REGYPTIfiCfi
Название серии воспроизводит характерное для античной традиции наименование трактатов, посвященных Египту, в которых очень часто совмещались сведения по его географии и истории, образу жизни и верованиям его обитателей. Именно под этим названием известен труд «отца египетской истории» Манефона (III в. до н. э.), впервые решившего поведать о прошлом своей страны чужеземцам, читавшим на греческом языке. Новая серия открыта для публикации монографических исследований, переводов источников и изданий памятников, в которых отражаются самые разные аспекты истории и культуры Древнего Египта, его место среди других культур древности и наследие его
цивилизации.
АЛЕТЕЙЯд
Чстялгл J'
ИСТОРИЧЕСКАЯ КНИГА
Серия основана
Научным советом по проблемам египтологии исторического факультета
Московского государственного университета им. М. В. Ломоносова
fiEGYPTIfiCfl
Редакционный совет серии:
д. и. н. В. И. Кузищин (председатель), д. иск. С. И. Ходжаш, д. и. н. С. Я. Берзина, д. и. н. Э. Е. Кормышева, к. и. н. В. А. Головина, к. и.н. А. Е. Демидчик,
к. и. н. О. И. Зубова,
к. и. н. О. В. Томашевич, к. иск. М. А. Чегодаев
А.Е. Демидчик
БЕЗЫМЯННАЯ ПИРАМИДА
Государственная доктрина древнеегипетской Гераклеопольской монархии
Санкт-Петербург
АЛЕТЕЙЯ
2005
УДК 94(32)
ББК 63.3(0)31
ДЗО
Издание книги осуществлено при финансовом содействии Новосибирского государственного педагогического университета
Демидчик А. Е.
ДЗО Безымянная пирамида: Государственная доктрина древнеегипетской Гераклеопольской монархии. — СПб.: Алетейя, 2005. — 272 с. — (Aegyptiaca. I).
ISBN 5-89329-765-2
В основу монографии, рассчитанной на широкого читателя, положены результаты многолетнего исследования. В книге детально рассматривается развитие доктрины древнеегипетской монархии в пору экологического и социально-политического кризиса XXII-XXI вв. до н. э., последовавшего за великолепным полутысячелетием Старого царства (XXVIII-XXIII вв. до н. э.). К удивлению и ужасу египтян, эпоха централизованной государственности, символом которой стали великие пирамиды, сменилась кровавыми междоусобицами, разрушением ирригационных систем и катастрофическими неурожаями. Время смут вызвало «огромную работу мысли лучших людей» (акад. Б. А. Тураев), а «значение, какое этот короткий период приобрел... в памяти египетской культуры, совершенно несопоставимо с его сравнительно небольшой продолжительностью» (Я. Ассман).
В центре внимания автора находятся глубокие перемены этого времени в египетских представлениях о царской власти. К работе прилагается перевод трактата «Поучение (царю) Мерикара» с детальными комментариями.
УДК 94(32)
ББК 63.3(0)31
, © А. Е. Демидчик. 2005
© Издательство «Алетейя» (СПб.). 2005
© «Алетейя. Историческая книга». 2005
...маленький островок прямо посреди времени и вашего знания, которое — всего лишь след, оставленный на вас временем.
Р. П. Уоррен. «Вся королевская рать» (перевод В. Голышева)
Введение
И по раннему времени своего возникновения, и по широчайшим полномочиям правителей древнеегипетская монархия — уникальное явление в древней истории. Возникнув на рубеже IV и III тысячелетий до н. э., она стала первым территориальным царством на земле1, и затем фактически поглотила общинно-частный сектор хозяйства и управления, имевший огромное значение в других древних обществах1 2. Как подчеркивал Е. С. Богословский, «за исключением Древнего Китая с I тысячелетия до н. э. и позже, а на рубеже древности и Средневековья — Японии, ни в какой стране древности один из элементов надстройки так активно и систематически не вмешивался в структуру и динамику базиса. Вот почему можно предположить, что главная причина отличия древнеегипетского общества от других обществ Ближнего Востока заключена именно в необычайно сильно развитой государственности» [Богословский, 1989. С. 122,123]. Еще и в I тысячелетии до н. э., когда частное землевладение стало постепенно развиваться, принцип управления всеми производящими хозяйствами из государственного центра неизменно сохранялся
Необычайная широта властных функций, однако, не помешала древнеегипетской монархии просуществовать поразительно долго — едва ли не дольше любой другой монархии на земле. Не только государственное единство территории от Первых нильских порогов до Средиземного моря, но даже внешние формы и атрибуты власти древних царей сохранялись более двух с половиной тысяч лет. Примечательно, что и позже, когда страна насильственно включалась в чужеземные империи, египтяне временно мирились с властью иностранных владык, лишь представляя их себе как преемников древнеегипетских монархов.
1 О понятии «территориальное государство» см.: [Дьяконов, Якобсон, 1982].
2 См., однако: [Прусаков, 2001].
8
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
Это поразительное постоянство форм государственной жизни в конечном счете обусловливалось уникальными экологическими условиями нильской долины1 и своеобразием социальной структуры египетского общества. Немаловажную роль должны были играть и факторы субъективного свойства: присущее заинтересованной в сохранении status quo политической элите высокое искусство управления1 2, особенности государственной доктрины Египта и мировоззрения египтян. Но эта «субъективная» сторона истории древнеегипетской монархии во многом ускользает от нашего понимания.
Фундаментальным препятствием на пути такого рода исследований является само «нетождество» древнего и современного сознания3. Даже применительно к периодам, неплохо снабженным историческими источниками, проникновение в духовную культуру древних египтян — задача чрезвычайно сложная и в полном объеме не разрешимая. Показательно, что, несмотря на отдельные меткие наблюдения, египтология в целом за последние десятилетия мало продвинулась в понимании египетских представлений о монархии, персонифицированной божественным царем. Как справедливо заметил А. О. Большаков, в обширной и стремительно разрастающейся литературе по «царской идеологии» даже важнейший вопрос о том, «как египтяне представляли себе божественность царя», пока не нашел убедительного ответа. На протяжении последних пяти десятилетий, — отмечает А. О. Большаков, — был предложен широчайший спектр толкований божественности царя: «от подчеркивания ее имманентности и абсолютной природы Г. Франкфортом [Frankfort, 1948] к признанию Ж. Позенером важности человеческой составляющей образа царя [Posener, 1960] и до почти полного отрицания Д. Лортоном божественности как главного постулата царской власти [Lorton, 1979]. В настоящее время большинство ученых достаточно осторожны для того, чтобы избегать крайностей, но эта современная методологическая неопределенность вовсе не является достоинством, и, как следствие, она породила теорию, так сказать, «официальной божественности», представляющуюся наихудшим из возможных решений — царь будто бы считался божествен-
1 О таковых теперь см.: [Прусаков, 1999].
2 Показательно, что античные авторы говорили о египетском праве гораздо уважительнее, нежели о праве других древневосточных народов [Lorton, 1977. § 1.1].
3 Подробнее об этом см.: [Оппенхейм, 1990. С. 136-180; Стеблин-Каменский, 1976. С. 5-7; Клочков, 1983. С. 3-9; Большаков, 2001. С. 14-19]. В отечественной медиевистике об этом еще говорится как о проблеме «Другого».
Введение
9
ним, когда этого требовала его царская должность, но в прочих ситуациях оставался человеком (данная концепция всего полнее представлена в сборнике [АЕК])» [Bolshakov, 2000. Р. 296].
Кроме того, свойственные древнеегипетской монархии политикоидеологические механизмы поддержания авторитета царя изучены пока неравномерно. Особенно мало известно об их функционировании во времена продолжительных кризисов египетской государственности. Между тем сохранение в подобные эпохи высокого авторитета монархии— одна из главных загадок «субъективной» истории Египта. Рассмотреть данный вопрос применительно к одной из кризисных эпох египетской государственности и призвана предлагаемая монография.
В центре нашего внимания окажется доктрина монархии времени так называемого Первого переходного периода — затяжного кризиса древнеегипетского государства в XXII-XXI вв. до н. э. В политическом отношении данная эпоха стала противоположностью предшествующему ей Старому царству (ХХУШ-ХХШ вв. до н. э.), на протяжении которого столичная бюрократия была многочисленной и могущественной, власть центрального правительства — непререкаемой, священный авторитет царя — необыкновенно высоким. К удивлению и ужасу египтян, за этим более чем полутысячелетним периодом социально-политической стабильности последовали распад единого государства, обособление и соперничество областей, кровавые междоусобицы, разрушение систем ирригации и государственного регулирования экономики. Памятники Первого переходного периода упоминают о «годах страшного голода, о пашнях, превратившихся в болота и непроходимые заросли, о пустующих полях, которые некому обрабатывать, так как обезлюдели богатые и процветающие области... Смутные намеки на волнения низов египетского общества зафиксированы во многих документах той поры» [ИВ. С. 185].
Как подчеркивает Я. Ассман, «значение, какое этот короткий период приобрел в египтологических исследованиях и... в памяти египетской культуры, совершенно несопоставимо с его сравнительно небольшой продолжительностью, а равно и со сравнительной малочисленностью выдающихся событий» [Assmann, 2002. Р. 82]. Время смут «много значило в жизни египетского народа», ибо «не могло не вызвать огромной работы мысли лучших людей и поставить перед ними вопросы, касающиеся самых разнообразных сторон окружающей действительности. Проблемы религиозного, политического, социального, этического характера волновали умы, искавшие ответов на свои недоумения и сомнения при виде постоянного несоот
10
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
ветствия воспитанных веками представлений и идеалов с мрачной действительностью» [Тураев, 1920. С. 65]. Однако, несмотря на многочисленные исследования, вопрос о влиянии этих потрясений на государственную доктрину древнеегипетской монархии все еще очень далек от исчерпания
Во многом это обусловлено своеобразием сохранившихся письменных источников. Период смут «документируется почти исключительно эпиграфическим материалом, хорошо отразившим кризисный характер этого отрезка времени, но все еще малоинформативным для того, чтобы можно было проследить ход событий хотя бы с некоторыми подробностями» [Берлев, 1984. С. 31]. Уцелевшие кладбищенские жизнеописания, даже когда они описывают эпизоды истории отдельных областей, обычно не содержат суждений о ситуации в целом по стране или о деятельности центрального правительства. Почерпнуть из такого материала основания для убедительного анализа изменений в представлениях о монархии очень сложно.
Чрезвычайно важными для понимания «субъективной» истории египетской государственности могли бы стать литературные сочинения «Речение Ипувера» [РИ]1 и «Поучение царю Мерикара» [ПМ]1 2, специально посвященные проблеме возрождения могущества монархии. Первое из них рассказывает о массовых беспорядках и начале открытого неповиновения царю [Шэхаб Эль-Дин, 1993. С. 90, 91; ИВ. С. 166, прим. 1], второе возникло после многих десятилетий смуты, в период, когда существование монархии было едва ли не номинальным. Правильное понимание этих сочинений, кстати, было бы полезно и для целого спектра гуманитарных наук помимо египтологии. Достаточно сказать, что «Речение Ипувера» является древнейшим памфлетом, на тысячелетия предвосхитившим политико-литературную традицию, наметившуюся в античности и развившуюся только в позднее Возрождение. «Поучение» же справедливо считается древнейшим политическим трактатом speculum regum, провозвестником жанра, расцветшего в эпоху эллинизма и затем в Средневековье.
Однако задача исторически адекватного понимания данных сочинений пока не решена. Суждения об их композиции, содержании и предназначении все еще очень приблизительны. А поскольку история Первого переходного периода также известна совершенно
1 См. русские переводы В. В. Струве [ХИДМ. С. 57-62; ИДВТД. С. 38-47] и М. И. Коростовцева [Коростовцев, 1978. С. 226—240, 280-282].
2 Ниже будет упоминаться как «Поучение Мерикара», ссылки при этом будут делаться на помещенный в приложении комментированный перевод.
Введение
11
недостаточно, часть исследователей и вовсе оспаривает датировку «Речения» и «Поучения» этим временем. Указывая на совпадения с историей эпох, лучше снабженных понятными нам источниками, сторонники такого гиперкритического подхода относят весь текст «Речения Ипувера» и «Поучение Мерикара» ко времени более позднему: первый памятник был создан будто бы на исходе Среднего цар-ства[Струве, 1935; Seters, 1964; Lichtheim, 1973-1980. Vol. I. P. 149, 150], а второй — в начале Среднего царства (см. ниже, гл. Ш, § 4). Подобные предложения резко ограничивают возможность использования упомянутых текстов при изучении Первого переходного периода. Однако наблюдения последнего времени о важнейших категориях древнеегипетского мировоззрения1 и социально-политической истории времени смут1 2 теперь позволяют приступить к доказательной реконструкции идеологии египетской монархии с учетом упомянутых памятников.
В предлагаемой монографии рассматривается государственная доктрина Гераклеопольского царского дома, правление которого занимает большую часть Первого переходного периода. Современники называли эту ветвь египетских государей по имени ее основателя «(царским) домом Хети», а в труде египетского эллинистического историка Манефона ей соответствуют IX и X царские династии3.
Читателю, правда, следует помнить, что понятия «государство» или «монархия» у древних египтян отсутствовали. Таковые персонифицировались царем, и важнейшие аспекты того, что сегодня называется «государственной доктриной», в Египте выражались прежде всего суждениями о природе, качествах и полномочиях государя. В центре нашего внимания поэтому будут, в конечном счете, представления о царе, присущие правителям Гераклеопольского царского дома и распространявшиеся ими в египетском обществе.
1 В зарубежной египтологии наиболее заметный вклад в изучение этой проблематики был внесен за последние десятилетия Я. Ассманом. В России исключительно важные наблюдения были сделаны Ю. Я. Перепелкиным, О. Д. Берлевым, А. О. Большаковым; см.: [Перепелкин, 1966; Бер-лев, 1978. С. 17-34; Beriev, 1981; Hodjash, Beriev, 1982. Р. 14-16; Шэхаб Эль-Дин, 1993; 1993а; Томашевич, 2003; Bolshakov, 1997; Большаков, 2001; 2003].
2 См.: [Beriev, 1981. Р. 369; Seidlmayer, 1997; Демидчик, 2003; Demid-chik, 2003].
3 Здесь и далее труд Манефона приводится по изданию: Manetho. With an English Translation by W. G. Waddel. Cambridge, London, 1948; см.: [Бер-лев, 1984. C. 52-53; von Beckerath, 1998. S. 35-40].
12 Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
Другая оговорка должна состоять в том, что еще и сегодня отсутствуют источники для доказательной реконструкции государственной доктрины Гераклеопольской монархии на протяжении всей истории ее существования. По этой причине мы вынуждены сосредоточиться лишь на временном отрезке, наиболее доступном для изучения, — на первой половине XXI в. до н. э.1 Данные хронологические рамки определяются и важными обстоятельствами политической истории Египта1 2.
к к к
Эта книга писалась для самого широкого круга российских читателей, поэтому, даже решая специальные египтологические вопросы, автор по возможности воздерживался от детального рассмотрения некоторых частностей, уже разбиравшихся в предшествующих публикациях, а равно и от подробных историографических обзоров.
По этим же соображениям географические названия, имена богов, царей, литературных персонажей приводятся в наиболее привычном для читателей виде3, хоть такая передача уязвима для строгой научной критики. В транслитерации выписываются лишь имена подданных царя, а также египетские слова и фразы, перевод которых приходится обосновывать.
к к к
Представляя результаты исследования, начатого более полутора десятков лет назад, я рад возможности выразить глубочайшую благодарность всем, помогавшим мне на этом пути. Основу моих египтологических знаний заложили занятия египетским языком с О. В. То-машевич, чья дружеская поддержка была очень важна для меня и в дальнейшем. Чрезвычайно полезными были занятия среднеегипетским языком с Й. Ф. Боргхатсом (Лейден). Пониманием сути египтологии я обязан нескольким встречам с великим египтологом О. Д. Берлевым.
1 Здесь и далее абсолютные датировки рассчитываются на основе: [von Beckerath, 1998. S. 135-132] с учетом [Берлев, 1998].
2 Данный период, в основном совпавший с длительными правлениями пятого и шестого царей «дома Хети», стал временем наибольшего усиления Гераклеопольской монархии. Другой его важной чертой стало усилением в Фивах ранней XI династии при Иниотефах. Однако эти Фиванцы еще формально признавали верховенство Гераклеополитов (см. гл. II). Воцарившийся же в середине XXI в. до н. э. Ментухотеп I, напротив, открыто приступил к свержению «дома Хети».
3 Имена царей и богов даются согласно [ИДВ].
Введение
13
Ценные доброжелательные суждения о самых ранних фрагментах данного исследования высказали С. Я. Берзина, Т. А, Баскакова (Дейнека), В. А. Головина, Э. Е. Кормышева, Т. Н. Савельева, О. В. Томашевич, О. И. Зубова (Павлова) и А. Б. Зубов, Е. С. Богословский, А. О. Большаков, Ю. А. Рознатовский, И. А. Стучевский. Настойчиво побуждала авторак написанию этой книги С. Я. Берзина.
Находясь вдали от столичных библиотек, я был вынужден беспокоить просьбами о присылке необходимой литературы многих московских и петербургских коллег. Всем им выражаю глубочайшую признательность. Особенно велика была помощь С. В. Архиповой, О. П. Дюжевой, А. О. Большакова, И. В. Богданова. Неизменно отзывался на подобные просьбы и К. Донкер ван Хеел (Лейден). Возможностью подолгу работать в столичных библиотеках я во многом обязан руководству Исторического факультета НГПУ, а также гостеприимству Ю. Я. Рознатовского, Э. Е. Кузьминой и С. Б. Певзнера. Часть материалов была собрана в 1995 г. в библиотеках Великобритании и Голландии при финансовой поддержке проекта INTAS «Egyptian Antiquities and Computing», участие в котором стало для меня особенно плодотворным благодаря С. И. Ходжаш и Д. Ван дер Пласу (Утрехт). За хлопоты, связанные с публикацией этой книги, я очень признателен В. И. Кузищину и И. А. Ладынину. За возможность срочных исправлений в непростом тексте монографии автор искренне благодарит Е. С. Буракову.
Глава I МЛАДШЕЕ СОЛНЦЕ — БОГ РИТУАЛА
Так называемое Старое царство1 — первый расцвет древнеегипетской государственности, когда столицы возводились в районе будущего Мемфиса1 2, — продолжалось поразительно долго. Вслед за Ма-нсфоном поделив историю Египта на правления царских династий, специалисты причисляют к этой эпохе III—VIII царские дома, совокупно властвовавшие почти полтысячелетия, с XXVIII до XXIII в. до н. э.3 Величественными памятниками Старого царства стали возводившиеся в районе Мемфиса пирамиды, включая «великие» пирамиды государей IV династии Хуфу, Хафра и Менкаура на плато Гизе4.
Можно было бы ожидать, что от могущественной монархии, просуществовавшей около полутысячелетия, сохранится множество памятников, раскрывающих бытовавшие тогда представления о государе. Но дело обстоит не совсем так. Мы, действительно, располагаем большим количеством источников, позволяющих судить о деятельности государственной администрации и упоминающих монарха. Но текстов, пространно излагающих учение о царской власти, не сохранилось. Вероятно, они вообще не создавались, и не только из-за узости слоя грамотного населения — ведь под конец Старого царства Египет уже располагал многочисленным чиновничеством, обученным чтению и письму.
1 В отечественной литературе оно еще называется «Древним царством».
2 Управление страной сосредоточилось в этом районе, видимо, еще в Раннем царстве (XXXI—XXIX вв. до н. э.). С правления же основателя III династии Джосера (первая половина XXVIII в. до н. э.) в район Мемфиса был перенесен и центр культовой деятельности царей.
3 [Берлев, 1998; von Beckerath, 1998. S. 147—152]; к включению в Старое царство VIII династии см.: [Перепелкин, 2000. С. 97—176; von Beckerath, 1998. S. 148-152; Gundlach, 1998].
4 В научно-популярной литературе этих царей чаще называют соответственно «Хеопсом», «Хефреном» и «Микерином».
Глава I. Младшее Солнце — бог ритуала 15
Причина, скорее, в том, что из-за великой древности и постепенности трансформаций Мемфисской монархии ее основные идеологические постулаты были общеизвестны и представлялись совершенно бесспорными. «Подтвержденные» столетиями социально-политической стабильности и высоких урожаев, они казались единственно возможным порядком вещей и воспринимались как аксиомы, не нуждающиеся в письменном изложении, объяснениях или доказательствах. Когда же требовалось специально оживить их в памяти египтян, достаточно было кратких символических напоминаний. Примечательно, что вплоть до Среднего царства государи объявляли о своем величии и выдающихся свершениях посредством своеобразных «изобразительных манифестов», письменные пояснения к которым были предельно лаконичны («Палетка Нармера», «манифесты» царей III—VI династий на Синайском полуострове и т. д.). Такая форма возникла, видимо, еще в далекую пору зарождения письменности, когда создание длинных надписей было делом затруднительным [Beriev, 1981. Р. 367; Берлев, 1984. С. 24—25]. Но показательно, что и в Старом царстве, при сравнительно широком распространении грамотности, подобные памятники казались достаточными для царской «пропаганды»1. Причем размещались они, как правило, у египетских границ [Beriev, 1981. Р. 367]: так, словно в особых напоминаниях о величии государя нуждались главным образом чужеземцы1 2. При этом и в текстах, создававшихся от имени его подданных — например, в гробничных жизнеописаниях, — развернутые суждения о государе встречаются крайне редко.
К настоящему времени наукой каталогизированы пластические и графические проявления идеологии староегипетской монархии — изображения и письменные обозначения царя, атрибутов его власти, исполнявшихся им ритуалов и т. д. Однако содержание подобных знаков, отображавшееся в сознании древних египтян, и связанные с этим представления пока понятны лишь в самых общих чертах.
1 Ко времени Среднего царства такая форма общения с подвластным населением стала недостаточной, что привело к созданию прославляющих царя литературных сочинений и царских надписей.
2 Самое выразительное славословие царю в литературе начала Среднего царства— «гимн» Сенусерту I в знаменитом «Рассказе Синухета» (В 46-73 [Blackman, 1932. Р. 18-22; Сказки, 1998. С. 20-21]). Примечательно, что, согласно сочинению, Синухет произнес данный текст также перед чужеземцем. «Гимн», таким образом, оказывается позднейшим словеснописьменным аналогом «изобразительных манифестов» царей Ш—VI династий на Синайском полуострове [Демидчик, 2001], ср.: [Assmann, 1996а. Р- 313-314; 2002. Р. 141-142].
16
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
Как отмечалось выше, в основополагающем вопросе о том, что именно имели в виду египтяне, называя своего государя «богом (л/г)», ученые далеки от единодушия, и только анализ высказанных суждений мог бы вылиться в отдельную книгу.
Автор хотел бы поделиться соображениями лишь о двух аспектах «божественности» царя — тех, что обозначались «хоровым» и «солнечным» именами.
Так называемое «хорово» имя — древнейшее обозначение египетского правителя. Его неизменной частью был серех — идеограмма Хора-сокола на знаке царского дворца, внутрь которого вписывалась изменяющаяся часть — собственное имя того или иного государя1. Изначально, в IV тысячелетии до н. э., бог Хор, по-видимому, считался владыкой небесных высей1 2. Ближайшим к человеку зримым обличием его силы был сокол, но прежде всего Хор являлся солнечным божеством. Кроме того, он был одним из богов, царствовавших на земле после сотворения мира. Не исключено, что государи первых восьми династий возводили начало своего династического клана к Хору, подобно тому как императорская династия Японии будто бы ведет свое происхождение от богини солнца Аматерасу3. Судя по знаменитому мифу об Осирисе, чудесный дар единства с Хором считался передающимся по наследству от отца к сыну. Сам
1 См., однако: [Большаков, 2000. С. 76 ].
2 Имя бога буквально означает «Верхний», «Высокий».
3 Ссылки на японские параллели здесь не случайны. Как и египетская религия Старого царства, синтоизм был «органической» «общинной» религией общества, имевшего очень ограниченные контакты с окружающим миром и потому казавшегося себе уникальным. Определенное типологическое сходство между двумя религиями представляется очень вероятным. Отметим, что подобно тому как египетский царь считался «живым богом (ntr rnh)» и «сыном Солнца», японский император носил титул «живого бога (ками)» и признавался потомком богини солнца Аматэрасу. Подобно тому как в Египте Старого и Среднего царства богослужения в важнейших святилищах свершались только с ведома и от имени царя, в Японии вплоть до XII в. подношения синтоистским богам в святилищах Исэ могли делать только государь или его уполномоченные. И в Японии, и в Египте отсутствовала эпическая поэзия [Большаков, Сущевский, 1991. С. 301], героями которой были бы первые цари; в обоих случаях начало государственности было представлено как история богов. И в Японии, и в Египте летосчисление велось по годам царствования правящего государя. В японском царстве «Яматай» царский двор «кочевал», «меняя свое местопребывание после смерти очередного владыки» [Накорчевский, 2000. С. 36], и до VIII в. не было постоянной столицы. В Египте Старого царства после смерти монарха двор переезжал к месту строительства йирамиды его преемника.
Глава I. Младшее Солнце — бог ритуала 17
ясе дар состоял, по-видимому, в том, что в важнейших действиях царей проявлялась воля самого бога Хора.
Египтяне, как и другие древние народы, персонифицировали личностно-волевое начало человека и присущую ему удачливость в образе особого существа1. Таковое называлось «Ка (А?)», что в египтологической литературе нередко переводится как «Двойник». Сила человеческих «Двойников», правда, казалась незначительной, и особых имен, отличных от имени самого человека, они не имели. Но с «Двойником» царя дело обстояло иначе. Знак царского Ка обычно выписывался на специальном «шестке», служившем в иероглифической письменности «пьедесталом» для идеограмм «божественных» существ и предметов. Кроме того, со времени V династии к нему в гробничных жизнеописаниях добавляли еще более выразительный символ «божественного» — знак «сокол на шестке» [Шэ-хаб Эль-Дин, 1993. С. 100; Eldamaty, 1999. S. 36. Anm. 12]. Атрибутами божества «Двойник» царя наделялся и когда изображался в антропоморфном обличии [Eldamaty, 1999. S. 36, 32. Abb. 3, 4. S. 34. Abb. 6. Tf. 1]. Мощь и воля этого божественного «Двойника», естественно, требовали особого описания, которое и становилось «хоровым именем» государя (теперь см. [Eldamaty, 1999]). Последнее обстоятельство, видимо, означает что «двойниками» царей считались некие временные «ипостаси» самого бога Хора (ср.: [Берлев, 1978. С. 278; Большаков, 2000]).
Естественно, что всякое существенное желание царя должно было восприниматься подданными как божественно мудрое и прекрасное, и обычно «хоровым именем» «подписывались» исходившие от государя указы [Goedicke, 1967, Abb. 2-3, 5,8,11—12,14-15,17,19-20, 24-28]. Кроме того, поскольку распоряжения царя людям были, по существу, волеизъявлением его божественного «Двойника», они обеспечивались также мощью других «проявлений» Хора. Например, если монарх приказывал расправиться с племенами пустыни, это «подкреплялось» необоримой мощью «Хора Мощнорукого (Hrw rr«I-r)» [Gardiner, Peet, 1952. Pl. VIII, № 16; Eldamaty, 1999, Abb. 7]1 2.
1 Ср.: [Якобсен, 1995, 179-186; Оппенхейм, 1990, 158, 159].
2 Подобные представления, видимо, сопоставимы с месопотамской идеей «личного бога» как «сверхъестественной силы, которая побуждала человека к действию и, как правило, обеспечивала успех всем его предприятиям» [Якобсен, 1990. С. 182]. Личными богами месопотамских правителей в HI тысячелетии до н. э. также считались боги, обладавшие космическим Могуществом. При этом личный бог изображался принимающим деятельное участие во всех инициированных им начинаниях правителя. Важней-
18
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
Что же до «солнечного» имени, то оно указывало на единство природы государя и Солнца-Ра (Аги), бога миропорядка. Происхождение и смысл соответствующих египетских представлений представляются автору так.
Источники до конца III династии позволяют выделить два важнейших аспекта «сакральности» египетского правителя. Во-первых, ему приписывалось некое единство с отдельными богами — с Хором (и Сетом), с богинями венцов Верхнего и Нижнего Египта Нех-бет и Уаджет. Во-вторых, царь был верховным жрецом, лишь с ведома и от имени которого свершались богослужения в важнейших святилищах. Запрет на жертвоприношения от частных лиц первоначально был введен, скорее всего, из опасения, что последние могут рассердить богов неумелым исполнением ритуалов или даже будут обращаться к ним с вредоносными для царя и Египта просьбами1. Но вместе с тем исключительное право государя на богослужения превращало его в «в ключевую фигуру, от которой зависит само существование мира» [Большаков, 2001. С. 246].
Благодатнейшее сочетание экологических факторов Нильской долины египтяне объясняли тем, что в начале времен Солнце установило (tri, S3; [ПН, 23]) там уникальный благой порядок взаимодействия всех богов. Но в дальнейшем исключить катастрофические нарушения данного порядка можно было только регулярными жертвоприношениями* 1 2, для производства которых Солнце, собственно, и
шее отличие Египта Старого царства состояло, однако, в том, что такого рода божественным «покровителем» располагал один лишь монарх.
1 Впервые жертвоприношения по инициативе частных лиц упоминаются лишь в текстах Среднего царства, причем «это всегда происходило за рубежами Египта, т. е. там, где государственная система организации культа уже не работала и человеку приходилось действовать от своего лица» [Большаков, 2003. С. 17]. Примечательно, что и в Японии в период складывания и расцвета императорской власти жертвоприношения в синтоистских храмах Исэ «могли делать только государь или его уполномоченные. Главной обязанностью священнослужителей было должное служение ками, от правильности и чистоты проведения которого непосредственно зависело благополучие государева рода, а с ним и всей Японии. Никакие частные интересы не должны были мешать этому, в связи с чем храмы и содержались исключительно на средства государства, а любые подношения от частных лиц были запрещены» [Накорчевский, 2000. С. 238]. Сходным образом в Цинском Китае «самодеятельная подача петиций богам была запрещена» [Малявин, 2000. С. 244].
2 Ср.: [Берлев, 1998. С. 54—59]. В конечном счете, именно регулярные, обильные, правильно исполнявшиеся жертвоприношения и делали Египет «страной возлюбленной» богами [Wb. V, 225—226. 9].
Глава I. Младшее Солнце — бог ритуала
19
создало Долину (Kmt), населенную людьми [Берлев, 1999]1. Поскольку же богослужения исполнялись от имени царя, египтянам, естественно, стало казаться, что его^роль в мироздании превосходитроль большинства богов, ибо именноТГтолько он удерживает вселенную от катастрофы» [Большаков, 2001. С. 246]. Если Солнце считалось композитором «симфонии» Долины, то царь выступал дирижером «оркестра» богов, регулирующим посредством жертвоприношений исполнение отдельных «партий» и слаженность общего «звучания».
При III-IV династиях чрезвычайно благоприятная экологическая обстановка, очевидный прирост экономического и культурного потенциала Египта1 2 стали казаться несомненными доказательстра-ми действенности исполняемых государями богослужений. Дело выглядело так, будто, принимая от царя дары, боги всякий раз неукоснительно выполняют его предусмотренные ритуалом пожелания .[В результате, царя стали считать не просто верховным жрецом, испрашивающим милости у богов, но существом, наделенным сверхъестественным даром управлять богами посредством ритуальных действий3.]
Прежние титулы, удостоверявшие единство царя с Хором (и Сетом), с Нехбет и Уаджет, были недостаточны для выражения этой идеи. Поскольку же над богами властвовал бог миропорядка — Солнце, обнаружившийся теперь у монархов похожий дар не мог не означать, что царь по своей природе также есть Солнце. Разница состояла только в том, что государь был властен над богами лишь в пределах, установленных ритуалами. Он не во всем был равен Солнцу и поэтому должен был считаться «младшим Солнцем».
1 Ср.: [Derchain, 1995]. Не исключено, что такие представления о предназначении Долины отразились и на рельефах в «комнате времен года» Солнечного храма царя V династии Ниусерра, запечатлевших сцены сельскохозяйственного календаря.
2 Подробнее см.: [Перепелкин, 2000. С. 99-176].
3 Египетскую религию Старого царства можно определить как «ритуали-стическую». По материалам древнеиндийских текстов А. А. Вигасин характеризует ритуалистическое мировоззрение так: «В представлении участников ритуала, обряд не символизирует космические явления, а вызывает их: солнце не встанет, если жертвователь не зажжет в конце ночи огонь на алтаре. Жертва осмысляется как движущая пружина мировых процессов. Боги ничего не решают по произволу, они лишены свободы воли и в этом смысле даже не отличаются особым могуществомТ/Ритуалистика менее всего предполагает живые эмоции^Богов не умоляют, а скорее управляют ими Г] Иногда они выглядят как простые статисты в литургическом действе» [ИВ. С. 424-425].
20
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
Эта новая концепция государева могущества привела к появлению в царской «титулатуре» обрамленных картушами «солнечного» и «личного» имен, а также обозначения «сын Солнца». Первое из упомянутых имен, обычно теофорное и упоминающее о «Солнце-Ра (Rcw)», было «девизом» проявляющегося в царской особе солнечного божества [Берл ев, 1998. С. 51] — «некоего солнечного существа, в чем-то и как-то отличного от видимого солнца и вместе с тем явленного, действующего — “живущего” в мире в лице своего подобия — фараона» [Перепелкин, 1979. С. 268]. А чтобы отличать это «младшее Солнце» от Солнца-бога миропорядка, стали еще называть царя «сыном Солнца» и выписывать его «личное» имя, «данное родителями при рождении сына... до тех пор отбрасывавшееся при вступлении на престол». Отныне «это настоятельно требовалось принципом “сын Солнца”... Ведь царь становился “сыном Солнца” не с момента вступления на престол, а с момента рождения» [Шэхаб ЭльДин, 1993. С. 88]1. Графически идея «царь-Солнце» выражалась картушами, обрамлявшими «солнечное» и «личное» имена1 2.
Объявление царя «сыном Солнца» привело к складыванию мифологемы священного, теогамного, брака, согласно которой государи всегда были зачаты от самого Солнца и лишь казались сыновьями своих реальных отцов. Последние, даже если тоже были царями, в момент такого зачатия становились только «средством» для соития Солнца с земной женщиной — матерью будущего государя, лишь «обличьем», в котором бог миропорядка зримо являлся к своей избраннице. Следует, правда, признать, что в источниках собственно Старого царства титул «сын Ра» специально не раскрывается, и реконструировать данную мифологему удается лишь по памятникам более поздних эпох.
До тех пор, пока на Земле правило предшествующее младшее Солнце, его преемник не обладал божественным могуществом и должен был скрывать свою «солнечную» сущность от людей, среди которых могли оказаться недоброжелатели [р. Westcar XI. 9-ХП. 8; Beriev, Hodjash, 1998. Ch. II, № 7, nt. m; Bolshakov, 1995. S. 11-12]. Лишь
1 Несколько иное объяснение возникновения «солнечного имени» см.: [Bolshakov, 1995. Р. 17-18].
2 О появлении картуша при последнем царе III династии см.: [Шэхаб Эль-Дин, 1993. С. 93]. Трудно согласиться с тем, что в Старом царстве картуш считался всего лишь «веревочкой-оберегом». Против этого говорит и его изначально круглая форма [Большаков, 2001. С. 98-99], и то, что им обрамлялись только имена, непосредственно связанные с учением о царе как о Солнце. Будь картуш лишь «веревочкой-оберегом», им старались бы защитить все имена, причем не обязательно только у царей.
Глава I. Младшее Солнце — бог ритуала
21
после кончины прежнего царя могли быть исполнены ритуалы, обнаруживающие нового «сына Солнца» и, таким образом, являвшиеся ритуалами воцарения. При их совершении «сила-Ы» Солнца, по-видимому, и нисходила на его очередного сына [Демидчик, 2001. С. 80-83]1.
В конечном же счете провозглашение монарха младшим Солнцем означало, что он есть персонификация, «бог»1 2, действенной силы необходимых людям ритуалов3. Примечательно следующее совпадение. За исключением «личного» имени упоминавшиеся выше указания на то, что государь есть младшее Солнце, вполне утвердились в царской титулатуре в правления Снофру — Хафра. В это же самое время, с конца царствования Снофру4, реальный ритуал кормления усопших стали заменять написанной на стенах часовен жертвенной формулой кормления по воле царя. Могущество последнего отныне считалось столь огромным, что одного письменного волеизъявления государя было достаточно для получения усопшим названных благ от соответствующего бога.
Природа этого могущества позже разъяснялась в известном жизнеописании вельможи Wni, которому для облегчения судоходства в области Первых порогов пришлось «прорыть пять каналов в Верхнем Египте и построить три грузовых и четыре перевозочных судна» из акации, росшей в северной Нубии [Urk. I. S. 108. 13-15; ХИДВ, 1980. С. 34]. Когда нубийцы послушно доставили древесину и работы были исполнены с неожиданной быстротой, Wni объявил случившееся чудом, совершенным богами для царя. В своем жизнеописании рассказ о данном эпизоде он завершил так: «причем я совершил уменьшение великого (т. е. решил трудную, казалось, невыполнимую
1 Типологически сходные представления о публичном «явлении» божественной природы царя, видимо, запечатлены в евангельских рассказах о крещении Иисуса. Лишь когда сын божий исполнил этот ритуал, его божественная природа была со всей очевидностью явлена людям: «И крестившись Иисус тотчас вышел из воды, — и се, отверзлись Ему небеса, и Увидел Иоанн Духа Божия, Который сходил,^как голубь, и ниспускался на Него. И се, глас с небес глаголющий: Сей есть Сын Мой Возлюбленный, в Котором Мое благоволение» (Мф. 3: 16—17). Заметим в этой связи, что
«силу/душу — ЬЗ» египтяне тоже изображали в виде птицы.
3 О понятии «бог» в «общинных» религиях «доосевого» времени см.: [Накорчевский, 2000, гл. 2]. Несомненно, что египетского царя считали богом и раньше. Но примечательно, что впервые письменно называть его «богом (nt г)» стали именно с начала IV династии.
3 «Живым ками» считался и японский император, до XII в., подобно египетскому царю, обладавший «монополией» на важнейшие ритуалы.
4 См.: [Большаков, 2001. С. 84, прим. 5].
22
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
задачу) для Дворца... ибо более великолепна, более величественна, более могущественна мощь царя Верхнего и Нижнего Египта Ме-ренра, — да живет он вечно! — чем (мощь) всех богов, ибо постоянно свершается все (букв, вещь всякая) сообразно воле, выраженной (букв, приказанной) его Двойником» [Urk. I. S. 109. 6-11; Шэхаб Эль-Дин, 1993. С. 102-103].
Т. М. Шэхаб Эль-Дин и О. Д. Берлев при этом отметили, что выражение, переведенное как «воля, выраженная его Двойником», в действительности имеет более сложное значение. Упомянутая «Воля-Hw» есть «особое божество, свойственное Солнцу, из капли крови которого оно появилось, и оно же свойственно земному Солнцу, царю Египта. У обоих солнц появление желания, переходящего в сильное желание, волю, просто не может не осуществиться, в силу того, что оно божественно, опирается на особую мощь бога (b?w). Стоит этому желанию/воле появиться, как оно тут же осуществляется этой мощью. Оно физически не может быть не сбывшимся, неосуществимым» [Шэхаб Эль-Дин, 1993. С. 103].
Кроме того, царю было свойственно и божество священного Знания-S’/? [РИ, 12.12], возникшее из крови Солнца вместе с упомянутой «Волей-Ян»» и магическим образом обеспечивавшее исполнение воли «знающего». Лекарь второго царя V династии написал про это так: «Если же выйдет что-либо1 из уст его величества1 2, то исполнится тотчас, ведь бог дал ему в утробу3 знание-Sz? сообразно с тем, что он более великолепен, чем любой бог» [Urk. I. S. 39. 13-16].
Обладая Hw и SH, царь становился также и «обладателем» маат (те>г0[РИ, 12.12] — «должной», «правильной», «благой» взаимосвязи всех явлений. Без маат распалась бы «связь времен», мир стал бы непредсказуемым, за добро воздавалось бы злом и т. д.4
Во вселенском масштабе маат сводилась в конечном счете к тому, что люди были благодарны богам и под руководством царя дружно трудились ради новых жертвоприношений, а боги за это отвечали людям неизменной благосклонностью. Маат — это и должная практика жертвоприношений, и подобающие отношения между людьми — «правда», «справедливость». Взаимосвязь этих аспектов маат Т. М. Шэхаб Эль-Дин и О. Д. Берлев объяснили так: «До тех пор, пока в Египте господствует “правда”, т. е. царит установленный по
1 Дословно «всякая вещь».
2 Перевод условный; о hmw — см. ниже.
3 Или «с утробы», т. е. с рождения?
4 Теперь ср.: [Assmann, 2002. Р. 132-133]. Одно из имен основателя четвертой династии означало «Владыка маат».
Глава I. Младшее Солнце — бог ритуала
23
рядок, в стране возможно производство зерна и разведение скота, которые дают основные продукты, необходимые для жертвоприношений. Понятно, что все боги любят “праду”, т. е. порядок, ибо живут “правдой”, т. е. жертвоприношениями, следствием, результатом этого порядка. Царь осуществляет этот порядок и обеспечивает жертвоприношения богам...» [Шэхаб Эль-Дин, 1993. С. 99]1. Идея ритуала как сущности власти естественным образом «предполагала органическую концепцию общества, где благополучие каждого человека зависит от сотрудничества всех людей» [Малявин, 2000. С. 108].
« Совокупным » воплощением маат была Долина с ее поразительно благоприятной экологией и свойственной Старому царству экономической и социально-политической стабильностью. Исследователи, отрицающие веру египтян в «божественность» царя, нередко подчеркивают, что староегипетские тексты почти не упоминают о таких его свершениях, которые показались бы современному человеку «сверхъестественными», «чудесными». Но в действительности для древних египтян бесспорным доказательством «божественного», «чудесного» могущества царей, а значит, и «легитимности» каждого из них, была сама Долина1 2. В IV—III тысячелетиях до н. э. Нил казался единственной на земле непересыхающей рекой, а «оживляемые» им прибрежные «черные» земли (Kmt) — единственным местом, изначально пригодным для земледелия, оседлости и всяческого благоустройства. Простиравшиеся вокруг раскаленные пески и нагорья свидетельствовали, что остальная суша является, по существу, «Пустыней (Hist)», где, за редкими исключениями, «цивилизованное»
1 Заметим, что и в древней Японии слово мацуру, означавшее «почитать богов», использовалось « в значении править страной, ибо только снискав расположение божеств, можно было добиться успешного правления» [Накорчевский, 2000. С. 25]. Уместно вспомнить и про знаменитый японский принцип «единства почитания богов и политики (сайсэй идти)».
2 Бедствия Первого переходного периода, однако, покажут, что у Солнца случаются «сыновья», почти не наделенные соответствующим «даром». В результате возникнет потребность в дополнительных указаниях на способность монарха сполна обеспечивать действенность ритуалов. Еще в Старом царстве государи V и VI династий присвоили себе звание «владыка ритуала (nbw irt ht)». После времени смут «владыкой ритуала» очень хотел казаться объединивший страну Небхапетра Ментухотеп (о чем автору любезно напомнил И.В. Богданов). С необычайным постоянством так называл себя и Сенусерт I. Он же объявил себя «владыкой жертвоприношений», что могло быть связано с окончательным преодолением последствий катастрофических засух во второй половине его царствования.
24
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
существование невозможно1. Долина представлялась уникальнейшим феноменом мироздания — самым замечательным «чудом» и «волшебством», когда-либо явленным человечеству. Постоянным же существованием и возобновлением этого чуда люди были обязаны «солнечному» дару царя, управлявшего богами посредством ритуалов.
Впрочем, его «солнечный» дар был столь велик, что мог проявляться и за пределами Долины. Хоть на всей земной тверди действовали, в сущности, одни и те же боги [Демидчик, 2001. С. 86], благодатный порядок их взаимодействия был установлен Солнцем только для Долины. Собственно, поэтому остальная суша, где боги действовали произвольно, и оставалась «Пустыней». Но, свершая ритуал для этих богов, царь мог принудить их и в «Пустыне» творить «чудеса» , отчасти сходные с благоустройством Долины: открывать экспедициям непроходимые пути, создавать месторождения камня и руд, даровать плодородие некоторым землям. А поскольку подобное благоустройство «Пустыни» не было изначально учреждено Солнцем, оно считалось учреждавшимся царем. Поэтому нередко подчеркивалось, что по отношению к чужеземным областям он исполняет мироустроительную роль бога-Творца [Демидчик, 2001. С. 84-88]. Обозначение «Солнце Пустыни» было едва ли не официальным титулом царей VI династии в финикийском Библе [Beriev, 1995]; за пределами Египта царь часто именовался «Великим/Старшим богом» , и говорилось, что он дает чужеземцам само «дыхание жизни».
