Крестьянские войны в России XVII-XVIII веков: проблемы, поиски, решения - Черепнин Л.В.

Автор: Черепнин Л.В.

Теги: история история россии крестьянские войны

Год: 1974

Похожие

Проблемы случайного поиска

История Отечества на рубеже веков: опыт, проблемы, пути, решения. Часть 1

Проблемы социально-экономической истории России

Проблемы дарвинизма

Текст

Г лСТЬЯНСКИЕ
ВОЙНЫ
В РОССИИ
xvn-xvniiw.
АКАДЕМИЯ НАУК СССР
Институт истории СССР

КРЕСТЬЯНСКИЕ ВОЙНЫ
В РОССИИ
XVII—XVIII ВЕКОВ:
проблемы, поиски, решения
8
ИЗДАТЕЛЬСТВО «НАУКА»
Москва 1974
Редакционная коллегия:
академик Л. В. ЧЕРЕПНИН (ответственный редактор),
доктор исторических наук Е. И. ИНДОВА,
кандидаты исторических наук В. И. КОРЕЦКИЙ,
М. Д. КУРМАЧЕВА,
доктор исторических наук А. А. ПРЕОБРАЖЕНСКИЙ
10604—0290 _
042(01)—74 33—74
© Издательство «Наука» 1974
Введение
Об изучении крестьянских войн в России
XVII—XVIII вв.
(К теории проблемы)
В сентябре 1973 г. исполнилось 200 лет с начала крупнейшего
крестьянского восстания в феодальной России, возглавляемого
Емельяном Ивановичем Пугачевым. В связи с этой знаменательной
юбилейной датой необходимо вспомнить о движениях крестьян в
эпоху феодализма и об их прогрессивной роли в общественном
развитии.
Основоположники марксизма-ленинизма глубоко и всесторон-
не разработали вопрос о характере, формах, значении классовой
борьбы крестьянства с феодально-крепостническим гнетом. Они
раскрыли черты крестьянских движений, определявшие их сла-
бость и обрекавшие их на поражение: стихийность, неорганизо-
ванность, разрозненность, отсутствие единой программы, проник-
нутой политическим сознанием. Но В. И. Ленин при этом гово-
рил о наличии в крестьянстве «революционных элементов» \
о прогрессивности крестьянских выступлений, называл «чудовищ-
ным извращением марксизма» утверждение об их якобы реакцион-
ном характере 1 2.
Изучение классовой борьбы показывает, что с изменением ис-
торических условий менялись ее формы, масштабы, конкретные
проявления, но она всегда оставалась ведущей силой общественно-
го развития. В период позднего феодализма классовая борьба
в России приобретает новую, более высокую форму массовых анти-
феодальных вооруженных выступлений — крестьянских войн. Та-
кое понятие введено Ф. Энгельсом в работе «Крестьянская война
в Германии». Ф. Энгельс придавал ему широкое историческое
значение, понимая под ним явление, переживаемое различными
странами в процессе их общественного развития. «Англичане,
французы, чехи, венгры уже успели проделать свои крестьянские
войны к тому моменту, когда немцы стали совершать свою» 3,—
писал он.
Под понятие «крестьянские войны» в России обычно подводили
три крупных крестьянских движения: 1606—1607 гг. под предво-
1 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 4, стр. 228.
2 В. И. Ленин, Поли. собр. соч., т. 47, стр. 229.
3 К. Маркс и Ф. Энгельс- Соч., т. 7, стр. 437.
5
дительством И. И. Болотникова, 1667—1671 гг. под предводитель-
ством С. Т. Разина, 1773—1775 гг. под предводительством
Е. И. Пугачева. Изучение документального материала советскими
историками (особенно Е. П. Подъяпольской) привело к достаточно
обоснованному выводу, что характер крестьянской войны имело и
движение, возглавленное в 1707—1708 гг. К. А. Булавиным и
продолжавшееся после его гибели.
Проблеме крестьянских войн в России советская историогра-
фия придает первостепенное значение. Уже опубликовано значи-
тельное число источников, появился ряд монографий, проведено
несколько дискуссий о крестьянских войнах в России в эпоху
феодализма. В результате определилось понятие «крестьянская
война», которое в целом вошло в науку, хотя по поводу ряда
существенных моментов идут споры.
Под крестьянскими войнами обычно подразумевают наиболее
крупные массовые вооруженные выступления крестьян. Кроме со-
бытий в Германии, примерами крестьянских войн могут служить
восстания Дольчино в Италии (XIV в.), Уота Тайлера в Англии
(XIV в.), Жакерия во Франции (XIV в.), гуситские восстания
в Чехии (XV в.), более поздние (XVI — XVII вв.) выступле-
ния крестьян в ряде стран 4. Иногда термины «крестьянская вой-
на» и «крестьянское восстание» употребляются как равнозначные
(например, применительно к России: «крестьянская война» под
предводительством Разина или Пугачева и «восстание» Разина или
Пугачева). И здесь нет нечеткости терминологии или смешения
понятий, ибо «крестьянская война» — это то же вооруженное вос-
стание, но в наиболее высокой для периода феодализма форме.
В конкретных местных условиях и на разных уровнях развития
отдельных средневековых государств крестьянские войны имели
специфические черты 5. Задача исследователей — эту специфику
выявлять. Поэтому справедливы указания на неправомерность «ре-
шения вопроса о содержании крестьянских движений в России
XVII—XVIII вв. путем их простого сопряжения с движения-
ми в Англии и Франции XIV в. и Крестьянской войной в Гер-
мании XVI в...» Но вполне закономерно и даже обязательно
«соотнесение» (т. е. сопоставление) друг с другом этих движений.
Если видеть задачу в установлении общего и особенного, то это
отнюдь не «упрощенный социологический метод» 6, хотя в отдель-
ных работах допускаются известные упрощения 7.
Крестьянские войны в России приходятся на «новый период рус-
ской истории», когда в недрах феодализма шло складывание все-
российского рынка, зарождались и развивались элементы новых,
4 Б. Ф. Поршнев. Феодализм и народные массы. М., 1964, стр. 290.
5 Там же, стр. 292.
6 «Переход от феодализма к капитализму в России». Материалы всесоюзной
дискуссии. М., 1969, стр. 208 (выступление П. Г. Рындзюнского).
7 Д. П. Маковский. Первая Крестьянская война в России. Смоленск, 1967.
6
буржуазных отношений8. Это был процесс затяжной, длитель-
ный, мучительный, он определил глубину социальных противоре-
чий и остроту классовой борьбы. Никак нельзя согласиться с
заявлением: «...характер классовых антагонизмов и классовой
борьбы в XVII—XVIII вв. подтверждает, что основным со-
держанием исторического процесса в этот период являлось посту-
пательное развитие феодального способа производства, а не эле-
ментов капитализма, неправомерно выдвигаемых на передний план
в литературе последних лет» 9. Конечно, после первой Крестьян-
ской войны феодализм просуществовал еще два с половиной сто-
летия. И он развивался. Но роль капиталистических элементов, их
удельный вес не оставались на одном уровне; они возрастали.
И сбросить их со счетов при анализе классовой борьбы нельзя 10 11.
Крестьянские войны охватывают большую территорию, в ка-
кой-то мере преодолевая локальность, присущую всем социаль-
ным движениям при феодализме. Ф. Энгельс привел Крестьян-
скую войну в Германии как пример «общенационального крестьян-
ского восстания» и. В России в период крестьянских войн уже
формировались национальные связи. Происходило это в условиях
феодально-крепостнического строя, сохранявшего средневековые
перегородки и распыленность очагов крестьянского сопротивле-
ния, ограничивавшего масштабы антикрепостнических восстаний,
сдерживавшего их силу. В общенациональное движение крестьян-
ские войны не вылились (хотя тенденция к этому, особенно в
1773—1775 гг., намечалась), но массы крестьян подняли. И дело
было не только в размерах территории, но и в единовременности
выступлений, и в известном взаимодействии повстанцев, и в един-
стве их требований.
Борьбу крестьян в период крестьянских войн иногда пони-
мают как сопротивление отдельным феодалам или как выступле-
ние против определенной формы феодального строя — крепостни-
чества за создание приемлемых условий жизни в рамках феода-
лизма 12. С этим трудно согласиться. Вернее другое понимание,
согласно которому речь для крестьян шла в конечном итоге не
о том или ином варианте феодализма, а о ликвидации феодаль-
ной системы в стране, о самом существовании феодального строя 13.
8 И. И. Смирнов. О некоторых вопросах истории борьбы классов в Русском
государстве начала XVII в.— «Вопросы истории», 1958, № 12, стр. 122;
В. В. Мавродин. Историческое значение крестьянских войн в России.—
«Методологические вопросы общественных наук». Л., 1968, стр. 199.
9 «Переход от феодализма к капитализму в России», стр. 34—35.
10 Е. И. Индова, А. А. Преображенский, Ю. А. Тихонов. Классовая борьба
крестьянства и становление буржуазных отношений в России (вторая поло-
вина XVII—XVIII в.).— «Вопросы истории», 1964, № 12, стр. 27—53.
11 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 7, стр. 357.
12 «Переход от феодализма к капитализму в России», стр. 33.
13 В. В. Мавродин. Историческое значение крестьянских войн в России,
стр. 200.
7
Но, очевидно, надо различать объективное содержание и направ-
ленность крестьянских войн и непосредственные задачи и цели,
которые ставили перед собой сами повстанцы. Объективно, ко-
нечно, крестьянская война была направлена против феодализма
как общественного строя, ибо подрывались его основы — феодаль-
ная собственность на землю и личная зависимость крестьян. Но ог-
раниченность кругозора крестьянина не позволяла ему осознать
это как задачу, ставшую перед ним в общегосударственном мас-
штабе.
Вопрос о соотношении объективного и субъективного момен-
тов в крестьянских движениях был поднят недавно П. Г. Рынд-
зюнским и М. А. Рахматуллиным в рецензии на трехтомный кол-
лективный труд о Крестьянской войне 1773—1775 гг. под редак-
цией В. В. Мавродина. Рецензенты упрекают авторов в том, что
они, переводя «на язык современных понятий и терминов» про-
граммные требования крестьян, выдают их «за объективное со-
держание антифеодального движения» и тем самым вносят «су-
щественную путаницу в методику изучения предмета». По мнению
рецензентов, «всем «программам» общественного переустройства,
которые не базируются на научном понимании общественных яв-
лений, свойственно несовпадение их объективного и субъектив-
ного содержания». «Субъективное содержание программы..., как
правило, непосредственно выражено в документах движения», и ис-
следователю достаточно систематизировать этот материал. Объек-
тивный ее смысл раскрывается лишь «в результате научного ана-
лиза посредством сопоставления собственных устремлений борцов
за свободу с действительными потребностями и возможностями
общественного развития. Субъективные цели движения часто уто-
пичны, объективные его задачи всегда реалистичны и в принципе
выполнимы».
Выходя за пределы разбираемого труда, рецензенты пишут:
«Нечеткость анализа идейного содержания народного движения,
в плане выявлений его объективной сущности, к сожалению, ха-
рактерна не только для авторского коллектива трехтомника, но
и для ряда исследователей народных движений всего периода фе-
одализма в целом; ...именно это обстоятельство сильно тормозит
изучение классовой борьбы угнетенных масс» 14.
Думается, что такое широко обобщенное критическое замеча-
ние по поводу методологии изучения классовой борьбы неверно,
ибо основано на смешении двух понятий: «объективный смысл»
или «объективная задача» борьбы и ее «реальность». Опыт четы-
рех крестьянских войн показал нереальность задачи ликвидации
феодализма, пока не будут созданы для этого соответствующие
социально-экономические условия, но нарастание этих условий оп-
14 П. Г. Рындзюнский, М. А, Рахматуллин. Некоторые итоги изучения Кресть-
янской войны в России 1773—1775 гг.— «История СССР», 1972, № 2,
стр. 84.
в
реДеляло объективно содержание народных Движений и было ИА
объективным результатом.
Большой проблемой, связанной с соотношением объективных
и субъективных элементов в крестьянском движении, является
вопрос о его идеологии и программе. В глубоком философском
смысле (идеология — теоретически обоснованная система идей,
взглядов, выражающих интересы класса и направляющих его на
борьбу; программа — документ, излагающий задачи и цели борьбы)
об этих категориях применительно к крестьянским войнам гово-
рить преждевременно. Но все философские, социологические кате-
гории складываются исторически: «...«стихийный элемент» пред-
ставляет из себя, в сущности, не что иное, как зачаточную фор-
му сознательности. И примитивные бунты выражали уже собой
некоторое пробуждение сознательности...» 15 Народные движения
не выработали ни идеологии, ни политической программы, закон-
ченно выражающих самосознание крестьянства как класса, но они
не были безыдейными. От восстания к восстанию углублялось
представление крестьян о том, за что и во имя чего они ведут
борьбу. Настроения социальной психологии облекались в началь-
ную форму идеологии. Поэтому вряд ли можно удовлетвориться
определением идеологии «как системы взглядов неизменной для
всех исторических эпох...» 16 Идеология — категория историческая.
Нельзя свести все к «помыслам» и «чаяниям», ибо крестьян-
ские войны характеризуются наличием прокламаций программного
типа («прелестных писем»), в которых повстанцы формулируют
близкие им лозунги расправы с феодалами и представителями
государственного аппарата, отобрания у них земельных владений,
получения воли. Элементы сознательности, ростки идеологии про-
биваются сквозь толщу стихийности. Все более осознанные фор-
мы приобретает мысль о том, что надо добиваться радикального
изменения условий жизни, а не просто их улучшения 17. Если это
даже «помыслы» и «чаяния», а не устойчивая система идей (для чего
еще не настало время), то, овладевая массами, они оказываются
мощным двигателем в социальной борьбе.
Крестьянские войны — это не просто вооруженные выступле-
ния, но (как говорит само их название) — это войны, ведущиеся
повстанческими армиями. В ходе военных действий совершенство-
валось военное искусство, осуществлялись военные операции, вос-
питывались народные военачальники, организаторы военного дела.
И в то же время противник был намного сильнее и опытнее,
средств для оказания сопротивления у повстанцев было мало, и
если в повстанческих войсках и использовалась артиллерия, то мас-
15 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 6, стр. 29—30.
18 М. А. Рахматуллин. Проблема общественного сознания крестьянства в
трудах В. И. Ленина.— «Актуальные проблемы истории России эпохи
феодализма». Сборник статей. М., 1970, стр. 415.
17 «Крестьянская война в России в 1773—1775 гг. Восстание Пугачева»,
т. II. Отв. ред. В. В. Мавродин. Л., 1966, стр. 413—443.
9
сы безоружных крестьян пускали в ход топоры и косы, вилы и ду-
бины. Личный героизм заменял недостаток вооружения и военного
опыта.
Все крестьянские войны начинались на окраинах, где скапли-
вались бунтующие элементы. Но участники движений стремились
дойти до центра государства и овладеть его столицей. А до столи-
цы долетали мощные раскаты восстаний. Эти черты крестьянской
войны как формы классовой борьбы характеризуют ее масштабы.
Отряды Болотникова осаждали Москву. На Москву замышлял
поход Разин. В Москву и Петербург проникали вести о Пугачеве.
Крестьянская война при феодализме — это разновидность граж-
данской войны «угнетенного класса против угнетающего ...крепост-
ных крестьян против помещиков...» 18 В условиях позднего фео-
дализма с его сложной общественной структурой эта основная
линия классовой борьбы характеризовалась широким участием в
ней различных социальных групп и прослоек: холопов, посадских
людей, казаков, мелкопоместных дворян, служилых людей по при-
бору. Обострялись противоречия внутри господствующего класса.
Словом, крестьянские войны так или иначе затрагивали все на-
селение. Они характеризуются обострением социально-политиче-
ской борьбы в стране в целом. Это большие исторические полосы
в жизни народа 19.
В ходе крестьянских войн друг другу противостояли два ла-
геря: правительственный и повстанческий. Это означало временное
выпадение из-под власти царских административных органов части
государственной территории, занятой повстанцами; последние мог-
ли, хотя и ненадолго, устанавливать свои порядки. Создавались
и повстанческие центры, пытавшиеся осуществить руководство
движением. И то, и другое — новые явления в развитии крестьян-
ской борьбы, хотя фактическая связь центров с повстанческими
районами была весьма непрочной20. О наличии «единого центра
движения» и «единого военно-политического руководства» 21 мож-
но говорить лишь условно и ограничительно. Но в то же время
следует отметить, что выражения «восстание» Разина или Пугаче-
ва — это не просто персонификация исторических явлений, а вы-
ражение реальной роли организаторов и руководителей движений.
Крестьянские войны в России приобрели международное зна-
чение. О первой войне оставили заметки иностранцы, побывавшие
на рубеже XVI и XVII вв. в России: шведы, поляки, немцы,
англичане, голландцы — участники иностранной интервенции, во-
18 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 26, стр. 311.
19 «О некоторых спорных вопросах классовой борьбы в Русском государстве
начала XVII века».— «Вопросы истории», 1958, № 12, стр. 208 (Выступле-
ние Н. Е. Носова).
20 «О крестьянской войне в Русском государстве в начале XVII в. (Обзор
дискуссии)».— «Вопросы истории», 1961, № 5, стр. 103.
21 В. В. Мавродин. Историческое значение крестьянских войн в России,
стр. 201.
10
енные, дипломаты, купцы, духовные лица и пр.22 И о Разине
писали (частично по слухам, частично по личным впечатлениям)
его современники, люди разных национальностей и профессий:
голландский корабельный парусный мастер, французский путеше-
ственник, секретарь шведского посольства в Персии, английский
купец и др. Сведения о восстании Разина и Булавина попадали в
зарубежную прессу 23. Ими интересовались за границей. О Пугаче-
ве, так же как о Разине, сообщали заграничные газеты и журналы.
Его имя фигурировало в международной дипломатической перепис-
ке. Он привлекал внимание иностранной публицистики24. Такой
широкий международный резонанс свидетельствует о политической
важности крестьянских войн в России, об их значении как войн
гражданских.
В гражданской войне обычно ставится вопрос о власти. Он
был поднят и в России XVII—XVIII вв. При этом речь шла
не о форме государственного строя, который мыслился и на буду-
щее как монархический, а о замене царей, занимающих престол,
другими, на которых народное воображение возлагало надежды 25.
В качестве претендентов на престол выдвигались самозванцы, вы-
дававшие себя за представителей царского дома, незаконно ли-
шенных власти и чудесно спасшихся от гибели. Мысль о том, что
с устранением «боярского царя» и с воцарением «крестьянского»
будет исправлена несправедливость общественного строя, являлась
плодом наивного монархизма. Это консервативная черта мировоз-
зрения крестьян; однако утопическая вера в царскую помощь от-
нюдь не парализовала их активных действий в борьбе с крепост-
ническим гнетом и произволом царских властей. Свидетельствуя
об ограниченности крестьянского кругозора, эта черта нисколько
не умаляет прогрессивного характера антифеодальных выступле-
ний. Наличие царистских иллюзий в крестьянской среде не дает
оснований оценивать крестьянство как пассивную силу, на кото-
рую опирался царизм.
Все крестьянские войны были многонациональными по составу
участников. Это характерная черта истории России, объединившей
ряд национальностей. Вместе с восставшими русскими крестьянами
боролись за удовлетворение своих нужд татары, чуваши, мордва,
мари, удмурты, башкиры, калмыки, казахи, украинцы и другие
народы. Социальный состав народов Поволжья и Урала не был
однородным. Интересы землевладельческой верхушки были иными,
чем трудовых масс, эксплуатируемых русскими и местными феода-
22 И. И. Смирнов. Восстание Болотникова 1606—1607. М., 1951, стр. 30,
544 и др.
2о И. В. Степанов. Крестьянская война в России в 1670—1671 гг. Восстание
Степана Разина, т. I. Л., 1966, стр. 82 и др.
24 В. В. Мавродин. Крестьянская война в России в 1773—1775 гг. Восстание
Пугачева, т. I. Л., 1961, стр. 261.
25 «О крестьянской войне в Русском государстве в начале XVII в.»,
стр. 102-120.
11
лами и поэтому легче примыкавших к русскому крестьянству. Пози-
ции феодалов ряда народов были разными. Часть поддерживала
русских крепостников. Некоторые из вражды к русскому правитель-
ству принимали участие в крестьянских войнах, но приносили с
собой антирусские настроения, производили разбои и грабежи в
русских селениях, устраивали нападения на заводы, толкали на
это рядовых соплеменников. Но были и такие представители мест-
ной верхушки, которые переходили на сторону русских повстанцев.
Главное же заключалось в том, что в ходе крестьянских войн
крепли связи трудовых масс русского и других народов России.
Все крестьянские войны в России представляют собой единую
цепь в развертывании классовой борьбы, несмотря на своеобразие
каждой из них. От одной войны к другой росла ненависть к уг-
нетателям, накапливался боевой опыт, передавались традиции со-
противления, вспоминались имена крестьянских вождей, которые
приобретали широкую известность. Важная историческая задача —
проследить закономерности в развитии крестьянских войн.
Уже первая Крестьянская война приняла значительный размах.
Восстанию Болотникова (1606—1607 гг.) предшествовали движе-
ния под предводительством Хлопка (1603 г.), крестьянские волне-
ния во время похода в Русское государство Лжедмитрия I (1604 г.).
Одни исследователи говорят об этих движениях как о «предве-
стниках» первой Крестьянской войны. Другие усматривают в них
начало самой войны. Во всяком случае восстание во главе с Бо-
лотниковым было ее кульминационным пунктом 26.
Отличительной чертой первой Крестьянской войны было то,
что она вспыхнула после завершения в России централизации и
законодательного признания системы крепостного права в масшта-
бе государства (конец XVI в.). Она явилась непосредственным
ответом на оформление крепостнического режима 27. Поэтому вос -
стание приняло характер такого мощного взрыва. В то же время
на данной стадии крепостничество не привело еще к достаточно
четкому разграничению классовых сил, следствием чего явилась
известная социальная нерасчлененность рядов восставших. Так,
рядом с Болотниковым под Москвой оказались в качестве «по-
путчиков» дворяне под предводительством Прокофия Ляпунова,
преследовавшие свои (внутриклассовые) интересы в борьбе с бояр-
ским царем Василием Шуйским. Исследования последних лет осо-
бенно подчеркнули социальную нерасчлененность повстанческих
сил в первой Крестьянской войне28. Часто в ходе самой войны
определялась разница классовых позиций, целей, интересов ее
участников. Это явление в какой-то мере характерно и для по-
26 «О крестьянской войне в Русском государстве в начале XVII в.»,
стр. 102—120.
27 В. В. Мавродин. Советская историческая литература о крестьянских
войнах в России XVII—XVIII веков.— «Вопросы истории», 1961, № 5,
стр. 46.
28 А. А. Зимин. Некоторые вопросы истории Крестьянской войны в России
р начале XVII в.— «Вопросы истории», 1958, № 3, стр. 109.
12
следующих восстаний (Разина, Пугачева), однако их антикрепост-
ническая направленность выявлялась все яснее.
Первая Крестьянская война произошла в самый канун «ново-
го периода русской истории». Феодальная система была достаточ-
но сильной. Процесс развития в ее недрах буржуазных отноше-
ний был впереди. Поэтому в восстании Болотникова не играли
заметной роли такие социальные группы, как, например, работные
наемные люди, принимавшие живое участие в движении Разина.
Активной действующей силой в среде сподвижников Болотни-
кова являлись холопы, хотя и доказана неправильность высказан-
ного в литературе мнения, что они, а не крестьяне были глав-
ными участниками Крестьянской войны. В исследованиях послед-
него времени выявлена роль в рядах Болотникова казачества, как
запорожского, так и донского29.
Важной особенностью первой Крестьянской войны было то, что
она совпала с иностранной интервенцией против России. Это
осложнило ее характер, наложило на нее свой отпечаток. Под
влиянием царистских иллюзий крестьяне поддерживали первого
Лжедмитрия, выдававшего себя за сына Грозного, а в действи-
тельности — ставленника польских интервентов. Социальная дема-
гогия привлекала крестьян и холопов в лагерь второго самозванца,
также являвшегося орудием польских панов, осуществлявших враж-
дебную политику против России. Однако иллюзии проходили. Под-
линная, грабительская сущность действий всяких авантюристов ста-
новилась явной. И началось широкое народное движение против за-
хватчиков. Классовая борьба слилась с национально-освободитель-
ной. Г ражданская борьба наполнилась патриотическим содер-
жанием.
Вторая Крестьянская война приходится на другой этап феода-
лизма по сравнению с первой. Это было время, когда крепостная
система сложилась, действовал крепостнический кодекс — Собор-
ное уложение 1649 г., крепостничество распространялось вширь.
Правительство устраивало массовые сыски беглых крестьян,
возвращая их помещикам, «без урочных лет» (т. е. независимо от
срока побега).
В то же время ряд исследователей считает, что при господ-
стве феодализма уже начинался генезис капиталистических отно-
шений. В силу этого социальный состав участников второй Кресть-
янской войны был более сложным, чем предыдущей. Наряду с
крепостными крестьянами как основной силой движения в ней
приняли участие (более чем ранее) плебейские элементы города,
работные люди промыслов и водного транспорта, «гулящие люди»
и т. д. В городах на территории, охваченной восстанием, наблю-
дались случаи борьбы между зажиточной верхушкой и посадской
29 В. Д. Назаров. О некоторых особенностях Крестьянской войны начала
XVII в. в России.— «Феодальная Россия во всемирно-историческом npQ*
цессе». Сборник статей. М-, 1972, стр. 114—126,
13
беднотой. Среди разинцев были и раскольники: социальный про-
тест под религиозной оболочкой — типичное явление эпохи фео-
дализма.
Наряду с мелкими служилыми людьми активно действующей
силой во второй Крестьянской войне было донское казачество.
Будучи военным сословием, оно сыграло известную (и немалую)
организационную роль в объединении крестьянских повстанче-
ских сил, в создании из них крестьянского войска. Но из этого
никак не вытекает, что крестьянство на всем протяжении своей исто-
рии остается классом «ведомым»30. Из того, что крестьяне не
могут добиться победы без поддержки буржуазии или рабочего
класса, вовсе не следует, что они вообще не способны на защиту
своих интересов, что в их действиях совсем не было «убежден-
ности и сознательности, этих, едва ли не единственных факто-
ров, побуждавших народные массы в отдельные периоды истории
к систематической, активной и самостоятельной деятельности» 31.
Антифеодальные войны XVII—XVIII вв. оставались крестьян-
скими при всей значимости того участия, которое приняли в них
казаки. Да и само казачество по своему происхождению тесно
связано с крестьянством.
Усиление феодально-национального гнета в отношении наро-
дов Поволжья определило их массовое участие в рядах повстан-
цев. Документы сохранили некоторые имена татар, чувашей, морд-
вы и представителей других народностей, оказавшихся на стороне
разинцев и действовавших вместе с русскими.
В движении Разина, как известно, было два основных этапа.
В 1667—1669 гг. он вместе с голутвенным казачеством и беглыми
крестьянами совершил поход по Волге к Яицкому городку, в Кас-
пийское море, а затем через Астрахань вернулся на Дон и стал
готовить новое восстание; в 1670—1671 гг. под предводительством
Разина развернулось мощное восстание в Среднем Поволжье, За-
волжье, на Слободской Украине и в других местах. Иногда лишь
второй этап подводится под понятие «крестьянская война», а су-
щество первого усматривается в походе за добычей, в разбоях по
Волге, на Каспии, во владениях иранских Сефевидов32. С этим
трудно согласиться. Элемент разбойничества вообще присущ выс-
туплениям феодального крестьянства, но в данном случае дело им
не ограничивалось. Поэтому правы те историки, которые рассмат-
ривают движение Разина в целом как вторую Крестьянскую вой-
ну 33. Уже в начале движения при наличии сильных разбойных
30 М. А. Рахматуллин. Указ, соч., стр. 441.
31 Там же, стр. 399.
32 И. В. Степанов. Крестьянская война в России в 1670—1671 гг., т. I—II.
Л., 1966—1972.
33 В. И. Лебедев. Крестьянская война под предводительством Степана Ра-
зина. 1667—1671. М., 1955; А. Г. Манъков. Крестьянская война 1667—
1671 гг.— «Крестьянские воины в России XVII—XVIII вв.» М.— Л.,
1966, стр. 94—175.
14
тенденций складывается его антифеодальный характер. Разин вер-
бовал в свои отряды бедноту, беглых крестьян, работных людей
с волжских судов, выступал с обещаниями освободить крепостных
людей из неволи, выпускал заключенных из тюрем и т. д. 1670—
1671 гг. явились апогеем антифеодального движения, причем воз-
росли и его сознательные и организационные формы. В качестве
средства агитации служили «прелестные грамоты», рассылавшиеся
по городам и селам с призывом к восстанию, а также в царские
войска с предложением примкнуть к повстанцам. В качестве аги-
таторов действовали и разинские посланцы, специально отправля-
емые в разные места.
Представляет интерес тот правопорядок, который устанавли-
вался в местах, освобожденных от власти царской администрации
и помещиков. Прежние приказные органы уничтожались, а их функ-
ции поручались лицам, примкнувшим к Разину; получали свободу
заключенные в тюрьмах; государева казна пускалась в раздел;
уничтожалась приказная документация; устраивались народные
суды над феодалами и властями; вводился круг, на котором раз-
бирались административные и военные дела; жители делились на
тысячи, сотни, десятки; во главе подразделений становились ата-
маны, есаулы, сотники, десятники; в вотчинах уничтожалась поме-
щичья власть, ликвидировались феодальные повинности 34.
Исследователи приходят к выводу, что в процессе Крестьян-
ской войны рождалась новая форма народной власти, созданная
по образцу казацкой военной общины 35. Казалось, «помыслы» и
«чаяния» народа превращались в действительность. Но эта форма,
притом уживавшаяся с монархическими представлениями, не была
жизнеспособной и устойчивой. Она могла возникнуть в ходе борь-
бы с правительственным лагерем, но условий для ее развития
как общегосударственной системы не было и не могло быть. И все
же опыт (хотя и кратковременный и несовершенный) народной
власти имел громадное историческое значение. В литературе пос-
тавлен вопрос: следует ли крестьянские войны рассматривать толь-
ко как борьбу «против» (против существующих условий) или и
как борьбу «за» (за какую-то определенную цель)?36 Вернее по-
следнее 37. Хотя четкой классовой цели у крестьян не было, но
определенные задачи они перед собой ставили: это находило во-
площение в правопорядке, устанавливаемом там, где упразднялся
феодальный гнет. Это был жизнеутверждающий идеал, хотя и уто-
пический. П. Г. Рындзюнский и М. А. Рахматуллин пишут: «Бы-
тующий в нашей литературе принцип выведения положительного
идеала крепостных крестьян только из их борьбы «против» вообще
34 Данные об этом см. в указанных выше работах А. Г. Манькова и
И. В. Степанова.
35 А. Г- Манъков. Указ, соч., стр. 135 и др.
30 Б. Ф. Поршнев. Указ, соч., стр. 313.
37 «Крестьянская война в России в 1773—1775 гг. Восстание Пугачева».
Отв. ред. В. В. Мавродин, т. III. Л., 1970, стр. 471.
15
не представляется убедительным». Но ведь речь идет не только О
разрушительных, но и созидательных, пусть кратковременных
опытах повстанцев. Говорят, что «показаченье» крестьян могло про-
изводиться насильственно, ибо для крестьян, живших производи^
тельным трудом, казацкий строй не мог быть социальным идеа-
лом 38. Но тогда что же привлекало крестьян в ряды Разина, а за-
тем Булавина и Пугачева? И кроме того, дело было не в одном
«показаченье». Вводились различные формы мирского самоуправ-
ления, например земские избы. Будущее было не за ними, но их вве-
дение представляет собой проявление народной инициативы.
Крестьянская война под предводительством Булавина произош-
ла в то время, когда в стране уже оформился абсолютизм. Кре-
постничество продолжало развиваться, хотя все более давали себя
знать новые, буржуазные явления. В ряды Булавина вливались
казаки (преимущественно голутвенные), беглые крестьяне, солда-
ты, матросы, бурлаки, посадские люди; было много раскольников.
Волновались башкиры и татары. Повстанцы связывали свое вы-
ступление с народным движением, возглавленным Разиным. Среди
них, как и в разинские времена, находили живые отклики анти-
крепостнические лозунги: уничтожение помещиков, начальных лю-
дей, «неправедных судей». Эти лозунги составили основу для объ-
единения разрозненных сил. Булавин, как и Разин, рассылал по
городам и селам воззвания, призывал к себе народ. На отвоеван-
ной у царизма территории вводилось самоуправление. Характер-
но, что идея самозванства в этом восстании не возникала.
Последняя Крестьянская война под предводительством Е. И. Пу-
гачева, юбилей которой в настоящее время мы отмечаем, возникла в
период, переходный от феодализма к капитализму. Период этот
отличался противоречивыми чертами. Крепостное право достигло
своего апогея. Екатерининские указы довели положение крестьян
до состояния, близкого к рабству. В то же время уже происхо-
дил процесс разложения феодально-крепостнического строя, фор-
мировался капиталистический уклад (т. е. складывалась система
буржуазных отношений в рамках феодализма). Сложность соци-
ально-экономической обстановки не могла не оказать влияния на
Крестьянскую войну 1773—1775 гг.: на состав ее участников,
организацию, идеологию, результаты.
Восстание Пугачева завершило период крестьянских войн в
России. Воспроизводя черты, обычные для данной формы классо-
вой борьбы, эта последняя Крестьянская война принесла с собой
и новые явления. Социальный состав движения усложнился в
связи с тем, что в нем приняли участие работные люди ураль-
ских заводов и приписные к заводам крестьяне. Они поднимали
восстания, вели агитацию за присоединение к Пугачеву, распрост-
раняли его манифесты. Охват волнениями значительного числа
38 77. Г. Рындзюнский, М. А. Рахматуллин. Указ, соч., стр. 86.
16
Мбодов создавал Известную базу для объединения сил восставших.
Снабжая повстанческие войска оружием и боеприпасами, ураль-
ские заводы подготавливали материальную основу вооруженного
крестьянского сопротивления. Исследователи приводят данные,
свидетельствующие о том, что в период последней Крестьянской
войны уже проявлялось социальное неравенство в среде заводских
крестьян и работных людей, вызывавшее рознь между ними, но не
менявшее общую линию борьбы с произволом и гнетом заводской
администрации 39.
В манифестах Пугачева и воззваниях его атаманов открыто
звучат антикрепостнические мотивы: «вечная вольность», истреб-
ление помещиков, передача крестьянам земли и угодий, свобода от
рекрутчины, податей, повинностей40. Характерно, что обращения
Пугачева и его соратников были адресованы разным категориям
населения (яицким казакам, крестьянам, заводским рабочим, сол-
датам) и различным национальностям (казахам, башкирам, калмы-
кам). Проявлялся дифференцированный подход. Правда, специфи-
ческие нужды каждой категории не всегда достаточно учитыва-
лись, однако они отразились в пугачевских воззваниях. Казакам
и солдатам были обещаны «жалованье» и «чины», заводским ра-
ботным людям и крестьянам — освобождение от работ, башкирам,
казахам, калмыкам — земли, леса, пастбища, воды и т. д. Осо-
бо учитывались настроения сторонников раскола, лиц, державших-
ся «старой веры».
Но наряду с вниманием к нуждам отдельных групп для неко-
торых прокламаций периода последней Крестьянской войны харак-
терно наличие известных обобщений, сведение воедино отдельных
лозунгов и требований так, что они образуют своеобразную идей-
ную платформу крестьянской борьбы. Налицо наличие системати-
зирующей творческой мысли. Таков манифест Пугачева от июля
1774 г.; В. И. Семевский называл его «хартией, на осно-
вании которой предстояло создать новое, мужицкое царство» 41.
В восстании Пугачева сильнее, чем в предшествующих кре-
стьянских войнах, чувствуются элементы организации, прежде все-
го военной, а также военно-административной. Организующее ядро
вооруженных сил Пугачева составляло главное войско, делившееся
на полки. Были полки, состоявшие из разных народов (башкир,
калмыков), из казаков (исетских, яицких, илецких), из завод-
ских крестьян и т. д. В войске поддерживалась дисциплина, пре-
следовалось дезертирство. Проводились военные учения. Наряду
с главной армией в разных местах выступали отдельные полки,
сформированные Пугачевым.
Таким образом, хотя единства командования и военных дейст-
вий достигнуть не удалось, все же был сделан шаг вперед в созда-
39 «Крестьянская война в России в 1773—1775 гг. Восстание Пугачева»,
т. II, стр. 264 и др.
40 Там же, стр. 413—443.
41 Там же, стр. 436.
17
нии народного войска по сравнению с вооруженными силами первых
крестьянских войн 42.
Высшим военно-административным органом при Пугачеве была
Государственная Военная коллегия, ведавшая снабжением армии
припасами, оружием и боеприпасами, распоряжавшаяся казной,
вершившая суд, рассылавшая «указы» и «манифесты». На протя-
жении восстания Пугачева менялись функции Военной коллегии
и объем ее власти, но она оставалась органом, вносившим извест-
ный организующий момент в стихийное и распыленное крестьян-
ское движение 43.
В ряде мест, освобожденных от царской администрации, вво-
дилось мирское самоуправление. Оно сосредоточивалось в волос-
тях в земских избах, в руках выборных крестьянских органов.
На заводах также действовали земские избы. За деятельностью
изб наблюдали атаманы и есаулы. Формы мирского самоуправ-
ления были давно известны русскому народу, но они были задав-
лены царизмом. В ходе Крестьянской войны был сделан опыт их
обновления44. В то же время Пугачев, выступавший под именем
императора Петра III, копировал монархический аппарат с номенк-
латурой его учреждений, придворными и военными чинами, бюро-
кратической системой делопроизводства. Это указывает на
слабость политической мысли казачества и крестьянства, не пред-
ставлявших себе тогда государственного строя России вне мо-
нархических форм. Вводимые Пугачевым административные орга-
ны — причудливая смесь представлений, заимствованных из
практики самодержавного режима и органов самоуправления с уча-
стием народных масс.
Возникает ряд вопросов, касающихся оценки крестьянских войн.
Высказано мнение, что наиболее крупной как по масштабам, так
и по значению Крестьянской войной в России было восстание
Болотникова45. Это было действительно грандиозное восстание.
Но движения под руководством Разина и Пугачева превосходят
его. Дело не в размерах территории, охваченной восстанием, не в
количестве участников, а в том, что движения под руководством
Разина и Пугачева представляли собой более высокие формы клас-
совых выступлений и по охвату антикрепостнических сил, и по
содержанию выдвинутых лозунгов борьбы, и по связям русского
народа с другими народами России, и по наличию элементов со-
знательности и организованности. Не случайно в памяти народной
запечатлелись прежде всего имена Степана Разина и Емельяна
Пугачева. Каждая из этих войн была новым, более сильным уда-
ром по феодально-крепостнической системе и в перспективе при-
ближала его к гибели. Именно так надо понимать положение, при-
42 «Крестьянская война в России в 1773—1775 гг. Восстание Пугачева», т. II,
стр. 466—470.
43 Там же, стр. 444—465.
44 Там же, стр. 328.
45 И. И. Смирнов. Восстание Болотникова, стр. 493.
78
пятое в советской историографии, о расшатывании феодального
строя под воздействием крестьянских войн, и нет надобности
его пересматривать 46. Классовая борьба содействовала ослаблению
«крепостнических рогаток», которые препятствовали «становлению
буржуазных отношений» 47 48. Именно в этом прогрессивная роль
народных движений в процессе (иногда длительном) смены обще-
ственных формаций. Нельзя считать (как это иногда делается)
буржуазной революцией не только восстание Болотникова, но и
Пугачева. Однако значение революционных выступлений крестьян
в переходе от одной формации к другой несомненно. Это и хотел
подчеркнуть И. И. Смирнов, говоря, что движение Болотникова
было «первым предвестником той «крестьянской революции»,
которая должна была в конце концов смести крепостной
° 48
строи» .
Каждая крестьянская война имела и свои непосредственные
последствия (иногда противоречивые). Антикрепостническое дви-
жение под предводительством Болотникова задержало на полсто-
летия процесс окончательного оформления крепостного права в
стране. До середины XVII в. правительство сохраняло практику
«урочных лет» (т. е. закон фиксировал срок, по истечении кото-
рого беглый крестьянин получал свободу). «Урочные годы» для
сыска беглых были отменены лишь Соборным уложением 1649 г.49
Трудно себе представить, что крестьянское законодательство в
России первой половины XVII в. (как это иногда пытаются
утверждать) не связано с Крестьянской войной во главе с Болот-
никовым. Конечно, эту связь невозможно подтвердить ссылкой на
какой-либо документ, но лучшим доказательством является общий
упадок крепостнических отношений, наблюдавшийся в России к
началу царствования первых Романовых.
И смену форм государственного строя в России нельзя по-
нять в отрыве от крестьянских движений. Восстание Болотникова
явилось одним из факторов, определивших замедленный процесс
складывания абсолютизма в России. До середины XVII в. сохра-
нялась сословно-представительная монархия. В обстановке полити-
ческого кризиса царизм нуждался в поддержке сословий.
Оформление абсолютизма в конце XVII—начале XVIII в.
проходит на фоне двух новых крестьянских войн: под руководст-
вом Разина и Булавина. Из этих войн (как и из первой) господ-
ствующий класс вышел победителем. Но теперь речь шла уже не
об установлении, а об усилении крепостничества, об укреплении
государственного аппарата, его приспособлении к новым условиям
экономического развития. Это было непосредственным ответом го-
46 А. А. Шапиро. Об исторической роли крестьянских войн XVII—XVIII вв.
в России.— «История СССР», 1965, № 5, стр. 61—80.
47 Е. И. Индова, А. А. Преображенский, Ю. А. Тихонов. Указ, соч., стр. 52.
48 И. И. Смирнов. О некоторых вопросах истории борьбы классов, стр. 122*
49 Л- А- Зимин- Указ, соч., стр. 106—107.
19
сподствующего класса на антифеодальные восстания конца XVII —
начала XVIII в. А ответ был продиктован необходимостью
удержать свои позиции, которые были потрясены массовым народ-
ным движением50. Это революционное потрясение было прогрес-
сивным фактом. Оно ускоряло исторический процесс и, несмотря
на ответную феодальную реакцию, давало больший простор раз-
витию новых явлений.
После разгрома восстания под руководством Пугачева прави-
тельство также насаждало крепостнические порядки, укрепляло
устои дворянской империи. Но это не значит, что последняя Кре-
стьянская война в России осталась безрезультатной. Усиление по-
зиций господствующего класса — это не следствие восстания, а ре-
акция на его поражение со стороны правящих верхов. Однако
этим дело не ограничилось. Непосредственным ответом прави-
тельства на Крестьянскую войну было не только крепостниче-
ское законодательство. Последовал ряд мероприятий, пролагавших
дорогу буржуазным отношениям, несколько ослаблявших феодаль-
ные путы (облегчение для крестьян торгово-промышленной дея-
тельности и т. д.). А в перспективе Крестьянская война под пред-
водительством Пугачева, ускоряя исторический процесс, вела к
гибели феодальной формации. Об этом же пишут и П. Г. Рынд-
зюнский и М. А. Рахматуллин в рецензии на трехтомник о Кре-
стьянской войне 1773—1775 гг.: «Антикрепостническое движение
крестьян шло в общем русле явлений, объединяемых общим поня-
тием разложения феодализма. Ускоряя эволюцию феодальной си-
стемы, Крестьянская война тем самым приближала приход общест-
венного строя, шедшего на смену феодализма, лишь в историче-
ской перспективе». Но если так (а все сказанное возражений не
вызывает), то почему же ставить под сомнение тезис о расшаты-
вании феодальной системы под воздействием крестьянских войн и
сводить результат последних к установлению «более благоприят-
ного для крестьян варианта феодальных отношений»? 51 Зачем же
утрачивать ту «историческую перспективу», которая указывает на-
правление исторического процесса?
Эта война была последней в России. Почему? Называют мно-
го причин: укрепление военно-политического аппарата царизма;
расслоение крестьянства, приводившее к отходу его верхушки от
борьбы; утрата своей роли казачеством. Все эти причины могли
иметь какое-то значение. Но главное заключалось в том, что кре-
стьянское движение перешло на новую, более высокую ступень.
Оно стало массовым, широко повсеместным, переросло даже те
рамки, в которых развертывались крестьянские войны. Назревали
революционная ситуация и революция.
50 Е. И. Индова, А. А. Преображенский, Ю. А. Тихонов. Народные движе-
ния в России XVII—XVIII вв. и абсолютизм.— «Абсолютизм в Россия
(XVII—XVIII вв.)». Сборник статей. М., 1964, стр. 51—52.
51 Л Ръщдзюнский, М. А. Рахматуллин. Указ, соч., стр. 88,
го
*
Таковы итоги теоретической разработки проблемы крестьянских
войн в России. Настоящий сборник статей, подготовленный к
200-летию Крестьянской войны под предводительством Е. И. Пу-
гачева, ставит своей задачей пополнить эти итоги новыми источ-
никами и наблюдениями. Публикуемые в сборнике статьи разбиты
на пять групп: 1) теоретические проблемы истории крестьянских
войн; 2) вопросы источниковедения и историографии; 3) территория,
социальный и национальный состав участников крестьянских войн;
4) антифеодальные требования крестьян; 5) зарубежные отклики
на крестьянские войны в России.
К первой группе относятся две статьи: И. И. Смирнова и
В. В. Мавродина.
В статье И. И. Смирнова (автора капитального исследования
о восстании Болотникова) дана общая характеристика крестьян-
ских войн в России как формы классовой борьбы в период позд-
него феодализма. Автор рассматривает эту форму борьбы как
гражданскую войну, раскалывающую общество на два лагеря: фео-
далов и крестьян. Он подчеркивает революционный характер ан-
тифеодальных восстаний и в то же время отмечает беспомощность
политического сознания крестьянства, его «наивный монархизм»,
стихийность движения, неизбежность поражения крестьянских
войн. Статья принадлежит покойному автору и написана была
уже несколько лет назад, но ее основные положения не устарели.
Поэтому редакция решила ее опубликовать.
В статье В. В. Мавродина (крупнейшего специалиста по ис-
тории восстания Пугачева) раскрывается понятие «крестьянская
война» как война гражданская, направленная против феодально-
крепостнического строя в целом, а не против отдельных его ва-
риантов или представителей. Участники крестьянских войн ставят
перед собой задачу захвата политической власти в стране в об-
щегосударственном масштабе. Крестьянские войны открывали до-
рогу буржуазным отношениям. Они являлись важным фактором
исторического прогресса.
Пять статей (А. А. Зимина, Е. П. Подъяпольской, Р. В. Овчин-
никова, И. Г. Рознера, В. А. Чеботарева) носят источниковедче-
ский и историографический характер.
А. А. Зимин тщательно анализирует сохранившиеся свидетель-
ства об обстоятельствах падения 10 октября 1607 г. Тулы после
четырехмесячной обороны ее восставшими крестьянами и холопа-
ми. Автор отвергает как недостоверную версию о переговорах
Болотникова с царем Василием Шуйским и о соглашении между
ними; он приходит к выводу, что Болотников и «царевич Петр»
были выданы карателям тульскими изменниками.
Е. П. Подъяпольской удалось (пользуясь методами генеало-
гии) собрать ряд биографических сведений о ближайших родст-
венниках К. А. Булавина. Оказывается, что его братья, сын, пле-
мянники были, как и он сам, участниками народного восстания*
21
Это свидетельствует о единстве настроений и действий всей се-
мьи — факт не безынтересный для характеристики Крестьянской
войны, возглавленной К. А. Булавиным.
Р. В. Овчинников предпринял попытку выявить состав доку-
ментов, входивших в делопроизводство и архив пугачевской Во-
енной коллегии, и реконструировать некоторые утраченные указы
коллегии. Вопросы эти решаются путем привлечения ряда источни-
ков: материалов ставки Пугачева, протоколов следственных пока-
заний руководителей и участников восстания, переписки повстан-
ческих властей и учреждений и т. д. Реконструированные указы
Военной коллегии отражают широкий круг ее деятельности воен-
ного, политического, административного характера. Это — архивное
наследие повстанцев.
И. Г. Рознер обрисовал острую борьбу в отечественной и за-
рубежной историографии XVIII—XIX вв. по важному и не до кон-
ца еще исследованному вопросу о роли казачества в Крестьян-
ской войне 1773—1775 гг. Автор показал, что различные взгля-
ды на этот вопрос были обусловлены различием идейно-классо-
вых позиций, политического мировоззрения историков, писателей,
общественных деятелей, писавших о казаках.
В статье В. А. Чеботарева, на основе до сих пор не опуб-
ликованных и не использованных топографических планов, восста-
навливается облик Яицкого городка XVIII в., который осаждался
пугачевцами и где в 1772 г. произошло восстание казаков против
генерала Траубенберга.
Основная масса статей входит в третью группу (участие рус-
ского и других народов в крестьянских войнах, в разных районах
страны).
В. И. Корецкий попытался выявить процесс формирования
личности Болотникова как вождя Крестьянской войны. Привлече-
ние новых материалов позволило ему проследить деятельность Бо-
лотникова как до того момента, когда он стал во главе антифе-
одального восстания, так и в ходе Крестьянской войны. Проясня-
ются темные страницы биографии Болотникова. Конкретизируются
социальный состав повстанцев (в частности, роль запорожских
казаков), их намерения и действия на территории, освобожденной
от царских властей.
В статье А. Н. Сахарова дается характеристика С. Т. Разина
как человека, в лице которого совмещаются черты представителя
«казацкой вольности» и вождя крестьянского восстания. Автор по-
казывает, как в процессе антифеодальной борьбы Разин вырос в
предводителя Крестьянской войны.
Е. И. Заозерская посвятила свое исследование восстановлению
по первоисточникам последовательного хода событий, связанных с
восстанием Степана Разина, вплоть до поражения под Симбирском
в конце 1670 г.
Большинство статей посвящено Крестьянской войне под пред-
водительством Е. И. Пугачева.
Очень важной и малоизученной проблемой является вопрос
о классовых противоречиях и классовой борьбе у ряда народов,
входивших в состав Русского многонационального государства.
Картину Крестьянской войны 1773—1775 гг. в Зауралье, пре-
имущественно на материалах местных архивов (Шадринского фи-
лиала Госархива Курганской области, Тюменского и Свердловско-
го областных архивов и пр.), нарисовал А. А. Кондрашенков.
Он охарактеризовал восстания крестьян, работных людей, казаков,
башкир. Собраны интересные сведения о расслоении в среде кре-
стьян, о вступлении крестьян в число «выписных казаков» для
перехода затем на сторону Пугачева, об организации местного
самоуправления в повстанческих районах и пр.
Статья А. А. Александрова посвящена рассмотрению кресть-
янского движения в 1773—1775 гг. в Терсинской волости Ка-
занского уезда, где находились вотчины и заводы (кожевенный и
медеплавильный) А. И. Тевкелева. Многонациональное население
Терсинской волости (русские, татары, удмурты, башкиры) приня-
ло активное участие в Крестьянской войне под предводительст-
вом Пугачева. С. X. Алишев рассмотрел участие в пугачевском
движении татар.
О требованиях крестьян говорится в четырех статьях.
В статье Е. И. Индовой, А. А. Преображенского и Ю. А. Ти-
хонова рассматривается эволюция лозунгов и требований, выдви-
гавшихся народными массами во время крестьянских войн, а так-
же других антифеодальных движений, происходивших на протяже-
нии двух столетий. Авторы подчеркивают, что повстанцы имели
двух врагов: крепостничество и абсолютизм. Антикрепостниче-
ские требования нарастали, они выливались в призывы к свободе,
воле, к физическому истреблению помещиков, барской и воевод-
ской администрации. Эти лозунги отражали непосредственные по-
вседневные народные нужды, в то время как необходимость упразд-
нения феодально-крепостнической системы в целом не осознавалась.
При всей ограниченности и неразвитости сознания повстанцев они
стихийно подходили к вопросам общественного переустройства, хотя
утопический идеал демократического строя уживался в их пред-
ставлении с монархическими формами государства. Наивно-монар-
хические иллюзии питались не только патриархально-натураль-
ным укладом сельской жизни, но и характером абсолютизма, обла-
давшего известной самостоятельностью в проведении своей поли-
тики.
В. С. Румянцевой поднят вопрос о социальном протесте народ-
ных масс накануне Крестьянской войны под предводительством
С. Т. Разина. Этот процесс выражался в уклонении от обрядности
официальной церкви и уходе в леса, скиты, пустыни. Автор обна-
ружил и изучил материалы сыска о «церковных мятежниках», ор-
ганизованного Приказом тайных дел в 1665—1666 гг. по доносу
попа Вязниковской слободы Ярополченской волости Владимирско-
го уезда. Большинство пустынников — беглые коестьяне; имеются
23
ёЫхоДцы из посадов, из низшего духовенства. Это среда, из ко-
торой выходили и будущие разницы.
В статье В. И. Буганова поставлена задача: наряду с изуче-
нием текстов сохранившихся повстанческих прокламаций времен
второй Крестьянской войны восстановить содержание прокламаций,
до нас не дошедших, но о которых имеются упоминания в раз-
личных правительственных документах. Задачу эту автор рассмат-
ривает как часть более широкой проблемы — изучения повстанче-
ского архива Разина и других участников возглавленного им вос-
стания.
М. Д. Курмачева, поставив интересный вопрос о соотношении
стихийности и сознательности в Крестьянской войне 1773—1775 гг.,
собрала материал об активном участии в ней грамотных людей,
выходцев из народа, крестьян, дворовых, представителей крепо-
стной интеллигенции. Они умели письменно, в литературной форме,
изложить лозунги, программные требования восстания, распростра-
няли письменную информацию о нем. Все это свидетельствует о
том, что в стихийное в целом крестьянское движение все более
проникал элемент сознательности.
Последний раздел посвящен откликам в других странах на
крестьянские войны в России. В статье «Крестьянское восстание
под предводительством И. И. Болотникова и Речь Посполитая»
В. Д. Назаров и Б. Н. Флоря рассматривают как официальные
сношения России и Речи Посполитой, так и контакты между пов-
станческим лагерем и различными сословиями и слоями населения
Польско-Литовского государства.
А. Г. Маньков проанализировал зарубежные отклики на вос-
стание Разина, появившиеся в 70-х годах XVII в. в периодиче-
ских изданиях (газетах, хрониках и т. д.) или в специальных
сочинениях иностранцев. Этот анализ показывает, что вторая
Крестьянская война в России была фактором международного зна-
чения, она привлекла к себе внимание различных кругов в стра-
нах как феодальных, так и буржуазных. Интерес, проявляемый к
ней в правительственных сферах ряда европейских государств, был
вызван необходимостью учитывать выступление Разина при разра-
ботке дипломатических и внешнеполитических планов в отношении
России. Для господствующих сословий многих зарубежных стран
не могла быть безразличной судьба крупнейшего крестьянского
движения того времени; его воздействие на социально-политиче-
ский строй Русского государства обогащало опыт всей европейской
общественности.
Г. А. Санин, посвятивший свое исследование крестьянским вой-
нам, руководимым Разиным и Булавиным, рассматривает их в свя-
зи с народными движениями, происходившими одновременно в ряде
стран Европы. Автор ставит при этом два основных вопроса:
консолидация сил представителей господствующего класса России
и других государств для подавления антифеодальных восстаний;
зарождение в повстанческих лагерях Разина и Булавина элемен-
24
тов государственности с ее непременным атрибутом — внешнеполи-
тическими функциями.
Небольшая работа И. С. Шарковой представляет собой под-
борку 30 известий о восстании Пугачева, извлеченных из офици-
ального органа французской прессы «Gazette de France» за 1774—
1775 гг. Информация о Крестьянской войне поступала во Фран-
цию из России, Польши, Данцига, Гамбурга, Амстердама, Гааги.
Автор провел источниковедческий анализ, отделив достоверную
информацию от вымышленных сведений.
Статья А. П. Бажовой посвящена вопросу о самозванстве
накануне Крестьянской войны 1773—1775 гг. Речь идет о некоем
Степане Малом, прибывшем из России в Черногорию в 1766 г.
и ставшем там правителем. Ходили слухи (и сам Степан Малый
содействовал их распространению), что он является низложенным
русским императором Петром III. В России современники упо-
минали имя Степана Малого рядом с именем Пугачева. А. П. Ба-
жова указывает, что прямые параллели между этими исторически-
ми деятелями провести нельзя, но оба сыграли прогрессивную
роль в жизни своих народов: один был борцом за освобождение
от гнета крепостничества, другой был сторонником борьбы про-
тив турецкого ига.
В приложении к книге дана библиография работ по крестьян-
ским движениям в России XVII—XVIII вв., вышедших в 1953—
1973 гг. Библиография составлена сотрудниками научного читаль-
ного зала по истории СССР и КПСС Государственной публичной
исторической библиотеки РСФСР Н. П. Барановой, Г. П. Денисо-
вой, Г. П. Доронкиной, Д. Ю. Дроздовской, Л. П. Куприенко,
Г. П. Леонтович, Н. А. Хрустовой, Е. Н. Шолоховой.
Редакционная коллегия надеется, что опубликование сборника
послужит делу научного прогресса и укреплению дружбы между
народами СССР, корни которой восходят к совместной борьбе
против национального и феодального гнета царизма.
Вся научно-организационная работа по сборнику выполнена
В. Г. Шерстобитовой.
Л. В. Черепнин
Теоретические проблемы
истории крестьянских войн
*
Крестьянские войны
и их место в истории России
И. И. Смирнов
Рассмотрение вопроса об историческом значении крестьянских
войн, об их месте в истории России следует начать с напомина-
ния об оценке крестьянской войны К. Марксом и В. И. Лениным.
К. Маркс писал (в письме к Ф. Энгельсу от 16 апреля 1856 г.):
«Все дело в Германии будет зависеть от возможности поддержать
пролетарскую революцию каким-либо вторым изданием Крестьян-
ской войны. Тогда дела пойдут превосходно» *.
Комментарий к этим словам К. Маркса дал В. И. Ленин в
статье «О нашей революции», когда в полемике с Н. Сухановым
подчеркнул, что пролетарская революция в России осуществила
«именнно тот союз «крестьянской войны» с рабочим движением,
о котором, как об одной из возможных перспектив, писал такой
«марксист», как Маркс, в 1856 году по отношению к Пруссии» 1 2.
Итак, рассматривая вопрос о пролетарской революции и о зна-
чении борьбы беднейшего крестьянства как союзника рабочего
класса в пролетарской революции, К. Маркс и В. И. Ленин имен-
но в «крестьянской войне» видели исторический образец классовой
борьбы крестьянства и вместе с тем прообраз формы участия кре-
стьянства в пролетарской революции.
Такова оценка «крестьянской войны» как формы классовой
борьбы, данная К. Марксом и В. И. Лениным. Она освещает яр-
ким светом всю проблему крестьянских войн и их роли в истории
как высшей формы классовой борьбы против феодального гнета.
Эта оценка прежде всего должна быть использована при реше-
нии вопроса об историческом значении крестьянских войн в Рос-
1 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 29, стр. 37.
2 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 45, стр. 380.
26
сии — стране, где практически было осуществлено то, о чем меч-
тал К. Маркс.
Историческое значение крестьянских войн в России заключает-
ся уже в самом факте, что они заполняют собой два столетия —
XVII и XVIII, т. е. целую эпоху, повторяясь с почти пе-
риодической правильностью через 40—60 лет: в начале века и
во второй его половине.
Но двухвековая эпоха крестьянских войн в России поражает
не только масштабами и интенсивностью борьбы крестьянства,
невиданными ни в какой другой стране Европы 3. Примечательна
хронология крестьянских войн в России. Первая Крестьянская вой-
на в России — восстание И. И. Болотникова — падает на начало
«нового периода русской истории» (Ленин), а последняя, возглав-
ленная Е. И. Пугачевым, происходит в самый канун Великой
Французской революции. И тут дело вовсе не в простом совпаде-
нии дат и периодов.
Когда Екатерина II, вспоминая о Пугачеве, называла его
«маркиз Пугачев», здесь была не только ирония в изысканном
стиле просвещенного абсолютизма XVIII в. В этом царицыном
каламбуре был глубокий классовый смысл, делающий честь наблю-
дательности и проницательности сидевшей на российском престоле
«казанской помещицы» (как однажды назвала себя Екатерина II).
И если субъективной целью параллели между французским мар-
кизом-революционером и русским бунтовщиком-казаком, заложен-
ной в каламбуре Екатерины II, было подчеркнуть противополож-
ность судеб абсолютистской Франции, поверженной маркизом Ми-
рабо, и самодержавной Россией, отправившей на эшафот мужицкого
«царя» Петра Федоровича, то объективно она означала признание
однотипности борьбы которую вели против крепостнического абсо-
лютизма французский маркиз и русский казак. Что касается иро-
нической окраски слов Екатерины II о Пугачеве-«маркизе», то и
здесь за внешней бравадой нетрудно разглядеть настоящий страх
перед «потрясавшим государством самозванцем», как сказал о Пу-
гачеве Пушкин; страх перед вполне реальной российской плахой,
ничуть не менее эффективной, чем французская новинка — гильо-
3 М. Н. Тихомиров называет восстание Болотникова «величайшим крестьян-
ским восстанием средневековья» (М. Н. Тихомиров. Новый источник по
истории восстания Болотникова.— «Исторический архив», т. VI. М.—Л.,
1951, стр. 81). Ср. параллель между Крестьянской войной в Германии и
войной, возглавляемой Пугачевым, у Е. В. Тарле: «Сравните Крестьянскую
войну — единственную по своему размаху в Германии — с пугачевщиной, и
вам покажется, что это можно сделать только для неуместной насмешки, до
такой степени ничтожным было Крестьянское восстание в Германии исто-
рически. Оно сыграло большую роль для Германии, но сравнить его
масштабы и географический охват с Пугачевским восстанием никак нельзя.
Пугачевское восстание было гражданской войной, длившейся не месяцы,
а годы, и достигло такого размаха и успехов, о которых в Германии и речи
не было» (Е. В. Тарле. Пушкин как историк.— «Новый мир», 1963, № 9,
стр. 218).
27
тина,— плахой, на которой в случае победы «маркиза Пугачева»,
вполне могла оказаться и голова Екатерины.
Следует с самого начала подчеркнуть, что параллель между
Крестьянской войной под предводительством Е. И. Пугачева и
Великой Французской революцией, конечно, правомерна лишь в
самой общей форме. Стоит хотя бы немного конкретизировать это
сравнение, чтобы стало очевидным, сколь велико различие между
двумя битвами классов — в России и во Франции. И маркиз Ми-
рабо, и адвокат Робеспьер, и доктор Марат были идеологами
поднимающейся французской буржуазии и вождями революционно-
го народа Франции, свергнувшего абсолютизм и расчистившего
дорогу для свободного развития буржуазного общества. Е. И. Пу-
гачев же и его предшественники — К. А. Булавин, С. Т. Разин и
И. И. Болотников — были вождями крепостных крестьян; их
восстания против феодального гнета были беспощадно подавлены
крепостническим государством. Российская же буржуазия вообще
оказалась неспособной осуществить революционную расправу с фе-
одализмом и абсолютизмом, и задачи, стоявшие перед Великой
Французской революцией, были разрешены в России лишь в
1917 г., через полтора столетия после восстания под руковод-
ством Пугачева, в новую историческую эпоху.
Но, несмотря на это, эпоха крестьянских войн в России —
XVII—XVIII вв.— не может быть правильно понята вне проб-
лемы, стоявшей перед Великой Французской революцией: кризис
феодального строя и задачи буржуазного развития.
Этим русские крестьянские войны коренным образом отличают-
ся от классических крестьянских войн западноевропейского сред-
невековья — французской Жакерии 1358 г. и английского восста-
ния Уота Тайлера 1381 г., падающих еще на эпоху, предшествую-
щую кризису феодальной формации. И лишь Великая крестьянская
война в Германии 1524—1525 гг. (недаром названная Энгельсом
ранней буржуазной революцией!) и по характеру, и по типу сбли-
жается с крестьянскими войнами в России XVII—XVIII вв.
Наблюдая борьбу классов в Древней Руси в ее историческом
развитии, можно заметить, что эта борьба существенно меняется в
зависимости от эпохи: и по характеру, и по формам, и, наконец,
по своим масштабам.
Если взять раннефеодальный период (Киевскую Русь), то он в
равной мере знает и мощные крестьянские восстания (например,
восстания смердов конца 60-х — начала 70-х годов XI в.) и вос-
стания в городах (например, киевские восстания 1068 г. и 1113г.).
В плане проблемы крестьянских войн особый интерес представляют
восстания смердов XI в., являющиеся историческими предшест-
венниками крестьянских войн XVII—XVIII вв. Будучи законо-
мерно связанными с периодом генезиса феодализма, с процессом
образования феодальной земельной собственности и закрепощения
крестьян, восстания смердов времен Киевской Руси представляли
собой форму борьбы древнерусской общины — верви и крестьян-
26
общинников, смердов, за свободу против феодалов, захватывавших
и превращавших в свою собственность общинные земли верви и
вместе с захватом земель закрепощавших ее население — смердов.
Эта борьба смердов не могла ликвидировать нарастающего процес-
са феодализации, и феодальная вотчина с феодалом во главе и с
многочисленным рабочим населением, состоявшим из различных
групп феодально зависимого крестьянства, прочно заняла место
общины-верви в качестве главной социальной организации и основ-
ной экономической ячейки феодального общества.
Окончательное утверждение феодализма на Руси коренным об-
разом меняет и формы борьбы классов. Русь XIII—XVI вв.
не знает крестьянских восстаний, подобных восстаниям смердов
XI в.4 И лишь на грани XVI и XVII вв. эта древняя форма
открытой борьбы классов начинает возрождаться, но уже в новых
исторических условиях и с новыми задачами.
Отсутствие крупных крестьянских восстаний на Руси на протя-
жении целых столетий не означает, конечно, что период XIII—
XVI вв. был временем социального мира и прекращения борьбы
между классом феодалов и классом крестьян. Эта черта эпохи яв-
ляется лишь выражением того, что в условиях безраздельного
господства класса феодалов в экономике и социальном строе
Руси XIII—XVI вв. феодалы были столь сильны, что могли
удерживать крестьянство в состоянии, крайне затрудняющем от-
крытое восстание с оружием в руках.
Но классовая борьба не исчезает, она изменяет свои формы.
Главной ареной борьбы классов на Руси XIII—XVI вв. стано-
вится феодальная вотчина и ее крестьянское окружение. В рамках
этого микромира феодального общества русский крестьянин ведет
постоянную и упорную борьбу со своим господином. Эта борьба
выражается в бесчисленных столкновениях крестьян с феодала-
ми — на пашенной меже и на лугу, в бортном лесу и на берегу
реки, на боярском дворе и внутри каменных стен монастырей.
И предметы этих столкновений столь же многочисленны и обы-
денны: из-за размеров барщины или величины оброка, из-за права
пользования лесными угодьями или рыбными ловлями, из-за по-
рядка раскладки государственных повинностей — от денежной
«дани» до различных видов «княжого дела». И, конечно, в цент-
ре всей этой борьбы — земля.
Летописью этой борьбы являются юридические акты XIII —
XVI вв., в основной своей массе относящиеся к землевладению
и в то же время являющиеся и главным источником для изуче-
ния классовой борьбы между крестьянами и феодалами, отразив
(ив форме разнообразных юридических норм и формул, и в мно-
гочисленных конкретных судебных делах и казусах) пути и методы
4 Восстание псковских смердов в 80-х годах XV в. носит особый характер,
будучи тесно связанным как с борьбой между отдельными группировками
внутри Пскова, так и с борьбой между Псковом и Москвой.
29
захвата феодалами крестьянских земель, и борьбу крестьян за
свою землю.
Период XIII—XVI вв. занимает важнейшее место в истории
феодальной Руси. Именно в эти века Русь проходит путь от ран-
него феодализма с замкнутым натуральным хозяйством, почти не
связанным с городом и рынком, до развитого феодального обще-
ства, когда в экономике широкое развитие получают товарно-де-
нежные отношения, воздействующие со все нарастающей силой как
на собственное хозяйство феодала, так и на крестьянское хо-
зяйство.
Не менее важен период XIII—XVI вв. и в плане социаль-
ном. Бурный рост феодального землевладения в это время означал
столь же бурный рост класса феодалов, с одной стороны, и кре-
постного крестьянства — с другой. Наконец, политическое разви-
тие Руси в XIII—XVI вв. заключается в постепенной ликвидации
феодальной раздробленности удельных времен и консолидации
русских земель в рамках единого централизованного Русского
государства.
В своей совокупности итогом развития Руси XIII—XVI вв.
в области экономики, социальных отношений и политического строя
явилось создание предпосылок для нового этапа, нового периода
в истории Руси, начало которого совпадает с началом нового,
XVII в.
В отличие от периода XIII—XVI вв., который можно на-
звать временем расцвета феодализма, новый период является пе-
риодом перехода от феодального строя к буржуазному. Наиболее
глубоким выражением этого процесса было развитие буржуазных
связей в экономике России XVII—XVIII вв.— формирование
всероссийского рынка.
Такой характер развития в условиях господства феодального
способа производства, феодально-крепостнических методов эксплу-
атации неизбежно вызывал рост классовых противоречий и усиле-
ние классовой борьбы. Это обострение классовых противоречий
находит свое выражение в стремлении феодалов усилить эксплуа-
тацию крестьян, восстановить наиболее грубые формы выкачива-
ния прибавочного труда, придать крепостничеству наиболее жесто-
кие формы. Это вызывалось тем, что увеличивающееся значение
рыночных отношений создавало возможность для феодала прода-
вать те продукты прибавочного труда крепостных крестьян, кото-
рые он был не в состоянии потребить в своем собственном хо-
зяйстве. Вместе с тем новая экономическая обстановка порождала
у феодалов жажду денег, необходимых в большом количестве для
покупки тех товаров (в первую очередь предметов роскоши и ору-
жия), которые феодал был не в состоянии произвести сам, трудом
крепостных крестьян своего поместья.
Но развитие общественного разделения труда и возросшая роль
рынка в не меньшей степени оказывали свое воздействие и на
крестьян, которые получали материальную возможность реализо-
30
вать на рынке продукты своего избыточного труда и обращать
их на развитие собственного хозяйства. Однако это развитие было
возможно лишь в том случае, если индивидуальное производство
крестьян и ремесленников сбросило бы с себя оковы феодальной
собственности и стало свободным производством, развивающимся
по пути превращения в производство мелких товаропроизво-
дителей.
Так сами тенденции развития экономики России в новый пери-
од ее истории несли в себе неизбежное столкновение противополож-
ных классовых интересов крестьянства и феодалов, находившее свое
выражение в классовой борьбе. Высшей формой этой борьбы и
наиболее полным выражением антагонистического характера исто-
рического развития России XVII—XVIII вв. были крестьян-
ские войны 5.
В крестьянских войнах классовая борьба крестьян против фео-
далов выливается в формы настоящей гражданской войны, раска-
лывающей общество на два противоположных лагеря, каждый из
которых является олицетворением класса-антагониста феодального
общества: феодалов и крестьян. Наиболее глубоким выражением
этого раскола является то, что единая территория государства во
время крестьянских войн в политическом отношении распадается
на территорию, остающуюся под властью господствующего класса,
и территорию, перешедшую под власть восставших крестьян. Ре-
ально этот процесс распада единства государственной территории
происходит в форме восстаний отдельных мест и центров против
власти крепостнического государства в сочетании с завоеванием
других мест и центров войском восставших в ходе войны с кара-
тельными силами крепостнического государства, брошенными на
подавление восстания.
Вместе с распадом единства государственной территории во
время крестьянских войн происходит и ликвидация единства вла-
5 О том, что «начало крестьянских войн в России совпадает с наступлением
«нового периода» русской истории» и что «эта высшая форма классовой
борьбы крепостных крестьян присуща именно периоду начинающегося кри-
зиса феодального строя, зарождения буржуазных связей», я писал в статье
«О некоторых вопросах истории борьбы классов в Русском государстве
начала XVII века» («Вопросы истории», 1958, № 12, стр. 122). Ср. тезис
М. В. Нечкиной относительно восстаний Болотникова, Разина, Булавина и
Пугачева: «...все указанные крупнейшие народные выступления падают на
«нисходящую» стадию феодализма в России. Каких-либо «аналогов» по
своей силе и размаху в «восходящей» стадии они не имеют» (М. В. Неч-
кина. К итогам дискуссии о «восходящей» и «нисходящей» стадиях феода-
лизма.— «Вопросы истории», 1963, № 12, стр. 34). В. В. Мавродин, под-
черкивая, что «не случайно первая в истории России крестьянская война
имела место лишь в начале XVII века», высказывает важную мысль, что
одной из предпосылок, сделавших возможными крестьянские войны, было
то, что «крестьянство начинает осознавать свои социальные чаяния, соци-
альные стремления в масштабах всей страны, в масштабе складывающейся
нации» (В. В. Мавродин. Основные проблемы Крестьянской войны в Рос-
сии 1773—1775 годов.— «Вопросы истории», 1964, № 8, стр. 63).
31
сти. Ибо переход под власть восставших тех или иных районов
государства означает не только исключение этих районов из сферы
действия крепостнического государства и его органов, но и вклю-
чение их в сферу действия органов, возникающих в ходе восстания
и создаваемых восставшими крестьянами. Главными функциями
этих органов, естественно, являлись организация сил восставших
крестьян и руководство военными действиями против крепостниче-
ского государства. Таким образом, это были прежде всего органы
ведения войны, военная власть по преимуществу. Но военные функ-
ции при всей важности не были единственными в деятельности
органов власти, создаваемых в ходе крестьянских войн и действо-
вавших на территории, охваченной крестьянской войной. Эти ор-
ганы одновременно управляли территорией, перешедшей под власть
восставших крестьян.
Данная функция органов власти восставших находилась, можно
сказать, в зачаточном состоянии и носила в значительной сте-
пени спорадический характер, что объясняется как кратковременно-
стью периода деятельности этих органов (учитывая, что продолжи-
тельность крестьянских войн в России, если брать их активный
период, не превышает для каждой двух лет), так и отсутствием
постоянной, прочной территории, на которую распространялось
действие этих органов (поскольку территория, находившаяся под
властью восставших крестьян, все время изменяется в своих разме-
рах, в прямой зависимости от хода военных действий).
Кроме того, ошибочно было бы думать о наличии в лагере
восставших особых, специальных органов по управлению, отдель-
ных от военных. В действительности функции по управлению,
как правило, осуществляли те же военные органы. И лишь в от-
дельных районах, где власть восставших приобретала стабильный
характер, создавался и более или менее расчлененный аппарат
управления.
Тем не менее, несмотря на всю неразвитость, непрочность и
даже эфемерность органов власти, возникающих во время кре-
стьянских войн в лагере восставших, органы эти в своей сово-
купности (от центральных, игравших роль политического центра
восстания, своего рода правительства, до местных) составляли эле-
менты новой государственности, зарождавшейся в ходе крестьян-
ских войн и противостоявшей крепостническому государству
феодалов.
И распад государственной территории на две части с перехо-
дом одной из частей под власть восставших, и создание восстав-
шими своих органов власти являются важнейшими чертами кре-
стьянских войн, характеризующими их как высшую форму классо-
вой борьбы крестьянства, направленной против самых основ
феодального строя и крепостнического государства.
В этом и состояло существо программы восставшего крестьян-
ства в крестьянских войнах. В «листах» Болотникова и в «преле-
стных письмах» Разина, в письмах Булавина и в манифестах Пу-
32
гачева эта программа изложена с разной степенью полноты и
отчетливости формулировок. Но она находила свое реальное вы-
ражение в разгроме восставшими дворов и имений господ, в физи-
ческом истреблении своих классовых врагов, в захвате имущества
и земель феодалов, сопровождавшемся уничтожением меж и других
реальны* знаков феодальной собственности на землю, истреблени-
ем юридических документов, в которых фиксировались права фео-
далов на землю и крестьян.
Революционная в своей сущности борьба крестьянства в кре-
стьянских войнах была облечена в идеологические формы, ярко
отразившие в себе беспомощность политического сознания кре-
стьянства, неспособность его сформулировать программу нового
политического устройства, выходящего за рамки традиционного
политического строя. В этом надо искать объяснение того, что
идеологической оболочкой крестьянских войн в России был своеоб-
разный «наивный монархизм», вера в «хорошего», «мужицкого
царя», который и должен осуществить мечту крестьянства, «со-
здать на место полицейски-классового государства общежитие сво-
бодных и равноправных мелких крестьян» 6.
Эта психология в равной мере присуща и крестьянству
XVII в., когда созданный народной мечтой образ «хорошего
царя» — «царя Димитрия» не только являлся главным политиче-
ским лозунгом в Крестьянской войне 1606—1607 гг., но и сохранил
свою магическую силу для мужика и десятилетия спустя; и кре-
стьянству XVIII в., для которого олицетворением крестьянской
мечты о «хорошем царе» являлся вождь Крестьянской войны
1773—1775 гг. Емельян Пугачев — мужицкий «император Петр
Федорович», манифесты которого не только давали крестьянам
землю и свободу, но вместе с тем, объявляли крестьян «подданны-
ми» его короны.
Центральным вопросом, который решался в битвах борющих-
ся сторон в крестьянских войнах, был вопрос о том, удастся ли
эксплуатируемым классам сбросить класс феодалов, ликвидировать
материальную базу их могущества — феодальную собственность на
землю, уничтожить крепостническую зависимость крестьянства и
обеспечить этим предпосылки для свободного развития индивиду-
ального производства крестьян и ремесленников в условиях товар-
но-денежного хозяйства.
Этот вопрос ставился каждым восстанием крепостных крестьян,
каждой крестьянской войной. Но разрешить его эксплуатируемые
классы феодальной России оказались не в состоянии. Причины
этого крылись в самом положении крестьянства в условиях фео-
дального общества.
Характеризуя борьбу крепостного крестьянства в России и го-
воря о том, что «когда было крепостное право,— вся масса кре-
стьян боролась со своими угнетателями, с классом помещиков,
6 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 17, стр. 211.
2 Крестьянские войны XVII—XVIII »• 33
которых охраняло, защищало и поддерживало царское правитель-
ство», что крестьяне «боролись, как умели и как могли»,
В. И. Ленин в то же время отмечает, что «крестьяне не могли
объединиться, крестьяне были тогда совсем задавлены темнотой,
у крестьян не было помощников и братьев среди городских рабо-
чих» 7. Эта разобщенность крестьян, их «темнота», отсутствие
класса-руководителя были главными и решающими причинами
поражения крестьянских войн, в которых стихийной силе восстав-
ших крестьян класс феодалов мог противопоставить свою полити-
ческую организованность путем мобилизации всей мощи крепост-
нического государства.
Но и не будучи победоносными, крестьянские войны потря-
сали до основания устои общественного строя России XVII—
XVIII вв.
И развитие буржуазных связей в экономике России XVII —
XVIII вв. и нарастание классовой борьбы, главными вехами ко-
торой были четыре крестьянские войны XVII—XVIII вв.,
являлись двумя сторонами единого процесса нарастания противо-
речий феодального строя, а в итоге — кризиса, приведшего в конце
концов к его крушению в революционной ситуации 1859—1861 гг.,
когда угроза нового Пугачева, а точнее говоря — угроза «кресть-
янской революции», к которой призывал вождь русской револю-
ционной демократии Н. Г. Чернышевский 8, заставила крепостни-
ков-помещиков согласиться на «освобождение крестьян» «сверху»,
чтобы не быть сметенными вместе с «освобождением крестьян»
«снизу».
7 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 7, стр. 194.
8 См. В. И. Ленин. Поли. собо. соч.. т. 20, стр. 175; ср. стр. 20.
По поводу характера
и исторического значения
крестьянских войн в России
В. В. Мавродин
Вполне понятен интерес, проявляемый советскими исследователями
к крестьянским войнам в крепостной России. Об этом свидетельст-
вует обширная литература вопроса, а также дискуссии, историогра-
фические обзоры и рецензии на вышедшие в свет за последнее
время научные труды, посвященные крестьянским войнам Все
крестьянские войны XVII—XVIII вв. нашли отражение в соот-
ветствующих монографиях и статьях, в коллективных и обобщаю-
щих трудах.
Однако трудно себе представить, чтобы выход в свет какого-
либо исследования раз и навсегда решил бы все проблемы, свя-
занные с изучением данного исторического явления. Естественно,
что многие вопросы крестьянских войн вызывали споры, по неко-
торым высказывались различные точки зрения, ряд проблем тре-
бует дальнейшей разработки. Не случайно свою рецензию на
книгу «Крестьянские войны в России XVII—XVIII вв.»
А. П. Пронштейн назвал «Решенные и нерешенные вопросы исто-
рии крестьянских войн в России» 1 2.
Не только новый материал, но и новый аспект исследования
поставит новые проблемы, породит новые мнения и по частным,
и по общим вопросам.
Крестьянские войны большинство исследователей считает выс-
шей формой проявления классовой борьбы в феодальной России.
Вряд ли можно согласиться с Б. Ф. Поршневым, утверждаю-
щим, что «невозможно и не нужно проводить метафизическую грань
между крестьянскими войнами и другими формами классовой борь-
бы крестьянства» 3. Едва ли существует необходимость приводить
обширную аргументацию в пользу того, что между бегством и по-
дачей челобитных, «ересью» и «огурством», с одной стороны, и кре-
стьянской войной — с другой, существует огромная разница. Это
1 См. библиографию в конце книги.
2 «Вопросы истории», 1967, № 7, стр. 151—161.
3 Б. Ф. Поршнев. Феодализм и народные массы. М., 1964, стр. 292.
35
2*
подчеркнули в своей статье А. П. Пронштейн и А. А. Пушкарен-
ко, категорически выступившие против трактовки всякого воору-
женного восстания как «войны» и отказа от поисков специальных
дефиниций крестьянской войны4. Говоря о классовой борьбе кре-
стьянства в России в XVIII в., Ф. Энгельс выделяет среди
«бесчисленных разрозненных крестьянских восстаний» про-
тив дворян и отдельных чиновников «последнее крупное кре-
стьянское восстание при Екатерине II», как назвал он Крестьян-
скую войну 1773—1775 гг. под предводительством Е. И. Пугачева 5.
Определение сущности крестьянских войн в России было пред-
ложено В. И. Лебедевым и авторами коллективной статьи «Об осо-
бенностях крестьянских войн в России» 6. Крестьянская война рас-
сматривалась как гражданская война — это определение базирова-
лось на характеристике, данной В. И. Лениным Крестьянской вой-
не в Германии7. Крестьянская война направлена против всей
крепостнической системы, против всего класса феодалов и выра-
жающего его интересы крепостнического государства, а не только
против отдельных представителей господствующего класса. В ходе
Крестьянской войны ставился вопрос о самом существовании фео-
дального строя. Крестьянским войнам в России не свойственны ни
компромиссы, ни переговоры восставших с феодалами по поводу
содержания и форм уступок. В этом отношении крестьянские вой-
ны в России отличались от аналогичных им социальных движе-
ний в Западной Европе. Напомним о переговорах руководителя
Жакерии Гильома Каля (при этом следует иметь в виду, что на-
звать Гильома Каля руководителем можно лишь условно, так как
сама Жакерия представляла собой сумму отдельных местных вос-
станий) с королем Наваррским Карлом Злым, переговоры Уота
Тайлера с королем Ричардом II (Майн-Эндская и Смитфилдская
программы). Во время крестьянских войн в России такого рода
переговоров не было, а если руководители крестьянских войн и
обращались к правительственному лагерю, то исключительно с
целью прекращения военных действий с той и другой стороны, ка-
питуляции царских войск, а отнюдь не для обсуждения каких-
либо социальных преобразований и уступок со стороны господ-
ствующего класса.
Самой важной чертой, отличающей крестьянскую войну от дру-
гих форм классовой борьбы крестьянства, в том числе и от ло-
кальных его восстаний, является то обстоятельство, что во время
4 А. П. Пронштеин, А. А. Пушкаренко. Крестьянская война в России в
1773—1775гг.: итоги и перспективы исследования.— «Вопросы истории».
1971, № 8, стр. 78—79.
5 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 18, стр. 547.
6 В. И. Лебедев. К вопросу о характере крестьянских движений в России
XVII—XVIII вв.— «Вопросы истории», 1954, № 6; В. В. Мавродин,
И. 3. Кадсон, Н. И. Сергеева, Т. 77. Ржаникова. Об особенностях кресть-
янских войн в России.— «Вопросы истории», 1956, № 2.
7 См. В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 39, стр. 77.
36
крестьянских войн крестьянство ведет борьбу не за уступки, а за
ликвидацию крепостнической системы в масштабе всей страны.
Такая трактовка сущности крестьянских войн в России встре-
тила поддержку в работах многих исследователей. Но вместе с
тем было высказано мнение, что во время восстания Пугачева
крестьяне «не могли подняться до понимания необходимости борь-
бы против всего класса феодалов и крепостнического государства»,
что в крестьянской войне решался вопрос только о том, «будет ли
феодальный строй относительно более смягченным для крестья-
нина» 8.
Авторы коллективного доклада «Переход от феодализма к ка-
питализму» считают, что вообще крестьянские войны XVII—
XVIII вв. только «способствовали тому, что устанавливался та-
кой вариант феодальной системы, который оказывался для кре-
стьян более желательным, чем тот, к которому стремились крепо-
стники», и восстание Пугачева «не несло в себе радикального,
преобразующего начала» 9. По нашему глубокому убеждению, по-
добные оценки не могут быть приняты, фактический материал
решительно противоречит им. Достаточно обратиться к социально-
му содержанию «прелестных писем» Болотникова и Разина, к мани-
фестам, именным указам и другим документам, исходившим от
Пугачева и его Военной коллегии.
Даже в такой аморфной по социальному составу Крестьянской
войне, как восстание под руководством Болотникова (независимо
от того, считать ли крестьянской войной только само восстание
или распространять ее на 1604—1614 гг.), в котором значительную
роль сыграли «попутчики» из лагеря феодалов, от детей боярских
до князей, содержание «листов» и «грамот» — это призыв к «бо-
ярским холопам» и посадским низам «побивать своих бояр..., го-
стей и всех торговых людей» «и животы их грабити».
Из записки англичанина — современника первой Крестьянской
войны в России — явствует, что Болотников обращался к холопам,
призывая их взяться за оружие против своих господ и завла-
деть «их имениями и добром». В том же плане составлено и обра-
щение Болотникова к холопам в осажденной Москве, которым
восставшие «и вотчины, и поместья им сулят». Это были призы-
вы к захвату собственности феодалов и купцов, т. е. к ликвидации
самих материальных основ феодальной системы.
Из грамот патриарха Гермогена известно, что Болотников и
его соратники сулили восставшим «боярство, и воеводство, и
окольничество, и дьячество». Речь, следовательно, шла о том, что-
бы восставшие — холопы, крестьяне и черные посадские люди —
взяли власть в свои руки, сами стали бы воеводами, как стал их
8 77. Г. Рындзюнский, М. А. Рахматуллин. Некоторые итоги изучения Кресть-
янской войны в России 1773—1775 гг.— «История СССР», 1972, № 2,
стр. 83, 88.
9 «Переход от феодализма к капитализму». М., 1969, стр. 33.
37
предводитель Болотников, окольничими и пр. И независимо от
того, произошло бы феодальное перерождение вчерашних холопов,
крестьян, казаков и пр. или нет, несомненно, что восставшие
народные массы стремились именно захватить власть в государ-
стве, а не договариваться с правительством о каких-то уступках
с его стороны.
Мы не вправе забывать о том, как Разин призывал «всю
чернь» идти на «изменников-бояр», «выводить» «мирских кро-
вопивцев», как разницы «по уездам рубят помещиков и вотчинни-
ков, за которыми крестьяне», как Булавин обращался к «голытьбе
непокрытой», «всяким черным людям» и призывал их истреблять
всех, «кто неправду делает», мстить им «за их злое дело» и зем-
ли «пахать на себя», как Пугачев жаловал крестьян волей, зем-
лями, лесными и сенокосными угодьями и призывал их всех дво-
рян «ловить, казнить и вешать», так как только «по истреблении...
злодеев-дворян всякий может восчувствовать и покойную жизнь» 10 11.
Такого рода призывы свидетельствуют о том, что крестьянские
войны были направлены против всего класса феодалов и всей кре-
постнической системы в целом. Следовательно, речь шла не о та-
ком-то боярине, дворянине, заводчике (имя рек), не о такой-то
территории, ограниченной по замыслу самих восставших, а обо
всех феодалах, обо «всем царстве», обо всей стране.
В общегосударственном масштабе вопрос о феодальной системе
в целом и о власти в государстве выдвигают только крестьян-
ские войны. Множество отдельных, мелких, разрозненных кре-
стьянских восстаний, имевших место до и после крестьянских войн
и направленных против отдельных феодалов, светских и духовных,
против конкретных форм зависимости и эксплуатации, установив-
шихся в данном феодальном владении, ставят локальные цели и до
понимания необходимости борьбы против всего класса феодалов не
поднимаются и.
Источники, вышедшие из лагеря восставших, свидетельствуют
о социальных стремлениях крестьянских масс, о накале классовой
борьбы и ее направленности. М. В. Нечкина, полемизируя с автора-
ми коллективного доклада на Всесоюзной дискуссии 1965 г., была
права, говоря о том, что Пугачеву нужен был отнюдь не ««про-
10 «Восстание И. Болотникова». Документы и материалы. Сост. А. И. Копа-
нев и А. Г. Маньков. М., 1959, стр. 197—201; И. И. Смирнов. Восстание
Болотникова. 1606—1607. М., 1951, стр. 282, 495; он же. Английское
известие 1607 г. о восстании Болотникова.— «Исторические записки», т. 13;
«Крестьянская война под предводительством Степана Разина». Сборник
документов, т. I. М., 1954, стр. 8; т. II, ч. 1. М., 1957, стр. 52, 65, 91,
152; т. II, ч. 2. М., 1959, стр. 74—75; «Крестьянские и национальные
движения накануне образования Российской империи. Булавинское восста-
ние. 1707—1708». М., 1935, стр. 450, 466; «Пугачевщина». Сборник доку-
ментов, т. I. М.—Л., 1926, стр. 28, 30, 31, 36, 38, 39, 4~1.
11 Поэтому мы не можем согласиться с Б. Ф. Поршневым, утверждающим,
что нельзя проводить грань между войнами и другими формами классовой
борьбы крестьянства (Б. ф. Поршнев. Указ, соч., стр. 292).
38
стор» внутри феодальных отношений»», так как «его лозунги идут
как раз против основ феодализма» 12. Документы, вышедшие из
лагеря восставших во времена крестьянских войн, ярко рисуют
цели их борьбы. Не только слова, подтверждающие это и заклю-
чающиеся в «прелестных письмах», манифестах и именных ука-
зах, но и дела «мятежного крестьянства» (В. И. Ленин), действо-
вавшего против «изменников-бояр» и «злодеев-дворян», являются
тому подтверждением.
Каково же было истинное положение в областях, охваченных
крестьянскими войнами, как осуществлялись социальные стремле-
ния и призывы восставших, изложенные ими в своих документах,
имеющих программное значение?
На территории, охваченной крестьянскими войнами и в XVII,
и в XVIII вв., практически уничтожалось феодальное землевла-
дение. Все известные нам источники, относящиеся к восстаниям
под руководством Болотникова, Разина, Булавина, Пугачева, го-
ворят о том, что восставшие физически истребляли носителей фео-
дального землевладения—бояр и дворян, и пока не обнаружены
документы, свидетельствующие о том, что по тем или иным причи-
нам с санкции восставших в районах боевых действий их отрядов
сохраняли свою феодальную собственность представители враждеб-
ного восставшим господствующего класса.
Как ни скудны источники, относящиеся к восстанию Болотни-
кова, но они все же дают возможность установить, что на терри-
тории, где действовали отряды восставших, «людишек кобальных
роспускали и крепости им повыдали», дворяне и дети боярские
жили «мимо своих поместий», а их крестьяне не несли никаких по-
винностей и не платили ничего «в государеву казну» 13.
Степан Разин действительно призывал «не тронуть и домов...
не разореть» тех дворян, детей боярских и мурз «цывилян» (из Цы-
вильска), которые станут «заодно» с разницами, с восставшими14.
Но в данном случае речь идет о возможном исключении, о тех,
кто примкнет к восстанию, как бывало во время восстания Болот-
никова, когда на стороне повстанцев временно находились люди из
феодальных кругов.
В районах, где протекало крестьянское движение в годы вос-
стания Кондратия Булавина, также не оставалось островков фео-
дального землевладения 15. Тем более это характерно для Кресть-
янской войны 1773—1775 гг. Очень немногочисленные дворяне,
примкнувшие по тем или иным обстоятельствам к восставшим,
12 «Переход от феодализма к капитализму», стр. 119.
13 И. И. Смирнов. Восстание Болотникова. 1606—1607, стр. 495—500.
14 «Крестьянская война под предводительством Степана Разина», т. II, ч. 1,
стр. 91.
15 Е. П. Подъяполъская. Восстание Булавина. 1707—1709. М., 1962; она же.
Крестьянская война 1707—1709 гг.— «Крестьянские войны в России
XVII—XVIII вв.» М.—Л., 1966; А. П. Пронштейн. Земля Донская в
XVIII веке. Ростов-на-Дону, 1961.
39
либо совсем не имели крепостных крестьян, либо оказывались
владельцами 5—10—15 душ, и их социальное лицо определялось
не земельными владениями и не крепостными, а их положением
в местных учреждениях или в воинских частях; и примыкали они
к восставшим не как землевладельцы, а как сержанты, капралы,
офицеры или мелкие чиновники 16. Объявив «смертный приговор
всему российскому дворянству», восставшие тем самым решали и
вопрос о земле, так как она «за упразднением дворянства сама
собой должна была остаться в руках крестьянства» 17.
То же самое можно сказать и о государственном аппарате кре-
постной России и олицетворяющем его чиновничестве всех рангов.
Чиновники сохраняли жизнь и порой даже свои старые служеб-
ные места только в том случае, если они безоговорочно присоеди-
нялись к восставшим и согласны были выполнять их требования.
В частности, во времена Крестьянской войны под предводительст-
вом Пугачева, везде, где действовали восставшие, не оставалось
ни одного чиновника, офицера или священника, которые отказыва-
лись бы подчиняться «Петру Федоровичу» — Пугачеву и признать
социальное и политическое содержание его манифестов и указов.
Таких случаев, исключая восстание Болотникова, во всех других
крестьянских войнах было очень мало. К власти приходили сами
восставшие.
Крестьянская война как война гражданская является борьбой
за власть, хотя и в старой, привычной форме, ориентированной
на монархический характер правления. Борьба шла не против мо-
нархии, а за нее, но во главе со своим, «хорошим», «мужицким»
царем, что было типичным проявлением монархических иллюзий, в
основе которых лежали патриархальные устои русской деревни, а не
«царистская» идеология дворянства 18. Этим и объясняется широ-
кое распространение самозванства в России. Данную специфиче-
скую особенность классовой борьбы крестьянства в России (в ча-
стности, крестьянских войн) отмечал Ф. Энгельс 19. Это та особен-
ность социального движения, которую В. И. Ленин назвал наивным
монархизмом 20.
Высказывалось мнение (М. П. Вяткин), что поскольку борьба
за власть характеризует революцию, а крестьянская война не яв-
лялась революцией, то она и не могла ставить целью захват вла-
сти в стране21. Эта точка зрения не получила распространения
в исторической литературе.
16 «Крестьянская война в России в 1773—1775 гг. Восстание Пугачева»,
т. III. Л, 1970, стр. 339—342.
17 И. Н. Фирсов. Пугачевщина. СПб.—М. [1908], стр. 124, 126, 127, 128,
162.
18 См. В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 5, стр. 80; ср. т. 10, стр. 263.
19 См. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 18, стр. 547.
20 См. В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 12, стр. 374.
21 «О некоторых спорных вопросах классовой борьбы в Русском государстве
начала XVII века».— «Вопросы истории», 1958, № 12, стр. 206.
40
В крестьянских войнах в России религиозный момент не имел
существенного значения 22. В Крестьянской войне начала XVII в.
религиозные мотивы совершенно отсутствуют. Во время восстаний
под руководством Разина, Булавина, Пугачева лозунг «старой
веры», раскольничьего старообрядческого «креста» и «бороды» вы-
двигался нередко. Но у Разина он мирно, уживался с попытками
использовать имя ярого противника «старой веры» опального пат-
риарха Никона, ненавистного «старолюбцам», с борьбой за «дом
пресвятой богородицы» и сохранением полуязыческих народных
обрядов; у Пугачева «древний крест и молитва» сочетались с
торжественным богослужением и колокольным звоном, которым
встречали «третьего императора» — Пугачева в никонианских
церквах 23.
Крестьянские войны в России в отличие от крестьянских войн
в Западной Европе происходили в «новый период русской исто-
рии», когда была ликвидирована феодальная раздробленность, ус-
тановилось крепостное право, значительно ухудшившее положение
крестьян, когда возникали национальные экономические связи и
шел процесс складывания русской нации. Это придавало кре-
стьянским войнам общенациональный характер. То обстоятельство,
что Крестьянская война под предводительством Разина охватила
только Дон и Поволжье, а также сопредельные земли, а вос-
стание Пугачева распространилось на Волгу, Яик, Прикамье, Урал
и Западную Сибирь, отнюдь не означает, что они не были про-
явлением классовой борьбы крестьянства в национальном масштабе.
Общенациональный характер Крестьянской войне 1773—1775 гг.
придала не только и не столько обширность охваченной террито-
рии, сколько стремление восставших ликвидировать феодальную
систему во всей стране. Даже самая осторожная оценка восста-
ния Пугачева в этом отношении дает возможность говорить, что
возражения против общенационального характера «не могут вести
к решительному отказу от тезиса о Крестьянской войне 1773—
1775 гг. как общенациональном восстании» и «мысль об обще-
национальном характере движения 1773—1775 гг. нет основания
отбрасывать полностью» 24. Поэтому утверждение Б. Ф. Поршнева
о том, что «политический кругозор крестьян не поднимался до
национальных масштабов», в отношении крестьянских войн в Рос-
22 В. Г. Белинский писал о русском народе: «...это по натуре своей глубоко
атеистический народ. В нем еще много суеверия, но нет и следа религиоз-
ности... мистическая экзальтация вовсе не в его натуре; у него слишком
много для этого здравого смысла, ясности и положительности в уме...»
(В. Г. Белинский. Поли. собр. соч., т. X. М., 1956, стр. 215).
23 И- 3. Кадсон. Церковь — активный участник подавления Крестьянского
восстания под руководством Е. Пугачева.— «Ежегодник Музея истории
религии и атеизма», вып. VI. М.— Л., 1962; он же. Восстание Пугачева
и раскол.— Там .же, вып. IV. М.— Л., 1960; «Крестьянская война в Рос-
сии в 1773—1775 гг. Восстание Пугачева», т. III, стр. 348—378.
24 77. Г. Рындзюнский, М. А. Рахматуллин. Указ, соч., стр. 73.
41
сии требует поправок 25. Конечно, политический кругозор каждого
восставшего крестьянина не поднимался до всероссийского мас-
штаба, но предводители крестьянских войн и их соратники на-
меревались овладеть «всем Российским царством» и во всем
«Российском царстве извести» феодалов-крепостников. Таково
было субъективное стремление восставших народных масс в годы
крестьянских войн в России, таковы были их действия.
Но каково было объективное содержание крестьянских войн?
Каковы были возможные социальные их итоги?
Прежде всего следует отметить, что в крестьянских войнах
в России основной движущей силой явилось крестьянство. И это
вполне естественно, так как не только попутчики из дворян вроде
Ляпунова, Сумбулова и Пашкова, не только султаны, ханы и мур-
зы нерусских народностей Поволжья и Приуралья, но даже холо-
пы, активно участвовавшие в восстании Болотникова, и казаче-
ство, выступавшее застрельщиком крестьянских войн, не являлись
основной движущей их силой. Ею в России всегда выступало
крестьянство.
Точка зрения Д. П. Маковского о том, что уже в годы Кре-
стьянской войны начала XVII в. в отдельных ее этапах ведущей
силой оказывались то бюргеры, то плебеи-наймиты, «предшест-
венники позднейшего пролетариата», стремившиеся «иметь респуб-
ликанский строй», а сама «Крестьянская война выступает как
буржуазная революция на ее раннем этапе», не получила под-
держки 26. Цель восставшего крестьянства сводилась к освобож-
дению от всех форм феодального гнета, переходу всех земель и
угодий к крестьянам, установлению самоуправления, в том числе
и казацкого. Причем антифеодальные лозунги восставших от од-
ной крестьянской войны к другой становились все более отчет-
ливыми 27. Крестьянство стремилось захватить все земли и угодья
не в силу того, что оно страдало от малоземелья (земель в райо-
нах, охваченных этой Крестьянской войной, было пока что доста-
точно), а потому, что считало феодальную собственность на землю
несправедливостью и исключало самую возможность ее существо-
вания. Речь шла не о том, чтобы отобрать у феодалов часть
земель потому, что крестьянам не хватало земли, а о том, чтобы
ликвидировать всякую собственность феодалов на землю и угодья,
которые должны стать собственностью тех, кто их обрабатывает.
25 Б. Ф- Поршнев. Указ, соч., стр. 307.
26 Д. П. Маковский. Первая Крестьянская война в России. Смоленск, 1967,
стр. 468, 470—472, 477, 482.
27 И. И. Смирнов. Восстание Болотникова. 1606—1607, стр. 282; И. В. Сте-
панов. Крестьянская война в России в 1670—1671 гг., т. I. Л., 1966; т. II,
ч. 1. Л., 1972; Е. П. Подъяполъская. Восстание Булавина, стр. 101—118;
В. В. Мавродин. Основные проблемы Крестьянской войны в России в
1773—1775 гг.— «Вопросы истории», 1964, № 8; «Крестьянская война в
России в 1773—1775 гг. Восстание Пугачева», т. II, стр. 7—26, 413—443.
42
На протяжении XVI—XVII и большей части XVIII в. везде,
где русский беглый крестьянин, уходя от крепостничества, обо-
сновывался на вольной земле, утверждался казацкий строй, ко-
нечно, с известными местными особенностями. Следовательно,
и казацкий социальный уклад в немалой мере соответствовал
стремлениям крестьянина. Поэтому трудно согласиться с утвер-
ждением, что в Крестьянской войне 1773—1775 гг. «показачение»
могло происходить и помимо воли и желания крестьян, что вряд
ли крестьянство в массе стремилось «к казацкому строю как со-
циальному идеалу» 28. Ссылка на то, что казацкий идеал чужд
крестьянину, потому что последний занимается «производитель-
ным трудом», вряд ли может быть принята, так как тогда при-
дется признать казачество социальной категорией, не занимав-
шейся производительным трудом. Но хорошо известно, что произ-
водительный труд не ограничивается одним хлебопашеством, вклю-
чая и другие сельскохозяйственные занятия — скотоводство,
огородничество, бахчеводство, рыболовство и т. д. На первых по-
рах именно эти занятия были ведущими в хозяйстве казаков.
Со временем и землепашество занимает определенные позиции в
казачьих областях. Нельзя думать, что казаки только ходили в
походы «за зипунами» и «лупили чабанов». Исследования в об-
ласти истории донского казачества показали, что на Дону земле-
делие становилось ведущей отраслью хозяйства29. Казацкое уст-
ройство давало возможность крестьянину получить долгожданную
волю и пахать землю.
Общественным строем, о котором мечтало и к которому стре-
милось крестьянство, является строй свободных мелких произво-
дителей 30. Но поскольку не существует общественного строя мел-
ких производителей-крестьян, поскольку мелкий производитель в
тенденции, в своем стремлении переродиться в товаропроизводи-
теля идет по определенному пути и, наконец, поскольку «лозунг
черного передела или земли и воли,— этот распространеннейший
лозунг крестьянской массы, забитой и темной, но страстно ищу-
щей света и счастья,— буржуазен»31, постольку крестьянские вой-
ны в той или иной мере ведут к расширению и утверждению
капиталистических элементов. Следовательно, чем глубже влияние
крестьянской войны на историю страны, тем больше эта война
способствует развитию буржуазных отношений. К. Маркс подчер-
кивал, что «феодализм тоже имел свой пролетариат — крепостное
сословие, заключавшее в себе зародыши буржуазии» 32.
В крестьянских войнах на авансцену выступал как социальный
идеал казацкий строй. Но на казацких землях, все усиливаясь,
28 П. Г. Рындзюнский, М. Л. Рахматуллин. Указ, соч., стр. 86.
29 А. П. Пронштейн. Земля Донская в XVIII веке, стр. 80—86.
30 См. В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 17, стр. 211.
31 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 11, стр. 102.
32 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 4, стр. 143.
43
шел процесс дальнейшего классового расслоения. «Дюжему», «до-
мовитому» казачеству Дона противостояли «голутвенные» казаки,
«голытьба»; «дукам» Запорожья — «нетяги», «голота», «серомаха».
Среди самого казачества, особенно во второй половине XVIII в.,
шла борьба двух начал: феодального и буржуазного33. Создавая
зимовники и хутора, применяя наемную рабочую силу, торгуя и
занимаясь промыслами, казачья старшина вступала на буржуаз-
ный путь развития, но, находясь в системе крепостного хозяй-
ства и государства крепостников, обзаводилась собственными кре-
постными, эксплуатировала труд приписных крестьян, пользова-
лась феодальными привилегиями, получала чины и дворянские
звания и превращалась в казачье дворянство, в феодалов34.
Следовательно, и то показачение, которое имело место в кресть-
янских войнах, особенно во время восстания под руководством
Пугачева, могло развиваться по двум путям.
Первый — это путь, по которому шло крестьянство и казаче-
ство в период освободительной войны на Украине под руковод-
ством Богдана Хмельницкого и в ближайшие после нее десяти-
летия. Он характеризовался утверждением казацкого строя,
установлением своеобразной формы феодализма, определяемой не-
родовитым, «старшинским» происхождением феодалов, выкристал-
лизовывавшихся из среды самого казачества, ослаблением крепост-
нической зависимости и эксплуатации. Это был путь феодального
перерождения восставших 35. Подобные социальные отношения, ко-
33 В. А. Голобуцкий. Запорожское казачество. Киев, 1957; он же. Черномор-*
ское казачество. Киев, 1956; А. П. Пронштейн. Земля Донская в XVIII
34 А. П. Пронштейн. Земля Донская в XVIII веке, стр. 120—135, 182—183;
он же. Усиление крепостного гнета на Дону в XVIII в.— «Вопросы исто-
рии», 1955, № 6; М. Н. Корчин. Донское казачество (Из прошлого).
Ростов-на-Дону, 1949; И. Г. Рознер. Социально-экономические отношения
на Яике накануне Крестьянской войны под руководством Е. Пугачева.—
«Научные записки Киевского финансово-экономического института», № 7,
1959; он же. Яицкое казачество накануне Крестьянской войны 1773—
1775 годов.— «Вопросы истории», 1958, № 10; А. И. Андрущенко. Клас-
совая борьба яицких казаков накануне Крестьянской войны 1773—
1775 гг.— «История СССР», 1960, № 1; А. С. Минский. Терское линей-
ное казачество в середине XVIII века.— «Ученые записки Курганского
Государственного педагогического института», вып. 2, 1959.
35 Нельзя не отметить, что идеология крепостничества оказывала влияние и
на представителей социальных слоев, близких к крестьянам, и на самих
крестьян. Так, один из самозванцев, однодворец Гавриил Кремнев, обещал
другому однодворцу пожаловать ему «людей», т. е. крестьян. Пугачев по-
жаловал «города Пензы городского товарища» Кознова «в вечное и по-
томственное владение» семьей «жительствующего» у него крестьянина
Федосеева. Еще в 40-х годах XIX в. в Култуме, в Сибири, жил в собст-
венном доме пугачевец Маруша, слывший богатым человеком и занимав-
шийся ростовщичеством. Маруша говорил, что они «бунтовали» потому, что
хотели победить, и «выиграй мы — имели бы своего царя, произошли бы
всякие ранги, заняли бы всякие должности. Господа были бы в таком
угнетении, в котором нас держали» (ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 453,
л. 16; К. В. Сивков. Самозванчество в России в последней трети XVIII в.—
44
торые могли бы установиться в результате крестьянской войны,
если бы она победила хотя бы на какой-то более или менее дли-
тельный период времени, действительно могут быть названы ус-
ловно смягченным феодальным строем. Такие формы социального
строя в одних случаях становились реальностью, в других —
возможностью, но социальным идеалом восставшего крестьянства
они никогда не были и ни в одном источнике, вышедшем из
лагеря восставших, о них нет никаких упоминаний.
Второй путь вел к развитию и укреплению буржуазных отно-
шений. Тенденция к развитию этих отношений заложена в самой
природе крестьянства, но возможность превращения ее из тенден-
ции в действительность обусловлена рядом обстоятельств и пре-
жде всего уровнем развития капиталистических отношений в стра-
не, который во времена Пугачева, конечно, был гораздо выше,
чем при Болотникове и Разине 36.
Развитие России могло пойти и по тому, и по другому пути.
Это зависело от уровня развития капитализма в стране. Таким
образом, для определения проявившихся в крестьянских войнах
социальных тенденций эволюции общественного строя в стране
большое значение приобретает вопрос о развитии и роли буржу-
азных элементов в России XVII—XVIII вв. 37
Все крестьянские войны в России потерпели поражение. Как
естественное следствие этого факта наступала политическая ре-
акция господствующего класса, стремящегося удержать власть
над крепостным населением. Однако обойтись только репрессиями
было нельзя. Были и некоторые изменения в области правитель-
ственной политики. Так, Крестьянская война 1773—1775 гг. побу-
дила правительство, действовавшее не только кнутом, но и пря-
ником, ослабить остроту крестьянского вопроса путем форсирова-
ния определенных сторон своей экономической политики. Оно по-
шло навстречу «прожиточным», «капиталистым» крестьянам и всем
крестьянам вообще, стремившимся облегчить свое положение и
«выбиться в люди», издав манифест от 17 марта 1775 г. и указ
от 22 ноября 1779 г. об отмене монополий и о разрешении
«всем и каждому» «свободно заводить станы всякого рода и на
«Исторические записки», т. 31, стр. 105; В. М. Проторчина. К истории
воронежских однодворцев в XVIII веке.— «Известия Воронежского госу-
дарственного педагогического института», т. XIX. Исторический факуль-
тет, 1955, стр. 125; она же. Волнения воронежских однодворцев в
XVIII веке.— «Из истории Воронежской области». Воронеж, 1954, стр. 43—
44; С. Максимов. Сибирь и каторга, ч. III. СПб., 1891, стр. 122—123).
36 Е. И. Индова, А. А. Преображенский, Ю. А. Тихонов. Буржуазное расслое-
ние крестьянства в России в XVII—XVIII вв.— «История СССР», 1962,
№ 3; они же. Народные движения в России XVII—XVIII вв. и абсолю-
тизм.— «Абсолютизм в России (XVII—XVIII вв.)». Сборник статей.
М., 1964; они же. Классовая борьба крестьянства и становление буржуаз-
ных отношений в России.— «Вопросы истории», 1964, № 12.
87 В. В. Мавродин. Основные проблемы Крестьянской войны в России в
1773—1775 гг.— «Вопросы истории», 1964, № 8, стр. 64—67.
45
них производить всякого рода рукоделия без других на то до-
зволений». Манифест от 17 марта 1775 г. «отрешал от ряда сбо-
ров» (с бортей, ульев, «соляных вольно-промышленных варниц»,
с красильного, воскобойного, кожевенного, мыловаренного и других
промыслов, с торговых балаганов, полков, скамей, уметов и т. п.),
обращался ко «всем вообще беглым» (в том числе крестьянам —
государственным, дворцовым, экономическим, приписным), предла-
гая возвратиться и обещая прощение 38. К такого же рода законо-
дательным актам относятся указ о поощрении развития промыш-
ленности 1784 г., городовое положение 1785 г., разрешавшее «уезд-
ным обывателям», т. е. главным образом крестьянам, торговлю
своими изделиями в городах.
Эти законодательные меры помогали развитию крестьянской
промышленности, кустарных промыслов, отходничества и торговли,
что, несомненно, стимулировало развитие производительных сил и
способствовало перерастанию простого товарного производства в
капиталистическое, росту буржуазных элементов в деревне 39. Яв-
лялись ли эти акты только результатом Крестьянской войны
1773—1775 гг., уступками, вырванными у правительства, или они
составляли звенья той цепи «увольнения коммерции», которое
было обусловлено самим экономическим развитием страны? Стре-
милось ли правительство создать в лице «капиталистах», «перво-
статейных» крестьян опору себе и помещику в деревне, как бы
предвосхищая столыпинскую аграрную политику, или хотело лишь
пополнить свою казну и повысить доходность дворянских поме-
стий, так как «прожиточный» крестьянин не только богател сам,
но обогащал и своего барина, и государство? Ответ на эти во-
просы довольно труден и требует специальных больших разысканий.
Но несомненно, что сам факт принятия манифеста и указа
тотчас же вслед за Крестьянской войной, когда правительство
не только карало «мятежников», но и награждало «верных»,
в том числе не только одних дворян, но и горожан, мурз, стар-
шин, даже «неприклонившихся к самозванцу» приписных крестьян,
свидетельствует о прямой связи между этим законодательством
и восстанием Пугачева. Не случайно манифест 1775 г. призывал
беглых возвращаться на свои места, обещая полное прощение
всем. А беглых и в «Большом войске» Пугачева, и в отрядах
«пугачей» было немало.
Если после восстания под предводительством Пугачева в по-
ложении помещичьих, крепостных крестьян ничего не изменилось,
то все же стала более гибкой правительственная политика по от-
ношению к заводским крестьянам40. Режим «самовластия и не-
38 ПСЗ, т. XX, № 14275, стр. 84—86.
39 Е. И. Индова, А. А. Преображенский, Ю. А. Тихонов. Классовая борьба
крестьянства и становление буржуазных отношений в России.
40 «Крестьянская война в России в 1773—1775 годах. Восстание Пугачева»,
т. II, стр. 23.
46
ограниченной суровости» был несколько ослаблен в отношении
дворцовых, государственных и экономических крестьян, а также
близких к ним однодворцев. По закону 1778 г. с целью удов-
летворить потребности в земле государственных крестьян прекра-
тили продажу свободных государственных земель. В течение
1783 г. было издано два указа о наделении государственных кре-
стьян и однодворцев минимумом земли41 42.
Опасаясь новых выступлений различных категорий работных
людей, правительство пошло на некоторые уступки и им. Мани-
фестом от 31 марта 1775 г. оно разрешило выдачу ссуд («вспо-
можения») жителям районов, где происходили бои, для восста-
новления «недвижемых имений» и дворов. В число этих жителей
включили и рабочих Урала. Мастеровые и работные люди стали
получать плату за работу в праздники, хлеб по определенной
норме и цене, рекрутчина заменилась взносом деньгами. Мани-
фест от 21 мая 1779 г. определил обязанности приписных, по-
4 ?
высил оплату их труда .
Но следует ли эту политику правительства Екатерины II ха-
рактеризовать как «смягченный феодальный строй», «благоприят-
ный для крестьян вариант феодализма»? Вряд ли можно назвать
«смягченным феодальным строем» царствование Екатерины II с
его крепостным правом, которое, по характеристике В. И. Ленина,
в России «ничем не отличалось от рабства» 43, с его крепостни-
чеством, которое, как указывал Ф. Энгельс, именно Екатерина
«сделала... полным», завершив оформление законодательства,
позволявшего «помещикам все более притеснять крестьян,
так что гнет все более и более усиливался»44. Возможно ли
считать «благоприятным для крестьян» «вариантом феодализма»
время «екатерининских орлов», когда возникала и распространя-
лась месячина, когда крестьяне превратились в «крещеную соб-
ственность», которую дарили, продавали и покупали, проигрывали
в карты, меняли на породистых собак и курительные трубки
и т. п.? Ведь такие формы крепостничества характерны не только
для времени, предшествовавшего Крестьянской войне, но и для
последней четверти XVIII в.
Историческое значение крестьянских войн, в том числе послед-
ней в истории России Крестьянской войны — восстания под пред-
водительством Пугачева, следует усматривать не только и, мо-
жет быть, не столько в непосредственных их результатах, от-
разившихся в правительственных документах, в политике самодер-
41 В. И. Недосекин. Социально-экономическое развитие Черноземного центра
России во второй половине XVIII века. Автореф. докт. дисс. М., 1968,
стр. 40.
42 /7. А. Вагина. Волнения на Авзяно-Петровских заводах после Крестьянской
войны под руководством Пугачева (1775—1781 гг.).— «Из истории Урала»-
Сборник статей. Свердловск, 1960, стр. 125—135.
43 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 39, стр. 70.
44 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 20, стр. 645.
47
жавия. Вековой опыт крестьян накапливал у них «горы ненависти,
злобы и отчаянной решимости» 45 *, научил бороться за «землю и
волю», вспоминать о Разине и Пугачеве, мечтать о том времени,
когда они начнут с оружием в руках «черный передел». Как ни
старались «верхи» террором, преобразованиями государственного
аппарата и армии заставить «низы» смириться, они не смиря-
лись. Крестьяне не забывали и не могли забыть, как некогда
«гуляли» по Дону и Волге атаманы Разина, как горели барские
усадьбы, как добывалась трудовым людом воля в годы грозного
«набеглого царя» — Пугачева.
И те, кто для крестьян оставались навсегда окруженными орео-
лом борцов за народное дело, были для феодалов «ворами», «раз-
бойниками», «злодеями». На тенденциозность официальных тер-
минов «воры», «разбойники» по отношению к участникам и руко-
водителям крестьянских войн указывал К. Маркс. Конспектируя
книгу Н. И. Костомарова о Разине, К. Маркс говорит о разни-
цах: «...их деяния воспевались в песнях и т. д., они не были в
глазах простонародья простыми разбойниками в обыкновенном
смысле этого слова... Сами они говорят о себе в своих песнях:
«Мы не воры, не разбойники — мы удалые добры
46
м О Л О д ц ы»» .
Фольклор о Разине, Булавине, Пугачеве стал мощным ору-
жием в идейном арсенале крестьянства. Высоко ценя устное на-
родное творчество, Максим Горький говорил, что «от глубокой
древности фольклор неотступно и своеобразно сопутствует исто-
рии», и указывал, что «подлинную историю трудового народа
нельзя знать, не зная устного народного творчества», так как оно
является отражением социальной жизни в широких художест-
венных обобщениях47 48. На эту особенность устного народного
творчества обратил внимание В. И. Ленин. В. Д. Бонч-Бруевич
сообщает, что в связи с изучением литературы по фольклору и
этнографии В. И. Ленин говорил ему: «Какой интересный мате-
риал. Я бегло просмотрел все эти книжки и вижу, что не хва-
тает, очевидно, рук или желания все это обобщить, все это про-
смотреть под социально-политическим углом зрения. Ведь на этом
материале можно было бы написать прекрасное исследование о
48
чаяниях и ожиданиях народных» .
45 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 17, стр. 211.
48 К. Маркс. Стенька Разин.— «Молодая гвардия», 1926, кн. 1, стр. 109;
И. 3. Серман. Карл Маркс о русских исторических песнях разинского
цикла.— «Русский фольклор». Материалы и исследования, т. IV. М.—Л.,
1959, стр. 279.
47 А. М. Горький. О литературе. М., 1937, стр. 456.
48 В. Д. Бонч-Бруевич. В. И. Ленин об устном народном творчестве.— «Со-
ветская этнография», 1954, № 4, стр. 118. К сожалению, изучение под этим
углом зрения устного народного творчества фольклористами оставляет еще
желать лучшего, а историки лишь только начали привлекать его в своих
исследованиях.
48
Устное народное творчество о крестьянских войнах, в первую
очередь разинский и пугачевский фольклор, является не чем иным,
как фиксацией в памяти народа вспышек его классовой борьбы,
воспоминанием о тех временах, когда «на слом» крепостнической
системы поднимались деды и прадеды, добывая себе волю и
землю. Вот почему не только сами Разин и Пугачев вселяли ужас
в умы феодалов, страх охватывал их при упоминании о Разине
и Пугачеве даже в том случае, если о них рассказывали «сказ»
или пели песню. Когда в 1827 г. А. С. Пушкин попытался на-
печатать в «Северных цветах» собранные им «Песни о Разине»,
Бенкендорф написал ему: «Песни о Стеньке Разине при всем
поэтическом своем достоинстве по содержанию своему неприлич-
ны к напечатанию. Сверх того, церковь проклинает Разина, равно
как и Пугачева» 49. Внучатого племянника второй жены Пугачева
Устиньи Натория Кузнецова «трясли» жандармы за слушание в
железнодорожном вагоне сказов и песен о Пугачеве из книги
И. Железнова «Уральцы», вышедшей в свет в... 1858 г.! 50 И по-
скольку в фольклоре воспевались «воители храбрые», вышедшие
из народных масс и ставшие во главе их в годы «мятежа», бо-
ровшиеся за такую жизнь, когда «ни барской плетки», «ни царя,
ни купцов даже званья не останется», то, естественно, все эти
песни и сказы были по «сурьезному делу» и выступали как
«тайные», их «и говорить-то с опаской надо», да и «не всякому
можно» 51.
В статье «О чем думают наши министры?», написанной для
газеты «Рабочее дело» еще в 1895 г., но увидевшей свет только
в 1924 г., В. И. Ленин сослался на одно письмо учителя во-
скресной школы, отобранное у того при обыске и встревожив-
шее власти: «В письме говорится о программе исторических чте-
ний, об идее закрепощения и раскрепощения сословий, упомина-
ется о бунте Разина и Пугачева. Должно быть, эти последние
имена и напугали так доброго министра: ему сейчас же помере-
щились, вероятно, вилы» 52.
Выступая 30 марта 1842 г. на заседании Государственного со-
вета, Николай I, не случайно взявший на себя редактирование
пушкинской «Истории Пугачева», говорил: «Пугачевский бунт по-
казал, до чего может дойти буйство черни». Ему вторил поборник
«исторического православия», защитник теории официальной на-
родности М. П. Погодин, в годы Крымской войны заявивший:
49 А. С. Пушкин. Соч., т. IV. Пг., 1916, стр. 290—291; А. Н. Лозанова.
Предания и легенды о пугачевщине.— «Язык и литература», т. VIII, 1932,
стр 38—39.
50 В. Г. Короленко. Избранные письма, т. I. М., 1932, стр. 190—191.
51 В. П. Бирюков. Дореволюционный фольклор на Урале. Свердловск, 1936,
стр. 189, 212.
52 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 2, стр. 79.
49
«Мирабо для нас не страшен, но для нас страшен Емелька Пу-
гачев» 53.
И не только поражение в Крымской войне, не только разви-
тие в стране капиталистических отношений, но и «призрак пуга-
чевщины», который «вечно стоял в глазах нашего дворянства и
как грозное memento mori напоминал о необходимости покончить
с крепостным правом в интересах помещиков» 54, побудил Алек-
сандра II заявить о необходимости освободить крестьян «сверху»
для того, чтобы они не начали свое освобождение «снизу».
В. И. Ленин писал: «Мы всегда учили и учим, что классовая
борьба, борьба эксплуатируемой части народа против эксплуата-
торской лежит в основе политических преобразований и в конеч-
ном счете решает судьбу всех таких преобразований» 55.
Классовая борьба крестьянства и в первую очередь крестьян-
ские войны имели огромное значение в развитии общественно-по-
литической мысли в России. О связи между возглавленной Пуга-
чевым Крестьянской войной и развитием общественно-политиче-
ской, революционной мысли догадывались и современники пуга-
чевского восстания, и их ближайшие потомки. Уже в январе
1791 г. А. Р. Воронцов усмотрел в «Путешествии из Петербурга
в Москву» «тон Мирабо и других бешеных Франции», а через
год С. Р. Воронцов, говоря о действиях революционного народа
во Франции, вспоминал о Пугачеве 56. Сын одного из «усмири-
телей» движения под руководством Пугачева, А. И. Бибикова,
сенатор А. А. Бибиков писал, что Пугачев «употреблял те же
меры и шел той же дорогою, коими впоследствии времени успе-
вали в действиях своих, к пагубе и нещастию своего отечества
и ко всеобщему ужасу — Мараты и Робеспиеры» 57.
Но всего важнее взаимосвязь между классовой борьбой кре-
стьянства и развитием передовой, революционной общественно-по-
литической мысли в России, между крестьянскими войнами и ос-
вободительным, революционным движением в стране. Безоговороч-
но принимая революцию как средство изменения общественного
строя, А. Н. Радищев видел в народном движении, возглавлен-
ном Пугачевым, одно из ее проявлений. Несомненное влияние
оказали на Радищева манифесты Пугачева. Так, и в заглавии,
и в тексте «Беседы о том, что есть сын отечества», в которых речь
идет об «истинном сыне отечества», сквозят мотивы пугачевских ма-
53 М. П. Погодин. Историко-политические письма и записки в продолжении
Крымской войны. 1853—1856.— Соч., т. IV. М., 1874, стр. 262.
54 В. И. Семевский. Крестьяне в царствование Екатерины II, т. II, СПб., 1881,
стр. 571.
55 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 9, стр. 333—334.
56 М. М. Штранге. Русское общество и Французская революция 1789—
1794 гг. М., 1956, стр. 76, 121.
57 «Записки о жизни и службе А. И. Бибикова, написанные сыном его сена-
тором А. А. Бибиковым». М., 1865, стр. 115.
50
нифестов58. Радищев, не случайно ставивший Разина в
один ряд с деятелем английской революции Кромвелем (рево-
люция во Франции была еще делом будущего), оказался в пред-
ставлении Екатерины II и ее окружения «бунтовщиком хуже Пу-
гачева» именно потому, что его мировоззрение формировалось под
значительным воздействием классовой борьбы крестьянства. Поро-
жденная этой последней, передовая общественно-политическая
мысль, находившаяся под определенным влиянием буржуазной
революции во Франции, становилась в свою очередь пугалом для
российского дворянства.
«Дворянские революционеры»— декабристы не могли пройти
мимо грандиозных социальных потрясений времен Разина и Пуга-
чева. А. В. Поджио назвал Пугачева «русским Спартаком», «ве-
ликой исторической личностью», «гражданином»; В. Ф. Раевский
усматривал в восстании Пугачева величайшее проявление ненави-
сти крестьян к крепостничеству; П. Г. Каховский в письме Ни-
колаю I подчеркивал, что сложившийся в России общественный
порядок обусловил восстание Пугачева, в которое вылился гнев
народа. Никита Муравьев указывал на силу пугачевского восста-
ния и инициативу самого Пугачева 59.
Следующее поколение русских революционеров с пристальным
вниманием изучало историю крестьянских движений прошлого.
В. Г. Белинский, Н. А. Добролюбов, Н. Г. Чернышевский и осо-
бенно А. И. Герцен придавали крестьянским войнам в России
очень большое значение. Напомним, что Н. Г. Чернышевский од-
нажды сказал: «У нас будет скоро бунт, а если он будет, я буду
непременно участвовать в нем... Меня не испугает ни грязь, ни
пьяные мужики с дубьем, ни резня» 60. Н. П. Огарев заявил:
«Если у нас явится Пугачев, то я пойду к нему в адъютанты» 61.
Для марксистско-ленинской исторической науки изучение проб-
лем крестьянских войн в России имеет особое значение. Двухсот-
летний юбилей народного движения, возглавленного Е. И. Пугаче-
вым, побуждает советских историков к новым творческим иссле-
дованиям.
58 А. Н. Радищев. Поли. собр. соч., т. 1. М.— Л., 1938, стр. 215—223; т. 2.
М.—Л., 1941, стр. 128.
59 А. В. Поджио. Записки декабриста. М.— Л., 1930, стр. 68, 80—81;
В. Г. Базанов. Владимир Федосеевич Раевский. Л.— М., 1949, стр. 122—
123; П. С. Бейсов. Новое о В. Ф. Раевском.— «Ученые записки Ульянов-
ского государственного педагогического института». Пушкинский юбилей-
ный сборник. Ульяновск, 1949, стр. 308; «Из писем и показаний декабри-
стов». Сборник под ред. А. К. Бороздина. СПб., 1906, стр. 18; «Рассужде-
ние о непременных государственных законах» Д. И. Фонвизина в перера-
ботке Никиты Муравьева.— «Литературное наследство», т. 60, кн. 1. М.,
1956, стр. 344, 358.
60 Н. Г. Чернышевский. Поли. собр. соч., т. I. М-, 1939, стр 418—419.
61 Н. П. Огарев. Избранные социально-политические и философские произве-
дения, т. I. М., 1952, стр. 810.
Вопросы источниковедения
и историографии
&
И.И.Болотников и падение Тулы
в 1607 г.
А. А. Зимин
10 октября 1607 г. после четырехмесячной героической обороны
капитулировала Тула. Так трагически завершился важнейший
этап первой Крестьянской войны в России.
Обстоятельства падения Тулы по-разному описывались совре-
менниками. Это вызывало и различные суждения историков. Так,
Н. М. Карамзин приводил версию К. Буссова о том, что Тула
сдалась после того, как Шуйский в результате переговоров с Бо-
лотниковым обещал ему помилование !. Ту же версию принимали
С. М. Соловьев2 и Н. И. Костомаров3. Все они доверяли сооб-
щению Буссова о той верноподданнической тираде, которую якобы
произнес Болотников, стоя на коленях перед царем Василием.
Несколько иначе оценил события С. Ф. Платонов. Он писал,
что накануне сдачи крепости туляне завязали переговоры с Шуй-
ским, в результате которых «тульские сидельцы» выдали царю
Болотникова и других руководителей восстания4. Специальную
статью этому запутанному вопросу посвятил С. Н. Быковский.
В целом он повторил и снабдил новой аргументацией вывод
Платонова 5. С полным пересмотром этой точки зрения выступил
И. И. Смирнов. В результате тщательного разбора источников
он принимает версию Буссова о переговорах Болотникова с ца-
рем, считая их своеобразным маневром руководителей восстания 6.
1 Н. М. Карамзин. История государства Российского, кн. III, т. XII. СПб.,
1843, стб. 39—40.
2 С. М. Соловьев. История России с древнейших времен, кн. IV. М., 1960,
стр. 479—480.
3 Н. И. Костомаров. Собр. соч., кн. II. СПб., 1904, стр. 297—298.
4 С. Ф. Платонов. Очерки по истории Смуты в Московском государстве
XVI—XVII вв. М., 1937, стр. 260—261; ср. М. Н. Покровский. Избран-
ные произведения, кн. 1. М., 1966, стр. 374.
5 С. Н. Быковский. Мнимая «измена» Болотникова.— «Проблемы источнико-
ведения», вып. II. М.— Л., 1936, стр. 47—69.
6 И. И Смирнов. Восстание Болотникова. 1606—1607. М., 1951, стр. 468—
492.
52
В последнее время высказывались различные суждения о со-
бытиях под Тулой в 1607 г. Н. П. Долинин отверг версию Бус-
сова и вернулся к точке зрения Платонова1. Д. П. Маковский,
верный своей тенденции «развенчания» Болотникова, принимает
официальную версию правительства Шуйского о том, что Болот-
ников вместе с другими вождями повстанцев «выдал» царю Ва-
силию «царевича Петра»7 8. Наконец, В. И. Корецкий неопреде-
ленно пишет «о заключении между царем и восставшими какого-
то соглашения», возможно, нарушенного потом Шуйским9. Вхо-
дил ли в число этих восставших Болотников, автор не указывает.
В связи с наличием в литературе различных мнений, а так-
же после находки новых источников необходимо еще раз крити-
чески рассмотреть все свидетельства об обстоятельствах падения
Тулы в 1607 г.
Условно по происхождению весь комплекс сохранившихся ис-
точников по интересующему нас вопросу можно разделить на две
группы: отечественные памятники и сказания иностранцев. В рус-
ских источниках мы находим как официальные, так и неофици-
альные версии о падении Тулы. Первая официальная версия из-
ложена в грамотах Василия Шуйского от 13 и 19 октября
1607 г., адресованных в Пермь и Соль Вычегодскую (в обеих
грамотах сходный текст). В них говорилось, что «тульские си-
дельцы, князь Андрей Телятевской и князь Григорий Шаховской,
Ивашко Болотников и все тульские сидельцы, узнав свои вины,
нам великому государю добили челом и крест нам целовали,
и Григорьевскаго человека Елагина Илейку, что назвался воров-
ством Петрушкою, к нам прислали» 10 11. Эта трактовка событий
находилась и в грамоте, посланной в Царицын и полученной там
13 ноября п.
Итак, правительство Василия Шуйского утверждало, что Бо-
лотников и другие вожди восстания принесли присягу на вер-
ность царю Василию и выдали «царевича Петра». Тенденциозный
характер этой версии неоспорим. Правительство стремилось ши-
роко оповестить население страны о том, что «царевич Петр»—
обыкновенный самозванец, которого выдали повинившиеся царю
другие руководители Тульской обороны. Задачу, которую при
этом ставил Шуйский, В. И. Корецкий объясняет так: «Царь
7 Н. П. Долинин. К изучению иностранных источников о крестьянском вос-
стании под руководством И. И. Болотникова 1606—1607 гг.— «Между-
народные связи России до XVII в.». Сборник статей. М., 1961, стр. 479—
481
8 Д. П. Маковский. Первая Крестьянская война в России. Смоленск, 1967,
стр. 395.
9 В. И. Корецкий. Новое о крестьянском закрепощении и восстании И. И. Бо-
лотникова.— «Вопросы истории», 1971, № 5, стр. 139.
10 СГГиД, ч. II, № 154, стр. 325; ср.ААЭ, т. II, № 81, сгр. 173.
11 Добавлено только, что Болотников и другие «сидельцы» «вину свою при-
несли» (А. М. Гневушев. Акты времени правления царя Василия Шуйского.
М., 1914, стр. 172, ср. стр. 181).
одним махом хотел нанести удар сразу по двум наиболее при-
знанным вождям движения, противопоставляя «царевича» другим
руководителям восстания... заронить... сомнения в верности Бо-
лотникова общему делу» 12.
Но тенденциозность источника не снимает еще вопроса о том,
в какой степени в нем использованы реальные факты. К сожале-
нию, в интересующем нас случае однозначный ответ дать сложно.
Не исключено, например, что часть «тульских сидельцев» (а сре-
ди них Телятевский и Шаховской) действительно била челом
царю Василию и что имя Болотникова было «подверстано» к ним
с целью дискредитации вождя Крестьянской войны. Только сопо-
ставление царских грамот с другими источниками может дать
более или менее определенный ответ на этот вопрос.
Официальным кругам принадлежит еще одна версия, которая
появилась даже раньше грамот 13—19 октября. Речь идет о рас-
спросных речах «царевича Петра», составленных около 10—12 ок-
тября. Правда, по наблюдению И. И. Смирнова, начали рассы-
лать эти речи из царской канцелярии только где-то в ноябре
1607 г.13 В них говорилось, что «добили челом» царю не только
Болотников и другие «тульские сидельцы» (их имена не называ-
ются), но и сам «царевич Петр» 14. Сходство этой версии с пер-
вой несомненно.
Однако другие русские источники ни слова не говорят о при-
сяге Шуйскому, которую якобы принес Болотников. Любопытно,
что среди них есть материалы, восходящие к правительственной
версии. Так, в разрядных книгах скупо отмечалось, что царь со
своими воеводами «Тулу город и вора Петрушку и бояр ево княз
Григорья Шеховского да Ивашка Болотникова с товарыщи взяли» 15.
Если бы был факт челобитья Болотникова царю, то разряды от-
метили бы его, как это было сделано в случае с Пашковым и
рязанцами 16. Немногословные записи о «поимании» Болотникова
и «царевича Петра» находятся в «Сказании Авраамия Палицына»
и «Ином сказании» 17.
Зато все остальные русские источники, касающиеся взятия
Тулы, прямо и недвусмысленно говорят о том, что «царевич
12 В. И. Корецкий. Летописец с новыми известиями о восстании Болотни-
кова.— «История СССР», 1968, № 4, стр. 126; ср. С. Н. Быковский. Указ,
соч., стр. 57—58; И. И. Смирнов. Когда был казнен Илейка Муромец?—
«История СССР», 1968, № 4, стр. 113.
13 Я. И. Смирнов. Когда был казнен Илейка Муромец? стр. 113—118.
14 ЛАЭ, т. II, № 81, стр. 173.
15 С. А. Белокуров. Разрядные записи за Смутное время (7113—7121 гг.).
М., 1907, стр. 12. В другой записи: «...и вора Петрушку..., и Ивашка Бо-
лотникова в Туле взял» (там же, стр. 226).
16 Там же, стр. 10.
17 «Сказание Авраамия Палицына». М.— Л., 1955, стр. 116; РИБ, т. XIII,
стб. 115. То же в хронографе редакции 1617 г. («Изборник славянских и
русских сочинений и статей, внесенных в хронографы русской редакции».
Собрал и издал А. Попов. М., 1869, стр. 196).
54
Петр» и Болотников были выданы тульскими изменниками. Об-
стоятельный рассказ принадлежит автору «Карамзинского хроно-
графа». В нем сообщается, что еще за два-три дня до Покрова
(т. е. 1 октября) «тульские осадные люди» начали присылать к
царю «бити челом и вину свою приносить, чтоб их пожаловал,
вину им отдал, и оне вора Петрушку, Ивашка Болотникова и их
воров и изменьников отдадут». В результате переговоров в Тулу
1 октября вошел воевода Иван Крюк Колычев, а «ис Тулы в
полки прислали к царю Василию вора Петрушку, что назывался
царевичем, да князь Ондрея Телятевскова, да вора Ивашка Бо-
лотникова. А тульских сидельцов привели к крестному целова-
нию» 18.
Признавая ценность рассказа «Карамзинского хронографа»,
автором которого, очевидно, был служилый человек арзамасец
Баим Болтин, писавший со слов других арзамасцев, участников
похода на Тулу 19, И. И. Смирнов отвергал его сведения о вы-
даче тулянами Болотникова и других руководителей восстания.
Его сомнения в правильности версии «Карамзинского хронографа»
сводятся к следующим. Если бы Болотников и «царевич Петр»
были выданы повстанцами, то, во-первых, неясно, почему Болот-
ников не разделил немедленно участи «царевича Петра», во-вто-
рых, зачем нужно было бы изображать Болотникова как принес-
шего присягу20. Но Болотников именно разделил судьбу само-
званца. Оба они были казнены не сразу после взятия Тулы,
а сначала отправлены в Москву. В конце января 1608 г. казнен
был Петр, а в начале марта погиб и Болотников 2l. Изобразить
же Болотникова как повинившегося и раскаявшегося изменника
с точки зрения интересов правительства Шуйского было крайне
выгодно. В стране не закончилась еще Крестьянская война, поэ-
тому важно было показать, что даже такие стойкие руководите-
ли повстанцев, как Болотников, переходят на сторону «законной
власти». Поэтому рассматривать версию о раскаянии Болотникова
как «явно лишнюю и невыгодную Шуйскому» (И. И. Смирнов)
нет никаких оснований. Конечно, эта версия влекла за собой не-
обходимость спектакля с видимостью помилования или во всяком
случае смягчения участи руководителей повстанцев. Так и посту-
пил Шуйский, сослав Болотникова в Каргополь, одновременно от-
дав приказание тайно убить его.
Кроме того, если бы официальная версия хоть сколько-нибудь
существенно нарушала планы Шуйского, то, конечно, она вовсе не
была бы выдвинута даже в том случае, если бы соответствовала
18 «Восстание Болотникова». Документы и материалы. М., 1959, стр. 118.
19 С. Ф. Платонов. Статьи по русской истории (1883—1912). СПб., 1912,
стр. 425— 427; И. И. Смирнов. Восстание Болотникова, стр. 482—483.
20 И. И. Смирнов. Восстание Болотникова, стр. 481—482.
21 Если даже признать разницу в отношении Шуйского к Петру и Болотни-
кову, то и тогда ее можно объяснить тем, что просто последний «выдал»
самозванца, чего, на наш взгляд, в действительности не было.
55
факту переговоров царя с Болотниковым. Однако именно она и
получила распространение в царских грамотах.
Отводя версию «Карамзинского хронографа», И. И. Смирнов
тем не менее склонен признать факт переговоров «определенных
кругов» тулян о выдаче Петра и Болотникова. Завершить эти пе-
реговоры якобы Шуйскому не удалось, и царь тогда заключил со-
глашение с самим Болотниковым. «Можно предполагать,— продол-
жает далее Смирнов,— что когда Тула открыла ворота, агенты
Шуйского из числа тульских сидельцев «взяли» Болотникова и
«царевича Петра» и привезли их к царю Василию» 22.
Итак, Смирнову не удалось опровергнуть версии «Карамзин-
ского хронографа». В конце концов он вынужден был ее при-
знать, дополнив рассказом Буссова и близких к нему источников.
Неудачей окончилась и аналогичная попытка Д. П. Маковского.
Сообщение «Карамзинского хронографа» Маковский считал оши-
бочным по трем соображениям: во-первых, оно не принадлежит
очевидцу; во-вторых, составлено через 10 лет после описываемых
событий со слов арзамасцев, которые располагались за р. Упой;
в-третьих, в рассказе неверна дата падения Тулы23. Но неверна
дата падения Тулы и у Буссова, сообщение которого принимает
Маковский (хотя и с некоторыми оговорками). Кстати, и сам
Буссов не был очевидцем падения Тулы. Высокая степень досто-
верности версии «Карамзинского хронографа» объясняется наличи-
ем в ней многих деталей, которые стали известны автору от оче-
видцев, а также гем, что она подтверждается другими русскими
источниками. Так, в «Новом летописце» сообщается следующее:
«Воры же, видя свое неизможение, царю Василию здалися,
и вора Петрушку взяша и угодника ево, всей крови заводчика,
князя Григорья Шаховского: тут же взяша Ивана Болотникова
и иных воров» 24.
Итак, здесь говорится о капитуляции тулян и пленении Болот-
никова и его сподвижников. Мы не находим в «Новом летописце»
известий о выдаче Болотникова повстанцами (хотя контекст рас-
сказа этому не противоречит), но уже нет в нем и официальной
версии о том, что сам Болотников и другие вожди тулян выдали
Петра 25. Как установили С. Ф. Платонов и Л. В. Черепнин, «Но-
вый летописец» был составлен в 1630 г. в канцелярии патриар-
ха Филарета на основании официальных источников 26. О степени
22 И. И. Смирнов. Восстание Болотникова, стр. 490—491.
23 Д. П. Маковский. Указ, соч., стр. 389—390.
24 ПСРЛ, т. XIV, 1-я половина. СПб., 1910, стр. 77.
25 С. Н. Быковский столь же категорично, сколь и бездоказательно писал, что
автор «Нового летописца» знал лишь версию о насильственном захвате
Болотникова и не знал ни о какой его «измене» (С. Н. Быковскцй. Указ,
соч., стр. 64).
26 С. Ф. Платонов. Древнерусские сказания и повести о Смутном времени
XVII века как исторический источник. СПб., 1888, стр. 249—269;
Л. В. Черепнин. «Смута» и историография XVII века.— «Исторические
записки», т. 14, стр. 82—103.
56
осведомленности его автора в событиях, связанных с падением
Тулы, говорит хотя бы такой факт, что только в «Новом лето-
писце» содержатся известия о ссылке Г. Шаховского после взятия
Тулы «на Каменое», подробности о строительстве запруды на
р. Упе и др. К моменту написания «Нового летописца» со време-
ни падения Тулы прошло более 20 лет. Политические задачи, ко-
торые ставило перед собой правительство Шуйского, составляя
официальную трактовку событий, связанных с капитуляцией тулян,
сменились новыми. Поэтому автор летописного произведения дал
свой вариант объяснения событий 1607 г. Он был ближе к реаль-
ному ходу вещей (не говорил о «челобитии» Болотникова), но от-
личался краткостью, за которой могло скрываться нежелание рас-
сказать целиком правду о выдаче Болотникова тулянами.
Князь И. М. Катырев-Ростовский в своей «Повести» (1624 г.)
говорит лаконично, что «людие... предаша град царю Василию и
оного лживаго царевича предаша в руце его» 27. Это краткое со-
общение не противоречит ни первой официальной версии, ни «Ка-
рамзинскому хронографу» (поскольку Катырев не упоминает о
позиции Болотникова, можно только гадать, включал ли он его
в состав тулян, предавших Петра, или не включал). Однако «Ру-
копись Филарета», основанная на тексте «Повести» Катырева-Ро-
стовского, проясняет суть дела. Оказывается, изменниками были
выданы и «царевич Петр», и Болотников: «Туляня ж и сущии во
граде... царевича Петрушку и Ивашка Болотникова даша в руце»
Шуйского 28.
Обнаруженные в последние годы летописцы во многом близки
к рассказу «Рукописи Филарета». Так, в «Казанском сказании»,
составленном, по мнению М. Н. Тихомирова, не позднее 1611—
1612 гг., сообщается: «Седящим же во граде... отдаша царю
Василью град Тулу и воров Петрушку и князя Телятевсково и
Шеховсково, Ивашка Болотникова и многих воров» 29.
Хорошо осведомленный автор «Пискаревского летописца» (ко-
нец первой четверти XVII в.) пишет, что «Тула добила челом
за кресным целованьем, и Петрушку [и] Болотникова взяли» 30.
Сходно сказано и ниже: «И воры государю царю добили челом за
кресным целованьем». Добавлено при этом, что царь «Петрушку-
вора велел казнити по совету всей земли» 31. Речь идет о каком-то
подобии Земского собора, созванного по делу о «царевиче Петре».
Летописец четко отличает Петра и Болотникова от тех, кто бил
челом Василию Шуйскому.
27 РИБ, т. XIII, стб. 587; ср. стб. 665.
28 «Сборник Муханова». СПб., 1866, стр. 276; ср. «Восстание Болотникова»,
стр. 124. Подробный разбор см.: С. Н. Быковский. Указ, соч., стр. 65—67.
29 М. Н. Тихомиров. Новый источник по истории восстания Болотникова.—
«Исторический архив», кн. VI. М.— Л., 1951, стр. 121-
30 «Пискаревский летописец».— «Материалы по истории СССР», т. II. М.,
1955, стр. 125.
31 Там же, стр. 132.
57
В. И. Корецкий обнаружил летописец 10-х годов XVII в., со-
ставленный жителем одного из поволжских городов. В нем говорит-
ся, что после того, «как царь Василей Тулу водою потопил..., и вор
Петрушка и боярин его Ивашко Болотников со всеми [людьми]
здалися» 32. Это сообщение близко ко второй официальной версии
правительства Шуйского (расспросные речи Петра). Наконец,
в найденном В. И. Корецким «Бельском летописце» начала 30-х го-
дов XVII в. есть записи а том, что «тульские воры... все добили
челом... и вора Петрушку... и князя Андрея Телятевского, и князя
Григорья Шеховского, и Ивашка Болотникова отдали». Василий
Шуйский, «не помня их к себе измены..., отпустил их за крестным
целованьем по городом. А вора Петрушку отослал к Москве,
а Ивашка Болотникова сослал в Поморье, в Каргополь, а Самулку
Кохановского в Казань» 33. Сообщение принадлежит автору, хоро-
шо знавшему описываемые события. Только в нем содержится упо-
минание о ссылке Кохановского в Казань.
Авторы документов русского происхождения все без исключе-
ния враждебны восставшим холопам и крестьянам, ибо вышли из
среды представителей господствующего класса. Этим во многом
объясняется крайняя тенденциозность и лапидарность их рассказов
о событиях под Тулой. Правда, тенденциозность различных групп
источников русского происхождения неодинакова. Документы офи-
циального происхождения ставили перед собой определенную поли-
тическую задачу: добиться капитуляции тех отрядов повстанцев за
пределами Тулы, которые продолжали в 1607 г. еще сопротивле-
ние. Этой цели не было у многих авторов сочинений неофициаль-
ного происхождения.
Более сложным было отношение к повстанцам иностранных со-
временников. Среди них находим и авторов, в той или иной мере
сочувствовавших борьбе с Василием Шуйским (К. Буссов, В. Диа-
ментовский), любознательных наблюдателей со стороны (И. Мас-
са), а также случайных свидетелей событий. Источниками их сооб-
щений были всевозможные слухи, официальные версии, домыслы.
Но вместе с тем некоторым из них известны были и рассказы са-
мих участников борьбы с Василием Шуйским. Все это заставляет
с особым вниманием отнестись к анализу данного вида источников.
Одним из наиболее осведомленных иностранных современников
был И. Масса, живший в описываемое время в Москве. Он сооб-
щал, что «московиты» (т. е. войска Шуйского) «с [помощью]
измены... взяли Тулу и захватили Петра Федоровича». Это изве-
стие в немалой мере соответствует версии «Карамзинского хроно-
графа» и других русских неофициальных источников. Разница за-
ключается лишь в том, что для Массы капитуляция Тулы — «изме-
на», а для русских источников в силу их враждебности восстав-
шим —• принесение повинной законному царю. Масса пишет далее,
32 В. И. Корецкий. Летописец..., стр. 130.
33 В. И. Корецкий. Новое о крестьянском закрепощении, стр. 151—152.
58
что «в то время как [мятежники] совещались с поляками и каза-
ками, они [московиты] схватили также и отважного витязя Болот-
никова и умертвили его; одни говорили, что он сам себя выдал,
другие говорят, что его предали» 34 35. Масса, следовательно, знал
два рассказа о Болотникове. Согласно первому (который соот-
ветствует его известию о «царевиче Петре»), Болотникова пре-
дали, согласно второму — «он сам себя выдал», т. е. сдался на
волю победителя (что соответствует первой официальной версии).
Прямо Масса не говорит, которое из двух известий он считает
более вероятным. Но из того, что первое совпадает с его рас-
сказом о Петре, вероятно, именно ему он склонен был отдавать
предпочтение.
Широко бытовал среди иностранных современников слух о том,
что царь Василий дал повстанцам клятву не казнить руководите-
лей Тульской обороны, но не сдержал ее. Так, поляк Я. Велевиц-
кий со слов К. Савицкого (жил в России до 1608 г.), а вслед
за ним Будила пишут, что Шуйский казнил Болотникова и «ца-
ревича Петра» «вопреки обещанию и клятве сохранить им
жизнь»Зо. Близок к ним и архиепископ Елассонский Арсений
(находившийся в 1607 г. в Москве). Он поведал, что Тула сда-
лась царю лишь после того, как тот «дал клятву, что он не пре-
даст смерти Петра и воевод, бывших с ним... И после того, как
город сдался, царь не сдержал своей клятвы» 36. То, что Шуйский
вступил в переговоры с «тульскими сидельцами», не вызывает
сомнений. Возможно, он дал какие-то гарантии участникам
восстания. Об этом говорит и сама напряженная обстановка, в ко-
торой находился царь Василий, и то, что он решился на казнь
Болотникова и «царевича Петра» только несколько месяцев спустя
после падения Тулы. Но вопрос состоит в том, кому давал клятву
Шуйский. А вот тут-то ясности нет. Велевицкий (Савицкий) го-
ворит об обещании, данном царем Петру («Петрушка вопреки дан-
ному ему обещанию... был повешен»). Будила в своем известии го-
ворит неопределенно: «Когда осажденные стеснены были водой и
голодом, то получив удостоверение от Шуйского, что им всем
дарована будет жизнь, сдался ему». Издатели памятника счи-
тают, что получил «удостоверение» Петр; И. И. Смирнов «из кон-
текста» выводит, что имелся в виду Болотников37. Но можно
считать, что в источнике говорится о повстанцах вообще. Из рас-
сказа Арсения также неясно, кому давал клятву царь Василий 38.
34 Исаак Масса. Краткое известие о Московии в начале XVII в. М., 1937,
стр. 173.
35 «Записки гетмана Жолкевского о Московской войне». СПб., 1871, Прило-
жения, стб. 195, 196; ср. РИБ, т. I, стб. 122, 123.
36 А. Дмитриевский. Архиепископ Елассонский Арсений и мемуары его из
русской истории. Киев, 1889, стр. 138—139.
3‘ И. И. Смирнов. Восстание Болотникова, стр. 475.
38 Поэтому нельзя согласиться с И. И. Смирновым, что Арсений «совершен-
но также описывает... историю падения Тулы», как и Буссов (К. Буссов.
59
Близкий к польским участникам интервенции аугсбургский ку-
пец Паэрле обходит интересующий нас вопрос молчанием, сообщая
только о взятии Тулы и «двух главных мятежников», т. е. «ца-
ревича Петра» и Болотникова 39.
Рассказы некоторых польских современников повторяют пер-
вую официальную версию о падении Тулы, расцвечивая ее всяки-
ми полуфантастическими подробностями. Так, находившийся в опи-
сываемое время в Ярославле Авраам Рожнятовский в дневнике
от 31 октября (н. ст.) сообщал: «Рассказывали, что царь, добыв
Тулу и захватив Болотникова с Петрушкой, возвращается в Моск-
ву, каковые новости из письма царя Шуйского велено всем слу-
шать». Ссылка на грамоту Шуйского прямо указывает на источник
рассказа. В записи от 20 ноября Рожнятовский ссылается на пись-
мо «одного из наших товарищей», до которого доходили «более
верные известия (если это правда)». Оказывается, «Болотников
хотел выкинуть какую-то штуку, но она у него не вышла. Люди
ушли из Тулы по заключенному им договору, а сам он остался в
оковах» 40. Перед нами еще как бы в миниатюре версия о догово-
ре Болотникова с Шуйским, сходная как с первой официальной,
так и с рассказом Буссова.
Один из спутников Марины Мнишек, С. Немоевский, уже пря-
мо писал, что «Болотников, согласившись с другими, связал Пет-
рашка и выдал великому князю, а кремль передали» 41. Установ-
ленный В. Кентжинским факт знакомства Немоевского с дневни-
ком Рожнятовского 42 не позволяет считать, что его сведение стоит
«особняком от... группы польских источников» 43. Зато факт бли-
зости рассказа Немоевского к первой официальной версии (уста-
новленный Смирновым) в свою очередь помогает понять и глухое
известие Рожнятовского 44.
Среди иностранных современников восстания Болотникова наи-
более информированным лицом был Конрад Буссов. Во время
осады Тулы там находился его сын Конрад, а сам автор «Мос-
ковской хроники» был в Калуге, продолжавшей борьбу с царем
Василием 45. По утверждению Буссова, переговоры с царем Васи-
лием начали «князь Петр» и Болотников, утратившие надежду на
Московская хроника. 1584—1613. М.—Л., 1961, стр. 176). Ни о каких
переговорах с Болотниковым Арсений не говорил.
39 Н. Устрялов. Сказания современников о Димитрии Самозванце, ч. I, СПб.,
1859, стр. 221.
40 «Восстание Болотникова», стр. 174. Ранее автором дневника считался
В. Диаментовский (об этом см.: Н. П. Долинин. Указ, соч., стр. 464—465).
41 А. А. Титов. Рукописи славянские и русские, принадлежащие И. А. Вахро-
мееву, вып. 6. М., 1907, стр. 218.
42 IV. Kglrzynski. Dyarjusze Waclawa Dyamentowskiego i Marcina Stadnieckiego
о wyprawie сага Dimitra.— «Przegl^d Historyczny», t. III. 1908, zesz. 3,
str. 272—275.
43 И. И. Смирнов. Восстание Болотникова, стр. 475.
44 Там же, стр. 476; Н. П. Долинин. Указ, соч., стр. 480.
45 К. Буссов. Указ, соч., стр. 147.
60
спасение. Они заявили о своей готовности сдаться царю, «если он
сохранит им жизнь». Шуйский согласился смирить свой гнев «ради
их храбрости за то, что они так твердо соблюдали присягу, дан-
ную вору». Он обещал сохранить им жизнь, если Болотников и
Петр будут ему служить так же верно, как «Дмитрию». Далее Бус-
сов рассказывает, как Болотников выехал из крепости, пал ниц
перед Шуйским, обнажил саблю и положил ее себе на шею. При
этом Болотников обещал верно служить царю Василию, как ранее
служил тому, «кто называл себя Димитрием». В «благодарность»
за это Шуйский через некоторое время вероломно приказал каз-
нить «князя Петра» и утопить Болотникова 4б.
Близка к рассказу Буссова и версия Элиаса Геркмана (труд
его издан в 1625 г.). Не вполне ясны источники рассказа Герк-
мана, неизвестно также, был ли он в 1607 г. в России. Согласно
Геркману, Болотников пытался «заключить выгодный договор» с
Шуйским, тем самым решительно отвергая мысль о безоговорочной
капитуляции. Заключенный договор обещал свободу как самому
Болотникову, так и «царевичу Петру». Однако Шуйский его ковар-
но нарушил. Петр был схвачен сразу же после вступления в Тулу
войск Шуйского. Болотников прибыл в лагерь Шуйского и произ-
нес речь, согласно которой он обещал верно служить царю47.
В рассказе Геркмана есть существенное отличие от известия
Буссова. Оказывается, «жители (доведенные до последней крайно-
сти, не видя никакого средства к спасению) постановили едино-
гласно предаться царю заблаговременно в надежде, что они мило-
стиво будут им приняты». Болотников был вынужден начать пере-
говоры под давлением части тулян («видя, что он имеет дело с вра-
гами и внутренними и внешними», он заявил: «Так как я вижу себя
покинутым своими людьми... Вы хотите предаться царю... Пусть
будет так»). Итак, Геркман считал, что инициатива в начале пере-
говоров с царем принадлежала не Болотникову, а тулянам.
Как же в целом оценить рассказ Буссова—Геркмана? Разви-
вая тезис С. М. Соловьева о том, что Шуйский вступил в пере-
говоры с Болотниковым, «имея уже на плечах второго Лжедими-
трия»48, Смирнов полагает, что «возможность переговоров между
Болотниковым и Шуйским крылась в самой политической обстанов-
ке момента» 49. Существование такой возможности осенью 1607 г.
не вызывает никаких сомнений. Но была ли она реализована?
Каково было положение в осажденной Туле? В этом суть
дела.
Далее Смирнов обращает внимание на то, что практика того
времени знала случаи капитуляции осажденных на условиях пре-
46 Там же, стр. 146—147.
47 «Сказания Массы и Геркмана о Смутном времени в России». СПб., 1874,
стр. 300—302.
48 С. М. Соловьев. Указ, соч., стр. 479.
49 И. И. Смирнов. Восстание Болотникова, стр. 484.
61
доставления им права свободного ухода из крепости. Он говорит
также, что «тактика Шуйского во время восстания Болотникова
включала в себя в качестве одного из приемов борьбы обращения
к восставшим с предложениями о добровольной капитуляции».
Речь идет об Астраханском восстании (1608 г.). Наконец, и «сами
участники восстания Болотникова (точнее Астраханского восста-
ния.— А. 3.) допускали возможность капитуляции на условиях
сохранения жизни и свободы для капитулировавших» 50.
Все это так. Но хорошо известно, что были случаи, когда опре-
деленные круги восставших в критический момент выдавали своих
вождей царским воеводам. Так случилось в 1614 г. с И. М. За-
руцким — главой Астраханского восстания. Широко известны об-
стоятельства пленения С. Разина и Е. Пугачева. Так что сама
возможность того или иного трагического исхода событий еще не
предопределяет его конкретный вариант.
Если бы Болотников заключил какой-то договор с Шуйским,
то скорее можно было бы ожидать, что царь Василий использует
этого выдающегося военачальника в борьбе с не затихшим еще
шквалом народного восстания. Так это уже бывало в других слу-
чаях (с И. Пашковым и Ю. Беззубцевым). Как бы предвидя по-
добное рассуждение, Смирнов выдвигает предположение о том, что
Болотников вступил в переговоры с царем из тактических сообра-
жений, пытаясь «обмануть царя и ценой потери Тулы спасти свое
войско и самого себя». Царь якобы разгадал намерения Болот-
никова, и тот попал в оковы51. Таким образом получается, что
коварный план был не у Шуйского, а у самого руководителя вос-
ставших. Царь же принужден был нарушить соглашение из-за того,
что оно было маневром со стороны Болотникова. Со всем этим со-
гласиться нельзя. Смирнов опирается в данном случае на рассказ
Рожнятовского о том, что Болотников хотел «выкинуть какую-то
штуку». Но почему речь должна идти о планах Болотникова нару-
шить условия мира? По контексту неясно, к какому времени отно-
сятся планы Болотникова о «штуке» (т. е. до начала переговоров
или после). Весьма возможно, что речь шла о неудачных попытках
Болотникова добиться помощи осажденным со стороны других от-
рядов восставших, находившихся за пределами Тулы (посылка
Заруцкого). Может быть, Болотников пытался прорвать кольцо
блокады города. Словом, вариантов решения загадки много. Смир-
нов пытается свой вариант подкрепить тем, что Болотников даже
после пленения сохранил лютую ненависть к боярам. Но из этого,
конечно, не вытекает, что Болотников должен был заключить ка-
кой-либо договор с Шуйским.
Итак, отдать предпочтение версии Буссова — Геркмана сравни-
тельно с известиями «Карамзинского хронографа» и других неофи-
циальных русских источников, по нашему мнению, нет оснований.
50 И. И. Смирнов. Восстание Болотникова, стр. 485.
51 Там же, стр. 489.
62
Но вместе с тем просто отвергнуть сведения Буссова и Геркмана
(как это делает С. Н. Быковский) нельзя. Быковский ссылается
на то, что Буссов не был очевидцем взятия Тулы и пользовался
«чьей-то чужой информацией»52. Это действительно так, но со-
вершенно неверно, что он почерпнул свои сведения в кругах бояр-
ства, где бытовала версия официального происхождения. Сочув-
ствие Буссова повстанцам и непосредственную связь с ними от-
рицать очень трудно.
Своими истоками рассказ Буссова восходит к слухам, бытовав-
шим среди самих восставших в городах, продолжавших борьбу с
Шуйским после падения Тулы (например, в Калуге, где находился
Буссов). Громкозвучные правительственные манифесты о принесе-
нии повинной Болотниковым и другими руководителями Тульской
обороны не могли убедить стойких борцов с крепостниками в
правдивости официальной версии и не достигли желаемых Шуй-
ским результатов (посеять недоверие к Болотникову). Глухие
известия о предательстве некоторых тулян также, очевидно, недо-
верчиво воспринимались в среде сторонников продолжения борьбы
с правительством царя Василия. Всем этим и объясняется появ-
ление рассказов о том, что под влиянием недовольства некоторых
тулян Болотников вступил в переговоры с Шуйским о почетных
условиях сдачи крепости и о вероломстве царя Василия, нарушив-
шего условия капитуляции. Болотников, согласно легенде, переда-
вавшейся Буссовым и Геркманом, готов был перейти на службу
к Шуйскому, потому что не получил поддержки «царя Дмитрия».
