потому, что делаю быстро крепление. У других на
крепление уходит час, а у меня — полчаса. Почему?
Как известно, для крепления применяется специально приго¬
товленный лес: обаполы и стойки. После того, как уголь выруб¬
лен, забойщик обычно пригоняет стойку на глаз, очень часто
она оказывается то короче, то длиннее необходимой. Тогда стой¬
ку приходится переделывать. Я же делаю иначе. Прежде чем
рубать стойку, я делаю замер, т. е. меркой определяю размер
стойки, а затем уже ее рубаю. Этим экономлю лес и сберегаю
время»...
Опубликование этой статьи в Центральном органе нашей
партии показывало, какое огромное значение Центральный Ко¬
митет В КП (б) придавал делу подготовки квалифицированных
кадров. И далеко не случайно, что после ее опубликования поч¬
та стала приносить на шахту десятки писем. Не только от шах¬
теров, но и от металлургов, железнодорожников, машинострои¬
телей, воинов Красной Армии. Авторы их — люди различных
возрастов, профессий просили Никиту Изотова, других кадрови¬
ков более подробно рассказать, как поставлено обучение нович¬
ков на шахте. Никита Алексеевич охотно отвечал на эти пись¬
ма. В июле 1932 года Никита Изотов обучил своим методам ра¬
боты около 30 молодых забойщиков непосредственно в забое.
Как-то на одном из нарядов он узнал, что комсомолец Алек¬
сандр Степаненко, работавший до приезда в Донбасс на Харь¬
ковском тракторном заводе, собирается уйти с шахты. Никита
Изотов разыскал юношу, сердечно поговорил с ним.
— Негоже так,— пожурил он Александра.— Комсомол на
большое дело послал тебя, а ты испугался первых трудностей,
в кусты сразу.
— А если не получается из меня шахтер! Понимаете, не по¬
лучается. .Руки до крови избиваю, мозоли вон какие и только
подкрепи вырубываю. Что же мне делать?
— Учиться мастерству, Саша. А оно не сразу приходит.
Москва тоже не сразу строилась. На это время нужно. Вот я ду¬
маю учебный участок организовать. Пойдешь ко мне?
— С радостью! — воскликнул Степаненко.
— Жди команды...
В конце декабря 1932 года на шахте был издан приказ за
№ 114. В нем говорилось: «Придавая огромное значение делу
93
подготовки квалифицированных забойщиков, организовать с
первого января 1933 года в седьмой лаве горизонта 640 метров
первую на шахте изотовскую школу.
1. Штат лавы укомплектовать из учеников-комсомольцев.
После окончания учебы штат обновлять за счет новичков.
2. Назначить руководителем-инструктором участка № 7
Н. А. Изотова».
На следующий день к Изотову потянулись новички, не вы¬
полнявшие сменных заданий. Их набралось 45 человек. Никита
собрал хлопцев, по душам поговорил с ними. Среди новичков
был и Саша Степаненко.
— Главное,— говорил Изотов,— не унывать, не хныкать, не
вышло сегодня, завтра обязательно выйдет!
Здесь же комсомольцы избрали бюро участковой комсо¬
мольской ячейки, бригадиров. Никита Изотов, предварительно
побывавший в лаве, рассказал ребятам о геологических усло¬
виях, в которых им придется работать:
— Задание наше — давать 150 тонн угля в сутки...
За первым днем работы седьмого участка следила букваль¬
но вся шахта. Многие честные рабочие желали комсомольцам
удачи, но были и недоброжелатели:
— Ничего из затеи Изотова не получится,— открыто заявля¬
ли они в нарядной.— Наберутся сраму ребятишки и разбегутся.
А то еще и лаву завалят:
В первый день комсомольцы недодали 60 тонн угля.
— Ну, разве мы не были правы? Еле-еле дышит изотовский
участочек,— не унимались нытики.
— Не бойтесь, ребята! Не унывайте, завтра дадим боль¬
ше,—подбадривал ребят Никита.
Целыми днями Изотов проводил в лаве. Перелезая из усту¬
па в уступ, он рассказывал молодым забойщикам, как залегает
угольный пласт, откуда легче начинать рубать уголь. И моло¬
дежь училась. Через неделю среднесуточная угледобыча на уча¬
стке составила 130 тонн, а к концу месяца достигла плановой.
В марте она превысила задание на 53 тонны. Каждый забой¬
щик изотовской школы за смену вырубывал 9 тонн угля. На
других участках давали только по пяти с половиной тонн.
В нарядной, на шахтном дворе, у ствола появлялись плака¬
ты: «Привет изотовцам-забойщикам седьмого участка, давшим
стране за сутки 40 тонн сверхпланового угля!»
Изотовцы были первыми не только в шахте. Часто, закончив
работу в забое, они отправлялись на субботники по благо¬
устройству шахтного двора, на стройплощадки, где возводилось
жилье для горняков. Усталость давала себя чувствовать, но
комсомольцы заводили задорную песню.
— Как-то,— рассказывает комсомольский посланец тридца¬
тых годов Горобец,— в конце смены мы узнали, что на одном
из штреков произошел завал. Когда окончилась смена, мы все
94
сорок пять комсомольцев отправились на разборку завала. Ра¬
ботали там четыре часа. Затем поднялись на-гора. Наспех по¬
кушали и снова спустились в шахту. Завал был разобран в ре¬
кордно короткий срок—за 6 часов. По штреку вновь пошли со¬
ставы с углем...
Истек срок обучения, и на участке № 7 не было ни одного
отстающего рабочего. Все комсомольцы перевыполняли свои
сменные нормы. Они были распределены по другим участкам
шахты. К Изотову пришла новая группа учеников. Так за корот¬
кое время в седьмой лаве было подготовлено 150 изотовцев.
Именами многих из них гордились все донбассовцы.
Весть об изотовской школе с быстротой молнии облетела
шахты Донбасса и рудники Криворожья, металлургические,
коксохимические заводы Юга. Почта старейшей донецкой шах¬
ты становилась все объемистее. Приходили письма от шахтеров
и рудокопов, железнодорожников и ткачих, строителей и лесо¬
рубов. Все они интересовались изотовскими методами работы и
обучения новичков.
Вот одно из многочисленных писем, поступивших в те вре¬
мена на шахту:
«Дорогой товарищ Изотов! Мы, бойцы подразделения Крас¬
нознаменной дивизии, прочитав в газете «Правда» о тех колос¬
сальных, подлинно большевистских успехах, которые ты пока¬
зал на угольном фронте, дав за июнь рекордные показатели —
2 тысячи процентов — встретили это с чувством восторга. Ибо
только в стране строящегося социализма, при активной само¬
деятельности масс, под руководством ВКП (б) возможны такие
показатели. Не менее радует нас, что твой опыт подхватили ра¬
бочие, и ты передаешь его личным показом. Так, и только так,
большевики должны руководить массой, т. е. личным примером
на основе овладения техникой...
Мы, бойцы подразделения Н-стрелковой дивизии, частью
бывшие шахтеры, призванные в данное время стоять на страже
советских границ, глубоко восхищены твоими показателями и
решили вынести тебе боевое красноармейское спасибо...
Передай горловцам через «Кочегарку», что мы обещаем зор¬
ко охранять ваш мирный труд.
Просьба поделиться с нами, как с бывшими шахтерами, как
ты достиг таких показателей, на какого рода угле ты работаешь
и сколько часов в день, работаешь ли сверхурочно и как часто.
Надеемся, что ты срочно дашь ответ.
С красноармейским приветом — красноармейцы и команд¬
ный состав подразделения Н-стрелковой дивизии (шестьдесят
одна подпись)».
Никита Алексеевич послал воинам теплое письмо.
Дружеская переписка завязалась также между горняками
шахты № 1 и шахтерами — рудокопами Криворожья, металлур¬
гами Енакиевского металлургического завода. Передовики Ена¬
95
киевских шахт «Юный Коммунар.» и № 1—2 «Красный Ок-
тябрь» целую смену пробыли в забоях шахты № 1. Они внима¬
тельно изучали приемы и методы работы Никиты Изотова.
А возвратившись домой, приняли все меры к тому, чтобы эти
методы стали достоянием каждого шахтера. Среднесуточная
угледобыча обеих шахт резко поднялась.
Огромную роль в подъеме угледобычи, мобилизации горня¬
ков на преодоление отставания сыграла шахтерская газета
«Кочегарка». Сотрудники «Кочегарки» с карандашами и блок¬
нотами в руках всегда были рядом с изотовцами в наряд¬
ной, в забое, на квартирах шахтеров. Каждый шаг изотовского
движения широко освещался на страницах газеты. И шахтеры
знали: раз сегодня в забоях побывали Юрий Черный-Диденко,
Александр Мельников, завтра наверняка они прочтут в га¬
зете волнующую, задушевную корреспонденцию об успехах
Изотова и его друзей, острый фельетон о прогульщике или
летуне. Редакция «Кочегарки» в помощь горнякам издавала
специальные листовки, плакаты. И когда «Кочегарке» испол¬
нилось пятнадцать лет, горняки шахты № 1—3 обратились в го¬
родские организации с просьбой о присвоении их предприятию
имени газеты. Эта просьба была удовлетворена. Шахта № 1—3
в Горловке стала называться «Кочегаркой».
Коллектив шахты охотно делился своим опытом организации
изотовской школы. На Сталинском, Днепродзержинском, Енаки¬
евском металлургических заводах, Харьковском электромехани¬
ческом заводе организуются специальные «дни Изотова». В эти
дни перед своими товарищами выступали лучшие горновые,
сталевары, станочники, намотчики. Лучшие бригады, смены
многих промышленных предприятий страны объявляют себя
изотовскими.
Благодаря изотовскому движению «Кочегарка» резко повы¬
сила угледобычу. В штреках и лавах был наведен образцовый
порядок.
Случаи срыва плана каким-либо добычным участком расце¬
нивались как чрезвычайное происшествие. Изотовцы немедлен¬
но брали такой участок на буксир, вплотную занялись перевос¬
питанием нерадивых.
Долгое время на шахте худая слава шла о коногоне Бакуне.
Он жестоко обращался с лошадьми, плохо вывозил добытый
уголь. Изотовцы взяли шефство над Бакуном. Сойдет, бывало,
вагонетка с рельсов — изотовцы тут как тут. Пристыдят да еще
в стенной газете нарисуют. А в горняцкой нарядной даже ча^
стушки о Бакуне пели. Не стерпел он раз, остановил на улице
Никиту Изотова:
- — Усмири, Никита Алексеевич, своих ребят. Мочи от них
нет. В шахте, нарядной прохода не дают. Только и слышно: ло¬
дырь,: симулянт.
96
'Изотов пристально посмотрел на Бакуна. Положил руку на
плечо:
’ — Хорошо, скажу комсомольцам. Но с одним условием: ме¬
няй и ты свое поведение. Иначе не сговоримся. Такие, как ты,
на руку нашим врагам играют. А ведь ты пролетарский парень.
Задумался Бакун. Крепко в душу запали слова Изотова.
Переродился парень. Куда девалась напущенная бравость и ли¬
хачество. А спустя три месяца Бакун завоевал первенство во
вседонецком соревновании коногонов. О нем потом шахтерский
поэт Павел Беспощадный даже стихи написал.
3.
По инициативе изотовцев на шахте были пересмотрены и
увеличены старые нормы выработки. Часть специалистов: из
аппарата шахтоуправления перевели на подземные участки.
Забойщицкие группы укрепили коммунистами. Кочегаройцы
были на подъеме. Они медленно, но уверенно шли к первой тру¬
довой победе. И эта победа была завоевана в первом квартале
1933 года. Шахтерский коллектив «Кочегарки» досрочно — 23
марта — завершил квартальный план. При этом он снизил золь¬
ность и себестоимость добываемого угля. В апреле жюри все-
донецкого соревнования шахтеров присудило «Кочегарке» пере¬
ходящее Красное знамя бакинских нефтяников'. Это был боль¬
шой заслуженный успех. При суточном задании в 1900 тонн
кочегаровцы выдавали на-гора по 1950—1970 тонн, а иногда
угледобыча превышала и две тысячи тонн.
Как только на шахту пришла весть о присуждении знамени,
на фронтоне административно-бытового комбината «Кочегар¬
ки» появился большой лозунг, написанный на красном кумаче:
«Никакого головокружения от: успехов—•за 2300: тонн угля в
сутки».
Под этим лозунгом и состоялось вручение кочегаровцам зна¬
мени бакинцев 16 апреля 1933 года. Принимая его, шахтеры
«Кочегарки» обратились к нефтяникам Баку, ко всему рабоче¬
му классу СССР с обращением, в котором с гордостью писали
о Никите Изотове и изотовцах, о том, что ленинское социалисти¬
ческое соревнование помогло шахтерам добиться трудовой побе¬
ды. Кочегаровцы ходатайствовали о награждении Никиты Изо¬
това орденом Ленина, призывали рабочий класс страны «моби¬
лизовать все свои силы на выполнение плана первого года вто¬
рой пятилетки».
Здесь же было решено просить «Правду», Наркомтяжпром,
Центральный Комитет профсоюза угольщиков организовать
Всесоюзное социалистическое соревнование горняков за лучшую
шахту страны. Это предложение было принято. Кочегаровцы
включились в соревнование. Они настойчиво начали внедрять
1 Наша «Кочегарка»
97
в забоях отбойные молотки взамен устаревших малопроизводи¬
тельных обушков.
За это дело и взялись коммунисты, комсомольцы шахты.
В партийный комитет вызвали Изотова:
— Пора, Никита, кончать с обушками.
— Я всегда готов.
Не в тебе дело. Нужно пошире брать. Как смотришь, если
организовать изотовскую школу забойщиков с отбойными мо¬
лотками на «Мазурке»?
А. Степаненко (слева) и М. Логвиненко, бывший главный инженер,
потом начальник шахты «Кочегарка».
— На «Мазурке?» Да ведь это самый отстающий участок
на шахте.
— Верно. Вот и нужно вывести его в передовые. Только не
обушками, а отбойными молотками.
—' Ясно.
...Сверху вниз по лаве пласта «Мазурка» лез Никита. Как
настоящий хозяин он освещал дорогу аккумулятором, внима¬
тельно осматривал крепление, воздушную магистраль, решта¬
ки, уступы, частенько качал головой. Поднявшись на-гора, Изо¬
тов заявил главному инженеру шахты:
— Положение на «Мазурке» аховское. Куда ни кинь —
всюду клин. И все-таки она будет давать план. Прошу только
помогать.
98
— Об этом не беспокойся.
— Разрешите пересечь уступы с двухконевых на четырехко¬
невые?
— Пожалуй, можно.
Почему Изотов начал с пересечки уступов? Да потому, что
в удлиненных уступах забойщику есть где развернуться, есть
где показать силу отбойного молотка. К тому же, в лаве с та¬
кими уступами и лес сгонять легче и вентиляция там действует
хорошо.
Вслед за уступами навели порядок в креплении, настлали
новые рештаки, чтобы ни один килограмм угля не попадал в за¬
вал. Как-то перед спуском Никита Изотов встретился с Алек¬
сандром Степаненко:
— Как думаешь, Саша, подтянем «Мазурку»?
— А как же иначе, Никита Алексеевич. Мы ведь «изотовцы».
— Тогда жми на все педали...
— Есть на все педали!
И Александр Степаненко нажал. Он подрубил своим отбой¬
ным молотком 27 тонн угля. Рокот отбойных молотков разда¬
вался по лаве, и не выдержало сердце кадровика. Взяв у одно¬
го из учеников отбойный молоток, он умелым движением вон¬
зил его пику в толстый угольный пласт. За четыре часа Изотов
подрубил 30 тонн угля.
Каждый день росли показатели «Мазурки». Начав со ПО
тонн изотовцы за два месяца довели суточную угледобычу до
200 тонн.
— Просто везет человеку,— говорили отдельные маловеры
на других шахтах, услышав о новом успехе Изотова и его уче¬
ников. Но дело, конечно, было не в везении. На участке «Ма¬
зурка» горный надзор разработал специальную инструкцию по
выемке угля. С нею ознакомились все забойщики. Изотовцы на¬
стойчиво изучали отбойные молотки, научились сами легко уст¬
ранять в них неисправности. Они на деле всему Донбассу пока¬
зали, что несет с собою в шахту новая горная техника.
В 1933 году на шахтах Горловки действовало 1900 отбойных
молотков, более 20 врубовок, 36 электровозов и много другой
техники. Среднесуточная угледобыча по городу составляла 17
тысяч 500 тонн.
Кочегаровцы проявляют новую инициативу. Они обращают¬
ся ко всем донецким шахтерам с призывом объявить «Техниче¬
ский поход имени 17 съезда партии». «Участники похода,— пи¬
сали кочегаровцы,— должны хорошо овладеть новой горной тех¬
никой, неустанно повышать свои технические знания, вооружать
передовым опытом изотовцев всех шахтеров. В этом сейчас
главная задача. И мы должны, обязаны ее успешно решить».
Большую роль в жизни горловчан сыграл призыв ударника
шахты Ф. Артюхова, выступившего с известным культбытпла-
ном—планом улучшения культурно-бытовых и жилищных ус¬
ловий в горняцких городах и поселках.
Менялся и шахтерский поселок. Дореволюционные бараки,
землянки уступали место новым светлым жилым домам. Чтобы
дети шахтеров помнили, знали, в каких условиях приходилось
жить и работать кочегаровцам до революции, последнюю зем¬
лянку шахты накрыли стеклянным колпаком. В 1933 году коче-
гаровцы располагали жилой площадью в 42 тысячи квадратных
метров. В шахтерские квартиры впервые за многолетнюю исто¬
рию шахты пришли достаток и счастье.
Одна из улиц поселка была названа именем Изотова.
Тогда Никита Алексеевич в сборнике, посвященном истории
Горловки *, опубликовал статью, очень характерную для того
времени. Мы приводим ее здесь с небольшими сокращениями.
Радостно жить
...В этой статье я хочу рассказать об одном из важнейших
участков борьбы за уголь — о социалистической перестройке
шахтерского быта, о перерождении старой, пыльной, грязной
Горловки в новую, чистую, одетую в камень и цветы, советскую
Горловку.
Я выхожу теперь из чистой и светлой квартиры, иду широ¬
кими мощеными улицами, иду зелеными аллеями и, прежде чем
войти в шахтное здание, любуюсь радостью цветов.
Кое-где еще можно увидеть грязную канаву и лужу, но это
только напоминание о прошлом. Скоро о нем и помину не будет.
О новой Горловке много писали, но надо было пожить в
старой Горловке, чтобы понять, почувствовать, что такое новая
Горловка.
Надо было задыхаться по двенадцати часов в шахте и по
двенадцати часов в удушливой, вонючей землянке, чтобы по¬
нять, почувствовать радость нашего труда и нашего отдыха.
Мы оставили одну шахтерскую землянку и накрыли ее
стеклянным колпаком — пусть смотрят потомки...
Мы гордимся каждым метром мостовой. Мы гордимся каж¬
дым деревцом, каждым фонарем на улице. Это дело наших рук,
и мы знаем, что это только начало...
С большим подъемом встретили рабочие Горловки постанов¬
ление горпарткома о коренной перестройке поселка: о замоще¬
нии шоссе и тротуаров, о посадке деревьев, о строительстве пар¬
ков культуры и отдыха, о строительстве стадиона, о ремонте
рабочих жилищ, об организации показательных столовых и об¬
щежитий и обо всем другом, что так необходимо советскому
рабочему.
* «Новая Горловка», «Украднський робггник», Харьков, 1934.
.100
С первых же дней борьбы за новую Горловку «пробудились
мертвые». Кулачью, оппортунистам и обывателям показались
необычными смелые планы горловских большевиков. Эти мерт¬
вяки зашевелились, зашептали, захихикали; пошли такие, при¬
мерно, рассуждения:
— Ничего из этого не выйдет... Все равно цветы растопчут,
деревья поломают, а общежития загрязнят: шахтер не привык
к цветочной роскоши и чистоте. Куда ему, чумазому! Много
еще пройдет времени, пока он начнет ценить это; для этого нуж¬
ны десятилетия, а эти задумали сразу... Пустая затея!..
И вот, назло классовым врагам, оппортунистам и обывате¬
лям, рабочий коллектив Горловки взялся приводить в порядок
центральную улицу поселка.
Вернее, не приводить в порядок, а заново строить,— разве
это стоячее болото можно было назвать улицей?
Проложили шоссе и тротуар, по сторонам поставили камен¬
ные тумбы и соединили их оградой. На тумбы поставили вазоны
с цветами. В штате комхоза появилась новая должность поли-
вальщицы цветов. Осветили улицу электрическими фонарями.
Засыпали все рвы, осушили лужи.
Мы работали, а оппортунист, классовый враг, обыватель,
стоял в сторонке и посмеивался. Сначала они не верили, что мы
сумеем построить такую улицу, а когда построили,— они начали
хихикать: все равно, мол, цветы не удержатся. Удержались, хо¬
рошо расцвели цветы! И если несколько вазонов было разбито,
то сделал это никто иной, как тот же обозленный классовый
враг.
Эта улица была только началом. Расскажу обо всем по по¬
рядку.
...Три года назад в Горловке не было ни одного парка; теперь
парки устроены на площади в 92 гектара. Построено два новых
парка в районе. Оборудован прекрасный парк на месте старой,
запущенной горловской посадки. Там, где некогда происходили
кровавые драки, где процветала поножовщина и картежная
игра, где отсиживались летуны и прогульщики,— разбит пре¬
красный парк, построен ресторан и летний театр, библиотека,
комнаты для игр, детские комнаты, киоски, музыкальная рако¬
вина. И в летние вечера в этом парке отдыхают тысячи шахте¬
ров со своими семьями.
Грязь отступает перед камнем. За первое полугодие 1933 го¬
да было уложено только 600 кв. метров мостовой. За второе
полугодие замощено 12 тысяч кв. метров. Только за последние
месяцы было проложено свыше 10 километров тротуара и аллей
в городе и 4,5 километра в поселке горловского завода.
На протяжении четырех километров центральной улицы —
Советского проспекта — тянется зеленая шеренга вазонов. Для
озеленения Горловки использовано 150 тысяч деревьев и кустов
различных посадок. Осенью 1933 года было посажено около
101
миллиона деревьев. Изо дня в день повышается спрос на цветы.
Садоводство парка культуры и отдыха имени Чувырина прода¬
ло за лето 1933 года на 20 тысяч рублей цветов, перевыполнило
план отпуска саженцев на 70 процентов. Цветники разбиваются
не только на улицах и площадях, но и в заводских и шахтных
дворах.
За два прошлых года в Горловке было проложено два кило¬
метра трамвайной линии. Нечего говорить о том, что до рево¬
люции трамвая совсем не было. В июле этого года закончена
линия на 2,5 километра к шахте № 5 и сейчас уже закончена
линия, соединяющая Горловку с Корсунской группой шахт.
Теперь горняки Корсунки и Пьятовки, работающие в Горловской
шахте № 1, имеют возможность проехать из дому прямо к
шахтным воротам. Это помогло окончательно изжить опоздания
на работу.
Мы осветили Горловку. Установлено свыше 1000 световых
точек, проведена воздушная электролиния.
Старая Горловка не знала водопровода и канализации. Те¬
перь на многих участках уже имеется водопровод и канализа¬
ция.
За 35 дней мы создали лучший в Донбассе стадион. Он вме¬
шает 9 тысяч зрителей. На этом стадионе проведена первая
Всесоюзная спартакиада угольщиков.
В течение одного месяца мы построили дома отдыха на шах¬
тах «Комсомолец» и № 5. Они пропустили уже свыше трех
тысяч горняков-ударников, их жен и детей.
Сейчас строятся больница, школа-десятилетка, пассаж, ма¬
газины и проч. Нужно отметить, что до 1933 года в Горловке
не было построено ни одного нового магазина.
И вся эта огромная работа проделана силами самих рабо¬
чих Горловки. После работы на шахте мы выходили разрушать
старые «Шанхай» и «собачевки» и строить новую социалистиче¬
скую Горловку.
Не легко нам дались эти победы. Нам пришлось сломить
упорное сопротивление классового врага и преодолеть саботаж
оппортунистических элементов. С гордостью мы любуемся те¬
перь результатами нашего труда.
Вот что писала о нашей работе наша «Правда»:
«Всяческого поощрения заслуживает инициатива горловцев...
Самый грязный в Донбассе город Горловка становится теперь
самым чистым и благоустроенным».
Взявшись за благоустройство Горловки, мы не только не
ослабили борьбу за уголь, но еще больше усилили ее. Это толь¬
ко узколобым оппортунистам и злопыхателям из обыватель¬
ского болота казалось, что благоустройство, мостовые, троту¬
ары, парки, цветы — все это не только не имеет отношения к
борьбе за уголь, но даже мешает этой борьбе. Чепуха!
Им не понять, что чистый, светлый, культурный шахтерский
102
быт неизмеримо способствует росту культуры, производительно¬
сти труда, воспитанию нового социалистического человека.
Мы еще лучше стали работать. Мы бьемся сейчас уже за
3 тысячи тонн.в сутки и приближаемся к такой добыче. Изо дня
в день добыча на шахте растет. Это неспроста. Это в значитель¬
ной мере результат того, что жизнь шахтера стала радостнее,
культурнее.
Мы отремонтировали шахтерские квартиры, оборудовали
общежития, взялись за общественное питание. Наша столовая
стала подлинным цехом производства. Повара и официантки
включились в соревнование шахт. Я заключил с лучшим в Дон¬
бассе поваром нашей шахтной столовой т. Кучером социалисти¬
ческий договор. Об этом писала не только наша советская
пресса, но и заграничная. Вот этот договор:
«Включившись во всесоюзный конкурс шахт, шахта № 1 изо
дня в день дает высокие показатели добычи. Своими победами
«она обязана и ударной работе столовой № 1, которая добилась
высоких показателей в результате всесоюзного конкурса по¬
варов.
Мы, Изотов и Кучер, добившиеся больших побед, один —
в борьбе за уголь, другой — за качество обедов, заключаем этот
договор социалистического соревнования на такие показатели:
Я, Изотов, беру на себя обязательство:
широко распространять опыт своей работы. Добиться образ¬
цовой организации труда, крепкой трудовой дисциплины, пере¬
выполнения плана угледобычи своего участка № 12, горизонт
640, и всей шахты, организуя соцсоревнование и ударничество
за лучшие методы работы.
Я, Кучер, беру на себя такие обязательства:
добиться еще более высокого качества, разнообразия пищи
и образцового санитарного состояния столовой. Наладить обслу¬
живание шахтеров питанием так, чтобы обед содействовал вы¬
полнению промфинплана шахты. Передать свой опыт учени¬
кам — помощникам в моей столовой и другим столовым и пова¬
рам Донбасса».
Этот договор не просто бумажка, исписанная обязательства¬
ми. Этот договор стал вкусной пищей и тоннами угля.
Наша столовая совсем изменила свой вид. По предложе¬
нию рабочих, в столовой играет небольшой симфонический ор¬
кестр, и вы знаете, как весело пошло дело! Кое-кто думал, что
музыка будет отвлекать рабочих от еды... Тоже чепуха! Дока¬
зано, что Шопена, Бетховена, Чайковского, Бизе тоже можно
мобилизовать на борьбу за выполнение наших планов.
Для лучших ударников отведен особый уголок. К столам
прикреплен особый, высококачественный обслуживающий пер¬
сонал. Теперь мы не жалуемся на свою столовую.
Лучшие ударники шахты обеспечены преимущественным
снабжением промтоварами. На шахте организован так называ-
103
емый изотовский магазин, в котором жена ударника без оче¬
реди и без нормы покупает нужные ей товары.
Живем сейчас хорошо. Вот приезжали к нам английские
и немецкие шахтеры — они живут похуже. Рассказывали нам,
как оци голодают, бродят без работы, как разрушаются и за¬
мирают шахты.
Когда ко мне домой пришли рурские товарищи и посмотрели
мои две комнаты, кухню, ванную, переводчик мне сказал:
— Они говорят, что вы живете, как собственник шахты.
Мы обошли с немецкими горняками весь поселок, показали,
как живет старик Таврило Семеныч Денисенко в чистой и свет¬
лой квартире и даже телку имеет; как живет кадровый шахтер
Федор Иванович Просолов в хорошей квартире и даже обза¬
велся коровой, поросенком, курами и другим добром; показали,,
как живут другие рабочие.
Немецкие товарищи убедились, что не я один живу, как «соб¬
ственник шахты». Пусть они скорее становятся собственниками
своих шахт и заводов, своей земли и своего труда!
Мы, многое сделали. Но сделаем еще больше.
Я полез в шахту за хорошей жизнью и добываю ее вместе
с миллионами пролетариев и колхозников. Вот сейчас я услы¬
шал по радио сообщение о неуклонном подъеме социалистиче¬
ского Донбасса, и мое сердце наполняется гордостью за весь
боевой горняцкий отряд, за то, что и мой кирпич заложен в
прочном фундаменте социалистического Донбасса.
Есть у меня заветная мечта: я хочу стать высококвалифици¬
рованным, технически вооруженным большевистским горным
инженером. И я добьюсь этого...
4.
В 1934 году на трибуну I Всесоюзного съезда писателей под¬
нялся Никита Изотов. Передав инженерам человеческих душ
привет от донецких шахтеров, Изотов заверил их, что горняки
были и всегда будут в первых рядах рабочего класса. Вместе
с прославленным мастером подземного труда на съезде присут¬
ствовал и его друг, певец шахтерского края — горловчанин
Павел Григорьевич Беспощадный, написавший немало теплых
строк о легендарном забойщике.
В 1934 году ЦИК Союза ССР наградил Н. А. Изотова орде¬
ном Ленина. В январе следующего года Изотов участвовал
в работе II Вседонецкого съезда Советов, затем был дёлегатом
VII Всесоюзного съезда Советов в Москве, где его избрали чле¬
нов ЦИК СССР.
В июле Горловский горком партии принимает решение о по¬
сылке Никиты Изотова на учебу в Промакадемию. Он с радостью
воспринял это решение и уселся за книги: изучал русский язык,
104
математику, географию, с жадностью читал книги по горному делу.
В ночь с 30 на 31 августа в ознаменование Международного
юношеского дня кадиевский забойщик Алексей Стаханов добил¬
ся нового Всесоюзного рекорда добычи угля на отбойном молот¬
ке. За смену он добыл 102 тонны угля, что составило 14 забой¬
щицких норм,и заработал 200 рублей.
11 сентября 1935 года Никита Алексеевич, приехав в Гор¬
ловку на побывку, спустился в забой 10 участка пласта «Де¬
вятка». Он тщательно проверил подготовку рабочего места, еще
Н. С. Хрущев среди орденоносцев-стахановцев в Москве, в 1936 г.
Стоит (третий справа) знатный забойщик шахты «Кочегарка» Ф. Артюхов.
и еще раз осмотрел свой отбойный молоток и принялся за вы¬
емку угля. То было незабываемое зрелище. Пять крепильщиков
едва успевали крепить забой. За 6 часов Изотов подрубил
отбойным молотком 240 тонн угля. Шахтерская Горловка радо¬
стно и торжественно встречала своего героя. Шахтерские жены и де¬
ти преподнесли Никите Алексеевичу большие букеты живых цветов.
Однако Изотов был неудовлетворен достигнутым результатом.
Он заявил, что можно было дать больше угля. Помешали плохая
откатка угля и слабый напор воздуха в шлангах.
13 сентября последователь Изотова, забойщик «Кочегарки»
Федор Артюхов на этом же участке добыл за смену 310 тонн угля.
Кочегаровцы, как и подобает передовикам производства,
первыми в Донбассе откликнулись на почин кадиевцев. Прово¬
жая в Москву на учебу своего богатыря — Никиту Изотова, они
заявили, что будут высоко держать честь родной «Кочегарки».
105
А несколько позже и рекорд Артюхова был перекрыт коче-
гаровцем — бывшим учеником Никиты Изотова — Александром
Степаненко. Находясь в отпуске, младший командир Черномор¬
ского флота Александр Степаненко спустился в забои родной
шахты и подрубил за смену 552 тонны угля. За ним крепили
десять лучших крепильщиков.
Мужала славная изотовская плеяда передовиков. Сотни но¬
вых имен стали известными далеко за пределами Горловки.
Но после отъезда на учебу Никиты Изотова, пожалуй, не было
популярнее имени двух его товарищей — Федора Артюхова и
Ермолая Ермачка. У каждого из них уже были последователи
и ученики.
Горняки «Кочегарки» уверенно набирали темпы. Ознако¬
мившись с материалами первого Всесоюзного совещания стаха¬
новцев, на котором в числе других делегатов выступал и их
учитель — Никита Изотов, кочегаровцы заявили:
— Мы не остановимся на достигнутом. Дадим стране столько
угля, сколько ей потребуется.
И слова эти не расходятся с делом. 23 ноября 1935 года из
забоев шахты на-гора было выдано 3501 тонна угля. За всю
свою историю такой угледобычи она еще не давала. В зимние
■каникулы Изотов, находясь на родной шахте, установил новый
рекорд, дав за смену 640 тонн угля.
Вскоре после этого события он был принят в члены ВКП(б).
Высокопроизводительный труд горняков старейшей шахты
привлек к себе внимание не только советских людей, но и вы¬
звал живейший отклик за границей.
14 мая 1936 года на «Кочегарке» побывали французский
шахтер из угольного бассейна Брие Эмиль Плесси и его друзья
Юссар и Льере. Они долго и тщательно осматривали забои
шахты, механизацию, а возвратившись на родину, напечатали
в своей газете «Горняк» статью о поездке на «Кочегарку».
«В 11 часов утра мы стояли у подъемного ствола шахты № 1.
Первый сюрприз: на откатке вместо двух человек, которые
выполняют эту работу на шахте Брие, здесь работают шесть
человек. Хороший аргумент против людей, которые пытаются
убедить нас во Франции, что в СССР применение стахановских
методов требует большого напряжения.
Спускаемся в шахту. По головному штреку подходим к уча¬
стку № 10. Угол падения пласта 70 градусов. Съезжаем на
спине в забой. Ощущение — точно попал в дымовую трубу.
Здесь мы будем завтра работать.
Издали доносится глухой стук отбойного молотка. В забое —
4 человека. Они явно недовольны нашим появлением.
Нас представляют советским товарищам.
Настроение их сразу меняется.
Они поднимают лампочки—вижу черные потные улыбаю¬
щиеся лица.
106
— Мы вам помешали? — спрашиваю я.
— Ничего,— отвечает один из них.— Вам можно, вы гости,
мы думали свои лезут.
— Разве вынужденный простой вам не оплачивают?
— Оплачивают,— отвечает забойщик Ермачек, которого нам
рекомендуют как одного из лучших стахановцев шахты.
— Чего же вы беспокоитесь?
Ермачек: — Как чего? Простоишь — угля меньше будет, а
нам уголь нужен.
Это «нам» звучит у Ермачка, как если бы это произнес у нас
владелец шахты.
Спрашиваю нарочно:
— Разве тебе угля не хватает?
Ермачек (нетерпеливо машет
рукой):
— Я про страну, а вы про меня.
Плесси:— Как у вас оплачива¬
ется работа, если вы перевыпол¬
няете норму?
Ермачек:—Сделаешь две нор¬
мы, а денег получишь примерно
в три раза больше.
Плесси: — А у нас сделаешь две
нормы, и одного из твоих товари¬
щей выбросят на улицу.
Ермачек: — У вас одно, а у
нас — другое.
Прекрасно сказано!..»
Посещения шахты иностранны¬
ми делегациями были далеко не
случайным явлением. Кочегаровцы
смелее других в Донбассе внедряли
сивные методы работы.
В декабре 1935 года из имевшихся на шахте девятнадцати
добычных участков тринадцать систематически перевыполняли
свои суточные задания. 246 горняков изо дня в день пере¬
крывали свои сменные нормы в полтора-два раза.
В январе 1939 года газета «Правда» подняла вопрос о рас¬
ширении прав мастера — низового командира смены — на про¬
изводстве. Кочегаровцы горячо поддержали этот почин. Они
первыми в Донбассе создали постоянно действующий семинар,
на котором занималось сто двадцать горных мастеров. Низовые
командиры смен изучали здесь горное дело, знакомились с пе¬
редовыми методами выемки угля. По примеру кочегаровцев
такие же семинары были организованы на всех шахтах Гор¬
ловки.
На состоявшемся в Горловке 7 апреля 1940 года совещании
угольщиков, проведенном наркомом угольной промышленности
Н. А. Изотов.
наиболее передовые прогрес-
107
т. Вахрушевым, секретарь партбюро шахты Степаненко заявил,
что кочегаровцы в первом квартале 1940 года дополнительно
к плану подрубили и выдали на-гора 15 000 тонн донецкого
угля.
Горняки смело удлиняли уступы и за счет этого увеличивали
производительность труда забойщиков. Нередко при плане в
3200 на-гора выдавалось 3900—4000 тонн угля. Особенно высо¬
копроизводительно работали коллективы участков № 12 пласта
«Мазурка», № 8 пласта «Пугачевка», № 22 пласта «Подпяток»,
№ 28 пласта «Дерезовка» и другие.
Накануне Великой Отечественной войны «Кочегарка» была
наиболее крупной и наиболее механизированной шахтой Донец¬
кого угольного бассейна. Здесь действовало пять компрессоров,
540 отбойных молотков, 20 перегружателей, 15 электровозов
и много другой техники.
Весть о нападении фашистов на СССР кочегаровцы воспри¬
няли как вызов вероломного врага. С ожесточением работали
они в забоях. Нередко находились там по две смены подряд.
