■^^ь^^
• ■" ' •■■ - ; ' ' ' ,' " ' '■■■':■■'■■ - С. -у
йлзетрч
и-
да
ШШ
..;•.
1* ШШ
' _ ■
ШШш
'#&<
ш -

Ilsetraut HADOT
Maitre de recherche
au Centre National de la Recherche Scientifique
ARTS LIBERAUX
ET PHILOSOPHIE
DANS LA PENSEE ANTIQUE
ETUDES AUGUSTINIENNES
3, rue de ГАЬЬауе
75006 PARIS
1984

Илзетраут АДО
СВОБОДНЫЕ ИСКУССТВА
И ФИЛОСОФИЯ
В АНТИЧНОЙ МЫСЛИ
\
«Греко-латинский кабинет»'
Ю.А.Шичалина
Москва 2002

Ilsetraut HADOT
ARTS LIBERAUX ET PHILOSOPHIE
DANS LA PENSEE ANTIQUE
ETUDES AUGUSTINIENNES
3, rue de ГАЬЬауе
75006 PARIS
1984
Издатель сердечно благодарит institut d'etudes
augustiniennes и лично господина Жоржа Фолье,
который, с согласия автора, уступил Греко-латин-
скому кабинету все права на перевод и публикацию
данной книги на русском языке.
Перевод с французского Е. Ф. Шичалиной
Научные редакторы М. В. Асмус, А. И. Любжин
Выпускающий редактор Ф. Б. Людоговский
ISBN 5-87245-082-6 ® «Греко-латинский кабинет»
Ю. А. Шичалина, 2002

Памяти
Пьера Курселл

ПРЕДИСЛОВИЕ
Прежде всего я хотела бы выразить мою признательность господину
Ж. Ульманну, профессору Первого Парижского Университета, которо-
му я обязана тем, что он побудил меня к написанию этой книги. Подго-
тавливая лекцию, которую он попросил меня прочесть в 1978 году в
этом университете на тему «Общая культура в античности», я обратила
внимание, до какой степени зыбки положения, которые обычно приня-
то высказывать по поводу системы воспитания и цикла свободных ис-
кусств в античности и которые восходят главным образом к трудам
немецких филологов середины XIX в. Так я пришла к мысли пересмот-
реть этот ряд проблем, что я и сделала, в частности, в лекциях на V
секции Ecole Pratique des Hautes Etudes в 1980-82 годах. Настоящая кни-
га - результат этих занятий.
С чувством исполняемого долга и радости я выражаю свою глубо-
кую благодарность господину Л. Роберу, члену Института, который
любезно ознакомился с некоторыми главами. Благодаря ему я смогла
также добавить в Addenda достаточное число фактов и работ, которые,
к сожалению, ускользнули от меня и которые заслуживали бы более
полного изложения, чем это возможно в рамках дополнительных при-
мечаний. Позволю себе посоветовать читателю обращаться к этим
Addenda, в которых он найдет некоторые интересные дополнения, осо-
бенно к главам II и V.
Настоящая книга не увидела бы свет без участия Варбургского Ин-
ститута в Лондоне. Я хочу от всего сердца поблагодарить директора
Института профессора Ж. Б. Траппа и всех его сотрудников, особенно
доктора X. Лигота, за их прием и помощь, которые мне были оказаны.
Благодаря открытости и гостеприимству этого учреждения я смогла
ознакомиться с сокровищами библиотеки Варбургского Института, ра-
ботая в фондах (что необходимо, когда надо просмотреть разные боль-
шие серии и особенно большое число книг) и без ограничения во времени.
При составлении библиографии легкий доступ к книгам позволил мне
осуществить за несколько недель объем работы, который я не смогла
бы завершить в Париже и за два года. Дело в том, что в Париже, если
сотрудник Национального центра научных исследований не позаботит-

Предисловие 5
ся о специальном разрешении, он не имеет никакого доступа к библио-
течным фондам, как, например, в Сорбонне или в Ecole Normale
Superieure, поскольку эти фонды предназначаются или парижской про-
фессуре, или же, в другом случае, ученикам и выпускникам Ecole
Normale Superieure. Он не найдет также ни институтских библиотек, ни
семинаров, подобных тем, которые посещают студенты в англо-саксон-
ских странах или в Германии. Захочет ли он от отчаяния прибегнуть,
как к крайней мере, к Национальной библиотеке? Добравшись до нее
(иногда с большим трудом, из пригорода, где он живет, или из провин-
ции), он часто узнаёт, что из-за ежедневно и совершенно непредвиденно
изменяющегося графика книги, с которыми он хотел бы ознакомиться
(и которые ему выдали бы с большой задержкой), не могут ему быть
предоставлены в этот день. Я говорю об этом (и мое свидетельство, к
сожалению, не единственное) будущим историкам, которые будут зани-
маться вопросом воспитания и общей культуры и заинтересуются поло-
жением вещей в области культуры в Париже в 1984 г. Я советую им
также заняться расследованием тех неблагоприятных условий, в кото-
рых обычные парижские студенты 1984 года (за исключением тех, кто
учится в привилегированных центрах, к несчастью, весьма немногочис-
ленных) обучаются использованию орудий труда, которые чаще всего
остаются им вовсе недоступными. Этим будущим историкам я остав-
ляю возможность проанализировать экономические, социологические
или психологические причины этого явления.
Размышляя по поводу всех этих проблем, связанных с доступом к
книгам, я постаралась использовать в качестве некоторого техническо-
го средства более ясные сокращения, чем аббревиатуры, которыми
обыкновенно пользуются специалисты, и давать по мере возможности
точное указание тома даже в случае эпиграфического собрания со сплош-
ной нумерацией.
С глубокой радостью я выражаю мою благодарность всем тем, кто
помог мне отредактировать эту книгу: в особенности, госпоже Ж. Кар-
лье, к которой я испытываю дружескую признательность, и всем, кто
участвовал в напечатании этой книги, в прочтении гранок, в составле-
нии индекса; я сердечно благодарю госпожу С. Саго, госпожу М. Д. Ришар,
госпожу Ж. Мадек и издательство «Etudes Augustiniennes», которые были
столь любезны принять в свою серию этот том и проследить с усердным
вниманием за типографским оформлением этой работы.

ГЛАВА ПЕРВАЯ
ОСНОВНЫЕ ТЕОРИИ ВОСПИТАНИЯ
И ОБЩЕЙ КУЛЬТУРЫ (ПА1ДЕ1А) В КЛАССИЧЕСКУЮ
ЭПОХУ
В IV в. до Р. X. стали серьезно задумываться над тем, что такое
система воспитания, и над тем, что можно назвать общей культурой,
и хотя в эту эпоху это понятие не было еще четко определено, после-
дующим поколениям осталось богатое наследие. В какой мере элли-
нистическое и императорское время воспользовалось этим наследием?
Хотя этот вопрос широко обсуждался, на него давали и дают до сих
пор противоречивые ответы. Прежде чем включиться в обсуждение
и попытаться, в свою очередь, предложить осторожное толкование
скудных сведений, сообщаемых нам греческой литературой и надпи-
сями эллинистической эпохи, необходимо представить краткий об-
зор наследия, о котором идет речь.
7. Традиционное воспитание и система образования софистов
Софистика внесла большой вклад в воспитание свободного чело-
века. Свободного человека, то есть как свободного по рождению, так
и свободно распоряжающегося своим временем, не зависящего ни от
услужения хозяину, ни от необходимости зарабатывать на жизнь ре-
меслом. Обучение и занятие ремеслом действительно рассматрива-
лось - как софистами, так и Платоном и Аристотелем - как
решительное препятствие к приобретению того, что они называли
вообще 7ccci5eicx, то есть «воспитанием» (термин, который на самом
деле часто соответствует тому, что мы называем «общей культурой»).
Известные бродячие учителя конца V - начала IV вв., например, Гор-
гий, Протагор, Гиппий или Продик (и это только несколько имен со-
фистов) считали себя способными усовершенствовать воспитание
свободного человека, то есть дать ему общее и полное образование,
достаточное для того, чтобы свободный гражданин стал способен
выполнять все политические функции и в свое время стать в одном из

Софисты 7
больших городов-государств классической эпохи должностным ли-
цом на любом уровне: судьей, присяжным, членом различных сове-
тов, послом, служащим или оратором перед собранием. Общественная
жизнь постоянно демократизировалась, поэтому, исполняя все эти
функции, необходимо было мочь и уметь убеждать сограждан, то есть
хорот л говорить и хорошо аргументировать. Софистическое воспи-
тание, таким образом, было направлено на развитие этих способностей.
С каким же багажом знаний, приобретенных ранее, начинали уче-
ники посещать лекции софиста? Послушаем, что говорит Платон по
этому поводу устами софиста Протагора1.
«А потом (имеется в виду, после воспитания ребенка в младшем воз-
расте -И. А.), когда посылают детей к учителям, велят учителю гораз-
до больше заботиться о благонравии детей, чем о грамоте и игре на
кифаре. Учители об этом и заботятся; когда дети усвоили буквы и
могут понимать написанное, как до той поры понимали с голоса, они
кладут перед ними на скамьях творения хороших поэтов, чтобы те их
читали, и заставляют детей заучивать их, - а там много наставлений,
много поучительных рассказов, содержащих похвалы и прославления
древних доблестных мужей, - и ребенок, соревнуясь, подражает этим
мужам и стремится на них походить.
И кифаристы, со своей стороны, заботятся об их рассудительности и
о том, чтобы молодежь не бесчинствовала; к тому же, когда те на-
учатся играть на кифаре, они учат их творениям хороших поэтов-
песнотворцев (этим выражается то, что до сих пор дети трудились в
основном над эпическими поэтами - И. А.), согласуя слова со звуками
кифары, и заставляют души мальчиков свыкаться с гармонией и рит-
мом, чтобы они стали более чуткими, соразмерными, гармоничными,
чтобы они были пригодны для речей и для деятельности: ведь и вся
жизнь человеческая нуждается в ритме и гармонии.
Кроме того, посылают мальчиков к учителю гимнастики, чтобы кре-
пость тела подчинялась правильному мышлению и не приходилось
бы из-за физической неразвитости робеть на войне и в прочих делах.
Так поступают особенно те, у кого больше возможностей, а больше
возможностей у тех, кто богаче. Их дети, начав ходить к учителям с
самого раннего возраста, позже всех перестают учиться».
1. Платон, Protagoras у 325 d 7 слл. Русский перевод В. С. Соловьева, в кн.: Платон.
Соч. в 3-х тт. Т. 1. М.: Мысль, 1968.

8
Теории культуры в классическую эпоху
Из этого описания школьного воспитания современников Платона
очевидно, что объем приобретенных знаний соответствовал объему
кошелька родителей2. К этому также следует добавить, что молодые
люди из состоятельных семей получали, на сей раз бесплатно, допол-
нительное воспитание, участвуя в трагическом или лирическом хоре
на местных культовых празднествах. Эти действа были часто первыми
представлениями драмы или лирического сочинения современного
автора; таким образом молодым людям предоставлялась возможность
познакомиться с последними литературными произведениями своего
времени и выучить их наизусть. Этот аспект воспитания был настоль-
ко важен, что Платон в «Законах»3 приходит к отождествлению куль-
турного человека (n£rcoci8e\)|j,Evo<;) с человеком, который достаточно
участвовал в хоре (Ikccvok; кехорегжбтсс), и наоборот, некультурного
человека (аяос18ег)то<;) с тем, кто никогда в хоре не участвовал
(6cxope\)Toq).
Таковым было традиционное образование: речь шла о культуре
рецептивного характера4, главным образом литературной и музыкаль-
ной, потому что она предполагала прежде всего запоминание доволь-
но больших отрывков из эпического и лирического наследия. В
сравнении с этим традиционным воспитанием софистическое образо-
вание привносило нечто совершенно новое, требующее от учеников
на сей раз активного участия. Софистическая система состояла из
формальных и логических упражнений, некоей гимнастики ума, ко-
торая ставила целью овладение мастерством спора и речи. Это обра-
зование основывалось на довольно развитом анализе структуры языка
и на критической интерпретации литературы, что соответствовало
грамматике, а также на теории логической и формальной аргумента-
ции, что соответствовало риторике. Некоторые софисты, как, напри-
2. Само собой разумеется, если принять во внимание частный характер этого обра-
зования, что запросы и культурный уровень родителей играли также огромную
роль в выборе типа образования и его объема для своих детей. У Ксенофонта
(Symposium, 3, 5) Никерат, сын полководца Никия, говорит, что отец заставил его
выучить сочинения Гомера полностью и что он и сейчас еще может прочитать
наизусть всю «Илиаду» и всю «Одиссею».
3. II, 654 а-Ь.
4. Ксенофонт (Symposium, 3, 6) знакомит нас с критикой, которой, кажется, стали
подвергать софисты этот тип образования: оно не развивает умственных способ-
ностей. Свидетельством этому то, что рапсоды, то есть люди, способные запом-
нить огромное число поэтических строк, — самые глупые люди.

Платон
9
мер, Гиппий, считали, что углубленные знания в арифметике, геомет-
рии, астрономии и теории музыки были равным образом обязатель-
ны при воспитании свободного человека5. Но не все софисты одинаково
относились к этим энциклопедическим требованиям. Большинство из
них настаивало скорее на изучении грамматики (с подчиненными пред-
метами - историей и географией) и на изучении риторики.
Хотя в некоторых случаях софистическое образование было на
достаточно высоком техническом уровне, оно, в конечном счете, при-
водило к распространению общей культуры, если, конечно, понимать
под этим сумму знаний, не носящих характер специализации. Соглас-
но Платону6, молодые люди обычно не для того идут в обучение к
софистам, чтобы самим стать софистами и этим зарабатывать себе
на жизнь, что считалось постыдным, а для того, чтобы приобщиться
к некоей общей культуре (яаг8е1а). Они пользуются знаниями, щед-
ро предоставляемыми им софистами, как они пользовались знания-
ми, которые им давали их учителя грамматики, кифары, гимнастики,
с целью получить образование, как подобает свободному человеку, а
не с целью стать профессионалом в каждом из этих искусств (ойк ётп
xexvri, аХХ гп\ яоабеш).
2. Платон
Платон согласен с тем, что искусству спора следует обучать, но
считает, что софисты начинают обучать этому молодых людей слиш-
ком рано, когда они еще недостаточно созрели нравственно. Ученики
в возрасте от двадцати до тридцати лет рискуют быть полностью сби-
тыми с толку этим типом образования и потерять вместе с чувстви-
тельностью к восприятию этических ценностей все свои нравственные
убеждения. Вот что он по этому поводу говорит в «Государстве»7:
«Я думаю, от тебя не укрылось, что подростки, едва вкусив от таких
рассуждений, злоупотребляют ими ради забавы, увлекаясь противо-
речиями, и, подражая тем, кто их опровергает, сами берутся опровер-
5. Платон, Protagoras, 318 d 9; Протагор говорит в адрес Гиппия: «...ведь те (софисты)
просто обижают юношей, так как против воли заставляют их, убежавших от
упражнении в науках (xexvcti), заниматься этими упражнениями, уча их вычислени-
ям, астрономии, геометрии, музыке...». Ср. Платон, «Гиппий меньший», 366 с - 368 е.
6. Protagoras, 311d6-312b4. Платон, Leges, I, 643 d 7 - 644 a 5.
7. Платон, Respublica, VII, 539 b 2 - с 8. Русский перевод А. Н. Егунова, в кн.:
Платон. Соч. в 3 тт. Т. 3. Ч. 1. М.: Мысль, 1971.

10
Теории культуры в классическую эпоху
гать других, радуясь, словно щенки, тому, что своими доводами они
хватают и разрывают на части всех, кто им подвернется. После того
как они сами опровергнут многих и многие опровергнут их, они вско-
рости склоняются к полному отрицанию прежних своих утверждений.
Ну, а кто постарше, тот не захочет принимать участия в подобном
бесчинстве; скорее он будет подражать человеку, желающему в беседе
дойти до истины, чем тому, кто противоречит ради забавы, в шутку».
Итак, Платон рекомендует обучать искусству спора посредством
вопросов и ответов, то есть диалектике, только людей, тщательно
отобранных и которым за тридцать, и делать это только с целью по-
иска истины или, точнее, исследования онтологических структур8.
Искусство спора, таким образом, становится для Платона искусством
философа по преимуществу9.
Однако Платон полностью согласен с софистами в том, что необ-
ходимо развивать умственные способности молодых людей. Между
двадцатью и тридцатью годами он хочет научить их, по крайней мере
лучших из них10, арифметике, геометрии, теории музыки и астроно-
мии11, то есть тем четырем предметам, которые играли формирую-
щую роль уже в системе образования Гиппия. Эти четыре науки,
тесным образом связанные между собой общим элементом, числом,
которое Платон считает онтологической реальностью, - лучшие, по
его мнению, для подготовки к любому виду занятий, для развития
ума, даже самого вялого, при условии, тем не менее, что в процессе
преподавания их постепенно отрывают от их практического примене-
ния и приводят в конце концов к высшей степени абстракции. Итак,
для Платона речь идет не о геометрии, арифметике, астрономии и
музыке в практическом смысле, а, скорее, о теологии и философии
числа, фигуры, звука и движения небесных тел12.
План занятий, предлагаемый Платоном в «Государстве», приме-
нялся частично уже в системе образования, которое обеспечивала его
8. Платон, Respublica, VII, 537 с 9 слл.
9. Платон, Respublica, VII, 534 е et passim.
10. Платон, Respublica, VII, 521 b: будущие философы на государственной службе;
Ср. Leges, VII, 818 а.
11. Платон, Respublica, VII, 522 с 8 - 531 с 7.
12. В «Филебе» (56 d слл.), например, Платон делает различие между арифметикой
и геометрией для простого смертного и арифметикой и геометрией для филосо-
фа. Ср. Аристотель, «Metaphysica», I, 5, 985 b 24 слл.

Платон
11
Академия. Четыре основные математические науки, перечисленные
выше, преподавались там, по-видимому, на очень высоком уровне, о
чем свидетельствуют такие личности, как Евдокс Книдский, блестя-
щий математик и астроном, и Теэтет, также известный математик,
которые оба стали преподавателями Академии13. Но то, что диалек-
тика всегда играла ведущую роль в Академии Платона, не может
быть поставлено под сомнение. Впрочем, у нас нет никакой возмож-
ности узнать, действительно ли практиковалось распределение заня-
тий согласно возрасту учащихся (математические науки между
двадцатью и тридцатью годами, диалектика начиная с тридцати). Един-
ственное, что можно сказать с уверенностью, это то, что обучение
могло быть продолжительным, так как мы знаем, например, что Арис-
тотель пребывал в Академии в течение двадцати лет, некоторое время,
правда, в качестве преподавателя. Следует подчеркнуть, что образо-
вание там было бесплатным, в отличие от того, что было принято у
софистов, но это не значит, что оно было доступно всем. Дело в том,
что и в Академию, и к софистам ученики набирались из одной среды,
из тех, кто не был вынужден трудом зарабатывать себе на жизнь.
Можно ли говорить об «общей культуре» в связи с образованием,
которое давала Академия? Я думаю, что сам Платон ответил бы «да»
на этот вопрос, как бы это ни показалось удивительным на первый
взгляд. Не следует забывать, что система образования Платона не
ставила своей целью дать какую-либо специализацию. С его точки
зрения даже диалектика, высшая из наук, не была приемом, который
следовало бы изучать ради него самого и в профессиональных целях.
Система образования Платона в конечном счете должна была приво-
дить к настоящей культуре, к rcociSeicc в истинном смысле слова, то
есть к гармоническому развитию личности, вершиной которого было
обретение мудрости как искусства жить14. Эта возвышенная концеп-
ция общей культуры, как и предпосылка, которая лежит в ее основе, -
возможность взаимодействия между знанием и добродетелью, - бу-
дут играть большую роль во всей античности, благодаря некоторым
философским школам, особенно стоицизму.
13. О Евдоксе ср. Прокл, In Euclid., с. 67, 2 слл. Friedlein; О Теэтете, ср. Е. Sachs, De
Theaeteto Atheniensi Mathematico, Berlin, 1914.
14. Ср. Платон, Leges, II, 653 b 1-е 4.

12
Теории культуры в классическую эпоху
3. Исократ
Первая постоянная частная школа была создана Исократом в 393 г.
в Афинах значительно раньше Академии Платона (основанной меж-
ду 387 и 361 гг.). Она действовала в течение полувека. Это была рито-
рическая школа, хотя сам Исократ всегда полагал, что преподает
философию. В речи «Об обмене имуществом», написанной за пять
или шесть лет до смерти Платона, он противопоставляет себя как
прочим современным ему софистам, так и философам - досократи-
кам, сократикам и платоникам. Он упрекает последних в том, что
они полностью уводят своих учеников от действительности, не учат
их тому, что им будет необходимо, а именно, хорошо вести свои соб-
ственные дела и дела государства. Согласно Исократу, они учат мо-
лодых людей тому, что им ничего не дает:
«По моему мнению, - говорит он15, - столпы эристики (Исократ назы-
вает "эристикой'' метод Сократа и диалектику Платона, а также неко-
торые риторические методы софистов - И. А.) и ученые, занимающи-
еся астрономией, геометрией и другими науками того же порядка,
приносят не вред своим ученикам, а только пользу, меньше, чем обе-
щают, но все же больше, чем думают некоторые. В самом деле, боль-
шинство людей думает, что науки этого рода - лишь болтовня и пус-
тое место, так как ничто в них не служит ни общественным, ни частным
занятиям, и, более того, они ненадолго остаются в памяти того, кто их
изучает, потому что они оторваны от жизни, не помогают в делах и
остаются весьма далекими от практических нужд. Что касается меня,
то, не принимая этой точки зрения, я все же не отказываюсь от нее
полностью; те, кто считает такие занятия бесполезными для деятель-
ности, рассуждают, как мне кажется, неправильно; а правы те, кто
восхваляет их. Если я рассуждаю противоречиво, так это потому, что
сами эти науки по своей природе противоположны другим преподава-
емым предметам. Последние, естественно, должны быть нам полезны
с момента, как мы овладели этими науками; первые, напротив, не могут
принести никакой пользы тем, кто их глубоко изучил, разве что ими
будут зарабатывать на жизнь, и полезны они только, пока их изуча-
ют. Дело в том, что, когда тратишь время на тонкости и уточнения в
астрономии и геометрии, так что оказываешься вынужденным сосре-
доточивать внимание на предметах, трудных для понимания, и кроме
15. Исократ, Antidosis, 261-269.

Исократ
13
того привыкаешь к напряженной работе над всем, что тебе говорят и
показывают, не позволяя уму отвлечься; тогда, поупражнявшись и при-
обретя изощренность, ты становишься способным значительно легче
и быстрее усвоить и изучить более серьезные и важные вопросы. Я,
конечно, не думаю, что можно назвать философией занятие, которое
в настоящее время не служит ни слову, ни действию; тем не менее, я
называю гимнастикой ума и подготовкой к философии это занятие,
более достойное взрослого человека, чем занятия детей в школе, но
во многом походящее на них. Ведь дети, которые изучили граммати-
ку, музыку и прочие науки, еще не научились говорить о делах или
принимать решения, но стали способными приобретать более важные
и серьезные знания. Я бы посоветовал молодым людям уделять ка-
кое-то время этим предметам, не позволяя, однако, иссушить свой ум
или потеряться в воззрениях древних софистов, из которых один по-
лагал, что элементов бытия бесконечное множество, в то время как
Эмпедокл насчитывал всего четыре, добавляя к ним и Вражду, и Лю-
бовь, Ион - не более трех, Алкмеон - только два, Парменид и Мелисс -
один, а Горгий - вовсе ни одного. Я же думаю, что такие невероятные
измышления - пустые ухищрения, которые ничему не служат, но глуп-
цов тем не менее привлекают; поэтому люди, которые ходят делать что-
нибудь полезное, должны исключить из всех своих занятий пустые
слова и действия, которые ничему не служат в жизни».
Таким образом, согласно Исократу, изучение диалектики и наук,
основанных на математике, то есть арифметики, геометрии, астроно-
мии и теории музыки, высоко чтимых Платоном, не имеет само по
себе никакой ценности, но может быть рассмотрено как своего рода
гимнастика ума, подготавливающая к настоящим занятиям16, при ус-
ловии, конечно, что речь идет о научном образовании в современном
смысле слова, а не об умозрительных занятиях, направленных на изу-
чение онтологических функций числа и геометрических фигур. Вме-
сте с тем эти науки, по Исократу, не способствуют никоим образом
приобретению настоящей культуры, которая всегда связана с некими
нравственными поступками17. То же самое можно сказать о ритори-
ке, той, которую преподают современные софисты. Этих последних
Исократ упрекает в своей речи «Против Софистов» в недостаточном
качестве и отсутствии нравственного аспекта в системе их образова-
16. Ср. Исократ, Panathenaicus, 26-28.
17. Ср. там же, 30-31.

14 Теории культуры в классическую эпоху
ния: они берут немного денег за уроки, которые на самом деле боль-
шего и не стоят, но при этом они дают ученикам невероятные обеща-
ния, которые никогда не смогут выполнить18. Они не честны ни в
методах образования, ни в собственном поведении. Они считают, что
достаточно заставлять учеников учить наизусть риторические трак-
таты или образцовые речи, в то время как совершенно необходимо
на втором этапе добавлять в этому упражнения19. Ведь речи должны
писаться применительно к обстоятельствам, и, несмотря на то, что
события не подчиняются никаким наукам, наиболее внимательные
люди, способные оценить то, что происходит, в большинстве случаев
схватывают суть происходящего20. Такое образование не может да-
ваться за несколько месяцев, а должно продолжаться много лет. Бо-
лее того, Исократ не согласен с теми, будь то софисты или сократики,
кто считает возможным научить добродетели. Никто, говорит он21,
не сумеет научить добродетели того, кто не имеет естественной склон-
ности к ее приобретению, никому также не удастся воспитать хоро-
шего оратора, если человек не имеет к этому способностей; но
философское образование, которое Исократ предполагает давать сво-
им ученикам, во всяком случае сможет развить их таланты и улуч-
шить их характеры22. Основная цель его образования состоит не в
том, чтобы воспитывать хороших ораторов и хороших софистов, а в
том, чтобы дать молодым людям такое воспитание, которое сделает
их более приятными в обращении, более вежливыми, более доброде-
тельными. Он тоже считает, таким образом, что его образование в
конечном итоге должно привести к общей культуре, которая неотде-
лима от добродетели23.
В силу того, что программа занятий, предлагаемая Исократом,
имела впоследствии огромный успех, нам следует немного уточнить
методику, применяемую им на втором этапе образования, который
следует после теоретического курса и состоит, главным образом, из
упражнений. В душе Исократ убежден, что можно стать лучше, изу-
чая искусство говорить, если отказаться от изложения тем поверхност-
18. Исократ, In Sophistas, 3-9.
19. Там же, 10; 12-15; Antidosis, 183 слл.
20. Исократ, Antidosis, 184.
21. Исократ, Antidosis, 274; In Sophistas, 21.
22. Исократ, Antidosis, 275.
23. Исократ, Antidosis, 204; 210-214; In Sophistas, 21; Panathenaicus, 30-32.

Аристотель 15
ных или касающихся частных случаев, как это бывает в речах адво-
катов. Если же, напротив, изучать красноречие для публичных выс-
туплений, если выбирать «возвышенные, прекрасные темы, которые
служат человечеству, и представляют общий интерес»24, то человек, ко-
торый их излагает, окажется под влиянием их красоты и, стараясь
донести их достойно, испытает на себе их сильное воздействие, так
что длительное изучение таких тем сформирует в нем определенный
нравственный habitus. Итак, согласно Исократу, существует обязатель-
ное взаимодействие между красотой темы и красотой речи на эту
тему, с одной стороны, и нравственной позицией того, кто сочинил
речь, и того, кто ее слушает, с другой стороны. Эта мысль может
показаться нам странной, но она широко распространена в античнос-
ти и находит отголоски, в частности, у Цицерона и Сенеки25.
4. Аристотель
Что касается Аристотеля, то его мнение не сходно ни с точкой зре-
ния Исократа, ни Платона. Первому он противопоставляет мысль,
что риторическое воспитание, восхваляемое Исократом, хотя и со-
вершенно необходимо, однако его недостаточно для приобретения
культуры. С Платоном же он не согласен, так как решительно не
принимает роли, которую теория числа занимает как в философии
самого Платона, так и в философии его последователей в Академии26, а
также исключительности места, отводимого Платоном для математи-
ческих наук в его системе образования. Дело в том, что он не разделяет
презрения Платона ко всем наукам, которые в своих исследованиях
опираются на чувства, как, например, физика и биология, и вовсе не
считает рабски зависимым (pocvococroq) того, кто отдается полностью
изучению всех свободных наук (eX,e\)0epicov £KiaTT|jicov), при условии,
что он это делает бескорыстно и научные изыскания не мешают ему
быть добродетельным. Рабским трудом он считает, напротив, такое
занятие, которое делает тело, душу или интеллект человека неспо-
собным к добродетели, то есть любое ремесло и вообще любую рабо-
ту, которая делается для денег или по чьему-либо распоряжению27.
24. Исократ, Antidosis, 276-278.
25. Ср. I. Hadot, Seneca und die griechischromische Tradition der Seelenleitungy Berlin
1969, S. 19-20.
2G. Аристотель, Metaphysica, XIII, 1084 b 23 слл.; ср. Metaphysica I, 992 а 33 слл.
27. Аристотель, Politica, IX, 1337 b 4-21; ср. Metaphysica I, 982 b 20-28.

16
Теории культуры в классическую эпоху
У Аристотеля появляется противопоставление человека частично
образованного и человека полностью образованного, и в определении
последнего доминирует мысль об универсальности. Это ясно сфор-
мулировано в трактате «О частях животных»28.
«Во всяком виде умозаключения или исследования, как наименее зна-
чимого, так и наиболее возвышенного, существует, по-видимому, два
возможных подхода: один назовем знанием предмета (етсштт||1Т|), дру-
гой неким типом образования (яса5е1а Tiq). В самом деле, обычно
образованному человеку (ne7tcu5e\)uevoq) присуще судить надлежа-
щим образом о том, что хорошо и что плохо в изложении. И по этому
же самому признаку мы распознаем человека всецело образованного
(oXcoq 7t£rcai5E\)u£voq), и результатом образования является именно
эта способность; тем не менее, имея в виду это различие, мы полага-
ем, что последний (то есть человек всецело образованный) способен
судить, так сказать, самостоятельно, о любых вещах, в то время как
первый (человек просто образованный) будет сведущ только в опре-
деленной области; предположим, что можно обладать только частич-
но тем образованием, о котором шла речь. Таким образом, ясно, что
в изысканиях о природе, как и о прочем, должно существовать опре-
деленное число понятий, таких, чтобы тот, кто на них ссылается, мог
оценить метод доказательства, не задаваясь вопросом, какова правда,
такая или иная».
Итак, в этом тексте мы находим прежде всего противопоставле-
ние между знанием (ёл1аттц!Т|) и образованием (ясабе'юс), а затем под-
разделение этого образования на частичное, то есть в какой-то одной
области, и общее или, скорее, универсальное^. В другом тексте Арис-
тотеля находим то же различие сначала между знанием и образова-
28. De part, animal., I, 639 а 1-12.
29. За исключением Ernest-L. Fortin, Die Paradoxien der aristotelischen Bildungstheorie
im Lichte neuer Diskussionen (перевод с английского) в: Erziehung und Bildung in der
heidnischen und christlichen Antike (=Wege der Forschimg, t. CCCLXXVTI, S. 263 ел.,
Darmstadt 1976), ни один современный исследователь (ни P. Louis, Aristote, Les
parties des animaux, Paris, «Les Belles Lettres» 1956, hhJ. M. Le BijOND, Aristotephilosophe
de la vie, Paris 1945, ни I. During, Aristoteles, Darstellung und Interpretation seines
Denkens, S. 113, Heidelberg 1966, ни Р. Aubenque, Science, culture et dialectique chez
Aristote, в Actes du Congres de Lyon de Г Association Guillaume Bude, Paris 1960, p. 134)
не видит разницы между 7iercai5e\)uevo<; и oXcoq 7ce7cai8eu|ievo<;, что привело
переводчиков в большинстве случаев к недопониманию, чтобы не сказать - ис-
кажению текста.

Аристотель
17
нием, а затем между частичным образованием и общим. Так, в «По-
литике» читаем30:
«Врачом же считается и лечащий врач, и человек, изучающий меди-
цину с точки зрения систематического знания (tfcpxiTEietoviKOCJ, и, в-тре-
тьих, человек, только получивший медицинское образование (6
яеясабе'ор.еуос, 7iepi xexvnv) (подобные разряды людей имеются, вооб-
ще говоря, во всех искусствах), и мы предоставляем право судить та-
ким получившим образование людям (тоТ<; 7C£Kai8E\)|xevoiq) не мень-
ше, чем знатокам (xoiq ei86aiv)».
Можно привести еще один текст, в котором также различаются
два вида образования31:
«Каждый хорошо судит о том, что он знает, и судит об этом пра-
вильно; но не обо всем, если он имеет частичное образование
(7t£7cai8ei)}j.evo<;), и обо всем, если его образование всесторонне (6 яер!
rccxv яеяса8ег)цеуо<;)».
В двух первых цитируемых текстах образование (rcaiSeicc) отлича-
ется от знания (ЕЯ1СТТТЩГ|). Образование позволяет проверить метод
(xpoTCoq)32 научного изложения, удачен он или неудачен, но не точ-
ность заключений, к которым оно приходит. Это последнее доступно
лишь знатоку, то есть тому, кто познал научные принципы и законо-
мерности науки (£7С1ахтщт|) или искусства (хе^ул), иначе говоря тот,
кто не только точно знает факты, но также и почему они возникли.
Образованный человек способен лишь осознать, что нельзя требовать
одинаковой степени точности во всех науках, и он знает, что у каж-
дой науки - свой метод исследования. Он владеет, таким образом,
или одним-единственным методом, применяемым к одной-единствен-
30. Аристотель, Politico,, III, 1282 а 3 слл., русский перевод: С. А. Жебелев. «Полити-
ка*. Аристотель. Соч. Т. 4. М.: Мысль, 1984. J. Aubennft, Aristote, Politique, t. II,
Paris, «Les Belles Letteres», 1971 не понял ни смысла ctpxixeKioviKoq (ср. Metaphysica
I, 981 a 30 - 981 b 7), ни важности последней фразы: его перевод не передает ка1
перед Tiepi rcotcaq ebq eItceiv xotq xexvaq.
31. Аристотель, Ethica Nicomach., I, 1094 b 27 слл.
32. Я согласна с мнением, которое высказывает Е.-Л. Фортен (loc. ей.), в том, что
здесь и в параллельных отрывках речь идет о методе, а не о форме, ср. Ethica
Nicomach., I, 1094 b 24 и Metaphysica, II, 994 b 33 - 995 а 19, особенно 995 а 13 слл.:
«Вот почему, чтобы знать, какие требования следует предъявлять к каждому
виду науки, нужно уже быть образованным (6ei яеяопбеиобса), так как
бессмысленно пытаться овладеть одновременно и наукой, и методом (трбяоу)
науки, поскольку оба эти предмета не так легко даются в руки».

18
Теории культуры в классическую эпоху
ной науке, или же всеми методами. Однако очевидно, что Аристо-
тель признает истинно образованным человеком лишь того, кто обла-
дает всесторонним знанием.
Подобное же различие мы видим в отношении знающего человека
(еяюхтщсоу, ei8d)cj. Так, Аристотель сообщает в «Никомаховой эти-
ке»33, что мы называем мудрым (crocpoq) подлинного знатока в одном
виде искусства, как, например, Фидия - в скульптуре из камня или
Поликлета - в бронзовой скульптуре, но что существуют также, осо-
бенно в науках, мудрые во всем (бХсо<; aocpoi), а не в одной только
области знания (ката цёро^); они^го и будут истинными мудрецами.
Однако даже всесторонняя мудрость не одинакова, но может прояв-
ляться на разных уровнях, как это показывает отрывок из «Метафи-
зики»34. Аристотель дает определение мудрости; он утверждает, что
мудрость - это знание неких причин и закономерностей, и далее пред-
лагает нам описание мудреца:
«Сначала мы представляем себе мудреца (aocpoq) как человека, кото-
рый по мере возможности знает все, но не знает о каждой вещи в
отдельности... Затем мы полагаем, что в любом виде науки человек
тем мудрее, чем он более сведущ в закономерностях этой науки и чем
лучше он умеет ей обучать».
Таким образом, мудрец для Аристотеля тот, кто обладает всесто-
ронним знанием, но он будет более мудрым или менее, более всесто-
ронне образованным или менее в зависимости от глубины знаний,
которой он смог достичь в каждой науке. Не станем удивляться тому,
что мудрым называется тот, кто обладает всесторонними познания-
ми, которые, однако, нескончаемы и находятся в постоянном разви-
тии. Правда, здесь Аристотель, по своему обыкновению, исходит из
общепринятого мнения, но в другом месте своего сочинения, солида-
ризуясь с ним, он также обосновывает эту идентификацию мудрости
и универсального знания философски. Так, в VI и X книгах «Никома-
ховой этики» он делает различие между этическими добродетелями,
такими, как справедливость, храбрость, благоразумие, сила, которые
проявляются среди людей и являются, следовательно, чем-то чисто
человеческим, и добродетелями дианоэтическими, заключающимися
в некоей чистой деятельности разума, которая является подражани-
33. Аристотель, Ethica NicomacLy VI, 1141 а 9-17.
34. Аристотель, Mctaphysica, I, 982 а 7 слл.

Аристотель
19
ем деятельности богов. Дианоэтические добродетели, таким образом,
выше добродетелей этических, с которыми богам нечего делать, и
истинно мудрый человек тот, кто возможно больше отдается деятель-
ности разума.
Итак, мы видим у Аристотеля два уровня общей культуры: один
уровень у того, кто oXcoq 7i£7icci5£'up,£VO<;, человека всесторонне обра-
зованного, и другой - у того, кто бАлос; cocpoq, универсального учено-
го. Нельзя ли уподобить это противопоставление тому, что существует
между диалектиком и философом? Это возможно, но при условии,
если хорошо отдавать себе отчет, что диалектика в философии Ари-
стотеля играет роль более важную, чем та, которую, как кажется на
первый взгляд, Аристотель ей отводит. Известно, что Аристотель
решительно противопоставляет методы диалектический и аналити-
ческий. Аналитический метод состоит в силлогистической дедукции,
исходящей из истинных посылок; вот почему Аристотель говорит*5,
что мудрец должен знать не только то, что выводится из принципов
науки, но и сами эти принципы, которые, если они не выводимы, дол-
жны быть найдены путем индукции30. Диалектический метод равным
образом состоит в силлогистической дедукции, но исходящей из ве-
роятных предпосылок, что, в принципе, могло свести его к словесной
и чисто формальной технике. Но на самом деле диалектика, на взгляд
Аристотеля, есть нечто значительно большее, чем это37, несмотря на
то что он низверг ее с того высшего места, которое ей уготовил Пла-
тон на вершине своей воспитательной системы. Рассуждения Аристо-
теля в первой книге «Топики»38 по поводу установления набора
предпосылок, т. е. набора принятых мнений, ясно показывают: луч-
35. Аристотель, Ethic a NicomacLy VI, 1141 а 17-18.
36. Однако индукция часто осуществляется с помощью диалектики; ср. Аристо-
тель, Торка, I, 101 а 37: «Исследование (т.е. диалектика) полезно еще для [позна-
ния] первых [начал] всякой науки. Ибо исходя из начал, свойственных лишь
данной науке, нельзя говорить что-нибудь о тех началах, поскольку они первые
начала для всех наук. Поэтому их необходимо разбирать на основании правдо-
подобных положении в каждом отдельном случае, а это и есть [задача], свой-
ственная диалектике или наиболее близкая ей. Ибо, будучи способом исследова-
ния, она прокладывает путь к началам всех учений» (Пер. М. И. Иткина). Ср.
также P. Hadot, Philosophic, dialectique, rhetorique dans VAntiquite, в Studia Philosophic^
t. XXXIX, 1980, p. 139-166.
37. Cp. E.-L. Fortin, loc. cit.y p. 264.
38. Аристотель, Topica, I, 105 a 34 слл.

20
Теории культуры в классическую эпоху
шим диалектиком станет тот, кто очень много прочитает, кто будет
владеть как плодом своего чтения наибольшим и самым разнообраз-
ным набором предпосылок, - набором, который, согласно Аристоте-
лю, должен будет включать предпосылки, касающиеся различных
наук. Итак, серьезный диалектик будет вынужден ознакомиться с са-
мими принципами наук и методами, присущими каждой из них. Он,
таким образом, оказывается в ситуации, аналогичной не только ситу-
ации «человека всесторонне образованного», но и «универсального
ученого». Это объясняется тем, что серьезный диалектик отличается
от «универсального ученого» не недостаточным знанием деталей:
Аристотель хорошо уточнил по поводу мудреца, что он «знает по
мере возможности все вещи, но не знает каждую вещь в отдельнос-
ти», то есть он так же мало входит в детали, как и диалектик. Я ду-
маю, что для Аристотеля диалектик, даже если он обладает набором
действительных предпосылок в каждой науке, навсегда останется в
области вероятного, и это потому, что он не может быть до конца
уверен в истинности этих предпосылок, так как он не изучал высшей
науки, касающейся высших принципов - принципов, из которых про-
истекают все принципы прочих наук, - то есть «первой философии».
Только философ в состоянии по-настоящему «знать» что бы то ни
было, потому что он обладает знанием высших принципов; а кто не
изучал «первой философии», навсегда останется только «образован-
ным» (7ie7tcci5e\)p.evocJ, даже если его образование универсально. Итак,
мы находим у Аристотеля концепцию общей культуры в ее подроб-
ной иерархии: в своей идеальной форме, той, что достигает человек,
поднявшийся до первой философии, предлагаемая Аристотелем кон-
цепция общей культуры не уступит концепции Платона, хотя она и
совершенно иной природы.
В псевдо-платоновском диалоге «Соперники», написанном, вероятно,
в III веке, это аристотелевское понятие универсальной культуры под-
верглось всяческому осмеянию и нападкам. В начале этого диалога
Сократ спрашивает: «Что значит заниматься философией?». И его
собеседник отвечает, цитируя Солона: «Сгареюсь, всякий день многооб-
разно учась», - и продолжает: «Я думаю, что если хочешь стать фило-
софом, нужно постоянно узнавать нечто новое, как в молодости, так
и в старости, чтобы в течение жизни узнать возможно больше»34'. И в
39. Псевдо-Платон, Amatorcs, 133 с 1-11.

Аристотель 21
конце концов он признает, что философия для него то же самое, что
эрудиция (ткЛ'ицавега)40. Сократ затем спрашивает его, какие науки
должен постичь тот, кто занимается философией, и он отвечает:
«Самые прекрасные и подходящие науки - те, благодаря которым
можно достичь наивысшей славы в философии; достичь же наивысшей
славы может тот, кто проявил себя сведущим во всех видах мастер-
ства, или по крайней мере в большинстве, особенно же в тех, которые
того стоят, изучая в них то, что подобает изучать свободным людям,
все, что относится к области умственности, а не ручного труда»41. И
он продолжает: «Не думай, Сократ, будто я хочу сказать, что тот, кто
занимается философией, должен знать обо всех этих искусствах так
же подробно, как мастер. Он должен знать из них лишь то, что подо-
бает свободному образованному человеку, для того, чтобы уметь сле-
дить за объяснениями мастера лучше всех тех, кто его слушает, и быть
в состоянии так высказать свое мнение, чтобы прослыть самым тон-
ким знатоком и наиболее сведущим среди всех тех, кто или присут-
ствует на уроке ремесла или видит, как оно воплощается в жизнь»42.
В ответе Сократа - переломный момент диалога:
«Я понимаю, кого ты считаешь философом. Мне кажется, что ты упо-
добляешь его упражняющимся в пятиборье, когда они состязаются
вместе с бегунами и борцами. Действительно, первые уступают им в
их видах состязаний и идут позади них, в сравнении же с прочими
атлетами они - впереди и побеждают. Нечто подобное, по твоим словам,
делает философия с теми, кто ею занимается: они уступают мастерам
в знании отдельных искусств, но, занимая второй ряд, они превосхо-
дят всех прочих. Таким образом, тот, кто занимается философией,
оказывается во всем человеком второго разряда. Мне кажется, что ты
описываешь кого-то в таком роде»43.
На это собеседник, который не знает еще, что попал в ловушку,
отвечает, что Сократ очень хорошо его понял и что философ - это
«именно тот, кто стремится избежать рабской зависимости от пред-
мета своих занятий и излишнего усердия в изучении чего бы то ни
было из страха, что слишком пристальное внимание к одному пред-
40. Псевдо-Платон, Amatores, 133 е 4 - 5.
41. Псевдо-Платон, Amatores, 135 а б - b 7, ср. французский перевод J. SouiLHe, Platon,
(Euvres completes, t. XIII, 2, Dialogues suspects, Paris, «Les Belles Lettres», 1930.
42. Псевдо-Платон, Amatores, 135 с 7 - d 7.
43. Псевдо-Платон, Amatores, 135 e 1 - 136 a 4.

22
Теории культуры в классическую эпоху
мету отвлечет его от всех прочих, как ремесленника. Поэтому он за-
нимается всем, соблюдая меру»44. Теперь Сократ станет доказывать
своему собеседнику, что от такого философа никому не будет пользы;
ведь в начале диалога пришли к согласию, что философия прекрасна
и полезна, а следовательно, и философ также - прекрасен и полезен.
Философ-всезнайка никому не принесет пользы, потому что во всех
сферах деятельности он постоянно будет уступать мастеру, и к нему
не станут обращаться ни по какому делу. Сократ объяснит своему
собеседнику, что единственное искусство, в котором нуждается фи-
лософ, чтобы стать полезным, - это справедливость, что справедли-
вость и мудрость - одно и то же, что для того, чтобы узнать, что
такое справедливость, досгаточно познать самого себя и познать дру-
гих, и что справедливость и мудрость - это то же искусство, что и
искусство царской власти, тирании, политики, господства, управле-
ния хозяйством. Таким образом они придут к выводу, что «занятие
философией» состоит не в том, чтобы «с пристрастием изучать ре-
месла, постоянно в жизни заниматься не своим делом (коХшра.у[10\&\)
или стремиться к многознанию (тгоХицссб&у)»*5. «Все это позорные за-
нятия, и именно поэтому тех, кто серьезно занимается ремеслами,
называют трудягами (p&va\>aoi)».
Этот диалог, без сомнения, написан тонким знатоком учения Ари-
стотеля, так как в нем сохраняется вплоть до мельчайших деталей
аристотелевская терминология4*5, за исключением того, что Аристотель
сам не употребил бы слово яолл^ссбеш (которое в кругу платоников
имело уничижительное значение47), чтобы обозначить свой идеал куль-
туры. Однако, этот диалог интересен не столько тем, что в нем содер-
жится полемика с Аристотелем и его учениками, сколько полным,
по-видимому, отказом от всякого вида научного исследования и зна-
ний, которые, как утверждается, совершенно не способствуют достиже-
нию нравственного совершенства. У некоторых учеников Сократа -
насколько мы можем доверять доксографии - например, у Анти-
44. Псевдо-Платон, Amatores, 136 а 5 - Ь 2.
45. Псевдо-Платон, Amatores, 137 b 1-6.
46. Есть даже различие, важное для Аристотеля, между тем, кто владеет искусством
подобно ремесленнику, и тем, кто им владеет как теоретик: Amatores, 13.5 b 8 - с 4;
ср. Аристотель, Metaphysica, I, 981 а 30 - 981 b 7; Politico, III, 1282 а 3 слл.
47. Однако, позднее даже для философских школ этот термин, по-видимому, уте-
рял свое уничижительное значение: ср. далее с. 43-44 и 66-67.

Аристотель
23
сфена, считающегося одним из основателей школы киников, впервые
встречается эта точка зрения, которая противоречит равным обра-
зом как взглядам Аристотеля, так и взглядам Платона. Враждебность
самих киников по отношению к культуре, к 7cai6eia, не вызывает со-
мнения. Они будут проявлять ее вплоть до конца античности и среди
некоторых монахов найдут пламенных защитников своих позиций.
Заканчивая рассмотрение этого диалога, мы приведем одну малень-
кую историю. Суда4* сообщает, что Эратосфен, знаменитый алексан-
дрийский ученый III в. до н. э., который одновременно был
грамматиком, математиком, астрономом, географом и историком,
получил от своих завистливых противников прозвище 7C£VTCC0Xck; от-
того, что он всегда был вторым во всех науках. Ж. Суйе хотел бы
видеть в этом прозвище реминисценцию нашего диалога: это возмож-
но, но все же только в качестве гипотезы41'.
48. Suidae Lexicon, t. II, p. 403, 11 Adler (статья Эратосфен, 2898).
49. J. Souilhe, Platon, Dialogues suspects, Paris, «Les Belles Lettres», 1930, p. 110-111.
Сравнение с атлетом пятиборья в уничижительном смысле есть уже у Ксено-
фонта, Hellenica, 4, 7, 5.

24
ГЛАВА П
ШКОЛЬНЫЕ СИСТЕМЫ И ОБЩАЯ КУЛЬТУРА
В ЭЛЛИНИСТИЧЕСКУЮ ЭПОХУ
Рассматривая этот псевдоплатоновский трактат, мы подошли к
эллинистической эпохе. Мы установили, что в IV в. было так же мно-
го концепций общей культуры, как и теорий, касающихся системы
воспитания, хотя не существовало выражения, аналогичного нашему.
Софисты, Исократ и Платон употребляют слово xcaiSeia, то есть «воспи-
тание», когда они говорят о феноменах, которые мы сегодня определили
бы - абстрагируясь, правда, от морального фактора - словосочетани-
ем «общая культура». Один Аристотель делает различие между дву-
мя уровнями общей культуры, между oXonq nenai5ex>\ievoc„ человеком
всецело образованным, и 6Хщ сгосрбс;, универсальным ученым. Речь
идет, таким образом, об особенной концепции культуры, которая,
полностью соответствуя нашей концепции энциклопедической куль-
туры, тем не менее весьма далека от нее из-за своего философского
фона.
В том, что касается самой эллинистической эпохи (323-30 гг.
до Р. X.)1, мы имеем очень мало сведений о воспитательных систе-
мах и, в частности, о тех представлениях об общей культуре, которые
могли быть в эту эпоху. Мы действительно не располагаем никаким
сочинением этого периода, где шла бы речь об этих предметах, не
считая псевдо-платоновского диалога, о котором мы только что гово-
рили. Такие сочинения, конечно, были написаны, но не дошли до нас.
Мы знаем, например, что Зенон, основатель школы стоиков, написал
трактат «О воспитании эллинов»1а. Но ни одна строчка этого тракта-
та, за исключением названия, не сохранилась. Не имея возможности
изучать литературные свидетельства об общей культуре, которые бы
принадлежали авторам эллинистической эпохи, мы должны доволь-
ствоваться лишь скудными сведениями, которые нам сообщают неко-
торые надписи и папирусы касательно школьной жизни этой эпохи.
По поводу образования в философских и риторических школах мы
1. Для нас эллинистическая эпоха начинается со смерти Александра Великого и
завершается концом Римской республики.
1а. Ср. SVF, I, 41 (р. 14 v. Arnim) = Диоген Лаэрт., VII, 4.

Учебные программы
25
можем еще использовать некоторые намеки в произведениях Цице-
рона, Диогена Лаэрция и Страбона, хотя двое последних сами уже не
относятся к эллинистической эпохе. Такие сложности возникают у
историка при рассмотрении этой проблемы. Было бы неверно
обольщаться той уверенностью, с которой А.-И. Марру описал элли-
нистическое воспитание в своей «Истории воспитания в античности».
Многие частности утверждаются в книге в самом общем виде, без
малейшей опоры на какую-либо ссылку, к тому же библиография
слишком краткая, а когда ссылка имеется, речь идет, по большей ча-
сти, об авторах императорской эпохи, сообщающих сведения о воспи-
тании своего времени, которые было бы рискованно механически
переносить на эллинистическую эпоху. Вот почему в своих рассужде-
ниях об эллинистических школах я буду ссылаться по преимуществу
на книгу шведского историка Мартина Нильссона, озаглавленную «Эл-
линистическая школа»2. Итак, попробуем уточнить, каким образом
была организована система образования в эллинистическую эпоху и
к какому типу общей культуры она приводила.
7. Учебная программа для детей и юношей в эллинистическую эпоху
Представление об эллинистическом образовании, которое мы по-
лучаем, изучая греческие надписи этого периода, не однородно. Каж-
дый греческий город организовывал общественное образование как
мог, то есть в соответствии со своими финансовыми возможностями.
Но главное, конечно, то, что общественное образование стало в изве-
стной мере вытеснять образование частное, если не сразу в Афинах и
на европейском континенте, то, по крайней мере, на островах и на
западном побережье Малой Азии. Однако даже если города предос-
тавляли учебные заведения, называемые гимнасиями по главному
предмету - гимнастике, и даже если они выбирали педагогов и опла-
чивали их труд, тем не менее школы в большой степени зависели от
частных денежных вкладов и не были доступны всем2а. В основном
2. Martin P. Nilsson, Die hellenistische Schule, Milnchen, 1955. Помимо всего прочего
автор имеет еще и ту заслугу, что разъяснил понятие «эфеба» и показал, что
А.-И. Марру делает ошибку, применяя этот термин к мальчикам 18 и 19 лет (см.
главу «Altersgruppen»); ср. в этой связи Inscriptiones Graecae (далее /G), L XII, 7, № 115.
2а. Что касается рабов, ср. CI. A. Forbes, The Education and Training of Slaves in Antiquity
в Proceedings of the American Philological Association, t. LXXXVI, 1955, p. 321-360.

26
Эллинистическая эпоха
их клиентами оставались приблизительно те же люди, что посещали
софистов и философов в V и IV веке. Что касается девушек, то шко-
лы, предназначенные для их обучения, упомянуты только в надписях
Пергама и Теоса. Несмотря на пестроту происхождения и содержа-
ния надписей, относящихся к образованию, можно, по-видимому, сде-
лать следующее заключение. Предположительно, к концу эпохи
эллинизма каждый греческий город, достойный этого названия, имел
по меньшей мере один гимнасии, предназначенный для обучения юно-
шей в возрасте между шестнадцатью и восемнадцатью годами (эфе-
бы) - мы пока не касаемся Афин, где была другая ситуация. Большие
и богатые города, как Пергам и Хиос, нередко имели по три гимна-
сия: кроме гимнасия, который посещали эфебы, имелся еще и другой,
куда ходили мальчики младшего возраста (яса8е<;), и даже третий,
предназначенный для молодых людей в возрасте от восемнадцати до
примерно двадцати двух лет - veoi: верхняя граница этого возраста с
точностью не известна3. Гимнасиями, предназначенными для эфебов
и veoi, руководили гимнасиархи; эту должность, предполагающую
большие финансовые затраты, каждый год исполнял какой-нибудь
богатый горожанин. Гимнасии для мальчиков возглавляли ясабоуошэг.
Но в большинстве городов образование, предназначенное для мальчи-
ков младше пятнадцати лет, оставалось частным; притом решение,
оставить или продолжать занятия в возрасте старше восемнадцати
лет, чаще всего предоставлялось принимать самостоятельно. О пре-
подаваемых предметах у нас есть некоторые данные, во-первых, бла-
годаря некоторым редким надписям, которые содержат решения о
зачислении педагогов (правда, они касаются только школы для маль-
чиков и не интересуют нас в рамках настоящего исследования), и, во-
вторых, благодаря спискам победителей в различных школьных
состязаниях. Однако эти списки сообщают нам, что устраивались в
основном состязания в гимнастике и военных упражнениях (которы-
ми юноши занимались часто с очень раннего возраста), реже - в му-
зыкальном искусстве, то есть в игре на кифаре с плектром или без
него (\|/аХ(х6<;), в сопровождении пения или без пения. Нас может уди-
вить, что музыкальные состязания устраивались так редко, посколь-
3. В гимнасии Берии пределом возраста для veoi было, по-видимому, двадцать два
года включительно: ср. Nilsson, op.cit., S. 38; ср. Suppl epigraph, graecum, t. XXVII,
1977, с 68, строка 11.

Учебные программы
27
ку думается, что школьные хоры4 должны были выступать очень ча-
сто по случаю праздников и участвовать в местных культах. В списке
победителей из Магнесии на Меандре5 мы видим, что помимо музы-
кальных конкурсов появляется предмет, называемый |хеХоураф1а.
Список, составленный на Теосе, упоминает в том же самом контексте
еще один предмет, называемый р\)вцоурссф1а6. Точное значение этих
терминов неизвестно. Впрочем, в списке победителей с Теоса упоми-
нается много предметов, которые не встречаются больше ни в одном
другом городе и наличие которых объясняется, возможно, специаль-
ным характером этой школы. Дело в том, что на Теосе существовала
большая организация актеров, texvitgci AiovucuccKoi, и можно пред-
положить, что школа на Теосе готовила мальчиков к профессии сво-
их отцов. В списке, о котором идет речь, перечисляются следующие
предметы для школы мальчиков: декламация эпических поэм, декла-
мация в форме диалога, чтение, полиматпия, рисунок, каллиграфия,
игра на кифаре с плектром или без него, пение в сопровождении ки-
фары, ритпмография, комедия, трагедия, мелография. Было бы очень
интересно узнать значение термина полиматпия, который дважды встре-
чается в списке для групп разного возраста. Возможно, речь идет о
состязаниях в предметах, дополняющих грамматику, то есть истории,
истории литературы, географии7. В других списках или распоряжени-
ях встречаются еще имена победителей в состязаниях в чтении, в дек-
ламации эпических поэм8 и в рисовании9. В единственном списке,
4. Нильссон, op. cit., с. 45, думает, что следует искать объяснение этому удивитель-
ному явлению в том, что списки победителей упоминают лишь отдельные лица.
5. W. DiTTENBERGER, Sylloge Inscriptionum Graecarum, 3 изд. (SIG3), t. 3, Leipzig 1920,
№ 960. О Теосе ср. Corpus Inscriptionum Graecarum, A. Boeckh, etc. (далее C/G),
Berlin 1828-1877, t. II, № 3088, строка 12.
6. C/G, t. II, № 3088, строка 9.
7. Объяснение всякого литературного текста требует знания некоторых realia; сле-
дует уметь географически расположить местности, которые упоминаются в тек-
сте (напр., места странствия Одиссея в «Одиссее»); нужно уметь поместить пер-
сонажей в их мифический или исторический контекст (напр., ответить на вопрос:
«Кто была мать Эвриала?» Ср. далее с. 130 слл.); следует знать, к какому литера-
турному жанру с его характеристиками и историей относится данный текст; и,
наконец, следует уметь поместить самого автора в его географический и истори-
ческий контекст.
8. Например Хиос, SIG\ t. Ill, № 958, строка 9; Приена, F. Hiller von Gartringen,
Inschriften von Priene, Berlin 1906, № 113, Sp. ХХУШ, строка 28-29; Kopecc, SIG\ t Ш,
№ 958, строка 36; Магнесия на Меандре, SIG*, № 960; Пергам, Athenische Mitteilungen,
l ХХХУП, 1912, S. 277, № 1 и L XXXV, 1910, S. 436, № 20 (каллиграфия).

28
Эллинистическая эпоха
содержащем имена девушек, победительниц в состязаниях школы для
девушек в Пергаме10, перечисляются: декламация лирических стихот-
ворений, эпических поэм и элегий, чтение, каллиграфия. Единствен-
ный раз, в Магнесии на Меандре, упомянута победа в счете. Эти
скудные данные, касающиеся программы обучения, могут быть вос-
полнены сведениями, которые содержатся в надписях, предназначен-
ных почтить гимнасиархов. Мы узнаем таким образом, что, например,
в Эретрии один гимнасиарх взял на службу ритора, а другой филоло-
га, знатока гомеровских поэм, чтобы учить «мальчиков, эфебов и
прочих», по всей вероятности veoi11. Гимнасиарх из Приены нанял
грамматика12. Наконец, надпись из Каллиполя сообщает, что мальчи-
ки, эфебы и учителя13 почтили одного «геометра» золотым венком.
Какой вывод можно сделать из этих обрывочных сведений о набо-
ре школьных предметов, которые обычно преподавались эфебам и
veoi в гимнасиях и могли, таким образом, привести к чему-то вроде
общей культуры?14 Одно, во всяком случае, очевидно, а именно, что
невозможно, опираясь на столь неполные сведения, утверждать, как
это сделал А.-И. Марру15, что совокупность семи средневековых ис-
кусств (trivium и quadrivium) была уже сформирована как «базовая
культура» в эллинистическую эпоху. Либо следует признать, что эти
несколько надписей недостаточны для того, чтобы представить точ-
ную картину этого образования, и тогда следует, по-видимому, воз-
держаться от всяких утверждений по поводу курса занятий. Либо,
если уж несмотря ни на что хочется сделать вывод, он может быть
9. О Теосе, Эфесе и Магнезии на Меандре, ср. Nilsson, op. cit.> 46.
10. Пергам, Athenische Mitteilungen, t. XXXVII, 1912, S. 277, № 1 и t. XXXV, 1910,
S. 436, № 20.
11. /G, t. XII, 9, № 234, строки 8-12 и № 235, строки 10 слл.
12. F. Hiller von Gartringen, Inschriften von Priene, Berlin, 1906, № 112, Sp. XXIV,
строка 73 слл.
13. A. Dumont, Melanges d'Archeologie et d'Epigraphie, reunis par Th. Homolle, Paris
1892, p. 435, № 100 x.
14. Эту школьную культуру можно квалифицировать как «общую», только если
определять общую культуру как сумму знаний, не носящую характер специали-
зации; но по отношению к прототипам культуры, изобретенным Платоном и
Аристотелем, эта школьная культура должна скорее квалифицироваться как
«начальная».
15. H.-I. Marrou, Les arts liberaux dans VAntiquite classique, в Arts liberaux et philosophie
au Moyen Age, Actes du quatrieme Congres international de philosophie midiivale, 27
aout-2 sept. 1967, Montreal-Paris 1969, p. 12.

Учебные программы
29
только следующим: в основном, как представляется, образование ос-
тавалось тем же самым в течение V и IV вв., т. е. таким, каким Пла-
тон описал его устами Протагора, и оно, по-видимому, не претерпело
решительных изменений под влиянием идей некоторых софистов,
Платона и Аристотеля. Спорт по-прежнему играет главную роль на-
ряду с военными упражнениями. Практическое обучение музыке так-
же сохранило свое значение, и не без основания, так как в местных
праздниках и культах в течение всего эллинистического периода про-
должали принимать активное участие лирические хоры, набранные
из юных мальчиков, эфебов и девочек. Притом участие в различных
культах отнимало много времени у мальчиков и у эфебов, как это
показывает фрагмент надписи, содержащей школьный календарь
Коса16. Он датируется II веком до нашей эры. Музыкальное образова-
ние было, как и раньше, по большей части неотделимо от литератур-
ной подготовки, которая состояла главным образом в том, чтобы
понять, а затем выучить древние и современные литературные сокро-
вища греческого языка, начиная с Гомера. Но для того, чтобы понять,
например, Гомера, Гесиода и Пиндара, теперь стали необходимы оп-
ределенные грамматические знания, потому что структура языка со
временем изменилась. Не следует также забывать, что в преподава-
нии литературы приходилось уделять некоторое внимание географи-
ческим, историческим и даже астрономическим объяснениям. Поэма
Арата о небесных «явлениях», т. е. о созвездиях, пользовалась в элли-
нистическую эпоху большой популярностью, может быть, в том чис-
ле и в школе, но в ней совсем не был затронут математический аспект
этой науки - то, что для Платона было основным. Что касается наук,
основанных на математике, то есть арифметики, геометрии, астроно-
мии и теории музыки, мы о них почти ничего не слышим. Ведь, в
конце концов, счет, упомянутый лишь однажды в списках победите-
лей школы для мальчиков младшего возраста, не имеет с арифмети-
кой ничего общего и изучается очень рано; и всего лишь раз мы
сталкиваемся с упоминанием о геометре. Неизвестно также, препода-
вал ли этот «геометр» геометрию или межевальное искусство.
М. Нильссон полагает, что исключительная редкость упоминаний о
геометрии и счете не есть дело случая17. По всей видимости, эти предме-
ты не занимали сколько-нибудь значимого места в гимнасиях эллини-
16. SI(? , t. Ill, № 1028.
17. Op. «/., S. 80.

30
Эллинистическая эпоха
стической эпохи, если вообще они были в них представлены хоть сколь-
ко-нибудь регулярно. Немного далее Нильссон отмечает, что «перед
школой не стояла задача обеспечить математическое и геометричес-
кое образование; тот, кто хотел бы его получить, должен был обра-
щаться в другое место»18, то есть брать частные уроки, покидая при
необходимости свою родину и отправляясь к ученому с репутацией.
Можно было также, при случае, воспользоваться услугами странству-
ющего преподавателя. Тем более не могло быть и речи о преподава-
нии в школе двух других предметов, входящих в quadrivium -
астрономии в подлинном смысле слова и теории музыки.
2. Ситуация в Афинах
Между тем мы располагаем двумя литературными текстами, отно-
сящимися к эпохе эллинизма, которые, как представляется, опровер-
гают результаты, полученные нами до сих пор. Прежде всего речь
идет об одном фрагменте из диатрибы Телета, автора, жившего в
Ш в. до нашей эры. Телет цитирует здесь Кратета, киника, который
жил между 360 и 280 годами до н. э. Кратет обрушивается на гедони-
стов, перечисляя все зло, которому человеческое существо неизбеж-
но подвержено с самого детства и благодаря которому человек никогда
не узнал бы счастья, если бы оно состояло в накоплении удоволь-
ствий19. Грудной ребенок уже терпит страдания, потому что с ним
дурно обращается кормилица, которая спит в то время, как он голо-
ден, или моет его, когда он хочет пить, и т. д. Освободившись от кор-
милицы, ребенок должен подчиняться педагогу (это - раб, в
обязанности которого входит смотреть за ребенком), учителю гимна-
стики и спорта (7tcci8oTpi($T|<;), наставнику, который учит его читать и
писать (урсф|!ССТо818бсско:А(05), учителям музыки и рисования
18. Op. cit.y S. 16. Папирусы эллинистической эпохи, в чьем школьном предназначе-
нии у нас нет оснований усомниться, знакомят нас лишь с совершенно элемен-
тарными упражнениями в счете: это таблицы умножения и таблицы, показыва-
ющие, на какие единицы делится драхма. Ср. Un livre d'ecolier du IIP Steele avant
J.C., изд. О. Guerard etP.JoucuET (= Папирус 65445 Каирского Музея), Publications
de la societe royale egyptienne de papyrologie II, Le Caire 1938. PSI. 763 (= Papiri
greet e latini, Publicazioni del la Societa italiana per la ricerca dei Papiri greci e latini in
Egilto). Папирус 65445 Каирского Музея показывает, что считать учились одно-
временно с обучением чтению. Поскольку греческие цифры передавались бук-
вами, возможно, преподаванием и того, и другого занимался один учитель.
19 Teletis Reliquiae, ed. О. Hense, Tubingen, 1909, p. 49-51.

Афины
31
(&PH0VIk6<;, ^wypoccpoq). Когда он подрастет, то он должен терпеть
учителей арифметики (ар10цг}тлкск;), геометрии (уесоцетрлс;) и верхо-
вой езды. Ему приходится вставать очень рано, и у него вовсе нет
времени для отдыха. Наконец, он становится эфебом: теперь следует
опасаться космета (кос|Д,туст|<;) и снова тренера и наставника в воен-
ном деле и гимнасиарха, и все эти люди будут его сечь, надзирать за
ним и грубо с ним обращаться.
В этом тексте учителя арифметики и геометрии представлены в
рамках нормального и обычного образования. Но следует сразу же
уточнить два момента: по всей видимости, речь идет об образовании
в Афинах и речь идет о частном образовании20. Что это за деталь,
которая позволяет нам утверждать: в этом тексте речь идет об афин-
ской среде? На эту мысль наводит термин «космет», так как почти
исключительно в Афинах должностное лицо, в обязанности которого
входило руководство эфебами, назьшается «косметом»21, в то время
как обычно в других греческих городах он назьшается «гимнасиар-
хом». Следовательно, термин «гимнасиарх» в тексте Телета не имеет
того значения, с которым мы сталкивались до сих пор, но должен
быть воспринят в своем специфически афинском понимании для того
времени, когда Кратет жил в Афинах (в конце IV в. до н. э.): именно,
он обозначает того, кто должен организовывать и финансировать бег
с факелами и содержание атлетов на больших местных праздниках22.
Другое отличие - возраст эфеба в рамках общественного образова-
ния: в то время как в других местах эфеб в гимнасиях - это молодой
человек в возрасте от 15 до 17 лет, в афинское общественное учреж-
дение можно поступить в качестве эфеба лишь в 18 лет. Итак, Афи-
ны никогда не знали общественного образования для молодых людей
20. Надписи начинают отражать состояние общественного образования, начиная с
конца II в. до Р. X. Ср. Nilsson, op. cit.y глава «Die athenische Ephebie der spateren
Zeit».
21. Ср. статью Pkfjsigke Коадт|тг|^ в Realenc. der classischcn Altertumswiss., 22. Halbband,
1922, Sp. 149G. Ср. также статью P. Girard Коо~|1Т|*Л<;> 1900 г., в Ch. Daremberg -
M. E. Saguo, Dictionnaire des Antiquites Grecgues et Romaines, которая все еще оста-
ется интересной.
22. Позднее функции афинского гимнасиарха, должно быть, изменились, но неиз-
вестно, в чем они состояли в эллинистическую эпоху соотносительно с функци-
ями космета. Ср. статью J. Oehler Гицуаашрхл^ в Realenc. der classischen
Alterlumswiss., t. VII, 14. Halbband, 1912, Sp. 1987-1989.
2 - 5557

32
Эллинистическая эпоха
моложе 18 лет. Значит, учителя арифметики и геометрии, о которых
говорит Кратет, - учителя частные.
Рассматриваемый текст дает нам также повод вспомнить интерес-
ный феномен афинской эфебии. В начале своего существования во
второй половине IV в. она была лишь военной организацией, нечто
вроде двухгодичной военной службы для юношей 18 и 19 лет, но поз-
же, во второй половине II в., сократившись на один год, она стала,
можно сказать, институтом высшего образования. Надпись 100/99 года
сообщает нам, что эфебы «в течение всего года усердно слушали на-
ставления философов»23. Другая надпись, датированная 122/121 г.,
говорит: эфебы слушали лекции, которые некий Зенодот читал в Ликее
и Птолемеоне (гимнасий, оснащенный библиотекой), а также иных
философов в Ликее и Академии24. Другие надписи упоминают уроки
грамматиков, риторов и философов25. Иногда надписи говорят о
[хавцхаха (занятиях) без каких-либо уточнений*1, что, однако, не по-
мешало М. Л. Кларку в книге «Высшее образование в древнем мире»
утверждать, что речь здесь идет о занятиях математикой27. Этот афин-
ский институт эфебии достиг удивительного блеска. Его посещали
юноши из богатых семей, приезжавшие иногда весьма издалека28, что
подтверждает роль Афин как престижного центра греческой культуры.
Афинская эфебия, таким образом, позволяла юношам вкусить пла-
тоновской и перипатетической философии, посещать уроки рито-
ров и грамматиков. Эфебия приобщала таким образом к некоей общей
культуре, которая не была, безусловно, слишком углубленной, но
23. Inscriptions Graecae, editio minor (далее IG minor), vol. II—III, pars prima (далее t. II)
ed. J. Kircrner, Berlin 1916, № 1028, строки 34-35.
24. IG minor, t. II, N« 1006, строки 19 слл.
25. IG minor, t П, № 1028, строки 34 ел.; № 1039, строка 17; № 1040, строка 27.
26. IG minor, t. II, N... 1009, строка 35, от 116/115 г.; № 1006, строка 18, от 122/121 г.;
№ 1008, строка 56, от 118/117 г.
27. М. L. Clarke. Higher Education in the Ancient World, London 1971, p. 48.
28. Cp. Nilsson, op. с it. с 26 ел.: «Первая надпись, в которой упомянуты не афиняне,
датируется концом II в. до Р.Х. Их только 12, в то время как урожденных афи-
нян 124. Среди иностранцев — два римлянина. Число приезжих увеличивалось.
В списке 100/99 г. (IG minor, t. И, № 1028) — эфебы из Танагры, с Кеоса, из
Тенедоса, Милета, Термеса, Клазомен, Лаодикий, Маронеи, Гераклеи, Синопы,
Антиохии, Аскалона, Ар ад оса, Кирены, Триполиса, Тарента и Рима. Среди ино-
странцев было особенно много милетцев. Афины являлись мировым центром
образования для того времени; об этом свидетельствовала эфебия, которая ук-
репляла положение Афин».

Общая культура 33
которая позволяла, вероятно, иметь общее представление о различ-
ных основных положениях философских школ (которые, впрочем,
все располагались в Афинах) и о методах различных занятии: литера-
турных, риторических и философских.
Теперь возвратимся к нашему фрагменту Телета. Телет может
иметь в виду лишь афинскую эфебию в начале ее существования,
когда она была только военной организацией. И действительно, Те-
лет через посредство Биона Борисфенита, Метрокла или Зенона до-
носит до нас, похоже, слова того самого киника Кратета29. В афинской
эфебии, о которой говорит Телет, речь идет только о спорте и воен-
ных упражнениях. Совсем иначе обстоит дело во втором тексте, псев-
доплатоновском диалоге «Аксиох». В этом диалоге говорит Сократ,
приводя высказывания софиста Продика. Предполагается, что диа-
лог происходит в Афинах во времена Сократа. Тем не менее автор
диалога дает картину эфебии, которая соответствует той, что рисуют
надписи конца второго века. Он нам говорит, что ребенка в семь лет
отдают во власть педагогу, учителю чтения и письма (7рац|ШТ1атг|5),
тренеру (яса8отр1Рт|<;), и, когда он вырастет, во власть учителя, толку-
ющего тексты (кртк6(;), геометра и военных инструкторов; затем он
становится эфебом, и это - третья стадия образования. «Как только
он записан в число эфебов, - говорит Сократ, - это - космет и страх
перед побоями, затем Ликей, Академия, гимнасиархи, розги и нескон-
чаемые бедствия. Вся юность протекает в подчинении софронистам
(Gcocppoviaicd - надзиратели у афинских эфебов) и тому выбору, ко-
торый делает Ареопаг касательно юношей»30.
Таким образом, это единственные литературные тексты, относя-
щиеся к обучению детей и юношей, которыми мы располагаем для
эллинистической эпохи. Оба они описывают ситуацию в Афинах в
разные моменты этого периода. Можно безусловно признать, что эти
два свидетельства дают нам сведения о программе образования всех
богатых юношей в Афинах, но нельзя вслед за Марру31 считать это
типичным для всех греческих городов.
Как обстоит дело с понятием общей культуры? У нас нет ни одно-
го прямого свидетельства, относящегося к эпохе эллинизма, если не
Ж. Teletis Reliquiae, ed. О. Hense, p. CV.
30. Псевдо-Платон, Axiochos, 366 d 1 - 367 а 3. Французский перевод: J. Souilhe,
Plalon, CEuvres Completes, L XIII, 3, Paris, «Les Belles Lettrs», 1930, p. 141.
31. H.-I. Marrou, Les arts liberaux daus I'Antiquite classique (ср. прим. 15), p. 14 ел.
2*

34
Эллинистическая эпоха
считать псевдоплатоновского диалога «Соперники», который отвер-
гает общую культуру. Что же касается более низкого уровня, т. е.
общей культуры, которую школа могла привить детям и юношам, то
прежде всего следует иметь в виду: уровень образования мог быть
совершенно различным. В городах, где имелось три гимнасия, один
для мальчиков, один для эфебов, а один для veoi, мальчики и моло-
дые люди получали образование в возрасте приблизительно между
13 и 23 годами32. Столь длительное обучение могло, безусловно, при-
вести к положительным результатам, тем более что обычно мальчи-
ки, прежде чем получить общественное образование, должны были
по меньшей мере научиться читать и писать. Но в большинстве случа-
ев в городах, которые могли содержать только один гимнасий, а имен-
но для эфебов, общественное образование, сводимое к трем годам
обучения, могло оставаться на достаточно элементарном уровне, если
к нему не добавлялось посещение частных школ, о чем пойдет речь
ниже. Что же касается содержания, то мы только что видели, что, по
свидетельству надписей, представление о TcaiSe'ioc, которое формиро-
валось в крайне консервативном духе, постоянно стремилось реали-
зовать старый идеал культуры, унаследованный от V века. И еще
Страбон в начале эпохи Империи имеет право писать, что «...гречес-
кие города используют для воспитания детей в первую очередь по-
эзию, конечно, не только для того, чтобы их занять, но и чтобы сделать
их разумными»33.
В Риме и в италийских областях, находившихся под его влиянием,
образование оставалось исключительно частным в течение всей эпо-
хи эллинизма, и мы о нем почти ничего не знаем. Школы грамматики
и риторики начинают проникать туда под греческим влиянием начи-
ная со второй трети II в. до н. э.; мы будем говорить о них дальше в
связи со школами того же типа, которые функционируют на гречес-
кой территории в ту же эпоху.
Теперь нам следует попытаться определить, воздействовали ли
каким-то образом в эллинистическую эпоху модели общей культуры,
установленные Платоном, Исократом и Аристотелем, на высшее об-
разование, а именно на образование в философских школах.
32. Несколько надписей упоминают три возрастных группы в гимнасиях для юно-
шей: например, Теос: CIG% L П, № 3088; Хиос: SIG* t. Ш, № 959.
33. Страбон, Geogr. I, 2, 3.

Общая культура
35
3. Общая культура в школе перипатетиков
Что касается школы Аристотеля, Перипата, то она под руковод-
ством Феофраста и Стратона Лампсакского34 осталась верной идеалу
энциклопедического знания, прочно укорененного в философии. Де-
метрием Фалерским, учеником Феофраста, ставшим научным совет-
ником Птолемея Iя5, и Стратоном, наставником сына этого царя,
будущего Птолемея II, этот идеал был перенесен в Александрию,
призванную, в результате, стать в эллинистическую эпоху прослав-
ленным образовательным и научным центром36. Школа перипатети-
ков в Афинах, наоборот, похоже, ограничивалась более ста лет, если
верить Страбону, риторическими упражнениями37. Что Аристотель и
34. Достаточно посмотреть на списки трудов Феофраста и Стратона, чтобы пред-
ставить себе широту их интересов. Ср. список трудов Феофраста у Диогена Ла-
эрция, V, 42-50, р. 217-22.5 Long. Список трудов Стратона ср. ibid., V, 59-60,
р. 228-230 Long, и его оценку V, 64, р. 232, 6-10 Long.
35. Ср. F. Wehru, Die Schule des Aristoteles2, Heft V, 1969, frg. 65-67 с комментарием,
p. 55. Однако R. Pfeiffer, History of Classical Scholarship. From the Beginning to the
End of the Hellenistic Age, Oxford 19712, p. 79 ставит под сомнение распространен-
ное мнение, согласно которому Деметрий якобы оказал определяющее влияние
на организацию Муеенона.
36. Влияние Перипата на то, что называют александрийской школой, похоже, всегда
осуществлялось более или менее открыто. Оно началось с дружеских отноше-
ний Птолемея I, основателя Мусейона, с Феофрастом (ср. Диоген Лаэрций, V,
37, р. 215, 9-10 Long), с Деметрием Фалерским (ср. прим. 35) и со Стратоном;
Стратон стал наставником его сына, будущего Птолемея II Филадельфа (ср.
Диоген Лаэрций, V, 58, р. 228, 8-9 Long = frg. 1 Wehrli; Suidae Lexicon, L IV p. 442,
9 Adler, ct. Straton, 1185 = frg. 3 Wehrij). Ср. Страбон, Georg., ХШ, 1, 54: библио-
теки Александрии были организованы, говорят, согласно советам Аристотеля.
Ср. статью Muller-Graupa Movaeiov, RE, t. XVI, 31. Halbband, 1933, Sp. 802 ел. и
R. Pfeiffer, op. cit. (прим. 35), p. 92 ел.
37. Страбон, Geogr., XIII, 1, 54, объясняет закат Перипата исчезновением книг Фе-
офраста и Аристотеля, которые, вероятно, были завещаны некоему Нелею из
Скепсиса (ср. завещание Феофраста у Диогена Лаэрция, V, 52, р. 226, 1-2 Long)
и были снова обнаружены в начале первого века до н. э. Апелликоном, афиня-
нином с Теоса, который их якобы купил у наследников Нелея. В течение всего
этого времени после Феофраста и до Апелликона перипатетики «не могли бо-
лее заниматься философией со знанием дела (p.r|6ev exew (piXoaocpeiv
тграуцстксЬ^)», но они «разглагольствовали в напыщенном стиле на общие темы
(алла 8естЕЦ ATjK\)6i£eiv)», то есть их деятельность состояла в том, чтобы со-
ставлять и учить составлять пространные речи в изысканном стиле на общезани-
мательную тему. Речь шла, таким образом, об упражнениях риторических, а не
диалектических (ср. P. Hadot, Philosophic, dialeclique, rhetorique dans VAntiquite, в:
Studia Philosophica, L XXXIX, 1980 p. 139-166 и Н. von Arnim, Leben und Werke des
Dion von Prusa, Berlin, 1898, S. 83). Но в отличие от образования, предлагаемого в

36
Перипатетическая школа
его преемники никогда не пренебрегали ни риторикой, ни диалекти-
кой, - это верно, но поместить их в центре образовательной системы
означало внести серьезное изменение в дух аристотелизма, так как ни
риторику, ни диалектику Аристотель не расценивал как составные
части философии38. С Критолаем из Фаселиды, который принял уча-
стие в знаменитом посольстве греческих философов в Рим 156/155 гг.,
в перипатетической школе, похоже, возрождается научный интерес39,
во всяком случае, спорадически, но только в первой половине I в.
до н. э. с Андроником Родосским40 перипатетическая школа опреде-
ленно возвращается к перспективе универсальности, близкой Арис-
тотелю, несмотря на то, что начиная с этого времени основная
деятельность членов школы заключалась в большей степени в состав-
лении ученых комментариев к трудам Аристотеля, нежели в новых
научных изысканиях. Но, как мы увидим, аристотелевский идеал эн-
циклопедического знания, основанного на философии, оказал также
влияние и на философов, принадлежащих к другим школам.
Хороший пример возрождения в среде перипатетиков аристоте-
левского идеала универсальной культуры можно найти, читая замет-
риторических школах, философы-перипатетики, как и приверженцы Новой Ака-
демии, не занимались речами на частные темы гражданского права, т. е. реаль-
ными защитительными речами. Даже если есть основания сомневаться в точно-
сти заявления Страбона о временном исчезновении книг Аристотеля и Феофраста
(ср. новую постановку этого вопроса у P. Moraux, Der Aristotelismus bet den Griechen,
I, Berlin - New-York 1973, S. 3-31), то остается признать, что ориентация перипа-
тетической школы после Стратона была настолько странной, что, очевидно, по-
требовала объяснения. П. Моро (op. cit.> S. 27) считает, что «сообщение Страбона
основано на выводе одновременно филологическом и философско-историчес-
ком», — выводе, который должен был быть сделан после возрождения экзегезы
сочинений Аристотеля в среде, чуждой Перипату. Г. фон Арним (op. cit.y S. 83)
думает, что период, описанный Страбоном, начинается с Ликона, преемника
Стратона, о котором Диоген Лаэрций (V, 65-66, р. 232, 12-24 Long = frg. 18
Wehrli) пишет как о хорошем ораторе (ср. Цицерон, De /in., V, 5, 13 = frg. 17
Wehrli) и хорошем педагоге, но в заслугу которому он не может поставить ниче-
го, кроме его интереса к гимнастике (ibid., 67, р. 233, 9 ел. Long = frg. 8 Wehrli).
Ср. также: Афиней, 547 d = frg. 7 Wehru.
38. Ср. P. Hadot, Philosophie, dmleclique, rhelorique dans VAnliquite, в Studia Philosophic^
t. XXXIX, 1980, p. 139-166 и H. von Arnim, op. ciL, S. 70 ел.
39. Ср. F. Wehrli, Die Schule des Aristoteles, Heft X, 1969*, frg. 1-11.
40. Время жизни Андроника Родосского является предметом дискуссии: ср.
P. Moraux, op. cit.y SS. 45-58, где дается общий обзор связанных с этим проблем.
Моро думает, что Андроник был примерно одного возраста с академиком Анти-
охом Аскалонским и что он принял руководство Перипатом в Афинах между
80 и 78 гт. до н. э.

Николай из Дамаска
37
ку, посвященную Судой Николаю из Дамаска, историку второй поло-
вины I в. до н. э., навеянную автобиографией самого Николая41:
«Николай из Дамаска был воспитан также и в системе остальной
rt(xt6eia (то есть помимо исторических предметов42), потому что и его
отец занимался ею с большим рвением, так как именно от нее полу-
чал он средства и известность. Так вот, он достиг больших успехов,
поскольку относился к ней с некоей невыразимой любовью и обладал,
помимо того, значительными природными способностями. Поэтому
еще до того, как у него выросла борода, он уже имел хорошую репу-
тацию на родине и отличался от молодых людей своего возраста. И
действительно, он не был никем превзойден в грамматических упраж-
нениях и как следствие во владении всеми формами поэзии - он сам
писал трагедии и комедии, пользовавшиеся известностью. Позже он
достиг еще большего, так что в нем в полноте раскрылись способнос-
ти как к риторике, к музыке и к изучению науки (f| Tiepi та цаЭтщата
Gecopia)43, так и ко всей философии. Он стал поистине рьяным после-
дователем Аристотеля, и ему нравилась пестрота (т. е. разносторон-
ность) образования (rcaiSeia) этого человека. Он говорил, что был
очень благодарен за все занятия (цаЭтщата), так как они содержали
много того, что подобает свободному человеку, много полезного для
жизни и особенно того, что позволяет с одинаковой приятностью про-
вести как юность, так и старость. Он также говорил, что если теологи
передали потомкам, что муз много, так это потому, что занятия
41. Название автобиографии дано следующим образом в лексиконе Suida: Пер! хоя)
\Ыох> piou Kai хщ eauxoO aycoyiiq (Suidae Lexicon, t. Ill, p. 468, 3 Adler, статья
Nicolaos, 393).
42. Если не принимать того, что aAAfl — ошибка переписчика вместо oXfl, т. е. если
не делать конъектур, «другая» KatSeia может быть в данном контексте только
rcai8eia, отличная от исторической. Дело в том, что статья Суды начинается
перечислением исторических трудов Николая, из которых особого внимания
удостаиваются «Всеобщая история» в 80 книгах и биография Августа.
43. Здесь может иметься в виду диалектика, потому что она, действительно, часто
расценивается как наука наук или как теория науки, т. е. как теоретический
фундамент, который сделал возможным становление других наук. Ср. также:
Платон, Respublica, VII, 537 с (ср. прим. 138), Цицерон, De oratore, I, 187-188, и
Августин, De ordine, II, 13, 38 (ср. ниже, стр. 134-136). Но нет уверенности, что это
узко техническое значение подходит к данному месту. Можно перевести в бо-
лее общем смысле «способность ... к обучению наукам». Во всяком случае, мне
кажется невозможным переводить f) rcepi id цавтщата Becopia как «математи-
ка», что делает F. KChnkkt, Allgemeinbildung und Fachbildung in der Antikey Berlin
1961, S. 63. Другие случаи использования этого выражения, употребляемого в
самом общем смысле судя по контексту, исключают эту интерпретацию.

38
Перипатетическая школа
(цссбтщата) содержали предметы очень разнообразные, нужные во
всех областях жизни. И он считал, что опыт, который можно приоб-
рести в науках, или полное в них невежество несопоставимы с опы-
том или невежеством в ремесленном деле. Наоборот, для тех, кто
выбрал строго упорядоченную и соразмерную жизнь, незнание пер-
вых также постыдно, как знание второго. Он (scil. Николай), действи-
тельно, никогда не использовал своих знаний (тссабейшата), чтобы
зарабатывать деньги или торговать ими.
Николай говорил, что tkxiSeio: в целом похожа на путешествие. Дело
в том, что, как во время путешествия людям, которые покидают свою
страну и много странствуют, случается куда-то лишь заглянуть, что-
бы провести ночь, там позавтракать, в каком-то месте провести много
дней, а какие-то места лишь осмотреть по дороге, но затем по возвра-
щении жить у родного очага, точно так же следует, чтобы те, кто
странствует по всей 7tai8eia, проводили бы больше времени в одних
занятиях (ёя1ТТ]8ег)|1ата), меньше в других, чтобы одни предметы они
изучали в их полноте, другие частично, в третьи не углублялись далее
элементарных понятий; и чтобы, запоминая из прочих предметов все,
что в них есть полезного, они бы предались философии, как люди,
возвратившиеся в отчий дом44».
Эта страница безусловно интересна. Философия представляется
здесь сердцем всей 7cai8eia, но KaiSela сама по себе крайне разнооб-
разна. Это и есть 7cai8eia Аристотеля, которая характеризуется как
ttoikiXck;, т. е. «пестрая», поскольку в ней много различных аспектов.
4. Общая культура в эпикурейской и стоической школах
Что касается школ эпикурейцев и стоиков, то обе они стремились
дать своим приверженцам образование, способное сделать их доброде-
тельными и счастливыми, т. е. сделать их человеческими существами в
самом возвышенном смысле слова. Их философия, соответственно,
должна была приводить не к общей культуре в нашем современном
смысле слова, но просто к культуре, к истинной человеческой культу-
ре. Путь, который должен был вести к этой культуре, был двояким: в
обеих школах образование состояло, с одной стороны, в приобретении
четкого теоретического знания и, с другой стороны, в связанных с
этим упражнениях. Эпикурейцу было достаточно выучить творения
44. Suidae Lexicon, t. Ill, p. 468, 3-33 Adler.

Эпикурейцы
39
основателя школы Эпикура, постоянно повторять их и в них углуб-
ляться45. Послушаем Цицерона, который пишет в конце эпохи элли-
низма и вкладывает речь в уста эпикурейца Торквата4*':
«Если этот философ (scil. Эпикур) покажется тебе не слишком обра-
зованным (eruditus), так это потому что он думал, что нет образован-
ности (erudtiionem), кроме той, которая учит быть счастливым. Должен
ли он был тратить свое время, как это по твоему совету делаем мы,
Триарий и я, либо на то, чтобы читать поэтов, в чем нет никакой
существенной пользы и что может произвести впечатление разве что
на младенца, либо, как Платон, утруждаться изучением музыки, геомет-
рии, арифметики, астрономии, всех наук, которые, исходя из ложных
предпосылок, не могут быть истинными и которые, окажись они тако-
выми, все равно не дали бы никакого результата, способного сделать
жизнь приятнее и лучше? Он что же - должен был заниматься всеми
этими искусствами, а то искусство, которое так важно, так сложно и
соответственно выгодно, должен был оставить? Так что Эпикур не был
неучем (поп Epicurus ineruditus), а настоящие неучи те, которые считают
себя обязанным учить до старости то, что стыдно не выучить в детстве».
Эпикур считал, таким образом, что, став взрослым, человек дол-
жен был заниматься только эпикуровской философией и никаким
другим предметом более не интересоваться. В письме к Пифоклу
Эпикур советует своему ученику «лететь на всех парусах подальше
от всякой культуры (rtociSeiccv... rcaaocv)»47. Впрочем, к поэзии и музы-
ке отношение эпикурейцев не всегда было одинаковым. Так, напри-
мер, мы видим, как в конце эллинистической эпохи эпикуреец
Филодем48 ратовал за поэзию и музыку, ради эстетического удоволь-
ствия, которое они доставляют. Но общая направленность эпикуреиз-
ма была враждебна приобретению взрослым человеком иной
культуры, нежели философской, и в этом пункте она вполне сходна с
позицией киников.
Для стоиков главное в образовании также состояло в том, чтобы
заставить выучить и впитать их философские учения. Но так как их
45. Ср. I. Hadot, Epicure el Venseignemenl philosophique hellenistique el romain в Acles du
Vllle Congres de ['Association G. Bude, Paris 1969, p. 347-3.54.
46. Цицерон, De Fin., I, 21, 71 ел.
47. Диоген Лаэрций, X, 6, p. 496 Long.
48. Филодем, De musica, ed. Kemke, Leipzig 1884; De poem., ed. Gomperz, в Sitzungsberichte
der Wiener Akademie, t 123, 1891.

40
Стоики
философия сама по себе была значительно шире, конечный резуль-
тат воспитания оказывался подчас сильно отличным от того, к чему
приходили эпикурейцы. Стоическое учение о Логосе как о телесном
божественном первоначале, распространяющемся по всем уровням
бытия и проявляющемся преимущественно в человеческом разуме и
языке, привело стоиков к тому, что они стали интересоваться всеми
формами языка и давать определения структурам и законам, кото-
рые их упорядочивают. Таким образом, они внесли значительный
вклад в разработку грамматики и совершенствование логики. Среди
стоиков есть выдающиеся грамматики и филологи, как, например,
Кратет с Маллоса49 из пергамской школы и его ученик Зенодот50, ко-
торые, и тот и другой, были между прочим известными толкователя-
ми Гомера. Но их метод толкования Гомера был сильно отличен от
метода александрийской школы: в то время как последняя отлича-
лась осторожным и объективным подходом к тексту, пергамская
школа не удовлетворялась буквальным толкованием, но интерпрети-
ровала тексты в тенденциозной манере, навеянной стоическими уче-
ниями, подготавливая таким образом путь неоплатоническому и
христианскому методу толкования текста51. Согласно Светонию, имен-
но Кратет с Маллоса по случаю посольства 168 г. в Рим ввел там
грамматику52, задержавшись в этом городе на некоторое время из-за
перелома бедра. Что касается риторики и диалектики, которые у сто-
иков стали добродетелями и теперь основывались, таким образом, на
истинном, а не на вероятном, то они составляли у них третью часть
философии - логику. Они не изучались более одна для того, чтобы
достичь красноречия, другая - чтобы иметь ответ53 на любой вопрос,
49. Ср. ст. «Krates von Mallos» W. Kroll, в RE, 22. Halbband, 1922, Sp. 1634-1637. О
пергамской «школе» ср. R. Pfeiffer, History of Classical Scholarship, Oxford 19712,
p. 234-251.
50. Ср. статьи «Zenodotos» (4) и (6) К. Nickau в RE, t. X A, 19. Halbband, 1972, Sp.
45-47 и 49.
51. Ср. J. A. Coulter, The Literary Microcosm. Theories of interpretation of the later
neoplatonists, Leiden 1976, p. 27.
52. Светоний, De gramm. et rhet. 2, 1, p. 4, 3 слл. Brugnoli.
53. Об отношении Хрисиппа к тенденции перипатетической и академической школ
упражнять своих учеников в умении защищать и опровергать любой тезис, ср.
Плутарх, De stoic, rep., 10, 1035 f - 1036 а: Хрисипп считает, что такой метод
подходит только скептику, но не тому, кто хочет обучить догмам своей школы;
последний, наоборот, постарается сразу же разбить доводы, противоречащие
его учению.

Стоики
41
но предоставляли возможность для упражнений, направленных на
то, чтобы обеспечить правильность словесного выражения, или что-
бы научиться делать убедительный логический вывод54, так что Стоя
не составляла конкуренции риторическим школам, о которых мы вско-
ре будем говорить. О стоике Диогене Вавилонском, который принял
участие в знаменитом посольстве философов в Рим в 156/155 гг., нам
известно, что, помимо особого интереса к грамматике и логике55, у
него была склонность к музыке, которую он рекомендовал не только
для воспитания детей, но и как занятие для отдыха, достойное взрос-
лого человека56. Что же касается физики, которая для стоиков так
же, как для Аристотеля57, составляла часть философии, достижения
стоиков в этой области долго оставались недооцененными. Благодаря
исследованиям С. Самбурски, физика и историка философии науки,
сейчас стараются реабилитировать стоическую физику. Как говорит
С. Самбурски в предисловии своей книги «Физика стоиков»58, стоики
стремились выработать цельную систему, которая была бы способна
объяснить основные явления физического мира с помощью ограни-
ченного числа фундаментальных гипотез, в частности, с помощью
гипотезы динамической непрерывности. Основные черты этого уче-
ния были выработаны древними стоиками, прежде всего, Зеноном и
Хрисиппом, в IV и III веках до н. э. И, насколько можно судить по
немногочисленным источникам, которыми мы располагаем, наиболее
важное последующее дополнение было сделано в первой половине
54. Ср. I. Hadot, Seneca und griechisch-romische Tradition der Seelenleitung, Berlin 1969,
S. 109: «Отношение стоической школы к риторике характерно проявляется в
том, что она прибавляла к четырем достоинствам стиля, различаемым Феофра-
стом, пятое — краткость (сшутоцлсс). Диоген Вавилонский дает ей такое опреде-
ление: aI\)VTO|i.ia — это стиль, который содержит только то, что необходимо для
обозначения вещи" (= Диоген Лаэрций, VII, 59, р. 322 Long). Этот идеал кратко-
сти, связанный с паратактическим стилем силлогистического доказательства,
приводил к типу речи, которую очень ярко описывает Цицерон, говоря о Катоне
Утическом: ярый приверженец стоической школы, которая не ищет украшений
для речи и широко не разворачивает аргументации, он излагал то, что хотел
сказать minutis interrogatiunculis quasi punctis (= Цицерон, Paradoxa Stoic, praef. 2)».
55. Ср. фрагменты 17-25 его трактата Пер! (pcovfy;, St. V. F.y III, pp. 212-215 v. Arnim.
Oh написал также Дш^екпкт] T£XVTI> т- е- трактат о силлогизмах: ср. frg. 26, SVF,
Ш p. 215 v. Arnim.
56. Ср. фрагменты его трактата Пер! iiouonciiq, SVFy III, pp. 221-235, особенно frg.
79 и 88.
57. Ср. Аристотель, Metaph., IV, 3, 1005 b 1.
58. S. Sambursky, Physics of the Stoics, London, Hutchinson, 1971 (I ed. 1959), p. VIII.

42
Стоики
I века до н. э. благодаря Посидонию, который придал более глубо-
кий космический смысл понятиям симпатии и пневмы59. Стоическая
школа, таким образом, позволяла своим членам интересоваться факти-
чески всеми науками, связанными со словом и прочими60, при усло-
вии, конечно, что ими будут заниматься в согласии с основными
принципами школы, упражняться в них также в соответствии с эти-
ческой целью стоицизма - приобретением добродетели; но предвари-
тельная, гораздо более скромная, ориентация, которой требовало
стоическое учение, без сомнения, приводила к менее эмпирическому
и экспериментальному научному подходу, чем подход, инспирирован-
ный перипатетической школой61. Кажется также, что математические
науки, чисто теоретические, т. е. рассматриваемые как таковые, незави-
симо от объяснения феноменов, не пробудили у стоиков большого
интереса, в противоположность Древней Академии - платоновской и
его непосредственных преемников. Наконец, можно, стало быть, при-
знать, что стоицизм должен был побуждать своих приверженцев к
получению общей культуры, достаточно обширной, хотя и философски
ориентированной, и то немногое, что известно о стоиках эллинистичес-
кой эпохи, действительно, кажется, подтверждает это предположение.
Однако так же легко можно отыскать в недрах стоицизма противопо-
ложное отношение к культуре. Выработав однажды научную систему
с помощью нескольких основных положений и учитывая разнообраз-
ные научные открытия, как то делал Хрисипп, можно было допус-
тить, что с этого времени стоику достаточно выучить эти основные
положения, оставив в стороне приобретение более детализированно-
го знания и отказавшись вести исследования в области еще необъяс-
ненных явлений. Эта последняя установка позволяла концентрировать
все усилия на нравственном воспитании, на приобретении мудрости,
цели столь возвышенной и труднодостижимой, что она практически
59. S. Sambursky, ibid., p. IX. По поводу всех деталей я отсылаю к этой книге.
60. Философские учения стоиков, в свою очередь, также оказали большое влияние
на очень важное ответвление научной мысли — медицину. Медицинская школа
пневматиков ссылалась на стоические положения (ср. SVF, I, frg. 33, р. 12 v. Arnim)
и исходила в своих изысканиях из стоических гипотез, что противопоставляло
ее школе эмпириков.
G1. Речь, однако, идет лишь о степени: было бы неправильно недооценивать роль,
которую играли положения a priori философии Аристотеля в его биологичес-
ких и физических изысканиях Ср., наприм., P. Louis. Aristote, Lesparties des animaux,
Paris, «Les Belles Lettres», 1956, p. XIII.

Стоики
43
не оставляла места для других занятий. Так, Аристон Хиосский, один
из учеников Зенона, просто-напросто отсекал от философии две час-
ти: физику и логику62. Похожее отношение чувствуется также у сто-
иков императорской эпохи, таких, как Сенека и Эпиктет63. Первый в
своем 88-м письме к Луцилию критикует излишнюю подробность в
образовании философов, стоиков и других, которые «опустились до
различения слогов, изучения роли союзов и предлогов64, зависти к
грамматикам и геометрам. Все, что в свободных искусствах (т. е. в
искусствах, достойных свободного человека65) было ненужного, они
взяли себе и, таким образом, достигли умения лучше говорить, неже-
ли жить»66. Итак, мы здесь видим, что Сенека возражает против опре-
деленной тенденции стоиков позволять себе увлечься полиматией
(7ТОлЛ)|ш9£1(х). Эта тенденция к полиматии, присущая самому стоицизму,
еще более усилилась к концу эллинистической эпохи тем влиянием,
которое произвели сочинения Аристотеля на стоика Посидония из
Апамеи67. Этого последнего географ и историк Страбон характеризу-
ет как «человека самого многообразованного (поХщавщ) среди фи-
лософов нашего времени»68. Сам Страбон называет себя стоиком69 и
62. Ср. frg. 349-353, SVF, I, pp. 78-79 v. Arnim.
63. Хотя Зенон, основатель школы, проявлял, кажется, в самом начале некоторую
враждебность к культуре под влиянием кинизма (ср. SVF, I, frg. 259, р. 60 v.
Arnim) — он, между прочим, был учеником киника Кратета (ср. SVF> I, frg. 1-2,
pp. 3-4 v. Arnim), — однако, нет совершенно никакой необходимости объяснять
подобное отношение стоиков императорской эпохи теми же причинами. Мы
уже видели на примере эпикурейцев, что жесткая догматическая ориентация
могла быть достаточной не только для того, чтобы обуздывать научную любоз-
нательность, но и чтобы возбуждать по отношению к ней известную враждеб-
ность. Ср. также A. I. Stuckelberger, Senecas 88. Brief iiber Wert und Unwert der
Freien Kiinste, диссертация, Basel, Heidelberg 1965, S. 31 слл.
64. Сенека, Epist. ad. Luc, 88, 42.
65. Сенека, Epist. ad. Luc, 88, 42.
66. Выпады Сенеки против другой части «логики», т. е. против силлогистических
хитросплетений стоических диалектиков, очень часты в его произведениях: напр.,
Epist. ad Luc, 45, 5; 48, 6; 49, 5; 82, 21; 83, 9; 87, 41.
67. Об apiGTOTeAA^eiv Посидония ср. Страбон, Geogr., II, 3, 8: «У него (Посидония)
много исследований о причинах, и у него сильно чувствуется аристотелизм, чего
избегает наша школа (scil. стоики), поскольку причины вещей не ясны». Ср.
L. Edelstein и I. G. Kidd, Posidonius, I. The Fragments, Cambridge 1972, Test. 85,
p. 27. Ср. также Симплиций, Сотт. in De Caelo, CAG, t. VII, pp. 699-700 Heiberg
(frg. 93 a, p. 99 Edelstein-Kidd).
68. Страбон, Geogr., XVI, 2, 10 (= Test. 48, p. 15 Edelstein-Kidd).
69. Он любит называть основателя стоической школы «нашим Зеноном»: ср., напр.,
I, 2, 34 и XVI, 4, 27 (= SVF, I, frg. 275, р. 63 v. Arnim); ср. также цитату в прим. 68.

44 Грамматика и риторика
хорошо знает сочинения Посидония, которые он использует, но его
учителями были также грамматик Тираннион70 и философ-перипате-
тик Ксенарх71; он также изучал философию Аристотеля под руко-
водством перипатетика Боэта Сидонского72. Во введении к своей
«Географии» он заявляет, что полиматия присуща философу и что
география среди прочих принадлежит к сфере философа73. Не значит
ли это, что он считает географию частью философии и что он поме-
щает себя, таким образом, в одном ряду с теми, кому противостоял
Сенека и кто видел в свободных искусствах части философии?74 И, в
таком случае, откуда у него берется такое отношение? Вероятно, он
не заимствовал его у Посидония, так как Посидоний, несмотря на свою
любовь к «полиматии», отказьшался, как видно по свидетельству Сене-
ки, считать свободные искусства частями философии75. Что же, значит,
речь идет об учении перипатетиков? Все эти вопросы должны остать-
ся открытыми, так как состояние наших знаний не позволяет дать
точного ответа. Тем не менее отметим, так как именно это интересует
нас в рамках данного исследования: в начале императорской эпохи
стоик открыто исповедует старый перипатетический идеал полиматии.
5. Обучение грамматике и риторике в частных школах
Прежде чем перейти к исследованию отношения Академии к об-
щей культуре, нам следует сказать несколько слов об обучении рито-
рике и грамматике в частных школах, поскольку - как мы это увидим
- эволюция Академии привела ее к тому, чтобы придавать особое
значение риторике. Что касается грамматики, то этот термин имел у
древних значительно более широкое значение, чем термин «грамма-
70. Страбон, Geogr., XII, 3, 16.
71. Страбон, Geogr., XIV, 5, 4. Об этом философе ср. Moraux, Der Aristotelismus bei
den Griechen, I, Berlin-New York 1973, S. 197 слл.
72. Ср. Страбон, Geogr., XVI, 2, 24. Об этой интерпретации данного текста см.
P. Moraux, op. cit., p. 53-55.
73. Страбон, Geogr., I, 1, 1.
74. Ср. Сенека, Epist. ad Luc, 88, 24 (ср. ниже стр. 331).
75. Это мнение разделяется многими учеными, но нет единодушия в интерпрета-
ции § 21-28 88-го письма Сенеки. О различных интерпретациях ср.
A. I. Stuckelberger, Senecas 88. Brief ilber Wert und Unwert der Freien Kiinste, дис-
сертация, Heidelberg 1965, p. 59-69; ещё следует указать на W. Theiler, Poseidonios.
Die Fragmente, t. II, Berlin 1982, S. 384, который усваивает § 24 другому собеседни-
ку, нежели Посидония.

Знаменитые риторы
45
тика» у нас. В античности оно включало в себя, кроме грамматики в
современном смысле слова, филологическое изучение литературных
текстов. Часто, как будет видно, риторика и грамматика преподавались
одним и тем же человеком. Судя по нашим основным источникам,
Цицерону и Страбону, школы риторики и грамматики существовали
во многих греческих городах, даже в средних, в Малой Азии и на
островах. Сведения, которыми мы располагаем, относятся преиму-
щественно к периоду начиная приблизительно со 150 года до н. э.
вплоть до времени перехода от эллинистической эпохи к император-
ской. Приведем несколько примеров. Город Алабанда в Карий распо-
лагал во второй половине II в. до н. э. риторической школой, которую
имели Менекл и его брат Гиерокл - два знаменитых представителя
азианского красноречия, «которым подражала вся Азия»76. Ученика-
ми первого в Алабанде были Аполлоний Малакос и Аполлоний Мо-
лон, два одинаково известных ритора, которые позже обосновались
на Родосе77. Цицерон особенно уважал Аполлония Молона, у которо-
го он изучал риторику в 78 году на Родосе, после того как ранее слу-
шал его в Риме78. Цицерон хвалит как его педагогические качества,
так и способности в эпидиктическом и судебном красноречии79. Апол-
лоний Молон, таким образом, не во всем последовал примеру Исок-
рата, который отказывался заниматься судебными разбирательствами.
Но в своей общей ориентации обучение в его школе должно было
достичь, как и у Исократа, достаточно заметного литературного уров-
ня, потому что, хотя мы и не знаем, обучал он грамматике или нет,
что может быть просто случайностью, нам известно, что он составил
толкование на Гомера и написал историческое сочинение80. Аполло-
ний Малакос покинул Алабанду значительно раньше Аполлония Мо-
лона, чтобы основать школу на Родосе81. Действительно, Квинт Муций
Сцевола слушал его на Родосе уже в 120 году82. Цицерон нам сообща-
ет, что он имел обыкновение отстранять от своих занятий, хотя те и
были платными83, учеников, которых он не считал способными стать
76. Цицерон, De oral., II, 95.
77. Ср. Страбон, Geogr., XIV, 2, 13.
78. Ср. Цицерон, Brutus, 307; 312; 314.
79. Ср. Цицерон, Brutus, 316.
80. Ср. статью Brzoska Apollonios Molon в RE, 3. Halbband, 1895, Sp. 141-143.
81. Ср. Страбон, Geogr., XIV, 2, 13.
82. Ср. Цицерон, De orat., I, 75.
83. Ср. Цицерон, De or at., I, 126 и 130.

46 Грамматика и риторика
хорошими ораторами. Другой город в Карий, Ниса, видел в своих
стенах рождение целого семейства известных грамматиков: Аристо-
дема, его брата Сострата и племянника первого Аристодема. Пле-
мянник воспитал (яоабегхкхс;) Помпея, что нам сообщает Страбон84, в
то время как другой Аристодем, дядя, руководил в течение некоторо-
го времени в Риме грамматическими или, скорее, филологическими
занятия сыновей Помпея. У Аристодема-дяди Страбон учился в са-
мой Нисе, когда тот был уже в преклонном возрасте. Он имел обык-
новение, рассказывает Страбон85, утром учить риторике, а во второй
половине дня - грамматике, как это он делал уже на Родосе. Родос,
впрочем, похоже, был третьим филологическим образовательным
центром после Александрии и Пергама и возникает, вероятно, как
филиал Александрии. Мы знаем, что многие ученики александрийс-
ких учителей основывали свои школы на Родосе, например, в III в.
Аполлоний Родосский, автор «Аргонавтики» и ученик Каллимаха86, а
во II в. знаменитый грамматик Дионисий Фракийский, ученик Арис-
тарха и учитель, в свою очередь, многих известных грамматиков, как,
например, Тираннион старший и римский всадник Элий Стилон87. Этот
последний, ритор и грамматик, учитель Цицерона и Варрона, сыграл
решающую роль во введении этих наук в Риме88. Но было бы непра-
вильно думать, что кроме этих трех центров другие греческие города
Малой Азии не играли роли, достойной внимания. Цицерон, напри-
мер, рассказывает в «Бруте», что в 79-77 годах он предпринял обра-
зовательную поездку, которая сначала привела его в Афины, где он
слушал философа-академика Антиоха Аскалонского, но также бесе-
довал с ритором Деметрием Сиром. «Затем, - говорит он89, - я путе-
шествовал по всей Малой Азии и побывал у всех выдающихся риторов,
которые благосклонно относились к тому, что я занимался подле них.
Наиболее выдающимся из них был Менипп из Стратоникеи, кото-
рый, на мой взгляд, был в то время лучшим ритором... Но Дионисий
84. Ср. Страбон, Geogr., XIV, 1, 48.
85. Ср. Страбон, Geogr., ibid.
86. Ср. статью Knaack Apollonios Rhodios в RE, 3. Halbband, 1895, Sp. 126 и 129.
87. Ср. Страбон, Geogr., XIV, 2, 13; Афиней, XI, 489 a; Suidae Lexicon, t. IV, p. 607.
Adler (art. Tyrannion, 1184).
88. Ср. Светоний, De gramm. et rhet., 3, 1-3, p. 5 Brugnoli; Плиний Старший, Nat.
Hist., XXXIII, 7, 29; Варрон, De lingua hat., VII, 1, 2; Цицерон, Brutus, 205-207; Авл
Геллий, А/ос/. Att., XVI, 8, 2.
89. Цицерон, Brutus, 315-316. Ср. также Квинтилиан, Inst., XII, 6, 7.

Знаменитые риторы
47
Магнесийский был постоянно со мной. Были еще Эсхил с Книда и
Ксенокл из Адрамиттия. Они были в то время самыми известными
риторами в Малой Азии»90. Как раз после этого путешествия в Ма-
лую Азию Цицерон отправился на Родос, чтобы учиться у Аполлония
Молона91. Итак, четыре из самых знаменитых риторов своего време-
ни преподавали в Малой Азии, и можно только сожалеть, что Цице-
рон не указал нам городов, в которых у них были школы.
К сожалению, мы ничего не знаем о функционировании этих школ
в эллинистическую эпоху, ни об обычном возрасте их учеников, ни о
продолжительности их обучения. Сведения такого рода начинают
поступать лишь касательно императорской эпохи. Но с полным пра-
вом можно предположить, что имелось в виду некое высшее частное
образование в традиции Исократа, целью которого было приобрете-
ние культуры, главным образом, словесной, но достаточно развитой,
представляющей в каком-то смысле продолжение или дополнение
общественного школьного образования. Тем не менее, мы не нахо-
дим и следа основного элемента системы образования Исократа: уси-
лия педагога сделать своих учеников лучше в нравственном отношении,
обучая их говорить лучше и предлагая им изучать тексты или темы
высокой нравственной ценности. Мы не знаем, сознательно ли следо-
вали некоторые грамматики-риторы из тех, кого называют Цицерон
и Страбон, исократовскому идеалу, но этот идеал снова ясно предста-
нет перед нами в конце эллинистической эпохи у Цицерона и в импе-
раторскую эпоху - у Квинтилиана (под влиянием Академии, как мы
увидим дальше).
Что касается Рима, то маленький исторический очерк Светония,
озаглавленный «О грамматиках и риторах», сообщает нам, как труд-
но вводилась филология и риторика в Городе и провинциях Италии.
Древние (veteres) грамматики, - говорит нам Светоний92, который пи-
сал в первой половине II века н. э., - также обучали риторике. Только
позже две эти профессии разделились. «Древние» - это, очевидно,
грамматики второй половины II века и начала I века до н. э., как
Аврелий Опилл и Марк Антоний Гнифон, у которого Цицерон долго
90. Ср. также то, что говорит Страбон по поводу культурной жизни города Тарса в
Киликии, Geogr., XIV, 5, 13-14.
91. Цицерон, Brutus, 316.
92. Светоний, De gramm. et rhet., 4, 6-7 p. 8 Brugnoli.

48
Грамматика и риторика
учился, даже тогда, когда еще был претором93. Об организации этих
школ в Риме и в провинциях Италии мы знаем не больше, чем об
организации подобных им греческих школ, но тем не менее мы можем
отметить основное различие: образование римлянина из высокого
социального класса было с детства двуязычным, и высшее образова-
ние в школах грамматики и риторики давалось преимущественно
по-гречески на основе греческой литературы и в меньшей степени
по-латински. Можно добавить еще и другую деталь: в то время как в
греческих городах учителя грамматических и риторических школ
были свободными гражданами и часто очень почитаемыми - они иног-
да выбирались в качестве послов, чтобы защищать права своих горо-
дов в Риме94, - учителя аналогичных школ в Риме или в Италии были
по большей части вольноотпущенниками95.
6. Общая культура в традиции Академии. Свидетельство Цицерона
Если мы теперь вернемся к Академии, то можем сказать, что ее
развитие во многих отношениях было подобно развитию перипати-
ческой школы. Оригинальность Платона, как известно, состояла по-
мимо прочего в том, что он предложил программу обучения для
взрослых, которая включала четыре науки на основе математики, то
есть арифметику, геометрию, теорию музыки и астрономию, и все
это венчалось диалектикой. Мы знаем, что два первых последователя
Платона, Спевсипп и Ксенократ, остались верными духу Платона: они
также видели в числах основание своей онтологии. О следующих схо-
лархах, Полемоне и Кратете из Тарса, мы знаем слишком мало, что-
бы составить себе правильное представление об их взглядах на
образование. Но со второй трети III в. до н. э. школа во главе с Арке-
силаем стала отклоняться в сторону скептицизма или, выражаясь
корректнее, в сторону апоретизма. Эта новая ориентация привела
школу к тому, что она отказалась от образовательной программы,
Древней Академии, если это не было сделано уже раньше при Поле-
моне и Кратете. Поскольку Аркесилай ставил опровержение учений
догматических школ в центр своей образовательной системы, диа-
93. Светоний, De gramm. et rhet., 7, 1-5 p. 10 слл. Brugnoli.
94. Напр., Apollonius Molon. Ср. Цицерон, Brutus, 312.
95. Ср. биографии разных грамматиков и риторов у Светония, De gramm. et rhet. Ср.
особенно Joh. Christes, Sklaven und Freigelassene als Grammatiker und Philologen im
antiken Rom (= Forschungen zur antiken Sklaverei X), Wiesbaden 1979.

Академия
49
лектика в аристотелевском смысле слова и риторика, становились
теперь основными методами обучения в его школе. Как показал
П. Адо в своей статье «Философия, диалектика, риторика в антично-
сти»96, опираясь на многочисленные тексты Цицерона, «обучение ве-
лось постоянно contra thesim, т. е. против определенного положения,
представленного слушателем в утвердительной или вопросительной
форме: "Я считаю, что смерть есть зло" или "Может ли мудрый чело-
век предаваться гневу?"». По поводу этого тезиса учитель мог стро-
ить обучение либо диалектически, либо риторически. Диалектически
- в виде диалога между учителем и учеником в форме вопросов и
ответов, содержащего силлогизмы, и риторически - в виде цельной
речи против тезиса, выдвинутого слушателем, или в виде двух цель-
ных речей, следующих друг за другом и антитетических: одна за, дру-
гая - против. Это был метод in utramque partem disserere, который так
ценил Цицерон. Им продолжали пользоваться в Академии даже тог-
да, когда апоретизм Аркесилая трансформировался в пробабилизм с
приходом Карнеада; но он полностью был забыт, похоже, сразу же
после смерти Филона из Лариссы к концу эллинистической эпохи. Во
всяком случае, так говорит Цицерон97. Что касается содержания обу-
чения, то оно смешивалось с самим методом: в нем присутствовали
все философские учения разных школ, во всяком случае в их основ-
ных элементах, так что слушатели могли таким образом получить
общее представление обо всех философских системах98.
Если методика академического обучения в эллинистическую эпо-
ху была частично диалектической, частично риторической, это не
обязательно означает, что риторика сама по себе, как таковая, была
предметом обучения в Академии. По крайней мере, она стала тако-
вым при Филоне из Лариссы, который был схолархом Академии в
Афинах и прибыл в Рим в 88 г. во время первой войны с Митридатом.
Его ученик Цицерон - свидетель тому. Он пишет в «Тускуланских
беседах»99, что Филон имел обыкновение преподавать риторику и
философию в разное время, а в сочинении «Об ораторе» он утверж-
96. P. Hadot. Philosophic, dialectique, rhetorique dans VAntiquite. Ср. стр. 36, прим. 38.
97. Ср. Цицерон, De nat. deor., I, 11. Можно считать, что этот отказ совпал с началом
перехода Академии к догматизму среднего платонизма, который, в свою очередь,
происходит от возобновления догматической экзегезы сочинений Платона.
98. Ср. Цицерон, De nat. deor., I, 11-12.
99. Цицерон, Tusc, II, 9.

50
Академия
дает даже, что Филон рассматривал теоретически и практически не
только общие положения, но и конкретные дела, т. е. определенные
актуальные политические вопросы100. Фон Арним к тому же приписы-
вал Филону из Лариссы философскую теорию, которая лежит в ос-
нове сочинения Цицерона об идеальном ораторе в его De oratore («Об
ораторе»), в то время как для В. Кролля источником этого учения
является Антиох Аскалонский101. Эта теория, которая представлена
Цицероном в третьей книге трактата «Об ораторе» (55-73) и которая
заявляет об исконном единстве философии и риторики, покоится на
историческом анализе102, ставящем своей целью показать, что уже
древние греки видели мудрость в сочетании двух способностей: уме-
нии правильно поступать и хорошо говорить. «Ведь, по-видимому,
раньше, - говорит Цицерон, - эта нация, о которой шла речь, учила
одновременно и правильно поступать и хорошо говорить; и учителя
не были различны: одни и те же наставники учили и жить, и гово-
рить»103. Согласно этой же теории до Сократа понятие философии
всегда включало в себя и риторику, и философию вместе, и только
при Сократе положение изменилось, и риторика отделилась от фило-
софии104. «С того времени начинается этот серьезный разрыв, словно
между языком и сердцем, разрыв поистине нелепый, бесполезный и
достойный осуждения, в результате чего одни нас учат мудрости, а
другие - речи»105. Хотя стоики возвели риторику и диалектику в дос-
тоинство добродетели, - и надо быть им за это благодарным, - гово-
рит Цицерон106, - в действительности они не пользовались истинным
100. Цицерон, De orat., III, 110. В этом испорченном тексте речь идет об ораторах, а
не философах, как показал Throm, Die Thesis, p. 130 слл.
101. Ср. Н. von Arnim. Leben und Werke des Dio von Prusa, Berlin, 1898, SS. 97-104, и
W. Kroll, Studien ilber Ciceros Schrift de oratore, в Rhein. Mus., t LVIII, 1903, S. 524 слл.
102. Цицерон, De orat., III, 55-73.
103. Цицерон, De oral., Ill, 57.
104. Ср. Цицерон, De oral., Ill, 60.
105. Цицерон, De oral.. Ill, 61.
106. Следуя примеру стоиков, Академия во времена Цицерона также возвела ритори-
ку и диалектику в ранг добродетелей и сделала их частями философии: ср. акаде-
мическое разделение добродетелей (Part, orat., 22, 76 слл.), о чем пойдет речь немно-
го ниже. Таким образом, когда Цицерон в других местах своих сочинений также
говорит о риторике как о добродетели (= Acad, post., I, 5, где Варрон говорит об
Академии, что она считает диалектику и риторику добродетелями) или как о части
философии (= Acad, post., I, 32), он только следует академическому учению, и нет
совершенно никакой необходимости объяснять этот факт влиянием на Цицерона
стоицизма, как это делает A. Michel (Rhetorique et philosophic chez Ciceron, Paris 1960, p. 124).

Цицерон
51
красноречием107. После Сократа только Аристотель и гораздо позднее
Новая Академия остались верны древнему идеалу единства филосо-
фии и риторики, вот почему «следует примкнуть к учению Карнеада
во всей его полноте или к более древнему учению Аристотеля»108. Эта
теория разделяет убеждение Исократа, что нельзя и не следует учить
хорошо говорить без того, чтобы учить правильно жить, и что сущ-
ность мысли неотделима от ее словесного выражения и, следователь-
но, существует взаимная связь между мыслью и словом. Между тем
она предоставляет только одной Новой Академии исключительное
право давать такой тип образования в ущерб риторическим и прочим
философским школам, существовавшим во времена Цицерона. На-
ряду с главной идеей сущностного единства риторики и философии
Цицерон в сочинении «Об ораторе» также особенно выделяет тенден-
цию Новой Академии к полиматии: в пределах возможного следует
усвоить все науки, достойные свободного человека.
Академическое происхождение этой теории не может вызвать ни-
какого сомнения, так как мы снова встречаем те же самые мысли, на
этот раз надлежащим образом систематизированные, в другом сочи-
нении Цицерона, которое, по его собственному признанию, восходит
к первоисточнику из Академии109. Речь идет о маленьком трактате
107. Цицерон, De orat., Ill, 65.
108. Цицерон, De oral., Ill, 71.
109. Цицерон, Part, orat., 40, 139: «Я изложил тебе все разделения ораторского ис-
кусства, которые выросли на почве нашей Академии и без нее не могли бы быть
ни обнаружены, ни поняты, ни использованы. Ведь уметь разделить и опреде-
лить предмет изложения, отличать разные разделения в двусмысленном вопро-
се, владеть расположением аргументов и уметь выстраивать саму аргумента-
цию, выбирать предпосылки, на основе которых следует аргументировать, и
предвидеть результаты выбранных предпосылок, различать и отделять истин-
ное от ложного, вероятное от невероятного, уметь исправить то, чему были пред-
посланы неверные предпосылки или относительно чего сделаны неверные зак-
лючения, одно и то же излагать сжато, как те, кого называют диалектиками, или
— подробно развивая мысль, как подобает оратору, — все это приобретается в
Академии упражнениями и посредством искусства детального спора и подроб-
ного изложения, которые там изучаются». (Франц. перевод — Н. Bornecqjue, Ciceron.
Divisions de I'art oratoire, Paris, «Les Belles Lettres», 1924, p. 54.) Хотя академичес-
кое происхождение этой теории не вызывает никакого сомнения (ср. прим. 127),
следует, однако, воздержаться от того, чтобы приписывать ее кому-либо конк-
ретно: Филону из Лариссы, или Антиоху Аскалонскому, или даже Посидонию
как интерпретатору Платона. Тот факт, что мы почти ничего не знаем об этих
трех философах, парадоксальным образом побудил многих ученых приписы-
вать каждому из них по очереди все учения, авторы которых не упоминаются

52
Академия
«Разделение ораторского искусства», который содержит очень инте-
ресное разделение добродетелей110. Все добродетели делятся сначала
на основанные на знании и основанные на действии, что grosso modo
соответствует знаменитому аристотелевскому разделению доброде-
телей на добродетели дианоэтические и этические. Цицерон, впро-
чем, сразу же называет две дианоэтические добродетели Аристотеля,
благоразумие (prudentia = cppovnaiq) и мудрость (calliditas quaeque
gravissimo nomine sapientia appellator = aocpia), но не упоминает двух под-
разделений рациональной части души, к которым относятся эти две
добродетели у Аристотеля, т. е. часть, которая научно познает
(inicxr\[ioviK6v), и часть, которая рассуждает (XoyicrciKOv)111. Однако
он намекает на вожделеющее начало (ёя10\)ЦТ|Т1к6у) иррациональной
части души, говоря об умеренности как об основной добродетели,
основанной на действии, которую он хвалит за то, что она обуздывает
желания и безрассудные движения души. Благоразумие, как и уме-
ренность, в свою очередь, подразделены на добродетели, которые
упражняются либо в домашних заботах [domestica = о1коуоц1КТ|), либо
в общественных (civilis = яоллтлкт|)112. Умеренность в домашнем хо-
зяйстве может приобретаться или в приятном (in rebus commodis), или
в неприятном (in rebus incommodis)113. В первом случае (in rebus commodis)
Цицерон не дает нам соответствующего названия добродетелей, но
во втором случае (in rebus incommodis) он упоминает мужество (fortitudo)
и терпение (patientia). Fortitudo проявляется по отношению к гряду-
щим бедам, в то время как patientia дает возможность переносить беды
Цицероном и другими писателями, — безусловно, очень заманчивая интеллекту-
альная игра, которая, однако, никогда не приведет ни к одному убедительному
доказательству. Таким образом, удовольствуемся констатацией того, что во вре-
мена Цицерона мы впервые встречаем внутри пробабилистской Академии тео-
рию, которая стремится примирить риторику в истинном смысле слова с фило-
софией, делая первую частью второй. Принцип этой теории будет действовать в
Академии вплоть до конца неоплатонизма, но со следующим изменением: рито-
рика более не будет частью философии, но будет выступать в роли яро7са15ег)ца,
необходимого для изучения и занятий философией.
ПО. Цицерон, Part, orat., 22, 76 слл. Ср. схему на стр. 68.
111. Ср. схемы на стр. 68 и 69.
112. Это также соответствует аристолевскому различению, сделанному в других
контекстах, напр., Eud. Eth.y 1242 а 23: различие между человеком как живот-
ным политическим и животным экономическим.
113. Речь идет о стоическом различении между ег)ХРЛ<"ЛЦата и bvoxpWtW&W-
Ср. Цицерон, De fin., Ill, 69.

Цицерон
53
сегодняшнего дня, что заставляет думать о стоическом определении
противоположных пороков114. Fortitudo npatientia могут быть выраже-
ны одним понятием - величие души (magnitudo animi). Основная доб-
родетель в умеренности, когда она практикуется в общественной жизни
- это справедливость (iustitia), которая подразделяется на religio, pietas,
fides, lenitas и amicitia. Наконец, Цицерон называет еще две доброде-
тели, «которые, можно сказать, являются служанками или спутница-
ми мудрости»115, - диалектику и риторику. Мы сталкиваемся, таким
образом, со вторым стоическим элементом, включенным в перипате-
тико-академическое деление добродетелей, что еще раз доказывает в
высшей степени эклектический характер образования в Новой Акаде-
мии времени Цицерона116. Говоря, что диалектика и риторика - «служан-
ки и спутницы мудрости», Цицерон указывает нам на принадлежность
их к этой добродетели, но в то же время на их несколько более низ-
кое положение по отношению к ней. Поскольку у стоиков эти две
дисциплины составляют вместе логическую часть философии и по-
скольку можно предположить, что содержание мудрости состоит из
трех частей философии, взятых вместе (т. е. физики, этики и логи-
ки), риторика и диалектика могли быть задуманы в схеме Цицерона
как последнее подразделение мудрости. Но если сравнивать цицеро-
новское разделение добродетелей с тем, которое воспроизводит Апу-
лей, платоник, живший во II в. н. э., в своем трактате «Платон и его
учение»117 (разделение, которое близко к цицероновскому в общих
чертах, особенно в понимании риторики как добродетели, но расхо-
дится с ним в деталях), то приходится скорее думать, что содержание
мудрости - это только физика, которая в то же время и теология,
тогда как содержание благоразумия - этика. Действительно, Апулей
114. Ср. стоическое определение грусти как новоприобретенного мнения (бо^а) о
наличии зла (SVF, I, р. 52, 9, III, р. 115, 29 etc.) и страха как ожидания (проодок'т)
зла (SVF, III, р. 98, 33; р. 115, 30 etc.)
115. Цицерон, Part, orat., 23, 78.
116. Эклектизм был признанным и открыто заявленным методом пробабилистс-
кой Академии: ср. Цицерон, Tusc, V, 82-83; IV, 7; II, 9. Только Антиох Аскалон-
ский, ученик Филона из Лариссы, проводил различие между Древней и Новой
Академией, как между двумя школами с совершенно различным направлением
(Новая Академия = Академия, начиная с Аркесилая до Филона из Лариссы).
Сам Цицерон, следуя Филону из Лариссы, не отмечал отклонения от истинного
платоновского направления ни в апоретизме Аркесилая, ни в пробабилизме Карне-
ада, но интерпретировал самого Платона как апоретика (ср. Acad, post., I, 45-46).
117. Ср. Апулей, De Plat, et ejus dogm. II, 6-9, 228-235, p. 83-87 Beaujeu. Ср. ниже с. 96-97.

54
Академия
говорит о мудрости (sapientia), что она - наука о божественном и чело-
веческом, и о благоразумии (prudentia), что это - наука о добре и зле и
о среднем между ними118. В этой перспективе диалектика и риторика
должны образовывать собою в схеме Цицерона первую ступень, ве-
дущую к познанию физики, инструмент, необходимый для ее приоб-
ретения, что опять же очень близко к взглядам Аристотеля. Схема
Цицерона основывается, впрочем, на аристотелевском разделении
души на две части, в то время, как схема Апулея использует трехчас-
тное платоновское разделение, сохраняя при этом много аристоте-
левских черт, о чем у нас будет повод сказать еще раз119.
Что касается риторики, то не одна только пробабилистская Академия
последовала примеру стоиков, но и школа Антиоха Аскалонского. Вар-
рон, который в Academica posterior а Цицерона, как полагают, развивает
философскую систему Антиоха, объясняет, что третья часть филосо-
фии - это та, которая учит о рассуждении и искусстве говорить, о
diabetica disciplina иош oratoria, так как эта последняя способна убеждать120.
После рассуждения о способностях души, являющихся добродете-
лями, Цицерон переходит к другим способностям души, которые, не
будучи добродетелями, подготавливают к добродетели и заключают-
ся в постоянных занятиях науками и искусствами121. Здесь имеются в
виду, в области индивидуальной, или домашней, упражнения в лите-
ратуре, а также в науках о числах, звуках, размерах и звездах, о вер-
ховой езде, охоте и военном деле. А в области общественной жизни -
другие занятия, например, благочестивое почитание богов, родителей или
друзей. Что особенно интересно в этом описании способностей души,
которые еще не являются добродетелями, но предрасполагают к доб-
родетели, так это то, что способности такого типа формируются в
рамках индивидуального, или домашнего, в том числе с помощью
литературы и математики122. Пожалуй, можно сказать, что здесь впер-
118. Ср. Апулей, De Plat, et ejus dogm.y II, 6, 228.
119. Ср. ниже стр. 95 слл.
120. Ср. Цицерон, Acad, post., 8, 30-32.
121. Ср. Цицерон, Part, orat., 23, 80.
122. Однако эти занятия, хотя и необходимые, не должны становится единствен-
ной целью в жизни, ими следует заниматься, зная меру. К числу пороков (Part,
or at., 23, 81 слл.), которые соотносятся с расположениями души, подготавливаю-
щими к добродетели, относится также излишнее рвение в учебе: «Серьезным
занятиям уподобляются пороки, которые заключаются в их чрезмерности». Ср.
ниже (стр. 61 слл.) цитату из De orat., Ill, 57-58.

Цицерон
55
вые обнаруживается сознательное воспроизведение канона четырех
наук, основанных на математике, согласно Платону: арифметика,
музыка, геометрия, астрономия, но в соединении с грамматикой. Изу-
чение этих пяти наук среди прочих составляет, таким образом, в схе-
ме, присходящей из Новой Академии, первую подготовительную
ступень в приобретении добродетели или добродетелей, подготови-
тельную также и для изучения философии, в то время как диалекти-
ка и риторика, составляя вместе логическую часть философии,
считаются самими добродетелями.
Намеки Цицерона на риторическое образование, которое давалось в
Академии во времена Филона из Лариссы, схема добродетелей, кото-
рую он извлекает из образовательной системы этой же школы, нако-
нец, исторический обзор в трактате «Об ораторе», где подчеркивается
исконное единство философии и риторики, - все это нам дает очень
ценные сведения, касающиеся отношений между риторикой и фило-
софией в Академии. Обнаруживая важность и длительность ритори-
ческого образования в недрах этой философской школы, все это,
однако, также показывает: эта школа стремилась оправдать включе-
ние риторики в свою образовательную систему. Это включение не
было чем-то само собой разумеющимся; Платон, на авторитет кото-
рого всегда ссылалась Академия, выступал с резкой критикой в адрес
риторики. Вполне вероятно, что тенденциозная интерпретация неко-
торых диалогов Платона, что мы встретим, например, у средних пла-
тоников123, интерпретация, целью которой было реабилитировать
риторику и объявить ее необходимой для платоновской философии,
уже осуществлялась в Академии во времена Филона из Лариссы. Так,
например, мы встретим у Апулея124 то же самое различие между хо-
рошей и дурной риторикой, так же как и сближение хорошей ритори-
ки и политической науки, что использовал Цицерон в prooemium к De
inventione (I, 1-6). Однако у Апулея это различие и сближение проис-
ходят бесспорно из переосмысления «Горгия» и «Государства» Плато-
на. Р. Филиппсон125 полагает, что Филон из Лариссы - возможный
источник соответствующих пассажей в трактате Цицерона De inventione,
так как известно, что Филон рассматривал конкретные политические
123. Ср. ниже стр. 87 и 102-105.
124. Ср. ниже ср. 102.
125. В статье М. Tullius Cicero (гл. Die philosophischen Schriften) в RE, t. VII A, 13.
Halbband, 1939, Sp. 1105.

56
Академия
вопросы во время своих занятий риторикой в Академии. Знаменитая
фраза Цицерона в prooemium (I, 1): «По зрелом размышлении сам ра-
зум приводит меня к заключению, что мудрость без красноречия мало
полезна государству, а красноречие без мудрости для него крайне
вредно и никогда не бывает полезно», выражает, очень вероятно, от-
ношение Академии к риторике в эпоху Филона, и уж во всяком слу-
чае, как мы увидим126, отношение средних платоников. Мы встречаем
в prooemium к De inventione (I, 3-4) то же признание исконного единства
философии и риторики, о котором мы говорили в связи с третьей
книгой De oratore (III, 55-73). Только Цицерон в этих двух параллель-
ных текстах ставит разные акценты, говоря о связях, которые суще-
ствуют между философией и риторикой. Трактат De inventione,
придерживаясь позиции философов, ставит акцент на превосходстве
философа над оратором: риторика - это часть политической науки,
которая является частью философии; в то же время трактат «Об ора-
торе» подчеркивает превосходство оратора и его политической дея-
тельности над философом. В первом случае риторика - служанка
философии, во втором философия - служанка оратора, который в
то же время является политиком.
Итак, благодаря всем этим текстам, мы можем обнаружить в рам-
ках академического разделения добродетелей первое проявление того,
что станет в последствии циклом quadrivium и trivium: мы, действительно,
находим логические и литературные науки (риторику, диалектику и
грамматику) и науки математические впервые объединенными вмес-
те, хотя они и принадлежат к разным уровням. Но следует заметить,
что это соединение не соответствует определенному и замкнутому
циклу: логические, литературные и математические науки находятся
в гораздо более широком наборе, который включает одновременно
как упражнения вроде верховой езды, так и теоретические доброде-
тели, то есть, возможно, физику и этику.
Впрочем, не следует забывать, что речь идет в данном случае о про-
грамме занятий, свойственной Новой Академии, и что эта программа не
имела влияния на организацию образования в целом, ни даже на про-
грамму занятий, которую Цицерон предлагает, в частности, для своего
идеального оратора. Для Цицерона целью культуры является полити-
126. Ср. ниже стр. 87-90 (Алкиной); стр. 93-94 и 98-104 (Апулей); стр. 110 слл.
(Максим Тирский); стр. 114 слл. (Плутарх).

Цицерон 57
ческий деятель как идеальный оратор. Вот почему прежде всего требует-
ся глубокое изучение риторики, - изучение, которое не может быть отде-
лено от философского образования127. Необходимо также интенсивное
изучение наук, «которые приличествуют свободному человеку», liberales
artes. «Никто не может причислять себя к ораторам, - говорит Цице-
рон, - если он не достиг успеха в освоении всех наук, достойных свобод-
ного человека»128. Говоря в этом контексте о свободных искусствах,
Цицерон обозначает этим термином науки, которым себя посвящает взрос-
лый человек, а не учебные предметы, предназначенные для детей и юно-
шей. Мне кажется очень важным хорошо различать два уровня, которые
может означать выражение liberales artes: с одной стороны, занятия, кото-
рым может предаваться взрослый человек, и, с другой стороны, первое
введение в эти науки, которое обычно изучают дети и юноши из состоя-
тельных семей. Когда Цицерон говорит об artes liberales, речь не идет о
списке наук, ограниченном численно: в принципе его «свободные искус-
ства» включают в себя все науки, достойные свободного человека. В сущ-
ности Цицерон делает некий выбор из этих наук. Но этот выбор
совершенно не совпадает с семью свободными искусствами, которые нам
известны в Средние века: грамматика, риторика, диалектика, арифмети-
ка, геометрия, теория музыки и астрономия. Для Цицерона же важно
изучение греческой и латинской литературы, истории, философии (вклю-
чая диалектику), риторики и римского права.
127. Ср. Цицерон, Orat., 15-16. Помимо знания диалектики Цицерон требует от
оратора, чтобы он усвоил также физическую и этическую части философии.
Мне хорошо известно, что К. Barwick, Das rednerische Bildungsideal Ciceros, в
Abhandlungen der Sachsischen Akademie der Wissenschaften, Leipzig, Phil.-Hist. KL, Bd.
54, Heft 3, Berlin 1963, счел возможным утверждать, что идея исконного единства
философии и риторики принадлежала якобы самому Цицерону. Но К. Барвик не
поинтересовался Partitiones oratoriae и, следовательно, не увидел, что они, буду-
чи, согласно Цицерону, академического происхождения, создают структурный
философский фон для теории, развиваемой Цицероном в сочинениях De oratore
и Orator. Помимо свидетельства самого Цицерона, у нас есть еще одно доказа-
тельство академического происхождения этой теории: мы ее обнаруживаем у
таких неоплатоников, как Фемистий и Синесий, которые, очень вероятно, ни
строчки из Цицерона не читали. Хотя это так, совершенно не нужно предпола-
гать, что Цицерон следует в своем историческом очерке в De oratore письменно-
му академическому источнику. Цицерон получил достаточное академическое
образование — в Риме при Филоне в течение многих лет, в Афинах при Антиохе
Аскалонском около шести месяцев, — чтобы воспринять академические идеи и
выражать их по-своему, в особенности перемещая акцент с философа на оратора.
128. Цицерон, De orat.y I, 72.

58 Цицерон
7. Цицерон и так называемый цикл семи свободных искусств.
Опровержение тезиса А.-И. Марру
Здесь также я должна выразить свое несогласие с мнением
А.-И. Марру, который утверждает, что обнаружил цикл из семи ис-
кусств не только у Цицерона, но и в греческой системе школьного
образования эллинистической эпохи. В статье, которую он посвящает
этой теме, он дает картину, которая призвана проиллюстрировать ис-
пользование выражения artes liberales у Цицерона и доказать присут-
ствие у него системы семи свободных искусств129. Если мы внимательно
рассмотрим этот пример, то убедимся: он совершенно не доказывает
того, что Марру хотел бы доказать с еготюмощью. Проглядим этот
пример от начала до конца и снизу доверху.
А.-И. Марру начинает с цитаты из De fin., Ш, 4: «Итак, и диалекти-
ки, и физики пользуются словами, которые незнакомы даже самой
Греции. Геометры, музыканты и грамматики также говорят на своем
особом языке. Даже сами знатоки риторики, чья речь должна зву-
чать на форуме и быть доступна народу, обучая, пользуются, тем не
менее, своими собственными, как бы лишь им одним присущими сло-
вечками. Да что говорить об этих изысканных искусствах, достойных
свободного человека, если даже ремесленники не смогли бы следить
за развитием своего дела, если бы не пользовались словами, нам неиз-
вестными, но им полезными»130. Цицерон говорит здесь о техничес-
ком языке, который ученые могут использовать, говоря о своей
специальности, и в качестве примера на первом месте он приводит
терминологию диалектиков и физиков, притом что эти последние
занимаются всеми науками, имеющими отношение к природе, то есть
физикой в собственном смысле слова, естественными науками, астро-
номией, метеорологией и пр. На втором месте, как пример людей,
которые пользуются специальной терминологией, он упоминает гео-
метров, музыкантов и грамматиков. Но те, - говорит он, - кто специ-
ализируется в одном из искусств, приличествующих свободному
человеку, не одни употребляют такой язык: даже ремесленники вы-
129. H.-I. Marrou, Les arts liberaux dans I'Antiquite classiquey в Arts liberaux et philosophie
au Moyen Age (Actes du quatrieme Congres International de philosophie medievale 27 aoiit
- 7 septembre 1967). Montreal-Paris 1969, p. 20.
130. Цицерон, De finibus bonorum ac malorum, III, 4. Франц. перевод J. Martha, Ciceron,
Des termes extremes des biens et des maux, t. II, Paris, «Les Belles Lettres», 1961, p. 7.

Так называемый цикл семи искусств
59
работали техническую терминологию, каждый в своей профессии.
Здесь обнаруживается, таким образом, древнее разделение на искус-
ства, достойные быть изучаемыми свободными людьми, и искусства,
которыми занимаются люди физического труда, ремесленники,
Pocvccugoi, как сказали бы греки; но нет и следа ни «зафиксированно-
го списка семи свободных искусств»131, как цикла наук, сформировав-
шегося в Средние века, - одно присутствие «физиков» это доказывает,
ни, впрочем, какого бы то ни было другого цикла наук. Цицерон все-
го лишь выбирает наиболее характерные примеры употребления спе-
циальной терминологии.
Рассмотрим теперь второй пример, цитированный А.-И. Марру: De
fin., I, 72. Здесь говорит эпикуреец, который хочет защитить Эпикура
от обвинения в недостатке культуры: «Должен ли он (Эпикур) был
тратить свое время, как это по твоему совету делаем мы, Триарий и я,
либо на то, чтобы читать поэтов, в чем нет никакой существенной
пользы и что может произвести впечатление разве что на младенца,
либо, как Платон, утруждаться изучением музыки, геометрии, ариф-
метики, астрономии, всех наук, которые, исходя из ложных предпо-
сылок, не могут быть истинными, и которые, окажись они такими, все
равно не дали бы никакого результата, способного сделать жизнь
приятнее и лучше?»132. Как этот текст, который сообщает нам только,
что Торкват и Триарий читают поэтов, следуя совету Цицерона, и
напоминает, что Платон изучал музыку, геометрию, арифметику и
астрономию, может быть использован для доказательства кодифика-
ции семи свободных искусств времен Цицерона?
Третий пример [Part, oral., 80) представлен отрывком из текста
«Разделений ораторского искусства», который мы только что упоми-
нали. Мы видели, что этот текст основывается, как и весь трактат, на
учениях Новой Академии. Список занятий, который он содержит,
безусловно, представляет идеи, присущие некоей философской среде
внутри Новой Академии, но он не может, именно по этой причине,
претендовать на то, чтобы дать нам сведения об общей организации
образования во времена Цицерона. Впрочем, мы также могли устано-
вить, что, хотя этот текст впервые объединяет логические и литера-
131. H.-I. Marrou, op. cit., p. 19: «Таким образом, при Дионисии Фракийском, во
всяком случае, сразу после него, был составлен перечень семи искусств».
132. Цицерон, De fin., I, 72. Франц. перевод J. Martha, op. cit.y t. I, p. 47.