Отношение реальной особы царя к проявлявшемуся в ней солнечному божеству египтяне передавали словом hmw. Означая буквально «раб», «слуга», оно указывало, что государь есть «служитель», «ангел» или даже «тело» младшего Солнца [Берлев, 1972. С. 32-44; Шэхаб Эль-Дин, 1993. С. 92-94]. В этом качестве особа царя представлялась во многом сходной с такими объектами культа, как, скажем, идол или священное животное, и, естественно, была недоступной для людей, кроме специальных слуг, врачей, телохранителей и т. д.1 2 Лицезреть царя не могли даже высшие сановники, допускавшиеся во дворец. Во время аудиенций государь пребывал за специальной «завесой (ГА)», наблюдая за докладчиками и проси
1 По меркам плодороднейшей нильской долины, «Пустыней» казались даже территории с нашей точки зрения вполне пригодные для благоустройства и оседлой жизни [Демидчик, 2002. С. 76-77]. Приметами «Пустыни» казались, скажем, надолго закрывающие солнце облака (поскольку египтяне привыкли к чистому небу) или частая смена ветров (как известно, в Египте большую часть года дует северный ветер); см.: [ПН, 24-29].
2 О запретности лицезрения идола см., напр.: [Ассман, 1999. С. 53-57].
Глава I. Младшее Солнце — бог ритуала 25
телями через специальные прорези для глаз, а его вопросы и приговоры оглашались стоявшим у завесы слугой [Шэхаб Эль-Дин, 1993. С. 104, 244; Beriev, Hodjash, 1998. Р. 43]. Великой наградой для чиновника была возможность если не увидеть царя, то хотя бы облобызать его выставленную из-под завесы сандалию.
Но даже при внешней ограниченности непосредственного участия царя в управлении подданными государственная машина Египта считалась движимой одной лишь его волей. «Все в государстве, суд и кара, назначения и пожалования, наложение повинностей и освобождение от них, военные походы и поездки за пределы страны, ирригационные мероприятия и работы по облегчению судоходства, государственное строительства и работы по разработке горных недр — все в конечном счете возводилось к особе царя. Он назначал, он давал, он приказывал, он посылал, и все должно было выполняться так, чтобы он остался доволен», — писал об этом Ю. Я. Перепелкин [Перепелкин, 2000. С. 147]. Административная, хозяйственная, военная и т. п. деятельность египетского общества представлялись, в конечном счете, лишь частью вселенского ритуала, ключевой фигурой которого был царь. Старое царство не знало строгого разделения «мирской» и «духовной» структур общественного управления, чиновники того времени обычно совмещали жреческие должности с придворными, хозяйственными, военными.
Покорность богам и в первую очередь царю считалась свойством человеческой природы, качеством всякого человека «правильного сердцем». В более поздних текстах даже утверждалось, что в присутствии царя люди утрачивают собственную волю, подобно тому, как это случается вблизи божества (напр., [Blackman, 1932. Р. 36-39. В 252-284]). Рядом с государем человеческое сердце обычно наполнялось «любовью» и «страхом», которые поэтому упоминались как невидимое, но объективно существующее и действенное «излучение» царской особы [Morenz, 1975. S. 139-150; LAII, Sp. 359-352; Grimal, 1989, IV 18:1; Демидчик, 2000а. С. 27-31].
Если же случались «строптивые сердцем» — чужеземцы или даже заговорщики во дворце (напр.: [Urk. I. S. 100. 13-17; Шэхаб ЭльДин, 1993. С. 21]), — они были не в силах противостоять царю. Победы над врагами были заранее предрешены, к примеру, ритуалом «Текстов проклятий», после которого «бунтовщики» становились «убитыми ритуально» [Берлев, 1989. С. 88;]. После исполнения магических действий царь находился в безопасности, а победа его людей над врагами была делом времени1.
1 См.: гл. VI, §2; надо помнить, что в Старом царстве египтяне «были наголову сильнее всех своих неорганизованных и разрозненных врагов и были
26
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
В реальности повиновение монарху государственных служащих было, конечно же, обусловлено полагавшимся за службу вознаграждением. Обычно «служба давала высокопоставленному чиновнику все, о чем он только мог мечтать» [Большаков, 2001. С. 225], и такие должности можно было передавать по наследству1. Но никто в Египте не смел открыто называть высокую личную оплату главной целью и тем более условием служения государю. Напротив, в гроб-ничных жизнеописаниях чиновники представляли свою покорность царю как безусловную, а свое служение ему как самоотверженное и беззаветное. Награды, полученные за эту службу, были будто бы дороги чиновникам прежде всего как знаки царского расположения, признания их заслуг и личных достоинств [Шэхаб Эль-Дин, 1993а. С. 13-14]. Стоит при этом помнить, что монарх был «не только источником права... но и выше всяких законов», в силу чего ограничить его волю субъективными правами подданных и «абсолютно устранить его от права на чью бы то ни было частную собственность было невозможно» [Богословский, 1984. С. 116]. В Старом царстве даже «полнейшая зависимость от царя, когда ни один вельможа не был гарантирован от телесных наказаний, не воспринималась как нечто унижающее личность, ибо наказание, исходящее от божества, не может быть унизительным» [Большаков, 2001. С. 225].
Староегипетская идеология предполагала, что оценивать божественные достоинства и деяния государя человеку не по силам и не по чину. Примечательно, что даже и «какие бы то ни было верноподданические излияния» в текстах этого времени отсутствуют, ведь проявлявшееся таким образом «обожание предполагало бы какие-то оценки деятельности царя, а это тоже в силу божественности последнего исключалось» [Шэхаб Эль-Дин, 1993а. С. 11]. В конечном счете, лишь сам правитель был вправе различать правильное и вредное (izft, grg и т. п.) в делах государственных (см., напр.: [Junker, 1949. S. 46-50]).
Сравнивая староегипетское общество с огромным телом, видный египтолог Я. Ассман говорит о царе как о «сердце», считавшемся у египтян вместилищем разума, источником импульсов, приводив
просто обречены на победы» [Большаков, Сущевский, 1991. С. 301]. А «встречающиеся иногда изображения царя, повергающего врагов или терзающего их в образе сфинкса, носят чисто ритуальный характер и тем самым свидетельствуют о его мироорганизующей роли» [Большаков, Сущевский, 1991. С. 298-299]; ср.: [Демидчик, 1999. С. 9-11].
1 Подробнее см.: [Перепелкин, 1988; Перепелкин, 2000. С. 117-152; Бер-лев, 1972. С. 178-188, 254-262; Шэхаб Эль-Дин, 1993].
Глава I. Младшее Солнце — бог ритуала 27
ших в движение все прочие члены этого тела [Assmann, 1984а. S. 103-104; 1993; 2002. Р. 135]. Сравнение не случайно, и не только потому, что подсказано жизнеописанием упоминавшегося И'и/ [Urk. I.S. 100.17,101.1]. Государственное устройство, действительно, представлялось в Старом царстве подобием монаршего тела1. Природа божества, по египетским представлениям, такова, что оно может отделить от своего тела какую-нибудь часть, чтобы последняя далее действовала самостоятельно. С такими частями божественного тела царя, физически «отдельными», но всецело послушными его воле, сравнивали себя и египетские чиновники [Blumenthal, 1970, С 3. 11, 3. 39; Берлев, 1972. С. 170-171].
По представлениям Старого царства, для идеальной работы государственного аппарата правителю достаточно было с божественной проницательностью [Blumenthal, 1970, G 4. 41-56] назначить лучших подданных на должности и отдавать им распоряжения. При этом каких-либо специальных действий, побуждающих людей к повиновению, от монарха будто бы не требовалось. Казалось, что царю достаточно молвить слово, и его воля исполняется людьми почти «автоматически». В этом отношении он, действительно, представлялся подобным богу-творцу, способному преобразовывать мир уже одним своим творящим словом [Urk. I. S. 39.13-16; Blumenthal, 1970, В 6.22, D 1. 17, G 1. 41-44].
1 Прямые указания сохранились лишь от Первого переходного периода, но «принципы подобных воззрений восходят к глубочайшей древности» [Берлев, 1972. С. 170; Gardiner, 1947. Vol. И. Р. 109, nt. 1]. Ср. типологически сходные представления в древней Корее, Китае и т. д. [Никитина, 1982. С. 12-13, 65, 82]. И еще в постановлении Толеданского собора (VII в.) функции короля приравнивались к функциям головы в отношении тела: «Бог, создатель всего мира, творя человеческое тело, вверху поставил голову и оттуда провел нервы во все части. Он поместил на голове светильник очей, с тем чтобы она могла различать все вредное. Он установил силу разума, возложив на него управление всем телом и мудрое распоряжение всеми действиями», цит. по: [Колесницкий, 1967. С. 79, прим. 1]. Кстати, и египетского царя в начале Среднего царства сравнивали с «глазами» человечества [von Stern, 1874, Tf. II. 3—4; Blumenthal, 1970, G 1. 6].
Глава 11
«ВРЕМЯ БОЛЕЗНИ»
§ 1.	Возвышение Гераклеопольского царского дома
Обстоятельства и время гибели Мемфисской монархии пока известны очень приблизительно. По всей видимости, катастрофа разразилась в последней четверти XXIII в. до н. э., а ее вероятные причины можно перечислить примерно так.
Уже с XXIV в. до н. э. в Египте стало ощущаться влияние глобального похолодания и засухи, охвативших на исходе III тыс. до н. э. Средиземноморье и Ближний Восток. «В результате уменьшения стока и снижения разливов Нила, — отмечает Д. Б. Прусаков, — пространство самых плодородных пойменных земель значительно сократилось — местами, возможно, вдвое» [Прусаков, 1999. С. 128]. Между тем материальные потребности разраставшегося государственного аппарата не уменьшались, и объем отчуждавшегося у земледельцев прибавочного продукта, по всей видимости, возрастал. Можно предполагать, что под конец XXIII в. до н. э. норма эксплуатации непосредственных производителей материальных благ стала невыполнимой.
С ухудшением экономической обстановки1, вероятно, обострилась конкуренция внутри государственного аппарата — между центральными и местными (областными, «номовыми») органами власти. Если «при IV и отчасти V династии верховная власть свободно распоряжалась должностями областных правителей», то при VI династии «в областях прочно оседали свои владетельные роды» [Перепелкин, 2000. С. 163]. Обоснованием власти областных правителей, «номархов», фактически становилась уже не столько воля назначившего их царя, сколько местный обычай повиновения выходцам именно из данного рода.
1 Уже во второй половине царствования VI династии «практически никто не мог позволить себе большую гробницу, полностью оформленную настенными изображениями» [Большаков, 2003. С. 8].
Глава II. «Время болезни»
29
Материальным фундаментом личной власти номархов являлись не только обширные «собственные» хозяйства, но и находившиеся в номе государственные имущества. С нарастанием экологического и хозяйственного кризиса население нома все сильнее зависело от готовности областеначальника оказать бедствующим добровольное вспомоществование, и это, естественно, вело к распространению личной преданности номарху1. Обнищание населения приводило многих в долговую кабалу, номархи же славили себя за помощь неимущим.
Чем меньше нуждались местные правители в поддержке со стороны центральной власти, тем сильнее должно было тяготить их правительственное вмешательство и тем решительнее стремились они к административной и хозяйственной самостоятельности. Конечная цель состояла в том, чтобы оставлять в распоряжении местной власти большую часть прибавочного продукта, прежде изымавшегося центральным аппаратом. С нарастанием голода контроль над распределением потребительских ценностей, прежде всего — продовольствия, становился важнейшим условием власти над населением нома.
Между тем деятельность столичной бюрократии, призванной противостоять сепаратизму номархов, по-видимому, была парализована борьбой чиновных группировок, спаянных родством и земляческими связями. Большое влияние на царя имела придворная клика, связанная с VIII и XII верхнеегипетским номами1 2 3 *. Ее высшим представителям даровались поистине царские привилегии [Beriev, 1981. Р. 368, 375-376, nt. 27-30; Goedicke, 1967, Abb. 7,15,18-28], и это не могло не вызвать раздражения мемфисской бюрократии. Осмелившийся обличать бессилие царя «начальник певцов» Ипувер спустя тысячелетие почитался мемфисцами как один из величайших жителей этого города [Yoyotte, 1952. Р. 59; LAE, 2003. Ill. 6].
Оскудение царской казны всего острее должно было ощущаться в столичной области. Для значительной части ее населения государственные выплаты были единственным средством к существованию. В правление царя VIII династии Нефериркара II вспыхнуло восстание, позже оплаканное как величайшее бедствие в так называемом «Речении Ипувера» [РИ]8. Возможно, что на протяжении еще како
1 См.: [Seidmayer, 1990. S. 398-430; Assmann, 2002. Р. 93-105; ИПО. С. 153-154; 220-221, 236-237].
2 Господство данного клана в центральных органах управления, видимо, берет свое начало с так называемого «абидосского брака» Пепи I.
3 О датировке этого текста см.: [Fecht, 1972. S. 10-26: Шэхаб Эль-Дин,
1993. С. 91].
30
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
го-то времени Мемфис продолжал номинально считаться царской резиденцией, но в действительности контроль над страной был утрачен. Перестали выплачивать подати финикийский Библ, оазисы и племена Ливийской пустыни, а затем и южные номы — самые дальние от столицы [РИ, 2. 11, 3. 6-13]; усилилось проникновение в Дельту скотоводческих племен. Через век с четвертью столичная область окажется столь опустошенной войнами и голодом, что придется ее специально заселять [Берлев, 1978. С. 56-57].
Политическая история последовавшего за гибелью Мемфисской монархии Первого переходного периода известна плохо. Даже зная очередность правителей некоторых областей, историк обычно не может соотнести их с историей всего Египта из-за отсутствия доказанных синхронизмов между разными номами и царскими династиями. Большую часть этого времени номинальным верховенством обладал «(царский) дом Хети1», история которого все еще состоит «скорее из вопросов, нежели из ответов» [Goedicke, 1969. S. 143; Lorton, 1987. Р. 21]. В источниках времени смут упоминается лишь часть этих монархов, причем установить обстоятельства и даже саму последовательность их правлений обычно невозможно1 2. В создававшихся в Новом царстве списках государей, правители «дома Хети» обычно отсутствуют. Исключением является сильно поврежденный «Туринский царский список» времени Рамсеса II (XIII в. до н. э.), но большая часть нужных нам имен там разрушена (колонка IV, стк. 18 — колонка V, стк. 10)3. Не назвал поименно правителей «дома Хети» и Манефон, труд которого к тому же известен лишь в позднейших извлечениях,4 содержащих существенные искажения.
Автор, однако, хотел бы указать на некоторые прежде не замеченные обстоятельства5.
Согласно «Сказке о красноречивом промысловике» (В1, 63—109) и Манефону, родовым гнездом и первоначальной царской резиденцией «Дома Хети» был город Гераклеополь, столица XX верхнеегипетского нома6. В дальнейшем мы будем называть этих государей
1 Нередко данное имя передается как «Ахтой».
2 Перечень упоминаний царей «дома Хети» см. в [von Beckerath, 1966; Malek, 1994].
3 [Gardiner, 1959; Helck, 1992. S. 168] В дальнейшем при ссылках на Туринский царский список латинские цифры будут обозначать номер колонки, арабские — строку.
4 Так называемые «эксцерпты», «извлечения»; подробнее см.: [Берлев, 1984. С. 52-54; von Beckerath, 1998. S. 35-41]
5 Подробнее см.: [Демидчик, 2003; Demidchik, 2003] .
“На западном берегу Нила в 120 км к югу от Мемфиса; египетское название — Nn-n(y)-swt (позже —	совр. Ихнасья-эль Мадина.
Глава II. «Время болезни»
31
«Гераклеополитами». В Туринском царском списке все монархи «дома Хети» представлены царями мемфисскими, но это, несомненно, следствие ошибки переписчика, объяснить которую очень просто.
Критерием разделения государей по «династиям» в Туринском списке служит прежде всего расположение их столиц. Группы монархов при этом обособляются специальными заглавиями «цари, что от столицы N», первые знаки в которых обычно выписаны красными чернилами (V. 11, V. 19, ср. II. 5, 6). А когда правители перечислены, указывается совокупная длительность их царствований в данной столице. Судя по тому, что в V. 10, 11 приводится общее число царей «дома Хети» — «18» и указана продолжительность их царствования (число разрушено), составитель Списка отделял их от предшествующих мемфисских царей и выделял в «династию» с особой столицей.
Пропуск же заголовка, упоминающего Гераклеополь, объясняется тем, что непосредственно перед «домом Хети» сразу четыре строки Списка заняты «итоговыми» числами царствований Мемфисской монархии. Копирование этого текста требовало большой сосредоточенности, и уставший писец стал ошибаться. Уже в последней строке «итогов» он пропустил слово «месяц(ев)», а затем, видимо, выпустил по ошибке и «заглавие»: «Цари, что от столицы Гераклеополь (Nn-ntyj-swt)»1.
О длительности правления «дома Хети» можно судить по извлечениям из Манефона у Евсевия Памфила (начало IV в. н. э.), где Герак-леополиты разделены на две (IX и X) «династии », первая из которых будто бы правила 100 лет, а вторая — 185. Властвовать почти три века «дом Хети» наверняка не мог, и большинство египтологов принимают во внимание лишь первое из этих чисел — 100 лет. В действительности же последние археологические изыскания [Seidlmayer, 1990; 1997] и синхронизм «Неферкара (VII) Хети — УаханхИниотеф» (см. ниже) подтверждают срок в 185 лет, повторенный, кстати, в извлечениях Секста Юлия Африкана1 2. Вероятнее всего, воцарение Герак-леополитов произошло около 2192 г. до н. э.3
1 Подобные ошибки вообще очень распространены. Поскольку первые знаки пропущенного заглавия и следующей ниже строки (V. 18) совпадали, мы имеем дело с обычной «гаплографией» — пропуском текста из-за того, что глаза писца «перепрыгнули от сходного к сходному», ср.: [Лихачев, 1983. С. 65-72].
2 Примечательно, что Манефон считает 185 лет суммарной длительностью правлений 19 царей. Между тем известно, что именно совокупная численность всех Гераклеополитов равнялась 19-ти или около того.
3 Здесь и далее хронологические подсчеты на основе [von Beckrath, 1998. S. 132-142] и предположения, что правление Гераклеополитов официаль-
32
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
Употреблявшееся современниками и самими Гераклеополитами обозначение «дом Хети» называет имя отца первого царя этой династии, очень частое в этом династическом клане и в дальнейшем. По сообщению Манефона, таким же было и «личное» имя первого короновавшегося Гераклеополита, причем он будто бы отличался свирепостью и был сожран крокодилом1. В Туринском списке, перечисляющем «солнечные» имена государей, упоминания о первом и втором гераклеопольском монархе разрушены (IV. 18, 19), но «Сказка о красноречивом промысловике» подсказывает, что один из них звался «Небкаура (Nhw-k3(.w)-ixw)»* 1 2. Сколь широко простиралась их власть, неизвестно, но вероятно, что примерно в это же время или немногим раньше во II верхнеегипетском номе пробовал воцариться некий «дом Хуу (Hw(i)-w(i)» [Берлев, 1978. С. 79; Beriev, 1981. Р. 369,373. nt. 33].
Гораздо больше теперь можно сказать о третьем государе «дома Хети», чье имя Неферкара (Nfr-k3-rcw) уцелело в Туринском списке (IV. 20). Упоминание в этом памятнике одного лишь «солнечного» имени царя выглядит странным, поскольку в предшествующей египетской истории было еще как минимум шесть монархов с таким именем. По правилам же новоегипетских списков, «в случае, если имена царей оказывались одинаковыми, их приходилось расподоб-лять, добавляя к солнечному имени личное» [Берлев, 1980. С. 39]. Соблюдение этого обычая в Абидосском списке О. Д. Берлев проиллюстрировал как раз на примере шести Неферкара, из которых «первый (это Пйопе II) назван только этим именем, но уже Нефркерэ II пояснен его личным именем nbjj. В картуше Нефркерэ III личное имя оказалось не выписанным, без сомнения, случайно, однако все последующие Нефкерэ, четвертый, пятый и шестой, дополнительно именуются hndw, trrw и Пйопе-сонбом» [Берлев, 1980. С. 59]. Таким образом, отсутствие личного имени Неферкара VII в данной строке Туринского списка — вероятнее всего, следствие ошибки переписчика. И она объяснится, если заметить, что следующий царь (IV. 21) почему-то назван не солнечным именем, как это принято в Списке, но только личным — «Хети». Трудно не предположить, что
но завершилось на 39-м году правления Небхапетра Ментухотепа. О том, что последняя дата не бесспорна, см.: [Vandersleyen, 1995. Р. 19-21].
1 К сожалению, мне пока недоступна статья Vernus S. M€nes, Achtoes, 1’hippopotame et le crocodile— lecture structurale de 1’historiographie egyptienne // Religion und Philosophic im Alten Agypten. Festgabe fiir Philippe Derchain zu seinem 65. Geburtstag am 24. Juli 1991. Leuven, 1991. P. 331—340.
2 Сохранилась также яшмовая гирька с надписью «Хети Небкаура», см.: [Petrie, 1906. Pl. XXII. 4; Petrie, 1917. Pl. X, 9. 2].
Глава II. «Бремя болезни»
33
это и есть личное имя Неферкара VII, которое переписчик по невнимательности отделил от «солнечного» и представил в следующей строке как имя еще одного государя. В действительности, речь должна идти не о двух правителях — Неферкара (VII) и Хети, а об одном — Неферкара (VII) Хети.
К моменту воцарения в Гераклеополе Неферкара (VII) Хети «дом Хуу» во II верхнеегипетском номе, вероятно, уже упал. Воспользовавшись этим, распространить свою власть на юге Египта пробовали правители IV верхнеегипетского нома со столицей в Фивах1. Около 2119 г. на территории IV и V номов возникло новое государственное образование — Фиванское царство, управлявшееся XI династией. Три ее первых государя, видимо, были внуками номарха Иниотефа (Старшего) и отпрысками одного из его сыновей по имени Ментухо-теп1 2. Имя первого царя XI династии не сохранилось [Beriev, 1981. Р. 369, 378, nt. 37], а наследовавшие ему братья, звавшиеся в честь деда Иниотефами, присвоили «хоровы» имена Сехертауи и Уаханх.
Последний из них, как теперь понятно, был младшим современником Гераклеополита Неферкара (VII) Хети. Правлением Уахан-ха Иниотефа датируется стела Htpi, обнаруженная в Эль-Кабе близ древнего святилища Энхаб (Nhb)3 в III верхнеегипетском номе [Gabra, 1976]. При этом сам Htpi упоминается в гробнице военачальника и номарха той же области cnh.ty=fy, [Vandier, 1950, II5 1-2], где в качестве царя Египта назван Неферкара (КЗ-nfr-r'w). Таким образом, синхронизм « конец царствования Неферкара (VII) Хети — начало правления Уаханха Иниотефа» представляется очень вероятным. Этим важным наблюдением наука обязана О. Д. Берлеву [Beriev, 1981. Р. 369; Демидчик, 2003]4.
1 Греческим топонимом «Фивы» принято обозначать столицу IV верхнеегипетского нома, египетское название — Wist. Царей XI династии мы в дальнейшем будем называть «Фиванцами».
2 О предыстории воцарения XI династии см.: [Gesterman, 1987. S. 17-31; Quack, 1992. S. 99-106; Демидчик, 2003. С. 66-67].
3 О происхождении топонима теперь см.: [Beriev, Hodjash, 1998. Р. 43-44].
4 О том, что 'nh.ty=fy был современником Уаханха Иниотефа, свидетельствуют и другие обстоятельства, до сих пор не замеченные. По единодушному мнению специалистов, почти одновременно с усыпальницей rnh.ty=fy была воздвигнута в Асуане гробница St-кЗ, открытая Л. Хабачи. Хоть гробница пока не издана (о титулах владельца см.: [Gomaa, 1980. S. 13]), известно, что в ней упоминается «(царский) дом Хети» [Quack, 1992. S. 108-109; Seidlmayer, 1997. S. 83]». Поскольку же остальные случаи употребления Данного словосочетания датируются правлением Уаханха Иниотефа, естественно считать, что современниками этого царствования были St-кЗ и Hh .ty~jy ,
34
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
Появление Фиванского царства стало обстоятельством, провоцирующим и усиливающим усобицы в соседних областях. Но молодая XI династия еще не претендовала на власть над всем Египтом и даже признавала верховенство Гераклеополитов. Иниотефы не носили короны, не справляли сугубо царский праздник «(хеб-)Сед», не принимали полной царской титулатуры1. Примечательным образом в последней отсутствовало и «солнечное» имя (ср. гл. I). Сторонники «дома Хети» представляли появление Фиванского царства всего лишь как некую перемену в административно-территориальном устройстве Гераклеопольской монархии [Siut IV. 11; Beriev, 1987. Р. 151-152]. Похоже, что вплоть до царствования Мерикара Герак-леполиты даже не снисходили до личного рассмотрения жалоб и претензий Фиванцев, которым приходилось посылать ходатаев к «начальнику Верхнего Египта» в Абидос [Fisher, 1975. Р. 35-37. Р1. 16; Gabra, 1976, Tf. 14. 4-5; Vandier, 1950, II Р 1- 5 2; Демидчик, 2003].
§ 2.	Гераклеопольская монархия в первой половине XXI в. до н. э.
Имя четвертого Гераклеополита в Туринском списке (IV. 22) не удается прочесть сколько-нибудь надежно. Имя пятого и вовсе разрушено (IV. 23)* 2, но несомненно, он был личностью выдающейся. Именно с него Манефон начинает новый период в династической истории Гераклеополитов — так называемую «X династию»3, и сходные указания, по-видимому, содержались в протографе Туринского списка, где имя царя сопровождается необычной для этого памятника припиской: «[сын]Неферкара» [von Beckerath, 1966. S. 18-19; Seidlmayer, 1997. S. 81. Anm. 1]. Дело выглядит так, как если бы составитель списка предполагал здесь некие перемены в династической истории Гераклеополитов, но при этом пояснял, что трон. продолжал переходить по наследству внутри все той же царской ! семьи.
'[Beriev, 1981- Р. 374, nt. 20, 21; Hodjash, Beriev, 1982, № 25, nt. e; Beriev, Hodjash, 1998. P. 39-41]. Теперь, однако, см.: [Wenzel, 2003].
2 Остатки знаков в разрушенном картуше в стк. 1 Эрмитажной рукописи «Поучения Мерикара» позволяют предполагать, что личное имя царя было «[Хет]и ([£/<]>)»>•
3 В данном случае текст Манефона правильно передан именно в версии Евсевия Памфила.
Глава II. «Время болезни»
35
Какие именно перемены могли иметься в виду, ясно из упоминавшегося правила Списка разделять царей на «династии» по местонахождению их столиц. Известно, что Гераклеополь не всегда был резиденцией «дома Хети». Согласно «Поучению Мерикара», отец этого царя (имя в тексте «Поучения» разрушено) сумел установить действенный контроль над столичной областью Старого царства близ будущего Мемфиса. А сам Мерикара, как показывают обломки надписей жрецов, воздвиг там свою пирамиду [Malek, 1994]1. Таким образом, начиная с отца Мерикара Гераклеополиты были мемфисскими государями, и это обстоятельство, по правилам Списка, должно было обособлять соответствующих правителей в отдельную «династию» (ср. V. 19, 20).
А отсутствие у этой «(под-)династии» особого заглавия в Туринском списке объясняется просто. Как уже отмечалось, переходя от Мемфисской монархии к «дому Хети», кто-то из переписчиков по ошибке пропустил заглавие, указывавшее на перенос столицы в Гераклеополь. В результате получилось, будто и при первых четырех Гераклеополитах столица оставалась в Мемфисе. Для следующего же переписчика выделение отца Мерикара и его потомков в качестве особой «династии», вернувшейся в Мемфис, выглядело поэтому полной бессмыслицей. Естественно, что соответствующее заглавие из последующих копий было устранено. Сохранилась лишь приписка «[сын] Неферкара», прежде подчеркивавшая, что, несмотря на перенос резиденции, у власти оставалось, по существу, то же царское семейство.
Напрашивающийся вывод о том, что шестым царем «дома Хети» был Мерикара, до некоторой степени подтверждается Туринским списком IV. 22, где в картуше сохранились знаки «мотыга (тг)» + «рот(г)», а затем, после лакуны, имя «Хети (Hty)». Восстановление «Мерикара Хети» выглядит здесь очень правдоподобно, несмотря даже на то, что по правилу «перестановки слов почета ради» [Пет
1 Кроме того, см.: [Munro, 1982; Munro, 1984]. Делаются попытки оспорить предложенную Я. Малеком идентификацию пирамиды на том основании, что последняя конструктивно повторяет расположенную рядом пирамиду основателя VI династии Тети. Следует, однако, подчеркнуть, что Целенаправленное следование образцам Мемфисской монархии — характерная черта погребальной культуры Гераклепольского царства. К тому же царь Тети пользовался у потомков особым почтением. Он был обожествлен, считался покровителем мемфисской области и любимцем мемфисского бога Птаха. Естественно, что Мерикара Хети не только построил свою пирамиду рядом с пирамидой Тети, но и постарался повторить конструкцию последней.
36
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
ровский, 1958,§27.1]писецдолжен был бы начать имя знаком «Солнце (rrw). В действительности, нарушения этого правила весьма распространены1. Например, «солнечное» имя царя XI династии Неб-хапетра Ментухотепа встречается со знаком «r'vv» на втором месте [von Beckerath, 1984. S. 194. Nr. 5. T. 2]. А на упоминавшейся яшмовой гирьке Гераклеополита Nbw-ki(.w)-[rcw} Hty знак «гги>» вовсе отсутствует [Petrie, 1906. PL XXII. 4; Petrie, 1917. Pl. X, 9.2]. Особенно часто писцы не успевали вспомнить про «перестановку почета ради», когда работали скорописью, коей, кстати, выполнен и Туринский список. На подставке для сосудов времени Неферкара (VII) Хети «солнечное» имя этого государя дважды выписано так, как оно произносилось, без всякой перестановки: Nfr-ki-r'w [Simpson, 1981]. В Туринском списке это же «солнечное» имя выписано без «гги’» в IV. 8, и определенно отсутствует элемент «r'w» в начале «солнечного» имени царя XI династии Санхкара Ментухотепа (V. 17). Остается добавить, что сохранившееся в картуше имя «Хети», как теперь известно из кладбищенского жизнеописания фиванского чиновника Dirt, было и личным именем Мерикара [Demidchik, 2003. Р. 30-32, 35-36].
Согласно Туринскому списку IV.22, пятый Гераклеополит, хоть и являлся «[сыном] Неферкара», короновался не сразу после его смерти, а лишь по прошествии еще одного царствования. Вероятно, к этому времени он был уже не молод. Из «Поучения Марикара», однако, явствует, что он правил не менее 20 лет [ПМ, Р 58], и это царствование стало временем наибольшего могущества «домаХети»1 2.
Пятый Гераклеополит восстановил контроль над значительной частью Дельты, обезопасив ее от вторжений азиатских племен [ПМ, Р 82-105]. В результате возобновились и поставки древесины с Финикийского побережья [ПМ, Р 82. Прим. 135]. Главное же, в распоряжении государя теперь оказались обширные пространства низинных земель, для которых низкие разливы Нила были не столь уж губительны [ПМ, Р 87-88]. С восстановлением там ирригационных сооружений и государственных повинностей царская казна могла обрести средства для воссоздания централизованного бюрократического управления, и государь призывал на службу образованных
1 Наличие в данном имени элемента «rrw» предполагает и Ю. фон Бек-керат [von Beckerath, 1984. S. 61, 91. № 7]. Видимо, такое прочтение имени допускает и X. Дауд, предположивший, что Мерикара мог быть «седьмым царем в гераклеопольской династии» [Daoud, 1995. Р. 306-307].
2 На это царствование должно было прийтись правление Hty I в XIII верхнеегипетской области; см.: [Siut V].
Глава II. «Время болезни»
37
потомков чиновных семейств из района древних столиц [ПМ, Р 102]. Именно это ощущение возвращающегося могущества позже побудило сына пятого Гераклеополита, Мерикара Хети, возобновить обычай строительства пирамид. По мнению Я. Малека, для сооружения царской усыпальницы потребовалось от 10 до15 лет [Malek, 1994], и, стало быть, царствование шестого Гераклеополита также было весьма продолжительным1.
Многоопытный отец Мерикара, однако, не мог не понимать, что даже в его правление авторитет и могущество государя были гораздо меньшими, нежели в Старом царстве. К этому времени юг страны вступил в полосу наиболее тяжелых засух, усугублявшихся тем, что прежняя бассейновая система орошения не соответствовала новым условиям [Schenkel, 1978; Прусаков, 1999, 139-142], а ее сооружения из-за отсутствия регулярных общественных работ находились в жалком состоянии. Кроме того, с гибелью центрального аппарата управления перестала быть регулярной и продовольственная помощь голодающим районам из более благополучных областей; фактически прекратились и практиковавшиеся в Старом царстве переселения жителей бедствующих областей в другие номы1 2. Голод доводил людей до каннибализма [Vandier, 1936. Р. 9-12,105-111; Прусаков, 1999. С. 134-138]3.
Неизбежным следствием голода было повсеместное насилие. Лишенные средств к существованию, люди сбивались в шайки, легко шли на воровство, грабеж и даже убийство. Служивший царю Мерикара Хети асьютский номарх ltw-ib=i похвалялся уже только тем, что в его правление «из нома исчезли грабители и бандиты, не было стычек и столкновений, столь обычных в пору усобицы, и путник мог спокойно заночевать в пути, что называется, в поле: страх, внушаемый войском номарха, был ему защитой» [Берлев, 1978. С. 93; Slut III, 10, 11]. Но и сами местные правители, лишенные действенной поддержки со стороны центральной власти, в смутную пору были подозрительны и жестоки. В биографических надписях этого
1 Если пятый Гераклеополит вступил на трон около 2092 и царствовал более двадцати лет, то правление Мерикара Хети могло прийтись приблизительно на 2071-2055 гг. до н. э. Таким образом, он мог скончаться примерно в то же время, что и фиванский царь Уахаих Иниотеф.
2 Эта практика властей Старого царства впервые описана в [Шэхаб ЭльДин, 1993. С. 273-282].
3 Именно на это время пришлась катастрофическая засуха, описываемая в гробнице cnh.ty=fy и в стк. 6 стелы Htpi [Vandier, 1950, V pi-yl, IV 8 — 29; Gabra, 1976].
38
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
времени «проскальзывают намеки на доносы и казни, и притом в устрашающих размерах» [Берлев, 1978. С. 93]. Серьезной угрозой для Гераклеополитов было и само существование Фиванской монархии.
По египетским представлениям, царь-«сын Солнца» неминуемо становился «владыкой Обеих земель (nb ti.wy)», т. е. всего Египта. Противодействовать этому люди были не в силах, и существование в Долине не подвластных или не вполне подвластных ему территорий было невозможно. Таким образом, уже сам факт существования Фиванской монархии подрывал авторитет Гераклеополитов, и они его по возможности замалчивали. Когда же промолчать было нельзя, дело представляли так, будто речь идет всего лишь о наличии в подвластной Гераклеополитам Долине двух « отделений-wrm>: царского1 и другого, уклончиво обозначавшегося как «южные номы» [Siut III. 16; IV, 49.51], «юг (tp Smcw)» [Siut III. 18,28, 33]. О том, что у Фиванской области имеется особый правитель, пятый Герак-леополит обмолвился лишь в приватном сочинении, обращенном к престолонаследнику, и даже там соперник назван всего лишь «вельможей» ([ПМ, Р 71], см. ниже, гл. III, §4). Но несмотря на подобные ухищрения, существование «альтернативных» царей не могло не оказывать разрушительного воздействия на Гераклеопольскую монархию. Всего раньше это стало ощущаться в непосредственной близости от Фиванского царства, где номархи теперь фактически могли выбирать какому царю служить, что неизбежно оборачивалось кровавыми усобицами и смутой.
По-видимому, уже под конец правления Неферкара (VII) Хети в схватке за власть над III верхнеегипестким номом сошлись упоминавшиеся cnh.ty=fy и Htpi.1 2 Фактическим главой области к этому времени был престарелый «начальник жрецов» Htpi. Но формально титул номарха (hry-tp ci п(у) Nhn) с ним мог делить молодой военачальник rnh.ty=fy из городка Хефат3. В обстановке политической неопределенности, возможно связанной с недавней гибелью «(царского) дома Хуу», Htpi решил ориентироваться не на далеких Гераклеополитов, а на воцарившегося в соседнем номе Уаханха Иниотефа. Многоопытный жрец, в общем, верно предугадал конечную победу Фиванцев — или, как он сам выразился, «куда ветер дует»4, — но его личные планы при этом не сбылись. Властолюбивый 'nh.ty=fy, стремившийся отрешить Htpi от власти, заявил о своей преданности
1 «Отделение владычицы страны (т. е. царской пирамиды)» [Siut IV, 11; [Beriev, 1987. Р. 151-152].
2 Подробнее об этом см.: [Демидчик, 2003].
3 Соврем. Эль-Миалла.
4 См.: [Демидчик, 2003. С. 62, 64. Прим. л].
Глава II. «Время болезни»
39
Неферкара (VII) Хети. При этом он, вероятно, учитывал, что разрешать споры номархов должен был размещавшийся в Абидосе «начальник Верхнего Египта», служивший Гераклеополитам-
Сам процесс рассмотрения спора Htpi и (’nh.ty=fy у «начальника Верхнего Египта» вполне отразил кризисное состояние гераклео-польской государственности. В конечном счете, победа в нем определялась не ее правом, но силой. Сначала, видимо, фиванский царь направил в Абидос отряд телохранителей, чтобы «поддержать» претензии лояльного ему Htpi на власть в III номе. Не исключено, что подобные визиты сопровождались и насилием по отношению к абидосским властям1, на деле немощным, как «дымка над водой»1 2. Затем, чтобы вырвать победу, отправился с дружиной в Абидос и cnh.ty=fy, о чем сам он поведал так:
«Если спокойно это (воинское) соединение Хефата, спокойна эта страна; если же наступают (ему) на хвост — (это) как (наступить на хвост) крокодилу: (тогда) юг и север, вся эта страна, охвачены дрожью. Если я берусь за рулевое весло, я застаю быков запертыми3 и затворы затворенными. Если поднимаю (войско в поход) в VIII ном iTI-wr) против несознательного4 5, я застаю его глазеющим со стен; (даже) если ширится святотатство, он, ничтожество, (лишь) говорит: «Вот горе-то!» Я — муж, которому нет равных.
Начальник всего войска всего III нома Ги/г.(у=/у-богатырь говорит: Я добился, чтобы кенбет6начальника Верхнего Египта, который в VIII номе, прибыл для расследования положения дел при государе-князе, начальнике жрецов, великом предводителе III нома Htp(i)» [Vandier, 1950, II р 1-8 2; Демидчик, 2003. С. 68-69].
Таким образом, угрожая своей дружиной, cnh.ty-fy, заставил «начальника Верхнего Египта» прислать в свою область комиссию («кенбет»), которая отстранилаHtpi от власти. Сколь тревожно было в дальнейшем на границах Фиванского царства, говорит хотя бы то,
1 См. также надпись Dmi [Goedicke, 1960. Fig. 1; Quack, 1992. S. 103], созданную, скорее всего, еще до провозглашения Фиванской монархии.
2 См.: [ПМ, Р 72—74; Демидчик, 2000; Demidchik, 2003. Р. 28-30].
3 cnh.ty=fy намекает на трусость своих оппонентов. Употребленное здесь существительное означает «бойцовый бык» и в данном случае относится к воинам других номов. Похоже сказано о перепуганных врагах в стк. 157— 158 «Победной стелы Пи(анхи)». А стоящий здесь глагол в стк. 95 «Поучения Мерикара» относится к действиям азиатов, запершихся в укреплениях.
4 Вероятно, имеется в виду «начальник Верхнего Египта», медлящий с Решением в пользу cnh.ty=fy.
5 В данном случае имеются в виду чиновники, служащие при «началь-
нике Верхнего Египта».
40
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
что (nh.ty=fy как минимум дважды вел военные действия, глубоко проникая на его территорию и вовлекая в эту борьбу два самых южных египетских нома.
Поскольку же Фиванскому царству недоставало продовольствия, крайне остры были противоречия из-за раздела собиравшегося в Верхнем Египте зерна [Vandier, 1936. Р. 9-12, 105-111; Vandier, 1950, V pi-yl, IV 8-29; Gabra, 1976; Shenkel, 1973. S. 218. Anm. 1]. Голод был столь силен, что фиванцы, видимо, то и дело пытались вывозить ячмень из более северных областей [Demidchik, 2003. Р. 31]. В правление Мерикара Хети из-за этого даже вспыхнул военный конфликт, приведший к потере этим государем VIII верхнеегипетского нома1, а затем и к отправке против фиванцев войск самого царя.
Вывозу зерна в Фивы должен был активно противодействовать размещавшийся в VIII верхнеегипетском номе «начальник Верхнего Египта». Не исключено, что для проникновения в более северные области порученцам Уаханха Иниотефа временами приходилось прибегать к силе, тем более что к началу упомянутых событий ему подчинялись уже и войска трех самых южных областей [Siut III, 16].
На стеле фиванского чиновника, «начальника (отряда) варваров»1 2, Diri о начале конфликта сказано так: «Хор Уаханх, царь Верхнего и Нижнего Египта сын Солнца Иниотеф, рожденный (у царицы) Нефру, послал ко (мне?) после того, как я сражался с домом Хети на западе Тина3 против него (т. е. дома Хети), чтобы перевозили4 его (т. е. Уаханха Иниотефа) порученцев5. Правитель приказал, чтобы я плыл вниз по течению6, чтобы создать пи[тание] этой страны из всего верхнеегипетского ячменя, на юге до Элефантины, на севере до Афродитополя7, ибо я знаю дело, и хороша моя речь» [Clere, Vandier, 1948. §18]. Судя по тому, что Diri «сражался с домом Хети на западе Тина (т. е. VIII верхнеегипетского нома)», его противниками были подчиненные Гераклеополитам местные власти и «на
1 Распространенное мнение, будто эти же события упоминаются в стк. 72, 73 Эрмитажного списка «Поучения Мерикара», основано на неверном переводе, см.: [Demidchik, 2003. S. 29-30; ПМ, Р 72-74].
2 О переводе титула см.: [Берлев, 1978. С. 221; Богданов, 2000. С. 31].
3 Т. е. на западном берегу VIII верхнеегипетского нома.
4 К чтению и переводу nci.tw см.: [Wb. II, 206. 7—21; Borghouts, 1996. §49.а].
5 К восстановлению w/wIO’]-’4' ср.: [Schenkel, 1965. S. 100. Anm.с]; к написанию этого слова без детерминатива «сидящий мужчина» см.: [Wb. I, 304. 6-11].
6 Читая hd(i=f).
7 Т. е. от I до X верхнеегипетского нома.
Глава II. «Время болезни»
41
чальник Верхнего Египта». В результате столкновений фиванцы получили возможность плыть вниз по реке, и D3ri прибыл в X верхнеегипетский ном для вывоза оттуда ячменя.
Однако вскоре прибрежный лагерь фиванцев осадили подошедшие с севера войска правителя Асьюта (XIII верхнеегипетского нома) 7tw-ib—i. Чтобы он позволил пришельцам вернуться на родину, последние, возможно, были вынуждены оставить ему свои лодки [Siut III, 16-19; Demidchik, 2003. S. 31]. Но судя по тому, что 1tw-ib=i предпочел не доводить дело до битвы, силы отряда Diri тоже были немалыми: вероятно, в него входили не только бойцы нескольких южных областей [Siut III, 16]. Когда эта масса возвращавшихся берегом войск вступила «с тыла» в VIII ном, подчинявшая Гераклеополи-там администрация, видимо, утратила контроль над областью. Согласно кладбищенской стеле Уаханха Иниотефа, с этого момента VIII ном перешел под власть Фив: «[Я сделал] его (т. е. Фиванского царства) границу вплоть до Афродитополя1, (после того как) я вбил причальный столб в Вади Хеси. Я взял VIII ном (ТЗ-wr) целиком, отворил все его крепости, сделал его дверью позади [себя]» [Clere, Vandier, 1948. § 11].
Местность «Вади Хеси», видимо, находившаяся в X номе, упоминается и в жизнеописании D3ri, который называет себя тем, кто «стоек сердцем1 2 в момент удара; говорящим3: «подступись-ка ко мне, Хети!»; устроившим грозу над сильным номом4, которым я правил5, (после того как) я сделал границу в Вади Хеси » [Clere, Vandier, 1948. § 18]. «Сильным» здесь назван VIII верхнеегипетский ном, где обнаружено множество стел военачальников гераклеопольского времени [LA IV, 309]. Возвращаясь от Вади Хеси в X ном, Diri со своим отрядом «устроил грозу над» VIII номом, в результате чего последний и перешел под власть Уаханха Иниотефа. Можно также предполагать, что захвативший эту область D3ri первое время состоял ее комендантом — «правил ею»6.
1 Т. е. до X верхнеегипетского нома.
2 См.: [Wb. I, 261. 9-262. 8], ср.: zfe=z w3S, — [Meeks, 1981. Р. 61. № 79. 0602].
3 Букв, «уста, говорящие...», см.: [Wb. II, 390. 1—19]. Но возможно и «(достаточно) стойкий сердцем в момент удара для того, чтобы говорить...», ср.: [Schenkel, 1965. S. 100, Anm. г; Borghouts, 1996, § 40.е. 3.2].