В своих речах, передаваемых Буссовым, Болотников ни разу не
называет «Дмитрия» самозванцем («Я был верен своей присяге...
тому, кто называл себя Димитрием. Димитрий это или нет, я не
могу знать... Я ему служил верою, а он меня покинул... я буду
верно тебе (т. е. Шуйскому.— А. 3.) служить, как служил до
сих пор тому, кем я покинут»)53. Переход на сторону Шуйского
Болотников якобы объяснял тем, что «Дмитрий» его покинул,
не пришел на выручку. Конечно, с уверенностью сказать, что в
этом рассказе принадлежит самому Буссову, а что восходит к
толкам среди восставших, трудно. Но, возможно, в рассказе при-
чудливо отразилась горечь повстанцев по поводу того, что Лже-
дмитрий II не пришел на помощь Туле. В конкретной обстановке
продолжающейся Крестьянской войны это означало призыв к еди-
нению сил восставших.
Подведем некоторые итоги. Наиболее правдоподобную версию
о падении Тулы сообщают «Карамзинский хронограф» и другие
русские неофициальные источники («Казанское сказание», «Бель-
ский летописец» и др.), а также отчасти Масса. Согласно рас-
сказу хронографа, Болотников и «царевич Петр» были выданы
Шуйскому тулянами. Скорее всего этому предшествовали какие-то
52 С. Н. Быковский. Указ, соч., стр. 53—54.
53 К. Буссов. Указ, соч., стр. 146.
63
тайные переговоры лазутчиков, в ходе которых Шуйский обещал
прощение тулянам. Источники не позволяют установить, кто нахо-
дился во главе капитулянтов в осажденной Туле. Судя по царским
грамотам, ими могли быть князья А. Телятевский и Г. Шахов-
ской 54. Измены дворянских попутчиков в ходе Крестьянской вой-
ны хорошо известны (вспомним хотя бы предательство И. Пашкова
и П. Ляпунова). В пользу высказанного предположения говорят
какие-то разногласия Шаховского с другими руководителями Туль-
ской обороны55. Из-за этого Шаховской был брошен в темницу,
освобожден Шуйским, отправлен в ссылку, а позднее бежал к Лже-
дмитрию II. Кроме «царевича Петра» и Болотникова, другие ру-
ководители восставшей Тулы не были казнены.
Итак, критический пересмотр источников позволяет сделать вы-
вод, что И. И. Болотников до самой своей гибели оставался беском-
промиссным борцом с крепостническим правительством Василия
Шуйского.
54 Н. П. Долинин. Указ, соч., стр. 480—481.
55 К. Буссов. Указ, соч., стр. 147.
Известия о роде Булавиных
£. П. Подъяполъская
В истории крестьянских войн феодальной России XVII —
XVIII вв. наименее изученной продолжает оставаться Крестьян-
ская война 1707—1709 гг., начатая на Дону «новопришлыми»,
в основном крестьянами, бежавшими из помещичьих, монастыр-
ских и дворцовых владений.
Возглавил движение новопришлых людей, скрывавшихся на
Дону от крепостных повинностей, казак Кондратий Афанасьевич
Булавин. Имя Булавина закрепилось за восстанием 1707—1709 гг.,
хотя сам Булавин был убит еще в середине 1708 г., а вос-
стание далеко вышло за пределы территории Дона, охватив южные
и центральные уезды Русского государства и часть Украины.
Между тем до сих пор не написаны даже биографии Булавина
и других деятелей восстания, остаются неисследованными многие
архивные фонды, не говоря уже о том, что так блистательно на-
чатая в 1935 г. советскими учеными публикация документов о вос-
стании 1707—1709 гг. ныне совсем приостановилась.
Мы очень мало знаем о Булавине, народном избраннике на
должность донского войскового атамана. Известно, что он был ка-
заком Трехизбянской станицы на Северском Донце, к низовым ка-
закам и казацкой старшине не принадлежал. В 1705 г. являлся
станичным атаманом Бахмута, руководил борьбой голытьбы за
бахмутские соляные промыслы, которые стремились захватить
изюмские служилые казаки Ч
Однако есть свидетельство казака Семена Кульбаки, защи-
щавшего Черкасск от повстанцев в конце апреля 1708 г., о том,
что он слышал от Стрельчонка, «единомышленника Булавина»,
будто «вор Булавин природою подлинно салтовец», т. е. уроженец
г. Салтова Харьковского полка, «из русских людей» 2. Это любо-
пытное показание нуждается в проверке. Оно маловероятно, так
как родня Булавина, как увидим ниже, жила на Дону, и, видимо;
была из казацкой среды.
1 Е. П. Подъяполъская. Коестьянская война 1707—1709 гг — «Крестьянские
войны в России XVII—XVIII вв.». М.— Л., 1966, стр. 179: она же. Новое
о восстании К. Булавина.— «Исторический архив», 1960, № 6, стр. 124.
2 «Исторический архив», 1960, № 6, стр. 126. 3
3 Крестьянские войны XVII—XVIII вв. £5
Сведения о братьях, сыновьях, племянниках и жене Булавина,
рассеянные в различных источниках, приходится собирать по кру-
пицам. Прямые известия имеются о двух братьях Булавина —
Антипе и Иване. Но, по-видимому, братьев у него было больше.
Антип Афанасьевич Булавин был станичным атаманом одной из
трех Рыковских станиц в то время, когда Кондрат Булавин шел
на приступ донской столицы — Черкасска. Город находился на
Черкасском острове, имел сильные укрепления, раскаты, башни,
артиллерию (26 пушек и 7 мортир). Крепость считалась неприступ-
ной. К тому же ее окружали шесть станиц, в том числе три Ры-
ковские (Верхняя, Средняя и Нижняя). Антип Афанасьевич ока-
зал большую помощь Булавину во взятии Черкасска. Он был од-
ним из пяти станичных атаманов, которые письменно предупре-
дили Булавина, что беспрепятственно пропустят повстанческое
войско к Черкасску, и предложили при этом «бить» друг в друга
«пыжами из мелкова ружья», чтобы правительственные войска не
заподозрили их в солидарности с повстанцами.
Станичные атаманы назвали себя в письме от 28 апреля по име-
ни и отчеству без фамилий: Дмитрий Степанович, Антип Афанасье-
вич, Иван Романович, Обросим Захарьевич, Яков Иванович. Имена
следовали в порядке названных станиц: трех Рыковских (три пер-
вых имени), Скородумовской (Обросим Захарьевич) и Тютерев-
ской (Яков Иванович) 3.
К. А. Булавин получил письмо 28 апреля 1708 г., а 1 мая
Черкасск сдался. В Черкасск вошел «товарыщ ево, Кондрашкин»
(т. е. заместитель) Игнат Некрасов и арестовал черкасского вой-
скового атамана Лукьяна Максимова вместе с пятью знатными
старшинами. Булавин находился в это время в Рыковской станице,
по-видимому, у брата Антипа. К нему в Рыковскую станицу Не-
красов привез шесть арестованных. «И в той Рыковской станице
тех старшин тот вор бил плетьми и пожитки их все побрал к
себе»3 4. Вероятно, тогда же, под плетьми, Лукьян Максимов и
старшина Ефрем Петров сообщили, что их «пожитки» находятся
в Азове и Троицком5. 6 мая в Черкасске состоялся войсковой
круг, на котором была решена участь арестованных. Там был
сам Булавин. Но на казни старшин он не присутствовал. Когда
старшин «по веленью» Булавина повели на Черкасские бугры и
там отсекли им головы, Булавин «поехал к брату своему в Ры-
ковскую станицу». А «у той казни был вор Игнашка Некра-
сов» 6. Таким образом выясняется, что в одной из Рыковских
станиц атаманом был брат Булавина Антип, как подсказывает его
отчество.
3 «Булавинское восстание (1707—1708 гг.)». М., 1935, стр. 227, № 54.
4 Там же, стр. 238, № 66 (II); стр. 463, № 246.
5 Там же, стр. 239, № 66 (II).
6 Там же, стр. 233, № 60; стр. 238—239, № 66 (II); «Исторический архив»,
1960, № 6, стр. 123.
66
Больше имя Антипа Афанасьевича нам не встречалось. Но он
выступал как активный участник восстания, способствовавший бы-
строму падению Черкасска, и, следовательно, содействовал куль-
минационному акту восстания — взятию повстанцами столицы Вой-
ска Донского и созданию повстанческого правительства на Дону.
Другой брат Булавина — Иван Афанасьевич. Имя его названо
дважды при следующих обстоятельствах. Кондратий Булавин был
уже предательски убит в Черкасске (7 июля 1708 г.). Каратель
восстания майор В. В. Долгорукий стоял 27 июля обозом под
Черкасском. К нему явились с повинной казачьи старшины во
главе с Ильей Зернщиковым и привели 26 повстанцев, среди них —
брат и сын Булавина7. Ценой жизни этих повстанцев предатель
Зернщиков зарабатывал себе прощение за свою двуличную роль
в восстании. 8 октября В. В. Долгорукий отправил четыре партии
колодников в Москву в Преображенский приказ, в том числе две
партии по 13 человек «воров» Черкасского острога. Среди них
названы: «...вора и изменника войскового атамана Кондрашки Бу-
лавина сын Микишка; ево ж вора Кондрашкин брат родной Иваш-
ка Афонасьев сын Булавин» 8.
Очевидно, у Булавина был третий брат — Аким Афанасьевич.
О существовании его можно догадываться, так как у Кондрата
были племянники Булавины с отчеством «Акимов» 9. Однако в доку-
ментах о Крестьянской войне 1707—1709 гг. такое имя не встреча-
лось, да Аким мог и не дожить до этих годов.
Имеется еще одно упоминание о безымянном брате Булавина.
Он отправился в середине мая 1708 г. в поход против царских
войск 10. Был ли это четвертый брат Кондрата, имя которого оста-
лось неизвестным? Был ли это Аким? Скорее всего он — один из
братьев, участвовавших в восстании, т. е. Антип или Иван.
Сохранились сведения о двух сыновьях Булавина. Старший —
Никита Кондратьевич, повстанец, был взят в плен, приведен в
обоз В. В. Долгорукого 27 июля 1708 г., два с половиной месяца
томился под арестом, а 8 октября отправлен в Москву в Пре-
ображенский приказ 11. Из Преображенского приказа булавинцы
живыми не возвращались. Другому сыну Булавина — Ивану было
полгода, когда арестовали его мать. Ребенок вместе с матерью на-
ходился под арестом с марта 1708 г. 12
Среди других родственников Булавина известны его племян-
ники. «Родной племянник» Булавина «Левка Екимов», или Акимов,
7 «Булавинское восстание», стр. 303—304, № 116; стр. 345—346, № 150.
8 Там же, стр. 345—346, № 150; стр. 304, № 116.
9 О племянниках см. ниже.
10 «Булавинское восстание», стр. 267, № 84. О походе 13 мая 1708 г. см.:
£. 77. Подъяполъская. Восстание Булавина. 1707—1709. М., 1962, стр. 150.
11 «Булавинское восстание», стр. 304, № 116; стр. 345, № 150 (I и II).
12 Там же, стр. 378, № 179; стр. 387, № 186; стр. 455, № 241; стр. 465,
№ 247; «Письма и бумаги имп. Петра Великого» (далее—П. и Б.), т. VII,
вып. 2. М.— Л., 1946, стр. 652.
67
3*
т. е. Лев Акимович, был на Камышенке и у Саратова вместе с Игна-
том Некрасовым и Лукьяном («Лунькой») Хохлачом. Некрасов и
Хохлач послали его с «ведомостью» в Черкасск к войсковому
атаману Булавину. Гонец «Левка» был схвачен и посажен «за креп-
ким караулом» в Троицком 13. Дальнейшая участь его неизвестна.
Он мог быть отправлен в Преображенский приказ на муки и
смерть. Но возможно, что Лев Акимович Булавин был казнен в
Азове. Есть редкое печатное сообщение, изданное без выходных
данных на латинском и немецком языках. В нем говорится о по-
ражении повстанцев 6 июля под Азовом и о трагической гибели
Булавина в Черкасске 7 июля. Уже 8 июля «труп Булавина был
отправлен в Азов и по распоряжению властей выставлен на все-
народное обозрение... Приверженцы Булавина, сыновья, родствен-
ники были доставлены... в Азов для казней...» 14. Это довольно пу-
таное сообщение наводит на мысль, что Л. А. Булавин мог быть
казнен в Азове.
Был еще один «Акимович» — Кузьма Акимов, атаман из Бе-
ленской станицы, он же — Табунщиков. Документы, отмечая его
как «пущего заводчика», говорят о нем: «Атаман, который у них
назывался Булавин», а в одной отписке донских казаков в По-
сольский приказ (от 22 февраля 1708 г.) сказано так: «А на реке
Хопре назывался Кондрашкою Булавиным вор и изменник Белен-
ской станицы Кузьма Акимов, который ушел из осады с Айдару».
Неясно, приходился ли Кузьма Акимов родственником К. Була-
вину, отчего повстанцы и называли его Булавиным. Возникает и
другой вопрос: почему он именно на Хопре «назывался» Кондра-
тием Булавиным — может быть, он действовал там именем К. А. Бу-
лавина, выполняя его поручения (ведь Булавин скрывался тогда
на Хопре).
Можно проследить некоторые факты из повстанческой биогра-
фии Кузьмы Акимова. Вероятно, он оказался в рядах повстанцев,
когда К. А. Булавин после убийства Ю. Долгорукова (в ночь на
9 октября 1707 г.) шел к Закотенскому городку, мобилизуя в
свои ряды жителей из встречавшихся по пути городков и станиц,
в том числе к нему «прибирались» и люди из городка Белень-
кого, откуда был Кузьма Акимов. Войско Булавина выросло к
этому времени за 1000 человек. 17 октября 1707 г. повстанцы
встретились с походным войском атамана Лукьяна Максимова на
р. Айдар близ Закотенского городка. Сражались до темноты. По-
встанцы под покровом ночи рассеялись. Булавин бежал на Хопер.
Там же оказался Кузьма Акимов. 1 декабря 1707 г. он с това-
рищами напал на Провоторовскую станицу, но провоторовцы спра-
вились с повстанцами, многих схватили, часть казнили. «Кузьку
13 «Булавинское восстание», стр. 276, № 93.
14 Е. П. Подъяполъская. Новые материалы о восстании на Дону и в Централь-
ной России в 1707—1709 гг.— «Материалы по истории СССР», т. V. М.,
1957, стр. 541—542 (левые колонки), 544.
68
Акимова» «с товарищи» привезли 1 января 1708 г. в Черкасск,
а оттуда, «заковав руки и ноги в койдала», препроводили в Пре-
ображенский приказ 1о.
Нам осталось рассказать о жене Булавина — Анне Семенов-
не. Возможно, она вторая жена Булавина, судя по разнице лет
между двумя его сыновьями: повстанцем Никитой и полугодова-
лым малышом. Анна жила в Трехизбянской станице с маленьким
сыном Иваном. В марте 1708 г. по распоряжению войскового ата-
мана Лукьяна Максимова она была послана на Валуйку 15 16. 4 апре-
ля 1708 г. князь Д. М. Голицын, киевский воевода, писал Пет-
ру I из Киева: «Булавина жена с сыном, которому полгода,
привезена в Белгород. И о ней, что ваш указ повелит» 17. Ответ
Петра I нам неизвестен. Анна Булавина продолжала находиться
в Белгороде под арестом. Последнее упоминание о ней находим в
письме Булавина от 5 июня 18. После гибели Булавина документы
о ней молчат. Как только Булавин был избран донским войсковым
атаманом, он принял меры к освобождению своей жены и возвра-
щению ее с сыном теперь уже не в Трехизбянскую станицу, а в
Черкасск, где обосновался сам. Он послал не менее пяти офици-
альных писем Д. М. Голицыну и Петру I о возвращении жены
и ребенка, в которых просьбы перемежались с требованиями и
угрозами 19. Ответы на эти письма не найдены. Да вряд ли Го-
лицын удостоил ответом Булавина, которого правительство не
признавало законным войсковым атаманом. Судьба А. С. Булави-
ной с сыном после смерти ее мужа неизвестна.
Женская доля в феодальной Руси была тяжелой, особенно доля
повстанческих жен. Вместе с мужьями они бежали из крепостной
неволи на манивший их «вольный» «тихий» Дон. Крестьяне бежали
на Дон «з женами и з детьми и с пожитки»; не считая жен и
детей, их было «человек по 100, по 200, по 300 и по 500, и боль-
ши, поднявся целыми селы и деревни...» 20. Полковник Ю. Долго-
рукий не случайно сложил голову на Дону во время сыска ново-
пришлых. Поход его сопровождался крайней жестокостью: «Многое
число... неволею в Русь выслали, и в воду... сажали (т. е. топили),
и по деревьям за ноги вешали, женска полу и девичья, также
и младенцов меж колод давили, и всякое ругательство над наши-
ми женами и детьми чинили, и городки многие огнем выжгли,
а пожитки наши... на себя отбирали» 2I, «младенцов по деревьям
15 «Булавинское восстание», стр. 159, № 24; стр. 159—160, № 25; стр. 161,
№ 26.
16 П. и Б., т. VII, вып. 2, стр. 652.
17 «Булавинское восстание», стр. 378, № 179.
18 Там же, стр. 465—466, № 247 (с условной датой: не ранее июня 5);
стр. 387, № 186.
19 Е. П. Подъяполъская. Восстание Булавина, стр. 40—41, 147; «Булавинское
восстание», стр. 455, № 241.
20 «Булавинское восстание», стр. 257, № 79.
21 Там же, стр. 453, № 239; ср. стр. 457—458, № 243.
69
вешали» 22. Приведу победоносное донесение одного из карателей,
бригадира Ф. В. Шидловского А. Д. Меншикову от октября 1708 г.
Шидловский был отправлен начальником карательных войск
В. В. Долгоруким «...по Донцу для истребления донских измен-
ников и для опустошения по Донцу построенных городков.
И будучи в тех донецких юртах... довелось опустошить... те город-
ки, не только поселение, но и хлеб, все без остатку выжгли
и разорили, а именно 6 городков. И самих пущих воров перелови-
ли и отослал в полк к нему (Долгорукому.— Е. П.). А других
таких же воров многое число показнили и перевешали и на ка-
торгу послали, а прочих выслали в старые места, хто откуда схож...
и жон их разослали по городам, хто откуда бежали; а иные жоны
их побежали на Кубань с вором Некрасовым, а иные з Голым на
Медведицу..; а юртовские мало хто своего дома сыщет цела...» 23
Атаман Голый пытался спасти повстанческие семьи. Он долго ус-
кользал от правительственных войск и уходил с войском, «з жена-
° 24
ми и з детьми» от шедшей за ним по пятам погони , пока
В. В. Долгорукий не взял его в клещи. После поражения под
Решетовой, где погибло почти все 4-тысячное войско Голого, он
«ушел сам третей»25. В обозе Голого находились его мать и жена.
2 декабря 1708 г. Долгорукий доносил Петру: «А жену и
мать вора Голова, поймав, в Тихой (станице) посадили в воду»26.
Только Некрасову удалось переправить за Дон и увести на Ку-
бань «в 2000 человек, з женами и з детьми..., побросав свои по-
97
житки» .
Трудно представить, чтобы судьба оказалась милостивой к жене
повстанческого атамана, именем которого было названо крупное
восстание на заре «кровавого» XVIII в.— того века, о котором
сказал Радищев: столетие «омочено в крови», «знаменито... своею
кровавой струею» “°.
Кто же из Булавиных уцелел?
Сам Булавин, как известно, был убит в Черкасске 7 июля
1708 г. Иван Афанасьевич, Лев Акимович, Никита Кондратьевич,
даже сомнительный (в смысле близкого родства) Кузьма Акимо-
вич, Анна Семеновна с сыном — все были арестованы. При этом
большинство отправлено в Москву в Преображенский приказ. Не-
известно, что случилось после ареста с Львом Акимовичем, но.
вероятно, то же, что и с другими Булавиными: пытка и смерть
в Азове или в Преображенском приказе. Неизвестен и конец
22 «Булавинское восстание», стр. 461, № 246.
23 Там же, стр. 344, № 149.
24 Там же, стр. 347, № 151; стр. 350, № 153; Е. П. Подъяполъская. Новые
материалы о восстании на Дону и в Центральной России в 1707—1709 гг.,
стр. 537—538.
25 «Булавинское восстание», стр. 351—352, № 155.
26 Там же, стр. 351, № 154; стр. 358, № 160.
27 Там же, стр. 327, № 139.
28 А. Н. Радищев. Избранные сочинения. М., 1952, стр. 239—240.
70
А. С. Булавиной с маленьким сыном, наиболее вероятно, что они
умерли в тюрьме.
Во всяком случае никто из названных лиц не мог оказаться
среди тех повстанцев, которых Игнат Некрасов сумел увести на
Кубань. Единственный человек, который мог уцелеть,— это брат
Булавина Антип Афанасьевич, о судьбе которого ничего неизве-
стно.
Между тем среди некрасовцев, вернувшихся в 1912 г. в Россию,
была Матрена Макаровна Гоголева (родилась в 1886 г.), дочь
Макара Булавина2<9. Она поселилась в г. Приморско-Ахтарске
Краснодарского края на Азовском море. С ней встречался иссле-
дователь и собиратель донского фольклора филолог Ф. В. Тумиле-
вич, доцент Ростовского государственного университета. Он запи-
сал с ее слов песни, сказки и предания некрасовцев. Значит, кто-то
из родни Булавиных все же уцелел.
Мне удалось собрать очень скудные биографические сведения
о родне К. А. Булавина. Но и эти скупые данные показывают
братьев, сына, племянников народного героя отважными борцами
в неравной и жестокой схватке с угнетателями.
29 Ф. В. Тумилевич. Сказки и предания казаков-некрасовцев. Ростов-на-Дону,
1961, стр. 252, комм. 28; он же. Песни казаков-некрасовцев. Ростов-на-
Дону, 1947, стр. 149—151.
Из опыта изучения и реконструкции
документов Военной коллегии
Е. И. Пугачева
Р. В, Овчинников
В ноябре 1773 г., два месяца спустя после начала Крестьянской
войны, Е. И. Пугачев создал в своей ставке под Оренбургом
Государственную Военную коллегию. Учреждение это, действовав-
шее в течение 10 месяцев (до конца августа 1774 г.), выполняло
роль личной канцелярии вождя движения и одновременно являлось
высшим военно-политическим и административным центром вос-
стания.
По роду своей деятельности коллегия занималась преимуще-
ственно решением важнейших военных задач Крестьянской войны.
Она исполняла распоряжения Пугачева по управлению «Большим
войском» («Большой», или «Главной», армией), обеспечивала его
боевые операции, заботилась о его снабжении оружием, боеприпа-
сами, провиантом и деньгами, налаживала производство артилле-
рийских орудий и снарядов на заводах Южного Урала. Коллегия
по мере возможности поддерживала военно-оперативную связь с
отдаленными очагами восстания, давала указания о мобилизации
материальных и людских ресурсов в этих районах, о формировании
новых повстанческих отрядов.
Большая работа проводилась коллегией по политической орга-
низации восстания, что осуществлялось путем распространения ма-
нифестов Пугачева и указов самой коллегии, в которых излагались
важнейшие программные лозунги Крестьянской войны: ликвидация
крепостной зависимости, отмена государственной подушной пода-
ти и рекрутских наборов, передача земли и угодий в безвозмезд-
ное пользование трудовому народу, защита от угнетения крестьян
всех народностей.
Наряду с исполнением функций военного и политического ха-
рактера коллегия выступала и как высший орган гражданской ад-
министрации на освобожденных территориях. Она руководила дея-
тельностью вновь созданных учреждений, представителями местно-
го управления и самоуправления, заботилась о поддержании обще-
ственного порядка, рассматривала спорные и судебные дела
Размах движения и наличие в нем стихийности не позволили
1 В. А. Спирков. Государственная военная коллегия.— «Крестьянская война
в России в 1773—1775 гг. Восстание Пугачева», т. II. Л., 1966, стр. 444—
72
коллегии в полной мере выполнить роль организатора и руководи-
теля, добиться успешной реализации всех начинаний и распоряже-
ний. Особенно заметно упала эффективность действий коллегии
в апреле—августе 1774 г. В эти месяцы штаб Пугачева, находясь
в сложной обстановке походной жизни, постепенно утрачивал свя-
зи с отдаленными очагами борьбы. Помимо этого, деятельности
коллегии на всем протяжении Крестьянской войны препятствовали
факторы субъективного характера, выражавшиеся в идейной и ор-
ганизационной незрелости руководителей восстания. Следует также
указать на наличие в составе ведущих сотрудников коллегии недо-
статочно стойких и последовательных лиц (И. А. Творогов, А. Ви-
тошнов и др.), которые в отдельные моменты выступали против
радикальных решений Пугачева 2.
И все же, независимо от конечных результатов ее практической
деятельности, коллегия самим фактом своего существования прида-
ла восстанию под руководством Пугачева такую яркую печать свое-
образия, которая резко выделила его среди прочих народных дви-
жений феодальной эпохи. Военная коллегия Пугачева — феномен в
истории народной борьбы, явление, не имевшее аналогий себе ни в
крестьянских войнах XVII в., ни в последующих выступлениях
крестьянства дореформенной России.
Настоящая статья не претендует на постановку и решение всего
круга вопросов, связанных с историей Военной коллегии. Задачи
статьи много скромнее: они сводятся к выявлению состава доку-
ментов, входивших в делопроизводство и архив коллегии в дни
восстания, а также к реконструкции некоторых утраченных указов
коллегии. Разработка этих проблем строится на использовании не-
многих сохранившихся материалов ставки Пугачева и таких косвен-
ных источников, как протоколы следственных показаний руководи-
телей и рядовых участников восстания, деловая переписка повстан-
ческих властей и учреждений, бумаги правительственной админи-
страции. Выявленные в ходе разысканий в ЦГАДА, ЦГВИА и
других архивохранилищах сведения помогут представить в самых
общих контурах состав и объем архива коллегии, утраченного еще
в ходе Крестьянской войны, а также пополнить немногочисленный
корпус указов новыми текстами-реконструкциями и углубить наши
знания о деятельности ставки Пугачева новыми фактами.
Что же представляло собой делопроизводство Военной колле-
гии, каков был состав документов этого учреждения? Наиболее
полные данные по этим вопросам содержатся в протоколе показа-
ний илецкого казака М. Д. Горшкова, который с ноября 1773
по март 1774 г. был секретарем коллегии. «В сей названной кол-
465; А. И. Андрущенко. Крестьянская война 1773—1775 гг. на Янке, в
Приуралье, на Урале и в Сибири. М., 1969, стр. 57—92.
2 Не следует, однако, преувеличивать значение этих деятелей в руководстве
коллегией и восстанием, подобно тому, как это делает И. Г. Рознер
(И. Г. Рознер. Казачество в Крестьянской войне 1773—1775 гг. Львов,
1966, стр. 66—67, 78—83 и др.).
73
легии,— сообщал он,— никаких письменных судов не производи-
лось, а разбираемы и решены оныя были судьями на одних сло-
вах 3. Письменное же производство было в ней только такое, что
даваны были из нея наставления поставленным от самозванца пол-
ковникам, старшинам и другим частным командирам, посылаю-
щимся от него в разныя места: о покорении к нему народа, о до-
ставлении из всех мест в главный стан провианта и фуража, о раз-
граблении господских пожитков и отобрании в крепостях и на
заводах пушек и пороху и о присылке оного в Берду; разсылались
также и указы для разсеяния по жительствам о вступлении само-
званца на престол; что все писал я, а иногда Почиталин с повыт-
чиками» 4.
Яицкий казак И. Я. Почиталин, служивший до апреля 1774 г.
думным дьяком в коллегии, рассказывал на допросе, что он вместе
с другими представителями этого учреждения рассылал «во всю
Пугачева армию и где ево толпы ни находились, разные указы
и всякия повеления» 5. Сходные сведения о составе исходящих
бумаг коллегии привели в своих показаниях на следствии бывшие
ее секретари И. Шундеев 6 и А. И. Дубровский 7, судья коллегии
И. А. Творогов8 и пугачевский полковник Т. И. Падуров9.
3 Это свидетельство указывает на отсутствие в делопроизводстве коллегии
так называемых внутренних документов, фиксирующих деятельность самого
учреждения и его секретарского аппарата, таких, в частности, материалов,
как доклады, приговоры, протоколы, журналы, книги регистрации входящих
и исходящих бумаг, т. е. всех тех видов, которые применялись при пра-
вильном порядке делопроизводства в учреждениях XVIII в.
4 Все протоколы фиксировали показания повстанцев с резко враждебных пози-
ций. Протокол показаний М. Д. Горшкова на допросе 8 мая 177'4 г. в Орен-
бургской секретной комиссии (ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 508, ч. II,
л. 86—86 об.).
5 Протокол показаний И. Я. Почиталина на допросе в Оренбургской сек-
ретной комиссии 8 мая 1774 г. (ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 508,
ч. II, л. 75—75 об.).
6 Протокол показаний И. Шундеева на допросе 22 мая 1774 г. в Военно-
походной канцелярии генерала И. А. Деколонга (ЦГАДА, Госархив, Раз-
ряд VI, д. 627, ч. IX, лл. 174—175). И. Шундеев (казак Еткульской кре-
пости) служил в коллегии секретарем в апреле—мае 1774 г.
7 Протокол показаний А. И. Дубровского в Царицынской комендантской
канцелярии 27 сентября 1774 г.— «Пугачевщина», сборник документов,
т. II. М.—Л., 1929, стр. 223. А. И. Дубровский (в действительности
мценский купец И. С. Трофимов) служил в коллегии секретарем в июне —
августе 1774 г.
8 Протокол показаний И. А. Творогова на допросе 27 октября 1774 г. в Ка-
занской секретной комиссии («Пугачевщина», т. II, стр. 143). И. А. Творо-
гов (илецкий казак) служил в коллегии судьей с ноября 1773 г. по август
1774 г. В сентябре 1774 г. возглавил заговор казачьих старшин против
Е. И. Пугачева и, арестовав, выдал его властям.
9 Протокол показаний Т. И. Падурова на допросе 10 мая 1774 г. в Орен-
бургской секретной комиссии (ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 508, ч. II,
л. 114—114 об.). Т. И. Падуров (оренбургский казачий сотник) — депу-
тат Уложенной комиссии 1767 г. Он хотя и не был сотрудником коллегии,
но как человек грамотный и близкий к Пугачеву имел доступ в коллегию
и хорошо знал ее дела.
74
Из свидетельств названных выше лиц явствует, что в прак-
тике делопроизводства Военной коллегии по форме наибольшее
распространение получил такой вид документов, как указ. Изуче-
ние сохранившихся бумаг коллегии показывает вместе с тем, что,
помимо собственно указов, под этим же названием часто шли доку*
менты иного назначения и содержания, такие, например, как на-
ставление, ордер, грамота на чин и др. 10 11 Порой коллегия от сво-
его имени издавала указы, которые могли исходить лишь от верхов-
ной власти в лице «царя Петра III» — Пугачева, являлись ис-
ключительной его прерогативой и должны были бы быть оформ-
ленными в виде манифестов и именных царских указов. Примером
может служить указ коллегии от 1 августа 1774 г., адресованный
Г. Моисееву, выборному от ямщиков города Инсара п. В основной
части текста этого указа (исключая такие элементы его, как автор,
адресат, подписи) дословно воспроизведен знаменитый манифест
Пугачева от 31 июля 1774 г. 12, являвшийся по содержанию своему
актом конституционного значения, право объявления (обнародова-
ния) которого принадлежало к исключительной компетенции носи-
теля верховной власти, т. е. в данном случае самого Пугачева, а не
его Военной коллегии. Эти и другие отступления от принятого
порядка оформления документов проистекали из двойственного по-
ложения коллегии, которая одновременно являлась и высшим ад-
министративным учреждением, и личной канцелярией Пугачева,
а сотрудники секретарского аппарата (секретари, повытчики, пи-
сари) несли одновременно обязанности и по коллегии, и при Пу-
гачеве. Однако следует полагать, что секретари коллегии были
не очень искушенными в делопроизводстве людьми.
Значительно меньшим количеством экземпляров представлены
в делопроизводстве коллегии такие виды документов, как увеще-
вательные письма, проезжие грамоты, билеты (удостоверяющие
правомочия лиц, обращавшихся за содействием к Пугачеву или в
коллегию, а также фиксирующие переход этих лиц в подданст-
во к «Петру III» — Пугачеву), служебные записки сотрудников
коллегии, адресованные в Саранскую воеводскую канцелярию,
и другие бумаги 13.
Первоначальный объем документов Военной коллегии был, оче-
видно, весьма значительным. К сожалению, в распоряжении ис-
следователя не имеется источников, содержащих суммарные све-
дения об интенсивности корреспонденции коллегии и, в частно-
сти, об общем числе документов, вышедших из стен этого учреж-
дения. Установить такого рода сведения невозможно из-за того,
что архив коллегии в конце марта 1774 г. был уничтожен; кроме
того, при разгроме большинства крупнейших очагов повстанче-
10 «Пугачевщина», т. I. М.— Л., 1926, № 25, 27, 28, 34 и др.
11 ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 467, ч. VIII, л. 248—248 об.
12 «Пугачевщина», т. I, № 19.
13 Там же, № 34, 55, 58, 61—63, 65, 67.
75
ской борьбы весной и летом 1774 г. произошла массовая утрата
документов.
Бумаги коллегии разделяются на три группы. Первая пред-
ставляется оригиналами исходящих документов коллегии (указы,
наставления, ордера, грамоты, билеты и др.). Бумаги эти состав-
лялись коллегией и рассылались ею для исполнения руководите-
лям повстанческих центров, атаманам отдельных отрядов, в горо-
да, крепости, заводы, станицы и крупные селения, находившиеся
под контролем ставки Пугачева. По некоторым косвенным пока-
заниям и по характерным примерам письменных сношений колле-
гии с отдельными местами и властями можно получить общее
представление о значительном числе распоряжений, отданных кол-
легией, особенно на первом этапе Крестьянской войны. Так, за
декабрь 1773 г.— март 1774 г. коллегия направила полковнику
Я. С. Антипову, руководившему производством артиллерийских
орудий и снарядов на Воскресенском заводе, семь своих указов,
сохранившихся в оригиналах 14. Известно также, что обосновавший-
ся в селе Чесноковке под осажденной Уфой предводитель «Второй
армии» восставших атаман И. Н. Зарубин-Чика каждые два-три
дня отправлял в Берду рапорты с отчетами о своих действиях
и столь же регулярно получал указы коллегии с распоряжениями
и наставлениями 15. Посылая указы, коллегия в декабре 1773 г.—
марте 1774 г. поддерживала постоянную связь с атаманом
И. Ф. Араповым, действовавшим на Самарской линии 1б, с Яицкой
войсковой канцелярией 17 и другими повстанческими властями и
центрами. Интенсивность распорядительных действий коллегии ус-
матривается из одного примечательного факта, имевшего место в
декабре 1773 г. Бузулукский солдатский сын В. В. Иванов, от-
правленный 18 декабря из Бердской слободы курьером с рас-
поряжениями коллегии к атаману И. Ф. Арапову, рассказывал
позднее на следствии, что в тот же день и одновременно с ним
в различные пункты Оренбургской губернии были посланы еще
четыре нарочных с указами коллегии и манифестами Пугачева 18.
Подобная же практика была характерна для работы коллегии и в
последующие месяцы восстания. Известно, например, что в апре-
ле— начале мая 1774 г. коллегия отправила до пяти указов ата-
14 «Пугачевщина», т. I, № 29, 44, 46, 48, 50—52.
15 Н. Ф. Дубровин. Пугачев и его сообщники, т. II. СПб., 1884, стр. 199; см.
также: «Пугачевщина», т. I, № 25, 26.
16 «Пугачевщина», т. I, № 23, 24, 80; протокол показаний бузулукского сер-
жанта И. Зверева, писаря в отряде у И. Ф. Арапова (ЦГАДА, Госархив,
Разряд VI, д. 437, лл. 6—10).
17 Протоколы показаний писарей Яицкой войсковой канцелярии П. Живе-
тина и И. Корчагина на допросе 15 мая 1774 г. в Оренбургской секретной
комиссии (ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 508, ч. II, лл. 138—139,
144—145).
18 Протокол показаний В. В. Иванова на допросе 4 января 1774 г. в Казан-
ской секретной комиссии (ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 467, ч. I
л. 285).
76
ману И. Н. Белобородову по поводу формирования повстанческих
отрядов и переброски их на заводы Южного Урала для присо-
единения к «Главной армии» Пугачева19. Вообще же, характери-
зуя деятельность Военной коллегии со стороны создания и мас-
совой рассылки указов, бессменный сотрудник этого учреждения
илецкий казак И. А. Творогов заявлял, что агитационные ука-
зы широко распространялись, «ибо Пугачев почасту о сем прика-
зывал» 20. Из стен Военной коллегии вышло значительное коли-
чество распоряжений, оформленных преимущественно в виде
указов.
Вторая группа документов Военной коллегии номенклатурой,
содержанием и объемом своим была идентична первой группе,
являлась ее «копийным фондом» и представлялась черновиками,
отпусками и копиями тех бумаг, оригиналы которых были отправ-
ляемы коллегией соответствующим властям для руководства и ис-
полнения. В делопроизводстве коллегии с первых дней ее суще-
ствования сложилась практика составления деловых бумаг, харак-
терная для любого учреждения той поры. Сначала секретарь
коллегии при участии заинтересованных лиц составлял черновой
проект документа, а затем черновик передавался повытчикам и
писарям для переписки набело. Эта процедура изготовления до-
кументов освещена в показаниях бузулукского казака И. Пустоха-
нова, служившего повытчиком в коллегии в ноябре 1773 г.— марте
1774 г. Он, в частности, занимался в коллегии тем, что начисто
«переписывал указы, манифесты и все, что было приказывано» от
секретаря М. Д. Горшкова21. Важнейшие документы создавались
не сразу, учитывались существующие образцы бумаг. Так, сведе-
ния о том, как был составлен манифест Пугачева от 2 декабря
1773 г., привел в своих следственных показаниях М. Д. Горш-
ков. Он и думный дьяк Военной коллегии И. Я. Почиталин, ис-
полняя поручение Пугачева, приступили к сочинению этого важ-
нейшего конституционного акта, опираясь на собрание правитель-
ственных «печатных и письменных публичных указов, которые
были переплетены в книгу 22, а сию книгу достали, не знаю, где-то,
19 Протокол допроса И. Н. Белобородова в Казанской секретной комиссии
(«Пугачевщина», т. II, стр. 329—330); наставление И. Н. Белобородова
полковнику Бахтиару Канкаеву от 9 апреля 1774 г. («Пугачевщина», т. I,
№ 77) и указ Военной коллегии И. Н. Белобородову от 2 мая 1774 г.
(там же, № 54).
20 Протокол показаний И. А. Творогова на допросе 17 ноября 1774 г. Тайной
экспедиции Сената (ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 512, ч. I, л. 220).
21 Протокол показаний И. Пустоханова на допросе 8 июля 1774 г. в Орен-
бургской секретной комиссии (ЦГАДА, ф. 349 (Казанская секретная ко-
миссия), д. 7329, л. 365—365 об.).
22 Речь, очевидно, идет о сборнике правительственных указов (возможно, о
книге «Указы императрицы Екатерины Алексеевны, самодержицы Всерос-
сийской, состоявшиеся с 1763 июля 1-го января по 1-е число 1764 года».
СПб., 1767), дополненном в одной из канцелярий рукописными копиями
указов последующего времени.
77
Шигаев и Почиталин». Авторы манифеста, «выбирая лутчия речи»
из указов, помещенных в упомянутой книге, «упражнялись в со-
ставлении онаго больше недели». Наконец, работа пошла значи-
тельно быстрее после того, как к ней был подключен заводской
крестьянин Иван Петров, приехавший в коллегию с Воскресен-
ского (или Белорецкого) завода с доношением. Так как доношение
показалось Горшкову и Почиталину «разумно написанным», то
они, «призвав онаго Петрова на квартиру, показали ему» черно-
вик составленного ими манифеста «и просили, чтоб он выправил.
Которой, просмотри сие, сказал: «Нет, де, господа, не так на-
писано». И потом перечернил по-своему, которой так, как им пе-
речернен, после я и переписал» 23. Затем указ был отдан Почита-
линым на подпись Пугачеву24. Подлинник документа по одобрении
его Пугачевым или присутствием Военной коллегии скреплялся
соответствующими подписями, а с января 1774 г. (после изготов-
ления именных печатей «Петра III» — Пугачева и Военной кол-
легии)— оттисками печатей на красном сургуче. Готовый бело-
вой оригинал документа отправлялся по назначению соответствую-
щему адресату, а его черновики, которые одновременно являлись
отпусками и копиями, оставались в текущем делопроизводстве и
архиве коллегии.
Эта группа бумаг «копийного фонда» не лежала «мертвым
грузом», а по мере необходимости использовалась в практиче-
ской деятельности коллегии. Некоторые из этих бумаг служили
стереотипными образцами текста при повторном (а иногда и мно-
гократном) составлении сходных по назначению и содержанию
документов 25. Практика использования стереотипных образцов
текста при составлении новых документов, сложившаяся в дни
секретарства Почиталина и Горшкова, применялась их преемника-
ми. Не изменил этим традициям и весьма опытный секретарь
коллегии А. И. Дубровский. Наряду с созданием новых текстов
воззваний и распоряжений Пугачева и указов коллегии он ис-
пользовал тексты документов прежних секретарей. На допросе в
Царицыне 27 сентября 1774 г. он вспоминал, что при назначении
его на должность секретаря коллегии ему приказано было «пере-
писывать старые, сочиненные прежними секретарями указы и пи-
сать вновь» 26. Такой же порядок ввел он и в отношении исполь-
зования стереотипных текстов им же самим сочиненных манифес-
тов и указов при написании новых документов. Достаточно ука-
зать, например, на составленный Дубровским манифест Пугачева
от июля 1774 г., провозгласивший программные положения кре-
23 Протокол показаний М. Д. Горшкова на допросе 8 мая 1774 г. в Оренбург-
ской секретной комиссии (ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 508, ч. II,
л. 87—87 об.).
24 В действительности все указы и манифесты Пугачева подписывались в то
время, как правило, рукой И. Я. Почиталина.
25 «Пугачевщина», т. I, стр. 228—229.
26 ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 512, ч. II, л. 143.
78
стьянской вольности. Сохранился один подлинный экземпляр это-
го манифеста от 28 июля, адресованный жителям Саранска 27,
и пять почти стереотипно соответствующих ему копийных экземп-
ляров, датированных 31 июля того же года28. Хранившиеся в
делопроизводстве коллегии черновики, отпуски и копии отправ-
ленных указов использовались при проведении контроля за ис-
полнением распоряжений коллегии подведомственными властями.
Наблюдениями над документами устанавливается, что коллегия
имела обыкновение ссылаться на ранее изданные ею указы с точ-
ным указанием их даты и с напоминанием об их немедленном
исполнении. Так, в указе от 29 января 1774 г., адресованном
полковнику Я. С. Антипову29, коллегия, ссылаясь на предшест-
вующий свой указ от 27 января30, требовала ускорить дело с
изготовлением на Воскресенском заводе артиллерийских орудий
и снарядов к ним и с отправлением их в армию «Петра III»
под Оренбург.
Материалы «копийного фонда» могли использоваться сотруд-
никами коллегии в различных целях, например при рассмотре-
нии судебных дел, наведении справок и т. д. К сожалению, бу-
маги «копийного фонда» в отличие от частично сохранившихся
документов первой группы совсем не дошли до нас. Они погиб-
ли в ходе Крестьянской войны.
Такая же судьба постигла и третью группу бумаг архива
Военной коллегии. Эта группа была представлена ежедневно при-
сылаемыми в коллегию рапортами полковников и атаманов пов-
станческого войска, доношениями учреждений, прошениями, жало-
бами, изветами и «сказками» от населения освобожденных терри-
торий. Некоторое представление об интенсивности входящей
корреспонденции коллегии, а следовательно, и о значительном
скоплении этих бумаг в ставке Пугачева говорят показания сек-
ретарей и писарей повстанческих отрядов и учреждений. Писарь
Яицкой войсковой канцелярии И. Корчагин свидетельствовал, на-
пример, что он с начала вступления его в писарскую должность
(в феврале 1774 г.) регулярно писал Пугачеву «репорты о состоя-
нии Яицкого войска, о случавшихся из Кремля выласках и сра-
жениях, а равно и о присылке к нам провианту и пороху, коего
у нас было недостаточно» 31. Отставной матрос И. В. Князев,
служивший писарем в отряде атамана Г. Давыдова под Бугурус-
ланом, показывал на допросе, что довольно часто «по приказу
27 Там же, д. 415, л. 53—53 об.
28 «Пугачевщина», т. I, № 19; ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 415, л. 15—
15 об.; д. 490, ч. II, лл. 3—3 об., 43—43 об.; д. 527, л. 163.
29 «Пугачевщина», т. I, № 46.
30 Там же, № 44.
31 Протокол показаний И. Корчагина на допросе 15 мая 1774 г. в Оренбург-
ской секретной комиссии (ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 508, ч. II,
лл. 144 об.—145).
79
Давыдова писал разныя письма и рапорты в Военную коллегию» 32.
Аналогичные показания содержатся и в материалах следствия по
делу татарина Измаила Токтамышева — писаря в отряде атамана
В. И. Торнова под Нагайбаком 33. О характере письменных доне-
сений в коллегию и о регулярности такого рода контактов со став-
кой Пугачева интересные данные содержатся в показаниях ата-
манов И. Н. Зарубина-Чики, И. Н. Белобородова, Г. Давыдова,
А. Размаметева, Н. Чулошникова, В. И. Торнова и других пу-
гачевских военачальников34. За один только июль 1774 г. пуга-
чевский полковник Бахтиар Канкаев, действовавший в междуречье
Волги, Камы и Вятки, направил в коллегию шесть рапортов (13,
14, 19, 21 и 22 июля) 35. Вообще же, по свидетельству Горшко-
ва, Пугачев и его коллегия постоянно получали письменные из-
вестия от посланных ими «в разныя места сообщников с коман-
дами о взятии ими крепостей и о покорении к нему (Пугачеву)
народу», а также прошения и жалобы от населения 36. Система-
тически получаемая коллегией письменная информация в виде ра-
портов, доношений, прошений, жалоб, сказок, изветов и других
документов, служила важнейшим источником для принятия как
общих, так и частных решений ставки Пугачева по руководству
развернувшейся народной борьбой.
Однако обстоятельства сложились так, что уже с первых ме-
сяцев восстания началось систематическое уничтожение документов
повстанческого лагеря, в том числе бумаг Военной коллегии. Ини-
циатива в этом принадлежала местным военным и гражданским
властям Екатерины II, которые истребляли перехваченные мани-
фесты Пугачева, указы его коллегии, воззвания пугачевских ата-
манов, стремясь положить конец дальнейшему распространению
освободительных идей среди трудового народа. При этом, однако,
копии некоторых документов (преимущественно деловые бумаги
повстанцев) оставлялись для сыскных целей в качестве докумен-
тальных улик против захваченных участников восстания. Сложив-
шаяся в этом отношении практика была позднее санкционирова-
на центральной властью. Так, 4 января 1774 г. петербургская
Военная коллегия предписала генералу-аншефу А. И. Бибикову,
командующему карательными войсками, а также местным военным
властям и учреждениям уничтожать воззвания Пугачева и другие
документы из повстанческого лагеря, «а какого те письма содер-
32 Протокол показаний И. В. Князева на допросе в Казанской секретной
комиссии (ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 467, ч. X, лл. 310—312).
33 Протокол показаний И. Токтамышева на допросе в Казанской секретной
комиссии в апреле 1774 г. (ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 431, лл. 32—
40).
34 ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 506, лл. 350—366; «Пугачевщина»,
т. II, стр. 325—330; ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 431, лл. 4—6, 30—
31; д. 456, лл. 8—10; д. 467, ч. XIII, лл. 196—199 об.
35 «Пугачевщина», т. I, № 98, 104, 106, 107, 208, 257.
36 Там же, т. II, стр. 113.
80
ж а ния будут, давать знать в Военную коллегию» 37. Вскоре после
этого последовало личное распоряжение Екатерины II генерал-
прокурору Сената князю А. А. Вяземскому об уничтожении всех
перехваченных пугачевских бумаг: «Как вор Пугачев кои-куды
указы посылает, то думаю, что не худо сие будет, естли Сенат
велит публиковать, что где его, разбойника, указы не проявятся,
чтоб везде оных чрез палача публично сжечь и чтоб везде впредь
тако поступали со всеми указами, кои не от законных властей
происходят. Естли же в старых узаконений чего подобное найде-
те, то возобновите старый указы» 38. В соответствии с этим пред-
писанием Сенат указом от 10 января 1774 г. отдал распоряже-
ние всем властям и учреждениям публично сжигать манифесты
Пугачева и документы его сторонников, все эти «изменническим
ядом наполненные листы» 39. 13 января Сенат секретным указом
предписал снимать точные копии с повстанческих документов пе-
ред уничтожением самих оригиналов 40.
Руководствуясь этими предписаниями центральной власти,
местные учреждения сжигали повстанческие документы в тщетной
надежде искоренить в трудовом народе дух свободомыслия. При
этом далеко не во всех случаях снимались копии с уничтожае-
мых документов. В результате этих акций среди прочих бумаг
повстанческого лагеря погибло значительное число документов пу-
гачевской Военной коллегии. Так, 27 мая 1774 г. перед казнью
атаманов М. П. Толкачева и И. Волкова Оренбургская секрет-
ная комиссия приговорила «истребить на сем месте чрез палача
огнем» захваченные знамена Пугачевского войска и бумаги Воен-
ной коллегии41. 29 августа 1774 г. в Оренбурге по определению
секретной комиссии публично сожгли новую группу документов
Военной коллегии и пугачевских знамен 42.
Многие манифесты Пугачева и документы его коллегии пропа-
ли при подавлении крупных очагов повстанческого движения (под
Уфой, Оренбургом, Екатеринбургом). Держатели этих преступ-
ных в глазах правительства документов часто уничтожали их из
соображений личной безопасности. По этим, вероятно, мотивам
Пугачев, оберегая своих сторонников от возможных репрессий со
стороны карателей 43, приказал сжечь архив коллегии после пора-
37 ЦГВИА, ф. 20 (Секретная экспедиция Военной коллегии), д. 1231, лл.
293—296.
38 ЦГАДА, ф. 5 (Переписка высочайших лиц), д. 98, л. 7. При цитации со-
хранены особенности письма Екатерины II.
39 ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д 415, л. 76.
40 Там же, л. 79.
41 Там же, д. 508, ч. I, л. 13.
42 Там же, л. 113.
43 Именно этими причинами объясняла Оренбургская секретная комиссия в
докладе Екатерине II от 21 мая 1774 г. факт уничтожения Пугачевым
архива коллегии, сообщая, что «при разбитии злодея Пугачева никаких
письменных его дел не захвачено, ибо он, намерясь, может статься, произ-
водить далее злодеяний, для закрытия своих сообщников и последователей,
81
жения его отрядов в битве под Татищевой крепостью в марте
1774 г.44 Секретарь коллегии М. Д. Горшков уточнил на следст-
вии место сожжения архива коллегии — губернаторский хутор в
12 верстах к северо-западу от Оренбурга45. Много документов
коллегии было утрачено позднее, в частности, в последней битве
Пугачева, происходившей 25 августа 1774 г. у Солениковой вата-
ги под Черным Яром на Волге46, а также при поражении «Глав-
ного войска» восставших в сражении у Троицкой крепости 21 мая
1774 г. и в боях под Казанью 12 и 15 июля 1774 г.
В результате всех преднамеренных и случайных утрат из мно-
жества бытовавших документов Военной коллегии до нас дошли
лишь отдельные их экземпляры. Достаточно отметить, что такой
ведущий документ распорядительной деятельности коллегии, как
указ, представлен в наших архивах всего лишь 35 экземплярами,
из которых 21 указ сохранился в оригиналах — подлинниках47,
а 14 — в копиях48 (причем отдельные из них дошли в экстрак-
тах — пересказах).
Корпус сохранившихся указов Военной коллегии невелик и не
дает полного представления о характере и объеме деятельности
этого учреждения. Но имеющиеся пробелы можно до некоторой
степени восполнить путем реконструкции утраченных указов кол-
легии, опираясь в этой работе на источники иного происхожде-
ния (материалы следствия, переписка, официальные акты), т. е.
на все те документы, в которых возможно выявить реальные сле-
ды существовавших в дни восстания, но не дошедших до нас
распоряжений и предписаний повстанческого центра. Реконструк-
ция утраченных указов коллегии сводится к установлению важ-
нейших атрибутов этих документов (назначение, адресат, дата,
содержание), к выявлению реальной исторической среды их созда-
ния и бытования.
Насколько достоверны такого рода реконструкции и, следова-
тельно, насколько правомочны они в практике работы исследова-
теля? Вопросы эти положительно решаются опытным путем на
отдельных примерах, когда какой-либо из сохранившихся указов
сжег все бывшия злодейской его коллегии дела» (ЦГАДА, Госархив, Раз-
ряд VI, д. 508, ч. II, л. 9 об.).
44 Протокол показаний И. Я. Почиталина на допросе 8 мая 1774 г. в Орен-
бургской секретной комиссии (ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 508, ч. II,
л. 78 об.).
45 ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 508, ч. II, л. 91 об.
48 По свидетельству сотника Астраханского казачьего войска В. В. Горского,
под бумаги Военной коллегии была занята в то время особая повозка (те-
лежный возок) (ЦГАДА, ф. 1274 (Паниных-Блудовых), д. 178, л. 573).
47 «Пугачевщина», т. I, № 23, 24, 28, 29, 31, 32, 42, 44, 46, 48—54, 65, 66,
68; «Исторический архив», 1956, № 4, стр. 133; ЦГАДА, Госархив, Раз-
ряд VI, д. 467, ч. VIII, л. 248—248 об.
48 «Пугачевщина», т. I, № 25—27, 30, 33, 34, 41, 43, 45, 47, 57; «Истори-
ческий архив», 1956, № 4, стр. 137, 138; А. И. Дмитриев-Мамонов. Пуга-
чевский бунт в Зауралье и Сибири. СПб., 1907, стр. 101—102.
82
коллегии сопоставляется с показаниями о нем, извлеченными из
источников иного происхождения. Так, бывший атаман Тоцкой
крепости Н. Чулошников, служивший есаулом одного из повстан-
ческих отрядов на Самарской линии, показал на следствии, что
в декабре 1773 г. к нему был прислан из коллегии указ, «чтоб
набрать охотников в службу к самозванцу, сколько может, и со-
единитца с атаманом злодейским Араповым, в помощь ему» 49. До-
стоверность данного показания подтверждается при обращении к
сохранившемуся оригиналу указа коллегии от 21 декабря 1773 г.,
который предписывал Чулошникову: «Определяетца как по Са-
марской дистанцы, так и в протчих селах и деревнях, набрав,
сколько отыщется, ревнителев к службе его императорскому ве-
личеству и, соединясь со атаманом Араповым и с протчими при
командах командирами, и сикурсовать противу противнических
партей в защищении верноподданных жительств. Причем же ре-
комендуется вам, ежели где найдется походная легкая ко обороне
от злодеев артилерия с материалы и их припасы, и то взяв с
собою ж» 50. Содержание подлинного указа коллегии значительно
полнее, чем показание о нем Чулошникова, но в последнем все
же верно передана основная суть указа; кроме того, в последую-
щей части своих показаний Чулошников сообщил сведения об ис-
полнении им предписания коллегии: он «в разных местах, в силу
того злодейского повеления, и собрал 93 человека, с коими и
пошел для соединения к Арапову к Самаре» 51.
Другой пример. Протопоп соборной церкви в Самаре Андрей
Иванов на допросе в Казанской секретной комиссии вспоминал,
что вступивший со своим отрядом в Самару атаман Арапов ве-
лел самарскому бургомистру И. Халевину прочесть «данной ему,
Арапову, из Военной походной коллегии указ, по которому веле-
но ему набирать в казаки тех только, кои сами служить поже-
лают; неволею брать запрещено, так как и тех, кои иногда, за-
должавши верноподданным его, и, не хотя платить, в службу
просить станут» 52. Это показание верно воспроизводит основную
часть содержания указа коллегии от 18 декабря 1773 г., который
предписывал Арапову: в том случае, когда «сыскиваться будут
к тебе в команду охотники (кроме тех, которые, забрав у вер-
ноподданных под работу деньги, во избежание чего, будут от них
бежав, таковых не уваживать на то) в верности его и. в. в служ-
бу, то таковых принимать» 53. И хотя в показаниях А. Иванова
49 Протокол показаний Н. Чулошникова на допросе в июне 1774 г. в Орен-
бургской секретной комиссии (ЦГАДА, ф. 349, д. 7279, л. 129—129 об.).
50 «Пугачевщина», т. I, № 42.
51 ЦГАДА, ф. 349, д. 7279, л. 129 об.
52 ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 438, л. 11. Бузулукский сержант
И. Зверев, служивший писарем в отряде И. Ф. Арапова, привел в своих
показаниях на допросе 31 декабря 1773 г. Казанской секретной комиссии
сходные сведения об этом указе коллегии (там же, д. 437, л. 10).
53 «Пугачевщина», т. I, № 24.
83
не отражены некоторые другие распоряжения коллегии атаману
Арапову, содержащиеся в оригинале указа (в частности, о поряд-
ке выбора и назначения старшин в отряде, о вооружении повстан-
цев и населения), тем не менее показания эти могли бы служить
источником для реконструкции указа коллегии атаману Арапову
в том случае, если бы до нас не дошел подлинный текст ука-
за. Реконструкция, выполненная на основе показаний А. Ивано-
ва, не могла бы, конечно, восстановить дословно полный текст
указа коллегии атаману Арапову, она дала бы лишь гипотетиче-
ское подобие этого документа. Но гипотетичность свойственна лю-
бому виду реконструкций памятников письменности.
Реконструированные тексты имеют, как известно, большое зна-
чение в научной интерпретации источников и с этой позиции
могут быть использованы (обязательно в сопровождении с раз-
вернутыми и аргументированными обоснованиями) в различного
рода исторических построениях. Приведенные выше примеры со-
поставления следственных показаний очевидцев об указах Воен-
ной коллегии Пугачева с сохранившимися в архивах оригинала-
ми соответствующих указов говорят о допустимости и правомер-
ности научной реконструкции утраченных указов коллегии по кос-
венным источникам. Имеющиеся в источниках сведения об
утраченных указах коллегии содержат, как правило, реальные дан-
ные (назначение, адресат, примерная дата в пределах месяца,
аннотированное обозначение основного содержания), необходимые
для реконструкции этих документов. В большинстве случаев ис-
точники позволяют установить обстоятельства создания указов
коллегии, условия их бытования в событиях Крестьянской войны.
Сами же тексты указов коллегии, как было показано в приве-
денных выше примерах, реконструируются лишь в предваритель-
ном, эскизном виде, преимущественно в форме описаний их на-
значения и содержания.
Обратимся к конкретным примерам выявления следов текста
утраченных указов Военной коллегии и к реконструкции этих до-
кументов, опираясь на свидетельства источников иного происхож-
дения.
1. Указ коллегии атаману И. Жилкину о сборе провианта
и денежной казны по селениям Самарской линии (ноябрь
1773 г.).
Следы текста этого указа устанавливаются по показаниям сер-
жанта Бузулукской крепости И. Зверева, который исполнял обя-
занности писаря в отряде пугачевского атамана И. Ф. Арапова.
Зверев рассказал на допросе, что 30 ноября 1773 г. в Бузулук
вступил прибывший из Бердской слободы отряд повстанцев во
главе с атаманом из отставных солдат Иваном Жилкиным. Он
вручил Звереву, исполнявшему обязанности коменданта крепости,
бумагу «под титулом покойного императора Петра Третьего, в ко-
торой писано, что оной Жилкин отправлен из армии до Ново-
Сергиевской крепости и в протчие места для забрания провиан-
84
та и денежной казны, а естли де кто сему будет противиться,
то казнены будут смертию» 54. Хотя И. Зверев называл эту бу-
магу подорожной грамотой, в действительности это был указ,
сходный с аналогичными распоряжениями коллегии другим атама-
нам восставших о заготовлении и доставке под Оренбург продо-
вольствия и денег для снабжения Главного повстанческого вой-
ска55. Вечером 30 ноября 1773 г. в Бузулук вступил отряд ата-
мана Арапова. Во исполнение указа коллегии Жилкин и Арапов
собрали в окрестных помещичьих имениях 164 куля муки, 62 чет-
верти сухарей, 12 четвертей круп, 5 пудов пороха, свыше 2 тыс. руб.
медной монеты и отправили все это в ставку Пугачева под Орен-
бург 56.
2. Указ коллегии атаману И. Ф. Арапову о выступлении к
селу Сок-Кармалы (декабрь 1773 г.).
Упомянутый выше Зверев сообщил в своих показаниях, что,
находясь в Алексеевске под Самарой в 20-х числах декабря
1773 г., он среди других документов походной канцелярии ата-
мана Арапова видел присланный к нему «из Военной походной
коллегии, находящейся в Бердской слободе, указ, что ему велено
было не в Самару идти, но в Сок-Кармалу, забрав с собою из
крепостей жителей для нападения обще с есаулом Чулошниковым
на находящиеся тамо воинские команды, а буде его силы недо-
статочно будет, то требовать ему в прибавок людей у находяще-
гося под Уфою называемого графа Чернышева-Чики» 57. Указ этот
не мог появиться ранее второй половины декабря 1773 г., так
как И. Н. Зарубин-Чика («граф Иван Чернышев») начал свои
действия под Уфой лишь в середине этого месяца. Оценивая зна-
чение этого документа, следует отметить, что он относился к чис-
лу тех предписаний коллегии, в которых решались конкретные
военно-оперативные задачи движения. Знаменательно, что колле-
гия, судя по содержанию этого указа атаману Арапову, стреми-
лась согласовать боевые действия повстанческих отрядов, внести
планомерность в тактические операции. То, что Арапов отказался
выполнить распоряжение коллегии и вопреки ему решился на бо-
лее заманчивую и смелую операцию по захвату Самары (что и
было успешно реализовано им 25 декабря 1773 г.), свидетельст-
вовало, с одной стороны, об инициативе и предприимчивости
Арапова, а с другой — о том, что коллегия не всегда могла ввес-
ти твердый порядок и дисциплину в своих войсках, предотвратить
своевольные действия своих атаманов.
54 Протокол показаний И. Зверева на допросе 31 декабря 1773 г. в Казан-
ской секретной комиссии (ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 437, л. 6—
6 об.).
55 См. показание Н. Чулошникова (ЦГАДА, ф. 349, д. 7279, лл. 128 об.—
129), указ коллегии от 16 декабря 1773 г. атаману И. Ф. Арапову («Пу-
гачевщина», т. I, № 23).
56 Н. Ф. Дубровин. Указ, соч., стр. 127.
57 ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 437, л. 9 об.
85
3. Указ коллегии атаману Аиту Размаметеву о производстве
его в старшины (январь 1774 г.).
Следы текста этого указа содержатся в показаниях Аита Раз-
маметева на допросе в Казанской секретной комиссии. Из этих
показаний следует, что в конце декабря 1773 г. его отряды при
содействии другого повстанческого отряда во главе с О. Ф. Ен-
галычевым, действуя в окрестностях Черемшанской крепости, на-
несли серьезный удар по карательной команде секунд-майора
Шишкина и окружили ее. Рапорт об этом событии Размаметев
отправил Пугачеву под Оренбург, «и в этом репорте он, Аит,
описан был храбрым человеком». За боевые заслуги Пугачев по-
жаловал Размаметева старшиной, «о чем и прислан к нему из
походной его коллегии указ, которой остался в чувашской Подлес-
ной деревне на квартире его» 58. Пожалование отличившихся в
боях атаманов чинами старшин, полковников, сотников и други-
ми званиями широко практиковалось коллегией, о чем говорят и
некоторые из сохранившихся ее указов 59. Отмеченный вниманием
коллегии Размаметев активизировал свои действия. В середине
января 1774 г. его отряд подошел к стенам Черемшанской кре-
пости, куда Размшетев направил манифест Пугачева (от 2 де-
кабря 1773 г.) 60 и воззвание к генерал-майору А. И. Миллеру,
предлагая последнему перейти на сторону «Петра III», которому
якобы уже покорились Оренбург, Яицкий городок, Уфимская и
Исетская провинции 61.
4. Указ коллегии атаманам. Аиту Размаметеву и Ивану Чернееву
с обещанием военной помощи (январь 1774 г.).
После прибытия к Черемшанской крепости усиленных кара-
тельных команд неприятеля и ежедневных стычек с ними отря-
ды восставших, неся крупные потери, вынуждены были начать
отступление. И именно в этот момент, как вспоминал Размаме-
тев на допросе, они совместно с атаманом И. Чернеевым отправи-
ли Пугачеву рапорт, в котором «просили о присылке к ним вой-
ска, и тот репорт отправили они с братом же ево, Темирбула-
том. На что и привез он оттуда из коллегии указ, что они
оставлены не будут» 62. Но помощь к терпящим бедствие повстан-
ческим отрядам не пришла. Они были разбиты в сражении 23 ян-
варя 1774 г. командой капитана Фатеева. Атаманы Размаметев
и О. Ф. Енгалычев попали в плен 63. Первый из них 7 февраля
умер в казанском остроге 64, а второй был казнен через повешение
в Билярске 65.
58 ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 456, л. 8—8 об.
59 «Пугачевщина», т. I, № 24, 27, 32.
60 ЦГВИА, ф. 20, Д. 1235, л. 199 об.
61 Там же, л. 199.
62 ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 456, л. 9.
63 Рапорт генерал-майора Ф. Ю. Фреймана генерал-аншефу А. И. Бибикову
ОТ 25 января 1774 Г. (ЦГВИА, ф. 20, д. 1235, л. 379—379 об.).
64 ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 456, л. 10 об.
65 Там же, л. 25.
86
5. Указ коллегии атаманам повстанческих отрядов о доставке
пленных для следствия в Бердскую слободу (январь 1774 г.).
В протоколе показаний Размаметева содержатся сведения об
одном чрезвычайно важном указе коллегии, циркулярно разослан-
ном атаманам всех повстанческих отрядов, действовавших в За-
волжье (в смежных уездах Оренбургской и Казанской губерний):
«Присланы были из Оренбурга из походной Военной коллегии
ко всем их шайки старшинам указы, чтоб впредь никому смерт-
ной казни не чинить, но присылать виновных в Оренбург. Так-
же теми указами запрещаемо было делать и раззорении. И тех,
кто в противность сего поступать будет, потому ж велено присы-
лать за караулом» 6б. Это несохранившееся распоряжение коллегии
свидетельствует о попытках ставки Пугачева ввести правопорядок
в войсках восставших, изъяв из ведения атаманов производство
следствия и суда над пленными, поскольку дела такого рода пе-
решли в компетенцию коллегии. Зафиксированные в этом доку-
менте общие нормы правопорядка на освобожденной восставши-
ми территории нашли отражение и в некоторых других указах
коллегии того времени67. Следует отметить, что Размаметев во
исполнение указа коллегии арестовал и отправил под конвоем в
Бердскую слободу двух своих подчиненных — сотника Чепарухина
и повстанца чуваша, повинных в самовольной казни помещика
Тургенева с сыном и одного священника 68.
6. Указ коллегии Лбдрешиту Айтову о производстве его в
чин полковника (январь 1774 г.).
Следы этого указа устанавливаются по показаниям самого
Абдрешита Айтова. В конце января 1774 г. он прибыл в кол-
легию с рапортом атамана И. Чернеева о поражении повстанче-
ских отрядов в бою 23 января под Черемшанской крепостью, где
были захвачены в плен атаманы О. Ф. Енгалычев и Аит Размаме-
тев (отец Абдрешита). В Берде Айтов не застал Пугачева, «ибо
он тогда находился на Яике. Посланный же с ним репорт подал
он дежурному Шигаеву, а Шигаев послал в злодейскую их кол-
легию к секретарю Горшкову, которой, распечатав репорт, про-
чел, и о разбитии их толпы сожалел». И тогда же, как вспоми-
нал Айтов, «оная коллегия на место отца ево пожаловала пол-
ковником и бывшую у отца ево команду велела принять ему,
Абдрешиту, о чем дав ему указ, отправила ево в Бузулук к ата-
ману Арапову» 69. Приехав в Бузулук, он вручил указ коллегии
Арапову. «Арапов же, прочтя оной, поздравил его с полковни-
ком. А потом и бывшую у отца его команду, всего человек ста
с четыре, собранную помянутым Чернеевым, препоручил ему, ко-
66 Там же, л. 9—9 об.
67 «Пугачевщина», т. I, № 27, 28, 41.
68 ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 456, л. 10.
69 Протокол показаний Абдрешита Айтова на допросе 23 июня 1774 г. в
Оренбургской секретной комиссии (ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 467,
ч. XIII, лл. 193 об.—194).
87
торую он приняв, стоял в Бузулуке» 70. Вместе с атаманом Ара-
повым и С. Речкиным Абдрешит участвовал в неудачном для
повстанцев сражении с корпусом генерал-майора П. Д. Мансурова
у Бузулукской крепости (14 февраля 1774 г.). Позднее в составе
Главного войска Пугачева был в боях под деревней Пронкиной
(6 марта 1774 г.), у Татищевой крепости (22 марта 1774 г.).
В середине апреля 1774 г. Абдрешит Айтов вместе с атаманом
Н. Чулошниковым был захвачен в плен у Погромного редута,
а затем препровожден для следствия в Оренбургскую секретную
комиссию 71. Последующая судьба его неизвестна.
7. Указ коллегии атаману В. И. Торнову о заготовлении про-
вианта и о доставке его в Бердскую слободу (январь 1774 г.).
Сведения об этом указе извлечены из протокола допроса та-
тарина Измаила Токтамышева, который нес обязанности писаря
в отряде атамана В. И. Торнова в Нагайбакской крепости. Тор-
нов, перс по происхождению, уроженец города Мешхеда, новокре-
щен из села Лебяжьего Ставропольского уезда, примкнул к вос-
станию в декабре 1773 г. и находился в войсках Пугачева под
Оренбургом. В конце того года по жалобе населения Нагайбак-
ской округи на башкир, «што они многих разоряют», Пугачев,
вручив ему свой манифест и подорожную грамоту, отправил его
в Нагайбак 72. Обосновавшись здесь, Торнов объединил под своим
начальством местные повстанческие отряды (Караная Муратова,
Кидряса Муллакаева и др.) и успешно действовал, поддерживая
постоянную связь с коллегией и с атаманом И. Н. Зарубиным-
Чикой, располагавшимся со своим войском под Уфой. В январе
1774 г. Торнов, по свидетельству Токтамышева, получил «из Воен-
ной коллегии чрез старшины Горяевой волости, а чей сын, не
знает, повеление собирать с деревень провиант и отправлять в
армию к Пугачеву». Во исполнение этого указа Торнов собрал в
казенных магазинах (складах) на Кидашевском и Успенском за-
водах 300 кулей муки и отправил их в Бердскую слободу с за-
водскими крестьянами73. Указы сходного содержания (о доставке
в Бердскую слободу провианта) посылались, как известно, атама-
нам и других повстанческих отрядов (И. Ф. Арапову, Н. Чулош-
никову, Я. С. Антипову и др.) 74. А это обстоятельство подтверж-
дает сообщение И. Токтамышева о данном указе коллегии ата-
ману Торнову.
8. Указ коллегии атаману Г. Давыдову об обороне занимаемых
позиций (январь 1774 г.).
70 ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 467, ч. XIII, л. 194.
71 Там же, лл. 194—195 об.
72 «Пугачевщина», т. I, № 37; протокол показаний В. И. Торнова на допросе
17 апреля 1774 г. в Казанской секретной комиссии (ЦГАДА, Госархив,
Разряд VI, д. 431, л. 30—30 об.).
73 Протокол показаний И. Токтамышева на допросе 17 апреля 1774 г. в Ка-
занской секретной комиссии (ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 507, ч. III,
л. 229—229 об.).
74 «Пугачевщина», т. I, № 23, 29 и др.
88
В середине января 1774 г. в связи с начавшимся наступле-
нием карательных войск от Казани и Самары к Оренбургу кол-
легия стала систематически получать рапорты от атаманов аван-
гардных повстанческих отрядов об отходе их под натиском неприя-
теля. Собирая главные силы для генерального сражения, колле-
гия, желая выиграть для этого время, предписывала командирам
авангардных своих отрядов до «последней крайности» защищать
обороняемые ими рубежи. К числу таких распоряжений коллегии
относился и указ атаману Давыдову, прикрывавшему своим от-
рядом окрестности Бугуруслана. О получении и содержании этого
указа рассказал на следствии И. Калугин, писарь атамана Давы-
дова: «Ордер ему дан был из коллегии злодейской и велено
содержать бекет 75 в деревне Кравцовой, и иметь опасение от вер-
ных ея величества войск, и в случае таковых команд приходу
защищаться оружейною рукою. Когда ж будет превосходное чис-
ло нападать, то отступать в тыл» 76. Военно-оперативными распо-
ряжениями такого порядка коллегия смогла задержать движение
неприятельских войск к Оренбургу на два с половиной месяца,
а Пугачев успел собрать к генеральному сражению в Тати-
щевой крепости (22 марта 1774 г.) 10-тысячную армию при 36
пушках.
9. Указ коллегии о производстве башкира Сайфуллы Мавлюта
Сайдашева в звание походного старшины (январь 1774 г.).
В декабре 1773 г., после прибытия под Уфу атамана И. Н. За-
рубина-Чики и в результате энергичной его деятельности по во-
влечению местного русского и нерусского населения в восстание,
на сторону «императора Петра III» перешли башкиры Тайнин-
ской волости, расположенной по реке Тулве (левый приток Камы).
Сайфулла Сайдашев, мулла деревни Елпачихи Тайнинской воло-
сти, как человек грамотный и, видимо, наиболее авторитетный
среди местных повстанцев, был командирован ими в Бердскую
слободу к Пугачеву с сообщением о переходе башкир в подданст-
во ему, «государю Петру Федоровичу». Не застав Пугачева в
Берде (он был в отъезде к Яицкому городку), Сайдашев обра-
тился к ближайшему его соратнику старшине Кинзе Арасланову.
А тот, как свидетельствовал Сайдашев, исходатайствуя в колле-
гии «о пожаловании его старшиною, дал ему, Сейфулу, указ» 77.
О том, что факт этот имел место в действительности, говорят
документы, подписанные Сайдашевым в качестве походного стар-
шины восставших 78. Сайдашев участвовал в операциях под Юго-
камским заводом, городом Осой, а летом 1774 г. в составе вой-
75 Бекет — искаженное слово «пикет».
76 Протокол показаний И. Калугина на допросе 17 апреля 1774 г. в Казан-
ской секретной комиссии (ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 431, л. 20 об.).
77 Протокол показаний С. Сайдашева на допросе в сентябре 1774 г. в Ка-
занской секретной комиссии (ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 507, ч. IV,
л. 206).
78 «Пугачевщина», т. I, № 120, 127, 128, 190.
89
ска Пугачева был в походе от Осы до Казани, после чего воз-
вратился в родные места, где в сентябре того же года был
арестован карателями и препровожден в Казанскую секретную
комиссию.
10. Указ коллегии полковнику восставших татарину Мин лигу-
лу Кутлумаметеву о сборе и доставке провианта в Бердскую
слободу (январь 1774 г ).
Об этом указе дал показание на следствии отставной писарь
морского флота И. В. Князев, который служил секретарем у пов-
станческого полковника Кутлумаметева под Нагайбаком и Стерли-
тамаком. Кутлумаметев, исполняя предписание коллегии, полу-
ченное им в январе 1774 г., «где ни находили провиант и соль,
оное наказывал... по насланному к нему самозвановой Военной
коллегии указу вести в Нагайбак и в Главную армию в Берд^
скую слободу» 79. Содержание этого указа сходно с рассмотренны-
ми выше указами коллегии атаману В. И. Торнову и другими
предписаниями аналогичного рода.
11. Указ коллегии крестьянам Оренбургской губернии о
привозе хлеба для продажи в Бердскую слободу (январь
1774 г.).
Сведения об этом указе извлечены из «Алфабета» — журнала
Казанской секретной комиссии, в котором отмечались «имена на-
чальников злодейских», взятых как из допросов пленных повстан-
цев, так и из перехваченных бумаг повстанческих властей.
В журнале (который, кстати говоря, вел сотрудник комиссии,
гвардии поручик Г. Р. Державин, позднее поэт) имеется за-
пись о судье Военной коллегии И. А. Творогове, который вместе
с секретарями и повытчиками подписывал все коллежские бумаги:
«Творогов Иван, злодейской Пугачевой разбойнической названной
Военной коллегии присудствующий. Подписал билет воровской,
чтоб везли к ним в злодейское зборище для продажи хлеб и
прочая» 80. Ясно, что в данном случае речь идет не о билете,
а о циркулярно рассылаемом коллегией по селениям Оренбург-
ской губернии указе. Указ этот говорит о том, что коллегия
пыталась разрешить тяжелое продовольственное положение пов-
станческих войск под Оренбургом не только путем своза туда кон-
фискованного помещичьего и казенного провианта, но и налажи-
ванием вольной продажи привозного крестьянского хлеба и дру-
гих съестных припасов. О том, что коллегия в действительности
предпринимала такого рода шаги в этом направлении, свидетель-
ствуют показания каргалинского татарина Абдусалями Хасанова,
перебежавшего 10 января 1774 г. из лагеря Пугачева в Орен-
бург. Перебежчик сообщил, в частности, что «ныне по публика-
'9 Протокол показаний И. В. Князева на допросе в Казанской секретной ко-
миссии (ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 507, ч. V, л. 524 об.).
80 Государственная публичная библиотека РСФСР им. М. Е. Салтыкова-Щед-
рина, Отдел рукописей, F IV 668, ч. II, л. 25.
90
ции ево, Пугачева, везут и продают разной хлеб из Уфимского
уезда» 81.
12. Указ коллегии атаману В. И. Торнову об объединении и
пополнении повстанческих сил под Нагайбаком (февраль 1774 г.).
В январе 1774 г., испытывая все возрастающее давление со
стороны карательных войск в районе Нагайбака, Торнов обратил-
ся за помощью к атаману И. Н. Зарубину-Чике. Но тот, сам
собирая силы для решающего штурма Уфы, не смог дать ему зна-
чительного подкрепления (Торнов получил в Чесноковке лишь
3 пушки и 2 пуда пороха) 82. Не удовлетворившись этим, Торнов
отправился в Бердскую слободу, но не застал там Пугачева
(в первую половину февраля он был в Яицком городке). Воен-
ная же коллегия отказала ему в помощи, но он, по собственным
его показаниям, получил указ «требовать помощи от находящихся
около Нагайбака бунтующих старшин, и притом позволено ему
собирать на службу самозванцу из ближних жительств. Причем
он, Торнов, тогда за верную службу произведен коллегиею ата-
маном» 83. Следует отметить, что такого рода указы встречались
в практике коллегии. Так, в ответ на рапорт башкирских стар-
шин Магдея Мениярова и Аиты и марийского старшины Юкея
Егорова, просивших прислать им подкрепление людьми и артил-
лерией, коллегия указом от июня 1774 г. отказала им в помо-
щи, ибо «против здешней нашей армии и самим пушки недоста-
точны», и предписала просителям, чтобы они сами, «приумножив
промеж собою людей и имев стоять против неприятелей старание,
и когда, собравшись в многолюдстве, будете вступить грудью,
достаните и пушку» 84. Аналогичными мотивами был, очевидно,
вызван и отказ коллегии в помощи атаману Торнову, тем более
что в феврале 1774 г., когда поступила эта просьба, коллегия
была озабочена укреплением главных своих сил для отпора не-
приятельским войскам, наступавшим к Оренбургу. Уже тогда, ви-
димо, коллегией были получены рапорты атамана И. Ф. Арапова
о поражении его отрядов в бою 14 февраля 1774 г. у Бузулук-
ской крепости.
13. Указ коллегии атаману В. И. Торнову о восстановлении
его в правах атамана (февраль 1774 г.).
За время поездки атамана Торнова в Бердскую слободу об-
становка под Нагайбаком крайне обострилась. 8 февраля 1774 г.
карательная команда полковника Ю. Б. Бибикова выбила повстан-
цев из Нагайбака и, оставив там довольно значительный гарни-
зон, направилась к крепости Бакалы и далее на соединение с
корпусом генерал-майора князя П. М. Голицына в Бугульме.
81 «Исторический архив», 1960, № 1, стр. 158.
82 Протокол показаний В. И. Торнова на допросе 17 апреля 1774 г. в Казан-
ской секретной комиссии (ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 431, л. 31 об.).
83 Там же.
8/1 «Пугачевщина», т. I, № 57.
9/
Атаман И. Н. Зарубин-Чика, воспользовавшись этим, решил сно-
ва овладеть Нагайбаком, отправив туда отряд во главе со своим
двоюродным братом повстанческим полковником И. И. Ульяно-
вым. Операция блестяще удалась. 19 февраля Ульянов штурмом
овладел Нагайбаком, сломив недолгое сопротивление местного гар-
низона. Возвратившийся в Нагайбак после этих событий атаман
Торнов был арестован Ульяновым по подозрению в дезертирстве.
Однако Торнов сумел переправить в коллегию рапорт с жалобой
на Ульянова. Коллегия взяла под защиту своего атамана и, как
вспоминал Торнов на допросе, «знав его усердие, приказала быть
по-прежнему атаманом, а к Ульянову писала, чтоб он впредь ему,
Торнову, таких обид не делал» 85. Указы коллегии по поводу лик-
видации возникшего инцидента, посланные одновременно и Торно-
ву и Ульянову, показывают, что Коллегия выступала в роли ав-
торитетного третейского судьи при разрешении конфликтов, имев-
ших место во взаимоотношениях пугачевских атаманов 86.
14. Указ коллегии атаману И. Н. Белобородову о формирова-
нии повстанческих отрядов и о пополнении ими главной армии
«Петра III» (4 апреля 1774 г.).
Достоверные сведения о содержании этого указа запечатле-
ны самим Белобородовым в его наставлении старшине Бахтиару
Канкаеву от 9 апреля 1774 г. В документе этом сообщалось, в ча-
стности: «Во исполнение присланного из Государственной Воен-
ной коллегии на имя мое, Белобородова, указа, пущенного из
оной 4-го, а полученного в реченной деревне87 чрез нарочную
почту 9-го числа сего апреля, повелено для укомплектования и
распространения корпуса его величества собрать русской, баш-
кирской и черемисской его величества команды многотысячное чис-
ло человек, коя и препоручена мне, Белобородову, для отправле-
ния в главную армию, дабы от недоброжелателей общаго покоя
могло произойти в том всякое благополучие и тишина» 88. В этом
отрывке улавливается почти дословная цитация утраченного ука-
за коллегии. Знаменательно, что указ этот, составленный на Авзя-
но-Петровском заводе всего три дня спустя после поражения пов-
станческих войск в битве 1 апреля 1774 г. под Сакмарским город-
ком у Оренбурга, раскрывает новый стратегический замысел Пу-
гачева — перенесение основной базы движения в Башкирию,
горнозаводские районы Южного Урала и Прикамья, создание
здесь большой, многонациональной по составу армии восставших.
Замысел этот возник у Пугачева еще до сражения под Сакмар-
ским городком, о чем свидетельствуют показания двух ближайших
85 ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 431, л. 32—32 об.
86 «Пугачевщина», т. II, стр. 329—331; т. I, № 192; ЦГАДА, Госархив, Раз-
ряд VI, д. 428.
87 Деревня Верхние Киги в 170 верстах к северо-востоку от Уфы.
88 «Пугачевщина», т. I, № 77. Сходное изложение этого указа см. в ордере
Белобородова башкирскому сотнику Егафару Азбаеву от 9 апреля 1774 г.
(там же, № 237).
92
его соратников — М. Д. Горшкова и Т. И. Падурова, захвачен-
ных в плен при этом сражении. На допросе в Военно-походной
канцелярии генерала П. М. Голицына 2 апреля 1774 г. они заяви-
ли, что «вспоможение в людях башкирские старшины Кинзей и
Канзафар обещали злодею Пугачеву набрать из Башкирии до
пяти тысяч на первой случай вооруженных. Куда и самозванец
намерен сам быть в доме старшины Кинзея» 89. Захваченный позд-
нее в плен старший судья Военной коллегии М. Г. Шигаев назвал
иное число башкир-повстанцев, которых обещал Пугачеву набрать
Кинзя Арсланов, в том случае, если «Петр III» направится в
Башкирию: «Естли, де, вы туда придете, то я вам тамо через
десять дней хотя десять тысяч своих башкирцев поставлю» 90.
Как бы то ни было, но уже через несколько дней Пугачев пере-
шел к практической реализации этих замыслов, свидетельством
чему и является рассматриваемый указ коллегии атаману Белобо-
родову. Во исполнение этого указа Белобородов предписал старши-
не Бахтиару Канкаеву отправиться в Кунгурский уезд и сформи-
ровать там отряд повстанцев с артиллерией, а впоследствии при-
вести его к нему91. Аналогичного содержания ордера от 9 и
16 апреля были направлены Белобородовым башкирскому есаулу
Егафару Азбаеву и русскому сотнику Козьме Коновалову 92. Реа-
лизация апрельских указов коллегии позволила Пугачеву быстро
оправиться от тяжелых весенних поражений и создать основу того
нового войска, которое успешно совершило в мае — начале июля
поход от Магнитной крепости к Казани.
15. Указ коллегии крестьянам деревни Бырминской Уфимского
уезда о безоброчном владении пахотной землей и сенокосными
угодьями (13 июня 1774 г.).
Сведения об этом указе содержатся в показаниях кунгурско-
го крестьянина села Старый Посад Ф. И. Яковлева 93. Он примк-
нул к восстанию в ноябре 1773 г., когда к Кунгуру подошли
отряды башкир повстанцев во главе с атаманом Батыркаем Итки-
ниным. В январе 1774 г. Яковлев в составе отрядов Салавата
Юлаева, И. С. Кузнецова и Канзафара Усаева участвовал в осаде
Кунгура. В конце того же месяца после поражения повстанцев
под селом Орда Яковлев, опасаясь репрессий со стороны карате-
лей, бежал в Уфимский уезд и поселился в деревне Бырминской.
9 мая 1774 г. по просьбе местных крестьян Яковлев как человек,
знающий грамоту (он был писчиком в своем селе), вместе с
крестьянином Ф. Шашуковым отправился к «царю Петру Федоро-
вичу з доношением, которым просили, чтоб им пахотною землею
89 ЦГВИА, ф. ВУА, д. 143, л. 205—205 об.
90 Протокол показаний М. Г. Шигаева на допросе 8 мая 1774 г. в Оренбург-
ской секретной комиссии (ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 506, л. 91).
91 «Пугачевщина», т. I, № 77, ср. № 83.
92 Там же, № 84, 237.
93 Протокол показаний Ф. И. Яковлева на допросе 11 июля 1774 г. в Перм-
ской провинциальной канцелярии (ЦГАДА, ф. 349, д. 7215, лл. 2—4 об.).
93
и сенными угодьями владеть без кортому 94, которой они платили
кунгурскому посадскому Шавкунову, потому что жили на ево куп-
ленной земле» 95. После долгих скитаний по Башкирии Яковлев и
Шашуков нашли Пугачева 22 мая у села Кундравинского. Деле-
гаты явились к судье Военной коллегии И. А. Творогову, а тот
представил их Пугачеву. Выслушав просьбу, Пугачев объявил
им, чтобы они ехали с ним, «а как он вступит в Кунгурское
ведомство и войдет в жительство, там и обещал зделать на прозь-
бу их определение». В составе войска Пугачева Яковлев и Шашу-
ков проделали утомительный с частыми боями поход от села Кунд-
равинского через Косотурский и Саткинский заводы, Красно-
уфимск к Иргинскому заводу. Здесь 13 июня 1774 г. Яковлев и
Шашуков обратились к Пугачеву с просьбой «об отпуске в жи-
тельство», ибо деревня Бырминская находилась вблизи Иргинско-
го завода. Отпуская их, Пугачев приказал «по доношению и по
выбору 96 зделать определение в называющейся Военной коллегии.
По которому тово ж дни надписано на доношении, чтоб жителям
владеть землею пахотною и сенными угодьями без кортома, в том
же надписании упомянут и крестьянин Шашуков сотником. А ему,
Шашукову, от Военной коллегии дан указ в той силе, чтоб знали
народ, что точной император Петр Федорович явившейся ис поте-
рянных, на котором и красной сургучевой патрет ево изображен.
Под оным подписались Иван Творогов, секретарь Алексей Дуб-
ровской, повытчик Герасим Степанов, а ис коих они, того не
знает» 97. Достоверность сообщения Яковлева об этом указе под-
тверждается точным описанием манеры оформления документа (со-
став сотрудников коллегии и порядок их подписей, оттиск на
красном сургуче печати с изображением «Петра III»), именно так
оформлялись указы коллегии в июне 1774 г.98 99 Содержание же
указа 13 июня, предоставлявшего крестьянам дер. Бырминской
землю со всеми ее угодьями в безвозмездное и безоброчное поль-
зование, соответствует нормам, провозглашенным манифестами Пу-
гачева и указами его Военной коллегии того времени ". Получив
указ коллегии, Яковлев и Шашуков уехали в дер. Бырминскую.
11 июля 1774 г. Яковлева задержала разъездная карательная
команда и доставила в Кунгур, где он был допрошен и дал по-
казание о пребывании в отрядах Пугачева и о полученном из его
коллегии указе. По указу Казанской секретной комиссии от 31 ав-
94 Кортом — оброк, арендная плата.
95 ЦГАДА, ф. 349, д. 7215, л. 3.
96 Выбор — письменное заявление властям от жителей селения о выборе их
односельчанина в ту или иную должность. В данном случае речь идет о вы-
боре Ф. Шашукова сотником Бырминской деревни.
97 ЦГАДА, ф. 349, д. 7215, л. 3 об.
98 «Пугачевщина», т. I, № 32, 56.
99 Там же, № 31, 32; Р. В. Овчинников. Именной указ Е. И. Пугачева баш-
кирскому походному старшине Адылу Ашменеву.— «История СССР», 1972,
№ 2, стр. 123.
94
густа 1774 г. Яковлев был нещадно наказан плетьми и сослан на
каторжные работы в Азов 10°.
16. Указ коллегии саратовскому казаку В. А, Шеметеву о
розыске бежавших дворян и о доставлении их в Саратов (ав-
густ 1774 г.).
Содержание этого утраченного указа устанавливается по след-
ственным показаниям самого Шеметева. Он сообщил, что во время
пребывания Пугачева в Саратове (6—9 августа 1774 г.) он по
рекомендации назначенного «Петром III» атамана Саратовской
станицы Я. А. Уфимцева получил из Военной коллегии «настав-
ление, подписанное каким-то секретарем 100 101, которого он имя и
прозвание забыл, о сыску и поимке дворян и приводу к их на-
чальнику» 102, т. е. к атаману Уфимцеву. Показание Шеметева
подтверждается независимым от него свидетельством атамана
Уфимцева, который сообщил на следствии, что Шеметеву было
выдано из коллегии «письменное наставление о сыску кроющихся
дворян» 103. Что касается самого содержания этого указа, то оно
вполне соответствовало духу манифестов и указов Пугачева того
времени, призывавших к борьбе с дворянами-крепостниками —
душителями крестьянской и казачьей вольности 104. После ухода
Пугачева из Саратова Шеметев вместе с 18 местными пугачевца-
ми бежал на лодке вниз по Волге, но вскоре беглецы были за-
держаны и доставлены в Саратов. Шеметев, как человек отстав-
ной от казачьей службы и престарелый, был после жестокого
наказания плетьми освобожден из-под стражи.
17. Указ коллегии старшине Волжского казачьего войска
Г. Полякову о запрещении отгонять конские табуны от Дубовки
(17 августа 1774 г.).
Накануне вступления Пугачева в центр Волжского казачьего
войска — Дубовку (в 50 верстах вверх по Волге от Царицына)
войсковому старшине Г. Полякову из ставки «Петра III» были
присланы с казаком Ф. Сленистовым три указа. Содержание их
было изложено в показаниях сотника Астраханского казачьего
войска В. В. Горского 105. Первый из этих указов принадлежал
самому Пугачеву, имел подпись «Петр» и предписывал Полякову,
«чтоб встретили его в городе с честью все жители, не исключая
старого и малого». Содержание указа сходно с другими указами,
исходившими как от самого Пугачева, так и от его коллегии и
100 ЦГАДА, ф. 349, д. 7215, лл. 5, 6.
101 Это был секретарь коллегии А. И. Дубровский.
102 Протокол показаний В. А. Шеметева на допросе в сентябре 1774 г. в Воен-
ной походной канцелярии генерал-майора П. Д. Мансурова (ЦГАДА, ф. 1274,
д. 181, лл. 29 об.—30).
103 Там же, лл. 26—28.
104 «Пугачевщина», т. I, № 19, 21, 22, 38, 40.
105 Протокол показаний В. В. Горского на допросе 31 октября 1774 г. в Ка-
занской секретной комиссии.— «Дон и Нижнее Поволжье в период Кресть-
янской войны 1773—1775 годов». Сборник документов. Ростов-на-Дону, 1961,
стр. 200.
95
призывавшими население городов торжественно встречать «Пет-
ра III» и его армию 106.
Два других указа, присланных Полякову, исходили из Воен-
ной коллегии, так как были, по свидетельству Горского, скреп-
лены подписью коллежского судьи И. А. Творогова. В одном
указе коллегии содержалось требование, «чтоб от города не отго-
нять лошадиные табуны». Цель этого распоряжения ясна: Пуга-
чеву необходимо было пополнить конский состав своего войска
свежими лошадьми.
18. Указ коллегии старшине Волжского казачьего войска Г. По-
лякову о заготовлении речных судов для переправы с Луговой
на Нагорную сторону Волги (17 августа 1774 г.).
Второй указ коллегии старшине Полякову, о котором говорил
Горский, содержал требование о том, «дабы на Волге готовы
были суда для переправы на Нагорную сторону», так как Пу-
гачев «давал знать, якобы с Луговой на Нагорную будет пере-
бираться черный гусарский его полк» 107. Правда, Горский сом-
невался в наличии такого полка у Пугачева («коего хотя и ни-
когда не имел»). Но это лишь результат неосведомленности Гор-
ского, так как в действительности в данном случае речь шла о
переправе с левого берега на правый калмыцкой конницы пра-
вителя Дербетевских кочевий Цендена, который соединился с Пу-
гачевым 19 августа 1774 г. под Дубовкой 108. Следует в этой связи
сослаться на указ коллегии от 13 августа 1774 г. атаману заволж-
ской Николаевской слободы М. Молчанову относительно обеспе-
чения порядка при следовании калмыцкой конницы Цендена из
заволжских степей на соединение с войсками «Петра III» 109 110. Что
касается термина «черные гусары», то так в XVIII в. обычно
именовались воины калмыцкой иррегулярной конницы. Старши-
на Поляков, видимо, уклонился от исполнения указов коллегии,
так как 18 августа он был казнен по приказанию Пугачева, а ори-
гиналы указов погибли при разгроме дома Полякова повстанца-
ми но.
При «эскизной» реконструкции 18 утраченных указов Воен-
ной коллегии Пугачева удалось установить достоверность сообще-
ний источников иного происхождения о содержании и оформлении
не дошедших до нас документов. Сообщения эти исходили либо
от держателей и получателей этих указов, либо от лиц, хорошо
осведомленных о деятельности ставки Пугачева и его коллегии.
Помимо этого, реальные факты былого существования реконстру-
ированных здесь указов коллегии в 1773—1774 гг. устанавливают-
106 «Пугачевщина», т. I, № 22, 60, 66.
107 «Дон и Нижнее Поволжье...», стр. 200.
108 Т. И. Беликов. Участие калмыков в Крестьянской войне под руководством
Е. И. Пугачева (1773—1775). Элиста, 1971, стр. 147.
109 «Исторический архив», 1956, № 4, стр. 133.
110 «Дон и Нижнее Поволжье...», стр. 201—202.
96
ся более или менее близким сходством их содержания и оформ-
ления со структурой сохранившихся документов коллегии, а так-
же соответствием их с действительными обстоятельствами времени,
места и причинами их создания и бытования в событиях восста-
ния под руководством Пугачева. Думается, что фронтальное изу-
чение всех сохранившихся документов коллегии в последнем из
обозначенных выше направлений может также дать ценный факти-
ческий материал не только для источниковедческих наблюдений
по каждому отдельному документу (его происхождение, место в
соответствующих событиях, практическая реализация и т. п.), но и
для установления роли коллегии как военно-политического и ад-
министративного центра и, наконец, для решения генеральной про-
блемы о соотношениях явлений стихийности и сознательности в
Крестьянской войне.
Реконструированные выше указы отражают самый широкий
круг исторических фактов, связанных с деятельностью Военной
коллегии Пугачева. В них содержатся сведения об общих страте-
гических замыслах и частных тактических решениях ставки Пу-
гачева, о руководстве отдаленными очагами движения и отдельны-
ми повстанческими отрядами, о создании новых отрядов, об их
пополнении новыми бойцами, о продовольственном обеспечении,
снабжении оружием, боеприпасами, деньгами, об охране обществен-
ного порядка, о судопроизводстве, об отношениях между разными
народами. Все эти свидетельства реконструированных указов кол-
легии имеют, на наш взгляд, значение исторических реалий и
могут быть плодотворно использованы (наряду с сохранившимися
документами ставки Пугачева и иными источниками) в различного
рода исторических построениях, прежде всего при монографичес-
ком исследовании деятельности пугачевской Военной коллегии.
Предложенный путь разыскания и реконструкции утраченных
указов коллегии вряд ли следует считать завершенным с выхо-
дом в свет данной статьи. Сделан лишь первый шаг в этом на-
правлении. Тщательное обследование огромного массива архивных
дел о Крестьянской войне 1773—1775 гг. выявит, думается нам,
массу новых сведений о не дошедших до нас документах подоб-
ного рода, а вполне возможно, может привести к открытию неиз-
вестных доселе оригиналов воззваний и повелений Пугачева и
распоряжений его Военной коллегии.
4 Крестьянские boIhm XVII—XVIII ее.
Казачество в Крестьянской войне
под предводительством Е.И.Пугачева
(По данным русской и иностранной историографии
XVIII—XIX вв.)
И. Г. Рознер
Историография Крестьянской войны 1773—1775 гг. была предме-
том многочисленных исследований как в дореволюционное, так и
в советское время. Из новейших работ следует особо отметить
фундаментальный труд В. В. Мавродина, в котором эта проблема
получила всестороннюю интерпретацию \
Тем не менее существует один чрезвычайно важный аспект
для понимания проблемы в целом, который, к сожалению, еще и
поныне не стал предметом специального исследования. Это воп-
рос о том, как освещалась и освещается в историографии, рус-
ской и иностранной, роль казачества в подготовке и на всем про-
тяжении Крестьянской войны под предводительством Е. И. Пуга-
чева. Казачество, прежде всего яицкое, не только было инициато-
ром этого крупнейшего в истории России антифеодального дви-
жения, но и сыграло важную роль в организации сил восстав-
ших и развитии боевых действий.
Истоки историографии о Крестьянской войне 1773—1775 гг. в
целом и о роли в ней казачества, в частности, можно усматри-
вать уже в те годы, когда идейные представления участников
движения противостояли официальной, самодержавно-дворянской
трактовке событий.
Цель и намерения казаков, активно участвовавших в Кресть-
янской войне 1773—1775 гг., изложены в их воззваниях и других
документах. Так, лозунг о ниспровержении крепостного строя ка-
заками в союзе с крестьянством центральных областей страны был
провозглашен еще во время восстания 1772 г. на Яике, явив-
шемся своеобразной прелюдией Крестьянской войны. В мае 1772 г.
казак И. Ружейников, например, заявил, что яицкие повстанцы
намерены вступить в бой с карательным корпусом генерала
Ф. Фреймана: «И ежели де их казачья будет удача, то де за^
тем, захвати все воинское оружие», идти далее, в центр государ-
ства, «а по пути де возмутить помещичьих людей на побег и
1 В. В. Мавродин. Крестьянская война в России в 1773—1775 гг. Восстание
Пугачева, т. I. Л., 1961.
98
принимать их в свое войско» 2. Намерение яицких казаков под-
нять на борьбу крепостных крестьян в известном смысле под-
твердил через несколько недель Фрейман, известивший Екате-
рину II, что они «по разбитии меня хотели итти чрез Волгу в
Россию» 3.
Уцелевшие яицкие повстанцы и Пугачев в период подготовки
Крестьянской войны на Яике осенью 1773 г. вновь подтвердили,
что их цель состоит в том, чтобы уничтожить сословно-крепост-
нический строй, освободить всех от феодальной зависимости и
навсегда провозгласить их вольными казаками, установить во всей
стране казацкие порядки. В последних числах августа 1773 г. Пу-
гачев объявил казакам, собравшимся на хутор М. Кожевникова,
что он намерен повсеместно «учредить судей (власти.— И. Р.)
других в разсуждении, что де в нынешних присмотрена им многая
неправда», добавив, что для осуществления этого он уверен, что
«Русь... вся к нему пристанет»4. Еще яснее лозунг ликвидации
крепостничества в стране звучал в первом же указе Пугачева от
7—9 сентября 1773 г. (т. е. до начала восстания), посланном с
Усихи через казака И. Баймекова. Основное содержание этого
указа — провозглашение всеобщей воли: «И будет от меня воль-
ным и невольным воля» 5.
После начала Крестьянской войны вопрос об освобождении
от ненавистного крепостнического ига стал основным во всех
указах и манифестах Пугачева и других вождей восстания. Указ
Пугачева жителям Красногорской крепости от 11 ноября 1773 г.,
например, награждал, как говорили тогда, их «землею, травами
и морями... и вечною волностию», а указ от 25 ноября того же
года жаловал всех «всякою вольностию» 6. Интересно при этом,
что данный принцип не оставался на бумаге, а осуществлялся
практически, причем иногда насильственным путем. Там, например,
где восстание побеждало, но крепостные по тем или иным сообра-
жениям все еще опасались отказаться от повинностей в пользу
своих бывших господ, Пугачев осуществлял это насильно. Так,
крестьянин К. Колесников из деревни Михайловой Ставрополь-
ской провинции на допросе 18 декабря 1773 г. показал, что яиц-
кий хорунжий, приехавший к ним в село с отрядом казаков,
застав тут крестьян, которые обрабатывали землю помещика, со-
звал их и наказал: «Смотрите жа де, мужики, отнюдь на поме-
щика не работайте и никаких податей ему не платите, и естли
де мы впериод застанем вас на помещичей работе, так всех
2 ЦГАДА, ф. 1100, Оренбургская губернская канцелярия, оп. 1, д. 1,
лл. 126—127 об.
3 Там же, ф. 375, Исторические сочинения, оп. 1, д. 74, л. 9—9 об.
4 Там же, ф. 1100, оп. 1, д. 2, л. 38—38 об.
5 Там же, Госархив, Разряд VI, д. 416, ч. 1, отд. 7, лл. 8—9.
6 Там же, л. 16; «Пугачевщина», Сборник документов, т. I. М.— Л., 1926,
стр. 32, 35.
99
4*
переколем»7. Конечно, аналогичные случаи были редкими, ибо
крепостные, как правило, устанавливали у себя «волю» еще до при-
бытия к ним казацкого войска. Особенно ярко лозунг о всеоб-
щей вольности с объяснением мотивов восстания прозвучал в ма-
нифесте Пугачева от августа 1774 г. Злодеи-дворяне, говорилось
в нем, коварными беззаконными действиями закрепостили посте-
пенно весь народ Руси — сначала крестьян, а затем и вольных
казаков. Это дворяне «подвергнули... всю Россию себе в поддан-
ство, с наложением великих отягощениев и доведя ее до самой
крайней гибели, чрез что, как Яицкоя, Донское и Волское войско
ожидали своего крайнего раззорения и истребления. Что нами
обо все выше прописаном отечески соболезновав... намерены...
от их (дворян.— И. Р.) злодейского тиранства свободить и учи-
нить во всей России волность..., то б желающие оказать рев-
ность и усердие для истребления вредителных обществу дворян
явились бы в Главную нашу армию»8. Указы Пугачева освобо-
ждали народы империи не только от феодального, но и от наци-
онально-религиозного гнета. В манифесте от июля 1773 г., на-
пример, объявлялось: «Я хочу, чтобы весь народ был свободным.
Поэтому и народам иной веры даю свободу. Ликвидирую власть
князей над ними. Приказываю им избрать руководителей из своей
среды, кого они пожелают»9. Таковы вкратце воззрения самих
повстанцев-казаков и их руководителей на причины и цели Кре-
стьянской войны 1773—1775 гг.
Противоположную оценку Крестьянской войны, ее мотивов и
задач пытались утвердить представители русских крепостников
во главе с Екатериной II. Они стремились представить события
так, будто восстание, потрясшее до основания Россию, было иск-
лючительно следствием «наущений» беглого донского казака Пу-
гачева, сумевшего «подбить» нескольких недовольных яицких ка-
заков— уцелевших участников восстания 1772 г. При их помощи
Пугачев, который выдавал себя за Петра III, и ополчился против
«законных порядков», ввел в заблуждение многих «легковерных»,
но восстание якобы не имело ни глубоких причин, ни целей. В при-
говоре правительства от 10 января 1775 г. по делу руково-
дителей Крестьянской войны значилось, что Пугачев объявил «се-
бя в имени покойного государя Петра III, воспользуясь обстоя-
тельствами, узнав несогласие между яицких казаков», скрываясь
на Яике, он сумел «собрать некоторое число содейственников бо-
гоненавистному предприятию своему, дерзнул обще с ними под-
нять оружие противу отечества» 10.
7 ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 433, л. 41.
8 «Пугачевщина», т. I, стр. 41—42.
9 «Манифест Емельяна Пугачева». Публ. и комм. Т. Тургеневой.— «Москва»,
1958, № 6, стр. 221 (манифест переведен с татарского яз.).
10 А. С. Пушкин. История Пугачевского бунта, ч. II. Приложения к истории
СПб., 1834, стр. 31—33.
100
Такова была официальная, правительственная версия о при-
чинах Крестьянской войны, рассчитанная на «обработку» общест-
венного мнения в России и за границей. Правда, неофициальное
заключение, к которому пришло правительство, было иным. На
основании изучения следственных и других материалов Екатери-
на II и ее окружение сделали для себя вывод, согласно которому
подлинным инициатором и застрельщиком Крестьянской войны
явился не Пугачев, а яицкие казаки «непослушной», или народ-
ной, «партии». Последние уже несколько десятилетий подряд оже-
сточенно сопротивлялись наступлению крепостничества. После по-
давления восстания 1772 г. на Яике многие из них скрылись в
труднодоступные местности края и готовили новое выступление.
Другими словами, Екатерине II и ее помощникам Пугачев пред-
ставлялся лишь орудием «непослушных» яицких казаков, подстав-
ной фигурой «доброго» царя, которую можно было использовать
для вовлечения в восстание крестьянства, горожан, вообще говоря
всех недовольных. Такая мысль была со всей отчетливостью вы-
сказана Екатериной II в ее личной «Записке» от 1775 г. «Ког-
да,— замечала она в ней,— воспоследовала за таковыя преступ-
ления (за восстание 1772 г. на Яике.— И. Р.) правильное мще-
ние, то зломыслящия (яицкие казаки.— И. Р.) изыскали чудови-
щу, донскаго беглаго казака Емельяна Пугачева, который быв
на все ими затеваемом преклонно, присвояя себя высокое имя
покойнаго императора Петра III, с ними, по их воле и настав-
лению, из которых и выходить не смел, учинил все те злыя дела,
кои без содрогания душевнаго и телеснаго никакой смертной слы-
шеть не будет». Вместе с тем Екатерина подчеркивала, что на
сей раз дело касалось уже не одного только Яика, так как орга-
низаторы восстания стремились к ниспровержению при помощи
крестьянства крепостнических порядков во всей стране и поэтому
готовы были наделить, как она выражалась, чернь «незбыточными
льготами» п. Главная причина, которая позволила яицким каза-
кам поднять восстание, по мнению правительства, заключалась
в том, что они, несмотря на предпринятые правительством рефор-
мы, все еще сохранили в значительной мере свою былую автоно-
мию, свое «республиканское» устройство. «И хотя яицкие каза-
ки,— писал в 1775 г. П. Потемкин,— не отрицались российского
подданства..., но управлялись всегда выборными из них самих...,
реша при том важные свои дела общим в кругу всех Козаков при-
говором, что хотя и начало было с некоторых времян из употре-
бления... выходить, однако ж до желаемого предмета совершенно
по 774 год не было доведено... (и) все новые учреждения и оста-
вались почти без действа... На таком основании, будучи точными
самодержавного государства поддаными, начальство у них было
наиболее республиканское» 11 12.
11 ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 467, ч. IV, лл. 365—370 об.
12 Там же, д. 664, л. 166—166 об.
101
Теперь, после подавления Крестьянской войны, идеологи са-
модержавия пытались доказать «незаконность» существования ка-
зачества, необходимость его уничтожения, возвращения казаков в
крепостное ярмо. П. Рычков, например, в своей «Летописи» от
1775 г. утверждал, «что войско Яицкое начало свое имеет от не-
большой артели беглых... и что оная разбойничья артель умно-
жилась... из великороссийских мест беглыми людьми» 13. К подоб-
ному «заключению» пришел тогда же генерал А. Ригельман 14.
Почти то же писал о запорожских казаках в своей «Записке»,
составленной по заказу правительства в 1775 г., Г.-Ф. Миллер.
По его словам, запорожцы — это не более как сборище беглецов
«всех языков, всех вер», общественное устройство которых, осно-
ванное на выборе должностных лиц, «всякому, на здравом разуме
и на истинных правилах основанному гражданскому обществу, про-
тивоборствует» 15. Однако полностью уничтожить казачество пра-
вительство все еще было не в состоянии, для этого у него не
хватало ни сил, ни средств. Тем не менее оно решило восполь-
зоваться подавлением Крестьянской войны, чтобы до конца реорга-
низовать казачьи войска, исключить из их состава бедноту, пре-
вратить казачество в свое послушное орудие, а то и просто его
«ликвидировать». В манифесте об уничтожении Запорожской Сечи
от 3 августа 1775 г. Екатерина II оправдывала это тем, что за-
порожцы, принимая в свое войско беглых крепостных и «заводя
собственное хлебопашество, расторгали они тем свое основание
зависимости их от престола нашего и помышляли, конечно, со-
ставить из себя посреди отечества область, совершенно независи-
мую под собственным сбоим неистовым управлением» 16.
Верхи казачества — донского, уральского (до 1775 г. яицкого)
и т. д., которые давно искали сговора с самодержавием и теперь,
после подавления Крестьянской войны, стали получать от него
земли, офицерские чины, стремились добиться уравнения в правах
с дворянством. Чтобы обосновать свои претензии, представители
казачьих верхов стали поспешно измышлять «подходящую» для
них генеалогию. Они заговорили о происхождении казаков из
«благородных», объявили их потомками давно исчезнувших воин-
ственных племен или «наций» — косогов, хазар, даже... амазонок.
Ярким примером этого является «История о Донском войске»
(ч. I и II) А. Г. Попова, изданная в 1814—1816 гг. в Новочер-
касске, и другие сочинения подобных Попову «донских» истори-
ков этого времени.
Идеологи дворянства, поддерживая монархические устремления
казачьего офицерства, одобряли «реформаторскую» деятельность
самодержавия в Донском, Уральском и других войсках, исклю-
13 А. С. Пушкин. История Пугачевского бунта, ч. II, стр. 72.
14 А. Ригельман. История или повествование о донских казаках. М., 1846.
15 Г.-Ф. Миллер. Исторический сочинения о Малороссии. М., 1846, стр. 39.
16 ПСЗ, т. XX, № 14354, стр. 190—193.
102
чение бедноты из состава казачества, что, по их мнению, должно
было воспрепятствовать впредь переходу казаков на сторону угне-
тенных низов. В. Броневский, например, не находил слов для
восхваления Екатерины II, которая «нашла средство искоренить
остававшийся между ими (донцами.— И. Р.) злоупотребления, ук-
ротить их строптивость и навсегда обезпечить Россию от подоб-
ных Пугачевскому бунтов» 17. Еще до этого А. Левшин, касаясь
участия яицких казаков в Крестьянской войне, вопрошал: «Должно
ли было оставить все сии поступки казаков без наказания?» и тут
же отвечал, что «Екатерина поступила с ними тогда с боль-
шею кротостию, нежели они заслуживали», и с удовлетворением
констатировал, что, наконец, «казаки сии утратили древнее имя
свое и последнюю слабую тень демократическаго внутренняго
правления» 18.
Совершенно с иных позиций осветили роль казачества в осво-
бодительном движении народов нашей страны дворянские револю-
ционеры — декабристы. Идейный руководитель восстания декаб-
ристов К. Ф. Рылеев, например, с восхищением отзывался о герои-
ческой борьбе казаков за свободу, которую, по его убеждению,
нельзя завоевать без самоотверженности, без жертв. В начале
1825 г., когда исполнилось 50 лет с окончания Крестьянской
войны, К. Ф. Рылеев выступил в «Полярной звезде» со своей
знаменитой поэмой «Наливайко». Хотя поэма была посвящена
непосредственно славному предводителю казацко-крестьянского
восстания 1594—1596 гг. на Украине, было совершенно ясно, что
автор имел в виду всех вообще мучеников за свободу народа,
в том числе Пугачева, казненного царскими палачами, когда
пророчески писал: '
Известно мне: погибель ждет
Того, кто первый восстает
На утеснителей народа,—
Судьба меня уж обрекла.
Но где, скажи, когда была
Без жертв искуплена свобода?
Погибну я за край родной,—
Я это чувствую, я знаю...
И радостно, отец святой,
Свой жребий я благословляю! 19
Мысли, высказанные К. Ф. Рылеевым о казацко-крестьянских
восстаниях против крепостничества, имели огромное влияние на
А. С. Пушкина. В 1834 г. вышел в свет его труд «История
17 В. Броневский. История Донскаго войска, ч. II. СПб., 1834, стр. 125.
18 А. Левшин. Историческое и статистическое обозрение уральских казаков.
СПб., 1823, стр. 31—32.
19 К. Ф. Рылеев. Стихотворения, статьи, очерки, докладные записки, письма.
М., 1956, стр. 214—215.
103
Пугачевского бунта». Пушкин первый среди исследователей Кре-
стьянской войны обратил внимание на то, что «полное понятие
о внутреннем управлении яицких казаков, об образе жизни их
и проч, необходимо для совершенного объяснения Пугачевского
бунта» 20. Исследование, проведенное Пушкиным, впервые и де-
тально ознакомило общественность с социально-экономическим по-
ложением на Яике накануне Крестьянской войны, с отношениями
между разными слоями яицкого казачества и самодержавием, с ос-
трой борьбой в среде самого казачества. Пушкин обратил осо-
бенное внимание на восстание яицких казаков в 1772 г. 21 22 Между
этим восстанием, способствовавшим росту антифеодальной борь-
бы в стране, и Крестьянской войной 1773—1775 гг. он усматри-
вал определенную внутреннюю связь. Дворянские историки, за-
щищавшие устои крепостничества, стремились, как мы видели, объ-
яснить возникновение Крестьянской войны появлением на Яике
осенью 1773 г. беглого донского казака Емельяна Пугачева. Эту
мысль, кстати сказать, высказала еще Екатерина II в своем пись-
ме Вольтеру: Крестьянскую войну в России она объявляла делом
случая, результатом «козней» Пугачева — «заправского разбойни-
22
ка» .
Огромной заслугой Пушкина является то, что он, опираясь
на достоверные исторические материалы, опроверг эти измышле-
ния. Он показал, что дело заключалось не в Пугачеве, а в не-
довольстве крепостническим строем народных масс — крестьянст-
ва, казачества, городского населения. Еще до появления Пугачева
на Яике, отмечал Пушкин, тут явно назревало новое восстание.
По отдаленным степным хуторам проводились тайные совещания
казаков войсковой стороны, участников недавнего восстания
1772 г., которые вынуждены были скрываться от преследований
властей. «Все предвещало новый мятеж» 23,— пишет Пушкин. Ор-
ганизаторы нового восстания, среди которых Пушкин упоминает
И. Зарубина-Чику, Т. Мясникова, вступили в это время в связь
с Пугачевым, служившим после бегства из Казани работником на
хуторе казака Д. Шелудякова 24.
Во время совещаний казаков, сторонников нового восстания,
обсуждались разные планы. Пугачев предлагал казакам войско-
вой стороны бежать вместе с семьями за пределы государства —-
на Кубань, к некрасовцам. «Но яицкие заговорщики,— замечает
Пушкин,— слишком привязаны были к... родимым берегам. Они,
вместо побега, положили быть новому мятежу. Самозванство по-
казалось им надежною пружиною» 25, так как среди крестьян
20 А. С. Пушкин. Поли. собр. соч., т. 9, ч. I. М., 1950, стр. 380.
21 И. Г. Рознер. Яик перед бурей (Восстание 1772 г. на Яике — предвестник
Крестьянской войны под руководством Е. Пугачева). М., 1966, стр. 194—195.
22 А. С. Пушкин. Поли. собр. соч., т. 9, ч. I, стр. 40, 146—147.
23 Там же, стр. 12.
24 Там же, стр. 14—15.
25 Там же, стр. 14.
104
давно ходили слухи, будто Петр 111 был свергнут с престола за
то, что хотел дать волю народу. «Выбор их (казаков.— И. Р.),—
продолжает Пушкин,— пал на Пугачева. Им не трудно было его
уговорить. Они немедленно начали собирать себе сообщников» 26.
Напомним, что еще во время восстания 1772 г. наиболее радикаль-
ная часть казаков, преимущественно беднота, предлагала двинуть-
ся в глубь России и поднять на восстание крепостное крестьян-
ство, объявив всех крестьян вольными людьми — казаками.
А. С. Пушкин, таким образом, был далек от переоценки роли
Пугачева в подготовке восстания, от того, чтобы объяснить воз-
никновение Крестьянской войны исключительно его «агитацией».
Он искал более глубоких причин, приведших к новому восста-
нию, и указал на неразрывную связь последнего с ростом антифео-
дального движения в стране и на Яике, в частности. Пушкин
впервые раскрыл ту роль, которую сыграли яицкие казаки, такие,
как И. Зарубин-Чика^ М. Шигаев, А. Овчинников, А. Перфильев,
И. Почиталин и многие другие, не только в начале восстания,
но и на всем протяжении его, определил их место в руководстве
восстанием. Пугачев должен был всегда считаться с их мнением.
«Пугачев,— говорит Пушкин,— не был самовластен» 27. Эту мысль
он приводит также в повести «Капитанская дочка», вышедшей в
1836 г. Описывая военный совет у Пугачева в Белогорской кре-
пости, на котором обсуждался вопрос о походе на Оренбург,
Пушкин замечает: «Все обходились между собою как товарищи
и не оказывали никакого особенного предпочтения своему предво-
дителю... Каждый... предлагал свои мнения и свободно оспоривал
Пугачева»28. В «Истории Пугачевского бунта» Пушкин нарисо-
вал яркую картину Крестьянской войны. Среди причин, способ-
ствовавших небывалому размаху войны, он справедливо указал на
умелую тактику ее руководителей. Последние, хотя и принадлежа-
ли к разным сословиям, включая и казачество, не огра-
ничились своими узкосословными интересами. Они провозгласили
свободу всем угнетенным. «Пугачев,— замечает Пушкин,— объя-
вил народу вольность, истребление дворянского рода, отпущение
повинностей»29. Эти лозунги отвечали чаяниям широких масс
крестьян и городских жителей, которые теперь повсеместно из-
гоняли помещиков и царских чиновников. «Воеводы бежали из
городов,— пишет Пушкин,— дворяне из поместий; чернь ловила
тех и других и отовсюду приводила к Пугачеву» 30. Восстание с
самого начала приняло отчетливый антикрепостнический характер.
«Весь черный народ,— подчеркивал Пушкин,— был за Пугачева...
Одно дворянство было... на стороне правительства» 31. Не прихо-
26 Там же.
27 Там же, стр. 27.
28 А. С. Пушкин. Поли. собр. соч., т. 8, ч. 1. М., 1948, стр. 330.
29 Там же, стр. 68—69.
30 Там же, стр. 68.
31 Там же, т. 9, ч. I, стр. 375.
105
дится сомневаться, что под «черным народом» Пушкин имел в
виду прежде всего крестьянство, главную движущую силу вос-
стания 1773—1775 гг. Пушкин вместе с тем правильно оценил
ту роль, которую сыграли в нем казаки, в первую очередь яиц-
кие. «Разбирая меры, предпринятые Пугачевым и его сообщни-
ками,— писал он,— должно признаться, что мятежники избрали
средства самые надежные и действительные к своей цели»32 33,
т. е. свержение ненавистного крепостнического строя.
Правительство стремилось искоренить самую память о восста-
нии. «Екатерина, желая истребить воспоминание об ужасной
эпохе, уничтожила,— пишет Пушкин,— древнее название реки
(Яика), коей берега были первыми свидетелями возмущения. Яиц-
кие казаки переименованы в уральские, а городок их назвался
сим же именем» d3. И все же предания о восстании, по словам
Пушкина, можно услышать всюду. «Народ живо еще помнит...
пору, которую — так выразительно — прозвал он пугачевщиною» 34.
Своей книгой он как бы предостерегал дворянство о неизбеж-
ности новой «Пугачевщины», если крепостничество не будет отме-
нено.
Книга Пушкина была встречена официальными кругами и дво-
рянством с негодованием. «В публике очень бранят моего «Пуга-
чева» и, что хуже, не покупают»,— записал Пушкин в своем днев-
нике в феврале 1835 г. Царский сановник министр Уваров на-
звал труд Пушкина «возмутительным сочинением» 35. «История
Пугачевского бунта», которая всегда встречала сочувствие прогрес-
сивной общественности, была по достоинству оценена только в
наши дни. Она представляет собой грандиозную документальную
эпопею борьбы народных масс, в том числе трудового казачества,
против феодально-крепостнического и национального гнета. Вместе
с тем, изучая взгляды Пушкина на казачество на основе этого
сочинения, нельзя забывать, что, как заметил сам автор, «многое
даже могло быть обнародовано только с высочайшего соизволе-
ния». Вследствие этого, разумеется, много ценных мыслей и на-
блюдений Пушкина не могло увидеть свет, хотя, как известно,
он до самой своей преждевременной смерти продолжал изыскания
в области русской истории.
Придавая большое значение социально-экономическому факто-
ру при объяснении отдельных сторон исторического процесса,
Пушкин был одним из первых исследователей, обосновавших важ-
ность изучения истории русского и украинского казачества и по-
ставивших его разработку на научную основу. По глубине анали-
32 А. С. Пушкин. Поли. собр. соч., т. 9, ч. 1, стр. 375—376.
33 Там же, стр. 81.
34 Там же. Пушкин записал трогательную народную песню, в которой говори-
лось о жестокой расправе над яицкими казаками.
35 Там же, т. 12. М., 1949, стр. 337.
106
за, широте взглядов труд Пушкина не имел равных в современ-
ной ему исторической литературе. Передовые взгляды Пушкина
на историю народных масс, казачества, на их борьбу за лучшее
будущее оказали заметное влияние на развитие прогрессивной об-
щественной мысли в нашей стране. Прошло почти 140 лет со вре-
мени появления «Истории Пугачевского бунта», однако многие
мысли, высказанные Пушкиным, сохранили свою ценность и
ныне.
Почти одновременно с «Историей Пугачевского бунта», в 1835 г.,
появилась поэма Н. В. Гоголя «Тарас Бульба», также посвящен-
ная героической борьбе казачества за свободу. Поэма Гоголя резко
повысила интерес общественности к роли казачества в истории
вообще и освободительном движении, в частности. Великие рус-
ские революционеры-демократы по достоинству оценили чрезвы-
чайно важное идейное и политическое значение этого выдающегося
произведения для дальнейшего развертывания борьбы против кре-
постничества и самодержавия. В. Г. Белинский 36 и А. И. Гер-
цен 37 не раз обращались к этой теме в своих произведениях.
Большое внимание уделил этой важной проблеме также
Н. А. Добролюбов. Разбирая в 1859 г. очерки уральского каза-
чьего офицера и писателя И. Железнова «Уральцы», он подчерк-
нул их тенденциозный от начала до конца характер, заметив, что
они «имеют... более нравоописательный и романтический интерес,
нежели исторический». Он иронически отозвался о попытках Же-
лезнова «опровергнуть мысль Пушкина, что причиною пугачевско-
го бунта были яицкие казаки и что Пугачев был только орудием
их». Добролюбов считал, что первоначально (в XVI в.) все ка-
зацкие общины имели демократический характер, и если на них
«смотреть... с гражданской точки зрения, это — союз членов, кото-
рые равны по правам состояния и которые свободно управляют-
ся сами собой», ибо все должностные лица избирались на кру-
гах «свободными голосами», и только после 1775 г., т. е. после
подавления «пугачевщины», «вся войсковая иерархия стала изби-
раться (читай назначаться.— И. Р.) от правительства». Добро-
любов предлагал рассматривать историю казацких войск в тесной
связи между собой, отметив, например, что «поводом к уничтоже-
нию... Сечи был яицкий бунт», т. е. подавление правительст-
вом восстания, начавшегося на Яике 38.
Не вдаваясь в подробную характеристику казацких порядков,
несколько идеализируя их, революционеры-демократы противопо-
ставляли казацкие «общины» абсолютистскому крепостническому
государству. Они впервые правильно оценили социальную природу
и роль казачества в освободительном движении. Н. Г. Черны-
шевский, отмечая вековую борьбу украинских казаков против
36 В. Г. Белинский. Собр. соч. в трех томах, т. 1. М., 1948, стр. 144—145.
37 А. И. Герцен. Поли. собр. соч., т. IX. Пг., 1919, стр. 459.
28 Н, Д. Добролюбов. Собр. соч. в трех томах, т. 2. М., 1952, стр. 483—488.
707
панской Польши, подчеркнул, что «полное торжество Козаков для
самой Польши было бы облегчением, потому что казаки хотели и
в самой Польше искоренить те гражданские бедствия, против рас-
пространения которых на Украину вооружились», т. е. крепостни-
ческий строй, и поэтому «козаки находили сочувствие и в насе-
с» 39
лении коренных польских провинции» .
Исключительно большое влияние оказала героическая борьба
казачества против крепостнического гнета, в том числе и «пуга-
чевщина», на мировоззрение Т. Г. Шевченко. Прибыв по дороге
в ссылку в Татищеву крепость, одну из первых, занятых Пугаче-
вым, Шевченко, по его собственным словам, «отдал подорожнюю
смотрителю, а сам остался на улице и... припоминал «Капитан-
скую дочку», и мне как живой представился грозный Пугач в
черной бараньей шапке и в красной епанче на белом коне»39 40.
В поэме «Москалева криниця», мечтая об уничтожении ненавист-
ного самодержавия, Шевченко с надеждой вспоминал времена, ког-
да «карались господом ляхи и пугав Пугач над Уралом» 41.
Характеризуя взгляды революционных демократов на роль
казачества в борьбе против крепостничества и самодержавия, не-
обходимо, разумеется, помнить, что внутренние социально-эконо-
мические процессы, приводившие к расслоению казачьих общин,
а также изменение этнического состава казачества гораздо меньше
привлекали их внимание.
*
Реформа 1861 г., несмотря на то, что она сохранила ос-
татки крепостничества во всех областях жизни, ускорила развитие
капитализма в стране, способствовала росту пролетариата. В лице
русского рабочего класса трудящиеся массы всех народов России
обрели надежного руководителя и союзника в борьбе за свое со-
циальное и национальное освобождение. Событием величайшего
значения явилось распространение в России с 70-х годов XIX в.
марксизма — единственно подлинно научного мировоззрения, а за-
тем вступление на политическую арену В. И. Ленина. Усиление
борьбы рабочего класса, поведшего за собой многомиллионные
массы крестьянства, привело к росту сопротивления эксплуататор-
ских классов — помещиков и буржуазии. Опасаясь революции, бур-
жуазия все более искала союза с помещиками и самодержавием.
39 Н. Г. Чернышевский. Поли. собр. соч., т. IV. М., 1948, стр. 822.
40 Т. Г. Шевченко. Повн. зб. твор., т. IV. Ктв, 1949, стр. 76.
41 Подробнее о взглядах Т. Шевченко см. монографию М. I. Марченко («1с-
торичне минуле украТньского народу в творчост! Т. Г. Шевченка». Ктв,
1957) и нашу рецензию на нее в газете «Радянська Буковина» (9 марта
1960 г.). Интересную характеристику исторической роли казачества дал
Л. Н. Толстой. Он, в частности, писал: «Народ казаками желает быть»
(Л. Н. Толстой. Поли. собр. соч., т. 48. М., 1952, стр. 123; т. 47. М.,
1937, стр. 204).
108
В условиях обострения социального антагонизма в стране и наз-
ревания революции интерес к истории казачества, к тому, на чьей
стороне оно выступит в грядущих классовых битвах, значительно
возрос.
В пореформенной историографии казачества отчетливо обозна-
чились четыре основных направления: казенно-реакционное, либе-
рально-буржуазное, народническое и, наконец, марксистское.
К реакционному направлению принадлежали прежде всего
официальные и полуофициальные «казацкие» историки, боль-
шинство из них — казачьи офицеры, такие, как М. Хорошихин,
Н. Абаза, Н. Краснов, Н. Бородин, А. Тарыкин и др. Беззастен-
чиво фальсифицируя прошлое Дона, Урала (Яика), Терека и т. д.,
они, с одной стороны, стремились к идеологической «обработке»
казачества в духе слепого служения самодержавию; с другой —
пытались вырвать у самодержавия новые уступки в пользу вер-
хушки казачества и офицерства, угрожая, что в противном
случае казаки легко могут снова оказаться, как не раз в
прошлом, на стороне «бунтовщиков». Н. Бородин, например,
писал: «Каждый истый казак очень хорошо понимает свое обяза-
тельство перед государством, и..., несмотря на экономическое раз-
стройство и рознь интересов, можно с уверенностью сказать, что
Уральское войско, в своем целом, в минуту опасности для го-
сударства найдет еще в себе достаточно сил и средств, чтобы
выполнить возложенный на него государством, взамен предостав-
ленных ему привилегий, обязательства»42. Такие «произве-
дения», как сборники песен монархически настроенных «казацких»
композиторов и т. д., печатались обычно в специально учрежденных
войсковых типографиях в Новочеркасске, Уральске и других горо-
дах. Несмотря на большой, ценный фактический материал, к этому
направлению следует отнести и сочинение Н. Ф. Дубровина.
В своей трехтомной работе о Крестьянской войне генерал
Н. Ф. Дубровин призывал к уступкам буржуазии и казачеству,
особенно к дальнейшему «совершенствованию» государственного
аппарата, в том числе вооруженных сил. Работа Дубровина начи-
нается следующим эпиграфом из манифеста от 15 декабря 1763 г.:
«Правило неоспоримое, что всякаго государства благосостояние
основано на внутреннем спокойствии и благоденствии обитателей,
и что тогда только обладатели государств прямо наслаждаются
спокойствием, когда видят, что подвластный им народ не изнурен
от разных приключений, а особливо от поставленных над ними на-
чальников и правителей; но нельзя инаково сего достигнуть, как
только добрым учреждением внутренних распорядков и всех госу-
дарственных и судебных правительств» 43.
Историки либерально-буржуазного направления, также запуги-
вая царизм возможностью еще более грозной «пугачевщины»,
42 Н. Бородин. Уральское казачье войско, т. I. Уральск, 1891, стр. 941,
43 Дубровин. Пугачев и его сообщники, т. I. СПб., 1884.
109
стремились побудить его к новым реформам «сверху» в пользу
буржуазии — городской и сельской, а также казачества.
Излишне говорить, что представители как буржуазно-либераль-
ного, так и казенно-реакционного направления были ярыми монар-
хистами.
Несколько отличную от них позицию занимает Д. Анучин, ко-
торый о Крестьянской войне 1773—1775 гг. пишет: «Хотя знамя
бунта было поднято во имя Петра III..., но это было только предло-
гом... Причины восстания должны быть отыскиваемы гораздо глуб-
же: оно было следствием ненормального положения тогдашнего
общества, в котором... отношения между сословиями сделались
враждебными; оно было ответом на ошибки, которые вкрались в
нашу государственную администрацию» 44 45.
Вопросами истории казачества и крестьянских движений зани-
мались революционные народники.
Они, как известно, ошибочно объявили зародышем и основой
социализма сельские, в том числе казацкие, «общины», которые
считали носителями общинно-артельного «коммунистического соз-
нания». Отсюда огромный интерес народников к казачеству, его
социальной и военной организации, участию в крестьянских войнах
и т. д. При этом они идеализировали казачьи общины, игнорирова-
ли острые социальные противоречия, раздиравшие казачество.
В официальном органе народников, в первом номере «Земли и
воли» от 25 октября 1878 г., говорилось: «Отнятие земель у поме-
щиков и бояр, изгнание, а иногда и поголовное истребление всего
начальства, всех представителей государства и учреждение «ка-
зачьих кругов», т. е. вольных автономных общин с выборными, от-
ветственными и всегда сменяемыми исполнителями народной воли,—
такова была всегда неизменная «программа» народных революцио-
неров-социалистов: Пугачева, Разина и их сподвижников. Такова
же без сомнения остается она и теперь для громадного большинства
русского народа. Поэтому принимаем ее и мы, революционеры-на-
45
родники» .
Однако по мере отказа от революционной борьбы с самодер-
жавием, перехода к ошибочной тактике «героев и толпы», т. е.
от революционного к либеральному народничеству, изменялись и
взгляды народников на казачество, его роль в антифеодальном
движении.
Под заметным влиянием либеральных народников находил-
ся Н. Н. Фирсов. Участники Крестьянской войны, в том числе
казаки, по его мнению, не преследовали никаких социально-по-
литических целей, а «спешили, как и при Разине, насладиться
44 Д. Анучин. Происшествия на Яике в 1772 году.-—«Современник», т. ХСП.
СПб., 1862, стр. 565.
45 В. Богучарский. Активное народничество семидесятых годов. М., 1912,
стр. 347.
11Q
Жизнью» 46. Другими словами, либеральные народники объявили
антифеодальные выступления крестьян и казаков реакционными.
С 90-х годов XIX в. революционное движение в России всту-
пило в новый этап, связанный с выходом на политическую арену
пролетариата, его борьбой против самодержавия и капитализма.
Деятельность В. И. Ленина, его выдающийся вклад в изучение
истории революционно-освободительного движения в России за-
служивают специального исследования, что выходит за рамки дан-
ной статьи.
Итак, рассмотрение отечественной историографии XVIII—
XIX вв. о роли казачества в Крестьянской войне 1773—1775 гг.
свидетельствует о том, что данная тема была предметом острой
идейной борьбы передовой и реакционной литературы. От пуга-
чевских манифестов до Пушкина и революционеров-демократов
идет линия прогрессивной историографии, противостоящая казен-
ной науке и крепостнической абсолютистской трактовке историче-
ских явлений времен Крестьянской войны 1773—1775 гг.
%
Вопросы, связанные с Крестьянской войной и ролью казаче-
ства в ней, сразу привлекли к себе внимание и западноевропей-
ской историографии47. Среди историков и публицистов Запада
с самого начала также наметилось несколько направлений. Пред-
ставители реакционного лагеря, опасаясь революционного выступ-
ления угнетенных в собственной стране, использовали пример
России, чтобы призывать к повсеместному укреплению диктату-
ры дворянства, решительному подавлению любого проявления не-
довольства. Им, в частности, принадлежали статьи и очерки,
появившиеся уже в 1774—1775 гг., в таких газетах, как «Courier
du Bas-Rhin», «Leipziger Zeitung», «Gazette d’Utrecht» и т. д.48
Источником газетных корреспонденций зачастую служили сообще-
ния правительства Екатерины II, которое стремилось завоевать
расположение западного «общества» и использовать своих привер-
женцев там, чтобы снабжать «соответствующей» информацией о
Крестьянской войне европейскую прессу. К числу «работ», осно-
ванных на подобных «источниках», принадлежит также аноним-
ный памфлет, появившийся в 1775 г. в Швальбахе (Германия).
Он представлял собой своеобразную апологетику Екатерины II,
оправдывал зверства ее войск над повстанцами, настаивал на необ-
ходимости решительного и повсеместного подавления освободи-
тельного движения 49.
46 Н. Н. Фирсов. Пугачевщина. СПб.— М. [1908], стр. 139—140 и др.
47 См. О. Е. Корнилович. Общественное мнение Западной Европы о Пугачев-
ском бунте. — «Анналы», № 3. Пг., 1923, стр. 149—176; В. В. Мавродин.
Указ, соч., стр. 261—282.
48 См., например, «Courier du Bas-Rhin», 1774. а. 227, 577.
49 «Zuverlassige Nachrichten von der Verratherey und den Verwiistungen Jemelka
Pugatschews, nebst einer Beschreibung seiner Hinrichtung». Schwalbach, 1775.
777
Помимо откровенно реакционного направления существовало
либерально-буржуазное. Авторы, принадлежавшие к этому нап-
равлению, как правило, весьма умеренные по своим взглядам ли-
бералы, пользовались примером Крестьянской войны, чтобы убе-
дить правящие круги Запада в необходимости известных уступок
«сверху» неполноправным сословиям. К подобным произведениям
можно, с известными оговорками, отнести книгу «Ложный
Петр III», изданную на французском языке в Лондоне в 1775 г.
Хотя симпатии анонимного автора этого памфлета на стороне го-
сподствующего класса, он красочно изобразил те пагубные послед-
ствия, к которым привело нежелание Екатерины II считаться со
справедливыми требованиями такого сословия, каким было каза-
чество. Пугачев, возглавивший сначала восстание одних недоволь-
ных казаков, пишет автор, обратился с воззванием к крепостному
крестьянству. «Вы не будете больше рабами,— заявил он тут,—
вы будете людьми свободными государя, который считает своим
долгом быть вашим отцом» 50. Книга оказала немалое влияние
на последующую западноевропейскую литературу, несмотря на все
нелепые, зачастую фантастические подробности, которые она со-
держала 51. Близко к указанной книге стоит анонимное немецкое
сочинение, вышедшее в 1794 г., под примечательным названием
«Екатерина II перед судом человечества». Автор осуждал «чрез-
вычайно крутую» крепостническую политику Екатерины II, кото-
рая неизбежно должна была завершиться «кровавым эксцессом» —
выступлением казаков и крестьян. Русскую императрицу, по адре-
су которой было сказано столько лестного на Западе, автор изоб-
разил недальновидным политиком, давая читателю понять, что она
ни в коем случае не заслуживает эпитета «Великой» 52.
В конце XVIII в., особенно в начале XIX в., по мере
обострения противоречий на континенте в западноевропейской ли-
тературе о Крестьянской войне довольно отчетливо намечается
своеобразное направление, родиной которого можно назвать Фран-
цию. Некоторые французские авторы ссылались на недавнюю
Крестьянскую войну как на доказательство внутренней слабости
России, проповедуя мысль о том, что она неизбежно «взорвется»
изнутри при «соответствующем» внешнем ударе. Вместе с тем, и
это особенно показательно, авторы подобных произведений изобра-
50 «Le faux Pierre III, ou la vie et les aventures du rebelle Jemelian Pugatschef.
D’apres I’Original Russe de Mr. F. G. W. D. B., A Londres, MDCCLXXV,
p. 275.
51 В 1776 г. она была издана по-немецки под названием: «Leben und Abentheu-
er des beriichtigten Rebellen Jemelian Pugatschew». London, 1776; а затем
по-русски—«Ложный Петр III, или Жизнь, характер и злодеяния бунтов-
щика Емельки Пугачева», ч. 1—2. М., 1809. Спустя пять лет, вышел фран-
цузский плагиат этой книги: Adelaide Horde. Histoire de Pugatschew, 1809.
52 «Katharine II. vor dem Richterstiihle der Menschheit». St.-Petersburg, 1797. Мес-
то издания Петербург указано тут нарочито ошибочно, вероятно, в цензур*
ных целях.
112
жали русских казаков и крестьян «дикарями», решительно высту-
пали против целесообразности отмены крепостничества в России.
Весьма характерной в данном отношении нужно считать двухтом-
ную работу Лезюра «История казаков»53. Сторонник «государст-
венного порядка» и решительный противник «анархии», воплощени-
ем чего, по его словам, была «пугачевщина», Лезюр оправдывал
подавление Крестьянской войны 1773—1775 гг. и казнь «изверга»
Пугачева.
Интерес к «пугачевщине» в начале XIX в. обострился также
в Польше в связи с усиливавшимся тут национально-освободи-
тельным движением. Стремясь свергнуть власть русского само-
державия, отдельные представители польской общественности,
в том числе даже выходцы из шляхетства, положительно отзыва-
лись о Крестьянской войне, с сожалением констатировали ее пора-
жение, искали причины этого. Так, анонимный автор статьи, под-
польно изданной в Варшаве в 1813 г., с сокрушением писал:
«Дух восстания распространился до Москвы: гарнизон ее был
слабым, и туда именно следовало спешить Пугачеву — он бы без
сопротивления взял город — второй в стране и увеличил бы свои
силы на 1 000 000 человек, но он не сделал этого» 54.
Крестьянская война и роль в ней казачества в указанный
период получили освещение также в западноевропейской публи-
цистике и художественной литературе. Причем и тут водораздел
между представителями реакционного и либерального направ-
лений углублялся по мере оживления борьбы между феодаль-
ной реакцией и антифеодальными силами. К первому лагерю мож-
но отнести драму И. Фрайгера (в пяти действиях) «Казанское
Северное сияние» (1844 г.). В изображении автора Крестьянская
война — это «кровавая баня», «беззаконный бунт» и т. д.55 Не-
сколько иначе подошел к решению проблемы А. Хэринген в своей
новелле «Курьер из Симбирска». Будучи человеком более либе-
ральных воззрений, автор стремился на примере «пугачевщины»
убедить господствующий класс Германии в необходимости извест-
53 М. Lesur. Histoire des Kosaques, 2-e edition, vol. I—II. Paris, 1814.
54 «Historia Pugaczeva».— «Kalendarz kieszonkowy». Warszawa, 1813, str. 44, 45.
Экземпляр этого редкого сочинения находится в Центральном государствен-
ном историческом архиве УССР (ф. 442, оп. 796, 1846 г., д. 165). Однако
предположение анонимного автора о возможности движения Пугачева на
Москву было нереальным. (И, Г. Рознер. Казачество в Крестьянской войне
1773—1775 гг. Львов, 1966, стр. 36—38, 44—45 и др.).
55 Joseph Freiher von Auffenberg. Das Nordlicht von Kasan, Trauerspiel in 5
Aufziigen.— «Samtliche Werke». Siegen, 1844. Аналогичны во многом новеллы
Г. Деринге «Жена повстанца» (Ceorg Doring. Die Frau des Rebellen, Erzahlun-
gen. Frauentaschenbuch, 1828), Франца Прошко (Franz Proschko. Der falsche
Czar. Historischer Roman. Linz, 1865), И. О. Гансена (I- O. Hansen. Der Lei-
beigene von Tawan. Erzahlung. Miilheim, 1882), Агата (Agatha. Die Tochter
des Kosaken. Historische Erzahlung. Leipzig, 1893), а также Пауля Кроне
(Paul Krone. (Text). Das Nordlicht von Kazan. Grosse Historische Oper in vier
Akten. Leipzig, 1889).
113
rtbix реформ, уступок «плебсу», поскольку в противном случае моя4-
но легко оказаться в положении русского дворянства 56.
Канун революции 1848 г. в Западной Европе ознаменовался
новым ростом интереса к «пугачевщине» и казакам. В 1840 г.
появилась поэма Р. Прутца «Мать казака». Написанная под влия-
нием «Истории Пугачевского бунта» А. С. Пушкина (немецкий пе-
ревод появился в Штутгарте в начале 1840 г.), поэма исполнена
сочувствия к крестьянству и казачеству, к их вождю Пугачеву.
Напоминая о событиях Крестьянской войны, Прутц призывал к
борьбе за свободу угнетенный люд его родины — Германии. Он,
например, писал:
Настал час черни все обиды счесть,
Унять ее страдания, избавить от бед.
Пришел Пугач, чье призвание — месть,
Чей скипетр — меч, тропа — багровый след.
И клич его к борьбе, к свободе ныне слышит
Любой в степях родных, могуч он как весна,
И каждая та цепь, что горло человека душит,
В смертельный меч теперь превращена 57.
Роль казачества отметил в 1845 г. в своей драме «Пугачев»
К. Гуцков, член демократического крыла общества «Молодая Гер-
мания» 58. Ему принадлежат следующие вдохновенные строки:
Рабочие, крестьяне, рудокопы,
Покинувши подземные жилища,
Бросаются к восставшим казакам.
Колодники свои разбили цепи,
Идет повсюду шумное братанье
С татарином, башкиром, калмыком...
Далее Гуцков так высказывался об успехах восставших:
Свободу принесли они бескрайним степям,
Дворянство уничтожено во всей России,
Никто уже не платит десятины господам! 59
Со вступлением Европы в эпоху империализма и усилением
борьбы между главными капиталистическими странами за пере-
дел уже поделенного мира историей казачества, его ролью в анти-
56 Gustav Adolf von Heeringen. Der Courier von Simbirsk. Frankfurt-am-M., 1836,
S. 35.
57 Robert E. Prutz. Die Mutter des Kosaken. Gedichte. Leipzig, 1847, S. 29 (пе-
ревод наш).
58 Karl Gutzkow. Pugatscheff. Trauerspiel in 5 Akten. In: «Dramatische Werke», 5.
Bandchen. Jena, 1880. Русский перевод появился в Петрограде в 1918 г.
59 Karl Gutzkow. Pugatschew, S. 60 (перевод наш).
114
крепостническом движении стали интересоваться буржуазные авто-
ры с новой точки зрения, а именно: какое место принадлежит
казачеству в общей системе русских военных сил, насколько со-
хранились еще противоречия между казаками и самодержавием,
столь ярко проявившиеся в «пугачевщине», и как можно их ис-
пользовать в случае войны. Разбору этих вопросов были посвя-
щены книги А. Шпрингера, Фридриха фон Теттау, капитана Нис-
селя 60. Но эти вопросы в статье не рассматриваются.
Итак, на протяжении XVIII—XIX вв. по вопросу о роли казаче-
ства в Крестьянской войне 1773—1775 гг. под предводительством
Е. И. Пугачева были высказаны различные мнения, которые в ко-
нечном итоге отражали, как правило, позиции различных социаль-
ных групп и классов. Важный вклад в разработку проблемы внесли,
как мы видели, представители дворянских революционеров и ре-
волюционные демократы. Немало интересных соображений о ро-
ли казачества в антифеодальной борьбе народов России было вы-
сказано и отдельными прогрессивными зарубежными историками и
литераторами.
Однако всестороннее научное решение проблемы оказалось под
силу только советской историографии61. Убедительным доказатель-
ством этого являются многочисленные работы советских исследо-
вателей, особенно последних десятилетий 62.
60 A. Springer. Die Kosaken, deren historische Entwicklung, gegenwartige Organi-
sation. Kriegstatigkeit und numarische Strake. Leitmeritz, 1877; Fb. von Tettaa.
Die Kasaken — Heere. Militarisch-Statistische Bescbreibung. Berlin, 1892; Niesel.
Les Kosaques. Etudes historique, geographique, economique et militaire. Paris,
1904.
61 Разбор советской историографии проблемы дан в нашей работе «Казачество
в Крестьянской войне 1773—1775 гг.», стр. 8—16.
62 «Крестьянская война в России в 1773—1775 гг, Восстание Пугачева», т- I—
Ш.Л., 1961—1970, и т, д.
Яицкий городок в XVIII в.
В. А. Чеботарев
Среди множества наших городов есть такие, историческое прошлое
которых Представляет особый интерес. К ним, в частности, отно-
сится старинный Яицкий городок — колыбель многих народных
восстаний, в том числе Крестьянской войны под предводитель-
ством Е. И. Пугачева.
После жестокой расправы с повстанцами напуганная императ-
рица Екатерина II решила городок спалить, а всех жителей разо-
гнать. Лишь случайно дело ограничилось «высочайшим» указом
о переименовании Яицкого городка в Уральск «для совершенного
забвения последовавшего на Яике несчастного происшествия».
Цель указа не была достигнута. Вспышки волнений против
царского режима продолжались. Упрямая казачья «голытьба» то
и дело вынуждала царское правительство посылать в переимено-
ванный город усмирительные отряды. Подозрительный населенный
пункт постоянно находился под особым контролем властей.
Прошли века. На географических картах давным-давно с бере-
гов неугомонной реки Урала стерта, как отжившая свое время,
загадочная надпись: «Земля Уральского казачьего войска». На-
всегда исчезло «войско», остался небольшой кружок: г. Уральск.
Но и ныне преображенный социалистический город хранит память
о грозных днях Крестьянской войны под руководством Е. И. Пу-
гачева.
Одна из интереснейших задач историков заключается в том,
чтобы как можно нагляднее представить облик Яицкого городка
той эпохи. Ее решению способствуют старинные топографические
планы Яицкого городка XVIII в., сохранившиеся в фондах Цент-
рального государственного военно-исторического архива, ранее не
использованные и не публиковавшиеся.
Перед нами схематический план Яицкого городка (рис. 1), со-
ставленный на основе этих источников. Он дает возможность
проследить изменения в планировке и застройке городка на протя-
жении полувека — с 1733 по 1784 г. Примечательно, что сохра-
нился план 1773 г., т. е. времени начала восстания Пугачева,
в котором Яицкому городку принадлежало особое место. Рассмот-
рим, что собой представлял Яицкий городок на каждую дату,
зафиксированную нашим источником.
116
Рис. 1. Яицкий городок в ХИIII в.
1733 г.1 Уже более
100 лет существует горо-
док на Янке при впадении
в него речки Чагана. Раз-
мер городка невелик, засе-
ление идет медленно. Все
меньше прибывает сюда
беглых людей. Помещики
препятствуют побегам,
правительство издает де-
сятки указов о возвраще-
нии беглых. Царизм все
крепче прибирает к рукам
вольное яицкое казачест-
во, стараясь через под-
ставных атаманов и стар-
шин превратить казаков в
своих слуг. Совсем недав-
но городок был в ведении
Посольского приказа. Те-
перь он прочно включен в
число объектов Военной
коллегии. Все жители пе-
реписаны, взяты на учет.
Но в городке не перестает
шуметь казачий «круг» не-
послушных, требующий со-
циальной справедливости.
Смотришь на план и в тумане времени видишь перед собой
узенькие кривые улочки. На площадь к соборной церкви спешат
по ним взволнованные люди на колокольный звон, на «круг»... Вот
тут, возле собора, войсковая «станишная изба», перед ней по-
мост— «рундук». Сейчас появится на нем продавший себя царю
ненавистный атаман Меркульев со старшинами. И раздадутся в
толпе гневные голоса: «Мы тебя себе в атаманы ставили, а ты
царскую руку целуешь! Не быть по сему!...» Беспокойно и тре-
вожно ведет себя Яицкий городок. Вот-вот вспыхнет новое вос-
стание.
Показанный на плане заградительный земляной вал пока имеет
лишь местное значение. Это примитивное сооружение появилось
много лет назад, чтобы защищаться от набегов кочевников или в
случае чего отразить налет царских отрядов. Однако к 1733 г.
старшины успели уже расставить по валу пушки, полученные от
Петра I.
В 1744 г. вал обнесен двойным плетнем, сооружены «реданты»
с дозорными башнями. Образовался надежный оборонительный
1 ЦГВИА, ф. 349, оп. 40, д. 3082.
117
«ретраншемент». В 1751 г. городок постигло большое несчастье:
«шилихин» пожар уничтожил почти всю его жилую застройку.
Многие погорельцы и вновь прибывающие поселенцы вынуждены
селиться вне городской черты. Это в свою очередь вновь изменяет
конфигурацию защитного ограждения.
1752 г.2 Городок, как видно на плане, окончательно превра-
щен в крепость. Следить за ней поручено оренбургскому военному
губернатору.
Главная забота царского правительства — придать Яицкому
городку военное значение. Царю не до хозяйственных забот о
городке. Они всецело легли на плечи самих казаков-тружеников.
А заботы эти велики. Помимо всего прочего, в жизнь городка
с течением времени вклинилась непредвиденная беда. Выбранное
предками место поселения в развилке рек Яика и Чагана оказалось
неудачным. Быстротечный Яик беспрерывно меняет русло, насту-
пая правым берегом на жилые постройки в восточной части го-
родка. По своим собственным соображениям жители спланиро-
вали и прорыли три искусственных канала. В результате удалось
отвести пригородное русло Яика в сторону. Там, где река угрожа-
ла городку, образовалась Старица. Каналы и Старица отражены
на плане 1752 г.
Однако через два-три десятка лет обнаружилось, что допущена
гидротехническая ошибка. Искусственный поворот русла Яика со-
здал в районе Новоселков сильный напор течения в правый берег.
Яик начал «рвать» эту часть городка, стремясь к прежнему своему
руслу вдоль Куреней. К 1919 г. город лишился более 780 метров
жилой зоны, считая по прямой в глубь улиц юго-восточной части.
1773 г. 3 В Яицком городке совсем недавно утихли пушечные
залпы восстания «непослушных». Убит генерал Траубенберг, каз-
нены изменники, которые «прилепились для прокормки» к старши-
нам— Тамбовцеву и др. Оренбургский генерал Фрейман привел
карательный отряд и жестоко расправился с повстанцами. А по-
встанцы совсем было решили сжечь городок и всем войском
бежать с Яика. Фрейман навел «порядок», но ненадолго. Через
короткое время, осенью 1773 г., здесь появился Е. И . Пугачев.
И вновь началось то, что никогда не забывается.
На схематическом плане Яицкий городок изображен в том
виде, каким он был при Пугачеве. Вокруг соборной церкви по-
явился ретраншемент, где укрылся с отрядом оренбургский пол-
ковник Симонов. Пройдет еще немного времени, и восставшие по-
ведут под новоявленный «кремль» подкоп, чтобы взорвать самое
ненавистное теперь место в родном городке.
Военная «биография» симоновского «кремля» не лишена инте-
реса. Для Пугачева она связана с тяжелой расплатой за роковые
2 ЦГВИА, ф. 349, оп. 40, д, 3081.
3 Там же, д. 3080,
ГГ8
ошибки в военных операциях. Для Симонова «удержание» ретран-
шемента обернулось славой и почетом с придачей 600 душ крепост-
ных крестьян и крупной суммы денег.
Полковник И. Д. Симонов (он же Симанов) появился в Яиц-
ком городке летом 1772 г. в составе войск генерала Фреймана,
присланного сюда для подавления бунта. Фрейман захватил вос-
ставший городок, превратив его в суровый военный лагерь, коман-
довать которым поручил полковнику Симонову. Возвращаясь в
Оренбург, генерал был уверен, что он сделал все, чтобы предот-
вратить возможность продолжения «замешательства» на Яике.
Пока Симонов занимался выполнением фреймановских инст-
рукций и «конфирмации» мер против повстанцев, неожиданно в
городок просочились слухи о появлении в Яицких степях «Пет-
ра III». Обеспокоенный тревожным известием, Симонов немедля
приступил к сооружению в городке небольшой внутренней крепо-
стички на случай, если вдруг появятся признаки вчерашнего
мятежа. О сооружении военного убежища Фрейман перед отъез-
дом в Оренбург предупреждал Симонова: «...как злость в оном
войске такая застарелая, что без сильных мер в послушание и
порядок привести почти надежды не остается, то для первого
случая (кроме учреждения надежного солдатского гарнизона.—•
В. Ч.) необходимо требуется построение не великой цитадели с
принадлежащим к ней комендантского дома... казарм... и порохово-
го погреба» 4.
Симоновский «кремль» выглядел своего рода «сундучком в сун-
дуке» (рис. 2). Враждующие стороны получили как бы свои «гео-
графические» границы. Для «замка» избрали удобное место в
Куренях на обрывистом берегу Старицы — прежнего русла Яика.
Здесь находилась сохранившаяся до наших дней старинная вой-
сковая церковь — Михайловский собор. Шестиярусная кирпичная
колокольня могла служить и наблюдательным пунктом, и оборо-
нительным очагом, и хранилищем огнеприпасов. Здесь же разме-
щались артиллерия, войсковая канцелярия, казармы, провиантские
«магазейны», словом, все, что потребно для обороны. Огражде-
нием служил земляной вал с рвом и частоколом.
К военизированному месту примыкали почти вплотную жилые
дома. Они-то и были заняты в новогоднюю ночь 1774 г. каза-
ками отряда М. Толкачева, присланного Пугачевым из-под Орен-
бурга. Началась осада зловещей «царской» территории внутри
Яицкого городка. I ородской крепостной вал ни разу не был ис-
пользован для решающих схваток ни той, ни другой стороной.
Ружейным огнем с крыш и чердаков ближайших дворов по-
встанцы наносили симоновскому «кремлю» ощутимый урон. Но
Симонову вскоре удалось раскаленными ядрами и во время ноч-
ных вылазок сжечь дома, где прятались нападающие. Как видно
из чертежа, пожарами уничтожена значительная часть примыкаю-
4 ЦГВИА, ф. 13, оп. 107, д. 30, л. 340.
119
. Собор с отдельной
колокольней
о Каоеннь/е о троен о л
Ни б Направление лодка под
___Сожженные
I--1 жилые дома
Яры и откосы
Рис- 2. «Кремль» Симонова в Яииком
городке. КПЗ г.
щей жилой застройки. Не
подойти теперь к ретран-
шементу по открытой пло-
щади, взятой на прицел с
вала!
Прибывший из Берды
Пугачев решает прорыть
под землей траншею и взо-
рвать вал, образовав в нем
проход для внезапного
«броска на слом». Извест-
но, что первый подкоп по
неопытности и недосмотру
был доведен лишь до рва.
Взрыв не причинил валу
вреда. Второй подкоп, на-
чатый вскоре после перво-
го, имел целью не только
уничтожить колокольню
как опасную огневую точ-
ку, но и взорвать хранив-
шийся под ней порох.
Не раз возникал во-
прос, как решились мест-
ные казаки, известные сво-
им религиозным фанатиз-
мом, посягнуть на «святую обитель» — соборную войсковую цер-
ковь? Но дело в том, что в то время колокольня стояла отдельно,
поодаль от собора. «Освящение» духовенством в 1747 г. собора не
касалось отдельно стоящей колокольни. Поэтому и не страшно
было перед богом подрываться под нее.
При втором подкопе вновь дала о себе знать недостаточная
осведомленность осаждавших в военно-инженерном деле. Траншея,
хотя и достигшая фундамента колокольни, не была завершена
достаточным углублением под нее. Слабым оказался и сам взрыв:
колокольня попросту развалилась на своем же месте.
Но не только «инженерная» оплошность определила срыв опе-
рации. К этому моменту для повстанцев наметился неблагоприят-
ный перелом в военной обстановке. На Оренбург со всех сторон
спешно двигались правительственные войска, увеличилось число
колеблющихся в лагере восставших. Надо было спешить спасать
положение под Оренбургом. Времени на длительную осаду «крем-
ля» Симонова не хватало. А тут еще вклинилось гнусное преда-
тельство со стороны казака Неулыбина, тайно пославшего своего
сына сообщить Симонову о готовящемся взрыве. Запасы пороха
из-под колокольни немедленно были перенесены в другое место.
Архивные документы дают возможность уточнить личность пре-
дателя, которого иногда смешивают с другим Неулыбиным —
120
однофамильцем. После восстания 1772 г. в Военную коллегию
поступил список причастных к нему яицких казаков, оставленных
пока на свободе под наблюдением «послушных» командиров 5.
В 11-й сотне записан отец Иван Ефимович Неулыбин, 45 лет,
и сын его «малолеток» Иван, 16 лет. Оба они из «непослушных»
превратились в сообщников врага, надеясь на помилование «за
помощь». Цели своей Неулыбин-отец достиг: при расправе с пуга-
чевцами он не только не был тронут, но даже награжден. В де-
нежном отчете Военной коллегии имеется запись: «Казаку Ивану
Неулыбину в награждение за выбег в ретраншемент с известием о
подкопе — двадцать рублев» 6.
В марте 1776 г. «послушный» наказной атаман Иван Акутин
обратился от имени войска к своему шефу графу Г. Потемкину
с «репортом», в котором просил дать денег на восстановление
за счет казны жилья, пострадавшего возле ретраншемента от «по-
горения во время недавнего замешательства на пятьдесят и более
от оного сажен». «А в ретраншементе,— писал далее Акутин,—
теперь нужды нет и к тому же место сие рвет полая вода» 7.
Но не «полая вода», а сами жители в течение последующих не-
скольких лет брошенное укрепление постепенно сравняли с землей.
Так закончилась удивительная история «кремля» на южной
окраине Яицкого городка. Три с половиной месяца Пугачев дер-
жал это военное укрепление «связанным», не сумев, однако, взять
его. Но и царский полковник Симонов не смог овладеть Яиц-
ким городком, не посмел столкнуться с восставшими вне стен
своего убежища.
1784 г. За истекшие 10 лет, как видно из плана, размеры
городка увеличились, что вызвало перенос крепостного вала на
новое место. Давно уже к этому времени не стало ни вольного
Яицкого городка, ни реки Яика. Есть город Уральск и река Урал.
Попытки правительства создать видимость щедрот и милостей жи-
телям Яицкого городка не достигли цели. Напримео, сразу
после казни Пугачева в Москве генерал-майор П. Потемкин
писал своему шефу графу Г. Потемкину: «...усмотри бедственное
состояние... уральского войска..., принужден я был к надежному
перевороту дел и расположению сердец войска уральского в знак
высочайшего милосердия ее императорского величества... и опа-
саясь, чтоб они не побудились на дальнейшее самовольство, выдать
без займу из казенного магазейна тысячу четвертей муки»8. Но
«непослушные» продолжают оставаться непослушными и после по-
давления Крестьянской войны 1773—1775 гг. В 1874 г. тысячи
уральских казаков были репрессированы царским правительством
и отправлены в ссылку за отказ от выполнения нового положе-
ния о воинской повинности.
5 ЦГВИА, ф. 8, оп. 4/93, д. 1536.
6 Там же, ф. 52, оп. 194, д. 101, л. 52.
7 Там же, л. 131.
8 Там же, л. 107.
Территория, социальный
и национальный состав
участников крестьянских войн
*
О формировании И. И. Болотникова
как вождя крестьянского восстания
В. И. Корецкий
Впервые вопрос о формировании Болотникова как вождя был по-
ставлен И. И. Смирновым в его фундаментальном исследовании.