Фронту нужен был уголь. Глубоко под землей горняки ковали
победу над врагом. \
— На шахте,— вспоминает бывший тогда главным инжене¬
ром, ныне Герой Социалистического Труда, пенсионер М. И. Лог¬
виненко,— с первых дней войны был объявлен суровый режим
экономии и бережливости. Кочегаровцы понимали: каждый сбе¬
реженный ими рубль идет на укрепление мощи родной Красной
Армии. Потребление нового крепежного леса сократилось на
сорок процентов, расход гвоздей — в два раза. Но угледобыча
не только не сокращалась, а росла.
...Ветер с Запада все чаще и чаще доносил эхо приближаю¬
щегося фронта. Над Горловкой появились вражеские самолеты.
Началась эвакуация города. Многие кочегаровцы сменили спе¬
цовки на фронтовые гимнастерки и ушли сражаться с врагом —
в шахтерскую дивизию. Многие эвакуировались в глубокий тыл.
Началась новая эпопея «Кочегарки». Суровая и славная.
Василий Украинский.
ЖЕЛЕЗНЫЕ СЕРДЦА
I.
Г де-то далеко впереди бесконечной цепи вагонов надрывно
просвистел паровоз.. ■
Люди, стоявшие на перроне, услышав этот с тревогой ожи¬
даемый сигнал, на какое-то мгновение замерли, окаменели.
Стихли голоса, оборвался приглушенный плач женщин. Стало
вдруг до жути тихо.
И так же внезапно,' как наступило это странное безмолвие,
его разорвал тягучий, полный безысходного горя голос:
— Васень-ка-а-а! Как же так: мы там, а ты здесь? Когда ж
теперь свидимся снова?
— Не тужите, мама, теперь не до слез... Сейчас, тронетесь
в дорогу...
Эти слова молодого шахтера услышали все провожающие
и те, кто уезжал в далекий тыл. Люди снова вспомнили, зачем
они находятся здесь, поняли, что уже настал тот час, который
так непередаваемо сильно хотелось оттянуть еще хотя бы на
несколько минут. С шахтеров слетело оцепенение. Живая масса
лихорадочно засуетилась. Крепкие объятия, поцелуи и горькие
слезы. Молчаливое пожатие рук.
— Прощайте, друзья... Скоро встретимся... Помогайте нам
в тылу получше...
— Не «прощайте», а только до свидания! — поправляет
кто-то.
— Верно... До свидания!
Паровоз снова дает тревожные, нетерпеливые гудки. Они
мешаются с завыванием самолетов — идет воздушный бой. На
него никто не обращает внимания. Люди поспешно прячут ку¬
сочки угля, породы; землю завязывают в носовые платки, при¬
кладывают, как священные реликвии, к губам. И отовсюду до¬
носится клятвенно-трогательный, навеки неизгладимый в памяти
шепот:
— Кровный ты наш, кочегаровский. Добывали мы тебя
своими руками... А теперь, вишь, что с нами скоилось....
— Землица ты донецкая, память сердешная...
109
— И на «Андреевском» порода такой же точь-в-точь была...
Белый как лунь, низенький, сухощавый, немного сутулова¬
тый от тяжести прожитых годов, долгого труда в шахте Петр
Ильич Болоцкий, держа на ладони сверкающие крупинки угля,
вошел в вагон, тяжело опустился возле больничных носилок:
— Пахнет, Паша, ей-богу пахнет!..
На парусине кто-то зашевелился, сдернул с себя простыню.
— Как ты сказал, Ильич?..
— Пахнет, говорю, уголь-то наш. Верное слово. Я раньше
и не замечал, что он такой ароматный. А ты вот давно где-то
об этом писал.
— Писал... Я и только что писал... Хочешь, прочту несколько
строк?..
— Болен ты, Павел Григорьевич, вредно тебе это...
— Чепуха... Послушай...
Человек на носилках с трудом приподнялся, поднес руку
с листками бумаги к едва пробивавшемуся сквозь щель в стене
солнечному лучу. Бледный свет озарил и его лицо — похудев¬
шее, заросшее, измученное долгой болезнью. По вагону ту же
секунду сдержанно прокатилось-
— Да это ж Павел Беспощадный! С нами едет...
— Он самый и есть... А то вон — его жена.
— Тише, вы!..
Рядом грохнул взрыв бомбы, за ним второй, третий. Запахло
гарью. Никто не бросился бежать, никто не вскрикнул. Только
женщины, сидевшие на корточках, нагибали ниже головы
к коленям, прикрывали подолами детишек. Они прислушивались
к долетавшим до них словам.
Рядом с вагоном зачастили перекличку зенитки. Стреко¬
тали пулеметы. Поэт читал своим друзьям с «Кочегарки»:
...Крепко верю: будут встречи!
Это время недалече.
Сгинут черные картечи.
И копер расправит плечи...
Поэт умолк. И в вагоне установилась напряженная тишина.
Поезд лязгнул буферами.
...Паша Стежко с трудом оторвала от себя мать.
— Ты опоздаешь, мама! — вскрикнула девушка, хватая ее
за руку и увлекая за собой.— Быстрее! Чего ж ты стоишь,
папа?
— Ой, дочечка, подожди!.. Едем со мной. Пусть уж отец
остается. Он много воевал... Ты ж девчушка...
— Не могу, мама моя дорогая. Буду вместе с папой.
Несколько рук подхватили Евгению Тимофеевну Стежко,
втянули в вагон. До Паши донесся обрывок выкрикнутой мате¬
рью фразы:
— ...Может, не увижу... Прощай и ты, Гриша!
НО
Старый кочегаровец Григорий Павлович Стежко стоял возле
дочери, глядя вслед убегавшему на восток поезду. Он чувствовал
себя разбитым, усталым...
Давно ли он, горный мастер шахты «Кочегарка», жил при¬
вычной, хорошо налаженной жизнью, заботился о том, чтобы его
смена добыла больше угля, чтобы хорошо жилось семье? Со¬
всем недавно... А теперь у него нет ни смены, ни семьи. Иные
заботы, совершенно другая жизнь. Отныне — он боец. По ору¬
дийному грохоту, долетавшему уже до родного города, бывалый
защитник Октября наверняка чувствовал: не сегодня-завтра
фашисты будут в Горловке. И тогда он вместе с другими това¬
рищами по оружию приступит к выполнению своего священного
долга...
Но это он... А как быть с дочерью, девятнадцатилетней ком¬
сомолкой Пашей? Какую помощь сможет оказать она, робкая
и застенчивая девушка, знавшая до сих пор одни педагогические
науки, преподававшиеся ей в институте?
Стежко взглянул на дочь. Паша едва заметно улыбнулась.
В больших темных глазах ее отражались грусть, тревога, насто¬
роженность, но они, вместе с тем, светились задорным огонь¬
ком, ничем не угасимой юной энергией.
— Мы совсем одни-одинешеньки,— проговорила Паша.
— Да, пожалуй, что и так,— ответил отец.
...Отец и дочь шли к шахте и каждый по-разному думал
об одном и том же.
Внезапно Григорий Павлович, остановившись на железно¬
дорожной насыпи, широко развел руками:
— Вот что творится...
Словно очнувшись, Паша вздрогнула, подняла глаза. Прямо
перед ними высилась огромная, бесформенная, изъеденная по¬
жарищем гора искореженного металла, кирпича, цемента. В том
месте, где еще вчера высились красавцы-копры родной «Кочегар¬
ки», торчали одни обнаженные, причудливо изогнувшиеся сталь¬
ные балки. Их концы, расщепленные взрывом, показались Паше
пальцами человеческих рук. Воздетые к небу в минуты мучи¬
тельной предсмертной агонии, эти стальные руки взывали к ме¬
сти за свою гибель.
И Паша со страшной отчетливостью вдруг почувствовала,
как в ее сознании совершенно явственно прозвучал призыв:
— Отомстите-е-е!
— Что это, папа?..
Григорий Павлович, сцепив зубы, едва заметно кивнул голо¬
вой в сторону. К руинам шахты двигалась людская толпа —
женщины, старики, дети. Они падали на колени, обнимали
обуглившиеся камни, рыдая, выкрикивали бессвязные фразы.
Какая-то древняя старушка с рассыпавшимися пепельными
косами совсем рядом с Пашей и Григорием Павловичем, кре¬
стясь на развалины, как в церкви, причитала:
111
— Весь век ты была нашей кормилицей... Да падут громы
и молнии на голову нечестивого супостата, причинившего тебе
смерть...
Старуху душили слезы. Она еще несколько минут что-то
бормотала, непрерывно кланяясь могиле «Кочегарки», и вдруг,
тяжело упав на землю, начала выкрикивать:
— Отомстите, сыночки! Отомстите-е-е!..
Паша хотела броситься к старушке, но сильная рука отца
остановила ее.
— Не мешай...
— Папа!..
Дочь взглянула на Григория Павловича — и отшатнулась:
таким страшным и чужим было в ту секунду его лицо. Нахму¬
ренные брови сошлись на переносице, синеватые шрамы на
щеках и лбу, с заросшей в них угольной пылью, стали багрово¬
черными, а из полузакрытых глаз катились крупные слезы.
Он, бывший боец Чапаевской дивизии, видавший на своем веку
не одну смерть, не выдержал того, что происходило, и, не стесня¬
ясь, рыдал, повторяя одну и ту же фразу:
— Отомстим... Сполна отомстим за тебя, «Кочегарка»...
— Отомстим, папочка мой милый,— проговорила Паша, при¬
падая лицом к плечу отца, и от этого ее прикосновения рукав
пиджака старого шахтера стал мокрым.
Никогда не переживавшаяся раньше душевная боль охвати¬
ла Пашу. «Так вот она, значит, какая война!—рассуждала
девушка.— Прав, тысячу раз прав отец... Прочь из головы дет¬
ство, Паша!»
А вокруг продолжали стоять застывшие в безутешной скорби
люди. Среди них Паша заметила сверстника своего отца, зна¬
менитого забойщика Ермолая Павловича Ермакова или Ермач-
ка, как его с уважением называли все горняки. Рядом с Ермач-
ком стояли Давид Ерофеевич Шевелев и Иван Федорович
Макаренко. Их тоже хорошо знала Паша: первый работал про¬
должительное время в городском комитете комсомола, вто¬
рой — находился на советской работе.
Когда к ним подошли Паша и Григорий Павлович, те молча
пожали им руки. Потом Шевелев тихо произнес:
— Пошли, товарищи...
Ермачек и Стежко, немного задержавшись, еще раз окинули
долгими взглядами руины, надели фуражки.
— Не обижайся на нас, «Кочегарка»,— услышал голос Ер-
мачка Стежко.— Не обижайся за то, что дали тебя в обиду. Мы
скоро вернемся, и ты станешь еще краше, чем была. А пока
прощай!
— Прощай! — выдавил и Григорий Павлович.
Они догнали Шевелева, Макаренко, Пашу. С ними вместе
шли горные мастера шахты Николай Самойлов, Василий Бестов,
112
Петр Вихров, забойщик Михаил Кутаков и молодой паренек,
сын горняка, Валя Соломин.
Шли молча. За железнодорожным мостом, на трамвайных
путях, Паша и Григорий Павлович, распрощавшись с осталь¬
ными кочегарбвцами, свернули в сторону. Отец шепнул дочери:
— На полчаса забежим домой — и будем уходить.
— Куда?
— Потом скажу...
Г. П. Стежко. 1958 г.
А Шевелев, теперь командир истребительного отряда, во
главе небольшой группы горняков «Кочегарки» — своих помощ¬
ников и бойцов — направился в центр города. Улицы были пу¬
стынны.
Над Горловкой, устремляясь на запад, пролетали звеньями
и в одиночку краснозвездные самолеты, неся смертоносный
груз. Уже невооруженным глазом видно было, как они где-то,
совсем недалеко, переходили в пике, и ветер доносил тогда при¬
глушенный гул взрывов. Рабочие батальоны у шахты «Коче¬
гарка» занимали огневые позиции. Они не собирались так про¬
сто отдать врагу дорогую сердцу землю, горели единым стрем¬
лением: биться с фашистами до последней возможности, нанести
урон их живой силе и технике.
Тысячи гитлеровских солдат и офицеров гибли на подступах
к центральным районам Донбасса. Бесноватый фюрер, не счи¬
таясь ни с чем, гнал и гнал свою коричневую саранчу вперед.
— На восток, скорее на восток! — истерически выкрикивал
Гитлер.— Нам нужен Донбасс, нужен русский уголь!
8 Наша «Кочегарка»
113
Вслед за вооруженными ордами к Горловке тянулся целый
обоз крупных и мелких промышленников, дельцов, авантюри¬
стов, мечтавших о том, как они станут владельцами шахты,
целых угольных районов, как непрерывным потоком потекут
к ним в карманы марки, а быть может, и американские долла¬
ры... Так думал и представитель акционерного общества «Вос¬
ток» фон Фельзен, уже давно откомандированный в Донецкий
бассейн. Командировка, несмотря на все заверения Гитлера
о молниеносной войне, сильно затягивалась. Это, однако, не
мешало фон Фельзену пребывать некоторое время в хорошем
расположении духа. Он все время подшучивал над своими кол¬
легами — уже назначенным «директором» треста «Артемуголь»
Миллером и его заместителем, изменником чехословацкого на¬
рода Горшцей.
Восточнее Минска фон Фельзен все реже изрекал пикант¬
ности, но чаще выскакивал из машины, плюхаясь в загажен¬
ные солдатами придорожные канавы, дабы не угодить под
бомбы самолетов. Миллер и Горшца, лежа рядом со своим ше¬
фом, мысленно проклинали тот час и тот день, когда они со¬
гласились вояжировать в Донбасс.
И вот, наконец, холодной октябрьской ночью фон Фельзен,
Миллер и Горшца въехали в Горловку. Они не увидели того,
что ожидали,— стройных силуэтов надшахтных копров и кор¬
пусов зданий. Вымерший, загадочно затаившийся чужой город
был погружен в густую, как угольный шлам, темноту. На его
окраинах зловеще вспыхивали и быстро угасали то голубова¬
тые, то багрово-кровавые отблески пожарищ. Хищники в страхе
прижимались к холодной броне машины, трясущимися руками
нащупывали спрятанные на груди под мундирами талисманы
бессмертия и счастья.
Ни фон Фельзен, ни Миллер, ни Горшца, ни шедшие впере¬
ди их полки гитлеровских вояк не подозревали в тот момент,
что за ними уже следят зоркие глаза разведчиков — партизанки
Паши Стежко и юного переводчика из отряда Шевелева Коли
Ламтюгова, что в районе Дебальцево горняк «Кочегарки» Гри¬
горий Стежко вместе с секретарем подпольного райкома партии
Семеном Николаевичем Щетининым и другими боевыми това¬
рищами обсуждали план пуска под откос первых вражеских
эшелонов. -
Народные мстители Горловки готовили «угощение» непро¬
шенным гостям.
2.
В политотделе Н-ской армии Южного фронта Шевелева,
Макаренко и секретаря партийного бюро истребительного ба¬
тальона Николая Самойлова долго не задержали. Молча вы¬
слушав поставленные перед ними задачи на ближайшее время,
114
они поднялись с узенькой скамейки, перегораживавшей блиндаж
пополам, взяли под козырек.
— Всего доброго, дорогие товарищи! — сказал присутство¬
вавший здесь представитель штаба армии, молодцевато подтя¬
нутый полковник.— Не забывайте: ваша помощь нам нужна как
воздух. Ждем от вас хороших сообщений.
— Задача ясна, товарищ полковник,— ответил Шевелев.—
Все указания штаба будут выполнены.
Ночью Шевелев, Макаренко и Самойлов благополучно пе¬
ребрались через линию фронта.
В степи завывал колючий, пронизывающий до костей ветер.
Вскоре пошел снег. Идти стало труднее. Зато густая снежная
пелена теперь надежно скрывала лазутчиков от чужих глаз.
«Если и завтра будет такая же погода,— размышлял Давид
Ерофеевич,— проведение операции, пожалуй, откладывать до
темноты не придется. Можно будет действовать и днем...»
Впереди из густого кустарника их окликнули — сначала по-
немецки, а потом по-русски. И на обоих языках последовал
ответ:
— Ищем Якова...
— Он болен и находится в Алексеевке,— отозвались из
кустов.
— Так мы его подлечим! — уже весело смеялись пришед¬
шие, здороваясь с дозорными отрядами.— Как там в нашей
«хате»? — интересовались они.— Порядок?
— Пока все в порядке. А у вас, товарищ командир?
— Раз мы уже с вами, значит, и без слов должно быть ясно.
Основные силы отряда расположились в глубине густого
смешанного леса, окаймлявшего большое озеро, у старого ру¬
сла Северного Донца. Если пройти от этих мест километров
двенадцать на северо-запад, как значилось на карте, то встре¬
тится средних размеров село Ворошиловка. До войны в нем
был богатый колхоз. Колхозники построили здесь много пре¬
красных помещений.
Командование немецкого танкового полка и двух пехотных
моторизированных батальонов, оккупировавших Ямский район,
превратили конюшни, свинарники, коровники и даже силосную
башню в склады боеприпасов, горюче-смазочных материалов.
Здесь же, в Ворошиловке, гитлеровцы намеревались оборудо¬
вать временный госпиталь. Сюда завозились медикаменты, ме¬
дицинская аппаратура, койки, огромные тюки с матрацами,
одеялами, подушками, простынями.
Отряду Шевелева предстояло совершить на Ворошиловку
внезапный, дерзкий налет, уничтожить немецкий гарнизон, под¬
жечь и взорвать склады.
— Ясно, чем будем заниматься? — спрашивал Давид Еро¬
феевич бойцов.
8*
115
— Чего ж тут не понять? — говорили те.— Надо переходить
от слов к делу.
— Может, кому страшно? Если есть такие — признавайтесь
сразу...
Шахтеры, стоявшие в строю, молчали, хмурились.
Высокий, богатырского телосложения забойщик шахты «Ко¬
чегарка» Михаил Кутков, не любивший много говорить и не
терпевший балагуров, переступил с ноги на ногу.
— Не те слова ты сказал, товарищ командир. Да разве ж
среди нас могут быть такие, которым страшно? Обижаешь лю¬
дей, Ерофеич...
Спустя некоторое время отряд покинул свою уже обжитую
стоянку. В головном дозоре шел Кутаков. Осторожно проби¬
раясь сквозь заросли кустарника, проваливаясь в глубокие суг¬
робы, бывалый шахтер крепко сжимал в руках трофейный ав¬
томат. Иногда останавливался, прислушивался. От напряжения
звенело в ушах. Эта звенящая тишина напомнила неожиданно,
и в такой неподходящий момент, лаву.
...Отбойный молоток строчит пулеметными очередями по
пласту, из-под зубка, искрясь, вылетает отбитый уголь, грохоча,
летит вниз, к люкам. Проходит час, другой... Пика молотка уже
притупилась, ее пора сменить, а сам отбойный разгорелся, про¬
сит смазки. Кутаков кладет его на колени. И сразу же в лаве
воцаряется точно такая тишина, как сейчас. Ее нарушает ино¬
гда лишь тоненькое попискивание газа, просочившегося где-то
сквозь трещинку в кровле или почве, да едва слышный шлепок
упавшей капли воды... А здесь вместо воды на ветки деревьев
спускаются хлопья снега. Они шуршат, словно бумага, как-то
по-особенному звенят...
Да, было время...
Жизнерадостным, готовым взяться за любое дело парниш¬
кой, пришел Кутаков на «Кочегарку». Освоил профессию лесо-
гона. Проработал года два — и почувствовал неудовлетворен¬
ность этим немудреным занятием. Явился к начальнику участ¬
ка и откровенно сказал:
— Вырос я уже из лесогонов. Давайте мне дело такое, чтоб
оно, как хорошая девушка, завладело всем моим сердцем, всей
душой.
— Какую ж тебе еще «девушку»? — пошутил, удивившись
невиданному красноречию Кутакова, начальник.— Проходка
штреков подойдет?
Михаил Прокофьевич, не ответив, склонил голову. Он раз¬
думывал. Потом решительно поднялся со стула, сердито стук¬
нул им о пол, громко воскликнул:
— Проходка! А может, я врожденный забойщик! Пиши пе¬
реводную в забойщики!
— Вот леший! — засмеялся начальник.— Никогда ничего
116
толком не скажет. Хочешь рубать уголь, так рубай себе на
здоровье, чего гремишь попусту?
И с той поры началась у Кутакова иная жизнь...
Забойщик из него вышел ладный, сноровистый. Михаил по¬
чувствовал, что отныне он навсегда нашел себя. А раз так, то-
не мешало обзавестись женой, семьей. Ему приглянулась одна
девчина. Влюбился в нее Кутаков, как говорят, по самые уши
и мучительно долго вынашивал в себе это чувство, не умея и не
осмеливаясь сказать о нем. Помогли зацепиться за такое тон¬
кое дело, как признание, товарищи. Девушка ответила взаим¬
ностью.
Сыграли, короче говоря, по всем правилам свадьбу. Зажил
Кутаков с молодой женой душа в душу. Родился у них сын,
Женя. Пошел в школу, хорошо учился. Отец подумывал уже
о том, что сын станет горным инженером, а тут — война. Все
думы, все жизненные планы полетели к чертям. Сын и жена
эвакуировались. Где-то они сейчас? Знают ли жена и сын, что
он, Кутаков, идет сейчас с автоматом в руках к логову врага?
Чувствуют ли они, как горько, до слез обидно ему, Кулакову,
ходить по своей кровной земле, крадучись, опасаясь разбойни¬
чьего нападения чужеземцев? И кто ж виноват в этом? Разве он,
Кутаков, разве рабочие шахты «Кочегарка», Донбасса, всего Со¬
ветского Союза хотели войны, собирались на кого-то нападать?
И, думая об этом, Кутаков закипал ненавистью, горло его
сжимала спазма...
Он внезапно замедлил шаг, прислонился к дереву. Впереди,
сквозь хлопья падающего снега, виднелась открытая поляна.
На ней — копны и стоги не то сена, не то соломы. А еще даль¬
ше — едва проступали во мгле приземистые хатки, высокая си¬
лосная башня... «Это и есть Ворошиловка,— промелькнуло в со¬
знании Кутакова.— Быстро я добрался...»
Михаил Прокофьевич знал, что где-то справа и слева от него
небольшими группами, в обход села, движутся остальные това¬
рищи. Они видят его и ждут от него условных сигналов. Надо
как следует разузнать, что творится на местности, не таят ли в
себе какого-либо сюрприза вон те скирды. «Доберусь до них,—
решил Кутаков,— там видно будет»,— и, получше закутавшись
в белый маскировочный халат, направился к ближней копне.
Сначала он шел, оглядываясь по сторонам, а затем, когда рас¬
стояние между ним и скирдой сократилось, пригнувшись, как
это делают солдаты, побежал. И в ту же секунду где-то прямо
перед ним раздалось противно лающее:
— Хальт!
Кутаков упал. Несколько автоматных очередей сразу реза¬
нули застывший воздух, пули с шипеньем взрыхлили вокруг
Михаила снежный сугроб. Он продолжал лежать, не поднимая
головы, не подавая признаков жизни. Прошли мгновенья. С двух
117
копен одновременно слетели шапки сена и из них выскочили
немцы. Стреляя как попало, они бежали к лежащему.
Вслед за ними показались еще двое в зеленых шинелях, пе¬
ревязанных клетчатыми платками. Кутаков нажал на спусковой
крючок. Самый передний из немцев, будто споткнувшись, рух¬
нул наземь. Второй сначала стал на четвереньки и, повернув
голову назад, что-то закричал товарищам. Воспользовавшись
хорошей мишенью, шахтер покончил и с ним. Двое оставшихся
залегли, поливая огнем выступ совсем неглубокой рытвины, в
которой кое-как укрывался Кутаков. Одновременно послыша¬
лись частые выстрелы уже возле самого села. Туда ворвались
бойцы батальона во главе с Шевелевым и Макаренко. Запыла¬
ло какое-то здание, раздались взрывы: летели в воздух склады.
Все идет прекрасно... Но в то же время Кутаков понял: подмо¬
ги ему ждать неоткуда. Он чувствовал уже, что его левая нога
у самого колена пробита пулей, что теперь он почти недвижим
и может только ползти. А враги строчили, не давали поднять
головы... Вот один из немцев вытянул шею. Шахтер дал оче¬
редь... Ну, а один на один сражаться уже легче.
Выбросив вперед руки, Кутаков чуть подвинулся вперед.
Еще и еще... Фашист не стрелял. Шахтер не видел его. Перед
глазами маячила лишь присыпанная снегом кочка, возле кото¬
рой залег солдат. Кутаков дал по ней очередь. Ответа не после¬
довало. Тогда он уже смелее, привстав на локте левой руки,
стал подвигаться дальше. За ним алым дымящимся шлейфом
волочился кровавый след. Он взглянул на кровь и ощутил дур¬
манящую тошноту. Мутилось сознание. Застонав, Кутаков спи¬
ной повалился на снег. Как сквозь сон, он ощущал запах до¬
носившейся от села гари, слышал взрывы, стрельбу, неясные
крики. Ему стало нестерпимо холодно. Он сунул руку за борт
полушубка и вдруг выдернул ее назад: «Разве и в грудь по¬
пали?» — спросил он самого себя.
Сгустки собственной крови на пальцах — это было послед¬
нее, что увидел Михаил Кутаков.
Товарищи с трудом разыскали его припорошенное метелью,
навсегда лишенное теплоты тело, забрали оружие четырех уби¬
тых Кутаковым гитлеровцев.
На рассвете отряд хоронил боевого друга, коммуниста, чу¬
десного шахтера с «Кочегарки», первым отдавшего свою боль¬
шую, славную жизнь за Родину.
3.
В штабном журнале Макаренко сделал запись:
«Разгромив немецкий гарнизон в Ворошиловке и потеряв
одного бойца — Кутакова, от^яд, произведя тщательную раз¬
ведку, совершил налет на совхоз имени Куйбышева, находящий¬
ся в том же, Ямском районе. Действовали двумя группами.
118
Операция прошла удачно. В результате смелых действий груп¬
пы, командовал которой Иван Кузьмич Спотарь, были подожже¬
ны склады противника с продовольствием, вооружением и об¬
мундированием. Вторая группа уничтожила более 75 солдат и
младших командиров гитлеровского противотанкового дивизио¬
на. Взяты трофеи. Других потерь нет. В этом бою особенно от¬
личился командир пулеметного расчета т. Тищенко. В тот мо¬
мент, когда мы уже собрались покинуть совхоз и, казалось, что
здесь не уцелел ни единый вражеский солдат, с чердака одного
дома вдруг открыли ураганный пулеметный огонь. Бойцы, сразу
догадавшись в чем дело, залегли. Не растерявшись и не ожи¬
дая соответствующих распоряжений, Тищенко, быстро выбрав
удобную огневую позицию, открыл из своего «максима» ответ¬
ный огонь. Последняя огневая точка гитлеровцев перестала су;
ществовать.
Сегодня нами разгромлен гарнизон села Подгоровки. Не¬
мецкое командование принимает экстренные меры к тому, чтобы
разыскать нас, напасть на отряд крупными силами и уничто¬
жить его. По приказу свыше уходим на северо-восток...»
4.
На окраине села Иван-Даровки Луганской области развед¬
чик Николай Ламтюгов — низенький, черноглазый парнишка, по¬
хожий с первого взгляда на обыкновенного деревенского маль¬
чишку, разговорился со своими сверстниками и узнал о звер¬
ствах местного старосты. Коля тогда вернулся в отряд.
Сведения, добытые Ламтюговым, заставили Шевелева не¬
сколько изменить ранее составленный план действия отряда.
Согласно этому плану, отряд должен был миновать Иван-Да-
ровку. Но деспотические действия старосты глубоко озлобили
бойцов. Решено было во что бы то ни стало взять живым этого
негодяя, доставить его в штаб фронта.
С наступлением темноты разведчики побывали в самом селе.
Они точно установили, где живет староста.
Шевелев приказал одной усиленной группе напасть на поли¬
цейское управление, истребить или забрать в плен всех, кто в
нем будет находиться, и затем залечь на противоположной сто¬
роне Иван-Даровки.
Сам Шевелев, Василий Бестов и Петр Вихров в это время
нагрянули «в гости» к старосте.
На улицах села вскоре затрещали одиночные выстрелы.
Почуяв неладное, староста влез на чердак, но был вскоре
снят оттуда.
— Фамилия? — спросил Шевелев.
— Чумаков. Василий Арсентьевич Чумаков.
— Совершенно верно. Личность известная...
119
— Да как вам сказать,— передернул плечами староста и
болезненно покривился.— Пришлось поневоле стать известным...
— Так ли? — усмехнулся Давид Ерофеевич.— А может,
иначе дело было?
Пока другие бойцы батальона изгоняли из села и расстре¬
ливали немцев и полицаев, командир батальона успел побывать
у селян, разузнать от них кое-что о старосте. Это был предатель
в самом худшем смысле слова. Сын -крупного кулака, он с пер¬
вых же дней после свершения Октябрьской революции и при¬
хода к власти Советов возненавидел новый строй, затаил злобу
на тех, кто отдал землю его отца крестьянам, кто создал в селе
колхоз, а его заставил трудиться наравне со всеми. Простой
случай свел его с единомышленниками, те — со шпионом Гер¬
мании. Чумакова завербовали, но вскоре забыли о нем, переста¬
ли напоминать о необходимости собирать и передавать све¬
дения.
Однако гитлеровская разведка и органы гестапо не уничто¬
жили и не предали забвению заведенную на Чумакова учетную
карточку. Ее прихватил с собой, отправляясь на фронт, офи¬
цер-гестаповец. Прибыв в Иван-Даровку, он, заглядывая в кар¬
точку, стал расспрашивать:
— Где живет Шумакоф?
Колхозники долго не могли припомнить такой фамилии. На¬
конец, кто-то догадался.
— Может, Чумаков. Есть у нас такой — самогонщик.
И Чумаков начал «действовать».
Он выдавал немцам комсомольцев, колхозных активистов,
честных патриотов. Их вешали.
В одной хате едва передвигающаяся от болезни женщина
указала народным мстителям на крышку погреба.
— Вы загляните туда,— произнесла она.
Кровь застыла в жилах у шахтеров, когда они спустились
в подземелье и увидели большую бочку. Там, скорчившись в три
погибели, сидело какое-то существо. Когда ему помогли вы¬
браться на свет, оно оказалось изможденной девушкой.
— Кто ты? — спрашивали ее.
— Я — бывшая студентка Харьковского медицинского инсти¬
тута. Приехала к тете в гости. Здесь меня застала оккупация.
Я комсомолка и вот... скрывалась таким образом. Три месяца
просидела под боченком.
Девушке было девятнадцать лет.
Ее на носилках унесли бойцы батальона.
Переправили они через линию фронта и старосту Чумакова.
Предатель получил по заслугам.
А вскоре добрались партизаны и до Горловки. Полетели под
откосы поезда, запылали склады у «Кочегарки», у азотно-туко¬
вого завода.. Повеселели шахтеры, которым по тем или иным
120
причинам пришлось остаться в городе. И все чаще Миллер и
Горшца слышали:
— В забой? А этого не хочешь?
Шеф «Артемугля» Миллер тихонько спрашивал Горшцу:
— Это есть дулья?
Так отвечали врагу шахтеры «Кочегарки» на предложение
выдать партизан, спуститься в забой, чтобы рубать уголь для
фашистов. Такой ответ получил полицай от старого кочегаровца,.
бывшего моряка Дмитрия Ивановича Свешникова. Да разве от
него одного?..
5.
Паша Стежко снова собиралась в поход.
На этот раз она должна была расклеить и разбросать в-
наиболее людных местах города Енакиево пропагандистские
листовки.
— Это будет твой одиннадцатый рейс,— сказал ей коман¬
дир отряда.— Будь осторожна, Пашенька. Гитлеровцы с каж¬
дым днем все больше звереют.
Девушка молча пожала руки боевых товарищей и ушла в-
темноту.
Енакиево было недалеко. Во втором часу ночи Стежко до¬
бралась до металлургического завода. Здесь на заводской изго¬
роди, как и несколько дней назад, Паша приклеила три ли¬
стовки.
Десятки листовок разбросала прямо на улице. Утром их
подберут и прочтут советские люди. Им станет известно, что'
гитлеровская армия откатывается на многих фронтах обратно
на запад, что в Белоруссии и на Украине народные мстители
ежедневно пускают под откос поезда с фашистскими войсками,
боеприпасами, награбленным в России и отправляемым в Гер¬
манию всевозможным добром.
Тексты большинства листовок были написаны самой юной
партизанкой с «Кочегарки».
Военная комендатура Енакиево, полицейское управление и
гестапо уже давно, но пока безрезультатно, охотились за рас¬
пространителем «красной пропаганды», устраивали каждую
ночь облавы, хватали каждого мало-мальски подозрительного
гражданина, подвергали его зверским пыткам. Эти меры, одна¬
ко, не приносили нужных результатов, не давали возможности
напасть на верный след.
И в тот самый час, когда Паша Стежко, словно тень, пере¬
ходила с одной улицы на другую, в гестапо шла обычная «ра¬
бота»: допрашивали троих молодых железнодорожников. Их
обвиняли в распространении вредных для фюрера слухов. Когда
избитых, потерявших сознание парней снова отводили в камеру,
шеф гестапо фон Браге брезгливо поморщился:
— Они в самом деле ни черта не знают. Советской пропа-
12>
гандой в этом проклятом городе занимается, видно, неглупый:,
осторожный человек. Уверен, что мне часа через три-четыре при¬
несут снова найденные на улицах листовки...
Он вышел в сопровождении адъютанта на улицу.
Весь двор был заполнен уже заведенными автомашинами,
мотоциклами, гестаповцами, полицаями. Высокий, сутуловатый
офицер доложил фон Браге:
— Вверенные вам подразделения готовы к выполнению по¬
ставленной задачи!
— Можете приступать,— лениво махнул рукой фон Браге.
Началось очередное прочесывание кварталов, переулков и
улиц города.
Паша Стежко наклеивала листовки на фасад кинотеатра.
Где-то совсем рядом послышался шум автомобиля. Шофер на¬
жал на тормозные педали так сильно, что они завизжали. Ту же
секунду хлопнуло несколько выстрелов и раздался голос:
— Стой!
Четверо окружили девушку.
Все произошло настолько внезапно, что она не успела даже
выбросить находившиеся у нее на груди листовки. Пашу бес¬
церемонно обыскали. Толстый немец, у которого очутились в
руках листовки, в первое мгновение остолбенел от удивления.
— Листовки... Это ошень карашо... Ти и есть, котори мы
искаль,— бормотал он, глядя пристально в лицо Паши.— Ошень
карашо...
Ей надели наручники, втолкнули в машину.
Спокойно поднялась Паша на второй этаж, вошла в каби¬
нет фон Браге. Там было пусто. Шеф уехал домой. Ему сообщи¬
ли о поимке красной пропагандистки по телефону. Фон Браге
долго не верил, но когда услыхал, что у задержанной отобрана
целая пачка листовок, словно одержимый, закричал:
— Сейчас приезжаю! Ах, какая удача, какая удача! При¬
дется разбудить по такому случаю жену...
Он не вошел, а вбежал к себе в кабинет.
Вместе с ним туда ворвалась заспанная, с отечным лицом
фрау Браге. И муж и супруга уставились на Пашу полными
любопытства глазами. Стежко выдержала эти взгляды.
— Девушка!
— Совсем юная,— пропищала фрау Браге.— Ох, уж эти рус¬
ские!
— Ты русская? — спросил шеф.
Паша поднялась со стула.
— Вы ошиблись: я украинка!
— Ай, я, яй! — воскликнул Браге, усаживаясь за стол и раз¬
глядывая только что найденные у Паши листовки.— Твоя ра¬
бота?
Паша, гордо выпрямившись, просто ответила:
— Моя!
122
— Так, так... Ты мне начинаешь немножко нравиться за от¬
кровенность. Если расскажешь все остальное, о чем я тебя
буду спрашивать, мы отпустим тебя домой...
Фрау тоже закивала головой.
Стежко грустно улыбнулась:
— Это не ново... приступайте уж лучше к делу...
Браге переглянулись. Им стало ясно: эта красивая девушка,
пойманная с поличным, готова вынести любые испытания, но
не выдать тех, кто ее послал.
И Браге, подойдя к Стежко, спросил, желая проверить свои
догадки:
— Комсомолка?
- Да!
— Уже за одно это тебя нуж¬
но повесить. Ты отдаешь себе в
этом отчет?
— Если бы не отдавала, здесь
сейчас не была бы...
— Ах, какая прямота и дер¬
зость!— хихикнул Браге.— Как те¬
бе это нравится, Мильда? — обра¬
тился он к жене.
— Я ей не завидую,— прогово¬
рила немка, зевая.
— Увести ее! — вдруг крикнул
гестаповцам Браге. — Пусть поду¬
мает над тем, что ее ждет. Утром
она не будет такой упорной...
Пашу увели.
Паша Стежко
Полицай, запирая за ней дверь застенка, смаковал:
— Попалась, птичка, крепко попалась. Отсюда не выле¬
тишь...
— Предатель! — крикнула Стежко.— За меня отомстят вам
всем, сволочи!
Она сидела в такой тесной и холодной камере, что нельзя
было сделать и нескольких шагов, чтобы хоть немного размять¬
ся, согреться. Паша понимала: лучшего ждать не от кого. Ско¬
ро ее поведут на допрос. Она будет молчать. Начнутся пытки...
Пусть пытают. А лучше бы скорее смерть. Умирать, конечно,
страшно, но другого выхода быть не может. Значит, надо приго¬
товиться к неизбежному концу... И Паша мысленно поклялась
самой себе: «Не отвечать ни на один вопрос палачей!»
Часов в двенадцать дня дверь камеры открылась:
— К следователю!
Следователь — рыжий, весь в веснушках немец пригласил
Стежко сесть.