4 Ср.: [Darnell. Р. 102, nt. 8].
8 См.: [Gardiner, 1957, § 198.2, 506.5].
6 Титулы показывают, что к моменту составления надписи Diri уже не возглавлял VIII ном. Но умолчать об этой высшей точке своей карьеры он, конечно же, не мог.
42 Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
На упоминавшейся кладбищенской стеле Уаханх Иниотеф похваляется, что с этих пор некогда неприступный VIII ном стал «дверью», через которую его «порученцы» беспрепятственно проникали на север. Вероятно, это позволило увеличить вывоз зерна в Фивы, ибо далее царь называет себя «богатым (букв, большим вещью), как море», и похваляется, что он «был полезным своему городу» [Clere, Vandier, 1948. § 16]. А его главный казначей Ttj подчеркивал, что с тех пор как «эта страна была под его (т. е. Уаханха Иниотефа) присмотром к югу до Элефантины, к северу до Тина в VIII номе (Tt-wr)», царская казна получала «отборное из доброго всего (т. е. самое лучшее), постоянно доставляемого величеству моего владыки с Юга и Севера, в виде всякой ценной вещи, радующей1 сердце, в виде поступлений от всей этой страны, ибо страх перед ним распространился по этой стране; (а также в виде) постоянно доставляемого величеству моего владыки от правителей, главенствующих над Красной (т. е. пустыней), ибо страх перед ним распространился по пустыням» [Clere, Vandier, 1948, § 20; Берлев, 1978. С. 167].
Однако номархи, подчинявшиеся Мерикара Хети, рассматривали этот вывоз зерна в Фивы как откровенный «грабеж» [Sint IV, 12], и асьютский правитель 7tw-ib=i вновь атаковал передовые отряды фиванцев. Похоже, что первоначально он одержал победу [Sint III, 19-40]. Но примечательно, что рассказ об этом в его гробничном жизнеописании позднее был специально заштукатурен, спрятан от людских глаз [Spanel, 1989. Р. 306]. Вероятно, под конец правления 7tw-ib-i войска нома понесли столь жестокие потери, что номарх предпочел не раздражать соотечественников напоминаниями о своих ратных подвигах. В пользу такого объяснения говорит и массовое бегство из Асьюта мужчин призывного возраста, похоже, уклонявшихся от участия в военных действиях [Siut IV, 17, 18; Edel, 1984. S. 100-104; Franke, 1987. S. 56; Demidchik, 2003. S. 32].
Как бы там ни было, после утраты VIII области преданные Ге-раклеополитам асьютские правители1 2 были главной преградой продвижению фиванцев на север, и естественно, что Мерикара Хети
1 Буквально «радование».
2 В разрушенном тексте жизнеописания номарха Hty I, предшественника ltw-ib=i, возможно, говорится, что траурным мероприятиям по случаю смерти его отца был придан общегосударственный размах и личное участие в них принимал сам гераклеопольский царь [Siut V, 40—34; Hayes, 1971. Р. 8]. Сам Hty I воспитывался при гераклеопольском дворе и даже учился плавать вместе с царскими детьми [Siut V, 21-24], ср.: [Шэхаб Эль-Дин, 1993. С. 20]. Примечательно, что два из трех известных нам асыотских номархов этого времени носили родовое имя Гераклеополитов Hty.
Глава II. «Время болезни»
43
поспешил оказать им помощь. Из надписи сына Itw-ib=i, номарха Hty II, известно, что против фиванцев выступили войска «отделения владычицы страны»1, т. е. всех областей, признававших власть Мерикара: «вся страна до ее предела вместе с князьями Верховья и высокопоставленными1 2Гераклеополя» [Siut IV, 11, 12]. Hty II утверждает, будто столь огромное войско повергло противников в ужас, но недвусмысленные упоминания о военной победе над фиванцами в его жизнеописании отсутствуют. Примечательно, что флот с войсками «отделения владычицы столицы» продвинулся только до поселения Sl-shtp в XI номе, пятью с половиной километрами южнее Асьюта [Siut IV, 14-16]. Таким образом, едва ли не единственным положительным итогом этой военной кампании для Мерикара Хети стало сохранение у власти в XIII номе Hty II, представителя верного Гераклеополитам номаршьего рода [Siut IV, 16-19].
Исход событий, как он представлен в надписи Hty II, фактически означал, что Мерикара Хети пришлось смириться с потерей важного VIII верхнеегипетского нома, где размещался прежде «начальник Верхнего Египта». Фактически под контролем фиванцев остался, видимо, и X ном. Показательно, что позже Уаханх Иниотеф и его подданные упоминали данную область как северную окраину своего царства3, а на о. Элефантина этот государь уже именовал себя «правителем живущих» [Elephantine. 5.Tf. 20b], Южный рубеж владений Мерикара Хети отодвинулся к XIII области, правителю которой был присвоен необычный титул «номарх (дословно «великий главенствующий») Верхнего Египта»4. Но это была лишь пародия на некогда авторитетную должность «начальника Верхнего Египта». Из жизнеописания Hty II понятно, что заметного влияния за пределами своей области он не имел.
Воздвигнутая в северном Саккара пирамида Мерикара Хети должна была знаменовать собой возврат к величественным временам Мемфисской монархии5. Но уже к концу его правления, похоже, выяснилось, что знамение преждевременно. Углублялся раскол
1 «Владычицей страны» в данном случае названа пирамида Мерикара Хети; «область (буквально «отделение») владычицы страны» — та часть Долины, где признавалась власть этого царя, см.: [Beriev, 1987. Р. 151-152].
2 О значении слова см.: [Богословский, 1989. С. 115-118].
3 Теперь см.: [Quack, 1992. S. 100-102; Demidchik, 2003. Р. 32, nt. 67]).
4 hry-tp S' n(y) («) Snfw, [Siut IV, 23, 54; Edel, 1984. S. 78-80], cp.: [Daressy, Ю18. P. 186; Fischer, 1968. P. 129. nt. 571; Clere, Vandier, 1948. § 11].
5 Ср. рассказ о постройке пирамиды в «Поучении Аменемхета I».
44 Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
Долины на два противоборствующих царства, и могущество фиванского государя Уаханха Иниотефа заметно возрастало. В этой обстановке было невозможно установить и действенный контроль над номархами, самостоятельность которых «при IX и X династиях была... особенно велика. Иной из областных правителей, не именуя себя открыто царем и признавая на словах права своего «владыки» ... на деле чувствовал себя царьком: вел летосчисление по годам собственного правления, величал себя сыном местного божества — в подражание фараоновскому “сын Солнца”, звал воинство области своим воинством и т. д.» [Перепелкин, 2000. С. 192]. После Мерикара Хети Гераклеопольская монархия вступила в период необратимого и стремительного упадка. Достоверно назвать имена его наследников пока не удается. В конце XXI в. до н. э. Египет был объединен под властью фиванского царя Небхапетра Ментухотепа (I)1.
Духовный опыт этого времени, однако, окажется гораздо более долговечным, нежели сама Гераклеопольская монархия. Запечатленный в «культурной памяти»1 2 египтян, он будет определять представления о царе на протяжении всей последующей истории египетской цивилизации.
§ 3.	«Время болезни»
Несмотря на некоторое усиление царской власти в правление пятого Гераклеополита, сам он признался сыну, что даже лучшие годы Гераклеопольской монархии были не более чем «временем болезни» в сравнении с величественной Мемфисской эпохой [ПМ, Р 143]. Спустя еще столетие и вся более чем двухвековая история Египта от Старого царства до воцарения основателя XII династии Аменемхета I была открыто названа «болезнью» [ПН, 38, 54].
Употреблявшееся при этом существительное mnt буквально означает «болезнь», «недуг» [Wb. II, 67. 6, 10]. А судить о смысле слова в интересующих нас текстах позволяет знаменитая «Восстановительная надпись Тутанхамона»: «Была страна в болезни (т zni mnt). Боги отвернулись от этой страны. Если посылали войско в Палестину, чтобы расширить границы Египта, не являлось какой-либо их твердости. Если молили бога, чтобы попросить вещь (т. е. совет у него), не приходил он [...]. Если молились какой-либо богине, рав
1 Подробно об этом см.: [Gesterman, 1987. S. 5-32].
2 Выражение Я. Ассмана.
Глава II. «Время болезни»
45
ным образом не приходила она совсем: сердца их ослабли сами собою, нарушили они Творение» [Urk. IV, 2025-2032; Перепелкин, 1984. С. 177].
Применительно к Египту «болезнь (mnt)» понималась как «нарушение Творения» — учрежденного Солнцем благоприятного для людей устройства Долины (ср.: [ПН, 22-23]). Если обычно Египет был «страной возлюбленной» богами [Wb. V, 225-226. 9], то в пору «болезни» боги, напротив, «отворачивались» от него. Поскольку же обойтись только собственными силами человек был не в состоянии, общественно значимые предприятия египтян отныне оборачивались неудачей.
Во многом сходные представления отразились и в « Пророчестве Неферти». В сочинении утверждается, будто названный в его заглавии мудрец предсказал основателю IV династии царю Снофру бедствия Первого переходного периода. Описание последних складывается из двух больших частей [ПН, 26—51, 51—57], состоящих каждая как бы из двух «разделов». В первых «разделах» обеих частей [ПН, 26—38, 51-53] рассказывается о катастрофическом ухудшении «экологической» и «международной» обстановки. Нильская долина перестанет быть благодатнейшим местом на земле: солнце, обычно сияющее здесь с чистого неба, скроется за облаками; Нил обмелеет; вместо дующего большую часть года «прохладного» северного ветра в небе будут «сражаться» разные ветры; природные богатства Нижнего Египта станут легкой поживой для азиатских племен, и т. п. Во вторых «разделах» [ПН, 39—51, 54-57] оба раза после слов «я показываю тебе страну в состоянии1 болезни» предрекается «порча» самих людей1 2: жестокость и кровопролитие, «один будет убивать другого» и «человек будет убивать своего отца»; равнодушие по отношению к страждущим; дурное управление, когда «будет страна мала, а ее руководители многочисленны»; забвение общепринятых правил, когда «нижнее станет верхним». Во многом похоже сказано о «болезни» страны в «Размышлении Хахеперрасенебу», литературном тексте середины XII династии.
В надписи Тутанхамона «болезнь» Египта объясняется тем, что в предшествующие царствования для богов не исполнялись положенные ритуалы. Похожее объяснение, вероятно, могло даваться и бедствиям Первого переходного периода. Во всяком случае, много
1 Дословно «в прохождении».
2 Как разъясняется в «Гимне Нилу» (verse 116—119), наступающий в отсутствие наводнений голод заставляет людей пренебрегать справедливостью и благочестием.
46
Демидчик А. Б. Безымянная пирамида
позже, в папирусе птолемеевского времени говорилось, что если в главных святилищах Египта не будут исполняться ритуалы против врагов царя, то «люди Пустыни восстанут против Египта, разразятся война и бунт по всей стране, перестанут повиноваться царю и страна лишится защитников» (цит. по: [Grimal, 1985. Р. 119, nt. 65]). Данное «предсказание» почти в точности совпадает с описанием бедствий во вторых разделах двух больших частей пророчества Неферти [ПН, 39-51, 54-57].
Однако египтяне едва ли могли считать, будто цари намеренно избегают необходимых ритуалов. Скорее, причиной «болезни» могло представляться убывание действенности последних1. Ведь если боги и люди то и дело неподвластны ритуалам, всеобщая благая взаимосвязь явлений распадается, мир утрачивает предсказуемость1 2, и «Долина» превращается в «Пустыню».
Поскольку же действенность ритуалов должна была обеспечиваться божественным могуществом (b3w) царя, египтяне, возможно, подозревали, в «солнечной» природе государей времени смут некий изъян3. Примечательно, что несколько царей VIII династии
1 Особое объяснение было предложено в «Пророчестве Неферти», но об этом придется говорить отдельно.
2 Это новое мироощущение всего отчетливее выражено в литературном тексте, известном как «Беседа Разочарованного со своей душой (Ы)»; кроме того, см.: [Fecht, 1973]. Ср.: [Blumenthal, 1996. Р. 109—114].
3 От времени VIII династии поразительным образом «не дошло ни одной биографии, в которой был бы назван по имени какой-либо царь этой династии» [Шэхаб Эль-Дин, 1993. С. 90]. По большей части избегали называть своих государей и подданные Гераклеополитов. Лишь при фиванских правителях XI династии царские имена стали возвращаться в гробничные биографии. Такое «замалчивание» государей не было вызвано запретами со стороны самих правителей, которые охотно называли себя и в царских указах, и в надписях на принадлежавших им предметах. «Обычай умолчания», видимо, сложился сам собой и мог проистекать от того, что чиновники стеснялись сообщать потомкам имена своих владык. Похвалялись службой «царю», ибо даже и в пору смут он персонифицировал собой общество и государство. Но очевидная недостаточность божественного могущества данного царя, возможно, порождала тайный страх, что потомки усомнятся и в достоинствах его чиновников. Поэтому, даже рассказывая следующим поколениям о своем служении государю, египтяне избегали называть его имя.
До некоторой степени эта догадка подтверждается надписями cnh.ty=fy, большая часть правления которого в III верхнеегипетском номе пришлась на время катастрофического понижения нильских разливов. Поскольку же сила последних, по египетским представлениям, обеспечивалась, в конечном счете, царскими ритуалами [Берлев, 1998. С. 54-61; Матье, 1996. С. 239-241, 299], засуха на юге свидетельствовала о недостатке божественной мощи (biw) у четвертого и пятого Гераклеополитов. И хоть правление
 Глава II. «Время болезни» 47
не включили в свои теофорные имена элемент «Солнце-Pa (Rrw)» [von Beckerath, 1984. S. 58-60,186-188; Bolshakov, 1995. S. 19. Anm. 19]. He принимали «солнечное» имя и фиванские монархи ранней XI династии.
Зато когда фиванский царь Ментухотеп (I) почувствовал в себе силы подчинить весь Египет, он принял «солнечное» имя, а с достижением этой цели— и «полную» царскую «титулатуру»1. Он же первым из фиванских государей стал справлять праздники «(хеб-) Сед», служившие обновлению божественной мощи монарха. При этом Ментухотеп I подчеркивал, что «первым средь* 1 2царей» вновь в полной мере обрел божественное могущество3, и даже приказывал изображать себя в обличии богов Мина и Амона4.
В чем виделась суть могущества Ментухотепа I, позволяет судить обломок надписи из Фив, видимо, посвященной этому царю: «Он прекратил голод страны, (когда можно было) перейти вброд [...] воды. Он воздвиг памятник Монту и умиротворил Амона прекрасными дарами Юга, которые он принес в благодарность за его победы. Он увеличил подношения Ра, который его любит. Он умилостивил Хатхор, дав (ей) мирру и благовония. Он поймал арканом быков для Золотой (т. е. для Хатхор), любящей его и желающей, дабы жил он на земле вечно. Даровала она ему царскую власть. Это Хор, сын Нут — мой господин. Он покорил Обе земли благодаря своей победе, утвердил порядок вечности и наказал своих врагов» [Vandier, 1964; Павлова, 1984. С. 154. № 2. С. 36,121. Прим. 22-23]. Обретение Египтом былого единства и благополучия здесь связывается с успешным исполнением царем ритуалов.
Представление о том, что этот царь первым после времени смут сполна обрел власть над ритуалом, отразилось и в исторической тра
rnh.ty=fy пришлось главным образом на их царствования, он предпочел не называть эти имена в своих надписях. Зато специальная приписка, даже без определенной связи с жизнеописанием, называет третьего Гераклеопо-лита Неферкара (VII) Хети, при котором rnh.ty=fy служил совсем недолго. Упомянут этот царь потому, что при нем разливы были еще сравнительно высоки. Краткая приписка гласит, что местное божество Хор-Хемен «приносил половодье» в III ном «для (т. е. ради) своего сына Неферкара» [Vandier, 1950. Р. 253, inscr. 16].
1 Соответствующую литературу см.: [von Beckerath, 1984. S. 63—64,194-195].
2 Буквально «передним».
3 См.: [Habachi, 1963. S. 20, fig. 5 a. S. 46, fig. 22. S. 48, fig. 23; Beriev, 1981; Demidchik, 2003. S. 26-27].
4 Cm.: [Habachi, 1963. S. 516 52; Павлова, 1984. C. 42, 47, 129. Прим. 97, ил.5-6]
48 Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
диции Нового царства. Абидосский царский список называет его сразу после мемфисских государей, не упоминая при этом ни Гераклеополитов, ни даже фиванских Иниотефов. В Карнакском списке Иниотефы поименованы, но лишь с Небхапетра Ментухотепа (I) именам царей вместе с титулами правителей единого Египта (nbw t3.wy n(y)-swt-bit) предшествуют также эпитеты «красивый бог (ntr nfr)» и «владыка ритуала (жертвоприношения)» [Urk. IV. S. 608. 12-15, 609. 14-16]. Достигнутое единство страны определенно связывается с наличием у царей божественного могущества, обеспечивавшего действенность ритуалов (ср.: [Bisson de la Rouqe, 1937, inv. 2114]). Тогда же, в Новом царстве, на фиванском кладбище египтяне взывали к Небхапетра Ментухотепу (I) как к божеству, чье могущество обеспечивает выполнение богами мольбы просителя.
На деле, впрочем, еще и после Ментухотепа I Египет переживал голодные годы и политические потрясения. Во второй четверти XX в. дон. э. истинным избавителем страны от «болезни» решил объявить себя основатель XII династии Аменемхет I. С этой целью в его царствование было составлено подложное «Пророчество Неферти », будто бы произнесенное названным мудрецом перед первым государем IV династии Снофру1. Описав бедствия времени «болезни», Неферти предрекал появление царя-Избавителя «Амени», в коем читатели должны были распознать Аменемхета I [Posener, 1956. Р. 21-60]. Естественно, что при этом Амени приписывались способности, по мнению египтян, отсутствовавшие у правителей времени смут. Но, как не без удивления отмечает Э. Блюменталь, деятельность Амени «ограничивается исполнением ритуалов1 2, а все остальное получается как бы само собой»: враги Египта погибают, в страну возвращается правда-маат, и все это совершается благодаря пришествию царя, но без его непосредственного участия в сражениях, преобразованиях и т. д.» [Blumenthal, 1982. S. 26]. «Солнечное» имя Аменемхета I при этом означало «Умиротворивший сердце Ра».
Царем, «прекратившим время болезни» [ПМ, Р 143], впрочем, хотел казаться и его преемник Сенусерт I. Именно он первым стал называть себя «владыкой жертвоприношений», после того как во
1 В качестве верховного сановника возглавляя экспедиции в пустыню, Аменемхет оставлял на скалах надписи о будто бы являвшихся ему «знамениях», открывавших волю богов (см. ниже, гл. VI, § 6). Никогда прежде чиновники подобных надписей не публиковали. Не удивительно, что и, став царем, Аменемхет I решил обосновать свое право на престол ссылками на чудесно открывшуюся еще в древности волю богов.
2 Курсив мой. — А. Д.
Глава II. «Время болезни» 49
второй половине его царствования стали заметно повышаться нильские разливы1.
Представление о том, что ритуалы царей времени смут не всегда имели должное влияние на богов, до некоторой степени отразилось и в надписях номархов, часто являвшихся в своих областях верховными жрецами. Несмотря на то что по всему Египту ритуалы одинаково совершались от имени царя, обстановка в разных частях страны заметно различалась от сравнительно благополучной до катастрофической. Данное обстоятельство, казалось бы, подсказывало, что благосклонность богов к тому или иному ному определяется не столько могуществом царя, сколько их отношением к местному правителю, реально обеспечивающему в своей области исполнение ритуала. Поэтому номархи стали с гордостью подчеркивать «персональное» благоволение к себе богов. Некоторые главы областей при этом утверждали, что боги относятся к ним с тем родственным, даже «отеческим» вниманием, какого прежде удостаивался только царь.
i
1 Пик засушливых лет в царствование Сенусерта I пришелся на Год 25; см.; [Beriev, 1981а. S. 318-319]. Эпитет «владыка жертвоприношений» впервые встречается на стеле Берлинского музея 1199, датированной Годом 34.
Глава III
«ПОУЧЕНИЕ МЕРИКАРА»
Всякое письменное произведение нуждается прежде всего в прочтении, в уяснении его смысла.
Д. С. Лихачев1
§ 1. Списки
Даже выцветшие чернила лучше, чем самая крепкая память.
Китайская пословица
Важнейший источник по истории гераклеопольского времени, «Поучение Мерикара», известно по иератическим рукописям на трех папирусах и одном остраконе: verso1 2 папируса № 1116 А Государственного Эрмитажа, г. Санкт-Петербург; папирус № 4658 (I—1-6. 86) Государственного музея изобразительных искусств имени А. С. Пушкина (Москва); папируса Carlsberg VI Копенгагенского университе-та3и остракона Дер эль-Медина № 1476 Французского института восточной археологии в Каире.
Как первый из этих папирусов оказался в Эрмитаже, неизвестно. В1875 г. он был найден в запасниках музея студентом-второкурсником В. С. Голенищевым, в будущем — самым знаменитым русским египтологом. Он же кратко описал рукопись «Поучения» на III Международном конгрессе ориенталистов в Петербурге в 1876 г. [Golenischeff, 1876]. В 1913 г. В. С. Голенищев издал иероглифическую транскрипцию и фотографии папируса вместе с фрагментами приобретенного в Луксоре папируса, теперь известного как № 4658 Государственного музея изобразительных искусств им А. С. Пуш
1 [Лихачев, 1988. С. 380].
2 В первой публикации папируса эта сторона ошибочно названа «recto» [Golenischeff, 1913. Р. 2-7].
3 Ниже эти три рукописи будут обозначаться соответственно «Р», «М» и «С».
Глава III. «Поучение Мерикара»51
кина [Golenischeff, 1913. Р. 1-4. Р1. 9—14, А-С]. Остальные фрагменты Московской рукописи, распознанные Э. X. Гардинером, были опубликованы в 1956 г. Р. А. Каминосом [Caminos, 1956. Р. 52. Р1. 26-27].
При обнаружении в кладовой Эрмитажа папирус № 1116 А был свернут в одном рулоне с папирусом № 1116 В, на verso которого содержится упоминавшееся «Пророчество Неферти». На лицевых сторонах обоих документов — хозяйственные ведомости, палеографически и по содержанию близкие меж собой и с папирусом 10056 Британского музея (Лондон) [Golenischeff, 1913. Р. 1-8. Р1. 15-17, 26-28; Glanville, 1931-1932]. Все три ведомости происходят с царской верфи Prw-nfr возле Мемфиса. Записи на recto папируса № 1116 А, вероятно, были сделаны в 19-й год правления Аменхотепа II. Принято считать, что «Поучение Мерикара» и «Пророчество Неферти» были скопированы на оборотные стороны эрмитажных папирусов в правление Тутмоса IV или Аменхотепа III [Quack, 1992. S. 10]. Но автор данной книги полагает, что это случилось чуть позже, при Аменхотепе IV (Эхнатоне) или его ближайших преемниках. Московский список, видимо, происходит из обширного собрания литературных текстов, почти все известные фрагменты которого хранятся в Москве. Палеографически они датируются поздней XVIII династией.
О существовании папируса Carlsberg VI специалистов оповестил приобретший его Л. Борхардт [Borchardt, 1933. S. 45. Tf. 15], а полное фотографическое факсимиле и иероглифическую транскрипцию опубликовал А. Вольтен [Volten, 1945. S. 3-81. Tf. I-IV]. Уцелевший текст нанесен поверх смытой рукописи, перпендикулярно расположению ее строк. В датировке списка исследователи расходятся от конца XVIII до XXI династии [Seibert, 1967. S. 87-88]. Остатки нескольких фраз «Поучения» на остраконе Дер эль-Медина № 1476, на обороте которого содержится фрагмент «Поучения Хети, сына Дуау-фа, своему сыну» [Posener, 1977-1980. Pl. 32], распознал Й. Ф. Квак [Quack, 1990]. Он же опубликовал синоптическую иероглифическую транскрипцию всех рукописей [Quack, 1992. S. 164-200; Fischer-El-fert, 2000].
Во всю длину текст «Поучения» сохранился лишь в Эрмитажной рукописи, местами разрушенной. Особенно пострадали первые три Десятка строк. В Карлсбергском списке было не менее шести колонок (примерно последняя треть «Поучения»), но от двух крайних сохранились только отдельные слова или знаки. Сильнее всего поврежден Московский список. Даже при сопоставлении всех рукописей некоторые лакуны заполнить не удается.
Разночтения между списками специально изучались А. Вольтеном [Volten, 1945. S. 3-81], С. Донадони [Donadoni, 1968], Г. Буркардом
52
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
[Burkard, 1977], В. Хелком [Helck, 1977] и автором данной книги [Демидчик, 1994. С. 223-268]. Малочисленность списков, а равно их исполнение на сравнительно дорогом материале, папирусе, доказывают, что в «школьную программу» это сочинение не входило1. Об этом же свидетельствует колофон (приписка в конце) Эрмитажной рукописи: «Благополучно подошло (к концу) сообразно найденному в письменах, будучи переписано1 2писцом H^-m-wist для самого себя, истинно смиренного3 и добронравного, великодушного и полюбившего людей, не склонного стоять у других на пути4, не склонного клеветать5 господину на его слугу, (для) писца, ведущего счет (каждой) фразе6, искусного в трудах (бога) Тота, (для) писца Hr(i)-m-wist, а также для его брата, им любимого и милого сердцу, истинно смиренного и добронравного, искусного в трудах (бога) Тота писца Mh(w), сына [...]» [ПМ, Р 144-150]. Таким образом, писцы копировали текст по собственному желанию для личных рукописных собраний7.
Эрмитажная рукопись переписана с протографа, созданного еще в Среднем царстве. Во второй половине списка исчезают и характерные для новоегипетских литературных рукописей красные над-строчия, а строки 118-120 даже расположены вертикально, как часто делалось в Старом и Среднем царстве. Поскольку же Hr(f)-m-w?st был начинающим переписчиком8, он часто допускал ошибки про
1 Не является свидетельством включения сочинения в «школьную программу» и единственный остракон, ср.: [Janssen, 1991].
2 Дословно «в качестве переписанного».
3 Дословно «молчаливого».
4 Дословно «не становящегося в глазу другого человека».
5 См.: [Wb. IV, 557.14; Quack, 1992. S. 10. Anm. 1].
6 Иные толкования см.: [Gardiner, 1914. Р. 21; Scharrf, 1936. S. 6. Anm. 2; ХИДВ. С. 35-36]. В контексте колофона данное определение должно иметь не только профессиональный, но и этический смысл. Учитывая египетское словосочетание nis hsb [Faulkner, 1962, 240], можно предполагать, что не имевший заметной должности переписчик конструирует для себя определение, напоминающее реальный титул z$ hsbw X, «писец, ведущий счет (некоего) X» [Wb. Ill, 167.9, 10, 481.4]. Но наш писец ведет учет особого рода — «считает (т. е никогда не пропускает по ошибке или по лености)» фразы копируемого текста.
7 Есть основания считать, что упомянутый Mh(w) учил своего брата m-wist искусству письма и что именно он внес красными чернилами некоторые исправления в Эрмитажную рукопись. Этот же Л//г(и'), вероятнее всего, переписал «Пророчество Неферти» на оборотную сторону папируса №1116 В Государственного Эрмитажа.
8 Об этом свидетельствует неустойчивость его почерка, см. также: [ПМ, прим. 38-39, 56, 241].
Глава III. «Поучение Мерикара»53
чтения непривычной ему среднеегипетской иератики [ПМ, прим. 85, 98, 147, 206, 209].
Московская и Карлсбергская копии восходят к общему архетипу времени Нового царства, претерпевшему грамматическую и стилистическую правку. Но, будучи более поздней, Карлсбергская рукопись накопила искажения, вызванные чаще всего заметными переменами в фонетическом строе египетского языка времени Нового царства. В процессе внутреннего диктанта переписчик машинально переиначивал текст на поздне-новоегипетский лад, что приводило и к ошибочным «переосмыслениям» [ПМ, прим. 160, 195, 197, 199, 211, 232, 235, 239, 241].
§ 2. Прочтено ли «Поучение Мерикара»?
.Количество гипотез обратно пропорционально ясности вопроса.
В. Фролькис
На первый взгляд, ответ на заданный в заглавии вопрос может быть только утвердительным. Ведь без малого век миновал с тех пор, как Эрмитажную и Московскую рукописи лично обследовал самый авторитетный знаток иератического письма и египетской грамматики Э. X. Гардинер [Gardiner, 1914]. И уже 80 лет, как прославленный А. Эрман включил это сочинение в антологию древнеегипетской литературы [Erman, 1923. S. 109—119]. С тех пор «Поучение» стало памятником хрестоматийным, регулярно цитируемым в сборниках древневосточных литературных и религиозных текстов, переводы для которых готовятся известнейшими специалистами1. Кроме того, специально о «Поучении» уже опубликованы три монографии1 2 и десятки статей.
Тем не менее, читатель, пожелавший узнать о нем подробнее, с замешательством обнаружит, что чем глубже он знакомится с упомянутой литературой, тем хуже он представляет себе «истинный» текст «Поучения». Он увидит, что переводы даже маститых египтологов сильно разнятся, и порой кажется, будто существует несколько
1 На русский язык «Поучение» переводилось М. Э. Матье [Матье, 1950], В. И. Рубинштейн [Рубинштейн, 1950; ХИДВ, 1980. С. 31-36], М. А. Коро-стовцевым[Коростовцев, 1978. С. 198-213]; см. также: [ИДВТД. С. 17-23].
2 См.: [Scharff, 1936; Volten, 1945; Quack, 1992].
54
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
разных «Поучений Мерикара». Десятилетия исследований поразительным образом не привели к складыванию некоего общепринятого понимания памятника. Примечательно, что главной целью совсем недавней монографии И. Ф. Квака объявлено именно «продвижение к разрешению проблемы перевода» [Quack, 1992. S. 9]. Но и этот труд, несмотря на «фундаментальное грамматическое образование» автора, « невозможно расценивать как заметный шаг вперед в сравнении с предшествующими попытками» [Jansen-Winkeln, 1993. S. 478— 479]. Его результатом стали, в лучшем случае, несколько новых толкований, кажущихся не менее вероятными, чем предлагавшиеся ранее. Показательно, что за 10 лет, истекших с момента выхода книги И. Ф. Квака, только одному из отрыков «Поучения», Р 105—138, были посвящены еще пять статей, предлагавших иные варианты перевода [Lorton, 1993: Демидчик, 1997; 2000; Oreal, 2000; Goedicke, 2002].
Таким образом, имеющийся опыт прочтения «Поучения» едва ли можно признать успешным. Ведь наличие множества толкований текста в конечном счете означает, что его исторически адекватное понимание либо еще не найдено, либо не доказано с должной убедительностью. Будучи по отдельности правдоподобными, в своей совокупности разнообразные толкования текста «Поучения» оказываются взаимоисключающими, и потому не будет преувеличением сказать, что современный научный перевод памятника еще не создан.
В лексико-грамматическом отношении «Поучение Мерикара» не является «легким» текстом. Но причина затруднений переводчиков коренится в конечном счете не в этом. Показательно, что по мере прогресса египтологической лингвистики разнообразие переводов «Поучения» не уменьшается.
Избыточное многообразие «прочтений» тех или иных отрывков «Поучения» порождается в первую очередь крайне расплывчатым пониманием их контекста — авторского замысла сочинения. Как известно, для правильной интерпретации высказывания переводчику недостаточно обладать одними лишь лексико-грамматическими знаниями. Даже при наличии таковых любое высказывание теоретически может быть понято несколькими способами. Поэтому знание «контекста на уровне всего текста, причем текста, представляющего собой некую завершенную коммуникацию» [Колшанский, 1980. С. 66], — непременное условие правильного и однозначного понимания отдельных высказываний. Но «контекст на уровне всего текста» не может считаться распознанным до тех пор, пока сочинение представляется лишь «аморфным языковым образованием... не
Глава III. «Поучение Мерикара»
55
ким хаотическим соединением различных высказываний или их групп» [Колшанский, 1980. С. 61]. Только увидев произведение как текст, «спаянный единым смысловым заданием» и грамматически членящийся на жестко соединенные звенья, переводчик вправе полагать, что ему понятен контекст отдельных высказываний. Между тем исследователи «Поучения» все еще очень далеки от такого его понимания. Даже о переводах последнего времени Г. Гедике справедливо заметил, что в них «попадаются ясные и наполненные смыслом отрывки, но кажется отсутствующим какое-либо логическое единство, не говоря уже о единой цели, как можно было бы ожидать в “Поучении”» [Goedicke, 2002. S. 116].
Странным образом, за 90 лет изучения «Поучения» египтологи почти не пытались подробно описать и объяснить его логико-смысловую структуру. Даже характеризуя сочинение в целом, принято просто перечислять обсуждаемые в нем темы с упоминанием некоторых наиболее «примечательных» мыслей1. Попытки же выделить в сочинении большие тематические разделы чрезвычайно редки, и обычно воспроизводится предложенная еще в 30-х годах четырех-или пятичастная схема:
•	«указания, как вести себя молодому царю и какими правилами ему следует руководствоваться»;
•	так называемый «исторический раздел»;
•	«указание на бренность людской жизни и на вечность и всемогущество божества, перед которым люди отвечают за свои деяния и которое предпочитает добродетель приносимым в храмы жертвам»;
•	«гимн, прославляющий бога-творца»;
•	«вновь... советы», которые «завершаются указанием на то, что Мерикара следует всегда придерживаться наставлений, завещанных отцом» [Кацнельсон, 1976. С. 325]1 2.
В то же время видный специалист Я. Ассман видит в «Поучении» только три раздела: «Часть I: Задачи царя по осуществлению Маат... Часть II: Исторический раздел: деяния отца и политические сове
1 См., напр.: [Тураев, 1920. С. 76-77; Pieper, 1928. S. 31—32; LA, Bd. Ill, Sp. 986-987; Lichtheim, 1996. S. 247], ср.: опубликованную в 2001 г. в Интернете статью: Lorton D. The Institution of Kingship in Ancient Egypt (2001)// www. geocities, com/ Lorton, html.
2 Cp.: [Sharrf, 1936. S. 5-64; Brunner, 1952. S. 101-102].
56
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
ты... Часть III: «Возмещение» как принцип, придающий смысл всякой деятельности» [Ассман, 1999. С. 257]. Но о том, сколь логически завершенными являются эти обширные тематические разделы и как они связаны между собой, исследователи умалчивают или же утверждают, что «логическая связь между частями улавливается с трудом» [Кацнельсон, 1976. С. 325].
За последние полстолетия ответить на эти вопросы попытались только Ж. Позенер [Posener, 1962; 1963; 1964; 1965; 1966] и Э. Блюменталь [Blumenthal, 1980. S. 5-28]1. Во втором из этих исследований было отмечено, что «Поучение» состоит из «наставлений», создаваемых сцеплением иерархически соподчиненных логикосмысловых элементов: «описание ситуации», «пожелание», «описание последствий», «обоснование (пожелания)». Пространные же повествовательные отрывки Э. Блюменталь предложила считать «назиданиями», обосновывающими сразу несколько тематически близких «наставлений». Но при всей продуктивности структурнофункционального анализа исследовательница во многих случаях не обнаружила логические связи между «наставлениями» и «назиданиями» и ошибочно истолковала некоторые разделы текста.
Э. Блюменталь выделяет в «Поучении» четыре большие части: «обращение со смутьянами (I: Р 2-30), обращение с подданными и богами (II: Р 30-68), внешняя и внутренняя политика (III: Р 68-108), обращение с подданными и богами (IV: Р 108—143)» [Blumenthal, 1980. S. 28]. Но смысл всех четырех «заглавий», как видим, очень похож1 2, не говоря уже о дословном совпадении «заглавий» второго и четвертого разделов. Э. Блюменталь поэтому вынуждена признать, что «в некоторых местах распознать авторский замысел не удается, особенно там, где встречаются повторы » [Blumenthal, 1980. S. 24].
Неудача упомянутого исследования, однако, еще не означает, что в «Поучении», и вправду, отсутствует четкая композиция3. Скорее,
1К сожалению, книгаР. Б. Паркинсона оказалась доступна автору слишком поздно для того, чтобы ее можно было учесть в данной публикации; см.: The Tale of Sinuhe and Other Ancient Egyptian Poems 1940-1640 BC. Translated with an Introduction and Notes by R. B. Parkinson. Oxford, 1997. P. 212-234.
2 «Обращение co смутьянами» есть, по существу, лишь частный аспект «обращения с подданными» и «внутренней политики»; последние два «заглавия» также весьма близки по смыслу.
3 Вопреки 3. Геррману, предложившему считать «Поучение» лишь механической компиляцией разнородного «речевого материала», см.: [Herrmann, 1957. S. 61-62].
Глава III. «Поучение Мерикара»
57
таковая пока просто не распознана специалистами. Ведь в «Поучении» налицо очень четкое по композиции «заключение» (Р 138—144) и содержатся специальные указания на «оригинальность» творческого замысла: оно — «речь, дающая все узаконения относительно царя» (Р 138—139) и «(самое) полезное, из того, что в душе» пятого Гераклеополита (Р 143-144). Судя по «заглавию» и колофону Эрмитажного списка (Р1, 144-150), египтяне времени XVIII династии воспринимали памятник именно как текст, пронизанный особым и различимым авторским замыслом, как самостоятельное и завершенное сочинение. А ведь к этому времени их «текстологическое чувство» в отношении «поучений» уже определялось знакомством с «поучениями» периода XII династии, логико-смысловые связи которых крепки и многообразны. Да и от шедевров художественной композиции, «Рассказа Синухета» или «Рассказа потерпевшего кораблекрушение», «Поучение» отделено лишь полутора веками. Трудно представить, что при царском дворе, в самом средоточии египетской культурной элиты, накануне расцвета египетской литературы могло быть создано сочинение, напрочь лишенное композиционной стройности. Еще невероятнее, чтобы спустя многие века египтяне стали копировать такой «бессвязный» текст для личных библиотек1.
Именно в «Поучении» мы встречаем замечательные слова «будь искусным в речах, и ты будешь силен [...]; сила царя — в его языке, речь сильнее любого оружия» (Р 32), и некоторые разделы сочинения — бесспорные шедевры египетской словесности: выразительнейшее описание «азиатов» (Р 90-94), восторженное славословие богу-творцу (Р 130-138) и т. д. Мог ли автор, создавший подобные тексты или просто воспитанный на столь высоких художественных образцах, совсем не заботиться о композиционной стройности сочинения? Не правильнее ли предположить, что его замысел просто еще не распознан?
1 У современного читателя также возникает ощущение единства памятника. Например, «гимн» богу-творцу (Р. 130-138), воспринимающийся по нынешним законам композиции как идейно-художественная кульминация «Поучения», действительно, завершает, «венчает» собой наставления царевичу. При этом он находится в тесной логический связи с предшествующими разделами: «гимн благодеяниям “Бога”, — пишет Я. Ассман, — приводится в связи с темой «возмещения»; он следует непосредственно за изречением, в котором говорится, что... вознаграждаются все деяния для бога» [Ассман, 1999. С. 257].
58
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
§ 3. Композиция «Поучения Мерикара»
Непременным условием раскрытия значений языковых единиц должен рассматриваться контекст на уровне всего текста, причем текста, представляющего собой некую завершенную коммуникацию.
Г. В. Колшанский1
1.	Предварительные замечания. «Заглавие» (Р 1)
Смысловая структура древнеегипетских «поучений» определялась, в конечном счете, несколькими простыми правилами.
Называвшиеся так сочинения обычно имели своего рода «введение» и «заключение». Во «введении» специальная «формула» объявляла о «начале» сочинения и называла лиц, будто бы причастных к его возникновению: титульного «автора» и «адресата(ов)». Иногда к этому добавлялось описание обстоятельств, при которых будто бы впервые был произнесен данный текст, но в «Поучении Мерикара» имеется одна лишь вводная «формула» (Р 1). Вероятно, она является позднейшей припиской-пояснением к тексту, некогда созданному пятым Гераклеополитом
В «заключениях», иногда обширных (напр., [Zaba, 1956. Р. 56— 65]), содержались призывы запомнить и соблюдать данные наставления. К этому порой добавлялись упоминания об успешной карьере титульного «автора» и даже самого «поучаемого». В нашем памятнике «заключение» состоит из двух четверостиший, двух трехстиший и одного двустишия (Р 138-144, см. ниже).
Остальной текст «поучений» всегда был некоторым количеством «наставлений», состоящих из «пожеланий» и «обоснований»1 2. «Пожелания» предписывают поступать или не поступать определенным образом, и сказуемое в них обычно выражено глаголом в повелительном наклонении или в формах, способных выражать «желательность» совершения неких действий [Borghouts, 1996, § 44.b. 2, § 50.а. 2]. Кроме того, в «пожелание» нередко включается описание ситуации, для которой предназначается данный совет3. В «обоснованиях» же разъясняются выгоды от его исполнения. «Обоснова
1 [Колшанский, 1980. С. 66]
2 В терминологии Э. Блюменталь соответственно «Ermahnung», «Afforde-rung» и «Begriindung» [Blumenthal, 1980. S. 22-24].
3 В терминологии Э. Блюменталь «Situationsbestimmung» [Blumenthal, 1980. S. 22-24].
Глава III. «Поучение Мерикара» 59
ния» состоят из повествовательных предложений; изредка в их состав могут входить восклицания и риторические вопросы1. Всякое высказывание, содержащееся в «основной части» «поучений», непременно является либо «пожеланием», либо «обоснованием», либо частью таковых. С учетом данного обстоятельства мы и рассмотрим ниже логико-смысловую структуру «Поучения Мерикара».
2.	Управление подданными (Р 2—65)
Для правильного понимания «Поучения», и в частности текста Р 2-65, важно помнить, что главным, необходимым и определяющим элементом «наставления» всегда является «пожелание»: именно оно выражает предмет и суть дискурса. «Обоснование» же — элемент «подчиненный», лишь поясняющий «пожелание», и нередко оно может вовсе отсутствовать. Логика развертывания смысловой структуры «поучений» поэтому определяется в первую очередь последовательностью и взаимосвязью «пожеланий». С учетом данного обстоятельства в Р 2—68 определенно выделяются три компактных тематических отрезка: Р 2-38, 38-57, 57-65.
В Р 2—38 даются рекомендации по обращению с населением вообще, и особенно — с лицами, не зачисленными на постоянной основе на царскую службу, в хозяйства храмов или вельмож. Чтобы удерживать в покорности таких подданных, часто склонных к возмущению, царю порой приходится быть жестоким (см. ниже, гл. IV, §3.1). Из-за нищеты и расправ «озлобленные сердцем» могут «поносить» государя (ПМ, Р 31), и государь должен уметь красноречиво доказывать служащим справедливость и мудрость своих действий (ПМ, Р 32-35). Всего же лучше по мере возможностей заботиться о простолюдинах, для чего можно некоторых из них «прикрепить к» «городу» при царской пирамиде (Р 37-38). Это позволит новым работникам получать праздничные выдачи продуктов.
Содержание следующего тематического отрезка, Р 38—57, по существу, определяется открывающим их «пожеланием»: «уважай твоих чиновников, даруй благополучие твоим людям»; последующий текст посвящен обращению с лицами, состоящими на царской службе, заботе о благополучии чиновников и членов их семей. При этом «пожелания» уважительного обращения с чиновничеством вообще обосновываются ссылками на «посюстороннюю» необходимость заручиться послушанием и преданностью государственного
1 К «обоснованиям» следует причислить высказывания, названные Э. Блюменталь «Folgeaussage» и «Belehrung» [Blumenthal, 1980. S. 22-24].
60
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
аппарата (Р 43-46). Недопустимость же «частных» расправ над отдельными высшими сановниками доказывается угрожающими напоминаниями о посмертном воздаянии (Р 51-57).
Третья группа «наставлений», Р 57-65, посвящена призыву пополнений на царскую службу. Лучших новобранцев следует зачислить в «гвардию»1, щедро снабдить должностным имуществом (Р 57-61). Из прочих можно формировать трудовые «соединения» (Р 62-63), главным образом для обустройства и обогащения божьих культов; следствием этого станет и благополучие поминального культа самого Мерикара (Р 63-65).
Таким образом, логическая стройность текста Р 2-65 несомненна.
3.	О благочестии (Р 65—138)
3.1.	Благочестие и политика: проблема приоритетов (Р 65—105)
3.1.1.	О несовместности войны против «Южной стороны» со служением богам (Р 65-80)
Исследователей «Поучения» весьма озадачивает то обстоятельство, что, заговорив о служении богам в Р 61—67, автор затем вдруг переходит к рассуждениям о нежелательности войны с Фиванским царством (Р 70-81). Ведь, казалось бы, вопросы войны и мира было бы уместно рассматривать в тексте Р 2-65, посвященном взаимоотношениям царя с людьми. Смущает египтологов и то, что, порассуждав «о внешней политике», автор затем вновь заговаривает о благочестии (Р 105-138) — все это кажется нелогичным и побуждает говорить об отсутствии в «Поучении» стройной композиции.