Смирнов отвечал на него следующим образом: «То, что пережил
Болотников,— жизнь с казаками, годы невольничества в Турции,
освобождение из плена, скитания по Европе,— закалило и обога-
тило его жизненный опыт. Именно в эти годы Болотников про-
шел путь, превративший его из непокорного холопа в вождя на-
родного восстания. Именно в эти годы сложилось то мировоззре-
ние Болотникова, которое привело к решимости поднять всеобщее
восстание крепостных крестьян и холопов против феодального
гнета. Именно в эти годы Болотников вынашивал те лозунги,
с которыми он в годы восстания обращался в своих «листах» к
крестьянам и холопам» L Таким образом, Смирнов отводил решаю-
щую роль в деле формирования Болотникова как вождя периоду
до начала восстания. Само же восстание представлялось чуть ли
не как результат целеполагающих действий Болотникова, который
его поднял и стимулировал лозунгами, сформулированными в годы
странствий. Между тем в недостаточно еще выясненной биогра-
фии Болотникова, может быть, наиболее слабо изучен именно ее
начальный этап — его жизнь у князя А. А. Телятевского и у
вольных казаков, его странствия по Европе, когда И. И. Болот-
ников, вызволенный из турецкой неволи, попал в Венецию и от-
правился оттуда на родину.
Все современники, русские и иностранные, исключая, пожалуй,
К. Буссова, подчеркивавшего «рыцарство» Болотникова, говорят
о нем, как о холопе князя А. А. Телятевского, но неизвестно,
1 И. И- Смирнов. Восстание Болотникова. 1606—1607. М., 1951, стр. 140.
122
был ли он старинным, наследственным холопом или же под влия-
нием каких-то тяжелых житейских обстоятельств поступил в ка-
бальную службу из вольных людей, что в те времена было не
редкостью. Оставалось до последнего времени невыясненным и то,
был ли он пашенным холопом, простым дворовым или входил в
число высшей холопской прослойки — так называемых «слуг»,
занимавших, как показала Е. И. Колычева, привилегированное
положение по сравнению с основной холопской массой 2.
В свое время С. Ф. Платонов предположил, что Болотников
был не простым холопом, а военным, «слугой (из военной свиты)
князя Телятевского» 3. Однако только сравнительно недавно это
предположение подтвердилось. В одном из кратких летописцев,
составленном в 10-х годах XVII в. в Поволжье служилым чело-
веком, современником, а возможно, и участником некоторых собы-
тий первой Крестьянской войны, Болотников действительно назван
«слугой князя Андрея Телятевского» 4. А это значит, что уже в
молодости им были приобретены определенные военные навыки,
развившиеся позднее.
Установление того факта, что Болотников не был простым
холопом, а военным, «слугой» князя А. А. Телятевского, имеет
значение не только в плане выявления истоков его военных даро-
ваний, но и в поисках той социальной среды, из которой он
происходил. Теперь внимание скорее всего следует направить в
сторону служилых людей. В этой связи интересно сопоставить
расположение земель князя А. А. Телятевского и детей бояр-
ских Болотниковых.
Наследственные вотчинные владения князя А. А. Телятевского
находились в Твери. Кроме того, он имел поместья в Ростов-
ском и Козельском уездах5 6. Но наиболее примечательны сведе-
ния о его владениях в Московском уезде. В 80-х годах XVI в.
за ним была подмосковная троицкая вотчина с. Алабышево, где
жили его люди. В этой троицкой вотчине, переданной на время
монастырем князю А. А. Телятевскому, по писцовым книгам
1584 г., было заведено барщинное хозяйство: «Крестьяне князю
Ондрею оброков не платят никаких, а пашют на него пашню и
сено косят, и дрова секут, и к Москве возят на своих подво-
дах» ь, обслуживая, очевидно, столичное княжеское подворье. По
2 Е. И. Колычева. Холопство и крепостничество (конец XV—XVI в.). М.,
1971, стр. 54—63.
3 С. Ф. Платонов. Социальный кризис Смутного времени. Л., 1924, стр. 97,
прим. 6.
4 В. И. Корецкий. Летописец с новыми известиями о восстании Болотнико-
ва.— «История СССР», 1968, № 4, стр. 130.
5 «Земельные пожалования в Московском государстве при царе Владиславе.
1610—1611 гг.» М., 1911, стр. 48—49.
6 «Писцовые книги Московского государства XVI века» (далее — ПКМГ),
ч. 1, отд. I. СПб., 1872, стр. 59, 148. Позднее, 14 мая 1611 г., князь
А. А. Телятевский был похоронен в Троице-Сергиевом монастыре (А. В. Гор-
123
даче 1601 г. князю А. А. Телятевскому было передано подмо-
сковное поместье окольничего С. Ф. Сабурова 7.
В центральных же уездах, в том числе и в Московском8,
довольно распространена была и фамилия детей боярских Болот-
никовых, из которых одни были записаны в Дворовую тетрадь
и в 70-х годах входили в двор Ивана Грозного9 (из их числа
особенно выделился государев дьяк Иван Алферьев Болотников),
другие же принадлежали к безвестной служилой мелкоте, сильно
страдавшей от «хозяйственного разорения» второй половины
XVI в. Во время обысков в конце 70-х — начале 80-х годов
XVI в. обнаружилось, что многие деревни, а то и целые погосты
в Новгородской земле запустели полностью и их покинули не
только крестьяне, но и помещики. Так, «обыскные» люди Михай-
ловского погоста сказали, что «тех пустых деревень дети боярские
И земцы обнищали и разошлись безвестно, а теми их пустыми
деревнями не владеет никто» 10.
Обнищавшие помещики либо становились крестьянами, либо
холопами своих более состоятельных собратьев. Тверской поме-
щик А. С. Смыковский во время «хозяйственного разорения»
«сбрел» с Твери на Волхов, деклассировался и стал по существу
крестьянином, «причалив на время» за болховского помещика
С. Н. Булгакова и. 26 мая 1590 г. «обыскные» люди Болотов-
ского погоста Деревской пятины показали о помещике Богдане
Обернибесове, что он «в 96 (1587/88)-м году сшол в Москов-
скые городы и ныне жывет в холопех у Ивана у Григорьевичи
Милюкова; а поместье свое покинул, и ныне стоит порозжо...» 12
Не из среды этих ли обедневших и разорившихся мелких слу-
жилых людей центральных уездов был и сам Болотников, дав-
ший на себя запись в холопы князю А. А. Телятевскому?
ский. Историческое описание Свято-Троицкие Сергиевы лавры, ч. 2. М., 1890,
стр. 111).
7 «Земельные пожалования...», стр. 48.
8 ПКМГ, Ч. 1, отд. I, стр. 103, 106, 705—707, 712, 769 и др.; отд. II. СПб.,
1877, стр. 817. В. Борисов в свое время спутал суздальского помещика Ива-
на Сулешова сына Болотникова, о грабежах и насилиях которого в 1618 г.
был наряжен специальный обыск, с И. И. Болотниковым. Этот суздальский
Иван Сулешов сын Болотников имел брата, владевшего поместьем в Арзама-
се («Владимирские губернские ведомости», 1856, № 27, часть неофициаль-
ная, стр. 212—213). Однако поместье там было получено им сравнительно
недавно, ибо в «Арзамасских поместных актах 1578—1618 гг.» (М., 1915),
изданных С. Б. Веселовским, фамилия Болотников отсутствует (см. по ука-
зателю).
9 «Тысячная книга 1550 г. и Дворовая тетрадь 50-х годов XVI в.» М.— Л.,
1950 (см. по указателю); Д. Н. Алыиии,. Новый документ о людях и при-
казах опричного двора Ивана Грозного после 1572 года.— «Исторический
архив», т. IV. М.—Л., 1949, стр. 21—24, 27—28.
10 ЦГАДА, ф. 1209 (Поместный приказ), кн. 774, лл. 365 об., 447, 456—
456 об.
11 ЦГАДА, ф. 141 (Приказные дела старых лет), 1593 г., д. 1, л. 241.
12 Д. Я. Самоквасов. Архивный материал, т. II. М., 1909, стр. 455.
124
6. А. Голобуцкий полагает, что Болотников, будучи «поддан*
ным князя Телятевского», бежал из его черниговских владений
в Запорожскую Сечь, ибо, как отмечает исследователь, в XVI—
XVII вв. «диким полем» назывались не только южные степи,
прилегающие к Дону, но и запорожские. «В пользу этого пред-
положения,— заключает В. А. Голобуцкий,— говорит то, что За-
порожье было куда ближе к родине Болотникова, Чернигово-Се-
верскому краю, чем далекий Дон» 13. Однако с таким предполо-
жением, на наш взгляд, нельзя согласиться. Дело в том, что,
как показано выше, князь А. А. Телятевский землями на Черни-
говщине не владел. Есть лишь сообщение о ссылке с воцарением
Василия Шуйского А. А. Телятевского на воеводство в Черни-
гов. Но это было уже после того, как Болотников служил у него
в холопах, в самый канун восстания. А раз земель у А. А. Теля-
тевского на Черниговщине не было, то отпадает и какое-либо
основание считать ее родиной Болотникова, откуда он якобы
бежал в Запорожье.
В то же время привлекают внимание слова И. Массы, основ-
ными информаторами которого были московские жители, о том,
что Болотников до своего побега «в степь к казакам» «был в
Москве (курсив наш.— В. К.) крепостным человеком боярина
Андрея Телятевского» 14. Они могут быть расценены не столько
как указание на русское происхождение Болотникова (ниже И. Мас-
са пишет, что он «родом из Московии (курсив наш.— В. К.)»),
сколько как свидетельство его пребывания в Москве в числе
княжеской челяди и происхождения из какого-нибудь центрального
уезда, близкого к столице. Но если Болотников бежал не с Чер-
ниговщины, а из Москвы, тогда, чтобы добраться до «дикого
поля», ему пришлось проделать немалый путь по русской земле.
Не сохранили ли архивы следов этого побега?
В деле о наборе в только что построенный Елец служилых
казаков и стрельцов говорится о проживании в 1592 г. в одном
из крапивенских поместий недалеко от Тулы «в зятьях» некоего
Ивана Болотникова. То, что Иван Болотников живет не в своем
поместье, а у тестя, характеризует его, вероятно, как человека
нового, пришлого, еще не успевшего или не имевшего возможно-
сти завести собственное хозяйство. Поместье, в котором обитал
Иван Болотников, настолько маломощно, что племянник его тестя
Миляйко Семенов вынужден записаться на Елец в служилые каза-
ки. «И я, государь,— сообщает он в своем челобитье,— писался
(в елецкие казаки.— В. К.), с Крапивны от дяди, [а дядя] де мой
на Крапивне сын боярской, да по грехом дядя мой обнищал,
и меня, холопа твоего, отпустил со всем животами и статками,
а [у] него, государь, живет зять Иван Болотников» 15. Когда
13 В. А. Голобуцкий. Запорожское казачество. Киев, 1957, стр. 152, прим. 3.
14 И. Масса. Краткое известие о Московии в начале XVII в. М., 1937, стр. 156.
15 ЦГАДА, ф. 141, 1593 г., д. 1, л. 31; см. также: Г. Н. Анпилогов. Новые до-
725
он попробовал забрать имущество, по-видимому, последнее, что
оставалось в охудавшем поместье, то Иван Болотников воспро-
тивился этому. Миляйко Семенов подал на него в Москву в По-
сольский приказ дьяку Андрею Щелкалову, ведавшему елецкими
казаками, челобитную с обвинением «в грабеже».
Любопытно, что в крапивенской писцовой книге 1616—1617 гг.,
наиболее ранней из сохранившихся по Крапивне, нет уже никаких
упоминаний ни об Иване Болотникове, ни о его жене 16. Не был
ли этот крапивенский Иван Болотников Иваном Исаевичем Болот-
никовым, нашедшим здесь свое пристанище во время бегства из
Москвы, а затем, когда ему стало грозить расследование по че-
лобитью М. Семенова, двинувшимся дальше на юг? Однако отож-
дествить крапивенского Ивана Болотникова с Иваном Исаевичем
Болотниковым пока не удается. И не только потому, что нам
неизвестно отчество первого. Дело в том, что в районе Тулы
существовала другая ветвь служилых людей Болотниковых.
С. Б. Веселовский опубликовал документ, согласно которому солов-
лянин Сулем Болотников получил в Тульском уезде из рук «ту-
шинского вора» поместье князя Григория Тюфякина 17. И не
исключено, что как раз к этим тульским Болотниковым и при-
надлежал Иван Болотников, на которого жаловался в Москву
М. Семенов. Все же при работе над биографией И. И. Болотни-
кова нельзя совершенно сбрасывать со счета и факт нахождения
в начале 90-х годов XVI в. в районе Крапивны недалеко от
Тулы, где позднее развернутся ожесточенные бои между восстав-
шими крестьянами и правительственными войсками, некоего Ива-
на Болотникова, оттуда исчезнувшего.
Поток беглецов из России направлялся главным образом на
«дикое поле» — бескрайние южные степи за «засечной» чертой
и далее на вольный Дон. Поэтому традиционная точка зрения о
побеге Болотникова к донским казакам более предпочтительна.
Мы не знаем, сколько времени провел среди них Болотников,
в каких казачьих походах принял участие. Известно только, что
ему не повезло — в одной из схваток с крымскими татарами он
был взят в плен.
Татары продали Болотникова в Турцию, где он, согласно
К. Буссову, в течение нескольких лет был подневольным гребцом
на галерах. В галерные гребцы попадали наиболее молодые, креп-
кие и выносливые пленники 18. По свидетельству К. Буссова, Бо-
кументы о России конца XVI —начала XVII в. М., 1967, стр. 332. Однако
в именном указателе этот И. Болотников означен как И. Болотенков.
16 ЦГАДА, ф. 1209, кн. 488, лл. 61—103.
17 С. Б. Веселовский. Новые акты Смутного времени. Акты подмосковных опол-
чений и Земского собора 1611 —1613 гг. М., 1911, стр. 123.
18 Поэтому вряд ли прав И. И. Смирнов, когда, сопоставляя свидетельства
И. Массы и К. Буссова о том, что Болотников бежал от своего господина
«в молодости», с одной английской запиской, называющей его «старым раз-
бойником с Волги», пришел к выводу, что «во время восстания 1606—
126
лотникова освободили немецкие корабли, перехватившие турок на
море 19. Он был привезен в Венецию. Здесь Болотников, надо
думать, по крайней мере первое время жил на немецком торговом
подворье, расположенном вблизи моста Риальто через Большой
канал, общался с его персоналом, возможно, научился объяснять-
ся по-немецки. Впоследствии в его повстанческом войске служили
немцы, проживавшие тогда в России. 52 из них, в том числе
сына К. Буссова, царь В. Шуйский после взятия Тулы сослал
в Сибирь 20. Сам К. Буссов находился в стане Болотникова, ког-
да войска Шуйского осаждали Калугу 21. Появление, таким обра-
зом, в «Хронике» К. Буссова наиболее пространной и восторжен-
ной характеристики Болотникова и его действий не случайно.
Маршрут Болотникова из Венеции на родину и происшествия,
случившиеся с ним в дороге, устанавливаются из сопоставления
известий К. Буссова и И. Массы, которые в данном случае суще-
ственно дополняют друг друга. Согласно К. Буссову, Болот-
ников держал путь на родину через Германию в Польшу, чтобы
«разузнать там про удивительные перемены, которые произошли на
его родине в его отсутствие». К. Буссов сообщает, что весть о вто-
ричном «спасении» «Дмитрия», на сей раз от рук бояр-заговор-
щиков во главе с князем В. И. Шуйским, воспользовавшихся
народным восстанием в Москве 17 мая 1606 г. против поляков,
чтобы убрать самозванца, заставили Болотникова ускорить свое
прибытие в Польшу. Здесь, по слухам, Дмитрий нашел убежище
в сандомирском замке. К. Буссов живописует далее встречу Болот-
никова с неизвестной личностью, вероятно, фаворитом Лжедмит-
рия I Михаилом Молчановым, сумевшим после восстания 17 мая
1606 г. в Москве бежать в Польшу. Расспросив Болотникова и убе-
дившись, что имеет дело с опытным воином, «верным царю Дмит-
рию», новый самозванец якобы сказал ему: «Я не могу сей-
час много дать тебе, вот тебе 30 дукатов, сабля и бурка. Доволь-
ствуйся на этот раз малым. Поезжай с этим письмом в Путивль
к князю Шаховскому. Он выдаст тебе из моей казны доста-
точно денег и поставит тебя воеводой и начальником над не-
сколькими тысячами воинов. Ты вместо меня пойдешь с ними
дальше и, если бог будет милостив к тебе, попытаешь счастья
против моих клятвопреступных подданных. Скажи, что ты меня
видел и со мной говорил здесь в Польше, что я таков, каким
1607 гг. он был уже в зрелом возрасте, вероятно, даже немолодым чело-
веком» (И. И. Смирнов. Указ, соч., стр. 138, прим. 2). Вызывает сомнение
осведомленность автора донесения в Лондон, которым был, вероятно,
английский дипломат Джон Мерик, о самом Болотникове. На Волге Болот-
ников не действовал. Там подвизался казачий «царевич» Петр. И. Масса
характеризует Болотникова как «детину рослого и дюжего... удальца, отваж-
ного и храброго на войне» (И. Масса. Указ, соч., стр. 156). Судя по всему,
к моменту восстания Болотников был в расцвете сил-
19 К. Буссов. Московская хроника. 1584—1613. М.— Л., 1961, стр. 138.
20 Там же, стр. 142—143, 147.
21 Там же, стр. 140.
127
ты меня сейчас видишь воочию, и что это письмо ты получил из
моих собственных рук» 22. С этим письмом Болотников напра-
вился в Путивль, где возглавил восставших. Рассказ К. Буссова
во многом непонятен. Почему этой чести был вдруг удостоен без-
вестный скиталец, возвращавшийся из Венеции на родину, о воен-
ной опытности которого стало известно новому самозванцу с его
же слов?
Важный свет на этот период жизни Болотникова проливают
записки И. Массы. Там сказано, что Болотников некоторое время
«служил в Венгрии и Турции и пришел с казаками числом до
10 тыс. на помощь к этим мятежникам»23. Болотников туркам
свое «отслужил» на галерах. Его же служба в Венгрии заключа-
лась. по-видимому, в вооруженной борьбе с турками на сторо-
не Габсбургов. За то. что Болотников служил там Габсбургам,
говорит известие К. Буссова о прибытии его в Польшу «через
Германию», т. е. владения Габсбургов. Но сообщая об этом,
К. Буссов выпустил важное звено в заграничных странствиях
Болотникова — его службу в Венгрии, его связи с запорожскими
казаками. Венгрия, вернее венгерские владения Габсбургов, при-
мыкавшие к венецианским владениям, слились в его сознании во-
обще с Германией — всей империей Габсбургов.
И. И. Смирнов игнорировал свидетельства И. Массы, пойдя
целиком за К. Буссовым. В предисловии к «Московской хронике»
К. Буссова он писал: «Буссов — единственный, сообщающий о за-
граничном периоде в биографии Болотникова (?—В. К.) и о мо-
тивах и обстоятельствах возвращения Болотникова в Россию» 24.
Между тем маршрут, указанный Массой, получает подтверждение
в неизвестном доселе архивном документе. Позднее, в 30-х годах
XVII в., один орлянин, Парамон Жданов, плененный татарами,
бежав из турецкого плена в Венецию, повторил чуть ли не бук-
вально тот путь, который, согласно Массе, прошел, возвращаясь
на родину, Болотников. В своем челобитье царю Михаилу Федо-
ровичу П. Жданов сообщал, что из Венеции он двинулся «на
Шпанскую землю (очевидно, так П. Жданов называл владения
Габсбургов.— В. К.), и на Угорскую, да на Муравскую, да на
Шлонскую, Шлонской на Польшу в Краков город, а из Польши,
государь, вышел в Путивль»25. Возможно, Болотников шел по
проторенному русскими полонянниками пути.
Отдать предпочтение Массе перед Буссовым надо и в отно-
шении обстоятельств, приведших Болотникова на пост «большого
воеводы». Во главе крупного казачьего отряда численностью до
10 тыс. человек логично предполагать человека, в военном деле
опытного, обладавшего к тому же исключительной храбростью
(«отважен и храбр на войне»). Все это и определило избрание
22 К. Буссов. Указ, соч., стр. 138.
23 И. Масса. Указ, соч., стр. 156.
24 К. Буссов. Указ, соч., стр. 7.
25 ЦГАДА, ф. 1209, г. Волхов, стб. 32119, л. 175.
/28
Болотникова восставшими своим военачальником. Как свидетель-
ствует Масса, «[мятежники] выбрали (курсив наш.— В. К.) его
главным атаманом или предводителем (ottoman oft hofftman)
своего войска» 26. «Несколько тысяч войск», во главе которых
якобы поставил Болотникова новый самозванец после беседы с
ним в Польше,— скорее всего те же казаки, собравшиеся вокруг
него в Венгрии и Польше, о которых сообщает Масса.
Таким образом, и Масса, и Буссов рассказывают по существу
об одном и том же, только точки зрения у них разные: Масса
более подчеркивает инициативу самого Болотникова и восстав-
ших, а Буссов в угоду своим общим взглядам — зависимость Бо-
лотникова от милости «царя Дмитрия».
В Венгрии в начале XVII в. перекрещивались интересы габс-
бургской империи, османской Турции и Венецианской республи-
ки 27. Участие казацких отрядов в военных действиях в Венгрии
в конце XVI — начале XVII в. зафиксировано в целом ряде
источников. В 1594 г.— начале 1595 г. во главе казачьего войска
совершил поход в Молдавию и Венгрию Северин Наливайко, руко-
водитель крупного крестьянско-казацкого восстания против поль-
ских и украинских феодалов 28. За событиями в Венгрии и Мол-
давии пристально следило венецианское правительство, заинтере-
сованное в борьбе против турок. Его резиденты были в Клуже,
Праге, Варшаве. В 1600 г. венецианский посол в Праге Пьер
Дуода доносил дожу Венеции Марино Гримани об отзыве и разо-
ружении правительством Польши всех казаков, состоявших на
службе у валашского господаря Михаила Храброго 29. Другое до-
несение венецианскому дожу о положении в Трансильвании и о
казаках датировано 25 августа 1603 г.30 От 12 июня 1602 г.
сохранилось письмо императора Рудольфа II эрцгерцогу Матею
с сообщением о предстоящей выплате жалованья имперским вой-
скам в Трансильвании, в том числе и казакам31. В 1603 Г. В
имперском войске находилось по крайней мере 4 тыс. казаков32.
Наличие казаков в Трансильвании отмечено и в следующем году33.
В Молдавии же в 1604 г. общее число казаков достигало 12 тыс. 34
А затем известия об их пребывании там исчезают из документов.
26 И. Масса. Указ, соч., стр. 156.
27 Н. Kretschmayer. Geschichte von Venedig, Bd. III. Stuttgart, 1934, S. 311;
«История Венгрии», т. I. M., 1971, стр. 305—311.
28 «Исторические связи народов СССР и Румынии в XV — начале XVIII вв.»,
т. I. 1408—1632. М., 1965, стр. 224.
29 Там же, стр. 238.
30 A. Veress. Documente privitoare la istoria Ardelalului, Moldovei Jarii Roml-
fie^li, vol. VII. Bucure$ti, 1934, № 133, p. 154—155.
31 Там же, № 41, стр. 49—50.
32 Там же, № 127, стр. 148.
33 Там же, № 185. стр. 207. О части казаков, сражавшихся на стороне турок,
см. там же, № 128, стр. 149—150.
34 Там же, № 196, стр. 223. За просмотр публикации Вереша на предмет
выявления сведений о казаках приношу глубокую благодарность Л. Е. Се-
меновой.
5 Крестьянские войны XVII—XVI1T вв. /29
Дело в том, что в 1604—1605 гг. запорожские казаки начали
усиленно группироваться вокруг Лжедмитрия I. Широко известны
казачьи самозванцы — претенденты на молдавский престол в по-
следней четверти XVI в. Петр, Илья, Лазарь и др. Здесь в
среде запорожских казаков и тесно связанных с ними польских
магнатов, участвовавших в молдавских авантюрах (Вишневецкие),
идея самозванца идти на Москву во главе казачьего войска по-
лучила горячий отклик. В московском походе Лжедмитрия I сопро-
вождало 12 тыс. запорожцев35. Запорожцы, отосланные с бога-
тыми дарами назад на Украину после вступления Лжедмитрия I
на московский престол, естественно, стремились быть в курсе
событий в России.
В начале 1606 г. было заключено перемирие в Венгрии,
а 23 июня 1606 г.— Венский мир. Характерно, что и Болотни-
ков с казаками, согласно «Бельскому летописцу», пришел в Россию
«в осень», на исходе лета 1606 г.36 Его приход с казачьим вой-
ском, закаленным в боях с турками, безусловно, значительно усилил
восставших. Сражение под Кромами, в котором Болотников нанес
серьезное поражение царским войскам, датируется августом
1606 г. 37
Знаменательна уже сама цифра казаков — «до 10 тыс.», во
главе которых Болотников вступил в пределы России. И. Масса,
сообщающий ее, далее рассказывает, что Болотников во время
своего беспримерного похода послал передовой отряд «в 10 тыс.
человек прямо на Москву», занявший селение Заборье38. Можно
предположить, что этот наиболее подвижный, ударный отряд,
которому надлежало не только прорваться к столице, но и охва-
тить ее с юго-запада и запада, состоял из казаков, пришедших
с Болотниковым из Венгрии, Украины, Польши, а также присоеди-
нившихся к ним донских казаков. О том, что в Заборье стояли
именно казаки, свидетельствует известие «Карамзинского хроно-
графа»: «А казаки в осаде в Заборье сидели (курсив наш.—
В. К.), и те государю добили челом и здалися и крест целовали
что ему государю служить» 39. Осадой и взятием Заборья завер-
шилось сражение 2 декабря 1606 г. под Москвой. Из записок
К. Буссова следует, что тогда было окружено и пленено 10 тыс.
казаков: «10 тыс. казаков из его людей (Болотникова.— В. К.)
были полностью окружены врагом и, не имея возможности про-
рваться, вынуждены были сдаться» 40. Позднее в битве под Калу-
гой часть сдавшихся казаков снова перешла на сторону Болот-
никова 41. И. И. Смирнов, указывая на наличие значительного числа
35 РИБ, т. I, стб. 383.
36 В. И. Корецкий. Новое о крестьянском закрепощении и восстании И. И. Бо-
лотникова.— «Вопросы истории», 1971, № 5, стр. 148.
37 И. И. Смирнов. Указ, соч., стр. 159.
38 И. Масса. Указ, соч., стр. 162.
39 И. И. Смирнов. Указ, соч., стр. 320.
40 К. Буссов. Указ, соч., стр. 140.
41 И. Масса. Указ, соч., стр. 170.
130
казаков в войске Болотникова, справедливо замечал, что «взятые
в плен Василием Шуйским в сражении 2 декабря 1606 г.
6—10 тыс. человек были именно казаки» 42.
Донские казаки в составе войска Болотникова прослеживаются
в источниках довольно хорошо43. Какая-то часть казаков вербо-
валась из местного крестьянского и посадского населения в про-
цессе развертывания восстания. Но можно ли говорить о наличии
в войске Болотникова запорожских казаков? Утвердительно отве-
тить на этот вопрос нам помогают данные «Пискаревского лето-
писца», где сказано, что при походе Болотникова на Москву
«з другую сторону (т. е. охватывая столицу с юго-запада.— В. К.)
пошли ис Колуги атаман Солома казак да Васька Шестаков, холоп
Андрея Клешнина...» 44 С этими же лицами и другими казачьими
атаманами встречаемся мы в расходной книге Иосифо-Волоколам-
ского монастыря в октябрьских и ноябрьских записях45. В одном
из актов 1614 г. атаман Солома фигурирует как запорожец46.
Отряды запорожских казаков приходили на помощь к восстав-
шим и позднее. В. Н. Татищев, который использовал не дошед-
шую до нас летопись монаха Иосифа, пишет о «10 000 запорос-
ких» казаках, входивших в 40-тысячное войско князей В. Ма-
сальского и Г. Шаховского, выступившее из Путивля и разбитое
на р. Вырке царскими воеводами — боярином И. Н. Романовым
и князем Д. И. Мезецким47. В «Новом летописце» отмечено
прибытие «черкас» накануне битвы на Пчельне, закончившейся
страшным поражением царских войск48. Косвенное свидетельство
участия в этой битве запорожских казаков содержится в челобитье
И. П. Патцына 1613 г., из которого следует, что при царе Васи-
лии Шуйском «отца де ево убили литовские люди (курсив наш.—
В. К.) на нашей службе на Пчельне» 49.
Итак, запорожские казаки находились в войске Болотникова
не только в начале движения, но и в его разгар. Запорожские
42 И. И. Смирнов. Указ, соч., стр. 267.
43 «Сборник РИО», т. 137, стр. 360; А. А. Зимин и Р. Г. Королева. Доку-
мент Разрядного приказа.— «Исторический архив», т. VIII. М., 1953,
стр. 49; В. И. Корецкий. Новое о крестьянском закрепощении..., стр. 148,
151.
44 «Материалы по истории СССР», вып. II. Документы по истории XV—
XVII вв. М., 1955, стр. 131.
45 Г, Бибиков, Новые данные о восстании Болотникова. — «Исторический
архив», т. I. М., 1936, стр. 12.
46 АМГ, т. I. М., 1888, стр. 123.
47 В. Н. Татищев. История Российская, т. VI. М.—Л., 1966, стр. 316.
48 ПСРЛ, т. XIV, 1-я половина. СПб., 1910, стр. 74.
49 ЦГАДА, ф. 1209, г. Суздаль, стб. 22014, л. 92. Поскольку запорожские
казаки придерживались православной веры и были выходцами из юго-за-
падной Руси, автор продолжения Казанского сказания имел основания, го-
воря о битве на Пчельне и отличая ее от сражений времени вторжения
Лжедмитрия II, считать, что «не бысть бо тогда на той брани ни единаго
иновернаго, но все едина Русь межь собою побишася» (М. Н. Тихомирову
Новый источник по истории восстания Болотникова.— «Исторический
архив», т. VI. М.— Л., 1951, стр. 118).
/3/
5*
казаки, сражавшиеся против турок в Венгрии, Молдавии и на
Украине, а еще раньше поднимавшиеся во главе с Северином На-
ливайко на восстание против польских и украинских феодалов,
представляли одну из значительных вооруженных сил первой Кре-
стьянской войны в России 1606—1607 гг.
Польские и литовские феодалы, поддерживавшие ранее Лже-
дмитрия I, а позднее Лжедмитрия II, в восстании Болотникова
по существу участия не принимали. Их внимание от России
было отвлечено «рокошем Зебжидовского» — шляхетским мятежом
против Сигизмунда III50. Но решающую роль, конечно, сыграла
классовая вражда. В послании от 14 апреля 1608 г. Романа Ру-
жинского на имя московских бояр князей В. В. Голицына и
И. С. Куракина проводится резкая граница между восстанием
Болотникова и движением Лжедмитрия II. Послание характеризует
отрицательное отношение крупных польских феодалов к восстанию
Болотникова и отсутствие их в его войсках: «Да и о том вам ве-
ликим боярам и воеводам разсудить себе: которые воры были преж
сего назывались в Путивле и на Туле царевичами, бывал ли к ним
кто наш польский или литовской хоти один человек (феодал.—
В. К.) служить? А ныне, проведав подлинно про государя вашего,
прироженного московского великого государя царя и великого кня-
зя Дмитрея Ивановича всеа Русии, не токма что мы, а вся Полская
и Литовская земля идет служить государю вашему царю и вели-
кому князю Дмитрею Ивановичю всеа Русии»5i.
Это не означает, что попыток установить связи с Польшей и
получить оттуда помощь со стороны восставших в 1606—1607 гг.
не предпринималось. В. Н. Татищев сообщает о письмах князя
Г. П. Шаховского из Путивля в Польшу, так и оставшихся без
ответа, что заставило его обратиться за помощью к «царевичу
Петру» и его казакам52. Это татищевское известие частично на-
ходит подтверждение в показаниях — «расспросных речах» самого
«царевича», данных им после падения Тулы53. Как показано в
настоящей работе, на восстание в России в 1606—1607 гг. от-
кликнулись и запорожские казаки. Польский шляхтич Самуил
Кохановский, который стал одним из военачальников в повстанче-
ском войске54, появился в России еще при Борисе Годунове55.
Классовым связям русских и польских феодальных верхов про-
50 С. Ф. Платонов. Очерки по истории Смуты в Московском государстве
XVI—XVII вв. М., 1937, стр. 268—269.
51 РИБ, т. II, стб. 220.
52 В. Н. Татищев. Указ, соч., стр. 316.
53 ААЭ, т. II, №81.
54 В. И. Корецкий. Новое о крестьянском закрепощении..., стр. 149, 151, 152.
55 Самуил Кохановский прибыл в Россию в 1600 г. вместе с посольством
Льва Сапеги и остался здесь (И. И. Смирнов. Восстание Болотникова,
стр. 508; см. также: Л. М. Сухотин. Смутное время Московского государ-
ства.— «Чтения ОИДР», 1912, кн. 2, стр. 3; А. А. Титов. Рукописи сла-
вянские и русские, принадлежащие И. А. Вахромееву, вып. 6. М., 1907,
стр. 178-179).
132
тивостояли классовые связи другого типа, выковывавшиеся в огне
совместной борьбы народных масс России и Украины против фео-
дального гнета и растущего закрепощения.
Непосредственным поводом для выступления на юге летом
1606 г. явился отказ от присяги В. Шуйскому самых широких
слоев жителей пограничных городов — посадских людей, кресть-
ян, казаков, «служилых людей по отечеству и по прибору». Их
толкали на выступление боязнь кары от боярского царя за по-
мощь, оказанную ими прежде самозванцу, стремление сохранить
полученные от него привилегии, обида за то, что важное дело
избрания нового царя было решено в Москве без их участия и
даже уведомления. Всех их на начальном этапе движения объеди-
няла общая ненависть к боярскому царю В. Шуйскому. Полити-
ческое требование его свержения и передачи власти «царю Дмит-
рию», именем которого действовали восставшие, стояло на первом
плане и объединяло разнородные социальные слои, принявшие
участие в восстании. Отсюда, конечно, не следует, что антифео-
дальные выступления тогда не имели места. Убийство в Путивле
старого воеводы А. И. Бахтеярова-Ростовского, И. Г. Ловчикова
и головы П. Д. Юшкова «за то, что вору креста не целовали»,
свидетельствует об обратном56. Белгородские «мужики» (посад-
ские люди) расправились в июле 1607 г. со своим воеводой
П. И. Буйносовым-Ростовским 57. В Борисове был убит М. Б. Са-
буров, а ливенский воевода М. Б. Шеин «утек душою да телом,
а животы ево и дворянские пограбили» 58. На Осколе «воров-
ские люди» убили воеводу И. М. Бутурлина и И. И. Безобра-
зова. Приехавший сюда из Москвы с «государевою денежною каз-
ною» Воин Трескин был ранен из пищали в бок, связан и отведен
в Путивль, который являлся центром восстания59. Но эти вы-
ступления носили стихийный характер, не получили еще програм-
много оформления и распространялись прежде всего на воевод и
дворян, продолжавших служить В. Шуйскому. Если бы с самого
начала движения антифеодальные элементы возобладали, то пу-
тивльские помещики не выступили бы на стороне восставших, от-
правившись с И. Пашковым в район Ельца.
Таково было положение до прибытия Болотникова. Приход
Болотникова отнюдь не сопровождался немедленной перестройкой
восстания целиком на антифеодальный лад. Болотников, как явст-
вует из «Бельского летописца», воспринял политический лозунг
56 С. А. Белокуров. Разрядные записи за Смутное время (7113—7122 гг.).
М., 1907, стр. 84; И. И. Смирнов. Указ, соч., стр. 97.
57 ГПБ, Q. IV, № 103, л. 380; «Хрестоматия по истории СССР XVI—
XVII вв.». Под ред. А. А. Зимина. Составители В. А. Александров и
В. И. Корецкий. М., 1962, стр. 183.
58 С. А. Белокуров. Указ, соч., стр. 8.
59 Г. Н. Анпилогов. О восстании в Среднем Поволжье и г. Осколе в 1606—
1609 гг.— «Вестник Московского университета». Серия IX. История, 1969,
№ 2, стр. 94.
133
свержения В. Шуйского и принесения присяги «царю Дмитрию»:
«И в тое жу пору учинилося весть вскоре царю Василью Ивано-
вичю всеа Русии, что вор, Московского государства изменник,
Ивашко Болотников собрався с воры з донскими казаки и север-
скими людми учал северские городы заходить и приводить к
крестному целованию к воровству»60. Появление Болотникова,
таким образом, не означало внесения в среду восставших гото-
вой антифеодальной программы, выработанной им во время загра-
ничных странствий, как думал И. И. Смирнов. Тяга к свободе,
воле уже жила в сердцах восставших, стихийные антифеодальные
выступления проходили с самого начала движения. В то же вре-
мя приход Болотникова с большим казачьим отрядом, безусловно,
способствовал усилению антифеодальных настроений и оформлению
их в конечном счете в программные требования.
Для выяснения вопросов о формировании Болотникова как вож-
дя, проведении им в жизнь требований народных масс, выявлении
различных течений в повстанческом лагере необходимо установить,
в каких отношениях он был с дворянскими отрядами И. Пашко-
ва и П. Ляпунова. А это в свою очередь требует решения вопроса:
какими путями восставшие двигались на Москву?
Относительно маршрутов движения восставших на Москву
после сражений под Кромами и Ельцом в исторической литера-
туре высказаны различные мнения. И. И. Смирнов, основываясь
на записках К. Буссова и косвенных свидетельствах русских источ-
ников, полагал, что в сражении под Ельцом войсками восстав-
ших руководил Истома Пашков, который и начал отсюда свой
поход на Москву61. Болотников же, разгромив царские войска
под Кромами, двигался на Москву через Орел — Волхов — Калу-
гу следом за отступавшими царскими воеводами. Молчание же
русских источников об участии Истомы Пашкова в сражении под
Ельцом И. И. Смирнов объяснял их неполнотой. Маршрут И. Паш-
кова определялся им косвенным путем из показаний разрядных
книг об отступлении царских войск, разбитых под Ельцом, сна-
чала к Новосилю, а затем к Туле.
Схема И. И. Смирнова была взята под сомнение Р. В. Овчин-
никовым и А. А. Зиминым 62. Эти историки отказывались верить
К. Буссову, а молчание русских источников об участии И. Паш-
кова в сражении под Ельцом объясняли тем, что его там и не
было. По их мнению, И. Пашков начал свой поход на Москву не
с Ельца, а из района Тулы, как думали в свое время Н. М. Ка-
60 В. И. Корецкий. Новое о крестьянском закрепощении..., стр. 147—148.
61 И. И. Смирнов. Указ, соч., стр. 153, прим. 2.
62 Р. В. Овчинников. О начальном периоде восстания И. Болотникова.—
«Вопросы истории», 1955, № 1, стр. 116—120; он же. Некоторые вопросы
крестьянской войны XVII века в России. — «Вопросы истории», 1959, №7,
СТр. 71—72; А. А. Зимин. Некоторые вопросы истории Крестьянской
войны в России в начале XVII в. — «Вопросы истории», 1958, № 3,
стр. 109—110.
134
рамзин, С. М. Соловьев и С. Ф. Платонов. Согласно этому мне-
нию, И. Пашков вскоре, еще до взятия Коломны, объединился
с Болотниковым, так что ни о каких самостоятельных операциях
его и говорить не приходилось.
Обнаруженный нами перечень из опросов («обысков») жите-
лей Переяславля-Рязанского, Пронского и Ряжского уездов в
1627 г. о поместье литвина Кирилла Троковского позволил окон-
чательно решить этот спорный вопрос. «Обыскные люди» — мест-
ные игумен и священники, помещики, приказчики и крестьяне
(всего 343 человека) — показали, что поместье Кирилла Троков-
ского, расположенное в дер. Дубровке Пехлецкого стана Ряжского
уезда, запустело «от тех мест, как с Ельца шол Пашков» 63.
Тем самым получило прямое подтверждение известие К. Буссова
о Ельце как отправном пункте похода И. Пашкова на Москву.
И. Пашков, начав свой поход с Ельца, миновал Пехлецкий
стан Ряжского уезда по пути из Ряжска в Рязань. Среди плен-
ных, взятых правительственными войсками в ноябре 1606 г. «под
Коломенском на деле», значился ряжский казак Якушко Кузьмин,
явившийся под Москву, очевидно, с И. Пашковым64. Теперь ста-
новится ясно, что именно маршрут И. Пашкова имел в виду пат-
риарх Гермоген, когда в своей грамоте от 28 ноября 1606 г.
писал, что восставшие, «оскверня всякими злыми делы северские
городы и пришли в Рязанскую землю... (курсив наш.— В. К.)»65.
Таким образом, Рязань, а не Тула, как полагал И. И. Смир-
нов 66, стала местом соединения войска И. Пашкова с рязански-
ми служилыми людьми во главе с Прокопием Ляпуновым и подо-
шедшим сюда из Тулы Г. Ф. Сунбуловым. Именно здесь был
выбран «старейшиной» И. Пашков 67.
Если проживавшие на пути из Ряжска в Рязань «обыскные
люди» называли одного И. Пашкова («как шол с Ельца Истома
Пашков»), то в челобитье рязанского помещика Алексея Борзецо-
ва уже говорится о совместном походе под Москву И. Пашкова
и П. Ляпунова с отведением первенствующей роли И. Пашкову:
«А как шол под Москву Истома Пашков да Прокофей Лепунов
с Резанью, з дворяны и з детьми боярскими...» 68
И. Пашков поставлен в челобитье современника, рязанского
служилого человека, на первое место, хотя и по родовитости,
и по официальному служебному положению он уступал П. Ляпуно-
ву. В этих словах А. Борзецова отразилось фактическое положе-
ние И. Пашкова в лагере восставших, определявшееся его назна-
чением из Путивля, его боевыми заслугами и главное — его «по-
63 В. И. Корецкий. Новые документы по истории восстания И. И. Болотни-
кова.— «Советские архивы», 1968, № 6, стр. 79.
64 А. А. Зимин и Р. Г. Королева. Указ, соч., стр. 33.
65 ААЭ, т. II, № 58.
66 И. И. Смирнов. Указ, соч., стр. 172.
67 ПСРЛ, т. XIV, первая половина, стр. 72.
68 В. И. Корецкий. Новые документы..., стр. 81.
135
ставлением» рязанскими и тульскими служилыми людьми своим
военачальником («старейшиной» ).
Вместе с тем А. Борзецов ничего не говорит о соединении
И. Пашкова и П. Ляпунова с Болотниковым до подхода к Москве.
В наиболее ранних записях разрядных книг также имя Болотни-
кова не упоминается ни при взятии Коломны, ни при описании
битвы под с. Троицким: «И был им (царским воеводам.— В. К.)
бой с воровскими людьми в селе Троицком с Ы стомою Пашко-
вым да с резанцы (курсив наш.— В. К.) и на том бою бояр и
воевод побили» 69 70.
Приведенные данные полностью согласуются и с указанием
«Пискаревского летописца» о разных путях, которыми подошли к
Москве Болотников и Пашков: «И как Иванко Болотников да
Истома Пашков приходили под Москву из Серпухова и ис Колом-
ны (курсив наш.— В, K.)»7Q. Следовательно, предположение
А. А. Зимина и Р. В. Овчинникова о соединении Пашкова с
Болотниковым под Коломной принять нельзя. Оба повстанческих
войска шли к Москве до конца самостоятельно.
А. А. Зимин и Р. В. Овчинников, включив И. Пашкова и сле-
довавших за ним дворян в войско Болотникова уже в период на-
ступления на Москву^ дали неверную общую картину восстания,
повысили его уровень. Получалось так, что чуть ли не с начала
похода на Москву дворянские руководители находились в подчи-
нении у Болотникова и выполняли его приказания. И все это
произошло без борьбы. Они как бы добровольно передали ему
власть. В то же время упускалось из виду и то, как сам Болот-
ников вырастал в ходе восстания в народного вождя, а возглав-
ленные им антифеодальные элементы — в силу, оказавшуюся спо-
собной под Москвой в столкновении с Пашковым одержать верх
над дворянами, примкнувшими к восстанию в своекорыстных
целях.
Чтобы понять процесс формирования Болотникова как вождя
антифеодального восстания и ту пропасть, которая возникла меж-
ду ним и дворянскими предводителями, попробуем представить себе
их действия еще во время похода на Москву, когда они двига-
лись параллельными путями на значительном расстоянии друг от
Друга.
После победы под Ельцом И. Пашков часть пленных из цар-
ского войска, наказав кнутом и ограбив (так оказался у него конь
отца рязанского помещика Ст. Фомина71), отпустил в Москву,
чтобы они рассказали о своем поражении. Одержав победу под
с. Троицким, он, опять-таки наказав кнутом и ограбив, распустил,
69 С. А. Белокуров. Указ соч., стр. 89, 141.
70 О. Яковлева. Пискаревский летописец.— «Материалы по истории СССР»,
вып. П. М., 1955, стр. 131.
71 А. А. Зимин и Р. Г. Королева. Указ, соч., стр. 41; К. Буссов. Указ, соч.,
стр. 137.
736
как свидетельствует Диаментовский 72, до 9 тыс. пленных (в их чи-
сле были помещики с дворней) по домам. Лишь наиболее упорные
в своем непризнании «царя Дмитрия» пленные дворяне были
отправлены в Путивль73. Насколько оказались непонятыми исто-
риками эти действия И. Пашкова, свидетельствует следующий ком-
ментарий: «В факте роспуска пленных по домам проявилось чув-
ство общности восставших с той частью армии Шуйского, кото-
рую, по словам Диаментовского, «силой гнали на войну»» 74. В дей-
ствительности же здесь проявилось «чувство классовой общности»
И. Пашкова и дворянских участников движения с помещиками,
находившимися на службе у Шуйского. В полосе наступления
И. Пашкова, к которому в Рязани присоединился П. Ляпунов,
восставшие посадские люди и крестьяне, конечно, убивали воевод
и помещиков, сохранявших верность Шуйскому, но нет известий
о том, что дворянские предводители осуществляли казни по своей
инициативе. Они предпочитали оставаться в рамках «законности»
и отсылали непокорных воевод в Путивль. Так, осенью 1606 г. туда
был доставлен из Зарайска Н. В. Измайлов. «Да с Резани Про-
кофей Ляпунов прислал в Путимль князя Гаврила князь Семено-
ва сына Каркадинова, и те (Н. В. Измайлов и князь Г. С. Кар-
кадинов.— В. К.) в Путимле убиты ж» 75. Эту расправу произвел
уже «царевич Петр», появившийся в Путивле в конце 1606 г.76
По-другому поступал Болотников. В. Диаментовский говорит
о безжалостном преследовании им разбитых царских войск:
«...под Кромами побито 8 тыс. людей Шуйского, гнали и били их
на протяжении 6 миль (курсив наш.— В. К.)»77. Кровопролит-
ный характер сражения под Кромами отмечен и в «Бельском ле-
тописце». Болотников, согласно летописцу, «государевых воевод
и ратных людей от Кром отбил, а сам в Кромах стал, и тут
многая кровь крестьянская (т. е. христианская, в данном случае,
надо разуметь, дворянская.— В. К.) на том бою пролилась»78.
В полосе наступления Болотникова истребление помещиков не
только в сражениях, но и в поместьях, захват их имущества,
уничтожение крепостнической документации приняли массовый ха-
рактер. Разоренные помещики из района Кром, где Болотников
впервые принял участие в военных действиях, кормились позднее
«со своими людьми» в Иосифо-Волоколамском монастыре. Там
же нашли прибежище и помещики из Алексина 79. Наличие у них
72 «Восстание И. Болотникова». Документы и материалы. М., 1959, стр. 166.
73 С. А. Белокуров. Указ, соч., стр. 10.
74 «Восстание И. Болотникова», стр. 381, комм. 195.
75 «Изборник славянских и русских сочинений и статей, внесенных в хроно-
графы русской редакции». Собрал и издал А Попов. М., 1869, стр. 331.
76 И. И. Смирнов. Указ, соч., стр. 371.
77 «Восстание И. Болотникова», стр. 166.
78 В. И. Корецкий. Новое о крестьянском закрепощении..., стр. 148.
79 М. Н. Тихомиров, Б. Н. Флоря. Приходо-расходные книги Иосифо-Волоко-
ламского монастыря. 1606/07 год.— «Археографический ежегодник за
1966 г.» М., 1968, стр. 359—360.
137
«людей» свидетельствует о том, что часть холопов переходила
на сторону Болотникова, другие же продолжали служить своим
господам и в изгнании.
О своем бегстве во время восстания в Москву из мценского
поместья сообщает помещик И. С. Кулешин: «И в том же, госу-
дарь, году (лето 1606 г.— В. К.) стало в украинных городех
воровство, а я, холоп твой, прибежал к Москве и жил всю осаду
на Москве и твою царьскую на Москве службу служил и всякую
осадную нужу терпел» 80. Тех же, кто не успел бежать, восстав-
шие убивали, а их имущество забирали себе. Мценские помещи-
ки Д. Д. и С. Д. Сухотины писали в своем челобитье: «В про-
шлом, государь, во 115-м (осень 1606 г.— В. К.) году, как за-
чалась в украинских городех смута, и в те, государь, поры отца
нашего Денисья воры убили з башни, а животы, государь, все
розграбили...» 81 Один из челобитчиков, Д. Д. Сухотин, сидел у
восставших в тюрьме четыре года, считая, очевидно, и заключе-
ние во время Лжедмитрия II, «а братишка Степанко с сестриш-
ками з девками волочился меж двор и помирал голодною смертью».
Мценскому помещику С. Рагозину относительно посчастливилось.
Он уцелел после того, как восставшие сбросили его с башни, и в
тюрьме просидел только один год: «Как, государь, заворовали
украинские городы, и меня, холопа твоево, мценские воры метали
з башни за то, что я, холоп твой, стоял за православною
крестьянскую веру и за ваше царьское имя; и после, государь,
бою сидел я, холоп твой, во Мценске в тюрьме год» 82. Помещик
Н. Колупаев, как становится известно из родословной росписи
Колупаевых, был «убит з башни в Одоеве городе, что вором,
изменником украинским креста не целовал, а дом и животы воры
все разорили и разграбили и ростащили, наказы и жалованные
грамоты и письма всякие побрали» 83. Согласно калужской писцо-
вой книге 1630 г., «помещика (владельца запустевшего поместья
Тотаринского на Жереле.— В. К.) убили в Калуге при царе
Василье»; позднее был убит «под Калугою, как сидел в Калуге
Болотников», помещик Степан Молчанов сын Челищев, поместье
его запустело. Некоторые калужские помещики, покинув свои по-
местья, погибли «на Москве в осаде при царе Василии», когда
столицу осаждал Болотников, а затем Лжедмитрий II 84. Запусте-
вали не только поместья, но и церкви. В той же калужской пис-
цовой книге отмечены пустые погосты, которые «запустели от вой-
ны СО 115-го (1606/07) и со 116 (1607/08) году», т. е. со
80 Л. М. Сухотин. Первые месяцы царствования Михаила Федоровича
(Столицы Печатного приказа).— «Чтения ОИДР», 1915, кн. IV, стр. 189.
81 Там же, стр. 112.
82 Я. М. Сухотин. Четвертчики Смутного времени. М., 1912, стр. 266.
83 В. И. Корецкий. Новые документы..., стр. 83.
84 77. Симеон. Калужский уезд во времена Михаила Федоровича. Калуга,
1894, стр. 27, прим. 1.
138
времени восстания Болотникова85. С 1606/07 г. перестали взи-
маться откупные пошлины с перевоза на р. Поротве в Оболен-
ском уезде, бывшем на откупе за крестьянином (очевидно, зажи-
точным) Марком Федоровым. «Обыскные люди» сказали: «И с
тех мест стали войны великие и разорение великое, и от той
войны и разорения тот Марко збрел безвестно, и с тех мест тем
перевозом не владел нихто по 120-й (1611/12) год»86.
Кромы, Мценск, Одоев, Алексин, Калуга — все эти города ле-
жали в полосе наступления Болотникова. Массовость расправ по-
лучила отражение и в «Карамзинском хронографе», где читаем:
«И в тех украйных, в польских и в северских городех тамошние
люди по вражию наваждению бояр и воевод и всяких людей
побивали разными смертми, бросали с башен, а иных за наги
вешали и к городовым стенам распинали и многими разнолич-
ными смертьми казнили и прожиточных людей грабили, а ково
побивали и грабили и тех называли изменники, а они будто
стоят за царя Дмитрия» 87.
Как же относился к этим расправам сам Болотников? Мы
располагаем челобитными болховских помещиков, из которых сле-
дует, что по пути в Москву Болотников лично руководил рас-
правами над помещиками. В 1625 г. болховский помещик
И. М. Зиновьев бил челом о выдаче ему ввозной грамоты на
отцовское поместье в Волховском уезде в Годыревском стане. Он
указал, что «отца де ево в смутное время убил вор Ивашка Бо-
лотников»88. Здесь речь идет о расправе над болховским поме-
щиком по личному распоряжению Болотникова при продвижении
войск восставших через Волхов, куда они направились после заня-
тия Орла. Однако о том, что послужило причиной для этой рас-
правы и при каких обстоятельствах она свершилась, в челобитье
И. М. Зиновьева не сказано.
Важное значение в этом смысле имеет челобитье другого бол-
ховитина, В. В. Пальчикова, поданное в Поместный приказ
28 сентября 1634 г., в котором он останавливается на судьбе
своего двоюродного дяди Афанасия Пальчикова: «А дядю, госу-
дарь, моева двоюродна Афанасья Пальчикова царь Борис пасылал
в Литву Растриги обличать; и как шол вор Ивашко Болотников,
собрався с воры, и за то, государь, дядю моево Афанасия Паль-
чикова распял к городовой стене, и стоял прикован до вечерни
и потом, государь, велел з башни убити» 89.
По-видимому, на решение Болотникова казнить А. Пальчи-
кова повлияли не столько его прошлые обличения самозванца в
85 Там же, стр. 27.
86 РИБ, т. XXVIII, кн. 1, стб. 14.
87 «Изборник», стр. 331.
88 В. И. Корецкий. Новое об И. И. Болотникове.— «Советские архивы»,
1967, № 4, стр. 102.
89 Там же, стр. 102—ЮЗ.
139
Литве, сколько его агитация по возвращении на родину в начале
царствования В. Шуйского против восставших накануне их всту-
пления в Волхов. Казни Пальчикова, эмиссара царя В. Шуйско-
го 90, призванного сеять сомнения в истинности царя Дмитрия и
его спасении во время майских событий 1606 г., был придан по-
казательный, устрашающий характер. Он как предатель, недруг
«царя Дмитрия» был выставлен на всенародное обозрение. Каж-
дый из болховских жителей мог воочию убедиться, какая судьба
ожидает всякого, кто посмел бы утверждать, что «царь Дмитрий»
не спасся. Случай с А. Пальчиковым свидетельствует о том, что
вопрос о «царе Дмитрии» получил большую остроту уже в самом
начале похода Болотникова. Болотников суровыми мерами пре-
секал все попытки взять под сомнение спасение и пребывание
Дмитрия в Литве. Со своей стороны В. Шуйский обрушивал реп-
рессии на тех, кто предлагал проведовать про «царя Дмитрия».
Незадолго до расправы Болотникова в Волхове с Пальчиковым
через Ярославль в сибирскую ссылку провезли служилого чело-
века И. Томолчана за то, что он, по словам В. Диаментовского,
«советывал послать и разузнать, действительно ли Дмитрий спасся
и жив», предлагая «в таком случае лучше отдать ему государ-
ство, не губя людей» 91.
Таким образом, становятся понятными та ненависть и те уп-
реки, которые обрушились на Болотникова со стороны победите-
лей после сдачи Тулы. Дворяне кричали ему, напоминая о судьбе
своих погибших родственников: «Благодарим тебя, вор, благода-
рим, изменник!». Когда же Болотников спросил, за что они его
оскорбляют, что им нужно, один из них отвечал: «За моего
брата»,— другой: «За моего затя»,— третий: «За моего сына» —
и т. д. Болотников с достоинством возразил им: «Я в этом не вино-
ват, они убиты за свои грехи» 92. Если идеологи господствующего
класса обвиняли в греховности всех русских людей, видя в ней
основную причину Крестьянской войны и «смуты», то понимание
Болотниковым «греховности» имело иную социальную направлен-
ность — греховными, по его понятиям, оказывались помещики-кре-
постники. Поражает глубокая и непоколебимая вера Болотникова
в правоту своего дела. Расправы над помещиками он рассматривал
как возмездие за их насилия и произвол по отношению к крепост-
ным крестьянам и холопам. В то же время Болотникову чужда была
бессмысленная жестокость. По свидетельству В. Диаментовского,
он после снятия осады с Калуги объявил амнистию и выпустил
90 Пальчиков заявил о себе в Москве в начале июля 1606 г. уже после
свержения Лжедмитрия I. Он был задержан в Литве, где пробыл «во вся-
кой нуже и в утеснении на Больше и в Остроге год и 30 недель» («Сбор-
ник РИО», т. 137, стр. 198, 280—281).
91 «Восстание И. Болотникова», стр. 166.
92 «Сказания Массы и Геркмана о Смутном времени в России», СПб., 1874,
стр. 302.
140
из тюрьмы заключенных, виновных или подозревавшихся в каких-
либо враждебных действиях против осажденных 93.
Однако не следует преувеличивать степень «сознательности»
Болотникова и его возможностей изменить существующий строй.
Одержав победу и установив власть восставших на той или иной
территории, он (а позднее и другой руководитель восстания «ца-
ревич Петр») оказывался в трагическом положении, подобном
тому, о котором писал Ф. Энгельс94. То, что он должен был пред-
принять, исходя из своих антикрепостнических лозунгов и обеща-
ний, оказывалось по условиям времени неосуществимым, а то,
что он мог делать, шло на пользу не столько крестьянам и холо-
пам, сколько демократическим слоям посада тех городов, через
которые он проходил, и в какой-то мере даже мелким украинным
дворянам, перешедшим на его сторону. Многие из горожан поки-
дали тягло и становились в разряд «государевых служилых лю-
дей по прибору». Крестьяне и холопы вливались в его войско,
становились вольными казаками, т. е. по существу теми же «го-
сударевыми служилыми людьми по прибору». Наряду с этим за-
боты о войске заставляли Болотникова часть земель, конфиско-
ванных у помещиков, продолжавших служить В. Шуйскому, раз-
давать своим сторонникам, в том числе и примкнувшим к нему
мелким дворянам юго-западных уездов, реставрируя ненавистные
феодальные порядки лишь в несколько смягченном виде. Правда,
эта политика объяснялась сложным социальным составом участ-
ников восстания, среди которых были мелкие помещики.
Сохранились известия о «владении» поместьями и вотчинами,
захваченными восставшими. В 1607 г. селом Вейна Иосифо-Воло-
коламского монастыря в Козельском уезде, расположенном в поло-
се наступления Болотникова, «завладели казаки»95. В челобитье
1633 г. помещиков четырех братьев Татищевых говорится
о том, что один из них, Степан, потерял свое поместье в Серпей-
ском уезде «с тех мест и по ся места, как царь Василей Ива-
нович сел на царство, а владели русские воры и литовские
люди» 96. Слова челобитья, что помещик перестал владеть своим
поместьем «с воцарения Василия Шуйского», ведут нас к восста-
нию Болотникова как времени, когда его поместьем завладели вос-
ставшие («русские воры»).
Но в какой форме они владели его поместьем? Мценский по-
мещик И. С. Кулешин, бежавший в начале восстания Болотни-
кова в Москву, сообщил в своем челобитье, что брошенным им
93 «Восстание И. Болотникова», стр. 173.
94 См. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 7, стр. 423.
95 А. А. Зимин. К истории восстания Болотникова.— «Исторические записки»,
т. 24, стр. 364. Позднее этим селом, согласно челобитью монастырских
властей 1614 г., «завладел насильством» боярин князь Г. П. Шаховской,
участник восстания Болотникова («Акты феодального землевладения и хо-
зяйства», ч. II (подг. к печати А. А. Зимина). М., 1956, стр. 484).
96 В. И. Корецкий. Новые документы..., стр. 82.
141
поместьем, ранее принадлежавшим Данилу Старухину, в его от-
сутствие «владел Иван Елизаров сын Старухин без дачи» 9Г (че-
лобитчик имел в виду отсутствие правительственного московского
пожалования). Но из челобитья брянского помещика Ф. П. Ро-
говцева можно заключить, что были и «воровские дачи». Он про-
сил не брать пошлин с отказной грамоты на старое его поместье,
которым владели Порфирей Глебов и Павел Тютчев «по воровской
даче» 97 98 99 100. Однако в последнем случае затруднительно определить,
относится ли пожалование ко времени восстания Болотникова или
принадлежит Лжедмитрию II.
Между тем челобитье мценян Д. Д. и С. Д. Сухотиных, ча-
стично приводившееся выше, содержит исключительно ценные дан-
ные, проливающие свет на судьбу земель, захваченных восстав-
шими. После рассказа о гибели своего отца и грабеже движимого
имущества они остановились и на судьбе отцовского поместья:
«А поместейцо, твое царское жалованье, у вора у Петрушки было
в раздачи... А те, государь, воровские помещики твое царское
жалованье, поместейцо, отца нашего выслугу, разграбили без ос-
татка; а досталь, государь, разорил вор Ивашко Заруцкой, как
стоял на Черни, а то, государь, наше поместейцо от Черни вер-
99
сты з две» .
Итак, из челобитья Сухотиных совершенно определенно сле-
дует, что «царевич Петр» вновь раздавал поместья казненных
помещиков своим сторонникам. Перешедшим же на его сторону
помещикам «царевич Петр» оставлял их старые поместья. Туль-
ский помещик Ст. Ушаков, поместье которого было разорено
С. Кохановским «без остатку», получил от В. Шуйского возме-
щение «в Коширском уезде под Михайловым городом» из земель
Л. Фустова, бывшего от «царевича Петра» воеводой на Михай-
лове. Однако Ушакову, как видно из его челобитья, поданного в
апреле 1607 г., не удалось вступить во владение этим поместьем,
«а владел им вор, старой помещик Левонтей Фустов» 10°. Так
появлялись «воровские помещики», которых в дальнейшем с тру-
дом приходилось выкорчевывать правительству Михаила Федоро-
вича. Однако приведенные выше материалы о «владении» неко-
торыми участниками восстания поместьями казненных или бежав-
ших в начале восстания помещиков показывают, что такая прак-
тика не была нововведением «царевича», а применялась уже
Болотниковым во время похода на Москву. В столбцах Помест-
ного приказа удалось обнаружить любопытное дело об одном из
таких «воровских поместий», принадлежавшем орловскому поме-
щику П. Любученинову, который сражался на стороне восстав-
97 Л. М. Сухотин. Первые месяцы царствования Михаила Федоровича, стр.
189.
98 Там же, стр. 133.
99 Там же, стр. 112—113.
100 А. М. Гневушев. Акты времени правления царя Василия Шуйского. М-,
1915, стр. 257,
142
ших и был убит в битве на р. Вороньей в июне 1607 г. После
его гибели поместье перешло к другим орловским помещикам,
Некрасовым, и было отобрано у них судебным решением только
в 1628 г. 101
Во всех приведенных случаях поместья из рук служилых лю-
дей, сторонников Шуйского, переходили в руки служилых людей,
примкнувших к восстанию. Но есть основания думать, что помест-
ная перетасовка во время восстания Болотникова не ограничива-
лась кругом служилых людей, а захватывала и некоторых кре-
стьян и холопов. В грамоте патриарха Гермогена (ранее 29 ноября
1606 г.) сообщается, что восставшие, стоя под столицей, «пишут
к Москве проклятые свои листы, и велят боярским холопем по-
бивати своих бояр, и жены их и вотчины и поместья им сулят
(курсив наш.— В. Л.)...» 102 В этих призывах Болотникова, надо
думать, отразилась практика, применявшаяся уже во время похода
на Москву. На такую же мысль наводят и поместные раздачи
Лжедмитрия II, который в начале своего вторжения в Россию
в обстановке вновь вспыхнувшего на Северщине крестьянского
восстания в какой-то мере придерживался традиций восстания
Болотникова, суля крестьянам волю и раздавая им поместья бе-
жавших в Москву помещиков. Есть данные о получении крестья-
нами по дачам Лжедмитрия II в Рыльском уезде поместий из
земель своих прежних помещиков. Причем в одном случае поме-
стье умершего крестьянина — «воровского помещика» получил его
сын 103. Один перемышльский помещик, фамилия которого в доку-
менте оказалась утраченной, в марте 1613 г. бил челом царю Ми-
хаилу Федоровичу о том, что его поместье в Перемышльском
уезде «было за беглым моим холопом за Куземкою». Сообщив,
что поместные его земли находятся в Перемышле, Кромах и Кли-
не, он обращал внимание власти на свое плачевное положение:
«И кромским... и перемышским владеют черкасы и воровские мос-
ковские люди, а клинское... от литовских людей разорено» 104. Ука-
зание на то, что его кромским и перемышльским поместьями вла-
деют «черкасы и воровские московские люди», из которых назван
по имени беглый помещичий холоп, ведет нас скорее всего к ис-
помещениям Лжедмитрия II. Но не исключено, что в данном
случае мы имеем дело с испомещениями еще Болотникова, ибо
район Кром и Перемышля входил в сферу действий армии пов-
станцев, двигавшейся на Москву, тогда как второй самозванец
двигался западнее, обеспечивая себе коммуникации с Польшей.
По-видимому, такая передача предполагала раздробление относи-
тельно крупных дворянских поместий и вела к тому, что эти но-
вые владельцы оказывались на положении «государевых служилых
101 ЦГАДА, ф. 1209, города Орел и Волхов, стб. 32107, ч. I, л. 165; ч. II, л. 2.
102 ААЭ, т. II, № 57.
103 ЦГАДА, ф. 1209, г. Рыльск, стб. 30391, лл. 12, 22, 91.
104 Л. М. Сухотин, Первые месяцы царствования Михаила Федоровича, стр.
143
людей», земли которых обрабатывались в основном своим, а не
крепостным трудом. В суждениях по этому вопросу приходится
в значительной мере довольствоваться предположениями. Конкрет-
ные случаи поместных раздач крестьянам и холопам во время
восстания Болотникова еще предстоит разыскать.
Для характеристики деятельности Болотникова в отношении
посадского населения на пути к Москве огромное значение имеет
комплекс материалов по Калуге, ставших известными совсем не-
давно. Наступая на Калугу после победы под Кромами, Болот-
ников обнаружил, что она занята войсками князя И. И. Шуй-
ского, брата царя, посланными навстречу ему из столицы. Тогда
Болотников вступил, согласно данным разрядных книг, в перего-
воры с калужскими посадскими людьми105. Те перешли на его
сторону. Царское войско вынуждено было спешно покинуть город
и дать сражение 23 сентября 1606 г. в невыгодных для себя ус-
ловиях у Усть-Угры 106.
Вступая в переговоры с калужанами, Болотников должен был
объявить им свои цели. На каких условиях открыли калужане
ему ворота, в источниках прямо не говорится, но сохранились
косвенные свидетельства, позволяющие судить об этом. Москов-
ский торговый человек Т. Кляпиков в поданном в 1614 г. на
имя царя Михаила Федоровича челобитье обвинял калужских тор-
говых людей Богдана Петрова сына Шеплина и Григория Ми-
хайлова сына Тишкова в присвоении его имущества во время
восстания Болотникова: «В своем животе в соли в тысячи во
штистах пудах, что они взяли моей соли в Калуге воровством,
за свою воровскую службу при Ивашке Болотникове» 107. Оче-
видно, Б. П. Шеплин и Г. М. Тишков были среди принявших
сторону Болотникова калужан, верно ему служивших и обеспе-
чивших переход города в его руки. И он их щедро вознаградил,
отдав большое количество соли московского торгового человека.
Скорее всего так же было поступлено и с запасами хлеба и дру-
гих товаров московских купцов (Калуга издавна славилась как
центр торговли хлебом и солью108.)
Кто же были эти калужане, верно служившие Болотникову,
имена которых названы в челобитье? Богдан Петров сын Шеплин,
согласно сборным книгам 1613 г. М. Ф. Глебова, принадлежал
к числу лучших посадских людей Калуги. Он дал взаймы прави-
тельству Михаила Федоровича 50 руб. 109, но дал скрепя серд-
це, ибо другие лучшие люди платили по 100 руб. 110 Возможно
105 С. А. Белокуров. Указ, соч., стр. 9.
106 И. И. Смирнов. Указ, соч., стр. 192.
107 ЦГАДА, ф. 396 (Московская Оружейная палата), стб. 37867, л. 1.
108 М. Н. Тихомиров. Россия в XVI столетии. М., 1962, стр. 377—378.
109 В. И. Корецкий. Новый документ по истории русского города времени
Крестьянской войны и польско-шведской интервенции.— «Археографиче-
ский ежегодник за 1964 г.». М., 1965, стр. 322.
110 Там же.
144
и другое объяснение половинного взноса Б. П. Шеплина — он
был среди лучших людей человеком новым, вошедшим в их среду
недавно. Не способствовало ли «пожалование» Болотникова на-
ряду с другими факторами возвышению Б. П. Шеплина? Г. М. Ти-
шков в сборных книгах 1613 г. не значится; из этого можно
заключить, что некоторые из посадских людей, бывших болот-
никовцев, вообще уклонились от участия в займе. По свое-
му имущественному положению он, по-видимому, был близок
Б. П. Шеплину.
Перед нами раздел имущества, но раздел своеобразный. Кон-
фискованное имущество московского торгового человека делится
Болотниковым между двумя торговыми людьми. Значит, какая-то
часть захваченного имущества не шла в общий дележ по казачь-
ему образцу, а находилась в распоряжении Болотникова как вождя
повстанцев. Из другого челобитья узнаем о захвате имущества
московского стрелецкого головы Пимена Гурьева, участника осен-
него похода 1606 г. князя И. И. Шуйского, калужским посадским
человеком Артемом Коротыгой (Коротаем) ш.
Таким образом, Болотников, наступая на Калугу, умело ис-
пользовал противоречия между московским купечеством и мест-
ными торговыми людьми. При этом он ориентировался на все
посадское население города, включая и торговых людей с высо-
ким достатком, противопоставляя их пришлым московским купцам,
существенно затрагивавшим их интересы. Сквозь пальцы смотрел
он и на захват калужскими посадскими людьми имущества мос-
ковских дворян, участников похода князя И. И. Шуйского.
В дальнейшем, проведя своеобразную «военную реформу», от-
писав от посада в пушкари часть «молотчих» и «середних» по-
садских людей числом в 66 человек во главе с Иваном Фоми-
ным 111 112, Болотников ясно показал свое намерение опираться глав-
ным образом на городские демократические слои. Сведения об
этой «военной реформе» и ее последствиях сохранились в сбор-
ных книгах 1613 г. М. Глебова и некоторых других документах,
связанных со сбором налогов с Калуги в первые годы царство-
вания Михаила Федоровича.
Распоряжение Болотникова об отписке посадских людей в пу-
шкари диктовалось военной необходимостью, однако имеющееся в
другом месте сборных книг указание на то, что посадские люди
«отписались» в пушкари 113, наводит на мысль о проявлении ка-
кой-то инициативы и с их стороны. С момента «отписки» они
освобождались от тягла и должны были нести военную службу,
становились «государевыми служилыми людьми по прибору». При-
влекает внимание сообщение сборных книг о том, что дворы пу-
111 ЦГАДА, ф. 396, стб. 37915, л. 1.
112 В. И. Корецкий. Новый документ по истории русского города... стр. 326—
327.
113 Там же, стр. 329.
145
шкарей были «на посаде в черных сотнех (курсив наш.— В. К.)
с посадскими людьми вместе» ш. Если бы мы имели дело с про-
стым административным актом со стороны Болотникова, то пуш-
кари были бы отписаны компактной массой из одной какой-ни-
будь сотни. По-видимому, перевод в пушкари производился на
основании добровольной вербовки из всего посадского населения
Калуги, из всех сотен. О том, что положение пушкарей в какой-
то мере устраивало отписавшихся посадских людей, говорят сле-
дующие факты. Во-первых, Болотников, позднее отступив из-под
Москвы, был «радушно» 114 115 принят в Калуге, выдержал в этом
городе тяжелую осаду и одержал у его стен блестящую победу.
Ясно, что без поддержки и активного участия в обороне города
посадского населения и прежде всего пушкарей ему не удалось
бы разгромить царских воевод. Во-вторых, попытки правитель-
ства Михаила Федоровича перевести пушкарей-болотниковцев сно-
ва в тягло встретили с их стороны упорное сопротивление. Лишь
внеся раскол в среду калужских посадских людей и применив к
непокорным крутые меры, правительству в 1615 г. удалось на-
стоять на своем 116.
О том, каких широких размеров достиг переход посадских
тяглецов во время Крестьянской войны в пушкари, стрельцы и
другие категории «государевых служилых людей по прибору», мож-
но судить по обнаруженной нами росписи различных доходов и
кабацких денег ряда южных и западных пограничных городов
1613/14 г. В некоторых из них к тому времени вообще не оста-
лось черных тяглых посадских людей. Михайловский воевода Бог-
дан Заболоцкий сообщал в Москву, что «на Михайлове никаких
тяглых людей нет — все служивые люди, а которые были черные
люди до разорения 200 человек, и те в межьусобье разошлися
по слободам в стрельцы и в казаки (курсив мой.— В. К.)
А чернослободцев на Михайлове нет ни одного человека, а иные
побиты» 117. Согласно отписке пронского воеводы Юрия Верде-
ревского, «в Пронску посадцких тяглых людей нет — все стрель-
цы и казаки и пушкари и затинщики, взяти денежных доходов
не на ком» 118. Не лучше обстояло дело в Донкове и Ряжске.
Из первого воевода Борис Есипов писал, что «тяглых людей,
опричь стрельцов и казаков, и в уезде сел и деревень нет, выз-
жены и выеваны»; ряжский же воевода Иван Биркин указывал
в своей отписке, что «в Рязском города и острогу и посаду и
посадских черных людей нет, опричь казаков» 119. Таким образом*
114 В. И. Корецкий. Новый документ по истории русского города..., стр. 327.
115 К. Буссов. Указ, соч., стр. 140.
116 ЦГАДА, ф. 396, стб. 38011, лл. 2—4.
117 Там же, стб. 37921, л. 15.
118 Там же, л. 16.
119 Там же, лл. 18—19.
146
Болотников, отдавая распоряжение о переводе части «молотчих»
и «середних» посадских людей в Калуге в пушкари, учитывал
как заинтересованность этой группы калужан в освобождении от
тягла, так и общую тенденцию к переходу в «государевы слу-
жилые люди по прибору» и в казаки, проявившуюся на всей
территории, охваченной восстанием.
Приведенные выше материалы о расправах Болотникова с по-
мещиками и о его распоряжениях в Калуге свидетельствуют о
том, что он осуществлял верховную власть на территории, заня-
той его войсками, без оглядки на Путивль. Болотников истреб-
лял дворян в сражениях и на местах, проводил в жизнь требо-
вания широких народных масс, стремился в конечном счете опе-
реться на демократические слои посада, холопов и крестьян.
В процессе этих решительных действий и происходило формиро-
вание социальной программы восстания, а сам он вырастал в
народного вождя.
Степан Разин—
предводитель Крестьянской войны
А. Н. Сахаров
Советские историки проделали значительную работу по изучению
событий Крестьянской войны 1667—1671 гг. и выяснению роли
в них Степана Разина, но еще предстоит много сделать для вос-
создания облика героического вождя во всей его полноте, драма-
тизме, во всех социально-исторических и социально-психологиче-
ских связях. Среди трудов, посвященных истории Крестьянской
войны 1667—1671 гг. под предводительством С. Разина, самому
предводителю восстания за последние годы уделяется не столь уж
много строк *. Объясняется это, на наш взгляд, двумя основными
причинами: во-первых, весьма скудными сведениями, относящими-
ся непосредственно к жизни и деятельности С. Разина; во-вто-
рых, тенденциозным характером этих сведений, вышедших из
враждебного восставшим лагеря. Действительно, в известиях о
С. Разине, оставленных иностранными очевидцами восстания
Я. Стрейсом, Л. Фабрициусом, анонимным английским автором,
а также в официальных правительственных документах, расспрос-
ных речах захваченных в плен участников движения, перебеж-
чиков содержится наряду с отдельными высокими оценками дей-
ствий С. Разина немало характеристик отрицательных, не укра-
шающих его. И долг исследователей, учитывая все эти «плюсы»
и «минусы», подойти к оценке деятельности С. Разина истори-
чески, с классовых позиций. Примером в этом может служить
известный конспект К. Маркса книги Н. И. Костомарова, где
К. Маркс использовал во всем объеме сумму фактов как поло-
жительного, так и отрицательного свойства относительно С. Ра-
зина, приводимых Н. И. Костомаровым 1 2.
Необходимо раскрыть многообразие личности С. Разина, пока-
зать причины его небывалого влияния на десятки тысяч людей,
вскрыть истоки той прочной памяти, которую он оставил в сердце
народа. Наконец, надо объяснить, почему именно С. Разин, на-
чинавший свою деятельность как удачливый казацкий атаман,
встал в дальнейшем во главе восставших крестьян, дал свое имя
1 См., например, И, В, Степанов. Крестьянская война в России в 1670—
1671 гг., т. I. Восстание Степана Разина. Л., 1966.
2 К- Маркс. Степан Разин.— «Молодая гвардия», 1926, № 1.
148
одной из самых мощных крестьянских воин в истории чело-
вечества. Правда, за последнее время историки сделали первые
шаги в сторону более углубленного анализа жизни и деятельно-
сти С. Разина. В этой связи хотелось бы упомянуть интересный
биографический очерк о С. Разине В. И. Буганова3. «Он был
подлинным народным вождем,— пишет Буганов,— поразившим во-
ображение современников и потомков силой характера, широтой и
удалью натуры, своеобразной и противоречивой»4. К сожалению,
автор не до конца раскрыл характер этой противоречивости, уда-
ли и широты. Между тем известная «щепетильность» в обращении
к материалам, характеризующим С. Разина, на наш взгляд, не
вполне оправданна. И это становится особенно очевидным, если
мы обратимся к работам основоположников марксизма-ленинизма,
которые являются прекрасной методологической основой для из-
учения деятельности выдающихся исторических личностей, борцов
за народное дело, в том числе в феодальный период русской
истории. Мы имеем в виду работы К. Маркса, Ф. Энгельса,
В. И. Ленина, в которых ставятся проблемы роли личности в истории.
В этой связи нам хотелось бы напомнить те характеристики,
которые дал вождю Крестьянской войны в Германии Томасу Мюн-
церу Ф. Энгельс в своей работе «Крестьянская война в Герма-
нии». Весь смысл характеристик Ф. Энгельса заключается не в
том, чтобы дать общую схему жизни Т. Мюнцера, а в том,
чтобы показать эволюцию его взглядов и поступков в условиях
германской действительности первой четверти XVI в., в тесном
единстве социальных устремлений, религиозных воззрений, нако-
нец, психологии тех масс, во главе которых Т. Мюнцер высту-
пил против феодально-крепостнических порядков. Ф. Энгельс
подчеркивает, что даже в условиях глубоких классовых антаго-
низмов, которые существовали в Германии между обездоленным,
эксплуатируемым крестьянством, бесправным городским плебсом
и феодалами, несмотря на озлобление крестьян страшным гне-
том, их трудно было поднять на восстание. «Их разобщенность
чрезвычайно затрудняла достижение какого-либо общего согла-
шения. Действовала долгая, переходившая от поколения к поко-
лению привычка к подчинению; во многих местностях крестьяне
отвыкли от употребления оружия; жестокость эксплуатации то
усиливалась, то ослабевала в зависимости от личности господи-
на — все это помогало удерживать крестьян в повиновении» 5.
Поднять крестьян на восстание могли лишь такие идеи, такие
действия, которые вполне соответствовали уровню сознания кре-
стьянства, и популярность среди крестьянства могли приобрести
лишь те люди, которые вполне выражали чаяния именно этого
привыкшего к подчинению, забитого, отвыкшего от оружия, но
3 В. И. Буганов. Степан Тимофеевич Разин.— «История СССР», 1971, № 2.
4 Там же, стр. 65.
5 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 7, стр. 357.
149
глубоко обозленного своим тяжелым положением крестьянства.
Таким человеком стал Т. Мюнцер.
Ф. Энгельс рисует Т. Мюнцера в 1522 г., за несколько лет
до Крестьянской войны: его увлекали сочинения средневековых
мистиков, он был тесно связан с хилиастическими сектами, в те-
чение долгих месяцев Т. Мюнцер выступает перед паствой преж-
де всего как теолог и лишь позднее становится «политическим
агитатором». Характеризуя взгляды Т. Мюнцера периода разгара
Крестьянской войны, Ф. Энгельс также говорит о его религиоз-
ной философии, «приближающейся к атеизму», и его политиче-
ской программе, «близкой к коммунизму» 6 7. И вот мистик и сек-
тант, теолог и религиозный философ превращается в «пророка
революции», увлекающего за собой огромные массы крестьянст-
ва 1. Перед нами появляется живой человеческий образ, предстает
кипучая диалектика жизни, которая одна может ответить на во-
прос, почему человек с такими «отрицательными» чертами, как
увлечение мистикой, учением анабаптистов, до конца своих дней
использовавший в своей революционной агитации религиозную
фразеологию, сумел стать бескомпромиссным крестьянским вожа-
ком, с которым люди перешагнули веками устоявшиеся привычки
подчинения, разбили рамки традиционных представлений о жизни,
шли на смерть. Нам представляется, что Т. Мюнцер, каким его
рисует Ф. Энгельс, потому и смог повести за собой крестьян,
что наряду со страстной революционностью, освободительным со-
держанием его проповедей он обладал рядом тех черт, которые
мы сегодня, с высоты середины XX в., характеризуем как «непо-
следовательность», «ограниченность» и т. д. и которые, видимо, в со-
четании с действительно революционным зерном его действий обеспе-
чили Т. Мюнцеру колоссальную популярность, огромную динамиче-
скую силу. Отнимите у Т. Мюнцера его «ошибки» и «заблуждения»,
его «слабости» и «ограниченность», его религиозную фразеологию
и утопизм — и не будет цельной фигуры самого Т. Мюнцера как
вождя Крестьянской войны в Германии.
В полемике с Михайловским, а позднее со Струве В. И. Ленин
неоднократно возвращался к вопросу о роли личности в истории
и подчеркивал, что «действительный вопрос, возникающий при
оценке общественной деятельности личности, состоит в том, при
каких условиях этой деятельности обеспечен успех? в чем состоят
гарантии того, что деятельность эта не останется одиночным актом,
тонущим в море актов противоположных?»8; главное, писал
В. И. Ленин, выявить, «какой социальной обстановкой и как именно
обусловливаются... действия» той или иной исторической
личности 9.
6 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 7, стр. 371.
7 Там же, стр. 424.
8 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 1, стр. 159.
9 Там же, стр. 430,
150
Что касается оценки деятельности такого исторического лица,
как С. Разин, то в нашей литературе очень хорошо прослежи-
ваются те социальные условия, которые «обеспечили успех» дей-
ствиям вождя Крестьянской войны. Все исследования о Крестьян-
ской войне 1667—1671 гг. содержат солидный материал, касаю-
щийся социально-экономического развития России во второй по-
ловине XVII в., вопросов усиления закрепощения русского кре-
стьянства, действия страшных для крестьянства статей Уложения
1649 г., усилившегося бегства крестьян, организации их всерос-
сийского сыска. Обстоятельно изучаются и вопросы о положении
на Дону в 50—60-е годы XVII в., вызревания в области Вели-
кого войска Донского мощной, постоянно количественно расту-
щей социальной силы — голутвенного казачества, способного под-
держать любое антиправительственное, антикрепостническое дей-
ствие. Работы В. И. Лебедева, А. Г. Манькова, И. В. Степанова,
В. И. Буганова, Е. В. Чистяковой 10 11 и других советских истори-
ков насыщены обстоятельным анализом социально-экономической
и политической обстановки в России кануна и периода второй
Крестьянской войны.
Однако в понятия «социальные условия», «социальная обста-
новка» входит не только анализ проблем социально-экономиче-
ских и политических, но и изучение различного рода социально-
психологических связей, традиций, привычек казачества, кресть-
янства, уклада их жизни. Именно об этом говорил Ф. Энгельс,
характеризуя и огромный революционный потенциал средневеко-
вого крестьянства и его темноту, забитость, привычку к повино-
вению.
В. И. Ленин, анализируя социально-экономическое развитие
русского крестьянства в XIX — начале XX в., также уделял этой
стороне вопроса большое внимание. «Самодержавие держалось,—
отмечал В. И. Ленин,— вековым угнетением трудящегося народа,
темнотой, забитостью его, застоем экономической и всякой дру-
гой культуры» 1!. Неоднократно говорил В. И. Ленин о «нераз-
витости и темноте» крестьянских масс России 12. Потому целесооб-
разно было бы вести исследование личности С. Разина как вождя
Крестьянской войны с учетом всех указанных выше аспектов,
а также той эволюции его деятельности, взглядов, настроений, ко-
торая определялась всем комплексом общественных условий вто-
рой половины XVII в.
10 В. И. Лебедев. Крестьянская война под руководством Степана Разина. М.,
1964; А. Г. Маньков. Крестьянская война 1667—1671 гг.— «Крестьян-
ские войны в России XVII—XVIII вв.», М.— Л., 1966; И. В. Степанов.
Крестьянская война в России 1670—1671 гг., т. I; т. II. Начальный период
Крестьянской войны. Л., 1972; В. И. Буганов. Указ, соч.; В. И. Буганов,
Е. В. Чистякова. О некоторых вопросах истории второй Крестьянской вой-
ны в России.— «Вопросы истории», 1968, № 7.
11 В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 11, стр. 180—181.
12 В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 4, стр. 229.
757
*
Степан Тимофеевич Разин не сразу сложился как предводи-
тель Крестьянской войны в России. Первые шаги его деятель-
ности мало чем отличаются от деятельности большинства видных
донских казаков того времени.
Нет ничего необычного в первых известных о нем упомина-
ниях, рассказывающих о разинских «богомольях», посещении Мо-
сквы в составе казацкой станицы, включении С. Разина в число
членов казацкого посольства к калмыцким тайшам. Семейные свя-
зи во многом помогли С. Разину рано выдвинуться в казацкой
среде. Отец Степана Тимофей Разя, видимо, был близок к казац-
кой верхушке. В пользу этого может, в частности, служить факт
его кумовства с Корнилой Яковлевым, будущим атаманом Войска
Донского, сменившим престарелого Наума Васильева. В. А. Про-
хоров недавно оспорил мнение о том, что С. Разин был потом-
ственным домовитым казаком, и указал на родственные связи
С. Разина по отцу в Воронеже: там в 60-х — начале 70-х годов
жил дядя С. Разина Никифор Черток13"14, а также мать Н. Чертка
(бабушка С. Разина Анна) и его жена. Если согласиться с этим
тезисом, то придется признать, что корни Разиных на Дону были
не столь уж глубоки и что сам Тимофей если и вошел в состав
домовитой верхушки, то принадлежал к ней в первом поколении.
Во всяком случае отсутствие глубокой органической связи С. Ра-
зина с зажиточными слоями Дона во многом может объяснить его
пренебрежительное отношение к традициям домовитого казачества,
недоверчивую настороженность по отношению к нему как к вы-
скочке со стороны домовитой верхушки, что постоянно ощущается
в той позиции относительно С. Разина, которую занимают до-
мовитые во главе с Михаилом Самарениным и Корнилой Яковле-
вым. Наконец, отсутствие этой связи может чувствоваться уже
с 1663 г., т. е. с того момента, когда С. Разин упоминается
как атаман казацкого отряда, совершившего набег на крымские
улусы и разбившего татар под Молочными Водами. Именно в это
время проявляется определенный интерес С. Разина к людям
голутвенным, пришлым, новым, не связанным старыми законами
Дона. Конечно, все это биографические моменты, но не учитывать
их, видимо, нельзя.
К 30-м годам С. Разин уже успел побродить по Руси, дошел
со «станицей» Наума Васильева до Москвы, вел по поручению
Донского войска переговоры с калмыцкими тайшами, но все это
не выходило за рамки действий казака хотя и заметного, но иг-
рающего второстепенные роли. Впервые С. Разин самостоятельно
i3~14 g. д Прохоров. Никифор Черток — сподвижник Разина.— «Вопросы ис-
тории», 1968, № 6, стр. 212. Кстати, об этом же писал и В. И. Буганов: «Отен
Степана Тимофей Разя, вероятно, происходил из кругов воронежских жи-
телей...» (В. И. Буганов. Указ, соч., стр. 62).
152
проявил себя в 1663 г., когда ему было уже около 33 лет. Мы
имеем в виду его руководство походом отряда донских казаков
против крымских татар. Но что это был за поход? Круг разре^
шил С. Разину набрать «охочих» людей. Шли со Степаном
и 50 союзных калмыков15; практически основные силы Дон-
ского войска остались в стороне от этого разинского пред-
приятия.
Поход под Перекопу являлся типичным походом за «зипунами»
подрастающего головщика-атамана. Здесь было все, чем отлича-
лись эти походы: яростный и неожиданный удар, захват ясыря,
отгон скота, схватка с преследователями, военные уловки в чисто
казацком духе, а потом дуван и безоглядная трата добра и денег,
приобретенных в результате похода.
Если сопоставить все эти не столь многочисленные факты, то
можно прийти к выводу, что уже в 50—60-е годы формирование
С. Разина как личности шло под влиянием весьма различных
факторов. Несомненны личные связи его семьи и его самого с
домовитой верхушкой. Влияние этих связей С. Разин, на наш
взгляд, не изжил до конца своих дней. Даже в период острых
коллизий с донской старшиной — при подготовке волжско-кас-
пийского похода, а потом во время расправы над жильцом Ев-
докимовым и противоборства двух донских столиц — Черкасска и
Кагальника зимой и весной 1669/70 г. и, наконец, борьбы с Чер-
касском зимой и весной 1670/71 г.— С. Разин так и не пред-
принял решительного выступления против К. Яковлева и его при-
спешников. И дело, видимо, было не в известном равенстве сил
на отдельных этапах этой борьбы, а в самом строе отношений
С. Разина с домовитой верхушкой: С. Разин так и не вышел за
рамки понимания единства всего казачества, и его слова, обращен-
ные ранее Корниле Яковлеву: «Ты владей своим войском, а я
буду владеть своим»,— указывают на известный нейтралитет самого
С. Разина по отношению к крестному отцу и его товарищам.
Соответственную позицию занимал и войсковой атаман, открыто
не выступавший против своего крестника, а проводивший против
него либо тайные акции, либо посылавший (скорее для реабили-
тации перед Москвой) вдогонку за С. Разиным незначительные
отряды. И это не случайно: в представлении домовитого каза-
чества походы С. Разина были простым нарушением порядка
отношений, установившихся к 60-м годам между Доном и Москвой,
когда Москва начала строго регламентировать направления этих
походов, сообразуя их с собственными внешнеполитическими ак-
циями. Что касается самой цели первого похода С. Разина на
Волгу и далее на Яик и в Персию, то эти цели — добыча «зи-
пунов»,— конечно, не могли вызвать резкого противодействия вер-
хушки казачества, которая обычно активно участвовала в подго-
15 «Крестьянская война под предводительством Степана Разина» (далее —
«Крестьянская война»), т. I. М., 1954, стр. 30—31.
153
товке подобных предприятий и получала благодаря им известные
доходы.
Не могло вызвать осуждение со стороны домовитой верхушки
и самоуправство С. Разина на Волге, неподчинение царским вла-
стям, нападения на волжские караваны. Необходимо помнить, что
Донская земля не представляла в XVII в. столь лояльной и ор-
ганизованной силы, как это стало позднее. Дух казачьей вольно-
сти и непокорности, дух мятежников и беглецов еще витал над
донскими станицами, хотя социальная дифференциация в среде
казачества оказывала все более сильное влияние на поляризацию
социальных групп, взглядов, действий в Донской области. Но к
моменту восстания С. Разина эта дифференциация находилась еще
в процессе развития, а отсюда известное переплетение «старого»
и «нового», колебания, иллюзии, отсутствие четко выраженных
позиций со стороны как С. Разина, так и группы К. Яковлева.
Лишь позднее, когда действия С. Разина как предводителя
Крестьянской войны стали грозить устоям Российского государ-
ства, войсковой круг в Черкасске четко определил свое отноше-
ние к С. Разину и продемонстрировал это налетом на Кагальник
в декабре 1670 г. Ответом явилась открытая война С. Разина
с Черкасском, но и в эти дни, после разгрома Кагальника в
апреле 1671 г., С. Разин дал себя уговорить К. Яковлеву, тешил-
ся иллюзиями, что и Москва и Черкасск отпустят ему его грехи,
как это случилось уже после волжско-каспийского похода, что со-
чтут и события 1670—1671 гг. за один из обычных казацких по-
ходов.
В этой связи мы порой говорим о половинчатости решений
С. Разина в отношении К. Яковлева и войсковой верхушки, о его
просчетах, но забываем, что С. Разин был связан с этой вер-
хушкой, а сами домовитые казаки еще во многом несли в своей
психологии следы донской вольницы, мятежности, разбойных нале-
тов, и лишь дальнейшее углубление восстания, превращение его
в войну крестьянства против феодально-крепостнических порядков
привело к резкой поляризации социальных сил на Дону, но слу-
чилось это только к зиме 1670/71 г. Еще летом 1670 г. уже
после взятия С. Разиным Царицына и Астрахани Корнило Яков-
лев писал к нему с Дона, упрашивая вернуться и защитить Дон-
скую область от набегов калмыков («чтоб он, Стенька, ехал
к ним, казакам, на Дон, а им де на Дону жить стало от кал-
мыков тесно...» ) ,6. в связи с этим весьма неубедительно выгля-
дит положение о том, что «Разин допустил ряд серьезных про-
счетов. Так, отправившись на Волгу и считая Дон своей базой,
он оставил нетронутой большую часть домовитого казачества во
главе с атаманом К. Яковлевым — опору ненавистных Разину мо-
сковских бояр»16 17. Нет, это не был просчет. Это была органи-
16 «Крестьянская война», т. I, стр. 245.
17 В. И- Буганов. Указ, соч., стр. 67.
154
чески свойственная С. Разину линия поведения в отношении
к домовитому казачеству, которую он до конца так и не прео-
долел.
Одновременно С. Разин находился под сильным влиянием го-
лутвенных, пришлых, беглых людей. Во-первых, это было связано,
по-видимому, с тем, что домовитая верхушка никогда не считала
С. Разина своим, коренным, и смотрела на его семью как на
пришельцев, во-вторых,— и это отмечают все историки, занимав-
шиеся историей Крестьянской войны,— из своих путешествий в
Москву, в Астрахань С. Разин вынес четкое представление о
страданиях крестьянства и низов русского города, которые не мог-
ли оставить его равнодушным. И здесь необходимо сказать о не-
которых свойствах натуры С. Разина. Своевольный и свободолю-
бивый, гордый и упрямый, кровно связанный с народом, он не
мог мириться с фактами насилия по отношению к беззащитным,
униженным, бедным людям. Хорошо известно по источникам, от-
носящимся, правда, к более позднему времени, какую ярость у
него вызывали все случаи подобных насилий и как сам он, не
дожидаясь суда и расправы круга, мстил обидчикам простых лю-
дей. Вот это чувство свободы, вольности, полнейшей независи-
мости, которое было глубоко свойственно натуре С. Разина, не
могло не проявляться при виде российской действительности, не
могло не вызвать симпатии молодого казака ко всем, кто вставал
против несправедливостей русской жизни.
Интерес С. Разина к голутвенному казачеству возник рано
еще и потому, что домовитые оставались глухи к претензиям
молодого растущего атамана. Единственно, у кого он мог найти
опору и поддержку своим честолюбивым планам, была голутва,
и уже поход под Перекопу полностью подтвердил эти расчеты.
В условиях, когда старые атаманы Васильев, Самаренин, Яковлев
прочно контролировали основные военные силы Донского войска,
сообразуя их использование с общей политикой Дона, инициатору
новых военных предприятий приходилось решать следующую аль-
тернативу: либо вписываться в общую политику войска Донского,
определяемую старшиной, либо обращаться к свободным, не вой-
сковым элементам, каких в изобилии было на Дону в конце
50-х—60-х годах. Разин выбрал второй путь.
Немаловажное значение для формирования личности С. Ра-
зина имела расправа князя Ю. А. Долгорукова над старшим
сыном Тимофея Рази — Иваном. И здесь хотелось бы несколько
слов сказать об отношении С. Разина к своим близким. Известно,
как опекал С. Разин своего младшего брата Фрола, как пытался
выдвинуть его на первые роли, хотя Фрол был лишь бледной
тенью могучей натуры старшего брата. Привлек С. Разин в ряды
восстания и Никифора Чертка, своего дядю, который до послед-
них дней был рядом с ним. Опекал С. Разин своего пасынка
Афоню, который платил ему любовью и преданностью. Известно,
что спустя много лет после казни С. Разина, в 1690 г., Афоня
/55
еще грозил на Дону: «Все крови отца своего отолью сего лета» 18.
Готовя новый поход, С. Разин в декабре 1670 г. тайно вывез
из Черкасска в Кагальник свою семью, которая оставалась с ним
до кровавых апрельских дней 1671 г., когда С. Разин был схва-
чен, а все его сподвижники перебиты. Эти факты показывают,
что С. Разин далеко был не безразличен к своим близким. По-
этому можно с известной долей вероятия предположить, что казнь в
1665 г. старшего брата Ивана — руководителя казацкого отряда—
в связи с самовольным уходом казаков с позиций под Киевом
оказала на С. Разина неизгладимое впечатление, способствовала
тому, что все насилия и несправедливости российской действи-
тельности он воспринял и в дальнейшем во многом сквозь призму
своей личной трагедии. На расправу над братом как причину,
побудившую его к выступлению против существующих порядков,
С. Разин указал и во время допроса в застенках Земского при-
каза перед казнью в июне 1671 г. 19
К 1667 г. мы видим С. Разина уже значительно отошедшим
от домовитой верхушки. Он сблизился с голутвой, там нашел
товарищей своим планам очередного похода за «зипунами». Но
наряду с желанием выйти на широкую дорогу самостоятельного
атаманства, куда не пускала его казацкая старшина, закрыв ему
пути в Крым, наряду со всем комплексом казацких привычек,
традиций, обычаев С. Разин нес в себе огромной силы заряд
ненависти к российским порядкам, к воеводской власти, боли за
униженных, поротых крестьян, холопов, посадских, ярыжных, оби-
ды за отверженную голутву. В ту пору ему было около 37 лет.
В 1667 г. С. Разин собирает вокруг себя значительный отряд
голутвенного казачества и предпринимает самостоятельный, не
санкционированный войсковым кругом поход на Волгу.
Волжско-каспийский поход стал объективно началом могучей
Крестьянской войны, однако внешние его формы мало чем отлича-
лись от прежних удалых предприятий донских молодцов, да и сам
атаман в эти дни не думал о широком противоборстве со всем
существующим строем российской жизни.
Он выступает в 1667—1669 гг. как типичный удачливый «го-
ловщик». Это выявляется и в основном содержании похода — до-
быча «зипунов», «ясыря» в персидских областях, в Туркмении;
и в методах ведения боевых действий — засады на буграх, неожи-
данные налеты; и в отсутствии ясной цели движения отряда — ка-
заки «шарпали» там, где это было удобно, обходя хорошо укреп-
ленные персидские города; и в методах раздела добычи, исполь-
зования ее — дуван, продажа и обмен захваченного; и в типично
казацком разбойном поведении разинского отряда — неожиданные
коварные действия, жестокие расправы с теми, кто противился
18 «Крестьянская война», т. Ill [М.], 1962, стр. 389.
19 Я. Я. Стрейс. Три путешествия. М., 1935, стр. 198; см. также: «Записки
иностранцев о восстании Степана Разина». Л., 1968, стр. 114.
156
им, наивное, почти детское наслаждение своей силой и властью,
частые пьяные срывы вроде попойки и драки в Реште, которая
окончилась сокрушительным разгромом разинского отряда и ране-
нием самого атамана 20.
В то же время — и на это совершенно справедливо обратили
внимание В. И. Буганов и Е. В. Чистякова 21— уже в эти месяцы
действия С. Разина выходят далеко за рамки традиционных воен-
но-грабительских предприятий казаков. Освобождение колодников
захваченного на Волге каравана, неистовая расправа над дворя-
нами, приказчиками, стрелецкими начальниками22, ночная атака
Царицына и угрозы в адрес воеводы А. Унковского, расправа
с воеводой С. Беклемешевым в устье Волги, разгром царских от-
рядов Г. Аксентьева и И. Ружинского, захват Яицкого городка и
казнь стрелецкого головы И. Яцына, освобождение русских плен-
ников в персидских областях, поддержка разинского отряда «го-
лыми» людьми на побережье Каспия — все это не укладывалось в
рамки традиционных разбойных казацких предприятий, хотя все
они несли в себе элементы антиправительственных действий (осо-
бенно если направлялись на Волгу, в районы Северного Кавказа).
Совершенно нетрадиционными для разбойного похода явились
поведение С. Разина в Астрахани, общение с астраханскими низа-
ми, его действия на обратном пути в Донскую область: захват на
несколько дней Царицына, расправа с А. Унковским. Наконец, не
укладывалось в привычные рамки и сохранение С. Разиным своего
отряда, ориентирование его на будущий поход и практическое за-
рождение постоянного голутвенного войска и второго на Дону
войскового круга.
Таким образом, в этот период С. Разин предстает перед со-
временниками не только как традиционный казацкий атаман, но и
как человек, не побоявшийся бросить дерзкий вызов властям, за-
щитник обиженных и угнетенных, предводитель, стремящийся со-
хранить за собой постоянную военную силу и расколовший по су-
ществу Дон на два враждебных лагеря.
Популярность и авторитет С. Разина растут с каждым днем.
И в основе этой популярности и авторитета лежит, на наш взгляд,
совмещение в его лице двух основных черт — удачливого казац-
кого атамана и четко проступающие черты защитника простого
люда. Голутвенному казачеству, низам посада должны были импо-
нировать его смелость, удаль и находчивость, его победы, захват
колоссальной добычи. Вспомним, с каким воодушевлением прини-
мали астраханские низы грязных, опухших от голода и болезней,
но в пух и прах разодетых казаков, как восторженно они глядели
на паруса разинских стругов, шитые из дорогих персидских тканей.
20 Сведения об этом мы находим и у Я. Я. Стрейса (указ, соч., стр. 201). и в
русских источниках («Крестьянская война», т. I, стр. 123, 142).
21 В. И. Буганов, Е. В. Чистякова. Указ, соч., стр. 39—41.
22 «Крестьянская война», т. I, стр. 86.
/57
В представлении забитых, темных, задавленных людей появление
им подобных в ореоле победителей, добытчиков, богачей было рав-
носильно чудесам. Да и сам С. Разин казался им кудесником.
Но главное, что потрясало воображение народных масс при изве-
стиях о первом разинском походе, это факты расправы С. Разина
с представителями властей, разгрома правительственных войск.
И даже тогда, когда мятежник и «ослушник» С. Разин был при-
веден флотилией князя С. Львова в Астрахань с Четырех Буг-
ров, царь был вынужден простить казацкого атамана, а астрахан-
ский воевода князь И. Прозоровский устроил ему прием в своих
покоях. И, конечно, народ не мог быть шокирован ни жестокостью
и вычурностью расправ С. Разина на Волге и Яике, ни манерой
жизни и поведения казаков, все это было в духе времени, все это
было естественно для казаков, для крестьян, низов посада и отнюдь
нисколько не противоречило социальному характеру действий ра-
зинского отряда и самого атамана в период волжско-каспийского
похода.
Второй поход С. Разина на Волгу в 1670—1671 гг., вылив-
шийся в Крестьянскую войну, как бы подчеркнул, заострил соци-
альный характер действия разинцев и самого С. Разина, про-
явившийся в 1667—1669 гг. Однако это вовсе не означает, что в
действиях С. Разина полностью были ликвидированы черты казац-
кого атамана. Но главным, определяющим в его деятельности ста-
ли антикрепостнические, антиправительственные действия, что и
сделало его предводителем многотысячных масс российского кре-
стьянства.
Это проявилось в качественно новых чертах движения летом
и осенью 1670 г. В эти месяцы С. Разин провозгласил всем
волю, звал к свободе всех «опальных» и «кабальных», призывал
выводить мирских «кровопивцев»23. В освобожденных районах
вводился казацкий круг, повстанцы уничтожали представителей
власти — воевод, приказных, стрелецких начальников, организовы-
вали захват и раздел их имущества. Многое в этой практике шло
от старых казацких традиций, но массы, особенно крестьянство,
ставшее в 1670—1671 гг. главной движущей силой восстания, вно-
сили в эти традиции свое содержание: так, старый казацкий Kpyi
становился основой новой народной мятежной власти, старый ис-
пытанный способ раздела «зипунов» — дуван стал основой экспро-
приации господствующей верхушки и, что особенно важно, раздела
помещичьего имущества. Все то, что ранее, даже с точки зрения
московских властей, считалось обычной нормой казацкой жизни,
наполнилось вдруг мятежным антикрепостническим содержанием.
И величие С. Разина как предводителя Крестьянской войны вовсе
не в том, что он нашел, как это иногда пытаются доказать, ка-
кие-то новые способы переустройства общества, а в том, что исполь-
зовал казацкую общественную структуру в борьбе с феодально-
23 «Крестьянская война», т. II, ч. 1. М., 1957, стр. 65.
158
крепостнической Россией. По методам действий он по-прежнему
оставался казацким атаманом, но содержание этих действий в кон-
кретных условиях восставшего Волжско-Окского района приобрело
крестьянский антикрепостнический характер.
Поэтому, на наш взгляд, совершенно неоправданно отделять
форму движения от его содержания, абстрагироваться от казац-
ких военно-демократических традиций, а самого С. Разина отры-
вать от той казацкой среды, которая его вырастила, дала ему воен-
ную организацию. Даже в период кульминации восстания ничто не
изменилось в устройстве разинского войска по сравнению с тем,
что дало прежнее казацкое его устройство, да и сам С. Разин как
атаман мало изменил укоренившимся традициям: тот же круг,
тот же дуван, то же движение вперед от города к городу, те же
методы казацкой войны с хитростью, изворотливостью, коварством,
лихостью. Так были взяты Царицын, Черный Яр, Астрахань, Са-
мара, Саратов. А после взятия городов угар победы, веселое за-
столье, похмелье и новый поход. А за этим, внешним, загорался
огонь Крестьянской войны, множилось «бунташное» крестьянство,
под разинский бунчук вставали восставшие поволжские и поокские
города и народы.
Со временем сам ход движения потребовал от С. Разина дей-
ствий, соответствующих новому качественному уровню восстания.
Отсюда стремление связать воедино Астрахань, Царицын, Дон,
Слободскую Украину, организация связи с восставшими районами
путем посылки грамот своим атаманам, расширение «прелестной»
агитации. С. Разин 1670—1671 гг.— это человек мыслящий и дей-
ствующий более масштабно, чем лидер казацкого похода 1667—
1669 гг. Ему приходится решать стратегические задачи движения;
учитывать его разнообразные факторы, скажем, невозможность
поднять крестьян на восстание в период летних полевых работ
(«в русские... городы по та места не пойдем, покаместа в рус-
ских городах хлеб с поля не спрячут, а как... в русских городех
х\еб с поля спрячют, и они... хотят итить вверх рекою Волгою
под Казань и под Казанские пригородки» 24); заниматься вопро-
сами идеологического обоснования движения (вспомним присут-
ствие в лагере повстанцев «царевича Алексея Алексеевича» и
«патриарха Никона»); настойчиво искать союзников (об этом го-
ворят попытки С. Разина привлечь на свою сторону гетманов
П. Дорошенко и М. Ханенко, запорожского кошевого атамана
И. Серко, крымского хана, азовского пашу, ногайских татар) 25;
24 «Крестьянская война», т. I, стр. 221.
25 Кстати, почему-то в нашей исторической литературе ничего не говорится о
попытках С. Разина привлечь к борьбе против царских воевод силы крым-
ского хана. Заметим, что русское правительство было весьма обеспокоено
возможностью объединения сил повстанцев и татар на южных рубежах Рус-
ского государства. Об этом, в частности, свидетельствуют долгие и настой-
чивые переговоры между крымскими послами в Москве и руководителем
Посольского приказа А. Ф. Ординым-Нащокиным зимой 1670 г. Москва
159
организовывать и вооружать вновь пришедшие к нему тысячи рус-
ских крестьян, мордвы, марийцев, татар; поднимать на восстание
новые уезды путем посылки туда своих сподвижников; поддержи-
вать порядок на освобожденной территории. А наряду с этим мы
видим казацкого атамана, озабоченного, как и прежде, мощью
и единством ядра всего войска — испытанного казацкого отряда,
состоянием своих любимых стругов, в которых он ночевал после
взятия и Царицына и Астрахани и без которых казаки сразу же
теряли мобильность (вспомним, какую панику среди казаков вы-
звало известие о появлении полка Чубарова вблизи берега, где
стояла на приколе казацкая флотилия2в). Да и в последние часы
под Симбирском С. Разин вел себя как удалой казацкий атаман —
рубился в первых рядах повстанцев, раненный в ногу и голову,
не покидал поля боя, а когда стало ясно, что Ю. Барятинский
одолевает, то С. Разин и его товарищи поступили так, как они
поступали много раз до этого (в частности, под Рештом и на Че-
тырех Буграх),— они бросились в струги, спасая свои жизни и свое
добро, чтобы вернуться и начать все сначала.
Официальная правительственная версия стремилась бросить на
С. Разина тень предательства, имея в виду факт бегства С. Разина
из-под Симбирска. Однако правильнее оценить последние часы
С. Разина под Симбирском с позиций казацкой психологии XVII в.,
с позиций отсутствия в войске С. Разина органического единства
крестьянских отрядов, приходивших к нему и вновь уходивших в
леса, и казацкого ядра войска, с позиций казацкой тактики бы-
стрых налетов и столь же быстрых отступлений, умения легко пе-
реживать неудачи, подниматься вновь... С. Разин поступил в точ-
ном согласии с казацкими традициями. И вот уже челны уносят
горстку казаков с раненым атаманом от гремящего, пылающего
Симбирска, а через несколько недель в Царицыне, а позднее в Ка-
гальнике С. Разин вновь начинает формировать войско для сле-
дующего весеннего похода.
Любопытно, что этот факт не поколебал отношения российско-
го крестьянства к своему предводителю. Крестьянское движение
осенью и зимой 1670/71 г. продолжает нарастать, а влияние лич-
ности С. Разина становится еще более масштабным. Не отразился
этот факт и в фольклоре, который тонко передал все нюансы ха-
рактера крестьянского вожака.
Стремление дать простому народу волю, вырвать его из заби-
настойчиво старалась удержать татар от выступления, и послы под разны-
ми предлогами (включая совместные действия против С. Разина) к этому
усиленно стремились («Крестьянская война», т. II, ч. 2. М., 1959,
стр. 114—115, 116, 117, 119, 121, {40). Нет ничего удивительного в по-
пытках С. Разина объединить против боярской Москвы всех противников
Русского государства. За два десятилетия до С. Разина Б. Хмельницкий с
успехом использовал крымских татар Тугай-бея в боях под Желтыми Вода-
ми и Корсунью.
28 «Крестьянская война», т. I, стр. 257; т. П, ч. 1, стр. 139.
160
тости, постоянного подчинения, поставить вровень со всеми дру-
гими людьми Российского государства больше всего впечатляло
в С. Разине. Он помогал низам посада, крестьянам перешагнуть
ту невидимую грань, за которой начиналась иная, вольная, без-
бедная жизнь, жизнь без воевод, приказных, стрелецких началь-
ников. Это был переворот прежде всего в сознании людей. И, по-
жалуй, никто до С. Разина не совершил этого переворота столь
радикально, столь глубоко. В этом заключается источник того
огромного влияния, которое имел С. Разин на своих соратников,
на всех, кто шел за ним.
Но важно определить и те средства, которыми он проводил
свои идеи в жизнь. Как они сочетались со всем укладом казацкой,
посадской и крестьянской жизни? Все поступки С. Разина, все его
как положительные, так и «отрицательные» черты и составляли об-
раз того народного вожака, каким его любили, каким его запом-
нил народ. Правильно заметил В. И. Буганов: «Это было время,
когда о ценности человеческой личности судили несколько иначе,
** 27
чем в эпоху гуманных кодексов и конституции» .
Восставшее казачество, крестьянство, посадский люд не мыс-
лили себе иной расправы со своими классовыми врагами, чем та,
которой их научили воеводы, приказные, помещики. Крестьяне и
посадские люди получали от своих притеснителей батоги, колод-
ки, плети, дыбу, клейма, виселицу, колесо. Ответом были бросание
в воду, раскат, подвешивание за ноги. И чем суровее и изощреннее
С. Разин организовывал расправу над ненавистными народу воево-
дами, стрелецкими начальниками, дворянами, тем больше симпатий
завоевывал он у своих сторонников. Он жестоко наказывает при-
казных людей и стрелецких начальников после захвата волж-
ского каравана в мае 1667 г., подвешивает на мачте С. Бекле-
мешева, приказывает зарубить в Яицком городке Ивана Яцына,
дерет за бороду царицынского воеводу А. Унковского, бро-
сает с раската астраханского воеводу И. Прозоровского, жестоко
расправляется с его детьми. Все это понятная и вполне естествен-
ная сторона восстания. Повстанцы расправлялись со своими врага-
ми так, как они умели это делать, и С. Разин — сын своего жесто-
кого времени — прекрасно выражал эти настроения казаков, по-
садских людей, крестьян. В этих расправах не нужно усматривать
«противоречивость» разинской натуры. С. Разин как раз был нату-
рой на редкость цельной, направленной, и всеми своими действия-
ми, нередко заостренно выражающими настроения масс, он лишь
подчеркивал эту цельность. А те, кто шел вместе с ним, действо-
вали точно так же. В. Ус и Ф. Шелудяк жестоко расправились
с остатками оппозиции в Астрахани, сурово покарав, в частности,
митрополита Иосифа; Фрол Разин и Леско Черкашенин на Сло-
бодской Украине уничтожили в захваченных городах представите-
27 В. И. Буганов. Указ, соч., стр. 72.
6 Крестьянские воины XVII—XVIII вв.
161
лей царской администрации. Так же действовали вдалеке от С. Ра-
зина в поволжских и поокских уездах те, кто шел с его именем
против феодально-крепостнических порядков. В этом смысле нам
представляется, что Н. И. Костомаров и историки 20-х годов —
Н. Н. Фирсов, М. Я. Феноменов не допустили большого греха,
подробно рассказав об этих расправах. Мы думаем, что В. Г. Сар-
бей и Е. С. Шаблиовский совершенно верно отметили, что «Косто-
маров рисует героически суровый, вызывающий уважение образ
народного вожака времен феодально-крепостнического средневе-
ковья» 28. И не случайно К. Маркс с таким интересом работал
над книгой Н. И. Костомарова «Бунт Стеньки Разина», хотя и внес
в характеристики эпохи и самого С. Разина по сравнению с Ко-
стомаровым существенные коррективы.
И все же думается, что С. Разин, восставшее крестьянство,
посадский люд и казачество были, несомненно, более гуманными,
чем те, с кем им приходилось бороться. Каждый случай расправы
повстанцев с представителями господствующего класса предавался
официальными кругами широкой гласности, повторялся десятки
раз в грамотах и донесениях. Все это должно было сыграть свою
роль в дискредитации восстания и самого народного вождя. Между
тем в результате расправ разинцев со своими врагами погибло
едва ли несколько сот человек. В свою очередь каратели Долго-
рукий, братья Барятинские, Ромадановский, Косогов, Одоевский и
другие буквально залили кровью междуречье Волги и Оки, Сло-
бодскую Украину, Астрахань. На фоне этих жесточайших действий
меркнут казацкие расправы, бледнеет суровость самого предводи-
теля восстания.
Существует мнение, что «у Разина и повстанцев не было ясно-
сти и четкости во взглядах» 29. При этом обычно указывается на
противоречивое отношение С. Разина к царю, некоторым боярам,
патриарху Никону, некоторым представителям царской админист-
рации, на неясность в концепции самого восстания, куда дви-
гаться и какими силами. Но заметим, что «ясность и четкость во
взглядах» — это категория историческая.
Нам как раз представляется, что и у С. Разина и у его спо-
движников была удивительная «четкость взглядов и понятий», соот-
ветствовавшая уровню тогдашнего казацкого и крестьянского само-
сознания. Возьмем вопрос об отношении к царю, к царской власти.
Действительно, с одной стороны, С. Разин на кругу в Паншине и
Астрахани говорил о своей преданности царю, о желании послу-
жить «великому государю» и «пресвятой богородице» 30. Даже
28 В. Г. Сарбей, Е. С. Шаблиовский. Н. И. Костомаров в историографическом
наследии Карла Маркса.— «Вопросы истории», 1968, № 8, стр. 56.
29 В. И. Буганов. Указ, соч., стр. 67; см. также: А. Г. Манъков. Указ, соч.,
стр. 174.
30 «Крестьянская война», т. I, стр. 252, 253; Я. Я. Ст рейс. Указ, соч., стр. 200,
203, 205.
162
перед казнью он надеялся встретиться с царем. «Он был оболь
щаем надеждой,— сообщает иностранный источник,— что будет го
ворить с самим великим государем и перед ним изустно защитит
дело свое. Стеньке всегда казалось, что ему многое что надобно
сказать государю, а тому важно сие знать» 3l. Можно, конечно,
говорить здесь о тактических уловках С. Разина, об учете царист-
ских настроений масс, но нельзя, видимо, недоучитывать, что и
сам С. Разин нс был свободен от элементов монархизма в своих
взглядах, как любой другой казак, крестьянин, посадский человек
той поры.
В этом же плане мы можем рассматривать и наивные пред-
ставления С. Разина о плохих и хороших боярах32 33 34, а также на-
казание одних и помилование других представителей царской адми-
нистрации. Все это находилось в точном соответствии со взгляда-
ми крестьян, казаков, посадских людей на тогдашнее общественное
устройство, и С. Разин четко отражал эти взгляды.
С другой стороны, на втором этапе Крестьянской войны по-
встанцы выступили против феодально-крепостнических порядков,
всей системы управления, и понятно, что это должно было найти
отражение и в отношении к царской власти. С. Разин обещал
«передрать все дела» на Москве, заявил в разговоре с полков-
ником Видеросом в период первого пребывания в Астрахани, что
он не считается с царем83, повел с лета 1670 г. восстание под
лозунгом царевича Алексея Алексеевича. Все это выходило за рам-
ки обычных царистских представлений народных масс, и С. Разин
был первым, кто поколебал в людях эти устоявшиеся представ-
ления.
Нельзя строго судить С. Разина за то, что он колебался в вы-
боре стратегического направления восстания, двинулся сначала
на юг, потом засел около Симбирска. Дело в том, что и его вто-
рой волжский поход в значительной степени диктовался еще преж-
ними «зипунными» настроениями (в Царицыне на круге С. Разин
предложил «итить в Астрахань всем грабить купчин и торговых
людей: не дороги де им бояря, дороги де им купчин и торговых
людей животы» ), которые уже в ходе движения перерастали в
войну крестьянства, посадского люда против феодально-крепостниче-
ских порядков. В то же время все решения, принимаемые С. Ра-
зиным,— и осада Симбирска, и рассылка отрядов по Симбирской
черте, и обещание вот-вот прийти то под Тамбов к Харитонову,
то под Нижний Новгород к Осипову, и надежды на продвижение
Фрола и Лески Черкашенина по Слободской Украине были ярким
отражением его военных казацких устремлений, его известного
казацко-крестьянского прагматизма, стихийного развития всего
31 «Записки иностранцев о восстании Степана Разина», стр. 113.
32 См. об этом: «Крестьянская война», т. I, стр. 235—236.
33 Я. Я. Стрейс. Указ, соч., стр. 203.
34 «Крестьянская война», т. I, стр. 237.
163 6*
движения. Это не отражение слабостей или просчетов восстания,
а вполне естественное явление, свойственное Крестьянской войне
XVII в.
Величие С. Разина и здесь было не столько в тех действиях, ко-
торые мы обычно отмечаем, говоря о прозорливости вождя, а в
том, что, четко отражая в своих действиях стихийный, импульсив-
ный характер Крестьянской войны, он пытался в этих рамках
добиться максимального эффекта и действительно добился порази-
тельных военных результатов.
Когда мы задумываемся над вопросом, каким образом так стре-
мительно рос авторитет С. Разина, в чем была сила того огромного
влияния, каким он пользовался, то ответ мы находим в том, что
С. Разин был плоть от плоти народа, сумел в решающий момент
возглавить восставшие крестьянские массы, выразить их социаль-
ные интересы. И пусть даже в некоторых своих взглядах, в неко-
торых действиях он был «противоречив», тем не менее для своего
времени это был выдающийся человек, сумевший в своих взглядах,
в своих делах действительно перешагнуть эпоху, т. е. выйти, пусть
и ненамного, за рамки традиционных крестьянских и казацких пред-
ставлений, оказаться на шаг впереди своих современников и сорат-
ников.
Да и в личном плане это был человек замечательный. Совре-
менники отмечают его внешнюю представительность, величавость,
отвагу, скромность, щедрость, непритязательность. В то же время
он «в соответствии с духом времени принимал знаки почтения,
которые ему оказывали» 35. Но было бы наивно ждать от С. Ра-
зина — атамана, поставившего на карту жизнь в отчаянной борьбе
с крепостничеством, проявлений черт лубочного народного героя.
Нет, он был таким, каким и должен был быть: черты, которые нам
импонируют в нем, сочетались с отчаянной грубостью, вспыльчи-
востью, жестокостью, властностью. Но все это хорошо укладыва-
лось в представление современников и, видимо, не ослабляло
влияния С. Разина на окружающих.
О человеке судят не только по тому, каков он сам, но по
людям, его окружающим. С. Разин сумел привлечь к себе убежден-
ных борцов за народное дело, незаурядных, ярких людей. Его
атаманы и есаулы — это народ по-своему примечательный, хотя
они во многом повторяли, пусть не в такой степени, все как «поло-
жительные», так и «отрицательные» черты своего вождя. Михаил
Харитонов, Максим Осипов, Сергей Кривой, Асан Карачурин,
Леско Черкашенин, Никофор Черток, Василий Ус, Федор Шелу-
дяк, Мирон Мумарин, Фрел Минаев, Яков Гаврилов, Илья Ива-
нов и многие другие стали под руководством С. Разина настоящи-
ми народными вожаками, смелыми борцами за народное дело.
85 В. И. Буганов. Указ, соч., стр. 71.
164
С. Разин умел выбирать людей, умел привязывать к себе, направ-
лять их. Это ли не признак воли необыкновенной, щедрого сердца
и ума поистине государственного?
С. Разин вошел в народную память и как казацкий атаман,
и одновременно как вождь восставшего русского крестьянства.
«Представителем мятежного крестьянства» 36 назвал его В. И. Ле-
нин. К. Маркс говорил о нем как о «передовом борце казаче-
ства» 37. Эти две характеристики удивительно дополняют одна
другую, создавая неповторимый облик предводителя второй Кре-
стьянской войны в России.
36 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 38, стр. 326.
37 К. Маркс. Степан Разин, стр. 122.
Восстание Степана Разина
(Общий обзор)
£. И. Заозерская
Вопрос о характере Крестьянской войны под предводительством
Степана Тимофеевича Разина на разных ее этапах имеет большой
научный интерес L
Заслуживают большого внимания и те скупые биографические
данные о С. Т. Разине, которые имеются в распоряжении исследо-
вателей. Самый ранний документ — войсковая отписка 1650 г. о сбо-
рах Тимофея Рази и его сына Степана на богомолье в Соловецкий
монастырь — застает С. Разина в возрасте 23—25 лет. Видимо,
ввиду смерти в том же году отца поездка сына не состоялась, но
он возобновил хлопоты о ней в конце 1652 г. и был отпущен с
Дона в Москву 5 ноября1 2. Добрался ли Разин на этот раз до
Соловков и как провел последовавшие за тем пять лет, мы не знаем,
но известно: в конце 1658 г. он был в составе «станицы», отправляв-
шейся в Москву с войсковым атаманом Наумом Васильевым.
В пути Разин «занемог», отстал от «станицы», но поправившись,
хотел ехать в Москву, о чем сохранилась отписка валуйского вое-
воды от 17 декабря 1658 г.3 К сожалению, в краткой отписке вое-
воды нет указаний о цели поездки всей «станицы» в Москву. Об-
становка на Дону в 1660—1661 гг. была напряженной. В начале
марта казаки «ходили» вместе с отрядом царских ратных людей,
возглавляемых воеводой Иваном Хитрово, «под новой ханов до-
нецкой городок», окруженный водой и укрепленный башнями; при-
ступали «накрепко», но взять не могли, так как, по их словам, не
было у них «большого... пушечнаго и стенобитнаго наряду» 4. Вы-
ходцы «из Азова и из Ногаю» пугали казаков, что «одноконешно
будет крымской хан со всем собраньем и с турскими людьми», вес-
1 Этому вопросу посвящены работы В. И. Лебедева («Крестьянская война под
предводительством Степана Разина». М., 1955), А. Г. Манькова («Крестьян-
ская война 1667—1671 гг.» — И. И. Смирнов, А. Г. Манъков, Е. П. Подъ-
яполъская, В. В. Мавродин. Крестьянские войны в России XVII—XVIII вв.
М.— Л.,1966), И. В. Степанова («Крестьянская война в России в 1670—
1671 гг.», т. I. Восстание Степана Разина. Л., 1966; т. II, ч. 1. Начальный
период Крестьянской войны. Л., 1972).
2 «Крестьянская война под предводительством Степана Разина». Сборник до-
кументов (далее — «Крестьянская война»), т. I. М., 1954, № 1, стр. 25.
3 Там же, № 2, стр. 25—26.
4 Там же, № 3, стр. 26.
166
ной придет «к ним на Дон и под горотки». На переговоры с калмыц-
кими тайшами, принявшими русское подданство, для «мирного под-
крепления» казаки выбрали двух представителей — Федора Буда-
нова и Степана Разина — это первое упоминание об участии Рази-
на в дипломатических делах 5.
Что выдвинуло в сравнительно молодые годы Степана Разина
на дипломатическое поприще, прямого ответа в единичных докумен-
тах за 1650-е — начало 1660-х годов не имеется. Но ясно, что
уже в эти годы он был известен и близок к казацкой верхушке,
к тому же Разин был крестником войскового атамана Корнилы
Яковлева, с которым мы встретимся в дальнейшем. Молодой Ра-
зин, очевидно, выделялся своими способностями, он знал, напри-
мер, несколько языков соседних с Доном народностей, что спо-
собствовало вовлечению его в дипломатию, а также в различные
военные мероприятия казаков. В марте 1663 г. Разин активно
участвовал в качестве «головщика» (предводителя) отряда в
500 человек донских и запорожских казаков в битве с «крымца-
ми» под Молочными Водами 6.
Нападения крымцев озлобляли казаков, которые из-за по-
стоянной охраны южных границ не занимались земледельческим
хозяйством. В конце ноября 1662 г. в Москву приехала казацкая
«станица» бить челом о жалованье, так как им «жалованья ничего
взять негде, крымской хан реку Дон закрепил и ходить им для
промыслу на море нельзя» 7. Поэтому в 1660-х годах ежегодно
посылалось, кроме денег, от 1 тыс. до 2 тыс. руб., по 1—2 тыс.
четвертей хлеба и сукна8. Казаки в своих челобитных указыва-
ли, что их положение ухудшается сравнительно с прежними года-
ми, когда «изначалу» они стали служить московскому правитель-
ству.
Существовавшие экономические трудности 1660-х годов явля-
лись основой недовольства и в центре, и на окраинах, особенно
казацких, где казаки привыкли добывать средства существования
в походах «за зипунами». Быстрый рост «разбойного» отряда Ва-
силия Уса в 1666 г. (до 600 человек) говорит о том, что на
Дону и близких к нему местах были сотни людей, искавших
«в казаковании» выход из тяжелых условий жизни9. В конце
1660-х годов налицо оказался другой предводитель — смелый ка-
зак Степан Разин, бывавший в Москве и в других местах и ви-
девший, какие трудности переживает «простой народ». Дон и в это
время был известен своим правилом в отношении беглого люда—
«с Дону выдачи нет».
5 Там же, см. также прим. 3, стр. 261.
6 Та м же, № 7, стр. 30—31.
7 ЦГАДА, ф. Донские дела, 1662 г., № 3, л. 10.
8 Там же, лл. 11—16.
9 Е. В. Чистякова, Крестьянское движение в Подмосковье и поход Василия
Уса (1666 г.).— «Вопросы истории», 1953, № 8.
167
Весной 1667 г. среди населения казацкой области Дона нача-
лись необычные для предшествующих лет сборы «на казакование»
(т. е. приготовления к выступлению в поисках военной добычи).
Это привело к возникновению большого отряда атамана С. Ра-
зина и его походу в Каспийское море — к берегам Персии. Таким
упрощенным представляется начало, да и последующие три года
движения И. В. Степанову, автору новейшей и наиболее крупной
монографии по истории Крестьянской войны 1670—1671 гг. При-
чины выступления Разина автор изображает довольно узкими, ог-
раниченными и по времени, и по месту: «Весной 1666 г., когда на
Дону начался голод, который особенно коснулся населения верхо-
вых казацких городков, возникло массовое движение... за государе-
вым жалованьем», следствием чего «явилось еще большее углубле-
ние противоречий как между казачеством и правительством, так и
среди самого казачества — между его зажиточной и голутвенной
частями» 10 11.
Чтобы установить истинное положение, обратимся к рассмотре-
нию фактов.
Наиболее ранние сведения о сборах Разина на Волгу весной
1667 г. мы находим в сокращенном изложении сообщений цари-
цынского воеводы Андрея Унковского, посылавшихся в Москву
начиная с марта 1667 г. В царском указе от 20 марта А. Л. Ор-
дину-Нащокину сообщалось, что 14 марта царицынский воевода
А. Унковский писал в Москву о сборе на Дону «в Паншине и в
Кагалинском городках» многих воровских казаков, «а чаять де, их
будет с 2000 человек». Взяв под Царицыным струги и лодки,
они хотят «итти для воровства», если же им помешают царицын-
ские стрельцы, они «за боем» побьют 20 или 30 стрельцов и те,
«убоясь, прочь от них пойдут». Унковский указывал также, что
такой многочисленный отряд образовался за счет бегства с Украи-
ны многих «боярских людей и крестьян», на Дону же от их при-
хода возник «голод большой» п.
Царицынский воевода сообщал и позднее в Москву тревожные
вести, поступавшие с Дона от войскового атамана Корнилы Яков-
лева 12. Так, последний 3 мая указывал, что «войсковой казак
Стенька Разин с товарищи» хотел «своровать, итти на море»,
но выход в Черное море был закрыт, и Разин «в больших лотках
воротился и ничево не учинил, и погребли полоями мимо их Чер-
каского городка вверх по Дону». Казаки, отправленные за Рази-
10 И. В. Степанов. Указ, соч., т. I, стр. 309.
11 ЦГАДА, ф. Донские дела, 1667 г., д. 1 (Грамота из Казанского дворца
астраханскому воеводе И. Хилкову от 22 марта 1667 г.); о том же —
«Крестьянская война», т. I, № 38, стр. 73. Слово «воровать» употреблялось
в XVII в. и в прямом смысле, и в переносном — идти против установив-
шихся порядков, нарушить их.
12 Последующее изложение — по грамоте из Казанского дворца воеводе
И. Хилкову от 13 июня 1667 г. («Крестьянская война», т. I, No 54,
стр. 86—87).
168
ным и его товарищами, будто бы их не нашли. Этому трудно по-
верить, так как казаки, посланные Яковлевым позднее, доносили,
что отряд Разина остановился у Паншинского городка, куда «зби-
раются де к нему безпрестанно», а из Паншина разинцы верх-
ние козачьи городки разоряют и грабят. Один из сторонников
Разина, казак Федор Сукнин, обосновался на Яике, куда он звал
и Разина «с большими людьми», предлагал ему взять Яик, «сесть
в том городе» и выходить в море за добычей 13.
8 мая Унковский послал в Паншин разведчика, но тот опоздал
и встретил казаков 9 мая на дороге «меж Тишини [и] Иловлы
рек», т. е. по пути на Волгу. В Паншине же жители ему сказали,
что разинцы отбирали у них воинскую снасть: «И ружье, и зелье,
и свинец, и запас, и тележные колеса, и деготь насильством,
...а стругов де у них 4 струга большая черноморских, а малых
стругов сколько, того они не ведают». Унковский сообщал, что ата-
ман Паншина ему передавал о намерении Разина взять Яицкий го-
родок «и в нем засесть, да они же де хотят итти на Тарковского
Суркая шевкала». Как видим, у Разина были более серьезные на-
мерения, чем просто «воровство» на море.
В конце своей отписки Унковский писал, что посылать из сво-
его гарнизона «для промыслу над теми воровскими казаки... не
смеет, что малолюдство большое» 14. У Разина же только в Пан-
шине собралось человек 800, а поскольку казаки «мимо их Пан-
шина городка проехали многие», то, видимо, их было «с 1000 и
больши». Кроме того, «вож» Ивашка Бакулин сообщал Унковскому,
что к Разину из казачьих городков «тайным обычаем многие люди
уходят беспрестанно». Разина это ободряло, так что из Паншина
он советовал передать воеводе Царицына, чтобы он «царицынских
служилых людей за ними не посылал, а пошлет де... и тех всех по-
теряет напрасно, а город де они велят зжечь» 15. Следовательно,
воинственное настроение царило в лагере атамана, еще не покинув-
шего Дон.
В ответ на эти сообщения из приказа Казанского дворца после-
довал строгий наказ более обороноспособному астраханскому воево-
де «жить с великим береженьем... и про воровских казаков прове-
дывать всякими мерами», а при необходимости «промыслу над
ними учинили по прежним... указом». Тут же выдвигалась еще
более трудная задача: «...однолично... на Волге и на иных заполь-
ных реках воровать не дать и на море их не пропустить» 16.
На пять дней позднее (18 июня) из Посольского приказа
была направлена на Дон Яковлеву грамота о том же, только
более лаконичная. Она содержала наказ о воздействии на каза-
ков, но другим способом — послать к ним «кого пригоже» для
13 Там же, № 54, стр. 87.
14 Там же, стр. 87—88.
15 Там же.
<в Там же, стр. 88.
169
уговаривания их, «чтоб они от воровства престали», «государевых
людей не грабили», «задоров не чинили». А если не послушают,
то «верные» казаки пусть пошлют свое войско, чтобы их «переи-
мать и за то их воровство учинить над ними по войсковому пра-
ву». Но по тону грамоты это была скорее просьба, а не приказ:
«А в прямой и верной службе и в радении мы, великий госу-
дарь, верим вам., атаманом, казаком, что во всем против веры и
обещания, за страхом божиим и за нашей государскою милостью,
исполнено и ото всякого воровства здержано и укреплено будет» 17.
Донская старшина ничего не сделала, чтобы выполнить этот наказ,
и Разин успел уйти с Дона сначала на Волгу, а затем в Каспий-
ское море.
Однако было ли все предпринятое Разиным связано с недо-
статком хлеба, которого вообще на Дону не сеяли и им снабжало
казаков правительство, или же конкретным поводом похода послу-
жило обычное намерение «добыть зипуна»? Этот вопрос следует
выяснить, так как на первый период «лихова козакования» «за
зипунами» приходится три года (1667—1669), в то время как на
второй поход, идейно более осмысленный, вызванный классовыми
противоречиями,— меньше года. Сам Разин, осадив Царицын
28 мая 1667 г., сообщал воеводе Унковскому причину и цель вы-
ступления: «В войске де им (т. е. на Дону — £. 3.) пить и есть
стало нечево, а государева денежного и хлебного жалованья при-
сылают им скудно, и они де пошли на Волгу реку покормитца» 18.
В отряде Разина насчитывалось тогда до 1,5 тыс. человек19 20.
Как сообщал астраханский воевода Иван Хилков терскому воеводе
И. Ржевскому со слов Андрея Унковского: Разин «учал присту-
пать к городу и ис пушек и из ружья стрелять беспрестанно и
город зажечь хотел подметом», но, увидав приближавшихся рат-
ных людей и «убоясь» их, казаки побежали на низ Волгою, а за/
тем свернули в Бузун-реку, «на море» z0.
В начале похода Разин не проявлял особого упорства в на-
ступлении и не всегда успешно действовал при столкновении с
царскими войсками под Царицыном и Черным Яром. 31 мая каза-
ки причалили к берегу выше Черного Яра и хотели «итти под
город на приступ», но, увидав, что от города приближаются рат-
ные люди, «отворотили прочь и погребли на низ Волгою рекою» 21.
Так же прошли они и мимо Царицына, торопясь к основной цели —
к морю, рассчитывая там получить продовольствие и другую добычу.
Но все же и на том этапе это был не просто «разбойный»
поход. Приведем один из ранних, но выразительных актов разин-
ского поведения. Под урочищем «Каравайные горы», разинские
17 «Крестьянская война», т. I, № 55, стр. 89.
18 Там же, № 47, стр. 81.
19 Там же, стр. 80.
20 Там же, стр. 80—81.
21 Там же, № 46, стр. 80; см. также прим, к № 45, стр. 266.
170
струги задержали партию ссыльных, которых сопровождал из Ка-
зани в Астрахань и на Терек астраханец Карейтов. Разницы огра-
били последнего «совсем без остатку», а ссыльных «взяли к себе
на струги и кайдалы на них разбили и пометали в воду», предо-
ставляя освобожденным выбор: «Хто де хочет итти с ними, воров-
скими казаками, охотою, а неволей де они никого с собою не ем-
лют»22. 17 человек — стрельцы и солдаты, беглые и гулящие —
согласились на это, в Астрахань же направились всего трое.
Но далеко не со всеми так милостивы были Разин и его това-
рищи. 13 мая 1667 г. саратовские воеводы сообщали, что на Волге
Разин и его «войско» «многие струги и насады поймали и гостя
Василья Ш[орина] и многих промышленный людей погро]ми\и»,
а хозяев этих судов взяли «в полон». Работные же люди, чело-
век 100, «пошли в казаки» к Разину. В том же сообщении из
Саратова говорилось, что атаман Разин с товарищами «патриар-
ших и дворянина, казанского митрополита приказчика, и одного
работника Шорина повесили и четырех человек посадили в воду,
да и других вешают», а пошли они «вниз Волгою ре[кою]» 23.
Так с самого начала становилось ясно, кто для Разина и разин-
цев были «други», а кто — недруги, с которыми они поступали
достаточно жестоко. Классовая направленность действий Разина
выступает уже отчетливо. Интересно, что удачливый путь разин-
ского отряда с первых же месяцев послужил основой для легенды
о том, что «атамана и ясаула пищаль, ни сабля, ништо не возь-
мет, и все де войско они берегут». Очевидец, «синбирского насаду
работник Федька Шеленок», тогда же говорил, что стреляли по
разинскому «каравану» из Царицына «из пушек, и пушка де ни
одна не выстрелила, запалом весь порох выходил» 24. Был ли дан-
ный случай в действительности и в чем тут дело, сказать трудно.
Во время похода Разин соблюдал остооожность. Чебоксарский
стрелец, плывший по Волге в июле из Царицына к Симбирску,
показывал, что казаки «стоят ниже Черного Яру, а от Астрахани
верст с 15, повыше Бузану. Кораван грабленой пловет весь за
воровскими казаки, а наплывать де на себя они, казаки, коровану
и близко себя ставитца не велят и наперед себя в Астрахань
коравану не отпустят» 25. Этот же очевидец сообщил об «измене»
стрельцов, которые были посланы из Астрахани против возмутив-
шихся казаков, а теперь двигались вместе с ними на трех стругах.
Эти успехи изменили и число участников движения Разина и
условия похода. В разинском отряде было уже много людей, и плы-
ли они не на плотах, а в 35 стругах 26.
22 Там же, № 53, стр. 86.
23 Там же, № 106, стр. 135. Такого же содержания показания с дополнитель-
ными сведениями дало еще несколько лиц (там же, стр. 136—137).
24 Там же, стр. 137, 136.
25 Там же, стр. 137.
26 Там же.
171
И на Дону были сторонники Разина, собиравшиеся к нему в
поход. Так, из «памяти» Казанского дворца в Посольский приказ
от 20 июля 1667 г. узнаем, что на Дону казак Микишка Волоцкой
в конце июня собрал 40 человек и они «хотят итти на Волгу
к Разину». Царицынский стрелецкий сотник, будучи на Дону, слы-
шал, что в сборе 40 конных казаков «и больши, и чаять де их
большого собранья и пойдут воровать к нему ж, к Стеньке Ра-
зину с товарищи». 6 июля донской казак, приехавший с Дона из
Кагальницкого городка, донес Унковскому, что «в низовых донских
городках прибираетца за Стенькою ж Разиным донской козак
Ивашко Серебряков», который «прибрал» уже 250 человек и про-
должает вербовать по городкам сторонников «безпрестанно» 27.
Подобные вести с Дона, Волги, а затем и с Каспийского по-
бережья грозили такой опасностью, что из Москвы посылались
(особенно на Дон) одна за другой грамоты, с помощью которых
то милостью и обещаниями, то упреками и «грозою» правитель-
ство старалось сохранить свой авторитет и заставить казаков ока-
зать ему активную помощь28. Особенно интересна грамота из
Посольского приказа Корниле Яковлеву29, сурово упрекающая
казаков, не примкнувших к Разину, за то, что они не принимают
активных мер против его сторонников. В грамоте говорилось, что
атаманы и казаки «всего Донского войска, юртов и верховых го-
родков старшины и рядовые казаки» до сих пор, «яко не ново-
крещенцы», несли службу Московскому государству, «елико моги,
верную и неприменную», а теперь «отступление от бога учинили»
и в войсковом совете «нераденье на весь свет показали: удивлению
такое безстрашие подлежит». О чем конкретно шла речь? С Дона
«множатца воровские люди» на Волгу, а от «верных» казаков
«ни проезжих станиц, ни ведомства никакова в присылках» в
Москву нет, на Волгу воеводам не пишут и за ушедшими казаками
не посылают. Тон грамоты радикально меняется в отношении «ата-
манов и казаков», которых «яко верных в нашей, великого госуда-
ря, и всенародной службе непременно имея и во всяких недостат-
ках по бозе помощию и милостию не оставим». Что же должны
сделать казаки? «Радеть и промышлять над теми отступниками
и... приводить их ко обращенью, чтоб от кровопролитных дел от-
стали»; послам и посланникам к турецкому султану и крымскому
хану, которые «для великих государственных дел посланы», в их
проезде и пребывании на Дону оказывать «береженье» и «спомо-
женье», чтобы в этом деле «порухи не было»30. Но «поруха»
все же в скором времени обнаружилась.
В грамоте из Приказа Казанского дворца от 29 июля 1667 г. 31
27 ЦГАДА, ф. Донские дела, 1667 г., д. 3, 4.
28 «Крестьянская война», т. I, № 58, 59, стр. 92—94.
29 Там же, № 59, стр. 93—94 (без даты); № 58, стр. 92 (Грамота из Посоль-
ского приказа Корниле Яковлеву от 21 июля 1667 г.).
30 Там же, № 59, стр. 93—94.
31 Там же, № 60, стр. 94—96.
172
сообщалось астраханскому воеводе И. Хилкову, что еще до 20 июля
у отряда, высланного из Астрахани против «воровских людей»
(так называли в официальных документах войско Разина), прои-
зошел бой с восставшими казаками; последние победили и «во-
шли в Яицкой городок», а астраханские воины вернулись в Астра-
хань. В грамоте делался упрек воеводе: «А вы к нам, великому
государю, о том и ни о каких делех... не писывали», и далее
следовал перечень новых назначений (военных и гражданских).
Среди первых главными были Иван и Михайло Семеновичи Про-
зоровские, Семен Иванович Львов и дьяк Евстрат Фролов. Среди
высших гражданских чинов были названы Иван Бутурлин и Яков
Безобразов; Хилков должен был передать им «печать царства
Астраханского». До прибытия из Москвы новых начальников
Хилков обязывался произвести последние распоряжения, так как
и местоположение Астрахани, и пестрота состава ее населения
вызывали большое беспокойство. Ему было предписано отобрать
1,5 тыс. солдат и стрельцов, кроме того, «пеших же стрельцов»
из Красного Яра и конных из состава «нагайских и едисанских и
юртовских мурз и татар, сколько человек доведетца», по его соб-
ственному рассмотрению. После этих срочных дел и передачи
своим преемникам ключей и печати и других эмблем власти он
освобождался от должности.
Между тем пришла осень, за ней последовала зима 1667/68 г.
Новые начальники в Астрахань еще не приехали, распоряжался
Хилков с помощниками, готовя «суды и иное, что надобно к вес-
не» 32. На юго-востоке страны наступило затишье, хотя и полное
беспокойства за будущее.
Степан Разин, имея базу в Яицком городке, также готовился
к весне и искал союзников. Белгородский воевода Юрий Барятин-
ский сообщал в конце декабря 1667 г. в Москву, что Разин по-
сылал «станицу» к украинскому гетману П. Дорошенко, с которым,
видимо, имел связи. На этот раз Разин советовал, чтобы Доро-
шенко «шол наскоро Муравским шляхом... на украинные городы
войною». Барятинский беспокоился, так как из Белгорода ратные
люди были распущены «по домом» и в поход против Дорошенко
идти «не с ким», да и денег на жалованье служилым людям
(требовалось 18 578 руб.) «дать нечего» 33. Ходили слухи, что
Разин весной собирается «под Азов, а не на Волгу воровать». Тре-
вожные вести шли с Дона о сборах «многих людей» на Волгу к
Разину, «а на Дону де жить им не у чего..., жалованья в дува-
не досталось по кусу на человека, а иным и двум кус»34. Готови-
лись направиться с подкреплением к Разину Василий Ус и другие
предводители донских казаков вместе с приставшими к ним раз-
ными людьми из южных уездов России. Весной 1668 г., как доно-
32 Там же, № 64, стр. 99.
33 Там же, № 65, стр. 99—101.
34 Там же, № 67, 68, стр. 102,
173
сили воронежский, козловский и тамбовский воеводы, собирались
«итти по городкам, пройматца на Волгу к Стеньке Разину» также
выходцы из других местЗэ * 35. Еремей Пашков сообщал из Пензы в
Тамбов слухи о том, что Разин собирается в Москву и пройдет
мимо Тамбова. Это сообщение вызывало у тамбовского воеводы
Якова Хитрово тревожные вопросы, которые были изложены в его
отписке в Разряд, пропускать ли казаков, а если Разин «учнет
силою проходить», с ним «битца или нет?» 36
Осенью 1667 г. царское правительство сделало новую попытку
смирить восставших казаков. 18 октября в Астрахань прибыла
с Дона делегация из трех человек и привезла Разину царскую
грамоту и «войсковую отписку» (т. е. документы, с которыми Ра-
зин должен был считаться), требуя, «чтоб они от воровства отста-
ли, а шли бы к ним на Дон». По случаю приезда делегации Разин,
по казацкому обычаю, собрал круг и, выслушав царскую грамоту
и войсковую отписку, дал уклончивый ответ: «Как к нему впредь
государева грамота придет, и он де великому государю вину свою
принесет». Однако в данный момент он не хотел исполнять цар-
ских требований и не отпустил с послами плененных стрельцов,
солдат и мурз 37.
Но Я. Хитрово, опасаясь новых антиправительственных дейст-
вий весной, не желал оставить в покое казачье гнездо на Яике:
сн послал под Яицкий городок, видимо, в конце февраля — начале
марта (отписка в Москву датирована 12 марта) войско под коман-
дованием Якова Безобразова. Несмотря на предупреждение, чтобы
казаки «добили челом» государю, те не пожелали этого сделать,
произошли столкновения. Казаки, по сведениям Хитрово, потеряли
больше 40 человек, после чего Разин со своим отрядом ушел в Кас-
пийское море, «в шахову область», а посланных от Хитрово для пе-
реговоров двух человек казаки повесили38. Все это свидетельство-
вало о том, что целью Разина и его товарищей был не просто гра-
беж; но московское правительство в то время это недостаточно
понимало.
В сношениях с верхушкой донского казачества оно держалось
прежнего тона. Так, очередная посылка жалованья на Дон в июне
1668 г. сопровождалась настойчивыми напоминаниями (если не
просьбами) казакам «служить и всякого добра хотеть» и обеща-
ниями— «а служба ваша и раденье у нас, великого государя, заб-
венна не будет» 39. Но и с Дона, и из других мест, куда шли из
Астрахани от воеводы Прозоровского запросы о главных силах
Разина, летом 1668 г. поступал один ответ — никаких сведений
о них нет. Разин и его соратники находились тогда в пределах
Зэ «Крестьянская война», т. I, № 70, 73, 74, стр. 104 и сл.
36 Там же, № 74, стр. 109.
37 Там же, № 106, стр. 138.
38 Там же, стр. 139.
39 ЦГАДА, ф. Донские дела, 1668 г., д. 1 и 5 (Грамоты от 18 июня).
174
Персии: выбрались они с Яика 23 марта «в ночи», а в «шахову
область» пришли «в прошлом во 176 (1668.— Е. 3.) году после
Петрова дни» 40.
Между тем на Дону в зимние и первые весенние месяцы 1668 г.
собралось большое количество голытьбы — беглых крестьян и хо-
лопов из разных мест России. Они намеревались ранней весной на-
правиться для соединения с Разиным и выбирали для этого пред-
приимчивых атаманов Н. Волоцкого, И. Мызникова, С. Кривого,
В. Уса, И. Серебряникова, А. Каторжного и др.41 Постройка
у Переволоки крепости Камышина не остановила голытьбу, она на-
ходила окольные дороги на Каспий и, выйдя на морские просторы,
добывала как могла (главным образом нападая на торговые суда)
себе пропитание.
Но пропитание искали и разинцы, попавшие в чужие края,
о чем сообщали военным начальникам в Астрахани прибывавшие
с Кавказа и из Персии люди. Астраханские посадские люди
Никита Мусорин и Тарас Павлов, приехав из Шемахи, рассказали,
что донские казаки в Персии ищут средства к существованию дале-
ко не мирным путем. Не решаясь вернуться на родину, они пробо-
вали устроиться в Персии, прося шаха принять их и указать им
место для поселения; будто бы шах до окончательного решения
этого вопроса дал распоряжение в город Ряш (Решт) предо-
ставлять им «корм до указу» 42. Был ли действительно дан такой
указ, мы не знаем; известно лишь из сообщения Петра Прозоров-
ского, со слов жителя приморского города Терки, что здесь
«сшелся» Разин с Сергеем Кривым, и вместе со своими казаками
они город Шевран «пограмили», взяв ясырь, и «живота, и скоти-
ны» 43. Из Астрахани воеводы летом 1668 г. сообщали в Москву
более тревожные сведения о том, что казаки «многие шаховы горо-
ды и уезды», в том числе Фарабад и Астрабад, «вырубили и вы-
жгли» и взяли большой полон. Ясно, что оставаться в персид-
ских водах (где они пробыли больше года) разницам было риско-
ванно, тем более что местная беднота — «иноземцы, скудные мно-
гие люди» — охотно приставала к ним, и шах поэтому готовился
к походу на казаков 44.
Осенью 1669 г. разные люди, приходившие в Астрахань с Кас-
пия, сообщали воеводе Прозоровскому, что разинцы, потеряв не
менее 500 человек, «погребли к волскому устью», а оттуда соби-
раются «итти мимо Астарахани вверх Волгою на Дон». Прозоров-
ский послал на море своего «товарыща» Семена Львова с ратными
людьми, которые остановились в дельте Волги в урочище Четыре
Бугра. Затем Львов двинулся на разинское войско «боем», и ра-
40 «Крестьянская война», т. I, № 106, стр. 139 и 146.
41 И. В. Степанов. Указ, соч., т. I, стр. 335.
42 «Крестьянская война», т. I, № 106, стр. 142.
43 Там же, стр. 143.
44 Там же, стр. 143—144.
175
зинцы, «испугавшись», ушли в море. Львов отправил им прислан-
ную на Дон и полученную после ухода Разина в марте 1668 г/5
царскую грамоту; казаки повернули назад, а Львов, когда они
прошли, «то устье от моря заступил». Больше Разин не увидел
моря, на котором продержался с таким трудом, и все же с успехом,
два года. Разницы же, прочитав грамоту и видя, что выход в море
закрыт, послали покаянную делегацию в войско Семена Львова,
прося, чтобы царь простил «вины их» и отпустил на Дон, «а они де
за те свои вины ради великому государю служить и головами свои-
ми платить», готовы отдать пушки, струги и другие припасы, плен-
ных же, «которые взяты в Яицком городке и на Волге», отпустят.
Львов «привел к вере» посланцев за все войско и двинулся к
Астрахани, «а казаком велел итти и бусу (с добычей.— Е. 3.)
весть за собою» 45 46.
Любопытные сведения о настроениях в разинском войске, осо-
бенно среди голытьбы, сообщил «терский поп» Наум Степанов:
«Воровские де казаки на бусе у них были и его и всех людей пере-
грабили, а говорили, что было им с астраханскою высолкою битца.
И будет де их, казаков, побили б, и они о том не потужили б, а бу-
дет де они б, казаки, высылку побили, и им де было итти на Терек
и зимовать на Тереке»47. Как видим, воинственные настроения и
походная практика в течение двух лет глубоко вошли в быт и соз-
нание голытьбы, тем более что ей доставались из взятого имущест-
ва не только необходимые, но и ценные вещи, которые голытьба
не могла получить никаким другим путем. К тому же переговоры
с Львовым были настолько осторожны с его стороны, что отряд
сохранил добытые в походе товары и, по словам Фабрициуса, полу-
чил «волю» «торговать захваченными в Гиляни вещами» и даже
пленниками, которых выкупали персидские купцы, имевшие по-
стоянные торговые связи с Астраханью. Торговля продолжалась
1,5 месяца; когда кончилось пребывание Разина в Астрахани, каза-
ки на веслах добрались до Царицына, а оттуда за один день до
Паншинского городка48.
От этих очень кратких сообщений Фабрициуса отличаются
обстоятельностью расспросные речи в Москве челобитчиков от
разинцев — атамана Лазаря Тимофеева, есаула Михаила Ярославо-
ва и шести казаков. Эта делегация должна была рассказать, «на та-
кое воровство, где у них зачалась мысль, и хто у них в той
45 «Крестьянская война», т. I, стр. 144—145. Фабрициус сообщает о передаче
грамоты несколько иначе: она была передана Разину в Астрахани, и, хотя
Разин «над такой милостью уже не раз потешался и насмехался», теперь,
попав в руки властей, он поцеловал грамоту «и положил за пазуху» («За-
писки иностранцев о восстании Степана Разина». Под ред. А. Г. Манькова
(далее — «Записки иностранцев») Л., 1968, стр. 48).
48 «Крестьянская война», т. I. стр. 145. Только воспротивились казаки вы-
даче плененного купецкого сына, хотя они могли получить за него 5 тыс. руб.
выкупа — и об этом они еще «в войску помыслят».
47 Там же.
48 «Записки иностранцев», стр. 48.
176
мысли в заводе был, и что они на Волге и на море и в шахо-
вых городех какова воровства учинили?» Показания их отличают-
ся правдивостью: указав, что причиной похода была большая ску-
дость на Дону, и назвав Разина «начальным де человеком к тому
делу»49 50, казаки не опорочили своего предводителя ни одним сло-
вом.
С Дона в поход вышло 600 человек, вернулось же в Астрахань
1200 и «полона» привели 93 человека. Воевода Прозоровский обе-
щал отпустить их в мелких судах на Дон, «хто на Дон итти с ата-
маном со Стенькою Разиным похочет», а которые «похотят в Аста-
рахани быть или куды в прежние житья итти, и в том у них, каза-
ков, приговорено повольно, где хто похочет жить» 90.
Казаки собирались на Дон, но грамота из Москвы предписы-
вала оставить их в Астрахани, чтобы они там «вины свои заслу-
живали»; 21 сентября они двинулись по назначению с провожатым
самаренином Аникой Хомуцким. Доехав до степи, казаки напали
на проводников и повернули обратно, вверх по Волге до Царицы-
на. Разин, по донесениям встречавшихся ему лиц, вел себя доста-
точно независимо — подговаривал к себе новых спутников, требовал
вернуть ему тех, кого у него взяли, угрожая, что их «сам возь-
мет». Разин не отдал оставшиеся у него пушки и другое оружие
и угрожал царицынскому воеводе А. Унковскому: «Будет он, Он-
дрей, донским казаком, которые учнут з Дону приезжать для
соли и всяких покупок, учнет какие налоги чинить, лошади и
ружье отнимать и с подвод искать деньги против прежнего, и ему
де, Ондрею, от него, Стеньки, за то живу не быть» 51. Воевода жа-
ловался в Москву на «всякое озорничество» Разина. Он выбил
бревном дверь в воеводскую горницу, а когда Унковский, «убоясь
смертного убивства, выкинулся из горницы в окно», то, желая рас-
правиться с воеводой, Разин искал его даже в алтаре. Наконец,
5 октября 1669 г. разинцы пошли к Дону. Оттуда последовало из-
вестие, что донские казаки возвращению Разина «ради и называют
де ево, Стеньку, отцом» 52. Со всех сторон к нему шли голутвенные
и «многие» гулящие люди, которых он и его товарищи снабжали
ружьем и платьем. Ожидалось новое возмущение голытьбы: «Без
воровства конечно не будет, потому что на Дону стало гораздо мно-
го, а кормитца им нечим» 53.
Разин со своим «войском», которое все увеличивалось, не стал
жить в казачьих городках. Они нашли остров, «длиною версты
с 3», где сделали себе «земляные избы». «Казаки живут все вме-
сте,— доносила старшина,— и никово де он, Стенька, товарыщей
своих от себя не отпускает, держит их у себя в крепи» 54. Ви-
49 «Крестьянская война», т. I, № 106, стр. 146.
50 Там же, стр. 147.
51 Там же, стр. 152—153.
52 Там же, стр. 153—154.
53 Там же, стр. 154.
54 Там же.
/77
димо, властный атаман умел справиться со своим войском, и оно
подчинялось его требованиям. Судя по разговорам, оседлые дон-
ские казаки были сильно напуганы таким соседством и ждали из
Москвы наказа, как им быть — «принять де ево, Стеньку, с то-
варищи в войско или промысел над ним чинить». Татарин Юмаш-
ка, некоторое время проживший на Дону и даже в земляном ста-
не Разина, также сообщал об отчуждении домовитого казачества
от Разина. В Черкасском городке «атаман Корнило Яковлев и
иные старшины и нарочитые казаки его, Стенькино, воровство не
хвалят и к себе ево не желают» 55. Сам Разин, по свидетельству
того же Юмашки, был обеспокоен тем, что послал бить челом го-
сударю о прощении «товарищей своих» 7 человек, которые где-то
задерживаются, и он «опасен великого государя гневу». Если царь
отошлет их от себя милостиво, «и он де, Стенька, служить ве-
ликому государю рад со всеми товарыщи своими и пойдет на Крым
или на Азов или где великого государя повеление им будет,
и покроет де он вину свою великому государю службою своею» 56.
Однако, видимо, эти покаянные слова были вызваны не чем
иным, как желанием получить возможность перезимовать на тер-
ритории Дона. Во всяком случае у Разина был придуман запас-
ной выход на случай, если посланная им «станица» не вернется с
прощением царя, а именно: идти «в Запороги» и соединиться «с за-
порожскими черкасы вместе» 57. Все это заставляло Разина строго
наблюдать за своим войском и увеличивать его. Донских казаков,
которые не видели своих родных три года, он отпускал «на сроч-
ные дни за крепкими поруками», а казаков, запорожских и дон-
ских, «которые голутвеные люди» и к нему «идут беспрестанно»,
Разин принимал, ссужал деньгами и уговаривал «всячески» оста-
ваться с ним. В результате в декабре 1669 г. у него уже было
2700 человек, «и приказывал он казаком беспрестанно, чтоб они
были готовы» 58. Как видим, донской казак обладал недюжинными
способностями и умом, чтобы так умело и твердо руководить сво-
им пестрым, необученным и бунтарским войском в весьма труд-
ных условиях, создавшихся за три года казакования, и на Дону,
и в Поволжье, и на Каспии. Собравшаяся казацкая голытьба ве-
рила ему и хотела продолжать с ним трудную и опасную жизнь
и борьбу: по сообщению того же Юмашки, на весну Разин собирал-
ся в новый поход, в котором многие донские и хоперские ка-
заки намеревались принять участие.
Таково было, очевидно, состояние разннского войска, дожи-
давшегося весны и нового похода. Посланная Разиным в Москву
«станица», видимо, не вернулась «с милостивым словом», а в конце
1669 — начале 1670 г. начались энергичные сношения Москвы с
войсковой донской старшиной. Интересна «наказная память» из
55 «Крестьянская война», т. I, № 106, стр. 155.
56 Там же.
57 Там же.
58 Там же.
178
Посольского приказа, посланная на Дон в конце декабря 1669 г.
со служилым человеком Герасимом Евдокимовым 59. В ней прави-
тельство ласково обращалось к малочисленной войсковой старши-
не во главе с новым атаманом из зажиточного казачества Ми-
хаилом Самарениным. Видя милость к себе великого государя,
верные казаки должны ему «послужити» и над Разиным «за ево
многие грубости и к великому государю за ево непослушание учи-
нити промысл» 60. Во-первых, они обязывались прислать великому
государю персидский «полон» и «грабежные животы»; во-вторых,
повести себя так, «чтобы их воровскому заводу не дать распро-
страняла». Государь же за такую службу и «раденье» пожалует
казаков «милостивым жалованьем»: деньгами, сукнами, порохом,
свинцом, как и теперь он их пожаловал, а в дальнейшем также
«хлебными запасы и вином, перед прежним без умаленья» 61.
В конце грамоты говорится, что на Дон посланы верные слуги,
«чтоб в войске Донском про его, великого государя, жалованье...
было ведомо» 62.