— Садитесь, девушка, и будьте благоразумны. Вы должны
без запирательства отвечать на задаваемые вопросы. На первый
123
вопрос: как вас зовут и сколько вам лет, отвечать не надо: мы
уже знаем. Вы Прасковья Григорьевна Стежко. Не так ли? —
улыбнулся немец.— Вот ваша фотография. Узнаете себя?
Паша взглянула на карточку. Да, там было ее изображение.
Она сидела с подругой Надей на фоне скульптур, установлен¬
ных в городском парке Горловки. Так их и заснял один фото¬
любитель. Эта фотография была у нее дома, в альбоме. Но как
она попала к фашистам?
— Итак, вы себя узнали,— прервал ее раздумье следова¬
тель.— Теперь скажите, кто вас послал распространять эти вот
штуки?
Паша молчала.
— Кто?
Молчание.
— Кто, отвечайте! — начинал нервничать немец.
— Советский народ, вот кто!
— Конкретнее!
— Другого ответа не будет!
— Ах, так?!
За дверью кабинета звякнул звонок. Три гестаповца пере¬
шагнули порог и застыли в ожидании приказания.
— Помогите этой девушке начать разговор со мной! — зло
улыбнулся следователь.
Стежко схватили за руки, каким-то садистским приемом вы¬
крутили их за спиной так, что затрещали суставы. Девушка за¬
стонала, побледнела от боли.
— Где твои партизаны? — допытывался следователь.—
Молчишь? Мы попробуем другую меру...
Стежко начали бить дубинками. Обливающуюся кровью, ее
приволокли к двери.
— Прищемляйте! — командовал следователь.
— Воды! — потребовал рыжий.
— Нежная, а ведет себя, как хороший мужчина. Поднимай¬
те ее!
Стежко усадили на стул. К ней наклонился следователь:
— Где отряд? Отвечай же, собака!
И Паша, собрав все свои силы, все мужество, плюнула
кровью в лицо палача:
— Вот тебе отряд!
— A-а, так!
Стежко снова схватили за руки. Под ногти пальцев ей стали
загонять иголки. Паша потеряла сознание.
Мучительные пытки продолжались ежедневно, по нескольку
раз.
Больную Пашу перевезли из гестапо в Енакиевскую тюрь¬
му. Там она встретила тоже схваченных гитлеровцами совет¬
ских патриотов Веру Ефимовну Брехову и Марусю Жбырь. Те
124
•едва узнали Стежко — настолько она была изуродована сади¬
стами.
Через несколько дней Пашу Стежко, Марию Жбырь и де¬
вятнадцать других арестованных отправили в г. Сталино.
Машина со смертниками остановилась в пустынной степи,
рядом с одиноким холмиком породы. За ним зиял чернотой
ствол давно заброшенного шахтерского шурфа. «Вот и конец,—
подумала Паша.— Прощай, дорогая Родина, прощайте отец и
мать, боевые товарищи!»
Прежде чем возле шурфа полоснули тишину автоматы,
раздался крик:
— Родина отомстит!
Так умерла юная партизанка с «Кочегарки» Паша Стежко.
6.
Ермолай Павлович Ермачек пробрался с заданием в Гор¬
ловку прямо из штаба Н-ской армии.
Кто-то из предателей узнал об этом и незамедлил сообщить
ищейкам.
Ночью Ермачка арестовали полицейские Толстой и Баранов.
— Давненько мы тебя караулили, Ермолай Павлович,—
торжествовали продажные шкуры.
В полицейском управлении шахтера долго и ожесточенно
били.
Утром при допросе Ермачка присутствовал сам фон Фельзен.
Старый кадровый горняк хранил молчание.
На него градом сыпались удары дубинок.
— Это тебе за изотовское движение, это — за стахановское,
это — за перевыполнение норм, это — за партизанство! — при¬
говаривали изверги.
— Скажешь, где твои сообщники?
— Отвяжитесь, сволота несчастная, ничего не скажу!
Полуживой Ермолай Павлович, лежа на голом полу в ка¬
мере, бредил. А когда сознание светлело, в нем возникали отры¬
вочные видения прожитой большой жизни. Он видел себя моло¬
деньким пареньком, идущим по лесной тропинке далекой Смо¬
ленщины. Ему знакомо в лесу каждое дерево, каждый куст. Он
знал даже, какое из деревьев облюбовала для себя сорока, ка¬
кое — дрозд или синичка. За любовь ко всему живому, к приро¬
де мать прозвала Ермолая «лесником».
— Так и знай, он у нас лесничим станет,— говорила она ча¬
стенько отцу.
Может, так бы и сталось, но потянуло вдруг юного Ермачка
из деревенской глуши в шумные промышленные края. В 1909
году приехал он в Донбасс, обосновался на Первом руднике и
с тех пор не покладая рук трудился в забое. Был первым из
125
последователей богатыря Никиты Изотова и Алексея Стахано¬
ва, сам постоянно искал и находил новые, более добычные при¬
емы выемки угля. Самоотверженный труд создал ему славу,
всеобщий почет. Его честное имя хорошо знали не только рядо¬
вые шахтеры, но и руководители Коммунистической партии, Со¬
ветского правительства.
Вспомнилось еще: он в Москве, на VIII Всесоюзном съезде
Советов. Смотрит на президиум
Е. П. Ермачек (Ермаков).
и встречается взглядом с Семе¬
ном Михайловичем Буденным.
Во время перерыва Буденный
подошел к нему.
— Как ваша фамилия? —
улыбаясь в большие усы, спро¬
сил Семен Михайлович.
— Ермачек, — ответил Ер¬
молай Павлович.
— А что это у вас за шрам
на левой щеке?
— Осколком ранило...
— Не тогда, когда брали
Крым? Вы там были?
— Да, был...
— В каком полку?
— В пятнадцатом...
— Вот теперь я вас припо¬
минаю...
— Да, было время...
Дверь камеры со скрипом
открывается и Ермачек слы¬
шит:
— Поднимайся!
Снова допрос. Ермачка, ок¬
ровавленного, уносят обратно в
камеру. На рассвете шахтер почувствовал: внутри словно что-то
оборвалось. Через рот и нос хлынула кровь. Когда за ним опять
явился полицай и выкрикнул свое обычное: «Поднимайся!»,
Ермачек не пошевелился.
— Готов,— определил полицай.— Дошел...
Труп Ермолая Павловича вынесли на носилках во двор. Его
полуоткрытые, навеки угасшие глаза были обращены к небу.
Но они не могли уже видеть, как высоко-высоко, в безбрежной
голубизне неба, прямо над полицейским управлением, бьются
фашистские и советские самолеты. Не мог знать Ермолай Пав¬
лович, что одной из краснозвездных птиц управляет его сын,
Василий, которому за отвагу было потом присвоено звание Ге¬
роя Советского Союза.
Не дожил Ермолай Павлович до той долгожданной минуты,
когда под натиском героической Советской Армии начали от-
126
катываться гитлеровские орды, устилая своими трупами дороги
и улицы городов. И в первых рядах бойцов-освободителей шли
соратники Ермачка по труду на шахте «Кочегарка» — майоры
Терехов и Чернета, офицеры Леонтьев и Купис, младшие коман¬
диры братья Сергей и Федор Корниенко, Ковальчук, Кравцов,
Бурлака и многие другие.
Братья забойщики Федор и Сергей Корниенко начали свой
ратный путь в одной пехотной части. Они на своих плечах вы¬
несли всю тяжесть временных военных неудач, отступали и
наступали, прорывались сквозь гадючьи кольца фашистского
окружения.
Так они дошли до Сталинграда. Там, на берегах великой
русской реки Волги, братья с шахты «Кочегарки» вместе с ты¬
сячами других солдат дали торжественную клятву:
— Дальше — ни шагу. Будем стоять насмерть!
И они выстояли.
Фронт, словно лавина колоссального огненного вулкана, не¬
умолимо подвигался все дальше и дальше на запад. Уже осво¬
бождены тысячи придонских казачьих станиц, сел и городов,
советские войска вступили в Ростов, завязалась битва на под¬
ступах к Таганрогу — город, за который немцы цеплялись с осо¬
бой яростью.
Подразделение, где находились Корниенко, заняло огневые
позиции в хуторе Самбек. Маленькая, заросшая густыми камы¬
шами речушка разделяла окопы двух бьющихся сторон. Если
подняться на западную, очень возвышавшуюся над всей мест¬
ностью сторону хутора,— откроется вид на Таганрог. Глянешь
правее — ив лицо тебе уже ударит пахнущий полынью и чеб-
рецом ветерок, принесший привет из родного, еще находящегося
под игом врага донецкого края... До мучительной боли тогда
сожмется в груди сердце шахтера-разведчика, непрошенная
муть застелет вдруг глаза. В такой миг хочется выскочить из
своей засады, открыто, в одиночку, броситься на тех, кто коро¬
тает ночь, укрывшись в блиндажах, тихо переговаривается на
чужом, по-вороньи каркающем языке...
Федор и Сергей ходили в разведку почти каждую ночь и, по¬
вторяя полученное от командира боевое задание, добавляли:
— Ну, позвольте, товарищ лейтенант. Хоть разочек! Мы.
того... осторожненько. По одной противотанковой гранате в каж¬
дый блиндаж — и с них достаточно. Терпенья ж нет...
— Нельзя,— слышалось в ответ.— Пока нельзя, ясно?
Бывшие забойщики тяжело вздыхали, уходили в темноту.
Они переползали через минные поля и проволочные заграж¬
дения, довольно далеко проникали в глубь вражеской обороны,
принося уточненные данные. На рассвете наши минометчики и
артиллеристы накрывали своми снарядами огневые точки нем¬
цев, уничтожали их осиные гнезда.
127
Но однажды братья не возвратились в назначенное время,
В дивизионе заволновались.
— Значит, погибли,— с горечью говорили минометчики.—
Славные были разведчики!..
— Не может быть,— возражали другие.— Федор и Сергей
не пропадут. Так что пусть старшина оставляет для них двой¬
ную порцию борща и каши...
Борщ и каша были бы братьям в ту пору очень кстати: оба
сильно проголодались. Они лежали в. густом, заминированном
гитлеровцами бурьяне. Рядом с ними, безжизненно закатив от
страха глаза, валялся в канаве толстый, седоволосый обер-лей¬
тенант. Рот его был забит видавшими виды носовыми платка¬
ми разведчиков, руки и ноги связаны ремнями. Матерый прус¬
сак, грудь которого сплошь была увешана орденами и медаля¬
ми, не делал попытки даже пошевелиться. Он знал: его голову,
туловище, ноги со всех сторон окружают маленькие земляные
холмики. Под ними спрятана смертоносная взрывчатка. Нава¬
лишься на такой холмик, и... Нет, уж лучше советский плен,
только не это... Впрочем, быть может, еще удастся спастить?..
А Федор и Сергей с нетерпением ждали наступления ночи.
Они не опасались за то, что их могут обнаружить: вряд ли кто
из врагов отчается посетить такой участок, где на каждом шагу
рискуешь взлететь в воздух.
Только шахтеры-разведчики смогли сюда забраться, прита¬
щив схваченного у орудийных батарей фрица.
На рассвете, в самый передовой окоп на восточной стороне
Самбека, сползло с бруствера трое: тяжелораненый Федор, с
пробитой пулями рукой, немецкий офицер и еле живой от уста¬
лости Сергей. Он оглядел склонившихся над ними бойцов и, за¬
крывая глаза, прошептал:
— Пришли...
А в эти часы и минуты в глубоком тылу, на шахтах Сибири,
ковали победу над лютым врагом другие люди с «Кочегарки»—
знаменитый забойщик Александр Степаненко, горняки-ветера¬
ны Георгий Владимирович Сидоренко, Максим Бабков и его
жена Мария, Василий Сыромятников, Сергей Желобков, Лука
Гончаров, Иван Лядиев, Павел Тараненко, Михаил Пащенко,
Владимир Касьянов.
Кочегаровцы, начавшие трудиться на шахтах «Коксовая»
и имени Сталина, задавали тон в работе сибирякам.
Первым показал, как надо по-кочегаровски бороться за уго¬
лек, Георгий Владимирович Сидоренко. Он организовал в своей
смене труд рабочих таким образом, что она начала выдавать
на-гора вдвое больше топлива, чем другие смены.
На шахте «Коксовая» уголь добывался путем обрушения
пластов с помощью взрывчатки. Шпуры здесь было принято бу¬
рить глубиной 1—1,2 метра, не более.
128
Сидоренко довел глубину шпуров до трех метров. Работая
с полной нагрузкой все восемь часов, горняки его смены успе¬
вали погрузить и выдать на поверхность весь добытый уголь.
Вскоре на удлиненные шпуры перешли остальные лавы.
Шахта «Коксовая» стала отправлять заводам, ковавшим оружие
для фронта, во много раз больше топлива, чем прежде.
А в Средней Азии, городе Ленинабаде, дрался за победу над
гитлеровцами своим боевым оружием — пламенным словом —
старейший поэт Павел Беспощадный. Его стихи печатались в
республиканских, городских, областных и фронтовых газетах.
Они воодушевляли советских людей на новые трудовые подви¬
ги, зажигали сердца фронтовиков, будили в них безграничную
любовь к Родине, воспламеняли святую ненависть к тем, кто хо¬
тел навечно поработить русских, украинцев, поляков, чехов, ру¬
мын, венгров, французов — весь мир.
Советская Армия продвигалась все дальше и дальше на
запад.
Уже впереди были Саур-Могила, милый сердцу шахтера Дон¬
басс. В разгар кровопролитных боев в окопы приносили свежие
номера газеты Пятой ударной армии. Солдаты-кочегаровцы чи¬
тали стихи своего земляка:
...Шахту я слепым найду,—
Так напамять знают птицы
Путь к родимому гнезду...
Путь к родимому гнезду был открыт: на горизонте перед
воинами замаячили седые терриконики «Кочегарки»...
Владимир Точкин*
9 Наша «Кочегарка»
БОЕВАЯ ГОРЛОВКА
Что ты видишь, солнце, за горами,
Расскажи, голубчик, расскажи:
Видишь ли пожары за копрами,
Боевые ль видишь рубежи?
Отцвели ль каштаны в нашем парке,
Отзвенел ли в парке соловей —
Возле нашей шахты «Кочегарки»
В неизбывной прелести ветвей?
Как живет хорошая, родная,
Славная горняцкая семья —
Песнями налитая до края:
Чаша счастья—Горловка моя?
Отвечает солнце: — За горами
Вижу радость — Горловку твою,
Полыхает знамя над копрами,
Пулями пробитое в бою.
Оборвал свою скороговорку
Вражий, черный, злобный пулемет —
Наш горняк в суровой гимнастерке
Горловку родную стережет.
ШАХТЕ
Я бы вынес сотни пыток.
Я б как каменный молчал.
Чтоб на шахте, у калиток
Голос девушек звучал.
Я бы кровь по капле отдал,
Погасил бессильный стон.
Чтоб в знакомых вольных сводах
Просвистал мне коногон.
Я бы с солнцем распростился
(Шахту я слепым найду),—
Так напамять знают птицы
Путь к родимому гнезду...
Павел Беспощадный.
130
ИЗ ПЕПЛА И РУИН
1.
Р уины, руины... Все мертво. Лишь ветер жалобно стонет
в поверженных копрах, темных, исковерканных взрывами. Горы
щебня и металлоконструкций.
Трудно поверить, что еще два года тому здесь гордо взды¬
малось в небо узорное кружево копров с веселым шумом шки¬
вов, неустанно бежали вверх по пирамиде терриконов вагонетки,,
рекой плыл уголь в железнодорожные вагоны.
Три раза знакомые кочегаровские сирены оглашали окрест¬
ности. И люди шли на их зов.
-Словно в тяжелом трауре, проходили мимо «Кочегарки»
солдаты. Рота за ротой. С болью в сердце. С жаждой мести
врагу.
А фронтовые художники, присев у поворота шоссе, против
шахты, писали щитки, что остаются в памяти на всю жизнь:
«Боец! Оглянись и запомни! Здесь была когда-то «Кочегарка».
Отомсти!».
— Утопим немца в Днепре! — клянутся воины.
И нет силы, которая остановила бы их. Теперь день и ночь
солдат будет преследовать образ поверженной шахты.
Но не все уходят вперед, на запад. Через несколько дней на
«Кочегарке» появляются солдаты.
Командование нашло нужным отозвать лучших изотовцев
из частей.
Трудно расставаться с боевыми друзьями, которым придется
пройти много опасных фронтовых дорог. Но и уезжавшие на
восстановление не ждали легких путей.
Прошло только два дня после освобождения Горловки от
фашистского зверья. Еще где-то невдалеке ухали орудия, еще
не погасли пожарища, а к «Кочегарке» пришли люди. У мно¬
гих— тщательно хранившаяся спецодежда, инструменты. Горя¬
щие ненавистью глаза, скупые слезы.
Открывается митинг. Речь представителя треста немного¬
словна: надо быстрее дать уголь!
Сколько придется приложить сил! Наверное, пройдут десяти¬
летия, пока здесь вновь забурлит привычная жизнь.
Но первые же дни работы открыли другую перспективу.
9*
131
р: То был героизм. Массовый героизм. Кочегаровцы присту-
ййлй к восстановлению, когда у них не было ни леса, ни железа,
ни лошадей.
Сперва руины обшарили саперы: фашисты наставили мин
даже в стволах.
Люди набрасывали в подводы битый камень. Потом впряга¬
лись сами и везли в балку. Торопливо сбрасывали груз, тащили
повозку обратно. Хмурые лица, тяжелая поступь мужчин и жен-
Освободители. Картина худ. М. Каплана.
шин, стариков и подростков и ни одной жалобы. Знали: так
надо. Счастье, обычная жизнь придут вместе с живой шахтой.
Так подсказывало сердце.
Прошел сентябрь. Отдельные участки уже совсем очищены
от мусора. Открыт проход к стволу № 3. Шейка его взорвана.
Но если дело пойдет так быстро, то через несколько дней можно
будет опуститься посмотреть, что там дальше делается.
— Что, Егор, любуешься? — спросил Егора Тарасова подо¬
шедший Илья Розенко.— Ничего, брат. Скоро мы с тобой
и внутрь проникнем.
Закурили. Помолчали.
— А ты знаешь, Илья,— обратился Тарасов к Розенко.—
Там, на проспекте, я видел во дворе два больших бревна. Они
нам теперь пригодятся. Как думаешь?
Приятели рассказали о своей находке руководителям шахтьь
Тут же решено было собирать валявшиеся куски рельсов, лес.
Все теперь может пригодиться в хозяйстве.
И вот на шахтном дворе растет гора различных материалов.
Их несут идущие на работу горняки, везут на тачках женщины;
дети. Сваливают с подвод, приносят на плечах.
Какому-то счастливцу удалось выкопать из мусорных глубин
небольшую ручную лебедку. Немудреный, неказистый механизм.
Илья Розенко обошел вокруг лебедки, похлопал ее широкой
ладонью, как хорошего приятеля. Чему-то загадочно улыб¬
нулся.
Своими планами поделился с дружкамиЕгором Тарасо;
вым, Иваном Акулиным.
— Думаю спуститься в шахту. Пристроим специальную
люльку, прикрепим ее к канату. Кто со мной?
Вызвался Егор Тарасов.
— Дело,'Конечно, стоящее. Буду твоим напарником.
Проходчики внимательно осматривали ствол. Все в порядке.
Увидели бронированный кабель. С трудом распутали его, подце¬
пили к люльке. Вот опрокинутая вагонетка. Забрали и ее—не
пропадать же добру!
Уже виднеется серое небо. Скоро перестанет литься на голо¬
ву, спину холодная вода. С каким удовольствием затянулся бы
самосадом.
Но вдруг рывок вниз. Мелькает армировка, все ближе и
ближе черная вода. Мгновение —и захлебнешься в ней. Еще
рывок. Падение остановилось. Проходчики так и не могли
понять, что там на-гора.
А случилось вот что. Молодой рабочий, крутивший ворот
лебедки, прикинул: если переставить механизм на больший шаг,
то дело пойдет куда быстрее. Решил обойтись без предохрани¬
теля и переставить скорость лебедки на ходу. Не успел он этого
сделать. Канат побежал вниз. Парень от неожиданности расте-
133
рялся. Тогда стоявший вблизи другой рабочий схватил доску
и ткнул ее меж спиц. Потом туда же вставил и обапол. Не подо¬
спей он вовремя, случилась бы непоправимая беда.
Илья Розенко отделался испугом, а Егор Тарасов повредил
о канат руку. Надолго вышел из строя. Получил бюллетень:
«Сиди, шахтер, дома, плюй в потолок». Но Егор не мог прими¬
риться с мыслью, что вот в такие горячие дни он ничем не может
помочь товарищам.
— А если мы тебя направим в Сумскую область? Будешь
там народ агитировать, звать их восстанавливать шахту? —
предложили Егору.
Согласился Тарасов. Вскоре приехали первые добровольцы.
И сразу становились в общий строй, вливались в дружную
семью кочегаровцев.
Поздняя осень. Вот уже сколько дней подряд моросит дождь,
дует дошкульный степной ветер. А темпы работ не ослабевают.
Та же деловитость, напористость. Стали рыть фундаменты под
надшахтные здания. За ночь снег засыпает канавы, наметает
сугробы. Утром люди отыскивают под снегом начатые траншеи
и продолжают свою работу.
В начале января 1944 года на шахту прибыл новый началь¬
ник-Михаил Борисович Ларченко. Его отозвали с фронта и
прямо на «Кочегарку». Обошел он немудреное хозяйство. Да,
скудновато. Подолгу беседовал с горняками, спрашивал совета.
Взвешивал услышанное и думал, думал...
— Бетонировать будем шейку третьего ствола,— сказал
Ларченко шахтерам.
Медленно, метр за метром ствол подвигается вглубь. Пора
подумать и о копре. Сначала решили ставить деревянный. Почти
уже закончили. Только положиться-то на эту «оригинальную
конструкцию» нельзя. Горя не оберешься.
'• После долгих раздумий начальник шахты все же обратился
в трест:
— Нам нужен металлический копер. Без него не обойтись.
И хотя страна напрягала все усилия, мобилизовала резервы
на быстрейший разгром врага, такой копер прислали.
Работы ведутся уже в шахте. Добрались третьим стволом
до горизонта 310 метров. Квершлаг завален. Только узкий про¬
ход в породе.
Николай Максименко, Иван Акулинин, Илья Розенко, Яков
Грисичев — не новички в горном деле. Вот Клавдии Поборец,
Антонине Плужниковой, Анне Васильевой да и другим женщи¬
нам — куда тяжелее. О шахтерском труде они знали лишь из
рассказов мужей. Теперь самим пришлось.
Достигли первого пласта — «Соленого». Пришлось убе¬
диться в правильности такого названия. Уголек сам в руки
просится, даже гезенк не зажат. А кто будет рубать? Где найти
забойщиков?
134
— Как где? — удивилась Антонина Плужникова.— Пусть
обучают нас, женщин. Думаете, не справимся?
Такие доводы показались начальнику шахты вполне обо¬
снованными. В самом деле, почему-бы не обучить женщин?
Вспомнил он о начальнике участка Синчилине. У него за
плечами немалый стаж. Знает в совершенстве профессию за¬
бойщика. Говорят, обучил не один десяток шахтеров.
— Как вы считаете, Иван Григорьевич?
Синчилин внимательно посмотрел на начальника шахты.
Губы его тронула скупая улыбка. После раздумья ответил:
— Надо — значит, сделаю.
Ученицы оказались на редкость понятливыми. Обушок в ру¬
ках держали твердо. Удары все метче, увереннее.
Пласт «Соленый» залегает недалеко от ствола. Рукой по¬
дать. Но все равно надо как-то доставлять уголь. Электровозов
для этого пока что нет. Можно, конечно, пользоваться и конной
откаткой. Только как спустить лошадей? Клеть небольшая. Вой¬
дет в нее несколько человек — и полно. Как поставить лошадь?
Только половина ее, пожалуй, и вместится.
Кто-то из шахтеров шутя предложил:
— Посадить ее. Пусть ноги поднимет вверх- и — айда.
Шутка шуткой, но предложение оказалось заманчивым. На
нем и остановились. Связали лошадям ноги, по одной усажи¬
вали в клеть и так опускали в шахту. Вносили в клеть и вы¬
носили буквально на руках...
Прошло немногим более пяти месяцев со времени начала
работ по восстановлению. И вот с «Соленого» выданы первые
вагонетки угля. Его подрубила Антонина Плужникова с подру¬
гами. Не отставали они от тех, у которых за плечами многолет¬
ний забойщицкий опыт, да и силы побольше. Кто бы мог по¬
думать, что в этой, невысокого роста, худощавой женщине,
с суровым сосредоточенным лицом, такая неуемная сила, такой
запас энергии.
Первый уголь. Всего несколько вагонеток... То уже была на¬
стоящая победа. Не было по этому случаю митинга, шумных
речей, не гремели оркестры. Шахтеры смахнули пот со лба,
широко улыбнулись — и снова за работу. Первая победа окры¬
ляла, звала к дальнейшим успехам. В городской газете, именем
которой названа и шахта, несколько скупых строк: «Первый
уголь «Кочегарки». За ними самоотверженный, полный героиз¬
ма труд, за ними — новые имена многих героев подземного
фронта.
«Соленый» — первый пласт, давший уголь. Сначала 70 тонн
в сутки, затем 80—90 и, наконец, 150 тонн. Пошло топливо для
мартенов, для возрождения Донбасса, пока лежавшего
мертвым.
Проходчики двигались вперед по квершлагу. Небольшое
отверстие, оставшееся незаваленным, постепенно расширяли.
135
Вот тут-то и пригодились те старые рельсы, что собраны энту¬
зиастами восстановления шахты. Ими теперь- крепили выра¬
ботку. Потом одевали ее в бетон.
Переворачивали горы породы. Чего бы, казалось, проще:
взял ее, погрузил- в вагонетки и выдал на террикон. Но и он
бездействовал. Приходилось производить раскоску,’ а - в нее
сваливать породу.
В то время не было на шахте человека, который не знал бы
об Илье Розенко и Николае Алхимове. Появлялись призывы:
Это все, что осталось от улицы Изотова после ухода оккупантов.
«Работать так, как РОзенко и Алхимов!» Сегодня они дали по
три нормы, а завтра — по пять. Лозунги, написанные разведен¬
ным в воде мелом, зажигали сердца.
— Поздравляю тебя, Илюша! Ишь, о тебе кричат все дома.
Ну и молодец!
Только что возвратившийся из Сумской области Егор Та¬
расов вновь попросился в забой.
— Примете, Илюша? — спросил он у своего друга.
— С удовольствием! — ответил тот.— Только я думаю, что
тебе надо самому принимать бригаду.
Такого же мнения были и руководители шахты. Так стал
Тарасов бригадиром проходчиков, возглавил коллектив, в кото¬
ром лишь два человека раньше работали в шахте. Остальные
учились у опытных горняков, старались не отстать от них.
В конце марта поставили временную подъемную машину.
Теперь стало куда, легче. Можно ускорить выдачу угля, до¬
ставку материалов.
136
Машину собрали из отдельных частей. Любовно подбирали
деталь к детали. И начальник шахты Ларченко на все лады
расхваливал подъемную машину перед работниками треста,
приехавшими принимать горные выработки.
— Не машина, а часики. Залюбуешься.
Спустили руководителей в шахту. Осмотром выработок
остались довольны. Теперь можно и на-гора.
Проехали примерно с полпути, как вдруг клеть замерла. Ни
туда и ни сюда. Вышел из строя мотор. Так и просидели целых
восемь часов в стволе.
— Вот такие-то были «часики»,— с улыбкой вспоминает
Михаил Борисович.
Но со всем приходилось мириться. Скоро пришлют с заводов
новое, совершенное оборудование.
2.
...Весна, Она как-то неожиданно пришла на исстрадавшую¬
ся, израненную войной донецкую землю. Поднялись на-гора
горняки и вдруг застыли, любуясь прекрасной погодой. Воздух
необычно свеж от недавно прошедшего дождя. Ветер доносит
откуда-то из степи дурманящие запахи полыни и чебреца, свеже-
вспаханной земли. К ним примешивается знакомый с детства,
полный прелести, горьковато-кислый привкус дымка.
Ефим Колесников вдыхал этот воздух полной грудью. Плечи
расправил. Даже усталости не чувствовал. Будто не пробыл
он десять часов подряд в гезенке. Казалось, он долго шел ве¬
сенним полем, подставляя грудь упругому ласковому ветерку.
Любил Ефим весну. Что-то было неуловимо сходное в его
работе с великой труженицей — весной. Как та возвращала
к жизни скованную зимой природу, так и он вместе с товари¬
щами возрождал шахту, которую враг пытался стереть с лица
земли, похоронить навечно. Идет уголь пока что с одного пла¬
ста.' Но забойщики бьют гезенки, готовят новые лавы. Сегодня
Ефим дал десять норм. Не отстали и его товарищи.
Шел к себе домой шахтер. Медленно, любуясь весной.
А вдогонку ему неслись лязг железа, пыхтение паровоза, шум¬
ный поток голосов.
У механиков дело, кажется, движется хорошо. Постепенно
они стали собирать компрессоры: там отыщут цилиндр, там —
статор.
В июне заработал первый компрессор на ременной передаче.
Давал он всего 30 кубометров сжатого воздуха в час. Прямо
сказать, цифра мизерная. За первым компрессором вставали
в строй второй, третий, четвертый... Воздух поступал в шахту.
Забойщики снова «сдали в музей» обушки. В руках радостно
вздрагивают отбойные молотки.
137
Сжатый воздух! Он дал жизнь не только отбойным молот¬
кам. Нашли ему и другое применение.
За годы оккупации в шахте скопилось целое море воды.
Когда были откачаны все выработки, подсчеты поразили: два
с половиной миллиона кубометров.
Начальник шахты, руководители треста «Артемуголь» долго
ломали себе голову над тем, как начать откачку воды. Насосов
в то время ни на шахте, ни в тресте не было. И тогда решили
применить так называемый «Эрлифт». Взяли обычную восьми¬
дюймовую трубу, к ней коленом присоединили четырехдюймо¬
вую. Соединенные таким образом трубы на три четверти их
длины опускали в воду. Затем по четырехдюймовой пускали
сжатый воздух. Воздух попадал в храповик, который засасы¬
вал воду и под сильным давлением подавал вверх.
Первая проба чуть не окончилась трагически. Даже автор
предложения — начальник шахты Ларченко — не мог ожидать
такого результата. Он спустился на горизонт 310 метров, чтобы
присутствовать при проведении опыта. Воздух с такой силой
устремился вниз, что последовал огромной силы удар. Одно¬
временно выбросило кубометров десять воды, а Ларченко от¬
бросило в сторону. После стали более осторожно проводить эти
работы.
На смену «Эрлифту» вскоре поступили насосы. Их опускали
в ствол, а двигатели укрепляли прямо на насосе. Обнажался
горизонт, насосы устанавливали на квершлаге. Ежедневно на-
гора шли тысячи кубометров воды.
Шахта уже мало чем отличалась от нормально действую¬
щего угольного предприятия. Разве только тем, что все еще
бездействовал терриконик. На нем была взорвана головка, даже
пути в ней разрушены.
Сначала собрали головку террикона на земле. Посмотрели,
как она действует.
Потом нашли старые вагонетки, сняли с них скаты. Укре¬
пили, чтобы они не разъезжались. Медленно подняли вверх
часть головки. Сгрузили ее там, возвратились за другой.
Так проделали несколько рейсов. Собрали головку, опро¬
бовали ее.
А через несколько дней вверх побежала первая вагонетка.
Наверху опрокинулась, и порода с шумом покатилась вниз.
Еще одна победа одержана. А сколько дел впереди!
После того, как третьим стволом стали выдавать уголь,
дальнейшие работы по восстановлению поручили специально
созданному управлению. Туда ушел главным инженером Анд¬
рей Иванович Желобков. Это был довольно опытный инженер.
У него на всякий случай жизни имеется выход. Но однажды
случилось такое, что даже он не мог принять правильного ре¬
шения.
138
Приступили к восстановлению первого ствола. Сначала вы¬
тащили оттуда большое количество взрывчатки. Потом решили
ствол проверить. Поставили временный вентилятор. Включили
его. А воздух из ствола возвращается назад.
В чем дело? Спустились проходчики вниз. Посмотрели,
а ствол примерно на глубине 170 метров перевален. Да вдоба¬
вок еще и вода там скопилась. Как быть?
— А что же проще? — удивился главный инженер.— Возь¬
мем трубу, заполним ее песком, а в конце заострим. Бросим
вниз, она и пробьет пробку.
Бросили трубу. До слуха донесся лишь всплеск. Пробка
осталась на месте.
Вновь задумались. Да, такой орешек сразу не раскусишь!
Тогда заговорил Егор Тарасов:
— Разрешите нам с Георгием Сидоренко. Мы подорвем
пробку снизу.
На Тарасова замахали. А вдруг будет нарушена армиров-
ка. Это осложнит работу. Нет, вариант неподходящий.
Но Егор стоял на своем. Был он в стволе, своими глазами
все видел. Ствол и без того нарушен, требует ремонта. Ничего
страшного не случится.
Сумели-таки убедить руководителей два друга-приятеля.
Знали на шахте эту неразлучную пару: Георгия Сидоренко
и Егора Тарасова. Егор с первых дней восстановления на шах¬
те (если не учитывать отлучки на время болезни), а Георгий
несколько дней тому назад возвратился из эвакуации.
Сошли они на горизонт 310 метров. Из первого ствола
перебрались во второй. Теперь надо подниматься вверх на
410 метров.
Армировка обильно смочена водой, покрылась илом. То
и дело соскальзывают ноги. Одно’ неосторожное движение —
и полетишь вниз, в темную пропасть.
— Спокойствие. Главное — спокойствие,— твердит про себя
Егор Тарасов. Медленно продвигается вцеред. Метр за метром.
Ценой огромного напряжения, ценой нечеловеческих усилий.
За Егором—Георгий. Из груди со свистом вырывается ды¬
хание. Тяжело, очень тяжело.
Вот и пробка. Угрожающе свисают вниз огромные глыбы
бетона. Сквозь них сочится вода. Как подойти, с какой стороны
безопасней? Может, только дотронешься рукой и эта много¬
тонная масса рухнет вниз, сметая все на своем пути.
Но проходчики не думали об опасности. Они передохнули.
Из сумок достали взрывчатку. Связали патроны в пачки, под¬
соединили к ним провода. Кажется, все. Теперь надо вниз.
Осторожно спускались. За ними тянулись змейки тонких
проводов.
Когда уже подходили к горизонту 310 метров, Егор вдруг
поскользнулся, одна его рука повисла в воздухе. Еще миг —
139
и оторвется вторая. И тогда — смерть. А задание так и не
будет выполнено.
Но Тарасов прильнул всем телом к скользкому стволу, рука
легла на выступ. Успокоился бешеный бой сердца. И снова
Осторожно вниз.
На квершлаг дошли благополучно. Когда опасность мино¬
вала, облегченно вздохнули. Егор счастливо улыбнулся. Провор¬
но подсоединил проводки к контактной машине. Поворот клю¬
чом — и через секунду раздался огромной силы взрыв. По
стволу загрохотало, плюхнулось вниз. Потом наступила тиши¬
на. В ней отчетливо было слышно, как журчит вода.
— Пробка взорвана,— решили отважные.— Теперь можно
и на-гора.
Друзей горячо поздравляли за находчивость, за проявлен¬
ный героизм. Они решили сложнейший вопрос: можно провет¬
ривать шахту. А значит, и условия работы намного облегчатся.
Это лишь один из примеров трудовых будней шахтовосста-
новителей. Каждый день им приходилось прибегать к испытан¬
ному средству — смекалке. И она выручала. Люди выходили
победителями из самых тяжелых испытаний. На что раньше
требовалось месяцы, теперь выполнялось за несколько дней.
3.
Первый ствол медленно возвращался к жизни.
Восстановители по пятам шли вслед за водой.
Эксплуатационники получили на вооружение новую тех¬
нику. Из восточных областей прибыли первые вагоны с обору¬
дованием. Его сразу же сгружали, монтировали и пускали
в действие. Как говорят, с ходу в бой.
В то время на шахте говорили, что теперь каждый день
праздник: пустили компрессоры, вскрыли пласт, электровоз до¬
ставил к стволу первые тонны угля, построено новое здание
конторы — помещение столовой и магазина можно расширить.
И чего только не приходилось делать, какие специальности
не осваивать! Ставили копер — забойщики Трисичев, Шуршин,
Телюкин были монтажниками. Понадобилось — освоили про¬
ходческое дело.
«Кочегарка».— шахта славных трудовых традиций. В годы
восстановления эти традиции были намного приумножены. По
всему Донбассу вновь прогремела слава о передовом забойщи¬
ке Якове Трисичеве. Работая в гезенках, он выполнял за смену
по три-пять норм. Десятки молодых шахтеров учились у мас¬
тера отбойного молотка брать уголь.
А кто в те годы не слыхал о Николае Максименко? Забой¬
щик первой руки!
Окончена смена. Выехали шахтеры на-гора. К потным
лицам пристали мелкие пылинки угля. Всё припудрили они,
140
только глаза да зубы сверкают. Идут в баню. Перебрасываются
скупыми словами.
Подбежал запыхавшийся десятник погрузки.
— Выручайте, ребята. Прибыло сразу шесть вагонов с
новым оборудованием. Да и лес еще. Сами понимаете, долго
мы провозимся.
И люди, уставшие в душном, пыльном забое, молча пово¬
рачивают к железнодорожным путям. По нескольку человек
берутся за тяжелые ящики, стаскивают их с платформ, отно¬
сят в сторону. Другие сбрасывают бревна, аккуратно склады¬
вают их в штабеля.