60
Цицерон
турные науки с четырьмя науками на основе математики, которые
дороги Платону, речь здесь также не идет об ограниченном цикле,
который включал бы только семь искусств.
Рассмотрим четвертую цитату: Brutus, 151-154. В этом тексте Ци-
церон создает портрет Сервия Сулышция Руфа, своего современни-
ка, столь же известного оратора, как и юриста. Цицерон говорит о
нем, что он с большим рвением изучал риторику и в Риме, и на Родо-
се, но что по возвращении в Рим он предпочел быть первым во вто-
ром искусстве (= право), чем вторым в искусстве первом (= риторика).
Таким образом, право, которое не входит в средневековый цикл семи
свободных искусств, является для Цицерона искусством того же по-
рядка, что и риторика и диалектика, о которых идет речь в § 152. В
§ 153 Цицерон упоминает еще большие познания Сервия в литерату-
ре, и это все. Я снова не понимаю, как можно приводить этот текст
для того, чтобы отнести средневековую кодификацию семи свобод-
ных искусств ко времени Цицерона.
Перейдем к двум цитатам, взятым из «Оратора», 113 и 115-120,
которые должны исследоваться вместе, так как §§ 113-120 образуют
целое. Цицерон говорит здесь об идеальном ораторе и о знаниях, ко-
торыми тот должен владеть. В этой связи он в первую очередь назы-
вает диалектику наряду с риторикой, - диалектику, понятую и
изученную в аристотелевской манере или по образцу стоиков. Далее,
идеальный оратор должен знать и практиковать все другие аспекты
философии, содержащиеся как в ее этической, так и в физической
части. Ему необходимо основательно владеть гражданским правом и
изучить историю как своей, так и прочих великих наций. Занятия,
которые Цицерон считает главными для римского государственного
мужа и вследствие этого в определенной мере для всей римской молоде-
жи из хороших семей, суть следующие: риторика и диалектика (которые,
согласно стоикам, так же как и некоторым членам Новой Академии,
обе являются частью философии), философия в своей этической и
физической части, право и история. Этот список, который характери-
зуется, как и предыдущий, полным отсутствием quadrivium, опять-таки
не имеет ничего общего с циклом семи средневековых искусств.
Цитата из третьей книги De oratore (III, 57-58) помещается в исто-
рическом экскурсе, который ставит своей целью показать, что уже в
древней Греции риторика и философия составляли единое целое.

Так называемый цикл семи искусств
61
Выше мы видели133, что рассуждение Цицерона основывается на тео-
рии Новой Академии, жаждущей оправдать наличие риторики в пред-
лагаемой ею системе образования. Текст, приведенный А.-И. Марру,
предназначен для объяснения причин, в силу которых в конечном
счете риторика отделилась от философии, искусство говорить от ис-
кусства правильно поступать: вкус к изысканиям привел философов
к тому, что они посвятили себя исключительно специальным заняти-
ям, забыв о действии, которое нуждается в слове. «Как люди, привык-
шие к каждодневному упорному труду, - говорит Цицерон134, -
начинают играть в лапту, в кости или бабки, когда плохая погода
препятствует им заниматься делом, или изобретают себе какое-нибудь
новое развлечение на время отдыха, так и философы, удалившись от
политической деятельности, вынужденные обстоятельствами или же
по собственной воле, полностью посвятили себя: одни - поэзии, дру-
гие - геометрии, третьи - музыке; иные, как, например, диалектики,
даже изобрели себе новый предмет для занятий и развлечений и про-
вели все время и всю жизнь в занятиях искусствами, изобретенными
для того, чтобы детей делать человечными и добродетельными». Как
и в академическом разделении добродетелей, посвящение всей жиз-
ни исключительно изучению одной или нескольких наук, таких, как
поэзия, геометрия или музыка, расценивается как недостаток135. Ква-
лифицируя специальные занятия, предпринятые философами, как
ребяческие, академическая теория продолжает критику, которую
Исократ направил против наук, введенных Платоном136. Таким обра-
зом, речь идет о теоретическом положении, которое не имеет ничего
общего с существующей образовательной системой.
В тексте De oratore (I, 187-188) высказывается мысль, что такие ис-
кусства, как музыка, геометрия, астрономия, грамматика и риторика,
могли сформироваться как искусства только после изобретения диа-
лектики и с ее помощью. Согласно Цицерону, одна лишь диалектика
сумела благодаря своей методике определения и разделения на роды
и виды составить из разрозненных до тех пор элементов каждого из
искусств целостные учения. Знаменитый ритор Л. Лициний Красе,
который принадлежит к поколению, предшествующему Цицерону,
133. Ср. выше стр. 50.
134. Цицерон, De orat.y III, 58.
135. Ср. прим. 122.
136. Ср. Исократ, Antid.y 261 слл., цитированное выше, стр. 12-15.

62
Цицерон
просит, чтобы теперь применили этот диалектический метод к граж-
данскому праву для того, чтобы сформировать наконец четко выст-
роенный корпус из всех еще не собранных элементов права. В
«Бруте»137 это желание стало реальностью благодаря Сервию, совре-
меннику Цицерона (мы встречали выше портрет Сервия, который
должен быть дополнен этой последней деталью). Этот платоновский
по происхождению тезис , который ставит диалектику и с ней вмес-
те философию в основу всех научных дисциплин и в то же время
делает эти дисциплины от них зависимыми, не имеет, безусловно,
никакого отношения к вопросу о становлении цикла наук.
В De oratore I, 157-159 Цицерон устами Красса еще раз139 создает
портрет идеального оратора. Он, естественно, должен сначала выучить
правила своего искусства, риторики (§ 157). Но это не все: «Следует
читать поэтов, - продолжает Красе, - учить историю разных наро-
дов, выбирать и усердно читать тех, кто обучал благородным искус-
ствам и кто писал на эту тему; в качестве упражнения нужно хвалить
их или порицать, интерпретировать, исправлять и опровергать; о каж-
дом предмете вести спор с противоположных позиций и постараться
в каждом предмете выявить то, что в нем может показаться вероят-
ным; прибавим еще глубокое изучение римского права, знакомство с
законами, знание наших древностей; необходимо также изучать тра-
диции сената, принципы управления, соглашения, договоры, интере-
сы империи, - овладеть еще предстоит многим»140.
Мы здесь видим перечисление знаний - отчасти с объяснениями,
отчасти без них, - риторики, истории, гражданского и международ-
ного права, начитанности в поэзии, которые составляют необходи-
мый багаж идеального оратора. Но что скрывается за формулой
«omnium bonarum artium doctores atque scriptores eligendi et pervolutandi»?
Наверняка, речь не идет здесь о четырех математических искусствах,
входящих в quadrivium. Разве мог бы будущий оратор упражняться в
составлении хвалы и порицания с помощью математических тракта-
тов? Тем более опровергать их, составлять на их основе речи за и
137. Ср. Цицерон, Brutus, 153.
138. Ср. Платон, Respublica, VII, 537 с: Задача, присущая диалектику, т. е. филосо-
фу, - давать общий взгляд на разные математические науки (музыку, арифме-
тику, геометрию, астрономию).
139. Ср. выше стр. 61, отрывок из «Оратора», 113-120.
140. Цицерон, De orat.y I, 158 слл.

Так называемый цикл семи искусств
63
против, чтобы выявить вероятное, т. е. использовать как раз тот тип
аргументации, который не приложим к математическим наукам? Мы
вынуждены снова констатировать, что этот текст не дает никакого
доказательства кодификации цикла семи средневековых искусств.
Теперь рассмотрим De oratore, I, 56-65. Снова речь идет о крассов-
ском определении идеального оратора, как в предшествующем рас-
суждении и в отрывке из «Оратора», но акцент здесь поставлен
несколько иначе. Красе здесь не определяет, что должен изучить иде-
альный оратор, он только заявляет, что «истинный и идеальный ора-
тор - это тот, кто в состоянии продемонстрировать богатый и
разнообразный способ изложения любой темы»141, несмотря на то, что
некоторые искусства или науки бывают настолько специального ха-
рактера, что могут быть освоены только профессионалами142. С дру-
гой стороны, науки сами по себе нуждаются в риторике для того, чтобы
быть блистательно изложенными. «Возможно, вы со мной не согласи-
тесь, - продолжает Красе, - но я все же не премину сказать то, что я
думаю. Физика, математика и другие науки, которые ты только что
отнес к отдельным разрядам, принадлежат в силу самого предмета
тем, кто ими профессионально занимается; но тот, кто захочет об-
лечь этот самый предмет в блестящую форму, будет обязательно
вынужден прибегнуть к возможностям оратора»143. И немного даль-
ше он возвращается к своему определению идеального оратора, до-
полняя его: «Возможно ли теперь дать наиболее точное определение
того, что я понимаю под оратором? Только тот, по-моему, достоин
столь прекрасного именования, кто может развивать любую тему,
пользуясь всеми возможностями выбора материала, его расположе-
ния, словесного выражения, запоминания, прибавив к этому еще и
благородство произнесения. Если моя формулировка «любая тема»
покажется слишком смелой, то каждый вправе ее сузить и отбросить
все, что он сочтет нужным. Но на одном я буду стоять твердо: даже
если оратор, несведущий в том, что является предметом других наук,
будет владеть хотя бы тем, что имеет отношение к политическим де-
батам на форуме, то всякий раз, когда он будет вынужден говорить о
том, в чем он не силен, он, я уверен, проконсультировавшись с компе-
тентными людьми, станет говорить об этом в результате гораздо луч-
141. Цицерон, De oral., I, 59.
142. Цицерон, De or at., I, 59.
143. Цицерон, De orat., I, 61.
3-5557

64
Цицерон
ше, чем сами специалисты»144. Таким образом, Красе не утверждает,
что формирование идеального оратора должно включать в себя зна-
ние математики, но что он будет в состоянии, если получит сведения
от ученых, говорить на эту тему лучше, чем сами ученые. Красе тем
не менее знает, что даже в этой форме его утверждение не убедит
всех его коллег. Повторим: этот текст не содержит и следа кодифика-
ции семи свободных средневековых искусств.
Последняя цитата, которую приводит А.-И. Марру, взята из пре-
дисловия к De oratoreH5. Цицерон здесь удивляется, что в истории мож-
но найти лишь редкие примеры совершенных ораторов, в то время
как в других искусствах есть множество компетентных и известных
ученых. Например, в философии, хотя она и охватывает очень широ-
кое поле исследования, но также и в математике, музыке, граммати-
ке. Согласно Цицерону, малочисленность хороших ораторов
объясняется тем, что красноречие слагается из суммы знаний, каждое
из которых в отдельности может быть достигнуто только путем са-
мых тяжких усилий14**. Речь здесь идет, таким образом, о перечисле-
нии примеров наук или искусств, в которых проявились таланты
многих ученых, а не о перечислении искусств, которые относились бы
к циклу установленных дисциплин.
Метод работы А.-И. Марру, таким образом, возможно, состоял в
том, чтобы выявить, как попало, разные употребления таких слов,
как грамматика, геометрия, музыка, арифметика, риторика, диалек-
тика по разным лексиконам к творчеству Цицерона, не заботясь о
контексте. В данном случае мы имеем хороший пример подхода, бла-
годаря которому создаются и увековечиваются научные клише.
8. Варрон и Корнелий Целы
Чтобы закончить разговор об эпохе эллинизма, нам следует ска-
зать о Варроне, большом ученом, современнике Цицерона, ученике
Элия Стилона и академика Антиоха Аскалонского. Известно, что он
написал девять книг сочинения «Науки» (disciplinae), которые были
закончены предположительно через десять лет после смерти Цицеро-
на. Но это сочинение, к сожалению, утеряно: филологи и историки
144. Цицерон, De orat.y I, 64-65.
145. Цицерон, De orat.y I, 9-11.
146. Цицерон, De oral., I, 19.

Выводы
65
попытались восстановить его содержание и последовательность на
основе упоминаний, которые были обнаружены у Августина (De
dialectica, De musica, De ordine), у Кассиодора и Марциана Капеллы.
Они пришли к убеждению, правда, с некоторыми расхождениями,
касающимися порядка расположения книг, что в этом сочинении говори-
лось о грамматике, диалектике, риторике, геометрии, арифметике, аст-
рономии, музыке, медицине и архитектуре. По-видимому, там было семь
книг, касающихся наук, которые составят в Средние века trivium и
quadrivium, и еще две о медицине и архитектуре. Но, как мы это покажем
подробно в главе IV, эта реконструкция содержания лишена какого бы
то ни было основания. В данный момент мы можем только сказать, что
даже если «Науки», как предположили многие ученые, содержали кни-
ги, относящиеся к четырем математическим наукам, то это лишь будет
соответствовать тенденции, которую мы отметили в Академии в эпоху
Цицерона: снова ввести в обращение эти науки как подготовку к фило-
софии. Во всяком случае, у нас нет ни одного свидетельства, позволяю-
щего утверждать, что возобновление этого цикла наук в Академии сразу
же оказало непосредственное влияние на обычный ход занятий для мо-
лодых людей из состоятельных семей. Так, например, Корнелий Цельс,
который пишет во время правления Тиберия, выбирает из свободных
искусств для своей энциклопедии сельское хозяйство, медицину, ритори-
ку, военное дело, философию (доксографию), возможно, также юрис-
пруденцию147. Организация системы образования в эпоху Империи, о чем
мы будем говорить в предпоследней главе, равным образом не содержит
никаких следов включения четырех искусств, основанных на математи-
ке, в обычное образование.
9. Выводы
Попытаемся теперь кратко обобщить полученные на данный мо-
мент результаты. Мы смогли установить заметное постоянство в том,
что касается содержания обучения детей имущих классов в класси-
ческую и эллинистическую эпоху. Хотя везде, кроме Афин, образова-
ние, которое давалось этим детям и юношам, частично сделалось
общественным в эллинистическую эпоху, оно продолжало сводиться
к гимнастике, а также к литературным и музыкальным занятиям. За
исключением Афин, где частное обучение арифметике и геометрии,
147. Ср. М. Wellmann, статья A. Cornelius Celsus в RE, 7. Halbband, 1900, Sp. 1273-1276.
3*

66
Эллинистическая эпоха
похоже, стало обычным явлением, может быть, под местным влияни-
ем платоновской Академии, мы больше нигде не находим следов ре-
гулярного обучения математическим наукам и элементарному счету
для практического использования как отдельной дисциплине. Част-
ные школы, где обучали грамматике и риторике, давали высшее,
преимущественно литературное, образование, которое могло продолжить
и с пользой дополнить образование общественных школ. Успех лите-
ратурных и риторических занятий и та благосклонность, которую к
ним проявляли имущие классы, оказали влияние даже на философс-
кие школы Платона и Аристотеля. Так, например, аристотелевский
идеал универсальной культуры, вдохновленной философией, кото-
рый оказал столь сильное влияние на изыскания александрийского
Мусейона, был временно забыт самой аристотелевской школой в
пользу диалектических упражнений, а также литературных и ритори-
ческих занятий. Платоновские идеи об образовании пережили такую
же судьбу: программа занятий, которая основывалась исключитель-
но на математике и платоновской диалектике, была скоро оставлена;
ей предпочли полемические речи, использующие риторический и
диалектический метод в аристотелевском смысле слова. Однако ис-
кусство полемики также требовало определенной широты знаний и
обильной информации, так что к середине эллинистической эпохи
эта практика полемического искусства привела Академию к аристоте-
левскому идеалу полиматии, хотя философский фон был определен-
но иным. Наконец, мы смогли установить, что к концу эллинистической
эпохи Академия начала припоминать Платона и снова включила че-
тыре науки, основанные на математике, в свой план занятий. Систе-
ма, которую мы находили в Partitiones oratoriae Цицерона, трактует
эти науки как занятия, подготавливающие к добродетелям или к
философии, в то время как диалектика и риторика считаются сами-
ми добродетелями и составляют часть философии. Таким образом,
мы отмечаем, что в Академии148 был сделан первый шаг к закрепле-
148. Согласно недавним исследованиям Дж. Глакера (Jonn Gluckkr, Antiochus and
the late Academy, Gottingen (Hypomn., LVI, 1978)), Академия как институт, т. е.
как организованная школа философии, расположенная в Афинах и использующая
для своих занятий часть гимнасия, носившего то же имя, должна была закон-
чить свое существование с Филоном из Лариссы. Уже афинская школа Антиоха
Аскалонского не имела ничего общего с этим институтом. Хотя, начиная с этой
даты, платонизм продолжает жить и даже переживает новый подъем, Акаде-
мии как таковой более не существует.

Выводы
67
нию цикла семи средневековых искусств, но он не оказал влияния на
принятую систему образования эпохи. Что касается стоицизма, то мы
видели, что тенденция к полиматии, сильно подкрашенная догматиз-
мом, была ему свойственна с самого начала, - тенденция, которая
никогда не переставала проявляться, несмотря на противодействие,
время от времени оказываемое ей даже внутри самой школы. В конце
эллинистической эпохи и в начале эпохи императорской она даже
усилилась у некоторых стоиков под влиянием сочинений Аристотеля.
Что же касается эпикурейцев, то они были вообще враждебны по
отношению ко всем наукам, в том числе и к наукам о слове.

68
Разделение добродетелей согласно Цицерону*
Part oraL, 76-79
добродетели
основанные
на знании
основанные
на действии
мудрость
(sapientia)
[физика?]
[логика?]
благоразумие
(prudentia)
этикаг
домашнее общественное
(domestica) (civilis)
диалектика риторика
умеренность
(temperantia)
домашняя
(domestica)
in rebus
adversis
magnitude* animi
in rebus
commodis
fortitudo
(obstat malis
venientibus)
patientia
(obstat malis
praesentibus)
общественная
(civilis)
I
iustitia
/A\ v
religio / amicltia
pietas \ lenitas
fides
См. выше, стр. 52-53.

69
Разделение души и добгодетелей по Аристотелю*
Eth. Nic, I, 13, 1102 а 27 ел.; VI, 2, 1139 а 1 ел и 1143 Ы ел.
душа
рациональная часть
(то Xoyov exov)
иррациональная часть
(то akoyov)
часть, рассуждающая
обладающая часть
научным знанием (то XoyiOTiKOv)
(£rtiaTT||!OViK6v) (то 8o^aaTiK6v)
мудрость
(aocpia)
вожделеющая растительная
благоразумие часть часть
(фр6ут|оц) (то e7ci9\)|XT|t^6v) (то cpwiicov)
ум знание искусство
(vofr;) (еяиттгцпО (xexvTj)
этические
добродетели
(f)0iKai берета!)
дианоэтические добродетели
(SiavoTjTiKai аретса)
См. выше, стр. 52-53.

70
ГЛАВА III
ПОДГОТОВИТЕЛЬНЫЕ ЭТАПЫ К ФОРМИРОВАНИЮ
ЦИКЛА СЕМИ СВОБОДНЫХ ИСКУССТВ
В СРЕДНЕМ ПЛАТОНИЗМЕ
/. Никомах Герасский
Итак, мы видели, как в недрах Новой Академии появились первые
намеки на то, что станет впоследствии циклом семи свободных ис-
кусств. Теперь мы рассмотрим литературные документы император-
ской эпохи, которые позволяют нам проследить тот долгий путь внутри
платонизма, по которому постепенно пришли к установлению этого
цикла. Чтобы не нарушать принципов изложения, я предпочитаю ос-
тавить пока вне обсуждения Филона Александрийского.
Мы начнем, таким образом, с исследования нескольких философ-
ских писателей II века н. э. и, прежде всего, с Никомаха Герасского и
Феона Смирнского, авторов введений к математическим наукам, по-
нимаемым согласно духу Платона как необходимая пропедевтика к
философской онтологии. От Никомаха Герасского до нас дошло пол-
ностью сохранившееся сочинение «Введение в арифметику» и, кроме
того, составленное Фотием резюме его Theologumena arithmetica (фраг-
менты этого сочинения сохранились также в трактате Ямвлиха
Theologumena arithmeticае). Название Theologumena arithmetica трудно
перевести: я предложила бы «Теологические размышления о числах».
Мы не будем заниматься этим последним сочинением, которое каса-
ется уже теологии в собственном смысле слова, т. е. кульминации
философских изысканий, но займемся первым, которое составляет
подготовку к этой теологии. Обычно Никомах Герасский характери-
зуется как неопифагореец, возможно, потому, что в качестве автори-
тета он приводит Пифагора в начале своего предисловия. Но в своем
философском учении он не отличается ощутимо от своего современ-
ника Феона Смирнского, автора сочинения, озаглавленного «О том,
что полезно в математике для чтения Платона», которого считают
платоником. Притом, Никомах не упускает случая обильно цитиро-
вать Платона, или то, что он считает Платоновым, в особенности «Го-
сударство», «Тимея» и «Послезаконие». Вообще, учитывая скудность

Ником ах Герасский
71
наших сведений, очень трудно и, может быть, даже невозможно от-
личить учение неопифагорейцев от учения средних платоников. Дей-
ствительно, представители этих двух направлений в целом были
согласны видеть в Платоне духовного ученика Пифагора, так же как
отводить решающую роль пифагорейской мистике чисел в рамках их
философии1. Более того, и те, и другие изучали одни и те же тексты:
сочинения Платона, «Послезаконие», несколько редких сочинений
древних пифагорейцев и значительное число пифагорейских произ-
ведений, которые мы сегодня расцениваем как апокрифы, но подлин-
ность которых не подвергалась.сомнению в ту эпоху. Возможно, в
начале основное различие между этими двумя направлениями состо-
яло в том, чтобы соблюдать или не соблюдать вегетарианский образ
жизни, но пример Порфирия показывает нам, что во всяком случае в
III веке н. э. платоники1 а также расценивали этот образ жизни как
необходимый для жизни на уровне катартических добродетелей. Впро-
чем, как раз в III веке н. э. неопифагореизм, кажется, полностью раство-
рился в неоплатонизме.
Никомах Герасский начинает свое «Введение в арифметику» с оп-
ределения философии, которое он возводит к Пифагору: философия -
это любовь к мудрости, если под мудростью понимать знание и пости-
жение сущего2. Согласно Никомаху, Пифагор определял мудрость
как знание истины, которая содержится в сущем, а знание как непре-
ложное и незыблемое постижение своего предмета, тогда как сущее
1. J. H. Waszink, Bemerkungen zum Einfluss des Platonismus im frilhen Christentum^ в
CI. Zintzkn, Der Mitlelplatonismus, Wege der Forschung, t. LXX, Darmstadt 1981 [пере-
издание статьи из Vigiliae Christianae, t. XIX, 196.5, p. 433], замечаег и о Нуменни,
которого многие ученые определенно считали неопифагорейцем, что для само-
го этого философа не было никакого противоречия между пифагореизмом и
платонизмом.
1а. Порфирий говорит совершенно отчетливо, что вегетарианский образ жизни,
который он предлагает, не подходит ни обычным людям («ремесленники, атле-
ты, солдаты, моряки, ораторы, деловые люди»), ни даже тем, кто находится еще
внизу лестницы неоплатонических добродетелей, поднявшись только до граж-
данских добродетелей, но тем, кто хочет достичь «жизни созерцательной и в
согласии с умом», т. е. созерцательных добродетелей, и кто, таким образом, уже
находится на уровне катартических добродетелей. Ср. Порф1грий, De abst., I, 27,
1-2, p. 61 и I, 28, 3-4, p. 63 Bouitar'iiguk. О системе неоплатонических добродете-
лей, ср. I. Hadot, Le problenie du neoplatonisme alexandrin: Hicrocles et Simplicius,
Paris 1978, p. 150-158.
2. Никомах Герасский, Introd. arithm., I, I, 1, p. 1, 11 - 2, 4 Hoche.

72 Средний платонизм
он определял как то, что в этом мире пребывает тождественно, все-
гда одинаково и никогда не выходит за пределы бытия, даже на мгно-
вение. Таким образом, знание по Никомаху - это прежде всего знание
сущего и только акцидентально - знание того, что причастно сущему,
то есть знание тел3.
После этих определении совершенно платоновского характера
Никомах переходит к разделению всего сущего на сущее в собствен-
ном смысле слова и на то, что является сущим лишь омонимически,
т. е. умопостигаемое (тсс vot|toc) и чувственное.
«Из всех сущих, - говорит он4, - одни объединены (fivcopivcc) и нахо-
дятся в состоянии сплоченности (aXXriXo'UXotyieva), как живое суще-
ство, космос, дерево и им подобное, что в собственном и специальном
смысле называется величинами (цеуеЭл), другие разделены и расположе-
ны друг возле друга и словно в куче (ксстсЧ awpeictv): они называются
множествами (7сХт|9л)> как стадо, народ, куча, хор и тому подобное».
Это разделение сущего опирается на схему стоического происхож-
дения. Действительно, некоторые стоики (возможно, Посидоний5) раз-
деляли тела на тела цельные («естественные» тела, цельность которых
определяется силой сцепления) и на тела «составные» (цельность ко-
торых достигается искусственным образом). В этих составных телах
они различали два вида: с одной стороны, все, которые составлены из
неотделимых частей, - корабль, цепь, дом; а с другой, все, которые
составлены из отделимых частей: войско, хор, стадо6; в этом после-
днем случае трудно говорить о теле, скорее можно говорить о группе
3. Никомах Герасский, Introd. arithm., I, I, 2-4, p. 2, 5 - 3, 8 Hoche.
4. Никомах Герасский, Introd. arithm., I, II, 4, p. 4, 13-20 Hoche.
5. Cp. W. Theiler, Die Vorbereitung des Neuplatomnismus, Berlin 19642, S. 97 слл., и
R. E. Witt, Plotinus and Posidonius, в Class. Quarterly, t. XXTV, 1930, p. 203.
6. Ср. Секст Эмпирик, Adv. Mathem., VII, 102 и IX, 81; Плутарх., Praec. conjug., 142 e
(= SVFy t. II, p. 124, № 366) и De defectu orac, 425 f (= SVFy t. П, p. 124, № 367),
Филон, De aeternit. mundi, 79; Плотин, Enn.y VI, 9, 1, 1-14; V, 5, 4, 31; VI, 2, 10, 3-4;
VI, 6, 13, 18-25. Стоическая схема следующая:
г- по состоянию (ё^ц): камни, древесина
цельные 1 по природе (qvucucj: растения
I V. по душе: живые существа
тела <
| ^ состоящие
I I из неотделяемых частей: корабль, цепь, дом
^ составные <
I состоящие
^ из отделяемых частей: армия, хор, стадо.

Никомах Герасский
73
тел. Никомах оставляет лишь две крайние разновидности, т. е. с од-
ной стороны - естественные цельности, называемые величинами, с
другой стороны - группы тел, состоящие из отделимых частей и назы-
ваемые множествами. Сохраняя лишь две крайности, Никомах сво-
дит стоическое противопоставление между телами и совокупностями
к аристотелевскому противопоставлению между величинами и мно-
жествами. Аристотель, действительно, различает величины, которые
являются количествами, свойственными цельным и измеримым ре-
альностям, т. е. телам, и множества, которые являются количества-
ми, характеризующими нецельные и исчисляемые реальности, т. е.
группы тел7. Когда далее Никомах противопоставляет бесконечность,
присущую множеству, которая есть начинающаяся с определенной
единичности и не имеющая конца прогрессия, бесконечности, кото-
рая присуща величине и есть разделение, не имеющее конца и начи-
нающееся с определенной целостности, - он точно так же находится в
рамках аристотелевской проблематики: Аристотель8 различает бес-
конечность путем прибавления (в смысле исчисляемого количества)
и бесконечность благодаря разделению (в смысле множественности),
причем обе существуют только в возможности.
На первый взгляд может показаться странным, что платоник упот-
ребляет такие понятия, как «величина» или «множество», для обозна-
чения не только чувственных реальностей, но - Никомах утверждает
это определенно - и умопостигаемых. На самом деле Никомах снача-
ла привел объяснения такого употребления, утверждая9, что акциден-
ции тел, т. е. величина и множественность, сами по себе бестелесны,
но в особенности, что они предсуществуют телам неким неизменным,
т. е. чисто умопостигаемым образом:
«Дело в том, что тела и предметы в вечном течении и постоянном
изменении подражают природе и свойству первичной и вечной мате-
рии, каковая есть вместе с тем субстрат, потому что вся она перемен-
чива и непостоянна. Что касается бестелесного, которое можно ви-
деть в связи с ней или вместе с ней, как, например, качества, количества,
очертания, большие, малые и равные величины, отношения, действия,
расположения, места, времена, попросту говоря - все то, в чем <как
по родам> заключаются <индивидуальные свойства> каждого тела, то
7. Ср. Аристотель, Metaph., V, 13, 1020 а.
8. Ср. Аристотель, Phys.y Ш, 206 Ь.
У. Никомах Герасский, Introd. arithm. I, I, 3-4, p. 2, 15 - 3, 8 Hoche.

Средний платонизм
оно, взятое само по себе, недвижимо и неизменяемо; оно лишь акци-
дентально принимает участие в претерпеваниях тела, которое служит
ему субстратом, и испытывает его влияние».
Здесь мы обнаруживаем платоническое учение, засвидетельство-
ванное и у Алкиноя10, и у Плотина11, в котором утверждается, что
акциденции бестелесны. Плотин, с другой стороны, также совершенно
определенно утверждает12, что акциденции (которые он перечисляет
в порядке, аналогичном аристотелевским категориям) предсуществу-
ют чисто умопостигаемым образом.
Это разделение сущего, которое предполагает Никомах и которое
представляет собой синтез стоицизма, аристотелизма и платонизма,
сделано прежде всего с целью заложить основу разделения математи-
ческих наук. И действительно, Никомах продолжает13:
«Следует считать, что мудрость - знание этих двух видов (т. е. вели-
чин и множеств). Но так как всякое множество и всякая величина
необходимо бесконечны по природе (поскольку множество, начавшись
с определенного истока, не перестает прогрессировать, а величина,
начав деление от определенной цельности, не может остановить это
деление и тем самым продлевает его в бесконечность), а знания - все-
гда знания об ограниченном предмете, но никогда не о бесконечном,
понятно, что нельзя получить знание о величине или о множестве в
собственном смысле слова (ведь каждое из них - не ограничено само
по себе, множество в увеличении, величина - в уменьшении), но мож-
но получить знание о предмете, определенном и с той, и с другой сто-
роны: исходя из множественности относительно количества, исходя
из величины относительно размера».
Знания, согласно Никомаху, относятся, таким образом, не к бес-
конечному, но к величине или множеству, которые определены. Именно
здесь видна совершенно платоновская мысль, выраженная, например „
в «Филебе»14. В следующих строках Никомах готовится уточнить со-
держание этих двух наук1':
10. Ср. Алкинон (= Альбин), Didasc, р. 166, 14 ел. Hermann (Plalonis Operay t. VI). Ср.
прнм. 42 на стр. 83.
И. Ср. Плотин, Епп., VI, 3, 16, 38.
12. Ср. Плотин, Епп.у V, 9, 10, 6 слл.
13. Introd. arithm. I, И, 5, p. 4, 20 - 5, 12 Носне.
14. Ср. Платон, Phil, 135 16 с - 18 Ь.
15. Никомах Герасский, Introd. arithm. I, III, 1-2, p. 5, 13 - 6, 7 Носне.

Никомах Герасский
75
«Если рассматривать сначала количество само по себе независимо от
другого, как, например, четное, нечетное, совершенное и другие опре-
деления такого рода, а потом - количество относительно другого и
как мыслимое в сопоставлении с ним, как, например, двойное, боль-
шее, меньшее, половинное, полуторное, на треть больше целого, то
ясно, что за выяснение всего, что касается количества, возьмутся два
научных метода: арифметика станет рассматривать количество само
по себе, музыка - относительно другого. Далее, поскольку протяжен-
ность существует то в постоянном покое, то в движении и вращении,
ее станут изучать две другие соответствующие науки: геометрия -
протяженность в постоянном покое, а наука сфер (астрономия) - про-
тяженность в движении и вращении»16.
«Без этих наук17 невозможно изучить виды сущего, ни найти в сущем
истину, знание которой - мудрость (crocpia), ни вообще, похоже, не-
возможно правильно заниматься философией».
Немного дальше он определяет роль четырех математических наук
следующим образом:
«На лестницы и мосты похожи те науки, которые дают возможность
нашей мысли (8iavoia) перейти от чувственных реальностей, предме-
тов, о которых высказывается мнение, к реальностями умопостигае-
мым, предметам знания и от реальностей, знакомых и близких нам с
детства, материальных и телесных, к тем, которые непривычны и иного
происхождения, нежели ощущения, но которые благодаря их немате-
риальности и вечности более родственны нашим душам и в особенно-
сти умопостигаемой части, что в них находится».
Ход мысли Никомаха был следующим: определив философию как
любовь к мудрости и мудрость как знание, главным образом, умопо-
стигаемого и лишь акцидентально как знание сущего по причастнос-
ти, т. е. чувственного, он разделяет всю совокупность сущих на две
категории: величины (делимые до бесконечности) и множества (спо-
собные к бесконечному умножению). Мы можем постичь эти две ка-
тегории лишь с помощью четырех математических наук: арифметики,
музыки, геометрии и науки сфер (астрономии). Ф. Мерлан в своей
книге «От платонизма к неоплатонизму»18 совершенно прав, настаи-
К>. Ср. Прокл, In EucL, Prol. I, p. 35—3(3 Frikdlein, где это разделение математичес-
ких наук вводится как разделение пифагорейского происхождения.
17. Никомах Герасский, Introd. arithm. I, III, 3, p. 6, 8-11 Hoche.
18. Ph. Merijvn, From Platonism to Neoplatonism, La Haye I9602, p. 89.

76
Средний платонизм
вая на том, что именно у Никомаха мы впервые обнаруживаем под-
линное доказательство единства четырех математических наук, кото-
рое у Платона и в «Послезаконии»19 скорее постулируется, чем
доказывается.
К эпистемологическому рассуждению, которое мы только что вос-
произвели, Никомах добавляет немного далее аргумент, основываю-
щийся на онтологии, способный, по его мнению, дать еще одно
дополнительное доказательство важности четырех наук, четырех
методов (тгссаргс, |i£6o8oi), как их называет Никомах, и в особенно-
сти арифметики, которая служит основой для трех других.
Следует начинать, - говорит Никомах, - с изучения науки, кото-
рая по природе предшествует всем прочим:
«Это - арифметика как таковая, не только потому, что мы сказали,
что она ранее прочих наук существует в мысли (5iotvoia) бога-творца
как некий космический и парадигматический разум, на который, как
на набросок или некий прототип, опирается творец всего, чтобы упо-
рядочить все созданное из материи и найти ему его собственное назна-
чение, но также и потому, что она обладает первенством по природе в
том смысле, что она устраняет с собой вместе другие науки, не будучи
сама устраненной вместе с ними; например, "живое" (£cpov) по приро-
де первично по отношению к "человеку"; так как устранение "живо-
го" приведет к устранению "человека", но устранение "человека" не
повлечет за собой устранение "живого"... Так же обстоит дело с на-
уками, о которых только что шла речь. Поскольку если геометрия
существует, то она обязательно включает в себя арифметику. Ведь,
действительно, с помощью арифметики, говорят тре-угольник, четы-
рех-угольник, окта-эдр - восьми-гранник и прочее, о чем говорит
геометрия; и даже представить себе таких вещей невозможно, если в
каждом случае не применены числа»20.
Так же точно обстоит дело и с двумя другими науками, музыкой и астро-
номией, что Никомах подробно объясняет в следующих параграфах.
Таким образом, мы видим, что для Никомаха числа в мысли деми-
урга предшествуют всему и играют парадигматическую роль в созда-
нии чувственного космоса. Можно подумать, что Никомах уподобляет
19. Epinomis, 991 d слл. Ср. также Платон, Resp., VII, 530 d 6-9, где астрономия и
музыка названы науками-сестрами со ссылкой на пифагорейцев.
20. Никомах Герасский, Introd. arithm. I, IV, 2-4, p. 9, 9 - 10, 15 Hoche. По поводу
такого рода рассуждения ср. Н. J. Kramer, Der Ursprung der Geistmetaphysik,
Amsterdam 1967, S. 2£-24.

Никомах Герасский
11
эти числа идеям, у которых - те же функции в некоторых сочинениях
средних платоников; известно, что это уподобление восходит к Древ-
ней Академии21. Что касается продолжения аргументации Никомаха,
следует хорошо помнить: для него, согласно платоновской традиции,
логическое предшествование рода по отношению к виду равносильно
онтологическому предшествованию. Итак, мы находим у Никомаха
последовательную аргументацию по поводу исконного единства че-
тырех математических наук, той основной роли, которую они играют
в приобретении познания о сущем, что является целью философии,
по поводу порядка их преподавания и онтологического статуса чисел,
который ставит арифметику выше трех других математических наук.
Арифметика, музыка, геометрия и наука сфер (астрономия) - это
четыре метода, которые ведут к постижению сущего; другого пути не
существует. Через несколько столетий, в VI в. н. э., Боэций, составляя
краткое содержание «Введения в арифметику» Никомаха, переведет
zeccapeq це6о5о1 как quadruvium22, термином, который впоследствии
будет искажен в quadrivium13. Таким образом, средневековый quadrivium
родился у Никомаха Герасского и, как мы увидели, в совершенно специ-
фическом философском контексте, который не имеет ничего общего
21. Никомах Герасский, Introd. arithm. I, VI, 1, p. 12, 1-12, Hoche: парадигма распо-
лагается, видимо, между умопостигаемыми числами и созданием чувственного
мира; текст, однако, плохо сохранился: «Все, что природа устроила в космосе
исходя из технического приема, затрагивающего части и целое, представляется
распределенным и упорядоченным сообразно числу провидением и создавшим
все умом, притом что образец был выполнен наподобие наброска с числа, пред-
шествующего в мысли бога-демиурга, числа исключительно умопостигаемого и
полностью лишенного материи, истинно вечной сущности, чтобы в соответствии
с ним, как с неким техническим расчетом, осуществились все реальности: вре-
мя, движение, небо, звезды и разные перемещения)».
22. Ср. Боэций, Instil arithm., I, 1, p. 9, 28 s. Frikdlkin: «Hoc igitur illud quadruvium est,
quo his viandum sit, quibus excellentior animus a nobiscum procreatis sensibus ad
intelligentiae certiora perducitur. Sunt enim quidam gradus certaeque progressionum
dimensiones, quibus ascendi progredique possit, ut animi ilium oculum... demersum
orbatumque corporeis sensibus hae disciplinae rursus inluminent». Cp. ibidem, I, 1, p.
7, 21-26 Friedlein: «Inter omnes priscae auctoritatis viros, qui Pythagora duce puriore
mentis ratione viguerunt, constare manifestum est, baud quemquam in philosophiae
disciplinis ad cumulum perfectionis evadere, nisi cui talis prudentiae nobilitas quodam
quasi quadruvio vestigatur, quod recte intuentis sollertiam non latebit». Во втором
тексте слово quadruvium не является переводом, но входит в состав самостоя-
тельного введения.
23. Ср. P. Ferrarino, Quadruvium, в Atti Congr. intern, di studi varroniani, II, p. 359-364
(Rieti, Centro di studi varroniani, 1976).

78 Средний платонизлг
с обычной программой занятий. Через Боэция последовательность
четырех математических наук в том виде, в каком мы находим ее у
Никомаха, а именно: арифметика, музыка, геометрия и наука сфер
(астрономия), - последовательность, отличающаяся от предложенной
Марцианом Капеллой, - была весьма распространена в средневековой
традиции, опиравшейся на Боэция; так, Никомахова последовательность
обнаруживается, например, у Кассиодора и у Аделяра из Бата (XI в.)'2*.
Что касается предложенного Никомахом сравнения четырех мате-
матических наук с лестницей, то оно встречается не только в Institutio
arithmetica у Боэция, но и, как указал П. Курсель25, в описании платья
Философии, которое Боэций дает в своей Consolatio philosophical; на
нижнем краю одежды можно было прочитать выпсанное греческое я, но
на верхнем - 8, а между этими двумя буквами было несколько ступе-
ней, как бы лестница, по которой можно было подняться от нижней
буквы к верхней. Нет сомнений, что к означает «практическую» филосо-
фию, а 8 - «созерцательную» (8е(орт|Т1КТ|). Вполне вероятно, что четы-
ре математические науки - это ступени, с помощью которых человек
может подняться от жизни практической к жизни созерцательной.
2. Феон Слшрнский
Цель трактата Феона Смирнского, заявленная в самом заглавии:
«О том, что полезно в математике для чтения Платона», подробно
объясняется в начале введения следующим образом27:
«То, что невозможно понять рассуждения Платона в математических
выражениях, не будучи искушенным в этой науке, думаю, согласится
всякий. А то, что опыт в математике не будет ни лишним, ни беспо-
лезным для других наук, он сам, кажется, подчеркивал неоднократно.
Приступать к изучению сочинений Платона, будучи уже сведущим во
всей геометрии, всей музыке, всей астрономии, - это, если кому до-
ведется, великое счастье; но это подкрепленное опытом знание трудно-
доступно, и приобрести его нелегко, так что требуются серьезные усилия
с детства. Поэтому для тех, кто не имел возможности поупражняться
24. Ср. отчет о курсах J.Jolivet в Annuaire de la V* Section de I'Ecole Pratique des Hautes
Etudes, t. LXXXVII, 1978-1979, p. 364.
2,5. P. Coi;rcelle, La consolation de Philosophie dans la tradition litteraire, Paris 1967, p. 26,
note 2.
26. Боэций, Consol. philos.i I, pr. I, 18.
27. Феон Смирнский, Expositio rerum mathemat ad legendum Platonem utilium, p. 1, 1 - 2, 2
Hiixkr.

Феон Смирнский
79
в математике, но все же, горячо желая постичь сочинения Платона,
хочет в них разобраться, мы сделаем обобщенное и краткое изложе-
ние необходимых математических понятий, в которых особенно нуж-
даются те, кто изучает Платона: понятия арифметики, музыки, гео-
метрии, стереометрии и астрономии, без которых невозможно достичь
наилучшей жизни, как он говорит28 после того, как неоднократно по-
казал, что не следует пренебрегать математикой».
В этом отрывке мы обращаем особое внимание на две интересные
для нас детали: во-первых, то, что определенное знание математики
считается необходимым для понимания сочинений Платона и, во-вто-
рых, что такого рода знания, похоже, совсем не были распростране-
ны, хотя речь идет и не об уровне специалисгов. Идеальная подготовка
к чтению Платона, по словам Феона, безусловно должна была бы
состоять в том, чтобы стать специалистом в математических науках,
но это условие выполнить тяжело, так как оно потребовало бы уси-
лии с детства. Действительно, образование математиков и архитекто-
ров, подобно медикам, начиналось с очень юного возраста в семье:
математические науки часто передавались от отца к сыну согласно
семейной традиции. Но предисловие Феона хорошо показывает, что,
если оставить в стороне профессиональное владение математикой,
очень часто отсутствовали даже наиболее общие сведения в этих дис-
циплинах.
Если бы действительно такого рода образование составляло часть
еукгжАлос, rcaiSeia, содержание которой было бы, согласно А.-И. Марру
и другим, идентично семи средневековым свободным искусствам, Феон
не испытывал бы потребности написать элементарный трактат об этих
предметах29, но мог бы ограничиться составлением философского ком-
ментария к математическим рассуждениям Платона.
28. Не намекает ли Феон на Платона, Respublica, VII, 532 с: «ercavaycoYfiv... тгрос,
tt)v той ctpiaTov ev той; ouai eeav»?
29. Ср. Феон Смирнский, Expos, rex. math., p. 16, 11-23 Hiller: «Мы разберем лишь
понятия, которые необходимы для того, что понять сочинения Платона, так как
он тоже не считает правильным решать геометрические задачи и сочинять ме-
лодии до глубокой старости, но расценивает эти математ1гческие науки как то,
что подобает юношам, поскольку они являются приготовлением и очищением
души, для того чтобы сделать ее способной обратиться к философии. Было бы,
безусловно, очень полезно для того, кто собирается овладеть тем, что мы наме-
реваемся изложить, и тем, что написал Платон, ознакомиться с первыми эле-
ментами геометрии. Так ему будет легче следовать за дальнейшими рассужде-
ниями. Однако наше сочинение будет задумано таким образом, что станет
доступным даже тому, кто совершенно не знаком с этими науками».

80
Средний платонизм
Продолжение введения представляет собой мозаику из платоновс-
ких цитат, доказывающих необходимость элементарного, теоретичес-
кого, лишенного практической цели знания математических наук, и
можно заметить, что в соответствии с рассуждением Платона в VII
книге «Государства» эти последние появляются здесь в количестве
пяти: арифметика, геометрия, стереометрия, астрономия, музыка, а
не четырех. Но что касается последовательности, Феон настаивает: с
педагогической точки зрения необходимо поставить «музыку, кото-
рая выражается в числах (f) ev осргбцоц цоиочкг))» на второе место
после арифметики30, придерживаясь, таким образом, последователь-
ности, избранной также и Никомахом Герасским.
Как и Никомах, Феон в начале своего рассуждения об арифметике
настаивает на двойном характере чисел. Как причины - они умопо-
стигаемы, а как причастные к причинам - чувственны31. Так, монада -
умопостигаемая идея того, что называется «одним» в чувственных
вещах, в том смысле, что монада - причина, или принцип (осрхл)> чи~
сел, в то время как «единое» - причина, или начало (6ср5СП)> того, что
исчисляется32. Однако Феон приводит также мнение некоторых сво-
их современников, для которых, наоборот, «Единое» есть умопостига-
емая идея монады33. Платоновская терминология, как и сама
философская система, остаются еще во П в. н. э. достаточно расплыв-
чатыми.
Я не могу в данном контексте касаться многих вопросов, которые
возникают в связи с композицией трактата Феона Смирнского, и по
этому поводу отсылаю читателя к статье Курта фон Фритца «Феон из
Смирны»34. Но мне кажется важным подчеркнуть то место, которое
он отводит математическим наукам в изложении этапов платоновс-
30. Феон Смирнский, Expos, rer. math., р. 17, 22-25 Hurler. Феон делает различие
между тремя видами музыки или гармонии (ср. р. 46, 20 слл. и р. 204, 23 слл.
Hiller): музыка, чувственно воспринимаемая, которая звучит в инструментах
(= гармония звуков), умопостигаемая музыка чисел (= отношения: A.6yoi, про-
порции: otvaXoyicu и среднее: цео6тт|те<;) и космическая музыка. Но хотя пер-
вый вид музыки, как он скажет, презираем Платоном (ср. р. 16, 24 - 17, 2), Феон
рассматривает его из педагогических соображений (ср. р. 47, 5-6) ранее «музы-
ки, которая проявляется в числах».
31. Феон Смирнский, Expos, rer. math., p. 20, 20-21, 6 Hiller.
32. Ibidem, p. 19, 18-22 Hiller.
33. Ibidem, p. 21, 7-19 Hiller.
34. Kurt v. Fritz, Theon aus Smyrna, RE, 10. Halbband, 1934, Sp. 2067-2075.

Феон Смирнский
81
кой философии, повторяющем последовательность ступеней посвя-
щения в Элевсинских мистериях^:
«Можно еще сказать, что философия - посвящение в тайную истин-
ную науку и раскрытие истинных таинств. Однако полное посвяще-
ние состоит из пяти частей. Первая - очищение. Но поскольку невоз-
можно, чтобы все желающие оказались причастными к таинствам,
есть некоторые, которым велено удалиться, как, например, "тем, у
кого руки не чисты и речь не разборчива". И даже те, которые не
были удалены, должны подвергнуться некоему очищению. После очи-
щения следует передача тайных наук (f) zx\q тгХгхщ яарссбоац). На
третьем месте - то, что называют "созерцанием" (ёяоятегсс). На чет-
вертом - то, что на самом деле является концом tt3nonTHHw, - украше-
ние повязками и венками, для того, чтобы тот, кто узнал учения, мог
бы в свою очередь передать другим, либо получив доступ к шествию
с факелами, либо к сану иерофанта, либо к другому священническо-
му сану. На пятом месте идет то, что следует из всего этого: счастье
(£\)5ai|iovia) в дружбе богов и близкое с ними общение».
«Согласно с этим образцом36 передача платоновских учений начина-
ется с некоего очищения, например, упражнение с детства в науках,
которые надлежит изучать37. Ведь Эмпедокл говорит, что нужно умы-
ваться, черпая воду из пяти источников посудой из неразлагаемой
меди38. Что касается Платона, то он говорит, что следует подвергнуть-
ся этому очищению с помощью пяти наук: это - арифметика, геомет-
рия, стереометрия, музыка, астрономия. На тайные учения походит
передача философских теорем: логических, политических и физичес-
ких. Он называет эпоптией учение, которое относится к предметам
умопостигаемым, к истинное сущим и идеям. Относительно украше-
ния повязками и венками следует считать так: оно предпринимается,
чтобы последователь стал способен, исходя из выученного, твердо
ввести других в то же созерцание.
А пятой и самой совершенной ступенью будет счастье, которое выте-
кает из всего этого, и, согласно самому Платону, сходство с Богом,
насколько это возможно».
35. Феон Смирнский, Expos, тег. math., p. 14, 18 слл. Hiller.
36. Ibidem, p. 15, 7 слл. Hiller.
37. Шепотков X6ycov coni. Hiller: яоХткшу A6ycov А, - единственный независи-
мый источник этой части текста.
38. Текст в издании Diels-Kranz, Die Fragmente der Vorsokratiker, I. p. 369 frg. 143,
хотя и приводится, если верить издателям, по изданию HiLLER'a, однако отли-
чается от него.

82
Средний платонизл1
Что касается эпоптии, следует, пожалуй, уточнить, что для Феона
она идентифицируется с платоновской диалектикой, которая отлича-
ется от диалектики стойко-аристотелевской. Мы, действительно, толь-
ко что видели, что Феон определяет эпоптию как созерцание сущих,
и, с другой стороны, он пишет, опираясь на платоновское «Государ-
ство» 509 d 6 - 511 с 2, что «через математические науки проходит
путь, который ведет к созерцанию сущих, которое состоит в том, что-
бы заниматься диалектикой»39.
Таким образом, мы имеем следующую схему:
МИСТЕРИИ
очищение
традиция тайных учений
возложение повязок и венков
счастье
ФИЛОСОФИЯ
пять математических наук
передача философских теорем:
логика, политика, физика
изучение предметов умопостигаемых,
диалектика в смысле теологии
доступ к положению
обучающего философии
счастье
Диалектика, которая соответствует эпоптии, - не что иное, как
диалектика в платоновском смысле слова, т. е. искусство фило-
софствовать по преимуществу. Впрочем, Климент Александрийс-
кий, живший одним или двумя поколениями позже Феона,
определенно идентифицирует эпоптию с платоновской диалекти-
кой и аристотелевской метафизикой40. Диалектика в стойко-арис-
тотелевском смысле слова, т. е. понимаемая примерно как
подготовка к философским занятиям либо как первая стадия этих
занятий, соответствует логической часги философии, которая у
Феона составляет первую часть программы, касающейся передачи
философских теорем. Вплоть до конца язычества неоплатоники
39. Феон Смирнский, Expos, rer. math., р. 7, 7-8 Hiixkr.
40. Климент Александрийский, Strom., I, 28, 176, 1-3, р. 108, 24 слл. Stahlin-Fruchtel.
Ср. Плутарх, De hide et Osir., 382 d-e.

Алкиной
83
сохраняли сознание этой двойной роли диалектики41, но у неопла-
тоников V и VI веков стойко-аристотелевская логика не будет уже
составлять часть философии, но сведется к функции органона,
рабочего инструмента. Феон не говорит о риторике, но можно пред-
положить с некоторой вероятностью, что она включена в логичес-
кую часть наряду со стойко-аристотелевской диалектикой, так как
разделения философии, которые мы находим у Алкиноя и Апулея
и которые мы сейчас будем изучать, показывают: риторика не толь-
ко сохранила место, которое она завоевала внутри философии
Новой Академии во времена Цицерона, но и сохранила все свое
значение. Что касается политики, то у Феона она, кажется, соот-
ветствует всей этической части философии.
3. Алкиной (Альбин)
Этапы посвящения в платоновскую философию, описанные Фео-
ном, основаны, главным образом, на понятии духовного прогресса.
Последовательность дисциплин, таким образом, представлена с педа-
гогической точки зрения, и роль математических наук здесь ясно оп-
ределена как пропедевтическая, необходимая для философии в
собственном смысле слова.
Описание частей платоновской философии, которым мы обязаны
Алкиною (Альбину)42, следует иному принципу, принципу иерархии
предметов, соответствующих каждой части. Сначала Алкиной уста-
навливает43, что существует два типа жизни, жизнь созерцательная и
жизнь практическая, - причем первая является высшей по отноше-
нию ко второй, - и далее дает разделение философии, которое пред-
ставлено в виде следующей схемы:
41. Ср. Боэций, In hag Porph., I, 4, p. 9-10 Schepss-Bkandt и In Isag. cd. secundum I, 3, p. 142.
42. Альбин, философ-платоник, ученик некоего Гая и учивший приблизительно в
середине II века в Смирне, обычно считается автором «Дидаскалика»
(Д15аакаллк6<;). Но J. Whhtaker, новый издатель «Дидаскалика», в своей статье
Parisinus graecus 1962 and the Writings of Albinus (в Phoenix, t. XXVIII, 1974,
p. 450-456) доказал, основываясь на палеографическом и кодикологическом ис-
следовании, что автором «Дидаскалика» является Алкиной и что Альбину мож-
но приписать только «Введение к чтению Платона» (= Eiaaycoyrj). Этот вывод
чреват большими последствиями для истории среднего платонизма, как спра-
ведливо подчеркивает автор.
43. Алкиной, Didasc. («Hermann, Platonis Opera, t. VI), 2, p. 152-153.

84
Разделение философии, согласно Алкиною (Альбину)
(Didasc, 3, стр. 153-154 Hermann)
I. Созерцательная часть философии
а) теологическая часть: занимается началами неподвижными, пер-
выми и божественными
б) физическая часть: занимается движениями светил, их враще-
ниями, их периодическим возвратом и орга-
низацией космоса
в) математическая часть: арифметика, геометрия, стереометрия, аст-
рономия, музыка*
П. Практическая часть философии
а) этическая часть: занимается вопросами, связанными с наклон-
ностями души
б) экономическая часть: занимается ведением домашних дел
в) политическая часпъ: занимается делами города и его благополучием
Ш. Диалектическая часть философии
а) часть, которая занимается разделениями \
б) часть, которая занимается определениями I предметы:
в) часть, которая занимается аналитическими | субстанция
методами** ) №*Щ
г) часть, которая занимается индукцией
д) часть, которая занимается силлогизмом
1) аподиктический силлогизм
2) эпихерема (диалектический \ предметы: атрибуты
силлогизм) / и акциденции
3) риторика (= энтимема | субстанции
= риторический силлогизм) J
4) софизм
е) 10 категорий***
ж) этимология***
* См. § 7, р. 161, 6 - 162, 20 Hermann.
** Из-за краткости изложения, в § 3 эта часть отсутствует, она есть в § 5, pp. 156-157
Hermann.
*** Из-за краткости изложения, в § 3 эта часть отсутствует, она есть в § 6, pp. 159,
34 - 160, 34 Hermann.

Алкиной
85
В этой таблице удивляют размеры, которые приобретает диалек-
тическая часть. Речь идет о настоящей 6ecopia tuv X^oycov, т. е. о тео-
рии, которая охватьшает большую часть речевых явлений и которая,
очень вероятно, включает в себя часть грамматики. Помимо прочего
это доказывает присутствие этимологии, которая также составляет
часть грамматики. Этимология как подразделение логической части
появляется уже у Варрона в I книге цицероновских «Учений академи-
ков»44, - подразделение, которое, как полагают, идет от Антиоха Ас-
калонского:
логическая часть
диалектика
а) определения
6) этимология
в) диалектические силлогизмы
(argumenta ad probandum)
г) аподиктические силлогизмы
[argumenta ad concludendum)
риторика
Известна роль, которую этимология играла у стоиков.
Таблица Алкиноя вполне соответствует тому смешению платонов-
ских, аристотелевских и даже стоических элементов, которое харак-
терно для среднего платонизма и с которым мы встречались, когда
речь шла о разделении добродетелей, заимствованном Цицероном из
образовательной системы Новой Академии45. Но если касательно схе-
мы, идущей из Новой Академии, еще можно было говорить об эклек-
тизме, то по поводу учений средних платоников это уже невозможно45*.
По меньшей мере, следовало бы раз и навсегда определить, что пони-
мается под термином «эклектизм», и соотнести употребление этого
слова с его определением. На мой взгляд, термин «эклектизм» может
означать лишь умышленно произведенный отбор среди элементов,
которые относятся к различным философским системам. Что, по-
44. Цицерон, Acad, post., 8, 32.
45. См. выше стр. 51-57 и таблицу на стр. 69.
45а. Я с удовлетворением заметила, что CI. Moreschint, Apuleio e il Platonismo, Firenze
1978, p. 186-191, придерживается того же мнения.

86
Средний платонизм
моему, характеризует эклектизм, так это то, что человек, который
им пользуется, хорошо знает различные философские системы, о
которых идет речь, и выбирает из них то, что ему подходит, с полным
пониманием предмета, т. е. зная, что такое-то этическое учение, с ко-
торым он согласен, - стоическое и что такое-то физическое учение,
которому он следует, - аристотелевское. Такова позиция Новой Ака-
демии: она о ней заявляет и проводит ее в жизнь, начиная с Карнеада,
и мы знаем ее, главным образом, из сочинений Цицерона. Но речь не
может идти более об эклектизме с того момента, когда тот, кто нам
представляет смешение учений, сам перестает точно осознавать про-
исхождение элементов этого смешения, будь то по причине тенденци-
озной интерпретации истории философии или реинтерпретации этих
учений, которые, будучи умело скомпонованными, составляют систему в
некотором смысле совершенно новую и оригинальную. Примером
этому является Алкиной и его схема частей философии. Действитель-
но, разделение на философию созерцательную и практическую напо-
минает аристотелевское разделение добродетелей на добродетели
дианоэтические и этические, но в особенности аристотелевское разде-
ление наук, разработанное в «Метафизике»40. Науки разделяются на
созерцательные и практические, причем первые подразделяются еще
на относящиеся к неподвижному предмету и к предмету движущему-
ся. Науки, относящиеся к предмету движущемуся, соответствуют
физике, в то время как относящиеся к неподвижному предмету под-
разделяются в свою очередь на науку, неподвижный предмет кото-
рой существует в себе самом, - теологию или первую философию, и
на науку, предмет которой является неподвижным, только если его
отделяют путем абстракции от материи, - математические науки.
Однако у Алкиноя объяснение этой аристотелевской схемы выдается
за чисто платоновское даже в том, что касается подразделений диа-
лектической части философии, где мы находим все-таки включенной
всю аристотелевскую логику. Ведь Алкиной утверждает, что нашел в
разных диалогах Платона перепатетическое и стоическое логические
учения, относящиеся к силлогизмам категорическому, гипотетичес-
кому и смешанному, и цитирует лишь примеры, взятые из этих диа-
логов. Но вот что особенно примечательно: риторика всегда находит
свое место в частях философии, а это не соответствует ни мысли
46. Аристотель, Metaph., 1025 b 3 слл. Ср. 10(34 а 1 - b б.

Ллкиной
87
Платона, ни мысли Аристотеля. Более того, риторика считается нау-
кой наравне с диалектикой:
«Кто хорошо, - говорит Алкиной47, - различает способности души у
разных людей и виды речей, соответствующие той или иной душе, а
также тонко чувствует, какими речами можно убедить, тот при удач-
ной практике будет хорошим ритором, и его риторику справедливо
назвать наукой о хорошей речи».
Здесь мы непосредственно сталкиваемся с методом искажающей
интерпретации платоников. Ведь только что приведенные строки -
это резюме отрывка из «Федра»48, в котором Сократ описывает фило-
софскую риторику такой, какой она должна была бы быть. Но этот
отрывок из «Федра» полностью вырван Алкиноем из контекста и ли-
шен как раз тех возражений, которые высказывает Сократ в «Федре»
даже против того идеального типа риторики, который он только что
описал. Согласно Сократу, этот тип риторики осуществляем лишь с
трудом, и у философа, который один мог бы выполнить все надлежа-
щие условия для его осуществления, есть тысяча других дел, нежели
«приспосабливать свою речь и поведение к своим отношениям с людь-
ми»49. Напротив, в платоновской традиции - как мы видели уже у
Цицерона50 и Антиоха Аскалонского51 и снова увидим у Апулея - пре-
валирует уверенность, что одна из основных задач философа со-
стоит как раз в том, чтобы убеждать своих сограждан. Это убеждение
облекается в многочисленные формы: протрептическую, паренетичес-
кую, терапевтическую и т. п.52 С этой точки зрения философ испыты-
вает настоятельную потребность в риторике, но благодаря его
философскому знанию он также оказывается единственным, кто мо-
жет ею заниматься согласно критериям истины, как того требует Со-
крат, а не на основе правдоподобия. Понятая таким образом, риторика,
47. Алкиной, Didasc, б, р. 159, 24 слл. Hermann. Здесь и далее русский перевод
Ю. А. Шнчалина: Алкиной. Учебник платоновской философии, в кн.: Учебники Пла-
тоновской философии. М.-Томск, 1995.
48. Платон, Phaedr., 271 а 1 - 272 Ь. Ср. V. Goldschmidt, Les dialogues de Platon. Paris
1947, p. 328 h p. 330-331.
49. Платон, Phaedr., 273 e.
50. Ср. выше стр. 49-57.
51. Ср. выше стр. 54.
52. Ср. Стобей, Eclog.y II, р. 39-45 Wachsmlth: разделения этической части филосо-
фии Филона из Лариссы и Евдора Александрийского.

88 Средний платонизл1
которая является лишь совокупностью технических приемов в слу-
чае, если она основывается на правдоподобии, - становится наукой.
Признавая диалектику и риторику науками, Алкиной отказывает
в этой квалификации математике. Этот отказ основан, как мы уви-
дим, на отрывке из «Государства», в конце VI книги53, где Платон
предлагает общее разделение действительности и устанавливает со-
отношение между уровнями действительности и видами деятельнос-
ти души:
а) образцы = идеи : v6r|cn<;
с ai ооразцы - идеи
умопостигаемое I ' ч ~
J < о) копии с а) образцы для в)
v = математические пеальност
математические реальности : Sictvota
в) образцы для г) = копии с б) = чувственные
предметы (люди, животные,
изготовленные предметы и т. п.) : кхоххс
чувственное < г ' '
* г) копии с в) = тени или отражения
чувственных вещей в воде или
в зеркалах : eiKCtaia
Для Платона математические науки не располагаются на уровне
диалектики, потому что они исходят из гипотез и не восходят к са-
мым началам. Алкиной же, прежде чем прийти к заключению, что
математические знания - не науки, в своем объяснении роли матема-
тических наук обобщает, достаточно неумело, рассуждения, которые
Платон посвящает этим предметам в VII книге «Государства». Мы
встречаем в этом отрывке приблизительно те же аргументы, которые
уже были использованы Никомахом Герасским и Феоном Смирнским:
«Предмет математики, - говорит Алкиной54, - исследование плоско-
сти и объема, вопросы движения и перемещения светил. Сначала рас-
смотрим основы математики. Математику Платон55 допускает ради
того, что она, по его мнению, изощряет мысль (бих voice), оттачивает
душу и позволяет ей достичь точности в исследовании бытия. Часть
математики, посвященная числам, заставляет подходить к сущему не
со стороны его случайных особенностей56, но отучает нас от неопреде-
ленности и недостоверности чувственно воспринимаемого, помогает
53. Платон, Respublica, VI, 509 е-511 d.
54. Алкиной, Didasc, 7, р. 161, б - 162, 20 Hermann.
55. Ср. Платон, Respublica, VII, 526 b.
56. Ср. Платон, Respublica, VII, 521 с 7.

Алкиной
89
познать сущность57; на войне58 она применима при решении тактичес-
ких задач. Также и геометрия весьма способствует познанию блага,
если, конечно, подходить к ней не ради практических целей59, а для
восхождения к вечно сущему, без обращения к возникающему и гиб-
нущему60. Также крайне полезна и стереометрия, поскольку за изуче-
нием двухмерных фигур следует изучение трехмерных тел61. Полезна
и астрономия, четвертая дисциплина (цаЭтщсс), рассматривающая дви-
жение звезд по небу и самого неба, а также создателя ночи и дня,
месяцев и лет (= солнца)02. А после этого мы известным путем перей-
дем к поискам создателя универсума, используя эти дисциплины
(цавгщатсс) в качестве подспорья и азбуки. Устремляясь слухом к тож-
дественному (т. е. к движению), не забудем о музыке: как к астроно-
мии зрение, так к гармонии относится слух. И как астрономия обра-
щает взор от зримого к незримому и подводит к умопостигаемому
бытию, так и восприятие гармоничных звуков позволяет перейти от
слышимого к умозрению. Без прохождения данного курса наук
(цссбтцюстсс) наши попытки рассматривать тождественное будут совер-
шенно бесцельны, бесполезны и бессмысленны. В самом деле, от зри-
мого и слышимого мы должны непосредственно переходить к тому,
что может увидеть только размышляющая душа. Так вот, изучение
этих дисциплин есть своего рода введение63 к рассмотрению сущего: в
своем стремлении постичь сущее геометрия, арифметика и связанные
с ними дисциплины грезят о нем, хотя и не способны увидеть его въяве64.
Итак, они, как было сказано, совершенно необходимы, но не знают
начал и того, что из начал складывается. Поэтому Платон не называ-
ет эти дисциплины науками65. А диалектический метод действительно
по своей природе восходит от предпосылок геометрии к первым бес-
предпосылочным началам66. Поэтому он называет диалектику наукой,
а указанные дисциплины не называет ни мнением67, потому что они
57. Ср. Платон, Respublica, VTI, 524 b, 525 с.
58. Ср. Платон, Respublica, VII, 525 Ь, 522 е.
59. Ср. Платон, Respublica, VII, 527 а.
60. Ср. Платон, Respublica, VII, 527 b.
61. Ср. Платон, Respublica, VII, 528 b.
62. Различие между двумя демиургами (см. дальше) отсутствует в платоновском
тексте Respublica, VII, 530 а, здесь пересказанном, но оно явствует из среднепла-
тонической интерпретации.
63. Ср. Платон, Respublica, VII, 531 d.
64. Ср. Платон, Respublica, VII, 533 Ь-с.
65. Ср. Платон, Respublica, VII, 533 с.
66. Ср. Платон, Respublica, VII, 510 Ь 7.
67. Ср. Платон, Respublica, VII, 511 c-d.

90
Средний тиатонизм.
более ясные, чем ощущения; ни наукой, потому что они менее отчет-
ливы, чем первично умопостигаемое; но мнение он связывает с тела-
ми, науку - с первичными сущностями, а указанные дисциплины
(цавтцхсшх) - с размышлением (8idvoia). Что касается веры (nicxic,) и
уподобления (eiicaaia), то веру он относит к ощущаемому, а уподобле-
ние - к отображениям и образам. Поскольку диалектика сильнее дис-
циплин и имеет дело с божественным и постоянным, она стоит выше
дисциплин, как бы их увенчивая и охраняя».
На первый взгляд кажется удивительным, что Алкиной считает
наукой риторику, а не математику, приводя в качестве довода, что
последняя использует дискурсивный способ рассуждения (8ia voice), а
не мышление (voTiaiq). Ведь даже диалектика в чисто платоновском
смысле в большинстве случаев действует с помощью дискурсивного
рассуждения и становится мышлением лишь в тот момент, когда ей
удается привести душу от множественности понятий к единству фор-
мы и сделать так, чтобы душа, пусть лишь на мгновение, раствори-
лась в этом единстве. Но кажется, что для Алкиноя как раз важно то,
что диалектика может прийти к первым началам и что она оттуда
получает характер истины, который распространяется на все ее опе-
рации. Это, равным образом, имеет значение и для риторики, кото-
рая, впрочем, и задумана в системе Алкиноя как часть диалектики.
Теперь ведь речь идет не о всякой риторике, но о такой, которая осно-
вывается на философии и берет свое начало из самой диалектики.
Если оставить в стороне эти отличия, то мы находим в этом отрыв-
ке те же темы, что и у Никомаха и Феона: следует изучать математи-
ку чисто созерцательным образом, без практической цели, она
составляет подготовительную фазу. Для описания этой подготови-
тельной фазы метафоры остаются в основе теми же самыми. Нико-
мах Герасский сравнивал математику с лестницей, которая ведет к
знанию сущих, Алкиной говорит о ступени (ftrcopaGpov) или о введе-
нии (rcpooi|iiov), - платоновская метафора™. Феон, в свою очередь,
сравнивал математику с первой ступенью мистерий, очищением. Эта
метафора также имеется у Алкиноя:
«Если же нам предстоит посвящение в более высокие науки, то подго-
товкой и предварительным очищением божеств в нас (т. е. разумной
68. Ср. Платон, Respublka, VII, 531 d 7 слл.

Алкиной
91
души) может стать музыка, арифметика, астрономия и геометрия; при
этом мы должны следить за нашим телом и заниматься гимнастикой,
которая закаляет тела как для войны, так и для мирных занятий»***.
Что касается чисел и их онтологического положения, то Алкиной
идентифицирует их, как Никомах и Феон, с идеями.
«Идея у Бога есть его мышление, для нас она - первое умопостигаемое, в
материи - мера, для чувственного космоса - образец, в себе - сущность»70.
Здесь термин «мера» выражает действие идей-чисел на материю.
Таким образом, у Никомаха и Феона мы присутствовали при форми-
ровании четырех или пяти математических наук: четыре науки у Ни-
комаха, где стереометрия включена в геометрию, пять наук у Феона,
где, как у Платона, стереометрия считается отдельно. В обоих случа-
ях изучение математических наук считается необходимой подготов-
кой к философии. В то время как Никомах исследует только
математические науки, Феон упоминает вдобавок и философию в ее
трех условных частях: логике, политике (=этике), физике, не давая ни
иных объяснений, ни подразделений. Теология-диалектика выступает
как венец всего предшествующего. В противоположность обычному
трехчастному членению философии, здесь теология отделена от фи-
зики. Таким образом, у Феона мы имеем полную систему платоничес-
кого философского образования, вводящего математику как
подготовительный этап к вершине философских занятий, диалекти-
ке-теологии. Грамматика и риторика не упоминаются, но последняя
могла бы подразумеваться в составе логической или политической
части философии.
Алкиной представляет иную схему платоновской философии, ко-
торая, в отличие от феоновской, не исходит из педагогической точки
зрения, а пытается дать полную классификацию различных предме-
тов платоновской философии. Мы обнаруживаем здесь все, что упо-
минает Феон: пять математических наук, различные части философии,
то есть диалектическую (в стойко-аристотелевском смысле, что тож-
дественно логической части у Феона), а также части этическую, физи-
ческую и теологическую. Из подразделения диалектической части,
кроме того, возникает риторика, а также один из предметов грамма-
69. Алкиной, Didasc, 28, р. 182, 7-12 Hermann.
70. Алкиной, Didasc, 9, р. 163, 12-15 Hermann.

92 Средний платонизм
тической науки. Мы еще раз сталкиваемся у Алкиноя, как и в акаде-
мическом преподавании времен Филона из Лариссы, с попыткой оп-
равдания риторики, на этот раз основанной на тенденциозной
интерпретации некоторых платоновских текстов, и можем отметить
некоторую непоследовательность, которая заключается в том, что,
как и у Платона, математические дисциплины лишены характера
«наук», но, в отличие от него, таковой усваивается риторике.
4. Апулей
Как указывает заглавие, трактат Апулея «Платон и его учение»
ставит своей целью не только изложить учение Платона, но и дать
также его биографию. Эта биография показательна уже сама по себе.
Всякое жизнеописание, составленное античным автором, стремится
не столько охарактеризовать индивидуум в его единственности, сколь-
ко дать обобщенный образ своего героя, сделав из его жизни пример
добродетели, которой нужно следовать, или порока, которого нужно
избегать. Хорошо известно, что неоплатонические биографии фило-
софов Прокла и Исидора содержат полную программу образцовой
философской жизни. Так, например, биография Прокла дает нам
возможность проследить шаг за шагом восхождение философа к вер-
шине мудрости, - восхождение, которое происходит последователь-
но через четыре неоплатонические ступени добродетели. Таким же
образом Апулей описывает нам жизнь Платона как некий образец,
пример, которому нужно следовать. Так, в частности, науки, которые
изучал Платон, и последовательность, в которой Апулей выстраивает
их71, возможно, отражают тот идеал ясабегос, который представляли
средние платоники. Платон ребенком начинает свое образование с
элементарной грамматики и гимнастики, причем достигает таких ус-
пехов в гимнастике72, что участвует в состязаниях по борьбе на Пи-
фийских и Истмийских играх. Между делом он занимается живописью,
но особенно предается изучению искусства дифирамба и трагедии,
занятиям, в которых он достигает такого успеха, что мечтает участво-
вать в поэтических состязаниях; Сократ, однако, кладет конец его
мечтаниям и стремится привить ему желание истинной славы.
71. Апулей, De Plat, et eius dogm.y 1, 1-4, 180-189, p. 60-63 Beaujeu. Ср. ниже стр., 293
прим. 127.
72. Апулей, De Plat, et eius dogm., 1, 2, 184, p. 61 Beaujeu.

Апулей
93
Остановимся здесь на мгновение. Раз Платон в совершенстве вла-
дел гимнастикой и грамматикой, то отсюда вытекает, что человек
средних способностей, желающий овладеть философией Платона,
должен был, по меньшей мере, глубоко изучить эти две дисциплины,
что само собой разумелось в эллинистическую эпоху, но перестало
быть правилом в эпоху императорскую. И действительно, благодаря
достаточно многочисленным письменным свидетельствам этой эпохи
на греческом и латинском языках мы знаем, что большое число юно-
шей старались оставить в стороне или как можно более сократить
изучение поэтов - основной материал грамматики73 - и отказаться
даже от изучения прозаиков, историков и ораторов, чтобы как мож-
но быстрее перейти к декламациям, которые они считали основными
риторическими упражнениями7*. Таким образом, Апулей настаивает
на воспитательном значении поэзии.
Вернемся к биографии. Апулей нам рассказывает далее, что Платон
до того, как стать учеником Сократа, наряду со своими поэтическими
занятиями уже предавался изучению философии гераклитовского
направления. «А когда он перешел к Сократу, - говорит Апулей75, -
то не только превзошел прочих его учеников дарованиями и ученос-
тью, но, благодаря усердию и вкусу [elegantia) y прославил переданную
ему от Сократа мудрость: имеется в виду усердие, с каким он стре-
мился утвердить ее, и вкус, проявившийся в изяществе (venustas) и
величественности (maiestas) его стиля, благодаря которым он придал
этой мудрости чрезвычайную представительность». Я перевела латин-
ское слово elegantia как «вкус» - это не совсем адекватный вариант.
На самом деле, я полагаю, что риторический термин elegantia обозна-
чает в данном контексте специфику ораторского среднего стиля [genus
medium), который находится посередине между genus subtile и genus
73. Границы в преподавании грамматики и риторики никогда не были ясно и опре-
деленно обозначены. Так, например, для Дионисия Фракийского (Gramm. Graeci,
I, 1, p. 5 Uhlig) преподавание грамматики включает в себя изучение и поэтов, и
прозаиков (ср. Квинтилиаи, Instit. orat., Н, 1, 1 - 3; Авл Геллий, Nodes atticae*
XVIII, 4, 2 и III, 1, 5; Авзоний, Liber protrept. (VII), 45 слл. (р. 75-76 Prete), но
другие авторы ограничивают его изучением поэтов (ср. Квинтилиан, П, 5, 1; I, 4, 2;
Цицерон, De oral., I, 187; De divin., I, 34).
74. Напр., Петроний, Satiricon, 4-5; Тацит, Dialogus, 30.
75. Апулей, De Plat, et eius dogm., I, 2, 185, p. 61 Beaujeu. Здесь и далее рус. перевод
Ю. А. Шичалина. (Апулей. «Платон и его учение». В кн.: Учебники платоновской
философии, М. - Томск, 1995.)

94
Средний платонизм
grande7b и соответствует философскому стилю, описанному Цицеро-
ном в «Ораторе»77. В том же месте Цицерон употребляет термины,
очень близкие тем, которые употребил Апулей, чтобы охарактеризо-
вать стиль Платона: suavitas и gravitas.
Итак, в биографии Платона за дарованием поэта следует дарова-
ние ритора, а за грамматикой - риторика; но читатель предупрежден,
что следует достаточно рано начинать философское образование на-
ряду с изучением грамматики и риторики.
После смерти Сократа, продолжает Апулей78, Платон обращается
к философии Пифагора. И поскольку он видел, что пифагорейцы
прибегали к другим дисциплинам, чтобы воспитать свой разум, он
изучил математику (Апулей называет геометрию и астрономию) у
неких пифагорейцев в Кирене и на юге Италии. Для того, чтобы усо-
вершенствоваться в астрономии и вместе с тем ознакомиться с «обы-
чаями пророков», он даже предпринял путешествие в Египет. Он
поехал бы и в Индию, если бы войны не помешали этому. В области
диалектики он изучил открытия Парменида и Зенона из Элей и, та-
ким образом, он во имя своего образования стал первым, кто совмес-
тил три части философии, позаимствовав физику у пифагорейцев,
логику у элеатов, а этику у Сократа.
Мы не ставим своей задачей выявить исторические неточности в
этом рассказе. Вот что нам кажется важным: эта биография отража-
ет на примере Платона некую образовательную программу, которая
была в чести у средних платоников: гимнастика, грамматика, ритори-
ка, математика, диалектика (которую мы видели в полном объеме у
Алкиноя), этика и физика. Кроме того, рассказ Апулея делает оче-
видной важность, которую для средних платоников приобрели вос-
точные культы.
Что касается риторики, то существенность ее роли в образователь-
ной системе средних платоников подтверждается двумя другими тек-
стами Апулея. Сначала поговорим об описании платоновского
мудреца, как его дает Апулей79. Идеальный мудрец представлен здесь
как «тот, кто превосходит других своими природными данными и
76. Ср. Н. Lausberg, Hand buck der literarischen Rhetorik, I, p. 521, § 1079, 2 c.
77. Цицерон, Oral., 62-63.
78. Апулей, De Plat, et euis dogm., I, 3, 186, p. 62 Beaujeu.
79. Апулей, De Plat, et euis dogm., II, 20, 247, p. 96 Beaujeu.

Апулей
95
достиг совершенства в искусствах и в благоразумии во всех его ви-
дах». Эти «виды разумения» {prudentiae partes), о которых говорит
Апулей, - мудрость и благоразумие в собственном смысле слова. Они
соответствуют, как мы увидим дальше, двум сторонам разумной час-
ти души, а в философии - физике и этике. Продолжение текста ис-
порчено, но благодаря появлению терминов abstinentia и patientiam
можно легко распознать намек на добродетели, которые соответству-
ют двум низшим частям души. Апулей также добавляет, что душа
мудреца украшена «всеми познаниями (doctrinae), которые происхо-
дят из знания предметов и красноречия». Таким образом, недостаточ-
но знать, нужно еще уметь говорить81.
Место риторики в первом ряду мы находим в системе добродете-
лей, которую излагает Апулей8*2. Стоит остановиться на этой системе
добродетелей, чтобы хорошо понять различие, сделанное Апулеем
между добродетелями-науками и добродетелями-упражнениями: ри-
торика как раз получает достоинство добродетели-науки. Апулей де-
лит сначала добродетели на добродетели совершенные (virtutes
perfectae) и несовершенные (virtutes imperfectae). Несовершенные доб-
родетели опять подразделяются на «те, что во всем исходят из одного
только благодеяния природы (beneficio solo naturae)», и «те, что переда-
ются только изучением (solis disciplinis), а изучаются единым разуме-
нием (magistra ratione)», в то время как совершенные добродетели
проистекают из всех этих факторов, то есть, из обучения, приложен-
ного к природным дарованиям. Совершенные добродетели связаны
между собой взаимной обусловленностью. По словам Апулея, Пла-
тон «считает, что добродетели совершенные неотделимы одна от дру-
гой и между собой связаны по той основной причине, что муж
выдающегося дарования, исполненный усердия и к тому же прошед-
ший науку, преподанную разумом, водителем всякого дела, ничего не
оставит без опеки добродетели»83. Эта взаимная обусловленность доб-
80. Апулей, De Plat, et ejus dogm., II, 20, 247-248, p. 96 Beaujeu.
81. Ср. определение философии как царской науки, «которая не менее учит хоро-
шо говорить, чем хорошо жить» (Апулей, Florides, 7, § 10, р. 134 Valleite).
82. Апулей, De Plat, et ejus dogm., II, 6, 228 - 9, 235, p. 83-87 Beaujeu.
83. De Plat, et ejus dogm., II, 6, 228, p. 83 Beaujeu. Алкиной говорит также об
avxaicoXoDGia добродетелей: Didasc.y 29, p. 183, 3 Hermann. Об истории этой
концепции ср. H.J. Horn, Antakoluthie der Tugenden und Einheil Goltes, bjahrbuch
furAntike und Christentum, t. XIII, 1970, S. 5-28.
4 - 5557

96
Средний платонизм
родетелей - очень характерная черта учения, выработанного стоика-
ми на платоник о-аристотелевской основе, которая также будет играть
большую роль у неоплатоников. Особенно же интересно в только что
приведенном разделении Апулея то, что из несовершенных доброде-
телей добродетели второй группы приобретаются изучением дисцип-
лин, - деталь, которая не появляется у Алкиноя84, но которую можно
найти уже у Цицерона, с той разницей, что Цицерон говорит не о
«дисциплинах», но об «учении и усвоенных навыках»85.
Разделение добтодетелей согласно Апулею
De Plat., II, VII, 229-230; II, IX, 234-235; II, VI, 228.
у мудрость = наука о \
sapientia)
1. Разумная
часть
благоразумие
(prudentia)
= наука о
вещах
божественных
и человечес-
ких
благоразумие = наука о
^ {prudentia) различении
добра, зла и
того, что
между ними >
disciplinae:
те, которые
могут
препода-
ваться и
выучиваться/
1 справедли-
вость*
(iustitia)
2. Гневливая
смелость
{fortitudo)
ars vivendi
3. Вожделеющая воздержанность |
часть (abstinentia)
* Поскольку справедливость осуществляется на всех трех уровнях
души, она discipline, в той же мере, что и ars vivendi, и, с одной стороны,
она может быть преподаваема, а с другой - она формируется практи-
кой (usu) и опытом (experiendo).
84. Алкиной также знает разделение добродетелей, о которых идет речь: совер-
шенным добродетелям у него соответствует dpexai xeXeiai (Didasc, 29-30, p. 183,
14-17 Hermann), ho что касается несовершенных добродетелей, то их описание
скорее приближается к описанию Цицерона (ср. выше, стр. 53-54): «Говорят о
добродетелях также и в другом смысле, как о хороших качествах или как о
движении к идеальной добродетели. У них те же названия, что и у совершенных
добродетелей из-за того, что они на них похожи».
85. Цицерон, Part, oral., 23, 80: «rectis studiis et artibus».

Апулей
97
совершенные (связаны
одна с другой взаимной
обусловленностью и
приобретаются благода-
ря союзу природы,
упражнения и знания)
добродетели
несовершенные (не связаны
одна с другой взаимной
обусловленностью)
несовершенные
добродетели,
исходящие во
всем из одного
только благодея-
ния природы
(beneficio solo
naturae)
несовершенные
добродетели,
передаваемые
исключительно
изучением наук
(solis disciplinis
traduntur)
Цицерон зато не упоминает первой группы несовершенных добро-
детелей, а именно группу являющихся даром природы. То есть, одно
лишь то, что человек предается изучению каких-либо наук, считается
уже движением к совершенной добродетели, которая, чтобы осуще-
ствиться, нуждается дополнительно и в природных дарованиях. Важ-
ность изучения наук вообще, а не только тех, которые касаются
философии в узком смысле, хорошо объясняется в платоновской пер-
спективе, согласно которой ц,а0т|аец - это otvcqivriaeic,86; в этой пер-
спективе акт познания состоит не в том, чтобы выучить что-либо новое,
но в том, чтобы припомнить то, что душа познала до того, как вошла
в тело. Акт познания или припоминания считается, таким образом,
эффективным средством, чтобы отделить душу от тела и наилучшим
образом подготовить ее возвращение в свою отчизну.
Отметив различия добродетелей совершенных и несовершенных,
Апулей делит совокупность добродетелей на три части, которые со-
ответствуют трехчастному платоновскому делению души, что отра-
жено в схеме на стр. 96.
Эта схема требует нескольких пояснений. В сравнении с цицеро-
новской87 классификация Апулея оказывается ближе к Платону, так
86. Ср. Алкиной, Didasc, 25, р. 178, 1 Hermann.
87. Ср. схему на стр. 68.
4*

98
Средний тиатонизл1
как основывается на трехмастном платоновском делении души, одна-
ко у Апулея присутствует мерта и аристотелевского разделения - рас-
щепление добродетелей, которые соответствуют разумной части души,
на «мудрость» и «разумение»88. Во всяком случае, отдавая преоблада-
ние разумению, как мы видели в тексте, приведенном на стр. 95, Апу-
лей удачно согласовьгоает трехчастное платоновское деление души с
аристотелевской схемой89.
Что касается возможности обучать добродетелям, то объяснения
Апулея кажутся нам просто невразумительными. Причина этого, ве-
роятно, в плохом состоянии текста. Вот что мы читаем™:
«Платон считал, что эти добродетели, относящиеся к разумной части
души, то есть мудрость и разумение, - можно преподать и им можно
научиться. Разумными являются также мужество и сдержанность
(continentia), которые противостоят порочным частям души как про-
тивоядия; первые две добродетели относятся к числу искусств, а про-
чие он называет добродетелями, только когда они совершенны; Пла-
тон считает, что их не следует называть искусствами, когда они не
совсем совершенны, однако он не думает, будто они чужды искусст-
вам. Что же касается справедливости, которая рассеяна по трем обла-
стям души, то он считает ее одновременно умением жить и искусст-
вом, и что ее можно преподать, а отчасти приобрести благодаря опыту
и упражнению».
Чтобы понять, какая система стоит за этими путаными мыслями,
следует сопоставить этот текст с объяснениями Алкиноя на ту же
самую тему91:
«Из добродетелей одни нужно считать главными, а другие - второсте-
пенными; главные связаны с разумным началом (Алкиной употребля-
ет аристотелевский термин XoyiaxiKOV - И. А.), от которого получают
совершенство и остальные, а второстепенные - с чувственным. Эти
последние ведут к прекрасному благодаря разуму, а не сами по себе,
поскольку сами по себе они разумом не обладают, а получают его
благодаря разумности при соответствующем образе жизни и воспита-
88. Ср. вторую схему на стр. 69.
89. Такую же тенденцию мы находим в описании пороков (De Plat, el ejus dogm., II,
3, 225-226, p. 82 Beaujeu): разумность делается главной добродетелью разумной
части и далее подразделяется на разумение (еще раз) и мудрость.
90. Апулей, De Plat, et ejus dogm., II, 9, 234-235, p. 87 Beaujeu.
91. Алкиной, Didasc, 30, p. 183, 33 - 184, 8 Hermann.

Апулей и Алкиной
99
нии. И поскольку ни знание, ни искусство не могут образоваться ни в
какой другой части души, кроме разумной, оказывается невозмож-
ным обучить добродетелям, связанным с чувственностью, поскольку
они - не искусства и не знания и не обладают собственным предметом
(бесЬртцш). Поэтому разумность, будучи знанием, определяет, что свой-
ственно каждой добродетели, наподобие кормчего, подсказывающе-
го гребцам то, чего они не видят; и гребцы слушаются его, как и воин
слушается полководца».
Этот текст Алкиноя делает понятным апулеевский: как для одного,
так и для другого важно знать, какие добродетели приобретаются с
помощью образования, а какие опытом. В своей основе это аристоте-
левская проблематика. Она соответствует аристотелевскому разделе-
нию на дианоэтические добродетели, которые приобретаются обучением
(ек 8i5aaKCcX,icc<;), и этические, которые формируются обычаем
(ё£ ёбогх;)92. Также аристотелевского происхождения и утверждение
Алкиноя, согласно которому добродетели, соответствующие чувствен-
ной части души, то есть этические добродетели, формируются с по-
мощью разумности, добродетели, относящейся к разумной части души,
то есть добродетели дианоэтической93. Апулей выражает ту же мысль,
говоря, что мужество и сдержанность разумны, хотя и не относятся к
разумной части души. Для того, чтобы точно интерпретировать
rationabiles quidem esse> следовало бы переводить: «они без сомнения
причастны разуму». Что же касается терминов «искусство» (texvn),
«наука» (ёя1атт)|1Г|, discipline), «то, чему можно научить» (8i8<xkt6v,
docile)^ - терминов, употребленных Алкиноем, а также частично Апу-
леем, я думаю, что в данном контексте их следует интерпретировать
в том очень специальном смысле, в котором их понимал Аристотель
в шестой книге своей «Никомаховой этики».
Если трактовать «то, чему можно научить» в обычном смысле слова,
то трудно понять, почему нельзя научить этическим добродетелям,
поскольку мы применяем слово «научить» к любым дидактическим
приемам, приводящим к определенному ментальному или физичес-
кому состоянию. Но мы не находим этого ни у Аристотеля, ни, как
мы видели, у Алкиноя и Апулея94. Посмотрим, как Аристотель опре-
92. Аристотель, Eth. Nic.y II, 1, 1103 а 14-17.
93. Аристотель, Eth. Nic, VI, 13, 1144 b 16-17.
94. Аристотель, Eth. Nic.y VI, 3, 1139 b 15-30.

100 Средний платонизм
деляет эти термины. В начале шестой книги своей «Никомаховой эти-
ки» Аристотель подробно описывает различные дианоэтические доб-
родетели, которых пять: наука, искусство, мудрость, ум, разумность.
Начиная с науки, понимаемой как добродетель, то есть как некий на-
учный склад характера, он утверждает, что ее предмет обладает свой-
ством необходимости и вечности, поскольку мы знаем только то, что
не может существовать иным образом. Он определяет ее следующим
образом: «Наука - это ё^ц 0t7Co6eiKTiKf| (то есть некая предрасполо-
женность, закрепившаяся в складе характера), которая позволяет нам
делать правильные выводы». Он добавляет также, что человек обла-
дает знанием только в том случае, если он знает первоосновы данной
науки, и что если он их не знает, то он владеет знанием лишь случай-
но. Аристотель сначала уточняет, что всякой науке можно научить и
что поддающееся познанию может быть выучено, и далее, что всякое
обучение (8i8aaKaXia) ведется либо с помощью индукции, либо с
помощью силлогизмов. Таким образом, речь идет здесь о совершен-
но особом способе обучать и обучаться, так как он состоит в исполь-
зовании только приемов чистого рассуждения: то |xev yap еяютптбу
&7ro8eiKT6v, - говорит Аристотель95: то, что может быть узнано, мо-
жет быть объяснено с помощью силлогизмов. Напротив, искусство
как добродетель является для Аристотеля неким устроением, кото-
рое проявляется в вещах изменчивых и стремится к произведению
предметов, с использованием рассуждения90. Он приводит в качестве
примера труд каменщика. Аристотель не рассуждает здесь о возмож-
ностях узнать или научить тем или иным техническим приемам, но
ясно, что с его точки зрения искусство поддается объяснению лишь
частично, потому что оно лишь частично основьшается на рассужде-
нии, а в большей степени на практическом опыте.
Таким образом, текст Алкиноя опирается на традицию, которая,
по большей части, вдохновлена Аристотелем, но, тем не менее, содер-
жит некоторые расхождения с точкой зрения этого философа. Алкиной
квалифицирует разумение ((ppovrjoiq), которое является дианоэтичес-
кой добродетелью как науку (ёгсгаттщп), в то время как для Аристо-
теля два термина «наука» и «разумение» означали в комментированном
тексте две разные дианоэтические добродетели. Похоже, что термин
95. Аристотель, Eth. Nic.y VI, G, 1104 b 35.
96. Аристотель, Eth. Nic, VI, 4, 1140 а 1-23.

Апулей
101
«наука» в определенный момент истории платоновской философии
превратился в эпитет, который можно применить к любой доброде-
тели, относящейся к разумной части души, и который представлял
эту добродетель как некий навык, которому можно обучить путем
чисто логического рассуждения.
Вернемся к тексту Апулея. Слово ЕЯ1аттщт| в этом тексте переве-
дено как disciplina, и о двух добродетелях, относящихся к разумной
части души, мудрости и разумности, сказано, что они дисциплины, в
то время как справедливость - добродетель, которая касается трех
платоновских уровней души, - одновременно является и дисципли-
ной, и этической добродетелью. Что же касается фразы, которая оп-
ределяет «не совсем совершенные» добродетели, то в том виде, в каком
она написана, мне она кажется бессмысленной. Для того чтобы эта
фраза могла содержать убедительный смысл, нужно, чтобы она от-
носилась только к тем «несовершенным» добродетелям, которые дос-
тигаются исключительно изучением «одних дисциплин», как говорил
Апулей, то есть наук, которые преподаются путем логического рас-
суждения. Ведь только об этих несовершенных добродетелях, раз они
являются результатом изучения наук, не становясь при этом habitus,
можно было бы сказать, «что они не должны называться дисциплина-
ми». В другом тексте, который я также цитировала выше97, Апулей
говорил, что наука (дисциплина) была основана всеобщим предводи-
телем, Разумом, - это замечание добавляет еще один онтологический
нюанс, который мы обнаружим в неоплатонических текстах.
Итак, согласно Алкиною и Апулею, разумение - это добродетель-
наука, и справедливость, согласно Апулею, - тоже добродетель-наука
в той мере, в какой она позволяет проявиться разумной части души.
И здесь мы обнаруживаем риторику. Апулей определяет ее как дис-
циплину98, то есть как добродетель первого ряда, относящуюся к ра-
зумной части души, и вводит ее в свою классификацию добродетелей
вслед за справедливостью, - может быть, потому, что «Горгий», кото-
рый частично вдохновляет ход его рассуждения, ставит вопрос о ри-
торике, отталкиваясь от вопроса о справедливости. Но Апулей точно
не определяет месго риторики в самом разделении добродетелей. У
него обнаруживается та же неуверенность, что и у Цицерона, кото-
97. Ср. выше стр. 95.
98. Апулей, De Plat, et ejus dogm., II, 8, 231, p. 85 Beaujeu.

102
Средний платонизм
рый также нисколько не уточняет места, которое занимают риторика
и диалектика в его таблице добродетелей. Вероятно, эта неуверен-
ность возникает из-за того, что у платоников риторика была введена
в ранг добродетели достаточно поздно и им было трудно поместить
ее в уже устоявшуюся таблицу добродетелей. Цицерон называет ри-
торику и диалектику «служанками и спутницами мудрости»99, и Апу-
лей определяет риторику как дисциплину, что подразумевает, что ей
можно научить и что она как добродетель относится к разумной час-
ти человеческой души. Значит, она должна как-то соотноситься с муд-
ростью или разумением.
И действительно, Апулей различает два типа риторики100:
«... одна из которых есть искусство [disciplina] созерцать добро, блюс-
ти справедливость, она сообразуется и согласуется с образом мысли
того, кто хочет казаться политиком; другая есть уменье угождать
[scientia adulandi), схватывать правдоподобное; это поведение, не ос-
нованное на разуме (так я перевожу a^oyoq xptpf) - И. А.); она хочет
убедить в том, чего не может объяснить. Платон определяет ее как
способность убеждать, не объясняя, и дает имя "тени", то есть "подо-
бия" (ei5coA.ov), одного из разделов гражданской науки. Гражданскую
науку - он ее называет яоХткт) - мы согласно Платону должны пони-
мать как такую, которая состоит в рассмотрении определенного чис-
ла добродетелей. Предмет ее - не только [политический] деятель и то,
что относится к управлению, но и рассмотрение общих [категорий];
она не только предусматривает полезное в государственных делах, но
и высказывает суждения и предложения о счастливом и блаженном
состоянии государства».
Из этого текста запомним, прежде всего, сближение риторики, то
есть хорошей риторики, с политическим искусством. В этом Апулей
или его источник следуют диалогу Платона «Политик», где риторика,
военное искусство и судебное искусство названы родственными ис-
кусству политическому101. В этом диалоге Платон говорит, что рито-
рика связана «с царским искусством (т. е. с политикой) и помогает
ему управлять делами города с помощью убеждения, склоняющего к
справедливости»102. Но у Апулея сближение становится идентифика-
99. Ср. выше стр. 52.
100. Апулей, De Plat, et ejus dogm., II, 8, 231, p. 85 Beaujeu.
101. Платон, Pol, 303 e.
102. Платон, Pol., 303 e - 304 а. Русский перевод С. Я. Шейнман-Топштейн в кн.:
Платон, Соч. в 3-х тт. Т. 3. Ч. 2. М.: Мысль, 1972.

Риторика и платонизм
103
цией, так как очевидно, что, по его мнению, хорошая риторика в про-
тивоположность дурной не убеждает без того, чтобы не обучать, в то
время как в «Политике» Платон оставляет обучение за политической
наукой103. Впрочем, как замечает В. Голдшмидт104, в «Политике» «Чу-
жеземец не говорит, что оратор, принятый в ранг политических по-
мощников, должен быть философом. Ясно даже, что он не будет
философом и что он удовольствуется тем, что будет следовать распо-
ряжениям, полученным от политика, кто является единственным,
владеющим знанием Блага». В «Государстве» Платона сам философ
также не пользуется риторикой, хотя он и занимается управлением
государства105. Именно это соотношение вещей коренным образом
меняется в Академии самое позднее при Филоне из Лариссы. В даль-
нейшем философ-платоник не только занимается риторикой, но и
считает ее необходимой для философии. Но точно так же не позднее
Филона из Лариссы риторика была квалифицирована если не как
идентичная политике, то уж, по крайней мере, как одна из ее час-
тей106. Естественно, речь идет лишь о «хорошей риторике», так как
философ пользуется ею лишь в справедливых и разумных целях.
Кто же тогда представители дурной риторики? Конечно, софист,
как показывает продолжение текста Апулея, но также и адвокат.
Следуя в данном случае платоновскому диалогу «Горгий», Апулей
или его источник разделяют политическую науку на часть законода-
тельную и часть судебную107. Эти две части, - говорит он, - Платон
назвал «науками» (disciplinae)107*. Первая сравнивается с гимнастикой,
последняя с медициной, так как судебное искусство лечит болезни
души, как медицина - болезни тела, и гимнастика укрепляет тело,
как правосудие - душу. Затем Апулей перечисляет, ссылаясь на имя
Платона108, четыре подделки под эти искусства: медицине подражает
103. Платон, Pol., 304 d.
104. V. Goldschmidt, 4.es dialogues de Platon, Paris, 1947, p. 330.
105. Платон, Resp., VII, 520 а слл.; ср. V. Goldschmidt, op. cit., p. 331.
106. Ср. Цицерон, De invent., I, 5, 6: «Civilis quaedam ratio est, quae multis et magnis ex
rebus constat. Eius quaedam magna et ampla pars est artificiosa eloquentia, quam
rhetoricam vocant. Nam neque cum iis sentimus, qui civilem scientiam eloquentia
non putant indigere...». Ср. выше стр. 57.
107. Апулей, De Plat, et ejus dogm., II, 9, 232-234, p. 86-87 Beaujeu. Ср. Платон, Gorgias,
464 a - 465 e.
107a. Disciplinae передает не xexvai, как думает О. Mauch (Der lateinische Begriff
Disciplina, диссертация, Basel 1941, p. 24), а £7иатпцса.
108. Ср. Платон, Gorgias, 464 d - 465 e.

104
Средний платонизм
поварское искусство, за гимнастикой стоит косметика (unguentaria), за
судопроизводством - софистика, а за искусством законодателя - ре-
месло юриста {professio iuris). Сравнительно с текстом Платона, где за
искусством законодателя и судопроизводством стоят соответственно
софистика и риторика, у Апулея софистика заняла место, которое в
тексте Платона занимала риторика, а платоновская софистика пре-
вратилась в «ремесло юриста».
Апулей
Политика (и риторика)
часть
часть
законодательная судебная гимнастика
I _! I
I
медицина
Их подделки
ремесло юриста софистика косметика поварское искусство
Платон
Политика
часть
законодательная
I
часть
судебная
гимнастика
I
L
медицина
софистика
Их подделки
риторика косметика поварское искусство
Итак, мы видим у Апулея изменение, которое произошло в платонов-
ской традиции по отношению к Платону: у Апулея, как в Академии
уже времен Цицерона, риторика, квалифицируемая как «хорошая
риторика», получила права гражданства в философии и преиму-
щественно в политике. Речь идет о вторичной интерпретации «Гор-
гия» на основании нескольких фраз из «Политика», вырванных из
контекста. Таким образом, Апулей в отношении «Горгия» и «Полити-
ка» и Алкиной в отношении «Федра» дают нам два примера тенденци-
озной интерпретации диалогов Платона с целью реабилитации
риторики.

Риторика и платонизм
105
Тем не менее, использование риторики в судебных процессах фи-
лософу было запрещено: ремесло философа и ремесло адвоката счи-
тались несовместимыми. Так, платоник Фемистий примерно два века
спустя говорит в одной из своих речей109: «Мы не разрешаем тем, кто
профессионально занимается философией, наниматься для ведения
процессов и, закрыв школы (pxvuaeioc), вертеться возле трибун, состя-
заясь в шутках и язвительных речах в компании риторов110 и римских
чиновников (атрстйтса)»110a.
Именно против этого по сути дела философского положения Квин-
тилиан протестует во II книге своих «Наставлений оратора» (II, 15, 20):
для профессионального ритора, такого, как Квинтилиан, совершенно
очевидно, что нельзя отказаться от защиты в суде. Но и он также
взывает к авторитету Платона, чтобы защитить риторику во всех ее
частях. Он начинает с критики (II, 15, 24) интерпретации - с его точки
зрения неверной - тех людей, которые, опираясь на несколько отрыв-
ков из «Горгия», вырванных из контекста, утверждают, будто Платон
не считал риторику искусством и презирал ее, а заканчивает он тем,
что излагает свои собственные толкования следующим образом (II,
15, 26-31):
«Все эти идеи хорошо изложены в "Горгии" и представлены Сокра-
том, которому Платон, похоже, доверил заботу выражать свои мыс-
ли; но эти диалоги написаны: одни, чтобы опровергать противников,
и называются eXeyKTiKoi, другие - чтобы обучать, и называются
5оуцстко1. Таким образом, Сократ или, если угодно, Платон (так
как он говорит буквально: "то, как вы управляете государством" -
Gorg., 500 с) критикует только применение риторики; но он признает
109. Фемистий, Oral. 21, 260 b, t. II, p. 43, 19-23 Schenkl, Downey, Normann (Leipzig,
Teubner, 1971).
ПО. «Ритор» как обозначение профессии в эллинистическую и императорскую эпо-
ху применяется, по большей части, к адвокату: ср. Peter Wolf, Vom Schulwesen der
Spatantike, Baden-Baden 1952, S. 18-21. Помимо этого, Либаний называет ритором
преподавателя риторики низшего ранга, гжобгбосакаХос, на службе у софиста.
Ср. Paul Petit, Les etudiants de Libanius. Un professeur de Faculte et ses eleves au Bas-
Empire, Paris 1957, p. 91.
110a. Термин атраткотпс, в позднем греческом языке может обозначать лиц, состо-
ящих на службе у Римского государства, как военных, так и чиновников граж-
данской администрации: ср. G. Dagron, L'empire romain d'Orient au IV siecle et les
traditions politiques de Vhellenisme. Le temoignage de Themistios, в Travaux et Memoires,
t. Ill (Centre de Recherche d'Histoire et Civilisation byzantines), Paris 1968, p. 47-48,
особенно прим. 76, и р. 142-143.

106 Средний платонизм
истинную и честную риторику; и спор с Горгием завершается следую-
щим образом (Gorg.y 460 с): "Человек, сведущий в красноречии, не спо-
собен ни пользоваться своим искусством вопреки справедливости, ни
стремиться к несправедливым поступкам". Горгий на это ничего не
отвечает, но рассуждение подхватывает Пол, чей юношеский вид при-
дает ему смелости, и слова Сократа о призрачности и неподлинности
искусства обращены именно к нему. Тогда в разговор вступает еще
более взволнованный Калликл, который также вынужден прийти к
выводу: "Чтобы стать хорошим оратором, следует быть справедли-
вым и умелым в искусстве правосудия". Таким образом, очевидно,
что для Платона риторика может использоваться при необходимости
только человеком, заботящимся о справедливости и морали. Еще яс-
нее он говорит в "Федре" (261 а - 273 а), что нельзя достичь совершен-
ства в этом искусстве, не имея представления также и о справедливо-
сти, - точка зрения, которой я тоже придерживаюсь. Иначе говоря,
разве написал бы Платон "Апологию Сократа" и надгробную речь в
честь солдат, погибших за родину, которые, несомненно, являются
произведениями оратора? Те, против кого он выступал, - это та кате-
гория людей, которая употребляет не во благо возможности речи. Ведь
Сократ тоже считает, что произносить речь, которую Лисий специ-
ально сочинил для его защиты, несовместимо с понятием о чести, и
тем не менее это было принято - писать для участников процесса речи,
которые они произносили в свою защиту: таким обманным способом
обходили закон, который запрещал выступать с защитительной ре-
чью в пользу другого человека. По мнению Платона, учителя ритори-
ки были слишком мало пригодны для этой цели, поскольку они отде-
ляли риторику от справедливости и предпочитали правдоподобное
действительному, что он обосновывал также в "Федре" (267 а)»110Ь.
Обратим внимание на умелое деление диалогов Платона на поле-
мические и догматические, - деление, которое позволяет заключить,
что с того момента, как начинают требовать, чтобы оратор обладал
высокими моральными качествами, проистекающими из необходимого
изучения философии (Inst. XII, 2, 10 ел.), нападки Платона на ритори-
ку более себя не оправдывают. Если Квинтилиан показывает хоро-
шую осведомленность в различных направлениях интерпретации тех
диалогов Платона, которые имеют отношение к риторике, это, конеч-
НОЬ. Квинтилиан, Instit., II, 15, 26-31 Cousin.

Апулей
107
но, еще не доказывает, что он принадлежал к платоновской школе.
Тем не менее, он, должно быть, изучал платоновскую философию не
так уж поверхностно, поскольку он выказывает добротные знания и в
отношении некоторых других платоновских доктрин, как нам еще
представится случай увидеть; влияние Платона на его творчество,
таким образом, не столь мало, как полагает Кл. Морескини110с.
Нам удалось установить, что риторика классифицируется как доб-
родетель или наука как у Цицерона и у Алкиноя, так и у Апулея; но
мы должны признать, что у этого последнего отсутствует раздел диа-
лектики. Причина, безусловно, заключается в том, что мы не распо-
лагаем третьей частью его трактата «Платон и его учение», - той самой,
в которой он намеревался рассуждать о третьей части философии, о
логике111. Однако у нас есть другой небольшой текст Апулея, где го-
ворится о месте диалектики в рамках обычных занятий среднего пла-
тоника. Речь идет о 20-й главе «Флорид»:
«Один мудрец, ведя беседу за столом, произнес слова, ставшие знаме-
нитыми: "Первая чаша принадлежит жажде, вторая - веселью, третья
- наслаждению, четвертая - безумию". Но о чашах Муз должно ска-
зать наоборот: чем чаще следуют они одна за другой, чем меньше
воды подмешано в вино, тем больше пользы для здоровья духа. Пер-
вая - чаша учителя чтения - закладывает основы, вторая - чаша фи-
лолога - оснащает знаниями, третья - чаша ритора - вооружает крас-
норечием. Большинство не идет дальше этих трех кубков. Но я пил в
Афинах и из иных чаш: из легкой чаши поэзии, из светлой чаши гео-
метрии, из сладкой чаши музыки, из терпкой чаши диалектики, но в
особенности из чаши всеохватывающей философии - этой бездонной
нектарной чаши».
Апулей, таким образом, различает образование, которое получает
большинство молодых людей благородного происхождения и кото-
рое включает в себя начальное образование, грамматику и риторику,
и образование, выходящее за рамки обычного, которое он получает в
Афинах в связи со своими философскими занятиями в Академии112:
1 Юс. CI. Moreschini, Apuleio et ilplatonismo, p. 5. О познаниях Квинтилиана в области
платонизма см. ниже, стр. 323-324.
111. Ср. Апулей, De Plat, et eius dogm., I, 4, 189, p. 63 Beaujeu.
112. Апулей говорит о своем изучении платонизма, чем он занимался со многими
учителями, в конце 15-й главы Florides. На самом деле он начал изучение плато-
новской философии еще в Карфагене: ср. Florides, 18, 15, р. 162 Vallette.

108
Средний платонизм
он изучает диалектику, предположительно, в обоих смыслах слова,
две из четырех пифагорейско-платоновских математических дисцип-
лин и поэзию. Что касается поэзии, речь, безусловно, идет об углуб-
ленных занятиях - по-видимому, в платоновском духе, так как, с одной
стороны, поэзия уже в принципе представляла собой предмет обыч-
ного «грамматического» обучения, а, с другой стороны, мы знаем, что
интерпретация «вдохновенных» поэтов, таких, как Гомер, Гесиод,
Пиндар и другие, станет частью занятий философов-неоплатоников
от Порфирия до Прокла, стремившегося выявить согласие мысли этих
поэтов и Платона. По этому поводу неоплатониками будет выработа-
на целая теория поэзии113. Платоники - афинские учителя Апулея -
уже работали, как представляется, в этом направлении, так как этот
текст указывает, что грамматика, похоже, только-только становилась
составной частью образовательного курса среднего платоника, как
это уже произошло несколько ранее произошло с риторикой, диалек-
тикой-логикой и четырьмя математическими науками.
Из всего предшествующего следует запомнить прежде всего очень
специфическое значение, которое может приобретать слово discipline,,
перевод греческого термина ея1атт||1Т|, в некоторых контекстах у сред-
них платоников: это значение позволяет отличать disciplinae от дру-
гих свободных искусств как особый их вид, характеризующийся своей
научной строгостью. Такое же употребление термина мы найдем у
Августина в текстах, отмеченных влиянием Платона114, а также у
Марциана Капеллы, Кассиодора и Исидора115.
113. Порфирий, например, среди прочих своих сочинений написал «Гомеровские
вопросы» и «Грамматические исследования» (ср. R. Beutler, статью Porphyrias в
Realenc. der classischen Altertumswiss., t. XXII, 1. Halbband, Sp. 289). О теории по-
этического творчества ср. Прокл, In rem pubi, I, p. 177, 7 - 179, 32 Kroll.
114. О семи disciplinae II книги De ordine ср. ниже стр. 131 слл. и 145 слл. Ср. также
этимологическое объяснение слова disciplina у Августина, De Trin., 14, 1, 1: «sive
etiam, ut nonnulli de graeco e7iiaTf||!T|v interpretati sunt, "disciplina", quae utique a
discendo nomen accepit, unde et scientia dici potest. Ad hoc enim quaeque res discitur,
ut sciatur». Глагол discere сохраняет все тот же узкий смысл, что и в текстах
Аристотеля и Апулея, цитированных выше, стр. 98-100. Ср. Августин, SoliL, II,
11, 20: «Disciplina a discendo dicta est: nemo autem quae didicit ac tenet, nescire
dici potest; et nemo scit falsa. Omnis ergo vera est disciplina».
115. Для Марциана Капеллы ср. цитату на стр. 162-163, прим. 2. Кассиодор, Instil.,
II, 2, 17 (ср. Исидор, Orig., I, 1, 1): «disciplina enim dicta est, quia discitur plena;
quae merito tali nomine nuncupatur, quoniam incommutabili semper regula<e> veritatis
obsequitur». Ср. ниже стр. 250 и стр. 234, прим. 20.

Апулей
109
С другой стороны, в третий раз в платоновской традиции мы при-
сутствуем при реабилитации риторики Апулеем, как уже прежде
Цицероном и Алкиноем, опирающейся на тенденциозную интерпре-
тацию некоторых текстов Платона, делающей из риторики состав-
ную часть философии и возводящей ее в ранг добродетели и науки
(ея1С>тт|ЦТ| = disciplina). Правда, Апулей не рассуждает о роли матема-
тики как необходимого подготовительного курса перед изучением
умопостигаемого, но как его биография Платона, так и краткое упо-
минание во «Флоридах» о своих философских занятиях в Афинах,
показывают, что математические науки, во всяком случае, частично,
занимают теперь свое место в курсе платонических занятий наряду с
риторикой, диалектикой и поэзией. Кроме того, Апулей полагает,
опираясь на Платона, Аристотеля и Феофраста, что для философа-
платоника116 желательны познания в области медицины; он считает
также, что платоник может с полным правом интересоваться есте-
ственными науками117. Подобное же благорасположение к возможно
большей универсальности познаний обнаруживается у среднего пла-
тоника Плутарха Херонейского, о котором мы скоро будем говорить.
А именно, в одном из своих трактатов118 он говорит, что не следует
упрекать философа, если он занимается медицинскими вопросами,
так как, делая это, он не преступает границ философского знания.
Наоборот, следовало бы порицать философа, который не считал бы
своим долгом разрушить границы между различными свободными
искусствами для того, чтобы изучать их все вместе. Впрочем, эта по-
зиция не мешает Плутарху в его «Застольных беседах» принять про-
тивоположную точку зрения118а. Именно против этого благосклонного
отношения к медицине, проявленного некоторыми средними плато-
никами, восстанут неоплатоники Макробий и Марциан Капелла119.
До настоящего момента мы должны были констатировать отсут-
ствие в среднем платонизме закрепленного цикла семи свободных
искусств, но нам удалось пронаблюдать за становлением совокупнос-
116. Апулей, Apologie, 49-51, р. 60-62 Vallette.
117. Апулей, Apologie, 39, р. 47 Vallette.
118. Плутарх, De tuenda sanitate praecepta, 122 е.
118a. Ср. ниже стр. 114-115.
119. Ср. Макробий, Sat., VII, 15, 14-15, р. 454 Wilus и Марциан Капелла, De nuptiis, IX,
891, p. 471, 23 - 472, 3 Dick. Ср. также текст Прокла, приведенный ниже (стр. 145 ел.)

по
Средний платонизм
та элементов, которые немного позднее будут способствовать фор-
мированию этого цикла. Исследование некоторых текстов Максима
Тирского и Плутарха Херонейского приведет к тем же результатам.
5. Максим Тирский
В учебниках по истории философии средний платоник Максим
Тирский представлен, как и Апулей, в большей степени софистом,
чем философом: «Максим Тирский, подобно Апулею, был скорее со-
фистом, чем философом, и ярким представителем Второй Софисти-
ки», - пишет Джон Диллон в своей книге «Средние платоники»120. Но
такое мнение выражает современный взгляд на вещи и не считается с
тем, как средние платоники понимали идеального философа. Как мы
заметили, философ чувствовал себя обязанным быть столь же хоро-
шим оратором, как и философом, или, чтобы выразиться более кор-
ректно, он был хорошим философом лишь в той мере, в какой он
был хорошим оратором, так как его основная цель состояла в том,
чтобы оказывать влияние не только на горстку учеников, но и на це-
лые города, - цель, которая была недостижима без помощи ритори-
ки. То, что дошло до нас из творчества Максима Тирского, состоит из
сочинений, предназначенных д,ля широкой публики, которые содержат,
тем не менее, многочисленные и очень интересные подробности учения,
до сих пор плохо исследованные. Одна из его коротких речей называется
в изданиях «О том, способствует ли изучение "цикла наук" (еукгжллос
цосЭтщсста) приобретению добродетели», но я допускаю, что заглавия
речей не были даны самим Максимом121. Как бы то ни было, в самой
речи выражение еукгжАлсс цабтщсстос более не появляется. Отрывок
из речи, который нас интересует в особенности, - следующий122:
«Хорошо, - говорит Максим Тирский, - что философия поступает
подобно законодателю, внося упорядоченность, как если бы речь шла
о народе, в растерянную и блуждающую душу; что она призывает на
помощь, как пособников, другие искусства (le^vca): но, клянусь Зев-
сом, не ремесленные искусства, ни требующие ручной работы, ни те,
120. John Dillon, The Middle Platonists, London 1977, p. 399.
121. Таково мнение издателя Н. Hobein (Maximi Tyrii philosophumena, ed. H. Hobein,
Leipzig, Teubner, 1910, p. XXVI). H. Hobein полагает, что заглавия в форме крат-
кого указания на содержание принадлежат слушателю Максима, который запи-
сывал речи со слуха.
122. Максим Тирский, Oratories, XXXVII, 3, р. 428, 10 слл. Hobein.

Максим Тирский
111
что вырабатывают для нас презренные предметы, но искусство, кото-
рое делает тело послушным носителем души и укрепляет его так, что-
бы оно было в состоянии выполнять ее приказы, - искусство, которое
философия называет гимнастикой; призывает также на помощь ис-
кусство, которое выступает вестником мыслей души и которое она
называет риторикой; кроме того, искусство, называемое ею поэзией, -
"хорошую кормилицу и воспитательницу юношеского сознания"123, -
а также искусство, которое стоит во главе природы чисел, которое
она называет арифметикой; затем искусство, которое учит рассужде-
ниям (koyiG^obq), т. е. то, которое она именует "искусством рассужде-
ния" (Хоуютлкт)), так же как геометрию и музыку, которые обе помо-
гают философии в работе и разделяют ее секреты; философия уделяет
каждому из этих искусств часть своей работы».
Прежде всего отметим, что геометрия, по мнению Максима Тирс-
кого, включает в себя также астрономию. Это вытекает из дальней-
шего рассуждения о геометрии124. Предлагаемая мной не без некоторых
колебаний интерпретация вышеприведенного текста позволяет обна-
ружить в нем перечисление следующих семи искусств как вспомога-
тельных для философии: гимнастики, риторики, поэзии (то есть
грамматики), арифметики, логики или диалектики, геометрии (вклю-
чая астрономию) и музыки, то есть перечень, идентичный таковому
же у Апулея в его биографии Платона. Правда, может вызвать со-
мнение мой перевод слов ta)Yio~|j,oi и Хоуштгкт) как «рассуждения» и
«искусство рассуждения». Латинский перевод этого текста, выполнен-
ный Гейнзе, воспроизводит эти два слова как «вычисление» и «искусство
счета»125, - перевод, очевидным образом, подсказанный упоминанием
в этом контексте таких математических искусств, как арифметика,
геометрия и музыка125а. Хотя на первый взгляд перевод Гейнзе кажется
вполне правдивым, я усомнилась в основательности этой интерпрета-
ции по следующим причинам. Прежде всего, существительное XoyiG\i6c,
и однородный глагол Xoyi^eaBai, насколько мне известно, ни разу не
123. Ср. Nauck, Fragm. trag. adespota, 247.
124. Максим Тирский, Orationes, XXXVII, 8, p. 435, 15 слл. Hobein.
125. Перевод Heinse сопровождает греческий текст из издания F. Dubner, Paris 1877.
125а. Ср., однако, Иероним, Ер. LIII, б, р. 14-15 Labourt, где диалектика также
прерывает перечисление математических наук: «Taceo de grammaticis, rhetoribus,
philosophis, geometricis, dialecticis, musicis, astrologis, medicis, quorum scientia
mortalibus uel utilissima est et in tres partes scinditur: то ббуца, xfrv |ii9o8ov, xr|V
eurceipiccv».

112 Средний платонизм
были использованы Максимом в других местах со значениями «вы-
числение» и «считать»; наоборот, они имеют очень определенное от-
ношение к дискурсивному рассуждению126. С другой стороны, было
бы удивительно, если бы Максим Тирский мог рекомендовать изуче-
ние техники счета, целиком ориентированной на практическое, каж-
додневное использование, потому что, как истинный платоник, он не
упускает случая выступить против тех, кто преследует лишь практи-
ческую цель в изучении четырех математических наук127. Тем не ме-
нее нельзя совсем не считаться с той возможностью, что в этом
перечислении Максим Тирский единственный раз употребил слова
Xoyiciioq и А.оу1сткт| в смысле «счет» и «искусство счета».
6. Плутарх Херонейский
Мы закончим главу еще одним свидетелем подготовительных эта-
пов в становлении цикла свободных искусств - Плутархом Херонейс-
ким. Нам известно, что в 66/67 гг. в Афинах он был учеником некоего
Аммония, философа-платоника, и что он был еще жив в 119 г. Дата
его смерти неизвестна.
В своих «Платоновских вопросах» Плутарх толкует текст Плато-
на: «Государство», VI, 509 d 6 - 511 е 5, - текст, о котором мы уже
говорили в связи с Алкиноем128. По поводу утверждения Платона,
согласно которому идеи - предмет мышления (vor|cn<;), Плутарх гово-
рит129, что мышление достигается путем абстракции от всего веще-
ственного и что оно - кульминационный пункт в последовательности
занятий, каковыми являются в нисходящем порядке: арифметика,
геометрия, астрономия и гармония, то есть музыка. Потому что, -
объясняет Плутарх130, - предметы геометрии - результат процесса,
ведущего от непротяженного количества к протяженности, и объем-
ные тела присоединяются от присоединения глубины к протяженнос-
ти. Предметы астрономии - это объемные тела в движении, а предметы
гармонии - это результат прибавления звука к объемным телам в
движении. Поэтому, абстрагируясь от звука, который был добавлен
126. Ср. Приложение I: Замечания о значении понятия «Хоуюцск;» у Максима Тирского.
127. Ср. Максим Тирский, Oratories, XXXVII, 7, р. 434, 19 слл. Hobein.
128. Ср. выше стр. 88.
129. Плутарх, Quaest. Platon., Ill, 1, 1001 e-f.
130. Плутарх, Quaest. Platon; III, 1, 1001 f - 1002 а. Об этом тексте, ср. H.J. Kramer,
Der Ursprung der Geistmetaphysik, S. 107.

Плутарх 113
к телам в движении, от движения, добавленного к объемным телам,
от глубины, добавленной к плоским вещам, и от протяженности, до-
бавленной к чистым количествам, можно прийти к умопостигаемым
идеям. Таким образом, Плутарх устанавливает в данном тексте поря-
док четырех математических наук, который соответствует степени
телесности их предметов. Чтобы иметь возможность прийти к позна-
нию умопостигаемого, нужно, чтобы душа постепенно отделялась от
телесного, последовательно изучая гармонию, астрономию, стереомет-
рию как часть геометрии, саму геометрию и, наконец, арифметику.
Естественно, нельзя быть уверенным, что этот онтологический ряд
четырех математических наук соответствует в представлении Плу-
тарха педагогическому ряду. Если это и было так (а мы увидим, что
эта гипотеза вероятна131), то последовательность занятий у Плутарха
отличалась от таковой же Никомаха Герасского и Феона Смирнско-
го, которые считали, что начинать нужно с арифметики132.
Как показывает продолжение текста, последовательность матема-
тических наук, защищаемая Плутархом, обратна в то же время пос-
ледовательности их возникновения. Плутарх продолжает объяснением,
что идеи никоим образом не отличаются друг от друга в том, что
касается их единства и простоты, так как монада не произведет числа
раньше, чем не войдет в контакт с неопределенной диадой, а после
того как она произвела число, она осуществляет продвижение, порожда-
ющее точки и линии, а затем поверхности, глубины, тела и качества.
Только интеллект как таковой является критерием интеллигибельного,
так как дискурсивное рассуждение (8ictvoia) есть интеллект, кото-
рый своим предметом имеет интеллигибельное, отражающееся в
математических предметах, как в зеркале133.
Поскольку целью изучения четырех математических наук являет-
ся понимание интеллигибельного, не следует, чтобы эти занятия затя-
гивались сверх меры и чтобы они превращались в самодовлеющие.
Так, Плутарх рассказывает в «Застольных беседах»134, что Платон
131. Ср. ниже стр. 154.
132. Ср. выше стр. 76 и 80.
133. Плутарх, Quaest. Platon., Ill, 1, 1002 а. О переходе монады в точку, в линию, в
поверхность и т. д. ср. Аристотель, Metaph. 1085 а 31 слл., 1090 b 20-24, 1088 b 5
ел.; Феофраст, Metaph., 6 а 23 - b 5; Александр Полигистор у Диогена Лаэрция,
VIII, 25; Секст Эмпирик, Adv. Mathem., X, 276-283, Pyrrh. Hyp., Ill, 153-154.
134. Плутарх, Quaest. conv., VIII, 718 e-f.

114
Средний платонизм
порицал учеников Евдокса, Архита и Менехма за желание использо-
вать свои познания в стереометрии для изобретения инструментов и
машин. Поступая таким образом, т. е. попадая в сферу чувственного,
они уничтожали, согласно Платону, все то благо, которое получили
от геометрии.
Насколько мне известно, сочинения Плутарха не содержат ника-
ких рассуждений о совокупности знаний, желательных для платони-
ка императорской эпохи. Но мы, наверное, можем составить себе об
этом представление, исходя из толкования предназначения Муз, ко-
торое находится в IX книге «Застольных бесед». Испокон веку Музы
были для греков и римлян богинями-покровительницами образова-
ния. Поскольку образование в классическую эпоху означало знание
литературы, т. е. в первую очередь поэзии, тесно связанной с музыкой
и танцем, Музы сначала более или менее тесно соотносились с теми
различными артистическими и литературными явлениями, которые
были заключены в |1ог)СТ1КТ| (t£Xvt0- Но наряду с традиционными функ-
циями, которые с некоторыми изменениями навсегда у них остались,
как свидетельствует еще, например, Диодор Сицилийский135 в самом
конце эллинистической эпохи, появились новые интерпретации дея-
тельности Муз, учитывающие новые ориентации в сфере образова-
ния, - особенно философскую. Так, в «Застольных беседах» Ламприй,
брат Плутарха, предлагает свое толкование предназначений Муз, явно
отмеченное влиянием платонизма. Сначала он пытается объяснить,
почему древние знали только трех Муз вместо девяти. Древние
обнаружили, - говорит он136, - что совокупность наук и искусств,
выработанных разумом, разделяется на три части: философскую, ри-
торическую и математическую, и они представили их как три дара,
или милости богов, которые они назвали «Музами». Позже, лучше
узнав от Гесиода их особые свойства, они подразделили снова каж-
дую из этих трех Муз на три части и вида. Они разделили, таким
образом, математическую часть на музыку, арифметику и геометрию,
философию на логику, этику и физику, а риторику на части хвалеб-
ную, совещательную и судебную. «И как, - говорит Ламприй, - де-
вять делится на три триады, а каждая из триад на столько же монад,
так единой и общей остается правильность речевого выражения дей-
135. Диодор, Biblioth., IV, 7, 1-4.
136. Плутарх, Quaest. conv., IX, 3. 744 d-f.

Заключение
115
ствительных различий137, и так Музы по три вместе получили в удел
каждый из трех родов, а в каждом подразделении одна из них имеет
особую попечительную силу. Думаю, что и поэты, и астрологи не по-
прекнут нас тем, что мы прошли мимо их искусства: ведь они не хуже
нас понимают, что астрология всецело следует за геометрией, а по-
этика - за музыкой»138.
В этом тексте мы опять-таки сталкиваемся со всеми элементами,
которые - как мы видели - характерны для процессов, разворачива-
ющихся в среднем платонизме: сначала сама философия с тремя сво-
ими обычными частями, одна из которых, логика, обязательно
содержит диалектику; затем вне философии четыре математические
науки, риторика и даже поэзия, которая на практике была частью
грамматики. Действительно, Ламприй специально подчеркнул, что
поэзия и астрономия составляют часть мусического образования. В
этой связи интересно отметить, что медицина и земледелие опреде-
ленно исключены из сферы мусического139. Наконец, самое показатель-
ное: Плутарх утверждает, что совокупность дисциплин мусического
воспитания была выработана разумом.
7. Заключение
Итак, наше историческое обозрение показало, что средневековый
quadrivium - цикл четырех математических наук - зародился в кон-
тексте платоновского учения. Никакая другая философия - и в еще
меньшей степени чисто педагогическая или дидактическая мысль - не
могли бы представить, что изучение этих четырех наук может быть
инструментом для познания сущего. Этот взгляд на вещи был возмо-
жен только на определенном философском фоне и в рамках учения,
наделявшего некоторые числа онтологическими функциями. Что ка-
сается средневекового trivium, то он как таковой еще не существовал
во втором веке нашей эры. Это значит, что три науки - грамматика,
риторика и диалектика - не были еще связаны вместе и не рассматри-
вались философской спекуляцией как одно, если не считать стоициз-
137. Я думаю, что это намек на древнее толкование имени «Муза», которое объяс-
няли как дериват от цшовои «домогаться, желать» (Платон, Cratylus, 406 а) или
от nveiv — посвящать в мистерии или науку (Диодор, Biblioth., IV, 7, 3).
138. Пер. Я. М. Боровского - прим. ред.
139. Плутарх, Quaest. conv., IX, 4, 744 f - 745 а. Но ср. выше стр. 109.

116
Средний платонизм
ма, где грамматика, не будучи названной, вероятно, считалась состав-
ной частью логического подразделения философии. Но мы видели,
что в недрах платонизма, начиная с Филона из Лариссы, риторика и
диалектика стали считаться частями философии, и что потом, у Плу-
тарха, Апулея и Максима Тирского, и грамматика в свою очередь
была на пути к тому, чтобы стать для философии вспомогательной
наукой. Нам следует перескочить в IV век, чтобы наконец встретить-
ся с системой, выработанной самое позднее в III в. Порфирием, кото-
рая связывает воедино, с одной стороны, три науки будущего trivium
и, с другой, эти три науки с четырьмя математическими дисциплинами
quadrivium. Эта система изложена в трактате бл. Августина De ordine, -
произведении, во многом вдохновленном неоплатоническими идеями.

117
ГЛАВА IV
РОЖДЕНИЕ ЦИКЛА СЕМИ СВОБОДНЫХ ИСКУССТВ В
НЕОПЛАТОНИЗМЕ И УСЛОВИЯ ЕГО РЕЦЕПЦИИ
ХРИСТИАНАМИ В СРЕДНИЕ ВЕКА
7. Августин, De ordine, книга II
Проблема последовательности занятий
Как уже было сказано, у Августина впервые мы сталкиваемся с
мыслью о самозамкнутом цикле семи свободных искусств. Она появ-
ляется во второй книге De ordine, где излагается последовательность
занятий. Убедительное рассуждение устанавливает взаимные связи
между семью свободными искусствами и показывает, как они образу-
ют цикл. Мы увидим, что эти рассуждения неоплатонического проис-
хождения.
Интересующий нас текст представляет собой подступ к ответу на
вопрос: может ли беспорядок, то есть зло, найти свое место в поряд-
ке, изволенном и установленном Богом? Августин отмечает, что его
юные собеседники еще не подготовлены к тому, чтобы найти решение
столь серьезного вопроса, поскольку они не прослушали некоторое
число фундаментальных курсов в определенной последовательнос-
ти1. Он объясняет им, что существует наука, «которая обещает умам
ревностным и любящим Бога и души»2 найти решение этого вопроса,
и что эта наука не что иное, как божественный закон, «который, хотя
и пребывает вечно неизменным и неподвижным в Боге, записан, если
можно так выразиться, в душах мудрых таким образом, что они зна-
ют: их жизнь будет настолько превосходнее и возвышеннее, насколь-
ко тщательно они будут созерцать этот закон разумом и насколько
точно они станут соблюдать его в жизни. Эта наука требует от тех,
кто хочет ее знать, следовать порядку в двух планах, один из кото-
рых касается жизни, другой - познаний»3. Таким образом, пусть они
1. Августин, De ordine, II, 7, 24, p. 163, 18-20 Knoll.
2. Августин, De ordine, II, 7, 24, p. 164, 1-5 Knoll.
3. Августин, De ordine, II, 8, 25, p. 164, 6-12 Knoll.

118
De or dine Августина
выберут жизнь спокойную и удаленную от треволнений, вызываемых
чувствами, и «определенную последовательность в своих занятиях
(optent cerium cursum studiis suis)»4.
Запомним на данный момент заявленное Августином тесное един-
ство между порядком божественным и порядком занятий: именно
первый устанавливает второй. Запомним также утверждение, что
божественный закон, хотя и пребывает неизменным в Боге, записан в
душах мудрых. Позже мы вернемся к этим двум пунктам.
Что касается процесса обучения, - продолжает Августин, - то мы
приходим к нему двояким способом: через авторитет и через разум:
«Поскольку человек не становится образованным без того, чтобы до
этого не получить образование, и поскольку ни один необразованный
не знает, ни в каком состоянии ума он должен предстать перед свои-
ми учителями, ни какой именно образ жизни сделает его способным
воспринимать, то отсюда следует, что существует лишь авторитет, ко-
торый может открыть дверь всем тем, кто хочет постичь высшие и
тайные блага»5.
В связи с этим, Августин удерживается от желания заявить о своем
собственном авторитете и утверждает, что содержание его собственного
образования, касающееся божественного порядка и последовательно-
сти занятий, происходит из книг «тех великих, почти божественных
мужей»6; эти «великие мужи», без сомнения, - неоплатоники7.
Неоплатоническое влияние во второй книге De ordine
Неоплатоническое влияние на страницах П книги De ordine в самом
деле значительно. Впрочем, неоднократно признавали, что продол-
жение только что приведеннного текста об авторитете предполагает
систему трех неоплатонических ипостасей8. Ученик, говорит Авгус-
4. Августин, De ordine. II, 8, 25, p. 164, 12 - 165, 8 Knoll.
5. Августин, De ordine, II, 9, 26, p. 165, 9-19 Knoll.
6. Августин, De ordine, II, 10, 28, p. 167, 6-11 Knoll.
7. О «libri platonicorum», прочтенных Августином к моменту его обращения, ср.
P. Hadot, Marius Victorinus, recherches sur sa vie et ses auvres, Paris 1971, гл. 12: Les
«libriplatonicorum», p. 201-210. Ср. также Р. Courcelle, Les Lettresgrecques en Occident
de Maerobe a Cassiodore, Paris 1948*, p. 165-168.
8. Ср. О. Du Roy, L'intelligence de la foi en la Trinite selon Saint Augustin, Paris 1966, p.
128; J. Pepin, Une curieuse declaration idealiste du «De Genesi ad litter am* (XII, 10, 21)
de saint Augustin, et ses origines plotiniennes (Enneade 5, 3, 1-9 et 5, 5 1-2) в Revue
d'Histoire et de Philosophie religieuses, 34, 1954, p. 395, прим. 32.

Неоплатоническое влияние
119
тин, последовав авторитетным наставлениям о том, как вести жизнь
совершенную, увидит впоследствии тому подтверждение, познавая,
что такое сам Разум, «что такое Ум, в котором есть все или, скорее,
который сам есть все, и что такое превышающий все принцип всего»9.
Здесь, очевидно, присутствуют три неоплатонические ипостаси: Еди-
ное, Ум, Душа, так как Разум [ratio = Алэуос;) - это форма мышления10,
относящаяся к ипостаси души. Ж. Пепен видит в этом тексте если не
цитату, то по меньшей мере аллюзию на текст «Эннеад» Плотина11,
но две фразы, непосредственно продолжающие текст Августина, дают
нам более точные указания на возможный источник. Августин про-
должает так:
«Существует лишь малое число людей [раисг), которые приходят к
этому знанию (то есть к знанию трех ипостасей и в особенности после-
дней) в этой жизни [in hac vita), и даже после этой жизни [post hanc
vitam) невозможно его превзойти»12.
А в X книге «О граде Божием» Августин частично повторяет это
утверждение, обращаясь к Порфирию:
«Ты, тем не менее, признаёшь Божью милость, когда говоришь, что
лишь малому числу людей было дано прийти к Богу в силу своей ра-
зумности. Ведь ты не говоришь: "немногие решили" или "захотели";
но когда ты говоришь, "им было даровано", то, без сомнения, призна-
ешь Божью милость, а не человеческие возможности. Еще более ясно
ты употребляешь это слово в том месте, где вслед за Платоном ты
сам без колебаний утверждаешь, что в этой жизни [in hac vita) у чело-
века нет никакой возможности достичь совершенства в мудрости, но
что некоторые, если они живут согласно разуму, могут после этой
жизни [post hanc vitam) получить от провидения и милости Божьей все,
чего не хватает для их совершенства»13.
Если оставить в стороне то, что Августин хочет заставить сказать
Порфирия и чего тот, без сомнения, не говорил, а именно, что все
зависит от милости Божьей, ясно, что Августин ссылается на два места
9. Августин, De ordine, II, 9, 26, p. 165, 19-27 Knoll.
10. Ср. Августин, De ordine, II, 18, 48, p. 180, 18-24 и 11, 31, p. 169 Knoll, цитируе-
мый ниже, стр. 123. Ср. ниже стр. 147 и прим. 97.
ll.J. Plpin, loc. cit.
12. Августин, De ordine, II, 9, 26, p. 165, 25-27 Knoll.
13. Августин, De civ. Dei, X, 29 = frg. 10 Порфирия, De regressu animae, в J. Bidez, Vie de
Porphyre, le philosophe neoplatonicien, Hildesheim 1964 (= Gand 1913), p. 37*-38*.

120
De or dine Августина
из сочинения Порфирия, название которого он приводит несколько
позже14: речь идет о трактате «О возвращении души». В первом из
этих отрывков, ссылаясь, возможно, на «Тимея»14а, Порфирий гово-
рил, что есть лишь небольшое число людей, приходящих в здешней
жизни усилиями своего собственного разума к познанию ипостасей,
которые выше человеческой души, и, должно быть, прибавил утвер-
ждение, с которым мы встречаемся в De ordine, а именно, что это зна-
ние, единожды приобретенное в этой жизни, не может быть
превзойдено в жизни после смерти. Во втором тексте, к которому
отсылает Августин, Порфирий, комментируя отрывок из платоновс-
кого «Федона»15, вероятно, пришел к выводу, что в здешней жизни
никто или почти никто не достигает совершенства в мудрости, но что
только те, кто в состоянии жить в этой жизни согласно разуму, могут
достичь совершенства после смерти. Остальным, то есть тем, кто не
способен вести жизнь согласно разуму, остается, по Порфирию, толь-
ко путь теургии, что мы узнаем благодаря Августину16. Этот путь
позволит им очистить лишь носителя своей души, иначе говоря, душу
14. Августин, De civ. Dei, X, 29 = frg. 10 Порфирия, De regressu animae, в J. Bidez, loc. ей.
14a. Ср. Платон, Timaeus, 51 e: «Но следует признать, что это - два различных
[рода]: они и рождены порознь, и осуществляют себя неодинаково. Так ум (vouq)
рождается в нас от наставления (6id 6i6ccxfj<;), а истинное мнение (86^а) от убеж-
дения; первый всегда способен отдать себе во всем правильный отчет, второе -
безотчетно; первый не может быть сдвинут с места убеждением, второе подвла-
стно переубеждению; наконец, истинное мнение, как приходится признать, дано
любому человеку, ум же есть достояние богов и лишь малой горстки людей
(ocvBpcbncflv 5ё yevoc, Рра^й и)». Русский перевод С. С. Аверинцева, в кн.: Пла-
тон, Соч. в 3-х тт. Т. 3. Ч. 1. М.:, Мысль, 1968.
15. Платон, Phaedo, 66 Ъ и 67 а: «Да, - продолжал Сократ, - примерно такое убежде-
ние и должно составиться из всего этого у подлинных философов, и вот что
приблизительно могли бы они сказать друг другу: "Словно какая-то тропа при-
водит нас к мысли, что, пока мы обладаем телом и душа наша неотделима от
этого зла, нам не овладеть полностью предметом наших желаний. Предмет же
этот, как мы утверждаем, - истина"». «А пока мы живы, мы, по-видимому, тогда
будем ближе всего к знанию, когда как можно более ограничим свою связь с
телом и не будем заражены его природою, но сохраним себя в чистоте до той
поры, пока сам бог нас не освободит. Очистившись таким образом и избавив-
шись от безрассудства тела, мы, по всей вероятности, объединимся с другими
такими же, как и мы, [чистыми сущностями] и собственными силами познаем
все чистое, а это, скорее всего, и есть истина». Русский перевод С. П. Маркиша,
в кн.: Платон, Соч. в 3-х тт. Т. 2. М.: Мысль, 1968. Ср. P. Courcelle, Recherches sur
les Confessions de saint Augustin, Paris 19682, p. 134.
16. Ср. фрагменты De regressu animae Порфирия у J. Bidez, op. cit., p. 32*.

Разум и возвращение души
121
неразумную, в то время как жизнь согласно разуму очищает душу
разумную и дает ей возможность после смерти навсегда остаться ря-
дом с божественным Разумом. Таким образом, трактат Порфирия
«О возвращении души» говорит о возвращении разумной человеческой
души на свою родину, подле Разума, - о возвращении, которое осуще-
ствляется в своей первой фазе через ее обращение к себе самой.
Это отступление было необходимо для того, чтобы определить
общую ориентацию, но все-таки одной фразы из трактата De ordine,
говорящей о знании, которого трудно достичь в этой жизни и даже
после этой жизни, не достаточно, чтобы отнести все последующее
рассуждение к этому сочинению Порфирия; однако мы увидим, что
есть другие указания в сходном направлении. Прежде всего, внешнее
указание, которое, тем не менее, обретает всю свою значимость лишь
после того, как прибавится к прочим, которые нам предстоит обнару-
жить позднее: диалог De or dine входит в состав произведений, напи-
санных Августином в Кассициаке в 386 году, вскоре после его
обращения. В результате исследований П. Курселя17 в целом сегодня
признают влияние, оказанное чтением неоплатонических книг в ла-
тинском переводе именно на эти диалоги, то есть Contra Academicos, De
beata vita и De ordine. П. Курсель придерживается мнения, что Авгус-
тин прочитал во время своего обращения по крайней мере одно сочи-
нение Порфирия в латинском переводе, трактат «О возвращении
души», намеки на который он обнаруживает в произведениях Contra
Academicos и De beata vitals.
Разум и возвращение души
Вернемся теперь к разбору второй книги нашего диалога De ordine.
Мы остановились на утверждении Августина, что, прежде чем начать
сами занятия, следует подчиниться авторитету, чтобы сделаться спо-
собным воспринять наставление, и соблюдать предлагаемые им мо-
ральные правила. Иначе говоря, нужно, чтобы неразумная часть души
стала способной следовать Разуму.
17. P. Courcelle, Les Lettres grecques en Occident de Maerobe a Cassiodore, Paris 19482 и
Recherches sur les Confessions de saint Augustin, Paris 19682.
18. P. Courcelle, Les Lettres grecques..., p. 167 с прим. 2. Недавнее подтверждение его
точки зрения: С. W. Wolfskeel, De immortalitate animae of Augustine, Amsterdam
1977, p. 21-31.

122
De or dine Августина
Августин так определяет Разум:
«Движение интеллекта19, способного различать (distinguere) и объеди-
нять (connectere) предметы науки, которыми человеческий род крайне
редко умеет пользоваться для того, чтобы понять Бога или душу, ко-
торая в нас, или ту, что повсюду; для этого же нет другой причины,
как та, что человеку, продвинувшемуся в этих изысканиях, трудно
вернуться к себе самому»20.
Здесь прежде всего узнаваемо платоновское различие между ин-
дивидуальной и мировой душой. Но также видно, что впервые появ-
ляется тема продвижения (progressus) души к чувственному миру и
возвращения ее (regressus) к себе самой как предварительное условие
познания себя самой и сущего, - тема, как мы знаем, дорогая Порфи-
рию. Все последующее рассуждение поэтапно описывает это возвра-
щение души к себе самой, то есть дает руководство, которому нужно
следовать, чтобы душа стала способной к этому обращению. Впро-
чем, вполне возможно, что это определение Разума - дословная или
почти дословная цитата греческого источника в латинском переводе,
так как сочетание терминов distinguere и connectere отсылает нас к пла-
тоновскому «Федру»20*, где Сократ характеризует две главные науч-
ные задачи диалектики с помощью двух терминов 6iaipeaiq и
соуаусоут). Такое же определение Разума повторяется почти в тех же
терминах в главе 18, параграфе 48, и в главе 19, параграфе 50.
Разум ищет себя самого в результатах своей деятельности.
«Разумное» и «рациональное»
Итак, душа, которая склоняется к чувственному миру, не может
познать самое себя, и это является причиной, по которой большин-
ство людей, - говорит Августин, - не знает, что такое Разум. Чтобы
его познать, следует начинать его изучение в его проявлениях даже и
в тех вещах, о которых мы думаем, будто их знаем. Следует, таким
образом, начинать, - утверждает Августин21, - с изучения употребле-
ния слова «Разум» в языке и прежде всего в старинном определении
человека, унаследованном от древних мудрецов: «человек - это жи-
19. Объяснение этого очень важного термина ср. ниже прим. 23а.
20. Августин, De ordine, II, 11, 30, p. 168, 16-21 Knoll.
20а. Платон, Phaedr., 266 b.
21. Ср. Августин, De ordine, И, И, 30-31, p. 168, 26 - 169, 4 Knoll.