Однако, несмотря на эти «милости» донскому казачеству, в Мо-
скве не были уверены в его верности. Послу тайно наказывалось:
«И что с ним старшины поговорят, и ему то себе записать тай-
но»; «тайным же обычаем» он был отпущен из Москвы, чтобы
ему по пути «в руки не впасть», к кому не следует 63. В самом
войске далеко не все верили в искреннее расположение москов-
ского правительства, во всяком случае, когда стали снаряжать в
Москву с ответом «станицу», часть казаков решительно запроте-
стовала: «Зачем де посылать станицу к Москве, разве де похо-
тели в воду, которые поедут» 64. Эти опасения имели основание,
потому что Разин, которого отпустили на Дон, дав ему «вместо
смерти живот», не ладил с казацкой старшиной: некоторых он «по-
бивал и в воду метал» 65.
Подведем некоторые итоги. Какова же была цель первого по-
хода? Для ряда авторов ответ ясен: это «разбойный» поход, какие
искони совершались южными казаками, в том числе донскими, из
нужды в хлебе и одежде, а также в погоне за восточными цен-
ностями. Немаловажное значение имела большая нужда в пред-
метах первой необходимости, и прежде всего в хлебе. Эта мера вы-
зывала практику казачьих «грабительских» походов по сухопутным
и морским путям.
Но и в период первого похода уже создавались условия для бу-
дущих действий Разина как руководителя Крестьянской войны.
59 Там же, № 104, стр. 132.
60 Там же, стр. 133.
61 Там же.
62 Там же.
63 Там же.
Б. В. Лунин. Степан Разин. Краткий исторический очерк. Ростов-на-Дону,
1960, стр. 25.
65 «Крестьянская война», т. I, № 106, стр. 137.
179
Оказавшись на Дону, он, как сообщает Фабрициус, «начал тайком
привлекать к себе простых людей», намереваясь «истребить измен-
ников бояр» 66. И это была не случайная или необдуманная фра-
за. Из того же источника узнаем, что уже в Астрахани Разин не
скрывал своих намерений. По словам Фабрициуса, он «сулил вско-
ре освободить всех от ярма и рабства боярского, к чему простолю-
дины охотно прислушивались, заверяя его, что все они не пожале-
ют сил, чтобы прийти к нему на помощь, только бы он начал» 67.
Осень 1669 и зиму 1669/70 г. Разин со своим войском провел,
как указывалось, на Дону, обособившись от «войска Донского»,
в заново сооруженном земляном городке. Известны слова Разина,
будто бы сказанные войсковому атаману К. Яковлеву: «Ты владей
своим войском, а я своим». Если даже они не совсем точны, то
смысл их правильно отражает взаимоотношения, желательные для
Разина. Правда, в источниках и литературе имеется известие о
том, что Разин не желал быть в изоляции, когда донские казаки в
Черкасске принимали посланного из Москвы «для вестей» о ра-
зницах Герасима Евдокимова; якобы он Влмешался в переговоры,
а затем и расправился с московским «лазутчиком».
Начался новый, второй этап восстания Разина.
В течение нескольких месяцев разинское войско увеличивалось
за счет молодого поколения донских казаков, и пришлых, точнее,
беглых людей. Беднейшие слои крестьянства и холопства из цент-
ра и южных уездов и раньше бежали на Волгу и Дон. Теперь же
слухи об удачливом атамане, привечавшем «голытьбу», распростра-
нялись все шире, и к весне 1670 г. войско Разина достигло 4 тыс.
человек (т. е. значительно выросло по сравнению с тем, каким оно
было по возвращении из похода). Решался вопрос: куда идти вес-
ной; в решении принимал участие не только «командный» состав,
но и все войско, теперь вооруженное, одетое и более дисциплиниро-
ванное. В конце 1669 г. собранный в Черкасске круг выявил, что
абсолютное большинство желает следовать по пути первого похода
на Волгу, а затем, очевидно, и на море. Но это было предваритель-
ное решение, а более обязывающим явился круг в апреле 1670 г.
в Паншине, куда передвинулось разинское войско. На этот раз Ра-
зин выступил с предложением идти «на Волгу, а с Волги итти в
Русь» для борьбы «против государевых неприятелей и изменни-
ков, чтоб им из Московского государства вывесть изменников-бояр
и думных людей и в городех воевод и приказных людей», а «чор-
ным людем дать свободу» 68.
Выдвигая это направление, имевшее целью расправу с угнетате-
лями, Разин, очевидно, считал что вновь пришедшие и пополнившие
его войско голутвенные люди пойдут за ним.
66 «Записки иностранцев», стр. 48.
67 Там же.
68 «Крестьянская война», т. I, № 171, стр. 235; А, Г, Манъков. Круги в ра-
зинском войске и вопрос о путях и цели его движения.— «Крестьянство и
классовая борьба в феодальной России». Л., 1967, стр. 267.
/80
1670 год начался для московского правительства беспокойны-
ми вестями. В январе из Москвы была послана войсковому ата-
ману Михаилу Самаренину царская грамота, в которой говори-
лось, что Разин, будучи в Кагальнике, задерживает торговых
людей со всякими запасами, не пропуская их в Черкасский горо-
док. В связи с этим казакам предлагалось «всякими мерами» про-
верить это обстоятельство, а также выяснить, нет ли у Разина
«ссылки» с другими казаками.
8 апреля 1670 г. Михаил Самаренин побывал в Москве и
сообщил царскому правительству, что Степан Разин с товарища-
ми по-прежнему, «будучи на Дону, умышляет на всякие воров-
69
ские злые дела» .
19 мая 1670 г. в своей отписке в Разряд тамбовский воево-
да Яков Хитрово передал сведения, полученные от посылавшего-
ся им «за вестями» площадного подьячего Данилы Михайлова
Разин с войском приехал в Паншин, «а людей де с ним тысечи с 4».
По словам воеводы, весть о начале нового похода Разина уже
распространилась, и «сверху де Доном безпрестани к нему идут ко-
заки и иные беглые люди» 69 70.
28 мая из Москвы последовала грамота воеводе Белгородского
полка Г. Ромодановскому, извещавшая о новом походе Разина и
запрещавшая пропуск на Дон всякого чина людей, особенно торго-
вых: «Также и торговые б люди ни с какими товары и с хлебны-
ми и с съесными запасы и с иным ни с чем на Дон нихто не
ездили, покаместа от ево Стенькина воровства Дон очиститца» 71.
Тех же, кто нарушит этот указ и будет «с какими товары и з
запасы или с ыным с чем к ним ездить», велено было «казнить
смертью безо всякие пощады» 72 73. Это распоряжение при отсутст-
вии на Дону своего хлеба грозило голодом.
Между тем Разин со своим войском был еще на Дону, в Пан-
шине городке, не решив вопроса относительно дальнейшего пути.
В вышеупомянутой отписке от 19 мая 1670 г. тамбовский воевода
Я. Хитрово сообщал вновь поступившие сведения, что у Разина
был круг, на котором многие участники отмалчивались, когда шел
вопрос о походе на Азов или «в Русь», а «завопили» тогда, ког-
да стали говорить о походе на Волгу 7,?. Но Разин решил идти на
Москву. Об этом говорит и убийство московского «лазутчика» Гера-
сима Евдокимова (видимо, на исходе апреля), и конец (документ
в этой части оборван) очень определенной фразы, сказанной Ра-
зиным, видимо, тогда же на кругу: «Итить де мне Волгою з
бояры повидатца» 74.
69 ЦГАДА, ф. Донские дела, 1670 г., д. 1, л. 4.
70 «Крестьянская война», т. I, № 110, стр. 161—162.
71 Там же, № 111, стр. 163.
72 Там же, № 114, стр. 166.
73 Там же, № 110, стр. 162.
74 Там же, № 112, стр. 164; № 110, стр. 162.
181
Первой большой победой разинцев было взятие Царицына. За
ней последовали победы над двумя отрядами: присланным из Аст-
рахани во главе с князем Львовым и пришедшим с севера под
командой Лопатина 75. От Царицына и Черного Яра Разин двинул-
ся вниз с войском, увеличившимся до 10 тыс. человек. Но еще
до ухода из Царицына Разин, верный демократическим порядкам
в своем войске, организовал снова круг для решения вопроса о
предстоящем пути; дело было в том, что, очевидно, сам он понял,
что оставлять за собой непокоренную Астрахань опасно, тем более
что там было много разных запасов. Ни Каспийское море, ни Волга
как цели похода в это время уже не выдвигались. Осталось одно на-
правление— центр государства. Но достигнуть его можно было
двумя путями: или «итти вверх по Волге под государевы городы и
воевод из городов выводить или б де итти к Москве против бояр» 76.
Казаки, по словам очевидца, «на ево (Разина.— £. 3.) слове поло-
жили, на том, как он говорил, против ево речей». Но было необходи-
мо занять Астрахань, куда 5 июня, по словам пленного Колеснико-
ва, войско Разина двинулось через Черный Яр.
Из Москвы посылались грамоты воеводам о немедленном сбо-
ре и посылке против Разина войск, об устройстве на пути его
застав, о поимке «языков» и сборе сведений о дальнейших наме-
рениях восставших. Вести же о победах восставших способство-
вали притоку к Разину новых сил, прежде всего с Дона, где
снова скапливалась голытьба. 24 июня была взята Астрахань, Ра-
зин задержался там на месяц. Ряды его снова пополнились. Во-
ронежский воевода Бухвостов в отписке от 29 июля 1670 г. сооб-
щал, что, кроме тех людей, которые пошли с Разиным с Дона,
«после де ево, Стеньки, казаки, собрався человек по сту и больши,
пошли к нему ж, Стеньки, на Волгу не одиножды» 77. Но точных
данных о численности восставших нет. Показания же очевидцев и
сообщения по слухам расходятся. Так, тот же воевода в июле
писал в Москву в другой отписке: «А воровских де людей, кон-
ных и пеших, с ним, Стенькою, сказали им данские казаки 5000,
а иные де сказали 7000 и 10 000»78. Численное увеличение сподвиж-
ников похода позволило Разину 4 тыс. человек оставить в Астра-
хани с Василием Усом, 2 тыс. послать на Дон с братом Фро-
\ом, а около 8 тыс. взять с собой. Все это вызывало тревогу
и в Москве, и в других местах, особенно в городах, лежавших
на пути Разина. Распространялись слухи, что якобы к Разину пе-
решел такой крупный военачальник, как С. Львов, передавались
известия о движении Разина к Саратову и о сдаче ему без боя
Саратова и Самары. До представителей господствующего класса
75 «Крестьянская война, т. I, № 130, стр. 182—183.
76 Там же, № 134, стр. 188; И. В. Степанов. Указ, соч., т. II, ч. 1, гл. 3, 4.
77 «Крестьянская война», т. I, № 166, стр. 230.
78 Там же, Ко 154, стр. 216.
182
доходили слухи о том, что с Волги «воры» пойдут «к Москве
и на Москве побьют бояр»; к этому добавляли: «...а ныне де
Волга река стала их, казачья» 79.
В такой накаленной социальной атмосфере наказы царских
«слуг» кажутся бессильными и запоздалыми. Так, Бухвостов в
середине июля пересказывал в отписке в Посольский приказ при-
сланную из Москвы царскую грамоту: «И приказать посыльщи-
ком, едучи городками (по Дону.— Е. 3.), проведовать им про...
казаков подлинно, где они ныне и куды их походу чаеть, и что
про них осталые козаки говорят» 80. О строгостях в отношении
соучастников и единомышленников мятежных казаков читаем в
грамоте из Разряда воеводе Белгородского полка Г. Ромоданов-
скому: расспрашивать виновных «з большим же пристрастием»
и с пытками, и если «в распросе и с пыток учнут говорить, что
они с ...казаки», с Разиным «были по своей воле», и таких вешать81.
Вряд ли подобные меры могли спасти положение.
Хочется отметить еще один факт, свидетельствующий об из-
вестной мудрости руководителя и о его стремлении укрепить род-
ной Дон. Из захваченных военных трофеев Разин отправил 18 пу-
шек в сопровождении 1 тыс. казаков в Черкасский городок, а так
как последний «выгорел», он велел посланным казакам «на Док.,
нижней делать Черкаской городок» 82.
Вообще Разин не забывал казацкого Дона. Козловский воево-
да Хрущов в своей отписке сообщал расспросные речи торговых
людей, «весновавших» на Дону «для рыбного промыслу» и выехав-
ших оттуда 26 июня 1670 г. Они говорили, что Разин из Панши-
на пошел на Волгу, а в Петров пост (в июне месяце) прибывшие
по его поручению казаки рассказывали о победах войска своего
атамана, которое состояло из 7 тыс. человек, о том, что донские
казаки, «которые голыя люди и зерщики», ушли на Волгу, а на
Дону «остались немногия люди». Узнав об успехах разинского
войска, ярыжки, которые сопровождали торговые суда с хлебом
от Воронежа, «тех торговых людей многих покинули» и пошли к
восставшим 83.
Интересны и другие свидетельства о широких планах Разина
летом 1670 г. отомстить народным «кровопивцам» на Москве и о
том, что он постоянно поддерживал связи с Доном. Отправлен-
ные Разиным на Дон с его братом Фролом на 50 судах «боль-
ших и малых» казаки встретили на пути к Царицыну торгового
человека воронежца Савостьянова, приехавшего на Дон «будто
бы для рыбного промыслу». От казаков этот торговый человек
узнал, что они «идут на Русь к Коротояку и к Воронежу и под
79 Там же, № 150, стр. 212.
80 Там же, № 155, стр. 218.
81 Там же, № 149, стр. 208.
82 Там же, № 184, стр. 257.
83 ЦГАДА, ф. Разряд, Белгородский стол, стб. 671, лл. 182—183.
183
иные... городы выводить... государевых бояр и воевод и приказ-
ных людей», а на Воронеже «им взять... великого государя хлебные
запасы» 84.
Многие представители господствующего класса ощутили навис-
шую над ними опасность. Воевода Хрущов, судя по его отписке,
заранее трепетал перед тем, что его ожидает: устоять от мятеж-
ников он не сможет — и войска у него мало, и от жилецких лю-
дей он опасается «шатости», так как «у воронежцов у всяких
чинов людей на Дону в козаках у многих сродичи, а иные...
воронежцы сами и ныне на Дону с теми воровскими казаки тор-
гуютца и на Воронеж выезжают, а в распросех своих про замыс-
лы воровских казаков таят» 85.
Слухи о целях и социальном характере похода в центр, на
Москву, достигали и самой столицы. Так, попавший в плен к ра-
зницам московский стрелец сообщал на допросе: «А то де он,
Стенька, и говорит, что ему, Стеньке, итить к Москве и побить
на Москве бояр и всяких приказных людей» 86. Разин брал луч-
шее из того, что удавалось захватить в случае победы, и отправ-
лял на Дон, раздавая захваченное добро довольно щедро 87.
Это было время подъема авторитета и силы Разина и его вой-
ска. Атаман Яковлев звал его на Дон защитить от набегов сосе-
дей: «А им де на Дону жить стало от калмык тесно... казаков
побивают и животину отгоняют»88. Татары едисанские, постоян-
но беспокоившие и Дон и другие южные и юго-восточные земли,
теперь били челом Разину, чтобы он принял их к себе, но он не
исполнил их желания. В 1673 г. расследовалось дело о сношениях
Разина с крымским ханом, посылавшим Разину «листы писаны» 89.
Челны Разина поднимались вверх по Волге, прошли мимо Са-
ратова и Самары, защита которых была слаба. Слава и силы ата-
мана казацких войск настолько окрепли, что заставляли его про-
тивников молча склонять головы и пропускать его челны без боя,
а сторонников почтительно и ласково называть его «батюшкой
Степаном Тимофеевичем». К этому времени значительно изменил-
ся состав войска восставших. Донское и хоперское казачество, со-,
составлявшее не только ядро, но и большую часть разинского
войска на первом этапе и при выходе с Дона в 1670 г., не
получало на Волге не только такой добычи, как на Каспии, но и
достаточного пропитания. Это привело к бегству людей от Разина
при приближении к Царицыну. При многочисленности войска со-
кращение основного костяка армии казалось незаметным. Однако
обучать на ходу вливавшуюся массу новых людей, преимуществен-
но из среды крестьян, приходивших безоружными, привыкших к
84 ЦГАДА, ф. Разряд, Белгородский стол, стб. 671, л. 447.
85 Там же, л. 448.
86 Там же, стб. 692, л. 182.
87 Там же, стб. 712, л. 60.
88 Там же, Московский стол, стб. 441, л. 83.
89 Там же, л. 87.
184
земледельческому труду, или из холопов, нередко чуждых воен-
ному делу и походной жизни, было невозможно. Обстановка же
под Симбирском, куда царские полководцы успели двинуть на-
стоящую армию под предводительством умелых военачальников,
требовала максимальных усилий. У Разина возникали все чаще
сомнения, не лучше ли было идти не Волгой, а сухим путем,
держась более западного направления ".
Весной 1670 г. воевода Г. Ромодановский сообщил в Москву,
что до него все чаще доносятся слухи о «походе воров» на Воро-
неж и Коротояк, тревожащие его, так как ратные люди Белго-
родского полка «ныне в пересылке», а наличных «малолюдно»,
и «за малолюдством бы... какова дурна не учинилось». Далее
следовало описание бедственного состояния Белгородского полка,
солдаты которого не хотят борьбы с Разиным. «Будучи де они на
государеве службе в Танбове, оскудали и испроелись и стояли
всю зиму не на дворех». Мизерное жалованье и рожь (четверик
молоченой и по 2 снопа — человеку) они «поели и деньги издер-
жали», а на просьбы о выдаче получили ответ, что «в Танбове
денег и хлеба нет» и они де «с великие нужи и з голоду... ис
Танбова збежали в домы свои»90 91. Под Симбирском положение
было лучше уже потому, что там события развивались не голод-
ной весной, а осенью, когда снимался новый урожай.
В августе 1670 г., когда Разин направлялся к Симбирску,
царское войско еще только мобилизовывалось. Рассылались в
десятки городов и городков центра грамоты с изложением пове-
дения Разина, и требовалось от дворян и детей боярских, чтобы
«они ехали в полк» Ю. Долгорукова «тотчас, безсрочно, безо
всякого мотчанья». У тех, кто не поедет, царь указал отнимать
вотчины «бесповоротно и отдавать челобитчиком, которые будут
на нашей службе»; если же кто сбежит со службы, «тем... быть
казненым смертью безо всякие пощады». Одновременно предлага-
лось воеводе выполнять предписание, «не дожидаясь к себе о том
иного нашего государева указа с опалою и не укрывая в той
службе никого и не наровя никому» 92.
Но и Разин не терял времени. В отписке из Алатыря от
16 сентября 1670 г. воевода Бутурлин сообщал, что в Симбир-
ском уезде повсеместный «бунт», так что проехать в город
«никоторыми делы нельзя». В Симбирск направлялись многие
дворяне и дети боярские, мурзы и татары, но их не пускало ме-
стное население, истреблявшее также своих дворян и детей боярских.
«Бунт» был вызван грамотами Разина и его соратников, которые
призывали «бить и грабить» своих недругов, а «уездных людей»
подговаривали примкнуть к себе: кто «пойдет к ним в войско,
получит по 5 руб. жалованья и по зипуну, кто не пойдет, и тех
90 А. Г. Манъков. Круги в разинском войске..., стр. 277—278.
91 ЦГАДА, ф. Разряд, Белгородский стол, стб. 715, лл. 86 и 118.
92 Там же, Московский стол, стб. 444, лл. 24—25.
185
людей порубить всех на голову»93. Шла молва, что численность
восставших выросла до 50 тыс. человек за счет приставших к
ним астраханских и московских стрельцов, разных служилых лю
дей, гулящих, а также татар. Но эти разговоры и слухи преуве-
хичивали разинское войско приблизительно в 5 раз94. Понятно,
почему уже испытанный в войне с царскими войсками Разин на-
правлялся со своей «армией» под Саратов в августе 1670 г. «с ве-
ликою опаскою», хотя по дороге его встречали посланцы из Сара-
това, которые говорили, чтобы он шел «не мешков», а город ему
сдадут. Разина при этом предупреждали: «Только де в Саратове
крепитца саратовской воевода» и слышно о войске, которое при'
будет из Москвы, «и он де бы, Стенька, пришод, их выручил» 95.
Нарастали противоречия в самом казачестве. Один из хопер-
ских казаков (а они были связаны с Разиным) сказал приезжав-
шим на Хопер разведчикам из Тамбова: в Терском городке тер-
чане заперлись и товарищам Степана Разина не сдались, и греб-
невские казаки разницам «откозали, что де им к их воровству
не приставать» 96. Об этом же говорил на допросе в Разрядном
приказе московский стрелец Алексинец: как Степан Разин пришел в
Царицын, и многие казаки от него стали бежать на Дон и на
Хопер «и говорят меж собою, что взялся де он, Стенька, за ху-
дое дело и самому де ему от того пропасть»97. Оставалась с
ним пришлая голытьба, выбившаяся из своего прежнего состоя-
ния и не нашедшая нового — ни крестьянского, ни посадского,
ни работного. Отмечал стрелец и другую важную перемену: «А з
Дону и с Хопра к нему, Стеньке, никаких людей не прибыва-
ют» 98 99. Понимал и видел все это и сам атаман, о котором Алек-
синец сказал его же словами: если он пойдет в Русь, и с ним
«потянут... заодно чернь, московские стрельцы, и они де бояр по-
бьют заодно; а если не потянут и войско царское на него пой-
дет», то он «побежит назад» ".
О неблагополучном внутреннем состоянии в повстанческих от-
рядах в этот период говорил 5 сентября 1670 г. на допросе в
Разряде в Москве московский стрелец Д. Иванов, побывавший у
Разина и бежавший с группой стрельцов. Как бы оправдывая
свое бегство, Иванов рассказывал о тех стрельцах, которые оста-
вались у Разина : «А которые де их братья, московские ж
стрельцы и судовые ярыжки», пошли с Разиным «Волгою вверх,
и те де все ждут лесных мест и хотят от него бежать все
93 ЦГАДА, ф. Разряд, Московский стол, стб. 444, лл. 97—99.
94 В отписке в Москву воеводы Ознобишина войско определяется в 10 тыс.
человек («Крестьянская война под предводительством Степана Разина»,
Т. II, Ч. 1. М., 1957, № 8, стр. 15; № 15, стр. 23).
95 Там же, № 22, стр. 31.
96 Там же, стр. 32.
97 Там же, № 29, стр. 43.
98 Там же.
99 Там же, стр. 44.
186
врознь». Указывал он и на численность более стойких донских
казаков, «которые от него (Разина.— Е. 3.) побегу не чают»;
их «всего тысяч с 5» 10°.
Но и правительству нелегко было собрать войско, достаточное
в количественном отношении и пригодное по его настроению, да и
денег для этого не было в наличии. Сохранился любопытный доку-
мент от 28 августа 1670 г.— память из Приказа Казанского дворца
о сборе средств с тяглого населения Москвы на жалованье ратным
людям для борьбы с восстанием. В нем говорилось, что Разин «идет
к Саратову и к иным городом». Царь предписывал Земскому при-
казу, ведавшему посадских людей Москвы, объявить об «изме-
не» этого «врага божия, отступника православные веры и разлияте-
ля неповиных кровей и их торговых промыслов разорителя и гра-
оителя» и организовать «вспоможенье на жалованья ратным людям
ис своих пожитков» 100 101. В каком количестве и как скоро были со-
браны средства, мы не знаем.
Между тем время не ждало, был конец августа. Разин мог
опередить царских воевод. Это и случилось, хотя память была по-
слана с специальным гонцом воеводе в Алатырь 18 сентября 102.
Кроме Долгорукова, для защиты Симбирска должны были по-
спешить каждый со своим войском: Ю. Н. Барятинский из Са-
ранска и П. С. Урусов из Казани. Последний вовремя не подо-
шел к Симбирску, Барятинский же был тут 31 августа. В своей
первой отписке в Москву Барятинский написал, что с ним пришло
немного конницы (так как он «за такими великими вестьми»
с «ратными людьми поспешил»), и просил дать указ о пополнении
пехоты: «А с мололюдством... с таким вором без пехоты в дальных
местех промыслу над ним учинить нельзя» 103 104. Но события развер-
нулись быстро, Разин не дал времени собраться правительст-
венным войскам и 4 сентября двинул свое войско на Симбирск.
Об упорных, продолжавшихся четыре дня сражениях казаков с
войском Барятинского последний рассказывает в своей отписке в
Приказ Казанского дворца от 6—14 сентября. Осторожно сообщая
о полном поражении и прося о помощи людьми, он в то же
время презрительно кончает: «И тако с ним вором такой же бой
будет, и ево самово воры-казаки, свезав, отдадут или убьют» 1С4.
Однако трудно было поддерживать такой оптимистический тон,
когда положение после боя было плачевное, что и обнаруживает-
ся в челобитной того же Барятинского: когда он стоял в обозе
под Симбирском, Разин забрал у него обоз «и людишок, кото-
рые были в обозе, посек и лошади отогнал и тележенка, кото-
100 Там же, № 39, стр. 52—53.
101 Там же, № 26, стр. 35.
102 Там же, № 27, стр. 42.
103 Там же, № 34, стр. 47—48.
104 Там же, № 41, стр. 55.
787
рые были, и те отбил и все платьишко и запас весь побрал без
остатку». Барятинский просил дать ему судно и гребцов для под-
воза (откуда не сказано) людей и припасов 105 106. Воевода сообщил
также, что от Урусова «многие в полк не бывали». Это вызвало
суровую помету от имени царя: «Учинить по сему великого госу-
даря указу и послать о том ево, великого государя, грамоты в
те городы.. безо всякого мотчанья, тотчас з большим подкрепле-
нием и под жестоким страхом» 1Сб. В то же время из Разрядного
приказа рассылались грамоты «по городам и по уездам» с сообще-
нием о взятии Разиным приволжских городов и с убеждением
населения быть верными царю. В грамотах перечислялись действия
Разина, а затем населению напоминалось, как «мужественно» оно
с ним билось, и выражалось пожелание, чтобы и теперь оно оста-
валось верным правительству. Для ободрения добавлялось, что про-
тив восставших посланы «водяным и сухим путем» многие ратные
люди. В конце же население убеждали ни на какие «прелести не
прельщатца» и никаким разинским «письмам ни в чем не ве-
рить» 107.
В это время Разин и его близкие сподвижники прибегали к бо-
лее широкой агитации в письменной форме («прелестные гра-
моты»). Об этом сообщил в декабре 1670 г. Ю. Долгоруков в
Приказ Казанского дворца, послав туда грамотки, «в мешке
запечатав»: в разных месяцах «на розных боях» были взяты эти
«воровские письма у воровских казаков» 108. Видимо, это оружие
агитации, о котором нет указаний для южных и юго-восточных
мест, становилось более возможным и действенным в Среднем
Поволжье, в частности там, где русское население составляло боль-
шинство, хотя грамотность в те времена и была здесь редким
явлением, особенно среди крестьянства.
Из небольшого числа этих редких и очень интересных памят-
ников агитационной литературы, рассчитанных на широкое распро-
странение и воздействие, приведем два-три. Интересно, что четыре
грамоты относятся к решительному моменту в движении Разина,
а именно: к осени 1670 г. Одна от имени самого Разина «всей
черни» с призывом «итить к нам в совет», т. е. присоединиться
к восстанию, относилась ко времени не позднее сентября 1670 г. Вто-
рая от имени атамана в войске восставших Михаила Харитонова
написана в ноябре 1670 г. Время для восставших было тревожное,
и это отразилось в грамоте: атаманы требовали ехать в войско
«днем и ночью наспех» и тем «породеть... за батюшку за Степана
Тимофеевича»109. Третья грамота от сентября 1670 г. адресована
от имени Разина «тяглым и ясачным людям Цивильского уезда»
105 «Крестьянская война», т. II, ч. 1, № 43, стр. 57.
106 Там же, № 44, стр. 58.
107 Там же, № 93, стр. 110.
108 Там же, № 323, стр. 407.
109 Там же, № 207, стр. 252.
188
с наказом быть верными, стоять с его казаками заодно, а письмо,
списав, «отдавать... по розным волостем и по селам и по дерев-
ням» li0. Заинтересованность в Цивильске и его округе естественна,
так как это были соседние с Симбирским уездом места, к тому же
имевшие смешанное население, которое становилось уже под знамя
Разина. Последний знал это и направлял разным народностям
призывные письма. Такова грамота от имени Разина и Карачурина
от начала сентября того же года казанским татарам, с призывом
присоединиться к восстанию 111.
Разин взял Симбирск, кроме его крепости, где продолжал от-
сиживаться воевода И. Б. Милославский с небольшим числом
стрельцов, ждавший помощи 112. Тем временем Разин готовился
к будущей схватке, проявляя большую энергию и организован-
ность. На обитавшее в здешних местах население должны
были оказать влияние «прелестные письма», посылаемые с вер-
ными людьми, являвшимися в какой-то степени агитаторами. В са-
мом Симбирске установлен был строгий военный порядок. В городе
и уезде истребляли «служилых людей», а со стороны в Симбирск
нельзя было проникнуть: «В Синбирск никому проехать от тех
изменников никоторыми делы нельзя»,— сообщал алатырский вое-
вода А. Бутурлин. В его же отписке говорилось, что в Сим-
бирск приходят и съезжаются из Симбирского и Свияжского уез-
дов «многие люди» — «казаки и крестьяня, и татаровя, и мордва,
и черемиса» — и хотят идти к Алатырю против правительственных
войск. Разин обещал им большую плату — до 5 руб.; ослушников
ожидала жестокая кара: «и тех людей порубит всех на голову» 113,—
говорил Разин, по словам «языков».
Пензенский воевода Е. Лачинов сообщал тамбовскому воеводе,
что Разин в Симбирске спешит вооружить вновь приходящих к
нему безоружных людей: «Делает... бердыши всяких чинов людь-
ми день и ночь беспрестанно...» 114
Тем временем разинские «загонщики» по всему уезду расправ-
лялись с землевладельческими верхами, которые, собравшись, могли
оказать содействие царским воеводам: «Помесных де людей, дво-
рян и детей боярских, и мурз, и татар, за которыми крестьяне
есть, рубят и лошадей берут» 115. Это сообщение говорит о вы-
ступлениях разинцев вместе с крепостными крестьянами против
феодалов как своих врагов. Вести о приходе и победе Разина рас-
пространяли его «загонщики», которые поднимали вокруг Симбир-
ска народ. «Мордва и черемиса и чюваши» и «их помещиков лю-
ди и крестьяне» — теперь главная сила восстания.
110 Там же, № 78, стр. 91.
111 Там же, № 38, стр. 52.
112 Там же, № 57, стр. 69.
113 Там же, № 48, стр. 61—62.
114 Там же, № 57, стр. 69.
115 Там же.
189
18 сентября изменили правительству «атемарцы» и сдали город
разницам. 19-го сдались жители Инсара и Саранска; 22 сентября
воевода Нижнего Ломова А. Пекин взывает о помощи к воеводе
Тамбова Я. Хитрово: «А меня, убогово, прости, по виденому
везде равно будет, овратил господь бог сердца, заслепились очи
о всех. О сем сам изволь разсмотрительно. по своему благора-
зумию, разсудить и о Нижнем городе Ломове поболеть, как тебе
бог известит» н6. Симбирский и соседние уезды охватила Кре-
стьянская война.
Тревожные вести от воевод доходили до Москвы уже в сен-
тябре, но правительство не очень доверяло им, зная о панике
воевод, и требовало, чтобы последние присылали «не всяких вестов-
щиков», а «с прямыми (т. е. достоверными.— Е. 3.) вестями».
В «статьях», направляемых 23 сентября 1670 г. в приказы Казан-
ского дворца и в Разрядный, это требование объяснялось сле-
дующим образом: «Потому что он, боярин и воевода (князь
Ю. А. Долгоруков.— Е. 3.), и сам ведает, что от пролыгательных
вестей многой плевел бывает, а больши бы в отписках с роспро-
сными речьми писал». В последней, шестой, статье сообщалось,
что 30 сентября готовые к отправке войска «изволит ...смот-
рить великий государь» 116 117. Однако относительно спокойный тон
«статей» не отвечал тревожной обстановке в Поволжье. В грамоте
из Разряда от 14 сентября о высылке дворян и детей боярских
в полк Урусова говорилось: «А которые ратные люди по нынеш-
ней вашей высылке, не хотя нашие государевы службы служить,
в полк вскоре не поедут, и вы б у тех велели в поместьях их
и в вотчинах имать людей их и крестьян, человека по 2 и по
3 и держать в тюрьме до тех мест, как они в полк поедут» 118.
Да и в более раннем царском указе (12 сентября) говорилось
о высылке московских и городовых ратных людей разных разря-
дов «безо всякого мотчанья», потому что «Стенька Разин с воров-
скими казаки ближитца и идет снизу к верхним городом...» 119
И спешка была не напрасной. Сражение, решившее судьбу
восстания, произошло 15 сентября, когда обе стороны еще были не
вполне готовы к нему. Используем новый источник об этом сраже-
нии. К городу по требованию и военачальников, защищавших Сим-
бирск, и самого правительства двигались войска; Разин не мог от-
кладывать решительное сражение. 10 сентября он повел свое войско
на приступ Симбирской крепости, где засел со стрельцами воевода
Милославский; «из города ево (Разина.— £. 3.) побили». Приш-
лось отступить и потратить на отдых и новые сборы три дня,
после чего на приступ пошли ночью: Разин «велел всякому не-
сти дрова и зажигать город». Однако было и «на том де при-
116 «Крестьянская война», т. II, ч. 1. М., № 59, стр. 71.
117 Там же, № 61, стр. 72—73.
118 Там же, № 54, стр. 66.
119 Там же, № 49, стр. 62.
190
ступе безмерно воров многих побито». Но Разин, понимая зна-
чение взятия Симбирска — этих ворот на Русь, проявлял упорст-
во и, «опустя немногие дни, велел валить вал от казанские сто-
роны сажень на 4 в длину». Это было огромное сооружение
«близко з городом наровень»; Разин распорядился снова воору-
житься дровами и «метать через вал, меж валу и городовые сте-
ны». Картина была зловещая; огонь поднимался выше стены, дым
окутал город, Милославский распорядился, чтобы «в которых
местех огонь был высок, и из города де завесили парусами и
заливали водою». Перед нами картина средневекового боя. В это
время к Милославскому подошли подкрепления; и снова на при-
ступе у Разина «много людей пропало»; тяжело был ранен сам
атаман на поле боя; в беспорядке его войско стало отходить. Бежа-
ли к стругам, ранили друг друга, стремясь попасть на них («за су-
ды кололись»), бежавших добивали «государевы ратные люди», а
которые разинцы «метались в струги, и те все от тяжести потон}-
120
ЛИ»
Из расспросных речей (отрывок) некоего Андрюшки, бежав-
шего из Симбирска и оказавшегося в гребцах струга, на котором
был Разин, видно, что сопровождавшие атамана донские казаки
(около 40 человек), не сломленные неудачей, говорили, что «на
весну де пойдут они» снова, вот только не знают, «где им зимовать».
Насколько трудно было положение атамана и верных ему казаков,
они поняли под Самарой, под тем самым городом, который раньше
без единого выстрела почтительно пропустил разинское войско
вверх; теперь больного атамана «грацкие люди в город не пустили»,
и он «побежал на низ». Как бы оправдываясь за симбирское пора-
жение, Разин (по данным того же источника) в Самаре говорил, что
«пушки у него не почали стрелять» и он потому бежал и «работ-
ных людей отпустил всех» 120 121. Казаки доставили Разина в Кагаль-
ник, затем он перебрался подальше от домовитых казаков на устье
Медведицы, чтобы весной поднять 4 тыс. калмыков и «быть с кол-
мыки в Танбов» 122. Уверенные речи поправлявшегося Разина доходи-
ли до местных воевод, а через них до Москвы, что нашло отраже-
ние в царской грамоте о подавлении восстания: Разин, живя в
Кагальнике, «нимало не помышлял» отказаться от борьбы с угнета-
телями народа, «писал вновь в Астарахань, чтоб к весне гото-
вились прежнею итить рекою вверх, а он с ними готов» 123. Сбо-
ры вверх, а не на море означали, что Разин думал не о богатой до-
быче, а о трудной борьбе с народными «кровопивцами». Сборы не
осуществились, домовитые казаки выдали Разина на страшнейшие
муки в московских застенках, затем на Красной площади Разин был
казнен, не проронив ни одного стона.
120 ЦГАДА, ф. Разряд, Приказный стол, стб. 423; л. 235.
121 Там же, л. 348.
122 Там же, л. 339.
123 ДАИ, Т. VI, стр. 70.
191
Разин умер, преследуемые казаки ушли на Дон. Го-
лытьба шла туда, где в это время вспыхивали крестьянские вос-
стания под теми же лозунгами, что и движение Разина. Это от-
мечали даже иностранцы. «Повсюду обещал он народу вольность
и избавление от ига (так он именовал сие) бояр и дворян, ко-
торые, как говорил он (Разин.— Е. 3.), держат страну под гне-
том» 124,— пишет неизвестный иностранный автор сочинения под
названием «Сообщение касательно подробностей мятежа...» И даль-
ше автор приводит знаменательные слова об отношении к
вождю «мятежа» в самой Москве, где «люди открыто вос-
хваляли Стеньку, полагая, что ищет он общего блага и свободы
для народа» 125. И «народ», не только сопровождавший его и с
верой подчинявшийся ему, но и никогда не видевший его, хра-
нил к нему то же отношение. Тот же автор приводит еди-
ничный факт, но, вероятно, таких фактов было много: «Человек
один, уже в летах, будучи спрошен, что надобно делать, ежели
Стенька подступит к стенам города Москвы, ответствовал, что на-
добно выйти ему навстречу с хлебом-солью, а это,— замечает ино-
странец,— как известно, является в России знаком дружелюбия
и приязни» 126.
Это — свидетельство иностранца об отношении к Разину среди
населения далекой и крепко охраняемой столицы, как к простому
донскому казаку, Степану Тимофеевичу, вставшему на защиту на-
рода.
124 «Записки иностранцев», стр. 110.
125 Там же.
126 Там же.
Крестьянская война 1773 —1775 гг.
в Зауралье
А. А. Кондрашенков
Одним из важных районов Крестьянской войны 1773—1775 гг.
было Зауралье. Основной источниковедческой базой для изучения
особенностей крестьянского движения в этом районе послужили ма-
териалы местных архивов: Шадринского филиала Госархива Кур-
ганской области (ф. Далматова монастыря), Тюменского облархива
(ф. Тюменской воеводской канцелярии), Свердловского облархива
(ф. Уральского горного управления и Уральского общества люби-
телей естествознания) и др.
В результате перехода крестьян Зауралья на сторону Пугаче-
ва прекратилось снабжение правительственных войск продоволь-
ствием. В провиантских магазинах Зауралья находилось большое
количество хлеба для снабжения Оренбургской и Сибирской по-
граничных линий, который попал в руки восставших. Восста-
ние крестьян Зауралья парализовало действия правительственных
войск Сибирской пограничной линии, перед которыми стояла за-
дача оказать помощь осажденному Оренбургу. Восстание в За-
уралье изменило эти планы и заставило правительственные вой-
ска направить свои усилия на восстановление связи Сибири с
Екатеринбургом.
Оренбургский губернатор Рейнсдорп в декабре 1773 г. про-
сил начальника войск сибирского корпуса генерала Деколонга
срочно доставить хлеб «из Исетской провинции нарядом тамош-
них крестьян... и тем здешнюю крайнюю нужду предварить» *.
Зауральские крестьяне, работные люди, казаки и башкиры сво-
им массовым переходом на сторону Пугачева не только не дали
возможности генералу Деколонгу выполнить указанную задачу, но
и приковали надолго его внимание к Исетской провинции, ибо
отсюда восстание грозило распространиться и на территорию Си-
бирской губернии. В Западной Сибири уже в октябре 1773 г. на-
чали действовать повстанческие группы под командованием Гри-
гория Рябова2. Царская администрация немедленно стала прини-
1 ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 627, ч. X, л. 43 об.
2 А. И. Андрущенко. Восстания сибирских крестьян в период Крестьянской
войны 1773—1775 гг.— «Вопросы истории Сибири и Дальнего Востока».
Труды конференции по истории Сибири и Дальнего Востока. Новосибирск,
7 Крестьянские войны XVII—XVI1T вв. /93
мать меры по подавлению восстания и недопущению его распро-
странения на всю территорию Зауралья и Западной Сибири.
С этой целью генерал Деколонг со своим корпусом двинулся из
Омска в Верхнеяицкую крепость. Тобольский губернатор Чичерин
направил войска из Тобольска на помощь осажденному Оренбургу
и в Екатеринбург для защиты заводов. Воевода Веревкин, опа-
саясь распространения восстания на Исетскую провинцию, прика-
зал укреплять казачьи крепости, расположенные внутри провин-
ции. Особенно были встревожены известиями о Пугачеве далма-
товский экономический казначей Заворотков и архимандрит
Иакинф, принявшие срочные меры по укреплению монастырской
крепости, по мобилизации «стрелков всех до единого с ружьем изо
всех деревень» и по установлению «рогаток как от Шадринска,
так и от Катайска» 3.
Правительство всячески стремилось к тому, чтобы известие
о выступлении Пугачева не распространялось среди крестьян.
Было приказано ловить всех, кто будет говорить о «Петре III»,
а манифесты от его имени уничтожать. Несмотря на это, сведе-
ния о первых успехах Пугачева различными путями доходили до
крестьян. Распространителями их, кроме повстанцев Пугачева, были
крестьяне, отвозившие хлеб в пограничные крепости, а также сол-
даты, посылаемые из Оренбурга в Челябинск, Тобольск и другие
города с донесениями о действиях Пугачева. В отдельных селе-
ниях крестьяне устраивали сходки и обсуждали известия о Пу-
гачеве. Так, в селе Затеченском Шадринского уезда крестьянин
Денис Жернаков на сходке говорил о появлении под Оренбургом
«царя Петра Федоровича» и призывал готовиться для присоедине-
ния к нему, уверяя при этом, что «теперь начнет правда наверх
выходить»4. В своем выступлении Жернаков связывал крестьян-
ские восстания предыдущих лет с начинавшимся восстанием Пу-
гачева. Он стал одним из активных предводителей крестьянского
движения в Зауралье.
Работные люди, крестьяне, казаки исетского Зауралья ждали
прихода Пугачева, готовились к его встрече.
Среди казаков Чебаркульской, Коельской и других крепостей
в ноябре 1773 г. распространился слух о том, что в лагере Пуга-
чева находится чебаркульский казак Федор Каменщиков, сослан-
ный еще в 1765 г. в Нерчинск на каторжные работы5. Был ли
Каменщиков в лагере Пугачева, точно неизвестно. Однако каза-
ки, распространявшие эти слухи, были арестованы и после «вто-
ричного допроса с пристрастием» дали показание, что не видели
Каменщикова лично, но говорили о нем со слов других. Материа-
лы Казанской следственной комиссии по делу о Пугачеве показы-
1961, стр. 210; он же. Крестьянская война 1773—1775 гг. на Янке, в
Приуралье, на Урале и в Сибири. М., 1969, стр. 214—215.
3 ШФГАКО, ф. 224, д. 913, л. 70.
4 Там же, д. 889, л. 1.
5 ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 467, ч. X, л. 193 об.
194
вают, что зауральские казаки при первой встрече с Пугачевым
хотели перейти на его сторону, разыскать в его лагере Камен-
щикова, «связатца с ним нога за ногу» и действовать совместно 6 7.
Таким образом, самые первые известия о появлении Пугаче-
ва были сочувственно встречены угнетенными слоями населения
Зауралья. Еще более возбуждающе действовали на крестьян мани-
фесты и указы Пугачева, которые были проникнуты идеями борьбы
против крепостников и феодально-крепостнического гнета, борьбы
за землю, за беспошлинное пользование лесами, рыбными и
соляными угодьями, за уничтожение податного обложения и ре-
крутской повинности. Призывы Пугачева находили широкий отклик
среди различных групп угнетенного населения, стихийно подни-
мавшегося на борьбу с эксплуататорами.
В пугачевских манифестах крестьяне, работные люди и угне-
тенные народы видели выражение своих чаяний и стремлений.
Обещанное Пугачевым избавление «бедной черни» от подневоль-
ного труда, от всевозможного отягощения, от обид и разорений
совпадало с их желаниями, просьбами, наказами, с которыми они
обращались в разные правительственные учреждения 1.
Так, крестьяне Далматовской экономической вотчины говори-
ли, что «государь наш., жалует всех и освобождает от всех пода-
тей на 7 лет, а казначеи и монахи не будут больше над нами
властвовать и разорять людей» 8. Приписные крестьяне утверж-
дали, что «государственная подать уменьшится и не будут соби-
рать подушные деньги три года, соль из казны продаваться
будет по 12 коп. пуд и на заводах работать они не будут» 9. На-
родные массы признали Пугачева царем и поддержали начатое им
дело. Успех восстания определяется той поддержкой, которую ему
оказывали работные люди, помещичьи, государственные, эконо-
мические, приписные крестьяне, казаки и угнетенные нерусские
народы.
Начиная с октября 1773 г. царское правительство, державшее
до сих пор в секрете сведения о Пугачеве, развернуло агитацию,
направленную против Пугачева, с целью отвлечь народные массы
от участия в восстании. Несмотря на все усилия представить Пу-
гачева в глазах народа в роли «изверга», «вора» и «убийцы»,
крестьянское движение не только не затихало, но, наоборот, уси-
ливалось и распространялось на новые территории. Из манифе-
стов Екатерины II крестьяне знали, что за императора Петра III
выдал себя донской казак Е. И. Пугачев, но они не изменили к
нему своего отношения, признали его своим царем и с его по-
мощью хотели избавиться от жестокой феодальной эксплуатации.
6 Там же, л. 196.
7 А. А. Кондрашенков. Крестьяне Зауралья по наказам в Комиссию 1767 г.—
«Ученые записки Курганского государственного педагогического института»,
вып. V, 1963. Курган, стр. 85—106.
8 ШФГАКО, ф. 224, д. 913, л. 55.
9 ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 467, ч. III, л. 307.
195
7*
Ожидая прихода Пугачева в свои селения, зауральские крестьяне
готовились примкнуть к нему. Крестьяне Зауралья, работные лю-
ди Уковского винокуренного завода, выражая свое желание слу-
жить Пугачеву, говорили: «Хотя бы Пугачев-батюшка пришел, мы
бы все своими головами к нему пошли» 10.
Под влиянием пугачевских манифестов и известий об успехах
восставших отдельные крестьяне Зауралья покидали свои селения
и уходили к Пугачеву. День ото дня росло неповиновение кре-
стьян распоряжениям царской администрации. Крестьяне уклоня-
лись от выполнения нарядов по доставке продовольствия в по-
граничные крепости, отказывались ремонтировать укрепления, пла-
тить подушную подать и другие налоги, прятали оружие, чтобы
использовать его после прихода пугачевских команд ll 12.
Местная администрация, обеспокоенная ростом сопротивления
крестьян, боялась, что оно перерастет в «бунт», и стремилась
быстрее завершить работу по укреплению крепостей в Челябин-
ске, Шадринске, Далматовом и Рафайловом монастырях. Из кре-
постей Зауралья самой мощной была Далматовская. На ее воору-
жении было до 30 орудий и 100 ружей.
Военные приготовления вызвали рост сопротивления крестьян
царским властям и монахам. Только в одном случае крестьяне
охотно откликнулись на призывы царской администрации: когда
исетский воевода Веревкин начал формировать вспомогательное
войско, крестьяне вступали в него с большой охотой. Такое же
явление наблюдалось и в Ялуторовском уезде Сибирской губер-
нии при формировании губернатором Чичериным отрядов «выпис-
ных казаков» из числа крестьян. Следует отметить, что в число
выписных казаков особенно охотно шли крестьяне тех селений,
где в 60-х годах XVIII века происходили крупные восстания,
° 12
подавленные царским правительством с помощью военной силы .
Курганские крестьяне даже послали своих делегатов заверить Чи-
черина в преданности Екатерине II и просили включить их в
число выписных казаков. Следственные материалы о зауральских
и сибирских пугачевцах позволяют сделать вывод, что это вступ-
ление крестьян в число «выписных казаков» было одной из особен-
ностей борьбы государственных крестьян, возникшей в напряжен-
ной обстановке восстания Е. И. Пугачева. Из показаний повстан-
цев в следственной комиссии видно, что они находились между
собой в «потаенном согласии и вступили в выписные казаки
по выбору под тем скрытым видом якобы на отражение злодеев,
а в самом деле с общего со всеми крестьянами умыслу, если
бы где случилось иметь сражение, всем перебежать на сторону
10 ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 467, ч. X, лл. 228 об.—229.
11 ГАСО, ф. 101, д. 481, л. 1.
12 А. А. Кондрашенков. Основные черты движения крестьян Зауралья в 30—
60-е годы XVIII в.— «Ежегодник по аграрной истории Восточной Европы».
Минск, 1964, стр. 310—316.
196
Пугачева» 13. Вступая в число «выписных казаков», крестьяне хо-
тели получить оружие, чтобы сражаться не против Пугачева,
а быть в числе его сторонников.
Как только пугачевские войска появились в Зауралье, крестья-
не, работные люди, казаки и башкиры перешли к активным дей-
ствиям, к созданию повстанческих отрядов, которые овладели
Челябинском, Окуневском, Куртамышом, Курганом, осаждали Дал-
матов монастырь и держали в окружении Шадринск. В ходе борь-
бы трудящихся масс Зауралья образовались четыре основных рай-
она восстания: Челябинский, Шадринско-Окуневский, Куртамыш-
ско-Курганский и Краснослободско-Тюменский.
Восстание крестьян в Зауралье распространялось постепенно.
В декабре 1773 — январе 1774 г. к восстанию примкнули кре-
стьяне Шадринско-Окуневского района. Буржуазные историки свя-
зывали начало перехода на сторону Пугачева крестьян Шадрин-
ского, Окуневского, Куртамышского, Ялуторовского и отчасти Тю-
менского и Краснослободского уездов с тактическими ошибками
генерала Деколонга, который якобы своим отступлением от Че-
лябинска способствовал распространению восстания в Зауралье.
С «отступлением Деколонга из Челябы,— пишет Н. Дубровин,—
не только вся Исетская провинция была предана на разграбле-
ние мятежников, но отдельный их партии стали проникать в Си-
бирскую губернию» 14. На таких же позициях стоял и Дмитриев-
Мамонов 15. Оба эти автора некритически подошли к донесениям
сибирского губернатора Чичерина и графа Панина, которые, стре-
мясь выслужиться перед Екатериной II и показать свои «заслу-
ги» в борьбе с пугачевцами, объявили Деколонга виновником рас-
пространения восстания в Шадринском, Ялуторовском и Красно-
слободском уездах.
Массовый подъем крестьянского движения в Зауралье был
обусловлен глубокими внутренними причинами и явился законо-
мерным продолжением предшествующей антифеодальной борьбы.
Влияние тех или иных действий Деколонга на ход событий было
ничтожным. Мы отнюдь не собираемся реабилитировать Деколон-
га— труса и палача16, но у нас нет никаких оснований не верить
заявлению Деколонга, что «уже и внутренния Исецкой провинции
жители, по возмущению партизанов... Пугачева, сами добровольно
в ево повиновение приклоняются и бунтующим башкирцам фураж
и провиант доставляют» 17.
13 ЦГАДА, Госархив, Разряд, VI, д. 467, ч. III, л. 15.
14 Н. Дубровин. Пугачев и его сообщники, т. II. СПб., 1884, стр. 357.
15 А. И. Дмитриевым амонов. Пугачевский бунт в Зауралье и Сибири. СПб.,
1907, стр. 72—73.
16 Н. А. Середа. Исетская провинция во время Пугачевского бунта и генерал-
поручик Деколонг.— «Справочная книжка Оренбургской губернии на
1870 г.». Оренбург, 1870, отд. V, прим., стр. 1 —17.
17 «Пугачевщина». Сборник документов, т. II. М.— Л., 1929, стр. 56 (Доне-
сение от 22 января 1774 г.).
197
К Челябинскому повстанческому району мы относим юго-за-
падную часть Исетской провинции. На этой территории были рас-
положены Саткинский, Златоустовский, Нижний и Верхний Кыш-
тымский и Каслинский заводы. Здесь находились крепости: Че-
баркульская, Коельская и Миасская, а также большие слободы:
Кундравинская, Нижне-Увельская и Верхне-Увельская. Кроме того,
в этот район входило 15 башкирских волостей, в которых насчи-
тывалось по ревизии 1763 г. 3556 дворов 18. В Челябинском рай-
оне активное участие в Крестьянской войне приняли заводское
население, приписные крестьяне Маслянского острога и Барнев-
ской слободы, Шадринского уезда, находившиеся в момент восста-
ния на заводских работах, а также государственные крестьяне,
казаки и башкиры.
В конце ноября 1773 г. началось восстание башкир Исетской
провинции, окруживших в начале декабря Уйскую крепость и
производивших налеты на «заимки разных помещиков». Восстав-
шие башкиры готовились к нападению на Челябинск 19. Челябин-
ский воевода Веревкин, начиная с декабря 1773 г., неоднократно
обращался к Деколонгу и Чичерину с просьбой об оказании по-
мощи для борьбы с восставшими башкирами, особенно для защи-
ты Саткинского завода, через который проходил единственный
«въезд из Уфимской провинции в здешнюю провинцию..., ибо
по Уралу за высокими горами в других местах почти не переез-
жают» 20. Одновременно Веревкин принимал меры по укреплению
крепостей и созданию отрядов выписных казаков.
Отряды выписных казаков из числа исетских крестьян были
направлены на Саткинский и Златоустовский заводы, в Кундра-
винскую слободу и другие места в помощь имевшимся там во-
инским командам. В это же время Екатеринбургской горной кан-
целярией было послано 300 выписных казаков Сибирской губер-
нии под командой майора Чубарова и подпоручика Кологривова
на Кыштымские заводы. Но все эти меры не смогли предотвра-
тить восстание. Во второй половине декабря 1773 г. в активную
борьбу вступают работные люди, крестьяне и казаки.
Начало массовому переходу на сторону восставших населения
Челябинского района было положено волнениями работных людей
на Саткинском заводе. 6 декабря 1773 г. работы на заводе были
остановлены. От работных людей к пугачевцам была отправлена
делегация в составе шести нарочных, которые, встретив по доро-
ге пугачевский отряд под командованием Ивана Кузнецова, вместе
с ним вернулись в Сатку21. 22 декабря 1773 г. Кузнецов прибыл
на Саткинский завод, «где ево все здешние крестьяне и работные
18 ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 627, ч. X, л. 205.
19 Там же, ч. III, лл. 218—219.
20 Там же, л. 82 об.
21 М, Н. Мартынов. Саткинский завод во время восстания Емельяна Пугаче-
ва. — «Исторические записки», т. 58, стр. 208—245.
198
люди стречали и приняли беспрепятственно» 22. На сторону вос-
ставших перешли исетские выписные казаки и группа солдат, охра-
нявших завод. Работные люди Саткинского завода передали Куз-
нецову 12 пушек, 250 ружей и 5 пудов пороха 23. Они избрали
своего атамана и есаулов, сожгли конторские книги, опечатали
заводскую кассу, разгромили дом заводовладельца и арестовали
приказчика Моисеева. Получив на Саткинском заводе оружие, ата-
ман Кузнецов с отрядом направился на Златоустовский завод,
где, пополнив свои ряды за счет заводского населения, направил-
ся в район Кунгура.
Восстание на Саткинском и Златоустовском заводах послужи-
ло сигналом к выступлению работных людей и приписных кресть-
ян Кыштымского и Каслинского заводов, а также государствен-
ных крестьян и казаков 24. Опасаясь нападения восставших на Че-
лябинск, Веревкин задержал в городе идущую из Тобольска к
Деколонгу артиллерийскую команду и роту солдат. В Кундравин-
скую слободу дополнительно было послано 200 выписных казаков
из числа шадринских и окуневских крестьян.
25 декабря 1773 г. на Саткинский завод прибыл полковник
Иван Грязнов, получивший задание от пугачевской Военной кол-
легии направиться в Исетскую провинцию25. Грязнов находился
в подчинении у Зарубина, осаждавшего Уфу. Однако, несмотря
на это, они действовали каждый в пределах своего повстанческо-
го района совершенно самостоятельно: назначали атаманов и есау-
лов, чинили суд и расправу, создавали самоуправление, рассыла-
ли пугачевские манифесты, составляли воззвания к населению и т. д.
Подобно атаману Кузнецову, Грязнов был радушно встречен
на Саткинском, а затем и на Златоустовском заводах. Работные
люди и крестьяне Златоустовского завода прислали к Грязнову
своих представителей с изъявлением своего желания идти к нему
на службу 26. На Кыштымском заводе посланный Грязновым ата-
ман Степанов создал повстанческий отряд из 400 человек27.
2 января 1774 г. прекратились работы на Каслинском заводе, ра-
ботные люди которого также перешли на сторону восставших28.
Таким образом, с 6 декабря 1773 г. по 2 января 1774 г. за-
водской люд Исетской провинции добровольно перешел на сторо-
ну Пугачева, активно поддержал отряды, присланные сюда пуга-
чевской Военной коллегией, создал свои собственные, передал ору-
жие пугачевским атаманам и начал изготовлять на заводах ядра
и картечь для армии Пугачева.
22 ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 627, ч. X, л. 404.
23 М. Н. Мартынов. Саткинский завод.., стр. 226.
24 ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 627, л. 5.
25 «Пугачевщина», т. II, стр. 108.
26 ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 627, ч. I, лл. 377—389 об.
27 Там же, ч. III, л. 56—56 об.
28 А. Самойлов. Следы пугачевского бунта в Екатеринбургском уезде.— «Тру-
ды Пермской ученой архивной комиссии», вып. 3. Пермь, 1897, стр. 42.
199
Переход работных людей Саткинского, Златоустовского, Кыш-
тымского и Каслинского заводов на сторону Пугачева дал воз-
можность Грязнову создать материально-техническую базу для
борьбы за Челябинск. С отрядом в 500 работных людей и 300 баш-
кир Грязнов 3 января 1774 г. вступил в Кундравинскую слободу.
Крестьяне и выписные казаки слободы присоединились к нему.
Перешли на сторону восставших крестьяне и казаки Верхне-Увель-
ской, Нижне-Увельской слобод и Коельской крепости.
Башкирское население Исетской провинции полностью поддер-
живало Грязнова. В дер. Кременкульской собрался отряд башкир
в 500 человек, в дер. Самангуловой организовался отряд в 100 че-
ловек 29. В общей сложности в Чебаркульскую крепость, где вре-
менно обосновался Грязнов, собралось более 1 тыс. башкир. От-
сюда 3 января 1774 г. Грязнов послал в Челябинск четырех ка-
заков, которые должны были передать в город указ Пугачева.
5 января 1774 г. в Челябинске вспыхнуло восстание казаков
и крестьян, но оно было подавлено. Главный его предводитель
казак Невзоров с частью казаков и крестьян бежал из города.
Несмотря на подавление восстания, в Челябинске было неспокой-
но. Веревкин сообщал Деколонгу: «...все находящееся здесь для
защищения крестьянство приведено в возмущение и колебание,
а только остаемся мы с артиллерийскою командою, купечеством
и канцелярскими в верности ея императорскому величеству»30.
Бежавшие из Челябинска казаки и крестьяне объединились
под предводительством Невзорова и вместе с башкирами сде-
лали попытку окружить город. 8 января Грязнов подошел к Че-
лябинску с отрядом до 3 тыс. человек и возглавил все находя-
щиеся здесь вооруженные силы повстанцев. Лагерь восставших
под Челябинском продолжал расти31. 8 января в окрестностях го-
рода произошло первое сражение повстанцев с полевой командой
майора Фадеева, направленной в помощь челябинскому гарнизону
из Тобольска. Сражение окончилось победой повстанцев. Солдаты
команды Фадеева «едва от них вырвались, к городу прибежали»,
оставив на поле боя убитых и раненых. В тот же день Грязнов
направил в Челябинск три воззвания, которые являлись «своеоб-
разной политической программой пугачевцев для заводов Урала» 32.
10 января Грязнов предпринял штурм города, длившийся в
течение пяти часов. Восставшие из восьми пушек обстреливали
город, подступали к крепости, но каждый раз вынуждены были
отходить. Осажденные, имея значительный перевес в артиллерии,
отбивали штурмующих от городской стены. Взять Челябинск
Грязнову не удалось, и он отошел к деревне Шершневой, рас-
29 ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 627; ч. X, л. 370—370 об.; ч. XII,
л. 220 об.
30 Там же, ч. X, л. 112.
31 Там же, л. 445.
32 М. Н. Мартынов. Саткинский завод..., стр. 230.
200
положенной в шести верстах от города. Для продолжения борьбы
нужны были пушки. Готовясь к новому штурму города, Грязнов
послал за ними на Каслинский и Кыштымский заводы, а сам с
отрядом отправился на Златоустовский завод.
Оставленные для блокады Челябинска крестьяне и башкиры
стойко удерживали занятые ими позиции и не давали возмож-
ности «во оный Челябинск пропуску и выпуску со всех сторон».
Окуневский управитель Томилов, снарядивший из крестьян ка-
зацкую команду в 100 человек, сделал попытку помочь осажден-
ным, но, дойдя до Карачельской слободы, вынужден был повер-
нуть обратно, боясь перехода своей команды на сторону восстав-
ших 33.
Получив сообщение от Веревкина о восстании в центре Исет-
ской провинции, генерал Деколонг выступил из Троицка на по-
мощь осажденному Челябинску. 13 января 1774 г. Деколонг по-
дошел к Челябинску. Восставшие попытались задержать его.
«...Покушались пересечь путь мой,— писал Деколонг,— так что я,
имея с ними два сражения, почти принужденно пробрался в го-
род» 34. Прорыв Деколонга в Челябинск не изменил положения.
Восставшие продолжали блокировать город и подвергать его ар-
тиллерийскому обстрелу. Деколонг со своими войсками оказался
в окружении. Чтобы отвлечь башкир от участия в восстании, он
послал к ним ученого муллу Мансурова, но башкиры не слушали
его и поддерживали Грязнова.
Грязнов после ухода из-под Челябинска побывал на Златоус-
товском, Кыштымском и Каслинском заводах. Везде его радостно
встречали, работные люди шли к нему в отряд, доставляли ору-
жие. Во второй половине января 1774 г. к Грязнову присоедини-
лись работные люди и мастеровые Нязе-Петровского и Азяш-
Уфимского заводов. Со значительным повстанческим отрядом
Грязнов 26 января вернулся под Челябинск и начал ежедневные
атаки города. Попытка Деколонга 1 февраля 1774 г. снять осаду
города окончилась неудачно. Восставшие, хотя и потеряли 2 пуш-
ки и 180 пленных, остались на прежних позициях, занимаемых
ими вокруг города.
В период осады Челябинска восстание крестьян распространи-
лось в Шадринском, Окуневском и Куртамышском уездах. Грозная
для царского правительства обстановка сложилась и в районе Ека-
теринбурга. Пугачевский атаман Иван Наумович Белобородов в
январе 1774 г. овладел Билимбаевским, Нижне-Шайтанским и
другими заводами35. Пугачевские отряды приближались к Шог-
ринской слободе и селу Покровскому. Возникла непосредствен-
ная угроза Екатеринбургу и Верхотурью. Восстание перебро-
33 ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 627, ч. X, л. 293.
34 «Пугачевщина», т. II, стр. 56.
35 Там же, стр. 325—336; М. Н. Мартынов. Пугачевский атаман Иван Бело-
бородов на Урале.— «Исторический журнал», 1943, кн. 5-6, стр. 34.
201
силось в селения приписных крестьян Камышловского и Красно-
слободского уездов, граничивших с Исетским и Шадринским
уездами Исетской провинции.
Осада восставшими Челябинска, усиленный обстрел его из пу-
шек, неуверенность в том, что удастся удержать город, распро-
странение восстания на новые территории — все это заставило Де-
колонга уйти из Челябинска. Он опасался попасть в такое же
затруднительное положение, как губернатор Рейнсдорп в Оренбур-
ге, где действовал с основными силами повстанческой армии Пуга-
чев. 8 февраля 1774 г. Деколонг выступил из Челябинска «тихим об-
разом», надеясь усыпить бдительность восставших, и, соединив-
шись со своими командами, обрушиться против них 36. После ухо-
да Деколонга Челябинск был занят повстанцами. Взятие Челя-
бинска было одной из крупных побед восставших в Крестьянской
войне 1773—1775 гг. Вся полнота власти в Челябинском повстан-
ческом районе перешла в руки местного самоуправления, которое
создавалось по образцу казачьего: мирская изба заменялась «ка-
зачьей избой», староста — сотником, есаулом или атаманом. Объ-
ясняя причины своего отступления из Челябинска, Деколонг
писал: «Многие государственные, экономические и протчих ве-
домств крестьяне сами собою добровольно без всякого от злодеев
принуждения не только что к стороне ево преклоняются, но раз-
сылая от себя к ево партизанам нарочных призывают в свои жи-
тельства, по каковым обстоятельствам, чтоб не расселилось сие
зло и в Сибирской губернии, а особенно не обладали б злодеи
екатеринбургскими заводами, принужден я с состоящими при мне
воинскими командами, выступя из Челябинской, следовать к Ека-
теринбургу потому особливо, что злодейские партии поблизь уже
оного разъезжают» 37. Подчеркивая угрозу занятия пугачевцами
Екатеринбурга, Деколонг был вынужден признать наличие мас-
сового подъема крестьянского движения в Зауралье и то, что
своим отступлением от Челябинска он хотел предотвратить даль-
нейшее его распространение.
Возникает вопрос, почему к Екатеринбургу Деколонг пошел
обходным путем, через Шадринск и Далматов монастырь? Это
объясняется, по нашему мнению, двумя причинами.
Во-первых, к моменту отступления Деколонга из Челябинска
Шадринский и Окуневский уезды были уже охвачены крестьян-
ским восстанием, которое начало распространяться и в пределах
Сибирской губернии. Экономический казначей подпоручик Е. Коз-
ловский свидетельствует, что повстанцы, «отобравшись партиями,
рассыпались во многие, как около оного города Шадринска по
близости состоящие, так и другие окрестные слободы и, чиня
возмущения, привели крестьян к себе в присоединение» 38. Направ-
36 ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 467, ч. III, л. 69.
37 Там же, ч. V, л. 78.
38 «Пугачевщина», т. II, стр. 414.
202
ляясь к Шадринску и Далматову, Деколонг хотел подавить кре-
стьянское движение в Шадринском и Окуневском уездах.
Во-вторых, Деколонг стремился не допустить захвата повстан-
цами Далматова и Шадринска, падение которых изменило бы всю
обстановку в Зауралье и привело бы к распространению кресть-
янского движения на всю Западную Сибирь. Деколонг рассчиты-
вал усилить свою команду за счет идущих к нему на помощь
12-й и 13-й полевых команд его же корпуса. Поход к Екатерин-
бургу ближайшим путем, через Кыштымский и Каслинский заво-
ды, был для него опасным по причине возможного окружения
отрядами Грязнова и Белобородова. Восстание крестьян в Шад-
ринском и Куртамышско-Курганском повстанческих районах было
настолько широким и значительным, что вынудило Деколонга за-
держаться со своими командами в этих местах и временно оста-
вить мысль о походе к Екатеринбургу.
После ухода Деколонга восстание в Челябинском районе про-
должалось. В марте — мае 1774 г. оно развернулось здесь с но-
вой силой. Основной особенностью восстания в этом районе было
активное участие в нем работных людей и башкир, что придавало
восстанию особенно упорный и стойкий характер.
Восстание крестьян в Шадринском и Окуневском уездах, со-
ставлявших один повстанческий район, началось в январе 1774 г.
В период осады Грязновым Челябинска крестьяне этих уездов,
находившиеся в его отряде, просили отправить часть повстанче-
ских войск для взятия Далматова монастыря, Шадринска, Оку-
невска и других населенных пунктов. Особенно настаивал на этом
Жернаков, который «склонял к себе полковника (Грязнова.—
А. К.) и великое число русских и башкирцев следовать к мо-
настырю» 39.
Аналогичное явление наблюдалось и в повстанческом отряде,
осаждавшем Красноуфимск. Крестьяне Ольховской, Уксянской,
Крутихинской и других слобод Шадринского и Окуневского уез-
дов просили отправить их отряды в пределы своих уездов40.
В свою очередь крестьяне селений, не находившиеся еще в войске
Грязнова, «рассылают,— как писал Деколонг,— к его партизанам
нарочных, призывают в свои жительства» 41. В этом проявилась
одна из характерных черт Крестьянской войны — локальность,
стремление крестьян действовать в пределах прежде всего своего
уезда, своего села.
Во второй половине января 1774 г. в Шадринский и Окунев-
ский уезды прибыл повстанческий отряд под предводительством
атамана Михаила Ражева. Несколько позже был послан отряд
атамана Ковалевского в Куртамышскую и Курганскую слободы.
Атаман Ражев — табынский казак. Вместе с Грязновым и Бело-
39 ШФГАКО, ф. 224, д. 912, л. 46.
40 «Пугачевщина», т. I. М.— Л., 1926, стр. 206.
41 ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 627, ч. III, л. 240.
203
бородовым он был одним из выдающихся деятелей пугачевского
движения. По пути следования — р. Миассу, а затем р. Тече —
отряд Ражева пополнялся переходившими на его сторону крестья-
нами, казаками и башкирами. Приближение повстанцев к Окунев-
скому и Шадринскому уездам было сигналом к открытому вы-
ступлению крестьян. Крестьяне Далматовской экономической вот-
чины не позволили казначею Завороткову собирать крестьян для
защиты монастыря. В селе Верх-Теченском и деревнях Лобановой,
Анчюговой, Басказыцкой и других «крестьяне казаков не дали»,
42
заявив при этом, что «мы-де служить хочем государю» .
Жернакову, посланному от Ражева к крестьянам Далматовской
экономической вотчины, последние заявили о желании присоеди-
ниться к Пугачеву и передали жалобу на архимандрита Иакинфа
«о наказывании им здешних крестьян во время отобрания вотчин
от духовных властей». Эти документы «Жернаков с товарищами к
пугачевскому атаману с есаулом увезли». В начале февраля 1774 г.
Далматовская вотчина была охвачена восстанием. Староста Сте-
нин в рапорте от 4 февраля шадринскому коменданту писал, что
«в здешней вотчине происходит бунт» и в мирскую контору при-
слана копия с пугачевского манифеста 42 43.
В конце января отряд Ражева подошел к селу Верх-Течен-
скому. Верхтеченские крестьяне присоединились к восставшим, ор-
ганизовали отряд и выбрали атамана. Появление отряда повстан-
цев вызвало панику среди чиновников, духовенства, а также части
зажиточных крестьян, которые искали спасения в Далматовом мо-
настыре и Шадринске. Архимандрит Иакинф еще в начале ян-
варя 1774 г. под предлогом получения помощи для защиты монас-
тыря бежал в Тобольск. В Далматовом монастыре укрылось 7 чи-
новников, 2 купца, 27 церковнослужителей и около 60 «первоста-
тейных» и «торгующих» крестьян. Деревенские богатеи оказались
под защитой монастырской крепости не случайно. Применяя наем-
ный труд в своем хозяйстве, занимаясь торговлей, они все боль-
ше отрывались от основной массы крестьянства и превращались
в «торгово-ростовщическую верхушку» 44. Случаи выступления де-
ревенской бедноты против зажиточных крестьян имели место в
Шадринском уезде еще в 60-х годах. Вот почему деревенские бо-
гатеи укрылись в монастыре, приняв активное участие в его обо-
роне.
В селе Верх-Теченском войско Ражева было разделено на три
отряда. Основные силы повстанцев в количестве 1 тыс. человек
42 «Пугачевщина», т. III. М.— Л., 1931, стр. 28—31 (Рапорт И. Завороткова
в Казанское экономическое правление). По возвращении из Далматова Де-
нис Жернаков был послан с донесением от Ражева к Грязнову, в сражении
под Челябинском 1 февраля 1774 г. он был ранен, попал в плен и по при-
казу Деколонга казнен.
43 ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 627, л. 512 об.
44 Н. Л. Рубинштейн. Крестьянское движение в России во второй половине
XVIII века.— «Вопросы истории», 1956, № 11, стр. 43.
204
с 11 орудиями под командой есаула Пестерева направились к
Далматову монастырю. Атаман Ражев со вторым отрядом двинул-
ся к Шадринску. Узнав по дороге, что город хорошо укреплен,
Ражев обосновался лагерем в Уксянской слободе, где стал соби-
рать силы для штурма города. Третий отряд под командой есаула
Тараканова был послан в Окуневск.
Основной целью восставших было овладение Далматовым мо-
настырем и Шадринском. По пути своего продвижения к монас-
тырю отряд Пестерева встретил полную поддержку со стороны
крестьян. Во всех селениях устраивались сходки, на которых за-
читывались манифесты Пугачева, выбирались атаманы, сотники и
есаулы, создавались крестьянские отряды, присоединившиеся к
Пестереву. Вместо мирского старосты Стенина, укрывшегося в мо-
настыре, был избран атаман — крестьянин деревни Лобановой Фе-
дот Антропов, есаулами и сотниками в деревнях выбраны крестья-
не Андрей Кауров, Иван Иванов, Егоо Подоспелов, Михаил Ко-
новалов, Федор Толоконников, Иван Лобов и др. Все они были
активными участниками восстания 1762—1764 гг. и после его по-
давления были наказаны кнутом и плетьми. На сходках при чте-
нии манифестов Пугачева крестьяне говорили о своем желании
«монастырскою крепостью овладеть», произвести расправу над
экономическим казначеем и монахами 45.
В Катайском остроге в начале февраля вспыхнуло восстание
приписных крестьян, которые создали повстанческий отряд, при-
бывший с двумя пушками к Пестереву. К Далматову монастырю
Пестерев подошел 11 февраля 1774 г., имея в своем отряде бо-
лее 3 тыс. человек. Основной силой его отряда были экономи-
ческие крестьяне.
В это время направленный к Окуневскому острогу есаул Та-
раканов по приглашению крестьян прибыл в Карачельскую сло-
боду, а оттуда в село Воскресенское. Экономические крестьяне
встречали его «единодушно с хлебом и солью» 46. Окуневский упра-
витель Томилов, забрав с собой денежную казну и пушку, с не-
сколькими солдатами бежал в Шадринск. Окуневск был занят вос-
ставшими крестьянами, после чего отряд есаула Тараканова по
приказу Ражева был отправлен под Далматов монастырь на по-
мощь Пестереву. В Окуневске и селе Воскресенском были созданы
повстанческие отряды, во главе которых стал есаул Ерусланов,
основавший свой лагерь в Чумляцкой слободе.
Атаман Ражев собирал силы для овладения Шадринском.
В этом районе действовало 20 крестьянских отрядов. Из них наи-
более крупными были: отряд приписных крестьян Масленского
острога и Барневской слободы в количестве 400 человек во главе
с крестьянином деревни Ершовой Иваном Брюховым; отряд при
писных крестьян Ольховской слободы, насчитывавший более
45 ШФГАКО, ф. 224, д. 912, л. 46 об.
46 ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 627, ч. I, л. 467.
205
100 человек, во главе со Степаном Поповым; отряд государствен-
ных крестьян численностью более 200 человек во главе с есаулом
Кондратием Корытовским, обосновавшийся в селах Канашском и
Сухринском 47.
Основные силы восставших, как уже было отмечено, сосредо-
точивались вокруг Далматова монастыря и Шадринска. Укрепив-
шись в селе Николаевском (Далматово), Пестерев начал перегово-
ры с засевшими в монастыре солдатами, монахами и крестьянами,
посылал к ним «увещевательные письма» и призывал «быть в под-
данстве государю Петру Федоровичу, который всякую вольность
жалует» 48.
Пугачевцы хорошо знали, что за стенами монастыря находи-
лось около 200 крестьян, не принадлежащих к зажиточной вер-
хушке, которых монахи намеревались использовать для защиты
монастыря. Оказались эти крестьяне в монастыре по той причи-
не, что монахи и экономический казначей Заворотков в январе
1774 г. вели агитацию против Пугачева, рассказывали крестьянам
всякие небылицы «о зверствах» его по отношению к крестьянам,
«угрожая страшными муками ада тем, кто окажется заодно с вос-
ставшими» 49. Все это сыграло некоторую роль и повлияло на
неустойчивую часть крестьянства. Однако в связи с приходом пу-
гачевцев настроение тех, кто поддался уговорам и запугиваниям,
изменилось. Заворотков в своем письме Иакинфу в Тобольск от
22 января 1774 г. признавал, что «все здешние далматовские жи-
тели от нас в случае злодейского нападения хотят быть отдельны-
ми, ни единый из них... в ограде защищаться не хочет» 50. Всех
колеблющихся принудили дать присягу Екатерине II и держали
под постоянным наблюдением монахов и «первостатейных кресть-
ян». Однако монастырь не нашел в лице крестьян надежных за-
щитников, ибо «многие из них в ночные времена, будучи на ка-
рауле, спускались с ограды по веревке» и бежали к восставшим 51 *.
«Увещевательные письма» Пестерева попадали в руки Заворотко-
ва и монахов, отказавшихся открыть ворота монастырской кре-
пости.
13 февраля пугачевцы начали обстрел монастыря из пушек.
С этого времени «часто случалось, что с самого почти утра до
вечера с обеих сторон беспрерывный горел огонь из пушек и мел-
кого ружья, и, как дождевые капли, метано стрел, а по вечерам
метали бомбы» 52-53.
47 ШФГАКО, ф. 224, д. 912, л. 3.
48 А. Зырянов. Пугачевский бунт в Шадринском уезде и его окрестностях.—
«Пермский сборник», кн. 1. М., 1859, отд. I, стр. 62.
49 А. М. Самсонов. Антифеодальные народные восстания в России и церковь.
М., 1955, стр. 150.
50 ШФГАКО, ф. 224, д. 512, л. 62 об.
51 Там же, д. 912, л. 103.
S2-53 Там же д 91 1, д 90
206
Артиллерийский обстрел монастыря не привел к желаемым ре-
зультатам: пробить толстые каменные стены не удавалось. С се-
верной стороны в монастырь вели деревянные ворота, и осаждав-
шие попробовали направить главный удар сюда. Но монахи нака-
нуне осады укрепили эти ворота, приставили к ним изнутри же-
лезные двери и сделали насыпь из земли. «Ворота были по
многих местах пробиты ядрами, но земляная насыпь спасала их
от полного разрушения» 54. Ответный огонь со стен монастыря
причинял большой урон колоннам штурмующих. Попытка пугачев-
цев проникнуть в монастырь через южные ворота, со стороны
Исети, также оказалась неудачной.
Получив известие о приближении Деколонга, Пестерев усилил
обстрел монастыря. Атаман Ражев направил под монастырь 4 пуш-
ки и несколько пудов пороху. 21 февраля 1774 г. для оказания
помощи осаждавшим прибыл из-под Челябинска атаман Василий
Митрофанов с отрядом в 1500 человек. В «увещевательном пись-
ме» Митрофанов, подобно Пестереву, призывал засевших в монас-
тыре покориться без «всякой суровости и напраснаго себе истя-
зания и кровопролития» 55.
С приходом отряда Митрофанова осажденные потеряли уве-
ренность, что им удастся выдержать осаду. Особенно было трудно
держать в повиновении крестьян, которые «колебались мыслен-
но,— писал монастырский казначей Евмений,— и перешли на сто-
рону измены», т. е. на сторону восставших 56 57. Из крестьян, «нахо-
дившихся в монастыре, только единодушными было 50 человек,
кои почти в ежечасные увещевания обращались и имели неруши-
мую верность». Это были зажиточные крестьяне, во главе кото-
рых стоял мирской староста Стенин. Среди остальной части
крестьян «внутренний мятеж неоднократно начинался», но каждый
раз монахи и солдаты вместе с зажиточными крестьянами подав-
57
ляли его .
Все это привело к тому, что ответное письмо монахов Мит-
рофанову резко отличалось от посланных ранее Пестереву.
В письме Митрофанову монахи не называли Пугачева «бунтовщи-
ком, злодеем, гнусной чучелой, беглым с Дону казаком», а в ос-
торожной форме пытались уверить крестьян, что они не против
Петра III, «ежели он жив», но они связаны присягой Екатери-
не II и от нее у них есть манифест «о предводителе вашем»
(т. е. Пугачеве), который «для прочтения при сем вам посылает-
ся». Заворотков и монахи отказались сдать монастырь и просили
восставших отойти от него и «обратиться в должное повинове-
ние законной монархине» 58.
54 Г. Плотников. Далматов монастырь в 1773—1774 гг. или в Пугачевский
бунт.— «Чтения ОИДР», 1859, кн. 1, стр. 34.
55 А. Зырянов. Указ, соч., стр. 76.
56 ШФГАКО, ф. 224, д. 913, л. 22.
57 Там же, д. 911, л. 90 об.
58 А. Зырянов. Указ, соч., стр. 77—78.
207
К концу февраля 1774 г. под Далматовом сосредоточилось до
5 тыс. восставших крестьян и башкир, участвовавших в осаде мо-
настыря. Крестьяне Далматовской экономической вотчины снабжа-
ли осаждавших продовольствием: с каждого двора было доставле-
но в лагерь по пуду печеного хлеба, сотник Андрей Кауров орга-
низовал обмолот монастырского хлеба, который тоже доставлялся
в лагерь повстанцев. Расставленные во всех селениях сторожевые
отряды ловили курьеров, купцов, чиновников и доставляли их в
лагерь к Пестереву.
Затянувшаяся осада Далматова монастыря, потребовавшая зна-
чительных сил, является одной из причин того, что восставшие
не приступили к штурму Шадринска. По словам Завороткова,
крестьяне после взятия монастыря хотели «артеллерию со снаря-
дами к себе в добычу получить, а с ней следовать к городу
Шадринску и далее...» 59 Наступление царских войск заставило пу-
гачевцев в начале марта 1774 г. снять осаду монастыря.
Атаман Ражев, создавший несколько повстанческих отрядов,
окружил к середине февраля 1774 г. Шадринск и держал его в
состоянии блокады. Шадринский комендант Кених писал Деко-
лонгу 16 февраля, что все жители окрестных деревень перешли
на сторону повстанцев и «стремятся час от часу на здешний го-
род нападение сделать» 60. Попытка Кениха заставить крестьян до-
ставлять в город продовольствие и фураж для воинских команд
провалилась. Крестьяне захватывали фуражиров и доставляли их
в повстанческий лагерь. Дороги на Шадринск охранялись отряда-
ми повстанцев, которые ловили курьеров, посылаемых в этот город.
Движение Деколонга к Шадринску вызвало активизацию по-
встанческих отрядов, оперировавших в этом районе. Из Сибири
на помощь Деколонгу шли 12-я и 13-я полевые команды. Вос-
ставшие стремились не допустить соединения царских войск, овла-
деть городом и тем самым укрепить свои позиции в борьбе с
врагом. Деколонг, встречая сопротивление повстанческих отрядов,
продвигался медленно. При приближении войск Деколонга кре-
стьяне покидали свои селения, уходили в леса, отказывались
снабжать его отряд продовольствием, фуражом и подводами.
Только 16 февраля 1774 г. Деколонг вступил в Окуневскую
слободу.
В это время 12-я полевая команда Жолобова двигалась к Шад-
ринску. 19 февраля под деревней Плоской произошло первое стол-
кновение небольшого отряда повстанцев с разведчиками 12-й поле-
вой команды. Схватка закончилась поражением повстанцев, отсту-
пивших в Масленский острог 61. Задержать команду Жолобова и не
допустить ее к Шадринску повстанческий отряд под предводи-
59 «Пермские губернские ведомости», 1841, № 28 (Материалы для истории
Пугачевского бунта).
60 ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 627, ч. X, л. 450.
61 Там же, ч. VI, л. 161.
208
тельством Брюхова не мог. Атаман Ражев, будучи занятым оса-
дой Далматова монастыря, не оказал ему требуемой помощи.
20 февраля Жолобов вступил в Шадринск. Вслед за ним в го-
род со своим войском вошел Деколонг. Отряд Брюхова отступил
в село Макаровское, где и расположился лагерем.
Опираясь на Шадринскую крепость, царские войска начали
наносить удары по разрозненным отрядам восставших. Теперь
мелкие повстанческие отряды, пополнявшиеся все время добро-
вольцами, объединились, создавая новые отряды во главе с ата-
манами и есаулами. Сильные бои с карательными войсками про-
изошли под селами Канашским и Сухринским, закончившиеся по-
бедой восставших. В то же время карательный отряд подпоручи-
ка Мещерякова в селе Макаровском был атакован отрядом
Брюхова и вынужден бежать в Шадринск.
Неудача карательных отрядов заставила Деколонга послать
против восставших крестьян крупные воинские части. 1 марта
1774 г. эти части вступили в бой с пугачевцами под Красномыль-
ской слободой. Отряд Ражева, состоявший из 1500 человек, це-
лый день отбивался от наседавшей на него 12-й полевой команды
майора Жолобова. С обеих сторон шла непрерывная артиллерий-
ская стрельба. Вечером Ражев вынужден был уйти с остатками
своих сил в Уксянскую слободу и прекратить осаду Шадринска.
Поражение под Красномыльской слободой оказало решающее
влияние и на действия повстанцев, осаждавших Далматов мо-
настырь: 2 марта 1774 г. осада была снята, и основные силы
восставших отошли к Уксянской слободе, где их собралось до
7 тыс. человек 62. Большинство повстанцев имели примитивное во-
оружение: копья, топоры, кистени и дубины, и лишь немногие
были вооружены ружьями. Серьезные надежды Ражев возлагал
на артиллерию, но опытных артиллеристов не было.
9 марта 1774 г. под Уксянской слободой началось сражение
между восставшими крестьянами и карательными командами Деко-
лонга и Жолобова. Храбро и мужественно сражались восставшие,
но силы были неравными. Генерал Деколонг, бросив в бой ар-
тиллерию и конницу, разбил плохо вооруженное и слабоподготов-
ленное повстанческое войско. Поле боя было усеяно убитыми и
ранеными. Погибло до 1 тыс. крестьян, в плен было взято только
158 человек 63.
Это сражение было одним из крупных в ходе Крестьянской
войны. После сражения под Уксянской, в котором были потеряны
почти все пушки и боеприпасы, часть крестьян во главе с ата-
маном Ражевым двинулась по направлению к Челябинску. Эконо-
мические крестьяне после ухода пугачевцев из-под Уксянской
слободы сделали попытку вновь окружить Далматов монастырь и
расположились отрядами «в двух, семи и пятнадцати верстах»
62 ШФГАКО, ф. 224, д. 911, л. 81.
63 ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 627, ч. V, лл. 90—91.
209
от монастыря 64. В Верх-Теченском селе собралось до 200 вос-
ставших крестьян с двумя пушками, в Бродоколмакской слободе
расположился отряд башкир. Для окончательного подавления вос-
стания крестьян в Далматовскую экономическую вотчину была
послана 11-я полевая команда, в село Верх-Теченское и Бродо-
колмакскую слободу— 12-я полевая команда; 10-я полевая коман-
да была разделена на мелкие карательные отряды, брошенные
для расправы с крестьянами Масленского острога, Ольховской
слободы и других селений.
Каратели повсеместно подвергали крестьян наказанию плетьми
и кнутом. В Далматовской экономической вотчине опытные инкви-
зиторы-монахи вместе с карательной командой устроили гнусную
расправу над крестьянами, начав ее с провокации. «Монастыр-
ское начальство призвало крестьян окружающих деревень «прий-
ти» к воротам монастыря к выслушиванию милостивейшего ма-
нифеста». Когда крестьяне собрались, то их окружили и штыками
загнали в глубь монастыря65. Многих пленников до смерти за-
секли кнутом, а затем сбрасывали с монастырской стены в про-
моину. Так «по-христиански» поступил монастырь со своей «паст-
вой», истребив более 100 крестьян 66. Монахи с величайшей точ-
ностью подсчитали понесенные монастырем убытки— 1026 руб.
3374 коп. и взыскали их с крестьян, принимавших участие в
восстании 67.
В Шадринске Деколонг произвел зверскую расправу над плен-
ными, взятыми под Уксянской слободой: 27 человек были пове-
шены, 49 наказаны «нещадно плетьми», 4 человека — батогами.
7 человек умерли во время следствия, не выдержав истязаний,
и лишь 14 человек были отпущены без наказания 68.
К концу марта 1774 г. восстание крестьян в Шадринском и
Окуневском уездах было подавлено, но крестьяне не теряли на-
дежды на приход Пугачева и расправу со своими угнетателями.
Шадринские чиновники вынуждены были признать, что «крестья-
не хотя и присягнули Екатерине II, но надежда на них пло-
хая... духом колеблются» 69.
В Краснослободском и Тюменском уездах Сибирской гу-
бернии образовался самостоятельный повстанческий район, ос-
новную силу которого составляли приписные крестьяне 70. В Крас-
нослободском уезде в феврале 1774 г. восставшие развернули ак-
тивную деятельность. Они «в каждое селение и деревни посы-
лают своих старшин и набирают из крестьян добровольцев в
64 ШФГАКО, ф. 224, д. 911, л. 91 об.
65 А. М. Самсонов. Указ, соч., стр. 154.
66 ШФГАКО, ф. 224, д. 911, л. 3; д. 913, л. 81.
67 Там же.
68 А. И. Дмитриев-Мамонов. Указ, соч., Приложение И, стр. 202—232.
69 ШФГАКО, ф. 224, д. 911, л. 116.
70 П. Орлов. Пугачевщина в Сибири (По материалам Омского губернского
архива).— «Сибирские огни», Новониколаевск, 1925, № 6, стр. 136—137.
210
свое войско» 7I. Крестьяне радостно встречали повстанцев и да-
вали им «помощь беспрепятственно» 72. Приписные крестьяне Юр-
мыцкой, Куяровской и Угецкой слобод присоединились к атаману
Василию Сергееву и хотели захватить Краснослободск.
Создаваемые на территории Камышловского и Краснослобод-
ского уездов повстанческие отряды были подчинены пугачевскому
полковнику Патысьеву, основавшему свой лагерь в Куяровской
слободе. Сибирский губернатор Д. Чичерин и тюменский комен-
дант Л. Устьянцев, опасаясь того, что восставшие пойдут к Тю-
мени, приняли срочные меры по укреплению города, ремонту ору-
жия, устройству на дорогах засек и завалов, насильно собрали
крестьян из деревень и заставляли их возить в город лес, делать
«лафеты для пушек, картечные и картузные ящики» 73. Крестьяне
Тюменского уезда оказывали сопротивление насильственным ме-
рам со стороны местных властей. Они ждали прихода повстан-
цев. В Устьницынской слободе группа крестьян во главе с Рубцо-
вым отказалась выполнять распоряжение тюменского коменданта 74.
В Тюмени создавалось ополчение из купцов, ямщиков и по-
садских людей. Одновременно с этим комендант Устьянцев про-
сил сибирского губернатора оказать помощь в «защищении здеш-
него жительства», направив сюда 12-ю полевую команду75. Все
это говорит о том, что местные власти опасались широкого кре-
стьянского движения в Тюменском уезде, которое могло возник-
нуть в любой момент. В феврале 1774 г. крестьяне Тугулымской
слободы, села Липчанского и деревень Килки и Сунгуровой Тю-
менского уезда присоединились к восстанию.
В непосредственной связи с восстанием приписных крестьян
Краснослободского и Тюменского уездов проходило восстание ра-
ботных людей Ертарского и Буткинско-Боровлянского винокурен-
ных заводов Исетской провинции. Восстание на заводах началось
11 февраля 1774 г. Под главенством Алексея Лямина, Афанасия
Михайлова и Лаврентия Петрова восставшие разгромили казенные
склады продовольствия и разделили между собой 6538 пудов раз-
ного хлеба и 690 ведер вина76 77. Смотритель Ертарского завода
майор Поляков был арестован и приведен к присяге «Петру III» 11.
Успешно развивалась борьба крестьян и под Ирбитской сло-
бодой. Первыми восстали крестьяне села Зайковского и деревни
Кочевки. На сходке в селе Зайковском выступил местный кре-
стьянин Степан Мурзин, который призвал «быть в подданстве»
у «Петра III» — Пугачева. Зайковские крестьяне «зделались со-
71 ГАТОТ, ф. 47, оп. 1, д. 5536, л. 126.
72 Там же.
73 Там же, л. 94.
74 Там же, л. 225.
75 Там же, л. 160.
46 ЦГАДА, ф. 429, Челябинский уездный суд, д. 53, лл. 352, 362.
77 ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 467, ч. III, л. 205; ГАТОТ, ф. 47, оп. 1
д. 5536, Л. 47; Д. 5536, л. 160.
211
гласны и взбунтовали», т. е. перешли на сторону Пугачева78.
Их поддержали жители деревни Кочевки, перешедшие также на
сторону восставших. Зажиточная верхушка крестьян и торговых
людей Ирбитской слободы выступила против восставших крестьян.
Им на помощь пришли правительственные войска, которые помог-
ли подавить крестьянское движение в окрестностях Ирбитской
слободы.
На подавление восстания губернатор Чичерин послал в Крас-
нослободский и Тюменский уезды карательные команды. В конце
февраля 1774 г. под деревней Кобылкиной между ними и отряда-
ми повстанцев произошло сражение. Повстанцы потерпели пораже-
ние и разошлись в свои селения. Некоторые из них ушли к Дал-
матову монастырю, Шадринску, в Курганскую слободу и там при-
няли участие в борьбе с правительственными войсками. В марте
восстание крестьян в Краснослободском и Тюменском уездах было
подавлено.
Восстание крестьян в этом районе не приобрело такого широ-
кого размаха, как в Шадринском и Ялуторовском уездах. Объ-
ясняется это тем, что оно еще только развертывалось, не приняло
массового характера и в зародыше было подавлено царскими вой-
сками. Крестьяне Тюменского уезда ждали прихода Пугачева и
готовились к переходу на его сторону. Созданные Чичериным из
тюменских крестьян отряды выписных казаков переходили на сто-
рону Пугачева. Так, крестьяне села Успенского, деревень Шешу-
ковой, Елкиной и Другановой были направлены в составе команды
секунд-майора Чубарова для охраны Кыштымских заводов. При
встрече с повстанцами они перешли на их сторону, «служа в
разных местах до разбития тех партий» 79. То же самое сделали
крестьяне других 32 сел и деревень, призванные в состав выпис-
ных казаков80. Многие из них мужественно сражались в рядах
восставших и следовали за Пугачевым вплоть до Казани. Некото-
рые из тюменских выписных казаков после поражения основных
сил повстанцев под Троицкой крепостью и Казанью возвращались
на родину, где их ждали виселицы, голодная смерть в заточе-
нии 81. Приведенные материалы говорят о том, что в Тюменском
и Краснослободском уездах могло возникнуть широкое крестьян-
ское движение, но в силу ряда обстоятельств, в том числе при-
бытия в Зауралье карательных команд Деколонга, оно было при-
остановлено.
Поражение крестьян в Шадринском, Окуневском и Красносло-
бодском уездах совпало с поражением восставших в других райо-
нах. Правительственные войска во главе с А. И. Бибиковым с
78 А. И. Андрущенко. Ирбитская торговая слобода и Пугачевское восстание.—
«Города феодальной России». Сборник статей памяти Н. В. Устюгова. М.,
1966, стр. 476; он же. Крестьянская война 1773—1775 гг. М., 1969, стр.
230.
79 ГАТОТ, ф. 47, оп. 1, д. 5536, л. 484.
80 Там же, лл. 484—486.
81 Там же.
212
января 1774 г. повели наступление в различных направлениях про-
тив восставших, но этот натиск царских войск в марте 1774 г.
еще не означал разгрома всех сил Пугачева. С уходом 11-й по-
левой команды из Далматовской экономической вотчины там вновь
началось движение крестьян против монастыря 82. Однако борьбу
продолжали небольшие группы повстанцев, которые сравнительно
легко было подавить. Заворотков организовал из зажиточных
крестьян, казаков и 40 солдат, присланных Деколонгом, каратель-
ный отряд. С этим отрядом в 140 человек он разъезжал по де-
ревням вотчины и громил мелкие повстанческие отряды. Появле-
ние Пугачева в мае 1774 г. в Челябинском районе привело к
новому оживлению крестьянского движения в Шадринском и Оку-
невском уездах.
Крестьяне Куртамышского и Ялуторовского уездов в ходе
Крестьянской войны 1773—1775 гг. действовали совместно в борь-
бе против царской администрации и карательных команд. Объе-
динение действий крестьян двух уездов, принадлежащих к разным
губерниям, основывалось на общности их классовых интересов и
вытекало из опыта предшествующей борьбы. Проводя следствие
по делу о сибирских пугачевцах, губернатор Чичерин признал
наличие связи между восстаниями крестьян 60-х годов и их борь-
бой в 1773—1775 гг. Так, в одном из документов он отмечал,
что, «когда адним слухам толко известие начало свое имело, тог-
да жители оной (т. е. Оренбургской губернии.— А. К.), народ,
привычной к бунту, охотно таковыя вредныя слухи внимали и
скрывали в себе потаенно» 83.
Крестьяне Ялуторовского уезда охотно вступали в число вы-
писных казаков с целью усыпить бдительность местной админи-
страции. В Утяцкой слободе организаторы восстания отставной
солдат Федор Завьялов и крестьянин Семен Новгородов тайно
приводили крестьян к присяге Пугачеву. Семен Новгородов при-
зывал «к себе в дом многих Утяцкой слободы крестьян... и тай-
но склонял» 84 их на сторону Пугачева. В Курганской слободе
ту же работу проводил крестьянин Андрей Кремнев. В январе
1774 г. в тайном согласии о переходе на сторону Пугачева на-
ходилось большинство крестьян Курганской, Утяцкой и других
слобод. Узнав, что под Челябинском находятся повстанцы, кре-
стьяне Курганской слободы направили туда «двух братьев Гон-
цовых с просьбой прислать к ним повстанческое войско» 85.
Вскоре крестьянам Ялуторовского уезда от Грязнова были при-
сланы бежавшие с каторжных работ и присоединившиеся к Пуга-
чеву крестьяне Утяцкой слободы Кудрявцев и Тюленев, которые
развернули среди крестьян агитацию за присоединение к Пуга-
82 ШФГАКО, ф. 224, д. 911, л. 120.
83 «Пугачевщина», т. III, стр. 32.
84 ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 457, ч. III, л. 26.
85 Там же, л. 16 об.
213
чеву. Крестьяне втайне от администрации обсуждали манифест
Пугачева и «в подданстве у него быть согласились». Однако мест-
ным властям все же удалось узнать о деятельности Кудрявцева
и Тюленева. В конце января 1774 г. в Утяцкую слободу, где
они находились, был послан отряд солдат. Но крестьяне не выда-
ли солдатам Кудрявцева и Тюленева, дав им возможность бежать
от преследования в повстанческий лагерь под Челябинском. При-
бывший в Утяцкую слободу поручик Парфентьев установил, что
крестьяне «склоняются уже к действительному бунту» 86. Попытка
Парфентьева арестовать вожака крестьян Семена Новгородова так-
же окончилась неудачей. Новгородов бежал в лагерь пугачевцев под
Челябинском, откуда Грязнов направил Новгородова под Уфу к За-
рубину. Здесь Новгородов подал челобитную от имени крестьян
Утяцкой слободы, в которой содержалась просьба «о защищении
всех крестьян и освобождении от излишних тягостей и о умень-
шении поборов». Домой Новгородов вернулся в марте 1774 г .
когда уже весь Ялуторовский уезд был охвачен крестьянскими
восстаниями. Из 12 слобод уезда активно участвовали в борьбе
11 слобод и более 178 деревень с населением свыше 16850 душ
мужского пола 87.
Возглавив повстанческие отряды, Новгородов сыграл важную
роль в борьбе с царскими войсками, долгое время пытавшимися
усмирить Ялуторовский уезд, население которого приняло поголов-
ное участие в Крестьянской войне. Крестьяне Куртамышской, Та-
ловской и Каминской слобод, подобно курганским и утяцким кре-
стьянам, направляли к Грязнову и Ражеву своих посланцев с
просьбой выслать пугачевскую воинскую команду.
Восстание крестьян в Куртамышской слободе произошло 11 фев-
раля 1774 г. Восставшие арестовали управителя Куртамышско-
го уезда поручика Никиту Губина и «приказных служителей»,
отобрали у них печать, заняли «все присутственные места», ор-
ганизовали повстанческий отряд, установили разъездные посты
по дорогам, идущим к Куртамышскому пригородку, и послали
гонцов в Окуневскую слободу к пугачевскому есаулу Ивану Ал-
феровичу Иликаеву, призывая его прибыть в их селение. Печать
Куртамышской слободы была передана восставшими атаману Гри-
горию Туманову, который прикладывал ее к своим документам 88.
С приходом пугачевского отряда куртамышские крестьяне хо-
тели направить свой удар на Звериноголовскую крепость, нака-
зать офицеров, которые постоянно обременяли их нарядами по
86 ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 457, ч. I, л. 422 об.
87 А. И. Андрущенко. Восстание сибирских крестьян в 1773—1774 гг.—
«Научная конференция по истории Сибири и Дальнего Востока». Иркутск,
1960, стр. 15.
88 Р. В. Овчинников. Обзор печатей на документах Е. И. Пугачева, его Воен-
ной коллегии и атаманов.— «Вопросы социально-экономической истории и
источниковедения периода феодализма в России». Сборник статей к 70-ле-
тию А. А. Новосельского. М., 1961, стр. 334.
214
доставке продовольствия, боеприпасов, перевозке воинских команд
и т. д. 12 февраля 1774 г. в пригородок Куртамыш с отрядом ич-
кинских татар и окуневских крестьян вступил Иликаев. Его по-
явление привело к открытому выступлению крестьян Таловской и
Каминской слобод. От каждой слободы в отряд Иликаева было
выбрано по 100 казаков. Арестованный управитель Губин был
отправлен в Чумляцкую слободу и там повешен по приказу еса-
ула Ерусланова.
Сибирский губернатор Чичерин стремился не допустить про-
никновения пугачевцев в Ялуторовский уезд. В помощь солдатам
создавались дополнительные команды выписных казаков, в кото-
рые многие крестьяне шли «самоохотно». К границе Оренбург-
ской губернии, в Курганскую и Утяцкую слободы была послана
воинская команда солдат и выписных казаков во главе с капита-
ном Смольяниновым и Касьяновским. Посланные Смольяниновым
разведчики из числа выписных казаков при встрече с восстав-
шими крестьянами договорились о совместных действиях. Чтобы
отвлечь внимание командиров от Утяцкой и Курганской слобод,
по возвращении в свою команду они донесли, что «впереди ника-
ких опасных слухов не было» 89. Смольянинов и Касьяновский,
ничего не подозревая, оставили часть казаков «к прикрытию по-
граничной линии», а сами с командой направились к Иковской
слободе и там расположились лагерем. Вскоре после ухода воин-
ской команды Утяцкая и Курганская слободы были заняты отря-
дом Иликаева. Крестьяне разгромили дома царских чиновников и
купцов, создали свое самоуправление, конфисковали денежную каз-
ну. Казенные магазины с солью перешли в ведение крестьян,
продававших ее вместо 40 по 20 коп. за пуд.
24 февраля 1774 г. отряд крестьян подошел к Иковской сло-
боде. Капитан Смольянинов отдал приказ об обороне, но в этот
решительный момент произошло восстание выписных казаков, к ко-
торым присоединились слободские крестьяне. Восставшие напали
на караул, захватили ружья и пушки, солдаты перешли на их
сторону. Офицеры были арестованы и направлены в Курганскую
слободу, где Смольянинов был повешен, а Касьяновский, Пар-
фентьев и другие отправлены в Челябинск.
25 февраля в Курганскую слободу с отрядом в 800 человек
таловских, окуневских, пещанских и чумляцких крестьян вступил
атаман И. Ковалевский, возглавивший борьбу крестьян Курта-
мышского и Ялуторовского уездов. Есаула Иликаева с его отря-
дом он направил в Утяцкую слободу, «где стоять приказал, ожи-
дая от него повеления»90. С переходом на сторону восставших
крестьян Пуховой (Усть-Суерской), Белозерской, Марайской и Ле-
бяжьевской слобод были созданы новые повстанческие отряды.
89 ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 467, ч. III, л. 22 об.
90 Там же, ч. II, л. 18 об.; «Крестьянская война в России в 1773—1775 гг.
Восстание Пугачева», т. II. Л., 1966, стр. 366.
215
Восстание крестьян в Лебяжьевской слободе возглавлял «посель-
щик» Степан Арзамасцев, присланный на поселение из Саратовско-
го уезда за «многие там ево продерзости». Арзамасцев создал
отряд в 400 человек, в котором активную роль играли ссыльные
крепостные крестьяне, поселенные в Ялуторовском уезде. Вместе
с Ковалевским этот отряд участвовал в сражении против царских
войск под Пуховой слободой.
Быстрое распространение восстаний по территории Сибирской
губернии заставило Чичерина задержать в Ялуторовском уезде
13-ю полевую команду майора Эртмана, шедшую из Кузнецка на
соединение с войсками Деколонга. Сильные карательные команды
были двинуты к Пуховой слободе. По просьбе старосты этой сло-
боды Неупокоева Ковалевский и Арзамасцев с отрядами прибыли
к нему на помощь91. 6 марта 1774 г. под Пуховой слободой
произошел ожесточенный бой, длившийся целый день. Он закон-
чился поражением восставших. Из 3 тыс. повстанцев было убито
600 человек, в том числе атаман Ковалевский. У восставших было
захвачено «шесть пушек со всеми снарядами» 92. Лишившись ру-
ководства, потеряв артиллерию, восставшие оставили Пуховую сло-
боду и отступили. К этому времени войско Ковалевского распалось
на три отряда, которые находились в Курганской, Белозерской и
Лебяжьевской слободах; каждый из этих отрядов принялся за
укрепление своих слобод и подготовку сил для борьбы с врагом.
Разобщенность повстанческих отрядов облегчила действия ка-
рательных команд. Последние стремились не допустить нового объ-
единения повстанческих сил и уничтожить их по частям. Борьбу
за объединение повстанцев возглавил возвратившийся в Утяцкую
слободу Семен Новгородов. Он послал во все слободы Ялуторов-
ского и Куртамышского уездов гонцов с копиями манифеста Пу-
гачева и требовал немедленно собирать силы для похода против
царских команд. Из Куртамышского уезда пришло до 3 тыс. пов-
станцев 93. Одновременно Новгородов объединил разрозненные от-
ряды крестьян Ялуторовского уезда. С отрядом в 5 тыс. человек
он занял Курганскую слободу и начал готовить поход на Иков-
скую слободу, где находились команды Эртмана и Фадеева. Отряд
ставил своей целью не допустить карательные команды к главному
центру восстания — Кургану 94.
20 марта 1774 г. при приближении отряда пугачевцев к Иков-
ской слободе Эртман, имевший две конные и одну мушкетерскую
роты, а также артиллерию, попытался разгромить отряды Новго-
родова. Однако этого сделать не удалось, и он должен был со
своими командами «ретироваться ближе к слободе» и, «укрепясь
91 ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 467, ч. III, л. 257.
92 ШФГАКО, ф. 224, д. 911, л. 71; Н. В. Горбань. Крестьянство Западной
Сибири в Крестьянской войне 1773—1774 годов.— «Вопросы истории»,
1952, № 11, стр. 131.
93 ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 467, ч. III, л. 28.
94 Там же.
216
на оной батареями со всех сторон», производить из ружей и пу-
шек «пальбу до самой ночи». Объясняя причины неудачи, Эртман
признавал, что восставшие вели «пушечную жестокую пальбу» и,
рассыпавшись в разные стороны, стали окружать слободу «и все
дороги совсем отрезали» 95. Карательные команды попали в окру-
жение и вынуждены были принять навязанное им повстанцами
сражение, продолжавшееся в течение трех дней.
Окружив слободу, крестьяне выкопали в снегу рвы и создали
другие укрепления. Утром 21 марта правительственные войска сде-
лали вылазку, пытаясь овладеть Крутоярским протоком, где рас-
положены были пушки восставших. Легко отбив атаку, крестьяне
не перешли, однако, в наступление. Целый день шла беспрерыв-
ная пушечная стрельба. 22 марта противник направил все силы
на взятие укрепленного пугачевцами Крутоярского протока. После
длительного боя хорошо вооруженные царские войска прорвали
укрепление и захватили три пушки. Потеряв свое главное укреп-
ление и пушки, восставшие начали отступление от Иковской сло-
боды. В сражении 20 марта было убито более 700 крестьян, 52 че-
ловека попали в плен, значительная часть их была повешена96.
Сражение под Иковской слободой по стойкости и напряженности
боя, по количеству убитых является одним из наиболее крупных
в истории Крестьянской войны 1773—1775 гг.
Отступая от Иковской слободы, часть крестьян направилась
в Курганскую слободу. Здесь собрались повстанцы, с которыми
Новгородов намеревался «остановить из всех сил и разбить»
команды Эртмана и Фадеева, а затем начать новое наступление к
Тобольску, присоединяя к себе по дорогам партии крестьян97.
Но осуществить этот план ему не удалось. Один из предводи-
телей крестьян, есаул Иликаев, «ево Новгородова, не послушал,
ушел поспешно в Оренбургскую губернию» 98. Вскоре после него
ушли в свои слободы крестьяне Куртамышского уезда. Стали рас-
ходиться и крестьяне Утяцкой, Лебяжьевской и Белозерской сло-
бод. Это привело к тому, что Новгородов вынужден был оставить
Курган и отступить на юг, в Утяцкую слободу.
Уход крестьян в свои селения после понесенного поражения
был проявлением одной из характерных особенностей крестьянско-
го движения. Подобную картину мы наблюдали в Шадринском
и Ялуторовском уездах. Крестьяне не могли сплотить свои силы
на сколько-нибудь длительное время и при первой серьезной не-
удаче уходили в родные деревни, где наиболее активная часть их
продолжала вести борьбу. Пользуясь разрозненностью повстан-
ческих сил, войска Эртмана и Фадеева повели против них усилен-
ное наступление. 24 марта отряд Эртмана занял Курганскую сло-
95 Там же, ч. XI, л. 120—120 об.
98 Там же, л. 121; «Крестьянская война в России в 1773—1775 гг. Восстание
Пугачева», т. II, стр. 369—371; Н. В. Горбань. Указ, соч., стр. 131.
97 ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 467, ч. III, л. 29 об.
98 Там же, л. 30.
217
боду и начал расправу. Повстанцев-крестьян били плетьми и кну-
том, вожаков после допроса и пыток отправили в Тобольск.
Атаман Новгородов, стоявший в Утяцкой слободе с отрядом
крестьян, попытался объединиться с отрядом атамана Куртамыш-
ского пригорода Никиты Добрынина для совместной борьбы про-
тив войск, но сделать этого не успел: в конце марта восстание
крестьян в Куртамышском уезде было подавлено 11-й полевой
командой". Вскоре был разбит отряд крестьян Утяцкой слободы,
атаман Новгородов взят в плен и доставлен в Тобольск.
Расправа с вожаками крестьян Куртамышского и Ялуторовско-
го уездов была жестокой: 11 человек в период следствия были
замучены до смерти; 16 человек были отправлены на вечную ка-
торгу в Рогервик, Таганрог и Нерчинск. Новгородов при допросах
и пытках вел себя мужественно и «не имел раскаяния». По пове-
лению Екатерины II он был сослан навечно на каторжную работ)
в Рогервик, где его было приказано «всю жизнь содержать в
оковах» 1,0°. Так царское правительство расправлялось с непо-
корными крестьянами, поднявшимися на борьбу с феодальной эк-
сплуатацией, за свободу.
В ходе событий в Куртамышском, Ялуторовском, Красно-
слободском и Тюменском уездах обнаружилось наличие между
крестьянами «тайного согласия». Особенно это проявилось в так-
тике вступления в число выписных казаков с целью получить ору-
жие для борьбы с правительственными войсками. Однако в целом
борьба крестьян имела характер стихийного возмущения феодаль-
но-крепостническим гнетом, в силу чего ей были свойственны все
слабые стороны крестьянских движений. Поражение восставших
крестьян в Шадринско-Окуневском, Куртамышско-Курганском и
Краснослободско-Тюменском повстанческих районах по времени со-
впало с разгромом основных сил Пугачева под крепостью Татище-
вой и Уфой.
В районе Екатеринбурга майор Гагрин нанес поражение атама-
ну Белобородову и 12 марта занял Каслинский завод. Отступив-
ший на Саткинский завод Белобородов по приказу Пугачева ушел
к Магнитной крепости, где и соединился с ним. В связи с на-
ступлением Гагрина на Челябинск повстанцы Челябинского района
активизировали свои действия, готовясь к защите города. Атаман
Григорий Туманов, который в марте 1774 г. заменил Грязнова
на посту главного предводителя пугачевцев под Челябинском, был
одним из талантливых руководителей Крестьянской войны 1773—
1775 гг. По его требованию работные люди, крестьяне, казаки,
башкиры создавали отряды и направлялись к Челябинску. Сюда
же с остатками своего отряда прибыл из Шадринского уезда ата-
ман Ражев. В Челябинске вновь собралось большое повстанческое
войско. Для его снабжения были созданы запасы продовольствия.
99 ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 467, ч. III, л. 225—225 об.
100 Там же, л. 171.
218
Крепость была приведена в боевую готовность, на ее башнях уста-
новлено круглосуточное дежурство караульных, которым было при-
казано «иметь крепкую и неусыпную предосторожность». В апреле
1774 г. под Челябинском произошло решительное сражение вос-
ставших с командой майора Гагрина, длившееся в течение двух
дней. Повстанцы, потерпев поражение, отступили к Чебаркульской
и Коельской крепостям.
Опираясь на Челябинскую крепость, генерал Деколонг повел
наступление на Чебаркуль. В завязавшемся бою повстанцы были
разбиты и отступили к Магнитной крепости на соединение с Пу-
гачевым. Хотя в Челябинском районе к концу апреля 1774 г. глав-
ные силы восставших были разбиты, но борьба продолжалась.
В различных местах действовали мелкие отряды работных людей,
крестьян и башкир. Разрозненные группы башкир по зову Салава-
та Юлаева собрались в его отряд, который развернул борьбу в
Уфимской провинции.
В мае 1774 г. в Зауралье появились основные силы крестьян-
ской армии под командованием Е. И. Пугачева. После поражения
под Татищевой, Каргаловой, Уфой и Челябинском работные люди
южноуральских заводов, крестьяне, башкиры, татары, исетские ка-
заки помогли Пугачеву создать новую крестьянскую армию, до-
ставили ему пушки и ружья. На Белорецкий завод Пугачев при-
шел с отрядом заводских крестьян в 400 человек и небольшим
числом башкир и казаков. К началу мая пугачевское войско до-
стигло 5 тыс. человек. Ближайшей целью восставших в это время
было объединение отрядов, действовавших в Башкирии и Исетской
провинции. Поэтому Пугачев решил двигаться в Зауралье 101.
Из Магнитной крепости он направился в Исетскую провинцию,
обойдя Верхне-Яицкую крепость, занятую отрядами Деколонга,
20 мая подошел к Троицку и стремительно атаковал его. Повстан-
цы на штурм «грудью шли... в одних рубахах с одними ружьями
и копьями» и овладели им102.
Деколонг, узнав о занятии Троицкой крепости, бросил свои
войска туда и уже 21 мая был под Троицком. В завязавшем-
ся сражении Пугачев потерпел поражение: до 4 тыс. повстанцев
были убиты и ранены, потеряно 28 орудий, 56 пудов пороху и
1210 снарядов. Попали в плен видные помощники Пугачева —
секретари Военной коллегии: исетский казак Иван Шундеев и
атаман Григорий Туманов. С остатками войска Пугачев отступил
в Нижне-Увельскую слободу, а отсюда в Чебаркульскую крепость.
В течение нескольких дней царские генералы не знали о место-
нахождении Пугачева. Работные люди, крестьяне, казаки и башки-
ры Зауралья поддержали Пугачева, охотно вливаясь в его войска.
После поражения под Троицкой крепостью за два дня к Пугаче-
ву собралось до 3 тыс. повстанцев.
101 «Очерки по истории Башкирской АССР», т. I, ч. 1. Уфа, 1956, стр. 241.
102 ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 467, ч. V, л. 144—114 об.
219
Непродолжительное пребывание Пугачева в Челябинском пов-
станческом районе способствовало подъему крестьянского движения
в Шадринском, Куртамышско-Курганском и Краснослобод-
ско-Тюменском повстанческих районах. Среди крестьян стал рас-
пространяться слух, что Пугачев пойдет через Исетскую провин-
цию в Сибирь с целью создания там большого войска. Это из-
вестие воодушевляло крестьян и в то же время пугало местную
администрацию. Шадринский комендант Кених просил прислать
к нему воинскую команду, так как «на живущих в слободах и
деревнях никакой надежды иметь невозможно, ибо оные, по всему
слуху и приметам, ево, злодея, ждут» 1 .
В Куртамышскую, Курганскую и Утяцкую слободы были по-
сланы отряды солдат 13-й полевой команды, усилена охрана Зве-
риноголовской крепости.
Во время пребывания в Троицкой крепости Пугачев послал
курганского крестьянина Афанасия Самарина в Ялуторовский и
Куртамышский уезды для организации там повстанческих отря-
дов. Не ограничиваясь созданием небольшого отряда, Самарин
проехал «по разным Исетской провинции селениям и другим ме-
стам», призывая вступать в войска Пугачева 103 104 105. Повстанческие
отряды появились в деревне Нижнеярской и в Суварышском мо-
настырскохМ поселье Шадринского уезда J05. В Бродоколмакской
слободе стоял отряд башкир, вследствие чего создалась реальная
угроза Звериноголовской крепости.
Крестьяне Шадринского, Куртамышского и Ялуторовского уез-
дов уходили из своих селений к Пугачеву. Вновь получили рас-
пространение среди крестьян Зауралья пугачевские манифесты.
В желаемом для себя смысле крестьяне толковали разные известия
о Пугачеве, по-прежнему видя в нем защитника угнетенных и
бедных. Распространяемым слухам, что Пугачев «избит и коман-
да ево в полон взята» 106, крестьяне не верили. Подобные наст-
роения крестьян Зауралья являются показателем их симпатий к
Пугачеву и ненависти к угнетателям. В донесении от 31 мая
1774 г. Деколонг признает, что «нынешния обстоятелствы внутри
Исецкой правинции совсем текут не по желанию» властей и что
благодаря агитации посланцев Пугачева «народ... приходит в боль-
шое волнование > 107.
Лишь к концу июня 1774 г. вооруженная борьба крестьян
Зауралья была подавлена. Остатки повстанческих отрядов были
разбиты. Однако глухое волнение продолжалось, слухи о Пугачеве
и его успехах имели самое широкое хождение среди населения.
Боясь новых крестьянских выступлений, Деколонг не выводил своих
войск из главных центров Зауралья до начала 1775 г.
103 ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 627, ч. IX, л. 343 об.
104 Там же, д. 467, Ч. IX, л. 69—69 об.
105 ШФГАКО, ф. 224, д. 913, л. 1.
106 ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 467, ч. III, л. 46 об.
107 «Пугачевщина», т. II, стр. 259.
220
Крестьянское движение в Терсинской
волости в 1773—1775 гг.
А. А. Александров
В ходе Крестьянской войны под предводительством Е. И. Пуга-
чева Терсинская волость 1 играла весьма заметную роль. Тер-
риториально она занимала часть Казанского уезда по среднему и
нижнему течению Ижа и была на стыке двух районов: Сарапул-
ско-Каракулинского, где повстанческое движение началось с конца
1773 г., и Тойминско-Вятского, где выступления крестьян развер-
нулись несколько позднее. Терсинская волость была населена кре-
стьянством различных национальностей (русские, татары, удмур-
ты, башкиры) и представляла собой один из характерных приме-
ров единения народов в борьбе против крепостничества.
В Терсинской волости находилась крупная вотчина помещика
и заводовладельца А. И. Тевкелева. На его кожевенном и меде-
плавильном заводах феодальные повинности подневольного населе-
ния произвольно увеличивались. Крепостные крестьяне и масте-
ровые вотчины неоднократно выступали против своего господина.
В 1762 г. они, «согласясь воровски», прекратили работу на Варзи-
но-Алексеевском медеплавильном заводе и «своими противностя-
ми» подбили к побегу наемных работников, в результате завод
был остановлен.
Крестьянские выступления в этих местах наблюдались и в даль-
нейшем. По ведомости 1768 г., на заводе, имевшем четыре непо-
стоянно действующие печи, выплавка меди составила всего лишь
47 пудов 30 фунтов2. В 1770 г. завод не работал, наемные ра-
ботники ушли, и вотчинник понес большие убытки 3. С перерыва-
ми завод действовал и в 1771—1772 гг., а годовая выплавка меди
была по-прежнему незначительной. Тревожное положение на пра-
вобережье Камы, складывавшееся под непосредственным влиянием
событий в Башкирии, серьезно беспокоило местные власти. В ок-
тябре 1773 г. казанский губернатор Я. Брандт доносил командую-
щему правительственными войсками А. И. Бибикову, что, если
1 В настоящее время территория бывшей Терсинской волости входит в со-
став Агрызского района Татарской АССР и смежных с ним районов Уд-
муртской АССР.
2 «Материалы по истории Башкирской АССР», т. IV, ч. 2. М., 1956, стр. 335.
3 Н. И. Павленко. История металлургии в России XVIII века. М., 1962,
стр. 422—424.
221
Пугачев «скоро не истребитца и ворвется в Казанскую губернию,
небезопасности есть» 4 5. В ноябре, вернувшись из поездки по кре-
постям, размещенным в Башкирии, Брандт писал, что «весьма обе-
спокоен ненадежностью народа Казанской губернии» ь.
Первые известия о восстаниях, развернувшихся в пределах
Башкирии, проникли в Терсинскую волость в ноябре 1773 г. Тогда
же «для уговору башкирского народа, чтоб они не приставали к
изменнической толпе» 6 сын помещика А. И. Тевкелева (унасле-
довавший владения отца) секунд-майор О. Тевкелев по приказа-
нию Брандта был прикомандирован к войскам генерал-майора
Ф. Фреймана. Фрейман просил и до этого дать ему помощь «в уфим-
ские пределы», где крестьяне повстанцам «сами помогают грабить
помещичьи дворы» 7.
Отряд О. Тевкелева был сформирован в основном из крестьян
Терсинской волости и насчитывал более 400 человек. На него
была возложена задача местной обороны и поддержания гарнизо-
на Нагайбакской крепости. 6 декабря 1773 г. недалеко от Бугуль-
мы при деревне Акбашевой повстанцы разбили отряд О. Тевке-
лева, сам он был убит, а все, кто уцелел, перешли на сторону
восставших 8.
В середине декабря появившиеся в Терсинской волости отря-
ды повстанцев «стали умножаться», угрожая захватить помещичью
вотчину Тевкелевых. «Не полагаясь на крестьян своих к супро-
тивлению против тех злодеей надежды», помещица Тевкелева с
детьми и пожитками выехала в Казань. В челобитной на имя
Екатерины II, поданной в январе 1774 г., она писала, что кре-
стьяне ее «и до сего неоднократно были в супротивлении и в не-
послушании» 9, и выражала опасение за имущество, которое оцени-
валось в 111 926 руб. 10 11
В январе 1774 г. движение продолжало нарастать. Отряды
Пугачева взяли село Каракулино, увезли управителя волости в
штаб повстанческой армии и вступили в село Сарапул. Тревога
охватила администрацию заводов. Командир Гороблагодатских и
Камских заводов коллежский асессор Ф. Венцель 16 января 1774 г.
доносил в Берг-коллегию, что повстанцы, находившиеся в Сара-
пуле, выделили отряд для занятия Терсинской волости, разорили
вотчину Тевкелевых и намерены идти на Камские заводы и.
Еще раньше, 20 декабря 1773 г., повстанцы «во многочислен-
ном сборище людей» овладели Варзино-Алексеевским заводом, на
4 ЦГВИА, ф. 20, Секретная экспедиция Военной коллегии. Дела о Пугачеве,
оп. 1, д. 1230, л. 12.
5 Там же, л. 288.
6 Там же, д. 1231, л. 71.
7 Там же, л. 16.
8 Там же, л. 17.
9 ЦГАДА, ф. 271, Берг-коллегия, д. 1339а, л. 27.
10 Там же, лл. 90—91.
11 Там же, л. 23.
222
котором взяли 2 чугунные пушки, 5 пудов пушечной картечи и
8 ружей. Компанейщик завода С. Фитонов был арестован повстан-
цами и взят под караул. Восставшие убили управителя Варзино-
Алексеевского завода Салтана Улоского 12. К концу февраля 1774 г.
завод находился «в совершенном бездействии». С. Фитонов (ко-
торому удалось бежать из-под караула) в челобитной 19 марта
Т774 г., адресованной Екатерине II, приводит дополнительные све-
дения о первых событиях в волости. Спустя несколько дней после
сражения под деревней Акбашевой в вотчину прибыли два че-
ловека из повстанческого отряда, назвавшие себя казаками, «и при-
том соглашали их и протчих по окольным деревням разного зва-
ния людей, чтоб они были в послушании и в подданстве извест-
ного самозванца, бунтовщика и вора Пугачева» 13.
Активизации повстанческого движения в Терсинской волости
способствовал пребывавший здесь отряд под руководством Ю. Ку-
дашева. Посланный командованием пугачевской армии в деревни
Агрыз и Терси, этот отряд существенно пополнился доброволь-
цами из местных жителей; в нем насчитывалось свыше 2 тыс.
человек. Руководитель отряда предъявил С. Фитонову как пред-
ставителю вотчины требование, чтобы с мастеровых завода впредь
никаких долгов не взыскивать. Для снабжения конницы повстан-
цев удмурты и татары — К. Юсупов, А. Асеев, К. Смаев и другие —
заставили компанейщика Фитонова выдать фураж. Часть повстан-
ческого отряда, возглавляемая походным старшиной, крепостным
крестьянином татарином Бакеем Абдуловым, приняла участие в
овладении 1 января 1774 г. Ижевским заводом 14.
Один из организаторов и руководителей крестьянского дви-
жения в волости, Ю. Кудашев, перевел несколько манифестов
Пугачева с татарского языка на русский. Вместе с Б. Абдуловым
его отряд помогал работным людям и приписным крестьянам
брать Рождественский, Камбарский и другие заводы 15.
Терсинская волость с января 1774 г. стала незатухающим оча-
гом крестьянского движения. Для его подавления неоднократно
посылались правительственные войска. Восставшие действовали ре-
шительно. Приказчик Шунбутского винокуренного завода Ф. Ге-
расимов 14 января 1774 г. доносил генерал-аншефу А. И. Биби-
кову, что «вся продукция завода в прошлом месяце, отправлен-
ная по назначению, была захвачена повстанцами и увезена в
деревню Терси». Крестьян на заводе, писал он далее, мало и на-
деяться на них невозможно, а в окружности есть татарские жи-
12 Там же, л. 245.
13 Там же, л. 40.
14 «Крестьянская война в России в 1773—1775 гг. Восстание Пугачева», т. II.
Л., 1966, стр. 382; А. И. Андрущенко. Крестьянская война 1773—1775 гг.
на Яике, в Приуралье, на Урале и в Сибири. М., 1969, стр. 238; ЦГВИА,
ф. 20, оп. 1, д. 1237, л. 286.
15 «Пугачевщина». Сборник документов, т. I. М.— Л., 1926, стр. 242; «Кресть-
янская война в России в 1773—1775 гг. Восстание Пугачева», т. II,
стр. 385.
223
тельства, «кои помогать не могут» 16. Спустя две недели такого
же содержания донесение поступило от сотника Саралинской сот-
ни А. Борисова, в котором указывалось, что дороги, ведущие к
заводу и пригороду Мензелинску, «атакованы» 17.
Любопытные сведения о непрекращающемся движении в Тер-
синской волости сообщил канцелярист Бирской воеводской канце-
лярии И. Гурьев, находившийся с воинской командой в Сарапуле.
26 марта 1774 г. он писал А. И. Бибикову, что три дня назад
к нему явилось несколько человек из деревни Агрыз и припис-
ных крестьян Воткинского завода, которые сказали, что в деревнях
Терси, Бобье, Атабаевой, в селе Данилове действует повстанче-
ский отряд полковника Регима Исаева и что повстанцы ждут из
Башкирии подмогу. Р. Исаев приводил к присяге тевкелевских
старост, требуя от них «казаков и фуража». И. Гурьев тогда же
послал в Терсинскую волость разведчиков Н. Сажина «с това-
рищи», которые, вернувшись, сообщали, что в деревне Терси и в
селе Данилове есть «злодейская партия», собранная тевкелевски-
ми крестьянами, которая делает все, чтобы склонить крестьян ок-
ружающих селений к Пугачеву 18.
Архивные материалы проливают свет на характер действий
отряда Р. Исаева. Повстанцы запрещали собирать с крестьян по-
душную подать и различные платежи и приостанавливали мобили-
зацию рекрутов в войска правительства19. В деревне Терси они
организовали свое управление во главе со старшиной Азелином
Сулемановым и сотником Габитом Бухаровым, ведавшее всей кре-
стьянской жизнью 20.
Крестьянин деревни Тубы Терсинской волости Абдузявил Су-
лейманов в декабре 1773 г. ездил в Мензелинск «по выбору той
волости от крестьян» и получил указ Пугачева. В ставке он обя-
зался, «естли явятся... неприятели... со всею его командою ехать
напротив их» 21. Называя себя полковником, Сулейманов разъез-
жал по деревням, знакомил население волости с указом Пугачева,
«жители охотно» переходили «к нему в службу» 22.
В апреле и мае 1774 г. крестьянское движение в волости до-
стигло наивысшего подъема. Для расправы с восставшими в во-
лость был послан карательный отряд секунд-майора О. Дуве из
команды генерал-майора П. Голицына. В рапорте от 7 мая 1774 г.
командующему правительственными войсками Ф. Ф. Щербатову
(сменившему на этом посту А. И. Бибикова) командир отряда
16 ЦГВИА, ф. 20, оп. 1, д. 1235, ч. I, л. 164.
17 Там же, ч. II, л. 487.
18 Там же, д. 1236, л. 410.
19 ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, Уголовные дела по государственным прес-
туплениям, д. 511, л. 19.
20 Там же, л. 156.
21 «Крестьянская война в России в 1773—1775 гг.», т. II, стр. 389; «Пуга-
чевщина», т. I, стр. 172.
22 «Крестьянская война в России в 1773—1775 гг.», т. II, стр. 389.
224
жаловался, что получить сведения «о тех, кто собирался в деревне
Терси», ему «не токмо добрым порядком, но и за деньги» у мест-
ных жителей не удалось. Дальнейшая разведка не принесла ре-
зультатов. В ближайших населенных пунктах крестьяне, преиму-
щественно удмурты, мысли которых, по выражению Дуве, «к зло-
дейской стороне были», «подушных денег и рекрутов не отдава-
ли». Он приказал им «в три дня все исполнить, в случае же
противном, поступлено будет строго»,
Далее отряд Дуве направился в сторону татарской деревни
Сукман. Рано утром 8 мая повстанцы произвели смелую вылазку
на авангард карателей, сбили их с места «и с великом криком
назад погнали». Однако высланное подкрепление, имевшее пушку,
одолело повстанцев. На поле боя остались убитые и раненые.
Во время дальнейшего похода к деревне Терси каратели часто
попадали в засады, устроенные повстанцами. Вблизи деревни Ом-
ги восставшие крестьяне подожгли мост и напали на противника,
«усеяв дорогу стрелами». Не удержав своих позиций, крестьяне
отступили за деревню Терси. Дуве нашел в центре волости од-
них только стариков и старух, которые сказали, что за день перед
этим «отсюда вышли 140 человек». Из других деревень к ним
примкнуло еще более 200 человек, а всех в «скопе» было до 500.
Под предводительством пугачевского полковника Аткамеля Суле-
манова (родом из деревни Тупе23) этот отряд направился на-
встречу усмирителю. Каратели применили все способы к «подгово-
ру» и подкупу населения, чтобы отвлечь его от повстанцев. В пер-
вую очередь они приняли меры к розыску зачинщиков движения.
Был арестован 21 человек, которых отправили для наказания в
войсковой штаб. Дуве распорядился, используя средства устраше-
ния и избиения, приступить к сбору подушных денег, недоимки
которых по волости достигали 20 тыс. руб. В деревни были посла-
ны вооруженные команды карателей для расправы с населением 24.
На время усмирив жителей, правительственный отряд ушел в
Сарапул25. Но командование понимало, что восстание не подав-
лено. Из Сарапула для подкрепления команде капитана Тулцел-
мана, оставленной в волости, Дуве направил 50 человек. Этот от-
ряд был встречен повстанцами из деревни Балташевой и понес
большие потери, хотя крестьянам пришлось отступить. Уходя в
леса, они разрушали мосты, угоняли суда, уносили имущество.
Дуве пришлось просить у Ф. Щербатова послать в волость до-
полнительно не менее 200 казаков. В мечетях были расклеены ма-
нифесты, написанные на татарском языке, призывавшие население
прекратить восстание26. Однако движение крестьян в Терсин-
ской волости продолжалось. Тогда же, в мае 1774 г., возле ясач-
23 ЦГВИА, ф. 20. оп. 1, д. 1238, лл. 543-544.
24 Там же, л. 564.
25 Там же, л. 605.
26 Там же, лл. 565, 575.
8 Крестьянские войны XVII—XVIII вв.
225
ной татарской деревни Старый Сукман в лесу повстанческий от-
ряд в составе около 600 вооруженных татар и удмуртов, собран-
ных из разных деревень волости, дал бой карателям из отряда
Дуве и заставил их отступить27. Дело принимало столь серьез-
ный оборот, что казанский губернатор Брандт лично занялся им.
30 мая 1774 г. он дал ордер секунд-майору Скрыпицыну следо-
вать в волость «для усмирения бунтующих... и отражения намере-
вающихся напасть на Сарапулскую волость башкирцев» 28. Угроза
со стороны войск Пугачева с каждым днем нарастала.
На команду майора Скрыпицына губернатор возлагал опреде-
ленные недежды, считая, что, не будь его в этих местах, «от-
крытца может вся закамская сторона, и опасно, что злодеи-баш-
кирцы отрежут с Кунгуром коммуникацию и возмутят еще не
утвержденных вотяков и терсинцев» 29.
Брандт просил командование правительственных войск ускорить
подавление «злодейских толп» в районе Бирска и искоренить кре-
стьянское движение во вверенной ему губернии. В донесении Ф. Щер-
батову 18 июня 1774 г. он предлагал перейти к согласованным
действиям отрядов капитана И. Мельгунова, полковников А. Абер-
пибесова, Якубовича и секунд-майора О. Дуве, чтобы ускорить
разгром повстанцев под Бирском. Он указывал, что нельзя допус-
тить, чтобы пламя войны перекинулось на правобережье Камы,—
тогда Пугачев «перетянет к себе много людей», придет на помощь
к только что усмиренным терсинцам30. «Вотяки» и терсинцы мо-
гут вновь возмутиться от того, что крестьянское движение по ту
сторону Камы продолжается, сообщалось в донесении Ф. Щерба-
тову от 19 июня.
Массовое движение в волости не могло быть подавлено одним
отрядом, и Брандт просил командующего правительственными вой-
сками Ф. Щербатова оказать ему необходимую помощь. Однако
Ф. Щербатов расходился с Брандтом в оценке положения. Он счи-
тал, что только в случае самой крайности полковник А. Аберни-
бесов, находившийся на левобережье Камы вблизи Терсинской во-
лости, может помочь Скрыпицыну. В прочих же случаях губерна-
тор, имея достаточно гарнизонных батальонов, должен был обой-
тись самостоятельно31.
27 мая 1774 г. карателям удалось нанести удар по деревне
Терси 32. В Терсинской волости они оставались, по-видимому, не-
долго, так как вскоре Скрыпицын был уже в Сарапуле. 12 июня
его отряд проследовал дальше и через шесть дней прибыл к при-
городу Осе 33.
27 ЦГВИА, ф. 20, оп. 1, д. 1238, л. 582.
28 Там же, д. 1234, л. 4.
29 ЦГВИА, ф. Военно-ученого архива (ВУА), д. 144.
30 ЦГВИА, ф. 20, оп. 1, д. 1239, л. 355.
31 Там же, л. 353.
32 «Пугачевщина», т. III. М.— Л., 1931, стр. 125.
33 Е. И. Индова. Борьба приволжских дворцовых крестьян.— «Исторический
архив», т. VIII. М., 1953, стр. 288; ЦГВИА, ф. 20, оп. 1, д. 1239, л. 405.
226
Казанский губернатор в эти дни был крайне встревожен.
26 июня он снова доносил Ф. Щербатову об опасности, подчер-
кивая, что теперь «тамошние башкирские замешательства не столь
важны, сколько здесь ныне предстоит опасности, потому что зло-
дей Пугачев, если бросится чрез Хлынов на Козмодемьянск, то
чрез возмущение жителей и с Московою коммуникацию отхватит.
А когда пойдет Камою и сухим путем, возмутить может завод-
ских мужиков и вотяков» 34.
Крестьянская война принимала огромный размах. Действия по-
встанческих отрядов сковывали операции противника в Приуралье,
обеспечивали выход главных сил Пугачева на правобережье Камы
и «беспрепятственный поход на Волгу»35. Карательный отряд
подполковника И. Михельсона, которому ставилась задача разгро-
мить основные силы Пугачева, 18 июня находился еще у Бирска.
Он рассчитывал скорым маршем встретить Пугачева у Сарапула,
чтобы, «следуя за ним, затруднить его бегство». 27 июня Михель-
сон, узнав, что Пугачев овладел Камскими заводами, быстро на-
правился к Каме, «не щадя ничего», надеясь преградить путь по-
встанческой армии.
Войска Пугачева прошли Терсинскую волость в начале июля.
Из числа терсинцев к ним примкнули новые участники. За счет
терсинцев пополнялся и командный состав повстанцев. Кроме упо-
мянутых Р. Исаева и А. Сулеманова, крестьяне тевкелевской вот-
чины С. Толкачев и К. Беляев стали хорунжими, а мастеровой
Варзино-Алексеевского завода Андрей Яковлев -— писарем 36.
Сочувственное отношение населения Терсинской волости к вос-
ставшим затрудняло движение карателей. Об этом 22 июля 1774 г.
Ф. Щербатов недвусмысленно писал Екатерине II. Обозревая ход
минувших событий, он отмечал, что Михельсон, разбив башкир
на левобережье Камы, «нагонял уже ево [Пугачева] в дерев-
не Терси. Но преклонность и предательство обольщенной черни
крайне ево затрудняло сожжением мостов чрез реки, а в других
местах паромов и лоток» 37. Продвижение войск Михельсона через
Терсинскую волость не устрашило местных повстанцев, они про-
должали чинить препятствия карателям. Михельсон, по словам
Ф. Щербатова, «должен был идти в взбунтовавшуюся землю» 38.
Отдельные партизанские группы действовали по фронту и в тылу
противника 39.
В отряде Михельсона наблюдались случаи дезертирства. Так,
вблизи Ижского перевоза из его отрядов «от неусердия к службе
ея имп. вел., не хотя снести требуемые по нынешним обстоятель-
ствам труды, забыв присягу свою, от команды самовольно отлу-
34 ЦГВИА, ф. 20, оп. 1, д. 1240, л. 67. «Вотяками» называли тогда удмуртов.
35 А. И. Андрущенко. Указ, соч., стр. 161.
36 ЦГВИА, ф. 20, оп. 1, д. 1237, л. 286; д. 1240, л. 315.
37 Там же, ф. ВУА, д. 143, л. 257.
28 ЦГВИА, ф. 20, оп. 1, д. 1233, ч. II, л. 466.
39 ЦГАДА, ф. 349, Казанская секретная комиссия, д. 7248, лл. 88—89.
221
8*
чились» 9 человек40. В донесении генерал-майору П. Голицыну
8 июля 1774 г. Михельсон писал: «Я вчерашнего числа перепра-
вился через реку Иж и сколь не поспешаю, употребляя все воз-
можности, не нахожу способу с моими изнуренными лошадьми
и людьми прежде поспеть к реке Вятке на Шумской перевоз».
Михельсон сетует на несогласованность действий правительствен-
ных отрядов и, в частности, на произвольное решение гвардии
поручика М. Мельгунова, ушедшего на левобережье Камы к пол-
ковнику А. Абернибесову, что помешало осуществить замысел по
перехвату дороги от Терси на Елабугу, по которой ранее просле-
довал Пугачев. Тем же самым, по-видимому, надо объяснить мед-
ленное продвижение отряда Михельсона вперед. Переправившись
на правый берег Камы у села Каракулино 3 июля, он пришел к
переправе через Вятку только 8 июля. Следовательно, на переход
от Каракулина до Вятки (расстояние не более 150 км) Михель-
сону потребовалось около пяти суток. Свое намерение преодолеть
водный рубеж Михельсон осуществил. Но Пугачев по-прежнему
находился от него более чем на дневной переход впереди, по до-
роге к Казани. Ф. Щербатов был вынужден признать, что «Ми-
хельсон, сколько ни старался, но не в силах был преградить ему
[Пугачеву] к Казани путь» 4l. Именно здесь, на земле терсинцев,
командир крупного правительственного отряда обронил признание,
неприятное для карателей и справедливое для тех, кто поддержи-
вал Пугачева и шел за ним: «Не можно себе вообразить, сколь
ослепленно народы к нему клонятся» 42.
Спад крестьянского движения в волости наступил после неудач
Пугачева под Казанью. В вотчину прибыли Д. Тевкелева
и С. Фитонов. Однако наладить жизнь вотчины сразу они не
могли. На заводе С. Фитонов не появлялся вплоть до начала
1775 г. Он ожидал удобного момента, когда наравне с другими
заводчиками, пострадавшими в ходе войны, получит выпрашивае-
мые у правительства ассигнования на производство ремонта.
Дело в том, что в декабре 1774 г. решением Берг-коллегии
была образована комиссия в составе членов коллегии И. Глебов-
ского и Н. Перфильева для определения степени разрушения и
сроков восстановления заводов. Варзино-Алексеевский завод был
отнесен к группе «не совсем разоренных» 43. Но производство
меди на заводе возобновилось лишь в конце 1775 г.
Итак, материал свидетельствует о том, каким упорством отли-
чалось движение в Терсинской волости. Население ее — русские,
татары, удмурты, башкиры — проявило стремление к единству в
борьбе против угнетателей. Они отвлекали силы противника,
срывали не раз планы карателей по уничтожению армии пов-
станцев.
40 ЦГВИА, ф. 20, оп. 1, д. 1240, л. 211.
41 Там же, д. 1233, ч. II, л. 466.
42 Там же, д. 1240, л. 211.
43 ЦГАДА, Ф. 271, д. 13396, л. 891
Татары Среднего Поволжья
в Крестьянской войне 1773—1775 гг.
С. X. Алишев
Ко времени Крестьянской войны 1773—1775 гг. татары совместно
с другими народами проживали на большой территории между
Волгой и Уралом. В Казанской провинции 1750-х годов их на-
считывалось до 450 тыс. человек \ более 150 тыс. размещалось
ма территории современной Башкирской АССР, значительное ко-
личество находилось в Вятской провинции и в Оренбуржье; нема-
ло татар было среди уральских казаков 1 2, а также среди работ-
ных людей уральских заводов. При некоторых заводах образова-
лись целые поселения татарских работных людей 3.
В сословном отношении население в основном делилось на две
категории: на ясачных и служилых (или приписных к Адмирал-
тейству). Некоторые данные говорят о численном превосходстве
служилых над ясачными. Например, в 1767 г., по одним данным,
ясачных в Казанской провинции было 45 146 ревизских душ и
служилых — 66 151 ревизская душа. Это происходило от того, что
правительству все больше требовалось рабочих рук в Адмирал-
тействе для постройки кораблей и заготовки леса. Был также
немногочисленный слой крепостных (дворовых) крестьян, кото-
рых насчитывалось несколько более 1 тыс. душ.
Ясачные и служилые фактически составили категорию госу-
дарственных крестьян. В основном из среды служилых в XVIII в.
начал образовываться новый слой эксплуататоров — купцов и про-
мышленников. Наряду с богатыми мурзами разбогатевшие госу-
дарственные крестьяне расширяли торговые связи и предпринима-
тельскую деятельность. Основная масса татарского крестьянства
подвергалась эксплуатации как со стороны феодально-крепостни-
ческого государства, так и богатейших представителей своего на-
рода. Со временем в татарских деревнях заметным явлением ста-
новилась нищета. В середине столетия «несостоятельных к плате-
жу» крестьян считалось более 64 тыс. ревизских душ. Местные
1 ЦГАДА, ф. 16, Внутреннее управление, оп. 1, д. 717.
2 ЦГАДА, ф. 248, Канцелярия Правительствующего сената, оп. 3, д. 144,
лл. 195—197 и др.
3 ЦГАДА, ф. 349, Казанская секретная комиссия, оп. 1, д. 7184, л. 5.
229
Чиновники должны были признать, что у некоторых крестьян «по-
житков никаких також и дворов собственных не имеется и живут
они в чужих дворах в работах»4. Трудовая масса крестьян часто
выступала против существующих порядков, что находило выра-
жение в бегстве, неповиновении властям, волнениях и восстаниях.
Движение татарских крестьян в 1748 г. было направлено против
насильственного крещения и «налогов за новокрещен» — против
налоговой политики в целом. Активно участвовали татарские кре-
стьяне и в движении Батырши в 1755 г. в Башкирии. В 1764—
1767 гг. происходили волнения крестьян помещиков-татар Тевкеле-
вых в Терсинской волости. Классовая борьба накануне Крестьян-
ской войны 1773—1775 гг. на территории Поволжья усиливалась
и обострялась. Это явилось причиной массового участия татар-
ских крестьян в войне 1773—1775 гг. под предводительством
Е. И. Пугачева.
На то, что казаки из татар с самого начала восстания при-
няли в нем участие, показывали в своих допросных речах Бал-
тай Аббасович Идыркин (Тодошев) 5, Булатов, Тангаев, Сеит-
бурханов6 7 и др. Об этом же говорил и сам Пугачев. Его пер-
вый манифест от 17 сентября 1773 г. был обращен к «казакам,
татарам и калмыкам». Алтыш Тангаев 18 сентября был отправлен
к Нурали-хану, а Уразгильды Аманов 20 сентября — к Абулхаи-
ру. К восстанию присоединились также казаки из татар в крепо-
стях, которые Пугачев брал на пути к Оренбургу. Так, в Нижне-
Озерной к нему пришли Муса Усманов, Бикмурат Ниязов, а в
других — Мустафин, Абдрашит Мулла, Калбуй Алкунов, Мурта-
зин, Бикинеев, Даутов и др. Некоторые из них находились при
Пугачеве до последнего сражения у Сарепты.
Татарские крестьяне группами и в одиночку также присоеди-
нялись к восставшим. В этом отношении характерным является
показание Бакея Биктимирова: жил у каргалинского купца Абдул-
гаяза Муртазина бесплатно, так как был беглым. В сентябре
услышал о Пугачеве и бежал от своего хозяина к нему и через
некоторое время с помощью других татар присоединился к вос-
ставшим 1, Приход татарских крестьян из числа отходников, бег-
лых, работных людей к восставшим усилился после того, как Пу-
гачев занял Каргалинскую (Сеитовскую) слободу и был признан
«императором Петром III» жителями этой слободы.
Учитывая определенное влияние на окружающее население кар-
галинских жителей, Пугачев не мог оставить эту, по выраже-
нию П. Н. Рычкова, «равновеликую Оренбургу по размерам сло-
боду» в руках властей у себя в тылу. Губернатором Оренбурга
Рейнсдорпом было приказано населению Каргалинской слободы
4 ЦГАДА, ф. 16, оп. 16/1, д. 717, лл. 6-8.
5 ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, оп. 1, д. 505, лл. 478—499.
6 Там же, д. 507, ч. 3(2), лл. 222—229; д. 467, ч. 10(6), л. 89 об.
7 Там же, д. 507, Ч. 3(5), лл. 337—338.
230
(2190 ревизских душ) «перейти в Оренбург». Однако, по его же
сообщению, в конце сентября каргалинских «татар небольшое ко
личество со всем их семейством приехало, а прочие большею частью
не исполни сие повеление остались в своем жительстве» 8.
В Каргалинской слободе только пришлые крестьяне из татар со-
ставляли примерно 500 душ. Отчасти из них был сформирован
полк, во главе которого стоял Муса Алиев.-Кроме образования
этого полка, по совету атамана Овчинникова каргалинцами-пов-
станцами было написано и послано обращение к башкирскому
народу с призывом к восстанию 9. Достойно внимания и то, что с
начала восстания широкое распространение получила письменная
агитация из лагеря восставших на русском и татарском языках.
Письменность на татарском языке играла значительную роль в
распространении лозунгов Крестьянской войны, в установлении
связей между народами, в понимании основных задач их совмест-
ного выступления против феодального угнетения. Манифесты, ука-
зы, распоряжения и другие документы повстанцев 10 11 переводились
с русского языка на татарский. Письменный татарский язык слу-
жил тогда всему тюркскому населению востока страны. Среди та-
тар было немало грамотных людей, знающих татарскую и рус-
скую грамоту. В их числе можно назвать Ю. Кудашева, А. Теляче-
ва, Б. Канкаева, Халил Муллу, О. Енгалычева, Маметкулова и
многих других. Грамотных людей было много и в Каргалинской
слободе, основная часть населения которой полностью поддержи-
вала Пугачева. Их представитель Садык Сеитов был членом Выс-
шего совета и неотлучно находился при Пугачеве до его плене-
ния. Скоро после образования Государственной Военной коллегии
все пришлые крестьяне, в том числе и татарские, были включены
в пехотную команду, во главе которой стоял «казанский татарин
Абдул».
Одной из важных причин победы восставших над первой пра-
вительственной карательной экспедицией генерала Кара была под-
держка повстанцев народом. Она выразилась в создании много-
национальных отрядов (в отрядах повстанческих атаманов Овчин-
никова и Хлопуши наряду с русскими были и татарские
крестьяне), в переходе рядовых солдат на сторону повстанцев,
в вооруженном сопротивлении населения той местности, где проис-
ходили бои. Набранные в команду секунд-майора Астафьева служи-
лые из татар сбежали от него и при сражении у дер. Юзеева
пополнили ряды восставших и. Салават Юлаев более чем с 1200
конными башкирами и татарами перешел на сторону восставших.
Нанятые подводчики-татары 2-ю роту гренадерского полка при-
вели прямо в расположение повстанцев Овчинникова, которому
8 ЦГИА СССР, ф. 468, Кабинет е. и. в., оп. 32, д. 2, л. 249.
9 «Пугачевщина». Сборник документов, т. I. М.— Л., 1926, стр. 224.
10 ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, on. 1, д. 416, ч. 2; см. также: «Пугачевщи-
на», т 1.
11 ЦГАДА, Ф. 6, оп. 1, Д. 467, ч. 9(4), лл. 226—242.
231
заранее сообщили об этом 12. Как встречало население карателей,
показали ясачные татары дер. Мустафиной, плененные впослед-
ствии. Следственная запись гласила: «В начале ноября месяца
как деревни Юзеевой старшина Шарип Юсупов присылал в их
деревню своих татар уговаривать, чтобы они самозванца Пугачева
партиям не сопротивлялись, жители их деревни к тем партиям
встречно вышли и, будучи вооружены, употреблены против коман-
ды Кара на сражение» 13.
Сила влияния начавшегося восстания была так велика, что
уже в октябре—ноябре отдаленное от центра движения Среднее
Поволжье включилось в Крестьянскую войну. Сообщения о начав-
шемся движении стали проникать сюда в конце сентября. Так,
в сентябре в дер. Бутырьме и в других проезжие торговые тата-
ры на улицах говорили, что на Яике «появился царь Петр Федо-
рович» 14. В конце сентября по Новомосковской дороге в Казань
ехал казанский слободской татарин Муса Акманаев с ясачным
крестьянином Казанского же уезда на четырех подводах и взял с
собой Егора Яковлева, который в Казани был арестован, как по-
досланный Пугачевым человек 15. В начале октября казанские вла-
сти вынуждены были со всей строгостью предупредить население
о соблюдении порядков в связи с начавшимся восстанием на Яике.
«Дабы они об означенном возмутителе изменнической толпы были
сведомы» 16,— писал казанский губернатор Брандт.
Дело не ограничивалось распространением слухов и известий.
В октябре идеи и лозунги Крестьянской войны вызывали сочув-
ствие и волнение крестьянских масс. Население скрыто готови-
лось к вооруженному выступлению. Однако очень скоро начали
создаваться и повстанческие отряды. В восточном Закамье в октяб-
ре начал действовать отряд Байсака Бектемирова, который «чи-
тал всем жителям татарам манифест Петра Феодоровича» 17.
В октябре отряд калмыков совместно с жителями деревень Но-
гайской дороги начал громить помещичьи усадьбы 18. Один из об-
разовавшихся за Камой отрядов в самом начале ноября перебрал-
ся в Предкамье и потребовал сдачи Елабуги 19. Самый большой
и активный отряд Казанского уезда в первом периоде войны, от-
ряд Мясагута Гумерова, образовался в ноябре и действовал на
Арской дороге почти под самой Казанью 20. В результате дейст-
12 Д. Анучин. Первые успехи Пугачева и экспедиция Кара.— «Военный сбор-
ник», 1869, № 5, стр. 160.
13 ЦГАДА, ф. 349, оп. 19, д. 7179, ч. 2, лл. 1—2.
14 ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, оп. 1, д. 456, л. 2.
15 Там же, д. 467, ч. 8(2), лл. 89—97.
16 ЦГАВМФ, ф. 212, Канцелярия Адмиралтейств-коллегии, оп. 11, д. 430,
л. 2.
17 ЦГАДА, Госархив. Разряд VI, оп. 1, д. 467, ч. 6(3), л. 255.
18 Там же, д. 507, ч. 1(1), лл. 61—62.
19 Ив. Шишкин. История города Елабуги. М., 1871, стр. 21.
20 См подробнее: С. X. Алишев. Татары Среднего Поволжья в Пугачевском
восстании. Казань, 1973, стр. 106—113.
232
вий повстанческих отрядов крестьян в Казани началась паника.
Член Казанской секретной комиссии капитан-поручик Маврин об
этих днях писал Екатерине II: «Сказывали мне в Казани поня-
тие человеческое имеющие люди, что было два дня таких, в кои,
казалось, не только пришествие в Казани самозванца близ город-
ских ворот приближалось, но и преставление света настало. Все
свое имение с торопливостью забирают, укладывают на воза без
порядка, мечутся во все стороны яко бешеные и себя спасают,
не зная притом, куда бегут и что делают. Что же, всемилости-
вейшая государыня, делать тем, которым ни бежать, ни увезти
нечего? Не остается ли отпирать, в случае нашествия злодея,
ворота и встречать, но не по предательскому обыкновению злодея,
а по необходимости, яко истинного в том казузе гостя, чернь не
презирающего» 21.
В первом периоде войны на изучаемой территории действо-
вали многочисленные повстанческие отряды: число только нами
учтенных доходит до 70. В Бугульминском ведомстве действова-
ли отряды Мусы Мустафина, Аита Уразметова, Давыдо-
ва, Чернеева, Попова, Енгалычева и др.22 Эти отряды объединили
до 15 тыс. крестьян. Мензелинск также был осажден крестьяна-
ми-повстанцами. Они во главе с Каранай Муратовым и Сянфи-
ным 23 декабря 1773 г. произвели первый серьезный штурм кре-
пости, затем (до марта 1774 г.) держали город в длительной
осаде. Количество восставших здесь порой доходило до 10—
12 тыс.23 С декабря повстанцы из местных отрядов начали под-
вергать штурмам Заинек. 15 января 1774 г. отрядами Нагайбака
Асанова и Аренкула Асеева Заинек был взят24. Вокруг Заин-
ска восставших насчитывалось до 6 тыс. В районе Елабуги дей-
ствовали отряды Кузмета Ишменева, Шарипа Якупова, Алексеева,
Иванова и др. Они совершили первый штурм города 6 января
1774 г., но не могли его взять. Общее число действующих пов-
станцев под Елабугой доходило «до 8 тыс. человек и более»25.
В треугольнике Казань — Арск — Мамадыш действовали отряды
М. Г. Гумерова. У Гумерова было 3-тысячное войско, он плани-
ровал своими силами взять Арск и ждать тут прихода Пугачева.
3 районе Ижевского завода действовали повстанческие атаманы
Кудашев, Носков, Сулейманов. Аиткулов и Иванов готовили удар
на Билярск. В указанных отрядах количество повстанцев време-
нами исчислялось тысячами.
Таким образом, в районе Казани по берегам Камы и Волги,
начиная с осени 1773 г., так же как и в Оренбургской губер-
нии, бушевала Крестьянская война.
21 Н. Ф. Дубровин. Пугачев и его сообщники, т. II. СПб., '1884, стр. 184.
22 ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, оп. 1, д. 456, л. 5.
23 Там же, д. 592, л. 391.
24 ЦГАДА, ф. 1274, Паниных-Блудовых, оп. 1, д. 183, л. 276; Госархив, Раз-
ряд VI, оп. 1, д. 434, л. 3.
25 ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 780, л. 9.
233
Сражение за Казань, первые успехи у ее стен дали толчок К
более широкому выступлению крестьян других губерний.
Имеющиеся источники дают возможность представить, насколь-
ко широко трудовое население участвовало в Крестьянской вой-
не 1773—1775 гг. Так, по ведомости Уфимской провинциальной
канцелярии об участии нерусского населения Уфимской провин-
ции в Крестьянской войне значится: башкир — 42 114, татар —
34 285, удмуртов, мари, чувашей— 1041426. Учитывая число вос-
ставших, действовавших в определенных местах, мы можем утверж-
дать, что в Казанской провинции татар, участвовавших в войне,
было намного больше, чем указано в приведенной ведомости.
Ясачные крестьяне и служилые татары Казанской и Оренбург-
ской губерний принимали активное участие в Крестьянской вой-
не. Из их среды вышло 9 полковников, более 26 походных стар-
шин, десятки сотников и писарей и других деятельных повстан-
цев. Отдельных национальных отрядов не было. Русские, тата-
ры, мишари, башкиры и другие народы выступали вместе. Из среды
татар — крепостных крестьян вышли такие видные вожаки восста-
ния, как А. Сулейманов и Ю. Кудашев. Из ясачных крестьян мы
знаем командиров: Уразметова, Сянфина, Ахметова, Асанова,
Аиткулова, Мустафина и др.
Один из ясачных татар, Исхак Ахметов, сопровождал Пугаче-
ва с начала восстания до взятия Казани. В своем показании он
говорил: «Напередь сего был он Казанского уезда Галицкой до-
роги дер. Ковали ясачный татарин, ныне тому лет 10 перешел в
Оренбургскую губернию по Ново-Московской дороге в дер. Му-
стафино, где с женою и с детьми жительства имеет. Прошлого
1773 г. в исходе сентября ездил он для продажи собственного
хлеба в Оренбург... город заперли... и отправлен он был от на-
ходящегося в Оренбурге коллежского советника Тимашева с паке-
том от губернатора для отдачи оного следующему из Бугульмы
с войсками господину генерал-майору Кару». Но И. Ахметов, как
и Соколов-Хлопуша, не выполнил задания губернатора Рейнс-
дорпа, а пришел к Пугачеву. «Пугачев, взяв у него пакет, ото-
слал его, Исхака, на квартиру к атаману Андрею Афанасьеву
сыну Овчинникова. Через 2 часа призвав его... Пугачев к себе,
при котором стоял каргалинский татарин Муса Алиев, и по одоб-
рению его об нем, приказал ему..., чтобы он служил... верно, по-
чему он служить у него и остался». И. Ахметов действительно
до конца остался верным делу восстания. После поражения 22 мар-
та 1774 г. он был послан Пугачевым к башкирским старшинам
собрать войско и вновь поднять народ. Затем со своим отрядом
«ездил по заводам», снабжая повстанцев всем необходимым, сра-
26 Н. Ф. Демидова. Ведомости об участии нерусского населения Башкирии в
Крестьянской войне 1773—1775 гг.— «Материалы по истории СССР»,
т. V. М., 1957.
234
жался против генерала Деколонга, взял своим отрядом «Утлы-
Карагайскую крепость, за что он от Пугачева назван был полков-
ником» 27. И. Ахметов участвовал во взятии Казани, агитировал
и призывал народ к восстанию в своем родном крае.
Активно выступали также мишари в Уфимской провинции под
предводительством известных старшин и полковников Б. Канкае-
ва, К. Усаева, К. Муратова и др.
У зажиточной части служилых татар (отличавшихся по своей
социальной природе) были особые причины к проявлению недо-
вольства. Потомкам бывших князей и мурз, составлявших осно-
ву служилых татар, далеко не всем удавалось удерживаться в
группе привилегированной верхушки. Недовольные приходили к
повстанцам, хотя чаще всего поведение их не отличалось после-
довательностью. Если из ясачных и крепостных крестьян почти не
было сторонников правительства, то зажиточная часть служилых
участвовала в борьбе с восставшим народом на стороне правитель-
ства. Например, из таких служилых, «будучи в походе против
злодея, убиты» были из Старой татарской слободы Казани 10 че-
ловек, из Новой — 9 человек. Служилые из разных деревень Ка-
занского уезда Ибраев, Адельшин, Усманов, Ишмиев, Юсупов
получили благодарности и медали за подавление восстания. Пос-
ле поражения восставших весной 1774 г. усиливается переход этой
части служилых, торговых татар и мишарских старшин на сторону
правительства. Представители торговой верхушки Абдуллин, Усма-
нов и Муса Алиев в Каргалинской слободе выдали Соколова-Хло-
пушу в руки властей, они же взяли в плен еще около 100 повстан-
цев после поражения под Татищевой крепостью28. Кидрач Мулла-
каев, Маннан Тупеев и некоторые другие старшины в Башкирии
также активизировали свои действия против повстанцев.
Некоторая часть зажиточных татар колебалась. Примечательно,
что организованный купцами татарской слободы Казани отряд из
17 человек для поддержки Пугачева с приближением к городу
Михельсона ушел к последнему. К ним полностью применимы
слова Ф. Энгельса относительно мелкой буржуазии: «Колеблясь
между страхом и надеждой, они во время борьбы будут спасать
свою драгоценную шкуру, а после победы примкнут к победите-
лю. Такова уж их природа»29. Интересы этой части служилых
татар учитывали и представители власти. Губернатор Казани
Брандт, давая приказ 16 октября 1773 г. о наборе людей в отря-
ды против восставших, мотивировал их создание «необходимостью
защищения... распространенной торговли и капиталов» 30 среди са-
мих же служилых татар.
27 ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, оп. 1, д. 467, ч. 2(4), л. 280.
28 Там же, ч. 12(4), лл. 212—274 и др.