Но египтянам первой половины XXI в. до н. э. такая последовательность авторских суждений, скорее всего, показалась бы естественной . Важнейшей политической необходимостью в ту пору представлялось объединение страны (см. выше, гл. II, § 2), и в свете данного обстоятельства композиция «Поучения» выглядит вполне ( продуманной. В предшествующих разделах говорится о пополнениях на царскую службу (Р 57-65). Но автор советует зачислить в войско лишь небольшую их часть: упоминается только отряд царских телохранителей (Р 60-61). Большинство же должно трудиться для божьих культов (Р 62-65).
Пятый Гераклеополит при зтом понимал, что такое распределение людских контингентов может показаться престолонаследнику
1 Дословно «молодежь сопровождения (царской особы)», т. е. телохранители, царская стража.
Глава III. «Поучение Мерикара»61
необоснованным. Ведь, казалось бы, ради покорения Фив и объединения страны следует, напротив, резко увеличить численность войска. Подобные сомнения, видимо, и стремится развеять автор «Поучения» в Р 65-105.
Он начинает с того, что именно заботой о божьих культах Мерикара всего надежнее обеспечит себе посмертное благополучие (Р 65-67). При этом стоит отметить, что текст Р 67—71 исследователи все еще понимают неправильно. Вопреки распространенному мнению [Rowinska, Winnicki, 1992. S. 139—140], слово Лпуу в Р 68 не имеет значения «враг»1, и речь не идет о некоем «враге» гераклеопольско-го царя. Происходя от существительного hrw «(громкий) звук», «шум» [Wb. Ill, 325.8-11], hrwy буквально означает «(некто слишком) шумный / поднимающий неуместный шум» и указывает на лиц, не желающих смиренно следовать нормам «должного» и «положенного»1 2. «Поучение» —один из древнейших текстов, содержащих существительное hrwy, и в нем, равно как в стк. 30 и 32 надписи Сенусерта I на стене храма в Тоде [Barbotin, Clere, 1992, 1.30], слово еще сохраняет данное исходное значение3.
Текст Р 67—68 — часть «обоснования» к «пожеланиям» заботиться о божьих культах. Если придерживаться священных обычаев, то будет процветать и собственный поминальный культ Мерикара (Р 66-67), причем жертвоприношения пред царскими статуями будут свершаться даже за пределами Египта (Р 67-68). Если же кто-нибудь поведет себя как hrwy, т. е. перестанет исполнять священный обычай, поминальный культ такого «нечестивца» обречен на скорое исчезновение (Р 68).
Последний тезис обосновывается текстом Р 68—71, вовсе не являющимся пересказом некоего «пророчества» о междоусобной войне, в ходе которой египтяне почему-то будут «сражаться на кладби-
1 Для передачи подобного значения египтянами чаще применялись существительные hfty или hrw [Wb. Ill, 276.12-277.5, 321.8-322.1].
2 «Die Larmtnacher, Unruhstifter», — [Wb. Ill, 325.17]. Позже похожее значение передавалось эпитетом kl(i) hrw «возвышающий голос (дословно «высокий голосом») [Wb. V, 3.13]. Антонимом служил эпитет grw, буквально означавший «молчащий/молчаливый» и употреблявшийся в значении «смиренный», «спокойно принимающий то, что ему предназначено»; см.: [Уилсон, 1984. С. 115-116; Assmann, 1979. S. 23-24; Lichtheim, 1996. S. 256-261]; ср.: [Urk. IV. S. 967.12].
3 Примечательно, что в «Поучении» не говорится о чьем-то (царя-отца, Мерикара или иных лиц) hrwy, что было бы уместно, если бы слово имело здесь значение «враг».
62
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
гце»1. Смысл здесь иной. Отец Мерикара подчеркивает, что если благочестие египтян поколеблется, прервется и традиция заботы об усопших предках. А это, в конечном счете, обернется гибелью поминального культа самого «нечестивца». В данной связи автор вспоминает об устрашающих «предсказаниях», писавшихся со времен Старого царства в египетских гробницах [Schott, 1977. S. 454. Anm. 61; Assmann, 2002. Р. 451, nt. 95-96]. Специальные формулы-угрозы обещали, что осквернители усыпальниц в свою очередь тоже лишатся поминального культа: их погребения будут разрушены, культовое имущество будет уничтожено. При VIII династии похожие распоряжения включались в царские указы [Goedicke, 1967. Abb. 28; Савельева, 1992. С. 161-162], и тем же, видимо, угрожал «нечестивцам»-hrwy.w основатель гераклеопольского царского дома (Р 109-112). Выписаны подобные угрозы и в гробницах соратников Мерикара1 2. Смысл Р 68-71 в том, что с исчезновением благочестия новые «поколения» станут «оттеснять» предков от загробной жизни (Р 68—69), лишая их жертвоприношений, выламывая камень из их гробниц для собственных усыпальниц (Р 70). В результате ограбленные усопшие будут окончательно умерщвлены, как если бы «на кладбищах» разразилась кровавая бойня (Р 69-70). Таковы губительные последствия действий « нечестивца »-hrwy, от которых пострадает в первую очередь он сам (ср.: [РИ, 1.10]).
Далее поэтому разъясняется, что ради должного обеспечения божьих культов следует отказаться даже от похода на непокорное Фиванское царство. Ведь в случае конфликта со «стороной южного вельможи» — с царством Уаханха Иниотефа — Мерикара будет вынужден поступать как «нечестивец», используя людские контингенты не для обогащения культов, а для войны. При этом автор, видимо, напоминает, что конфликт с южными номами стал одной из причин падения последней династии Старого царства [ПМ, Р 71-72, прим. 112]. Между тем в действиях Фиванца пока нет угрозы, и обстановка вокруг «пограничного» VIII нома мирная (Р 72-75).
1 Для оправдания такого понимания египтологам приходится вносить «исправления» в текст, на деле вполне исправный. Примечательно также, что о происхождении и содержании данного «пророчества» высказываются очень разные мнения (напр., [Scharff, 1936. S. 8, 22; Posener, 1956. Р. 28, 49; Fecht, 1972, 176-185]). Утверждалось даже, что упоминание о «пророчестве» было добавлено в «Поучение» после победы фиванской (XI) династии как намек на будто бы предсказанную ей неизбежную победу [Helck, 1974. S. 394].
2 См.: [Siut III, 62-63, 65-71, IV, 79-80; Edel, 1984. S. 37-62. S. 99, Fig. 15. S. 120-127], cp.: [Vandier, 1950, II u 3—III 7].
Глава III. «Поучение Мерикара»63
Если в Р 70-75 говорилось про «сторону южного вельможи», то в Р 75-78 упоминается «Южная сторона». Но это не одно и то же. В последнем случае имеются в виду верные Гераклеополитам области к югу от Фиванского царства (см. ниже, § 4). Мысленный взор автора «Поучения» в данном случае последовательно обозревает Верхний Египет с севера на юг вплоть до нубийской границы.
Поскольку все пути в ту сторону перекрывает Фиванское царство, сохранить контроль над крайним югом — остаться «вместе с Южной стороной» — Мерикара сможет лишь в случае мира с Фиванцами. И только при этом условии южные соратники смогут доставлять в столицу розовый гранит, необходимый для строительства государевой усыпальницы. Невыплату же зерновых податей им следует прощать: «Южная сторона» страдает от затянувшихся неурожаев (Р 76—77), а Мерикара в состоянии «насыщаться своим хлебом и своим пивом» (Р 77). Кроме того, что от «Южной стороны» будет доставляться гранит, возле Мемфиса в каменоломнях Ра-ау есть известняк и песчаник, так что царь сможет возвести себе гробницу без святотатственного выламывания камня из гробниц предшественников (Р 75-81). Не исключено, что пожелание «не разрушать чужой памятник» при этом следует толковать расширительно: «не строй свое благополучие за счет чужого». В заключение пятый Гераклео-полит напоминает, что благодаря его свершениям во владениях престолонаследника есть все необходимое для удовлетворения чаяний нового царя (Р 80-81).
3.1.2.	Главный источник царских доходов (Р 80-105)
С момента выхода в свет монографии А. Шарффа [Scharff, 1936] текст Р 68-105 обычно называют «историческим разделом» «Поучения». Определенные основания для этого имеются, особенно в тексте Р 80-105, описывающем политико-экономическую ситуацию к северу от XVI верхнеегипетского нома и благотворные перемены, свершившиеся там при пятом Гераклеополите. Но никто из египтологов пока не смог объяснить, с какой целью данный текст был включен в «Поучение»1. Это не могло быть сделано единственно из желания удовлетворить «историческую любознательность» Мерикара. А повторяющиеся в исследовательской литературе указания на внешнее сходство данного текста с кладбищенскими жизнеописаниями и предположения, будто отец Мерикара хотел таким образом себя прославить, в действительности ошибочны.
1 См., однако: [Демидчик, 1994. С. 116—123; Demidchik, 1995].
64
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
Гробничные жизнеописания имели целью не вообще прославить усопшего, а прежде всего побудить читателя к действиям «ритуального» свойства — произнести жертвенную формулу, бережно обойтись с поминальным «памятником» и т. д. Не случайно жизнеописания устанавливались на кладбищах1, и даже «мудрец», похваляющийся истинностью своего предсказания, записанного на папирусе, не стеснялся тут же потребовать себе жертвоприношений [ПН, 71-72]1 2. В «Поучении» же призывов к культовым действиям в пользу пятого Гераклеополита не содержится и содержаться не может.
Гробничные славословия создавались для чтения людьми посторонними, не знакомыми с покойным, и тем более — не для чтения его близкими родственниками. Создание отцом письменного текста с целью «прославиться» пред сыном показалось бы египтянам абсурдным. Дети были обязаны любить родителей: именно сын должен был заслужить отцовское уважение, а не наоборот. Представляя себя в жизнеописаниях всеобщими любимцами — царя, знати, простолюдинов, родителей, братьев и сестер, — египтяне не упоминали о любви собственных детей, ибо она разумелась сама собой [Шэхаб Эль-Дин, 1993а. С. 14-18]. Так что, будь главной целью «исторического раздела» «прославление» отцапред его сыном, египтянам данный текст показался бы попросту бессмысленным.
Понять его истинное предназначение помогает сравнение с другим царским «поучением », приписывавшимся Аменемхету I. За традиционной вступительной «формулой» там следуют «пожелания» царевичу Сенусерту, который должен стать царем и самовластно править, не слишком прислушиваясь к мнению подданных и не питая доверия даже к ближайшим сановникам. Сходные «пожелания» расположены в конце этого «Поучения» [Helck, 1970. Ia-IIIb, XVa-i]. Весь остальной текст, однако, выполнен как рассказ Аменемхета I о собственном царствовании, в чем видится несомненное сходство с занимающим нас «историческим разделом» «Поучения Мерикара».
От имени Аменемхета I говорится, что он возвышал подданных даже низкого происхождения. Но люди неблагодарны: заговорщики, ночью ворвавшиеся в царскую опочивальню, оборвали «земное» существование государя [Helck, 1970. Шс-IXd]. Между тем, — подчеркивается в сочинении, — царствование Аменемхета I было
1 См., однако: [Kuhlmann, 1973].
2 Примечательно, что и в сказках папируса Весткар царь Хуфу после каждого рассказа о чудесных свершениях древних мудрецов приказывает свершить для них заупокойные жертвоприношения.
Глава III. «Поучение Мерикара»65
успешным: восстановлен мир на границах, прекратились голодные годы, после долгого перерыва возобновился древний обычай строительства пирамид [Helck, 1970. IXe-XIIId]. Из-за покушения государь не успел официально объявить Сенусерта своим преемником, но только в нем он видит достойного продолжателя великих свершений [Helck, 1970. XlVa-XVf],
Очевидно, что в «Поучении Аменемхета I» рассказ царя имеет иное предназначение, нежели кладбищенские жизнеописания чиновников. Его цель не в том, чтобы, прославив государя, побудить читателей к культовым действиям в его пользу. Предназначение повествования — обосновать высказанные в «Поучении» политические пожелания. Ведь если столь великий царь провозглашает наследником именно Сенусерта, его последняя воля должна быть исполнена. И если при государе столь благодетельном нашлись коварные злоумышленники, значит, Сенусерту действительно не следует руководствоваться желаниями подданных. Единственно правильным должно считаться мнение самого правителя, божественного «владыки всего» [Helck, 1970. Ic-d].
Сходным образом и занимающий нас текст «Поучения Мерикара», Р 80-105, служит «обоснованием» к высказанным прежде «пожеланиям ».
Речь идет, в конечном счете, о том, что доставшиеся Мерикара Хети материальные ресурсы будут вполне достаточны для исполнения пожеланий царственного отца.
Стоит заметить, что «обоснования», непосредственно примыкающие к «пожеланиям» в Р 2-65, в некотором смысле односторонни: в них объясняются единственно выгоды предлагаемых способов поведения, но не говорится об их осуществимости; например, ни слова не сказано о необходимых для этого материальных средствах. Между тем умудренный политик в приватных наставлениях едва ли оставил бы без внимания столь важный вопрос. Египтяне той поры вообще полагали, что материальный достаток является самой прочной основой для благонравия (см. ниже, гл. V, § 3.2.1). А создатель «Поучения» в другом месте специально подчеркивает, что лица, стесненные в средствах, часто не могут позволить себе поступать как должно: «Неимущий не может говорить как подобает; говорящий «о, если бы мне (иметь)» не бывает прямым, ибо он пристрастен к владеющему его мздой ». Обычно благочестие и справедливость проявляют «богатые собственным домохозяйством», «владыки имущества» (Р 43). Поэтому, предписывая «исполнять маат» (Р 45, 47), Царственный отец должен был задуматься о наличии у сына достаточных богатств.
66
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
Заметим, что «пожелания» «Поучения» требуют от Мерикара больших расходов. Он должен помогать продуктами даже лицам, не состоящим у него на службе (Р 29-30, 37), «обогащать чиновников » (Р 42), увеличить наборы молодежи на царскую службу, (Р 57-62) снабдить телохранителей работниками, пашнями и скотом (Р 60-61); крометого, надлежит «создавать памятники [...] для бога» (Р 63), «освежать жертвенные [возлияния], увеличивать (жертвенные) поступления» (Р 65), «давать с избытком сверх (ранее) установленного» (Р 66). При этом какие-либо новые источники царских доходов в Р 2—68 не называются. Напротив, запрещается уменьшать доходы служащих, включая их вдов и т. д. (Р 38-42,46-48). При таком « затратном» характере рекомендаций Р 2-68 присутствие далее рас-суждений об источниках необходимых средств выглядит закономерным. Призывая Мерикара воздержаться от войны с Фиванским царством, автор «Поучения» подчеркивает в Р 77-80, что во владениях Мерикара и без того есть все необходимое царю. Обстоятельно и пространно данный тезис обосновывается в Р 81-105.
Когда пятый Гераклеополит взошел на престол, подвластная ему территория была невелика. Несколько сгущая краски, он называет себя « владыкой » только в своем « городе ». В Низовье же царила анархия и хозяйничали азиатские племена; от исходившей оттуда угрозы сердце царя «сокрушалось» (Р 81-82). Но затем ему удалось восстановить там царскую власть: воссоздаются ирригация, города, государственная администрация, система взимания повинностей (Р 85-87). Отныне поставки из Нижнего Египта надежно обеспечат благосостояние Мерикара Хети. В годы слабых разливов Нила именно низинные пашни Севера будут давать гарантированно высокий урожай (Р 87-88). Близость азиатских скотоводов не должна внушать особое беспокойство. Все направления возможных набегов, от столицы XVI верхнеегипетского нома Хебену до «Путей Хора» в Дельте, прикрыты поселениями с «[отборными] людьми всей страны, чтобы отражать с их помощью нападение» (Р 89-90). Остается лишь пожелать, чтобы столь же успешно действовал и сам Мерикара (Р 90-91).
Азиаты, конечно, и дальше будут стремиться в плодородную Долину, ибо скудная природа родных мест обрекает их на бродяжничество (Р 91—93), а внезапность азиатских набегов не позволяет победить их окончательно, раз и навсегда (Р 93-94). Но отец Мерикара своими решительными действиями надолго отбил у азиатов охоту вторгаться в Низовье (Р 94—98). Если же они устремятся от Горьких озер на юг по восточному берегу Нила, путь им преградит Меденит  (XXII верхнегипетский ном), где «стены готовы к битвам», а «войска многочисленны» (Р 98-100). Кроме того, 10 000 боеспособных муж
Глава III. «Поучение Мерикара»
67
чин находятся на западном берегу, в столичной области Старого царства, центром которой стало поселение при пирамиде основателя VI династии царя Тети. «Границы» столичной области «укреплены», «гарнизоны (крепостей) доблестны», на пашнях трудятся переселенные из Дельты «многочисленные северяне», обязанные царю зерновыми податями (Р 102). Территории у границ Верховья неуязвимы и доходны, а стало быть, в безопасности и Гераклео-поль — оплот могущества династии (Р 104-105).
Таким образом, текст Р 80-105 описывает благоприятную политико-экономической ситуацию на землях, остающихся в непосредственном распоряжении Мерикара Хети. И даже присутствие в нем предложений, составленных от первого лица, не означает, что перед нами «царское жизнеописание». Многие территории были заново «освоены» именно отцом Мерикара, и естественно, что, описывая перемены, он не без гордости объясняет их своими успешными действиями: дескать, «здесь теперь устроено так, а здесь я устроил вот так»1.
3.2.	О необходимости царского благочестия (Р 105—138)
Как отмечалось выше, египтологи далеки от единодушия в истолковании текста Р 105-116. Одна из причин этого — искажение не распознанного староегипетского социального термина rSit в Эрмитажном списке, Р 105. Вместо словосочетания nlwt rSit=s «город и его трудоспособная молодежь» там появилось упрощение niwt(yw) rS3 «многочисленные горожане». Посчитав этих «горожан» жителями упомянутого там же «Гераклеополя», переписчик присоединил Р 105—106 к рассказу о царских владениях (Р 80-105), а «заглавием» нового раздела представил слова «(когда) задирается твоя граница против Южной стороны» (Р 106). Из-за этого переводчики обычно и думают, будто в Р 105-112 речь идет о конфликте с Фиванским царством. Однако в Карлсбергском списке правильное деление текста сохранилось. Писец распознал староегипетский термин rSSt, обозначавший в первую очередь трудоспособную молодежь — лиц, уже вышедших из детского возраста, но еще не назначенных на государственную службу или работы в номах (см. ниже, гл. V, § 2.2). Соответственно, переписчик правильно отметил и начало нового раздела.
1 Нравственные нормы египтян требовали, чтобы завершающий свою жизнь отец мог сказать: «мой дом (хозяйство) обустроен, и длань моего наследника сильна». Сыну же следовало и дальше «обустраивать дом (хозяйство) своего отца» [Fischer, 1968. Р. 147].
68
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
В Р105 создатель «Поучения» завершает рассказ о царских владениях и возвращается к мысли, разъяснявшейся в Р 63-80: царь должен создавать новые отряды не для войны, а ради благочестивого созидания. Но теперь автор добавляет, что именно для царей благочестие является делом исключительно важным.
О разуме (буквально «сердце») правителя нужно судить по тому, куда направляются людские ресурсы его города (Р 105). Залог долгой жизни — богобоязненная осторожность. Едва ли нужно расходовать силы на укрепление границы с Фиванским царством. Она и без того прочнее, чем даже рубежи верной Гераклеополитам «Южной стороны», «лучники» которой давно и успешно сражаются с фиванцами (Р 106-107; ср.: [Vandier, 1950, IIal-1103, IVal-IVp2]). Полезнее поэтому употребить силы и средства на устройство святилищ в Дельте1. Как гласит египетская пословица, созидание всего лучше сохраняет добрую память о доблестном «муже» и, стало быть, его поминальный культ (Р 107-108; прим. 185). Это особенно справедливо применительно к царю. Ведь в названия хозяйств и поселений, создаваемых для обслуживания святилищ, обычно включается имя царя-основателя [Перепелкин, 1988. С. 147-148]. Тем самым гарантируется практически вечное существование его собственного поминального культа, для которого в божьих святилищах обычно строится специальная «часовня» (Р 108, ср.: [Brovarski, 1994. Р. 18-19]). «Нечестивец» же, пренебрегающий нуждами культов, обречен на забвение, оборачивающееся вечным голодом и жаждой (Р 108-112).
Снабжение божьих алтарей должно стать главной заботой Мерикара, ибо этим обеспечивается вечное благополучие (Р 112-113). Лишь тот, кто сам благочестив, вправе рассчитывать на заботу о своем культе со стороны «приходящих вслед за ним» потомков (Р ИЗ-114). И хоть появление в будущем «нечестивцев» не исключено (Р 114-115), не следует опасаться, что праведные усилия пойдут прахом. Забота о культе царя — дело следующих царей, а они наверняка будут следовать благочестивым обычаям (Р 114-116).
Поскольку государева «должность» не наследуется по правилам земного родства, а вручается «свыше» богом, цари не могут рассчитывать на вечную посмертную заботу родственников. Ведь рано или поздно царская должность перейдет к другой династии. Поэтому только неукоснительная забота всех монархов обо всех предшествен
1 Данный совет продолжает традиции «региональной политики» Старого царства [Shott, 1969. S. 134; Савельева, 1992. С. 57-72].
Глава III. «Поучение Мерикара»
69
никах, независимо даже от кровных связей, может гарантировать царям загробное благополучие. Каждый из них поэтому «творит для своего предшественника, желая, чтобы другой, приходящий вслед за ним, заботился о том, что создал он» (Р 116—117). От времени Среднего царства действительно сохранились свидетельства подчеркнутой заботы государей о культах царственных предков, не связанных с ними кровным родством, см.: [Wildung, 1969. S. 10-11].
Вопреки устоявшемуся мнению, текст Р 119-120 нельзя считать упоминанием о погроме, учиненном армией пятого Гераклеополи-та на кладбищах VIII верхнеегипетского нома, и о некоем «возмездии», будто бы постигшем затем царя (см.: [ПМ, прим. 210-214]). Пятый Гераклеополит, напротив, говорит о том, что по его приказу были отремонтированы разрушавшиеся в пору смут в VIII номе памятники древних царей. В Первый переходный период у египтян появилось обыкновение похваляться заботой о пришедших в негодность гробницах предков. Поступавшие так обычно надеялись, что когда они сами будут похоронены, о них в свою очередь сходным образом позаботятся потомки [Clere, Vandier, 1948. § 31.11-12; Schen-kel, 1965, № 377]. Поэтому — полагает пятый Гераклеополит, — и у будущих царей достанет мудрости понять, что «нет никого, кому было бы полезно укреплять (для себя) то, что он разорил; разламывать (чужое), когда он строит (для себя); оснащать (для себя) им же исковерканное», ибо «за удар» непременно «воздается ударом» (Р 122-123). Таким образом, Мерикара Хети может без опаски тратить силы и средства на благочестивые свершения: его государева «должность» обеспечит долговечность его установлениям, а с ними — и его поминальному культу.
Кроме того, автор «Поучения» отмечает важность благочестия царя для подданных. Чтобы правильно понять текст Р 123-126, стоит вспомнить, что в Старом и Среднем царстве египтяне обычно не могли по собственной инициативе участвовать в культовых действиях пред богами. Регулярный доступ к храмовым идолам имели только высокопоставленные жрецы, к тому же обязанные обращаться к богу от имени царя. Для прочих египтян боги обычно оставались недоступны, «сокрыты», даже когда человек испытывал удары божьей десницы. Исключение составляли лишь дни храмовых праздников, когда идол проносился по городу или кладбищу в торжественной процессии или же народ допускался на храмовый двор. Тогда-то египтяне и получали драгоценную возможность лично выразить богу свое обожание. Про последнее обстоятельство и напоминает «Поучение» . Обогащая старые святилища и создавая новые, царь предостав
70
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
ляет людям новые возможности восславить «бога на его пути» в образе его идола, «сделанного из камня, рожденного из меди» (Р 125). Было бы прекрасно, если бы поколения за поколениями могли приходить к своим богам подобно все более частым и высоким волнам нильского разлива (Р 125-127).
«Душам (ЬЗ. w)» выказывающих благочестие даруется благополучие в Царстве мертвых (Р 127; ср. Р 51-53), и автор призывает: « У крась твое подворье на Западе, оснасти твое кладбищенское место праведностью и свершением маат-, это станет опорой для людских сердец». Призыв к богатому оснащению гробницы, «подворья на Западе» и «места кладбищенского» — цитата из «Поучения», приписывавшегося мудрецу Старого царства Джедефхору. Последующие же слова про «праведность и свершение маат» ученые часто понимают так, что в Первый переходный период древнее высказывание получило «этическую интерпретацию: прямодушное поведение... и следование справедливости... оказываются важнее материальных гарантий возрождения» [Posener, 1952. Р. 116]. Но данное толкование не бесспорно. Ведь добавление «праведностью и свершением маат» имеется только здесь, в наставлении будущему царю, хоть данная цитата из «Поучения Джедефхора» встречается и в других египетских текстах [Brunner, 1979. S. 113-121; Assmann, 1996. S. 99, Anm. 4]. Необычное ее продолжение объясняется, скорее, тем, что, с догматической точки зрения, маат была прежде всего заботой о божьих культах, исполнение которой было прерогативой и главной обязанностью царя. Поэтому автор и подчеркивает, что о «праведности» государя будут судить в первую очередь по размаху храмового строительства и жертвоприношений богам. В конечном же счете благоденствие царского культа будет обеспечено самим благодарным богом (Р 129-130).
Последнее высказывание — «логический мостик» к знаменитому «Гимну богу-творцу» (Р130-138). Примыкая к рассуждениям о благочестии, это восторженное описание заботы бога о человечестве несет, видимо, двоякую смысловую нагрузку. С одной стороны, оно должно окончательно убедить в том, что, «творя для бога», можно быть уверенным в щедром воздаянии. С другой стороны, прекрасно «обихоженные» люди (Р 130), конечно же, обязаны в благодарность за это ревностно служить богам. А поскольку жертвоприношения последним свершаются от имени царя, щедрое снабжение культов — священный долг Мерикара Хети не только перед богами, но и перед людьми.
Глава III. «Поучение Мерикара»71
4.	«Заключение» (Р 138—144)
Заключительный раздел «Поучения» состоит из двух четверостиший1, двух трехстиший и одного двустишия. Тема четверостиший — долголетие Мерикара Хети, а трехстиший — добрая память о нем как гарантия посмертного благополучия.
Руководствуясь полученными «узаконениями относительно царя» (Р 138-139), Мерикара Хети сможет дожить до преклонного возраста своего отца (Р 138-140). Пожелание, чтобы среди подданных не было «обвиняющих» государя, придает четверостишию и «практический» смысл: прожить долго чаще удается царям, против которых подданные не таят зла. В следующем четверостишии разъясняется, что, отказавшись от расправ над ближайшими соратниками, Мерикара обеспечит себе их преданность, а стало быть, и «процветание на земле» (Р 139-140).
Кстати, смысл последней стопы второго четверостишия пока не распознан специалистами. Слова про «богов, оберегающих (буквально «сопровождающих») царя» намекают на одну из церемоний царского праздника Сед: шествие государя в сопровождении «штандартов» богов, именуемых «сопровождающими Хора». Справлявшийся на 30-й год1 2 царствования праздник Сед служил возобновлению божественной силы государя, а шествие «сопровождающих Хора» означало, что боги древнейших номов готовы оберегать его и служить ему. В Р 139-141, таким образом, указывается, что преданность ближайших подданных сопоставима с покровительством богов: располагая ею, Мерикара сможет в безопасности справлять праздники царского долголетия3. Похожие представления, кстати, отразились уже в письмах царя V династии Джедкара Исеси к его наиболее старательным и успешным сановникам: «Из того, что Ра ниспослал мне тебя, понял я воистину, что он меня любит»4.
Далее в трехстишиях разъясняется, что добрая память о царе сохранится, если он «внушит любовь к себе всей стране» (Р 141):
1 Правильнее было бы сказать «четырех двустиший», но в данном случае пары двустиший очень тесно связаны общим смыслом.
2 Данный срок, впрочем, выдерживался не всегда.
3 Кстати, правитель XIII верхнеегипетского нома, действительно, просил местного бога Упу-уаута «сотворить» царю Мерикара «миллионы лет, чтобы он мог повторять праздники Сед под (церемониальным) руководством» упомянутого Hty 11 (Siut IV. 22-23).
4 Дословно «узнал (я) воистину, (что) любит меня Ра из-за давания его Для (меня) тебя» [Urk. I. S. 62.12, 180.7].
72 Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
тогда его будут вспоминать даже в те отдаленные времена, когда прекратится правление его династии, «дома Хети» (Р 142—143).
В заключительном двустишии отец еще раз призывает Мерикара неукоснительно соблюдать предписания «Поучения» (Р 143—144).
5.	Выводы
Расположенный между «заглавием» и «заключением» текст «Поучения» состоит, в конечном счете, из двух больших тематических разделов: Р 2—61 — управление подданными, Р 61—138 — служение богам. И такое построение не случайно.
«Двухчастная» композиция типична для среднеегипетских «поучений». Например, между «введением» и «заключением» «Поучения Хети, сына Дуауфа» отчетливо выделяются, с одной стороны, повествование о тяготах различных профессий [Heick, 1970а. IV— XXII], а с другой — рекомендации насчет должного исполнения обязанностей писца [Heick, 1970а. XXIII—XXIX], причем первый из этих разделов даже снабжен небольшим «заключением» [Heick, 1970а, XXII]. Еще ближе к «двухчастной» структуре «Поучения Мерикара» композиция «Лоялистского поучения» и «Поучения отца сыну», последовательно рассматривающих две важнейшие сферы социальных связей египтянина: отношения с божественным царем и отношения с людьми (ср.: [Lichtheim, 1996. Р. 251—252]). Разница с «Поучением Мерикара», по существу, состоит только в том, что для египтян не предполагается возможность «персональных» взаимоотношений с богами, ибо таковые считаются прерогативой одного лишь государя. Вместо естественных в «Поучении Мерикара» рас-суждений о служении богам, в «Лоялистском поучении» и «Поучении отца сына» говорится о служении божественному царю.
Сведение текста «Поучения Мерикара» в конечном счете к двум большим разделам — управление подданными и служение богам, — а равно и сама их последовательность соответствуют основополагающим постулатам египетской картины мира. Предназначение царя состояло именно в обеспечении взаимосвязи двух миров — людей и богов. Своего рода пояснением к «двухчастной» композиции «Поучения» может служить текст Нового царства, провозглашающий, что «Ра утвердил царя на земле живущих на срок вечности и бесконечности; он (царь) вершит суд над людьми и умиротворяет богов, творит Маат и уничтожает Исефет. Он (царь) дает жертвы богам и пищу «просветленным» умершим» [Ассман, 1999. С. 19].
«Поучение Мерикара» и кладбищенское жизнеописание Уахан-ха Иниотефа (см. ниже, гл. V, § 4) — древнейшие письменные тек
Глава Ill. «Поучение Мерикара
73
сты, развернуто излагающие подобные представления о царе1. При этом автор «Поучения» убежден, что важнейшая обязанность царя — «умиротворение богов»; управление же людьми, в конечном счете, -— условие достижения этой цели. Согласно «Поучению», даже ради распространения царской власти недопустимо причинять ущерб божьим культам, и, руководствуясь этим правилом, автор предписывает воздержаться от войны с Фиванским царством.
§ 4. Автор и предназначение «Поучения Мерикара»
Уже первый переводчик «Поучения», Э. X. Гардинер, убедительно показал, что его текст соответствует немногочисленным сведениям о Гераклеопольском времени [Gardiner, 1914]. Однако в дальнейшем на решении проблемы происхождения памятника роковым образом сказались два обстоятельства: а) крайняя скудость данных о царствованиях Мерикара Хети и его отца; б) весьма приблизительное, а то и ошибочное понимание текста произведения.
Поскольку «Поучение» все еще «прочитывается» лишь как «аморфное языковое образование... некое хаотическое соединение различных высказываний или их групп» [Колшанский, 1980. С. 61], вопрос о его происхождении обычно решают, основываясь лишь на отдельных отрывках и на кажущихся их «соответствиях» сведениям о той или иной эпохе. К примеру, заметив сходство Р 53—57 и стелы времени XVIII династии, Э. Дриотон в 1923 г. предположил, будто в действительности «Поучение» было создано в конце Среднего или в начале Нового царства [Drioton, 1922. Р. 551—552]. В середине XX в. большое впечатление произвела монография датского египтолога А. Вольтена, представившего «Поучение» как подложный «пропагандистский» текст, созданный в правление и по указу самого Мерикара. Фиктивными ссылками на волю покойного отца новый царь будто бы хотел оправдать некоторые политические новшества; введение управления, покоящегося на общепринятых нравственных нормах, установление добрососедских отношений с Фиванским царством и т. д. [Volten, 1945. S. 82-102].
Вскоре, однако, выяснилось, что при всей популярности данной гипотезы1 2доказательств создания «Поучения» именно в царствова
1 Особого обсуждения, конечно, заслуживают «Тексты пирамид».
2 См., напр.: [Brunner, 1952. S. 102; Otto, 1952. S. 111-112; Рубинштейн, 1948; 1950; Кацнельсон, 1976. С. 325; Blumenthal, 1980. S. 38—44].
74 Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
ние Мерикара не существует [Posener, 1951. S. 170; Allen, 1977]. А поскольку от последующих эпох сохранилось несравнимо больше текстов, их «совпадения» с отдельными отрывками «Поучения» говорили, казалось бы, в пользу датировки памятника еще более поздним временем. С середины 1960-х гг. делаются попытки доказать, будто создатели «Поучения» с помощью подложных ссылок на волю отца Мерикара пропагандировали политическую программу одного из первых царей XII династии [Bjorkman, 1964; Seibert, 1967. S. 88; Goedicke, 1970. S. 4-8; 1974. S. 104; Quack, 1992]. В 1970-е гг. некоторые специалисты допускали, что сочинение возникло при поздней XI династии [Helck, 1974. S. 392; Burkard, 1977. S. 6].
Однако основания подобных догадок крайне ненадежны. Твердого мнения по данному вопросу часто не имеют даже опытнейшие специалисты. Например, В. Хелк, высказывавшийся за датировку «Поучения» поздней XI династией [Helck, 1974. S. 392], позже причислил памятник к гераклеопольскому времени [Helck, 1986. S. 33-34]. Г. Гедике в первой половине 1970-х гг. приписывал «Поучение» знаменитому «литератору» начала XII династии по имени Hty [Goedicke, 1970. S. 4-8], затем объявил автором текста будто бы жившего в конце X династии Неферти (в чтении Гедике — Nfryt), в 1990 г. вернулся к датировке XII династией [Goedicke, 1990], а в 2002 г. вновь толковал памятник как текст гераклеопольского времени [Goedicke, 2002].
Все подобные догадки зиждутся на уверенности в «подложном» характере «Поучения», которое якобы не могло быть создано «титульным» автором — гераклеопольским государем, предшественником Мерикара. В подтверждение данного постулата обычно указывают, что:
•	в Р 68-72 и 119-121 будто бы содержатся губительные для репутации отца Мерикара упоминания о свершавшихся при нем святотатствах. Едва ли это было бы возможно в его собственном «пропагандистском» сочинении;
•	образ государя в «Поучении» совпадает с тем, что запечатлен в «Пророчестве Неферти» и «Поучении Аменемхета I». Считается, что во всех трех текстах игнорируется божественная природа монарха и, напротив, на первый план выдвигаются достоинства «идеального чиновника» [Blumenthal, 1979. S. 83-84, 86—89; 1980. S. 34-38; Quack, 1992. S. 90—94]. Поскольку же «ПророчествоНеферти» и «Поучение Аменемхета!» были созданы для обоснования права на власть двух первых царей XII династии [Posener, 1956. Р. 26-86; Blumenthal, 1982; 1984-1985],
Глава III. «Поучение Мерикара»
скорее всего, является пропагандистским текстом и «Поучение Мерикара»;
•	«фиктивное» авторство было весьма распространено в египетских «поучениях», и потому не следует доверять «заглавию» «Поучения Мерикара».
Однако ни одно из этих соображений теперь нельзя признать убедительным:
•	общепринятое понимание текстов Р 68-72 и Р 119-121, скорее всего, является ошибочным1. Но даже и упоминания о неких упущениях отца Мерикара были бы уместны в его приватном послании к сыну,
•	кажущиеся совпадения с «Пророчеством Неферти» и «Поучением Аменемхета I» являются следствием недоразумения. Вопреки распространенному мнению, эти два текста не игнорируют, а, напротив, утверждают постулат о божественности монархов, по приказу которых они были созданы. В «Поучении Аменемхета I» совершенным правителем представлен Сенусерт I (ср.: [Blumenthal, 1984-1985, II. S. 107-110]). А в «Пророчестве Неферти», как разъяснил О. Д. Берлев, недвусмысленно указывается на происхождение Аменемхета I от теогамного брака. Причем этот царь оказывается даже более великим, чем другие божественные монархи, ибо ниспослан специально для исполнения грандиозных замыслов бога Солнца [Beriev, 1981. Р. 364, 370]1 2. И вообще, во всех «поучениях» Среднего царства, создававшихся для насаждения верноподданических чувств, божественное могущество и совершенство правящего государя — бесспорная данность. Зато в «Поучении Мерикара» преднамеренные напоминания о божественной природе государя, действительно, отсутствуют. Более того, новому царю предъявляется широкий набор требований без единого намека на то, что он уже наделен должным совершен
1 Во многом это показано уже в [Quack, 1992. S. 43-45, 71-73]. Правильное понимание данных отрывков см. выше, 3.1.1, 3.2 и в прилагаемом переводе [Р 68—72, 119-121].
2 Упоминание в «Пророчестве» уменьшительного имени царя также отнюдь не фамильярность, «не оскорбление величества». Напротив, это «абсолютизация имени, приравнивание такового к титулатуре» [Берлев, 1984b. С. 224]. В «Пророчестве», якобы изреченном за много столетий до воцарения Аменемхета I, перечисление его полной титулатуры выглядело бы неправдоподобным. Уменьшительное же имя, Амени, дословно «Тайный», «Сокрытый», хорошо подходило и к фиктивной ситуации создания текста, и к реальным обстоятельствам воцарения Аменемхета I.
76
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
ством. В этом отношении памятник годится для воспитания дальновидного и расчетливого правителя (см.: [Тураев, 1920. С. 76; Scharff, 1936. S. 63; Herrmann, 1957. S. 54-62; Goedicke, 1987. P. 18]), но не походит на текст «пропагандистский». Лишь царствование отца Мерикара представлено в нем как сравнительно успешное, но даже оно причисляется к периоду, названному «временем болезни» (см. выше, гл. II, § 3).
•	Распространенность в египетских «поучениях» фиктивного авторства не стоит преувеличивать; доказанных случаев такового известно немного [Коростовцев, 1962. С. 74-99; Шэхаб ЭльДин, 1993. С. 11]. Важнейшими критериями при подборе кандидатуры фиктивного автора при этом были его чины1 и посмертная слава о его свершениях1 2. А «дом Хети», по меркам Среднего царства, был самым неудачным в египетской истории: при нем в благодатной Долине настали голодные годы и впервые за много веков разразилась междоусобная война, которую потомки Хети к тому же проиграли. Правление Гераклеополитов казалось временем наибольших бедствий, когда-либо перенесенных Египтом, заслуги же по возвращению страны к порядку и процветанию приписывались царям поздней XI и начала XII династии. Даже столетия спустя Гераклеополитов обычно не включали в так называемые «царские списки» (см. выше, гл. II), а в «Сказке о красноречивом промысловике», созданной при XII династии, о нравах гераклеопольского двора говорилось с явной насмешкой.
Кажется поэтому невероятным, чтобы первые цари XII династии захотели воспользоваться «авторитетом» отца Мерикара для достижения своих политических целей3. К тому же все «поучения» времени XII династии, созданные для насаждения верноподданических
1 Если речь шла о чиновнике.
2 Случаи подчеркнутой «анонимности» «титульного» автора следует рассматривать особо. Тем самым подчеркивалось, что данное « поучение» вполне пригодно для каждой семьи и достойно того, чтобы каждый «отец» произнес его своим «сыновьям», см.: [Fischer-Elfert, 1999. § 1].
3 Очевидно, к примеру, что представление о внешнеполитическом могуществе царя, отразившееся в «Поучении», совершенно не соответствует внешнеполитической доктрине Сенусерта I (см. ниже, гл. VI, § 3, 6). Нет и признаков того, что Аменемхет I или Сенусерт I пробовали возродить поминальный культ кого-либо из Гераклеополитов; доказательства же их уважительного отношения к царям XI династии весьма многочисленны; теперь см.: [Beriev, Hodjash, 1998. Р. 39-40].
Глава III. «Поучение Мерикара»
17
чувств, позже вошли в программу обучения египетских писцов, но «Поучение Мерикара» в нее не попало.1
Сколько-нибудь выдающимся царем пятый Гераклеополит мог представляться лишь своим ближайшим преемникам. Но и в этом случае невозможно понять, для чего им мог понадобиться подложный пропагандистский текст такого рода. Высказанные в нем рекомендации в основном соответствовали нравственному идеалу египетской знати эпохи смут [Blumenthal, 1979. S. 81-84; 1980. S. 34-37], и пожелай престолонаследник править на основе этих принципов, он едва ли нуждался бы в столь изощренном пропагандистском обеспечении. И напротив, указания, будто Мерикара Хети благочестив и справедлив не по зову собственного сердца, а лишь по воле отца, могли произвести отталкивающее впечатление.
Кроме того, теперь очевидно соответствие текста «Поучения» данным о Мерикара Хети и его предшественнике, известным по другим источникам.
Политическая обстановка на юге Египта в Р 71—78
До настоящего времени стк. 71 Эрмитажной рукописи «Поучения» читали неправильно. За словами «не поступай дурно с (т b(i)n hnr)» следуют иератические знаки «рука (№ 99)» + «черта (№ 558)» + «вельможа с бичом, сидящий в кресле (№ 26)» + «растение-iwf, растущее из знака «рот» (№ 290)» + «две косые черты (№ 560)» + «оросительный канал (№ 324)» + «черта (№ 558)». Переводчики обычно полагают, что знак «вельможа с бичом, сидящий в кресле (№ 26)» выписан здесь по ошибке, и читают гглу: «не поступай плохо с Южной стороной (т. е. с Фиванским царством)». Казалось бы, в правильности такого перевода убеждает присутствие словосочетания crsy также в стк. 75 и 106.
Но убедительно объяснить причины «ошибочного» написания в стк. 71 пока не удалось. Ссылаются на то, что в стк. 69 этот же знак (№ 26) служит детерминативом к существительному «предки (tpy.w-г.и’)», и предполагают, что, вновь выписав знаки «рука» + «черта» в стк .71, переписчик и здесь машинально присоединил к нему « вельмо
1 Что же до государей поздней XI династии, то они стремились искоренить всякую память о поверженном «доме Хети» и наверняка не приказали бы создать «поучение», призывающее от имени Гераклеополита к щедрой заботе о подданных, к ревностному служению богам и даже к добрососедским отношениям с Фиванским царством.
78
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
жу с бичом, сидящего в кресле». Но принять такое объяснение трудно.
Во-первых, несмотря на то, что tpy.w-r(.w) встречается в «Поучении» еще дважды (Р 34-35), нигде больше переписчик подобной ошибки не допустил (ср. Р 54)1. Во-вторых, существительное tpy.w-r.w в стк. 69 детерминировано сочетанием знаков: «вельможа с бичом, сидящий в кресле (№ 26)» + знак множественности — «три штриха (№ 562)». Поэтому, если бы в стк. 71 действительно случилась «ошибка припоминания», переписчик добавил бы к «руке» не только «вельможу», но и «три черты». Но этого не произошло. В-третьих, в Р 75 и 106 словосочетание г rsy выписано вполне обычным способом, без знака № 26.
Таким образом, нет веских причин считать, что в стк. 71 «вельможа с бичом, сидящий в кресле» появился «по ошибке». Иероглиф должен быть прочтен как прилагательное Sps(y) «знатный», «драгоценный» или существительное Sps «вельможа». Такое написание упомянутых слов приводится и в Берлинском словаре [Wb. IV. S. 445, 448]. Э. Блюменталь уже предлагала перевод «mit dem herrlichen (?) siidlichen Gebiet» [Blumenthal, 1970. D 1. 23], но скорее нужно читать «область вельможи юга»1 2или «область южного вельможи». Имеется в виду, конечно же, фиванский государь Уаханх Иниотеф. Но поскольку, как уже отмечалось, Гераклеополиты его царем не считали (см. выше, гл. II. § 2, 3), в данном случае пришлось прибегнуть к уклончивому обозначению «вельможа/знатный юга».
Проведенное в «Поучении» разделение на «сторону южного вельможи» (Р 71) и «Южную сторону» (Р 75, 106) очень показательно для датировки памятника. Как известно из надписей 'nh.ty=fy и Htpi (см. выше, гл. II. § 2), в правление четвертого и пятого Гераклеоп-литов — а в Фивах Уаханха Иниотефа — юг Египта действительно был расколот на Фиванское царство и сохранявшие верность Герак-леополитам I—III верхнеегипетские номы. Обозначение «сторона южного вельможи» в Р 71, как бы его не читали, по всеобщему убеждению, может относиться только к Фиванскому царству. Но тогда столь же очевидно, что «Южная сторона» в Р 75 — верные пятому Гераклеополиту области крайнего юга.