Разум ищет себя самого
123
вотное разумное смертное». Это определение действительно очень
древнее, но истолкованием его занимались главным образом неопла-
тоники. И вот Августин продолжает:
«"Животное" означает здесь род, к которому прибавляются два отли-
чительных признака, с помощью которых человек, как мне представ-
ляется, должен быть предупрежден и о месте, куда ему следует воз-
вратиться, и о том, чего он должен избегать. Как продвижение души
низвело ее до вещей смертных, так же возвращение души должно
повести ее к Разуму. Одно слово "разумный" отделяет ее от зверей,
другое, "смертный", - от божественного. Если она не сохранит перво-
го (то есть своего качества - быть разумной), она станет зверем; если
она не отделится от второго (то есть от смертности), она не станет
божественной»22.
Таким образом, древнее определение человека весьма удачно исполь-
зовано для того, чтобы еще раз озвучить лейтмотив ухода (progressus)
и возвращения (regressus) души к Разуму, так же как и дорогую Пор-
фирию тему бегства от тела, которое считается смертной частью челове-
ка. Возвращение души осуществляется отчасти в ее бегстве от тела23.
Обращает на себя внимание изменение в определении человека.
Последний более не состоит из души и тела; он теперь тождественен
одной разумной душе, даже не душе в ее целости. Смертность челове-
ка не обозначает более смерть его тела, а склонность души к вещам
телесным и смертным. Мы обнаруживаем эту идентификацию чело-
века с разумной душой, характерную для всех неоплатоников вплоть
до Симпликия23а, в том же диалоге De ordine23h.
«Итак, если Разум бессмертен и если я, кто все разделяет или объеди-
няет (vel discerno vel connecto)23c, есть Разум, значит то, из-за чего я на-
22. Августин, De ordine, II, 11, 31, p. 169, 4-10 Knoll.
23. Часть этого текста (De ordine, II, 11, 31, p. 169, 6-8 Knoll) уже атрибутировал
Порфирию J. O'Meara, Augustine and Neoplatonism, в Recherches Augustiniennes, I,
Paris 1958, p. 104.
23a. Особенность Порфирия в том, что он иногда отождествляет человека с умом
(ср. De abstinentia, I, 29, 5, p. 64 Bouffartigue) как с высшей сущностью, имеющей-
ся в человеке. Но Порфирий не всегда различает разумную душу и ту частичку
божественного Ума, которая есть в человеке (ср. ниже стр. 155). В этом Авгус-
тин следует ему (ср. De ordine, II, 11, 30 цитированное на стр. 122). Об отождеств-
лении разумной души с человеком у неоплатоников ср. I. Hadot, Le probleme du
neoplatonisme alexandrin, Hierocles et Simplicius, Paris 1978, p. 99 и 159.
23b. Августин, De ordine, II, 19, 50, p. 182, 11-15 Knoll.
23c. Ср. выше стр. 122.

124
De or dine Августина
зван смертным, - не я. Или же, если душа не то же самое, что Разум,
и если тем не менее я пользуюсь Разумом и ему обязан своим превос-
ходством, значит, следует оставить низшее ради высшего, смертное
ради бессмертного»23*1.
За определением человека и его неоплатоническим истолковани-
ем следует разграничение между разумным {rationale) и рациональ-
ным (rationabile), - различие, о котором часто говорят ученые в связи
с этим текстом24, но, похоже, не подтверждаемое больше ни одним
примером. Латинские термины, вероятно, - перевод греческих слов
Хоугкос, и Хоукткбс;. Но у нас также нет греческих текстов, где про-
шло бы это техническое различие. Итак, Августин25 продолжает:
«Они называют разумным то, что использует или может использо-
вать Разум, и рациональным то, что делается или говорится с Разу-
мом. Разум, таким образом, исходит из разумной души, чтобы распро-
страниться нерациональные действия и слова».
Мы сталкиваемся здесь с неоплатоническим заимствованием сто-
ической догмы, согласно которой Разум как божественное начало,
распространяясь по всем уровням бытия, особо проявляется в челове-
ческом разуме и языке. Это заимствование, разумеется, в то же вре-
мя является и преобразованием26, так как Разум у неоплатоников
бестелесен, в то время как у стоиков он считается телесным. Догма, о
которой идет речь, позволила стоикам сделать диалектику и ритори-
ку частями философии, заинтересоваться грамматикой и развить свой
метод аллегорического истолкования таких поэтов, как Гомер и Геси-
од, коль скоро они были убеждены, что Разум говорит предпочти-
тельно вдохновенными устами поэтов и что тем самым можно найти
одну рациональную систему как в устройстве природы и космоса, так
и в произведениях великих поэтов. Мы знаем, какую роль сыграла у
23d. Ср. Августин, De ordine, II, 2, 6, p. 148, 24-26 Knoll: «Negas ergo, inquam, non
solum ex corpore et anima sed etiam ex anima tota constare sapientem, si quidem
partem istam, qua utitur sensibus, animae esse negare dementis est». Ср. продолже-
ние p. 148, 32 - 149, 4.
24. Августин, De ordine, II, 11, 31, p. 169, 10-12 Knoll. Cm. Addenda, стр. 373.
25. Августин, De ordine, II, 11, 31, p. 169, 12-18 Knoll.
26. О платонической переработке стоицизма ср. P. Hadot, Porphyre et Victorinus, Paris
1968, p. 485-488. Ср. также I. Hadot, Leprobleme du neoplatonisme alexandrin, Hierocles
et Simplicius, Paris 1978, главу «Metriopathie aristotelicienne et apathie stoicienne dans
le neoplatonisme», p. 150-158.

«Разумное» и «рациональное»
125
неоплатоников аллегорическая интерпретация поэтов и даже Плато-
на. Мы видели, что уже платоники эпохи Цицерона реабилитировали
риторику, сделав из нее - вслед за стоиками - часть философии наря-
ду с диалектикой27. Теперь же мы будем присутствовать при том, как
у платоников вновь обретает свое значение грамматика, признавае-
мая дисциплиной, где проявляется божественный Разум. Но в то же
время риторика и диалектика в аристотелевском смысле теряют свое
место внутри самой философии и становятся наряду с грамматикой
науками подготовительными к философии. В самом деле, различие
между разумным, производящим, и рациональным, произведенным,
отмечает у Августина исходный пункт теории, которая связывает во-
едино будущие семь свободных искусств как подготовительные к фи-
лософии и составляет из них цикл.
Три вида «рационального» и цикл свободных искусств
Августин развивает эту теорию следующим образом28:
«Итак, ныне существует три вида вещей, в которых проявляется рацио-
нальное: первый заключается в целенаправленных действиях; второй - в
говорении29; третий - в наслаждении. Первый нас призывает ничего
не делать, не подумав; второй - обучать правильно; последний - нахо-
дить счастье в созерцании. Первый касается нравов, а два последних -
дисциплин, которые мы сейчас обсуждаем».
На первый взгляд это деление может показаться несколько стран-
ным. Можно, пожалуй, сразу дать этому предварительное объяс-
нение, хотя дальнейшее рассуждение Августина должно вскоре
внести ясность по многим пунктам. Содержанием первой части,
той, что касается нравов, является вначале не философская этика,
строящаяся на доказательствах, а этика, опирающаяся на обуче-
ние, основанное исключительно на простых и авторитетных настав-
27. Ср. выше стр. 49-55.
28. Августин, De ordine, II, 12, 35, p. 172, 8-13 Knoll.
29. Чтение «discere» засвидетельствовано лучше, чем «dicere», но последнее мне пред-
ставляется более подходящим по контексту, так как третья часть, которая дей-
ствительно содержит четыре математических науки, также «выучивается». Раз-
ница между второй и третьей частью становится яснее, если подчеркнуть тот
факт, что три науки, формирующие вторую часть, — грамматика, диалектика и
риторика — имеют общий предмет — речь.

126
De or dine Августина
лениях30. В предыдущей главе, где конкретно говорится о роли ав-
торитета, Августин объясняет, например, что в торговых делах с
другим человеком, в общем, достаточно следовать максиме: «Не
делайте другому того, чего вы не пожелали бы, чтобы сделали
вам»31. Вторая часть содержит все науки, которые занимаются ре-
чью, - то есть грамматику, диалектику и риторику, - и которые,
как скажет Августин, относятся «к виду обозначения»32. Третья
часть, наконец, образована нашими хорошо известными четырьмя
математическими науками, так как они ведут к созерцанию сущего
и Бога, и самой философией, которая есть не что иное, как само
это созерцание сущего и Бога.
Разум изобретает язык и грамматику
Продолжим теперь чтение нашего текста:
«Поскольку имеющееся в нас разумное начало, то есть то, что пользу-
ется Разумом и что производит рациональное или ему следует, было
тесно связано некоей естественной связью в обществе тех, с которыми
оно обладало тем же самым общим им разумом, и поскольку человек
не мог вступить в прочные отношения с человеком, не разговаривая с
ним и не распространяя таким образом свои взгляды и мысли от одно-
го к другому, то разумное начало увидело: следует дать вещам имена,
то есть некоторые звучания, наделенные значением, чтобы, за неиме-
нием возможности постичь чувством души друг друга, они для соеди-
нения своих душ воспользовались бы ощущением в роли переводчи-
ка. Но они не могли слышать слов тех, кого не было рядом; тогда
Разум изобрел буквы, отметив и различив все звуки, произносимые
ртом за счет различного положения языка. Но он не смог бы сделать
ничего этого, если бы оказалось, что количество вещей бесконечно,
без некоторого жесткого предела. Следовательно, первой необходи-
30. О роли паренезы у неоплатоников VI века как подготовительного этапа философь
ского обучения ср. I. Hadot, op. cit., p. 160-164. Этот педагогический принцип был
сформулирован уже Порфирием; Прокл в своем комментарии на «Тимея», I, р. 202,
5^8 Diehl, вкладывает в уста Порфирию следующую фразу: «Те, кто подлинно хочет
овладеть всей полнотой учения, должны сначала сформировать свой характер, что-
бы, став подобными воспринимаемому предмету, они были бы соответствующим
образом подготовлены к познанию истины». Я считаю весьма вероятным, что Авгу-
стин следует рассуждению Порфирия в рассмотренном им вопросе об авторитете.
31. Августин, De ordine, И, 12, 35, р. 172, 13-28 Knoll.
32. Августин, De ordine, II, 8, 25, p. 164, 27-29 Knoll.

Грамматика
127
мостью было признано использование счета. Из этих двух изобрете-
ний (то есть букв и чисел) родилось искусство писцов и счетчиков, -
искусство, ставшее как бы детством грамматики, которое Варрон на-
зывает "litteratio", а как по-гречески, я сейчас точно не помню»33.
Итак, Разум, который является общим для всех людей, в силу не-
обходимости общения изобрел сначала язык, то есть систему звуков,
имеющих определенные значения, а потом письменность. Но если он
был способен сделать такие изобретения, то это потому, что он понял
роль чисел, а если он смог отдать себе в этом отчет, то - как мы
узнаем позже - в силу того, что он обладает онтологическим род-
ством с интеллигибельными числами34. Иначе говоря, число и способ-
ность считать находятся у истоков изобретения как языка, так и
письменности.
Августин продолжает35:
«Двигаясь дальше, Разум заметил, что среди тех самых звуков, исхо-
дящих из полости рта, благодаря которым мы говорим и которые он
уже обозначил буквами, некоторые выходили как бы свободно и про-
сто из уст при различных положениях гортани, другие держали некий
определенный звук, но с помощью разных положений ротовой полос-
ти, и были еще, наконец, третьи, которые не могли быть произнесены,
если к ним не прибавлялись предыдущие звуки. Вот почему он назвал
буквы в том порядке, в котором они описаны нами: "гласные", "полу-
гласные" и "немые". Затем он установил слоги, потом слова были раз-
делены на восемь частей речи и формы36; все изменения в их употреб-
лении, все правила употребления и их сочетаемость, - все было
разграничено искусно и изобретательно. После этого, не забывая о
числе и количестве, Разум обратил внимание на различную долготу
звуков и слогов и обнаружил таким образом, что существуют проме-
33. Греческий термин — уросццсткг} (xexvT|). Весьма вероятно, что ссылка на Варро-
на касается лишь самого латинского термина, не затрагивая более широкий грам-
матический контекст, который, по-видимому, основывается на том же неоплато-
ническом тексте, что и вся аргументация о возвращении души на родину,
осуществляемом средствами интеллекта.
34. Ср. ниже стр. 146-148.
35. Августин, De ordine, II, 12, 36, p. 173, 1-13 Knoll.
36. Латинская грамматика, как и греческая, различала восемь частей речи, но не
вполне тождественным образом. И та и другая включают в свой перечень: ovo|ioc =
потеп, рлца = verbum, a\)v5eaja6<; = coniunctio, avxcDvvnia = pronomen, ярбвеак; =
praepositio, елгрртща = adverbium, цехохл = participium, но латинская грамматика
заменяет греческий артикль (apGpov) на interiectio.
5 - 5557

128
De or dine Августина
жутки времени, одни двойные, другие простые, в течение которых
произносились слоги. Он определил также и эти промежутки и уста-
новил для них четкую систему правил».
В этом маленьком рассуждении обнаруживаются все элементы,
рассматриваемые обычно в учебниках греческой или латинской грам-
матики: буквы, звуки, их деление, слоги и их разное количество (дол-
гие, краткие), ударения, склонение имен, спряжение глаголов, сводки
по стилистике и метрике.
Не может быть сомнений в том, что это рассуждение восходит к
одному месту из платоновского «Филеба». Эта филебовская реминис-
ценция не принадлежит, конечно, самому Августину, но его прямому,
или, скорее, косвенному, источнику, потому что, как отметил П. Кур-
сель37, «сегодня, кажется, признано, что Августин не имел греческого
текста "Диалогов" в своем распоряжении». Вот текст из «Филеба»38:
«Первоначально некий бог или божественный человек обратил вни-
мание на беспредельность звука. В Египте, как гласит предание, некий
Тевт первый подметил, что в этой беспредельности гласные буквы
[звуки] представляют собою не единство, но множество; что другие
буквы - безгласные, но все же причастны некоему звуку и что их так-
же определенное число; наконец, к третьему виду Тевт причислил те
буквы, которые теперь, у нас, называются немыми. После этого он
стал разделять все до единой безгласные и немые и поступил таким
же образом с гласными и полугласными, пока не установил их числа и
не дал каждой в отдельности и всем вместе названия "буква" (otoi%eia).
Видя, что никто из нас не может научиться ни одной букве, взятой в
отдельности39, помимо всех остальных, Тевт понял, что между буква-
ми существует единая связь, приводящая все к некоему единству. Эту
связь Тевт назвал грамматикой - единой наукой о многих буквах».
Роль, которую у Августина играет Разум, принадлежит у Платона
богу Тевту. Эта подмена не совсем случайна, поскольку бог Тевт, или
Тот, сначала был уподоблен греческому богу Гермесу40, который за-
37. P. Courcelle, Les Lettresgrecques..., p. 156.
38. Платон, Phileb., 18 b 6 - d 12, франц. перевод A. Dies, Paris, «Les Belles Lettres»,
1949, p. 10 ел. Русский перевод Н. В. Самсонова, в кн.: Платон. Соч. в 3-х тт. Т. 3.
Ч. 1. М: Мысль, 1971.
39. Ср. Платон, Theaetet., 202 b 4-7.
40. Ср. Цицерон, De nat. deor., Ill, 56. Отождествление восходит, может быть, еще к
Геродоту, но в любом случае к Аристоксену Тарентскому (конец IV века до
Р. X.), ср. A J. Festugiere, La Revelation d'Hermes Trismegiste, I, Paris 19503, p. 69.

Грамматика
129
тем был отождествлен с Логосом в двойном смысле «слова» и «разу-
ма» сначала стоиками41, потом также неоплатониками, как Плотин и
Порфирий. «Я думаю, это как раз то, - говорит Плотин42, - что древние
мудрецы хотят символически выразить в своих таинствах; изобра-
жая древнего Гермеса с половым органом в состоянии активности,
они хотят показать, что производитель чувственных вещей - интеллиги-
бельный разум». И Порфирий в своей книге «О статуях богов» описы-
вает статую или изображение Гермеса так43: «Гермес воплощает (своим
образом) разум, который все производит и все позволяет понять. Но
итифаллический Гермес дает представление о хорошем качестве на-
пряженности (ewovicc). Он также воплощает сперматический разум
(аяерцсткос; Xoyoq), который распространяется по всему». Неопла-
тоники, таким образом, заимствовали стоическое отождествление бога
Тевта-Гермеса с божественным Разумом, с той разницей, впрочем, что
для них Разум бестелесен, в то время как для стоиков - телесен. Это
отождествление будет важно в истолковании аллегорических фигур
Меркурия и Филологии в сочинении Марциана Капеллы, потому что
у него Фило-логия, то есть «та, что любит Логос (Разум)», персонифици-
рующая весь цикл семи свободных искусств, замужем за Меркурием-
Гермесом, который, по-видимому, представляет божественный Разум.
Тот же бог Тевт появляется еще в одном тексте Платона, где на
этот раз он описан как изобретатель не только письменности и грам-
матики, но и математических наук. У Августина Разум также после-
довательно изобретает различные математические науки. В «Федре»
Сократ говорит44:
«Так вот, я слышал, что близ египетского Навкратиса родился один
из древних тамошних богов, которому посвящена птица, называемая
ибисом. А самому божеству имя было Тевт. Он первый изобрел чис-
ло, счет, геометрию, астрономию, вдобавок игру в шашки и кости, а
также и письмена».
41. Ср. Сенека, De bene/., IV, 8, 1-2 = SVF, И, p. 306, 7-8 v. Arnim: «Этот бог - как
Либер-отец, так и Геркулес или Меркурий, по словам людей нашей секты - Мер-
курий, потому что в нем и разум, и число, и порядок, и наука».
42. Плотин, Епп., III, б, 19, 25-29, франц. перевод Е. Brehier, Plotin, Enneades, t. Ill,
Paris, «Les Belles Lettres», 1926, p. 122.
43. Порфирий, Перг ayaXudxcov, frg. 8 в J. Bidez, Vie de Porphyre, Gand 1913
(= Hildesheim 1964), p. 17*, 15-18.
44. Платон, Phaedr., 274 с 5 - d 2. Русский перевод А. Н. Егунова в кн.: Платон. Соч.
в 3-х тт. Т. 2. М.: Мысль, 1970.
5*

130 De ordine Августина
В «Филебе», как и у Августина, теория изобретения грамматики
отталкивается от того положения, что бесконечное непостижимо и
что для создания наук следует исходить из числа, представляющего
мышлению ограниченную множественность. Августин резюмирует
этот принцип в двух кратких предложениях45:
«Он [scil. Разум) не смог бы сделать ничего этого, если бы оказалось,
что количество вещей бесконечно, без всякого обозначенного преде-
ла. Следовательно, первой необходимостью было признано использо-
вание счета».
У Платона мы находим детализированное объяснение этого принци-
па, - принципа, который, как мы видели46, уже был применен Нико-
махом Герасским для создания математических наук. В «Филебе»
Платон советует всегда устанавливать точное число, характеризующее
данное множество в интервале между бесконечностью и единицей47.
Вернемся теперь к тексту Августина48:
«...грамматика могла бы заканчиваться, но, поскольку самим своим
названием она заявляет, что обучает буквам, откуда и происходит ее
латинское название litteratura, вышло так: что бы достойное памяти
ни доверялось письму, оно с необходимостью относилось к ее облас-
ти. Вот почему к этой дисциплине прибавилась история, содержащая
больше трудностей, чем удовольствия и правды и более трудоемкая
для грамматиков, чем для самих историков. Можно ли, в самом деле,
перенести, чтобы считали невеждой человека, который не слышал о
том, что Дедал летал по воздуху, и в то же время не считали лжецом
того, кто выдумал эту историю, глупцом, кто в нее поверил, и наха-
лом того, кто задал этот вопрос? По этому поводу я обычно очень
жалею наших слуг, когда их обвиняют в невежестве, если они не мо-
гут ответить на вопрос, как звали мать Эвриала. В то же время сами
они не осмеливаются назвать тех, кто их спрашивает, людьми пусты-
ми, бесцеремонными и бестактными».
Грамматика могла бы ограничиться чисто лингвистической теори-
ей, которую она выработала. Но поскольку ее предметом является
все, что написано, по этой причине все достойное запоминания, то
45. Августин, De ordine. II, 12, 35, p. 172, 22-25 Knoll, ср. выше стр. 127.
46. Ср. выше стр. 76.
47. Платон, Phileb., 18 а 6 - b 4 и 16 е 5 - 17 а 5.
48. Августин, De ordine, II, 12, 37, p. 173, 14-26 Knoll.

Грамматика
131
есть история, также попадает под ее юрисдикцию. Однако для древ-
них история включала не только исторические, но и мифологические
рассказы. Вот почему, если грамматика должна взять на себя все со-
держание истории, она, очевидно, рискует получить в качестве пред-
мета изучения мифические рассказы и выдумки, то есть ложный
предмет. История тягостна [laboriosa) для грамматика, поскольку она,
по-видимому, угрожает научному характеру грамматики, которая для
Августина - disciplina в том смысле, который мы уже встречаем у
Алкиноя и Апулея49, т. е. искусство, основанное на чистом рассужде-
нии благодаря дефинициям, разделениям, дедукциям и аналогиям.
Эта проблема снова обнаруживается в Soliloquia. Сочиненные в
Кассициаке, как и философские диалоги, они также получают лите-
ратурную форму диалога, но на этот раз - диалога между Августи-
ном и его Разумом. Этот трактат - духовное упражнение, которое
осуществляется в вопросах и ответах, то есть диалектическим мето-
дом. Во второй книге Soliloquia Разум задает вопрос: истинна ли грам-
матика на том же основании, что и диалектика? Иначе говоря, может
ли она по-настоящему быть disciplina, если учесть, что она имеет дело
с литературным вымыслом и что, таким образом, предметом ее изу-
чения является нечто ложное50? Ответ Августина следующий51:
«На мой взгляд, не грамматика делает ложным этот вымысел. Она
довольствуется тем, что изучает его в том виде, в каком он существу-
ет. Всякий рассказ есть вымысел, изложенный ради пользы или удо-
вольствия. Грамматика - наука, ограждающая всякое произнесенное
слово и дающая ему свои правила. По долгу службы она обязана при-
нимать все памятники человеческого языка и литературной традиции,
не исключая вымысла. Не она создает вымышленное; она лишь объяс-
няет и устанавливает правильный подход к этим текстам».
Далее упоминается пример с полетом Дедала, как в De ordine; он
используется, чтобы показать, что ни один грамматик никогда не хо-
тел заставить своих учеников поверить в то, что Дедал действительно
летал, и что, следовательно, грамматика не учит ничему ложному52.
49. Ср. выше стр. 95 слл. и 101 ел.
50. Августин, Soliloquia, И, 11, 19
51. Августин, Soliloquia, II, 11, 19
52. Августин, Soliloquia, II, 11, 20.

132
De or dine Августина
Впрочем, - продолжает Августин, - коль скоро грамматика - discipline,,
она может обучать только истинному, поскольку она истинна на осно-
вании уже одного того, что она discipline «Но откуда она обретает
характер истинности?» - спрашивает Разум. И сам дает ответ на этот
вопрос: диалектика с помощью своего метода дефиниций, разделе-
ний и силлогистического рассуждения делает истинной грамматику,
как и все прочие disciplinae, которые, впрочем, и являются-то disciplinae
только потому, что пользуются диалектическим методом. Зато диа-
лектика истинна сама по себе.
Итак, Soliloquia дают решение проблемы, поставленной в De ordine:
грамматика научно рассматривает ненаучные предметы, каковыми
являются мифы и прочие виды литературного вымысла.
Эти размышления об отношениях между вымыслом и правдой
были, по-видимому, обычны для неоплатоников. Когда Soliloquia от-
мечают, что «всякий рассказ есть вымысел, изложенный для пользы
или удовольствия»54, мы видим здесь следы классификации «басен»,
то есть вымышленных литературных рассказов55, которая была про-
ведена Порфирием и о которой мы знаем благодаря Макробию:
«Философия не отвергает все мифы, но и не принимает их все. И для
того, чтобы она могла без труда отличать вымыслы ifabulae), которые
она не признает и - как недостойные - даже на порог своей священной
речи не пускает, от тех, которые она часто и добровольно принимает,
следует уметь различать их согласно уровням классификации. Басни,
само название которых означает "изложение неправды"56, были выду-
маны либо для того только, чтобы доставить удовольствие слушате-
лю, либо все же для того, чтобы побудить к добродетели57. Услажда-
ют слух или комедии, которые предлагали играть Менандр и его
подражатели, или истории о выдуманных страданиях влюбленных, -
жанр, в котором много упражнялся Петроний и которым иногда, к
нашему великому удивлению, забавлялся Апулей. Этот тип басни,
который служит исключительно для услаждения слуха, речь мудрос-
53. Августин, Soliloquia, II, 11, 20.
54. Августин, Soliloquia, II, 11, 19.
55. Латинское слово fabula обозначает не только басни в собственном смысле слова, но
также и комедии, трагедии, то есть литературный вымысел в любом жанре.
56. Варрон, De lingua Latina, VI, 55, говорит, что слова fabula, falli, falsum ufallacia
происходят от глагола fari.
57. Именно это первое подразделение упоминает Августин, ср. ссылку в прим. 54.

Грамматика
133
ти отбрасывает от своего святилища к колыбели кормилицы. А в том
типе басен, которые пробуждают разум читателя к какому-либо виду
добродетели, возникает другое разделение. В некоторых из этих ба-
сен весь рассказ строится исходя из вымысла и вся основа повествова-
ния соткана из неправды, каковы знаменитые басни Эзопа, известные
как раз красотою вымысла. А в других баснях, хотя рассказ и строит-
ся, прочно основываясь на правде, но сама эта правда выражается
посредством выдумок и небылиц. И поэтому такой рассказ называют
уже не басней, а вымышленной историей [narratio fabulosa), каковы
обряды таинств, рассказы Гесиода и Орфея о генеалогиях и поступ-
ках богов и изложения тайных наставлений пифагорейцев. Во втором
разделении, о котором мы сказали, первый вид, основывающийся на
неправде и использующий неправду, чужд философским книгам58. Что
касается другого вида, то он также делится, распадаясь в свою оче-
редь и создавая тем самым еще одно подразделение. Ибо в случае,
когда сюжет основывается на правде и лишь сам рассказ приобретает
форму вымысла, признается, что не существует никакого способа до-
нести правду, кроме как посредством вымысла. И если основа расска-
за выткана из непристойностей, недостойных божеств и почти неверо-
ятных, как, например, прелюбодеяния богов, Сатурн, оскопляющий
своего отца Урана, а затем сам заключенный в оковы своим сыном,
который завладел его царством, - все такого рода истории философы
предпочитают не знать59. Либо знание священных предметов раскры-
вается в рассказе под благочестивой завесой несомненного вымысла,
который, однако, не менее пристоен: вещи, которые он скрывает, и
слова, в которые он облечен, на сей раз приличны. И это единствен-
ный тип вымысла, который может принять осмотрительность фило-
софствующего о божественных вещах»(,°.
Итак, классификация литературных вымыслов представляется в
таком виде:
58. Но Порфирий, как и стоики, готов признать, что эти басни — некоторого рода
популярное или пропедевтическое образование. Ср. Ph. de Lacy, Stoic Views of
Poetry, в American Journal of Philology, 1948, p. 241-271.
59. Сохраняя близость к Платону, Порфирий не соглашается с Плотином, смело
использующим мифы такого рода в обучении. Ср. P. Hadot, Ouranos, Cronos and
Zeus in Plotinus' treatise against the Gnostics, в Neoplatonism and Early Christian Thought,
Essays in honour of A. H. Armstrong, изд. H.J. Blumenthal-R. A. Markus, London
1981, p. 124-137.
60. Макробий, In Somnium Scipionis, I, 1, 6, p. 5, б - б, 14 Willis.

134
De or dine Августина
fabulae (= вымышленные рассказы)
только ради
удовольствия
напр.: комедии
Менандра
и романы
Петрония
и Апулея
(этот тип басен
отвергается
философией)
ради побуждения
к добродетели (пользе)
неправда
посредством
неправды
напр.:
басни Эзопа
(этот тип басен
«чужд фило-
софским
книгам»)
правда посредством
неправды
напр.: таинства,
теогонии Гесиода и
Орфея, тайные
наставления
пифагорейцев
непристойные благопристойные
(философы (философы их
предпочитают используют)
не знать этих
рассказов)
Этот текст Макробия, вдохновленный Порфирием, показывает нам
в то же время, как неоплатоники стремились примирить платоновс-
кое осуждение лживости литературного вымысла с требованиями
мифического выражения. Во всяком случае, недомолвки Августина
по поводу мифологии и литературного вымысла, которые обнаружива-
ются в первой книге «Исповеди»61, проистекают одновременно из нео-
платонической традиции и из его собственного глубокого убеждения.
Разум, изобретает диалектику и риторику
Сделав обзор проблематики, касающейся роли грамматики как
первой дисциплины, изобретенной Разумом, вернемся теперь к рас-
суждению Августина о последовательности занятий.
«Итак, Разум, о котором мы говорили, после того как завершил и
упорядочил грамматику, необходимо устремился к исследованию и
осмыслению того самого средства, с помощью которого он породил
это искусство. Дело в том, что определяя, разделяя и доказывая он не
61. В первой книге Confessiones (I, 10, 16 - 16, 26) Августин неоднократно подчерки-
вает пользу грамматической науки в современном смысле слова и бесполезность
(чтобы не сказать вред) литературного вымысла, напр., «Энеиды» Вергилия.

Диалектика и риторика
135
только установил и выстроил его, но и защитил его от всякого про-
никновения ошибки. Как смог бы он перейти к следующим построе-
ниям, если бы он не начал с того, чтобы различить, определить, упо-
рядочить то, что можно назвать его собственными орудиями и
инструментами, и не дал бы тем самым увидеть свет disciplinae
disciplinarum, науке наук, которую называют "диалектикой"? Это она
учит объяснять, она учит понимать. Именно в ней проявляется сам
Разум и открывает, что он такое, к чему стремится, чего стоит. Она
умеет знать: она одна - единственная, кто не только хочет, но и мо-
жет сделать знающими. Но поскольку в том, что касается учений, с
помощью которых людей желают убедить непосредственно, с пользой
и достойно, неразумные по большей части следуют не чистой истине,
которую может созерцать лишь редкая душа, а своим собственным
чувствам и привычкам, следовало бы, чтобы их не только учили в
меру их возможностей, но, чаще и прежде всего, чтобы у них вызыва-
ли эмоциональный отклик. Ту свою часть, которая смогла бы это сде-
лать, обладающую в большей степени убеждающей силой, нежели чи-
стотой рассуждения, благодаря обилию соблазнов, которыми она
осыпает народ, чтобы он дозволил ему вести себя туда, куда ему по-
лезно, Разум назвал "риторикой". Вот докуда продвинулась эта часть
[дисциплин], называемая "рациональной в способе обозначения" (quae
in significando rationabilis dicitur), с помощью свободных занятий, како-
вые суть62 disciplinae»63.
В этом маленьком рассуждении создание диалектики представля-
ется как результат раздумий Разума над самим собой, своими инстру-
ментами и средствами. Следовательно, диалектика соответствует
деятетельности чистого Разума без участия чувств. Вся деятельность,
присущая Разуму в «способе обозначения», делится на три части: оп-
ределение, разделение, доказательство, - части, которые соответству-
ют также во «Введении» Порфирия логике в совокупности64. Итак,
именно диалектика с помощью своего чисто рационального метода
обеспечивает научный характер других наук, или disciplinarum. Одна
лишь диалектика учит одновременно объяснять и постигать. Понят-
62. Я понимаю словосочетание studiis liberalibus disciplinisque как гендиадис.
63. Августин, De ordine, И, 13, 38, р. 174, 1-20 Knoll.
64. Ср. Порфирий, Isagoge, p. 1, 5-6 Busse. В отличие от мнения, которого придержи-
вается R. E. Witt, Albinus and the History of Middle Platonism, Cambridge 1937,
p. 36, я не думаю, что это трехчастное разделение логики восходит к Антиоху
Аскалонскому.

136
De or dine Августина
но, в каком смысле в этой связи следует понимать термины «объяс-
нять» (docere) и «постигать» (discere): здесь речь идет, как у Алкиноя
(Альбина) и Апулея65, о чисто рациональном процессе, включающем
в себя только строго логические операции. Но диалектика идет еще
дальше: она не только снабжает другие науки надежным и истинным
методом, но, кроме этого, как говорит Августин, «это в ней проявля-
ется сам Разум и открывает, что он такое, к чему стремится, чего
стоит»66. Иначе говоря, она дает разумной человеческой душе сред-
ства познать самое себя и свое происхождение, понять свою онтологи-
ческую значимость и начала более высокие, чем она. Наконец, одна
лишь диалектика может делать людей знающими. Но перед лицом
необразованности и упрямства народа ее одной оказывается недоста-
точно, чтобы этот народ убедить. Риторика должна прийти ей на по-
мощь, - риторика, то есть наука, умеющая располагать и представлять
диалектические доказательства таким образом, что слушатель будет
тронут и убежден. Мы уже сталкивались, как в Новой Академии, так
и у средних платоников, с идеей, согласно которой мудрость не мо-
жет стать убедительной, если она не обратится к красноречию.
Соотношение трех наук о языке и математических наук
Августин заканчивает свое рассуждение, уточняя, что три науки
(disciplinae) - грамматика, диалектика и риторика - составляют вмес-
те часть, «которая считается рациональной в обозначении». Итак, три
науки будущего trivium объединены. Но не это является самым важ-
ным, так как уже стоики объединили эти три науки, хотя они и пре-
небрегали в течение долгого времени упражнением в риторике,
достойной этого названия67. В отличие от стоиков, для Августина ос-
нование этих трех наук заложено не только в логосе, понимаемом
как разум, но также и в логосе, расцениваемом как числовое отноше-
ние, или отношение меры. Августин не только развивает эту мысль в
двух разных местах 12-й главы673, только что рассмотренной нами, но
и возвращается к ней дальше67Ь, говоря, что именно с помощью чисел
65. Ср. выше стр. 96-97.
66. Августин, De ordine, II, 13, 38, p. 174, 9-10 Knoll.
67. Таково суждение Цицерона о стоической риторике; ср., например, Defiru, IV, 3, 7 ел.
67а. Августин, De ordine, II, 12, 35, p. 172, 24-27 и 36, p. 173, 9-13 Knoll.
67b. Августин, De ordine, II, 14, 41, p. 175, 28-176, 2 Knoll.

Науки о языке и математика
137
Разум «выткал все предшествующее», то есть грамматику, диалекти-
ку и риторику. Именно это новое основание, вдохновленное, как мы
видели, «Филебом» Платона, позволяет сформировать цикл семи сво-
бодных искусств. Неоплатоники, как, например, Прокл в своем ком-
ментарии на книгу I «Начал» Евклида, беспрестанно подчеркивают,
что грамматика и риторика как науки зиждутся на математике. Прокл
говорит670: «Сколь велика польза математики для других наук и ис-
кусств, мы можем представить, поняв, что математика придает за-
конченность и порядок теоретическим наукам, как риторика, и всем
тем наукам, которые воплощаются в речи (5ioc Xoycov), и дает им об-
рести полноту благодаря содействию первого, серединного и конеч-
ного, подобно математике».
Таким вот образом, не без некоторого колебания, как мы видели,
грамматику смогли признать наукой вслед за риторикой в рамках
самого платонизма, несмотря на деятельную критику, которую Пла-
тон обратил против не только риторики68, но и чтения поэтов69, что
должно было впоследствии войти составной частью в преподавание
грамматики. С того момента, как наряду с диалектикой69* граммати-
ка и риторика были признаны необходимыми элементами курса
неоплатонического образования, был открыт путь для формирования
цикла семи свободных искусств благодаря прибавлению четырех наук
quadrivium, - основы типично и исключительно платоновской. Мы про-
следим за этим прибавлением, продолжив чтение текста Августина.
Разум хочет подняться к вещам божественным
«С того момента этот Разум пожелал возвыситься к блаженному со-
зерцанию самих божественных вещей. Но из страха упасть с высоты
он стал искать ступени и проложил себе благоустроенный путь сквозь
свои собственные владения»70.
67с. Прокл, In primum Euclidis Elementorum librum comm., p. 24, 21-27 Friedlein. В
продолжении этого текста Прокл обращается к платоновскому «Филебу».
68. Ср. Платон, Phaedr., 273 е; Gorgias, 464 d - 465 е; ср. выше стр. 86 и стр. 103 слл.
69. Ср. Платон, Respubi, II, 17, 376 е - II, 9, 398 Ь.
69а. Первое упоминание о грамматике как о науке вспомогательной для филосо-
фии наряду с геометрией, музыкой, риторикой и астрономией находится в Пись-
ме Оригена Григорию Чудотворцу, § 1 (= Philocalia Оригена, гл. 13), написанном
между 230 и 250 годами по Р. X. Раньше, то есть у Плутарха, Апулея и Максима
Тирского, мы находим упоминание лишь о разделе грамматики — поэзии.
70. Августин, De ordine, II, 14, 39, p. 174, 21-24 Knoll.

138
De ordine Августина
Итак, теперь Разум хочет подняться до созерцания интеллигибель-
ного. Таким образом, упражнения в трех дисциплинах - грамматике,
риторике и диалектике - отнесено Августином к низшему, собствен-
но человеческому уровню, что, впрочем, лишь отчасти справедливо
по отношению к диалектике, которая как раз способна в своей выс-
шей - по существу платоновской - форме достичь идей. Но мы уви-
дим71, что этот аспект диалектики Августином и его источником не
будет ни забыт, ни оставлен без внимания: она действительно занима-
ет привилегированное положение в рамках трех disciplinae, предме-
том которых являются слова в качестве знаков.
Мы смогли установить, что Августин относился скорее отрицатель-
но к литературному вымыслу, в качестве примера которого в нашем
отрывке из De ordine он привел миф о полете Дедала72. Это вовсе не
мешает ему использовать теперь упомянутый миф в аллегорическом
смысле, так как нет сомнения, что во фразе «но из страха упасть с
высоты он стал искать ступени и проложил себе благоустроенный
путь сквозь свои собственные владения» содержится намек на этот
миф. Как показал П. Курсель в статье «Некоторые погребальные сим-
волы латинского неоплатонизма»73, полеты Дедала и его сына Икара
стали в неоплатонической среде символами двух типов восхождения
души к Богу: полет Дедала представлял благоразумное и увенчавше-
еся успехом восхождение, полет Икара - восхождение, осуществлен-
ное слишком поспешно и слишком неосторожно и приведшее,
следовательно, к смертельному падению. В нашем отрывке из De ordine
Разум, таким образом, ищет путь, который вел бы его к созерцанию
интеллигибельного поступенно, чтобы избежать судьбы Икара.
Августин продолжает:
«Он желал достичь красоты, которую он мог бы созерцать, оставаясь
единым и простым и отказавшись от чувственного зрения; ему помеша-
ли чувства. Вот почему он все же обратил свой взор на сами чувства,
которые, претендуя на обладание истиной, своими назойливыми вопля-
ми удерживали Разум, который стремился достичь других предметов»74.
71. Ср. ниже стр. 144.
72. Ср. выше стр. 130 слл.
73. P. Courcelle, Quelques symboles funeraires du neoplatonisme latin. Le vol de Dedale-Ulysse
et les sirenes, в Revue des Etudes Anciennes, t. XLVI, 1944, p. 65-93, прежде всего р. 68 с
прим. 1. Образ Икара можно найти у Синезия, ср. ниже стр. 339, прим. 86.
74. Августин, De ordine, И, 14, 39, р. 174, 24-27 Knoll.

Разум хочет подняться к вещам божественным
139
Здесь, очевидно, речь идет об идее, неоднократно высказанной нео-
платониками начиная с Плотина в его трактате «О прекрасном»75, что
восхождение души к созерцанию Единого происходит постепенно че-
рез созерцание чувственной красоты и красоты интеллигибельной.
Однако нет необходимости предполагать, что Августин в конкрет-
ном случае вычитал данную мысль из трактата Плотина. Мне кажет-
ся более вероятным, что он столкнулся с ней в De regressu animae
Порфирия, откуда он заимствовал также всю нить своего повествова-
ния: в самом деле, весь контекст Августина описывает не что иное,
как возврат души к интеллигибельному через различные disciplinae -
науки, составляющие первый этап этого возвращения. Выражение
«глаза этого мира» (= «чувственное зрение») должно пониматься как
противоположность «глазам души», - эта метафора часто встречает-
ся у неоплатоников76.
Такая же концепция поступенного продвижения души к познанию
интеллигибельного с помощью наук обнаруживается в «Жизни Пи-
фагора» Порфирия. В этом произведении Порфирий приписывает
Пифагору следующий метод, придуманный для тех из его учеников,
которые уже прошли стадию очищения посредством наставлений76а:
«Уже очищенному уму надо позаботиться о некоторых полезных ве-
щах. И Пифагор изобрел определенные способы, с помощью кото-
рых ум может это осуществить: сперва он незаметно направлял его к
созерцанию бестелесных, вечных и родственных уму вещей, которые
всегда пребывают в тождестве и одинаковым образом, и продвигался
в этом направлении небольшими шагами, боясь, как бы из-за внезап-
ного и резкого потрясения ум не отвратился и не отказался, посколь-
ку полученное им в течении долгого времени образование столь пло-
хо. И как раз с помощью занятий науками (цабгцшсг) и умозрений,
направленных на то, что между телесным и бестелесным... он подго-
тавливал мало-помалу к истинно-сущему, приводя силой научного
метода очи души к желанию вещей неизменных761* и отвращая при
этом от вещей телесных, которые никогда не пребывают в тождестве,
никогда одинаковым образом и в том же состоянии, и всегда движут-
ся. Благодаря этому, приводя людей к созерцанию истинно-сущего, он
75. Плотин, Епп.у I, 6.
7G. Ср. напр. Плотин, Епп., VI, 8, 19, 10 и V, 1,1, 32; 5, 7, 7 и след. прим.
76а. Порфирий, Vit. Pyth., 46-47; Метафора «ока души», которое очищают с помо-
щью занятий, восходит к Платону, RespubL, VII, 533 d.
76b. ctTpeKTCDV conieci: xpocpcbv codd., des Places.

140
De or dine Августина
делал их блаженными. Упражнения в науках (fi ...rcepi тсс цосЭтщсстсс
уиц vacua) служили у него именно этой цели».
Я не сомневаюсь, что в данном отрывке термин цссбтцкхш на этот
раз обозначает математические науки.
Разум изобретает музыку (очищение слуха)
Согласно Августину77 восхождение начинается через музыку:
«Прежде всего он [scil. Разум) начал со слуха, потому что слух гово-
рил, что слова, с помощью которых он сотворил грамматику, диалек-
тику и риторику, принадлежат ему. Но Разум, могущественный в уме-
нии различать, быстро увидел, какова разница между звуком и
предметом, знаком которого тот является. Он понял, что суждению
слуха принадлежит полностью только сам звук и что он тройствен-
ный, заключающийся либо в голосе живого существа, либо в звуке,
который производит дыхание в инструментах, либо в извлекаемых с
помощью удара. Первым типом интересуются трагики или комики,
или хоры всех видов и вообще все, кто поет собственным голосом;
второй тип относится к флейтам и им подобным инструментам, а к
третьему типу принадлежат кифары, лиры, цимбалы и все то, что
звучит в результате удара. Однако Разум видел, что эта звучащая
материя не будет вовсе иметь ценности, если звуки не примут форму
благодаря определенной размеренности временных промежутков и
соразмерному разнообразию высокого и низкого. Отсюда он сделал
вывод, что это те элементы, которые в грамматике он назвал стопами
и ударениями, когда с пристальным вниманием изучал слоги. И по-
скольку ему было нетрудно заметить, что в самих словах краткие и
долгие слоги встречались в речи почти в равном числе, он стал распо-
лагать и группировать эти стопы в определенные ряды и, делая это
исходно в соответствии с самим ощущением, он установил размерен-
ные единства, которые называют cola и commata78. А для того чтобы
77. Августин, De ordine, II, 14, 39-40, p. 174, 28 - 175, 27 Knoll.
78. О смысле membra и caesa, ср. [Marius Victorinus] <Aelius Festus Aphthonius>, Ars
grammatica: Grammatici Latini, t. VI, 1, p. 53, 27-54, 9 Keil: «Consideranda praeterea
in metris cola, quae latine membra, item comma, quod caesum a nobis proprie dicitur,
id est extrema et exigua pars in metris (mensura enim seu modus metrorum huius
modi accipietur: nam extremum in his atque ultimum, quod monometron dicitur,
constat ex uno pede, maximum vero usque ad periodum decametrum porrigetur).
Quorum differentia talis est: colon est membrum quod finitis constat pedibus, comma
autem in quo vel pars pedis est... omnis autem versus ката то nXelcxov in duo cola

Музыка
141
ритмический ход не зашел далее, чем он может быть воспринят слу-
хом, он установил предел, от которого этот ход возобновлял свое
дыхание, "поворачивал" (verto), и потому он назвал его versus ("стих").
Что же касается того, что не ограничено определенным концом, но
просто следует своим ходом согласно рациональному порядку "стоп",
он обозначил это именем "ритм", что можно передать по-латински
только словом numerus. Таким вот образом он породил поэтов. И по-
скольку в отношении он видел большую важность не только звуков,
но и слов и сюжетов, он их высоко почтил и удостоил власти приду-
мывать любую разумную ложь, какую они захотят. А так как они
вели свое происхождение от этой первой disciplina, он позволил, что-
бы грамматики были судьями поэтов».
Итак, Разум сначала опирается на слух и изучает все, что воспри-
нимается чувством слуха. Он очень быстро отличает в области слов
звук от предмета, знаком которого он является, и отдает себе отчет,
что понимание слова как знака - дело одного Разума. Далее звуки
делятся на три группы: прежде всего есть звук, испускаемый голосом,
затем - звук, издаваемый духовыми инструментами и, наконец, звук,
издаваемый ударными инструментами и теми струнными, по струнам
которых ударяют пальцами. Такое же разделение звуков находится в
De doctrina Christiana Августина79, где оно появляется в контексте Вар-
рона; это не доказывает обязательно, что именно Варрон придумал
данное разделение. Очень вероятно, что Варрон заимствовал его из
какого-то греческого сочинения. Разум обнаруживает также, что зву-
ки сами по себе не имеют никакой ценности и приобретают ее лишь в
той мере, в какой они облекаются в отчетливую форму при помощи
ритмов и размеров и благодаря гармоническому контрасту между
высокими и низкими звуками. Но элементами ритмов, размеров и
гармоний являются числа, и именно они делают последовательность
звуков красивой. Поэтому поэзия, читают ли ее или поют в сопро-
вождении какого-либо музыкального инструмента, прекрасна лишь
благодаря некоторой симметрии и числовой гармонии, которая есть
результат гармонического расположения cola и commata в последова-
dividitur. Abusive autem etiam comma dicitur colon. His quidam adiungunt stichum,
id est versum, sub huius modi differentia, ut sit versus qui excedit dimetrum, colon
autem et comma intra dimetrum. erit itaque colon, cum integrae fuerint syzygiae;
comma vero, cum imperfectae».
79. Августин, De doctrina Christiana, II, 17, 27.

142
De or dine Августина
тельности того или иного размера. Таким вот образом Разум устанавли-
вает поэтические правила и формы на основе различных числовых
отношении. Именно он делает прекрасными звуки при помощи чисел.
На данный момент мы все еще находимся частично в области грам-
матики, однако связь с математическими науками, частью которых
является музыка, удобно обеспечивается поэзией, которая или чита-
ется, или поется и которая относится равным образом как к грамма-
тике, так и собственно к музыке - вспомним, что даже в театральных
пьесах были части, которые пелись. Следовало бы даже сказать, что,
в противоположность нашим современным взглядам, музыка в ан-
тичности была преимущественно представлена поэзией. Так, когда
Платон в «Государстве»80 говорит о музыке, он рассуждает только о
поэзии. Августин и, вероятно, его источник делают то же самое.
Вернемся к тексту Августина81:
«Итак, Разум понимал, что на этой четвертой ступени, будь то в рит-
мах, будь то в самой модуляции, царят числа и что они дают совер-
шенство всему. Он внимательно рассмотрел, какого они рода. Он об-
наружил, что они божественны и вечны, главным образом отмечая,
что именно с их помощью он выткал все предыдущее. И отныне он
был недоволен тем, что все их великолепие и чистота были оскверне-
ны телесной материей звуков. И поскольку то, что видит ум, всегда
присутствует и признается бессмертным, - а числа очевидно были этого
рода, - и поскольку звук, напротив, будучи чувственной вещью, исче-
зает в прошлом и отпечатывается в памяти82, то посредством разум-
ной лжи, - Разум уже благоволил к поэтам - было придумано, что
Музы - дочери Юпитера и Памяти. Вот почему эта discipline., которая
имеет отношение и к чувствам, и к интеллекту, получила название
"музыка"».
80. Платон, RespubL, II, 17, 376 е - III, 9, 398 Ь.
81. Августин, De ordine, II, 14, 41, p. 175, 28 - 176, 9 Knoll.
82. Для Августина времени Кассициака память относится к иррациональной части
души, которая служит рабыней части рациональной. Она действует в области
вещей, которые изменяются и исчезают. Мудрец, обладающий в своем уме всем,
что имеет к нему отношение, не нуждается более в памяти. Но память необходи-
ма тому, кто еще не дошел до стадии мудрости и кто хочет достичь ее: ср.
Августин, De ordine, II, 6-7. О неоплатонических источниках этого учения ср.
К. Winkler, La theorie augustinienne de la memoire д son point de depart, в Augustinus
Magister (Congres international augustinien, Paris 1954), p. 512-519. Ср. Макробий,
In Somn. Scip., 1, 14, 12.

Геометрия и астрономия
143
Разум изобретает геометрию и астрономию (очищение зрения)
Музыка, таким образом, фигурирует как четвертая ступень в
последовательности занятий, которая в то же время является и чет-
вертой ступенью восхождения души, и именно на этой ступени Разум
начинает предвидеть важность изучения чисел самих по себе, свобод-
ных от всякой чувственной скверны, идущей от чувств. А изучение
чисел - не что иное, как изучение арифметики или, скорее, аритмоло-
гии, так как речь идет главным образом - мы к этому вернемся поз-
же83 - об учении о божественном и вечном характере десяти первых
чисел, об их специфических качествах и об их свойстве быть началом
как по отношению к другим числам, так и по отношению к зарожде-
нию чувственного космоса. Но изучение аритмологии здесь еще толь-
ко похоже на набросок. Для более уверенного восхождения Разум
должен будет искать отныне красоту с помощью другого чувства -
зрения. От красоты слышимой он перейдет к красоте видимой. Со-
вершая это, он только лишний раз отметит, что причина красоты зак-
лючается в определенных числовых отношениях. Августин
продолжает следующим образом84:
«Оттуда Разум перешел к области зрительной и, оглядев землю и небо,
понял, что ему не нравится ничто, кроме красоты, а в красоте - фигу-
ры, в фигурах - соразмерность, в соразмерности - числа. И он спро-
сил себя, таковы ли в этом мире линия, круг или какая-нибудь другая
форма или фигура, какими их ум содержит в себе. Он обнаружил,
что всякая фигура в этом мире далеко не совершенна и что ни в ка-
ком отношении нельзя сравнить того, что видят глаза, с тем, что ви-
дит ум. После того как он различил и упорядочил эти понятия, он и из
них также выстроил науку (disciplina) и назвал ее геометрической нау-
кой. Движение неба производило на него сильное впечатление и при-
зывало его к серьезному изучению. Здесь, благодаря совершенно регу-
лярной последовательности времен года, постоянному и определенному
вращению светил, размеренным временным промежуткам, он также
понял, что в этой области царствует не что иное, как мера и числа.
Связывая все это таким же образом в одну систему путем определе-
ния и разделения, он произвел астрономию, серьезное доказательство
для верующих умов и мученье для умов пытливых».
83. Ср. ниже стр. 153.
84. Августин, De ordine, II, 15, 42, p. 176, 10-24 Knoll.

144
De or dine Августина
Итак, глаза позволяют Разуму открывать для себя сквозь красоту
форм и движений чувственного мира красоту умопостигаемых форм
и соразмерностей, которые он может видеть только глазами души.
Посредством этих двух наук, геометрии и астрономии, он снова воз-
вышается от чувственного к интеллигибельному, убеждаясь лишний
раз, что все есть число и мера. Таким образом он еще раз приходит,
но другими путями, к арифметике, не называя ее. Августин постоян-
но помнит об арифметике, или, скорее, аритмологии, что он показы-
вает далее, говоря, что тот, кто не может пройти курс занятий, который
он только что описал, должен по крайней мере освоить диалектику и
науку о свойствах чисел, а если и этого еще слишком много, он дол-
жен выучиться или диалектике, или только науке о числах85. Итак,
видно, что среди наук будущего trivium преобладающей является диа-
лектика, так же как арифметика-аритмология венчает науки матема-
тические. Поскольку есть две диалектики, или, скорее, двойная
диалектика - стойко-аристотелевская, которая предлагает свои мето-
ды дискурсивной мысли, и платоновская, которая ведет к чистому
размышлению, таким же образом есть и двойная арифметика, одна
светская и научная, в нашем смысле слова, и другая, которая занима-
ется теологическими спекуляциями.
Наука о числах - основание всех наук
Любопытно отметить, что Августин избегает термина «арифмети-
ка», пользуясь всякий раз вместо него перифразой, как, например, в
главе 5, параграфе 14, где он перечисляет четыре математические
науки следующим образом: «В музыке, в геометрии, в движении све-
тил, в необходимых законах чисел (in numerorum necessitatibus) поря-
док царит столь прочно, что если кто хочет познать в них так сказать
священный источник, то найдет его именно там или этим путем будет
безошибочно приведен к нему». Возможно, Августин предпочитает
расплывчатый термин вроде «науки о числах» как раз потому, что
термин «арифметика» кажется ему слишком узким. Августиновская
и неоплатоническая наука о числах выходит за привычные рамки
арифметики по той простой причине, что она является не только основа-
нием каждой из шести других наук, но также и их целью, ибо она
85. Августин, De or dine, II, 18, 47, p. 179, 30 - 180, 4 Knoll.

Математика как наука
145
царит даже в святилище философии, как мы увидим позже. Действи-
тельно, наука о числах включает в себя как простой счет, так и теологию.
Математика как наука
Мы видим, что у Августина и его источника математические науки
суть disciplinae, т. е. науки в самом высшем смысле слова. Выше86 мы
видели, что, например, Алкиной не осмеливался считать математику
в числе наук из-за текста «Государства», где Платон определенно от-
казывается давать это наименование математике, так как математи-
ческие науки пользуются дискурсивным рассуждением (8iccvoia), а не
мышлением (v6t|G»i<;), как диалектика. Поэтому мы столкнулись с уди-
вительным фактом, что у Алкиноя риторика попадает в число наук, а
математика - нет. Каким же образом Порфирий, предполагаемый
источник Августина, смог обойти препятствие, которое представлял
этот платоновский текст? Мы можем себе это приблизительно пред-
ставить на основе рассуждения, которое посвящает этому вопросу
Прокл в своем комментарии на первую книгу «Начал» Евклида87.
Прокл выступает против тех платоников, кто опирается на знамени-
тый текст «Государства» Платона, чтобы лишить математику ее науч-
ного характера. Он начинает с нахождения различных значений,
которые может иметь слово «наука» (е7С1атт]ЦТ|) в сочинениях Плато-
на. Сначала он отмечает, что Платон часто квалифицирует как науку
всякое знание универсалий, будь то эмпирическое или научное, отли-
чая его от того типа чувственного восприятия, которое позволяет по-
знавать индивидуальные вещи. В этом смысле, - говорит он, - термин
«наука» употреблен, например, в «Политике» и «Софисте»88, где Пла-
тон среди прочих наук называет этим словом искусство софиста, ко-
торое он квалифицирует в «Горгии»89 как чистый навык. Затем, знание
универсалий подразделяется в свою очередь Платоном на вид, кото-
рый знает причины, и на вид, который не знает причин, и первый он
называет «наукой», а второй - «навыком» (efirceipia). Именно в этом
контексте Платон называет искусства (ie%vai) «науками», а не «навы-
ками». Таким образом, всякое знание, которое осмысляет целесооб-
разность и причины своих объектов, является наукой. Эта наука,
86. Ср. выше стр. 88 слл.
87. Прокл, In primum Euclidis Elementorum librum comm., p. 29,14-32, 20 Friedlein.
88. Платон, Sophista, 231 b; Politicus, 258 e и т. д.
89. Платон, Gorgias, 464 с слл.

146
De ordine Августина
которая знает причины, снова делится на два вида: знание, развиваю-
щееся на основе предположений и делимое, и знание, к которому от-
носятся вещи самотождественные и неизменные; на основании этого
критерия Платон не включает в число наук медицину и всякое другое
занятие, имеющее предметом материальные вещи, называя в то же
время наукой математику и вообще любое теоретическое занятие веч-
ными вещами. Последнее Платон еще раз подразделяет на исходящее
из гипотезы, и абсолютное, или беспредпосылочное (ccvuftoGexoc;); и
этот вид, который является знанием всего, восходит ко Благу и к пер-
вопричине, в то время как первый, исходя из заранее определенных
принципов, приходит к заключениям, вытекающим из этих принци-
пов. Итак, заключает Прокл, Платон ставит математику во второй ряд
после диалектики, но включает ее в число наук. Эта наука способна
познать идеи (Xoyoi), присущие душе, выявить предпосылки ее выво-
дов и владеть основой (Xoyoq) вещей, постижимых для нее.
Прокл оправдывает свое определение математики как науки, клас-
сифицируя использование термина «наука» в сочинениях Платона.
Что касается Ямвлиха, то он в своей книге De communi mathematica
scientia называет математику наукой, не упоминая трудностей, кото-
рые возникают в связи с текстом «Государства» Платона и не оправ-
дывая использование этого термина.
Деятельность измерения и деятельность Разума
Вернемся к тексту Августина90:
«Итак, во всех этих науках (disciplinis) все представлялось Разуму как
управляемое числами, однако же эти числа проявлялись наиболее яс-
ным образом в тех мерах, в которых Разум, задумывая их и располагая в
себе самом, видел совершенную истину, в то время как в том, что
познаваемо чувствами, он обнаруживал только тени и следы этих мер».
Можно задаться вопросом, имеет ли Августин в виду весь цикл
семи наук или только четыре математические науки. Оба понимания
возможны, хотя я склоняюсь к первому, так как мы уже отмечали91,
что в понимании Августина и его источника числа и числовые отно-
шения служат также основой трех наук «рода обозначения». Выше-
приведенный текст Прокла92 говорит о том же. Как я уже сказала93,
90. Августин, De ordine, И, 15, 43, р. 176, 25-30 Knoll.
91. Ср. выше стр. 136.

Деятельность измерения и деятельность Разума
147
эта мысль идет от «Филеба» Платона: наука предполагает измерение
бесконечности, которое есть число. Далее Августин рассуждает в том
же духе94 о научной деятельности разумной души, которая, признав
или то, что она тождественна числу, или то, что в ней нет ничего
лучше, чем числа, говорит сама с собой следующим образом:
«С помощью некоторого движения, присущего мне самой, внутренне-
го и потаенного, я могу разделить (discernere = SiccipeTv) и соединить
(connectere = avvocyeiv) предметы изучения, и эту присущую мне спо-
собность называют разумом. Но что следует делить, если не то, что
считают единым и что таковым не является или, по крайней мере, не
столь едино, как полагают? Также зачем следует сочетать что-либо,
как не для того, чтобы оно стало единым, насколько это возможно?
Так что, как в анализе, так и в синтезе, я хочу единого, я люблю еди-
ное. Но когда я анализирую, я хочу чистого единого, а когда я соеди-
няю, я хочу целого единого. С одной стороны, отбрасываются чуж-
дые элементы, с другой - соединяются сродные элементы, для того
чтобы осуществилось совершенное единое».
Как я уже сказала95, первая фраза из этого текста вполне может
быть буквальной цитатой или пересказом в латинском переводе гре-
ческого источника, так как в ней содержится намек на описание диалек-
тики, данное Сократом в «Федре»96, где он ее характеризует как два
приема: бюареац и аг)уаусоуП- Это два главных метода анализа и
синтеза, которые другие науки заимствуют у диалектики и с помо-
щью которых любая наука стремится в конечном итоге стать причаст-
ной единому, которое совершенно.
Благодаря изучению этого цикла наук Разум постепенно отвернул-
ся от чувств и чувственного, и тогда оказался готовым к размышле-
нию о себе самом, о своей сущности. В терминах Порфирия это
означает, что душа теперь «в себе самой», так как она рассуждает97 и
92. Ср. выше стр. 137.
93. Ср. выше стр. 130.
94. Августин, De ordine, П. 18, 48, р. 180, 18-28 Knoll.
95. Ср. выше стр. 122.
96. Ср. Платон, Phaedr., 266 b.
97. Порфирий, Symmikta Zetemata, в Н. Dorrie, Porphyrios'Symmikta Zetemata, Munchen
1959, S. 83 и 85: «Умопостигаемые сущности, коль скоро они умопостигаемые,
находятся в сфере умопостигаемого, т. е. либо в себе самих, либо в умопостига-
емых сущностях, которые находятся над ними. Таким образом, душа находится
то в себе самой, когда она рассуждает, то в Уме, когда она занята умозрением».
Ср. P. Hadot, Porphyre et Victorinus, t. I, p. 191.

148
De or dine Августина
осуществляет деятельность, которая традиционно признается ей свой-
ственной, Siccvoioc или Xoy\o\i6c,. Однако для Платона 8iocvotcc имен-
но тот метод познания, который присущ умопостигаемому уровню
математики. Вот почему для поздних неоплатоников, от Ямвлиха до
Прокла, умопостигаемый уровень математики точно соответствует
умопостигаемому уровню разумной души. Это учение можно, кажет-
ся, найти и у Августина. У Августина, во всяком случае, как и у нео-
платоников, душа, достигшая этого чисто разумного уровня, должна
в некотором смысле превзойти самое себя, чтобы заставить себя дос-
тичь того, что выше ее, что дает ей силу, то есть число, то есть боже-
ственный ум, так как для неоплатоников божественный ум, будучи
единством множественности, является субстанциальным числом.
Разум осмысляет свою силу и изобретает философию.
Число само по себе.
Вот почему Августин98 продолжает рассуждать так:
«Тогда он (scil. Разум) взметнулся и преисполнился уверенности в себе:
он осмелился утверждать, что душа бессмертна. Он все тщательно
рассмотрел, полностью осознал, что он многое может и что все, что
он может, он может с помощью чисел. Он был приведен в движение
неким чудом и начал подозревать, что он сам мог бы быть числом, с
помощью которого все могло бы быть пересчитано или, по крайней
мере, что он окажется там, куда стремился. Он изо всех сил удержи-
вает это число, которое отныне должно быть показателем истины, то
число, о котором упоминает Алипий, когда мы обращается к Акаде-
микам", и которое было в его руках, как Протей. Потому что ложные
образы тех вещей, которые мы считаем, проистекая из глубоко скры-
того числа, посредством которого мы считаем, привлекают к себе
мысль так, что из-за них исчезает число, которое уже было найдено».
Желая доказать бессмертие души и познать ее сущность и одну
или несколько ипостасей выше ее, Разум предпринимает теперь по-
иск в области философии. Два параллельных отрывка из одного и
того же диалога De ordine свидетельствуют о чисто философском ха-
рактере этих изысканий. В первом отрывке100 Августин говорит о
98. Августин, De ordine, II, 15, 43, p. 176, 30 - 177, 11 Knoll.
99. Ср. Августин, Contra Acad., Ill, 5, 11, p. 53, 27 - 54, 4 Knoll.
100. Августин, De ordine, II, 18, 47, p. 180, 7-12 Kn6ll.

Философия и число салю по себе 149
философии, что она не обнаруживает ничего, кроме природы Едино-
го, но делает это значительно более глубоким и чудесным образом,
нежели ранее рассмотренные науки, которые, как мы видели, приводили
к тому же в какой-то степени101; что философия ведет двойное иссле-
дование, одно о душе, другое о Боге, и что первое дает нам возмож-
ность познать самих себя, а второе - свое происхождение. Предметом
рассмотрения второго отрывка102 является душа, которая, пройдя обу-
чение в предписанном порядке, отныне предается философии и начи-
нает с того, что размышляет о себе самой. Ее эрудиция, приобретенная
посредством вышеупомянутых занятий, подготовила ее уже к призна-
нию того, что Разум либо является частью ее самой, либо что она
сама является Разумом и что нет ничего в Разуме лучше и сильнее,
чем числа, или что Разум не что иное, как число. Это как раз те самые
вопросы, которые предлагает комментируемый нами текст. Здесь, как
и в двух других текстах, мы ясно видим, что есть три основных вопро-
са, которые пытается разрешить философия в том, что имеет отно-
шение к душе:
1) Идентична ли душа Разуму или Разум является частью души?
2) Бессмертна ли душа?
3) Душа, Разум или высшая ипостась являются числом, с помощью
которого все исчисляется?
Диалог De ordine дает на эти вопросы только приблизительные от-
веты. Мы ограничимся тем, что установим: отныне душа хочет посте-
пенно возвыситься к постижению принципа, который есть число,
которым все исчисляется, и есть не что иное, как ум, так как, - гово-
рит Плотин103, - ум - это число, а Единое - принцип числа. Возможно,
что Августин смешивает здесь две ипостаси Единого и Ума, как это
часто бывает у самого Порфирия в Sententiae. Если душа может наде-
яться достичь этого высшего знания, то это будет при помощи чисел,
то есть в осознании того, что это не она изобрела законы чисел и
умопостигаемых форм, но что речь идет о вечных истинах, начертан-
ных в ней высшей ипостасью.
Следующая глава также показывает, что знание умопостигаемых чи-
сел необходимо для того, чтобы подступиться к науке о Боге и о душе104:
1()1 Ср. выше стр. 137-138 ел. и 143-144.
Ю2. Августин, De ordine, II, 18, 48, p. 180, 18-31 Knoll.
ЮЗ. Плотин, Епп., Ill, 8, 9, 3-4.
H>4. Августин, De ordine, II, 16, 44, p. 177, 12 - 178, 9 Knoll.

150
De or dine Августина
«Если кто-либо не дает себя победить этим образам и все вещи, кото-
рые во всем своем разнообразии присутствуют во всех этих науках,
относит к определенному единству, простому, истинному и очевидно-
му, он, справедливо заслуживая наименования "знатока" (eruditus),
более не подходит легкомысленно к этим божественным реальнос-
тям, в которые следует уже не только верить, но и созерцать их, пони-
мать и запоминать. Но тот, кто, будучи еще рабом страстей, жажду-
щим бренного, или уже избегающим этих вещей, живя целомудренно,
но не зная еще, что такое небытие, что такое бесформенная материя,
что приобрело форму, но не жизнь, что есть тело, что есть форма в
теле105, что есть место, что есть время, что такое "в месте", что такое
"во времени", что такое движение относительно места, что такое дви-
жение безотносительно к месту, что есть устойчивое движение, что
есть вечность, что значит "быть ни в месте, ни нигде", что такое "вне
времени и всегда", что такое "нигде не быть и быть где-либо" и "быть
всегда и никогда не быть", - тот, кто, не зная этого, захочет изучить и
сделать предметом рассуждения не только высшего Бога, которого
знают лучше, вовсе его не зная, но и свою душу, будет бесконечно
пребывать в заблуждении. Но тот, кто освоит числа простые и умопо-
стигаемые, легче поймет эти вещи. Но постигнет их тот, кто в благо-
расположении ума, пользуясь свободой, даруемой возрастом или бла-
гоприятными обстоятельствами, воспламененный жаждой к учебе,
будет следовать подобающей последовательности наук, о которых мы
говорили. И поскольку все эти свободные искусства изучаются либо
для использования в жизни, либо для познания и созерцания вещей,
то очень трудно научиться пользоваться ими, если ты, будучи вполне
одаренным, не приучен с детства делать это со страстью и крайним
упорством».
Следовательно, согласно Августину, только вполне образованный
(eruditus) человек может достичь познания Бога и души. Этим он хо-
чет сказать, что познание невозможно как для человека, который еще
является рабом страстей, так и для того, кто уже очистился, но не
понимает чисто философских понятий. Ведь эти последние по силам
лишь тому, кто освоил простые и умопостигаемые числа. Перечисле-
ние этих чисто философских понятий в некотором роде составляет
перечень глав неоплатонической онтологии, которая рассматривает
105. В отличие от издания Кнёлля, я придерживаюсь чтения species; чтение exanime —
по-видимому, ошибочное повторение первого exanime.

Умопостигаемые числа
151
формы небытия и бытия. Сначала мы здесь находим абсолютное нич-
то (nihil), которое есть не что иное, как пустое понятие, не имеющее
онтологической реальности106; затем три значения слова субстанция
по Аристотелю (неоплатоники включали физику Аристотеля в свою
систему), а именно неоформленная материя и материя оформленная,
но неодушевленная, каковой является тело, и, в конце концов, форма
в теле107. Затем Августин упоминает две акциденции, сопутствующие
чувственной реальности: время и пространство. Потом следуют виды
движения: движение в пространстве, движение вне пространства, ка-
ковым является движение души108, и движение в покое, которое со-
здает переход к пониманию вечности109. Далее упоминаются сущие
или умопостигаемые вещи в двух формулировках - quod пес in loco est
пес nusquam и quod praeter tempus est et semper, которые можно сравнить
с аналогичными формулировками Порфирия в Sententiae. Порфирий,
например, говорит в 27-й Сентенции, что все бестелесное, включая
душу, есть тбяф яосуш%о\) mi o\)5ot|!0\), а в 44-й111 ум характеризует-
ся как axpovoq и вечный в форме aicbv. Первая формулировка обо-
значает, таким образом, все умопостигаемое, а именно ум, мировую
душу и индивидуальные души, в то время как вторая касается только
ума. Обе латинские формулировки quod numquam поп est и quod numquam
est соответствуют греческим то ov aei и то о\)5бЯоте ov (= то yiyvo^evov
кои ano\Xb\ievov) из «Тимея» Платона112, которые означают соответ-
ственно «вечно сущее» и становящийся, то есть чувственный, мир.
Порфирий переделал это платоновское разделение сущего надвое в
перекрестную схему из четырех терминов, как нам сообщает Прокл в
106. По поводу этого «ничто» ср. P. Hadot, Porphyre et Victorinus, Paris 1968,1.1, p. 168 слл.
107. Ср. Аристотель, De anima, II, 412 a 6 ел.: три аспекта cuaicx, материя, форма, то
и другое вместе; 414 а 14; Metaph., XII, 1070 а 9; VII, 1029 а 2. Ср. Калкидий, In
Tim., 222, p. 235, 10 - 236, 8, где он перечисляет corpus, materia informis, forma.
108. Ср. след. прим.
109. Что касается движения в покое, ср. Клавдиан Мамерт, De statu animae, I, 18,
p. 64, 14 Engelbrecht: «Tres ergo esse motus, stabilem, inlocalem localemque iam notum
est. Stabilis motus Dei est, inlocalis animae, localis corporis». Cp. E. L. Fortin, Christianisme
et culture philosophique au 5' siecle, Paris 1959, p. 106 слл., с объяснением неоплато-
нического происхождения этого термина. Ср. также P. Hadot, Porphyre et Victorinus,
t. I, p. 286, по поводу аналогичных выражений Мария Викторина, восходящих к
Порфирию.
1 Ю. Порфирий, Sententiae, 27, р. 16, 11-13; 31, р. 21, 9-22, 13; 40, р. 50, 15-16 Lamberz.
111. Порфирий, Sententiae, 44, p. 57, 21-58, 9 Lamberz.
112. Платон, Timaeus, 27 d 6 - 28 a 4.

152 De ordine Августина
своем комментарии к «Тимею»113: «Порфирий утверждает с полным
правом, что в данном случае (Tim. 27 d) Платон определяет крайние
понятия, то есть, с одной стороны, «вечно сущее», с другой стороны,
только «становящееся», и что Платон пренебрег промежуточными
понятиями, то есть «сущее, которое также становящееся» и «становя-
щееся, которое также сущее». Из этих двух промежуточных понятий
«сущее, которое также становящееся» соответствует уровню душ, что
касается другого - «становящееся, которое также сущее» соответству-
ет высшей части порожденных вещей, то есть воплощенным душам.
Таким образом, Порфирий предполагает, что Платон допускает между
«тем, что есть» и «тем, что становится» два промежуточных этапа,
откуда и получается перекрестная схема114:
ov (= ccd ov) yivopxvov (= ccei цт| ov)
6v mi yivonevov (=|if| ocei ov) yivo^ievov ral ov (=|ifi ccei цт| ov)
Я привела в пример схему Порфирия, чтобы показать, что систе-
матизация посредством игры отрицаниями была частым приемом в
его времена и что за формулировками Августина следует видеть кон-
кретный фон, который является типично и по преимуществу неопла-
тоническим. Что касается терминологической пары quod nusquam est и
quod nusquam поп est, мне не удалось их идентифицировать, если только
речь не идет об одной формулировке, которая в таком случае была бы
повтором той, что я уже интерпретировала: quod пес in loco est пес nusquam.
Мы находим еще один элемент неоплатонического происхожде-
ния, когда Августин нам говорит, что высшего Бога лучше знают, не
зная его115. Здесь содержится намек на апофатическую теологию, ме-
тод рассуждения, согласно которому о Боге мыслят, применяя к нему
положения, отрицающие любой мыслимый предикат116. У средних
платоников, таких, как Плутарх, Алкиной, Цельс, Максим Тирский,
мы встречаем уже подробно разработанную теорию апофатической
теологии. Действительно, получить предикат, согласно платоновской
традиции, значит участвовать в трансцендентной Идее. Но Бог, буду-
113. Прокл, In Tim. I, p. 257, 3 Diehl. Об этом тексте ср. P. Hadot, Porphyre et Victorinus,
t. I, p. 163.
114. P. Hadot, Porphyre et Victorinus, t. I, p. 163.
115. Августин, De ordine, II, 16, 44, p. 177, 25-26 Knoll.
116. Cp. P. Hadot, Exercices spirituels et philosophic antique, Paris 1981, p. 185-193.

Умопостигаемые числа 153
чи началом всех Идей, не может участвовать ни в чем ему предше-
ствущем. Следовательно, к нему нельзя отнести никакой предикат,
даже мысль, жизнь и бытие. Этот метод, задуманный как способ по-
знания, часто сопоставлялся средними платониками с методом мате-
матической абстракции, пример чему мы видели, когда говорили о
Плутархе117. Абстрагируясь от глубины, мы переходим от объема к
площади, абстрагируясь далее от ширины, от площади мы переходим
к линии, и, наконец, абстрагируясь от длины, мы переходим от линии
к точке. Здесь абстракция - вычитание и отрицание. Мы отбрасываем
и отрицаем «плюс», который прибавился к чистоте простого элемен-
та. Таким образом мы восходим от сложного к простому и от чув-
ственной реальности к умопостигаемой. У этого восхождения, таким
образом, есть аспект отрицательный, как у апофатической теологии, -
отказ от всех дополнений, - и положительный, интуиция простых
реальностей.
Остается еще объяснить, что Августин понимает под «простыми и
умопостигаемыми числами», каковое, по его мнению, единственно
необходимо знать, только чтобы была возможность прийти к познанию
души. Речь идет об идеях чисел от 1 до 10, или, вернее, от монады до
декады, с помощью которых не только образованы все числа и мате-
матические фигуры, но также и ипостась души и чувственный мир.
Таким образом, мы имеем дело с теологией десяти первых чисел, такой,
как она была изложена, например, в трактатах Никомаха Герасского
и Ямвлиха, которые соответственно называются: Theologoumena
arithmetica и Theologoumena arithmeticae. Эти воззрения были включены
в неоплатоническую мысль, и нет необходимости думать, как это дела-
ет X. И. Кремер118, что, поскольку Августин упоминает имена Варрона и
Пифагора, его учение о числах основывается, по крайней мере, отча-
сти, на неопифагорейской литературе, предшествующей Плотину.
Позже мы вернемся119 к этому упоминанию Варрона и Пифагора.
Последовательность занятий и божественный закон
Мы проследили за поэтапным возвращением души в себя и на свою
родину подле божественного Ума с помощью семи наук: грамматики,
117. Ср. выше стр. 113 ел.
118. Ср. Н. J. Kramer, Der Ursprung der Geistmetaphysik, Amsterdam 1967, p. 310, прим. 445.
119. См. ниже стр. 157 слл. и 185-186 слл.

154
De or dine Августина
диалектики, риторики, музыки, геометрии, астрономии и арифмети-
ки, а затем при помощи философии. Что касается порядка, в кото-
ром математические дисциплины представлены Августином - в первую
очередь музыка, а наука о числах, арифметика, в последнюю, как
кульминация, - этот порядок соответствует не предложенному Ни-
комахом Герасским, но скорее тому, который мы обнаруживаем в тексте
Плутарха, прокомментированном выше120, где принципом располо-
жения является последовательная абстракция. Что касается филосо-
фии, то она для Августина тоже является наукой (disciplina)l2\ но такой
наукой, в сравнении с которой семь других наук играют только подгото-
вительную роль122. Тот, кому удастся пройти как следует cursus заня-
тий, что дано лишь небольшому числу людей123 в силу необходимости
удовлетворить столь трудным условиям (эти условия Августин пере-
числяет в главе, посвященной изучению умопостигаемых чисел), тот
все равно не достигнет желаемой цели, если перед этим не очистится
духовно. С другой стороны, как говорит Августин в начале той же
самой главы123а, отнюдь не достаточно добродетельно жить, если не
обладаешь нужными знаниями: возвращение души возможно только
при двойном условии: вести добродетельную жизнь и обладать необ-
ходимыми знаниями. Такое же требование соблюдать оба условия
мы находим в De abstinentia Порфирия124. В конце жизни, когда Авгу-
стин пишет Retractationes, он будет раскаиваться в том, что так упорно
настаивал на этих двух условиях, так как, говорит он, с одной сторо-
ны, многие святые весьма необразованны, с другой, - в Евангелии
сказано, что Бог внемлет даже мольбам грешников125.
Мне еще осталось разобрать одну деталь, которую я оставила без
объяснения в самом начале нашего чтения Августина. Порядок заня-
тий, который он собирается предложить, по его словам, соответству-
ет науке, требующей следовать «порядку» как в жизни, так и в
формировании духа:
«Эта наука есть не что иное, как Божий закон, который, всегда оста-
ваясь постоянным и неизменным в Боге, как бы записан в душах муд-
120. См. выше стр. 113.
121. Августин, De ordine, II, 18, 47, p. 180, 8 Knoll.
122. Августин, De ordine, II, 5, 14, p. 156, 13-20.
123. Ср. выше стр. 120 с прим. 14а.
123а. Ср. выше стр. 148-149.
124. Порфирий, De abstinentia, I, 29, § 2 и 5, p. 63 и 64 Bouffartigue.
125. Августин, Retractationes, I, 3, p. 19, 8 - 21, 13 Knoll.

Последовательность занятий и божественный закон 155
рецов, так, что они знают: их жизнь станет тем более безупречной и
возвышенной, чем более совершенно они будут исследовать этот за-
кон умом и точнее соблюдать его в жизни»126.
Параллельный текст из Письма к Марцелле Порфирия позволяет
прояснить эту фразу, слишком немногословную, чтобы быть вполне
понятной. Вот что Порфирий пишет в письме к своей жене127:
«Божественный закон был заложен Умом - ради спасения разумных
душ - в самих понятиях (evvoiaq), которыми они располагают.
Что касается божественного закона, то та душа, которая ему не следу-
ет, за то что не обращается к разуму и не противостоит страстям,
делается нечистой, божественный же закон явственно проявляется в
бесстрастии и разумении ((ppovr|ai<;)128.
Следует считать, что телом ума является разумная душа, которую
питает ум, когда благодаря помогающему ему свету он приводит к
выявлению понятия, находящиеся в душе, которые он сам отпечатал
и выгравировал в них согласно правде божественного закона; и тогда,
став учителем души, ее спасителем, кормильцем, стражем, поводы-
рем, который ее воспитывает, молча передавая ей истину, помогает ей
объяснить божественный закон, который ею управляет, приучая ее,
почаще вглядываясь в этот закон, останавливать на нем свой взгляд,
ум приходит к познанию божественного закона, который был всегда
запечатлен в глубине души»129.
Итак, в тексте Порфирия именно эта частица божественного ума,
которая присутствует в разумной душе любого человека, записывает
этот закон в душе. В этом контексте ум души предстает таким обра-
зом явственно отличным от разумной души в онтологической иерар-
хии. Но это не всегда так ни у Порфирия, ни у Плотина. Часто ум и
разумная душа смешиваются так, что ум оказывается способностью
разумной души, как, например, в Сентенции 16 у Порфирия130, и, по-
жалуй, близок к этому Августин, употребляющий латинские терми-
ны mens и реже animus, которыми он переводит греческий термин vovc,
126. Августин, De ordine, II, 8, 25, p. 164, 6-10 Knoll.
127. Порфирий, Ad Marcellam, 25, p. 120 des Places, франц. перевод (несколько
измененный) A.J. Festugiere, Trots devotspa'i'ens, II, Porphyre, Lettre a Marcella, Paris,
1^44, p. 36.
128. Порфирий, Ad Marcellam, 26, p. 120 des Places (перев. Festugiere, p. 36-37).
129. Порфирий, Ad Marcellam, 26, p. 121 des Places (перев. Festugiere, p. 37).
130. Порфирий, Sententiae, 16, p. 7, 3 - 8, 5 Lamberz.

156 Неоплатоническое влияние
во второй книге трактата De ordine. Во всяком случае, желая дока-
зать, что ум (mens) мудреца всегда соединен с Богом неизменно, что
бы он ни делал и что бы ни происходило с его телом, он становится,
правда, не без некоторых колебаний, приверженцем взглядов Плоти-
на и Порфирия, согласно которым ум человеческой души сохраняет
свою высоту, то есть остается всегда единым с божественным умом132, -
взглядов, которые, по-видимому, разделяли Плотин, Порфирий и
ученик последнего Феодор Азинский, но которые впоследствии были
отвергнуты поздними неоплатониками начиная с Ямвлиха133.
Неоплатоническое влияние. Критика интерпретации А. Дироффа
Итак, мы выявили в рассуждении Августина касательно порядка
занятий многочисленные элементы неоплатонического учения: три
плотиновские ипостаси, а именно Единое, Ум и Душу; учение, соглас-
но которому человеческий ум постоянно соединен с Умом божествен-
ным; учение, согласно которому божественный закон запечатлен в
разумной человеческой душе; определение человека как разумной
души; вторичная роль памяти, изложение онтологии с присущими ей
типичными неоплатоническими определениями, - определениями,
которые не засвидетельствованы до Порфирия и которым мы нахо-
дим параллели у Порфирия, у Мария Викторина и у Клавдиана Ма-
мерта. Более того, эти детали неоплатонического происхождения вовсе
не являются маргинальными, но играют в рассуждении структурную
роль: они служат для подтверждения основного положения книги II
трактата De ordine, согласно которому семь наук являются семью сту-
пенями, которые постепенно возводят от чувственного к изучению
умопостигаемого, что является основной задачей философии; она
имеет возможность идти дальше вплоть до восприятия непостижимо-
го Единого при помощи апофатической теологии. Таким образом, все
семь наук оказываются пропедевтическими не просто к философии,
но к неоплатонической философии. Совокупность этих фактов при-
водит к выводу, что Августин использовал неоплатонический источ-
ник, когда писал вторую книгу трактата De ordine. И этот вывод я
131. Августин, De ordine, II, 5, 17, p. 158, 18 слл. Knoll.
132. Плотин, Enn., IV, 3, 12, 1-5; IV, 8, 8, 1-7.
133. По этому вопросу ср. I. Hadot, Le probleme du neoplatonisme alexandrin: Hierocles et
Simplicius, p. 170 слл., и свидетельства, собранные у A.J. Festugiere, La Revelation
d'Hermes Trismegiste, III, 1953, p. 252-257.

Критика тезиса А. Дироффа 157
считаю неопровержимым; напротив, указывая на то, что косвенным
неоплатоническим источником служит именно трактат Порфирия «О
возвращении души», я лишь выдвигаю гипотезу133*.
Если я до сих пор не говорила о монографии, которую Адольф
Дирофф посвятил De ordine Августина134, это потому, что, на мой
взгляд, А. Дирофф ошибается в своем анализе. Он не учел того фак-
та, что неоплатонизм, как, впрочем, и средний платонизм, включил в
свою систему многочисленные пифагорейские (и претендующие на
пифагорейские) учения так же, как и аристотелевские и стоические.
Это привело его к предположению, что пифагорейские, аристотелев-
ские и стоические элементы, которые он обнаруживает в сочинении
Августина, имеют различные источники. Согласно А.Дироффу, ис-
точником Августина, во всяком случае, что касается всей второй кни-
ги De ordine, является некий неопифагореец, живший до Варрона,
который якобы эклектично использовал произведения Аристотеля,
Феофраста и Посидония, но никогда не прибегал к Платону и платони-
кам. С сочинением этого неопифагорейца Августин якобы ознакомился
через посредство Варрона. Почему Варрон и почему неопифагореец?
Потому что Августин один раз ссылается на Варрона как на автори-
тет по поводу слова litteratio, латинского названия для начального
обучения письму, чтению и счету135, и другой раз, в самом конце II
книги136, как на того, кто сообщает какую-то деталь по поводу требо-
ваний Пифагора своим ученикам. И поскольку Августин в конце сво-
его трактата воздает хвалу Пифагору и его учению, А. Дирофф увидел
в этом достаточное основание утверждать, что весь трактат имеет
неопифагорейское происхождение. Х.-И. Кремер, по нашим наблюде-
ниям, видимо, согласился с этой точкой зрения137. Но мы хорошо зна-
ем, что нет необходимости прибегать к неопифагорейским источникам,
чтобы найти в III и IV веках нашей эры похвалу философии Пифаго-
ра: как раз наоборот, ссылки на Пифагора очень часты у неоплатони-
ков, которые считают Пифагора учителем Платона. Например,
133а. См. ниже стр. 341 ел.
134. A. Dyroff, liber Form und Begriffsgehalt der augustinischen Schrift De ordine, в
Aurelius Augustinus, Festschrift der Gorres-Gesellsehaft zum 1500. Todestage des
Heiligen Augustinus, изд. Grabmann-Mausbach, Koln 1930, S. 15-62.
135. Августин, De ordine, II, 12, 35, p. 172, 25-27 Knoll.
136. Августин, De ordine, II, 20, 54, p. 185, 3 Knoll.
137. См. выше стр. 153 с прим. 118.

158
De or dine Августина
Порфирий, сам будучи ярым защитником пифагорейского вегетари-
анства, видит в этом философе зачинателя всего неоплатонического
образования. Даже создается впечатление, что он хотел бы припи-
сать изобретение курса семи свободных наук сыну Пифагора Арим-
несту, в то время как, согласно нашим исследованиям, закрепление
этого курса не может быть датировано ранее III века нашей эры138.
Правда Порфирий только говорит, что наук, которые якобы были
изобретены и описаны сыном Пифагора, насчитывалось семь; при этом
он их не называет. Что касается цитат из Варрона, я считаю их слу-
чайными. Для латинского ритора, каким был Августин, совершенно
естественно ссылаться, когда это уместно, на сочинения Варрона. Впро-
чем, пожалуй, достаточно одного аргумента, чтобы опровергнуть по-
ложение Дироффа: невероятно, чтобы платонические учения, в том
виде, в каком мы их обнаруживаем в трактате Августина, существо-
вали до Варрона или хотя бы относились к его времени139. Однако
стоит более внимательно рассмотреть, как рассуждает Дирофф.
138. Порфирий, Vita Pyth., 3, p. 37, 15-38, 1 des Places.
139. Я воспроизведу прим. 1 на С. 5 W. Theiler, Porphyrios und Augustin, в Schriften der
Konigsberger Gelehrten Gesellschaft, Geisteswissenschaftliche Klasse, t. X, 1, Halle (Saale)
1933: «Здесь нам следует выразить свое несогласие с попытками принизить вли-
яние неоплатонизма за счет философского влияния Цицерона: R. Reitzenstein,
Augustin als antiker und mittelalterlicher Mensch (Vortrag der Bibl. Warburg, 1922/23,
1. Teil), S. 40; M. Zepf, Augustins Confessiones (Heidelberger Abhandlungen zur Phil, und
ihrer Geschichte IX), S. 23 слл.; J. Geffcken, Der Ausgang des griechisch-romischen
Heidentums (Heidelberg 1929), S. 322; A. Dyroff, Uber Form und Begriffsgehalt Если
даже верно, что литературное влияние Цицерона сначала было значительным,
только Hortensius м Academicorum libri имеют для Августина философское значе-
ние. Начиная с медиоланского периода, Августин читает оба диалога глазами
неоплатоника, как это было и у Макробия в случае со "Сном Сципиона"
(G. Combes, Saint Augustin et la culture classique, Paris 1927, p. 24 слл., собрал, по
его мнению, все цицероновские отрывки у Августина). Равным образом не сле-
дует переоценивать влияние Варрона. Когда Клавдиан Мамерт, Spat, anim., 2, 8,
сообщает нам, что Варрон в Disciplinae преследует такую цель: ut a visibilibus ad
invisibilia, a localibus ad inlocalia, a corporeis ad incorporea abstrahat animum, он не
приводит собственных слов Варрона — сама терминология говорит против этого
предположения, — но рассуждает, как Августин, Retract. I, 6; De musica, VI, 1, к
тому же в неоплатоническом смысле (Н. Fuchs, Augustin und der antike
Friedensgedanke, [Neue Philologische Untersuchungen III], p. 158, 1; K. Svoboda,
L'Esthetique de Saint Augustin et ses sources. Diss. Brunn, Brunn et Paris 1933, кото-
рый с большим старанием изыскивает наследие Варрона в De ordine)». К библио-
графии, которую приводит W. Theiler в приведенном отрывке, посвященном
Варрону, я добавлю Aime Solignac, Doxographies et manuels chez S. Augustin, t. I,
Paris 1958, p. 122 прим. 26. Ср. ниже стр. 185-229.

Критика тезиса А. Дироффа
159
Как мы видели, Августин говорил, что, прежде чем начать прохо-
дить цикл семи наук и философии, следует подготовить душу посред-
ством пропедевтической этики, заключающейся в общеобязательных
наставлениях. А А.Дирофф отмечает140, что это касающееся этики
рассуждение (II, 8, 25) не содержит никаких специфически платони-
ческих черт. Он прав, но как же может быть иначе, когда речь идет
об общих и традиционных наставлениях типа «Не делайте другому
того, чего не пожелали бы, чтоб сделали вам»? А. Дирофф путает
философскую этику и пропедевтическую, которые, однако, четко
различались уже с эллинистической эпохи.
Обратимся теперь к тексту Августина, в котором он, как мы виде-
ли, имеет в виду три неоплатонические ипостаси, а именно Душу, Ум
и Единое141. А. Дирофф говорит, что фраза intellectus, in quo universa
sunt vel ipse potius universa могла бы быть написана в теологии Аристо-
теля142. Но он не замечает, что конец фразы, где речь идет о начале,
высшем по сравнению с умом, ни в коей мере не мог бы принадле-
жать Аристотелю по той простой причине, что у Аристотеля нет на-
чала, высшего по отношению к божественному Уму.
Полное противопоставление между телом и душой, которое является
лейтмотивом всего трактата De ordine, согласно мнению А. Дироффа,
может быть типично пифагорейским. Только он забывает, что тот же
самый лейтмотив характеризует равным образом все сочинения нео-
платоника Порфирия и более поздних неоплатоников.
А. Дирофф приписывает рассуждение об определении человека
как разумного смертного животного неопифагорейцу, жившему до
Варрона144, и не замечает, что предложенная интерпретация этого
определения является анахронизмом не только для эпохи, предше-
ствующей Варрону, но и для времени самого Варрона. Впрочем, бла-
годаря Августину мы имеем определение человека, которое Варрон
дал в своем трактате De philosophia: «Он (scil. Варрон) утверждает, что
человек не есть только душа либо только тело, но душа и тело, взятые
как целое. Следовательно, - говорит он, - высшее благо человека,
которое делает его счастливым, зависит от блага и того и другого»144*.
140. A. Dyroff, op. cit., p. 33.
141. Августин, De ordine, II, 9, 26, p. 165, 21-25 Knoll.
142. A. Dyroff, op. cit., p. 33.
143. A. Dyroff, op. cit., p. 34.
144. A. Dyroff, op. cit., p. 34-35.
6 - 5557

160
De ordine Августина
Немного далее Августин пишет, что «таковы мнения и научение древних
академиков, какими их сообщает Варрон, доверившись Антиоху».144Ь
И действительно, варроновское определение человека, которое при-
водит Августин, полностью соответствует философским взглядам
Антиоха Аскалонского, какими их нам описывает Цицерон в книге V
трактата De finibus, но оно совершенно отлично от неоплатонического
определения, согласно которому человек есть только разумная душа, -
определения, которое мы встречали в книге II трактата De ordine Ав-
густина.
Если Августин говорит о душе Всего, то, по А. Дироффу, эта чер-
та не является типично неоплатонической. Душа Всего, - говорит он, -
упоминается уже в комментарии к «Тимею» стоика Посидония.
А. Дирофф мог бы обратиться к еще более раннему времени, гово-
ря, что душа Всего встречается уже в «Тимее» Платона. Но его исход-
ное положение не позволяет ему допустить, что гипотетический
неопифагореец не мог узнать платоновское учение, столь же извест-
ное, как и учение о душе Всего, иначе как из стоического коммента-
рия. В особенности он не видит того, что в августиновском контексте
душа Всего - это эманация Единого, через посредство Ума, и тем са-
мым является третьей ипостасью Плотина и что она по самому свое-
му существу исключительно разумна.
Что касается рассуждения об изобретении языка и письма Разу-
мом, который использует для этого свою способность считать и уста-
навливать пределы явлениям, кажущимся беспредельными, -
рассуждения, которое совершенно очевидно навеяно «Филебом» и
«Федром» Платона, - А. Дирофф убежден146, что это рассуждение
восходит - через посредство Варрона - к трактату «Об изобретени-
ях» либо софиста Протагора, который должен был бы в этом случае
опираться на учение древних пифагорейцев, либо Феофраста. Напро-
тив, когда Августин утверждает, что все дисциплины суть изобрете-
ния Разума, согласно А. Дироффу147 речь должна идти о концепции
стоического происхождения и ее следовало бы объяснять исходя из
предположения, что гипотетический неопифагореец использовал По-
144а. Августин, De civ. dei, XIX, 3, 1.
144b. Августин, De civ. dei, XIX, 3, 1.
145. A. Dyroff, op. cit., p. 36.
146. A. Dyroff, op. cit., p. 37.
147. A. Dyroff. op. cit., p. 40-42.

Заключение
161
сидония. Впрочем, А. Дирофф, как мы только что видели, уже выс-
казывал предположение, что тот же самый неопифагореец по поводу
изобретения различных искусств обращался к сочинению Варрона.
Но этот самый неопифагореец не удовлетворяется двумя источника-
ми: он использует также «Поэтику» Аристотеля, когда пишет о роли
истории как части грамматики.
Я не стану более перечислять все так называемые идентификации
источников, предлагаемые А. Дироффом, и ограничусь указанием на
то, что мне кажется методологической ошибкой: когда интерпрети-
руешь поздний философский текст, конечно, очень полезно и даже
необходимо знать историю предшествующих философских учений,
но вместо того, чтобы усматривать мозаику влияний, нужно прежде
всего найти наиболее экономичное решение, то есть проанализировать
современную философскую литературу и рассмотреть, как научное
содержание трактата, к которому ты хочешь обратиться, соотносит-
ся с течениями, которые могли повлиять на него непосредственно.
Если бы А. Дирофф рассуждал таким образом, то он бы заметил, что
философское учение, на котором основывается вторая книга тракта-
та De ordiney - несомненно, учение неоплатоническое.
Заключение
Итак, в трактате De ordine мы впервые встретили описание настоя-
щего цикла семи наук, то есть описание, которое пытается выявить
связи, объединяющие эти семь наук и делающие из них целое, цикл.
Эти связи - числа, и именно они связывают эти науки с философией,
конечной целью которой является поиск Единого. Весь этот ход мыс-
ли развивается в чисто платоновском духе, а точнее, неоплатоничес-
ком, и нет никаких оснований считать, что он принадлежит к
какой-нибудь иной философской или к какой-нибудь обычной обра-
зовательной системе. Для самого Августина этот цикл наук имел лишь
временный характер. После кассициакского периода, во время кото-
рого Августин написал ряд работ под сильным влиянием неоплатони-
ческого учения и предполагал также сочинить трактаты об этих
науках, неоплатоническое влияние хотя и не исчезает полностью, од-
нако ослабевает, уступая место более ярко выраженному христиан-
ству. В области христианского воспитания, которое Августин
описывает в своем трактате «О христианском учении», цикл семи наук
б*

162
Марциан Капелла
не предлагается более в качестве образца. Действительно, Августин
постоянно подчеркивает важность математических наук, диалектики
и риторики, но он расширяет неоплатонический цикл, рекомендуя
изучать также естественные науки - географию, ботанику, геологию
- и даже приобрести некоторую осведомленность в таких областях
знания, как медицина и сельское хозяйство. И если раньше, в тракта-
те De ordine, изучение семи наук было подчинено изучению филосо-
фии, то науки, рекомендованные в трактате «О христианском учении»,
имеют значение только для экзегезы Священного писания, то есть
разрешаются в той мере, в какой они помогают нам понимать Биб-
лию. Однако мы обнаруживаем тот же самый цикл из семи наук в
другом сочинении, написанном под влиянием неоплатоников, - в «Бра-
ке Филологии с Меркурием» Марциана Капеллы.
2. Марциан Капелла
Предполагают, что Марциан Капелла написал «Брак Филологии с
Меркурием» около 400 г. или немного позже в Карфагене, в Север-
ной Африке. Это сочинение имеет форму менипповой сатиры, то есть
сочетания прозы со стихами. Оно состоит из девяти книг, две первые
из которых описывают помолвку и свадьбу Меркурия с Филологией,
а затем апофеоз Филологии. Меркурий преподносит Филологии в
качестве свадебного подарка семь служанок, которые суть не что иное,
как наши семь искусств1: жених пожелал их изучить, чтобы понра-
виться Филологии. Но следует отметить, что для Марциана Капеллы,
как и для Августина в его трактате De ordine, семь искусств суть
disciplinae2y то есть науки; Марциан Капелла называет их также
1. Марциан Капелла, De nuptiis, I, 36, p. 22, 21 - 23, 2 Dick; II, 21, p. 79, 9-19 Dick.
2. Марциан Капелла, De nuptiis, I, 36, p. 22, 23 Dick; II, 126, p. 56, 21 Dick; II, 220,
p. 80, 8 Dick. В книге II, 138 (p. 60, 1-5 Dick) книги, которые изрыгает Филология
перед своим апофеозом, были собраны искусствами и науками: «Sed dum talia
virgo undanter evomeret, puellae quamplures, quarum Artes aliae, alterae dictae sunt
Disciplinae, subinde, quae ex ore virgo effuderat, colligebant in suum unaquaeque
illarum necessarium usum facultatemque corripiens». Из этого отрывка, если его
сопоставить со стихами II, 220, р. 80, 5-9 Dick: «Nunc ergo mythos terminatur;
infiunt / artes libelli qui sequentes asserent. / Nam fruge vera omne fictum dimovent /
et disciplinas annotabunt sobrias / pro parte multa nee vetabunt ludicra», снова ста-
новится ясно (ср. выше стр. 107 слл.), что дисциплины — особый вид «искусств».
Мы сталкиваемся с тем же самым у Исидора Севильского, когда он говорит о
«семи дисциплинах свободных искусств», ранее установив различие между ис-

Разум и Воспитание, очищающее душу
163
disciplinae су с Исае3. Книги с третьей по девятую содержат описания,
которые каждая из этих служанок, или наук, дает своему искусству;
они составляют, таким образом, настоящую энциклопедию, охваты-
вающую грамматику, диалектику, риторику, геометрию, арифмети-
ку, астрономию и музыку, - единственную в своем роде античную
языческую энциклопедию, которая была известна латиноязычному
христианскому Средневековью.
Меркурий и Филология: Разум и Воспитание, очищающее душу
Начнем с рассмотрения того, что символизируют персонажи Мер-
курий и Филология. Меркурий, без всякого сомнения, - Xoyoq в своей
двойной роли слова и Разума. Его отец Юпитер говорит о нем, как о
своем слове (sermo), о своем истинном гении (verus genius) и как о выра-
зителе своего ума [interpresque meae mentis)4, г. в другом месте он назы-
вается богом Разума5. Его настоящее имя, имя, которое дал ему сам
Юпитер, - 0(ог)06. То, что это имя Меркурия, становится ясным из
подсчета числовых значений букв этого имени7. Мы снова сталкива-
емся с отождествлением египетского бога Тевта с Гермесом - Мерку-
рием и Разумом. И, так же, как у Августина, этот божественный Разум
кусствами и дисциплинами (Orig., I, 1, 1). Этот текст привел в недоумение
J. Fontaine (Isidore de Seville et la culture classique dans I'Espagne wisigothique, Paris
1959, p. 52 с прим. 4) и Н.-I. Marrou (Doctrina et disciplina dans la langue des Peres de
I'Eglise, в A.L.M.A., t. IX, 1934, p. 5 слл.), поскольку первый усматривает в этих
двух терминах — ars и disciplina — основополагающее противоречие, в то время
как второй считает их идентичными.
3. Марциан Капелла, De nuptiis, IX, 998, p. 534, 1 Dick.
4. Марциан Капелла, De nuptiis, I, 92, p. 39, 13-15 Dick.
5. Марциан Капелла, De nuptiis, II, 106, p. 44, 14-15 Dick.
6. О различных истолкованиях образа Меркурия ср. L. Lenaz, Martiani Cape Пае De
nuptiis Philologiae et Mercurii liber secundus. Introduzione, traduzione e commento, Padova
1975, p. 7, прим. 14, и р. 101-120. Эта важная книга — необходимый рабочий
материал для всякого, кто захочет изучать произведение Марциана Капеллы.
Она дает тщательный анализ работ, с той или иной степенью подробности рас-
сматривающих аллегорическую часть сочинений Марциана Капеллы, и позволя-
ет объективно выявить слабые и сильные аспекты рабочих гипотез по этому
поводу. Я полностью согласна с большинством интерпретаций Л. Леназа, за ис-
ключением того, что касается самого значения аллегории. Леназ, по правде го-
воря, не без некоторого сомнения выдвигает гипотезу о гностической основе
этой аллегории. Согласно его точке зрения (op. cit., p. 112), Меркурий и Филоло-
гия могут символизировать вместе человеческую душу, высшая часть которой
(= Меркурий) становится спасительной для низшей (= Филология).
?• Ср. ниже стр. 167.

164
Марциан Капелла
находится в тесной связи с семью дисциплинами: у Августина Разум
их изобретает, а у Марциана Капеллы Разум их опекает. Это указыва-
ет на божественное происхождение семи дисциплин, которые чело-
век может постичь только помня о божественном происхождении
своей разумной души и о том, что она видела во время своего пребы-
вания на небесах.
Показательно, что Меркурий до своего брака с Филологией, девой
ученой, но рожденной на земле и смертной, сперва собирался жениться
на Софии, мудрости, на Мантике, искусстве прорицания, и на Психее,
душе8, поскольку божественный Разум имеет естественное родство с
мудростью и с человеческой разумной душой. Его отношение к искус-
ству прорицания нам выявляет еще одни характерные черты Герме-
са-Тевта-Меркурия, черты, которые не фигурировали у Августина:
речь идет обо всем, что есть магического в этом боге, который возглавля-
ет всякое колдовство, который является посланцем богов, толкователем
божественного слова и автором откровения, Гермесом-Трисмегистом
из Corpus Hermeticum9. Мы увидим немного позже, какое значение при-
обретают семь частей мантики для Марциана Капеллы и каковы свя-
зи, объединяющие их с Филологией.
Что касается Филологии, той, которая «любит разум»10, то значи-
мо само ее имя. Ее мать - Фронесис, то есть то из двух свойств разум-
ной части души, которое является наукой различать добро и зло и
которое служит научным основанием этических добродетелей. Если
Филология, «любовь к разуму», - дочь Фронесис11, это значит, что
она сама и усвоение всех наук, которые она охватывает, имеют необ-
ходимым предварительным условием нравственно чистую жизнь. Но
Меркурий постоянно появляется в первой книге тоже в сопровожде-
нии Добродетели, то есть добродетели вообще. Это нам напоминает
настойчивость, с которой Августин и Порфирий утверждали для души
необходимость сочетания определенных знаний с добродетельной
жизнью, если она хочет вернуться в свою отчизну подле божествен-
ного разума. Добродетель весьма приветствует будущий союз Мерку-
8. Марциан Капелла, De nuptiis, I, 6, p. 6, 18 - 9, 2 Dick.
9. Кроме L. Lenaz, op. cit., cp. A. J. Festugiere, La Revelation d'Hermes Trismegiste, I,
Paris 1950, p. 67-88.
10. Вопреки L. Lenaz, op. cit., p. 101, я придерживаюсь этого прежнего объяснения
имени.
11. Марциан Капелла, De nuptiis, II ,114, p. 47, 20-21 Dick.

Филология, мантика и теургия
165
рия и Филологии, так как, говорит она12, Филология - родственница и
защитница Мантики, искусства прорицания: здесь опять указание на
тесную связь между филологией и мантикой. Добродетель помимо
этого напоминает Меркурию, что Филология всегда была очень щед-
ра по отношению к Софии, мудрости, одаряя ее разными предмета-
ми. Итак, если сама Филология имела в качестве необходимого условия
своего существования добродетель (Фронесис), другое свойство ра-
зумной части души - мудрость - нуждается в знании Филологии. Это
напоминает нам то большое значение, какое Цицерон и Апулей при-
давали образованию для приобретения добродетели13. Затем добро-
детель утверждает, что Филология постаралась придать тонкость
Психее, душе, которая ранее была полностью необразованна и жила
подобно животным. Таким образом, вся красота и все украшения,
которыми теперь обладает Психея, у нее от Филологии. И Филоло-
гия, - говорит Добродетель, - так сильно любит Психею, что постоян-
но пытается сделать ее бессмертной. Марциан Капелла, таким образом,
аллегорически выражает ту же мысль, что и Августин в трактате De
or dine: именно образование освобождает душу от уз тела, возвращая
ее из звериного состояния, в которое она впала из-за любви к чув-
ственному миру, в ее первоначальное состояние.
Филология, мантика и теургия
Но Филология освобождает душу не только с помощью образова-
ния, у Марциана Капеллы она пользуется также мантикой и теурги-
ей; естественно, у Августина этого аспекта не было. Аполлон описьшает
Филологию следующим образом14: «Бодрствуя всю ночь, она прилага-
ет огромный труд для проникновения в тайны, чтобы иметь возмож-
ность предвосхитить с помощью своих ученых занятий все то, что
заранее дано решить богам. Нередко она имеет на нас, богов, права, и
то, что ни один из богов не может предпринять своей властью против
воли Юпитера, она знает, что может этого достичь, и силой вынужда-
ет нас исполнить ее приказания». В этом отношении бог оракулов
подчеркивает прежде всего тот аспект Филологии, который имеет
прямое отношение к мантике, поскольку Филологии дано проникать
12. Марциан Капелла, De nuptiis, I, 23, p. 17, 5-12 Dick.
13. Ср. выше стр. 53-54 ел. и стр. 92-95 ел.
14. Марциан Капелла, De nuptiis, I, 22, p. 16, 14-19 Dick.

166
Марциан Капелла
в тайны будущего и даже влиять на волю Юпитера. Это последнее
свойство напоминает некоторые теургические обряды, которые испол-
няли неоплатоники. Следующий отрывок еще более выразителен:
Юнона будет говорить о Филологии15, что боги часто жаловались на
нее, так как они бывали вынуждены приходить к ней ночью, отклика-
ясь на призыв неслыханной силы. Здесь можно думать о теургичес-
ких обрядах призывания (kA/tjctk;), которые вызывают явление богов16.
Марин, ученик неоплатоника Прокла, рассказывает, например, в
«Жизни Прокла»17, что последний, совершив халдейские очиститель-
ные обряды, вступил в общение с Гекатой, которая явилась ему в
теофаническом сиянии. Удивительно, что Марциан Капелла описы-
вает эти теургические действия как магические, давая понять, что это
Филология заставляет богов либо являться к ней, либо изменить судь-
бу. Мы знаем, что Ямвлих в своих «Египетских мистериях» попытал-
ся выявить отличие магии от теургии и мантики, неоднократно
подчеркивая, что теург и не хочет и не может принуждать богов, но
что боги действуют добровольно в соответствии с обрядами, которые
выполняет теург или тот, кто изрекает оракулы. Способ описания
Филологии у Марциана Капеллы интересен тем, что позволяет поста-
вить вопрос об отношении между теургией и магией18. Впрочем, мо-
15. Марциан Капелла, De nuptiis, I, 37, p. 23, 13 - 24, 5 Dick.
16. Ср. H. Lewy, Chaldaean Oracles and Theurgy, Paris 1978*, p. 228 слл.
17. Марин, Vita Prodi, 28. Ср. также то, что Евнапий в своих Vitae soph., 474, p. 431
слл. Wright, говорит о неоплатониках Хрисанфии и Максиме Эфесском, учени-
ках Эдесия: оба они со страстью предавались теургии. Евнапий рассказывает о
Максиме Эфесском, что тому удалось в храме Гекаты заставить улыбнуться и
даже расхохотаться статую богини, а затем заставить вспыхнуть два факела,
которые она держала в руках. Ср. L. Lenaz, op. cit, p. 27-32.
18. Ср. L. Lenaz, op. cit., p. 73 ел.; среди прочего автор цитирует текст Ямвлиха (De
myst., VI, 6, p. 187 des Places), где тот приоткрывает маску, сам используя язык,
который заключает в себе принуждение по отношению к богам: «Силой тайных
символов, которыми он обладает, теург не управляет более космическими сила-
ми как человек или носитель человеческой души, — он применяет угрозы, не
соответствующие его сущности, как если бы он был возведен в ранг богов; не
только в стремлении делать то, что он хочет, но и выказывая мощь, качество и
природу силы, которой он обладает благодаря единению с богами, достигнутому
им с помощью знания тайных символов». Неважно, является ли человеком или
богом теург, понуждающий богов; важно, что он заставляет их силой и что про-
изнесенные им слова содержат угрозу. По Н. Lewy, Chaldaean Oracles and Theurgy
(Le Caire 1956, Paris 1978), p. 50 слл. и 467 слл., Халдейские оракулы знали и при-
меняли магические силы по отношению к богам, но впоследствии, однако, Ямв-
лих отказался понимать эти обряды как насильственные, выработав интерпрета-

Лритмология
167
жет статься, манера письма Марциана Капеллы определяется просто-
напросто карикатурным стилем менипповой сатиры.
Подготовка свадьбы Меркурия и Филологии:
аритмология и ономатомангпика
В начале второй книги Филология размышляет над сообщением о
своей будущей свадьбе с Меркурием, которое было сделано через
посредство Философии. Будучи смертной, она несколько боится пред-
стать перед богами и быть должной принять их образ жизни. В осо-
бенности она сожалеет, что после восхождения на небо ей придется
расстаться с мифами, с прелестными «милетскими историями» во всем
их поэтическом разнообразии, а также с историей человечества19.
Таким образом, мы видим здесь намек на тот факт, что в грамматике
есть части, которые не согласуются полностью с ее рационалистичес-
ким характером, основанным на истине19*. Итак, Филология принима-
ет решение подвергнуть свое имя и имя Меркурия испытанию
числами20. Она складывает цифры, полученные из букв его имени
0со\)0, которое является его настоящим именем: 9 + 800 + 400 + 9 =
1218. После сокращения этой суммы до единиц (minuensqueper monadas
decadibus subrogatas), она делит сумму, полученную из единиц (1+2+1
+ 8 = 12) на 9 (согласно правилам арифметической ономатомантики)
и таким образом сводит ее к цифре три, то есть остаток от деления
равняется трем. Она делает то же самое со своим собственным име-
нем21 (500 + 10 + 30 + 70 + 30 + 70 + 3 + 10 + 1 = 724; 7 + 2 + 4 = 13;
13 : 9 =1, остаток 4) и получает 4. Этот результат ее глубоко удов-
летворяет, так как числа 3 и 4 играют очень важную роль в античной
арифмологии, и более того, эти два числа в сумме дают гептаду, кото-
цию Халдейских оракулов, которая была «based upon the correlation of the theurgical
and the metaphysical elevation (ссусгусоут))» (= p. 470). В связи с этим интересно
также рассмотреть позицию неоплатоника, отрицательно относящегося к теур-
гии: от Евнапия мы узнаем (Vitae soph., 474-475, p. 430 слл. Wright), что Евсевий,
соученик Хрисанфия и Максима Эфесского (чьим общим учителем был Эде-
сий), считал единственно значимым очищение души с помощью разума, следо-
вательно, занятий, и презирал теургию, которую без колебаний относил к магии.
19. Марциан Капелла, De nuptiis, II, 100, p. 43, 1-4 Dick.
19a. Ср. выше стр. 130 слл.
20. Марциан Капелла, De nuptiis, II, 101-103, p. 43, 4 - 44, 2 Dick.
21. Марциан Капелла, De nuptiis, II, 104, p. 44, 2-5 Dick; объяснение этих расчетов
см.: L. Lenaz, op. cit., p. 64-65.

168 Марциан Капелла
рая представляет собою совершенство высшего разума - Минервы-
Афины22. Последняя будет отождествлена с ЫоО<;-Разумом в гимне,
который открывает шестую книгу23. Кроме того, вполне возможно,
что число семь д,ля наук неоплатонического цикла было обусловлено
аргументацией подобного рода, так как цикл из семи наук получается
сложением группы из трех наук с группой из четырех, а обе группы
вместе составляют образ божественной мудрости, ума.
Этот пример показывает важность аритмологии у Марциана Ка-
пеллы. Кстати, книга седьмая, которая касается арифметики, начина-
ется с изложения аритмологии, то есть с рассуждения о божественных
свойствах десяти первых чисел. Внешний облик самой Арифметики,
как он нам описан, выявляет древность ее происхождения, более да-
лекого, чем происхождение Юпитера Олимпийца24. От ее чела исхо-
дят светящиеся лучи, символизирущие десять первых чисел и их
отношения. Таким образом, монада представлена нарождающимся
лучом, поскольку она едва ощутима, так как монада, которая не есть
число, но принцип чисел, может постигаться только умом. Из этого
луча, символизирующего точку без протяженности, исходит другой в
форме линии, затем появляются третий и четвертый и так далее до
девятого и десятого, декады, и все эти лучи освещают ее лоб, сочета-
ясь по два, по три25. После того как Арифметика приветствовала
Юпитера, назвав его истинное имя путем определенного сложения
своих пальцев, то есть обозначая пальцами сумму числовых значений
его имени, в соответствии с античной методикой счета на пальцах,
первый луч на лбу Арифметики начинает идти в направлении головы
Юпитера и освещает ее26. Эта аллегория указывает: астральный бог
Юпитер не есть первый бог, но происходит из предшествующей мона-
ды. К тому же Арифметика говорит о себе самой27, что она произвела
мир и что она - источник монадической природы Юпитера. Таким
образом, мы по-прежнему имеем дело с пифагорейско-неоплатони-
ческой интерпретацией чисел, которая весьма специфически опреде-
ляет содержание арифметики.
22. Марциан Капелла, De nuptiis. II, 108, p. 45, 13-16 Dick.
23. Марциан Капелла, De nuptiis, VI, 567, p. 285, 11 Dick.
24. Марциан Капелла, De nuptiis, VII, 728, p. 365, 4-8 Dick.
25. Марциан Капелла, De nuptiis. VII, 728, p. 365, 8-16 Dick.
26. Марциан Капелла, De nuptiis, VII, 729, p. 365, 19 - 366, 4 Dick.
27. Марциан Капелла, De nuptiis, VII, 730, p. 366, 15-20 Dick.

Апофеоз Филологии
169
Апофеоз Филологии и посвящение в мистерии
Вернемся к Филологии, которая, будучи теперь уверена в своей
судьбе, готовится к восхождению. Это описание апофеоза Филоло-
гии, как давно было замечено, наводит на мысль о посвящении в ми-
стерии. Л. Леназ подробно описывает все этапы этого посвящения;
мне остается дать здесь только краткое их изложение28:
1) Мистическое бдение: Филология, после объявления о ее предстоя-
щем браке, проводит ночь без сна (pervigilans: II, 99, р. 42, 12 Dick),
мысленно готовя себя к восхождению на небо. Это напоминает риту-
альные бдения культа Изиды и культа Матери Богов, предшествую-
щие посвящению.
2) Фотагогические ритуалы: во время бдения Филология с ужасом
думает о моменте, когда она должна будет выдержать непредвиден-
ное явление [impraemeditata visio: II, 99, p. 42, 15 Dick) Юпитера. Это
приводит на ум последний этап некоторых ритуалов, когда посвяща-
емого во время инициации неожиданно выводят из темноты на свет и
где он тот час оказывается перед изображением божества.
3) Скачок: Филология взволнована также тем, что она должна «пе-
рескочить» от человеческого состояния к божественному (exiliendumque
sibi in super am caelitumque sortem: II, 99 p. 42, 16 Dick). Картина напоми-
нает ритуальный скачок при посвящении в таинства Митры.
4) Посвящение как смерть (1): Филология с некоторым опасением
думает о моменте, когда она должна будет соединиться с Меркурием,
которого она видела лишь один раз мельком, когда он возвращался
из палестры, а она собирала на лугу цветы (И, 100 р. 42, 17-20 Dick).
Сцена напоминает похищение Персефоны, мотив, часто символизи-
рующий смерть на античных памятниках, но в то же время и ее пре-
одоление. И сама по себе смерть часто связывалась с обрядами
посвящения.
5) Одеяние: Филология облечена матерью Фронесис в одежды и
украшения quis induta deorum sociari coetibus поп paveret (II, 114,
p. 48, 3 слл. Dick). Фронесис дает Филологии, в частности, покрыва-
ло и пеплос из белого льна. Одежды такого рода носили посвящае-
мые в культ Деметры и участники процессии в честь Изиды.
28. Что касается подробностей, ср. L. Lenaz, op. cit., p. 9-23. Я же ограничусь не-
сколькими замечаниями о символике надгробных изображений эллинистичес-
кой и римской эпохи.

170
Марциан Капелла
6) Присутствие Муз: после того как Филология была одета мате-
рью, Музы приходят ее приветствовать и пением побуждают без страха
подняться на небо, ибо она достойна божественного окружения (И,
117, р. 49, 6 слл. Dick). Я не знаю, присутствуют ли Музы, как это
утверждает опирающийся на Тюркана Л. Леназ29, во время всего об-
ряда посвящения. Но очевидно, что неоплатоники видят в Музах бо-
жеств, которые возвышают душу «благодаря священному и чистому
воздействию, которое оказывают книги, развивающие ум». Но вера в
их анагогическую силу, должно быть, гораздо более древняя, как сви-
детельствуют многочисленные изображения на саркофагах эллинис-
тической и римской эпохи30.
7) Священный танец: Музы и Грации исполняют радостный и быс-
трый танец (П, 132, р. 58, 8 слл. Dick). Многие античные источники
квалифицируют использование танца в мистериальных обрядах в
честь Диониса и Деметры как средство к очищению.
8) Носилки: под громкие звуки тамбуринов и трещоток вносятся
усыпанные звездами носилки; согласно обычаю, говорит Марциан (II,
133, р. 58, 10 слл. Dick), богинь, в день их свадьбы, вносят на этих
носилках на брачное собрание богов. Он говорит также, что этот гул
предшествует носилкам ritu mystico> а тамбурины действительно ха-
рактерны для культа Матери Богов, тогда как трещотки относятся к
обрядам Dea Syria. Л. Леназ считает, что Марциан Капелла имеет в
виду церемонию апофеоза императора, во время которой изображе-
ние умершего императора несли на носилках.
29. L. Lenaz, op. cit., p. 13.
30. Ср. напр. Прокл, Hymn. Ш, в Prodi Hymni, изд. Е. Vogt, Wiesbaden 1957 (= Klassisch-
philologische Studien, Heft 18), p. 29: «Свет воспеваем, подъемлющий смертных
горе, воспеваем / Девять дщерей великого Зевса прекрасноголосых! / Души лю-
дей, кои жизнь, полонивши, ввергает в глубины, / Могут они избавлять от скор-
бен, земнородным присущих, / Силою чистого таинства ум пробуждающей кни-
ги / Учат спешить поскорей пролететь чрез глубокую Лету, / След обретя, что к
звезде соименной ведет — ведь когда-то / Там они сбились с пути и упали на
берег рождений / В жажде безумной испробовать жребий вещественной жизни.
/ Ныне, богини, молю, — уймите порыв мой тревожный! / Полными смысла рас-
сказами мудрых меня опьяните! / Да не сбивает с пути меня род человеков без-
божный, / С дивной священной стези, сияющей, полной плодами! / Музы, молю,
— из толпы многогрешного рода людского / Вечно влеките к священному свету
скиталицу-душу! / Пусть тяжелит ее мед ваших сот, укрепляющий разум, / Душу,
чья слава в одном — в чарующем ум благоречье». (Русский перевод О. В. Смыки
// Античные гимны. М.: Издательство МГУ, 1988). Ср. Е. Panofsky, Grabplastik,
Koln 1964, S. 40 и иллюстрации 129-131.

Апофеоз Филологии
171
9) Посвящение как шертъ (2): изрыгнув по требованию Бессмертия
всю земную науку, Филология страшно бледнеет (II, 139, р. 60, 15
Dick). Изображаемая или искусственно вызываемая бледность в мис-
териях является символом смерти.
10) Поглощение яйца: изрыгнув науку и побледнев от этого усилия,
Филология просит Бессмертие подкрепить ее (II, 139, р. 60, 15-61, 7
Dick). Оно берет у своей матери Апофеозы нечто, имеющее форму и
внутреннюю структуру яйца, и подает Филологии, чтобы та это выпи-
ла. Обычно здесь усматривают намек на орфическое яйцо. Я добав-
ляю к свидетельствам, собранным Л. Леназом, еще и тот факт, что
есть известное число античных надгробных скульптур с изображени-
ем умершего, который держит в руке яйцо - символ бессмертия31.
11) Коронация: когда Бессмертие видит, что Филология выпила
кубок в форме яйца, который делает ее бессмертной и способной к
небесному восхождению, она надевает ей венок из травы, называемой
ccei£(D<;, то есть «вечно живая» (II, 141, р. 61, 13-18 Dick). Мы уже
видели, интерпретируя некоторые тексты Феона Смирнского:й, что
предпоследней стадией посвящения, которую Феон не выделяет, была
коронация.
12) Неприлкененные испытания посвящения: после коронации Фило-
логия благодарит Бессмертие и Апофеозу за то, что она не была
подвергнута испытаниям, обязательным для прочих умерших людей,
например, испытанию водой, огнем и ветром (II, 142, р. 61, 20-62, 3
Dick). Эти испытания известны уже из Вергилия (Aeneis, VI, 739-742).
В мистериях Изиды и Митры, а также, возможно, - в дионисийских,
мист должен был проходить через них.
13) Интронизация: по окончании церемонии 0C7ra9avaxia|i6q Фило-
логию приглашают взойти на носилки, которые, однако, держат или
ставят на такой высоте, что, как она думает, ей будет трудно или
невозможно на них подняться. Но с помощью ее любимого ученика
Труда ей удается взобраться на них (II, 143, р. 62, 3-9 Dick). Л. Леназ
думает, что скачок можно считать действием, эквивалентным интро-
низации, о которой известно, что она составляла часть обряда в честь
элевсинской Деметры и Матери Богов. Я полагаю, что, если скачок -
31. Ср. Е. Panoksky, Grabplastik, Koln 1964, S. 34 н илл. 90 (правда, яйцо на репродук-
ции не видно, так как его держат большим и указательным пальцем левой руки).
32. Ср. выше стр. 81 и 82.

172
Марциан Капелла
главный элемент этой сцены, следует скорее иметь в виду обрядовый
характер скачка, описанного в № 3; если же наоборот, и наиболее
важным является то, что человек посажен на высокое место, следует
думать об обряде интронизации.
14) Ейатсссц: Филология, после того как она поднялась на носил-
ки в окружении своих слуг и служанок, - Labor, Epimelia, Agrypnia33,
Periergia (= Любопытство) - и семи служанок, которые будут пред-
ставлять ее свадебный подарок Меркурию, то есть семь мантических
наук, кроме того, в сопровождении Муз и небесного Амура, оказыва-
ется в самой высшей точке воздушной области и встречает там Юно-
ну (II, 143—149, р. 62, 13 Dick). По просьбе Филологии Юнона сообщает
о различных небесных областях, которые той предстоит пересечь, и
об их жителях. Таким образом, здесь мы сталкиваемся или с
crixJTCcaiq, - в мистериях это стадия передачи учений, на которую
намекает Феон Смирнский34 и о которой упоминает Дамаский35, или с
теофанией теургических обрядов, в ходе которых божество часто
произносит откровения.
15) Видение с закрытыми глазами: прибыв в область солнца, Фило-
логия видит корабль солнца и обращается, закрыв глаза, с молитвой
к чувственному и умопостигаемому божеству солнца (II, 183-184, р.
72, 20-73, 9 Dick). Речь, возможно, идет о намеке на ц\)Т|СП<;. Гермий
описывает этот этап мистерий следующим образом (In Phaedr., p. 178,
15-18 Couvreur): «Он назван цйлак; из-за закрывания глаз, потому
что факт закрывания глаз означает, что божественные тайны пости-
гаются уже не чувствами, а самой чистой душой». И Прокл (Theol.
Plat., I, 25, p. 110 Saffrey-Westerink) говорит, намекая на фотагогичес-
кие ритуалы теургии, что следует, «отдавшись божественному свету
и закрыв глаза, водвориться в неведомой и тайной генаде сущего».
16) Эпоптия (Л. Леназ не выделяет этот этап): этот предпоследний
этап мистерий нам уже знаком благодаря Феону Смирнскому36. Гер-
33. Labor - труд (лат.), Epimelia, Agrypnia (греч. ёпщгХет, dypunvia) - соотв. забо-
та, бдение. - Прим. ред.
34. Ср. выше стр. 81 и 82.
35. Дамаский, In Phaed., 167, p. 101 Westerink (= The Greek Commentaries on Plato's
Phaedo, t. II, Amsterdam-Oxford-New York 1977). Л. Леназ, op. cit., p. 20, приписы-
вает этот текст Олимпиодору, следуя старому изданию NoRViN'a, на сегодняш-
ний день уже устаревшему.
36. Ср. выше стр. 81 и 82.

Апофеоз Филологии
173
мий (In Phaedr., p. 178,15 слл. Couvreur) располагает его после цйлац.
Филология достигает этого уровня после того, как она прошла все
сферы вплоть до сферы неподвижных светил (II, 200, р. 76, 8 слл.
Dick). Она догадывается о существовании трансцендентного бога, ко-
торый не допускает какого-либо постижения.
17) Москосршцбс;: достигнув сферы недвижимых и помолившись
высшему божеству и прочим богам халдейской теологии, Филология
вступает «совершенно счастливая» (laetabunda) на Млечный путь (II,
208, р. 77, 14-15 Dick). Это наводит на мысль о последнем этапе мис-
терий, который мы уже знаем из Феона Смирнского37.
Если принять точку зрения, согласно которой Марциан Капелла
заимствовал различные фазы апофеоза Филологии из каких-либо
посвятительных мистерий, вопрос, могут ли они все вместе быть от-
несены к одному какому-либо культу, получал разные ответы. Такие
ученые, как Ж. Биде и П. Курсель, решили, что можно усмотреть у
Марциана мистерии, используемые неоплатониками38. П. Курсель
полагает, что по крайней мере на Западе традиция этих мистерий ос-
новывается на сочинениях Порфирия. Эту гипотезу нисколько не сто-
ит исключать, но она не поддается проверке. Я придерживаюсь точки
зрения Л. Леназа, приходя к заключению, что мы знаем слишком
мало о ритуалах «платоновских мистерий», для того чтобы произвес-
ти идентификацию, и что мы не можем исключить возможность того,
что Марциан использовал в своем рассказе элементы обрядов раз-
личного происхождения39. Марциан Капелла мог быть посвящен во
многие мистерии одновременно, как до него средний платоник Апу-
лей40 и более близкий к Марциану Капелле по времени Претекстат41,
член римского языческого кружка, который описывает Макробий в
своих «Сатурналиях».
37. Ср. выше стр. 81 и 82.
38. Ср. J. Bidez, La liturgie des mystures chez les Neoplatoniciens, в Academie royale de
Belgique, Bulletin de la classe des lettres, 1919, p. 415-423 и Note sur les mysteres
neoplatoniciens, в Revue beige de Philologie et d'Histoire, t. VII, 1928, p. 1471-1481. Cp.
P. Courcelle, Les Lettres grecques en Occident de Maerobe a Cassiodore, Paris 19482, p.
198-204.
39. L. Lenaz, op. cit., p. 31 ел.
40. Ср. Апулей, ApoL, 55-56, p. 67-68 Vallette (Paris, «Les Belles Lettres», 1971).
41. Ср. ниже стр. 181-182.

174
Марциан Капелла
Песни Муз: искусства, теургия, философия
Вернемся теперь немного назад. Мы видели, как перед Филологи-
ей являлись девять Муз, каждая в своей сфере42, чтобы отвести ее к
богам43. Каждая Муза приветствует Филологию песней. Урания при-
глашает ее подняться на небо, чтобы отныне иметь возможность оп-
ределять причины движения сфер; ранее она довольствовалась
знанием его законов44. Она обещает, что теперь Филология познает
сущность светил, истинную величину их тел, божественное провиде-
ние и то, как оно осуществляется45. Дело в том, говорит Полимния46,
что Филология знакома с искусствами, которые могут дать возмож-
ность достичь вершин неба с помощью умственного усилия (artisque
cunctas solita, quaeque caelitum /possunt par are mente adacta culmina). Как
указывает контекст, эти искусства - семь дисциплин, так как песни
первых пяти Муз прославляют исследования Филологии в астроно-
мии47, музыке (метрике) и геометрии48, в поэзии49, риторике, диалек-
тике и грамматике (в узком смысле слова)50. Специальное упоминание
поэзии легко объяснить, так как мы уже заметили по поводу трактата
De ordine Августина, что поэзия во всех своих формах составляет часть
грамматики51. Не упомянута, кажется, лишь одна арифметика, если
только она не имеется в виду в песне шестой Музы, Эрато. Эта Муза
прославляет Филологию как совокупность искусств, как блистатель-
ную деву, которой широко открыт дворец Юпитера и которая заслу-
жила, чтобы отныне ей подчинялся мир, поскольку уже ранее она
смогла открыть законы его организации; она это сделала rationibus5'1\ -
что можно перевести как «с помощью рассуждений», так и «с помо-
щью подсчетов». Мне, впрочем, представляется более предпочтитель-
ной первая версия, так как мне хотелось бы думать, что шестая песня
42. Марциан Капелла, De nuptiis, I, 27, p. 19, 12 - 20, 6 Dick.
43. Марциан Капелла, De nuptiis, II, 117, p. 49, б слл. Dick.
44. Марциан Капелла, De nuptiis, II, 118, p. 50, 1-5 Dick.
45. Марциан Капелла, De nuptiis, II, 118, p. 50, 6-11 Dick.
46. Марциан Капелла, De nuptiis, II, 120, p. 51, 14-15 Dick.
47. Марциан Капелла, De nuptiis, II, 118, p. 50, 4 Dick.
48. Марциан Капелла, De nuptiis, II, 120, p. 51, 6-15 Dick.
49. Марциан Капелла, De nuptiis, II, 119, p. 50, 15-23; II, 121, p. 51, 19-52, 6 Dick:
трагедия и комедия.
50. Марциан Капелла, De nuptiis, II, 122, p. 52, 8-17 Dick.
51. См. выше стр. 45; 93 и прим. 73; 130-134.
52. Марциан Капелла, De nuptiis, II, 123, p. 52, 21-24 Dick.

Песни Муз
175
Муз является в некотором смысле венцом и завершением предше-
ствующих песен, которые чтили различные научные познания Фило-
логии. При таком взгляде на вещи rationibus должно иметь более общий
смысл - «рассуждения», термин, который применяется в исследова-
тельском методе всех семи искусств. Во всяком случае, в следующих
песнях - седьмой и восьмой - речь пойдет не о семи научных дисцип-
линах, а о мантическом искусстве, теургии и философии. Терпсихора
в своей песне говорит, что Филология удостоилась подняться на небо
благодаря своему усердию, своим круглосуточным занятиям, с помо-
щью которых она постигла в своем предвидении все, что стоики зна-
ют о будущем, опираясь на жертвоприношения. То, что обнаруживает
дым фимиама и жертвенный дым вообще, то, что передает опреде-
ленные знаки через посредство голосов авгуров, - она это предсказы-
вает без колебания, уверенными речами53. То есть, песня Терпсихоры
оценивает подвиги Филологии в мантических искусствах, в то время
как восьмая Муза, Эвтерпа, будет превозносить ее познания в филосо-
фии и теургии. Эвтерпа обращается к Филологии следующим обра-
зом54: «Дева опытная, предвидящая судьбу, ты, которая была способна
подняться на небо и принести чистым людям священные догмы, с
помощью которых они оказались в состоянии познать себя самих и
увидеть, созерцая их в ясном свете, силы, управляющие судьбой, и
лица их гениев». И далее55: «Ты, которая открыла Платону и Пифаго-
ру56, что светила - духовные сущности, ты, которая захотела, чтобы
люди недолговечные и смертные при поднятой облачной завесе57 по-
знали небесные силы». Догмы, которые позволяют людям познать себя
самих, то есть божественное происхождение их разумных душ, могут
в этом контексте относиться ничуть не менее к философии, чем к
Халдейским, оракулам, введенным в неоплатоническую философию
начиная с Порфирия, и к мистериям. Познание самого себя было во-
обще первым предметом философских занятий у неоплатоников и
53. Марциан Капелла, De nuptiis, II, 124, p. 53, 12-21 Dick.
54. Марциан Капелла, De nuptiis, И, 125, p. 54, 4-16 Dick.
55. Марциан Капелла, De nuptiis, II, 125, p. 54, 17-25 Dick.
5G. Я принимаю конъектуру Л. Леназа, op. cit., p. 195: Platoni вместо рукописного
чтения Platonis.
57. К списку параллельных текстов, приведенному Л. Леназом, op. cit., р. 196-197, я
добавлю Вергилия, Аеп. II, 604-606: Венера разрывает облако, скрывающее недо-
ступное смертным очам Энея разрушение Трои, предпринятое Юпитером, Юно-
ной, Нептуном и Минервой.

176 Марциан Капелла
предварительным условием возвращения разумной души на свою
родину58. В мистериях эти положения были сведены к простым фор-
мулам, произнесение которых позволяло душе умершего быть приня-
той богами59. Продолжение фразы вписывается в чисто теургический
контекст, так как намекает на теофании, которые всегда были связа-
ны со световыми эффектами60 и во время которых божества часто
приоткрывали будущее61. Что касается созерцания личного демона,
то мы можем напомнить: Порфирий в «Жизни Плотина»62 рассказы-
вает, как Плотин позволил однажды египетскому жрецу вызвать сво-
его личного демона. Сеанс происходил в храме Изиды в Риме, но когда
демон Плотина был призван, вместо ожидаемого демона явился бог;
это означало, что Плотину вместо одного из простых демонов, кото-
рые обычно сопровождают людей, сопутствовало высшее божество63.
Напротив, философское знание в собственном смысле слова ясно
упомянуто в строках, где Филология передает Платону и Пифагору
философские учения. Кроме того, имена этих двух философов пока-
зывают, каков характер того философского течения, к которому при-
надлежит Марциан Капелла. Все это смешение теургии и философии
не должно нас удивлять: теургия, основанная на Халдейских оракулах,
являлась составной частью неоплатонической философской жизни, а
Л. Леназ посвящает целую главу влиянию этих оракулов на Марциа-
на Капеллу64. Последняя фраза, которую я только что процитирова-
ла из песни Эвтерпы, - «Ты, которая захотела, чтобы люди
недолговечные и смертные при поднятой облачной завесе познали
небесные силы», - вполне могла бы относиться к той двойной роли
неоплатонической философии, которая позволяет познавать богов как
58. Чтение Платона начиналось с диалога «Алкивиад Ь, который воспринимался
как упражнение, позволяющее понять себя самого, то есть свою собственную
сущность. Ср. Прокл, In Alcib., 1, 3-5, p. 1, Westerink. О последовательности
чтения платоновских диалогов ср. Westerink, Anonymous Prolegomena to Platonic
Philosophy, Amsterdam 1962, p. xxxvn слл.
59. Ср. A. Festugiere, Initiee par Гёроих, в Monuments et Memoires (опубликованы
Academie des Inscriptions et Belles-Lettres), LIII, Paris 1963, p. 135-146, прежде
всего р. 142.
60. Ср. Ямвлих, De myst., II, 8, p. 89 des Places.
61. Ср. Ямвлих, De myst., Ill, 2, p. 100 des Places.
62. Порфирий, Vita Plotini, 10, 14-32.
63. Что касается неоплатонического учения о личном демоне, ср. I. Hadot, Leprobleme
du neoplatonisme alexandrin: Hierocles et Simplicius, Paris 1978, p. 137 слл.
64. L. Lenaz, op. cit., p. 33-43.

Последовательность наук
177
посредством теоретического постижения учений, так и через теофа-
нии теургических обрядов. И наконец, последняя муза, Талия, наме-
кает на свадьбу Филологии с Меркурием. Их союз, - говорит она65, -
освящает искусства и делает так, что они позволяют людям восхо-
дить на небо. Через посредничество Филологии и Меркурия боже-
ственный ум, недремлющий и возвышенный, проникает в глубины
человеческого разума (per vos vigil decensque Nus mentis ima complet).
Последовательность наук
С Ш книги автор начинает представление цикла семи наук, из расчета
по одной на книгу, в следующем порядке: грамматика, диалектика,
риторика, геометрия, арифметика, астрономия, гармония (= музыка).
Необычная последовательность математических наук, возможно, про-
сто обязана художественному замыслу: за рассказами семи наук сле-
дует свадьба Меркурия и Филологии, так что было уместно закончить
той дисциплиной, которая могла бы искусно осуществить переход к
песням гименея. Последнее место, закрепленное за музыкой, объясня-
ется, я думаю, этими соображениями. Тот факт, что знакомство с
математическими науками начинается с геометрии, может иметь под
собой аналогичное обоснование. Марциан отмечает начало quadriviurrib
молитвой Палладе-Афине, но, кроме того, он выводит на сцену Фило-
софию и Пайдейю, которые приносят abacus, маленький стол, покры-
тый песком, на котором Геометрия будет осуществлять свои чертежи.
Эта сцена позволяет Марциану ввести юмористический диалог меж-
ду ним самим и Сатиром, который смеется над ним, так как, изнурен-
ный своими профессиональными занятиями, он забыл свою
философию и свою культуру (ясибегос) вплоть до того, что больше их
не узнавал. Этот эпизод было бы не так легко ввести, если бы Ариф-
метика стояла на первом местеб5а. Поскольку последовательность семи
дисциплин, отличная от последовательности Августина, определяет-
ся, возможно, поэтическими требованиями, у нас нет никаких основа-
ний полагать, что мы могли-бы обнаружить у Марциана Капеллы
последовательность семи первых книг «Дисциплин» Варрона. И вмес-
те с тем эта гипотеза повторялась столько раз, что в конце концов
65. Марциан Капелла, De nuptiis, И, 126, р. 56, 11-18 Dick.
65а. Я не думаю, что совпадение между последовательностью математических наук
у Секста Эмпирика и Марциана может быть неслучайным. Ср. ниже стр. 201 ел.

178 Марциан Капелла
обрела значимость достоверной. Мы вернемся к этому вопросу в сле-
дующей главе.
Источники
Что касается источников, которые использовал Марциан Капелла
в своих рассуждениях о семи науках, или дисциплинах, то самое но-
вое общее исследование этого вопроса дано в работе В. X. Стейла и
Е. Л. Берджа «Марциан Капелла и семь свободных искусств»66. Ре-
зультаты их поисков можно обобщить следующим образом. Очевид-
но, что Марциан по преимуществу использовал для своих семи книг о
семи науках источники, близкие ему по времени, то есть принадлежа-
щие к IV веку нашей эры. Вероятно, он не имел перед собой «Дисцип-
лин» Варрона или какого-либо другого его сочинения66*. В какой мере
его непосредственные источники основываются сами прямо или кос-
венно на «Дисциплинах» Варрона или на других его сочинениях, - это
вопрос, который может быть решен только методом исключения. Ясно,
что в случае, когда в конечном счете можно признать источником,
скажем, «Введение» Порфирия или трактат «О музыке» Аристида
Квинтилиана, косвенное использование Варрона исключено, но для
остального эта возможность сохраняется, хотя и поддается проверке
лишь в незначительных деталях, поскольку от обширного творчесгва
Варрона до нас дошло ничтожно мало.
Еще я обращу внимание лишь на одну последнюю деталь, которая
кажется мне также очень важной для понимания аллегории. После
речи шестой науки, Астрономии, боги чувствуют себя несколько утом-
ленными и хотят скорейшего начала празднества. Юпитер замечает
рассеянность, овладевшую собравшимися, и спрашивает, сколько наук
еще осталось выслушать67. Они отказываются выслушать Медицину
и Архитектуру, потому что последние посвящены предметам, кото-
рые относятся к области смертных вещей и не имеют ничего общего с
вещами божественными. В таком случае пусть они молчат перед бо-
66. W. H. Stahl и Е. L. Burge, Martianus С ар ell a and the Seven Liberal Arts, I, New York
& London 1971. Ср. также W. H. Stahl, The Quadrivium of Martianus Capella. Its
Place in the Intellectual History of Western Europe^ в Arts liberaux et Philosophic au
Moyen Age (Actes du 4C congres international de philosophie medievale), Montreal-
Paris 1969, p. 959-967.
66a. Ср. ниже стр. 185-229.
67. Марциан Капелла, De nuptiis, IX, 888-890, p. 469, 9 - 471, 22 Dick.

Мантические искусства
179
жественным собранием, а Филология вполне может потом их выслу-
шать одна68. Марциан настаивает таким образом на том, что медици-
на и архитектура не входят в состав циклических наук, которые одни
готовят человеческую душу к возвращению на родину, переводя ее
постепенно от чувственного к умопостигаемому; но если мы отвле-
чемся от этой философской и религиозной цели, медицина и архи-
тектура заслуживали бы в таком случае изучения ради них самих.
Подобными аргументами Макробий в «Сатурналиях»6** отделяет ме-
дицину от философии, давая при этом понять, что некоторые из его
современников стремятся включить медицину в философию. Мы так-
же видели, что отношение средних платоников к этому вопросу не
было одинаковым70. Возможно, Марциан настаивает на исключении
медицины и архитектуры из цикла искусств, теперь уже твердо уста-
новленного70*, для того чтобы противостоять именно этим средним
платоникам, а не далекому Варрону.
Мантические искусства
Предложив не слушать Медицину и Архитектуру, но выслушать
Гармонию, последнюю из служанок, данных Филологии Меркурием
в качестве свадебного подарка, Аполлон возвещает, что Фронесис,
мать Филологии, привела для обсуждения на совете богов служанок
Филологии, которые равны числом и красотой семи наукам свадебно-
го подарка Меркурия71. Они были воспитаны Фронесис и посвящены
в самые глубокие таинства Филологии. Аполлон советует выслушать
их всех, потому что именно они обеспечивают общение между бога-
ми и людьми, будучи знакомы с волей богов и по большей части явля-
ясь жрицами. Речь идет о мантических искусствах, три из которых
названы по имени: Генетлиаке, Символике и Ойонистике72, в то вре-
мя как четвертую еще в той или иной степени можно распознать по
описанию: искусство гадания по молниям. Три прочих искусства упомя-
68. Martianus Capella, De nuptiis, IX, 891, p. 471, 23 - 472, 3 Dick.
69. Макробий, Sat.. VII, 14-15, p. 454 Willis.
70. Ср. выше стр. 109 и 115.
70a. Ср. ниже стр. 73 с прим. 9.
71. Марциан Капелла, De nuptiis. IX, 892-896, p. 472, 7 - 474, 21 Dick.
72. Первая обозначает астрологию, вторая, возможно, искусство истолкования вся-
кого рода чудес: метеорологических явлений, человеческих и звериных урод-
цев и т. д., третья — искусство гадания по полету птиц.