29 Ф, Энгельс, Предисловие ко второму изданию «Крестьянской войны в Гер-
мании».— К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 16, стр. 417,
30 ЦГАВМФ, ф. 212, оп. 2, д. 430 л. 5.
235
Однако следует отметить, многие из служилых приняли ак-
тивное участие в восстании, выдвинув из своей среды таких вид-
ных участников движения, как М. Гумеров, О. Енгалычев, И. Тук-
тамышев и др.
В исторической литературе существует мнение об активном
участии в войне татарских мулл31. Этот вопрос требует уточне-
ния. Многие муллы являлись крестьянами. В то время всех гра-
мотных и знающих шариат людей называли муллами. Конечно,
многие из них активно участвовали в восстании. Они были пи-
сарями, переписчиками в повстанческих отрядах. Что касается
верхушки духовенства, то она активно выступила против кре-
стьянского восстания. Терсинский мулла, ставленник помещика
Тевкелева, за агитацию против Пугачева был расстрелян тер-
синскими крестьянами. Каргалинский ахун и его приближенные
активно участвовали в поимке повстанцев после поражения у Та-
тищевой крепости. Казанские муллы в количестве более 10 че-
ловек по распоряжению Екатерины II были отправлены главно-
командующим правительственными войсками А. И. Бибиковым для
агитации населения против восстания. Они выступили среди баш-
кир, татар и калмыков, по «оными и жизни лишены» 32. Так
же поступали крестьяне с предпринимателями — фабрикантами и
купцами, считая их классовыми врагами. Во время восста-
ния жители дер. Набережные Челны Муртазин, Бикулов и дру-
гие расправились с казанским купцом-ростовщиком Каримом Яков-
левым. Имущество его было поделено, долговые письма уничто-
жены 33. В дер. Аметьево Мензелинского уезда восставшие поде-
лили имущество местного купца, угнетателя крестьян 34. В дер. Кыш-
кар были разгромлены усадьба и кумачная фабрика Сеита
Усманова. Экспроприация средств производства у предпринимате-
лей и купцов наблюдается по всей Казанской провинции. Татар-
ские купцы Алатской дороги жаловались, что у них отобраны то-
вары и имущество на сумму 7090 руб.35 Старокрещен Герасим
Федоров, служилый татарин Биктай и другие конфисковали иму-
щество купцов Тарасовых в дер. Камаево на 2434 руб.36 Таким
образом, в Крестьянской войне 1773—1775 гг. под предводитель-
ством Е. И. Пугачева татарское крестьянство совместно с крестья-
нами русской и других национальностей выступало против класса
феодалов и феодально-крепостнического правительства. С оружи-
ем в руках они громили помещичьи усадьбы и выступали против
зажиточной части служилых, верхушки духовенства и купцов-пред-
принимателей.
31 А. Губайдуллин. Пугачевщина и татары.— «Известия Общества обследова-
ния и изучения Азербайджана», № 4. Баку, 1927, стр. 84—85.
32 ЦГАДА, ф. 1274, оп. 1, д. 185, л. 833—841.
33 Там же, ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, оп. 1, д. 507, ч. 3 (4), лл. 315—317.
34 Там же, д. 467, ч. 6(3), л. 296.
35 Там же, д. 507, ч. 1(4), лл. 231—236.
36 Там же, л. 18.
236
В ходе восстания повстанцы проявили известную организо-
ванность и упорство. В дни сражений за Казань и после на тер-
ритории Татарии действовал ряд повстанческих отрядов — Бахтия-
ра Канкаева, Гаврилы Лихачева, Абдул Мустаева, Усмана Теми-
рова, Тохтаралина, Герасима Иванова и др. Среди них самым
большим и деятельным отрядом был отряд Б. Канкаева. Канкаев
с Лихачевым обеспечивали тылы армии Пугачева, занимались мо-
билизацией в армию крестьян, охраняли переправы через Каму и
Вятку и т. д. Бахтияр Канкаев, один из способнейших организа-
торов крестьянской армии, играл значительную роль в развер-
тывании и ходе Крестьянской войны в целом. Документы из его
штаба, его переписка с Военной коллегией Пугачева, Зарубиным-
Чикой, Белобородовым и другими повстанческими командирами,
часть которой дошла и до нас37, убедительно показывают, что
он являлся одним из авторитетных и мужественных деятелей Кре-
стьянской войны. Он сражался на Каме до сентября 1774 г. Дру-
гие отряды действовали на территории разных районов Повол-
жья. Один из них во главе с Усманом Темировым боролся
против команд отставных солдат генерала Миллеоа в районе Аксу-
баева, Мамыкова и Нурлата до сентября 1774 г. Отдельные вспыш-
ки войны продолжались до лета 1775 г. Небольшие крестьянские
отряды на местах действовали и зимой 1774/75 г. 9 мая 1775 г.
местный отряд крестьян в дер. Чечкап Свияжского уезда сжигал
дома богачей, конфисковывал их имущество. Однако восстание с
осени 1774 г. шло на убыль, карательные отряды рыскали по-
всюду. Правительство организовало карательные экспедиции, по-
слало огромную армию, с помощью которой совершалась расправа
над повстанцами. В то же время оно выделило сотни тысяч руб-
лей в пользу пострадавших помещиков. «Целые деревни запустели
совсем, и нужны были долгие годы, чтобы оне заселились снова
народом»38. Палач крестьян граф Панин, будучи всесильным
главнокомандующим, издал чудовищный указ, гласивший: «Во всех
жительствах... в самоскорейшим времени непременно поставить при
больших дорогах виселицы, колья и глаголы. . Чтобы оные до ука-
зу зниманы не были» 39. «Казни после Пугачева были ужасные...
Рели стояли лет 10 после Пугачева и петли болтались» 40,— пи-
сал А. С. Пушкин. К лету 1775 г. на территории Поволжья было
подавлено большинство очагов восстания.
Крестьянская война 1773—1775 гг. под предводительством
Е. И. Пугачева оказала глубокое влияние на дальнейшее разви-
тие общественного сознания народов России. Татарский народ,
участвовавший в войне, долго хранил в своей памяти события
37 Там же, д. 416, ч. 2.
38 Н. А. Добротворский. Пугачев на Каме.— «Исторический вестник», т.
XVIII. СПб., 1884, стр. 744.
39 ЦГАВМФ, ф. 212, оп. 2, д. 430, л. 210.
40 А. С. Пушкин. Полн. собр. соч., т. 9, ч. 2. Л., 1940, стр. 494,
237
Крестьянской войны и образ ее предводителя Е. И. Пугачева.
Через 100 с лишним лет крестьяне Казанского уезда, старики и
старухи, называли Пугачева «нашим царем Петром Федоровичем».
Восстание Пугачева осталось в памяти народа.
Народ свою любовь и уважение к борцам за волю народную
выразил в легендах, рассказах и песнях:
Увидеть бы царя Пугачева,
Пройти бы перед ним поклоняясь,
Верхом проехать бы по Уралу,
Со славою и за славу сражаясь 41.
В огне Крестьянской войны росли и крепли дружественные
связи народов нашей страны. Русские, татары, чуваши, башкиры,
мари, мордва и удмурты боролись вместе, в составе одних отря-
дов42. Традиции, идущие от времен Крестьянской войны 1773—
1775 гг., вдохновляли массы и в их дальнейшей борьбе против
самодержавия и крепостничества.
41 «Древняя татарская литература» (на татарском яз.). Казань, 1963, стр.
425.
42 Список командиров повстанческих отрядов см. в кн. С» X. Тата-
ры Среднего Поволжья в Пугачевском восстании.
Антифеодальные требования крестьян
*
Лозунги и требования
участников крестьянских войн
в России XVII—XVIII вв.
£. И. Индова, А. А. П реоб раженский, Ю. А. Тихонов
Проблема крестьянских войн в России и их исторического значе-
ния давно привлекает советских исследователей. Само понятие
«крестьянская война» применительно к восстаниям, возглавленным
И. И. Болотниковым, С. Т. Разиным, К. А. Булавиным и Е. И. Пу-
гачевым, появилось на страницах научных трудов в середине 20-х го-
дов нашего века. В дальнейшем оно прочно заняло свое место в ис-
торической литературе, вытеснив другие, частью восходящие к до-
революционной историографии («Разинщина», «Пугачевщина» и
т. п.) или чрезмерно модернизированные («крестьянская револю-
ция»).
Последующее изучение крестьянских войн выразилось в том,
что были созданы обобщающие монографические работы
И. И. Смирнова о восстании И. И. Болотникова, И. В. Степано-
ва — о движении С. Т. Разина, Е. П. Подъяпольской — о восста-
нии К. А. Булавина, коллектива авторов и, в первую очередь,
В. В. Мавродина — о Крестьянской войне под предводительством
Е. И. Пугачева (трехтомник). Продвижение в конкретно-истори-
ческом изучении крестьянских войн сочеталось с интенсивной ра-
ботой по теоретическим проблемам, которая нашла отражение в
ряде дискуссий. Ключевое место здесь принадлежало обсуждению
вопросов о характере и движущих силах, идеологии, исторической
роли, наконец, хронологии крестьянских войн. Этапное значение
имела дискуссия 1933 г., проведенная в Ленинграде, материалы ко-
торой, к сожалению, не были опубликованы. Но даже краткий от-
чет о ней, напечатанный в первой книге «Исторического сборника»
(1934 г.), дает известное представление о важности подвергнутых
обсуждению тем. Среди них едва ли не ведущей была тема со-
циально-экономической направленности крестьянских войн. Она и
по сей день остается главной проблемой при оценках их места и
роли. Одни исследователи полагали, что крестьяне вели борьбу за
путь самостоятельных мелких производителей. Другие считали та-
239
кой подход недостаточным и выдвигали тезис о влиянии на кре-
стьянскую борьбу развивающихся в стране товарно-денежных от-
ношений. В соответствии с такой постановкой вопроса выходило,
что крестьянство выступало за путь мелких товаропроизводителей.
Одной из причин разногласий была слабая изученность проблем
формирования единого всероссийского рынка и генезиса капита-
листических отношений. Хотя со второй половины 30-х годов вы-
полнялась большая и плодотворная работа в этих областях, спо-
ры не только не прекратились, а в последнее время еще более ожи-
вились.
В подавляющем большинстве исследований крестьянские вой-
ны как новая форма классовой борьбы трудящихся в условиях
единого централизованного, с XVIII в. абсолютистского государ-
ства связываются с определенным периодом развития феодальной
оощественно-экономической формации — с ее поздней стадией,
включающей и начальные фазы генезиса капитализма. Столь ши-
роких по масштабам народных движений история России до
XVII в. не знала. Тот факт, что крестьянские войны хронологиче-
ски совпадают с утверждением крепостного права в стране, при-
знается всеми историками. Но одни из них видят причину только
в этом, откуда следует вывод, что цели борьбы — антикрепостни-
ческие, но еще отнюдь не антифеодальные. Другие считают воз-
можным говорить о более сложном и радикальном характере клас-
сового антагонизма в ходе крестьянских войн.
Классовая борьба в позднефеодальный период истории России
достигла высокого накала. В общей цепи событий антифеодаль-
ной борьбы крестьянские войны занимают важное место. По мере
размежевания классовых сил в стране наблюдалась эволюция ло-
зунгов и требований народных движений. Изменения в социаль-
но-экономической структуре страны постепенно приводили кре-
стьянство к осознанию несправедливости общественного устройст-
ва. Появлялись и крепли идеи освобождения от подчинения и
поборов, свободы хозяйственной деятельности. В годы крестьян-
ских войн народные массы начинали выражать протест не только
против нарастающей феодальной эксплуатации, но и против кре-
постничества в целом, ибо повстанцам противостояли не отдельные
феодалы, а класс феодалов во главе с царем и царским аппаратом
власти.
С течением времени крестьянские требования все более четко
оформлялись в соответствии с направлением общественного разви-
тия. Абсолютистская монархия и господствующий класс дворян-
ства изощрялись в проведении крепостнической политики. В свою
очередь угнетенное крестьянство явственнее осознавало цели борь-
бы и совершенствовало ее формы и методы. Стихийный характер
крестьянских движений во многом сказывался на их результатив-
ности. Разобщенная крестьянская масса, принадлежащая к раз-
личным социальным группам, не была готова к последовательно-
му проведению программных антифеодальных требований, к осу-
ществлению социального переворота, к установлению нового обще-
240
ственного устройства. Крестьянство не могло избавиться от ца-
ристских иллюзий. Крестьянские войны не привели к уничтоже-
нию крепостничества, однако они сыграли огромную историче-
скую роль. Народные движения способствовали формированию
классового самосознания крестьян. Они углубили кризисные явле-
ния феодально-крепостнического режима, привели к известному его
смягчению. Борьба крестьян оказала влияние на развитие рево-
люционной мысли и освободительного движения в России, она
содействовала росту антикрепостнической идеологии.
*
Народные движения на протяжении XVII—XVIII вв. ста-
новились все более угрожающими для феодалов и абсолютист-
ского государства не только потому, что явственнее определялось
классовое размежевание борющихся сил \ но и в связи с тем, что
в ходе классовых битв постепенно эволюционировала идеология
восставших народных масс, настойчивее выдвигались антикрепост-
нические требования.
Лозунги первой Крестьянской войны начала XVII в. приня-
ли царистскую форму. Армия И. И. Болотникова двигалась к
столице с намерением свергнуть боярского царя Василия Шуйско-
го и посадить на престол законного «царя Дмитрия». В донесе-
нии английского резидента весной 1607 г. говорится, что осаждаю-
щие Москву «мятежники написали в город письмо, требуя по
имени разных бояр и лучших горожан, чтобы их выдали как
главных виновников в убийстве прежнего государя» 1 2. Жители го-
родов и сел приводились «ко кресту... царю Дмитрию», а народы
Поволжья — «к шерти» (по словам грамоты патриарха Гермоге-
на, «велят целовати крест мертвому злодею и прелестнику Рост-
риге, а сказывают его проклятаго жива») 3.
Классовая направленность действий армии Болотникова выяв-
ляется с полной определенностью, хотя самих листовок, написан-
ных повстанцами, не сохранилось, изучение приходится вести по
документам правительственного лагеря. Из грамоты патриарха Гер-
могена осенью 1606 г. известно, что болотниковцы «пишут к Моск-
ве проклятые свои листы, и велят боярским холопем побивати
своих бояр и жены их, и вотчины и поместья им сулят, и шпы-
ням и безъимянником вором велят гостей и всех торговых лю-
дей побивати и животы их грабити, и призывают их воров к
себе и хотят им давати боярство, и воеводство, и окольничество,
и дьячество» 4. Призыв к истреблению правящей группы господ-
1 £. и. Индова, А. А. Преображенский, Ю. А. Тихонов. Народные движения
в России XVII—XVIII вв. и абсолютизм.— «Абсолютизм в России
(XVII—XVIII вв.)». Сборник статей. М., 1964, стр. 79—80.
2 «Восстание И. Болотникова». Документы и материалы. М., 1959, стр. 181.
5 Там же, стр. 193, 198.
4 Там же, стр. 197.
241
ствующего класса (бояр, окольничих, воевод и дьяков) вполне
очевиден. Английское донесение передает этот призыв в следую-
щих словах: болотниковцы «писали письма к рабам в город, что-
бы те взялись за оружие против своих господ и завладели их
имениями и добром». В царской грамоте, отправленной в декаб-
ре 1606 г. в Пермь, указывается, что повстанцы «дворян и детей
боярских, и гостей и торговых всяких посадцких людей побивали»
и в Москве хотели «лутчих людей побить» 5. Патриаршая гра-
мота (июнь 1607 г.) говорит о том, что восставшие казаки и кре-
стьяне «бояр и дворян и детей боярских и всяких служивых лю-
дей беспрестанно побивают»6. Таким образом, цель движения
заключалась в свержении незаконного царя и истреблении всех
служилых и богатых посадских людей, хранивших ему верность.
Не совсем понятны, на первый взгляд, обещания предоста-
вить чины бояр, воевод, окольничих и дьяков тем, кто перейдет
в ряды осаждающих Москву в конце 1606 г. Версия о фальсифи-
кации или искажении содержания «листов», по мнению И. И. Смир-
нова, отпадает, ибо донесение английского агента во многом тож-
дественно грамоте Гермогена. Высказанное в литературе положе-
ние о стремлении повстанцев влиться в состав господствующего
класса, заняв место прежних знатных людей, на наш взгляд, не
имеет основания, ибо, как показывают другие источники7, речь
шла об истреблении всех служилых людей, оставшихся на стороне
Василия Шуйского. Можно предположить, что «листы» обещали
тем, кто возглавит выступление в осажденной Москве, то руко-
водящее положение, которое занимали боярские и думные чины.
Противопоставление царя боярам проявлялось среди казачест-
ва уже в годы первой Крестьянской войны. На Тереке казаки
говорили: «Государь де нас хотел пожаловати, да лихи де бояре,
переводят де жалованье бояря, да не дадут жалованья». Наибо-
лее активные из казаков стали «тайно приговаривати, чтоб итить
на Волгу, громить судов торговых». Отряд под предводительством
«царевича Петра» (Илейки Муромца) пошел к Астрахани. Далее
нарастание антифеодальной борьбы привело казаков в стан Болот-
никова 8.
Царистская форма лозунгов восставших крестьян, самозванче-
ство приводили к тому, что повстанцы при организации управле-
ния копировали внешние формы учреждений феодальной монархии,
с которой они же вели борьбу. Эта ограниченность оборачива-
лась против антифеодального движения. Правительство Василия
5 «Восстание И. Болотникова», стр. 181, 205.
8 Там же, стр. 216.
7 По словам очевидца событий начала XVII в. дьяка И. Тимофеева, «чернь»
решила «погубить начальников и избранных лучших мужей... а их имения
захватить себе» («Временник Ивана Тимофеева». М.— Л., 1951, стр. 303).
8 «Восстание И. Болотникова», стр. 225—226. Действия этого отряда весьма
напоминают события кануна и начала Крестьянской войны под предводи-
тельством С. Т. Разина.
242
Шуйского в своей контрпропаганде опиралось на тот факт, что
«царевич Дмитрий Иванович Углеикой убит на Углече, а мощи
его святые богом соблюдены на Москве в Архангиле всем лю-
дям на уверение» 9. Учреждения старого типа не способствовали
подъему борьбы против феодального аппарата власти. Самозван-
чество вносило в ряды повстанцев дух соперничества и борьбы
между отдельными руководителями (так, в 1608 г. объявились
«многие царевичи Московского государства», выдававшие себя за
сыновей Ивана Грозного — Ивана Ивановича и Федора Ивано-
вича) 10 11.
За формами борьбы, направленными на восстановление «закон-
ного» и «справедливого» монарха, скрывались цели восставших кре-
стьян. Однако истинный характер событий начала XVII в. был
ясен многим активным участникам Крестьянской войны. Защит-
ники крепостнических порядков считали, что «всему злч вор и за-
вотчик и всех злых дел начальник Ивашко Болотников» и.
Донское и запорожское казачество, сыгравшее активную роль
в развертывании первой Крестьянской войны, наложило свой отпе-
чаток на идеологические и организационные формы движения в
целом. Это происходило и по той причине, что казачьи отряды
превосходили крестьян в военной выучке и сплоченности; кроме
того, на казачьих землях как бы на практике осуществлялись
крестьянские мечты о жизни без крепостнических порядков 12.
Высказано мнение, что в первой Крестьянской войне казачест-
во сыграло выдающуюся роль (подобно городу и городскому плеб-
су в западноевропейских странах) в качестве инициатора, идеоло-
га и организатора; что основные лозунги Крестьянской войны
(включая восстание Болотникова) и методы их достижения явля-
ются продуктом «развития политического сознания казачества,
внесенного в массы поднявшегося на открытую борьбу угнетенно-
го народа» 13.
Значение казачьих окраин и казачьего войска в антифеодаль-
ной борьбе бесспорно велико. Необходимо, однако, учитывать, с од-
ной стороны, различия в сословном положении казаков и кре-
стьян, а с другой — общность их интересов в борьбе против дво-
рянства и аппарата царской монархии. Именно поэтому в основ-
ных лозунгах повстанцев мы не видим специфически казачьих
требований. Что касается казачьих форм самоуправления, то они
почти неотличимы формально от устройства крестьянских общин.
9 «Восстание И. Болотникова», стр. 195.
10 Там же. стр. 229—230.
11 В. И. Корецкий. Новое о крестьянском закрепощении и восстании И. И. Бо-
лотникова.— «Вопросы истории», 1971, № 5, сто. 136, 148.
12 В. Д. Назаров. О некоторых особенностях Крестьянской войны начала
XVII в. в России.— «Феодальная Россия во всемирно-историческом про-
цессе». Сборник статей. М.. 1972, стр. 122.
13 Там же, стр. 120—124. Автор считает более правильным говорить не об
Идеологии крестьян и казаков, а скорее об их обыденном сознании,
243
Положение казака — «вольного человека» — было привлека-
тельным для крепостного крестьянина. Не случайно поэтому на
последнем этапе первой Крестьянской войны свой протест против
закрепощения крестьяне центральных уездов стали выражать в
виде требования зачислить их в казаки. Царское правительство
умело использовало такие настроения для раскола повстанцев 14.
Источники сохранили некоторые сведения о попытках восстав-
ших организовать систему власти, управления и связи между от-
дельными районами Крестьянской войны начала XVII в. Так,
известно об эпизодической связи войск, ведущих бои в Повол-
жье, с Путивлем и Коломной. Отряды, осаждавшие Нижний Нов-
город, имели руководящий центр в Арзамасе 15.
В канун и в годы Смоленской войны с Речью Посполитой
(1632—1634) заметно обилие следственных дел по политическим
обвинениям. Это свидетельствовало о том, что назревала новая
крестьянская война. Ожидая воли от царя, крестьяне связывали
борьбу против крепостников с вопросом о законности царя и ди-
настии Романовых16. В глазах крестьян «законный» царь пред-
ставлялся их защитником от закрепостительных устремлений зем-
левладельцев. Отсюда проистекали и участившиеся случаи само-
званчества. Появление самозванцев, таким образом, можно рассмат-
ривать как оборотную сторону царистской идеологии. Как и в
последние годы первой Крестьянской войны во время похода
М. Б. Шеина к Смоленску и осады города, крестьяне и холопы
стремились выйти из крепостной неволи путем вступления в ряды
казаков или в солдатские полки 17.
В городских восстаниях 1648, 1650, 1662 гг. по сравнению с
событиями начала XVII в. наивный монархизм принял иную фор-
му. Восставшие обращались к царю с обвинениями бояр, дворян
и гостей «в измене». Нечто подобное прослеживается и во время
Крестьянской войны 1670—1671 гг.
Социальный характер требований восставших в движении под
предводительством С. Т. Разина выступает более ярко, чем в
Крестьянской войне начала XVII в., хотя все в той же царист-
ской форме. Однако здесь он приобретает другое конкретное со-
держание. Еще накануне похода к Царицыну Разин, собрав каза-
чий круг, призвал «с Волги итти в Русь против государевых не-
приятелей и изменников, чтоб им из Московского государства вы-
весть изменников бояр и думных людей и в городех воевод и
приказных людей». Доказывая «вражду» боярства к царскому
14 В. А. Фигаровский. Крестьянское восстание 1614—1615 гг.—«Исторические
записки», т. 73, стр. 208—213.
15 И. И. Смирнов. Восстание Болотникова 1606—1607. М., 1951, стр. 362.
507; В. И Корецкий, К истории восстания И. И. Болотникова.— «Истори-
ческий архив», 1956, № 2, стр. 126—131.
16 Л. В. Черепнин. «Смута» и историография XVII в.— «Исторические за-
писки», т. 14, стр. 103—104.
17 Б. Ф. Поршнев. Социально-политическая обстановка в России во время
Смоленской войны.— «История СССР», 1957, № 5, стр. 121 и др.
244
роду, Разин напоминал о смерти царицы Марии Ильиничны в
1669 г., наследника престола царевича Алексея и его боата Си-
меона в 1670 г. Однако такой монархизм не исключал антифео-
дальной сущности идеологии повстанцев. Продолжая речь, Разин
говорил: «И им бы де всем постоять и изменников из Москов-
ского государства вывесть и чорным людем дать свободу» 18.
В одной из первых «прелестных грамот» содержится призыв «го-
сударю послужить, да и великому войску, да и Степану Тимо-
феевичю...» 19 В Царицыне казаки считали, что московские стрель-
цы были посланы против них боярами «без ево, государева,
ведома и дали им своей казны по 5 рублев, да их же поили
вином, чтоб они за них [бояр] стояли» 20. В письме атамана Ле-
ска Черкашенина, адресованном жителям Харькова, донские каза-
ки писали: «И мы, великое войско Донское, стали за дом пре-
святый богородицы и за ево, великого государя, и за всю чернь» 21.
Таким образом, руководители московской и городовой админи-
страции осуждаются в измене царю, ибо их действия лишили
свободной жизни черных людей, т. е. основную массу населения
страны, обязанную нести тягло.
Воюя против карательной армии, посланной Алексеем Михай-
ловичем, разинцы объявляли крестьянам и горожанам, что их
войско возглавляет царевич Алексей Алексеевич. Примкнувшие к
восстанию отныне присягали царевичу, который якобы по указу
своего отца идет на Москву «побить» бояр, дворян и торговых
людей «за измену» 22. Этим как бы подчеркивалось, что царь яв-
ляется пленником окружающих его бояр и не может справедливо
управлять, пока не будут уничтожены изменники.
Даже на заключительном этапе Крестьянской войны, в раз-
гар боев под Тамбовом в январе 1671 г., повстанцы заявили
солдатам, присланным уговаривать их отойти от восстания, «что
великому государю в винах своих добить челом они ради ж,
только опасаютца бояр и розграбления». Весной того же года
непокорившиеся карателям люди говорили, что скоро подойдет но-
вое казачье войско и двинется «к Москве к великому государю
поклонитца, а боярам де они не поклонятца» 23. Как видно, на
всем протяжении движения личность царя оставалась для восстав-
ших неприкосновенна. Мнение о том, что разинцы хотели поса-
дить на трон его сына, полагая, что царь заодно с боярским
окружением, на наш взгляд, не имеет основания. Известной мо-
дернизацией является и утверждение, что Разин лишь отдавал
дань традициям и идеям «наивного монархизма».
18 «Крестьянская война под предводительством Степана Разина», т. I. М.,
1954, стр. 235.
19 Там же, т. II, ч. 1. М., 1957, стр. 65; см. также стр. 91, 252.
20 Там же, стр. 51.
21 Там же, т. II, ч. 2. М., 1959, стр. 74.
22 Там же, ч. 1, стр. 75, 101, 109, 145, 149, 203, 246, 341; ч. 2. стр. 186;
т. III. М., 1962, стр. 86. 109.
23 Там же, т. III, стр. 7, 79.
245
Царистская форма движения поднимала крепостных крестьян
на борьбу против крепостного угнетения, а не только против своих
господ. Как бы придавая движению форму законности, этот лозунг
был привлекательным и для служилых людей по прибору. Разуме-
ется, указанные моменты не могут перечеркнуть ограниченность
царистской идеологии, оборачивавшейся против самих повстанцев.
Правительство в своих грамотах подчеркивало, что царь Алексей
Михайлович милостив ко всем, кто сохраняет ему верность. Разин
с единомышленниками объявлялись царскими изменниками; о
царевиче же Разин «лжет и затевает на соблазн незнающим
людям».
Классовая направленность замыслов участников Крестьянской
войны проявляется более отчетливо, чем в начале XVII в. Прав-
да, в начальный период движения часть казаков считала выступ-
ление Разина продолжением его «разбойного» похода 1667—
1669 гг.24 Возможно, в этом их укрепляла некоторая непоследо-
вательность планов предводителя, говорившего, «чтоб им итить в
Астрахань всем грабить купчин и торговых людей: не дороги де
им бояря, дороги де им купчин и торговых людей животы»25.
Однако возобладали антифеодальные настроения большинства ка-
заков, и действиями под Царицыном и Астраханью разницы бро-
сили вызов царскому правительству, объявив своими врагами бояр,
городских воевод, торговых людей («хозяевей») и их приказчи-
ков. В «памятях», разосланных из-под Симбирска, Разин призывал
«черных людей» истреблять дворян и детей боярских, воевод и
подьячих26. В донесениях царских властей постоянно указывает-
ся, что в Поволжье восставшие расправляются с воеводами и при-
казными людьми, с помещиками и вотчинниками («а выжгли де
тот город Алатор и воеводу и дворян порубили бун[товщики],
мордва и черемиса и чюваша, и воры, их жа, помещиков, люди
и крестьяне»; «крестьяне помещиков своих побивают и домы их
грабят»), а при отсутствии господ доставалось их «прикащикам».
Имеются сведения о разграблении наряду с дворянскими усадь-
бами домов татарских феодалов — мурз 27. По показаниям очевид-
цев, «воровские козаки по уездам рубят помещиков и вотчини-
ков, за которыми крестьяне, а чорных де людей, крестьян и бо-
ярских людей, и Козаков, и иных чинов служилых людей никово
не рубят и не грабят» 28. Как видно, заявление Разина «чорным
людям дать свободу» неукоснительно претворялось в жизнь его
24 А. Г. Манъков. Круги в разинском войске и вопрос о путях и цели его дви-
жения.— «Крестьянство и классовая борьба в феодальной России». Сборник
статей. Л., 1967, стр. 266.
25 «Крестьянская война под предводительством Степана Разина», т. I, стр. 237;
см. также, стр. 253, 255.
26 Там же, т. I, стр. 188, 212, 248; т. И, ч. 1, стр. 31, 44, 62, 187, 214.
27 Там же, Т. II, Ч. 1, стр. 61, 69, 71—72, 77, 83, 104, 111, 153, 187-^188:
249—250, 267, 286, 290, 409, 469, 509, 542; т. III, стр. 30, 174.
28 7ам же, т. П, ч. 1, стр. 109,
?46
Сподвижниками. Лозунг расправы с классовым врагом приобретает
ясное звучание 29.
Одним из отзвуков Крестьянской войны 1670—1671 гг. яви-
лись события в Кунгурском уезде летом 1671 г. Среди населения
разнесся слух о том, что поступил «государев указ», по которому
якобы разрешалось перебить начальных и служилых людей. Кре-
стьяне подступили к Кунгуру и Воздвиженской пустыни, где укры-
лись власти и служилые люди расквартированного в уезде полка
М. Баракова. Характерно, что на дворянина И. Поливкина, при-
сланного по царскому распоряжению для расследования злоупот-
реблений М. Баракова и его людей, население смотрело как на
«сберегателя», надеясь, что этот посланец из Москвы справедли-
во разберется в сути дела 30.
В лозунгах Крестьянской войны 1670—1671 гг. определенное
место заняли вопросы религии. Повстанцы распространяли слухи,
что в их войске находится патриарх Никон. Разницы пытались
использовать противоречия между прежним главой русской право-
славной церкви и правительством, заявляя о намерении восстано-
вить бывшего патриарха. Выставляя в неприглядном свете собы-
тия в столице, казаки говорили, что уход Никона является одной
из причин выступления Разина31. Известно, что Разин посылал
своих людей к Никону, однако последний отказался примкнуть
к восставшим32. Участие во второй Крестьянской войне некото-
рых представителей низшего сельского и городского духовенства
можно объяснить близостью последних к народным массам, а так-
же оппозиционностью в отношении церковно-реформаторской дея-
тельности высших церковных иерархов и царской власти.
В конце движения некоторые участники Крестьянской войны
пришли к полному отрицанию религиозных моментов в своих
требованиях. В значительной мере это было обусловлено специ-
фическими чертами Соловецкого восстания, начавшегося с церков-
ных распрей. Восставшие открыто отказались и от «старой», и от
«новой» веры и в 1673 г. заставили монахов прекратить моление за
государя 33.
Как и в начале XVII в., в среде повстанцев проявляется
стремление распространить формы казачьего самоуправления в По-
волжье и других районах (введение круга, выборы городовых и
крестьянских старшин, атаманов, полковников, есаулов и сотников).
В Козьмодемьянске «в воевоцкое место» были выбраны посадский
человек, ямской охотник и стрелец, которые вместе с донскими
29 В. И. Буганов. Степан Тимофеевич Разин.— «История СССР», 1971, № 2,
стр. 68.
30 А. А. П реоб раженский. Очерки колонизации Западного Урала в XVII —
начале XVIII в. М., 1956, стр. 250—251.
31 «Крестьянская война под предводительством Степана Разина», т. II, ч. 1,
стр. 31, 44.
32 Там же, т. III, стр. 355—359.
33 А. И. Рогов. Народные массы и религиозные движения в России второй
половины XVII в.— «Вопросы истории», 1973, № 4, стр. 37—39.
247
казаками стали во главе города 54. Местный воевода И. Мещери-
нов позже вспоминал, что «они, кузмодемянцы ...были в тое пору
в воровских казаках больши четырехсот человек» 34 35. В Ветлуж-
ской волости Галицкого уезда на мирских сходах крестьяне отстра-
няли старост, назначенных феодалами или их приказчиками, и вы-
бирали старшин 36. Такое устройство власти было более целесооб-
разно в обстановке военных действий, однако и оно не могло обе-
спечить мобилизацию всех сил в условиях гражданской войны,
ибо организация донских казаков, сложившаяся в борьбе с кочев-
никами, оставляла много места стихийности и разобщенности.
Разин пытался преодолеть стихийность восстания. Наряду с
движением основных сил повстанцев вверх по Волге казачьи отря-
ды с Дона вышли на территорию Слободской Украины, к Тамбо-
ву, пытались пробиться к Воронежу. Это не позволило полкам
Г. Г. Ромодановского и Я. Т. Хитрово соединиться с основными
карательными войсками в Арзамасе, возглавлявшимися Ю. А. Дол-
горуким. Из-под Симбирска направлялись отряды, «загонщики» и
лазутчики поднимать крестьян против помещиков. Рассылались
воззвания («памяти») с призывом «служилых людей, имая, всех
рубить». Из каждой деревни в стан к Разину должны были явить-
ся по два человека «к сказке», видимо, для получения указаний.
Было отдано распоряжение о доставке к Симбирску «добрых ло-
шедей»37. Имеется известие об изготовлении в Симбирске бер-
дышей для повстанцев 38. Велась переписка между главными сила-
ми и отрядами, наступавшими на Арзамас, где стоял штаб кара-
телей 39. Отдельные отряды сносились между собой40. Жители
Козьмодемьянска, Ядринска, Курмыша и Цивильска пытались на-
ладить совместные действия41. Известны намерения некоторых
повстанческих руководителей распространить действия на районы
черносошного крестьянства — Прикамье и Сибирь 42. О попытках
ввести в ряды восставших элементы военного строя косвенно сви-
34 «Крестьянская война под предводительством Степана Разина», т. I,
стр. 181; Т. II, Ч. 1, стр. 74, 94, 116, 129, 130, 149, 159, 166, 187, 188,
249, 264—265, 268, 272, 307, 310, 314, 316, 333, 358, 375—376, 423,
428, 463, 515—518, 528; ч. 2, стр. 36; т. III, стр. 7, 17—19, 55, 174;
Е. В. Чистякова. Степан Тимофеевич Разин.— «Вопросы истории», 1971,
№ 8, стр. 139, 141.
35 М. И. Семевский. Исторические и юридические акты XVII и XVIII сто-
летий.— «Чтения ОИДР», 1869, кн. 4, отдел V, смесь, стр. 23—24.
36 А. И. Копанев. Находка библиографа (Неизвестные материалы о Кресть-
янской войне под предводительством Степана Разина).— «Труды Библио-
теки АН СССР и Фундаментальной библиотеки общественных наук
АН СССР», Т. VI. М.—Л., 1962, стр. 210—216.
37 «Крестьянская война под предводительством Степана Разина», т. II, ч. 1,
стр. 61, 62, 69.
38 Там же, стр. 69.
39 Там же, стр. 162—163.
40 Там же, стр. 201—202.
41 Там же, стр. 249—250.
42 А. А. Преображенский. У рал и Западная Сибирь в конце XVI — начале
XVIII в. М., 1972, стр. 328—330.
248
детельствует наличие у них в значительном количестве знамен,
барабанов и литавр.
В своей борьбе против повстанцев царское правительство
большое внимание уделяло противодействию лозунгам Крестьян-
ской войны, всячески извращая характер и цели народного дви-
жения. Рассылавшиеся по стране царские грамоты ставили целью
дискредитировать руководителей и участников восстания, изобра-
зить их в самом невыгодном свете. Эти грамоты повелевалось
доводить до сведения всего населения. Таким образом, борьба
велась не только оружием, но и в сфере идеологии. Отлучение
Разина от церкви и предание его имени анафеме должно было,
по мысли правящих кругов, воздействовать на умы «православ-
ных» и удержать народ от «бунта».
Память о Крестьянской войне 1670—1671 гг. жила в народе.
Имя Разина вспомнили участники восстания 1682 г. в южных
уездах страны. Одного из предводителей восстания крестьян За-
байкалья в 1692 г. многозначительно называли «Стенькой Рази-
ным»43. Когда в 1695 г. осажденный в «малом» остроге Красно-
ярска воевода М. Башковский стал уговаривать восставших, «чтоб
они ото всякие шатости перестали и не были б таковы, как преж
сего воровал Стенька Разин», в ответ «непристойно» говорил слу-
жилый человек И. Ендауров: «Степан де Тимофеевич Разин при-
шел на князей и на бояр, и на таких же воров, будто каков и
он, Мирон» 44. В 1697 г. властям Разрядного приказа поступил
донос на «воров и изменников» (среди них был монастырский
крестьянин из Пошехонского уезда), которых обвиняли в том, что
в молитвенных книгах «написан у них... Стенка Разин целым имянем
и с вичом» 45.
С достаточной выпуклостью программные требования трудя-
щихся в ходе классовой борьбы первой четверти XVIII в. пред-
стают во время восстания под предводительством К. А. Булави-
на. Восставшие призывали бить князей и бояр, «сажать в воду»
или арестовывать и переправлять в повстанческое войско дворян;
разорять помещиков, вотчинников, панов, арендаторов; расправ-
ляться с воеводами, начальными людьми, старшинами, подьячи-
ми, «неправедными» судьями, «обидчиками», «злыми супостатами»
и т. п.46 В этом плане самыми замечательными документами яв-
ляются «прелестные письма» К. А. Булавина (март 1708 г.)
и Н. Голого (не позднее июля 1708 г.) 47.
Изложенные па бумаге намерения вполне подтверждаются и
43 В. А. Александров. Народные восстания в Восточной Сибири во второй по-
ловине XVII в.— «Исторические записки», т. 59, стр. 281.
44 С. В. Бахрушин. Научные труды, т. IV. М., 1959, стр. 178.
4j «Крестьянство и националы в революционном движении. Разинщина». Сб.
документов. М.— Л., 1931, № 180, стр. 305.
46 Е. П. Подъяпольская. Восстание Булавина. 1707—1709. М., 1962, стр. 107.
47 «Булавинское восстание (1707—1708 гг.)». М., 1935, стр. 450—451,
466—467.
249
разговорами в стане булавинцев. Известно, что при встрече
К. А. Булавина и С. Драного шла речь о путях дальнейшей
борьбы: «Одни говорили итить побить рандырей, а другие гово-
рили, что итить в Русь побить бояр»48. В мартовском «преле-
стном письме» 1708 г. от К. А. Булавина прямо сказано: «А от
нас вы всякие посацкие и торговые люди и всякие черные люди оби-
ды никакой ни в чем не опосайтесь и не сумневайтесь отнюдь» 49.
Характерно, что специфически казачьи требования об охране
автономии Войска Донского («чтобы старое поле не потерять»)
не являлись сколько-нибудь определяющими в лозунгах повстан-
цев. Они явственнее в обращениях к запорожским казакам. Обра-
щение К. А. Булавина, отправленное из Запорожья, составлено
в нарочито былинно-песенном, завлекательном духе: «Хто похочет
с ним погулять по чисту полю, красно походить, сладко попить да
поесть, на добрых конех поездить». Эта гипербола, равно как и
зазывание в войско наряду с «вольными людьми», «атаманами-
молодцами» также «дородных охотников», «воров и разбойников»,
должна восприниматься с учетом эпохи и социальной среды —
казачества, которому «разбойный элемент» был никогда не чужд.
Однако его не следует преувеличивать. Агитационное назначение
этих призывов достаточно очевидно50. Нельзя забывать и прин-
ципиальной разницы в трактовке понятия «вор», существовавшей
между царским судом и представителями народных масс. Цент-
ральное место среди лозунгов восставших занимали призывы бо-
лее широкого социального звучания, объединявшие разнородные
элементы в единый антифеодальный лагерь. Прокламации повстан-
цев адресовались прежде всего «черным людям», «голытьбе не-
покрытой» 51. Для привлечения на Дон как можно больше людей
булавинцы призывали казаков, чтобы те «пришлых с Руси бегле-
цов принимали со всяким прилежанием» 52. Предвидя долгую и
тяжелую борьбу с врагами, восставшие убеждали казаков и кре-
стьян на некоторое время воздержаться от обработки своих па-
шен и быть готовыми к походу53.
От этого времени сохранилось свидетельство чрезвычайно инте-
ресного внушения булавинцев дворцовым крестьянам в селах по
р. Битюгу, чтобы они «на великого государя хлеба не сеяли,
а пахали б на себя» 54. Здесь можно усмотреть намек на ликви-
дацию дворцового землевладения с передачей земельного фонда
крестьянам. Одно из требований булавинцев — освобождение всех
заключенных из царских тюрем.
48 Е. П. Подъяполъская. Новое о восстании К. Булавина.— «Исторический ар-
хив», 1960, № 6, стр. 135.
49 «Булавинское восстание (1707—1708 гг.)», стр. 451.
50 Там же. стр. 450.
51 Е. П. Подъяполъская. Восстание Булавина, стр. 46—47.
52 Там же, стр. 137.
53 Там же, стр. 137; «Булавинское восстание (1707—1708 гг.»), стр. 196.
54 «Булавинское восстание (1707—1708 гг.)», стр. 183.
250
Обращают на себя внимание попытки повстанцев привлечь на
свою сторону нерусские народы Поволжья и Предкавказья 55.
Движение направлялось также против казацкой старшины:
восставшие казнят наиболее ненавистных из них, а других обви-
няют в злоупотреблениях и отстраняют от власти. Чувствуется в
«прелестных письмах» и мотив искоренения «лучших людей», ра-
зорения «богатых домов». Это можно наблюдать и в других вы-
ступлениях начала XVIII в.
Религиозный момент играл известную роль в идеологии участ-
ников Булавинского восстания. Значительную часть повстанцев со-
ставляли раскольники, которые придавали и всему движению со-
ответствующую идеологическую окраску. Она, правда, выглядит
чересчур общей и мало чем разнится от предшествующих декла-
раций движения под предводительством Разина. Так, булавинцы
ратовали, чтобы «постоять за дом пресвятые богородицы и за
провославную християнскою веру и за святыя апостольския церк-
ви», против попыток «отвратить» от этой веры и обратить насе-
ление «в еллинскую веру». В одном из повстанческих документов
царя обвиняли в том, что он «нашу веру християнскую в мос-
ковском царстве перевел» 56. Однако самостоятельного значения
религиозная струя в идеологии повстанцев не имела. Она подчас
прямым образом связывалась с социальной направленностью дви-
жения. В воззвании атамана Н. Голого, адресованном в русские
города, села и деревни, говорилось: «А мы стали за старую веру
и за дом пресвятые богородицы и за вас, за всю чернь, и чтоб
нам не впасть в ельнинскую веру» 57. Это воззвание очень со-
звучно соответствующим призывам разинцев, почти дословно их
повторяя 58. Создается впечатление, что в армии Булавина и его
сподвижников доля раскольников была выше, чем в движении Ра-
зина. Достаточно сослаться на многочисленную группу медведиц-
ких раскольников и наличие старообрядцев в рядах войск атама-
на Некрасова.
Известной особенностью в программе булавинцев явились те
требования, которые сопряжены с противодействием нововведе-
ниям Петра I. В различных районах страны среди народа ходи-
ли «непристойные речи» про царя. Если Петр I «долго не изведет-
ца, и он де выест мирской и корень»,— говорили в одном месте.
А в другом шла молва, что «разорили де нас указы, с естими
бы де указами ево бы, государя, повесил» 59. Но было бы неверно
рассматривать эти заявления лишь как отсталые, реакционные
лозунги, отстаивающие «старину» от веяний «европеизации». На-
55 Там же, стр. 431—433, 460—461 и др.
5С Там же, стр. 457, 464.
57 Е. П. Подъяполъская. Восстание Булавина, стр. 112.
58 Там же, стр. 113.
59 «Очерки истории СССР. Период феодализма. XVIII в. Первая четверть».
М., 1954, стр. 277.
251
род сопротивлялся новшествам не только потому и, может быть,
не столько потому, что не хотел никаких перемен, а по иным,
более глубоким причинам. Они заключались в том, что «европеи-
зация» осуществлялась варварскими методами, о которых говорил
В. И. Ленин, а также влекла за собой резкое ухудшение поло-
жения трудящихся масс. Вот почему во время восстания Булавина
и других движений петровского времени раздаются призывы, на-
правленные против «прибыльщиков» и «немцев» 60.
Народ знал, какой ценой достигались преобразования. Незадол-
го до окончания Северной войны, когда победный исход ее был
давно предрешен, помещичий крестьянин Ф. Артемьев заявил,
как бы резюмируя итоги петровского царствования: «Стали де
подати тяжелы. Государь завоевал многие городы, а крестьянам
льготы нет» 61.
В отличие от Крестьянской войны 1670—1671 гг., не говоря
уже о начале XVII в., Булавинское восстание не содержало даже
элементов самозванства, представляя в этом смысле исключе-
ние. И все же вряд ли приходится отрицать воздействие на
подъем народных движений широко распространенных в то время
слухов о Петре I. А слухи эти были самыми разнообразными.
Говорили, например, что настоящий царь попал в плен, что цар-
ская дочь была в детстве подменена немецким мальчиком, кото-
рый вырос и занял престол, и т. п.62 И вместе с тем наблю-
далась известная непоследовательность действий повстанцев, свя-
занная с монархическими упованиями крестьянско-казацких масс.
Неоднократные обращения (их известно не менее 15) к Петру I,
«полководцам», воеводам, «добрым начальникам» преследовали
цель открыть центральным властям глаза на бедственное положе-
ние народа и заручиться их поддержкой. Высказывалась мысль о
желании восставших «всеусердно... служить по прежнему» царю.
Царистские иллюзии временами придавали пассивный характер и
некоторым актам противодействия правительству. Например, вос-
ставшие писали, что в случае отказа царя отозвать двигавшиеся
на Дон войска «мы войском реку Дон и со всеми запольными
реками тебе... уступим и на иную реку пойдем» 63. Эту сторону
народных движений учитывало правительство, в своей контрпропа-
ганде оно охотно пользовалось угрозами царского гнева или обе-
щаниями царской милости. Не случайно был распущен слух, что
против Булавина выступит армия во главе с самим царем. Це-
лям дискредитации руководителей движения служила версия о
«самоубийстве» Булавина, несостоятельность которой сейчас мож-
но считать доказанной в работах Е. П. Подъяпольской 64.
60 «Булавинское восстание (1707—1708 гг.)», стр. 451 и др.
61 Н. Б. Голикова. Политические процессы при Петре I. М., 1957, стр. 173.
62 «Очерки истории СССР. Период феодализма. XVIII в. Первая четверть»,
стр. 277—278.
63 Е. П. Подъяпольская, Восстание Булавина, стр. 108.
64 Там же, стр. 172—178.
252
Но логика классовой борьбы диктовала свои законы, и неред-
ко надежда на «государя» сменялась резкой и открытой оппози-
цией. В одном из писем булавинцев звучит угроза: «И буде по-
сланные полки будут наши казачьи городки разорять, и мы вам
будем противитца всеми реками...» 65. В мае 1708 г. Булавин, ра-
зуверившись в своих надеждах на справедливость государя, «учи-
нил в Черкасском заповедь под смертной казнью, чтоб никто про
именование великого государя не вспоминал; а буде кто станет
говорить, чтоб принесть великому государю повинную, и тех лю«
дей похваляетца казнить смертью» 66 67. Тогда же в отписке Була
вина к кубанским казакам прямо говорилось, что «много руские
люди бегут к нам на Дон, денно и нощно, з женами и з детьми
от изгони царя нашего и от неправедных судей» ° .
Примечательной стороной многих народных движений была ми-
фическая надежда, что можно найти счастье в неизведанных
краях (легенды о Беловодье, «далеких землях» и «городе Игна-
та») 68. К ним нередко устремлялись помыслы повстанцев. Как
мы видели, мысль уйти «на иную реку» существовала у булавин-
цев. Среди части восставших, находившихся летом 1708 г. в Цари-
цыне, при обсуждении на круге вопроса о том, куда двигаться
дальше, высказывалось и даже с оружием в руках отстаивалось
мнение об уходе «на море» 69. Во время волнений яицких казаков
в 1722 г., вызванных появлением карательных отрядов для сыска
беглых, возникла мысль, «учиня... бунт, бежать бы им на низ на
море и искать для жития способного места» 70. Приписных кресть-
ян Урала привлекали верховья р. Сакмары, куда они уходили
большими группами, покидая заводы 71. В Сибири происходило ин-
тересное явление — бегство в труднодоступные горные места Ал-
тая, где возникали не зависимые от властей и не досягаемые
для них самоуправляющиеся поселения так называемых алтай-
ских «каменщиков» 72.
В идейной борьбе восставших народных масс как и в пре-
дыдущее время немаловажное значение имела агитация против
65 Там же, стр. 109.
66 Там же, стр. 110.
67 «Булавинское восстание (1707—1708 гг.)», стр. 464.
68 К. В. Чистов. Русские народные социально-утопические легенды XVII—
XIX вв. М., 1967, стр. 237—304.
69 Е. П, Подъяпольская. Новые материалы о восстании на Дону и в Цент-
ральной России в 1707—1709 гг.— «Материалы по истории СССР», т. V.
М., 1957, стр. 526.
70 В. И, Лебедев. Неизвестные волнения при Петре I (1722—1724 гг.).—
«История СССР», 1961, № 1, стр. 161—162.
71 Н. И. Павленко. Развитие металлургической промышленности России в пер-
вой половине XVIII в. М., 1953, стр. 503—504.
72 Н. В. Алексеенко. Алтайские каменщики (История возникновения русских
поселений в Восточном Казахстане. Очерк).— «Родные просторы», 1962,
№ 2, стр. 97—106; он же. Русская крестьянская колонизация рудного Ал-
тая в XVIII—XIX вв.— «Сибирь периода феодализма», вып. 2. Новоси-
бирск, 1965, стр. 141—153.
253
царских властей и феодалов. Эту роль небезуспешно выполняли
специальные представители повстанческих отрядов, призывавшие
к восстанию население еще не охваченных движением районов,
и прокламации («прелестные письма»), распространявшиеся в раз-
личных местностях. Во время восстания Булавина «прелестные
письма» получили широкое хождение, особенно в южных уездах
страны и на Дону. Между командирами восставших поддержи-
валась оживленная связь через посыльных и «грамотками». Са-
ратовские и камышинские жители писали Булавину «советные»
письма, выражая солидарность с восставшими73. Действенность
агитации сказывалась далеко за пределами района движения.
В Нижнем Новгороде появилась «крамольная» надпись на стене
местного Кремля, вызвавшая переполох властей 74. Вести об Аст-
раханском восстании находили сочувственный отклик у крестьян
центральной полосы 75. В Терском городке прочитанные астрахан-
скими делегатами письма произвели сильное впечатление и содей-
ствовали приобщению жителей к восстанию. Астраханские пов-
станцы посылали также своих эмиссаров к донским казакам, чтобы
договориться о совместном выступлении. Посланцы были снабже-
ны заверенным городской печатью письмом, подписанным большой
группой астраханцев 76 77. Вот почему царское правительство и его
власти уделяли большое внимание контрпропаганде, рассылая в
охваченные движением районы многочисленные указы и с угроза-
ми, и с посулами. При этом требовалось как можно более широ-
кое оглашение этих документов /7.
Примером того, сколь огромное значение придавал тогда ца-
ризм борьбе в идеологической сфере, служит направленный по
церковной линии указ Духовного приказа от 19 марта 1708 г.,
согласно которому в целях политического сыска дозволялось на-
рушать тайну исповеди 78.
Верность целям борьбы нередко находила отражение в пись-
менных актах — мирских приговорах. Известные еще от XVII в.
«одиначные», «заодиначные» записи, которые возникали в ходе
открытых выступлений мелкого служилого люда, черносошных
крестьян и посадских людей, имели важное значение и в начале
XVIII в. В 1705 г. крестьяне Невьянской, Белослудской, Арама-
шевской, Ирбитской, Пышминской и других слобод, приписанных
к уральским заводам, собравшись «на Невьянские и Белослуд-
ские станы и меж собою усоветовали, что никакой завоцкой ра-
73 £• П. Подъяпольская. Восстание Булавина, стр. 23—53.
74 Там же, стр. 113.
п «Очерки истории СССР. Период феодализма. XVIII в. Первая четверть»,
стр. 274—279.
76 Н. Б. Голикова. Указ, соч., стр. 224—233 и сл.
77 В. И. Лебедев. О подавлении народного восстания 1707—1708 гг.— «Исто-
рический архив», 1955, № 4, стр. 187; «Материалы по истории СССР»,
т. V, стр.^521—522.
78 В. А. Петров. К вопросу о роли духовенства в борьбе с антифеодальными
восстаниями.— «Исторический архив», 1955, № 4, стр. 196—200.
254
боты им не работать, и завод весь остановить... И написали они,
крестьяне, меж собою приговоры послободно, что друг друга
в сем бунтовстве не выдавать и стоять заодно» 79. Массовое дви-
жение дворцовых крестьян Важских волостей конца 30 — начала
40-х годов XVIII в. привело к составлению мирского «приговор-
ного письма» с жалобой на администрацию, несмотря на строжай-
шее запрещение всяких «сборищ» 80.
И в начале XVIII в. распространенной формой организации
власти после свержения царских воевод и приказчиков было ка-
зацкое самоуправление. Оно устанавливалось не только в собствен-
но казачьих местностях, участвовавших в движении под предводи-
тельством Булавина, но также и в крестьянских селах, деревнях
и на посадах. Как и во времена Разина, появление повстанче-
ского отряда служило сигналом к местному восстанию. После уст-
ранения царской и вотчинной администрации крестьяне созывали
круг, на котором выбирали атаманов и есаулов. Источники сви-
детельствуют о том, что эта «казацкая обыкность» не была чуж-
да крестьянам и другим слоям трудящихся, о ней знали и ее
принимали. Помимо отрядов Булавина, создавались большие пов-
станческие силы в районах, непосредственно не вовлеченных в это
движение. Крестьянский атаман Г. Старченко на Волге наводил
ужас на помещиков и воевод. Его походы в районы Костромы —
Нижнего Новгорода (включая Ветлужские станы) продолжались и
после подавления Булавинского восстания81. Таким образом, по
социальной направленности движения, по его призывам и требова-
ниям, а также по организационным формам борьбы восстание
1707—1709 гг. можно поставить в ряд крестьянских войн.
На протяжении XVIII в. в отличие от прошлых лет основные
антикрепостнические лозунги крестьянского движения получают
большую четкость и определенность. Составить полное представ-
ление о требованиях участников Крестьянской войны 1773—1775 гг.
невозможно без привлечения данных о предшествующих крестьян-
ских восстаниях и других формах классового протеста.
К середине XVIII в. уже ясно выражается недовольство раз-
личными видами и формами эксплуатации, а нередко и крепост-
ничеством в целом. Это нашло свое отчетливое выражение в
борьбе как крестьян, так и работных людей. Так, в Хатунской
дворцовой волости в течение ряда лет крестьяне «чинят мятеж и
упрямятся платить оброк», а в некоторых селениях Можайского
уезда работать на барщине82. Не случайно, что крепостное насе-
79 А. А. Преображенский. Классовая борьба уральских крестьян и мастеро-
вых людей в начале XVIII в.— «Исторические записки», т. 58, стр. 260.
80 Е. И. Индова. Из истории классовой борьбы важских дворцовых крестьян
в середине XVIII в.— «Вопросы социально-экономической истории и источ-
никоведения периода феодализма в России». Сборник статей. М., 1961,
стр. 135.
81 Е. П. Подъяполъская. Восстание Булавина, стр. 96.
82 ЦГАДА, ф. Дворцовые учреждения (далее — ДО), оп. 303, д. 51931/92.
л. 1 оп. 2, д. 32668, 32708, 32765.
255
ление выдвигает одно общее требование — уменьшить повинности
и платежи. Именно в это время перед всеми владельцами, на-
чиная от титулованных и кончая мелкопоместными, острее, чем
ранее, встает вопрос о повышении доходности имений. Помещичьи
хозяйства, втягивающиеся в рыночные отношения, все более на-
чинают строиться на принципе выгодности, что неизбежно вело к
росту эксплуатации крестьян.
В 1729 г. крестьяне пяти сел шацкой вотчины Л. Нарышки-
на жаловались, что по сравнению с концом XVII в. оброк у
них вырос в 16 раз, а барщина — втрое. У дворцовых крестьян
вместо оброка 1 руб. 20 коп.—1 руб. 50 коп. повсеместно уста-
навливается оброк 2 руб.—2 руб. 50 коп., а к барщинной норме
в три рабочих дня прибавляются еще и натуральные повинности.
В тесной связи с выступлениями против усиления эксплуа-
тации стояла другая волна народных восстаний. Крестьяне требо-
вали перевода из разряда владельческих в разряд дворцовых или
чаще государственных. На протяжении десятков лет они отказы-
вались считать себя собственностью владельцев 83.
Упорную и длительную борьбу вели заводские крестьяне, куп-
ленные по указу 1721 г. и «вечноотданные» по указу 1736 г.
(волнения в дер. Маскиной, купленной В. Миляковым к заводу в
Краснослободском уезде; выступления во владениях А. Демидова,
А. Шувалова, Осокиных и др.). Наряду с общими требованиями не
считать их крепостными, что было ответом на непомерную экс-
плуатацию владельцами, работные люди мануфактур и заводов в
1740—1750 гг. выдвигали требования профессионального харак-
тера — установление рабочих норм, расценок, прекращение произ-
вольного взимания штрафов. Активность выступлений работных
людей на мануфактурах вызывала опасения владельцев и нередко
приводила к удовлетворению некоторых их требований84.
Наряду с локальными выступлениями в повседневной борьбе
крепостных в XVIII в. было много случаев массовых объединен-
ных протестов. Примером такого выступления может служить вос-
стание 1743 г., начавшееся в нижегородской Терюшевской волости,
населенной в основном мордовскими крестьянами. Вначале кре-
стьяне выступали против религиозных притеснений. Вскоре к ним
присоединились крестьяне соседних уездов и волостей, выдвинув-
шие более широкие требования — против повинностей и админист-
рации. Через несколько недель количество недовольных исчисля-
лось тысячами. Монастырских крестьян и «иноверцев» поддержали
крестьяне дворцовых и помещичьих селений Арзамасского и Ар-
датовского уездов. Волнение перекинулось в уезды Воронежской
губернии — Керенский и Верхнеломовский. Восставших поддержа-
83 П. К. Алефиренко. Крестьянское движение и крестьянский вопрос в Рос-
сии в 30—50-х годах XVIII в. М., 1958, стр. 144; ЦГАДА, ф. ДО, оп. 3,
д. 32207, Л. 5; ОП. 10, Д. 30768, лл. 32—42.
84 «Очерки истории СССР. Период феодализма XVIII в. Вторая четверть».
М., 1957, стр. 219—233.
256
ло крестьянство Казанской губернии. Открытые выступления на-
чались в Царевококшайском и Цивильском уездах. Объединяющим
лозунгом этого большого восстания была борьба против всякого
угнетения: «Побить вас (администрацию и помещиков.— Авт.)
всех до смерти». К восставшим примкнули беглые работные люди
и бурлаки с волжских судов. Правительству удалось подавить
движение только через два года, перекрыв дороги нарядами войск
от Твери до Астрахани по Волге и по Оке от Калуги до Ниж-
него Новгорода, а также в местах, где произошли волнения85.
Длительное сопротивление крестьян с. Ильинского Обоянского
уезда, начатое в 1751 г. в связи с передачей их от князя Реп-
нина заводчику Н. Демидову, слилось с восстанием приписных
демидовских крестьян в Калужском уезде. В результате крестьяне
с. Ильинского были переданы в дворцовое ведомство. Крестьяне
шацкого Новоспасского монастыря вели борьбу за исключение их
из духовного ведомства (с 1744 по 1758 г.). Восставшие в тече-
ние многих лет сами выбирали старост. Им не раз приходилось
иметь столкновения с воинскими командами. Против крестьян при-
меняли даже артиллерию. Стойкость и упорство восставших во
многом объясняются умелыми действиями их руководителя Михаи-
ла Мирзина. К движению Новоспасских крестьян сочувственно
относились жители соседних владений. Жен и детей восставших
укрывали жители Новодевичьего и Строгонова монастырей 86.
Все чаще и чаще крестьянство предъявляло свои права на
землю. Крестьяне Успенского Трифонова монагтыоя и аохиеоей-
ского дома Вятской провинции в 1749 г. отказались платить об-
рок и выполнять повинности, а архиерейские заявили, что луга
и рыбные ловли являются их собственностью. Точно так же по-
ступили в 1758 г. крестьяне, приписанные к Муромскому собору87.
В XVIII в. обычно в ходе каждого отдельного восстания выд-
вигались руководители, и повстанцы вырабатывали свои требова-
ния, в которых нетрудно усмотреть, как относилось крестьянство
к земле и феодалам. При всем разнообразии этих требований
их издавна объединяла мысль о том, что крепостное население яв-
ляется экономической силой.88 Именно поэтому крестьяне никогда не
забывали указы правительства 1750-х годов владельцам с совка-
ми не доводить крепостных до крайнего разорения89.
В многочисленных крестьянских требованиях середины XVIII в.
85 ЦГАДА, ф. ДО, оп. 10, д. 30575, лл. 1—10; «Документы и материалы
по истории Мордовской АССР», т. III, ч. 2. Саранск, 1952, стр. 494—498.
86 В. И. Семевский. Крестьяне в царствование имп. Екатерины II, т. II. СПб.,
1901, стр. 227—232; А. Г. Захаокина. Восстание мордвы Терюшевской во-
лости Нижегородского уезда в 1743—1745 годах.— «Записки Мордовского
НИИЯЛИ», № 15. Саранск, 1952, стр. 155—170.
87 77. К. Алефиренко. Указ, соч., стр. 201, 202, 206.
88 А. В. Черепнин. Образование Русского централизованного государства в
XIV—XV ВВ. М., 1960, стр. 264—275.
89 ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 180, лл. 9—60.
9 Крестьянские войны XVII—XVIII вв.
257
крепостное право расценивалось тягостным и крайне незаконным.
Это в значительной мере было связано с развитием в стране
товарно-денежных отношений. Не только помещичье, но и кресть-
янское хозяйство втягивалось в эту сферу. В отношении купе-
чества правительство время от времени делало некоторые уступки
и поощрения (отмена таможенных внутренних пошлин 1754 г.,
организация купеческого банка и др.). Зажиточная верхушка кре-
стьянства также активно выступала на городских рынках. Что
касается хозяйственной инициативы крепостных, то она была край-
не скована существующими порядками. Достаточно указать на то,
что с 1700 по 1756 г. правительством было издано более десятка ука-
•о
зов, запрещающих и ограничивающих крестьянскую торговлю .
Стремление крестьян к расширению хозяйственной инициативы
обостряло их борьбу с феодалами. Особенно ненавистной стано-
вилась такая форма феодальной ренты, как барщина. Развиваю-
щиеся капиталистические отношения как бы раскрывали перед
крестьянами цену свободы. Никогда еще за весь период своего
существования крепостничество с его тяжелыми путами не было
так тягостно крестьянству. Развитие новых явлений в экономи-
ке во многом определяло дальнейший характер классовой борьбы и
ее размах. Классовые бои с крепостничеством расчищали дорогу
этим новым явлениям.
Довольно смело действовали крестьяне при организации пода-
чи жалоб и прошений. Тысячи жителей, населяющих десятки и сот-
ни деревень, выступали в таких случаях сообща, подписывались
под антикрепостническими требованиями. Так, жалоба крестьян
Савво-Сторожевского монастыря в 1760 г. была подана от 159 се-
лений с населением более 4 тыс. душ мужского пола. Обычно
написанию жалоб предшествовали мирские сходы с избранием
представителей. Выборным «мир» вручал «мирской приговор» или
«верющее письмо», где удостоверялась передача народных полно-
мочий выборным. Эти документы давали право крестьянским хо-
докам обращаться в различные учреждения, а также и к царю90 91.
Особая массовость и организованность в подаче жалоб от-
мечалась у дворцовых и монастырских крестьян. Помещичьим
крестьянам было запрещено жаловаться, и это сковывало их дей-
ствия; жалобы от них поступали реже.
Прошения крестьян определенным образом влияли на полити-
ку правительства. Не случайно в 1758 г. правительством Елиза-
веты Петровны была организована Комиссия по разбору кресть-
янских жалоб. Поток жалоб от монастырских крестьян и волнения,
несомненно, подействовали на решение о секуляризации. По-
степенно в народе все громче осуждались действия дворян и по-
литика правительства. Многие жаловались на взяточничество, про-
90 ПСЗ, т. IV, № 1775; т. VI, № 3708; т. VII, № 4312; т. VIII, № 6043;
т. XI, № 8757; Т. XIII, № 10042; т. XIV, № 10543 и т. д.
91 Ur АД А, ф. Сенат, кн. 7696, лл. 41—43, 280—301.
258
дажность судов и администрации 92. В сознании крестьянства про-
должала жить надежда на справедливость монарха. В связи с этим
вспоминали даже Петра I, сравнивая с ним Анну Ивановну
и осуждая ее. Немало документов о подобных нстроениях хра-
нится в фондах Тайкой канцелярии и Тайных розыскных дел
конторе.
В восстаниях крестьянства на протяжении всего XVIII в. ста-
ли обычными такие действия, как замена вотчинной и монастыр-
ской администраций крестьянскими выборными. В 1739 г. крестья-
не орловской вотчины графа П. А. Салтыкова изгнали вотчинную
администрацию, поделили между собой хлеб и скот, избрали сво-
их старост. Подобные действия имели место во владениях графа
Головкина в селе Никольском Костромской провинции в 1744 г.,
а также спустя пять лет во владениях графини Чернышевой в
Белгородской провинции. В селах Бабинец и Радогоще около 3 тыс.
восставших крестьян изгнали управителя, разделили его имущест-
во и по своему усмотрению выбрали сотских и старост 93. Крестья-
не псковских деревень графини А. Бестужевой, требуя признать
их государственным^ в 1743 г. отказались повиноваться. Они
избрали из своей среды управляющего, старосту и целовальника.
Имущество «добросовестных» крестьян, а частично и земли были
розданы беднякам. Зажиточная часть крестьян не только не прини-
мала участия в восстании, но и активно выступала в поддержку
карателей94. Не поддержала зажиточная верхушка длительную
борьбу крестьян (1751 —1758 гг.) Пафнутьево-Боровского мона-
стыря. Вначале богатеи оставались нейтральными, а затем приняли
сторону монастырской администрации 95.
Правительство и отдельные представители господствующего
класса сознавали, в каком состоянии находятся крепостные. Кре-
стьянство своей классовой борьбой само поставило вопрос о себе.
Екатерина II не без опасения признавала, что крепостные кре-
стьяне в России в 1760-х годах были на грани всеобщего бунта 96.
Некоторые представители дворянства (Я. Сиверс, И. П. Елагин,
Д. А. Голицын, П. И. Панин, С. В. Гагарин и др.) признавали не-
выгодность крепостного права 97. Но во всех подобных проектах и
предложениях не было и намека на разрешение вопроса в духе кре-
стьянских требований. Крестьянством интересовались потому, что
92 И. Г. Рознер. Яицкое казачество накануне Крестьянской войны 1773—
1775 гг.— «Вопросы истории», 1958, № 10; А. И. Андрущенко. Классовая
борьба яицких казаков накануне Крестьянской войны 1773—1775 гг.—
«История СССР», 1960, № 1. стр. 143—159.
93 С. М. Соловьев. История России с древнейших времен, кн. XI, т. 21. М.,
1963, стр. 255; кн. XII, т. 23. М., 1964, стр. 18—19.
94 К. В. Сивков. Из истории крестьянских восстаний в XVIII в.— «Известия
Тверского педагогического института», вып. 2, 1926, стр. 77—90.
95 П. К. Алефиренко. Указ, соч., стр. 205.
96 «Семнадцатый век», кн. III. М., 1898, стр. 389—391.
97 В. И. Семевский. Крестьянский вопрос в России в XVIII и первой поло-
вине XIX в., т. I. СПб., 1888, стр. 22—37, 160—181,
259
9*
оно было главным фактором в приспособлении крепостнического
владельческого хозяйства к новым условиям. В этом плане кресть-
янским вопросом занималось и Вольное экономическое общество,
усиленно содействовавшее дворянскому предпринимательству. В ос-
новном же политический курс правительства во второй половине
XVIII в. характеризовался дальнейшим укреплением дворянской
диктатуры над крепостными и работными людьми не только цент-
ра России, но и ее окраин, что не замедлило сказаться на усилении
классовых противоречий.
И все же абсолютистское правительство той поры было вы-
нуждено осуществить мероприятия, которые хотя бы временно
сглаживали классовые противоречия. Большие надежды в этом
плане возлагались на работу Уложенной комиссии, созванной в
1767 г. для пересмотра законов 98 99 100. Решением правительства в ко-
миссию дозволено было представить свои соображения дворян-
ству, горожанам, духовенству, «служилым людям старых служб»,
представителям от крестьянства черносошного и ясачного, а так-
же однодворцам. Другие группы крестьян — помещичьи, дворцо-
вые, посессионные и экономические — права участвовать в работе
комиссии не получили. Возросшее сознание крестьянства позволи-
ло оценить эту акцию по-своему. Начались протесты. Так,
в дворцовых деревнях Белгородской губернии выступления на этой
почве происходили в течение всего времени работы комиссии,
иногда они выливались в вооруженные столкновения. Руководил
движением крестьянин Осип Москаленко, который в 1773 г. при-
соединился к повстанцам Е. И. Пугачева ".
Среди тех категорий крестьян, которые получили право пред-
ставить наказы в комиссию, требования вырабатывались самым
серьезным образом. Крестьянство выступило в комиссии со своей
весьма определенной программой, которая как бы подводила итог
борьбе за предшествующее время и одновременно намечала и на-
правление будущих требований. Содержание крестьянских наказов
опровергает мнения, будто бы борьба угнетенных протекала в
форме «бессмысленных бунтов», а их требования сводились к за-
ботам «о мелких нуждах» 10°. В требованиях крестьян поднимались
многие вопросы, связанные как с местными особенностями, так и
с различиями в положении отдельных групп. Но в основном все
требования шли в едином русле. На первом месте стояли антикре-
постнические вопросы. Выборный от хоперских казаков Алейни-
ков прямо сказал, что будет «предосуждение всем господам депу-
татам и всему нашему государству перед другими европейскими
странами, когда по окончании сей высокословной комиссии узако-
98 М. Т, Белявский. Крестьянский вопрос в России накануне восстания
Е. И. Пугачева (Формирование антикрепостнической мысли). М., 1965.
99 ЦГАДА, ф. ДО, оп. 12, д. 3/584, лл. 1—128.
100 «Сборник PMO»t т. 4, стр. XIX.
260
нено будет покупать и продавать крестьян, как скотину» 101. Вы-
разительность этой речи усилится, если учесть, что народные де-
путаты не имели возможности ни написать, ни говорить всего,
что думали. Однако антикрепостнические заявления делались ими
смело и единодушно. Наказы требовали отмены тяжелых дорож-
ной и подводной повинностей, а также снижения повышенного,
доходившего в это время до 60 коп., оброка с души, отмены
уплаты подушных за нетрудоспособных и умерших, упразднения
всяких дополнительных повинностей 102.
Депутаты от самых различных мест (центра и окраин) про-
сили оградить их от помещиков и купцов, посягающих на кре-
стьянские земли 103. Однодворцы Одоевского уезда жаловались,
что у них в течение первой половины XVIII в. помещики при-
своили половину всей пахотной земли и лугов. Борьба за землю
между помещиками и крестьянами, по признанию депутатов, обо-
стрилась до открытых вооруженных столкновений 104. Депутаты от-
мечали, что крестьянство страдает от малоземелья, несправедливо-
го распределения угодий и особенно лесов, которых в пользовании
крестьян бедственно мало 105. Единодушным было требование уста-
новить вместо суда формального «суд словесный, действенный и
справедливый». У крестьян к судам были особые претензии, ибо
за первую половину XVIII в. «отсужено» в пользу помещиков
около 30% крестьянских земель 106.
Среди антикрепостнических различаются требования, связанные
с развитием новых капиталистических отношений. В первую очередь
сюда следует отнести требование переделов (не уравнительного ха-
рактера) и свободной продажи земли среди своих же крестьян. Это
желание свободно распоряжаться землей свидетельствовало о том,
что общинный принцип уравнительного землепользования уже не
устраивал крестьянство и особенно зажиточную его часть 107. Пред-
ставителями черносошной деревни был поставлен вопрос об отмене
«пожилого» за держание беглецов, хотя бы за тех, которые имели
«подложные паспорта». Дело заключалось в том, что зажиточные
крестьяне черносошных селений пользовались наемной рабочей си-
лой за счет беглых. Этот факт имел место и в других районах. Так,
101 В. Н. Бочкарев. Вопросы политики в русском парламенте XVIII в. Тверь,
1923, стр. 37.
102 «Сборник РИО», т. 4, стр. 104; Н. Л. Рубинштейн. Крестьянское движе-
ние в России во второй половине XVIII в.— «Вопросы истории», 1956,
№ 11, стр. 41—42.
103 В. Н. Бочкарев. Земельные нужды русской деревни по крестьянским нака-
зам в Екатерининскую законодательную комиссию 1767 г.— «Сборник ста-
тей, посвященный В. О. Ключевскому». М., 1909.
10^ «Сборник РИО», т. 115 стр. 17—21.
10э А. А. Кондратенко в. Крестьяне Зауралья по наказам в Комиссию 1767 г.—
«Ученые записки Курганского педагогического института», вып. V, 1963.
106 «Сборник РИО», Т. 4, стр. 101—122; Т. 115, стр. 15—52, 104—105, 421.
107 Там же, т. 4, стр. 90—92.
261
возражая против требования крестьян, дворянин Мясоедов сооб-
щал, что только по сыску беглых в 1742—1743 гг. им было обнару-
жено живущих в Саратове и в уезде, на судах и в хуторах до 5 тыс.
108
человек
Четко и решительно были выражены стремления крестьян пре-
доставить им свободу торговли и занятия промыслами. Они не похо-
дили на робкие просьбы петровской поры «о дозволении торга,
хотя бы временного». Наказы свидетельствовали о том, что во
многих районах страны было довольно широко организовано кре-
стьянское производство на сбыт, а деревенская верхушка уже тес-
но связана с рынком 108 109 110. По общему признанию купечества, кре-
стьянская торговля и без того была фактом, угрожающим куп-
цам и горожанам.
Таким образом, наказы свидетельствуют о том, что крестьян-
ство, протестуя против крепостнических порядков, просило прави-
тельство об удовлетворении буржуазных требований — свободы
землепользования, отхода, найма рабочих, свободной торговли и
промыслов. Причем материалы показывают, что внутри деревни,
особенно черносошной, шла борьба хозяйственных интересов и боль-
шинство требований формулировалось в угоду деревенским верхам.
Крестьянами нерусских народов был поставлен в комиссии во-
прос о прекращении религиозных преследований и насильственно-
го обращения в христианство, а также о возврате привилегий
(свободы винокурения и торговли) крестьянам окраин.
Парадоксальным было уже то, что все эти требования кресть-
ян должна была разбирать и решать комиссия, состоявшая в ос-
новном из дворян и купцов. Обсуждение наказов показало, какие
огромные социальные противоречия лежали между крестьянством
и дворянами ио. Требования крестьян были заслушаны, но удов-
летворить их означало для правительства потерять опору в лице
дворянства. В концентрированном виде антикрепостнические чая-
ния и требования крестьянства нашли отражение в период Кресть-
янской войны 1773—1775 гг.
Крестьянская война началась под предводительством Е. И. Пу-
гачева, назвавшего себя именем царя Петра III. Если первые само-
званцы осмеливались только действовать от имени царей или вы-
ступали их посланцами, то самозванцы последней трети XVIII в.
выдавали себя непосредственно за царей. Появление за период с
1764 по 1772 г. нескольких самозванцев свидетельствовало о крайне
напряженной обстановке в стране.111. Самозванство возможно, когда
недовольство масс готово проявиться в решительных дейст-
108 «Сборник РИО», т. 4, стр. 117.
109 Л. В. Гентшке. Классовые противоречия в Законодательной комиссии
1767 г.— «Труды Среднеазиатского университета», кн. 7. Ташкент, 1954,
стр. 117—118.
110 М. Т. Белявский. Указ, соч., стр. 92.
111 К. В. Сивков. Самозванчество в России в последней трети XVIII в.—
«Исторические записки», т. 31, стр. 87—132.
262
виях. Поэтому появление Пугачева в роли Петра III отнюдь не бы-
ло случайностью. Ближайшие его сподвижники (Чика-Зарубин, Пья-
нов и др.) знали, что Пугачев не император, а донской казак. Зару-
бин говорил: «В том нужды нет: хоша де ты и донской козак, толь-
ко де мы уже за государя тебя принели, так тому де и быть» И2.
Следовательно, самозванство было намеренно использовано инициа-
торами движения из. В момент, когда восстанию грозила опасность,
Пугачев переименовал своих сподвижников в генералов и графов.
Войско во главе с «законным» царем и генералами на том этапе
борьбы привлекало массы, рождало у них веру в победу.
Программа восставших отличалась развернутой критикой кре-
постничества. В ней было отражено предельное обострение клас-
совых противоречий. Крестьяне и работные люди боролись за те
требования, которые уже были сформулированы в наказах Уло-
женной комиссии. То, что в комиссию представлялось в виде
жалоб и просьб, теперь стало лозунгами. В этом плане не лишен
интереса и тот факт, что депутаты от крестьян, участвовавшие в
работе Уложенной комиссии, непосредственно принимали участие в
восстании. Одним из ближайших сподвижников Е. И. Пугачева,
разделившим его печальную участь, был Тимофей Подуров, депу-
тат от оренбургского казачества. Имена таких депутатов, как Гав-
рил Давыдов, Базаргул Юкаев, Абдул Жалил, Васюта Максютов
и Василий Горский, получили также известность среди пов-
станцев.
Манифесты и указы Пугачева позволяют судить не только вооб-
ще об идеологии восставших, они показывают, что руководители
движения считались с требованиями отдельных социальных групп
и народов 114-115. В первом манифесте от 17 сентября 1773 г.,
обращенном к Яицкому войску, а также к калмыкам и татарам,
Пугачев жалует их «землею и травами». Учитывая экономическое
и стратегическое значение р. Яика для яицкого казачества, он
передает ее «с вершин и до устья» казакам. Удовлетворяются и
другие требования, которые выдвигало казачество: уплата денеж-
ного жалованья и хлебного провианта, а также снабжение свинцом
и порохом 112 113 * * 116. В обращении к хану Абулхаиру, «киргискому войску
содержателю», Пугачев называет его «приятелем и братом» своим;
казахский народ жалуется «землею, водою и травами, и ружьями
и провиянтом, реками, солью и хлебом, и свинцом» 117. В конце
сентября 1773 г. в послании «башкирским областям» наряду с жа-
лованием землями, водами, лесами, рыбными ловлями, поко-
112 «Пугачевщина», т. II. М.— Л., 1929, стр. 131.
113 Б. Ф. Поршнев. Социальная психология и история. М., 1966.
И4-И5 Ц Андрущенко, Первые призывы повстанцев Крестьянской войны
1773—1775 гг. (К вопросу об идеологии восстания).— «Проблемы общест-
венно-политической истории России и славянских стран». Сборник статей
к 70-летию академика М. Н. Тихомирова. М., 1963, стр. 336—338.
116 «Пугачевщина», т. I. М.— Л., 1926, стр. 25.
117 Там же, стр. 26.
263
сами, соляными озерами, хлебом, жилищем, свинцом, поро->
хом и провиантом дано было обещание освободить башкир от
национально-религиозного угнетения. Пугачев возвращал башки-
рам их «веру и законы» и гарантировал, что эти свободные по-
рядки будут установлены на «всю жизнь». «И бутте подобными
степным зверям»118,— так рисовалась даруемая народу свобода.
В указе от 11 октября 1773 г. коменданту Красногорской кре-
пости Пугачев обещал жаловать «крестом и бородою» самарских
казаков и «всякого звания людей».119. Это обещание свободы культа
старообрядцам явилось не случайным в обращении к жителям По-
волжья, так как в этих местах было сосредоточено большое количе-
ство старообрядцев, испытывавших притеснения со стороны офи-
циальной церкви и администрации.
По мере развертывания событий все более определенно выри-
совывался классовый смысл требований восставших120. Так, в указе
от 1 декабря 1773 г. наряду с обещаниями земли, угодий и «вол-
ности», провозглашалась антидворянская направленность движе-
ния. Если «помещики и вотчинники» не признают «сие мое воз-
даваемое милосердие», смотреть на них как на «сущих преступ-
ников закона... лишать их всей жизни, т. е. казнить смертию,
а домы и все их имение брать себе в награждение». И далее
пояснялось, что все богатства помещиков — «крестьянского кош-
та» 121. В середине декабря 1773 г. Пугачев широко объявлял о
милостях и пожалованиях народу, а также распорядился, чтобы
были отпущены «в сем месяце» люди, «содержащиеся в тюрьмах
и в боярских руках». В сравнении, например, с восстанием под
предводительством К. А. Булавина лозунг всеобщей амнистии до-
полнился освобождением тех, кто был «в боярских руках».
Из январского указа 1774 г., посланного от полковника пуга-
чевской армии Ивана Грязнова в Челябинск, мы узнаем, что о
классовых целях восстания хорошо знали сподвижники Пугачева,
действующие на местах. «Во изнурение приведена Россия,— гово-
рилось в этом указе,— от кого ж — вам самим то небезызвестно:
дворянство обладает крестьянами..., но оне не только за работни-
ка, но хуже почитали полян (псов?) своих...» О работных людях
говорилось, что «конпанейщики» их «работою утрудили, что и в
ссылках тово никогда не бывало...» 122.
Таким образом, уже к началу 1774 г. классовая программа
движения была четко сформулирована в повстанческих документах.
Трудовые массы выступали против угнетения, осуществляемого дво-
рянами и заводчиками. Это не было с такой определенностью осоз-
118 «Пугачевщина», т. I, стр. 28.
119 Там же, стр. 32.
120 В. В. Мавродин. Крестьянская война в России в 1773—1775 гг., т. I. Л.,
1961, стр. 1—23.
121 «Пугачевщина», т. I, стр. 36.
122 Там же, стр. 74.
264
нано участниками крестьянских войн XVII в. и движений начала
XVIII в.123
Однако программа восстания совершенствовалась в ходе собы-
тий. Исследователями выявлено, что Пугачевым было разослано не
менее 46 манифестов к народу. Содержание их со всей определен-
ностью раскрывало классовый характер войны 124. Ярким образцом
антикрепостнических требований следует считать манифесты Пуга-
чева, изданные в июле 1774 г.
Манифесты обещали удовлетворить все давнишние требова-
ния крестьянства. Примечательно, что многие из них были сфор-
мулированы уже в наказах «подлого люда» в Комиссию 1767 г.
Так, в манифесте от 31 июля 1774 г. говорилось: «Жалуем сим
имянным указом... всех, находившихся прежде в крестьянстве и в
подданстве помещиков, быть верноподданными рабами собственной
нашей короне». В отличие от предшествующих он был обращен
ко всем крестьянам. Жалуем «волностию и свободою и вечно каза-
ками»,— обещал манифест, осуществляя вековые чаяния угнетен-
ных; «Жалуем сим имянным указом... не требуя рекрутских набо-
ров, подушных и протчих денежных податей». Манифест решитель-
но заявлял, что крестьянам передается владение «землями, лесными,
сенокосными угодиями и рыбными ловлями, и соляными озерами
без покупки и без аброку»; он обещал крестьянам и всему народу
справедливый суд и освобождение от тягот, причиненных «мздоим-
цами-судьями» 125 126.
Таким образом, анализируя этот документ, мы видим, что мно-
гие его положения были сформулированы уже задолго до восстания.
Депутаты от народа просили Уложенную комиссию об удовлетво-
рении насущных требований трудового люда.
Манифест 31 июля призывал истреблять «злодеев-дворян», ут-
верждая, что только после этого «всякой может возчувствовать
° 19fi
тишину и спокойную жизнь» .
Если в предыдущих крестьянских войнах призывы восставших
особое внимание обращали на борьбу с «неправедными судьями»,
наиболее жестокими администраторами и царскими «боярами», то
теперь выдвигается всеобъемлющая задача — упразднение класса
дворян как такового.
Программа Пугачева предполагала создание казачьего государ-
ства 127. Повстанцы именовали себя казаками, равными перед все-
ми и даже перед царем. На занятых территориях Пугачев предо-
ставлял населению «землю и волю». Изгонялись помещики, заво-
123 А. И. Андрущенко. Крестьянская война 1773—1775 гг. М., 1969,
стр. 31.
124 Е. И. Индова, М. Д. Курмачева, Р. В. Овчинников. Проблемы Крестьян-
ской войны 1773—1775 гг. в свете новых документов (рукопись).
125 «Пугачевщина», т. I, стр. 40—41; Н. Л. Рубинштейн. Указ, соч., стр. 41 —
42.
126 «Пугачевщина», т. I, стр. 40—41.
127 А. П. Пронштейн. Земля Донская в XVIII в. Ростов-на-Дону. 1961.
265
довладельцы и администрация, хозяевами становились крестьяне
и работный люд восставших заводов. Отменялись всякие
повинности в пользу помещиков и государства помещиков. На за-
водах и в деревнях после победы восстания народ выбирал свою
администрацию — атаманов и старост. В районе восстания на перм-
ских заводах, в поволжских и прикамских крестьянских селе-
ниях были избраны и действовали земские избы с выборными
от народа лицами (старостами, сотниками, пятидесятниками и пи-
сарями) 128. На них опирались руководители восстания, осуществ-
ляя административные и хозяйственные меры.
У Пугачева была сравнительно стройная военная организа-
ция. «Большое войско» делилось на полки со специальным шта-
том командиров по чинам (за отличие выдавались награды). Для
постоянного пополнения армии практиковалось проведение наборов
людей (по норме один человек с четырех дворов). С первых дней
восстания при Пугачеве была образована группа по делопроизвод-
ству; манифесты, указы писались в стане Пугачева и рассылались
по городам, селениям, заводам, крепостям. Постоянная письменная
связь поддерживалась с атаманами, нередко действовавшими от-
дельно от «Главной армии». Через месяц после начала войны был
уже создан административный и делопроизводственный аппарат,
который в ноябре 1773 г. был оформлен в Военную коллегию. По-
мимо Военной коллегии при Пугачеве, канцелярии были и при ата-
манах крупных повстанческих отрядов — Иване Белобородове, Ива-
не Чике-Зарубине, Илье Арапове, Иване Грязнове, Салавате Юлае-
ве, Василии Торнове и у атаманов при заводах и крепостях. Велось
делопроизводство и в повстанческих учреждениях, организуемых на
занятых восставшими территориях. Документы оформлялись в сти-
ле официальных бумаг XVIII в. Пугачев и атаманы не придержива-
лись в указах и манифестах форм народных челобитий и просьб.
Документы от Военной коллегии и повстанческих атаманов скрепля-
лись печатями129 130. Военная коллегия являлась высшим органом
восстания. Не говоря уже о ее чисто военном значении, она обеспе-
чивала армию продовольствием, боеприпасами, использовала хлеб-
ные и провиантские магазины для снабжения продовольствием на-
селения. Соль нередко раздавалась бесплатно. Казенная монополия
на нее была отменена 13°. Из прочих экономических мероприятий
коллегии интерес представляет деятельность по сбору доходов от
продажи соли. Эти деньги шли на уплату жалованья рабочим и на
расчеты за продовольствие с крестьянством.
128 Д. Ш. Сот. Крестьянская война 1773—1774 гг. в районе Пермских заводов.
Автореф. канд. дисс., 1954, стр. 12.
129 Р. В. Овчинников. Обзор печатей на документах Е. И. Пугачева, его Воен-
ной коллегии и атаманов.— «Вопросы социально-экономической истории и
источниковедения периода феодализма в России». Сборник статей. М., 1961,
стр. 328—335; он же. Документы штаба Е. И. Пугачева, повстанческих
властей и учреждений.— «Советские архивы», 1973, № 4, стр. 67—75.
130 «Крестьянская война в России 1773—1775 гг.», т. II, стр. 444—465.
266
Пугачев и его сподвижники заботились об авторитете своей
власти. Во всякой обстановке они стремились поддержать дис-
циплину и порядок. Об этом свидетельствуют распоряжения не
заниматься грабежом, «не чинить никаких притеснений», не пьянст-
вовать 131. Для поддержания порядка на занятых территориях были
введены паспорта, а также система отпусков по специальным биле-
там. Для связи существовала почта 132.
*
В советской исторической литературе выявлены основные чер-
ты и особенности крестьянских войн в России. Крестьянские
войны происходили в обстановке формирования в стране буржуаз-
ных, национальных связей, оформления крепостного права, скла-
дывания и развития абсолютистского государства, причем госу-
дарства многонационального. Только учитывая конкретную дей-
ствительность России XVII—XVIII вв., можно понять эволюцию
требований участников крестьянских войн.
Повстанцы и их руководители имели двух врагов — крепост-
ничество и абсолютизм. Давящая сила крепнущего аппарата влас-
ти, действующего в интересах господствующего класса, со време-
нем все яснее осознавалась народными массами. Ее чувствовали
и казаки, и приборные люди, и крестьяне, и жители посадов.
Поэтому протесты против боярской и воеводской администрации
во всех выступлениях XVII в. звучат вполне отчетливо. Но уже
с конца XVII в. и особенно в XVIII в. весьма определенно за-
мечаются антикрепостнические требования крестьянства. Они в
призывах к свободе — «воле», к физическому истреблению помещи-
ков, к пересмотру вопроса о земельной собственности, отмене кре-
постного права и т. д. Политическая линия царизма на обособление
дворянства от остальных слоев населения вела к объединению угне-
тенного народа в крестьянских войнах. Эта же политика объяс-
няет воздействие городских восстаний на требования крестьян-
ских масс. В то же время сословная разнородность повстанцев не-
минуемо усиливала неопределенность и некоторую противоречи-
вость требований. Царское правительство стремилось сыграть на со-
словных противоречиях. И все-таки события крестьянских войн по-
казали в целом общность коренных интересов широких народных
масс.
Несмотря на присущую лозунгам крестьянских войн ограни-
ченность, неразвитость, идейную слабость, нечеткость позитивных
целей, все же их участники выдвигали наиболее жгучие вопросы об-
щественного переустройства. Крестьянская община и казачий круг
казались крестьянам наиболее справедливым социальным организ-
мом. Это уживалось с утопическим представлением о совместимости
131 «Пугачевщина», т. I, стр. 77—83.
132 Там же, стр. 101, 202.
267
демократического самоуправления с монархическими формами госу-
дарственного устройства. Крестьянско-казацкие представления о
будущем общественном и государственном устройстве были туман-
ны и противоречивы. Принципы равенства и выборности властей со-
четались с верховной властью царя. В последней Крестьянской вой-
не заметно отражение абсолютистских образцов при создании
повстанческих учреждений, копирование форм царской админи-
страции. Однако было бы ошибочным полагать, что повстанческие
учреждения являлись простым сколком с органов царской власти.
Сходство было чисто формальным.
Народ облекал свой протест в царистскую форму. Проявление
монархических иллюзий имело место и в Крестьянской войне
1773—1775 гг., когда ее предводитель под именем императора
Петра III был открыто противопоставлен дворянской императри-
це. Бытующее в литературе положение, что во время народных
движений XVII—XVIII вв. повстанцы стремились заменить «пло-
хого» царя «хорошим», нуждается в существенном уточнении.
В противовес дворянству, считавшему своим правом свергать с
трона неугодных властителей, крестьяне и горожане выступали
за «законного» монарха, понимая под ним царя, пресекающего
произвол изменников-крепостников. Наивно-монархические иллю-
зии питались не только патриархально-натуральным укладом сель-
ской жизни, но и монархическим устройством абсолютистского го-
сударства, которое обладало известной самостоятельностью в про-
ведении своей политики.
Сила крепостнического, абсолютистского режима аккумулиро-
вала внимание народных масс в основном на антикрепостнических
требованиях, на лозунгах упразднения аппарата власти царского
самодержавия. Если участники крестьянских войн XVII — начала
XVIII в. выступали прежде всего против представителей правя-
щего слоя — дворянства в центре и на местах, то в последней
Крестьянской войне на первое место выдвигаются лозунги про-
тив крепостного права и дворянства как класса землевладельцев
в целом.
Особенностью крестьянских войн в России можно считать ини-
циативную роль казачества на начальных этапах движения. Не
случайно в ходе восстаний в требованиях повстанцев чисто ка-
зачьи интересы не занимают большого места. В итоге преоблада-
ют крестьянские требования.
В борьбе за свободу важное значение приобрело требование
восставших о всеобщей амнистии, в том числе и заключенным по
политическим обвинениям.
Религиозные моменты в крестьянских требованиях звучали до-
вольно глухо, что было связано с изменением экономического и по-
литического положения церкви в XVII—XVIII вв. Однако и ла-
герь крепостников, и лагерь повстанцев стремились по-своему
использовать идеологическую силу религии. Повстанцы проявляли
большую веротерпимость. Здесь немалую роль сыграли воззвания
268
руководителей восставших (особенно в 1773—1774 гг.) к нерус-
ским народам о свободе вероисповедания. В основном идейная
борьба развертывалась по таким направлениям, где религиозная
оболочка оказывалась излишней.
Изучение требований участников крестьянских войн в России
с несомненностью свидетельствует о том, что вооруженная борь-
ба сочеталась с идейной борьбой против угнетателей. Последняя
достигала высокого накала, особенно в годы Крестьянской войны
1773—1775 гг. В свою очередь резкое противоборство господст-
вующей феодальной идеологии и идейных представлений трудя-
щихся масс времен крестьянских войн являлось концентрирован-
ным выражением повседневной классовой борьбы между эксплуа-
таторами и эксплуатируемыми изучаемой эпохи.
Все содержание и формы классового сопротивления трудящих-
ся масс указывают на то, что борьба в конечном счете была на-
правлена против феодальной системы в целом, и тем самым спо-
собствовала приближению более прогрессивного буржуазного об-
щественного устройства страны.
О крестьянах-раскольниках
кануна восстания С. Т. Разина
(По документам Приказа тайных дел)
В. С. Румянцева
Крестьянская война под предводительством Степана Тимофеевича
Разина с особенным упорством разгорелась в Нижегородском крае
и близлежащих уездах — территории, охваченной брожением про-
тив господствующей церкви и крепостнического государства. Толч-
ком послужила организация генеральных сысков беглых крестьян
в конце 50-х — 60-х годах в центральных уездах страны и Сред-
нем Поволжье, что явилось проявлением внутренней политики са-
модержавия после Соборного уложения 1649 г., завершившего юри-
дическое оформление крепостного права. Не случайно, конечно,
это правительственное мероприятие совпало с реализацией нико-
новской обрядовой реформы, проводимой церковниками под ру-
ководством царя Алексея Михайловича в период межпатриарше-
ства. Православная церковь выступала идеологической опорой са-
модержавия, освящая своим авторитетом все важнейшие его по-
литические акты.
В исторической науке до сих пор мало разработан вопрос (от-
части, конечно, из-за недостатка источников) об идеологических
формах выражения социального протеста угнетенного класса в
феодальном обществе XVII в. в России, когда ясно обозначился
переход от средневековья к новому времени. Этот вопрос заслужи-
вает внимания, ибо сознание людей той эпохи было религиозным
(мы имеем в виду широкий смысл этого слова, а не ту или иную
конкретную религиозную форму), да исторически и не могло быть
иначе.
Несколько сохранившихся «прелестных» грамот Разина не рас-
крывают отношение восставших к церкви и церковникам. Более
того, неясен вопрос, каким образом в сознании закрепощенных
крестьян, при господстве религиозных убеждений, пробуждалась
жгучая ненависти и отчаянная решимость, толкавшие их в стан
270
восставших. Излагаемые ниже материалы приоткрывают внутрен-
ний мир простых людей накануне восстания.
В Центральном государственном архиве древних актов нами
просмотрены столбцы сыскных дел о «церковных мятежниках» ряда
центральных уездов страны второй половины 60-х — начала 70-х го-
дов XVII в. 1 Причиной политического сыска «богомерских лю-
дей», «лжепустынников», «церковных развратников и мятежников»
(такими наименованиями пестрят официальные документы), пред-
принятого Приказом тайных дел, было массовое уклонение от офи-
циальной церкви и в связи с этим участившиеся побеги крестьян
в леса. У истоков небольших рек, у лесных озер и даже на
болотах создавались скиты и пустыни, притягивавшие к себе все
новых беглецов, спасавшихся от крепостной неволи и администра-
тивно-полицейских порядков. Толчком для организации сыска
обычно служили изветы местных попов, служителей монастырей и
других лиц. Из дошедших до нас материалов особый интерес
представляют документы сыска, производимого в декабре 1665 г.—
январе 1666 г. во Владимирском уезде Ярополченской дворцовой
волости, куда была послана из Москвы стрелецкая команда (свы-
ше 200 стрельцов) во главе с полковником и головою Аврамом
Лопухиным 2.
«Посылка» наиболее надежных столичных стрельцов, снятых с
охраны государева двора, была чрезвычайной и срочной. Поводом
для ее отправки послужило убийство попа из Вязниковской слобо-
ды города Ярополча Василия Федорова на обратном пути из Мо-
сквы, куда эн отвез в апреле 1665 г. извет на вязниковских
пустынников 3. Лопухин уже не в первый раз отправлялся с по-
добными поручениями в эти края. Три года назад он со стрель-
цами вылавливал из лесов пустынников, в том числе старца Ка-
питона, и кельи их жег за рекой Клязьмой4. Отписки Лопухина
1 В 1912 г. Я. Л. Барсков опубликовал группу документов о раскольниках,
относящихся к Приказу тайных дел. В «Примечаниях» к текстам он при-
водит несколько «весьма ветхих отрывков» из Государственного архива
(Разряд XXVII, д. 258) , оставшихся от погибших, по его мнению, сыскных
дел о вязниковских пустынниках и вологодских «капитонах» (Я. Л. Бар-
сков. Памятники первых лет русского старообрядчества. СПб., 1912, стр.
330—335). Предпринятые нами поиски позволяют сказать, что значитель-
ная часть документов сохранилась.
2 РИБ, т. 21, стб. 1141—1142.
3 Извет его опубликован (Я. Л. Барсков. Указ, соч., прим., стр. 329).
4 До последнего времени не было известно о местопребывании Капитона в
конце 50-х — начале 60-х годов и дате его смерти. Сведения о нем имеются
в отписке А. Лопухина в Приказ тайных дел, но текст в данном месте
сильно поврежден, приведем здесь его: «А старец де Копитон, ка [...утра-
чено 4—5 букв] холоп твой, имал в прошлом во 170-м году из лесу пу-
стынников] и кельи жег за Клязьмою, а Ко[питон] де под теми кельями
[...утрачена строка]» (ЦГАДА, Госархив, Разряд XXVII, д. 258, ч. VI,
л. 29). В квадратных скобках мы дописываем буквы и слова, если возможно
восстановить по аналогии с другим текстом, цифрой же с точками в квад-
ратных скобках указываем приблизительное количество утраченных букв.
271
в Приказ тайных дел 5 6, датируемые концом декабря 1665 — нача-
лом января 1666 г., непосредственным живым языком (тогда еще
не сложился бюрократический язык казенных бумаг) описывают
день за днем все развернувшиеся в районе Вязников военно-ка-
рательные действия стрельцов.
27 декабря Лопухин с сотниками и стрельцами совершает пер-
вый налет на пустыни, расположенные у лесных озер Юхра и
Кшара. Его сопровождают бывший свияжский архимандрит, строи-
тель Благовещенского монастыря в Вязниках Антоний и путный
ключник Ярополченской приказной избы Андрей Пекин; в обязан-
ности последнего как представителя местной царской администра-
ции входил сыск беглых крепостных. В своей отписке голова из-
вещает: «А я, холоп твой, по лесам и по болотам [с сотники и
со] стрельцами ездил и из деревень мужиков проводников беру
и мужики, государь, ведая те кельи не [ска]жут про них, и я,
холоп твои, Оью, а что выоью, то и укажут» .
Вокруг озера Юхра стрельцами были взяты «из лесов из роз-
ных келей старцы Леонид да Вавила, да 16 стариц, 3 девки,
13 человек бельцов,— всех 34 человека»7. На берегу озера Кшара
стоял огороженный двор, внутри его срублены хоромы и кельи,
а под ними наружу прорыты «выходы», «лазы» и «нори». Пустын-
ники заперлись во дворе «с оружьем, с луки и с рогатинами».
«А как я, холоп твой, к ним приехал, и я им сказывал, что я
прислан от тебя, великого государя, и стрельцом велел сказывать,
чтоб они кельи отперли»8; те отказались выполнить требование.
Тогда стрелецкий голова перешел к решительным действиям:
расставил охрану около подземных выходов, приказал стрельцам
«забор ломать» и «из хором двери высекать». Лопухин умалчивает
о том, кто первый пустил в ход оружие, но это и не так уж важ-
но. Даже из тенденциозных односторонних донесений его можно
отчетливо представить картину «сражения», разыгравшегося меж-
ду штурмовавшими двор стрельцами и осажденными в нем пустын-
никами. «И те, государь, люди из ызб рогатинами и из луков
стреляли и застрелили моево приказу пятидесятника Федьку
Яковлева под левую титьку. А стрелы, государь, их и железца
у стрел их дело воровское, а не мастерское» 9. Из-за ветхости
документа неизвестно, какой исход имела эта схватка — не захо-
тевшие попасть в руки стрелецкого головы пустынники сами ли
сгорели или их кельи подожгли стрельцы. На обрывке листа едва
5 Текст документов поврежден, так что трудно сказать, сколько всего было
отписок (2 или 3). Листы, недавно оклеенные бумагой с оборотной стороны,
не сохранили рукоприкладства Лопухина. Подлинность отписок удостоверя-
ется тем, что на лл. 19 об., 23 об., 27 об., 28 об. имеется титул царя; на
лл. 23 об. и 27 об. частично сохранились пометы приказных.
6 ЦГАДА, Госархив, Разряд XXVII, д. 258, ч. VI, л. 32.
7 Там же, л. 23.
8 Там же, л. 31.
9 Там же.
272
можно разобрать отдельные фразы донесения Лопухина: «под ла-
зы жечь», «все у них пожгли». Вполне вероятно, что не сами пу-
стынники, а разъяренные стрельцы спалили хоромы вместе с их
обитателями. Голова оправдывается перед царем в своих действиях
и поведении стрельцов ссылкой на то, что пустынники «застрелили
стрельца Федьку».
Трудно с достоверностью сказать, кто жил на озере Кшара,
какого там придерживались «учения» и сколько человек погибло
в огне. Пустынник Леонид показал: «А [жили] в той пустыне
мирские [..5—6..] человек з 10 и болыпи, а хто [..4—5..], и он
их не зна[ет], потому что он учением с ними не сходится. А ведает
де про них подлинно старец Вавило [молодой]» 10 11. Последний ока-
зался в числе пойманных стрельцами, но на допросе безмолвство-
вал. «И того ж числа тот чернец Вавило,— пишет Лопухин,— пытан
и клещами жжон и с пытки говорил, что на озере Кшаре он был,
а болыпи того (зачеркнуто «и товарыщев никово») ничево не го-
ворил» и. Среди членов этой пустыни были, вероятно, и сто-
ронники самых крайних, может быть, даже изуверских взглядов.
В отписке Илариона12 содержатся данные, наводящие на это
предположение: «А на Кшаре озере, которые черньцы живут, и они
учат ныне [до] стоит во антихристово пришествие комуждо изве-
стися гладом и от их прелести многия мужеска [полу] и женска,
и девическа гладом себя заморили» 13.
Всех пустынножителей разместили по избам в Вязниках под
охраной стрельцов. В отписке от 29 декабря Лопухин характери-
зует поведение арестованных: «А имян себе не скажут и откуды
они пришли, и святых икон не целуют, и к бывшему к архи-
мариту свияжскому Антонию к благословлению не идут, и не ядят
ничево. Нам де на что попы,— то говорят Леонид и Вавила. А все,
государь, приняли учение от Леонида и от Вавилы» 14. В отписке
Лопухина от 4 января указывается уже 55 человек, пойманных в
лесах под Вязниками и в «иных» местах 15. Как бы подводя итоги
этим военно-карательным мероприятиям, голова пишет: «А жег,
государь, я пустынь келей с тритцеть в лесах злых за болоты
[..3—4], много, государь, келей до меня розбежались и Антония
дьякона не сыщем. А весть де, государь, пустынникам в лесах
10 Там же, ч. V, л. 51. В документах упоминаются два лица — Вавила с озера
Юхра и Вавило молодой.
11 Там же, л. 52.
12 Рязанский архиепископ Иларион подал царю отписку на вязниковских пу-
стынников в конце декабря 1665 г. Собственноручно им составлена по изве-
ту старцев Макарьева Желтоводского монастыря, с которым он был связан.
Отписка находится среди документов Приказа тайных дел (ЦГАДА,
Госархив, Разряд XXVII, д. 258, ч. VI, лл. 35—38). Текст документа в
очень плохой сохранности; частично опубликован (Я. Л. Барское. Указ, соч.,
прим., стр. 333).
13 ЦГАДА, Госархив, Разряд XXVII, д. 258, ч. VI, л. 36.
14 Там же, л. 29.
15 Там же, ч. IV, л. 106.
273
до меня [была], холопа твоего, недели за две, и хто им [утрачена
строка] не ска[зали]» 1Ь.
Беспомощность стрелецкого головы чувствуется в последующих
донесениях царю, когда он описывает поведение арестованных и
свои попытки развязать с помощью насилия им язык: «Многие,
государь, не едят дней по семи и о[сьми и] больши, лежат голо-
дом, безмолствуют за караулом... а иконам божиим не покланяют-
ца. Пытал и клещами жег, и на пытке, государь, [без]молствуют,
не говорят ничево и имян себе не скажут. А иконы, которые взяты
у [ни]х ис пустынь и кресты, которые на них медные и деревяные,
тем молятца. А которые, государь, стоят иконы в избах у кресть-
ян, а они в тех избах сидят за караулом и тем иконам не покл[аня-
ютца]» 16 17. Демонстративная враждебность поведения по отноше-
нию к нему лично как исполнителю «государева дела», а также
архимандриту Антонию как представителю духовной власти и
освящаемых ею символам и обрядам казалась непонятной стрелец-
кому голове, царю он пишет с недоумением: «...и в пустынех [де],
где иманы и в кельях образы и свечи, и ладон, и книги всякие
есть, а говорят старцы Леонид и Вавила [..6—7..] мы де християне,
а молиться в [церква]х избегали, молилися в кельях» 18.
В начале января 1666 г. правительство посылает в Вязники
особую комиссию из наиболее доверенных царю лиц: боярина кня-
зя И. С. Прозоровского, дьяка Приказа тайных дел Федора Ми-
хайлова, и Артамона Матвеева для проведения следствия 19.
И. С. Прозоровскому, наделенному чрезвычайными полномочиями
действовать от имени царя по Соборному уложению, были вруче-
ны отписка архиепископа Илариона и наказные «статьи», руковод-
ствоваться которыми он обязан был в проведении следствия над
арестованными и в соответствии с поставленными в них пунктами
посылать отписки в Москву. Из документов следственного дела со-
хранились расспросные речи пустынников, отписки Прозоровского
в Приказ тайных дел, царские указные грамоты и другие документы.
Вместе с тем охота стрельцов за «лжепустынниками» не пре-
кратилась: 8 января привезены в Вязники из нижегородских лесов
8 человек, 12 января поставлены на съезжем дворе к расспросу
еще 20 человек из чернеевских лесов 20. В Нижегородском же уез-
де Скоробогатовской волости в лесу стрельцы встретили неожи-
данный отпор. В одной из келей засело в осаду несколько пустын-
ников («человек с шесть» — с трудом можно прочитать почти ист-
левший текст). «И как де они, Данило и Июда (сотники.— В. Р.),
16 ЦГАДА, Госархив, Разряд XXVII, д. 258, ч. VI, л. 32. Сообщения Лопу-
хина о том, что много пустынников разбежалось, достоверны. Судя по от-
писке Илариона, только в вязниковских лесах (на озерах Юхра и Кшара)
обитало до 200 человек.
17 Там же, ч. IV, л. 107.
18 Там же, ч. VI, л. 23.
19 РИБ, т. 21, стб. 1143.
20 Это, вероятно, чернораменские, или керженские, леса на Нижегородчине.
274
с стрелцами, к той келье пришли и хотели их взять, и они де в
той келье заперлись, и их не пустили, и тое келью изнутри зажгли
сами и згорели» 21. Всего было выловлено 88 человек, причем мы
не учитываем погибших и сгоревших в схватке со стрельцами.
В разоренных пустынях реквизировано, судя по сохранившейся
описи, свыше 20 печатных и рукописных книг (в том числе Ефрем
Сирин, Иоанн Златоуст, Житие Сергия Радонежского, «Псалтырь
печатная киевъская» и ряд других), около 20 икон, три колокола,
часы келейные, кадило медное, вериги и т. д.22
Памятников прошлого, раскрывающих духовный мир «мужи-
ков», «жонок» и «девок» (так называют официальные документы
представителей эксплуатируемого класса), составлявших огромное
большинство народа, немного. Поэтому расспросные речи пустын-
ников 23 вызывают наибольший интерес. Имеющиеся в нашем рас-
поряжении документы позволяют произвести самое общее предва-
рительное исчисление: 37 человек были мужского пола, примерно
столько же женского, об остальных 14 человеках ничего неизвестно.
Сохранилось 65 писцовых записей допросов ответчиков 24 (34 муж-
чины, 27 женщин, 4 подростка)—это люди самого разного воз-
раста, но преобладали, по-видимому, молодые и «средовеки».
33 человека (13 чернецов и 20 черниц25) показали, что приняли
постриг до прихода в пустыни. 5 женщин из этого числа оказа-
лись «больны» и, таким образом, умолчали о своем происхождении.
Вот несколько лаконичных записей писца. «Черница, сказалась
Евгениею зовут. Постриглась девкою. А какова отца дочь и в
лесу сколь давно и для чево пришла, про то ничево не сказала.
От голоду чють жива и святым и[конам не по]кланяетца»26 27.
Старица Варвара пришла в пустынь с дочерью, обе «святым
иконам не покланяютца и от голоду чють живы». Мать упорно
молчала на допросах, дочь же «сказалась — Оринкою зовут. А ка-
97
кова отца дочь и в леса сколь давно пришла, того не упомнит» .
«Старица Каптелина больна, не го[ворит] ничего» 28. Эта пустын-
21 ЦГАДА, Госархив, Разряд XXVII, д. 258, ч. IV, л. 121.
22 Там же, ч. VI, лл. 9, 14.
23 «Росспросные подлинные речи» пустынников отправлялись в Приказ тайных
дел с отписками Прозоровского. Одна из его отписок от 11 января сохрани-
лась полностью, другая — от 13 января — фрагментарно. Расспросные речи
представлены в двух экземплярах, выполнены разными почерками. На осно-
вании текстологических наблюдений мы пришли к заключению, что один
экземпляр (д. 258) первичный, другой (д. 259) списан с него.
24 Указываем число допрашиваемых, о которых сохранились какие-либо пис-
цовые записи. Некоторые показания состояли в том, что ответчики
называли свое имя, были и такие, которые безмолвствовали до конца
следствия.
25 В росписи пустынниц, отданных после следствия в Введенский монастырь
в Вязниках, наряду с известными нам именами названо еще 10 черниц, по-
казания которых не сохранились.
26 ЦГАДА, Госархив, Разряд XXVII, д. 258, ч. IV, л. 133.
27 Там же, л. 134.
28 Там же ч. V, л. 9. Евфросин упоминает староверку Капитолину, в конце
60-х — 70-х годах по Волге и в Вязниках действовавшую против «самоубий-
275
ница, по-видимому, была фанатично настроенной противницей офи-
циальной церкви, занималась также пропагандой своих убеждений.
20 февраля 1666 г. в Ярополч в съезжую избу вязниковец Лучка
(фамилия утрачена) привел трех пустынниц. Они «сказались»
приказчику Суботке Чаадаеву Александрою, Анисьею и Пелагеею.
«А жили де они в пустыне в лесах, сошед из Веденского девича
монастыря... а в пустыню де их свела старица Каптелина (выше-
упомянутая.— В. Р.) в прошлых во 172-м и во 173-м годех и при-
вела де их в готовую келью» 29. Страх быть схваченными стрель-
цами в их сознании подавлял все другие чувства. Когда Лопухин
«приезжал для пустынников... и велел де в пустынях кельи жечь,
и они де увидяв огни, ушли и жили де в лесах»,— сообщает в своей
отписке в Приказ тайных дел Суботка Чаадаев 30.
Из 26 монашествующих, давших показания, 5 человек — вы-
ходцы из посадов, 1 — в прошлом пономарская жена, 3 — из го-
сударевых крестьян Ярополченской дворцовой волости, осталь-
ные 17 человек — бывшие крепостные крестьяне крупных вотчин
центральных уездов страны: Нижегородского, Суздальского, Шуй-
ского и Муромского. В числе их владельцев названы окольничий
Б. И. Пушкин, боярин И. Д. Милославский, князь И. А. Голи-
цын, князь Я. К. Черкасский, княгиня О. В. Пожарская и др.,
Троице-Сергиев и Спасо-Евфимьев монастыри.
Учитывая всю шаблонность расспросных речей, произнесенных
допрашиваемыми в ответ на поставленные заранее вопросы 31 под
угрозой телесного наказания, обращаешь прежде всего внимание
на присущую почти всем осужденным общность религиозных, пра-
вовых и нравственных представлений, проявляющуюся в их пове-
дении за караулом и показаниях, обусловленную, думается, тем,
что все они по разным субъективным причинам в известной мере
обособились от привычной жизни феодального общества в резуль-
тате обострившихся в нем классовых противоречий.
За каждым ответом робко проглядывает человеческая лич-
ность со своей индивидуальной судьбой и социальным характером,
а также наивными убеждениями, сложившимися на основе житей-
ского опыта и чтения христианской литературы.
Обратимся к показаниям тех пустынников, которые происхож-
дением и образом жизни связаны с посадом. Чернец Ефрем —
ственных смертей» («Памятники древней письменности», т. CVIII. СПб.,
1895, стр. 11, 22—23, 48).
29 ЦГАДА, Госархив, Разряд XXVII, д. 258, Ч. IV, л. б.
30 Там же.
31 Обращает на себя внимание следующее: во всех случаях, когда ответчики
упорно безмолвствовали, повторяется одна и та же приписка: «от голоду
чють живы», однако данные о смертных случаях во время следствия нам
не встретились. В середине января Прозоровский был отозван в Москву,
а в конце апреля — мае 1666 г. назначен воеводой в Астрахань («Дворцо-
вые разряды», т. III. СПб., 1852, стб. 622). В 1670 г. он был казнен (сбро-
шен с раската) разницами («Крестьянская война под предводительством
Степана Разина». Сборник документов, т. I. М., 1954, стр. 238, 280).
276
вязниковец, «посадцкой ремесленой человек». Постригся «в болез-
ни своей в Егорьевском монастыре, что под Вязниками за рекою
Клязмою, а сколь давно постригся, тово он не упомнит» 32. Из
его ответа на вопрос, для чего пришел жить в лес, можно заклю-
чить, что он был человеком грамотным, находясь сначала в мона-
стыре, а затем в пустыни, не прерывал связей с «миром», по-своему
реагировал на все импульсы духовной и церковно-политической
жизни в обществе: «И ис того монастыря пошол в пустыню Хри-
ста ради, для того что в мире учинился раскол християн — иные
де служат по старым книгам, а иные де по новым. Да и крестное
де знамение ныне не против прежнего. А кормился он, живучи в
пустыне [той] — рукоделия делал сапожное и приход[я] в Вязни-
ки, продавал, и на те деньги покупал себе хлеб»33. В расспрос-
ных речах пустынников редко встречаются сведения об их трудо-
вой деятельности, поэтому показания Ефрема на этот счет особен-
но ценны. Старица Евдокия, дочь вязниковского посадского челове-
ка, постриглась 10 лет назад в Введенском монастыре в Вязниках.
«А как отца звали и в пустыню сколь давно и для чего сошла,
и про то ничево не сказала»,— заключает ее «речь» писец. К выше-
изложенному ответчица добавила, что «пошла в пустыню к [..4—
5..] своему старцу Ефрему [для] душевного спасенья» 34.
Чернец Иона, пойманный стрельцами в нижегородских лесах,
был посадским человеком Василя-города. Вместе со своими това-
рищами чернецами Антонием, Аврамием и Савватием, крепостны-
ми крестьянами вотчины боярина И. Д. Милославского Нижего-
родского уезда Белогородской волости, пострижен 14 лет назад35.
Писец записал их коллективный ответ на вопрос о причине «отпа-
дения» от официальной церкви: «А у отцов де они духовных не
бывали и пречистых животворящих тайн не причащались года по
два и по три, и больши, для тово что стало им сумнительно, что в
церкьвах почали петь по новым книгам и в службах де все переме-
нено» 36.
Старицы Фекла и Марья, взятые вместе с ними, показали, что
родом они из Василя-города «посатских мужей жены». Постриг-
лись в моровое поветрие в том же городе в Архангельском мона-
стыре и жили в нем «по нынешней год» (т. е. 1665). Марья
не дала ответа, «для чево в пустыню пришла [жить]», Фекла
сказала: «Для душевного спасенья вышла в пустыню к сыну сво-
ему старцу Аврамию нынешним летом. А келья де построена
была до ее приходу, а хто строил, того она не ведает. А после
де того к ней же, Фекле, пр[ишла] из Архангильского ж мона-
стыря старица Мария, которая привезена ныне с нею вместе,
32 ЦГАДА, Госархив, Разряд XXVII, д. 258, ч. V, л. 19; д. 259, л. 16.
33 Там же, д. 259, л. 16.
34 Там же, д. 258, ч. V, л. 8; д. 259, л. 57.
35 Там же, д. 258, Ч. V, лл. 50, 55.
36 Там же, л. 50; д. 259, л. 52 (в первом варианте пропущено в тексте «по-
чали петь»).
277
[и] жили де они в одной келье. А кормил [их сын] ее, Фек-
лин, старец Аврамей»37. В их числе находился белец Петрушка
Андреев, крепостной крестьянин вотчины боярина И. Д. Мило-
славского села Катуни. В пустынь пришел два года назад «[иску]-
ситца может ли терпеть монастыръское» 38.
Следственную комиссию интересовал вопрос, кто строил в лесах
пустынникам кельи. Именно таким путем можно было установить
существовавшие в действительности связи между пустынниками
и местными жителями. Факт взаимодействия лесных пустыней с
окрестным населением отрицать не приходится. «А кельи им
строили,— показал чернец Савватий,— тутошние уездные люди» 39.
Женскую половину в пустыни под Вязниками возглавляла ста-
рица Анна. В расспросных речах она показала, что «в мире была
пономарская жена» из села Богоявленского Шуйского уезда вот-
чины князей Г. Г. и Ф. Г. Ромодановских. Постриглась тому
23 года и 7 лет назад сошла в пустынь к старцу Селивестру40.
Анна по старшинству, характеру и убеждениям, воспринятым от
ее духовного отца Селивестра, выделяется на фоне других пустын-
ниц. Вместе с ней к расспросу поставлены старицы Антонида,
Вера, Голендуха, бывшие крепостные крестьянки князя Я. К. Чер-
касского Суздальского уезда: «А сказали де они ей, Анне, что
у них монастырь разорили. А тот де монастырь стр[оили] они
собою. А церкви де у них в том м[..4..] не было. И они де при-
ходили к церкве в мужеской Покровской монастырь к старцу
Евфимию. И за то де у них то монастырьское строенье разоре-
но» 41. Сами женщины подтвердили «речь» за них старицы Анны,
добавив: «А монастырь де разор[или] по приказу боярина князь
Якова Куденетовича, тому ныне шестой год, для того что построен
был от мужского монастыря менши полуверсты» 42.
С этой группой пустынниц поставлена к расспросу старица
Улея. «Сказалась Ярополченские волости крестьянская дочь. Тому
де седьмой год постриглась она в Вязники в Веденском де мо-
настыре девкою и под началом была у старицы Еупраксии На-
щокины» 43. Особый интерес представляют расспросные речи этой
пустынницы-крестьянки, приоткрывающие нам образ мыслей и пси-
хологию простых людей той эпохи с их стихийным протестом про-
тив насилия над их совестью и в то же самое время наивной
приверженностью к авторитетам и царистскими иллюзиями. «И Ве-
денского де монастыря игуменья Марфа бывала на Москве вверху
почасту и у благовещенского протопопа Стефана,— показала от-
37 ЦГАДА, Госархив, Разряд XXVII, д. 258, ч. V, лл. 54—55; д. 259,
л. 48.
38 Там же, д. 258, ч. V, л. 50.
39 Там же, д. 259, л. 53.
40 Там же, л. 50.
41 Там же, л. 13.
42 Там же.
43 Там же, л. 11.
2П
ветчица.— И говорил им, что будет пременение о кресте и в служ-
бе разнь. И учила их, стариц,— вы де того всего не слушайте и к
церквам ходить и причащатца не велела. (А отец де духовной той
игуменье был Благовещинского монастыря, что в Вязниках, игу-
мен Моисей и те слова он, Моисей, от той игуменьи слыхал.—
Фраза зачеркнута). А как де та игуменья умерла и она де, Улея,
помня ее, игуменьи, приказ ис того монастыря вышла жить в пу-
стыню и пришла к старице Анне» 44.
Из Ярополченской дворцовой волости оказались два брата —
Никита и Никифор. Старший был пострижен 60 лет (а младший
30 лет) назад в Борисоглебском монастыре под Вязниками. Свой
уход из монастыря в лес он объяснил на допросе так: «И тому
де ныне лет с пять, приходили в тот монастырь разбойники и
ево, старца, жгли и от тово де он был болен. К церкве божии
ходить не почал и братья де почали на нево роптать, что он
в церковь не ходит, и от тово де ропту сошол он в пустыню
з братом своим с чернцом Никифором» 45. Из расспросных речей
Никифора узнаем: «А у отца де духовного он не бывал и пре-
чистых и животворящих христовых тайн не причащался с тех
мест, как из Борисоглебсково монастыря в пустыню пришол. А для
чево, и о том ответу не дал»,— заключает его допрос писец46.
В показаниях этих местных пустынников содержатся сведения о
том, что они не прерывали связей с родственниками. «А келью
де поставил им,— сказал Никита,— брата ево Никифоров сын Яро-
полченские ж волости деревни Якушихи крестьянин Куземка и
еству им приносил он [же], Куземка» 47.
Чернец Варнава, «в мире» крепостной крестьянин Василий вот-
чины окольничего Б. И. Пушкина Суздальского уезда села Вя-
зовского, постригся «от болезни де» в Никольском монастыре
«и жил в том монастыре года с три». В лес под Вязники пришел
10 лет назад к старцу Селивестру, по его словам, «тружатца».
Сам построил келью и жил «особо», не прекращая трудовой дея-
тельности: «[Вспо]могателей де ему в том келейном строенье нико-
во не было. А живучи де в пустыне кормился своею работою —
лапти плел и продавал, и хлеб покупал» 48. Все пустынники заяв-
ляли, что они не знали и ничего не слыхали о Капитоне. Варнава
в этом плане представляет исключение. «А про Капитона де старца
он слыхал, что в тех пустынях он жил и прикован был на чепи
и умер давно. А сам он, Варнава, ево, Капитона, не видал» 49.
44 Там же, д. 258, ч. V, л. 13. В другом варианте (д. 259, л. 11) зачеркнутой
фразы нет. Игумен Моисей и протопоп Меркурий признались Прозоров-
скому, «что они про тех пустынников ведали», в то время как сами пустын-
ники на допросах про них «ничего не говорили».
45 Там же, д. 258, ч. V, лл. 19—20.
46 Там же, л. 1.
47 Там же, л. 20.
48 Там же, д. 259, лл. 18—19.
49 Там же, л. 19.
279
С озера Юхра стрельцами был взят чернец Ияков с сыном
малым Степкой. «Сказался Суздальского уезду бывал села Назарь-
ева Степанов крестьянин Поликарпова, и тому де лет з десять
постригся он в Суздальском же уезде в Золотниковской пустыне» 50.
Биография этого пустынника — образец жизненного пути беспо-
койного и неудовлетворенного жизнью беглого крепостного. Через
пять лет после пострижения он покидает Золотниковскую пустынь
с малолетним сыном и идет к пустыннику Прохору 51. Прожив у
него два года, он пошел в лес под Вязники, где основал пустынь,
поставив себе келью. Через два года «ис той кельи перешол к стар-
цу Леониду и жили с ним, Леонидом, да с сыном своим Стенкою
вместе»32. На вопрос, для чего жить пришел в лес, ответил: «А из
монастыря [..3—5..] пошол он по пустыням, для того что во мно-
гих церквах учинен раскол, почали [петь] по новым книгам» 53.
Обычно в документах встречаются одинокие пустынники,
о семьях которых нам ничего неизвестно, либо овдовевшие женщи-
ны с дочерьми и в редких случаях отцы с сыновьями. В данном
случае перед нами пример того, что вся крестьянская семья сня-
лась с места: отец уходит с сыном, а мать — с дочерью. И все-
таки члены распавшегося семейства крепостных продолжали дер-
жаться друг друга, судя по тому, что все они оказались к моменту
их поимки в вязниковских лесах. «174-го году генваря в 14 день
вышли из лесов две старицы в Везниковской уезд к Борисоглеб-
скому [монастырю] Степки-пустынника мать старица Марфа да
[его ж] Степкина родная сестра старица Марина, и Борисаглеб-
ского монастыря старец Серап[ион] того числа взял их и привез
в Вязники к Авраму Лопухину»34.
На допросе относительно своего крестьянского положения по-
казания Марфы расходятся с «речами» ее бывшего мужа чернеца
Иякова. Косвенно это является свидетельством того, на мой
взгляд, что главной причиной распада семьи и ухода из кресть-
янства было стремление любым путем избавиться от крепостной
неволи. «Старица Марфа сказалась Суздальского уезду вотчины
Спаса Еуфимьева монастыря деревни [название утрачено] кресть-
янская жена. А постриг де ее [Золотниковс]кой пустони игумен
Никак. А старица Марина сказала, пострижена де она девкою,
а постриг де меня Борисоглебского монастыря игумен Моисей.
ЦГАДА, Госархив, Разряд XXVII, д. 259, ч. V, л. 19.
51 Симеон Денисов называет его «отцом вязниковским», пустынь которого ра-
зорил Лопухин (вероятно, в 1662 г.) («Виноград российский, или описание
пострадавших в России за древлецерковное благочестие, написанный Симео-
ном Дионисиевичем». М., 1906, лл. 46—47 об.). По нашим документам, он
жил в Суздальском уезде в вотчине боярина И. С. Прозоровского.
52 ЦГАДА, Госархив, Разряд XXVII, д. 258, ч. V, лл. 2—3.
53 Там же, д. 259, л. 15.
54 Там же, д. 258, ч. IV, л. 136. Упоминаемый в тексте старец Серапион, ве-
роятно, тот, который «извещал», голове Лопухину на пустынников, а после
его отъезда подал летом 1666 г. в Приказ тайных дел два извета (Я. Л. Бар-
сков. Указ, соч., стр. 78—85).
280
Побежали де мы ис келей в лес, как имали пустынник [ов] из
лесов. А жили де мы только две нас [всего]. А бродили де мы по
лесу ден с шесть, зажгли колоду и у ней грелись, и от стужи
пришли к Борисоглебскому монастырю» 55. Судьба матери и доче-
ри служит как бы зеркалом, отражающим всю жестокость тогдаш-
них крепостнических порядков. Их страх быть пойманными стрель-
цами сильнее страха умереть от стужи или от голода в лесу. Через
6 дней скитания по лесу в январские морозы они не выдержали
и подошли к монастырю с надеждой получить помощь, и монахи
выдали их властям.
Чернец Андреян возглавлял пустынь в чернеевских лесах. Он
был крепостным стольника В. Я. Голохвастова Нижегородского
уезда Климовского «починку». Неизвестно (край листа оборван),
когда оставил крестьянство и пришел в чернеевские леса, где
жил в то время черный поп Исай. «И тот де Исайя ево, Андрея-
на, и постриг, и жил с ним в одной келье» 56. После смерти Исайи
«поставил он, Андреян, собою келью и жил с племянником своим...
с Ылюшкою. И с тех [де] мест и по се число жили они в тех ле-
сах. А у отца де духовного он, Андреян, не бывал и пречистых и
животворящих христовых тайн не причащался тому [..5—6..], по-
тому что де отец ево духовной умер» 57. В ответах бросается в
глаза характерная психологическая особенность — умалчивание о
своих убеждениях, об истинных причинах ухода в лес, а также
о связях с другими единомышленниками. Нам думается, это объяс-
няется тем, что допрашиваемые сознавали, что перед ними враж-
дебно настроенные представители власти. Когда Андреяна спроси-
ли, в каких отношениях он был с Леонидом, последовал ответ:
«А чернец де Леонид приезжал к ним, Андреяну с товарыщи,
в пустыню, в старую свою келью, а ничему де он, Леонид, их
не учивал, а Капитона де старца он, Андреян, не знает» 58.
К расспросу был поставлен и Андреянов племянник. «Мужик,
сказался Илюшкою зовут Гаврилов, стольника Василья Яковлева
сына Голохвастова вотчины Нижегородцкого уезду Пурецкие во-
лости крестьянин. Пришол де он в чернеевские леса тому з год и
жил у дяди своево старца Андреяна в келье, и делал лотки.
А опричь де того за ним никакова дела не было» 59. Вместе с
Андреяном жил еще белец Ивашко, беглый крепостной княгини
О. В. Пожарской Нижегородского уезда Пурецкой волости. По его
показаниям пришел он в чернеевские леса полтора года назад
«для душевного спасенья и жил у него, Андреяна, в келье» 60.
55 ЦГАДА, Госархив, Разряд XXVII, д. 258, ч. IV, л. 136.
56 Там же, л. 129.
57 Там же.
58 Там же. Андреян, отданный после следствия в Благовещенский монастырь
в Вязниках, бежал оттуда 7 августа 1666 г., «закован в кандалах», но был
пойман (там же, ч. I, л. 7).
59 Там же, ч. IV, л. 133.
60 Там же.
281
Из чернеевских же лесов взят чернец Пахом, бывший крепо-
стной И. А. Вельяминова Нижегородского уезда села Вершилова.
Четыре года назад оставил он крестьянство и постригся в Ниже-
городском уезде в Городецкой волости. Три года как вышел в
пустынь и построил себе келью. «Чернец Пахомей свобожен,—
сказано в документах следствия,— потому что подал скаску за ру-
кою отца своево [духовного], что он к церкве божии ходил и
животворящих христовых т[аин] причащался»61. Это единствен-
ный случай, когда за поручительством духовного отца пустынник
остался без наказания.
Четыре человека, по нашим сведениям, сами на себя надели
«черное платье». Все они, за исключением Вавилы молодого, про-
исхождение которого осталось неизвестным, были беглыми крепо-
стными крестьянами Чернец Ефрем «сказался» крестьянином вот-
чины Троице-Сергиева монастыря Муромского уезда села Доброго.
Два года назад он вышел в чернеевские леса и поставил себе
келью. «А чернец де Леонид к нему не прихаживал, и Капитона
старца он не знает. А постояв немного [..5—6..] сказал, что черное
платье надел [на себя] и имя себе переменил сам. А зовут [его]
Емелькою Анофриев сын» 62. Пустынники, как правило, не отри-
цали своего «отпадения» от официальной церкви, конечно, в поня-
тиях той эпохи, а не с рационалистической точки зрения нового
времени. Емелька, не отличаясь твердостью убеждений, заявил о
своей лояльности: «И к церкве божии ходил в село Его[рьевское],
и отец де духовной у него есть» 63. Однако поп из села Егорьев-
ского не представил за него поручительства.
Характерна для той эпохи фигура беглого крепостного, взятого
стрельцами из чернеевских лесов. «Чернец, а на нем вериги. Имяни
себе не [сказал] и ничего не говорит, и святым иконам не покла-
няется» 64. На помощь следствию пришел разоблаченный чернец
Ефрем, теперь называемый просто Емелькой. «А Емелка про
не[го] сказал, что зовут ево Матюшко. Пришол де он в чернеев-
ские леса тому года с три. А чей крестьянин и откуды пришол,
того он не ведает. А слышел он, Емелка, от него, Матюшки, что
он черное платье и вериги положил на себя сам» 65. Если кто-
либо говорил про другого товарища на допросе, что случалось,
правда, весьма редко, то, как правило, не указывал, откуда и чей
он беглый. Так сквозь ограниченность религиозного сознания вы-
ступает их классовая солидарность.
28 человек жили в лесу не пострижены: это бельцы, или «му-
жики» — 17, «девки» — 7, «малые» — 4. Из этого числа упорство-
вали на всех допросах: «девка безмолственная», «детина молод»,
61 ЦГАДА, Госархив, Разряд XXVII, д. 258, ч. IV, лл. 135, 132.
62 Там же, лл. 130—131.
63 Там же, л. 131.
64 Там же.
65 Там же.
282
«мужик, которой у себе ноги отзнобил, по лесом ходя»,— всего
пять человек «имян себе не сказали и святым иконам не покланяют-
ца и от голоду чють живы»,— сообщается в документах 66. «Белец
Гришка,— читаем далее выразительную запись писца,— только
одно слово молвил: я де небесного царя сын.— А болши тово ни-
чево не говорил»67. Этот Гришка назван в числе семи человек,
крестьянское происхождение которых не вызывало сомнений у вла-
стей: «Сказали себе имяна, а чье крестьяня и сколь давно и для
чево в пустыню пришли, про то ничево не говорили п[отому]
что болны и ни[чево] не едят» 68. Можно привести еще несколь-
ко характерных записей: «Мужик, сказался Л[аркою] зовут.
[А какого] уезду и села, и чей крестьянин, [и сколь] давно и
для чево в леса пришол, и [про то ничего] не говорил, что з го-
лоду болен» 69.
Драматична судьба крепостного, вероятно, овдовевшего, жив-
шего в пустыни с дочерью и малолетним сыном. Всех их выдала,
если можно так выразиться, дочь. «Девка, сказалась Оленкою зо-
вут, крестьянская [дочь] вотчины околничево князь Семеновы
[..4—5..] Романовича Пожарского вдовы княгини Овдотьи Василь-
евны Пурецкие волости. А в леса пришла [она] с отцом своим Зи-
новейком да з братом с малым Емельком нынешним летом и жили
и по се число в одной келье». К ее показаниям писец добавил:
«А отец ее Зиновейко и брат Емелька ничево не говорят и святым
иконам не покланяютца, от голоду чють живы» 70. Сохранилась
сухая протокольная запись показания Сеньки Ларионова, назвав-
шего себя крестьянином вотчины князя И. А. Голицына Нижего-
родского уезда села Парскова. «А в лес де он пришол тому лет
з десять и жил собою [в келье], а для чево в лес сошол [..6—7..]
и у отца духовного бывал ли..., и причащался ли, про то ответу
ничево не дал» 71.
В числе бельцов с озера Юхра, давших о себе показания,
находилось два посадских человека. Один из них, «белец Якушко,
сказался вязниковец, посацкой человек, кузнец». Причину своего
ухода в лес он объяснил на допросе так: «В нынешнем де году
выбрали ево миром в соцкие. А ему де та служба не в мочь.
И он де, Якушка, бил челом прикащику, и прикащик де ему ука-
зу никакова не учинил. И он де оттого пошол в пустыню» 72.
В показаниях Якушки проглядывает стихийное недовольство, прав-
да, в пассивной форме, бездушными административными порядка-
ми в посадской общине, целиком зависимыми от произвола царско-
го управителя или приказчика. Вряд ли нужда, скорее всего при-
66 Там же, л. 134; ч. V, л. 92.
67 Там же, д. 259, л. 57.
68 Там же, л. 21.
69 Там же, д. 258, ч. IV, л. 133.
70 Там же, л. 134.
71 Там же, л. 133.
72 Там же, ч. V, л. 16.
283
чины иного порядка понудили его «отпасть» от официальной церк-
ви. Факты свидетельствуют о его тесной связи с «миром». В первый
же день своего пребывания в Вязниках стрельцы поймали в лесу
сына Якушки вязниковца Федьку Яковлева, возвращавшегося из
пустыни «с книгою». В расспросе «и с пытки» Федька не сознался,
кто заранее известил его о приезде стрельцов из Москвы. «Еван-
гелие толковое», показал он, ему вручил старец Леонид для пере-
дачи крестьянину деревни Пострекаловы 73.
Другой пустынник — Тимошка ^ернополец, личность незауряд-
ная по своему волевому характеру и фанатичным убеждениям про-
тивника господствующей церкви. Ответы его на вопросные пункты
записаны кратко: «Сказался вязниковец посадцкой человек, куз-
нец. В пустыню де пошол он от тово, что в мире учинился в
церквах книжной раскол. А сошол де он в пустыню тому года с
три и жил в келье один. А болши тово ничего не сказал, з голоду
одва жив»74. В лес он ушел по внутренней убежденности, не-
смотря на то, что жена неоднократно делала попытки вернуть его
домой. «И он, Тимошка,— показал его родственник вязниковец
Еремка Змеев,— нас не послушал, не обратился» 75. Именно о нем,
Тимошке, писал в своем извете старец Серапион спустя полгода
после следствия: «Приеждял на Вязники Аврам Никитич Лопухин
тех ради богомерских пустынников, ...да в то же время, государь,
был пойман мужик Тимошка Чернополец Вязниковския слободы,
и тот Тимошка повинился и клялся, что ему впредь тово не твори-
ти; и Аврам Никитич тому поверил, велел ему жить по-прежнему
на посаде; а ныне тот Тимошка горшее и прежнева творит — ходит
он по городам, и по селам, и по деревням, а на Вязники на время
приходит, а людей он от веры христианския вельми отвращает» 76.
Вышеприведенные расспросы «церковных мятежников» непо-
средственно перекликаются с «пыточными речами» казаков, уча-
стников раскольнического движения на Дону. Для примера приве-
дем показания одного из руководителей этого движения, данные им
в Посольском приказе 13 сентября 1687 г. «А вор Куземка Косой
в разспросе сказал: родом де он города Ельца, посадский человек,
кузнец... и с Ельца сошел он, Куземка, с женою своею на Дон,
тому лет с двадцать; а сшел он с Ельца для того, что учало быть
в Российском царствии и в городех в вере и в крестном знамении,
и в божественной службе, и в пении рознь... Да и опроче де его,
Куземки, по Медведице живут таких же, каков и он, множество...,
что они новоисправленным книгам не верят, и крестятся по старо-
му, и попов у них, и отцов духовных, и церквей нет, молятся
в часовнях» 77.
73 ЦГАДА, Госархив, Разряд XXVII, д. 258, Ч. VI, Л. 19.
74 Там же, ч. V, л. 16; д. 259, л. 14.
75 Там же, д. 258, ч. VI, л. 20.
76 Я. Л. Барское, Указ, соч., стр. 78—79.
77 В. Г. Дружинин. Раскол на Дону в конце XVII века. СПб., 1889, стр. 273.
Куземка Косой под пыткой сказал, что в совете с ним с целью поднятия
284
После следствия чернецы и черницы были разосланы под охра-
ной стрельцов по монастырям во Владимир и Суздаль. Царская
грамота от 15 января наказывает Прозоровскому: прежде, чем по-
сылать пустынников, «велеть посмотрить, как в тех монастырех
мудръствуют, ...как соборная церковь [..6..] держит или по тем лжив-
цам последствуют, и буде в которых монастырех тем лживцам чаят
исправления, и в тех монастырех тем присыльным людем велеть
жить». Рекомендуется «их держать в цепи скованых... и за мона-
стырь их не выпускать, [чтобы] никуды не розбежались» 78. Над-
зор за теми, кто оставался в вязниковских монастырях, поручал-
ся строителю Благовещенского монастыря Антонию, принимавше-
му активное участие в поимке пустынножителей. «Дать ему,
строителю,— указывает царская грамота,—...Аврамова приказу
Лопухина [стрельцов] сколько пригож» 79.
Пять «мужиков», а именно Емелька Анофриев, Ивашко, Зи-
новейко, Илюшка Гаврилов, Сенька Ларионов были «биты кну-
том», остальные «мужики ж биты батоги». Затем все лица, не
имеющие пострига, отданы путному ключнику Андрею Пекину,
«а велено их [всех] отослать к помещиком и вотчи[ни]ком и
отдать с росписками» 80.
Таким образом оказывается, что большинство пойманных пу-
стынников—-это беглые крепостные (из 40 человек, давших пока-
зания о своем происхождении, только 8 человек были выходцами
из посадов, 3 человека — из государевых крестьян и 1—из
низшего духовенства). В большинстве случаев «упорство» ответ-
чиков (25 человек умолчали о своем происхождении) проявлялось
именно в том, что они не хотели говорить, чьих помещиков и
вотчинников они крепостные. На этом основании можно утверж-
дать, что одной из главных причин их многодневной голодовки
за караулом и молчания на следствии было стремление избежать
телесного наказания (кнута и пытки) и водворения в прежнее
подневольное состояние.
Всех этих крепостных и посадских людей объединяло чувство
протеста против господствующей церкви и освящаемых ею кре-
постнических правовых порядков. Судя по расспросным речам,
побеги в леса стали массовым явлением с конца 50-х — начала
60-х годов в связи с государственной организацией сыска беглых
и насильственной реализацией обрядовой реформы Никона.
Наши документы не позволяют судить, в какой мере мате-
риальное положение служило причиной зарождения недовольства
у этих людей.
восстания на Дону и похода на Москву были два старца «из пещеры с
Волги», имена которых он не назвал (там же, стр. 281—282).
78 ЦГАДА, Госархив, Разряд XXVII, д. 258, ч. IV, лл. 97—98; ч. V, л. 42.
79 Там же, ч. IV, л. 99.
80 Там же, д. 135; ч. V, л. 88. Сведений о телесном наказании женщин в до-
кументах не имеется.
285
Стихийный социальный протест, преимущественно в пассивной
форме, против насилия над личностью и совестью выступает по
документам следственного дела в Вязниках, несмотря на всю их
тенденциозность и классовую враждебность к осужденным. Вы-
ражен он в свойственных эпохе формах, сопровождается повы-
шенной религиозностью и приверженностью к аскетизму и тра-
диционным, веками считавшимися «спасительными» обрядам и
символам. Раскол церкви преломляется в сознании, не освобо-
дившемся еще от средневековых иллюзий, как раскол «мира», или
общества, на две противоположные части, между которыми невоз-
можен какой-либо компромисс.
Если формы идеологии были архаичны, то поведение «церков-
ных мятежников» (воззрения и поведение простых людей той эпо-
хи слиты) отличалось от традиционного средневекового пустынно-
жительства. Ярко выступает стремление держать связь с «миром»,
пропагандировать по городам и селениям свое «учение» и, таким
образом, привлекать в свой лагерь все новых единомышленников.
В дошедших до нас правительственных документах той эпохи
постоянно проводится аналогия (как по преемственности состава,
так и по целенаправленности) между Крестьянской войной, Соло-
вецким восстанием и раскольническим движением на Дону. Так,
в извете донского казака Ивана Гречанина (1688 г.) прямо гово-
рится: «Смиряйте их (т. е. восставших казаков-раскольников.—
В. Р.)..., потому что те воры, которые были с Стенкою, они суть
большая часть, которые делают нынешние мятежи» м.
Участие некоторых групп старообрядцев и сектантов в по-
следующих массовых народных движениях, возглавляемых К. А. Бу-
лавиным и Е. И. Пугачевым, свидетельствует о связи между рели-
гиозным протестом и борьбой против «мирских» угнетателей.
81 ДАИ, т. XII, стр. 201—202.
286
Прокламации С. Т. Разина
и его сподвижников —
памятник идеологической борьбы
в годы второй Крестьянской войны
Б России
В. И. Буганов
Важнейшая проблема при изучении крестьянских войн в России —
идеология их участников и руководителей. Теоретической базой
в таком исследовании является марксистско-ленинское учение об
идеологии. К изучению идеологии, согласно материалистической
концепции истории, следует подходить с классовых позиций, что
одновременно означает глубокий историзм. В средние века суще-
ствовала идеология эксплуататоров и идеология эксплуатируемых,
форма той и другой нередко была религиозной.
В годы крайнего обострения классовой борьбы крестьянства
против угнетателей, как было, например, во время крестьянских
войн, выступления крестьян и их союзников с оружием в руках
против дворян и крепостнического государства сопровождались не
менее ожесточенной идеологической борьбой.
Во время Крестьянской войны под предводительством С. Т. Ра-
зина борьба в сфере идеологии достигла высокого накала. Она
отражала грандиозный размах борьбы угнетенных против угнета-
телей, как бы аккумулировала всю ту огромную силу классовой
ненависти, которая двигала десятки тысяч повстанцев в их бес-
пощадной схватке с классовым врагом. Известно, например, как
тщательно царские каратели и московские власти старались вы-
явить все повстанческие документы — прокламации, переписку; их
отбирали у пленных повстанцев и отсылали в Москву. Восстав-
шие принимали аналогичные меры по отношению к своему клас-
совому противнику. Приведу несколько примеров. Прибывший для
управления городом Кадомом приказной человек Г. Слепцов сооб-
щал в отписке 30 ноября 1670 г., что «в приказной избе всякие
письма пожгли и разарили воровския люди без остатку» \ У пред-
ставителей правительственного лагеря восставшие выявляли, отби-
1 «Крестьянская война под предводительством Степана Разина». Сборник до-
кументов, т. II, ч. 1. М., 1957, стр. 389.
287
рали, сжигали всякие «письма», грамоты. Так, на одном из пере-
возов на р. Суре «стали воровские люди на заставе человек с
пятьдесят и обыскивают у всяких людей письма, хто идет от
Синбирска, для того, чтоб не пронесли письма к Арзамасу», т. е
к главнокомандующему карателей боярину кн. Ю. А. Долгоруко-
му. На другом перевозе «стоят мордвы и чюваши на заставах
человек со 100 и писем осматривают же» 2. В Соловском уезде
отряд восставших 24 сентября 1670 г. напал на жильца А. Хме-
тевского, везшего в Белгородский полк к боярину князю Г. Г. Ро-
модановскому грамоты, казну и колодников. Избив жильца и от-
няв у него казну и колодников, они «великого государя грамоты
сожгли» 3. Из отписки Г. Г. Ромодановского (не ранее 6 октября
1670 г.) известно, что А. Хметевский вез не только царские
но и патриаршие грамоты. Все они предназначались для рассыл-
ки по городам Белгородского полка и чтения всем людям, свет-
ским и духовным. Грамоты не дошли до воеводы, и он просит
московские власти о присылке новых: «А на украине, государь
твои великого государя и патриарши грамоты для утверждения
в городех и обнадеживанья всяких чинов людей гораздо надобны.
И о присылке, государь, своих великого государя и патриарших
грамот вели свой великого государя указ учинить»4. В том же
уезде восставшие напали на конюхов, ехавших от Г. Г. Ромода-
новского с отписками в Москву, и «великого государя грамоту
и отписки, розпечатав, чли» 5. В Галичском уезде повстанцы отря-
да И. Иванова (И. Пономарева, И. Долгополова) у попов «пат-
риаршу зборную денежную казну и грамоты, и зборные деньги,
и всякие дела отняли» 6. Эти примеры, число которых можно уве-
личить, говорят о том, что повстанцы уничтожали в районе дви-
жения различную документацию, в том числе крепостные доку-
менты, грамоты из Москвы местным властям, отписки последних.
О том, насколько широкий характер носили в этом плане дей-
ствия и намерения повстанцев, говорит показание одного из них,
астраханца Лариона, о том, что С. Т. Разин «не токмо в Аста-
рахани в приказной полате дела велел драть,— и вверху де у
государя дела все передерет» 7.
Правительство в массовом порядке рассылало по стране, пре-
жде всего в районы восстания, свои «милостивые», «обнадежи-
вательные», «увещевательные» грамоты. Так, в декабре 1670 г.
Приказ Казанского дворца сообщал симбирскому воеводе М. Пле-
2 «Крестьянская война под предводительством Степана Разина». Сборник до-
кументов, т. II, ч. 1, стр. 191.
3 Там же, ч. 2. М., 1959, стр. 150.
4 Там же, стр. 58—59.
5 Там же, стр. 152; см. также стр. 156, 157, 160, 171.
G Там же, ч. 1, стр. 372.
7 «Крестьянская война под предводительством Степана Разина», т. III. М.,
1962, стр. 261.
288
щееву, что «посланы наши великого государя 2 грамоты, обнаде-
живанье нашей государевой милостью, одна к самарским, другая
к саратовским жителем»; воеводу обязывали отослать эти грамоты
по назначению 8.
Очень красноречиво обстановку этого противоборства харак-
теризует наказная память ядринского воеводы Ф. Бобровича (не
позднее 1 января 1671 г.) ядринским толмачу Д. Андрееву и
площадному подьячему А. Лаптеву. Они должны были ехать в
три деревни Ядринского и Чебоксарского уездов к восставшим
ясачным мари и «вычесть им великого государя... грамоту и
память» ядринского воеводы, «сказать, что то (восстание.— В. Б.)
учинилось не от них, прелестию... Стеньки Разина с товарыщи,
которые прельстили многих прелестными воровскими письменами
и руских людей, которые умеют грамоте, а не только их, простых
и незнающих людей». Далее, продолжая давать рекомендации по
«идеологической обработке» восставших, наказная память указы-
вает внушать им, что царь «невольную вину их простил и велел
послать свои великого государя жалованные грамоты, чтобы всяк,
узнав путь истинны, руские люди и чуваша и черемиса в домах
своих безопасно жили и великому государю... служили по-преж-
Q
нему» .
Шесть «обнадеживальных» грамот в конце декабря 1671 г.
прислали из Москвы в Казань. Местный воевода князь А. Голи-
цын сообщал, что те грамоты «чли многажды и твоею государ-
скою милостию в Казани всяких чинов людей обнадеживали»;
в тот же день грамоты послали в уезды с казанскими дворя-
нами 10. Темниковский подьячий А. Яковлев в своей челобитной
(ранее 7 сентября 1672 г.) сообщал, что, будучи с тремя «то-
варищами» послан стольником К. О. Хлоповым из Касимова с
царскими «милостивыми уговорными грамоты» в Кадом, Темников
«и в ыные розные городы», был схвачен восставшими «на Сова-
тимской их воровской заставе»; всех четверых «учели... бить и
мучить, и твои великого государя грамоты изодрали, и выводили
нас в свои воровские круги по многие дни и, обножа, клали нас
на плахи». Еще больше пострадали брат и сын А. Яковлева,
которых «воры и бунтовщики,... поймав, ругаючись, воровски каз-
нили смертью за то, что они писали в полк к боярину и воево-
дам князю Юрью Алексеевичю Долгоруково с товарыщи в (Арза-
мас, как над ними, воры, промысл учинить» и. Сам касимовский
воевода К. О. Хлопов в дни восстания сообщал в отписке от
1 декабря 1670 г. о рассылке царских «милостивых грамот» в по-
волжские города «тайно с проходцами... в розных числех» 12. Цель
8 Там же, т. II, ч. 1, стр. 486—487.
9 Там же, стр. 492—493.
10 Там же, стр. 414, 494—495.
11 Там же, т. III, стр. 251.
12 Там же, т. II, ч. 1, стр. 345.
10 Крестьянские войны XVII—XVIII вв.
289
этой рассылки состояла, по его словам, в том, «чтоб тех городов
служилые и тяглые и всяких чинов люди от воровских людей и
от изменников отстали и принесли тебе, великому государю, вины
свои» 13.
Те же цели преследуют многие другие правительственные гра-
моты, воеводские отписки, в которых содержались призывы не
верить разинским «прелестным письмам», а призывы повстанцев,
их цели, действия и разговоры квалифицировались как «воров-
ская прелесть», коей не должны «прелыцатца» все люди. С точки
зрения властей, любой призыв к действиям, направленным против
феодалов, царского правительства, или к действиям, ими не одоб-
ренным, является «прелестью». Так, ставшие в 1684 г. известными
Москве письма польского короля к донским казакам и калмыкам
с призывом к участию в войне с Турцией были квалифицированы
как «прелестные письма», «прелесть» 14.
В связи с этим, по нашему мнению, повстанческие документы,
призывавшие население присоединяться к движению, следует на-
зывать не «прелестными письмами» (поскольку это название от-
ражает официозную, правительственную их оценку), а прокламация-
ми, призывами. Эти повстанческие документы — далекие предше-
ственники прокламаций русских революционеров XIX — начала
XX в.— имеют большое значение как замечательный памятник,
дающий представление об идеологии участников крестьянских
войн, о борьбе угнетенных с угнетателями.
Разинские прокламации крайне недостаточно изучены в исто-
рической литературе. В трудах, посвященных восстанию под пред-
водительством С. Т. Разина, имеются общие замечания о
«прелестных грамотах» в плане выявления идеологии его уча-
стников. В некоторых исследованиях можно встретить источнико-
ведческие наблюдения. Но и они довольно отрывочны, страдают
неточностями. Так, Б. Н. Тихомиров хотя и считал, что «прокла-
мации разинской революционной армии» можно выделить в само-
стоятельную группу, однако сам включил их в состав ведомствен-
ной переписки правительственных учреждений и отдельных лиц,
поскольку они сохранились в составе официального делопроизвод-
ства 15. Автор большого исследования о разинском восстании
И. В. Степанов, подходя с классовых позиций к анализу истори-
ческих источников, обоснованно выделяет в особую первую груп-
пу документы повстанческого лагеря, в которую входят «прелест-
ные грамоты», переписка, «имянные» списки повстанцев. Впрочем
повстанческая документация рассмотрена очень суммарно («беглое
ознакомление», по словам автора) 16. Заслуживает внимания
13 «Крестьянская война под предводительством Степана Разина», т. II, ч. 1,
стр. 380.
14 Там же, т. III, стр. 384.
15 Б. Н. Тихомиров. Источники по истории разинщины.— «Проблемы источни-
коведения». Сборник I. М.— Л., 1933, стр. 50.
16 И. В. Степанов. Крестьянская война в России в 1670—1671 гг. Восстание
Степана Разина, т. I. Л., 1966, стр. 8—14.
290
попытка И. В. Степанова анализировать допросы пленных разин-
цев карателями как документы отражающие антиправитель-
ственную тенденцию, рисующие внутреннюю жизнь лагеря вос-
ставших, хотя, по его же верному наблюдению, в расспросных
и «пыточных» речах отразилось «творчество» не только повстан-
цев, но и их врагов — воевод и приказных людей, которые эти
допросы производили и оформляли письменно17.
Предлагаемая статья посвящена изучению повстанческих про-
кламаций, причем не только полных текстов, но и всех упоми-
наний о них в составе допросов, правительственных документов
и др. Анализ других документов (переписка повстанцев, их до-
просы) нуждается в особых исследованиях. Таким образом, тема
о прокламациях разинцев является составной частью более ши-
рокой проблемы изучения «повстанческого архива» второй Кресть-
янской войны в России.
*
В специальной литературе отмечалось, что в среде восставших
получили довольно широкое распространение различные докумен-
ты. В первую очередь следует назвать, конечно, знаменитые «пре-
лестные грамоты» С. Т. Разина и его соратников по борьбе.
Кстати говоря, когда в литературе упоминают о повстанческой
документации, прежде всего или даже исключительно имеют в
виду именно «прелестные грамоты» или «прелестные письма», хотя,
с одной стороны, повстанческий архив включал в себя и другие
разновидности документов, подчас не менее, если не более рас-
пространенные, чем «прелестные письма»; с другой — к числу этих
последних нередко относят документы, например, «воровские пись-
ма» и др., которые не являются «прелестными грамотами», т. е.
прокламациями, в полном смысле слова.
Обычно в трудах по истории второй Крестьянской войны ци-
тируется или упоминается несколько «прелестных грамот» С. Т. Ра-
зина и его атаманов. Особым вниманием среди них пользуется
единственная сохранившаяся подлинная грамота, написанная от
имени С. Т. Разина. Это та знаменитая прокламация, в которой
вождь восставших в сентябре 1670 г. обращается ко «всей черни»
с призывом вместе («заодно») с казаками, высланными им, «из-
меников вывадить и мирских кравапивцев вывадить». Грамота при-
зывает к единству («в совет») с казаками, «в полк» к которым
Разин зовет «кабальных и апальных», т. е. всех угнетенных, обез-
доленных, эксплуатируемый и обиженный люд 18.
Эта грамота была составлена, вероятно, во время осады глав-
ным повстанческим войском С. Т. Разина Симбирска. Отсюда
она и подобные ей прокламации рассылались во все стороны.
Указанная грамота была прислана 18 сентября 1670 г. в Москву
17 Там же, стр. 14—21.
18 «Крестьянская война», т. И, ч. 1, стр. 65.
291
10*
воеводой Белгородского полка князем Г. Г. Ромодановским, ко-
торый в своей отписке от 14 сентября сообщал: «Да острогож-
ские ж, государь, жители прислали в Белгород Стеньки Разина
прелесное письмо, чтоб из городов твои великого государя вся-
ких чинов люди, хто похочет, шли к нему, Стеньки» 19.
О рассылке прокламаций не раз говорится в правительст-
венных документах или расспросных речах самих повстанцев. Эти
упоминания позволяют представить содержание и разнообразие
«прелестных писем» С. Т. Разина осенней поры 1670 г., состав-
лявшихся под Симбирском и распространявшихся по городам и
уездам Симбирской черты и в других местах.
О рассылке «прелестных грамот» Разиным и его помощниками
сразу же стало известно их классовым врагам, вплоть до правя-
щей верхушки, и они немедленно начали принимать меры. В гра-
моте патриарха Иоасафа от 24 сентября 1670 г. духовные и свет-
ские феодалы, все верующие оповещаются, что С. Т . Разин «при-
шол к Синбирску и посылает по черте в городы и по острогом
прельщати вас, духовного чину и служилых и жилецких всякого
чину людей, злыми своими всякими воровскими прелестьми». Ду-
ховный пастырь призывает все население «никаким ево (С. Т. Ра-
зина.— В. Б.) воровским прелесным письмам или от кого и ду-
ховного чина какие прелесные ж письма подобные ево воровским
объявятца, ни в чем не верити...» 20 21
Грамота Разрядного приказа 12 октября 1670 г. (т. е. состав
ленная вскоре после поражения Разина под Симбирском) обраще-
на к ратным людям из числа тамбовских и козловских феодалов
Она более определенно говорит о содержании «прелесных воров-
ских писем», рассылавшихся Разиным из-под Симбирска «в городы
и села»: в них «вор и богоотступник Стенька Разин... пишет к
незнающим и простым людем, будта он... идет снизу рекою Вол-
гою с сыном нашим государевым с благоверным царевичем и ве-
ликим князем Алексеем Алексеевичем... И по ево воровским пре-
лесным письмам незнающие люди пошатались и учели было в
городех на Алаторе и в Орзамаском уездех воровать». Далее в
грамоте говорится о том человеке, который «писал от вора от
Стеньки Разина на соблазн воровские прелестные письма»; это
21
«поп», которого взяли в плен и казнили царские каратели.
В отписке главнокомандующего царскими войсками, усмирявшими
восстание, боярина князя Ю. А. Долгорукого от 8 октября 1670 г.
сообщалось в Москву, что во время боя с восставшими у села
Панова (на пути из Симбирска в Арзамас) 30 сентября ратники
воеводы Ф. И. Леонтьева пленили попа из Алатырского уезда,
«которой к вору к Стеньке Разину и в городы и в уезды писал
19 «Крестьянская война», т. II, ч. 1 , стр. 555; т. II, ч. 2, стр. 22.
20 Там же, т. II, ч. 1, стр. 79.
21 Там же, стр. 141.
292
воровские и прелестные письма своею рукою и, отставя попов-
ства, ходил в воровстве» 22. Л. Фабрициус упоминает о «печати»
С. Т. Разина, оттиск с которой («оттиснутую на воске») спас
жизнь этому иностранному офицеру во время пребывания среди
повстанцев в Астрахани 23. Этот интересный факт подтверждается
и другими показаниями источников о существовании печатей в
среде повстанцев.
В грамоте из Приказа Казанского дворца от 26 октября
1670 г., обращенной к феодалам и крестьянам, так говорится о
содержании «воровских прелестных писем»: «...будто сын наш го-
сударев, благоверный царевич и великий князь Алексей Алек-
сеевич... ныне жив и будто по нашему государеву указу идет с
низу Волгою х Казани и под Москву для того, чтоб побити на
Москве и в городех бояр наших и думных и ближних, и приказ-
ных людей, и дворян, и детей боярских, и стрельцов, и всякого
чину служилых и торговых людей, будто за измену» 24. О том же
говорится в ноябрьской грамоте 1670 г. Приказа Казанского двор-
ца в Великий Новгород, причем в ней это сообщение сопровож-
дено оценкой подобных действий повстанцев и их руководителя,
естественно, крайне злобной и враждебной: «И то он, вор и бого-
отступник Стенька Разин, учинил такие письма, послал в розные
места на соблазн незнающим бездомовным людем. И по тем пре-
лестям... Стеньки Разина с товарыщи незнающие и бездомовные
люди в розных местех пошатались... многие к ним пристали и
многое дурно учинили...» 25
В грамоте из того же приказа к жителям Казани от 15 де-
кабря 1670 г. сходно излагается содержание «прелестных писем»,
которые Разин «с единомышленники своими», «будучи под Син-
бирском, розослали в уезды» с «своей братьей ворами», «хотя
тем своим воровством всех обольстить и домы до основанья ро-
зорить» (или: «И то он, ...Стенька Разин, лжет и затевает на
соблазн незнающим людем»). Однако, несмотря на то, что клас-
совые враги Разина не скупятся на «ругательные» эпитеты и
лживые утверждения, они не могут не признать результатов воз-
действия грамот восставших: «И которые по тем их прелестям к
нему, вору, пристали, и во многих местех жилецких и уездных
людей разорили» 26. То же самое отмечается и в грамоте Сибир-
ского приказа тобольскому воеводе И. Репнину от 23 марта
1671 г.: «И ис-под Синбирска он же, вор Стенька Разин с това-
рыщи, послали в-ыные места товарыщей своих, таких же воров,
с воровскими прелесными письмами на соблазн незнающим бездо-
22 Там же, стр. 107.