Через несколько часов разгрузка закончена. Смертельная
усталость валит с ног, сон слепит глаза. Но люди не сетуют
на свою судьбу: на фронте не легче.
Честно служили солдаты угольного фронта. Несмотря на
опасность, несмотря на трудности.
Вошла в эксплуатацию одна лава по пласту «Дерезовка»,
за ней — вторая. Теперь начальник шахты уже отмечал в своем
блокноте, в графе «добыча за сутки», — 500 тонн. Что ж, на
первый раз совсем неплохо.
С начала восстановительных работ прошел ровно год.
Как клятва, прозвучали слова шахтеров Горловки в письме
воинам Горловской стрелковой дивизии:
«Клянемся вам, товарищи фронтовики, что к концу 1944
года восстановим еще 6 основных шахт... дадим в декабре 25
процентов среднесуточной довоенной добычи».
А за словами, как всегда, шли дела. Уже сотни передовиков
насчитывались на «Кочегарке». Каждый работал по-фронто-
вому, по-гвардейски. Нередко можно было слышать такой раз¬
говор:
— Сколько ты сегодня дал?
— Десять норм.
— Замечательно! А я отстал. Только семь.
То был массовый трудовой героизм. Даже 56-летний забой¬
щик Иван Федорович Петухов выполнял по две нормы.
Услышали девушки призыв забойщика шахты «Комсомо¬
лец» Марии Гришутиной: «Девушки! В забой!». Живо отклик¬
нулись. А разве могли отстать от всех Мария Голубова и Раи¬
са Тищенко? Недавние выборщицы породы взяли в руки от¬
бойные молотки.
Если в то время заходил разговор о передовиках, обяза¬
тельно указывали на коллектив участка № 28. Им руководил
Василий Ашихмин. Двадцать восьмым восхищалась вся шахта.
— Молодцы! Здорово работают. Половина забойщиков —
мастера угля.
Участок только с первой декады 1945 года дал почти эшелон
сверхпланового угля. Внушительная цифра!
141
Росла слава «Кочегарки». Как и до войны, стала шахта
одной из передовых в Донбассе. Настоящую победу одержали
в январе славного сорок пятого года. Предприятию было при¬
суждено переходящее Красное знамя Государственного Коми¬
тета Обороны.
Надолго остался в памяти День победы над фашистской
Германией. Кочегаровцы узнали, что в этот день они в чет¬
вертый раз подряд завоевали переходящее Красное знамя Го¬
сударственного Комитета Обороны. Это знамя они оставили
у себя на вечное хранение.
Александр Заярный.
ШАХТЕРСКАЯ СЛАВА
Из дневника бывшего парторга ЦК КПСС на шахте «Кочегарка»
Я- И. Нерозина
«Январь 1945 года. Простились с 1944... Трудный, но заме-,
нательный год! Он ушел от нас, оставив много памятного
о славных делах горняков. Вся их жизнь — сплошной подвиг.
Скромные, мужественные, прекрасные люди... О любом шахте¬
ре нельзя говорить без волнения и теплоты в сердце. Забойщик
Шушарин, чтобы не сорвать выполнения плана угледобычи,
прежде чем начал подрубывать пласт, долго лазил по заваль¬
ной стороне, разыскивая годные еще в дело стойки и затяжки.
Он хорошо знал, что допусти малейшую оплошность, это стоило
бы ему жизни. Когда я намекнул Аркадию Антоновичу на это,
он улыбнулся, махнул рукой:
— Такое скажете! Что ж, по-вашему, я должен был играть
в гляделки с пластом? Нет уж, пусть не обижается на меня
«Мазурка»: две нормы я у нее отхватил. Трудно, конечно,
было... Зато и для других забойщиков леску припас!
Шушарин рассказывал обо всем этом спокойно и деловито.
Он рисковал не только ради себя, а думал и о других, забо¬
тился об общем нашем деле.
Потом рассказал, как подписал договор на соревнование
сразу с десятью своими товарищами: Сидоренком, Найдено¬
вым, Успенским, Гуреевым и другими.
— Делать не меньше чем по два с половиной задания за
смену договорился с ними,— пояснил Шушарин.— Думаю, что
не подкачают... Ну, а сам думаю пятилетку свою не позже на¬
чала 1947 года закончить. Не верите? Попомните мое слово —
так и будет...
Так же думает и Василий Трофимович Сыромятников, кре¬
пильщик. Этот сказал:
— Мы дали слово досрочно выполнить пятилетний план
«Кочегарки». Выполним, безусловно. А подумать кое над чем
не мешает...
— Ну, ну,— подзадорил я его,— Говори, чего ж таишься?
143
Василий Трофимович извлек из кармана Крошечную запис¬
ную книжку, измазанную углем, измятую, исписанную вдоль
и поперек цифрами. Долго отыскивал нужную страничку.
А найдя, оживился, сверкнул глазами.
— Так вот, значит,— продолжал Сыромятников.— Значит,
такая история... Мы сейчас переживаем неудобства из-за того,
что крепежный лес спускаем через ствол № 3, занимаем
подъем, тормозим работу транспортников. А если гнать лес
через ствол № 4? Выгоднее ж в сто раз! Надо только про¬
ложить к нему от лесного склада узкоколейные пути — и раз¬
грузим ствол № 3. Я даже подсчитал, как это отразится на до¬
быче. Выходит, шахта станет выдавать на-гора тонн на 50 угля
больше...
Предложение, безусловно, ценное. Надо посоветоваться
в отношении его с начальником шахты, главным инженером.
Записываю в календарь слова Сыромятникова, снимаю теле¬
фонную трубку. Звонят из райкома партии.
— Ты, Нерозин?—спрашивает секретарь.— Здорово!
— Здравствуйте...
— Пятилетний план обсуждал с народом?
■— Конечно. Да и сейчас вот продолжаем обсуждать.
В трубке пауза. Говорящий, видимо, думает или отвлекся.
Через минуту продолжает:
— Произошла маленькая неточность. С планом на этот
год...— секретарь засмеялся.— Думаете, если получили триста
двенадцать тысяч, то можно и на лаврах почивать? Подожди¬
те, голубчики. План у вас будет равен 317 тысячам и еще 652
тоннам. Обстановка требует. С трестом уже все согласовано.
Ясно?
— Ясно-то ясно...
— Бывай здоров. Приеду на наряд, тогда потолкуем под¬
робнее...
’ 317 652 тонны! Какая точность!
Июль 1945 года. Стоит замечательная погода. В раскрытые
окна нарядной врывается свежий, пахнущий разомлевшей от
тепла степной травой ветерок. Он приносит с собой и частые
перезвоны сигналов от шахтных стволов. Клети непрерывно
ныряют под землю, вывозят на-гора уголек, поднимают гор¬
няков.
...Вместе с начальником шахты Михаилом Ильичем Логви¬
ненко идем переодеваться в спецовки. Надо побывать в неко¬
торых лавах, поговорить прямо на рабочих местах с отстаю¬
щими проходчиками.верхних штреков.
Во дворе столпились люди. Подходим ближе. Видим — шах¬
теры обнимают уже порядочно измазанных угольной пылью
военных..
144
— Кого это они так, Михаил Ильич?
Логвиненко прищурил глаза.
— Надо, пожалуй, выручить ребят, а то чего доброго заду¬
шат,— пошутил начальник шахты и крикнул шахтерам: — Ос¬
тавьте ж и нам немножко! Ну-ка, пропустите...
Мы пожимали руки Сергею Шевелеву и Ивану Леонтьеву.
— Прибыли?
— Прибыли!
— Отвоевались?
— Вполне!
— Ну, вот и отлично. Какие планы на будущее?
— Отнести по домам чемоданы—и прямо в шахту,— сме¬
ется Леонтьев.— Надеюсь, там работенка найдется?
■— Сколько хочешь.
— Разрешите действовать?
— Приступайте,— рассмеялся Логвиненко.
Пока Иван Григорьевич Леонтьев встречался с семьей,
мы решили его судьбу: пойдет начальником участка № 34.
Поздно вечером открылась дверь комнатки и раздался басо¬
витый голос:
— Можно?
— Ты?
— Я!
— Ну, давай, Сережа, обнимемся...
Сергей Шевелев прибыл прямо из Берлина.
Форсировал одним из первых Одер и Эльбу, штурмовал
гитлеровский рейхстаг.
Ю Наша «Кочегарка»
145
Сергей Иванович был «доморощенным» кочегаровцем. Как
приехал на нашу шахту по комсомольской путевке еще в 1928
году из Орловской области, так никуда и не отлучался до са¬
мого начала войны.
Забойщик Шевелев •— первостатейный. Надо ли говорить,
как мы все обрадовались тому, что он цел, невредим и снова
возьмет в руки отбойный молоток?
— Открываем на днях участок № 33, там тебе будет где
развернуться. Не возражаешь?
— А мне все равно,— последовал ответ.— Вещички вот не¬
куда определить: бывшая моя квартира сгорела дотла.
— Квартиру завтра же начнем восстанавливать.
На следующий день, перед вторым нарядом, прямо с вок¬
зала, с женой и двумя детьми, на шахту прибыл из эвакуации
коммунист забойщик Иосиф Сергеев.
— Со всем своим наличным капиталом прилетел в родное
гнездо,— говорил Иосиф Иванович.— Принимайте, товарищи,
не отказывайтесь!
Сергееву помогли устроиться с жильем. Когда его спросили,
на какой участок хочет пойти рубать уголь, знаменитый забой¬
щик заявил:
— Туда пойду, где уже рубят мои братья Анатолий, Ми¬
хаил и Яков. Мы же всегда работали вместе, не разлучайте
нас и теперь...
Его просьбу удовлетворили.
Декабрь 1945 года. Совместно с щахткомом профсоюза пар¬
тийное бюро приняло решение об учреждении на «Кочегарке»
Книги почета. В нее вписаны первые фамилии людей, создаю¬
щих новую историю шахты. Книга открывается именем Арка¬
дия Ивановича Шушарина. Вот как он осуществляет свое обя¬
зательство: в июне выполнил норму на 213 процентов, в
июле — на 228, августе — на 250, сентябре — на 253, октябре —
на 261 и ноябре—на 218 процентов.
Не отстают от Шушарина и его соперники — Сидоренко,
Успенский, Гуреев, Найденов, насыпщик Коньков, крепильщик
Сыромятников.
Удостоен права быть занесенным в Книгу почета забойщик
Яков Андреевич Трисичев, работающий на шахте с 6 декабря
1943 года. Он подрубывает уголька, как правило, на 3—4
нормы.
Февраль 1946 года. Приближается день выборов в Верхов¬
ный Совет СССР. Кандидатом в депутаты Совета Союза коче¬
гаровцы и все горловчане единодушно выдвинули Михаила
Ильича Логвиненко. Вполне заслуженно оказано ему такое
большое доверие! Как хозяйственник Михаил Ильич все во¬
просы по руководству шахтой решает не сам, а совместно с пар¬
тийной организацией. Это его отличительная черта. Возникает
146
ли необходимость в подготовке новых участков и дальнейшем
внедрении механизации или применении других организацион¬
но-технических мероприятий, Михаил Ильич, как правило, сна¬
чала посоветуется с партийным активом и лишь потом прини¬
мает окончательное решение.
Такой стиль руководства коллективом дает ощутимые ре¬
зультаты. Вот примеры.
В первых числах января 1945 года Михаил Ильич подгото¬
вил ряд мероприятий по каждому участку, каждой смене от¬
дельно, направленных на досрочное выполнение годового плана
угледобычи. Доклад об этом Логвиненко сделал на партийном
собрании. Коммунисты в своих выступлениях в основном одоб¬
рили намеченное начальником шахты и тут же сделали некото¬
рые ценные замечания. Осуществив эти мероприятия, коллек¬
тив сумел выдать на-гора дополнительно к заданию более 39
тысяч тонн топлива.
Март 1946 года. Партийное бюро совместно с шахткомом
профсоюза и администрацией разработало новые организа¬
ционно-технические мероприятия. В основу одного из них легло
предложение Василия Трофимовича Сыромятникова — о про¬
кладке пути с лесного склада к стволу № 4 и установке ле¬
бедки. Ствол № 3 будет в ближайшее время разгружен, через
него начнут выдавать больше угля.
На участке № 29 организуется спаренная работа, что по¬
высит, по нашим подсчетам, производительность забойщиков
примерно на 20 процентов. На участке № 24 уже приступили
к отсечке уступов, чтобы иметь резервную линию очистного>
забоя в 170 метров.
Решено подготовить забойщиков из рабочих других профес¬
сий. Для проведения с ними производственного инструктажа*
назначены внештатные инструкторы: Шевелев, Глушко, Триси-
чев, Сыромятников. ,
Лекции о передовых методах труда прочтут Алдохин, Но¬
виков, Почекаев.
При учебном комбинате организован кружок из молодых
рабочих ведущих профессий по изучению новаторских приемов
работы.
Май 1946 года. Агитатор Быков провел интересную лекцию
в общежитии о жизни и работе братьев Сергеевых.
Их четверо: Иосиф, Яков, Анатолий и Михаил. Все они —
забойщики. Профессия горняцкая в семье Сергеевых не новая.
Их отец Иван Иванович тоже был шахтером и работал на на¬
шей же шахте проходчиком.
Старики, знавшие Ивана Сергеева, рассказывают о нем как
о человеке трудолюбивом и знавшем свое дело.
— Бывало, обурит забой так, что после отпалки шпуров
штрек можно сразу крепить, не сомневаясь ни в чем. По сергеев-
Ю*
147
ским буркам и запальщики свое дело играючи выполняли,—
рассказывает старейший проходчик Василий Сыромятников.
Свою профессию Иван Иванович любил и гордился ею.
Брал ли он в руки топор или бурильный молоток — редко кто
мог сравняться с ним в работе.
Иван Иванович не стал, однако, настаивать на том, чтобы
его сын Иосиф был проходчиком. И второму сыну, Якову, он
говорил:
’ — Там, в шахте, сам узнаешь, на что ты способен. Но за¬
ранее говорю, что плох тот забойщик, который бурильного мо¬
лотка в руках не держал, потому что каждый боец должен уметь
вести разведку.
Этот совет впоследствии пригодился братьям Сергеевым.
У каждого из них был свой путь к мастерству забойщика, но все
они, хотя и не долго, работали бурильным молотом.
Старший из братьев — Иосиф — пришел на шахту в 1930 го¬
ду. Его труд отмечен двумя орденами Трудового Красного Зна¬
мени, медалью «За восстановление угольных шахт Донбасса»
•и «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941—
1945 годов».
Он член партии. Коммунисты избрали его секретарем уча¬
стковой партийной организации. Парторганизацией Иосиф руко¬
водит не первый год, знает и любит партийную работу.
Агитатор привел много убедительных примеров о самоотвер¬
женном труде братьев Сергеевых.
Иосиф Иванович—мастер нарезных работ. Он и младшего
брата Якова научил мастерству гезенщика. Оба они сейчас под¬
готавливают новые лавы на пластах «Мазурка» и «Сорока».
Все горняки помнят, когда норма на проходке гезенка по
пласту «Мазурка» составляла двадцать сантиметров в смену.
Пройти полметра вертикальной выработки считалось большим
достижением, а метр — рекордом.
Бригада Иосифа Сергеева, состоявшая из трех забойщиков,
рассекла 136-метровую лаву за четверо суток. Три забойщика:
Иосиф Сергеев, коммунист Николай Бутенко и Меркурий Маш-
таллер ежесуточно проходили по 34 метра гезенка, по 11,3 метра
в смену каждый. В отдельные дни прорубывали по 44 метра.
На шахте «Кочегарка» решили вести проходку гезенка сверху
вниз. Работа эта была поручена Иосифу Сергееву, Николаю
Бутенко и Меркурию Машталлеру. Они дали слово подготовить
лаву за 10 дней.
Немногие поверили героям. Но в первую же смену Николай
Бутенко прошел десять метров — четыре нормы. Этот рекорд
повторили Иосиф Сергеев и Меркурий Машталлер. Оставшиеся
двадцать метров гезенка Николай Бутенко прошел за восемь
часов, выполнив свое задание на 800 процентов. «Мазурка» была
введена в строй действующих лав намного раньше намечавше¬
гося срока..
148
Яков работает на одном из самых тяжелых пластов шахты;
Уголь здесь крепкий, боковые породы слабые. Надо обладать
большим искусством, чтобы нарубать хотя бы 250 тонн угля
в месяц. Яков Сергеев дает 300—350 тонн.
Братья соревнуются между собой. Первенство пока принад¬
лежит Иосифу. Яков, Анатолий и Михаил равняются в труде по
старшему брату коммунисту.
Рассказ агитатора о братьях Сергеевых произвел большое
впечатление на слушателей — молодых горняков, недавно при¬
бывших на шахту. Многие хорошей завистью завидуют передо¬
викам труда.
Ноябрь 1946 года. Занимаюсь нашей шахтной библиотекой.
Интересовался, как ее посещают коммунисты, что они читают.
Из 185 читателей пока очень маленькой и бедной библиотеки —
39 членов и кандидатов в члены партии. В абонементной кар¬
точке забойщика Лунина — произведения Салтыкова-Щедрина.
Старые горняки — крепильщик Быковский и десятник Солодян-
кин любят книги советских писателей. Оба работают над изуче¬
нием труда В. И. Ленина «Что такое «друзья народа» и как
они воюют против социал-демократов». Десятник по добыче
Кушнаренко читает «Войну и мир» Толстого. У Евтуховой в кар¬
точке значатся прочитанными произведения Гоголя, Пушки¬
на, Гончарова, Достоевского, Гюго, Шиллера.
Вывод напрашивается один: коммунисты мало читают, дале¬
ко не все интересуются книгой. Об этом обязательно надо будет
поговорить на партийном собрании и в личных беседах с товари¬
щами. Настала пора подумать и о расширении книжного фонда
библиотеки.
Январь 1947 года. Подведены итоги работы в 1946 году.
Они радостные: шахта выдала на-гора дополнительно 62 122
тонны топлива. Среднесуточная добыча теперь составляет 1192
тонны вместо 881 тонны в 1946 и 158 тонн в 1945 годах.
Однако с планами справляются далеко не все участки, шахта
работает неритмично. Объясняется это недостатком квалифици¬
рованных кадров, слабой дисциплиной отдельных людей.
Партийная организация улучшает производственное обучение
молодых горняков. Коммунисты — мастера угля обучают моло¬
дежь прямо в шахте, на рабочих местах. Вот пример.
Забойщик 27 участка Алексей Разживин долго не выполнял
норму выработки. Над ним взял шефство секретарь участковой
парторганизации, забойщик Василий Шматко. Опытный мастер
первым делом побывал в уступе Разживина, понаблюдал за его
работой. Отбойным молотком, как оказалось, молодой шахтер
владел не хуже других забойщиков, без труда умел отыскать
клеваж — уязвимое место в пласте. Но беда заключалась в том,
что Разживин не ценил по-настоящему фактор времени, делал
149
ненужные простои. Конечно, такие казусы были в работе и дру¬
гих рабочих участка, и поэтому коммунист Шматко решил под¬
готовить для них беседу на тему: «Цена одной минуты». Он
провел такую беседу с отстающими горняками.
Во время беседы молодые рабочие задавали забойщику много
вопросов, связанных с конкретной жизнью шахты. Отвечая им,
Шматко привел такие данные: шахты нашей области добывают
из всех действующих забоев более 40 тонн угля в минуту. Значит,
если каждая смена на всех шахтах сэкономит по 5 минут в сутки,
то в целом по области ежедневно будет дополнительно добы¬
ваться 200 тонн. Из этих фактов Шматко затем легко вывел
сравнительные показатели по шахте, своему участку.
На второй день по выезде на-гора секретаря участковой
парторганизации догнал забойщик Разживин и проговорил:
— Это правильно вы сказали, что одна минута рабочего
времени — настоящий капитал. Сам на себе сегодня испытал.
Я нынче сработал как никогда: за счет уплотнения своего рабо¬
чего времени добыл на две тонны угля больше, чем вчера...
Анатолий Разживин постепенно выходит в число передовых
забойщиков участка. Он подал заявление с просьбой принять
его кандидатом в члены партии.
Апрель 1947 года. Большую помощь кадровые шахтеры
коммунисты оказывают молодым рабочим на участке № 25 пла¬
ста «Соленого», о котором новички говорят:
— На этом «Соленом» только спины потом соленым пропи¬
тываются, а толку мало...
Забойщик, член партии Михаил Осечкин, слушая подобные
нарекания, с укоризной замечал:
— Напрасно вы пласт охаиваете. Подход к нему надо
иметь...
Осечкин на «Соленом» систематически перевыполнял зада¬
ния благодаря применению своеобразного способа крепления
выработки. Учитывая, что боковые породы весьма неустойчивы,
он, рубая уголь, не обнажал большого поля и сразу через каждый
вырубленный метр производил крепление. Молодые же рабочие
поступали наоборот: обнажали большое пространство, потом
уже приступали к креплению. Вследствие этого у них часто про¬
исходили завалы. Осечкин помог им приноровиться к капризному
пласту. Восемь молодых горняков успешно применяют его опыт.
Партийная организация участка № 27 явилась инициатором
внедрения металлического крепления штреков. Этому примеру
последовали и другие участки. Теперь на шахте крепят выра¬
ботки металлом.
Март 1948 года. По почину кочегаровца Якова Трисичева
в Горловке и других угольных районах Донбасса усиливается
движение новаторов за добычу на каждый отбойный молоток не
150
менее 500 тонн угля в месяц. Прекрасно трудится забойщик
шахты № 19—20 Тютюнник.
Шахтеры напрягают все силы, чтобы выбраться из тяжелого
прорыва, в котором шахта оказалась в 1947 году. Надо не только
выполнить и перевыполнить государственный план текущего го¬
да, но и покрыть 45 776 тонн долга стране, перешедшего с про¬
шлого года.
Несмотря на все трудности, ставим перед собой задачу:
превзойти довоенный уровень угледобычи.
Январь 1949 года. Подсчитали: шахта в прошлом году не
только покрыла долг, но и добыла сверх плана 21 552 тонны
угля.
Осуществлена и вторая задача—достигнут довоенный уро¬
вень угледобычи.
Ход дела, огромный трудовой энтузиазм шахтеров дают все
основания для досрочного завершения первого послевоенного
пятилетнего плана.
Февраль 1950 года. Партийная организация «Кочегарки»
насчитывает 175 коммунистов. 113 членов и кандидатов в члены
партии работают непосредственно в шахте.
Партийная организация растет за счет лучших рабочих
забойной группы. Недавно приняты в ряды партии мастер угля
Пономаренко, забойщик Разживин, запальщик Жилин, крепиль¬
щик Лапиков, электрослесарь Бурлака, горные техники Гераси¬
менко, Бабков, Цуканов, Чернышев и другие.
В связи с укрупнением участков наши партийные организа¬
ции стали еще более многочисленными. В каждой из 17 участко¬
вых и цеховых парторганизаций насчитывается от 9 до 20 ком¬
мунистов. Партийное влияние на массы обеспечивается в каждой
смене.
Партийная организация участка № 38, возглавляемая забой¬
щиком Ковальчуком, распределила коммунистов по всем трем
сменам. Сам Ковальчук возглавляет забойщицкую бригаду в
первой смене. Во второй смене в бригаде забойщиков работает
Половинкин и Иваненко, третью, ремонтную смену, возглавляет
бригадир костерщиков Петров. Во всех трех сменах, коммунисты
ведут среди шахтеров целеустремленную массово-политическую
работу.
Цикличная работа приносит коллективу участка отрадные
результаты: среднесуточная добыча уже достигла 310 тонн. Не¬
давно она составляла 220—230 тонн.
Главное внимание уделяется молодым горнякам. Вот почему
подавляющее большинство молодежи, работающей в шахте,
перевыполняет нормы выработки. Среднемесячные заработки
молодых забойщиков Белова, Давыдовского, Михова, Шевцова
колеблются от 4980 до 5500 рублей.
151
Наряду с производственными условиями, улучшается быт
молодых горняков. Открыты два интерната. В них проживает
2-00 рабочих ведущих подземных профессий. Комнаты горняков
обставлены красивой, удобной мебелью.
Шахтеры «Кочегарки» живут культурно и зажиточно.
— Сколько вы зарабатываете? — обратился к жильцу интер¬
ната, молодому забойщику Павлу Лагутину, один из членов де¬
легации горняков Бельгии, Голландии и Люксембурга, которая
недавно гостила на шахте.
— От трех до четырех тысяч рублей,— ответил юноша.
Гости не поверили и, чтобы убедиться, попросили у рабочего
расчетную книжку.
По просьбе делегации забойщик показал свои приобретения
за год работы в шахте: три дорогих выходных костюма, две
пары новых туфель, мотоцикл.
— Куда же вы деваете остальные деньги? — поинтересова¬
лись иностранцы.
Павел Лагутин показал делегатам несколько квитанций на
денежные переводы сестрам в Белоруссию и сберегательную
книжку, на которой числилось 13 тысяч рублей.
Март 1950 года. Коммунист — это прежде всего агитатор,
пропагандист, воспитатель трудящихся в коммунистическом
духе. Агитаторы коммунисты Осечкин, Сергеев, Бородин, Зай¬
цев, Ходотов, Бутенко, Корниенко, Еремеев, Лещенко по вечерам
выступают в общежитиях с беседами и докладами, рассказы¬
вают слушателям о замечательных традициях горняков «Коче¬
гарки», о событиях, происходящих в нашей стране и за ее пре¬
делами. Их беседы и доклады — хорошая школа политического
воспитания молодых кадров.
В нарядной мы создали передвижной агитпункт. Работает он
каждую смену 2 часа. Дежурят здесь лучшие агитаторы. Пере¬
движной пункт обеспечен газетами, журналами, книгами.
Вести наступательную агитацию и пропаганду на шахте нам
облегчает то обстоятельство, что наш передвижной агитпункт
разместился в замечательном бытовом комбинате, который шах¬
теры по праву называют дворцом.
О нашем бытовом комбинате один из членов делегации гор¬
няков Бельгии, Голландии и Люксембурга—Жан Шредер в бе¬
седе с корреспондентом газеты «Труд» заявил:
— У нас на шахте нет ни красных уголков, ни клуба, ни
библиотеки. Вот почему меня и других членов делегации так
поразил замечательный бытовой комбинат на шахте «Кочегар¬
ка». Сооружение такого великолепного комбината, где преду¬
смотрено все необходимое для шахтера, у нас просто невозмож¬
но. Рабочему, приехавшему из капиталистической страны, все
это кажется настоящим чудом.
Посмотрели бы они, каким это «чудо» было в 1944 году!..
152
Май 1950 года. Памятный месяц! Как и рассчитывал кол¬
лектив, план послевоенной пятилетки выполнен «Кочегаркой»
досрочно—26 числа. Кочегаровцы первыми в комбинате «Артем-
уголь» добились такого выдающегося успеха.
Октябрь 1950 года. За 10 месяцев «Кочегарка» выполнила
годовой план по добыче угля на 105 процентов, а по подготови¬
тельным работам — на 121 процент. Сэкономлено 658 тысяч руб¬
лей, а с начала пятилетки — 8454 тысячи рублей.
20 сверхплановых эшелонов с топливом уже ушло с начала
текущего года в разные концы страны. Наш уголь ждут за¬
воды...»
На этом заканчивается дневник бывшего руководителя пар¬
тийной организации шахты «Кочегарка» Якова Иосифовича
Нерозина — ныне заместителя управляющего трестом «Го]рловск-
уголь». Но Яков Иосифович по-прежнему внимательно следит
за жизнью коллектива родной шахты, интересуется судьбами
людей, с которыми ему пришлось много лет работать. А судьбы
эти неодинаковы. Еще совсем недавно по всему Донбассу гре¬
мела слава о трудовых подвигах забойщика коммуниста Федора
Никифоровича Артюхова. Теперь Артюхов на пенсии. Его место
в трудовом строю занял сын Евгений. Он—горный мастер.
Учится одновременно в горном техникуме.
Появилось на «Кочегарке» много других шахтерских дина¬
стий. Механиком транспорта работает пенсионер Дорофей Слип-
ченко. Его сын Леонид — начальник шахты.
Существовала до недавнего времени на шахте «семейная»
бригада проходчиков Сыромятниковых. В ее состав входили
отец, два сына и дочь.
На шахте трудятся отец и сын Трошкины, отец и сыновья
Клоковы.
У Якова Иосифовича накопилось много интереснейших доку¬
ментов, рассказывающих об опыте горняков «Кочегарки».
Бурно разросся за последние годы поселок кочегаровцев.
В строительстве жилых домов принимают живое участие сами
шахтеры. Они создают своими руками благоустроенные кварти¬
ры: с газом, водопроводом, ванными. И уже живут кочегаровцы
не только вокруг родной шахты. Их дома находятся на проспек¬
те Победы, улицах Изотовской, Максима Горького, Театральной,
162 квартале, во многих других районах Горловки. Почти поло¬
вина центральной части города — дома шахты «Кочегарка».
Хорошеет жизнь шахтеров. Увеличиваются их запросы.
В каждой шахтерской семье предметы достатка: добротная ме¬
бель, телевизоры. Только за последний год кочегаровцы при¬
обрели в личное пользование 32 легковых автомашины.
Дети шахтеров, молодежь учатся в школах, средних и высших
учебных заведениях. Более 500 молодых горняков «Кочегарки»
153
являются студентами-заочниками Днепропетровского и Сталин¬
ского горного и индустриального институтов, приобретают зна¬
ния в Горловском филиале политехнического института, при
горном техникуме. В институте учатся две дочери забойщика
Николая Кондратьевича Бутенко. Более 200 учащихся насчиты¬
вается в школе рабочей молодежи.
Многие кочегаровцы увлекаются спортом. Об их спортивных
достижениях красноречиво рассказывает своеобразный «музей
трофеев» — грамот, кубков, вымпелов. Они завоеваны легко¬
атлетами, штангистами, велосипедистами, боксерами, волейбо¬
листами. На шахте немало спортсменов-перворазрядников. Сре¬
ди них — чемпион Украины по велосипедному спорту слесарь
Иван Пакулов.
Спортсмены недавно получили хороший подарок — спортив¬
ный зал при Дворце культуры имени Ленина. Летом открыт ста¬
дион на 12 тысяч мест.
Годы трудовой славы «Кочегарки» были одновременно и го¬
дами огромных перемен в жизни горняков. Счастье прочно вошло
в их дома...
ЗАБОЙЩИКУ
У тебя в любую непогоду
На плече отбойный молоток.
Каменную летопись .природы
Выучил,
Как песню,
Назубок.
А прочесть ее совсем не просто.
Я спрошу тебя, мой друг,
Позволь,—
Не от угля ль перенял упорство
И тепло души не от него ль.
Видел я,
К ногам твоим покорно
Падал он,
Готовый для услуг...
Ты вошел ко мне- от пыли черный,
А в квартире
Посветлело вдруг.
Владимир Демидов.
155
ГВАРДЕЙЦЫ ПОДЗЕМЕЛЬЯ
1.
Когда на участок пришел Василий Бирюков, пласт «Толстый»
входил в перевал.
В нарядной первой лавы собирались шахтеры, долго споря
друг с другом, решали, как быть: идти дальше—пробивать
толщу вспученной, неустойчивой породы, или отказаться от
этого плана, перекочевать на другие участки.
Над эскизом лавы склонился начальник участка Виктор Ми¬
хайлович Поплавский. То и дело потирая влажной от волнения
ладонью лоб, он переводил пытливый взгляд на широкоплечего
забойщика коммуниста Николая Бутенко. А тот сидел в углу
и напряженно думал. Николай Кондратьевич припоминал
1930 год.
...Возле комбината собрались нарядно одетые девушки, жен¬
щины. В руках у них букеты живых цветов, они поют веселые
песни. Потом все вдруг зарукоплескали тому, кто появился на
крыльце — человеку-богатырю с густо измазанным угольной пы¬
лью лицом. То был Никита Изотов. Он выехал из шахты, подру¬
бив своим отбойным молотком пять норм за смену на пласту
«Толстом», том самом, о котором сейчас столько с досадой дума¬
ют, с огорчением говорят. А разве ему, Изотову, было легко,
разве «Толстый» и тогда не проявлял «характера»? Как бы не
так! В чем же тогда дело?
Бутенко, сутулясь, прошелся по комнате, неторопливо размял
в пальцах недокуренную сигарету. Бросив ее в урну, рубанул
воздух ребром ладони:
— Будем пробиваться дальше!
И сразу у шахтеров как-то посветлели лица.
— Верно, Кондратьич, дельное слово сказал! — одобряли
горняки.— Чего тут головы ломать? Дело всем известное, зна¬
комое...
Начальник участка свернул эскиз, отложил в сторону.
— Значит, вперед?
— Зачем спрашиваешь, когда уже все сказано? — сверкнул
156
глазами Хамед Хабдулин.— Лишь бы крепежного леса в достат¬
ке было, а дела у нас пойдут.
Хамеду Хабдулину, казанскому татарину, поручили обучать
Бирюкова. Невысокого роста, коренастый, он цепко хватался за
стойки, легко и быстро поднимался в лаву. Там, где заканчивал¬
ся уступ, забойщик настелил обаполы, сказал ученику:
— Твоя такая работы: сидеть, смотреть, запоминать надо.
Василий огляделся. Пласт был таким огромным, что, каза¬
лось, раскинь руки и не охватишь его в ширину. Где-то выше
отозвался отбойный молоток. Прошумел по завалу падающий
Центральная магистраль Горловки — проспект имени В. И. Ленина.
Вдали терриконы шахты «Кочегарка».
уголь. Хабдулин тоже нажал на рукоятку. Рубал он сначала
медленно, словно испытывая пласт, пристреливаясь. Пошлет
отбойным молотком несколько коротких очередей и умолкнет. Но
чем больше обнажался проем в угольном массиве, тем быстрее
становились движения забойщика и меньше были паузы между
ударами молотка. Вот он поднялся во весь рост в образовавшей¬
ся нише, вскинул на вытянутых руках молоток, рывком подался
вперед. Пласт податливо вздрогнул. Громадные глыбы угля
с тяжелым грохотом ринулись вниз, дробясь о стойки.
Шли дни. Хабдулин неторопливо учил Василия чувствовать
себя не робким новичком, а сильным хозяином в лаве. Бирюков
старался помочь Хабдулину, чем мог, и огорчался, когда ронял
обапол или, распутывая, никак не мог освободить зажатый
углем шланг. Хабдулин не сердился. Сам когда-то был таким.
Но однажды, когда Василий больно ушиб топором палец, за¬
бойщик пригрозил отослать ученика вверх на обаполы или, как
он говорил, на «наблюдательный пункт».
157
— Зачем пальцы ушибать? Нашим рукам дела много впе¬
реди...
Действительно, дел впереди было много. Наискосок пласта,
вытесняя уголь, тянулся мощный прослоек породы. Поочередно
первым, вторым, третьим уступами подходила к нему лава
и останавливалась, как перед непреодолимым барьером. С ходу
такое препятствие не одолеешь. Шахтеры оставляли позади
перевал, впереди со штрека врезывались в уголь, поднимались
по пласту вверх. Но оставшуюся позади породную толщу, вкли¬
нившуюся в угольный массив, бросить нетронутой нельзя. В ней
надо пробить ход — гезенк, чтобы через него хлынула в лаву
живительная струя воздуха, чтобы пошел в уступы крепеж и ри-
Новый сквер у административно-бытового комбината «Кочегарки».
нулся вниз добытый горняками уголь. Пробить такой гезенк —
не простое дело. Не каждый забойщик может стать гезенщиком.
Это — особенно искусные, выдержанные, с крепкими нервами
шахтеры. Таких на «Толстом» было двое: Бутенко и Майстру.
Разные это и по возрасту, и по характеру, и по житейскому опы¬
ту люди. Признанный вожак коллектива, до войны еще славив¬
шийся трудом, коммунист, почетный шахтер Николай Кондратье-
вич Бутенко и годный ему в сыновья смуглолицый, застенчивый
молдаванин, комсомолец Николай Майстру. Дружба мужествен¬
ных угольщиков родилась на «Толстом». Это они готовили к
эксплуатации участок, прошли рядом снизу вверх, сокрушая
пиками отбойных молотков угольную твердыню,— сто десять
метров пласта.
Бутенко и Майстру спускались в шахту раньше всех и по¬
следними подымались на-гора. Их лица, каски, одежда в иные
дни были запорошены бархатисто-черной угольной пылью, а
158
когда—серой, породной. По углю, по породе пробивали спаса¬
тельные для участка хода — гезенки.
— Уже скоро,— отвечали они на немые вопросы товарищей.—
Скоро наш «Толстый» опять зашумит.
...Роняют тополя позолоченные осенью листья. Ветер кружит
их и гонит вдоль по проспекту имени Ленина. Идут после рабо¬
чей смены Бирюков и Майстру. Легко дышится воздухом,
напоенным ароматом осенних цветов. Приятна усталость в на¬
труженных молодых руках.
— Ну как, тебя Хабдулин больше на «наблюдательный
пункт» не посылает? — улыбается Майстру.
— Нет,— задумчиво отвечает Василий Бирюков.— Ты зна¬
ешь, Коля, пролетел месяц — не заметил. Мне ведь завтра на
самостоятельную идти. Уголь рубать — это я сумею. Боюсь
кровли: не удержу — уплывет порода. У меня эта проклятая
кровля из головы не выходит, только закроешь глаза — надви¬
гается она, рушится, но я, подобно другим, так просто с участка
не уйду.
Бирюков умолк и шел задумчивый, немного грустный.
— Скажи, Коля,— вдруг остановившись, спросил он.— Вый¬
дет из меня настоящий забойщик или нет, смогу я рубать уголь,
как ты?