180
Марциан Капелла
нуты загадочным образом: речь идет об одной женщине в трех лицах
или о трех женщинах-близнецах, у которых одно общее имя. Хочет
ли Марциан указать таким образом предсказание будущего с помо-
щью оракулов и - более конкретно - на культы трех разных ораку-
лов?73 Как бы то ни было, изучение этих семи искусств откладывается
на будущее. Вводя семь мантических искусств в конце длительного
рассуждения о семи свободных циклических дисциплинах, Марциан
Капелла еще раз подчеркивает двойную сущность Филологии - науч-
ный аспект, представленный семью свободными дисциплинами, и ас-
пект мантический. Тот факт, что семь свободных дисциплин являются
служанками Меркурия, а семь мантических искусств - Филологии,
имеет, возможно, тоже символическое значение. Действительно, семь
свободных дисциплин, как мы видели у Августина во второй книге
трактата De ordine, - произведение божественного Разума, который
отождествлен с Гермесом-Тевтом-Меркурием74; они имеют свое нача-
ло и свое истинное бытие в умопостигаемом мире, и разумная челове-
ческая душа овладевает ими, вспоминая, что она увидела и узнала во
время своего пребывания на небесах. Закон чисел и их взаимоотноше-
ний, который составляет основу семи дисциплин, входящих в цикл,
существует независимо от человеческих реалий, на уровне Идей. Ман-
тические же искусства и теургия - наоборот, хотя и священные искус-
ства, но тесно связанные с человеческим существованием и нуждами
людей. Они возникли с помощью богов, которые пожелали открыть
человеческим существам способы общения с божественным миром,
но эти искусства совершенно бессмысленны вне человеческого обще-
ства. Они относятся к земному существованию, в то время как семь дис-
циплин, составляющих цикл, - к божественному.
Римская неоплатоническая среда
Неоплатонизм Марциана Капеллы, как признается большинством,
обладает некоторыми римскими чертами, что происходит от включе-
ния элементов этрускской теологии. Содержание сочинений Марциа-
73. Вызывает удивление, что Марциан Капелла никогда не привлекался специалис-
тами для изучения античной дивинации. Так, в монументальном сочинении
Bouche-Leclercq — Histoire de la divination dans I'Antiquite, Paris 1879, — он вовсе не
упоминается. Это относится и к более поздним работам, как, например, к статье
Mantike (С. Zintzen) в Der Kleine Pauly, t. Ill, Spp. 968-975.
74. Ср. выше стр. 128 ел.

Римская неоплатоническая среда
181
на, действительно, очень хорошо отражает тенденции римской нео-
платонической среды, которую Макробий описывает в своих «Сатурна-
лиях» и наиболее известным представителем которой был Веттий
Агорий Претексгат. Макробий делает из этого высшего римского чинов-
ника своего основного собеседника в «Сатурналиях», вкладывая в его
уста длинную речь об именах богов и их отождествлении с солнцем, -
речь, источником которой все признают Порфирия74а. Эпитафия, ко-
торую жена заказала в его честь, сообщает нам о его двух его основных
занятиях - научных и жреческих75: «Все, что было создано на двух язы-
ках (scil. греческом и латинском) мудрецами, которым широко от-
крыты небесные двери, будь то поэмы, написанные учеными, или
сочинения в прозе, - ты сделал лучше, чем они были раньше». Эти стихи
дают нам возможность узнать об издательской деятельности Претек-
стата, который улучшил как прозаические тексты, так и поэтические.
Кроме того, о нем известно, что он перевел «Парафразы» Фемистия к
первой и второй «Аналитикам» Аристотеля76. Эпитафия восхваляет
его порядочность, образ жизни и занятия, благодаря которым он достиг
высшей добродетели. «Но всего этого мало, - продолжается надгробная
надпись, - это ты, благочестивый мисг, в тайных глубинах своего разума
прикасаешься к священным истинам, открытым благодаря священным
инициациям, и ты, ученый знаток, почитаешь многообразную силу бо-
гов». Эта же эпитафия дает нам сведения о действительно многочис-
ленных сакральных обязанностях Претекстата77. Он был pontifex Vestae,
augur, quindecimvir, pontifex Solis, paterpatrum в культе Митры, tauroboliatus
в культе Великой Матери и Аттиса, sacratus Libero et Eleusinis, hierophanta
в культе Гекаты, neocorus77* в культе Сераписа и curialis Herculis. Очень
интересная статья X. Блоха, озаглавленная «Новое свидетельство о
последнем возрождении язычества на Западе в 393-394 гг.»78, позволя-
74а. Ср. P. Courcelle, Les Lettres grecques, p. 18-20.
75. Anthologia Latina, Carmina Latina epigraphica, t. I, изд. Buecheler, Leipzig 1921, nQ
111 = CIL, VI, 1779. Cp. P. de Labriolle, La reaction paienne, Paris 1934, p. 350.
7G. Эту подробность мы узнаем от Боэция, Сотт. in Arist., de interpr. edit, sec, p. 4, 1
Meiser. О его интересе к древним книгам вообще свидетельствует Симмах, Epist.,
I, 53: «Nam remissa tempora et ab negotiis publicis feriata libris veterum ruminandis
libenter expendis».
77. CIL, VI, 1779.
77a. О смысле этого термина см. статью Н. Вшсн'а, приведенную в ел. прим., р. 242-244.
78. В Harvard Theological Review, t. XXXVIII, 1945, p. 199-244. Ср. также R. Klein,
Symmachus, Darmstadt 1971 (Impulse der Forschung, t. II), главу Letzte heidnische
Reformbestrebungen durch Praetextatus und Nicomachus Flavianus, S. 46-56.

182
Марциан Капелла
ет нам проследить последние всплески язычества в Риме после смер-
ти императора Юлиана и погружает нас в этот странный мир неопла-
тонического кружка, описанного Макробием. Таким образом, в
надгробной надписи Веттия Агория Претекстата мы еще раз обнару-
живаем два аспекта, на которых настаивает Марциан: научные зна-
ния и обрядовая практика.
Филология как персонификация знания,
которое позволяет вернуться на небо
Кратко просмотрев содержание «Брака Филологии с Меркурием»
Марциана Капеллы, мы можем лучше понять значение центральной
аллегории Марциана Капеллы, фигуру Филологии. Песни Муз име-
ют для этого важнейшее значение, поскольку в них вкратце сообща-
ется обо всех ее возможностях, оправдывающих ее восхождение на
небо: Филология является как персонификация знания, которое дол-
жна получить разумная человеческая душа, чтобы обеспечить себе
возвращение на родину, свой союз с божественным Разумом, Мерку-
рием. «Брак» Марциана Капеллы продолжает в аллегорической фор-
ме развитие темы, которую Августин уже изложил во II книге своего
трактата «De ordine»: путь, предстоящий душе, знание, необходимое
ей, чтобы после смерти она смогла вернуться на небо. Но Марциан
Капелла отвечает на этот вопрос более пространно, чем Августин. В
то время как последний ограничивается семью свободными дисцип-
линами и философией, первый упоминает еще семь мантических ис-
кусств и теургию.
Порфирий или Ямвлих?
Указывает ли это отличие на влияние более позднего неоплатони-
ческого учения, например, учения Ямвлиха? Мы ведь знаем, что Ямв-
лих в своей философии уделял главенствующую роль теургии и
мантике, которые у Порфирия всего лишь вторичны. Можно ли объяс-
нить различие во взглядах Августина и Марциана Капеллы разницей
источников, которыми они пользовались, первый, опираясь на Пор-
фирия, второй - на Ямвлиха? Не с полной уверенностью. Исследова-
ния Л. Леназа показали, что гипотеза о влиянии Ямвлиха на Марциана
Капеллу (выдвигаемая главным образом Р. Тюрканом) не может быть

Порфирий или Яжвлих? 183
по-настоящему доказана при современном состоянии наших знаний.
С другой стороны, мы знаем о Порфирий, что он, действительно счи-
тая участие в теургии ненужным для философа, человека избранно-
го, который в состоянии сам приблизиться к Богу, возвращаясь в себя79,
однако принимал теургию и мантику, во всяком случае в трактате
«О возвращении души», для тех, кто не может подобным образом
следовать по суровому пути чисто философского размышления, т. е.
для большинства людей. И хотя, как мы знаем от Августина, Порфи-
рий утверждал в трактате «О возвращении души», что теургической
практики недостаточно, чтобы обеспечить возвращение души к Богу,
рассуждения Порфирия не лишены порой некоторой двусмысленнос-
ти80. Во всяком случае, его последователи, которых, вероятно, было
достаточно много в Северной Африке, раз Арнобий и Августин со-
чли нужным к ним обращаться, были, как кажется, ревностными адеп-
тами теургии. Если бы это было не так, Августину не пришлось бы
делать столько усилий, чтобы их от нее отвратить81. Кроме того, как
замечает К. Цинцен в своей статье «Оценка мистики и магии в фило-
софии неоплатоников», Порфирий должен был проповедовать уче-
ние об очищении души через теургию в достаточно ясной форме, чтобы
Арнобий смог упрекнуть его в том, что он видит в магии возмож-
ность для души вернуться к своему отцу82.
Итак, вполне возможно, что «Брак» Марциана Капеллы, так же
как и II книга «De ordine» Августина, опираются на философию Пор-
фирия, но Марциан Капелла отражает ее более полно. Чтобы можно
было выразить свою точку зрения с большей определенностью, сле-
довало бы детально изучить все сочинение «Брак Филологии с Мер-
курием», - исследование, которого нам остро не хватает83. Во всяком
случае, в результате нашего исследования можно с уверенностью до-
пустить, что цикл семи свободных дисциплин Марциана Капеллы,
79. Ср. Порфирий, De abstin., II, 49-52.
80. Ср. Августин, De civ. Dei, X, 9, 2 и X, 28.
81. Ср. Августин, De civ. Dei, X, 29.
82. В Rheinisches Museum fur Philologie, Neue Folge, t. CVIII, 1965, S. 89 ел. Как пока-
зывают тексты Августина, приведенные в прим. 80, пожалуй, было бы предпоч-
тительнее сказать, что Порфирий, должно быть, проповедовал учение об очи-
щении души посредством теургии достаточно смутно, чтобы и т. д.
83. В этой связи я отмечу чрезвычайно ценный вклад J. Preaux, Le culte des Muses
chez Martianus Capella, в Melanges de philosophie, de litterature et d'histoire ancienne
offerts a P. Boyance, Ecole Franchise de Rome, 1974, p. 579-614.

184 Марциан Капелла
как и у Августина, вписывается в контекст неоплатонической фило-
софии и что он был задуман как частичный ответ на вопрос, какими
средствами разумная человеческая душа может обеспечить себе воз-
вращение на родину.
Энциклопедия Марциана Капеллы не отражает школьной практики
Однако, несмотря на то, что неоплатонизм «ответственен» за фор-
мирование цикла семи свободных дисциплин, кажется маловероят-
ным, что это философское течение одновременно выработало полный
курс этих семи наук, содержание которых бы определено целью, пре-
следуемой этой философией, - вести поэтапно от чувственного к умо-
постигаемому посредством изучения этих наук. Если бы это было так,
трудно понять, зачем было Августину заявлять о необходимости са-
мому составить такую энциклопедию. По всей видимости, сочинений
такого рода не было, во всяком случае на латинском языке. Из энцик-
лопедии, которую замышлял написать Августин, он закончил только
два трактата: «О грамматике» и «О музыке»84. Первый до нас не до-
шел, а второй, состоящий из шести книг, является примером практи-
ческого применения философской теории, которую Августин изложил
во II книге трактата De ordine: он везде85 подчеркивает связь музыки с
телесными и бестелесными числами, характеризует ритмическое и
мелодическое построение фразы как motus rationabilis, то есть как дви-
жение, упорядоченное с помощью чисел и в конечном счете - самого
84. Ср. Августин, Retract., I, 5, 6 (приведен ниже, стр. 211 ел.).
85. Я не думаю, что что Ж. Пепен прав, написав о De musica Q. Pepin, Saint Augustin
et la dialectique, Villanova Institute, 1976, p. 28): «...пять первых книг трактата по-
священы техническим вопросам — числам, метрике, ритму, — занятиям, кото-
рые мог бы вести обычный грамматик». Везде проступает неоплатонический
фон, как, напр., учение о простых числах (с 1 до 10): De musica, I, 11, 18 - 13, 26,
или рассуждение об авторитете и опоре на разум: De musica, II, 7, 14, - место,
напоминающее аналогичное в De ordine. H.-I. Marrou (Saint Augustin et la fin de la
culture antique, p. 306-307) правильно заметил, что в случае с De musica мы имеем
дело с духовным упражнением: «Разум вовсе не терял времени, учась следить за
этими несколько отвлеченными рассмотрениями, за этими классификациями,
где множество наблюдаемых грамматиком фактов шаг за шагом сводилось к
простым принципам, заложенным математиком; он приучился работать с этими
элементами, на первый взгляд столь чуждыми окружающей действительности;
он постепенно обрел привычку изыскивать и рассматривать, как на фоне внеш-
него и чувственного возникает умопостигаемая действительность, которая, бу-
дучи скрыта от глаз, стоит за этим внешним и служит для его объяснения».

Варроновский вопрос
185
разума00; в последней книге ставится единственная цель - подчеркнуть
значимость умопостигаемого основания чувственной музыки. В энцик-
лопедической части сочинения Марциана Капеллы не обнаруживает-
ся ничего подобного. Если фон самой аллегории (книги I и II) и введения
семи дисциплин в начале книг IV, V, VI, VII, VIII и IX по существу
неоплатонический, то содержательньш аспект самих дисциплин соотно-
сим с неоплатонизмом лишь в отдельных случаях. Марциан Капелла,
без сомнения, недостаточно владел различными предметами, чтобы
быть в состоянии всякий раз сопоставить их с неоплатонической филосо-
фией. Он ограничился более или менее приемлемым обзором семи
дисциплин, используя самые разные источники как философского, так и
нефилософского происхождения. Но зачем такое количество источников,
если, как того придерживается communis opinio, цикл семи дисциплин уже
давно был введен в школах и если, как следствие этого, существовали
краткие курсы предметов этого цикла? И зачем, опять-таки, такое коли-
чество источников, если было достаточно пересказать «Дисциплины»
Варрона, порядку которых якобы следует Марциан Капелла?
3. Варроновский вопрос
После того как мы установили, что цикл семи свободных дисцип-
лин сложился довольно поздно, причем в рамках неоплатонической
философии, наступил подходящий момент заново и во всей полноте
рассмотреть вопрос, в какой мере девять книг Disciplinarum libri Вар-
рона могли оказать влияние на II книгу трактата «De ordine» Августи-
на и на «Брак Филологии с Меркурием» Марциана Капеллы. Но для
того чтобы ответить на этот вопрос, следовало бы сначала знать, ка-
ково было содержание самих Disciplinarum libri, - а мы увидим, что
нам об этом почти ничего не известно. Правда, почти все монографии
и статьи, посвященные Варрону или семи свободным искусствам1, ут-
верждают, что в Disciplinarum libri рассматривались науки, которым
86. Ср. Августин, De ordine, И, 11, 31, р. 169, 10-14, различение между rationale и
rationabile: ср. выше стр. 124 слл.
1. Ср. статью М. Terentius Varro (H. Dahlmann, в Realenc. der classischen Altertumswiss.,
SuppL, t. VI, 1935, Sp. 1255; H. Fuchs, статью Enkyklios Paideia, в Reallexikon fur Antike
und Christentum, t. V, 1962, Sp. 387; F. KChnert, Allgemeinbildung und Fachbildung in der
Antike, Berlin 1961, S. 58 слл.; M. Simon, Zur Abliangigkeit spatromischer Enzyklopadien
der Aries liberates von Vairos Disciplinarum libri, в Philologus, t. CX, 1966, S. 94. Я ограни-
чусь этими несколькими примерами, так как полный список книг и статей, имею-
щих отношение к данному вопросу, оказался бы весьма значительным.

186
Варроновский вопрос
предстояло войти в будущие trivium и quadrivium, и, кроме того, меди-
цина и архитектура. Но в действительности нельзя с уверенностью
говорить ни о содержании, ни о последовательности этих книг. После
работ Ф. Ричля2 о Варроне, которые относятся к середине XIX века, в
целом, как я уже сказала3, содержание и план Disciplinarum libri были
реконструированы на основе следующих двух предпосылок: во-первых,
средневековый цикл семи свободных искусств существовал уже с эпохи
эллинизма и составлял основу образования высших социальных клас-
сов как в Греции, так и в Риме, и вследствие этого Disciplinarum libri
обязательно должны были включать этот цикл4; во-вторых, II книга
диалога De ordine Августина и «Брак» Марциана Капеллы, в которых
идет речь как раз о цикле семи свободных искусств, общим источником
имели семь первых книг Disciplinarum libri Варрона, поскольку последний
в этих двух сочинениях несколько раз цитируется по поводу одного оп-
ределения и какой-то исторической детали; однако мы должны добавить:
Disciplinarum libri тем не менее нигде прямо не названы. Мы уже смогли
отметить, что первая предпосылка не выдерживает критики, и самый
этот факт не позволяет принять вторую. Если средневековый цикл семи
свободных искусств обязан своим рождением неоплатонической фило-
софии и мыслим только в этих определенных рамках, что мы попыта-
лись показать, вероятность второй посылки заведомо невелика.
Древние свидетельства, в которых упоминаются
Disciplinarum libri Варрона
Что в конечном итоге можно сказать о Disciplinarum libri, если от-
казаться от этих двух предпосылок? Очень мало, как это явствует из
собрания фрагментов и свидетельств, составленного Ф. Ричлем. Преж-
де всего, мы с уверенностью знаем их число. Витрувий, также как и
Кассиодор и Исидор (последний, правда, через посредничество Кас-
сиодора) говорят о девяти книгах Disciplinarum libri5. Кроме того, мы
2. F. Rttschl, DeM. Terentii Varronis disciplinarum libris commentarius, в Opusculaphilologica,
t. Ill, Leipzig 1877, S. 352-402.
3. Ср. выше стр. 64 слл.
4. Исключение составляет Н. Dahlmann, полагающий, что цикл свободных искусств
сформировался уже у самого Варрона (op. cit., Sp. 1257).
5. Витрувий, De architectura, VII, praef. 14 Krohn; Кассиодор, Instil., II, 3, 2, p. 109
Mynors: «Dialecticam vero et rhetoricam Varro in novem Disciplinarum libris tali
similitudine definivit "Dialectica et rhetorica est quod in manu hominis pugnus astrictus
et palma distensa"»; Исидор, Origines, II, 23.

Древние свидетельства
187
узнаем у Витрувия, что одна из девяти книг Disciplinarum libri была
посвящена архитектуре6. Из этого указания с некоторой долей веро-
ятности можно заключить, что каждая из девяти книг Disciplinarum
libri касалась какой-то одной дисциплины, хотя в этом нельзя быть до
конца уверенным. Ведь первая книга могла быть чем-то вроде вступ-
ления, как первая из сорока одной книги «Древностей» Варрона7. Кроме
того, из двух лексикографических заметок Нония Марцелла8 мы уз-
наем, что Варрон в восьмой книге Disciplinarum libri дал определение
заболевания глаз и упомянул лекарственное растение портулак
(portulaca или рогсйаса). Текст в его современном состоянии, посколь-
ку, вероятно, он не полон, не сообщает нам, что именно излечивает
это растение. Но Плиний Старший в своей Naturalis Historia (XX, 20, 81)
дает нам подробные сведения, касающиеся области его применения.
Итак, допустим, что восьмая книга могла быть посвящена медицине9.
6. Витрувий, De architecture VII, praef. 14 Krohn: «Fufidius enim mirum de his rebus
primus instituit edere volumen, item Terentius Varro de novem disciplinis unum de
architectura, P. Septimius duo».
7. Ср. Августин, De civ. Dei, VI, 3, — подтверждение этого факта.
8. Ноний, De compendiosa doctrina, I, p. 169, 9-11 Lindsay: «lusciosi, qui ad lucernam non
vident et ц\)С0Яе<; vocantur a Graecis. Varro Disciplinarum lib. VIII: "vesperi non
videre, quos appellant lusciosos"». Ill, p. 884, 13-14 Lindsay: «portulaca. Varro
Disciplinae lib. VIII: "manducata portulaca cito tollit"».
9. F. Ritschl, op. cit., S. 367, видит дополнительное подтверждение в том факте, что
Марциан Капелла, De nuptiis, IX, 891, p. 471, 23 - 472, 3 Dick, определенно исклю-
чает медицину и архитектуру из неоплатонического цикла семи дисциплин. По
мнению Ричля, эта реплика может быть направлена только против варроновс-
ких Disciplinarum libri. Но это рассуждение недостаточно убедительно. Мы зна-
ем, конечно, что медицина и архитектура, как дисциплины, имеющие солидную
научную базу, пользовались в античности уважением не только у народа, но и у
философов, — напр., Платона и Аристотеля. Знание архитектора даже стало у
последних символом технического знания вообще, имеющего дело не только с
наблюдаемыми фактами, но и с их причинами, т. е. рациональными принципа-
ми искусства (ср. выше цитату из «Политики» Аристотеля, с прим. 30, ср. также
платоновского «Филеба», 56 Ь). Что касается медицины, то в школе пневмати-
ков она даже востребовала философские принципы в качестве основы для сво-
его искусства, в данном случае стоические, и мы видели, что некоторые средние
платоники рекомендовали философу занятия этой наукой (см. выше стр. 109).
Итак, эти две науки всегда занимали очень важное место среди свободных ис-
кусств вообще и даже среди тех свободных искусств, которые в основном опи-
рались на рассуждение, то есть A.OYiKori xexvm: ср. Гален, Пер1 \|/\)ХЛ<; rcaOcov, 7,
13, р. 68. W. de Boer, где перечисляются преподаватели этих искусств — учителя
арифметики, счета (XoyiaxiKOi), геометры, астрономы, архитекторы, юристы,
риторы, грамматики и музыканты. Ср. ниже стр. 327. Не вероятнее ли, что Мар-
циан Капелла скорее противостоял широко распространенному мнению, неже-
ли «Дисциплинам» Варрона, которые он, скорее всего, сам не читал?

188
Варроновский вопрос
Кроме того, Авл Геллий сообщает нам цитату из пятой книги
Disciplinarum libri, - цитату, которая сама по себе имеет скорее грам-
матический характер10:
«Вот слова Марка Варрона из пятой книги "Дисциплин": "Стать пре-
тором quarto и quartum - разные вещи, потому что quarto указывает на
должность и что раньше было три других обязанности, quartum ука-
зывает на срок и что ранее человек трижды назначался претором.
Поэтому Энний правильно написал: "Квинт-отец стал консулом в чет-
вертый раз (quartum), а Помпеи проявил боязливость, когда, чтобы не
писать ни consul tertium, ни tertio, он не стал подписывать последние
письма". То, что Варрон сказал о Помпее кратко и несколько туман-
но, Туллий Тирон, вольноотпущенник Цицерона, написал гораздо яс-
нее в одном письме».
Х.Фунайоли действительно включил эту цитату в Grammaticae
Romanae fragmenta11. Но вот августиновский или псевдо-августиновс-
кий трактат De grammatica относит это (или, точнее, аналогичное) раз-
личение к «книгам De numeris Варрона»12. Ф. Ричль без тени сомнения
заявляет, что, упоминая книги во множественном числе, Августин или
Псевдо-Августин просто ошибается, но что название De numeris, на-
оборот, правильно и в сопоставлении с цитатой Авла Геллия может
указывать только на пятую книгу Disciplinarum libri13. Я не вижу, ка-
кие критерии позволили Ф.Ричлю сделать столь категорическое раз-
личение между тем, что верно, а что неверно в этом отрывке из De
grammatica. Но даже если допустить, что выражение in libris следова-
ло бы исправить на in libro, чего я не делала бы без больших сомне-
ний, ничто нам не гарантирует, что название De numeris отсылает к
пятой книге Disciplinarum libri. По крайней мере, так же вероятно, что
это название указывает на Logistoricus Atticus de numeris14, - сочинение,
10. Авл Геллий, Nodes Atticae, X, 1, 6.
11. Н. Funaioli, Grammaticae Romanae Fragmenta, Leipzig, Teubner, 1907, frg. 218.
12. Regula Aurelii Augustini в Grammat. Lat., t. V (воспроизв. Hildesheim, Olms, 1931),
p. 517, 29 ел. Keil: «Inde Cicero de Mario sic ait, "sextum consul", id est qui sex
consulatus ineruit, et "septimum consul", quod est septies consulatum meruit, hoc
Varro distinxit in libris numerorum».
13. F. Ritschl, op. cit.y S. 363.
14. О его возможном содержании ср. Н. Dahlmann - W. Speyer, Varronische Studien II,
Abhandlungen der Akademie der Wissenschaften und der Literatur, Mainz, Geistes- und
Sozialwiss. Klasse, 1959, прим. 11, S. 23: «Можно составить представление о том, о
чем мог говорить Аттик, обратившись к другим сочинениям Варрона о numeri,
прежде всего к рассуждениям, посвященным их обозначениям, формированию,

Древние свидетельства
189
в существовании которого хотя бы можно быть уверенным15, в то время
как мы не располагаем никакими античными свидетельствами, кото-
рые бы подтверждали наличие книги, посвященной арифметике, среди
Disciplinarum libri Варрона. Во всяком случае мне кажется непозволи-
тельным безоговорочно утверждать на основании столь сомнитель-
ных аргументов, что в пятой книге Disciplinarum libri Варрона речь
шла об арифметике. Напротив, для непредубежденного читателя все
говорит скорее о том, что контекст цитаты Авла Геллия был грамма-
тическим.
Мы знаем еще один пример, где одна и та же цитата соотносится с
двумя различными сочинениями Варрона. Схолии Псевдо-Акрона на
«Искусство поэзии» Горация дают следующие сведения:
«Варрон говорит в третьей книге своих "Дисциплин" и в своем тракта-
те "К Марцеллу о латинском языке", что у древних были флейты с
четырьмя отверстиями»16.
Возможно, конечно, что один и тот же текст появляется один раз в
грамматическом контексте, как это очевидно происходит в трактате
De lingua Latina ad Marcellum17, а другой раз - в музыкальном, как
значению, древности, в особенности же к тем рассуждениям, которые относятся
к numeri aes significantes в De lingua Latina, IX, 81 слл., или к объяснениям vocabula
pecuniae signatae (De lingua Latina, V, 169 слл.). Чтобы определить область, кото-
рой бы полностью соответствовали характерные черты личности, указанной в
заглавии (Аттик), следует, по-моему, удовольствоваться этими параллелями». Я
приведу два основных текста, на которые опирается Дальманн, чтобы проиллю-
стрировать возможное содержание этого logistoricus: De lingua Latina, IX, 49, 81:
«Etiam illud putant esse causae, cur non sit analogia, quod Lucilius scribit: uDecu<s>is,
sive decusibus est". Qui errant, quod Lucilius non debuit dubitare, quod utrumque;
nam in aere usque ab asse ad centussis numerus aes adsignificat, et eius numero finiti
casus omnes ab dupondio sunt, quod dicitur a multis duobus modis hie dupondius et
hoc dupondium, ut hoc gladium et hie gladius»; и De lingua Latina, V, 36, 169-170:
«Pecuniae signatae vocabula sunt aeris et argenti haec: as ab aere; dupondius ab
duobus ponderibus, quod unum pondus assipondium dicebatur, id ideo quod as erat
libra pondo. Deinde ab numero reliquum dictum usque ad centussis, ut as singulari
numero, ab tribus assibus tressis, et sic proportione usque ad nonussis. In denario
numero hoc mutat, quod primum est ab decern assibus decussis, secundum ab duobus
decussibus vicessis, quod dici sol<it>tum a duobus bicessis; reliqua conveniunt, quod est
ut tricessis proportione usque ad centussis, quo maius aeris proprium vocabulum non est».
15. Заглавие «Аттик. О числах» засвидетельствовано Цензорином, De die nat., 2, 2.
16. Pseudoacronis Scholia in Horatium vetustiora, изд. О. Keller, Teubner, Leipzig 1904,
t. II, p. 342, 23 - 343, 5.
17. Или De sermone Latino ad Marcellum. Это произведение не нужно путать с 25
книгами De lingua Latina ad Ciceronem.

190 Варроновский вопрос
предполагает Ф. Ричль относительно цитаты из Disciplinarum libri.
Ф. Ричль без колебаний относит этот фрагмент к книге о музыке,
которая должна была бы быть одной из Disciplinarum libri. Но его
недоумение вызывает то, что Псевдо-Акрон указывает в качестве источ-
ника цитаты третью книгу Disciplinarum libri. Для Ф. Ричля третье место
в составе «Дисциплин» безусловно предназначено для одной из дисцип-
лин будущего trivium, а точнее, для риторики, в то время как quadrivium
может начаться только в четвертой книге. Итак, он вновь считает
себя вправе исправлять текст, чтобы получить желаемый смысл18.
Вся шаткость его построения проявляется в его способе: исходя из
предвзятого мнения, Ф. Ричль заранее вырабатывает точку зрения
как о содержании разных книг Disciplinarum libri, так и об их последо-
вательности, и старается любой ценой уложить античные свидетель-
ства в это прокрустово ложе.
Авл Геллий в своих «Аттических ночах» приводит нам еще одно
свидетельство о Disciplinarum libri Варрона19:
«Авторы сочинений по метрике заметили, что в длинных стихах, на-
зываемых гекзаметрами, так же как и в сенариях, две первые и две
последние стопы могут состоять из целых слов, тогда как средние сто-
пы - никогда, но состоят из слов разделенных между стопами, либо
смешанных и переставленных местами. Даже Марк Варрон написал в
своих "Дисциплинах": он наблюдал в гекзаметре, что пятая полустопа
заканчивала слово и что пять первых полустоп столь же важны в стро-
ении стиха, как и семь последних; и он показывает, что это происхо-
дит по некоей геометрической зависимости».
Эти метрические объяснения могли находиться в книге как о грам-
матике, так и о музыке, поскольку поэзия - промежуточное звено
между грамматикой и музыкой.
Последнее античное свидетельство о Disciplinarum libri дошло до
нас от Кассиодора (позднее его воспроизводит Исидор). Оба автора
сообщают нам о том, что Варрон в девяти книгах своих «Дисциплин»
так определил различия между диалектикой и риторикой20:
«Диалектика и риторика сходны со сжатым кулаком и открытой ладонью
человеческой руки: первая - сжимает слова, а вторая - их разжимает».
18. F. Rjtschl, op. cit., S. 370. Он читает или «in septimo disciplinarum*, или «/я tertio ad
Marcellum de lingua Latina».
19. Авл Геллий, Noctes Atticae, XVTII, 15.
20. См. выше (стр. 186) прим 5.

Древние свидетельства
191
Для Ф. Ричля это свидетельство означает, что среди девяти книг
«Дисциплин» была одна, посвященная диалектике, а другая - ритори-
ке. Но на самом деле речь идет об известном определении Зенона21,
которое Варрон мог привести в самых разных контекстах, в частно-
сти, и в книге о философии, объясняя, например, три части филосо-
фии, но, конечно, равным образом и в книге о диалектике или о
риторике, или о той и другой вместе. Мы увидим дальше, что можно
выдвинуть серьезные сомнения относительно существования книги De
dialectic а среди девяти книг «Дисциплин». Заметим кстати, что точка
зрения, согласно которой одна из книг «Дисциплин» была посвящена
философии, недавно обрела себе защитника в лице Э. Солиньяка22.
Ф. Ричль усматривал дополнительное доказательство в пользу своей
гипотезы, согласно которой риторика занимала третье место среди
книг «Дисциплин», в следующей цитате грамматика Присциана23:
«Varro tamen etiam "асЫш" protulit in libro III Rhetoricorum: "postquam
adoluerunt haec iuventus"».
Он предполагает (правда, на этот раз с некоторым сомнением) что
Присциан, когда писал in libro HI Rhetoricorum, неудачно передал фор-
мулу вроде Disciplinarum liber III de rhetorica. Но в своей статье «Сочи-
нения М. Теренция Варрона», опубликованной тремя годами позже24,
он признает, не возвращаясь к своей прежней гипотезе, существова-
ние трактата Варрона о риторике в трех книгах и утверждает: «Когда
Присциан цитировал сочинения Варрона, он всегда делал это, как мы
смогли убедиться, с отменной точностью».
Таким образом, мы исчерпали цитаты, которые, упоминая загла-
вие, свидетельствуют о существовании Disciplinarum libru Очевидно,
что для попытки реконструкции в расчет могут приниматься только
цитаты этого рода, но сведения из данной группы источников очень
скудны. Мы узнаем, что «Дисциплины» состояли из девяти книг и что
одна из этих книг, неизвестно какая, была посвящена архитектуре.
Вот все, о чем можно сказать с уверенностью. С определенной веро-
ятностью мы можем предположить, что в восьмой книге речь шла о
21. Ср. v. Arnim, SVF, I, p. 21-22, frg. 75.
22. Aime Sougnac, Doxographies et manuels dans la formation philosophique de saint Augustin,
в Rcchtrches Augustiniennes, t I, Paris 1958, p. 123.
23. F. RrrccHL, op. ciL, S. 357 ел.; Присциан, Instil DC, 53, в Grammal Lot., t П, p. 489, 2-^3 Keil.
24. F. Ritschl, Die Schrtftstellerei des M. Terentius Varro, в Opuscula Philologica, III, Leipzig,
1877, S. 473 слл.
7 - 5557

192
Варроновский вопрос
медицине. И это все. Если есть желание идти дальше в реконструк-
ции «Дисциплин», то попадаешь в область гипотез, чтобы не сказать -
чистых фантазий. Дело в том, что несколько фрагментов текста, ко-
торыми мы располагаем из других книг «Дисциплин», не позволяют
никоим образом, как мы только что видели, поместить их в точный
контекст. Само название «Дисциплины» мало чем может нам помочь,
так как очевидно, что термин «дисциплина» не имеет для Варрона
того значения, которое он приобретет позже для средних платоников
и латинских неоплатоников или для таких авторов, как Августин,
которые в использовании этого термина зависят от неоплатоничес-
ких источников. Это доказывается уже одним присутствием архитек-
туры в Disciplinarum libri Варрона. Ведь как мы могли установить25,
поздняя платоновская традиция, действительно, ограничила смысл
термина disciplina: отличая discipline, (= ёяюттцхл) от ars (= xexvri), кое-
кто из средних платоников, так же как и некоторые неоплатоники,
сохраняли термин disciplina для тех из свободных искусств, которые
изучаются посредством чистого рассуждения, не нуждаются в опыте
и практике и вследствие этого способны привести к созерцанию умо-
постигаемого. Более того, этот ограничительный смысл термина
disciplina неразрывно связан с неоплатонической концепцией цикла
семи свободных искусств, которые как раз имеют значение «дисцип-
лин», в то время как остальные свободные искусства, как, например,
архитектура и медицина, не обладают этим отличительным свойством.
А для Кассиодора, который основывается на неоплатоническом тече-
нии, отличном от того, на которое ориентируются Августин и Марци-
ан Капелла, дисциплинами являются только четыре математические
науки и диалектика при некоторых условиях26. Поскольку Варрон явно
использует термин disciplina в значительно более широком смысле, в
его «Дисциплинах» речь могла идти фактически не только о медици-
не и архитектуре, но вообще обо всех искусствах, достойных свобод-
ного человека и относимых к XoyiKod Texvcti, то есть о юриспруденции,
сельском хозяйстве, философии, военном искусстве, так же как о
любом другом, вошедшем в состав будущего цикла семи искусств27.
Поскольку ни один античный источник ничего не сообщает нам о содер-
25. Ср. выше стр. 98-99 слл., 108-109 ел., 130 ел., 143 ел., 162 с прим. 2.
26. Ср. ниже стр. 233 ел.
27. Об искусствах, считавшихся достойными изучения свободным человеком во
времена Цицерона и Варрона, ср. выше стр. 57 и 65-67.

Критика тезиса Ф. Ричля
193
жании девяти книг «Дисциплин» Варрона, если не считать того, что
касается архитектуры, а может быть, и медицины, нам остается только
смириться с поп liquet, учитывая современное состояние источников.
Критика теории Ф. Ричля о последовательности и содержании разных
книг Disciplinarum libri Варрона и методологические соображения
В самом деле, сам Ричль, чтобы доказать обоснованность своей
реконструкции содержания Disciplinarum libri, учитывает любую дру-
гую варроновскую цитату, даже если нельзя бесспорно установить
сочинение, из которого она взята. Так, он идентифицирует книгу Вар-
рона о грамматике, о которой говорит Кассиодор28, цитируя Корнута,
с книгой о грамматике, содержащейся в Disciplinarum libri. Сомнительное
рассуждение, так как, поскольку мы не располагаем полным перечнем
многочисленных сочинений Варрона, по большей части утраченных, у
нас нет никакого приемлемого критерия, который позволил бы нам
решить, составляла ли эта книга о грамматике часть «Дисциплин»
или была отдельным сочинением. Ф. Ричль относит к той же самой
мнимой книге «Дисциплин» о грамматике многочисленные цитаты с
варроновским переводом греческого слова ураццатштгкт) [scil. lexvri)29
28. Кассиодор, De orthographia, в Grammat. Lat., t. VII, p. 152, 16 - 153, 6 Keil: «Praeterea
in libro qui est de grammatica Varro, cum de litteris dissereret, [ita] "h" inter litteras
non esse disputavit, quod multo minus mirum, quam quod ttx" quoque litteram esse
negat: in quo quid voluerit, nondum deprehendi, ipsius verba subiciam: "litterarum
partim sunt et dicuntur, ut a et b; partim dicuntur et non sunt, ut h et x; quaedam
neque sunt neque dicuntur, ut Ф et 4*V Этот текст находится в главе под названием
Annaei Cornuti de enuntiatione vel orthographia ista relata sunt. F. Ritschl, op. ей., S. 358 ел.
29. Исидор, Origines, 1,3, 1: «Primordia grammaticae artis litterae communes existunt, quas
librarii et calculators sequuntur. Quarum disciplina velut quaedam grammaticae artis
infantia est; unde et earn Varro litterationem vocat». Марциан Капелла, De nuptiis, III,
229, p. 84, 25-85, 3 Dick: «Hincque mihi (scil. Grammaticae) Romulus litteraturae nomen
adscripsit, quamvis infantem me litterationem voluerit nuncupare, sicut apud Graecos
YpauucmaTiKTi primitus vocitabar». Августин, De ordine, II, 12, 35, p. 172, 25-28 Knoll:
«Quibus duobus repertis (scil. буквы и числа) nata est ilia librariorum et calculonum
professio velut quaedam grammaticae infantia, quam Varro litterationem vocat; Graece
autem quomodo appelletur, non satis in praesentia recolo». Марий Викторин, Ars
grammatica, 1, 6-7, p. 65 Mariotti: «Ut Varroni placet, ars grammatica, quae a nobis
litteratura dicitur, scientia est <eorum> quae a poetis historicis oratoribusque dicuntur ex
parte maiore; eius praecipua officia sunt quattuor, ut ipsi placet scribere, legere, intellegere,
probare». Эмилий Аспер, Ars grammatica, в Grammat. Lat., t. V, p. 547, 7-10 Keil:
«Grammatica est scientia recte scribendi et enuntiandi interpretandique poetas per historiam
.. .formatam ad usum rationemque verborum, quam Terentius [et] Varro primum ut adhuc
rudem appellatam esse dicit litteraturam».
7*

194
Варроновский вопрос
и определение грамматики, но нет никакого основания относить эти
свидетельства к неизвестной книге «Дисциплин» более, чем к другим
грамматическим сочинениям Варрона, существование которых засви-
детельствовано.
Что касается второй книги «Дисциплин», которая, с точки зрения
Ф. Ричля, имела предметом диалектику, - он полагает, что утверждение
Марциана Капеллы в начале его книги о диалектике30, согласно кото-
рому Варрон был первым, кто изложил на латинском языке содержа-
ние греческой диалектики, указывает именно на эту книгу. К ней же
он относит равным образом часть следующей цитаты Авла Геллия31:
«Когда мы захотели приобщиться к диалектике и составить о ней пер-
вое представление, мы должны были изучить и познать то, что диа-
лектики называют "isagogaC. Тогда, поскольку следует начинать эти
занятия с axiomata (предложений), которые Варрон называет иногда
profata, а иногда proloquia, мы усердно искали трактат [commentarium =
Ьк6[1\цха) Deproloquiis Л. Элия, ученого, учителя Варрона, и прочита-
ли его в Библиотеке Мира. Но в этом сочинении нет ничего поучи-
тельного или просто доступно написанного; кажется, Элий сочинил
эту книгу скорее для того, чтобы помочь своей памяти, нежели обу-
чать других. В результате мы были вынуждены обратиться к гречес-
ким книгам. Мы там нашли определение axioma, выраженное следую-
щими словами: Xektov аг)тотеА.ё<; ccrcocpccTOV oaov еср' ссохш. Я
воздержался от перевода, так как надо было бы пользоваться новыми
и варварскими словами, которые трудно воспринять из-за странности
их звучания. Но М. Варрон в 24 книге своего трактата "О латинском
языке", посвященного Цицерону, определяет это слово очень удачно:
"Предложение (proloquium) - это полноценное высказывание"».
Согласно Ф. Ричлю32, выходит, что если один из латинских перево-
дов термина axioma содержится в трактате «О латинском языке», то
другой должен быть в той книге о диалектике, которая, как он счита-
ет, составляет часть «Дисциплин». Эта гипотеза Ф. Ричля была оспо-
30. Марциан Капелла, De nuptiis, IV, 335, p. 154, 21-155, 5 Dick: «Ni Varronis mei inter
Latiaris glorias celebrati mihi eruditio industriaque suppeteret, possem femina Doricae
nationis apud Romuleae vocis examina aut admodum rudis aut satis barbara reperiri.
quippe post Platonis aureum flumen atque Aristotelicam facultatem M. Terentii prima
me in Latinam vocem pellexit industria ac fandi possibilitatem per scholas Ausonias
comparavit». F. Ritschl, op. cit., p. 356.
31. Авл Геллий, Nodes Atticae, XVI, 8, 1-6.
32. F. Ritschl, op. cit., S. 357.

Методологические соображения
195
рена А. Вильмансом33, полагавшим, что как proloquium, так и profatum
относятся к трактату «О латинском языке», только к разным местам.
Но что особенно поражает в тексте Авла Геллия, так это то, что ав-
тор-эрудит, который жил в Риме во II веке нашей эры34, не знал, как
представляется, книги Варрона о диалектике, будь то книга из «Дис-
циплин» (которые он, впрочем, неоднократно цитирует35) или отдель-
ное сочинение. Действительно, он говорит expressis verbis, что был
вынужден прибегнуть к греческим книгам, чтобы приобщиться к этой
науке. Было бы по меньшей мере удивительно, что книга Варрона, -
при условии, что она существовала и сохранилась до его смерти, - так
как Варрон утерял часть своих сочинений во время гражданской вой-
ны46, - не была бы доступна во времена Авла Геллия, то есть немногим
более чем через сто лет после смерти Варрона, в то время как книга
его учителя была в обиходе. Текст Авла Геллия скорее может навес-
ти на мысль, что одна из последних книг трактата «О латинском язы-
ке» содержала несколько латинских определений греческих терминов,
присущих диалектике. Я не вижу, каким другим образом согласовать
это утверждение Авла Геллия с утверждением Марциана Капеллы.
Но, может быть, и нет необходимости объединять эти два высказыва-
ния. Что касается Марциана Капеллы, то маловероятно, чтобы он был
непосредственно знаком с De dialectica Варрона. Во всяком случае,
такая книга не могла бы стать прямым источником для его собственного
изложения диалектики. П. Адо37 показал, что план книги Марциана
Капеллы о диалектике наполняет старую схему новым содержанием.
De loquendo : Eiaaycoyij, Karrjyopiai.
De eloquendo : IJepi epp,7jveiag Аристотеля.
De proloquendo : Теория предложений в IJepi epfirjveiag Апулея.
De proloquiorum summa : Теория категорических силлогизмов из
IJepi ёр/xrjveiag Апулея и теория гипоте-
тических силлогизмов из Викторина.
33. A. Wilmanns, De M. Terentii Varronis libris grammaticis, Berlin 1864, S. 20.
34. G. Marache (Aulu-Gelle, Les Nuits attiques, t. I, p. XII, Paris, «Les Belles Lettres»,
1967) полагает, что «Аттические ночи» были написаны между 146 и 158 гг. на-
шей эры. Современная датировка — ок. 170 г. н. э., пребывание автора в Афинах —
по крайней мере 165-167 гг. н. э. См. М. von Albrecht. Geschichte der romischen
Literatur. Munchen, New Providence, London, Paris, 1994, II, S. 1174. — Прим. ред.
35. Ср. выше стр. 187 ел. и 190.
36. Ср. Авл Геллий, Nodes Atticae, III, 10, 16.
37. P. Hadot, Marius Victorinus, Recherches sur sa vie et ses aeuvres, Paris 1971, p. 196.

196
Варроновский вопрос
Что касается нового содержания, то речь идет об аристотелевском
«Органоне», который установился в IV веке начиная с курса логики
Порфирия и который был введен в cursus неоплатонических занятий.
Но, что касается старой четырехчленной схемы37* De loquendo - De
eloquendo - De proloquendo - De proloquiorum summa, Г. Пфлигерсдорф-
фер38 показал, что «есть право усомниться в варроновском характере
этой схемы у Августина и Марциана Капеллы. Возможно, речь идет о
постварроновском разделении, которое получило развитие исходя из
варроновского разделения: de proloquiis и de proloquiorum summa...» Та-
ким образом, если какие-либо крупицы сочинений Варрона и в осо-
бенности отзвук его авторитета и могли достичь в четвертой книги
«Брака» Марциана Капеллы, которая, хотя и достаточно примитив-
но, представляет современное состояние неоплатонической, а не вар-
роновской диалектики, то лишь через промежуточные источники,
число которых нельзя установить.
То же самое мы обнаруживаем у Кассиодора, что касается его ци-
тат из Варрона вообще и следующего свидетельства39 в частности,
которое могло бы, на первый взгляд, подкрепить мнение Ф. Ричля.
«Теперь по порядку перейдем, - говорит Кассиодор, - к логике, кото-
рую также называют диалектикой. Некоторые называют ее наукой, а
некоторые - искусством, объясняя, что, когда она обсуждает какой-
либо вопрос, используя аподиктическую аргументацию, то есть осно-
ванную на истине, следует ее называть наукой (disciplina), а когда она
рассуждает о правдоподобном или о том, что является предметом
мнения, она именуется искусством. Так она бы заслужила то или иное
наименование в соответствии со способом аргументации. Вот почему
37а. Эта схема имеется также в De dialectica Августина. Почти всегда полагали, что
источником De dialectica был Варрон, однако среди сторонников этой гипотезы
одни возможным вариантом считают De lingua Latina (напр. A. Wilmanns, De
М. Terentii Varronis libris grammaticis. Berlin 1864 (Diss. Bonn 1863); R. Reitzenstein,
M. Terentius Varro und Johannes Mauropus von Euchaita, Leipzig 1901, S. 69 слл.), а
другие усматривают основной источник в трактате De dialectica, который дол-
жен был быть второй книгой «Дисциплин» (напр. Н. Funaioli, Grammaticae Romanae
fragmenta, t. I, Leipzig 1907, p. 186 слл.; В. Fischer, De Augustini disciplinarum libro
qui est de dialectica, Iena 1912; J. Pepin, Saint Augustin et la dialectique. The Saint
Augustine Lecture 1972, Villanova University Press 1976, p. 130 ел.).
38. G. Pfugersdorffer, Zu Boethius, De Interpr. Ed. Sec. I, p. 4, 4 слл. Meiser nebst
Beobachtungen zur Geschichte der Dialektik bei den Rdmern, в Wiener Studien, t. LXVI,
1953, p. 143.
39. Кассиодор, Instit., II, 2, 17.

Методологические соображения
197
также отец наш Августин, имея в виду, я думаю, это определение,
назвал наукой [disciplina) грамматику и риторику, следуя в этом Вар-
рону; Достойнейший Капелла тоже дал своему сочинению название
иО семи науках" (De septem discipline)».
Итак, Кассиодор, для которого только четыре математические
науки и в известных случаях еще диалектика заслуживали название
disciplinae, удивляется тому, что Августин использовал это название
также по отношению к грамматике и риторике. Он полагает, что, при-
меняя некоторого рода расширенное определение двух видов диалек-
тики к грамматике и риторике, Августин пришел к тому, чтобы эти
два искусства называть disciplinae, и что, пользуясь этим наименова-
нием, он следовал Варрону. Я вернусь далее40 к этому новому ограни-
чению в применении термина disciplina, - применении, которое отлично
как от варроновского, так и от знакомого нам у средних платоников,
так же как и у Августина и Марциана Капеллы41. В данном случае нас
интересует связь, которую Кассиодор устанавливает между Августи-
ном и Варроном. Если сопоставить только что цитированный нами
текст с тем, в котором Кассиодор воспроизводит определение диалек-
тики и риторики42 из «Дисциплин» Варрона, и если, кроме того, исхо-
дить из гипотезы, что и «Дисциплины» обязательно содержали книгу
о грамматике, книгу о диалектике и книгу о риторике, можно легко
прийти к идее, что Кассиодор, сравнивая «Дисциплины» Варрона со II
книгой De ordine Августина, мог отметить, что последний последовал
примеру «Дисциплин» Варрона. Но кроме того, что Варрон равным
образом использует в другом месте термин disciplina, чтобы обозна-
чить грамматику и т. д., например, в трактате «О латинском языке»43,
есть и другие показатели, которые призывают нас к осторожности.
Нет уверенности в том, что Кассиодор знал «Дисциплины» Варрона.
По меньшей мере, к такому выводу приходит М. Симон в своей ста-
тье Zur Abhangigkeit spatromischer Enzyklopddien der artes liber ales von
Varros Disciplinarum libri44. Автор показывает, что, с одной стороны,
Кассиодор не упоминает ни одного сочинения Варрона в списке книг,
касающихся цикла семи искусств, которые он рекомендует прочитать
40. Ср. ниже стр. 233-244.
41. Ср. выше стр. 192, прим. 25 и 27.
42. Цитату см. выше, стр. 190.
43. Варрон, De lingua Latina, X, 1, 1: disciplina loquendi.
44. В Philologus, t. CX, 1966, S. 88-101.

198
Варроновский вопрос
своим монахам, а с другой стороны, он не использовал в своем соб-
ственном изложении семи искусств ни «Дисциплины» Варрона, ни
какой-либо другой его трактат. Если Кассиодор и цитирует Варрона - а
он цитирует его семь раз, - то он знает эти тексты только опосредо-
ванно, через промежуточные источники. М. Симон делает следую-
щее заключение45: «Если проследить источники Кассиодора, из
которых он черпает содержание образования в той форме, в которой
оно предстает во второй книге его Institutiones, то быстро приходишь,
за редкими исключениями, к греческим оригинальным источникам,
будь то Аристотель или Порфирий, Евклид или Никомах Герасский,
Гауденций или Клавдий Птолемей. Таким образом, Кассиодор осознает
себя в традиции, которая в своем основании и духовной ориентации
представляется как греческая, неоплатоническая и неопифагорейская.
Эта традиция прошла мимо Варрона, не обратив на него серьезного
внимания». Итак, мы видим, что цитата Кассиодора, в которой автор
устанавливает связь между Августином и Варроном в том, что отно-
сится к употреблению термина disciplina, должна восприниматься как
она есть, то есть как собственное рассуждение Кассиодора, которое
не основывается ни на каком конкретном знании Варрона. Так что
нельзя использовать эту цитату как доказательство существования
книги о диалектике в составе «Дисциплин» Варрона.
Итак, мы видим: тот факт, что поздний автор цитирует Варрона и
даже конкретное его сочинение, никоим образом не гарантирует, что
автор был непосредственно знаком с этим сочинением. Ж. Фонтен, резю-
мируя результаты своих исследований об источниках Origines Исидора,
идет еще дальше. По его мнению, цитаты, которые Исидор определенно
относит к какому-либо автору, это отрьшки, где прямое литературное
заимствование может быть подвергнуто сомнению с наибольшими осно-
ваниями. Авторы, которых Исидор реально использовал, как Кассиодор
или Марциан Капелла, никогда у него не упоминаются. Ж. Фонтен пишет46:
«...вероятность прямой зависимости Исидора от того или иного источ-
ника обратно пропорциональна хронологической дистанции, которая
отделяет этот источник от VII века. Вот почему мы могли бы с боль-
шей уверенностью предпологать, что в книжных шкафах севильца
были труды поздних энциклопедистов и специалистов, поскольку
45. Op. cit.t р. 92.
46. J. Fontaine, Isidore de Seville et la culture classique dans I'Espagne wisigothe, t. II, Paris
1984, p. 748-749.

Методологические соображения
199
удовлетворительные текстовые параллели существуют у Исидора имен-
но с ними. Эти наблюдения, кажется, совсем не благоприятны для
энциклопедических сочинений Варрона (I в. до Р. X.) и Светония (II в.
по Р. X.), в которых еще полвека назад хотели видеть основную часть
светской библиотеки Исидора. Исследования текстов севильца, слиш-
ком поспешно приписанных в XIX веке Варрону или Светонию, нео-
днократно выявляли значительно более сложную картину его матери-
ала. Как и в случае с языческими поэтами и прозаиками, loci citati -
это отрывки, где прямое заимствование у энциклопедистов может быть
с наибольшими основаниями подвергнуто сомнению. Исидор в своей
светской библиотеке не имел ни "Древностей" Варрона, ни хорошо
известных Prata Светония. Но там были Солин, Плацид, Сервий, при-
чем именно Сервий, изданный П. Даниэлем, как нас убеждают обна-
руженые текстовые параллели с более или менее поздними компиля-
циями, через которые до Исидора дошло много отрывков, часто
анонимных, из Варрона, Плиния Старшего и Светония».
Возвращаясь к упомянутой статье М. Симона о зависимости по-
здних римских энциклопедистов от «Дисциплин» Варрона, скажем,
что автор различает две разные традиции: неоплатоническую тради-
цию Кассиодора и Боэция, которая не основывается на Варроне, и
традицию Марциана Капеллы, в основном опирающуюся на Варрона47.
Безусловно принимая вывод М. Симона по Кассиодору и Боэцию, я
не могу с ним согласиться в вопросе о предполагаемой зависимости
Марциана Капеллы от Варрона. Мои возражения вкратце таковы. Во-
первых, М. Симон не увидел, что ход мысли Марциана Капеллы впи-
сывается значительно лучше, чем у Кассиодора, в неоплатонические
рамки и что вообще сама концепция цикла семи искусств неоплато-
нического происхождения. Во-вторых, относительно источников, ко-
торыми Марциан Капелла пользовался при описании семи дисциплин,
я прихожу к выводу, аналогичному тому, к которому М. Симон при-
шел относительно Кассиодора, а Ж. Фонтен относительно Исидора.
Чтобы составить себе об этом представление, достаточно прочитать
выводы, которые делают В. X. Шталь, Р. Джонсон и Е. Л. Бердж48 из
47. М. Simon, op. cit., p. 93 слл.
48. W. H. Stahl, R.Johnson, E. L. Burge, Martianus Capella and the Seven Liberal Arts,
t. 1, New York & London 1971, p. 99-227. W. H. Stahl, The Quadrivium of Martianus
Capella. Its Place in the Intellectual History of Western Europe, в Arts liberaux et Philosophie
au Moyen Age, Actes du 4e congres international de Philosophie medievale, Montreal-
Paris 1963, p. 959-967.

200
Варроновский вопрос
исследований по определению источников trivium'a и quadrivium^ у
Марциана Капеллы. Только для одного раздела в начале IV книги
(= геометрия) De nuptiis,, который основывается на латинском перево-
де Евклида и для книги, где речь идет об астрономии, В. X. Шталь
сегодня допускает возможность, что их источником было какое-то
варроновское сочинение, переработанное в той или иной степени49.
Но это предположение базируется исключительно на аргументе ех
silentio. Кроме Боэция, не бывшего источником Марциана, неизвест-
ны другие авторы, которые бы переводили Евклида, и тем более неиз-
вестен автор, способный написать книгу по астрономии такого качества,
как послужившая источником Марциану Капелле: следовательно, этим
источником может быть только Варрон, чья научная квалификация
была общеизвестна. Это заключение весьма ненадежно, как и вся
аргументация ex silentio.
В этой связи я позволю себе отметить другой род аргументации,
особенно обманчивый. Яркий тому пример мы найдем в упомянутой
статье В. X. Шталь, озаглавленной The Quadrivium of Martianus Capella.
Its Place in the Intellectual History of Western Europe50: «Если Марциан
Капелла следовал Варрону, предоставляя первое место в quadrivium^
геометрии, то Кассиодор и Исидор первое место отдают арифметике
и уделяют ей значительно больше внимания». То есть, В. X. Шталь уста-
навливает связь между последовательностью дисциплин quadrivium'a
у Марциана Капеллы и последовательностью этих предметов в «Дис-
циплинах» Варрона, противопоставляя их вместе Кассиодору и Иси-
дору. Однако, как мы установили, мы даже не знаем, шла ли вообще
речь в «Дисциплинах» Варрона о четырех математических науках, и
тем более мы ничего не знаем об их последовательности. Шталь, оче-
видно, основывается на утверждениях, подобные которым находятся
в статье X. Далманна М. Terentius Varro51: «В вопросе о последователь-
ности книг (scil. "Дисциплин") ученые пришли к следующему несом-
ненному результату: книга I de grammatical книга II de diabetica, книга
III de rhetorica, книга IV de geometria, книга V de arithmetica, книга VI de
astrologia, книга VII de musica, книга VIII de medicina, книга IX de
architectura». Читая эту фразу, сразу понимаешь, что «несомненный
49. W. H. Stahl, The Quadrivium..., p. 962 и 965.
50. W. H. Stahl, The Quadrivium..., p. 963.
51. H. Dahlmann, M. Terentius Varro (сноска на стр. 185, прим. 1), Sp. 1256.

Методологические соображения
201
результат» - всего лишь гипотеза Ф. Ричля, основанная на проециро-
вании последовательности дисциплин в De nuptiis Марциана Капеллы
на «Дисциплины» Варрона52. Итак, подобная аргументация представ-
ляет собой замкнутый круг. Последовательность «Дисциплин» Вар-
рона выводится из последовательности дисциплин у Марциана
Капеллы. Этот чисто гипотетический вывод, превратившийся пример-
но через сто лет в уверенность, был в свою очередь использован для
сопоставления последовательности дисциплин у Марциана Капеллы
с «Дисциплинами».
Помимо общих соображений о методике интерпретации следует
также поставить на вид опасность поспешных сравнений, которые
пренебрегают контекстом или происхождением произведения. Так,
почти во всех работах, где речь идет о свободных искусствах, мы
находим замечания об одинаковой последовательности предметов
quadrivium'а у Варрона, Секста Эмпирика и Марциана Капеллы, и
обычно эту идентичность объясняют существованием особой тради-
ции, которая должна основываться именно на Варроне. Мы только
что показали, по какому порочному кругу доходят до утверждений
тождества в последовательности дисциплин у Варрона и у Марциана
Капеллы. Теперь посмотрим, как обстоит дело с Марцианом Капел-
лой и Секстом Эмпириком. Говоря о De nuptiis Марциана Капеллы, я
уже объясняла выше53, что последовательность дисциплин в этом
произведении, или, точнее, отличие в этой последовательности, кото-
рое мы наблюдаем у Марциана Капеллы в сравнении с последова-
тельностью Августина, весьма вероятно подчиняется внутренним
задачам эстетического плана. Последнее место достается музыке, так
как нужно было обеспечить плавный переход от научного описания
семи свободных искусств к свадьбе Филологии и Меркурия. Для этой
цели наиболее подходила фигура Гармонии, так как она могла после
своей научной речи исполнить гимн Гименею. Аналогичный довод я
привела по поводу того, что в quadrivium'е первое место отдано гео-
метрии. Последовательность дисциплин у Марциана Капеллы действи-
тельно представляет собой отклонение от истинного порядка семи
наук в цикле, каким он представлен у Августина. Единственная пос-
ледовательность, установленная из расчета, который позволил бы
52. F. Ritschl, op. tit., S. 370-371.
53. Ср. выше стр. 177.

202
Варроновский вопрос
составить из семи наук цикл - органичное целое, где каждый член
играет свою роль в тесной связи с другими, - это последовательность,
описанная Августином во второй книге De or dine. Речь идет об этапах,
которые должна пройти разумная человеческая душа, поднимаясь
постепенно от чувственного к умопостигаемому, чтобы вернуться на
свою родину. Душа, вначале тесно связанная с телом, постепенно под-
нимается с помощью трех словесных наук: грамматики, диалекти-
ки и риторики, посредством науки, которая использует чувство слуха,
музыки, посредством двух наук, опирающихся на благородное чув-
ство - зрение, то есть геометрии и астрономии, поднимаясь вплоть до
арифметики, - науки, которая не нуждается в чувствах и состоит в
чистых рассуждениях. Подготовленная таким образом, душа может
предаться философии.
Что же касается последовательности у Секста Эмпирика, нужно
исходить из корпуса в целом, который состоит из трех частей: пирро-
вы гипотезы, книги «Против математиков» и книги «Против догмати-
ков». X. Мучманн восстановил на основании неопровержимых доводов
древний скептический корпус Секста в 10 томах, каким он был изве-
стен античности55.
том
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
содержание
Hypoth. I
Hypoth. II
Hypoth. Ill
Adv. gramm. \
Adv. rhet.
Adv. geom. !
Adv. arithm. j
Adv. astrol. I
Adv. music. /
Adv. log. I \
Adv. log. II 1
Adv. phys. I \
Adv. phys. II I
Adv. eth. /
1
1 Adv.
г mathem.
I
Adv.
dogmat.
versus (axixoi)
2000
2100
2500
2600
770 \
840
250 > 21
540
470 J
3500
3600
3000
2200
1800
54. Секст Эмпирик, t. I, изд. Mijtschmann-Mau, Leipzig, Teubner 1958, p xxv ел.
55. См. подборку свидетельств: Mijtschmann, op. cit., p. xvni-xxra.

Последовательность дисциплин у Секста Эмпирика
203
Книги «Против математиков», т. е. против представителей наук56,
занимали в античном собрании только два тома, один из которых
был целиком занят трактатом против грамматиков, а в другом нахо-
дились пять довольно коротких трактатов против теоретиков рито-
рики, геометрии, арифметики, астрономии и музыки. Из этой картины
вытекает, что у Секста нет цикла семи искусств, так как о диалектике
речь идет не в той части, которая направлена против различных пред-
ставителей искусств, но в другом комплексе книг, где опровергаются
догматические философы и где критикуются три части философии:
логика, физика, этика. Иначе говоря, будущего trivium'a. у Секста еще
нет, что неудивительно, так как он формируется только после II века
н. э., как я это показала в предыдущих главах. Однако Секст, безус-
ловно, знал платонический и неопифагорейский quadrivium, который,
как мы видели, уже существовал в его время. Это доказывает его
аргументация, выбравшая в трактатах против теоретиков геометрии
и арифметики в качестве мишени идеальные числа и фигуры плато-
новской философии.
Последовательность наук в quadriviurri'е диктуется логикой рассуж-
дений Секста. Он начинает с геометров, сначала подвергая критике
принципы их наук, т. е. аксиомы, которые являются исходным пунк-
том их доказательств и теорем57, и их фундаментальные определе-
ния: точки как знака без размеров, порождающего линию; линии как
длины без ширины, и т. д. В следующей книге, которая опровергает
теоретиков арифметики, имея в виду почти только неопифагорейс-
кие и платоновские учения о числах, он ссылается на предыдущее
доказательство, говоря (IV, 4), что монада соответствует точке, диа-
да - линии, триада - поверхности, и т. д. Наверно, он мог бы с тем же
успехом сделать наоборот, то есть начать с арифметики и продол-
жить геометрией, опираясь на то, что он сказал против первой. То
есть последовательность двух первых наук может быть логически
взаимозаменима, но место третьей, астрологии, неопровержимо. Дело
56. О термине цабтщанко! ср. Авл Геллий, Nodes Atticae, I, 9, б: «В этот период их
(scil. пифагорейцев) именовали цабтщстко! от названия наук, которые они на-
чали изучать и разрабатывать, так как древние греки называли цабтщата гео-
метрию, гномонику, музыку и другие более возвышенные дисциплины; а в наро-
де, наоборот, matkematici называют тех, кого должны называть халдеями по имени
народа». Ср. также Августин, De div. quaest. LXXXIII, quaest. 45, 1.
57. Секст Эмпирик, Adv. mathem., Ill, 17.

204
Варроновский вопрос
в том, что в опровержении астрономии речь может идти в действи-
тельности только об искусстве халдеев, то есть об искусстве состав-
лять гороскопы, о том, что теперь называют «астрологией», не касаясь
настоящей науки, астрономии, которая состоит из объединенных арис{>
метики и геометрии. «Поскольку, - говорит Секст, - мы уже опровер-
гли представителей этих двух наук»58. Трактат против астрологов
предполагает, таким образом, два первых трактата. Итак, последова-
тельность рассуждений Секста обусловлена методом его опроверже-
ния, однако не соответствует традиционной последовательности
quadriviurtzi. Если последовательность наук quadrivium'a, у Марциана
Капеллы идентична последовательности у Секста Эмпирика, то это -
чистое совпадение, потому что в каждом случае она является резуль-
татом разных задач: литературной у Марциана Капеллы, полемичес-
кой у Секста. И, повторим еще раз, между Марцианом Капеллой и
Секстом - огромная разница: у первого мы обнаруживаем цикл семи
искусств, в то время как у последнего их только шесть.
С теоретической точки зрения, кажется, есть только три логичес-
ки возможные последовательности для quadrivium'а, в смысле особо-
го цикла. Это - либо схема восходящая, как у Никомаха Герасского,
либо схема нисходящая, как у Плутарха Херонейского и Августина.
Последний, как мы видели™, устанавливает программу, приспособ-
ленную к нуждам души, ниспавшей в тело, которая должна освобо-
диться от него, постепенно восходя от чувственного к умопостигаемому.
Следовательно, она должна начинать с тех математических наук, ко-
торые опираются на слух, т. е. с музыки; затем ей нужно постичь две
науки, которые пользуются чувством, считающимся со времен Пла-
тона самым совершенным, зрением, т. е. геометрию и астрономию, и
наконец, высшую из наук, арифметику, которая не нуждается в чувствах
и ведет к созерцанию умопостигаемых реальностей, т. е. к философской
онтологии. Плутарх Херонейский(>0 устанавливает последовательность
четырех математических наук, которая соответствует степени теле-
сности их предметов и противоположна порядку их возникновения.
Чтобы суметь прийти к пониманию умопостигаемого, душа должна
58. Секст Эмпирик, Adv. mathem., V, 1.
59. Ср. выше стр. 124 слл.
60. Плутарх Херонейский, Platonicae quaestiones, Ш, 1. 1001 е слл.; ср. выше стр. 112 слл.

Последовательность мателгатических наук
205
постепенно возвышаться путем абстракции. С помощью музыки она
изучает объемные тела в движении, наделенные звуком; абстрагиру-
ясь от звука, она с помощью астрономии изучает объемные тела в
движении; исключая движение, она приходит к той части геометрии,
которая занимается объемными телами, т. е. к стереометрии; отвле-
каясь от глубины, она приходит к плоским фигурам, другому предме-
ту геометрии; исключая протяженность, она приходит к чистым
количествам, предмету арифметики. В результате последовательность
такова: музыка, астрономия, геометрия, арифметика. Никомах Герас-
ский(>1, напротив, начинает с искусства самого совершенного и онтоло-
гически первого, с арифметики, науки, которая имеет предметом
количество как таковое; вслед за ней он ставит ее сестру, музыку,
имеющую в качестве предмета количество в соотношении. Вслед за
ними идет еще пара сестер-близнецов4 которые обе занимаются про-
странством, геометрия - пространством в покое, а астрономия - про-
странством в движении и вращении. Итак, каждая из этих трех
моделей предполагает четыре математические науки в виде цикла и
дает обоснование их цикличности. Но я не знаю и не могу предста-
вить себе обоснование, которое объяснило бы, почему музыка долж-
на быть в этом цикле на последнем месте. Если же у Секста Эмпирика
и у Марциана Капеллы она располагается именно там, то это вытека-
ет из соображений, чуждых структуре quadrivium'a.; у одного это сооб-
ражения литературные, а у другого - полемические.
После этих методологических размышлений возвратимся ненадолго
к аргументации Ф. Ричля. Относительно третьей книги «Дисциплин»,
которая, по его мнению, должна быть книгой о риторике, Ф. Ричль62
приводит только свидетельства Кассиодора и Исидора, которые мы
цитировали и комментировали выше03. Мы пришли к выводу, что эти
свидетельства никоим образом не доказывают существования ни кни-
ги о диалектике, ни книги о риторике в составе «Дисциплин». Что
касается вопроса, могло ли сочинение Варрона быть источником кни-
ги о риторике, которая входит состав в «Брака Филологии с Меркури-
ем» Марциана Капеллы, то я ограничусь повторением ясного вывода
61. Ннкомах Герасскин, Introd. arith. I. IV-V, ср. выше стр. 70 слл.
62. F. Ritschl, op. cit., p. 357 ел.
63. Ср. выше стр. 190.

206
Варроновский вопрос
Д. А. Г. Хинкса(*. Этот ученый, который, впрочем, не сомневается в
существовании книги о риторике в «Дисциплинах» Варрона, показав,
что книга о риторике Марциана Капеллы основывается главным об-
разом на De inventione Цицерона, на комментариях Мария Викторина
к De inventione и «Топике» Цицерона, а также на Аквиле Романе, объяс-
няет, что он ничего не сказал о Варроне как источнике «Брака Фило-
логии с Меркурием» Марциана Капеллы, «поскольку если бы мы и
предполагали след Варрона, мы не смогли бы его опознать. Ничего
никогда не было известно о той книге его энциклопедии, которая име-
ла бы отношение к риторике, а поскольку ничего не известно, я воз-
держиваюсь от предположений». Последняя фраза оценивается на
вес золота и заслуживает того, чтобы ее обдумали и взяли в качестве
девиза все филологи и историки философии.
По поводу четвертой книги «Дисциплин», которая должна быть,
по его мнению, посвящена геометрии, Ф. Ричль(>5 высказывает следу-
ющие аргументы. Марциан Капелла в книге VI «Брака»ы> говорит, что
Варрон входил в очень небольшое число тех римлян, в дома которых
когда-либо могла проникнуть геометрия. Из этого простого упомина-
ния Варрона в сопоставлении с аналогичными упоминаниями в кни-
гах о диалектике67 и об астрономии'*8 Ф. Ричль делает вывод, что
Марциан Капелла использовал в каждой из них соответствующую
книгу «Дисциплин» Варрона. Мы уже сказали, что мы думаем об ис-
пользовании Варрона Марцианом Капеллой в своем сочинении о семи
искусствах. И относительно гипотетического присутствия в «Дисцип-
64. D. G. A. Hinks, Martianus Capella on Rhetoric, неопубликованная диссертация,
хранится в библиотеке Trinity College (Cambridge). Цит. по: W. H. Stahl,
R. Johnson, E. L. Bijrge, Martianus Capella and the Seven Liberal Arts, t.1, New York-
London 1971, p. 119.
65. F. Ritschl, op. cit., p. 367.
66. Марциан Капелла, De nuptiis, VI, 578, p. 288, 8-10 Dick: «Denique, si Marcum
Terentium paucosque Romuleos excipias consulares, nullus prorsus erit, cuius ista
(scil. Geometria) limen intrant».
67. Ср. выше стр. 194 и прим. 30.
68. Марциан Капелла, De nuptiis, VIII, 817, p. 432. 11-16 Dick: «Hoc igitur praemonito
illud insinuo, quod quidam Romanorum non per omnia ignarus mei Stellas ab stando,
sidera a considendo, astra ab Astraeo dicta fuisse commemorat, fabulosisque commends
Grai complevere caelum, ego praecepta potius edisseram disciplinae ac decern dici
mundi circulos asscvero». Ср. Кассиодор, Instil, II, 7, 2, p. 155, 11-13 Mynors:
«Nam et Varro [in] libro quern de Astrologia conscripsit, stellam commemorat ab
stando dictam».

Критика тезиса Ф. Ричля
207
линах» Варрона книги о геометрии я могу только снова привести те
же возражения. Если и возможно, чтобы книга о геометрии входила в
состав «Дисциплин» Варрона, мы все-таки не можем быть в этом уве-
рены, и у нас нет даже достаточных аргументов, чтобы утверждать,
что это вероятно. Даже если существование книги Варрона о геомет-
рии подтверждено Кассиодором()!', ничто нам не позволяет, учитывая
невероятную плодовитость Варрона, делать из этого сочинения кни-
гу, входящую в состав «Дисциплин». Впрочем, группа рукописей кор-
пуса римских землемеров, codex Arcerianus и его производные, также
упоминают книгу Варрона о геометрии.
Согласно Ф. Блюме70, вольфенбюттелевский codex Arcerianus содер-
жит следующее заглавие: Marci Barronis de geometria ad rufum feliciter
silbium71. Текст, сообщаемый этим заглавием, не сохранился. Очень
вероятно, что следовало бы читать Marci Varronis de geometria, а имя
адресата могло быть или Rufus Silvius, или Rufus Suillius. Если здесь
речь идет о той же книге De geometria, о которой говорит и Кассиодор,
то ее посвящение делает маловероятным ее вхождение в состав «Дис-
циплин», целого сочинения, которое должно было быть посвящено
одному человеку. В связи с этим, возможно, будет полезным уточнить,
что термин geometria имеет у римлян двойной смысл: главным обра-
зом, он означает «искусство землемеров», но кроме этого и науку,
которую мы называем геометрией. Когда термин geometrae появляется в
текстах законов, он означает agrimensores, землемеры71а. Если бы
Ф. Ричль внимательно читал статью Ф. Блюме, откуда он взял это назва-
ние, он бы не совершил ошибки, приписав Псевдо-Боэцию следую-
щую ремарку, которую он нашел в базельском издании сочинений
Боэция72 1546 года. На странице 1234, под заглавием Boethii liber de
geometria, читаем: «Nos tamen, quae de numeris a Nicomacho diffusius disputata
sunt, vel a Varrone de mensuris ostensa sunt, moderata brevitate collegimus».
69. Кассиодор, InstiL, П, VII, 4, p. 157, 12 Mynors: «In Geometriae volumine».
70. F. Blume, Ober die Handschriften der Agrimensoren, в Rheinisches Museum fur Jurisprudenz,
VII, 1835, S. 191 слл.
71. Это заглавие не воспроизводится в Gromatici Veteresy изд. К. Lachmann и A. Rudorff,
Berlin 1848.
71а. С. Thuijn, Die Handschriften des Corpus agrimensorum Romanorum, в Abhandlungen
der Koniglich-Preussischen Akademie der Wissenschaften, 1911, Philos.Histor. Klasse,
S. 16, не сомневается, что книга, цитированная в codex Arcerianus и приписанная
Варрону, относилась к межевому делу.
72. F. RrrscHL, op. cit., S. 361.

208
Варроновский вопрос
Эта ремарка - повторение почти слово в слово той фразы, кото-
рую Боэций написал в начале своего De institutione arithmetic a7 d, но рас-
пространенная упоминанием De mensuris Варрона. Этот отрывок уже
не приводится в единственном критическом издании математических
сочинений Боэция и Псевдо-Боэция (De geometria), которым мы распо-
лагаем, а именно в издании Г. Фридлейна 1867 года74. Этот отрывок
не включен Г. Фридлейном по очевидным соображениям, которые
изложены в названной статье Ф. Блюме75 и снова представлены в бо-
лее развернутом виде в части книги Erlauterungen zu den Schriften der
romischen Feldmesser, которая касается рукописей и изданий agrimensores7(\
Блюме нам сообщает, что текст, из которого Ф. Ричль взял цитату,
относится к приложению к De geometria Псевдо-Боэция, - приложе-
нию, которому К. Лахманн дает заглавие Demonstrate artis geometriae77.
Demonstratio - это сочинение позднего компилятора, не очень разоб-
равшегося в предмете. Одни рукописи приписывают это приложение
Боэцию, другие - Нипсу78, третьи Герберту, будущему папе Сильвест-
ру II, а четвертые вообще не дают имени автора. Из всех этих атрибу-
ций и других указаний можно сделать вывод, что компилятор,
возможно, современник Герберта, то есть жил в X веке. Это прило-
жение, которое, например, приписывает Фронтину™ отрывок, совер-
шенно очевидно принадлежащий Бальбу80, не имеет никакого значения
для того, чтобы подтверждать существование сочинения Варрона. И
тем не менее ссылка Ф. Ричля на этот текст, подвергшийся слишком
большому числу манипуляций, чтобы сохранить какой-то авторитет,
оказала влияние на Кейля, издателя Grammatici Latini, в работе над
73. Боэций, Instit. arithm., pracf., p. 4, 30 - 5, 1 Friedlein: «Nam ct ea, quae de numeris
a Nicomacho diffusius disputata sunt, moderata brevitate collegi...».
74. Anicii Manlii Torquati Severini Boetii De institutione arithmetica libri duo. De institutione
musica libri quinque; accedit Geometria quae fertur Boetii, изд. G. Friedlein, Leipzig,
Teubner 1867.
75. Ср. прим. 70.
76. F. Blume, Uber die Handschriften und Ausgaben der Agrimensorcn, в Erlauterungen zu
den Schriften der romischen Feldmesscr, von F. Blume, K. Lachmann, Th. Mommsen und
A. Rudorff, Berlin 1852, S. 3-78, прежде всего S. 64-75: Die Handschriften des Pseudo-
Boethius.
77. K. Lachmann, Uber die dem Boethius zugeschriebenen agrimensorischen Stiicke, в
Erlauterungen zu den Schriften , op. cit., p. 82.
78. Nypsus = M. Iunius Nipsus, автор II века no P. X.
79. Sextus Iulius Frontinus — Секст Юлий Фронтин, автор I века no P. X..
80. Римский землемер в правление Траяна.

Критика тезиса Ф. Ричлл
209
текстом Присциана81. Кейль, который, по-видимому, не был знаком с
работами Ф. Блюме о рукописях корпуса римских землемеров, отка-
зывается от чтения mensoribus, которое предлагают три хорошие руко-
писи и которое по меньшей мере столь же убедительно, как и
исправление mensuris. Можно было бы перевести: «Варрон в своей книге
(или своих книгах) о землемерах». Действительно, в двух рукописях
исправления другой рукой дают чтение mensuris, но так как Кейль в
своем предисловии отказывается датировать, пусть даже приблизи-
тельно, эти «другие руки», читатель его критического аппарата не в
состоянии узнать, имеют ли эти исправления реальную значимость
для восстановления текста. Если Ф. Ричль хочет, как представляется,
идентифицировать в статье De M. Varronis disciplinarum libris
commentariusm подвернувшийся под руку трактат De mensuris с книгой
De geometria, относимой им к «Дисциплинам», то в статье Die
Schriftstellerei des M. Terentius Varrom он, напротив, проводит мысль,
что трактат De mensuris следует отличать от книги De geometria, содер-
жащейся, по его мнению, в «Дисциплинах». В любом случае, даже
если название De mensuris верно и идентично с De geometria, мы не
имеем права бесцеремонно включать его в состав Disciplinarum libri
Варрона. Но в отличие от так называемой книги Варрона об арифме-
тике, следов которой мы вовсе не находим ни в одном античном тек-
сте, мы располагаем несколькими свидетельствами и цитатами -
особенно в собрании Gromatici veteres1", - которые позволяют предпо-
ложить, что Варрон, возможно, написал трактат об искусстве земле-
меров или о геометрии в целом.
В пользу существования книги об астрономии в составе «Дисцип-
лин» Ф. Ричль располагает лишь приведенными нами свидетельства-
ми Марциана Капеллы и Кассиодора85, - свидетельствами, которые я
по все тем же соображениям нахожу недостаточными. Они, возмож-
81. Присциан, Instil., VIII, 61, в Grammat. Lai., t. II, p. 420, 14-16 Keil: «Sunt verba
quibus desunt et tempora et personae, ut 'fores foret forent fore', *cedo\ 4nfit\ cuius
Varro in mensuris et primam ponit personam: infio». Чтение mensuris засвидетель-
ствовано только в исправлениях (тапи secunda) R и Н, в то время как в mss. BGL
читается: mensoribus . а в RH: mensuribus.
82 F. Ritschl., op. cil., S. 360-361.
83. F. Ritschl, op. cit., S. 475.
84. Cp. Gromatici Veteres, p. 6, 1; 27, 13; 393, 8 Lachmann.
85. F. Ritschl, op. cil., S. 361. Эти два текста цитируются в прим. 68.

210
Варроновский вопрос
но, и доказывают, что Варрон написал трактат об астрономии, но не
доказывают, что этот трактат принадлежал «Дисциплинам».
Мы уже говорили о сомнительности аргументов, приводимых
Ф. Ричлем в пользу существования книги о музыке в составе «Дис-
циплин»*'. Ф. Ричль прибавляет87 к ним еще свидетельства Кассиодо
ра и Марциана Капеллы, которые одинаково не дают окончательного
решения88.
Просмотрев всю аргументацию Ф. Ричля, касающуюся Disciplinarum
libri Варрона, я могу только подтвердить уже ранее сформулирован-
ный результат**'. Все, что мы можем знать о «Дисциплинах», может
быть сформулировано следующим образом. Мы знаем, что «Дисцип-
лины» состояли из девяти книг, одна из которых была посвящена ар-
хитектуре. Можно считать вероятным, что в восьмой книге речь шла
о медицине. Помимо этого мы не знаем ничего определенного о со-
держании других книг и вовсе ничего об их последовательности. Мож-
но еще добавить, что текст Авла Геллия, цитированный на стр. 194,
делает маловероятным существование книги Варрона, специально
посвященной диалектике, в составе «Дисциплин» и даже вне их: в
Риме у Авла Геллия не было в распоряжении такой книги. Вот все,
что мы можем объективно сказать о «Дисциплинах» Варрона. Оче-
видно, что при таких условиях невозможно утверждать, что поздние
авторы: Марциан Капелла, Кассиодор и Исидор, - которые писали о
семи свободных искусствах, следовали «Дисциплинам» Варрона, ког-
да работали над соответствующими сочинениями. Как мы смогли за-
метить, контраргументы в отношении Кассиодора, Исидора и
большинства книг Марциана Капеллы были выдвинуты учеными,
86. Ср. выше стр. 189 ел. Ср. также Авл Геллий, Nodes Atticае, XVI, 18, б.
87. F. Rjtschl op. cit., S. 361 ел.
88. Кассиодор, Instit., II, V, 8, p. 148, 14 слл. Mynors: «Unde claret quoniam hyperlydius
tonus omnium acutissimus septem tonis praecedit hypodorium omnium gravissimum.
in quibus, ut Varro meminit, tantae utilitatis virtus ostensa est ut excitatos animos
sedarent, ipsas quoque bestias, necnon et serpentes, volucres atque delfinas ad auditum
suae modulationis attraherent». Марциан Капелла, De nuptiis, IX, 928, p. 493, 20 - 494,
4 Dick: «In Lydia Nympharum insulas dici, quas etiam recentior asscrentium Varro se
vidisse testatur: quae in medium stagnum a continenti procedentes cantu tibiarum
primo in circulum motae, dehinc ad litora revertuntur». Об этом тексте ср. W. Speyer,
в Varronische Studien II, p. 761 ел. (= Abhandlungen der Akademie der Wissenschaften
und der Literatur, Mainz, Geistes-und Sozialwiss. Klasse, n° 11, 1959).
89. Ср. выше стр. 186 слл.

Поэма Лиценция
211
которые специально и сравнительно недавно работали над этими ав-
торами и их источниками: сочинения, которые те писали о свободных
искусствах, основывались на поздних авторах и учебниках.
Может ли поэма Лиценция, посвященная Августину,
дать нам сведения о Disciplinarum libri Варрона?
Мы еще должны проверить гипотезу, в соответствии которой вто-
рая книга De ordine Августина основывается на «Дисциплинах» Варро-
на. Я не могу здесь повторять доводы, которые я привела в предыдущей
главе, целиком посвященной интерпретации этой книги с целью пока-
зать неоплатоническое и в известных случаях порфириевское проис-
хождение этого текста. Это доказательство само по себе могло бы
быть достаточным, чтобы признать недействительным тезис, о кото-
ром идет речь, но мы все же бегло рассмотрим аргументы, которые
выдвигают в его пользу Э. Солиньяк и другие историки. Прежде все-
го, это утверждение исходит из следующих фактов, которые являют-
ся внешними по отношению к содержанию книги De ordine. Трактат
De ordine^ в котором Августин рассуждает о цикле семи свободных
искусств, составляет часть юношеских сочинений, задуманных в Кас-
сициаке возле Медиолана в 386 г. Мы знаем от самого Августина, что
он в это же время пытался написать книги, посвященные каждой дис-
циплине этого цикла. В Retractationes, сочинении, написанном в старо-
сти, где Августин пропускает перед мысленным взором все свои
сочинения и выявляет в них недостатки с точки зрения христианской
ортодоксии, он пишет следующее!Ю.
«Когда в Милане я собирался принять крещение, в это же время я
попытался написать книги о и discipline*". Я спрашивал тех, кто был со
мной и не питал отвращения к занятиям такого рода, потому что я
желал воспользоваться телесными вещами как прочными ступенями,
чтобы самому достигать вещей бестелесных и приводить к ним других.
Но я сумел закончить только книгу о грамматике, которую я впослед-
ствии не мог обнаружить в своей библиотеке, и шесть томов о музыке,
касающиеся того, что называют ритмом. Более того, эти шесть книг я
написал уже после крещения и даже после возвращения из Италии в
Африку, так как в Милане я только едва начал заниматься этой дис-
циплиной. Что касается пяти других дисциплин, которыми я там так-
90. Августин, Retractationes, I, 5, 6.

212
Варроновский вопрос
же начал заниматься, - диалектики, риторики, геометрии, арифметики,
философии, - то сохранились лишь начала книг по каждой из них. И
даже эти начала я потерял; но думаю, что у кого-то они есть».
И в Confessiones Августин говорит о большом удовольствии, кото-
рое он испытывал, изучая самостоятельно, без учителя, свободные
искусства, постижение которых не составляло для него никакого труда:
«Все, что касается искусства красноречия и диалектики, все, что каса-
ется размеров фигур, музыки и чисел, - без больших трудностей и
чьих-либо человеческих объяснений я понял это, ты это знаешь, ты,
Господь Бог мой, потому что и живость ума, и острота понимания -
это твой дар. Я только тогда замечал, что крайне сложно постичь эти
науки даже для усидчивых и одаренных людей, когда я пытался их
им изложить, и только самый выдающийся среди них мог следовать
моему изложению без излишней медлительности»91.
Сопоставляя эти два текста, один - из Retractationes, другой - из
Confessiones', Э. Солиньяк делает вывод, что «Дисциплины» Варрона
не содержали книгу об астрономии, но зато имели в своем составе
книгу о философии^. Он отмечает, что Августин не упоминает астро-
номию ни в перечислении свободных искусств, которые он изучал, ни
в списке книг о свободных искусствах, которые он собирался напи-
сать, но в то же время Августин утверждает, что начал писать книгу
о философии. Поскольку Э. Солиньяк полагает, что Августин реко-
мендовал своим ученикам в Кассициаке читать «Дисциплины» Варро-
на, - эта гипотеза, как мы увидим, не имеет прочных оснований, - он
убежден, что Августин использовал эти же самые «Дисциплины» в
своих собственных занятиях и при выработке концепции De ordineri, и
он, не сомневаясь, составляет из сведений, отношение которых к Вар-
рону, впрочем, неочевидно, что-то вроде оглавления к его «Дисципли-
нам»94. Таким образом, здесь мы имеем дело с тем же приемом,
который мы критиковали у Ф. Ричля. Последний бесцеремонно про-
ецирует на «Дисциплины» Варрона содержание и последовательность
дисциплин такими, какими они представлены в «Браке» Марциана
91. Августин, Confessiones, IV, 30.
92. A. Solignac, Doxographies et manuels dans la formation philosophique de saint August in,
в Recherches Augustiniennes, t. I, Paris 1958, p. 123.
93. A. Solignac, op. cit, p. 121.
94. A. Solignac, op. cit., p. 123.

Поэма Лиценция
213
Капеллы, а Э. Солиньяк так же произвольно реконструирует эти же
самые «Дисциплины» по списку книг, которые Августин прочитал или
хотел написать.
С другой стороны, среди тех, кто выступает в качестве учеников и
собеседников Августина в диалогах, написанных в Кассициаке, отме-
чают некоего Лиценция.
Лиценций, который был, возможно, даже родственником Авгус-
тина, представлен в этих диалогах как молодой человек, увлеченный
поэзией, но также не чуждый философских вопросов. Августин, по-
видимому, возлагал на Лиценция надежды, которые не оправдались:
некоторые письма Августина показывают, что он расстроен отноше-
нием Лиценция, который не захотел отказаться от своих светских
интересов. Он не только остался верен поэзии, но и решил жениться,
сделать мирскую карьеру и достигуть консульства95. Однако от этого
Лиценция нам осталась поэма, которую он посвятил Августину вско-
ре после его возвращения в Африку и, как указывает конец поэмы,
до окончания шести книг о музыке, о которых Августин говорит в
своих Retractationes. Эта поэма прилагается к XXVI письму Августи-
на1^, адресованному Лиценцию, в котором Августин делает ссылки на
поэму, о которой идет речь, цитируя некоторые из (ее) стихов. Авгус-
тин жалуется, что Лиценций всякий раз избегает решения посвятить
себя мудрости. Именно в начале этой поэмы Э. Солиньяк97, Ф. Кю-
нерт98 и другие1*' видят доказательство того, что Лиценций прочитал
по рекомендации Августина три или даже четыре книги из «Дисцип-
лин» Варрона. Отсюда в очередной раз Э. Солиньяк делает вывод о
том, что августиновская концепция цикла семи искусств в De or dine
имела своими основаниями «Дисциплины» Варрона. Итак, попытаем-
ся перевести и проинтерпретировать эти стихи100.
95. Ср. G. Bardy, Un clcvc de saint Augustin: Licentius, в L'Anndc theologique augustinienne,
1954, p. 55-79. Ср. также CI. Lepeu.ey, Les cites de I'Afrique Romaine au Bas Empire,
t. I, Paris 1979, p. 273 ел.
96. CSEL, t. XXXIV, изд. A. Goldbacher, 1895, p. 89-95.
97. A. Solignac, op. ciL, p. 121 слл.
98. F. Ki'hnert, Allgemeinbildung und Fachbildung in der Antike, Berlin 1961, S. 64, прим. 1.
99. Например, W. Speyer в Varronische Studien II, S. 758 слл. {=Abhandlungen der Akademie
der Wissenschaften und der Literatur, Mainz, Geistes- und Sozialwiss. Klasse, n° 11,
1959). Fabricius, Bibliotheca lat. med. aet., t. IV, Padova 1754, книга XI, s. v. Licentius,
p. 274, п. (с), по-видимому, был первым, кто предложил эту гипотезу. Ср. также
М. Zelzner, De carmine Licentii ad Augustinum, диссертация, Breslau 1915, S. 17.
100. CSEL, t. XXXIV, p. 89, 1-4 Goldbacher (= стихи 1-4).

214
Варроновский вопрос
1 Arcanum Varronis iter scrutando profundi
mens hebet adversamque fugit conterrita lucem.
nee mirum: iacet omnis enim mea cura legendi
te non dante manum et consurgere sola veretur.
«Разум притупляется, постигая тайный путь неисчерпаемого Вар-
рона, и, объятый страхом, избегает встречного света. Ничего удиви-
тельного: все мое стремление к чтению недвижно, если ты не
протягиваешь мне руку, и в одиночку боится воспрянуть».
Насколько мне известно, среди ученых нет расхождений в интер-
претации этих четырех стихов, за исключением того, какой именно
Варрон имеется в виду. Обычно полагают, что Лиценций говорит о
Марке Теренции Варроне, почти универсальном эрудите, но немалое
количество голосов101 подается в пользу Публия Теренция Варрона
Атацинского, поэта, почти современника Цицерона и Варрона. Я ска-
жу об этой последней гипотезе после рассмотрения первой. Предпо-
ложим, что речь идет о нашем Варроне, авторе «Дисциплин». В стихах
1-м и 4-м в таком случае Лиценций выражает свое смятение перед
лицом трудностей, испытываемых при чтении Варрона, и свое сожа-
ление о том, что он больше не сможет рассчитывать на помощь Авгу-
стина. Продолжим чтение102.
5 nam simul ut perplexa viri compendia tanti
volvere suasit amor sacrosque adtingere sensus,
quis numerum dedit ille tonos mundumque Tonanti
disseruit canere et pariles agitare choreas,
implicuit varia nostrum caligine pectus
10 induxitque animo rerum violentia nubem;
«Ведь как только ты своей любовью убедил меня читать и пытаться
постичь священный смысл запутанных сочинений столь великого мужа,
в которых [quis = quibus) он дал тоны чисел (то есть тоны, которые
соответствуют определенным числам103 - И. А.), и сообщил, что мир
возносит песнопения Юпитеру и все время ведет соразмерные хороводы,
101. Hanp.J. Chr. Wernsdorf, Poetae Latini Minores, t. IV, Altenburg 1785, p. 516 слл.;
F. Rttschl, Die Schriftstellerei des M. Terentius Varro, op. cit., S. 433, в прим.
102. Стихи 5-10, CSEL, t. XXXIV, p. 89, 5-10 Goldbacher.
103. На мой взгляд, здесь возможны две конструкции: во-первых, quis (= quibus)
numerum (= numerorum) dedit ille tonos (ср. перевод в тексте); во-вторых, quis (=■ quibiis)
numerum dedit ille tonos (= двойной аккузатив), то есть «он дал число в качестве
тона». Для данного отрывка это практически никак не сказывается на смысле.

Поэма Лиценция
215
с этого момента ужасающая сложность предметов окутала мне серд-
це многообразным помрачением и заволокла облаком мою душу».
Что сообщают нам эти стихи? Возможно, Лиценций пытался читать
сочинение Варрона о музыке, - сочинение, в котором автор касается
таких вопросов о гармонии сфер, хорошо известном пифагорейском
и платоновском учении, - но он почти сразу отказался от этого чтения,
которое показалось ему слишком трудным. И это не удивительно.
Следует признать, что античные рассуждения об астральной музыке
вполне могут привести в смущение неискушенный ум, как в случае с
Лиценцием. В качестве примера я приведу текст Цензорина о музыке
сфер, источником которого communis opinio считает сочинения Варрона1Ш.
«От земли до луны Пифагор насчитал примерно 125 000 стадиев, то
есть интервал тона; от луны до Меркурия, которого называют "Блис-
тающей Планетой", - половину этого расстояния, то есть будет полу-
тон; оттуда до планеты "Светоносной" Венеры, - приблизительно то
же расстояние, то есть еще один полутон. От Венеры до солнца - это
же расстояние, взятое трижды, то есть тон с половиной. Таким обра-
зом, солнце находится на расстоянии трех тонов с половиной от зем-
ли, - интервал квинты, - и два с половиной тона от луны, - интервал
кварты. От солнца до Марса, которого называют "Планетой Огня", -
тот же интервал, что от земли до луны, то есть тон; оттуда до Юпите-
ра, которого называют также "Раскатистой Планетой", - еще один
полутон; до Сатурна, "Сверкающей", - еще один полутон; оттуда до
вершины неба, где расположены созвездия, еще полутон. Таким обра-
зом, от вершины неба до солнца - интервал кварта, то есть два с поло-
виной тона; от неба до самой высокой точки земли - шесть тонов,
которые составляют октаву. Кроме того, Пифагор многое из того, что
говорят теоретики музыки, применил к звездам и показал, что вселен-
ная составляет гармоничное целое».
Запомним из этого текста, что он содержит не только указание на
гармоничное соотношение планет и звезд, но также и сведения об их
расположении, хотя и не очень четкие, а пока вернемся к поэме.
Состояло ли сочинение Варрона, о котором говорит Лиценций, из
многих томов? Может показаться, что множественное число compendia
на это указывает; но не стоит придавать большое значение этому мно-
жественному числу, в особенности в поэтическом тексте. Вполне
104. Цензорин, De die natali, 13, 3 слл.

216
Варроновский вопрос
возможно, что речь идет об одной книге, но в тексте нет никаких
указаний на то, что это книга, входящая в состав «Дисциплин» Варро-
на. Тем не менее эта возможность остается. Настоящие трудности и
противоречия в интерпретации начинаются в следующих стихах105:
11 inde figurarum positas sine pulvere formas
12 posco amens aliasque graves offendo tenebras;
13 ad summam astrorum causas clarosque meatus,
14 obscuros quorum ille situs per nubila monstrat.
Первая сложность вызвана последовательностью стихов с 11 по
14. Если следовать рукописной традиции, которую принимает изда-
ние Голдбахера, то в конструкции фразы в двух последних стихах не
хватает глагола. Я принимаю конъектуру М. Цельцнера1Ш, который
12-й стих переставляет вслед за 14-м. Но я не согласна с двумя конъек-
турами Цельцнера, меняющего в стихе 13-м ad на ас и causas на causam.
Эти конъектуры необязательны, так как ad summam - наречное выра-
жение, которое значит «в целом» или «короче говоря». Вторая тексто-
вая трудность состоит в том, как читать стих 11, sine pulvere или in
pulvere. Если судить по изданию Голдбахера в Венском корпусе, - един-
ственному критическому изданию этого текста, которым мы распола-
гаем, - то все рукописи, использованные для издания этой поэмы,
дают sine, и чтение in можно найти только в первых изданиях107 и в
издании И. Хр. Вернсдорфа10Н. In в первых двух изданиях выбрано на
основе рукописного чтения, или это конъектура? Если это только конъ-
ектура, по крайней мере, она показывает, что текст с sine на взгляд
первых издателей не имел никакого смысла. Мы попробуем интер-
претировать эти стихи, имея в виду оба возможных варианта. Нач-
нем с более простого варианта, где читается in pulvere: «И отсюда
выходит, что я в своем неразумии прошу, (чтобы были зримо даны)
нарисованные на песке формы фигур (то есть тех фигур, которые
составляются хороводом звезд), короче говоря, причины, делающие
ясными (claros108*) движения звезд, тех звезд, положение которых Вар-
105. Стихи 11-14, CSEL, t. XXXIV, p. 89, 11-14 Goldbacher.
106. М. Zelznek, De carmine Licentii ad Augustinum, диссертация, Breslau 1915, p. 25 ел.
107. Editio princeps, 1493 года (Basel, Joh. von Amerbach), и базельское же издание
Эразма Роттердамского (впервые — в 1528 году, вторично, с некоторыми изме-
нениями, там же в 1569 году).
108. J. Chr. Wernsdorf, Poetae Latini Minores, t. IV, Altenburg 1785, p. 519.
108a. Здесь мы имеем дело со своего рода гендиадисом в широком смысле: claros meatus
и causas согласованы, в то время как claros meatus зависит от causas, ср. Addenda.

Поэма Лиценцил
217
рон описывает совершенно невразумительно и как бы сквозь завесу
облаков, и я снова погружаюсь в непроходимый мрак»ш>.
В конструкции этих четырех стихов, какова бы ни была их после-
довательность, есть один момент, который мне кажется неоспоримым:
стих 13, начинающийся с ad summam, и стих 14 содержат суть требова-
ний Лиценция; по поводу положения и движения светил он желает
найти объяснения, более понятные, чем предложенные Варроном в
трактате, который он начал читать, то есть вместо того, чтобы читать
невразумительные измышления о взаиморасположении светил, содер-
жащиеся в сочинении о музыке сфер, Лиценций предпочел бы полу-
чить более доступные объяснения по астрономии. Эти объяснения
должны были бы сопровождаться рисунками: positas in pulvere formasy
то есть чертежами, выполненными на песке абака или просто на пес-
ке, но он не знает, где их найти, или, если он попытался получить
разъяснения, то он их не понял. Что касается этих рисунков, то мы
действительно знаем, что в античности астрономы рисовали расположе-
ние светил на песке. В своем панегирике в честь консульства Манлия
Теодора современник Августина и большой знаток неоплатоничес-
кой философии110, Клавдиан описывает своего героя в момент, когда
он чертил движение светил на песке111. Если же, наоборот, читать sine
109. Если оставить последовательность стихов такой, какую дают рукописи, следо-
вало бы в двух последних стихах добавить глагол posco, как предлагает Вернс-
дорф. Тогда перевод будет следующим: «И отсюда выходит, что я в своем нера-
зумии прошу, (чтобы были зримо даны) нарисованные на песке формы фигур, и
снова погружаюсь в непроходимый мрак, — короче говоря, я прошу причин,
которые делают ясными движения звезд, тех звезд, чье положение Варрон опи-
сывает совершенно невразумительно и (как бы) сквозь завесу облаков».
ПО. О нем и о его влиянии на Августина ср. P. Courcelle, Les Lettres grecques en
Occident de Maerobe a Cassiodore, Paris 19482, p. 122-128. Ср. также G. Madec, Saint
Ambroise et la philosophie, Paris 1974, p. 252-256.
111. Клавдиан, Paneg. M. Theod. (XVII), 126 слл. (ср. по поводу этих стихов следующий
комментарий: W. Simon, Claudiani Panegyricus de consulate Man Hi Theodori, Berlin 1975,
p. 190 слл.): «...invenit [scil. Iustitia) aetherios signantem [scil. Manlius Theodorus) pulvere
cursus / Qiios pia sollicito deprendit pollice Memphis: / Quae moveant momenta polum,
quam certus in astris / Error, quis tenebras solis causisque meantem / Defectum indicat
numerus, quae linea Phoeben / Damnet et excluso pallentem fratre relinquat». Ср. Верги-
лий, Aen., VI, 849 ел.: «...caelique meatus describent radio et surgentia sidera dicent».
Ср. также Амвросий, De Abraham, II, 80, p. 632, 17-23 Schenkl (= CSEL, t. XXXII):
«...ideoque non cybos geometricae nee tetragonum numerum philosophiae nee
confessionem ut aiunt Pythagoricam nee semper uirgines lit appellant ebdomadis numeros
cura discutimus inani nee mundum radio formamus nee caelum in puluere quaerimus
nee intra angustos abacos orbem concludimus, sed uera aperimus mysteria...».

218 Варроновский вопрос
pulvere, то я бы перевела это словосочетание «без усилий (ockovito^)»,
опираясь на выражение Горация sine pulvere palmae112 и на то, что вооб-
ще pubis даже в прозе стало употребляться как метафора битвы и
усилия113. Тогда текст может быть прочитан следующим образом: «И
отсюда выходит, что я в своем неразумии прошу представить формы
фигур, воспринимаемые без усилия». Лиценций не хочет утомляться,
приложить серьезное усилие. Как он сам скажет в стихах 22-24, он
ищет духовную пищу, которая была бы «хоть до некоторой степени
усладительной для души»; соображения Варрона ему недоступны114.
Этой усладительной духовной пищи Лиценций ждет от Августина, и
в конце поэмы115 он просит присылать его будущие сочинения; он вос-
хваляет их красноречие, сладкое как мед. С этими сочинениями слов-
но сам Августин прибудет к Лиценцию, если только тот уступит его
мольбам и пришлет ему эти книги, quibus in te lenta recumbit musica.
Возможно, что текст испорчен. В таком случае следовало бы принять
конъектуру И. Хр. Вернсдорфа, который меняет in te lenta на
intellectalu\ Тогда перевод будет следующим: «Эти книги, в которых
заключена музыка, (наконец) понятая»1104.
Вернемся теперь к 11-му стиху. Я не думаю, что можно понять
positas sine pulvere formas как идеальные формы в противопоставление
конкретным, как это делает Э. Солиньяк117, потому что в этом случае
последовательность мысли не будет убедительной: заключение, вво-
димое ad summam, перестанет быть заключением, но допустит нали-
чие новых требований, что будет уж вовсе нелогичным. Тогда придется
переводить: «И отсюда выходит, что я в моем неразумии прошу пока-
зать идеальные формы фигур, короче говоря, взаиморасположение
112. Гораций, Epist., I, 1, 49-51: «cui sit condicio dulcis sine pulvere palmae...».
113. Напр., Квинтилнан, X, 1, 33: forensis pubis = пыль форума, борьба на форуме.
114. Стихи 22-24 = CSEL, t. XXXIV, р. 89, 22 - 90, 2 Goldbacher: «At mihi, qui
nimium curis gravioribus angor, / dulcia quaeque animae, subdulcia pabula quaero, /
Varronis responsa latent».
115. Стихи 145-151 = CSEL, t. XXXIV, p. 94, 25 - 95, 8 Goldbacher: (145) Interea
venient quaecumque futura bonorum / scripta salutiferi sermonis et ilia priorum /
aequiperanda favis, reputans quae pectore in alto / conceptum in lucem vomuisti
nectareum mel, / praesentem ipsa mihi te reddent, si mihi morem (150) gesseris et
libros, quibus in te lenta recumbit / musica, tradideris; nam ferveo totus in illos.
116. J. Chr. Wernsdorf, Poetae Latini Minores, t. IV, Altenburg 1785, p. 543.
116a. Другую возможную интерпретацию см. в Приложении II, стр. 361 ел.
117. A. Solignac, Doxographies et manuels dans la formation philosophique de saint Augustin,
в Recherches Augustiniennes, t. I, Paris 1958, p. 122.

Поэма Аиценцил
219
светил и их движение в ясном исполнении», - все равно что сказать:
«Я прошу курса метафизики, короче говоря, ясного курса астроно-
мии». К сожалению, Э. Солиньяк переводит 13-й стих довольно дале-
ко от текста: «В особенности, когда я ищу причины светил и их ясных
передвижений»118. Что бы мы ни думали об этом переводе, вывод,
который делает Э. Солиньяк из данного текста, мне кажется совер-
шенно неприемлемым. Он пишет: «Этот малоиспользуемый документ
(scil. поэма Лиценция - И. А.) при всей своей краткости сообщает о
содержании варроновских трактатов, посвященных математическим
наукам, ценные сведения, важность которых еще более возрастает в
сравнении с другими известными нам сочинениями, определенно инс-
пирированными Варроном. Теория чисел изложена здесь в соответ-
ствии с пифагорейским умонастроением и расширена за счет тонких
соображений о небесных сферах и гармонии их движений. Геомет-
рия, в соответствии с платоновской мыслью VII книги "Государства'',
рассматривает изучение конкретных фигур как переход к созерца-
нию идеальных, "начерченных без песка". Этот момент заслуживает
быть отмеченным: диалектическое движение, которое в книгах, напи-
санных Августином, должно было вести от "телесного к бестелесно-
му", не является личным вкладом Августина, как это обычно думают,
но идет от самого Варрона»ш.
Я тщательно проанализировала текст и рассмотрела все возмож-
ные переводы, включая перевод Э. Солиньяка, и не нахожу и следа
диалектического движения, ведущего от телесного к бестелесному,
которое Лиценций якобы нашел у Варрона. Ведь каким бы ни был
перевод figurar urn positas sine pulvere formas posco, речь все равно идет о
том, что Лиценций хотел бы прочитать и не может найти, а не о том,
что он прочитал. О том же, что он попытался прочитать, Лиценций
говорит в стихах 1-10 и в стихе 14, и, на мой взгляд, очевидно, что
речь все время идет об одном и том же сочинении Варрона, то есть о
трактате о музыке. И. Хр. Вернсдорф также полагает, что сочинение
имелось в виду однош, и сам Э. Солиньяк допускает такую возмож-
ность121. Ведь, как мы знаем, рассуждения о гармонии сфер, которые
118. A. Solignac, op. cit., р. 122, прим. 23.
119. A. Solicnac, op. cit., p. 122.
120. J. Chr. Wernsdorf, op. cit., p. 516-519. Но Вернсдорф придерживается мнения,
что упомянутое сочинение — поэма Варрона Атацинского.
121. A. Solicnac, op. cit., p. 123-124.

220
Варроновский вопрос
традиционно составляют часть античного трактата о музыке и при-
мер которых мы приводили, посвящены положению светил и их вза-
имоотношениям, но, в отличие от трактатов по астрономии, эти
заключения основываются преимущественно на музыкальных наблю-
дениях.
Однако некоторые ученые, такие как Ф. Кюнерт122 и В. Шпейер123,
видят в начале поэмы Лиценция ясные намеки, по меньшей мере, на
три книги Disciplinarum libri Варрона. В качестве примера я процити-
рую только Ф. Кюнерта, комментируя фразу за фразой. «В поэме
Лиценция, - пишет он, - которая дошла до нас через Августина, Ер.
XXVI, Лиценций сам просит у Августина прислать ему Disciplinarum
libri, а именно libri de musica, потому что он, Лиценций, нуждается в
этих сочинениях Августина, чтобы понять Disciplinarum libri Варрона
(в особенности 1-14, 26-32, 145-151)». Но во всей поэме нет и следа
упоминания Disciplinarum libri Варрона, и если Лиценций просит Авгу-
стина прислать его книги о музыке, так это потому, что он больше не
хочет читать Варрона и желал бы вместо него иметь более приятное
и легкое чтение, а не потому, что книги Августина нужны ему, чтобы
изучать Варрона. Продолжим: «По этому поводу он (= Лиценций) бегло
намекает на содержание трех книг энциклопедии Варрона, а именно
на музыку (стих 7), геометрию (стих 11) и астрономию (стихи 12-14)»125.
Когда Ф. Кюнерт говорит, что трактат Варрона о музыке упомянут в
стихе 7-м, я, конечно, с ним согласна, хотя я и не так, как он, уверена
в том, что речь идет о книге, относящейся к варроновским «Дисцип-
линам». Но когда он утверждает, что в 11-м стихе упоминается книга
Варрона о геометрии, я испытываю недоумение. Ведь в этом случае, -
скажу еще раз, - речь идет не о том, что Лиценций прочитал и от чего
в конце концов отказался, но о том, что он хотел бы прочитать и чего
он не нашел в трактате Варрона о музыке1254. Что касается стихов
122. F. Kuhnert, Allgemeinbildung und Fachbildung in der Antike, Berlin 1961, S. 64, прим. 1.
123. H. Dahlmann - W. Speyer, Varronische Studien II, S. 758-763 (= Abhandlungen derAkademie
der Wissenschaften und der Literatur, Mainz, Geistes- und Sozialwiss. К lass e, n" 11, 1959).
124. F. Kuhnert, op. cit; S. 64, прим. 1.
125. F. Kuhnert, op. cit., S. 64, прим. 1.
125a. F. Kuhnert, вероятно, полагал, что слово figurarum могло относиться только к
геометрии, к геометрическим фигурам. Но это было бы заблуждением, как до-
казывает следующий текст Кассиодора [Instil,, II, 3, 21, р. 131 Mynors): «Astronomia
est disciplina cursus caelestium siderum, quae figuras contemplatur omnes, et
habitudines stellarum circa se et circa terrain indagabili ratione percurrit».

Поэма Лиценцил
221
12-14, которые, согласно Ф. Кюнерту, якобы свидетельствуют о чте-
нии Лиценцием варроновской книги об астрономии, то ни 12-й, ни
13-й стихи не дают никакого указания на то, что Лиценций прочел в
книге Варрона, но передают состояние духа Лиценция и еще раз выража-
ют его желания. Только стих 14 действительно относится к его чте-
нию Варрона, но для непредвзятого читателя очевидно, что речь
по-прежнему идет о той же книге о музыке, упомянутой в 7-м и 8-м
стихах, а не об отдельной книге об астрономии. Но это не все. Ф. Кю-
нерт продолжает1 Л): «Мне кажется, что здесь есть еще указание, касаю-
щееся последовательности дисциплин у Варрона». Не удовлетворенный
тем, что усмотрел три книги Варрона там, где была только одна,
Ф. Кюнерт хочет в довершение всего извлечь из этих стихов указа-
ние на последовательность «Дисциплин» Варрона. В отличие от мне-
ния Ф.Ричля127 он полагает, что в составе quadrivium'a. музыка шла
первой, затем геометрия и астрономия, занимающая третье место.
Ф. Кюнерт продолжает128: «Фишер, который подробно разбирает (ор.
cit., с. 55 ел.) поэму Лиценция и отношение ее к энциклопедиям Вар-
рона и Августина, также относит (с. 60) стих 14 к астрономии На мой
взгляд, Лиценций переходит к астрономии только с aliasque; не толь-
ко рассуждения Варрона о геометрии создают ему трудности, так как
ему не хватает иллюстрирующих чертежей, но он также сталкивает-
ся с другими graves tenebrae, то есть касающимися области астроно-
мии, особенно движения светил». Если бы Ф. Кюнерт не процитировал
по-латыни стихи 11 и 14, я была бы убеждена, что он читал другой
текст, настолько далека его интерпретация от моей. Ну где, я себя
спрашиваю, он смог найти в тексте указание на книгу по геометрии
без чертежей, написанную Варроном и которую мог прочитать Ли-
ценций? Для меня это остается тайной. А между тем, уже Ф.Ричль в
своей статье Die Schriftstellerei des M. Terentius Varrom настаивал на
том, что если считать Варрона Лиценция Варроном, автором «Дис-
циплин», невозможно, корректно читая текст, распознать три различ-
ные книги «Дисциплин» Варрона в стихах с 7-го по 13-й. Но это не
126. F. KChnert, op. cit., S. 64, прим. 1.
127. F. Kuhnert, op. cit., S. 64; cp. F. Ritschl, Die Schriftstellerei des M. Terentius Varro, в
Friderici Ritschelii opuscula philologica, Leipzig 1877, S. 433, прим.
128. F. KChnert, op. cit., S. 64, прим. 1.
12J). F. Ritschl, op. cit., S. 433, прим.

2i>2 Варроновский вопрос
поМешйло В- Шпейеру130 вновь подтверждать старый тезис Фабрици-
уса1 ai ^отя он и знал статью Ф. Ричля.
Итак> подведем итоги нашей интерпретации поэмы Лиценция, ос-
нованной на гипотезе, что Варрон, упомянутый в стихе 1-м - это Марк
Теренций Варрон, автор Disciplinarum libri. Лиценций в этой поэме
говорит о варроновском сочинении о музыке, которое он прочитал и
нашел слишком трудным, - сочинение, о котором нельзя узнать, со-
стояло ли оно из одного или нескольких томов и было ли оно частью
Disciplinarum libri.
Однако, хотя гипотеза, согласно которой Варрон из первого стиха
поэмы Лиценция - М. Теренций Варрон, кажется мне наиболее веро-
ятной, теперь нам следует рассмотреть вторую, о которой я уже упо-
минала132 и по которой Лиценций, возможно, имеет в виду Публия
Теренция Варрона Атацинского. Эту возможность нельзя исключить
a priori. Насколько я знаю, это И. Хр. Вернсдорф133 первым вспомнил
о Варроне Атацинском, Варроне с берегов Ода, и я ограничусь тем,
что приведу его аргументы. Из комментария И. Хр. Вернсдорфа к
стихам 1-14 я делаю вывод, что в целом он принимает перевод, кото-
рый я дала, но предложенная им интерпретация, конечно, соответ-
ствует его гипотезе: сочинением, которое читал Лиценций, оказывается
«Хорография» П. Теренция Варрона Атацинского. Это произведение,
от которого сохранились лишь фрагменты, по-видимому, было ди-
дактической поэмой о географии, состоящей из трех частей (Европа,
Африка, Азия), притом адаптацией греческой поэмы того же назва-
ния Александра Эфесского. Я процитирую некоторые фрагменты,
которые могут иметь отношение к предмету чтения Лиценция134:
Frg. 12 М. : «И он увидел, как космос, одушевленный круговым дви-
жением вокруг небесной оси, и семь орбит, поддерживающие друг
130. Н. Dahlmann - W. Speyer, Varronische Studien II, Appendix I: Licentius, carmen ad
Augustinum v. 7- 14 als Quelle fur Varros Disciplinae: de musica, de astrologia, de geometria,
op. cit., S. 758 слл.
131. Fabricius. Bibliotheca lat. med. aet., t. IV, Padova, 1754, книга XI, s. v. Licentius,
p. 274, n. (c).
132. См. выше стр. 214.
133. J. Chr. Wernsdorf, Poetae Latini Minores, t. IV, Altenburg 1785, p. 516-519. Гипоте-
зу Вернсдорфа одобрил F. Rttschl, Die Schriftstellerei, op. cit., p. 433 в прим.
134. Франц. перевод:^ Granarolo, L'cpoque ncotcrique ou la poesie romaine d'avant-
garde au dernier siccle de la Republique (Catulle exceptc), в Aufstieg und Niedergang der
rdmisthen Welt, I, 3, Berlin-New York 1973, S. 355 слл.

Поэма Лиценция
223
друга, издают звуки в вечной гармонии - источник преизобильной
радости для богов. А Феб, со своей стороны, изощряется с ни с чем не
сравнимой приятностью в воспроизведении полностью подобных гар-
моний рукою».
Frg. 13 М. : «Таким образом, земля распростирается в длину от места
пребывания Солнца до семи звезд; дальний ее берег омывается волна-
ми Океана; внутренний - омывается Нептуном».
Frg. 14 М. : «Но небесная сфера окружена пятью поясами, и два край-
них пояса опустошены холодами, в то время как средний пояс - жа-
рой: есть также на земле и обитаемые пояса, расположенные между
двумя крайними и средними, - те, где никогда не видно, в полном
разгаре мощного огня неистовой солнечной силы».
Итак, ясно, что в поэме речь шла равным образом и о географии
небес, если можно так выразиться, и о музыке сфер. При этом новом
взгляде на вещи iter в стихе 1-м должен означать «Хорографию» Вар-
рона Атацинского, потому что, - объясняет И. Хр. Вернсдорфш, -
автор описывал в этой поэме положение неба и земли, рассматривая
разные сферы светил и области земли. И этот путь {=iter) назван
arcanum, потому что пифагорейцы и платоники, учившие, что миро-
вая Душа задумана исходя из чисел, заявляли, что этот концерт не-
бесных тел тайный {arcanum) и недоступный человеческим чувствам.
Это правдоподобное объяснение. Однако можно задаться вопросом,
хорошо ли выбран эпитет profundus, если он служит для характерис-
тики Варрона Атацинского. И трудности, которые испытывает Ли-
ценций при чтении Варрона, на наш взгляд, лучше объясняются, если
иметь в виду сочинение Варрона Реатинского. Ф. Ричль, который под-
тверждает гипотезу И. Хр. Вернсдорфа, задался тем же самым воп-
росом и в конце концов пришел к выводу, что «интеллектуальные
возможности Лиценция дают очень неясную шкалу для оценки того,
что действительно трудно»13". Но правдоподобно ли, что Августин
мог рекомендовать Лиценцию чтение «Хорографии»? Было бы легче
ответить на этот вопрос, если бы еще поэма дошла до нас полностью.
Остается только предположить, что, с психологической точки зре-
ния, Августином могла быть проявлена некоторая гибкость, - попы-
таться заинтересовать Лиценция научными вопросами окольным
135. J. Chr. Wernsdorf, op. cit.y p. 516 ел.
136. F. Ritschl, Die Schriftstellerei..., op. cit., S. 433 в прим.
8 - 5557

224
Варроновский вопрос
путем, через поэзию, к которой этот последний всегда испытывал яв-
ную склонность. Perplexa viri compendia tanti (стих 5) тоже достаточно
хорошо объясняются с точки зрения И. Хр. Вернсдорфа137. Compendia
переводится уже не как «резюме», но как «кратчайшие пути» - смысл,
хорошо засвидетельствованный в латинской литературе. В целом
выражение будет означать «сложные пути столь великого человека».
«Великий человек» тоже может относиться к Варрону с берегов Ода,
который в свое время пользовался большой славой как эпический
поэт138. Стихи с 5-го по 8-й, наконец, вполне могли бы соотноситься с
частью «Хорографии», касающейся гармонии сфер, о чем свидетель-
ствуег фрагмент 12. Итак, хотя я склоняюсь скорее к первой гипоте-
зе, согласно которой Лиценций должен был читать Марка Теренция
Варрона, я не нахожу никакого окончательно убедительного довода,
чтобы отказаться от второй гипотезы, идентифицирующей Варрона
из стиха 1 с Публием Теренцием Варроном Атацинским.
Итак, вопрос, знал ли Августин непосредственно «Дисциплины»
Варрона, остается открытым. Поэма Лиценция, как мы видели, в этом
аспекте нисколько нам не помогает. Скорее говорит в пользу возможно-
го знакомства Августина с «Дисциплинами» Варрона то, что Августин в
De civitate Dei неоднократно ссылается на Antiquitates, на книги De gente
populi Romani и на De philosophia Варрона, щедро цитируя их. Если он и не
мог больше иметь прямого доступа к этим сочинениям, то он должен
был, по меньшей мере, располагать обширными 01рывками. Можно было
бы предположить то же самое и в отношении «Дисциплин», но это оста-
ется чистой гипотезой, которую не подтверждают ни цитаты, ни какие-
либо другие факты. Впрочем, этот вопрос мы ставим из-за чисто
исторического интереса, так как в предыдущей главе мы видели, что
фундаментальная схема De ordine Августина, учитывая философские
теории, на которых она основьгаается и которые развивает, не может
никоим образом иметь источником сочинение Варрона. Как бы то ни
было, знание сочинений Варрона Августином представляется как нечто
совершенно исключительное среди латинских Отцов Церкви.
137. J. Chr. Wernsdorf, op. cit., p. 517.
138. Ср. M. Gayraud, Un Narbonnais du I" siecle avant J.-C: It poete Varron de VAude, в
Bulletin de VAssociation G. Bude, Supplement, Lettres d'Humanite, t. XXX, 1971, p. 657,
где автор собирает упоминания латинских авторов, свидетельствующие о его
славе, напр., Овидий, Am., I, 15, 21: «Могут ли люди забыть Варрона и первое
судно/Или как вождь Эсонид плыл за руном золотым» (пер. С. В. Шервинского).

Клавдиан Мамерт
225
Согласно Ф. Бемеруш, который ссылается на работу Г. Кутча140,
Лактанций уже не читал Варрона; такое же незнание Варрона он при-
писывает Клавдиану Мамерту.
Клавдиан Мамерт, De statu animae (II, 8t p. 130, 2-9 Engelbrecht):
содержит ли этот отрывок сведения о Disciplinarum libri Варрона?
Теперь нам остается рассмотреть как раз тот текст Клавдиана
Мамерта, в котором X. Далманн и другие141 видят явную ссылку на
«Дисциплины» Варрона и из которого Ф. Кюнерт снова извлекает важ-
ные заключения по поводу последовательности книг о разных дис-
циплинах у Варрона142. Речь идет о нескольких строках, содержащихся
в книге II трактата De statu animae Клавдиана Мамерта, который жил
в Галлии в V в. нашей эры. Он был священником в Вене вплоть до
своей смерти, но его принадлежность к христианскому клиру не по-
мешала ему основывать свое учение об онтологическом статусе чело-
веческой души на неоплатонической философии, а точнее, как думает
П. Курсель143, на трактате Порфирия De regressu animae, - том же трак-
тате, который мы считаем источником II книги De ordine Августина.
Вот текст, который нас интересует144:
«Marcus Varro, sui saeculi peritissimus et teste Tullio omnium sine
dubitatione doctissimus, quid in musicis, quid <in arithmeticis>, quid in
geometricis, quid in philosophomenon libris divina quadam disputatione
contendit, nisi ut a visibilibus ad invisibilia, a localibus ad inlocalia, a
corporeis ad incorporea miris aeternae artis modis abstrahat animum et in
corpora, hoc est in adversa sibi dilapsum sui compotem faciat?»
139. F. BOmer, Der lateinische Neuplatonismus und Neupythagoreismus und Claudianus
Mamertus in Sprache und Philosophie, Leipzig 1936 (- Klassisch-Philol. Studien Vlty S. 158.
140. G. Kutsch, In Lactanti De ira Dei librum quaestiones philologae, Leipzig 1933, p. 74.
141. Например, H. Dahlmann, статья M. Terentius Varro, в Realenc. der classischen
Altertumswiss., Suppl., t. VI, 1935, Sp. 1258; H. Fuchs, Augustin und der antike
Friedensgedanke, в Neue philol. Untersuchungenf t. Ill, Berlin 1926, p. 158 в прим.;
F. Kuhnert, Allgemeinbildung und Fachbildung in der Antike, Berlin 1961, p. 63 ел.;
A. Sougnac, Doxographies et manuels dans la formation philosophique de saint Augustin,
в Recherches Augustiniennes, t I, Paris 1958, p. 122, прим. 26.
142. F. KOhnert, op. cit., S. 63 ел.
143. P. Courcelle, Les Lettres grecques en Occident de Maerobe a Cassiodore, Paris 19482,
p. 226 слл.
144. Клавдиан Мамерт, De statu animae, II, 8, p. 130, 2-9 Engeijirecht (CSEL, t. XI).
8*

226
Варроновский вопрос
Принимая во внимание скобки, которые стоят при in arithmeticis, и
читая критический аппарат и предисловие издателя А. Энгельбрехта,
сразу понимаешь, что in arithmetic is - не рукописное чтение, а конъек-
тура Петра Мозеллана, издателя editio princeps. Рукопись М, исключи-
тельно на которой базируется editio princeps, два раза дает quid, что,
очевидно, побудило Петра Мозеллана предположить лакуну между
двумя местоимениями, которую он заполнил, вставив в качестве конъ-
ектуры слова in arithmeticis. Мы не можем знать, идет ли речь о лаку-
не, следы которой донесла до нас только рукопись М, или мы имеем
дело здесь с простой опиской, то есть с дважды написанным quid в
рукописи М, - явлением, частым у переписчиков. Во всяком случае,
если в тексте отсутствует слово или группа слов, что вовсе не доказа-
но, мы не имеем ни малейшего представления о том, что именно от-
сутствует, и мы не имеем никакого права поступать так, как если бы
конъектура Петра Мозеллана была настоящим текстом, привлекая
ее в качестве свидетельства существования книги об арифметике сре-
ди «Дисциплин» Варрона. А между тем так посупают почти все ком-
ментаторы: ни Ф. Кюнерт, ни Э. Солиньяк не сообщают своим
читателям, что in arithmeticis - конъектура. Первый, цитируя латинс-
кий текст145, просто опускает скобки при in arithmeticis; оба автора вов-
се не рассматривают возможности того, что в тексте воообще может
не быть лакун и что версии других рукописей, предлагающие quid
или quidquid вместо quid quid, верны. Переведем теперь этот текст так,
как он представлен всеми рукописями, кроме М: «Марк Варрон, са-
мый многоопытный человек своего века, который был, согласно сви-
детельству Туллия Цицерона, вне всякого сомнения самым ученым
из всех, - чего он хотел достичь, можно сказать, божественно излагая
145. F. Kuhnlrt, op. ей., р. 63. Процитировав латинский текст, Ф. Кюнерт продол-
жает: «По мнению, с полным основанием ставшему общепринятым после Рич-
ля, эти слова могут относиться только к "Дисциплинам" Варрона. Если здесь не
упомянута астрономия, а ее место занимают книги ttphilosophumenoiT Варрона,
не охарактеризованные более точно, этому не стоит удивляться: Клавдиан Ма-
мерт, как и Августин, мог иметь серьезные возражения против языческой астро-
логии и потому на место астрономии ввел философские сочинения Варрона. Во
всяком случае мы имеем право допустить, что Клавдиан не случайно называет
дисциплины именно в таком порядке: музыка, арифметика и геометрия; он вос-
производит в этом последовательность libri disciplinarum Варрона».
146. A. Sougnac, op. cit.y p. 122, прим. 26.

Клавдиан Мамерт
227
свои книги по музыке, геометрии и философским вопросам, если не
увлечь душу удивительными приемами вечного искусства от видимо-
го к невидимому, от того, что помещено в определенном месте, к тому,
что не связано ни с каким местом, от телесного к бестелесному, и
сделать ее своей собственной владычицей, - ее, которая ниспала в
тело, то есть в то, что ей противоположно?»
В. Тейлер147 уже настаивал на неоплатоническом характере терми-
нологии, которую использует Клавдиан Мамерт в своем тексте при
описании восхождения души, а Ф. Бемер148 справедливо подчеркнул,
что термин inlocalis введен Мамертом, что он не встречается до него и
что Мамерт придал ему специфически философский смысл, кальки-
ровав его с греческого текста, который он переводил или пересказы-
вал, и который содержал усвоенное им учение о душе. Таким образом
уже ясно, что даже если мысль и принадлежала Варрону, речь не
может идти о его собственных выражениях, вопреки тому, что дума-
ют X. Далманн и другие1*9, кто надеется здесь обнаружить термины
самого Варрона. Однако, более того, совершенно исключено, чтобы
сама мысль была варроновской. Все учение о душе, которое излагает
Клавдиан Мамерт в своем трактате «О положении души», основыва-
ется на том же неоплатоническом определении человека как разум-
ной души, которое использует Августин в De ordine1™, - определении,
узаконивающем разделение души и тела и крайне резко подчеркивая
их взаимный антагонизм, провозглашая бегство души от тела. Это -
то же самое определение, которое лежит в основе только что прочи-
танной нами формулы nisi ut a visibilibus ad invisibilia sui compotemfaciat.
Но варроновское учение не было таковым, как это доказывает следу-
ющий текст, который Августин цитирует из De philosophia Варрона151:
«Он [scil. Варрон) считает, что человек не является ни только душой,
ни только телом, но он - душа и тело, вместе взятые. Следовательно, -
147. W. Theiler, Porphyrios und August in, в Schriften der Konigsberger Gelehrten Gesellschaft,
Geisteswissenschaftliche Klasse, t. X, 1, Halle (Saale) 1933, p. 5, прим. 1, см. выше стр.
158, прим. 139. Ср. текст Порфприя, приведенный выше на стр. 139.
148. F. Bomer, op. cit., S. 156 ел.
149. Ср. ссылки прим. 141.
150. См. выше стр. 123 слл.
151. Августин, De civ. Dei, XIX, 3, 1, франц. перевод G. Combes, La cite de Dieu, livres-
Х1Х-ХХП, Bibliotheque Augustinienne. t. XXXVII, Paris i960, p. 57.

228
Варроновский вопрос
говорит он, - высшее благо человека, которое делает его счастливым,
происходит от благого состояния того и другого». И немного далее152
Августин сообщает, что «именно таковы мнения и учение древних
академиков, как Варрон их излагает, опираясь на Антиоха...» И прав-
да, варроновское определение человека, которое доносит Августин,
полностью соответствует философским взглядам Антиоха Аскалонс-
кого, какими их описывает Цицерон в книге V своего трактата De
finibus, но оно явственно отличается от неоплатонического определе-
ния, согласно которому человек - лишь разумная душа. Именно это
неоплатоническое определение позволяет Клавдиану Мамерту сказать,
что «душа ниспала в тело, то есть в то, что ей противоположно», а не
определение Варрона, по которому душа и тело образуют гармони-
ческое целое и не противодействуют друг другу.
Таким образом мы устанавливаем, что в рассматриваемом отрывке
ни терминология, ни содержание не могут восходить к Варрону. Эта так
называемая варроновская цитата - не что иное, как личное размышле-
ние Клавдиана Мамерта, который, очевидно, хорошо знаком с неоплато-
ническим учением о цикле семи свободных искусств, но о Варроне и его
сочинениях имеет представление только по учебникам и проецирует нео-
платонический образ мыслей на научную деятельность Варрона. Ф. Бе-
мер153, впрочем, считает, что весь этот пассаж Клавдиана Мамерта - всего
лишь сочетание двух текстов, которые он прочитал у Августина. Отры-
вок из Клавдиана Мамерта, таким образом, не может служить ни для
определения последовательности Disciplinarum libri Варрона, как того хотел
бы Ф. Кюнерт154, ни для доказательства того, что цель этих Disciplinarum
libri должна была состоять в том, чтобы вести душу от видимого к неви-
димому, от телесного к бестелесному и т. д., как думает Э. Солиньяк.
Впрочем, последовательность Disciplinarum lito, какой ее мыслят Ф. Ричль,
X. Далманн, Ф. Кюнерт, Э. Солиньяк и другие, т. е. с медициной и
архитектурой в последних книгах, не согласуется с этой теорией. Ведь,
152. Августин, De civ. Dei, XIX, 3, 1.
153. F. Bomer, op. cit., S. 155. Он сравнивает Августина, De civ. Dei, VI, 2: «Denique ct
ipse Tullius huic tale testimonium perhibet, lit in libris Academicis cheat earn, quae
ibi versatur, disputationem se habuisse cum Marco Varrone, homine, inquit, omnium
facile acutissimo et sine ulla dubitatione doctissimo» с Retractationes, I, 5, 6, процити-
ровано на стр. 211 ел.
154. Ср. прим. 145.

Кассиодор
229
оторвав душу от всего чувственного, последовательно познавая науки
trivium'a, и quadrivium'а, Варрон будет вынужден снова спуститься в
чувственный мир с медициной и архитектурой.
Заключение
Подведем еще раз итоги, полученные в этой главе. Что бы ни гово-
рили и ни писали о Disciplinarum libri Варрона, мы почти ничего не
знаем об их содержании и последовательности, и ни Августин, ни
Лиценций, ни Клавдиан Мамерт ничего нам о них не сообщают. Уче-
ные, которые в последнее время занимались исследованием источни-
ков, используемых Исидором и Кассиодором в их сочинениях о семи
свободных искусствах, убеждены, что эти авторы не использовали и
не знали «Дисциплин» Варрона, и большинство ученых, изучающих
творчество Марциана Капеллы, говорит о нем то же самое. Что каса-
ется второй книги De ordine Августина, то я думаю, что привела доказа-
тельство тому, что ее источником является неоплатонический трактат.
Ничто, таким образом, не позволяет нам реконструировать содержа-
ние и последовательность Disciplinarum libri Варрона на основании
сочинений этих поздних авторов.
4. Кассиодор и Исидор
Мы долго рассуждали о возникновении цикла семи свободных ис-
кусств в неоплатонизме, теперь мы можем рассмотреть условия его
усвоения Средними веками. Основные звенья этой цепочки - Кассио-
дор и Исидор, и соответственные центры их деятельности - монас-
тырь в Вивариуме в южной Италии1 и Севильское епископство в
визиготской Испании.
У Кассиодора, церковного писателя VI в. нашей эры, мы снова
обнаруживаем позицию Августина, выраженную в его сочинении De
doctrina Christiana: свободные искусства и светские дисциплины важны лишь
в той степени, в какой они могут помочь понять Библию; они становятся
1. Ср. P. Courcellk, Le site du monastere de Cassiodore, в Melanges de I'Ecole de Rome,
t. LV, 1938, p. 305-306. О жизни и творчестве Кассиодора ср. М. Cappuyns,
статью Cassiodore, Dictionnaire d'Histoire et de Geographie Eccttsiastique, t. XI, Sp.
1349-1408.

230
Кассиодор
вспомогательными науками экзегезы2. Между тем, в отличие от Августи-
на, Кассиодор упоминает не просто какую-то совокупность знаний,
полезных для этой цели, но ссылается на четко определенный цикл семи
искусств. Однако он ни разу не намекает на De ordine Августина, где
последний стремился доказать внутреннюю необходимость этого цикла.
Значение и план второй книги Institutiones Кассиодора
Institutiones должны восприниматься с учетом внутренней жизни в
монастырях Вивариума, которые Кассиодор основал и где он пребы-
вал на покое. Вивариум - это прежде всего scriptorium: монахи боль-
шую часть своей жизни посвящали переписыванию и исправлению
книг. Так они создавали весьма значительную библиотеку (в
Institutiones6 называемую bibliotheca vestra), которая прибавилась к лич-
ной библиотеке Кассиодора (bibliotheca meax), а также распространяли
свою продукцию вне монастырских стен5. Institutiones - это в некото-
2. Одна из характерных черт «Комментария на псалмы» Кассиодора — тенденция
найти в священном тексте разные свободные искусства. Кассиодор позаботился
даже о том, чтобы ввести на полях систему значков, указывающих читателю
рассуждения, которые в его комментарии относятся к свободным искусствам.
Эти значки относятся к грамматике (hoc in ethymologiis; hoc in schematibus; hoc in
interpretation nominum), риторике (hoc in arte rhetorical диалектике (hoc in
definitionibus; hoc in topicis; hoc in syllogismis), арифметике (hoc in arithmetical гео-
метрии (hoc in geometria), музыке (hoc in music а), астрономии (hoc in astronomia).
Список этих значков можно найти у Кассиодора, In Psalmos, p. 2 Adriaen (Corpus
Christianorum, t. XCVII-XCVIII, Turnhout 1958). Итак, Кассиодор полагает, что
языческие свободные искусства — лишь удаленная производная библейского
образца. В Библии, следовательно, можно найти все фигуры стиля, то есть грам-
матику, силлогизмы и диалектические определения, риторические приемы, а
равным образом — понятия арифметические и геометрические. Как отмечает
P. Riche (Education et culture dans iOccident barbare, VI'- VIII' siecles, Paris 1962, p.
210), «комментарий на псалом XCVI, 4: illuxerunt fulgura ejus orbi terrae, дает ему
повод определить линию и точку и напомнить о разнице между чувственным
восприятием и разумным знанием в геометрии, так что он делает из своего ком-
ментария маленький трактат по элементарной геометрии». Ср. также In Psalm.
70, p. 640 Adriaen (= Corpus Christianorum, t. XCVII): «Meminisse autem debemus
arithmeticam vel alias disciplinas psalmos commemorare frequenter». На самом деле
нужно было поистине приложить немалые усилия, чтобы обнаружить риторику
и диалектику в таком образце семитической поэзии, как псалмы.
3. Кассиодор, InstiL, II, II, 10, р. 103, 22 Mynors.
4. Кассиодор, InstiL, I, IV, 4, р. 22, 2; I, VIII, 14, р. 32, 3 Mynors.
5. Ср. P. Riche (Education et culture dans Г'Occident barbare, VI4 - VIIIе siecles, Paris 1962,
p. 206, прим. 169) с цитатой из Кассиодора, Instil., I, 30, p. 75, 18 Mynors: не
следует выполнять работу переписчика исключительно из любви к деньгам.

Кассиодор
231
ром смысле что-то вроде путеводителя, который позволил бы мона-
хам пользоваться этими двумя библиотеками, чтобы совершенство-
ваться в богословской науке и приобрести светскую культуру, которая
подготавливает к богословию. Это произведение составлено наподо-
бие каталога с объяснениями'', сообщающего краткие заметки по со-
держанию учтенных сочинений. Первая книга касается трудов по
библеистике и патристике, вторая - по светским наукам.
В предисловии ко второй книге подчеркивается символический
характер количества глав. Тридцать три главы [tituli) первой книги
соответствуют тридцати трем годам жизни Христа, принесшего миру
вечную жизнь7. Семь глав настоящей книги [septem tituli saecularium
lectionum8) соответствуют числу семь, которое символизирует непре-
рывность времени этого мирау. Чтобы подтвердить это положение,
Кассиодор ссылается на множество текстов из Писания, которые, упо-
миная число семь, могут подтвердить эту аллегорическую интерпре-
тацию10. Ему это выгодно для того, чтобы подчеркнуть космическую
важность арифметики, которая может быть основана на авторитете
текста книги Премудрости Соломона (11, 21): «Ты все расположил ме-
рою, числом и весом». Так, число семи искусств неоплатонического
цикла, которое в своем контексте безусловно имело большое симво-
лическое значение, основанное на аритмологии (число семь отожде-
ствлялось с Афиной, богиней мудрости11), в конце концов было
объяснено Кассиодором на основе Священного Писания, и таким об-
разом эта концепция укоренилась в христианском учении.
Далее Кассиодор объявляет план второй книги. Он начнет с искус-
ства грамматики, которое есть «начало и основа свободных письмен»12.
Можно, впрочем, задаться вопросом: не говорит ли определение
6. Ср. P. Courcelle, Les Lettres grecques en Occident, Paris 1948*, p. 317.
7. Кассиодор, Instit.t II, praef. 1, p. 89, 3 Mynors.
8. Кассиодор, Instil., II, praef. 1, p. 89, 7 Mynors: «Это число, которое беспрестанно
воспроизводится в чередующихся "неделях", просуществует до конца света».
Ср. Августин, Enarr. in Psalm., 11, 9, p. 84 Dekkers и Fraipont: «In circuitu impii
ambulant, id est in temporalium rerum cupiditate quae septem dierum repetito circuitu,
tamquam rota volvitur».
9. Кассиодор, Instit., praef., 2, p. 89, 12-23 Mynors.
10. Кассиодор, Instit., praef, 2, p. 89, 12-23.
11. Ср. Прокл, In Tim., t. I, p. 168, 8 слл. Diehl; Ямвлнх, Theolog. arithm., p. 71, 3 слл.
De Falco.
12. Кассиодор, Instit., U, praef 4, p. 91, 4-5 Mynors.

232
Кассиодор
liber, «Книга», исходящее из значения «кора», и идущее непосредственно
после этого упоминания litterae liberates «свободных наук», о попытке
создать фантастическую этимологию слова liberalise Затем идет
множество этимологических объяснений слова ars: в традиции некото-
рых грамматиков было определять это понятие в начале граммати-
ческого трактата14. Далее Кассиодор нам сообщает, что на втором
месте после искусства грамматики он станет рассматривать искусство
риторики, о пользе которого в quaestiones civiles, то есть в политичес-
ких вопросах15, он упоминает в нескольких словах. На третьем месте
он рассмотрит «логику, называемую диалектикой», польза которой
состоит в том, чтобы отличать ложное от истинного16. Четвертая гла-
ва будет посвящена «математике», - слово, которое по-латыни будет
звучать doctrinalis17. Она включает в себя четыре дисциплины
(disciplinae): арифметику, геометрию, музыку и астрономию. Далее
Кассиодор предлагает очень научное техническое определение этой
«математики»18, - определение, к которому мы обратимся позже.
За предисловием следует перечень названий семи глав, которые
составят книгу. Книга в собственном смысле слова начинается потом.
Все семь глав сочинения имеют одну и ту же композицию. После крат-
кого определения искусства, которому посвящена глава, идет сжатое
изложение плана выбранного Кассиодором учебника, например, для
13. Кассиодор InstiL, II, praef., 4, p. 91, 3-11 Mynors: «...in quo libro primum nobis
dicendum est de arte grammatica, quae est videlicet origo et fundamentum liberalium
litteramm. liber autem dictus est a libro, id est arboris cortice dempto atque lib e rat о,
ubi ante inventionem cartarum and qui carmina describebant. ideoque licentia est
nunc et breves libros facere et prolixiores extendere, quoniam, sicut cortex et virgulta
complectitur et vastas arbores claudit, ita pro rerum qualitate permissum est modum
libris imponere».
14. Кассиодор, InstiL, II, praef., 4, p. 91, 11-16. О различных способах начинать
грамматические трактаты и о ссылке Кассиодора на варроновское определение
искусства ср. Н. Dahlmann, Zur Ars Grammatica des Marius Victorinus, Abhandlungen
der Akademie der Wissenschaften und der Liter atur, Mainz, Geistes- undSozialwiss. Klasse,
1970, n° 2, S. 4-5 и S. 6, прим. 5.
15. Кассиодор, Instit., II, praef., 4, p. 91, 16 Mynors. О quaestiones civiles, ср. Н. Lausberg,
Handbuch der literarischen Rhetorik, Munchen I960, t. I, § 33, S. 41.
16. Кассиодор, Instit., II, praef, 4, p. 91, 19 Mynors.
17. Кассиодор, Instit., II, praef, 4, p. 92, 6 Mynors. Кассиодор отмечает, что можно
называть doctrinalia (цавтщоста) все, что преподается, но «математика» — цавтщата
по преимуществу.
18. Кассиодор, Instit., II, praef, 4, p. 92, 13 Mynors: «mathematica vero estscientia quae
abstractam considerat quantitatem».