23 «Записки иностранцев о восстании Степана Разина». Под ред. А. Г. Мань-
кова. Л., 1968, стр. 52.
24 «Крестьянская война», т. II, ч. 1, стр. 203.
25 Там же, стр. 341.
26 Там же, стр. 412.
293
мовным людем. И по тем прелесным воровским письмам незнаю-
щие и бездомовные люди в розных местех пошатались и к вором
к Стеньке Разину с товарыщи пристали» 27.
Одинаково с указанными выше приказными документами из-
лагается содержание «прелестных грамот», рассылавшихся из-под
Симбирска, и в приговоре о казни С. Т. Разина от 6 июня
1671 г.28 Но в нем добавлен ряд весьма интересных сообщений.
О первом из них нельзя с уверенностью сказать, являлось ли оно
составной частью текста «прелестных грамот» (хотя это и не ис-
ключено) : «Да ты ж, вор, вмещал всяким людем на прелесть,
бутто с тобою Никон манах, и тем прельщал всяких людей». Это
известие следует сопоставить с постоянно повторяющимся моти-
вом «прелестных грамот» о нахождении с восставшими царевича
Алексея Алексеевича. Более определенно и очень важно содер-
жащееся в приговоре указание на то, что разницы посылали ка-
кие-то письма-призывы в войска карателей: «Да ты ж, вор и
богоотступник, и единомышленники твои писали воровские мно-
гие письма в полки боярина и воеводы князя Юрья Алексеевича
Долгоруково с товарыщи к ратным людем, хотя привесть на пре-
лесть и на измену многих людей». Несколько иначе говорится в при-
говоре о влиянии «прелестных писем» на ход движения: «А по
черте и в ыных городех по твоим воровским прелестным письмам
уклонились к воровству и во всех городех и местех воевод и при-
казных людей побили и в воду пометали».
Уже эти данные позволяют считать, что в конце лета — на-
чале осени 1670 г. составление и рассылка прокламаций-призы-
вов приняли широкие размеры: они появлялись не только в горо-
дах и уездах Симбирской засечной черты, но и в «ыных городех»,
их доставляли те же повстанцы — «братья», «товарищи», «едино-
мышленники» С. Т. Разина и других вождей движения, вероятно,
руководители тех отрядов, которые поднимали знамя восстания
в различных районах страны.
Основные установки, нашедшие отражение в «прелестных гра-
мотах»,— борьба, расправа с феодалами, приказными деятелями,
богатыми торговцами, всеми, кто выступает на стороне враждеб-
ного лагеря (стрельцы, солдаты и др.); призыв к объединению
сил всех угнетенных (казаков, «кабальных и апальных»— «по пре-
лестной грамоте» С. Т. Разина, «воровских казаков», всяких «не-
знающих и бездомовных людей»— по правительственным докумен-
там); поход на Казань и Москву; нахождение в повстанческом
войске царевича Алексея Алексеевича и, возможно, экспатриарха
Никона. Прокламации, таким образом, отличают, с одной стороны,
верное чутье в определении врагов угнетенного люда, призыв к
27 «Крестьянская война», т. III, стр. 40; см. также стр. 50—51 (наказная па-
мять тобольского воеводы И. Репнина тюменскому письменному голове
Е. Козинскому от 12 апреля 1671 г.).
28 Там же, стр. 86—87.
294
борьбе с ними, с другой — царистские иллюзии восставших, стре-
мившихся (нередко с чисто агитационными целями) изобразить
своими сторонниками царевича Алексея, к тому времени умершего,
и опального Никона.
Трудно сказать что-либо определенное о содержании тех «во-
ровских писем», немалое число которых («многие») повстанцы
переправляли в царские полки. Были ли они теми «прелестными
грамотами», которые рассылались Разиным из-под Симбирска?
Эти послания были адресованы прежде всего тем даточным лю-
дям из числа холопов и крестьян, которые сопровождали своих
господ во время походов. Учитывая этот важный момент, можно
предполагать, что в царские полки посылались и «прелестные
грамоты». Но отнюдь не исключено, что туда разинцы направ-
ляли также «воровские письма», которые необязательно являлись
«прелестными грамотами»; о существовании у повстанцев большо-
го количества «воровских писем» (грамоты, челобитные и т. д.)
часто упоминают различные источники.
То, что правительственные грамоты называют разинские про-
кламации «воровскими», изображают их составителей «ворами»,
«богоотступниками», «кровопивцами», которые расправляются со
всеми без исключения, не вызывает удивления. Непримиримая
борьба двух враждебных лагерей друг против друга с оружием
в руках сопровождалась столь же ожесточенной идеологической
борьбой. Правительственные деятели стремятся изобразить себя,
феодалов, против которых боролись восставшие, как предста-
вителей всего населения России, дискредитировать повстанцев.
Отсюда идут характеристики последних в правительственных гра-
мотах, которые рассылались во все концы страны; московская ад-
министрация указывала местным властям читать их по всем горо-
дам и уездам, призывать население к повиновению, к тому, чтобы
оно не верило «воровским прелестям» С. Т. Разина и его пов-
станцев.
Документы говорят о наличии разинских прокламаций в от-
дельных уездах, городах. Так, об их распространении в Алатыр-
ском и Арзамасском уездах Ю. А. Долгорукий сообщает в от-
писке, составленной между 30 сентября и 2 октября 1670 г.:
мари, холопы и крестьяне этих и Симбирского уездов «села и
деревни (т. е. феодалов.— В. Б. ) разоряли по присылке и по пре-
лестным письмам вора Стеньки Разина» 29.
В расспросных речах сына боярского С. Невежина и кресть-
янина Ф. Шелудяка, записанных в Тамбовской приказной избе
3 октября 1670 г., приводятся показания о разговорах «боярских
мужиков» Ломовского уезда «меж собою»: «Прислана де к тем во-
ровским козакам («пришли» от С. Т. Разина.— В. Б.) от вора
от Стеньки Разина ево воровская грамота, чтобы де черные люди
29 Там же, т. И, ч. 1, стр. 94.
295
крест целовали государю царевичю Алексею Алексеевичю и ба-
тюшку нашему, а называют де они батюшком бывшаго Никана
потриарха» 30.
Менее определенны указания источников на наличие «преле-
стных писем» в ряде других уездов. Так, «прелестное письмо»
было обнаружено в Кадомском уезде. Его взяли царские карате-
ли после боя с восставшими при селе Кременки. Об этом сооб-
щается в отписке боярина князя Ю. А. Долгорукого от 11 октяб-
ря 1670 г. В его же отписке 19 октября говорится о при-
сылке к нему рейтарскими полковниками «воровского прелестного
письма» (непонятно, откуда, возможно, из Нижегородского или
Кадомского и Темниковского или, наконец, Саранского уезда).
Керенские жители также «по прелестным письмам вора и измен-
ника и богаотступника Стеньки Разина на ево воровские прелести
прельстились и к воровству пристали»; следовательно, и в Керен-
ском уезде распространялись эти грамоты. Появились они также
в Самаре и Саратове (об этом упоминается в нескольких гра-
мотах Приказа Казанского дворца) 31. Возможность их появления
в Сибири не исключалась центральными и местными властями 32.
Некоторые прокламации адресовались не всему населению,
а какой-то его части. В них, помимо общих целей движения,
говорится о задачах определенной национальной группы или жи-
телей какого-либо уезда. Некоторые из них сохранились полно-
стью. Так, в «прелестной грамоте» от имени С. Т. Разина и
Асана Айбулатовича Карачурина, написанной не ранее 4 сентября
1670 г. и сохранившейся в двух экземплярах, содержится при*
зыв к «казанским посадцким бусурманом и абызом начальным»
т. е. к посадским низам Казани и татарским феодалам, к един-
ству «для бога и пророка и для государя и для войска быть
вам заодно» 33. Это был призыв к совместному выступлению про-
тив феодального и национального гнета, в котором могли бы объ-
единиться представители социальных низов, независимо от нацио-
нальности, и местные феодалы. Кстати говоря, повстанцы гото-
вы были принять в свои ряды в агитационных, тактических целях
феодалов не только из числа нерусских народностей По-
волжья, но и русских бояр и князей, о чем говорят засвидетель-
ствованные в источниках попытки С. Т. Разина склонить на свою
сторону астраханских воевод боярина князя И. С. Прозоровского
и князя С. Львова.
«Прелестная грамота», составленная не позднее 30 сентября
1670 г. и называемая «войсковой памятью», адресована «черни»
Цивильского уезда «розных сел и деревень» — русским, татарам,
чувашам, мордве. В ней содержался призыв от имени донских и
30 «Крестьянская война», т. II, ч. 1, стр. 109.
31 Там же, стр. 132, 172, 227, 331, 413.
32 Там же, т. III, стр. 40, 51.
33 Там же, т. II, ч. 1, стр. 52, 553.
296
яицких атаманов, самого С. Т. Разина и всего великого войска
Донского и Яицкого «стоять» за царя Алексея Михайловича, ца-
ревичей и православную веру. Не исключается возможность уча-
стия в восстании и цивильских дворян, русских и нерусских, ко-
торых в этом случае предписывалось «ничем не тронуть и домов
их не разорять». Цивилян призывают не ходить «в осаду», т. е.
не оборонять Цивильск против разинцев. «Память» была скрепле-
на печатью самого С. Т. Разина, ее послали с мурзой Ахпердей
Килдибяковым; с нее нужно было списывать копии и распро-
странять по волостям, селам и деревням34. О появлении в Сви-
яжском уезде «прелестных грамот» («писем») на русском и татар-
ском языках, которые были «в лубках завязаны», сообщается в
отписке казанского воеводы князя А. Голицына, написанной не
ранее 2 октября 1670 г.35
Одна из «прелестных грамот», текст которой сохранился в ко-
пии (списке), присланной в Москву при отписке воеводы Я. Хит-
рово, составлена 9 ноября 1670 г. и направлена стрельцам Чел-
навского острожка Козловского уезда («атаманом молотцом и все-
му великому войску») от восьми повстанческих атаманов во главе
с М. Харитоновым, осаждавшим Тамбов. Челнавских стрельцов
память призывает «ехать к нам на помочь с пушками и з зельем
безо всякого мотчанья днем и ночью наспех». Более общий ха-
рактер имеет призыв «породеть за дом пресвятые богородицы и
за великого государя, и за батюшку за Степана Тимофеевича,
и за всю православную християнскою веру». Явно агитационную
цель преследуют недостоверные сообщения памяти о победе «на-
ших Козаков», т. е. восставших, над войском князя Ю. А. Долго-
рукого, о количестве повстанческих сил под Тамбовом (42 тыс. че-
ловек, 20 пушек, 450 «и болыпи» пудов зелья). В конце памяти,
посланной с «козаками лысогорскими» С. Леденевым и Г. Болды-
ревым, челнавские стрельцы предупреждаются, что им и их семьям
«быть от великого войска в казни», если они не придут на по-
мощь («будет вы к нам не пойдетя собраньем на совет»)36.
Относительно этого документа, как и в некоторых других слу-
чаях, довольно трудно определить, является ли он собственно
«прелестной грамотой». Речь в памяти идет о вещах конкрет-
ных — попытке склонить на сторону восставших челнавских
стрельцов. В «прелестных грамотах», рассмотренных выше, тоже
содержатся призывы к населению включаться в движение, к един-
ству, но их содержание все же шире, в них формулируются цели
восстания, выдвигается его идеологическое обоснование. В памяти
же, хотя тоже говорится о необходимости «порадеть» за царя,
С. Т. Разина, православную веру, но этот мотив занимает в ней
не главное место.
34 Там же, стр. 91, 212, 557.
35 Там же, стр. 106.
36 Там же, стр. 252, 272, 566—567.
297
Еще меньше оснований отнести к числу «прелестных грамот»
(как это сделали издатели) другую память, посланную к тем
же челнавским стрельцам 15 ноября того же года37. В ней пять
повстанческих атаманов и старшин «великого войска чеснаго и
грозного Донского и Еитцкого и Запорожского» (К. Лаврентьев
и др.) требуют освободить посланного ими для переговоров уча-
стника восстания крестьянина С. Татаринова. Память сохранилась
в копии с копии («список списка с воровской памети слова в
слова»).
«Прелестные грамоты» разинского атамана Ильи Иванова
(Пономарева, Долгополова), отряд которого действовал в лесном
Заволжье в пределах Галичского уезда, до нас не дошли. Но в
правительственной документации имеются упоминания о них.
В октябрьской (1670 г.) грамоте Приказа Казанского дворца в
Яранск говорится: «И ныне ведомо нам, великому государю, учи-
нилось, что в Галицком уезде в Ветлужской волости по погостом
вор и изменник казак Илюшка Иванов розсылает воровские пре-
лесные письма, а вы им верите и дворян...» (конец документа,
к сожалению, не сохранился). Более подробно характеризуются
они и особенно степень их воздействия на неселение Галицкого
уезда в отписке Ю. А. Долгорукого (между 18 и 20 ноября
1670 г.): «Тем де, государь, воровским письмом посадцких лю-
дей и помещиковых и вотчинниковых крестьян прельщает и мно-
гих прельстил на всякое воровство и на бунт». Унженские кре-
стьяне и посадские люди вместе со своими старостами «того ево
Илюшкина воровского письма послушали и забунтовали». Далее
отписка рисует действия «забунтовавших» унженцев — рас-
правы с местной администрацией, приказчиками помещиков и вот-
чинников, их аресты, заключение в тюрьму. Местные воеводы,
как они сообщали Ю. А. Долгорукому, опасались, что по тем
«воровским письмам» И. Иванова «от уездных людей чаять их
приходу для всякого воровства и смертного убийства в Галич
на посад». Наконец, из отписки полкового воеводы В. Нарбекова
(между 18 и 23 ноября 1670 г.) московские власти узнали о
«бунте и воровском заводе» в ряде вотчин Ветлужской волости
того же уезда, который начался по инициативе местных священ-
ников («от попов»). И здесь роль катализатора сыграли «пре-
лестные письма», за которыми попы посылали своих людей к
атаману И. Иванову, «и те ево воровские письма, взяв у него,
чли всем вслух по многие дни и поучали на всякое дурно». Са-
мого атамана и присылаемых им помощников в селах встречали
«с образами и с хлебами» 38.
В «сыске» о восстании на Унже, организованном по приказу
галичского воеводы, говорится, что после появления там «воров-
ского письма» на посадской торговой площади «кликал клич» зем-
37 «Крестьянская война», т. II, ч. 1, стр. 270, 567.
38 Там же, стр. 228, 285—286, 291—292.
298
ский староста Т. Григорьев. Затем сообщается, что «в унженской
осаде в Нейской волости» вспыхнул «бунт и мятеж по такому же
воровскому письму» среди крестьян села Покровского, вотчины од-
ного из крупнейших феодалов России боярина князя Я. Н. Одо-
евского 39. Спустя некоторое время галичский воевода в челобит-
ной (не позднее 15 сентября 1671 г.) вспоминал, что И. Иванов
«с товарыщи» приходил к Галичу «и воровския свои письма к
земским и к уездным людям присылал, чтоб они на воровство
ево прельстилися и меня бы... посадили в тюрьму до ево приходу
и нашу братью побивали...» 40
Наконец, известно, что «воровские письма» «писал у него,
Илюшки (И. Иванова,— В. Б.)» поп-расстриженник («роспоп»)
Григорий Яковлев, которого, согласно памяти от Приказа Казан-
ского дворца в Новгородский приказ от 23 февраля 1671 г., ука-
зывалось сослать с семьей «на вечное житье» в Холмогоры41.
Ряд данных говорит о распространении «прелестных писем»
С. Т. Разина и его атаманов на юге России, в Слободской
Украине. Немалый интерес представляют сообщения источников
о той роли, которую сыграли разинские прокламации в событиях,
происшедших в Острогожске и Ольшанске. Выше уже упоминалось,
что единственная дошедшая до нас подлинная «прелестная грамо-
та» от имени С. Т. Разина была переправлена в Москву воево-
дой Г. Г. Ромодановским из Белгорода, куда ее прислали остро-
гожские жители 42. Можно полагать, что именно эта прокламация
и присланные Разиным люди сыграли решающую роль в переходе
на сторону восстания казаков во главе с самим полковником
И. Дзиньковским, в захвате Острогожска и Олыпанска, в расправе
с ненавистными воеводой, приказными и начальниками.
Известия об этих событиях относятся к середине сентября —
началу октября 1670 г., т. е. ко времени после подавления вос-
стания в этих местах. Воронежский воевода Б. Бухвостов сообщал
в отписке (между 13 и 23 сентября), что 8 сентября в Остро-
гожск к И. Дзиньковскому приезжал «с листом» какой-то «во-
ровской Черкашенин», который по приказу полковника, «высмот-
ревшего лист», провел в город «воровских Козаков... мима застав
полковниковым именем... к Воденым воротам в ночь на заре».
Вскоре последовали расправа с воеводой В. Мезенцевым и по-
дьячим И. Горелкиным и конфискация их имущества. «И дали де
те воровские козаки,— продолжается в отписке со слов побывав-
шего в те дни в Острогожске воронежского посадского человека
Д. И. Боландина,— лист подьячему Марки Жуковцову, а скозали,
что де им, воровским козаком, дал тот лист вор и изменник
Стенька Разин. А к нему де, вору к Стеньки, бутто прислана
39 Там же, стр. 362.
40 Там же, т. III, стр. 153—154.
41 Там же, стр. 17.
42 Там же, т. II, ч. 2, стр. 22.
299
твоя великого государя грамота, а велел де он, Стенька, по тому
листу вольных людей (т. е. тех, кто «поволит», захочет.— В. Б.)
прибрать и в Руси выводить ночальных людей и ушников». Та-
ким образом, «воровские казаки», присланные Разиным (это при-
знали они сами на допросе, выдержки из которого приводятся
в цитируемой отписке), как утверждает Боландин, с одной сторо-
ны, распространяли в Острогожске с целью агитации в пользу
восстания сведения (заведомо неправильные) о присылке к С. Т. Ра-
зину грамоты от самого царя Алексея Михайловича, с другой —
излагали содержание разинского «листа»: призывы охотников к
вступлению в ряды восставших и к расправам с угнетателями —
«начальными людьми» и «ушниками» 43. Этот пересказ текста «ли-
ста» сходен с содержанием разинской сентябрьской прокламации
с ее призывами к кабальным и опальным идти «в совет» к казакам-
повстанцам и к расправам с «изменниками» и «мирскими крава-
пивцами». Аттестации классовых врагов в том и другом случаях
достаточно общи и расплывчаты. Имеются в виду все угнетатели,
притеснители простого люда — дворяне, воеводы, приказные люди,
исключая, конечно, «добрых» или тем более перешедших на сто-
рону восстания. Под «изменниками» разумеются, вероятно, те
бояре и дворяне, которые «недобры» к простым людям, к восстав-
шим, посылают против них войска, в частности стрельцов-«мяс-
ников», в обход царя, который де не знает об «изменах» своих
советников. Слова «воровских казаков» о содержании «листа»,
принесенного ими от Разина в Острогожск (если они верно пере-
даются Боландиным), возможно, «скоординированы» применитель-
но к обстановке в городах южного пограничья, точнее, к той боль-
шой роли, которую играли здесь военные начальники и их при-
спешники («ушники»).
Дополнительные подробности мы находим в других докумен-
тах, в первую очередь в материалах следствия над участниками
восстания в Острогожске. Марк Жуковцов, который был не по-
дьячим (как неправильно сказал Д. И. Боландин), а сотником,
т. е. человеком военным, и полковничьим писарем, во время допроса
в Острогожской приказной избе 14 сентября признал, что «чол
де он, Марка, в кругу воровскую грамотку, чтоб шли вольные
люди с теми ворами воровать». Полковник И. Дзиньковский при-
знал, что о приходе «воровских Козаков» (присланных Разиным)
его известил крестьянин Иван из острогожской деревни, при-
чем говорил, что пришло их в слободу 3000 человек (на самом де-
ле их число преувеличено). Столь же неправдоподобным было со-
общение крестьянина (вероятно, со слов казаков-разинцев) о том,
что «назади де идет в судах рекою Доном князь Семен Львов да
Никон патриарх»44. Все эти разговоры преследовали, конечно,
43 «Крестьянская война», т. II, ч. 2, стр. 19—20.
44 Там же, стр. 25, 204.
300
чисто агитационные цели. Характерно, что восставшие пытались
изобразить участниками движения не только «обиженного» царем
и боярами патриарха, но и представителя дворянской верхушки
князя С. Львова, попавшего в плен к Разину под Черным Яром.
14 сентября в Белгородской приказной избе давали показа-
ния руководители тех «воровских казаков», которые незадолго пе-
ред тем, 9 сентября, пришли к Острогожску и возглавили здесь
восстание. Это атаман Федор Колчев и есаул Федор Агеев. Они
рассказали боярину князю Г. Г. Ромодановскому о своем уча-
стии в восстании на Волге вместе с Разиным, который после
взятия Астрахани, находясь уже в Царицыне во время похода
вверх по Волге, послал на Дон (но не к Острогожску) «воров-
ских казаков тысячи с 3» во главе с атаманом Яковом Гаври-
ловым. Они везли пушки, порох, «денежную казну». С Дона, из
Паншинского городка, Я. Гаврилов приказал Ф. Колчеву и Ф. Аге-
еву идти вверх по Дону к Острогожску, «а, идучи, велел им
призывать с собою охочих вольных людей», а сам с отрядом
пошел вниз по Дону в Кагальницкий городок. У Острогожска
Колчев и Агеев должны были Дзиньковскому (с которым, веро-
ятно, существовала заранее достигнутая договоренность) «про себя
сказать и с ним свеститца». Атаман и есаул сообщили, что по
дороге из Паншина к Острогожску они «прибрали по городкам
охочих людей 23-х человек», а в полковничьей слободе под Ост-
рогожском (место расквартирования полка И. Дзиньковского)—
еще 24 человека. Далее их показания еще более интересны:
«И в той слободе, написав от вора от Стеньки Разина прелесное
письмо, послали в Острогожской к полковнику к Ивану Дзинь-
ковскому той же слободы с ево Ивановым крестьянином с чер-
кашенином с Ывашком Казачком», который с этим «письмом»
ходил к полковнику и принес от него благоприятный ответ. За-
тем последовали проникновение ночью пяти десятков повстанцев
(атаман, есаул, 47 прибранных ими «охочих людей» и их провод-
ник Иван Казачок) в город с помощью И. Дзиньковского, рас-
права с воеводой и подьячим. Прибыв на двор к полковнику,
Ф. Колчев и его товарищи «подали ему такое же другое пре-
лесное письмо». Во время одного из кругов, на котором обсуж-
дался вопрос, «куда итти, и прелесное де письмо, которое посы-
лали ис полковниковой слободы, в кругу грацким людем объявляли
и чли». Это была все та же написанная Ф. Колчевым и его това-
рищами от имени С. Т. Разина «прелестная грамота» с призывом
к присоединению к восстанию — «итить... в совет», «в полк»
к «казакам», как называли себя все участники Крестьянской вой-
ны (кстати говоря, Ф. Колчев и Ф. Агеев служили в Белгород-
ском полку соответственно копейщиком и рейтаром, они сбежали
на Дон — первый за 5 лет, второй — за 10 лет до событий
1670 г.). Именно эти призывы услышали острогожцы, которые по
прочтении «прелестной грамоты» «учели говорить: «хто хочет, тот
де и поди», и придумали итить в Ольшанской, и пошло с ними
301
острогожских черкас и руских ста с 4». Так под воздействием
призывов-прокламаций разинцев восстание перекинулось из Остро-
гожска в Олыпанск, где его участники также расправились с вое-
водой и двумя начальными людьми Белгородского полка. Крестья-
нин И. Дзиньковского Иван Казачок признал на том же допросе,
что он ходил с «письмом» от «воровских казаков» Ф. Колчева
и Ф. Агеева к полковнику, проводил их в город 45.
В событиях в Острогожске и Ольшанске участвовали также
«многие» рыбненские и землянские «черкасы» (украинцы). Все
эти «воровские казаки», согласно отписке Землянского приказного
человека Т. Чевкина, «говорили... итти ис-под Ольшана к Рыбной
и под Усерд, а с Усерда в Костенской, а с Костенска на Новой
Оскол, а с Оскола де до Тулы»46. В связи с этим следует от-
метить важный момент в расспросных речах Ивана Казачка. Он
по приказу своего полковника торопил Ф. Колчева и его помощ-
ников: «А шли б де в город наспех, чтоб им притти в город да
приходу боярина и воеводы князя Григорья Григорьевича Рамо-
дановского с товарыщи (т. е. войск Белгородского полка.—
В. Б.). И о том де он, полковник, с ним (И. Казачком.— В. Б.)
приказывал к ним, воровским казаком: как де они придут и за-
сядут Острогожской и Ольшанской и Коротояк да боярского при-
ходу, так ‘ де и все украинные городы будут за ними» 47.
Как видим, посылка в эти места двух деятельных повстан-
цев, санкционированная, можно полагать, не только Я. Гаврило-
вым, Фролом Разиным, Фролом Минаевым (их тоже отправили с
Волги на Дон с войском и имуществом) 48, но и самим С. Т. Рази-
ным, преследовала далеко идущие цели — поднять на восстание
все южные украинные города, организовать в конечном счете по-
ход по направлению к Туле и, конечно, на Москву, куда через
Симбирск и Казань намеревался идти и сам С. Т. Разин.
Аналогичные данные о содержании «прелестной грамоты», по-
павшей в Острогожск, приводятся в расспросных речах в Мос-
ковском Разрядном приказе острогожского солдатского поручика
И. Лебедева и ливенского сотника Ф. Маркова 17 и 19 сентября
1670 г.49 Первый сообщил, что после расправы с воеводой «во-
ровские казаки... учинили круг, и в кругу чли лист острогож-
ским жителем, а в нем написано: «хто де хочет великому госу-
дарю послужить, и они б де шли в полк к воровскому казаку
к Стеньке Разину, а с ним итить им к Москве на изменников
на бояр». Второй сказал менее подробно: «Чли в кругу лист,
чтоб острогожские жители, хто похочет, шли с ними, воровскими
казаками».
45 «Крестьянская война», т. II, ч. 2, стр. 27—29.
46 Там же, стр. 33.
47 Там же, стр. 29.
48 Там же, стр. 34 и др.
49 Там же, стр. 36, 39.
302
Участник восстания в Острогожске Сергей Иванов — крестьян-
ский сын из села Долгова Тульского уезда вотчины стольника
князя И. А. Голицына, бежавший на Дон,— показал в том же
Разрядном приказе, что 30 донских казаков и человек 10 «збор-
ных воровских людей», в том числе и он, были посланы С. Т. Ра-
зиным на Украину из Паншина городка. Атаманом этого отряда
он называет Федора Шадру: «А приказывал де он, вор Стенька,
Федьке Шадре с товарыщи и с ними послал воровские письма,
чтоб, пришод на украину и к Москве, людей взбунтовать. А они
де, Серешка с товарыщи, про те воровские письма слышали от
прямых казаков, которые с ними пришли на украину». Несколько
ниже он снова подтвердил: «А которые де казаки пойманы в
Острогожском, и те де казаки прямые донские, а послал их
Стенька Разин». В приговоре о казни С. Иванова тоже отмеча-
ется, что С. Т. Разин послал на Дон Ф. Шадру и казаков
«с воровскими прелесными письмами», а оттуда велел идти к ук-
раинным городам и к Москве «для такова ж воровства и в людех
смуты, как... Стенька Разин учинил в понизовых городех». В Ост-
рогожске и Олыпанске Ф. Шадра с «товарищи своими» подняли
восстание «воровством своим и изменою и воровскими подметны-
ми от вора от Стеньки Разина письмами, что писал он, вор
и богоотступник, в государевы украинные городы на блазнь ту-
тошним людем» .
В рассмотренных выше показаниях имеются некоторые проти-
воречия в определении составителей «прелестных писем», послан-
ных в Острогожск; по одним показаниям, они были составлены
самим С. Т. Разиным, по другим — его атаманами в слободе под
Острогожском. Анализ других документов еще более усложняет
дело. 23 сентября 1670 г. в Разрядном приказе записали пока-
зания Землянского сотника Е. Михайлова, который рассказал, что
во время восстания в Острогожске находился в этом городе. Со-
гласно его версии, 25 «воровских людей» однажды ночью при-
шли в табор к землянским черкасам, присланным в Острогожск
на службу, «и спрашивали короченского сотника Якуба, что де им
тому сотнику [отдать] от вора от Стеньки Разина письмо». По-
скольку сотник ночевал в городе, «письмо» вручили есаулу, ко-
торый отдал его ему, Е. Михайлову, и он с двумя другими сот-
никами отнес «письмо» И. Дзиньковскому. Полковник «письмо»
«велел честь подьячему Марчке» (т. е. М. Жуковцову). «А в том
де письме писано от вора от Стеньки Разина ко всем черкасом,
чтоб они и всякого чину люди шли к вору к Стеньке Разину.
И полковник де Дзиньковской то письмо, взяв у подьячего, по-
ложил в зепь и сказал, чтобы охотники к вору к Стеньке Разину
шли». Сходно, но более кратко рассказал 24 сентября о том же
землянский казак («черкашенин») М. Колесников. Оба они сооб-
щили, что И. Дзиньковский задолго до сентябрьских событий,
50 Там же, стр. 43—44.
303
еще весной 1670 г., завязал отношения с С. Т. Разиным («к Стень-
ки Разину весною судами втай многие подарки и запасы и вино
и мед посылывал») 51.
В приговорах с казни Ф. Колчева, Ф. Агеева (имевшего, ве-
роятно, прозвище Шадра, т. е. рябой) и И. Казачка от 3 октября
1670 г. московские власти приняли версию С. Иванова о том, что
Колчев и Агеев были посланы с «прелестными грамотами» самим
С. Разиным. В тексте приговора старательно вычеркнута фамилия
(или, скорее, прозвище) Шадра, вместо которой вставлены имена
Якова Гаврилова и Федора Агеева, поскольку в войске, направ-
ленном Разиным с Волги на Дон из Царицына, атаманами были
его брат Фрол, Яков Гаврилов, Фрол Минаев. И. Казачок был
казнен за то, что принял и носил к И. Дзиньковскому «воров-
ские прелестные письма» 52. Очевидно, показание С. Иванова от-
личалось неточностью, поскольку он не сказал о главных ата-
манах, посланных С. Т. Разиным с Волги на Дон, и пославших
(во всяком случае это можно сказать о Я. Гаврилове) подчи-
ненных им людей в украинные города. Но все же его утверж-
дение о посылке самим С. Т. Разиным Федора Шадры, под име-
нем которого, возможно, он подразумевал Федора Агеева, близко
к действительности, поскольку Разин, как отмечено выше, ссылал-
ся с Дзиньковским задолго до событий сентября 1670 г. и по-
слал к Острогожску своих людей по договоренности с ним. Дума-
ется, что последние привезли к Острогожску от Разина одну или
несколько прокламаций, одна из которых попала к Г. Г. Ромода-
новскому, а от него — в Москву. Эти же разинцы. дойдя до Ост-
рогожска, написали также от имени главного предводителя какое-
то новое письмо, которое, возможно, конкретизировало общие
призывы разинской прокламации применительно к конкретной об-
становке в Слободской Украине, куда они прибыли.
Полностью сохранилась подлинная «прелестная грамота» разин-
ского атамана Леска Черкашенина (Алексея Григорьевича) от
17 октября 1670 г., направленная полковнику Г. Донцу и всем
жителям Харькова с призывом «стать с нами, великим войском
Донским, заедина за дом пресвятый богородицы и за ево, великого
государя, и за всю чернь, потому, чтоб нам всем от них, измен-
ников бояр, вконец не погинуть». Для наивно монархической
идеологии составителей этой прокламации, которую они сами на-
зывают «челобитьем», характерны фантастические утверждения о
том, что повстанцы действуют по «указу» царя Алексея Михай-
ловича: 15 октября по этому «указу» и «по грамоте ево, вели-
кого государя, вышли мы, великое войско Донское, з Дону Дон-
цом ему, великому государю, на службу, потому что у нево...
царевичев не стала и от них, изменников бояр. И мы, великое
войско Донское, стали за дом пресвятыя богородицы и за ево,
51 «Крестьянская война», т. II, ч. 2, стр. 46—49.
52 Там же, стр. 54—56.
304
великого государя, и за всю чернь». Эта прокламация заверена
атаманской печатью, имеет адрес на обороте, где называется
«грамотой» 53.
Целую «суму воровских писем» принесли от С. Т. Разина в
Комарицкую волость драгуны Т. Сизиков (в свое время «воро-
вал, назывался крымским ханом», за что его сослали в Сибирь,
откуда он «ушел, был у вора Стеньки Разина») и А. Белаш 54.
Очевидно, это были именно «прелестные грамоты», содержавшие
общие призывы к восстанию; посылать в эти места, удаленные от
районов повстанческих действий, какие-либо грамоты, письма по
более конкретным вопросам вряд ли имело смысл.
Рассмотренный выше материал исчерпывает имеющиеся в на-
стоящее время данные о прокламациях, распространявшихся в
районе восстания или вне его. Правда, подобные документы мо-
гут «скрываться» под названием «воровских писем» и др., све-
дений о которых в источниках сохранилось довольно много. То,
что сохранилось сейчас — несомненно ничтожная часть разин-
ских прокламаций, существовавших в действительности в бурные
годы восстания, когда они распространялись в большом количе-
стве и в самых разных местах. Уже одно упоминание о прокла-
мациях вызывало волнения среди угнетенных. Приведем в этой
связи два случая. В отписке козловского воеводы С. Хрущева
от 3 ноября 1670 г. говорится, что сын боярский Макар Про-
тасов, посланный из Белого Колодезя с отпиской в Усмань к
воеводе И. Маслову, «едучи с Усмони, сказывал на валу усмон
цом многим людем, которые на валу были усмонцы для обжи-
ганья воловых крепостей», что он привез отписки не к воеводе,
а «к миру», а в них «велено де молить бога за благоверного
царевича Алексея Алексеевича и за вора за Стеньку Разина,
что де тот Стенька Разин с воровскими казаками осадили город
Тонбов и под Козлов де пригнали резвые люди; а на Усмони де,
государь, ево, Ивана (воеводу.— В. Б.), велено сковать; и он де
бутто, Иван, от того убоявся, с валу збежал. А на Беле де, го-
сударь, Колодезе, о том бутто отписки от Стеньки Разина, и тем
де, государь, он, Мокарка (М. Протасов.— В. Б.) с товарищем
на Усмони в селе Куликове учинил многую смуту, и усмонцы де,
государь, многие люди той смуте поверили» 55.
Подобный эпизод имел место в Веневе. Местный стрелецкий и
казачий голова Т. Мезенцев и введенский поп М. Июдин в из-
ветах утверждали, что чтение жителям «прелестной грамоты»
(«отписки») С. Т. Разина производилось якобы по указанию
воеводы Д. Солнцева; в отписке будто бы утверждалось,
что царевич Алексей Алексеевич жив, а «вор» С. Т. Разин
53 Там же, стр. 74—75, 207; см. также стр. 81—82.
54 Там же, стр. 201 (Извет комарицкого драгуна И. Глазунова 29 января
1671 г.).
55 Там же, стр. 185—186.
305
«с товарыщи» «всяких чинов людей приводит крест целовать»
этому царевичу и бывшему патриарху Никону; характерна кон-
цовка этой «памяти» в передаче Т. Мезенцева: «Только де вы-
ведем помещиков да в городех воевод и приказных людей (полу-
чается, что веневский воевода заявлял себя сторонником истребле-
ния себе подобных!—В. Б.); а черных де людей он, Стенька,
не ворошит» 56.
Утверждения М. Протасова и особенно изветы двух веневцев
по адресу своих воевод не соответствовали действительности и
объясняются скорее всего личными счетами, неприязнью и т. д.,
но примечательно знакомство их авторов с содержанием прокла-
маций повстанцев, смысл, суть которых они передают довольно
точно.
*
Как можно заключить из разбора содержания прокламаций
времени Крестьянской войны под предводительством С. Т. Ра-
зина или упоминаний о них, пересказов, они получили широкое
распространение не только в районах, охваченных движением, но
и в других местах. Хотя подавляющее большинство документов
не сохранилось, все же становится ясным, что речь может идти
о большом количестве прокламаций, выявленных карателями, вла-
стями во многих уездах. В призывах, рассылавшихся во все сто-
роны Разиным и его «штабом» из-под Симбирска, формулирова-
лись общие цели Крестьянской войны (расправа с феодалами,
поход на Москву), характеризовались враги движения, с кото-
рыми угнетенным, всем «заодин», надлежало вести беспощадную
борьбу. В прокламациях атаманов Разина, действовавших в
различных местностях по его поручению, эти общие лозунги, с од-
ной стороны, повторялись с той или иной степенью подробности
и точности, с другой — конкретизировались, исходя из местных
условий.
Ряд прокламаций имеет в источниках другие названия или
самоназвания, не сходные с квалификацией правительственного
лагеря («прелестные грамоты», «прелестные воровские письма»);
они различны — «память», «челобитье», «лист», «письмо», «грамо-
та» («грамотка»). В некоторых случаях отнесение к категории
прокламаций части повстанческих документов, посвященных ка-
ким-либо конкретным вопросам, сомнительно или просто ошибочно.
Главное значение этих замечательных документов состоит в
том, что они с исключительной яркостью и убедительностью ра-
скрывают мысли и чаяния самих повстанцев, в среде которых
они составлялись, их идеологию (в соответствии с тем уровнем,
который свойствен людям их социального положения и того вре-
мени), ту ожесточенную идеологическую борьбу, которая велась
противостоящими друг другу лагерями в ходе Крестьянской
войны.
56 «Крестьянская война», т. II, ч. 2, стр. 168, 210—211.
Об участии крепостной интеллигенции
в Крестьянской войне 1773—1775 гг.*
М. Д. Курмачева
Могучее антикрепостническое народное движение в России — вос-
стание под предводительством Е. И. Пугачева — отличалось от
предыдущих значительно большей организованностью. Это стало
возможным благодаря созданию уже в самом начале восстания
специального органа, так называемой Военной коллегии. Из весьма
разносторонней деятельности этого повстанческого центра особенно
полезной и плодотворной оказалась работа по составлению и рас-
пространению манифестов и указов, раскрывающих цели борьбы
и активно их пропагандирующих. Для ведения «письменных дел»
Е. И. Пугачев стремился привлечь грамотных из крестьян и ра-
ботных людей \ Среди участников движения были образованные
люди и из других социальных слоев — казаков, купцов, духовен-
ства. Наряду с судьями (членами коллегии), в большинстве сво-
ем неграмотными, в Военную коллегию вошел в качестве думного
дьяка грамотный яицкий казак Иван Почиталин, составитель пер-
вых пугачевских манифестов. Грамотный казак Максим Горшков
был назначен секретарем коллегии. Все делопроизводство восстав-
ших вели повытчики. На эту должность назначались люди, обыч-
но работавшие ранее писарями 2.
В результате при штабе Е. И. Пугачева и у предводителей,
возглавлявших борьбу в отдельных повстанческих районах, со-
ставилась целая группа грамотных людей. Известны имена наибо-
лее отличившихся авторов повстанческих воззваний. Это Т. И. Па-
дуров, И. Я. Почиталин, А. И. Дубровский, М. Д. Горшков3.
Но рядом с ними было немало безымянных «сочинителей», при-
нимавших участие в написании важнейших документов восста-
ния. Будучи выходцами из народа, авторы манифестов и указов
* Под крепостной интеллигенцией в данной статье имеется в виду грамотная
часть крестьян, включая и дворовых людей.
1 «Красный архив», 1935, т. 2-3 (69-70), стр. 200.
2 «Крестьянская война в России в 1773—1775 гг. Восстание Пугачева», т. II.
Л., 1966, стр. 446.
3 См. правительственное объявление от 10 января 1775 г.— «Восстание
Емельяна Пугачева». Сборник документов. Подг. к печати проф. М. Марты-
новым. Л., 1935, стр. 183—198.
307
смогли с точностью передать настроения и требования широких
масс4, творчески дополняя и уточняя в ходе движения изложе-
ние основных задач восстания. В итоге создавались документы,
в которых восставшие сумели противопоставить господствующей
идеологии феодально-крепостнического толка свои демократические
требования — ликвидацию крепостного права, наделение крестьян
землей, утверждение справедливости в отношении всех угнетенных,
что сыграло организующую роль в ходе Крестьянской войны
1773—1775 гг. «Попытка русских крепостных в пору своей антифео-
дальной борьбы выступить с письменным изложением своих нужд
и требований есть замечательная черта русского общественного
движения» 5.
Уже в первые периоды восстания среди лиц, способных в пись-
менной форме выразить цели начавшейся борьбы, было немало
людей по своему происхождению и положению близких к кре-
постному крестьянству. Это прежде всего один из выдающихся
предводителей восстания, И. Н. Белобородов, из приписных кре-
стьян села Медяны Кунгурского уезда. Имеются сведения о бег-
лом солдате Иване Мамаеве, писаре и секретаре, который испра-
влял и редактировал сочиненные другими «увещательные» пись-
ма, делая свои вставки6. Заводской крестьянин Герасим Степа-
нов, повытчик, был назначен Пугачевым в помощь секретарю По-
читалину.
На третьем этапе Крестьянской войны 1773—1775 гг., когда
движение наиболее широко и активно развернулось на террито-
рии правобережья Волги, одновременно с фронтом борьбы, кото-
рую вело с правительственными войсками «Большое войско»
Пугачева, руководство восстанием рассылало в разные районы пов-
станческие отряды. В условиях действий на территории централь-
ных и приволжских губерний карательных войск, часто навязы-
ваемых сражений и походов ( а вследствие этого кратковременных
стоянок) Военной коллегии все труднее было осуществлять общее
руководство движением, поддерживать связи с удаленными очага-
ми крестьянских восстаний. И тем не менее коллегия продолжала
свою организующую деятельность, пытаясь наладить связь и пе-
4 При этом развивались традиции предшествующего времени, когда выходцы
из народа выступали авторами «ложных» указов, действуя в интересах угне-
тенных (Н. Л. Рубинштейн. Крестьянское движение в России во второй
половине XVIII в.— «Вопросы истории», 1956, № 11; К. В. Сивков. Под-
польная политическая литература в России в последней трети XVIII в.—
«Исторические записки», т. 19, 1946; К. В. Чистов. Русские народные со-
циально-утопические легенды XVII—XVIII вв. М., 1967.
5 Г. П. Макогоненко. Народная публицистика XVIII в.— «Русская проза
XVIII века», т. 1. М.— Л., 1950, стр. 197; см. также: «История русской
экономической мысли», т. I, ч. 1. М., 1955, стр. 592—593.
6 Сообщая 22 мая 1774 г. А. А. Вяземскому о важном пленнике, Я. Брандт
указывал, что Мамаев собственноручно писал свои показания — «сам те доп-
росы писал» (ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 460, л. 10).
Ж
реписку с разными районами восстания. Но стремительность дви-
жения Пугачева мало благоприятствовала развитию ее действий
в этом направлении. Общее руководство было ослаблено, связь с
повстанческим штабом осуществлялась в основном рассылкой в
разные стороны небольших отрядов из стана Пугачева. Они, кро-
ме выполнения тактических задач, распространяли программные
требования восставших, изложенные в повстанческих манифестах
и указах.
Крестьянство правобережья еще до прихода войска Пугачева
было осведомлено о требованиях, выдвигаемых восставшими. Со-
держание манифестов повстанцев доходило до крестьян приволж-
ских губерний, составлявших большинство населения этого райо-
на, в устной и письменной форме. Воззвания, манифесты, обра-
щения переписывались грамотными сторонниками восстания и рас-
сылались народу. Действительно, трудно отрицать огромное
народное влияние на содержание и форму повстанческих манифе-
стов. Еще современники восстания Пугачева отмечали в них
«штиль», «склад крестьянский» '.
Благодаря участию в той или иной степени образованных людей
в работе повстанческих центров письменная форма общения за-
няла значительное место в ходе восстания, несмотря на то, что
основная масса восставших была неграмотной. Много свидетельств
в источниках выявлено о переписке восставших, относящейся к
первому и второму периодам Крестьянской войны. Источников,
вышедших из повстанческого лагеря во время третьего периода
восстания, обнаружено немного. Это было следствием ряда при-
чин. Прежде всего следует отметить тот факт, что движение на
правобережье Волги протекало успешно сравнительно непродол-
жительное время. Отсюда можно заключить, что письменных воз-
званий, а также других документов было написано тогда меньше.
Много документов, как и в предыдущий период, погибло во время
сражений с царскими войсками, немало их было уничтожено кара-
телями. Плохая сохранность документации восставших — следст-
вие тех сложных условий, в которых протекала деятельность Воен-
ной коллегии в этот период Крестьянской войны.
Ограниченностью документов, вышедших из лагеря восстав-
ших, в известной степени объясняется тот факт, что в исследо-
ваниях этого периода Крестьянской войны представлены главным
образом те характерные ее черты, которые раскрывают стихий-
ность движения. Между тем в источниках все-таки имеются сви-
детельства о том, что и в этот период восстания существовали
элементы сознательности и организованности. Представление об
этом дают материалы, связанные с участием крепостной интел-
лигенции в Крестьянской войне, и прежде всего материалы о
7 С. Ф. Елеонский. Пугачевские указы и манифесты, как памятник литера-
туры.— «Художественный фольклор», т. IV—V, М., 1929, стр. 74,
К. В. Чистов. Указ, соч., стр. 155.
Ж
разного вида письменных документах, которые принадлежали этой
грамотной части крепостного крестьянства. Эта тема не освеща-
лась исследователями, основное внимание которых, естественно,
было обращено к истории создания манифестов и указов и анали-
зу содержания основных повстанческих документов, что находит-
ся в прямой связи с изучением вопроса об уровне сознания кре-
постных масс. Дворянская и буржуазная историография тради-
ционно подчеркивала лишь крайнее невежество народных масс.
Между тем уже современники отмечали интерес широких слоев
трудового люда к просвещению, знаниям и грамотности. Ко вре-
мени начала Крестьянской войны в России были среди «простого
народа» в достаточной мере образованные и начитанные люди.
Писатель и переводчик XVIII в. В. И. Лукин, возражая
тем, кто утверждал, что «слуги» никаких книг не читают, отме-
чал: «Неправда, всезнающие господа,— сказал я им, несколько
разгорячася,— очень многие читают, а есть и такие, которые
пишут лучше пересмешников» 8.
Иностранцы, бывавшие в России, указывали на «чувство сво-
боды», присущее русским крепостным крестьянам. Так, Арман До-
мерж в начале XIX в. писал: «Среди крепостных есть очень
одаренные люди; я сам встречал среди них людей, владеющих
несколькими иностранными языками... Я часто видел, как в при-
хожих высшей знати рабы украдкой читали Вольтера и Руссо,
взятые в библиотеке своего хозяина». Об образованности кре-
постных слуг писал другой иностранный наблюдатель, И. Коль.
«Когда просматриваешь библиотеки и ящики этих людей в их тем-
ных комнатах, то можно удивляться тому, что они собирали в
них, обладая живым и неутомимым умом. Отрывок из Библии
лежит возле перевода Илиады и изданная священным Синодом
азбука рядом с сочинениями Вольтера»9. Конечно, эти мнения
относились к немногочисленной части крестьянства второй по-
ловины XVIII в. Но даже при том, что приведенные мнения
современников касались небольшой группы крестьянства, они за-
служивают внимания как свидетельство того, что с общим посту-
пательным движением общества, ростом производительных сил,
науки, культуры развивались знания и идеология народных масс.
Исследователями за последние годы введено в научный оборот
немало новых данных, раскрывающих идейные представления не-
привилегированных слоев населения крепостной России, в том
числе крестьянства 10.
8 «Сочинении и переводы Владимера Лукина», ч. 1, СПб., 1765, стр. XVII.
9 Л. А. Коган. Крепостные вольнодумцы (XIX век). М., 1966, стр. 54—55.
10 М. М. Штранге. Русское общество и французская революция 1789—1794.
М., 1956; он же. Демократическая интеллигенция России в XVIII веке.
М., 1965; Ю. Я. Коган. Очерки по истории русской атеистической мысли
XVIII в. М., 1962; Н. Н. Розов. Русская рукописная книга. Этюды и ха-
рактеристики. Л., 1971; К. Е. Джеджула. Россия и Великая Французская
буржуазная революция конца XVIII века. Киев, 1972.
310
На основе сохранившихся источников не возможно исследо-
вать вопрос о степени распространенности грамотности среди
всей массы крепостного крестьянства, боровшегося в рядах вос-
ставших. Поэтому остановимся на формах участия в движении лишь
крепостной интеллигенции — грамотных крестьян. Ее предста-
вителей можно было встретить в то время среди собственно деревен-
ских жителей, но чаще ими оказывались дворовые. Именно эта
группа выделяется в источниках из крестьян-повстанцев, хотя в
состав крепостной интеллигенции, как уже отмечалось, входила
не только часть дворовых, но также грамотные из числа крестьян-
ства, занятого земледельческим трудом. В данном случае нас не
интересуют те группы дворовых людей, которые давно оторвались
от деревни и верно служили своим господам, будучи их прибли-
женными и доверенными лицами.
В свое время М. Н. Покровский указывал на крепостную
интеллигенцию как на «организующий слой крепостной деревни,
лично близкий к господским кругам и лично их ненавидевший».
Он подчеркивал, что она сыграла очень большую роль в Кре-
стьянской войне 1773—1775 гг., «которая еще до сих пор, как
следует, не отмечена. Эта крепостная интеллигенция составляла
чрезвычайно мощный, не по количеству, а по качеству, слой в
деревне» и.
Источники, относящиеся к третьему этапу Крестьянской вой-
ны, позволяют отметить разные формы участия в ней грамотного
крепостного крестьянства, существует также немало свидетельств
тому, что информация о начавшемся на Яике восстании, к кото-
рому все трудовое население приволжских и центральных губер-
ний относилось с огромным интересом, исходила в значительной
степени от грамотных представителей крепостного крестьянства.
Вскоре после начала восстания на Яике в некоторые, в том чис-
ле отдаленные, районы стали проникать посланцы Пугачева. 19 но-
ября 1773 г. в Нижегородской губернии было схвачено несколько
человек, распространявших слухи о восстании. Среди задержанных
оказался дворовый из села Новоселки, который бежал к восстав-
шим, участвовал в осаде Оренбурга, а затем был послан в Ниже-
городскую губернию для организации крестьян в отряды 11 12. Вести
о восстании разглашали московские дворовые графа В. И. Тол-
стова 13, бывшего президента Коммерц-коллегии Я. Евреинова 14.
К началу 1774 г. правительство Екатерины II было хо-
11 М. Н. Покровский. Новые данные о пугачевщине.— «Вестник Коммунисти-
ческой академии», кн. XII, 1925, стр. 227.
12 Л. Ф. Захарова. Борьба помещичьих крестьян против крепостного гнета
во второй половине XVIII века (По материалам Нижегородской губер-
нии).— «Труды Горьковского педагогического института им. М. Горького»,
т. XVIII, 1956, стр. 17—18.
13 ЦГАДА, ф. Тайная канцелярия, д. 7188, л. 15—15 об.; Госархив, Разряд
VI, кн. 465, Ч. I, ЛЛ. 54—55.
14 ЦГАДА, ф. 349/2 (Тайная экспедиция), д. 7191, лл. 1—6.
311
рошо осведомлено о том, что Пугачев «присылает во многие места
злодейские свои письма к обольщению под тем именем разными
нелепыми обещаниями простого народа». В январе 1774 г. пра-
вительственная Военная коллегия посылает приказ на Дон, дале-
ко расположенный от театра военных действий, о том, чтобы «все
таковые получаемые куда-либо... письма на площадях тотчас, как
получены или найдены будут, жечь чрез палачей, а где оных
нет, то чрез профосов, а какого те письма содержания будут,
давать знать в Военную коллегию» 15. Подобные шаги предприни-
мались в отношении многих губерний России. Центральные и ме-
стные власти по строжайшему предписанию императрицы всеми
мерами стремились помешать распространению идей повстанческих
воззваний, но были бессильны. Об огромной популярности и воз-
действии манифестов Пугачева на различные слои населения
(«черни») писал граф П. И. Панин Екатерине II 6 сентября 1774 г.:
«Дух ея наисильнейшим образом прилеплен к самозванцу издан-
ными от имени его обольщениями на убийство своих градоначаль-
ников, дворян, на разграбление казны, соли и на неплатеж деся-
тилетний никаких податей... Дерзновение здешней бунтовщичьей
черни распространилось до отчаянной смелости» 16.
Сообщая о появлении повстанцев во главе с Пугачевым и
борьбе правительства с ними, крестьяне не скрывали, на чьей
стороне их симпатии. Дворовый крестьянин Ульян Филатов был
представлен Тайной экспедиции в Москве «разгласителем» слухов
о Пугачеве в районе Ряжска. По документам, присланным из Риж-
ской воеводской канцелярии, он распространял слухи в марте
1774 г. Ульян Филатов, не побоявшись присутствия дворян, рас-
сказывал о своем отношении к событиям. Дворянин Иван Муха-
нов передает содержание рассказа Филатова: «Что в государстве
не делается, то все делают большие бояре, а государыня того не
ведает, а злодея Пугачева, называя государем, говорил об нем,
что он бояр будет всех казнить, а ежели бы де была и ево,
Филатова, воля, то бы и он боярский род весь перевел». На
допросе, по показаниям дворянина Василия Муханова, выясни-
лось, что Филатов развивал свою мысль дальше: «Слава богу,
недолго нам за господами жить, потому что ныне идет к нам
Петр Федорович и всех крестьян отпишет на себя, а господ пе-
ревешает, он подлинно государь». И далее сообщаются вряд ли
им самим сочиненные неправдоподобные сведения, видимо, почерп-
нутые из слухов, якобы государыня посылала к Пугачеву Пани-
на, который узнал в нем Петра III и, возвратившись, сообщил
об этом Екатерине II. Орлов за это Панина хотел убить, но
15 «Дон и Нижнее Поволжье в период Крестьянской войны 1773—1775 го-
дов». Сборник документов. Под ред. А. П. Пронштейна. Ростов-на-Дону,
1961, стр. 29.
16 «Бумаги гр. П. И. Панина о пугачевском бунте».— «Сборник РИО», т. 16,
стр. 132, 134; т. 13, стр. 389-390.
312
Панин уехал к Петру III. Филатов утверждал, «когда б дворян-
ской род перевели, так бы лутче царство было, а ныне они цар-
ствуют, а не государыня» 17.
Помещики подали на Филатова донос. Вызванные в качестве
свидетелей крестьяне отговаривались забывчивостью, а один из
них сослался на то, что «за глухотою не понял». По распоря-
жению генерал-прокурора А. А. Вяземского Филатов был приго-
ворен к публичному наказанию плетьми в Ряжске: «Дабы его
дерзость без наказания оставлена не была, то высечь его в том
месте, где он помянутые слова произносил, плетьми»18. В вы-
сказываниях Филатова наблюдаем рядом с обычной верой в «хо-
рошего царя» ненависть ко всему дворянству — противоречивость
представлений восставших. Вяземский же квалифицировал поведе-
ние Филатова как следствие «невежества».
О том, что сведения о движении, возглавленном «Петром
III»—Пугачевым, шли от дворовых, свидетельствует попавшее в
Тайную экспедицию в августе 1774 г. письмо солдата Московско-
го первого батальона Егора Савинова своему отцу, крепостному
крестьянину Алексею Савинову, жившему в вотчине генерал-по-
ручика Чулкова в с. Гагине Переяславль-Залесского уезда. Это
попытка крепостного крестьянина высказаться (письменно) по по-
воду событий Крестьянской войны. Все, о чем он пишет, он слы-
шал от дворового человека помещика Чулкова Федора Данилова,
который узнал рассказанное тоже от дворового Ивана Ядренова.
И хотя по долгу своей службы Егор Савинов должен был доне-
сти на Данилова, он этого не сделал, а напротив, стремился в
письме изложить события отцу. Само письмо в деле не сохрани-
лось. Из того, как излагает его содержание князь М. Н. Вол-
конский А. А. Вяземскому, узнаём, что в письме говорилось
о волнениях крестьян помещика Чулкова в подмосковной вотчине
(с. Гагине), о том, что они ждут идущего из Казани «Петра
Федоровича», что крестьяне «отрекаются от господина своего»
и говорят, что, может быть, «и отписаны они будут» за «Пет-
ра III». Обо всем этом автор письма уведомляет, как о великой
новости, затрагивающей интересы крестьянства, поэтому он и спе-
шит поделиться ею с отцом 19.
Грамотные крестьяне не только знакомились с доходившими
до них манифестами, но и читали их другим крестьянам. Чтение
повстанческих воззваний «всенародно» было обычным особенно в
местах, где отсутствовали регулярные армейские или карательные
части20. Многие указы переписывались на местах и получали
17 ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 478, лл. 2—3.
18 Там же, лл. 9 об—10; С. Пионтковский. Архив Тайной экспедиции о кре-
стьянских настроениях 1774 г.— «Историк-марксист», 1935, кн. 7 (47),
стр. 96.
19 ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, д. 481, лл. 1—2, 5—6; С. Пионтковский.
Указ, соч., стр. 96.
20 С. Ф. Елеонский. Указ, соч., стр. 63—75.
313
дальнейшее распространение. Пугачев обращался к народным мае-
сам с указанием распространять повсеместно манифесты: «Сии мои
указы публиковать во всех сторанах живущим в деревнях, в пути
проезжающим и в деревнях по каждой улице распространяя вез-
де разглашать повелел...» 21.
Общность интересов различных слоев крепостного крестьянст-
ва подчеркивается тем фактом, что представители крепостной
интеллигенции бежали в районы активных боев повстанцев. В мар-
те 1774 г. отставной секунд-майор Борис Мертваго объявил, что
дворовый из села Новоселки Федот Михайлов, находясь в Орен-
бургской губернии, «не принужденно, а самовольно и охотно в ка-
заки... себя предал... и присягал», надеясь, что крестьяне «будут
от помещиков вольные и будут государевы» 22. В июне 1774 г.
из Галицкого уезда пробирался к повстанцам дворовый Андрей
Шагин, чтобы «быть вместе» 23. Из партии солдат, следовавших
в июле 1774 г. из Москвы в Петербург, бежало к Пугачеву
шесть человек с целью принять участие в вооруженной борьбе
против помещиков. Они добрались до приволжской Рыбной слобо-
ды, но были схвачены. По дороге в Москву пятерым снова уда-
лось бежать 24.
Летом 1774 г. из имения помещицы П. Шатихиной (сельцо
Рожново Вяземского уезда) пять дворовых и крестьян сговори-
лись бежать в армию Пугачева. Это были: Трифон Иванов, Иван
Семенов, Иван Федоров, Федор Васильев и назвавшийся «ку-
пецким сыном», видимо, являвшийся дворовым генерал-майора
Ланова, Василий Кручинин25. Мысль эту еще зимой 1773 г.
подсказал дворовый асессора Смагина Трифон Пивоваров, приез-
жавший из Москвы со своим помещиком в сельцо Рожново. В ав-
густе крестьяне бежали в Москву, взяв у помещика 4 ружья,
порох, 30 руб. денег и уведя 5 лошадей. Из Москвы Федоров
и Семенов уехали, как показывали крестьяне, неизвестно куда.
Оставшиеся разыскали Пивоварова, находившегося «в бегах»,
и решили вместе пробираться к Пугачеву. На допросе в Тайной
экспедиции, как сообщал М. Н. Волконский А. А. Вяземскому
30 сентября 1774 г . они показывали, что к побегу в Москву их
подговорил Иван Семенов, «чтоб записаться в гусары, а естли в
гусары не примут, то б итти на низ к... Пугачеву»26. Один из
этих беглых, Кручинин, будучи грамотным, писал «записки», т. е.
пытался в письменной форме выразить свое отношение к восста-
нию Е. И. Пугачева. Эти «записки» до нас не дошли, но они
фигурировали на допросе, о чем говорит следственное дело. «За-
писки» были уничтожены по распоряжению Вяземского («тетра-
21 «Пугачевщина». Сборник документов, т. I. М.— Л., 1926, стр. 27.
22 ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, кн. 467, ч. III, лл. 343 об., 346.
23 Там же, ч. X, лл. 2—3; ф. Тайная канцелярия, д. 7214, л. 3—3 об.
24 С. Пионтковский. Указ, соч., стр. 97..
25 На допросе он показывал «живущим у генерал-майора Ланова» (ЦГАДА,
Госархив, Разряд VII, д. 2390, л. 1).
26 Там же.
314
тишку истребить»). В деле указано, что при арестованном найде-
на «тетратка», в которой записано «о казни злодея Пугачева сообщ-
ника Белобородова» 27 и что в Москве «везде был». Это опреде-
ление содержания записок позволяет предполагать, что Кручинин
во время пребывания в Москве вел записи своих наблюдений о на-
строениях в центре страны. Очевидно, допрашивающие пытались
выяснить, вся ли «тетратка» попала в их руки. Кручинин же на-
стаивал на своем и дал следующий ответ, зафиксированный в запи-
си допроса: «Окроме казни Белобородова в Москве никаких о
злодее Пугачеве возмутительных разглашениев не слыхал и к зло-
дею ничего не сообщал»28 29. Когда же арестованного спросили,
зачем он вел эти «записки», он объяснил, что если бы добрался
до восставших, то записанное отдал бы Пугачеву.
Оценивая значение этих записок, Пионтковский справедливо
указывал, что их автор, собирая сведения о настроениях в центре
страны, об отношении к крестьянской борьбе, понимал смысл про-
исходившего, и его намерение бежать к Пугачеву было не слу-
чайным, а сознательным актом .
В селе Большие Алабухи Тамбовской провинции был задер-
жан и доставлен в Вяземскую воеводскую канцелярию Дмитрий
Пономарев — дворовый помещика Лопухина. Накануне Крестьян-
ской войны Дмитрий Пономарев был определен парикмахером в
петербургский господский дом. Прослышав о выступлении Пуга-
чева, он бежал из Петербурга, укрывался в разных селениях и,
наконец, оказался в «партии» Пугачева, где выполнял обязанно-
сти писаря. После допроса и наказания батогами Дмитрий Поно-
марев был сослан на вечное поселение в Сибирь 30.
О том, что дворовые крестьяне служили в армии Пугачева
под Саранском, сообщает подполковник И. Михельсон в рапорте
генерал-аншефу П. Панину 8 августа 1774 г.31 Известно, что
беглых дворовых крестьян было много в отряде Пугачева у Сара-
това. Помещица П. Лопатина в своем письме из Арзамаса от
19 сентября 1774 г., описывая восстание, указывала на активное
участие в нем крестьян и дворовых32, которые присоединялись
к повстанцам, желая быть от своих помещиков свободными 33.
Примечательно, как понимал цели борьбы грамотный крестья-
27 По сообщению М. Н. Волконского, казнь Белобородова 5 сентября 1774 г.
происходила в Москве на Болоте «при многих тысячах смотрителей, не
только городовых жителей, но и поселян».
28 ЦГАДА, Госархив, Разряд VII, д. 2390, лл. 2 об.,5 об.—6.
29 С. Пионтковский. Указ, соч., стр. 97.
30 Г. Т. Рябков. Отражение Крестьянской войны под предводительством
Емельяна Пугачева в Смоленской губернии.— «Тезисы докладов и сооб-
щений XIII сессии межреспубликанского симпозиума по аграрной истории
Восточной Европы». М., 1971, стр. 96.
31 «Дон и Нижнее Поволжье...», стр. 53.
32 «Русская старина», т. X, июль 1874, стр. 617—619.
33 ЦГАДА, Госархив, Разряд VI, кн. 467, ч. II, лл. 304—305.
3/5
нин деревни Одинцы Балахнинского уезда Нижегородской губер-
нии. Гордей Абрамов говорил, что Пугачев «старается за крестьян-
ство и тех крестьян, которые ныне у господ, отбирает и дает им от
всех податей на десять лет свободу» А
Образованная часть крестьян принимала активное участие в
действиях повстанческих отрядов, создававшихся из местного кре-
стьянского населения. Прекрасно осведомленный обо всех событиях
Крестьянской войны князь М. Н. Волконский, о чем свидетель-
ствуют сохранившиеся копии его писем, специально отмечал среди
восставших заметную активность беглых дворовых. 23 августа
1774 г. он писал П. И. Панину о том, что в районе Воронежа
«под именем его (Пугачева.— М. К.) беглые дворовые люди с при-
стающею всякою сволочью, составляя партии, делали по Темни-
кову, Наровчате, Инзаре и Керенску грабежи и убийство дворя-
нам и воеводам» 34 35. Отряд в Пензенско-Воронежском крае возгла-
вил Петр Евсевьев, дворовый человек инсарского секретаря Ря-
женцева. Этот отряд действовал в районе Инсара, Троицка, На-
ровчата, Керенска; в этих городах восставшие везде «учредили
свое правление». По приказу командира составлялись письменные
распоряжения. Например, приказом Евсевьева от 4 августа 1774 г.
каптенармус П. Тимофеев назначался главой Троицка36. В селе-
ниях, расположенных в Верхнеломовском уезде, в районе Наровча-
та, Верхнего и Нижнего Ломова, Керенска, сражался отряд пов-
станческого атамана Якова Иванова, крестьянина с. Кочелаева На-
ровчатского уезда. У Я. Иванова было что-то вроде канцелярии,
его распоряжения подписывал секретарь Иван Безгин. Погиб
Я. Иванов недалеко от Нижнего Ломова37. Отрядом повстанцев,
вступившим в бой под Корсунью с карателями, возглавляемыми ко-
мендантом Симбирской крепости Рычковым, командовал дворо-
вый человек Фире Иванов. Каратели понесли тяжелые потери:
были убиты капитан Рычков и 30 солдат; 50 человек захвачены в
плен. Отряд Ф. Иванова действовал в районе Керенска, Верхнего
и Нижнего Ломова. Как сообщалось в рапорте Керенской воевод-
ской канцелярии от 12 августа 1774 г., в этом отряде было много
крестьян из дворовых людей 38.
В повстанческом отряде, пришедшем в куракинскую вотчину
дер. Ключи Пензенского уезда, находился «камардинер» помещика
Акинфова, который подносил крестьянам в стакане вино, чтобы
они пили за здоровье Пугачева — «Петра Федоровича»39. Пов-
34 «Пугачевщина», т. Ill, М.— Л., 1931, стр. 61.
Зэ «Крестьянская война 1773—1775 гг. в России». Документы из собрания
ГИМ, М., 1973, стр. 336.
36 «Пугачевщина», т. I, стр. 217.
37 Там же, стр. 218; С. И. Тхо ржевский. Пугачевщина в помещичьей России.
Восстание на правой стороне Волги в июне — октябре 1774 года. М., 1930,
стр. 98.
38 «Пугачевщина», т. III, стр. 124.
39 С. И. Тхоржевский. Указ, соч., стр. 153.
316
станческий отряд, вступивший 25 июля в село Чуфарово Арза-
масской провинции, состоял, по сообщению служителя Гаврилы
Прокофьева, из дворовых людей и крестьян40. В числе наказан-
ных летом 1774 г. «за ослушание» крестьян села Кемари Арза-
масского уезда были преимущественно дворовые — 20 человек41.
В сравнительно крупных вотчинах генерала Смирнова в Шацком
уезде и капитана А. Машкова дворовые люди составили очень
небольшую группу, но их погибло у Машкова столько же, сколь-
ко крестьян 42.
В литературе подробно освещена деятельность крупного отря-
да, который возглавлял Иван Иванов (Родионов), грамотный кре-
стьянин княгини А. А. Голицыной. Он происходил из крестьян
села Каменки Пензенского уезда, был иконописцем по профессии.
Как только стало известно о движении «Большого войска» от
Саранска к Пензе, Иванов вместе с крестьянами своего села вы-
ехал в деревню Куваку, где на сходе крестьян этой и других
деревень и сел было решено послать Иванова к Пугачеву и заве-
рить его в их верности. В ставке Иванова произвели в чин пол-
ковника, и Пугачев дал ему указ, запечатанный в конверте. По
возвращении в свое родное село Иванов в присутствии крестьян
окрестных селений зачитал указ, как велено было в штабе Пуга-
чева. Затем указ еще раз читал крестьянам земский А. В. Коз-
лов. Текст этого документа до нас не дошел. Судя по передаче
его содержания на допросе, оно было близко к тексту изве-
стного указа Пугачева от 18 июля 1774 г. Кроме этого указа,
Иванов получил «секретный указ», по которому он во всех селе-
ниях должен был брать подписки с крестьян в послушании Пуга-
чеву. Эти материалы свидетельствуют о том, что штаб Пугачева
поддерживал связи с местными повстанческими отрядами.
Много энергии приложил Иванов к тому, чтобы содержание
указа Пугачева довести до сведения широких масс крепостного
крестьянства. В селах Макарове, Зубриловке, Богородицком, Ни-
кольском, Александровском, Архангельском и в деревнях Куваки,
Варешки, Ивановские Верги Иванов объявлял крестьянам, что они
будут «государевы, а не господские». Характерно крайне бережное
отношение Иванова к указу — он носил его «всегда при себе».
Для чтения «оного указу в разных жительствах» он давал сни-
мать копии. Видимо, желая сохранить указ, опасаясь быть схва-
ченным властями, он отдал его на хранение крестьянину Семену
Сергееву, проживавшему на хуторе помещиков Нарышкиных, в 20
верстах от села Аркадака.
Иванов сформировал большой отряд. В селе Каменке соби-
ралось до 5 тыс. крестьян из окрестных сел и деревень. Отряд
40 ЦГАДА, ф. 419, Арзамасская провинциальная канцелярия (далее — АПК),
оп. 5, д. 95, 1774 г., л. 1—1 об.
4* Там же, д. 147, л. 13 об.; д. 229, л. 10.
42 С. И. Тхоржевский. Указ, соч., стр. 152—153.
317
ставил себе целью захват Пензы, но 8 августа в 30 верстах от
Пензы (близ с. Загоскина) после «немалого сопротивления» по-
терпел поражение, оставив на поле боя 300 человек убитыми,
7 небольших пушек, 2 медные мортиры. В плен было захвачено
167 повстанцев. Но и после этого отряд, пополненный командой,
присланной Пугачевым, мужественно продолжал борьбу с царскими
карателями. Сохранился текст письма, с которым обратился Ива-
нов к атаману Березовской станицы и в котором он призывал
атамана и казаков добровольно присоединиться к восстанию, из-
бежав напрасных жертв. Он спрашивал своего адресата с явным
осуждением: «Кому ты служишь?» Из показания бывшего в отря-
де крестьянина В. Уланова узнаем, что Иван Иванов (Родионов)
пробивался к Дубовке, затем к Царицыну, чтобы соединиться с
отрядом Пугачева. Далее о судьбе отряда он сообщить ничего не
мог, так как отстал от отряда43. Из допроса упомянутого пов-
станца отряда Иванова — В. Уланова выявляется отношение
последнего к борьбе, развернувшейся на правобережье Волги.
Василий Уланов, 24 лет, родился в Москве. Отец его был крепо-
стным дворовым генерал-поручика А. С. Шепелева. В начале Кре-
стьянской войны Уланов жил в вотчине своего владельца в селе
Дмитриевском (Аргамакове) «при господском доме в кондитерской
и певческой должности». Когда в село Дмитриевское вступил отряд
крестьян во главе с И. Ивановым и последний объявил «новое
правление», местные жители были «льготою обрадованы». Иванов
призывал крестьян вступить в отряд, за что было обещано жало-
вание в размере 2 руб. в месяц. В ответ на этот призыв «охоту
свою объявили» Уланов и из дворовых же людей домовой егерь
Василий Белозеров, столяр Савелий Воронов и писец вотчинной
канцелярии Никифор Филатов, у которых «и волосы в кружало
обрезали» 44.
Надо полагать, поведение во время следствия Уланова, Воро-
нова и Филатова было таким же, как и многих других кре-
стьян, оказавшихся в их положении. Попав в руки карателей,
они вначале пытались отвести от себя какие-либо обвинения в
участии в Крестьянской войне. На первом допросе в станице Пя-
тиизбянской они хотели, по определению следствия, «утаить свое
преступление, назвавшись бурлаками разных городов», якобы ищу-
щими работу, «истинной [причины] не сказывали». На другой
43 «Пугачевщина», т. Ill, стр. 65—66; С. И. Тхоржевский. Указ, соч.,
стр. 80—81; Л- Л. Мордовцев. Политические движения русского народа,
т. I. СПб., 1871, стр. 343; Л. С. Прокофьева. О действиях повстанцев
правобережья в Крестьянской войне под предводительством Е. И. Пуга-
чева.— «Вопросы военной истории России (XVIII и первая половина
XIX веков)». М., 1969, стр. 331—334; «Дон и Нижнее Поволжье...»,
стр. 154.
44 «Пугачевщина», т. III, стр. 109—112; «Дон и Нижнее Поволжье...»,
стр. 151, 154; ЦГАДА, ф. 1274 (Паниных — Блудовых), д. 181, лл. 1 —
16 об.
318
день на втором допросе у полковника Денисова они сообщили, что
в повстанческий отряд взяты против их воли и что бежали от
повстанцев из-под Черного Яра. В своих показаниях 15 сентября
1775 г. в Донской воеводской канцелярии Василий Уланов сооб-
щал, что пошел в отряд добровольно и притом сознательно. Он
читал обнародованные «о непослушании изменника и государст-
венного злодея, донского казака Емельки Пугачева и его после-
дователей и сообщников, как равно и о неприеме от них писем
указы». Он признает, что «во всем крестьянском роде» шла «бес-
пристанная молва». Крестьяне, «жаждая вольность из владения
помещичьего получить», говорили: «Точно покойной государь Тре-
тий император внутрь России с войсками ходя, всех поселян в
свое подданство приводит и положенным в подушный оклад го-
сударственные подати и рекрутские наборы на 7 лет без платежа
оставляет, соль по 20 копеек пуд продавать, а дворян и владель-
цев, да и всех благородных господ истреблять повелевает, кре-
стьянам же и дворовым людям от подданства их вольность и
награждения делает, а служащим в его войске полное жалованье
производит». Уланов рассказывает в своих показаниях, что соб-
равшиеся в связи с приездом отряда Ивана Иванова крестьяне
(«народное собрание») о Пугачеве говорили: «Дай, боже, ему
здравствовать, мы все усердно желаем в его подданстве быть»45.
Уланов, Филатов, Белозеров и Воронов «за показанные ими зло-
действа» были повешены 46.
В числе наиболее активных участников восстания в июле 1774 г.
в селе Черновском Арзамасского уезда был дворовый помещика
Н. Д. Языкова Степан Сергеев. Он был избран атаманом. В до-
кументах встречается указание на то, что действия атамана опре-
делялись выданным ему «письменным наставлением». Видимо, это
«письменное наставление» было получено от предводителя повстан-
ческого отряда донского казака А. Суходольского, который 25 июля
вступил в село. Восставшие сожгли помещичьи постройки, уничто-
жили все крепостные записи и помещичью переписку. Они поде-
лили скот между крестьянами. Восстание было подавлено лишь в
октябре 1774 г. командой капитана Белехова47. Для местных и
центральных властей было совершенно очевидно, насколько активи-
зировалось движение на широкой территории с приходом на пра-
вобережье «Большого войска» Пугачева. 13 августа 1774 г. П. Па-
нин писал Екатерине II: «Искры ядовитого огня от настоящаго
самозванца и употребляемых от него ко всей черни прельщений,
зачинают пламенем своим пробиваться не только в тех губер-
45 «Дон и Нижнее Поволжье...», стр. 151 —153.
46 ЦГАДА, ф. 1274, д. 181, л. 16.
47 ЦГАДА, ф. АПК, оп. 5, д. 220, 1774 г., лл. 2—5 об., 14—14 об., 25, 28;
д. 118, л. 1—1 об.: д. 203, л. 1—1 об.; д. 12)0, л. 9—9 об.; д. 149, лл. 1—
14; д. 196, л. 1; В, Н. Автократов. Движение крестьян в Нижегородской
губернии.— «Исторический архив», т. 8. М., 1953, стр. 320.
319
ниях, коими сам злодей проходил... но обнимают и здешнюю Мо-
сковскую и Воронежскую губернии» 48. 17 августа он опять ука-
зывает на опасные для помещиков настроения крестьян центра
страны: «Не только в одной Нижегородской, но и в Воронеж-
ской и Московской губерниях разнесшиеся от него (Пугачева.—-
М. К.) искры в чернь конечно везде, куда только оные достиг-
нуть могли, совсем готовы воспламениться» 49.
Служивший во время восстания при графе П. И. Панине один
из представителей русского дворянства, О. А. Поздеев, под впе-
чатлением личных наблюдений, писал, что «наши мужечки не тише
могут катать человечьими головами, как и французы в Париже.
Внутренняя война везде страшнее и опаснее внешней». Любопыт-
но это сопоставление русского и французского движения. Он
вспоминал, что Пугачев «везде рассеявал, что если бы в России
подпоры подрубить, то забор сам упадет, а потому и восстал на
дворян, зачал крестьян делать вольными», а также о том, что
многие крестьяне «явно» поднялись на борьбу, но все готовы были
восстать, «кабы скоро приблизился только к Москве» 50.
Роль грамотных людей не ограничивалась их участием в орга-
низации вооруженной борьбы против угнетателей. Они действова-
ли и в повстанческих учреждениях.
В ходе самостоятельных выступлений крестьянство нередко ис-
пытывало затруднения, необходимость в поддержке и совете. И в
таких случаях оно невольно обращалось к вождю восстания за
помощью.
Илецкий казак И. Творогов на допросе рассказал следующее
о контактах повстанческого центра с восставшими крестьянами
приволжских губерний: Пугачев «пошел с толпою своею, которая
час от часу умножалась, по жительствам и городам, но какими
точно местами, я не знаю; а помню только, что были в Ала-
тыре, в Саранске, в Пензе и в городе Петровском. Во всех оных
местах жители не противились, но, встречая везде с хлебом и
солью, давали в толпу нашу вооруженных людей, хлеб и фураж,
по силе злодейских указов, им данных, которые сочинял Дубров-
ский, как о том я и выше сего сказал. В сих местах являлись
иногда к Пугачеву из крестьян такие люди, которые просили от
него себе указов о наборе в толпу его людей, кои злодей им и
давал. Многих дворян злодей в сих местах истребил, которых
большею частию привозили к нему свои крестьяне» 51.
Приведем несколько конкретных фактов, свидетельствующих об
инициативе, исходившей от рядовых участников движения. С пись-
мом к Пугачеву обращались, например, крестьяне с. Большие Пе-
48 «Сборник РИО», т. 6, стр. 106.
49 Там же, стр. 110.
50 «Из писем Осипа Алексеевича Поздеева к его друзьям».— «Русский архив»,
1872, № 10, стб. 1879, 1886.
51 «Дон и Нижнее Поволжье...», стр. 190.
320
черки, деревень Еделевы и Нагаевы Арзамасского уезда. Кре-
стьяне писали это обращение, собравшись на сход, при участии
священника Сергея Алексеева. Они заверяли Пугачева в своей вер-
ности. Сама челобитная не сохранилась, крестьяне разорвали ее,
когда узнали, что отряд Пугачева уже ушел к Саранску 52. Впо-
следствии (при расследовании дела о выступлении крестьян этого
села) было выявлено 9 человек «ослушников и писателей чело-
битной»: крестьяне Егор Иванов, Федор Бычков, Игнатий Василь-
ев, Федор Галун, Егор Исаев, Федор Фомин, Гаврила Естифеев,
Егор Карпов, Никифор Евдокимов 53. 24 июля с челобитной к
Пугачеву обратились крестьяне села Евлей. В ответ на нее кре-
стьянам была возвращена мельница на реке Люле, которой три
года назад завладел обыватель Алатыря И. Гаврилов без всякого
вознаграждения «по одним ево проискам и неправильно со обидою
отнятием» 54.
Особенно интересно другое прошение на имя Пугачева — от
крестьян с. Алферьева Алатырского уезда. 23 июля 1774 г. бур-
мистр В. Захаров, староста К. Егоров с крестьянами жаловались
на крестьян с. Верхнее Талызино, которые не хотят отдавать хлеб,
посеянный алферьевскими крестьянами на земле с. Талызина. Хлеб
этот сеяли крестьяне села Алферьева, поскольку крестьяне села
Верхнего Талызина, принадлежавшие тому же помещику, были на
оброке. «Таковой господцкой посевной нами хлеб нам не дают,
а оной хлеб им не следует, а принадлежит оной хлеб взять
нам». Помимо разрешения спора о том, кому принадлежит уро-
жай, алферьевские крестьяне обращались еще с одной просьбой.
Сообщая, что в селе имеется господский хлеб и скот, они проси-
ли разрешения раздать помещичий хлеб на пропитание и для по-
сева 55. Следующий пункт прошения особенно важен. Крестьяне
просили указать, «на каком быть основании. Что нам делать, мы
не знаем, но хоша и была прислана от вас, государь, команда,
однако некакого нам определения не объявили». В этом вопро-
се — неуверенность в необходимости сохранения традиционных
форм, ожидание их изменений.
Такого рода обращения, видимо, были не единичны. Вопросы
устройства жизни в селениях, в которых власть находилась в
руках восставших, не могли не возникать, и крестьянство обраща-
лось за помощью в повстанческий центр. Но это не исключало
52 «Крестьянская война в России в 1773—1775 гг. Восстание Е. И. Пуга-
чева», т. III. Л., 1970, стр. 165.
53 ЦГАДА, ф. АПК, оп. 5, д. 138, 1774 г., лл. 10—10 об., 18, 28—28 об.;
ф. 1274, д. 183, л. 489 об.; д. 186, л. 131; «Пугачевщина», т. III, стр. 380;
«Исторический архив», т. 8, стр. 326.
54 «Пугачевщина», т. I, стр. 53; ЦГАДА, ф. 1274, д. 183, л. 388 об.
55 «Пугачевщина», т. I, стр. 216—217; ЦГАДА, ф. 1274, д. 183, л. 399 об.;
д. 186, л. 73; Н. Дубровин. Пугачев и его сообщники, т. III. СГВб., 1884,
стр. 113—114.
11 Крестьянские войны XVII—XVIII вв. J27
случаев, когда крестьяне действовали решительно. Так было в
пензенских вотчинах Куракиных (с. Борисоглебское с деревнями),
где крестьяне во время восстания сами начали выборы местных
властей. Указание на деятельность восставших в этом направле-
нии содержит приказ Панина и Куракиных, запрещавший после
подавления движения мирские сходы в вотчине и обязывающий
крестьян выполнять распоряжения приказчика К. Попова. В доку-
менте говорилось: «Дворовым людям и земским объявите, что не
подлежит им просить у помещиков мест, к коим их определят,
а что они определяются по усмотрению способности их начальника-
ми, а что те никогда в земские туда отправлены не будут, где они
с крестьянами в минувшее замешательство были в согласии, а кре-
стьяне их тогда запретительными выборами требовали (курсив
наш.— М. К.) к определению к себе в земские» 56.
Остановимся на тех участниках Крестьянской войны, которые
направлялись из штаба Пугачева в качестве представителей пов-
станческого движения в различные районы. Для этого широко
использовались местные крестьяне, особенно в период похода пов-
станческой армии по губерниям правобережья Волги.
Вопрос о характере деятельности повстанческих посланцев в
должной степени не изучен и не оценен. В работах отдельных
исследователей, занимавшихся изучением Крестьянской войны
1773—1775 гг., собрано немало фактических данных, характери-
зующих их широкую в территориальном отношении деятельность,
и отмечены прежде всего такие стоявшие перед ними задачи, как
расширение сообщений о восстании, агитация о его поддержке.
Известно, что повстанческие посланцы из крестьян направлялись
для того, чтобы набирать в армию Пугачева казаков, таковы
дворовые Овечкин и Пономарев57. В августе 1774 г. в Коломне
был пойман беглый солдат, который, побывав в армии Пугачева,
пробирался к Москве, агитируя и призывая в армию восставших.
Как выяснилось на допросе, он успел переправить в повстанче-
скую армию 6 человек58. Подобных фактов источники содержат
немало.
Повстанческий штаб, по-видимому, стремился использовать гра-
мотных участников движения из местных крестьян в качестве свое-
го рода разведчиков. Вот несколько фактов, подтверждающих это.
В конце июня повстанческие «разведчики» ходили по Москве и
записывали, что говорят о Пугачеве. Им было дано задание вы-
яснить настроение москвичей, готовность трудовых масс к встрече
Пугачева, будут ли москвичи «рады, если скоро придет сюда Петр
56 «Крестьянская война 1773—1775 гг. в России». Документы из собрания
ГИМ, стр. 277.
57 «Крестьянская война в России в 1773—1775 гг. Восстание Е. Пугачева»,
т. III, стр. 195.
58 С. Пионтковский. Указ, соч., стр. 93.
322
Федорович» 59. Это свидетельствует о том, что руководители вос-
стания стремились получить точные данные, поэтому они посыла-
ли грамотных людей, способных в письменной форме сообщить
необходимые сведения. «Таковых подобных ему шпионов в Москве
находится немалое число»,— говорил один из них Тихон Попов.
Он ходил по Красной площади и разведывал, что говорят в наро-
де, как власти готовятся к обороне. Из группы посланцев Пуга-
чева, в которой находился Попов, часть поехала в другие горо-
да— Тулу, Коломну, Петербург и т. д.60
Интересные факты сообщил в своих показаниях в Воронеж-
ской губернской канцелярии 8 сентября 1774 г. экономический
крестьянин Никита Шаевский. На первом допросе он пытался не
раскрывать известные ему обстоятельства, «желая закрыть сообщ-
ников». Шаевский вместе со своим, по определению властей, «под-
говорщиком» сержантом вступил в отряд полковника Ивана Дмит-
риева. Отряд этого повстанческого вожака из яицких казаков дей-
ствовал на территории Алатырской и Арзамасской провинций.
Вначале отряд был невелик; кроме Дмитриева, в отряде было еще
4 яицких казака, но вскоре он пополнился вступившими в отряд
местными крестьянами и насчитывал уже 100 человек. Крестьяне
были сравнительно хорошо вооружены, в их распоряжении нахо-
дилось 4 пушки. Когда Дмитриев с казаками из села Алашеевки
Алатырской провинции уехал к Пугачеву, отряд крестьян продол-
жал действовать и возглавил его экономического села Четвертако-
ва крестьянин Вьясков61. По полученному от Пугачева «письмен-
ному повелению» Дмитриев отправил донского казака Алексея
Семенова, беглого дворцового крестьянина Дмитрия Усачева, двор-
цового же крестьянина из села Чиглы Битюцкой волости Семена
Алексеева и экономического крестьянина из села Воскресенского
Серпуховского уезда Никиту Шаевского, «как все они грамоте
умеющие» в разные уезды «для разведывания» вестей и прежде
всего о самом Пугачеве, а именно: «что про означенного Пугаче-
ва в народе говорят и желают ли народом принять ево, Пугаче-
ва, за царя», «естли из них кто его за царя признавать не будет,
тем толковать и советывать, чтоб к государю были склонны,
и объявлять им, что он жив и идет з большими воинскими
командами». Донской казак Семенов и крестьянин Усачев, по данно-
му от Дмитриева «письменному приказу», поехали по донским
станицам до Луганской станицы; Шаевский с «словесным прика-
зом» в Павловский уезд в Слободскую Украину и на юг Вели-
короссии до Павловской крепости. Алексеев — в Тамбовский уезд
59 ЦГАДА, ф. Тайная канцелярия, д. 7213, лл. 2—20.
60 Д. И. Малинин. Отголоски пугачевщины в Калужском крае. Калуга, 1930,
Приложение III, стр. 39— 43.
61 «Пугачевщина», т. III, стр. 51; ЦГАДА, ф. 1274, д. 174, л. 153—153 об.;
ф. АПК, оп. 5, д. 983, лл. 95—96; д. 120, л. 12 об.
323
11*
до Тамбова с тем, чтобы «по разведывании уверить вышеписан-
ными словами и, записав те жительства, в коих народ к ним
будет склонен» 62. И еще одно любопытное сообщение делает Ша-
евский, а именно, что в штабе отряда на реке Иловле он видел
«многие писма», про которые специально приставленный к ним
сержант говорил, что это «пугачевские указы и к нему рапорты».
«Архив» охранялся и «к прочтению оных Шаевский допускаем
не был» б3.
Один из участников повстанческой борьбы, крепостной кре-
стьянин Федор Неструев рассказывал на допросе, что «Пугачев
ево, Неструева, и еще из той злодейской толпы помещичьих же
беглых людей... послал в разные места с письмами и уговари-
вать народ, чтоб збирались и приходили к нему, Пугачеву»64.
Беглый капрал Томского пехотного полка Данила Медветчиков в
августе 1774 г. объявил себя в Туле посланным от Пугачева с
указом; он был публично наказан кнутом. Признав его челове-
ком, «к побегам и к пустым разглашениям склонным», А. А. Вя-
земский распорядился, а Екатерина II утвердила, чтобы Медвет-
чиков «и впредь таких или тому подобных развращенных слов
между простыми людьми разсевать не мог, то доколе нынешния
обстоятельства придут в успокоение содержать его под крепким
караулом, а наконец как человека уже ошельмованного сослать
в Нерчинск» 65.
Ответ на вопрос о том, насколько успешно заканчивался по-
добный сбор сведений, в документах отсутствует. Имеется лишь
указание упоминавшегося выше «купецкого сына» Тихона Попова
(отданного в 1734 г. от арзамасского купечества в рекруты), что
он отсылал из Москвы письма в повстанческий штаб к полковни-
ку Малеваному через управляющего князя Н. И. Трубецкого Ми-
хаила Борисова 66. Можно предполагать, что какая-то часть пись-
менных сведений до штаба Пугачева доходила, несмотря на все
трудности пересылки. Но даже при малой результативности по-
пытки подобной деятельности указывают на стремление Военной
коллегии восставших организовать народное движение.
Поскольку записи, которые велись посланцами Пугачева, не
выявлены, о них можно судить лишь по крайне общему изложе-
нию их содержания, даваемому в допросах. Следственные мате-
риалы все же позволяют предполагать, что при составлении этих
записей достигался не только сбор информации в тактических
интересах, но, видимо, предусматривалось использовать их при со-
62 «Пугачевщина», т. II. М.— Л., 1929, стр. 247—248; ЦГАДА, Госархив,
Разряд VI, кн. V, лл. 466—467.
63 «Пугачевщина», т. II, стр. 248.
64 С. Пионтковский. Указ, соч., стр. 93; ЦГАДА, Госархив, Разряд VII,
д. 2389, л. 5 об.
ЦГАДА, Разряд VI, д. 481, лл. 3—4, 7—8.
66 <4- И. Малинин. Указ, соч., Приложение III, стр. 42.
324
здании повстанческих манифестов, во всяком случае, при их кор-
ректировании и уточнении.
Таким образом, есть основания считать, что как ни мала
была группа грамотных крестьян в массе участников Крестьян-
ской войны 1773—1775 гг., они все же играли активную роль в
движении. Их мы встречаем не только при штабе Е. И. Пугачева,
но и в крестьянских отрядах, среди участников местных восстаний.
Крестьяне пытались письменно выразить свое отношение к проис-
ходящим событиям, о чем имеются сведения в протоколах допро-
сов и официальной переписке. Конечно, наличие грамотных людей
среди участников Крестьянской войны не смогло изменить в це-
лом стихийного характера движения, но оно свидетельствовало о
развитии сознания народных масс.
Указания на то, что «письменные» документы использовались
в отрядах, действовавших в отдалении от «Большого войска», го-
ворят о стремлении восставших придать организованность местным
движениям, возникавшим в ходе Крестьянской войны. Очевидно,
архивы восставших складывались не только при повстанческом цент-
ре, но порой и в практике массового движения. Создаваемые вос-
ставшими документы являются показателем того, какой опыт борь-
бы приобретал народ в период восстания. Они свидетельствуют,
что в среде восставших проявлялось стремление закрепить этот
опыт не только в устной традиции, но и на бумаге.
Вековая антикрепостническая борьба крестьянства нашла свое
научное обобщение в трудах В. И. Ленина. Опираясь на богатые
исторические традиции освободительной борьбы в России,
В. И. Ленин дал блестящий анализ характера борьбы крестьян-
ства. В. И. Ленин указывал, что в выступлениях крестьян получи-
ло отражение «то страстное желание избавиться от помещичьего
гнета, та пламенная ненависть к средневековью, бюрократии, та
стихийная, непосредственная, часто наивная и не вполне отчетли-
вая, но в то же время бурная революционность простых кре-
стьян, которая лучше, чем длинные рассуждения, доказывает, ка-
кая потенциальная разрушительная энергия накопилась в крестьян-
ских массах против дворянства, помещиков и Романовых» 67.
Приведенные в статье материалы позволяют судить о некото-
рых идейных представлениях крестьянства в период восстания
Е. И. Пугачева и прежде всего о готовности крепостного люда
поддержать его программные требования и главное из них — избав-
ление от крепостного рабства.
67 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 17, стр. 170.
Зарубежные отклики
на крестьянские войны в России
*
Крестьянское восстание
под предводительством И. И. Болотникова
и Речь Посполитая
В. Д. Назаров, Б. Н. Флоря
Настоящая статья посвящена нескольким взаимосвязанным проб-
лемам. Главное место занимает вопрос о формах и характере всего
комплекса взаимосвязей между различными классами и социаль-
ными силами обоих государств в период кульминационного этапа
Крестьянской войны в России начала XVII в.— восстания под ру-
ководством И. И. Болотникова. Рассмотрению подлежат как офи-
циальные сношения правительств России и Речи Посполитой, так
и — это наиболее существенный аспект — контакты между повстан-
ческим лагерем и различными сословиями и слоями населения
Польско-Литовского государства. Эта проблематика не получила
освещения в предшествующей литературе и, в частности, в иссле-
дованиях И. И. Смирнова, наиболее полно и подробно изучивше-
го весь комплекс вопросов, связанных с восстанием И. И. Бо-
лотникова \ Не была затронута указанная проблема и в ходе дис-
куссии о первой русской Крестьянской войне 1 2.
Причины такого невнимания исследователей двоякого рода.
С одной стороны, это объясняется состоянием источниковедче-
ской базы. Сведения различных источников о дипломатической
1 И. И- Смирнов. Восстание Болотникова. 1606—1607. М., 1951. Уточнения
ряда выводов по вновь обнаруженным материалам были сделаны исследо-
вателем в последующих работах: он же. Краткий очерк истории восстания
Болотникова. М., 1953; он же. Крестьянская война 1606—1607 гг.—
И. И. Смирнов, А. Г. Манъков, Е. П. Подъяпольская, В. В. Мавродин.
Крестьянские войны в России XVII—XVIII вв. М.— Л., 1966; он же. Из
истории восстания Болотникова.— «История СССР», 1966, № 3; он же.
Когда был казнен Илейка Муромец?—«История СССР», 1968, № 4.
2 См. итоговую статью: «О Крестьянской войне в Русском государстве в на-
чале XVII в.» — «Вопросы истории», 1961, № 5, стр. 102—120.
326
деятельности руководителей повстанческого лагеря, об участии на
стороне восставших запорожского и украинского казачества, а так-
же наемных отрядов из Речи Посполитой были до последнего
времени немногочисленны и не слишком конкретны3. Некоторые
документальные материалы подобного рода, известные польским
буржуазным исследователям, не были правильно интерпретирова-
ны в силу полного невнимания авторов к событиям классовой
борьбы в России в 1606—1607 гг.4 С другой стороны, уже вве-
денные в научный оборот сведения не получили в советской ис-
ториографии надлежащей оценки. У И. И. Смирнова это связано
в первую очередь с его пониманием характера и содержания
Крестьянской войны в России начала XVII в. Отнеся к ней лишь
восстание под руководством И. Болотникова, исследователь резко
противопоставил ему события предшествующего и последующего
периодов как явления скрытой интервенции части господствующе-
го класса и правительства Речи Посполитой. В результате этого
автор считал, что «восстание Болотникова (совпавшее по времени
с мятежом польской шляхты против Сигизмунда III — так назы-
ваемый «рокош Зебжидовского») происходило и вне какого бы
то ни было вмешательства польско-литовских сил в эту борьбу».
Единичные исключения (С. Кохановский — типичный авантюрист,
равно как и И. Заруцкий) только подтверждали, по мнению
И. И. Смирнова, это общее правило 5. Вполне естественно, что
при таком подходе автор фактически отказался от анализа из-
вестных ему материалов, где имелись сведения по указанным воп-
росам 6.
Вновь обнаруженные документы (грамота «царевича Петра»
двум литовским ротмистрам от мая 1607 г. и июньская грамота
3 В этом отношении весьма показательны русские нарративные источники.
Дело объясняется просто: массовое участие польских магнатов и шляхты
в действиях второго самозванца, история открытой интервенции польско-
литовских феодалов с осени 1609 г. заслонили в сознании авторов (за не-
большим исключением), писавших свои сочинения уже после «смуты», го-
раздо менее многочисленные факты действий выходцев из Речи Посполитой
на стороне восставших в 1606—1607 гг.
4 Это наиболее характерно для книги А. Гиршберга «Марина МнишеК»
(М., 1908); см. также: IV. Sobieski. Zolkiewski па Kremlu. Krakow. 1920 и
многие другие.
5 Исследователь использует как основной аргумент грамоту князя Р. Ру ж ин-
ского московским воеводам. Думается, что он не учел в полной мере цель
послания и его адресатов (РИБ, т. II, № 93; И. И. Смирнов. Восстание
Болотникова, стр. 509, 510).
6 Так остались неоцененными известия «Нового летописца» и других источ-
ников о массовом участии запорожского казачества в армии «царевича
Петра» (Я. И. Смирнов. Восстание Болотникова, стр. 373—374, 387—388),
свидетельство дипломатических источников о намечавшемся посольстве ца-
ревича Петра к Сигизмунду III (там же, стр. 373). Не было проанализи-
ровано основное содержание недатированной грамоты рославльскою
воеводы кн. Д. В. Масальского в Мстиславль, которую И. И. Смирнов
использовал только для уточнения территории восстания (там же, стр. 195).
327
рославльского воеводы князя Д. В. Масальского в Мстиславль) 7 *
в сопоставлении с ранее введенными в научный оборот источни-
ками дают достаточный материал для решения поставленных воп-
росов. Новые источники заключают в себе информацию не только
по проблемам внешнеполитических контактов повстанцев. Докумен-
ты их дипломатической деятельности — как части их политической
деятельности и активности вообще — содержат драгоценные сведе-
ния по политической организации и структуре повстанческого ла-
геря (руководящий центр в калужско-тульский период восстания,
особенности местных органов власти восставших, характер и фор-
мы отношений центра с местами и т. п.). Анализ данных вопро-
са « я
сов и является второй задачей статьи .
Вопрос об официальных отношениях правительства Василия
Шуйского с Речью Посполитой в 1606—1607 гг. в литературе
почти не рассматривался9. Какие задачи ставили перед собой
обе стороны в ходе этих отношений и чем они обусловливались?
Позиция русского правительства определялась стремлением норма-
лизовать отношения с Польско-Литовским государством, чтобы
предотвратить возможные враждебные новому русскому правителю
выступления Речи Посполитой в целом или отдельных групп ее
населения. Эту цель преследовал уже первый дипломатический
шаг Василия Шуйского — посылка в Речь Посполитую сразу пос-
ле майских событий 1606 г. и убийства Лжедмитрия посольства
князя Г. Волконского и А. Иванова, которое должно было восста-
новить прерванные контакты между государствами. Более сложны-
ми были мотивы внешней политики Сигизмунда III и его окруже-
ния в отношении России. С одной стороны, дальнейшее развитие
социального кризиса в Русском государстве,, неудачные попытки
использовать скрытые формы интервенции 10 побуждали официаль-
7 Подчеркнем, что майская грамота «царевича Петра» — пока единственный
документ, прямо исходящий от его имени и непосредственно отразивший
деятельность повстанческого центра.
3 Целый ряд явлений, связанных как со взаимоотношениями восставших
с различными социальными силами Речи Посполитой, так и с их внутрен-
ней политической организацией во время восстания генетически восходит
к аналогичным явлениям первого этапа Крестьянской войны в России нача-
ла XVII в., чему посвящена особая статья, подготовленная к печати.
9 Исключением является исследование Я. Мацишевского (/. Maciszeivsku
Polska a Moskwa, 1603—1618. Opinie i stanowiska szlachty polskiey. War-
szawa, 1968). В соответствии с целью своего исследования — показать
отношение широких кругов шляхты к подготовке и осуществлению польско-
литовской интервенции в Россию — автор приводит немало фактических
материалов (в значительной части впервые введенных им в научный
оборот), характеризующих отдельные аспекты внешней политики Сигизмун-
да III по отношению к России в 1606—1607 гг. (в частности, очень под-
робно изучена этим исследователем пропагандистская деятельность прави-
тельства Речи Посполитой). Но систематического рассмотрения русско-
польских дипломатических контактов 1606—1607 гг. работа Мацишевского,
естественно, не дает, поскольку это не входит в задачи автора.
10 К концу царствования самозванца, наоборот, резко возросла напряженность
его отношений с королем.
328
ные круги Речи Посполитой выработать планы открытой захват-
нической войны против России и реализовать их после надлежа-
щей подготовки и при благоприятных условиях. Эта подготовка
(как внутриполитическая, так и дипломатического характера) за-
няла в силу объективных причин немалое время. С другой сто-
роны, характер внутриполитической ситуации в Речи Посполитой
в 1606—1607 гг. был таков, что вынуждал правительство Сигиз-
мунда III к временной сдержанности и определенной уступчиво-
сти. В результате наблюдается противоречивость и изменчивость
конкретной «русской» политики королевского двора в 1606—
1607 гг. Остановимся на данном вопросе детальнее.
Первые известия о происшедшем в Москве восстании, в ходе
которого были убиты Лжедмитрий I и часть поляков, съехавших-
ся на его свадьбу, дошли в Польшу не позднее 20-х чисел мая
(ст. ст.) 1606 г.11 К середине или к концу июня в Кракове
были уже неплохо информированы о характере событий в Москве
17 мая 1606 г. и их результате 12. Гибель ряда поляков в Моск-
ве, закрытие русской границы, а главное, хорошо известное уча-
стие королевского двора, католических кругов и ряда магнатов в
подготовке авантюры Самозванца — все это порождало в Речи
Посполитой опасения в том, что теперь придется нести ответст-
венность за вмешательство в русские внутренние дела. Между
тем внутриполитическая ситуация в самой Речи Посполитой в это
время стала крайне напряженной. Политика короля, стремившего-
ся управлять страной при помощи группы близких сенаторов,
игнорируя интересы шляхты, привела к развитию широкого оп-
позиционного движения, в котором причудливо переплелись стрем-
ления шляхты к укреплению своего положения в государстве за
счет позиции знати и католической церкви и недовольство части
магнатов королем. К лету 1606 г. между королем и оппози-
цией наступил полный разрыв: оппозиционные магнаты и шляхта
собрались на нелегальный съезд в Сандомире, где они предъяви-
ли королю ряд требований, угрожая Сигизмунду III отказом в
повиновении в том случае, если он их не примет. В таких усло-
виях перспектива резких осложнений во взаимоотношениях с Рос-
сией (вплоть до войны) представлялась особо опасной и весьма
нежелательной.
В этой связи показательна реакция части польско-литовского
общества на события в Москве. Русский гонец, посланный от
смоленских воевод в Оршу в начале июля 1606 г., сообщал, что
в разговорах с ним «про Сендомирского де воеводу говорят, что
де поехал своею волею, а земле до него дела нет» 13. Ответст-
11 Грамота смоленского воеводы, официально извещавшая польские власти
о событиях в Москве, датирована 21 мая (Biblioteka im. Raczynskich w
Poznaniu, rkp. 34, k. 163).
12 П. Пирлинг. Из Смутного времени. Статьи и заметки. СПб., 1902,
стр. 105—106.
13 «Сборник РИО», т. 137, стр. 288.
329
венность за происшедшее оппозиция возлагала на католических
советников Сигизмунда и самого короля, который поэтому нашел
нужным отмежеваться от участия в «димитриаде». В беседе с
венецианским представителем 21 июля 1606 г. Сигизмунд III воз-
ложил всю вину за происшедшее на Ю. Мнишка, «скромно» умол-
чав о своем собственном вкладе 14. Сколь велики были опасения
в Польше (и особенно в литовско-белорусских областях) неиз-
бежных, как там считали, военных действий со стороны России, по-
казывают решения ряда сеймиков (минского, витебского) и съез-
да литовских сенаторов о мобилизации средств и сил для подго-
товки к возможному военному столкновению с Россией 15. Этот
курс был поддержан и правительством. В декабре 1606 г. в ответ
на просьбы оршанского старосты А. Сапеги из Кракова был на-
правлен универсал, в котором оршанской шляхте рекомендовалось
обложить свои владения специальным «податком» для срочного
ремонта замка из-за существующей опасности нападения со стороны
России 16.
Поскольку военный конфликт представлялся летом 1606 г.
явно нежелательным, польское правительство охотно пошло на
дипломатические контакты с правительством В. Шуйского, лишь
оттягивая по возможности прибытие самого посольства, а затем и
переговоры с уже прибывшими послами до исхода рокоша 17. К мо-
менту начала переговоров (в конце декабря 1606 г.) ситуация
изменилась уже не в пользу русской стороны. Во-первых, про-
изошло урегулирование (правда, как показали последующие собы-
тия, только временное) конфликта между королем и рокошанами 18.
Сигизмунду III удалось в целом овладеть положением в стране,
на прямое столкновение с ним рокошане тогда не рискнули пой-
ти, согласившись обсудить спорные вопросы на ближайшем сейме.
Во-вторых, королевский двор к этому времени был уже хорошо
информирован о событиях в России — начавшемся крестьянском
восстании под руководством И. И. Болотникова. Уже 3 октября
пристав при русском посольстве сообщал представителям В. Шуй-
ского, что «на Москве замешанье великое» 19.
Эти изменения побудили польское правительство занять до-
14 77. Пирлинг. Из1 Смутного времени, стр. 105.
15 Н. IVisner. Litwa wobec rokoszu.— «Kwartalnik Historyczny», 1972, № 2,
str. 289—290; J. Maciszeivski. Polska a Moskwa, str. 114—115.
16 ЦГАДА, ф. 389 (Литовская метрика), кн. 289, л\. 289 об.— 290.
17 Русское посольство, пробыв три с половиной месяца под Гродно, было допу-
щено в Краков только к середине декабря («Сборник РИО», т. 137, стр. 301,
312, 313).
18 Послы знали о разъезде с рокоша уже в начале сентября («Сборник РИО»,
т. 137, стр. 305).
19 Там же, стр. 307. Еще большую информированность продемонстрировали
польские сенаторы во время переговоров в конце декабря: они уже точно
знали о пребывании на Севере «государя Петра», который «осел Северу по
Брянский лес и городы поймал» и «достовает государьства Московского на
Дмитрея» (там же, стр. 330, 356—357).
330
вольно жесткую позицию на переговорах в Кракове в конце де-
кабря 1606 г. Они, собственно говоря, закончились безрезультат-
но. Речи русских послов с доказательствами вины официальных
польских кругов в деле выдвижения самозванца без подробного
обсуждения были на переговорах отвергнуты польской стороной,
которая настаивала только на активном участии самих русских в
происшедших событиях. Полностью обелялись и действия
Ю. Мнишка, не говоря уже о короле. Задержание польских лиц
в Москве после 17 мая квалифицировалось как незаконное и ве-
роломное, в связи с чем польские представители потребовали не-
медленного освобождения всех арестованных с возмещением их
убытков и отпуска польского посольства к Лжедмитрию I (оно
также было задержано в Москве). Эти требования были предъяв-
лены как предварительные, после выполнения которых могут быть
начаты переговоры о нормальных мирных отношениях 20. Но самое
показательное (с точки зрения характеристики позиций в этот мо-
мент правительственных кругов) — это неприкрытые угрозы вмеша-
тельства во внутренние дела России, с помощью которых поль-
ские дипломаты стремились воздействовать на русскую сторону.
Послам Шуйского было заявлено о посольстве, направленном от
«царевича Петра» к королю (смысл такой «любезной» информа-
ции вполне очевиден), а затем и вовсе недвусмысленно указано,
что «только государь ваш вскоре не отпустит всех людей, ино и
Дмитрей будет, и Петр прямой будет, и наши за своих с ними
заодно станут» 21.
Впрочем польские участники переговоров проявили достаточ-
ную гибкость. Во-первых, было заявлено о направлении в скором
времени польского посольства в Москву. Во-вторых, на последних
заседаниях русским послам (которым с 12 августа пристава и
другие лица постоянно внушали мысль о спасении Лжедмитрия I
и его пребывании у жены Ю. Мнишка22) было объявлено: «А что
де вы нам говорили про того, которой называетца Дмитреем,
будто он живет в Самборе и в Сендомире у воеводины жены,
20 «Сборник РИО», т. 137, стр. 296—298 (Ответная грамота русским послам);
стр. 328 и далее (Ответы польских представителей на переговорах 26 и
29 декабря).
21 Там же, стр. 330, 345—346. Очень интересно, что русские послы при пере-
говорах по вопросу о «царевиче Петре» пытались воздействовать на чувство
классовой солидарности у польских магнатов. Связывая появление «царевича
Петра» с действиями волжских и терских казаков с 1604 г. и по настоящее
время, они сравнивали эти события с восстанием под руководством С. Нали-
вайко на Украине, доводя эту аналогию до конца (как король разбил вос-
ставших и казнил «головных воров», так и «государь наш царское величество
с такими воры управитца»). Именно в связи с этим русские послы настаива-
ли на том, «чтобы государь ваш король и вы, паны-рада, от таких воров к
себе и их самих не приимали, и ничем не вспомогали, и людем короны Поль-
ские и Великого княжества Литовского заказали, к ним приставать не веле-
ли...» («Сборник РИО», т. 137, стр. 351—352).
22 Там же, стр. 301, 306, 307, 312, 313 и др.
331
и мы про то не слыхали...». Одновременно паны рады заявили,
что «которые люди приехали в государство государя нашего и
ищут Дмитра, и те переехали через границу тайно и государь
наш о том писал к гетману польскому (видимо, польному, т. е.
С. Жолкевскому.— Авт.), чтоб тех людей велел переимать, и вы-
слать опять за границу, и вперед таких боломутов пускати не
велел» 23.
Подобные шаги польской дипломатии вполне объяснимы. Си-
туация в стране зимой 1606/07 г. вновь обострилась, и русские
послы по возвращении в Россию с полным основанием утверж-
дали, что не «сейм... будет, рокошь» 24. Развитие событий в Поль-
ше весной — летом 1607 г. подтвердило этот прогноз: в конце
июня 1607 г. военное столкновение стало неизбежным25. К тому
же оставался неясным исход внутренней борьбы в России. Извес-
тия о поражении болотниковцев под Москвой дошли до Польши
к 22 января 1607 г., когда об этом от имени Л. Сапеги было сооб-
щено русским послам на обратном пути, причем подчеркивалась
лояльная позиция литовского канцлера по отношению к В. Шуй-
скому 26.
К этому же времени надо относить изменение планов короля и
его окружения в отношении форм вмешательства во внутренние
дела России. Дезавуирование слухов о нахождении спасшегося
Лжедмитрия I в Польше, ссылка польских дипломатов на то, что
король запретил пропускать через границу повстанцев, искавших
самозванца, свидетельствуют не только о том, что польская сторона
стремилась несколько облегчить урегулирование спорных вопросов
дипломатическим путем. Это косвенно свидетельствовало и об от-
казе от скрытых форм интервенции и укреплении планов откры-
той агрессии в королевском окружении. Подобные настроения мог-
ли подогреваться в немалой степени информацией, поступавшей
через различные каналы с января 1606 г., о желании части рус-
ского господствующего класса и верхушки купечества видеть на
русском престоле или короля, или его сына27. Сочетанием этих
двух тенденций (попыткой дипломатического решения близлежа-
щей задачи — освобождения арестованных поляков и постепенной
подготовкой войны против России) и характеризовалась политика
короля и его окружения в 1607 г.
С одной стороны, проводилась энергичная кампания для мо-
билизации общественного мнения шляхты Речи Посполитой в на-
правлении неизбежности войны с Россией. В инструкции на пред-
23 «Сборник РИО», т. 137, стр. 349.
24 Там же, стр. 365.
25 О внутриполитической ситуации в Польше в первой половине 1607 г. см.:
/. Maciszeivski. Sejm roku 1607 i zalamanie plariow reformy panstwa.— «О nap-
rawie Rzeczypospolitej (XVI—XVIII w.)». Warszawa, 1965.
26 «Сборник РИО», т. 137, стр. 359—361. Очевидна связь между этими заве”
рениями в лояльности и известием о поражении повстанцев,
27 Подробнее о таких фактах см. ниже.
332
сеймовые сеймики, разосланной в марте 1607 г., король подверг
резкой критике действия русских властей, по вине которых без
всякой законной причины произошли убийства поляков, а затем
были произведены аресты польских панов и шляхты и задержа-
ны официальные послы Речи Посполитой в Москве. Сигизмунд III
по существу оправдывал все свои действия в русской политике и
призывал шляхту к осуществлению старых агрессивных замыслов
о расширении границ Речи Посполитой на восток. Эта задача,
помимо всего прочего, должна была стать цементирующей осно-
вой для объединения всего господствующего класса вокруг коро-
ля. В связи с этим становится понятным смысл заключавшего ин-
струкцию пожелания короля о прекращении внутренних раздоров,
чтобы «успокоение наше могло обернуться уничтожением и стра-
хом для неприятелей наших, которые ныне радуются нашему раз-
делению» 28.
Инструкция, имевшая и ближайший прицел (предсеймовую
борьбу на местных сеймиках), наиболее четко наметила и отда-
ленную перспективу — подготовку открытой агрессии против вос-
точного соседа. Ожидать быстрого прекращения «раздоров» меж-
ду королем и магнатами, между ним и шляхтой, наконец, между
магнатами и шляхтой не приходилось. Кроме того, оставался не-
ясным и исход внутренних конфликтов в России. Поэтому одно-
временно с распространением инструкции правительство Речи Пос-
политой провело ряд акций совсем иного рода, имевших целью
воспрепятствовать возникновению таких инцидентов, которые мог-
ли бы в ближайшем будущем послужить русскому правительству
основанием для ответных военных действий (особенно при учете
возможной победы В. Шуйского над повстанцами). Уже в марте
1607 г., как установил Я. Мацишевский, в письмах короля Л. Са-
пеге обсуждался вопрос о посылке «украинным» воеводам и ста-
ростам королевских универсалов с приказанием противодейство-
вать незаконному набору людей на войну и переходу этих воен-
ных отрядов на территорию России 29. Позднее подобные распоря-
жения были действительно отправлены. Так, 18 июня 1607 г.
датирован универсал Сигизмунда III витебскому воеводе. Конста-
тируя, что «обыватели» воеводства без разрешения короля «смеют
и важатся громады немалые людей свовольных збираючи, за гра-
ницу до земли Московской вторгиваться», он требовал от местных
властей решительного пресечения подобных действий30. Подчерк-
нуть свой нейтралитет для правительства Речи Посполитой было
тем более уместно, что одновременно в Россию было направлено
28 Подробный пересказ и анализ этого документа см.: J. Maciszeivski. Polska а
Moskwa, str. 125—127. О проявлении аналогичных настроений в публицисти-
ке королевского лагеря см. там же, стр. 116. 128—129.
29 /. Maciszeivski. Polska a Moskwa. str. 131 — 132.
30 АЗР, т. IV, № 172, стр. 259—260. 19 сентября 1607 г. универсал е подоб-
ным содержанием был послан панам, шляхте и метанам Оршанского повета
(ЦГАДА, ф. 389, кн. 289, лл. 338—339).
333
посольство С. Битовского и князя Я. Соколинского для перегово-
ров о перемирии 31.
Таким образом, в силу целого ряда обстоятельств (прежде все-
го связанных с внутриполитической ситуацией в Речи Посполи-
той) до официального вмешательства Речи Посполитой в русские
дела во время крестьянского восстания под руководством И. И. Бо-
лотникова в 1606—1607 гг. дело не дошло. Однако уже из при-
веденных источников, как русских, так и польских, видно, что,
во-первых, сами представители повстанческого лагеря в России
пытались установить определенные контакты с различными кру-
гами Речи Посполитой, во-вторых, по крайней мере с зимы —
весны 1607 г. какие-то представители населения восточных вое-
водств стали активно участвовать в происходящих на русской
территории событиях.
Суммируем все известия русских и польских источников ob
участии различных групп населения Речи Посполитой в военных
действиях на стороне повстанцев. Хронологически первое такое
свидетельство относится к январю—февралю 1607 г. По рассказу
«Нового летописца», перед выступлением «царевича Петра» из Пу-
тивля на Тулу «к нему ж приидоша из-за порог Черкасы»32. Па-
мятник, как установил И. И. Смирнов, неточен в относительной
датировке33. Однако сведения летописца о приходе запорожцев
именно в начале 1607 г. прямо подтверждают Ю. Стадницкий
и И. Масса. В письме первого к брату Андрею (по мнению
И. И. Смирнова, его надо датировать концом января — началом
февраля 1607 г.) указано: «Новин никаких нет: только вчера мне
сказали, што наших Козаков 7000 идет деи с полками от Путимля
калужаном на помочь» 34. Масса, рассказывая о привозе в Москву
пленных после битвы под Веневом (начало февраля 1607 г.), свя-
зывает с этим известия о войске «московских бояр Мосальского
и Телятевского», которые «идут на помощь к Димитрию с три-
дцатью тысячами воинов, среди коих были поляки, казаки и рус-
ские» 35. Под казаками, как и в той части своего сочинения, где рас-
сказывалось о Лжедмитрии I, И. Масса подразумевает русских
вольных казаков (донских и поволжских). В поляках же скорее
31 Верительная грамота польско-литовским послам датирована 22 мая.
32 ПСРЛ, Т. XIV, Ч. 1, стр. 74.
33 О времени похода «царевича Петра» из Путивля в Тулу и датах последовав-
ших за этим битв на Вырке и при Серебряных Прудах см.: И. И. Смирнов.
Восстание Болотникова, стр. 374—381; см. также: А. А. Зимин. К изучению
восстания Болотникова.— «Проблемы общественно-политической истории Рос-
сии и славянских стран. Сборник статей к 70-летию академика М. Н. Тихо-
мирова». М., 1963, стр. 210, а также соображения В. И. Корецкого, привлек-
шего свидетельство новооткрытой им «Бельской летописи» (В. И. Корец-
кий. Новое о крестьянском закрепощении и восстании И. И. Болотникова.—
«Вопросы истории», 1971, № 5, стр. 137).
34 «Сборник РИО», т. 137, стр. 380; И. И. Смирнов. Восстание Болотникова,
стр. 374, прим. 3.
35 И. Масса. Краткое известие о Московии в начале XVII в. М., 1937, стр. 167.
334
всего следует видеть именно запорожских и украинских казаков30,
хотя не исключено, чтс Масса имел в виду и отдельные наем-
ные воинские отряды из Речи Посполитой.
Если связать воедино все упомянутые свидетельства источни-
ков, то можно восстановить следующую схему событий: не позд-
нее середины — второй половины января к «царевичу Петру» в
Путивль прибыл значительный отряд запорожских казаков, во-
шедший в состав его армии, двинувшейся к Туле. Этот отряд,
целиком или частью, участвовал в ряде сражений, имевших место
в конце похода. Почти несомненно можно говорить об его уча-
стии в битве на Вырке. «Казанское сказание» так описывает дей-
ствия повстанцев: «Они же окаянный узреша московские полки и
возъяришася и оградишася санми, бе бо зима настоящи, и связа-
ша кони и сани друг за друга, дабы нихто от них не избег,
мняще себя проити во град (т. е. в Калугу.— Авт.), и тако
сплетошася вси» 36 37.
Перед нами по существу типичная тактика действий запорож-
ских казаков при прорыве превосходящих сил противника и отры-
ве от них. Именно так действовал С. Наливайко при отрыве от
войск белорусских магнатов, а затем в сражении под Острым
Камнем 38.
Запорожские казаки, а возможно, и наемники из Речи Поспо-
литой участвовали на стороне повстанцев и в сражении при Се-
ребряных Прудах, происходившем примерно в одно время с бит-
вой на Вырке в конце февраля — начале марта 1607 г. 39 Об этом
можно заключить на основании того, что в Карамзинском хроно-
графе как один из предводителей повстанцев упоминается ино-
земец литвин Иван Сторовский. При перечислении руководителей
обороны Тулы автор хронографа называет С. Кохановского (слу-
жилого «выезжего» с 1601 г. поляка) без каких-либо дополни-
тельных определений. Такая разница в характеристике указывает
скорее всего на то, что И. Сторовский не был выезжим служи-
лым иноземцем на русской службе. Поскольку же он являлся од-
ним из руководителей данного войска повстанцев, то надо ду-
мать, что значительную часть последнего составлял отряд или
запорожских казаков, или польско-литовских военных людей, чьим
36 Ср. рассказ И. Массы о событиях после битвы под Добрыничами: все плен-
ные из московских казаков по приказу воевод были казнены, а плененных
поляков (среди них должно было быть немало запорожских казаков) отпра-
вили в Москву (И. Масса. Указ, соч., стр. 90).
37 М. Н. Тихомиров. Новый источник по истории восстания Болотникова.—
«Исторический архив», т. VI. М.— Л., 1951, стр. 117. Сходное описание бит-
вы на Вырке дает и «Бельская летопись» («Вопросы истории», 1971, № 5,
стр. 149).
38 М. Г рушевсъкий. 1стор1я Украши — Руси, т. VII. Кшв— Льв1в, 1909,
стр. 209—210, 223—224; В. А. Голобуцкий. Запорожское казачество. Киев,
1957, стр. 139.
39 И. И. Смирнов. Восстание Болотникова, стр. 380—381. А. А. Зимин (указ
соч., стр. 210) датирует сражение при Серебряных Прудах началом марта
335
предводителем Сторовский и был40. Отдельные отряды запорож-
ских казаков, видимо, находились среди осажденных войск анти-
правительственного лагеря в Туле. Будила и Буссов называют
среди участников восстания Болотникова И. Заруцкого (по ут-
верждению Буссова, он находился в осажденной Туле). Вскоре
И. Заруцкий возглавил у второго самозванца именно отряды дон-
ских и запорожских казаков. Естественно предположить, что по
крайней мере частично они сформировались из тульских сидель-
цев (в том числе и запорожских казаков) 41.
Другая группа сведений о польско-литовских участниках пов-
станческого лагеря связана с порубежными районами к югу от
Смоленска (особенно с рославльско-брянской областью), которые
перешли под власть повстанцев еще осенью 1606 г.42
Данные переписки короля с Л. Сапегой в марте 1607 г. и ко-
ролевских универсалов лета — осени того же года приведены выше.
При всей их неконкретности они все же позволяют сделать ряд
выводов в интересующем нас плане. Во-первых, хронологически
эти свидетельства охватывают период с конца зимы 43 и до лета
(включительно) 1607 г., т. е. время после поражения повстанцев
под Москвой. Во-вторых, речь шла о всех или по крайней мере
большинстве восточных воеводств Великого княжества Литовско-
го. Наконец, в-третьих, судя, например, по адресату королевско-
го универсала в Оршу, в наборе военных отрядов принимали уча-
стие различные социальные круги населения Речи Посполитой
(паны, шляхта, мещане). Размеры собиравшихся контингентов
войск были, по характеристике универсала в Витебск, немалые.
Сохранившаяся в списке указная грамота «царевича Петра» из
Тулы от 27 мая 1607 г. значительно конкретизирует наши пред-
ставления о характере этих собиравшихся у границы военных от-
рядов. Адресована она двум ротмистрам — «пану Ботвинью и
Фурсу Татарину», пришедшим в Рославль «служити на помочь
на наших изменников» с двумя ротами общей численностью
40 «Изборник славянских и русских сочинений и статей, внесенных в хроногра-
фы русской редакции». М., 1869, стр. 334, 337.
41 РИБ, т. I, стб. 121; /С. Буссов. Московская хроника. М.— Л., 1961, стр. 144;
И. С. Шепелев. Место и характер движения И. М. Заруцкого в период
Крестьянской войны и польско-шведской интервенции.— «Крестьянство и
классовая борьба в феодальной России». Сборник статей памяти И. И. Смир-
нова. Л., 1967, стр. 227—228.
42 И. И. Смирнов. Восстание Болотникова, стр. 159—163. Вывод этого иссле-
дователя подтверждает запись в расходной книге Разрядного приказа (до
18 октября) о посылке грамот (видимо с призывами о переходе на сторону
правительства) в Мещовск, Серпейск и Воротынск. (А. А. Зимин, Р. Г. Ко-
ролева. Документ Разрядного приказа.— «Исторический архив», т. VIII. М.,
1953, стр. 30). Воротынск не назван И. И. Смирновым в списке городов,
участвовавших в восстании.
43 Для того чтобы обсуждать в марте 1607 г. с Л. Сапегой вопрос о необхо-
димости рассылать универсалы с запретом набирать военные отряды для их
перехода на территорию России, король должен был располагать более ран-
ней информацией о подобных явлениях.
336
170 человек44. Сопоставление ее с более поздней грамотой рос-
лавльского воеводы князя Д. В. Масальского тем же лицам позво-
ляет уточнить два обстоятельства. Во-первых, роты названных
ротмистров были набраны в Мстиславском воеводстве, непосред-
ственно граничившем с Рославльским уездом (именно в Мсти-
славль адресована позднейшая грамота князя Д. В. Масальско-
го) . Во-вторых, Масальский характеризует их как «лучших па-
нов» 45. Последнее подтверждается более поздними русскими ис-
точниками. В документации, связанной со Смоленской войной
1632—1634 гг., упомянуты пан Ботвинка из Кричева (он же рот-
мистр) и урядник почепский (он же почепский полковник) Бот-
винко 46. Даже эти отрывочные данные позволяют заключить, что
Ботвиньи действительно принадлежали к верхам шляхты Мсти-
славского воеводства.
Роты панов-ротмистров Ботвиньи и Фурса — типично наемные
войска. Добросовестность их службы подогревалась обещаниями
со стороны «царевича Петра» «своего царского великого жалованья,
чего у вас и на разуме нет». Грамота «царевича Петра» дает нам
сведения об одном наемном отряде. В действительности же, судя
по цитированным выше королевским документам, их было гораздо
больше. И по своему составу, и по целям и характеру действий
они тоже, по-видимому, были весьма неоднородны. Такая точка
зрения косвенно подтверждается еще одним современным свиде-
тельством.
В донесении от 8 августа (29 июля) 1607 г.47 Сигизмунду III
польского посла Н. Олесницкого, задержанного в Москве, (доне-
сение сохранилось в ряде списков с некоторыми текстологиче-
скими вариантами) также содержатся упоминания об участии во-
инских людей из Речи Посполитой в повстанческом лагере в
период тульского похода В. Шуйского. В списке, который ис-
пользовал А. Гиршберг, это сообщение выглядит так: «В том
(повстанческом.— Авт.) войске из государств Вашего королевско-
44 Biblioteka im. Raczynskich, rkp. 34, k. 67.
45 Там же, k. 67 v.
46 АМГ, т. I, стр. 472, 561, 563, 565. Татарин Фурс, видимо, принадлежал к
разряду служилых литовских татар.
47 Польские послы пытались поддерживать постоянные контакты со своим пра-
вительством. По источникам можно отметить три случая посылки ими инфор-
мации в Польшу. Первый — в июне — июле 1606 г. при высылке польских
жолнеров и некоторых лиц из их свиты. О втором сообщает И. Масса (указ,
соч., стр. 168), упомянувший в записях о событиях за март 1607 г. об ус-
пешном побеге с Посольского двора 8 поляков из свиты послов. Донесения,
переданные при этом в Польшу, пока не разысканы или они не сохранились.
Не случайно, что описание событий в России в сообщении от 8 августа на-
чинается с 8 апреля (29 марта ст. ст.). Третье послание было, видимо, пере-
слано в Польшу с кем-то из купцов, переведенных 10 августа (н. ст.) с По-
сольского двора на гостиный двор и затем через 8 дней отправленных в
Речь Посполитую («Сказания современников о Дмитрии самозванце», ч. 1.
СПб., 1859, стр. 220). Источниковедчески существенно, что многие сведения
записок Паерле (он также находился при польских послах) за весну 1607 г.
совпадают с известиями донесения Олесницкого.
337
го величества кажется должно быть немало людей и не только
украинцев и казаков, но о некоторых почтенных людях говорят,
что и они там»48. Более краток текст рукописи из библиотеки в
Курнике: «Говорят, что и из Польши немало у них (т. е. пов-
станцев.— Авт.) людей»49. Не отдавая решительного предпочте-
ния той или иной версии, отметим все же, что текст, цитируе-
мый А. Гиршбергом (в сопоставлении со всеми вышеприведенными
данными), как бы подытоживает изучаемую проблему и в отно-
шении самого факта участия польско-литовских людей в восстании
Болотникова, и в определении их социальной принадлежности.
Какова же была значимость контактов с Речью Посполитой
в политике руководства повстанческого лагеря и какие цели эта
политика преследовала? Для ответа на этот вопрос необходимо
рассмотреть деятельность руководителей и представителей пов-
станческого лагеря по налаживанию контактов с различными кру-
гами Речи Посполитой. Первые сведения о них относятся еще к
началу — середине августа 1606 г. и содержатся в письме коро-
левского духовника Барча нунцию Рангони от 2 сентября (23 ав-
густа). Ссылаясь на сообщение киевского епископа, Барч инфор-
мировал нунция о том, что через Киев проехала депутация жи-
телей Северщины, разыскивающая царя Дмитрия, члены которой
убеждены в его спасении (сам епископ был уверен в обратном)
и в том, что он скрывается в одном из польских замков 50. Ви-
димо, об этом посольстве, а также о последующих сообщали поль-
ские сенаторы на переговорах с русскими послами: «А из Северы
приехали многие люди и того Дмитрея ищут по государству го-
сударя нашего, а сказывают его жива, что он ушол, а вь его де
место убит иной» 51. Из приведенных скудных данных можно сде-
лать некоторые заключения. Во-первых, инициативной стороной в
установлении связей выступил повстанческий лагерь. Во-вторых,
вполне очевиден мотив действий — разыскание лица, имя которо-
го стало лозунгом восстания. Никаких других целей по приведен-
ным свидетельствам (в частности, просьбы о помощи и т. п.)
пока незаметно (в противном случае польские дипломаты вряд ли
бы упустили еще одно средство давления на русскую сторону).
В-третьих, судя по термину, употребленному киевским епископом
и Барчем («депутация» жителей Северщины), можно предполо-
жить о сословном характере состава этих миссий 52.
К чуть более позднему времени относятся известия о дипло-
матической инициативе «царевича Петра», появившегося в Путив-
48 А. Гиршберг. Марина Мнишек. М., 1908, стр. 50.
49 Biblioteka PAN w Korniku, rkp. 1539, k. 401.
50 77. Пирлинг. Дмитрий самозванец. M., 1912, стр. 400 (дата письма — на
стр. 402). Не касаемся слухов о спасении Лжедмитрия I, распространявших-
ся в Польше самими поляками.
51 «Сборник РИО», т. 137, стр. 330.
52 Сословные органы повстанцев в Путивле предпринимали попытки установ-
ления связей с Речью Посполитой еще в период борьбы первого самозванца
с Б. Годуновым в начале 1605 г.
338
ле примерно в ноябре 1606 г.53 По данным польских дипломатов, из
Путивля была выслана в Киев грамота с извещением о предстоя-
щем посольстве «Петра» к Сигизмунду III, в которой ставился
вопрос о пропуске послов к королю. Сообщение об этом прави-
тельство получило от сына киевского воеводы князя Я. Острож-
ского. Ни о целях предполагавшейся миссии, ни о ее составе
польские сенаторы не могли (или не захотели, что менее вероятно)
ничего сообщить русским послам 54. Скорее всего задуманное по-
сольство имело задачей «известить» польское правительство о по-
явлении нового представителя «царского корени» и его дальней-
ших намерениях. Показателен в этой связи строго официальный
и традиционный путь в посылке посольства (запрос о пропус-
ке и т. п.) 55.
После поражения повстанцев под Москвой во внешнеполити-
ческой деятельности восставших произошли изменения. В декабре
1606 — январе 1607 г. «царевич Петр» и центр в Путивле делают
ряд попыток получить военную помощь из Речи Посполитой. Этим
временем, видимо, следует датировать переговоры с запорожца-
ми, сильный отряд которых (как было сказано выше) прибыл в
Путивль не позднее второй половины января 56, и, возможно, при-
ход наемных отрядов во главе с литвином Иваном Сторовским.
В середине — конце декабря 1606 г. в восточных областях Речи
Посполитой (Могилев и Орша) побывал «царевич Петр». Хотя он
объявил оршанскому старосте А. Сапеге, что целью поездки яв-
ляются розыски его дяди (царя Дмитрия) в Польше, и подробно
проинформировал об обстоятельствах своего спасения, реальной
задачей было скорее всего стремление выяснить на месте вопрос
о возможностях получения военной поддержки со стороны раз-
личных кругов Речи Посполитой. Именно поэтому «Петр» укло-
нился от поездки к Сигизмунду III (А. Сапега собирался его
отправить к королю), а его спутниками оказались местные «паны
солдаты» Зенович и Сенкевич 57. Приблизительно в то же время
у руководителей восстания возник план привлечь военные силы из
белорусских воеводств Речи Посполитой. О нем мы узнаем из
давно опубликованной грамоты наместника и воеводы Рославля
53 Ноябрь как дату прибытия Петра с казаками в Путивль косвенно подтверж-
дают следующие данные. 14 ноября (ст. ст.) из Ярославля бежал поляк из
свиты Мнишков. К 5 января он уже был во Львове, но по дороге в Польшу
побывал в Путивле, где застал, «царевича Петра». Прибытие беглеца в Пу-
тивль, видимо, произошло в конце ноября — самом начале декабря, иначе
трудно объяснить, как он мог успеть быть в самом начале января во Львове
(II. Пирлинг. Исторические статьи и заметки. СПб., 1913, стр. 46—47).
54 «Сборник РИО», т. 137, стр. 330, 346, 352.
55 Посольство «царевича Петра», видимо, так и не состоялось, скорее всего из-
за охарактеризованной выше позиции польского двора к концу 1606 г.
56 Очень маловероятно, что приход запорожцев произошел без предваритель-
ной договоренности.
57 А. Гиршберг. Указ, соч., стр. 49—50. Все эти сведения сообщал А. Сапега
в своих январских донесениях.
339
князя Д. В. Масальского к Мстиславскому «державцу» Петру Г1ац7
и «всем боярам Мстиславским, и служивым людем, и посадцким
людем» о присылке на помощь повстанцам крупного военного от-
ряда (1000 человек). В ней вопрос найма ратных сил из Речи
Посполитой ставился на деловую основу; помимо обещания пожа-
ловать таким «великим жалованьем, чего у вас на разуме нет»
(выдача последнего откладывалась до воцарения «царя Дмитрия»
и «царевича Петра» в Москве), предлагалось прислать 5 или
10 «лутчих людей», «чтоб нам с ними обо всем договоритца,
а служилые ратные люди шли б за ними» 58. Грамота не имеет
даты. Однако ясно, что она была составлена в период между
концом (ноябрь — декабрь) 160659 и августом 1607 г.60 Более
точно датировать документ можно, сопоставив содержащиеся в
нем предложения с конкретной ситуацией на различных этапах
восстания. Это одновременно позволит понять, в чем заключа-
лись военные цели повстанцев.
Д. В. Масальский предлагал «литовским людям» идти похо-
дом «на государевых изменников, на смолнян, на дорогобу-
жан и на серпьян», так как «там будет добра многа». Очевидно,
предполагалась организация большого похода из района Рос-
лавля в район смоленских пригородов. Тем самым исключается
возможность отнесения этого документа к концу весны — лету
1607 г., так как в то время (как увидим далее) призывавшим-
ся в Рославль военным отрядам ставились совсем иные задачи.
Вместе с тем сам характер содержащихся в грамоте предложений,
указывающий как будто на отсутствие в данный момент на Смо-
ленщине детей боярских, заставляет связывать появление грамо-
ты с той ситуацией, которая возникла на начальном этапе ка-
лужского периода восстания.
После поражения восставших под Москвой по маршруту их
отступления была отправлена рать во главе с князем И. И. Шуй-
ским, осадившая Калугу в начале 20-х чисел декабря61. Значи-
тельную ее часть (если не основное ядро) и составляли как раз
дворяне и дети боярские из западных порубежных уездов Рос-
сии. Документально подтверждается участие в калужской осаде
смольнян б2, дорогобужан 63, белян 64 и детей боярских из Ржевы
58 АИ, т. II, № 75, стр. 101.
59 Поскольку князь Д. В. Масальский именует себя наместником и воеводой
царя Дмитрия Ивановича и царевича Петра Федоровича, то это могло иметь
место не ранее ноября — декабря 1606 г. (см. выше).
60 В августе 1607 г. в Рославле уже распоряжались именем Лжедмитрия II
(Масловский архив.— «Чтения ОИДР», 1916, кн. 2, отд. I, стр. 74).
61 И. И. Смирнов. Восстание Болотникова, стр. 333—334. По «Бельской летопи-
си», посылка армии произошла до 25 декабря («Вопросы истории», 1971,
№ 5, стр. 149); см. также: А. А. Зимин. Указ, соч., стр. 209.
62 Е. И. Вайнберг. Челобитные смоленского помещика — участника похода
против Болотникова.— «Исторический архив», т. VIII, М., 1953, стр. 68.
63 РИБ, т. II, № 172, стб. 703—704.
64 См. соображения В. И. Корецкого.— «Новое о крестьянском закрепощении...»,
стр. 136-137,
340
Володимеровы 65. Ход событий под Калугой детально исследован
И. И. Смирновым66. Грамота же Д. В. Масальского проливает
некоторый свет на ответные планы повстанцев. Ясно, что в по-
добной ситуации посылка «вскоре, часа того, не мешкая», круп-
ного польско-литовского отряда (в 1000 человек) на «государе-
вых изменников, на смолнян, на дорогобужан, и на серпьян»
имела целью спровоцировать развал правительственной армии под
Калугой. Замышляемые военные действия на указанной террито-
рии должны были иметь следствием отъезд из-под Калуги отря-
дов дворян и детей боярских названных уездов.
Можно думать, что призывы о помощи были направлены не
только в Мстиславль, но и в другие порубежные города Речи
Посполитой (Оршу, Витебск, Велиж). У нас нет прямых свиде-
тельств о том, насколько полно были реализованы замыслы пов-
станцев. Вспомним, однако, что именно в марте Сигизмунд III
обсуждал с Л. Сапегой вопрос о запрещении набора в погранич-
ных воеводствах воинских отрядов и их перехода в Россию. Со-
бытия, породившие эту переписку, имели место ранее, в январе —
феврале. В конце января — начале февраля Ю. Стадницкому было
известно о разъезде смольнян из-под Калуги «по домам своим» 67.
Сопоставляя эти данные, можно предположить, что отдельные ак-
ции в том духе, как их предлагала грамота князя Д. В. Масаль-
ского, были осуществлены 68.
Новые попытки привлечь на помощь восставшим военные силы
с территории Белоруссии относятся уже к маю 1607 г. и связаны
с ситуацией, сложившейся в районе Мещовска и Козельска, куда
был послан отряд во главе с А. В. Измайловым. Маршрут похода
устанавливается из сравнения двух редакций разрядных записей
с данными «Нового летописца» 69, а его время — сопоставлением
ряда других источников. Скорее всего, посылка войск Измайлова
имела место одновременно или чуть позднее отправки рати князя
И. Шуйского под Калугу. В ряде разрядов о ней говорится сразу
после разряда армии И. Шуйского, а из приходо-расходных книг
Иосифо-Волоколамского монастыря видно, что А. Измайлов был
65 «Памятники обороны Смоленска».— «Чтения ОИДР», 1912, кн. 1, стр. 247—
248.
66 Из новых фактов можно только упомянуть сведение письма Олесницкого сле-
дующего содержания: «Под замком Калуга 8 апреля (29 марта ст. ст.) поте-
рял Шуйский множество людей и взят у него лагерь, в котором было самих
пушек 160» (Biblioteka w Korniku, rkp. 1539, k. 401 v.). Если только это не
хронологическая ошибка польского посла (описание очень напоминает собы-
тия, связанные с поражением правительственных войск на Пчельне 3 мая и
отходом правительственных войск из-под Калуги), то тогда рассказ следует
отнести к вылазке болотниковцев при подрыве подмета (примета).
67 «Сборник РИО», т. 137, стр. 380.
68 Может быть, в них участвовали уже знакомые паны ротмистры Ботвинья и
Фурс, так как в грамоте «царевича Петра» от мая 1607 г. упомянуты их
«прежнее раденье и службы».
69 С. А. Белокуров. Разрядные записи за Смутное время (7113—7121 гг.),
М., 1907, стр. 158, 143, 214; см. также ПСРЛ, т. XIV, Ч. 1, стр. 73.
341
под Козельском около середины января 1607 г, 70 Цели этого
похода вполне определенны: с одной стороны, заняв Мещовск и
Козельск, обеспечивать безопасность царских войск под Калугой
с западного и юго-западного направлений, а с другой — подгото-
вить необходимый плацдарм для действий против восставших
городов Брянщины и Северы.
Успех А. Измайлова был далеко не полным. Мещовск был им
занят71, а многомесячная осада Козельска оказалась безрезуль-
татной, Руководители восстания, как и правительство В. Шуйско-
го, также придавали серьезное значение этому району. В конце
апреля крупные отряды повстанцев были направлены на помощь
Калуге и Козельску. Но если царские войска были разгромлены
на Пчельне 3 мая, то А. Измайлов оказался удачливее калужских
воевод. Он разбил отряд «воровских людей» во главе с князем
М. Долгоруким. Однако удержаться под Козельском ему не уда-
лось. Уход правительственных войск из-под Калуги вынудил и его
снять осаду Козельска и отступить в Мещовск72. Пребывание
войск Измайлова в Мещовске представляло непосредственную уг-
розу как Козельску, так и Калуге. Это хорошо осознавали руко-
водители повстанческой армии. У них возник план организовать
поход против Измайлова, в котором предполагалось использовать
военные силы из Речи Посполитой, в частности отряд ротмистров
Ботвиньи и Фурса, пришедший на службу к «царевичу Петру» в
Рославль. Грамота «царевича Петра» от 27 мая 1607 г. хорошо
раскрывает намерения повстанцев: ротмистрам Ботвинью и Фурсу
предлагалось идти со своими ротами из Рославля на «сход ко
бранским головам Третьяку Болобонову с товарыщи и шли с ним
вместе под Мещоск и нашим делом промышляли з головами
вместе заодин, а с под Мещоска шли в Колугу»73. Таким об-
разом, ближайшей целью было взятие Мещовска (или по край-
ней мере блокирование в нем войск Измайлова), а конечной за-
дачей похода ’— усиление гарнизона Калуги (что было весьма свое-
временным и разумным после ухода Болотникова из нее) 74.
Стремление обеспечить себе поддержку населения погранич-
ных районов Речи Посполитой особенно ясно отразилось в поли-
тике руководителей повстанческого лагеря в тульский период вос-
стания. Примером может служить грамота князя Д. В. Масаль-
ского в Мстиславль к панам ротмистрам Ботвинью и Фурсу
«и всем паном их войска всяким служилым людем». Рославльский
70 С. А. Белокуров. Разрядные записи...., стр. 143, 214; «Восстание Болотнико-
ва». Документы и материалы. М., 1959, стр. 310.
7’ ПСРЛ, T. XIV, Ч. 1, стр. 74.
72 Там же, стр. 74; см. также: С. А. Белокуров. Разрядные записи..., стр. 158
и др.
73 Biblioteka im. Raczyiiskich, rkp. 34, k. 69.
74 Трудно сказать, были ли вообще реализованы намеченные меры. В конце
июня ротмистры уже были в Мстиславле (см. далее), а Мещовск оставался
под правительственным контролем еще осенью 1607 г.
342
воевода действовал в соответствии с указной грамотой из Тулы
(доставленной в Рославль 29 июня) от имени царя Дмитрия
Ивановича и царевича Петра Федоровича. Этой грамотой прика-
зывалось «послати к вам в Литовские городы и писати о том,
штоб вам, лучшим паном, собравшыся с великим войском с ли-
товскими людьми итти государем нашем служити... против их цар-
ских изменников», «и велено нам (т. е. Масальскому.— Авт.)
к вам послати посланцев своих из Рославля нароком и велено
им кликати у вас в городе по многим торгам и по слободкам
охочих всяких служилых людей». Набранные войска, «часы не
медлючы» должны были идти на Тулу75. Содержание передавае-
мой князем Д. В. Масальским указной грамоты из Тулы вообще
близко к тексту циркулярного послания, адресованного, видимо,
во все без исключения порубежные крепости, контролируемые
восставшими. Единственно реальные черты вносит сам князь Ма-
сальский, указывая персональных адресатов своей грамоты. Обста-
новка, сложившаяся в связи с начавшейся осадой Тулы, с особой
силой диктовала необходимость немедленного обращения за боль-
шой иностранной военной помощью, ибо внутренние ресурсы пов-
станцев были в значительной мере исчерпаны. Положение усугуб-
лялось тем, что правительство В. И. Шуйского мобилизовало весь
господствующий класс России. Это стало очевидным для восстав-
ших после проигранных битв в начале июня 1607 г. (на Восьме
и на речке Вороньей).
Анализируя сложный комплекс русско-польских контактов в
1606—1607 гг., следует отметить еще одно явление, которое, по-
видимому, можно рассматривать как результат воздействия Кре-
стьянской войны в России на отношение русского господствую-
щего класса к польской королевской власти.
По свидетельству С. Жолкевского и польских дипломатов
(в 1613 г.), еще во время правления первого самозванца москов-
ские бояре (князья Шуйские, Голицыны и другие) вы-
ражали недовольство Лжедмитрием I и желали бы видеть русским
царем королевича Владислава 76. По воцарении В. Шуйского ана-
логичные настроения московского боярства (стремление свергнуть
Шуйского и призвать на московский престол или самого Сигиз-
мунда III, или Владислава) были переданы в Польшу московским
послом князем Г. Волконским в 1606 — начале 1607 г. Сведения
об этом сохранились в депешах папского нунция Симонетты и
75 Biblioteka im. Raczynskich, rkp. 34, k. 67 v. В списке грамоты существует не-
понятная путаница дат. После грамоты князя Д. В. Масальского указана
дата 22 июня 1607 г., в самом же ее тексте упомянуто о привозе указной
грамоты из Тулы в Рославль от 29 июня. Отдаем предпочтение последней
дате, так как в условиях начавшейся осады Тулы доставка грамот из нее была
делом отнюдь не легким и не быстрым.
76 «Записки гетмана Жолкевского о Московской войне». СПб., 1871, стр. 9—
10; «Сборник РИО», т. 142, стр. 390—391. Настроения боярских кругов
в пользу королевича были переданы через гонца самозванца И. Безобразова,
имевшего по данному вопросу доверительную беседу с А. Гонсевским.
343
восходили к самому королю 77. В январе 1607 г. оршанский ста-
роста А. Сапега доносил королю о разговорах именитых русских
купцов с торговцами Речи Посполитой в Смоленске. По его сло-
вам, они выражали удивление, что упускается столь удобный слу-
чай для захвата Смоленска, и утверждали, что «как скоро бы
самое малое войско Вашей королевской милости пришло, тогда все
те, как Смоленск, так и волосги смоленские поддались бы королю
его милости, так как этого Шуйского не хотят иметь госуда-
рем» 78. Наконец, в упоминавшемся августовском донесении Олес-
ницкого мы читаем: «Москва сама говорит, что поляки спят, хоро-
шо бы [им] проснуться, быстро бы мы под одним королем с ними
были. Когда прошел слух, что польские люди (о чем часто говори-
ли) под Смоленск пришли и что им поддалось много погранич-
ных замков, многим это очень приятно было слышать и ожидали
[узнать], правда ли это случилось, желая, присоединившись к вой-
ску, поддаться польскому королю, к чему они очень стремятся,
поскольку им по вкусу польские вольности» 79. Хотя посол не
определяет той среды, откуда дошли до него подобные настрое-
ния, ссылка на привлекательную шляхетскую вольность в Речи
Посполитой наводит на мысль, что они исходили из кругов мос-
ковского боярства и столичного дворянства (с ними, собственно,
то как с приставами, то как с официальными представителями
русской стороны, то по иным делам и имел возможность срав-
нительно широко общаться Олесницкий). Как видим, часть самой
верхушки господствующего класса России, некоторые представите-
ли наиболее видного купечества 80 на протяжении 1606—1607 гг.
проявили устойчивую прокоролевскую позицию, доходившую даже
до рекомендаций немедленного начала открытой интервенции81.
Чем питались подобные настроения? Вероятно, определенную роль
здесь сыграли внутриклассовые противоречия, недовольство сто-
личной знати характером эволюции русского самодержавия, види-
77 П. Пирлинг. Димитрий самозванец, стр. 421.
'8 Muzeum Narodowe w Krakowie. Oddziat: Zbiory Czartoryskich», № 342,
k. 79.
79 Biblioteka w Korniku, rkp. 1539, k. 402 v.
80 Основная масса посадских людей Смоленска вряд ли согласилась бы с таки-
ми пожеланиями части купеческой верхушки (свидетельство чему героическая
оборона Смоленска в 1609—1611 гг.). К тому же по польским источникам
времени осады Смоленска и многие зажиточные купцы проявляли непреклон-
ность и решимость сражаться до конца.
81 Следует, правда, учитывать, что все вышеупомянутые документы так или ина-
че исходят из самих польских кругов, заинтересованных и готовивших эту от-
крытую интервенцию. Кроме того, в отдельных случаях (как, например,
с гонцом И. Безобразовым) надо иметь в виду возможную двойную полити-
ческую игру. Боярские круги, готовившие заговор против самозванца, подоб-
ными действиями, помимо всего прочего, пытались его лишить польской под-
держки (или хотя бы ослабить ее). Поэтому скорее всего определенные пре-
увеличения есть во всех цитированных известиях. Однако наличие явно вы-
раженных прокоролевских симпатий в высшей среде господствующего клас-
са в России несомненно.
344
мо, со времени Ивана IV. Однако не это было главным в годы
Крестьянской войны. Размах социального кризиса и открытого
классового противоборства, поставивший под вопрос само сущест-
вование данной социально-государственной системы, боязнь как бы
«не быть побитыми от своих собственных холопей» — вот что по-
буждало указанные круги искать поддержки у польского короля,
поступаясь национальными интересами ради сохранения своих клас-
совых привилегий.
Итак, 1606—1607 годы характеризуются крайне сложным пере*
плетением различных тенденций во взаимосвязях Речи Посполи-
той и России. Наряду с интенсивными официальными дипломати-
ческими сношениями особый размах приобретают контакты поли-
тического характера самых различных групп населения обеих стран.
Русскую сторону во всем комплексе взаимоотношений названных
государств представляло не только правительство В. Шуйского
или боярско-дворянская оппозиция, дипломатические действия ко-
торых демонстрируют вполне определенную связь задач их внеш-
ней политики с их классовой позицией в годы восстания под
руководством И. Болотникова. Дипломатическую активность про-
являли и руководители лагеря повстанцев. Последний, последова-
тельно противопоставивший себя в политическом отношении пра-
вящему режиму, стремился включить в сферу своей компетенции
и внешнеполитические связи в разных формах. Это — и поездки
депутаций в Речь Посполитую для розысков якобы спасшегося
царя Димитрия Ивановича, и попытки наладить правильные дип-
ломатические отношения82, и, наконец, установление непосредст-
венных связей с различными кругами местного населения.
Контакты различных руководителей повстанческого лагеря бы-
ли подчинены задачам текущей борьбы с правительством Шуйско-
го. С конца 1606 г.— момента поражения повстанцев под Моск-
вой — вопрос об укреплении собственной армии за счет привле-
чения военных сил с территории Речи Посполитой (прежде всего,
конечно, запорожских казаков, но также и других профессиональ-
но обученных военному делу людей) занял важное место в дея-
тельности центра восстания. На протяжении 1607 г. именно в
расчете на получение крупной помощи из-за рубежа был заду-
ман ряд важных акций, направленных против армии Шуйского.
Особенно усилилась эта деятельность в период борьбы за Тулу,
когда была сделана попытка собрать на территории пограничных
воеводств Речи Посполитой «великое войско», которое позволило
бы восставшим отразить наступающие войска Шуйского.
82 Попытки установления дипломатических связей повстанцами, возможно, не
ограничивались Речью Посполитой. Весной 1607 г. правительство В. Шуй-
ского было крайне обеспокоено возможными контактами повстанцев с крым-
ским ханом, что ярко отразилось в правительственной документации, свя-
занной с предполагавшейся отправкой в Крым гонца С. Ушакова в апреле
1607 г. («Акты времени правления царя Василия Шуйского». М., 1915,
стр. 243—244, 246, 250, 251, 262, 263—264).
345
Бесспорной новостью в дипломатической деятельности руково-
дителей восстания с зимы—весны 1607 г. было непосредственное
обращение к различным группам населения (запорожским и укра-
инским казакам, «всяким служилым и охочим людем», мещанам,
а также «лучшим» панам, местным боярам и профессиональным
наемникам) восточных воеводств Речи Посполитой через голову
центральных и местных органов власти.
Каковы же результаты этой деятельности?
Если запорожское казачество — группа населения Речи Поспо-
литой, наиболее близкая по своему социальному положению и
классовым устремлениям основной массе повстанцев,— активно от
кликнулось на призывы и большие казацкие отряды были, по-
видимому, существенным компонентом повстанческой армии (осо-
бенно в калужский период восстания)83, то попытки получить
военную помощь с территории Белоруссии не привели к столь
значительным результатам. Дело в том, что в этих районах та-
кая социальная группа, как казачество, отсутствовала; единствен-
ной силой, которая могла бы здесь оказать военную помощь пов-
станцам, была мелкая шляхта. В поисках средств для поддержа-
ния своего социального положения она уже давно поставляла из
своей среды профессиональных наемников в соседние страны. Од-
нако как раз в период восстания под руководством Болотникова
эти группы шляхты имели полную возможность найти себе при-
менение внутри страны: пока продолжался рокош Жебжидовского,
борющиеся политические группировки не жалели усилий и средств
для привлечения наемников шляхтичей на свою сторону 84. К тому
же данные слои шляхты обладали высоко развитым чувством
принадлежности к господствующему классу, что не могло не огра-
ничивать масштабы и характер их контактов с повстанцами85.
Лишь отдельные наемные отряды приняли участие в военных
действиях на стороне восставших.
Выявленный комплекс материалов, связанный с русско-поль-
скими контактами 1606—1607 гг., прежде всего рославльские до-
кументы и донесение Олесницкого 86, содержат также ценные све-
83 Необходимо также учитывать возможность влияния на повстанцев идей и ор-
ганизации запорожского казачества.
84 См. на этот счет весьма красноречивые высказывания типичного представи-
теля данного слоя шляхты ротмистра С. Маскевича («Сказания современни-
ков о Дмитрии самозванце», изд. 3-е, ч. 2. СПб., 1859, стр. 19).
85 О положении мелкой шляхты в Речи Посполитой второй половины XVI —
начале XVII в. см.: IV. Czaplinski. Propaganda w sluzbie wielkich planow poli-
tycznych в сборнике статей того же автора «О Polsce siedemnastowiecznej.
Problemy i sprawy». Warszawa, 1966.
86 Донесение Олесницкого интересно также рядом сообщений о событиях на-
чального времени тульского периода восстания, характеризующих военную
сторону событий. Он сообщает об отправке наряда из Москвы под Тулу
(10 июня ст. ст.) и об успешной вылазке осажденных (19 июня), когда они
захватили 20 пушек в лагере противника. Интересны и его оценки военных
сил обеих сторон: у повстанцев, по его мнению, «войска гораздо меньше, чем
у Шуйского, но [они] сильнее военными людьми» ,а в армии Шуйского пре-
346
дения, позволяющие более точно, чем это было сделано в литера-
туре, охарактеризовать руководство восстанием, характер связи
повстанческого центра с местными органами власти, и, наконец,
формальный статус этих органов и их фактические взаимоотноше-
ния с основной массой крестьянского населения.
О руководящем ядре повстанцев в Туле пространно рассуж-
дает в своем донесении Н. Олесницкий. Он отмечает: «Гетманов
они имеют — князя Масальского, который при Дмитрии был наз-
начен послом в Польшу, другого — Болотника, третьего — Кохано-
вского, который, будучи в Москве с паном канцлером литов-
ским, там остался, четвертого — Зубцова, которых всех рыцерство
очень хвалит» 87.
Данные сведения, указывающие на большую, чем ранее счи-
талось, роль в руководстве восстанием таких лиц, как С. Коха-
новский и Ю. Беззубцев (Зубцов по Олесницкому), хорошо со-
гласуются со сведениями недавно открытого источника, как «Бель-
ская летопись» 88. Новым является указание Олесницкого на то,
что в числе главных руководителей повстанцев в Туле был князь
Масальский, хотя посол явно неверно отождествляет его с князем
В. М. Рубцом-Масальским89. Несмотря на это неверное отожде-
ствление, сообщение Олесницкого хорошо согласуется с известны-
ми данными об активном участии ряда представителей этого рода
в движении под руководством Болотникова. Присутствие Масаль-
ских в повстанческом лагере не случайно. Именно их род резко
возвысился в правление первого самозванца, и с его падением
они теряли слишком многое. Трое Масальских принимали актив-
ное участие в военных действиях на стороне восставших, занимая
высокие командные посты 90.
Особенно интересны рассуждения Олесницкого о том, кто воз-
главлял восстание. На основании слухов, до него доходивших, он
приводит три варианта. Первый — что во главе восстания «долж-
ны быть сами северяне, которые будучи недовольны Шуйским
сражаются с ним из-за того, что он изменнически и без вины
дал убить Дмитрия, но это недостоверно, так как при Шуйском
много думных бояр и дворян из Северской земли». Второе пред-
обладает пехота и очень плоха конница. С его сообщениями, однако, надо
обращаться осторожно, так как посол склонен путать факты, преувеличивать
результаты отдельных инцидентов и т. д.
87 Biblioteka w Korniku, rkp. 1539, k. 402.
88 В «Бельской летописи» с января 1607 г. Беззубцев и Кохановский выступа-
ют постоянно военными руководителями крупных операций («Вопросы исто-
рии», 1971, № 5, стр. 149, 150, 151, 152).
89 В 1607 г. князь В. М. Рубец-Масальский был воеводой в Кореле.
90 Помимо князя Д. В. Масальского, «князь Василий Федоров сын Александ-
ров Масальский» (смертельно ранен в битве на Вырке) и князья Иван Льво-
вич и Иван Данилович Масальские. Один из них руководил войском повстан-
цев в битве при Серебряных Прудах и был взят в плен («Изборник»,
стр. 334), другой, видимо, находился в Туле вплоть до ее падения (Масаль-
ского в числе гетманов повстанцев при осаде Тулы называет Олесницкий, не-
верно отождествляя его с князем В. М. Рубцом-Масальским).
347
положение — глава восстания — «царевич Петр», «которого севе-
ряне хотят иметь своим государем, и он действительно находится
там (в Туле.— Авт.) между ними». Олесницкий это предполо-
жение также отвергает, ибо Петр «столь большого войска собрать
бы не мог, поскольку все считают его самозванцем». Сам посол
более всего склоняется (хотя и в очень завуалированной форме)
к тому, что Лжедмитрий I жив и руководит восстанием, хотя
и отмечает, что «нет никого, кто бы видел его [своими] гла-
зами» 91.
Приведенные данные вряд ли имеют особое значение для объ-
ективного решения вопроса о руководстве восстанием — роль
И. Болотникова и «царевича Петра» хорошо выяснена в совет-
ской историографии92. Интересны три момента донесения: 1) ре-
шительная позиция и авангардная роль жителей Северы (причем,
как следует из документа, именно социальных низов и служилой
мелкоты, ведь «многие думные бояре и дворяне» с Северы состоят
при Шуйском); 2) активная поддержка ими «царевича Петра», не-
смотря на то, что «все считают его самозванцем»; 3) устойчи-
вость слухов о спасении царя Дмитрия не только в лагере пов-
станцев, но и среди населения районов, находившихся под конт-
ролем В. Шуйского 93.
Рославльские документы также позволяют пополнить наши пред-
ставления о руководящем центре повстанцев весной — летом 1607 г.
Майская грамота сообщает нам имя дьяка болотниковцев в Туле
Матвея Сомова (это вообще первое упоминание приказного лица
такого чина в системе органов лагеря восставших). Происходив-
ший из заметной дворянской фамилии пооцких уездов, он впо-
9J Biblioteka w Korniku, rkp. 1539, k. 402. В связи с этим Олесницкий
подтверждает факты обращения правительственной стороны к повстанцам с
просьбами о предъявлении царя Дмитрия: «...а что самое странное, что сам
Шуйский и его «факция» спрашивают о нем, а они несомненно об этом долж-
ны были бы знать, и домогались не раз у противной стороны, чтобы могли
его увидеть, желая ему челом ударить, если бы был жив, но этого не получи-
ли...» Скорее всего имеется в виду известный эпизод в период осады Москвы
болотниковцами.
92 Эту историографическую оценку роли И. И. Болотникова в руководстве вос-
станием подтверждает не привлекавшееся ранее свидетельство. По словам
смоленского дворянина Н. Еуфимьева, в ноябре 1610 г. «воцарился де Ми-
хаила Борисович (Шеин.— Авт.) ныне в Смоленске так же, что Болотников
в Туле и Болотников де смерти на себя дождался ж». Показательно, что
сравнение Шеина с Болотниковым было вызвано реквизициями запасов хле-
ба и другого имущества у смоленских дворян в период осады города, как по-
ступал и И. Болотников, конфискуя движимое имущество и запасы у дворян-
ских элементов в Туле в 1607 г. («Памятники обороны Смоленска», стр. 114,
224—225).