Николай рассмеялся.
— Придет время, будешь работать, как Бутенко, а может,
и как сам Изотов,— ответил Майстру.
— С тобой серьезно, а. ты шутишь,— отозвался Василий.
2.
Начался первый год шестой пятилетки. На «Толстом», как
и на всей «Кочегарке», шахтеры готовились достойно встретить
знаменательную дату — открытие XX съезда КПСС.
В особняке на Изотовской улице поздним вечером сидит
Бутенко. Великой чести удостоен шахтер. На областной партий¬
ной конференции в Сталино его избрали делегатом XX съезда
КПСС. Почему же задумался горняк? Плывут и плывут сизова¬
тые струйки дыма, и улетают думы над бескрайними просто¬
рами земли Советской в белокаменную Москву. Ведет Николай
Кондратьевич сам с собой разговор.
«Расскажите, товарищ Бутенко,— спросят делегаты,— как
живет Горловка, как работают шахтеры».— «Неважно трудимся.
Январский план мы кое-как выполнили, но ни одной тонны
сверхпланового угля государству не дали. А с начала февраля
опять «Кочегарка» в прорыве...» — «Не годится,— ответят деле¬
гаты,— уголек нужен стране как воздух».
— Знаю, нужен,— вслух повторил Бутенко, набрасывая на
широкие плечи пальто.— Я на шахту, Оля,— бросил он жене.—
159
Может, задержусь,— ты меня не жди.
Бутенко зашел к секретарю партбюро шахты Александру
Афанасьевичу Зуеву.
— Пришел посоветоваться,— сказал он.— Есть у меня такая
мысль...
— Любопытно, смело,— подтвердил Зуев, выслушав Бутен¬
ко.— А конкретно? «Толстый» пока много не потянет. Разве...
— На «Мазурку»,— докончил мысль парторга забойщик.
— Да,— пристально посмотрев в глаза Бутенко, сказал
Зуев,— хотя бы и на «Мазурку». Тысячу тонн за сутки можно
дать!
— Тысячу тонн? — переспросил Бутенко.— Дадим!
Начальник шахты поддержал забойщика.
— На рекорд, значит, решил идти? Ну-ну... Подбирай брига*
ду. Может, Майстру- возьмешь?
— Майстру пусть ведет вторую бригаду.
Еще не забрезжил рассвет 10 февраля, а Бутенко уже выво¬
дил забойщиков из нарядной на штурм «Мазурки»,. Он смотрел
на шахтеров, как командир на бойцов, с которыми предстоит
ринуться в ответственную схватку. Рядом — Сергей Иванович
Шевелев, пожилой, коренастый шахтер. За ним — рослые, нося¬
щие с профессиональной гордостью под гражданскими пиджа¬
ками флотские тельняшки, бывалые моряки — забойщики Нико¬
лай Поляков и Григорий Римш. Привыкшие к штормовым кач¬
кам, с открытыми мужественными лицами они идут не спеша,
по-матроски, вразвалку. Дмитрий Степанов, Иван Шаповалов,
Николай Комяков, Иван Поважук. Последним идет, заметно
волнуясь, Вячеслав Богаев. И Бутенко останавливает на его
по-юношески полном, округленном лице свои испытующие в при¬
щуре глаза.
Принимай шахтеров, привечай их своим добрым угольком,
«Мазурка»! Давно, со времен Изотова, на тебе не грохотали
с такой силой отбойные молотки.
С веселым ожесточением рубит в первом уступе Бутенко.
Дает свой знаменитый подбой Сергей Иванович Шевелев — ре¬
жет пласт на метр в глубину, чтобы потом, развернувшись, кру¬
шить его без устали, посылая нескончаемым потоком вниз тяже¬
лые глыбы угля. Оторвавшись на минуту от работы, мелко
вздрагивающими ладонями вытирает потное лицо Вячеслав
Богаев.
Идут на «Мазурку» партии порожняка. Торопливо пересту¬
пая по уплывающим из-под ног вагонеткам, насыпщица Лидия
Каменская открывает и закрывает люк. Обрывается и снова
бушует угольный поток. В угольной пыли тонет свет аккумуля¬
торов.
Понемногу умолкают отбойные молотки в лаве. Окончил
третью полоску Бутенко. Справились со своим делом по-флотски,
в срок, Поляков и Римш. Закончил работу Шевелев. Петр Ма-
160
кеев помогает Комякову, не чувствуя боли в пальцах, разгре¬
бает глыбы угля, освобождая проход в крепи, говорит торопливо:
— Не волнуйся, братишка. Успеем.
...Валом валит народ в нарядную. Смущенно улыбаясь, идут
сквозь почтительно расступившуюся толпу Бутенко и его боевые
друзья. Гремит приветственный марш духового оркестра.
— Товарищи шахтеры! — взволнованно открывает митинг
Зуев.— Перед отъездом на съезд коммунист Бутенко решил до¬
биться высокой производительности труда. И он со своей брига¬
В. С. Богаев, делегат XVIII
съезда ЛКСМУ.
Н. К. Бутенко, делегат XX
съезда КПСС.
дой достиг этого. За смену шахтерами было подрублено отбой¬
ными молотками 815 тонн угля при суточном плане участка
310 тонн! Сам Бутенко выполнил шесть норм.
Взрывается тишина громом аплодисментов. Поздравляет
победителей секретарь райкома партии Чичканов. Букет живых
цветов вручают бригаде пионеры. На трибуну поднимаются гор¬
няки.
— Передай, Кондратьевич, от нашего имени шахтерский при¬
вет делегатам XX съезда, руководителям партии и правитель¬
ства. Заверь их, что кочегаровцы не пожалеют сил, чтобы выве¬
сти родную шахту из прорыва.
— Скажи, что Горловка — родина изотовского движения —
выполнит любые задачи партии!
— Не забудь сказать и о первой лаве...
— Скажу, все скажу,— прижимая к груди букет цветов,
растроганно отвечает Бутенко,
11 Наша «Кочегарка»
161
Вторая смена забойщиков во главе с Майстру подрубила
420 тонн угля. За 10 февраля двенадцатая лава выполнила четы¬
ре плана. С хорошим подарком уезжал Николай Кондратьевич
Бутенко на XX съезд партии.
3.
Привык к пласту «Толстому» Бирюков. Нашел управу и на
пугавшую когда-то внезапным обрушением кровлю,— стал бить
временное крепление, предварительно вынимая не весь пласт
Лучшие забойщики «Кочегарки» И. И. Шестак (слева''
и К. К. Камма.
по ширине, а половину. Идет забой этой части пласта вперед,
кровля поддерживается времянками. А позади «Толстый» уже
на полную мощность вырубывается и быстро крепится. Кровля
не висит обнаженной. Надежно, всплошную, прикрывается ее
грудь затяжками — не упадет ни камешка.
Яростно грохотали на «Толстом» отбойные молотки. И на
приветственных лозунгах фамилий десятков передовиков уголь¬
ного фронта часто встречались имена Бутенко, Майстру, Бирю¬
кова. Радостно и светло было в эти дни в нарядной первого уча¬
стка. И не знали, не ведали шахтеры, что впереди их ждут новые
испытания. С разбегу, словно огромная черная река, врезался
пласт в геологические нарушения, затерялся в вековой толще
пород слабенькими ручейками.
— Да-а,— задумчиво тянет начальник участка Поплав¬
ский,— опять двадцать пять...
162
Возле него сидит секретарь участковой партийной организа¬
ции Бутенко. Тяжелые думы одолевают и его. Но он говорит
упрямо:
— Пробьемся!
Когда нижние уступы подошли к перевалу, угрожающему
быть затяжным, первую лаву согнали в «столб» — в прямую
линию. Породы нарушения, отклоняясь по диагонали, пошли
снизу вверх. Получился прямоугольник нетронутого угольного
пласта, острым углом опущенный книзу.
В знаменательный для «Кочегарки» день, 19 июля, на штурм
этого «треугольника» отправился Николай Кондратьевич Бу¬
тенко.
* *
*
...Василия Бирюкова в это утро разбудил луч солнца.
Бирюков открыл глаза и резким движением рук отбросил
одеяло.
Многоголосо гудела нарядная шахты. Приветствовали и
звали слова только что вывешенных лозунгов. На огромном
панно богатырская фигура шахтера с отбойным молотком в ру¬
ках: «Бутенко обязался выполнить норму на 1000 процентов!»
Трудовой подъем охватывал горняков. Улыбались лица, и радо¬
стно бились людские сердца.
Только у Поплавского сошлись на переносье брови.
— Этого леса, что вы согнали, Бутенко, и на час не хватит! —-
говорит он лесогонам.— Выехали на-гора в такое время...
Он увидел Бирюкова, обрадовался.
— Вот хорошо, что ты уже здесь. Давай на помощь к Конд-
ратьичу!
Если бы мог Бирюков иметь крылья! Не идет.— бежит по
штреку. Тяжело переводя дыхание, слышит уже удары отбойного
молотка. На всю первую лаву один человек!
Удивлялся Василий Бирюков тому, как работает Хабдулин,
видел, как рубит Майстру. Но такое встрёчал впервые: отбойный
молоток и человек словно слились воедино. И кажется, не рубит
им Бутенко, а только ведет, управляя,— так молниеносно, быст¬
ры были его движения. И уголь не отрывался глыбами, нет!
Он покорно тек — стремительное мелькание кусков его образо¬
вывало мощный нескончаемый поток. Часа три тому, как началась
смена, а уже была вырублена и закреплена двадцатиметровая
полоска угля.
Так же нежданно оборвалась очередь отбойного молотка.
Резко повернувшись, Бутенко осветил Бирюкова.
— К тебе, Кондратьич.
— Добро. Тащи лес.
Сбросив куртку, опустившись ниже, забивает стойки Бирю¬
ков. И снова гремит отбойный молоток.
— Леса! — кричит через некоторое время Бутенко,
И*
163
Собирает по завалу сосновые стойки Василий, осторожно,
чтобы не сорваться, пробирается по поредевшим крепям. И на
мгновение сосновый запах остро напоминает родную Брянщину.
Рубит Бутенко. Споро, боясь отстать, крепит за ним Бирюков.
— Кондратьич, дай сменю.
Молоток переходит в руки Василия.
Молнией сверкает стальное жало топора в могучих руках
Бутенко. Леса только бы хватило, леса! Глухо ухает обух то-
Лучшие забойщики «Кочегарки» Е. Н. Красников (слева)
и М. К. Магомедов.
пора о стойки. Уже на сорок, на шестьдесят метров в глубь лавы
опустились шахтеры.
— Леса!
— Нет больше леса, Кондратьич! — глухо говорит Бирюков,
опуская руки.
— Сколько вырубано, Бирюков?
— Тридцать три «коня»...
— Так. Пять норм я до тебя сделал, остальные десять раз¬
делим поровну.
— Николай Кондратьич...
— Не скромничай. По шахтерскому закону — поровну! А то
найдутся такие... Скажут: рекордисты, знаем мы их! Другие
рубят, а им пишут. Ведь правда?
Василий улыбнулся.
...Кто первым вынес на-гора весть о победе, сказать трудно.
164
Летела она из нарядной в нарядную, от шахтера к шахтеру,
радостным кипением будоража людские сердца«
— Бутенко сделал 10 норм!
— Самый высокий рекорд за послевоенные годы!
Как круги от брошенного в воду камня, ширился на «Коче¬
гарке» трудовой энтузиазм. В этот день на шахте добились не¬
виданных успехов. Суточное задание было выполнено на 161,6
процента. Только за девятнадцать дней июля было добыто
5926 тонн сверхпланового угля.
Почин Бутенко подхватили все горняки. С букетами цветов
встречали после смены ветеранов горняцкой гвардии Героя Со¬
циалистического Труда Якова Андреевича Трисичева, Почетного
шахтера Сергея Ивановича Шевелева. Приветствовали Масаль¬
ского, Поплужного, Семченко. Рождалась трудовая слава самого
молодого поколения кочегаровцев — Николая Майстру, Вяче¬
слава Богаева, Василия Бирюкова.
А лозунги звали:
«Дадим к сорокалетию Октября 40 000 тонн сверхпланового
угля».
С каждым днем последователей Бутенко становилось боль¬
ше и больше. Неудержимо вел за собой тысячи людей огонь
социалистического соревнования, рожденный коммунистом Бу¬
тенко в первой лаве. Горняки «Кочегарки» переходили от от¬
дельных рекордов к массовому перевыполнению норм.
Павел Скубко.
ПЛАМЕННАЯ ЖИЗНЬ
Буди, комбайн, молчанье вековое,
Ты, уголек, с шахтерами дружись.
Ты будешь жить, лишь выйдешь из
забоя,
Короткую, но пламенную жизнь.
Евгений Сердинов.
ВЕЧЕР
I |римчатся ветры из степей окрестных,
Растают терпкой горечью во рту.
За горизонта жаркую черту
Уходит день составом полновесным.
И пусть спецовка угольком покрыта,
Дымок над шахтой крылья распростер,
Сняв каску, улыбается шахтер:
«Работали сегодня знаменито!»
Александр Под могильный.
166
ВОЖАКИ
1.
Начальника участка подземного транспорта, коммуниста
Байгера осаждают телефонные звонки:
— Порожняк! Где порожняк?!
Одни упрашивают, другие грозят, ругаются. Байгер спокой¬
но отвечает на звонки, отдает распоряжения. Но как ни распо¬
ряжайся, а порожняка все равно не хватит. И не потому, что
плохо трудятся машинисты электровозов и другие транспорт¬
ники. Беда заключается в другом: клети ствола № 1-бис совер¬
шенно не выдают на-гора вагонеток, занятых породой.
— Качаем уголек, порода нам не к спеху,— в один тон за¬
являют диспетчеры.
Байгер спустился на горизонт 370 метров. Вместе с секре¬
тарем участковой парторганизации Антоном Никитичем Бузю-
ном подсчитали «замороженные» вагонетки, 400 штук — ни
больше, ни меньше!
— Вот так вы и живете, товарищи,— заметил Виталий Лог-
винович Байгер рукоятчице Ольге Вороновой.
— Ничего не попишешь,— вздохнула та.
«Выдернуть» из общешахтного парка 400 вагонеток — не
шутейное дело. Но как выйти из затруднения, что предпринять?
Прекратить выдачу угля? Сорвется план. Не брать в штре¬
ках и квершлагах породу? Еще хуже: начнется простой в брига¬
дах проходчиков, могут выйти из строя целые лавы... Как ни
крути, а если вагонетки будут по нескольку суток простаивать
у ствола без оборота — ничего путного не получится. Даже в те
дни, когда почти весь вагонный парк находился в движении,
транспортники едва справлялись со своими задачами. А задачи
нелегкие. Подземный транспорт обязан ежесуточно вывозить с
участков более 3600 тонн топлива, 1100—1200 вагонеток пустой
породы, доставлять под забои около 300 кубометров леса, десят¬
ки вагонеток инертной пыли, глины, «коз» с металлическим кре¬
плением.
Напряженно думая о сложившейся обстановке, Байгер и
Бузюн сошлись на одном:
167
— Эх, если б нам отдали клетевой подъем горизонта 750
метров. Вот тогда б...
Но подобная мечта казалась несбыточной... Впрочем, как
же это они забыли о своих давнишних намерениях — оборудо¬
вать на горизонте 470 метров дополнительный бункер? Этот
бункер предусматривался даже первыми проектами строитель¬
ства шахты...
Начальник участка и секретарь партийной организации,
окрыленные дерзким замыслом, выехали на-гора, извлекли из
несгораемого шкафа кипу выцветших от времени чертежей. Так
и есть: бункер проектировался, но не осуществлен. Почему так
получилось — ни Виталию Логвиновичу, ни Антону Никитичу
известно не было. Они знали твердо: при наличии бункера на
горизонте 470 метров уголь можно будет поднимать на поверх¬
ность не клетями, а скипами. Клети тогда начнут служить од¬
ной цели: выдаче пустой породы, поступающей с многочислен¬
ных штреков и квершлагов. Оборачиваемость вагонного парка
ускорится, участок подземного транспорта перестанет являться
«узким местом» на шахте.
— Что ж, давай посоветуемся с начальником шахты, пар¬
тийным бюро,— предложил Бузюн.— Мы обязаны любыми сред¬
ствами добиваться того, чтобы в завалах не пропадал наруб¬
ленный уголь.
— Да, ты прав. Идем, поговорим...
Доводы Байгера и Бузюна оказались настолько вескими,
что против них не возражали.
Через несколько дней специальная бригада рабочих уже
занималась оборудованием бункера. А спустя еще некоторое
время он вступил в эксплуатацию. Скипы, поднимающиеся с
горизонта 750 метров, дойдя до бункера на горизонте 470 мет¬
ров, загружались углем.
Поступление порожняка на эксплуатационные участки и для
нужд подготовительных работ заметно увеличилось.
Однако Байгер и теперь не переставал выслушивать упреки:
— Плохо работаете, всего угля не вывозите.
— Может быть, и так,— соглашался Виталий Логвинович.—
Но надо внимательнее приглядеться, кто из нас виноват...
Особенно недоволен был движенцами начальник участка
№ 8 Герасименко.
— Думаешь ли ты вывозить с «Водяного» добычу? — ча¬
стенько наседал он на начальника участка подземного транс¬
порта.— Твои водители электровозов трудятся спустя рукава.
Байгер терпеливо выслушивал горькую обиду. Герасименко
дошел до того, что обвинял в нерадивости замечательного ма¬
шиниста, прикрепленного к «Водяному», Дмитрия Ткаченко.
Ночью, когда Ткаченко выехал из шахты, Байгер спросил
его:
— Как работалось?
168
Машинист невесело улыбнулся:
— Не хочется и говорить, Виталий Логвинович. Этот Ге¬
расименко умеет только кричать да хныкать. А вы поглядите,
на что похоже у него на участке путевое хозяйство! Ни одного
рейса не проходит благополучно: то электровоз сойдет с рель¬
сов, то пять-шесть вагонеток.
Перед вторым нарядом следующего дня Виталий Логвино¬
вич и Бузюн, зайдя в кабинет Герасименко, предложили ему:
— Давай пройдемся по твоему участку. Мы, знаешь ли,
давненько уже не бывали у тебя в гостях...
— Давненько? — ухмыльнулся Герасименко.— Если есть же¬
лание, я согласен.
Они появились в коренном штреке в тот самый момент,
когда Ткаченко, загрузив под люками «партию», выехал в об¬
ратный рейс. Заслышав стук колес, Байгер остановил Гераси¬
менко неподалеку от разминовки.
— Передохнем пока тут. Проводим поезд, тогда двинемся
дальше.
Герасименко настороженно взглянул на Байгера, но, про¬
молчав, остановился.
Ткаченко, не сбавляя хода, приближался к разминовке. Это
был самый трудный участок пути: рельсы в силу поддувания
почвы здесь давно перекосились и деформировались, колеса ва¬
гонеток проседали. Местами рельсы сильно сужались.
Не успел электровоз взойти передними колесами на «утюг»,
как машинист почувствовал хорошо знакомый рывок: сзади по¬
слышался глухой скрежет металла и гул свалившихся на бок
вагонеток.
— Приехали! — воскликнул Ткаченко и сочно выругался.—
Жаль, что я ни разу не прокатил на своем поезде Герасимен¬
ко! — выкрикивал он, не подозревая того, что совсем рядом с
ним стоит в темноте сам Герасименко.
Оба начальника подошли к месту аварии.
— Что скажешь теперь, Николай Иванович?—спросил Байгер,
Герасименко молчал.
— Что ж молчишь, хозяин?
И вдруг Герасименко прорвало.
— Бездельники, очковтиратели! — закричал он.— Кумовская
свадьба какая-то, а не помощники у меня!
— Ты кого это крестишь? — рассмеялся Байгер.
— Знаю, кого,— огрызнулся Николай Иванович.— Я сегод¬
ня же сведу счеты с моими нахлебниками. Я...
— Давай лучше поможем Ткаченко вагонетки поставить,—
успокаивал Байгер Герасименко.— Теперь, надеюсь, ты убе¬
дился, кто виноват в том, что у тебя остается в завалах уголь,
Герасименко долго еще на кого-то ворчал, потом заметил:
— А ты хитрый, чертяка...
169
— Иначе с тобой каши не сваришь,— серьезно ответил Бай-
гер.— За такие дела надо партийные взыскания накладывать.
Ясно?
Часа через три после того, как Герасименко выехал из шах¬
ты, в нарядную стали заходить только что отработавшие гор¬
няки. Они почему-то загадочно посматривали на начальника
участка и тихонько посмеивались. Николай Иванович сразу
подметил это:
— Чего смеетесь?
— Да так, от нечего делать, Николай Иванович...
— А точнее?
— Ну, если точнее, то извольте...
Шахтеры весело расхохотались.
— Там, при входе в наш штрек,— говорили они сквозь смех,—
висит огромная карикатура. Если б вы только видели, как
вас разрисовали! Умора, честное слово. А вообще-то здорово
получилось!
Герасименко сделал вид, что не особенно взволнован слу¬
чившимся, а про себя подумал: «Работенка Бузюна... Этот, если
за кого возьмется,— не отстанет, пока своего не добьется. На¬
живешь с ним неприятностей. Да и чего, в самом деле, откла¬
дывать с ремонтом путей и штрека? Завтра и возьмемся...»
Но карикатура задела его за живое. Не удержался, спустил¬
ся под землю, чтобы взглянуть на свой портрет собственными
глазами...
— Н-да-а, хорош молодец, нечего сказать! — крутил головой
начальник участка, разглядывая карикатуру.— Такой рисунок
надолго запомнится. Сам запомнишь — еще полбеды, а вот шах¬
теры — это хуже.
Горняки, действительно, оказались на редкость памятливы¬
ми: они нет-нет да и намекали на рисунок Герасименко и после
того, когда в штреке работала бригада ремонтников.
А Байгер и Бузюн тем временем производили свои столь
успешные психологические эксперименты на других, наиболее
запущенных участках. Они поймали «с поличным» начальника
участка № 10 пласта «Девятка» Василия Васильевича Аших-
мина.
. Лучший машинист электровоза Дмитрий Степанович Тка¬
ченко призвал своих товарищей по труду выполнять за смену
не меньше полуторы нормы. Его поддержали Валентин Шилов,
Юрий Юрченко, Зинаида Чернышева.
Соревнование проходило под боевым лозунгом:
«Ни одного килограмма угля, не вывезенного на-гора!»
И машинисты сдержали свое слово.
За самоотверженный труд Ткаченко был награжден орденом
Трудового Красного Знамени.
170
2.
У входа в комбинат шахты висит несколько больших, бро¬
сающихся в глаза щитов с яркими надписями:
«Товарищи проходчики! Ускоряйте темпы продвигания ко¬
ренных и вентиляционных штреков, создавайте фронт работ
добычным бригадам!»
«Проходчик — разведчик подземных недр. Молодые горня¬
ки! Настойчиво овладевайте профессией проходчиков, быстрее
вскрывайте новые горизонты, вводите в эксплуатацию дополни¬
тельные лавы и участки!»
Много красочных призывов, плакатов, диаграмм внутри са¬
мого здания. Просматривая их, можно узнать, как вчера срабо¬
тала шахта, какие участки идут впереди и какие отстают, кто из
забойщиков добился рекордной выработки. Интересно почитать
и стенную газету «Перец». Ее колонки заполнены меткими ка¬
рикатурами, остроумными подписями в стихах. На перо везде¬
сущего «Перца» попадают лодыри, любители не в меру «пове¬
селиться», грубияны и бюрократы.
Наглядная агитация занимает на шахте важное место в
массово-политической работе. Пользуясь наглядной агитацией,
партийная организация повышает уровень социалистической
сознательности шахтеров, мобилизует их на успешное выполне¬
ние государственного плана угледобычи.
Наглядная агитация сыграла заметную роль в судьбах мно¬
гих шахтеров.
...В партбюро, широко распахнув дверь, входит плотный,
круглолицый, среднего роста человек. Немного волнуется. Это
чувствуется и по тому, как он опускается на диван и как нервно
перебирает пальцами складки на сдернутой с русоволосой го¬
ловы кепке. Это Алексей Бурлака.
— Слесаришь, Алексей Ефимович? — спрашивает секретарь
партбюро.
— Ага...
— Все это, дорогой товарищ, хорошо. Плохо, что добычиш-
ка у нас хромает. Так ведь?
— Слыхал, что с планом туговато...
— То-то, что слыхал! В долги влазим. Надежных людей на
участках в обрез.
— Так я и пришел, чтоб помочь,— проговорил слесарь.—
Помните, мы с вами говорили?
— Как же', помню. Значит, решил?
— Решил.
— Твердо?
— Да.
— В проходчики?
— Обязательно!
— Я так и знал, Алеша, что ты откликнешься на мое пред-
171
ложение. А раз так, иди в бригаду Мурункова, на «Дерезовку»,
Коммунистов там мало, партийное влияние на шахтеров слабо¬
вато, производственные дела не клеятся. «Дерезовке» нужен
хороший организатор. Думаю, что ты окажешься подходящим
человеком...
Наступила тишина.
Электрослесарь Алексей Бурлака уже давно подумывал о
переходе на ведущую подземную работу, но никак не решался
предпринять подобного шага. Чтобы стать хорошим проходчи¬
ком подземных недр, надо прежде всего пройти школу забой¬
щика, научиться производить выемку угля в штреках. Во-вто¬
рых, владеть техникой управления породопогрузочной машиной^
приобрести навыки бурильщика, крепильщика, путевого ма¬
стера...
Трудно, очень трудно будет на первых порах. Тут и без за¬
работка можно остаться, и приходить домой вымученным при¬
дется. А семья не маленькая — пять душ!
Призадуматься было над чем.
Но в сердце Алексея Бурлаки поднималось иное чувство.,
сразу затмившее, отогнавшее на задний план все другое — чув¬
ство партийного долга.
Алексей Ефимович шумно вздохнул.
— Когда можно оформить перевод?
— Хоть сейчас...
— Добро. До свидания.
Грузной, чуть неуклюжей походкой, не обернувшись назад,
Алексей вышел из партбюро.
И вот бывший слесарь под забоем коренного штрека.
Бригадир проходчиков Василий Федорович Мурунков, сам
обычно занимавшийся обучением новых кадров, решил взять
Алексея в свою смену.
Пролетели недели, месяцы...
Бывшего слесаря Алексея Бурлаку, а теперь одного из пе¬
редовых проходчиков, авторитетного агитатора коммунисты
избрали секретарем участковой партийной организации.
3.
— Ну, душа морская, поздравляю тебя с новостью,— гово¬
рил'Мурунков, повстречав как-то утром Бурлаку.— Нам с то¬
бой везет на новости.
Василий Федорович показался секретарю парторганизации
взволнованным, несколько озадаченным.
— Рассказывай...
—• Нашу бригаду перебрасывают на «Андреевский». Корен¬
ной штрек проходить. Вот какая новость. Нравится?
Алексей Ефимович помолчал.
— Это серьезно?
— Да. Я только что от начальника шахты. Леонид Доро-
172
феевич так и сказал: «На «Андреевский» сейчас все наши взоры
обращены. Несколько участков доходят до своих границ, а ре¬
зервной линии забоев нет. Вот и форсируйте...».
Призадумалось большинство членов бригады.
— Не досыпаете вы или дома у вас не все в порядке? —
спрашивал их Бурлака.
— Да нет... «Андреевский» вот того...
— А вы на нем работали?
— Не приходилось. Люди говорят, что орешек...
Им было известно, как много всевозможных «сюрпризов»
таит в себе «Андреевский». Пласт залегает в более или менее
устойчивых боковых породах лишь на незначительных про¬
странствах. Потом вместо кровли внезапно появляется нечто
вроде битых осколков цветного стекла. Закрепить такую выра¬
ботку— дело сложное, подчас опасное, кропотливое.
Есть у «Андреевского» и еще одна особенность — непостоян¬
ная мощность. Обычно его толщина не превышает 80—90 сан¬
тиметров. Но вот линия забоев подвинулась вперед еще на ка¬
кой-то десяток метров, и пласт ни с того ни с сего начинает
«пухнуть». Мощность его уже превышает один метр, затем пол¬
тора и, наконец, доходит чуть не до двух метров.
Руководители участка составляют новый паспорт крепления,
в лаву доставляется соответствующих размеров лес. А на вто¬
рой день проходчики коренного штрека сообщают:
— У нас уголь кончился. Одна видимость...
И у проходчиков и у забойщиков начинается аврал.
173
Однако через некоторое время пласт появляется вновь, все
входит в норму.
Учитывая эти обстоятельства, Мурунков и Бурлака обдумы¬
вали план действий.
Созвали членов бригады, ознакомили их со своими замыс¬
лами.
Посыпались вопросы:
— Это что ж, выходит, я все время буду заниматься только
выемкой угля? — интересовался Владимир Сыромятников.
Мурунков ответил:
— Да, Володя, только углем будешь заниматься. Ты в этом
деле, что рыба в воде, тебе и карты в руки.
— А бурить кто же в моей смене будет?
— Есть такие: Любезный и Емец. Их дело — сверлить шпу¬
ры да помогать тебе.
Во вторую смену, в обязанность которой входила уборка
породы и частичное крепление выработки, шли бригадир и Кон¬
стантин Афоничкин.
Секретарь партийной организации, он же рядовой проход¬
чик, видел, что его товарищи много передумали за эти дни, что
у них изменилось настроение, поднялся дух. Что у бригады
отлично пойдут дела, он уже не сомневался. Размышляя об
этом, Алексей вспоминал свою нелегкую жизнь. Подростком
остался без отца и матери — их скосил голод в 1921 году. Бес¬
призорные скитания по стране, болезни, приюты, детский дом...
Комсомол, родная Коммунистическая партия помогли Алексею
крепко стать на ноги, выйти, как говорят, в люди..
Потом Отечественная война, служба в Черноморском флоте.
Закалка очень кстати пришлась Алексею сейчас, когда он
стал проходчиком и руководителем небольшой участковой пар¬
тийной организации.
Нелегко трудиться самому, но еще сложнее организовать
людей и направить их волю к нужной цели.
Володя Сыромятников пришел на третий наряд, очевидно,
для того, чтобы повидать Алексея.
— Ничего страшного на этом самом «Андреевском»... Тут
только ушки на макушке надо держать. А уголь — сносный. Вы¬
рубил'я первый метр — сразу подкрепил свой куток двумя
стойками под распилы. На других участках этого не делают,
а тут надо... То же самое сделал и на следующем метре. Так
и вынул 2,6 погонных метра угля. А Ваня Любезный с Леней
Емцем пробурили шпуры за милую душу. Пойдет у нас дело,
Ефимыч!
— Ну? — деланно усомнился Бурлака.
— Дугу загну! — расхохотался Владимир.— Раз я говорю,
значит, так и будет.
И секретарь партийной организации облегченно вздохнул,
«Начало, кажется, неплохое»,
174
Мурунков и Афоничкин, спустившись в шахту во вторую
смену, набрали около 15 вагонеток породы, очистив от нее лишь
одну сторону штрека. Затем они набрали с помощью машины
еще 10 вагонеток породы. За этим занятием их и застали смен¬
щики — Бурлака, Аристархов, Шульга.
— Управились? — спрашивал Бурлака.
— Как видишь, Алеша,— говорил Мурунков.— Теперь за
вами остановка. Если и вы все что нужно сделаете — можно
трубить победу.
Смена Бурлаки в той же последовательности, как и смена
Мурункова, убирала породу на другой стороне штрека и ста¬
вила металлические арки. Она замыкала полный проходческий
цикл. Штрек на самом неустойчивом капризном пласту продви¬
нулся за сутки на 2,6 погонных метра.
Пласт «Андреевский» был покорен.
Два бывших моряка, два товарища — Алексей Бурлака, се¬
кретарь партийной организации, и Василий Мурунков, опытный
беспартийный шахтер, сумели повести за собой на преодоление
трудностей весь коллектив.
И теперь, если кто-либо заговорит о тяжелом «Андреевском»,
ему молча указывают на Доску почета:
— Пойди да погляди...
Проходчик всматривается в фамилии горняков и читает:-
«Бригада Мурункова. Пройдено за месяц 75 погонных мет¬
ров штрека. План — 50».
4.
Вожаки шахтеров...
Сколько их на «Кочегарке»?
Много.
Мы рассказали о Байгере и Бузюне, Бурлаке и Мурункове-
и о тех, кто поддержал этих энергичных, находчивых людей,,
когда надо было положить конец срывам в добыче угля.
Мурункова и Бурлаку справедливо считают вожаками про¬
ходчиков, первооткрывателями подземных кладовых.
А за проходчиками, как известно, неотступно следуют за¬
бойщики. Кто же среди них запевалы?
На этот вопрос сами кочегаровцы с теплотой ответят:
•— Николай Кондратьевич. Он и есть...
Это они говорят о коммунисте Бутенко.
Примеру Бутенко следуют многие забойщики.
Соревнуясь с ним, широкую известность приобрел забой¬
щик, член КПСС Иван Евдокимович Иванов. От Иванова не
отстает коммунист Дмитрий Романович Ильин. С Ильиным вы¬
звался помериться силами юный Атакан Аллабергенов, сын
узбекского народа, комсомолец. И, надо сказать, Дмитрию Ро¬
мановичу порой тяжеловато приходится в соревновании с «сы¬
ном»: Атакан выполняет задания на 200—220 процентов.
На забойщика-коммуниста Василия Константиновича Пря¬
хина держит равнение комсомолец Николай Тягун, также зна¬
чительно опережающий нормы выработки.
Таких комсомольцев, как Атакан Аллабергенов и Николай
Тягун, на шахте — целая армия. Они ведут за собой других
товарищей—всю молодежь.
Тех, кто начинает нарушать дисциплину, трудиться с про¬
хладцей, комсомольцы призывают к порядку. Так пришлось по¬
ступить с лесодоставщиком Виктором Чуйковым. Виктор не
вышел однажды на работу без уважительной причины.
Вызывали Чуйкова на заседание комитета комсомола.
— Что случилось?—спрашивали.— Почему такое допус¬
каешь?
А Виктор, вместо того, чтобы признать свою вину, расска¬
зать товарищам, как думает жить и работать в дальнейшем, на¬
грубил в комитете.
Перевели парня на лесной склад. Там одни девушки тру¬
дятся— сортируют крепежный лес. Здоровому парню довелось
выполнять женскую работу. А тут еще девчата шпильки под¬
пускают.
Краснел Чуйков, но крепился, хорошо работал.
Через месяц пришел в комитет комсомола^
— Прошу походатайствовать, чтобы допустили меня в за¬
бойщики. Скажите, что учиться в вечерней школе буду.
Удовлетворили просьбу парня. Сейчас о Викторе ничего
плохого не скажешь.
Комсомольський коллектив сумеет хоть кого направить на
верный путь!
О славных будничных делах коммунистов и комсомольцев
знаменитой «Кочегарки» напишут тома. И не одну страницу в
эти еще не написанные тома уже вписали своим самоотвержен¬
ным трудом проходчик Федор Кузьмич Манжай, забойщики
Роман Дмитриевич Еремеев и Василий Григорьевич Комаров,
горный мастер Борис Петрович Радов.
О Борисе Петровиче хочется сказать в подсказку будущим
летописцам несколько слов сейчас.
■ Прибыл он из Болгарии. Начал работать забойщиком. Од¬
новременно учился в вечерней школе рабочей молодежи. Потом
стал слушателем курсов горных мастеров и успешно сдал
экзамен.
Женился на дочери горняка, обзавелся семьей, но учиться
не бросает: сейчас Радов — заочник, студент института. Поже¬
лаем же коммунисту Радову стать горным инженером.
Коммунисты и комсомольцы ведут за собой коллектив, зовут
его и словом и личным примером к новым трудовым победам.
Это о них шахтеры с любовью говорят:
— Наши вожаки!
Владимир Точкин.
176
ЗВЕЗДА
Огнистая и жаркая,
По-своему горда,
Горит над «Кочегаркою»,
Над шахтою, звезда.
Ее концы лучистые
Коснулись облаков,
И днем и ночью мглистою
Видать их далеко.
Со всех сторон открытая,
На много верст видна,
Весенним днем омытая,
Возвысилась она.
Огнистая и жаркая,
По-своему горда,
Горит над «Кочегаркою»,
Над шахтою, звезда.
Владимир Назин.
12 Наша «Кочегарка»
РАЧИТЕЛЬНЫЕ ХОЗЯЕВА
Молодой инженер Юрий Каминский вышел в нарядную,
остановился у одного из щитов.
«Шахтеры 34 участка!
Берегите крепежный лес! На суточную добычу вашего уча¬
стка— 141 тонну—вы должны расходовать в лаве не более
294 забойщицких и 315 костровых стоек, 196 обаполов, 294 за¬
тяжки; на прохождение двух метров верхнего штрека — исполь¬
зовать НО затяжек или 55 обаполов.
Берегите новый крепежный лес и повторно применяйте ста¬
рый. За каждый сэкономленный кубометр леса вы получите
159 рублей».
— Изучаем «азы», Юра? — к щиту подошел начальник со¬
рок второго участка Виктор Поплавский.— Полезное дело. Надо
было бы конкретней написать. А то подсчитали на суточную
добычу участка стойки, обаполы, затяжки. А каждую смену но¬
вые люди, кто проследит за ними?
— Сами должны следить.
— На твоем участке следят.
Каминский с обидой посмотрел на Поплавского и помчался
в нарядную своего участка.
К часу дня в нарядной полно горняков. Многие получают
задание на очередную смену, кое-кто просто заходит узнать о
новостях.
Разговор ведется о самом наболевшем...