Все, сказанное «Поучении» о «Южной стороне», вполне соответствует выводу, что речь идет именно о I—III верхнеегипетских номах.
1 Хотя стоит заметить, что фонетически фу.и-г.и r=s (Р 71) и г rsy довольно близки.
2 См.: [Wb. II. S. 453.1-7]; rsy означает «юг (Египта)» и в Эрмитажной рукописи «Пророчества Неферти», ср. [Heick, 2000. S. 51].
Глава III. «Поучение Мерикара»79
В Р 77-78 говорится о поставках «Южной стороной» розового гранита. Между тем район Первых порогов, где добывался этот камень, долгое время контролировался правителем III нома rnh.ty=fy, и, видимо, его преемниками.
В Р 76 упоминаются подати ячменем от «Южной стороны». Из надписей cnh.ty=fy известно, что I—III номы действительно поставляли ячмень Гераклеополитам. В обход Фиванского царства оно завозилось в VI ном (V Р 2) и далее достигало VIII нома (IV 7-8), где пребывал «начальник Верхнего Египта». Очевидно также, что из-за катастрофической засухи к концу правления cnh.ty=fy зерновые поставки на север могли прерываться. На это обстоятельство, видимо, и указывает автор «Поучения» в Р 75-78, советуя престолонаследнику в подобных случаях не гневаться. О зерновых поставках Гераклеополитам из Фиванского царства никаких сведений нет.
Вполне соответствует данным надписям cnh.ty-fy и упоминание о том, что главная военная сила «Южной стороны» — «лучники» (Р 106-107).
Разделение южных районов Египта на «сторону южного вельможи» и «Южную сторону» датирует «Поучение» периодом от последних лет царствования Неферкара (VII) Хети до военного столкновения в XI верхнеегипетском номе, описанного асьютским номархом Hty II (см. выше, гл. II, § 2).
Протяженность восточной границы царского «домена» вР88-90
Подчеркивая неуязвимость царских владений для азиатских вторжений, пятый Гераклеополит с гордостью отмечает в Р 88-90: «Смотри, вбит пограничный столб в [округе], устроенном мной на востоке, от Хебену до Пути Хора, заселенном поселениями, наполненным [отборными] людьми всей страны, чтобы отражать с их помощью нападение». Оба упомянутых топонима хорошо известны из других текстов. «Путь Хора» — укрепления на северо-восточной границе Египта в районе совр. Эль-Кантара; «Хебену (Hbnw)» — столица XVI верхнеегипетского нома возле совр. Эль-Мейтин.
Военно-стратегическую целесообразность оборонительной системы от Пути Хора до расположенного на правом берегу Нила Хебену убедительно показали Г. Кеес и В. Хелк1. Они же отметили, что ее создание не требовало непомерных затрат. К югу от Низовья в Долину по открывавшимся к Нилу вади могли проникать лишь сравнительно небольшие группы «азиатов». Чтобы этого не допустить,
1 См.: [Kees, 1962. S. 1-13; 1977. S. 64-65; Heick, 1962. S. 43-44].
80 Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
достаточно было взять под охрану располагавшиеся в этих местах колодцы. Об установлении контроля над Восточной пустыней посредством создания небольших сторожевых поселений близ колодцев, видимо, и говорится в Р 88-90 [Kees, 1977. S. 66]. При XI и XII династиях похожая патрульно-сторожевая система существовала и к югу от XVI нома [Kees, 1977. S. 64].
Единственное, что не объяснили Г. Кеес и В. Хелк, — почему в «Поучении» южным пределом «устроенной» царем оборонительной линии назван именно Хебену, а не более южные области. Но ответ прост. При VIII—X династиях территории к югу от XVI верхнеегипетской области по большей части управлялись так называемыми «номархами». Во П-Х, XII, XIII и XV известны номархи-«великие предводители»1, сосредоточивавшие в своих руках военно-полицейскую власть над номом и прилегающей к нему пустыней [Шэхаб Эль-Дин, 1993. С. 280. Прим. 1]. К северу же от XVI области, т. е. от Хебену, таких правителей не существовало. Порядок и безопасность на ближайших к столице верхнеегипетских территориях, видимо, обеспечивались непосредственно царской администрацией и войсками.
Таким образом, названные в Р 88—90 крайние пункты восточной границы царского «домена» находятся в полном соответствии с данными всех других источников гераклеопольского времени.
Намек на преклонный возраст пятого Гераклеополита вР139
В Туринском царском списке между правлениями пятого Гераклеополита и его отца, Неферкара (VII) Хети, помещено царствование четвертого Гераклеополита, имя которого пока не удается прочесть сколько-нибудь надежно (см. выше, гл. II, § 2). Отец Мерикара, стало быть, вступил на престол уже немолодым, а затем, согласно «Поучению», он царствовал не менее двадцати лет (Р 58—60). Таким образом, к моменту создания сочинения он должен был достичь преклонного возраста, что прекрасно согласуется с особым смыслом его обещания сыну: «(тогда) ты доживешь до моих лет» в Р 139. Употребленное здесь выражение — дословно «и ты достигнешь меня» — встречается в речи мудреца Птаххотепа (р. Prisse 19, 6 [Zaba, 1956. Р. 64.637]), дожившего будто бы до глубочайшей старости.
Прочие совпадения
Обращенное к царевичу пожелание предстать пред потомками царем «прекратившим время болезни (Египта)» (Р 143) прекрасно со
1 hry-tp с3 (п(у)) + название нома / hry-tp ci (п(у)) spct.
Глава III. «Поучение Мерикара»
81
гласуется с тем, что именно Мерикара Хети воздвиг первую после долгих смут пирамиду в области древних столиц. Для потомков она должна была стать символом возврата к великолепным временам Мемфисской монархии.
Отец советует Мерикара Хети преумножать богатства культов, и нам известно, что последний действительно освободил храм Упу-уата в XIII верхнеегипетском номе от повинностей перед столицей [Siut IV, 21]. Царю советуется не начинать войны с Фиванским царством, и надписи, разбиравшиеся выше, свидетельствуют, что при захвате фиванцами VIII-X номов Мерикара Хети выступал стороной сугубо обороняющейся (гл. И, § 2).
За девяносто лет изучения «Поучения Мерикара» так и не нашлось убедительных аргументов в пользу его датировки более поздним временем, и у нас нет никаких оснований отрицать достоверность его «заглавия». Данный вывод, кстати, означает, что правильнее было бы называть памятник «Поучение (царевичу) Хети», ибо последний принял «солнечное имя» «Мерикара» лишь позже — при восшествии на престол. Но для удобства читателей мы сохраним в дальнейшем тексте книги привычное название.
Глава IV «ТВОРИ ДЛЯ БОГА, И ОН ОТВЕТИТ ТЕБЕ ТЕМ ЖЕ»
§ 1. Царская «служба»
«Поучение» пятого Гераклеополита будущему царю Мерикара Хети — памятник для египетской культуры необычный. От всей ее истории известно ещетолько одно «поучение», согласно «заглавию», также созданное царем для престолонаследника. Но это второе сочинение наверняка является подложным [Posener, 1956. Р. 61-86; Burkard, 1998]. Наставления же для Мерикара Хети — подлинное послание государя престолонаследнику.
Причина его появления заключалась, видимо, в огромном разрыве между привычными представлениями о царской власти и реальной политической ситуацией. Присваивая себе имена и титулы на манер мемфисских царей VI династии, Гераклеополиты тем самым равняли свое божественное могущество с могуществом Мемфисцев. Но на деле авторитет монархов был во многом подорван, и лишь сообразуясь с этой новой реальностью, Гераклеополиты могли оставаться у власти. К осознанию истинного положения вещей и призывает престолонаследника создатель «Поучения», обращаясь со словами: «открой твое лицо, чтобы ты смог управлять в качестве (зрелого) мужа» (Р 139). Выражение «открыть лицо» в данном случае означает «увидеть окружающий мир таким, как он есть на самом деле», признать, пусть даже и горькую, правду1. Еще раньше, в Р 39, отец требует от сына «проницательного», «прозорливого» осознания пределов власти государя, ибо «самоуверенность обернется страданием».
Рассмотрение запечатленного в памятнике учения о царях-Герак-леополитах всего лучше начать со слов «царская власть — это пре-
1 См.: [Wb. I, 291.1-7, 312.15-313.5; IV, 68.16, 157.5; Kuhlmann, 1973. S. 206.5-6] ср.: [Wb. V, 354.13; Posener, 1976. P. 37, nt. 6; Parkinson, 1991, В 1 218-219].
Глава IV. «Твори для бога, и он ответит тебе тем же»
83
красная служба» (Р 116) — древнейшего случая обозначения царского поста существительным iiwt, «служба», «должность». От последующего периода Среднего царства в каталоге Э. Блюменталь учтены еще два упоминания царской «службы» [Blumenthal, 1970, А. 2], и при совокупном рассмотрении этих примеров можно выделить ряд общих черт.
В «Поучении Мерикара» о царской «службе» говорится в разделе, призывающем престолонаследника заботиться о культах (см. выше, гл. III, § 3) и сразу после слов о том, что государя «пред миллионами людей... возвышает бог». В последней сказке папируса Ве-сткар бог Ра заменяет на троне потомков Хуфу/Хеопса (т. е. IV династию) более набожными царями — V династией. Объясняя богам это решение, Ра обещает, что новые правители «будут исполнять благодетельную службу по всей этой стране до ее предела. Они воздвигнут ваши храмы, снабдят пищей ваши жертвенники, освежат ваши камни для жертвенных возлияний, и значит, они преумножат ваши дары» [р. Westcar IX, 24—26]. Абидосская надпись царя XIII династии Неферхотепа I объявляет, что этот монарх пожаловал местному храму статую Осириса [Anthes, 1974; Helck, 1975. S. 21-29]; объясняя свое набожное рвение, монарх говорит: «Я пребываю на его (т. е. Осириса) великой службе, которую дает Ра» (стк. 5). Таким образом, во всех трех текстах главное предназначение царской «службы» — культовое служение богам.
С этим связано и утверждение Неферхотепа I, что он пребывает «на службе» Осириса. Имеется в виду древняя концепция так называемого «наследстваГеба» или «наследства Осириса» [Берлев, 1999]. Со времени царствования на Земле упомянутых богов каждый Царь будто бы наследовал определенное устройство египетского землепользования, изменить которое он был не властен: в сезон урожая вся плодородная земля Долины, и значит, ее плоды признавались собственностью богов. Царь же считался собственником земли «лишь в те сезоны года, когда земледелие на основе естественного орошения невозможно». Но даже и в эти периоды государь имел право распоряжаться землей именно «как гарант жертвоприношений», обеспечивающий свершение таковых на протяжении всего года [Берлев, 1999. С. 20]. Неферхотеп I, стало быть, подчеркивает, что, делая подношения храмам, он добросовестно исполняет свою «службу» для «наследодателя» Осириса и прочих богов.
Примечательно, что при незапамятной древности концепции «наследства Геба» обозначение царской власти как «службы» впервые встречается именно в «Поучении Мерикара». Объяснить это обстоятельство можно так.
84 Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
От Старого царства не сохранилось письменных текстов, специально разъясняющих принципы взаимоотношений государя с богами1. Но представления о безусловной подчиненности монарха богам, заключенные в понятии «служба», Старому царству, видимо, были чужды. Правитель, конечно, был обязан свершать ритуалы богам, но и последние регулярно выполняли его предусмотренные ритуалами пожелания (см. гл. I). Таким образом, имели место не столько отношения господства-подчинения, сколько отношения равных — партнерство с непременной обоюдностью взаимных услуг. С наступлением же «болезни» Первого переходного периода выяснилось, что пожелания монарха часто игнорируются богами, как если бы это были всего лишь просьбы нижестоящего. В результате царь, обязанный свершать богам жертвоприношения, стал казаться лицом им подчиненным, всего лишь состоящим у них на «службе».
Кроме того, поскольку правители Старого царства принадлежали в конечном счете к одному династическому клану, условия их пребывания у власти осмыслялись в первую очередь в категориях родства. Однако пресекновение данной династической линии свидетельствовало, что Солнце относится к царям все-таки взыскательнее, чем просто любящий отец. Оказалось, что подчас оно взыскивает с них так же строго, как начальник с подчиненных.
Эти новые представления, возможно, отразились в необычном написании титулатуры Гераклеополита Мериибра Хети на бронзовом предмете, ныне хранящемся в Лувре [Petrie, 1907. Р. 414, fig. 1]. С конца V династии и вплоть до этого царствования эпитет «сын Солнца», объединявшийся в картуше с «личными» именами монархов, выступал, по существу, как солнечное «отчество»: «Тети Солн-цевич», «Пени Солнцевич», «Хети Солнцевич» и т. д. На предмете же из Лувра обозначение «сын Солнца» впервые в египетской истории выписано перед картушем с «личным именем», подобно тому как перед картушем с «солнечным именем» помещался титул п(у)-swt-bity, «царь Верхнего и Нижнего Египта»1 2. Видимо, обозначение «сын Солнца» также стало казаться прежде всего титулом. Его смысл отныне состоял не столько в назывании «отчества» царя, сколько в объяснении того, каким образом правитель получил свою исключительную должность — он был назначен на нее самим фактом рождения от верховного бога. Показательно, что' такое же написание «личного имени» утвердилось в титулатуре объединителя
1 О «Текстах пирамид» придется говорить особо.
2 Однако на его трости черного дерева титул «сын Солнца» выписан еще по-старому внутри картуша с личным именем «Хети» [Kamal, 1909].	'
Глава IV. «Твори для бога, и он ответит тебе тел же»
85
Египта, Фиванца Небхапетра Ментухотепа (I), а затем регулярно повторялось вплоть до конца египетской истории
До некоторой степени идея царской «службы»-Вит могла способствовать признанию «законности» Гераклеопольской и Фиванской династий, не связанных явным родством с Мемфисцами и даже царствовавших в других городах. Ведь в Египте вышестоящий был вправе отрешить нерадивых служащих от должности и назначить других кандидатов. При этом часто навсегда отстранялся от службы не только сам провинившийся, но и его потомки [Goedicke, 1967, Abb. 28.5; Савельева, 1992. С. 161; Sethe, 1928. S. 98.11-14; ИДВ. С. SO-51]. Сходным образом, стало быть, и боги могли заменить Мемфисцев Гераклеополитами, которые, несмотря на отсутствие родства с предшественниками, должны были считаться «законными» обладателями царской «службы». Показательно, что именно в гераклео-польское время в письменности впервые появляется обозначение царской династии (prw «(царский) дом»), причем названием таковой служит имя мужчины, в семье которого родился первый царь новой династической группы1.
Поскольку все цари в конечном счете «сыновья» и служащие Солнца, в «Поучении» подчеркивается, что царя «пред миллионами людей возвышает бог» и что земные кровные узы при этом не существенны: у государевой «службы» нет «ни сына, ни брата» (Р 116— 117). В упоминавшейся сказке папируса Весткар бог Ра, называя царский пост «службой», принимает решение о замене одной династии другой. Не был сыном предшествующего монарха и Неферхо-теп I, подчеркивавший, что он пребывает на «великой службе, которую дает Ра». Главным же делом царской «службы» со времени «Поучения Мерикара» провозглашалась забота о культах богов.
§2.0 набожности древних египтян в III тысячелетии до н. э.
Под конец истории древнеегипетской цивилизации ее обитатели представлялись окружающим народам самыми «богочестивыми» людьми на Земле1 2. Один из поздних текстов «Герметического свода» величал эту страну «храмом всего мира (mundi totius templum)»,
1 Теологический смысл такого обозначения превосходно раскрыт в [Beriev, 1981].
2 См.: Геродот. История. П. 37.
86 Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
и, с точки зрения самих египтян, данное утверждение было недалеко от истины. К I тысячелетию до н. э. «из всех стран тогдашнего мира Египет имел наибольшую плотность храмовой застройки» [Ассман, 1999. С. 36—37]. Но дело не только в этом. Государственная доктрина Египта всегда предполагала, что нильская долина и ее население были созданы, в конечном счете, для производства жертвенной пищи богам. Египет, действительно, представлялся своим обитателям вселенским храмом, где исполнение бесчисленных культов обеспечивалось «инфраструктурой» государства: чиновниками, войском, необычайно развитыми системами отчуждения прибавочного продукта и принудительного труда. А чтобы в этом важнейшем деле не случалось перебоев, во главе человечества был поставлен царь — «сын» создавшего этот мир верховного бога — Солнца.
Но поразительным образом, состоявшая из «поучений» и жизнеописаний литература Старого царства практически не касалась темы храма1, хоть в остальном ее тематика была достаточ но широка нравственное совершенство, карьера, отношения в семье и т. д. Нередко говорилось об условиях достижения посмертного блаженства, включая поминальный культ. Но о храмах в этих текстах рассуждений нет1 2.
Теоретически такое положение вещей могло бы объясняться извечной набожностью египетского общества: дескать, всеобщая забота о культах казалась делом само собой разумеющимся и потому не требующим специального письменного рассмотрения. Но источники, как ни странно, заставляют искать причину данного умолчания скорее в некотором равнодушии египтянина III тысячелетия до н. э. к проблемам устройства богослужения. Ведь в более поздние эпохи, когда набожность была чрезвычайно высока, про заботу о культах охотно писали и в «поучениях», и в «жизнеописаниях», и в царских надписях. Причем та же позднейшая традиция утверждала, что в древности служение богам осуществлялось не без перебоев. В недостатке благочестия упрекали царя IV династии Хуфу/ Хеопса, но едва ли он был в этом одинок. На расхождения религиозной практики с постулатами государственной доктрины указывают скромные остатки святилищ богов III тысячелетия до н. э. По затратам труда и материалов они многократно уступали царским пирамидным комплексам и возникавшим вокруг них «городам мертвых» с каменными громадами гробниц знати. Не похожи эти сооружения
1 Временем рождения египетской литературы следует считать XXVIII в.. до н. э., см. [Берлев, 1998].
2 Служба при храмах упоминается в жизнеописаниях лишь как один из; эпизодов карьеры (см. ниже).
Глава IV. «Твори для бога, и он ответит тебе тем же»
87
и на величественные храмовые здания, доминировавшие в египетской архитектуре начиная с Нового царства. Письменные источники свидетельствуют о незначительной роли божьих святилищ в египетской экономике ранних периодов. О своеобразии набожности египтян III тысячелетия до н. э. необходимо поэтому сказать подробнее.
При рассмотрении храма как места встречи человека с богом последняя представляется результатом двух движений: человека к богу и бога к человеку. Не исключено, что их разное соотношение в концепциях храма может служить важным критерием типологии состояний храмового сознания и поведения1.
Представления о движении людей навстречу богу доминируют, по-видимому, на сравнительно поздних этапах развития религиозности. Выражением такой устремленности навстречу божеству стала идея Пути человека, запечатленная в учениях о шариате и тари-кате, архитектурой христианских святилищ, пятикилометровой восходящей тропой буддийского Борободура и т. п. В конечном же счете речь всякий раз идет о движении духовном, позволяющем обрести «сопричастность» божьему бытию и совершенству. Стоит подчеркнуть, что при господстве подобных представлений храмовое поведение человека определяется не только «прагматическим» ожиданием ниспосылаемых богом благ: как великое благо, даруемое самим культовым действом, ощущается и связанная с ним возможность духовного преображения, прижизненного переживания сопричастности божеству. Воспринимая храмовую службу как действенный способ обретения такой сопричастности, человек испытывает, как правило, и внутреннюю духовную потребность заботы о храме.
Есть, однако, основания полагать, что подобные представления и поведение по большей части чужды культам, имеющим единственной целью побудить божество пойти навстречу людям. Последняя идея отчетливо доминировала на Ближнем Востоке III тысячелетия до н. э., где бог «приходил» и «нисходил» в свое святилище, чтобы «войти», «вселиться» в почитаемого общиной идола; представления же о встречном движении человека долгое время отсутствовали. В архитектуре ближневосточных святилищ отчетливо представлен лишь путь божества. С догматической точки зрения именно для шествий последнего, а вовсе не для верующих или даже жрецов предназначались проходы внутри храма и ведущая к нему дорога. Упоми
1 Вопрос о соотношении упомянутых идей с трансцендентностью или имманентностью бога должен рассматриваться особо.
88
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
нания о предназначении человека следовать по «пути бога» также являются сравнительно поздними.
Еще не вступивший на этот путь человек испытывал, по-видимому, весьма ограниченную потребность в храме. Сама необходимость совершавшейся там Встречи объяснялась преимущественно «прагматическими» соображениями, сводившимися в конечном счете к обретению социумом расположения божества через принесение ему жертвы. В египетском языке желанный результат храмового действа обозначался глаголом, означавшим «удовлетворять», «умиротворять», «примирять» бога с людьми. Но нет и намека на то, что важной целью при этом считалось духовное преображение человека. Потребность со-причастности богу была невелика, и достаточной обычно казалась возможность со-присутствия. Поскольку же целью последнего было напомнить богу о себе, постоянно бывать в храме человек еще не стремился: обычно он довольствовался тем, что приветствовал священные шествия или помещал вблизи идола некий «памятник» с собственным именем. Тысячелетиями люди мирились с отсутствием свободного доступа в святилище бога, намеренно отделенного от них бесчисленным множеством кирпичных и каменных оболочек.
Очень вероятно, что человек той поры почти не ведал внутренней духовной потребности заботы о храме. Показательно, что святилища часто объявлялись созданием не людей, а самих богов. В «Поучении Мерикара» даже сказано, что верховный бог «воздвиг себе святилище позади» людей, и «когда они стенают, он слышит» (Р 134—135). Египтяне, стало быть, представлены обратившимися к святилищу не лицом, а при буквальном переводе — «затылком».
Важной особенностью набожности древневосточных цивилизаций III тысячелетия до н. э. был ее коллективный, «общинный» характер. Субъектом религии представлялся не отдельный человек, а сообщество: род, поселение, ном и олицетворяемое царем государство. Как уже говорилось, физически приблизиться к божеству индивид мог лишь вместе с толпой во время праздничных процессий. В остальном в культовые помещения допускались только жрецы, прислуживавшие богу от имени всего социума. Вклад индивида в устройство богослужения при этом «растворялся» в коллективном жертвоприношении и не считался гарантией особого, «персонального», вознаграждения со стороны божества. Не удивительно, что индивид обычно не видел веских причин проявлять чрезмерное религиозное рвение и добровольно жертвовать богу сверх общепринятого. Как заметил применительно к древней Месопотамии А. Оппен-хейм, вера в богов долгое время «не предъявляла сколько-нибудь
Глава IV. «Твори для бога, и он ответыт тебе тем же»89
серьезных притязаний ни на тело, ни на время, ни на богатство ин-дивидуума.-.Человек жил в чрезвычайно умеренном религиозном климате, определявшемся скорее социальными и экономическими, чем культовыми координатами» [Оппенхейм, 1990. С. 139]. В Египте эта особенность древнейшей религиозности усугублялась тем, что единственным подателем жертв богам считался в конечном счете царь, от имени которого исполнялись все ритуалы в храмах.
Кроме того, в стране, считавшейся поместьем богов и возглавлявшейся сыном Солнца, все должности и повинности были так или иначе наполнены религиозным смыслом и потому казались не менее богоугодными, чем непосредственное участие в культе. Не случайно чиновники Старого царства перечисляли свои жреческие титулы вперемежку с административными, военными и хозяйственными. В подобной ситуации личные пожертвования культам или служба при них, по-видимому, не могли считаться единственным или даже главным способом исполнения религиозного долга индивида. Высокие посты в храмах если и становились предметом вожделений, то не столько из-за их особой «святости», сколько по причине полагавшейся оплаты (ср.: [Urk. I. S. 24-32]). Ю. Я. Перепелкин подчеркивал, что «жреческие должности как доходные статьи нарасхват разбирали вельможи и их жены. Но уместен вопрос, насколько на деле исполняло свои обязанности важное лицо, набравшее столько жреческих должностей в различных храмах» [Перепелкин, 2000. С. 137]. Примечательно также, что чиновники нередко использовали припасы и рабочую силу святилищ для решения задач, не связанных непосредственно с культом, но казавшихся в тот момент более важными. Царям даже приходилось издавать указы о защите храмов от подобных посягательств [Goedicke, 1967, Abb. 2, 3, 8, 9; Савельева, 1991. С. 135-140, 149-156].
Впрочем, грандиозная фигура божественного государя также отвлекала помыслы индивида от культов. Единосущный с Солнцем монарх возвышался не только над людьми, но и над множеством богов. Царь был средоточием, «фокусом» религиозных помыслов подданных, и служение ему представлялось важнейшим религиозным долгом. В правление Пепи I (VI династия) архитекторNhhw возглавлял культовое строительство в Гелиополе, городе главного святилища Солнца. Но в его жизнеописании эта деятельность не выделяется особо среди прочих царских поручений, и дословно сказано следующее: «Его величество послал меня руководить работой над его памятником1 в Гелиополе. Я действовал (так, что удостаивался) похвал его величества: я провел там 6 лет, руководя работой, и его
Дословно «работой, что от его памятника».
90
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
величество хвалил меня за это всякий раз, когда я прибывал в (его) резиденцию» [Urk. I. S. 215.11-14]. Главной заботой архитектора, судя по этой надписи, было не столько само благолепие культовых построек, сколько одобрение монарха.
Справедливости ради стоит отметить, что за пределами «царской идеологии» все-таки существовали представления о некотором участии местных богов в судьбе прихожан. Именно боги устанавливали срок человеческой жизни, наделяли дарованиями и везением. Однако такое сверхъестественное вмешательство в значительной степени сводилось к однажды установленному предопределению [Morenz, I960]1 или наказаниям за преступления [Zaba, 1956. Р. 24.99-25.118]. Прямых указаний на то, что ревностное участие в культах могло бы заметно улучшить судьбу индивида, пока не известно1 2.
Поскольку боги уважали волю государя, его благосклонность могла обеспечить египтянину не только прижизненное, но и посмертное благополучие3. Материальным подтверждением монаршего согласия даровать слуге бессмертие служила гробница, которая не могла быть построена без царского разрешения и привлечения работников царского хозяйства. А сам набор благ, доступных человеку после смерти, считался зависящим от богатства и долговечности культа «Двойника». Следует подчеркнуть, что связанные с этим своеобразные представления оказывали огромное воздействие на религиозное поведение индивида и на его отношение к храму4.
1 Примечательно, что, даже стеная о невзгодах, индивид был вынужден обращаться не к богу, а к своему «сердцу» или своему «ба» (литературу см. ; [Blumenthal, 1996. Р. 122-123]). В «Поучении Мерикара» специально от- ; мечается, что бог слышит «плач» египтян (Р 134-135), но, видимо, имеют- 1
ся в виду стенания «коллективные», в рамках ритуала.
2 Владельцы гробничных жизнеописаний, однако, утверждали, что тво- i
рили «любимое людьми и хвалимое богами» [Edel, 1944, §27), ибо «маат — (это) любимое (всяким) богом», и «творение правильного— это любимое богом» [Шэхаб Эль-Дин, 1993. С. 98].
3 Сами правители, вероятно, уже при V династии не были уверены в таком своем всемогуществе. Не случайно в пирамидах стали записывать заклинания, требовавшие от богов почтительного обхождения с умершим царем. Но тайные опасения властителей были неведомы подданным, полагавшимся на всеобщую обязательность царской воли. Заклинания, обеспечивавшие людям посмертную милость богов, так называемые «Тексты саркофагов», широко распространятся лишь с Первого переходного периода. Еще и при VIII династии считали, что назначенное в царских указах наказание после смерти человека исполняется «Осирисом и богом городским», см.: [Goedicke, 1967, Abb. 28.4; Савельева, 1992. С. 161].
4 Как уже отмечалось, свойственные Старому царству представления о «Двойнике» всего подробнее рассмотрены А. О. Большаковым; см.: [Bolshakov, Wiesbaden, 1997; Большаков, 2001].
Глава IV. «Твори для бога, и он ответит тебе тем же»
91
По своему происхождению «Двойник» был, в конечном счете, образом человека, запечатленным в людской памяти и потому способным «являться» людям даже после смерти индивида. Египтяне, однако, воспринимали этот образ как объективную реальность, существующую помимо их сознания. Поскольку образ человека всего вернее «оживал» в памяти при встрече с его изображениями или упоминании его имени, таковые казались «формами» существования «Двойника». Желая бессмертия, египтяне увековечивали «Двойников», а равно и необходимые им материальные блага, посредством изображений и надписей в гробницах и на стелах. Обустройством «Двойника» начинали заниматься при первой возможности, и нередко культовые действия исполнялись еще при жизни человека. Есть веские основания считать, что в иерархии индивидуальных религиозных приоритетов забота о собственном «Двойнике» стояла в Старом царстве выше хлопот о благополучии божьих храмов1.
Показательно частично сохранившееся «поучение», составленное будто бы сыном Хуфу Джедефхором для собственного сына [Pose-ner, 1952. Р. 109-11; 1966b]. Поскольку вопросы карьеры были не актуальны для особ столь высокопоставленных, важнейшей целью объявляется обустройство гробницы. О пожертвованиях святилищам при этом упоминаний не сохранилось. Не тяготился отсутствием возможности участвовать в египетских культах и литературный герой Среднего царства Синухет, проведший долгие годы на чужбине. Если он и стремился вернуться на родину, то в первую очередь ради погребения по египетскому обряду.
Всеобщая мечта о нерушимой роскошной гробнице владела даже божественными государями. Строительство пирамид с храмами царских Двойников, а также организация в них культа начинались сразу после восшествия на престол. Учреждались часовни царского «Двойника» с приданными им хозяйствами и за пределами столичной области. В первой половине Старого царства такие поминальные святилища правителей «заняли ведущее положение в государственном хозяйстве Египта» [Савельева, 1992. С. 128], наглядным подтверждением чему являются грандиозные пирамиды IV династии.
В храмах царских столиц и близлежащего Гелиополя богам номов приносились богатые жертвы [Савельева, 1992. С. 26-27, 73-88]. Но их провинциальные святилища, видимо, влачили скудное существование. Специально занимавшийся данным вопросом Г. Гедике даже полагает, что на протяжении большей части Старого царства
1 Об устроении гробничного культа как о главном деле жизни египтянина см. [Assmann, 1996. S. 102-103].
92
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
«это были скорее культовые места, чем храмы»1. От III-IV династий о дарениях провинциальным святилищам сохранилось единственное упоминание: царь Менкаура выделил в III верхнеегипетском номе поблизости от Энхаба пашню в 2 сечат (5470 кв. м) для культа Хатхор [Urk. I. S. 25]. Названная богиня играла исключительную роль в царском культе, а Энхаб был некогда столицей верхнеегипетского царства. Но даже при этом размеры дарения невелики. Пашни такой площади обычно выделялись поминальным культам царских приближенных. В единственном сохранившемся от этого времени царском указе также говорится не о привилегиях святилищам богов, а о пожалованиях заупокойному культу Менкаура [Goedicke, 1967. S. 16-21. Abb. 1].
Позже такое положение вещей казалось неподобающим даже самим египтянам. Созданная в начале Среднего царства сказка намекала, что начиная с Хуфу цари IV династии, не проявляли должной заботы о культах богов [р. Westcar VI, 22 ff]. Спустя еще полторы тысячи лет Геродоту рассказывали, что Хуфу «запер все святилища и воспрепятствовал... приносить жертвы» (II, 124). По отношению к местным храмам это сообщение выглядит не слишком далеким от истины. Едва ли царь специально запрещал службу богам в номах, но при отсутствии материальной поддержки со стороны государства их культы должны были влачить жалкое существование.
Упомянутая сказка, правда, утверждала, что уже при следующей, V династии «благодетельная служба» свершалась в храмах «во всей этой стране до ее предела» [р. Westcar IX, 24-25]. Но создатели текста, скорее, выдавали желаемое за действительное. В перечне земельных пожалований и жертвоприношений трех первых царей V династии речь идет лишь о Нижнем Египте, где имелись свободные целинные земли [Urk. S. 240 ff; Савельева, 1992. С. 57-62]. Часть поступлений направлялась также в храмы столиц и Гелиополя с пригородом Хериаха (Вавилон). На верхнеегипетские святилища благодеяния не распространялись1 2.
Позднейшие представления о набожности V династии, вероятно, объяснялись тем, что пирамиды в эту пору уменьшились, а цари помимо пирамидных комплексов и святилищ mrt3 стали воздвигать храмы Солнца. Однако значение этих перемен не стоит переоценивать. При невозможности сохранения пирамидного строительства
1 [Goedicke, 1979. Р. 123], ср., однако, [Савельева, 1992. С. 13].
2 Единственное исключение — небольшое пожалование богине Сешат В Энхабе, см.: [Urk. I. S. 245.16-17].
3 О таковых см.: [Савельева, 1992. С. 36—37].
Глава IV. «Твори для бога, и он ответит тебе тем же»
93
в прежних размерах создание святилищ Солнца было в конечном счете попыткой расширения поминального культа царя в новых формах. На их заупокойный характер указывает сам материал — камень. Распространенное мнение, будто в Египте «сакральные постройки должны были воздвигаться из камня, а жилые — из необожженного кирпича» [Ассман, 1999. С. 16], не достоверно. В III тысячелетии до н. э. самые сакральные здания египетского государства, царские дворцы1, всегда оставались кирпичными. А из камня возводились лишь важнейшие постройки поминального культа. Кроме того, как показали П. Познер-Криже и Т. Н. Савельева, «поминальные храмы и солнечные святилища соответствующих царей управлялись одними и теми же жрецами, а следовательно, составляли единое целое» [Савельева, 1992. С. 47]. Поминальный храм Нефериркара «практически получал все продукты в виде жертвоприношений» из святилища Солнца [Савельева, 1992. С. 13]. Не случайно в эту же пору увеличиваются «размеры поминальных храмов и число их помещений, особенно хранилищ» [Савельева, 1992. С. 43].
Главный интерес царей состоял, однако, не в изъятии богатств для собственных поминальных храмов, а в «приобщении» царских «Двойников» к культу «Владыки неба». Историческая память египтян, уже несколько веков опиравшаяся на письменность, была к этому времени очень протяженной и обстоятельной. Несомненно, она подсказывала, что даже самые почтенные поминальные культы рано или поздно приходят в упадок. Уже в Старом царстве владельцы заупокойных надписей должны были клясться в том, что не присваивали чужое заупокойное имущество. А правители V династии Нефериркара и Ниусерра присвоили для собственных культов поминальные владения царя IV династии Шепсескафа. Лишь культы богов, хоть и не слишком богатые, могли казаться нерушимыми, тем более что каждый храм возводил свое основание к «временам первозданным ».
Вероятно, осознав сравнительную непрочность поминальных установлений, государи V династии возложили надежды на неизменность служения египтян верховному богу1 2. Поскольку в святилище Солнца при совершении ритуалов произносилось также имя царя-основателя, его «Двойник» мог вечно наслаждаться жертвенной пищей вместе с «Владыкой неба». Такого рода представления как раз и разъяснялись позже в «Поучении Мерикара».
1 Ср.: [Берлев, 1972. С. 37-38].
2 О тайных опасениях царей этой династии свидетельствуют и записанные для ее последнего царя «Тексты пирамид».
94
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
Солнечные святилища V династии знаменовали начало исклю-
чительно важного для египетской культуры процесса постепенного перемещения культа царского «Двойника» из поминального храма вблизи погребения в святилища богов. Его логическим завершением в I тысячелетии до н. э. станут похороны царей на территории божьих храмов. Этот же процесс будет во многом способствовать небывалому обогащению святилищ и развертыванию в них гранди-
озного каменного строительства.
Однако еще и VI династия строго следила за тем, чтобы забота о богах не была в убыток царским «Двойникам». При ней прекратилось дорогостоящее строительство каменных святилищ Солнца1. Вместо этого культ царских «Двойников» внедрялся в уже существо-
вавшие местные храмы. Вблизи главных культовых зданий то и дело
возводились персональные часовни для царя и его родственников [O’Connor, 1992. Р. 83—98; Brovarski, 1994. Р. 15—44]. Кроме того,
устройству поминальных культов посвящены восемь из одиннадца-
ти сохранившихся царских указов. А два указа Пени II о защите от поборов и повинностей храма бога Мина в Коптосе объясняются,
видимо, тем, что в данном святилище приносились жертвы царскому «Двойнику» [Goedicke, 1967. S. 127-136. Abb. 10; Савельева, 1992. С. 156]. При этом говорится не о даровании новых богатств, а лишь
о сохранности уже имеющихся у храма ресурсов. Персонально же для «Двойника» Пени II, представленного там статуей «из азиатской меди, цветной пасты и золота», неподалеку устроили защищен-
ное от повинностей хозяйство на лучших, «ежегодно затопляемых»
землях [Goedicke, 1967.S. 137-147, Abb. 11; Савельева, 1992.С. 158-
160]. Лишь плохо сохранившийся указ основателя VI династии Тети
как будто не имеет очевидной связи с обустройством царского «Двой-
ника». Но и в этом случае льготы даруются именно богу мертвых,
чье святилище в Абидосе начинало приобретать выдающееся значе-
ние в заупокойных верованиях египтян [Goedicke, 1967. Abb. 3; Савельева, 1992. С. 138-139].
Потрясения Первого переходного периода, конечно, не могли не
повлиять на отношение египтян к храмам. При очевидной неспо-
собности царей стать «организаторами и регуляторами миропоряд-
ка» ощущение зависимости от богов в эту пору неизбежно должно было возрасти. Правители номов, гордясь своими богатствами,



ссылались теперь не только на расположение царя: обилие зерна и
1 Примечательно, что размеры пирамид в это время вновь увеличились, и «выработалось прямо-таки обыкновение возводить пирамиды до 100 метров высотой» [Перепелкин, 2000. С. 163].
Глава IV. «Твори для бога, и он ответит тебе тем же»
95
тучные стада будто бы свидетельствовали о благосклонности к номарху божеств растительного и животного плодородия1. Само право на власть и успехи в управлении областью нередко объяснялись доверительными отношениями с местным богом, который, точно любящий «отец», направлял деятельность правителя1 2. И естественно, что номархи подчеркивали свою заботу о культе покровительствующих им богов.
Ощущение зависимости от богов усилилось и в заупокойных верованиях. На гробах писали заклинания, принуждавшие богов заботиться о покойном, так называемые «Тексты саркофагов». На создание множества изображений в гробнице средств часто не хватало, и «обычно все ее оформление сокращалось до небольшой стелы низкого качества» [Большаков, 2001. С. 231]. Ослабла и уверенность в долгом существовании поминального культа. Огромную тревогу внушал ширившийся грабеж гробниц: если верить «Речению Ипу-вера», были разорены даже царские погребения. Все эти обстоятельства в той или иной степени побуждали египтян связывать религиозные чаяния с храмами богов.
Тем не менее еще и в эту пору упоминания о персональном внимании к человеку со стороны божества встречаются редко3, преимущественно в надписях местных правителей, занимавших обычно и высшие жреческие должности. Не слишком рассчитывали поэтому и на индивидуальное воздаяние. Зарождавшаяся «личная набожность» проявлялась главным образом в индивидуальных религиозных предпочтениях. Особого поклонения обитателей разных номов удостаивался властвовавший в Царстве мертвых Осирис. Но, славя его животворное могущество, верующие обычно не упоминали о готовности бога справедливо воздать каждому по заслугам4. Даже в
1 Например, см.: [Берлев, 1978. С. 37-38; Edel, 1984. S. 159. Fig. 19. S. 161-162].
2 [Siut IV. 34]; по-родственному близкие отношения с местным богом особенно подчеркивали правители XV верхнеегипетского нома (см. ниже, гл. VI, § 5); ср.: [Assmann, 2002. Р. 183-184].
3 Приведя два высказывания египтян, преуспевших будто бы по воле Местного бога, Г. Фишер подчеркивает, что позже вновь «в подобных Утверждениях бога заменял царь» [Fischer, 1968. Р. 209]. Вмешательство бога в жизнь отдельного человека представлялось редчайшим чудом, заслуживающим детального описания и всеобщего ознакомления. В начале Среднего царства этой теме были посвящены два замечательных сочинения— «Рассказ потерпевшего кораблекрушение» и «Рассказ Синухета»; ср. ниже, гл. VI, § 5—7, 9.
4 Ср.: [Lichtheim, 1973-1980. Vol. I. Р. 202-204; 1988. № 56-59].
96
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
надписях на гробах высокопоставленных лиц идея посмертного суда
над индивидом представлена весьма туманно.
Не удивительно, что важнейшими для человека оставались хло
поты о культе собственного «Двойника ». Заметное новшество состояло, правда, в том, что «Двойников» теперь старались поместить
вблизи идолов бога: в храме или на пути религиозных процессий. Долгое существование культа при гробнице в пору смут казалось
сомнительным, и заветной мечтой стало внедрение «Двойников» в
храмы местных богов. Еще Пени II учредил в коптосском храме


Мина жертвоприношения для своего дяди и верховного сановника Dcwl. При VIII династии там же были выделены две часовни1 2 верховному сановнику Smii, которому служили по «12 наставников за
упокойных жрецов (букв, служителей “Двойника”)»- А когда эту
должность занял его сын, статуи последнего «с жертвенниками, с деревом всяким (т. е. с деревянным культовым инвентарем), с памят
никами» устанавливались во многих верхнеегипетских храмах и были снабжены «пахотной землей, [хлебом], пивом, мясом, молоком» [Goedicke, 1967, Abb. 28; Савельева, 1992. С. 161-162; Большаков, 2001. С. 130-131]. Позже поминальный культ в храмах стали размещать номархи и жрецы, и с ведома государей эта традиция продолжалась в Среднем царстве.
Конечной целью верующего при этом было не столько служение богам, сколько использование их культов во благо своему «Двойнику» . Заветной мечтой было участие в божьих трапезах — право на долю жертвенных поступлений или включение в список получателей пищи, побывавшей на алтаре бога. Правитель Асьюта «начальник жрецов (бога) Упуаута» Hty II желал своему «Двойнику» быть в
храме «среди сидящих первыми» и держать «руки на жертвеннике» , когда бог «будет вручать (дары) своими пальцами» [Siut IV. 25— 26]. Ав царствование Амненемхета II Wp-wl.wt-'З, «начальник жре
цов» храма Осириса в Абидосе, похвалялся, что для его статуй там

«были установлены очищенные (жертвы), и были установлены их
(т. е. статуй) жертвенные булочки письменно (букв, в письме)» [Sethe, 1928. S. 74. 22-23]. Но такое право получали, конечно, не
многие. Остальным выход часто виделся в том, чтобы установить
стелу или кенотаф на пути процессий Осириса и других кладбищенских богов. При их приближении «Двойник» будто бы обретал способность видеть и наслаждался благами, изображенными и перечис
1 Подробнее теперь см.: [ Большаков, 2001. С. 127—128].
2 См.: [Goedicke, 1967, Abb. 27; Перепелкин, 1988. С. 12-13; Савельева, 1992. С. 160-161; Большаков, 2001. С. 129-130].
Глава IV. «Твори для бога, и он ответит тебе тем же»
97
ленными на его памятнике. В Среднем царстве при храме Осириса в Абидосе было установлено более полутора тысяч стел, жертвенников, статуй, наосов.
Подобные перемены должны были до некоторой степени способствовать благосостоянию храмов. Возможность вечно пребывать вблизи идола бога зависела в конечном счете от его жрецов. Надеясь на их благосклонность, египтяне теперь подчеркивали, что ревностно выполняли свои обязанности перед святилищем1. В пору смут правившие в номах верховные жрецы старались быть «ласковыми с храмом» [Brovarski, 1981. Р. 18, nt. b], по возможности осуществляя ремонтные работы и бесперебойные жертвоприношения. При XII династии царские чиновники и ремесленники с особым старанием исполняли поручения в храме Осириса в Абидосе. Руководивший там строительством «казначей-подручный» Mrri признается, что «сам был в ликовании и радовался1 2из-за моего управления работами» [Берлев, 1978. С. 184]. Как поясняет М. Лихтхайм, присутствие Mrri в храме привело к установлению «тесных отношений с храмовым персоналом и, должно быть, позволило ему выбрать наилучшее место для возведения собственного памятника — двух стел, образующих кенотаф» [Lichtheim, 1988. Р. 84]. А трудившийся там же скульптор Sn-sti рассчитывал, что «его место будет продвинуто (т. е. что его «Двойник» займет почетное место) в этом храме» [Берлев, 1978. С. 184].
Однако подобные надписи говорят, по существу, лишь об исполнении должностных обязанностей. Когда престиж царской власти опять возрос, египтяне при малейшей возможности вновь стали подчеркивать, что служили в храмах в конечном счете царю3. Даже «начальник жрецов» Осириса Wp-w3.wt-c3 свел свое жизнеописание к рассказу о милостивом внимании монарха и последовавших привилегиях. Собственно же свершения в пользу храма на двух его стелах не упоминаются.
Кроме того, службу в храмах обычно исполняли за плату, и о такого рода материальной заинтересованности говорилось без стеснения. Жрецы, распоряжавшиеся доходными должностями как своей собственностью, за вознаграждение отдавали их посторонним лицам. А «начальник жрецов» Осириса Wp-wi.wt-c3 добился не только
1 Примечательный в этом отношении текст — жизнеописание фиванского верховного жреца 7пМ/и’=/времени Небхапетра Ментухотепа (I), см.: [Clere, Vandier, 1948. § 31].