93 Очень показательна классовая ограниченность Олесницкого. В его интерпре-
тации длительность и размах борьбы подтверждает слух о спасении Дмит-
рия, ибо любого другого «Шуйский легко удовлетворил бы... какой-либо
провинцией», Дмитрий же, желая владеть всем государством, «не переста-
нет воевать, пока его не займет». Других причин, в первую очередь со-
циальных, Олесницкий не замечает.
348
следствии стал крупным деятелем в лагере второго самозванца
и известным приказным дельцом в царствование Михаила Ро-
манова 94.
Названная группа документов содержит также сведения и для
решения вопроса о характере отношений центра восстания и мест-
ных властей 95. Отмеченная И. И. Смирновым прочная связь цен-
тра повстанцев с местными руководителями 96 прослеживается по
рославльским документам еще более четко. Руководители восста-
ния (в майской грамоте — «царевич Петр», а в июньской —
«царь Димитрий Иванович и царевич Петр») 97 отдают распоря-
жения местным властям как по военно-тактическим, так и по ди-
пломатическим вопросам. Судя по всему, связи между центром
восстания и местными органами были достаточно интенсивными,
а их форма столь же традиционна, как и сама сохраненная струк-
тура административных и военных органов и чинов. Сама тради-
ционная привычность каналов поступления информации в руково-
дящий центр и способов доведения принятых решений до непос-
редственных исполнителей и местных органов уже гарантировала
определенную эффективность в военных и иных действиях повстан-
цев. Эта эффективность резко возрастала пропорционально той ро-
ли, которую играли в том или ином районе органы местного со-
словного представительства (особенно при преобладании в них
представителей от посадских людей, служилых людей по прибору,
крестьянства). Рославльские документы (в сопоставлении с уже
известными материалами) дают основание судить о характере и
структуре местных органов власти на территории восставших.
Так, выясняется, что на протяжении 1607 г. вплоть до самого
конца восстания воеводой Рославля был князь Д. В. Масаль-
94 Точно происхождение Матвея Михайловича Сомова не можем определить
(о его отчестве см.: «Изборник», стр. 365). О Сомовых, преимущественно
выборных дворянах по Лихвину, Козельску, Белеву, Волхову и др. см.:
ЦГАДА, ф. 210, Московский стол, стб. 751, столпик 3, л. 61; В. Н. Сто-
рожев. Материалы для истории русского дворянства, вып. 2. М., 1908,
стр. 63, 132, 133. О политической, приказной и дипломатической деятельно-
сти М. М. Сомова в 1610—1634 гг. см.: «Арзамасские поместные акты». М.,
1916, стр. 345—351, 354—369; «Утверженная грамота об избрании на
Московское государство Михаила Федоровича Романова». М., 1906, стр. 82;
АМГ, т. 1, стр. 95; С. К. Богоявленский. Приказные судьи XVII века. М.—
Л., 1946, стр. 31—33, 46, 67; «Изборник», стр. 362, 365.
95 Поволжские отписки менее интересны в этом плане. Зато они дают очень
важный материал о взаимных связях местных органов власти различных по-
встанческих районов.
96 И. И. Смирнов. Из истории восстания Болотникова, стр. 72—73, 78.
97 Исходя из такого различия, можно предположить, что еще 27 мая И. Бо-
лотникова в Туле не было. Как установил И. И. Смирнов, документы от
имени «царя Дмитрия» рассылались именно Болотниковым (И. И. Смирнов.
Из истории восстания Болотникова, стр. 72). И. Масса (указ, соч., стр. 170)
сообщает, что после снятия осады с Калуги Болотников отправился в Пу-
тивль, а уже потом в Тулу. Еще 17 мая в Москве не знали о местопребыва-
нии Болотникова (А. А. Зимин, Р. Г. Королева. Указ, соч., стр. 51—52).
349
ский 98 99 100, который во многом способствовал установлению и поддер-
жанию постоянных контактов повстанцев с Речью Посполитой.
Майская грамота «царевича Петра» упоминает среди приказных
лиц Рославля наряду с князем Д. В. Масальским Льва Челюст-
кина. Последний — представитель местной дворянской фамилии
известен по источникам с 1586 г." и был, видимо, осадным го-
ловой 10°. Специфичность сохранившихся документов по Рославлю
(все они связаны с внешнеполитической деятельностью повстанцев,
причем рославльские власти выступают скорее как исполнители
решений центра восстания) не дает возможности четко зафикси-
ровать отсутствие или наличие местных сословных организаций.
Однако некоторые особенности грамоты Д. В. Масальского П. Па-
цу позволяют предположительно выяснить эту сторону дела. До-
кумент содержит целый ряд элементов, необычных для грамоты,
направляемой русским пограничным воеводой пограничному дер-
жавцу Речи Посполитой. Так, судя по заголовку грамота была
направлена за рубеж, как было в обычае, от имени самого князя
Масальского, однако в противоречии с этим в конце документа
читается: «А мы вам, великим паном, челом бьем, а послали мы
о том к вам посланцов своих». Это, естественно, приводит к пред-
положению, что в действительности посылка грамоты была делом
не только одного воеводы, но и участвовавших вместе с ним в
управлении городом и уездом представителей сословных групп.
Обращает на себя внимание и та особенность, что с грамотой к
Пацу был отправлен не один из местных детей боярских (как это
обычно делалось), а посадские люди Д. Сухоносов и Г. Крово-
пусков, что, возможно, указывает на участие при составлении гра-
моты представителей рославльских горожан. Наконец, необычно
для традиционных документов такого рода и само обращение гра-
моты: «Во Мстиславль державцу Петру Паце и всем бояром Мсти-
славским и служивым людем и посадцким людем». Думается, что
появление в грамоте этого перечня станет понятным, если сопо-
ставить данный документ с фрагментами переписки участников
восстания в Поволжье. Отписки из Нижнего Новгорода в Арза-
мас идут от имени «князей, дворян, детей боярских, бортников,
мордвы и всяких служилых людей». Их адресат (помимо «воров-
ских воевод» Б. И. Доможирова и В. И. Ковернева) — «князья,
дворяне, дети боярские, мурзы и все посадцкие люди». Реше-
98 Когда и как попал князь Д. В. Масальский в лагерь повстанцев, неизвестно.
Последнее его известное назначение перед восстанием (в марте — июне
1606 г.) — вторым воеводой полка левой руки берегового разряда (в Каши-
ре) («Разрядные записи», стр. 80, 83 и др.).
99 Масловский архив, № 14, стр. 21. В ноябре 1610 г. Л. И. Челюсткин полу-
чил грамоту от Сигизмунда III на владение И. Баборыкова в Рославльском
уезде. Последний служил второму самозванцу (АЗР, т. IV, стр. 389).
100 Можно было бы считать его также городовым приказчиком, но в документах
от июля 1605 г. и августа 1607 г. (Масловский архив, № 86, 91) упомина-
ется рославльский городовой приказчик Остафий Селиванов, который скорее
всего занимал эту должность и между указанными двумя датами.
350
ние о посылке военной помощи из Арзамаса в Нижний Новгород
принимается «по указу царя Дмитрия Ивановича» и «по приго-
вору дворян, детей боярских, всяких служилых людей, земских
посадских и волостных людей» 101. Эти перечни ясно говорят о
том, что на охваченной восстанием территории наблюдалось ожи-
вление деятельности различных сословных групп, включая и самые
низшие, которые привлекаются местным руководством повстанцев
для обсуждения и принятия решений. Если рославльский воевода
использовал аналогичный перечень в грамоте, посланной за рубеж,
то очевидно, что такая форма обращения была обычной для до-
кументов, посылавшихся в 1606—1607 гг. в Рославль и из Рослав-
ля (и скорее всего типичной для значительной части документа-
ции повстанцев).
Все эти соображения, думается, позволяют сделать вывод, что
межсословное объединение населения Рославльского уезда («рослав-
цы дворяне и дети боярские и стрельцы и казаки и пушкари и
затинщики и всякие посадцкие и жилетцкие люди»), о сущест-
вовании которого ясно свидетельствует грамота от 3 сентября
1611 г.102, существовало уже в период восстания Болотникова
и активно взаимодействовало с местной администрацией повстан-
цев. Несомненно, что в 1611 г. в этой организации руководя-
щим элементом и формально, и фактически были дворяне. Веро-
ятно, в период восстания под руководством Болотникова реаль-
ные отношения между отдельными сословными группами рослав-
льского населения, а также их взаимоотношения с местными орга-
нами власти должны были носить иной характер.
Некоторые предположения на этот счет позволяет высказать
свидетельство одного весьма интересного документа, относящегося,
правда, ко времени несколько более позднему. Имеем в виду до-
несения А. Гонсевского от конца июля 1609 г. Сигизмунду III,
написанные после его похода в район Великих Лук 103. Он имел
неоднократные беседы с великолукским тушинским воеводой (им
был, по показаниям русских источников, Федор Михайлович Пле-
щеев)104, который обрисовал положение дворян (формально на-
ходившихся у власти) в самых мрачных красках: «Наши собствен-
ные крестьяне нам панами стали, нас самих умерщвляют, уби-
вают, жен, детей и имущество наше себе берут105. Здесь, на
101 «Восстание Болотникова», стр. 207—210.
102 Масловский архив, № 98.
103 А. Гонсевский отправился к Великим Лукам на помощь тушинцам в намечав-
шемся походе на Торопец и Белую. В середине июля он вернулся в Польшу
(И. С. Шепелев. Освободительная и классовая борьба в Русском государстве
в 1608—1610 гг. Пятигорск, 1957, стр. 418—420; «Памятники обороны Смо-
ленска», стр. 20, 22).
104 Известен как наместник и воевода Великих Лук с 12 июля 1608 г. (АИ,
т. II, № 88, стр. 120). Воеводой Великих Лук был и в мае 1610 г. («Сбор-
ник князя Хилкова». СПб., 1879, стр. 79—81).
105 Почти точная аналогия характеристике действий повстанцев Болотникова в
грамотах Гермогена.
351
Луках, воеводу одного, который передо мной был, на кол посади-
ли, бояр лучших били, повешали и истребили, и теперь всем сами
крестьяне владеют. А мы из их рук, хотя мы и воеводы, на все
смотрим. Людей военных при нас совсем нет, кроме тех крестьян,
которых ты сам вчера видел» 106.
События, о которых упоминал Ф. М. Плещеев (убийство во-
еводы), происходили в июле 1608 г. и были связаны с деятель-
ностью самого Плещеева по приведению к крестоцелованию Лже-
дмитрию II населения Лук, Невля и Заволочья 12 июля. Актив-
ное участие всех местных сословных групп в происходящих собы-
тиях явно отражено в грамоте Ф. М. Плещеева от 15 июля на
У свят, где скрупулезно перечислены все сословные группы и даже
группки, целовавшие крест самозванцу107. Таким образом, в со-
ответствующих условиях развитие форм местного сословного пред-
ставительства способствовало укреплению позиций социальных ни-
зов. «Дворяне и дети боярские» здесь названы среди представи-
телей различных сословных групп на первом месте, но это фор-
мальное «первенство» никак не отвечало фактическому положению.
Формально находившиеся у власти воеводы во многом были вы-
нуждены действовать в соответствии с желаниями социальных ни-
зов. В 1609 г. такая ситуация могла возникнуть лишь в особых
условиях (при численном и военном преобладании крестьян и тер-
риториальной удаленности Великолукского уезда от самого Ту-
шинского лагеря, где были сосредоточены русские и польские фео-
дальные круги тушинцев).
Но в более ранний период, в 1606—1607 гг., когда классовая
борьба достигла своей кульминационной точки, есть все основания
считать такое соотношение типичным для большей части террито-
рии, охваченной восстанием. Это положение косвенно подкрепляет-
ся и сообщениями Олесницкого, который отмечает и бегство с тер-
ритории Северской земли представителей господствующего класса
(«много бояр думных и дворян северских при Шуйском»), и ак-
тивную поддержку восставших со стороны крестьян («северяне
и хлопство мощно» поддерживают противников Шуйского) 108.
Это свидетельство тем более ценно, что исходит от наблюдателя,
равнодушного к социальной стороне событий и готового все объ-
яснить династическими причинами. Очевидно, классовые антаго-
низмы в русском обществе в период восстания под руководством
И. Болотникова выразились столь четко, что не могли не отра-
зиться невольно даже в сообщениях Олесницкого.
106 IV. Sobieski. Zolkiewski па Kremlu, str. 12—13.
107 АИ, т. II, № 88, стр. 120.
108 Biblioteka w Korniku, rkp. 1539, k. 402.
352
К вопросу о зарубежных откликах
на восстание под предводительством
С. Т. Разина
А. Г. Манъков
Записки иностранцев о восстании С. Т. Разина давно привлекали
внимание историков Ч Но только в советской историографии они
получили разностороннюю источниковедческую оценку. Здесь
прежде всего должны быть упомянуты исследования, принадлежа-
щие В. И. Веретенникову и Б. Н. Тихомирову, не утратившие
значения и до сих пор2. Затем было предпринято переиздание
ранее известных и издание новых записок, сопровожденных источ-
никоведческим анализом во вступительных статьях и коммента-
риях 3. Общий разбор источников, в том числе иностранных, сде-
лан в монографии И. В. Степанова 4. Однако во всех указанных
изданиях иностранные известия о С. Т. Разине оцениваются и
используются прежде всего и главным образом как источники по
истории самого восстания. Тема же о зарубежном резонансе Кре-
стьянской войны под предводительством С. Т. Разина, о том, ка-
кое впечатление она произвела на общественное мнение ряда ев-
ропейских государств, на правящие круги этих стран и какую ре-
акцию вызывало с их стороны, осталась почти незатронутой. Свя-
зано это прежде всего с тем, что еще не осуществлено издание
той части корпуса источников о второй Крестьянской войне, ко-
торая имеет прямое отношение к данной теме. Правда, еще пер-
вые исследователи отметили повышенный интерес ряда стран Ев-
ропы к событиям в России и подчеркнули, что «сказания иност-
1 Часть их как источник использована уже в первом значительном труде по
истории восстания (А. Попов. История возмущения Стеньки Разина. М.,
1857).
2 В. И. Веретенников. Об иностранных, современных источниках для истории
разинского восстания. — «Науковт записки» (Науково-дослидчот катедри
icTopii европейсько! культури), тстория i л!тература, т. II. Харьков, 1927,
стр. 171—177; Б. Н. Тихомиров. Источники по истории разинщины.—
«Проблемы источниковедения», вып. I. М.— Л., 1933, стр. 64—67.
3 Я. Я. Стрейс. Три путешествия. М., 1935, стр. 197—209, 349—374: «Запис-
ки иностранцев о восстании Степана Разина». Под редакцией А. Г. Манько-
ва. Л., 1968.
4 И. В. Степанов. Крестьянская война в России в 1670—1671 гг. Восстание
Степана Разина, т. I. Л., 1966, стр. 82—101.
12 Крестьянские воины XVII—XVIII вв.
353
к
ранцев дают многое для понимания... международного значения» °
восстания под руководством Разина. За последнее время характе-
ристика части новых источников и тема об откликах на восстание
за рубежом затронуты в ряде статей А. Л. Гольдберга5 6. Но это
лишь первые шаги в ее разработке.
Источники, дающие представление о реакции зарубежного ми-
ра на восстание Разина, делятся на две группы: к первой сле-
дует отнести периодические издания — газеты и другие виды про-
должающихся изданий (хроники, ярмарочные известия, дневники
и т. п.) 7, ко второй — сочинения иностранцев о восстании. Первые
печатные отклики на события в России появились, естественно,
в периодической печати, прежде всего в газетах8. Газеты были
наиболее мобильным и действенным средством информации запад-
ноевропейского читателя о внутренних и внешних событиях об-
щественной жизни. Из имеющихся в нашем распоряжении мате-
риалов видно, что первое сообщение о восстании было помещено
в европейской субботней газете от 27 августа 1670 г.: «В Моско-
вии, по слухам, вспыхнул большой мятеж, и хотя царь послал
мятежникам грамоту, призывающую их к повиновению, они разор-
вали ее и сожгли, а тех, кто ее доставил, повесили. Вследствие
этого его царское величество велел выкатить пушки на стены
Москвы» 9.
Оценивая газетный материал как источник, следует указать,
что объем содержащихся в нем сведений о ходе восстания Разина
невелик. Многие сведения этих известий преувеличены и нередко
даны в искаженном виде. К разряду таких известий можно отне-
сти первоначальное представление о движении Разина как о мяте-
же татар 10, сведения о том, что армия Долгорукова разбита,
5 В. И. Веретенников. Указ, соч., стр. 171; Б. Н. Тихомиров. Указ, соч.,
стр. 64.
6 А. Л. Гольдберг. Известия о России в западноевропейских периодических из-
даниях XVI—XVII вв. — «Вопросы истории», 1961, № 7, стр. 205; он же.
Известия о России в газете Т. Ренодо.— «Труды Государственной публич-
ной библиотеки им. М. Е. Салтыкова-Щедрина», т. XI (14). Л., 1963,
стр. 139—151; он же. Deutsche Quellen des 17. Jahrhunderts iiber S. Razin.—
«Studien zur Geschichte der Russischen Literatur des 18, Jahrhunderts», Bd. IV.
Berlin, 1970, S. 209—232.
7 А. Л. Гольдберг. Известия о России в западноевропейских периодических из-
даниях XVI—XVII вв., стр. 204—205.
8 Газетные известия о Разине подобраны А. Л. Гольдбергом по фондам Го-
сударственной Публичной библиотеки им. М. Е. Салтыкова-Щедрина, Госу-
дарственной библиотеки СССР им. В. И. Ленина, Библиотеки Академии
наук СССР, библиотеки Тартуского университета и ряда библиотек Берлина,
Дрездена и Лейпцига и включены в сборник «Иностранные известия о вос-
стании С. Разина», подготовленный к печати в Ленинградском отделении Ин-
ститута истории СССР АН СССР. Материалы этого сборника используются
в данной статье.
9 Здесь и в дальнейшем перевод А. Л. Гольдберга.
10 «Северный Меркурий» (Нижняя Эльба), № 733, 6 сентября 1670 г.
354
а сам Долгоруков взят Разиным в плен и отправлен в крепость н,
что в Москве поднялось восстание бояр, а некоторые из них
находятся в связи с Разиным. Самому движению придавалась
определенная политическая окраска — Разин рассматривался как
претендент на русский престол. Отсюда вымышленные сведения
о присвоении Разиным княжеского и даже царского титула и о
его требованиях, якобы предъявленных царю 11 12.
Сам характер требований показывает, что зарубежная пресса
природу Крестьянской войны под предводительством С. Т. Разина
толковала превратно, как борьбу за русский престол. Рисовались
картины возможного расчленения России. Правда, к чести западно-
европейских газетчиков следует отметить, что они сами не всегда
выдавали свои сведения за достоверные 13. И все же создается
впечатление, что дело не обходилось без определенного и пред-
намеренного искажения сведений о положении в России и нагне-
тания ужасов с целью подготовить общественное мнение на слу-
чай вмешательства европейских государств во внутренние дела
России. Сообщения иногда заканчивались сентенцией о том, что
на Западе русских «утешали надеждой на помощь союзных наро-
дов». «Московитам», например, приписывается надежда на помощь
со стороны даже французской короны, государства, игравшего да-
леко не первую роль в дипломатических, а тем более военных
делах России в 60—70-е годы XVII в. Расчеты Речи Пос-
политой на то, что Россия обратится за помощью, зашли так
далеко, что там уже были подготовлены войска для этого слу-
чая. В беседе с русским послом подьячим С. Полковым в апре-
ле 1671 г. великий гетман Михаил Казимир заявил: «Слышно
де у них, что вор Стенька Разин царского величества от войск
снесен, и они де тому радуются. А как де тот вор покамест
шатостей не отстал, и в то де время чаяли они, что царское
величество пришлет к ним на того вора войск просить, а в то де
11 «Продолжение исторических известий за осеннее полугодие...» Франкфурт-
на-Майне, 1671.
12 Во внеочередном выпуске французской «Газеты» 42 от 10 апреля 1671 г. по-
мещено следующее сообщение: «В начале прошлого месяца было сообщено,
что мятежники, развивая свои успехи, заставили великого князя, испугавше-
гося полного переворота в стране, предложить их предводителю соглашение
и что тот, упоенный своими победами, отказался говорить об этом, пока не
будет выполнено множество его дерзких требований, о которых вы, может
быть, уже знаете, а именно: чтобы за ним признали титул князя астрахан-
ского и остальных земель, хозяином которых он стал; чтобы ему заплатили
два миллиона золотом на раздачу войскам, чтобы ему выдали двадцать
лиц, которых он назовет и чтобы восстановили патриарха, который был
смещен несколько лет назад». В «Продолжении исторических известий за
осеннее полугодие» эти требования повторены с добавлением еще двух:
«Выставить портрет (Разина); ежегодно выплачивать определенную дань».
Добавлено: «Что здесь так и что — не так, будет видно из хода событий».
13 Например, сообщая о присвоении Разиным титула царя Астраханского и Ка-
занского царств, «Продолжение исторических известий за весеннее полугодие»
(Франкфурт-на-Майне, 1672) оговаривается: «Однако это еще достоверно
не установлено».
355
12*
время войска литовские были готовы все; и естьли б царское
величество изволил о том прислать, и те б литовские войска про-
тив того вора высланы были». После этого канцлер расспраши-
вал Полкова о Разине «наодине», действительно ли он разбит и
«не чаять ли от него на весну какова замыслу». Полков подтвер-
дил факт поражения Разина и добавил: «А он, Стенька, ранен в
дву местех тяжелыми ранами и, чаять, от тех ран и умер. А хотя
он и жив будет, и ему, кроме Дону, детца негде» 14.
Газетные материалы не оставляют сомнения в том, что в ди-
пломатической борьбе соседние с Россией государства возлагали
большие надежды на внутренний кризис в России, на возможное
ее ослабление. В корреспонденции из Риги от 1 сентября 1670 г.
сообщается, что наступление Разина поставило Москву на грань
потери «четверти царства» и что власти «почти лишены возмож-
ности противопоставить» Разину «надлежащую силу», в связи с
чем лифляндцы надеются, что, «благодаря этому, тяжелый договор
с Москвой может быть вскоре смягчен» 15. В корреспонденции из
Стокгольма 30 сентября 1670 г. также выражалась надежда, что
«волнения, которые продолжаются в Московии, во многом послу-
жат тому, чтобы завершить наш (шведов) спор с этим госуда-
рем» 16. В другом сообщении из Стокгольма говорится, что в
Москву из Швеции собирается ехать Эбершильт в качестве чрез-
вычайного посланника шведского короля, надеясь заключить согла-
шение «по поводу давних споров», поскольку «в этой стране
(Московии) продолжаются беспорядки, хотя вождь мятежников там
уже казнен» 17. Аналогичную позицию занимала и Польша. В пись-
ме из Варшавы, помещенном во внеочередном выпуске «Газеты»
(№ 74, 26 июня 1671 г.), сказано, что «нам (полякам) не следует
ничего опасаться со стороны московитов до тех пор, пока они
втянуты в свою гражданскую войну». Стремление русского царя
путем обмена посольствами «подтвердить и обновить старые дого-
воры» расценивалось как опасение «как бы мы (поляки) со своей
стороны не воспользовались успехами его мятежных подданных».
В русских «Ведомостях» 18 при изложении материалов «цесар-
ских печатных курантов» за 1671 г. под рубрикой «из Вильна фев-
раля 26-го числа» сообщается: «Здесь подлинно ведомо, что из
Московского государства великие послы к королевскому величест-
ву отпущены, которым велено просити помочи против Стеньки
Разина, а за то хотят они полякам отдать Смоленск со всею
14 «Крестьянская война под предводительством Степана Разина». Сборник до-
кументов, т. III. М., 1962, стр. 47.
15 «Северный Меркурий», 1 сентября 1670 г.; аналогично «Газета», № 119,
4 октября 1670 г. (Корреспонденция из Риги от 4 сентября).
16 «Газета», № 130, 1 ноября 1670 г.
17 Там же, № 114, 26 сентября 1671 г.
18 Рукописные «Ведомости» или «Куранты» составлялись в Посольском приказе
и включали переводы (или переложение) того, что писали о России за рубе-
жом (ЦГАДА, ф. 155/1, д. 7).
356
Украиною» 19. Сообщения об отправке русским правительством
послов в Польшу и Швецию с просьбами об оказании помощи
против Разина в западноевропейских газетах появлялись неодно-
кратно. Дело дошло до того, что в одной из газет, как сооб-
щают «Ведомости», писали о намерении Разина проси!ь Польшу
не оказывать помощи царю и об обещании при этом условии
вернуть сейму земли и города, отошедшие к России по Андрусов-
скому перемирию. Зарубежная печать отражает стремление неко-
торых европейских и ближневосточных государств под предлогом
помощи или русскому царю, или Разину осуществить интервенцию
в пределы России и свести с ней свои счеты. Ссылаясь на письма
из Варшавы от 24 января 1671 г., французская «Газета» писала:
«Говорят еще, что персидский король находится в согласии с ними
(мятежниками.— А. М.) и обещал послать им помощь со стороны
Каспийского моря»20. А в московских «Ведомостях» со ссылкой
на сведения, полученные из Венеции 29 мая 1671 г., говорилось,
что турецкий султан отложил поход в Царьград, обосновался в
Софии, откуда, по мнению некоторых, намерен пойти в Польшу,
чтобы воспрепятствовать шляхте оказать помощь казакам. В даль-
нейшие планы султана входило подчинить Украину, затем вторг-
нуться в Россию и «сущему бунтовщику помочи дать и в замыс-
лах его укрепить» 21. Наконец, ссылаясь на вести из Варшавы
от 31 января 1671 г., «Ведомости» сообщают, что в Астрахань
к Разину «бутто ... приехал посланник свейской для договору, име-
нуя ево царем астраханским». Аналогичные сведения Посольский
приказ получил «из Прус 24-го числа февраля» 1671 г.: «Также
притом сказывают коим обычаем Коруна свейская к такому бунту
приточна, и тех бунтовщиков к злобе научает». Такова подоплека
негативной стороны в освещении русских событий, которая являет-
ся преобладающей в зарубежной прессе. И в этом смысле мате-
риалы европейской периодики служат важным источником, показы-
вающим, в какой мере особенности подачи материала для западно-
европейского читателя были увязаны с внешнеполитическими со-
бытиями того времени.
В столь сложной внешнеполитической обстановке от русского
правительства требовалось немало дипломатического искусства, что-
бы сохранить status quo отношений с соседними государствами.
Стремясь нейтрализовать повышенный интерес иностранных дер-
19 Сведения «Ведомостей» о восстании Разина подобраны по этому фонду
С. Я. Марлинским и включены в сборник, подготовленный в ЛОИИ (см.
сн. 8).
20 «Газета», № 25, 28 февраля 1671 г. Во внеочередном выпуске от 10 апреля
1671 г. «Газета» оговаривалась, что эти сведения «не очень достоверны».
Московские «Ведомости» передают сведения о том же, поступившие из Вар-
шавы: «Так же будто шах персицкой в то смущение примешивается некото-
рых ради разнств в Хвалимском море».
21 О позиции Турции по отношению к восстанию Разина см.: Н. А. Смирнов.
Россия и Турция, т. II.— «Ученые записки Московского государственного
университета», вып. 94. М., 1946, стр. 121, 123.
357
жав к движению Разина, правительство обязывало своих послов
говорить за рубежом о силе царского войска и его успехах в борь-
бе с восставшими. В арсенале дипломатических средств была и
очевидная дезинформация. Русский посланник полковник фон Ста-
ден, прибывший в марте 1671 г. в Ригу, охарактеризовал положе-
ние в России в самых радужных тонах, включая пленение Ра-
зина, хотя подобное событие произошло месяцем позже22. Посоль-
ская служба даже в разгар тяжелых сражений с повстанцами
предпринимала определенные демарши в ответ на происки зару-
бежной дипломатии и враждебные выпады европейской прессы.
В ноябре 1670 г. в ответ на предложение союза со Швецией,
привезенное тем же фон Стаденом, царь поручил ему требовать,
чтобы наказаны были газетчики, распространяющие непристойные
речи о государе, бывшем патриархе Никоне и С. Разине23.
Во время переговоров в Посольском приказе в декабре 1672 г.
шведскому посланнику А. Эбершильту был также заявлен протест
относительно враждебных к России статей в «Курантах» и по по-
воду того, что шведский король по требованию русской стороны
не разыскал и не вернул воровской лист, посланный Разиным в
Карельскую и Ижорскую земли24. Даже позднее, когда события
Крестьянской войны были далеко позади, в 1676 г., во время пере-
говоров русских и шведских послов о союзе против Турции и
Крыма, со стороны России был предъявлен перечень нарушений
условий Кардисского мира; в их составе находился пункт о том.
что во время восстания Разина «в Риге и других шведских
городах печатались «авизы» (avviser), в которых унижалось до-
стоинство царя. И такие то полные лжи Куранты подданными
короля распространялись по всей Европе» 25 26. Таковы внешнеполи-
тические следствия Крестьянской войны под предводительством
С. Т. Разина.
В периодических изданиях нетрудно обнаружить интерес к
характеру восстания и к личности его предводителя. Первоначаль-
но движение Разина было воспринято как мятеж татар, затем
повстанцы именуются мятежниками, и под ними подразумеваются
казаки. Когда на последующем этапе в движение включились
большие массы крестьянства, западноевропейские газеты отмечают
это обстоятельство, но противопоставляют крестьян «армии Ра-
зина»: «...повешено, утоплено и захвачено множество людей не из
армии Разина, а из вновь взбунтовавшихся московских крес-
тьян» 2Ь. Как уже отмечалось, в немецкой и французской прессе
22 «Газета», № 49, 25 апреля 1671 г.
23 Н. Н. Б ант ыш~ Каменский. Обзор внешних сношений России (по 1800 год),
ч. IV. М., 1902, стр. 190.
24 «Крестьянская война под предводительством Степана Разина», т. III,
стр. 285—286.
25 Г. Форстен. Сношения Швеции и России во второй половине XVII века.
1648—1700.—«ЖМНП», 1899, июнь, стр. 321.
26 «Поодолжение исторических известий за весеннее полугодие...», 1672.
358
Разин, с политической точки зрения, рассматривался как претен-
дент на русский престол 27. Часть газет приписывала ему связь с
некоторыми кругами боярства 28.
Выходцы из буржуазных стран Европы — Голландии и Анг-
лии, типичные для своего времени авантюристы эпохи первона-
чального накопления, такие лица, как Стрейс, Бутлер, Фабрициус
и другие, враждебно настроенные к Разину и восстанию в целом,
были все же куда точнее в определении его социальной и поли-
тической направленности. Стрейс передает призыв Разина к народу
в следующих словах: «За дело, братцы! Ныне отомстите тира-
нам, которые до сих пор держали вас в неволе хуже, чем турки
или язычники. Я пришел дать всем вам свободу и избавление,
вы будете моими братьями и детьми...» «После этих слов,—•
пишет Стрейс,— каждый готов был идти за него на смерть», под-
крепляя свою готовность возгласами: «Пусть он победит всех бояр,
князей и все подневольные страны» 29. Из этих слов очевидно,
что Стрейс понял антидворянский, антифеодальный характер дви-
жения.
И в то время, как немецкие газеты утверждали, что причиной
выступления Разина являлась жажда мести за брата, повешенного
Ю. Долгоруковым, неизвестный автор «Сообщения касательно под-
робностей мятежа недавно произведенного в Московии Стень-
кой Разиным», а за ним и Я. Стрейс выражали в этом сомне-
ние, ссылаясь на то, что Разин с оружием выступал не толь-
ко против русского царя, но и против персидского шаха 30. Следу-
ет отметить, что газеты награждали Разина эпитетами: «извест-
ный мятежник», «всемирно известный, главный и первейший мя-
тежник против Москвы». В отдельных случаях подчеркиваются и
такие факты: «Все, что он захватывает, он не оставляет в своей
казне, а раздает сообщникам». Однажды Разина сравнили с Ма-
заньелло, возглавившим одно из крупнейших народных восстаний
в Неаполитанском королевстве в середине XVII в.: «Так же, как
и Томас Анджело, он высоко чтит своего государя и говорит,
что против него ничего не имеет, а (выступил) лишь против его
воеводы Долгорукова и некоторых его офицеров» 31. Ссылаясь на
свидетельства русских, бывавших в лагере повстанцев, немецкая
газета пишет, что Разин «при его безобразном теле, но большом
уме способен совершить нечто особенное». Преобладают, однако,
негативные оценки: о Разине пишут, как о тиране, который всюду
сеет смерть и ужас. Неприязнь к нему сказалась и в описании
его внешнего облика: «Он невысок ростом, туловище у него не-
большое, но плечи вдвое шире обычного». «Голландский Мерку-
27 См. стр. 355.
28 «Продолжение исторических известий за весеннее полугодие...», 1672.
29 Я. Я. Стрейс. Указ, соч., стр. 204. Аналогичное см. у Л. Фабрициуса
(«Записки иностранцев...», стр. 50).
30 «Записки иностранцев...», стр. 107; Я. Я. Стрейс. Указ, соч., стр. 202.
31 «Северный Меркурий» (Нижняя Эльба), 19 октября 1670 г.
359
рий» сообщает, что в Гамбурге были отчеканены медали с изобра-
жением Разина, на которых он имел «необычную внешность: ко-
роткий и толстый, с широкими плечами, толстым животом и яго-
дицами, так что он внешне был очень похож на Эзопа» 32.
Из сказанного видно, что восстание Разина попало в круг во-
просов, привлекших пристальное внимание правящих кругов и обще-
ственности ряда европейских и ближневосточных стран, прежде
всего тех из них, которые имели в прошлом военные конфликты с
Россией или вынашивали планы интервенции в ее пределы, и по-
служило поводом для обострения закулисной и открытой диплома-
тической борьбы.
Перейдем к анализу сведений второй группы источников —
сочинений иностранцев о восстании Разина. В отличие от перио-
дической печати и хроник (которые в отдельных случаях играли
роль одного из источников сочинений иностранцев) они давали
наиболее полную и систематизированную сводку событий и содер-
жали, особенно в мемуарах очевидцев, подробности и красочные
описания.
Первой по времени появления была брошюра, напечатанная
в Лондоне в 1671 г., по всей вероятности, в первой половине
этого года 33. Текст брошюры представляет собою письмо (доне-
сение) какого-то доверенного лица (фактора) своему хозяину, со-
держащее описание победоносного сражения царских войск с отря-
дами разинцев. Имена ни автора письма, ни адресата не указа-
ны в донесении. Не указаны и источники сведений, изложенных в
письме. Очевидно, автор, будучи лицом иностранного проис-
хождения, не располагал сколько-нибудь полной и досто-
верной информацией о событиях и плохо знал Россию. По интер-
претации письма судьба восстания решилась в сражении 13 фев-
раля 1671 г., которое привело к победе царских войск, по словам
заголовка, «величайшей на памяти человечества». Изложенное в
брошюре, видимо, является не чем иным, как своеобразной абер-
рацией многих противоречивых слухов о Разине в Москве. Исто-
рики до сих пор не обращали внимания на данный источник 34. Но
32 «Голландский Меркурий», ч. XXI, 1671, стр. 141.
32 «А narrative of the greatest victory known in the memory of man: being the to-
tar overthrow of the great reber Stepan Radzin etc». London, 1671.— «Пове-
ствование о величайшей на памяти человечества победе или полный раз-
гром великого бунтовщика Степана Разина и его стотысячной армии ве-
ликим царем России и его прославленным генералом Долгоруковым» (пере-
вод здесь и в дальнейшем В. Д. Рак). Брошюра на английском языке хра-
нится в ГПБ. Датирована 15 февраля 1671 г.
34 Согласно брошюре, в сражении 13 февраля 1671 г. участвовало два прави-
тельственных отряда, возглавляемых воеводой Ю. Долгоруковым и царем.
Им противостояли отряды повстанцев во главе с Разиным и патриархом
(Demainzone). Автор указывает численный состав войска, боевое снаряжение
и ярко описывает ход сражения. Однако в описанных событиях достоверного
ничего нет: царь Алексей Михайлович не участвовал в сражениях против
Разина; Ю. Долгоруков был отозван в Москву еще в январе 1671 г.
360
было бы ошибкой полностью его игнорировать. Брошюра свиде-
тельствует о том, какое большое впечатление производили собы-
тия Крестьянской войны на обитателей столицы, прежде всего на
иностранцев. Уже первые строки письма красноречиво говорят об
этом: «Долгое время мы здесь каждый день пребывали в страхе»
в ожидании того, что «с минуты на минуту нас бесчеловечно ли-
шат жизни» и захватят имущество. Более того, по мысли автора,
в ходе сражения решалась судьба русской короны. Благоприят-
ный для правительства исход сражения представляется автору поч-
ти чудом, ниспосланным провидением. Весьма показательна и сен-
тенция, которой завершено письмо: выражение автором поже-
лания своему королю, народу и стране никогда не знать подоб-
ных потрясений.
Довольно точную и полную информацию о Крестьянской вой-
не под руководством С. Т. Разина, особенно о событиях в меж-
дуречье Оки и Волги, западноевропейский читатель получил в
1671 г. с выходом в свет в Голландии и Германии упомянутого
выше сочинения неизвестного автора: «Сообщения касательно
подробностей мятежа, недавно произведенного в Московии Стень-
кой Разиным»35. Год спустя почти одновременно появились анг-
лийское и французское издания36. В дальнейшем это «Сообще-
ние» неоднократно переиздавалось и стало источником для заим-
ствования многих сведений и целых кусков текста при написа-
нии сочинений о России другими иностранными авторами.
Большой резонанс «Сообщения» в Европе связан с тем, что при-
водимые в нем факты наиболее полно освещают все движение
Разина от начала и до конца, дают его изложение в системати-
ческом порядке 37.
(«Крестьянская война под предводительством Степана Разина», т. II, ч. 1.
М„ 1957, стр. 545). Разин после поражения под Симбирском в сентябре
1670 г. находился на Дону. Мифической фигурой является патриарх Dema-
inzone; не объяснимо описанное место сражения — равнина с неподдающимся
осмыслению названием Wariaschal, расположенная между двумя высокими
горными хребтами. Ни 13 февраля, ни в ближайшее время крупных сраже-
ний с повстанцами не было. Возможно, что в брошюре речь идет о каком-то
более раннем крупном сражении. Основываясь на созвучии названий с ука-
занной в брошюре долиной Wariaschal, можно предположить, что имелось
в виду кровопролитное сражение под Мурашкином 22 октября 1670 г., окон-
чившееся полным поражением восставших. Главным воеводой тогда был
Ю. Долгоруков. Царское войско захватило много пленных, вооружения и
знамен, что тоже совпадает с показаниями брошюры.
35 «Kort Waerdchtigh verhael van de bloedite Rebedve in Moscovien etc.». Haerlem,
1671. Немецкое издание: «Kurtze doch Wahrhafftige Erzahlung von der blutigen
Rebellion in der Moscau etc.» Emden, 1671, Автор сообщения был в России,
и не исключено, что в качестве наемного офицера участвовал в подавлении
восстания в междуречье Оки и Волги.
36 Английский текст «Сообщения» и его перевод см.: «Записки иностранцев...»,
стр. 91—119; французское издание: «Relation de particularites de la rebellion
de Stenko Razin contre grand Due de Moskovie...» Paris, 1672.
i7 Об источниках «Сообщения» и его характеристику см.: «Записки иностран-
цев...», стр. 84—90.
361
Давая большую информацию и яркое описание многих собы-
тий, «Сообщение» по основной своей направленности враждебно
восстанию, хотя и показывает мужество и стойкость повстанцев
и антибоярский, т. е. антифеодальный характер движения. Все
это в сознании западноевропейского читателя должно было ассо-
циироваться с антицарской направленностью действий Разина и
повстанцев, о чем неоднократно писалось в газетах того времени.
Много конкретных и интересных сведений об астраханском
периоде восстания получил иностранный читатель из книги
Я. Я. Стрейса «Три путешествия», вышедшей в Голландии в 1676 г.
К книге приложены тексты писем капитана русского корабля
«Орел» Давида Бутлера и неизвестного члена команды того же
корабля38. Уроженец Нидерландов, парусный мастер Я. Стрейс,
в 1668 г. поступил на русскую службу и в составе наемной
команды иностранных матросов и офицеров под начальством капи-
тана Д. Бутлера на корабле «Орел» отбыл в Астрахань для уча-
стия в подавлении движения Разина. Все трое являются очевид-
цами событий, о которых повествуют: приход Разина с его отрядом
в Астрахань в августе 1669 г. после возвращения из Персии;
подготовка Астрахани к обороне и взятие ее разницами в конце
июня 1670 г. 39 Авторы уделяют большее внимание личности Ра-
зина: «Ему лет 40»; «Это был высокий и степенный мужчина,
крепкого сложения, с гысокомерным прямым лицом. Он держался
скромно с большой строгостью». Подчеркивается его преданность
народу и благородство, когда он с негодованием отверг требование
астраханского воеводы Прозоровского, переданное через иностран-
ца Ведероса, вернуть бежавших к нему солдат и стрельцов гар-
низона Астрахани: «Должен я предать своих друзей и тех, кто
последовал за мной из любви и преданности?» 40. Наряду с этим
авторы не жалеют красок на описание вероломства, жестокости
Разина и вакханалии зверств и убийств, чинимых повстанцами.
В изображении этих сцен немало привносится субъективного —
происходившее воспринималось через призму страха за собственную
жизнь. Незаурядная натура Разина произвела на иностранцев ог-
ромное впечатление, в котором наряду с удивлением перед его
энергией, умом, находчивостью и благородством преобладающими
были чувства страха, негодования и открытой ненависти, продик-
тованные прежде всего классово враждебной позицией наемных
ландскнехтов.
В книге Стрейса содержатся также описания быта русских и
многих народов Востока. Однако страницы, посвященные восста-
38 Я. Я. Стрейс. Указ, соч., стр. 197—209, 349—374.
39 Сведения о взятии Астрахани содержатся только в письме Бутлера, так как
Стрейс бежал из Астрахани еще до подхода к ней Разина в июне 1670 г.
Важным дополнением к циклу астраханских записок иностранцев служат за-
писки Л. Фабрициуса, которые, однако, впервые опубликованы только в
наше время («Записки иностранцев...», стр. 14- 72).
40 Я. Я. Стрейс. Указ, соч., стр. 352, 200, 203.
362
нию Разина, наиболее впечатляющие в ней. Совокупностью этих
свойств книги и следует объяснить большой интерес, проявлен-
ный к ней зарубежным читателем. Двумя изданиями книга вышла
в Амстердаме в 1676 г. В 1678 и 1679 гг. выходит два ее не-
мецких перевода, а в 1681, 1682 и 1684 гг.— французские пере-
воды. Успех книги Стрейса и перевод ее на ряд языков объяс-
няют появление нового издания в Амстердаме в 1686 г.41
Своего рода мерилом зарубежного резонанса Крестьянской
войны под предводительством С. Т. Разина служит магистерская
диссертация о Разине, защищенная в Тюрингии в 1674 г.42 Сам
факт, что представитель образованного мира берется за написание
диссертации о Разине и выносит ее на диспут 29 июня 1674 г.,
спустя менее трех лет после подавления Крестьянской войны, го-
ворит о том, насколько велик был резонанс восстания в Европе.
Диссертация была опубликована и выдержала несколько изданий
в течение последней четверти XVII в., что свидетельствует о
большом спросе на нее читающей публики. Первое издание было
осуществлено в Виттенберге в 1674—1675 гг.; в 1679 г. диссер-
тация переиздается в Лейпциге, в 1683 г.— снова в Виттенберге,
а затем опять в Лейпциге в 1698 г.43 Этот труд содержит не толь-
ко описание событий Крестьянской войны. Первые два параграфа
объясняют повод и задачу сочинения. Начиная с § 3 по 9, в крат-
41 Там же, Предисловие (А. Морозова), стр. 24—26.
42 «Id est Stephanus Razin Donicus Cosacus Perduellis, Publicae Disquisition!
exhibitus praeside Conrado Samuele Schurtzfleisch, respondente Johanne Justo
Martio. Mulhusa — Thuringo, D. XXIX QuintiL Anno MDCLXXIV. Wittenber-
gae, Ex officina Christiani Schroteri».— «Степан Разин, донской казак-измен-
ник. Представлено на публичное рассмотрение под председательством Кон-
рада Самуэля Шурцфлейша, выступил Иоганн Юстус Марций из Мюльга-
узена в Тюрингии 29 июня 1674 г.» Виттенберг, типография Христиана
Шретера (перевод здесь и в дальнейшем А. К. Гаврилова под редакцией
А. И. Доватура).
43 Что касается автора работы, то таковым длительное время по недоразумению
считали Конрада Шурцфлейша, поскольку он первым значится на титульном
листе книги. Однако В. И. Веретенников пришел к выводу, что автором это-
го сочинения следует считать Иоганна Юстуса Марция. Суть дела состоит в
том, что в заглавиях диссертаций, печатаемых в то время в Германии, обычно
ставились два имени — председательствовавшего на диспуте (президента) и
соискателя ученой степени (респондента). В данном случае председатель-
ствующим был К. Шурцфлейш, а соискателем (он же автор) — И. Марций
(В. И. Веретенников. Указ, соч., стр. 174). На том же основании авторство
И. Марция признают С. Коновалов (S. Konovalov. Rasin’s Execution Two
Contemporary Documents.— «Oxford Slavonic papers», vol. XII. Oxford, 1965,
p. 94—95) и И. В. Степанов (И. В. Степанов. Указ, соч., т. I, стр. 86). До
настоящего времени каких-либо сведений о И. Марции не имелось. Разыска-
ния, предпринятые А. К. Гавриловым в связи с работой над переводом со-
чинения Марция, дали ряд биографических сведений о нем, позволяющих
точнее определить значение его труда как отклика современника на Кресть-
янскую войну 1667—1671 гг. Йоганн Юстус Марций (1648—1702 гг.),
уроженец Больштедта близ Мюльгаузена, был завербован на место учите-
ля в школу при Немецкой слободе под Москвой, где выполнял и обязан-
ности проповедника в местной церкви. Покинул Россию в 1672 г. В Вит-
тенберге, защитив диссертацию о Разине, получил звание магистра, а за-
тем стал духовным лицом.
363
кой форме дается история России с древнейших времен до собы-
тий XVII в., непосредственно предшествующих возникновению
движения Разина. В начальной части диссертация Марция явля-
ется одним из ранних научных сочинений западноевропейской ли-
тературы по истории России. Основное место в труде Марция
занимает описание восстания Разина. В нашей историографии ут-
вердилось мнение, что книга Марция в этой части бедна факти-
ческим материалом, но важна для выяснения международного зна-
чения разинского восстания 44. В общей форме это суждение пра-
вильно, но представляется целесообразным дать некоторые уточ-
нения и подметить такие стороны сочинения Марция, на которые
до сих пор не обращалось внимания. В противоположность оби-
лию ссылок в первой общеисторической части работы 45 вторая ее
часть содержит лишь немногие ссылки на источники. В качестве
основного источника Марций использует «Сообщение», вышедшее
в 1671 г.46, затем Theatrum Europaeum и Diarium Europaeum,
содержавшие перепечатки сведений из европейских газет, в частно-
сти, из ярмарочных известий. Далее имеется ссылка на «одну
рукопись», но, к сожалению, Марций не называет ни рукописи,
ни ее автора, хотя и характеризует его как ученого и добросо-
вестного человека. Цитата из рукописи позволяет заключить, что
Марций использовал иностранную рукопись, нам не известную.
Там же обнаруживаем указания на какие-то записи по русской
истории, на которые Марций ссылается дважды (Commentarii
rerum Russicorum repere, Commentarii actorum Russicorum).
В качестве источника привлекались «рассказы весьма серьезных
людей». Если сюда добавить личные впечатления и наблюдения
автора, которые побудили его взяться за перо47, то этим будет
исчерпан круг источников той части труда Марция, которая по-
священа Разину. Если говорить о фактической стороне изложения
хода самого восстания, то она действительно беднее того, что
имеется в других иностранных свидетельствах. Однако Марций не-
редко дает свое толкование событий, распределяет в известной
мере по-своему свет и тени, пускаясь при этом в пространные
рассуждения. Эта сторона книги Марция весьма интересна, по-
скольку дает представление, во-первых, об отношении европейского
наблюдателя к событиям в России и, во-вторых, о приемах науч-
но-публицистического творчества того времени. Однако это приво-
дит к тому, что автор в ряде случаев допускает большие не-
точности в изложении событий и их толковании. Поэтому труд
Марция требует к себе весьма критического отношения.
44 А. Попов. Указ, соч., стр. 20. Б. Н. Тихомиров. Указ, соч., стр. 66; В. И. Ве-
ретенников. Указ, соч., стр. 174; И. В. Степанов. Указ, соч., стр. 87—88.
45 Библиографию см. в диссертации И. Марция.
46 Kurtze doch Wahrhafftige Erzahlung von der blutigen Rebellion in der Moscau
etc. Emden, 1671 («Записки иностранцев...», стр. 84 и сл.).
47 «Я решил изложить письменно и то, что я видел собственными глазами, и то,
что, находясь рядом, узнал по достоверным свидетельствам».
364
Немалое значение для распространения сведений о Крестьян-
ской войне 1667—1671 гг. за рубежом имело то обстоятельство,
что в ее подавлении принимало участие иностранное наемное вой-
ско. Марций показывает, что в сражениях с повстанцами под
Мурашкином победу царскому войску обеспечила конница иност-
ранных войск, участвовавших в составе сил Долгорукова.
Касаясь идейной стороны движения, Марций неоднократно
подчеркивает враждебность самого Разина и повстанцев к боярам,
к ближайшему окружению царя. Книга содержит по этому поводу
интересный материал. Однако отношение самого автора к боярам
и их роли в политической жизни страны отнюдь не исчерпыва-
ется подчеркиванием враждебности к ним повстанцев. Наблюде-
ния Марция о том давлении, которое оказывали бояре на царя
при решении важных внешних и внутренних политических вопро-
сов, рисуют в какой-то мере картину боярского сепаратизма. Если
здесь даже допущены некоторые преувеличения, то все же имеется
и зерно истины. Стороннему наблюдателю все это могло бросить-
ся в глаза. Пережитки прошлого в XVII в., в период станов-
ления абсолютной монархии, были еще сильны. В нашей литера-
туре обычно подчеркиваются абсолютистские черты правления
Алексея Михайловича, а боярство рассматривается как в значи-
тельной мере трансформированная сила. Лаконичные, но яркие
наблюдения Марция показывают, что на самом деле картина была
сложнее.
Заслуживают пристального внимания и весьма интересные рас-
суждения автора о разобщенности действий отрядов Разина в пе-
риод наивысшего развития Крестьянской войны в Среднем По-
волжье, после Симбирской эпопеи. В разобщенности и в отсутст-
вии руководящего центра и руководства со стороны предводителя
Марций видит причину поражения повстанцев. Восхваляя мужест-
во и опытность князя Долгорукова, решительно выступавшего про-
тив повстанцев, Марций замечает, что от «Разина требовалась
предусмотрительность и забота о том, чтобы объединить силы и
действия отрядов, чтобы не возникали раздоры между ними; так
что он совершил роковую ошибку, лишив войско своего присутст-
вия в тот самый момент, когда опасность не допускала промед-
ления» (§ 25) 48. В соответствии с другими источниками Мар-
ций относит начало восстания к 1667 г. Это показывает, что в
России и за рубежом события 1667 г. воспринимали как качест-
венно новое явление, отличное от предыдущих походов донских ка-
заков на Волгу и Каспий «за зипунами». Думается, данное об-
стоятельство должно быть принято во внимание при определении
хронологических рамок второй Крестьянской войны.
Судя по характеру описания казни Разина, Марций, находясь
в это время в Москве, был ее очевидцем наряду с другими ино-
48 Здесь и далее ссылки даются на номер параграфа издания, указанного я
сноске 42.
365
странцами (Рейтенфельс, Хебдон, автор «Сообщения»), оставив-
шими свои описания. При совпадении основных данных авторы
каждого из этих описаний подметили какие-то особые детали, бро-
сившиеся им в глаза. Все авторы подчеркивают отсутствие у
Фрола Разина мужества и стойкости, которыми с избытком был
наделен его брат. Указывают и на то, как Степан Разин успокаи-
вал и наставлял брата и упрекал его за малодушие. Но только
Марций сохранил потрясающую по своей силе сцену, отметив, что
С. Разин «был так непреклонен духом, что не слабел в своем
упорстве и не страшился худшего, и уже без рук и без ног со-
хранил свой обычный голос и выражение лица, когда, поглядев
на оставшегося в живых брата, которого вели в цепях, окрикнул
его «молчи, собака!» (§ 29).
При написании диссертации Марций, по всей вероятности, не
задавался целью изложить возможно полнее фактическую сторону
событий. Он гораздо больше стремился понять причину и сущ-
ность событий, постичь натуру самого Разина и пружины его дей-
ствий. В этом смысле книге Марция принадлежит особое место
в кругу других сочинений XVII в. о Крестьянской войне 1667—
1671 гг. Примечательно стремление автора поставить движение
Разина в связь с крупнейшими внешнеполитическими и внутри-
политическими событиями в истории России того времени. Так,
восстание рассматривается как идущее непосредственно вслед за
тяжелой для России русско-польской войной и тем самым как бы
из нее вытекающее. Автор видит определенное воздействие на
ход восстания событий на Украине и дела Никона. Подчеркивает-
ся связь движения с положением донского казачества и массовы-
ми побегами на Дон, по выражению автора, «преступного и под-
лого люда». Марцию нельзя отказать в известной широте взгля-
да. На этой основе складывается и отношение автора к самому
Разину, оценка его как исторического деятеля. Уже на первой
странице диссертации автор пишет: «Дерзость и отвага» Разина
«навели меня на мысль рассказать о начале, ходе и конце того
мятежа, который не только привел Московию в смятение, но и
поставил ее перед крайней опасностью» (§ 1). В приведенных
словах подчеркнут широкий характер движения, но в них же чув-
ствуется и невольное восхищение автора самим С. Разиным.
Это же чувство не покидает Марция, когда в другом месте он
характеризует Разина как человека, хотя и «безродного», но «на
редкость искусного и ловкого, готового на любое дело». Внутрен-
няя характеристика дополняется не менее ярким описанием физи-
ческого облика предводителя повстанцев: крепкого сложения, «за-
кален в тяготах войны, в расцвете лет и здоров». В данном кон-
тексте даже не производят отрицательного впечатления приписы-
ваемые Разину такие черты, как жестокость и свирепый вид (§ 11).
Марций именует Разина тираном, но вместе с тем характеризует
его как способного предводителя, умело обеспечивающего тыл свое-
му войску, понимающего настроение народа, умеющего воспользо-
366
ваться им, хорошо использовавшего в своих интересах ряд момен-
тов внутриполитической жизни страны, в том числе дело Никона,
смерть царевича Алексея и др. Однако несмотря на это, отношение
Марция к Разину в конечном итоге не перестает быть отрица-
тельным. Поэтому он не жалеет красок для описания жестоко-
сти, коварства Разина, казней и убийств, якобы чинимых им и по-
встанцами. Весь материал такого рода заимствован из «Сообще-
ния». Причины выступления Разина Марций сводит к двум момен-
там: месть за брата, казненного Долгоруковым, и жажда власти.
Династический элемент, свойственный понятиям средневековья, име-
ет место и здесь при объяснении событий. Ход восстания, по ут-
верждению автора, должен был разрешиться чем-то одним — ги-
белью царя или Разина (§ 20).
В целом образ Разина настолько захватывает воображение
Марция, что он невольно ищет и предлагает исторические парал-
лели. Однажды Разин назван русским Катилиной, поскольку он
убеждал всех, кто хочет мстить боярам, сходиться к нему. В по-
исках аналогий Марций называет и предводителя восставшего им-
перского рыцарства Вильгельма Грумбаха, который, по его словам,
«в прошлом веке исполнился такой дерзости и гордыни, что угро'
жал спокойствию не одной только Саксонии, но и всей Герма
нии» (§ 14, 15). Общим для Разина и Грумбаха является и
трагический конец: Грумбах был осажден войсками императора в
Готе, пленен и четвертован. Морально-этические и чисто внеш-
ние критерии аналогий приводят к тому, что в другом случае
наряду с Иваном Подковой (предводителем запорожского казаче-
ства, затем молдавским господарем, который по социальному про-
исхождению был ближе к Разину) предводитель второй Крестьян-
ской войны сравнивается с вождем князей-протестантов, выступив-
ших против императора Карла V, Филиппом I Великодушным. Для
нас важны не столько подобные параллели, сколько сам факт
сравнений Разина с историческими деятелями как далекого, так
и недавнего прошлого. Он показывает огромную силу воздействия
Крестьянской войны в целом и ее предводителя на европейское
общественное мнение.
Сила всякого воздействия определяется размахом и глубиной
самого явления. И сочинение Марция с этой точки зрения пред-
ставляется нам убедительным доказательством огромной силы вос-
стания Разина, несшего реальную угрозу правлению Алексея Ми-
хайловича. Европа следила за ходом событий. Впрочем прямые
высказывания на этот счет самого Марция носят весьма очевид-
ный характер. Буквально в начале его диссертации читаем, что он
«сам был зритель тех волнений, которые удивляли всю Европу».
Позднее, приступая к изложению восстания, Марций отмечает, что
«страхом была охвачена не одна Московия — вся Европа некото-
рое время жила в ожидании того, какой оборот примут эти со-
бытия» (§ 9). Как видно из сообщений западноевропейской прес-
сы, пристальное внимание ряда европейских государств к событи-
367
ям в России действительно имело место и при этом носило
далеко не бескорыстный характер. С возможностью серьезных ос-
ложнений в России связывались надежды на пересмотр некоторых
внешнеполитических договоров, на благоприятные для европейской
стороны изменения позиции России в существовавших спорах и,
наконец, открытые расчеты на оказание военной помощи русскому
правительству и тем самым на вмешательство во внутренние дела
России.
Если попытаться определить ведущую тему сочинения Марция
и его основное значение как источника, то это международный
аспект, зарубежный отклик на Крестьянскую войну под пред-
водительством С. Т. Разина. Но есть еще одна важная сторона
дела. Симпатии автора целиком на стороне русского царя как
самодержца, а Разин в его глазах не кто иной, как тиран и
государственный преступник, покусившийся на законную власть
и получивший заслуженную кару: «Иного конца и не заслужил
тот, кто изменил своему государю, был врагом и предателем свое-
го отечества» (§ 30). К этому сводится основная идея, основная
мораль произведения. Именно с этой идеей и апеллирует Марций
к своему европейскому читателю. За рубежом такая идея была
нужна господствующим классам как феодальных, так и буржуаз-
ных стран. И это понятно, поскольку к 60-м годам XVII в. в
буржуазной Англии происходит реставрация королевской власти.
Не удивительно, что в одинаковой мере оказались враждебными
восстанию и его предводителю как представители передовых
стран Европы — Англии и Голландии, так и более отсталых.
Материалы, находящиеся в нашем распоряжении, свидетельст-
вуют о том, что соседние с Россией государства — Польша, Шве-
ция, Турция, имея с нею территориальные споры, несмотря на
свою феодальную природу, потенциально были готовы или поддер-
жать Разина, выступавшего против «законного» монарха, или под
предлогом оказания помощи царю вторгнуться в пределы России
и вырвать с ее стороны уступки. В остальных странах Европы
(Германии, Франции, Голландии и Англии) Крестьянская война не
затронула сферы внешнеполитических отношений, но получила оп-
ределенный общественный резонанс. Представителей этих стран
объединяет враждебность в идейно-политическом плане к восста-
нию в целом и его предводителю. Возможно, что в данном случае
могла сказаться принадлежность авторов к определенным социаль-
ным группам. С одной стороны, голландцы, англичане так же, как
и немцы, будучи наемными офицерами царской армии, могли в
равной мере отражать психологию ландскнехтов. С другой сторо-
ны, именно голландцы Стрейс, Фабрициус и англичанин (или
голландец) — автор анонимного «Сообщения», как никто другой,
подметили и четко определили социальную (антифеодальную) на-
правленность восстания, видя в нем движение против поработите-
лей народа — дворян и бояр. Правда, и немец Марциус, принад-
лежавший к духовным кругам, подчеркивает антибоярскую направ-
368
ленность восстания, но рассматривает бояр не как поработителей
народа, а как силу, противостоящую царю. В то же время анг-
личанин (автор брошюры, изданной в Лондоне в 1671 г., торго-
вый человек) молит бога о том, чтобы подобные испытания не
выпали на долю английского короля.
Разина, как мы видели, сравнивали со многими предводителя-
ми движений, но наиболее точное в социальном плане сравнение
(именно с Мазаньелло) принадлежит немецкой газете «Северный
Меркурий».
Из сказанного видно, насколько смыкались, перекрещивались
и расходились идейно-политические позиции представителей раз-
личных стран Европы в оценке крупнейшего для XVII в. на-
родного движения под предводительством Разина.
Крестьянская война 1667—1671 гг. была событием не только
внутриполитической жизни России. На определенное время она ста-
ла в какой-то мере фактором международного значения. Правящие
круги стран, граничивших с Россией, не прочь были использовать
восстание в своих внешнеполитических интересах, а общест-
венные круги других стран Европы восприняли его под опреде-
ленным углом зрения, как одно из крупнейших восстаний, чрева-
тых угрозой существующему общественному порядку.
Влияние классовой борьбы в России
конца XVII — начала XVIII в.
на внешнюю политику Русского
государства
Г. А. Санин
Вопрос о зависимости внешней политики государства от внутрен-
ней достаточно полно разработан основоположниками марксизма-
ленинизма. Предлагаемая тема позволяет еще раз на конкретных
примерах классовой борьбы проследить эту зависимость. Рассмот-
рение вопроса о влиянии крестьянских войн на внешнюю политику
России интересно и в другом плане. В настоящее время поставлен
вопрос о том, что «передовые представители восставшего крестьян-
ства... поднимаются до сознания необходимости использования го-
сударственной власти в интересах трудового народа и создают на
освобожденных от гнета феодалов территориях демократическое
народное управление» \
Но государственная власть (даже в зачаточной форме) имеет
и внешнюю функцию (оборона от агрессии врагов, захват чужих
территорий и т. д.) 1 2. Развивая дальше мысль об элементах государ-
ственности у повстанцев, логично рассмотреть некоторые их попыт-
ки проведения самостоятельной внешнеполитической линии, направ-
ленной, как и внутриполитическая, против царского правительства.
При работе были использованы материалы фондов сношений
России с Польшей и Турцией, хранящихся в ЦГАДА, и публи-
кации.
Все материалы подразделяются на две далеко не равные ча-
сти: 1) источники, вышедшие из правительственных учреждений, пе-
реписка государственных деятелей и 2) документы повстанцев. Вто-
рая группа источников, освещающая внешние контакты повстан-
цев, чрезвычайно мала, насчитывает всего несколько писем
1 И. В. Степанов. Крестьянская война в России в 1670—1671 гг. Восстание
Степана Разина, т. I. М., 1966, стр. 4.
2 См. В, И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 8, стр. 170—174; т. 22, стр^ 135—139;
т. 23, стр. 121—122; т. 27, стр. 458—459; т. 33, стр. 1—120; т. 36.
стр. 134; т. 39, стр. 64—84 и др.; см. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 21,
стр. 147—148, 150—152, 159, 164, 169.
370
К. А. Булавина к казакам-раскольникам на Кубани, к кубанским
мурзам и турецкому султану 3.
В литературе внешнеполитическая сторона крестьянских войн
остается малоразработанной, хотя все больше привлекает внима-
ние исследователей. В работе И. В. Степанова рассматриваются
Андрусовский договор, русско-персидские отношения, внешнеполи-
тический резонанс казацких походов на Турцию, Персию и Крым,
дипломатическая деятельность С. Т. Разина до начала Крестьян-
ской войны4. Последнему вопросу уделено внимание и в статье
Е. В. Чистяковой5. В монографии Е. П. Подъяпольской упоми-
нается об откликах за рубежом на Крестьянскую войну под пред-
водительством К. А. Булавина, о влиянии казацких походов на
внешнюю политику России, о письмах К. А. Булавина к соседним
государям6. Связи С. Т. Разина с гетманом Правобережной Ук-
раины рассмотрены в книге Е. И. Стецюк и в статье А. Г. Мань-
кова 7.
Крестьянские войны нельзя понять вне их воздействия на по-
литическую жизнь Европы и Азии того времени. В середине
XVII в. происходят почти одновременно крупные народные дви-
жения по всей Европе: буржуазная революция в Англии, Фронда
во Франции, выступления в Каталонии, Португалии, провозглаше-
ние республики в Неаполе, крестьянские восстания в Австрии,
Польше, Швейцарии, городские восстания в России, национально-
освободительная война на Украине. Эти все отличавшиеся по
своему характеру движения имели одну общую черту, хотя и
выраженную с разной силой: антифеодальную направленность. Со-
временники отчетливо видели связь между всеми этими, по выра-
жению шведского дипломата тех времен Сальвиуса, «восстаниями
народов против своих государей» 8.
В 60—70-х годах XVII в. и в начале XVIII в. наблюда-
ется та же картина: волна плебейских и крестьянских восстаний
во Франции (1662 г.), крестьянское восстание под предводитель-
ством Антуана де Руа в Руссильоне, Каспийский поход и Кре-
стьянская война 1667—1671 гг. в России, не прекращающаяся с
1648 г. классовая и национально-освободительная борьба на Право-
3 Источниковедческий анализ этих материалов см.: Е. П. Подъяполъская.
Восстание Булавина. М., 1962, стр. 51, 104—105, 109.
4 И. В. Степанов. Указ, соч., т. I.
5 Е. В. Чистякова. Степан Тимофеевич Разин.— «Вопросы истории», 1971,
№ 8, стр. 131—132.
6 Е. П. Подъяполъская. Указ, соч., стр. 21, 51, 104, 108, 109, 149, 150, 154,
155, 179, 180, 194, 195.
7 К. I. Стецюк. Народи! рухи на Л1вобережн1й i Слоб!дськ1й Укра'ш! в 50—
70-х роках XVII ст. Ки!в, 1960; И. Г. Манъков. Круги в разинском войске
и вопрос о путях и целях его движения.— «Крестьянство и классовая борь-
ба в феодальной России». Сборник статей. М., 1967, стр. 264—279.
8 Б. Ф. Поршнев. Франция, английская революция и европейская политика
в середине XVII в. М., 1970, стр. 263—264; Е. Б. Черняк. Жандармы исто-
рии. М., 1969, стр. 68.
371
бережной Укоаине. входившей в состав Речи Посполитой, восста-
ние румынских и венгерских крестьян в Западной Трансильва-
нии (1697 г.), восстание венгерского народа против Габсбургов
под предводительством Ференца Ракоци (1703—1711 гг.), восста-
ние крестьян в Литве (1707 г.), Крестьянская война 1707—1709гг.
под руководством Булавина в России, крестьянское движение про-
тив венгерских помещиков в Словакии и т. д.
Имеющийся материал позволяет проследить некоторые элемен-
ты классовой солидарности эксплуатируемых масс России и Речи
Посполитой. На Каунасском симпозиуме по аграрной истории авто-
ром было сделано сообщение о значительных волнениях крестьян
в порубежных районах России и Речи Посполитой, связанных с
восстанием под предводительством С. Т. Разина. Крайний Кадинско-
го повета Огинский писал в августе 1669 г. А. Л. Ордину-Нащоки-
ну о тысячах крестьян, бежавших из Смоленского уезда и про-
шедших через его владения на Украину, поднимая по пути «бун-
ты» среди его подданных. Волнения охватили довольно широкую
полосу вдоль границы: под Шкловом и Могилевом действовали
казацко-крестьянские отряды Л
Классовая и национально-освободительная борьба крестьян и
казаков Правобережной Украины была связана с борьбой крестьян
России. С. Т. Разин упорно пытался организовать взаимодействие
с тамошними повстанцами, хотя его цели и цели ставшего во гла-
ве борьбы против Речи Посполитой гетмана Петра Дорошенко
были различными. Связь установилась в 1667 г. и не прекраща-
лась до пленения Разина. Разин и Дорошенко намеревались орга-
низовать совместный поход на Левобережье Днепра 9 10 11. Примерно
этот же план Разина выявляет А. Г. Маньков, по мнению кото-
рого маршрут по Волге был принят предводителем под давлением
голытьбы, сам же Разин планировал прямой удар на Москву че-
рез Слободскую Украину и Дон, чем и объясняются его связи с
П. Дорошенко и И. Серко п. Существование связей повстанцев на
Волге с повстанцами на Украине говорит о понимании Разиным
необходимости совместной борьбы с самодержавием.
Представитель старшины Правобережья (в отличие от украин-
ского народа) был скорее временным попутчиком, чем надежным
союзником. Когда на Корсуньской раде в марте 1670 г. он вступил
формально в подданство султана, то тут же изорвал лист Разина
с просьбой о помощи. Вероятно, он не желал скомпрометировать
9 Г. А. Санин. Влияние классовой борьбы в порубежных районах России и
Речи Посполитой в начале 70-х годов XVII века на внешнюю политику
Русского государства.— «Тезисы докладов и сообщений XIII сессии меж-
республиканского симпозиума по аграрной истории Восточной Европы».
М., 1971, стр. 55—57; ЦГАДА, ф. 79, Сношения России с Польшей, оп. 1,
1668 г., стб. 1, л. 37.
10 К. I. Стецюк. Указ, соч., стр. 341, 354, 357, 359.
11 А. Г. Маньков. Указ, соч., стр. 263—264.
372
себя связями с «мятежником» перед присутствующими на раде
представителями султана 12.
К лету 1671 г. значительная часть территории Правобережья
освободилась от власти магнатов. Казачьи отряды доходили до
Бара и Зборова, взяли Могилев-Подольский, Вишневец, Кременец,
Ямполь13. Еще в процессе подготовки этого наступления (ве-
роятно, осенью 1670 г.) Разин послал к Дорошенко с письмами
Д. Перекреста. В ходе переговоров было принято решение объе-
динить силы во время великого поста (т. е. с 14 февраля по
2 апреля) 1671 г. и нанести удар «по Заднеприю», т. е. по вой-
скам Речи Посполитой 14. Очевидно, Разину не было чуждо стрем-
ление связаться с национально-освободительным движением на Ук-
раине. Наличие таких связей (явно преувеличивая свое влияние
на Разина) подтверждает и гетман Дорошенко. Когда весной
1671 г. он вновь обратился к царю с просьбой о подданстве, то
обещал «наговорить в подданство» Разина 15.
Те же самые тенденции к единению эксплуатируемых классов
России и Украины можно проследить и в Крестьянской войне нача-
ла XVIII в. Правда, в отличие от 70-х годов XVII в. Право-
бережная Украина с 1704 г. по 1711 г. (после введения войск ца-
ря и Мазепы) фактически подчинялась юрисдикции гетмана, но
формально она оставалась территорией Речи Посполитой.
Связи движения под руководством Булавина с классовой борь-
бой на Украине, прежде всего с Запорожьем, поддерживались
постоянно 16. Это и пребывание самого Булавина на Сечи, и спе-
циальные посланцы от него и его атаманов, и участие «сиро-
мы» в этом движении; в свою очередь Запорожье было связано
с Левобережной и Правобережной Украиной.
Но были контакты и другого рода, свидетельствующие о боль-
шой восприимчивости к идеям восставшего Дона на Украине. Ма-
зепа попытался воспользоваться Крестьянской войной, чтобы раз-
рядить обстановку на Украине. Еще до получения распоряжения
Петра о посылке тысячи особо верных казаков против повстан-
12 «Крестьянская война под предводительством Степана Разина», т. III. М.,
1962, стр. 37.
13 «Ojcziste spominki w pismach do dzijow dawniei Polski», t. 1. Krakow, 1845,
str. 314, 318.
14 «Крестьянская война...», т. II, ч. 2, М., 1959, стр. 134—135 (Расспросные
речи Д. Перекреста).
15 Просьба эта была передана через греческого архиепископа Монасию, проез-
жавшего по Украине в Москву. См. его расспросные речи в Малороссий-
ском приказе 19 апреля 1671 г.— АЮЗР, т. IX, стр. 390—394; «Крестьян-
ская война...», т. II, ч. 2, стр. 57; С. М Соловьев. История России с древ-
нейших времен, кн. VI. М., 1961, стр. 423.
16 В. А. Голобуцкий. Запорожское казачество. Киев, 1957, стр. 329—336;
«Письма и бумаги имп. Петра Великого» (далее — П. и Б.), т. VII, вып. 1.
Пг., 1918, стр. 207, 209, 425, 426, 531, 532 и др; вып. 2. М., 1946,
стр. 655, 657, 677, 697—702, 705, 735 и др.; т. VIII, вып. 2. М., 1951,
стр. 548.
373
цев 17 гетман по собственной инициативе направил Компанейский
и Полтавский полки 18. Выбор Полтавского полка как каратель-
ной силы был по меньшей мере неудачным. Здесь, больше чем в
других местах, оседали бежавшие от панов крестьяне, сюда чаще
уходили на зимовье сечевики, каждое сколько-нибудь заметное со-
циальное движение на Запорожье немедленно находило отклик на
Полтавщине.
В. В. Долгорукий и Ф. М. Шидловский были скорее обеспо-
коены прибытием в район Крестьянской войны Полтавского пол-
ка, чем обрадованы такой помощью. В. В. Долгорукий, учиты-
вая «шатость» полтавцев и близость их к запорожцам, оставил
полк в тылах «для того: еще по се число они шатости о запо-
рожцах не ведают, а ежели там им быть, то опасно зело, чтоб
они не пристали к их воровству и пущей бы пакости не здела-
ли» 19. За полком установили строгое наблюдение и окружили
его надежными частями 20. Экстренные меры оказались достаточно
эффективными. Полтавцы не примкнули к восставшим. 30 июня
И. С. Мазепа докладывал Петру I: «...ординованныи от мене пол-
ки Полтавский и Компанейский против вора Булавина получили
над партиею его бунтовничею одоление» 2i.
Впрочем ненадежными были не только запорожцы и их соседи.
Одновременно с восстанием на Дону поднимаются крестьянство и
казачество на Украине. «Восстание против старшины во второй по-
ловине 1708 года охватило южные полки: Лубенский, Полтавский,
Гадячский, Миргородский, Прилуцкий, Переяславский. Позднее
движение перекинулось и на северные полки» 22. Одновременно
происходило широкое народное движение и за Днепром. Несмотря
на тяжелое положение, сложившееся для Сандомирской конфеде-
рации в ходе Северной войны, когда войска шведов и Лещинского
взяли Варшаву и значительную часть Речи Посполитой, конфедера-
ты потребовали вывода русских войск на восточный берег Днепра.
Петр не спешил удовлетворить эти претензии 23. Одной из причин
такого промедления была классовая и национально-освободи-
тельная борьба, тесно связанная с Крестьянской войной
в России.
11 апреля 1708 г. Г. И. Головкин писал Петру, что
17 П. и Б., т. VII, вып. 1, стр. 134 (Письмо Петра I Мазепе от 12 апреля
1708 г.).
18 Там же, стр. 572—573 (Письмо Мазепы Петру I от 1 мая 1708 г.).
19 Там же, вып. 2, стр. 692 (Письмо В. В. Долгорукова Петру I от 2 июня
1708 г.).
20 Там же.
21 Там же, стр. 880.
22 В. А. Дяд1ченко. Нариси сусшльно-полкичного устрою Л^вобережно!
УкраТт к^нця XVII — початку XVIII ст. Кшв, 1959, стор. 100 см. также;
В. Е. Шутой. Борьба народных масс против нашествия армии Карла XII.
1707—1709. М., 1958, стр. 302—313.
23 Г. A. CepzieHKo. Визвольний рух на Правобережшй Украпп в юнц! XVII
i на початку XVIII ст. КиГв, 1963, стор. 192—194.
374
если уступить требованиям конфедератов и отдать им Белоцерков-
ский уезд, то поднимутся все правобережные казацкие полки24.
В 1707—1709 гг. еще более четко, чем во времена Крестьян-
ской войны под предводительством С. Т. Разина, прослеживается
тесная взаимозависимость классовой и национально-освободитель-
ной борьбы казачества и крестьянства. Во многих местах сразу же
после получения известия об измене Мазепы начинались выступ-
ления против старшины, независимо от ее политической ориента-
ции. «Классовая борьба достигла широких размеров и приняла
весьма острые формы» 25. Б. И. Куракин, направлявшийся на
выборы гетмана, писал в дневнике об опасностях в пути, сопря-
женных с «многочисленными бунтами» 26.
В моменты, требующие особенно высокого подъема всех ду-
ховных сил нации, необходимого для того, чтобы отстоять свое
право на существование, происходит особенно быстрый рост не
только национального, но и классового самосознания, а следова-
тельно, и классовой борьбы. Эта борьба способствует сохранению
национальной независимости государства, воздействуя на колеб-
лющуюся либо предательскую часть верхушки общества.
Выше упоминалось о мощной волне антифеодальных выступле-
ний «низов» Европы, которую сами современники рассматривали
как заговор народов против государей. От понимания общности
характера этих движений оставалось сделать один шаг к осозна-
нию необходимости совместной борьбы «верхов» с «бунтовщи-
ками».
В заключенных между Россией и Речью Посполитой Андрусов-
ском и Московском договорах 1667 г. есть статьи, прямо указы-
вающие на необходимость консолидации сил двух государств в
подавлении классовой борьбы народов 27« Не прошло и полугода,
как царское правительство вынуждено было воспользоваться эти-
ми договорами: в январе 1668 г. в Варшаву были посланы столь-
ник И. Акинфов и дьяк Поздышев требовать помощи войсками
против повстанцев на Украине 28. Россия обещала признать права
Речи Посполитой на Молдавию, Валахию, «Мультянскую» и Вен-
герскую земли, потребовать у султана запретить набеги татар на
Польшу и Украину 29.
Восстание на Украине ширилось, и в марте 1668 г. в Виль-
но был послан подьячий Степан Полков, которому предстояло
выяснить, намерены ли правящие круги Речи Посполитой вести
совместные военные действия против повстанцев. Уже 16 апреля
он писал в Москву о резко враждебном настроении Паца к вос-
24 П. и Б„ т. VII, вып. 2, стр. 710.
25 В. Е. Шутой. Указ, соч., стр. 306.
26 Там же, стр 307.
27 ПСЗ, т. I, стр. 638, 640—641, 699—706.
28 ЦГАДА, ф. 79, оп. 1, 1668 г., стб. 3, л. 30 (Верительная грамота столь-
нику И. Акинфову).
29 Там же, лл. 72—85 (Наказ стольнику И. Акинфову, 1668 г., январь).
375
ставшим казакам и о готовности его помогать карателям всеми
возможными способами30. С этой же целью летом 1668 г. был на-
правлен в Варшаву полуголова московских стрельцов Александр
Карандеев. Предполагалось, что он будет договариваться о чис-
ленности, составе, командовании польского корпуса, об организации
его взаимодействия с царскими войсками31. В 1669—1670 гг. на
переговорах в Андрусове царские дипломаты во главе с А. Л. Ор-
диным-Нащокиным прилагали все усилия, чтобы Речь Посполитая
выполнила договорные обязательства по совместной борьбе с «мя-
тежниками» 32.
Примерно со второй половины 1670 г. инициатива в организа-
ции совместных боевых действий переходит к Речи Посполитой.
Связано это с тем, что на Правобережье усиливается борьба ка-
зачества и крестьянства. 1 мая 1670 г. получил свою веритель-
ную грамоту посол в Москву земский оршанский судья Иероним
Комар. В грамоте и инструкции послу значилось, что цель его пе-
реговоров — «случение сил» против «самовольных» казаков 33. Од-
нако до конца последовательной в этом вопросе польская сторона
не была. Имелись серьезные опасения, что пребывание русских
войск на Правобережье приведет к росту тенденций к воссоедине-
нию с Россией 34.
Как же на деле осуществлялась идея совместной борьбы с пов-
станцами? 31 марта 1668 г. находившемуся в Варшаве И. Я. Акин-
фову было объявлено, что король и Речь Посполитая указали
готовить армию и военачальникам переписываться с царскими во-
еводами о соединении гойск 35. 16 апреля об этом же писал литов*
ский гетман Пац А. Л. Ордину-Нащокину 36. В грамоте Яна Кази-
мира царю от 19 апреля сообщалось, что уже отдан приказ ко-
ронному гетману Яну Собескому двинуть войска для соединения
с царской армией37. Через несколько дней, 4 мая, Ян Казимир
еще раз подтвердил: «Вручили есмы ведомость гетману корунному,
чтобы с войсками двигнул и з бояры вашего царского величества
над войском будучими ссылался» 38. Армия Речи Посполитой дей-
30 ЦГАДА, ф. 79, оп. 1, 1668 г., стб. 7. лл. 4, 5 (Отписка С. Полкова в По-
сольский приказ).
31 Там же, стб. 19, л. 29 об. (Наказ А. Карандееву). Те же требования
изложены в грамоте царя к королю Яну Казимиру от 16 июля (там же,
л. 46).
32 Там Же, кн. 128, лл. 279 об., 314 об., 318, 349—353, 358, 492, 544 и др.
(Статейный список А. Л. Ордина-Нащокина).
33 Там же, 1670 г., стб. 11, л. 4; см. также: Z. Wojcik. Mi§dzi traktatem Andru-
sowskim a wojn^ tureck$. Stosunki polsko-rosyjskie 1667—1672. Warszawa,
1968, str. 255.
34 Г. О. Санш. Боротьба Украши и Pocii проти турецькой агрессии в 1672 р.—
«Украшський кторичний журнал», 1971, № 12, стр. 45—53.
35 ЦГАДА, ф. 79, оп. 1, 1668, стб. 3, л. 214 (Отписка И. Я. Акинфова и
Я. Поздышева в Посольский приказ).
36 Там же, стб. 7, л. 8.
37 Там же, лл. 24—25 (перевод с грамоты).
38 Там же, стб. 13, л. 5 (Грамота Яна Казимира царю от 4 мая 1668 г.).
376
ствительно выступила в поход, хотя совместных боевых операций
с царской армией не совершала. 23 апреля 1668 г. старший писарь
при гетмане Паце говорил находящемуся в Вильне С. Полкову,
что король указал послать для соединения с русскими войсками
17-тысячное войско, если царь возьмет на себя плату жолнерам39.
По сведениям А. Карандеева, в июле на Украине и в Белоруссии
стояли два отряда по 10 тыс. человек: под Дубно — коронная армия
и под Пинском — литовские войска40. Армия Речи Посполитой,
усилив натиск на Дорошенко (примкнувшего для достижения своих
целей к антифеодальному восстанию на Левобережье), вынудила
его отойти на западный берег Днепра и тем содействовала по-
давлению восстания.
Хотя совместных карательных акций в масштабе армий и не
проводилось, отдельные польско-литовские отряды действовали
иногда вместе с царскими воеводами. Такие отряды часто правиль-
нее было бы назвать шляхетскими бандами, не подчиненными фак-
тически никому, действовавшими на свой страх и риск. Но тем
отчетливее проявляется тенденция к классовой солидарности поль-
ского и русского дворянства41. Одной из форм общей борьбы дво-
рянства России и Речи Посполитой был взаимный сыск беглых 42.
Ту же тенденцию к объединению сил соседних государств мож-
но проследить и в борьбе против движения под руководством
С. Т. Разина. В 1668 г. персидскому шаху было предложено общи-
ми силами разгромить разинцев, из Москвы с этой целью был на-
правлен к нему полковник Пальмар 43.
Консолидация действий правительств Речи Посполитой и Рос-
сии против разинцев наблюдается и в сношениях этих стран с
другими государствами. Будучи в Персии, посол Речи Посполитой
Богдан Гурдзецкий всячески опровергал мнение, что отряд
С. Т. Разина вышел на море с ведома царя44 45. Во время перего-
воров с крымскими послами в октябре 1670 г. Сефер-ага и Мус-
тафа-ага первыми предложили помощь Крымского ханства в борь-
бе с Разиным при условии немедленной посылки «поминок» хану
и придворным .
С Крымом царское правительство было более осторожным, чем
с Речью Посполитой, и не настаивало на немедленных совмест-
ных военных действиях. Д. Хомякову, ехавшему в Крым, пред-
39 Там же, стб. 7, л. 17 (Статейный список С. Полкова).
40 Там же, стб. 19, лл. 70, 71 (Отписка А. Карандеева в Посольский приказ,
1668, августа 18).
41 Там же, стб. 1, лл. 141, 228, 233, 275.
42 ПСЗ, т. I, стр. 666 (1667, января 30. Андрусовский договор); ЦГАДА,
ф. 79, оп. 1, 1668, стб. 1, л. 38 (Отписка смоленского воеводы И. Репнина
в Посольский приказ от 28 марта 1668 г.); л. 175 (Грамота И. Репнину от
2 июля 1668 г.)
43 И. В. Степанов. Указ, соч., стр. 351.
44 «Крестьянская война...», т. III, стр. 332 (Челобитная Б. Гурдзецкого, 1674»
февраля 5).
45 Там же, т. II, ч. 2, стр. 116 (Запись переговоров, 1670, октября 11).
377
писывалось (если бы ему там предложили помощь) отвечать, что
в случае нужды будет направлена хану соответствующая царская
грамота46 47. Объясняется эта осторожность и непрочностью недав-
но заключенного мирного договора с Крымом, и специфичностью
татарской помощи, больше похожей на грабеж, и тем, что еще
в 1668 г. войска хана вместе с Дорошенко причинили немало хло-
пот царским воеводам на Украине. Сказалось и давнее стремление
Крыма подчинить себе украинские земли.
Враждебным к разницам было отношение и в Азове. Там не
только готовились к обороне, но и внимательно следили за ходом
Крестьянской воины, посылали отряды для поимки «языков» .
В годы Крестьянской войны азовцы усилили набеги на Дон48.
При поддержке городских властей Азов стал базой царского пра-
вительства для разведывательной работы против Разина. Есаулу
Степану Игумнову, посланному из Москвы с этой целью на Дон
и прямо объявившему о том командиру азовских янычар, не толь-
ко помогли связаться с К. Яковлевым, но и потребовали заложни-
ков в город, когда Игумнову пришлось ехать на круг в Черкасск 49.
Тенденция к консолидации сил правительств соседних госу-
дарств в подавлении классовой борьбы крестьянства в начале
XVIII в. прослеживается не столь отчетливо, как в 70-х годах
XVII в. Объясняется это скорее всего тем, что после разгрома
Августа II и заключения им Альтранштадтского мира со Швеци-
ей Россия вынуждена была вести войну почти в одиночестве,
единственным ее союзником оставалась Сандомирская конфеде-
рация в Речи Посполитой. Турция придерживалась нейтралитета,
выжидая исхода генерального сражения со шведской армией.
Тем не менее такие тенденции существовали. Участники Сан-
домирской конфедерации пытались с помощью Петра I привлечь
на свою сторону казаков Правобережья. Они просили выслать
против шведов 2—3 тыс. бывших палеевцев с целью, по-видимому,
поднять свой авторитет среди казачества и таким способом укре-
питься на Правобережье 50. Петр, хотя и не желал ослаблять свои
силы, ибо к границам России двигалась армия Карла XII, все-
таки в конце мая 1708 г. послал трехтысячный отряд пол-
ковника Корковки. «Но вскоре из Польши посыпались протесты
против «насилия и грабежей», и когда, наконец, осенью 1708 г.
пришла основная партия казаков, Сенявский отправил их на по-
мощь тогдашнему литовскому подскарбию Л. Поцею к Бресту. Ка-
46 «Крестьянская война...», т. III, стр. 57 (Наказ Д. Хомякову, 1671, апре-
ля 19).
47 «Крестьянская война...», т. I. М., 1954, стр. 206 (Расспросные речи пленно-
го янычара Агмета Мегметева, 1668, июля 12).
48 Там же, т. I, стр. 110—111, 131, 177, 181, 220, 234, 261, 264; т. II, ч. 1,
М., 1957, стр. 14, 17, 33; т. II, ч. 2, стр. 115—116.
49 Там же, т. III, стр. 121 —122 (Расспросные речи С. Игумнова, 1671, июля 6).
50 В. А. Артамонов. Русско-польский союз в кампании 1708—1709 гг.— «Со-
ветское славяноведение», 1972, № 4, стр. 46.
378
заки не согласились идти так далеко, и половина из них разошлась,
чуть не перебив сопровождавших их поляков» 51 52.
Впрочем, наиболее ярко классовая солидарность шляхты и рус-
ских дворян проявилась несколькими годами раньше, во время
вступления русских войск на Правобережную Украину в 1704 г.,
когда, согласно заключенному в том же году договору с Речью
Посполитой, Россия обязана была «оказать влияние» на Палия,
чтобы тот вернул Белую Церковь и некоторые городки Речи Пос-
политой. Ввиду военной ситуации передача Правобережной Украи-
ны оттягивалась.
Таким образом, крестьянские войны нельзя рассматривать как
локальные явления, воздействовавшие только на историю России;
в ходе их становится яснее единство интересов эксплуатируемых
масс в разных государствах. Хронологическое совпадение кресть-
янских войн с крупными классовыми и национально-освободитель-
ными движениями в Западной Европе объясняется резким обост-
рением противоречий феодализма в европейских странах — как в тех
государствах, где победа капиталистического способа производства
была возможной, так и в тех, где она оставалась «потребностью,
но еще не возможностью, где выступали только антифеодальные
«низы», а буржуазии еще почти не было, или она еще не могла
_ о ко
стать гегемоном антифеодальной революции» .
Другая причина такого совпадения — наличие общеевропей-
ского конфликта. Для 70-х годов XVII в. это деление Европы на
габсбургскую и антигабсбургскую коалиции, позднее — Северная
война и война за испанское наследство 53.
Крестьянские войны показали тенденцию соседних государств
к консолидации сил в борьбе с повстанцами, тенденцию, наблю-
даемую и в государственных договорах, и в повседневной жизни
«благородного» сословия. Предводители повстанцев пытались про-
бить стену, воздвигаемую царскими дипломатами вокруг народного
движения. В этом можно видеть элементы внешней функции за-
рождающейся государственной власти у повстанцев.
51 Там же.
52 Б. Ф. Поршнев. Указ, соч., стр. 4?.
53 Там же, стр. 35.
«La Gazette de France»
о Крестьянской войне в России
под предводительством Е.И.Пугачева
И. С. Шаркова
1 февраля 1773 г. в письме из Ферне прусскому королю Фридри-
ху II Вольтер писал: «На этих днях здесь распространились из
Парижа слухи о возмущении в России, но я льщу себя надеждой,
что это пустая болтовня (nouvelles de caffeslc!)» \ Эти строки
были написаны «фернейским философом» еще задолго до восста-
ния под руководством Е. И. Пугачева.
19 января 1774 г., уже после того, как на Запад просочились
первые сведения о «грандиозном восстании в Азиатской России»,
Екатерина II в письме Вольтеру, говоря о новостях, которые
прусский король сообщил в Ферне из Польши, называет эту стра-
ну второй после Франции «поставщицей лжи» («1е Pays apres la
France ou on en a de plus fausse») 1 2. «Восстание это так же,
как и последствия, которых можно от него опасаться, без сомне-
ния, были преувеличены бурбонскими министрами...»3; «Возму-
щение будет скоро подавлено, вопреки мнению завистников, не-
смотря на лживые известия, распространяемые на этот счет Дю-
раном [французским послом в С.-Петербурге], которыми он
занимает свой двор»; «Дюран, как в Константинополь, так и к
своему двору о мятеже в Оренбурге дает ложные сообщения...»4.
Эту подборку высказываний о том, что все «дурные» слухи
о восстании Пугачева исходили из дома французского посла в Пе-
тербурге, можно было бы продолжить, ибо и русские правящие
круги5 (в первую очередь сама Екатерина II), и иностранные
дипломаты, аккредитованные в России, склонны были верить, что
1 «Voltaire’s correspondence». Ed. by Th. Besterman, vol. LXXXIV. Geneve,
1963, N 17100.
2 Там же, т. LXXXVII, № 17683; см. также поправки В. С. Люблинского к
изданию Т. Вестермана («Новые тексты переписки Вольтера. Письма к Воль-
теру». Л., 1970, стр. 384).
3 Английский поверенный в делах Ричард Оке Вильяму Фрезеру.— «Сборник
РИО», т. 19, стр. 382.
4 Австрийский посол в С.-Петербурге князь И. Лобковиц — государствен-
ному канцлеру Кауницу.— «Сборник РИО», т. 125, стр. 169, 313.
5 Н. И. Панин в проекте письма русскому посланнику в Вене князю Д. М. Го-
лицыну: «Многия шифрованный депеши как предместником Дюрана, так и
380
именно французский двор тайно ищет возможности «раздуть вос-
стание, которое только что разразилось со стороны Яика и Ка-
зани» 6.
Таково общепринятое мнение, которое господствует в нашей
литературе и которое, на первый взгляд, кажется оправданным:
франко-русские отношения с момента воцарения на престоле Екате-
рины II были довольно натянутыми. Здесь не место говорить
об общих причинах, вызывавших в течение почти всего XVIII в.
активную и упорную борьбу французской дипломатии против
России. Следует лишь отметить, что экономические интересы, свя-
зывавшие французскую торговлю и промышленность с рынками
турецкого Леванта и самой Турции, а также интересы полити-
ческие — установление своего влияния на севере и в центре
Европы — заставляли Францию бороться против России и в Кон-
стантинополе, и в Стокгольме, и в Варшаве. В 1767 г. Франция
открыто выступила на помощь Барской конфедерации, а в 1768 г.
началась русско-турецкая война, к которой толкала Оттоманскую
Порту французская дипломатия.
Но с начала 1771 г. обстановка в Париже несколько измени-
лась, а турки и польские конфедераты остались без явной француз-
ской поддержки: проводник антирусской политики министр иност-
ранных дел герцог Шуазель 24 декабря 1770 г. был внезапно уво-
лен в отставку и сослан в свое поместье. Сменивший же Шуазеля на
этом посту герцог д’Эгильон «долго осматривался, разбирался в
делах и был очень затруднен сам непрочностью своего положе-
ния» 7, поэтому резко изменить общую направленность француз-
ской политики он, конечно, не мог, хотя Дюрану, посланному в
С.-Петербург в июле 1772 г., была дана специальная инструкция
«попытаться разрушить личные и частные предубеждения, которые,
казалось, являлись причиной и увеличивали нерасположение обоих
дворов» 8.
Трудно сказать, хотели ли этого во французской столице в
действительности, но если это было искреннее желание улуч-
шения взаимопонимания между Францией и Россией, то назначе-
ние Дюрана на пост французского полномочного министра при
его самого, имею я уже разобранными, следственно, известно мне содержа-
ние оных» (там же, т. 135, стр. 96). Алексей Орлов 25 сентября 1774 г.
из Пизы писал Г. А. Потемкину, высказывая подозрения: «Не французы ли
этой шутке причина? Я в бытность мою в Петербурге осмелился доклады-
вать, но мне не верили» (Н. Ф. Дубровин. Пугачев и его сообщники, т. III.
СПб., 1884, стр. 354).
6 «Сборник РИО», т. 72, стр. 468.
7 Е. В. Тарле. Чесменский бой и первая русская экспедиция в Архипелаг
(1769—1774).— Соч., т. X. М., 1959, стр. 71.
8 «Recueil des instruction donnees aux ambassadeurs et ministres de France»,
vol. VIII. Russie, II. Paris, 1890, p. 292. Нужно также отметить, что именно в
это время, после поражения турецкого флота у Чесмы «Франция «вела интри-
ги», направленные к скорейшему заключению мира между Турцией и Рос-
сией» (Е. В. Тарле. Указ, соч., стр. 70).
381
русском дворе нельзя было считать удачным: в С.-Петербург он
приехал из Вены, где активно участвовал в организации помощи
польским конфедератам; кроме того, с 1755 г. он был посвящен
«в секрет короля», сочетая с этого времени различные официаль-
ные посты с ролью секретного агента Людовика XV 9.
Таким образом, и враждебно натянутые русско-французские
отношения в Турции и Польше, и неудачный выбор Дюрана на
пост французского посла создавали настроение как в русском,
так и западноевропейском общественном мнении о причастности
французов к распространению и раздуванию заведомо преувели-
ченных и неверных слухов о крестьянском восстании в Россий-
ской империи 10 11. Было ли это в действительности?
*
Среди немногочисленных исследований, посвященных общест-
венному мнению Западной Европы о Крестьянской войне в России
под руководством Е. И. Пугачева и, нет работы об освещении
этого события во Франции. Исключение составляет статья Б. Сам-
нера, в которой в отрывках приведены донесения Дюрана 12, но,
к сожалению, основная и большая их часть остается до сих пор
неопубликованной. Поэтому пока единственным и доступным нам
источником об осведомленности и реакции французского общества
на восстание является «Газета» («La Gazette de France»). Будучи
единственной официальной газетой, издававшейся во Франции, она
9 A. Broglie. Le secret du roy, vol. II. Paris, 1879, p. 382—384. Как известно,
внешняя политика Франции в годы правления Людовика XV осуществля-
лась двумя параллельными силами: тайной дипломатией — «секретом коро-
ля», во главе которой стояли сам король и действовавший за его спиной граф
де Бройль, и министром иностранных дел герцогом Шуазелем. Как мы уже
писали, Шуазель был удален в отставку в самом конце 1770 г, а с летг
1773 г. «секрет короля» пребывал в некотором состоянии хаоса в связи с
тем, что он был обнаружен д’Эгильоном, а также из-за опалы, постигшей
графа де Бройля. Со смертью Людовика XV в мае 1774 г. с этой двойной
дипломатией было покончено (там же, стр. 443—554).
10 Как известно, Вольтер в письме Екатерине II 2 марта 1774 г. (а не 2 фев-
раля, как считалось ранее) предполагал виновником восстания «этого фар-
са», как он называет, барона Тотта, французского агента в Константинополе
(«Voltaire’s correspondence», vol. LXXXVII, № 17729). Прусский король
Фридрих II также намекал на французское участие в восстании (J. Т. Ale-
xander. Western views of the Pugachow Rebellion.— «The Slavonic and East
European Review», vol. XLVIII, N 113, 1970, p. 524).
11 О. E. Корнилович. Общественное мнение Западной Европы о Пугачевском
бунте.— «Анналы», III. Пг., 1923, стр. 149—176; Л Блок. Пушкин в работе
над историческими источниками. М.— Л., 1949, стр. 79—206; В. В. Мавро-
дин. Крестьянская война в России в 1773—1775 гг. Восстание Пугачева,
т. I, Л., 1961, стр. 261—268; М. М. Фрейденберг. Новая публикация о
Пугачевском восстании.— «История СССР», 1965, № 1, стр. 208—20°;
«Крестьянская война в России в 1773—1775 гг.», т. III. Л., 1970, стр.
330—338; ]. Т. Alexander. Указ. соч. стр. 520—536.
12 В. Н. Summer. New Material on the Revolt of Pugachev — «The Slavonic and
East European Review», vol. 7, N 19—20, 1928, p. 113—127, 338—348.
382
тем самым может служить мерилом и правительственного отноше-
ния к освещаемым в ней событиям.
Сведения о Пугачевском восстании, опубликованные «Газетой»,
немногочисленны: по нашему подсчету, они даны за 1774 г. в 23 но-
мерах (из 104 за этот год) и дважды — в 1775 г. (для сравне-
ния интересно отметить, что «Courier du Bas-Rhin» и «Gazette
d’Utrecht» помещали известия о Крестьянской войне в 1774 г.
почти в каждом номере). Между тем французская газета зорко
следит за событиями русско-турецкой войны, передвижениями рус-
ских кораблей в Средиземном море, заходом их в итальянские и
балтийские порты, положением в Польше и за всеми действиями
русского правительства за границей 13. Такие сообщения были в
каждом номере.
Впервые о восстании в далекой России французское общество
узнало из напечатанной в № 1 «Газеты» от 3 января 1774 г.
заметки из Гамбурга, датированной 13 декабря 1773 г.: «Здесь
распространяется новость, что восстали донские казаки и казан-
ские татары, что комендант Оренбурга убит восставшими, что ге-
нерал Брандт, губернатор Казани, потерпел поражение в пере-
стрелке и что генерал Кар послан во главе нескольких полков,
чтобы подавить очаг этого мятежа»14. Это первое сообщение фран-
цузской прессы не освещает истинного положения вещей, но и в
Петербурге при первом докладе о восстании Екатерине II было
сказано, что «оренбургские замешательства — «искра бунта» дон-
ского казака атамана Ефремова» 15.
Более точна следующая информация в №4 «Газеты»: «Варшава,
декабрь 1773 г. Письма, которые получены из Москвы, подтверж-
дают новость о распространении некоего восстания в Азиатской
России (dun soulevement dans la Russie Aziatique). Утверждают,
что мятежники (les rebelles) овладели многочисленными крепо-
стями, которые составляют часть тех, которые прикрывают Казань,
что они разбили войска, которые генерал Брандт выставил против
них, и что генерал Кар, посланный на помощь последнему, был
отброшен с потерями. Собирают подразделения Финляндскогоsic!
и Новгородского полков для сформирования корпуса армии, спо-
собной остановить успехи восставших» 16.
13 Например, в № 36 «Газеты» от 6 мая 1774 г. в заметке из Гааги (26 апре-
ля) сообщается, чго «русский двор делает попытки нанять голландских инже-
неров к себе на службу».
14 Эта заметка противоречит общепринятому представлению о том, что первые
газетные известия о восстании шли из Варшавы и что они «содержали в себе
догадки по поводу отозвания из Польши двух русских полков, якобы по слу-
чаю восстания татарских рекрутов около Казани» (О. Е. Корниловым. Указ,
соч., стр. 160). В английских газетах первое сообщение о восстании было
опубликовано также со ссылкой на Гамбург (/. Т. Alexander. Указ, соч.,
стр. 529).
15 «Крестьянская война в России в 1773—1775 годах. Восстание Пугачева»,
т. II. Л., 1966, стр. 168.
16 «Газета», № 4, 14 января 1774 г.
383
Таковы первые свидетельства о Крестьянской войне в России,
которые стали известны во Франции. В дальнейшем информация
поступала из России (из Петербурга, Москвы, Казани, в основ-
ном это перепечатка русских официальных документов), Польши
(из Варшавы, с «польской границы» — «Frontieres de la Polog-
ne) 17, Данцига, Гамбурга, с «турецкой границы» («Frontieres
de la Turque»), Амстердама и Гааги18. Следует отметить довольно
быстрое (около месяца) поступление сведений: например, о назна-
чении А. И. Бибикова можно было прочитать в № 11 «Газеты»
от 7 февраля 19; сообщение об опубликовании манифеста против
восставших напечатано в № 15 от 21 февраля20, а его полный
перевод дан в следующем номере от 25 февраля 21.
«Газета» познакомила французское общество с территорией,
на которой вспыхнуло восстание («от Оренбурга вплоть до Ка-
зани»), ее населением (яицкими казаками) 22, причем эти сведе-
17 Может быть, здесь имеется в виду Ветка — русский раскольничий центр за
польской границей, где в 1772 г. некоторое время скрывался Е. И. Пугачев.
18 Количественно (всего заметок было 30, так как в № 20, 48, 90 за 1774 г.
и в № 14 за 1775 г. было по 2 сообщения о восстании) это распределяется
следующим образом: 8 заметок из С.-Петербурга (в том числе перевод до-
несения А. И. Бибикова от 8 апреля 1774 г. из Бугульмы), 1 —из Москвы,
1 — из Казани (перевод донесения А. И. Бибикова, опубликованного в при-
ложениях к «С.-Петербургским ведомостям» от 25 февраля/8 марта со
ссылкой на Казань), 11 заметок опубликовано со ссылкой на Варшаву и
«польскую границу», 2 сообщения из Данцига, 4 — из Гамбурга и по одной
заметке «с турецкой границы», Амстердама и Гааги (со ссылкой на Гаагу
дан отрывок перевода правительственного манифеста об окончании восста-
ния). Таким образом, более половины информации не связано с Польшей,
как обычно считается.
19 Заметка с «польской границы» от 12 января; как известно, назначение
А. И. Бибикова состоялось 29 ноября 1773 г.; сама же Екатерина писала
Вольтеру о назначении Бибикова 19/30 января 1774 г. («Voltaire’s corres-
pondence», vol. LXXXVII, № 17683).
20 В № 15 co ссылкой на «С.-Петербург, 18 января» по сути дела дается
краткое изложение манифеста Екатерины II от 23 декабря 1773 г. со сле-
дующим комментарием: «Восстание (la revolte), которое возникло в части
этой империи, возбудило, наконец, внимание правительства; и только что
под барабанный бой на всех площадях и перекрестках этого города опу-
бликован по этому поводу манифест против Емельяна Пугачева (Jemeljan
Pugatschew), главы восставших, который под именем императора Петра III
пытается любыми способами увеличить число своих сторонников и вызвать
большие беспорядки».
21 Ссылка на Петербург, 20 января. Перед переводом манифеста сообщено о
намечающемся объявлении о бракосочетании герцога Курляндского с княж-
ной Юсуповой, о чем сообщали «Санкт-Петербургские ведомости» за это
число. Для сравнения в «Утрехтской газете» («Gazette d’Utrecht») этот же
манифест напечатан в № 13 от 15 февраля и в «Женевском журнале»
(«Journal historique et politique des prinicioaux evenements des differentes cours
de 1’Europe». A Geneve) 20 февраля. Переводы «Газеты», вышеупомяну-
тых газет не совпадают.
22 «С.-Петербург, 18 декабря... Войсковой (глава), местопребыванием кото-
рого является Яицкий городок (Jotzkoi-gorodok)—главное поселение яиц-
ких казаков, управляет этим народом вместе с 20 старейшинами, которые
наблюдают за ним. Правление этих казаков демократическое (est democrati-
que), как и донских казаков» («Газета», № 5, 17 января 1774 г.). Эта
384
ния (со ссылками на экспедиции Палласа, Рычкова и др.) печа-
тались как накануне появления слухов о восстании (последние но-
мера за 1773 г.), так и в то время, когда эти слухи уже достигли За-
падной Европы (№ 2 и 5 за 1774 г.)23. Была помещена также
информация о центрах восстания: Оренбурге (дается даже год его
основания), Илецкой крепости и Яицком городке 24. Особенно ин-
тересно своей достоверностью описание местоположения и укрепле-
ний последнего: «Из Москвы, 24 декабря 1773 г. ...Яицкой городок
наиболее важен: его положение делает его значительным местом.
Он расположен на возвышенности и окружен холмами, на кото-
рых восставшие установили пушки. Река Старица омывает его внут-
реннюю часть, которая имеет форму полумесяца, а с другой сто-
роны он укреплен окопами (retranchemens) и артиллерией вдоль
реки Чоган (Tchogan) вплоть до реки Яик» 25.
Французская пресса, судя по опубликованным в ней заметкам,
связывала возникновение восстания с усилением налогового гнета:
«Они [восставшие] считали, что имеют предлог взбунтоваться
(se soulever) по случаю опубликования нового указа об ополче-
нии (ordonnance de Milice)» и налогах26. Довольно точно на-
звано число восставших («говорят, что первоначальная толпа, под-
стрекаемая несколькими людьми, увеличилась вплоть до 30 тыс.
бойцов (combattans)» 27; говорится об участии в Крестьянской
заметка дословно была перепечатана в № 8 «Курьера Нижнего Рейна», от
26 января с пометой: «Из С.-Петербурга, 26 декабря»; в «Кёльнском курь-
ере» (№ 2, 5 января 1774 г., т. е. раньше «Газеты») напечатаны те же со-
общения, но в более сокращенной редакции.
23 Екатерина II в уже упоминавшемся письме Вольтеру от 19/30 января в
шутливых тонах, столь свойственных ей в переписке с «фернейским отшель-
ником», сообщая ему о «воре», который под именем Петра III разоряет
Оренбургскую губернию, описывала эту же территорию иначе: «Эта очень
большая провинция заселена отнюдь не в пропорции к своей величине.
Частью гористая, она занята татарами, называемыми башкиры, грабите-
лями со дня мирозданья» («Voltaire’s correspondence», vol. LXXXVII,
№ 17683). Датировка, приведенная в статье О. Е. Корнилович (8/19 янва-
ря), не верна (О. Е. Корнилович. Указ, соч., стр. 161). На это письмо
Вольтер часто ссылался в своей переписке: 4 марта герцогу Ришелье
(«Она сама написала мне очень забавное письмо о воскрешении ее мужа»);
5 марта — Даламберу («Като не занята вовсе затруднениями, связанными
с новым мужем, который появился в Оренбургской провинции. Она напи-
сала мне очень забавное письмо о его появлении. Она проводит время с
Дидро...» («Voltaire’s correspondence», vol. LXXXVII, N 17731, 17732).
24 «Газета», № 13и 14, 18и21 февраля 1774 г.
25 Там же, № 14, 18 февраля 1774 г.; ср 77. И. Рычков. Топография Орен-
бургская. СПб., 1762; «Крестьянская война в России в 1773—1775 гг.»,
т. II, стр. 192—193.
26 «Газета», № 11, 7 февраля 1774 г. (с «польской границы», 12 февраля).
27 Там же, № 13, 14 февраля (Гамбург, 1 февраля). Эти данные сходятся с
приведенными в донесении от 27 января 1774 г. посла Дубровницкой
республики в Петербурге графа Ранины (М. М. Фрейденберг. Указ, соч.,
стр. 209). То же число приводится и в сообщении о разгроме пугачевской
армии у Татищевой 22 марта (С.-Петербург, 29 апреля): «Ко двору вчера
от генерала Бибикова прибыл курьер, который сообщил, что он [Бибиков]
22 марта (ст. ст.) атаковал армию Пугачева из 30 тыс. человек; что восстав-
13 Крестьянские войны XVII—XVIII вв. 335
войне заводских рабочих (солеварниц и железных рудников)28,
нерусского населения (кочевых народов, в том числе калмыков,
татар-буджаков, ногайских татар), русских ссыльных и польских
конфедератов 29.
Как ни покажется странным, но «Газета» не уделила большого
внимания личности Пугачева, что особенно интересовало западного
читателя, ибо «его головокружительный и длительный успех со-
здал ему славу человека необычайного. Его неожиданное появление
казалось загадочным»30. «Газета» лишь дважды поместила за-
метки о Е. И. Пугачеве: в одной воспроизводилось широко распро-
страненное затем мнение о близости главы восстания сначала к Ра-
зумовскому 31, а затем ко двору великого князя, «у которого он раз-
вил свой дух мятежа и независимости» 32, а в другой утверждалось
со ссылкой на пугачевские манифесты, что Пугачев «торжественно
уверял, что как только «революция», которую он задумал, осу-
ществится, сам он удалится в монастырь, чтобы закончить в мире
дни, которые сейчас посвящены войне»33. Кроме краткого сооб-
щения о том, что «после прибытия императрицы в Москву Пу-
гачев будет подвергнут казни, которую он заслужил за свое вос-
стание» 34, не было приведено никаких деталей этого торжественно
обставленного зрелища, описанием которого были заполнены ев-
ропейские газеты за январь и февраль.
шие рассеяны...» (там же, № 40, 20 мая). По сообщению «Газеты» (№ 48),
армия Пугачева возросла до 60 тыс. человек, «когда он находился между
Яиком и Волгой» (заметка с «турецкой границы» 1 июня 1774 г. со ссыл-
кой на письма из Киева).
28 «Рабочие, которые работали на солеварницах (около Илецкой крепости),
присоединились к восставшим (там же, № 14, 18 февраля; из Москвы,
24 декабря); о присоединении к восстанию рабочих рудников см. там же,
№ 18, 4 марта (из Данцига, 8 февраля).
29 Там же, № 20, 11 марта (сообщения из Данцига, 15 февраля и из Гамбур-
га, 12 февраля); № 30, 15 апреля (с «польской границы», 26 марта); №48,
17 июня (сообщения с «польской границы», 26 мая и с «турецкой границы»,
1 июня); № 50 (с «польской границы», 4 июня).
30 О. Е. Корнилович. Указ, соч., стр. 167.
31 Вольтер в письме Франсуа Марену 23 марта 1774 г. из Ферне писал:
«У меня был гетман казаков (1’hettmand des cosaques), с которым, говорят,
он [Пугачев] связан».
32 «Газета», № 21, 14 марта (из Гамбурга, 14 февраля). Эта заметка дословно
перепечатана в № 24 «Курьера Нижнего Рейна». Это единственный намек
во французской прессе на связь Пугачева с Павлом и вообще с какими-либо
членами русских дворцовых партий; между тем такими слухами были полны
западноевропейские газеты (О. Е. Корнилович. Указ, соч., стр. 170).
33 «Газета», № 20, 11 марта (Гамбург, 12 февраля). В этом сообщении можно
найти какое-то переплетение сведений с донесениями Дюрана, известными
в отрывках. Французский посол в письме д’Эгильону от 24 декабря (полу-
чено в Париже 21 января) писал, что Пугачев собирается захватить трон
не для того, чтобы самому утвердиться на нем, а для того, чтобы посадить
великого князя, и что после того, как эта цель будет достигнута, он решил,
что окончит свою жизнь, удалившись в монастырь (В. Н. Sumner. Указ, соч.,
стр. 122).
34 «Газета», № 14, 17 февраля 1775 г. (из Варшавы, 27 января, со ссылкой
на курьера, прибывшего к русскому послу в Польше барону Штакельбергу),
386
Значительно больше во Франции, как и повсюду, интересова-
лись манифестами Пугачева, и «Газета» тоже пыталась строить
догадки об их содержании. О том, что восставшие публикуют
«сочинения, оскорбительные для правительства», было сообщено
еще 7 февраля 1774 г.35
20 февраля в заметке из Данцига говорилось: «Это брожение
(cette fermentation) увеличивается также манифестами, которые
распространяет глава восставших и в которых он примешивает к
самым смешным выдумкам (mensonges) религиозный фанатизм.
Он обещал, между прочим, поселенцам [старообрядцам] оставлять
свободу ношения бороды и креститься двумя перстами, обычаи,
с которыми так беспощадно боролся Петр Великий». В этой же
газете, но уже в информации из Гамбурга о манифестах Пугаче-
ва было сказано следующее: «Он опубликовал многочисленные
манифесты на разных языках кочевых народов, которых он хочет
привлечь к восстанию: одних — выгодными обещаниями, пугая
других самыми жестокими угрозами...»36. В «Газете» от 15 апреля
указывалось: «Утверждают, что глава восставших продолжает пуб-
ликовать манифесты от имени Петра III, что последним указом
он освободил всех крестьян (tons les paysans de la Couronne)» 37.
Таким образом, французское общество было достаточно осве-
домлено и располагало сравнительно достоверной информацией о
территории восстания, программных требованиях, целях и дейст-
виях восставших, их численности, осаде Оренбурга, Яицкого го-
родка и Илецкой крепости, об участии в нем нерусского населе-
ния, могло судить по официальным сообщениям русского прави-
тельства о принятых мерах, о личности Пугачева и о подавлении
Крестьянской войны 38.
35 Там же, № 11.
36 Там же, № 20. Далее добавлялось: «Удаленность от театра, в котором ра-
зыгрывается эта кровавая сцена, и предосторожности, которые приняло
русское правительство, чтобы воспрепятствовать проникновению этих мятеж-
ных сочинений (ces ecrits seditieux) в Европу, являются причиной того, что
нельзя иметь ни точных новостей, ни судить о том, что происходит в этих
отдаленных районах, ни о содержании этих материалов».
37 Там же, № 30. Дюран напишет об этом в Париж лишь 23 августа: «Сейчас
Пугачев, сопровождаемый отрядами плохо вооруженных крестьян, находится
на запад от Волги. Он провозгласил себя их освободителем и защитником,
обещая им освобождение от всех налогов и принудительного труда». Письмо
написано Верженну (французскому министру иностранных дел, сменившему
д’Эгильона, получено 15 сентября) (В. Н. Sumner. Указ, соч., стр. 343).
38 О пленении Е. И. Пугачева Дюрану было объявлено официально Г. А. По-
темкиным. Французский посол писал об этом в post scriptum’e к письму от
7 октября 1774 г. (получено в Париже 31 октября) со ссылкой на прибы-
тие курьера от П. И. Панина, а более подробно — в донесениях от 11 и
14 октября (получены 3 и 10 ноября), в которых он все же выражал сом-
нения о правильности сведений. Третьего же ноября о захвате Пугачева
французскому двору было доложено русским послом в Париже князем Ба-
рятинским (В. Н. Sumner. Указ, соч., стр. 346). «Газета» (№ 90 от 11 нояб-
ря) напечатала о разгроме Пугачева у Царицынской в заметке из С.-Петер-
бурга, датированной, как и донесение Дюрана, 7 октября. О содержании
депеши П. И. Панина стало известно читателям «La Gazette» из № 93 от
387
13*
Бесспорно, «удаленность от театра, в котором разыгрывается
эта кровавая сцена и предосторожности русского правительства»,
как писалось в самой «Газете», мешали опубликованию полностью
достоверных сведений о восстании, и в ней (как и вообще во
всей западноевропейской прессе) помещались и вымышленные дан-
ные о самом Пугачеве, о путях движения восставших39, а также
просто слухи (например, о присутствии в его лагере двух ту-
рецких агентов40); не всегда точно указаны географические назва-
ния и имена. Однако необходимо подчеркнуть осторожность, кото-
рую проявляла французская пресса при всех сообщениях о восста-
нии, сопровождая их добавлениями, вроде выше приведенного,
или указывая, что из-за противоречивости сведений «трудно от-
делить правду [от слухов]». И даже сообщение о «турецких аген-
тах» помещено в заметке, предваренной словами: «Здесь распрост-
ранилось донесение, которое нельзя рассматривать как достовер-
ное: оно исходит от одного пугачевского офицера, взятого в плен
Бибиковым» 41.
Трудно делать какие-либо выводы об источниках корреспон-
денций, опубликованных в «Газете». Безусловно, она публиковала
материалы (и мы об этом уже упоминали), почерпнутые из дру-
гих газет, сама являясь источником такой информации42. Однако,
не располагая прессой вышеупомянутых городов (например, Гам-
21 ноября (заметка из русской столицы 18 октября). Известия об этих со-
бытиях были напечатаны и «Утрехтской газетой», и «Газетой Нижнего
Рейна» раньше французской прессы — соответственно 1 (№ 87) и 5 ноября
(№ 89), все тексты дословно не совпадают.
39 «Восставшие разделены на два корпуса: один продолжает осаду Оренбурга,
другой идет на соединение с казаками Дона» — «Газета», № 20, 11 марта
(Данциг, 15 февраля).
40 "Гам же, № 14, 3 июня (с «польской границы», 9 мая). Не эта ли заметка
помогала созданию версии «о Пугачеве как орудии противоекатерининской
фронды и «диверсии» со стороны Турции». «Крестьянская война в России
в 1773—1775 годах», т. Ill, стр. 332. Эти слухи «о переодетых турецких
агентах в масках» присутствуют и в одном из донесений Дюрана (В. Н. Sum-
ner. Указ, соч., стр. 126). К сожалению, Б. Самнер не привел даты этого
письма.
41 «Газета», № 44, 3 июля.
42 Характерна в этом отношении заметка в № 39 «Газеты» от 16 мая 1774 г.
(с «польской границы», 25 апреля). Ходят в этой стране (en се Pays, т. е.
Польше) рубли, выбитые со штемпелем Петра III и изображением Пугачева
с надписью по-русски «Петр III, император всея Руси. 1774». На обороте
читается следующая надпись: «Redivivus Et Ultor» («Воскресший и поль-
зуюсь»). Таким образом объясняется легенда о деньгах, якобы чеканенных
Пугачевым (речь идет, по-видимому, о фальшивых польских рублях), кроме
того, объясняется источник информации о якобы пугачевских монетах в
первом в Западной Европе и широко распространенном французском сочи-
нении о Е. И. Пугачеве («Ложный Петр III, или жизнь, характер и злодея-
ния бунтовщика Емельки Пугачева».— «Le faux Pierre HI, ou la vie et les
aventures du rebelle Jemeljan Pugatscheu». Londies, 1775). Это сообщение
«Ложного Петра» отверг еще А. С. Пушкин в примечаниях к своей «Исто-
рии Пугачева» (А. С. Пушкин. Поли. собр. соч. в 10 томах, т. 8. М., 1958,
стх>. 319).
388
бурга, Данцига или Варшавы), невозможно судить, являлись лй
сообщения газеты перепечаткой известий немецкой и польской
прессы или же они специально составлялись для французского
издания. Связь между Дюраном (или его агентами) и «Газетой»
кажется маловероятной. Во всяком случае на основании опубли-
кованных в официальной французской прессе заметок ее нельзя
обвинять в раздувании в Европе преувеличенных и заведомо не-
верных слухов о Крестьянской войне в России, как обычно счи-
тается 43 44. Кроме того, она предпочитала официальные сообщения,
шедшие из Петербурга, но не via Durand, так как французский
44
посол скептически относился к правительственным известиям .
Если французское правительство и пыталось повлиять на ев-
ропейское общественное мнение и извлечь пользу из трудностей
внутреннего положения в России, то оно действовало через дру-
гие каналы (быть может, через своих послов в Константинопо-
ле45 или Дрездене46), а не через свой официальный орган. Но
сказать об этом с уверенностью можно будет лишь после ознаком-
ления с перепиской французских представителей за границей в
1773—1775 гг. и в первую очередь с донесениями «полномочного
министра» в С.-Петербурге Дюрана.
43 Можно было бы обвинить скорее «Газету» в сочувствии к восставшим, так
как она неоднократно писала, что «его ярость падает главным образом на
знать» (№ 78, 30 сентября) и что Пугачев «с кротостью (avec douceur) по-
ступает с крестьянами, чтобы привести их под свои знамена» (№ 20,
11 марта). Отметим также, что в своих публикациях французская газета
предпочитает употреблять слово rebelles (восставшие) вместо пренебрежи-
тельного mutins (бунтовщики).
44 В. Н. Sumner. Указ, соч., стр. 340.
45 Необходимо только заметить, что большую часть информации о восстании
в России Сен-При (французский посол в Константинополе) извлек из пи-
сем английского посла в Петербурге Гуннинга Мюррею (английскому послу
в Турции), так как французы имели ключ к его шифру (В. Н. Sumner. Указ,
соч., стр. 125).
46 Там же, стр. 126.
К вопросу о самозванстве
кануна Крестьянской войны
1773—1775 гг.
А. П. Бажова
Пожалуй, ни один царь не имел такого количества претенден-
тов на свое имя, как Петр III. Донской казак Емельян Ивано-
вич Пугачев под именем Петра III возглавил могучую Крестьян-
скую войну в России, и хотя многим участникам восстания было
известно, кем является Пугачев, царистская форма движения от-
вечала крестьянской идеологии той поры.
Самозванство в России как одно из проявлений социальной
борьбы привлекло внимание многих исследователей О действо-
вавших в России самозванцах, во всяком случае о большинстве
из них, известно, кто они были, какая социальная среда их пита-
ла. Происхождение же черногорского «Петра III» остается загад-
кой, хотя его деятельность в Черногории на протяжении семи
лет (1766—1773) была в центре внимания современников и впо-
о
следствии неоднократно подвергалась внимательному изучению .
1 К. В. Сивков. Самозванчество в России в последней трети XVIII в.—
«Исторические записки», т. 31; А. И. Андрущенко. О самозванстве
Е. И. Пугачева и его отношениях с яицкими казаками.— «Вопросы социаль-
но-экономической истории и источниковедения периода феодализма в Рос-
сии». Сборник статей. М., 1961; С. М. Троицкий. Самозванцы в России в
XVII—XVIII вв.— «Вопросы истории», 1969, № 3; «Крестьянская война
в России в 1773—1775 гг. Восстание Пугачева», т. I—III. Л., 1961—1970.
2 Д. Л. Мордовцев. Самозванец Степан Малый.— «Русская беседа», 1860;
В. Макушев. Задунайские и адриатические славяне. СПб., 1867; он же. Са-
мозванец Степан Малый.— «Русский вестник», 1869, № 7, 8, 9; он же. Мате-
риалы для истории дипломатических сношений России с Рагузской респуб-
ликой. М., 1865; П. А. Ровинский. Черногория в ее прошлом и настоящем,
т. I. СПб., 1888; С. М. Соловьев. История России с древнейших времен,
КН. XIV, т. 27—28. М., 1965; «Сборник РИО», т. 87, стр. 27, 49, 51—56,
66, 81, 86—87, 322—326; С. Jby6uh. Споменици о ШЬепану Маломе.—
«Гласник», СУД II. Београд, 1870; Jb. CrojanoeuH. Прилог истори]и Црне
Горе времена ШЬепана Малога. ГодишНэица Н. hynnha X. Београд, 1889;
V. Bogisic. Prepiska laznoga сага Stjepana Maloga s Dubrovackom Republikom
1771—1773.— Rad JAZ i UIII; С. АнтоЛ>ак. Миси]*а кн. Долгорукова у
Црно] Гори. Цетиьье, 1949; «Зборник докумената из истори]е Црне Горе
(1658—1782)». ЦеТиНэе, 1959; М. ДраговиИ. Споменици о ШНепану Ма-
ломе.— «Споменик» СКА XX; М. ДраговиН. ]една бил»ешка о ШЬепану
390
Появился он осенью 1766 г. как безвестный бродяга и лекарь
на черногорской территории, находившейся в то время под про-
текторатом Венеции,— Майнах. Назвался Степаном Малым и жид
в доме Марко Вуковича, лечил его брата и, очевидно, лечился
сам, так как многие очевидцы сообщают, что «цвет лица имел
бледный, как человек, перенесший тяжелую болезнь», потом рабо-
тал каменщиком в Которе и здесь начал намекать на свое высокое
происхождение: то на причастность к роду великого Стефана Не-
мани 3, то на связи с Россией и, наконец, с умершим Петром III4.
Перед черногорским обществом в то время стояла задача
освобождения от турецкой зависимости, преодоления племенной
розни и создания собственного государства. Деятельность Степана
Малого объективно в значительной степени способствовала реше-
нию этих задач. По его предложению на самом массовом в Чер-
ногории в XVIII в. сборе, где присутствовал каждый второй чер-
ногорец, было принято решение: поекратить междоусобицы и за-
ключить мир «на вечные времена» 5. После этого черногорцы стали
смотреть на него как на главу своего государства. И хотя он нигде
открыто не называл себя Петром III, но ловко использовал веру
черногорцев в им же самим распространенные слухи. Когда духов-
ный глава Черногории митрополит Савва получил ответ на свой
тайный запрос от посла России в Константинополе Обрескова,
разоблачающий Степана Малого как обманщика и самозванца,
было уже поздно. Письму не хотели верить, а самозванец, ис-
пользуя непопулярность и пассивность черногорского митрополита
Саввы, обвинил его в предательстве, расхищении русских де-
нег и подарков, в покупке в голодные годы земель за бесценок и
добился его ареста 6. Оправдывая свое бессилие, митрополит Савва
писал: «Не знаю и сейчас, кто он и откуда, только удивляюсь,
чем поивлек к себе? И из Турции, и из Венеции все бегут к
нему. Будет либо добро, либо смута. Я не могу его изгнать»7.
Маломе. Цетитье, 1887; 77. 77. БЬегош. ШЬепан Мали. Тост, 1850: /. Т отиК
Како се ШЬепан Мали докопао власти у Црно] Гори. Б^огоад. 1927; Б. Па-
виНевичН. Ствара*ье Црногорске државе. Београд, 1955; Г. Стало jeeuh.
ШЬепан Мали. Београд, 1957; он же. Црна Гора пред ствараН>е државе. Бео-
град, 1962.
3 Стефан Неманя (1168—1196 гг.) — основатель династии Неманичей и один
из наиболее выдающихся сербских правителей. Его преемники в XIII —
первой половине XIV в. создали сильное Сербское государство, упадок ко-
торого начался после Косовской битвы, и мечта о его возрождении про-
должала жить на протяжении веков.
4 Г. CraHojeButi. ШЬепан Мали, сто. 18—21.
5 АВПР, ф. Сношения России с Черногорией, 1768 г., оп. 95/1, д. 16. ч. II,
лл. 112—113. «Описание о похождениях известного под именем Степана
Малого черногорского самозванца, а паче о том, каким образом усилился он
в Черной Горе и признан за тамошнего правителя, сделанное в Вене по
объявлению черногорского архимандрита Аввакума августа 5/16 числа
1768 г.»
6 /. Тo.Muh. Указ, соч., стр. 75—95.
7 «Зборник докумената из историке Црне Горе (1685—1782) >ч ЦетиНэе, 1959,
стр. 312, док. 513.
597
С тех пор до конца жизни (1773 г.) Степан Малый оставался
единственным и полновластным правителем Черногории.
Как большинство самозванцев, он тщательно скрывал свое про-
исхождение, сообщая нарочито противоречивые сведения. Одним
он говорил, что «он из малого местечка Требинье, лежащего на
Востоке». «Нашлись и такие,— сообщает поэтому поводу архиманд-
рит Аввакум,— кои наименование того места, откуда он сказывал-
ся родом, толковали таким образом, якобы Восток, где оное место
лежит, значило Россию, к чему еще больше способствовало за-
старелое у черногорцев и у других сербских народов мнение о
Востоке, под которым словом почти всегда разумеют они Россию,
в рассуждении исповедуемой ею восточной церкви, когда о чем
говорят в тайне» 8, другим он сообщал, что происходит «из Далма-
ции» 9, третьим, что он «турецкий подданный из Боснии», «родом
из Янин», «майнот из Мостара», «из Австрии», «дезертир из
Лики», «из Боснии, где два года учился у попа», «родом черно-
горец» 10 11.
Более развернутую версию Степан Малый сообщил представи-
телю Венеции полковнику Бубичу: «... пришел в Черногорию из
Герцеговины через Дубровник. Перед этим жил в Австрии, не-
сколько лет служил в Турции и несколько раз поменял свое
имя» и.
Так же противоречиво и описание его внешности. Архиманд-
рит Аввакум, посланник Степана Малого к князю Голицыну в
Вену, в своих показаниях сообщил: «Лицо его белое и продол-
говатое, волосы светло-русые, лоб широко выпуклый, глаза малые
серые, быстрые и в голову упадшие, нос долгой и тонковатой,
рот большой, голос тонок и подобен женскому, росту среднего и в
корпусе сухощав, говорит кроме сербского по-немецки, по-фран-
цузски и по-итальянски. Платье носит иногда немецкое, иногда
турецкое, лет ему от роду будет с лишком 30» 12. Полковник Шту-
канович отметил «маленькие светлые усы, светлые глаза, без бо-
роды, либо монах, либо свещенник» 13. Монах Софроний Плевкович
описывает Степана Малого так: «Нижняя губа толстая и отвис-
лая, усы черные, небольшие, волосы темно-русые, побит несколько
оспою, весь лоб обвязан полотном, чтобы закрыть две большие
жилы. Знает языки: итальянский, турецкий, немецкий, француз-
ский, английский, греческий, арабский» 14. Митрополит же Савва,
чаще других общавшийся с самозванцем и пытавшийся с помощью
8 АВПР, ф. Сношения России с Черногорией, 1768 г., оп. 95/1, д. 16, ч. II,
л. 113 об.
9 Jb, CrojaHoeuh. Указ, соч., стр. 306.
10 Г. Стано]евиК Шлепан Мали, стр. 11 —12.
11 С. Лэ у б uh. Указ, соч., стр. 57.
12 АВПР, ф. Сношения России с Черногорией, 1768 г., оп. 95/1, д. 16, ч. II,
л. 116 об.
13 Г. Станот'евиЬ. Шйепан Мали, стр. 12—13.
14 С. М, Соловьев. Указ- соч., стр. 311 (Показания Софрония Плевковича).
39 г
Хйтрости выяснить его происхождение (он писал ему письма на
разных языках), утверждает, что тот «ни одного языка не знает
и вообще неграмотен».
Как видим, портреты его крайне противоречивы. Следует отме-
тить, что со временем «сходство» Степана Малого с Петром III
увеличивается. Если в ранних свидетельствах оно вообще не от-
мечалось, то по мере укрепления авторитета Степана в Черного-
рии эти детали начинают подчеркиваться. Особенно отчетливо они
выражены в том портрете, который нарисовал полковник Бубич:
«Я внимательно рассмотрел его лицо, сравнивая его с портретом
русского императора Петра III, и нашел его весьма схожим. Лицо
продолговатое, маленький рот, толстый немецкий подбородок, нос
как на портрете, блестящие глаза с изогнутыми дугой черными
бровями. На левой щеке два рубца, как на портрете. На лице
признаки бедствий и следы недавней болезни. Цвет тела белый,
приближающийся к оливковому. Рост обыкновенный. Пальцы
длинные и хорошо сложенные. Длинные по-турецки волосы цвета
каштанового. Усы черные. Он полон ума и твердого характера...
Кто бы он ни был, его физиономия весьма схожа с физиономией
русского императора Петра III» 15.
В лексике Степана Малого много церковных оборотов и ссы-
лок на «божественное пророчество». «Я послан от бога, чтобы со-
хранить мир» 16,— говорит он. «Я не от цезаря и царя, но от
самого бога Саваофа для спасения рода христианского» 17« «Я по-
слан богом,— заявляет он на сборе черногорцев,— чей голос слы-
шал— иди трудись, я помогу тебе!»18. Многие исследователи,
в значительной мере основываясь на этих высказываниях, считают
самозванца беглым монахом. В. Макушев довольно категоричен в
своем заключении. По его мнению, Степан Малый — православный
монах из Турции. «При каком-нибудь почтенном старце — иеромо-
нахе или, пожалуй, даже архимандрите,— пишет он,— из Босны
прибыл в Россию около 1760 г. молодой умный послушник, на-
гляделся у нас и наслушался всякой всячины и вернулся на ро*
дину разыграть роль Отрепьева» 19.
Нам это утверждение не кажется убедительным. Анализ пос-
тупков многих русских самозванцев дает право прийти к выводу,
что они прибегали к «имени божьему» для укрепления своего
авторитета, для подкрепления правоты своих высказываний и цар-
ского происхождения, хотя не являлись ни монахами, ни служи-
телями церкви, а были казаками, солдатами, беглыми крестьяна-
ми, однодворцами. И это было естественно, ибо православная
церковь стояла на страже авторитета царской власти, ею «рас-
35 В. Макушев. Самозванец Степан Малый, стр. 23—24.
16 С. ЛэубиК. Указ, соч., стр. 55.
17 С. М. Соловьев. Указ, соч., стр. 311.
18 АВПР, ф. Сношения России с Черногорией, 1768 г., оп. 95/1, д. 16, ч. II,
л. 115 об.
19 В. Макушев. Самозванец Степан Малый, стр. 34.
393
пространялось учение о «неразрывном единении царя с народом и
народа с царем», учение о том, что самодержавная власть царя
стоит выше всех сословий и классов народа, выше деления на
бедных и богатых, что она выражает всеобщие интересы всего
народа» 20.
Кто же все-таки был Степан Малый? В Архиве внешней по-
литики России в фонде «Сношения России с Черногорией» за
1763 г. сохранилось «Дело майора Степана Петровича». В своих
прошениях на имя императрицы, вице-канцлера и Коллегии иност-
ранных дел офицер на русской службе Степан Петрович сообщал,
что «родом он из сербско-черногорского шляхетства, с 1747 г.
определен в сербской, гусарской полк капитаном, в 1753 г. про-
изведен в секунд-майоры, а в 1754 пожалован в премьер-майоры
и направлен для выводу выходящих в Россию черногорцев, где
находился на 1758 г.». Петрович считал «большой заслугой пе-
ред Российской империей, что вывел в пределы России значи-
тельное число сербов и черногорцев». В 1759 г. он был послан
«в области венского двора», но по дороге задержался в Триесте
«вследствие тяжелой болезни», в срок не вернулся и был уволен
из русской службы без наград и повышения в чине, на которые
рассчитывал. Петрович жаловался на бедственное положение:
«В оскудение пришел, что и к пропитанию себя впредь никакого
способа не предвижу», и просил в случае неудовлетворения хо-
датайства отправить его в отечество, выражая надежду, что «мог
Оы быть полезен по довольному моему во всех тамошних обстоя-
тельствах знании, а также при том употребляемых там языков» 21 .
Несмотря на то что Коллегия иностранных дел, перечислив-
шая все его заслуги, поддержала просьбу Петровича, Государст-
венная военная коллегия ответила отказом, холодно сообщив майо-
ру Петровичу, что «при увольнении иностранцев из службы по
указу 1743 г. чинов и наград давать не велено».
На этом кончаются сведения о Степане Петровиче, выходце с
Балкан, прослужившем на русской службе 19 лет, хорошо узнав-
шем и особенности страны, и ту среду, в которой служил,— по-
граничных в основном казацких войск, их нужды и потребности,
взаимоотношения с царским двором. Он жил в России в те годы,
когда на юге России было неспокойно, в период расцвета само-
званства, в то время когда слухи о том, что Петр III жив,
широко разносились по России 22. Как сообщает исследователь рус-
ского самозванства последней трети XVIII в. К. В. Сивков, их
распространяли «канцелярист Нарвской таможни Степан Дьяков,
сержант Ингерманландского полка, расположенного в Петербурге,
Иван Пятков, гвардейский барабанщик Никита Бессонов (1763),
20 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 11, стр. 181.
21 АВПР, ф. Сношения России с Черногорией, 1763 г., оп. 95/1, д. 14,
лл. 1—18.
22 А. И. Андрущенко. Указ, соч., стр. 149.
394
курский крепостной крестьянин Данила Тихонов и отставной кап-
рал Иван Вышеславцев (1764 г.)» 23 и многие другие.
Глубоко обиженный неблагодарностью русского двора, больной,
без средств к существованию, вынужденный искать пристанища,
Степан Петрович, по всей видимости, покинул Россию. А в 1766 г.,
три года спустя, в Черногории появился человек без определенных
занятий в возрасте от 35 до 43 лет, перенесший тяжелую бо-
лезнь, говорящий на нескольких языках (и на всех плохо) и де-
лающий туманные намеки на свою причастность к великому Сте-
фану Немане (называет себя Степаном Малым, «из малых наи-
меньшим», хотя не скрывает, что имя это не настоящее), поз-
же— на причастность к России (русское происхождение) и,
наконец, к Петру III.
Прямых доказательств для подтверждения того, что Степан
Петрович — это Степан Малый, нет. Это всего лишь предполо-
жение, но оно представляется заслуживающим внимания. Выходцы
с Балкан широко привлекались на русскую дипломатическую и
военную службу (достаточно назвать известные в России имена
Владиславлевичей, Милорадовичей, Войновичей, Натали, Альтести
и других сербов, далматинцев, черногорцев). Это мог быть один
из тех сербов и черногорцев: Петровичей, Войновичей, Эздеми-
ровичей, Вукотичей, которые в 1751 —1760 гг. переселились в Рос-
сию и поступили на русскую военную службу. Уже в 1753 г. в
гусарском и пандурском полках в Новой Сербии, по сведениям
Коллегии иностранных дел, насчитывалось 719 человек24. Один из
них под именем русского царя вполне мог выступить в роли пре-
образователя.
Из всего, что известно к настоящему моменту в исторической
литературе о Степане Малом, обращают на себя внимание три
момента: во-первых, он хорошо знал традиции, нужды, потреб-
ности черногорцев, принимал близко к сердцу эти нужды, как
человек той среды был принят там как свой и в то же время
смотрел на действительность несколько отстраненно, как человек,
долго не живший на родине. Во-вторых, был осведомлен о поло-
жении дел в России (посылает своих представителей в Вену к
Голицыну как человек, ему лично известный25, указывает точные
даты отправки русских денег и подарков в Черногорию, «назы-
вая при этом каждую вещь поименно и упоминая о числе меда-
лей и о времени, в которое оные и для кого присланы были») 26.
Поступки характеризуют его как человека военного: начал «устраи-
вать регулярное войско и обучил его военным упражнениям»27;
ввел наказания, в частности наказание палками, ранее вообще
23 К. В. Сивков. Указ, соч., стр. 96—97.
24 АВПР, ф. Сношения России с Сербией, 1753 г., оп. 86/1, д. 1, л. 93.
25 АВПР, ф. Сношения России с Черногорией, 1768 г., оп. 95/1, д. 16, ч. И,
л. 1 16 (Показания архимандрита Аввакума).
26 Там же, л. 116.
27 С. М. Соловьев- Указ, соч., стр. 310.
395
не известное черногорцам; строил дороги (сам руководил взрыв-
ными работами), готовясь к обороне от турок; приобретал в боль-
ших количествах порох и оружие; ввел вооруженную личную охра-
ну и караульные посты на дорогах и важных стратегических
пунктах 28.
Деятельность Степана Малого и его роль в истории Черногор-
ского государства достаточно подробно исследована, Югославский
историк Г. Станоевич считает, что «хотя его деятельность
не привела к коренным общественным переменам, она способство-
вала преодолению племенной розни и созданию национальной го-
сударственности» 29. Черногория во второй половине XVIII в.
отставала в своем развитии от других районов современной Юго-
славии. Объяснялось это и особыми природными условиями,
и крайне тяжелым положением, в котором оказались черногорцы
после захвата Турцией плодородных низменных районов и при-
соединения к Венеции всего далматинского побережья. В начале
XVIII в. Османская империя усилила нажим на выплачивающее
ей харач население Черногории. Эта политика встретила
отпор. Сопротивление отдельных племен перерастает в воору-
женные восстания. Однако борьба против турецкого ига требовала
объединения. В связи с необходимостью защиты от иноземного
порабощения к середине XVIII в. усилился процесс сближения
племен и происходило разрушение тех социально-экономических от-
ношений,. которые составляли основу племенного строя. «Степан
Малый,— считает Глигор Станоевич,— осуществил в Черногории
то, чего требовало время» 30. Его нововведения, по мнению Станое-
вича, сводились к следующему: установление мира между племена-
ми, введение казни за кровную месть, жестокое наказание за воров-
ство, вплоть до изгнания за пределы отчизны, а если преступ-
ник сбежал, штраф с его родственников в пользу старшинского
слоя, свободное возвращение на родину тех, кто не нарушил ее
законов. Все эти и им подобные меры были приняты на общих сбо-
рах всем черногорским обществом и проводились в жизнь жестокой
рукой (казнь братоубийцы Жутко Радовановича) 31 32 33 и др.
Грамотой от 4/15 мая 1768 г. он отделил государственную
о QQ ОО
власть от церковной , задумал перепись населения , ни разу до
того неосуществленную в Черногории, с его именем связано соз-
дание первой школы в Петровце, где монах Елисей «обучал детей
веронауке и русскому языку» 34.
28 АВПР, ф. Сношения России с Черногорией, 1768 г., оп. 95/1, д. 16, ч. II,
л. 116.
29 Г. CraHojeeuh. Шйепан Мали, стр. 93.
30 Там же, стр. 85.
31 Б. ПавиЪевиН. Указ, соч., стр. 52—53.
32 Д. Вуксан, Истори^ска Гра^а. — «Записи», кн. XIX, стр. 295.
33 С. ЛэубиЪ. Указ, соч., стр. 132.
Там же, стр. 140—141.
396
В верховном авторитете Степана Малого черногорцы видели
своеобразное олицетворение единства страны, связывали с его
правлением надежды на прекращение племенных усобиц и объе-
динение племен в единое государство для успешной борьбы про-
тив иноземных завоевателей.
Успех деятельности Степана Малого объясняется в первую
очередь сложившимися в Черногории объективными условиями,
но немалую роль сыграло и то, что он опирался на авторитет
России.
Его правление сыграло некоторую роль в развитии связей
между Россией и Черногорией. Ни одна личность в истории
Черногории до Степана Малого не вызывала такого интереса в
России. В годы его правления явно активизировался интерес рус-
ского двора к Черногории. Боязнь распространения в России слу-
хов о самозванце вызвала оживленную переписку Коллегии иност-
ранных дел с послами в Вене35 и Константинополе36, посылку в
Черногорию многочисленных представителей с целью выяснить
подлинное положение дел (посольства Георгия Мерка37, кн. Юрия
Долгорукого38 и других39), неоднократные обращения Екатери-
ны II к черногорцам с требованием «предать властям смутьяна,
льстеца и обманщика, называющего себя императором Всероссий-
ским Петром III»40. Царский двор пытался опереться на «здравую
и разумную часть народа, особливо тех, кто в общественном прави-
тельстве участие имеет», и противопоставить их «черни и подлости,
которая, может быть, из простоты, а может быть, и из намерения
пользоваться сею чучелою для грабительства, к нему пристала» 41.
Рассылались секретные циркуляры к пограничным губернаторам: в
Киев, Глухов, Смоленск, Ригу, Ревель, Выборг с предостережением:
если «эмиссары от самозванца в Россию посланы будут, а может
быть, покусится он и сам в границы наши въехать...», то всех приез-
жающих осматривать, а особенно обратить внимание «на людей мел-
кого состояния» и на «выходцев таких народов, кои с черногорцами
имеют сходство и живут с ними в близости..., присылая сюда немед-
ленно тех, кои хотя несколько подозрительны окажутся» 42.
В последующие годы гнев Екатерины II на черногорское об-
щество, принявшее самозванца, привел к тому, что посольства
Черногории в Россию принимались холодно, в материальной по«
35 АВПР, ф. Сношения с Черногорией, 1768 г., оп. 95/1, д. 16, ч. I и II.
36 АВПР, ф. Сношения России с Турцией, 1768 г., оп. 89/8, д. 420—427.
37 АВПР, ф. Сношения России с Черногорией, 1768 г., оп. 95/1, д. 16, ч, II.
38 В. Макушев. Самозванец Степан Малый, стр. 129.
39 С. АнтоЛ>ак. Указ, соч., стр. 14.
40 «Сборник РИО», т. 87, стр. 54 (Воззвание императрицы к черногорцам пт
14 мая 1768 г.).
41 Там же, стр. 55.
42 Там же, стр. 49—50 (Концепт циркулярного рескрипта к пограничным гу-
бернаторам в Киев, Новую Россию, Глухов, Смоленск, Ригу, Ревел©, Вы-
борг от 14 марта 1768 г.).
397
мощи митрополитам было отказано; губернатор Радонич, а позже
митрополит Петр I Петрович были по существу изгнаны из Рос-
сии, вернулись с пустыми руками и вынуждены были обращаться
за поддержкой к Австрии или рассчитывать на свои силы. Прав-
да, с началом войны с Турцией 1768—1774 гг. царское прави-
тельство стремится использовать ненависть черногорцев к Порте в
русле подготовки всеобщего восстания балканских народов.
В январе 1769 г. Екатерина II обратилась ко всем балканским
народам с призывом, «чтобы при производимых нашими армиями
военных действиях и они сами содействовать потщились»43. По
заданию царского двора эмиссар Степана Малого архимандрит Ав-
вакум 44 был направлен в Черногорию, а позже как капеллан и
переводчик служил на русском фрегате.
Деятельность Степана Малого, опиравшегося на авторитет
России для укрепления своей власти, способствовала распростра-
нению в Черногории знаний об этой стране и ее народе. От Рос-
сии народы Балкан ждали помощи в борьбе за освобождение от
зависимости феодальной отсталой Османской империи. Именно в
это время черногорцы ощущали себя тесно связанными с Россией.
В 1770 г. черногорские старейшины писали наместнику Венеции
в Дубровнике Гаетану Молина: «Мы, губернатор, сердари, воево-
ды, кнезы... и все черногорское общество пишем Вашему превоз-
вышенному господству и спрашиваем: находится ли великая импе-
рия Российская в войне с Вашим принципом? Почему мы не слы-
шали, что в войне, наоборот, в мире. Знаешь ли, господин, что
мы сейчас российские. Кто стоит против нас, стоит против Рос-
сии. Кто стоит против России, стоит против нас» 45.
Во многих странах с тревогой следили за деятельностью Степа-
на Малого: французы считали его русским агентом, русский
двор — опасным авантюристом типа Лжедимитрия, турки подозре-
вали, что его поддерживает Венеция, а Венеция считала его об-
манщиком, который угрожает ее интересам в Черногории. Однако
никому из них не удавалось в течение семи лет устранить само-
званца; Россия безуспешно посылала своих эмиссаров, Венеция,
боясь осложнений с Портой и непомерного влияния Степана Ма-
лого на пограничные области, неоднократно пыталась его отра-
вить 4б; Порта, опасаясь, что вокруг Степана Малого могут со-
браться все порабощенные народы Балкан, хотела получить голову
Степана. В значительной мере ради этого был предпринят в 1768 г.
поход против Черногории. Турецкий султан предъявил ультима-
тум: «Выдать Степана Малого, патриарха Бркича и 6 старейшин,
43 «Сборник РИО», т. 87, стр. 322—326 (Манифест к словенским народам
балканского полуострова).
44 АВПР, ф. Сношения России с Черногорией, 1769 г., оп. 95/1, д. 18, лл. 6—7.
45 «Зборник докумената из историке Црне Горе (1658—1782)», стр. 320—
321, док. 529.
46 Г. CTOHojeeuti. ШЬепан Мали, стр. 38—45; АВПР, ф. Сношения России С
Черногорией, 1768 г., оп, 95/1, д, 16, ч. II, л, 107 об»
398
в противном случае через 10 дней будет уничтожено все населе-
ние Черногории, включая детей до 7 лет»47. Но этот поход не
принес Турции желаемых результатов. Черногорцы не понесли
значительных потерь, а в Европе разнеслась весть, что черногор-
цы, во главе которых стоял Степан Малый, победили турецкое
войско в 250 тыс. человек48; не получили турки и голову Степана,
который надежно укрылся в горах.
Последние годы жизни Степан Малый провел затворником в
монастыре Брчела. В 1770 г. он ослеп при взрывных работах на
строительстве горной дороги, но до конца жизни (убит в 1773 г.)
оставался полновластным главой Черногории.
Когда началась Крестьянская война 1773—1775 гг. в России,
современники начали упоминать имя Е. И. Пугачева рядом с име-
нем Степана Малого. Посланник Дубровницкой республики Ра-
нина в 1774 г., сообщая о действиях Пугачева, сравнивал его с
самозванцем С. Малым, «который в 1767—1773 гг. владел Черной
Горой и которого местное население принимало за русского царя
Петра III» 49. В Оренбурге, писал в своем донесении в Коллегию
иностранных дел генерал Орлов, появился самозванец «нечто похо-
жее на Степана Малого в Черногории». Екатерина II, боясь за-
граничных связей Пугачева, приказала Секретной комиссии «до-
ведываться всегда о начале и источнике злодейского предприятия
Е. Пугачева и его сообщников, не найдутся ли какие сторонние
сему злодею способствования и через кого?» 50
Слухи о восстании под предводительством Е. И. Пугачева,
проникнув в Черногорию, вновь воскресили воспоминания о Степа-
не Малом. Один из его сподвижников и приближенных, Марко
Танович (в 1753—1759 гг. находившийся на военной службе в
России), заявлял в связи с этим, что Степан Малый не умер,
а тайно уехал в Россию, откуда вернется во главе большого вой-
ска, разгромит турок и добьется освобождения Черногории.
Прямой параллели между Степаном Малым и Емельяном Пу-
гачевым провести, разумеется, нельзя, но можно отметить то об-
щее, что их действительно объединяет: оба они были поняты и
поддержаны народными массами, только Емельян Пугачев как
вождь народа за освобождение от крепостничества, а Степан Ма-
лый как человек, который попытался, опираясь на авторитет Рос-
сии, возглавить национально-освободительную борьбу черногорцев
против Порты.
47 ДАК (Государственный архив Котора), CXXXllI, л. 1.
48 Jb. Сто/ановиЬ. Указ, соч., стр. 313.
49 «Крестьянская война в России в 1773—1775 гг. Восстание Пугачева», т. Ш,
стр» 333.
А. И. Андрущенко. Указ, соч., стр. 382 (Собственноручное письмо Екатери-
ны II).
Библиография
Библиографический указатель по ис-
тории крестьянского движения в Рос-
сии в XVII—XVIII вв. включает
литературу, опубликованную за пери-
од с 1953 по 1973 г. (За предыду-
щие годы литература отражена в
указателе «История СССР: Указа-
тель советской литературы за
1917—1952 гг.», Ч. 1—2. М., 1956—
1958, составленном Фундаменталь-
ной библиотекой общественных наук
Академии наук СССР.) В нем содер-
жатся книги, статьи из сборников,
журналов, «Трудов», «Ученых запи-
сок», авторефераты диссертаций.
В библиографию включена литерату-
ра на русском, белорусском, украин-
ском и иностранных языках. Литера-
тура расположена по таким разделам:
общий, Крестьянская война в начале
XVII в., Крестьянская война под
предводительством Степана Разина,
Булавинское восстание, Крестьянская
война под предводительством Е. И. Пу-
гачева. В общем разделе выделены
работы основоположников марксизма-
ленинизма и историография. В каж-
дом разделе выделены источники и
литература. Материал расположен в
алфавитном порядке. В библиогра-
фию включено свыше 700 названий.
Библиография составлена сотрудни-
ками научного читального зала по
истории СССР и КПСС Государст-
венной публичной исторической биб-
лиотеки РСФСР.
Классики марксизма-ленинизма
Маркс К. и Энгельс Ф. Немецкая
идеология.— Соч., изд. 2-е, т. 3,
с. 7—544.
С. 52.
Маркс К. Восемнадцатое брюмера
Луи Бонапарта.— Маркс К* и
Энгельс Ф. Соч., изд. 2-е, т. 8,
с. 115—217.
Гл. VII, с. 203—217.
Маркс К. и Энгельс Ф, Альянс
социалистической демократии и
Международное товарищество рабо-
чих. Доклад и документы, опубли-
кованные по постановлению Гааг-
ского конгресса Интернационала.—
Соч., изд. 2-е, т. 18, с. 323—452.
Гл. 8. Альянс в России (с. 388—424).
Энгельс Ф. Крестьянская война в
Германии. — Маркс К. и Энгельс Ф.
Соч., изд. 2-е, т. 7, с. 343—437.
Энгельс Ф. Эмигрантская литерату-
ра.— Маркс К. и Энгельс Ф. Соч.,
изд. 2-е, т. 18, с. 501—548.
С. 547.
Ленин В. И. Что такое «друзья на-
рода» и как они воюют против со-
циал-демократов?— Поли. собр. соч-,
т. 1, с. 125—346.
С. 247—249.
Ленин В. И. Экономическое содержа-
ние народничества и критика его
в книге г. Струве (Отражение марк-
сизма в буржуазной литературе).—
Поли. собр. соч., т. 1, с. 347—
534.
С. 477—482.
400
Ленин В. И. От какого наследства
мы отказываемся?— Полн. собр.
соч., т. 2, с. 505—550.
С. 520.
Ленин В. И. Развитие капитализма в
России.— Полн. собр. соч., т. 3,
с. 1—609.
С. 183—185.
Ленин В. И. Проект программы на-
шей партии.— Полн. собр. соч.,
т. 4, с. 211—239.
С. 226—229.
Ленин В. И. По поводу «Profession de
foi».— Полн. собр. соч., т. 4,
С. 310—321.
Ленин В. И. Что делать?—Полн.
собр. соч., т. 6, с. 1—192.
С. 29—30.
Ленин В. И. Замечания на второй
проект программы Плеханова.—
Полн. собр. соч., т. 6, с. 212—235.
С. 233.
Ленин В. И. Замечания на комиссион-
ный проект программы.— Полн.
собр. соч., т. 6, с. 241—253.
С. 250.
Ленин В. И. Аграрная программа
русской социал-демократии.— Полн.
собр. соч., т. 6, с. 303—348.
С. 311—315.
Ленин В. И. К деревенской бедноте.
Объяснение для крестьян, чего хо-
тят социал-демократы.— Полн.
собр. соч., т. 7, с. 129—203.
Разд. 7. Классовая борьба в де-
ревне, с. 193—200.
Ленин В. И. Пересмотр аграрной
программы рабочей партии.— Полн.
собр. соч., т. 12, с. 239—270.
С. 249—250.
Ленин В. И. Роспуск Думы и зада-
чи пролетариата.— Полн. собр. соч.,
т. 13, с. 305—327.
С. 319.
Ленин В. И. Аграрный вопрос и си-
лы революции.— Полн. собр. соч.,
т. 15, С. 204—207.
Ленин В. И. Аграрная программа
социал-демократии в первой рус-
ской революции 1905—1907 го-
дов.— Полн. собр. соч., т. 16,
с. 193—413.
С. 308—310.
Ленин В. И. Аграрный вопрос в Рос-
сии к концу XIX века.— Полн.
собр. соч., т. 17, с 57—137.
С. 71—72.
Ленин В. И. Лев Толстой, как
зеркало русской революции.— Полн.
собр. соч., т. 17, с. 206—213.
Ленин В. И. Цель борьбы пролета-
риата в нашей революции.— Полн.
собр. соч., т. 17, с. 370—390.
С. 389.
Ленин В. И. «Крестьянская реформа»
и пролетарски-крестьянская рево-
люция.— Полн. собр. соч., т. 20,
с. 171 — 180.
С. 174.
Ленин В. И. Сущность «аграрного
вопроса в России».— Полн. собр.
соч., т. 21, с. 306—310.
Ленин В. И. Либеральное подкраши-
вание крепостничества.—Полн. собр.
соч., т. 23, с. 16—17.
Ленин В. И. Левонародничество и
марксизм.— Полн. собр. соч., т. 25,
с. 235—237.
Ленин В. И. О конституционных ил-
люзиях.— Полн. собр. соч., т. 34,
с. 33—47.
С. 40—41.
Ленин В. И. Речь с Лобного места
на открытии памятника Степану
Разину.— Полн. собр. соч., т. 38,
с. 326.
Ленин В. И. О государстве.— Полн.
собр. соч., т. 39, с. 64—84.
С. 77.
Ленин В. И, И. И. Скворцову-Степа-
нову. 16 декабря 1909 г.— Полн.
собр. соч., т. 47, с. 226—232.
С. 229.
Источники
Александров В. А. Материалы о на-
401
родных движениях в Сибири И Кои*
це XVII века.— В кн.: «Археогра-
фический ежегодник за 1961 г.»
М, 1962, С. 345—386.
Анпилогов Г. Н. Новые документы
о России конца XVI — начала
XVII в. М., 1967, 541 с.
Белявский М. Т, Новые документы
об обсуждении крестьянского во-
проса в 1766—1768 гг.— В кн.:
«Археографический ежегодник за
1958 г.» М., 1960, с. 387—430.
Волнения приписных крестьян Выше-
городской волости во второй поло-
вине XVII в. (Публикация доку-
ментов. Подготовлена А. П. Гуд-
зинской).— «Ист. архив», 1960,
№2, с. 145—158.
Грабовецъкий В. Джерела до вивчен-
ня антифеодального руху опришюв
у XVI—XIX ст.— «Науково-шфор-
мацшний бюлетень ApxiBHoro
Управлхння УРСР». Кшв, 1965,
№ 3t с. 63—68.
Грабовецъкий В. Джерела з icTOpii
боротьби карпатських опришюв
шд проводом Олекси Довбуша.—
«Арх1ви УкраТни». КиТв, 1970, №4,
с. 80—84.
Грабовецъкий В. Машфест Олекси
Довбуша.— «Жовтень», 1964, № 4,
с. 149—150.
Грабовецъкий В. В. Новий документ
про загибель Олекси Довбуша.—
«Укр. icT. журн.», 1957, № 3, с.
96—98.
Гудзинская А. П. Документы сыск-
ных комиссий второй половины
XVII в. как исторический источ-
ник.— В кн.: «Археографический
ежегодник з|а 1967 г.» М., 1969,
с. 107—118.
«Из истории Урала. Урал с древ-
нейших времен до 1917 года».
Сборник документов и материалов.
Свердловск, 1971, 391 с.
Гл. 2. Урал в период феодализма,
с. 20-145.
«К вопросу 6 рбЛй Духовенства й
борьбе с антифеодальными восста-
ниями (О неразысканном указе
1708 г.) [Публикация текста ука-
за]. Вводная статья В. А. Петро-
ва.— «Ист. архив», 1955, № 4,
с. 196—200.
«Крестьянское движение в России с
1796—1825 гг.» Сборник докумен-
тов. Под ред. С. Н. Валка. М.,
1961, 1048 с. [Акад, наук СССР.
Ин-т истории. Глав, архивное упр.
Центр, гос. ист. архив СССР в Ле-
нинграде].
Рец.: Парусов А. И.— «Вопросы
истории», 1963, № 5, с. 120—122.
Мальцев А. Н. Новые документы по
истории социальных отношений на
Украине в середине XVII века.—
В кн.: «Археографический ежегод-
ник за 1958 г.» М., 1960, с. 331—
334.
Мальцев А. Н. К истории крестьян-
ского движения и политики царско-
го правительства в Белоруссии в
середине XVII в. [Публикация
«Наказа царя Алексея Михайло-
вича князю Г. А. Козловскому о по-
давлении движения белорусских
крестьян»].— «Ист. архив», 1958,
№2, с. 215—219.
Манъков А. Г. К истории выработки
законодательства о крестьянах на
рубеже XVII и XVIII веков.—
В кн.: «Археографический ежегод-
ник за 1958 г.» М., 1960, с. 350—
386.
«Материалы по истории крестьян в
России XI—XVII вв.». Сбор-
ник документов. Подг. к печати
3. М. Андросенкова и Н. Н. Коно-
нова. Под ред. В. В. Мавродина.
Л., 1958. 172 с.
Мухин В. В. Волнения крестьян
Пермской вотчины Всеволожских
в 1796—1797 годах [С публикацией
документов).— «Уч. зап. Пермского
ун-та», № 250, 1971, с. 254— 258.
402
«О Кунгурском восстании 1703 г.»
[Публикация документов]. Вводная
статья А. А. Преображенского.—
«Ист. архив», 1955, № 4, с. 153—
178.
Пронштейн А. П. Несколько докумен-
тов из Ростовского областного го-
сударственного архива по истории
классовой борьбы на Дону в конце
XVIII века.— В кн.: «Археографи-
ческий ежегодник за 1962 г.». М.,
1963, с. 485—495.
Прохоров М. Ф. Документальные
материалы фондов московских де-
партаментов Сената по истории
классовой борьбы в 1760—
1773 гг. — «Сов. архивы», 1971,
№ 6, с. 58—63.
Страхов Г. М. Торчинський маш-
фест — бойовий документ селянсь-
кого руху проти феодального гн1-
ту.— «Науков! зап. Чертвецького
держ. ун-ту», 1961, т. 54. Серия icT.
наук, вип. 3, с. 171 —176.
Хрестоматия по истории СССР.
XVI—XVII вв. (для ун-тов). Сост.
В. А. Александров и В. И. Корец-
кий. Под ред. А. А. Зимина. М.,
1962, 751 с. с илл.
Хрестоматия по истории СССР.
XVIII в. (для ун-тов). Сост.