«Ars» u «Disciplina»
2Ж
грамматики - Доната, для риторики - Фортунациана; основные поня-
тия, встречающиеся в этом конспекте, сопровождаются краткими
определениями. Далее идет библиография. Кассиодор тщательно пе-
речисляет книги, относящиеся к изучению того или иного искусства,
которые находятся в библиотеках Вивариума.
«Ars» и «disciplina»
На протяжении всей этой книги, но в разных контекстах и с ис-
пользованием разных источников, постоянно обсуждается одна тема:
противопоставление понятий искусства и науки (disciplina), - тема,
которую особенно выделяет Кассиодор. Уже в предисловии грамма-
тика и риторика были квалифицированы как ars, в то время как «ло-
гика» была упомянута без уточнений, ars она или disciplina, а четыре
части математики были представлены как disciplinae™. Если Кассио-
дор воздержался от квалификации логики, то это потому, что он при-
знает: она может быть и искусством, и наукой. В ходе рассуждений,
после того как уже представлены искусства грамматики и риторики,
и прежде чем перейти к изложению диалектики, он задается следую-
щим вопросом:
«Теперь по порядку перейдем, - говорит Кассиодор, - к логике, кото-
рую также называют диалектикой. Некоторые называют ее наукой, а
некоторые - искусством, объясняя, что, когда она обсуждает какой-
либо вопрос, используя аподиктическую аргументацию, то есть осно-
ванную на истине, следует ее называть наукой (disciplina), а когда она
рассуждает о правдоподобном или о том, что является предметом
мнения, она именуется искусством. Так она бы заслужила то или иное
наименование в соответствии со способом аргументации. Вот почему
также отец наш Августин, имея в виду, я думаю, это определение,
назвал наукой (disciplina) грамматику и риторику, следуя в этом Вар-
рону; Достойнейший Капелла тоже дал своему сочинению название
"О семи науках" (uDe septem disciplinisn). Ведь disciplina (наука) была
так названа потому, что вся целиком является предметом изучения
19. Кассиодор, InstiL, II, praef., 4, p. 91, 4. 19; p. 92, 4 и 13 (scientia) Mynors. О
различных значениях слова disciplina ср. О. Млисн, Der lateinische Begriff Disciplina.
Eine Wortuntersuchung, диссертация, Freiburg (Швейцария) 1941. Но автор не от-
разил той роли, которую этот термин сыграл в латинском платонизме и неопла-
тонизме.

2М
Кассиодор
(discitur plena). Ее с полным правом называют этим именем, так как
она всегда подчиняется непреложному правилу истины»^.
За этими лаконичными высказываниями проступает в сжатом и
деформированном виде вся история слова «диалектика» в античнос-
ти21. Для Платона и стоиков, хотя и в силу разных причин, диалекти-
ка - наука. Для аристотеликов, наоборот, диалектика не может быть
наукой, потому что она использует только вероятные и правдоподоб-
ные доводы. Только «то научно, что доказано», если использовать
выражение из «Никомаховой этики»22. В логике, которая не то же
самое, что диалектика, что бы там ни говорил Кассиодор, есть два
уровня знания, - уровень аподиктический и научный и уровень веро-
ятностный и диалектический.
Эти различия очень ясно показаны в комментарии Боэция на «Топи-
ку» Цицерона. Боэций хорошо знает, что аристотелики употребляют слово
«диалектика» по отношению к искусству составлять силлогизмы, ис-
пользуя вероятностные и правдоподобные аргументы по предложен-
ному вопросу23, в то время как стоики и платоники используют то же
слово «диалектика», чтобы обозначить: первые - научный метод суж-
20. Кассиодор, InstiL, II, 2, 17, р. 108, 14 - 109, 4 Mynors. В конце параграфа 17,
р. 109, 3-4, Mynors дает следующий текст: «quae merito tali nomine nunc up at иг,
quoniam incommutabilis illis semper regula veritatis obsequitur» — текст, который в
таком виде труден для перевода. Следует понимать: «Disciplina была названа
этим именем с полным основанием, поскольку непреложное правило истины
всегда подчиняется им (illis)». Непонятно, что означает это illis. Но на самом
деле illis плохо засвидетельствовано в рукописной традиции. Up (XII и XIV вв.)
дают НИ, а ТО (IX-XI вв.) опускают это слово. Можно предположить, что оригиналь-
ный текст был INCOMMUTABILISEMPER и что было сделано бессмысленное
исправление букв ILIS, которое затем вошло в текст как illis. Я, однако, пола-
гаю, что нужно читать incommutabili semper и исправить regula на regula<e>. Тогда
можно переводить «quae merito tali nomine nuncupatur, quoniam incommutabili
semper regulae veritatis obsequitur» следующим образом: «Discipline, была названа
этим именем с полным основанием, поскольку она всегда подчиняется непре-
ложному правилу истины». Именно этот критерий истины, мыслимый как пра-
вило, равным образом характеризует discipline для Августина, хотя он и называ-
ет этим словом также грамматику и риторику: ср. выше стр. 130-132.
21. По этому поводу ср. G. Pfligersdorffer, Zu Boethius. De Interpr. Ed. Sec. I, p. 4, 4
sqq. Meiser, nebst Beobachtungen zur Geschichte der Dialektik bei den Romern, Wiener
Studien, t. LXVI, 1953, S. 131-154, и Р. Hadot, Philosophie, dialectique, rhetorique dans
VAntiquitc, Studia Philosophica, t. XXXIX, 1980, p. 139-166.
22. Аристотель, «Никомахова этика», VI, 6, 1140 b 35: то uev y&P eHtaxriTOV
arcoSeiKTov.
23. Боэций, In Top. Ciceronis, PL, t. LXIV, col. 1047 C.

«Ars» u «Disciplina»
235
дения, а вторые - научный метод анализа и синтеза, который исходит
из Единого, чтобы к Единому вернуться2*. По Боэцию «логика», кото-
рую он понимает как чисто аристотелевский термин, включает в себя
три части: определение, разделение и рассуждение25; в области рас-
суждения логика подразделяется на три части: когда она использует
истинные и необходимые аргументы, она называется наукой {disciplina)
и доказательством (demonstratio: это перевод слова остгобег^к;); когда
она использует вероятностную аргументацию, то есть правдоподобную,
она называется диалектикой; когда она пользуется заведомо ложной
аргументацией, она называется софистикой26.
Итак, видно, что рассуждения Кассиодора очень близки с Боэци-
ем. Кассиодор также противопоставляет истинные, или аподиктичес-
кие доказательства, благодаря которым логика может быть названа
наукой (disciplina), и правдоподобные рассуждения, не позволяющие
в данном случае логике быть представленной в качестве науки. Но
Кассиодор, игнорируя противопоставление между аподиктическим и
диалектическим, которое тщательно проводил Боэций, и смешивая
логику с диалектикой, может только ввести в заблуждение своего
читателя. Маловероятно, что вышеприведенный текст Боэция - прямой
источник Кассиодора. На самом деле этот текст Боэция в отличие от
Кассиодора, не касается открыто вопроса, является ли диалектика ars
или disciplina. Сам Боэций здесь не говорит expressis verbis, что диалек-
тика - это искусство. Это утверждение выводится только из аристо-
телевской концепции диалектики27. Однако прямым или косвенным
источником Кассиодора может быть греческий комментарий к «Вве-
дению» Порфирия, который, как мы увидим далее, из педагогических
соображений специально был посвящен проблеме противопоставле-
ния «искусства» и «науки» и потому использовал различия между апо-
диктическими и правдоподобными аргументами, - тема которую мы
снова обнаруживаем у Боэция и Кассиодора. Если Кассиодор прибав-
ляет, что, имея в виду именно это определение слова disciplina, «отец
наш Августин» назвал науками грамматику и риторику, то это его
объяснение, в конечном счете, правильно. Ведь на самом деле в гла-
24. Боэций, In Top. Ciceronis, PL t. LXIV, col. 1045 A-B.
25. Боэции, In Top. Ciceronis, PL, t. LXIV, col. 1045 В: это разделение обнаруживается
и у Порфирия, Isagoge, p. 1 Busse.
26. Боэций, In Top. Ciceronis, PL, t. LXIV, col. 1045 В-С.
27. Ср. J. D. V. Evans, Aristotle's Concept of Dialectic, Cambridge 1977, p. 76-77.

236
Кассиодор
зах Августина грамматика и риторика могли получить название наук,
так как они предлагали систему «истинных» правил, однако этим отож-
дествлением мы обязаны не самому Августину, а его неоплатоничес-
кому источнику28. Что же касается предположения Кассиодора о том,
что в этом вопросе Августин следовал Варрону, то в предыдущей
главе мы сказали29, что следует думать о ценности этого свидетельства.
Чтобы отметить конец цикла глав, посвященных тому, что станет
в будущем trivium'oM, - грамматике, риторике и диалектике, - и осу-
ществить переход к главам о математике, Кассиодор возвращается к
противопоставлению «искусства» и «науки». Оно намечается в пер-
вом же параграфе:
«Мы почти закончили наше рассмотрение свободных искусств в той
мере, в какой мы сочли их подходящими для еще мало развитых умов,
так что теперь вам осталось лишь со страстью ступить на порог наук
через врата, которые были для вас приоткрыты. И хотя, конечно, про-
никнуть в них и выучить их можно только преодолев ряд трудностей,
хотя они и приносят тяготы в течение долгого времени до тех пор,
когда наконец откроешь удовольствие, которое в них заключается,
тем не менее, поскольку совершенствование будет сопутствовать при-
лежным, каждый почувствует удовлетворение от перенесенных тру-
дов. Теперь подходящее время рассмотреть тем же способом извест-
нейшие разделения этих наук, в которых греческий язык не без
основания считается превосходящим латинский. Мы постараемся не
развивать их, а указать на них с той же краткостью. Зачем, действи-
тельно, рассуждать многословно и даже, можно сказать, претенциоз-
но о том, что четко и ясно выражено другими авторами?»30
Итак, здесь хорошо видно, что противопоставление между искусст-
вом и наукой развивается теперь в другом контексте. Речь больше не
идет, как это было в случае с диалектикой, о противопоставлении двух
типов рассуждения, присущих диалектике, но на этот раз о противопос-
тавлении языковых искусств математическим наукам. Это противопос-
тавление мы уже в определенной мере встречали у Августина. Он
объединил в рамках цикла семи искусств три искусства будущего trivium'a.
под общим заглавием: «часть, названная рациональной, по роду обозна-
чения»31, но для Августина эти три искусства были такими же науками
28. Ср. выше стр. 117-162.
29. Ср. выше стр. 196 слл.
30. Кассиодор, fristit., II, III, 19, p. 129, 12-23 Mynors.
31. Ср. выше стр. 135.

«Ars» u «Disciplina»
237
(disciplinae), что и математические, которые составляли вторую часть
цикла. Как бы то ни было, единство цикла все-таки сохранилось у Касси-
одора, потому что три языковых искусства, - это врата, через которые
следует пройти, чтобы достичь quadrivium'a.. Кассиодор с точностью оп-
ределяет понятия искусства и науки в следующем параграфе:
«Нам следует рассмотреть то, чего мы уже, коль скоро представился
случай, коснулись в части, посвященной риторике, а именно разницу
между искусством и наукой, чтобы различие этих терминов не утеря-
лось из-за смешения. Платон и Аристотель, известные мастера светс-
кой учености, видели следующую разницу между искусством и нау-
кой. Они говорили: искусство - это состояние производства
преходящих вещей, которые могут также быть в другом виде, в то
время как наука занимается тем, что не может проявиться по-друго-
му. Но это слишком большое допущение - сказать так о вещах этого
мира, поскольку не могут обманывать только божественные науки,
так как их предметом является неподвижный творец истины»32.
Различие науки и искусства, которое Кассиодор приписывает Плато-
ну и Аристотелю, - прежде всего аристотелевское. Оно почти буквально
заимствовано из «Никомаховой этики», как показывает следующая
таблица, которая также дает возможность заметить, что указания из
§ II, 17 идут, возможно, от того же греческого источника, использо-
вавшего «Никомахову этику».
Кассиодор, Instil. Аристотель, Eth. Nic.
II, II, 17: «dicentes, quando apodicticis, VI, 3,1139 b 31: n, \&v ара ёя1аттщт|
id est veris disputationibus, disciplina eotiv ё^ц атгобеистпсл,.
debeat nuncupari, quando autem VI, 6, 1140 b 35: то jiev yap
quid verisimile atque opinabile £7riaTT|T6v arcoSeiKTOV...
tractat, nomen artis accipiat». VI, 4, 1140 a 20-22: f| jiev ouv
II, III, 20: «dicentes artem esse ik%\r\... e^iq xiq ...rcoinTticf)
habitudinem operatricem contingentiumy ...яер1 то ev8ex6|ievov акХаьс,
quae se et aliter habere possunt; e%eiv.
disciplina vero est quae de his agit quae VI, 3, 1139 b 20-21: 6 Еяштацеба,
aliter evenire поп possunt»33. цт|8' evSexecrOai aAAox; exeiv-
32. Кассиодор, Instit., II, III, 20, p. 130, 1-10 Mynors.
33. O. Mauch, Der lateinische Begriff Disciplina. Eine Wortuntersuchung, диссертация,
Freiburg (Швейцария) 1941, p. 25-26, обратил анимание на связь между текстом
Кассиодора и «Никомаховой этикой».

238
Кассиодор
В «Никомаховой этике» противопоставление «искусства» и «науки»34
входит в состав общего рассуждения о формах интеллектуальной
деятельности души и их разделении в зависимости от предметов, на
которые она направлена. Наука занимается тем, что существует необ-
ходимо, искусство - тем, что может иметь другой вид и, следователь-
но, может быть изменено или произведено. У Кассиодора, или, вернее,
у его источника мы сталкиваемся с этим противопоставлением «необ-
ходимое - преходящее», «наука - искусство» применительно к разли-
чению языковых искусств - грамматики, риторики, диалектики - и
математических наук - арифметики, музыки, геометрии, астрономии.
Это противопоставление в определенной мере мы встречаем и у
комментаторов «Введения» Порфирия. Так, Аммоний, объясняя, ка-
ким образом философия может быть определена как наука наук и
искусство искусств, уточняет, что науки относятся к предметам, все-
гда тождественным себе самим; это касается астрономии, геометрии
и арифметики; а искусства относятся к предметам изменяющимся и
рассматриваемым в том, что случается «чаще всего»35. И далее в при-
мерах он перечисляет медицину, риторику, грамматику, рассматри-
ваемые как искусства «рациональные» (Хоугкса) в противоположность
искусствам «ремесленным» (Pccvcnxroi)36. Однако в тексте Аммония
нет буквальной цитаты из «Никомаховой этики», как у Кассиодора, и
нет обычного противопоставления между тремя языковыми искусст-
вами и четырьмя математическими науками. Есть только утверждение в
духе Аристотеля о научном характере математики37, в противополож-
ность «художественному» характеру разных видов мастерства, кото-
рое имеет дело со становлением и зыбкостью всего человеческого.
После определения математической науки Кассиодор уже в тре-
тий раз возвращается к понятию disciplina:
«Науки (disciplinae) таковы, что никогда не обманывают, давая ввести
себя в заблуждение мнениями, и им дано такое название, поскольку
они непременно следуют своим правилам».
34. Ср. выше стр. 99 ел.
35. Аммоний, In Isag., р. б, 25 - 7, 5 Busse.
36. Аммоний, In Isag., p. 7, 31 - 8, 25 Busse.
37. Аммоний, In Isag., p, 7, 5-13 Busse. Для Аристотеля математика —теоретическая
наука (ср. Metaph., VI, 1, 1026 а 8-23) и, следовательно, относится к высшему классу
наук, — тому, который представлен у Кассиодора как disciplinae и соответствует
тому, что сам Аристотель называет «наукой» в VI книге «Никомаховой этики».
38. Кассиодор, Instil., II, III, 22, p. 131, 11 Mynors.

«Ars» u «Disciplina»
239
Мы видим здесь объяснение понятия disciplina, которое мы уже
встречали в первом тексте: «merito tali nomine nuncupatur, quoniam
incommutabili semper regulae veritatis obsequitur»3y. Здесь мы читаем:
«ideo tali nomine nuncupantur, quia necessariae suas regulas servant». В
обоих случаях мы обнаруживаем сближение disciplina и regula, кото-
рое соответствует одному из значений слова disciplina*0. Но следую-
щая фраза довольно странно использует текст из De institutione
arithmetica Боэция, как сразу становится ясно, если посмотреть на эту
таблицу:
Кассиодор, р. 131, 14 Mynors: Боэций, р. 8, 1 Friedlein:
«Нае пес intentione crescunt пес «Esse autem ilia dicimus quae nee
subductione minuuntur, nee ullis intentione crescunt nee retractione
varietatibus permutantur, sed in vi minuuntur nee varietatibuspermutantur,
propria permanentes regulas suas sed in propria semper vi suae se naturae
inconvertibili firmitate custodiunt». subsidiis nixa custodiunt».
Эта буквальная параллель тем более удивительна, что Боэций и
Кассиодор говорят о разных вещах. Боэций пересказывает «Введение
в арифлгетику» Никомаха Герасского, и приведенная фраза включена
в контекст определения мудрости. «Мудрость, - говорит он вслед за
Никомахом, - это понимание истинности вещей, которые существуют
и которые обладают неизменной субстанцией»41. И в предложении,
которое мы сопоставили с фразой Кассиодора, он объясняет: «Мы
говорим, что "существуют" вещи, которые не возрастают благодаря
прибавлению, не уменьшаются в силу вычитания, не меняются через
изменение, но которые постоянно сохраняют все свои свойства, опи-
раясь на богатство своей природы»42. Это определение подлинного
бытия становится у Кассиодора определением disciplinae. «Они, - го-
ворит Кассиодор (и речь идет о disciplinae), - не возрастают благодаря
прибавлению, не уменьшаются в силу вычитания, не меняются через
изменение, но, сохраняя все свои свойства, соблюдают свои правила с
ЗУ. Ср. прим. 20.
40. Ср. О. Mauch, op. cit., p. 81.
41. Боэций, Instil, arithm., I, 1, p. 7, 26 Friedlein: «Est enim sapientia, rerum quae sunt
suique immutabilem 9iibstantiam sortiuntur, conprehensio veritatis». Ср. Никомах
Герасскнй, Introd. arithm. I, I, 2, p. 2, 7-11 Hoche.
42. Боэций, Instit. arithm., I, 1, p. 8, 1. Ср. Никомах Герасский, Introd. arithm., I, I, 2,
p. 2, 10-13.

240
Кассиодор
непоколебимой твердостью». Мы видим, что Кассиодор меняет конец
фразы Боэция, чтобы согласовать ее с тем, что он сам только что
сказал о слове disciplinae: disciplina - это «дисциплина», скрупулезное
соблюдение правил. Трудно сказать, сознательно ли Кассиодор исказил
текст Боэция или просто пересказал, не отдавая себе в этом отчета.
Однако интересно уловить саму манеру, в которой пишет Кассиодор.
В заключение можно сказать, что в любом случае Кассиодор при-
дает большое значение разделению между ars и disciplina, которое, по
его мнению, соответствует разделению между языковыми искусствами -
грамматикой, риторикой и диалектикой - и математическими наука-
ми. Однако все же довольно затруднительно относить диалектику к
искусствам, поскольку он отождествляет ее с логикой и поскольку он
знает, что аристотелевская логика относится к области «научной», к
области «аподиктического». Он уточняет, что диалектика, которую
он отождествил с логикой, может именоваться то наукой, то искусст-
вом. Однако у него не возникает ни малейшего сомнения при опреде-
лении математики как «науки» в противоположность языковым
искусствам. В этом он опирается на определения искусства и науки,
которые Аристотель предлагает в «Никомаховой этике» и которые,
по-видимому, стали ему известны через позднего комментатора «Вве-
дения» Порфирия. Наконец, его попытки этимологического опреде-
ления слова disciplina выдают влияние какого-то латинского автора.
Источники кассиодоровских определений
Можно ли теперь уточнить, перенеся этот вопрос в общий контекст
его книги о lectiones saeculares, у какого именно позднего комментато-
ра Кассиодор почерпнул специфически аристотелевское различение
между «искусством» и «наукой», которое он нам предлагает? Следует
ли вместе с П. Курселем43 отождествлять его с прологом Аммония к
его комментарию на «Введение» Порфирия? Действительно, Кассио-
дор сам приглашает нас направить наши поиски на пролог коммента-
рия на «Введение», когда пишет: «Преподаватели философии обычно
кратко излагают ее разделение, когда подходят к истолкованию "Введе-
ния". По этому обыкновению, мы с полным, думается, правом изложим
его теперь»44. Смысл этого обыкновения преподавателей философии
43. P. Coiircelle, Les Lettres grecques en Occident , Paris 1948*, p. 323 ел.
44. Кассиодор, Instit., II, III, 3, p. 110, Mynors.

Источники определений 241
хорошо понятен. Курс начинается с «Органона», а «Органон» - с «Вве-
дения». Студенты, изучающие философию, впервые слышат о «фи-
лософии», когда приходят слушать первую лекцию по «Введению», и
дать им краткое определение этой новой для них науки - правильный
педагогический прием. Это сжатое изложение традиционно включа-
ло в себя последовательность четырех определений философии и ее
разделение. П. Курсель счел, что можно отождествить пролог к ком-
ментарию на «Введение», который мог быть использован Кассиодо-
ром, с прологом Аммония по следующим соображениям. Прежде
всего, в нем обнаруживаются те же определения и то же разделение
философии45. Затем, Аммоний, по поводу определения философии
как науки наук и искусства искусств, различает искусство и науку
аналогично Кассиодору4(\ «Наконец, - говорит П.Курсель47 - Аммо-
ний сам нам сообщает, что этот пролог, который открывает его диа-
лектическое сочинение и заявляет об изучении четырех дисциплин,
включается в цикл занятий, который обычно начинался с граммати-
ки и риторики. Этот цикл состоял, таким образом, как и энциклопе-
дия Кассиодора, из трех искусств: грамматики, риторики и диалектики,
и еще из четырех». Но на самом деле эти разные доводы, приводимые
П. Курселем, неубедительны. Прежде всего, определения и разделе-
ние философии не изобретены Аммонием. Они приводятся во всех
прологах комментариев к «Введению»; они есть, например, у Элиаса
и Давида48. Следует отметить, что для определения разделов филосо-
45. P. Courcf.i.i.r, Les Lettres grecgues. p. 323, сопоставляет Кассиодора, Inst., II, Ш, 4,
p. 110, 9-14 Mynors, и Аммония, In Isag., p. 11-15 Busse, а на С. 324, - Кассиодора,
Instit., II, III, 5, p. 110, 15-18 Mynors, и Аммония, In hag., p. 3, 3 и 3, 7; 4, 15; 6, 27 Busse.
46. P. Courcelle, Les Lettres grecques, p. 324, сопоставляет Кассиодора, Instit., II, III,
20, p. 130, 4 Mynors, и Аммония, In Isag., p. 6, 25 Busse.
47. P. Courcelle, Les Lettres grecques, p. 325.
48. Определения и части философии: у Давида, In Isag., p. 20-49 (определения) и
р. 54-79 Busse (разделение); у Элиаса, In Isag., p. 10-25 (определения) и р. 25-34
Busse (разделение). Ср. А. Н. Chroust, Philosophy, its essence and meaning in the
ancient world, в Philosophical Review, t. LVI, 1947, p. 19-58. Ср. также L. G. Westerink,
Anonymous Prolegomena to Platonic Philosophy, Amsterdam 1962, p. xxlx-xxx. Элиас и
Давид, конечно, жили позже Аммония, но они столь тщательно следуют его
схеме, что это дает повод предположить, что речь идет о твердо устоявшейся
традиции, которой был верен и сам Аммоний. Иначе говоря, если вдруг кто-то
отмечает наличие предельно конкретной детали, которая обнаруживалась бы
только у Аммония и Кассиодора, это сопоставление дало бы дополнительное
доказательство. Но, при отсутствии этой бесспорной параллели, аргумент, осно-
ванный на разделении и определении философии, не может быть решающим.

242
Кассиодор
фии Кассиодор прибегает не к комментатору Аристотеля, а к Оригену,
комментатору «Песни песней»49. Во-вторых, различие между искусст-
вом и наукой в том виде, в каком оно предлагается Аммонием, не
приводится Кассиодором буквально. Аммоний говорит только, что
науки относятся к вещам, «которые таковы некоторое время и кото-
рые меняются»50. Кассиодор со своей стороны противопоставляет «ис-
тинное» и «правдоподобное», «необходимое» и «возможное» и, что
особенно важно, он пользуется точным аристотелевским словарем,
заимствованным из «Никомаховой этики», которого вовсе нет у Ам-
мония51. У последнего, конечно, как и у Кассиодора, математические
науки определены как науки52. Однако напомним еще раз: это учение
не принадлежит Аммонию. В аристотелевском делении философс-
ких наук, приводимом в любом прологе комментария к «Введению»,
математика составляет часть философских наук. Наконец, у Аммо-
ния нет кассиодоровского противопоставления языковых искусств и
математических дисциплин*53. В перечислении искусств у Аммония
последовательно идут друг за другом: медицина, риторика и грамма-
тика54. Вот почему неточно утверждение П. Курселя, что этот пролог
Аммония определенно включается в цикл занятий вслед за граммати-
кой и риторикой55. На самом деле, Аммоний, начиная свой пролог5",
говорит только, что в начале любого предмета обычно дается опреде-
ление этого типа занятий: как в начале изучение грамматики дается
определение грамматики, в начале риторики - определение ритори-
ки, так и в начале философии дается определение философии. Нигде
Аммоний не намекает на цикл наук. Мы обнаруживаем цикл из семи
наук только в латинской среде. Он был выработан, без сомнения, нео-
платоником, которым, как мы уже объясняли57, возможно, был Пор-
фирий, но до самого конца античности этот цикл сохранялся только
в латинской среде.
49. Об этом см. Приложение III, стр. 363 слл.
50. Аммоний, In Isag., p. 6, 25 - 7, 5 Busse.
51. Кассиодор, Inst., II, III, 20, p. 130, 1-10 Mynors. Ср. выше стр. 238.
52. Ср. выше стр. 238.
53. Кассиодор, Instit., II, III, 19, p. 129, 12-23 Mynors, цит. выше стр. 236.
54. Аммоний, In Isag., p. 7, 31 - 8, 22 Busse.
55. P. Courcelle, Les Lettres grecques, p. 325.
56. Аммоний, In Isag., p. 1, 11-17 Busse.
57. Ср. выше стр. 117-162.

Источники определений
243
Таким образом, мы видим путаницу, которая произошла оттого,
что Кассиодор в начале своей диалектики воспроизвел темы проло-
гов к комментариям на «Введение». И вот теперь читатель чувствует
себя в положении студента, начинающего изучать курс философии58.
До этого момента он познакомился с двумя искусствами, с грамматикой
и риторикой; далее идет специальность, о которой нельзя сказать,
искусство это или наука, аристотелевская логика или цицероновская
диалектика. Во всяком случае, в этот момент все развивается таким
образом, как если бы речь шла о введении в курс философии, т. е. к
последовательному изучению курсов по «Органону», этики, физики
и т. д. Но в конце изложения диалектики Кассиодор переходит к че-
тырем математическим наукам. Таким образом, цикл семи свобод-
ных искусств продолжает свое существование у Кассиодора, но его
концепция в определенной мере подверглась изменению под влияни-
ем современного греческого неоплатонизма.
Как бы там ни было, мы можем заключить, что Кассиодор, воз-
можно, ни прямо, ни косвенно не использовал текст Аммония в том
виде, в каком он дошел до нас, поскольку характерные выражения,
которые есть у Кассиодора, не обнаруживаются у Аммония. Мы дол-
жны довольствоваться тем, что велика вероятность его знакомства,
прямого или косвенного, с прологом комментария к «Введению», ко-
58. Приступающие к изучению философии, судя по неоплатоническим коммента-
торам «Категорий» Аристотеля, таким, как Аммоний, Филопон, Симплиций,
Олимпиодор и Элиас, получали этическое и пропедевтическое образование не-
научного характера, состоящее в размышлении над текстами, такими, как пи-
фагорейская Carmen aureum, «Учебник» Эпиктета (ср. I. Hadot, Le probleme du
neoplatonisme alexandrin: Hicrocles et Simplicius, Paris 1978, p. 160-165) или парене-
тические сочинения Исократа (Ad Demonicum и Ad Nicoclem, cp. Elias, In Categ.,
p. 118, 29 слл. Busse). Затем или, может быть, одновременно, комментировали в
первую очередь «Введение» Порфирия и «Органон» Аристотеля. Далее шли заня-
тия философской этикой, физикой, математикой и теологией (ср. L. G. Westerink,
Anonymous Prolegomena to Platonic Philosophy, Amsterdam 1962, p. xxvi слл. и The
Greek Commentaries on Plato's Phaedo, t. I, p. 26; ср. также M. O. Goulet-Caze, Le
programme d'enseignement dans les Holes neoplatoniciennes, в Porphyre: La vie de Plotin,
Paris 1982, p. 277-280; ср. также Прокл, Theologia Platonica, I, 2,1.1, p. 10, 11 - 11, 7
Saffrey-Westerink). Этот философский cursust прежде всего основанный на Ари-
стотеле, за исключением того, что относится к математическим наукам, пред-
шествовал изучению сочинений Платона: «малые мистерии» подготавливали
великие. По-видимому, этот курс занятий практиковался в неоплатонической
среде Афин и Александрии в V и VI веках.

244
Кассиодор
торый является составной частью той же традиции, что и Аммоний,
то есть отличается определенной верностью аристотелевской школе.
Это проявляется в общем определении математики. Определение,
предложенное Кассиодором, совершенно соответствует духу Аристо-
теля. Математическая наука для него - «наука об абстрактном коли-
честве, то есть количестве, которое мы рассматриваем одним только
разумом, отделяя это количество от материи или других акциден-
ций»58*. В понятии абстрактного количества мы слышим отзвук «Ме-
тафизики»59 Аристотеля: «Математик исследует отвлеченное (та ё£
d(paipea£Cix;)5!'a; ведь он рассматривает свой объект, отвергая все чув-
ственно воспринимаемое и оставляет только количество и протяжен-
ность в одном, двух или трех измерениях». У Аммония мы не находим
столь характерного выражения «абстрактное количество» в опреде-
лении математики. Впрочем, Аммоний дает нам представление о том,
что могли говорить комментаторы Аристотеля о предмете математи-
ки. А именно, по поводу аристотелевского разделения наук Аммоний
уточняет, что математика «отделена от материи в той мере, в какой
она отделена мыслью»™. Это достаточно точно соответствует выраже-
нию, вводимому Кассиодором в определение математики: intellectu а
materia separantes. Латинские термины имеют боэциевский привкус: у
Боэция intellectus1'1 соответствует обычно ercivoia, а separare1*2 - xcopi^eiv.
Что касается определений разных математических наук, предло-
женных Кассиодором, то, за исключением нескольких аналогий, обя-
занных уже ставшим традиционными представлениям, их также нельзя
дословно встретить у Аммония. Кассиодоровские определения хра-
нят следы принципа классификации Никомаха Герасского03, повто-
ренного Боэцием в его De institutione arithmetical и особенно в De
institutione musica1*, который противопоставлял протяженное количе-
ство, называемое «величиной», непротяженному, называемому «чис-
58а. Кассиодор, InstiL, II, Ш, б, р. 111, 10-13 Mynors.
59. Аристотель, MetapL, XI, 3, 1061 а 28.
59а. Об этом ср. A. Mansion, Introduction a la Physique aristotelicienne, Paris 19452, p.
147 слл.; ср. также H. Happ, Hyle, Berlin 1971, S. 584 слл.
60. Аммоний, In I sag., p. 12, 5-6 Busse.
61. Боэций, In Isag., p. 159,4 Brandt.
62. Боэций, In Isag; p. 159, б Brandt.
63. Ср. выше стр. 74-75.
64. Боэций, InstiL arithm., I, 1, p. 8, 15 - 9, 6 Friedlein.
65. Боэций, InstiL musica, II, 3, p. 228, 27 - 229, 9 Friedlein.

Источники определений
245
лом». Дальше величина подразделялась на неподвижную, которая
была предметом геометрии, и подвижную, которой занималась аст-
рономия; и число - на взятое как число в самом себе, которое было
предметом арифметики, и число, рассматриваемое по отношению с
другими, - с ним имела дело музыка. Вот почему Кассиодор может
определить арифметику как «науку численного количества, взятого в
самом ce6e»Wi; музыку как «науку, которая говорит о числах, находя-
щихся в определенных отношениях друг к другу, о тех числах, кото-
рые в звуках»67; геометрию как «науку неподвижной величины и
фигур»68. Но кассиодоровское определение астрономии уже не соот-
ветствует разделению количества по Никомаху: «астрономия - это
наука движения небесных тел, которая исследует все созвездия и рас-
сматривает отношения светил между собой и с землей собственным
методом исследования»69. Трудно с точностью указать источники этих
кассиодоровских определений математических наук.
66. Кассиодор, Instit., II, III, 6, p. Ill, 16; II, III, 21, p. 131, 2 Mynors: «Arithmetica est
disciplina quantitatis numerabilis secundum se». Сравним это определение с опре-
делением Боэция, Instit. musica, II, 3, p. 229, 7 Friedlein: «...per se vero discretae
quantitatis arithmetica auctor est», и - Аммония, In hag., p. 14, 17 Busse: f] сфШцтушсл
ouv iaz\ yvcbaiq ттоаоО каб' а\>то StooptGUEvou. Кассиодор, в отличие от Боэция
и Аммония, заменяет понятие quantitas discrete понятием quantitas numerabilis.
67. Кассиодор, Instit., II, III, 6, p. Ill, 17 и II, Ш, 21, p. 131, 3-5 Mynors: «Musica est
disciplina quae de numeris loquitur, qui ad aliquid sunt his qui inveniuntur in sonis».
Можно сравнить с Боэцием, Instit. musica. II, 3, p. 229, 8 Frtedlein: «...ad aliquid
vero relatae musica probatur obtinere peritiam», и Аммонием, In Isag. p. 14, 21: Kai
ecttiv i] uoixjiicfi yv&aiq noaob 5io)piauEvo\> ox^cnv exovtcx; exedoi) ярем; exepov.
Кассиодор добавляет к классическому определению напоминание, что речь идет
об области звука.
68. Кассиодор, Instit., II, III, 6, p. Ill, 19; II, III, 21, p. 131, 5 и II, VI, 2, p. 151, 20
Mynors: «Geometria vero est disciplina magnitudinis immobilis et formarum». Мож-
но сравнить с Боэцием, Instit. musica, II, 3, p. 229, 5 Friedlein: «Sed immobilis
magnitudinis geometria speculationem tenet», и Аммонием, In I sag., p. 14, 8 Busse: fj
YecouETpia yvcoctk; постой cuvEXofic, &iavf|io\) ev Beoei. Кассиодор добавляет к
классическому определению понятие «disciplina formarum» — наука, имеющая
дело с фигурами.
69. Кассиодор, Instit., II, III, 6, p. Ill, 20; II, III, 21, p. 131, 6 и II, VII, 2, p. 154, 3
Mynors: «Astronomia est disciplina quae cursus caelestium siderum et figuras
contemplatur omnes, et habitudines stellarum circa se et circa terram indagabili ratione
percurrit» (habitudo как перевод axEcnq встречается только начиная с Боэция).
Это определение уже не имеет ничего общего с определениями Боэция и Аммо-
ния, верными классификационной схеме Никомаха Герасского и, следователь-
но, определяющими астрономию как науку о протяженном количестве в движе-
нии. В In Psalm., CXLVIII, 26, p. 1321 Adriaen, Кассиодор точно повторяет
определение астрономии, данное в Institutions.

246
Кассиодор
Последовательность свободных занятий
Кассиодор не уточняет во всех подробностях последовательность,
в которой он рассматривает математические науки. Вслед за Никома-
хом Герасским70, которого он знает через Боэция и, возможно, через
Апулея71, он утверждает72, что арифметику следует изучать первой,
так как музыка, геометрия и астрономия нуждаются в ней для пост-
роения своих теорий. Но он ничего не говорит о взаимоотношениях
музыки, геометрии и астрономии. Единственно, можно усмотреть в
заключении его труда намек на возможное развитие души по направ-
лению к небесному; может быть, это развитие указывает на то, что
астрономию следует изучать в последнюю очередь:
«Смотрите, почему эта последовательность наук дошла до звезд: что-
бы отвратить от земных вещей души, очистившиеся упражнениями в
науках, даже если они преданы мудрости века, и чтобы дать им дос-
тойным образом проникнуть в небесное здание»73.
Кассиодор сразу же предупреждает своих монахов об опасности.
Некоторые светские люди, «соблазненные красотою звезд и блеском
их сияния»74, впали в заблуждение астрологии. Но христиане, воспла-
мененные небесной любовью и лишенные земных желаний, если они
жаждут созерцать вышние силы, могут почитать Апокалипсис, где
описаны небесные воинства и престол божественного величия. После-
довательность математических наук, таким образом, оправдывается
здесь последовательным восхождением к небесным реальностям75.
В более общем виде и в перспективе платонических убеждений, с
которыми мы уже сталкивались в предыдущих главах, совокупность
свободных занятий представляет собой для Кассиодора очищение
70. Никомах Герасский, Introd. arithm., I, IV, 1 - I, V, 3 Hoche.
71. Ср. Р. Coijrceijle, Les Lettres grecques, p. 329-330.
72. Кассиодор, InstiL, II, IV, 1, p. 132, 11-133, 7 Mynors.
73. Кассиодор, InstiL, II, Conclusio, 1, p. 158, 2-7 Mynors: «Promissionibus ergo nostris...
completis, consideremus ordo iste disciplinarum cur fuerit usque ad astra perductus;
scilicet ut animos vel saeculari sapientiae deditos disciplinarum exercitatione defecatos
a terrenis rebus abduceret, et in superna fabrica laudabiliter collocaret».
74. Кассиодор, hut it., II, Conclusio, 2, p. 158, 8-12 Mynors. Кассиодор отмечает, что
Платон, Аристотель и другие выдающиеся люди с полным основанием осудили
mathesis, потому что вера в судьбу, определяемую звездами, пагубна для нрав-
ственности.
75. Кассиодор, Instil., II, Conclusio, 2-4, p. 158, 13 - 160, 16 Mynors.

План диалектики
247
разума, которое позволяет ему приступить к созерцанию божествен-
ных вещей. Три языковых искусства служат некоторого рода врата-
ми, через которые можно получить доступ к математическим наукам76:
«Что касается этих математических наук, то, если мы ими занимаем-
ся постоянно77, они заостряют наш разум, смывают грязь невежества,
чтобы вести нас по благодати Господней к эпоптическому созерца-
нию78, если это позволяет здоровье разума. Поэтому вполне справед-
ливо наши святые Отцы советуют их изучать наиболее ревностным,
потому что во многом благодаря им наша способность желать не об-
ращена к плотскому и потому что они заставляют нас желать того,
что может созерцать, с помощью Божией, одно только наше сердце».
Возможно, что, упоминая здесь «наших святых Отцов», Кассиодор
имеет в виду Августина и концепцию свободных занятий, которую
тот изложил в De or dine.
План диалектики Кассиодора и его влияние на Средние века
Остается еще сказать несколько слов о содержании кассиодоровс-
кой диалектики. Как показал П. Курсель™, программа Кассиодора
начинается с изучения «Введения» Порфирия, и для этого изучения
Кассиодор рекомендует перевод «Введения», принадлежащий перу
Боэция в своем «черновике» Institutiones> а в официальной редакции
перевод этого же сочинения Марием Викторином. В обеих редакциях
Кассиодор советует еще чтение комментария Боэция на «Введение»,
причем в официальной редакции он рекомендует второе издание в
пяти книгах. Далее следует изучение «Категорий» Аристотеля, для
чего в черновике Кассиодор предлагает перевод и комментарий Боэ-
ция, а в официальной версии - перевод и комментарий Мария Викто-
рина. После «Категорий» настает очередь Пер! epp.t|veia<; Аристотеля;
в черновике Кассиодор рекомендует перевод и комментарий Боэция;
в официальной версии он предлагает перевод Мария Викторина и
"б. Ср. выше стр. 236 с прим. 30.
77. Кассиодор, Instit., П, III, 22, р. 131, 17-20 Mynors.
78. Мы так переводим слово inspectiva, которое у Кассиодора, Instil., II, Ш, 4, р. 110,
10 Mynors, соответствует 0ео)рт|Т1КТ|: теоретическое созерцание было бы плео-
назмом. Но в Instit., II, III, 6, p. 111,3 Mynors, inspectiva обозначает эпоптическую
часть философии согласно Оригену (ср. Приложение III). Это сближение допус-
кает наш перевод.
79. P. Courcelle, Les Lettresgrecques..., p. 82-83. Ср. ниже стр. 364.

248
Боэций
второе издание комментария Боэция. До этого момента кассиодоров-
ская программа диалектики в точности следует курсу логических за-
нятий современных ему греческих неоплатоников. Но вторая часть
«Органона» Аристотеля у Кассиодора в значительной мере сведена
на нет, то ли потому, что ему не были известны латинские переводы
ни «Первой аналитики», ни «Второй аналитики», ни «Топики», ни «Со-
фистических опровержений», то ли потому, что он просто следовал
латинской неоплатонической традиции курса логики, - традиции,
которую мы также обнаруживаем у Марциана Капеллы. Как бы то
ни было, Кассиодор предлагает к изучению после Пер! £pp,r|veiaq сле-
дующие трактаты: De syllogismis categoricis Апулея (в обеих редакци-
ях), De syllogismis hypotheticis Боэция (в черновике) или Викторина (в
официальной версии), De definitionibus Викторина и, наконец, «Топи-
ку» Цицерона с комментарием Боэция (черновик) или Викторина (офи-
циальная редакция). У Марциана Капеллы аналогичным образом
следуют «Введение» (343-348), «Категории» (355-387), Пер1 ep^T|veia<;
(388-395), теория высказываний в Ilepi epp,T|veiaq Апулея, теория ка-
тегорических силлогизмов, заимствованная из Пер! epp.T|veia<; Апу-
лея (396-413) и теория гипотетических силлогизмов, заимствованная
у Мария Викторина (414-423)80. Но Марциан Капелла использует «То-
пику» Цицерона и сответствующий комментарий Мария Викторина,
не там, где он рассуждает о диалектике, а в главе о риторике81.
Именно эта программа Марциана Капеллы и Кассиодора, заим-
ствованная Исидором в его Origines и названная позднее logic a vetus*2,
останется программой логики в цикле семи искусств на латинском
Западе до конца XI века, то есть до (нового) открытия вновь логичес-
ких сочинений Аристотеля в XII веке.
Боэций
Прежде чем перейти к Исидору и той значительной роли, которую
он сыграл в передаче цикла семи свободных искусств, я бы хотела
сказать несколько слов о Боэции. Хотя сочинения Боэция имели боль-
80. Ср. P. Hadot, Marius Vidorinus. Recherches sur sa vie et ses CEuvres, Paris 1971, p. 196.
81. Cp. P. Hadot, Marius Vidorinus, p. 124 слл.
82. Ср. J. Jolivet, La philosophie mcdievale en Occident, в Histoire de La Philosophie, t I,
Encyclopcdie de la Pleiade, Paris 1969, p. 1348.

Боэций
249
шое значение в передаче искусств quadrivium'a. (это ведь он, как мы
уже сказали83, ввел термин quadruvium, переведя выражение
Т£стасф£<; це0о8о1, которое он нашел во «Введении в арифметику»
Никомаха Герасского), мы не встречаем у него, точнее, в тех сочи-
нениях, которые сохранились до нашего времени, никаких следов
полного цикла семи искусств. Является ли это результатом непол-
ноты рукописной традиции или, скорее, того, что мысль Боэция
была слишком близка к современному ему греческому неоплато-
низму, в котором, по-видимому, этот цикл не был принят? Мы не в
состоянии дать четкий ответ на этот вопрос. Скажем только, что
попытка Клаудио Морескини в его статье Boezio e la tradizione del
neoplatonismo latino** поместить Боэция в рамки традиции латинско-
го неоплатонизма с большей определенностью, чем это было при-
нято ранее, мне кажется, провалилась. Если бы К. Морескини читал,
к примеру, комментарий Симплиция на «Учебник» Эпиктета, то
он бы заметил, что отождествление summum bonum с Единым, выс-
шим богом или просто Богом не является отличительной чертой
латинского неоплатонизма (Макробий, Калкидий), так как она при-
сутствует также и в греческом неоплатонизме эпохи Боэция. Сим-
плиций очень часто использует в своем комментарии к «Учебнику»
Эпиктета85 формулы, которые К. Морескини хотел бы считать
присущими преимущественно латинскому неоплатонизму и резуль-
татом христианского влияния. За более подробными сведениями о
Боэции я отошлю к книге Л. Обертелло, озаглавленной Severino
Boezio™.
83. Ср. выше стр. 7G-77.
84. CI. Moreschini, Boezio е la tradizione del neoplatonismo latino, в Atti. Congresso
internazionale di studi Boeziani (Pavia, ottobre 1980), Roma 1981, p. 295-310.
85. Напр. In Ench. EpicL, p. 6, 52 - 7, 4; p. 5, 4; p. 5, 12 слл. Dinner: Tou)t6v yap ecmv
ev K*ai архл mi ayaGov icai 0eo<;.
8(5. L. Obertello, Severino Boezio, Genes 1974. Обращает на себя внимание, что
с. 30l-Збб (с большей частью примечаний), которые L. Obertello посвящает
плану диалектики Кассиодора и тому, как он использует сочинения Боэция,
почти целиком переведены слово в слово без указания источника из книги
P. Hadot, Marius Victorinus. Recherches sur sa vie et ses ceuvres, Paris 1971, p. 106-
112. Можно сравнить, например, последний абзац на С. 363 с последним абза-
цем С. 109 у П. Адо или прим. 80, р. 365, Л. Обертелло с текстом П. Адо на
с. 112 («Ma, si dira, ipse designa Vittorino» = «Mais, dira-t-on, ipse designe bien
Victorinus»; см. также и далее).

250
Исидор
Мудрость-философия и свободные искусства у Исидора
Если в своих рассуждениях о семи свободных искусствах в Origines
Исидор и опирается на Institutiones Кассиодора, и цитирует оттуда
пространные отрывки, конечно, не называя автора, однако его цели и
ход мысли совсем иные, чем у Кассиодора. Как говорит Ж. Жоливе87:
«И тот, и другой дают сводку светской науки, чтобы заставить ее слу-
жить науке священной: но в то время как Кассиодор предлагает чтение,
Исидор приводит результаты, определения, вырванные из контекста».
Как указывает название сочинения Etymologiarum sive originum libri XX,
это произведение - скорее лексикон, чем энциклопедия: объяснение
происхождения слов, определения понятий, извлеченных из разных
источников, часто не согласных между собой и даже противореча-
щих друг другу, берут верх над стремлением связно показать предме-
ты изучения. Эти очевидные несоответствия не помешали широкому
распространению данного произведения в Средние века: у нас оста-
лось около тысячи его рукописей. Если латинское Средневековье ча-
сто отождествляло совокупность семи искусств с философией или
даже с мудростью, то это потому, что сам Исидор в своих Origines
вернул шесть из этих искусств в научную сферу философии, пред-
ставляя вслед за Кассиодором седьмое (или, вернее, первое) искусст-
во - грамматику - как источник и основу всех остальных.
Исидор начинает свои Origines с различения терминов disciplina и ars:
«О "дисциплине" и искусстве. "Дисциплина" (disciplina) получила свое
название от действия изучения (discendo): вот почему можно назвать
ее также "наукой" (scientia). Ведь "знать" (scire) происходит от "позна-
вать" (discere), так как знает только тот, кто познает. Она называется
disciplina также потому, что она вся является предметом познания
(discitur plena). Что касается искусства, то его так называют потому,
что оно состоит из предписаний и правил искусства. Другие говорят,
что это слово было выведено греками остго хщ apexfjc,, то есть из добро-
детели, которую они называли наукой. Платон и Аристотель пожелали,
чтобы между искусством и "дисциплиной" было следующее различие:
искусство относится к вещам, которые могут изменяться; "дисципли-
на", напротив, - это то, что занимается вещами, которые не могут
изменяться. Так что, когда рассуждают о чем-либо с помощью истин-
87.J. Jolivet, La philosophie medicvale en Occident, p. 1232. Общий обзор см. J. Fontaine
(Isidore de Seville et la culture classique dans VEspagne wisigothique, 2 tt., Paris 19842).

Цикл семи искусств
251
ных суждений, то это - "дисциплина", но если рассуждают о чем-либо,
что вероятно и о чем высказываются мнения, то это - искусство»89.
За этой главой непосредственно следует другая, озаглавленная «О
семи свободных "дисциплинах"», в которой перечисляются и кратко
определяются одна за другой эти семь «дисциплин»: грамматика, ри-
торика, диалектика (dialectica cognomento logica), арифметика, музыка,
геометрия, астрономия90.
Рассмотрим вкратце основные определения первой главы. Что ка-
сается первого - «Disciplina a discendo nomen accipit: unde et scientia dici
potest, nam scire dictum a discere, quia nemo nostrum scit, nisi qui discit», то
мы его уже встречали, если не буквально, то во всяком случае содер-
жательно у Алкиноя (= Альбина) и Апулея, и в связи с этим мы гово-
рили о том, что оно значит («мы знаем только то, что не изменяется»)
и о его аристотелевском происхождении91. Августин также использу-
ет это определение^. Напомним лишь вкратце, что, например, у Ал-
киноя93 четыре математические науки не считались в числе «наук»,
что по-латыни звучит - «disciplinae». Его отказ рассматривать их в
этом качестве основывался на конце VI книги «Государства» Плато-
на. И наоборот, риторика и диалектика были для него науками. У
Августина в книге II De ordine семь свободных искусств, впервые све-
денные в цикл, все рассматривались как «дисциплины»94. Такое же
положение вещей мы находим у Марциана Капеллы95. Но с Кассиодо-
ром мы пришли к полной смене исходной позиции: для него только
предметы из quadrivium были «дисциплинами»; эта новая ориентация
в истории термина disciplina = £7исгтгрт| - результат все большего вли-
яния аристотелевской мысли на неоплатоническую философию. Иси-
88. Ср. Исидор, Origines, I, 5, 1 и Кассиодор, InstiL, II, Praef., 4, p. 91, 3-5 Mynors. Ср.
ниже стр. 252-253.
89. Исидор, Origines, I, 1, 1-3.
90. Исидор, Origines, I, 2, 1-3.
91. Ср. выше стр. 99 сал.
92. Августин, De Trin., 14, 1, 1: «sive etiam, ut nonnulli de graeco £7tiCTTn|ir|V interpretati
sunt, "disciplina", quae utique a discendo nomen accepit, unde et scientia dici potest.
Ad hoc enim quaeque res discitur, ut sciatur». Solii, П, 11, 20: «Disciplina... a discendo
dicta est: nemo autem quae didicit ac tenet, nescire dici potest; et nemo scit falsa.
Omnis ergo vera est disciplina».
93. Ср. выше стр. 88 слл.
94. Ср. выше стр. 131 слл. и 136 слл.
95. Ср. выше, стр. 162, прим. 2.

252
Исидор
дор, хотя и воспроизводит тут же определение Кассиодора «dicta
disciplina, quia discitur plena»'*, однако он придерживается, как пока-
зывает название второй главы, точек зрения Августина и Марциана
Капеллы, осознанно или неосознанно следуя традиции, которая дос-
талась ему от этих двух хорошо ему знакомых авторов. Кассиодор,
напротив, не имел у себя сочинения Марциана Капеллы ни в одной из
двух библиотек Вивариума и, по-видимому, был знаком с сочинением
«Брак Филологии с Меркурием» только понаслышке. Упомянутое
Исидором первое различие между «искусством» и «дисциплиной»,
приписываемое Платону и Аристотелю"7, - всего лишь сокращенная
редакция Кассиодора, Inst. II, III, 20, p. 130, 1-10 Mynors (текст, о
котором речь шла выше1*). Второе утверждение: «Nam quando veris
disputationibus aliquid disseritur, disciplina est: quando aliud verisimile
atque opinabile tractatur, nomen artis habebit»^ - это пересказ Кассио-
дора Inst. II, II, 17, p. 108, 15-19 Mynors. Но Исидор не заметил, что у
Кассиодора это противопоставление рассматривалось в рамках диа-
лектики, и ввел его в общий контекст различий между искусствами и
науками, который, как мы видели уже выше100, в конечном итоге вос-
ходит к «Никомаховой этике». Во всяком случае, если Исидор и вос-
произвел почти слово в слово два отрывка из Кассиодора, он не
сохранил смысла, который тот в них вкладывал. Исидор придает сло-
ву disciplina ту же полноту значения, что и Августин и Марциан Ка-
пелла: семь искусств цикла все являются «дисциплинами».
Что же касается понятия «цикл семи искусств», то Исидор сам в
своем описании, или, скорее, в определениях семи искусств решитель-
но поддерживает их циклическое единство. Прежде всего, вводя
грамматику101, он определяет ее как источник и основу «liberarum
litterarum», то есть всех свободных наук, которые имеют дело с буква-
ми и цифрами102. Далее он заявляет, что риторика связана с грамма-
тикой, так как грамматика нас учит науке говорить правильно, а
96. Ср. Исидор, Origines, I, 1, 1 и Кассиодор, Instil, II, II, 17, р. 109, 2 Mynors, цит.
выше стр. 233.
97. Исидор, Origines, I, 1, 3.
98. Ср. выше, стр. 237.
99. Исидор, Origines, 1, 1, 3.
100. Ср. выше, стр. 238.
101. Исидор, Origines, I, 5, 1.
102. Ср. Исидор, Origines, 1, 3, 1, где Исидор говорит о буквах и цифрах, которые
являются общим достоянием переписчиков и счетчиков.

Цикл семи искусств
253
риторика показывает, как следует излагать то, что мы выучили .
Диалектика, наконец, связана с риторикой, так как она обсуждает то,
что было сказано104. Ведь teKTOV, от которого происходит название
«диалектика», на латынь переводится как dictio (= речь, произнесе-
ние). И поэтому, - говорит Исидор, - диалектика следует за ритори-
кой, так как обе дисциплины имеют много общего [quia in multis utraque
communia existunt). Как я уже сказала раньше105, содержание диалекти-
ки для Исидора такое же, как для Кассиодора, если не считать того,
что он добавляет в конце краткое рассуждение De oppositisn*\ следова-
тельно, об ccvxiKEi^eva, т. е. по поводу той части «Категорий» Аристо-
теля, которую называют Postpraedicamenta. Далее Исидор рассуждает
о четырех математических науках, подчеркивая, что речь идет о че-
тырех видах одной науки, науки математической. И он заканчивает
свое рассмотрение семи свободных искусств, перефразируя Кассио-
дора107 следующим образом108: «Последовательность семи светских
"дисциплин" была возведена философами к звездам, чтобы отвра-
тить души, преданные мудрости века, от земных вещей и утвердить
их в созерцании высших реальностей». Правда, у Исидора остается
лишь малая часть той обильной философской аргументации, с помо-
щью которой Августин во II книге De ordine доказывал единство цик-
ла семи свободных искусств, но цикл существует по-прежнему, хотя
его философское обоснование, от которого осталось лишь воспоми-
нание, более почти не просматривается. И тем не менее, Исидор бо-
лее верен этому воспоминанию, чем Кассиодор.
Теперь мы переходим к последнему тексту Исидора, который бу-
дем интерпретировать более подробно. Речь идет о части главы под
названием «Об определении философии»101'. Мы не будем говорить о
второй половине этого текста110, которая в основном заимствована у
Кассиодора, Inst. II, II, 5-7, р. 110, 15-112, 6 Mynors, - текст, который
мы частично проанализировали выше111 и в Приложении III. Эта вто-
103. Исидор, Origines, II, 1, 2.
104. Исидор, Origines, П, 22, 2.
105. Ср. выше, стр. 248.
106. Исидор, Origines, II, 31.
107. Текст Кассиодора приведен в прим. 73.
108. Исидор, Origines, III, 71, 41.
109. Исидор, Origines, И, 24, 3-8.
110. Исидор, Origines, II, 24, 9-16.
111. Ср. выше, стр. 244 слл.

254
Исидор
рая половина содержит двухчастное разделение философии, принад-
лежащее поздним греческим неоплатоникам112 и противоречащее трех-
частному разделению, о котором идет речь в первой половине, перевод
которой следует113:
«§ 3. Есть три разновидности философии: первая - это естественная
философия, называемая по-гречески физикой, которая рассуждает об
исследовании природы; вторая - нравственная философия, называе-
мая по-гречески этикой, в которой речь идет о нравах; третья - раци-
ональная философия, по-гречески логика, в которой ведут споры, что-
бы понять, как в причинах вещей и жизненных нравах может быть
найдена сама истина. § 4. В физике, таким образом, рассматривается
причина исследования, в этике - устроение жизни, в логике - метод
постижения. Первым среди греков развил физику Фалес Милетский,
один из знаменитых семи мудрецов. Именно он раньше других усмот-
рел законы неба и возможности естественных вещей, исследуя в них
разум, эту силу естественных вещей, которую Платон впоследствии
разделил на четыре области знания (in quattuor definitiones distribuit):
арифметику, геометрию, музыку, астрономию. § 5. Сократ основал
этику, чтобы исправлять и смягчать нравы, и все свои усилия напра-
вил на обсуждение того, что относится к "правильной жизни", выде-
лив четыре добродетели души, то есть мудрость, справедливость, му-
жество и воздержанность. § б. Мудрость проявляется в том, благодаря
чему зло отличается от добра. Мужество - это добродетель, с помо-
щью которой превратности судьбы переносятся невозмутимо. Воздер-
жанность - это добродетель, с помощью которой обуздываются жела-
ние и вожделение. Справедливость - это добродетель, с помощью
которой благодаря правильному суждению каждый получает то, что
ему свойственно. § 7. Логика, которую называют рациональной час-
тью философии, была добавлена Платоном; это с ее помощью в спо-
ре о причине вещей и нравов он рациональным способом определил
их ценность, разделив ее вдобавок на диалектику и риторику. Ее на-
зывают логикой, то есть рациональной, потому что у греков лоуос,
значит одновременно и речь, и разум. § 8. Божественные писания,
конечно, тоже содержат эти три разновидности философии. В них
также может идти речь о природе, например, в книге Бытия и Эккле-
зиасте, или о нравах, например, в книге Притчей и так или иначе во
112. Ср. P. Courcelle, Les Lettres grecques , p. 323; ср. J. Fontaine, Isidore de Seville , t. II,
p. 612.
113. Исидор, Origines, II, 24, 3-8.

Разделение философии
255
всех книгах, или о логике, вместо которой наши ученые требуют для
себя "теологии"114, как в Песни песней и в Евангелиях».
Этот тип трехчастного деления философии на физику, этику и
логику - стоического происхождения115 и позже был воспринят пла-
тониками эпохи Империи. Эти платоники приписывали самому Пла-
тону создание этого corpus'* путем объединения физики и этики с
диалектикой. Есть даже некоторые, которые «видят в платоновской
диалектике системное начало, изобретенное Платоном, для осуще-
ствления синтеза между двумя другими элементами, которые входят
в платонизм: физикой и этикой»110. Это последнее предположение
есть у Диогена Лаэрция117 и Августина118 и, наконец, в нашем тексте
Исидора, который, возможно, следует в этом Августину119. Многие
элементы, которые имеют отношение к трехчастному делению фило-
софии, по-видимому, восходят к Августину11!>а. Разделение логики на
114. Ср. ниже прим. 122.
115. Ср. P. Hadot, Les divisions desparties de la philosophic dans VAntiquity в Museum Hclveticum,
t. XXXVI, 1979, p. 208 слл. (немецкий перевод: Die Einteilung der Philosophic im Altertum,
в Zeitschrift fur philosophise he Forschung, t. XXXVI, 1982, S. 422-444).
116. P. Hadot, Les divisions des parties..., p. 212.
117. Диоген Лаэрций, III, 56.
118. Августин, Contra Acad., Ill, 17, 37; De civ. Dei, VIII, 4 ел.
119. Августин, Contra Acad., Ill, 17, 37: «Igitur Plato adjiciens lepori subtilitatique
Socraticae quam in moralibus habuit, naturalium divinarumque rerum peritiam, quam
ab eis quos memoravi diligenter acceperat, subjungensque quasi formatricem illarum
partium judicemque dialecticam, ...». Исидор, Origines, II, 24, 7: «Logicam, quae
rationalis vocatur, Plato subiunxit, per quam, discussis rerum morumque causis, vim
earum rationaliter perscrutatus est».
119a. Ср. параллельные тексты Исидора и Августина, которые собрал J. Fontaine, Isidore
de Seville..., t. II, p. 611, прим. 1-3. К этим текстам следует добавить параллельные
отрывки, приведенные в прим. 119, —тексты, наводящие на мысль, что Исидор был
вдохновлен не только рассуждением о платоновской философии из VIII книги De
civitate Dei, но также и аналогичными рассуждениями в Contra Academicos. По поводу
параллельных текстов: Августин, De civ. Dei, VTJI, 4 и Исидор, Origines, П, 24, 4 (пе-
рев. на стр. 254), Ж. Фонтен, однако, не всегда точен, когда он пишет (р. 611): «Три
формулы, в которых обобщаются предметы каждой из трех наук, обнаруживаются
почти целиком в VIII книге De civitate Dei, но применительно к Богу, а вовсе не к
трем ответвлениям философского знания». На самом деле оба текста таковы: иси-
доровский — «In Physica igitur causa quaerendi, in Ethica ordo videndi, in Logica ratio
intellegendi versatur», и августиновский — «Fortassis enim qui Platonem ceteris philosophis
gentium longe recteque praelatum fama celebriore laudantur, aliquid tale de Deo sentiunt,
ut in illo inveniatur et causa subsistendi et ratio intellegendi et ordo vivendi; quorum trium
unum ad naturalem, alterum ad rationalem, tertium ad moralem partem intellegitur
pertinere». Итак, хорошо видно, что Августин сам уподобил тройственность Бога
трем частям философии.
9 - 5557

256
Исидор
диалектику и риторику (§7) идет от стоиков, но оно оказало влияние
на платоническую мысль уже во времена Филона из Лариссы. Мы
видели выше120, что реабилитация риторики в недрах платонизма яви-
лась результатом этого влияния. К разделению логики Исидор добавля-
ет свое объяснение: так как греческое слово Xoyoq значит одновременно
и речь, и разум, логика должна, следовательно, включать в себя две
дисциплины, которые занимаются соответственно речью и рассужде-
нием: риторику и диалектику. Восьмой параграф нашего текста, как
уже заметил Ж. Фонтен121, полностью скопирован у Иеронима, Epist.
XXX ad Paulam^ § 1, который, в свою очередь, зависит от коммента-
рия Оригена на Песнь песней. Значит, ошибка, состоящая в том, что с
аристотелевской «логикой» смешивается часть философии, которую
Иероним называл «теологической»122, а Ориген «эпоптической» - часть,
которая для Оригена и Климента Александрийского идентична пла-
тоновской «диалектике»123, - обязана своим происхождением Иерони-
му, который не понял четкого разделения, проведенного Оригеном
между «эпоптическим» и «логическим».
Мудрость-философия и свободные искусства в Средние века
В тексте Исидора есть также другие элементы, которым я не могу
найти параллели ни в сочинениях его предшественников, ни у совре-
120. Ср. выше стр. 51 слл.
121. J. Fontaine, Isidore de Seville..., t. II, p. 601, прим. 4.
122. J. Fontaine, Isidore de Seville..., t. II, p. 601, прим. 4, предлагает читать вместо
theologicam (поддерживается рукописями Исидора А и К в форме theoloicam и
рукописями Иеронима) theoreticen, засвидетельствованное некоторыми рукопи-
сями Исидора и удержанное Lindsay в его издании Исидора. Но я считаю, что
следует сохранить theologicam по следующим соображениям: 1) Это чтение зас-
видетельствовано двумя превосходными рукописями Исидора разного проис-
хождения. 2) Слово theologicam засвидетельствовано в источнике Исидора, т. е. в
XXX Письме Иеронима. 3) Во всей традиции, относящейся к разделению фило-
софских наук, которую имеет в виду Иероним, а за ним Исидор, — разделению,
которое различает этику, физику и теологию (ср. P. Hadot, Les divisions des parties
de laphilosophie dans VAntiquite, p. 218-219), для высшей, третьей части употребля-
ются два термина: «эпоптическая» или «теологическая». Первый используется
Оригеном, In Cant., p. 75, 6 Baehrens; оба встречаются у Климента Александрий-
ского, Strom., I, 28, 176, 1, р. 108, 27 и IV, 1, 3, 1, р. 249, 13 Stahun; второй тер-
мин — у Евагрия, Praktikos, § 1, Gijillaumont. «Теоретическая часть» была бы
бессмыслицей, так как этот термин должен был бы означать физику и теологию
в противоположность этике.
123. Ср. P. Hadot, Les divisions des parties de la philosophie dans VAntiquite, p. 218-219.

Семь искусств в Средние века
257
менников; и это как раз те элементы, которые постоянно встречаются
в литературе позднего Средневековья. Я не говорю об отождествле-
нии философии и мудрости, уже известной у Отцов Церкви, но я
прежде всего имею в виду сведение содержания этики к четырем сто-
ическим добродетелям (§ 5) ив особенности отождествление четы-
рех математических наук и физики124, - отождествление, которое
Исидор силится возвести к Платону (§ 4). В результате, четыре сво-
бодных искусства - арифметика, геометрия, музыка и астрономия -
идентифицируются с физической частью философии, а два других -
риторика и диалектика - с логической, так что полный цикл семи
искусств, если прибавить к нему четыре добродетели, отождествлен-
ные с этикой, совпадает с совокупностью частей философии, или муд-
рости. Ведь, как замечает М.-Т. д'Алверни в своей статье «Мудрость и
семь ее дочерей»125, средневековые авторы часто прибавляют граммати-
ку к остальным искусствам как подразделение логики. Я приведу здесь
лишь несколько примеров, взятых из блестящей статьи М.-Т. д'Алвер-
ни, которая рисует в общих чертах Fortleben идей Исидора и Марциа-
на Капеллы о семи искусствах в литературе и иконографии, начиная
с каролингского возрождения - момента, отправного для нового взлета
этой тематики126. Мы находим, например, отождествление мудрости
124. Я бы охотно поверила, что Исидор сам является автором этого отождествле-
ния, если бы он предлагал только это трехмастное разделение философии. Од-
нако, как я уже сказала (стр. 248), вторая часть главы, о которой идет речь,
содержит двухчастное разделение философии на philosophia inspectiva v\ philosophia
actualis, заимствованное у Кассиодора, где мы видим, как снова возникает физи-
ка как pars naturalis части философии, называемой philosophia inspectiva, наряду с
pars doctrinalis, содержащей четыре математические науки quadrivium. Эти два
разделения, таким образом, полностью противоречат друг другу. Кроме того, в
Differentiae, II, 39, 149-150 (PL t. LXXXUI, col. 93 ел.), Исидор предлагает еще и
третье разделение философии на физику, этику и логику, — трехчастное, как и
первое, но на этот раз физика содержит следующие дисциплины: арифметику,
геометрию, музыку, астрономию, астрологию, механику и медицину. Это разно-
образие разделений может быть только результатом разнообразия источников.
То, что в последнем разделении астрология откровенно причисляется к наукам,
относящимся к философии, заставляет предполагать языческий источник.
125. M.-Th. d'Alverny, La sagesse et ses sept filles. Recherches sur les allegories de la
philosophic et des arts liberaux du IXе au XIV siecle, в Melanges Felix Grat, 1.1, Paris
1946, p. 249.
126. Ср. также A. Anspach, Das Fortleben Isidors im VII. bis IX. Jahrhundert, в Miscellanea
Isidoriana, Homenage a S. Isidore de Sevilla en el XIII centenario de su muerte 636, 4
de Avril 1936. Lo edita la Provincia de Andalucia S. I. con la colaboracion de escritores
nacionales у extranjeros, Roma 1936.
9*

258
Мудрость- Философия
с философией и с семью свободными искусствами у Алкуина, кото-
рый, вернувшись из Англии, стал известным организатором школ
Карла Великого. Он пишет в своем трактате De rhetorical «Древние
называли мудрость философией.. .»127, а в трактате De dialectical «Если
всякая мудрость хороша, то и философия хороша, так как филосо-
фия - это высшая мудрость»128. Я процитирую, наконец, пролог его
трактата De grammatica129: «Мудрость, - говорит он, цитируя книгу
Притчей (IX, 1), - возвела себе жилище и украсила его семью колон-
нами. И хотя эти слова относятся к божественной мудрости, тем не
менее мы должны также понимать, что мудрость опирается на семь
колонн свободных искусств и что нельзя иначе достичь совершенного
знания, кроме как возвысившись посредством этих семи колонн или,
если угодно, этих семи ступеней». Кроме того, как показывает
М.-Т. д'Алверни, изображение мудрости в средневековом искусстве
в общем и целом идет от описания философии, которое дает Боэций
в своем «Утешении Философией», и от изображения семи искусств в
«Браке Филологии с Меркурием» Марциана Капеллы. Я приведу в
качестве другого примера знаменитое эмблематическое древо, кото-
рое описано в длинной поэме Теодульфа Орлеанского, испанца, бе-
жавшего во Францию и ставшего при Карле Великом епископом
Орлеанским. Это древо, которое, должно быть, было изображено на
круглом столе, называемом discus, имело, как говорит М.-Т. д'Алвер-
ни, «первостепенное символическое и дидактическое значение; оно
иллюстрирует трехчастное деление философии так, как оно изложе-
но у Исидора и Алкуина. Грамматика с указкой в руке сидела у под-
ножия древа. Вверху на троне восседала Мудрость, и ветви, исходящие
из ее груди, доходили до других наук, отмечая этим единство знания.
Искусства, зависящие от логики, то есть риторика и диалектика, на-
уки quadrivium'a, зависящие от физики, четыре основных добродете-
ли, зависящие от этики, располагались по ветвям. Красочное описание
семи искусств показывает, что Теодульф знал сочинение Марциана
Капеллы»130. Это тип изображения трехчастной философии-мудрости, с
127. Алкуин, De rhetorica, PL, t. CI, col. 947. Ср. Исидор, Differentiae, II, 39, 149, PL,
t. LXXXIII, col. 93: «Ponro sapientiam veteres philosophiam vocaverunt, id est omnium
rerum humanamm atque divinanim scientiam». Речь идет о дословном повторении.
128. Алкуин, De dialectica, PL, t. CI, col. 966.
129 Алкуин, De grammatica (пролог), PL, t. CI, col. 853.
130. M.Th. d'Alverny, La sagesse et ses sept filles, op. cit, p. 255.

Семь искусств в Средние века
259
грамматикой или без нее, который будет процветать вплоть до воз-
рождения аристотелизма в XII в., спорит в иконографии с изображе-
нием философии-мудрости в окружении семи ее дочерей, семи
свободных искусств. Наконец, в XII в., Ален из Лилля снова вдохнет
в цикл семи искусств платоновское дыхание, которое его создало, но
почти исчезло с Кассиодором и Исидором; его поэма Anticlaudianus,
которая, как говорит М.-Т. д'Алверни131, является как бы христианс-
кой репликой на «Брак Филологии с Меркурием», была вдохновлена
подлинным неоплатонизмом, который ведет нас с перерывом в не-
сколько столетий прямо к истинным источникам представления о семи
искусствах как о цикле.
131. M.-Th. d'Alverny, Alain dc Lille et la theologia, в Melanges Henri de Lubac, t. II, Paris
1963, p. 111.

260
ГЛАВА V
ШКОЛЬНАЯ СИСТЕМА И ОБЩАЯ КУЛЬТУРА В ЭПОХУ
ИМПЕРИИ
7. Ситуация в эллинистическую эпоху
После того как мы изучили развитие теории свободных искусств в
эллинистическую и римскую эпохи, теперь нам следует рассмотреть
конкретные институты (учреждения) и эволюцию школьной практи-
ки от конца эллинистической эпохи к эпохе Империи. В эллинисти-
ческую эпоху, как мы видели1, за исключением Афин, где ситуация
была особой, всякий греческий город, будь он в Малой Азии, на сре-
диземноморских островах или в Европе, должен был иметь, начиная
с III века до нашей эры, по меньшей мере одну муниципальную шко-
лу, состоявшую при гимнасии, которая имела задачей давать образо-
вание юношам из благородных семей между 16 и 18 годами. Это
образование не было элементарным обучением. Навыки чтения и пись-
ма, а также элементарный счет, по-видимому, преподавались част-
ным образом до поступления в эту школу. Богатые города часто
располагали тремя гимнасиями, то есть в них был еще один гимнасии,
в который ходили мальчики до 16 лет, и даже третий, предназначен-
ный для юношей старше 18 лет. Согласно тем немногочисленным све-
дениям, которыми мы располагаем, образование состояло главным
образом из спорта, подготовительных и военных упражнений, музы-
ки и литературы (к этой последней примыкали разнообразные исто-
рические сведения: о мифах, народах, писателях, а также начала
географии и практической астрономии). Наряду с этими муниципаль-
ными школами во многих греческих городах существовало, как мы
уже показали2, особенно начиная со II в. нашей эры, много риторичес-
ких и грамматических, или скорее филологических частных школ,
часто гораздо более высокого уровня, чем муниципальные, и можно
сказать, что тип общей культуры, наиболее широко распространен-
ный среди состоятельных людей в эллинистическую эпоху, являлся
результатом комбинирования этих двух типов образования, школь-
1. См. выше стр. 25 слл.
2. См. выше стр. 44 слл.

Школьная система в эпоху Империи
261
ного муниципального и частного грамматического и риторического,
причем углубленное изучение грамматики считалось обычно необхо-
димым введением к риторическому образованию.
Дополнением к этой общей культуре преимущественно словесно-
го характера послужило философское образование, и не только в
Афинах, где сформировались четыре большие философские школы,
но и в других греческих городах Малой Азии и Европы. Мы распола-
гаем достаточным числом эллинистических почетных надписей, будь
то декреты, изданные в честь какого-нибудь философа, или надписи,
выгравированные на подножии статуи или бюста, воздвигнутых в честь
философа от города, от друзей или учеников, - чтобы иметь право
заключить, что философия сыграла определенную роль в греческой
эллинистической цивилизации, которая, конечно, несопоставима с ро-
лью риторов, но которой нельзя вовсе пренебречь. Согласно указате-
лю Bulletin epigraphique Жанны и Луи Робер, мы располагаем
значительно большим числом надписей в честь риторов, но лишь од-
ной, упоминающей геометра, и малым числом, касающихся грамма-
тиков. Даже если этот указатель не исчерпывающий, он может, тем
не менее, позволить нам увидеть, как надписи отражают разницу во
влиянии, которым могли пользоваться разные категории учителей в
социальной и политической сфере. Так, например, надписи иногда
упоминают о благотворном влиянии философа на юношеские умы.
Сверх того, риторы и философы - вообще наиболее подходящие
фигуры для того, чтобы составить посольство или даже играть поли-
тическую роль в городе. Дело обстоит совсем не так с теми, кого мож-
но назвать «учеными», - грамматиками или геометрами. Обычно им
не представляется случая заслужить общественных почестей, кото-
рые привели бы к воздвижению статуй в их честь. Но социальная и
политическая значимость не тождественна значимости культурной.
Не приходится удивляться, что при чтении Страбона, географа, кото-
рый писал при Августе и Тиберии, общее впечатление, которое скла-
дывалось от анализа эллинистических надписей, значительно меняется.
В своих описаниях греческих городов и присущей каждому городу
культурной жизни Страбон называет не только много риторов и фи-
лософов, но также и поэтов, грамматиков, что оказывается драгоцен-
ным свидетельством большой важности литературных занятий в
эллинистическую эпоху. Гораздо более редки упоминания людей ис-

262
Школьная система в эпоху Империи
кусства: художников, скульпторов, знаменитых музыкантов; и еще
реже упоминания математиков. Но следует знать, что для Страбона3
геометрия, астрономия и арифметика относятся к философии, как,
впрочем, и сама география. То есть, на его взгляд, математики и гео-
графы4 - просто философы. Так, например, в самом начале своей
«Географии» он делает из Евдокса Книдского философа-географа и ква-
лифицирует его далее как математика5, причем название «математик»
есть не более чем частный случай общей квалификации «философа»".
2. Постепенное превращение учителя в чиновника
Мы не знаем почти ничего об организации частного образования в
области грамматики, риторики и философии в эллинистическую эпоху,
и мы равным образом не можем сказать, в какой момент риторичес-
кое и философское образование, долго остававшееся исключительно
частным, начало трансформироваться в муниципальное: можно кон-
статировать лишь завершение этого процесса в эпоху Империи в на-
чале II века нашей эры. У нас есть лишь отдельные свидетельства,
позволяющие пронаблюдать эту трансформацию, которая должна
была происходить довольно медленно.
Первые признаки муниципализации в Афинах
Первые признаки этого явления парадоксальным образом прояв-
ляются в Афинах во второй половине II века до нашей эры. Я говорю
3. Ср. Страбон, Geogr., XVI, 2, 24: Страбон рассказывает, что говорят о некоторых
жителях Сидона, будто они умелы и искусны в многочисленных ремеслах
(noXmexvoi icai KaAAiTEXvot), но что также они философы в области астроно-
мии и арифметики (cpiXoaocpoi яер! те aaxpovo|iiav icai apifyiTyciKTiv). Впро-
чем, — продолжает он, — знание астрономии и арифметики пришло к грекам
через финикийцев. Но в настоящее время, — говорит он, — в финикийских горо-
дах можно легко получить обширные знания во всех прочих ветвях философии
(vuvi 8e паацс, Kai тп<; aXkr^ cpiXoao<pia<;). Выражение т\ аллт| (piXooxxpia, т. е.
«прочая философия», в отличие от математических наук, геометрии, арифмети-
ки, музыки и астрономии (это означает, что математические науки составляют
часть философии), достаточно характерно во всяком случае для эпохи Импе-
рии. Мы с ним встречаемся, например, у Евсевия Кесарийского, когда он дает
curriculum vitae философа и епископа Анатолия (ср. ниже стр. 313 ел.) и у Дамас-
кия в жизнеописании Исидора, о Гипатии (ср. ниже, стр. 316 ел.).
4. Ср. Страбон, Geogr, I, 1, 1. Ср. ниже стр. 310 и 329-331.
5. Ср. Страбон, Geogr., XIV, 15.
6. Ср. ниже стр. 307-318.

Превращение в чиновника
263
«парадоксальным образом», потому что город Афины начал сравни-
тельно поздно в сравнении с другими греческими городами занимать-
ся образованием своего юношества, а скорее юношей, принадлежащих
к высшему обществу. Но с момента, когда в середине II века до нашей
эры официальный институт афинской эфебии начинает давать обра-
зование мальчикам с 18 до 19 лет - то есть речь идет сразу о высшем
образовании, - он почти одновременно вводит в программу уроки
философов, которые взамен должны были получать заработную плату
или некое вознаграждение либо от города, либо от эфебов через по-
средство города. Сохранилось много афинских надписей, охватываю-
щих около столетия, в которых упоминается предложенная программа.
Первая надпись, касающаяся эфебов 122/121 года до нашей эры, со-
общает нам, что они выполнили, как следовало, свои религиозные
обязанности, посещали занятия, предписанные народом (та ажб той
SfpoT) яроатетауцёуос цавтщата), и прилежно посещали в течение
всего года уроки Зенодота, которые он давал в Ликее и Птолемеоне,
и занятия других философов в Ликее и Академии7. А их космет удо-
стоился похвалы, так как заботился обо всем, относящемся к их вос-
питанию (ясабега) и в течение всего года даже лично присутствовал
на занятиях эфебов у философов. Присутствуя на занятиях Зенодо-
та, он еще и удовлетворял их потребность в книгах (оцогох; 8ё mi
x[f|q ev toicJ ур&ццосспу [ocd]tcov (Ь[фЕлЛа<; ecppovjxiae axoka^cov
Zt|vo8[6tcoi]...)8. Сходный декрет, изданный также Советом (ро\)л,т|) и
народом (5%ю<;), относящийся к 100/99 году, говорит только, что эфе-
бы в течение всего года в обязательном порядке ходили на занятия
философов1*. То же сообщение появляется в декрете 95 или 94 года
7. IG minor, t. II, n° 100(5, строки 19-20 (ср. выше стр. 32, прим. 23).
8. IG minor, t. II, ne 1006, строки 62-65. Было бы соблазнительно думать, что в
случае с Зенодотом речь должна идти о курсе грамматики или, скорее, фи-
лологии, так как почему бы эфебам понадобились книги только по курсу
Зенодота, а не по курсу других философов? Неизвестно, кем был этот Зено-
дот, но если он был философом, что, как представляется, доказывает самый
текст надписи, и если он давал уроки грамматики, что является только гипо-
тезой, то можно предположить, что он был философом-стоиком. Ведь толь-
ко стоики считали грамматику частью философского образования. Не мог
ли он быть известным учеником стоика Диогена из Вавилона? — этот вопрос
задает себе М. Tod в статье Sidelights on Greek Philosophers [The Journal of
Hellenistic Studies, t. LXXVII, 1957, p. 137).
9. IG minor, t. II, ne 1028, строки 34-35.

264
Школьная система в эпоху Империи
до нашей эры10, а через несколько лет - еще в одном11; в то же время,
надпись11а, которую датируют позже, 83 годом, отмечает, что эфебы при-
сутствовали только на занятиях философов. Напротив, надпись, относя-
щаяся примерно к 41/40 году, сообщает о занятиях философов,
риторов и грамматиков12, а надпись 39/38 года еще раз называет эти
три предмета13. Таким образом, к концу эллинистической эпохи Афины
организовали высшее образование - правда, очень непродолжитель-
ное - по трем предметам: грамматике (то есть интерпретации гречес-
кой литературы), риторике и философии, что предполагает наличие
некоторого вознаграждения от города для разных преподавателей.
Марсель
Мы, конечно, не можем рассчитывать повсюду на пристрастие к
философии, сравнимое с тем, что мы находим в Афинах, но что каса-
ется грамматики и риторики, Страбон сообщает нам интересное сви-
детельство о галльских городах римской Провинции во времена
Августа или Тиберия14. Говоря о Марселе (Massilia), он рассказывает,
что этот греческий город на галльской территории, населенный граж-
данами, увлеченными философией и риторикой, сначала играл роль
центра греческой культуры для близлежащей Галлии, и ему удалось
сделать из галлов эллинофилов, так что они приобрели привычку
составлять контракты на греческом языке, и что во времена самого
Страбона римляне, принадлежащие к самой верхушке знати, приез-
жали теперь в Марсель, чтобы усовершенствовать свое образование,
вместо того чтобы отправляться в Афины. И влияние Марселя было
столь велико, что ему удалось заразить галлов своими пристрастия-
ми и склонить некоторые галльские города к приглашению софис-
тов, естественно, греческих, и врачей за счет города или каких-нибудь
меценатов. Возможно, речь больше не шла о том, чтобы их переизби-
рать каждый год, как чаще всего делали в эллинистическую эпоху в
10. IG minor, t. II, ne 1029, строка 21.
11. IG minor, t. II, ne 1030, строка 31.
11a. IG minor, t. II, ne 1039, III, строки 47-48.
12. IG minor, t. II, ne 1042 с, строка 19.
13. IG minor, t. II, n° 1043, III, строка 42 ел.; ср. ibid., И, строка 20: здесь упоминаются
два предмета, философия и грамматика.
14. Страбон, Geogr., IV, 1, 5. Ср. Тацит, Agricola, 4, 2-3. Тесть Тацита учился (в том
числе и философии) в Массилии.

Превращение в чиновника
265
отношении наставников в гимнасиях и общественных врачей, но о том,
чтобы гарантировать им спокойное существование, дав возможность
пользоваться длительными привилегиями, вдобавок к заработной плате.
Отен
Можно предположить, что так же обстояли дела в другом куль-
турном центре Галлии - Отене (Augustodunum). В «Анналах» за 33 г.15
Тацит упоминает этот город как столицу эдуев, где благородное гал-
льское юношество получало свое образование. Вплоть до конца III в.
и, возможно, еще некоторое время этот город блистал, за исключени-
ем краткого перерыва в результате его разграбления в 269 г., каче-
ством своего риторического образования, как о том свидетельствует
речь за восстановление городских школ, которую произнес в Отене в
298 г. ритор Эвмен. Слава этого города была такова, что дед Эвмена,
грек по происхождению, выбрал Отен, чтобы там осуществить свое
риторическое призвание. Эвмен говорит о нем1(': «Именно там (то есть
в знаменитых зданиях Мениевых (Maeniana) школ в Отене) когда-то
преподавал мой предок: родившийся в Афинах и долго славившийся
в Риме, он в конце концов задержался в этом городе, где он обнару-
жил и высоко оценил вкус его жителей к образованию и почтение,
которым они окружают эту школу». Дед, должно быть, обосновался
в Отене приблизительно между 210 и 230 гг., и очень возможно, что
он преподавал там риторику или греческую грамматику. Нет сомне-
ния в том, что в III в. н. э. Эвмен и его дед получали от города жало-
ванье как учителя риторики: что касается его самого, Эвмен намекает
на это17, однако Тацит ничего не говорит о формах оплаты учителей
в Отене в эпоху Тиберия. Мы можем только предполагать, что их
тоже оплачивал город, по примеру Марселя и близлежащих галльс-
ких городов.
Другие примеры
В общем, мы можем утверждать, что в конце I века нашей эры
многие города в Италии в течение уже долгого времени приглашали
учителей, выплачивая им жалованье. Плиний Младший рассказыва-
15. Тацит, Ann., Ill, 43.
16. Eumeni pro instaurandis scholis oratio, XVII, 3.
17. Ibid., XI, 2-3.

266
Школьная система в эпоху Империи
ет в письме, написанном в эпоху правления Траяна (98-117 гг.) и адре-
сованном его другу Тациту, знаменитому историку, как он узнал, от-
правившись в Комо, свой родной город, расположенный на севере
Италии на берегу озера Комо, что молодые люди этого города должны
были уезжать, например, в Милан, чтобы иметь возможность учить-
ся18. «Учиться» означает, согласно социально-историческому коммен-
тарию к «Письмам» Плиния Младшего А. Н. Шервин-Уайта1У, изучать
риторику. Юноша, который рассказывает Плинию, что учится в Ми-
лане, - еще praetextatus, то есть ему еще нет шестнадцати лет. Плиний
сразу же берется за то, чтобы нанять для своего родного города учи-
телей (praeceptores), предоставляя лично часть необходимой суммы для
этой цели: «Я бы покрыл всю сумму, - пишет он, - если бы не боялся,
что рано или поздно это начинание будет испорчено приглашениями
по знакомству, как это, по-моему, происходит во многих местах, где
учителя нанимаются городом»20. Он предпочитает участие несколь-
ких людей в финансировании, чтобы в отношении выбора преподава-
теля был обеспечен более строгий надзор. Точнее, Плинию хочется,
чтобы была создана не муниципальная, а частная риторическая школа.
Во всяком случае важно то, что Плиний знает города, где существова-
ли муниципальные школы с преподавателями на государственном
жаловании. И это относится не только к Италии, но равным образом
и к Галлии и Британии. Поэт Ювенал, современник Тацита и Плиния
Младшего, утверждает в своей 15-й сатире21:
Греков Афины и наши доступны теперь всем народам,
Галлия стала речистой и учит юристов22 британских,
Даже на Фуле идут разговоры о ритора найме.
Даже если сказочный остров Фула имеет намерение нанять себе
ритора, как в шутку говорит Ювенал, то очевидно, что риторика по-
бедоносно вошла во все самые дальние уголки Римской империи. Но
18. Плиний Младший, Epist., IV, 13.
19. А. N. Sherwin- White, The Letters of Pliny. A Historical and Social Commentary, Oxford
1966, p. 199 и р. 287.
20. Плиний Младший, Epist., IV, 13, 6.
21. Ювенал, Sat., 15, 110-113. Перевод Д. Недовича и Ф. Петровского. Сб. «Римская
сатира», М., 1989. Ср. Тацит, Agricola, 21, 2, где Тацит рассказывает, что его
тесть Агрикола занимался, находясь в Британнии, обучением британцев свобод-
ным искусствам.
22. Буквально: causidicos = адвокатов, но адвокаты как раз и были риторами.

Педагоги и врачи
267
речь по-прежнему идет только о риторике и, конечно, грамматике на
двух языках; говорят только об этих двух учебных предметах. А в
Риме Веспасиан в 73 году выделил греческим риторам и медикам го-
довое жалованье в 100 000 сестерциев, выплачиваемое из государствен-
ной казны23. Первым из латинских риторов на государственной дотации
был Квинтилиан24. Неизвестно число этих казенных кафедр, но оче-
видно, что, кроме учителей государственных школ было еще множе-
ство преподавателей из частных риторических, кое-как сводивших
концы с концами, о чем свидетельствуют три письма Плиния Млад-
шего и седьмая сатира Ювенала".
Императорское законодательство о педагогах и врачах
Мы уже дважды заметили, - в тексте Страбона о Марселе и те-
перь по поводу веспасиановых указов для Рима, - что одни и те же
меры одинаковым образом применялись к риторам и врачам. Мы
увидим, что в принципе врачи, с одной стороны, и софисты, грамма-
тики, философы - с другой, пользовались одинаковым статусом в
муниципальном и императорском законодательстве. Мы обнаружи-
ваем первый след императорского законодательства в пользу врачей
и учителей в эдикте императора Веспасиана, который предоставил
им привилегии. Мы вернемся к этому вопросу немного позже'26. Но
уже задолго до Веспасиана равенство между врачами и учителями
стало свершившимся фактом. Светоний27 нам сообщает, что Юлий
Цезарь даровал римское гражданство всем, кто занимался медици-
ной или учил свободным искусствам [liberalium artium doctores) в Риме,
чтобы побудить их жить в Городе и чтобы другие возжелали это сде-
лать. Кем же были эти врачи и эти liberalium artium doctores, пришед-
23. Ср. Светоний, Divus Vcspasianus, 18: «Primus e fisco Latinis Graecisque rhetoribus
annua centena constituit». Ср. также: Зонара, 11, 17: оЧбасткалоах; ev xf\ 'Рбцт| mi
xfj<; Aaxivcov mi xfj<; 'EAAr|viicf|<; TraiSeiaq катеотт|ое, jaiaSov ek той бгщоашг)
(pEpovxaq.
24. Ср. Иероним, Chronica (= R. Helm, Eusebius' Werke, t. VII, GCS, t. XLVH, Berlin
1956) за 88 год (ошибочная дата): «Quintilianus ex Hispania Calagurritanus primus
Romae publicam scholam et salarium e fisco accepit et claruit».
25. Плиний Младший, EpisL, IV, 13, 10; II, 18, 3; III, 3. Ювенал, Sat., 7, 168 слл. со
схолиями.
26. Ср. стр. 267 и 270 ел.
27. Светоний, Divus Julius, 42.

268
Школьная система в эпоху Империи
шие из других земель во времена Цезаря? Большая часть врачей, прак-
тиковавших в Риме, были греками. Известно, например, что Катон
Цензор испытывал неприязнь к греческой культуре в целом и к гре-
ческим врачам Рима в частности. Плутарх рассказывает в «Жизне-
описании Катона», что тот якобы предостерегал от них своего сына
М. Порция Катона Лициниана28. Что касается учителей свободных
искусств [liberalium artium doctor es)^ то они тоже были греками, потому
что именно греческие грамматики, риторы и философы, частично,
правда, военнопленные, заполоняют тогда в большом количестве преж-
де всего Рим, но также и города Италии. Как мы можем узнать из
сочинения Светония, озаглавленного «О грамматиках и риторах», еще
во времена Цезаря даже по латинской грамматике и риторике было
очень небольшое число учителей римского или италийского проис-
хождения^. Очень вероятно, что словосочетание liberalium artium
doctores охватывает только три группы учителей, преподававших
грамматику, риторику и философию; потому что юриспруденция, на-
пример, упомянутая Цицероном в числе свободных искусств30, не пре-
подавалась иностранцами; ей обучали римляне из сенаторов, причем
не читая лекции, а в связи с исполнением ими своих обязанностей31.
Начиная с Цицерона и позднее, риторическое образование было не-
обходимо вдобавок и юристам. Мы читаем также у Светония, что
император Август изгнал из Рима в связи со страшным голодом всех
иностранцев, кроме врачей и учителей, praeceptores6'1^ - название, кото-
рое следует относить по-прежнему все к той же категории лиц.
Ульпиан, современник Каракаллы, который в начале III в. нашей
эры написал юридические комментарии и чьи сочинения занимают
примерно треть от всех выдержек, составляющих «Дигесты», объяс-
няет следующим образом то, что врачи и учителя встречаются в юри-
дических документах вместе: «Дело врачей то же, что и дело учителей
(professores)3*, если не еще более правое, потому что первые защищают
28. Плутарх, Cato maior, 23.
29. Ср. также выше стр. 47 слл.
30. Ср. выше стр. 57 слл.
31. О привилегированном положении права у римлян ср. Joh. Christes, Bildung und
Gesellschafi (= Ertrcige der Forschung, t. 37, Darmstadt 1975), главу Die Sonderrolle der
Rechtswissenschaft.
32. Светоний, Divus Augustus, 42.
33. В той же связи, однако, Ульпиан говорит и о praeceptores.

Педагоги и врачи
269
дело здоровья людей, а вторые - дело их обучения»34. Видно, что сам
Ульпиан отдает некоторое предпочтение делу врачей, но законода-
тельство этого не учитывает35. Учителя, о которых говорит Ульпи-
ан, - это учителя грамматики, риторики и геометры, - под геометром
же следует понимать не преподавателя геометрии, а землемера, обу-
чающего искусству мерить землю, - искусству, которое имело неког-
да юридический аспект. Но в этом перечислении Ульпиан не говорит
о философах. И если он сомневается в том, что философов следует
считать в числе учителей, то это по юридическим и этическим моти-
вам и в весьма определенном контексте. Текст, из которого мы взяли
цитату, говорит о профессиональных группах, которым praesesprovinciae
обязан разрешать тяжбы, касающиеся жалованья, а поскольку фило-
софы, коль скоро они философы, сами себе обязаны полным пренеб-
режением к денежным вопросам, praeses provinciae, по словам Ульпиана,
не обязан заниматься их тяжбами*'. Это касается также и учителей
гражданского права по аналогичным причинам37. Итак, Ульпиан упо-
минает пять категорий учителей: грамматиков, риторов, философов,
геометров и юристов; две последние были профессиями, которые воз-
росли на римской почве38 - римляне занимались ими с давнего време-
ни - и для которых преподавание права и межевого дела составляло
лишь малую часть их профессии, в то время как три первые, так же,
как и категория врачей, представляли профессии, пришедшие из Гре-
34. Dig., L, 13, 1, 1.
35. Часто спорили о пользе трех великих наук — медицины, риторики и филосо-
фии — для государства и для человечества. Квинтилиан, Instit., VII, 1, 38, упоми-
нает controversia такого рода: «Qui tres liberos habebat, oratorem, philosophum,
medicum, tcstamento quattuor partes fecit et singulas singulis dedit, imam eius esse
voluit qui esset utilissimus civitati». Ср. Квинтилиан, Dcclamationcs minores, ed. Ritter
(1884), p. 92, где затрагивается эта тема. Медик выигрывает дело, поскольку
деятельность ритора, а также философа, были признаны зачастую враждебны-
ми государству и вредными для человечества.
36. Dig., loc. cit.: «An et philosophi professorum numero sint? et non putem, non quia
non religiosa res est, sed quia hoc primum profiteri eos oportet mercennariam operam
spernere».
37. Dig., loc, cit.: «Proinde ne iuris quidem civilis professoribus ius dicent: est quidem res
sanctissima civilis sapientia, sed quae pretio nummario non sit aestimanda nee
dehonestanda, dum in iudicio honor petitur, qui in ingressu sacramenti offerri debuit.
quaedam enim tametsi honeste accipiantur, inhoneste tamen petuntur*.
38. Межевым делом, как считалось долгое время, обязаны были заниматься haruspices,
пока это не стало самостоятельной профессией.

270
Школьная система в эпоху Империи
ции и практиковавшиеся в эллинистическую эпоху и в начале эпохи
Империи почти исключительно выходцами из стран, где говорили
по-гречески.
Перейдем теперь к надписи, содержащей эдикт Веспасиана (69-79)
на греческом языке с рескриптом Домициана на латинском, изданной
Р. Герцогом31', - надписи, к сожалению, сильно испорченной. Эдикт
Веспасиана датирован 27 декабря 74 года н. э., и то, что от него оста-
лось, позволяет нам увидеть, что он наделил привилегиями врачей и
учителей (praeceptores): они были освобождены от денежных податей,
от обязанностей постоя; им была гарантирована защита от iniuria и
корпоративное право, но последнее касалось, вероятно, только вра-
чей. Надпись была найдена в Пергаме и тем самым предназначалась
для провинции Азии, но можно полагать, что подобные эдикты были
разосланы во все императорские провинции и что сенатские провин-
ции сообразовывались с тем же законодательством.
Возможно, к этому же эдикту относится фрагмент комментария
юриста Аркадия Харизия, входящий в «Дигесты»40. Аркадий сообща-
ет, что императоры Веспасиан и Адриан предоставили учителям
(magistris), грамматикам, риторам, врачам и философам освобожде-
ние от обязанностей постоя - привилегию, которая добавлялась к ос-
вобождению от всех общественных повинностей (munera civilia sen
publico)41. В эдикте Веспасиана речь идет только о привилегиях, пре-
39. R. Herzog, Urkunden zur Hochschulpolitik der rdmischen Kaiser, в Sitzungsberichte der
preussischen Akademie der Wissenschaften, Phil.-histor. Klasse, t XXXII, 1935. Об ин-
терпретации этой надписи ср. также ниже стр. 279 слл.
40. Dig., L, 4, 18, 29-30.
41. Dig., L, 4, 18, 29-30 = Arcadius Charisius, libro singulari de muneribus civilibus: «Haec
omnia munera, quae trifariam divisimus, una significatione comprehenduntur: nam
personalia et patrimoniorum et mixta munera civilia seu publica appellantur. Sive
autem personalium dumtaxat sive etiam civilium munerum immunitas alicui
concedatur, neque ab annona neque ab angariis neque a veredo neque ab hospite
recipiendo neque a nave neque a capitatione, exceptis militibus et veteranis, excusari
possunt. Magistris, qui civilium munerum vacationem habent, item (id est coni. Cujas:
item codd.) grammaticis et oratoribus et medicis et philosophis, ne hospitem reciperent,
a principibus fuisse immunitatem indultam et divus Vespasianus et divus Hadrianus
rescripserunt». (О переводе этого отрывка ср. ниже стр. 281 слл.) Из этого текста
в целом вытекает, что учителя и врачи были освобождены от общественных
повинностей. Если это указано недвусмысленно относительно magistri, каковы-
ми являются magistri ludi litterarii, т. е. учителя начальных школ, то это потому,
что они пользовались льготой только в виде исключения: ср. Dig., L, 5, 2, 8, цит.
ниже стр. 282 (и прим. 90).

Педагоги и врачи
271
доставляемых врачам и учителям, а не об их жаловании. Но если
судить об этом по тому, что Страбон говорил о галльских городах
вокруг Марселя во времена Тиберия, и на основании письма Плиния
Младшего, о котором мы говорили42, мы можем прийти к выводу,
что в первом веке нашей эры некоторые врачи и учителя получали
государственное жалованье во многих городах Римской империи.
Император Тит (79-81 гг.) ратифицировал эдиктом все постанов-
ления своего отца, как утверждает Светоний43. О Домициане Свето-
ний сообщает, что он оставил без внимания «свободные искусства с
самого начала своего принципата, хотя он позаботился о восстановле-
нии пострадавших от пожара библиотек, вложив в них большие деньги,
повелев разыскать по всей империи экземпляры (утерянных сочине-
ний) и специально отправив в Александрию людей для переписыва-
ния и исправления текстов»44. Поскольку большая александрийская
библиотека, основанная Птолемеем Филадельфом, была разрушена
во время войны с Цезарем, экземпляры, о которых идет речь, принад-
лежали, конечно, пергамской библиотеке, которую Антоний перенес
в Александрию и подарил Клеопатре. Домициан отличился еще тем,
что изгнал из Рима и из Италии45 всех философов, что не помешало
ему одарить других философов весьма существенными подарками.
Он распорядился, например, купить для философа Флавия Архиппа,
жившего в Прусе, имение примерно в 100 000 сестерциев, доход с
которого позволил тому содержать семью. Об этой подробности нам
сообщает Плиний Младший40; в том же письме содержится еще одна
интересная деталь: этот философ использовал свое право сстелхюс*,
отказавшись исполнить обязанности судьи47. Это подтверждает, что
привилегии, пожалованные Веспасианом врачам и учителям, продол-
жали иметь силу и при преемниках Веспасиана во главе Империи, в
данном случае - при Траяне.
42. По поводу текста Страбона ср. выше стр. 264 ел., а по поводу письма Плиния
Младшего — стр. 266.
43. Светоний, Divus Titus, 8.
44. Светоний, Domitianus, 20.
45. Светоний, Domitianus, 10.
46. Плиний Младший, Epist., X, 58, 5-6.
* AieXem (лат. immunitas) - свобода от податей, от военной службы и вообще от
какой-либо обязанности (прил. ред.).
47. Ср. ниже стр. 283 ел.: более подробное истолкование этого текста.

272
Школьная система в эпоху Империи
Траян (98-117 гг.) удостоился похвалы Плиния Младшего в его
«Панегирике»4*1 за свое доброе отношение к риторам и философам,
которое, конечно, контрастировало с враждебностью Домициана, но
вовсе не означало непременно новых законодательных мер в их пользу.
Во всяком случае, юридические тексты не упоминают Траяна в связи
с этой темой. Но мы узнаем от Диона Кассия, что он основал Ульпи-
анову библиотеку в Риме4!>.
Адриан (117-138 гг.), как мы видели из комментария Аркадия Ха-
ризия в «Дигестах»50, подтвердил привилегии, которыми пользовались
врачи и учителя. Он имел большую склонность к поэзии и литерату-
ре, как сообщает о нем Historia Augusta51; согласно тому же источнику
у него были солидные познания в арифметике, геометрии и живопи-
си, он любил петь и играть на кифаре. Немного далее упомянуты его
осведомленность в астрономии, но ничего не сказано об учителях, у
которых он учился. Небесполезно, однако, напомнить, что его геомет-
рические познания не обязательно были получены им от геометра.
Мы видели выше52, что философы-платоники начали снова проявлять
интерес к математическим наукам, по крайней мере с начала II в.
нашей эры, так что четыре математических дисциплины нашли свое
место в платоническом философском образовании. Перипатетики и
стоики тоже проявляли интерес к некоторым из этих предметов, во
всяком случае, к астрономии53. Но все эти указания на образованность
Адриана, возможно, не следует понимать буквально по причине об-
щей тенденции Historia Augusta, о которой мы поговорим чуть поз-
же54; в вопросе об образовании хороших императоров там замечается
стремление дать картину, соответствующую языческим и неоплато-
ническим идеалам. Вернемся теперь к Адриану и продолжим чтение
Historia Augusta, твердо зная, что нельзя слишком полагаться на все
приводимые там детали. Хотя он обладал явной склонностью к со-
ставлению речей и писанию стихов, - говорит нам автор55, - и был
48. Плиний Младший, Panegyricus, 47.
49. Дион Кассий, LXVIII, 16. Ср. Авл Геллий, Nodes Attic а е, XI, 17, 1.
50. Ср. выше стр. 270 и ниже стр. 281 с прим. 86.
51. Historia Augusta, Hadrianus, 14, 8-9.
52. Ср. стр. 70-78.
53. Ср. ниже стр. 306 слл. и выше стр. 35-44.
54. Ср. ниже стр. 289 слл.
55. Historia Augusta, Hadrianus, 15, 10.

Отношение Адриана
273
очень искусен во всех этих делах, он любил тем не менее высмеивать
и унижать учителей этих предметов, как если бы он был более сведу-
щим, чем они. И он часто соперничал с этими же учителями и фило-
софами, обмениваясь книгами и стихами. Однажды он сделал
внушение известному философу-платонику и ритору Фаворину по
поводу употребления одного слова - мы показали в предшествующей
главе, что платоническая философия, начиная с Филона из Лариссы,
считала обучение красноречию необходимым, - и Фаворин уступил.
Друзья Фаворина упрекнули его, что он не защищался, хотя и был
прав. Тогда Фаворин им сказал: «Вы не правы, друзья, в том, что не
хотите, чтобы я признал абсолютное научное превосходство челове-
ка, который располагает тридцатью легионами»™. Но хотя он с легко-
стью делал замечания музыкантам, трагикам, комикам, а также
грамматикам, риторам и софистам, он тем не менее почтил всех учи-
телей и сделал их богатыми, за то что он постоянно одолевал их сво-
ими вопросами57. Он был в дружеских отношениях с Эпиктетом и
Гелиодором и, чтобы не называть всех поименно, говорит Historia
Augusta5*, со всякими грамматиками, риторами, музыкантами, худож-
никами, геометрами, астрономами и особенно, как многие утвержда-
ют, с Фаворином, которого он всем предпочитал. Он уволил учителей,
которые, по его мнению, не вполне справлялись со своими обязаннос-
тями, снабдив их деньгами и почестями.
Мы узнаем из этого описания некоторые интересные подробности:
во-первых, Адриан обладал общей культурой, необычайно широкой
не только для его времени, но и по сравнению с обычным образовани-
ем в эллинистическую эпоху. Это похоже на правду, даже если нет
уверенности в том, что все детали соответствуют исторической исти-
не. Во-вторых, Адриан свободно нанимал и увольнял учителей по сво-
ему усмотрению, и он это осуществлял не только в Риме, где кафедры
греческой и латинской риторики оплачивались из императорской каз-
ны, но и по всей Империи, по которой он много путешествовал, редко
живя в столице. Создается впечатление, что он занимался вопросами
общественного образования везде, где останавливался. Во всяком слу-
чае, его мать Плотина сочла необходимым отправить ему письмо с
56. Historia Augusta, Hadrianus, 15, 12-13.
57. Historia Augusta, Hadrianus, 20, 2.
58. Historia Augusta, Hadrianus, 16, 8-11.

274
Школьная система в эпоху Империи
просьбой предоставить Попилию Феотиму, главе эпикурейской шко-
лы в Афинах, и всем, кто его сменит на этом месте, право выбора
преемника, даже из числа иностранцев, и составления завещания на
греческом языке и в греческих традициях. Адриан ответил ей утвер-
дительно письмом от 121 года, высеченным на камнеw и содержащим
просьбу Плотины и полученную резолюцию. Филострат в «Жизне-
описаниях софистов» дает нам много примеров щедрости Адриана
по отношению к некоторым софистам(Ю; много примеров и у Афинея
в «Пирующих софистах»61. В Риме Адриан построил Атенеум, здание
в форме театра, где могли выступать греческие поэты и софисты02 и
где обучали греческой грамматике и риторике03. Schola Fori Traiani
также была им предназначена для обучения грамматике и риторике.
Постановления Антонина Пия
Вопросы, касающиеся привилегий врачей и учителей, детально
разрабатывал Антонин Пий, преемник Адриана. Фрагмент из второй
книги юриста Модестина64, озаглавленной «Об освобождениях», сви-
детельствует, что Антонин Пий адресовал письмо властям провин-
ции Азии, но инструкции, в нем содержащиеся, в действительности
относились ко всему римскому миру. Модестин цитирует нам из него
следующую главу:
«Маленькие города могут иметь пять врачей, пользующихся привиле-
гиями, трех софистов и такое же число грамматиков. Более крупные
города могут иметь семь лекарей, четырех софистов, четырех обуча-
ющих словесности на двух языках; очень большие города могут иметь
даже десять врачей и пять риторов и то же число грамматиков. Но
даже самый большой город не может предоставить льготы (сстёХеюс,
immunitas) выше этого числа».
59. Н. Dessau, Inscr. Lat. SeL, t. II, 2, Berlin 1906 (1955*), n° 7784.
60. Филострат, Vit. soph., I, 524; I, 532-533.
61. Афиней, Deipnosoph., XV, 677 e.
62. Ср. Дион Кассий, LXXIV, 17; Аврелий Виктор, Caesares, 14, 3.
63. Ср. H. Braijnert, Das Athenaeum zu Rom bei den Scriptores Historiae Augustae, в Historia-
Augusta-Colloquium, Bonn 1963, Bonn 1964, S. 9-41.
64. Dig., XXVII, I, 6, 1-2. Cm. Nicole Charbonnel, Les «Munera Publica» au IIP siecle,
p. 267s., докторская диссертация Universite de Droit, cTEconomie et des Sciences
Sociales (Paris II, 1971), хранящаяся в Bibliotheque de la Faculte de Droit (2, rue
Cujas). В этой работе читатель обнаружит интересное рассмотрение проблемы
привилегий.

Антонин Пий
275
Модестин так комментирует этот текст:
«Ясно, что большие города - метрополии провинций, средние - те, где
велись судебные разбирательства64*, и самые маленькие - все осталь-
ные. Превышать это число не разрешается ни на основании декрета
декурионов, ни каким-либо другим способом, но его можно умень-
шить, потому что ясно, что это облегчает общественные повинности.
И, наконец, получить такую привилегию могут только лица, включен-
ные в установленное число декретом декурионов, и при условии, что
они не будут пренебрегать своими обязанностями».
До сих пор речь о философах не шла, но Модестин сразу же каса-
ется этого вопроса:
«Та же рекомендация Антонина Пия говорит о философах следую-
щее: "Мы не назначили число философов, так как люди, занимаю-
щиеся философией, немногочисленны. И я думаю, что те из них, у
которых богатство плещет через край, охотно окажут родному го-
роду содействие из их собственного состояния, потому что, если
они трясутся над своим личным богатством, то это обнаруживает,
что они больше не философы". Но есть в постановлениях импера-
тора Коммода отрывок из письма Антонина Пия, из которого ста-
новится ясно, что философы тоже находились под опекой. Вот этот
текст: "Так же, как его предшественники, мой божественный отец
(речь идет об Адриане), как только начал править, подтвердил эдик-
том уже существующие почести и привилегии, написав, что фило-
софы, риторы, грамматики и врачи были освобождены от повин-
ностей по управлению гимнасием, надзору за рынками, от
жреческих обязанностей, от постоя, от забот по обеспечению горо-
да пшеницей и маслом; они не обязаны судить, не могут ни быть
отправлены в качестве послов, ни против своей воли записаны в
армию, не могут быть принуждены выполнять какую-либо обязан-
ность в провинции, ни любую иную". Но следует также знать, -
продолжает Модестин, - что пользуются этой привилегией только
те, кто лечит и учительствует в своем собственном городе. Так что
если уроженец Команы преподает риторику или лечит в Неокеса-
рии, у него нет привилегий в Комане. Это было установлено боже-
ственными Северами (то есть Септимием Севером, Каракаллой,
Гетой, Гелиогабалом и Александром Севером) и Антонином».
64а. См. Addenda.

276
Школьная система в эпоху Империи
Эти постановления Антонина Пия некоторые, как, например,
Ф. Эртель и Г. В. Бауэрсокк(й, рассматривают как ограничительную
меру, касающуюся привилегий врачей и учителей, по сравнению с при-
вилегиями, предоставленными его предшественниками; поскольку до
Антонина Пия не существовало никакой регламентации числа врачей
и учителей, которое мог пригласить город, Антонин Пий, по-видимому,
ввел numerus clausus*, чтобы прийти на помощь городским финансам,
уменьшив число лиц, пользующихся правом быть на муниципальном
жаловании. Я не знаю, позволяет ли нам делать такой вывод та скуд-
ная информация, которой мы располагаем о законодательстве, пред-
шествовавшем Антонину Пию. Особенно жаль, что до нас дошли
только обрывки письма Антонина, и мы даже не можем быть увере-
ны, что все фрагменты, объединенные в комментариях Модестина,
относятся к одному и тому же письму. Но благодаря этому тексту мы
видим, что в каждом городе Римской империи существовала группа
служащих, учителей и врачей, но количество членов этой группы не
было неизменным: если они плохо справлялись со своими обязаннос-
тями, они могли быть уволены. Еще мы видим, что та же регламента-
ция, касающаяся врачей и учителей, сохраняла свою силу и при
Северах, то есть минимум до 235 года.
Однако есть в этом тексте отрывок, который трудно интерпрети-
ровать. Антонин Пий пишет, что он не указывает число философов-
служащих, так как их вообще мало. Лично у меня не создалось
впечатления при чтении литературных текстов, в частности сочине-
ний Лукиана, чтобы философы вплоть до времени Адриана и Анто-
нина были редкостью'*, хотя их, конечно, было гораздо меньше, чем
риторов и грамматиков. Но, возможно, Антонин имеет в виду только
тех философов, которые не являются одновременно риторами и ко-
торые зарабатывают на жизнь только с помощью преподавания фи-
лософии. Мы знаем, что среди платоников известное число философов
65. F. Oertel, Die Liturgie. Studien zur ptolemaischen und kaiserzeitlichen Verwaltung Agyptens,
Aalen 1965 (Leipzig 1917), S. 395; G. W. Bowersock, Greek Sophists in the Roman
Empire, Oxford 1969, p. 33.
* Ограниченное число (лат.). - Прим. ред.
66. Ср.J. W. H. Walden, The Universities of Ancient Greece, London 1912, p. 97, который
придерживается того же мнения. Ср. также цитату из Лонгина у Порфирия, Vit.
Plot., 20, 17-20, который отмечает, что, когда он был молод, философов было
много, в то время как теперь (то есть в момент работы над трактатом «О цели»,
между 263 и 268 годами) они стали редкостью.

Антонин Пий 277
было одновременно риторами или софистами. Это было логическим
следствием ориентации, которую приняла платоническая философия
начиная с Филона из Лариссы67. Некоторые из этих философов-со-
фистов, о которых нам сообщает Филострат в «Жизнеописаниях со-
фистов» и из которых самый известный - Фаворин(>8, похоже, нередко
зарабатывали на жизнь дополнительным преподаванием риторики,
если у них не было состояния, которое бы делало их независимыми,
как это было со многими. Мы также знаем философов, как, напри-
мер, перипатетики Аммоний и Птолемей в III в. н. э.ш, которые одно-
временно были и учителями грамматики. В III в. есть еще другой
замечательный пример. Это философ-платоник Лонгин, который в
свое время был особенно известен как грамматик и у которого Пор-
фирий занимался филологией70. Для IV в. у нас есть свидетельство
папируса71, который содержит надгробное слово в стихах, составлен-
ное грамматиком из Берита в честь софиста этого города. Мы узнаем,
что этот софист был известен как достоинством своего аттического
стиля, так и глубоким знанием платоновской философии72. В первой
половине II в. н. э. грамматик Александр, учитель Элия Аристида и,
позднее, уже в Риме, Марка Аврелия и Вера, читал лекции не только
по Гомеру и лирическим поэтам (Архилоху, Гесиоду, Симониду, Сте-
сихору, Пиндару, Сапфо, Алкею), но также и по Платону, как утвер-
ждает Аристид72*. Благодаря его преподаванию его ученик Аристид
«показывает, насколько хорошо он знаком с Пиндаром и Платоном»72Ь.
Еще один пример: Либаний, один из великих софистов IV в. н. э.,
дает понять по поводу своего современника философа Фемистия, что
тот так же хорошо преподавал риторику, как и философию, если
принять интерпретацию, которую обычно дают одному письму, адре-
сованному Фемистию73. Так что, возможно, философы как таковые
были действительно редки.
67. См. выше стр. 49.
68. Ср. Филострат, Vit. soph., I, 8.
69. Ср. Лонгин у Порфирия, Vit. Plot., 20, 49^55.
70. Ср. Евнапий, Vit. philos. et soph., 456, и Порфирий, Vit. Plot., 20, 1-2.
71. W. Schubart и U. von Wilwowitz-Moellendorf, Epische und elegische Fragmente, в
Berliner Klassikertexte, Heft V, 1, Berlin 1907, S. 82-93.
72. Ibid., p. 86.
72a. Элий Аристид, Orat., XXXII, 24-25, t. II, p. 222-223 KbiL.
72b. C. A. Behr, Aelius Aristides and the Sacred Tales, Amsterdam 1968, p. 11.
73. Ср. Либаний, Epist., 703, 4 Wolf (= 793 Forster, 58 G. Fatouros-T. Krischer). См.,
наконец, G. Fatouros и Т. Krischer в Libanios. Briefe, Munchen 1979, p. 417 прим. 9,

278
Школьная система в эпоху Империи
Впрочем, столь же возможно, что слова Антонина Пия касательно
малого числа философов относятся только к философам, приглашен-
ным и оплачиваемым городом. Города, желающие предоставить ка-
федру философу, должно быть, были действительно редки, и, может
быть, император в порядке компенсации лично решал вопрос о выде-
лении жалования некоторым из них. Historia Augusta сообщает, что
Антонин Пий во всех провинциях раздавал почести и жалования ри-
торам и философам74. Это могло происходить двояким образом: либо
император назначал уплату жалования из своей собственной казны,
либо он обязывал власти городов пригласить того или иного филосо-
фа. Последний способ применялся, вероятно, достаточно часто и в
случае с софистами, так как мы уже видели, что Адриан назначал и
увольнял учителей по своему усмотрению, и мы узнаем из речи Эвме-
на, произнесенной в Отене в 298 году, что цезарь Констанций лично
избрал его преподавать риторику в Отене и быть директором Мение-
вых школ, назначив сумму жалованья, которую город должен был
ему платить75. Татиан, христианский апологет конца II века, утверж-
дает в своей «Речи против эллинов»™, что некоторые философы его
времени получали от императора годовое жалованье в 600 аигег . Если
Татиан не преувеличил размер этого жалованья, то речь не может
идти о заработной плате занимающих императорские кафедры, уч-
режденные Марком Аврелием в Афинах, так как она была значи-
тельно ниже77. Кроме того, «Речь против эллинов», по-видимому, была
написана ранее основания этих кафедр: Крист-Шмид-Штелин78 и Эме
которые интерпретируют этот отрывок в смысле преподавания и философии, и
риторики. Однако я задаю себе вопрос, не хотел ли Либаний просто сказать, что
Фемистий читал курс философии, пользуясь всякого рода риторическими ухищ-
рениями. Вот текст: «Ты можешь насчитать очень большое число учащихся,
очень довольных тем, что они смогли достичь (на твоих занятиях) истины и
одновременно (цех* ekeivtic, scil. Trjc; dXrj9eia^) обрести опыт в умении хорошо
говорить. Ведь в тебе сочетаются оба дара Платона: учить благородным вещам
и делать это прекрасным языком».
74. Historia Augusta, Antoninus Pius, 11, 3.
75. Eumeni pro instaurandis scholis oratio, 5, 3 и 11, 2.
76. Татиан, «Речь против эллинов», 19, 84, р. 20, 25 слл., ed. E. Schwartz. Leipzig, 1888.
* Aureus - золотой денарий, = 100 сестерциев. - Прим. ред.
77. Ср. J. W. H. Walden, The Universities of Ancient Greece, London 1912, p. 171, кото-
рый дает следующую сравнительную таблицу: императорское жалованье = 10 000
драхм = $ 1 800; 600 aurei = $ 3 000.
78. Christ-Schmid-Stahlin, Geschichte der griechischen Literatur, Miinchen 1924'', t II, 2,
S. 1288 ел.

Привилегии
279
Пюэш7!> датируют ее приблизительно до 173 г., в то время как по по-
воду императорских философских кафедр сложилось общее мнение,
что они были основаны в Афинах в 176 г. или позже. Наконец, в
самом общем виде можно судить обо всей сумме жалованья, выпла-
чиваемого городами, и о привилегиях, предоставленных императо-
ром, на основании писем Либания. Как показывает П. Пети80, Либаний,
ритор IV века, вдобавок к своему муниципальному жалованью и го-
норару, выплачиваемому учениками, имел императорское вознаграж-
дение (avcoq, трскрт}) в виде продовольствия и денег.
Мы попытались проследить едва уловимые этапы, которые в им-
ператорскую эпоху приводят к превращению профессии учителя в
нечто вроде чиновничьей должности. Это происходит от того, что
города начинают приглашать - на разных условиях - учителей, т. е.
грамматиков, риторов и философов. Мне кажется очевидным, что
наиболее распространенный тип общей культуры соответствовал об-
разованию, которое городам среднего ранга удавалось дать своей
молодежи81 при помощи приглашенных учителей; таким образом, эта
общая культура основывалась почти исключительно на литератур-
ных и риторических занятиях, к которым в лучшем случае прибавля-
лись более или менее углубленные занятия философией.
3. Уточнения к проблеме привилегий и социального положения учителей
Мы проследили законодательство, касающееся учителей, вплоть
до Антонина Пия, и мы смогли установить, что юридические тексты
упоминают лишь три рода учителей: грамматиков, риторов и фило-
софов82. Среди прочего мы упоминали эдикт Веспасиана, датирован-
ный, как было сказано, 27 декабря 74 года. Речь идет о надписи,
найденной в Пергаме, фрагментарное состояние которой только и
позволяет нам увидеть, что император пожаловал привилегии вра-
чам и учителям. Правда, в самом эдикте не уточняется, о каких чмен-
79. Aime Puech, Recherches sur le discours aux Grecs de Tatien, p. 10 и 96, Bibliotheque de
la Faculte des Lettres de rUniversite de Paris, t. XVII, Paris 1903.
80. P. Petit, Libanius et la vie municipale a Antioche au IV siucle aprus J.C., Paris 1955
(Institut Fran^ais d'Archeologie de Beyrouth, Bibliotheque archeologique et historique,
t. LXII), p. 409 ел.
81. На самом деле речь всегда идет лишь о части молодежи: молодых людях из
состоятельных семей.
82. Категория штатных преподавателей римского права появилась только в Ш в., и
преподавание римского права велось лишь в ограниченном числе городов.

280
Школьная система в эпоху Империи
но учителях идет речь, но лично я готова предположить, на основа-
нии уже приведенных доводов и тех, к которым я обращусь далее,
что Веспасиан включал философов в число учителей. Г. В. Бауэр-
сокк, напротив, в своей блестящей небольшой книге под названием
Greek Sophists in the Roman Empire™ приходит к противоположному
выводу. Он пишет: «По прочтении надписи из Пергама становится
ясно, что среди учителей, которые пользовались льготами, филосо-
фы не учитывались, и в их пользу не было специальных распоряже-
ний, ожидать которых от императора, изгнавшего философов из Рима,
было бы, впрочем, странным». Единственное, что можно сказать, -
что обсуждаемый эдикт ничего не делает «ясным» по этому вопросу,
так как в нем говорится только о TtaiSeuxai, или в латинском реск-
рипте Домициана, который следует эдикту, - о praeceptores. С другой
стороны, последний довод также неубедителен. Если Веспасиан и был
вынужден изгнать и даже осудить некоторых приверженцев стоичес-
кой и кинической философии, то это объяснялось очевидными поли-
тическими мотивами и происходило в определенных обстоятельствах
(в 73 году), имевших местное значение: речь шла о сенатской оппози-
ции. Эти меры не заключали в себе непременно общего враждебного
отношения ко всякому философу, особенно в провинциях, тем более
со стороны императора, которого мы восхваляем за его терпимость.
Даже такой император, как Домициан, который имел репутацию ти-
рана и который в известное время изгнал философов не только из
Рима, но и из всей Италии, мог - и мы это видели84 - благосклонно
относиться к некоторым философам. Однако случалось и противопо-
ложное: такой император, как Адриан, известный своим добрым от-
ношением к представителям культуры в любой ее форме, мог в течение
какого-то времени отрицательно относиться к некоторым философам,
например, к Фаворину, которого он на некоторый срок отправил в
ссылку. Как бы там ни было, существует текст, который позволяет,
как мне кажется, утверждать, что эдикт Веспасиана равным образом
касался и философов. Это упомянутый выше8,5 комментарий юриста
83. Oxford 1969, р. 32.
84. Ср. выше стр. 270.
85. Ср. выше стр. 270. О разнице между эдиктом и rescriptum, а также об истории
развития этого последнего жанра подробные сведения приводятся в книге:
Т. НсжсжЁ, Emperors and Lawyers, London 1981. Уточним, что рескрипт — это
форма юридического ответа императора или его канцелярии на тяжбы, выне-
сенные на его суд частными лицами или общинами.

Привилегии
281
Харизия, касающийся не самого эдикта, но некоторых императорс-
ких рескриптов, им обусловленных. Рассматриваемый текст находит-
ся в «однотомной» книге Харизия под названием «О гражданских
повинностях»86:
«Все повинности, которые мы разделили на три части, имеют одно
общее название, так как личные обязанности, так же как и обязанно-
сти, касающиеся имущества, и смешанные обязанности, называются
повинностями гражданскими, или общественными. Но в случае, если
кто-либо получает освобождение от гражданских повинностей (то есть
от совокупности трех видов повинностей, перечисленных ранее), он
не может - за исключением солдат и ветеранов - быть освобожден ни
от забот о продовольствии (annona), ни от обязательств поставки по-
возок, лошадей, ни от постоя, ни от корабельных нарядов, ни от по-
душного налога. Тем из учителей, которые освобождены от граждан-
ских повинностей, а также грамматикам, риторам и философам,
освобождение от постоя было пожаловано императорами. О чем имен-
но говорят и божественный Веспасиан и божественный Адриан в сво-
их рескриптах».
Итак, видно, что освобождение от постоя могло прибавляться к
освобождению от общественных повинностей, но не было в него вклю-
чено87. По поводу последней фразы Г. В. Бауэрсокк напоминает мне-
ние Р. Герцога88, который считал, что это указание неточное. Харизий
говорит о рескриптах, в то время как, по мнению Р. Герцога, речь
могла идти только об эдиктах, иначе говоря, Р. Герцог, как и Г. В. Ба-
уэрсокк, убежден, что Харизий мог ссылаться только на эдикт Веспа-
сиана 74 года и на эдикт Адриана, о котором говорит Антонин Пий в
вышеупомянутом письме89, адресованном властям провинции Азии.
Итак, учитывая, что Харизий, как представляется, путает эдикты с
рескриптами и вдобавок ошибочно упоминает в этой связи Веспасиа-
на, Г. В. Бауэрсокк и Р. Герцог заключают, что только начиная с Ад-
риана философы получили такие же привилегии, как и их коллеги,
86. Dig., L, 4, 18, 29-30: Аркадий Харизий, libro singulari de muneribus ciuilibus, цит.
стр. 270, прим. 41.
87. Об этих вопросах ср. работу Nicole Charbonnel: Les «Munera Publica» au IIP
siecle, цит. в прим. 64.
88. G. W. Bowlrsock, Greek Sophists in the Roman Empire, p. 32. R. Herzog, Urkunden zur
Hochschulpolitik der romischen Kaiser, Sitzungsberichte der preuss. Akademie der
Wissenschaften, Phii-histor. Klasse, 1935, S. 983.
89. Ср. выше стр. 274 слл.

282
Школьная система в эпоху Империи
грамматики и риторы. Но ничто не препятствует тому, чтобы и в рес-
криптах тоже шла речь о постое, и может быть, в более общем плане.
К этому предположению я склоняюсь на основании того, что в реск-
риптах, о которых говорит Харизий, речь также идет, и совершенно
явственно, о magistri ludorum, не упомянутых в двух эдиктах, о кото-
рых говорит Р. Герцог. Он не обратил внимания на эту подробность,
поскольку вместо подлинного текста знал лишь чтение, основанное
на конъектуре: «Magistris, qui civilium munerum vacationem habent, id
est grammaticis et oratoribus...»w,a. В этом чтении «magistri» идентичны
грамматикам, риторам и философам. Эта формулировка вполне мог-
ла создать ощущение неточности, которое испытал Герцог относитель-
но этого текста. Ведь в принципе невозможно отождествить magistri
ludorum с грамматиками, риторами и философами. Эти последние
обычно обозначаются в юридических текстах терминами professores,
praeceptores, doctores qui prof itentur, и т. д., но никогда не magistri. Более
того, их юридический и социальный статус совершенно иной. От юри-
ста Ульпиана мы узнаем следующую деталь:
«Те, кто обучает детей грамоте (то есть элементарным знаниям) не
освобождены от гражданских повинностей: но остается на совести
начальства, чтобы с кого-либо из этих людей не востребовали боль-
ше, чем им по силам, учат ли наставники грамоте в городах или в
деревнях»90.
Текст Ульпиана дает понять, что учителя начальной школы пользо-
вались освобождением от гражданских повинностей только в виде
исключения. Ульпиан, похоже, написал свой юридический труд во
времена Каракаллы. Даже если усомниться в подлинности трактата
Opiniones9\ откуда взят этот отрывок, факт, в нем отмеченный, безус-
ловно имел место, потому что у нас нет ни одного императорского
эдикта или рескрипта, в котором бы предполагалась совокупность
всех льгот для учителей начальной школы. Впрочем, другой текст
Ульпиана, подлинность которого сомнению не подлежит, содержит
89а. См. стр. 270, прим. 41.
90. Dig., L, 5, 2, 8: Ульпиан, libro tertio opinionum: «Qui pueros primas litteras docent,
immunitatem a civilibus muneribus non habent: sed ne cui eorum id quod supra vires
sit indicatur, ad praesidis religionem pertinet, sive in civitatibus sive in vicis primas
litteras magistri doceant».
91. Ср., напр., статью H. Gartner Ulpianus в Der kleine Pauly, T. V, Sp. 1043.

Привилегии
283
приблизительно то же самое92. Два рескрипта, о которых говорит
Харизий, могли таким образом рассматривать вопрос об освобожде-
нии от постоя всех учителей; и они уточняют, что грамматики, рито-
ры и философы, которые в любом случае были освобождены от
гражданских повинностей, но также и те из учителей начальной шко-
лы, которым было пожаловано в виде исключительной льготы осво-
бождение от гражданских повинностей, были также освобождены и
от постоя. Другой текст позволяет нам доказать, что Адриан не был
первым, кто в общем и целом благоприятствовал философам. Этот
текст - письмо X, 58 Плиния Младшего, адресованное императору
Траяну и уже цитированное выше93. В нем идет речь о философе
Флавии Архиппе, который просил освободить его от исполнения обя-
занностей присяжного, «поскольку он философ»94. Функции присяж-
ного входили в гражданские обязанности. Из продолжения письма
становится ясно, что исполнение просьбы не составило бы никакого
труда, если бы он не был когда-то давно приговорен к работе на руд-
никах за подлог; однако ему удалось бегством спастись от наказания.
По поводу просьбы Архиппа часть его сограждан выступила против
него, требуя, чтобы наконец он отбыл наказание, от которого спасся
бегством. Тяжба, таким образом, касается не просьбы Флавия Архип-
па, которую Плинию нечего возразить, а отмены давнишнего приго-
вора за подлог. И если Флавий Архипп смог обратиться с такой
просьбой, опираясь лишь на то, что он философ, то это показывает,
что законы, освобождающие философов от гражданских повиннос-
тей, действовали по меньшей мере с правления Траяна. Г. В. Бауэр-
сокк знаком с этим письмом Плиния Младшего, но приводит его, к
моему великому изумлению, как доказательство, «that there was no
general immunity for philosophers at that time». Я не понимаю, как
Г. В. Бауэрсокк мог прийти к этому утверждению, тем более что он
92. Dig., L, 13, 1,6: Ульпиан, lib. VIII dt omnibus Tribunalibus: «Ludi quoque litterarii
magistris licet non sint professores, tamen usurpatum est, ut his quoque ius dicatur:
iam et librariis et notariis et calculatoribus sive tabulariis. Sed ceterarum artium
opificibus sive artificibus, quae sunt extra litteras vel notas positae, nequaquam extra
ordinem ius dicere praeses debebit».
93. Ср. выше стр. 272.
94. Плиний Младший, Epist.y X, 58, 1: «Flavius Archippus vacationem petere coepit ut
philosophus».

284 Школьная система в эпоху Империи
читал95 комментарий А. Н. Шервин-Уайта, который приходит к тако-
му же выводу, что и я96.
С другой стороны, в главе, которую Г. В. Бауэрсокк посвящает
особым привилегиям, пожалованным софистам, он дает понять, что
льготы существовали лишь в теории. Правда, книга Г. В. Бауэрсокка,
несмотря на достаточно широкое название Greek Sophists in the Roman
Empire, посвящена только софистам II века нашей эры, - века, кото-
рый принес наибольшую славу и процветание этой профессии, когда
многие софисты действительно щедро оплачивались за счет городов.
Но ситуация должна была ухудшаться все больше и больше, даже
для очень известных софистов III и IV веков: мы знаем достаточно
подробно жизнь одного из софистов IV века - я имею в виду Либа-
ния, - чтобы заключить, что, по меньшей мере в эту эпоху, в связи с
упадком, привилегии имели совершенно реальное, а не только почет-
ное значение. Но даже если говорить только о материальном положе-
нии софистов III века, я думаю, было бы ошибкой ссылаться
исключительно на биографии софистов, собранные в сочинении Фи-
лострата, которые, как жизнеописание Евнапия, описывают только
блестящую элиту общества софистов, их «звезды», к тому же с явны-
ми целями языческой пропаганды. Я думаю, что наряду с этими со-
фистами, о которых говорит Филострат, пользовавшимися большой
известностью, обладавшими богатством и огромным политическим
влиянием, должны были существовать (в особенности в городах мень-
шего значения, не говоря о маленьких городках) риторы и софисты, у
которых единственным источником существования были их жалова-
нье и привилегии. Я этим не хочу сказать, что величина города всегда
соответствовала его культурной значимости - у нас слишком много
примеров, которые доказывают обратное, - но, безусловно, были го-
рода, чья культурная жизнь не отличалась большой интенсивностью,
куда бы не отправился ни один выдающийся софист, чтобы там похо-
ронить себя заживо. Тем не менее, в этих городах также были свои
грамматики и свои риторы, может быть, иногда и свой философ, но
эти учителя были, естественно, совсем другого рода, нежели те, кото-
рых описывает Филострат. Впрочем, даже в том, что касается извест-
95. G. W. Bowersock, op. cit.t p. 33, прим. 1.
96. A. N. Sherwin-White, The Letters of Pliny. A Histortcal and Social Commentary, Oxford
1966, p. 641.

Привилегии
285
ных софистов, которые стали темой книги Филострата, нам очень
затруднительно установить, кто из них был действительно только
софистом, приглашенным городом с целью обучать молодежь. Дело
в том, что, главным образом, именно такие софисты были предметом
императорских эдиктов, о которых мы говорили. Благодаря несколь-
ким надписям и беглым намекам Филострата мы узнаем, например,
что нередко прославленные софисты делали карьеру прокуратора,
соответствующую всадническому сословию, - случаи хорошо изучен-
ные X. Г. Пфлаумом97, - или даже карьеру сенатора. Я здесь укажу
лишь несколько примеров такой карьеры. Софист Дионисий из Ми-
лета, о котором Филострат говорит с большим восхищением, на са-
мом деле исполнял прокураторские обязанности при Адриане, как
сообщает сам Филострат и еще одна надпись: то есть он по крайней
мере один раз был прокуратором восточной провинции и дважды
императорским прокуратором, с полномочиями, характер которых в
надписи не определен1**. Другой случай касается софиста и философа
Г. Авидия Гелиодора, соперника Дионисия из Милета. Он исполнял
обязанности прокуратора ab epistulis (Graecis?) при Адриане^ и стал
впоследствии префектом Египта, как нам сообщают несколько над-
писей100. Вполне вероятно, как утверждает X. Г. Пфлаум, что Авидий
Гелиодор между этими двумя назначениями исполнял и другие про-
межуточные административные функции, имеющие отношение к ка-
рьере прокуратора, о которых нам неизвестно. Еще при Адриане ритор
Каниний Целер, которого Филострат ставил невысоко, автор тракта-
та по риторике и тоже враг Дионисия из Милета, также занимал пост
97. Обо всем, касающемся всаднических прокураторских карьер, в их граждан-
ском и военном аспекте, я отсылаю читателя к следующей диссертации:
Н. G. Pflaum, Essai sur les procurateurs equestres sous le Haul-Empire Romain, Paris
1950, и к дополнительной монографии того же автора Les carrieres
procuratoriennes equestres sous le Haut-Empire Romain, Paris 1960-1961. — Для об-
щего представления небесполезно прочесть J. Gagl, Les classes sociales dans
I'Empire romain, Paris 1971, особенно главу «Les conditions sociales de la vie
intellectuelle et artistique», p. 221-247.
98. Филострат, Vit. soph., I, 22, 524; Forschungen in Ephesus, публикация Osterreichisches
archaologisches Institut, Wien, t. Ill, 1923, p. 133, n. 47; cp. H. G. Pflatim, Les carrieres
procuratoriennes..., t. Ill, Paris 1961, p. HOC).
99. Дион Кассий, LXXI, 17, 2 и LXIX, 3, 5. Ср. статью: G. В. Townend, The Post of ab
epistulis in the Second Century, Historia, t. X, 1961, p. 375^381.
100. Cp. H. G. Pflaum, Les carrieres procuratoriennes..., t. I, p. 252 слл.

286
Школьная система в эпоху Империи
ab epistulis101. Возможно, речь идет об учителе Марка Аврелия102. Мы
знаем также Корнелия Фронтона, учившего риторике Марка Авре-
лия и Луция Вера, который очень рано получил известность как адво-
кат при римском дворе103. Одна надпись сообщает нам его cursus honorum
вплоть до должности претора104. Он был consul suffectus в 143 году,
значит, при Антонине Пии. Из-за болезни он вынужден был отказать-
ся от исполнения обязанностей проконсула Азии105. Таким образом,
здесь идет речь о сенаторской карьере. При Марке Аврелии софист
Пелоплатон (= Платон из глины), уроженец Селевкии в Киликии, за-
нимал должность прокуратора ab epistulis Graecism\ Еще одна проку-
раторская карьера софиста известна нам не от Филострата, а на сей
раз из надписи107. Последняя нам сообщает, что некий Непотиан был
сначала (вероятно, при Септимии Севере) прокуратором ab actis (с
жалованьем в 60 000 сестерциев), то есть он выполнял, согласно
X. Г. Пфлауму, обязанности «главного редактора» римской «офици-
альной газеты». Он продолжил свою карьеру, став прокуратором пер-
вой риторической кафедры на жаловании в 100 000 сестерциев
{procurator centenarius primae cathedrae) - кафедры, которая была осно-
вана Веспасианом. Звание прокуратора, связанное с этой должнос-
тью, служило, согласно X. Г. Пфлауму, исключительно иерархическим
целям, позволяя включить этот пост в перечень всаднических обязан-
ностей. Еще один пример - Аспазий из Равенны, который жил при
Септимии Севере. Согласно Филострату108, этот софист занимал сна-
чала кафедру риторики в Риме, возможно, также в звании прокура-
тора, и потом пост ab epistulis. Мы не знаем последующей карьеры
Аспазия, но нам известно, что он много путешествовал в свите импе-
ратора, что несовместимо с регулярным преподаванием в городе.
Можно прибавить еще ритора Эвмена, уроженца Отена, о котором
мы уже говорили10У: он в течение многих лет преподавал риторику
101. Филострат, Vit. soph., I, 22, 524.
102. Ср. Марк Аврелий, Ad se ipsum, VIII, 25.
103. Ср. Дион Кассий, LXIX, 18, 3 и LXXII, 35, 1.
104. Н. Dessau, Inscr. Lat. Sei, t. I, Berlin 1906 (19542), nn 2928.
105. Cp. M. Cornelii Fronionis epistulae, изд. M. P.J. Van den Hoijt, n" 51, p. 81 и ne 8, p. 161.
106. Ср. Филострат, Vit. soph., II, 5, 571.
107. Cp. H. G. Pflaum, Les с arrieres procurator iennes..., p. 651 слл.
108. Ср. Филострат, VU. soph., II, 33, 628.
109. Ср. выше стр. 265.

Привилегии
287
(правда, мы не знаем где) пока наконец не был избран Констанцием
на вакантную должность magister memoriae110, возможно, для Трира.
Должность magister memoriae была выше ab epistulis: секретарь ab epistulis
занимался императорской корреспонденцией, a magister memoriae «ре-
шал вопросы и единственный имел прямой вход к императору»111.
Потом Констанций назначил его управлять Мениевыми школами в
Отене и преподавать там риторику, но он смог сохранить за собой
звание magister memoriae вместе с доходами, полагающимися по этой
должности. Как и Эвмен, другой ритор, имя которого нам неизвестно
и о котором мы знаем только, что он автор панегирика Констанцию
написанного в 297 г., стал придворным секретарем (ab epistulis?) в Три-
ре112. Другой ритор, поэт Авзоний, стал при Валентиниане I comes и
quaestor sacri palatii, после того как тридцать лет преподавал сначала
грамматику, а потом риторику на кафедре своего родного города
Бордо (Burdigala) и после того как был воспитателем наследника Гра-
циана. По его воцарении он выполнял должности praefectus Galliarum
в 378 и консула в 379 г. От Авзония, то есть из его Commemoratio
professorum Burdigalensium (XVII), мы узнаем о другом риторе, Экзупе-
рии, родившемся в Бордо, но преподававшем в Тулузе (Tolosa), кото-
рый также достиг высот на поприще императорского чиновника: он
стал praeses в Испании. Конечно, не следует путать такой род карьеры
с карьерой простых софистов, целиком преданных преподаванию. У
меня создалось ясное впечатление, что софисты, описанные Филост-
ратом, по большей части не имели ничего общего с обычным педаго-
гическим составом, который приглашался городом на определенных
условиях, в частности - осуществлять регулярное обучение юноше-
ства этого города, что, в конечном счете, требовало много времени и
почти постоянного присутствия в городе. Если эти условия не соблю-
дались, город имел право отослать учителя обратно113. Привилегии
предоставлялись в полной мере лишь в том случае, если софист пре-
подавал в своем родном городе и был включен постановлением сове-
та в numerus praefinitus, то есть в число, установленное Антонином
ПО. Ср. Eumenipro instaurandis scholis oratio, XI, 2, в Е. Galletier, Panegyriques Latins,
t. I, Paris, «Les Belles Lettres», 1949, p. 130.
111. Cp. Galletier, op. cit., p. 130, прим. 2.
112. Ср. Incerti panegyricus Constantio Caesari dictus, I, 1-4, у Е. Galletier, Panegyriques
Latins, t. I, p. 82.
113. Cp. Codex Justinianus, LIII, 2.
10 - 5557

288
Школьная система в эпоху Империи
Пием в соответствии со значением городов. Но если софисты, грам-
матики или риторы преподавали в другом городе, то их родной город
мог предъявить свои права на услуги своих выходцев. Софисты-«звез-
ды» Филострата если не следовали иной карьере, то чаще всего пре-
подавали не в своих родных городах, а много путешествовали, так
что вообще-то они не имели права на льготы ни в своих родных горо-
дах по первой причине, ни в каком другом городе - по второй. Они
могли претендовать на обычные привилегии учителей только в ис-
ключительных случаях, в виде вознаграждения за знаменитость. Дей-
ствительно, существует приказ Антонина Пия касательно такого
случая. Этот текст предусматривает, что освобождение от обязаннос-
тей могло быть дано людям oVyccv ек\стщю\е$, то есть выдающимся
эрудитам, даже если они «были за пределами установленного числа и
преподавали не в родном городе»114. Это означает, по всей видимости,
что упомянутые выдающиеся эрудиты были освобождаемы от повин-
ностей в своих родных городах, даже если они преподавали в других
местах. Если доверять Модестину115, то такие же привилегии жалова-
лись, начиная с Септимия Севера, тем, кто преподавал в Риме (на
жаловании или без него), потому что в Риме они преподавали на сво-
ей подлинной родине. Но знаменитость - это звание, не всегда при-
знаваемое всеми, и случалось, например, как нам рассказывает
Г. Бауэрсокк116, что привилегии софиста Элия Аристида были неод-
нократно оспариваемы. Родом из Адрианутер (или Адриани11ба) в
Мизии, живя по преимуществу в Смирне, нигде не преподавая, он
действительно не имел никакого права на освобождение от граждан-
ских и прочих повинностей117. Именно поэтому как родной город, так
и Смирна хотели принудить его исполнять некоторые обязанности,
которых ему всегда удавалось избежать, пользуясь своей известностью.
Но для того чтобы этого достичь, ему всякий раз приходилось снова
114. Ср. Модестин, Liber II excusationum = Dig., XXVII, I, 6, 10.
115. Ср. Модестин, loc. cit.
116. G. W. Bowersock, Greek Sophists in the Roman Empire, p. 38 слл.
116a. Ср. С A. Behr, Aelius Aristides and the Sacred Tales, Amsterdam 1968, p. 3.
117. Ср. ответ Севера, римского чиновника с соответствующими полномочиями, у
Элия Аристида, Hieros logos, IV, 87, t. II, p. 447, 14-17 Keil: «Учитывается не твое
риторическое искусство, а то, что быть первым из греков и лучшим в риторичес-
ком искусстве — он отозвался обо мне так — одно дело, и совсем другое — сде-
лать из этого профессию и иметь учеников».