2 Дословно «сердце мое удлинилось».
3 Напр., см.: [Sethe, 1928. № 14].
98
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
жертвоприношений для своих статуй (см. выше), но и привилегии «забивать (жертвенных) быков в храме». Вследствие этого, похваляется жрец, «выходил для меня (доход) от их шкур» [Sethe, 1928. S. 74.19-20; Lichtheim, 1988. Р. 79]. Прикомандированные к храмам чиновники и скульпторы также трудились за плату.
По должности и за вознаграждение заботясь о храмах, египтяне при любой возможности напоминали богу и жрецам об оказанных услугах. В пору смут «начальник жрецов» бога Тота в XV верхнееги
петском номе похвалялся, что «поместил свое имя на двери» построенной при нем кладовой [Brovarski, 1981. Р. 19. nt. dd] и «вырезал (надпись) на доставленном мной камне, чтобы мое имя пребывало на сделанном мной памятнике» [Newberry, 1893-1894. Vol. II. Р. 31-33. Pl. 13; Brovarsky, 1981. Р. 18-19] . А отремонтировавший храм в Асьюте «начальник жрецов» Hty II, видимо, поместил на своих «памятниках» имена близких женщин, зачисленных в «гарем (бога) Упуаута» [Siut IV. 29-30].
Свидетельства же заботы о храмах по личной инициативе скудны. Даже когда обитатели других номов приходили к храму Осириса в Абидосе, их главной целью был собственный «долговременный памятник, а не посещение как таковое». Еще и в Среднем царстве «нет свидетельств того, что кто-нибудь прибывал в Абидос ради храмовых праздников... В культе Среднего царства совершенно не встречает-: ся «паломничество » в обычном смысле слова, как путешествие к святому месту в храмовый праздник или в иное время ради привнесения святости в земную жизнь индивида» [Lichtheim, 1988. Р. 101]. При этом многие, жалея силы и средства на странствие к храму Осириса, лишь изображали путешествие в Абидос на стенах гробницы.'
На рубеже III и II тысячелетий на нескольких гробах из Гермо-поля был записан текст, известный теперь как ИЗО заклинание «Текстов саркофагов». Умерший отождествляет себя с создавшим этот мир верховным божеством, против власти которого не восстанут ни люди, ни боги, ибо «Владыка вселенной» для всех «сотворил радость» [СТ. Vol. VII. Р. 468 с. d]. Идеальный вселенский порядок при этом описывается так:
«Я сотворил четыре добрых дела внутри ворот небосклона1:
я создал четыре ветра, чтобы каждый человек мог дышать во вре
мя его1 2 — вот дело из (тех);
1 Т. е. в расположенном на границе неба и земли чертоге Солнца, «по ei сторону ограды, в которую ведут врата», —- поясняет О. Д. Берлев.
2 Т. е. когда дует каждый из этих ветров.
Глава IV. «Твори для бога, и он ответит тебе тем же»
99
я сотворил великую воду половодья, чтобы ею пользовался малый и великий — вот дело из (тех);
я сотворил всякого человека подобным другому, и я не приказывал, чтобы они творили зло; это их сердца нарушили сказанное мной — вот дело из (тех);
я сотворил склонность их сердец к забвению Запада, чтобы творили жертвы богам номов — вот дело из (тех)» [СТ. Vol. VII. Р. 462d-464.f].
Высказывание о том, что ради исправного служения богам люди должны проявлять «склонность сердец к забвению Запада (букв, полноту их сердец к Западу)», часто озадачивает переводчиков1. Слово «Запад» обозначает здесь посмертную участь человека1 2, а бог-творец, казалось бы, должен, напротив, напоминать людям о загробной расплате. Но переводить текст иначе можно лишь с явными натяжками. В действительности его специфически египетский смысл вполне прозрачен3.
Бог-творец осчастливил и людей, и богов: он снабдил первых необходимыми жизненными благами, обязав их при этом совершать жертвоприношения богам. Заметим, однако, что речь идет в первую очередь о местных святилищах, о «богах номов», материальное положение которых на протяжении III тысячелетия до н. э. оставляло желать лучшего. Как было показано выше, личные силы и средства египтяне расходовали прежде всего на обустройство собственных «Двойников» — заботились о «Западе». Чтобы не допустить совершенного оскудения храмов, «Владыка вселенной» и пожелал внушить человеческим сердцам некоторую «склонность к забвению Запада». Примечательное свидетельство из уст самого египетского бога-творца.
Испокон веков храм казался важнейшим средством обеспечения благоприятных условий существования египетского социума. Совершавшееся там богослужение поддерживало космические циклы и давало человеку право пребывать в плодородной Нильской долине, прекрасно устроенной богом-творцом посреди безжизненных пустынь. Но в III тысячелетии до н. э. отдельный человек еще не мог рассчитывать на «персональную» помощь богов даже при достижении важнейших личных Целей — жизненного успеха и загроб
1 Ср.: [Fecht, 1972. S. 123-124].
2 Теперь см.: [Большаков, 2001. С. 221—224].
3 Ср. р. Prisse 5,1. Правильный перевод предложили Э. Хорнупг [Hornung, 1986. Р. 182] и О. Д. Берлев [Уилсон, 1984. С. 108].
100
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
ного благополучия. Потому свои силы и средства он старался потратить все-таки за пределами храма — ради личного благополучия, которое не гарантировалось даже самым ревностным участием в богослужениях. Персонифицируя египетский социум, только цари первоначально могли рассчитывать на «персональные» ответные благодеяния со стороны богов. Но под влиянием распространенных представлений даже божественные владыки творили свое бессмертие не столько заботой о божьих святилищах, сколько хлопотами о собственном поминальном культе.
§ 3. «Того, кто творит для него, бог знает»
Впервые отмеченное в «Поучении Мерикара» включение в царскую идеологию концепта царской «службы» не могло не привести к определенной «этизации» ритуалистической доктрины египетской монархии. Отныне отношения государя с богами определялись не столько «автоматизмом» ритуально-магических взаимосвязей, сколько напоминали взаимоотношения «служащего» с «начальствующими». Обращение же начальника с подчиненным в Египте сильно разнилось в зависимости от того, насколько ревностно последний выполнял свои обязанности и даже в зависимости от его способности ; угодить лично начальнику [Habachi, 1985. 10.10]. Понимание царской власти как «службы» поэтому предполагало, что лишь малая 1 часть благотворной деятельности богов является их обязательным  ответом на исполняемые царем ритуалы. В остальном же объем ’ ниспосылаемых свыше благ зависел от оценки богами служебного рвения и личности государя. Гарантией благополучия Египта теперь ' казались персональное расположение богов к царю, готовность ; выказать ему особую милость, что можно было заслужить лишь слу-  жебным рвением. Как позже подчеркнет Неферхотеп I, «бог возлюбил того, кто любит его»1. Не удивительно, что большая часть «По- ' учения Мерикара» посвящена в конечном счете разъяснению необходимости истового культового служения (см. выше, гл. III, § 3.3).
1 [Anthes, 1974; Helck, 1975. S. 21-29], стк. 5. Похожая взаимосвязь наблюдается и в надписях номархов гераклеопольского времени, объяснявших свое право на власть и благополучие покровительством местных1 богов. Со своей стороны номархи будто бы проявляли выдающуюся заботу> о божьих культах, ревностно исполняя обязанности верховных жрецов-^ Позже, когда внутри Египта персональное служение богам было вновь «мог; нополизировано» царем, личное культовое рвение стали выказывать чиновники, отправлявшиеся в Пустыню (см. ниже, гл. VI, § 9).
Глава IV. «Твори для бога, и он ответит тебе тем же»
101
Данное требование, однако, неизбежно влекло за собой вопрос о способности богов быть благодарными, об их готовности справедливо вознаградить царя усердие. Ведь в противном случае дорогостоящее культовое рвение выглядело бы бессмысленным. В пору же всеобщего оскудения сомнения в необходимости щедрых даров культам могли быть особенно велики1.
Если верить «Речению Ипувера», в смутное время имущество храмов подчас безжалостно расхищалось. Мудрец упрекал самого мемфисского государя в том, что «царские (чашники) бьют гусей, которых должно давать богам вместо быков» [РИ, 8.12]. Комментируя это высказывание, О. Д. Берлев отмечал, что царские чашники «отнимают пищу... у богов, при этом отнимают даже не жертвенный скот, поскольку такового в пору крайнего оскудения не было, а всего лишь жертвенную птицу. И это, стало быть, идет на стол царя» [Берлев, 1978. С. 273]1 2. Представление о бедственном положении храмов дает относящаяся приблизительно к началу XI династии, а возможно, и к первым десятилетиям правления Уаханха Иниотефа фиванская стела «начальника жрецов», ошибочно именуемого в литературе Rhwi [Clere, Vandier, 1948. § 7; Павлова, 1984. С. 154, № 3. С. 38—39]. Свою заботу о подвластном храме жрец описывает так: «(Когда я) заключил договор на3большую пашню помимо доли в имуществе отца, я купил 20 человек4 и направлял зерно Дому Амона в тяжкие годы запрещения забивать (жертвенной скот)5, чтобы давалось в праздник начала месяца на жертвенники и чтобы прибывало в праздник Нового года. Я завел пастуха (следить) за быками, пастуха — за мелким скотом, пастуха — за [ослами... Я сделал...] и (это) была седьмая часть всего сделанного для Амона [...]». Жрец, таким образом, вспоминает о столь катастрофической убыли хра
1 Перечень соответствующих высказываний в литературных текстах см.: [Blumenthal, 1996. S. 110-111].
2 Верховные жрецы бога Тота в XV верхнеегипетском номе похвалялись тем, что повергали неких «бунтовщиков» [Brovarski, 1981]. Не исключено, что так названы лица, посягавшие на храмовое богатство: еще в указах Неферкара Пепи незаконные посягательства на имущество, работников и привилегии храмов приравнивались к «бунту» [Goedicke, 1967. Abb. 8. V, VI, VIII], а в «Поучении Мерикара» говорится о «вредящем храму (дословно «бунтующем из-за храма»), из-за которого «приходят в запустение алтари» [ПМ, Р 110].
3 Дословно «поставил печать на...», «запечатал»; к конструкции предложения см.: [Borghouts, 1996, § 57. С. 2].
4 Дословно «доставил 20 голов».
5 Дословно «годы тяжкие, [что от] запечатывания забивания (скота)»; Но см.: [Fischer, 1968. Р. 207-208, nt. с].
102
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
мового стада, что пришлось даже прекратить забой жертвенного скота, временно лишив богов мясных лакомств. Чтобы хоть как-то поддерживать жертвоприношения, верховный жрец выдавал из собственного хозяйства часть продуктов для алтарей и трех пастухов. А в III верхнеегипетском номе «начальник жрецов» Htpi вспоминал: «Случался еще в этом номе голод многие годы; ни разу не пощадил он тогда слугу покорного, и (даже) сгорел ток на 220 снопов. Ни разу не получал он жертву (для бога) Хора-Хемена от каких-либо людей в годы голода, когда мука иссякла, и не было ее во всем номе» [Gabra, 1976, Tf. 14; Демидчик, 2003. С. 62-64]. Даже после восстановления единства Египта, в сравнительно благополучное царствование могущественного Сенусерта I, жрецы храма в Тоде будто бы «не знали молитв», а потроха жертвенного скота «уносились» от бога к бедствовавшим возле храма «переселенцам» [Barbotin, Clere, 1992,1. 28-31].
Не удивительно поэтому, что именно в «Поучении Мерикара», доказывающем необходимость щедрых пожертвований культам, с небывалой обстоятельностью и настойчивостью говорится о справедливости «бога» и, стало быть, о его способности быть благодарным1. Бог сторицей воздает добром за добро и непременно вознаградит набожного царя [ПМ, Р 65-67, 112-113; 124-130]. Его готовность заботиться о тех, кто ему служит, подтверждается и «гимном богу- . творцу»: в созданном богом мироздании людям обычно доступны все , жизненно необходимые блага [ПМ, 130-138]. Примечательно, что ; именно в этом тексте встречается древнейшее в мировой письмен-  ности определение людей как «образов божьих», хоть специфически * египетский смысл данного высказывания все еще не распознан1 2 (см., ? однако: [Демидчик, 2000]).
1 Кроме того, древний автор, видимо, опасался, что при оскудении мате- ? риальных ресурсов царской власти новый государь предпочтет использо- ? вать таковые прежде всего в целях сугубо политических (чтобы заручиться* j верностью подданных, обеспечить единство страны и т. д.) и для оснаще- j ния собственного поминального культа. Как уже говориось, Мерикара Хети 3 первым из Гераклеополитов был в состоянии воздвигнуть себе пирамиду на манер мемфисских царей, и соблазн потратить на это большую долю ] имевшихся богатств мог быть очень велик. Не отрицая необходимость по*1 добных трат, «Поучение», однако, подчеркивает, что в результате ycneni-'J кого царствования пятого Гераклеоплита у престолонаследника имеются* средства и для щедрого обеспечения божьих культов (см. выше, гл. III, § 3^ 3.1.2), причем именно эта деятельность будет для него самой полезной: вза-< мен боги даруют удачное царствование и посмертное благоденствие. <
2 Египтологи обычно полагают, что в «гимне» имеется в виду некое ду-; ховное «уподобление» людей богу. Обосновывая такое понимание, Э. Хор* пунг и Б. Окинга утверждают, будто в Среднем царстве обозначение znn Ш
Глава IV. «Твори для бога, и он ответит тебе тем же»
103
Употребленным в Р 132 существительным znn с Нового царства назывались культовые изображения богов и покойных, а этимология слова была выведена в статье Я. Черны [Cerny, 1942. Р. 125-132]. Она восходит к слову znw, известному по обороту т znw « в качестве замены/ возмещения», который засвидетельствован теперь и в «Текстах саркофагов» [СТ. Vol. II, 332.d, 333.d; Vol. Ill, 82.d-83.a; Vol. VI, l.j]. При этом в 472 заклинании «Текстов саркофагов» говорится именно об изображении: статуэтка-ушебти должна предстать пред чиновниками загробного царства «вместо» покойного (т znw-f). Называя культовое изображение «гпп», египтяне, по-видимому, указывали, что оно есть совершенно аутентичная «замена» божества на земле. При этом особенно подчеркивалась аутентичность znn богу или покойному в части прав на имущество. Часто статуя-znn называлась «наследником» умершего. Примечательно, что слово не применялось к статуе царя [Wb. Ill, 460.6-8], которого «замещал» на земле новый правитель.
В «Поучении Мерикара» Р 130-138 говорится как раз об обеспечении людей насущными благами. При этом забота бога-творца о людях, называемых «его znn.и>», напоминает обычай самих египтян снабжать всем необходимым своих « Двои ников-А?, гг» в образе ста-туй-znn.n’, для которых учреждался заупокойный культ, создавались изображения яств, имущества и т. д. Не случайно в «Поучении Аменемхета I» царь называет своими znn.w тех подданных, что пользовались его богатствами чуть ли не наравне с самим государем.
Во многом сходно с Р 130-138 сохранившееся на остраконе Gardiner 308 описание заботы бога-творца о благоденствии культовых статуй:
изображениям еще не применялось и что с учетом вероятной этимологической связи с глаголом zni (г) [Wb. Ill, 454.14-457.2] слово в эту пору могло означать «желаемое «приближение» к некоему образцу» [Hornung, 1967. S. 136-137; Ockinga, 1984. 5.3]. Но данное истолкование не подтверждается египетскими текстами. Существительное znn никогда не применялось к отношениям собственно межчеловеческим (напр., ученик — znn учителя, сын — znn отца и т. д.) или для описания сходства между предметами. Упоминаются лишь znn.w существ божественной природы: znn.w покойных и богов. Кроме того, детерминатив «сидящий бог» в Карлсбергском списке «Поучения» (С 5, 5; ср. р. Millingen I, 9) был бы неуместен, если бы речь Шла о людях лишь как о «подобиях», «подражателях» бога-творца. Очевидно, что, даже подражая богу, человек богом не становится, и детерминатив божества в этом случае неуместен. Но его присутствие, напротив, естественно, если имелось в виду некое «проявление», «средство выражения» божества, в т. ч. его культовая статуя. Заметим, что знак «сидящий бог» встречается в Карлсбергской рукописи еще только один раз — в слове twt «изображение», «образ» (С 3, 5).
104
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
«Породивший идолы, которые на земле среди мебели, созданной им накрепко. Чтобы потребности (вар. часовни) их обеспечить, он (т. е. бог-творец) произвел на свет благородный
поделочный камень;
(он ) дающий им жертвы и пищу, утвердивший их перечни праздничных яств;
(он-) создавший душистые растения в Божьей стране (r3 nt г), мирру, елей (tpt) и ладан,
напиток-Sdh, вино и мед, все земные плоды ([/ири/])
в должный срок, чтобы снабжать жертвенники Девятки богов и
сделать светлыми их святилища»
[Fisher-Elfert, 1986, IIL1.1]
Согласно древнеегипетской космологии, на пустынной земной тверди плодородная Нильская долина (Кmt) была создана прежде всего затем, чтобы могли свершаться питающие богов жертвоприношения. Непосредственными получателями этих приношений были представляющие богов культовые статуи. В «Поучении Мерикара» провозглашается, что природные блага Нильской долины находятся в столь же полном пользовании египтян, как если бы последние были самим богом-творцом: его культовыми образами-znn.w и, стало быть, его собственными «телами», «плотью» (ср.: [Wb. TV, 38.20; Берлев, 1972. С. 38-40]).
Как справедливо отметил Я. Ассман, египетские гимнические славословия обычно имели целью распространить «знание» о том или ином боге, чтобы склонить людей к его почитанию («Verkiin-digung», «Gottespropaganda») [Assmann, 1996a. S. 316-319]. Но в P 130—138 имя бога не названо. «Пропагандируется» здесь, стало быть, не столько культ конкретного божества, сколько вообще идея богослужения, основанного на уверенности в справедливости и благодарности богов.
Глава V
НАУКА ЦАРСТВОВАТЬ
§1. «Поучения» царям
Опыт старика надежнее панциря черепахи.
Японская пословица
С представлением о царской власти как о «службе», вероятно, связана и сама идея обращенного к престолонаследнику «поучения». В двух других текстах Среднего царства, называющих монарший пост «службой», так же говорится о получении государем неких наставлений.
В сказке папируса Весткар царь Хуфу/Хеопс, единственно чтобы убедиться в умении мудреца Джеди «приставлять» отрубленную голову, приказывает обезглавить некоего узника. Джеди, однако, поучает царя: «Нет, (только) не людей, о мой Отец— будь ж(ив), н(евредим), з(доров)! — мой владыка! Смотри, не велено проделывать подобное с этим благородным стадом (т. е. людьми)!» [р. Westcar VIII, 16-17; van de Walle, 1955; Hintze, 1943].
Царь Неферхотеп I, согласно Абидосской надписи, хотел пожаловать местному храму статую Осириса в «его (должном) образе» (стк. 3-4). Чтобы достоверно узнать должное обличие идола, монарх обратился к «знатным и друзьям (царя),1 окружающим его, и к подлинным писцам слова божьего, к посвященным во все тайны», которые провели его в книгохранилище. Там «развернул его величество писания вместе с этими «друзьями (царя)», и тогда нашел его величество писание «Дома Осириса Хентиаментиу, владыки Абидоса. Сказал его величество этим друзьям (царя): Мое величество хочет защитить моего отца Осириса Хентиаментиу, владыку Абидоса. Я создам его и его эннеаду в соответствии с тем, что видел в писаниях» (стк. 2-8, [Коростовцев, 1962. С. 8-9]). В последнем случае царь намеревался получить необходимое ему знание из письменно-
Почетный титул.
106
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
го текста, что определенно напоминает ситуацию, предполагаемую «Поучением Мерикара»'.
В царских указах и жизнеописаниях чиновников Мемфисской монархии абсолютная правильность действий царя постулировалась как аксиома, не нуждающаяся в объяснениях. Но уже в начале времени смут уверенность в «непогрешимости» государей была поколеблена, и даже распространялось сочинение с обличительными речами мемфисского мудреца Ипувера[РИ]. О том, что зародившиеся тогда сомнения так и не были изжиты, свидетельствует составленная уже в Среднем царстве сказка папируса Весткар, где Хуфу отдает недопустимо жестокое приказание и, возможно, готов совершить другие скверные поступки [Кацнельсон, 1976, 337-339]. Со времени смут вопрос о правильности действий государя уже не воспринимался как неуместный, а о том, как царю узнавать «узаконения» его «службы», говорилось по-разному.
Незаурядная врожденная умственная одаренность царей, присущий им дар проницательности считались правилом. Как сыновья Солнца, они с рождения были наделены способностями, необходимыми для успешного правления (ср.: [Stern, 1874, Tf. I. 8-11]), а сам факт пребывания на троне свидетельствовал, что богов пока устраивает компетентность данного царя. Подобные представления отразились и в «Поучении Мерикара» (Р 115—116).
Но даже и при этом со времени смут умственная одаренность царя не всегда казалась гарантией правильности его действий. Примечательно, что отныне государям приходилось то и дело публично объяснять и обосновывать свои решения, вплоть до ссылок на чудеса, будто бы удостоверявшие открывшуюся монарху истину. Согласно Абидосской надписи Неферхотепа I, люди были не в состоянии обнаружить рукопись с описанием должного обличья идола Осириса. Ее находка была чудом, открывшимся царю: «нашел его величество сам эти писания вечности, и никогда еще не находил это ни один писец, который был в свите его величества» (стк. 21).
Общее мнение состояло, однако, в том, что за исключением редких чудесных случаев государь должен искать правильные решения так же, как это делают прочие должностные лица: вопрошая мудрых советников и постигая опыт прошлого. По убеждению египтян, человек умственно одаренный и наблюдательный, образованный и долго живший мог постичь многие истины окружавшего его мира
1 В Новом царстве, собирая огромную экпедицию в Вади Хаммамат, Рамсес IV также советовался с книгами «дома Живого (т. е. Осириса)» [Монтэ, 1989. С. 136-137].
Глава V. Наука царствовать Ю?
[Brunner, 1988. S. 195]. Считалось, что в отдельных вопросах подобные «мудрецы» (rh-ht) могут разбираться даже лучше, чем монарх. Например, распознать причины катастрофической семилетней засухи при царе III династии Джосере смог только его верховный советник Имхотеп [Берлев, 1998]. Бедствия «времени болезни» царю IV династии Снофру предсказал жрец Неферти [ПН]. О рождении будущих государей V династии царю Хуфу поведал бывший сановник Джеди[р. Westcar VI,26—IX,20; Берлев, 1978. С. 120-121]; он же указал на недопустимость казни узника ради царской прихоти (см. выше). Справедливо порицал царя за ошибки Ипувер [РИ]. Даже при наиболее амбициозных монархах считалось, что, приступая к трудному вопросу, царь должен прежде выслушать своих « мудрецов»1. В Абидосской надписи Неферхотеп I начинает поиск должного облика идола Осириса с обращения к «знатным и друзьям (царя), окружающим его, и к подлинным писцам слова божьего, к посвященным во все тайны» (см. выше). А создатель «Поучения Мерикара» полагал, что «государь-владыка свиты не бывает неосведомленным» (Р 115).
Египтяне, однако, допускали, что порой советники не знают верных решений1 2, и даже что они могут обманывать царя ради личной корысти. В «Поучении Аменемхета I» рассказывалось про убийство государя придворными. Правителю поэтому следовало и самому овладевать необходимым знанием, подобно тому, как это делали «мудрецы». Но существенное затруднение состояло в том, что для обретения должного знания из собственного опыта требовалось немалое время: «идеальный» возраст египетского мудреца— 110 лет3. Государю же полагалось править без ошибок уже с момента воцарения.
Выходом из этой ситуации, по-видимому, представлялось знакомство престолонаследника с опытом предшественников. Этой цели могли служить и составлявшиеся с глубокой древности погод
1 Такие совещания с вельможами описаны, к примеру, на Берлинском кожаном свитке (Сенусерт I), в сказке о ссоре царя Секненра с гиксосским правителем Апопи, на Кубанской стеле Рамсеса II.
2 Если в повествованиях Берлинского кожаного свитка и Кубанской стелы вельможи не способные улучшить решения царей просто с восторгом их одобряют, то в сказке о ссоре царя Секненра с гиксосским правителем Апопи советники «не знали, что ответить» государю. А советы чиновников, изложенные на «Табличке Карнарвона» (Камее) и в «Анналах Тутмоса III», оказались будто бы ошибочными.
3 Таков возраст мудрецов в «Поучении Птаххотепа» и последней сказке папируса Весткар; см. также: [Hornung, 1989. S. 70-71; Brunner, 1988. S. 186].
108
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
ные записи важнейших событий каждого царствования1. Пятый Гераклеополит учил сына так: «Уподобляйся своим отцам и своим предкам [...] смотри, их речи сохранны в (древних) письменах. Разворачивай (папирусные свитки), чтобы ты мог их читать и поступать сообразно знанию; лишь из того, [кто обучен], выходит искусный (правитель)» [ПМ, Р 35—36]. Когда же во времена смут царскую власть стали прямо называть «службой», показалось допустимым и создание для престолонаследника специального «поучения» на манер тех, что составлялись для будущих чиновников.
Желая детям успешной карьеры, чиновные отцы испокон веков «поучали» их, рассказывая о личном опыте. Привычка эта отразилась даже в кладбищенских жизнеописаниях [Gnirs, 1996. S. 207-208]; номарх Mntw-htpw даже предварил перечисление своих достоинств словами «(я сам-) поучение (настоящее) для юношей» [Goedicke, 1962.Pl.II. 11;Берлев, 1978. С. 96-98]. Применительно к царю традиция «поучений» с описанием личного опыта предшественника представлена в «Поучении Аменемхета I».
Однако преобладали в письменности Старого царства «поучения», где «отец» почти не описывал эпизоды собственной жизни1 2. Он излагал лишь сами истины житейской мудрости, уже «отжав»3 их от биографических подробностей. При этом высочайшее общественное положение предполагаемых «авторов» «поучений» —верховных сановников и царевичей — само по себе удостоверяло, что следование данным правилам приводит к успеху. Именно в такой манере написал «поучение» престолонаследнику и пятый Гераклеополит, за долгое царствование добившийся выдающихся, по меркам «времени болезни», успехов.
Успешно «служить» богам царь мог лишь при повиновении ему людей, во «время болезни» склонных, напротив, к пагубной «строптивости». Ритуалы же, исполнявшиеся царем во «время болезни», часто были бессильны против бунтовщиков. Поэтому призывы служить богам автор « Поучения » предваряет рассказом о том, как предотвратить неповиновение подданных средствами политическими, экономическими, нравственными. Именно эта часть сочинения [ПМ, Р 2-65] и является древнейшим на Земле политическим трактатом. !
1 Литературу о таковых теперь см.: [von Beckerath, 1998. S. 13-19]. Ср. I предназначение династических «историй» в традиционном Китае.
2 О существовании письменных «поучений» уже в Старом царстве см.: [Шэхаб Эль-Дин, 1993. С. 11].
3 Ср.: [ПМ, Р 34-35. прим. 38].
Глава V. Наука царствовать
109
§ 2. Власть над «поселениями»
В нашем знании о структуре властных отношений в Египте III тысячелетия до н. э. имеется обширный пробел. Более или менее известны иерархия и способы подчинения лиц, призванных или принятых на работы и на службу в царско-храмовом секторе, включая хозяйства чиновников. Но о населении, не вовлеченном непосредственно и постоянно в функционирование государственно-храмовых структур, данных почти нет. Между тем его численность могла быть велика. Хоть теоретически служить царю были обязаны все египтяне, на практике в каждый конкретный момент государственно-храмовый сектор нуждался в ограниченном количестве работников. Их численность определялась не только масштабностью поставленных царем задач, но способностью соответствующих управленческих структур контролировать труд мобилизованных масс и возможностью обеспечить им минимально приемлемый уровень жизни. Таким образом, помимо контингентов, непосредственно и каждодневно участвующих в функционировании государственно-храмового аппарата, в Египте существовали сотни тысяч работников, с точки зрения нужд этого аппарата «избыточных» и потому лишь периодически выплачивавших подати или отрабатывавших повинности. Сколь плотным был государственный контроль над такими лицами и какими способами он осуществлялся? Как строились отношения между ними вне рамок краткосрочных контактов с государственными органами? — подобные вопросы остаются по большей части без ответа.
Причина этого — прежде всего отсутствие достаточного количества источников. Но порой не полностью учтена даже информация давно известных памятников. Существенные дополнения позволяет сделать, например, «Поучение Мерикара». Нужно только правильно понять его композицию и терминологию.
Как уже отмечалось, в Р 2-65 последовательно рассматриваются в конечном счете две темы: во-первых, поддержание порядка в по-селениях-айг.ит (Р 2-32), во-вторых, управляемость государственного аппарата и его укрепление (Р 35-65). Текст, касающийся поселений -niw.wt, к несчастью, сильно поврежден.
Употребленные в «Поучении» египетские слова niwt и niwty.w лишь с большой долей условности могут быть переданы русскими «город» и «горожане». В действительности niwt означает «населенное место вообще» [Перепелкин, 1988, §15], и здесь вовсе не предполагается какое-либо противопоставление «горожан» жителям деревень [Берлев, 1978. С. 69]. В «Поучении» niwty.w противопоставляются тем,
110
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
кого автор, обращаясь далее к престолонаследнику, называет «твоими чиновниками и твоими людьми» (стк. 38), т. е. лицам, состоящим при царских должностях и работах. Niwty.w в Р 2-32 — жители больших и малых поселений, пока не призванные на царскую службу.
Стоит при этом подчеркнуть, что речь идет лишь о «поселениях», расположенных на территории царского «домена» — территории, управляемой непосредственно царской администрацией. В остальном Египте в Первый переходный период контроль над «поселениями» был делом местных правителей, так называемых «номархов »1. Стк. 88-90 «Поучения» называют пределы царского домена: государь считает себя непосредственно ответственным за оборону земель к северу от Хебену, столицы XVI верхнеегипетского нома.
1. «Неформальныелидеры»
Наибольшую тревогу царю внушают те, кого можно условно назвать «неформальными лидерами», — лица, не состоящие на государевых должностях, но при этом пользующиеся влиянием среди обитателей «поселений» (Р 2-27). По всей видимости, создатель «Поучения» выделял три разновидности таких «лидеров», но рассуждения о первой из них в Р 2-13 разрушены. Ко второй причисляются главы наиболее многочисленных и влиятельных родственно-соседских групп.
Внимание к этой категории населения необычно для египетской письменности III тысячелетия до н. э., но кажется не случайным для времени смут. Поглотившая сельские общины государственность Старого царства, по-видимому, не допускала и заметного разрастания личных вертикальных связей, если они не маскировались отношениями служебного характера: ни письменность, ни археологические данные не подтверждают существование «влиятельных людей» вне государственного аппарата. Однако во время смут Первого переходного периода вертикальные родственные и личные связи типа покровительства-верности должны были получить широкое распространение. Лишь участие в таковых, при отсутствии соответствующих гарантий со стороны государства, могло обеспечить индивиду некую сытость и безопасность. Наличие многочисленных «сторонников» (ср. Р 10, 12, 22, 24-25) при этом позволяло влиятельному лицу контролировать государственных служащих или даже присваивать государственные должности для «легитимации» своей власти.
1 Кроме того, между VIII и III верхнеегипетскими номами в данное время существовало Фиванское царство во главе с Уаханхом Иниотефом.
Глава V. Наука царствовать
111
Упоминания «Поучения» о главах родственно-соседских групп, возможно, следует сопоставить с наблюдениями С. Зайдлмайера, согласно которым со времени VI династии захоронения часто образуют иерархически соподчиненные группы могил, что может свидетельствовать о возросшем значении социальных структур типа римской familia и социальных отношений типа patronatus [Seidl-mayer, 1990. S. 398-430; Assmann, 2002. P. 91]. Примечательно также, что в Первом переходном периоде на глиняных табличках, использовавшихся в ритуале «текстов проклятий», порой записывались не отдельные имена, но списки семей, во главе с умершим отцом и его сыновьями, видимо еще живыми. Судя по количеству состоявших при них кормилиц и прислуги, перед нами семьи очень зажиточные и влиятельные1 — вероятно, вроде тех, о которых говорит автор «Поучения».
«Неформальные лидеры» следующей, третьей разновидности обладают влиянием прежде всего благодаря своим личным качествам. У такого вожака не обязательно имеется многочисленная зависимая родня, но «горожане знают его, и сторонники его в совокупности многочисленны [...]; он умеет привлекать к себе сердца, и он хорош в глазах своих людей» (Р 21-22).
По мнению автора «Поучения», обращаться с этими двумя категориями «неформальных лидеров» следует по-разному. Главы родственно-соседских групп — люди, в общем-то, зажиточные, степенные и не являются неисправимыми бунтовщиками. Желательно не доводить их до разорения, при необходимости же можно вразумить их побоями и временным, в несколько месяцев, заключением.
Те же, кто стали вожаками благодаря личным качествам, напротив, кажутся крайне опасными. Вероятно, люди именно этого склада отваживались первыми открыто выражать общее недовольство действиями государственной власти, возглавляли и направляли массовое возмущение. В «Поучении» они представлены упорными «смутьянами и говорунами» (Р 23), причем и второе из этих качеств считается по существу преступным (Р 23,27): в делах, представляющих Для царя интерес, должно звучать только его слово. Кроме того, появление подобных вожаков оборачивается складыванием враждующих «неформальных группировок» молодежи — «расколом в городе, (ибо) он заводит две (враждующие) стороны среди молодежи» (стк. 24-25). «Лидеров» третьей разновидности пятый Гераклепо-лит советует безжалостно истреблять, даже когда их действия не направлены непосредственно против распоряжений и представителей
1 См.: [Posener, 1976. Р. 339, 440].
112 Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
царя (стк. 26). А поскольку вожаки, обаладающие незаурядными личными качествами, обычно имеют беззаветно преданных сторонников, следует уничтожать и последних, искореняя саму память о вожаке: «Расправься с ним, убей его детей, изгладь его имя, [уничтожь] его близких1, изгони память о нем и его сторонников, любящих его» (Р. 23-24).
2. «Переселенцы» и безработная молодежь
Другая категория обитателей «поселений», крайне тревожащая древнего автора, — «переселенцы (ivvlw.w)», лица, административным путем (т. е. с ведома и по распоряжению властей) перемещенные из одной области в другую. По обычаю, сложившемуся еще в Старом царстве, «излишнее» население бедствующих номов, не имеющее в своих областях работы, которой оно могло бы кормиться, принудительно направлялось в более благополучные районы. Староегипетский и среднеегипетский материал на сей счет проанализирован О. Д. Берлевым и Т. М. Шэхаб Эль-Дин, [Берлев, 1978. С. 63-64; Шэхаб Эль-Дин, 1993. С. 273-283]1 2. Они же отметили, что признаком удачного управления областью считалось отсутствие нужды в подобных переселениях. А из « Поучения Аменемхета I» кроме того ясно, что и царствование считалось успешным, если у подданных государя не было нужды покидать родные места (р. Millingen 2.12-3.1).
Однако в первой половине XXI в до н. э. вынужденные переселения многолюдностью напоминали перелеты саранчи. Всего пространнее о них сказано в жизнеописании правителя III верхнеегипетского нома Анхтифи3, но упоминания о «переселенцах» в «Поучении Мерикара» тоже примечательны. Они, кстати, показывают, что и на землях царского «домена» остро ощущались последствия неурожаев, и главное — что еще в правление пятого Гераклеополита там сохранялась староегипетская практика массовых переселений.
К сожалению, по материалам, учтенным О. Д. Берлевым и Т. М. Шэхаб Эль-Дин, невозможно составить представление о типичных условиях труда и проживания переселенцев. Ясно лишь, что обычно они не зачислялись в хозяйства чиновников. Кроме того, в источниках часто подчеркивается их крайняя бедность. Заметно больше света
1 Существительное hnw обозначало домочадцев (включая прислугу), соседей и проживающих рядом приятелей [Franke, 1983. S. 245-256].
2 Иное понимание термина см.: [Helck, 1986].
3 См.: [Vandier, 1950. IV 27].
Глава V. Наука царствовать
113
проливает на данный вопрос привлекаемый теперь фрагмент сильно разрушенной надписи Сенусерта I (XII династия) на храмовой стене в Тоде. Царь, отремонтировавший местный храм, с гневом повествует о его прежнем запустении, наступившем будто бы из-за нерадивости жрецов и случившегося затем пожара. При этом сказано:
«Его (т. е. бога)1 жрецы не знали молитв, потроха (жертвенного скота и птицы) уносились от него (т. е. от бога) для поднадзорных1 2, разбредшихся3 по этим краям4 и готовых радоваться (любой) заварухе5, (для) этих неимущих переселенцев-iwJw.vv, каждый из которых тащит сам для себя6, разведших огонь, злоумыслив7 против храма, и опустошивших это (храмовое) хозяйство.
Я выловил их (точно рыб)8 9, я не выпускал из моих рук мужчин и женщин, (из иссохших) долин®и10 11пустошей (?)и, (с) гор и болот.
Нечестивцы с террасы (храма) были помещены в жаровню; это был факел, который запалили они, но вот как я зажег его против них: это было пламя, охватившее тех, кто в нем сгорел!»
[Barbotin, Clere, 1992,1.28-31].
Из слов царя следует, что «переселенцы»-Swiw.w прибыли в IV верхнеегипетский ном из районов, ставших временно бесплодными и непригодных для земледелия: из «(иссохших) долин и пустошей,
1 Вероятнее всего, имеется в виду Монту; см., однако: [Barbotin, Clere, 1992. Р. 31].
2 Дословно « потроха были далеки от взятия для него для поднадзорных », ср.: [Wb. I. S. 245.11; Schenkel, 1965. S. 248, Anm.m].
3 Предполагаю здесь прилагательное-нисбу от предлога ht со значением, отмеченным в [Wb. I. S. 343.10].
4 Буквально «стране».
5 Дословно «радостных к заварухе».
6 Дословно: «один каждый в (качестве) берущего для себя самого», см.: [Barbotin, Clere, 1992. Р. 21, nt. 99].
7 См.: [Wb. I. S. 244.13], к написанию ср. [Osing, 1976. S. 153; СТ II, 139b].
8 См.: [Barbotin, Clere, 1992. P. 21, nt. 101].
9 Cm.: [Wb. I. S. 93. 6-12].
10 Cm.: [Gardiner, 1957, § 162. 7a].
11 Cp.: [Wb. III. S. 198.23].
114
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
(с) гор и болот». Число их могло быть велико, ибо катастрофические засухи случались на протяжении всей первой половины царствования Сенусерта I, и еще Год 25 упоминался как наитяжелейший. В дальнейшем, судя по обозначению rst.w, «переселенцы» должны были находиться под особым надзором. Большая их часть, видимо, была прикреплена к самому крупному хозяйству этих мест — к хозяйству храма. Однако обеспечить работой, расселить и прокормить такое множество народу храм, по-видимому, не мог, и они «разбрелись по этим краям». Чтобы хоть как-то уменьшить их голод, даже пришлось отдавать им потроха животных, служивших мясной жертвой богу.
Естественно, что вынужденные самостоятельно спасаться от голодной смерти, «переселенцы» при первой возможности похищали храмовое имущество или незаконно им пользовались, каждый «тащил сам для себя». А чтобы согреваться и готовить пищу, им, видимо, приходилось разводить огонь в неподходящих для этого местах, отчего однажды и случился пожар. Судя по надписи, разгневанный Сенусерт I учинил над «переселенцами» жестокую расправу: тела казненных были сожжены, что считалось наихудшей участью, лишавшей надежд на загробное благополучие (ср.: [Willems, 1990]).
Сенусерт I говорит о «переселенцах» как о неимущих, и так же представлены они в «Поучении». В стк. 42—44 они противопоставляются тому, кто «богат собственным домохозяйством», «владыке имущества», а из стк. 28 понятно, что в отличие от военнослужащих они не состояли на постоянном государственном довольствии. Естественно, что неотвязное желание «переселенцев» — «о, если бы мне (иметь пропитание, имущество)!», и ради этого они готовы на i противозаконные действия. Согласно надписи Сенусерта I, каждый ; из них «тащит сам для себя», и они «готовы радоваться (любой) за- = варухе». В «Поучении» переселенцам приписывается склонность к «бунту» и «распрям» (стк. 27).
Склонность переселенцев к непокорству усугублялась тем, что большую их часть составляла еще не получившая специальность и направление на работы молодежь-г£?г (Р 29). Как уже отмечали в этой связи О. Д. Берлев и Т. М. Шэхаб Эль-Дин, «молодежь с ее повышенной возбудимостью, действительно опасна, тем более такая,; включающая в себя молодых мужчин, еще не устроенных, не полу-. чивших назначения, не определившихся профессионально и в силу этого еще не женатых, не связанных благотворно семьей» [Шэхаб Эль-Дин, 1993. С. 286]. В «Поучении» выразительно сказано, что; такая «молодежь» может временами «свирепеть» (Р 29).
Глава V. Наука царствовать
115
Удерживать «поселенцев» в повиновении рекомендуется «кнутом и пряником». «Согни (безработную) молодежь, выпусти из нее пыл /.../ Не осудят расправу над бунтовщиком-переселенецем, подстрекаемым к бунту его отцом», — советует царь престолонаследнику (Р 27—28). Но вместе с тем он признает, что главная причина непокорства «переселенцев» — их нищета, и рекомендует сыну: «Положи конец этому (т. е. голодным бунтам), (выдавая) предназначенное ему [пропитание]; когда свирепеет молодежь, давай (продукты) для кухонь [...]» (Р 29-30). Позже и от имени основателя XII династии Аменемхета I говорилось, что он «давал (продовольствие, имущество) переселенцам» [Heick, 1969. Шс].
В правление Сенусерта I термин Sw3w постепенно выйдет из употребления. На первый взгляд, это выглядит странным, поскольку именно с данного царствования правительство начинает регулярно перемещать по стране многолюдные контингенты рабочей силы. Казалось бы, слово, напротив, могло бы войти в еще более широкий обиход. Но этому, видимо, помешали «негативные» оттенки его значения.
Sw3w— «переселенец» прежде всего в смысле «беженец». Переезд, как явствует из разбиравшейся выше надписи Сенусерта I, был средством спасения от голодной смерти в районах, почему-либо превратившихся в «(иссохшие) долины и пустоши, горы и болота». Но к концу правления Сенусерта I нужда в такого рода переселениях исчезла. Помимо того, что урожаи заметно выросли, была восстановлена и староегипетская практика1 передачи ячменя из благополучных номов в бедствующие. Отныне недороды преодолевали не выселением «лишних ртов», а поставками зерна в голодающие районы. Кроме того беженцам-^vvjw.w, как ясно из «Поучения» и надписи Сенусерта I, и на новом месте не всегда были гарантированы работа и пропитание. С царствования же Сенусерта I, когда система централизованного распределения рабочей силы была вполне отлажена, населению приходилось уже не столько искать работу, сколько придумывать способы уклонения от нее [Берлев, 1984а; Демидчик, 1999а].
Естественно, что в памятниках Среднего царства нет и упоминаний о непокорстве «переселенцев». С возрождением мощного государства открытое противодействие его представителям жестоко подавлялось, и единственным выходом для недовольных становилось бегство [Демидчик, 1999].
1 Ср.: [Шэхаб Эль-Дин, 1993. С. 276].
116
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
§ 3. Власть надгосударственным аппаратом
1	. «Правильность сердца» царя как условие исполнения его властной воли
Рассуждая о том, как царю стать «великим», «победоносным» и «богатым», пятый Гераколеополит уповал не на божественное могущество Мерикара Хети, а на преданность ему могущественных сановников. [ПМ, Р 44-45]. Непременным условием успешного царствования в «Поучении» предстает власть над сильным и послушным государственным аппаратом. Но и в этой части опыт времени смут был горьким для монархов. С падением их авторитета несостоятельность доктрины безусловного, почти «автоматического» повиновения служащих сделалась очевидной.
Проанализировав египетские представления о «сердце» как источнике разума и воли индивида, Я. Ассман отметил, что в надписях Старого царства такого рода упоминания о «сердце» редки. Человек изображался движимым не столько собственными мыслями и желаниями, сколько волей государя. В письменности же Среднего царства «сердце», напротив, играет заметную роль, и образ индивида, движимого собственным «сердцем», стал преобладающим [Assmann, 1993, 2002. Р. 135-138].
Помимо прочего, данная перемена в египетской картине мира означала, что государю отныне следует видеть в поданных субъектов, собственную волю которых он так или иначе должен учитывать. Древнейшими свидетельствами того, что царская власть осознала новое положение вещей, Я. Ассман называет литературные тексты времени XII династии. Однако не может быть сомнений в том, что детально разработанная концепция управления служащими как субъектами представлена уже в «Поучении Мерикара».
Древний автор, по-видимому, отдавал себе отчет в том, что с падением авторитета монархии и сокращением объема благ, гарантированных ее служащим, «придворная или административная карьеры совершенно утратили в глазах египтян свою привлекательность» [Берлев, 1978. С. 35-36]. Поэтому чрезвычайно важным политическим фактором стали личные связи — преданность служащих персонально особе монарха. Тому, как ею заручиться, и учил своего сына автор «Поучения».