—• Условия для выполнения плана у нас есть? — Петр Аки¬
мович Титов — бригадир очистного забоя — пристально посмот¬
рел на горняков и сам ответил:
— Есть, конечно. Это все знают. И если на участках провал,
большая доля вины ложится на нас с вами, хлопцы. Посмотри¬
те, как проходчики Петрушенко работают. Молодые, демобили¬
зованные там, а уже крепят, бурки палят, породопогрузчиком
управляют, опережение у них двести метров, а это кое-что зна¬
чит. За два раза полностью убирают двадцать вагонов породы.
Времянку, тупичок сделали для этого в тридцати-сорока метрах
от забоя. Нижний штрек у них, как подвинутся на двадцать-
двадцать пять метров — погашается, а оттуда полностью
178
снимаются рельсы, планки, костыли, трубы, болты; частично ста¬
рый лес идет на костры, искусственные ножки под штреком; в
лаве целики не оставляются. Тысячи экономят каждый месяц.
Хозяева!
— То ж у Петрушенко, а у тебя как?
— И у меня так же. Был случай: гнали лес на «Мазурку»
и упустили стойку в завал. Может, и промолчали бы ребята,
да один из них, видно, пошутить решил, а за живое задел. Ему
и досталось за ту стойку...
Растерялся парень, чуть за той стойкой не полез. И полез
бы, да остановили. Вот так хозяйничаем: уголек даем и копееч¬
ку бережем. Ну, пошли, наряд пора начинать.
То, о чем говорил Петр Акимович, стало традицией. Сколько
их здесь, подлинных хозяев предприятия, научившихся несколь¬
кими меткими ударами подгонять стойку точно по размеру, на
глазок отпилить нужную длину обапола — ни одного лишнего
движения, ни одной без толку израсходованной доски.
...На «Кочегарке» в 1956 году на каждую тонну добытого
угля перерасходовалось восемь рублей двенадцать копеек.
Но коллектив уверенно кончал с бесхозяйственностью. Вна¬
чале один 34-й участок перешел на новую систему оплаты — от
тонны добытого угля, затем другие.
Уже в начале прошлого года на новую оплату перешли еще
восемь участков. Общий прирост добычи составил двенадцать
процентов, а себестоимость тонны угля снизилась больше чем на
три рубля. Повысилась инициатива трудящихся. Горняки вось¬
мого участка приняли обязательство выдавать в смену по две
тонны сверхпланового угля и экономить на каждой тонне по
одному рублю. У них появились последователи.
Осуществлялся целый ряд организационно-технических ме¬
роприятий: перестали эксплуатировать маломощные непроизво¬
дительные пласты, укрупнили участки, во главе их поставили
опытных командиров. Таким образом было высвобождено три¬
дцать пять человек горного надзора. Пересмотрели и состав
вспомогательных рабочих, непосредственно не участвующих в
угледобыче. Вместо многочисленного штата дежурных слеса¬
рей создали одну дежурную бригаду по ремонту механизмов.
Сортировку, угольный склад и отдел технического контроля
объединили в один отдел качества, перешли на прерывную ра¬
бочую неделю.
Более 500 человек перевели на работы, решающие судьбу
плана.
Новые начинания на «Кочегарке» вызвали большой инте¬
рес не только на угольных шахтах страны, но и на предприя¬
тиях, совершенно не относящихся к горнорудной промышленно¬
сти. Шахтеры Кадиевки, Лисичанска, Ново-Шахтинска, Анже¬
ро-Судженска, Читы, Красноярска просили подробно рассказать
о хозрасчетно-комплексных бригадах, системе оплаты труда.
12*
179
Этим интересовались горняки медных, марганцевых, апатито¬
вых, соляных рудников, рабочие Ингурского целлюлозно-бу¬
мажного комбината, Ашхабадской прядильно-ткацкой фабрики.
Многие обращались к кочегаровцам с просьбой поделиться опы¬
том.
А здесь, на месте, новаторская перестройка дала ощутимые
результаты. Сэкономлено за год 5 миллионов 139 тысяч руб¬
лей, на сотни тысяч рублей сбережено леса и других материа¬
лов. Себестоимость тонны угля снижена на 4 рубля 48 копеек.
Бережно относятся горняки «Кочегарки» к народному добру.
Иосиф Лейбов.
ГЛАЗАМИ ДРУЗЕЙ
«В мире нет такого горняка,
Кто не знал бы шахты
«Кочегарки».
(Из шахтерского фольклора).
«Кочегарка»! Имя старейшей шахты вместе с названиями
первенцев тяжелой индустрии нашей страны и новостроек —
Днепрогэсом, Магнитогорским металлургическим комбинатом,
Беломор-каналом, Харьковским тракторным.— в годы первых
пятилеток облетело все уголки мира. Горняки Па-де Кале, Ниж¬
него Уэллса и Рура, шахтеры угольных копей Японии и Африки
своими глазами мечтали увидеть знаменитую советскую шахту.
И вот иностранные рабочие делегации прибыли в Москву на
празднование 18-й годовщины Октября. Зарубежные друзья
встретились в ВЦСПС с передовиками производства. Они напе¬
ребой просили рассказать о жизни советских шахтеров, о ста¬
хановском движении. И редко кто не упоминал о прославленной
шахте. Имя ее звучало на разных языках, то трогательно мягко
и певуче, то броско и энергично: — «Котше-гарка», «Кошегарка».
Это была дань восхищения советскими шахтерами, просла¬
вившими родное предприятие невиданными успехами.
Группа иностранных друзей тесным кольцом окружила Ни-,
киту Изотова. Вот он, богатырь подземного труда, приглашает
гостей из-за рубежа приехать на его родную шахту.
— У нас часто бывали гости из-за границы. Они не раз
вспоминали потом, насколько отличается положение советского
горняка от шахтера капиталистических стран.
Никита добавляет, улыбаясь:
— Как ясный день от ночи...
— Но если бы те же делегаты,— продолжал Изотов,— посе¬
тили Горловку теперь, они бы увидели большие перемены.
И знатный забойщик «Кочегарки» с большой любовью заго¬
ворил о своем городе, о шахте, о товарищах по труду.
181
— Призываю вас бороться с фашизмом, дорогие братья по
классу. А мы здесь будем строить и укреплять наше социали¬
стическое государство!
В 1936 году горняки «Кочегарки» радушно встретили у себя
французских шахтеров, участвовавших в праздновании 1 Мая
в Москве. На встрече гости заявили, что было бы интересно
спуститься в шахту и самим поработать по новому методу.
У них на родине буржуазные газеты распространили слухи, буд¬
то советские горняки добиваются высокой производительности
труда исключительно за счет физической силы.
Кочегаровцы познакомили французских шахтеров со стаха¬
новскими методами труда, гостеприимно проводили гостей в
забой.
Их было трое — французов. И хотя на родине им не прихо¬
дилось работать на пластах с таким большим углом падения,
французские горняки, применяя стахановские методы труда,
добились хороших показателей в работе. За пять часов один из
них выполнил 2 нормы, другой — 2,5, а третий — 4.
Поднявшись на поверхность, французские товарищи заяви¬
ли, что работали нормально, без напряжения, что теперь они на
собственном опыте убедились: новый советский метод работы
не понуждает шахтера к перерасходу сил.
Французские горняки особо подчеркивали, что такое движе¬
ние за рост производительности труда возможно только при со¬
циализме, что оно не имеет ничего общего с потогонной систе¬
мой, которая применяется на шахтах Франции.
...Иностранные делегации, посетившие Горловку в послевоен¬
ные годы, удивлялись, не видя губительных последствий про¬
шедшей войны, восхищались степенью механизации трудоемких
процессов на «Кочегарке» и жизненным уровнем шахтеров.
— Ничего подобного нет ни у нас, в Бельгии, ни в других
капиталистических странах,— так сказал Андри Розье, руково¬
дитель делегации бельгийских шахтеров, гостивших в Горловке
в 1954 году.
В 1955 году на «Кочегарке» побывала профсоюзная делега¬
ция английских горняков. Особое восхищение вызвала у них
подъемная машина «БЦК-Б». Машина работает автоматически.
Англичане фотографировали таблички с марками заводов, по¬
стоянно твердили переводчику:
— Фирма?
— Краматорский завод... Харьковский...
— Не импорт?
— Наше, отечественное! — с гордостью заявляли кочега¬
ровцы.
Мощные осевые вентиляторы вызывали у англичан искрен¬
нюю зависть. А чудесное здание быткомбината, где горняк мо¬
жет посмотреть кино, прослушать лекцию, побывать на собра-
182
нии, переодеться перед спускохМ в шахту, получить подготовлен¬
ный к работе инструмент,— привело их в восторг.
У горняков корейцев радостно блестели глаза, когда они ви¬
дели «Кочегарку».
— Вы наши старшие братья. Мы учимся у вас. Народ Ко¬
рейской Народно-Демократической Республики под руковод¬
ством Трудовой партии строит новую жизнь.
— Дорогие горняки Южного Пхенана и Северного Хамге-
на,— отвечали кочегаровцы,— мы с радостью поделимся с вами
своим опытом.
Английские горняки на «Кочегарке». 1955 г.
Это была сердечная встреча хороших друзей.
Зарубежных гостей не убывало. Вот приехали представители
японских углекопов.
Их поразил чистотой и удобством мощный, современный
комплекс поверхностного оборудования шахты «Кочегарка».
— Сергей Иванович,— обращались кочегаровцы к помощни¬
ку главного механика Сизову, сопровождавшему делегацию,—
отчего наши гости невеселые?
— Трудно им живется,— наскоро делился впечатлениями от
бесед с заморскими шахтерами Сизов.— У них хозяев двое —
свои и американские. А получают гроши, живут в бараках. На
шахтах специальный штат полицейских надзирателей, чтобы не
бунтовали. За взрывчатку, за осветительные лампы удерживают
с зарплаты, а спецовку и инструмент приходится покупать на
собственные деньги. Но они борются за лучшую жизнь.
В тяжелой тишине сидели и думали шахтеры о доле япон¬
ских горняков с угольных копей острова Хоккайдо.
183
— У нас тоже такое было,— проронил старый горняк, при¬
шедший поглядеть на японцев.— Теперь сами хозяева.
Летом 1957 года шахту посетила делегация Германской Де¬
мократической Республики. Среди гостей — проходчик Эбер-
гард Пушнер; член ЦК Социалистической Единой партии Гер¬
мании, специалист по вопросам угля Ганс Крфчик; сотрудник
ЦК профсоюза ГДР, специалист по вопросам заработной платы
Делегация горняков Германской Демократической Республики
в гостях у кочегаровцев. 1957 г.
Эрих Гетце. Гостей интересовала новая система оплаты труда.
Они с удовлетворением отметили, что опыт советских шахт в
этом отношении достоин изучения.
Начальник шахты Леонид Слипченко рассказал гостям о
славных боевых традициях «Кочегарки», о революционных со¬
бытиях 1905 года в Горловке, об изотовском движении, об об¬
ращении коллектива развернуть вседонецкое соревнование за
достойную встречу 40-летия Великой Октябрьской социалисти¬
ческой революции.
— Характерно,— заметил Ганс Крфчик,— большие начина¬
ния обычно зарождались в коллективе «Кочегарки». У вас заме¬
чательные традиции.
184
Интересовались гости из дружественной нам Германской
Демократической Республики работой профсоюзной организа¬
ции, постановкой социалистического соревнования.
В заключение они сказали:
— Нас вообще поразил большой объем механизации работ
на шахте (да и не только на вашей). Если учесть, что все это
было разрушено и теперь восстановлено, то у вас можно мно¬
гому поучиться.
Со всех концов мира едут делегации на «Кочегарку» —
смотреть, радоваться успехам, учиться. Дважды были здесь
Шотландские шахтеры — участники VI Всемирного фестиваля мо¬
лодежи и студентов у Дворца культуры имени В. И. Ленина
шахты «Кочегарка».
представители чехословацких горняков, были шахтеры из Шот¬
ландии и из Канады. На шахте проходили производственную
практику студенты Китая и Вьетнама.
Одиннадцать лет спустя после посещения «Кочегарки» деле¬
гацией французских горняков на шахту вновь прибыли гости
Франции — журналисты газеты «Юманите». Они сказали, что
их интересует преимущественно быт советских шахтеров.
— Что ж,— ответили кочегаровцы,— смотрите, как мы жи¬
вем и делайте вывод сами.
Радушно принимал забойщик Иван Иванович Шестак со
своей супругой Натальей Трофимовной зарубежных гостей. На
столе — лучшие виноградные вина, фрукты, всевозможная за¬
куска.
Сидели за столом французские журналисты, дивились до¬
статку простого советского человека. Великолепная обстановка:
185
мягкий диван, зеркальный шифоньер, ковры. Пышно взбитые
подушки на сияющих никелем кроватях, тюлевые гардины на
окнах.
За столом завязалась откровенная беседа.
— Скажите, товарищ Шестак,— спросили журналисты,— вы
на курорте не бывали?
— Пять раз в Сочи ездил,— ответил шахтер.
— А сколько зарабатываете? Хватает ли?
— По пять тысяч. Укладываюсь,— шутливо добавил хозяин.
Торопливо скрипели автоматические ручки журналистов.
А под конец один из гостей поднялся и, обходя стол, начал
переписывать сервиз. Потом подошел к книжному шкафу с
произведениями русской и зарубежной классики.
— Зачем он это? — тихо спросила мужа удивленная На*
талья Трофимовна.
— Пусть пишет, Наташа,— улыбнулся Шестак.— А то.
небось, некоторые господа за границей думают, что наш шахтер
из глиняной миски ест.
Приезжали на «Кочегарку» зарубежные делегации, знако¬
мились с шахтой, учились новому. Ездили за границу и кочега-
ровцы своими глазами посмотреть, как живут там шахтеры.
31 августа 1957 года в столицу Чехословакии, Прагу, в со¬
ставе делегации советских шахтеров отбыл проходчик «Кочегар¬
ки» Алексей Ефимович Бурлака. Как родного брата встретили
его чехословацкие шахтеры. Весть о приезде донецкого горняка
быстро облетела Остравский угольный бассейн, где Бурлака
знакомился с жизнью и работой шахтеров.
— «Кочегарка»,— с любовью произносили это слово чехи.—
Знаем. Очень хорошо знаем!
Его сопровождал инженер, получивший образование в Мос¬
ковском горном институте. В первой же лаве он увидел изготов¬
ленный на Горловском заводе комбайн «Донбасс», пользующий¬
ся особой любовью шахтеров. Здесь, в чехословацкой шахте,
ему показывали гидравлическое крепление, полученное из Гер¬
манской Демократической Республики. Все это было проявле¬
нием нерушимой дружбы стран социалистического лагеря.
Видел Бурлака, как народная власть заботится об охране
труда горняков: в комбайновой лаве — орошение, увлажнение
забоя. К услугам шахтеров — кинотеатры, санатории. Посетил
он научно-исследовательский институт. И ему говорили с гор¬
достью:
— Мы строим новую жизнь по вашему примеру.
Показывали ему чехословацкие товарищи строящийся по¬
селок горняков имени Сталинграда. Это будет красивый благо¬
устроенный городок со школами, больницами, детскими яс¬
лями.
— Как у вас! Как на «Кочегарке!»
186
На празднование Дня горняка !в Чехословакию прибыли
многочисленные зарубежные делегации. Много теплых слов
о родной «Кочегарке», о жизни советских шахтеров слышал
Алексей Бурлака за праздничным столом.
Глава делегации горняков из Нижнего Уэльса, коммунист
Тайпер, обратился к нему:
— Я бывал в составе делегации в Советском Союзе. У нас
на родине каждый шахтер знает о «Кочегарке».
На огромном митинге в Праге горняки многих стран заяв¬
ляли о единодушном стремлении крепить дружбу и бороться
за мир.
В своем выступлении советский шахтер сказал:
— Мы так же, как и все вы, боремся за содружество наро¬
дов, за мир во всем мире.
На столе у Алексея Ефимовича память о чехословацких
встречах. Обнаженная по пояс фигура горняка, порывисто
устремленного вперед, с отбойным молотком на плече, с шах¬
терской лампой в руке. На постаменте, черном, как угольный
пласт, по-чешски выгравировано: «На дружбу!».
Трудно иными словами точнее передать помыслы творцов-
созидателей, которым дороже всего на свете — мир.
Павел Скубко.
ПОСЛАНЕЦ ДОНБАССА
П о всей эстакаде цветы полевые,
Полотнищем красным обтянут копер.
В китайскую шахту сегодня впервые
Спускается первый советский шахтер.
Ему уступают дорогу с почтеньем,
Шахтеры китайцы кричат ему: — Друг!
И тянут навстречу букеты сирени
Десятки углем перепачканных рук.
Забрались повыше китайские дети,
Чтоб это увидеть, запомнить навек,—
Как вместе с отцами на ясном рассвете
На шахту советский идет человек.
В зеленой спецовке и фибровой каске
Он с лампочкой светлой шагает в забой,
Похожий на Данко из горьковской
сказки,
Посланец Донбасса, забойщик простой.
Николай Домовитое,
РАДИ ЖИЗНИ
С мерть бродила рудничным поселком, заглядывая в шах¬
терские норы.
Четыре дня «хватало» за живот Ивана Бондаря, крючило
его, а после пятой ночи коногон затих. Не оставил он в зем¬
лянке, где жена и рахитичные дети, ни доброго заработка, ни
крепкой одежды — одна лишь торба огрызков хлеба, что при¬
пасали на «черный день».
Туман... Слякоть... Ветер...
Грязной улочкой тащится слепая кляча. В угольной тележ¬
ке, постукивая головой о днище, лежит холодное тело шахтера.
Люди смотрят вслед сухими глазами, обреченно вздыхают:
— Вот так и мы... Ежели господу угодно, доктор перечить
не станет...
Врач Апполинарий Пуйкевич, единственный на несколько
рудников, был на вызове и успел только на вскрытие.
— Снова аппендицит! Черт подери! — доктор безнадежно
махнул рукой.
Во всей Горловке нет ни хирурга, ни инструментов, ни даже
места для операции. Рудничная больница — приземистое одно¬
этажное здание — всего лишь на пятнадцать мест.
А к больнице везут и везут: то изувеченных обвалами, то
замученных проклятой жизнью.
Так было...
Но оставим былое...
В приемной медсанчасти шахты «Кочегарка» тревожно за¬
звонил телефон: внук Ивана Бондаря, машинист электровоза
Павел Бондарь занемог. Один миг — и по асфальтированным
улицам города понеслась карета скорой помощи. Больной уже
в безопасности. Перед ним распахнулась дверь двухэтажного
здания шахтерской больницы; ему готовы служить шестнадцать
кабинетов поликлиники с клинической лабораторией, новей¬
шей диагностической аппаратурой. Здесь двадцать три врача
самых различных профилей. Все их назначения, все целитель¬
ные лекарства, изготовленные у нас в стране, донесут до боль¬
ного умелые руки семидесяти семи средних медицинских работ-
189
ников., за ним будут смотреть, как за своим родным, сердечные
няни. Нет, не дадут умереть внуку шахтного муравья Ивана
Бондаря советские люди в белых халатах!
...Однажды в больницу доставили в тяжелом состоянии за¬
бойщика Николая Бутенко.
Над ним озабоченно склонилась заведующая терапевтиче¬
ским отделением, доцент Лидия Борисовна Чижина, о его лече¬
нии десятки раз на день справляется главный врач медсан¬
части Александра Николаевна Титова, дочь потомственного
Шахтный врач, кандидат медицинских наук Лидия Борисовна
Чижина осматривает поступающего на «Кочегарку» молодого ра¬
бочего Ивана Ладыгина.
кочегаровца, возле больного собрались лаборанты с множе¬
ством сложнейших приборов. Больному двигаться не надо:
к нему подъезжает передвижной рентгеновский аппарат.
Сомнения отброшены: диагноз точен. Начинается лечение.
Вскоре знатного шахтера увидели снова с друзьями в на¬
рядной.
Хлещет ветер... Неистовствует непогодь...
Упруго дрожит отбойный молоток в крепких руках Егора
Несмачного. Он спокоен. Мирно спят его дети и жена. Забой¬
щик уверен, что если вдруг его Колька занеможет, один теле¬
фонный звонок — и сразу же отправится к ним на дом участко¬
вый педиатр Фрумкес.
Сотни шахтерских детей с рассветом уходят в детсады шах¬
ты «Кочегарка», а совсем маленьких относят в ясли. Их встре¬
тят там приветливые воспитательницы, детские врачи.
190
Д$ти... нынешних шахтеров — потомки несчастного Ивана
Бондаря — не знают, что такое уродующий тело рахит, они
никогда не заболеют ни чумой, ни оспой. Врачи и сестры де¬
лают им профилактические прививки против этих страшных бо¬
лезней, ежемесячно осматривают.
В шахтном комитете — людно. Заседает страховой совет.
Делегаты всех участков разбирают заявления таких же, как
и они, проходчиков, машинистов электровозов, забойщиков.
На столе около пятисот оздоровительных путевок. Они разные:
за половинную плату или вовсе бесплатные. Отдельным горня¬
кам даже деньги выдают на проезд к месту отдыха.
Идут поезда на живописный берег Крыма, в чарующие
Карпаты, на целебный Кавказ. В вагонах — немало горняков
прославленной «Кочегарки».
Утро. Слышен говорок работающих на лесном складе.
Фельдшер Иван Телига шагает по шахтному двору. Дел у него
много: нужно проверить чистоту воды в бане, готовность де¬
вяти поверхностных санпостов и шестнадцати подземных, за¬
глянуть в сандружину.
Фельдшер доволен: везде порядок.
Иван Степанович идет в медпункт, одевает халат и прини¬
мает посетителей.
Вот царапина. Загрязнена. Молодой паренек шутит:
— Э-э, пустяк. Заживет.
Но заведующий тщательно обрабатывает ранку и обяза¬
тельно вводит противостолбнячную и противогангренозную сы¬
воротку.
Тем временем цеховой врач Лариса Александровна Доцен¬
ко спустилась в шахту к проходчикам. Соблюдается ли мокрое
бурение, все ли работают в пылеулавливателях или респира¬
торах, пополнены ли аптечки в штреках; заодно интересуется
вентиляцией, замером газа.
Она уже побывала в обоих подземных медпунктах, на гори¬
зонте 470 и 750 метров, успела поговорить с начальником уча¬
стка об анализе воздуха на запыленность. У цехового врача
возникло немало вопросов. На поверхности она посоветуется со
старшим своим коллегой — кандидатом медицинских наук
Л. Б. Чижиной.
Труд шахтных медработников—ради жизни, ради счастья
горняков... Чтобы в лавах работали здоровые люди, а в ямоч¬
ках на румяных щеках шахтерских детей всегда прыгали лучи
солнца.
Иван Костыря, врач
РОЖДЕНИЕ ПЕСНИ
Стояла теплая весна 1925 года...
Бывший конармеец Исаак Ливертовский еще раз взмахнул
кайлом, вытащил из вязкой, как смола, земли кусок гнилого
дерева и, проведя фуражкой по мокрому лбу, оглянулся. Во¬
круг мелькали черные и серые кепи, белые береты и цветастые
косынки. Солнечные лучи вспыхивали на взлетающих лопатах
и ломах. Люди, вышедшие на субботник, работали быстро
и согласно: корчевали старые пни, расчищали площадки, выру-
бывали чахлые ветви кустарников. Никто не торопил их, никто
не отдавал распоряжений. Только чуть в стороне, выбрав место
посуше, музыканты в запорошенных углем куртках без устали
дули в медные трубы.
И хотя руки давали о себе знать после восьмичасового ра¬
бочего дня, никто не думал об отдыхе. Не думал о нем и три¬
дцатилетний Исаак, горняк шахты № 8. Время ли размышлять
об этом, если в сердце только одно: «Мы наш, мы новый мир
построим, кто был ничем,— тот станет всем».
Здесь, на пустыре, в трехстах метрах от громадных терри¬
конов «Кочегарки», возле которых толпились подслеповатые,
видавшие виды старушки-землянки, было решено заложить
фундамент Дворца культуры. Люди не хотели и не могли жить
по-старому, они жаждали песен, музыки, танцев, книг. Шла
упорная борьба за культуру.
И горняк на миг вспомнил дочурку Валю, с нетерпением
'ожидающую его прихода. По его усталому лицу скользнула
улыбка. Для нее, сделавшей недавно первые шаги, он строит
это здание. И Ливертовский еще яростнее застучал кайлом.
1.
...До начала репетиции несколько минут. Хористы быстро
занимают свои места.
— Приготовились!—говорит Александр Георгиевич Стра-
тановский.
192
Руки пианистки, молодой, подвижной женщины с русыми
волосами, проворно забегали по клавишам. Лицо ее напряжен¬
но и сосредоточенно. Это Валентина Исааковна Ливертовская.
Сбылись мечты ее отца, ныне помощника начальника шахты
№ 6—7. Та самая Валя, о которой он вспомнил на субботнике,
еще до Великой Отечественной войны закончила Горловскую
музыкальную школу, затем Артемовское музыкальное училище,
и вот уже восемь летона — концертмейстер в шахтерском хоре.
Воспитывать юные таланты, прививать им страстную любовь
к искусству — стало главной целью ее жизни.
Дворец культуры имени В. И. Ленина шахты «Кочегарка».
Эта цель связала ее крепкой дружбой с Александром Геор¬
гиевичем Стратановским, вместе с которым они создавали хо¬
ровой коллектив кочегаровцев. Теперь этот хор—один из луч¬
ших в городе. А к этому лежит длинный и неровный путь через
множество больших и малых трудностей. Вот Евгений Журавлев:
он свободно исполняет арию князя из оперы «Русалка» Дарго¬
мыжского, активный пропагандист классической музыки.
А услышали бы вы его голос на первых занятиях: он то гудел,
словно труба, то дрожал оборванной струной. Не раз добро¬
душно смеялись над неудачами Евгения товарищи, не раз он
огорченно махал рукой и выбегал за двери.
Но юность, искусство возвращали его в этот зал, полный
чарующих звуков.
Евгений овладел основами пения. Да так крепко, что... влю¬
бился в хористку Марию Чайку, веселую сверловщицу с голу¬
быми глазами, которая недавно стала его женой. «Музыкаль¬
ная семья, дуэт!» — весело острили по их адресу хористы.
Много заботы и старания отдает любимому делу Александр
13 Наша «Кочегарка»
193
Георгиевич. В хоре сейчас восемьдесят человек, это серьезный
обнадеживающий коллектив. Он ежегодно занимает вторые
места в смотре художественной самодеятельности рабочих
угольной промышленности Сталинской области, имеет около де¬
сяти Почетных грамот. Не было такого мероприятия в городе,
где бы не выступали воспитанники Стратановского. Они частые
гости горняков шахт № 4—5 имени Румянцева, № 5 имени
Ленина, трудящихся коксохимического и азотнотукового заво¬
дов, совхоза «Красный партизан».
Зрители полюбили солиста забойщика Николая Фесика, по¬
хожего на Петра из «Наталки Полтавки», за его вдохновенное
исполнение песен «Чорнн очЬ>, «Дивлюсь я на небо». Большим
авторитетом пользуется у них проходчик Валентин Стрельников,
который преподносит им куплеты Тореадора из оперы Бизе
«Кармен» и песни из репертуара Ива Монтана. Любимец зри¬
телей— проходчик Аркадий Лучников — ведет программу кон¬
церта. Ресницы его припудрены угольной пылью.
Большое место в программе занимают произведения само¬
го Стратановского. Им написано около пятидесяти песен о жиз¬
ни и труде шахтеров, целый ряд романсов на тексты Пушкина
и Лермонтова: «Заклинание», «Нет, не тебя так пылко я люблю»
и другие.
Его песни передавались по областному, республиканскому
и всесоюзному радио, отмечались премиями на различных кон¬
курсах, а такие, как «Шахтерская зорюшка», «Незабудка», «До¬
нецкая молодежная», «Галинка», «Ждем вас в Донбассе»,—
взяты для постоянного исполнения шахтерским ансамблем пес¬
ни и танца «Молодая гвардия». Недавно Донецкое отделение
Союза композиторов Украины приняло Стратановского в свои
ряды.
Многие воспитанники Александра Георгиевича посвятили
себя искусству. Лина Хараберюш закончила музыкальное учи¬
лище и работает в кинотеатре «Комсомолец», Григорий Чернен¬
ко учится в Харьковской консерватории, туда же поступила и
Лидия Харьковецкая. Иван Проценко после окончания этой кон¬
серватории преподает в Черниговском музыкальном училище, по¬
лучил путевку в жизнь в Киевской консерватории и Иван Пере¬
пелица. .
Хористы уже давно разошлись по домам, а во Дворце еще
долго не смолкает пианино: Александр Георгиевич ищет мело¬
дию новой песни.
Возможно, что это будет новое произведение о тех, кто спус¬
кается в глубокие забои добывать тепло и свет людям.
2.
Мария Родионовна Снигирева, в прошлом актриса перифе¬
рийных театров Казани, Курска, Белгорода и Семипалатинска,
194
никогда не стыдилась признаться друзьям, что она принадле¬
жит к разряду людей, легких на подъем. Она не могла долго
сидеть на одном месте и кочевала с маленьким чемоданчиком из
одного города в другой, объясняя это отсутствием семьи, болез¬
нью печени и неугасавшей страстью к путешествиям.
Но с некоторых пор Мария Родионовна умалчивает об этой
черте своего характера. Однажды, приехав в Горловку, чтобы
в обкоме профсоюза энергетиков получить направление в какое-
нибудь неизвестное ей новое место, она зашла во Дворец коче-
гаровцев. Там с минуты на минуту должен был начаться вечер,
посвященный памяти Тургенева.
В это время одна из девушек, запыхавшись, подбежала
к группе товарищей по драматическому кружку и попросила
их послушать перед выходом на сцену, правильно ли она чи¬
тает рассказ писателя. Она явно волновалась и спешила.
— Да ты не обращай внимания на знаки препинания, читай
по-своему, так будет живей и интересней! — посоветовал ей
кто-то.
Сердце профессиональной актрисы не выдержало, и она
вмешалась в разговор.
— Извините, но ваш совет ошибочный. Знаки препинания —
ключ, раскрывающий мысль автора. А без ключа, известно,
двери не откроешь, ее придется взламывать. Зачем же иска¬
жать искусство? К нему нужно относиться бережно.
К словам Снигиревой стали прислушиваться. Посыпались
вопросы:
— А вы кто такая?
— Руководитель?
— Будете у нас работать?
В беседе выяснилось, что уже три месяца драмкружковцы
не занимаются: их бывший руководитель Юлий Акимович Лу¬
говой уехал в Сталино, где стал режиссером телецентра. Прав¬
да, созданный им коллектив не распался, но потерял, как го¬
ворится, направление.
Марию Родионовну молодежь попросила остаться во
Дворце, и она после некоторого колебания согласилась. И снова
в кружке закипела творческая жизнь.
Драматический коллектив существовал уже пять лет. Он
осуществил постановку целого ряда спектаклей, в том числе
таких, как «Персональное дело» Штейна, «Машенька» Афино¬
генова, «Под золотым орлом» Галана, «Назар Стодоля»
Шевченко.
С приходом Марии Родионовны кружковцы подготовили
спектакль «Любовь Яровая».
...Спектакль рождался в муках. Написали письмо во Все¬
российское театральное общество и попросили прислать что-
нибудь по истории создания «Любови Яровой» и фотокарточки
актеров в гриме. Вскоре получили материал по постановке
спектакля в Малом театре, артисты которого работали над
пьесой в содружестве с автором, а также рецензии и высказы¬
вания об образах, созданных в пьесе Мордвиновым, Еланской,
Добронравовым.
Весь материал был тщательно изучен и обобщен. Затем сде¬
лали небольшой экскурс в прошлое, в ту обстановку, в которой
действовали герои К. А. Тренева. Приходилось обращаться
к литературе, кинофильмам, воспоминаниям старожилов горо¬
да. И только тогда приступили к чтению текста и психологи¬
ческому анализу поступков героев. Работа увлекла людей,
вдохнула в них веру в свои силы.
Забойщик Владимир Кругликов получил роль комиссара
Романа Кошкина, инженер Константин Мельников — офицера
Михаила Ярового, забойщик Виктор Обметкин — вахмистра
Семена Скопцова. Над образом учительницы Любови Яровой
работала заведующая детским садом Вера Шельдяшова. В спек¬
такле участвовало 40 человек и дело осложнялось тем, что их
трудно было собрать всех вместе на репетицию.
Но после того, как в устном журнале «Навстречу 40-й годов¬
щине Октября» была успешно показана одна из сцен пьесы,
возросли активность и посещаемость кружковцев. Стали при¬
ходить новички. Вернулся в коллектив и проходчик Виктор
Крылов, в свое время переставший посещать занятия.
И вот, наконец, премьера. Прошла она сверх ожидания
успешно. Несколько раз опускался бархатный занавес. И вновь
его заставляли поднимать тяжелые раскаты аплодисментов.
Горняки не хотели расходиться. Они приветствовали рождение
своих артистов, происшедшее на их глазах,— Юрия Бойко, оде¬
того в мундир полковника Манилина, Виктора Нелина в бес¬
козырке матроса Шванди, Виктора Прудникова, Екатерину
Попову, Бориса Хлудова, Виктора Сачука, Эдуарда Комарова,
Елену Ващенко — всех, что за несколько часов воспроизвели
яркую картину революционной борьбы за счастье народа.
— Такой спектакль не худо показать и в Киеве,— заметил
главный художник Енакиевского русского драматического те¬
атра имени Пушкина, оформлявший пьесу..
Успех окрылил кружковцев. Они по-настоящему поняли,
какая это великая радость — владеть сердцами людей, вол¬
новать их высокими чувствами, вызывать слезы, улыбки, воз¬
мущение, любовь и ненависть. А для этого надо и самому быть
честным, отзывчивым, трудолюбивым. Может быть, поэтому
все участники кружка — передовики производства: ведь нелов¬
ко услышать от товарища по забою: артист-то ты артист, а от¬
бойный держать не можешь. Эти люди умеют красиво жить не
только на сцене.
Когда у Кости Мельникова и Тамары Хабаровой родилась
дочь, весь коллектив с букетами цветов пришел поздравить их.
196
Новорожденной дочери Юрия Бойко купили детскую коляску.
Коллективно встречали и Новый год, вспоминали товарищей,
улетевших из родного гнезда. Много говорили о Наде Дрозд,
которая теперь живет в Москве и снималась в кинофильмах
«Чемпион мира» и «Папина машина», о Нелле Корниенко
и Нелле Михайличенко, ставших профессиональными актрисами
Енакиевского драматического театра, о Юлие Акимовиче Луго¬
вом, кому они обязаны первым познанием сцены.
3.
На экране лекционного зала Дворца шел документальный
фильм «Песни над Днепром». Перед зрителями проходили жи¬
вописные пейзажи сегодняшней Украины: спокойный и могучий
Танцевальный коллектив шахтеров «Кочегарки».
(Кадр из документального кинофильма «Песни над Днепром).
Днепр, бескрайние поля с высокими хлебами, заводы с облач¬
ками дыма над трубами, полновесные составы с углем, уходя¬
щие по стальным магистралям от шахт. На фоне этих картин
выступали талантливые артисты из народа: певцы, танцоры,
участники струнных, драматических кружков — представители
художественной самодеятельности республики.
Группа юношей и девушек в летних национальных костюмах
изображает отдых шахтеров после трудовой смены. Мелькают
оживленные лица. Кто-то дарит смущенной девушке цветы,
кто-то в небольшом кружке отбивает русскую плясовую.
— Посмотри-ка, посмотри на себя! — дергает Валентин Че¬
редниченко сидящего рядом с ним забойщика Владимира Стука-
197
лова.— Да ты работаешь в кинокартине лучше, чем в кружке
или в лаве. Давай действуй, рубай уголек стране!
— Не скромничай,— оборачивается Стукалов,— сам вон
подпрыгиваешь, как будто тебя ветром поднимает. Гляди, так
немудрено выпрыгнуть с полотна в зал, заиками сделать то¬
варищей. А потом отвечай за тебя...
И хотя друзья забывают о том, где они, и говорят слишком
громко, никто не останавливает их. Десятки любопытных взгля¬
дов направлены в сторону драмкружковцев. Сколько в них
удовлетворения и гордости. Наверное, с таким же восторгом
смотрели в Большом театре делегаты XX съезда партии на тан¬
цевальный ансамбль кочегаровцев, который показал украин¬
скую и шахтерскую пляски...
...Бодро звучит мелодия «Шахтерского марша». Декорация
изображает шахту, окруженную зелеными аллеями. Вот по ним
проходят две девушки в белых блузках. Они пристально смот¬
рят вперед, потом машут друзьям, и сейчас же молодежь окру¬
жает почетного шахтера, седоусого горняка, который только
что поднялся на-гора. Он поднимает на руки пионерку с буке¬
том роз. Все уходят.
На сцене остается только один забойщик — в каске, с горя¬
щей лампочкой. Он растерянно оглядывается — невеста не при¬
шла поздравить его с победой. И вдруг горняк вздрагивает:
сзади незаметно подкрадывается любимая. Ну, конечно, она
стеснялась при людях выразить свои чувства. А теперь и
обнять юношу можно: никто этого не увидит. Они вместе кру¬
жатся вокруг шахтерской лампочки, которую горняк поставил
на землю.
Но, оказывается, не так-то просто спрятаться от глаз това¬
рищей, которые неожиданно появляются рядом, хлопают в ла¬
доши и тоже пускаются в пляс. Просят сплясать и почетного
шахтера, который уже успел переодеться и вышел подышать
свежим воздухом. На его мундире тоненько позванивают орде¬
на и медали. Он лихо идет вприсядку и не желает уступать
молодежи. А в вечернем небе, как шахтерские лампочки, кру¬
жатся звезды. Хорошо жить, работать и отдыхать в родном
Донбассе!..