М. Т. Белявский и Н. И. Пав-
ленко. Под ред. Л. Г. Бескровного
и Б. Б. Кафенгауза. М., 1963,
787 с. с илл.
Чистякова Е. В. Летописные записи
о народных движениях середины
XVII в.— В кн.: «Проблемы обще-
ственно-политической истории Рос-
сии и славянских стран». М., 1963,
с. 242—252.
Историография
Волков Л. В. Проблема закрепощения
крестьян в России в советской
исторической науке (1917 г.— се-
редина 30-х годов).— «Труды Мо-
сковского ист.-архивного ин-та»,
т. 23, 1967, с. 5—21.
Волков Л. В. Проблемы истории
крестьянских войн в России в со-
ветской исторической науке 1917—
1934 гг. — «Труды Московского
ист.-архивного ин-та», т. 22, 1965,
с. 151—171.
Гапусенко I. М. Класова боротьба
на УкраТт доби феодал!зму в укра-
шськш радянськш кторюграфП.—
«Укр. 1ст. журн.», 1966, № 12,
с. Ю9—114.
Данилова Л, В. Становление марк-
систского направления в советской
историографии эпохи феодализма.—
В кн.: «Ист. зап.», т. 76, 1965,
с. 62-119.
Дорошенко В. В. и Янелъ 3. К. За-
метки о новой литературе по исто-
рии феодальной России.— «История
СССР», 1968, № 5, с. 147—169.
Задера А. Г. Вопросы истории кре-
стьянства в работах русских исто»
риков второй половины XVIII в.
(М. М. Щербатов, И. Н. Болтин и
А. Н. Радищев).— «Уч. зап. Ростов-
ского-на-Дону ун-та», т. 63. Труды
ист.-филол. фак-та. Серия ист.,
вып. 3, 1958, с. 159—185.
Зимин А. А. и Преображенский А. А.
Изучение в советской исторической
науке классовой борьбы периода
феодализма в России (до начала
XIX века).— «Вопросы истории»,
1957, № 12, с. 135—160.
Иванов П. В. В. И. Ленин о классо-
вой борьбе крепостных крестьян и
вопрос об осознании трудовыми
слоями населения своего значения
в жизни общества (Россия 40—
60-х годов XVIII в.).— «Уч. зап.
Курского пед. ин-та», 1971, т. 76,
с. 180—201.
Индова Е. И., Преображенский A. А-,
Тихонов Ю. А. Проблема классово-
го расслоения крестьянства периода
403
позднего феодализма в свете трудов
В. И. Ленина о развитии капита-
лизма в России.— В кн.: «Ежегод-
ник по аграрной истории Восточной
Европы. 1961 г.» Рига, 1963,
с. 11—24.
Кафенгауз Б. Б. и Преображен-
ский А. А. Проблемы истории Рос-
сии XVII—XVIII в. в трудах со-
ветских ученых.— В кн.: «Советская
историческая наука от XX к
XXII съезду КПСС. История
СССР». Сборник статей. М., 1962,
с. 137—186.
Кириллов В. И. Новейшая советская
литература о крестьянских и город-
ских движениях в России (XI—
XVIII вв.).— «Вопросы истории»,
1965, №3, с. 127—140.
Компан Е. С. В. И. Ленин о классах,
сословиях и классовой борьбе в
феодальном обществе.— В кн.:
«В. И. Ленин и историческая нау-
ка». М, 1968, С. 291—301.
Кондрашенков А. А- Движение кре-
стьян Зауралья и Западной Сиби-
ри в 60—70-х годах XVIII века
(Историографический обзор).— «Уч.
зап. Шадринского гос. пед. ин-та»,
вып. 7. История, филология. Кур-
ган, 1963, С. 131—145.
Кондрашенков А. А. К вопросу об
изучении истории сельского хозяй-
ства и крестьянства Зауралья в
XVII—XVIII вв. в советской исто-
рической литературе.— В кн.:
«Историческая наука на Урале за
50 лет. 1917—1967», вып. 1. Исто-
рия СССР. Свердловск, 1967,
с. 44—49.
Мавродин В. В. В. И. Ленин о клас-
совой борьбе крестьян в феодаль-
ной России.— В кн.: «Ленин и
историческая наука». Л., 1970,
с. 5—13.
Мавродин В. В. Советская историо-
графия крестьянских войн в Рос-
сии.— В кн.: «Советская историо-
графия классовой борьбы и револю-
ционного движения в России», ч. 1.
Л., 1967, с. 53—82.
Мавродин В. В. Советская историче-
ская наука о крестьянских дойнах в
России.— В кн.: «Крестьянские
войны в России XVII—XVIII вв.»
М.— Л., 1966, с. 292—327.
Мавродин В. В. Советская историче-
ская литература о крестьянских
войнах в России XVII—XVIII ве-
ков (Обзор).— «Вопросы истории»,
1961, № 5, с. 24—47. Библиогр. в
подстр. прим.
Маньков А. Г. Вопросы крепостного
права и крепостничества в России в
трудах В. И. Ленина.— В кн.:
«В. И. Ленин и проблемы истории».
Л., 1970, с. 311—344.
Пронштейн А. П. Донское казачество
эпохи феодализма в советской исто-
рической литературе.— В кн.: «Дон
и Северный Кавказ в советской
исторической литературе». Ростов-
на-Дону, 1972, с. 23-37.
Рахматуллин М. А. Проблема обще-
ственного сознания крестьянства в
трудах В. И. Ленина.— В кн.: «Ак-
туальные проблемы истории Рос-
сии эпохи феодализма». М., 1970,
с. 398—441.
Скакун О. Ф. Висв1тлення icTOpii се-
лянських pyxie XVIII ст. на Укра’1-
ni в працях О. Я. Сф1менко.—
«BicH. Харк1вського ун-ту», 1966,
№ 17. 1ст. cepin, вип. 1, с. 123—
129.
Страхов Г. М. К вопросу об историо-
графии крестьянского движения на
Правобережной Украине во второй
половине XVIII в.— В кн.: «Науч-
ный ежегодник Черновицкого ун-та
за 1958 год», отд. вып. Ист. ф-т,
1960, с. 96—98.
Сторчак А. I. Селянський рух на
Укра'пй у XVIII ст. у в1св1тленж
О, Я. €ф1менко.— «BicH. КиЬс&кого
404
ун-ту», 1965, № 7. Cepin icTOpii
та права, с. 149—155.
Черепнин Л. В. Изучение в СССР
проблем отечественной истории пе-
риода феодализма.— «Вопросы
истории», 1962, № 1, с. 34—66.
Черепнин Л. В. Проблема крестьян-
ского закрепощения в России в ос-
вещении буржуазной историогра-
фии.— В кн.: «Критика буржуазных
концепций истории России периода
феодализма»». М., 1962, с. 55—108.
Черепнин Л. В. 50 лет советской
исторической науки и некоторые
итоги изучения феодальной эпохи
истории России.— «История СССР»,
1967, № 6, с. 77—99.
Чистякова Е. В. Народные движения
в России середины XVII века в
отечественной историографии.—
«Труды Московского ист.-архивно-
го ин-та», т. 22, 1965, с. 173—210.
Шушарин В. П. Западногерманская
историография русского феодализ-
ма.— В кн.: «Славяно-германские
исследования». Сборник статей. М.,
1963, с. 293-369.
Литература
Аболиня М. К. Барщинное хозяйство
и классовая борьба крестьян Вид-
земе в конце XVIII века. Автореф.
дисс. на соиск. уч. степени канд.
ист. наук. Рига, 1957, 32 с.
Абдураимов М. А. К истории народ-
ных движений в Бухарском ханстве
в XVI—XVIII в.—«Известия АН
Узб.ССР», 1956, № 4, С. 63—73.
Агапова Т. Из истории классовой
борьбы на Алтайских горных пред-
приятиях в XVIII веке.— В кн.:
«Краеведческие записки Алтайского
краев, музея», вып. 1. Барнаул,
1956, с. 69-91.
Агапова Т. И. Положение народных
масс и классовая борьба на сибир-
ских горных предприятиях (конец
XVIII—60-е годы XIX века).—
«Уч. зап. Кабардинского гос. пед-
ин-та», вып. 7, 1955, с. 89-105.
Адрианова-Перетц В. П. и Путилов
Б. Н, Народное поэтическое твор-
чество времени крестьянских и го-
родских восстаний XVII в.— Вкн.:
«Русское народное поэтическое
творчество», т. 1. М.— Л., 1953, с.
348—477.
Айплатов Г. Н. Социально-экономи-
ческое развитие и классовая борьба
в Марийском крае XVII в. Авто-
реф. дисс. на соиск. уч. степени
канд. ист. наук. М., 1966. 16 с.
Акманов И. Г. Башкирское восстание
1704—1711 гг. Автореф. дисс. на
соиск. уч. степени канд. ист. наук.
М., 1963. 18 с. (Московский ун-т
им. М. В. Ломоносова).
Акманов И. Г. Башкирское восстание
1704—1711 гг.— «Уч. зап. Башкир-
ского ун-та». Уфа, 1968, вып. 35.
Серия ист. наук, № 7, с. 21 —152.
Акманов И. Г. Башкирское восстание
1704—1711 гг.— В кн.: «Сборник
научных работ аспирантов истори-
ческого факультета МГУ». М.,
1963, с. 124—153.
Акманов И- Г. Предпосылки башкир-
ского восстания 1704—1711 гг.—
«Уч. зап. Башкирского у-та», вып.
14. Серия, ист. наук, № 3. Уфа,
1963, 24—43.
Александров В. А. Народные вос-
стания в Восточной Сибири во вто-
рой половине XVII в.— «Ист.
зап.», Т. 59, 1957, С. 255-309.
Алефиренко П. К- Борьба монастыр-
ских крестьян России в 30—50-х
годах XVIII в.— «Доклады и со-
общения Института истории (АН
СССР)», вып. 3. М.—Л., 1954,
с. 151—163.
Алефиренко П- К- Крестьянское дви-
жение и крестьянский вопрос в
России в 30—50-х годах XVIII ве-
ка, [М.]? 1958, 422 с., 1 л» карт.
405
Рец.: Мавродин В. В., П е ш-
тичС. Л. и Шапиро А. Л.—
«Вести. Ленинградского ун-та»,
1959, № 8. Серия истории, языка и
литературы, вып. 2, с. 164—169.
Рец.: Кафенгауз Б. Б.— «История
СССР», 1959, № 3, с. 193—195.
Рец.: Троицкий С. М.— «Вопросы
истории», 1959, № 7, с. 147—151.
Антонов Е. И. Обсуждение статьи
Е. И. Индовой, А. А. Преображен-
ского, Ю. А. Тихонова «Классовая
борьба крестьянства и становление
буржуазных отношений в России».—
«Вопросы истории», 1965, № 1,
с. 164—169.
Арцииэуста А. Дзяшс Мурашка.—
«Полымя». Mihck, 1970, № 1,
с. 251-252.
Ахметшин Б. Г. Предания о башкир-
ском восстании 1755 года.— В кн.:
«Народ и революция в литературе
и устном творчестве». Уфа, 1967,
с. 253—268.
Бакланова Н. А. Дела о сыске беглых
крестьян и холопов как источник
для истории тяглого сельского насе-
ления в Поволжье во второй поло-
вине XVII в.— В кн.: «Проблемы
источниковедения», 1963, т. 11,
с. 306—321.
Балагуров Я. А. Кижское восстание.
1769—1771. [Петрозаводск, 1969].
95 с. с илл.
Балагуров Я. А. Приписные кресть-
яне Карелии в XVIII—XIX вв.
Петрозаводск, 1962, 352 с.
Гл. 9. Антифеодальная борьба при-
писных крестьян в XVIII в. и в
дореформенный период XIX в.,
с. 268—330.
Балашова Ю. П. Крестьянское движе-
ние в Московской губернии в кон-
це XVIII — первой четверти
XIX в.— «Уч. зап. Московского
обл. пед. ин-та», т. 191, 1968. Исто-
рия СССР, вып. 9, с. 29—50.
Баранова М. П, Крестьянское движе-
ние в Белоруссии в конце XVIII и
начале XIX в. (1796—1810 гг.).
Автореф. дисс. на соиск. уч. степе-
ни канд. ист. наук. Минск, 1953,
18 с.
Барсуков Н. А. Соловецкое восстание
(1668—1676 гг.). Петрозаводск,
1954, 68 с.
Рец.: Мавродин В.— «На рубеже»,
1955, № 3, с. 151—154.
Беленкина Т. И. Борьба Коми кресть-
ян в период разложения и кризиса
крепостного строя в России (конец
XVIII— первая половина XIX в).
Автореф. дисс. на соиск. уч. степе-
ни канд. ист. наук. М., 1957, 18 с.
(Московский гос. ун-т им. М. В. Ло-
моносова) .
Беленкина Т. И. Борьба Коми кресть-
ян за землю в конце XVIII — пер-
вой половине XIX века.— «Уч. зап.
Коми пед. ин-та», вып. 6, 1958, с.
63—79.
Белый А. И. К истории классовой
борьбы в Приуралье в последней
четверти XVIII века.— «Уч. зап.
Ленинградского пед. ин-та им.
А. И. Герцена», т. 298, 1971,
с. 209—212.
Бельская Т. Б. О характере восстания
1755 г. в Башкирии.— «Уч. зап.
Башкирского ун-та», вып. 54. Се-
рия ист. наук, № 12. Уфа, 1970,
с. 147—162.
Вернадский В. Н. Движение припис-
ных крестьян в 50—70-х годах
XVIII века.— «Вопросы истории»,
1953, № 8, с. 41-56.
Вернадский В. Н. Очерки из истории
классовой борьбы и общественно-
политической мысли России в треть-
ей четверти XVIII века.— «Уч. зап.
Ленинградского пед. ин-та им.
А. И. Герцена», т. 229, 1962,
с. 3—137.
Борисов А. М. Волнение крестьян
вотчин Новоспасского монастыря в
1749—1757 годах.— «Уч. зап. Вели-
406
колукского йеД. йн-та», 1958, т. 3,
с. 561—577.
Борисов А. И. Хозяйство Соловец-
кого монастыря и борьба крестьян
с северными монастырями в XVI—
XVII веках. Петрозаводск, 1966,
284 с. с илл.
Букалова В. М. Антифеодальная борь-
ба кабардинских крестьян во вто-
рой половине XVIII века.— «Во-
просы истории», 1961, № 6, с. 75—
84.
Булыгин И. А. Беглые крестьяне
Рязанского уезда в 60-е годы
XVII в.— «Ист. зап.», т. 43, 1953,
с. 131—149.
Вагина П. А. Волнения приписных
крестьян на Авзяно-Петровских за-
водах в 50—60-х годах XVIII ве-
ка.— «Уч. зап. Свердловского пед.
ин-та», 1955, вып. 11, с. 141—164.
Вагина П. А. К истории крестьянских
волнений на Кыштымских заводах
в 70—90-х годах XVIII века.— В
кн.: «Из истории заводов и фабрик
Урала», вып. 1. Свердловск, 1960,
с. 45—52.
Вайнберг Е. И. Классовая борьба
крестьян против крепостничества на
южной окраине Русского государ-
ства в первой половине XVII века.
Автореф. дисс. на соиск. уч. сте-
пени канд. ист. наук. М., 1955,
16 с. с карт.
Вайнберг Е. И. Борьба крестьян про-
тив крепостничества на южной
окраине Русского государства в
первой половине XVII в.— В кн.:
«Новое о прошлом нашей страны».
М., 1967, с. 251-263, карт.
Введенский А. А. Классовая борьба
и «одиначество» в Поморье в
в XVI-XVII веках.— «Вопросы
истории», 1955, № 5, с. 116—123.
Вилков О. Н. Народные движения в
Сибири в XVIII в.—В кн.: «Бахру-
шинские чтения 1966 г.», вып. 2.
Новосибирск, 1968, с. 17—34.
Гессен В. Ю. Нападения беглых кре-
стьян на помещичьи вотчины в
20—30-х годах XVIII века.—
«Вопросы истории», 1954, № 12,
с. 103—110.
Глаголев В. П. Движение на Дону и
на юге России весной 1682 года.—
«Уч. зап. Московского гос. заоч.
пед. ин-та», 1958, т. 1, с. 113—196.
Голикова Н. Б. Восстание крестьян
Ишимских слобод в 1714 году.
(Из истории классовой борьбы си-
бирских крестьян).— «Вести. Мос-
ковского ун-та», 1963, серия IX.
История, № 3, с. 58—63.
Голикова Н. Б. История составления
обращения участниками Астрахан-
ского восстания 1705—1706 гг.—
«История СССР», 1971, № 6,
с. 158—169.
Голикова Н. Б. Политические процес-
сы крестьян в первой четверти
XVIII в. (По материалам Преобра-
женского приказа). — «Вести. Мо-
сковского ун-та», 1956. Ист.-филол.
серия, № 2, с. 81—103.
Горн М. В. Классовая борьба кресть-
ян западноукраинских земель в
1638—1648 годах.— «Вопросы исто-
рии», 1954, № 2, с. 58—70.
Г орфункелъ А. X. Антицерковная
борьба крестьян в XVII в. (По ма-
териалам вотчины Кирилло-Белозер-
ского монастыря).— В кн.: «Ежегод-
ник Музея истории религии и ате-
изма», т. 4. М.—Л., 1960, с. 248—
262.
Горфункелъ А. X. Вотчинное хозяй-
ство и крестьяне Кирилло-Белозер-
ского монастыря в XVII в. Авто-
реф. дисс. на соиск. уч. степени
канд. ист. наук. Л., 1956, 16 с.
Грабовецъкий В. В. Антифеодальна
боротьба карпатського опришюв-
ства XVI—XIX ст. Льв1в, 1966,
252 с.
Рец.: К о м п а н О. С.— «Укр. icT.
журн.», 1966, № 11, с. 147—149.
407
Рец.: Васьк!в В.— «Народна твор-
ч!сть та етнограф!я», 1967, № 4,
с. 87—89.
Грабовецкий В. В. Антифеодальная
борьба карпатского опришковства
XVI—XIX веков. Автореф. дисс.
на соиск. уч. степени д-ра ист. наук.
Киев, 1968. 44 с (Киевский гос.
ун-т им. Т. Г. Шевченко).
Грабовецъкий В. В. Виступи галиць-
ких опришюв у друпй ПОЛОВИН!
XVII ст.— «Укр. icT. журн.»,
1959, № 4, с. 40—52.
Г рабовецъкий В. В. 3 icTopii оприш-
к1вського руху середини 18 ст. (Ва-
силь Баюрак).— В кн.: «3 icTopii
захидноукра1нських земель», т. 5.
Ки1в, 1960, С. 25—36.
Грабовецъкий В. В. Олекса Довбуш—
борець проти гноблення селянських
мае зах!дноукра!нських земель.—
«Укр. 1ст. журн.», Ки!’в, 1965, № 8,
с. 134—136.
Грабовецкий В. В. Олекса Довбуш—
легендарный герой украинского на-
рода. М., 1959, 82 с.
Грабовецкий В. В. Крестьянское
движение в Галицком Прикарпатье
во второй половине XVII ст. Авто-
реф. дисс. на соиск. уч. степени
канд. ист. наук. Киев, 1958, 17 с.
Грабовецъкий В. В. Опришювський
рух у Галицьк1й земл! в першш по-
ловин! XVIII ст. (1700—1738 ро-
ки).— В кн.: «3 icTOpii зах!дноук-
рашських земель», т. 4, Ки!в, 1960,
с. 15—29.
Грабовецъкий В. Опришков! скарби
(До 225-р!ччя в!д дня загибел!
О. Довбуша).— «Жовтень», Львгв,
1970, № 8, С. 133—137.
Грабовецъкий В. В. Полководець се-
лянсько-козацького в!йська Семен
Височан. (До 300-р!ччя з дня заги-
бел!).— «Укр. 1ст. журн.», 1966,
№ 8, с. 142—145.
Грабовецъкий В. В. Рух галицьких
опришюв у другш половин!
XVIII ст.— В кн.: «3 icTOpii за-
х!дноукра!нських земель», т. 6—7.
Кшв, 1962, с. 36—47.
Грабовецъкий В. В. Селянський рух
на галицькому П!дкарпатт! в дру-
пй половин! XVII ст.— В кн.:
«3 icTOpii зах!дноукра!нських зе-
мель», т. 2. Ки1в, 1957, с. 32—57.
Грабовецъкий В. В. Селянський рух
на Прикарпатт! в друпй половин!
XVII — першш половин! XVIII ст.
Ки1в, 1962, 211 С.
Рец.: Белецький С. Т. i Шеке-
ра I. М.— «Укр. !ст. журн.», 1963,
№ 1, с. 148—150.
Грабовецъкий. В. В. Сшльна-антифео-
дальна боротьба прикарпатських i
закарпатських опришюв.— В кн.:
«Тези допов!дей та пов!домлення до
XVIII щор!чно! науково! конферен-
цН Ужгородського ун-ту». Сер!я
!ст. наук. Кафедра icTopii СРСР,
1964, С. 62—65.
Грабовецъкий В. Так виглядав Олек-
са Довбуш.— «Жовтень», Льв!в,
1966, № 9, с. 136—138.
Грекул Ф. А. О «реформе» 1749 г. в
Молдавии.— «История СССР»,
1961, № 1, с. 71—80.
Гриценко Н. П. Борьба удельных кре-
стьян Среднего Поволжья за зем-
лю в конце XVIII—начале XIX ве-
ка.— «Вопросы истории», 1954,
№ 10, с. 108—115.
Гриценко И. Из истории классовой
борьбы на Левобережной Украине
во второй половине XVII в. (Чер-
ная рада 1663 г.).— В кн.: «Науч-
ный ежегодник Черновицкого ун-та
за 1959 год». Отд. вып. Ист. ф-т.
Черновцы, 1960, с. 134—136.
Громыко М. М. Проблемы истории
сибирского крестьянства конца
XVI —середины XIX века.— В кн.:
«Материалы ноябрьского 1969 г.
симпозиума по истории рабочего
класса и крестьянства Сибири», вып
2. Новосибирск, 1969, с. 3—28.
408
Гуржш I. О. Боротьба селян i роб!т-
ник!в УкраТни проти феодально-
кршосницького гтту (з 80-х роюв
XVIII ст. до 1861 р.). КиТв, 1958,
168 с.
Реи,.: Михайлина В.— «Укр. ict.
журн.», 1960, № 2, с. 174—177.
Гуржш I. О. Повстання в Клгщинцях
(До 200-р1ччя з часу початку).—
«Укр. icT. журн.», 1967, № 5,
с. 133—135.
Гуржш I. О. Семен Гаркуша. КиТв,
1962, 38 с.
Гуржш I, Турба!вське повстання
(1789—1793 рр.).— В кн.: «Книга
для читання з icTOpii Украшсько!
РСР. 3 найдавтших час!в кшця
50-х рр. XIX ст.». КиТв, 1960,
с. 236—242.
Гуслистый К. Г. Крестьянско-казац-
кие восстания на Украине в 30-х
годах XVII века.— В кн.: «Воссое-
динение Украины с Россией. 1654—
1954». Сборник статей. М., 1954,
с. 54—77, с илл.
Дариенко В. Н. Классовая борьба на
Яике в XVII — начале XVIII в.
М., 1966, 87 с.
Дариенко В. Социально-экономи-
ческие отношения и классовая борь-
ба на Яике в XVII—первой четвер-
ти XVIII в. Автореф. дисс. на
соиск. уч. степени канд. ист. наук.
М., 1966, 22 с.
Демидова Н. Ф. Башкирское восста-
ние 1735—1736 гг. Автореф. дисс.
на соиск. уч. степени канд. ист.
наук. М., 1956, 16 с.
Джимов Б. Крестьянское движение в
дореформенной Адыгее (1793—
1868 гг.).— «Уч. зап. Адыгейского
науч.-иссл. ин-та языка, лит. и
ист.», т. 11. Майкоп, 1970 с. 90—
178.
Дмитриев П. Г. Из истории кресть-
янского движения Молдавии во вто-
рой половине XVIII — начале
XIX в.— «Изв. Молд. филиала АН
СССР». Кишинев, 1959, № 2,
С. 39-53.
Драгнев Д. М. Аграрное законода-
тельство К. Маврокордата и изме-
нение правового положения молдав-
ских крестьян в середине
XVIII в.— В кн.: «Ежегодник по
аграрной истории Восточной Евро-
пы 1961 г.» Рига, 1963, с. 252—
261.
Драгнев Д. М. К вопросу классовой
и национально-освободительной
борьбы молдавских крестьян в кон-
це XVII — середине XVIII в.—
В кн.: «Тезисы докладов седьмой
(Кишиневской) сессии симпозиума
по аграрной истории Восточной
Европы (октябрь 1964). Кишинев,
1964, с. 118—121.
Дракохруст Е. И. Опришки (Из исто-
рии крестьянских движений в За-
падной Украине XVII—XVIII ве-
ков).— В кн.: «Из истории кресть-
янства XVI—XIX веков». Сборник
статей. Под ред. С. С. Дмитриева.
М., 1955, С. 31-68.
Дядиченко В. Антифеодальн’1 пов-
стання в Poccii i на Украпп в
XVII—XVIII СТ. КиТв, 1954. 54 с.
Жеребцов А. Н. Борьба крестьянства
Удорской волости против усиления
феодальной эксплуатации в
XVII в.— В кн.: «Историко-фило-
логический сборник», вып. 4. Сык-
тывкар, 1958, с. 75—82.
Заничева А. Г. Крестьянские побеги
во второй половине XVII в. (По
материалам сыска Г. С. Исупова в
Мещерском крае).— В кн.: «Ежегод-
ник по аграрной истории Восточной
Европы. 1964 г.» Кишинев, 1966,
с. 231—239.
Заничева А. Г. Социально-экономиче-
ское положение крестьян Шацкого
уезда в XVII в.— В кн.: «Ежегод-
ник по аграрной истории Восточной
409
Европы. 1962 г.». Минск, 1964,
с. 202—211.
Заозерская Е, И. Бегство и отход
крестьян в первой половине
XVIII в.— В кн.: «О первоначаль-
ном накоплении в России (XVII—
XVIII вв.)». Сборник статей. М.,
1958, С. 144—188.
Захарова Л. Ф. Помещичьи крестьяне
Нижегородской губернии и их
классовая борьба во второй полови-
не XVIII века. Автореф. дисс. на
соиск. учен, степени канд. ист. наук.
Горький, 1955, 22 с. (Горьковский
ун-т. Кафедра истории СССР).
Иванов П. В. Социально-политические
представления помещичьих крестьян
в России 40—60-х годов XVIII в.—
«Уч. зап. Курского гос. пед. ин-та»,
1967, вып. 37, ч. 1, с. 3—65.
Иванов П. В. Социально-политические
представления крестьян Курского
края в середине XVIII века.— В
кн.: «Краеведческие записки»,
вып. 3. Воронеж, 1968, с. 93—101.
Индова Е. И. Из истории классовой
борьбы важских дворцовых кресть-
ян в середине XVIII в.— В кн.:
«Вопросы социально-экономической
истории и источниковедения перио-
да феодализма в России». М.,
1961, с. 133—138.
Индова Е. И., Преображенский А. А.
и Тихонов Ю. А. Классовая борьба
крестьянства и становление буржу-
азных отношений в России (вторая
половина XVII—XVIII в.).—«Во-
просы истории», 1964, № 12,
С. 27—53.
Индова Е. И., Преображенский А. А.
и Тихонов Ю. А. Народное движе-
ние в России XVII—XVIII вв. и
абсолютизм.— В кн.: «Абсолютизм
в России (XVII—XVIII вв.)». М.,
1964, с. 50—91.
Инкин В. Ф. Особенности социальной
борьбы королевских крестьян в Га-
личине в XVIII в.— В кн.: «Еже-
годник по аграрной истории Восточ-
ной Европы. 1961 г.» Рига, 1963,
с. 271—278.
«История русской экономической
мысли», т. I. Эпоха феодализма,
ч. 1. IX—XVIII вв. Под ред.
А. И. Пашкова. М., 1955, 755 с.
Разд. 4, гл. 8. Основные направления
экономической мысли в XVII в.,
требования масс в период первых
крестьянских войн, с. 197—224.
Гл. 10. Основные черты экономиче-
ской мысли в первой половине
XVIII в., требования крестьянских
масс в восстании 1707—1708 гг.,
с. 247—263.
Разд. 5, гл. 20. Экономические требо-
вания народных масс в крестьян-
ской войне 1773—1774 гг., с. 588—
605.
«1стор’1я селянства УкрашськоТ РСР»
в 2-х томах, т. 1. В1Д найдавтших
час1в до Велико! ЖовтневоТ соцха-
лгстично! революцП. Ки!в, 1967,
551 с.
Разделы IV—IX, с. 104—298.
«История Сибири с древнейших вре-
мен до наших дней» в 5 томах, т. 2.
Сибирь в составе феодальной Рос-
сии. Л., 1968, 538 с.
Гл. 3, § 3. Классовая борьба, с. 138—
152.
Гл. 6, § 2. Классовая борьба, с.
312—322.
«История СССР с древнейших вре-
мен до наших дней». В 2 сериях, в
12 томах. Первая серия, т. I— VI.
С древнейших времен до Великой
Октябрьской социалистической ре-
волюции. М., 1966—1967.
Т. 2. Борьба народов нашей страны
за независимость в XIII—XVII вв.
Образование единого русского госу-
дарства, 1966, 631 с.
Т. 3. Превращение России в великую
державу. Народные движения
410
XVII-XV1I1 вв., 1967, 747 с. с
ИЛЛ.
Кабаю. В. И. Крестьяне и крестьян-
ское движение в С.-Петербургской
губернии в конце XVIII и первой
четверти XIX в. Автореф. дисс. на
соиск. уч. степени канд. ист. наук.
Л., 1958, 14 с.
Кабаю В. И. Крестьянское движение
в С.-Петербургской губернии в кон-
це XVIII и первой четверти XIX
столетия.— «Уч. зап. Ленинградско-
го гос. пед. ин-та», 1958, т. 194.
Ист. науки, с. 111—135.
Кавтарадзе Г. А. Крестьянский «мир»
и царская власть в сознании поме-
щичьих крестьян (конец XVIII в.—
1861 г.). Автореф. дисс. на соиск.
уч. степени канд. ист. наук. Л.,
1972, 17 с.
Калюжный В. И. Волнения на заво-
дах Урала в 50—60-х годах
XVIII века.— В кн.: «Доклады на
секциях ученого совета Свердлов-
ского обл. краевед, музея», вып. 3.
1960, с. 3—37.
Калюжный В. И. Из истории анти-
крепостнической борьбы на Урале
в середине XVIII века (Движение
приписных крестьян Сысертских за-
водов в 1759—1763 гг.).— В кн.:
«Доклады на секциях Музейно-
краеведческого совета Свердловско-
го обл. краевед, музея». Секция
историческая. Свердловск, 1957, с.
3—27.
Кахк Ю. Ю. Крестьянское движение
и крестьянский вопрос в Эстонии в
конце XVIII и первой четверти
XIX века. Таллин, 1962, 476 с. с
илл.
Рец.; К р у у с X. X.—«Вопросы исто-
рии», 1963, № 10, с. 147—149.
Кахк Ю. №• Некоторые общие проб-
лемы истории классовой борьбы ча-
стновладельческих крестьян в пе-
риод разложения и кризиса фео-
дальной формации.— В кн.: «Еже-
годник по аграрной истории Восточ-
ной Европы. 1958 г.» Таллин,
1959, с. 70-90.
Кахк Ю. Ю. О территориальной рас-
пространенности крестьянских вол-
нений в Эстонии в XVIII и первой
половине XIX в.— В кн.: «Еже-
годник по аграрной истории Восточ-
ной Европы. 1961 г.» Рига, 1963,
с. 306—320.
Каюик О. И. К вопросу о положении
пашенных крестьян Восточной Си-
бири (XVII — начало XVIII в.).—
В кн.: «Сибирь периода феодализ-
ма», вып. 3. Новосибирск, 1968,
с. 120—135.
Кириченко Н. П. и Семенова И. В.
Из истории классовой борьбы в
Молдавии в период русско-турец-
кой войны 1787—1791 гг.— «Уч.
зап. Кишиневского гос. ун-та»,
1963, т. 65. Серия ист., с. 62—70.
Козловский П. Г, Классовая борьба
крестьян в магнатских вотчинах
Белоруссии во второй половине
XVIII в.— В кн.: «Ежегодник по
аграрной истории Восточной Евро-
пы. 1966 г». Таллин, 1971, с. 258—
267.
Колесников П. А. Восстания в Тоть-
ме и Тотемском уезде в XVII в—
В кн.: «Русское государство в
XVII веке». Сборник статей. М.,
1961, с. 272—283.
Колесников П. А. Из истории классо-
вой борьбы вологодских крестьян
в XVII веке. Вологда, 1957, 56 с.
Колесников П. А. Этапы и формы
классовой борьбы северного кресть-
янства в XVI—XVIII вв—В кн.:
«Из истории борьбы трудящихся
Европейского Севера против само-
державия и капитализма за победу
социалистической революции». Во-
логда, 1972, с. 94—149.
Комиссаренко А. И. Волнения кресть-
ян вятских духовных вотчин в 40—
50-х годах XVIII в.— В кн.: «Еже-
411
годник по аграрной истории Восточ-
ной Европы. 1963 г.» Вильнюс,
1964, с. 376—387.
Компан Э. С. i Маркта В. О. 3 icTO-
pii сшльно! боротьбы селян Украши,
Белорус!/, Литви та Польцр проти
феодального гнгту (XVII—
XVIII ст.).— В кн.: «Дружба та
сшвробгтництво народ!в Украши i
Польцр». Ки1в, 1967, с. 58—79.
Кондрашенков А. А. Восстание мо-
настырских крестьян в Исетской
провинции в 60-х годах XVIII ве-
ка.— «Уч. зап. Курганского пед.
ин-та», вып. 2, 1959, с. 135—176.
Кондрашенков А. А. Крестьяне За-
уралья во второй половине XVII—
XVIII в. (Курганская и Тюменская
области). Автореф. дисс. на соиск.
учен, степени д-ра ист. наук. М.,
1967. 49 с.
Кондрашенков А. А. Крестьяне За-
уралья в XVII—XVIII веках, ч. 2,
Экономика и положение крестьян.
(Отв. ред. В. Я. Кривоногов). Че-
лябинск, 1969, 275 с.
Кондрашенков А. А. Крестьянское
движение в Смоленском крае в
XVII—начале XVIII в—В кн.:
«Социально-экономическое развитие
России и зарубежных стран». Смо-
ленск, 1972, с. 83—102.
Кондрашенков А. А. Крестьянское
движение в Смоленском крае в
XVII —начале XVIII в.—В кн.:
«Тезисы докладов и сообщений
12-й сессии Межреспубликанского
симпозиума по аграрной истории
Восточной Европы». М., 1970,
с. 80—87.
Кондрашенков А. А. Основные черты
движения крестьян Зауралья в
30—60-е годы XVIII в.— В кн.:
«Ежегодник по аграрной истории
Восточной Европы. 1962 г.» Минск,
1964, с. 310—316.
Кондрашенков А. А. Характерные
черты, организация и формы борь-
бы зауральских крестьян в 30—
70-х годах XVIII в.— В кн.: «Сбор-
ник материалов научной сессии ву-
зов Уральского экономического
района (февраль 1963 г.). Ист. нау-
ки. Свердловск, 1963, с. 3—9.
Кондрашенков А. А. Экономические
крестьяне Зауралья в 70—80-х го-
дах XVIII века.— «Уч. зап. Перм-
ского гос. ун-та», 1966, № 158,
с. 27—38.
Коренева Е. И. Крестьянское движе-
ние в России в 1796—1798 гг.
Автореф. дисс. на соиск. уч. сте-
пени канд. ист. наук. М., 1954, 16 с
Корецкий В. И. Борьба крестьян с
монастырями в России XVI — нача-
ла XVII в.— В кн.: «Вопросы исто-
рии религии и атеизма», сборник 6.
М., 1958, с. 169—215.
Корецкий В. И. Очерки по истории
закрепощения крестьян в конце
XVI — начале XVII в. Автореф.
дисс. на соиск. уч. степени канд.
ист. наук. М., 1957, 16 с.
Коробов С. А. Прошлое марийского
народа. Йошкар-Ола, 1957. 158 с.
Коциевский А. С. Крестьянское дви-
жение в Южной Украине в конце
XVIII — первой четверти XIX в.—
В кн.: «Материалы по истории
сельского хозяйства и крестьянства
СССР», сборник 5. М., 1962,
с. 224—257.
Красин А. Ответ на письмо в редак-
цию.— «Преподавание истории в
школе», 1954, № 6, с. 83—87.
«Крестьянские войны в России
XVII—XVIII вв. М.—Л., 1966.
328 с. с илл. 4 л. карт. Авт.:
И. И. Смирнов, А. Г. Маньков
Е. П. Подъяпольская, В. В. Мавро-
дин.
Рец.: Бу рдей Г.— «Волга» 1967,
№ 4, с. 163—165.
Рец.: Пронштейн А. П. — «Вопро-
сы истории», 1967, № 7, с. 151—
161.
412
Рец.-. Тро и ц к и й С. М. — «Препо-
давание истории в школе», 1967,
№ 3, с. 108—109.
«Крестьянство и классовая борьба в
феодальной России». Сборник ста-
тей памяти И. И. Смирнова. Л.,
1967, 456 с. (АН СССР. Ин-т
истории. Ленинградское отделение.
Труды, вып. 9).
Рец.: Бахманова Н. Е., Гера-
симова Э. И. и Сабырха-
нов А.— «Изв. АН Каз. ССР».
Серия обществ., 1968, № 1, с. 71 —
73.
Крикотун В. Н. Положение и борьба
крепостных крестьян Лавры во вто-
рой половине XVIII века. В кн.:
«Правда о Киево-Печерской лавре».
Сборник статей. Киев, 1963,
с. 28—52.
Крутиков В. И. К вопросу о стати-
стическом изучении крестьянского
движения в России.— В кн.: «Исто-
рические науки» [Сборник статей],
вып. 2. Тула, 1969, с. 26—36.
Крутиков В. И. Крестьянское дви-
жение в Тульской губернии в
конце XVIII и первой половине
XIX в. Тула, 1972, 127 с.
Крутиков В. И. Некоторые вопросы
крестьянского движения в Рос-
сии в период разложения и кризи-
са крепостничества.— В кн.: «Из
истории Тульского края». Тула,
1972, с. 159—169.
Кручок Р. Р. Сялянск! рух у Беларус!
на чале з 1ванам Нячаем.— «Весц!
АН БССР». Серыя грамадсюх на-
вук. 1958, № 4, с. 137—148.
Лаппо Ф. И. Восстание однодворцев
села Стаканово в 1776 г. —«Ист.
зап.», т. 44, 1953, с. 306—319.
Лебедев В. И. К вопросу о характере
крестьянских движений в России
XVII—XVIII вв.— «Вопросы исто-
рии», 1954, № 6, с. 90—98.
Лебедев В. И. Неизвестные волнения
при Петре I (1722—1724 гг.) —
«История СССР», 1961, № 1,
с. 159—162.
Легкий В. И. Крестьянские купы и
загоны в освободительной войне
украинского народа 1648—1654 гг.
(год 1648-й). Автореф. дисс. на
соиск. уч. степени, канд. ист. наук.
Л., 1956, 20 с.
Легкий В. И. Крестьянство Украины
в начальный период освободитель-
ной войны 1648—1654 гг. Л., 1959,
175 с.
Лиепинь Д. Классовая борьба кресть-
ян Рижского патримониального
округа в период польско-шведской
войны (1600—1629 гг.).— В кн.:
«Vestures problemas», III. Riga,
1960, с. 37—57. Текст на латвий-
ском яз.; резюме на русском яз.
Литвинов М. Пугачев нашего края
[О крестьянском восстании 1765 г.
под руководством Г. Кремнева в
Воронежской губ.].— «Подъем»,
1959, № 3, с. 126.
Лола О. П. Гайдамацький рух на
Украпп 20—60 рр. XVIII ст. Кшв,
1965, 131 с. Резюме на русском яз.
Рец.: Храбан Г. Ю. i К р и-
шовський В. С.— «Укр. 1ст.
журн.», 1966, № 5, с. 147—149.
Лооне Л. А. Крестьянский вопрос в
общественной мысли Прибалтики
в конце XVIII и начале XIX в.—
В кн.: «Материалы по истории сель-
ского хозяйства и крестьянства»,
сборник V. М, 1962, с. 207—223.
Мавродин В. В. Историческое значе-
ние крестьянских войн в России.—
В кн.: «Методологические вопросы
общественных наук». Л., 1968,
с. 198—213.
Мавродин В. В. Классовая борьба и
общественно-политическая мысль
России в XVIII в. (1725—
1773 гг.). Курс лекций. Л., 1964,
194 с.
Магомедов Р. М. Крестьянские вое-
413
СТания в Дагестане в XVIII веке—
«Уч. зап. Дагестанского пед. ин-та»,
выц. 2. Махачкала, 1956, с. 25—50.
Малеванов Н. А. Волнения крестьян
в селе Тригорском в конце
XVIII века и стихотворение Пуш-
кина «Деревня».— В кн.: «Пушкин.
Исследования и материалы», т. 2.
М.— Л., 1958, с. 369—381.
Мальцев А. Н. Крестьянское движе-
ние в западных русских уездах в
середине XVII века.— «Вести.
Моск, ун-та», 1963, серия IX. Исто-
рия, № 3, с. 53—57.
Мальцев А. Н. Крестьянское движе-
ние в западных районах России,
Белоруссии и Литве в 1654—
1658 годах.— В кн.: «Тезисы докла-
дов и сообщений шестой сессии
симпозиума по аграрной истории
Восточной Европы в г. Вильнюсе
(сентябрь 1963)». Вильнюс, 1963,
с. 154—158.
Маньков А. Г. Развитие крепостного
права в России во второй половине
XVII в. М.—Л., 1962, 422 с.
Маньков А. Г. Эпизод из истории
борьбы посада с феодалом во вто-
рой половине XVII в.— В кн.:
«Проблемы общественно-политиче-
ской истории России и славянских
стран». М., 1963, с. 283—287.
Маруня П. Ю. Селянськ! рухи на
П1вноч1 Л!вобережно! Укра’ши
(40—70-i роки XVIII ст.)—«Укр.
1ст. журн.», 1961, № 2, с. 86—89.
Марченас Р. Ю. Восстание крестьян
Шяуляйской экономии 1769 г.—
«Труды АН Лит. ССР», серия
А. Вильнюс, 1965, т. 2, с. 91—117.
Текст на литовском яз.; резюме на
русском яз.
Мелешко В. И. Положение и классо-
вая борьба крестьян в Кричевском
старостве в конце XVII — первой
половине XVIII в.— В кн.: «Acta
Baltico-Slavica», t. 7. Bialystok, 1970,
с. 109—196.
Мельник В. М. 3 icTopii стльно! бо-
ротьби украТнських i угорських се-
лян в к!нц! XVII i на початку
XVIII ст.— В кн.: 3 icTopii зах!д-
ноукрашських земель», т. 2. Ки!в,
1957, с. 58—66.
Мельник В. М. Крестьянское движе-
ние в Закарпатье во второй полови-
не XVII — начале XVIII века.
Автореф. дисс. на соиск. уч. степе-
ни канд. ист. наук. Киев, 1969,20 с.
Мельник В. М. Посилення класово!
боротьби на Закарпатт! в другш
половин! XVII i на початку
XVIII ст.— «Науков! зап. Ужго-
родського ун-ту», т. 29, 1957,
с. 39—61.
Мелъшкау М. Крычаускае народнае
паустанне 1740—1744 гг.— «Весцх
АН БССР». Серыя грамадскхх на-
вук. Мшск, 1958. № 1, с. 40—46.
Мельников Г. С. Народное восстание
в Кричевском старостве в 1740—•
1744 гг.— В кн.: «Материалы к IX
конференции молодых ученых (АН
БССР)». Серия обществ. наук.
Минск, 1964, с. 125—136.
Михайлина П. В. Соц!альна диферен-
ц!ац!я та класова боротьба мхського
населения Укра!н! в к!нц! XVI—-
перипй половит XVII ст.— «Нау-
ков! зап. Чершвецького ун-ту»,
1961, т. 54. Сер!я !ст. наук, вип. 3,
с. 156—170.
Мишко Д. Z. Повстання тд проводом
Якова Острянина i Дмитра Гун!.—
«Укр. !ст. журн.», 1968, № 4,
с. 130—133.
Мишко Д. I. Селянсько-козацьке по-
встання на УкраТн! п!д проводом
Павла Бута (до 330-р!ччя повстан-
ня).— «Укр. !ст. журн.», 1967,
№ 6, с. 133—135.
Муравлъова Т, М, 3 icTopii стльно!
боротьби народних мае Pocii та
УкраТни проти кршосницького гнггу
в 70-х роках XVIII ст.— «Укр. !ст.
журн.», 1958, № 5, с. 149—158.
414
Муравлева Т. Н. Крестьянское движе-
ние на Левобережной и Слободской
Украине в 70—90-х годах XVIII в.
Автореф. дисс. на соиск. уч. степе-
ни канд. ист. наук. Киев, 1953,
16 с.
Мухин В. В. Волнения крестьян вот-
чин Всеволожских в 1796—1797 го-
дах.— В кн.: «Из истории крестьян-
ства и аграрных отношений на Ура-
ле (Материалы научной конферен-
ции)». Свердловск, 1963, с. 45—50.
Мушкатеров Н. В. Антифеодальные
восстания в Астрахани в XVII—
XVIII веках. Астрахань, 1958, 24 с.
Мюллер Р. В. Борьба крестьян Шунг-
ского погоста с Тихвинским мона-
стырем (В свете изучения имуще-
ственного расслоения крестьян).—
«Ист. зап.», т. 43, 1953, с. 237—
245.
Мялешка В. Крычаускае паустанне.—
«Полымя», 1971, № 1, с. 180—207.
Назаров В. Д. О некоторых вопросах
ленинской теории классовой борьбы
русского крестьянства в эпоху позд-
него феодализма. В кн.: «Актуаль-
ные проблемы истории России эпо-
хи феодализма». М., 1970, с. 330—
366.
Назаров В. Д. О некоторых особен-
ностях крестьянской войны начала
XVII в. в России.— В кн.: «Фео-
дальная Россия во всемирно-исто-
рическом процессе». Сборник статей,
посвященный Льву Владимировичу
Черепнину. М., 1972, с. 114—126.
Недосекин В. И. Классовая борьба в
Воронежской губернии в середине
XVIII века.— «Изв. Воронежского
пед. ин-та», 1958, т. 26, Ист.-филол.
ф-т, с. 39—88.
Недосекин В. И. Обострение борьбы
за землю между помещиками и од-
нодворцами Воронежской губернии
в середине XVIII века.— «Изв. Во-
ронежского пед. ин-та», 1955, т. 19,
Ист. ф-т, с. 133—154.
НеточаСв В. I. Селянськ’1 рухи напере-
додн1 визвольноТ в!йни украшського
народу (кшець XVI— 1-я половина
XVII ст.).— «Науковт зап. Ужго-
родського ун-ту», т. 9, 1954, с. 3—
89.
Нигматуллин С. Н. О характере баш-
кирского восстания 1735—1740 гг.—
«Уч. зап. Башкирского ун-та», вып.
14. Серия ист. наук, № 3, Уфа,
1963, с. 44-58.
Никольская А. И. Восстания на кре-
постных мануфактурах Калужского
края в 1752 году.— В кн.: «Калуж-
ский краевед», вып. 1. Калуга,
1958, с. 3—16.
Новосельцев А. П. Из истории клас-
совой борьбы в Азербайджане и
Восточной Армении в XVII—
XVIII вв.— «Ист. зап.», т. 67,
1960, с. 234—255.
«О крестьянской войне в русском го-
сударстве в начале XVII века (Об-
зор дискуссии)».— «Вопросы исто-
рии», 1961, № 5, с. 102-120.
«О некоторых закономерностях раз-
вития аграрных отношений в
южных колонизируемых окраинах
Европейской России (вторая по-
ловина XVIII — первая половина
XIX в.)».—В кн.: «Ежегодник по аг-
рарной истории Восточной Европы.
1968 г.» Л., 1972, с. 7—19. Авт.:
С. Я. Боровой, И. А. Анцупов,
А. С. Коциевский, А. П. Прон-
штейн, С. А. Чекменев.
«Об особенностях крестьянских войн
в России».— «Вопросы истории»,
1956, № 2, с. 69—79. Авт.:
В. В. Мавродин, И. 3. Кадсон,
Н. И. Сергеева и Т. П. Ржаникова.
Огризко 3. А. Данные о крестьян-
ском движении в 70—80-х годах
XVII в.— В кн.: «Материалы по
истории Европейского Севера
СССР». Северный археогр. сборник,
вып. 1. Вологда, 1970, с. 375—380.
Огризко 3. А. Из истории крестьян-
415
ства на Севере феодальной России
XVII в. (Особые формы крепост-
ной зависимости). М., 1968, 164 с.
Гл. 6. Борьба половников против
монастыря-вотчинника, с. 151—159.
«Очерки истории Марийской АССР (с
древнейших времен до Великой
Октябрьской социалистической ре-
волюции)». Йошкар-Ола, 1965,
363 с.
Гл. 5, § 1—2. Социально-экономиче-
ское, культурное развитие и клас-
совая борьба в Марийском крае в
XVIII в., с. 140—174.
«Очерки истории СССР. Период фео-
дализма. Россия в первой четверти
XVIII в. Преобразования Петра I».
М., 1954. 814 С.
Гл. 2. Классовая борьба в конце XVII
и в первой четверти XVIII в.,
с. 230—285.
«Очерки истории СССР. Период фео-
дализма. Россия во второй четвер-
ти XVIII в. Народы СССР в пер-
вой половине XVIII в. М., 1957,
866 с.
Гл. 2. Классовая борьба, с. 201—246.
«Очерки истории СССР. Период фео-
дализма. Россия во второй полови-
не XVIII в. М., 1956, 894 С.
Гл. 2. Классовая борьба, с. 166—247.
Павленко Н. И. К вопросу о причинах
волнений приписных крестьян в
50—60-х годах XVIII века.— «Уч.
зап. Свердловского пед. ин-та»,
1966, сборник 38, с. 116—125.
Панеях В. М. Научная сессия по исто-
рии крестьянских войн в России
(Ленинград. Декабрь 1963 г.).—
«Вопросы истории», 1964, № 9,
с. 140—144.
Парусов А. И. К истории массового
движения в России последней чет-
верти XVIII столетия.— «Уч. зап.
Горьковского гос. ун-та», 1961,
вып. 52. Серия ист.-филол., с. 3—
54.
Петрова А. И. Антифеодальная борь-
ба монастырских крестьян Тверско-
го края в первой половин?
XVIII века.— В кн.: «Из прошлого
и настоящего Калининской области
(Историко-краеведческий сборник
аспирантских и студенческих
работ)», вып. 2. Калинин, 1969,
с. 3-22.
Пасекунов Е. Восстание Чернодыра.
Брянск, 1958, 36 с.
Подъяполъская Е. П. Новые материа-
лы о восстании на Дону и в Цен-
тральной России в 1707—1709 гг.—
В кн.: «Материалы по истории
СССР», т. 5. М., 1957, с. 503—
564.
Покровский Н. Н. К изучению па-
мятников протеста крестьян-старо-
обрядцев Западной Сибири середи-
ны XVIII в.— В кн.: «Бахрушин-
ские чтения», вып. 2. Новосибирск,
1971, с. 50—58.
Пономарьов О. М. Класова боротьба
роб1тник1в i приписних селян на
Л1вобережтй i Слоб!дськ1й УкраТ
Hi друпй половин! XVIII ст.—
Науков! зап. Чершвецького ун-ту»,
Т. 54, вип. 3, 1961, С. 143—155.
Поршнев Б. Ф. Развитие «балашов-
ского» движения в феврале — марте
1634 г.—В кн.: «Проблемы обще-
ственно-политической истории Рос-
сии и славянских стран». М., ЮАЗ
с. 225—235.
Поршнев Б. Ф. Феодализм и народ-
ные массы. М., 1964. 520 с.
Гл. 2. Сопротивление трудящихся
масс эксплуатации при феодализме,
с. 268—316.
Рец.: Галанза П- Н. — «Вести.
Московского ун-та», 1968, № 5,
право с. 23—30.
Рец.: Голота А. И.— «Вопросы фи-
лософии», 1965, № 5, с. 165—169.
Рец.: Кал1н1на 3. П. «Укр. icr.
журн.», 1966, № 11, с. 155—156.
Рец.: Любимов П. Я.— «Вопросы
истории», 1965, № 9, с. 195—202.
416
Похилевич Д. Л. Аграрная реформа
А. Тизенгауза и Шавельское вос-
стание.— В кн.: «Ежегодник по
аграрной истории Восточной Евро-
пы. 1958 г.» Таллин, 1959, с. 278—
301.
Похилевич Д. Л. Крестьяне Белорус-
сии и Литвы в XVI—XVIII вв.
Львов, 1957, 178 с.
Гл. III, § 2. Крестьянская война
середины XVII в., с. 103—108.
Рец.: Улащик Н. Н.— «Вопросы
истории», 1960, № 3, с. 175—180.
Рец.: Дор о ш е н к о В.— «Изв. АН
Латв. ССР», 1958, № 11, с. 157—
162.
Рец.: Бойко I. Д.— «Укр. icT.
журн.», 1958, № 2, с. 148—151.
Похилевич Д. Л. Крестьяне Белорус-
сии и Литвы во второй половине
XVIII века. Вильнюс, 1966, 216 с.
Гл. VI. Борьба крестьян против но-
вого усиления феодальной эксплуа-
тации, с. 177—214.
Рец.: Улащик Н. Н.— «История
СССР», 1967, № 4, с. 150—153.
Рец.: Г р о с см а н Ю. М— «Укр. icT.
журн.», 1967, № 8, с. 143—145.
Рец.: Мелешко В. I.— «Укр. ict.
журн.», 1967, № 8, с. 145—146.
Преображенский А. А. Борьба вер-
хотурских крестьян против казен-
ных закупок хлеба в середине
XVII в.— В кн.: «Вопросы социаль-
но-экономической истории и источ-
никоведения периода феодализма в
России». М., 1961, с. 61—66.
Преображенский А. А. Классовая
борьба в Кунгурском крае XVII—
начала XVIII века.— В кн.: «На
Западном Урале». Сборник статей.
Пермь, 1956, с. 53—80.
Преображенский А. А. Классовая
борьба уральских крестьян и масте-
ровых людей в начале XVIII в.—
«Ист. зап.», т. 58, 1956, с. 246—
272.
Преображенский А. А. О наемном
труде в крестьянском хозяйстве на
Урале в конце XVII — начале
XVIII в.— В кн.: «О первоначаль-
ном накоплении в России (XVII—
XVIII вв.)». Сборник статей. М.,
1958, с. 38—52.
Преображенский А. А. Урал и За-
падная Сибирь в конце XVI—
начале XVIII в. (Очерки социаль-
но-экономической истории). Авто-
реф. дисс. на соиск. уч. степени
д-ра ист. наук. М., 1969, 42 с.
Список работ автора, с. 40—42
(21 назв.).
Преображенский А. А. Структура
земельной собственности в России
XVII—XVIII веков.—В кн.: «Еже-
годник по аграрной истории Восточ-
ной Европы. 1966 г.» Таллин, 1971,
с. 128—136.
Приходько Е. С. Из истории анти-
феодальной борьбы помещичьих кре-
стьян Правобережной Украины в
последней трети XVIII века.—«На-
учный ежегодник Черновицкого ун-
та за 1959 год», отд. вып. Ист. ф-т.
Черновцы, 1960, с. 131 —134.
Пронштейн А. П. Об идеологии вос-
ставших во время крестьянских
войн в России XVII—XVIII вв.—
В кн.: «Актуальные проблемы
науки». Сборник статей. Ростов-на-
Дону, 1967, с. 57—67.
Пронштейн А. П. Решенные и нере-
шенные вопросы истории крестьян-
ских войн в России.— «Вопросы
истории», 1967, № 7, с. 151—161.
Проторчина В. М. Волнения воронеж-
ских однодворцев в XVIII веке.—
В кн.: «Из истории Воронежской
области. Доклады, прочитанные на
краеведческой конференции в мае
1954 г.» Воронеж, 1954, с. 39—45.
Путро О. Z. «Шукання козацтва» як
форма антифеодально! боротьби.—
«Укр. ict. журн.», 1969, № 11,
с. 95—102.
Рамазанов X. X. Из истории анти-
14 Крестьянские войны XVII—XVIII вв.
417
дальной России.— «Вопросы исто-
рии», 1960, № 4, с. 77—93.
Сахаров А, Н. Русская деревня
XVII в. По материалам патриарше-
го хозяйства. М., 1966, 229 с.
Гл. 9. Формы классовой борьбы кре-
стьянства крупной феодальной вот-
чины, с. 214—223.
Серг{енко Г. Я. Визвольний рух на
Правобережнш УкраТт в кшц1
XVII i на початку XVIII ст. Ки!в,
1963,212 с.
Сергиенко Г. Я. Народная борьба на
Правобережной Украине за осво-
бождение из-под польско-шляхет-
ского гнета и воссоединение с Рос-
сией в конце XVII и начале
XVIII в. Автореф. дисс. на соиск.
уч. степени канд. ист. наук. Киев,
1961, 21 с.
CepziGHKo Г. Я. Народи! повстання на
Правобережнш УкраТш проти поль-
сько-шляхетського гтту за воззъ’бд-
нання з Poccira на початку
XVIII ст.— «Науков! зап. КиТвсь-
кого ун-ту», 1958, т. 16, вип. 9,
с. 33—47.
Сираев 3. И. О характере башкир-
ских восстаний XVII — первой по-
ловины XVIII в. (1662—1664 гг.,
1681—1683 гг., 1704—1711 гг,
1735—1740 гг.).— «Уч. зап. Баш-
кирского ун-та», вып. 14. Серия
ист. наук, № 3, Уфа, 1963, с. 5—
23.
Сироватсъка Н. А. Боротьба селян
КиТвщини проти феодального гнггу
(кшець XVIII — початок XIX ст.).
—«Укр. icT. жуон.», 1961, № 2,
с. 81—86.
Сироватсъка Н. Становище i бороть-
ба селянських мае ПравобережноТ
Укра’ши в К1нц! XVIII — першш
чверп XIX ст.— «Наук.чнформ.
бюлетень Арх‘1вного управл. УРСР».
Киш, 1963, № 3, с. 74—76.
Скитский Б. В. К вопросу о кресть-
янских движениях на Северном
418
феодальной борьбы крестьян
Южного Дагестана в XVIII веке.—
«Уч. зап. Ин-та истории, языка и
литературы Дагестанского филиала
АН СССР». Махачкала, 1962, т. X,
с. 5-21.
Раскин Д. И. Крестьянские челобит-
ные в крупной монастырской вотчи-
не в первой четверти XVIII века.—
В кн.: «Проблемы истории феодаль-
ной России». Л., 1971, с. 186—194.
Рогава Д. А. Социально-экономиче-
ское положение и классовая борьба
крестьян Западной Грузии в
XVIII веке. Автореф. дисс. на
соиск. уч. степени канд. ист. наук.
Тбилиси, 1971, 27 с.
Ронский О. М, Крестьянское движе-
ние в Центральной России в 1707—
1710 гг.— В кн.: «Материалы XI
научной конференции аспирантов
Ростовского гос. ун-та». Серия гу-
манитарных наук. Ростов-на-Дону,
1970, с. 128-131.
Ронский О. М. Крестьянское движе-
ние в центре Европейской России
в 1700—1710 гг. Автореф. дисс. на
соиск. уч. степени канд. ист. наук.
Ростов-на-Дону, 1971, 18 с.
Ронский О. М. Обострение классовой
борьбы в центре России в начале
XVIII века (1700—1703 гг.).—
В кн.: «Ростовская-на-Дону гор.
научно-теоретическая конференция
по обществ. наукам, 3-я. 1969.
Сборник материалов. Ростов-на-До-
ну, 1969, С. 18-21.
Рябков Г. Т. Крестьянское движение
в Смоленской губернии в период
разложения крепостничества. Конец
XVIII — первая половина XIX в.
Смоленск, 1957, 156 с., 1 л. карт.
Самсонов А. М. Антифеодальные на-
родные восстания в России и цер-
ковь. М., 1955, 182 с.
Сахаров А. М. В. И. Ленин о соци-
ально-экономическом развитии 'фео-
Кавказе во второй половине
XVIII в.— «Изв. Северо-Осетин-
ского науч.-иссл. ин-та», 1956, т. 17,
с. 158—195.
Снесаревский П. В. Крестьянские по-
беги и феодальная собственность на
землю в России XVII века.— В кн.:
«Исторические науки». Сборник
статей, вып. 2. Тула, 1969, с. 149—
161.
Сорокин М. Е. Борьба мастеровых и
приписного крестьянства против
феодального гнета на предприятиях
кабинета в Западной Сибири в 70—
80-х годах XVIII в.— «Труды
Томского ун-та», 1964, т. 177. Во-
просы истории Сибири, вып. 1, с.
33—43.
Старостина Т. В. Борьба крестьян
Карелии против феодального гнета
в 70-е годы XVII в. (Массовые
волнения в Заонежских и Лопских
погостах. Восстание Толвуйского по-
госта в 1678 г.).— «Уч. зап. Пет-
розаводского ун-та», т. 7, вып. 1,
1957, с. 41—64.
Старостина Т. В. Волнения крестьян
Толвуйского погоста в XVII в. (до
конца 60-х годов).— В кн.: «Вопро-
сы истории». Сборник статей, вып.
1. Петрозаводск, 1961, с. 128—145.
Старостина Т. В. Из истории анти-
феодальных выступлений крестьян-
ства России в 70-е годы XVII в.
(Убийство боярина Г. С. Черкас-
ского).— «Уч. зап. Петрозаводского
ун-та», т. 11, вып. 1, 1962, Ист.
науки, с. 255—263.
Старостина Т. В. Мирская челобитная
Заонежских погостов 1674 г.— В
кн.: «Вопросы истории». Сборник
статей, вып. 1. Петрозаводск, 1961,
<с. 107—127.
Стебдий Ф. И. К вопросу о движении
опришков в Восточной Галиции и
на Буковине в конце XVIII — пер-
вой половине XIX в. и его харак-
тере.— В кн.: «Ежегодник по аграр-
ной истории Восточной Европы.
1964 г.» Кишинев, 1966, с. 584—
596.
Стецюк Е. А. Борьба украинского
народа против предательской по-
литики шляхетско-старшинской
верхушки (1657—1658 гг.). —
«Краткие сообщения Ин-та славяно-
ведения АН СССР», 1954, № 13,
с. 39-50.
Стецюк К. I. 3 icTopii соц!ально-пол!-
тично’1 боротьби на Украпи в 60-х
роках XVII ст. (Чорна рада
1663 г.).— «Наук. зап. in-ту icto-
pii», т. 9. Кшв, 1957, с. 225—250.
Стецюк К. I. Народи! рухи на Aibo-
бережшй i Слоб!дськ!й Украш! в
50—70-х роках XVII ст. Ки!в,
1960, 364 с.
Рец.: Введенський А. О.—«Укр.
1ст. журн.», 1960, №4, с. 132—134.
Страхов Г. М. Крестьянское движение
на Правобережной Украине во вто-
рой половине XVIII века. Авто-
реф. дисс. на соиск. уч. степени
канд. ист. наук. Киев, 1964, 20 с.
Страхов Г. М. Крестьянское движе-
ние на Правобережной Украине во
второй половине XVIII века.— В
кн.: «Тезисы докладов XIII от-
четной научной сессии профессор-
ско-преподавательского состава Чер-
новицкого гос. ун-та». Черновцы,
1957, с. 71—75.
Страхов Г. М. Селянський рух на
Правобережжй Укра'ш! в друпй по-
ловин! XVIII стор!ччя.— «Наук,
зап. Чертвецького держ. ун-ту»,
1959, т. 35, Сер!я !ст. наук, вип.
4, с. 115—129.
Страхов Г. М. Усиление феодально-
крепостнической эксплуатации кре-
стьянства и крестьянское движение
на Правобережной Украине во вто-
рой половине XVIII века.— В кн.:
«Научный ежегодник за 1956 г.»,
т. 1, вып. 1. Черновцы, 1957,
с. 149—151.
419
14*
Строд Г. И. Борьба крестьян Даугав-
пилсского староства против усиле-
ния феодальной эксплуатации в
конце XVIII и в первой четверти
XIX века.—«Изв. АН Латв. ССР»,
1956, № 3, с. 41—57. На латыш-
ском яз.
Краткое содержание на русском яз.,
с. 58.
Сыроватская Н. А. Борьба крестьян
Правобережной Украины против
феодально-крепостнического гнета
в конце XVIII — первой четверти
XIX ст. Автореф. дисс. на соиск.
уч. степени канд. ист. наук. Киев,
1966, 21 с.
Таирзаде Н. А. Из истории движе-
ния крепостных крестьян в России
в последние годы XVIII века.
Автореф. дисс. на соиск. уч. сте-
пени канд. ист. наук. Баку, 1956,
17 с.
Тихомиров М. Н. Классовая борьба
в России XVII в. М., 1969, 447 с.,
с портр.
Томсинский С. М. Новые материалы
о волнении приписных крестьян
Юговских заводов И. Г. Чернышева
в 1762 году.— «Уч. зап. Пермского
ун-та», 1964, № 108, с. 54—66.
Торопова Л. С. Образ народа и на-
родного героя в русских историче-
ских песнях о крестьянских войнах
XVI—XVIII веков. Автореф. дисс.
на соиск. уч. степени канд. филол.
наук. Л., 1970, 16 с.
Тхамоков Н. X. К вопросу о кресть-
янских движениях в Кабарде в
XVIII веке.— «Уч. зап. Кабардино-
Балкарского гос. ун-та», вып. 4.
Нальчик, 1958, с. 131—142.
Троицкий С. М. Волнения помещичь-
их крестьян Северо-Западного края
в 1780 г.— В кн.: «Вопросы аграр-
ной истории». Вологда, 1968, с.
396—406.
Тюгаев Н. Ф. Классовая борьба в
крепостной деревне на территории
Мордовии в конце XVIII — первой
половине XIX века.—«Труды науч.-
иссл. ин-та языка, литературы, исто-
рии и экономики при Совете Мини-
стров Морд. АССР», вып. 43. Са-
ранск, 1972, с. 267—283.
Умрихина А. П. Положение крестьян
и обострение классовых противоре-
чий в 60-х годах XVIII века в
Белгородской губернии (В помощь
учителям истории). Белгород, 1969,
38 с.
Умрихина А. П. Положение крестьян
и их борьба против крепостного
строя в Белгородской губернии во
второй половине XVIII в. Авто-
реф. дисс. на соиск. учен, степени
канд. истор. наук. Харьков, 1973,
27 с. [Харьков, гос. ун-т].
Устюгов Н. В. Волнения крестьян Си-
монова монастыря в селе Ильин-
ском Череможской волости Ярос-
лавского уезда в 1682—1683 гг.—
В кн.: «Русское государство в
XVII веке». Сборник статей. М.,
1961, с. 284—294.
Устюгов Н. В. Из истории борьбы
черносошных крестьян против при-
писки к промышленным предприя-
тиям— В кн.: «Из истории рабоче-
го класса и революционного движе-
ния». М., 1958, с. 73—80.
Устюгов Н. В. К вопросу о социаль-
ном расслоении русской черносош-
ной деревни XVII в.— «История
СССР», 1961, № 6, с. 60—79.
Устюгов Н. В. О характере башкир-
ских восстаний XVII — первой по-
ловины XVIII в.— В кн.: «Мате-
риалы научной сессии, посвященной
400-летию присоединения Башкирии
к Русскому государству». Уфа, 1958,
с. 86—126.
Фавицкая М. Н. Крестьянское вос-
стание в селе Клищинцы в 1761 —
1774 годы.— «Уч. зап. Московского
обл. пед. ин-та им. Н. К. Круп-
420
ской», 1964, т. 135. История СССР,
вып. 8, с. 3—29.
Фигаровский В. А. Крестьянское вос-
стание 1614—1615 гг.—«Ист. зап.»,
т. 73, 1963, с. 194—218.
Царевский Д. И. Волнения черномор-
ских казаков в 1797—1799 гг.— В
кн.: «Сборник студенческих работ
Краснодарского пед. ин-та», 1957,
№ 2, с. 30—49.
Чевелев А. Народные восстания на
Украине против панской Польши в
30-х годах XVII века.— В кн.:
«Ставрополье». № 11. Ставрополь,
1954, с. 152-167.
Чекменев С. А. Из истории классовой
борьбы среди казачества и кресть-
янства на Северном Кавказе в кон-
це XVIII и в первой половине
XIX века.— «Труды Карачаево-
Черкесского науч.-иссл. ин-та исто-
рии, языка и литературы». Ставро-
поль, 1966, вып. 5. Серия ист.,
с. 57—110.
Чекменев С. А. К истории волнений
ставропольских крестьян в конце
XVIII и в первой половине
XIX в.— «Уч. зап. Пятигорского
пед. ин-та», т. 10. Гуманитарные
науки. 1955, с. 245—275.
Череванъ А. С. Классовая борьба в
южной части Левобережной Украи-
ны в третьей четверти XVIII в.—
«Уч. зап. Пермского ун-та», 1953,
т. 8, вып. 2, с. 225—260.
Череванъ А. С. Крестьянское антикре-
постническое движение в северной
части Левобережной Украины в
50—70-х годах XVIII в.— «Уч. зап.
Пермского ун-та», 1953, т. 8,
вып. 2, с. 261—310.
Череванъ А. С. Совместная борьба
украинских и русских крестьян
против феодального гнета в 60—
70-х годах XVIII века.— «Вопросы
истории», 1953, № 12, с. 29—41.
Черепнин Л. Крестьянские войны в
России периода феодализма. К 200-
летию начала восстания крестьян
под водительством Е. И. Пугаче-
ва.— «Коммунист», 1973, № 13, с.
77—88.
Чистякова О. В. Антифеодальний рух
у фортецях швденно-захтдно! д!ль-
ниц! Белгородсько'1 сторожово’1 сму-
ти (1648—1650 рр.).— «Укр. кт.
журн.», 1961, № 4, с. 102—107.
Чистякова Е. В. Народные движения
в России в середине XVII в.
(1635—1649). Автореф. дисс. на
соиск. уч. степени д-ра ист. наук
[М.], 1966. 24 с. Библиогр. в конце
текста.
Чистякова Е. В. О тактике верхушки
посада в восстаниях 30-х годов
17 в. (По материалам Соли Выче-
годской).—В кн.: «Города феодаль-
ной России». М., 1966, с. 224—230.
Шабанова А. М. Классовая борьба
крестьян в вотчине Александро-
Свирского монастыря накануне се-
куляризации (50-е — начало 60-х
годов XVIII века).— «Вести. Ле-
нинградского ун-та», 1966, № 14.
Серия истории, языка и литера-
туры, вып. 3, с. 50—60.
Шабуня К. И., Яцунский В. К.
Основные задачи изучения аграр-
ной истории Восточной Европы
эпохи феодализма и эпохи капита-
лизма в свете решений XXII съез-
да КПСС—В кн.: «Ежегодник по
аграрной истории Восточной Евро-
пы. 1962 г.» Минск, 1964, с. 13—
23.
Шапиро А. Л. Об исторической роли
крестьянских войн XVII—XVIII вв.
в России.—«История СССР», 1965,
№ 5, с. 61—80. Библиогр. в
подстр. прим.
Швецова Е. А. Социально-экономиче-
ские отношения в Тамбовском
уезде в 70-х годах XVII в. (По
писцовым и оброчным книгам и
книге переписи в гумнах хлеба).—
В кн.: «Ежегодник по аграрной
421
истории Восточной Европы.
1962 г.» Минск, 1964, с. 212—220.
Шепелев И. С. К вопросу о классовой
борьбе в русском государстве в го-
ды польско-литовской интервенции
(1608—1610 гг.).— «Уч. зап. Пяти-
горского пед. ин-та», 1955, т. 10.
Гуманитарные науки, с. 277—322.
Шепелев И. С. Классовая борьба в
русском государстве и ее особенно-
сти в период польско-литовской и
шведской интервенции.—В кн.: «Из
истории классовой борьбы в доре-
волюционной и Советской России».
Волгоград, 1967, с. 5—48.
Шепелев И. С. В. И. Ленин о крепо-
стничестве и классовой борьбе в
феодальной России.—«Уч. зап. Вол-
гоградского пед. ин-та», вып. 36.
Волгоград, 1970, с. 3—16.
Шепелев И. С. Освободительная и
классовая борьба в Русском госу-
дарстве в 1608—1610 г. Пятигорск,
1957, 556 с.
Гл. 2. Классовая борьба в Русском
государстве в 1608—1610 гг.,
с. 109—280.
Рец.: Проскурякова Г. В.—
«История СССР», 1959, № 5,
с. 167—170.
Шулыа И. Г. Социально-экономиче-
ские отношения и классовая борьба
на Закарпатской Украине в период
разложения и кризиса феодально-
крепостнического строя (вторая по-
ловина XVIII—первая половина
XIX в.). Автореф. дисс. на соиск.
уч. степени д-ра ист. наук. Киев,
1965. 38 с. (АН УССР. Отд-ние
экономики, истории, философии и
права).
Шульман Е. Б. К вопросу об участии
молдаван в восстании 1734 года на
Брацлавщине.— «Уч. зап. Бельцкого
пед. ин-та им. А. Руссо», т. 9. Ки-
шинев, 1967, с. 93—107.
Шутой В. Е. Канун освободительной
войны украинского народа 1648—
1654. Крестьянско-казацкое восста-
ние на Украине 1637—1638 гг.—
«Ист. зап.», т. 46, 1954, с. 230—-277
Шутой В. Е. Казачий предводитель.—
«Вопросы истории», 1972, № 1,
с. 125—136.
Щепетов К. Н. Беглые крестьяне кня-
зя А. М. Черкасского в первой по-
ловине XVIII в.—«История СССР»,
1963, № 6, с. 127—137.
Эммаусский А, В. Борьба помещичь-
их крестьян Вятской губернии за
личное освобождение в конце
XVIII — первой половине XIX ве-
ка.— В кн.: «Вопросы аграрной ис-
тории». Вологда, 1968, с. 326—336.
Эммаусский А. В. Формы крестьян-
ского движения против крепостни-
чества в Вятской губернии в конце
XVIII — первой половине XIX ве-
ка.— «Уч. зап. Горьковского ун-та»,
1967, вып. 85. Серия ист., с. 69—
74.
Эпик Э. Э. Борьба эстонского кре-
стьянства против феодального и ко-
лониального гнета в 1680—
1710 гг.— «Изв. АН Эстон. ССР»,
т. 4, № 1, 1955, с. 17—37. Текст
на эстонском яз.; резюме на рус-
ском яз.
Эпик Э. Э. Крестьянское движение
на территории Эстонии в первое
десятилетие Северной войны
(1700—1710). Автореф. дисс. на
соиск. уч. степени канд. ист. наук.
Таллин, 1963, 30 с.
Эпик Э. Э. Подъем крестьянского
движения на территории Эстонии в
первую половину Северной войны
(1700—1710 гг.).—В кн.: «Еже-
годник по аграрной истории Восточ-
ной Европы. 1961 г.» Рига, 1963,
с. 195—206.
Eeckaute D. Les brigands en Russie
du XVIIе au XIXе siecle: mythe et
realite.— «Revue d’histoire moderne et
contemporaine», t. 12. Paris, 1965,
p. 161-202.
422
Costachel V. Participarea taranilor mol-
doveni la rascoala cazacilor din anii
1702—1704. — «Romanoslavica»,
t. 5 (Istorie), Bucure^ti, 1962,
p. 131—142.
Lech M. Powstanie chlopow bialoruskich
w starostwie krzyczewskim
(1740 r.).— «Przeglad historyczny»,
t. 51, 1960, z. 2, s. 314—330.
Serczyk IV. Hajdamacy. Krakow,
Wyd-wo literackie, 1972. 461 s.
Bibliogr. s. 438—440.
Stavrovsky E. SpoloCne 1’udove tradicie
pol’skeho, zapadoukrajinskeho a vy-
chodoslovenskeho I’udu v 16. aZvprvej
polovici 18. storocia.— Prispevky к
medzislovaskym vztahom v ceskoslo-
venskych dejinach. Slovanske Studie.
Ш. Bratislava, 1960, s. 269—358.
Крестьянская война в России в начале XVII в.
Источники
Авраамий (Палицын). Сказание
Авраамия Палицына. Подготовка
текста и комментарии О. А. Дер-
жавиной и Е. В. Колосовой. Под
ред. Л. В. Черепнина. М.— Л.,
1955, 347 с., 9 л. илл.
Анпилогов Г. Н. Новые материалы о
крестьянской войне под руковод-
ством И. Болотникова.— «Вопросы
истории», 1966, № 12, с. 199—202.
Анпилогов Г. Н. О восстании в Сред-
нем Поволжье и г. Осколе в
1606—1609 гг. [С публикацией до-
кументов].— «Вести. Московского
ун-та». История, 1969, № 2,
с. 91—96.
Буганов В. И. Разрядные книги по-
следней четверти XV — начала
XVII в. М., 1962, 263 с.
Гл. 2, § 4. Разрядные записи периода
крестьянской войны и польско-швед-
ской интервенции начала XVII в.
(1604—1613 гг.), С. 156—165.
Буссов К. Московская хроника.
1584—1613. М.—Л., 1961, 400 с.
Гл. XII, XIII и XIV, с. 138—155.
Рец.: Долинин Н.— «Ист. архив»,
1962, № 2, с. 220—223.
Вайнберг Е. И. Челобитные смолен-
ского помещика — участника похода
против Болотникова [Публика-
ция].— «Ист. архив», 1953, № 8,
с. 61—70.
«Восстание И. Болотникова». Доку-
менты и материалы. Сост.
А. И. Копанев и А. Г. Маньков,
М., 1959, 455 с.
Зимин А. А. и Королева Р. Г. До-
кумент Разрядного приказа [Пуб-
ликация].— «Ист. архив», 1953,
№ 8, с. 21—60.
«К истории восстания И. И. Болот-
никова» [Публикация документов.
Ввод. статья В. И. Корецко-
го].— «Ист. архив», 1956, № 2,
с. 126—145.
«К истории движения Наливайко»
[Публикация документов. Ввод,
статья Т. Н. Копреевой].— «Ист.
архив», 1956, № 2, с. 146—154.
Корецкий В. И. К истории восстания
Хлопка (Новые материалы).—В кн.:
«Крестьянство и классовая борьба
в феодальной России». Л., 1967,
с. 209—222.
Корецкий В. И. Летописец с новыми
известиями о восстании Болотни-
кова [с публикацией текста].—
«История СССР», 1968, № 4,
с. 120—130. Библиогр. в подстр.
прим.
Корецкий В. И. Новое об И. И. Бо-
лотникове.— «Сов. архивы», 1967,
№ 4, с. 100—103.
Корецкий В. И. Новые документы
по истории восстания И. И. Бо-
лотникова [с публикацией тек-
423
ста).— «Сов. архивы», 1968, № 6,
с. 66-83.
Корецкий В. И. Новый документ по
истории русского города времени
Крестьянской войны и польско-
шведской интервенции.—В кн.:
«Археографический ежегодник за
1964 год». М., 1965, с. 316—332.
Библиогр. в подстр. прим.
Мальцев В. Смоленская десятня
1606 г. как памятник раннего пе-
риода крестьянской войны в России
начала XVII в.— В кн.: «Проблемы
источниковедения», т. XI. М., 1963,
с. 338—345.
«Новый источник по истории восста-
ния Болотникова [Публикация].—
В кн.: «Т ихомиров М. Н. Клас-
совая борьба в России XVII в.»
М., 1969, с. 193-233.
Овчинников Р- В. Боярский список
1607 г. [Публикация].— «Ист. ар-
хив», 1953, № 8, с. 71—79.
Смирнов И. И. Из истории восстания
Болотникова (Поволж. отписки,
найденные В. И. Корецким, и «пра-
вительство» «царя Дмитрия»).—
«История СССР», 1966, № 3,
с. 67—78, с. табл.
Литература
Айплатов Г. Н. К вопросу об участии
трудовых масс Марийского края в
Крестьянской войне в России на-
чала XVII века.— «Труды Марий-
ского науч.-иссл. ин-та языка, ли-
тературы и истории», вып. XIX.
Йошкар-Ола, 1964, с. 137-172.
Горфункель А. X. К вопросу об исто-
рическом значении крестьянской
войны начала XVII века.— «Исто-
рия СССР», 1962, № 4, с. 112—
118.
Долинин Н. П. К вопросу о социаль-
ной программе крестьянской войны
начала XVII в.— В кн.: «Материа-
лы науч. конф, кафедр, ист. наук
Донецкого ун-та 25—27 декабря
1967 г.» Харьков—Донецк, 1968,
с. 187—196.
Долинин Н. П. К изучению иност-
ранных источников о крестьянском
восстании под руководством
И. И. Болотникова 1606—1607 гг.—
В кн.: «Международные связи Рос-
сии до XVII В.» М., 1961, С. 462—
490.
Долинин Н. П. К разбору версии
правительства Михаила Романова о
И. М. Заруцком.— В кн.: «Архео-
графический ежегодник за 1962
год». М., 1963, с. 138—146.
Зимин А. А. К изучению восстания
Болотникова.— В кн.: «Проблемы
общественно-политической истории
России и славянских стран». М.,
1963, с. 203—212.
Зимин А. А. Некоторые вопросы
истории крестьянской войны в Рос-
сии в начале XVII века.— «Вопро-
сы истории», 1958, № 3, с. 97—
113. Библиогр. в подстр. прим.
Копанев А. И. Восстание в Холмого-
рах в 1608 г.— В кн.: «Проблемы
общественно-политической истории
России и славянских стран». М.,
1963, с. 213—218.
Корецкий В. И. Из истории крестьян-
ской войны в России начала
XVII века.— «Вопросы истории»,
1959, № 3, С. 118-137.
Корецкий В. И. К истории политики
Василия Шуйского по крестьянско-
му вопросу.— В кн.: «Внутренняя
политика царизма (середина XVI—
начало XX в.)». Л., 1967, с. 110—
126.
Корецкий В. И. Новое о крестьян-
ском закрепощении и восстании
И. И. Болотникова.— «Вопросы
истории», 1971, № 5, с. 130—152.
Лурье С. С. К вопросу о восстании
Хлопка.— «История СССР», 1958,
№ 4, С. 131—132.
Лурье С. С. О дате разгрома восста-
424
Ийя Хлопка.— «Вопросы йёторйи»,
1963, № 11, с. 209—211.
Мавродин В. В. К истории восстания
под руководством Болотникова.—
«Вопросы истории», 1955, № 10,
с. 111—116.
Маковский Д. П. Первая крестьян-
ская война в России. Смоленск,
1967, 526 с. Библиогр., с. 492—
525.
Рец.: Орлов А. С.— «Вопросы
истории», 1969, № 9, с. 160—168.
Назаревский А. А. Несколько заме-
чаний о «Послании дворянина к
дворянину».— «Труды отдела древ-
нерусской литературы Ин-та русской
литературы АН СССР», 1958,
№ 14, с. 284—289.
«О Крестьянской войне в Русском
государстве в начале XVII века
[Обзор дискуссии в журн. «Вопро-
сы истории»].—«Вопросы истории»,
1961, № 5, с. 102—120. Библиогр.
в подстр. прим.
«О некоторых спорных вопросах клас-
совой борьбы в Русском государ-
стве начала XVII века».— «Вопро-
сы истории», 1958, № 12, с. 204—
208.
«Об особенностях крестьянских войн
в России».— «Вопросы истории»,
1956, № 2, С. 69—79.
Овчинников Р. В. Некоторые вопросы
крестьянской войны начала XVII
века в России [К дискуссии по по-
воду статьи А. А. Зимина «Неко-
торые вопросы истории крестьян-
ской войны в России в начале
XVII в.» в журн. «Вопросы исто-
рии», 1958, № 3].— «Вопросы
истории», 1959, № 7, с. 69—83.
Библиогр. в подстр. прим.
Овчинников Р. В. О начальном пе-
риоде восстания И. Болотникова
[По поводу книги И. И. Смирнова
«Восстание Болотникова 1606—
1607»].— «Вопросы истории», 1955,
№ 1, с. 116—120.
«Очерки истдрии СССР. Период фесг
дализма. Конец XV в.— начало
XVII В.» М., 1955, 959 с. с илл.
Гл. 3, § 6. Крестьянская война под
предводительством И. И. Болотни-
кова, с. 503—528.
Пасекунов Е. С. Крестьянская война
и Брянский край.— В кн.: «Брян-
ский краевед», вып. 4. Брянск, 1971,
с. 54—69.
Разин Е. А. История военного искус-
ства, т. 3. Военное искусство
мануфактурного периода войны.
XVI—XVII вв. М., 1961, 734 с.
Ч. 1, гл. 2. Искусство вооруженного
восстания в первой крестьянской
войне в Русском государстве в
1606—1607 гг., с. 84—133.
Скляр И. М. О начальном этапе пер-
вой крестьянской войны в Рос-
сии.— «Вопросы истории», 1960,
№ 6, с. 90—101.
Смирнов И. И. К истории восстания
под руководством Болотникова.—
«Вопросы истории», 1955, № 10,
с. 111—116.
Смирнов И. И. Когда был казнен
Илейка Муромец? (Несколько хро-
нологических сопоставлений). —
«История СССР», 1968, № 4,
с. 108—119.
Смирнов И. И. Краткий очерк исто-
рии восстания Болотникова. М.,
1953, 152 с. с илл.
Смирнов И. И. О некоторых вопросах
истории борьбы классов в Русском
государстве начала XVII века.—
«Вопросы истории», 1958, № 12,
с. 116—131.
Тихомиров М. Н. Псковские повести
о крестьянской войне в России нача-
ла XVII в.— В кн.: «Из истории со-
циально-политических идей». Сбор-
ник статей к 70-летию В. П. Вол-
гина. М, 1955, с. 181—189.
Шепелев И. С. Донское и волжско-
терское казачество в классовой и
национально-освободительной борь-
425
бе в период польско-литовской и
шведской интервенции (1604—
1613).— В кн.: «Материалы XX
научной конференции Волгоградско-
го пед. ин-та», Волгоград, 1965, с.
84—88.
Шепелев И. С. Донское и волжско-
терское казачество в классовой и
национально-освободительной борь-
бе в русском государстве периода
Крестьянской войны и польско-
шведской интервенции (1-я чет-
верть XVII в.).— В кн.: «Из исто-
рии социально-экономического раз-
вития и классовой борьбы в Ниж-
нем Поволжье». Волгоград, 1972,
с. 3—70.
Шепелев И. С. Место и характер
движения И. М. Заруцкого в пе-
риод Крестьянской войны и поль-
ско-шведской интервенции (1605—
1614 гг.).— В кн.: «Из истории
классовой борьбы в дореволюцион-
ной и Советской России». Волго-
град, 1967, с. 49—105.
Шепелев И. С. Место и характер
движения И. М. Заруцкого в пе-
риод Крестьянской войны и поль-
ско-шведской интервенции (до ухо-
да его из-под Москвы). 1606—
1612 гг.— В кн.: «Крестьянство и
классовая борьба в феодальной Рос-
сии». Л., 1967, с. 223—238.
Крестьянская война
под предводительством Степана Разина
Источники
Болдырева Н. Д. Разин на эшафо-
те.— «Сов. архивы», 1966, № 3,
с. 74—75.
Гулиев А. Н. Новые данные о пребы-
вании Степана Разина в Азербай-
джане. —• «Доклады АН Азер.
ССР», т. 14, № 3, Баку, 1958, е.
263—267.
«Документы о Крестьянской войне под
предводительством Степана Рази-
на.— В кн.: За дер а А. Г. и
Пронштейн А.П. Практикум
по истории СССР. Ростов-на-Дону,
1960, с. 168—178.
«Записки иностранцев о восстании
Степана Разина». Под ред. А. Г.
Манькова. Л., 1968, 174 с. с илл.
Рец. Морозов А. — «Новый мир»,
1969, № 7, с. 276—279.
Копанев А. И. Находка библиографа
(Неизвестные материалы о Кресть-
янской войне под предводительст-
вом Степана Разина). — «Труды
б-ки АН СССР и фундаментальной
б-ки обществ, наук АН СССР»,
т. 6. М.— Л., 1962, с. 210—216.
«Крестьянская война под предводи-
тельством Степана Разина». Сбор-
ник документов, т. 1—3. М., 1954—
1962.
Т. 1. 1666 —июнь 1670 г. 1954,
322 с. с портр.
Т. 2. Август 1670 — январь 1671 г.,
ч. 1—2.
Ч. 1. Массовое народное восстание
в Поволжье и смежных областях,
1957, 666 с.
Ч. 2. Восстание на юге и волнения
в других областях русского госу-
дарства, 1959, 242 с.
Т. 3. Подавление восстания, казнь
С. Разина и позднейшие отголоски
движения (с января 1671 г.), 1962.
491 с.
Рец.: Буганов В. И.— «Вопросы
истории», 1963, № 8, с. 128—132.
Рец.: Николаева А.— «Ист. ар-
хив», 1955, № 2, с. 213—219 (на
1-й том).
Рец.: Тихонов Ю. А.—«Вопросы
истории», 1955, № 6, с. 148—151.
«О начальном этапе восстания Степа*
426
Разине.— «Уч. зап. Даугавпилсского
гос. пед. ин-та», т. 4. Серия гума-
нитарных наук, вып. 3, 1959, с. 81—
112.
Борисов А. М. Церковь и восстание
под руководством С. Разина.— «Во-
просы истории», 1965, № 8, с. 74—
83.
Буганов В. И. Степан Тимофеевич Ра-
зин.— «История СССР», 1971,
№ 2, с. 62—74.
Буганов В. И. и Чистякова Е. В.
О некоторых вопросах истории вто-
рой Крестьянской войны в Рос-
сии.— «Вопросы истории», 1968,
№ 7, с. 36—51.
Витков 3. А. Еще раз о Кагальниц-
ком казачьем городке.— «Уч. зап.
Курского пед. ин-та», т. 58, Вопро-
сы истории. Орел, 1970, с. 298—
325.
Витков 3. А. Кагальницкий казачий
городок.— В кн.: «Из истории До-
на (XVII—XX вв.)». Сборник ста-
тей, вып. 1. Ростов-на-Дону, 1956,
с. 27—50.
Гроссман Л. П. Степан Разин в твор-
честве Пушкина.— «Уч. зап. Мо-
сковского гос. пед. ин-та им.
В. П. Потемкина», т. XX. Кафедра
русской литературы, вып. 2, 1953,
с. 54—86.
Жак Л. П. Разинская тема в творче-
стве А. М. Горького.— В кн.: «Уч.
зап. Шуйского пед. ин-та», ф-т язы-
ка и литературы, вып. 3. Шуя,
1956, с. 70—161.
Клеянкин А. В. «Разинские работ-
ники» на Волге.— «Вопросы исто-
рии», 1969, № 4, с. 138—147.
Кузнецов И. Д. Очерки по истории
и историографии Чувашии. Чебокса-
ры, 1960, 380 с.
Гл. III. Очерк. Крестьянская война
1670—1671 гг. в Волго-Сурье,
с. 97—109.
Лебедев В. И. Крестьянская война
। под предводительством Степана Рд”
Ж
на Разина (1667—1668 гг.)» [Пуб-
ликация документов из фонда По-
сольского приказа ЦГАДА подго-
товлена Г. А. Саниным].— «Сов.
архивы», 1969, № 3, с. 66—70.
Ошанина Е. Н. Документы о Кре-
стьянской войне под предводитель-
ством Степана Разина в По-
волжье.— «Зап. Отд. рукописей
Гос. б-ки СССР им. В. И. Ленина»,
вып. 25. М., 1962, с. 357-369.
Паньков И. П. Новые материалы о
Крестьянской войне под предво-
дительством Степана Разина.— «Уч.
зап. Чарджоуского гос. пед. ин-та»,
вып. 1, 1956, с. 51—65.
Сахаров А. Н. Из истории крестьян-
ской войны под руководством Сте-
пана Разина.— «Ист. архив», 1957,
№ 4, с. 221—223.
Степанов И. В. К истории крестьян-
ской войны под предводительством
Степана Разина (Смотренный спи-
сок № 38 как исторический источ-
ник) .— «Вести. Ленинградского
ун-та», 1961, № 2. Серия истории,
языка и литературы, вып. 1, с. 68—
76.
Усманов М. А. Новый документ о
Степане Разине.— «Вопросы исто-
риографии и источниковедения»,
сборник IV. Казань, 1969, с. 321 —
328 (Казанский гос. пед. ин-т. «Уч.
зап.», вып. 71).
Литература
Акимова Т. М. Сюжетный состав
народных песен о Степане Рази-
не.— В кн.: «Вопросы славянской
филологии». Саратов, 1963, с. 27—
46.
Александрова Е. А. Песни о восста-
нии Разина в публикациях И. П. Са-
харова.— «Уч. зап. Даугавпилсского
гос. пед. ин-та», вып. 1. Серия гу-
манитарных наук, 1958, с. 97—123.
Александрова Е- А< Устная проза о
зина. 1667—1671 гг. ML, 1955, 184 с.
с портр.
Реи,-: И к о в С. В.— «Вопросы исто-
рии», 1957, № 1, с. 175.
Рец.: Степанов И. В.-^-«Вести.
Ленинградского ун-та», 1959,
№ 14, Серия истории языка и ли-
тературы, вып. 3, с. 119—126.
Лебедев В. И. Крестьянская война
под руководством Степана Разина.
Изд. 2-е, перераб, и доп. М., 1964,
135 с. с илл.
Лунин В. В. Степан Разин. Краткий
исторический очерк. Ростов-на-До-
ну, 1960. 72 с. с илл.
Лунин Б. В. Степан Разин. Краткий
исторический очерк. Ростов-на-До-
ну, 1971, 126 с. с илл.
Маньков А. Г. Людвиг Фабрициус о
Крестьянской войне под предводи-
тельством С. Разина. — «Вопросы
истории», 1966, № 5, с. 202—206.
Моисеенко О. 3. До 300-р1ччя по-
встання на Слоб1дськ1й Укра1нь —
«Укр. кт. журн.»^ 1970, № 9,
с. 127—128.
Наякшин К. Я. Очерки из истории
Среднего Поволжья. Куйбышев,
1955, 214 с.
Гл. 2. Поволжье в XVII веке. Кре-
стьянская война под руководством
Степана Разина, с. 26—54.
Нестеров В. А. К вопросу о характе-
ре Крестьянской войны 1670—
1671 гг. в Чувашии.— «Труды Чу-
вашского с.-х. ин-та», т. 5, вып. 2.
Чебоксары, 1962, с. 202—206.
Нестеров В. А. Чувашия накануне
Крестьянской войны под предво-
дительством С. Т. Разина.— «Тру-
ды Чувашского с.-х. ин-та», т. 5,
вып. 2. Чебоксары, 1962, с. 187—201.
Новосельский А. А. и Чаев Н. С.
Крестьянская война под предводи-
тельством С. Т. Разина.— В кн.:
«Очерки истории СССР. Период
феодализма XVII в.». М., 1955,
с, 277—312.
«Очерки истории Мордовской АССР»,
т. 1. Саранск, 1955, 575 с.
Гл. VIII. Участие мордовского наро-
да в Крестьянской войне под руко-
водством Степана Разина, с. 127—
140.
Полотай А. М. Образ Степана Рази-
на в советской литературе. Авто-
реф. дисс. на соиск. уч. степени
канд. филолог, наук. Киев, 1955,
14 с.
Попов В. П. Проблема истории и вы-
мысла в советском историческом
романе о Степане Разине. Автореф.
дисс. на соиск. уч. степени канд.
филол. наук. Львов, 1964, 18 с.
Попов В. П. Степан Разин и разин-
ское движение в дореволюционной
русской литературе.— «Доповш та
повгдомлення Льв1вськ. держ. ун-ту
iM. I. Франка», вип. 7, ч. 1. Льв1в,
1957, с. 39—48.
Попов М. Я. О месте казни и погре-
бения С. Т. Разина.— «Вопросы
истории», 1961, № 8, с. 208—212.
Преображенский А. А. Сыск беглых
на Урале в 1671 г.— В кн.: «Из
истории Урала». Сборник статей.
Свердловск, 1960, с. 89—100.
Преображенский А. А. Урал и За-
падная Сибирь в конце XVI —на-
чале XVIII века. М., 1972, 392 с.
Очерк VI, разд. 2. Урал и Западная
Сибирь в годы Крестьянской вой-
ны под предводительством
С. Т. Разина, с. 326—341.
Пронштейн А. П. Участие донского
казачества в Крестьянской войне
под предводительством Степана
Разина.— В кн.: «История Дона с
древнейших времен до Великой
Октябрьской социалистической ре-
волюции». Ростов-на-Дону, 1965,
с. 115—125.
Прохоров В. А. Никифор Черток —
сподвижник Разина.— «Вопросы
истории», 1968, № 6, с. 211—214.
Прохоров В. Никифор Черток —
428
сподвижник Разина.— В кн.: «Собе-
седник. Портреты. Этюды. Истори-
ческие повествования. Очерки». Во-
ронеж, 1971, с. 210—229.
Разин Е. А. История военного искус-
ства, т. 3. Военное искусство ману-
фактурного периода войны XVI—
XVII вв. М., 1961. 734 с.
Гл. 4, § 3. Военное искусство в вой-
нах Донского войска и во второй
Крестьянской войне в Русском го-
сударстве. 1670—1671 гг., с. 228—
250.
Романов Н. Р. Чувашия в XVII в.
Участие чувашского народа в Кре-
стьянской войне под предводитель-
ством С. Т. Разина.— В кн.: «Мате-
риалы по истории Чувашской
АССР», вып. 1. Чебоксары, 1958,
с. 150—207.
Сахаров А. Степан Разин (Хроника
XVII века). М., 1973, 319 с. с илл.
(Жизнь замечательных людей).
Серман И. 3. Карл Маркс о русских
исторических песнях разинского
цикла.— В кн.: «Русский фольклор.
Материалы и исследования», 4.
М.—Л., 1959, с. 277—280.
Скляр И. М. Из! истории политики
правительства царя Алексея Ми-
хайловича по крестьянскому вопро-
су накануне восстания Степана Ра-
зина.— «Уч. зап. Киргизского гос.
заочн. пед. ин-та». Серия истории,
географии, вып. IV. Фрунзе, 1959,
с. 81—98.
Скляр И. М. К истории крестьянско-
го движения в Среднем Поволжье
накануне восстания Степана Рази-
на.— «Уч. зап. Киргизского гос.
заоч. пед. ин-та», вып. 3. Серия
истории и географии. Фрунзе,
1957, с. 153—179.
Скляр И. М. Крестьянское движение
в Среднем Поволжье накануне вос-
стания Степана Разина.— «Тезисы
докладов X научной конференции
Киргизского гос. ун-та». Секция
ист. наук. Фрунзе, 1961, с. 20—23.
Скляр И. М. Крестьянское движение
в Среднем Поволжье накануне вос-
стания под предводительством
С. Т. Разина. Автореф. дисс. на
соиск. уч. степени канд. ист. наук.
М, 1969, 17 с.
Смирнов Д. Н. Очерки жизни и быта
нижегородцев XVII—XVIII веков.
Горький, 1971, 351 с.
Гл. VII. Разд. Восстание крестьян
под предводительством Степана Ра-
зина, с. 122—128.
Смирнова Т. И. Побеги крестьян на-
кануне выступления С. Разина.—
«Вопросы истории», 1956, № 6,
с. 129—131.
Соколова В. К. Песни и предания о
крестьянских восстаниях Разина и
Пугачева.—«Труды Ин-та этногра-
фии им. Миклухо-Маклая», т. 20,
1953, с. 17—56.
Соловей Н. Я. Советский историче-
ский роман о Степане Разине («Ра-
зин Степан» А. Чапыгина и «Сте-
пан Разин» С. Злобина). Автореф.
дисс. на соиск. уч. степени канд.
филол. наук. М., 1954, 20 с.
Степанов И. В. Борьба крестьянско-
казацкого повстанческого войска
С. Разина за Симбирск.— В кн.:
«Проблемы истории феодальной Рос-
сии». Л., 1971, с. 174—185.
Степанов И. В. Из истории Кресть-
янской войны 1670—1671 гг. (Раз-
гром повстанцами правительствен-
ных войск под деревней Бойкино и
городом Тамбовом 4 декабря
1670 г.).—«История СССР», 1964,
№ 2, с. 144—151.
Степанов И. В. Крестьянская война
под предводительством С. Т. Рази^
на (1670—1671 гг.). М., 1957.
80 с. с илл.
Степандв И. В. Крестьянская война
под предводительством Степана Ра-
зина в Среднем Поволжье. — «Уч.
зап. Ленинградского ун-та», № 205.
4W
Серия ист. наук, вып. 24, 1956,
с. 125—166.
Степанов И, В. Обзор архивных фон-
дов и материалов о Крестьянской
войне под предводительством
С. Разина, центральных правитель-
ственных учреждений Русского го-
сударства XVII века.— «Вести. Ле-
нинградского ун-та», 1969, № 20.
Серия истории, яз^хка, литературы,
вып. 4, с. 59—67.
Степанов И. В. Крестьянская война
в России в 1670—1671 гг. Л.,
1966—1972.
Т. 1. Восстание Степана Разина. Л.,
1966, 371 с. с портр.
Т. 2, ч. 1. Начальный период Кре-
стьянской войны. Л., 1972, 157 с.
Степанов И. В. Социально-политиче-
ская обстановка на Дону накануне
Крестьянской войны под предво-
дительством С. Т. Разина.— «Уч.
зап. Ленинградского ун-та», № 270.
Серия ист. наук, вып. 32, 1959,
с. 34—59.
Тимошенко А. А- К вопросу о место-
нахождении городища Степана Ра-
зина.— «Сов. археология», 1961,
№ 3, с. 303—306.
Тихонов Ю. А. Крестьянская война
1670—1671 гг. в лесном За-
волжье.— В кн.: «Проблемы обще-
ственно-политической истории Рос-
сии и славянских стран». М., 1963,
с. 270—282.
Тумилевич Ф. В. Донской эпос о
С. Разине.— В кн.: «Литература
Советского Дона». Ростов-на-Дону,
1969, с. 284—322.
Чистов К. Разин — царь — церковь.—
«Наука и религия», 1970, № 7,
с. 36—39.
Чистякова Е. В. Астрахань в период
восстания Степана Разина.—«Исто-
рия СССР», 1957, № 5, с. 188—202.
Чистякова Е. В. Василий Ус — спод-
вижник Степана Разина. Пособие
^ля учителя. М., 1963, 78 с.
Чистякова Е. В. Вторая крестьянская
война в России (К 300-летию гибе-
ли Степана Раз|ина).— «Преподава-
ние истории в школе», 1971, № 3,
с. 15-22.
Чистякова Е. В. Крестьянское движе-
ние в Подмосковье и поход Василия
Уса (1666 г.).— «Вопросы исто-
рии», 1953, № 8, с. 128—133.
Чистякова Е. В. Степан Тимофеевич
Разин. — «Вопросы истории», 1971,
№ 8, с. 130—144.
Швецова Е. А. Крестьянская война
под предводительством Степана Ра-
зина на территории Тамбовского
уезда (Предпосылки и характер
движения).— В кн.: «Ежегодник по
аграрной истории Восточной Евро-
пы. 1963 г.» Вильнюс, 1964,
с. 296—304.
Шептаев Л. С. Историческая дейст-
вительность и традиции в прозе ра-
зинского цикла.— В кн.: «Вопросы
литературы и фольклора». Воронеж,
1972, с. 134—144.
Шептаев Л. С. Народные песни и по-
вествования о Степане Разине в их
историческом развитии. Автореф.
дисс. на соиск. уч. степени д-ра
филол. наук. Л., 1969, 39 с.
Шептаев Л. С. Особенности социаль-
но-политической сатиры в песнях о
Степане Разине.—«Уч. зап. Ленин-
градского гос. пед. ин-та им.
А. И. Герцена», т. 215. Л., 1959,
с. 119—140.
Шептаев Л. С. Песенный разинский
цикл и исторические песни XVIII
века.— «Уч. зап. Ленинградского
гос. пед. ин-та им. А. И. Герцена»,
Т. 321, Л., 1967, с. 3—24.
Шептаев Л. С. Разинские песни в за-
писи советской эпохи.— «Уч. зап.
Ленинградского пед. ин-та им
А. И. Герцена», т. 320. Л., 1969,
с. 3—20.
Шептаев Л. С. Ранние предания и
легенды о Разине.— В кн»: «Сла*
430
бяйский фольклор и историческая
действительность». М., 1965,
с. 78—98.
Шептаев Л. С. Сказы о Степане Ра-
зине XIX века.— «Уч. зап. Ленин-
градского гос. пед. ин-та», т. 275.
Л., 1966, с. 294-358.
Шептаев Л. С. Следы разинского
цикла в письменности XVII—
XVIII веков (Предыстория запи-
сей разинского фольклора).— «Уч.
зап. Ленинградского пед. ин-та
им. А. И. Герцена», т. 414. Л.,
1971, с. 3—20.
Юхт А. Астрахань в период Кресть-
янской войны под предводитель-
ством Степана Разина.— В кн.: «На
Волге широкой». Лит.-худ. сборник.
Астрахань, 1956, с. 214—224.
Олшник Л. В. i Стецюк К. I. 300-
р!ччя повстання шд кер!вництвом
Степана Разша.— «Укр. icT. журн.»,
1967, № 4, с. 122—125.
Konovalov S. Ludvig Fabritius’s account
of the Razin Rebellion.— «Oxford
Slavonic papers», vol. 6. Oxford,
1956, p. 72-101.
Konovalov S. Razin’s Execution: two
Contemporary Documents.— «Oxford
Slavonic papers», vol. 12. Oxford,
1965, p. 94-98.
Mousnier R. Fureurs paysannes. Les
paysans dans les revoltes du XVII
specie (France, Russie, Chine). Paris,
Calmann—Levy, 1967, 354 p., 31
cart. (Les grandes vagues revolution-
naires).
P. 2. Russie. Les paysans dans les re-
voltes du «temps des troubles» et dans
1’anabase de Stenka Razine, p. 157—
234.
Mousnier R. Peasant uprisings in seven-
teenth-cenntury France, Russia and
China. Tr. from french by Brian
Pearce. New-York, Harper, 1970,
XX, 358 p., maps.
Wierzchowski M. Sokol stepowy. War-
szawa, 1961, 247 s. z. il.
Булавинское восстание
Источники
«Документы о восстании казаков,
крестьян и работных людей на До-
ну и Украине в 1707—1708 го-
дах»— В кн.: Заде ра А. Г. и
Пронштейн А. П. Практикум
по истории СССР. Ростов-на-Дону,
1960, с. 181—196.
Недосекин В, И. Новые данные о Бу-
лавинском восстании.— «Сов. архи-
вы», 1967, № 3, с. 107—110.
«Новое о восстании К. Булавина
[Публикация документов и предисл.
Е. II. Подъяпольской].— «Ист. ар-
хив», 1960, № 6? с. 119—142.
«Новые материалы о восстании на До-
ну и в Центральной России в
1707—1709 гг. Вводная статья,
подготовка текста и примечания
Е. П. Подъяпольской.—В кн.: «Ма-
териалы по истории СССР», т. 5.
Документы по истории XVIII века.
М., 1957, с. 503-564.
«О подавлении народного восстания
1707—1708 гг.» [Публикация до-
кументов]. Вводная статья В. И. Ле-
бедева.— «Ист. архив», 1955, № 4,
с. 179—195.
Литература
«История Донского края». Ростов-
на-Дону, 1971, 341 с.
Гл. 2. Дон в конце XVII — первой
четверти XVIII века. § 2.
Усиление классовых противоречий к
началу XVIII века, с. 54—58.
«Булавинское восстание 1707—
1709 гг.» — В кн.: «Наш край. Доку-
менты по истории Донской обла-
сти. XVIII—начало XX века». Ро-
431
СТов-на-Дону, 1963, с. 80—85.
Голобуцкий В. А. Запорожское каза-
чество. Киев, 1957, 462 с.
Гл. XII. Участие запорожского каза-
чества в восстании 1707—1708 ir.
под руководством К. Булавина.
Уничтожение старой БазавлуЦкой,
Или Чертомлыцкой, Сечи, с. 321 —
340.
Задонский Н. А. Кондратий Булавин.
М., 1959, 207 с. с илл. (Жизнь за-
мечательных людей. Серия биогра-
фий).
Лебедев В. И. Булавинское восстание
(1707-1708). М., 1967, 155 с.
Рец.: Чистякова Е. В.— «Препо-
давание истории в школе», 1968,
№ 3, с. 112—114.
Лебедев В. И. и Подъяполъская Е. П.
Восстание на Дону в 1707—
1708 гг.— В кн.: «Очерки истории
СССР. Период феодализма. Россия
в первой четверти XVIII в. Преоб-
разования Петра». М., 1954,
с. 253—279.
Недосекин В. И. Полковник булавин-
ского войска Иван Лоскут.— «Во-
просы истории», 1969, № 8,
с. 187—189.
Подъяполъская Е. П. Восстание Була-
вина. 1707—1709. М., 1962, 216 с.
с илл. Библиогр. обзор, с. 3—53.
Рец.: Буганов В. И. и Лебе-
дев В. И.— «Вопросы истории»,
1963, № 12, с. 124—127.
Реу.: Пронштейн А. П.— «Исто-
рия СССР», 1965, №4, с. 161—164.
Подъяполъская Е. П. Крестьянская
война 1707—1709 гг.—В кн.: «Кре-
стьянские войны в России XVII—
XVltt ВВ.» М,—Л, 1966, с. 176—
203.
Подъяполъская Е. П. Об участии го-
родских низов в Булавинском вос-
стании.— В кн: «Города феодальной
России». Сборник статей памяти
Н. В. Устюгова. М., 1966, с. 371 —
374.
Пронштейн А. П. Булавинское вос-
стание.— В кн.: «История Дона с
древнейших времен до Великой
Октябрьской социалистической ре-
волюции». Ростов-на-Дону, 1965,
с. 175—183.
Пронштейн А. П. Войско Донское на-
кануне Булавинского восстания.—
В кн.: «Вопросы военной истории
России. XVIII и первая половина
XIX в.». М., 1969, с. 314—327.
Пронштейн А. П. Земля Донская в
XVIII веке. Ростов-на-Дону, 1961,
375 с.
Ч. IV, гл. 1. Восстание казаков, кре-
стьян и работных людей в 1707—
1709 годах, с. 255—267.
Пронштейн А. П. О расстановке клас-
совых сил накануне и во время
Булавинского восстания. — «Науч-
ные сообщения Ростовск.-на-Дону
ун-та» за 1963. Серия гуманитар-
ных наук. Ростов-на-Дону, 1964,
с. 52—54.
Тумилевич Ф. В. Казаки-некрасовцы.
К истории антифеодального движе-
ния на Дону и Кубани.— «Дон»,
1958, № 8, с. 134—146.
Тумилевич Ф. В. Сказки казаков-
некрасовцев.— В кн.: «Русские на-
родные сказки казаков-некрасов-
цев». Собраны Ф. В. Тумилевичем.
Ростов-на-Дону, 1958, с. 3—54.
Крестьянская война
под предводительством Е. И. Пугачева
Источники риалы об участии в восстании
Автократов В. Н. Движение крестьян Е. Пугачева. Публикация].— «Ист.
в Нижегородской губернии [Мате- архив», 1953, № 8, с. 307—332.
432
«Ведомости об участии нерусского
населения Башкирии в Крестьян-
ской войне 1773—1775 гг.» [Ввод-
ная статья, подготовка и примеча-
ния Н. Ф. Демидовой].— В кн.:
«Материалы по истории СССР»,
Т. 5. М., 1957, С. 565—606.
Голъденберг Л. А., Овчинников Р. В.
Горнозаводские карты и планы 70-х
годов XVIII века как источник по
истории Крестьянской войны под
руководством Е. И. Пугачева. —
В кн.: «Проблемы источниковеде-
ния» т. 8. М., 1959, с. 239—266.
Голъденберг Л. А., Овчинников Р. В.
Картографические материалы как
источник по истории Крестьян-
ской войны под руководством
Е. И. Пугачева.— В кн.: «Вопросы
военной истории России. XVIII и
первая половина XIX в.» М., 1969,
с. 404—421.
Голъденберг Л. А., Овчинников Р.В.
Картографические материалы 70-х
годов XVIII века как новый источ-
ник по истории Крестьянской вой-
ны под руководством Е. И. Пуга-
чева.— «Вопросы истории», 1958,
№ 4, с. 193—197.
«Документы восстания 1772 года на
Яике». Публикацию подготовили
Р. В. Овчинников и И. Г. Роз-
нер.— «Сов. архивы», 1972, № 4,
с. 83—96.
«Дон и Нижнее Поволжье в период
Крестьянской войны 1773—1775 го-
дов». Сборник документов. Под
ред. А. П. Пронштейна. Ростов-на-
Дону, 1961, 231 с.; 1 отд. л. карт.
Рец.: Андрущенко А. И.— «Ист.
архив», 1961, № 6, с. 209—213.
Индова Е. И. Борьба приволжских
дворцовых крестьян (Материалы
об участии в восстании Е. Пугаче-
ва. Публикация).— «Ист. архив»,
1953, № 8, с. 278—306.
«К истории крестьянского движения
в России в 1775 г.». [Публикация
документов]. Подготовил А. П-
Пронштейн.— «Ист. архив», 1960,
№ 1, с. 143—153.
«Крестьянская война под предводи-
тельством Емельяна Пугачева в Чу-
вашии». Сборник документов. Под
ред. В. А. Нестерова. Чебоксары,
1972, 528 с., 1 отд. л. карт.
Указатели: предм.-темат. геогр. и
именной, с. 457—513.
Лосенкова Г. В. Документы о пребы-
вании в Эстонии некоторых участ-
ников Крестьянской войны 1773—
1775 годов в России.— «Сов. архи-
вы», 1973, № 3, с. 66—70.
Любенко В. И. Неопубликованный
источник по истории пугачевского
движения на Урале в фондах Науч-
ной библиотеки Саратовского уни-
верситета.— В кн.: «Вопросы биб-
лиотековедения». Сборник статей.
Саратов, 1968, с. 66—83.
«Манифест Емельяна Пугачева [Июль
1773 г. Публикация и комментарии
Т. Тургеневой].— «Москва», 1958,
№6, с. 221.
«Неизвестное о Степане Разине и
Емельяне Пугачеве» [Статьи]:
Н. Д. Болдырева. Разин на эшафо-
те; С. А. Попов. Указ Емельяна
Пугачева. — «Сов. архивы», 1966,
№ 3, с. 74—77.
«Новые документы о крестьянской
войне 1773—1775 гт. в России»
[Публикация]. Вводная статья
Р. В. Овчинникова и Л. Н. Слобод-
ских.— «Ист. архив», 1956, № 4,
с. 127-148.
«О победе отрядов Е. И. Пугачева под
Оренбургом» [Публикация докумен-
тов. Подготовил Р. В. Овчинни-
ков].— «Ист. архив», 1960, № 1, с.
154—167.
Овчинников Р. Документы героиче-
ской борьбы [О восстании Пугачева.
По материалам ЦГАДА]. — «Моло-
дая гвардия», 1958, № 9, с. 233—
234.
433
Овчинников Р. В. Документы о
Е. И. Пугачеве на судебном процес-
се декабристов.— «Труды Москов-
ского гос. ист.-архивного ин-та»,
т. 24, вып. 2. М., 1966, с. 174—182.
Овчинников Р. В. Именной указ
Е. И. Пугачева башкирскому поход-
ному старшине Адылу Ашменеву.—
«История СССР», 1972, № 2, с.
121—125.
Овчинников Р. В. «Немецкий» указ
Е. И. Пугачева. — «Вопросы исто-
рии», 1969, № 12, с. 133—141.
Овчинников Р. В. О разыскании мате-
риалов «Пугачевского портфеля
Миллера». — «Ист. архив», 1962,
№ 5, с. 216—219.
Овчинников Р. В- Обзор печатей на
документах Е. И. Пугачева, его Во-
енной коллегии и атаманов.— В
кн.: «Вопросы социально-экономиче-
ской истории и источниковедения
периода феодализма в России».
Сборник статей к 70-летию
А. А. Новосельского. М., 1961,
с. 328-335.
Овчинников Р. По страницам следст-
венного дела Е. И. Пугачева [По ма-
териалам Центр, гос. архива древних
актов]. — «Наука и жизнь», 1966,
№ 8, с. 52—59 с портр.
Овчинников Р. В. Пугачевские бумаги
в архивных тетрадях А. С. Пушки-
на.— В кн.: «Археографический
ежегодник за 1962 год». М., 1963,
с. 304—311.
Пайна Э, С. Новый документ о
Е. И. Пугачеве. — «Вопросы архиво-
ведения», 1964, № 2, с. 113—114.
«Памятники пугачевского восстания,
хранящиеся в Государственном исто-
рическом музее» [Сборник статей.
Под ред. С. Л. Марголина]. М.»
1961, 40 с. с илл. (общ. тит. л.:
Труды Гос. ист. музея. Памятники
культуры, вып. 32).
Попов С. А. Оренбургские собеседни-
ки А. С. Пушкина [По материалам
Гос. архива Оренб. обл-]. — «Сов.
архивы», 1969, № 5, с. 113—116.
Прокофьева Л. С. Об одном следствен-
ном показании по делу Пугачева.—
«Труды Ин-та истории АН СССР».
Ленинградское отд-ние, вып. 7.
М. — Л., 1964, с. 299—304.
Пронштейн А. П., Овчинников Р. В.
Новые документы об участии дон-
ских казаков в Крестьянской войне
под руководством Емельяна Пугаче-
ва.— «Изв. Ростовского обл. музея
краеведения», № 1. Ростов-на-Дону,
1959, с. 85—93.
Прохоров М. Ф. Документы ЦГАДА
по истории борьбы помещичьих
крестьян Московской губернии в
период Крестьянской войны 1773—
1775 гг.— «Сов. архивы», 1973,
№ 3, с. 61—65.
Рысляев Л. Д. Восстановление содер-
жания саратовского указа Пугачева
и датировка двух его указов к дон-
ским казакам.— «Уч. зап. Псковско-
го гос. пед. ин-та им. С. М. Киро-
ва», 1964, вып. 23. Кафедра исто-
рии, с. 71—88.
Рысляев Л. Д. Новые документы о ра-
боте А. С. Пушкина над «Историей
Пугачева». — «Вести. Ленинградско-
го ун-та», 1958, № 2. Серия исто-
рии, языка и литературы, вып. 1, с.
146—148.
«Сборник документов по истории
СССР. Для семинарских и практи-
ческих занятий» [Период феодализ-
ма]». Ч. 5. XVIII в. Под ред.
В. В. Мавродина. М., 1973, 248 с.
Раздел IV. Крестьянская война в
России в 1773—1775 гг. Восста-
ние Пугачева, с. 185—247.
Свердлова А. В. О первом допросе
Е. И. Пугачева [Об ошибках первой
публикации документов крестьян-
ской войны в России 1773—1775 гг.
в «Чтениях в обществе истории и
древностей российских» за
1858 г.].— «Вести. Ленинградского
434
ун-та», 1966, № 14. Серия истории,
языка и литературы, вып. 3, с.
140—141.
«Следствие и суд над Е. И. Пугаче-
вым» [Публикация документов. Под-
готовил к печати Р. В. Овчинни-
ков].— «Вопросы истории», 1966,
№ 3, с. 124—138; № 4, с. HI-
126 № 5, с. 107—121; № 7, с.
92—109; № 9, с. 137—149.
С пирков В., Куликова А. Новые мате-
риалы по истории Крестьянской вой-
ны под предводительством Е. И. Пу-
гачева.— «Вопросы истории», 1963,
№ 1, с. 190—192.
«Сподвижники Пугачева свидетельст-
вуют... [Вступит, ст. Р. В. Овчин-
никова).— «Вопросы истории», 1973,
№8, с. 97—114.
Степанов В. Н. Движение крестьян в
Арзамасском уезйе в период Кресть-
янской войны под предводительст-
вом Е. И. Пугачева (По документам
фонда Арзамасской провинциальной
канцелярии). — «Труды Моск. гос.
ист.-арх. ин-та», т. 10, 1957, с.
371—374.
Филов В. Г. Отклики пугачевского
движения на Алтае (По документам
Алтайского краев, гос. архива). —
«Краевед, зап. Алтайского краев,
музея», вып. 1, 1956, с. 92—143.
Фрейденберг М. М. Новая публикация
о пугачевском восстании. — «Исто-
рия СССР», 1965, № 1, с. 208—
209.
Литература
Александров А. И. Участие народных
масс Южного Урала в Крестьянской
войне под руководством Е. И. Пуга-
чева (К 220-летию основания г. Че-
лябинска. Материал к лекции). Че-
лябинск, 1957, 29 с.
Алишев С. X. Татары Среднего По-
волжья в пугачевском восстании.
Казань, 1973, 215 с.
Алишев С. X* Участие татар Среднего
Поволжья в Крестьянской войне
1773—1775 гг. под предводитель-
ством Е. И. Пугачева. Автореф.
дисс. на соиск. уч. степени канд.
ист. наук. Казань. 1968, 22 с.
Андрущенко А. И. Восстания сибир-
ских крестьян в период Крестьян-
ской войны 1773—1775 гг. — В
кн.: «Вопросы истории Сибири и
Дальнего Востока». Новосибирск,
1961, с. 207—212.
Андрущенко А. И. Ирбитская торго-
вая слобода и Пугачевское восста-
ние.— В кн.: «Города феодальной
России». Сборник статей памяти
Н. В. Устюгова. М., 1966, с. 473—
478.
Андрущенко А. И. Классовая борьба
яицких казаков накануне Крестьян-
ской войны 1773—1775 гг.—«Ис-
тория СССР», 1960, № 1, с. 143—
159. Библиогр. в подстр. прим.
Андрущенко А» И. Крестьянская война
1773—1775 гг. на Яике, в При-
уралье, на Урале и в Сибири. Авто-
реф. дисс. на соиск. уч. степени д-ра
ист. наук. М., 1966, 52 с.
Андрущенко А. И. Крестьянская вой-
на 1773—1775 гг. на Яике, в При-
уралье, на Урале и в Сибири. М.,
1969, 360 с. с табл.
Рец.: Роз не р И. Г. — «Вопросы ис-
тории», 1970, № 1, с. 165—168.
Рец.: МаханекК. С., Томеи н-
с к и й С. М. — «Вопросы истории»,
1972, №8, с. 198—201.
Андрущенко А. И. О самозванстве
Е. И. Пугачева и его отношениях с
яицкими казаками. — В кн.: «Воп-
росы социально-экономической исто-
рии и источниковедения периода фео-
дализма в России». Сборник статей
к 70-летию А. А. Новосельского.
М, 1961, с. 146—150.
Андрущенко А. И. Первые призывы
повстанцев крестьянской войны
1773—1775 гг. (К вопросу об идео-
логии восстания).— В кн.: «Пробле-
мы общественно-политической ис*
435
тории России и славянских стран».
М., 1963, с. 336—341.
Андрущенко Л. И. Пугачевское вос-
стание и Кючук-Кайнарджийский
мир.—В кн.: «Вопросы военной ис-
тории России. XVIII и первая поло-
вина XIX в.» М., 1969, с. 339—
342.
Бажова А. П- Волнение 1800 года на
Ревдинском заводе. — В кн.: «Из
истории Урала». Сборник статей.
Сведловск, i960, с. 136—144.
Бараг Л. Г, Народные устные расска-
зы о горнозаводской Башкирии эпо-
хи Пугачевского восстания. — В кн.:
«Народ и революция в литературе и
устном творчестве». Уфа, 1967, с.
231—252.
Бекмаханов Е. Б. и Семенюк Г. И.
Казахи в Крестьянской войне
1773—1775 гг. — «Уч. зап. Казах-
ского ун-та», т. 54. Серия ист., вып.
12, 1963, с. 59—87.
Бекмаханова Н. Е. Казахи Младшего
и Среднего жузов в Крестьянской
войне 1773—1775 гг. под предводи-
тельством Е. И. Пугачева. Автореф.
дисс. на соиск. уч. степени канд.
ист. наук. Л., 1966, 19 с.
Бекмаханова Н. Е. Легенда о Неви-
димке (Участие казахов в Крестьян-
ской войне под руководством Пуга-
чева в 1773—1775 годах). Алма-
Ата, 1968, 190 с. с карт.
Рец-: Басин В. Я. — «Вести.
АН Каз. ССР», 1969, № 8, с. 74—
76.
Рецг. Панеях В. М.— «Вести. Ле-
нинградского ун-та», 1969, № 14.
Серия истории, языка, литературы,
вып. 3, с. 146—148.
Бекмаханова Н. Е. О Невидимке в
Младшем жузе в 1775—1776 годах
[О движении сторонников Пугаче-
ва].— «Изв. АН Каз. ССР». Серия
обществ., 1966, № 3, с. 72—75.
Бекмаханова Н. Е. Отголоски Кресть-
янской войны под руководством
Е. И. Пугачева в Младшем жузе
(1775 г.)— В кн.: «Общественные
науки». Сборник статей аспирантов
и соискателей, вып. 7. Алма-Ата,
1965, с. 203-218.
Бекмаханова Н. Е. Участие казахов в
осаде Оренбурга с октября 1773 по
март 1774 года. — В кн.: «Общест-
венные науки». Сборник статей аспи-
рантов и соискателей, вып. 8, ч. 2.
Алма-Ата, 1965, с. 120—132.
Бекмаханова Н. Е. Участие казахов
Среднего жуза в Крестьянской вой-
не 1773—1775 годов под предводи-
тельством Емельяна Пугачева. — В
кн.: «Общественные науки». Сбор-
ник статей аспирантов и соискате-
лей, вып. 6, ч. 2. Алма-Ата, 1965,
с. 104—117.
Беликов Т. И. Участие калмыков в
Крестьянской войне под предводи-
тельством Е. И. Пугачева.— «Зап.
Калмыцкого науч.-иссл. ин-та языка,
литературы и истории», вып. 2.
Элиста, 1962, с. 61—75.
Беликов Т. И- Участие калмыков в
Крестьянской войне под руководст-
вом Е. И. Пугачева (1773—
1775 гг.). Элиста, 1971, 167 с.
Библиогр., с. 156—166.
Белявский М- Т. Крестьянский воп-
рос в России накануне восстания
Пугачева. Автореф. дисс. на соиск.
уч. степени д-ра ист. наук. М.» 1963,
36 с.
Белявский М. Т. Крестьянский воп-
рос в России накануне восстания
Е. И. Пугачева (Формирование ан-
тикрепостнической мысли). М.,
1965, 382 с. Библиогр. обзор, с.
12—28.
Рец.: Павленко Н. И.— «Исто-
рия СССР», 1968, №3, С. 101-110.
Белявский М- Т. Обсуждение кресть-
янского вопроса накануне Кресть-
янской войны под предводительст-
вом Е. И. Пугачева (Конкурс Воль-
ного экономического общества в
436
1766—1768 гг.). — В кн.: «Еже-
годник по аграрной истории Восточ-
ной Европы. 1960 г.» Киев, 1962,
с. 307—319.
Бочкарев В. Н., Томсинский С. М.
Прикамье после Крестьянской вой-
ны под руководством Е. И. Пуга-
чева.— «Уч. зап. Свердловского
гос. пед. ин-та», 1966. Сборник 38,
с. 126—132.
Букштынович А. Г. По пугачевским
местам.— «История СССР», 1973,
№2, с. 217—218.
Вагина П. А. Волнение на Авзяно-
Петровских заводах после Кресть-
янской войны под руководством Пу-
гачева в 1775—1781 гг.— В кн.:
«Из истории Урала». Сборник ста-
тей. Свердловск, 1960, с. 125—135.
Вагина П. А. К вопросу о состоянии
рабочей силы Южного Урала после
Крестьянской войны 1773—
1775 гг. — «Уч. зап. Уральского ун-
та», вып. 39, ч. 1, 1961, с. 45—64.
Вагина П. А. Классовая борьба на
Урале в XVIII в. в трудах ураль-
ских историков. — «Уч. зап. Ураль-
ского ун-та», № 61. Серия ист.,
вып. 10, 1967, с. 6—22.
Вагина П. А. О потерях рабочей силы
на заводах Южного Урала после кре-
стьянской войны 1773—1775 гг.—
В кн.: «Научные исследования исто-
рического факультета Уральского
гос. ун-та за 1958 учебный год (Те-
зисы науч, конференции)». Сверд-
ловск, 1959, с. 26—30.
Вагина П. Л. Политика правительст-
ва по отношению к крестьянству
(1775—1800 гг.). — В кн.: «Из ис-
тории крестьянства и аграрных от-
ношений на Урале». Свердловск,
1963, с. 37—44.
Виленская Э. С. Пугачевское вос-
стание и уральские заводские «кре-
стьяне».— В кн.: «Из истории рабо-
чего класса и революционного дви-
жения». Сборник статей. М., 1958,
р, 81-87.
Винокуров Г. Ф. Участие народных
масс Пензенского края в Крестьян-
ской войне под предводительством
Е. И. Пугачева.— В кн.: «Очерки
истории Пензенского края. С древ-
нейших времен до конца XIX ве-
ка». Пенза, 1973, 49—63.
Гибет Е. Пугачевская легенда на Ура-
ле.— В кн.: «Прометей; т. 9. М.,
1972, с. 299—302.
Глазатова Е. И. Восстание крестьян
Казанского края на первом этапе
Крестьянской войны (конец 1773—
начало 1774 г.).— «Уч. зап. Читин-
ского пед. ин-та», вып. 1. Чита,
1957, с. 99—118.
Голобуцкий В. А. Гайдамацкое дви-
жение на Запорожье во время «ко-
лиивщины» и Крестьянского восста-
ния под предводительством
Е. И. Пугачева. — «Ист. зап.», т.
55, 1956, с. 310—343.
Горбань Н. В. Крестьянство Запад-
ной Сибири в Крестьянской войне
1773—1774 годов.— «Вопросы ис-
тории», 1952, № 11, с. 124—133.
Горелов А. А. Приговор Афанасию
Хлопуше 6 марта 1768 г. — «Вести.
Ленинградского ун-та», 1965, № 8.
Серия истории, языка и литературы,
вып. 2, с. 160—162.
Гребенюк Н. Е. Артиллерия в Кресть-
янской войне под руководством
Е. И. Пугачева. — В кн.: «Артилле-
рийский исторический музей. Ле-
нинград. Сборник исследований и
материалов», вып. 3. Л., 1958, с.
101—140.
Григорьев П. Г. Из истории Чувашии
второй половины XVIII в. Чуваш-
ский край в Крестьянской войне
1773—1775 годов.— В кн.: «Ма-
териалы по истории Чувашской
АССР», вып. 1. Чебоксары, 1958,
с. 303—332.
Дариенко В. Нижний Яик в Кресть-
янской войне 1773—1775 гг.
437
В кн.: «История». Сборник статей
аспирантов и соискателей, вып. 1.
Алма-Ата, 1966, с. 154—164.
Джинчарадзе В. 3. Из истории тай-
ной экспедиции при Сенате (1762—
1801 гг.). — «Уч. зап. Новгородско-
го пед. ин-та», т. 2, 1957, с. 83—
118.
Димитриев В. Д. История Чувашии
XVIII века (До Крестьянской вой-
ны 1773—1775 годов). Под ред.
П. П. Епифанова. Чебоксары, 1959,
530 с.
Гл. 11. Классовая борьба. Чувашия в
Крестьянской войне под предводи-
тельством Е. И. Пугачева, с. 359—
441.
Еськов А. П., Козловский В. А.,
Михе ль кис А. Я. Органы народной
власти в восстании 1773—1775 гг.
под руководством Емельяна Пугаче-
ва.— В кн.: «Харьковский юриди-
ческий ин-т. Научное студенческое
общество. Научные работы студен-
тов». Харьков, 1961, с. 21—40.
Желудков В. Ф. Крестьянская война
под предводительством Е. И. Пуга-
чева и подготовка губернской рефор-
мы 1775 года. — «Вести. Ленинград-
ского ун-та», 1963, № 8. Серия ис-
тории, языка и литературы, вып. 2,
с. 56—65.
Захарова Я. Ф. Борьба помещичьих
крестьян против крепостного гнета
во второй половине XVIII века.—
«Труды Горьковского пед. ин-та»,
т. 18. Горький, 1956, с. 3—38.
«История Дона с древнейших времен
до Великой Октябрьской социали-
стической революции». Ростов-на-
Дону, 1965, 528 с.
Гл. IV, § 5. Пронштейн А. П. Даль-
нейшее развитие классовой борьбы
на Дону до конца XVIII века, с.
183—193.
«История Казахской ССР», т I. Алма-
Ата, 1957, 609 с. с илл. и карт.
Гл» XI, Крестьянская война под пред-
водительством Емельяна Пугачева и
участие в ней трудящихся Казахста-
на (1773—1775 гг.), с. 266—280.
«История политических учений». Под
ред. С. Ф. Кечекьяна и Г. И. Федь-
кина, изд. 2-е. М., 1960, 894 с.
Гл. XIV, § 5. Политическая идеоло-
гия восстания под предводительст-
вом Е. И. Пугачева, с. 352—354.
«История Татарской АССР», т. I. Ка-
зань, 1955, 550 с. с илл. и карт.
Гл. 6, § 4. Народы края в Крестьян-
ской войне под руководством
Емельяна Пугачева, с. 217—227.
Кадсон И. 3. Восстание Пугачева и
раскол.— «Ежегодник Музея исто-
рии религии и атеизма», сборник 4.
М—Л.. 1960, с. 222—238.
Кадсон И. 3. Крестьянская война
1773—1775 гг. в России и церковь.
Автореф. дисс. на соиск. уч. степе-
ни канд. ист. наук. Л., 1963, 21 с.
Кадсон И. 3. Церковь — активный
участник подавления Крестьянского
восстания под руководством Е. Пу-
гачева.— «Ежегодник Музея исто-
рии религии и атеизма». Сборник 6.
М.—Л., 1962, с. 291—304.
Калинин Н. Ф. Казань времен пуга-
чевских событий.— «Труды Казан-
ского филиала АН СССР». Серия
гуманит. наук, вып. 2. 1959, с. 89—
108, с карт.
Клеянкин А. В. К вопросу о кресть-
янском движении на Средней Волге
в последней четверти XVIП ве-
ка.— «Труды науч.-иссл. ин-та язы-
ка, литературы, истории и экономи-
ки при Совете Министров Морд.
АССР», вып. 43. Саранск, 1972,
с. 284—290.
Кондрашенков А. А. Крестьянские
восстания в Исетской провинции в
60—70-х годах XVIII века. Авто-
реф. дисс. на соиск. уч. степени
канд. ист. наук. М., 1953, 16 с.
Кондрашенков А. А. Крестьянское
восстание в Исетской провинции в
438
60—70-х годах XVIII века.— В кн.:
«Из истории Урала». Сборник ста-
тей. Свердловск, 1960, с. 114—124.
Кондрашенков А. А. Крестьянство
Исетской провинции в Крестьян-
ской войне 1773—1775 гг,—«Уч.
зап. Курганского пед. ин-та», вып. 1.
Курган, 1958, с. 101—166.
Кондрашенков А, А, Курганская сло-
бода в XVIII веке.— «Уч. зап. Кур-
ганского пед. ин-та», вып. 4. Кур-
ган, 1962, с. 39—58.
Кондрашенков А. А. Очерки истории
крестьянских восстаний в Зауралье
в XVIII веке. Курган, 1962, 177 с.
с илл.; 2 л. карт.
Короленко В. Г. Пугачевская легенда
на Урале.— Собр. соч., т. 8. М.,
1955, с. 429—449.
«Крестьянская война в России в
1773—1775 годах. Восстание Пуга-
чева», в 3-х томах. Отв. ред. проф.
В. В. Мавродин, т. 1—3. Л., 1961—
1970.
Т. 1. 1961, 587 с. 4 л. илл.
Т. 2. 1966, 512 с. силл.
Т. 3. 1970, 488 с. с илл.
Рец.: Павленко Н. И.— «История
СССР», 1963, № 2, с. 174—179.
Рец.: Роз не р И. Г.— «Вести. Ле-
нинградского ун-та», 1962, № 8, Се-
рия истории, языка и литературы,
вып. 2, с. 133—136.
Рец.: Пронштейн А. П.— Вопросы
истории», 1962, № 7, с. 131—133.
Рец.: Басин В. Я. и Бекмахано-
в а Н. Е.— «Вести. АН Каз.ССР»,
1967, № 10, с. 79—81.
Рец.: Пронштейн А. П. и Пу ш-
каренко А. А.— «История
СССР», 1968, № 4, с. 145—148.
Рец.: Пронштейн А. П. и Пуш-
каренко А. А.— «Вопросы исто-
рии», 1971, № 8, с. 71—81
Рец.-. Пронштейн А. П. и Пуш-
ек и й С. М.— «Вопросы истории»,
1972, №8, с. 198—201.
Крестьянская война 1773—
1775 гг. в России. Документы из
собрания Государственного Истори-
ческого музея. М., 1973, 340 с. с илл*
Кругляшова В. П. Материалы к исто-
риографии уральской несказочной
прозы о пугачевском восстании.—
В кн.: «Наш край. Материалы
V Свердловской областной краевед-
ческой конференции». Свердловск,
1971, с. 252—260.
Курмачева М. Д. Города Среднего
Поволжья и восстание под предво-
дительством Е. И. Пугачева.— В кн.:
«Города феодальной России». Сбор-
ник статей памяти Н. В. Устюгова.
М., 1966, с. 463—472.
Курмачева М. Д. Крестьянская война
1773—1775 гг. в Среднем Поволжье.
Автореф. дисс. на соиск. уч. степе-
ни канд. ист. наук. М., 1965, 23 с.
Курмачева М. Д. Действия отряда
Марка Петрова.— «История СССР»,
1960, №6, с. 135—138.
Курмачева М. Д. Отклики Кре-
стьянской войны 1773—1775 гг. в
центральных губерниях России.—
В кн.: «Вопросы аграрной истории
Центра и Северо-Запада РСФСР».
Материалы межвуз. научной конфе-
ренции. Смоленск, 1972, с. 103—114.
Курмачева М. Д. Участие кресть-
ян нижегородского села Болди-
на в Крестьянской войне 1773—
1775 гг.— В кн.: «Вопросы соци-
ально-экономической истории и
источниковедения периода феода-
лизма в России». Сборник статей
к 70-летию А. А. Новосельского.
М., 1961, с. 151—156.
Лимонов Ю. А. и др. Пугачев и его
сподвижники. М.— Л., 1965, 140 с.
Ляхов В. А. Россия во второй поло-
вине XVIII века. Восстание кресть-
ян под руководством Емельяна
Пугачева. Лекция. М., 1958, 94 с.
Мавродин В. В. Из истории классо-
вой борьбы крестьян накануне
439
восстания Пугачева.— «Вести. Ле-
нинградского ун-та», 1958, № 8.
Серия истории, языка и литерату-
ры вып. 2, с. 5—20.
Мавродин В. В. Крестьянская война
в России в 1773—1775 годах (К
200-летию).— «Вопросы истории»,
1973, №9, с. 64—77.
Мавродин В. В. Крестьянская война
под руководством Пугачева. М.,
1973, 63 с.
Мавродин В. В. Крестьянское восста-
ние под руководством Пугачева и
передовая общественно-политическая
мысль в России конца XVIII и на-
чала XIX в.— «Вести. Ленинград-
ского ун-та», 1955, № 6, с. 93—108.
Мавродин В. В. Об откликах в Рос-
сии и за рубежом на восстание Пу-
гачева.— В кн.: «Проблемы общест-
венно-политической истории России
и славянских стран». М., 1963, с.
342-345.
Мавродин В. В. Об участии колони-
стов Поволжья в восстании Пуга-
чева.— «Труды Ленинградского
отд-ния Ин-та истории АН СССР»,
вып. 9, 1967, с. 400—413. Библиогр.
в подстр. прим.
Мавродин В. В. Основные проблемы
Крестьянской войны в России
1773—1775 годов.— «Вопросы исто-
рии», 1964, № 8, с. 60—76.
Мавродин В. В. Отклики на восста-
ние Пугачева в Петербурге.— «На-
учные доклады высшей школы».
Ист. науки, 1958, № 2, с. 25—29.
Маркевич В. Е. Ордена и медали на-
родной армии Е. Пугачева.— В кн.:
«Ленинградский Дом ученых». Сбор-
ник докладов Военно-исторической
секции, № 1. Л., 1957, с. 74—77.
Мартынов М. Н. В дополнение к опуб-
ликованной рецензии (О книге
«Крестьянская война в России в
1773—1775 гг. Восстание Пугаче-
ва», т. 2).— «История СССР»,
1969, № 4, с. 216—218.
Мартынов М. И. Воскресенский зайдД
в Крестьянской войне 1773—
1775 гг.— «Ист. зап.», т. 80, 1967,
с. 287—304.
Мартынов М. Н. Горнозаводской
Урал накануне Великой крестьян-
ской войны 1773—1775 гг. во гла-
ве с Е. Пугачевым. Автореф. дисс.
на соиск. уч. степени д-ра ист. наук.
Л., 1967, 23 с.
Мартынов М. Н. Пугачевский атаман
Иван Белобородов^ Пермь, 1958,
60 с. с илл.
Мартынов М. Н. Саткинский завод
во время восстания Емельяна Пуга-
чева.— «Ист. зап.», т. 58, 1956,
с. 208—245.
Мартынов М. Н. Урал — артиллерий-
ская база Великой крестьянской
войны 1773—1775 годов.— «Воен.-
ист. журн.», 1964, №1, с. 103—105.
Маханёк К. С., Томсинский С. М.
Новые материалы о Крестьянской
войне под руководством Е. И. Пу-
гачева.— «Вопросы истории», 1972,
№ 8, с. 198—201.
Минский А. С. Терское линейное ка-
зачество в середине XVIII века.—
«Уч. зап. Курганского гос. пед.
ин-та», вып. 2, 1959, с. 212—255.
Мишина Н. Отзвуки борьбы народ-
ной. Документы рассказывают о
Пугачеве.— «Правда», 17 ноября
1973 г.
Муратов X. И. Крестьянская война
под предводительством Е. И. Пу-
гачева. М., 1970, 160 с. с илл., карт.
Рец.: Зыкин В. Г.— «Преподавание
истории в школе», 1971, № 4,
с. Ю4—110.
Муратов X. И. Крестьянская война
1773—1775 гг. в России. М., 1954,
208 с. с илл.; 1 л. карт.
Рец.: Андрущенко А. И.— «Во-
просы истории», 1955, № 11,
с. 118—119.
Муратов X. И. Самара и Самарская
укрепленная линия во время Кре-
440
СТЬЯНСКОЙ войны 1773—1775 го-
дов.— «Научные труды Куйбышев-
ского пед. ин-та», т. 111, вып. 2.
Куйбышев, 1972, с. 3—31.
Мухин В. В. Волнения обвенских кре-
стьян в 1776—1777 годах (Мало-
известная страница истории при-
камского крестьянства).— В кн.:
«На Западном Урале», вып. 4.
Пермь, 1964, с. 98—104.
«Научная конференция, посвященная
200-летию Крестьянской войны
1773—1775 гг. в России под пред-
водительством Е. И. Пугачева».
Тезисы докладов. Оренбург, 1973,
58 с.
Наякшин К. Я. Очерки из истории
Среднего Поволжья. Куйбышев,
1955,214 с.
Гл. 3. XVIII век. Крестьянская война
под руководством Емельяна Пугаче-
ва, с. 55—109.
Недосекин В. И. О дискуссии по кре-
стьянскому вопросу в России нака-
нуне восстания Пугачева.— «Изв.
Воронежского гос. пед. ин-та», т. 63,
1967, с. 326—346.
Недосекин В. И. Попытка Е. И. Пу-
гачева поднять восстание на Дону,
Украине и в Черноземном центре
России в июле — сентябре 1774 го-
да.— «Труды Воронежского ун-та»,
т. 53, вып. 1, 1960, с. 79—104.
Недосекин В. И. Черноземный центр
России и Слободская Украина на-
кануне и во время Крестьянской
войны 1773—1775 гг.— «Изв. Во-
ронежского гос. пед. ин-та», т. 45.
Воронеж, 1964, с. 80—112.
Овчинников Р. В. Автографы Пугаче-
ва.— «Вопросы архивоведения»,
1960, № 6 (16), с. 56—59.
Овчинников Р. В. Архивные разыска-
ния А. С. Пушкина по истории вос-
стания Е. И. Пугачева. Автореф.
дисс. на соиск. уч. степени канд. ист.
наук. М., 1965, 20 с.
Овчинников Р- «Награждаем вольно-
стию и свободою».— «Комсомоль-
ская правда», 29 сентября 1973 г.
Овчинников Р. В. Пушкин в работе
над архивными документами
(«История Пугачева»). Л., 1969.
274 с. с илл.
Рец.: Р о з н е р И. Г.— «Сов. архи-
вы», 1970, №5, с. 115—117.
Рец.: Т роицкий С.—«Новый мир»,
1970, №7, с. 274—277.
Рец.: Па не я х В. М.— «Русская ли-
тература», 1970, № 3, с. 207—211.
«Очерки истории Марийской АССР
с древнейших времен до Великой
Октябрьской социалистической ре-
волюции». Йошкар-Ола, 1965, 363 с.
Гл. 5, § 2. Классовая борьба. Участие
марийских трудящихся в Крестьян-
ской войне под руководством
Е. И. Пугачева, с. 163—174.
«Очерки истории Мордовской
АССР», т. I. Саранск, 1955, VIII,
575 с. с илл. и карт.
Гл. X. Участие крестьянства Мордо-
вии в Крестьянской войне под пред-
водительством Емельяна Пугачева,
с. 173—186.
«Очерки истории СССР. Период фео-
дализма. Россия во второй полови-
не XVIII в.» М, 1956, 894 с.
Гл. 2, § 3. Крестьянская война 1773—
1775 ГГ, С. 193—238.
«Очерки по истории Башкирской
АССР», Т. I, Ч. 1. Уфа, 1956, 303
с. с карт.
Гл. 5, § 2. Крестьянская война
1773—1775 гг. под предводитель-
ством Е. И. Пугачева на террито-
рии Башкирии. Салават Юлаев,
с. 218-253.
Панеях В. М. О степени участия на-
родностей Башкирии в Крестьян-
ской войне 1773—1775 годов на
первом ее этапе.— «Уч. зап. Перм-
ского ун-та им. А. М. Горького»,
№ 158. Пермь, 1966, С. 50-59.
Пану хина Н. Б. К 200-летию Кресть-
янской войны под предводительст-

на и Т. Цявловской]. 1962, 463 с.,
8 л. илл.
Реуэлъ А. Л. История экономических
учений (От древних мыслителей до
К. Маркса и Ф. Энгельса). М.,
1972, 424 с.
Экономические идеи крестьянской вой-
ны под руководством Е. И. Пугаче-
ва, с. 347—349.
Ржаникова Т. П. Помещичьи кресть-
яне Среднего Поволжья накануне
восстания Е. Пугачева (50-е — на-
чало 70-х годов XVIII в.). Автореф.
дисс. на соиск. уч. степени канд.
ист. наук. Л., 1953, 17 с.
Рознер И. Г. Казачество в Крестьян-
ской войне 1773—1775 гг. Львов,
1966, 200 с.; 1 л. илл., 4 отд. л.
план, и карт.
Рознер И. Г. Казачество в Крестьян-
ской войне 1773—1775 гг. Авто-
реф. дисс. на соиск. уч. степени д-ра
ист. наук. Л., 1967, 39 с.
Рознер И. Г. Социально-экономиче-
ские отношения на Яике накануне
Крестьянской войны под руковод-
ством Е. Пугачева.— «Науч. зап.
Киевского финансово-эконом. ин-та»,
1959, № 7, с. 238—260.
Рознер И. Г. Яик перед бурей (Вос-
стание 1772 года на Яике — предве-
стник Крестьянской войны под ру-
ководством Е. Пугачева). М., 1966,
207 с. с илл.
Реи,.: Наумова Н. В.— В кн.:
«Прометей». М., 1968, № 5,
с. 421—422.
Рознер И. Г. Яицкое казачество на-
кануне Крестьянской войны 1773—
1775 годов.— «Вопросы истории»,
1958, № 10, с. 97—112.
Рознер И. Г. Яицкое казачество на-
кануне Крестьянской войны 1773—
1775 гг. под руководством Е. Пу-
гачева. Автореф. дисс. на соиск. уч.
степени канд. ист. наук. Киев, 1959,
19 с.
Рубинштейн Н. Л. Крестьянское дви-
442
вом E. И. Пугачева. Новые матери-
алы в экспозиции Государственного
Исторического музея.— «История
СССР», 1973, № 5, с. 225—226.
Петров С. П. Пугачев в Пензенском
крае. Под ред. акад. А. М. Панкра-
товой, 2-е доп. изд. Пенза, 1956,
141 с. с илл.; 2 л. портр. и карт.
Библиогр. в подстр. прим.
«Под знаменем Пугачева. К 200-ле-
тию крестьянской войны под пред-
водительством Е. И. Пугачева». Че-
лябинск, 1973, 195 с. с илл.
Попов С. По местам событий Кресть-
янской войны 1773—1775 годов.—
В кн.: «По родному краю». Сборник
краеведческих очерков, изд. 2-е.
Чкалов, 1956, с. 98—161.
Преображенский А. А. Славная исто-
рия народной борьбы. К 200-летию
Крестьянской войны 1773—1775 гг.
—«Правда», 28 сентября 1973 г.
Прокофьева Л. С. О действиях пов-
станцев Правобережья в Крестьян-
ской войне под предводительством
Е. И. Пугачева.— В кн.: «Вопросы
военной истории России. XVIII и
первая половина XIX в.» М., 1969,
с. 328—339.
П ронштейн А. П. Земля Донская в
XVIII веке. [Ростов-на-Дону],
1961, 375 с.
Пронштейн А. П. Усиление крепост-
ного гнета на Дону в XVIII в.—
«Вопросы истории», 1955, № 6,
с. 56—66.
Путилов Б. Н. Отражение в народ-
ном творчестве Крестьянской войны
под руководством Емельяна Пуга-
чева.— В кн.: «Русское народное
поэтическое творчество», т. 2, кн. 1.
М.—Л., 1955, с. 29—46.
Пушкин А. С. Собрание сочинений в
10 томах. Под общ. ред. Д. Д. Бла-
гого [и др.]. М., 1959—1962.
Т. 7. История Пугачева. Историче-
ские статьи и материалы. Воспоми-
нания и дневники [Прим. Ю. Оксма-
жение в России во второй половине
XVIII века.— «Вопросы истории»,
1956, № 11, с. 34-51.
Рындзюнский П. Г., Рахматул-
лин М. А. Некоторые итоги изуче-
ния Крестьянской войны в России
1773—1775 гг. (К выходу в свет
завершающего тома трехтомника
«Крестьянская война в России в
1773—1775 годах. Восстание Пуга-
чева», т. 1—3. Л., 1961—1970) —
«История СССР», 1972, № 2,
с. 71—88.
Рысляев Л. Д. Крестьянская война
1773—1775 гг. в Нижнем Поволжье.
Автореф. дисс. на соиск. уч. сте-
пени канд. ист. наук. Л., 1963, 17 с.
Рысляев Л. Д. О некоторых особен-
ностях Крестьянской войны в Рос-
сии в 1773—1775 гг.— «Уч. зап.
Псковского гос. пед. ин-та», вып. 23.
Кафедра истории. Псков, 1964, с.
55—70.
Рысляев Л. Д. Об участии донского
казачества в Крестьянской войне
1773—1775 годов в России.— «Уч.
а|ап. Псковского гос. пед. ин-та»,
вып. 32. Обществ, и ист. науки,
ч. 2. Псков, 1966, с. 20—32.
Рысляев Л. Д. Пугачев в Саратове.—
«Вести. Ленингр. ун-та», 1962, № 8.
Серия истории, языка и литерату-
ры, вып. 2, с. 56—71.
Рысляев Л. Д. Суворов и Пугачев.—
«Уч. зап. Псковского гос. пед.
ин-та». Кафедра истории, 1964,
вып. 23, с. 89—107.
Сарайкин И. А. Крестьянская война
1773—1775 гг. и ее отражение в на-
родном поэтическом творчестве Ура-
ла.— В кн.: «Краеведческие запис-
ки», вып. 2. Челябинск, 1969,
с. 37-58.
Светлов Л. Б. Судьба семьи Е. И. Пу-
гачева.— «Вопросы истории», 1968,
№ 12, с. 204—205.
Семенюк Г. Казахи в Пугачевском
восстании [1773—1775 гг.].— «Про-
стор», 1962, № 2, с. 125—126.
Семенюк Г. И. Материалы об участии
казахов Младшего и Среднего жу-
зов в Крестьянской войне под пред-
водительством Е. Пугачева.— «Уч.
зап. Казанского ун-та», т. 54. Се-
рия ист., вып. 12, 1963, с. 180—
208.
Сергеева Н. И. Крестьяне и работ-
ные люди заводов Южного Урала
в Крестьянской войне 1773—>
1775 гг. Автореф. дисс. на соиск.
уч. степени канд. ист. наук. Л.,
1953, 18 с.
Сергеева Н. И. Крестьяне и работ-
ные люди заводов Южного Урала
в Крестьянской войне 1773—
1775 гг. — «Труды Ленинградского
библ, ин-та», т. 2, 1957, с. 33—47.
Сорокин М. Е. Борьба мастеровых и
приписного крестьянства против
феодального гнета на предприятиях
кабинета в Западной Сибири в
70—80-х годах XVIII в.— «Труды
Томского гос. ун-та», т. 177. Серия
ист., 1964, с. 33—43.
Сот Д. Ш. Крестьянская война
1773—1774 гг. в районе Пермских
заводов. Автореф. дисс. на соиск.
уч. степени канд. ист. наук. Л.,
1954, 15 с.
Спирков В. А. Крестьянская война
под предводительством Е. И. Пуга-
чева в Оренбургском крае (Осада
Оренбурга и Яицкого городка).
Автореф. дисс. на соиск. уч. сте-
пени канд. ист. наук. Л., 1965, 20 с.
Спирков В. А. Участие пленных поль-
ских конфедератов в Крестьянской
войне в России 1773—1775 гг.—
«Вести. Ленинградского ун-та»,
1963, № 14. Серия истории, языка
и литературы, вып. 3, с. 19—30.
Томсинский С, М. Под предводитель-
ством Пугачева. Повстанческое дви-
жение в Прикамье во время Кресть-
янской войны 1773—1775 годов
Пермь, 1973, 73 с.
443
Усманов А. Н. Кинз^ Арсланов — вы-
дающийся сподвижник Пугачева.—
«Ист. зап.», т. 71, 1962, с. 113—
133.
Ушаков И. Ф. Работные люди Бе-
лорецкого завода в Крестьянской
войне.— «История СССР», 1960,
№ 6, с. 131—135.
Филов В. Г. Пугачевцы на Алтае.
Очерк. Барнаул, 1955, 228 с. Биб-
лиогр., с. 214—227.
Фруменков Г. Г. Крестьянская война
под предводительством Е. И. Пу-
гачева. Архангельск, 1958, 50 с.
(Арханг. гос. пед. ин-т им. М. В. Ло-
моносова). Библиогр., с. 49—50 (42
назв.).
Чеботарев В. Царица Устя [Об участ-
нице Крестьянской войны под пред-
водительством Пугачева Устинье
Кузнецовой].— «Урал», 1972, № 3,
с. 144—150.
Череванъ А. С. До перебування
О. Пугачева на Укра1ш i в Б1лору-
cii.— «Укр. icT. журн.», 1963, № 3,
с. 108—110.
Череванъ А. С. Из истории антикре-
постнического движения накануне
Крестьянской войны под руковод-
ством Е. И. Пугачева (Воронеж-
ская, Белгородская и Слободская
украинская губернии).— «Уч. зап.
Карельского пед. ин-та», Серия ист.-
филол. наук, т. 3, вып. 1, 1956,
с. 25—33.
Череванъ А. С. Крестьянская война
в России под руководством Е. Пу-
гачева и антикрепостническое дви-
жение в 50—70-х годах XVIII в.
на Украине.— «Доклады научных
конференций Пермского ун-та»,
вып. 5—6. Ист.-филол., 1951, с. 17—
25.
Чистякова Е, В. Особенности кресть-
янской войны под водительством
Е. Пугачева. — «Преподавание исто-
рии в школе», 1973, № 3, с.
16—23.
Шушканов Н. Г. Крепостной Злато-
уст. Главы из истории Златоустов-
ского завода конца XVIII и пер-
вой половины XIX ст. Челябинск,
1959, 108 с. с илл.
Ямское Г. П. Участие чувашского
народа в Крестьянской войне
1773—1775 гг. под предводитель
ством Е. И. Пугачева.— «Препода
вание истории в школе», 1956, № 1,
с. 40—47.
Alexander J. Т. Autocratic Politics in
a National Crisis: the Imperial Rus-
sian Government and Pugachev’s Re-
volt. (1773—1775). Bloomington —
London, Indiana univ. press, 1969.
XIV, 346 p. («Russian and East
European series», vol. 38). Bibliogr.,
p. 259—334.
Alexander J. T. Western viens of the
Pugachev rebellion.— «Slavonic and
East European Review», vol. 48,
N 113. London, 1970, p. 520—536.
Hoffmann P. Der PugaCev — Aufstand
in zeitgendssischen Berichten.— «Jahr-
buch fur Geschichte der UdSSR und
der volksdemokratischen Lander Euro-
pas», Bd. 6. Berlin, 1962, S. 337—
365.
Hoffmann P. Unbeachtete Ausserungen
Ch. F. D. Schubarts uber den Bauern-
krieg in Russland 1773—1775.—
«Zeitschrift fur Slawistik», Bd. 15,
№ 6, 1970, s. 900—910.
Mlynarski Z. Konfederaci barscy w
powstaniu Pugaczowa.— «Kwartalnik
Inst, polsko-radzieckiego», № 3—4.
Warszawa, 1956, s. 77—108.
Mlynarski Z. U zrodel przyjazni pol-
sko-rosyjskiej. (Polacy w powsta-
niu Pugaczowa».— «Wiedza i zycie»,
№ 11. Warszawa, 1952, s. 1081—
1095.
Pascal P. La revolte de Pougatchev. Pa-
ris. Julliard, 1971, 274 p. Bibliogr.,
p. 262—265.
Raeff M. Pugachev’s Rebellion.— Pre-
conditions of revolution in early mo-
dern Europe. Baltimore and London,
1970, p. 161—202.
Vdvra J. Polaci a PugaCov.— «Slovan-
sky prehled», № 6. Praha, 1969,
s. 437—447.
Vdvra J. Studie о ohlasu povstani Jeme-
Ijana PugaCova v Zapadni Evrope.—
«Slovanske historicke studie», № 8.
Praha, 1971, s. 95—UZ,
Содержание
Введение. Об изучении крестьянских войн в России
XVII—XVIII вв. (К теории проблемы)
(Л. В. Черепнин)
5
Теоретические проблемы
истории крестьянских войн
[//. И. Смирнов!
Крестьянские войны и их место в истории России
26
В. В. Мавродин
По поводу характера и исторического значения
крестьянских войн в России
35
Вопросы источниковедения и историографии
А. А. Зимин
И. И. Болотников и падение Тулы в 1607 г.
52
Е. П. Подъяполъская
Известия о роде Булавиных
65
Р. В. Овчинников
Из опыта изучения и реконструкции документов
Военной коллегии Е. И. Пугачева
72
И. Г. Рознер
Казачество в Крестьянской войне под предводительством
Е. И. Пугачева (По данным русской и иностранной
историографии XVIII—XIX вв.)
98
445
В. А. Чеботарев
Яицкий городок в XVIII в.
116
Территория,
социальный и национальный состав
участников крестьянских войн
В. И. Корецкий
О формировании И. И. Болотникова как вождя
крестьянского восстания
122
А. Н. Сахаров
Степан Разин — предводитель Крестьянской войны
148
Е. И. Заозерская
Восстание Степана Разина (Общий обзор)
166
А. А. Кондрашенков
Крестьянская война 1773—1775 гг. в Зауралье
193
А. А. Александров
Крестьянское движение в Терсинской волости в 1773—1775 гг.
221
С. X. Алишев
Татары Среднего Поволжья в Крестьянской войне
1773—1775 гг.
229
Антифеодальные требования крестьян
Е. И. Индова, А. А. Преображенский, Ю. А. Тихонов
Лозунги и требования участников крестьянских войн
в России XVII—XVIII вв.
239
В. С. Румянцева
О крестьянах-раскольниках кануна восстания С. Т. Разина
(По документам Приказа тайных дел)
270
446
В. И. Буганов
Прокламации С. Т. Разина и его
сподвижников — памятник идеологической борьбы в годы
второй Крестьянской войны в России
287
М. Д. Курмачева
Об участии крепостной интеллигенции в Крестьянской войне
1773—1775 гг.
307
Зарубежные отклики
на крестьянские войны 0 России
В. Д. Назаров, Б. Н. Флоря
Крестьянское восстание под предводительством
И. И. Болотникова и Речь Посполитая
326
А. Г. Маньков
К вопросу о зарубежных откликах
на восстание под предводительством С. Т. Разина
353
Г. А. Санин
Влияние классовой борьбы в России
конца XVII — начала XVIII в.
на внешнюю политику Русского государства
370
И. С. Шаркова
«La Cazette de France»
о Крестьянской войне в России под руководством
Е. И. Пугачева
380
А. П. Бажова
К вопросу о самозванстве кануна Крестьянской войны
1773-1775 гг.
390
Библиография
400
Крестьянские войны в России
XVII—XVIII вв.
Утверждено к печати
Институтом истории СССР Академии наук СССР
Редактор издательства Г. Д. Капустина
Художник Г. В. Дмитриев
Художественный редактор В. Н. Тикунов
Технический редактор Н. Н. Плохова
Сдано в набор 2/Х 1973 г. Подписано к печати 7/Ш 1974 г.
Формат 60X90V16- Бумага № 2. Усл. печ. л. 28. Уч.-изд. л. 32,3.
Тираж 4000 экз. Т-01990. Тип. зак. 2965.
Цена 2 р. 02 к.
Издательство «Наука»
103717 ГСП, Москва, К-62, Подсосенский пер., 21
2-я типография издательства «Наука»
121099, Москва, Г-99, Шубинский пер., 10