Завоевать преданность, «любовь» подданных государь может примерно так же, как это делают люди, — проявляя «правильность» «сердца» [ПМ, Р 46]. Именно последняя, по египетским представ
Глава V. Наука царствовать
117
лениям, давала человеку право на высокую должность и связанную с ней власть (см.: [Sethe, 1928. S. 72.15]).
Согласно «Поучению», особенно важно уверить в «правильности» сердца монарха вхожих во дворец высших сановников, от которых зависит повиновение царю прочих служащих и сама его безопасность1. Сделать это можно, «говоря маат»2 и «исполняямаат» [ПМ, Р 46-47]. А поскольку последняя была обычаями, установленными богами и «предками», важное доказательство «правильности сердца» — приверженность традициям [Sethe, 1928. S. 72.15-16]. Автор «Поучения» советует: «Уподобляйся своим отцам и своим предкам /.../ смотри, их речи сохранны в (древних) письменах. Разворачивай (папирусные свитки), чтобы ты мог их читать и поступать сообразно знанию; лишь из [обученного] выходит искусный (правитель)» [Р 35-36].
В широком понимании маат была полезными для окружающих действиями, и особенно «справедливостью» —готовностью воздавать добром за добро. Исполняя маат, индивид в свою очередь рассчитывал на благожелательность не только тех, кому был непосредственно полезен, но и общества в целом, включая далеких потомков [Assmann, 1984]. В «Повести о красноречивом промысловике» говорится: «Доброе дело возвращается3к своему вчерашнему месту (т. е. к тому, кто его совершил)4. Это же заповедь: твори (добро) для творящего (добро), чтобы побудить его (вновь) творить (добро)» (В 1 109-110/140-141). Причем данная заповедь-пословица повторялась на протяжении тысячелетий [Hodjash, Beriev, 1982, № 131. 4-5,13-15. Р. 192, nt. 4]. Уверенность в воздаянии позволяла утверждать, что для «делающего» доброе дело оно полезнее, чем даже для «того, для кого (оно)делается» [Posener, 1976. § 14.11; Stern, 1874, Tf. 1.13; Urk. IV. S. 163.1, 162.16].
Маат, которую надлежало исполнять царю, была поэтому прежде всего благожелательной «взаимностью» к подданным. Как отметила М. Лихтхайм, тема взаимной личной преданности царя и его
~ См.: [ПМ, Р 45-46, 139-141], см. выше, гл. Ill, § 3.4.
2	«Правильнаяречь» —признак «правильности сердца» [Polotsky, 1929, § 66; Janssen, 1946, IAc3, 13-14, 18-19; Hodjash, Beriev, 1982, № 23, nt. f, h], Чиновники хвалились, что «распознавали» «человека по тому, что на его устах» [Janssen, 1946, IIGz2]. В «Сказке о красноречивом промысловике» (В 2 92-93) уста сравнивались с весами, выявляющими в человеке недостачу, а в «Рассказе потерпевшего кораблекрушение» говорилось, что «уста человека спасают его», ибо заставляют окружающих думать о нем лучше, чем он есть на самом деле [Golenischeff, 1913. Pl. I. 17-19].
3	Дословно «приходит».
4	См.: [ПМ, прим. 69].
118
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
чиновника отчетливо звучит в кладбищенских жизнеописаниях подданных Уаханха Иниотефа, соперника пятого и шестого Гераклеополитов [Lichtheim, 1988, № 18, nt. 12, № 19, nt. 1]. Чтобы выстоять в этой борьбе, Мерикара Хети тоже должен был осознать, что люди творят добро лишь «тому, кто [(сам) творит (добро)]» [Siut III, 26; Schenkel, 1965. S. 80, Anm. 1]. «[Разве] писец1 выполняет желания другого, не выходя (при этом и сам) довольным?» — риторически вопрошало позже «Поучение Хети, сына Дуауфа» [ИДВ. С. 35].
Рассуждая о послушании государственного аппарата, пятый Ге-раклеополит поэтому учил сына: «Почитай твоих чиновников, даруй благополучие твоим людям, делающим крепкими твою границу и твои заставы... побуждай своим добрым нравом, чтобы вступались [за тебя]!» [ПМ, Р 38-40]1 2. Это единственный в письменности III тысячелетия случай, когда отношение царя к его чиновникам обозначается глаголом tri «почитать», часто обозначавшим преклонение пред богами [Wb. V, 318. 5; ПМ, Р 112,125]. Позже, в «Пророчестве Неферти» утверждалось, будто лучший из государей Старого царства, Снофру, обращался к своим сановникам «товарищи», а жреца Неферти называл «другом» [ПН, 5-6, 13].
2.	Правила управления служащими
2.1.	Благосостояние служащих
Сформулировав эти общие положения, автор «Поучения» далее специально разъясняет три важнейших условия власти над государственным аппаратом. Первое состоит в том, что служба должна приносить «людям» царя материальную выгоду.
Ни в одном тексте III и первой половины II тысячелетий до н. э. не говорилось столь решительно, как в «Поучении», о недопустимости посягательств государя на имущество подчиненных. Затруднительна в ту пору была даже сама обобщенная постановка данного
1 Дословно «он», но см. предшествующую фразу цитируемого текста.
2 Пример того, как «добрый нрав» царя заставил подданного «вступаться» за его прижизненное и посмертное благополучие, — кладбищенская надпись Ny-'nh-Shmt, придворного врача второго царя V династии Сахура. Получив от монарха в дар каменную «ложную дверь», Ny-rnh-shmt высек на ней древнейшее гимническое славословие царю. На собственном примере врач будто бы убедился в том, что всемогущий царь знает и вознаградит каждого из своих ревностных слуг: «он знает... всех в своем окружении (дословно: (мужчин) сопровождения до его предела)». Поэтому Ny-cnh-shmt призывает всех людей «воздавать царю великие хвалы (дословно: давать хвалы царю сильно), молить для Сахура всякого бога» [Urk. I, 38-39].
Глава V. Наука царствовать И9
вопроса. Во-первых, «царь считался... единственным обладателем прав в Египте» [LA, Bd. Ill, Sp. 486], и, как уже отмечалось, «абсолютно устранить его от права на чью бы то ни было частную собственность было невозможно» [Богословский, 1984. С. 116]. Во-вторых, при отсутствии развитой юридической терминологии крайне сложно было отчетливо различать «пользование», «владение», «собственность» [ПМ, прим. 50]’, и всегда имелась возможность доказать ничтожность имущественных прав подданных1 2.
Пятый Гераклеополит, однако, предостерегает сына: «не подобает владыке обеих земель владеть тем, что принадлежит миллионам людей» [ПМ, Р 41]. Царю следует сохранять за служащими не только личное, но даже должностное имущество, вплоть до возможности передачи его по наследству: «не прогоняй сына от имущества его отца и не смещай чиновников с их постов» [ПМ, Р 47-48]. Как убедительно показал О. Д. Берлев, при номинальной собственности царя на все должности и связанное с ними материальное обеспечение египтяне обычно рассматривали свои посты как разновидность личного имущества [Берлев, 1972. С. 178-188, 254-262]. По общепринятым представлениям, «уважительной» причиной отстранения исполнителя от должности могла быть лишь его тяжкая провинность. Обычай передачи должностей сыновьям считался в высшей степени справедливым [Берлев, 1972. С. 178-188, 254-262; Шэхаб Эль-Дин, 1993. С. 210-305]. «Поучение» требует, чтобы эти людские обычаи Мерикара Хети непременно соблюдал.
Нельзя посягать и на имущество усопших. «Памятники (mnw. и--)» поминальных культов, как известно, могли состоять не только из кладбищенских сооружений и утвари, но также из выделенных поминальным жрецам земельных наделов, пищевого и вещевого довольствия. В пору всеобщего оскудения соблазн изъять эти богатства для царских нужд был велик. Основатель XII династии Аменем-хет I даже использовал при строительстве своей пирамиды каменные блоки из поминального храма знаменитого Хуфу [Wildung, 1969. S. 165; Goedicke, 1971. Р. 4-7; Hodjash, Beriev, 1982, № 42]. Но в обществе посягательства на «памятники» предков, особенно если еще были «живы» их имена, воспринимались как вопиющее святотатство и несправедливость [Берлев, 1980. С. 63; Демидчик, 1994.
1 См., однако: [Головина, 1992].
2 Типологическая особенность «раннего этапа развития государственности, когда не умели еще четко отличать публично-правовые функции правителя от его частно-правовых функций как собственника» [Васильев, 1998. С. 137].
120 Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
С. 104-106]. Автор «Поучения» поэтому советует сыну: «Не разрушай чужой памятник, ты можешь выламывать камень в Ра-ау; не строй свою гробницу из обломков (некогда) сделанного, чтобы сделать это (заново для себя)» (Р 78-79).
Согласно «Поучению», государю, напротив, следует обогащать « своих людей».
В Старом царстве, как уже отмечалось, не принято было называть высокую личную оплату главной целью и тем более условием служения царю. С одной стороны, само собой разумелось, что должностное довольствие удовлетворяет важнейшие потребности служащих. С другой стороны, авторитет монархии был столь высок, что знаки царской благосклонности, даже если непосредственно не обогащали чиновника, обеспечивали ему всеобщее почтение и доставляли радость не меньшую, чем приобретение имуществ.
Однако в правление VIII-X династий «похвалы» царей и даже придворная или административные карьеры «совершенно утратили в глазах египтян свою привлекательность. На первый план в думах и чаяниях людей той поры, и стало быть, и в надгробной автобиографии ...выступает личное экономическое благополучие. Надгробная автобиография в пору смут сплошь и рядом представляет собой имущественный инвентарь, богатства, которые автору надписи удалось приобрести за время его жизни» [Берлев, 1978. С. 36].
Тема имущественных пожалований от царя, правда, не стала центральной в жизнеописаниях этого времени: знать сосредоточила в своих руках столько власти и богатства, что дары от малосильных государей не представляли для нее большого интереса. Но «поучения » Среднего царства свидетельствуют, что даже в эпоху, когда престиж монархии вновь возрос, служащие ждали от царя прежде всего имущественного вознаграждения. А впервые об этом сказано, причем обобщенно и прямо, именно в «Поучении Мерикара». «Северян», обязанных возделывать земли в столичной области, рекомендуется освободить от части повинностей, чтобы среди них не появились «строптивые сердцем» [ПМ, Р 87, 103]. Телохранителей государя следует наделять личными хозяйствами: «снабжать списками (работников), жаловать пашнями, награждать скотом». [ПМ, Р 60-61]. И особенно примечательное наставление — Р 42-43: «Обогащай твоих чиновников, и они будут исполнять твои законы. Богатый собственным домохозяйством не бывает пристрастным, владыка имущества не бывает нечестным. Неимущий же не может говорить как подобает; говорящий «о, если бы мне (иметь)!» не бывает прямым, ибо он пристрастен к владеющему его мздой». Имеется в виду предотвращение взяточничества, при котором чиновники ста
Глава V. Наука царствовать
121
ли бы исполнять не «законы» царя, а пожелания «владеющих мздой». Данное рассуждение показательно для времени смут и заслуживает комментария.
2.1.1.	Первый золотой век взяточничества
Несмотря на многочисленность и широкие полномочия древнеегипетской бюрократии, памятники Старого царства по существу умалчивают о фактах коррупции и взяточничества1. Не встречаются предупреждения против мздоимства и в обращенных к чиновникам древнейших литературно-дидактических «поучениях». Причина такого положения вещей состояла, по-видимому, в своеобразии организации староегипетского чиновничества и в связанных с этим особенностях его социальной психологии.
Как уже отмечалось, в Старом царстве государственные должности и связанное с ними материальное обеспечение передавались, как правило, по наследству, в пределах одного рода. Вероятно, членам подобных семейств задача личного обогащения не казалась слишком насущной, ибо должностной доход был предначертан им с рождения, а за несколько поколений скапливалось еще и собственное родовое имущество. При крайней неразвитости товарно-денежных отношений эти средства представлялись в общем-то достаточными, а копить «на черный день» в условиях редкостной социально-политической стабильности было не принято. Главным социально-психологическим устремлением чиновничества было поэтому не быстрое и бесконечное обогащение, а сохранение занимаемого места в административной системе и карьерный рост [Шэхаб Эль-Дин, 1993. С. 263-265].
В Старом царстве взяточничество, вероятно, даже и не осознавалось как серьезная общественная проблема1 2. Отголоски беспокой
1 Мне пока не доступна статья: El-Saady Н. Considerations on Bribery in Ancient Egypt // SAK. 1998. Bd. 25. S. 295-304.
2 Следует, правда, оговориться, что египетское понимание взятки было очень узким. Нам не известно о правовых или нравственных ограничениях на подношения чиновнику от лиц, ему подчиненных или имеющих какое-то отношение к его служебным обязанностям. Единственной сферой должностной деятельности, где подобные подношения подчас порицались, был суд. Но и там непросто было отделить доходы праведные от неправедных. Как и прочие чиновники, судьи, видимо, должны были кормиться «не только от тех земель, которыми фараон оплачивал их службу, но и от тех «подношений», которые доставляли им все лица, обращавшиеся к ним по своим делам» [Лурье, 1960. С. 53]. Такая система обеспечения судей, без сомнения, позволяла выдавать подкуп и взятки за «справедливое воз
122
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
ства на сей счет слышатся разве что в заверениях кладбищенских жизнеописаний о том, что усопший судил «правильно» [Janssen, 1946, II Ае 2]. И еще, вспоминая судейскую службу (ср.: [Otto, 1977. S. И]), похвалялись тем, что «избавляли притесненного от того, кто могущественнее, чем он» [Janssen, 1946, II Bh 1—4; Edel, 1944. § 36]. Случался, стало быть, и неправый суд в пользу «могущественного», видимо, предлагавшего чиновнику «вознаграждение» побогаче. Но такие высказывания нечасты и появляются ближе к концу Старого царства. До эпохи поздней VI династии даже сама тема личного богатства в гробничных жизнеописаниях по существу отсутствует. В «Поучении Птаххотепа» встречаются предостережения против алчности [Zaba, 1956. Р. 23. 84—25. 118; Fecht, 1958], но и это сочинение не могло возникнуть раньше VI династии, причем для значительной его части вероятна датировка более поздняя.
Не удивительно, что чиновничество Старого царства представлялось последующим поколениям недостижимым идеалом. Возникла даже «целая теория» о нем «как о некой элите времен сотворения мира, когда бог производительных сил Хнум, творя человечество на гончарном круге, создал первую и потому лучшую партию» человеческой «посуды» [Шэхаб Эль-Дин, 1993. С. 265].
Но лишь редкие остатки такой «первопосуды» уцелели в смутах Первого переходного периода. В основном же на смену наследственному чиновничеству, служилой «аристократии», приходили люди худородные да предприимчивые. И конечно, это не могло не сказаться на ценностях древнеегипетской бюрократии. Новые служащие были вынуждены закладывать основы своего материального благополучия лично, на протяжении собственной жизни. Кроме того, в условиях политической нестабильности они не могли быть вполне уверены в незыблемости своих прав на доходы от службы. Поэтому не должность, но только богатство предстает в памятниках новой эпохи важнейшим условием личного благополучия, и оно же воспринималось как мерило «способностей, талантливости, ума» и даже богоугодности человека [Берлев, 1978. С. 36-37; Brunner, 1961. S. 322, 333].
С этого нового поколения бюрократов, собственно, и начинается письменная история взяточничества. Свою тягу к стяжательству они привыкли оправдывать нехваткой личных средств и утверждали, что для «неимущего» чиновника взятка — дело простительное. Сколь
награждение». Не существовало даже соответствующего терминологического разделения. Существительное db3w, которое исследователь, сообразуясь с контекстом, порой переводит «взятка», для египтянам означало собственно «возмещение», «вознаграждение» [Wb. V, 558-560. 2].
Глава V. Наука царствовать
123
широко распространились подобные воззрения, свидетельствует «Сказка о красноречивом промысловике». Даже требуя правосудия, ее герой согласен с тем, что судьи склонны выискивать в каждом деле личную выгоду: «не имеющему своего имущества и подобает хапать1» (В 1 153/122). А надежды промысловика на благоприятный приговор помимо прочего основаны на том, что его жалобу принял к рассмотрению сам главный управляющий царского домохозяйства: чиновник столь высокого ранга очень богат и потому порой может себе позволить бескорыстную справедливость.
При этом «Сказка» адекватно отражает представления, господствовавшие в Египте вплоть до начала Среднего царства. В бескорыстие судей не верили до такой степени, что в гробничном жизнеописании номарха Dfi=i-h(r)p(i') в качестве главного доказательства справедливости его суда упоминается именно его богатство: дескать, ни в чем не нуждался, а потому и не брал взятки [Urk. VII. S. 59. 15-17]. В том же смысле высказывался его современник Mntw-wsr: «я — внимавший (тому, что) правдиво, и не бывавший пристрастным к владельцу вознаграждения; я сам — (хозяин) богатства прекрасного драгоценностями, и нет у меня недостатка в каких-либо вещах или людях» [Sethe, 1928. S. 79.18-20; Kees, 1929. S. 77].1 2
Особенно в правление Гераклеопольского царского дома, когда внутреннее положение страны было неустойчивым, а власти подозрительны и жестоки, неуемная жадность судей, видимо, превратилась в настоящее бедствие. В жизнеописаниях «проскальзывают намеки на доносы и казни, притом в устрашающих размерах» [Берлев, 1978. С. 93]. К данной эпохе, вероятно, «и восходит представление о чиновнике как о крокодиле, терзающем жертву» [Шэхаб Эль-Дин. С. 266]. Показательна надпись соратника Мерикара Хети, асьютско-го номарха 7tw-ib-i, впервые правильно истолкованная О. Д. Берле-вым [Берлев, 1978, 93—96]. 7tw-lb=i будто бы сумел прекратить в своей области вооруженные усобицы, но не меньше он горд тем, что наконец-то избавил население от казней по клеветническим доносам, из-за которых ном мог попросту обезлюдеть. При этом номарх подчеркивает, что отныне жителям нет нужды становиться пред судьей «в положение просителя, принесшего дар», как это было во время массовых расправ [Берлев, 1978. С. 93].
1 Дословно «подобает хапание для не имеющего своих вещей» (В 1 153).
2 Оба жизнеописания составлены в правление Сенусерта I, второго царя XII династии. В это же царствование номарх XVI верхнеегипетской области называл себя «ведающим снисхождение к тому, чья провинность известна; чуждым злобного гнева, в чьей утробе нет алчности, и произносимое им — речь праведная» [Newberry, 1893—1900. Vol. I. Pl. VII. 8; Urk. VII. S. 18. 2, 3].
124 Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
Несколько утихло чиновное взяточничество, видимо, лишь в правление XII династии. Хоть при ее основателе, Аменемхете I, произошел очередной массовый «призыв» простолюдинов в государственный аппарат [Heick, 1969. Шс-d; Сказки, 1998. С. 153], его сын Сенусерт I стал целенаправленно возрождать традиции Старого царства. Была воссоздана система государственного распределения трудовых ресурсов [Берлев, 1984а; Сказки, 1998. С. 152, 154—156]), упрочился обычай наследования чиновных должностей. Когда же во второй половине царствования Сенусерта I череда засушливых лет завершилась и начался экономический подъем, главной жизненной ценностью египетской бюрократии вновь стало не столько само богатство, сколько сохранение должности и карьерный рост. В правление Сенусерта I чиновники еще похвалялись в гробничных жизнеописаниях брезгливостью к взяткам, но позже подобные высказывания исчезают — видимо, тема перестала быть животрепещущей. В «поучениях» будущим чиновникам появились предостережения против взяточничества, и склонность к таковому объясняли уже не «бедностью», а «злонравием» [Fischer-Elfert, 1999. § 11].
Возвращаясь к «Поучению Мерикара», отметим, что его создатель разделял распространенное мнение, будто главной причиной взяточничества является «бедность» судей. И потому, чтобы сохранить управляемость государственного аппарата, автор рекомендует престолонаследнику «обогащать» чиновников1.
2.2.	Безопасность служащих
В источниках Старого царства не удается обнаружить упоминания об ограничениях права монарха казнить подданных. Божествен
1 Подобные представления позже отразились и в «Указе Хоремхеба», изданном в междуцарствие XVIII и XIX династий [ИДВ, 2002. С. 124-127]. Перед этим, в правление Аменхотепа IV (Эхнатона), во власть также пришло множество новых людей, и затевались массовые расправы [Перепелкин, 1989. С. 285-286]. Но вскоре царская власть ослабла, и корыстный произвол чиновников, видимо, стал повсеместным. Пытавшийся восстановить порядок фараон Хоремхеб сообщает, что взял назначение судей под личный контроль и провел среди них воспитательную работу — «наставил их на путь жизни и... направил их к истине». Но в качестве главной меры против взяточничества «Указ» называет освобождение судей от налогов с должности: «не... взимать подать какими-либо вещами от должностных лиц судебных присутствий Верхнего и Нижнего Египта» [Лурье, 1960. С. 102]. Хоремхеб, стало быть, подобно автору «Поучения Мерикара», главной причиной мздоимства считал нехватку средств к существованию. Вслед за этим, правда (с учетом опыта восьми веков, прошедших с царствования Мерикара), государь вводит смертную казнь для тех, кто, даже пользуясь налоговой льготой, заботится лишь о собственной мошне.
Глава V. Наука царствовать
125
ному царю приписывалась абсолютная проницательность — он видел подданных как бы «насквозь», и потому следовало мириться с расправами, которые при других обстоятельствах могли бы показаться необоснованными.
Автор «Поучения», однако, предлагает действовать так, чтобы ближайшее окружение государя не опасалось необоснованных рас-прав: «Остерегайся карать опрометчиво; не убивай — нет тебе в этом пользы. Ты станешь наказывать побоями и заключением, благодаря этому обстроится эта страна; исключение лишь для бунтовщика, чей замысел раскрыт. Бог (достоверно) знает строптивцев, но бог отвергает проливающих кровь: милосердный [продлевает] время (своей жизни). Не убивай человека, чьи достоинства ты узнал, еще когда ты (мальчишкой) читал вместе с ним нараспев письмена!» [ПМ, Р 48-51]. Стоит напомнить, что побои не считались в Древнем Египте серьезным наказанием. Они рассматривались как неотъемлемая часть почти всякого обучения, и чиновник, их не отведавший, был великой редкостью [Urk. I. S. 75].
На фоне бесчисленного множества изображений и текстов, прославляющих царя за истребление врагов и злоумышленников, призыв по возможности воздерживаться от кровопролития может, конечно, показаться странным. И еще более необычными выглядит напоминание о том, что богу ненавистно душегубство, даже чинимое царем. Но текст Р 48-51 следует понимать именно так. Как раз в жизнеописаниях соратника Мерикара, асьютского номарха ltw-ib=l, ложное обвинение, влекущее за собой смертную казнь, названо «мерзостью (для) бога», или «тем, что мерзко богу» И также в гераклео-польское время душегубство было названо «мерзостным (для бога) Анубиса» [Берлев, 1978. С. 93-96], а «начальник жрецов» VI верхнеегипетского нома МггЦ-ikr) подчеркивал: «отвратительно мне (дословно “отвращение (мое)) убийство людей”» [Fischer, 1968. Р. 141].
Когда под конец Нового царства могущественный государь Рамсес III обратился к судьям, приговорившим к смерти участников гаремного заговора, он подчеркивал, что всего лишь отдал приказ допросить подозреваемых. Смертный же приговор был будто бы вынесен без его участия: «они (т. е. судьи) пошли, и они допросили их, и они предали смерти от собственных рук тех, кого они предали смерти — я [их] не знаю, [и они] наказали других — я [их] также не знаю. Повелел [я накрепко]: “Берегитесь, остерегайтесь ошибочно подвергнуть наказанию чело[века]... который над ним”. Так я сказал им опять и опять. Что же касается всего сделанного, это они, которые сделали это, и пусть падет все, что они сделали, на их головы, ибо освобожден я и защищен я на протяжении вечности, ибо я среди
126
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
праведных царей, которые (находятся) пред Амоном-Ра, царем богов, и пред Осирисом, правителем вечности» [Лурье, 1960. С. 298, 290]. Как отметил еще И. М. Лурье, данная «речь царя имеет целью установить его непричастность к казни участников заговора» [Лурье, 196. С. 299, прим. 1]. Из нее же понятно, что некоторым участникам заговора была предоставлена возможность покончить жизнь самоубийством. О предоставлении осужденным такого выхода упоминается и в других источниках. Ж. Позенер подчеркивал: «царь, назначивший судебное преследование, в данном случае знает, что после кончины ему придется оправдываться перед судом богов» [Posener, 1976а. Р. 437].
Отказ от необоснованных расправ кажется автору «Поучения» столь важным, что он возвращается к этой теме в «заключении»: «Не убивай никого из приближенных к тебе» [ПМ, Р 140]. Кладбищенские надписи номархов показывают, что при всей жестокости смутного времени прослыть душегубами для власть предержащих было нежелательно [Берлев, 1978. С. 92—96]. Об этом же свидетельствует сказка папируса Весткар, где кудесник Джеди предостерегает Хуфу от казни узника.
2.3.	Возможности карьерного роста
Как уже отмечались, одну из самых обездоленных и бесправных групп египетского общества составляли подданные, не числившиеся постоянно на царской службе или в услужении у должностных лиц царя. Поэтому, чтобы заручиться всеобщей поддержкой, государь должен по возможности увеличивать численность государственных «вакансий».
По традиции первой ступенькой карьеры для простолюдинов становилась воинская служба [Шэхаб Эль-Дин, 1993. С. 243]. «Призывай (на службу) молодежь, и тебя полюбит столица. Умножай своих сторонников среди юношей призывного возраста », — советует пятый Гераклеополит [ПМ, Р 57]. Самые толковые из новобранцев могли со временем даже стать царскими телохранителями1, и автор «Поучения», действительно, рекомендует «умножать юных воинов» царской стражи [ПМ, Р 60-61]. Правило «кадровой политики» — «не делать различия между сыном (знатного) мужа и простолюдином, приближать к себе человека за деятельность его рук» [ПМ, Р 61-62]. Номархи вплоть до царствования Сенусерта I хвалились тем, что «назначали человека (на должность) сообразно его добронравию (г wn-fm^» [Fischer, 1968. Р. 141].
1 При шестой династии так начиналась блестящая карьера вельможи Wni [Шэхаб Эль-Дин, 1993. С. 246-247].
Глава V. Наука царствовать
127
Тем не менее широкого продвижения простолюдинов на высшие должности пятый Гераклеополит наверняка не предполагал. Во-первых, этому препятствовал обычай наследования должностей, о котором говорилось выше (см. 3.2.1). Во-вторых, царь специально подчеркивает необходимость бережного отношения к ближайшим подданным, с которыми Мерикара Хети еще мальчишкой «читал нараспев письмена» и преданность которых, стало быть, испытана многими годами [ПМ, Р 50-51]. В заключительной части «Поучения» даже говорится, что верные и удачливые сподвижники — дар божий и что дорожить ими следует как самой божьей милостью (см. выше, гл. III, § 3.4).
Из жизнеописания асьютского правителя Hty 1 известно, что при гераклеопольском дворе могли воспитываться дети номархов, которые даже учились плавать вместе с царскими детьми. Hty 1 при этом подчеркивает, что высокая должность была предуготована ему, когда он был еще ребенком высотой «в один локоть» [Siut V. 20— 22]. Позже, в «Поучении Аменемхета I», будет специально подчеркиваться коварство выходцев «из низов», которые, не ведая благодарности, способны умертвить даже своего царственного благодетеля.
§ 4. Царь Уаханх Иниотеф, «полезный своему городу»
Спустя менее чем двадцать лет после создания «Поучения Мерикара» очень необычное сочинение о монархе было составлено и на противоположном конце Египта — в Фиванском царстве. Его героем стал соперник пятого и шестого Гераклеополитов Уаханх Иниотеф (2103-2054 гг. до н. э.).
Как уже отмечалось, в истории смутного времени Уаханх Иниотеф — фигура выдающаяся. Властвуя без малого полвека, он сделал Фиванское царство, первоначально состоявшее лишь из IV и V верхнеегипетских областей, грозным соперником Гераклеопольской монархии. На юге Иниотеф распространил свою власть до Нубии, на севере покорил «сильный» VIII ном и фактически контролировал даже X верхнеегипетскую область (см. выше, гл. 3, § 2).
Но несмотря на эти успехи, Иниотеф не объявлял официально, что своим божественным могуществом он равен правителям Мемфисской монархии. Государь не носил древние короны, из пяти разновидностей царских имен присвоил только два, не справлял особого царского праздника «(хеб-)Сед»1. Не возвел себе Иниотеф и хотя бы
1 См., однако: [Wenzel, 2003].
128
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
небольшой пирамидный комплекс. Его усыпальница в Эль-Тарифе, J на северной окраине фиванского кладбища, подобно погребениям j его царственных брата и сына, была лишь увеличенной копией обыч- | ных для тех мест гробниц и не содержит специфически царских ар- j хитектурных элементов. Кроме того, подобно высокопоставленным : и богатым людям, царь установил у своей гробницы стелу с жизне- ; описанием1. От памятников его подданных она отличается разве что < большей величиной, высоким качеством исполнения и присутстви- ’ ем на ней изображений любимых собак монарха, призванных слу-  жить ему поводырями в загробцом мире1 2.
Однако при внешней обычности данный памятник уникален, ибо сохранил нам единственное кладбищенское жизнеописание царя, известное от первых полутора тысячелетий истории египетской монархии. Для изучения представлений о государе он поистине бесценен.
Кладбищенская биография никогда не была всего лишь фактографически точным очерком жизни покойного. В подавляющем большинстве случаев она не столько рассказ о конкретной личности, сколько описание этического идеала своей эпохи, ибо ее предназначение состояло в сохранении о покойном «прекрасной памяти». В конечном счете жизнеописание должно было внушить такое уважение к усопшему, чтобы потомки и после его смерти исполняли его волю — оберегали его погребальные памятники, читали ему жертвенное заклинание3. Естественно, что с этой целью упоминались лишь поступки, наилучшим образом характеризовавшие покойного, а из черт характера выбирались (или приписывались) только те, что соответствовали нравственным идеалам своего времени. Данное правило, несомненно, соблюдается и в кладбищенской надписи Уаханха Иниотефа, которая, таким образом, показывает, какие качества и свершения монарха казались египтянам XXI в. до н. э. особенно важными. Сохранившийся фрагмент жизнеописания (меньше половины первоначального текста) гласит:
«(1)[...Я назначил жрецов (?)] возносящих хвалы (пред) [статуями]4, я наполнил его (т. е. бога) храм великолепными кувшинами,
1 Есть, впрочем, основания считать, что стела была изготовлена и установлена вскоре после смерти монарха по приказу его сына.
2 Перечень публикаций стелы и посвященной ей литературы см.: [Schen-kel, 1965. S. 93; Wenzel, 2003. Abb. 23].
3 О таковом см.: [ПМ, прим. 30].
4 О возможности восстановления данного места см.: [Schenkel, 1965. S. 92. Anm.a; Павлова, 1984. С. 37-38]; ср., однако: [Wenzel, 2003. Abb. 23].
Глава V. Наука царствовать
129
чтобы принялись (совершать) жертвенные возлияния, и не известно мне, чтобы это было сделано предками, правившими1 (2) [прежде1 2...] на веки вечные. Я также отстроил их (т. е богов) храмы: были оштукатурены их лестницы, были укреплены их врата, навеки были установлены их жертвоприношения. Я обнаружил (3) [...Я сделал] его (т. е. Фиванского царства) границу вплоть до Афро дитополя3 *, (после того как) я вбил причальный столб в Вади Хеси. Я взял VIII ном (ТЗ-wr) целиком, отворил все его крепости, сделал его дверью позади [себя].
(4) [...] точно река, мое имущество стало велико'1, точно море.
Я был богатым5, я был полезным моему городу, я был велик своим именем по (всей) этой стране, переданной мной в наследство моему собственному сыну.
Я приказывал лишь сказанное (5) [...],
не (было чего-либо) нечестивого, вышедшего из моих уст, не (случалось) моего дела, которое бы расходилось с тем,
что я говорил.
Нет (человека), вытесненного мной с (его земельного) надела6, нет (человека), прогнанного мной от имущества его отца, нет (человека), чью просьбу я бы не выслушал [...]».
Хоть верхняя и большая часть надписи утрачена, композиция жизнеописания в основном ясна.
Прежде всего государь похваляется заботой о божьих культах, что принесло его царству милость богов. При этом подчеркивается беспрецедентность его набожного рвения: «не обнаружено мной, чтобы это было сделано предками, существовавшими [прежде...]» (стк. 1).
В стк. 3-4 говорится, что границы Фиванского царства значительно расширились, государь стал необычайно богат, его власть упрочилась и теперь переходит по наследству к сыну. Но свои богатства Инио-теф расходовал прежде всего для улучшения положения подданных— «стал полезным своему городу». Кроме того, «правильность сердца» монарха проявлялась в его справедливых приговорах и поступках. Особо отмечается, что, будучи богат и справедлив, Иниотеф
1 Дословно «это — не найденное мной сделанным, воистину, предками, возникшими [прежде...]».
2 К восстановлению см.: [Schenkel, 1965. S. 92 Anm. d. 93. Anm. а].
3 T. е. до X верхнеегипетского нома
“См.: [Wb. I, 162. 15-17].
5 Ср.: [ПН, РЮ-11].
6 См.: [Schenkel, 1965. S. 94, Anm. С].
130
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
не покушался на имущество подданных: «Нет (человека), вытесненного мной с (его земельного) надела, нет (человека), прогнанного мной от имущества его отца». При этом царь был отзывчив к просьбам и жалобам простолюдинов: «нет (человека), чью просьбу я бы не выслушал [..-]»1
Несмотря на то что Иниотеф был политическим соперником пятого и шестого Гераклеополитов, изображение идеального государя в его жизнеописании вполне соответствует правилам, изложенным в «Поучении Мерикара».
§ 5. Источники царского богатства
Представления времени смут требовали от царя обильных жертв . богам, щедрости и великодушия к служащим, отказа от посягательства на имущество подданных. Но как можно было исполнить все это, не доведя до оскудения государеву «казну»?
И «Поучение», и кладбищенское жизнеописание Уаханха Иниотефа отвечают на этот вопрос в общем-то одинаково. При крайней слабости государственного аппарата заметно увеличить доходы казны за счет ужесточения хозяйственного контроля или резкого усиления эксплуатации трудового населения, видимо, было невозможно. Поэтому в обоих текстах речь идет о привлечении «внешних»  ресурсов, прежде располагавшихся за пределами царских владений, j Уаханх Иниотеф объясняет свое богатство завоеванием плодород-' ных земель в VIII номе и к северу от него (стк. 3-4, см. выше, гл. II, ; § 2). Пятый Гераклеополит обстоятельно разъясняет, сколь важны j для царя вновь покоренные земли Низовья. При этом он подчерки- \ вает и важность установления там эффективного хозяйственного ; контроля ([ПМ, Р 80-105], см. выше, гл. III, § 3.3.1.2).
Экстенсивный экономический «рост» — будь то за счет освоения «пустошей» Долины, военного грабежа или податной эксплуатации завоеванных стран — всегда был важным фактором стабильности древнеегипетской монархии. В этом отношении военно-политическая и хозяйственная активность пятого Гераклеополита в Низовье была, в сущности, продолжением традиций Старого царства. Одна-, ко осознание политико-пропагандистской важности персональных; успехов царя на данном поприще произошло, видимо, лишь в Первый переходный период.
1 Ср. обращенный к Мерикара Хети призыв: «Утешь стенающего, не притесняй вдову» [ПМ, Р 47].
Глава V. Наука царствовать 131
Государственная доктрина Мемфисской монархии постулировала власть царя над всей ойкуменой. Поэтому, даже похваляясь покорностью чужеземцев, государи обычно не считали нужным точно называть в своих «публичных» надписях достигнутые их войсками рубежи1 и подробно описывать доставляемые в Египет богатства. Первый переходный период, однако, поколебал уверенность в способности каждого царя господствовать над миром и вместе с тем крайне обострил проблему доступа к «зарубежным» ресурсам [РИ, 3. 6-12]. Поскольку даже незначительный, по прежним меркам, внешнеполитический успех теперь казался важным достижением, цари старались рассказать о таковом подробнее и, если продвижение «за рубеж» казалось значительным, по возможности называли достигнутые пределы. Помимо упомянутого жизнеописания Уаханха Иниотефа, таковые, видимо, были отмечены и на притолоке его кладбищенской часовни [Schenkel, 1973]1 2. Напряженное внимание, с каким чиновники следили за расширением владений своего государя, отразилось в надписи казначея Tti, скрупулезно отмечающего территорию, находившуюся в непосредственном ведении царской администрации, и похваляющегося, что кроме того в казну поступали дани «из Верховья и земли Низовья, ...приношения от всей этой страны и... от правителей, главенствующих над Красной (т. е. пустыней)» [Clere, Vandier, 1948. § 20.4-6]. Даже много позже, в период расцвета монархии Среднего царства могущественный Сенусерт III счел нужным пространно объяснять на двух стелах, каким образом емУ удалось продвинуться до Второго нильского порога [Sethe, 1928. S. 83—84; Janssen, 1953].
1 Исключение — две надписи царя VI династии Меренра Немтиемсафа, Указывающие, вожди каких именно нубийских территорий — «Меджа, Ирчет и Вават» явились засвидетельствовать свою покорность царю, лично прибывшему на южную границу [Urk. I. S. 110-111]. Но это — случай особый, ибо там, по всей видимости, имеет место «зачисление» упомянутых земель в состав собственно Египта (см. ниже, гл. VI. § 2).
2 Хоть в надписях на далекой Элефантине, на южной границе Египта, Иниотеф в духе Старого царства изображал себя владыкой Долины и Пустыни, «правителем всех живущих» [Elephantine. 5. Tf. 20Ь].
Глава VI ЦДРЬ И ПУСТЫНЯ
§ 1. Кто такие «люди Пустыни»
Почти в каждой публикации об этническом чувстве древних египтян приводится наставление пятого Гераклеополита про образ жизни и нрав «азиатов»:
«Ведь сказано об (азиатских) лучниках еще и так:
воистину, мерзкий азиат — это (воплощение) тягот места, в котором он пребывает,
страдая оттого, что вода труднодоступна, а деревья многочисленны.
Пути там тягостны из-за гор, но он не поселился на одном месте; [(нужда в) пропитании влечет] его ноги прочь, и он сражается со времени Хора.
Не разгромить ему (нас), но не разгромить и его;
он не объявляет день (битвы)
точно вор, отгоняемый стражей» (Р 91-94).
Приведенное высказывание — древнейшее пространное описание иного этноса во всемирной истории письменности. Но несмотря на частое цитирование и комментирование специалистами, запечатленные в нем представления раскрыты неполно. Недостаточно признать, как обычно делается, что в данном отрывке отразились «гордый изоляционизм» и «эгоцентрическое чувство обособленности», присущие египтянам из-за своеобразия природных условий и обособленности нильской долины [Уилсон, 1984. С. 47-48]. И вовсе уж упрощенными являются толкования вроде предложенного недавно Я. Ассманом: «за рубежами Египта, живут не “иные”, с которыми стоило бы стремиться установить мирные или враждебные отношения, но совершенно чуждые существа, какие бы то ни было отношения с которыми просто немыслимы. Окружающие племена — ниже человеческого уровня» [Assmann, 2002. Р. 152]. Понять смысл Р 90-94
Глава VI. Царь и Пустыня
133
можно лишь с учетом всего комплекса древнеегипетских представлений о нильской долине и человечестве, об их происхождении и предназначении.
Как уже отмечалось, нильская долина представлялась египтянам единственным на земле местом, которое Солнце и боги специально «обустроили» для человеческого проживания. Солнце «основало», «обустроило» (grg), «создало» (ш) Египет, «предустановив», «назначив» (£1) здесь наилучшие правила взаимодействия природных сил (богов) и поведения людей [ПН, 22-23]. Природные условия Долины считались нормой, эталоном, а непохожая на нее остальная земная твердь — «Пустыней» (Hist), непригодной для благоустроенного человеческого существования.
Предполагалось, что нормальным для человека является проживание возле полноводной непересыхающей реки. Территории же, где вода по большей части «скрыта» от глаз, казались не подходящими для «человеческого» образа жизни. В Ш тысячелетии до н. э. привыкшие к нильским разливам египтяне, видимо, не представляли себе, как можно заниматься земледелием в условиях, когда пресная вода «прячется» в земле, обнаруживая себя лишь родниками, или падает с неба редкими дождями. Помехой для оседлого существования казались и лесные заросли горных склонов Восточного Средиземноморья. Создав рукотворный ландшафт нильской долины, египтянин неизменно «испытывал чувство клаустрофобии в любой стране, где не было бескрайних плоских равнин, где нельзя было проследить весь дневной путь солнца» [Уилсон, 1984. С. 51]. Даже под конец Нового царства египетский писец с содроганием рассказывал о «стране Мегер [в Сирии], где небо сумеречно (даже) днем: она заросла миндалем и дубом и кедром, причем (деревья) достигли небес (в высоту)» ([Уилсон, 1984. С. 51-52] перевод О. Д. Берлева). Корчевать такие леса под посевы при свойственном Египту дефиците рабочего скота и медных орудий казалось делом непосильным. Кроме того, египтянам, привыкшим к всегда чистому небу, приметами «Пустыни» казались скрывающие Солнце облака; а поскольку на протяжении примерно трехсот дней в году в Египте дует северный ветер, признаком «Пустыни» считалась и частая смена ветров [ПН, 24-29].
Само по себе проживание чужеземцев в не подходящих для человека местах еще не означало, что по своей природе они не были «людьми». Называя себя rmt— «человек», «люди» — обитатели Египта порой применяли это слово и к иностранцам. Но при этом считалось, что, пребывая в Долине, именно египтяне ведут подобающее «человеку» существование, являют собой пример нормального и должного — т. е. остаются «людьми» в полной мере. Поэтому
134
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
можно было не придумывать какие-то особые названия для египтян — достаточно было называть их «люди». Других устойчивых самоназваний, настоящих «этнонимов», у египтян в III тысячетии до н. э. не было. Совокупным же обозначением чужеземцев являлось существительное histy.w, «люди Пустыни». При этом казалось естественным, что, проживая в не подходящих для «людей» условиях, иностранцы приобретают недостойные «человека» нравы и обычаи. В приведенном отрывке «Поучения», к примеру, утверждается, что лишенные возможности кормиться земледелием, «азиаты» были вынуждены стать номадами и пробавляться грабежом соседей. Во второй половине XIII в. до н. э. в «Анналах Меренптаха (стк. 21-22) похоже объяснялось ливийское нашествие: вторгшиеся в Дельту племена названы «гадами, не имеющими ничего кроме собственных тел»; они «проводят время в бродяжничестве и сражениях, дабы наполнить чрево свое каждодневно» и «приходят в землю Египта, чтобы сыскать потребное для ртов... своих» [Виноградов, 1985. С. 86].
В египетских текстах нет пространных объяснений того, почему часть людей оказалась проживающей в Долине, а остальные — в «Пустыне». Но слова «Поучения» о том, что «азиат» «сражается со времени Хора» (Р 93), дают повод для предположения. Как отмечалось в главах I и III, согласно египетской концепции «наследства Геба», человечество было создано для производства в Долине под руководством царя жертвенных яств богам. Поскольку же все цари, правившие после Осириса, отождествлялись с Хором, утверждение, что «азиат» «сражается со времени Хора», может означать, что раскол на египтян и «людей Пустыни» произошел при учреждении данного порядка. Предполагалось, что часть людей отказалась тогда добросовестно служить царю и богам. Изгнанные за это из Долины, они и стали первыми « обитателями Пустыни ». Принято было утверждать, что маат — «правда», «праведное», «должное» — пребывает в Египте, a grg, «ложь», i~ft, «нечестие» находятся и должны оставаться «вовне» [ПН, 68-69; Wb. II. S. 405.11].
Много позже эти представления отразились, например, в ритуале «проклятия Сета»1. Согласно зачитывавшемуся в ходе ритула вердикту бога Геба, после него Египет должен был отойти Хору [Urk.
1 Данный вариант мифа о Сете дошел от времени завоевания Египта персами и, по мнению многих исследователей, возник «именно в связи с политической обстановкой данного периода» [Матье, 1996. С. 216]. Но основополагающая идея — некогда свершившееся изгнание из Египта Сета и его сторонников — является гораздо более древней.
Глава VI. Царь и Пустыня 135
VI. S. 9.20-11.6], а получающими пользу от этого назывались прежде всего Осирис, Исида, Хор. При этом, видимо, подразумевалось и учреждение священного порядка, согласно которому урожаи Долины принадлежали богам. Сет же выдворялся из Египта в Азию, где он будто бы и обитает со своими приверженцами [Urk. VI. S. 17.22-19.1; 25.10], склонными к нарушению священных египетских обычаев [Urk. VI, 19.10-25.2; Posener, 1975. Р. 406]1.