«Historia Augusta»
289
доказывать свою известность: это показывает, что освобождение от
повинностей на таком основании всегда могло быть опротестовано,
что совсем не удивительно.
По прочтении Филострата создается впечатление, что большин-
ство софистов-«звезд», биографии которых он написал, находилось в
ситуации, аналогичной ситуации Аристида, т. е. что они, либо из-за
перерывов в преподавании, либо из-за того, что они не учили в своем
родном городе или делали всадническую прокураторскую карьеру,
или карьеру сенаторскую, не имели никакого права на льготы, предо-
ставляемые обычному составу преподавателей свободных наук. По-
этому, я думаю, опасно судить об общественном положении всего
класса софистов на основании картины, которую дает нам Филост-
рат. Что касается философов, то, судя по письму Антонина Пия118,
им, кажется, всегда было трудно отказать, если они были богаты, в
том, чтобы их общины пользовались их избытком, на том простом
основании, что от подлинного философа ожидалось отсутствие при-
вязанности к вещественному.
4. Сведения из Historia Augusta
Мы попытались рассмотреть, каким был тип общественного обра-
зования, которое города обеспечивали своим юношам в течение двух
первых веков нашей эры вплоть до правления Адриана включитель-
но. Для этой цели мы использовали надписи, а также юридические и
литературные тексты. Вернемся теперь особо к сведениям из Historia
Augusta. Но, поскольку это сочинение весьма специфического свой-
ства, сначала нам следует изложить присущую ему проблематику,
чтобы по справедливости оценить те сведения, которые оно нам сооб-
щает о культуре.
Historia Augusta как пропагандистское сочинение
Historia Augusta - это собрание тридцати биографий римских импе-
раторов и некоторых узурпаторов от Адриана до Нумериана, то есть
со 117 по 284 год. Рукописная традиция передает нам шесть имен ав-
торов этих биографий: Элий Спартиан, Юлий Капитолии, Вулька-
ций Галликан, Элий Лампридий, Требеллий Поллион и Флавий
118. Ср. выше стр. 274.
10*

290
«Historia Augusta»
Вописк. Семь биографий посвящены императору Диоклетиану, шесть
других - императору Константину. Поэтому первые интерпретаторы
Historia Augusta110 решили, что это произведение было создано в эпоху
Диоклетиана и Константина, то есть в конце III - начале IV века.
Однако со временем, во многом благодаря работам И. Штрауба120 и
Е. Хола121, стало ясно, что это произведение не шести разных писате-
лей, а одного анонимного фальсификатора. Этот фальсификатор,
должно быть, был язычником, сторонником римской сенаторской и
языческой традиции, жившим в конце IV - начале V века нашей эры;
произведение, по всей видимости, было написано после битвы 394 года
на реке Фригид в северной Италии, битвы решающей, после которой
языческая оппозиция утратила свою политическую силу. Этот ано-
нимный автор Historia Augusta хорошо знал сочинение Аврелия Вик-
тора под названием De Caesaribus («О цезарях») и произведение
Аммиана Марцеллина, однако ему была также знакома и христианс-
кая литература. И. Штрауб122 очень хорошо объясняет ситуацию, в
которой оказалась языческая оппозиция после битвы при Фригиде,
во время которой рухнули ее последние надежды: она более не могла
открыто критиковать нетерпимость христианского режима по отно-
шению к язычеству, как еще мог это делать в определенной мере
Симмах в своей речи за восстановление алтаря Победы. Если, несмотря
ни на что, языческая оппозиция хотела публично в письменном виде
оправдать свои позиции и потребовать минимальной терпимости со
стороны власти, то она могла это сделать лишь скрываясь за псевдо-
нимами и за фиктивной датой составления текста. Таким образом,
единственная надежда, которую мог иметь автор Historia Augusta, и
единственная цель, которую он мог преследовать, - показать своим
современникам-христианам то терпимое отношение, которое добрые
языческие римские императоры проявили к христианам, и требовать
119. Н. Peter, Die Scriptores Historiae Augustae, Leipzig 1892, и Ch. Lecrivain, Etudes sur
VHistoire Auguste, Paris 1904.
120. Joh. Straub, Heidnische Geschichtsapologetik in der christlichen Spatantike.
Untersuchungen iiber Zeit und Tendenz der Historia Augusta, в Beitrcige zur Historia Augusta-
Forschung, t. I, Bonn 1963.
121. E. Hohl, Die Historia Augusta und die Caesares des Aurelius Victor, в Historia, t. IV,
1955, S. 220-228; liber das Problem der Historia Augusta, в Wiener Studien, t. LXXI,
1958, S. 132-152.
122. Joh. Straub, Heidnische Geschichtsapologetik..., S. xvii.

«Historia Augusta»
291
с помощью этой уловки такого же отношения к язычникам со сторо-
ны христианских императоров. Поэтому в биографии Александра
Севера автор Historia Augusta с особенной настойчивостью отражает,
в стиле «Зерцала государей», свое собственное представление об иде-
альном императоре и с удовольствием описывает терпимость этого
императора по отношению ко всем религиям, включая иудейскую и
христианскую. В этой связи он большое значение придает девизу
Александра Севера, - девизу, который, как он подчеркивает, был даже
по происхождению иудейским или христианским, и который хорошо
передает этот дух терпимости: «Не делай другому того, чего не хотел
бы, чтобы делали тебе»123. Урок, преподанный христианам, ясен: им
нужно только следовать своим собственным принципам по примеру
Александра Севера. Анонимный автор говорит еще, что у Александ-
ра Севера124 в одной из его личных молелен, ларарии, были изобра-
жения или статуи не только лучших из обожествленных римских
императоров, но и «святых душ», как, например, Аполлония (Тианс-
кого) и, согласно сведениям одного современного писателя, Христа,
Авраама, Орфея и других подобных, стоящие рядом с портретами
предков. Насколько я знаю, никто из историков или филологов не
верит сегодня в истинность утверждения, что Александр Север наря-
ду с языческими героями равным образом мог почитать Христа и
Авраама. Это утверждение, напротив, рассматривается как чистый
вымысел, несмотря на то, что автор Historia Augusta якобы доносит
свидетельство историка, современника Александра Севера. Ученые
приходят к единому мнению, что, ставя Христа в один ряд с почитае-
мыми языческими персонажами, автор хочет оспорить претензию
христианства быть единственной истинной религией.
Было также замечено, что автор Historia Augusta перенес многие
черты императора Юлиана на портрет Александра Севера. Посколь-
ку больше нельзя было говорить о Юлиане, которого христиане счи-
тали отступником и которого старались стереть из памяти, автор
Historia Augusta воскрешает его в лице Александра Севера в идеализи-
рованном виде, отражающем миф о Юлиане, который очень быстро
сформировался после смерти этого императора: в нем видели второ-
123. Alexander Severus, LI, 7-8. Об этой максиме ср. A. Dihle, Die Goldene Kegel,
Gottingen 19G2.
124. Alexander Severus, XXIX, 2.

292
«Historia Augusta»
го Александра Великого, историческую фигуру, которую Александр
Север также считал для себя образцом.
Итак, Александр Север описан как идеальный император. Но ря-
дом с ним есть другие императоры, признаваемые хорошими или от-
носительно хорошими, такие, как Траян, Адриан, Антонин Пий и Марк
Аврелий, предлагаемые также в пример христианским императорам.
Из этой апологетической направленности Historia Augusta вытекает,
что доверять историческим деталям, приводимым в этом сочинении,
можно только при условии, что они подтверждаются другими источ-
никами. Это одинаково важно и при интерпретации отрывков о вос-
питании примерных императоров, поскольку есть опасность, что эти
тексты отражают скорее идеальную программу, нежели историчес-
кую реальность. Другой пример из той же биографии: автор перечис-
ляет поименно всех учителей, которые учили Александра Севера в
юности. Но сегодня подлинность этих лиц и их имен ставится под
сомнение125. И. Штрауб12(>, отмечает, что различные отрывки из Historia
Augusta, посвященные воспитанию и образованию разных императо-
ров, ждут специального изучения. Он сам внес уже вклад в будущее
исследование, изучив описание в Historia Augusta отношений, которые
были у Александра Севера с математиками, то есть с астрологами-
«халдеями», и ему удалось еще раз выявить апологетическую тенден-
цию этих отрывков, без особого желания более точно определить
языческую апологетическую тенденцию. Естественно, я не могу в рам-
ках настоящей работы предпринять целостное изучение этого вопро-
са, к чему призывает И. Штрауб, но я все же попробую несколько
уточнить характер языческой тенденции, которая проявляется в
Historia Augusta.
Неоплатоническая тенденция в Historia Augusta:
жизнеописание Александра Севера
Я полагаю, что культурный идеал Historia A ugusta отражает идеал
латинского неоплатонизма. В биографии Александра Севера меня
сразу поразило, что выявляется некоторое сходство между воспита-
125. R. Syme, The Bogus Names in the Historia Augusta, Historia Augusta-Colloquium, Bonn
1964/5, Bonn 19GG, S. 257-272.
126. Joh. Straub, Severus Alexander und die Mathematici, Historia-Augusta-Colloquium, Bonn
1968/9, Bonn 1970, S. 247, прим. 2.

«Жизнеописание Александра Севера»
293
нием Александра Севера, как оно описано в Historia A ugusta, и воспи-
танием Платона согласно Апулею в его трактате «Платон и его уче-
ние»127. Естественно, в отличие от Платона, греческого философа,
Александр Север, римский император, должен получить у litteratores,
grammatici и rhetores двуязычное образование на греческом и латин-
ском языке. Также Апулей не мог сказать о Платоне, что тот брал
уроки у ритора и софиста, но он, как мы заметили128, решительно
настаивал на том, что Платон обладал чудесной способностью к са-
мовыражению. Он был ритором, не обучаясь риторике у учителя.
Другое необходимое отличие: будущий император должен был полу-
чить специальные навыки в военном искусстве и военной дисциплине,
в то время как будущий философ не имел иных обязанностей, кро-
ме как простого гражданина Афин. Но если Апулей подчеркивает
страсть юного Платона к учению125', то автор Historia Augusta отме-
чает то же самое по отношению к Александру Северу130: «С ранне-
го детства он познавал благородные искусства, как гражданские, так
и военные, и по собственному почину он не оставил бы и дня без уп-
ражнений в литературных занятиях и военном ремесле». Александр
Север также получил философское образование у грекоязычного
философа131, и потребовалось, как нам сообщает автор Historia Augusta,
влияние отца, чтобы несколько отвлечь его от любимых занятий
философией и музыкой в пользу наук, более соответствующих его
будущему положению132. Я не знаю, как определить здесь понятие
«музыка». В биографии Марка Аврелия, содержащейся в Historia
Augusta, слово «музыка» означает теорию музыки в платоновском смыс-
ле, так как музыке и геометрии Марка Аврелия обучает один и тот
127. См. выше стр. 92 слл. Жизнеописание Платона, написанное Апулеем в трактате
«Платон и его учение», восходит, как мне кажется, в общих чертах к биографии
Платона (составленной Дикеархом, учеником Аристотеля?), которую цитирует
эпикуреец Филодем и которая вскоре будет нам доступна в новом и более полном
издании Геркулаиского папируса, ^го издание будет подготовлено Tiziano Dorandi.
Я получила эту информацию в следующей статье: К. Gaiser, Platons Universitat.
Ein neuer Quellentext aus Herculaneum, в Neue Zuricher Zeitung, 7. / 8. Nov. 1981, где
содержится резюме и даже перевод некоторых отрывков из этого текста.
128. Ср. выше стр. 93-94.
129. Апулей, De Plat, et eius dogm., I, 2, 184, p. 61 Beaijjeij.
130. Alexander Severus, III, 1.
131. Alexander Severus, III, 1-4.
132. Alexander Severus, XIV, 5.

294
«Historia Augusta»
же учитель133. В случае с Александром Севером можно думать как о
практическом изучении музыки, так и о музыке как науке, обучаю-
щей поэтическим правилам метра и ритма, - науке, которая вообще
была первым этапом, а иногда и единственным предметом музыкаль-
ных неоплатонических занятий. Александр славен своим поэтичес-
ким даром, умением петь и играть на многих инструментах134. Апулей
также превозносит поэтическое дарование Платона135: если он сооб-
щает нам, что тот сочинял дифирамбы, это значит, что он практичес-
ки владел музыкой - искусством, которым в греческой среде эпохи
Платона овладевали самостоятельно. Немного далее мы снова стал-
киваемся с некоторой двусмысленностью термина «музыка»ш. Алек-
сандр Север, - сообщают нам, - умел писать недурные стихи (пес versus
invenustus) и имел склонность к музыке (et ad music am pr onus). Далее в
тексте отмечаются его познания в астрологии (matheseos peritus) в со-
временном смысле слова и в геометрии, - знания, которые Апулей
выделяет также у Платона137 - с той только разницей, что Апулей
употребляет-таки термин astrologia, который в общем означает для
древних так же, как и для неоплатоников, одновременно и астроно-
мию, и астрологию. Более того, как и Платон, Александр умел рисо-
вать138 и, last not least, был выдающимся борцом (palaestes primus fuit)1M,
- снова по примеру Платона, который, согласно Апулею, даже уча-
ствовал в качестве борца в Пифийских и Истмийских играх140. Нам
сообщают также о чтении Александра: он каждый день читал пред-
почтительно греческую литературу, изучая произведение Платона
«Государство»141. Его любимым латинским чтением были сочинения
Цицерона «Об обязанностях» и «О государстве»142. Благодаря ком-
ментарию Макробия на «Сон Сципиона» мы можем представить то
значение, которое приобрело это последнее произведение Цицерона
в римских неоплатонических кругах времен автора Historia Augusta.
133. Marcus Aurelius, II, 2.
134. Alexander Severus, XXVII, 5.
135. Апулей, De Plat, et eius dogm, I, 2, 184, p. 61 Beaujeu.
136. Alexander Severus, XXVII, 5.
137. Апулей, De Plat, et eius dogm., I, 3, 186, p. 62 Beaujeu.
138. Апулей, De Plat, et eius dogm., I, 2, 184, p. 61 Beaujeu; Alexander Severus, XXVII, 7.
139. Alexander Severus, XXVII, 9; cp. XXX, 4.
140. Апулей, De Plat, et eius dogm., I, 2, 184, p. 61 Beaujeu.
141. Alexander Severus, XXX, 1.
142. Alexander Severus, XXX, 2.

«Жизнеописание Александра Севера» 295
Иногда Александр также брал в руки произведения риторов и поэтов,
например, Горация143. Он имел обыкновение говорить, что Вергилий
был «Платоном среди поэтов»144. Смысл этой формулы становится
яснее, если вспомнить, что действительно существовал неоплатони-
ческий комментарий к этому поэту, который толковал «Энеиду» в
неоплатоническом смысле145. Таким образом Вергилий реально стал
Платоном латинской литературы. Александр Север, кроме того, помес-
тил портрет Вергилия в своей второй личной часовне рядом с портретом
Цицерона. Ему нравилось слушать декламации греческих и латинс-
ких риторов и поэтов, и он довольно часто посещал Атенеум с этой
целью14''. Но он также не пренебрегал слушанием риторов, которые
выступали в суде147. В особенности он любил слушать декламации,
посвященные возвышенным деяниям предшествующих хороших импе-
раторов или героев древнего Рима и испытывал особенный интерес ко
всей литературе, которая касалась фигуры Александра Великого148.
В этом рассказе о воспитании императора и его общей культуре
мы до сих пор не нашли ни одной детали, которую нельзя было бы
считать правдоподобной или по меньшей мере возможной. Вполне
можно представить, что юный римский император мог иметь - с соот-
ветствующими оговорками - те же таланты и те же предпочтения,
что и юный Платон, и что он действительно интересовался платонов-
ской, а точнее, неоплатонической философией. Но есть один пункт в
описании качеств Александра, о котором я до сих пор не упоминала,
и который вызывает подозрения у современной критики. Эти подо-
зрения ставят под сомнение историческую правдивость всего описа-
ния. Автор Historia Augusta говорит об Александре Севере, что он
matheseos peritusli[}, что на языке этого произведения означает, как по-
казал И. Штрауб150, что он был астрологом. Параллельные тексты из
143. Alexander Severus. XXX, 2.
144. Alexander Severus, XXXI, 4.
145. Ср. Р. Hadot, Marius Victorinus. Recherches sur sa vie et ses ceuvres, Paris 1971, гл. Le
commentaire sur Virgile, p. 215-231. Cp. P. Courcelle, Interpretations ncoplatonisantes
du livre VI de Г Eneide, в Entretiens sur I'Antiquite classique, t. Ш, Fondation Hardt,
Vand uvres-Gemive 1955, p. 118-122.
UG. Alexander Severus, XXXV, 1-2.
147. Alexander Severus, XXXV, 4.
148. Alexander Severus, XXXV, 1-4; cp. XXX, 3.
149. Alexander Severus, XXVII, 5.
150. Joh. Straub, Severus Alexander und die Mathematici..., p. 249.

296 «Historia Augusta»
Historia Augusta, которые цитирует И. Штрауб, действительно не ос-
тавляют сомнений в этой интерпретации151. Кроме того, далее автор
сразу упоминает искусство астрологов (mathematici), а термин
mathematici уже у Цицерона и потом во всех юридических текстах
обозначает астрологов, халдеев. Утверждение, согласно которому
Александр был ученым-астрологом, не содержит в себе ничего шоки-
рующего, но продолжение текста создает трудности для понимания.
«Александр Север был ученым-астрологом, - говорит Historia Augusta,
- и следствием этого явилось то, что по его приказу астрологам
[mathematici) было разрешено публично демонстрировать в Риме свое
искусство и быть учителями, чтобы обучать этому искусству»152. Бо-
лее того, он был не только астрологом, но также очень опытным в
своем искусстве гаруспиком (haruspicinae peritissimus) и птицегадате-
лем (orneoscopos magnus) и превосходил в этом умении как баскских
авгуров в Испании, так и их коллег из Паннонии. Прежде всего очень
маловероятно, согласно И. Штраубу153, чтобы Александр мог полу-
чить образование гаруспика или авгура, если принять во внимание
его сирийское происхождение и то, что он провел свою молодость
преимущественно на родине. Не исключено, конечно, что он интере-
совался предсказаниями профессионалов мантики, но невероятно,
чтобы он сам был одним из этих профессионалов. Но второй аргу-
мент И. Штрауба кажется мне решающим для доказательства тен-
денциозного характера этого текста. Мы только что видели, что,
согласно Historia Augusta, Александр Север якобы позволил mathematici,
то есть астрологам, участвовать в государственном образовании, оп-
лачиваемом из казенных средств. И. Штрауб, на основании юриди-
ческих текстов всей императорской эпохи, но в особенности ранней
Империи, собранных Ф. X. Кремером154, очень хорошо показывает,
что это утверждение может быть только фальсификацией. Подлог
становится еще более явным, если рассмотреть параллельный текст155,
в котором говорится, что Александр давал жалованье риторам, грам-
матикам, врачам, гаруспикам, астрологам (mathematici), инженерам
151. Aelius, III, 9; Severus, III, 9; Pescennius Niger, IX, 6.
152. Alexander Severus, XXVII, 5.
153. Joh. Straub, Severus Alexander und die Mathematici..., p. 257.
154. F. H. Cramer, Astrology in Roman Law and Politics, Mem. of the American Philos.
Society, t. XXXVII, Philadelphia 1954.
155. Alexander Severus, XXXXIV, 4.

«Жизнеописание Александра Севера»
297
[mechanici) и архитекторам, что он предоставлял в их распоряжение
помещения для занятий, давал им учеников, набранных из бедных,
при условии, что они родились свободными, и выделял средства на
их пропитание (аппопа). В этом тексте утверждения, касающиеся грам-
матиков, риторов и врачей, определенно достоверны, так как импера-
торское жалованье, а в особенности муниципальное, было
предоставлено этим профессиям, как мы видели, очень рано, в нача-
ле императорской эпохи15(\ Также почти окончательно установлено,
что в более позднюю эпоху Империи, в тот момент, когда архитекто-
ры были редки, Константин Великий эдиктом от 334 года повелел
властям Африки сделать все от них зависящее, чтобы побудить к
этому роду занятий юношей, которые учились словесным наукам
(litteras liberates) до восемнадцатилетнего возраста. Чтобы юноши были
заинтересованы в этом, им гарантировали жалованье и обещали, как
им самим, так и их родителям, освобождение от повинностей157. Раз-
ница между mechanici и architecti имеет иерархический характер, по-
менявшийся на противоположный к концу Римской империи: mechanici
из нижестоящих превратились в наиболее видных архитекторов158.
Но в целом в юридических текстах mechanic^ architecti и geometres ни-
когда не идут в одном ряду с грамматиками, риторами и философа-
ми, так как обычно они применяли свои знания в армии или городах,
работая либо в интересах государства, либо города, либо в своих соб-
ственных. Если им и доводилось преподавать, то они занимались этим
немного, и их ученикам, как правило, предстояла профессиональная
карьера. Codex Theodosianus1® y отражающий состояние 334 г., настаивает
на пожелании государства, чтобы инженеры, геометры и архитекто-
ры делили свое время между профессиональными обязанностями и
преподаванием, в каковом случае им обещается освобождение от по-
винностей. Несомненно, этот эдикт был издан опять-таки по той причи-
не, что эти профессии стали редки. Но показательно, что ни в одном
юридическом тексте речь не идет о жаловании со стороны государ-
ства или городских властей, которое бы получали представители этих
профессий за свою педагогическую деятельность. В случае, если они
156. Ср. выше стр. 271.
157. Codex Theodosianus, XIII, 4, 1.
158. Ср. Gl. Downey, Byzantine Architects, Their Training and Methods, Byzantion, t. XVIII,
1948, p. 99-118.
159. Codex Theodosianus, XIII, 4, 3.

298
«Historia Augusta»
действительно преподавали, им предоставлялось только освобожде-
ние от повинностей. На самом деле они, конечно, требовали индиви-
дуального вознаграждения от каждого своего ученика1™, и если
государство выделяло средства на этих учеников, хотя бы на какой-
то срок, то это, без сомнения, потому, что они должны были быть
готовы к серьезным денежным требованиям со стороны своих учите-
лей. Таким образом, утверждения автора Historia Augusta о том, что
касается инженеров и архитекторов, верны лишь частично. Но, со-
гласно И. Штраубу, мы имеем дело с чистым вымыслом, когда автор
Historia Augusta утверждает, что Александр Север якобы давал жало-
ванье, помещения для занятий и учеников с государственной стипен-
дией еще и астрологам и гаруспикам. Здесь я не буду повторять все
аргументы, которые он выдвигает в защиту своей позиции и которые
кажутся мне совершенно убедительными. Главное, можно с уверен-
ностью утверждать, что законодательство было неблагоприятно в
отношении mathematics то есть астрологов, магов или халдеев, в тече-
ние всей эпохи Империи, даже в период расцвета язычества. Дело не
в том, что в предсказания астрологов не верили, - в них верили даже
слишком, - а в желании предупредить возможные заговоры и восста-
ния, спровоцированные или поддержанные пророчествами. Ульпиан,
любимый юрисконсульт Александра Севера, также упоминает огра-
ничительные меры, которые запрещали астрологам как преподава-
ние, так и публичные консультации. На практике, правда, на частные
консультации закрывали глаза, а преследовали только использова-
ние искусства халдеев в политических целях, например, предсказа-
ния о судьбе императора. Эта относительная терпимость полностью
исчезла с приходом христианских императоров. Совсем были запре-
щены и жестоко преследовались все виды дивинации, даже в совер-
шенно личных целях. Суд чаще всего приговаривал к смертной казни,
160. Грамматики и риторы на государственном жалованье получали (всегда?) так-
же и индивидуальные гонорары от своих учеников: ср., напр., о Либании Р. Ретгг,
Les Etudiants de Libanius. Un professeur de Facultc et ses clcves au Bas-Empire, Paris
1957, p. 144 ел. Отношение к этому философов неодинаково. Олимпиодор (In
Alcib., 140, p. 92 Westerink) цитирует Платона, который, в противоположность
стоику Зенону, не признавал гонораров. Сам Олимпиодор (неоплатоник первой
половины VI в.) не думает, как представляется, что так должны поступать все
философы, так как он добавляет: «Но, возможно, Платон не требовал денег,
поскольку был богат». Фемистий, философ, современный Либанию, утвержда-
ет (Oral. XXIII, 288 a, t. II, р. 82, 15 слл. ), что он не брал гонораров.

«Жизнеописание Александра Севера»
299
а судили даже на основании простого доноса. Для христианства речь
шла о том, чтобы поразить противника в самое сердце, потому что
дивинация во всех своих ответвлениях, так как она имела одновре-
менно и политическую, и философскую значимость, составляла су-
щественную часть идеологии не просто язычества, как думает
И. Штрауб, но язычества в его самой репрезентативной форме - нео-
платонизме. Выше, при рассмотрении Марциана Капеллы161, мы мог-
ли заметить, какую важность имели в его глазах семь дивинационных
искусств, которые он располагал параллельно с семью свободными
искусствами. Евнапий, еще один пропагандист язычества, также при-
давал большое значение дивинации, что хорошо показал Р. Гуле в
своих лекциях об этом авторе1"2. Еще один раз историк, склонный к
неоплатонизму, Аммиан Марцеллиншз, осмелился открыто защищать
дивинацию во всех ее формах в своей апологии императора Юлиана.
Автор Historia Augusta уже не мог так поступить, но он настаивал на
том, что многие римские императоры, в целом признаваемые хоро-
шими, сами были опытными астрологами и тайком вводили астроло-
гов и гаруспиков в число учителей, которым лучший император
Александр Север обеспечил широкую аудиторию; этим он давал по-
нять, что нет необходимости в жестоком преследовании дивинации, и
что она, напротив, представляет собой известную ценность.
Итак, согласно мнению И. Штрауба, которое теперь разделяется
большинством историков, автор Historia Augusta писал скорее произведе-
ние с тенденцией, нежели историческое сочинение. Если моя гипотеза,
согласно которой этот автор находится под влиянием неоплатонизма,
верна, то она делает еще более убедительной работу И. Штрауба в
вопросе о воспитании хороших императоров. Вместо того чтобы да-
вать нам сведения о реальной образованности этих государей, карти-
на их образования весьма часто походит на описание философского
идеала - неоплатоническое «зерцало государей». Таким образом, на
161. Ср. выше, стр. 165-166, 175 ел., 179-184.
162. Ср. резюме доклада R. Goullt, Les intellectuelspai'ens dans VEmpire chretien selon
Eunape de Sardes, в Annuaire de VEcole pratique des hautes etudes, V* section, t. LXXXIX,
1980-1981, p. 411^14.
163. О неоплатонической ориентации Аммиана Марцеллнна ср. J. Szidat, Der
Neuplatonismus und die Gebildeten im Westen des Reiches. Gedanken zu seiner Verbreitung
und Kenntnis aufkrhalb der Schultradition, в Museum Helveticum, t. XXXIX, 1982, p.
132-145.
164. Аммиан Марцеллин, XXI, 1, 7 слл.

300
Марк Аврелий
основании рассказа об общей культуре императоров, содержащегося
в Historia Augusta, нельзя сделать никакого вывода по поводу культу-
ры, которой могло обладать большинство их современников.
5. Законодательство Марка Аврелия
Говоря о законодательстве и мерах, принятых императорами в
пользу учителей, мы уже вкратце упомянули, что Марк Аврелий ос-
новал около 176 г. в Афинах императорские кафедры платоновской,
стоической, перипатетической и эпикурейской философии. Лукиан
свидетельствует об этом в своем «Евнухе»165 следующим диалогом:
«Как тебе известно, Памфил, император установил нешуточное жа-
лованье для философов по их направлениям, - я хочу сказать, для
стоиков, платоников и эпикурейцев, и кроме того, еще и для перипа-
тетиков, - жалованье одинаковое для каждого из них. Как только
один из них умирает, его должен заменить другой, утвержденный го-
лосованием лучших граждан. И получать будут не "шкуру быка или
жертву"*, как говорит поэт, но десять тысяч драхм в год за обучение
юношей. - Я знаю об этом; и, говорят, один из них умер; я думаю, что
один из двух перипатетиков».
Согласно этому тексту, для каждого философского направления1'*
предполагается по две императорских кафедры. К сожалению, мы не
располагаем другими сведениями о числе кафедр. По словам Филос-
трата1"7, Марк Аврелий также основал в Афинах еще и кафедру ри-
торики с тем же жалованьем в десять тысяч драхм. Софист Феодот
был первым, кто занял эту кафедру. В связи с этим Филострат сооб-
щает, что Марк Аврелий поручил великому софисту Героду Аттику
выбирать философов: платоников, стоиков, перипатетиков и эпику-
рейцев для императорских кафедр, оставив за собой выбор учителя
риторики1**8. После смерти Герода выбор преподавателей философии
был возложен на совет, в котором заседали «лучшие, старейшие и
165. Лукиан, Eunuchus, 3.
166. Ср. J. Glucker, Antiochus and the Late Academy, p. 148-150: опровержение
А.-И. Марру, который переводит "второй по времени (перипатетик)".
* С 159: о\>х icpTiiov о\)6ё (Joeiriv. Ср. в переводе Гнедича: «...не о жертве они, не о
коже воловой / Спорились бегом: обычная мзда то ногам бегоборцев; / Нет, об
жизни ристалися Гектора, конника Трои». - Прим. ред.
167. Филострат, Vit. soph., II, 2, 566.
168. Филострат, Vit. soph., II, 2, 566.

Запад и Восток
301
мудрейшие граждане»10". Дион Кассий170, говоря об основании в Афи-
нах императорских кафедр, выражается несколько неопределенно:
«Когда Марк Аврелий прибыл в Афины и был посвящен в мистерии,
он даровал афинянам привилегии, но еще он дал, теперь уже для
всей экумены, учителей, которые должны были там учить во всех
областях знания, имеющего отношение к речам (erci я&ат|<; Xoycov
TicuSeiaq), и получать годовое жалованье». Из этих слов, можно было
бы заключить, что Марк Аврелий основал также императорскую ка-
федру грамматики, но ни один другой источник не упоминает этого
установления.
6. Образованность на Западе и Востоке
Законодательство III века не приносит для общественного образо-
вания ничего нового в отношении учебных дисциплин; это можно кон-
статировать и для последующих веков, за исключением только конца
античности, когда появляются некоторые предписания, касающиеся
юридического образования. Но если предметы общественного препо-
давания остаются прежними в течение всей императорской эпохи, то
общая культура, которая из них проистекает и которая представляет
собой, главным образом, культуру словесную, то есть литературу, ри-
торику и, иногда, философию, не страдает единообразием. Прежде
всего она разнится для западной части Римской империи, где преоб-
ладает латынь, и для Востока, где преобладает греческий. Мы говори-
ли выше171, что во времена Цицерона образование молодых римлян
из хороших семей было двуязычным и вело к совершенному владе-
нию как латинским, так и греческим языком. Принцип двуязычного
образования поддерживался во всей латинской или латинизирован-
ной части Римской империи, то есть в Италии, Испании, Галлии172, в
169. Лукнан, Eunuchus, 2.
170. Дион Кассий, LXXII, 31, 3.
171. Ср. выше стр. 48.
172. Для Галлии ср. эдикт императоров Валента, Грациана и Валентиннана от 23
мая 367 года (Cod. Theod., XIII, 3, 11), устанавливающий сумму аппопаеу которая
должна выплачиваться государством грамматикам и риторам, преподающим два
языка. Но последняя фраза: «Trevirorum vel clarissimae civitati uberius aliquid
putavimus deferendum, rhetori ut triginta, item viginti grammatico Latino, Graeco
etiam, si qui dignus repperiri potuerit, duodecim praebeantur annonae» указывает,
что, по-видимому, в Галлии было трудно найти достойных грамматиков для пре-
подавания греческого языка.

302
Запад и Восток
Африке и на большой части Балканского полуострова (Дакия) вплоть
до конца античности, но следует признать, что с течением веков гео-
графия преподавания греческого постепенно сужалась, а качество -
падало. Со второй половины II века до н. э. и до начала II века по
Р. X. преподавание греческого языка включало в себя изучение грам-
матики (= литературы) и риторики в такой степени, что римляне -
Цицерон, Тацит, Квинтилиан173, оба Плиния174, оба Сенеки, Марк Ав-
релий175 - были в состоянии не только в совершенстве владеть гречес-
ким языком, но и составлять на нем речи по всем правилам риторики
или писать стихами. Но уже в конце IV века 6л. Августин, который
был ритором и который в молодости изучал греческий, так мало вы-
нес из этих занятий, что ему понадобилось много усилий, чтобы по-
нять один греческий текст, и стало быть, он не был способен сочинять
на этом языке. Естественно, всегда есть исключения, выходящие за
рамки тенденции, вполне определившейся в общем направлении. К
концу IV - началу V века многие язычники, члены римского сената и
императорского двора в Медиолане, обладали высокой двуязычной
культурой: например, Веттий Агорий Претекстат1™, Манлий Теодор,
который был подлинным ученым177, поэт Клавдиан178, Макробий179 и -
в меньшей степени - Симмах180. Некоторые представители Церкви,
современники Августина - Амвросий, Иероним и Руфин - тоже пре-
красно владели греческим. Можно, впрочем, утверждать, что высшее
общество в Риме, Медиолане и Равенне (императорской резиденции с
начала V века) оставалось в прямом смысле слова двуязычным вплоть
173. Квинтилиан (Instit., II, 1, 1; I, 1, 12-13 и в других местах) говорит об одновре-
менном преподавании греческой и латинской грамматики как о чем-то само со
бой разумеющемся.
174. О Плинии Младшем и его окружении ср. Плиний Младший, Epist., III, l, 7; IV,
3, 3; IV, 18; VII, 4, 2; VII, 25, 4; VIII, 4: друг его, Каниний, собирается написать
эпическую поэму на греческом языке о войне с Дакией; VI, б, 3: Плиний одно
временно занимается латинской риторикой у Квинтилиана и 1реческой у Никиты
Сацердота (весьма известный и популярный римский ритор, ср. Тацит, Dial., 15, 3).
175. Марк Аврелий учился у латинского ритора Фронтона и греческого ритора
Герода Аттика.
176. Ср. выше стр. 181-182; ср. P. Courcelle, Les Lettres grecques en Occident de Macrobe
a Cassiodore, Paris 1948a, p. 4.
177. Ср. выше стр. 217; ср. Р. Courcelle, op. cit., p. 122 слл.
178. Ср. P. Courcelle, op. cit., p. 120 слл.
179. Ср. Р. Courcelle, op. cit., p. 9 слл.
180. Ср. P. Courcelle, op. cit., p. 4 ел.

Греческий и латынь
303
до начала VI века. В V веке в Галлии мы видим много представителей
двуязычной культуры: Клавдиана Мамерта181, Консенция18*2 и - несколь-
ко ниже уровнем - Сидония Аполлинария183. В конце V - начале VI
веков в Италии мы можем назвать Боэция и его тестя Симмаха, Кас-
сиодора, епископа Павии Эннодия и латинского грамматика и ритора
Девтерия184. П. Курсель185 полагает, что истинное возрождение гре-
ческой культуры было в Италии в правление Теодориха и что глав-
ными его фигурами были Боэций и его тесть Симмах. Однако
П. Ришеш' утверждает, что «этот "ренессанс" сводится к попытке Бо-
эция и его окружения в светской жизни реставрировать философс-
кую и литературную греческую культуру, - попытке, которая
оканчивается неудачей». И X. Киркби187, со своей стороны, говоря о
Боэции и его творчестве, не упоминает ни «возрождение», ни «попыт-
ку реставрации», но рассматривает деятельность Боэция на фоне не-
прерывного постоянства двуязычной культуры в правящем классе
Рима, Медиолана и Равенны. Как бы то ни было, но еще встречавши-
еся на Западе в V и VI вв. знатоки греческого языка - или по крайней
мере те, кто владел греческой культурой до такой степени, чтобы
оценить латинские переводы греческих произведений, - уже были
столь редки, что, по словам П. Рише188, «разрыв между латинским и
греческим миром к этому времени почти завершился».
Что же касается греческих или эллинизированных провинций Рим-
ской империи, то их жители, во всяком случае, в течение первых двух
веков нашей эры, никогда - за редким исключением - не изучали
никакой другой культуры, кроме греческой, с одной стороны, пото-
му, что считали свою культуру намного выше римской, с другой, -
потому что не видели никакой необходимости изучать латынь. Хотя
они и были побеждены и подчинялись в определенной мере18У римс-
181. Ср. P. Courcelle, op. cit., p. 223 слл.
182. Ср. Р. Courcelle, op. cit., p. 239 ел.
183. Ср. P. Courcelle, op. cit., p. 237 ел.
184. Ср. Н. Kirkby, The Scholar and his Public, в Boethius, His Life, Thought and Influence,
изд. М. Gibson, Oxford 1981, p. 54.
185. Cp. P. Courcelle, op. cit., p. 257 слл.
186. Ср. P. Richk, Education et culture dans I'Occident barbare, VIe -VIII' siecles, Paris
1902, p. 83.
187. H. Kirkby, op cit., p. 44-69.
188. Cp. P. Riche, op. cit., p. 83.
189. В восточных провинциях местное право сохраняет некоторое влияние в рам-
ках муниципий.

304
Запад и Восток
кому законодательству, греки и эллинизированное население обычно
имели возможность пользоваться в судах своим родным языком.
Правители и другие высокие римские чиновники, будучи двуязычны-
ми, не нуждались в помощи переводчика и только были обязаны, ис-
полняя должность судьи, произносить приговор на латинском языке.
Когда посольства разных греческих городов приходили в Рим, чтобы
отстаивать права своей родины, они были уверены, что будут пре-
красно поняты и сенаторами, и императором. Были даже императо-
ры, как Адриан, Антонин Пий, Септимий Север и Александр Север,
которые адресовали официальные бумаги восточным чиновникам или
провинциям на греческом языке. Но, как отмечает Г. Дагрон1!Х), «по
большей части, письма и рескрипты доходили до провинций в офици-
альном переводе, и существование в императорской канцелярии от-
дела ab epistulis graecis показывает, что греческий язык находился в
привилегированном положении, так же как и личный характер взаи-
моотношений, которые объединяли латинского императора с его гре-
коязычными провинциями». В течение двух первых веков нашей эры
места императорских чиновников, на которых по общим правилам
латынь была обязательна, были недоступны грекоязычным людям,
кроме, конечно, случаев, когда вмешивалась благосклонность импе-
ратора - выше мы приводили несколько подобных примеров191.
Это положение несколько изменилось с того момента, как Кара-
калла в 212 г. дал римское гражданство - в отличие от его предше-
ственников - сразу всем свободным жителям провинций; это открыло
им одновременно доступ к должностям императорской администра-
ции, при условии, что они знали латынь. Это решение способствова-
ло некоторому росту интереса грекоязычного населения к латыни,
так же как и к римскому праву: в том же 212 году в Кесарии Палес-
тинской открылась школа римского права, которая взяла за основу
программу преподавания, практиковавшуюся в Бейруте (Berytos)VJ2.
Правовая школа в этом последнем городе была, по-видимому, откры-
та в начале III века и оставалась самой известной из восточных школ
римского права, которые были впоследствии организованы в Алек-
190. G. Dagron, Aux origines de la civilisation byzantine: langue de culture et langue d'Etal,
в Revue Hisiorique, t. CCXLI, 1969, p. 38.
191. Ср. выше, с. 285 слл.
192. Ср. F. Schemmel, Die Schule von Beryius, в Philologische Wochenschrift, 10. Marz 1923,
Sp. 236-240.

Греческий и латынь
305
сандрии, Афинах, Антиохии, до того момента, как с ней стала конку-
рировать последняя по времени школа в Константинополе103. Если в
начале эпохи принципата обучение праву было исключительно част-
ным и если затем мало-помалу развилось частное образование школь-
ного типа, основанное на составленных для преподавания юридических
книгах10*, то в эпоху домината юридическое образование уже нельзя
было приобрести вне стен государственных школ римского права. На
мой взгляд, только об этих школах права можно говорить как об
университетах, потому что учениками в них обычно были уже взрос-
лые люди, прошедшие курс риторики, в то время как уровень образо-
вания у грамматиков и риторов, которое начиналось рано, но могло
продолжаться ad libitum, зависел главным образом, с одной стороны,
от уровня преподавателя, с другой - от продолжительности обуче-
ния, избранной каждым учеником. Конечно, во многих случаях зани-
мающиеся грамматикой и риторикой достигали очень высокого уровня,
который также можно квалифицировать как университетский, при
том что в целом государственное образовательное учреждение, обу-
чающее грамматике и риторике, не заслуживало этого наименования.
Учителя правовых школ были на государственном жаловании, и эта
категория учителей отныне пополнила ряды педагогического состава
государственных императорских и муниципальных школ: граммати-
ков, риторов и философов. Можно с уверенностью сказать, что пре-
подавание права осуществлялось на латинском языке до конца IV
века, может быть, еще несколько позже105. Тем не менее доля греко-
язычного населения, которое изучало латынь для своей пользы, была,
по-видимому, весьма незначительной вплоть до воцарения Диоклети-
ана. Начиная с этого времени мы обнаруживаем стремление импера-
торов латинизировать восточные провинции, - стремление, которое
достигло своего апогея в правление Констанция II, Валента и Феодо-
сия I. Процитируем еще раз Г. Дагрона: «Диоклетиан, по-видимому,
первый сократил привилегии греческого языка. При Константине эта
193. Школа в Константинополе была основана Феодосием II в 425 году и имела две
кафедры права, как и в Бейруте, для латиноязычных преподавателей. В то же
время Феодосии II учредил кафедры для десяти учителей латинской граммати-
ки, десяти — греческой грамматики, трех латинских риторов, пяти греческих
риторов и одного философа (ср. Cod. Theod., XIV, 9, 3).
194. Ср. Е. Seidl, Romische Rechtsgeschichte und rdmisches Zivilprozessrecht, Koln 1962.
195. Cp. G. Dagron, op. cit., p. 43.

306
Запад и Восток
тенденция становится политикой. Лициний опирался на обособлен-
ный языческий Восток; после победы над ним Константин сначала
старается не раздражать общественное мнение: его первые эдикты
опубликованы, - сообщает Евсевий [Vita Constantino П, 23), - одно-
временно на латинском и греческом языках. Затем все изменяется: в армии
предписана латынь; Восток будет римским, а латынь - единственным
официальным языком. Преемники Константина идут тем же путем:
Констанций II пишет сенату в Константинополь на латыни; законы
Юлиана публикуются на латинском языке, хотя в них и встречаются
забавные грецизмы. Латынь - обязательный язык административной
переписки, во всяком случае, в отношениях между провинциями и
центральной администрацией»1*'. Параллельно с этим вы сталкива-
емся с явлением, о котором мы уже упоминали: высокопоставленные
латиноязычные чиновники, отправляемые в качестве администрато-
ров в восточные провинции, все меньше и меньше владеют гречес-
ким. Ни сам император Валент не знает греческого, ни префект
претория Востока Руфин1!>7. В результате всего этого в IV веке греко-
язычное население начинает всерьез интересоваться латынью. Благо-
даря обширной переписке софиста Либания мы можем достаточно
точно представить себе ситуацию. Когда он был преподавателем ри-
торики в Константинополе, некоторые из учеников оставили его в 349
году, чтобы продолжить обучение в Бейруте198, а когда он был муни-
ципальным учителем риторики в своем родном городе Антиохии,
некоторые из его учеников одновременно выучили латынь и либо
прервали свои занятия греческой риторикой, чтобы войти в курс рим-
ского права, либо перешли к изучению римского права по окончании
риторических занятийVM. Интерес к латыни стал столь велик, что ку-
рия Антиохии решила в 356 году открыть место преподавателя латы-
ни200 и немного позже - даже место преподавателя римского права201.
196. G. Dagron, op. ciLy p. 38 ел.
197. См. об этом последнем: Либаний, Epist., 865, t. XI, p. 21 ел. и 1106, t. XI, p. 214
FOERSTER.
198. Либаний, OraL, I, 76, t. I, p. 120 Foerster.
199. Cp. P. Petit, Libanius et la vie municipale a Antioche au IV siccle aprcs J.-C, Bibliotheque
archcologique et historique, t. LXII, Paris 1955, p. 359-371; он же, Les etudiants de Libanius.
Unprofesseur de facultt et ses eleves au Bos-Empire, Paris 1957, p. 179-185.
200. Ср. Либаний, EpisL, 539, t. X, p. 506 Foerster; OraL, XXXVIII, 6, t. Ill, p. 255 и
OraL, LVIII, 21-22, t. IV, p. 191 Foerster.
201. Ср. Либаний, EpisL, 209, t. X, p. 192 Foerster.

Математика и философия
307
Знаменитый пример: Аммиан Марцеллин, современник и согражда-
нин Либания, чьим родным языком был греческий, сумел благодаря
занятиям латынью удивительным образом освоить этот язык и со-
здать на нем литературное произведение высокого уровня. Будучи на
пятнадцать-двадцать лет моложе Либания, Аммиан родился в Анти-
охии в достаточно состоятельной греческой семье. Он делает воен-
ную карьеру, но после смерти императора Юлиана удаляется в
Антиохию. К 380 г. он переезжает в Рим, где публикует свои Res gestae.
Как видно из этого примера, изучение латинского языка на Востоке
не всегда носило чисто утилитарный характер, но могло даже иногда
пробудить истинное литературное призвание. Однако согласно зако-
ну Феодосия II, который был издан в 439 году, греческий язык будет
формально признан и принят наряду с латинским как официальный,
а латынь в Византийской империи сохранится лишь как язык коди-
фицированного права'20*2.
Итак, мы установили, что в императорскую эпоху, несмотря на
существование центральной администрации и общих законов, касаю-
щихся государственного образования, общая культура, которую усва-
ивали в государственных школах, была различной по своему
содержанию в западной и восточной частях Империи. Эти местные
различия проявились бы еще сильнее, если бы мы стали говорить о
культурном вкладе некоторых местных языков, например, сирийского.
Наконец, нужно иметь в виду постепенное обнищание образования с
течением времени, - обнищание, которое было общим для всей Импе-
рии, но ощущалось не везде одинаковым образом и с одинаковой тя-
жестью. Эта последняя тема обсуждалась много раз; поэтому я сочла,
что нет необходимости ее касаться в рамках данного исследования.
7. Отношение между преподаванием наук и математики и
преподаванием философии
Итак, мы установили существование государственного образова-
ния, муниципального и императорского, в области грамматики, рито-
рики, философии и, позднее и в отдельных местах, в области римского
права. Но нигде мы не слышим о государственном образовании, отно-
сящемся к наукам, математическим или естественным. Действитель-
202. Ср. G. Dacron, op. cit., p. 42 слл.

308
Математика и философия
но, давать эти знания были как будто призваны две категории «уче-
ных»: с одной стороны, геометры, инженеры и архитекторы202* - толь-
ко частным образом и строго в практических целях; с другой -
философы, как ни странно это может показаться современному ис-
следователю. Эта гипотеза будет полностью подтверждена, если мы
внимательно рассмотрим, используя наши знания о каждой профес-
сии, представителей естественных наук в императорскую эпоху, будь
то ученые, которые оставили нам трактаты по арифметике, геомет-
рии, гармонии, астрономии, астрологии203 или географии, или ученые,
известные нам только своим именем204.
Гемин написал «Введение к небесным явлениям», то есть трактат
по астрономии, «Эпитому метеорологики Посидония» (Enizo\ir\ xuv
(или <xr\q> xuv) noaeiScovioi) цетесоролоугк&у £.£,г\уг)огщ) и «Теорию
математики». Согласно Александру Афродисийскому (в цитате Сим-
пликия204а, «Эпитома» основывается на сочинении Посидония. Что ка-
сается третьего трактата, то его аргументация, частично приведенная
у Прокла205, дает ясно почувствовать отголоски стоицизма. Исходя из
того, что он цитирует Посидония, а сам служит источником для Алек-
сандра Афродисийского, его можно поместить между концом I века
до Р. X. и концом II века нашей эры. Но у нас нет ни одного указания
на то, какова была его профессия20*'.
Клеомед - автор «Элементарной теории», представляющей собой,
как хорошо показал Р. Гуле207, «курс космологии, который Клеомед,
преподаватель стоической философии, читал своим ученикам». «Кос-
мология Клеомеда, - добавляет Р. Гуле, - это только один раздел
стоической физики». Сам Клеомед не считает себя астрономом, но
202а. Об отношениях между инженерами (цпзгауисог) и архитекторами ср. выше,
стр. 297 с прим. 158.
203. Для языческой античности астрология и астрономия чаще всего практически
не отличались друг от друга, и слово astrologia могло означать оба предмета. Ср.
Симплнкий, In Phys., t. I, p. 293, 10-15 Diels.
204. Это не исчерпывающий перечень, но достаточный, чтобы сделать некоторые
выводы.
204а. Симпликий, In Phys., t. I, p. 291, 21-292, 31 Diels.
205. Прокл, In primum Euclidis, см. слово I~£Uivoc, в указателе изд. Friedlein p. 438.
206. Ср. статьи Tittel Geminos, в RE, 13. Halbband, 1910, Sp. 1026-1051, и J. Mau в
Der kleine Pauly. t. II, Sp. 731-733; cp. P. Duhem, Le systdme du monde, t. I, Paris s. d.,
p. 472-473.
207. R. Goulet, Cleomede, Theorie elementaire, Paris 1980, p. 16.

Клеамед и Трасилл
309
философом-стоиком208. Время жизни этого автора неопределенно.
Предлагаемые датировки колеблются в промежутке между I и V ве-
ками нашей эры209.
Трасилл был советником по астрологии императора Тиберия и
философом-платоником. «Схолия на Ювенала» {Sat. 6, 576) следую-
щим образом излагает его curriculum vitae: «Трасилл, после того как
преподавал теорию многих искусств {multarum artium scientiamprofessus),
примкнул к платоникам и занялся астрологией (= mathesis), в которой
он особенно отличился при Тиберии: будучи в большом почете у это-
го императора, он жил в близкой с ним дружбе». Ахилл Татий в сво-
ем трактате «О сфере» дважды ссылается на произведение Трасилла
в той же научной области210. До нас дошел конспект одного из его
астрономических сочинений «Пинакс (rcivcci;, астрологическая табли-
ца) к Гиероклу»211, а также две цитаты из его музыкального трактата
«О гептахорде»212. Философские интересы Трасилла хорошо извест-
ны и были высоко оценены недавним научным исследованием; мысль
Трасилла свидетельствует о решающем периоде в подготовке неопла-
тонизма213. Диоген Лаэрций214 и Альбин215 свидетельствуют об инте-
ресе Трасилла к классификации сочинений Платона; если он не сам
придумал группировку платоновских диалогов по тетралогиям, он во
всяком случае ее принял и оправдал21". Предисловие к трактату грам-
матика и философа-платоника Лонгина «О цели. Против Плотина и
Гентилиана Амелия» содержит упоминание о сочинении или сочине-
ниях Трасилла о пифагорейско-платоновских принципах217.
208. R. Goulet, op. cit., p. 9 и 11.
209. Ср. R. Goulet, op. cit., p. 5-8.
210. Introductio in Aratum 1G и 19, в Commentariorum in Aratum reliquiae, p. 43, 9 и 46,3 Maas.
211. Catalogus codicum astrologicorum graecorum, изд. P. Boudreaux, t. VIII, 3, Bruxelles
1912, p. 99-101.
212. Ср. Порфирий, In PtolemaciHarmonica, p. 91,16 слл. и 96,16 слл. During. Goteborg
1932.
213. Ср. Н. Dorrie, La manifestation du Logos dans la creation. Quelques remarques a propos
d'une contribution duplatonicien Thrasyllos a la theorie des Idees, в Les Cahiers deFontenay,
n° 19, 20, 21, 22 = Neoplatonisme, Melanges offerts a Jean Trouillard, Fontenay-aux-
Roses, 1981, p. 140-157.
214. Ср. Диоген Лаэрций, III, 56, и IX, 37.
215. Альбин, Eisagoge, 4, в Hermann, Platonis Opera, t. VI, p. 149.
216. Cp. M. Dunn, Iamblichus, Thrasyllus and the Reading Order of the Platonic Dialogues,
в The Significance of Neoplatonism, Norfolk (USA) 1976, p. 58-вО.
217. Ср. Порфирий, Vit. Plot., 20, 75.

310
Математика и философия
Страбон, автор исторических и географических сочинений на заре
христианской эры, сам представляет себя последователем стоицизма.
Он рассматривает географию как предмет, относящийся к сфере дея-
тельности философа,218 и предваряет свою «Географию» историчес-
ким рассуждением, цель которого - доказать, что нельзя быть
географом, не будучи философом211'.
Герон Александрийский, согласно Проклу220, был «инженером»
(jirixctviKOq). Время его жизни датируется лишь приблизительно: меж-
ду 200 г. до Р. X. и 300 г. по Р. X., но есть тенденция относить его
примерно к 100 г. нашей эры'221. Герон - автор комментария к Евкли-
ду, собрания математических «Определений», трактата в трех книгах
об искусстве измерения плоских и кривых поверхностей (Metrica), ав-
тор Commentatio dioptrica и «Механики».
Карп Антиохийский - тоже инженер (цщсткск;), согласно Про-
клу222. Время его жизни так же сложно установить. П. Таннери поме-
щает его приблизительно в I или II век нашей эры223. Он автор
«Астрологического трактата» и, возможно, комментария к Евклиду224.
Никомах Герасский225, живший примерно около 100 года нашей
эры, написал «Арифметическое введение», «Учебник гармонии» и
«Теологические размышления о числах». Эти трактаты отражают
пифагорейско-платоническую философию и очевидно предназначе-
ны для преподавания философии платонизма, будучи пригодны толь-
ко в этих целях. «Арифметическое введение» было переведено на
латинский язык средним платоником Апулеем и неоплатоником Боэ-
цием и откомментировано неоплатониками Ямвлихом и Филопоном.
Сосиген был философом-перипатетиком и учителем Александра
Афродисийского; он написал сочинение по астрономии «О балансирах»т.
Феон Смирнский227 жил во времена императора Адриана. Цель его
трактата «Математические знания, полезные для понимания Плато-
218. Страбон, Geogr., I, 1, 1. Ср. выше стр. 262 прим. 4 и ниже прим. 271-273.
219. Страбон, Geogr., I, 1, 1 слл.
220. Прокл, In primum Euclidis, p. 305, 24 и р. 364, 13 Friedlein.
221. Ср. статью J. Mau Heron в Der kleine Pauly, t II, Sp. 1106-1109.
222. Прокл, In primum Euclidis, p. 241, 19 - 243, 11 Friedlein.
223. Cp. P. Tannery, Sur Carpos d'Antioche, в Mdmoires scientifiques, публ. J.-L. Heiberg и
H.-G. Zeijthen, t. II, Toulouse-Paris 1912, p. 549-554.
224. Ср. Прокл, In primum Euclidis, p. 125, 25 слл. Friedlein.
225. Ср. выше, стр. 70 слл.
226. Ср. Р. Dijhem, Le systeme du monde, t. I, Paris s. a., p. 400-403.
227. Ср. выше стр. 78 слл.

Птолемей
311
на», достаточно объяснена в его заглавии. Речь идет об арифметичес-
ком, музыкальном и астрономическом введении в философию Пла-
тона. Геометрическая часть, возможно, утрачена228. Два других
сочинения, трактат «О последовательности чтения сочинений Плато-
на» и о «Государстве» Платона, известны нам только по заглавиям.
Клавдий Птолемей приводит четыре астрономических наблюдения
Феона. Бытует мнение, что бюст эпохи императора Адриана, найден-
ный в Смирне, на котором есть надпись ©ecovoc nXaxcoviKOv (piXoaocpov,
имеет отношение к этому лицу22'.
Клавдий Птолемей, который жил во II веке нашей эры, - знамени-
тый математик, астроном, астролог и географ, произведения которо-
го гремели в греко-римском и арабском мире. Между тем Суда
помещает его среди философов230, и совершенно справедливо, как
это доказывают Studien uber Claudius Ptolemaius Фр. Болля. В результа-
те подробного исследования философской позиции Птолемея231 на
его материале «Математического собрания», философского трактата
«О критерии и ведущем начале» и книги по «Гармонике», Фр. Болль
приходит к следующему заключению232: «В "Собрании" представле-
ны исключительно аристотелевские взгляды. Часть сочинения аО кри-
терии и ведущем начале", которая посвящена теории познания, - ближе
всего к принципам перипатетической школы; из того же самого ис-
точника взято много элементов для первой и третьей книг "Гармоники".
Но в то же время мы находим в учении Птолемея об элементах, в его
психологии, в отношении к аггуксставеак; изрядное число стоических
теорем232*. Но не только стоические теоремы вплетены в основное
рассуждение аристотелевского толка; совместно с перипатетическим
228. См. об этом P. Tannery, Sur Thcon de Smyrne, в Memoires scientifiques, t. II, p. 455-
465, с иной точкой зрения.
229. Бюст в настоящее время находится в Капитолийском музее в stanza dci filosofi.
230. Suidae Lexikon, t. IV, p. 254, 4 Adler (Ptolemaios, 3033): «Птолемей, по имени
Клавдий, из Александрии, философ».
231. Fr. Boll, Studien iiber Claudius Ptolemaeus, диссертация, Miinchen 1891, Jahrbucher
fiir class. Philologie, Suppl. XXI, 1894, S. G6-110.
232. Fr. Boll, op. cit., S. 109.
232a. F. Lammert, Zur Erkenntnislehre der spateren Stoa. Ptolemaios, FlEpi кр1Тчр'юя> mi
fyyEjioviKOU, 10, 77 - 13, 13 tf, в Hermes, t. LVII, 1922, p. 171-188, пришел в силу
этого обстоятельства к мысли о стоическом источнике. Ср. также К. Ziegler, E.
Boer, В. L. van der Waerden, F. Lammert, статью Ptolemaios в RE, 46. Halbband,
1959, Sp. 1788-1858.

312
Математика и философия
трехчастным делением непосредственно используется платоновское
учение о частях души, а основная мысль третьей книги "Гармоники"
вытекает из пифагорейской арифметической спекуляции». Из-за это-
го смешения стоических, перипатетических и платоновских элемен-
тов в философии Птолемея я не исключаю возможности того, что он
был средним платоником233. Его научное творчество охватывает по-
чти все математические и естественные направления: астрономию -
«Математическое собрание», или «Альмагест», «Фазы» (трактат о фа-
зах тридцати неподвижных звезд), «Наглядные таблицы» (таблицы в
виде учебника), «Гипотезы о планетах» и т. д.; астрологию - «Четве-
рокнижие»; музыку - «Гармоника»; географию - «Таблицы долготы
и широты основных городов» и «Изложение географии»; оптику -
«Оптика».
Порфирий, знаменитый философ-неоплатоник, которого мы счи-
таем источником теории цикла семи свободных искусств, написал
также математические, астрологические и музыкальные трактаты
наряду с многочисленными сочинениями по философии, литературной
критикой, сочинениями по риторике и грамматике: комментарий к
«Гармонике» Птолемея, «Введение к Четверокнижию» того же автора,
«Введение к астрономическим исследованиям» в трех книгах и, возмож-
но, еще и комментарий к Евклиду234 или математический трактат235.
Спорое (или Порос) - автор сочинения II века, озаглавленного Ктрга
арштотеЯлка, которое заключало в себе астрономические и матема-
тические доказательства. Само заглавие указывает на философскую
направленность этих доказательств236.
Папп жил, вероятно, во времена Диоклетиана и Константина I237.
Статья Суды, однако, представляет его современником Феодосия I,
так же как и Феона Александрийского. Он разделяет с Диофантом
репутацию последнего значительного греческого математика. Кроме
233. Ср. выше стр. 85 слл.
234. Ср. P. Tannery, Sur les fragments de Heron d'Alexandrie conserves par Proclus, в
Mcmoires scientifiques, t. I, 1912, p. 163.
235. Cp. R. Beijtler, статью Porphyrios, в RE, 43. Halbband, 1953, Sp. 300, n~ 66.
236. Cp. P. Tannery, Sur Sporos de Niece, в Mcmoires scientifiques, t. I, p. 178-184.
237. Ср. статью Pappos (K. Ziegler в Der kleine Pauly, t. IV, Sp. 494-495); ср. также
P. Tannery, A quelle dpoque vivait Diophante? в Mcmoires scientifiques, t. I, p. 62-73.
Статья Суды между тем говорит о нем и о Феоне Александрийском как о совре-
менниках императора Феодосия I.

Папп и Анатолий
313
того, согласно статье Суды, он был преподавателем философии238. С
другой стороны, П. Таннери признает239, что можно отнести к наше-
му философу-математику клятву, приписываемую в алхимических
текстах философу Паппу, текст которой следующий240: «Я говорю о
Боге, что он един по сути, а не по числу, что он создал небо и землю,
четверицу (тетрактгх;) элементов и то, что из нее происходит, и, кро-
ме того, что он соединил с телом наши рассудительные разумные
души, - он, восседающий на колеснице херувимов и восхваляемый
ангельскими воинствами». П. Таннери утверждает, что эта клятва
«скомбинирована таким образом, что может произноситься равным
образом и христианином, и язычником». Тем не менее, мне кажется
невозможным, чтобы эта формула могла быть принята христиани-
ном, так как клятва не упоминает творения душ и удовлетворяется
намеком на неоплатоническую идею, согласно которой каждая инди-
видуальная человеческая душа существует ранее тела и помещается
в тело в соответствии со своими заслугами. Упоминание херувимов и
ангелов вполне возможно у неоплатоника: Порфирий, по-видимому,
знал разницу между архангелами, ангелами, херувимами и славами
(серафимами)241. Этот элемент, если придавать ему значение, даст нам
еще одно указание на неоплатонизм. Папп написал сочинение по гео-
графии «Описание областей вселенной», комментарии на «Начала»
Евклида, на «Альмагест» Птолемея и «Математическое собрание», ко-
торое содержит важные математические трактаты.
Анатолий, философ III в. нашей эры, написал трактат, озаглавлен-
ный «О декаде и числах, которые она содержит», - аритмологическое
сочинение, которое обильно цитируется в сборнике «Теологумены
арифметики», - сборнике, обычно приписываемом Ямвлиху. Евсевий
Кесарийский242, со своей стороны, повествует об Анатолии Александ-
рийском, который написал десять трактатов по арифметике и стал
впоследствии епископом Лаодикийским (предположительно, с 269
года); он дает о нем следующие биографические сведения: «Он тоже
238. Suidae Lexikon, t. IV, p. 26, 3 Adi.er (Pappos, 265) «Папп, из Александрии, философ».
239. P. Tannery, La religion des derniers mathematiciens de I'Antiquite, в Memoires
scientifiques, t. II, p. 533 ел.
240. Collection des anciens alchimistes grecs, t. I, p. 27 Berthelot-Ruelle.
241. Cp. P. Hadot, Porphyre et Victorinus, t. I, Paris 1968, p. 392 слл.
242. Евсевий, Hist. EccL, VII, 32, 20.

314 Математика и философия
был родом из Александрии; благодаря своему красноречию и позна-
ниям в греческой философии он считался в первом ряду среди самых
известных людей нашего времени. Он действительно достиг самых
вершин теории арифметики, геометрии, астрономии и других облас-
тей, будь то теория диалектики или физики, и, кроме того, он также
достиг высот в риторических дисциплинах. Вот почему, согласно тому,
что о нем говорят, сограждане сочли его достойным организовать в
Александрии школу в традиции Аристотеля»243. Немного далее Евсе-
вий пишет244: «Не только много было написано Анатолием, но до нас
и дошло достаточно его трудов, чтобы почувствовать в них одновре-
менно и красноречие, и разносторонность знаний их автора». Возни-
кает вопрос: не о том же ли самом человеке говорит Евнапий, когда в
связи с неоплатоником Ямвлихом он упоминает Анатолия, который
был учителем последнего245: «Когда Ямвлих был учеником Анатолия,
который считался на втором месте после Порфирия, то он делал боль-
шие успехи и достиг вершин философии. Потом, когда после Анато-
лия он стал общаться с самим Порфирием, он ни в чем не отличался
от него, если не считать гармонии и силы речи». П. Таннери принимает
отождествление Анатолия-епископа с Анатолием-учителем Ямвлиха,
что другими246 ставится под сомнение. Действительно, аритмологи-
ческий трактат в том жанре, в каком мы находим его у Анатолия,
озаглавленный «О декаде и числах, которые она содержит», мало
приличествует настоящему аристотелику, но замечательно подошел
бы учителю Ямвлиха, если предположить, что он был неоплатони-
ком. И, кроме того, возможно также, что Евсевий ошибся в определе-
нии философской принадлежности Анатолия: этот автор не в первый
раз допускает ошибку такого рода247; он, впрочем, сам признает, что
он основывается на сведениях, собранных по слухам. Во всяком слу-
243. Евсевий, Hist. EccL, VII, 32, б: cov evem mi xfjq tn 'AAE^avSpEicu; 'ApiGzotkXovq
5ia5oxfjq tt)v 64aTpu3fiv аъыцаасвах. Об интерпретации термина 5iaxpi|3fi в
этом отрывке ср. J. Glucker, Antiochus and the Late Academy, Hypomnemata, t. LVI,
Gottingen 1978, S. 150 ел.
244. Евсевий, Hist. EccL, VII, 32, 13.
245. Евнапий, Vit. philosoph. et sophist., 457 ел.
246. Ср. P. Tannery, Anatolius d'Alexandrie, в Memoires scientifiques, t. Ill, Toulouse-
Paris 1915, p. 321-322; cp. E. Zeller-R. Mondolfo, Filosofia deigreet Parte III, t. VI,
Firenze 1961, p. 2, прим. 2.
247. Ср. R. Goijlet, Porphyre, Ammonius, les deux Origenes et les autres, в Revue d'Histoire
et de Philosophie religieuse, 1977, p. 471-496.

Феон Александрийский
315
чае, что бы по этому поводу ни говорил Г. Барди24Я, ничто нам не
гарантирует, что Анатолий был христианином уже во время пребы-
вания в Александрии: он мог обратиться позже.
Диофант Александрийский, согласно П. Таннери24У, - современ-
ник Паппа. Он - автор тридцати книг, озаглавленных «Арифметика».
О его профессии мы ничего не знаем.
Ямвлих, знаменитый философ-неоплатоник, ученик Порфирия,
жил примерно в конце III - начале IV века. Его сочинения, относящи-
еся к математике, следующие: «Общая математическая наука» [De
communi mathematica scientia), «Введение к Арифметике Никомаха» и
«Теологумены арифметики».
Серен из Антиссы оставил нам трактат «О сечении цилиндра» и
еще один «О сечении конуса». В рукописях этих двух трактатов автор
квалифицируется как философ. Его комментарий к «Коническим
сечениям» Аполлония Пергского до нас не дошел. Неоплатоник Ма-
рин цитирует этот комментарий в своем предисловии к «О заданных
величинах» Евклида. П. Таннери хронологически помещает его меж-
ду Паппом и Гипатией, то есть приблизительно в IV веке250.
Феон Александрийский также был философом; как нам сообщает
Суда251, годы его деятельности приходятся на время правления импе-
ратора Феодосия. Я не думаю, что следует буквально понимать текст
Дамаския, который в своей Vita Isidori, по-видимому, намекает на то,
что Феон, отец знаменитой Гипатии, философа-неоплатоника, был
только математиком. По его словам, Гипатия не удовлетворилась мате-
матическим образованием, которое она получила от отца, но страстно
занялась «другой философией», то есть другими частями филосо-
фии"2. Но, всячески восхваляя Гипатию за ее философские качества
и даже за ее понимание диалектики"3, далее, при сравнении ее с Иси-
дором, Дамаский опустит и ее на уровень простого геометра. Следует
прибавить, что Феон интересовался гаданиями по птицам; согласно
248. G. Bardy, Euscbe de Cesaree, Histoire Ecclesiastique, (Sources Chreliennes, t. XLI), t. II,
p. 223 прим. 8 Bardy.
249. P. Tannery, A quelle epoque vivait Diophante? в Memoires scientifiques, t. I, p. 62-73.
250. P. Tannery, Serenus d'Antissa, в Memoires scientifiques, t. I, p. 292.
251. Suidae Lexikon, t. II, p. 702, 12 Adler (Theon, 205).
252. Дамаский, Vita Isidori, frg. 102, p. 77, 4 Zintzen. Об этом выражении ср. выше,
стр. 262, прим. 3, и Стр. 313 ел., текст Евсевия.
253. Дамаский, Vita Isidori, frg. 104, p. 79, 12 Zintzen.

316
Математика и философия
Суде, он написал трактат «Пер! arpeicov mi aKorcfjc; opvecov Kai xfjq
Kop&KCDV cpcovfjq» («О знамениях и наблюдениях за птицами и голосом
воронов»). Мы узнаем здесь интерес к мантике, свойственный некото-
рым философам-неоплатоникам254, и это подкрепляет мое предполо-
жение, что Феон, как и Гипатия, принадлежал к этой школе. До нас
дошли два трактата Феона: комментарий на «Альмагест» Птолемея и
«Наглядные таблицы». Во введении к последнему трактату, предназ-
наченному для начинающих, упоминается более ранний трактат Фео-
на на ту же тему, но более подробный и более трудный"5. Суда
называет еще и другие, ныне утерянные сочинения: трактат «О малой
астролябии», следы которого сохранились на арабском языке25*', и
трактат «О восходе созвездия Пса».
Гипатия, дочь Феона Александрийского, убитая в 415 году христи-
анами, преподавала неоплатоническую философию. Как свидетель-
ствует Сократ в своей «Церковной истории»257, преподавание Гипатии
считалось продолжением преподавания Плотина. Синесий, знамени-
тый неоплатоник, который в конце концов стал епископом, был ее
учеником. Она написала комментарий на «Арифметику» Диофанта,
на «Астрономические таблицы», которые составляют часть «Альма-
геста» Птолемея, и на «Конические сечения» Аполлония258.
Достигнув начала V века нашей эры, далее мы можем обратиться
к более беглому обзору. Я думаю, действительно, для V и начала VI
века вряд ли известны какие-либо другие авторы математических
трактатов, кроме как философы-неоплатоники. Сириан, Прокл, Ма-
рин, Домнин, Гермий, Аммоний, Симпликий, Боэций - все занима-
лись вопросами, относящимися по меньшей мере к одной из четырех
математических наук. Их сочинения частично до нас дошли, частич-
но известны только по заглавиям или по некоторым цитатам из гре-
ческих или арабских источников.
Итак, следует признать очевидное: преподавание естественных и
математических наук составляло часть курса философии, и в боль-
шинстве случаев знание этих предметов могло быть достигнуто через
254. Ср. выше стр. 164, стр. 175, стр. 179 слл., стр. 182 слл.
255. Ср. A. Seconds, Jean Philopon, Traite de l*astrolabe, Paris 1981, p. 15.
256. Cp. A. Seconds, Jean Philopon, Traite de Vastrolabe, Paris 1981, p. 16.
257. Сократ Схоластик, Historia Ecclesiastica, VIII, 5.
258. Cp. P. Tannery, Varticle de Suidas sur Hypatia, в Memohes scieniifiques, t I, p. 74-79.

Математика и философия
317
занятие философией. Естественно, представители разных философских
школ не преподавали всегда одни и те же предметы, а совпадающие
предметы - одинаковым образом. Выше'25" мы описали характерные
черты разных школ: исключительный интерес платоников к четырем
математическим наукам в ущерб наукам естественным; универсаль-
ный интерес перипатетиков; менее тенденциозный, чем у других, по-
чти универсальный интерес стоиков с некоторым, тем не менее,
уклоном в астрономию-астрологию и географию. Мы много говорили
об онтологическом фоне преподавания четырех математических наук
у платоников, и этот фон объясняет, почему такой современный ма-
тематик, как П. Таннери, не очень высоко оценивает математические
сочинения платоников: они отнюдь не соответствуют нашим сегод-
няшним научным представлениям. Но П. Таннери - и за ним многие
другие - совершенно ошибается, когда говорит в связи с Паппом2(Ю,
что «вообще в эту эпоху математики присвоили себе звание филосо-
фов». В другом месте он полагает, что эпитет «философ» должен
был быть прибавлен переписчиками, чтобы отличить этих авторов
от других с тем же именем261. Скорее следует признать, что большая
часть математиков на самом деле была философами и что математи-
ческие науки либо составляли часть философии (перипатетики), либо
служили пропедевтическим введением к ней (платоники). Следует
также уточнить взгляды П. Таннери, когда он пишет по поводу «Ариф-
метического введения» Никомаха Герасского, что его успех, сначала
весьма скромный, «затем стал общепризнанным, когда не осталось
математиков в собственном смысле слова, а только философы, от
случая к случаю занимающиеся математикой. Ямвлих в IV веке явля-
ет собой начало эпохи решительного упадка. Желая изложить ариф-
метические теории в соответствии с пифагорейским учением, он не
знает иного источника, кроме Никомаха, и пересказывает его вплоть
до обнаруженных мною случаев откровенной наивности, предвари-
тельно превознеся его сочинение в самых пышных выражениях»2'*2.
Успех Никомаха не стал «общепризнанным с того момента, когда не
стало более математиков в собственном смысле слова», потому что
259. Ср. выше стр. 35-44.
260. P. Tannery, La religion des derniers mathematiciens, в Memoires scientifiques, t. II, p. 534.
261. P. Tannery, Serenus d'Antissa, в Memoires scientifiques, t. I, p. 297.
262. P. Tannery, Domninos de Larissa, в Memoires scientifiques, t. II, p. 109.

318
Математика и философия
античность не знает математиков в собственном смысле слова, но толь-
ко инженеров или архитекторов-математиков, или философов-мате-
матиков, - но тогда, когда из философов-математиков остались только
неоплатоники, а другие философские школы несколько померкли.
Таким образом, из всей совокупности фактов следует извлечь вывод:
если философы в античности, за исключением эпикурейцев, занима-
ются математическими науками, то они никогда не делают этого «от
случая к случаю», но по идейной необходимости.
8. Заключение
Итак, можно подвести итоги этой главы следующим образом: наи-
более распространенный вид образования для молодых людей из со-
стоятельных семей в эпоху Империи покоился на грамматике и
риторике. Счету учили в рамках элементарного курса, который пред-
шествовал грамматике. После занятий риторикой, а иногда и одно-
временно с ними, ничтожное меньшинство продолжало занятия у
философа, и только в рамках философского образования, или же
профессионального обучения у геометра или инженера, можно было
изучить математические науки, если учащийся не удовлетворялся
поверхностным знакомством с некоторыми элементарными понятия-
ми. Цикл семи свободных искусств как институциональная основа
общей культуры функционирует в эпоху Империи так же, как и в
эллинистическую эпоху, и сам quadrivium, который, как мы видели,
сформировался в эпоху Империи, по-прежнему остается особеннос-
тью образования в платонических школах.

:ш
ГЛАВА VI
ЕГКУКЛЮ! ПА1АЕ1А: ПОНЯТИЕ И СОДЕРЖАНИЕ
По поводу выражения еукгжллск; 7cai5eia, или еукгжллсс цавтрата
и еукгжлла ттроясабейцата, чаще всего воспринимаемых современ-
ными учеными1 как «обычное, распространенное образование, распро-
страненное пропедевтическое образование», существует обильная
литература, представляющая собой либо исследования, которые вы-
носят эту тему в заглавие2, либо рассуждения, составляющие часть
посвященных более широкой тематике изысканий3. Едва ли хватит
целой книги, чтобы обсудить все детали, часто очень интересные, на-
ходящиеся во всех этих работах; следовательно, это невозможно сде-
лать и в одной главе. Поэтому я позволю себе представить здесь только
свою собственную интерпретацию этих понятий, не вдаваясь в преды-
дущие дискуссии. Мне кажется, что я тем более могу себе это позво-
лить, что благодаря исследованиям, проведенным в предшествующих
главах, я больше не обязана стремиться определить соотношение этих
терминов с тем, что мои предшественники считали их содержанием:
с будущим циклом «семи свободных искусств».
7. Употребление термина в эллинистическую эпоху
За исключением Аристотеля и Диодора, в эллинистическую эпоху
прилагательное еукйкллос; как эпитет имени существительного, опре-
1. Например, H.-I. Marrou, Les arts liberaux dans VAntiquite classique, [Actes du IV
Congrcs International de Philosophic Mcdievale, Montreal, sept. 1967), Montreal-Paris
1969, p. 17.
2. H. J. Mette, ЕГКУКАЮЕ ПА1АЕ1А, в Gymnasium, t. LXVII, 1960, p. 300-307;
H. Roller, ЕГКУКАЮ1ПА1АЕ1А, в Glotta, t XXXIV, 1955, p. 174-189. (Эти две
статьи переизданы в Erziehung und Bildung in der heidnischen und christlichen Antike,
hrsg. von H. Th. Johann, Wege der Forschung, t. CCCLXXVII, Darmstadt 1976).
L. M. de Rijk, 'Еукгжллос; тюибе'ю. A study of its original meaning, в Vivarium, t. П1,
1965, p. 24-93. H. Fuchs, статья Enkyklios Paideia, в Reallexikon fur Antike und
Christentum, t V, 1962.
3. Например, H.-I. Marrou, Histoire de ['Education dans VAntiquite, Paris 1950*, p. 244;
E. Elordijy, Die Sozialphilosophie der Stoa, Philologus, Suppl. 28, 3, 1936, S. 181 слл.;
W. Richter, Lucius Annaeus Seneca. Das Problem der Bildung in seiner Philosophic,
диссертация, Miinchen, Lengerich 1939, S. 14-31 и 106-113 (перепечатка под заг-
лавием Das Bildungsproblem in der stoischen Dogmatik und bei Seneca, в Erziehung und
Bildung in der heidnischen und christlichen Antike, op. cit, S. 388-418); F. Kuhnert,
Allgemeinbildung und Fachbildung in der Antike, Berlin 1961.
II -5557

320
еукьккюд nai8eia
деляющему либо предмет обучения, либо некоторый тип обучения
или исследования, нигде не засвидетельствовано. У самого Аристоте-
ля мы встречаем однажды выражение ёукожАла фгХоаосртцхаха4 и - в
другом месте5 - коротко та еукажХла. Обычно полагают, что эти тер-
мины эквивалентны выражению e^coxepiKoi Xoyoi, то есть означают
рассуждение или произведение, которое не носит специфически фи-
лософского характера, но относится к нижнему подготовительному
уровню. Таким образом, эти термины можно приложить к диалогам
Аристотеля или к сборникам материалов такого рода, какой Аристо-
тель рекомендовал в «Топике»(> изучающим диалектику, и обычно эти
термины переводятся как «общедоступные работы по философии»7.
В «Библиотеке» Диодора, которая была написана в самом конце эл-
линистической эпохи, выражение гукЬкХюс, TtcaSeioc появляется один
единственный раз8 в контексте, не позволяющем выяснить точное зна-
чение этого термина. Речь там идет о знаменитом пастухе Вириафе,
предводителе лузитанцев в одной из их войн против Рима: Диодор
сообщает, что этот человек обладал врожденным даром слова, что
он умел поразительным образом выражать ясные и верные мысли,
несмотря на незнание еукгжАлос; 7cai5eia.
Кроме того, у нас есть пять свидетельств авторов эпохи Империи
(Стобеяу, Диогена Лаэрцияши Афинея11), которые вкладывают выра-
жения еукгжАлос; nai5eia, та еукгжЛлсс, еукгжАлсс цссвтщсста, еукгжАла
тсагбейцата в уста таких философов III века до нашей эры, как Зе-
нон, основатель стоицизма, академик Крантор, инакомыслящий сто-
ик Аристон с Хиоса и Аристипп; или же - таким авторам, как Менекл
из Барки (возможно, II века до Р. X.) и Андрон Александрийский
(вторая половина II века). Мы не можем утверждать, что эти писате-
ли проецировали терминологию своего времени на упоминаемых ими
персонажей, но эта гипотеза представляется наиболее вероятной. Так,
Климент Александрийский, процитировав текст из «Государства»
4. Аристотель, De caelo, I, 9, 279 а 30.
5. Аристотель, Eth. Nicom., I, 3, 1096 а 3.
6. Аристотель, Topica, 105 b 10 слл.
7. Так у P. Moraijx, Aristote, Du Ciel, Paris, «Les Belles Lettres», 1965, p. 37.
8. Диодор, Bibliotheca, ХХХШ, 7, 7.
9. Стобей, Eclog., Ill, p. 246, 1 Hense; II, p. 206, 26 Wachsmijth.
10. Диоген Лаэрций, VII, 32; И, 79-80.
11. Афиней, Deipnos., IV, 184 b.

Витрувий
821
Платона, приписывает последнему слова: еукгжАло^ кал&гш способ-
ствует Благу12. Совершенно очевидно, что Климент Александрийский
использует здесь терминологию своего времени, чтобы резюмировать
мысль Платона, так как мы твердо знаем, что выражение еукгжАлод
rccti8eia нигде не встречается в сочинениях Платона. Вот почему эти
поздние свидетельства будут рассматриваться среди текстов импера-
торской эпохи. Действительно, неоспоримые свидетельства появля-
ются преимущественно как раз в эту эпоху, хотя их не так уж и много.
Наибольшее число примеров, около сорока, нам предоставил Филон
Александрийский, который писал в начале императорской эпохи.
2. Особенности употребления термина в императорскую эпоху.
'ЕукькХюд naiSeia и единство всех наук
Будет, без сомнения, правильно начать с текстов, которые выгод-
но отличающихся от других текстов, благодаря употреблению этого
выражения с кратким объяснением. Именно это делают, в особеннос-
ти, многие латинские авторы. Как мне кажется, следует прежде всего
постараться узнать, что каждый автор сам понимает под термином
ёукйкАлск; 7cai8eia и какой смысл он хочет донести до своих читате-
лей. Пусть даже это произойдет ценой «этимологизирующей» интер-
претации. Важно определить, что именно древние представляли себе,
когда говорили об еукйкАлск; rcai5eia.
Итак, начнем с Витрувия. Трактат этого автора «Об архитектуре»
считается написанным ранее 31 г. до Р. X. Введение к нему дает нам
подробное описание этого искусства. Архитектура, говорится в нем13, -
наука, состоящая из многих дисциплин. Они перечисляются, и отме-
чается полезность каждой для архитектуры. Речь идет о литературе,
рисовании, геометрии, истории народов, об этической и физической
частях философии, теории музыки, медицине, праве, астрономии. Для
неопытных людей вся эта программа могла бы показаться слишком
обширной для освоения ее одним человеком.
12. Климент Александрийский, Stromal., VI, cap. 19, 80, 1-4, t. II, p. 471 ел. StAhlin-
FrOchtul (ср. перевод текста ниже, стр. 352).
13. Витрувий, De architectura, I, 1-3 Krohn.
11*

322
еукЬккюд /ratSeia
«Однако они легко уверятся, что она выполнима, как только поймут,
что предметы всех дисциплин (disciplinae) тесно связаны вместе некой
общностью; ведь encyclios discipline, сформирована из всех этих членов
как единое тело»14.
Идея глубокого родства наук восходит к древнему платонизму,
как об этом свидетельствует Цицерон15:
«Если же своей обширностью это учение [scil. о космосе в целом) ка-
жется превосходящим наш разум и способность восприятия, то вот
тебе, Катул, знаменитые и столь справедливые слова Платона: все
предметное содержание этих свободных и благородных искусств свя-
зано воедино некоторого рода общностью. Ибо как только постигает-
ся сущность того учения, которое объясняет причину и целесообраз-
ность вещей, тотчас открывается некое удивительное согласие и
созвучие всех наук»16.
Цицерон здесь очевидным образом ссылается на «Послезаконие»
991 е - 992 а (ипо quodam vinculo = беацск; etc;), хотя в этом месте автор
«Послезакония» говорит лишь о «единой связи», которая объединяет
математические науки: арифметику, геометрию, музыку (математи-
ческие пропорции: ритм и гармония) и астрономию. Но в седьмой
книге «Государства»17 Платон говорит более обобщенно о существую-
щем между науками родстве и что только диалектика в состоянии
его обнаружить. Наконец, в «Федре»18 Сократ произносит хвалебную
речь диалектике, способную, как он говорит, методом анализа и син-
теза всякий раз обнаруживать главное. Идея, выраженная Цицеро-
ном в трактате «Об ораторе»11', сформировалась под влиянием этих
платоновских текстов: искусства, такие, как музыка, геометрия, грам-
14. Витрувий, De architecture., I, 1, 12 Krohn: «Cum autem animadverterint omnes
disciplinas inter se coniunctionem rerum et communicationem habere, fieri posse
faciliter credent; encyclios enim disciplina uti corpus unum ex his membris est
composita».
15. Цицерон, De or at, III, G, 21.
16. Ср. Цицерон, Pro Archia Poeta, 2: «Omnes artes quae ad humanitatem pertinent,
habent quoddam commune vinclum et quasi cognatione quadam inter se continentur»
— «Ведь все науки, воспитывающие просвещенного человека, как бы сцеплены
между собой общими звеньями и в какой-то мере родственны одна с другой»
(пер. В. О. Горенштейна).
17. Платон, RespubL, VII, 537 с.
18. Платон, Phaedr., 226 b.
19. Цицерон, De orat., I, 187-188.

Квинтилиан 323
матика, риторика, могли сформироваться как искусства только пос-
ле изобретения диалектики и с помощью этой последней. В соответ-
ствии с платоновской традицией выражение encyclios disciplina в этом
тексте Витрувия не означает, - как обычно думают, - распространен-
ное, обычное образование; оно имеет в виду единую науку, которая
формирует целое.
Выражение encyclios disciplina еще раз появляется у Витрувия в пре-
дисловии к VI книге20:
«Я выражаю огромную, бесконечную благодарность моим родителям,
за то что они позаботились обучить меня искусству, и искусству тако-
му, которое не может быть на удовлетворительном уровне без помо-
щи литературы и полного изучения всех наук (quae поп potest esse probata
sine litteratura encyclioque doctrinarum omnium disciplina). В то время как я
благодаря заботам моих родителей и обучению у моих учителей уве-
личивал свои научные богатства (cum auctas haberem copias disciplinarum),
услаждаясь предметами, относящимися к словесности и к искусству и
исписывая заметками тетради, я одновременно составлял для своей
души тот капитал, выгода от которого заключается как раз в том,
чтобы не нуждаться в большем, а характерная черта - не иметь более
совершенно никакого стремления к богатству».
В этом тексте оборот sine litteratura encyclioque doctrinarum omnium
disciplina должен пониматься как гендиадис, как показывает сопос-
тавление с первой цитатой из Витрувия21: литература составляет часть
«полного знания». И здесь также идея encyclios disciplina связана с иде-
ей единства и законченности.
Примерно через сто лет мы находим такое же представление в
«Воспитании оратора» у Квинтилиана22:
«Теперь я хотел бы вкратце сказать несколько слов о других искусст-
вах, которым, по-моему, следует обучить юношей, прежде чем пере-
дать их ритору, чтобы был окончен тот круг образования (orbis ille
doctrinae), который греки называют ёукгжАлос, кахЬг'ш»2*.
20. Витрувий, De architectura, VI, praef., 4 Krohn.
21. Витрувий, De architectura, I, 1-3, ср. выше стр. 322.
22. Квинтилиан, Instit. orat., I, 10, 1. О познаниях Квинтилиана в платонической
философии ср. выше стр. 105-106.
23. Ср. Августин, Contra Acad., Ill, 4, 7, p. 50,29 - 51, 1 Knoll: «Ad istarum disciplinarum
quibus excolentur animi, circulum revocare vos cupio».

324
ёукЬкХюд naideia
Чтобы понять, какой смысл вкладывает здесь Квинтилиан в этот
термин, нам следует прочитать текст дальше. Как и Исократ, Квинти-
лиан сначала будет рекомендовать изучение четырех платоновских
математических наук, точнее, музыки (теории музыки, поэтических
размеров), чем занимаются, как он утверждает24, философы, и гео-
метрии, которая, в свою очередь, охватывает арифметику и астроно-
мию. В своем кратком обзоре музыки он многократно ссылается на
авторитет Пифагора и Платона. Но когда речь идет о том, чтобы
определить полезность этих наук, он выступает (не называя его по
имени) против Исократа, который придерживался того мнения, что
эти науки не представляют сами по себе никакого интереса и полезны
лишь в течение того времени, пока их изучают25. Квинтилиан, напро-
тив, рекомендует эти науки не только из-за их способности упраж-
нять ум, но также и в силу их философской значимости: геометрия
своими приемами рассуждения похожа на аподиктическую часть диа-
лектики2(>, которая для Квинтилиана - часть философии; а та часть
геометрии, которая с помощью расчетов доказывает точное и разме-
ренное движение светил, то есть астрономию, учит нас, что здесь нет
ничего ни беспорядочного, ни случайного. Таким образом, четыре
математических науки должны, по мнению Квинтилиана, изучаться в
последние годы грамматических занятий параллельно с изучением
драматического искусства (декламации) и занятиями гимнастикой. К
сожалению, он нам не указывает момент, когда следует начать изуче-
ние философии в собственном смысле слова и изучение права, - двух
дисциплин, важность которых он тем не менее подчеркивает в XII
книге. Как бы то ни было, но, что особенно важно в контексте наших
изысканий, - для Квинтилиана, как и для Витрувия, занятия, которые
он рекомендует, будь то перечисленные во II книге, будь то право и
философия, о которых речь идет в XII книге, вовсе не соответствуют
«распространенному» и «обычному» образованию. Квинтилиан это
полностью осознает. Как он сам неоднократно повторяет, он не ставит
перед собой цели описывать воспитание среднего ритора, но ритора
идеального и совершенного. Следовательно, выражение ёукгжХюс;
лсабегсс, употребленное в только что цитированном тексте, нельзя
24. Квинтилиан, Instit. oral., I, 10, П.
25. Ср. выше стр. 12 ел.; Квинтилиан, Instit. orat., I, 10, 34.
26. Квинтилиан, Instit. orat., I, 10, 37.

Квинтилиан
325
переводить как «обычное, распространенное образование», учитывая
даже, что это «обычное» образование было предназначено лишь для
меньшинства; скорее следовало бы переводить это выражение как
«всесторонняя культура». Среди малого числа людей, которые в импера-
торскую эпоху имеют право на 7cai8£ia, еще меньшее число, меньшин-
ство из меньшинства, достигнет, согласно Витрувию и Квинтилиану,
«всесторонней культуры». Нельзя также, как мы только что увидели,
перечисляя дисциплины, упомянутые у Витрувия и Квинтилиана, сво-
дить содержание этой «всесторонней культуры» к будущему циклу
семи свободных искусств.
Эта интерпретация подтверждается одним текстом Плиния Стар-
шего. Во введении к своей «Естественной истории» (§ 14) он перечис-
ляет все трудности, встретившиеся при написании этого труда, главная
из которых - количество и разнообразие наук, в которых он должен
был быть сведущ:
« Нам следует коснуться всех предметов, которые греки охватывают
именем гукгжАлос; 7ica8eia и которые между тем либо неизвестны,
либо в силу своих тонкостей остались непонятными; другие же, на-
против, наскучили из-за слишком частого к ним обращения».
Как видно и из этого отрывка, еутсикАло*; 7iai5eia не может озна-
чать ни «обычное, распространенное образование», ни даже будущий
цикл семи свободных искусств, поскольку Плиний Старший очевидно
подразумевает под этим выражением культуру, которая включает все
содержание его «Естественной истории»: астрономию, метеорологию, гео-
графию, этнологию, зоологию, ботанику, геологию, фармакологию, то
есть предметы, которыми по большей части занимались философы.
Термины encyclios discipline, и гукхжХхос, TcaiSeia означают, таким
образом, курс наук, объединенных методикой и структурой, который
следует пройти до конца, чтобы получить полное образование; это в
каком-то смысле «цикл», и науки, его составляющие, могут, в свою
очередь, быть названы еукгжЛлои Но этот «цикл» не относится к ог-
раниченному числу наук, как это будет, например, с «семью искусст-
вами», но соответствует идее внутреннего единства и законченности.
Витрувий определяет это единство интересным образом. Следует
различать, - говорит он27, - в каждом искусстве практику (opus) и тео-
27. Витрувий, De architecture, I, 1, 15-16 Krohn.

326
eytcvicXiog nai5eia
ретическое осмысление (ratio). Практика своя у каждого искусства, а
теоретическое осмысление - общее. Например, медики и музыканты
могут вместе думать о ритме пульса или мелодии, но цель медика -
лечить, а музыканта - играть на инструменте. Также астрономы и
музыканты имеют общую теорию гармонических отношений28:
«Во всех дисциплинах (doctrinis) многое, а, точнее, все - общее, по край-
ней мере, в порядке теоретического обсуждения»29.
Слово еукдж^юс, - «циклический» - хорошо, как представляется,
выражает идею, что следует быть сведущим во всех «дисциплинах», что-
бы быть в состоянии практически заниматься одной из них: поскольку
они все взаимосвязаны, то все они могут быть использованы в одной из
них. Таким образом, они представляют собой целое, которое следует
пройти целиком. Это отчетливо выражено в схолии на «Грамматическое
искусство» Дионисия Фракийского, которая также сообщает нам о при-
роде тех наук или искусств, которые суть еукгжАлог30:
«'Еукгжллог - это искусства, которые некоторые называют Хоухках
(основанные на рассуждении), как то: астрономия, геометрия, музы-
ка, философия, медицина, грамматика, риторика. Их называют
ёук\)кХю1, потому что тот, кто совершенствуется в каком-либо искус-
стве (6 TEXvixTiq), должен, изучив их все, использовать в своем искус-
стве то, что он найдет полезным в каждом из них»31.
*ЕукгжХю1 rexvai и искусства, основанные на рассуждении
Схолиаст, которого мы только что цитировали, стало быть иденти-
фицирует еукгжАло1 xexvoli с Xoyiicai xexvai32. Тем самым он поясняет
28. Здесь речь идет о теории гармонии сфер.
29. Витрувий, De architectura, I, 1, 16 Krohn.
30. Grammatici Graeci, I, 3: Scholia in Dionysii Thracis Artemgrammaticam, изд. A. Hilgard,
Leipzig, Teubner, 1901, p. 112, 16-20. Cp. p. 162, 8-21.
31. Ср. Квинтилиан, Instit. orat., I, 10, 6-7.
32. Если конъектура Фукса (статья, приведенная выше, прим. 2, Sp. 373) правильна,
то мы обнаружим такое же отождествление у Зонары, Synag. Lex, l, 600 TnrMANN
= Schol. Greg. Nazianz. (PG, t. XXXVI, 914): «Они называют ёукгжХюс, лоабеиак;
общее образование, как то: грамматику, риторику, философию и математику,
одним словом, всякое искусство <основанное на рассуждении = A.oyikt|v add.
Fuchs> и всякую науку, которую мудрый человек должен пройти как единый
цикл». AoyiKcd xexvai, которые отождествляются с eyicukXioi xexvai, не совсем
тождественны со свободными искусствами (eX£\)9epai xexvai, artes liberates); эти
последние включают в себя все искусства, достойные изучения свободными людь-
ми, например: охоту, гимнастику, военное искусство, сельское хозяйство и т. д.

Искусства, основанные на рассуждении
327
различие, которое устанавливает Дионисий Фракийский (грамматик
II в. до н. э.) между двумя категориями искусств - основанными на рас-
суждении (л,оугкса xexvai) и практическими искусствами (ярактгкса
xexvai)33. В качестве примера для первых Дионисий упоминает грам-
матику, риторику, философию, для вторых - искусства плотника и
кузнеца34. Это различение, которое существовало уже в эллинисти-
ческую эпоху, было достаточно употребительно в эпоху Империи.
Так, - ограничимся одним примером, - медик Гален во II в. н. э. воз-
вращается к этому разделению в своем «Протрептике к искусствам»35,
где он в категории «искусств, основанных на рассуждении», перечис-
ляет медицину, риторику, музыку, геометрию, арифметику, счет, аст-
рономию, фамматику, право. Из второй категории искусств, то есть
практических, или, как он их называет, ремесленных (хегршуосктлкса
или Pavca)aoi xexvai), он упоминает только ваяние и рисунок лишь
потому, что он относит их к самому высокому рангу среди искусств
второй категории. Эту классификацию на две группы с подразделе-
нием второй группы Гален иллюстрирует в том же трактате очень
интересным образом, разделив представителей разных искусств на
три хора, окружающих своего создателя, бога Гермеса3":
«Те, кто находится ближе всего к богу, образуя вокруг него первое
кольцо, - геометры, арифметики, философы, медики, астрономы и
грамматики. За ними идет второе кольцо: художники, лепщики, писцы,
скульпторы по дереву (? tektovecJ, архитекторы и скульпторы по камню.
За ними стоит третий хоровод, состоящий из всех остальных искусств.
Таким образом, они хотя и расположены отдельно (ката цёрт|), но все
они смотрят на общего для них бога и подчиняются его приказам».
Итак, здесь искусства разделены на три хоровода, каждый из ко-
торых образует круг, и эти три хоровода - или концентрических кру-
га - постепенно удаляются от центра в соответствии со степенью их
отношения к разуму, который символизирует Гермес-Логос37. Я не
думаю, что Гален сам создал этот образ, согласно которому каждый
33. Дионисий Фракийский, Ars grammatica, изд. G. Uhi.ig, Leipzig, Teubner, 1883, p.
115-117 ( = Supplementum II).
34. Ср. Аммоний, цит. выше стр. 238, прим. 36.
35. Гален, Adhortatio ad artes addiscendas, 14, 38 ел., р. 129, 10 слл. Marquardt.
36. Гален, Adhortatio ad artes addiscendas, 5, 7 ел., р. 105, 15 слл. Marquardt.
37. О Гермесе ср. выше стр. 128-129 ел. и 163-164 ел.

328
еукуккюд naideia
из различных родов искусств связан с идеей круга; вероятно, это -
традиционное представление.
Перечисление искусств, относящихся к разным группам, не быва-
ет исчерпывающим, как мы уже видели на примере Галена и как уви-
дим дальше. Так, Гален, как мы только что сказали, в одном и том же
трактате, причем в двух соседних местах, предлагает два перечня
искусств, основанных на рассуждении. В первом отсутствует филосо-
фия, во втором - риторика, счет, право и музыка38. Приходится даже
констатировать, что отнесение различных искусств к той или иной
группе может варьироваться у одного и того же автора. Так, Гален в
тексте, который мы только что цитировали, помещает архитектуру
среди искусств второй группы, т. е. среди тех, которые мы назвали бы
«изящными искусствами», в то время как в трактате «О страстях души
и ее заблуждениях»39 он упоминает архитектуру среди искусств, осно-
ванных на рассуждении.
С этим различением можно сопоставить другое, которое касается
наук (eniaxfjuxci = disciplinae в узком смысле слова) и искусств (xexvcti
= artes); в этом разделении «науки» занимают место «искусств, осно-
ванных на рассуждении». В предшествующих главах мы говорили, в
связи с математикой и медициной, о различных тенденциях фило-
софского происхождения, которые сыграли определяющую роль в
различном распределении этих наук по двум указанным группам.
Подчиненность еукькХюд naiSeia философии
Мы видели, что два автора, Гален и Иероним40, упоминают филосо-
фию среди «искусств, основанных на рассуждении», - искусств, которые
были уподоблены еукгжХю<; 7iai5eia схолиастом «Грамматического
искусства» Дионисия Фракийского. Но все философы возражают про-
тив того, чтобы философию ставили в один ряд с другими науками,
38. Ср. также Иероним, Adv. Pelag., 1, 21, PL, t. ХХШ, col. 514 ел. и EpisL, LIII, б. В
письме он дает следующий список искусств, основанных на рассуждении (quae
Хбуср administrantur)'. грамматика, риторика, философия, геометрия, диалекти-
ка, музыка, астрономия, медицина, в то время как в трактате Adv. Pelag. он до-
бавляет астрологию, арифметику и право.
39. Гален, De animi cuius libet ре ее at отит dignotione et curatione, 7, 13, p. 68 W. de Boer
(Leipzig, Teubner, 1937).
40. Ср. прим 38.

ёукхж&юд naideia и фгиософия
329
основанными на рассуждении, признают ли они за ними некоторое
значение наряду с философией, как перипатетики, платоники и сто-
ики, или считают их вовсе бесполезными, как эпикурейцы41 и киники.
Первые вслед за Платоном и Аристотелем отстаивали превосходство
философии над всеми прочими науками. Аристотель в «Метафизи-
ке» поместил то, что он называет «теоретическими науками»: теоло-
гию, или первую философию, физику и математические науки над
другими науками и теологию, в свою очередь, - над физикой и мате-
матическими науками42. Первая философия обеспечивала основания
всем прочим наукам, так как она изучала высшие принципы, или при-
чины. Для Платона эту роль43 играла диалектика - искусство фило-
софствовать по преимуществу. Она одна была в состоянии подняться
«в направлении универсального принципа вплоть до беспредпосылоч-
ного», в то время как математические науки имели дело только с ги-
потезами, сами не ведая принципов. Для стоиков, в чьих глазах
бестелесное не имело никакой онтологической реальности, наукой наук
стала физика, - часть философии, охватывающая как исследования
в области природы, так и чисто теологические изыскания. Физика,
как и две другие части философии, этика и логика, - говорит стоик
Страбон44, - это «некая добродетель» и уже по этому самому беспред-
посылочна, не зависима ни от какой другой науки. Она автономна,
содержит в себе свои собственные принципы и доказательства каса-
тельно всех вещей. Так, физика формулирует несколько принципов,
например: вселенная и небо сферичны, существует притяжение тяже-
лых тел к центру; расположенная вокруг этого центра земля, остава-
ясь неподвижной, образует сферу с тем же центром, что и небо; исходя
из этих принципов, астрономы изучают движение светил, их затме-
ния, размеры, расстояния между ними. Геометры, которые измеряют
окружность земли, в свою очередь опираются на учение физиков и
астрономов45. Как и Страбон, математик-стоик Гемин в своей «Эпито-
ме метеорологии Посидония»46 утверждает, что математические на-
41. На самом деле были и эпикурейцы, интересовавшиеся науками.
42. Аристотель, Metaphys., VI, 1026 а 22, ср. выше стр. 86.
43. Ср. выше стр. 87-89 и 146.
44. Страбон, Geogr., II, 5, 2, ср. выше стр. 309-310.
45. Страбон, Geogr., И, 5, 2.
46. Ср. выше стр. 308.

330
еукхжкюд naideia
уки заимствуют свои принципы из физики, и из сходства этих двух
текстов логично сделать вывод, что отрывок из Страбона, который я
только что процитировала, также основывается на Посидонии47.
В Письме 88 Сенеки, которое, согласно Рейнгардту, Тайлеру и дру-
гим48, частично вдохновлялось Посидонием, обнаруживается та же
самая мысль о подчиненности искусств, основанных на рассуждении,
философии. Хотя Сенека говорит не об искусствах, основанных на
рассуждении, а о свободных искусствах, он употребляет этот после-
дний термин в ограниченном смысле, который, как он сам признает,
не соответствует обычному41'. В самом деле, он исключил из их числа
все изящные искусства и спортивные дисциплины; таким образом тер-
мин «свободные искусства» в конечном итоге свелся к обозначению
искусств, основанных на рассуждении. Латинский термин, соответ-
ствующий греческому XoyiKcri xe^vai, видимо, отсутствует. Иерони-
му еще придется прибегнуть к перифразе, чтобы обозначить их50. Из
этих свободных искусств в ограниченном смысле Сенека называет
грамматику (§ 3), геометрию (§ 4 и 10), музыку (§ 4 и 9), счет на
пальцах как часть преподавания геометра (§ 10) и астрономию (§ 14).
В том же письме тождество «свободных искусств» и «искусств, осно-
ванных на рассуждении», снова обнаруживается в объяснении, кото-
рым Сенека снабжает четырехчастное деление искусств51, восходящее
к Посидонию. Три первых категории вполне соответствуют трем кру-
гам Галена. Первая - это категория искусств vulgares и sordidae, то есть
ремесленных искусств, которые соответствуют ХЕфЮУактлкон xe%vai
Галена. Вторая категория - это изящные искусства (artes ludicrae), «цель
47. Ср. К. Reinhardt, статью Poseidonios в RE, 43. Halbband, 1953, Sp. 645. Страбон,
Geogr., II, 5, 1-3 = Posidonius, frg. 3 с, в W. Theiler, Poseidonios, Die Fragmente, t. I,
p. 19, Berlin-New York 1982; Гемин у Симплиция, In Phys., p. 291, 21 - 292, 31 Diels
= Posidonius, frg. 255 в W. Theiler, op. cit., 1.1, p. 187 ел. и комментарий: t. II, p. 136
и р. 12-14. Здесь, однако, речь идет не о мнении Посидония как таковом, а о
точке зрения, свойственной всем стоикам: концепция трех частей философии
как добродетелей, с которой согласны все стоики, содержит уже в себе самой
идею превосходства философии над другими науками.
48. Сенека, Epist. ad Luc, LXXXVIII, 21-28 = Posidonius, frg. 447 в W. Theiler, op. cit.,
1.1, p. 369 ел., комментарий: t. II, p. 383 ел. Ср. К. Reinhardt, op. cit., Sp. 645 слл.
49. Сенека, Epist. ad Luc, LXXXVIII, 18.
50. Иероним, Epist, ЫП, 6: «Ad minores veniam artes, et quae non tam Xoycp quam
manu administrantur». Ср. выше прим. 38 и Addenda, стр. 373.
51. Сенека, Epist. ad Luc, LXXXVIII, 21-23.

Посидоний и Сенека
УМ
которых услаждать взоры и слух»52; это те, что образуют у Галена
средний круг и которым он не дал родового обозначения. Третья ка-
тегория - это те искусства, которые Посидоний назвал pueriles
(яшбгка?), то есть «подходящие для преподавания мальчикам». Это
те, - продолжает Сенека, - которых римляне называют liberates, a
греки еу1СЛ)Клл01. Помня ограниченный смысл, который Сенека при-
дал этому термину несколькими фразами ранее, мы узнаем здесь ис-
кусства, основанные на рассуждении, обычно, как мы видели,
называвшиеся еукгжХлог. Сенека говорит, что эта третья категория
имеет некоторое сходство со «свободными» искусствами53: этим он
намекает на четвертую категорию, которую Посидоний называет
liberates или лучше liberае (свободные: е^ейверси), так как их предмет -
добродетель; таким образом, единственные истинные «свободные»
искусства - это философские изыскания54. У Филона Александрийс-
кого мы находим такое же четырехчастное разделение55. Посидоний
называет энциклические искусства pueriles, потому что, по его мне-
нию, единственная научная деятельность, достойная взрослого чело-
века, - занятие философией или изучение наук, чтобы впоследствии
заняться философией. «Детские», или энциклические искусства отли-
чает от занятий философией не столько их содержание, сколько цель.
В этом письме Сенека полемизирует с теми противниками, кото-
рые считают, что свободные искусства, достойные свободного челове-
ка, суть часть философии. Жаль, что Сенека не сообщает нам, кто те
противники, которым он противостоит в Письме 88, - идет ли речь о
перипатетиках, платониках или даже о некоторых стоиках55*. Во вся-
ком случае, у Страбона мы обнаруживаем мнение, аналогичное тому,
против которого выступает Сенека. Географию он, по-видимому, рас-
сматривает как часть философии5(>. Но делает ли он это как стоик
52. Сенека, Efrist. ad Luc, LXXXVIII, 22. Ср. § 18, где Сенека намекает на эти искусства.
53. Очевидно, что Посидоний использует здесь термин в совершенно необычном и
якобы основанном на этимологии значении, придавая ему этический смысл.
54. Четвертая категория — изучение философии: так, между прочим, понимают
Н. Fuchs, статья Enkyklios Paideia, op. cit. (ср. выше прим. 2), Sp. 385 и 376, и
A. Stuckelbercer, Senecas вв. Brief, Heidelberg 1965. W. Theiler, op. cit. (ср. выше
прим. 47), t. II, S. 383, предлагает иную интерпретацию.
55. Ср. Филон, Spec, leg., I, 335: Pavoroctoi texvou, улскрирсЬтЕрси, ёукйкАлос, аяссста
ncuSeia, (piA.ocro<pia
55a. Ср. выше стр. 44 с прим. 75.
56. Страбон, Geogr., I, 1, 1.

332
еукхжкюд naideia
или под влиянием кого-нибудь из своих учителей, Ксенарха или Боэ-
та Сидонского, которые были перипатетиками? Перипатетики, дей-
ствительно, могли вывести из вышеприведенного аристотелевского
разделения наук**, что математические науки и дополнительные по
отношению к ним, такие, как география, должны считаться частями
философии. Но у нас нет никаких свидетельств, которые позволили
бы нам выяснить, распространяли ли они эту привилегию и на другие
науки, основанные на рассуждении, например, на грамматику, кото-
рую Сенека определенно зачисляет в эту группу. Разделение филосо-
фии среднего платоника Алкиноя заимствует, как мы установили57,
аристотелевскую схему и таким образом дает математическим наукам
место в теоретической части философии. Иероним, говоря в своем
трактате «Против пелагиан» о математических науках (геометрии,
астрономии, астрологии, арифметике, музыке) как о частях филосо-
фии58, возможно, почерпнул эту мысль из платоновского источника.
Не ошибся ли Сенека, утверждая, - в слишком общем виде, - что,
согласно некоторым авторам, свободные искусства, понятые в смыс-
ле «наук, основанных на рассуждении», составляли часть философии?
Не идет ли здесь речь только о математических науках?
Как бы то ни было, концепция «искусств, основанных на рассужде-
нии» (^oyiiccd или еукгжллог xexvcti) как пропедевтической основы
для изучения философии стала общим местом стоической, перипате-
тической и платоновской философских школ. Вслед за ними Отцы
Церкви стали воспринимать их также как пропедевтическое образова-
ние. Примеры из сочинений Филона Александрийского и Климента
Александрийского будут рассмотрены далее, так как они более сложны.
Нам следует еще упомянуть текст, в котором, мне кажется, отно-
шения между философией и ёукгжАлск; naiSeia не слишком ясно оп-
ределены. Речь идет об отрывке из произведения «Две любви»
Псевдо-Лукиана. В этом диалоге, датированном приблизительно IV
веком нашей эры, гетеросексуальная любовь противопоставлена любви
гомосексуальной, и эта последняя описана в чисто платоновской тра-
диции, как любовь, подобающая философу. При таком взгляде на
вещи юный любовник философа должен отличаться примерной чис-
56а. Ср. выше стр. 329.
57. Ср. выше стр. 86.
58. Иероним, Adv. Pelag., I, 21, PL, t. XXIII, col. 514-515.

еукгжкюд naiSeia и философия
333
тотой нравов, быть прилежен к умственным занятиям и спорту. В
диалоге описывается распорядок дня такого юноши; он начинает свои
занятия рано утром:
«А когда он с усердием поупражняется во всех занятиях души, кото-
рые имеют отношение к философии, когда его рассудок (5iocvoia) насы-
тится энциклическими благами (xcov еукгжАлсоу ссуабсоу), он тренирует
свое тело с помощью упражнений, достойных свободного человека»59.
«Энциклические блага», таким образом, - объект изучения, кото-
рое осуществляется с помощью рассуждений. Но остается вопрос:
наличествуют ли в представлении автора три разных рода занятий -
философские, энциклические (= искусства, основанные на рассужде-
нии) и спортивные, или же только два - спорт и изучение филосо-
фии, отождествленное с «энциклическими благами»? В последнем
случае, который кажется мне менее вероятным, философия должна
квалифицироваться как совокупность занятий, составляющих цикл
исходя из их внутреннего единства.
Мысль о подчиненности ёукгжАлос; лсабега философии обнару-
живается в целом ряде текстов, где точный смысл термина еукгжАло<;
7iai8eia не может быть выведен из контекста, но можно предполо-
жить, что авторы также имели в виду «искусства, основанные на рас-
суждении». Так, Диоген Лаэрций (конец II или III в. н. э.) сообщает
намЫ), что скептик Кассий и его ученики упрекали стоика Зенона за
то, что он написал в своей «Политике», будто еукгжАлос; лсабега бес-
полезна. Ничто не дает нам возможности уточнить значение этого
термина, ни здесь, в этой книге о стоиках, ни в биографии Аристиппа.
О нем Диоген рассказывает''1, что он сказал о тех, кто предается
еукгжАлск; 7iai5eia, оставляя в стороне философию: они сравнимы с
женихами Пенелопы, которые, действительно, довольствовались
служанками Пенелопы за неимением возможности жениться на их
госпоже. Диоген добавляет, что Аристон()2 подобным образом сравни-
вал этих людей с Одиссеем, который, спустившись в Аид, видел по-
чти всех мертвых и говорил с ними, но не увидел самой царицы.
59. Псевдо-Лукиан, Amores, 45.
60. Диоген Лаэрций, VII, 32.
61. Диоген Лаэрций, II, 79-80.
62. Диоген Лаэрций, II, 79 (= SVF, I, 349).

334
еукхжкюд /raiSeia
Стобей, очень поздний автор (начала V в.?), вкладывая апофтегму
Аристиппа в уста Аристону Хиосскому()3, сообщает, что философ
Крантор заявлял04: «Невозможно ни приобщиться к великим мисте-
риям, не будучи ранее посвященным в малые, ни перейти к филосо-
фии, если ранее не прилагал усилия к изучению ёукгжАла». Тот же
автор рассказывает о Ксенократе(й, что он сказал тому, кто хотел стать
его учеником, не прикоснувшись ни к одной из энциклических наук
(ёукгжЛла цавтцшта): «Уходи, ты не сможешь освоить философию,
так как раньше нужно придать гибкость душе с помощью этих занятий!»
Исходя из контекста эллинистической эпохи можно предположить,
что в приведенных местах из Диогена Лаэрция и Стобея идея подчинен-
ности «искусств, основанных на рассуждении», философии - подлинна,
но употребление термина ёуюикАло^ лагбега, похоже, анахронистично.
Автор трактата «О воспитании юношей», который дошел до нас
под именем Плутарха из Херонеи, также невнятно объясняет смысл
термина ёукйкллсх; яагбега, который дважды появляется в этом со-
чинении. Автор придерживается мнения, что свободный молодой че-
ловек вовсе не должен быть несведущ в прочих предметах изучения,
которые называют ёукгжАла лагбейцата; он должен заниматься ими
походя, только чтобы попробовать, но все свои усилия направить на
изучение философии(>(>. Из сказанного ранее можно сделать вывод,
что в представлении автора искусство речи составляло часть ёукгжАла
яагбейцата: «прочие предметы изучения» - это те, которые не отно-
сятся к искусству речи. Затем автор приписывает Биону то же самое
сравнение с женихами Пенелопы тех людей, которые довольствуют-
ся изучением только нефилософских предметов (тсс аАЛа
яаг5ег)цаха)(>7, - сравнение, которое, как мы уже видели, приписыва-
лось и Аристиппу, и Аристону Хиосскому.
Насколько мне известно, существует один текст на тему подчинен-
ности ёукйкллос; яагбега философии, где энциклические искусства
достаточно ясно идентифицированы не с «искусствами, основанными
на рассуждении», но с более общим понятием свободных искусств.
63. Стобей, Eclog., III, p. 246, 1 Hense.
64. Стобей, Eclog., II, p. 206, 26 Wachsmijth.
65. Стобей, Eclog., II, p. 228, 15-18 Wachsmijth.
66. Псевдо-Плутарх, De lib. educ; 10, 7 с
67. Псевдо-Плутарх, De lib. educ, 10, 7 d.

Круговой путь и хоровод Муз
335
Речь идет о тексте Стобея, который вошел в состав Stoicorum veterum
fragmentd*:
«Любовь к Музам (ф1Хоцо\)оЧа), любовь к словесности (ф1Хоураццста),
к лошадям, к охоте, вообще к искусствам, которые называются эн-
циклическими, они (scil. стоики) именуют занятиями (гкххфещаха),
а не науками (етиат/пцса). Они считают их достоянием (ё^ек;) мудрых,
и потому говорят, что только мудрый любит Муз, словесность и так
далее. При этом они определяют "занятия" следующим образом: путь,
который ведет к тому, что присуще добродетели, посредством изыс-
канного искусства»***.
Этот текст откровенно уподобляет энциклические искусства сво-
бодным, то есть искусствам, достойным изучения свободным челове-
ком, который располагает своим временем; на это указывает наличие
таких искусств, как охота и верховая езда. По сути этот отрывок пред-
лагает уже упомянутое выше70 различение между теми науками, ко-
торые составляют части философии (логика, этика, физика) и
являются добродетелями, и другими науками и искусствами, здесь -
свободными искусствами в правильном смысле слова, которые не
имеют ранга добродетели, но являются приготовлением к ней.
Круговой путь, ведущий к философии, и хоровод Муз
Мы видели, что выражение еукгж^гос; лсабегсс было интерпрети-
ровано в смысле тесного единства и взаимного проникновения наук.
Мы также видели, что философская традиция, по большей части,
рассматривала еукгжХло*; яагбега как занятия, подготавливающие к
философии. Поэтому образ круга (кгжХод) знаний, как мы увидим,
сможет быть в будущем истолкован в смысле естественного и необхо-
димого пути, который следует пройти, чтобы достичь философии.
G8. Стобей, Eclog., II, р. 67, 5 Wachsmijth (= SVF, III, 294).
69. 656v 8ta TEXvnq тщерог) ayovaav etci та кат' apETTjv. Я не принимаю конъектуру
Узенера texvt|£ fj ЦЕроях;, которая не дает смысла, и возвращаюсь к рукописно-
му варианту TEXvrjq трЕроя). На самом деле речь идет о выражении, которое
противопоставляется texvti pdvavcoq = искусство простонародное, ремеслен-
ное, и которое тождественно texvti ЕА.Е1)0£ра = искусство свободное или достой-
ное человека, свободно располагающего своим временем. За неимением лучше-
го я переведу это выражение как «изящное искусство». Ср. Филон, De spec, leg..
Ill, 163, выражение fjuEpoq naiSEia, о котором сказано, что его недостает людям
варварского происхождения.
70. Ср. выше стр. 329.

336
ёукгжЛюд naideia
Мы встречаем, например, такое представление у императора Юли-
ана в его речи против киника Гераклея. Сравнивая свое воспитание с
воспитанием, которое превозносит его оппонент, он пишет71:
«Будучи воспитан моими учителями: философом, введшим меня в
пропедевтические предметы72, и весьма выдающимся философом, по-
казавшим мне подступы к философии73, хотя этого было мало из-за
поглощавших меня посторонних занятий, я тем не менее наслажда-
юсь истинным образованием, не последовав тем укороченным путем,
который ты рекомендуешь, но выбрав путь, идущий по кругу (ob xi\v
ctuvtojiov, f\v ob cpfig, сслЛа xf|v кйклхр rcopevGevTeq)74; и между тем,
боги тому свидетели, я думаю, что выбрал путь к добродетели короче,
чем ты».
Параллельный текст неоплатоника Синесия проясняет мысль
Юлиана и, в частности, смысл, который следует вкладывать в выра-
жение xf|v кгжХф (scil. 666v). В «Дионе» Синесий говорит о том, «кто
не прошел предварительного посвящения с помощью круга и не празд-
новал мусических мистерий (ос, ой яроетеХгаЭл тер кджХф, кса тсс
Mo\)oa)v огж (Ьру1аке)»75.
У Юлиана и у Синесия речь идет о знании того, каким образом
достичь цели, которой для Юлиана является добродетель, а для Си-
несия - созерцание высших реальностей. У Юлиана, как и у Синесия,
противопоставлены две модели образования, предназначенные для
достижения этих целей: первая - это модель киников и христианских
монахов - Юлиан expressis verbis отождествляет киников с монахами76,
и Синесий также имеет в виду и тех, и других77; вторая - это модель
71. Юлиан, Contra Heracleium cynicum, 235 c-d.
72. На самом деле речь идет о поэзии (ср. 235 а: «Тебе не посчастливилось, как мне,
в детстве иметь поводыря в изучении поэтов, такого, как вот этот философ»),
но, возможно, также и о началах риторики, так как Юлиан в первой части своей
речи упрекает Гераклея в отсутствии литературного и риторического воспитания.
73. Весьма вероятно, речь идет о философе-неоплатонике Максиме Эо^зесском (ср. 235 а).
74. Здесь мы, возможно, сталкиваемся с отголоском Платона, RespubL, VI, 504 b и
d, где сказано, что следует пройти длинный обходной путь (tt|v цакротерау),
чтобы уметь созерцать добродетели и постигнуть Благо.
75. Синесий, Dion, 5, 3.
76. Юлиан, Contra Heracleium cynicum, 224 а.
77. Синесий в открытую нападает на христианских монахов (Dion, 7, 1-4), а также
на некоторых язычников, которых он не называет по имени (11, 1), выказываю-
щих то же презрение к литературному, риторическому и научному образова-
нию, что и христианские монахи-отшельники.

Круговой путь и хоровод Муз
337
греческих неоплатоников конца IV века нашей эры. Оба - и Юлиан, и
Синесий - показывают, один сжато, другой более подробно, что путь,
который их противники считают наиболее коротким, на самом деле
гораздо сложнее, чем их собственный, и в реальности - за редкими
исключениями - неисполним для человеческого существа. Дело в том,
что истинный идеал киника, как описывает его Юлиан, - идеал, к
которому Гераклей не пытается даже стремиться, - состоит в том,
чтобы, оставаясь человеком, возвыситься до божественного уровня:
«Вот самый короткий путь! Следует полностью оставить самого себя,
осознав себя как божественное существо, и без устали неизменно со-
средоточивать свой ум на божественных мыслях, неоскверненных и
чистых»78. Согласно Юлиану и Синесию, этот идеал не может быть
достигнут разом, без подготовки при помощи соответствующих заня-
тий. Природа человека, который по существу «разумен», требует дея-
тельности, укрепляющей его сущность, его разумность, и постепенно
приводящей ее к преодолению самой себя и достижению ума. Сине-
сий ясно говорит об этом79:
«Наука - это путь, который проходит ум; и таким образом он (scil.
грек-язычник, неоплатоник), переходя от одного рассуждения к дру-
гому, продвинулся благодаря этим рассуждениям. Что может быть
родственнее уму, нежели разум? Какие средства наиболее подходя-
щи, чтобы приблизиться к уму? Там, где имеется разум, там есть так-
же и ум. Иначе говоря, есть по крайней мере одно знание (ei6t|04(;),
которое есть акт постижения (votjgicJ применительно к предметам вто-
рого порядка. Действительно, в этом мире некоторые науки и некото-
рые занятия, например, занятия риторические и поэтические, называ-
ются работой ума низшего как по своей природе, так и по своим
знаниям80. А между тем все это развивает известное око {scil. души),
78. Юлиан, Contra Heracleium cynicum, 226 b-c.
79. Синесий, Dion, 8, 2-7.
80. ml yap evGa5e KaXoOvxai xivec, Gecopiai Kai Gecopf^axa epya eX.axxovo<; vou,
piycopiKa те Kai лоиуака, ка1 ev (pixrei Kai ev ua8f|uacnv. К. Treu, Synesios von
Kyrene, Dion oder vom Leben nach seinem Vorbild, Berlin 1959, S. 27, переводит: «Derm
hier nennt man bestimmte Betrachtungen und Untersuchungen Werke der niederen
Vemunft, rhetorische, poetische, naturwissenschaftliche und mathematische» («Ведь
здесь некоторые размышления и исследования называют делом разума низшего
рода, — риторические, поэтические, естественнонаучные и математические»). Но,
прежде всего, я не знаю ни одного примера, когда слово фбоче, само по себе
могло бы значить «естественные науки». Кроме того, изменение падежа, — с

338
еукуккюд Tcaideia
снимает пелену и пробуждает, постепенно приучая к видениям, так
что однажды человек осмеливается уже созерцать и более значитель-
ное зрелище и удерживать свой взор на солнце, не щурясь с первого
мгновения81... Напротив, мне кажется, что вступившие на другой путь,
о котором некоторые утверждают, что он адамантовый... по-моему, в
действительности на него и не ступали. Ведь как может быть путем
то, в чем нет ни продвижения вперед, ни первого и второго этапа, ни
какой-либо последовательности? Их образ действий напоминает вак-
хический экстаз, прыжок безумного или вдохновенного; и меты они до-
стигают, не пробежав по дорожке, и за пределами разума они оказы-
ваются, не действовав прежде сообразно разуму. У таких людей спуск
случается тотчас к делам низменным; у них нет средней стадии между
подъемом и схождением; они оказываются очень низко, и их спуск
напоминает падение так же, как их подъем сравним со скачком. Ибо
тех, кому разум не сопутствовал при восхождении, он не встретит и
при спуске. В самом деле, как могут сочетаться два таких образа дей-
ствий: то соприкасаться с первым началом, то снова возвращаться к
зарослям ивняка? Но человек, в силу своей способности к рациональ-
ному знанию, которое занимает промежуточное положение, - разу-
мен и так и называется; а они никогда не использовали эту способ-
ность, во всяком случае, насколько можно судить по внешним
проявлениям»82.
одной стороны, два именительных, с другой — два дательных, вводимых предло-
гом ev, не находит никакого отражения в переводе. Можно было бы ожидать
фжпка кт цавтщстка. Не менее того пара (Ьпторисо: mi яопусисб: часто встре-
чается в «Дионе» (например, 5, 2; 11, 2; 15, 4) и соответствует общей теме произ-
ведения. Я не вижу другой возможности объяснить и перевести этот текст, кро-
ме как сделать ev (pWEi ка1 ev цавтцшочу зависимым от EXaxxovoc, vov. В этом
случае фраза окажется по своему смыслу объяснением предыдущей. Тем более
что ei5t|CU<;, как справедливо замечает К. Treu (Synesios von Kyrene. Ein Kommentar
zu seinem Dion, Berlin 1958. S. 73), соответствует платоновской Sidvoia (Resp., 511 d),
a vo\)C, E^ctTxeov — интеллектуальный акт в применении к предметам второсте-
пенным. Низший разум есть не что иное, как дискурсивное рассуждение. К. Трои
в своем комментарии, S. 73, цитирует также «Письмо» Синесия, 140, 267 d, где
тот говорит, что низший разум руководит действиями. То же самое противопо-
ставление природы образованию находится в Dion, 17, 1-2 и 9, 4.
81. Ср. Платон, RespubL, 533 d; 516 а-b.
82. Ср. Юлиан, Contra Heracleium cynicum, 206 b: «...Подобным же образом, по-мое-
му, и человеческий род, душа которого есть не что иное, как разум и невысво-
божденное знание, — то, что ученые точнее называют способностью, — стремит-
ся к учению, исследованию, к игре ума как формам деятельности, которые ему
ближе всего».

Круговой путь и хоровод Муз
339
И немного далее, говоря о роли, которую играют катартические
добродетели в восхождении души, он говорит следующее83:
«Если бы душа была тождественна Благу, то достаточно было бы очи-
щения, и благом для нее было бы пребывать в самой себе. Но на са-
мом деле она не есть Благо (иначе она не была бы сначала во зле),
однако имеет сходство с Благом и по своей природе находится посере-
дине. Если она соскальзывает к дурному, добродетель возвращает ее,
очищает и водворяет на ее серединное место. Между тем ей следует
двигаться вперед ко Благу и делать это уже с помощью разума. Ведь
ум - это око, которое сродни умопостигаемому. Так, если хочешь по-
смотреть на небо, то мало не склоняться к земле, но следует, закрепив
взор на уровне горизонта, направить его кверху. Таким же образом
можно было бы извлечь пользу из добродетелей, чтобы освободиться
от страстной привязанности к материальным вещам. Тем не менее,
необходимо восхождение (avaycoyfi). Дело в том, что мало не быть
дурным, но надо также быть Богом, и первое заключается в том, что-
бы как бы отвратиться от тела и всего телесного, а второе - в том,
чтобы как бы обратиться к Богу посредством ума».
Итак, правильный путь или правильный образ действий приводит
с помощью «наук, основанных на рассуждении» к постепенному84 вос-
хождению души, осуществляемому в определенной последовательно-
сти, которая, как Синесий скажет далее85, была установлена древними.
Вся эта аргументация напоминает рассуждение Августина касательно
неоплатонической программы цикла семи искусств во второй книге
трактата De ordine, - рассуждение, которое, как мы полагаем, имело
источником Порфирия86. Из наук низшего ума Синесий упоминает
здесь только риторику и поэзию, так как в «Дионе» он ставит цель
побудить своего сына к углубленному изучению этих двух предме-
тов, которые он считает необходимым фундаментом для всех после-
дующих занятий, в особенности, для философии. Далее риторика и
поэзия представлены как своего рода пропедевтика для изучения наук
83. Синесий, Dion, 9, 7-в.
84. кл1цакг|56у: 9, 1.
85. Синесий, Dion, 10,1.
86. Ср. выше стр. 118-153. В «Дионе» Синесия, как и в книге II трактата De ordine
Августина, мифологический персонаж Икар служит примером неправильного
образа действий, обреченного на провал; он хочет сразу сильно продвинуться
вперед, минуя промежуточные этапы: Dion, 10, 7 (ср. выше стр. 139).

340
еукькХюд naiSeia
(еяютлцш)87 . В другом месте эта пара предметов сопоставлена с ма-
лыми мистериями88, в которые следует быть посвященным прежде
чем получишь возможность участвовать в великих мистериях, прохо-
дя весь долгий путь философии.
Юлиан также не перечисляет всех дисциплин, которые следует
изучить. Упирая на необходимость иметь обширные познания в лите-
ратуре (грамматике) и риторике, он затем дает краткое описание све-
дений, которыми желательно обладать, в частности, подчеркивая их
универсальность. Упоминая надпись, которую Аристотель вслед за
Платоном поместил над входом в свою школу, - «Негеометр да не
войдет», - он приписывает Аристотелю следующую программу, кото-
рая есть не что иное, как программа неоплатоническая89:
«Если бы ты прочитал формулу приветствия, которую он написал на
своей школе, совсем как Платон на своей, ты бы знал лучше, что он
давал членам перипата следующие предписания: быть благочестивы-
ми по отношению к богам, быть посвященными во все мистерии, ис-
полнить все священные обряды, пройти курс всех занятий (5id nctVTOOV
xd)v цосЭгщ&тсоу fjxecci)»00.
Этот образ пути, который следует пройти91, тесно связан с другим
образом - «Дион» Синесия это доказывает, - образом круга или хоро-
вода, который ведут Музы, - образом, в котором мы узнаем тему
единства наук. Вот почему путь, который у Юлиана противопостав-
ляется кратчайшему пути киников и монахов, как мне представляет-
ся, идет именно по кругу, а не просто по кривой, хотя оба направления
могут быть описаны выражением f) кгжАхр (656q). Мы уже встречались у
Синесия с фразой, где речь идет о круге: «.. .кто не прошел предвари-
тельного посвящения с помощью круга и не праздновал мусических
мистерий»92. Эта часть фразы составлена не из двух придаточных
относительных предложений, относящихся к двум разным видам ини-
циации, но из двух однородных членов, вводимых одним относитель-
ным местоимением, говоря по сути дела об одном и том же: посвящение
87. Синесий, Dion, 11, 2.
88. Синесий, Dion, 10, 6.
89. Юлиан, Сотта Нет ас Uium cynicum, 237 d.
90. Ср. Н. D. Saffrey, 'Ауеооцётр^тос, цлбец eioixo). Une inscription legendaire, в Revue
des Etudes grecques, t. LXXXI, 1968, p. 67-87.
91. Ср. Синесий, Dion, 10, 6.
92. Синесий, Dion, 5, 3, ср. выше стр. 336.

Круговой путь и хоровод Муз
341
с помощью круга - это посвящение с помощью хора Муз, которые
представляют циклические науки. Синесий поясняет03:
«Разве само имя Муз не показывает, что они составляют целое (Moixjcti
= бцоО ouocci)? Они образуют хор уже одним тем, что суть вместе. Ни
одна не держится отдельно от других, ни одна не произносит отдель-
ную похвальную речь своей деятельности на пиру богов и не получает
для себя одной алтарь или храм у людей. Между тем некоторые, по
отсутствию врожденного таланта, делят на части то, что не должно
быть порознь, и приписывают себе на правах собственности ту или
иную Музу. Но философия - над ними всеми; вот что означает то, что
в согласном пении Муз всегда находится сам Аполлон».
Следует, - продолжает Синесий, - называть «специалистом» или
«знатоком» того, кто выделяет для себя то или иное знание, соединяя
себя таким образом с отдельным божеством, но «философом» следу-
ет называть того, кто гармонично развит согласием всех наук, или
Муз, и кто соединяет в себе их множественность9*. Но он должен иметь,
кроме того, собственную задачу, которая выше задачи хора. Ведь и
Аполлон также то поет вместе с Музами и задает ритм хору, то поет
один, и это-то и есть его священная и невыразимая песнь.
Итак, в этом тексте мы еще раз обнаруживаем платоновский по
происхождению образ единства наук, совокупность которых образу-
ет круг. Может быть даже так, что у Синесия этот круг (кгжА,0£) был
кругом семи искусств, предлагаемым неоплатоническим источником
II книги De ordine Августина, а этим источником, как мы сказали, впол-
не мог быть Порфирий. Следующий текст, где мы находим идею кру-
га (кгжХос,), приписываемую Порфирию, кажется, подтверждает эту
гипотезу95, особенно если вспомнить, что Синесий, согласно communis
opinio, основывается на философии Порфирия. В самом деле, можно
связать с этой традиции очень позднее свидетельство Иоанна Цецеса
(ХП в.), касающееся «Жизни философов» Порфирия96:
93. Синесий, Dion, 4, 6 - 5, 1.
94. Ср. выше, стр. 114-115, текст, где Плутарх пытается приписать каждой из девя-
ти Муз определенную науку, утверждая единство целого.
95. Ср. Августин, Contra Acad., Ш, 4,7, р. 50,29 - 51,1 Knoll: «Ad istarum disciplinarum
quibus excolentur animi, circulum revocare vos cupio».
96. Иоанн Цецес, Chiliades, XI, 377, 520-533 (p. 448-449, P. M. Leone), перевод и
комментарий A. Segonds в издании: E. des Places, Porphyre. Vie de Pythagore, Lettre
(t Marcella, Paris, «Les Belles Lettres», 1982, p. 195 слл.

342
eytcvicXiog nai8eia
«Энциклические занятия (еукгжлаос \iaQr\\iaxa) - это, собственно
говоря, лирические произведения,
Так как они, в первую очередь и в прямом смысле, получили это
наименование,
Потому что лирический хор составляет круг (кйкХск;),
Из пятидесяти человек, которые исполняют хоровые песни.
Энциклические занятия, собственно говоря, - лирические произведения.
В переносном смысле "энциклическими занятиями" называют круг
(кгжХо;), полноту всех занятий (то ощпграо\1а tcocvtcov tcov цабтростшу):
Грамматика, риторика и сама философия,
А также четыре искусства (xk%vai)y которые находятся над ней,
Арифметика, музыка, геометрия
И та, что прогуливается по небесам, сама астрономия.
Все эти занятия в переносном смысле - энциклические занятия,
Как об этом пишет Порфирий в своем сочинении "Жизнь философов"
И многие другие среди ученых».
Различие между первичным и производным смыслом понятия
ёукожАла цавтщаха можно очень хорошо возвести к Порфирию, и,
насколько я знаю, никто в этом не сомневается. Зато несколько уче-
ных97 предположили, что Цецес подменил диалектику философией.
Я думаю, что эту гипотезу можно принять. Действительно, если мож-
но придавать какое-либо значение этому позднему свидетельству, нам
следует интерпретировать его в соответствии с тем, что мы знаем об
общем отнсдоении философов к ёукгжАлос; 7iai8eia, и в соответствии
с нашими знаниями о Порфирий. Я считаю невозможным, чтобы Пор-
фирий ввел философию в ёукгжАлсс ^автщоста. Прежде всего, мы
знаем из многочисленных свидетельств, приведенных в предыдущем
параграфе, и в последнюю очередь от Синесия и Юлиана, что фило-
софы определенно считали еукйклло? TiaiSeia подготовлением к фи-
лософии. Ни один философ не согласился бы поставить философию
в один ряд, например, с грамматикой. Далее, если, как мы сделали,
принять гипотезу, что Порфирий - источник рассуждений во II книге
De ordine Августина, которые относятся к циклу свободных искусств,
мы можем сделать из этого вывод, что для Порфирия еукгжлла
97. К авторам, которых называет F. KIthnert, Allgemeinbildung und Fachbildung in der
Antiket Berlin 1961, p. 20-21, нужно добавить: L. M. de Rijk, op. cit. (ср. выше стр.
319 прим. 2), p. 86.

Филон Александрийский
343
цабгщатос соответствовали семи свободным искусствам, чей цикли-
ческий характер он определенно показал. Если свидетельство Цецеса
достойно внимания, тогда следует предположить, что Порфирий го-
ворил о диалектике.
Но почему Цецес подменил диалектику философией? Потому что
Цецес, должно быть, недоумевал, почему еукйкАла цосвтрата огра-
ничены только семью науками. Действительно, цикл семи свободных
искусств, как мне кажется, никогда не был в ходу в восточной части
Римской империи, кроме как случайно у Синесия. Но, как показал
К. Прехтер^8, в Византии в XI и XII веках обычный курс занятий,
унаследованный от греческих неоплатоников, был следующим: грамма-
тика, риторика, философия - под ней подразумевались логика (Орга-
нон), физика, четыре математические науки и теология. Без сомнения,
по этой причине Цецес заменил «диалектику» «философией». Впро-
чем, он, возможно, сделал это под влиянием платонической и неопла-
тонической традиции, которая отождествляла высшую диалектику с
философией. Подмена диалектики философией объясняет, возмож-
но, также то, что Цецес помещает четыре математические науки под
философией. Выражение, однако, может иметь два смысла: означать,
что четыре математические науки ниже философии, или же - что
четыре математические науки входят в род «философии» и, таким
образом, являются ее составными частями. Последняя интерпретация
больше подходит к византийской схеме, описанной К. Прехтером.
J. 'ЕукькЛюд naiSeiaу Филона Александрийского
Филон, который писал в начале императорской эпохи, в первой
половине I в. нашей эры, - единственный писатель, который много-
кратно использовал понятия ёукгжХюс; ясабегос, еукгжАла ясабе-ицата
и т. п. и который посвятил этой теме целый трактат, озаглавленный
«О знакомстве души с подготовительными знаниями» [De congressu).
Также можно легко понять составное значение, которое он придает
этим терминам. Будучи в своих аллегорических толкованиях Ветхого
Завета целиком зависимым от греческой философии и, в особеннос-
ти, от современной ему платоновской философии, которая к тому
98. К. Praechter, Beziehungen zurAntike in Theodoros Prodromos' Rede auf Isaak Komnenos,
в Byzantinische Zeitschrift, t. XIX, 1910, S. 314-329.

344
еукЬккюд naiSeia
времени обогатилась многочисленными элементами учений стоичес-
кого и перипатетического происхождения, он является очень важным
свидетелем того места, которое ёукгжХлос; 7tai8eia занимала в систе-
ме некоторых представителей начала среднего платонизма.
Мы сказали, что для Филона значение термина еукгжАло*; naiSeia
составное: оно действительно содержит в себе все элементы, которые
мы различили в предшествующих параграфах этой главы.
'ЕукькЛюд naiSeia как совокупность «искусству основанных на
рассуждении» и единство корпуса наук
В трактате De congressu Агарь олицетворяет гукЬкХхос; 7iai5eia.
Она, как говорит Филон1*', символизирует такие искусства, как грам-
матика, геометрия, астрономия, риторика, музыка и «все прочие заня-
тия, основанные на рассуждении (г\ аАЛт| Хоугкт) Gecopia паса)». В
этом примере не указано точное число искусств, и только в некото-
рых текстах аллегорическое толкование Священного Писания приво-
дит Филона к тому, чтобы соотнести с энциклическими занятиями
число двенадцать. Если об Измаиле, сыне Агари, сказано, что от него
ведут свой род двенадцать племен, Филон делает заключение, что
Измаил, «этот почитатель ёукгжАлск; лоябегос», является родоначаль-
ником двенадцати искусств100. Число двенадцать, как напоминает
Филон в трактате De fugam, - число совершенное. В этом трактате,
где, среди прочего, речь идет о прибытии Агари к двенадцати источ-
никам Елима, - иначе говоря, к двенадцати пропедевтическим на-
99. Филон, De congressu, 11.
100. Филон, Quaest. in Gen., 17, 8. Ср. De mutat. пом., 263: «Вот почему Бог говорит:
"Вот, Я благословлю его (Измаила), и возращу его, и весьма, весьма умножу;
двенадцать князей родятся от него" — полный круг и хоровод софистических
подготовительных занятий (xov kukXov mi xov x°P°v arcavxa tcdv aocpiaxiKcov
nponmSEVUGCTOuv)». Измаил назван «софистом» (De cher., 8) в противоположность
Исааку, сыну Сарры; тем не менее в представлении Филона он софист не того
рода, что Каин и Протагор. Измаил — «тот, кто слышит Бога». Но чувство зре-
ния выше чувства слуха, Исаак выше Измаила, как прямое созерцание выше,
чем знания, переданные с помощью речи (Defuga, 208). Измаил — человек, кото-
рый слышит, но не использует то, что он услышал (De congressu, 67). Разница
между софистом и мудрецом та же, что между малым ребенком и зрелым чело-
веком (De sobr., 9).
101. Филон, Defuga, 184.
102. Филон, Defuga, 183.

Филон Александрийский
345
укам102, которые суть не что иное, как энциклические занятия, - Фи-
лон иллюстрирует совершенство числа двенадцать на примере зодиа-
кального круга и солнечного круговращения103. Круг в платоновской
философии - совершенная фигура, символ самодовлеющего целого.
Как справедливо подчеркивает М. Александр104, образ круга и частое
употребление таких имен прилагательных, как соцяааа, аяааа и
яааа, для определения еукгжлло<; лсибего:, подразумевавает идею це-
лостности. Интересно отметить, что вне своих аритмологических спе-
куляций над числом двенадцать Филон называет только те искусства,
которые по своей совокупности и по содержанию характерны для
платонической программы занятий, развивавшейся начиная с Фило-
на из Лариссы и предвосхитившей будущий неоплатонический цикл
семи свободных искусств. Так, Филон чаще всего перечисляет рядом
грамматику, риторику, геометрию и музыку, реже арифметику и один
раз - диалектику и астрономию1115. Чтобы показать специфически пла-
тоновский характер этих занятий, достаточно будет одной цитаты1"':
«Музыка, подчиняя неритмичное - ритму, негармоничное - гармонии,
несогласованное и несозвучное - мелодии, приведет к созвучию то,
что в созвучии не пребывает. Геометрия, заронив зерна равенства и
пропорции в душу, жаждущую знания, благодаря совершенству сво-
их строго последовательных спекуляций породит в нас стремление к
справедливости». Здесь очевидно нет ничего общего с тем подходом,
с каким инженер императорской эпохи преподавал бы геометрию.
Подчинение еукькХюд naiSeia философии
Подчинение еуклжллос; naiSeia философии - тема трактата De
congressu в целом, но она рассмативается или, во всяком случае, упо-
минается еще во множестве других трактатов Филона. 'Еукйкллос;
ясабега олицетворяется, как мы уже сказали, в образе Агари, егип-
тянки, служанки Сарры, супруги Авраама, который символизирует
ум, влюбленный в знания и добродетель107. Сарра, напротив, пред-
103. Филон, Defuga, 184.
104. М. Alexandre, Philon d'Alexandrie, De congressu eruditionis gratia, Paris 1967,
Introduction, p. 33.
105. Ср. таблицу, представляющую перечни свободных искусств в сочинениях Фи-
лона: М. Alexandre, op. cit., p. 34-35.
106. Филон, De congressu, 16.
107. Филон, De congressu, 11.