. За исполнение этой пляски танцевальный ансамбль на Все¬
союзном смотре художественной самодеятельности получил
диплом первой степени.
4.
Много интересного во Дворце горняков шахты «Кочегарка».
Он стал настоящим очагом культуры. В просторном зале его
театральной части, рассчитанном на тысячу сто человек, всегда
многолюдно по вечерам. Горловчане спешат в недавно обору¬
дованную комнату — музей по истории Горловки. Здесь моло-
198
дежь знакомится с портретами руководителей и участников'
Горловского вооруженного восстания 1905 года — А. С. Греч¬
невым, Г. Ф. Ткаченко-Петренко, С. Я. Бескаравайным,
В. А. Исиченко, которые боролись и проливали кровь за свет¬
лую молодость нынешнего поколения.
К услугам отдыхающих горняков биллиардная, комната
игр, лекционный зал. Здесь ежедневно проводится какое-либо
мероприятие: лекция, читательская конференция, вечер обмена
Памятник В. И. Ленину у Дворца культуры
шахты «Кочегарка».
опытом, встреча с молодыми писателями города, устный жур¬
нал. Библиотека располагает двадцатью тысячами книг худо¬
жественной, политической и технической литературы, большим
количеством газет и журналов.
Только в 1957 году силами художественной самодеятель¬
ности тут было дано семьдесят концертов и спектаклей. Гор-
199
няки прослушали 125 лекций, участвовали в 69 вечерах отдыха.
Теперь в кружках занимается около 550 человек, почти каждый
четвертый труженик предприятия — член художественной само¬
деятельности.
Много интересного происходит в кружках детского сектора
Дворца культуры.
Во Дворце имеется своя киносъемочная аппаратура. Сейчас
агитбригада во главе с Факовым снимает документальный ки¬
нофильм «Шахта «Кочегарка». Работает постоянный радиоузел.
Необычайное волнение испытываешь, когда осматриваешь
залы этого величественного храма. Много интересного помнят
они. Здесь китайский писатель Эми Сяо в 1933 году назвал
Павла Григорьевича Беспощадного «цветком донецкой поэзии»,
здесь училась петь горловчанка, ныне артистка Большого
театра, лауреат Сталинской премии Евгения Смоленская, и не
раз выступали писатели Борис Горбатов, Ярослав Смеляков,
Иосиф Уткин, Михаил Светлов, Степан Олейник, Новиков-При¬
бой. А сколько нового и талантливого еще родится в этих
стенах!
И не верится, что это здание было варварски сожжено гит¬
леровцами. Нет, песню не сжечь, не убить. Она создается здесь
настоящими творцами, не признающими разницы между тру¬
дом и творчеством.
Владимир Демидов.
ШАХТЕРСКОЕ НАШЕ СПАСИБО
^5 аметно по Горловке нашей,
Как вырос шахтерский Донбасс,
Как стал он светлее и краше,
Как Горловка радует глаз!
Гуляешь ли в Горьковском парке,
Проспектом Победы пройдешь:
Дома — как на праздник подарки,
И каждый на славу хорош!
Шумят тополя, как фонтаны,
Струится листва в небеса,
Сверкают цветов океаны,
Звенят горловчан голоса.
Им Горловка тем дорогая,
Что вместе живут и растут,
И в техникум вместе шагают,
И вместе спешат в институт.
Стремятся просторным асфальтом
Машины одна за одной,
Сигналят то басом, то альтом...
Чудеснейший день выходной!
«Победы», роскошные «Зимы»...
И гордо глядит постовой:
Хорош, мол, наш город любимый,
И знатен народ трудовой!
Все движется чинно и строго
По взмаху руки постового/
И в знаке поднятой руки:
Счастливый вам путь, земляки!
Поехали верной дорогой,—
Поехали к балке Широкой...
Где в жданной красе перед нами
Раскинется новый Донбасс,
Где чайкам сновать над волнами,
Где море обрадует нас...
Заметно по Горловке нашей,
Как вырос Донбасс трудовой,
201
г\ак стал он светлее и краше,
Как близок нам город родной!..
Шахтерское наше спасибо
Народной надежде — ЦК!
Он—наша и совесть, и сила,
Источник побед горняка.
Павел Беспощадный.
В НОВОМ НАСТУПЛЕНИИ
1U января 1957 года в зале Дворца культуры «Шахтер» со¬
брались лучшие люди «Кочегарки», чтобы обсудить решения
декабрьского Пленума ЦК КПСС и поговорить по душам
о том, как дать стране больше угля.
Именно к этому призывал кочегаровцев присутствовавший
на собрании первый секретарь ЦК КП Украины А. И. Кири¬
ченко:
— С первых дней второго года шестой пятилетки надо обес¬
печить выполнение плана угледобычи каждой шахтой, каждым
участком, каждой лавой, работать ритмично, ликвидировать
простои механизмов. В то же время не все тресты и шахты вы¬
полняют план. Это положение нужно немедленно исправить
и это под силу угольщикам Донбасса. Больше того, шахтеры
Донецкого бассейна сейчас должны не только выполнить, но и
перевыполнить план. Для этого имеются все условия. При об¬
суждении Постановления Совета Министров СССР и ЦК
КПСС «О неотложных мерах по развитию угольной промыш¬
ленности Украинской ССР» на всех шахтах разработаны орга¬
низационно-технические мероприятия, направленные на повы¬
шение добычи угля, производительности труда, снижение себе¬
стоимости топлива, улучшение организации производства. Надо
их последовательно и настойчиво, пункт за пунктом, выпол¬
нять...
Заканчивая свое выступление, Алексей Илларионович при¬
звал шахтеров «Кочегарки» быть в первых рядах и возглавить
борьбу донецких горняков за достойную встречу 40-й годов¬
щины Великого Октября.
Один за другим выходили на трибуну горняки старейшей
донецкой шахты и взволнованно говорили о том, что кочега¬
ровцы достойно встретят великую дату. Поддержали горняки
и своего товарища — забойщика Н. А. Зуева, который предло¬
жил в подарок 40-й годовщине Великого Октября выдать на-
гора двенадцать тысяч тонн сверхпланового топлива.
Здесь же на собрании было принято Обращение ко всем
шахтерам Донецкого бассейна, в котором говорилось:
203
«Мы убеждены, что всем горнякам донецкого края по
плечу большие сложные задачи, стоящие во втором году шестой
пятилетки. Надо только, чтобы каждый на своем посту честно
и добросовестно, со всей ответственностью относился к делу.
Каждый шахтер должен искать, находить и ставить на службу
народу неисчерпаемые резервы роста социалистического про¬
изводства, повышения производительности труда.
Мы призываем всех шахтеров Донецкого бассейна раз¬
вернуть соревнование за достойную встречу 40-летия Великого
Октября. Дадим больше угля любимой Родине! Умножим тру¬
довую славу угольного Донбасса!»
И вот шахтеры «Кочегарки» повели настойчивую борьбу за
уголь, за выполнение своих обязательств. Не сразу пришла
победа. Она потребовала напряжения сил всего коллектива.
Люди искали новые пути роста производительности труда и на¬
ходили их.
Длительное время отставал участок № 27—750, руководи¬
мый И. Г. Леонтьевым. Пласт этого участка «Андреевский» —
самый капризный на шахте. Его мощность непостоянна, кровля
неустойчива, откаточный и вентиляционный штреки зажаты.
На участке не хватало крепильщиков.
И вот пришло решение. Две забойные смены слили в одну,
а третьей поручили наведение порядка на нижнем и верхнем
штреках, а также предварительную нарезку кутков. Участок
постепенно начал выходить из прорыва и стал одним из луч¬
ших на шахте.
В отдельные дни коллектив втрое перекрывал суточные за¬
дания.
Росли на участке люди. Вместе со старыми шахтерами за¬
мечательно трудилось четвертое поколение кочегаровцев. Ха¬
рактерным примером в этом отношении может послужить
судьба молодого забойщика Алексея Глущенко. На шахту
«Кочегарка» демобилизованный солдат Глущенко приехал
прямо с вокзала.
— Прибыл в ваше распоряжение,— рапортовал он в отделе
кадров и по старой армейской привычке стукнул каблуками
кирзовых сапог. Инспектор отдела кадров принял новичка, как
старого знакомого, пригласил сесть и вырвал из собственного
блокнота графленый лист бумаги для заявления. Пока Алексей
писал заявление, инспектор прикидывал в уме, на какой уча¬
сток определить этого парня.
— На участок 27—750 пойдете? — спросил он у Алексея.
— А мне все равно, на каком участке работать,— не заду¬
мываясь, ответил бывший солдат, привыкший беспрекословно
исполнять приказания своих командиров.
— Ну, вот и хорошо,— с довольной улыбкой проговорил
204
инспектор и, торопясь, написал Алексею направление на отстаю¬
щий участок шахты.
Алексею не понравилась поспешность, с которой инспектор
писал направление, да и фраза «ну, вот и хорошо» зародила
смутную тревогу. За дверью он еще раз повертел в руках на¬
правление и задумался. Да и как было не задуматься, если от
этой бумажки зависела вся его дальнейшая судьба.
— О чем задумался, детина? — весело спросил его смугло¬
лицый парнишка, дожидающий своей очереди у двери каби¬
нета.
Алексей молча протянул ему направление, на котором еще
не высохли фиолетовые чернила. Парнишка только присвист¬
нул и покачал кудрявой головой:
— Не завидую тебе, дружок, направили на такой участок,-
что и слов не подберешь... Одним словом, не участок, а «труба».
— А ты откуда знаешь? — спросил Алексей у словоохотли¬
вого собеседника.
— На своей шкуре испытал, еле вырвался оттуда,— поведал
парнишка Алексею и, оглядываясь по сторонам, зашептал в са¬
мое ухо: — Пока не поздно, иди переделывай направление, а то
все равно убежишь вслед за мною...
Алексею не понравился заговорщицкий тон паренька, не по
душе пришлось его нашептывание.
— Иди-ка ты от меня подальше! — почти крикнул он и, от¬
толкнув от себя парня, направился искать нарядную участка,
о котором ему наговорили столько нелестного.
И вот Алексей в забое. Внимательно присматривается, как
работают старые шахтеры, учится у них рубать уголь, ставить
крепление, нарезать кутки. И только много дней спустя он
понял — на участке творится что-то неладное: то крепежного
леса нет, то порожняк где-то застрял, то крепить горные выра¬
ботки некому. Людей в забое много, а работают они как-то
бессистемно, мешают друг другу. До слез обидно было Алек¬
сею слушать, как шахтеры с других участков подсмеиваются
над ними.
Пришел к начальнику участка и высказал ему свою обиду.
— Мне тоже обидно,— согласился тот с Алексеем,— ну, ни¬
чего, потерпим немного, скоро у нас дела пойдут совсем по-
иному, есть одна идея...
Начальник участка подробно рассказал о ней молодому за¬
бойщику. Сводилась эта идея к тому, чтобы отобрать в добыч¬
ную смену самых сильных забойщиков, мастеров скоростной
выемки угля.
В их число попросился и Алексей Глущенко.
Вновь организованная добычная смена поправила дела
участка. Забойщики все как один начали давать по две нормы.
205
»
ИМИ
8;
JIkHI
Когда машина въезжает в город по широкому асфальтирот
сооружений шаз
ному шоссе, первое, что предстает перед глазами, это комплекс
«Кочегарка», ее седые терриконы.
Участок рассчитался co своим долгом. Из его забоев пошел <
сверхплановый уголь. В отдельные дни Алексей Глущенко
перекрывал норму выработки в три-четыре раза, но это не 1
удовлетворяло его. Ему не давал покоя рекорд Николая Бу- i
тенко, выполнившего десять
Я. А. Трисичев.
сменных норм.
Посоветовавшись с товарищами,
Алексей решил помериться силами
со знатным шахтером. Коллектив
участка поддержал его. Алексей
вышел на поединок, уверенный в
своих силах, окрыленный доверием
друзей. Норму выработки в этот
день он выполнил на 750 процентов.
Его тепло встречали на-гора.
А сколько таких замечательных
шахтеров выросло в забоях «Коче¬
гарки» га последнее время, сколько
молодых, трудолюбивых пареньков
влилось в дружную горняцкую
семью! Рекорд за рекордом ставят
забойщики Вячеслав Богаев, Вик¬
тор Суслов, Михаил Отставнов
и десятки других. Замечательно
водят электровозы Анатолий Ка¬
минский, Таисия Скоробагатько,
Евгений Лозинский и другие.
Свое обязательство коллектив шахты «Кочегарка» выпол¬
нил досрочно и уже вел настойчивую борьбу за то, чтобы вы¬
дать на-гора ко Дню шахтера еще 28 тысяч тонн сверхплано¬
вого топлива.
Родина по заслугам оценила доблестный труд шахтеров «Ко¬
чегарки». Указом Президиума Верховного Совета СССР лучше¬
му забойщику шахты Я. А. Трисичеву было присвоено звание
Героя Социалистического Труда, а группа шахтеров награждена
орденами и медалями. Орден Ленина получил начальник участка
И. Г. Леонтьев, горный мастер Я. И. Новиков, забойщик
В честь 40-летия Великого Октября кочегаровцы отправили 53 эшелона
сверхпланового, угля. Торжественно провожали они этот эшелон...
206
207
В. И. Шамотько. Кавалерами ордена Трудового Красного Знамени
стали горный мастер П. К. Вихров, машинист электровоза
Д. С. Ткаченко, рукоятчица В. П. Халявина. Орденом Знак
Почета были награждены начальник шахты Л. Д. Слипченко,
секретарь партийной организации А. А. Зуев, главный инженер
М. Б. Ларченко, горный мастер И. Н. Мальцев, забойщики
И. И. Шестак, С. И. Добровольский. Проходчик А. Е. Бурлака
и крепильщик И. А. Ткач были награждены медалями «За тру¬
довую доблесть».
Понятна радость делегатов подшефной воинской части (слева направо)
старшего лейтенанта В. Пискунова, майора В. Бурдыкина и П. Моша¬
рова: они сегодня сами рубали уголек с друзьями-кочегаровцами...
Награда вдохновила кочегаровцев на новые трудовые под¬
виги. И вот в День шахтера 1957 года от эстакад «Кочегарки» ото¬
шел сороковой эшелон сверхпланового топлива. Но не такой
народ шахтеры, чтобы успокоиться на достигнутом. Штурм уголь¬
ных пластов продолжался с неослабевающей силой.
Навсегда войдет в славную историю «Кочегарки» день 25 октяб¬
ря 1957 года. В этот день коллектив выдал на-гора 6015 тонн уг¬
ля, из них 2714 сверх плана. Такого количества угля за сутки
шахта не выдавала за всю свою девяносто летнюю историю. Под
землей шел жаркий бой за уголь, а административно-бытовой
комбинат был похож на командный пункт. С участков летели
в штаб трудового соревнования донесения о ходе борьбы. Каж¬
дый час на диаграмме отмечалось, сколько угля выдал на-гора
тот или иной участок. Стрелка диаграммы настойчиво прибли¬
жалась к цифре, показывающей обязательство коллектива.
Каждый час появлялись многочисленные «молнии» о тех,
кто идет впереди. Вот образец «молнии» того дня: «К П часам
208
дня забойщик Михаил Отставной нарубал семьдесят тонн угля,
выполнив норму выработки на 500 процентов. Слава пере¬
довику!»
В достижении победы принимали участие не только подзем¬
ные рабочие, но и многие работники управления шахты. В этот
день, к примеру, с отбойными молотками спустился в забой
почти весь коллектив маркшейдерского бюро.
У кочегаровцев есть замечательная традиция — болеть ду¬
шой за родную шахту, делить с ней и радости и огорчения,
умножать ее славу. Вот почему потянуло на шахту снова ста¬
рых горняков, ушедших на пенсию. Узнав о том, что на родном
I
Мовый уснем.шахтеров „Ко
:' м етж дашто wo тонн- \
хгля дам ПЛАНА ■
1
j
С
..
О трудовой доблести кочегаровцев пишут многие газеты,
предприятии не хватает крепильщиков, в рабочий строй снова
вернулись опытные горняки Шевелев, Максимов, Сидоренко,
Шквыря, Черевко и другие. Не сидится дома старой кочегаров-
ской гвардии!
— Будем работать сами и учить молодежь! — заявили они.
На шахте был избран совет пенсионеров, в который вошло
пятнадцать человек.
Трудовые успехи «Кочегарки» росли по мере приближения
к юбилею — 90-летию предприятия. Друзья кочегаровцев тоже
готовились отметить этот знаменательный юбилей. А они у гор¬
няков— во всем мире. Шахтеры особенно гордятся дружбой
с воинами Советской Армии. Они шефствуют над личным
составом энской части. Горняки не раз бывали у воинов, а
на празднование 40-й годовщины Советской Украины в Гор¬
ловку приезжала делегация этой части. Шахтеры подарили
гостям три фотоаппарата, два баяна «Донбасс», шахтерскую
V4 14 Наша «Кочегарка;
209
лампочку и каску. Воины опускались в забои и пробовали
рубать уголек...
В канун Нового года защитники Отечества прислали своим
шефам-горнякам поздравительную телеграмму, в которой пи¬
сали: «Дорогие товарищи! Воины энской части шлют вам свой
горячий боевой привет и поздравляют с праздником... Желаем
славному горняцкому коллективу «Кочегарки» творческого
труда и успехов в новом 1958 году. Пусть новый год будет го¬
дом дальнейших крепнущих связей воинов и шахтеров коллек¬
тива «Кочегарки».
Замечательным событием прошлого года является истори¬
ческая телеграмма кочегаровцам. Пришла она из Киева и бе¬
режно хранится в партбюро:
«Город Горловка, Сталинской области. Начальнику шахты
№ 1—5 «Кочегарка» т. Слипченко Л. Д., секретарю парторгани¬
зации шахты т. Корху М. В., председателю шахтного комитета
профсоюза т. Панченко П. К., секретарю комсомольской орга¬
низации шахты т. Зенцеву Н. Ф.
ЦК КП Украины и Совет Министров УССР горячо поздрав¬
ляют славный коллектив рабочих, работниц, инженерно-техни-
,ческих работников и служащих шахты № 1—5 «Кочегарка» —
инициаторов социалистического соревнования в честь 40-й го¬
довщины Великой Октябрьской социалистической революции —
с замечательной трудовой победой.
Коллектив трудящихся шахты благодаря самоотверженному
труду, хорошей организации работ и умелому использованию
горной техники успешно выполнил взятые обязательства и к
40-й годовщине Великого Октября добыл свыше 55 тысяч тонн
угля сверх плана, на девять процентов повысил производитель¬
ность труда рабочего и сэкономил два миллиона рублей госу¬
дарственных средств. Трудящиеся шахты «Кочегарка» еще раз
доказали, что у них слова не расходятся с делом. ЦК КП
Украины и Совет Министров УССР выражают твердую уверен¬
ность в том, что горняки шахты «Кочегарка» добьются даль¬
нейшего роста добычи угля и впредь будут примером для шах¬
теров Донбасса в деле обеспечения нужд народного хозяйства
страны топливом. Желаем вам, дорогие товарищи, новых про¬
изводственных успехов.
Центральный комитет КП Украины.
Совет Министров Украинской ССР».
Областной Совет профсоюзов наградил шахту «Кочегарка»
юбилейным Красным знаменем.
9 декабря боевой коллектив закончил выполнение годового
плана, но порыв трудового наступления не ослабевал. В ночь,
на 1 января 1958 года из Горловки уходил семидесятый сверх¬
плановый эшелон топлива, который послали Родине шахтеры
«Кочегарки». Всего в 1957 году кочегаровцы добыли более мил¬
лиона тонн первосортного коксующегося угля.
210
Коллектив «Кочегарки» никогда не таил своих производ¬
ственных «секретов». Об этом красноречиво говорит социали¬
стическое соревнование горняков «Кочегарки» с горняками
шахты № 10 имени Артема Луганской области. Шахта имени
Артема отставала. Приехали луганские шахтеры на «Кочегар¬
ку», побывали на ее лучших участках, посмотрели, как работают
горловчане и почерпнули много полезного для себя.
Передовые методы горловских шахтеров стали достоянием
луганских горняков, помогли им ликвидировать отставание.
Шахта стала давать уголь сверх плана.
Кочегаровцы любовно называют свою родную шахту «наша
старушка». Но это, пожалуй, не так. «Шахта вечной моло¬
дости» —так можно смело назвать это передовое угольное
предприятие Донбасса.
Николай Домовитое.
1/ |4 Наша «Кочегарка»
211
СЛОВО О НАШИХ ПОДРУГАХ
Закончилось собрание, а женщины не спешили уходить. То,
что они услышали здесь, до краев переполнило их сердца
новым, неизведанным чувством. С ними говорили, как с хозяе¬
вами жизни. Они сами будут ее строить, изменять отжившие
порядки.
Председатель комячейки Чиркин рассказывал домашним
хозяйкам о шахте, об угле. Рудничные женщины и без того
знали цену углю, ведь всю жизнь только и думали о шахте:
как бы с мужем не случилось беды под землей да получки по¬
больше приносил бы домой. А тут совсем по-другому об угле
речь зашла. Чего только из него не делают! Удобрения, парфю¬
мерию, духи и краски, даже лекарство. И так-то ладно у этого
Чиркина выходило, будто без угля и жизнь не жизнь, а шах¬
тер — первейший человек на земле.
Вставай, проклятьем заклейменный
Весь мир голодных и рабов!..
— взметнулся вдруг высокий и чистый женский голос. И как
клятву, рвавшуюся из самого сердца, горячо подхватили зна¬
комые слова «Интернационала» все женщины. Они стояли
строго, как солдаты, с высоко поднятыми головами. Только
блестящие глаза и руки, сжатые в кулаки, выдавали их чувства,
готовность идти всюду, куда позовут освобожденная Родина,
Коммунистическая партия, Ленин.
Никто не даст нам избавленья:
- - Ни бог, ни царь и не герой;
Добьемся мы освобожденья
Своею собственной рукой...
Пела вместе с другими и Анна Павленко. Она не так давно
вернулась с фронта, где вместе с отцом-красногвардейцем уча¬
ствовала в разгроме вражеских полчищ белого генерала Дени¬
кина. Да... своею собственной рукой.
Рядом с ней — Анна Завадская. Неграмотная крестьянская
девушка, она приехала со Смоленщины на заработки в Дон¬
басс. Работала на брикетной фабрике Первого рудника в Гор¬
212
ловке, узнала и полюбила труд шахтеров. Всем сердцем почув¬
ствовала она опасность, грозившую рабоче-крестьянской власти
от нашествия иностранных интервентов и внутренней контррево¬
люции. В девятнадцатом году ушла в Красную Армию защи¬
щать Советы.
Обе Анны, не зная еще тогда друг друга, ездили за фрон¬
тами в полевых санитарных летучках, подбирали раненых, пере¬
вязывали их, выхаживали. А теперь, сменив военное обмунди¬
М. И. Бабкова.
А. И. Завадская.
рование на простое женское платье, повязав головы красными
кумачовыми косынками, слушали на собрании, что нужно де¬
лать здесь, на руднике, чтобы «своею собственной рукой» уча¬
ствовать в восстановлении хозяйства. Слушали и пели партий¬
ный гимн.
Среди делегаток собрания была и Анастасия Портнягова.
С четырнадцати лет она зарабатывала рубли на выборке поро¬
ды, а жила в такой землянке, что войти в нее можно было лишь
согнувшись.
— Зато белить удобно,—шутила никогда не унывавшая
Анастасия.— До потолка рукой достанешь без подставки.
За светлую долю боролись вместе со всеми шахтерами их
жены и дочери: Мария Бабкова, Ольга Савкова, Татьяна
Слипченко, Анна Сватковская, Анна Дудина, Анастасия Колес¬
никова и многие, многие другие.
Те, которые не были сильно обременены детьми или было на
кого их оставить, пошли работать в шахту. Фекла Брызгалова
стала машинистом вентилятора, Анна Новикова пошла на сор¬
14*
213
тировку, Наталья Абакумова — в ламповую. Многие помогали
шахткому и комячейке везде, где требовались их заботливые
руки.
— Женщины, не поможете ли почистить штреки? — обходил
поселок председатель шахткома Криничный.
Через час-второй уже собиралось двести-триста женщин.
Инструмента не хватало, а подметали, как у себя дома. Прият¬
но было потом коногонам ездить по очищенным путям. Реже
стали аварии.
Прибыло много лесу на склад, а сгрузить некому...
— Ты, Гришенька, девочек покорми, за Леней присмотри, да
не забудь уроки выучить, а если задержусь, в школу не опо¬
здай,— наставляла Татьяна Слипченко десятилетнего старшень¬
кого. А мимо окон ее дома уже шли подруги. У каждой дети и
у каждой на сердце забота о делах шахты.
На работе хочется сделать как можно больше. За одно брев¬
но ухватилась, а другое под ногами не приметила,— упала, лоб
расшибла, а все-таки полную смену — восемь часов — выстоя¬
ла, от других не отстала.
— Ну как, Гришенька, девочки кушали?
— Зина плакала, а Нина молчала. Ее молоко я Зине от¬
дал,— отчитывался смущенный хозяин.
Девочки совсем малы. Одна, видимо, нездорова. Снести бы
в консультацию, а далеко...
❖ *
❖
— А знаете, женщины,— заговорила на одном из собраний
Анна Новикова,— давайте устроим свои детские ясли. Какие
из нас помощницы, если думаем, как бы скорей, скорей домой?
— Да и консультацию заодно,— поддержала ее Татьяна
Маркова.
В самую пору пришлось предложение. Сразу же и порешили
приняться за устройство яслей. Подобрать помещение поручи¬
ли Марии Шаповаловой, Полине Кошевой и Марии Толстико¬
вой, разрешение выхлопотать в поселковом Совете — Анне За¬
вадской и Анне Новиковой. Горячо пошло дело. Все, у кого есть
дети, помогали шить скатерти, накидки, постельное и детское
белье. Поселковый Совет поддержал инициативу женщин, по¬
дыскал помещение за счет уплотнения старых специалистов
шахты, которые занимали по восемь-девять комнат. Не прошло
и двух недель, как в ясли можно было приносить детей. В кон¬
сультации врач Королева уже принимала для проверки ребят.
В Горловке тогда еще не было скорой помощи. Делегатки от
рудника № 1 предложили организовать свою станцию скорой
помощи по типу больших городов. Послали письмо в Народный
Комиссариат здравоохранения с просьбой выделить средства и
прислать машину, а тем временем подобрали помещение. Энер-
214
гично взялись за его оборудование Анна Устинова, Ульяна Шев¬
ченко, Мария Спицына. Вскоре первая машина прибыла, и стан¬
цию открыли.
* *
*
— Не должно быть у нас беспризорных детей! — заявили
на одном из собраний женщины. Тут же наметили, как собрать
всех сирот в детские дома.
Петя Гаврюченко бродил по базару. Где выпросит кусок
хлеба, где стянет с прилавка конфету или пряник. Ночевал в
разваленной бане. Там собирались и его дружки. Рано утром
группа женщин — Бабкова, Устинова, Локтионова пришли к
развалинам, когда дети еще спали. Положили возле каждого
кусок хлеба с колбасой или с маслом. Одного из ребят осторож¬
но разбудили.
— Ты хочешь, чтобы у тебя была мама? — ласково спросили
его женщины.
Растерянный Петя Гаврюченко—а это был он—не понял,
чего от него хотят. Ему разъяснили, что пришли забрать его
жить у той женщины, какая ему больше всех понравится. На¬
кормили мальчика, попросили его помочь вывести из ночлежки
и остальных ребят.
Детей взяли в специально оборудованный детский приемник,
помыли, одели, вывезли в детские дома. Петя остался жить у
Анны Ивановны Завадской, учился, потом стал продавцом в
магазине. Четырнадцати лет вступил в комсомол. Выдвинули его
на должность заведующего магазином. В начале Великой Оте¬
чественной войны Петр Гаврюченко ушел добровольно в Крас¬
ную Армию. Погиб геройской смертью.
Случалось, что дети не помнили своих фамилий.
— Пишите на мою,— заявила однажды Эсфирь Михайловна
Янковская.
Она стала самой «многодетной» матерью. Записывали детей
на свои фамилии и другие женщины. С каким энтузиазмом со¬
бирали они одежду, детское белье, игрушки! Создавали свой
детский дом, приютивший десятки беспризорных ребят, лишив¬
шихся родителей во время гражданской войны.
* *
*
Участниц женских собраний тогда называли делегатками.
У каждой делегатки была памятка — розовый, сложенный
вдвое листик плотной бумаги. Там были перечислены все ее
обязанности. Особенно важным считали они шестой пункт, в ко¬
тором говорилось: «Помни, что Советская власть ждет от тебя
помощи и поддержки!» Но этот пункт было легче выполнять,
чем десятый. В нем было написано: «Делегатка не должна быть
215
неграмотной. Скорее запишись в школу по ликвидации негра¬
мотности!»
А как это сделать? С чего начать? Казалось, детский дом
легче организовать, чем школу ликбеза. То ведь делалось всем
миром, а тут постигать грамоту надо только своей головой. Да
и неловко как-то садиться за парту.
— Я вот что думаю,— сказала Фекла Брызгалова.— Да¬
вайте пригласим не учительницу, а грамотную комсомолку. И
будем собираться у кого-нибудь на квартире.
Заниматься начали Анна Завадская, Фекла Брызгалова, Ев¬
докия Локтионова, Анна Устинова. Вскоре к ним примкнули
Ольга Савкова, Агафья Карпушов'а, Наталья Куранда, Наталья
Шелкова, Матрена Голубова, Наталья Минкина. Учила их ком¬
сомолка Пичковская.
Преодолела застенчивость и Ульяна Шевченко, мать шесте¬
рых детей. Привела с собой еще несколько женщин. Раздели¬
лись на две группы. Пригласили комсомолку — учительницу
Дудник.
С открытием Дворца культуры у женщин появилось еще
больше возможностей собираться, учиться. Открыли курсы
Красного Креста, на которых готовили санитарных дружинниц,
создали хоровой и драматический кружки.
— Сегодня во дворце собрание безбожников. Пойдем? — за¬
шла Анна Новикова к своей подруге Анне Завадской.
— И не помыслю — грешно ведь! — категорически заявила
Завадская.
— Ну, поспорим с безбожниками. А то и просто послуша¬
ем,— уговаривала ее Новикова.
Одолело желание пойти, не отстать от других. Прослушав
лекцию, Анна Ивановна Завадская спорить с безбожниками не
стала, но была задумчива и встревожена. На вторую и третью
антирелигиозные лекции шла уже без уговоров.
— А потом,— вспоминает Анна Ивановна,— когда стало мне
понятно, что для бога нет места ни на небе, ни на земле, сама
удивлялась, как могут люди верить небылицам!
— Надо всем женщинам открыть глаза. С религией нужно
бороться,— заявила она после на собрании.— Лучше всего со¬
всем закрыть церковь.
— Это не так просто,— сказали ей в партийной организации
шахты.— Закрыть церковь можно только с разрешения власти,
а для этого требуется постановление общего собрания населе¬
ния, да не просто постановление, а подписанное гражданами.
Дело осложнялось. Чтобы население подписало такую бума¬
гу, надо еще много и много разъяснять в массах вред религии
и предрассудков. Анна Ивановна и другие женщины рьяно взя¬
лись за антирелигиозную пропаганду. Помогли организовать во
Дворце культуры антирелигиозный музей. Завадская сама на¬
училась делать небольшие химические опыты. Ее вскоре назна-
216
чили заведующей музеем. Руководила антирелигиозной пропа¬
гандой Г. М. Бершадская, приехавшая из Харькова, где получи¬
ла специальную для атеистической пропаганды подготовку.
Вскоре в число активных безбожниц записались домохозяй¬
ки Коновалова, Романова, Танчик, Шевченко, Калинина. Они
собрали из углов свои иконы и принесли во Дворец культуры.
— Чтобы их и близко в домах не было,— заявили они.
...Это было очень памятное событие. Более ста женщин,
главным образом жены шахтеров рудника, шли за машиной,
как за покойником. А в той машине горой навалены иконы. Вы¬
ехали за Горловку и устроили настоящий костер из икон.
Потом во Дворце культуры был устроен диспут. Приехали
лекторы и из Москвы. Пригласили церковников. Активистки
заходили в каждый дом, собирая людей на это собрание.-Слу¬
жители церкви в диспуте, конечно, спасовали и на настойчивые
вопросы женщин: «Зачем обманывать людей?» один из них вы¬
нужден был сказать: «Это наш кусок хлеба, наша профессия».
После этого диспута прибавилась еще сотня безбожников и
притом боевых, непримиримых. Они записались в общество «Со¬
юз воинствующих безбожников».
Вскоре горловскую церковь по ходатайству местных жителей
Всеукраинский Центральный Исполнительный Комитет разре¬
шил закрыть.
* *
*
Вместе со всеми предприятиями страны получил повышен¬
ный план по углю и рудник № 1, который стал позже называть¬
ся «Кочегаркой». Уголь нужен был для новостроек первой пя¬
тилетки, для действующих, растущих заводов. На шахту шли
новые люди. О них надо было позаботиться. Кому же, как не об¬
щественницам-домохозяйкам?
Первым делом женсовет шахты, который возглавляла тогда
Мария Ивановна Бабкова, взялся за наведение порядка в обще¬
житиях молодых рабочих.
— Я беру шефство над молодыми шахтерами,— заявила
Анастасия Антоновна Семенютина.— Хочу стать комсомольской
матерью.
— И я... И я...— тут же присоединились к ней Ольга Савко¬
ва, Наталья Шелкова, Ульяна Шевченко, Елена Лаврова, Ефро¬
синия Сабайдаш. А потом и многие другие.
— Прихожу в общежитие,— рассказывала потом Федора
Неклюдова,— смотрю: лежит парень на койке. «Что, отдыха¬
ешь?» — спрашиваю. А он этак грустно, с досадой: «Да я и на
работу сегодня не ходил». Оказалось, не дождался парень хле¬
ба в очереди.
— Взяла его продуктовую карточку,— продолжает расска¬
зывать Федора Григорьевна, принесла ему из магазина не толь¬
ко хлеб, но и жиры, крупу, мыло. Обрадовался паренек: «Спа*
217
сибо, тетя», и тут же стал с ^Р й д^нь принесла чистое.,
него еще бельишко постир столовой диетического пи-
Потом принялись за организац было немало. Состави-
тания. Нуждающихся в осо ом пи питающихся решили
Коч^женко^Дорохина. Так появилась диетическая столовая.
«Кочегарка»
шахты
разгрузки леса
Е. Захарова,
Группа женшин-о^ес^ввии
на воскреснике. L
4 — м. Мисечко, 5 —
после
Бабкова, 2 —Т СЛОИМТК^ 7—Ь. Плугарева,
У. Шевченко, 6 — К. Ермакова, / у
8 —Е Сабайдаш. 193» г.
-В те дни на шахте был создан с^текучестью кадров,
ный заслон». Нуж^о°щЛИЬ1ца Шахту за «длинным рублем». По-
Были ведь такие, чт „оминай как звали. Женщины бе-
лучали спецовку, аванс « “ ^“^ртирах в общежитиях.
ЕслиДольк“ из-за этоТГза кровлей дело не станет. Напрас¬
но не обратился в тпм выполняли. и им верили.
Обещания свои женщины всехд ,, — т^о
Много интересного вспоминает 1
218
Фекла Бондарева, Ульяна Шев-
ченко, Мария Лисовская, Екатерина Трушкина, Полина Шин-
кевич, помогавшие бороться за каждого человека' для шахты.
— Признаюсь вам,— говорил как-то потом знатный шахтер,
любимый ученик Никиты Изотова Саша Степаненко,— был и у
меня момент, когда хотелось вернуться назад, в деревню. А вот
остался и очень благодарен тем, кто убедил меня.
А среди них-то и были общественницы — комсомольские
матери.
❖ *
❖
В стране не хватало хлеба. Получали его по карточкам. Со¬
зданные недавно колхозы еще не окрепли. Кулаки старались по¬
дорвать их изнутри. Партия направила в помощь активистам
села 25 тысяч рабочих.
Большую помощь оказывали сельскохозяйственным артелям
предприятия. И тут многое сдела¬
ли женщины, участвовавшие не¬
посредственно в уборке урожая.
Тысячи трудодней выработали жен¬
щины «Кочегарки» в Озеряновке,
в совхозах «Шахтер», имени Ки¬
рова, в колхозе «Красный пахарь».
С цветами провожали шахтерских
жен колхозники, приглашали к се¬
бе в гости. Интересовались, как
организовать женсовет, ясли. Им
помогали в этом.
Чувствовалось влияние общест¬
венниц в магазинах и в столовых.
Создали женщины даже комиссию
по борьбе с бюрократизмом и креп¬
ко критиковали на собраниях без¬
душных чиновников.
Во время войны с белофиннами
женщины решили послать нашим
бойцам подарки. Сшили кисеты,
связали носки, кашне, вложили в
сумочки конфеты, печенье, а в при¬
дачу— записки и свои адреса.
— Интересные ответы получали,— вспоминает Мария Оси¬
повна Дубинина.— Пишет мне один боец: «Дорогая Мусечка!'
Благодарю тебя за гостинец. Крепко целую. Буду возвращаться
с войны — обязательно заеду».
А «Мусечке» в то время пятьдесят один стукнул. Бойцу она
сразу письмо написала, но в семье за ней это имя осталось
надолго.
— Дорогая Мусечка, давай обед,— говорил муж, приходя
с работы.
219-
— Вот и Мусечка явилась,— шутили женщины, когда Мария
'Осиповна появлялась на собрании.