346
еукЬккюд nai8eia
ставляет сразу и добродетель, и философию, и науку, мудрость (aocpioc).
Поскольку Авраам еще не подготовлен по-настоящему для того, что-
бы соединиться с Саррой, добродетелью-наукой-мудростью (в этом,
согласно Филону, смысл Быт. 16, 1-2), он должен сначала соединить-
ся с Агарью, то есть прежде чем приступить к философии, ему следу-
ет пройти пропедевтический курс, который составляет совокупность
«искусств, основанных на рассуждении». 'ЕукйкАла яроясабейцаш,
таким образом, - выражение, которым Филон часто заменяет термин
еукгжЛаос; TiaiSeia108. Философия вполне традиционно - наука бес-
предпосылочная и незыблемая, которая является добродетелью109.
'ЕукйкАлос; 7cai8eia, напротив, состоит из совокупности «искусств, ос-
нованных на рассуждении», каждое из которых получило свои прин-
ципы и дефиниции от философии. В De congressu Филон описывает,
совсем как стоики Посидоний и Сенека и гораздо позже неоплатоники
Аммоний110 и Элиас111, зависимость от философских принципов, в кото-
рой находятся искусства - у Филона на примере геометрии и грамма-
тики112. Но, конечно, он понимает также Слово Ветхого Завета как
истинную философию113, и два смысла термина «философия» почти
никогда четко не разделены. Бывает также, что в De congressu Филон
вводит различие между «философией» и «мудростью»:
«Как энциклопедические науки (та еукгжАла) помогают понять фило-
софию, так же и философия помогает достичь мудрости. Ведь фило-
софия - это занятие мудростью, а мудрость - это наука о вещах боже-
ственных и человеческих и об их причинах. Таким образом, также
как и "цикл занятий, посвященный Музам (т\ еукйкллск; цоиочкт))" -
раб философии, так и философия - рабыня мудрости. Философия
учит преодолевать чревоугодие, плотские наслаждения и болтливость.
Такое господство, говорят, достойно быть избранным само по себе,
но оно будет более благочестивым, если к нему стремятся, чтобы по-
чтить Бога и угодить Ему; итак, следует, чтобы мы помнили о своей
госпоже, когда мы хотим ухаживать за ее служанками; пускай нас
108. Напр., Филон, De congressu, 35.
109. Филон, De congressu, 140-142. Как хорошо отметила М. Alexandre, op. cit, p. 204,
прим. 1, стоическое определение, приведенное Филоном, воспроизводит в сто-
ических терминах платоновские и аристотелевские утверждения.
НО. Аммоний, In Isagog., p. 7-9 (CAG, t. IV, 3).
111. Proleg. Philosoph., p. 20 слл. (CAG, t. XVIII, 1).
112. Филон, De congressu, 146-150.
113. Например, Филон, De post. Caini, 101-102.

Филон Александрийский
347
сочтут их мужьями, но лишь при условии, что иная станет нашей ис-
тинной женой, а не будет ею лишь по названию»114.
Агарь, ёукгжХло<; rcctiSeict, - египетского происхождения, то есть,
по Филону, она остается связанной с чувствами и органами тела:
«Агарь, действительно, несет бурдюк, идя за водой Это значит, что
она танцует в хороводе энциклических занятий (тоТс; ясабейцосоч тоц
еуюжллок; <еу>хоре.\юЬат\); ей нужны те виды, так сказать, телесных
вместилищ, которые относятся к чувствам, - глаза, уши, - чтобы вос-
принимать предметы своего изучения, потому что, много взирая и
много слушая, те, кто любит узнавать, постигают науку и извлекают
из нее пользу»115.
Будучи таким образом связана с чувствами, Агарь вследствие того
не в состоянии видеть высшую причину, Бога, и она принимает за
Бога ангела, она поклоняется Логосу, который является лишь несо-
вершенным образом высшей причины116.
Агарь также называется цеог) rccaSeia (среднее образование)117.
М. Александр очень хорошо объяснила двойной смысл эпитета
|хеат|11В. Этот эпитет указывает, прежде всего, что еукгжллос; 7iai5eia
расположена на полпути к совершенству, то есть, что она ниже совер-
шенства, но представляет собой средство, его достижения: «Колодец
Агари находится на полпути от Кадеса до Береда. Беред означает аво
зле", Кадес - "святость". Действительно, продвигающийся вперед на-
ходится на территории, пограничной между Святым и Непосвящен-
ным, потому что он избегает зла, будучи еще совсем не в состоянии
жить с совершенным благом»11!\ Второй смысл цестг], тесно связанный
с первым, привносит оттенок стоического происхождения: «Действия
бывают либо благими, осуществляемыми добродетелью (an apexfjq
катор0(Ь|хаха), либо посредственными и безразличными (цеаа коя
aSiacpopa)»1'20.
114. Филон, De congressu, 79-80; ср. М. Alexandre, op. ciL, p. 71-72.
115. Филон, De post. Caini, 137; cp. De congressu, 142-143 и 144: «Действительно, чем
ум является по отношению к чувству, тем наука по отношению к искусству...».
116. Ср. Филон, De somniis, I, 240; De fuga, 211-213; Leg. alleg., Ill, 207.
117. Напр., De congressu, 12; 14; 20.
118. M. Alexandre, op. cit., p. 47^18.
119. Филон, De fuga, 213.
120. Филон, Quod omnis probus, 60.

348
еукхжкюд /raiSeia
TiyKUKXioq ясыбеих, таким образом, может быть использована или во
благо, или во зло, так как знания, которыми она снабжает сама по себе,
нейтральны. Но эпитет р,еот| имеет еще и третий смысл, совершенно
простой: ёукгжХгсх; naiSeta является средней, так как она располагается
между подготовительными занятиями в прямом смысле и философски-
ми занятиями121. Просто пропахЬгщаха. противопоставляются ёукгжАла
яролшбейцата, которые и подготавливают к философии.
'ЕукхжЛюд naiSeia и ёукйкЛюд /югхтио]
'ЕукйкАлод цо'иочкт], «цикл занятий, посвященных Музам», - выра-
жение, достаточно часто встречающееся в произведениях Филона, эк-
вивалент еукгжХю^ 7iai8eia, как мы могли понять из текста De
congressu, цитированного выше122. С этими двумя терминами и род-
ственными выражениями Филон очень часто использует глагол
eyxopeueiv: «участвовать в танце, в хоре». Это показывает, до какой
степени его сознанию свойствен образ круга или хора, состоящего из
Муз, или хоровода в честь Муз. Я могу привести здесь лишь несколь-
ко примеров:
«Есть люди необразованные (avaycoyoi) и образованные (itenaib£V\ikvoi)y
те, для которых недоступна гармония лиры и Муз (ацогхкн ка1 aX/upoi),
и те, которые танцевали в хоре круга занятий, посвященных Музам
(oi <ey>KEXOpe\)K6xeq xf| еукгжАЛср цоиоися); у вторых больше средств
для того, чтобы развиваться, потому что почти с детства они купа-
лись в речах, которые прославляли твердость, самообладание и вся-
ческую добродетель. Вот почему, если они не вполне очистились, омы-
тые от своих дурных поступков, они все же во время омовения смогли
оттереться, по меньшей мере, в какой-то степени или наполовину»123.
В конце этого отрывка снова появляется идея, что ёукажАлсх; 7tai8eia -
это среднее образование, находящееся на полпути к совершенству; мы
встречаемся с этим представлением в двух следующих текстах:
«И, таким образом, мы видим, как Агарь, среднее образование, кото-
рое пускается по кругу энциклических занятий (xfjv \iegt\v 7cai5£iav
tt)v ev тоц ёукяжлаок; %op£W\)aav), два раза покидает Сарру, выс-
шую добродетель, но один раз возвращается обратно124.
121. Филон, Leg. alleg., Ш, 167: та протгсибЕйцата navxa, tot еукгжХш, (pitaxicxpia.
122. Ср. выше стр. 346.
123. Филон, De mutat. nom., 229.
124. Филон, De cher., 3.

Филон Александрийский
349
То, что играет роль отца, - это, с нашей точки зрения, разум, муж-
ской, идеальный, прямой, а матери - это среднее циклическое образо-
вание и средний хоровод (xfjv \itcr\v кса еукЪкХюч xopeiccv х£ mi
rcmSeiav)»125.
Как среднему образованию соответствует средний круг, так фило-
софскому воспитанию отвечает танец в хороводе добродетелей
(Siavoia... гухоргъохкю. apexca<;)12(\ Получить среднее образование
для Филона равнозначно участию в хороводе в честь Муз. Так, пери-
патетик Критолай - это один из тех, «кто водил хоровод в честь Муз
(<хц> xuv K£XOpea)ic6xa>v Mouacucj»127, а те, «кто не слушает аподик-
тических рассуждений, совсем не водили хоровода в честь Муз (xiveg
xuv f]Kiaxa кехоре-окбхсоу Mouctock;)»128.
'Еукьк&юд naiSeia и путь, который следует пройти
Несмотря на то, что мы не обнаруживаем у Филона образ пути в
форме круга, который мы встречали у Юлиана и Синесия, метафора
пути играет у него, тем не менее, большую роль. Твердо настаивая на
необходимости подготовительных занятий, еукожАло^ 7cai8eia, для
всякого, кто хочет достичь мудрости129, он уточняет немного далее,
что добродетель разумной части нашей души, которая олицетворяется в
образе Лии, «учит нас избегать неровного и шероховатого пути, кото-
рым не могут двигаться души, влюбленные в добродетель, для того
чтобы, наоборот, медленно продвигаться по широкому пути без паде-
ний и ошибок»130. Это значит, что нельзя воображать, будто можно
сразу начинать изучать философию - слишком сложный предмет, что-
бы можно было его одолеть без необходимой подготовки посредством
еукгжХго^ ясабега. Расстроенный неудачей, человек слишком поздно
пытается заполнить эти лакуны и в конечном итоге ничего не достигает:
«Так случается со многими, кто движется к культуре непроходимым
путем. Осталось сказать, что они еще с колыбели направляются к са-
мой совершенной дисциплине - философии; потом, не удовлетворив-
125. Филон, De ebrieL, 33.
126. Филон, De sacrif. Abel., 33.
127. Филон, De aetern. mundi, 55.
128. Филон, Quod omnis probus, 62.
129. Филон, De congressu, 24.
130. Филон, De congressu, 28; cp. De ebriet., 48-49.

350
еукхжЛюд nai5eia
шись тем, что они не были посвящены в энциклические занятия, они
стараются обратиться к ним, но делают это поздно и с трудом. Затем,
спустившись от науки самой серьезной и древней к созерцанию более
скромных и не столь давних предметов, они пребывают там до старо-
сти, не будучи более в состоянии снова подняться туда, откуда ушли»131.
Кроме того, ёукгжЯлод TcaiSeia не только обязательна как подго-
товительный этап на пути к мудрости, она также дает, как у Синесия,
благовидный предлог для необходимого отдыха души после ее вос-
хождения на самый высокий интеллектуальный и моральный уровень:
«Смиренное служение, с помощью которого мы стремимся угодить Богу
и добродетели, сродни гармонии, которая потребовала бы избыточного
натяжения струн: ни один инструмент какой-либо души не в состоянии
его выдержать; поэтому она часто дает себе отдых и разрядку тем, что от
искусств самых возвышенных она опускается к средним; и тем не менее,
даже в занятиях средними искусствами усилие велико»132.
Как правильно утверждает М. Александр133, термин ёукйкАлос;
7tai5eia никогда не означает у Филона «народное, общепринятое об-
разование». Но можно сказать больше: £укг)клло<; TtcaSeicc полностью
вписывается у Филона в платоническую традицию. Занятия, которые
она в себя включает, ставят целью позволить человеческому уму по-
степенно освободиться от тела и чувств и самосовершенствоваться,
чтобы он смог наконец в последнем порыве, так хорошо описанном
позднее Плотином, превзойти самого себя:
«Какая польза была бы уму оставить тело и прибегнуть к ощущени-
ям? Какая польза отказаться от ощущений и найти себе убежище в
членораздельной речи? Ведь ум, который следует вывести вовне и
оставить на свободе, должен отказаться от всего: от телесных потреб-
ностей, от органов чувств, от софистических речей, от риторического
правдоподобия и, в конце концов, от самого себя» 134.
4. Климент Александрийский и Ориген
Под влиянием Филона Александрийского употребление ёукгжАлос;
лсабегсс у Климента Александрийского вписывается прежде всего в
131. Филон, De ebriet., 51.
132. Филон, De sacrif. Abel., 37.
133. M. Alexandre, op. cit., p. 32.
134. Филон, Leg. allege III, 41.

Климент Александрийский и Ориген
351
рамки платонической традиции. Из восьми упоминаний еукгжллос;
7icu5eia (или |xa0T|aiq) в его произведениях, а точнее, в «Строматах»134*,
первое - почти точная цитата из Филона, De congressu, 79: в этом тек-
сте определяется отношение еукожАло*; nai5eia к философии и фи-
лософии к мудрости. Иудейской мудрости Филона соответствует
«христианский гнозис» Климента. Греческая, точнее, платоническая
философия служит приготовлением к этому гнозису, в то время как
еукгжллск; лагбега составляет пропедевтическое образование к фи-
лософии. Но совсем как Филон, который часто не делает четкого раз-
личия между философией и мудростью, Климент постоянно
смешивает философию и гнозис. Истинная философия и гнозис - одно
и то же: созерцание истины135. Этого созерцания истины, которое и
есть философия, «нет ни в геометрии, которая предполагает постула-
ты и гипотезы, ни в музыке, которая строится только на догадках, ни
в астрономии, наполненной рассуждениями об изменчивой природе,
опирающимися на чистую видимость, - оно является наукой о Благе в
самом себе и истине в самой себе; а упомянутые науки отличны от
Блага и являются как бы путями его достижения; вот почему Сократ13"
не признает, что еукг)клао<; rccaSeia достаточна для достижения Бла-
га: она лишь вносит свой вклад в пробуждение и упражнение души,
готовя ее к восприятию умопостигаемых вещей». Таким образом,
еукажЛлск; naiSeia - лишь путь к созерцанию Блага, и науки, которые
ее составляют, не беспредпосылочны; они не суть «добродетели», но
имеют вспомогательный характер137. Гностик будет использовать в
каждой из наук, входящих в еукгжллос; ясабега, то, что может его
приблизить к постижению истины138:
134а. Климент Александрийский, Stromal., I, cap. 5, 30, 1-2, t. II, p. 19; I, cap. 19, 93,
4-5, t. II, p. 60; I, cap. 19, 98, 4 - 99, 1, t. П, p. 63; II, cap. 1, 2, 3-4, t. II, p. 113 ел.; Ill,
cap. 2, 5, 3, t. II, p. 197; VI, cap. 10, 82, 1 - 83, 3, t. II, p. 472 ел.; VI, cap. 11, 94, 2-5,
t. II, p. 479; VI, cap. 19, 80, 1-1, t. II, p. 471 ел.; VII, cap. 3, 19, 3 - 20, 2, t. Ill, p. 14
Stahlin-Fri'chtel = SVF, III, n° 224, приписанный без должных оснований Хрн-
сиппу.
135. Климент Александрийский, Stromal., I, cap. 19, 93, 4, t. И, p. 60 Stahlin-Fruchtel.
136. Ср. Платон, Respubl., 475 d-e приходящий на ум в этом контексте.
137. Климент Александрийский, Stromal., VI, cap. 10, 82, 1 - 83, 3, t. II, p. 472 ел.
Stahlin-Fr Г chtel.
138. Климент Александрийский, Stromal., VI, cap. 19, 80, 1 - 4, t. II, p. 471 ел. Stahlin-
Fruchtel; cp. W. Volker, Der wahre Gnostiker nach Clemens Alexandrinus, Berlin 1952,
S. 334 слл., об еукйкАла
12-5557

352
еукьккюд nai5eia
«Итак, он посвящает себя всему, что упражняет его для гнозиса, беря
из каждой области знаний полезное для истины; поэтому он изыски-
вает в музыке - пропорцию, которая присуща гармоническим вещам,
в арифметике обращает внимание на увеличение и уменьшение чисел
и их взаимоотношения, а также на то, что большинство вещей могут
соотноситься в определенной числовой пропорции; в геометрии он
созерцает сущность как таковую, взятую саму по себе, и привыкает
представлять себе что-то вроде непрерывной протяженности и неиз-
менной сущности, которые отличны от тел этого мира; и далее, воспря-
нув от земли с помощью астрономии, он вознесется разумом на небо и
станет двигаться по кругу вместе со светилами, непрестанно созерцая
божественные вещи и их взаимную гармонию. Начав именно с этого
созерцания, Авраам постепенно возвысился до познания Создателя.
Но гностик воспользуется также и диалектикой, выделив139 деление
родов на виды, и приобщится к тому, чтобы производить разделение
сущих, до тех пор пока не дойдет до первых и простых вещей».
Здесь мы снова можем отметить, что Климент Александрийский
предлагает использовать науки, входящие в состав ёукгжАлос; яагбега,
типично платоническим образом. Впрочем, говоря об еукгжАлос;
жхгбега, Климент называет только «платонические науки»: четыре
математические и диалектику.
Наконец, у Климента мы один раз находим употребление эпитета
еукгжХлос;, которое выходит за рамки обычного. По случаю аллего-
рического толкования «умножения хлебов», сказав, что две рыбы сим-
волизируют в его глазах греческую философию, а пять хлебов -
христианское откровение, он продолжает:
«Но если ты еще более проницателен, ты поймешь, что одна из рыб
указывает на "энциклическую" философию, а другая - на самую воз-
вышенную»140.
Мне кажется очевидным, что термин еукгжАлос; cpiAoaocpia употреб-
лен здесь на месте понятия еукйкАлос; naiSeia.
Со своей стороны, Ориген в «Письме к Григорию» усматривает в
греческой философии «энциклические занятия», которые готовят к
христианскому учению:
139. екХеуоцеУсх;: ср. Аристотель, Analyt. priora, I, 27, 43 b 11. 16, 24 и Analyt. posteriory
II, 14, 98 а 1-2.
140. Климент Александрийский, Stromal., VI, cap. 11, 94, 2-5, t. II, p. 479 Stahun-
FrIichtel.

Климент Александрийский и Ориген
353
«...я бы хотел, чтобы ты взял от греческой философии все, что мо-
жет служить в качестве энциклических занятий или подготовительно-
го образования (еукгжлла цссвтщатсс г\ яротса1б£\)цата) для введения
в христианство, а также от геометрии и от астрономии все, что годит-
ся для истолкования Священного Писания. И таким образом то, что
философы говорят о геометрии и о музыке, о грамматике, о риторике
и об астрономии, называя их помощницами философии, мы прило-
жим к самой философии по отношению к христианству»141.
Поскольку христианская философия - единственно верная, гре-
ческая философия оказывается не более чем пропедевтикой и как
таковая, и в силу того, что она предполагает еукожллсх; 7iai8eia.
5. Прочие случаи
Теперь мы рассмотрим случаи употребления еукйкАлос; xcai8eia, в
которых смысл этого выражения не определен контекстом. Я думаю,
тем не менее, что чаще всего понятие еукгжллос^ ясабега в представ-
лении авторов, которые его используют, соответствует понятию «ис-
кусства, основанные на рассуждении». Так, кажется, употребляют это
выражение Диоген Лаэрций и Стобей в вышеприведенных текстах142,
где еукгжАлод rccaSeia была подчинена философии, но сам термин не
был объяснен. Поскольку в этих текстах речь идет об образовании,
имеющем некоторое пропедевтическое значение для философии, здесь
могут подразумеваться только «искусства, основанные на рассужде-
нии», в то время как другие - сельское хозяйство, охота и т. д., -
составляют свободные искусства, ничего не прибавляющие к изуче-
нию философии143.
В сочинениях Дионисия Галикарнасского, который преподавал в
Риме с 30 по 8 год до нашей эры, можно найти, насколько мне извес-
тно, три упоминания еукажАло<; яаг8е1а. Первое - в его трактате De
compositione verborumlu. В этом контексте Дионисий сурово критикует
некоторых риторов, возражающих против ритмического построения
141. Ориген, Epist. ad Gregorium Thaumaturgum, 1.
142. Ср. выше стр. 333 ел.
143. В биографиях философов у Диогена Лаэрция нам остается упомянуть лишь
одно место — IV» 103» где автор утверждает, что киники отказываются от
ёукгжЯлос, nca&eia.
144. Дионисий Галикарнасский, De сотр. verb., 206, t. VI, p. 131,15 Usener-Radermacher.
12*

354
еукхжЯюд naideia
речи: «Это те, - говорит он, - кто, будучи несведущ в еукйкАлос;
лсабега, занимается лишь политической и юридической частями ри-
торики, без всякого метода и неискусно» и при этом «смеется над пра-
вилами искусства». Другое упоминание ёукгжАлос; rccaSeict находится
в трактате «О Фукидиде»145. Говоря об очень индивидуальном стиле
этого историка, Дионисий объясняет, что сочинения Фукидида не
подходят ни рыночным торговцам, ни поглощенным своей работой
ремесленникам, «ни всем прочим, кто не был воспитан, как подобает
свободному человеку; они подходят людям, которые подошли к ри-
торике и философии 5ia xcov еуюжллсоу цабтросшу»; я думаю, это
выражение означает «через цикл занятий, основанных на рассужде-
нии». В трактате «О Демосфене»ш термин ёукгжАло? яагбега появляет-
ся также в рамках упоминания фукидидовского стиля. Этот последний
присущ только государственным людям, тем, кто привык выступать
публично (политики и риторы), и тем, кто прошел еукожАлод 7iai5eia, -
людям, с которыми нельзя говорить тем же языком, что и с народом, но
к которым, следует обращаться с речью тщательно подготовленной,
украшенной и необычной. Эти люди, - продолжает он, - конечно, не
столь многочисленны, как другие; более того, они представляют ско-
рее самую малую часть населения, и изысканный язык этого образо-
ванного меньшинства непонятен для необразованной массы.
Упоминание образованного государственного человека, которое,
возможно, подсказано Дионисию Галикарнасскому его римской пуб-
ликой, напоминает цицероновский идеал государственного мужа, ко-
торый, получив широкое общее образование, гораздо более высокое
образование, чем обычное для высших классов общества, сумел раз-
вить в себе качества оратора, владея при этом глубокими философс-
кими познаниями. Этот идеал Дионисий выражает уже приведенной
репликой: «Те, кто через энциклические занятия пришел к риторике
и философии».
Именно политикам такого рода адресована «География» Страбо-
на. Автор, современник Дионисия Галикарнасского, совершенно оп-
ределенно говорит об этом во введении147, где он старается объяснить,
145. Дионисий Галикарнасский, Thucyd., 50, t. V, p. 409, 8 - 410, 7 Usener-Radermacher.
146. Дионисий Галикарнасский, Demoslh., 15, t. V, 999, p. 160, 16 - 162, 2 Usener-
Radermacher.
147. Страбон, Geogr., I, 1, 18.

Стара 6'он
355
какие знания требуются как для написания, так и для чтения такого
труда, как «География»: география зависит от астрономии и геомет-
рии, берет в качестве основы доказательства, присущие этим двум
наукам, которые в свою очередь, как Страбон объясняет во II кни-
re14ti, заимствуют свои принципы у философии. Если автор «Геогра-
фии» обязан быть многосторонне образованным и философом149,
читателю нет необходимости заниматься происхождением вещей и
их причинами: это цель философа, а государственный муж не будет
иметь необходимого времени, во всяком случае, постоянно, чтобы по-
свящать себя этим вопросам150. И Страбон продолжает:
«Также, впрочем, не следует, чтобы читатель этого сочинения был
настолько несведущ или необразован, чтобы он никогда не видел сфе-
ры с кругами параллельными, перпендикулярными и расположенны-
ми под углом друг к другу151, и не наблюдал положения тропиков,
экватора и зодиака, вдоль которого солнце совершает свой путь, оп-
ределяя разнообразие климатов и ветров. Тот, кто усвоил все это, а
также теорию горизонтов, арктических кругов и прочих сведений,
которые сообщаются в общем курсе, подготовляющем к изучению
наук, вполне может следовать за настоящим изложением».
И немного далее152:
«Под "государственным мужеми мы понимаем того, кто отнюдь не
будучи вовсе неразборчивым, приобщился к образованию энцикли-
ческому и обычному для человека свободного и для занимающегося
философией».
Сначала можно было бы понять выражение «энциклическое обра-
зование, обычное для свободных людей и для намеревающихся зани-
маться философией» в том смысле, что термин еукгжАлос^ ссусоут)
обозначает самое обычное образование, распространенное среди сво-
бодных состоятельных людей. Но в предшествующих главах мы ви-
дели, что традиционное воспитание как в эллинистическую, так и в
императорскую эпоху состояло лишь из более или менее расширен-
ного образования в области грамматики и риторики; но Страбон все-
таки ожидает от своих читателей некоторых научных познаний - тех,
148. Ср. выше стр. 329-330.
149. Страбон, Geogr., I, 1, 12.
150. Страбон, Geogr., I, 1, 21.
151. Речь, без сомнения, идет об армиллярной сфере.
152. Страбон, Geogr., 1, 1, 22.

356 вукукХюд naideia
что дает «начальное образование, которое готовит к изучению наук».
Что означает это начальное образование? Конечно, не то образование,
что предлагает начальная школа, где не используется такой инстру-
мент, как армиллярная сфера. Скорее речь должна идти о пропедев-
тическом образовании для намеревающихся заниматься философией,
во всяком случае - для тех, кто не хочет довольствоваться изучением
некоторых элементов этики. Именно такого рода ученикам были пред-
назначены, например, «Малый комментарий на "Наглядные табли-
цы" Птолемея», написанный Феоном Александрийским, или трактат
«Об астролябии» Филопонаш. При такой интерпретации упоминание
философии, содержащееся в формуле Страбона, обретает свой пол-
ный смысл. Таким образом, я полагаю, что термин ёукгж^лск; otycoyn
здесь также означает не «обычное образование», а определенную сте-
пень подготовки в нескольких «науках, основанных на рассуждении».
Немного далее154 Страбон вторично упоминает тсс еукгжАлсс, ха-
рактеризуя следующим образом положение разносторонне образован-
ного и пишущего на разные темы Эратосфена:
«...он колебался между состоянием того, кто желает философство-
вать, и того, кто не отваживается целиком посвятить себя этому заня-
тию, но достигает лишь того, что кажется таковым, или же использует
это как своего рода передышку в занятиях остальными энцикличес-
кими науками (тсс aXX.cc tcov еуюжллсоу), чтобы скоротать время или
развлечься».
Снова тсс еукйкХюс не может означать ничего другого, кроме «цикла
наук, основанных на рассуждении».
Из случаев употребления выражения еукгжХю^ яссгбЕга, которые
мне известны, - мое исследование не претендует на то, чтобы быть
исчерпывающим, - я хотела бы очень бегло просмотреть еще несколь-
ко примеров. В своих «Прогимнасматах»155 Элий Феон Александрий-
ский, автор, которого весьма приблизительно относят к I или ко II
веку нашей эры, один раз упоминает еукгжАлос цссвгцюстсс:
«Древние риторы, в особенности самые известные, считали, что не
следует заниматься риторикой прежде, нежели хоть сколько-нибудь
не соприкоснешься с философией и не проникнешься возвышенным
153. Ср. A. Brieijx - A. Seconds, Jean Philopon, Traitc de I'astrolabe, Paris 1981, p. 15 ел.
154. Страбон, Geogr., I, 2, 2.
155. Феон Александрийский, Progymn., cap. 1, Rhet. Graeci, t. II, p. 59 Spengel.

Секст Эмпирик 357
умонастроением, которое в ней обнаруживается. Однако сейчас боль-
шинство риторов не желают обращать внимания на соображения та-
кого рода, почему и спешат начать говорить, не ознакомившись, хотя
бы немного, с так называемыми энциклическими занятиями».
Напомню также текст, в котором упоминается ёукгжАло<; ncciSeiot
у Плутарха Херонейского. В биографии Александра Великого156 он
сообщает, что Филипп, отец Александра, не очень доверял тем, кто
обучал музыке и еукгжХ-ю^ 7iai8eia, и поэтому поручил воспитание
своего сына Аристотелю.
В трактате De musica, который, согласно К. Циглеру и другим157,
неправильно приписывается Плутарху, есть, насколько мне известно,
одно упоминание еукгжАлсх; xcaiSeia. После речи некоего Лисия об
истории музыки слово дается Сотериху158, «который изучал не только
музыку, но и остальное в еукгжЛлсх; 7WXi8eio>, в то время как Лисий -
всего лишь музыкант-исполнитель.
Афиней, вдобавок к вышеприведенным упоминаниям еукгжАло^
naiSeia159, сообщает об Эпикуре, что он не был посвящен в еукгжАло^
па\Ьг\аш\ а о некоем юристе Мазурии1"1 он говорит:
«Он позаботился о том, чтобы во всех областях получить нечто боль-
шее, нежели просто поверхностное воспитание, он был превосходным
поэтом, никому не уступал в остальных областях знания (rnv aXAr|V
7tca5eio:v) и с искренним рвением стремился овладеть £ук\)кХю<;
лса5£1а».
Наконец, Секст Эмпирик, живший примерно во второй половине
II века нашей эры, разочаровывает современного читателя, отказыва-
ясь объяснять термин еукгжлло<; 7iai5eia1(i2:
«Объяснять, откуда происходит название еукгжлла цссбтщата и каково
их число, мне кажется излишним, поскольку наше изложение рассчи-
тано на тех, кто имеет достаточное образование в этих предметах».
Если бы во времена Секста существовало определенное число наук,
составляющих еукгжАло<; яагбега, то было бы проще хоть раз назвать
156. Плутарх, Alexand., 7, 2.
157. Ср. К. Ziegler, статью Plutarchos, в RE, 41. Halbband, 1951, Sp. 815.
158. Псевдо-Плутарх, De musica, 1135 d.
159. Ср. выше стр. 320.
160. Афиней, Deipnos., XIII, 588 а.
161. Афиней, Deipnos., I, 1 с.
162. Секст Эмпирик, Adv. Mathem., I, 7, p. 2, 23 - 3, 1 Mau.

358 ёукбкЛюд naiSeia
его вместо того, чтобы долго объяснять, почему об этом не говорится.
Отказ Секста скорее дает возможность предположить, что ситуация
была слишком сложной, чтобы объяснить ее несколькими словами, -
ситуация, которая выясняется также в результате нашего исследова-
ния. Создается впечатление, что выражение ёукйкЛлск; ясабега, вов-
се не описывая, как нечто устоявшееся, обыденную и всем известную
практику, явилось плодом сложного философского размышления. Так
в конце нашего исследования мы приходим к тому, что было лейтмо-
тивом всей нашей работы: теоретическому и философскому характе-
ру всех античных классификаций искусств и наук. Итак, можно
сделать следующий вывод: «свободными искусствами» действитель-
но называли любые занятия, достойные свободного человека, будь то
интеллектуальные, спортивные или военные, в то время как понятие
еукйкХлсх; лсабега ограничивалось «искусствами, основанными на
рассуждении», и заключало в себе теоретическое представление о един-
стве всех наук.

359
ПРИЛОЖЕНИЕ I
ЗАМЕЧАНИЯ О ЗНАЧЕНИИ ПОНЯТИЯ «ЛОГИМ01» У
МАКСИМА ТИРСКОГО
Пример употребления X.oyia(i6q находится в VI речи, озаглавлен-
ной «Что такое наука?» (VI, р. 65-75 Hobein). Максим начинает рас-
суждение с того, что приводит определения науки (етсгаттщт|), с
которыми он не согласен (VI, 2, р. 66, 12 слл. Hobein): «Разве назовем
мы "наукой" все то, что чувственное восприятие дарит душе, скопив
его с помощью постепенно продвигающегося наблюдения, которое оно
называет "опытом", опытом, на котором дискурсивное мышление
(Хоушцос;) впоследствии поставило свою печать?» Немного далее он
продолжает в том же контексте (VI, 2, р. 67, 3 слл. Hobein): «Составив
себе понятие о навигации, опыт, связав вместе легкий материал, сна-
чала смастерил хлипкий плот, черновой прообраз корабля. Но посте-
пенно продвигаясь вперед совместно с дискурсивным мышлением
(Xoy\G\i6c,)y он становится искусным и создает полое судно...». Опро-
вергнув определение науки, согласно которому она есть совместный
результат чувственного восприятия и дискурсивного мышления, Мак-
сим предлагает свое собственное определение (VI, 4, р. 70, 10 слл.
Hobein): «...мы говорим так: поскольку человеческая душа представ-
ляет собой нечто самое подвижное и самое быстрое и поскольку она -
смешение природы смертной и бессмертной, то своей смертной час-
тью она примыкает к животной природе, кормит, взращивает, приво-
дит в движение, имеет чувственное восприятие; но своей бессмертной
частью она примыкает к божественному и мыслит (voei), рассуждает
(Хоу^етса), познает и знает. В той мере, в какой смертные начала
(срйаек;) души действуют совместно с ее бессмертной частью, резуль-
тат этой деятельности называется "благоразумием" ((pp6vr)C»i<;), кото-
рое находится на полпути между наукой и чувственным восприятием.
Деятельность души в области иррационального есть чувственное вос-
приятие, в области божественного - ум, в области человеческого -
благоразумие. Чувственное восприятие накапливает опыт, благоразу-
мие - рассудительность (Axryoq), ум - достоверность фг^аюхщ); гар-
монию, возникающую из всего этого, я и называю "наукой". Если мое
рассуждение еще нуждается в иллюстрации, сравним чувственное вос-
приятие с искусством плотника, ум с геометрией, благоразумие с ис-

360
Приложение I
кусством архитектора, которое находится на полпути между геомет-
рией и искусством плотника и по отношению к этому ремеслу оказы-
вается чем-то вроде науки; но оно ниже геометрии в том, что касается
достоверности. Таким образом, наука, благоразумие и опыт - это раз-
ные человеческие возможности. Опыт проявляет себя в связи с ог-
нем, железом и тому подобным; он стремится ко всякого рода
жизненным удобствам с помощью многочисленных ремесел. Благо-
разумие, которое управляет страстями души и упорядочивает их с
помощью рассуждения (тф А-оушцф), играет по отношению к опыту
роль науки, но оказывается ниже науки в той мере, в какой, имея
дело с тем, что не является неподвижным или согласным с самим
собой, несет на себе отпечаток этой природы. Ум, напротив, - это то
в душе, что представляет собой высшее благородство и авторитет,
как закон в городе...». Из этого рассуждения явствует, что способ-
ность рассуждения (Xoyoq) располагается на психическом уровне, доб-
родетелью которого является благоразумие ((ppovr|CTi<;), в то время
как ум (voOq) представляет наиболее благородную часть души, кото-
рая порождает науку (£тисттт}ЦГ|). Мы нисколько не ошибемся, если ска-
жем, что здесь перед нами снова аристотелевское разделение человеческой
души с его подразделением разумной части на то erciaTrpoviKOV - то, что
называется и характеризуется научным знанием, чья добродетель - муд-
рость (croquet), и на то XoyiGTiKOV, - то, что характеризуется рассуждени-
ем и чья добродетель - благоразумие (см. выше таблицу на с. 69).
Мы еще трижды встречаем имя существительное Xoy\o\i6q в дру-
гой речи Максима Тирского (I, 2, р. 4, 9; I, 5, р. 9, 5; I, 5, р. 10, 31
Hobein), постоянно в одном и том же значении, то есть в смысле рас-
суждения, предметом которого преимущественно являются подвиж-
ные вещи. Поэтому я полагаю, - правда, не без некоторых колебаний, -
что в тексте Максима Тирского, приведенном на с. 110-111, Хоуштгкт],
которая является Хоушц&у бгбохуксЛск;, нужно понимать не как ис-
кусство счета, обучающее калькуляциям, но как искусство рассужде-
ния, диалектику в стойко-аристотелевском смысле.
В связи с этим следует упомянуть тот факт, что Алкиной также ис-
пользует термин то Хоуштгкоу, чтобы обозначить разумную часть чело-
веческой души (в противоположность к 7ia0T|TiK6v), и термин Хоугстцбс; -
для ее деятельности (ср. Alcinoos, Didasc, 24, p. 176-177, Hermann).

361
ПРИЛОЖЕНИЕ II
ЗАМЕЧАНИЯ О ЗНАЧЕНИИ СЛОВА «LENTUS»
Разбирая последние строки поэмы Лиценция (см выше, с. 219), я с
некоторыми колебаниями последовала за И. Хр. Вернсдорфом, кото-
рый меняет in te lenta на intellecta. Но есть вероятность, что эта конъ-
ектура бесполезна. В статье Эрнста Цинна (Ernst Zinn, Elemente des
Humors in augusteischer Dichtung, Gymnasium, Bd. LXVII, 1960, S. 41-56)
на с. 51-52 собрано много латинских текстов в прозе и стихах, где
прилагательное lentus употреблено в смысле, который всякий раз очень
трудно передать на другом языке. Э. Цинн цитирует, например, Гора-
ция (Сагт. И, 16, 25-28): «Laetus in praesens animus quod ultra est /
oderit curare et amara lento / temperet risu». В этом контексте lento risu
следует переводить как «спокойную, сдержанную» или «невозмути-
мую улыбку». В другом месте, у Цицерона (De orat. II, 279), слово
lentus употреблено при определении качества юмора или шутки.
«Ridiculi genus patientis ас lenti» означает, таким образом, род сдер-
жанной и невозмутимой шутки, пример которой приводит Цицерон:
«Когда Катона зашиб кто-то своим сундуком и затем крикнул "Бере-
гись", Катон спросил: "Разве у тебя, кроме сундука, еще что-то есть?"»
Другой пример взят из знаменитого начала «Буколик» Вергилия
(I, 1-4), где Титир лежит в тени бука lentus in umbra. В этом контексте
lentus означает «равнодушный к тому, что его окружает». В «Любовных
элегиях» Овидия (III, 6, 60) река Анио говорит Илии, матери близне-
цов Ромула и Рема: «Надо не сердце иметь, а железа кусок или камень,
чтоб равнодушно (lentus) в слезах нежное видеть лицо» («Ше habet et
silices et vivum in pectore ferrum,/qui tenero lacrimas lentus in ore videt»).
И в «Лекарствах от любви» (243) Овидий советует влюбленному, больно-
му от любви, спокойно переносить разлуку, на которую он добровольно
согласился: lentus abesto. В конце Э. Цинн приводит место из Цицеро-
на (Ad Att., II, 1, 1), где тот говорит о своем Commentarius consulatus sui
Graece scriptusy что он не осмелился бы отослать его к Аттику, «nisi
eum lente ас fastidiose probavissem», если бы прежде он не подверг его
спокойной, или объективной (=lente), и кропотливой проверке.
Я сама приведу еще два места, одно из которых находится в «Геро-
идах» Овидия (XV, 169-170). Сердце Пирры, которое прежде не тре-

362
Приложение II
вожила (lentissima) любовь к ней Девкалиона, в свою очередь пронзе-
но страстью («Nee mora, versus amor figit lentissima Pyrrhae/pectora»).
Другое место - из «Диалога» Тацита (21, 5-6), где термин lentitudo
означает умеренный стиль, присущий философу: «Concedamus sane
С. Caesari, ut propter magnitudinem cogitationum et occupationes rerum
minus in eloquentia effecerit, quam divinum eius ingenium postulabat,
tam hercle quam Brutum philosophiae suae relinquamus; nam in orationibus
minorem esse fama sua etiam admiratores eius fatentur. Nisi forte quisquam
aut Caesaris pro Deci<di>o Samnite aut Bruti pro Deiotaro rege ceterosque
eiusdem lentitudinis ac teporis libros legit...».
Э. Цинн, конечно, не говорит о нашем стихе из поэмы Лиценция,
но мы можем, основываясь на всех приведенных примерах, предло-
жить следующий перевод: «...книги, с помощью которых в тебе спо-
койно пребывает музыка»; это может быть намеком на то, что речь
идет о теоретическом сочинении по музыке, а не о музыкальном сочине-
нии, которое всегда определенным образом воздействует на чувства.

363
ПРИЛОЖЕНИЕ III
РАЗДЕЛЕНИЕ ФИЛОСОФИИ У КАССИОДОРА И ОРИГЕНА
Когда в начале своего конспекта «Введения» Кассиодор приводит,
по обыкновению комментаторов «Введения», схему различных час-
тей философии (Instit., II, III, 4 слл., р. ПО Mynors) и определения
каждой из них, он буквально воспроизводит, в переводе Руфина, не-
которые определения частей философии, которые находятся в прологе
Оригена к его комментарию на «Песнь песней». Это заимствование
привело к некоторой бессвязности в изложении Кассиодора, потому
что определения Оригена соответствуют «неоплатонической» (в ши-
роком смысле) схеме частей философии, которая полностью отлича-
ется от аристотелевской схемы, используемой Кассиодором.
Следующая таблица поможет понять, как части философии дол-
жны были бы соотноситься в обеих схемах:
Аристотелевская схема
разделения философии по
Кассиодору
«Неоплатоническая» схема
разделения философии
по Оригену
(в порядке убывания значимости)
-> inspectiva = екоктхкц
^naturalis = срисикт]
1. Inspectiva = в£Сорг|тгкт]
(dividitur in)
naturalem : (pi)cuKf|V*
doctrinalem : цавт^сшлсг^
divinam (или : GeoXoyiKTiv
divinalem)
2. Actualis = ярактгкт]
(dividitur in)
moralem : f]0iKT|v
dispensativam : oiKOvouiKTjv > moralis = Т]01КТ]
civilem : noXiTnajv
Кассиодор спутал inspectiva Оригена, по-гречески еяоятгкт), что со-
ответствует высшей науке, теологии (об этом тождестве ср. P. Hadot,
La division desparties de la philosophic dans l'Antiquite, Museum Helveticum,
t. XXXVI, 1979, p. 201-223), с «теоретической» философией аристоте-
ликов, что представляет собой лишь общее название, характеризую-
щее физику, математические науки и теологию - чистые науки, если

364
Приложение III
можно так сказать, - в противоположность философии «практичес-
кой», которая заключает в себе связь с действием. Давая определение
«теоретической философии», на самом деле он приводит оригеновское
определение теологии; поэтому в другом месте [Instil., II, III, 6, p. Ill, 14
Mynors) он вынужден дать следующее определение pars divinalis:
«Divinalis dicitur, quando aut ineffabilem naturam Dei aut spiritales
creaturas ex aliqua parte profundissima qualitate disserimus».
Вот сопоставление определений, даваемых Оригеном и Кассиодором:
Кассиодор Ориген
Instit., II, III, 7 p. 112, 2 Mynors: In Cant., p. 75, 17 Baehrens:
«Moralis dicitur, per quam mos vivendi «Moralis autem dicitur, per quam mos
honestus appetitur et instituta ad vivendi honestus aptatur et instituta ad
virtutem tendentia praeparantur». virtutem tendentia praeparantur».
Единственное отличие: aptatur у Руфина, appetitur у Кассиодора.
Переведу дословно: «Моральной <частью> называют ту, посредством
которой честный образ жизни (honestus соответствует идее морального
блага -И.А.) достигается и привычки, имеющие в виду достижение доб-
родетели, подготавливаются». Более литературно: «Моральной частью
называют ту, посредством которой воспитываются для жизни, согласую-
щейся с моральным благом, и с помощью которой вырабатывают в себе
привычки (ср. Ориген, In Cant., p. 76, 8 Baehrens: в "Притчах" Соло-
мон упорядочивает (componens) жизненные привычки с помощью крат-
ких сентенций), в основе которых - стремление к добродетели». Это
определение соответствует «неоплатонической» схеме разделения фило-
софии: этика - это первый шаг на пути восхождения к совершенству.
Кассиодор Ориген
Instit., II, III, 6, p. Ill, 6 Mynors: In Cant., p. 75, 19 Baehrens:
«Naturalis dicitur, ubi uniuscuiusque «Naturalis dicitur, ubi uniuscuiusque
rei natura discutitur, quia (ФА, qua rei natura discutitur, quo nihil
Q) nihil (ФД£2) contra naturam (ФД, contra naturam geratur in vita, sed
om. Q) generatur invitam (ФА, invita unumquodque his usibus deputetur in
£1) sed unumquodque his usibus quos a Creatoreproductum est».
deputatur in quibus a Creatore
productum (ФА, definitum Q.) est, nisi
forte cum voluntate Dei aliquod
miracuium provenire monstretur».

Кассиодор и Ориген
365
Здесь следует отметить достаточно серьезные текстовые различия,
которые отражают кассиодоровское непонимание мысли Оригена.
Сначала переведем текст Оригена: «Физической частью называют ту,
в которой обсуждается природа всякой вещи, с тем чтобы в жизни
ничто не совершалось несообразно с природой, но чтобы всякая вещь
служила тому, для чего ее сотворил Создатель». Здесь опять появля-
ется весьма своеобразная ориентация этой схемы частей философии.
Физика определена не как бескорыстное исследование природы, а как
средство для нравственной жизни: изучая природу каждой вещи, чело-
век научается использовать ее в соответствии с природой, то есть с
волей Божией. Эта интерпретация подтверждается тем, что Ориген
говорит немного дальше (р. 76, 10) по поводу книги Экклезиаста, в кото-
рой Соломон нас учит отличать пустые вещи от полезных и нужных.
Имея некоторое представление о том, чем может быть физика в
классических изложениях философии, Кассиодор, очевидно, был
полностью сбит с толку определением Оригена. В своем черновом
варианте, который отражен, как показал П. Курсель (P. Courselle,
Histoire d'un brouillon cassiodorien в Revue des etudes anciennes, t. XLIV,
1942, p. 65-86; cp. P. Hadot, Marius Victorinus. Recherches sur sa vie et ses
oeuvres, Paris, 1971, p. 105 слл.), в рукописях Ф и А, он еще очень близок
к оригиналу, но с помощью некоторых изменений ловко пытается при-
дать ему подходящий смысл: «Физической частью называется та, где
обсуждают природу самой вещи, поскольку (quia) ничто не появляет-
ся на свет против воли природы (naturam invitam)». Изменяя quo на
quia, geratur на generatur, in vita на invitam, Кассиодору удается заме-
нить этическую ориентацию Оригена чисто физической. В оконча-
тельной версии он упрощает фразу. Она выглядит так: «qua nihil
generatur invita», и это означает: «<природа>, против воли которой ничто
не рождается». Продолжение текста сохранилось в черновике, но тоже
получило другой смысл: «Но <природой> каждая вещь предназначе-
на для того, для чего (in quibus: в поздней латыни часто в этом смыс-
ле - И. А.) она была сотворена Создателем, разве только будет доказано,
что по воле Божией произошло чудо». Своей фразой Ориген хотел
сказать, что знание природы вещей помогает нам использовать их
так, как изволил Создатель. Кассиодор понимает, что сама Природа
предназначает каждую вещь для той цели, ради которой ее сотворил
Создатель. Если вещь функционирует не так, то следует думать о чуде.

866
Приложение III
Кассиодор считает своей обязанностью сделать это прибавление, так
как он, в отличие от Оригена, думает уже не о том, как люди исполь-
зуют вещи, а о том, как Природа заставляет действовать сотворен-
ное. Окончательная редакция [Щ удовлетворяется заменой production
(как было у Оригена) на definitum: «Но <природой> каждая вещь пред-
назначена для того, для чего определил Создатель, <чтобы она была
предназначена>».
Кассиодор Ориген
Instit., II, III, 6, p. 111,3 Mynors: In Cant., p. 75y 21 Baehrens:
«Inspectiva dicitur qua supergressi «Inspectiva dicitur qua supergressi
visibilia de divinis aliquid et caelestibus visibilia de divinis a liquid et
contemplamur, гяунг (Q, ea quae ФА) caelestibus contemplamur, eaque
mente solummodo contuemur, mente sola intuemur, quoniam
quoniam corporeum supergrediuntur corporeum supergrediuntur aspectum».
aspectum».
Здесь идентичность текстов Оригена и Кассиодора почти полная. Но
слово inspectiva у Оригена означает «эпоптическая», у Кассиодора -
«теоретическая», и мы видели, что тут у Кассиодора возникло проти-
воречие. Переведем текст Оригена: «Эпоптической называют часть,
посредством которой мы, поднявшись над видимыми вещами, созер-
цаем что-либо из вещей божественных и небесных; мы видим их только
с помощью разума, так как они превосходят телесное видение». Руко-
писи Ф и А дают еа quae вместо eaque. Это либо ошибка в черновике,
исправленная Кассиодором в окончательном варианте, либо собствен-
ная ошибка редакции ФА. Итак, Кассиодор не увидел, что определе-
ние inspectiva, которое он заимствует из Оригена и переносит в
теоретическую часть философии, совершенно не подходит к физике,
составляющей одну из частей теоретической философии, так как об-
ласть физики не выходит за пределы видимых вещей. И даже часть
doctrinalis теоретической философии, то есть математические науки,
по большей части не может быть созерцаема только разумом, потому
что астрономия и музыка непостижимы без чувств, и даже геометрия
и арифметика, которые могут выходить за пределы видимого, подра-
зумевают чувственный опыт.

367
ADDENDA
С. 26: Но даже в тех весьма частых случаях, где существовал лишь
один гимнасий и где образование мальчиков в возрасте до 15 лет было
предоставлено частной инициативе, это образование тем не менее не-
редко находилось под определенным контролем со стороны города.
Мы читаем в одном очень интересном декрете в честь некоего гимна-
сиарха, указанном мне Л. Робером, - декрете, датированном 114 го-
дом до Р. X. и происходящем из южнофригийского города, - что город
избрал педонома, в будущем почитаемого гимнасиарха, чтобы сле-
дить за интеллектуальным и физическим воспитанием rccu8e<;. В Recueil
d'inscriptions grecques (Ch. Michel, Paris 1900) сказано, что этот декрет
(№ 544, p. 109 ел.) происходит из Темисониона, но, согласно Л. Робе-
ру, это не точно. Л. Робер указал мне также, что текст в строках 8-9
следует читать так: ссуеахр6сфг| raptepcov ev те той; бгбааксЛок; кос!
ev тан yDjivaaicoi xfj<; ёяг той; 7icaaiv 7cpovoica ёогитоб... Однако
декрет из Берии (Македония), касающийся организации ее гимнасия
(см. с 26, прим. 3), сообщает нам, что наблюдение за яса5е<;, когда они
приходили в сопровождении своего учителя гимнастики в гимнасий
для эфебов, чтобы заниматься спортивными упражнениями, поруча-
лось гимнасиарху. Здесь не говорится о педономе. Организация на-
блюдения за 7tcd8e<; имела, по-видимому, разные формы. Необходимое
добавление к своему литературному и музыкальному образованию
тсои8е<; получали благодаря участию в хорах. (Ср. надпись, содержа-
щую школьный календарь Коса, выше на с. 29, прим. 16. Ср. также
Ch. Michel, Recueil descriptions grecques, № 902-904, p. 741 слл.: надпи-
си с Делоса 284, 282 и 268 гг. до Р. X.).
С. 29: Об использовании хоров в культовых целях в императорскую
эпоху ср. L. nj. Robert в La Carie, t. II, 1955, p. 115; 214-216; 380-382:
речь идет о хорах из ясабес; и fjtOeoi (молодые люди, еще не вступив-
шие в брак), которые отправили города Табы и Гераклея Салбакейс-
кая, к кларосскому оракулу. Ср. также L. Robert, Etudes anatoliennes.
Recherches sur les inscriptions grecques de VAsie Mineure, Paris 1937, p. 20-
39: хоры TiatSeq и эфебов на Теосе, в Эфесе и Стратоникее.
С. 29: О чтении «Явлений» Арата в школе можно посмотреть кни-
гу Н. Weinhold, Die Astronomie in der antiken Schule (Dissertation Munich,

368
Свободные искусства и философия
1912), в которой по большей части речь идет о толковании Арата. Эта
книга по-прежнему значима, хотя и с некоторыми оговорками. Боль-
шинство комментариев или введений (eiaaycoyai) к «Явлениям» Ара-
та, о которых говорит Г. Вейнголд, откровенно не соответствуют
уровню преподавания простого учителя грамматики, какое могло
предлагаться эфебам в гимнасии или даже в частной грамматической
школе среднего уровня. Как отмечает сам Г. Вейнголд, «Введение к
"Явлениям"», например, скомпилированное по трактату Ахилла Та-
тия под названием «О сферах», имеет некоторую философскую кон-
нотацию, как nAnonymusIy E. Maass (Commentariorum inAratum reliquiae,
Berlin 1898). Трактат Ахилла Татия, впрочем, восходит к коммента-
рию на «Явления» философа-платоника Евдора Александрийского.
Последний, в свою очередь, основывается на произведении того же
жанра Диодора Александрийского, а тот согласно communis opinio опи-
рается на Посидония (ср. соответствующие статьи в Realenzyklopadie
der klassischen Altertumswissenschaft). Как доказывает эта философская
преемственность, данный жанр комментариев скорее находил себе
место именно в философском образовании; ср. R. Goulet, Cleomede,
Theorie elementaire, Paris 1980, который в своем введении (р. 9-21) отно-
сит астрономический трактат Клеомеда к философскому образова-
нию, как егааусоут] к Арату. Ср. также мои рассуждения о связи между
преподаванием наук и математики и преподаванием философии выше,
р. 307-317. Современного читателя может удивить, что такая научно-
популярная поэма, как «Явления», могла быть использована в каком-
то другом виде образования, кроме литературного, а уж тем более в
философском. Но это означало бы незнание той образцовой роли,
которую играла поэзия в античности: так, например, в близкой астро-
номии дисциплине, географии, поэмы Гомера оставались справочным
сочинением в течение всей античности.
С. 30: Что касается странствующих учителей, я полагаю, следует
различать между приглашением учителей, которые могли работать в
рамках образования, которое школа предлагала и обеспечивала для
эфебов и в некоторых случаях для veoi, и частными лекциями, открыты-
ми для всех, которые время от времени могли проводить странствую-
щие учителя по собственной инициативе в помещениях гимнасиев.
Лекции этого рода чаще всего читались в связи с каким-нибудь мест-

Addenda
369
ным праздником, который, естественно, привлекал большое число
людей эстрады: поэтов, музыкантов, актеров, риторов и т. д. L. Robert
в очень интересной главе, названной «Fetes, musiciens et athletes» из его
Etudes epigraphiques et philologiques (Paris 1938, p. 7-108), изучает все по-
бочные культурные явления, связанные с большими циклическими
праздниками: концерты музыкантов и поэтов, лекции литераторов,
философов и медиков и т. д., читаемые в гимнасиях. Ср. также
М. Guarducci, Poeti vaganti e conferenzieri delVeta ellenistica, в Memorie
della R. Accademia Nazionale dei Lincei, Classe di Scienze morali storiche e
filologiche, anno CCCXXVI, Serie VI, t. II, fasc. IX, 1929. Эта работа
объединяет и комментирует некоторое число надписей эллинистичес-
кой эпохи, которые содержат постановления, принятые в честь по-
этов, историографов, грамматиков, философов, астрономов, медиков
и музыкантов. Хотя случаи, когда доподлинно известно, кем был лек-
тор или странствующий учитель из тех, кому оказывался почет, не-
многочисленны (точные указания (р. 642-643): грамматик в Дельфах;
философ на Самосе; другой философ в Галиарте; астроном в Дель-
фах; можно сюда прибавить постановление из Ксанфа 196 г. до Р. X.
в честь ритора, пришедшего из Илиона: ср. L. и J. Robert, Fouilles
d'Amyzon en Carie, t. I, Paris 1983, p. 154 слл.), однако это интересней-
шее сочинение дает представление о постоянном культурном обмене,
который происходил между разными греческими городами по слу-
чаю религиозных празднеств, а также и независимо от них.
О лекционных залах гимнасиев (сскроссттрш) ср. L. Robert, Etudes
anatoliennes..., p. 79-81.
С. 35, прим. 36: Помимо Музея в Александрии в императорскую
эпоху существовали Музеи в Эфесе и Смирне: L. Robert, Etudes
anatoliennes... p. 146-178.
С. 45: О географическом положении города Алабанда, члена хри-
саорийской конфедерации и столицы союза, ср. L. и J. Robert, Fouilles
d'Amyzon en Carie, t. I, Paris 1983, p. 17 et passim.
C. 46: О географическом и экономическом положении города Нисы,
о его месте среди других городов провинции в императорскую эпоху,
о его монетах ср. L. Robert, Documents d'Asie Mineure, в Bulletin de
correspondance hellenique, t. CI, 1977, p. 64-77. О библиотеке города ср.

370
Свободные искусства и философия
статью L. Robert, озаглавленную «La bibliotheque de Nysa de Carie», в
Hellenica, t. I, Limoges, 1940, p. 144-148.
C. 46: По поводу города Родоса можно прочесть М. Segre, который
в своих статьях Epigraphica: I. Catalogo di libri da Rodi (в Rivista di Filologia,
Nuova Serie, t. XIII, 1935, p. 214-222) и Ancora sulla Biblioteca del Ginnasio
di Rodi (id., t. XIV, 1936, p. 40) изучает фрагмент надписи на камне,
датированной II или III веком до н. э., содержащий часть каталога
библиотеки гимнасия Родоса. Фрагмент содержит исторические, ри-
торические и философские сочинения. Авторы - Деметрий Фалерс-
кий, Феопомп, Феодект, Гегесий, Дамоклеид (возможно, речь идет об
ученике Феофраста).
С. 48, прим. 94: По поводу посольств риторов можно привести в
качестве еще одного примера ритора Диодора из Сард, по прозвищу
Зонас, о котором Страбон, Geogr. XIII, 4, 9, рассказывает, что он много
раз приезжал с посольством в Рим, чтобы защищать интересы провин-
ции Азии в эпоху Митридата: ср. L. Robert, Etudes anatoliennes..., p. 52.
С. 115: Об отношениях между грамматикой и философией можно
добавить, что философы-перипатетики также рано заинтересовались
грамматикой. Симплиций, In categ., p. 10, 23 слл. Kalbfleisch, сообща-
ет нам, что Феофраст сочинил трактат «О частях речи», который
представлял собой анализ членов предложения, и что его ученики
также писали об этом.
С. 207, слл.: О том, что касается геометров в качестве землемеров
(mensores или geometrae по-латински), истории их профессии у римлян,
их образования в императорскую эпоху, их профессиональных задач
и различий в их социальном статусе, ср. F. Т. Hinrichs, Die Geschichte
der gromatischen Institutionen. Untersuchungen zu Landverteilung,
Landvermessung, Bodenverwaltung und Bodenrecht irn romischen Reich,
Wiesbaden 1974; особенно, главу 8: «Die Mensoren der Kaiserzeti».
C. 216, прим. 108а: Муза Урания у Map циана Капеллы, De nuptiis,
II, 118, p. 50, 4 ел. Dick, сообщает, что Филология будет в состоянии
определить для звезд причины их вращения: causas raptibus ipsa dabis.
С. 243, прим. 58: Ср. I. Hadot, La division neoplatonicienne des ecrits
d'Aristote, готовится к печати в Aristoteles. Werk und Wirkung, t. II (=
Festschrift Paul Moraux).

Addenda
371
С. 261, ел.: О посольствах риторов, ср. с. 48, прим. 94 с addendum.
Что касается посольств философов, прежде всего в эллинистическую
эпоху вспоминается знаменитое посольство трех афинских филосо-
фов в Рим в 156/155 году (академика Карнеада, перипатетика Крито-
лая и стоика Диогена Вавилонского). Есть две не имеющих точной
датировки надписи в честь философов-эпикурейцев, о которых гово-
рит L. Robert, Etudes anatoliennes..., p. 53 с прим. 5: одна надпись из
Пергама нам сообщает, что была воздвигнута статуя Аполлофану,
философу-эпикурейцу, который защищал этот город в Риме
(P. Jacobsthal, Ath. MitteiL, 1908, 408 п. 38), и еще одна надпись с Са-
моса (IGR, IV, 997, без даты) выражает благодарность города фи-
лософу-эпикурейцу Гаю Юлию Сосигену, прозванному Исократом,
который также помог своей родине. Другой пример философа-
посла, на этот раз перипатетика, упомянут у J. и L. Robert, Bulletin
epigraphique, 1958, p. 198: речь идет о Пританиде из Кариста (Hesperia
1935, 529 п. 39).
Что касается социального статуса философов в греческих городах
в эллинистическую и императорскую эпоху, то об этом можно соста-
вить представление с помощью списков философов, упомянутых в
надписях, которые были приведены у следующих ученых:
1. М. N. Tod в The Journal of Hellenistic Studies, t. LXXVII, 1957, p.
132-141;
2. J. и L. Robert как дополнение к статье Тода, в Bulletin epigraphique
в Revue des etudes grecques, t LXXI, 1958, p. 197-200;
3. Chr. Habicht, Alterttimer von Pergamon VIII, 3. Die Inschriften des
Asklepieions, Berlin 1959, который прибавляет еще [Приложение 4. S.
162) около тридцати надписей (ср. J. и L. Robert, Bulletin epigraphique в
Revue des etudes grecques, t. LXXXIV, 1971, p. 488; здесь еще упоминает-
ся последняя надпись из Фокеи).
Как замечают Ж. и Л. Робер, Bulletin epigraphique в Revue des etudes
grecques, t. LXXI, 1958, p. 200, было бы очень интересно вернуться,
исходя из данных списков, к «этим надписям философов, изучить их
с точки зрения исторической, социологической, установить хроноло-
гические рамки, географические центры, из которых они к нам при-
шли, где эти философы встречались и пользовались престижем, а в
особенности их место в жизни городов в разные эпохи и в жизни

372
Свободные искусства и философия
богатых семей магистратов и благодетелей, их участие в гражданс-
кой жизни».
С. 265: О преподавании греческого языка в Отене: вкус жителей
города к греческой культуре засвидетельствован не только «Речью»
Эвмена, но также и мозаикой, обнаруженной в Отене в 1965 году.
Она содержит фрагменты картины, изображающей Анакреонта, а
также фрагменты двух стихотворений этого поэта. Ср. М. и
A. Blanchard, La mosal'que d'Anacreon a Autun, в Revue des etudes anciennes,
t. LXXV, 1973, p. 268-279.
C. 275, прим. 64а: О комментарии Модестина. Греческий текст для
второй категории городов дает выражение ехойсск; dyopotq 5iK(DV.
Речь идет о главных городах округов, которые служили местом засе-
даний судебной администрации (эти округа по-гречески называются
5ioiKT]aei<;, а по-латыни - conventus iuridict): «В главном городе каждо-
го из них люди собирались на процесс, когда правитель или один из
его легатов или его квестор приходили туда вершить правосудие»; ср.
L. Robert, Hellenica, t. VII, Paris 1949, глава 22: «Le culte de Caligula a
Milet et a Province d'Asie», p. 223. На той же странице, в прим. 3,
Л. Робер перечисляет технические термины, которые по-гречески оз-
начают судебное заседание: ссуорсс Sikuv, f] ayopcaoq, f] cVyopaia. На
следующих страницах он пишет о conventus провинции Азии.
С. 297. О geometres ср. Addendum к с. 207.
С. 300: О достоверности свидетельства Лукиана относительно чис-
ла императорских кафедр, пожалованных философским школам (две
на школу), можно отметить, что Л. Робер в своей очень важной серии
работ под заглавием «Lucien et son temps» (в A travers VAsie Mineure.
Poetes et prosateurst monnaies grecques, voyageurs et geographie, Bibliotheque
des Ecoles Francaises d'Athenes et de Rome, fasc. CCXXXIX, 1980, p. 393436)
доказал, опираясь на надписи и монеты, достоверность Лукиана как
свидетеля своего времени, - достоверность, которую оспаривали та-
кие ученые, как, например,^ Bompaire в своей книге Lucien ecrivain.
Imitation et creation, Paris 1958.
C. 301-307: О двуязычной культуре ср.:
М. Dubuisson, - Recherches sur la terminologie du bilinguisme, в Revue de
philologiey de luterature et dfhistoire anciennes, t. LVII, 1983, p. 203-225;

Addenda
373
- Le latin des historiens grecs в Les etudes classiques, t. XLVII, 1979, p.
89-106;
- Problemes du bilinguisme romain в Les etudes classiques, t. XLIX, 1981,
p. 27-45;
A. Hermann - W. von Soden, статья Dolmetscher, в Reallexikon fur
Antike und Christentum, 1972, sp. 24-49.
C. 308: О geometres cp. Addendum к с. 207.
С. 330 и прим. 50: Августин, со своей стороны, словом rationabilis
обозначал то, что создано разумом, - искусства, основанные на рас-
суждении (XoyiKori T£%voci), и использовал слово rationalis для обозна-
чения способности разумения (то XoyiaxiKOv), которая и создает эти
искусства, основанные на рассуждении.

874
КРАТКОЕ СОДЕРЖАНИЕ
Глава I. Основные теории воспитания и общей культуры (naiSeia) в
классическую эпоху.
Глава посвящена обзору представлений об общей культуре, 7iai5£ia,
присущих V и IV векам до Р. X. Если определить общую культуру
как совокупность знаний, приобретение которых имеет целью наи-
лучшее развитие личности, а не профессиональную специализацию,
можно в общем и целом выделить четыре типа: традиционный (гим-
настика, музыка, литература), риторический (софисты, Исократ), пла-
тонический (математические науки, диалектика) и аристотелевский
(универсальная культура).
Глава II. Школьные системы и общая культура в эллинистическую
эпоху
В главе анализируются источники по школьной практике в элли-
нистическую эпоху: отныне публичное муниципальное образование
заменяет частное или существует наряду с ним, что происходит начи-
ная с III века до Р. X. в греческих городах Малой Азии и островов, а
со второй половины столетия - в Афинах. Содержание этого публич-
ного образования повторяет традиционный тип классической эпохи,
т. е. оно заключается прежде всего в спорте, музыке и литературе.
Наряду с публичным образованием процветали многочисленные час-
тные школы фамматики, или «филологии», и риторики. Вопреки тому,
что утверждает А.-И. Марру в своей статье Les arts liberaux dans
I'Antiquite classique (в Arts liberaux et philosophic au Moyen Age, Actes du
IVе congres international de philosophie medievale, Montreal-Paris 1969,
p. 12) и в иных местах (Histoire de Veducation dans UAntiquite), мы не
обнаружили никаких следов существования цикла семи искусств в
качестве «базового образования» ни в Греции, ни в Риме и Италии.
Глава III. Подготовительные этапы к формированию цикла семи
свободных искусств в среднем платонизме
В этой главе описывается длительное зарождение цикла семи сво-
бодных искусств в недрах среднего платонизма, и показывается, что
первый важный шаг к созданию концепции цикла был сделан в рам-

Краткое содержание
375
ках Новой Академии с реабилитацией риторики. Эта последняя ста-
ла рассматриваться, по крайней мере, начиная с Филона из Лариссы,
как необходимый инструмент философа-платоника. То же самое от-
ношение к риторике обнаруживается у Альбина (Алкиноя), Апулея,
Плутарха и Максима Тирского, как, впрочем, и у всех греческих и
латинских неоплатоников. Второй этап заключается в создании буду-
щего quadriviurrfa.) засвидетельствованного в трудах Никомаха Герас-
ского, поскольку именно у него мы впервые сталкиваемся с настоящим
доказательством единства четырех математических наук. Никомах
описывает их как xeaaccpeq (X£6o8oi, четыре дороги, ведущие к позна-
нию умопостигаемых вещей. В VI веке неоплатоник Боэций, автор
латинского переложения «Введения в арифметику» Никомаха Герас-
ского, переведет xeaaapeq цёвобог как quadruvium, т. е. «четверной
путь», - термин, который затем превратится в quadrivium. Функцио-
нальное единство математических наук, основанное на онтологии,
останется после Никомаха основным элементом платонических уче-
ний, и математические науки отныне сохранят свое место в платони-
ческом образовании вплоть до конца язычества. Этот подход был
возможен только на соответствующем философском фоне и на осно-
вании учения, придающего отдельным числам онтологические функ-
ции. Что касается средневекового /ш/ш'а, то во втором веке по Р. X.
как такового его еще не существовало. Это значит, что три науки -
грамматика, риторика и диалектика - не были еще связаны друг с
другом и не рассматривались как целое с философской точки зрения,
за исключением, возможно, стоицизма, где грамматика, не называе-
мая по имени, подлежала рассмотрению в рамках логической части
философии. Но в недрах платонизма, начиная с Филона из Лариссы,
риторика и диалектика - в духе стоического учения - также рассмат-
ривались как части философии, а затем (у Плутарха, Апулея и Мак-
сима Тирского) грамматика, в свою очередь, стала приобретать
значение вспомогательной философской дисциплины.
Глава IV. Рождение цикла семи свободных искусств в неоплатонизме и
условия его рецепции христианальи в Средние века
Только в IV веке засвидетельствована система, разработанная, са-
мое позднее, Порфирием в III веке, которая связывает, с одной сторо-
ны, три науки будущего trivium\ а с другой - эти последние с четырьмя

376
Свободные искусства и философия
математическими науками quadriviurrCdi. Речь идет о второй книге трак-
тата De ordine бл. Августина. Исследование этого текста позволяет
обнаружить в том, что касается порядка занятий различными наука-
ми, многочисленные элементы неоплатонического учения: три плоти-
новские ипостаси, Единое, ум и душу; учение, согласно которому
человеческий ум всегда находи гея в единстве с умом божественным;
понятие божественного закона, записанного в разумной человеческой
душе; определение человека как разумной души; вторичная роль па-
мяти; обзор онтологии (II, 16, 44) в типично неоплатонических выра-
жениях, не засвидетельствованных до Порфирия, параллели которым
мы обнаруживаем у Порфирия, у Мария Викторина и у Клавдиана
Мамерта. Более того, эти доктринальные подробности неоплатони-
ческого происхождения вовсе не имеют побочного характера, но вы-
полняют структурирующую задачу в доказательствах; они служат для
того, чтобы подкрепить центральный тезис книги II De ordine, соглас-
но которому семь наук - это ступени, последовательно ведущие от
воспринимаемого чувствами к умопостигаемому, что и составляет
задачу собственно философии; именно последняя способна поднять-
ся над ними, т. е. достигнуть познания непознаваемого, Единого, с
помощью апофатического богословия. Семь наук, таким образом, ока-
зываются пропедевтическими дисциплинами не для философии как
таковой, а для неоплатонической философии. Совокупность фактов
приводит к выводу, что Августин использовал при сочинении II книги
De ordine неоплатонический источник, вероятно, трактат Порфирия
«О возвращении души».
Анализ второй книги De ordine Августина сопровождается рассмот-
рением произведения в девяти книгах неоплатоника Марциана Ка-
пеллы «Брак Филологии с Меркурием». Первые две книги описывают
сватовство и брак Меркурия и Филологии, затем - апофеоз после-
дней. Семь остальных посвящены свободным искусствам по отдель-
ности. Мы объясняем аллегорию первых книг следующим образом:
Филология является олицетворением знания, которое должна стяжать
разумная человеческая душа, чтобы вернуться на свою родину и обес-
печить союз с Божественным Разумом, Меркурием. И на самом деле,
«Брак...» Марциана Капеллы - всего лишь изложение в аллегоричес-
кой форме того, что Августин уже рассмотрел во II книге трактата
De ordine: путь, который предстоит пройти душе, знание, которым она

Краткое содержание
Ъ11
должна овладеть, чтобы после смерти суметь вернуться на небо. Но
ответ Марциана Капеллы на этот вопрос - более обширный, чем у
Августина. В то время как последний ограничивается семью свобод-
ными дисциплинами и философией, Марциан Капелла упоминает,
кроме того, семь мантических искусств и теургию. Семь следующих
книг описывают содержание этих необходимых знаний, насколько это
возможно: семь мантических искусств не раскрываются; описание
ограничивается семью свободными искусствами. Таким образом, цикл
из семи свободных искусств у Марциана Капеллы, как и у Августина,
вписывается в контекст неоплатонической философии; он был заду-
ман как частичный ответ на вопрос, камими средствами разумная
человеческая душа могла бы обеспечить себе возврат на родину.
В другой части главы подробно рассматривается гипотеза о влиянии
«Дисциплин» Варрона на вышерассмотренные произведения Августина
и Марциана Капеллы, и делается вывод, что таковое отсутствовало.
Завершает главу очерк роли Кассиодора и Исидора в передаче
неоплатонического цикла семи свободных искусств христианскому
Средневековью.
Глава V. Школьная система и общая культура в эпоху Империи
В этой главе рассматриваются литературные, эпиграфические и
юридические источники, из которых мы можем почерпнуть сведения
о распространенной школьной практике и общей культуре эпохи
Империи. Эти изыскания привели к следующему результату: наибо-
лее частым видом образования для детей высших классов общества в
эпоху Империи было образование грамматическое и риторическое.
Счету учились в рамках начального образования, предшествовавше-
го грамматическому. Получив (либо еще получая) риторическое об-
разование, лишь незначительное меньшинство продолжало свои
занятия и изучало философию, причем только философский курс
(за исключением профессиональной инженерной или землемерной под-
готовки) давал возможность изучать математические науки тем, кто
не довольствовался поверхностным усвоением нескольких элементар-
ных положений. Цикл семи свободных искусств не играет роли ин-
ституциональной основы общей культуры в эпоху Империи, как и в
эллинистическую эпоху.

378 Свободные искусства и философия
Глава VI. 'ЕукькЛюс naideia: понятие и содержание
Книга завершается рассмотрением различных случаев употребле-
ния в античной литературе термина £укгж^ло<; ttcaSeia и его эквива-
лентов, таких, как еукгж^юг xe^vai, еукйкАла цабтщата, ЕукгжАла
7фоясабЕ\)|1о:та и т.д. Изучение контекстов позволяет установить, что
эти термины связаны с некоторыми основополагающими представле-
ниями научно-философской сферы: единством корпуса наук; необхо-
димостью подготовки к философским занятиям, сформулированной
в образе кругового пути и хоровода Муз, а также предполагающей
для философов подчинение еукгжХих; 7ucu6eia философии; наконец,
отождествлением гукгжллос; яса8е1сс с «искусствами, основанными
на рассуждении».
Все эти темы можно усмотреть в употреблении термина еукгжллос,
7tai5eia у Филона Александрийского, что выдает влияние на этого
автора современного ему среднего платонизма. К значительному вли-
янию Филона на использование этих терминов Климентом Александ-
рийским добавляется влияние платонизма П века. Но и у некоторых
других авторов можно столкнуться с термином Еук\)кАло<; 7iai5eia в
таком контексте, который не позволяет точно установить его значе-
ние. Мы также рассмотрели эти случаи.
Совокупность этих изысканий приводит к тому выводу, что выра-
жение еукгжДлос; ясабе'юс, вовсе не описывая какого-либо устоявше-
гося общераспространенного явления в плане образования, является
плодом сложной философской рефлексии. В конце нашего исследо-
вания мы снова приходим к тому, что было лейтмотивом всей рабо-
ты: к теоретическому и философскому характеру всех античных
классификаций наук и искусств.
Результат можно сформулировать следующим образом: «свобод-
ными искусствами» называли все занятия, достойные свободного че-
ловека, будь то интеллектуальные, спортивные или военные, в то время
как понятие ёукгжллос, 7tca8eia ограничивалось «искусствами, осно-
ванными на рассуждении», и заключало в себе теоретическое пред-
ставление о единстве всех наук.

УКАЗАТЕЛИ*
I. Указатель библиографический
П. Указатель цитированных текстов
III. Указатель античных персоналий и авторов
IV. Указатель географический
V. Указатель греческих и латинских технических терминов
VI. Указатель общий
* Составлены А. Н. Горячевой и А. И. Любжиным.

380
I. УКАЗАТЕЛЬ БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ
Цифры, приведенные курсивом в конце сносок, после тире, отсыла-
ют к страницам, где цитируется указанное издание.
Alexandre (M.), Philon d'Alexandrie, De congressu eruditionis gratia, Paris,
1967-345; 346; 347; 350.
Alverny (M.-Th. d'), Alain de Lille et la «theologian, в Melanges Henri de
Lubac, t II, Paris 1963, p. 111-128 - 259.
- La sagesse et ses septfilles. Recherches sur les allegories de la philsophie
et des arts liberaux du IX' au XIIе siecle, в Melanges Felix Grat, t I,
Paris 1946, p. 245-278 - 257; 258.
Anspach (A.), Das Fortleben Isidors im VII. bis IX. Jahrhundert, в Miscellanea
Isidoriana, Homenage a S. Isidoro de Sevilla en el XIII centenario de su
muerte 636, 4 deAvril 1936. Lo edita la Provincia de Andalucia S. I.
con la colaboracion de excritores nacionales у extranjiiros, Roma
1936 - 257 прим. 126.
Arnim (H. von), Leben und Werke des Dion von Prusa, Berlin 1898 — 35
прим. 37; 36 прим. 37, 38; 50 прим. 101.
Aubenque (P.), Science, culture et dialectique chez Aristote, в Actes du Congres de
Lyon de VAssociation G. Bude, Paris 1960, p. 144-149 — 16 прим. 29.
Aubonnet (JJ, Aristote, Politique (livres HI et IV), Paris 1971, Les Belles
Lettres —17 прим. 30.
Bardy (G.), Un eleve de Saint Augustin: Licentius> в VAnnee theologique
augustinienne, 1954, p. 55-79 -213 прим. 95.
Barwick (K.), Das rednerische Bildungsideal Ciceros, Abhandlungen der
sdchsischen Akademie der Wissenschaften, Leipzig, Phil. hist. Klasse,
Band 54, Heft 3, Berlin 1963 - 57 прим. 127.
Behr (C. A.), Aelius Aristides and the Sacred Tales, Amsterdam 1968 — 277
прим. 72b; 288 прим. 116a.
Beutler (R.), статья Porphyrios, в Realenc. der classischen Altertumswiss.,
L ХХП, 43. Halbband, 1953, Sp. 275-313 - 108 прим. 113; 312
прим. 235.
Bidez (J.), La liturgie des mysteres chez les Neoplatoniciensy в Academic royale
de Belgique, Bulletin de la classe des lettres, 1919, p. 415-423 — 173;
прим. 38.

Указатель библиографический
381
- Note sur les mysteres neoplatoniciens, в Revue beige de Philologie et
d'Histoire, t. VII, 1928, p. 1477-1481 - 173 прим. 38.
Blanchard (m et A.), La mosa'ique d'Anacreon a Autun, в Revue des etudes
anciennest t. LXXV, 1973, p. 268-279 - 372.
Bloch (H.), A New Document of the Last Pagan Revival in the West, 393-394, в
Harvard Theological Review, t XXXVIII, 1945, p. 199-244 - 181.
Blume (F.), Uber die Handschriften und Ausgaben der Agrimensoren, в
Erlduterungen zu den Schriften der romischen Feldmesser, von F. Blume,
K. Lachmann, Th. Mommsen und A. Rudorff, Berlin 1852, S. 3-78 —
208 прим. 76.
- Uber die Handschriften der Agrimensoren, в Rheinisches Museum fiir
Jurisprudenz, t. VII, 1835, S. 169-232 - 207 прим. 70.
Boer (E.), Lammert (F.), van der Waerden (B. L.), Ziegler (K.), статья
Klaudios Ptolemaios, в Realenc. der classischen Altertumswiss., t ХХП1,
46. Halbband, 1959, Sp. 1788-1858 - 311 прим. 232a.
Boll (Pr.), Studien uber Claudius Ptolemaeus, диссертация, Munchen 1891,
в Jahrbucher fur classische Philologie, Suppl. XX, 1894 — 311; прим.
231, 232.
Bomer (Fr.), Der lateinische Neuplatonismus und Neupythagoreismus und
Claudianus Mamertus in Sprache und Philosophic, Leipzig 1936 (=
Klassisch-philol. Studien, t. VII) — 225 прим. 139;22 7 прим. 148;
228 прим. 153.
Bompaire (J.), Lucien ecrivain. Imitation et creation, Paris 1958 — 3 72.
Bouche-Leclercq, (A.), Histoire de la divination dans VAntiquite, Paris 1879
- 180 прим. 73.
Bowersock (G. W.), Greek Sophists in the Roman Empire, Oxford 1969 —
276; 280; 281; 284; 288.
Braunert (H.), Das Athenaeum zu Rom bei den Scriptores Historiae Augustae,
в Historia-Augusta-Colloquium, Bonn 1963, Bonn 1964, S. 9-41 —
274 прим. 63.
Brieux (A.), Seconds (A.), Jean Philopon, Traite de lfAstrolabe, Paris 1981 —
316 прим. 255 и 256; 356 прим. 153.
Brzoska, статья Apollonios Molon, в Realenc. der classischen Altertumswiss.,
t. П, 3. Halbband, 1895, Sp. 141-144 - 45 прим. 80.
Burge (E. L.), cm. Stahl (W. H.).

382
Свободные искусства и философия
Cappuyns (М.), статья Cassiodore, в Dictionnaire d'histoire et de geographic
ecclesiastique, t. XI, col. 1349-1408 — 229 прим. 7.
Charbonnel (N.), Les «Munera Publica» au IIIе siecle, докторская диссер-
тация в Universite de Droit, d'Economie et des Sciences sociales
(Paris II), 1971, хранится в библиотеке Faculte de Droit (Paris, 2
rue Cujas) —274 прим. 64; 281 прим. 87.
Christ (W.), Schmid (W.), Stahlin (O.), Geschichte dergriechischen Literatur1',
t. II, 2, Munchen 1924- 2 78.
Christes (J.), Sklaven und Freigelassene als Grammatiker und Philologen im
antiken Rom (= Forschungen zur antiken Sklaverei, t. X), Wiesbaden
1979 - 48 прим. 95.
- Bildung und Gesellschaft (= Ertrdge der Forschung, t. XXXVII),
Darmstadt 1975 -268 прим. 31.
Chroust (A. H.), Philosophy, its Essence and Meaning in the Ancient World,
Philosophical Review, t. LVI, 1947, p. 19-58-24 7 прим. 48.
Clarke (M. L.), Higher Education in the Ancient World, London 1971 — 32.
Combes (G.), Saint Augustin et la culture classique, Paris 1927 — 158 прим. 139.
Coulter (J. A.), The Literary Microcosm. Theories of Interpretation of the Later
Neoplatonists, Leiden 1976 — 40 прим. 51.
Courcelle (P.), La Consolation de Philosophic dans la tradition litteraire, Paris
1967 - 78.
- Interpretations пёо-platonisantes du livre VI de I'Eneide, в Entretiens sur
VAntiquite classique, t. Ill, Fondation Hardt, Vandoeuvres-Geneve
1955, p. 95-136 - 295 прим. 145.
- Les lettres grecques en Occident de Macrobe a Cassiodore, Paris 19482 —
718 прим. 7; 727 прим. 17, 18; 128 прим. 37; 173 прим. 38; 181
прим. 74а; 217 прим. 110; 225 прим. 143; 231 прим. 6; 240
прим. 43; 241 прим. 45, 46, 47; 242 прим. 55; 246 прим. 77;
247 прим. 79; 254 прим. 7 72; 302 прим. 176-180; 303 прим.
181-183, 185.
- Quelques symboles funeraires du пёо-platonisme latin: Le vol de Dedale;
Ulysse et les Sirenes, в Revue des etudes anciennes, t. XLVI, 1944, p.
65-93 (перепечатка в Р. Courcelle, Opuscula selecta, Paris 1984, p.
99-131) - 138.
- Recherches sur les Confessions de saint Augustin, Paris 19682 — 727.
- Le site du monastere de Cassiodore, в Melanges de VEcole franqaise de

Указатель библиографический
383
Rome, t LV, 1938, p. 259-307 (перепечатка в Р. Courcelle, Opuscula
selecta, Paris 1984, p. 27-75) - 229 прим. 1.
- Histoire dyun brouillon cassiodorien, в Revue des etudes anciennes, t. XUV,
1942, p. 65-86 (перепечатка Ibid., p. 77-98) - 365.
Cramer (F. H.), Astrology in Roman Law and Politics, в Mem. of the American
Philos. Society, t XXXVII, Philadelphia 1954 - 296.
Dagron (G.), Lyempire romain dVrient au IVе siucle et les traditionspolitiques
de Vhellenisme. Le temoignage de Themistios, в Travaux et Memoires,
t. Ill (Centre de Recherche d'Histoire et Civilisation byzantines),
Paris 1968 - 105 прим. 110a.
- Aux origines de la civilisation byzantine: langue de culture et langue
d'Etat, в Revue historique, t. CCXLI, 1969, p. 23-56 - 250; 306;
307 прим. 202.
Dahlmann (H.), статья M. Terentius Varro, в Realenc. der classischen
Altertumswiss., Suppl., t. VI, 1935, Sp. 1255-1259 (часть, посвящен-
ная Disciplinae) - 185 прим. 1; 186 прим. 4; 200 прим. 51; 225
прим. 741; 227; 228.
- ZurArs Grammatica desMarius Victorinus, в Abhandlungen derAkademie
der Wissenschaften und der Literatur, Mainz, Geistes- und soziaiwiss.
Klasse, 1970, n° 2 - 232 прим. 14.
Dahlmann (H.), Speyer (W.), Varronische Studien II, в Abhandlungen der
Akademie der Wissenschaften und der Literatur, Mainz, Geistes- und
soziaiwiss. Klasse, 1959, n° 11 — 188 и 189 прим. 14; 210 прим. 88;
213 п^им. 99; 220; 222.
de Rijk (L. M.), 'ЕукгжХюс; ясабегсс. A Study of its Original Meaning, в
Vivarium, t. Ill, 1965, p. 24-93 — 319 прим. 2; 342 прим. 97.
Dihle (A.) Die goldene Regel, Gottingen 1962 — 291 прим. 123.
Dillon (J.), The Middle Platonists, London 1977 - 110.
D6rrie (H.), La manifestation du Logos dans la creation. Quelques remarques
a propos d'une contribution du platonicien Thrasyllos a la theorie des
Idees, в Neoplatonisme, Melanges offerts a J. Trouillard (= Les Cahiers
de Fontenay n° 19-22), Fontenay-aux-Roses 1981, p. 140-157 - 309.
- Porphyrios' Symmikta Zetemata (=Zetemata, Heft 20), Munchen 1959 —
14 7 прим. 97.
Downey (G. L.), Byzantine Architects, Their Training and Methods, в Byzantion,
t. XVIII, 1948, S. 99-118 - 297 прим. 158.
13 — 5557

384
Свободные искусства и философия
Dubuisson (М), Le latin des historiens grecs, в Les etudes classiques, t. XLVII,
1979, p. 89-106 - 372-373.
- Problemes du bilinguisme romain, в Les etudes classiques, t. XLIX, 1981,
p. 27-45 - 373.
- Recherches sur la terminologie du bilinguisme, в Revue de philologie,
t. LVn, 1983, p. 203-225 - 372.
Duhem (P.), Le systeme du monde, t. I, Paris s. a. — 308 прим. 206; 310
прим. 226.
Dunn (M.), Jamblichus, Thrasyllus and the Reading Order of the Platonic
Dialogues, в The Significance of Neoplatonism, Norfolk (USA) 1976,
p. 58-80 - 309 прим. 216.
During (I.), Aristoteles, Darstellung und Interpretation seines Denkens,
Heidelberg 1966 - 16 прим. 29.
Dyroff (A.), Uber Form und Begriffsgehalt der augustinischen Schrift De
ordine, в Aurelius Augustinus, Festschrift der Gorres-Gesellschaft zum
1500. Todestage des Heiligen Augustinus, изд. Grabmann-Mausbach,
Koln 1930, S. 15-62 - 156 - 161.
Elorduy (E.), Die Sozialphilosophie der Stoa, Philologus, Suppl. t. XXVHI,
1936- 319 прим. 3.
Evans (J. D. V.), Aristotle's Concept of Dialectic, Cambridge 1977 - 235
прим. 27.
Fabricius (J. A.), Bibliotheca lat. med. aet, t. IV, Padova 1754 -213 прим.
99; 222.
Ferrarino (P.), Quadruvium, в Atti Congr. intern, di studi varroniani, t II, p.
359-364 (Rieti, Centro di studi varroniani 1976) — 77 прим. 23.
Festugilre (A. J.), Initiee par Гёроих, в Monuments etMemoires (publies par
l'Academie des Inscriptions et Belles-Lettres), t. IJII, Paris 1963, p.
135-146- 77£прим. 59.
- La Revelation dfHermes Trismegiste, t I, Paris 19503 — 128 прим. 40;
164 прим. 9; t III, Paris 1953 - 156 прим. 133.
- Trois devots paiens, II, Porphyre, Lettre a Marcella, Paris 1944 — 155
прим. 127.
Fischer (В.), De Augustini disciplinarum libro qui est de dialectica, Jena 1912
- 196 прим. 37a; 221.

Указатель библиографический
385
Fontaine (J.), Isidore de Seville et la culture classique dans VEspagne
wisigothiquef Paris 19842 - 162- 163 прим. 2; 198; 199; 250 прим.
87; 254 прим. 112; 255 прим. 119а; 256 прим. 72 7, 722.
Forbes (CI. A.), The Education and Training of Slaves in Antiquity, в Proceedings
of the American Philological Association, t. LXXXVI, 1955, p. 321-360
— 25 прим. 2а.
Fortin (E. L.), Christianisme et culture philosophique au Vе siecle, Paris 1959
- 7J7 прим. 109.
— Die Paradoxien der aristotelischen Bildungstheorie im Lichte neuer
Diskussionen (перевод с англ. по Laval theologique et philosophique,
13, 1959, p. 248-260), в Erziehung und Bildung in der heidnischen und
christlichen Antike (=Wege der Forschung, t CCCLXXVII), Darmstadt
1976, S. 252-271 - 16 прим. 29; 7 7 прим. 32; 19 прим. 37.
Fritz (К. von), статья Theon aus Smyrna в Realenc. der classischen
Altertumswiss., Zweite Reihe, t V, 10. Halbband, 1934, Sp. 2067-
2075 - 80 прим. 34.
Fuchs (H.), Augustin und der antike Friedensgedanke, в Neue Philologische
Untersuchungen, t. Ill, 1926 — 158 прим. 139; 225 прим. 141.
— Статья Enkyklios Paideiay в Reallexikon fur Antike und Christentum,
t. V, 1962, Sp. 365-398 - 185 прим. 7; 319 прим. 2; 326 прим.
32; 331 прим. 54.
Gage (J.), Les classes sociales dans VEmpire romain, Paris 1971 — 285 прим. 97.
Gaiser (K. .), Platons Universitdt. Ein neuer Quellentext aus Herculaneum, в
Neue Zuricher Zeitung, 7. / 8. Nov. 1981 — 293 прим. 127.
Gartner (H.), статья Ulpianus в Der kleine Paulyt t. V, 1975, Sp. 1042 ел.
-282 прим. 91.
Gayraud (M.), Un Narbonnais du I" siecle avant J. -C.: le poete Varron de
I'Aude, в Bulletin de VAssociation G. Bude. Supplement, Lettres
d'Humanite, t XXX, 1971, p. 647-665 - 224 прим. 138.
Geffcken (J.), DerAusgang desgriechisch-romischen Heidentums, Heidelberg
1929 - 158 прим. 139.
Girard (P.), статья Kosmetes, в Ch. Daremberg—M. E. Saglio, Dictionnaire
des Antiquites Grecques et Romaines, t. 3, p. 865 — 31 прим. 21.
Glucker Q.),Antiochus and the Late Academy, Hypomnemata, t. LVI, Gottingen
1978 - £6* прим. 148; ЗООпутл. 166; 314 прим. 243.

386
Свободные искусства и философия
Goldschmidt (V.), Les dialogues de Platont Paris 1947 - 87 прим. 48; 103
прим. 104 и 105.
Goulet (R), Resume de la conference libre Les intellectuels paiens dans VEmpire
chretien selon Eunape de Sardes, в Annuaire de VEcole pratique des hautes
etudes, Vе section, t LXXXIX, 1980/81, p. 411-414 - 299.
- Cleomede, Theorie elementaire. Paris 1980 — 308-309; 368.
- Porphyre, AmmoniuSy les deux Origene et les autres, в Revue d'Histoire et de
Philosophie religieuse, t LVII, 1977, p. 471-496 - 314 прим. 247.
Goulet-Caze (M. O.), L'arriere-plan scolaire de la Vie de Plotin, в Porphyre:
La vie de Plotin, Paris 1982, t 1: «Travaux preliminaires et index
grec complete, p. 231-327 - 243 прим. 58.
Granarolo (J.), L'epoque neoterique ou la poesie romaine d*avant-garde au
dernier siecle de la Republique (Catulle excepte), в Aufstieg und
Niedergang der romischen Welt, I, 3, Berlin-New York 1973, p. 278-
360 - 222 прим. 134.
Guarducq (M.), Poeti vaganti e conferenzieri dell' eta ellenistica, в Memorie della
R. Academia Nazionale dei Lincei, Classe di Scienze morali storiche e
filologiche, anno CCCXXVI, Series VI, t. II, fasc. 9, 1929 - 369.
Hadot (I.), Epicure et Venseignement philosophique hellenistique et romain, в
Actes du VHP Congres de ('Association G. Bude, Paris 1969, p. 347-
354 — 39 прим. 45.
- La division neoplatonicienne des ecrits d'Aristote, в Artstoteles -Werk
und Wirkung, t. II (=Festschrift Paul Moraux) — 370.
- Le probleme du neoplatonisme alexandriru Hierocles et Simplicius. Etudes
Augustiniennes, Paris 1978 — 71 прим. 1a; 123 прим. 23a; 124 прим.
26; 126 прим. 30; 156 прим. 133; 176 прим. 63; 243 прим. 58.
- Seneca und die griechisch-romische Tradition der Seelenleitung, Berlin
1969 — 15 прим. 25; 41 прим. 54.
Hadot (P.), Les divisions des parties de la philosophie dans I'Antiquite, в Museum
Helveticum, t. XXXVI, 1979, p. 201-223 (немецкий перевод: Die
Einteilung der Philosophie im Altertum, в Zeitschrift fur philosophische
Forschung, t. XXXVI, 1982, S. 422-444) - 255 прим. 115 и 116;
256 прим. 122 и 123; 363.
- Exercices spirituels et philosophie antique. Etudes Augustiniennes, Paris
1981 - 752 прим. 116.

Указатель библиографический 387
- Marius Victorinus, recherches sur sa vie et ses osuvres. Etudes
Augustiniennes, Paris 1971 — 116 прим. 7; 195; 248 прим. 80 и
81; 249 прим. 86; 295 прим. 145; 365.
- Ouranos, Cronos and Zeus in Plotinus' treatise against the Gnostics, в
Neoplatonism and Early Christian Thought, Essays in honour of
A. H. Armstrong, изд. H.J. Blumenthal, R. A. Markus, London
1981, p. 124-137 - 133 прим. 59.
- Philosophic, dialectique, rhetorique dans VAntiquite, в Studia Philosophica,
t. XXXIX, 1980, p. 139-166 - 19 прим. 36; 35 прим. 37; 36 прим.
38; 49; 234 прим. 21.
- Porphyre et Victorinus, t I. Etudes Augustiniennes, Paris 1968 — 124
прим. 26; 147 прим. 97; 151 прим. 106 и 109, 152 прим. 113 и
114; 313 прим. 241.
Happ (H.). Hyle, Studien zum aristotelischen Materie-Begriff, Berlin-New
York 1971 - 244 прим. 59a.
Hense (O.), Teletis Reliquiae, Tubingen 19092, перепечатка Hildesheim
1969 - 33 прим. 29.
Hermann (A.), Soden (W. von), статья Dolmetscher, в Reallexikonfur Antike
und Christentum, t. IV, 1959, col. 24-49 - 373.
Herzog (K.), Urkunden zur Hochschulpolitic der romischen Kaiser, в
Sitzungsberichte derpreussischen Akademie der Wissenschaften, Phii-
histor. Klasse, t XXXII, 1935, S. 967-1019 - 270; 281.
Hinks (D. G. A.). Martianus Capella on Rhetoric, неопубликованная дис-
сертация, 1935, хранится в библиотеке Trinity College, Cambridge
-206
Hinrichs (F. Т.), Die Geschichte der gromatischen Institutionen. Untersuchungen
zu Landverteilung, Landvermessung, Bodenverwaltung und Bodenrecht im
romischen Reich, Wiesbaden 1974 — 3 70.
Hohl (E.), Uber das Problem der Historia Augusta, в Wiener Studien. t. LXXI,
1958, S. 132-152 - 290.
- Die Historia Augusta und die Caesares des Aurelius Victor, в Historia, t.
IV, 1955 p. 220-228 - 290.
Honore (Т.), Emperors and Lawyers, London 1981 — 280 прим. 85.
Horn (H. J.), Antakoluthie der Tugenden und Einheit Gottes, в Jahrbuch fur
Antike und Christentum. t. XIII, 1970, S. 5-28 — 95 прим. 83.

388
Свободные искусства и философия
Johnson (R.), см. Stahl (W. H.).
Jouvet (J.), La philosophie medievale en Occident, в Histoire de la philosophie,
t.1, Encyclopedic de la Pleiade, Paris 1969, p. 1198-1563 — 248 прим.
82; 250.
- Compte rendu des cours в VAnnuaire de VEcole Pratique des hautes
etudes Vе section, t. LXXXVII, 1978/79, p. 361-370 - 78 прим. 24.
Kirkby (H.), The Scholar and his Public, в Boethius, His Life, Thought and
Influence, изд. М. Gibson, Oxford 1981, p. 44-69 — 303.
Klein (R.), Symmachus, Darmstadt 1971 (= Impulse der Forschung, t II) —
181 прим. 78.
Knaack, статья Apollonios Rhodios, в Realenc. der classischen Altertumswiss.,
t. II, 3. Halbband, 1895, Sp. 126-134 - 46 прим. 86.
Roller (H.), ETKYKAIOI ПА1ЛЕ1А, в Glotta. t XXXIV, 1955, S. 174-
189, перепечатка в Erziehung und Bildung in der heidnischen und
christlichen Antike (= Wege der Forschung, t. CCCLXXVII), Darmstadt
1976, S. 3-21- 319 прим. 2.
Kramer (H. J.), Der Ursprung der Geistmetaphysik, Amsterdam 1967 — 76
прим. 20; 112 прим. 130; 153; 157.
Kroll (W.), статья Krates von Mallos в Realenc. der classischen Altertumswiss.,
t XI, 22. Haibband, 1922, Sp. 1634-1641 - 40 прим. 49.
- Studien ilber Ciceros Schrift de oratore, в Rheinisches Museum, t LVIII,
1903, S. 552-597 - 50.
Kuhnert (F.), Allgemeinbildung und Fachbildung in der Antike, Berlin 1961
— 37 прим. 43; 185 прим. 1; 213; 220; 221; 225 и прим. 141;
226; 228; 319 прим. 3; 342 прим. 97.
Kutsch (G.), In Lactanti De ira Dei librum quaestiones philologae, Leipzig
1933 - 225.
Labriolle (P. de). La reaction paienne, Paris 1934 —181 прим. 75.
Lachmann (K.), Uber die dem Boethius zugeschriebenen agrimensorischen Stiicke,
в Erlduterungen zu den Schriften der romischen Feldmesser, von F.
Blume, K. Lachmann, Th. Mommsen und A. Rudorff, Berlin 1852, S.
79-96 - 208.
Lacy (Ph. de), Stoic Views of Poetry, в American Journal of Philology, L LXIX,
1948, p. 241-271 - 133 прим. 58.

Указатель библиографический
389
Lammert (F.), Zur Erkenntnislehre der spdteren Stoa. Ptolemaios, Пер!
KpiTTipioi) mi тууецоугког), 10, 17- 13, 13 Я, в Hermes, t. LVII,
1922, S. 171-188 - J7 7 прим. 232a.
- статья Klaudios Ptolemaios, см. Boer (E.), Lammert (F.), van der
Waerden (B. L.), Ziegler (K.).
Lausberg (H.), Handbuch der literarischen Rhetorik, t. I, Munchen 1960 —
94 прим. 76; 232 прим. 15.
Le Blond Q. M.), Aristotephilosophe de la vie, Paris 1945 — 16 прим. 29.
Lecrivain (Ch.), Etudes sur VHistoire Auguste, Paris 1904 - 290 прим. 719.
Lenaz (L.), Martiani Capellae De nuptiis Philologiae et Mercurii liber secundus.
Introduzione, traduzione e commento, Padova 1975 — 163-176; 182.
Lepelley (CI.), Les cites de VAfrique Romaine au Bas-Empire, 1.1, Paris 1979
— 213 прим. 95.
Lewy (H.), Chaldaean Oracles and Theurgy, Paris 19782 — 166 прим. 16 u 18.
Louis (P.), Aristote. Les parties des animaux. Paris 1956, Les Belles Lettres -
16 прим. 29; 42 прим. 61.
Madec (G.), Saint Ambroise et la philosophic, Paris 1974 — 277 прим. 77ft
Mansion (A.), Introduction a la Physique aristotelicienne, Paris 19452 — 244
прим. 59a.
Marache (G.), Aulu-Gelle. Les Nuits attiques, t. 1 et II, Paris 1967 et 1978,
Les Belles Lettres - 195 прим. 34.
Marrou (H. I.), Les arts liberaux dans VAntiquite classique, в Arts liberaux et
philosophic au Moyen Age, Actes du quatrieme Congres international de
philosophic medievale, 27 aout-2 sept. 1967, Montreal-Paris 1969, p.
5-27 - 28; 33, 58-64; 79; 319 прим. 7.
- Doctrina et disciplina dans la langue des Peres de I'Eglise, в Archivum
Latinitatis MediiAevi, t. IX, 1934, p. 1-23 — 163 прим. 2.
- Histoire de ['education dans VAntiquite, Paris 1950 — 25 и прим. 2;
300 прим. 166; 319 прим. 3.
- Saint Augustin et la fin de la culture antique. Paris 1938 — 184 прим. 85.
Mau (J.), статья Geminos, в Der kleine Pauly, t II, Sp. 731-733 — 308
прим. 206.
- статья Heron, в Der kleine Pauly, t II, Sp. 1106-1109 — 310 прим. 221.
Mauch (O.), Der lateinische Begriff Disciplina, диссертация, Basel 1941 —
103 прим. 107a; 233 прим. 19; 237 прим. 33; 239 прим. 40.

390
Свободные искусства и философия
Merlan (Ph.), From Platonism to Neoplatonism, La Haye I9602 — 75.
Mette (H. J.), ЕГКУКАЮЕ ПА1АЕ1А, в Gymnasium, t. LXVII, 1960,
S. 300-307, перепечатка в Erziehung und Bildung in der heidnischen
und christlichen Antike (= Wege der Forschung, t. CCCLXXVII),
Darmstadt 1976, S. 31-41 - 319 прим. 2.
Michel (A.), Rhetorique et philosophic chez Ciceron, Paris 1960 — 50 прим.
106.
Mommsen (Th.), см. Blume (F.).
Mondolfo (R.), см. Zeller (E.), Mondolfo (R.).
Moraux (P.), Der Aristotelismus bei den Griechen, t.1, Berlin-New York 1973
— 56*прим. 37 и 40; 44 прим. 71 и 72.
— Aristote, Du Ciel. Paris, Les Belles Lettres, 1965 — 320 прим. 7.
Moreschini (CI.), Apuleio e il Platonismo. Firenze 1978 - 85 прим. 45a;
107; 249.
Muller-Graupa, статья Movoeiov, в Realenc. der classischenAltertumswiss.,
t XVI, 31. Halbband, 1933, Sp. 797-821 - 35 прим. 36.
Mutschmann (H.), Sextus Empiricus, t. I, Leipzig, Teubner, 1958 — 202.
Nickau (К.), статьи Zenodotos (4 и 6), в Realenc. der classischenAltertumswiss.,
Zweite Reihe, t. X A, 19. Halbband, 1972, Sp. 45-47 и 49 - 40
прим. 50.
Nilsson (M ), Die hellenistische Schulet Munchen 1955 — 25-32.
Obertello (L.), Severino Boezio. Genes 1974 - 249.
Oehler (J.), статья ra)|ivaaiapxoq, в Realenc. der classischen Altertumswiss.,
t VII, 14. Halbband, 1912, Sp. 1969-2004 - 31 прим. 22.
Oertel (F.), Die Liturgie. Studien zur ptolemaischen und kaiserzeitlichen
Verwaltung AgyptenSy Leipzig 19171, Aalen 19652 — 276.
O'Meara (J.), Augustine and Neoplatonism, в Recherches Augustiniennesy t. 1,
Paris 1958 - 123 прим. 23.
Panofsky (E.), Grabplastik. Koln 1964 - 170 прим. 30; 171 прим. 31.
Pepin (J.), Une curieuse declaration idealiste du «De Genesi ad litter am» (XII,
10, 21) de Saint Augustin et ses originesplotiniennes (Enn. 5, 3, 1-9 et
5, 5, 1-2) в Revue d'histoire et de philosophic religieuses, t. XXXIV,
1954, p. 373-400, перепечатка в «Ex platonicorum persona». Etudes
sur les lectures philosophiques de Saint Augustin, Amsterdam 1977, p.
183-400- 118 прим. 8; 119

Указатель библиографический
391
- Saint Augustin et la dialectique. The Saint Augustine Lecture 1972,
Villanova University Press 1976 — 184 прим. 85; 196 прим. 37а.
Peter (H.), Die Scriptores Historiae Augustae, Leipzig 1892 — 290 прим.
119.
Petit (P.), Libanius et la vie municipale a Antioche au IVе siecle apresJ.-G,
Paris 1955 (Institut fran^ais d'Archeologie de Beyrouth, bibliotheque
archeologique et historique, t. LXII) — 279; 306 прим. 199.
- Les etudiants de Libanius. Un professeur de faculte et ses eleves au Bas-
Empire, Paris 1957 - 105 прим. 110; 298 прим. 160; ЗОби^тл. 199.
Pfeiffer (R.), History of Classical Scholarship. From the Beginning to the End of
the Hellenistic Age, Oxford 19712 — 35 прим. 35 и 36; 40 прим. 49.
Pflaum (H. G.), Les carrieres procuratoriennes equestres sous le Haut-Empire
Romain, Paris 1960/61 - 285 и прим. 98 и 100; 286 и прим. 107.
- Essai sur les procurateurs equestres sous le Haut-Empire Romain, Paris
1950 - 285.
Pfugersdorffer (G.), Zu Boethius, De Interpr. Ed. Sec. I, p. 4t 4 sqq. Meiser
nebst Beobachtungen zur Geschichte der Dialektik bei den Romern, в
Wiener Studien, t. LXVI, 1953, S. 131-142 - 196; 234 прим. 21.
Philippson (R.), статья M. Tullius Cicero. Die philosophischen Schriften, в
Realenc. der classischen Altertumswiss., Zweite Reihe, t. VII A, 13.
Halbband, 1939, Sp. 1104-1192 - 55.
Praechter (K.), Beziehungen zurAntike in Theodoros Prodromos' Rede auf Isaak
Komnenos, в Byzantinische Zeitschrift, t XIX, 1910, S. 314-329 — 343.
Preaux (J.), Le culte des Muses chez Martianus Capella, в Melanges de
philosophic, de litterature et d'histoire anciennes offerts a P. Boyance,
Ecole Franchise de Rome 1974, p. 579-614 - 183 прим. 83.
Preisigke, статья Коаит|тт|<;, в Realenc. der classischen Altertumswiss., t XI,
22. Halbband, 1922, Sp. 1490-1495 - 31 прим. 21.
Puech (A.), Recherches sur le discours aux Grecs de Tatien, Bibliotheque de la
Faculte des Lettres de I'Universite de Paris, t XVII, Paris 1903 — 279.
Reinhardt (К.), статья Poseidonios dans Realenc. der classischen Altertumswiss;
t XXII, 43. Halbband, 1953, Sp. 558-826 - 330.
Reitzenstein (R.), Augustin als antiker und mittelalterlicher Mensch, Vortrage
der Bibliothek Warburg 1922/23, 1. Teil, S. 28-65 - 158 прим. 139.
- M. Terentius Varro und Johannes Mauropus von Euchaita, Leipzig 1901
— 196 прим. 37a.

392
Свободные искусства и философия
Riche (P.), Education et culture dans VOccident barbare, VIе - VIIIе siecles,
Paris 1962 - 230 прим. 2 и 5; 303.
Richter (W.), Lucius Annaeus Seneca. Das Problem der Bildung in seiner
Philosophic, диссертация, Munchen, Lengerich 1939; страницы 14-
31 и 106-113 перепечатаны под заглавием Das Bildungsproblem in
der stoischen Dogmatik und bei Seneca, в Erziehung und Bildung in der
heidnischen und сhristlichen Antike (= Wege der Forschung, t.
CCCLXXVII), Darmstadt 1976, S. 388-418 -319 прим. 3.
Rttschl (F.), Die Schriftstellerei des M. Terentius Varro, в Friderici Ritschelii
Opuscula Philologica, t. Ill, Leipzig 1877, p. 419-505 - 161; 194;
214 прим. 101; 221 прим. 127; 222; 223.
- De M. Terentii Varronis disciplinarum libris commentarius, в Friderici
Ritschelii Opuscula Philologica, t Ш, Leipzig 1877, p. 352-402 - 186-
210; 226 прим. 145; 228.
Robert (J. et L.), Fouilles d'Amyzon en Carie, 1.1, Paris 1983 - 369.
- Bulletin epigraphique, в Revue des etudesgrecques - 261; t. LXXI, 1958
-369, 370; t.LXXXIV, 1971- 371.
Robert (L.), Etudes anatoliennes; Recherches sur les inscriptions grecques de
VAsie Mineure [Etudes orientates publiees par I'Institut Franqais
dArcheologie de Stamboul, t V), Paris 1937 - 367; 369; 370.
- Etudes epigraphiques etphilologiques (Bibliotheque de VEcole des hautes etudes.
Sciences historiques et philologiques, fasc. 272), Paris 1938 — 369.
- La bibliotheque de Nysa de Carie, в L. Robert, Hellenica, t I, Limoges
1940, p. 144-148 - 370.
- Le culte de Caligula a Milet et la province d'Asie, в L. Robert, Hellenica.
t VII, Paris 1949, p. 206-238 - 372.
- Documents d'Asie Mineure, в Bulletin de correspondance hellenique, t CI,
1977, p. 43-132 - 369.
- Lucien en son temps, в L. Robert, A travers VAsie Mineure. Poetes et
prosateurs, monnaies grecques, voyageurs et geographic (Bibliotheque des
Ecoles Franqaises d*Athenes et de Rome, fasc. 239), Paris 1980, p. 393-
436 -3 72.
Robert (L. etj.), La Carie. Histoire et geographic historique avec le recueil des
inscriptions antiques, t II, Paris 1954 — 367.
Du Roy (O.), ^intelligence de lafoi en la Trinite selon Saint Augustin. Paris
1966- 118 прим. 8.
RUDORFF (A.), CM. BLUME (F.).

Указатель библиографический
393
Sachs (Е.), Z)f Theaeteto Atheniensi mathematico, Berlin 1914— 7 7 прим. 7 J.
Saffrey (H.-D.), 'Ауесоцётрщсх; цгфец eiaitco. £/ие inscription legendaire, в
/{деде rf« etudes grecques, t LXXXI, 1968, p. 67-87 — 340 прим. 90.
Sambursky (S.), Physics of the Stoics, London 1979 (19591) -41-42.
Schemmel (F.), Die Schule von Berytus, в Philologische Wochenschrift, 10.
Marz 1923, Sp. 236-240 - 304 прим. 192.
Schmid (W.), cm. Christ (W.), Schmid (W.), Stahlin (O.).
Seconds (А.), см. Brieux (A.), Seconds (A.).
Segre (M.), Epigraphica: I Catalogo di libri da RodU в Rivista di Filologica,
Nuova Serie, t. XIII, 1935, p. 214-222 - 370.
- Ancora sulla Biblioteca del Gimnasio di Rodi, ibid., t. XIV, 1936, p. 40
- 370.
Seidl (E.), Romische Rechtsgeschichte and romisches Zivilprozessrecht, Koln
1962 - 305 прим. 194.
Sherwin-White (A. N.), The Letters of Pliny. A Historical and Social
Commentary, Oxford 1966 - 266; 284.
Simon (M.), Zur Abhdngigkeit spdtromischer Enzyklopddien derArtes liberales
von Varros Disciplinarum libri, в Philologus, t. CX, 1966, S. 88-101 —
185 прим. 1; 197; 198; 199.
Simon (W.), Claudiani Panegyricus de consulato Manlii Theodori, Berlin 1975
— 217 прим. 111.
Soden (W. von), cm. Hermann (A.), Soden (W. von).
Solignac (A.), Doxographies et manuels dans la formation philosophique de
saint Augustin, в Recherches Augustiniennes, t. I, Paris 1958, p. 113-
148- 158 прим. 139; 191; 211; 212; 213; 218; 219; 225 прим.
141; 226; 228.
Souilh£ (J.). Platon, Dialogues suspects, Paris, Les Belles Lettres, 1930 — 23.
Speyer (W.), cm. Dahlmann (H.), Speyer (W.).
Stahl (W. H.), The Quadrivium of Martianus Capella. Its Place in the
Intellectual History of Western Europe, в Arts liberaux et philosophic au
Moyen Age, Actes du quatrieme congres international de philosophic
medievale. 27 aout-2 sept. 1967, Montreal-Paris 1969, p. 959-967 -
178 прим. 66; 199 прим. 48; 200.
Stahl (W. H.), Johnson (R.), Burge (E. L.), Martianus Capella and the Seven
Liberal Arts, 11, New York & London 1971 - 178; 199; 206 прим. 64.
Stahlin (O.), cm. Christ (W.), Schmid (W.), Stahun (O.).

394
Свободные искусства и философия
Straub (Joh.), Heidnische Geschichtsapologetik in der christlichen Spdtantike.
Untersuchungen iiber Zeit und Tendenz der Historia Augusta, в Beitrage
zur Historia Augusta-Forschung, t. I, Bonn 1963 — 290.
— Severus Alexander und die Mathematici, в Historia-Augusta-Colloquium, Bonn
1968/9, Bonn 1970, S. 247-272 - 292; 295; 296; 298; 299.
StOckelberger (A. I.), Senecas 88. Brief iiber Wert und Unwert der Freien
Ktinste, диссертация, Basel, Heidelberg 1965 — 43 прим. 63; 44
прим. 75; 331 прим. 54.
Svoboda (К.), L'Esthetique de Saint Augustin et ses sources. Диссертация,
Brunn, Briinn et Paris 1933 — 158 прим. 139.
Syme (R.), The Bogus Names in the Historia Augusta, Historia-Augusta-
Colloquium Bonn 1964/5, Bonn 1966, p. 257-272 - 292.
Szidat (J.), Der Neuplatonismus und die Gebildeten im Westen des Reiches.
Gedanken zu seiner Verbreitung und Kenntnis aufierhalb der
Schultradition, в Museum Helveticum, t. XXXIX, 1982, S. 132-145 —
299 прим. 1 63.
Tannery (P.), Anatolius d'Alexandrie, в Memoir es scientifiques, publ. par
J. L. Heiberg et H.-G. Zeuthen, t III, Toulouse-Paris 1915, p. 321-
322- 314.
—A quelle epoque vivait Diophante?> в Memoir es scientifiques, t1, Toulouse-
Paris 1912, p. 62-73 - 312 прим. 237; 314-315.
— Sur Carpos d'Antioche, в Memoires scientifiques, t. II, Toulouse-Paris
1912, p. 549-554- 310.
— Domninos de Larissa, в Memoires scientifiques, t. II, Toulouse-Paris
1912, p. 105-117- 317.
— L*article de Suidas sur Hypatia, в Memoires scientifiques, L I, Toulouse-
Paris 1912, p. 74-79 - 316 прим. 258.
— La religion des derniers mathematiciens de VAntiquite, в Memoires
scientifiques, t II, Toulouse-Paris 1912, p. 527-539 — 313; 317.
— Sur les fragments de Heron d'Alexandrie conserves par Proclus, в
Memoires Scientifiques, t. 1, Toulouse-Paris 1912, p. 156-167 —
312 прим. 234.
— Sur Sporos de Nicee, в Memoires scientifiques, 1.1, Toulouse-Paris 1912,
p. 178-184 - 312 прим. 236.
— Serenus d'Antissay в Memoires scientifiques, t. I, Toulouse-Paris 1912,
p. 290-299 - 315 прим. 250; 317 прим. 261.

Указатель библиографический
395
Theiler (W.), Die Vorbereitung des Neuplatonismus, Berlin 19642 — 72 прим. 5.
— Poseidonios. Die Fragmente, tin II, Berlin-New York 1982 — 44
прим. 75; 330 и прим. 4 7; 331 прим. 54.
— Porphyrios undAugustin, Schriften der Konigsberger Gelehrten Gesellschaft,
Geisteswiss. Klasse, t. X, 1, Halle (Saale) 1933 - 158 прим. 139; 277.
Throm (H.), Die Thesis. Ein Beitrag zu ihrer Entstehung und Geschichte, в
Rhetor. Studien 17, Paderborn 1932 — 50 прим. 100.
Thulin (C), Die Handschriften des Corpus agrimensorum Romanorum, в
Abhandlungen der Koniglich-Preussischen Akademie der Wissenschaften,
Berlin 1911, Philos. Histor. Klasse, p. 1-102 - 207 прим. 71a.
Tittel, статья Geminos, в Realenc. der classischen Alter tumswiss., 13.
Halbband, 1910, Sp. 1026-1051 - 308 прим. 206.
Tod (M.), Sidelights on Greek Philosophers, в The Journal of Hellenistic Studies,
t. LXXVII, 1957, p. 132-141 - 263 прим. 8; 371.
Townend (G. В.), The Post ofab epistulis in the Second Century, Historia, t. X,
1961, p. 375-381 - 285 прим. 99.
Treu (K.), Synesios von Kyrene. Ein Kommentar zu seinem Dion, Berlin 1958
- 338 прим. 80.
Turcan (R.), Esoterisme et neoplatonisme chez Martianus Capella, неопубли-
кованная дипломная работа (1954), известная Леназу и цитиру-
емая им (ср. Lenaz (L.)) — 170; 182.
VAN DER WAERDEN (В. L.), CM. BOER (E.), LAMMERT (F.), VAN DER WAERDEN
(B. L.), ZlEGLER (K.).
Volker (W.), Der wahre Gnostiker nach Clemens Alexandrinus. Berlin 1952
— 351 прим. 138.
Walden (J. W. H.), The Universities of Ancient Greece, London 1912— 276
прим. 66; 278 прим. 77.
Waszink (J. H.), Bemerkungen zum Einflufi des Platonismus im friihen
Christentum, в Vigiliae Christianae, t. XIX, 1965, S. 129-162, перепе-
чатка в Der Mittelplatonismus, изд. CI. Zintzen, Darmstadt 1981 (=
Wege der Forschung, t. LXX), S. 413-448 — 71 прим. 1.
Wehrli (F.). Die Schule des Aristoteles, Heft V, 2 изд. Basel 1969, и Heft X,
2 изд. Basel 1969 — 35 прим. 35; 36 прим. 39.
Weinhold (H.), Die Astronomie in der antiken Schule, диссертация, Munchen
1912 - 367

396
Свободные искусства и философия
Wellmann (М.), статья A. Cornelius Celsus, в Realenc. der classischen
Altertumswiss., 7. Halbband, 1900, Sp. 1273-1276 - 65 прим. 147.
Wernsdorf (J. Chr.), Poetae Latini minores, t IV, Altenburg 1785 — 214
прим. 101; 216 и прим. 109; 218; 219; 222; 223; 361.
Westerink (L. G.), Anonymous Prolegomena to Platonic Philosophy, Amsterdam
1962 - 176 прим. 58; 241 прим. 48; 243 прим. 58.
Whittaker (J.), Parisinusgraecus 1962 and the Writings ofAlbinus, в Phoenix,
t. XXVIII, 1974, p. 320-354 и 450-456 - 83 прим. 42.
Wilmanns (A.), De M. Terentii Varronis libris grammaticis, диссертация,
Bonn 1863, Berlin 1864 - 195; 196 прим. 37a.
Winkler (K.), La theorie augustinienne de la memoire a son point de depart, в
Augustinus Magister (Congres international augustinien, Paris 1954),
t. I, Paris 1954, p. 512-519 - 142 прим. 82.
Witt (R. E.), Plotinus and Posidonius, в Classical Quarterly, t. XXIV, 1930,
p. 198-207 - 72 прим. 5.
— Albinus and the History of Middle Platonism, Cambridge 1937 — 135
прим. 64.
Wolf (P.), Vom Schulwesen der Spatantike, Baden-Baden 1952 — 105 прим.
110.
Wolfskeel (C. W.), De immortalitate animae of Augustine; Text, Translation
and Commentary, Amsterdam 1977 — 121 прим. 18.
Zeller (E.), Mondolfo (R.), Filosofia deigreci, Parte III, t. VI, Firenze 1961
— 314 прим. 246.
Zelzner (M.), De carmine Licentii ad Augustinum, диссертация, Breslau
1915- 213 прим. 99; 216
Zepf (M.)yAugustins Confessiones, в Heidelberger Abhandlungen zur Phil, und
ihrer Geschichte, t. IX, 1926 - 158 прим. 139.
Ziegler (К.), статья Pappos, в Der Heine Pauly, t IV, 1975, Sp. 494-495 -
312 прим. 237.
— статья Plutarchos, в Realenc. der classischen Altertumswiss., 41.
Halbband, 1951, Sp. 636-962 - 357.
— Cm. Boer (E.), Lammert (F.), van der Waerden (B. L.), Ziegler (K.).
Zinn (E.), Elemente des Humors in augusteischer Dichtung, в Gymnasium,
t. LXVII, 1960, S. 41-56 - 361.

Указатель библиографический
397
ZiN'i'ZEN (CI.), Die Wertung von Mystik und Magie in der neuplatonischen
Philosophie, в Rheinisches Museum fur Philologie, Neue Folge, t. CVIII,
1965, S. 71-100 - 183, 315.
- статья Mantike, в Der kleine Pauly, t. Ill, 1975, Sp. 968-975 - 180
прим. 73.
— изд. Der Mittelplatonismus {Wege der Forschung, t. LXX), Darmstadt
1981 - 71 прим. 7.

398
УКАЗАТЕЛЬ ЦИТИРОВАННЫХ ТЕКСТОВ
Этот указатель не содержит библиографических ссылок для авто-
ров, чьи издания многочисленны и цитируются по общепринятой сис-
теме (напр., Аристотель, Августин, Цицерон, Марк Аврелий, Филон,
Платон), за исключением тех случаев, когда мои примечания относи-
лись к определенному изданию текста.
BL
CAG
CCL
CMG
CSEL
GCS
PG
PL
SVF
TU
Societe d'edition «Les Belles Lettres», Paris, collection des
Universites de France publiee sous le patronage de
Г Association Guillaume Bude.
Commentaria in Aristotelem Graeca, Berlin.
Gorpus Christianorum, series Latina, Turnhout.
Corpus medicorum Graecorum, Leipzig-Berlin.
Corpus scriptorum ecclesiasticorum latinorum, Wien.
Die griechischen christlichen Schriftsteller der ersten
Jahrhunderte, Leipzig-Berlin.
Patrologia Graeca.
Patrologia Latina.
Stoicorum Veterum Fragmenta, Leipzig.
Texte und Untersuchungen zur Geschichte der altchristlichen
Literatur, Leipzig-Berlin.
Августин
Confessiones
1, 10,16-16,26 134 прим. 61
4,16,30 212
Contra Academicos, изд. Р. KnOll,
Wien 1922 (CSEL, t. 63)
3,4, 7, p. 50, 29-51, 1 323
прим. 23; 341 прим. 95
3, 5, 11, p. 53, 27 - 54, 4 ... 148
прим. 99
3, 17,7 255
De civitate Dei6,2 .... 228 прим. 153
6, 3 187 прим. 7
8, 4 255 прим. 118 и 119
10,9,2 183
10,28 183
10,29 119; 183
19,3,1 160; 226-227
De dialectica 64; 195 прим. 37а
De diversis quaestionibus 83
quaest. 45, 1 203 прим. 56
De doctrina Christiana 161; 230
2,17,27 141
De musica 64; 213; 219
1, 11, 18 -13, 26 184 прим. 84
2, 7, 14 184 прим. 84
6,1,1 158 прим. 139

Указатель цитированных текстов
399
De or dine, ed. P. Knoll, Wien 1922
(CSEL, t 63)
livre 2 64; 109 прим. 114;
117-161; 185; 197; 211; 224; 225;
227; 230; 247; 251; 254; 341
2, 2,6, p. 148, 24-26 124
прим. 23d
2, 2, 6, p. 148,32-149,4 124
прим. 23d
2, 2,6-7 142 прим. 82
2, 5, 14, p. 156, 13-20 154
2,5, 17, p. 158, 18 ss 156
2, 7, 24, p. 163,18-20 117
2, 7, 24, p. 164,1-5 117
2, 8, 25, p. 164,6-10 156
2,8,25, p. 164,6-12 117
2, 8, 25, p. 164, 12-165,8 118
2, 9, 26, p. 165,9-19 118
2, 9, 26, p. 165, 19-27 119
2, 9, 26, p. 165, 21-25 159
2, 9, 26, p. 165,25-27 119
2, 10,28, p. 167,6-11 118
2, 11, 30, p. 168, 16-21 ...122; 123
прим. 23a
2, 11, 30-31, p. 168, 26-169, 4
122
2, 11,31, p. 169,4-10... 118 прим.
10; 124
2, 11, 31, p. 169, 6-8 ... 123 прим. 23
2, 11, 31, p. 169, 10-12 124
2,11, 31, p. 169, 10-14 185
прим. 86
2, 11, 31, p. 169, 12-18 124
2, 12, 35, p. 172, 22-25 130
2, 12, 35, p. 172, 24-27 136
2,12,35, p. 172,25-27 157
2,12,35, p. 172,25-28.. 193 прим. 29
2, 12, 36, p. 173, 9-13 136
2, 12, 36, p. 173, 1-13 127
2.13, 38, p. 174,1-20 37 прим.
43; 115
2.14, 39, p. 174,21-24 137
2, 14,39, p. 174,24-27 138
2, 14, 39-40, p. 174, 28 - 175, 27
140 слл.
2, 14, 41, p. 175,28-176,2 136
2, 14, 41, p. 175,28-176,9.... 142
2, 15, 42, p. 176, 10-24 143
2,15,43, p. 176,25-30 146
2, 15, 43, p. 176, 30-177, 11 ... 148
2, 16, 44, p. 177, 12-178,9.... 149
2, 16, 44, p. 177, 25-26 152
2, 18, 47, p. 179, 30 -180, 4 .... 144
2.18.47, p. 180,7-12 148
2,18, 47, p. 180,8 154
2.18.48, p. 180,18-24 119
прим. 10
2, 18, 48, p. 180, 18-28 146
2, 18, 48, p. 180, 18-31 149
2, 19,50, p. 182, 11-15 123
2,20,54, p. 185,3 157
De Trinitate 14,1,1 109 прим.
114; 250
Enarrationes in Psalmos, изд. Dekkera
и Fraipont, Turnhout 1956 (CCL,
t 38) 11, 9, p. 89 230
Epistulae. изд. A. Goldbacher,
Wien 1895 (CSEL, t. 34)
ep. 26, p. 89-95 121-221; 361
Retractationes, изд. Р. Knoll, Wien
1902 (CSEL, t. 36)
1,3, 1, p. 19,8-21, 13 154
1,5, 6, p. 27, 12-28,7... 184,211

400
Свободные искусства и философия
Soliloquia
2, 11, 19 131-132
2, 11,20 108 прим. 114;
131-132; 250 прим. 92
Па:вдо-Августин
Regula Aurelii Augustini, изд.
Н. Keil, Grammatici Latini, t. 5,
1868 p. 517, 29 ел 188
Авзоний
Commemoratioprofessorum Burdiga-
lensium n° 17 288
Protrepticus 93
Авл Геллий
Nodes Atticae
1,9, 6 203 прим. 56
3, 1, 5 93 прим. 73
3, 10, 16 195
10,1,6 188
11,17,1 272 прим. 49
16,8,1-6 194
16, 8, 2 46 прим. 88
16, 18, 6 210 прим. 86
18, 4, 2 93 прим. 73
18,15 190
Аврелий Виктор см. Виктор
Псевдо-Акрон
Pseudoacronis Scholia in Horatium
vetustiora, изд. О. Keller, Teubner,
Leipzig, 1904
t. 2, p. 342, 23 - 343, 5 189
Алкиной
Didaskalikos (или Epitome) изд.
С. F. Hermann, Platonis opera, t. 6,
Teubner, Leipzig 1853, p. 152-189
83 прим. 42
2, p. 152-153 83
3,p. 153-154 84
5, p. 156-157 84
6, p. 159, 24 ss 87
p. 159,34-160,34 84
7, p. 161,6-162,20 84 и 88
9, p. 163, 12-15 90
11, p. 166, 14слл 74
24, p. 176-177 360
25, p. 178, 1 97
28, p. 182,7-12 90
29, p. 183,3 95
29-30, p. 183,14-17 96
30, p. 183, 33 - 184, 8 98
Алкуин
De dialectica, PL, t. 101
col. 966 258
De grammatica, PL, t. 101
col. 853 (пролог) 258
De rhetorica, PL, t. 101
col. 947 258
Альбин
Eisagoge, изд. С. F. Hermann,
Platonis opera, t. 6, Teubner, Leipzig
1853, p. 147-151 83 прим. 42
Амвросий Медиоланский
De Abraham, изд. С. Schenkl, Wien
1897 (CSEL, t. 32) 2, 11, 80, p. 632,
17-23 218прим. Ill
Аммиан Марцеллин см. Марцел-
лин (Аммилн)

Указатель цитированных текстов
401
Аммоний сын Гермия
In Isag., изд. A. Busse, Berlin 1891
(CAG, t. 4, 3)
p. 1, 11-17 242
p. 3,3 241
p. 3,7 241
p. 4,15 241
p. 6, 25 241
p. 6, 25 - 7, 5 238 и 242
p. 6,27 241
p. 7-9 346
p. 7,31-8,22 238 и 242
p. 11-15 241
p. 12, 5-6 244
p. 14, 8 245 прим. 68
p. 14, 17 245 прим. 66
p. 14, 21 245 прим. 67
Анатолий
«0 декаде и числах, которые она
содержит» 313
Апулей
Apologie, изд. P. Vallette (Apulee.
Apologie, Florides, BL, 3е tirage, Paris
1971) 39, p. 47 109
49-51, p. 60-62 109
55-56, p. 67-68 173
Florides, изд. Р. Vallette, ibid. 7,
10, p. 134 95
15,26, p. 149 109
18,15, p. 162 107
20, p. 168 s 107-108
Peri hermeneias 195; 247
De Plat, et eius dogm., изд. J. Beaujeu
(Apulee, Opuscules philosophiques, BL,
Paris 1973)
1, 1-4, 180-189, p. 60^63 92
1,2, 184, p. 61 92; 293; 294
1.2, 185, p. 61s 93
1.3, 186. p. 62 94; 294
1, 4, 189, p. 63 107
2, 3, 225-226, p. 82 95
2, 6, 228, p. 83 s 53; 96
2, 6, 228, p. 83 94
2, 6-9, 228-235, p. 83-87 .. 53; 95
2, 7, 229-230, p. 84 s 96
2, 8, 231, p. 85 101-102
2, 9, 232-234, p. 86 s 103
2, 9, 234-235, p. 87 96; 98
2, 20, 247, p. 96 94
2, 20, 247-248, p. 96 95
De syllogismis categoricis 247
Apat
Phaenomena 28; 370; 371
Аристид (Элий)
изд. В. Keil, Berlin 1898
Hieros logos IV, 87, t 2, p. 447, 14-
17 289 прим. 117
Oratio ХХХП, 24-25, t. 2, p.
222-223 277
Аристон Хиосский cm. SVF.
Аристотель
Analytica priora 247
1, 27, 43b 11 352 прим. 139
1, 27, 43 b 16 352 прим. 139
1, 27, 43 b 24 352 прим. 139
Analytica posteriora 247
2, 14, 98 a 1-2 352 прим. 139
Categoriae 194; 247

402
Свободные искусства и философия
De anima
2, 2, 412 а 6 5 151 прим. 107
2, 2, 414 а 14 151 прим. 107
De caelo
1,9, 279 а 30 320
Ethica Eud.
7,10,1242 а 23 52 прим. 112
Ethica Nicomach.
1, 1, 1094 b 24 17 прим. 32
1, 1, 1094 b 27 ss 17
1,3, 1096 a 3 320
1, 13, 1102 a 27 s 69
2, 1,1103 a 14-17 99
6.2, 1139 a Is 69
6.3, 1139 Ы5-36 99
6,3, 1139 b 20-21 237
6.3, 1139 b 31 237
6.4, 1140 a 1-23 99
6,4, 1140 a 20-22 237
6, 6, 1140 b 35 99; 234; 237
6,7, П41 a 9-17 18
6y7y 1141 a 17-18 19
6, 12, 1143 b 1сл 69
6, 13, 1144 b 16-17 99
De part, animal., изд. Р. Louis
[Aristote, Lesparties des animaux, BL,
Paris 1956)
1, 1,639 a 1-12, p. 1-2 16 и
прим. 29
Metaphysica
1,1,981 a 30-981 b 7 16 прим.
30; 22 прим. 46
1, 2, 982 a 7 слл 18
1,2, 982 b 20-28 15
1, 5, 985 b 24 слл 10 прим. 12
1, 9, 992 a 33 15 прим. 26
2, 2, 994 b 33 - 3, 995 a 19 17
прим. 32
4,3,1005 b 1 41
5,13,1020 a 73
6, 1, 1025 b 3 слл 86
6, 1, 1026 a 8-23 .... 239 прим. 37
6, 1, 1026 a 22 329
7, 3, 1029 a 2 151 прим. 107
11,3, 1061 a 28 244
11,7, 1064 a 1-b 6 86
12,3, 1070 a 9 151 прим. 107
13, 9, 1085 a 31 113 прим. 133
14, 1, 1088 b 5 113 прим. 133
14,3,1090 b 20-24 .. 113 прим. 133
Peri hermeneias 195; 247
Physica 3, 6, 206 b 73
Politica
книги 3 и 4, изд. J. Aubonnet
[Aristote, Politique. BL, Paris 1971)
3,1282 a 3-7, p. 76 17; 22
прим. 46
9,1337 b 4-21 15
Sophistici elenchi 247
Topica 247
книги 1-4, изд. J. Brunschwig
[Aristote, Topiques, tl, BL, Paris 1967)
1,2, 101а37-ЬЗ, р. 4 19
прим. 36
1,14, 105 a 34 ss, p. 19 19
1, 14, 105 b 10 ss., p. 20 320
Аркадий Харизий cm. Juridica
Аспр
Ars grammatica, изд. Н. Keil в
Grammatici Latini. Leipzig 1855-

Указатель цитированных текстов
403
1880 (перепечатка Hildesheim
1961), t. 5
p. 547, 7-10 194 прим. 29
Афиней
Deipnosophistae 1,1 с 357
4,184 b 320
И, 489 а 46 прим. 87
12, 547 (=frg. 7 Wehru: Lycon)
36 прим. 37
13,588 а 357
15, 677 е 274
Афтоний (Элий Фест)
Ars grammatica, изд. Н. Keil в
Grammatici Latini, Leipzig 1855-
1880 (перепечатка Hildesheim
1961), t 6, 1 p. 53, 27 - 54, 9 141
Ахилл Татий см. Татий
Боэций
Commentarii inAristotelis de interpre-
tatione. изд. С. Meiser, Teubner,
Leipzig, pars prior (= editio prima)
1877, pars posterior (= editio secun-
da)1880 247
editio secunda, p. 4, 1 181
Consolatio Philosophiae
l,pr. 1,18 78
De syllogismis hypotheticis 205
Institutio arithmetics изд. G. Fried-
lein, Teubner, Leipzig 1867
praef., p. 4, 30 - 5, 1 208
1, 1, p. 7, 21-26 78
1, 1, p. 7,26 239
1, 1, p. 8, 1 239
1, 1, p. 8, 15-9, 6 245
1,1,р.9,28сл 77
In Isagogen Porphyrii commenta, изд.
G. Schepss-S. Brandt, Wien 1906
(CSEL, t 48) 247
ed. pr.
l,4,p9-10 83
ed. sec.
1,3, p. 142 83
1,10, p. 159,4 244
1, 10, p. 159,6 244
Institutio musica, изд. G. Friedlein,
Teubner, Leipzig 1867 247
2. 3, p. 228, 27 - 229, 9 245
2, 3, p. 229, 5 245 прим. 68
2, 3, p. 229, 7 245 прим. 66
2, 3, p. 229, 8 245 прим. 67
In Topica Ciceronis commentarius, PL,
t.64 247
col. 1045 A-B 235
col. 1045 В 234
col. 1045 B-C 234
col. 1047 С 235
Латинский перевод Peri hermeneias
Аристотеля 247
Латинский перевод Isagoge Порфи-
рия 247
Варрон Атацинский
(P. Terentius Varro Atacinus)
Chorographia, см. J Granarolo.
L'epoque neoterique ou la poesie
romaine d'avant-garde au dernier
siecle de la Republique (Catulle
excepte), в Aufstieg und Niedergang
der romischen Welt, t. 1, 3, Berlin-
New York 1973, S. 355 слл.

404
Свободные искусства и философия
frg. 12 221; 222
frg. 13 221
frg. 14 221-222
Варрон
(М. Terentius Varro Reatinus)
Disciplinarum libri ... 64-66; 185-228
De lingua Latina 5,36,169-170... 189
6,7,bb 132
7,1,2 46
9, 49, 81 188-189 прим. 14
10,1,1 197
De philosophia 159; 227
Logistoricus Atticus de numeris 188;
189 прим. 14
De mensoribus 208-209
Antiquitates 198
Вергилий
Bucolica 1,1-4 360
Aeneis 6, 849 s 218 прим. Ill
6,739-742 171
Виктор (Аврелий) Caesares, изд.
P. Dufraigne (Aurelius Victor. Livre
des Cesars. BL, Paris 1975) 14, 3
274 прим. 62
Викторин (Марий)
Arsgrammatica, изд. I. Mariotti, Firenze
1967 1, 6-7, p. 65 ... 193 прим. 29
Витрувий
De architectura, изд. F. Krohn,
Teubner, Leipzig 1912 1, 1-3
321; 322
1,1,12 321
1,1,15-16 325
1,1,16 325
6,praef.4 322
7,praef. 14 186-187
Гален
De animi cuiuslibet peccatorum
dignotione et curatione, изд. W. de
Boer, Leipzig и Berlin 1937, Teubner
(CMG, 15,4,1.1) 7,13, p. 68 188
прим. 9; 328
Adhortatio ad artes addiscendas, изд.
J. Marquardt, Galeni scripta minora,
t. 1, Leipzig 1884
5, 7 s, p. 105, 15 слл 327
14, 38s, p. 129, Шелл 327
Гемин
«Введение к небесным явлениям»... 308
«Эпитома метерологики Посидо-
ния» 308
«Теория математики» 308
Гермий
In Platonis Phaedrum scholia, изд.
P. Couvreur, Paris 1901 (перепе-
чатка Hildesheim-New York 1971)
p. 178, 15-18 172
Герои Александрийский
Definitiones 309
Metrica 311
Commentatio dioptrica 311
Mechanica 311
Гипатия
Комментарий к «Арифметике»
Диофанта 315

Указатель цитированных текстов
405
Комментарий к астрономическим
таблицам 316
Комментарий к «Коническим се-
чениям» Аполлония 316
Гораций
Carmina
2,16,25-28 361
Epistulae
1,1,49-51 218
Давид
In Isag., изд. A. Busse, Berlin 1904
(CAG, t. 18, 2) p. 20-49 241
p. 54-79 241
Дамаский
InPlatonisPhaedonem, изд. L G. Wes-
terink. The Greek commentaris on
Plato's Phaedo, t. 2, Damascius,
Amsterdam-Oxford-New York 1977
167, p. 101 172
Vita Isidorit изд. CI. Zintzen,
Hildesheim 1967
frg. 102, p. 77,4 315
Диоген Вавилонский См.
Stoicorum Veterum Fragmenta
Диоген Лаэрций
Vitae Philosophorum, изд. Н. S. Long,
Oxford 1964
2,79(=SVF. 1,349) 333
2,79-80 320; 333
3,56 255; 309
4, 103 353 прим. 143
5, 37 35 прим. 36
5, 52 (завещание Феофраста)
35 прим. 37
5, 58 (= frg. 1 Wehrli: Стратон)
35 прим. 36
5,65-66 (= frg. 18 Wehrli: Ликон)
36 прим. 37
5, 67 35 прим. 37
7,4(=SVF, 1,41) 24
7,32 320; 333
7,59 40 прим. 54
8,25 113 прим. 133
9,37 310
10, 6 39 прим. 47
Диодор Александрийский
Комментарий к «Явлениям»
366
Диодор
Bibliotheca 4,7,1-4 114
4, 7, 3 115 прим. 137
33, 7, 7 320
Дион Кассий, изд. Е. Cary, Dio's
Roman History, London 1914 (The
Loeb Classical Library)
Romana historia 68, 16, 3 272
69,18,3 285
69,3,5 285
71, 17,2 285
72.35,1 285
72,31,3 301
74,17,4 274
Дионисий Галикарнасский
Dionysii Halicarnasei quae exstant,
t. 5 et 6 (= Opusculorum, t. 1 et 2),
изд. H. Usener et L. Radermacher,
Teubner, Leipzig 1899 и 1904-1929,
перепечатка Teubner, Stuttgart 1965

406
Свободные искусства и философия
De compositione verborum 206, t. 6 (2),
p. 131, 15 ss 353
De Demosthenis dictione 15, t. 5 (1),
p. 160,16-162, 2 354
De Thucydide 50, t. 5 (1), p. 409, 8 -
410,7 354
Дионисий Фракийский
изд. G. Uhug, Leipzig 1883 (Gram-
matici Graeci /. 1, 1)
p. 5 93 прим. 73
p. 115-117 (=Suppl. II) 327
Scholia in Dionysium Thracem, изд.
A. Hilgard, Leipzig 1901 (Gram-
matici Graeci, t 1, 3) p. 112, 16-20
326
p. 162, 8-21 326
Диофант Александрийский
Arithmetica 314; 315-317
Евагрий Понтийский
Praktikos, изд. А. и CI. Guillaumont,
Evagre le Pontique, Traite pratique ou
Le Moine, 2 tomes, Paris 1971
(Sources Chretiennes)
§ 1, t 2, p. 499 256 прим. 122
Евдор Александрийский
Комментарий к «Явлениям» 367
Евнапий
Vitae philosoph. et sophist., изд.
W. С. Wright, Philostratus and
Eunapius, Lives of the Sophists, Lon-
don 1921 (TheLoeb Classical Library)
456 276
457 ел 314
474 166 прим. 17
474-475 166 прим. 18
Евсевий
Historia Ecdcsiastica, изд. G. Bardy,
Eusebe de Cesaree, Histoire Ecclesiastique,
5 tomes, Paris 1952-1960 (Sources
Chretiennes) 7, 32, 6 314
7,32,13 314
7,32,20 313
Vita Constantini, изд. A. Heikel, Ber-
lin 1902 (GCS, Eus. 1) 2, 23 .... 306
Зенон cm. Stoicorum Veterum
Fragmenta
ЗОНАРА
Lexique, изд. J. A. H. Tittmann,
Leipzig 1808
t. 1, p. 600 326 прим. 32
Иероним
Adversus Pelagianos (PL, t. 23)
1,21, col. 514 ел 328; 331
Epistulae, изд.J. Labourt (BL, 1949-
1961) ep. 30 (ad Paulam) § 1, t. 1,
p. 31. 212 ep. 53 (ad Paulinum) § 6,
t. 3, p. 14 s Ill прим. 125a;
328 прим. 38; 330
Chronicon, изд. R. Helm, Eusebius'
Werke, t. 7, Berlin 1956 (GCS, t 47)
Хроника 88 года ... 267 прим. 24
Исидор Севильский
De differentiis rerum sive Differentiae
theologicae vel spiritales (PL, t. 83)
2,39,149-150, col. 93 ел 256
прим. 124.