Чтобы не попасть в подобное положение, Прасковья Алек¬
сеевна Шевцова писала в записке, вложенной в очередную по¬
дсылку: «Дорогие сыночки, поздравляю вас с Новым годом», хоть,
правда, «мамаше» было немногим более тридцати.
Шефский опыт над воинами пригодился. Не прошло и двух
лет, как загремели первые выстрелы Отечественной войны. Про¬
вожали на фронт мужей и сыновей. А потом и сами прощались
<с родным городом, со всем тем, что создано их женскими руками.
Группа сандружинниц «Кочегарки» после похода в противогазах. 1939 г.
— Вот каштаны... Сколько было радости, когда посадили,—
юглядывала Мария Ивановна Бабкова прощальным взором сквер
у Дворца культуры.
Все, что связано с именем «Кочегарки», было близко и дорого
женщинам. Везде была капелька их пота. И замечательный ста¬
дион, выложенный дерном, и эти уютные детские домики — са¬
дики и ясли, где умолк беззаботный детский говор и смех. При¬
тихли и малыши, словно повзрослели и поняли, почему плачут
их мамы.
Замолчал гудок на «Кочегарке»...
Но никто из общественниц не верил в прочность гитлеров¬
ской власти. Ждали всей силой души того дня, когда советские
воины-освободители придут в Горловку. И этот, с такой тре¬
вогой и мукой ожидаемый день настал. 4 сентября 1943 года
было необычное утро. Его никогда не забудут горловчане...
220
Екатерина Степановна Шебанова не спала всю ночь. Как
и другие люди, которым не удалось уехать в тыл, считала она
минуты до появления советских войск. Чувствовала, что в это
воскресное утро наступил на горловских улицах настоящий
праздник. Может быть, вернутся и ее родные защитники —
два брата.
... Собрались старые активистки. Пришли Екатерина Шеба¬
нова, Валентина Литвинова, Прасковья Шевцова, Ольга Шесто¬
палова, Александра Ефименко, Евдокия Колесникова, Евдокия
Калашникова, Надежда Каменецкая и другие. Почти все красно¬
армейки.
— Женщины! — обратился к ним представитель треста.—
Врага надо добивать. Для производства оружия нужно многое,
в . том числе — уголь. Восстановим шахту...
Больше ничего он не сказал. Да и не нужно было. •
Женские руки сами тянулись к делу. На другой день жен¬
щин собралось вдвое больше, чем было на собрании. Екатерина
Степановна Шебанова возглавила бригаду по очистке шахтного
двора, здания машинного отделения, копра, электростанции.
Двор был завален щебнем, железным ломом...
Бригада с каждым днем увеличивалась. Часть ее пошла на
лесной склад подносить бревна под строящуюся эстакаду.
Возле взорванного фашистами моста стояла разрушенная
железнодорожная будка. Долбили ее кайлами, нужен был ка¬
мень для постройки машинного отделения шахты. Работа не из
легких, но никто не ушел.
Однажды к женщинам подошли трое мужчин. Поздорова¬
лись.
— Что это вы затеяли? Пыль на версту. А ну, сознавай¬
тесь? — спросил высокий, с седыми висками.
— Это для «Кочегарки»! — просто за всех ответила Екате¬
рина Степановна.
— Для «Кочегарки»...— задумчиво повторили подошедшие.—
Платят вам за это?
— А нам платой будет победа. Пусть только наши мужья
и сыновья живыми вернутся.
— Сколько же вас тут?
— Сегодня восемьдесят!
— После работы заходите в столовую, побеседуем!
Вечером выяснилось, что на «женский» карьер приходили
секретарь горкома партии Харченко, секретарь райкома Ужа-
кин, фамилию третьего женщины так и не узнали.
В столовую зашли все вместе, грязные, запыленные: решили
сразу побыть на собрании, а потом и домой — к детям. Но тут
женщин ждал сюрприз: накрытые столы.
Были и слезы и хорошие сердечные слова...
Надо ли говорить, как работали после этого женщины? Зима
еще не окончилась, а машинное отделение уже было построено.,
15 Наша «Кочегарка»
221
А потом, когда шахта стала давать уголь, многие жены гор¬
няков пошли на подземные работы. Кто не помнит, как обще¬
ственниц встречали в первый день после смены на-гора.
Встречали с тревогой: справились ли хрупкие женские руки
с тяжелой испокон веков мужской работой. Да справились...
Теплели взоры шахтеров, когда встречали важно шествующих:
в шахтерках Шуру Ефименко, Ульяну Шевченко, Екатерину Ше-
банову, Ольгу Гурееву, Наталью Куранду, Анну Федорову, По¬
лину Немцову, Валентину Литвинову. Женщины работали на.'
подсыпке и подгонке вагонов. Омельченко и Гайковская — сцеп¬
щиками. А кое-кто взял в руки обушок.
— Ну куда ты такая? — оглядывал худенькую Плужникову
начальник шахты Ларченко.— Не справишься... А детей на кого-
оставишь?
— Справлюсь,— уверенно говорила Плужникова.— А насчет
детей... что ж делать? Оставляет же Мария Кондрашова своих
пятерых, работает на подгонке вагончиков, а я смогу забой¬
щиком.
И действительно работала забойщиком до окончания войны,
пока не вернулся муж.
— Ну... марш к детям,— сказал он ей тогда, отбирая обушок..
Много было ласки в этих его грубых словах.
И в тот же день пошел сам рубать уголь.
Никогда не забыть праздника первой вагонетки угля. В ста¬
ренькой закопченной нарядной собрались шахтеры. Большая по¬
ловина среди них — женщины. На трибуну поставили первых за¬
бойщиков, что выдали эти вагонетки угля. Трисичева, Колесни¬
кова, Сидоренко. Они должны были сказать слово. И это слово
было сказано, но не о том, как забойщики нарубали „первые
тонны угля, а о... женщинах. Большой, медлительный Трисичев-
постоял-постоял на трибуне, а потом махнул рукой и прямо так
и сказал:
— Без них ничего не сделали бы...
Говорят, в нарядной тогда было реву... Ну что с ними по¬
делаешь, с женщинами! А через несколько минут они снова за¬
няли свои места. Но уже счастливые, сосредоточенные. Тепло
ответила Трисичеву от имени всех женщин Ульяна Максимовна1
Панарина.
Через несколько дней после того, как пошел уголь, выясни¬
лось, что не хватает грузчиков. Где же их взять? Нагружали-
опять-таки шахтерские жены.
И вот первый эшелон ушел от «Кочегарки».
А на лесном складе в это время штабелевали мокрый оледе^-
невший лес. Подойдет, бывало, начальник шахты:
— Ну как, поработаете еще, потерпите?
— До конца войны, Михаил Борисович, не спрашивайте нас'
об этом. Что нужно, то и будем делать...
— А бывало так трудно. Придешь с работы — руки ноютг
222
а тут еще столько дела! Детей накормить и помыть, и постирать,
и на завтра приготовить. Только ляжешь спать — стук.в окно,—
вспоминает Шебанова.
“— Екатерина Степановна! Ночью прибыл шифер, просят по¬
мочь в разгрузке...
Екатерина Степановна и сама знает, что вагонов мало, про¬
стой допускать нельзя, выгружать надо сразу. Да и шахте ну¬
жен шифер, дома ведь все разрушены, кровля нужна. Подняла
отяжелевшую голову, оделась, пошла собирать женщин. Пришли
все.
Выгрузили молча. Собрались уходить. Вдруг подходят ваго¬
ны с лесом. Два вагона! Шутка сказать!
— Отдохнули...—говорит упавшим голосом Полина Немцова.
— Да... А деваться некуда. Так же вагоны не бросишь...—
добавляет Валентина Литвинова.— Но только в шахту уже се¬
годня не пойдем. Не одолеем.
— Не пойдем,— раздаются голоса.
Разгрузили и эти вагоны, ушли домой. Подходит время вто¬
рой смены. К ламповой спешит Полина Немцова.
— А ты же говорила, что не выйдешь,— удивляется она
встрече с Валентиной Литвиновой, пришедшей еще раньше.
— А ты разве не говорила?..
* *
♦
В 1944 году вернулась из эвакуации Мария Ивановна Баб¬
кова. Снова организовали женсовет. Опять ей поручили верхо¬
водить женскими делами. А дел этих не убавляется. В постоян¬
ном активе 200 человек, и всем ежедневно занятие находится.
Открылся во второй больнице госпиталь. А подушек-то, по¬
лотенец нет. Да не только это нужно.
— Соберем по квартирам,—предложила Мария Осиповна
Дубинина.
И вот уже вместе с Шевцовой, Курандой, Гуреевой, Боло¬
нкой, Белинской, Локтионовой, Шевченко и другими женщинами
пошли по квартирам. Хоть нищета-нищетой, а каждый давал то
подушку, то полотенце, то простыню. Собрали много графинов,
стаканов. Открыли госпиталь. Организовали шефство над ра¬
неными.
А потом надо было подумать и о яслях, детских садах.
Снова, как двадцать лет назад, начали их оборудовать, шить
белье, одевать детишек. Мануфактуру носили по домам. Шили
и спецовки для шахтеров, и постельное белье для общежитий.
Потом стали оздоровительные площадки для детей устраивать.
Кто не умел шить, стряпали еду детям.
Когда шахта выдала первые 500 вагонеток, устроили в сто¬
ловой № 4 настоящий банкет. И тут поработали женщины под
командой заведующей столовой Осадчей. Собрались шахтеры
15*
223
вместе, поговорили о делах, пообедали, а потом пошли в пляс,—
где и музыканты взялись.
— А не пора ли нам подумать о кинотеатре? — заговорили,
— А ведь пора!..
И опять женщины взялись за дело. Помещение, где. теперь
магазин № 4 «Гастронома»,— и до войны он там был,— очисти¬
ли, подремонтировали и устроили в нем театр. Сначала демон¬
стрировали только кинокартины. Постепенно выявились певцы,
музыканты, танцоры, стали устраивать концерты самодеятель¬
ности, а потом открыли и театр имени Маяковского.
Восстанавливали больницы, очищали парк.
— Красивые растут на «Водобуде» каштаны,— как-то
вскользь заметила Мария Ивановна Бабкова, когда шли с ра¬
боты.— А помните?..
— Как не помнить.!.
— Значит...
Копали ямы, привозили большие деревья, сажали их.
Пришел инженер Островский. Полюбовался работой.
— На все руки вы мастера. А вон там, на шахте, надо бы
убрать старые копровые сваи, да некому,— говорит он будто
между прочим.— Ни проехать, ни пройти теперь... Только нет,
не предлагайте своих услуг, это уже не по вашим силам...
— Что? — возмутилась Марфа Ивановна Денисова.— А ну,
бабоньки, пошли!
— Конечно, пошли.
Да так пошли, что инженер с трудом догнал их. А сваи-то,
действительно, только краном поднять можно было. Сантимет¬
ров семьдесят в диаметре, да еще сбитые по три вместе. Окру¬
жили их женщины, молчат.
— А ведь уберем! — вскрикивает Марфа Ивановна,— видите
вот это? — указывает на лежащий вблизи штабель водопровод¬
ных труб.— Попробуем?
Подложили трубы под бревна, подсунули, зашли с двух сто¬
рон. Возле каждой трубы по два человека. Женщин-то ведь было
больше сотни.
— Взяли! — скомандовала Денисова.
Инженер Островский удивлялся:
— Здесь моей грамоты не хватило — просчитался...
* *
*
Наступила мирная жизнь. Но разве шахтерские жены умеют
так просто проводить время, ничего не делая?
— На шахте, в поселке должно быть много зелени, цветов,—
объявила Мария Ивановна Бабкова.— Где есть пустое место —
посадим деревья, цветы.
И снова ездили женщины в питомник за деревьями, снова
высаживали их по улицам и дворам, в парке и возле Дворца
224
культуры, снова холили в магазины разоблачать жуликов и в
столовую — наводить порядок, опять материнскую заботу про¬
являли в общежитиях о молодых горняках...
В 1953 поду похоронили Ольгу Александровну Гурееву. Через
два года — Марию Ивановну Бабкову. Не только женщины, все
горловчане провожали в последний путь уважаемого депутата
городского Совета, грозу бюрократов и пройдох, боевую деле¬
гатку, председателя женсовета. На похоронах женщины обещали
упорно работать, заменить Марию Ивановну.
И работают. Сейчас они сняли шахтерские костюмы. Подня¬
лась молодежь. Можно заняться и своими женскими делами.
Соскучились за рукоделием. И какие же красивые подушечки,
салфетки и настоящие картины вышивают они теперь для вы¬
ставок. А какие чудесные разводят цветы!
На квартире у Екатерины Степановны Шебановой целая
оранжерея. Да разве только у нее? Когда устроили праздник
цветов на шахте в 1956 поду, женщины «Кочегарки» принесли
из дому такие букеты, что не наглядеться. Недаром назвали
одну улицу Цветочной. Сколько оттуда георгин самых необы¬
чайных расцветок принесли женщины. А гладиолусы, астры!
— Вот на что способны шахтерские жены!
Вокруг нового председателя женсовета Екатерины Бутковой,
что работает на шахте в отделе нормирования, группируются
теперь шахтерские жены. Есть среди них немало молодых, бое¬
вых. Особенно увлекается общественной работой Александра
Васильевна Ферьева. Но не сдаются и пожилые общественницы.
Среди них Мария Осиповна Дубинина, та самая, что ее боец
Мусечкой назвал, Переметова Вера Александровна, Ульяна
Шевченко, Домна Сергеева, Татьяна Лобанова, Антонина Вла¬
сова. Энергично работают старые общественницы, постоянные
уполномоченные райсовета — Мария Пугачева, Наталья Куран-
да, Ефросинья Сабайдаш.
— Читали о событиях в Египте? — спрашивает как-то по¬
друг Вера Александровна Переметова.— Помощь наша нужна.
Собрали женсовет, потом женское собрание. Посоветовались.
— Поработаем на овощных базах,— предложила председа¬
тель женсовета.— Не возражаете?
— И на лесном складе можно работать,—посоветовала ее
теперешняя первая помощница В. А. Переметова.
180 женщин пошли на переборку овощей. До трех тысяч руб¬
лей перечислено было в фонд помощи Египту. Группа женщин
пошла на лесной склад. Вспомнили старое Дубинина, Лобанова,
Сергеева, Рассоховатская.
Многие женщины, работающие на производстве, отчисляли
двухчасовой заработок в фонд помощи пострадавшим от интер¬
венции египтянам.
Охотно откликаются на любое общественное дело Ульянова,
Бойко, Назарова, Бондаренко, Афанасьева, Яровая, Максимова,
22ft
Квасова, Лукьянова, Агеева, Сухорученко, Ткаченко, Власова,
Соловьева.
Женщины учатся, охотно посещают лекции, кружки во Двор¬
це культуры имени Ленина, помогают партийной и профсоюзной
организациям в благоустройстве шахтного поселка. Как и рань¬
ше, женщины «Кочегарки» оправдывают старое название боевых
подруг горняков. И потому в истории славной шахты для них
отведена специальная страница. Пусть на ней появляются новые
хорошие имена.
Варвара Чайка.
' WJ ’"R>,r ’ ‘Т/ ! Ф1 '^-f l*W*! *HWf >4** && ’’**№ ’W^ '*&-’ *&? т=«} ;’#f
шм to to-too to to to to to oo ш йсйшШнШ to toM <i>>w
ВЗГЛЯД В БУДУЩЕЕ
Итак, нашей шахте минуло 90 лет...
Подобная продолжительность жизни угольного предприя¬
тия — исключительная редкость. Век шахты обычно исчисляется
50—60 годами. Но наша шахта не собирается уходить на «пен¬
сию», наоборот, находится сейчас в полном расцвете своих про¬
изводственных сил. Из года в год она будет молодеть, увели¬
чивать добычу коксующегося топлива.
Перенесемся вперед еще на несколько лет.
На территории шахты, рядом с пятью уже существующими
копрами над стволами, появится еще один — шестой копер. Он
будет обслуживать ствол № 6 глубиной 860 метров. И копер, и
ствол будут выглядеть не совсем обычно. Возле них вы не уви¬
дите зданий, в которых размещаются подъемные машины. Ма¬
шины смонтируют на самом копре. Они будут опускать на гори¬
зонт и поднимать на-гора четыре клети. Смена горняков станет
производиться в четыре раза быстрее, чем это делается сейчас.
Верхние горизонты постепенно опустеют. Только горизонт
750 метров, откуда в настоящее время поступает основная добы¬
ча, останется прежним: превратится из эксплуатационного в вен¬
тиляционный.
Уже в текущем году на шахте начнется внедрение комбайнов
типа «ККП—2», врубовых машин «ГКД—3» и «УП—1». Экспе¬
риментальные образцы этих механизмов начали поступать на
«Кочегарку». В состав бригад механизаторов по освоению этих
машин войдут конструкторы, видные специалисты горловского
машиностроительного завода имени Кирова.
Уже недалек тот день, когда шахтеры, работающие сейчас на
горизонте 640 метров, идя под забой, встретят диковинную ма¬
шину. Она будет мчаться по подземным стальным магистралям с
грузом угля или порожняка быстрее обычного электровоза. Это —
пневматический грузовоз. Вместо аккумуляторных батарей на та¬
кой машине будут установлены баллоны, заряженные сжатым
воздухом.
Кочегаровцы уже успели полюбить новый отбойный молоток,
недавно созданный ленинградскими конструкторами завода
«Пневматика».
227
У этого молотка повышенная мощность. Подрубывая пласт,
отбойный молоток одновременно орошает угольный массив водой,
предупреждая таким образом возникновение пыли в забое.
Скоро у нас в шахте не останется ни одного отбойного мо¬
лотка старого типа.
Новые угольные комбайны, врубовые машины, отбойные и
бурильные молотки — это неполный перечень того, что намечено
внедрить и уже внедряется на шахте.
Вот еще некоторые новшества.
Вокруг «Кочегарки», за 90 лет ее эксплуатации, выросли ог¬
ромные конусы из пустых пород — терриконы. С переходом на
горизонт 860 метров ни одной вагонетки породы на-гора выда¬
ваться не будет. Вся порода останется в шахте. С* горизонта
750 на горизонт 860 метров уже пройдена одна, так называемая,
«слепая» шахта. С помощью ее ведется рассечка рудничного дво¬
ра, прохождение квершлагов. Неподалеку от первой «слепой»
шахты начато прохождение второй такой же шахты. Порода из
коренных штреков горизонта 860 метров через вторую «слепую»
шахту будет поступать на нижний горизонт. Отсюда ее доставят
в верхние штреки и там свалят в выработанные участки лав.
С неослабевающей энергией будет вестись дальнейшая борь¬
ба за оздоровление атмосферы в самой шахте. С этой целью
начат монтаж уникальных всасывающих вентиляторов произво¬
дительностью 17 000 кубических метров воздуха в минуту. В сот¬
не метров от зданий вентиляторов возведено не совсем обычное с
виду помещение. Это — вакуум-насосная станция для дегазации
пластов. Здесь установлено два насоса, от них проведены труб¬
ные магистрали к забоям под землей. По этим трубам отсасы¬
вается газ метан. Уже оовсем близок тот день, когда парокотель¬
ная шахты будет отапливаться этим газом.
Успешно решаются другие задачи, связанные с дальнейшим
развитием шахты. Уже введено й действие 2 турбокомпрессора
мощностью по 500 кубических метров воздуха в минуту. В конце
1959 года войдет в строй действующих еще один мощный уни¬
кальный трубокомпрессор. Ныне действующие компрессоры дают
шахте 1000 кубометров сжатого воздуха в минуту.
Зарубежные гости, посещающие «Кочегарку», всегда восхи¬
щались и продолжают восхищаться ее благоустроенным бытовым
комбинатом. Но пройдет еще немного времени и у нас появится
новый, еще более прекрасный быткомбинат. В здании же тепе¬
решнего комбината расположатся только баня, душевые ком¬
наты, раздевалки. У каждого горняка будет свой шкаф для хра¬
нения рабочей и чистой одежды.
В новом быткомбинате шахтер, поднявшись на-гора, сможет
подышать искусственным воздухом хвойного леса, пройти облу¬
чение под «горным солнцем».
Изменится вид и поселка шахты «Кочегарка». В нем появится
много новых многоэтажных и одноэтажных красивых домов с
228 *
удобными квартирами, со всеми коммунальными услугами. Лишь
в текущем году в новые дома намечено переселить 150 горниц
ких семей. Значительная часть жилья будет построена хозяй¬
ственным способом. Улицы поселка станут еще более нарядны¬
ми, зелеными.
Хороший подарок получат физкультурники предприятия. Для
них строится новый стадион — «Шахтер». Размерами, оборудова¬
нием и красотой он не уступит лучшим стадионам Украины.
Да, молодость «Кочегарки» будет длиться еще многие годы.
За эти годы ее славная история обогатится более яркими
страницами. Будем надеяться, что и новые поколения шахтеров,
по примеру своих дедов и отцов, с честью будут хранить прекрас¬
ные горняцкие традиции, доведут до конца великое дело, за ко¬
торое сражались дружинники на баррикадах, гибли на висели¬
цах и в тюрьмах, бились на фронтах Великой Отечественной
войны, борются не жалея сил сегодня!
Михаил Корх,
секретарь партийного бюро шахты
«Кочегарка».
ТАК ДЕРЖАТЬ!
Шахтерам «Кочегарки» — от всей души.
Друзья!
Вы шли на подвиг жаркий
Добыть стране тепло и свет...
Родной и славной «Кочегарке»
Мой самый искренний привет!
Пусть день и ночь летят составы,
Чтоб всех в пути опережать,—
Во славу Родины, во славу
Всего Донбасса...
Так держать!
Павел Беспощадный,
почетный шахтер.
ЛЕТОПИСЬ СОБЫТИИ
t Март 1868 года. В Железнянской
степи возле крестьянских шахтенок-
«дудок» был заложен рудник, назван¬
ный Первым горловским. Поселение
при нем тоже стало именоваться Гор¬
ловкой в честь инженера П. Н. Гор¬
лова, руководившего работами по
закладке рудника.
Апрель 1870 года. Первое крупное
выступление рабочих рудника № 1
против зверской эксплуатации, свое¬
волия подрядчиков, торговцев. Раз¬
громлены трактир, лавка.
Август 1871 года. К руднику под¬
ведена железнодорожная ветка; уста¬
новлены маломощная водоотливная
машина, углеподъемник, вентилятор.
Март 1872 года. Образование Об¬
щества Южнорусской каменноуголь¬
ной промышленности для эксплуата¬
ции Первого рудника. Владелец руд¬
ника С. Поляков негласно пригласил
в общество «членов царствующего
дома Романовых».
Май 1873 года. Рудник № 1 выдал
на-гора первые вагонетки угля и не¬
сколько трупов убитых во время об¬
вала шахтеров.
Июнь 1892 года. На рудничном по¬
селке разразилась эпидемия холеры.
Вымерла половина населения по¬
селка.
Апрель 1895 года. Забастовали ра¬
бочие рудника, требуя повышения за¬
работной платы, улучшения жилищ¬
ных условий. Многие шахтеры были
арестованы.
Июль 1897 года. Забастовка рабо¬
чих Первого рудника, вошедшая в
историю под названием «детской»: в
ней принимали участие все ребятиш-
ки-шахтеры, горняцкие сироты. За¬
бастовка была зверски подавлена,
шахтеры подвергнуты унизительным
телесным наказаниям.
Июль 1899 года. Иностранные ка¬
питалисты перекупили рудник № 1.
С тех пор'и до Октябрьской револю¬
ции здесь хозяйничали иностранцы,
преимущественно французские и бель¬
гийские капиталисты, жестоко экс¬
плуатируя шахтеров.
Август 1899 года. На руднике про¬
изошел сильный взрыв. Погибли три¬
дцать один шахтер, десятки были
изувечены. Рудник на длительное
время остановлен.
Апрель 1901 года. Вследствие раз¬
разившегося кризиса был произведен
массовый локаут горняков на Пер¬
вом руднике. В ответ последовала
новая забастовка шахтеров. Разгром¬
лены лавки, трактиры и полицейское
управление.
Апрель 1903 года. Забастовала
ночная смена забойщиков рудника
№ 1 в количестве 120 человек, выста¬
вив экономические и политические
требования. На шахту срочно вызва¬
ны казачьи части.
Июнь 1903 года. Шахтеры рудника
№ 1 не вышли на работу в знак со¬
лидарности с бастующими горняками
всей Горловки. Требования шахтеров
частично были удовлетворены.
Декабрь 1904 — март 1905 года. На
Первом горловском руднике создана
социал-демократическая большевист¬
ская группа во главе с учителем руд¬
ничной школы А. С. Гречневым.
Январь 1905 года. Объявлена за¬
бастовка в знак протеста против рас¬
стрела царскими палачами безоруж¬
ных рабочих Петербурга. Забастовка
подавлена, вооруженной силой.
Июль 1905 года. Забастовка с по¬
литическими и экономическими тре¬
бованиями. Выступлением рабочих
руководила Горловская большевист¬
ская группа. Многие их требования
были удовлетворены.
230
Октябрь 1905 года. Шахтеры Пер¬
вого рудника единодушно присоеди¬
нились к всеобщей Октябрьской по¬
литической стачке. На руднике соз¬
дана боевая рабочая дружина и
профсоюз горнорабочих.
Ноябрь 1905 года. Рудник № I
остановлен и взят под охрану рабо¬
чей дружиной. Администрация бе¬
жала. Каждый день — митинги, мас¬
совки, собрания.
Декабрь 1905 года. Из Екатерино-
слава получена телеграмма Боевого
стачечного комитета. Состоялся об¬
щий митинг рабочих и крестьян Гор¬
ловского района, на котором принята
резолюция: «Пасть костьми или
выйти победителями».
У ворот машиностроительного за¬
вода царские войска расстреляли ра¬
бочих. Со станции Горловка отправ¬
лена телеграмма о помощи во все
концы Донбасса. Началось знамени¬
тое Горловское восстание. Отвалы
породы рудника и его надшахтные
здания были укрепленными пунктами
повстанцев. После упорного боя и
огромных потерь восстание подав¬
лено.
Май 1906 года. Митинги, массовка
шахтеров у могилы павших дружин¬
ников. Массовка, разогнанная поли¬
цией и казаками, продолжалась но¬
чью. На братскую могилу дружин¬
ников возложены венки.
Ноябрь 1908 года. В Екатериносла-
ве начался суд над горловскими
повстанцами.
3 сентября 1909 года. В Екатери-
нославе повешены восемь рабочих,
героев революционной Горловки, в
том числе слесарь Первого рудника
Василий Григоращенко.
Февраль 1912 года. На рудник при¬
ехал ветеран рабочего движения, ру¬
ководитель известной Морозовской
стачки Петр Моисеенко.
Февраль 1915 года. Рабочие Пер¬
вого рудника объявили забастовку.
Рудник был окружен войсками. На
место происшествия срочно прибыли
губернские чины. 11 горняков отпра¬
вили на фронт, остальных под кон¬
воем — в забой.
Апрель — май 1916 года. Общая за¬
бастовка трудящихся Горловско-Щер-
биновского района. Руководили за¬
бастовкой большевики Моисеенко,
Лапин, Острогорский и другие. За¬
бастовка окончилась зверским рас¬
стрелом рабочих.
Февраль 1917 года. На руднике
произошел огромный взрыв. Погибла
вся смена рабочих и некоторые гор¬
носпасатели.
Март 1917 года. На руднике № 1
по постановлению Горловского боль¬
шевистского комитета введен вось¬
мичасовой рабочий день, избран гор¬
нозаводской комитет профсоюза, ор¬
ганизовано потребительское обще¬
ство на кооперативных началах; вве¬
ден контроль за условиями труда и
оплаты шахтеров.
Май 1917 гада. Проведена много¬
тысячная демонстрация горловчан.
Состоялись массовые митинги у Пер¬
вого рудника и у могил жертв Гор¬
ловского вооруженного восстания в
1905 году.
Август 1917 года. В ответ на при¬
зыв августовского Пленума ЦК
РСДРП (б) в Горловке созван район¬
ный съезд Советов рабочих и кре¬
стьянских депутатов, который взял
всю власть в свои руки. Образован
Революционный штаб. Сбежала ад¬
министрация рудника, но решением
Совета возвращена и водворена на
место. Шахтеры дают решительный
отпор меньшевикам и эсерам.
Октябрь 1917 года. Над Первым
рудником торжественно поднят алый
флаг молодой Советской Республики.
Ноябрь 1917 года. Состоялось об¬
щее собрание рабочих рудника № 1,
на котором принята резолюция о
поддержке власти Советов и недо¬
пущении контрреволюционных каза¬
чьих войск генерала Каледина в пре¬
делы расположения рудников Южно-
русского общества, а также о не¬
обходимости «беспощадной борьбы
с контрреволюционным Временным
правительством».
Декабрь 1917. На руднике сформи¬
рован красногвардейский отряд для
борьбы с контрреволюцией.
Февраль 1920 года. Двадцать за¬
бойщиков Первого рудника, средн
которых было 12 коммунистов, сиу
стились в забой. Выданы первые ив
гонетки угля.
Март 1920 года. Рудник посипи
председатель ВЦИК М. И IGmioohi
Сентябрь 1920 года I 1|«.ш »
первые массовые ши нршчпн и
тивнос участие в пт нрв«н ш > р
няки Нерпою py niHh*
Янна pi. 1921 1одн. »'.ос ню< н || Все¬
российский съезд горнорабочих с
участием В. И. Лепина. 11а съезде
было несколько делегатов от горня¬
ков рудника № 1.
Январь 1924 года. Умер В. И. Ленин.
В дни ленинского призыва в партию
вступили десятки горняков Первого
рудника.
Февраль 1925 года. На руднике
№ 1 состоялся I Всероссийский съезд
по безопасности горных работ.
Январь 1927 года. Превзойден до¬
военный уровень угледобычи на
Первом руднике.
Январь 1925 — февраль 1927 года.
Закончено восстановление и частич¬
ная реконструкция шахты. Построе¬
но два поселка для шахтеров. Нача¬
лись большие работы по благо¬
устройству.
Ноябрь 1930 года. Забойщик шах¬
ты № 1 Никита Изотов дал невидан¬
ную вырубку угля. Началось знаме¬
нитое изотовское движение, охва¬
тывающее всю страну.
Июль 1931 года. Опубликовано Об¬
ращение Центрального Комитета
ВКП(б), Совнаркома СССР и ВСНХ
СССР к партийным, хозяйственным,
профсоюзным и комсомольским орга¬
низациям Донбасса. На шахте № 1
организованы бригады ударников. По
инициативе партийного комитета
кадровики стали вести широкую вос¬
питательную работу среди новичков.
Август 1931 года. На шахте № 1
впервые пущен электровоз, вместо
обушков введены в действие отбой¬
ные молотки. Началась всесторонняя
техническая реконструкция, механи¬
зация процессов угледобычи.
Декабрь 1932 года. Издан приказ
№ 114 по шахте № 1 об организа¬
ции первой изотовской школы в седь¬
мой лаве нового горизонта 640 мет¬
ров и о назначении Изотова инструк¬
тором-руководителем участка.
Апрель 1933 года, ,3а выдающиеся
успехи в соревновании шахта № 1
признана «лучшей из лучших». Ей
присуждено переходящее Красное
знамя бакинских нефтяников,- с ко¬
торыми соревновались тогда до¬
нецкие шахтеры. На празднование
1 Мая в Баку выехала делегация
шахтеров.
Май 1933 года. Народный комис¬
сар тяжелой промышленности Серго
Орджоникидзе одобрил обращение
I Принцип III.IXII.I ,Nb | ЦП нсс-му рпбп
чему клиссу СССР о начале нее
союзного соревнования за лучшую
шахту страны. ,
Май 1933 года. Начался знамени¬
тый поход горловцев за благоустрой¬
ство города. Горняки шахты № I
сожгли последние землянки «Соба-
чевки», а одну из них накрыли стек¬
лянным колпаком, «как напоминание
о каторжной жизни дореволюцион¬
ных шахтеров». Состоялось торже¬
ственное переселение жителей «Со-
бачевки» в новые светлые дома.
Июль 1934 года. Горловский горком
КП (б) У принял решение о посылке
Никиты Изотова на учебу в Пром-
академию.
Июнь 1935 года. Шахте № 1 по
просьбе горняков присвоено имя га¬
зеты «Кочегарка».
Сентябрь 1935 года. Никита Изо¬
тов, находясь в отпуске на родной
шахте, перекрыл рекорд Алексея
Стаханова.
Ноябрь 1935 года. За этот месяц
из забоев «Кочегарки» выдано на-
гора 3501 тонна угля. Такой добычи
шахта не давала за всю свою исто¬
рию.
Май 1936 года. На «Кочегарке» с
визитом дружбы побывали француз¬
ские горняки.
Апрель 1940 года. На «Кочегарке»
состоялось совещание угольщиков
трех трестов, на котором присутство¬
вал Нарком угольной промышленно¬
сти т. Вахрушев.
Октябрь 1940 года. Делегация гор¬
няков Кузнецкого бассейна посетила
«Кочегарку». Между кочегаровцами
и кузбассовцами заключен договор
на социалистическое соревнование.
Июль 1941 года. В связи с веро¬
ломным нападением гитлеровской
Германии на нашу страну, на «Ко¬
чегарке» объявлены: суровый режим
экономии и стахановскими — все сме¬
ны. Из горняков шахты «Кочегарка»
создан истребительный отряд.
Декабрь 1941 года. Гитлеровскими
палачами в Горловке зверски заму¬
чен партизан, знаменитый забойщик
«Кочегарки» Е. П. Ермачек (Ерма¬
ков).
Сентябрь 1943 года. Красной Ар¬
мией освобождена Горловка. Нача¬
лись работы по восстановлению
шахты.
232
Октябрь 1944 годя. 111л х hi • Кочс
гаркм» сдана н час гичн у к» »ксплуи
тацию.
Январь 1945 года. Шахта «Коче¬
гарка» полностью восстановлена.
Март 1948 года. Знатный кочега-
ровец, забойщик Яков Трисичев вы¬
ступил инициатором движения за до¬
бычу на каждый отбойный молоток
не менее 500 тонн угля в месяц.
Январь 1949 года. Шахта достиг¬
ла довоенного уровня угледобычи.
Май 1950 года. «Кочегарка» ра¬
портовала о досрочном выполнении
своего пяти летнего плана.
Январь 1957 года. Состоялось ра¬
бочее собрание коллектива шахтеров
«Кочегарки». С докладом выступил
Первый секретарь ЦК КП Украины
тов. Кириченко А. И.
1<ОЧС1 iipnlllll.l нЛрЛ I ИЛИ! I. ко III см
горнякам Донецко!<> бнссейни с при
зывом развернуть социалистическое
соревнование в честь всенародного
праздника 40-летия Великого Ок¬
тября.
Июнь 1957 года. Большая группа
передовых шахтеров «Кочегарки» на¬
граждена орденами и медалями. За¬
бойщику Якову Андреевичу Триси-
чеву присвоено звание Героя Социа¬
листического Труда.
Июль 1957 года. Забойщик, делегат
XX съезда КПСС Николай Бутенко
дал за смену десять норм — самый
высокий рекорд за послевоенные
годы.
Март 1958 года. В торжественной
обстановке отмечен большой празд¬
ник горняков «Кочегарки» — 90-ле¬
тие предприятия.
СОДЕРЖАНИЕ
Шахтеры. П. Беспощадный 5
Поп с молебном, хозяин с мошной, а шахтер с бедой...
К. Яковлев 7
Мой город. С. Бобров 15
Вот так и жили. Ф. Д. Клоков, А. Калмыков 18
О старой и новой «Кочегарке». В. Кондюшин 23
Здесь каждое место свято. Н. Гончаров 25
Уголь. Н. Домовитое 37
Трудный перевал. П. Омельяненко 38
Петр Моисеенко на Первом руднике. А. Панов 44
Начало большой судьбы. П. Омельяненко 58
На месте маевок. В. Демидов 73
По заветам Ленина. С. Губарев 74
Доброволец труда. 77. Беспощадный 86
Изотов и изотовцы. В. Украинский 87
Железные сердца. В. Точкин 109
Боевая Горловка. Шахте. П. Беспощадный . . 130
Из пепла и руин. А. Заярный . 131
Шахтерская слава. Я. Нерозин ............. 143
Забойщику. В. Демидов ................. 155
Гвардейцы подземелья. П. Скубко ............ 156
Пламенная жизнь. Е. Сердинов ............. 166
Вечер. А. Подмогильный 166
Вожаки. В. Точкин 167
Звезда. В. Назин .................... 177
Рачительные хозяева. И. Лейбов ............. 178
Глазами друзей. П. Скубко ............... 181
Посланец Донбасса. Н. Домовитое ...... 188
234
Ради жизни. И. Костыря 189
Рождение песни. В. Демидов 192
Шахтерское наше спасибо. П. Беспощадный 201
В ионом наступлении. Н. Домовитов 203
Слово о наших подругах. В. Чайка 212
Взгляд в будущее. М. Корх 227
Так держать! П. Беспощадный 229
Летопись событий 230
Наша «Кочегарка»
Книга из серии «История фабрик и заводов»
Художник Р. Ефименко
Фотоиллюстрации нормировщика шахты
«Кочегарка» К. Трошкина
Техн, редактор А. Самолетова
Корректор Ё. Шаповалова
Сдано в набор
60 х 921/1Р —7
15/11 .1958 г. Подписано к печати 2/III-1958 г. Формат бумаги
375 бум. л. — 14,75 печ. л. — 15,85 уч.-изд. л. Тираж 10000 экз.
БП 05637. Зак. 1562. Цена 6р. 25 к.
Книжная ф-ка им. Фрунзе Главиздата Министерства культуры УССР,
Харьков, Донец-Захаржевская, 6/8.