Указатель цитированных текстов
407
2, 39, 149, col. 93 ... 258 прим. 127
Origines, изд. W. M. Lindsay,
Oxford 1911
1,1, 1 108; 162 прим. 2; 252
1,1,1-3 251
1, 1,3 251; 252
1,2,1-3 251
1,3,1 193; 252
1,5,1 252; 253
2,1,2 253
2, 22, 2 253
2, 23, 1 186
2, 24, 3-8 254
2,24, 4 255 прим. 119а
2,24,7 255 прим. 119 и 119а
2,24,9-16 254
2, 31 253
3,71,41 253
Исократ
In Sophistas 3-9 14
10 14
12-15 14
21 14
Antidosis
183 слл 14
184 14
204 14
210-214 14
261 ss 61
262-269 12-13
274 14
275 14
276-278 15
Panathenaicus 26-28 13
30 13
30-32 14
Калкидий
Timaeus a Calcidio translatus commen-
tarioque instructus, изд.J. H. Waszink,
[Plato Latinus, t. 4, Leiden 1962)
§ 222, p. 235, 10 - 236,8 151
прим. 107
Карп Антиохийский
«Астрологический трактат»... 310
Кассиодор
De orthographia, изд. Н. Keil,
Grammatici Latini, t. 7, Leipzig 1880
p. 152, 16 - 153, 6 192
Expositio in Psalmos, изд. Adriaen,
CCL, t. 97-98, Tumhout 1958.... 230
прим. 2
t. 97, p. 640 230 прим. 2
t. 98, p. 1321 245
Institutiones, изд. R. Mynors,
Oxford 1937
1,4,4, p. 22, 2 230
1, 8, 14, p. 32, 3 230
1, 30, 1, p. 75, 18 230 прим. 5
2ypraef. 1, p. 89,3 231
Xpraef. 1, p. 89, 7 231
2,praef. 2, p. 89,12-23 231
2,praef. 4, p. 91, 3-5 250
2,praef. 4, p. 91, 3-11 232
2ypraef. 4, p. 91, 4 233
%praef. 4, p. 91, 4-5 231
2ypraef. 4, p. 91, 11-16 232
2,praef. 4, p. 91, 16 232
%praef. 4, p. 91, 19 232; 233
2,praef. 4, p. 92, 4 233
2,praef. 4, p. 92, 6 232
2,praef. 4, p. 92, 13 232; 233

408
Свободные искусства и философия
2, 2,10, р. 103, 22 231
2,2,17, р. 108,14-109,4 196;
235; 237
2, 2, 17, р. 108, 15-19 252
2, 2, 17, р. 109, 2-4 108
2.2, 17, р. 109,2 251
2, 3, 2, р. 109, 15 слл 186
2. 3,3, р. ПО, 1-8 240
2, 3,4, р. 110,9-14 241; 363
2, 3, 4, р. 110, 10 ... 246 прим. 78
2, 3,5, р. 110,15-18 241
2, 2, 5-7, р. ПО, 15-112, 6.... 254
2,3,6, р. 111,3 247 прим.
78; 365
2,3,6, р. 111,6 364
2,3,6, р. 111,10-13 244
2, 3,6, р. 111, 14 364
2,3,6, р. 111, 16 245
2, 3,6, р. 111,17 245
2, 3,6, р. 111, 19 245
2, 3,6, р. 111,20 245
2.3, 7, р. 112,2 364
2, 3, 19, р. 129, 12-23 236; 242
2,3,20, р. 130,4 241
2, 3, 20, р. 130, 1-10 237; 242;
251
2, 3, 20, р. 130, 6-8 237
2,3, 21, р. 131,2 245
2, 3, 21, р. 131, 6-8 .... 220 прим.
125а
2, 3,21, р. 131,3-5 245
2, 3,21, р. 131,5 245
2, 3,21, р. 131,6 245
2,3,22, р. 131, 11 238
2, 3,22, р. 131, 14 238
2,3, 22, р. 131, 17-20 246
2,4, 1,р. 132, 11 -133,7 246
2, 5, 8, р. 148, 14 слл 210
2, 6, 2, р. 151,20 245
2, 7,2, р. 154,3 245
2,7,2, р. 155,11-13 .... 206 прим. 68
2, 7, 4, р. 157, 12 207
2, conclusio 1, р. 158, 2-7 246
2, conclusio 2, р. 158,8-12 246
2, conclusio 2-4, р. 158, 13 -160,
16 246
Квинтили ан
Declamationes minores, изд. С. Rrr-
ter, Teubner, Leipzig 1884 p. 92
268 прим. 35
De institution oratorio, изд.J. Cousin
(Quintilien, Institution Oratoire, 7 tt,
BL, Paris 1975-1980)
1, 1, 12-13 302
1,4,2 93 прим. 73
1, 10, 1 323
1,10,6-7 327
1,10,11 324
1,10,34 324
2, 1,1 302
2,1,1-3 93 прим. 73
2, 5, 1 93 прим. 73
2,15,20 107
2,15,24 107
2,15,26-31 107
7,1,38 268
10,1,33 218 прим. 113
12,2, 10 s 108
12,6,7 46
Клавдиан Мамерт
De statu animae, изд. A. Engel-
brecht, Wien 1885 (CSEL, t. 11)

Указатель цитированных текстов
409
2,8, р. 130,2-9 158 прим. 139;
225
1,18, р. 64,14 151 прим. 109
Клав диан
Panegyricus de consulatu Manlii
Theodori
vers 126 слл 217
КЛЕОМЕД
«Элементарная теория», trad.
R. Goulet, Paris 1980 308; 370
Климент Александрийский
Stromata, изд. О. Stahun, L. Fruch-
tel, Berlin 1960 и 1970 (GCS, t. 153
= t 2, Ht. 172=t. 3)
1, cap 5, 30, 1-2, t. 2, p. 19 349
1, cap. 19, 93, 4-5, t 2, p. 60 ... 349;
351
1, cap. 19, 98, 4 - 99, 1, t. 2, p. 63
349
1, cap. 28, 176, 1, t 2, p. 108, 27
256 прим. 122
1, cap. 28, 176, 1-3, t 2, p. 108,
24 ss 82
2, cap. 1, 2, 3-4, t 2, p. 113 s ... 349
3, cap. 2, 5, 3, t. 2, p. 197 349
4, 1,3, l,t. 2, p. 249, 13 256
прим. 122
6, cap. 10, 82, 1 - 83, 3, t. 2, p.
472 s 349; 350
6, cap. 19, 80, 1-4, t. 2, p. 471
321; 349; 351
6, cap. 11, 94,2-5, t. 2, p. 479 ... 353
7, cap. 3, 19, 3 - 20, 2, t. 3, p. 14
349
Ксенофонт
Symposium 3, 5 8 прим. 2
3, 6 8 прим. 4
Hellenica 4, 7, 5 23
ЛИБАНИЙ
Epistulae, изд. R. Foerster, Libanii
opera, t10-11, Teubner, Leipzig 1921-
1922 ep. 209, t. 10, p. 192 306
ep. 539, t 10, p. 506 307
ep. 793, t. 10, p. 713 s 278
ep. 865, t. 11, p. 21 s 306
ep. 1106, t. 11, p. 214 306
Orationes, изд. R. Foerster, Libanii
opera, t. 1-4, Teubner, Leipzig,
1903-1927 1, 76y t. 1, p. 120 306
38,6, t3, p. 255 307
58,21-22, t 4, p. 191 307
Лиценций
Ср. Августин, ер. 26
Лонгин
Sur la fin. Contre Plotin et Gentilianus
Amelius 310
Луки ah
Eunuchus
2 301
3 300
Псевдо-Лукиан
Amores 45 333
Макробий
изд. J. Willis, Teubner, Leipzig 1963
In Somnium Scipionis
1,1,6, p. 5, 6-6, 14 133

410
Свободные искусства и философия
1, 14, 12, р. 57 142
Saturnalia 7,15,14-15 109; 179
Максим Тирский
Disscrtationes. изд. Н. Hobein,
Teubner, Leipzig 1910
1,2, p. 4,9 360
1.5, p. 9,5 360
1, 5, p. 10, 31 360
6, p. 65-75 359-360
6, 2, p. 66, 12 слл 359
6, 2, p. 67, 3 слл 359
6, 4, p. 70, 10 слл 359
37, 3, p. 428, 10 слл 110
37, 7, p. 434, 19 слл Ill
37, 8, p. 435, 15 слл Ill
Марий Викторин см. Викторин
Марин
VitaProcliQS 166
Марк Аврелий
Adse ipsum 8, 25 286
Марцеллин (Аммиан)
Res gestae 21,1, 7 ss 299
Млрциан Капелла
De nuptiis Philologiae et Mercurii, изд.
A. Dick, Teubner, Leipzig 1925
186; 198-201; 204; 206; 211
кн. 1 и 2 162-185
1.6, p. 6, 18-9,2 163
1, 22, p. 16, 14-19 165
1,23, p. 17,5-12 165
1,27, p. 19, 12-20,6 174
1, 36, p. 22, 21 - 23, 2 162
1, 36, p. 22, 23 162
1,37, p. 23, 13-24,5 166
1, 92, p. 39, 13-15 162
2, 21, p. 79, 9-19 162
2, 99, p. 42, 12 169
2, 99, p. 42, 15 169
2.99, p. 42, 16 169
2.100, p. 42, 17-20 169
2,100, p. 43, 1-4 167
2, 101-103, p. 43, 4 - 44, 2 167
2, 104, p. 44, 2-5 167
2, 106, p. 44, 14-15 162
2, 108, p. 45, 13-16 167
2,114, p. 47,20-21 163
2,114, p. 48,3 ss 170
2, 117, p. 49,6 ss 170;174
2,118, p. 50, 1-5 174
2, 118, p. 50, 4 174
2,118, p. 50,6-11 174
2, 119, p. 50, 15-23 174
2, 120, p. 51, 6-15 174
2, 120, p. 51, 14-15 174
2, 121, p. 51, 19 - 52, 6 174
2.122, p. 52,8-17 174
2.123, p. 52, 21-24 175
2.124, p. 53,12-21 175
2, 125, p. 54, 4-16 175
2, 125, p. 54, 17-25 175
2,126, p. 56, 11-18 177
2,126, p. 56, 21 162
2.132, p. 58, 8 ss 170
2.133, p. 58, 10 ss 170
2.138, p. 60, 1-5 162
2.139, p. 60,15 171
2, 139, p. 60, 15-61,7 171
2.141, p. 61,13-18 171
2.142, p. 61, 20-62,3 171
2.143, p. 62, 3-9 171

Указатель цитированных текстов
411
2, 143-149, р. 62, 6 - 64, 13 ... 172
2, 183-184, р. 72, 20 - 73, 9 ... 172
2, 200, р. 76, 8 ss 172
2, 208, р. 77, 14-15 172
2, 220, р. 80,5-9 162
2,220, р. 80, 8 162
кн.З 177
3,229, р. 84, 25-85,3 193
прим. 29
кн. 4 185; 198
4, 335, р. 154, 21 - 155, 5 194
кн. 5 185; 206
кн. 6 185
6,567, р. 285, 11 167
6. 578, р. 288, 8-10 206
кн. 7 185
7, 728, р. 365, 4-8 168
7, 728, р. 365, 8-16 168
7, 729, р. 365, 19 - 366, 4 169
7, 730, р. 366, 15-20 169
кн. 8 185
8, 817, р. 432, 11-16 206
кн. 9 185
9,888-390, р. 469, 9-471, 22 ... 178
9, 891, р. 471, 23-472,3 109
прим. 119; 179; 187
9, 892-896, р. 472, 7 - 474, 21
179
9, 928, р. 493, 20 - 494, 4 210
прим. 88
9,998, р. 534,1 162
модестин cm. iuridica
Надписи
AUertumer von Pergamon VHI, 3. Die
Inschriften des Asklepieions, Berlin
1959 (Chr. Habicht)
Appendice 4 370
Anthologia Latina, Carmina Latina
epigraphica 11, изд. Buechelir, Leipzig
1921 n* 111= CIL, VI, 1779 181
Athenische Mitteilungen t. 33, 1908,
p. 408, n° 38 369
t. 35, 1910, s. 436, ne 20 ... 27-28
t. 37, 1912, a. 271, n" 1 27-28
Corpus Inscriptionum Graecarum
(CIG), изд. A. Boeckh, etc., Berlin
1828-1877
t.2,n°3088 27; 34
Inscriptiones Graecae, editio maior
(IG) Berlin 1873-1939
t. 12, 7n° 115 25
t. 12,9 ne 234 28
Inscriptiones Graecae, editio minor
(IG minor), vol. 2-3 pars prima (cite
tome 2), изд. J. Kirchner, Berlin
1916
t. 2, n° 1006 32; 263; 264
t. 2, ne 1008 32
t.2,n° 1009 32
t.2,n°1028 32; 263
t. 2, ne 1029 32 прим. 28; 263
t. 2, n° 1030 263
t.2,n°1039 32; 263
t. 2, ne 1040 32
t.2,n° 1042 c 264
t2,n° 1043,11 264
t. 2, n° 1043, Ш 264
Inscriptiones Graecae ad res Romanas
pertinentes (IGR), изд. R. Cagnat,
J. Toutain, Paris 1906-1928
L4,n°997 369

412
Свободные искусства и философия
Inschriften von Priene. изд. F. Hiller
von Gartringen, Berlin 1906
n° 112, col. 24 28
n° 113, col. 28 27
Recueil d'inscriptions grecques,
Ch. Michel, Paris 1900
n° 544, p. 409 ел 367
n° 902 - 904, p. 741 слл 367
Supplementum epigraphicum graecum
t. 27, Leyden 1977, p. 68, ligne 11
26; 367
Sylloge Inscriptionum Graecarum, 3
изд. (W. Dittenberger), цит. SIC3,
t. 3, Leipzig 1920
t3,n°958 27
t. 3, n° 959 33
t3,n°960 27
t3,n° 1028 29; 367
Николай Дамасский cm. Suidae
Lexicon
Никомах Герасский
Arithmetica introductio, изд. R. Hoche,
Teubner, Leipzig 1866 63-69; 255
1,1,1, p. 1,11-2,4 71
1.1, 2-4, p. 2,5-3,8 72
1,1,3-4, p. 2, 15-3,8 73
1, 1 , 2, p. 2, 7-11 ... 239 прим. 41
1 , 1, 2, p. 2, 10-13 ... 239 прим. 42
1, 2, 4, p. 4, 13-20 72
1.2, 5, p. 4, 20-5,12 74
1.3, 1-2, p. 5,13-6,7 74
1,3,3, p. 6,8-11 75
1, 4, 1 - 1, 5, 3, p. 9, 5-10, 9 ... 246
1, 4, 2-4, p. 9, 9 - 10, 15 76
1,4-5, p. 9,5 - 10,22... 204 прим. 61
1, 6, 1, p. 12, 1-12 77
Theolqgoumena arithmetica.... 70; 152; 311
Ноний Марцелл
De compendiosa doctrina, изд.
W. M. Lindsay, Teubner, Leipzig
1903, t. 1-3 t 1, p. 169, 9-11 .... 187
t 3, p. 884, 13-14 187
Овидий
Amores
1,15. 21 222 прим. 38
3,6,60 361
Remedia amoris
243 361
Heroides
15,169-170 361
Олимпиодор
Comm. in Platonis Alcibiadem prior em,
изд. L. G. Westerink, Olympiodorus,
Commentary on the First Alcibiades of
Plato, Amsterdam 1956 140, p. 92
298 прим. 160
Ориген
Comm. in Canticum Canticorum, изд.
W. A. Baehrens, Berlin 1925 (CGS.
t. 33, Origenes t. 8)
Пролог 363
p. 75,6 256
p. 75, 17 364
p. 75, 19 364
p. 75,21 305
p. 76,8 364
Epistula ad Gregorium Thaumatur-
gum, изд. Н. Crouzel в Gregoire le

Указатель цитированных текстов
413
Thaumaturge, Remerciement a
Origene, Paris 1969 (Sources Chretien-
nes)
1 137 прим. 69 a; 353
Папирусы
Papirigreci et latini, Publicazioni della
Societa italiana per la ricerca dei
Papirigreci e latini in Egitto, цит. PSI
PSI n° 763 30 прим. 18
Papyrus 65445 du Musee du Caire
= Un livre d'ecolier du IIP siecle avant
J.-C, изд. О. Gueraud и
P. Jouguet, Publication de la societe
royale egyptienne de papyrologie II,
Le Caire 1938 30 прим. 18
Папп
«Описание областей вселенной» ... 313
Комментарий к «Началам» Евк-
лида 313
Комментарий к «Альмагесту»
Птолемея 313
«Математическое собрание».... 313
Петроний
Satyricon гл. 4-5 93 прим. 74
Платон
Cratylus 406а 115
Gorgias
460 с 106
464 а-465 е 103
464 с ел 145
464 d-465 е 103; 137
500е 106
Hippias minor
366 с - 368 е 9 прим. 5
Leges
1,643 d 7 - 644 а 5 9 прим. 6
2, 653 Ы -с 4 11
2, 654 а- Ь 8
7,818 а 10 прим. 10
Phaedo
66 b 120
67 а 120
Phaedrus 160
226 b 322
261 а-273 а 107
266 b 122; 147
267 а 107
271 а 1-272 b 87
273 е 87; 137
274 с 5-d 2 130
Philebus 11 прим. 12; 128; 130;
137 и прим. 67с; 146;
135 16 с- 18 Ь 74
16е5- 17 а 5 130
18а6-Ь4 130
18Ь 6- d 12 128
56 Ь 186 прим. 9
56dss 10
Politicus
258е 145
303 е 102
303 е-304 а 102
304 d 103
Protagoras
311 d 6-312 b 4 9
318 d 9 9
325d7ss 7
Respublica 72; 145; 251
2,17,376 e - 3, 9, 398 b ... 137; 142

414
Свободные искусства и философия
5,475 d-e 351
6 251
6, 504 Ь 336 прим. 74
6, 509 d 6-511 с 2 82
6,509d6-511e5 112
6, 509 е-511 е 88
б, 510 Ь 7 89
6,511 c-d 89
6, 511 d 337 прим. 80
7 219
7, 516 а- Ь 338
7, 520 ass 103
7,521b 10
7, 521 с 7 89
7, 522 с 8-531 с 7 10
7,522е 89
7,524Ь 89
7,525Ь 89
7, 525 с 89
7, 526 Ь 89
7,527 а 89
7,527Ь 89
7, 528 Ь 89
7, 530 а 89 прим. 62
7, 530 d 6-9 76
7.531 d 89
7,53Ы7сл 90
7.532 с 79 прим. 28
7,533Ь-с 89
7.533 с 89
7,533 d 139; 338
7, 534 е et passim 10
7,537 с 37; 62; 322
7, 537 с 9 ss 10
7, 539Ь2-с8 9
Sophista 231 b 145
Theaetetus 202 b 4-7 128
Timaeus 70
27d6-28a4 151
51 e 120
[Platon] Axiochus 32-33
366dl-367a3 33
[Platon] Epinomis 72
991 dss 76
991 e-992 a 322
[Platon] Amatores 20-22
133e 1 - 11 20
133 e 4-5 21
135a6-b7 21
135 b 8 - с 4 22 прим. 46
135 с 7-d 7 21
135el- 136 a 4 21
136a5-b2 22
137 b 1-6 22
Плиний Младший
Epistulae
2,18,3 267
3,1,7 301
3,3 267
4,3,3 301
4,13 266
4, 13,6 266
4,13,10 267
4,18 301
6,6,3 301
7,4,2 301
7,25,4 301
8,4 301
10,58,1 283
10,58,5-6 271
Panegyricus 47 271

Указатель цитированных текстов
415
Плиний Старший
Naturalis historia 20, 20, 81 187
33,7,29 46
Плотин
Enneades
изд. P. Henry H.-R. Schwyzer,
Plotini Opera, Paris-Bruxelles 1951-
1959 1, 6 139
3,6,19,25-29 129
3.8,9,3-4 149
4,3,12,1-5 156
4,8,8, 1-7 156
5,1,1,32 139
5,5,4,31 72
5,5,7,7 139
5,9, 10,6слл 74
6,2,10,3-4 72
6,3,16,38 74
6, 6, 13, 18-25 72
6,8,19,10 139
6,9,1, 1-14 72
Плутарх Херонейский
De defectu oraculorum 425 f (= SVF,
t. 2, p. 124, frg. 367: Хрисипп) ... 72
прим. 6
De hide et Osiride 382 d - e 82
прим. 40
De Stoicorum repugnantiis 10, 1035 f
-1036 a («SVF, t. 2, p. 38 s, frg. 127:
Хрисипп) 40 прим. 53
De tuenda sanitate praecepta 122e
109
Praecepta coniugalia 142 e (= SVF,
t. 2, p. 124, frg. 366) 72
Quaestiones convivales 8, 718 e-f... 113
9, 3, 744d-f 114
9,4, 744 f-745 a 115
Quaestiones Platonicae 3, 1, 1001 e-f
112
3,1, 1001 ess 204
3, 1001 f- 1002 a 113
3, 1, 1002 a 114
Alexander? ,2 357
Псевдо-Плутарх
De musica 1135d 357
De Uteris educandis 10, 7c 334
10,7 d 334
Порфирий
Ad Marcellam, изд. Е. des Places
(Porphyre. Vie de Pythagore, Lettre a
Marcella, BL, Paris 1982)
25, p. 120 155
26, p. 120 155
26, p. 121 155
De abstinentia, изд^. Bouffartigue-
M. Patellon (Porphyre, De l'abstinen-
ce, BL, Paris 1977-1979)
1, 27, 1-2, t 1, p. 61 ... 71 прим. la
1, 28, 3-4, t 1, p. 63 ... 71 прим. la
1,29, 2 и 5, t. 1, p. 63 и 64 .... 154
1,29,5, t. l,p. 64 123
2,49-52, t. 2, p. 114ss 183
De regressu animae, фрагменты у
Августина, De civ. Dei, 10, собр.
J. Bidez, Vie de Porphyre, p. 27-44,
Gand 1913, перепечатка Hildes-
heim 1964 119; 120; 122; 123;
139; 157; 224
14-5557

416
Свободные искусства и философия
frg. 10 (Августин, De civ. Dei X,
29) 119
Isagoget изд. A. Busse, Berlin 1887
(CAG, t. 4,1) 134; 140; 195; 234;
237; 241; 247
p. 1 235 прим. 25
p. 1,5-6 135
In Ptolemaei Harmonica comm.f изд.
I. During, Porphyrios' Kommentar zur
Harmonielehre des Ptolemaios, Gote-
borgs Hogskolas Arsskrift, t. 38, 2,
Goteborg 1932 312
p. 91,16слл 310
p. 96 , 16 слл 310
De cultu simulacrorum, фрагменты
изд. J. Bidez, Vie de Porphyre, p. 1
слл., Gand 1913, перепечатка Hil-
delsheim 1964 frg. 8 130
Sententiae ad intelligibilia ducentes, изд.
E. Lamberz, Teubner, Leipzig 1975... 147
16, p. 7, 3-8,5 155
27, p. 16,11-13 151
31, p. 21,9-22, 13 151
40, p. 50, 15-16 151
44, p. 57, 21 - 58, 9 151
Vita Plotini, изд. R. Harder, Plotins
Schriften, t. 5 c, Hamburg 1958
10,14-32 176
20,1-2 277
20, 17-20 277 прим. 66
20, 49-55 277 прим. 66
20,75 310 прим. 217
Vita Pythagorae, изд. Е. des Places
[Porphyre, Vie de Pythagore; Lettre a
Marcella, B. L., Paris 1982) 139
3, p. 37, 15-38, 1 158
46-47, p. 58, 5-21 140
«Комментарий к "Гармонике"
Птолемея» 312
«Введение к Четверокнижию Пто-
лемея» 312
«Введение к астрономическим иссле-
дованиям» 312
Посидоний
собр. фрагментов:
1. L. Edelstein-I. G. Kidd, Posidonius,
volume 1: The fragments (Cambridge
Classical Texts and Commentaries,
t. 13), Cambridge 1972
2. W. Theiler, Poseidonios, Die
Fragmente, t. 1: Texte, Berlin-New
York 1982
test 2 с Theiler (=test 48 Edelsteln-
Kidd): Сграбон 16, 2, 10 44
test 30 b Theiler (=test 85 Edelstein-
Kidd): Сграбон 2,3,8 44
frg. 3 с Theiler: Сграбон 2, 5, 1
ел 329 прим. 47
frg. 255 Theiler (=frg. 18 Edelstein-
Kidd): Симплиций, In Phys., p. 291,
21-292,31 Diels 329 прим. 47
frg. 299 Theiler (=frg. 93 a
Edelstein-Kidd): Симплиций, In
De caelo, p. 699, 14 - 700, 8
Heiberg 44 прим. 67
frg. 447 Theiler (=frg. 90 Edelstein-
Kidd): Сенека, ер. 88, 21-28 .... 329
Comment, in Platonis Timaeum.... 160

Указатель цитированных текстов
417
Присциан
Institutiones grammaticae, изд.
М. Hertz в: Grammatici Latini ed.
Н. Keil t 2 (1855), t 3 (1859-60)
8, 61, t. 2, p. 420, 14-16 209
9, 53, t. 2, p. 489, 2-3 191
Прокл
Hymni, изд. Е. Vogt, Proclus,
Hymni, Wiesbaden 1957 (= Klas-
sisch-philologische Studien, Hft. 1) 3,
p. 29 170
In Platonis Alcibiadem comment, изд.
L. G. Westerink, Proclus Diadochus.
Commentary on the First A Icibiades of
Plato, Amsterdam 1954
1, 3-5, p. 1 176 прим. 57
InprimumEuclidisElementorum librum
comment, изд. G. Friedlein, Teubner,
Leipzig 1873, перепечатка Hildes-
heim 1967 308 прим. 205
p. 24, 21-27 137
p. 29, 14- 32, 20 145
p. 35-36 75
р.67,2слл 11
p. 125,25слл 311
p. 241, 19-243, 11 311
p. 305, 24 310
p. 364, 13 310
In Platonis rempublicam comment, изд.
W. Kroll, 2 tt., Teubner, Leipzig
1899-1901
t. l,p. 177,7-179,32 109
In Platonis Timaeum comment, изд.
E. Diehl, 3 tt, Teubner, Leipzig
1903-1906 t. 1, p. 168, 8 ел 231
t. 1, p. 257, 3 152
Theologia Platonica, изд. Н. D.
Saffrey-L. G. Westerink [Proclus,
Theologie Platonicienne, t. I-IV, BL,
Paris 1968-1981) 1, 2, t. 1, p. 10, 11
- 11, 7 242 прим. 58
l,25,t l,p. 110 172
Птолемей
«Математическое собрание, или
Альмагест» 311-322
«О критерии и ведущем начале»... 311
«Фазы» 312
«Наглядные таблицы» 312
«Гипотезы о планетах» 312
«Четверокнижие» 312
«Гармоника» 312
«Оптика» 312
«Изложение географии» 312
Светоний
De grammaticis et rhetoribus (De viris
illustribus), изд. G. Brugnoli,
Teubner, Leipzig 1960 (19723)
2, l,p. 4,3сл 40
3, 1-3, p. 5 46
4,6-7, p. 8 47
7, 1-5, p. 10 слл 48
De vita Caesarum
- Divus Augustus, 42 268
- Divus Iulius, 42 267
- Divus Titus, 8 271
- Divus Vespasianus, 18 267
- Domitianus, 10 271
20 271
Praia 199
14*

418
Свободные искусства и философия
Секст Эмпирик
Adversus mathematicos (livres 1-6),
изд. J. Mau, Teubner, Leipzig 1954
(= Sexti Empirici Opera, t 3) 1, 7... 357
3,17 202
4,4 202
5,1 204
Adversus dogmaticos (= adversus
mathematicos, livres 7-11), изд.
H. Mutschmann, Teubner, Leipzig
1914 ['Sexti Empirici Opera, t. 2) 7,
102 72
9,81 72
10,276 - 283 110 прим. 133
Pyrrhoneioi hypotyposeis, изд.
H. Mutschmann, Teubner, Leipzig
1912 (= Sexti Empirici Opera, t. 1) 3,
153-154 113 прим. 133
Сенека
Epistulae ad Lucilium
45, 5 43
48, 6 43
49, 5 43
82,21 43
83, 9 43
87,41 43
88, 2 43
88, 18 330
88,21-23 330
88, 21-28 44 прим. 75; 329
88, 22 330
88,24 44
88,42 43
De beneficiis
4, 18, 1-2 (= SVF, t 2, p. 306, 7-8
129 прим. 41
Симмах
Epistulae, изд.J. P. Callu (Symmaque,
Lettres, BL, Paris 1972)
ep. 1,53, 1, p. 114 181
Симплиций
In Encheiridion Epicteti comment.,
изд. Fr. Dubner, Paris 1840
p. 5, 4 248
p. 5, 12 слл 248
p. 6,52-7,4 248
In Aristotelis Categorias comment.,
изд. С. Kalbfleisch, Berlin 1907
(CAG t. 8) p. 10, 23 слл 369
In Aristotelis De caelo comment, изд.
I. L. Hetberg, Berlin 1894 (CAG t. 7)
p. 699, 14 - 700, 8 .... 43 прим. 67
In Aristotelis Physica comment, изд.
H. Diels, Berlin 1882 et 1895 (CAG
t. 9 и 10) p. 291, 21 - 292,31 329
Синесий
Dion, изд. К. Treu, Synesios von
Kyrene: Dion Chrysostomos oder Vom
Leben nach seinem Vorbild, Berlin 1959
4, 6 - 5, 1 340
5, 2 337
5, 3 336; 340
7, 1-4 337
8, 2-4 337
8, 2-7 337
9, 1 338
9, 7-8 338
10,1 338
10, 6 339
10, 7 339
11, 1 337

Указатель цитированных текстов
419
11,2 337; 339
15,4 337
17, 1-2 337
17,9-4 337
Epistulae, изд. R. Hercher,
Epistolographi Graeci, Paris 1873
(перепечатка Amsterdam 1965),
p. 638-739 */>. 140,267 d 337
прим. 80
Сократ Схоластик
Historia ecclesiastica (PG t 67) 7, 5
316
Сосиген
«О балансирах» 310
Спогос (или Порос)
Keria aristotelica 312
Стилон см.
Элий Стилон Преконий
СТОБЕЙ
Anthologium [Eclogae) изд. С. Wachs-
митн-О. Hense, 5 tt (t 1-2 Wachs-
muth, 12-5 Hense), Berlin 1884-1912,
перепечатка 1974; 12, p. 39-45 ... 87
t. 2, p. 67, 5 (= SVF, 3, p. 72,
n° 294) 335
t 2, p. 206, 26 320; 334
t 2, p. 228, 15-18 334
t. 3, p. 264, 1 320; 334
СТРАБОН
Geographia
1, 1, 1 44; 262; 309; 331
1,1,12 354
1,1, 18 354
1,1,21 355
1, 1, 22 355
1, 2, 2 356
1,2,3 34
1,2,34 {=SVF, 1, p. 63, n° 275:
Зенон) 44 прим. 69
2, 3, 8 44 прим. 67
2, 5, 1-3 329 прим. 47
2, 5, 2 329
4,1,5 263
12, 3, 16 44
13, 1, 54 35 и прим. 36
13,4,9 369
14,1,48 45; 46
14, 2, 13 45; 46
14,5,4 44
14,5,13-14 47
14, 15 262
16, 2, 10 44
16, 2, 24 44; 262
16, 4, 27 [=SVF, 1, р. 63, п° 275:
Зенон) 44
Татиан
Discours aux Grecs, изд. Е. Schwartz,
TU t 4, Leipzig 1888; 19, 84, p. 20,
25 ss 279
Татий (Ахилл)
«О сферах», изд. Е. Maas, Соттеп-
tarioTum in Aratum reliquiae, Berlin
1898 368
16, p. 43, 9 309
19, p. 46, 3 309
Тацит
Agricola 4, 2-3 264 прим. 14
21,2 266 прим. 21

420
Свободные искусства и философия
Annates 3, 43 265
Dialogus de oratoribus
15,3 302
21,5-6 360
30 93 прим. 74
Телет
Teletis Reliquiae, изд. О. Hense,
Tubingen 19092, перепечатка
Hildesheim 1969 p. 49-51 .... 30, 33
Трасилл
«Пинакс к Гиероклу» 309
«О гептахорде» 309
Утраченные произведения с неиз-
вестными заглавиями 309
Фемисгий
Orationes, t. 2, изд. G. Downey и
A. F. Norman, Teubner, Leipzig 1970
orat. 21, 260 b, t. 2, p. 43, 19-23
105
orat. 23, 288 a, t. 2, p. 82, 15 ss
298
Феон (Элий) Александрийский
Progymnasmata изд. L. Spengel,
Rhetores Graeci, t. 2, Teubner, Leipzig
1854, p. 59-130 cap. 1, p. 59 356
Феон Александрийский
Комментарий к «Альмагесту»
Птолемея 315
Комментарий к «Наглядным таб-
лицам» 315
«О малой астролябии» 316
«О восходе созвездия Пса» 316
«О знамениях и наблюдениях за
птицами и голосом воронов» 316
Феон Смирнский
Expositio rerum mathematicarum ad
legendum Platonem utilium, изд.
E. Hiller, Teubner, Leipzig 1878
331
p. 1, 1-2,2 78
p. 7, 7-8 82
p. 14, 18 ss 80-81
p. 16, 11-23 79 прим. 29
p. 16, 24 - 17, 2 80 прим. 30
p. 17, 22 - 25 80
p. 19, 18-22 80
p. 20,20-21,6 80
p. 21, 7-19 80
p. 46, 20 слл 80 прим. 30
p. 47, 5-6 80 прим. 30
p. 204, 23 ss 80 прим. 30
«О последовательности чтения со-
чинений Платона» 311
«О "Государстве"Платона» .... 311
Феофраст
Testament, у Диогена Лаэрция. 5,
52 35 прим. 37
Пер! t&v той Хоуо-о axoixeicov [Об
элементах речи), упоминается у
Симплиция, In Cat., p. 10, 23 слл.
Kalbfleisch 369
Metaphysica 6а 23-Ь5...113 прим.
133
ФИЛОДЕМ
De musica, изд. S. Kemke, Leipzig
1884 39

Указатель цитированных текстов
421
De poematis, изд. Gomperz, в
Philodem und die aesthetischen
Schriften der Herkul Bibliothek, в
Sitzungsberichte der Wiener Akademie
der Wissenschaften, t. 123 (1890),
p. 1-88, Wien 1891 39
Филон
De aetemitate mundi 55 348
79 72 прим. 6
De cherubim 3 348
8 344
De congressu erudifionis gratia, изд.
перев. и коммент. М. Alexandre,
Paris 1967 (Les ceuvres de Philon
d'Alexandrie, t 16) 11 344; 345
12 347
14 347
16 345
20 347
24 348
28 348
35 346
67 344 прим. 100
79-80 346
140-142 346
142-143 346
144 346
146-150 346
De ebrietate 33 348
48-49 348
51 349
Defuga et inventione 183 .... 344; 345
184 344
208 344
211-213 347
De mutatione nominum 229 348
263 344 прим. 100
De posteritate Caini
101-102 346
137 346
De sacrificiis Abelis et Caini 33 .... 348
37 349
De somniis 1, 240 347
De sobrietate 9 344
Legum allegoriae 3, 41 349
3,167 347
3,207 347
Quaestiones in Genesim 17, 8 344
Quod omnisprobus liber sit 60 .... 347
62 348
De specialibus legibus 1, 335 331
3,163 334
ФИЛОСГРАТ
Vitae sophistarum
1,8,489 276
1,22,524 274; 285
1,25,532-533 274
2,2,566 300
2,5,571 286
2,33,628 286
Фронтон
Epistulae, изд. М. P. J. van den
Hout. M. Cornelii Frontonis epistulae,
Leyden 1954
ep. adAntoninum Pium n° 8, p. 161
287
ep. adMarcum Caesarem et invicem
n°51,p.81 287

422
Свободные искусства и философия
Хрисипп см. Stoicorum Veterum
Fragmenta
Цензорин
De die natali 2, 2 189 прим. 13
13, 3 слл 215
Цицерон
Academica post. 1, 5 50 прим. 106
1, 32 50 прим. 106
1, 45-46 53 прим. 116
8, 30-32 54
8, 32 85
Brutus
151-154 61
153 62
205-207 46
307 45
312 45; 48 прим. 94
314 45
315-316 46
316 45; 47
De divinatione 1, 34 93 прим. 73
De inventione 1, 1-6 55
1, 3-4 56
1,6 103
Definibus 1, 71 s 39
1, 72 59
3, 4 58
3, 69 52 прим. 113
4, 7 ел 136 прим. 67
5 159
5, 13 (= frg. 17 Wehrli: Ликон)
35 прим. 37
De natura deorum
1, 11 49
1, 11-12 49
3,56 128
De oratore
1,9-11 64
1, 19 64
1,56-65 63
1,72 51
1,75 45
1, 126 45
1, 130 45
1, 157-159 62
1,187-188.... 37 прим. 43; 93; 322
2,95 45
2,279 361
3,21 321
3, 55-73 50; 55
3,57 50
3,57-58 54 прим. 122; 61
3,60 50
3, 61 50
3,65 51
3,71 51
3,110 50
Epistulae ad Atticum 2, 1, 1 361
Orator 15-16 57
62-63 94
113 62
115-120 62; 63
Paradoxa Stoicorum praef. 2 41
прим. 54
Partitiones oratoriae 76 слл 50
прим. 106; 52
76-79 68
78 53
80 54; 60
81 ss 54 прим. 122

Указатель цитированных текстов
423
139 51
Oratiopro Archiapoeta 2 321
прим. 16
Tusculanae Disputationes 2,9 49;
53 прим. 116
4, 7 53 прим. 116
5, 82-83 53 прим. 116
Эвмен см. Panegyrici latini
Элий In Cat., изд. A. Busse, Berlin
1900 (CAG, t. 18, 1)
p. 118, 29 слл 242 прим. 58
In Isag. (p. 1-34 Busse = Prolegomena
Philosophiae), изд. A. Busse, Berlin
1900 (CAG, t. 18, 1)
p. 10-25 241 прим. 48
p. 25-34 241 прим. 48
p. 20 ss 346
Элий Аристид см. Аристид (Элий)
Элий Стилон Преконин
De proloquiis 194
Элий Феон см.
Феон (Элий) Александрийский
Ювенал
Saturae 7, 168 слл 267
15, 110-113 226
Scholia in Iuvenalem, изд. P. Wess-
ner, Teubner, Leipzig 1941 ad 6,
576, p. Ill 310
ad 7, 168-186, p. 130-131 .... 267
Юлиан
Contra Heracleium Cynicum, изд.
G. Rochefort (L'Empereur Julien,
Discours de Julien ГЕтрегеиг, t. 2, 1,
BL, Paris 1963) 206 b 338
224 a 337
235 a 336
235 c-d 336
237 d 340
Jurtoica Codex lustinianus 53,2... 288
Codex Theodosianus
13,3,11 301 прим. 172
13,4,1 297
13,4,3 297
Digesta
27,1,6,1-2 (Модестин).... 274; 369
27, 1, 6, 10 (Модестин) 288
50, 4, 18, 29-30 (Аркадий Хари-
зий) 270; 281
50, 5, 2, 8 (Ульпиан) 270
50, 13, 1, 1 (Ульпиан) 269
50,13,1,6 (Ульпиан) 282; 283
Ямвлих
De mysteriis, изд. Е. des Places
{Jamblique. Les mysteres d'Egypte,
Paris 1966, Les Belles Lettres.
2, 8, p. 89 176
3. 2, p. 100 176
6, 6, p. 187 166 прим. 18
Theologoumena arithmeticae, изд.
V. de Falco, U. Klein, Stuttgart
1975 71; 152; 313; 315
р.71,3слл 231
De communi mathematica scientia
146; 314-315
«Введение к "Арифметике" Нико-
маха» 315

424
Свободные искусства и философия
Gromatici veteres, изд. С. Lach-
mann, Berlin 1848 207 прим. 71
р. 6,1 210
р. 27,13 210
р. 393,8 210
Historia Augusta (= Scriptores
hlstoriae augustae)
Alexander Severus 3, 1 293
3,1-4 293
14,5 293
27, 5 294; 295
27,7 293
27,9 294
29,2 291
30,1 294
30,2 294
30,3 295
30,4 294
31,4 295
35,1-2 295
35,1-4 295
35,4 295
44,4 296
51,7-8 291
Antoninus Pius
11,3 278
Hadrianus 14, 8-9 272
15,10 273
15,12-13 272
16,8-11 272
20,2 272
Marcus Aurelius 2, 2 294
Panegyrici Latini
изд. Е. Galletier {Panegyriques
latins, I—III, BL, Paris, 1949-1955)
Eumeni pro instaurandis scholis oratio
370
5,3,t. l,p. 125 278
11,2, t. 1, p. 130 278; 287
11, 2-3, t 1, .p. 130 265
17, 3, t 1, p. 135 265
Incertipanegyricus Constantio Caesari
dictus 1, 1-4, t. 1, p. 82 287
Stoicorum Veterum Fragmenta
изд. Joh. von Arnim, Teubner,
Leipzig 1903 (3 tt), перепечатка
Stuttgart 1964 Аристон Хиосский
t. 1, p. 78, frg. 349 333
t. 1, p. 78 - 79, frg. 349 - 353 ... 43
прим. 62
Хрисипп t. 2, p. 38 s, frg. 127 40
прим. 53
t. 2, p. 124, frg. 367 72 прим. 6
Диоген Вавилонский
ЛгаХектгкт} Texvn t. 3, p. 215, frg.
26 41 прим. 55
De musica
t. 3, p. 221-235, frg. 54 - 90 40
прим. 56
Перг <pcovfi<; t. 3, p. 212-215, frg. 17-
25 40
Зенон t. 1, p. 3-4, frg. 1-2 43
t. 1, p. 14, frg. 41 24 прим. 1
t. 1, p. 21-22, frg. 75 191
t. 1, p. 60, frg. 259 43
t. 1, p. 63, frg. 275 43
«О воспитании эллинов»
t. l,p. 14, frg. 41 24
Stoica varia t 1, p. 12, frg. 33 40
t. 1, p. 52, 9, frg. 212 53

Указатель цитированных текстов
425
t.2,p. 124, frg. 366 72
t 2, p. 124, frg. 367 72
t 2, p. 306, 7-8, frg. 1024 128
13, p. 52, frg. 224... 349 прим. 134a
t 3, p. 98, 33, frg. 407 53
t3,p. 115, 29, frg. 463 53
t 3, p. 115, 30, frg. 463 53
Suidae Lexikon изд. A. Adler,
Lexicographi Graeci, t. 1, 1-1, 5,
Teubner, Stuttgart 1971 (перепечат-
ка изд. 1928-1938)
— ст. Nicolaos, 393
t. 1, 3, p. 468, 3-33 37
— ст. Pappos, 265
t. 1,4, p. 26,3 313
— ст. Ptolemaios, 3033
t. 1,4, p. 254,4 311
-cr.Straton. 1185
t. 1, 4, p. 442 35 прим. 36
— ст. The on, 205
t. 1, 2, p. 702, 12 315
— ст. Tyrannion, 1184
t 1, 4, p. 607, 15 ss .... 46 прим. 87

426
УКАЗАТЕЛЬ АНТИЧНЫХ ПЕРСОНАЛИЙ И АВТОРОВ
Август (император) 37 прим. 42,
261, 264, 268
Августин Гиппонский 37 прим.
43, 65, 108 прим. 114, 117-
165, 174, 177, 180, 182-
198, 201-204, 211-228,
229-236, 247, 251-255,
302, 323, 339-342
Августин (Псевдо-) 788
Авзоний 93 прим. 73, 287
Авл Геллий (эрудит) 4 6 прим. 88,
.9J прим. 73, 188-189, 194
прим. 31, 195 прим. 36, 203
прим. 56, 210 и прим. 86
Аврелий Виктор 2 74 прим. 62, 290
Агрикола (тесть Тацита) 266
прим. 21
Аделяр из Бата (средневековый
философ) 78
Адриан (император) 270-285,
289, 292, 304, 310
Аквила Роман (ритор) 206
Акрон (псевдо-) (схолиаст) 189
Александр (грамматик, учитель
Марка Аврелия и Вера) 2 77
Александр Афродисийский (пери-
патетик) 308, 310
Александр Македонский 25
прим. 1, 292, 295, 357
Александр Пелоплатон 286
Александр Полигистор 113 прим.
133
Александр Эфесский (автор «Хо-
рографии») 222
Ален Лилльский 259
Алипий (друг св. Августина) 148
Алкей 277
Алкиной (платоник) 56 прим. 126у
74, 83-109, 112, 131, 136,
145, 152, 251, 332, 360
Алкуин 258 прим. 127, 128, 129
Альбин (греческий платоник) 309
Амвросий Медиоланский 217
прим. 111, 302
Аммиан Марцеллин (историк)
290, 299, 307
Аммоний (платоник) 712
Аммоний (неоплатоник, коммен-
татор Аристотеля) 238-
244, 277, 316, 346
Анакреонт 372
Анатолий (автор трактата по
аритмологии) 262 прим. 3,
257, 313-315
Андрон Александрийский (писа-
тель II в. до н. э.) 320
Андроник Родосский (перипате-
тик) 36
Антиох Аскалонский (платоник)
36 прим. 40, 46, 50, 51
прим. 109, 54, 57 прим.
127, 64, 66прим. 148, 85-
87,135 прим. 64, 160, 228

Указатель античных персоналий и авторов
427
Антисфен (сократик) 22-23
Антоний (триумвир) 271
Антонин Пий 274-281, 286-292,
304
Апелликон Теосский (владелец
библиотеки Аристотеля) 35
прим. 37
Аполлоний Малакос (ритор) 45
Аполлоний Молон (ритор) 45, 4 7,
48 прим. 94
Аполлоний Пергский (математик)
315, 316
Аполлоний Родосский (эпический
поэт) 46
Аполлоний Тианский (неопифаго-
реец) 291
Аполлофан (философ-эпикуреец)
371
Апулей (платоник) 53-55, 83, 87,
92-116, 131-137, 165,
173, 195, 246-248, 251,
293-294, 310
Арат (поэт) 29, 367-368
Аримнест (сын Пифагора) 158
Аристид Квинтилиан (теоретик
музыки) 178
Аристид Элий 277, 288 и прим.
777
Аристипп Киренский (сократик)
320, 333, 334
Аристодем (грамматик) 46
Аристодем (племянник Аристоде-
ма) 46
Аристоксен Тарентский (перипа-
тетик) 128 прим. 40
Аристон Хиосский 43, 320, 333,
334
Аристотель 6, 11, 15-24, 28 прим.
14, 29, 35-44, 51-54, 60, 66,
67, 69, 73, 86, 99-100, 109,
113 прим. 133, 151 и прим.
107, 157, 159, 161, 181, 187
прим. 9, 194, 195, 198, 234,
237-253, 293 прим. 127,
314, 319, 320, 329, 340, 352
прим. 139, 357
Аристарх Самофракийский
(грамматик) 46
Аркадий Харизий
Аркесилай (академик) 49, 53
прим. 116
Арнобий (христианский писатель)
183
Архилох 277
Архипп см. Флавий Архипп
Архит Тарентский 7 74
Аспазий из Равенны (софист) 286
Аспер (грамматик) 193 прим. 29
Аттик (корреспондент Цицеро-
на) 188 прим. 14, 189 прим.
15, 361
Афиней 36 прим. 37, 46 прим.
87, 274, 320, 357
Афтоний (Элий Фест, грамматик)
140 прим. 78
Ахилл Татий (комментатор Ара-
та) 309, 368
Бальб 208
Бион Борисфенит (киник) 33, 334
Боэт Сидонский (перипатетик)
44, 332

428
Свободные искусства и философия
Боэций (латинский неоплатоник)
77, 78, 83 прим. 41,181
прим. 76, 200, 207-208,
234-235, 239-240, 244-
249, 258, 303, 316
Боэций (Псевдо-) 207-208
Валент (император) 301 прим.
172, 305
Валентин и ан I (император) 287,
301 прим. 772
Варрон (Марк Теренций Варрон
Реатинский, латинский эн-
циклопедист) 46, 50 прим.
106, 54, 64, 85, 127, 132
прим. 56, 153, 158-160,
177, 178, 185-190, 193-
201, 206-228, 232 прим.
14, 233, 236
Варрон (Публий Теренций Вар-
рон Атацинский, латинский
поэт) 214, 219 прим. 120,
222, 223
Вергилий 134 прим. 61, 171, 295,
361
Вер (Луций, император) 277, 286
Веспасиан (император) 267-271,
279-281, 286
Викторин (Марий, латинский нео-
платоник) 151 прим. 109,
156, 193 прим. 29, 195,
206, 217 прим. 111, 247,
248
Викторин (Псевдо-) Марий 140
прим. 78
Вириаф (предводитель лузитан-
цев) 320
Витрувий (архитектор) 186-187,
321-325
Вулькаций Галликан 289
Гай (платоник) 83 прим. 42
Гай Юлий Сосиген по прозвищу
Исократ (философ-эпику-
реец) 371
Гален (врач) 187 прим. 9, 327-
328, 330-331
Гауденций (теоретик музыки) 198
Гегесий (ритор) 370
Гелиогабал (император) 275
Гелиодор (Г. Авидий, софист и
философ) 273, 285
Гемин (математик) 308, 329
Гентилиан Амелий (ученик Пло-
тина) 309
Гераклей (киник) 336-337
Герберт см. Сильвестр II
Гермий (неоплатоник) 772, 316
Герод Аттик (софист) 300, 302
прим. 775
Геродот 128 прим. 40
Герон Александрийский (меха-
ник) 310
Гесиод 2.9, 108, 114, 124, 134,277
Гета (император) 275
Гиерокл (ритор) 45
Гипатия (математик и философ-
платоник) 262 прим. 3,
315-316
Гиппий (софист) 6, 9, 10
Гнифон (Марк Антоний, грамма-
тик и ритор) 47
Гомер 8 прим. 2, 29, 40, 45, 108,
124, 277

Указатель античных персоналий и авторов
429
Гораций 189, 218, 295, 361
Горгий (софист) 6, 13, 103
Грациан (император) 287, 301
прим. 172
Григорий Чудотворец 137 прим.
69а, 352
Давид (неоплатонический ком-
ментатор Аристотеля) 241
Дамаский (неоплатоник) 172, 262
прим. 3, 315
Дамоклеид (ученик Феофраста?)
3 70
Девтерий (грамматик и ритор) 303
Деметрий Сир (ритор) 46
Деметрий Фалерский (перипате-
тик) 35, 370
Демосфен 354
Дикеарх (перипатетик) 293 прим.
127
Диоген Вавилонский (стоик) 41 и
прим. 54, 263 прим. 8, 371
Диоген Лаэрций см. Указатель
цитированных текстов.
Диодор Александрийский (мате-
матик и философ) 368
Диодор из Сард, по прозвищу
Зонас (ритор) 370
Диодор Сицилийский (историк)
114, 115прим.137,319,320
Диоклетиан (император) 290,
305, 312
Дион Кассий (историк) 2 74 прим.
62, 285 прим. 99, 286 прим.
103, 301
Дионисий Галикарнасскии (ри-
тор) 353-354
Дионисий из Милета (софист) 285
Дионисий Магнесийский (ритор)
46-47
Дионисий Фракийский (грамма-
тик) 46, 59 прим. 131, 93
прим. 73, 326-328
Диофант Александрийский (мате-
матик) 312, 315, 316
Домициан (император) 270, 271,
280
Домнин (неоплатоник) 316
Донат (грамматик) 233
Евагрий Понтийский (христианс-
кий писатель) 256 прим. 122
Евдокс Книдский (математик) 71,
114, 268
Евдор Александрийский (плато-
ник) 87 прим. 52, 368
Евклид (математик) 137, 145, 198,
200, 310, 312, 313, 315
Евмен (ритор) 265, 278, 286
Евнапий (историк) 166 прим. 17
и 18, 277 прим. 70, 284,
299, 314
Евсевий (неоплатоник) 767 прим. 18
Евсевий Кесарийский (историк)
262 прим. 36306, 314
Зенодот (философ и, может быть,
грамматик) 32, 263
Зенодот (грамматик) 40
Зенон из Элей 94
Зенон (стоик) 24, 33, 41, 43 и
прим. 69, 191, 298 прим.
160, 320, 333
Зонара (византийский историк)
2 67 прим. 23, 326 прим. 32

430
Свободные искусства и философия
Иероним (церковный писатель) 777
прим. 125а, 256, 267 прим.
24, 302, 328, 330, 332
Иоанн Цецес (византийский уче-
ный) 341, 342, 343
Ион (поэт и философ) 13
Исидор (латинский энциклопе-
дист) 108, 162 прим. 2, 186,
190, 193 прим. 29, 198-
200, 205, 210, 229, 243
прим. 58, 248, 250-257
Исидор (неоплатоник) 92, 315
Исократ 12-15, 24, 34, 45, 47,
51, 61, 324
Калкидий 757 прим. 10 7, 249
Калликл (персонаж Горгия) 106
Каллимах (поэт) 46
Каниний (друг Плиния Младше-
го) 302
Каниний Целер 285
Капитолии (Юлий, один из псев-
донимов автора Historia
Augusta) 289
Каракалла 268, 275, 282, 304
Карл Великий 258
Карнеад (академик) 49, 51, 53
прим. 7 76", 86, 371
Карп Антиохийский (инженер) 310
Кассий (скептик) 333
Кассий Дион см. Дион Кассий
Кассиодор (латинский энциклопе-
дист) 65, 78, 108, 186,
190-193, 196-200, 205-
207, 209-210, 220 прим.
725д, 229-254, 257 прим.
124, 259, 303, 363-366
Катон Утический (стоик) 41 прим.
54, 361
Катон Цензор (Старший) 268
Катон, М. Порций Лициниан (сын
Катона Цензора) 268
Квинтилиан (ритор) 46 прим. 89,
47, 93 прим. 73, 105, 106,
218 прим. 713, 267 и прим.
24, 269 прим. 35, 302, 323,
324, 326 прим. 31
Клавдиан (поэт) 217 и прим. 710,
111, 302
Клеомед (стоик) 308, 368
Клеопатра 277
Климент Александрийский 82,
256, 320-321, 332, 350-352
Коммод (император) 275
Консенций Нарбонский (друг Си-
дония Аполлинария) 303
Константин (император) 290,
297, 306, 312
Констанций Хлор (цезарь) 278, 287
Констанций II (император) 305
Корнут (стоик) 193
Крантор (платоник) 320, 334
Красе (Л. Лициний, политик) 62-
64
Кратет (киник) 30, 31, 32, 43
прим. 63
Кратет из Тарса (платоник) 48
Кратет с Маллоса (стоик) 40
Критолай из Фаселиды 36, 349,
371
Ксенарх (перипатетик) 44, 332
Ксенокл из Адрамиттия (ритор) 4 7
Ксенократ (академик) 48, 334

Указатель античных персоналий и авторов
431
Ксенофонт (сократик) 8 прим. 2
и 4, 23 прим. 49
Л. Элий см. Элий Стилон
Лактанций (церковный писатель)
225
Ламприй (брат Плутарха Херо-
нейского) 7 74, 7 75
Либаний (ритор) 105 прим. 110,
277, 279, 284, 298 прим.
160, 306, 307
Ликон (перипатетик) Jtf прим. 37
Лисий (оратор) 106
Лисий (персонаж диалога Плутар-
ха De musica) 357
Лиценций 211-224, 229, 361
Лициний (император) 306
Лонгин (платоник) 277, 309
Лукиан Самосатский 276, 300, 372
Лукиан (псевдо-) 332, 333 прим.
59
Мазурий (юрист) 357
Макробий (латинский неоплато-
ник) 109, 132, 133 прим. 60,
134, 158 прим. 139, 173,
179, 181, 182,249,294,302
Максим Тирский (платоник) 56
прим. 126
Максим Эфесский (неоплатоник)
166 прим. 77 и 18, 336
прим. 73
Мамерт (Клавдиан, латинский
неоплатоник) 757 прим.
108, 156, 158 прим. 139,
225 и прим. 144, 226прим.
145, 227, 228, 229, 303
Марин (неоплатоник) 76'6'иприм.
77, 315, 316
Марк Аврелий (император) 277,
278, 286, 292, 294, 300-302
Марциан Капелла 65, 78, 109, 129,
162-215, 229, 233, 248, 251,
252, 257, 258, 299
Мелисс (философ) 13
Менандр (автор комедий) 132, 134
Менекл из Барки 320
Менекл (ритор) 45
Менехм (математик) 114
Менипп из Стратоникеи (ритор) 46
Метрокл (киник) 33
Митридат (царь Понта) 49
Модестин (юрист) 274-276, 288,
372
Нелей из Скепсиса (наследник Фе-
офраста) 35 прим. 37
Непотиан (софист) 286
Никерат (сын Никия) 8 прим. 2
Никий (полководец) 8 прим. 2
Николай из Дамаска (перипате-
тик) 37-38
Никомах Герасский (автор «Вве-
дения в арифметику») 70-
78,80,88,90-91, 113, 130,
153, 198, 204, 205 прим.
61, 239, 244, 245 прим. 69,
246, 249, 310,317
Нипс (М. Юний, землемер) 208
прим. 78
Ноний Марцелл (грамматик) 187
Нумений (платоник) 71 прим. 7
Нумериан (император) 289

432
Свободные искусства и философия
Овидий 224 прим. 138, 361
Олимпиодор (неоплатоник) 772
прим. 35, 243 прим. 58, 298
прим. 160
Ориген (христианский писатель)
137 прим. 69а, 242, 247
прим. 78, 256, 350, 352,
363-366
Опилл (Аврелий, грамматик) 47
Памфил (адресат произведения
Лукиана) 300
Папп (математик) 312, 315, 317
Парменид 13, 94
Петроний (латинский писатель)
93 прим. 74, 132
Пиндар 29, 108, 277
Пифагор 70, 71, 77 прим. 22, 94,
139, 153, 157-158, 175-
176, 2:15, 324
Пифокл (эпикуреец) 39
Платон 6-15, 19, 21, 24, 28 прим.
14, 29, 34, 37 прим. 43, 39,
42, 48, 51 прим. 109, 53
прим. 116, 55, 58-61, 66, 70,
71, 74 прим. 14, 76, 78-82,
86-98, 102-109, 111-114,
115 прим. 7J 7, 119-122,
125, 128, 133 прим. 58, 137,
139 прим. 76а, 142, 145-
151, 157-160, 175, 176,
187 прим. 9, 194 прим. 30,
204, 234, 237, 243 прим.
58, 246 прим. 74, 251, 295,
309, 310-311, 322-324,
329, 336 прим. 74, 338
прим. 80, 340, 351
Платон (Псевдо-) 20 прим. 39, 21
прим. 40-43, 22 прим. 44,
45, 33 прим. 30
Плацид (лексикограф) 199
Плиний Младший 265-267, 271,
272, 283, 302
Плиний Старший 46 прим. 88,
187, 199, 302, 325
Плотин 72 прим. 6, 74, 119, 129,
135 прим. 59, 139, 149,
153, 155, 156, 160, 176,
309, 316, 350
Плотина (императрица) 273
Плутарх Херонейский 40 прим.
53, 56 прим. 126, 72 прим.
6, 82 прим. 40, 109, 110,
112-116, 137 прим. 69а,
152, 154, 204, 268, 334,
54 7прим. 94, 357
Пол (персонаж Горгия) 106
Полемон (платоник) 48
Поликлет (скульптор) 18
Помпеи (Великий, политический
деятель) 46, 188
Порос см. Спорое
Порфирий (неоплатоник) 71, 108,
116, 119-123, 126 прим.
30, 129, 132, 133 прим. 58
и 59, 134, 135 и прим. 64,
139 и прим. 76а, 145, 147,
149, 151, 152, 154-159,
164, 173, 175, 176, 178,
181-183, 196, 198, 211,
225, 235, 238, 240, 242,
247, 277, 312-315, 339,
341-343

Указатель античных персоналий и авторов
433
Посидоний (стоик) 42-44, 5 7 прим.
109, 72, 157, 160-161,308,
329-331, 346, 368
Претекстат (Веттий Агорий, ла-
тинский неоплатоник) 7 73,
181, 182, 302
Присциан (грамматик) 191, 209
Пританид из Кариста (философ-
перипатетик) J77
Продик (софист) 6, 33
Продром (Феодор, византийский
писатель) 343 прим. 98
Прокл (неоплатоник) 7 7 прим. 13,
75 прим. 16, 92, 108, 109
прим. 119, 126 прим. 30,
137, 145-146, 148, 151,
166, 170прим.ЗО, 172, 176
прим. 58, 231 прим. 7 7, 243
прим. 58, 308, 310, 316
Протагор (софист) 6, 7, 9 прим.
5, 160, 344 прим. 700
Птолемей I Сотер 35
Птолемей II Филадельф 35, 271
Птолемей (математик) 198, 311-
316, 356
Птолемей (перипатетик) 277
Руфин (христианский писатель)
302, 363, 364
Руфин (префект претория) 306
Сапфо (поэтесса) 277
Сацердот (Никита, ритор) 302
прим. 174
Светоний (историк) 40, 46 прим.
88, 47, 48 прим. 95, 199,
267 и прим. 23, 268, 271
Свиллий (Руф) см. Сильвий
Север (римский чиновник) 288
прим. 777
Север Александр (император)
275, 291-299, 304
Север (Септимий, император)
275, 286, 288, 304
Секст Эмпирик (скептик) 72
прим. 6, 113 прим. 133, 177
прим. 65а, 201-205, 357
Секст Юлий Фронтин 208 прим. 79
Сенека Младший (стоик) 15, 43,
44, 129 прим. 41, 302, 330-
332, 346
Сенека Старший (ритор) 302
Сервий (грамматик) 199
Сервий Сульпиций Руф (полити-
ческий деятель и юрист) 60,
62
Серен из Антиссы (математик) 315
Сидоний Аполлинарий (латинс-
кий писатель) 303
Сильвий (Руф) (ему посвящена
книга Варрона) 207
Симмах (политический деятель)
181 прим. 76, 290, 302-303
Симонид (поэт) 277
Симпликий (неоплатоник) 43
прим. 67, 123, 24 прим. 58,
249, 308, 316, 330 прим. 47
Синесий (неоплатоник) 57 прим.
127, 138 прим. 73, 316,
336-343, 349, 350
Сократ 20-22, 33, 50, 51, 87, 93,
94, 105-106, 120 прим. 15,
122, 129, 254, 255 прим. 119
Сократ (церковный историк) 316
Солин (эрудит) 199

434
Свободные искусства и философия
Солон 20
Сосиген (перипатетик) 310
Сосиген (эпикуреец) см. Гай
Юлий Сосиген
Сострат (ритор) 46
Сотерих (персонаж диалога Плу-
тарха De musica) 357
Спевсипп (академик) 48
Спорое (математик) 312
Стесихор (поэт) 277
Стилон Элий (учитель Варрона)
46, 64, 194
Сгобей (автор антологии) #7 прим.
52, 320, 334, 335, 353
Сграбон (географ) 25, 34, 35, 43-
45, 262 прим. 3, 264, 267,
271, 310, 329, 331, 354-356
Стратон Лампсакский (перипате-
тик) 35
Сцевола (Квинт Муций, стоик) 45
Татиан (церковный писатель) 2 78
Тацит (историк) 93 прим. 74, 264
прим. 14, 265, 266, 302, 362
Телет (киник) 30-33
Теодор (Манлий, латинский нео-
платоник) 217, 303
Теодорих (король) 303
Теодульф Орлеанский (епископ)
258
Теэтет (математик) 11
Тиберий 37 прим. 42, 261, 264
Тираннион (грамматик) 44, 46
Тирон (Туллий, вольноотпущен-
ник Цицерона) 188
Тит (император) 271
Торкват (лат. эпикуреец) 39, 59
Трасилл (платоник) 309
Траян (император) 208 прим. 80,
266, 271, 272, 283, 292
Требеллий Поллион 289
Триарий (лат. эпикуреец) 39, 59
Ульпиан (юрист) 268, 282
Фаворин (софист и философ)
273, 277
Фалес Милетский (досократик)
254
Фемистий (платоник) 57 прим.
12 7, 105, 181, 277, 278
прим. 73, 298 прим. 160
Феодект (ритор) 3 70
Феодор Азинский (неоплатоник)
156
Феодосии I (император) 305, 312,
315
Феодосии II (император) 305
прим. 193, 307
Феодот (софист)
Феон Александрийский (матема-
тик) 312, 315, 356
Феон Александрийский (Элий,
грамматик) 356
Феон Смирнский (платоник) 70,
78-83, 88-91, 113, 171-
173, 310
Феопомп (ритор и историограф)
3 70
Феотим Попилий (эпикуреец) 2 74
Феофраст (перипатетик) 35, 41
прим. 54, 109, 113 прим.
133, 157, 160, 370
Фидий (скульптор) 18

Указатель античных персоналий и авторов
435
Филипп Македонский 357
Филодем (эпикуреец) 39, 293
прим. 727
Филон Александрийский 70, 72
прим. 6, 327, 337, 332, 335
прим. 69, 343-357
Филон из Лариссы (платоник) 49,
57 прим. 709, 53 прим. 776,
55, 56, 57 прим. 727, 66
прим. 748, 87 прим. 52, 92,
703, 7 76,256,273,277,345
Филопон (неоплатонический ком-
ментатор Аристотеля) 245
прим. 58, 370, 356
Филострат (софист) 274, 277,
284-289, 300
Флавий Архипп (философ I в. до
н. э.) 283
Флавий Вописк 289-290
Фортунациан (ритор) 233
Фронтин (автор сочинений по тех-
нике) 208
Фронтон (Корнелий, ритор) 286,
302 прим. 7 75
Фукидид (историк) 354
Харизий (Аврелий Аркадий,
юрист) 270, 272
Хрисанфий (неоплатоник) 766
прим. 77, 7 66-7 67 прим. 78
Хрисипп (стоик) 40 прим. 53, 4 7,
42, 35 7 прим. 734а
Цельс (Корнелий, энциклопедист)
64-65
Цельс (платоник) 752
Цензорин (грамматик) 789 прим.
75, 2 75 прим. 704
Цезарь 267, 277
Цицерон 75, 25, 36 прим. 37, 37
прим. 43, 39, 45-68, 83, 85-
87,94,96-97, 707-702, 704,
707, 709, 725, 728 прим. 40,
736 прим. 67, 758 прим.
739, 760, 765, 788, 206, 274,
226, 228, 234, 243, 248, 268,
294-296, 307, 322, 354, 367
Эвмен (ритор) 265, 278, 286, 372
Эдесий 766 прим. 17, 766-767
прим. 78
Эзоп (баснописец) 733- 734
Экзуперий (ритор) 287
Элиас (неоплатонический ком-
ментатор Аристотеля) 24 7,
243 прим. 58, 346
Элий Лампридий
Элий Спартиан 289
Эмпедокл 73, 87
Энний (поэт) 788
Эннодий (епископ Павии) 303
Эпиктет (стоик) 43, 243 прим. 58,
249, 273
Эпикур 39, 59, 357
Эратосфен (эрудит) 23, 356
Эсон (отец Ясона) 224 прим. 738
Эсхил Книдский (ритор) 47
Ювенал 266, 267
Юлиан (император) 782, 297, 299,
306, 307, 336-342, 349
Ямвлих 70, 746, 748, 753, 756,
766, 776 прим. 59 и 60,
782, 23 7 прим. 7 7, 3 70,
374, 377

436
УКАЗАТЕЛЬ ГЕОГРАФИЧЕСКИЙ
Адрианутеры (Адриани) в
Мизии 288
Азия 222
-Малая25, 45, 46, 47, 260, 261
- провинция 270, 274, 281,
286, 370.
Алабанда в Карий 45, 369
Александрия 35, 46, 66, 243 прим.
58, 271, 304-305, 314, 369
Англия 258
Анио 361
Антиохия на Оронте 32 прим. 28,
305, 306, 307.
Арадос 32 прим. 28.
Аскалон 32 прим. 28.
Афины 12, 25, 26, 30, 31, 32 и
прим. 28, 36 прим. 40, 46, 49, 57,
65, 66 прим. 148, 107, 109, 112,
243 прим. 58, 260-265, 274, 279,
293, 301, 305
Африка 211, 213, 222, 297, 302
- Северная 162, 183
Бейрут (Берит) 277, 304, 305 и
прим. 193, 306 и прим. 198
Берия (Македония) 26прим. 3, 367
Бордо (Burdigala) 287
Британия 266
Вена 225
Вивариум 229, 230, 233
Византия 343
Восток 306
Галиарт 3 69
Галлия 225, 264-266, 301 и
прим. 772
Гераклея Салбакейская 32 прим.
28, 367
Геркуланум 293 прим. 727
Греция 58, 60, 186, 269-270
Дакия 302
Делос 367
Дельфы 368
Европа 222, 260, 261
Египет 94, 129, 285
Запад 77J, 248
Индия 94
Испания 229, 287, 296, 301
Италия 48, 211, 266, 268, 271,
280, 301, 303
- Северная 266, 290
- Южная 94, 229
Каллиполь 28
Кария 45
Карфаген 107 прим. 7 72, 76*2
Кассициак 121, 131, 142 прим.
82, 161, 211, 212, 213
Кесария Палестинская 305
Киликия 286
Кирена 32 прим. 28, 94
Клазомены 32 прим. 28
Кларос (кларосский оракул) 367
Комана 2 75
Комо 266
- озеро 266

Географический указатель
437
Константинополь 305 прим.
193, 306
Коресс 2 7
Кос 29, 367
Ксанф в Ликии 369
Лаодикея 32 прим. 28, 313
Магнесия на Меандре 2 7 и
прим. 8, 28 и прим. 9
Македония
Маронея 32 прим. 28
Марсель (Massilia) 264 и прим.
14, 265, 267, 271
Медиолан 158 прим. 139, 211,
212, 266, 302
Мизия 288
Милан см. Медиолан
Милет 32 прим. 28
Навкратис 129
Неокесария 2 75
Ниса в Карий 46, 369
Орлеан 258
Отен (Augustodunum) 265, 278,
287, 372
Павия 303
Палестина 305
Паннония 296
Пергам 26, 27 и прим. 8, 28 и
прим. 10, 40 и прим. 49, 46, 270,
271, 280, 368, 371
Приена 27 и прим. 8
Пруса 277
Равенна 302
Рим 32 прим. 28, 34, 36, 45, 46,
48, 49, 57прим. 127, 60, 176, 182,
186, 195, 211, 265, 267-268, 273,
277, 280, 286, 288, 295, 302прим.
174, 304, 307, 320, 353, 371
Родос 45-47, 60, 370
Самос 369, 371
Севилья 229
Селевкия в Киликии 286
Синопа 32 прим. 28
Смирна 83 прим. 42, 288, 311,
369
Стратоникея 367
Табы 367
Танагра 32 прим. 28
Тарент 32 прим. 28
Таре в Киликии 4 7
Темисонион 367
Тенедос 32 прим. 28
Теос 26, 27, 28 прим. 9, 34
прим. 32, 35 прим. 37, 367
Термес 32 прим. 28
Триполис 32 прим. 28
Трир (Augusta Trevirorum) 287, 301
прим. 772
Тулуза (Tolosa) 287
Фокея 371
Франция 258
Фригид 290
Фригия Южная 367
Фула 266
Хиос 26, 27 прим. 8, 34 прим. 32
Эретрия 28
Эфес 28 прим. 9, 369

438
УКАЗАТЕЛЬ ГРЕЧЕСКИХ И ЛАТИНСКИХ
ТЕХНИЧЕСКИХ ТЕРМИНОВ
dyctGov 249 прим. 85
см. еукгжАла
ауешцехрпхсх; 340 прим. 90
dyopd 8ikuv 372
dyopaia (fi) .. 372
dyopaioq (fi) 372
ayoyfj 37 прим. 41
см. еукгжАлск;
del 6v 152
см. |xfi del
del ui| ov 152
aicbv 151
dicovixcx; 218
акроахтрга 369
аХХц (Gecopia) 344
акХг] (7cai8eia) 37 прим. 42, 357
аХХц ((piXoacKpia) 262 прим. 3
dMr^o-uxoujieva 72
ixXoyov 69
aA/upoi 348
ацо\)сто1 348
dvaytoyfi 167 прим. 18
dvaXoyiai 80 прим. 30
dvau,vf)aei<; 97
dvxaKoXo\)Gia 95 прим. 83
dvxiKeiuxva 253
dvxawouAa 127 прим. 36
dvurcoGexoq 146
а^коцаха 194
dnaiSe-OTCx; 8
drcaGavaxian,6<; 171
d7co5eiKTiKO^ „ 100, 237
d7Co5eiKx6v ... 100, 234 прим. 22,237
ano&ei^iq 235
акбсратоу 194
dpexfj 347,349
dpexai 8iavor|xiKcd 69
dpexai f|Girai 69
dpexai xe^eiai 96 прим. 84
apGpov 127 прим. 36
аргвцтуакск; 31
dpiaxoxeAA^eiv 43 прим. 67
аргахохеХлксх; 312
dpp.oviK6q 31
<W1 80
dpxiXEKXOViKCx; 17 прим. 30
daxpovouAa 262 прим. З
dxeXeia 271, 274
айхохеХё<; 194
dcpaipeaiq 244
ахоре-охск; 8
axpovoq 151
PdvccucKx;
см. xexvtj
15, 22, 59
yecouxxpia 245 прим. 68
yecouixpriq 31
yivouxvov 31
yivouxvov mi ov 31
yv&Gic, 245 прим. 66, 67, 68
ypdpjiaxa 263
ураццахгкт) (xexvri)... 127 прим. 33
ураццах1ахт|<; 33
ураццахгахист) 193
ураццахобгбааксЛск; 31
yi)|xvacTia (rcepi xd цаОтухаха).... 140

Указатель греческих и латинских технических терминов 439
беоцск; 322
5iocipeiv 147
Suxipeaic; 122, 147
Siocvoia 75,88, 90,113,145,148,
333, 338 прим. 80, 349
5iaxpipf| 314 прим. 243
8i8cckt6v 99
5i8acKaXia 99, 100
SiSaamXoc; 267 прим. 23, 360
8i8axf| 120 прим. 14а
8ioiicf|aEiq 372
SoyuxtTiKoi 105
86^a 53 прим. 114,120 прим. 14а
8oc^aaxiK6v 69
8г)ахрлатгщата 52 прим. 113
еукглЛга (та) 320,346,348,356
гукЬкХха ayaGa 333
еукалЛга цавтрата ПО, 319,
320, 342-343, 353, 354, 356, 357
еукгжАда тгсабейцата 320,343
еукйкАда лрсжагбейцата 319,
346, 348, 353
еукажХла фЛоаскртрата 320
еукажХкх; dycoyfj 355,356
еукгжАлос; цо-иапст) 346, 348
еукгжАлсх; naiSeia 79,319-358
еукйкХлос; Texvri 326,332
еукйкАлсх; фЛоаофга 352
еукгж^кх; х°Ре^а 349
eyxopeueiv 347,348,349
ei8T)cri<; 337, 338 прим. 80
ei8coX,ov 102
егбох; 18
eucaaia 88, 90
ёвсх; 99
eiaaycoyf] 195,368
еХеуктгкб^ 105
eXea)Gepioq см. гтахщц
eXe-uGepoc; см. Texvri
ецяегрга 145
evSexeaGai 237
ev8exo^£vov 237
E^xq 72 прим. 6, 335
ё^к; a7Co8eiKTiKfi 100,237
eKiG-DHTynKOv 52,69
ertivoia 244
enipprpa 127
£Л1атт1ЦГ| 16, 17, 69, 99, 100, 103
прим. 107а, 108 и прим. 114,
192, 237, 251 прим. 92, 328, 335
eniaxrpoviicov 52,69
erciarnpxDv 18,288
елшттусоу 100, 237
етитлЗе-оцата 38, 335
еяолтега 81
ежштисп 247 прим. 78,363
ейбагцсМа 81
earcovia 129
гщрцохщаха 52 прим. ИЗ
£соур&фос; 31
£cpov 76
fyye^ioviKOv 311 прим. 232а
fjGiKfi 363
fi'iGeoi 367
ЩЕрос, см. naiSeia, xexvrj
fivo^ieva 72
Geo^oyiKfj 363
Gectk; 35 прим. 37,49
Gewprpa 99, 337 прим. 80
GecopriTiKf] 78,247 прим. 78,363
Gecopia 337 прим. 80

440
Свободные искусства и философия
Gecopia XoyiKfj 344
Gecopia tcov A.6ycov 85
Gecopia rcepi та цавтрата ...... 37 и
прим. 43
каторвшцата 347
KXfjaiq 166
KXiu.aKT|86v 339 прим. 84
коацлчттк 31
кргак6<; 33
kvkXoc; 335,336,340-342,344
Xcktov 253
A,rpa)Gi£eiv 35 прим. 37
Тиоухкбс, 124,373
см. те%ут|
Xoy\o\i6c, 111-112,148,359-360
XoyiaTiKoi 187 прим. 9,373
Хоукгаксч;... 52,69, 98, 111, 124,360
Xoyoq 69, 80 прим. 30, 129,
163, 301
см. Gecopia
цавтцш 32, 37, 89, 90, 110,
139-140, 203 прим. 56, 232
прим. 17, 263, 319, 320, 337-338
прим. 80, 340, 348, 353, 354, 357
см. еукгжАла
цавтщатист) 363
IxaGrpaTiKoi 203 и прим. 56
\iolQt\gxc, 97,351
цакаршцбс; 173
uiyeGoq 72
цевобог тёааарес; 76, 77, 249
uxXoypacpia 27
|хеат| xcai5eia см. 7tai5eia
цеооттуш; 80 прим. 30
цт| aei цт) ov 152
цт] aei ov 152
ц/nxaviKCK; 310
цогхтега 105
цогхпкт) 114
см. ёукгжХгсх;
цоахлкт} ev аргвцоц 80
HA)eiv .. .. 115 прим. 137
цгптак; .. 172,173
цсоаваг 115 прим. 137
veoi 26 и прим. 3, 28, 34, 368
voticuc; 88, 90,112,145, 337
vot|Td 72
vcnx; 69,120 прим. 14а,
155, 168, 338 прим. 80, 360
666q кгжХср 336
65ск; цакротера 336 прим. 74
686с, сгоутоцхх; 336
oikovo^ikti 52,363
6v(t6) 152
см. aei ov, aei цт) ov, цт] aei
ov, цт) aei \ir\ ov
ovou.a 127 прим. 36
ov Kai yivo^evov 152
ouaia 84,151 прим. 107
7KxGt|tik6v 360
naiSeia 6, 9, 11, 16, 17, 24, 34,
37-39, 92, 177, 263, 267 прим.
23, 301, 325
см. еук<жХ.ю<;
7iai8eia fuiepoq 335 прим. 69
TcaiSeia \xzcr\ 347,348
7cat5eq 26,367
rcai5e\)eiv 46
7кхг5е<)цата 38
см. еукгжХш

Указатель греческих и латинских технических терминов 441
7tai8e\)T(xi 280
rai8oTpipT|q 30,33
яар&боок; xfjq хеХехтУ; 81
TtevxaGXoq 23
neTtaiSe'opivcx; 8,16,17, 20
7t£7HXl6£D|jiV0<; бХй)?, 7C£pl 71CCV .... 18,
19,24
7iiva£ 309
Tciaxiq 88,90
nXffioq 72
7С01Т|хгка 338 прим. 80
яонаАхх; 38
ясЛткт) 52, 363
поХщавгха 21, 22
коХщавгу; 43
яоАл)цав(&у 22
noXvnpay\i&v 22
rtoaov Sicopiauivov 245 прим.
66 и 67
rcoadv gvvzxec, aKivnxov 245
прим. 68
ярауцахиссх; 34 прим. 37
яракхпа) 363
яровестк; 127 прим. 36
Tcpooi^iiov 90
ярояа1бег)цаха аосршхгка 344
прим. 100
см. ёукажАла
яроабокга 53 прим. 114
p%ia 127 прим. 36
ртуторгка 337 прим. 80
р-ивцоураср'их 27
оТхсх; 279
аскрга 52, 69, 75, 346, 360
аофкгакск; 344
аофск; 18
аофск; каха цёрос; 18
аосрск; оХах; 18-19,24
axpaxuoxai 105 прим. 110а
а-оукахссвеок; 311
аг)цяераац,а 342
crovayeiv 147
агшхусоуп 122,147
aa)v8ea|x6<; 127 прим. 36
аатоцла 41 прим. 54
a-uvxopxx; см. 65ск;
агхтхаац 172
ахёак; 245 прим. 69
axokd^eiv 263
acopeiav (каха) 72
xexvri 9, 17, 69, 99, 192, 237
xexvri %iepoq 335 прим. 69
xexvai ПО
xexvai pavauaoi 238,327,331,
335 прим. 69
xexvai yXa(pDpd>xepai... 331 прим. 55
xexvai eXe\)Gepai 331, 335
прим. 69
xexvai XoyiKai 187 прим. 9,192,
238, 326, 327, 330, 332
xexvai яракхпса! 327
xexvai xeipwvaKxiKai 327
xexvixai AiovoaiaKoi 27
xpipf] cWtoycx; 102
хрояос; 17 прим. 32
xpocpfi 279
wopaGpov 90
Ъяс^пбаака^ск; 105 прим. 110
wttyivrpa 194
ф1Хоураццах1а 335
фЛоцоахпа 335

442
Свободные искусства и философия
cpiAoaocpeiv 34 прим. 37
(piXoacKpia см. аМт| -, ёукгжАлск;
(pp6vriai<; 52,69,100,155,164,359
<ppovxi£eiv 263
(puaiKfi 363
сргххк; 72 прим. 6, 337 прим. 80
ф-oxiKOv (то) 69
%opeia 349
XopEUeiv 348
Хорбс, 344 прим. 100
X<Dpi£eiv 244
\\faX\i6q 26
ахреАЛа 263
abacus 177
abstinentia 95,96
actualis (= ярактгкт)) 257
прим. 363
ad summam 216
amicitia 53
animus (= vobq) 155
annona 270 прим. 41, 281,
297, 301 прим. 72
architect! 297
argumenta 85
argumenta ad concludendum.. 85
argumenta ad probandum .... 85
arithmetica 245 прим. 66,
230 прим. 2
ars(= xexvr|).... 163 прим. 2, 174,
192,232,233-240,250
ars vivendi 96
artesbonae 62
artes liberales 57, 267-268,
330-331
artes ludicrae 330
artes minores 330 прим. 50
artes pueriles 331
artes quae Хоуш administrantur
... 328 прим. 38, 330 прим. 50
artes sordidae 330
artes vulgares 330
artifex 283 прим. 92
astrologia 294, 308
augur 181
caesum 140 прим. 78
calculators 193 прим. 29,283
прим. 92
calliditas 52
causidici 266 прим. 22
circulus disciplinarum 323
прим. 23, 341 прим. 95
civilis (=жЛтксх;) 52,68,363
colon 140 прим. 78
comes 287
comma 140 прим. 78
commentarium 194
commodae (res = ейхр^аттраха)
52 прим. 113
compendia 214, 215, 224
coniunctio 127 прим. 36
connectere (= cruvctyeiv)... 122,147
continentia 98
controversia 269 прим. 35
conventus 372

Указатель греческих и латинских технических терминов 443
culmina caelitum 174
curialis Herculis 181
cursus 154, 196, 243 прим. 58,
217 прим. Ill
cyclicus, см. disciplina
definitio 254
demonstratio (=ccn65ei^iq)... 235
dialectics, см. disciplina
dicere 125 прим. 29
dictio (= Xekxov) 253
discere 108 прим. 114, 125
прим. 29
discernere(= 8iaipeiv)... 123,147
disciplina 64,185-192,193,
194-195, 196-198, 211-212,
220,228-229
disciplina (=ёл1атт|цг|) 94-102,
107-109, 130-136, 138-139,
140-141, 144-147, 154, 162-
163, 191,211,233-240,250,
251 прим. 23, 322, 323, 328,
341 прим. 95
см. cursus disciplinarum
disciplina dialectica 54
disciplina encyclios.. 322,323,325
disciplinae cyclicae 163
disciplinae liberales ..135 прим. 62
dispensativa (= oIkovouakti) ... 363
disserere in utramque partem.. 49
distinguere 122
divina (= GeoXoyiKfj) 363
divinalis 364
docere (qui pueros primas litteras
docent) 136, 282 прим. 90
docile (= 5i5ocktov) 99
doctores (qui profitentur).... 282
doctores (artium liberalium).. 267,
268
doctrina 95, 323
см. orbis doctrinae
doctrinalia(= цавтрата) 232
прим. 17
doctrinalis (= цавгратио])... 232,
257 прим. 124,363,366
domestica (= oikovouakti) ... 52,68
elegantia 93
eloqui 195
eruditio 39
eruditus 39, 150
esse numquam 151
см. numquam
esse nusquam 151
см. nusquam
experiri 96
fabrica superna 246 прим. 73
fabula 132
fari 132 прим. 56
fides 53
figura 220 прим. 125a
fiscus 267 прим. 23 и 24
forma.... 151 прим. 107,216^218
fortitudo 52,96
genus (grande, medium, subtile)
93
geometres 297, 370
geometria 207,230
grammatica .... 193 прим. 28 и 29
grammatici Ill прим. 125a,
270 прим. 41,282, 293
gravitas 93

444
Свободные искусства и философия
habitudo (=ax£cu<;) 245
прим. 69
habitus 15, 101
haruspices 269 прим. 38
haruspicina 296
hierophanta 181
humanitas 322 прим. 16
immunitas (cVceteia)... 270 прим.
41,274, 282 прим. 90
incommodae (res=
&хктхрфТ(р.ат)... 52 прим. 113
ineruditus 39
iniuria 270
inlocalis 227
inspectiva(= GecopT|xiKfi) 247
прим. 78, 257 прим. 124, 363
inspectiva(= ёло7ткт|) 247
прим. 78, 363
intellectus (= ercivoia)... 159, 244
interiectio 127 прим. 36
invenustus 294
invisibilia 158 прим. 139,225
iter 214,223
iustitia 53, 96
lectiones saeculares 240
lenitas 53
lentitudo 362
liber 232
liberalis, см. ars, litterae
librarii 193 прим. 29,
283 прим. 92
litterae liberales 232,252,297
litterarius см. ludus
litteratio (=уращхсткт1 xe^vri)
127,157,193 прим. 29
litterator 293
litteratura (=ураццат1кт| xe^vri)
130,193 прим. 29,323
locus 151
logica (=Хоухкг\) 251
loqui 195
ludus litterarius 283 прим. 92
magister memoriae 287
magistra ratio 95
magistri 270, 282
magistri ludi litterarii (ludorum)
270 прим. 41,282,
283 прим. 92
magnitudo animi 53
maiestas 93
materia 157 прим. 107,244
mathematici 203 прим. 56,
294, 295, 297
mathesis ... 246 прим. 74, 294,
295
mechaniti 297
medicus 269 прим. 35,
270 прим. 41
membrum 140 прим. 78
mens (= voOq) 155
moralis (= f)0iKf|) 363
motus rationabilis 184
munera civilia 270, 281 прим.
86, 282 прим. 90
munera publica 270
musica 294
narratio fabulosa 133
natura 95, 97
naturalis (= (рисшсп) 257
прим. 124,363

Указатель греческих и латинских технических терминов 445
neocorus 181
nomen 127 прим. 36
notarii 283 прим. 92
numquam: quod numquam non
est(= x66va£i) 152
quod numquam est (= то
о-ибелоте ov = то yiyvoixevov
ка1 dnoXXb\iEvov) 152
nusquam: quod nee in loco est nee
nusquam (= толю navzaxov
mi ойбесцой) 152
opifex artium 283 прим. 92
opinabile 237,252
orator 269 прим. 35,270
прим. 41
oratorius, см. vis
orbis doctrinae (= ёукгжАлос;
mi8eia) 323
orneoscopos 296
palaestes 294
participium 127 прим. 36
pater patrum 181
patientia 52, 95
peritus matheseos 294,295
philosophia 257 прим. 124
philosophus 269 прим. 35,
270 прим. 41
pietas 53
pontifex Solis 181
pontifex Vestae 181
porcilaca(=portulaca) 187
praeceptores (=7iai5e-OTai)... 266,
268 и прим. 33, 270, 280, 282
praefectus 287
praepositio 127 прим. 36
praeses provinciae 269
praetextatus 266
procurator ab actis 286
procurator ab epistulis... 285-287
ab epistulis graecis 304
procurator centenarius primae
cathedrae 286
profata (= а^кЬцата) 194
professio iuris 104
professores 268,282
professores iuris civilis 269
прим. 37
progressus 122,123
proloqui 196
proloquia(= а^гбцата).. 194,196
pronomen 127 прим. 36
prudentia 52,54,68, 96
pulvis: inpulvere 217-218
sinepulvere 217-218
quadrivium 28,30,56,60,62,
65,77,115,137,177,186,190,
200, 201, 203-205, 229, 237,
249,251,258,318
quadruvium (=теаааре<; цевобог)
77,249
quaestiones civiles 232
quaestor sacri palatii 287
quantitas discreta (= noaov
5io)pia^ievov) 245 прим. 66
quantitas numerabilis 245
прим. 66
quindecimvir 181
quis (=quibus) 214
rationabile(= Xoyucov)... 124,373
rationabilis 99

446
Свободные искусства и философия
rationabilis in significando.... 135
rationale (= XoyiaxiKOv).. 124,373
rationes 174, 175
regressus 122,123
regula 239
religio 53, 68
rescriptum 280 прим. 85
rhetores 293
rhetorica 230 прим. 2
sacratus Eleusinis 181
sacratus Libero 181
salarium 267 прим. 24
sapientia (=aocpicc).. 52,54,68,96
schola publica 267 прим. 24
scientia 250
scientia adulandi 102
scriptores 62
scriptorium 230
separare (= xu)pi£eiv) 244
sermo 163
species 150 прим. 105
studia 96 прим. 85, 118
studia liberalia 135 прим. 62
suavitas 94
tabularii 283 прим. 92
tauroboliatus 181
temperantia 68
tempus 151
theologica 256 прим. 122
thesis 49
tituli 231
trivium 28,56,65,115,136,
144, 186,200,203,229,236
unguentaria 104
usus 96
vacatio 270 прим. 41, 283
прим. 92
venustas 93
verbum 127 прим. 36
verisimile 252
versus 141
veteres 47
vinculum (= бесгцск;) 322
и прим. 16
virtutes imperfectae 95
virtutes perfectae (=ctpexai teXeioci)
95,96 прим. 84
vis oratoria 54
visibilia.... 158прим. 139, 225,227
visio impraemeditata 169

447
ОБЩИЙ УКАЗАТЕЛЬ
абстракция - 112, 244
авгуры - 175
Авраам - 291, 345-346, 352
Агарь - 344-348
Агрипния (Agrypnia) - 172
адвокат - 103
Академия, место обучения - 32, 263; Академия платоновская -10-
15, 66; программа обучения - 10; Академия Древняя и Новая - 53
прим. 116; Академия Древняя - 42, 48, 77; Академия Новая - 48-57;
переход к догматизму - 49 прим. 97; канон Платоновских математи-
ческих наук в Новой Академии - 54-55, 65-66; восстановление рито-
рики в правах начиная с Филона из Лариссы - 44-57, 82-83, 91, 102,
104, 136; программа занятий Новой Академии - 57-59, 61; первые
шаги к циклу свободных искусств в Новой Академии - 66-67, 70; де-
ление добродетелей в Новой Академии - 51-57; конец Академии - 66
аксиомы (axiomata) - 194
акциденции, их бестелесность - 73
аналитический (метод) - 19
ангелы - 313
аподиктический - 100, 234 прим. 22, 237
Аполлон - 165, 179, 341
Апофеоза - 171
аргументация (теория аргументации) - 8
Ареопаг - 33
аристотелизм (аристотелевские учения) - 43 прим. 67, 311, 314, 317;
деление души и добродетелей - 69, 95-102; деление количества - 73;
противопоставление искусства и науки - 99, 100, 238; деление наук и
философии - 36, 83-87, 238, 242, 252; определение диалектики - 19,
20, 36, 66, 233, 234; различие между человеком образованным и чело-
веком полностью образованным - 15-19; кафедра аристотелевской
философии в Афинах - 300; см. перипатетическая (школа)
аритмология - 143, 144, 153, 168, 231, 313, 345
арифметик (ученый) - 203
Арифметика - 168, 177
15-5557

448
Свободные искусства и философия
арифметика - 9, 29, 65, 94, 174, 204, 230 прим. 2, 232, 272, 308, 311,
314, 316, 322, 324, 366; часть платоновского канона математических
наук - 9-11, 39, 48, 59, 112; наука о количестве, взятом самом по себе
- 75, 244-245; наука о числах - 144-145; два вида арифметики - 143-
144; у Варрона - 209; книга Августина - 212; у Кассиодора - 232, 245;
у Исидора - 251; у Порфирия - 342; довольно редко обозначалась как
часть ёукожЛлск; ясибегос - 345, 352; одно из искусств, основанных на
рассуждении, у Галена - 327; и согласно Иерониму - 328 прим. 38;
часть физики у Исидора - 254; часть философии у Страбона - 262
прим. 3; ее место в платоновском каноне математических наук - 75,
112, ИЗ, 143-145, 204-205, 245-247; ее предсуществование в уме демиур-
га - 76; важность ее для космоса - 231; основание всех наук - 143-145
архитектор - 79, 297, 298, 308, 318
архитектура - 65, 186; у Варрона - 187, 191, 192, 210, 229; согласно
Витрувию - 321; у Галена - 328; исключена из разряда дисциплин
(искусств) Марцианом Капеллой - 179, 187 прим. 9
астрологи - 295-296, 298-299
астрология - 203, 226 прим. 145, 246, 257 прим. 124, 294, 299, 308-
312, 317, 328 прим. 38, 332
астрономия - 9, 61, 65, 94, 174, 200, 212, 220, 232, 272, 310, 311, 314,
317, 366; элементарная - 29, 260; научная - 59; часть платоновского
математического канона - 9-11, 29, 39, 48, 112-113, 144, 322; наука об
имеющем протяженность и движущемся - 75, 245; часть £укгжХю<;
ясабега - 321, 326, 327, 330, 332, 351-353; одно из искусств, основан-
ных на рассуждении, у Галена - 327; у Иеронима - 328 прим. 38; у
Кассиодора - 230 прим. 2, 232, 245; у Исидора - 251; у Порфирия -
342; часть физики у Исидора - 251; часть философии по Страбону -
263; ее место в каноне математических наук - 75; включена в геометрию
у Максима Тирского - 111-112; очищение взгляда - 143; и астрология
- 295-296 прим. 145, 294, 308; астрономия у Варрона - 206, 210, 221
астрономы - 309-317, 369
Атенеум - 274, 295
Аттис - 181
Афина - 168, 231
афиняне - 32 прим. 28, 301

Общий указатель
449
басни - 132-133
Беред - 347
бесконечность - 73, 130
Бессмертие - 172
библиография - 233
библиотека, гимнасия на Родосе - 370; Нисы - 369-370; Птолемейона
- 32; Аристотеля - 37 и прим. 36; Рима (Ульпиан) - 272; Мира - 194;
Александрии - 271; Пергама - 271; Вивариума - 230; Августина - 211
Библия - 162, 229
биографии - 92, 293
биология - 15
Благо - 89, 146, 336 прим. 74, 339, 351
благодать - 119
благоразумие - 18, 52, 53, 68, 69, 95, 96, 254, 360
богатство - 7, 26, 239, 275, 284, 323
боги (эпифании их) - 166
ботаника - 162, 325
бюрократизация - 262-279
вегетарианство - 71 и прим. 1а
величина - 72-75
Венера - 175 прим. 57, 215
вероятное - 20, 63
взаимообусловленность наук - 277; добродетелей - 95 прим. 83.
«Властелины Рима» (Historia Augusta), пропагандистское сочинение
- 289-292
вольноотпущенники, преподаватели грамматики и риторики в Риме
-48
врачи - 327-328; в имперском законодательстве наделены с препо-
давателями одинаковыми привилегиями - 267-274, 280, 297, 369
Галлы - 264
Гармония - 179, 201
гармония - 112, 308
гаруспики - 269 прим. 38, 296
гаруспиков искусство - 296
Геката - 166, 181
15*

450
Свободные искусства и философия
Генетлиаке - 179
география - 9, 27, 29, 44, 162, 222, 260, 262, 308-313, 317, 325; часть
философии - 261, 309, 331; - Страбона - 354; - и поэзия - 368
геология - 325
Геометрия - 177
геометрия - 9, 29, 30, 59, 61, 107, 174, 200, 251, 272, 294, 308, 314,
315, 317, 321, 364; часть платоновского канона математических наук -
9-13, 39, 48, 351; наука о протяженном, имеющем величину, непод-
вижном - 75, 206, 245; очищение взгляда у Августина - 143; книга
Августина - 212; ~ у Варрона - 206-207, 220, 226 прим. 145, 227; ~ у
Кассиодора - 230 прим. 2, 232; ~ у Аммония - 232; одно из искусств,
основанных на рассуждении - 325-332; часть гукЬккюс, 7cai5eia - 342-
347; часть философии (физической) у Исидора - 254; у Страбона -
262 прим. 3, 329, 330, 355; основана на диалектике - 322; аналогична
диалектике - 324
геометры - 27, 30, 43, 58, 59, 203, 340; образовательная деятель-
ность геометров - 297, 308
гептада - 167
Геракл - 181
Гермес - 128, 129, 163, 180, 327
Гермес Трисмегист - 163
Гименей - 201
гимнасиарх - 26-27, 30-32, 66, 367
гимнасий - 25-26, 34, 260, 367
гимнастика - 7, 26, 35 прим. 37, 92, 93, 103, 324, 326 прим. 32, 367
гномоника - 203
гонорар преподавателей, выплачиваемый учениками - 11, 46, 298
прим. 160
города округов, главные - 372
города, их относительная важность - 275
гороскопы - 204
гражданин - 6
гражданство римское - 267, 304
грамматика - 9, 11, 36, 61, 64, 66, 107, 167, 203, 242, 273, 318, 324,
355; школы частные грамматики - 34, 41, 44, 46, 260, 367; составляет
часть образования обычного - 355; высшее грамматическое образова-
ние в Афинах - 264; преподаватели ее - 367; имперская кафедра ее —

Общий указатель
451
в Афинах? - 301; уровень занятий - 305-306; включает филологию,
историю, историю литературы и географические понятия - 27-29, 45,
93 прим. 73, 131, 263 и прим. 8; изучение поэтов и прозаиков - 93
прим. 73; - и поэзия - 115, 131-137, 167, 174; - и философия у стоиков
- 40-41, 115, 124, 263 прим. 8; у перипатетиков - 368; в программе
занятий Новой Академии - 55; и среднего платонизма - 92-93, 107,
111, 115; основанная на математике - 137; ~ и диалектика - 322-323;
названная наукой у Августина - 124-137, 197, 233, 236; Марцианом
Капеллой - 162; Исидором - 232-253; книга Августина - 212; опреде-
ление элементарной грамматики согласно Варрону - 170 прим. 30; - у
Кассиодора - 230 прим. 2, 231-232; ~ у Исидора - 252-253; зачины
грамматических трактатов - 232 прим. 14; одно из искусств, основан-
ных на рассуждении - 238, 325-331; часть еукгжАлск; кахЬгха - 342-
347, 353; преподавание греческой грамматики в Галлии - 264; и в Риме
- 274, 301; грамматика греческая и латинская в Константинополе -
305 прим. 193
грамматики - 32, 43, 46-47, 58, 203, 261, 284, 368; их курс - 264;
греческая традиция - 268; ~ и философы - 278; числятся среди препо-
давателей - 276, 282-283, 288, 297
Грации - 170
греческий (язык) 264-265, 301-307, 368
грусть - 53 прим. 114
двуязычие (билингвизм) - 48, 303-304, 372
девушки, школы, конкурсы - 26-29
Дедал - 131, 138
декламация (состязания в декламации) - 27
Деметра - 169
демиург - 89 прим. 62
демократия - 6
демон личный - 176
деятель политический, государственный - 56, 60, 102, 334, 335
диалектика - 64, 177, 194, 195, 314-315; согласно Платону - 9-11,
62 прим. 138, 66, 82, 94, 107-108, 352; отождествлена с эпоптикой - 256
прим. 22; наука наук 37 прим. 43, 135; согласно Аристотелю - 19-20, 36,
60, 66, 234, 360; согласно Аркесилаю - 49; согласно стоикам - 40, 190-191,
360; у Варрона - 194-198, 206, 210; является наукой у Алкиноя - 89;

452
Свободные искусства и философия
деление диалектики - 135 и прим. 64, 235; часть философии - 50 прим.
106, 124, 203, 254, 324; спутница мудрости - 52, 102; добродетель - 50
прим. 106, 66, 102; одна из наук, относящихся к речи, согласно Авгус-
тину - 126, 212; книга Августина - 212; всего лишь приготовление к
философии по Августину - 125; изобретена разумом - 134; наука
(disciplina) или искусство (ars) - 135-136, 162, 192, 196, 233-235, 251,
253; ~ и логика - 233-235, 251; у Боэция - 235; план диалектики у
Марциана Капеллы - 195-196; у Кассиодора - 247-248; у Исидора - 251;
диалектика и геометрия - 324; систематизирует право и свободные
искусства - 62, 323; в перечнях искусств, основанных на рассуждении
328 прим. 38, 345; диалектика или философия - 342
диалектики - 61
диалоги Платона (порядок чтения) - 162 прим, 51
Дионис (дионисийский) - 170, 171
дисциплина (disciplina), наука (ёя1СТТТ|ЦГ|) в противопоставлении
искусству (хгхщ) - 94, 99, 102, 103, 108, 130-132, 134-138, 162, 192,
234-240, 322; особый вид свободных искусств - 108, 162 и прим. 2, 192,
233-240; и наука в аристотелевском смысле - 99, 237-238; теоретичес-
кое знание, основанное на разуме - 94, 191; ей можно обучить - 95-
102, 136; и несовершенные добродетели - 94-96; этимологические
истолкования слова - 108 прим. 114 и 115, 233, 251; грамматика как -
- 130-132, 163, 252; риторика как - - 86, 104, 115, 137, 163, 251-252;
диалектика как - или как искусство - 135, 163, 196, 233-237, 252; мате-
матика как disciplina - 145-146, 232-233, 240; disciplinae cyclicae (на-
уки цикла) - 163; смысл ~ у Варрона - 192; ведут от телесного к
бестелесному - 211, 219, 228; подчинение правилу истины - 234, 239;
искусства речи не являются disciplinae согласно Кассиодору - 233-
240; а по Августину являются ими - 134-137; у Марциана Капеллы -
163; для Исидора - 251-252
дисциплины см.: disciplina
Добродетель - 164
добродетель, можно ли ей научить? - 14, 98; естественная предрас-
положенность к добродетели - 14, 97; добродетель и знание - 11, 97;
добродетель и общая культура - 14; деление добродетелей согласно
Аристотелю - 19, 52, 68, 86; - дианоэтическая и этическая - 19, 52, 86,
97; части философии суть добродетели - 50 прим. 106, 330 прим. 47;
деление добродетелей в Новой Академии, у Цицерона - 51-53, 61, 68;

Общий указатель
453
у Апулея - 96-97; у Алкиноя - 98-100; взаимозависимость добродете-
лей - 93; добродетели-науки и добродетели-упражнения - 95-99; -
совершенные и несовершенные - 95-99; несовершенные добродетели
и дисциплины - 96-97; - подготовлены благодаря свободным искусст-
вам - 53, 93-95, 154, 163-165, 351; добродетели и части души - 68, 69,
93-97; неоплатоническая система добродетелей - 71 прим. 1а, 92, 338-
339; главные добродетели у Исидора - 254-259
Древние- 114,321, 339
древо семи искусств - 258
«другая» философия или образование (7cai8eia) - 37 прим. 42, 262
прим. 3, 314, 315, 357
душа, ипостась в неоплатонизме - 119,156, 159; душа мировая (душа
Всего) - 122, 160, 223; платоновское трехчастное деление души - 53,
54, 95-98; аристотелевское двухчастное деление - 53, 54, 69, 360; ра-
зумная часть души - 121, 164 и прим. 6, 165, 349; неразумная часть -
121, 142 прим. 82, 164 и прим. 6; бегство из тела - 227; душа и ум - 123
прим. 23а, 155; возвращение души - 121-156, 164, 176, 183, 184; душа,
ум и число - 149; предсуществование относительно тела - 313; см. око
(глаз) души
Единое - 119, 139, 156, 159-161, 235, 376; ~ и числа - 80, 149; тожде-
ственно с Богом - 249
езда верховая (свободное искусство) - 31, 56, 335
Елим - 344
жалованье преподавателей - 260; ~ выплачиваемое учениками -
14, 45, 298; городами - 262-266, 271, 278, 305; императором - 266, 274,
297, 305; суммы жалованья - 278 и прим. 77; суммы жалованья импер-
ских кафедр философии в Афинах - 300; тяжбы о жаловании для
философов - 269
живопись - 92, 272
закон божественный - 117, 153-156
занятия, другое название для свободных искусств, основанных на
рассуждении - 117; чрезмерные занятия становятся пороком - 54
прим. 122; не являются товаром - 38, 323; ведут душу к ее начальному
состоянию 164-165; последовательность - - 117, 153; заставляют вое-

454 Свободные искусства и философия
ходить от чувственного к умопостигаемому - 138-139; от видимого к
невидимому - 158 прим. 139; приготовление к философии - 153; при-
готовление к стяжанию добродетелей - 54, 95-96, 165; учиться = изу-
чать риторику - 266; курс занятий в Византии - 343; см.: искусства
свободные, mathemata
занятия литературные, см.: литературные (занятия)
звуки (деление их) - 127, 140-141, 245
землемеры (agrim ens ores) 207, 209, 370
знание теоретическое и духовное упражнение - 38
знание энциклопедическое - 9, 24, 35
значимость культурная, отлична от социальной - 261
значки, их система - 230 прим. 2
зоология - 325
Игры Истмийские и Пифийские - 92, 294
Измаил - 344
изрыгание (метафора) - 162 прим. 2, 171, 218 прим. 115
Икар - 138 и прим. 73, 339 прим. 86
иконография - 258
император идеальный - 292
инженеры - 308; образование - 296, 308, 318
инструктор военный - 33
интронизация - 172
ипостаси неоплатонические - 119, 160, 249
Исаак - 344 прим. 100
Исида - 172, 176
искусства, относящиеся к речи - 124-125; суть disciplinae у Авгус-
тина - 134-137; у Марциана Капеллы - 162; у Исидора - 251-252; не
являются disciplinae у Кассиодора - 233-242; см. trivium
искусства, основанные на рассуждении (^оугкса xexvcci), вырабо-
таны разумом - 102, 114, 122-149, 187 прим. 9; составляют часть сво-
бодных искусств (включают также охоту, гимнастику и т.д.) - 54,56-57,
58, 162-163, 326 прим. 32, 331, 358; соответствуют ёукйкХло*; nociSeicc
- 326 и прим. 32, 331, 353-358; и науки 328; иногда включают и фило-
софию - 326; получают свои начала от философии - 329, 346; неопла-
тонический цикл из семи искусств возводит от чувственного к
умопостигаемому - 139, 192, 202; очищают око души - 337; различные

Общий указатель
455
перечни - 187 прим. 9, 192, 238, 326, 328 и прим. 38, 344; - противопо-
ложны ремесленным искусствам - 238
искусства свободные, достойные свободного человека - 6, 9, 10, 15,
43, 57, 58, 192, 326 и прим. 32, 358; этот термин может обозначать
только часть всей совокупности искусств: напр., искусства, основан-
ные на рассуждении, или цикл из семи искусств - 326 и прим. 32, 330,
331, 335, 353, 358; различные значения слова у Сенеки - 331; перечни,
объединяющие искусства, основанные на рассуждении, и охоту, вер-
ховую езду - 54, 57, 65, 110-111 и прим. 125а, 326 и прим. 32, 331, 353,
354, 355-356, 358; не тождественны с ёуклжАлод nai8eia - 326, 331,
353, 355, 358; род, видом которого являются disciplinae (Епхстщюа) -
108, 162, 192, 232-233, 252; первые шаги к их циклу в Новой Академии
и среднем платонизме - 54-55, 94, 115-116; но не определенный пере-
чень - 55; особенно у Цицерона - 58-64; рождение цикла из семи ис-
кусств у Порфирия и Августина - 117-162; последовательность этих семи
искусств - 122-153; но теоретические классификации не отражают
школьную практику - 56, 61, 67, 184, 358; свободные искусства, систе-
матизированные посредством диалектики - 61; иногда охватывают и
философию - 57, 65, 192, 268, 321, 324; части философии - 44, 257,
253-259, 331-332; названы также занятиями у Цицерона и Августина
- 96, 117; подчинены философии - 61; как приготовление к доброде-
тели и философии - 54-55, 66, 95-97, 154, 165; цикл из семи искусств
делает возможным возвращение души - 121-155; ведет от чувствен-
ного к умопостигаемому - 158 прим. 139, 211, 227-229; ведет к небу -
174, 246, 253; цикл из семи искусств развился лишь на латинском За-
паде - 242; свободные искусства, квалифицированные как «детские»
- 12-13, 39, 61, 331; разница между занятиями взрослого и образова-
нием юношества - 58; artes liberates могут обозначать только: грамма-
тику, риторику, философию - 268
искусства ремесленные (p&voaxroi) - 238, 330
искусства изящные - 328
искусство (texvt|) - 10, 17, 69, 100; относится к сфере изменчивого
и случайного - 192, 238; ars в противопоставлении к disciplina - 233-
239, 250-251; грамматика и риторика — лишь искусства у Кассиодора
- 233-239, 251; см. наука
искусство военное - 192, 326 и прим. 32
искусство дивинации - 299

456
Свободные искусства и философия
искусство драматическое - 324
искусство жить - 11, 39, 96
искусство ремесленника - ПО; см. также искусства ремесленные
искусство энциклическое см. ёукгжАлск; rccciSeia
испытания при посвящении - 171
истина (истинное) - 39, 233, 242
история - 8, 28, 29, 60, 61, 321, 368
история литературы - 29
истории милетские - 167
историографы - 368
Каин - 344 прим. 100
календарь школьный - 29, 367
каллиграфия - 27, 28
карьера прокураторская (всадническая и сенаторская) - 285
кафедры императорской эпохи, философии в Афинах - 300, 372;
риторики в Афинах - 300; риторики в Риме - 273, 286
кинизм (киники) - 23, 43 прим. 63, 329, 336-337
книги - 263
количество - 75^ 112, 245; протяженное и непротяженное - 244;
количество абстрактное - 244
композиция литературная, требования - 177
космет (коа|гптт1<;) - 31, 263
красноречие и мудрость - 136
красота - 143
критика текста (предложенные исправления), Словарь Суды, t.
Ill, p. 468 - 37 прим. 42; Порфирий, Vit. Pyth., 46-47 - 139 прим.
76b; Августин, De ordine, II, 12, 35 - 125 прим. 29; II, 16, 44 - 150
прим. 105; Марциан Капелла, De nuptiis II, 125 - 175 прим. 56; Ла-
тинские грамматики, V, р. 517, 29 - 188 прим. 12; II, р. 420, 14-16 -
209; Августин, Epist. XXVI, 11-14 - 216; versus 150 - 218; Кассиодор,
Instit., II, 2, 17 - 234 прим. 20; Иероним, Epist. XXX, 1 - 256 прим.
122; Дигесты, 50, 4, 18, 29-30 - 270 прим. 41, 282; Стобей, Eclog., II,
р. 67, 5 W - 335 прим. 69
круг (образ ёукгжАлск; rccaSeia) - 335-341; 344 прим. 100; 348-349
кузнец - 327
культура двуязычная - 48, 301-302, 372

Общий указатель
457
культура, общая - 6-25, 28 прим. 14, 35-37, 330; универсальная или
частичная - 16-20, 66, 325; культура и добродетель - 14; - в эллинис-
тическую эпоху - 33-34; основывается на литературе в эпоху импе-
рии - 279,301; различное содержание ее на Востоке и Западе - 301-307;
культура императоров по (Historia Augusta) - 272, 292-299; см. 7iai5eia,
еукажХю<; 7cai8eia
культура человеческая - 11, 13, 14, 38
культы языческие - 165-167; восточные - 94
латынь - 301-307
лекции частные, странствующих учителей - 368
Ликей - 32, 263
литература - 60, 260, 321, 340
литературные занятия, часть грамматики - 65у 66, 92, 93, 108, 111,
114, 293,312,367
Лия - 349
логика - 40, 82-83, 233-235, 240, 254, 258, 329
Логос - 129, 347
логос, различные значения слова - 136
льготы - 270, 283
любознательность - 172
Любовь, (piAia - 13, amor - 172
любознательность научная, и догматизм 43 прим. 63; и пробаби-
лизм - 49, 52
маги - 298
магия - 166
Мантике - 164
Марс - 215
математики и философы - 262, 308-316
математика - 29, 32, 37 прим. 43, 63, 64, 65, 94, 114, 200, 317, 365;
изучаются и преподаются философами - 308-316, 324; математика и
философия - 308-316, 368; части философии по Аристотелю - 83,
238 прим. 87, 332; согласно другим авторам - 83, 253-254, 343, 352,
363; канон четырех математических наук согласно Платону - 9-13,
48, 55, 66, 78, 317, 324, 352; их единство согласно «Послезаконию» -
322; получают свои основания от более высокой науки - 329; очище-

458
Свободные искусства и философия
ние посредством математических наук - 79 прим. 29, 139-147; ока
души - 11 прим. 22; сравнение с лестницей - 75, 78; ~ со ступенью - 89;
- как введение - 89; ~ ведет от чувственного к умопостигаемому - 75,
89, 126, 204, 228; от земного к небесному - 246-247; не является нау-
кой согласно Алкиною - 88-89,145,251; принадлежит к сфере Sidvoia
- 89, 148; является наукой для Августина и Прокла - 145; и для Мар-
циана Капеллы - 163; и для Исидора - 251; и для Кассиодора - 236,
238, 242; число и порядок у Никомаха - 16; у Феона - 80; у Алкиноя -
88; у Плутарха - 112-113; у Марциана Капеллы - 177; у Секста Эмпи-
рика - 203; у Кассиодора - 246; необходимость единства и порядка
математических наук, согласно Никомаху - 11', 246; различные прин-
ципы классификации - 73-77, 112-113, 153, 177; вне утилитарного ас-
пекта - 89, 113-114; ее место у стоиков - 42; вновь начинает играть
важную роль в Новой Академии - 56у 66; вновь включена в платонов-
ский канон наук в среднем платонизме - 70-78, 109, 272; в неоплато-
низме - 243 прим. 58; математика у Варрона - 219, 220
Медицина - 178
медицина - 79, 103, 146, 162, 186-187, 192, 242, 269, 321; - и сто-
ицизм - 42 прим. 60, 187 прим. 9; ~ и философия 109, 187 прим. 9;
исключена из мусического образования - 115; исключена из числа
циклических наук Марцианом Капеллой - 179, 187 прим. 9; исключе-
на из сферы философии Макробием - 179; - у Варрона - 210, 229;
одно из искусств, основанных на рассуждении - 238, 327-328 и прим.
38; часть еукйкАло^ rcaiSeia - 328
межевальное искусство - 29, 207, 269
Меркурий - 129 прим. 41, 163-172, 177-182, 215
метеорология - 58, 325
методология (методологические замечания) - 59 прим. 109, 64, 161,
178-179, 193-201, 212
метрика - 190
Минерва - 168, 175 прим. 51
мистерии 90; Элевсинские 81; посвящение Филологии 169-170; -
Деметры, Диониса, Исиды, Митры 170-172; малые - и великие - 243
прим. 58, 340; - Муз 336; - неоплатонические 172-173
Митра- 169, 171, 181
мифы, и философия - 132-133, 260
множество - 73

Общий указатель
459
мозаика с Анакреонтом - 372
монада - 80, 113, 168
мудрец (стосрск;) - 18-22, 24
мудрость - 11, 18-20, 50, 53, 68, 69, 71, 75, 95, 98,102; отлична от
благоразумия - 52, 68, 95, 98, 360; - и красноречие - 136; тождествен-
на с философией - 250, 346; дочери мудрости - 259; семь столпов
мудрости - 258; отлична от философии - 346
мужество - 18, 52
Музы - 37, 107, 114, 115, 142, 170, 174-175, 182, 335, 336, 340, 341 и
прим. 94, 346-349; песни Муз у Марциана Капеллы - 170, 174-175; хор
Муз - 340-341, 348-349; мистерии Муз 340; этимология имени - 115
прим. 137, 341
музыка - 37, 59, 65, 107, 174, 202-203, 293; двусмысленность слова
- 293-294; практическое обучение 7, 26, 29, 260; теоретическая музы-
ка, часть платонического канона математических наук 9-13, 29, 30,
48, 59, 112, 293, 321-322, 362, 366; музыка у Варрона - 219-222, 226
прим. 145, 227; три вида музыки: инструментальная, космическая,
умопостигаемая - 80 прим. 30; наука о количестве или о числовых
отношениях 75, 245; ~ и поэзия - 142; - происходит от «Музы» - 142;
музыка по Августину - 184-185, 202; она очищает слух - 139; книга
Августина - 211, 218, 220, 362; музыка у Кассиодора - 230 прим. 2,
232; музыка как часть физики у Исидора - 254; одно из искусств,
основанных на рассуждении - 327-328, 330-332; часть ёукйкХюс;
ясабега - 342-345, 352-353, 357; музыка сфер - 215, 219-220, 222-223;
удовольствие эстетическое - 239
музыканты - 58, 326, 369
Мусейон (музей), Александрийский - 35 прим. 35 и 36, 66; Эфес-
ский - 369; Смирнский - 369
надписи почетные - 26-27, 261, 368
наука (scientia или disciplina), и закон божественный - 117; и муд-
рость - 71; и искусство (аристотелевские определения) - 100, 233-240,
250, 251, 331; аристотелевское деление наук - 86; деление Платона,
согласно Проклу - 145; получают свои основания от первой филосо-
фии - 329; математика как наука - 89, 45-146, 196-197; грамматика
как наука - 124-137, 163, 251 слл; риторика как наука - 89, 163, 251
слл.; диалектика как наука - 89, 136, 163, 195; добродетели разумной

460
Свободные искусства и философия
части души, им можно научить - 99; науки (disciplinae) — особые виды
искусств свободных - 108, 145, 162, 233- 240; ведут от чувственного к
умопостигаемому - 184; подчинены философии - 329-335; делают воз-
можным возвращение души - 184; ёукгжАлск; JtcaSeio: означает един-
ство совокупности наук - 235, 322, 326, 340, 341
необходимое - 242
неопифагореизм (неопифагорейцы) - 70-71 и прим. 1,153, 157, 159,
160, 161, 198, 203
неоплатонизм (неоплатоники) -57 прим. 127, 117-183,185-186,191-
192, 195-200, 225-230, 236, 260, 310-316, 336, 346-347; схема неоплато-
ническая частей философии - 363; путь философии - 243 прим. 58,
338-339; программа неоплатоническая семи искусств - 117-162, 338-
339; неоплатонизм греческий - 243, 249, 254, 337, 343; неоплатонизм
латинский - 248, 249, 292-300
Нептун - 175 прим. 57
носитель души - 120
образование моральное - 13, 15, 18, 38, 42, 47, 346.
образование муниципальное, в эллинистическую эпоху - 34, 66,
263, 306; муниципальное, в эпоху Империи - 263, 306; имперское -
307; грамматическое, риторическое, философское, юридическое (рим-
ское право) - 306; не было муниципального или имперского обучения
математическим наукам - 307
образование обычное = грамматика и риторика - 267, 279, 355
образование (первоначальное) - 351
образование частное, в эллинистическую эпоху - 34, 262, 367; в
Риме - 34; математическое - 30-32, 308; правое - 304 -305
образованный, полностью или частично - 16-20, 150
обычный; см.: образование обычное
обязательства - 270, 275, 281-283
Одиссей - 27 прим. 7, 333
Ойонистике - 179
око души - 77 прим. 22, 139, 337-338
ономатомантика - 167
оптика - 312
Оракулы Халдейские - 175-176, 166 и 167 прим. 18.
оратор совершенный или идеальный - 56-57, 60, 62, 63, 324

Общий указатель
461
Органон Аристотеля - 196, 241, 243 и прим. 58, 248, 343
орнитомантика (птицегадание) - 296, 315-316
Орфей - 133, 134, 291
охота, свободное искусство - 326 прим. 32, 335, 352-353
Пайдейя - 177
Паллада Афина - 177.
память - 142 прим. 82
переписчик, его работа - 230 прим. 5, 317
педагог - 30, 33
педономы (KaiSovo^oi) - 26, 367
Пенелопа - 333, 334
перипатетическая (школа) - 32, 35-38, 43, 272, 312, 314, 317, 369;
см.: аристотелизм
Персефона - 169
пифагореизм, пифагорейцы - 71, 94, 134
планеты (их имена) - 215
платонизм, платоники - 107, 309, 317, 329, 331, 345, 350, 351; кафед-
ра платонизма в Афинах - 301; см.: Академия, платонизм средний,
неоплатонизм
платонизм средний (средние платоники) - 70-116, 310, 311; - и ри-
торика - 86-87, 94-95, 105-109; - и медицина - 187 прим. 9; програм-
ма занятий - 93, 343; идеал лсибегсс - 92-93; тенденциозная
интерпретация диалогов Платона - 55, 187; понятие дисциплины
(disciplina) - 192
плотник - 327
Пневматики - 42 прим. 60
повинности гражданские - 281-283
познание себя - 149-150, 175, 176
полиматия - 21, 22, 27, 43, 51, 66, 314, 355, 357
Полимния - 174
политика - 6; деление политики согласно Платону и Аристотелю -
104; вопросы политические - 50, 56; см.: деятель государственный
польза (относительная, от наук) - 269 прим. 35
помещения для занятий - 297
посольства риторов и философов - 48, 261, 275, 370

462
Свободные искусства и философия
поэзия - 34, 37, 61, 92, 108 прим. 113, 130, 190, 213, 294, 369; ~ и
музыка - 141-142; - и грамматика - 115, 130-137, 167, 174; ~ и ритори-
ка - 337-340
поэты - 7, 38, 59, 62, 92, 108, 124, 261, 294-295, 369
правдоподобный - 233, 242
правило нравственности золотое - 126, 291
право, свободное искусство - 60, 62; искусство, основанное на рас-
суждении - 327, 328 прим. 38; составляет часть ёук<жХло<; 7iai8eia -
321; римская традиция - 267-270; частное обучение праву - 305; изу-
чение права - 324; школы права на Востоке - 304-306; преподаватели
штатные - 279 прим. 82, 305
праздники религиозные - 8, 27, 29, 31, 368
практика и теория - 325-326
практика школьная - 66
преподаватели, категории их - 269, 279, 296; преподаватели и вра-
чи - 279-289; странствующие - 30, 369
привилегии врачей и преподавателей - 276, 279-289, 298
примеры прошлого - 7
природа, упражнение и знание - 95
пробабилизм, см.: Академия
программа занятий, у Платона - 11-12; в эллинистических школах -
25-34; согласно Новой Академии - 56-60, 345; согласно средним платони-
кам - 92-93, 105-106, 345; согласно неоплатоникам - 243 прим. 58; в Ви-
зантии - 343; - оратора и политического деятеля 57', 60, 324, 354-356
прогресс духовный - 83
прокуратор, см.: карьера прокуратора
прорицание - 164-165
Протей - 148
протрептический - 87
протяженность - 75, 113
профессиональный - 9, 11, 63; образование профессиональное - 318
псалом (\\faX\ioc,) - 26
Псалмы - 230 прим. 2
Психея - 164-165
Птолемеон - 32, 263
путь круговой - 335-341
пятиборье - 21, 23 прим. 49

Общий указатель
463
рабы (образование рабов) - 25 прим. 2а
разбирательства судебные - 45; конкретные дела - 35 прим. 37, 50
разум, обосновывает науку (disciplina) - 95, 101; изобретает сово-
купность наук или искусств - 114, 122-148, 160, 180; а именно, изобре-
тает искусства, основанные на рассуждении - 326-328; ищет самого
себя - 122-148; определение - 122; разум стоический - 40, 124; отож-
дествленный с Гермесом-Тотом - 128, 163-164, 180, 327; разум, душа,
число, ум - 119; разум и ум 337-338; единство 7ioti8eio: (=Филология) с
разумом (=Меркурий) - 162-183
разумный (XoyiKoq), три вида разумного - 125; в противопоставле-
нии к рациональному (XoyiaxiKOc;) - 124
рапсоды - 8 прим. 4
расписание занятий - 46, 49
рассуждение (образец рассуждения)
рациональный (XoyiaxiKoq) - 124-125
ремесленники - 58, 59
ремесло - 6-10, 38, 327
рескрипты и эдикты - 270, 280 и прим. 85, 281-283, 304
речь (мастерство речи) - 8, 14
речь и мысль - 14-15, 51
рисунок (рисование) - 27, 28, 321, 327
ритм - 7, 141, 142, 184 и прим. 85, 211, 294, 322, 341, 345, 353
риторика - 8, 12-13, 35 прим. 37, 37, 49, 51 прим. 109, 61-67, 93, 174,
242, 312, 314, 369; существенный элемент литературной культуры -
302; учиться — это изучать риторику - 266; занятия риторикой - 318;
часть образования обычного - 354; школы риторики - 34, 44, 46, 260;
преподаватели риторики - 265, 268, 306-307; ~ греческая - 274, 306; ~
греческая и латинская в Константинополе и в Риме - 267, 302; теории
риторики - 203; упражнения риторические - 35 прим. 37, 36; высшее
риторическое образование - 305, 306; отношение Платона к риторике
- 55, 86-87, 105, 106, 109; восстановление риторики в Новой Акаде-
мии и среднем платонизме - 55, 86-87, 94, 105-109, 124, 276-277; хоро-
шая и плохая - 55, 98-103; - и искусство политики - 102; - и философия
- 49, 50, 56, 61, 103, ПО; служанка мудрости или философии - 52, 56,
102; часть философии - 51 прим. 109, 56, 67, 254, 258-259; системати-
зирована диалектикой - 322-323; приготовление к философии - 125,
339; ~ как добродетель - 50, 67, 68, 102; - как наука (disciplina) - 87-

464
Свободные искусства и философия
88, 137, 197, 236; ~ как искусство - 232, 251; - и поэзия - 336 прим. 72,
337-339; ~ и моральная жизнь - 47; одно из искусств, основанных на
рассуждении - 326-328 и прим. 38; часть Еук\жлю<; naibeia - 343-
345, 353; - стоическая - 41, 124; определение стоическое - 190; - у
Варрона - 190-191, 206; книга Августина - 212
риторы - 28, 32, 48, 60, 105 прим. ПО, 262, 279-284, 293, 295, 296,
305, 369
саркофаги - 170
Сарра - 344 прим. 100, 345, 346, 348
Сатир - 177
сатира мениппова - 162, 167
Сатурн - 133, 215
светила (их положения) - 220
сельское хозяйство - 162; свободное искусство - 192, 326 прим. 32,
353; исключено из мусического образования - 115
семь (число наук) - 168-231
семья, роль и традиция - 8, 37, 79, 323
среда социальная и образование - 7, 8, 9, 15, 65, 279 прим. 81, 302,
318, 323, 355, 371-372; ~ преподавателей - 48; ~ софистов - 284-288.
Серапис - 181
сила (мужество) - 18, 254
силлогизмы - 41 прим. 55, 49, 100, 195, 230 и прим. 2, 234, 248;
деление у Алкиноя - 84, 85, 86, 195
Симболикс - 179
скачок ритуальный - 169, 172
скульптор - 262, 327
скульптура - 18, 171
служащие государственные, преподаватели и врачи - 276
случайное 237, 238
смерть - 169-171
Солнце - 172, 181, 215
состязания школьные, их виды - 26, 27; победители - 26, 27; ~ по-
этические - 92
софистика - 235
софисты - 6, 10, 11, 13, 14, 25, 105 прим. ПО; - второй софистики -
270-288; софист у Филона - 344 прим. 100

Общий указатель
465
София - 164-165
специализация - 16-17
спор (искусство спора) - 10
спорт - 29, 30, 33, 260, 330, 333, 358, 367
справедливость - 18, 20, 104-105
статус законодательный преподавателей и врачей - 267-269
стереометрия - 79, 80, 81, 84, 89, 91, 113, 114, 205
стиль - 41 прим. 54, 93-94, 354
стоицизм (стоики) - 50 прим. 106, 52, 74, 255, 308, 311, 320, 344, 346,
368; диалектика стоическая - 234-235; стоицизм и TiaiSeia - 39-44,
329, 331, 332; стоическое деление сущего - 72 прим. 6; взаимообуслов-
ленность добродетелей - 93; риторика стоическая - 136 и прим. 67;
грамматика стоическая - 262 прим. 8; переработка элементов стоициз-
ма в платонизме - 124 прим. 26; мантические искусства - 175; сто-
ицизм и медицина - 187 прим. 9; кафедра стоической философии в
Афинах - 300
страх - 52
судьба - 175
сущее, деление сущего, ~ согласно стоикам - 72 прим. 6; согласно
Никомаху - 70-76; согласно неоплатоникам - 151-152
сферы (причины их вращений) - 173-174, 217; гармония сфер -
215-223, 326 прим. 28
счет 29, 30 прим. 18, 66, 111, 168, 174, 260, 318, 327, 330, 360
Талия - 177
танец, священный - 170; хоровод Муз - 348
Тевт (Тот) - 128-129, 163, 180
темы возвышенные и поверхностные - 14-15
теология - 243 прим. 58, 255, 256
теология апофатическая - 153
теория и практика см. практика и теория
теофания - 166, 172, 176
терапевтический - 87
терминология техническая - 59
терпимость - 280, 290, 291, 298
Терпсихора - 175
тетради заметок - 323

466
Свободные искусства и философия
трагедия - 27, 37, 92, 132 прим. 55
традиция устная - 57 прим. 127
Труд (Labor) - 172
труд рабский - 15
удовольствие от ках&гха - 37, 38; от музыки - 41
украшение повязками и венками, коронация (в мистериях) - 81, 171
ум, ипостась у неоплатоников - 119, 121, 124, 158, 160, 161, 168;
божественный и человеческий - 177; ~ и разум - 337-338
умеренность - 52, 53, 68
университетский (уровень) - 305
упражнения, интеллектуальные - 13; памяти - 14, 38; военные - 26,
29; физические - 29; риторические - 14; духовные - 38, 183
Урания - 174, 370
ученики, гонорары преподавателям - 45, 298 прим. 160; стипендиа-
ты государственные - 298
учителя (magistri) - 31
учителя, арифметики - 30; рисования - 31; письма и чтения - 7, 30-
31, 33; верховой езды - 31; толкования текста - 33; геометрии - 31;
гимнастики - 30, 367; музыки - 31; спорта - 33
фармакология - 325
фигуры геометрические - 14
физика - 15, 42 и прим. 61, 58, 63, 243 прим. 58, 255, 314, 329, 365
Филология - 129, 162-182, 201
филология - 45, 47, 165, 277
Философия - 78, 167, 177, 258
философия - 10, 12, 22, 107, 293, 321, 324, 333, 356, 369; занятия
философией - 32, 33, 57 прим. 127, 240, 243 прим. 58, 244-245, 317;
занятия по философии для эфебов - 263; обучение философии в Афи-
нах - 32-33, 57 прим. 127, 263, 273-274, 300; в греческих городах - 263;
определения - 95 прим. 81, 240-241; деление согласно Аристотелю -
36, 86, 332; аристотелевское деление у Алкиноя - 84-87, 332; у Касси-
одора - 240; стоическое деление, ставшее общепризнанным - 41, 44,
57 прим. 127, 60, 91, 94, 113-115, 191, 203, 217-219; три части филосо-
фии как добродетели согласно стоикам - 50, 330 прим. 47; деление
согласно пробабилистской Академии и Цицерону - 51-54, 68; соглас-

Общий указатель
467
но Исидору - 254, 255 прим. 119а, 257 и прим. 124; согласно неоплато-
никам и Оригену - 256 прим. 122, 363-366; соотносимое с тремя аспек-
тами Бога - 255 прим. 119а; философия — единственное свободное
искусство, согласно Посидонию - 331; искусства свободные, части фи-
лософии - 254-259, 261, 332; подчиненные философии - 62; филосо-
фия — одно из свободных искусств - 57, 65, 192, 268, 321, 324; одно из
искусств, основанных на рассуждении - 325-328; эти последние под-
чинены философии - 333-335, 345, 348, 351; ёукгжАлос; лсабега ведет
к философии 335-343, 349-350, 354; сравнение философии с Элев-
синскими мистериями - 81; старается убеждать - 87; ~ и риторика -
50, 53, 57 прим. 127, 60, 103, ПО; - служит политическому деятелю -
57; - и медицина - 109; ~ и математика - 307-318; Филон отличает ее
от мудрости - 346; не отличается от мудрости у Исидора - 250, 257,
258; рефлексия разума - 149; книга Августина - 212; философия и
теургия - 176; риторика и поэзия суть пропедевтика к философии -
339; симфония всех наук - 341; философия или диалектика в перечне
энциклических занятий - 343
философы - 32, 36, 41, 262, 263; занятия, проводимые философа-
ми - 32, 33, 57 прим. 127, 262-263, 369; должны презирать деньги -
269, 275, 289; философы-служащие, их число - 276; философы-рито-
ры - 110, 276; философы-грамматики - 276; философы-математики -
307-316; философы и императоры - 271, 273; милости, оказанные фи-
лософам - 275-283; философ и «специалист» - 341; социальный ста-
тус философов - 371
финансирование школ, частные пожертвования - 26
Финикийцы - 262 прим. 3
формулы простые - 176
Фронесис - 164
Халдеи - 203 прим. 56, 204, 292, 296, 298
Херувимы - 313
христианство - 291
Христос - 231, 291
хор, участие в хорах и культура - 8, 367; лирический - 8, 29; траги-
ческий - 8; Муз - 341, 348; хор гукЬкХюс; пахЬгха - 327, 342, 348
художник - 262, 273

468
Свободные искусства и философия
цикл, циклический, см. ёука)кЛло<; ясабега
человек, неоплатоническое определение - 123, 159; согласно Вар-
рону - 159, 227; отождествленный с душой - 123; с умом - 123 прим.
23а; согласно Августину - 227
человек свободный (искусства его достойные) - 6, 9, 10, 15, 37, 43,
48, 51, 57, 192, 334, 335
число, количество непротяженное - 244; десять первых чисел -
153, 167; ~ умопостигаемое - 9-13, 48, 76-77, 80, 152-153; ~ чувствен-
ное 80; число, душа, разум, ум - 142-149; роль космическая - 76-77;
теория чисел - 219; мистика пифагорейская чисел -71; число семь -
167, 231; см.: арифметика, аритмология, множество, ономатомантика
чтение - 7, 20, 27, 28
школы, частные - 12, 25, 44, 66, 260, 266-267, 367; муниципальные
- 25, 260, 266, 305; права - 304-305; Мениевы - 265
Эвриал - 28 прим. 7, 130
Эвтерпа - 174
эдикты и рескрипты - 267, 271, 275, 279, 280 прим. 85, 281, 285, 297,
301 прим. 172, 306
экзегеза аллегорическая Гомера - 40
эклектизм - 53 прим. 116, 85-86
энциклопедии - 65, 163
эпикуреизм (эпикурейцы) - 38, 43 прим. 63, 59, 274, 300, 329, 371;
кафедра эпикуреизма в Афинах - 274
Эпимелия - 172
эпоптический - 256, 366
эпоптия - 82, 172-173, 247
Эрато - 174
эристика - 12
эрудиция, см.: полиматия
этика, ценности этические - 9; риторика и - - 14-15 ; ~ и пропедев-
тика - 126 прим. 30, 159, 243, 364; добродетели основные - 257; - как
добродетель - 329; деление согласно Новой Академии - 87 прим. 52
этимология - 85
этруски (теология) - 180
эфебы, институт эфебов - 25-30, 263-264, 367-368

Общий указатель
469
Юнона - 166, 173, 175 прим. 57
юноши, см.: тсагбес;
Юпитер - 142, 163-171, 175, 178, 214
юриспруденция, искусство свободное - 57 у 192, 268-269; перешла в
осуществление функций - 268
юрист - 58
язык, изобретенный разумом - 126
язычество - 182, 290
атеХеш - 271
eiaaycoyai - 183
ёукгжХюс; ясабега (еукйкАлог xexvai) - 319-358; не значит «обра-
зование среднее или обычное» - 322-324, 353-355, 358; связь с лири-
ческими хорами - 342; еукожллос; означает внутреннее единство хора
наук - 321-326; еукгжХюг xexvai соответствуют искусствам, основан-
ным на рассуждении - 326-328, 344-345, 346, 358; отличны от свобод-
ных искусств - 326 прим. 32,334,353,358; тождественны со свободными
искусствами в одном стоическом тексте - 335; еукйкАлос; 7cai8eia, под-
чиненная философии - 336-343, 348-349, 351; обеспечивает необхо-
димый отдых - 350; определена как «промежуточная» у Филона -
347; помощница в библейской экзегезе - 353
цавгщоста = занятия - 32, 37 и прим. 43, 89, ПО, 232 прим. 17, 263,
337 прим. 80, 340, 353; = математика - 140, 203 прим. 56, 232 прим. 17
uxXoYpacpia - 27
veoi (юноши старше 18 лет) - 26 и прим. 3, 28, 34, 368
лсабегсс - 6, 9, 11, 24, 25, 34, 36-39; см.: еукйкллос, ясыбега
яаТбес; (дети младше 15 лет) - 7, 26-30, 34, 367
р-овр.оураф1а - 27
acwppoviaxfjc; (софронист, надзиратель у афинских эфебов) - 33
XEX^l^OLl AlOVDGlCtKOi - 27
codex Arcerianus - 207
cola и commata - 140
Dea Syria (богиня сирийская) - 170
Liber - 129 прим. 41, 181

470
Общий указатель
libri platonicorum - 118 прим. 7
logica vetus - 248 %
Magna Mater - 181
mathematici (астрологи) - 203 прим. 56, 296
Periergia (= Любопытство) - 172
postpraedicamenta - 253
quadrivium - 28, 30, 56, 60, 62, 65, 77, 115, 137, 177, 186, 190, 200, 201,
203-205, 229, 237, 249, 251, 258, 318
quaestiones civiles - 232
rationes, рассуждение или вычисление - 174-175
scriptorium - 230
trivium - 28, 56, 65, 115, 136, 144, 186, 200, 203, 229, 236

471
Содержание
Предисловие 4
Глава Первая. - ОСНОВНЫЕ ТЕОРИИ ВОСПИТАНИЯ И
ОБЩЕЙ КУЛЬТУРЫ (ПА1ЛЕ1А) В КЛАССИЧЕСКУЮ
ЭПОХУ 6
7. Традиционное воспитание и система образования софистов 6
софисты 7
2. Платон 9
3. Исократ 12
4. Аристотель 15
Глава Вторая. - ШКОЛЬНЫЕ СИСТЕМЫ И ОБЩАЯ
КУЛЬТУРА В ЭЛЛИНИСТИЧЕСКУЮ ЭПОХУ 24
7. Учебная программа для детей и юношей
в эллинистическую эпоху 25
2. Ситуация в Афинах 30
3. Общая культура в школе перипатетиков 35
4. Общая культура в эпикурейской и стоической школах 38
5. Обучение грамматике и риторике в частных школах 44
6. Общая культура в традиции Академии.
Свидетельство Цицерона 48
7. Цицерон и так называемый цикл семи свободных искусств.
Опровержение тезиса А.-И. Марру 58
8. Варрон и Корнелий Целы 64
9. Выводы 65
Глава Третья. - ПОДГОТОВИТЕЛЬНЫЕ ЭТАПЫ К
ФОРМИРОВАНИЮ ЦИКЛА СЕМИ СВОБОДНЫХ
ИСКУССТВ В СРЕДНЕМ ПЛАТОНИЗМЕ 70
7. Никомах Герасский 70
2. Феон Смирнский 78
3. Алкиной (Альбин) 83
4. Апулей 92
5. Максим Тирский 710

472
Свободные искусства и философия
6. Плутарх Херонейский 112
7. Заключение 115
Глава Четвертая. - РОЖДЕНИЕ ЦИКЛА СЕМИ СВОБОДНЫХ
ИСКУССТВ В НЕОПЛАТОНИЗМЕ И УСЛОВИЯ ЕГО
РЕЦЕПЦИИ ХРИСТИАНАМИ В СРЕДНИЕ ВЕКА 117
1. Августин, De ordine, книга II 117
Проблема последовательности занятий 117
Неоплатоническое влияние во второй книге De ordine 118
Разум и возвращение души 121
Разум ищет себя самого в результатах своей деятельности
«Разумное» и «рациональное» 122
Три вида «рационального» и цикл свободных искусств 125
Разум изобретает язык и грамматику 126
Разум изобретает диалектику и риторику 134
Соотношение трех наук о языке и математических наук 136
Разум хочет подняться к вещам божественным 137
Разум изобретает музыку (очищение слуха) 140
Разум изобретает геометрию и астрономию
(очищение зрения) 143
Наука о числах - основание всех наук 144
Мателгатика как наука 145
Деятельность измерения и деятельность Разума 146
Разум осмысляет свою силу и изобретает философию
Число само по себе 148
Последовательность занятий и божественный закон 153
Неоплатоническое влияние. Критика интерпретации
А. Дироффа 156
Заключение 161
2. Марциан Капелла 162
Меркурий и Филология: Разум и Воспитание, очищающее душу 163
Филология, мантика и теургия 165
Подготовка свадьбы Меркурия и Филологии:
аритмология и ономатомантика 167
Апофеоз Филологии и посвящение в мистерии 169
Песни Муз: искусства, теургия, философия 174

Содержание 473
Последовательность наук 777
Источники 178
Мантические искусства 179
Римская неоплатоническая среда 180
Филология как персонификация знания,
которое позволяет вернуться на небо 182
Порфирий или Ямвлих? 182
Энциклопедия Марциана Капеллы не отражает школьной
практики 184
3. Варроновский вопрос 185
Древние свидетельства, в которых упоминаются
Disciplinarum libri Варрона 186
Критика теории Ф. Ричля о последовательности и содержании
разных книг Disciplinarum libri Варрона и методологические
соображения 193
Может ли поэма Аиценция, посвященная Августину, дать нам
сведения о Disciplinarum libri Варрона? 211
Клавдиан Мамерт, De statu animae (II, 8, p. 130, 2-9
Engelbrecht): содержит ли этот отрывок сведения о
Disciplinarum libri Варрона? 225
Заключение 229
4. Кассиодор и Исидор 229
Значение и план второй книги Institutions Кассиодора 230
«Ars» и «disciplina» 233
Источники кассиодоровских определений 240
Последовательность свободных занятий 246
План диалектики Кассиодора и его влияние на Средние века ..247
Боэций 248
Мудрость-философия и свободные искусства у Исидора 250
Мудрость-философия и свободные искусства в Средние века 256
Глава Пятая. - ШКОЛЬНАЯ СИСТЕМА И ОБЩАЯ КУЛЬТУРА
В ЭПОХУ ИМПЕРИИ 260
7. Ситуация в эллинистическую эпоху 260
2. Постепенное превращение учителя в чиновника 262
Первые признаки муниципализации в Афинах 262

474 Свободные искусства и философия
Марсель 264
Отен 265
Другие примеры 265
Императорское законодательство о педагогах и врачах 267
' Постановления Антонина Пия 274
3. Уточнения к проблеме привилегий и социального положения
учителей 279
4. Сведения из Historia Augusta 289
Historia Augusta как пропагандистское сочинение 289
Неоплатоническая тенденция в Historia Augusta:
жизнеописание Александра Севера 292
5. Законодательство Марка Аврелия 300
6. Образованность на Западе и Востоке 301
7. Отношение между преподаванием наук и математики и
преподаванием философии 307
8. Заключение 318
Глава Шестая. - ЕГКУКЛЮХ ПА1АЕ1А: ПОНЯТИЕ И
СОДЕРЖАНИЕ 319
1. Употребление термина в эллинистическую эпоху 319
2. Особенности употребления термина в императорскую эпоху.... 321
'ЕукбкЛюд naiSeiau единство всех наук 321
*ЕукькХю1 rexvai и искусства, основанные на рассуждении .. 326
Подчиненность еукькХюд naidsia философии 328
Круговой путь, ведущий к философии, и хоровод Муз 335
3. 'ЕукькЛюд naiSeiay Филона Александрийского 343
'ЕукЬкХюд TtaiSeia как совокупность «искусств,
основанных на рассуждении» и единство корпуса наук 344
Подчинение еукгжХюд nmSeia философии 345
'ЕукйкЛюд naiSeia и ёукькЛюд /iovctikt] 348
'ЕукбкЛюд TtaiSeia и путь, который следует пройти 349
4. Клилгент Александрийский и Ориген 350
5. Прочие случаи 353

Содержание 47r5
Приложение 1. - ЗАМЕЧАНИЯ О ЗНАЧЕНИИ ПОНЯТИЯ
«ЛОГИМО!» У МАКСИМА ТИРСКОГО 359
Приложение 11. - ЗАМЕЧАНИЯ О ЗНАЧЕНИИ СЛОВА
«LENTUS» 361
Приложение 111. - РАЗДЕЛЕНИЕ ФИЛОСОФИИ У
КАССИОДОРА И ОРИГЕНА 363
Addenda 367
УКАЗАТЕЛИ 379
I. Указатель библиографический 380
//. Указатель цитированных текстов 398
///. Указатель античных персоналий и авторов 426
IV. Указатель географический 436
V. Указатель греческих и латинских технических терминов 438
VI. Указатель общий 447

Научное издание
И. Адо
Свободные искусства и философия в античной мысли
Перевод Е. Ф. Шичалиной
Научные редакторы М. В. Асмус, А. И. Любжин
Выпускающий редактор Ф. Б. Людоговский
Лицензия ЛР № 040433 от 3 июня 1997 г.
Подписано в печать 11.02.02. Гарнитура Баскервиль.
Печать офсетная. Формат 60 х 90/16.
Усл. печ. л. 30. Тираж 1500 экз. Заказ 55.57
Издательство «Греко-латинский кабинет»® Ю. А. Шичалина
119435, Москва, Новодевичий пр., д. 6а
тел.: (095) 246-97-26, 246-8347; факс (095) 24(>Я347
e-mail: info @mgl.m
http://www.mgl.ru
Отпечатано в полном соответствии
с качеством предоставленных диапозитивов
в ППП «Типография «Наука»
121099, Москва, Шубинский пер., 6

Ш£*ъ
■ ' .