Ссылки на то, что, отражая «людей Пустыни», монарх действует как Хор, оберегающий наследство Осириса, присутствуют уже в текстах Среднего царства. На стелах Сенусерта III из Семны и с острова Уронарти (см. ниже, § 4, 6) о государе, доблестно обороняющем границу, говорится как о «достойном сыне1 2, защитнике своего (божественного) отца». При этом в предложениях, непосредственно касающихся установления границы, царь обозначен существительным Лти'И знаком «сокол на насесте»3. Общепринятый перевод «мое величество» лишь грубо передает смысл данного обозначения. В действительности оно намекает, что установленная царем граница учреждена в конечном счете самим богом Хором. А военачальник Mntw-htpw, прославляя расправу Сенусерта I над нубийцами, называл этого государя «защитником своего отца» [Galan, 1994. S. 77. Anm. 50] и тем, «кому Геб передал наследство его отца» [Galan, 1995. Р. 424, fig- 7].
Несмотря на все отличия, в перечислявшем потенциальных противников царя староегипетском ритуале «текстов проклятий» (см. ниже, § 2) чужеземцы назывались в одном ряду с различными категориями египтян и определенно рассматривались как частные разновидности людей. Подобно тому как внутри Долины люди делятся на «знатных (pc.wt)» и «простолюдинов (rhy.wt)», на «мужчин», «кастратов» и «женщин», за пределами Египта выделяются еще их
1 «При своем вторичном появлении в долине Нила Сет поднимает смуту против египетских богов и творит всевозможные мерзости, нарушая все запреты, существовавшие в различных храмах Египта. Он срубает или портит священные деревья в Гелиополе, Саисе, Мендесе и других местах, громко кричит в тех храмах, где предписывалось полное соблюдение тишины, поедает священную кошку богини Бает, рыбу в Гелиополе, барана бога Амона в Фивах, ловит арканом быка Аписа, выпивает молоко священной коровы, прогоняет священного сокола, ловит рыб, посвященных богу Шу и богине Тефнут, осушает пруд священной коровы» [Матье, 1996. С. 216].
2 Дословно «пригоден/совершенен сын».
3 В остальном тексте надписей на царя чаще всего указывает местоиме-Ние-суффикс, выписанное знаком «сидящий мужчина».
136
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
этнорегиональные разновидности. При этом ненавистными и подлежащими наказанию «люди Пустыни остановились не из-за своей иной «крови», но, как и в случае с египтянами, единственно из-за неправильного поведения— «бунта», «крамолы».
Египтяне, чуждые «расовых теорий и догматической ксенофобии» [Уилсон, С. 47], полагали, что от иностранцев они отличаются не особой «природой», «кровью», а культурой, поведением: прежде всего — приверженностью маат, преданностью божественным царям. Утратив почему-либо эти культурные черты, они бы и сами уподобились «обитателям Пустыни». Именно в этом упрекал соотечественников мудрец Ипувер в пору разрушительного восстания, покончившего с Мемфисской монархией: «Повсюду люди превратились в людей Пустыни!1» — восклицает Ипувер и в другом месте еще более сгущает краски:
«Воистину, люди (rmt) стали малочисленны, повсюду повергающие наземь своих братьев;
стоит мудрому молвить, и он (вынужден) бежать без оглядки.
Воистину, сын мужа, чье имя (заслуженно) известно, обделен признанием,
дитя его жены стал ровней сыну его служанки1 2.
Воистину, краснопесчаная пустыня по (всей) стране, и номы разрушены,
пришли лучники-чужестранцы из (самого же) Египта3.
Воистину, [...],
Воистину, нигде не осталось людей» [РИ, 2.13-3.2].
Когда знаменитый Синухет в царствование Сенусерта I вернулся в Египет после долгих лет жизни среди «азиатов», царские дети назвали его «(чужеземным) лучником, рожденным в стране, возлюбленной (богами; т. е. в Египте)» (В 275-276).
Если же чужестранцы следовали египетским образцам, они становились более похожими на «человека »-rmt, каким ему должно быть, и могли даже стать египтянами. Первым и наиважнейшим шагом к этому считалась покорность египетскому царю. Стоило чужеземцам признать его власть и начать исправно выплачивать ему подати, как они переставали считаться врагами Египта. На протяжении Старого и Среднего царства покровительственно-дружеским было, к примеру, отношение к финикийскому Библу, поставлявше
1 К переводу см.: [Wb. Ill, 261. 14; ПМ, Р 36].
2 Дословнно «стал дитя владычицы (дома) сыном служанки».
3 К переводу ср.: [ПН 57-58].
Глава VI. Царь и Пустыня
137
му превосходный строевой лес и настолько египтизировавшемуся, «что иные его правители по-египетски надписывали свои печати и утварь, величая себя теми же титулами, что и областные правители Египта» [Перепелкин, 2000. С. 182]. В Новом царстве, после образования огромной египетской империи, говорилось, что ее государь — «пастырь добрый, бодрствующий для всех людей», сколь бы далеко от Долины они не проживали. Чужеземцев при этом тоже называли «люди (rmt)». [Дейнека, 1992. С. 21-26]. Повинуясь фараонам и регулярно выплачивая подати, в конечном счете предназначавшиеся будто бы для жертвоприношений богам1, чужеземцы, подобно египтянам, становились «паствой Солнца-/?ги’» и могли рассчитывать на счастливую загробную участь [Maystre, Piankoff, 1961. Р. 274-277].
Покорным царю чужеземцам часто не возбранялось жить в Долине. Со времени Старого царства значительную часть войска и основу полицейских сил Египта составляли нубийцы, и этнонимы sty.w, «нубийцы», nhsy.w, «приречные нубийцы», mdly.w, «нубийцы пустыни», употреблялись в военном значении. Судя по изображениям, в египетском войске имелись ливийцы-пращники [Newberry, 1893-1900. Vol. II. Pl. V]. Скотоводческие племена в засушливые годы допускались к рукавам Нила (ср.: [ПН, 66-68]). Согласно «Поучению Мерикара», пятый Гераклеополит был не против проживания в Дельте чужеземных «лучников», при условии уплаты ими соответствующих податей (Р 82-84). Под конец Среднего царства государи способствовали переселению в Дельту множества «азиатов», не мешая им сохранять культурные отличия [Головина, 1999]. Вполне покорившиеся чужеземцы рассматривались как своего рода «меньшие братья» египтян— региональные и «этнические» «разновидности» «людей» -rmt1 2.
Более того, при длительном проживании в Египте и полном усвоении местного языка и обычаев лица иноземной «крови» могли считаться «настоящими» египтянами. Чужеземным слугам помимо их природных «имен пустынь (rn.w n(y).w his.wf)» было принято давать египетские имена, обычно не отличавшиеся «от имен остальных египтян и от имен их хозяев в частности». Иноземные челядинцы, родившиеся в Долине, вообще именовались только по-египетски [Берлев, 1972. С. 91—93, 51, 72; Перепелкин, 1988. С. 72, 82-83]. Уже от времени Среднего царства известны лица, которые, не скрывая свое
1 Ср.: [Hoverstreydt, 1997].
2 Ср.: [Beriev, 1987].
138
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
чужеземное происхождение, сделали в Египте превосходную карьеру [Берлев, 1972. С. 51-55; LA, Bd. II. Sp. 307].
§ 2. «Убитые-живые»
Внешнеполитическая доктрина Мемфисской монархии предпо- j лагала вселенскую власть царя над человечеством. Поскольку все ' люди по своей природе были rmt, а последние всегда обязаны слу- ! жить богам, теоретически каждый человек, где бы он ни проживал, ; считался подданным божественного египетского государя.	'
Как уже отмечалось в гл. I, староегипетские представления о : мироздании не допускали наличия за пределами Египта богов, не- ' подвластных Солнцу, и суверенных государств, неподвластных его  сыну — египетскому царю. Божества чужеземцев казались лишь ! специфическими, характерными для данного района «Пустыни» 1 « проявлениями » тех богов, что почитались в Египте1. При царе VI династии Пепи II чиновник, доставивший богатства из нубийского края Имаау, утверждал, что они даны «Двойнику» государя местным проявлением богини Хатхор [Urk. I. S. 128. 12]1 2. Если даже какие-то чужеземные божества не имели «соответствий» в Египте, они, как и все мироздание, считались сотворенными Солнцем и ему подвластными. Еще и в XIII в. Рамсес II только из уважения к хет-тскому обычаю согласился включить в известный мирный договор упоминание о «тысяче» божеств царства Хатти [Перепелкин, 2000. С. 548].
Поскольку же из всех богов именно египетский царь был создан, чтобы руководить человечеством, в теории ему были подвластны все народы и племена. В Новом царстве говорилось, что «Пустыня» и ее обитатели с глубокой древности являются «собственностью»3 египетского царя [Urk. IV. S. 140.17, 795.13-14, 796.8], при этом ссылались на упоминавшуюся теорию «наследства Геба» [Zivie, 1976. Pl. 6.2-3], сложившуюся самое позднее при V-VI династиях [Берлев,
1 Например, бог Хор помимо прочего мог «проявляться» как «Хор Востока (или «Восточный»), который в свою очередь существовал в обличиях, «прическах» «всякого восточного народа (т hnks п(у) mnty.w nbt)» [Barns, 1952, verso 24].
2 Спустя семь веков посланцы царицы XVIII династии Хатшепсут, прибыв на окраину земли в далекую страну Пунт, полагали, что ее богиня — «проявление» Хатхор [Urk. IV. S. 315-351].
3 Перевод «собственность» очень приблизительный. Литература о значении термина перечислена в [ПМ, прим. 12].
Глава VI. Царь и Пустыня
139
1999. С. 7, 23, прим. 4]. В письменности Старого царства государю — «Солнцу Пустыни» [Beriev, 1995; Демидчик, 2001] — приписывалась власть над «всеми странами Пустыни»1. Существовали и графические способы выражения этой идеи. Уже на гребне одного из государей I династии царя символизировал сокол-Хор, восседающий на прямоугольнике-.?/// меж опорами небосвода, изображенного в виде распростертых крыльев1 2. Таким образом, государь представлен владыкой всего поднебесного мира. Позже написание «хорова» имени под «небом» и между «опорами небосвода» стало привычным в начале царских указов3. В полном виде такая «картина мироздания» включала еще знак земли, в качестве которого обычно использовался детерминатив слова dt, «вечный», «(на)вечно», в пожеланиях вечной жизни после царского имени4. В похожем обрамлении выписывалось и «солнечное» имя царя VI династии Пепи II: тем самым указывалось, что царь есть Солнце и владыка всего мира5. Еще и в эллинистическое время титул n(y-)swt-bity, «царь Верхнего и Нижнего Египта», и эпитет nbw ti.wy, «владыка Обеих земель», переводили в том смысле, что египетский царь есть владыка всей ойкумены. В староегипетском лексиконе не было слов или выражений, соответствующих нашему понятию «война (между государствами)», предполагающему суверенитет обоих участников конфликта. Речь всякий раз шла об учиненных за пределами Долины «бунте», «крамоле», как если бы причастные к этому народы были подданными египетского царя.
Постулируя вселенскую власть египетского государя, мемфисская внешнеполитическая доктрина, однако, не предполагала, что он должен осуществлять непосредственное руководство всеми народами. Это доверялось местным вождям и государям, которых при VI династии то и дело изображали просто чиновниками египетского царя [Beriev, 1995; Демидчик, 2001]. Как правило, было достаточно,
1 [Urk. I. S. 8.1, 32.17, 54.4.5.9, 56.15.16, 69.10, 91.12, 167.6, 168.2.7-9, 169.3.17; Habachi, 1963. Р. 22, fig. 6. Р. 44, fig. 21]. Примечательно, что «владыкой Пустыни» царь часто назван и на староегипетских печатях.
2 «Крылатое небо» с плывущим по нему в лодке соколом является здесь, по-видимому, прообразом появляющихся при III династии изображений крылатого солнечного диска [LA. Bd. II. Sp. 277].
3 [Goedicke, 1967, Abb. 8, 14-15, 17, 19, 25-26, 28].
4 [Goedicke, 1967, Abb. 15; Тахия, 1993, Шэхаб Эль-Дин, 1993a. С. 9].
5 [Urk. I. S. 105.12,109.10, 128.13,130.5; Шэхаб Эль-Дин, 1993. С. 102]. С правления Сенусерта I царя иногда величали владыкой всего, «заключенного в круговращение солнечного диска (itn)» [Blumenthal, Е 4.1.3.4; Parkinson, 1999. S. 183. Anm. 37].
140 Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
чтобы «люди Пустыни» выплачивали подати, поставляли трудовые и военные контингенты, оказывали содействие царским посланцам и не являлись без спроса в Египет. Вторжение чужеземцев в Долину могло привести к нарушению идеально выверенного порядка жертвоприношений, к разладу между людьми и богами и к неисчислимым бедствиям. На исходе Первого переходного периода возможные катастрофические последствия пребывания «людей Пустыни» в Египте будут выразительно описаны в «Пророчестве Неферти».
Но обитание в «Пустыне» портило нравы чужеземцев. Проживая вдали от царя, они то и дело утрачивали должную к нему «любовь» и «страх» перед ним. Поэтому важнейшими составляющими господства над Пустыней считались насилие и устрашение. Распространенным графическим выражением этой идеи стали изображения царя, занесшего булаву над поверженным на одно колено чужеземцем. В староегипетской письменности действия государя по отношению к чужеземцам чаще всего обозначались глаголами di, «подавлять», и skr, «убивать». Такого рода композиции —- царь, повергающий чужеземцев с краткой подписью о расправе над «всеми странами Пустыни », — размещались у границ Египта, на возможных путях проникновения чужестранцев в Долину или в местах их контактов с египетскими экспедиционными отрядами1. Примечательно, что подобные композиции часто не содержали дату. Они не столько сообщают о конкретных военных победах, сколько провозглашают правило, один из «законов» мироздания: божественный царь всегда в состоянии расправиться с непокорными «людьми Пустыни»1 2.
Староегипетская письменность не сохранила пространных объяснений чудесного дара государя всегда одерживать победы над чужеземцами. Но некоторые составляющие такого рода представлений известны.
Помимо создания эффективной военной организации большое значение придавалось магическим ритуалам «проклятий». Одним из них был обряд «разбивания красных горшков»3, видимо восхо
1 Краткое описание таких композиций с перечислением необходимой литературы см.: [Stadnikow, 1994].
2 Точно так же на печати, представляющей правителя Библа как чиновника египетского царя Пепи II, имя правителя не указано. Печать выражает вечную истину: всякий «законный» градоначальник Библа есть чиновник египетского царя, «Солнца Пустыни» Пепи II [Beriev, 1995; Демидчик, 2001].
3 В действительности для исполнения этого ритуала, по-видимому, могли использоваться все разновидности глиняной посуды и даже острака, см.: [Posener, 1974, 74. Р. 198].
Глава VI. Царь и Пустыня
141
дивший к обычаю не приносить в «мир живущих» посуду погребальной трапезы. Однако с течением времени на «горшках» стали писать имена врагов усопшего. Поскольку имя считалось чрезвычайно важной составляющей человеческого и божьего естества1, «разрушая» написания имен врагов можно было навести на них «порчу» — лишить их силы. В Старом царстве «разбивание горшков» с надписанными на них именами упоминается в связи с погребальным ритуалом царей [Wb. IV, 374.2], Но, судя по тому, что в Новом царстве этот же обряд исполнялся в Луксорском храме в рамках культового служения богу, он мог быть направлен и против врагов здравствующего, правящего царя. На сохранившихся черепках упоминаются чужеземные правители и народы, а также египтяне.
Больше известно о ритуале «проклятий», использовавшем глиняные «бирки» и фигурки, надписанные именами врагов1 2. Четыре «захоронения» таких «бирок», общим числом 435, найдены в небольших глиняных сосудах в кладбищенских проходах с западной и восточной сторон пирамиды Хуфу/Хеопса [Osing, 1976]. Согласно надписям на сосудах, эти четыре «захоронения» произошли в течение менее чем двух месяцев в царствование одного из трех царей VI династии: Пепи I, Немтиемсафа или Пепи II3. Поименованные на «бирках» лица были по большей части нубийцами, в некоторых случаях принявшими египетские имена. Обычно в них видят известных египтянам правителей далеких нубийских земель с их знатью. Форма «бирок» соответствует предельно упрощенному контуру человека, стоящего на коленях со связанными за спиной руками, если смотреть на него в фас. Кроме того уцелели две таблички из сырой глины той же формы, но большего размера. На одной написано: «Всякий приречный нубиец4, который будет бунтовать в (странах Пустыни) Иречет (7г/Ш), Вават (Wlwlt), Сачу (ZItw), Иям (Пт), Каау (КИы), Ианх (Icnh), Масит (Misit), Меджа (Mdi), Метерти (Mtrti), которые будут бунтовать, которые будут чинить крамолу, которые будут (упорствовать в) крамоле, которые будут говорить любые злые речи» [Osing, 1976. S. 146-152, Taf. 51]. На другой табличке можно прочитать: «Всякий бунтовщик этой страны, всякий знатный (pr.t) и всякий простолюдин (rhy.t), всякий мужчина, всякий кастрат, вся
1 Теперь см.: [Большаков, 2001. С. 64-70].
2 Всего чаще фигурки для данного ритуала изготавливались из воска, но они не сохранились. Кроме того, имена врагов для последующего уничтожения можно было писать на папирусе или даже на земле.
3 Теперь см.: [Богданов, 2000].
4 Т. е. из племен, обитающих в долине Нила.
142
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
кая женщина, всякий главенствующий (мт), всякий приречный нубиец, всякий богатырь, всякий гонец, всякий союзник, всякий присоединенный (из) любой страны Пустыни, которые восстанут; пребывающие в Вават (Wiwit), Иречет ([7]гДг)), Сачу [Z1Z]h’, Ианх (7гн/г), Масит (MIsit), Каау (Х’(?и’)), которые будут бунтовать, которые будут чинить крамолу, заключающуюся во всяком говорении крамолы и во всяком злом деле против Верховья и Низовья навечно» [Osing, 1976. S. 153-154].
Почему глиняные «бирки» и таблички оказались захоронены именно на кладбище, пока не объяснено. Возможно, дело в том, что одним из богов, губительно воздействовавшим на зловредных чужеземцев, считался кладбищенский бог Анубис. В некрополях Нового царства и особенно в Долине царей двери гробниц и сосуды запечатывались изображениями шакала-Анубиса, под которым поме- ‘ щались фигуры пленных со связанными за спиной руками и часто обезглавленных. Нередко при этом изображались 9 узников, что ! символизировало так называемые «9 луков» — все множество множеств чужеземных народов [Posener, 1958. S. 254]. Большие ожидания связывались с Анубисом и в ритуале «проклятий», записанном на папирусе птолемеевского времени (р. Jumilhac): он истребляет врагов своего отца Ра (в другом месте — своего отца Осириса), противостоит бесчинствам Сета с его приверженцами и в конечном счете ведет их на казнь [Posener, 1974. Р. 402]. Поэтому целью «погребения» бирок именно на кладбище Гизе могло быть обращение против нубийцев мощи Анубиса. Похожий обряд — с надписанными оттисками печатей на глине, передающими в профиль фигуры коленопреклоненных узников, — исполнялся в Гизе и при XVIII династии [Posener, 1958]. А в Среднем царстве, при Сенусерте III и в последующие десятилетия ритуал «проклятий» совершался в некрополе Саккара и на фиванском кладбище.
Исполнялся ритуал «проклятий» и в египетском пограничье. Система реальных пограничных укреплений как бы дублировалась сетью «магических» оборонительных узлов. От Сансского времени уцелели ненадписанные фигурки коленопреклоненных врагов со связанными за спиной руками, найденные Ф. Питри возле египетской крепости на восточной границе Дельты. Следы соответствующих обрядов середины правления XII династии сохранились неподалеку от двух египетских крепостей в Нубии у Второго нильского порога [Posener, 1966а]. От Старого царства известен надписанный «проклятием» торс фигурки чужеземца из далекого западного оазиса Дахла, датирующийся примерно тем же временем, что «бирки» из Гизе [Grimal, 1985]. Об исполнении интересующего нас обряда
Глава VI. Царь и Пустыня 143
самим царем на пограничном о. Элефантина, видимо, сообщает надпись в скальной нише святилища богини Сатис. Нужно только правильно понять ее смысл.
Как известно, государь VI династии Меренра Немтиемсаф лично побывал на южной границе, где принял изъявления покорности от нубийских вождей. Об этом сообщает надпись на пути из Асуана в Филэ, и другая •— на восточном берегу Нила чуть выше Первого порога, датированная «(годом) 5-го раза (пересчета скота)1, месяцем 2 лета (Smw), днем 28». В обоих случаях визит описывается как вполне мирный: государь принимает изъявления покорности от «правителей (что от стран Пустыни) Меджа, Ирчет и Вават» [Urk. I. S. НО-111]. В таком же «мирном» духе следует истолковать символическое изображение, составляющее единую композицию с первой из этих надписей: царь в нижнеегипетской короне, с посохом в правой руке стоит на эмблеме sml-(tl.wy) «Объединение (Обеих земель)» лицом к поднявшему правую руку чужеземцу. Упомянутая эмблема, вероятно, указывает, что близлежащие нубийские земли должны отныне считаться частью Египта. В «текстах проклятий» времени Сенусерта I, целенаправленно возрождавшего староегипетские обычаи, территория между Первым и Вторым порогом также упоминалась как район собственно египетский [Posener, 1977. Р. 506].
Эту мирную картину, однако, нарушает надпись на пограничном острове Элефантина в скальной нише святилища богини Сатис: «(Год) 5 раза (счета скота), месяц 2 лета (Smw), день 24. Вхождение и выхождение царя собственной персоной (ds=f), чтобы он совершил убийство (дословно «убивание») правителей Пустыни. Царь Верхнего и Нижнего Египта Меренра, да живет (он) вечно!» [Elephantine. 6. 1976. S. 79]. Рядом приписка: «Царь Верхнего и Нижнего Египта Неферкара, да живет (он) вечно!» Если понять надпись буквально, то получается, что за четыре дня до мирной встречи с вождями «(стран Пустыни) Меджа, Ирчет и Вават» Немтиемсаф совершил ритуальное убийство неких чужеземных правителей. Но при таком истолковании возникает множество противоречий, и правильнее будет считать, что имелось в виду лишь исполнение ритуала «проклятий».
Как показал О. Д. Берлев [Beriev, 1995], в царствование названного в надписи Неферкара Пени (II) обозначение «правитель (страны) Пустыни» включалось в «зарубежную» номенклатуру должностей, подвластных египетскому государю. Это официальное, «титульное» название чужеземных правителей как чиновников царя-«бога», «Солнца Пустыни». Похваляясь властью, обретенной на царской
1 См.: [Gardiner, 1957. Р. 204].
144 Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
службе, староегипетские вельможи порой рассказывали, что принуждали «правителей (стран) Пустыни» усердно служить государю [Urk. I. S. 109. 2]1, а в случае непокорства — доставляли их по царскому приказу в столицу [Urk. I. S. 134. 6-7]. Но торжественное объявление о том, что царь « совершил убийство » « правителей (стран) ‘ Пустыни», выглядело бы нонсенсом, ибо подчеркивало бы, что царь истребляет собственных чиновников. Казненных в Египте всегда публично называли без должностей — всего лишь как «бунтовщиков», « строптивых сердцем », «врагов», «противников». Ведь только i в этом случае расправа не наводила на мысль о допущенных «кадро- вых» ошибках и казалась деянием, достойным гордости и радости. В царствования же Меренра Немтиемсафа и Пепи II обозначение' «правители (стран) Пустыни» было бы совершенно неуместным в торжественном объявлении о казни1 2.	1
Разгадка элефантинской надписи состоит, видимо, в том, что гла- | гол skr употреблен здесь особом значении «убивать ритуально»3, и! речь идет не о настоящем убийстве, а о совершении царем магиче- j ского ритуала «проклятий». Лица, против которых исполнялся дан- • ный обряд, порой действительно назывались «убитыми (skr.w)» [Бер- 1 лев, 1989. С. 88], а грамматически iri-fskr идеально соответствует зна- 1 чению «(чтобы) он совершил (ритуал) убивания». Примечательно, i что ритуал «проклятий», известный по староегипетским сосудам, табличкам и «биркам» с кладбища Гизе, был направлен именно про- . тив нубийцев, и вполне вероятно, что он был исполнен в царствование Меренра Немтиемсафа [Богданов, 2000]. При этом на «бирках» упоминаются нубийский «правитель (страны) Пустыни» и его жена [Abu Bakr, Using, 1973. S. 112-113, N 191, 199. Tf. LII, LIII]. Об исполнении подобных обрядов в храмах и в пограничье говори-: лось выше.
При истолковании элефантинской надписи как сообщения об . исполнении ритуала «проклятий» объяснима и другая ее стран- | ность — умолчание о том, правители каких стран подверглись J «убийству». Ведь в надписях на пути из Элефантины в Филэ и у ]
1 Ср.: [Newberry, 1893-1900. Vol. I. pl. 30; Urk. VII. S. 37.5].
2 На Синайском полуострове в Вади Магара возле наскальных надписей экспедиции «(года) после 4 раза счета быков и всякого (мелкого) скота» ' при государе V династии Джедкара Исеси имеется изображение царя, по-; биваюгцего чужеземца. Неподалеку приписка «убивание правителя (стра- i ны) Пустыни. (Год) 9 раза счета скота [...]» [Urk. I. S. 56. 18]. Определенно-1 го истолкования последний текст пока не получил.	J
3 Данное значение глагола установлено О. Д. Берлевым [Берлев, 1989.j С. 87-88].
Глава VI. Царь и Пустыня	145
Первого порога на восточном берегу Нила, напротив, оба раза тщательно указывается, какие именно вожди выразили покорность: «правители (что от стран Пустыни) Меджа, Ирчет и Вават». С еще большей гордостью, казалось бы, стоило перечислить, врагов из каких стран царь триумфально умертвил в святилище Сатис. Но надпись странным образом обходит этот вопрос. Она как бы предполагает, что царь «совершил убийство» всех «правителей (стран) Пустыни» или неопределенного их множества1. Но в таком случае едва ли речь может идти о реальной казни. Предположение же об исполнении обряда «проклятий», направленного против «всякого» бунтовщика (см. выше), данному контексту идеально соответствует.
Желание царя исполнить подобный ритуал незадолго перед встречей с нубийскими вождями вполне понятно. Отправляясь на личное свидание с чужеземцами в пограничной зоне, Немтиемсаф мог испытывать определенный страх. Совершение же обряда, поражающего любого человека, стоит тому «взбунтоваться», «гарантировало» государю полную безопасность.
Вовсе не выглядела бы нонсенсом и торжественная надпись об исполнении ритуала «проклятий» по отношению к «правителям (стран) Пустыни». Она — грозное предупреждение для чужеземцев и особенно для их правителей, ибо объявляет, что отныне всякий ослушник «магически» обречен. Как ясно из текстов на табличках, найденных в Гизе, «проклятию» предписывалось избирательное действие. Оно не поражало огульно и сразу; «механизм» «проклятий» срабатывал лишь при появлении «бунтовских» замыслов и только против тех, у кого они возникли. Фактически данные обряды «проклятий» имели не столько «карающее», сколько «профилактическое» значение [Posener, 1974. Р. 402]* 2.
Как отмечалось выше, лица, против которых исполнялись подобные ритуалы, подчас назывались «убитыми (skr.w)». Предполагалось, что в случае «бунта» они заранее обречены на смерть. С этим же представлением, по мнению О. Д. Берлева, связано обозначение пленных skr.w-cnh.w, «убитые-живые». Имелось в виду, что всякий
' Поскольку множественное число слова «правитель» в данном случае выписано троекратным повторением соответствующего знака, теоретически Можно прочитать и «трех правителей (стран) Пустыни». Последует ли тогда считать, что речь идет об «убийстве» в святилище Сатис именно «правителей» «Меджа, Ирчет и Вават»?
2 Не исключено, однако, что исполнение обряда «проклятий» в святилище Сатис сопровождалось человеческими жертвоприношениями. На Месте сходного обряда времени ХП династии вблизи двух египетских крепостей у Второго нильского порога найдены человеческий череп и кремневый нож [Posener, 1966; 1974. Р. 399].
146
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
правитель и его народ, стоит им только злоумыслить против Египта, становятся «убитыми, убитыми ритуально. Всякий враг поэтому «убитый». Не с «убитыми» Египет никогда не воюет». Но сломив сопротивление «убитых», разоружив их, египтяне порой оставляли их в живых. Отсюда и обозначение пленных как skr.w-cnh.w — «совсем не рудимент и не абсурд. Термин совершенно логичен: “убитые-живые” — пощаженный враг» [Берлев, 1989. С. 88].
Названные в «проклятиях» ослушники считались «убитыми»: прежде всего потому, что утрачивали возможность противиться карающей мощи царя. Благодаря ритуалу они оказывались скованы «страхом», «ужасом», «трепетом», лишавшим их способности к сопротивлению, к осмысленному волевому действию [Posener, 1974. Р. 399, 401, 404; 1976а. Р. 435]1. Из староегипетской надписи на торсе фигурки чужеземца из оазиса Дахла можно узнать и специальный термин, обозначавший это гибельное состояние, — nni. В медицинских текстах данное слово применяли, говоря, скажем, о недержании мочи, о тяжести в ногах и даже о больном, который уже не может есть. Согласно одной из надписей Рамсеса III, настоящий боец никогда не пребывает в состоянии nni. В заупокойных текстах nni — обозначение полного бессилия и неподвижности, крайне пагубных для богов и усопших. Именно таких умерших захватывают в свои сети некие страшные « ловцы/рыбаки умерших-nny.w» [Grimal, 1985. Р. 116-117].
Размещавшиеся в египетском пограничье изображения государя, занесшего булаву над поверженным чужеземцем, тоже указывают на источники царской непобедимости. Титулатура и эпитеты удостоверяют присутствие у царя божественного могущества, причем на Синайском полуострове в Вади Магара его даже величали «ве-ликим/старшим богом», как если бы он был самим Солнцем-властелином мироздания [Urk. I. S. 8.1.7, 32.17, 54.1.4, 56.16, 91.12]. Вместе с тем подчеркивается и благосклонность к царю богов соответствующих территорий. Например, на южной границе его обычно называли «возлюбленным Хнумом» [Urk. I. S. 69.10, 110.11 111.6]. На Синайском полуострове в действиях царя являл свое мо гущество «Хор могучий десницей (ри’-г)», а особу государя оберега, паривший в небе крылатым солнцем Хор Бехдетский [Gardiner, Peet 1952. Pl. 6, 8, № 16]. Монарху покровительствовал «Тот, владыю стран Пустыни» [Gardiner, Peet, 1952. Pl. 6], за его спиной пребы вала «возлюбившая» его богиня Нижнего Египта Уаджет [Gardiner
1 Ср.: [Morenz, 1975. S. 139-150; LA II, Sp. 359-352; Grimal, 1989, Г 18:1; Демидчик, 2000а. С. 27-31].
Глава VI. Царь и Пустыня
147
Peet, 1952. Pl. IV, № 15. Pl. 8, № 16]. Сходным образом, на печати градоначальника далекого финикийского Библа царь Пепи II был назван «возлюбленным (богом) Немти-Львом и (богиней) Нут», «возлюбленным (богиней) Хатхор». Немти при этом был упомянут как бог переправы по воде и покровитель морских путей в Библ [Beriev, 1995. Р. 36].
Понять, как именно боги помогали царю удерживать в повиновении чужеземцев, позволяют изображения и надписи в припирамид-ных храмах Старого царства. Образцовой считалась сцена привода пленных в храме второго царя V династии Сахура [Borchardt, 1910-1913, Bd. II, Tf. 1, 5, 19-20; Urk. I. S. 167-169]. Почти без изменений она была скопирована два века спустя для Пепи II, причем оставлены были даже имена двух сыновей и жены поражаемого царем ливийского вождя; в Среднем царстве ее в основных чертах повторили в припирамидном храме Сенусерта I в Лиште. Сахура изображен занесшим булаву над поверженным на колени ливийцем, но при этом понятно, что врагов сделали беспомощными боги соответствующих территорий. Богиня Запада говорит царю: «Я отдала тебе ливийцев (ййу(.и’)-г(.и’) Thnw) и [все] страны Пустыни». Ей вторит бог Аш, ведавший оазисами и западным краем Дельты: «Я доставил тебе все прекрасные вещи, находящиеся во [всех] чужеземных странах». Далее показано, как боги, среди которых Сет и Сопду, ведут к царю на привязи пленников, символизирующих все человечество. При этом говорится: «Я отдал тебе всех хулителей1 вместе со всей пищей, находящейся во всех странах Пустыни, и вместе со всеми хорошими вещами, которые в моей власти1 2. Я отдал тебе все западные и восточные страны Пустыни вместе со всеми племенами-пгл/у.и: и пле-менами-тиЩ, пребывающими во всех странах Пустыни. Я отдал тебе всяческие жизнь и господство, всяческое здоровье, всяческую радость, всяческую (жизненную) стойкость, чтобы ты пребывал во главе всех живых Двойников-А<и', воссияв на троне Хора навечно».
Каким именно образом боги «отдали» человечество царю, объясняют приписки к процессиям «персонифицированных» местностей и номов. Там дважды повторяются слова «rth.n я для тебя сердца всех • людей-г/iyr». Употребленный в данном случае глагол rth часто сопровождал изображения врагов со связанными за спиной руками, ведомых на привязи, опутанных сетью. Означал же он нечто вроде «лишить возможности или способности двигаться», «заточить» и
1 Написано snt.w, но читать, по всей видимости, следует Snty.w, см.: [Wb.
*V, 520.3-5].
2 Буквально «при мне», см.: [Wb. III. S. 318. 9].
148
Демидчик А, Е. Безымянная пирамида
даже «парализовать» [Posener, 1976. Р. 409]; для интересующих нас случаев наиболее подходящий русский перевод — «сковывать»,, «приводить в оцепенение». Следствием rth, видимо, было то состояние врагов, которое на фигурке чужеземца из оазиса Дахла обозначено термином ппу (см. выше): бессилие, неспособность к какому-либо действию. Причем и в случае с rth эта немощь была связана с необычайно сильным страхом, ужасом [Wb. II, 460.1], лишавшим людей способности сопротивляться царю. Действие-/?/: при этом влияло прежде всего на их «сердца» [Wb. II, 460. 1; Lacau, Chevrier, 1956. Р. 95, § 259].
О совпадении последствий ритуала «проклятий» и осуществляемого богами действия rth свидетельствует «книга» rth pct, упомянутая в каталоге священных свитков на магическом папирусе Salt 825 (13, 7) и ежедневно читавшаяся в птолемеевское время в ходе хра-мового праздника прибытия богини Хатхор из Дендеры к богу Хору в Эдфу. Название книги, по мнению Ж. Познера, дословно означает «(чтобы) парализовать человечество-pct» [Posener, 1975. Р. 409]< Показательно, что при ее чтении исполнялась одна из разновидностей ритуала «проклятий»: четыре фигурки с чернильными надпи
сями на груди улавливались сетью и затем помещались на жертвенник в пламя. На изображении с «проклятыми» управляются боги. Уже встречавшиеся нам в пограничных композициях Старого царства Хнум, Хор и Тот тащат на веревке шестиугольную сеть, где помимо рыб и птиц, символизировавших в ритуале врагов бога и. царя, на первом плане изображены четыре человека со связанными за спиной руками, представляющие человечество четырех сторон света. При этом подпись к изображению вновь почти дословно воспроизводит формулы «проклятий», известные по источникам Среднего и Старого царства, в т. ч. по упоминавшимся глиняным таб-личкам из Гизе. Данное обстоятельство, а равно сходство заглавия «книги» с формулировками, встречавшимися в Среднем и Старом царстве, позволяют видеть в ней запись чрезвычайно древнего обряда [Posener, 1975. Р. 410—411], исполнявшегося уже в пирамидных храмах Старого царства*. В некоторых храмах действительно, «были обнаружены статуи связанных пленников, головы которыж
1 Достаточно сравнить заглавие «книги» rth pct со словами о богах в Бе^ лой часовне второго царя XII династии Сенусерта I — «они для тебя приводят в оцепенение (rth) сердца всех людей-/?1?» [Lacau, Chevrier, 1956. Р. 95.’ § 259J, и в припирамидном храме Сахура: «Я отдал тебе [...] всех людей-/// под твои сандалии, я привел для тебя в оцепенение сердца всех людей-г/гЯ4 [Urk. I. S. 168.14].
_______________Глава УТ. Царь и Пустыня___________149
были отбиты от торсов и лежали отдельно. Уже издатели статуй из храма Пепи I квалифицировали обезглавливание статуй как часть ритуала по уничтожению врагов, который зафиксирован в Текстах пирамид» [Богданов, 2000. С. 36, 38, прим. 11].
Можно, правда, заметить, что композиции, прославляющие непобедимость государя, несколько различаются в зависимости от того, выполнены они в припирамидных храмах или в египетском пограничье. Изображения и надписи в храме Сахура предполагают, что иноземцев взяли в полон боги, а царю остается только решить, над кем из бессильных чужеземцев учинить расправу, а кого пощадить [Urk. I. S. 167, 169. 6—17]. Композиции же в пограничье представляют государя единственным или главным победителем чужеземцев, которому боги «ассистируют». Дело, видимо, в том, что в пограничье изображался живой, действующий правитель. Исполняя ритуалы, побуждающие богов «отдавать» ему чужеземцев, он, естественно, казался изначальной причиной и главным движителем внешнеполитических успехов Египта. В припирамидных же храмах говорилось о царе покойном, уже не совершающем ритуалы и потому всецело зависящем от «любви» к нему богов. Много позже близкие по содержанию заклинания обряда «проклятий» различались в формулировках в зависимости от того, исполнялись они для пользы Ра или Осириса. Богу Ра говорили: «Твои заклятия обеспечат защиту твоей особы», а Осирису обещали: «Чары Исиды обеспечат твою защиту» [Urk. VI. S. 47. 5]. Считалось, что Ра, живой владыка мира живых, в состоянии самостоятельно поразить любого врага, покойный же Осирис нуждается в защите своей жены, великой колдуньи (ср.: [Posener, 1975. Р. 406]1.
Как бы там ни было, согласно староегипетской государственной доктрине, все внешние и внутренние «бунтовщики» были заранее обречены на поражение благодаря действиям правящего царя и богов. После исполнения обрядов боги, «возлюбившие» царя, послушно «отдавали» ему людей и богатства Пустыни, «открывали» его отрядам, казалось бы, непроходимые пути (ср.: [Urk. I. S. 128. 12]). Однако в Первый переходный период уверенность в действенности исполнявшихся царем ритуалов была поколеблена.
1 Когда же, согласно 37 заклинанию «Текстов саркофагов», произносили «проклятие» в пользу усопшего человека — над фигуркой «врага, сделанной из воска, надписанной именем этого врага на его груди рыбной костью, помещенной в землю в месте Осириса», — на помощь призывали уже Могущество самого бога Осириса [СТ, Vol. I. Р. 151—157].
150
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
§ 3.	«...Но и его не разгромить»
Несмотря на то что к рассуждению об «азиатах» в «Поучении Мерикара» (Р 91-94) ученые обращались бесчисленное множество раз, одна из важнейших особенностей данного текста все еще не получила должной оценки. Говоря, что у «азиатов» нет сил для завоевания Долины, пятый Гераклеополит доверительно признается сыну, что и египетские цари не способны добиться окончательной победы и не могут навсегда избавить Египет от угрозы вторжений. Удается лишь на время отгонять чужеземцев от египетских границ. Таким образом, древний автор фактически игнорирует постулат о вселенском господстве и непобедимости царя, по-видимому, основополагающий во внешнеполитической доктрине Мемфисской монархии. При этом слова пятого Гераклеополита не случайность и не «оговорка». Более того, сколь ни странным это может показаться, они предвосхищают понимание внешнеполитической ситуации, свойственное Среднему царству.
Автор «Поучения» — первый египетский монарх, пространно рассказавший о своих внешнеполитических успехах. По меркам предшествующего Старого царства, они мизерны: восстановлено царское управление и безопасность на части Низовья, возобновились поставки с финикийского побережья. Но самому пятому Гераклео-политу эти достижения, особенно военные победы над чужеземцами, представляются выдающимися, почти невероятными: чтобы подтвердить их истинность, он считает нужным поклясться собственной жизнью (Р 94-95). Царь, стало быть, допускал, что даже его собственному сыну победы над чужеземцами могут казаться не вполне правдоподобным. Вероятно, к моменту создания «Поучения» в египетском обществе преобладало представление, что разгромить «азиатов» царям часто не под силу.
Откровенный скепсис пятого Гераклеополита в части непременной непобедимости царя всего проще было бы объяснить приватным характером послания престолонаследнику и крайней слабостью Ге-раклеопольской монархии. Специалисты обычно полагают, что с восстановлением былого могущества Египта в Среднем царстве возродилась и вера в необоримость царской мощи. Но это не так. «Скептические настроения» вроде отразившихся в «Поучении» не были ; преодолены даже при самых удачливых царях XII династии, и это • так или иначе сказалось практически на всех египетских текстах ; про покорение Пустыни.	i
Глава VI. Царь и Пустыня
151
§ 4.	Клятва царя
Возникновение новой литературной модели есть явление культурной жизни, которое всякий раз должно быть объяснено.
Т. А. Баскакова (Дейнека)1
О том, что сомнения в непобедимости царя были распространены даже при Сенусерте III (1872-1852/1853 гг. до н. э.), самом могущественном завоевателе Среднего царства, свидетельствуют надписи на его пограничных стелах из Семны и с острова Уронарти. В шестнадцатый год этого царствования южнее Второго порога, на расстоянии примерно трех километров друг от друга, были установлены две стелы с помпезной речью государя об учреждении египетской границы здесь, в глубине нубийских земель [Sethe, 1928, № 23а; Janssen, 1953]. Помимо прочего, царь провозглашал, что нубийцев можно и нужно побеждать, и ссылался на собственный опыт:
«Мое величество (лично) видело это, это не домыслы!
Я захватывал их женщин, я уводил их домочадцев, я выходил к их колодцам, я угонял их скот, я вырывал их ячмень, я устраивал пожарища.
(Столь же истинно, как) живет для меня мой отец, я сказал правду, нет здесь хвастовства, вышедшего из моих уст».
Нельзя не заметить сходства этой речи с рассказом о военных успехах пятого Гераклеополита в «Поучении Мерикара»:
«Но (столь же истинно, как) я живу и существую,
(когда) эти лучники были (неудержимы), как секира в отворенной крепости,
я стал их теснить.
Я повелел, чтобы избивало их Низовье,
я захватывал их домочадцев, я отнимал их скот,
так что стали питать азиаты отвращение к Египту» (Р 94-97).
Сходство усиливается тем, что в обоих случаях за этим следуют обращения к престолонаследникам: пятый Гераклеополит советует не отчаиваться из-за азиатской угрозы, ибо у престолонаследника Достаточно сил для ее отражения (Р 97-98); Сенусерт III объявляет, что его истинным сыном и потомком будет лишь тот, кто устоит на этом рубеже.
1 [Дейнека, 1992. С. 14].
152 Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
Но особенно примечательно, что Сенусерт III счел нужным, подобно пятому Гераклеополиту, поклясться в реальности побед, да еще и специально заверяет читателей: «Мое величество (лично) видело это, это не домыслы!» Объем вырезавшейся на каменной стеле надписи был ограничен, и «двойное» заверение в истинности сказанного не могло оказаться в ней случайно: государь, несомненно, хотел упредить сомнения потомков в реальности его побед. Таким образом, даже полтора века спустя после «Поучения Мерикара» египетское общество, видимо, не питало большого доверия к постулату о непобедимости царя.
Как будет показано ниже, именно скепсис египетского общества на сей счет стал главной причиной своеобразия интересующих нас надписей Сенусерта III, не имеющих аналогов в предшествующей письменности. Вопреки предположению К. Эйра [Eyre, 1990], данные тексты вовсе не «поучение» будущим царям; во всяком случае, это было не главным их предназначением. Ведь Сенусерт III наверняка не предполагал, что в дальнейшем каждый государь будет приезжать к этим стелам и читать с них его напыщенную речь. Пожелай царь действительно оставить полезные советы преемникам, он сделал бы это в привычной форме «поучения», записанного на папирусе, хранящегося во дворце и в любой момент доступного каждому из грядущих государей. Надписи же на интересующих нас стелах фактически обращены ко всем людям, которые когда-либо будут проходить мимо них, к современникам и особенно — потомкам. В этом отношении они сходны с надписями чиновников в Пустыне об успешном руководстве экспедициями, а равно с жизнеописаниями на стенах гробниц или на стелах. Перед нами не « поучение » будущим правителям и даже не узаконения о режиме границы; специальная стела с правилами пропуска нубийцев была установлена отдельно [Sethe, 1928, № 23b]. Перед нами мемориальная надпись, подобно кладбищенскими жизнеописаниям и надписям начальников экспедиций в Пустыне извещающая о выдающихся достижениях ее «героя». Предназначение стелы— удостоверить тот факт, что Сенусерт III однажды установил египетскую границу у Второго порога. Этой цели подчинены и все прочие особенности надписи, объяснить которые можно, лишь зная историю текстов про «Пустыню» в Среднем царстве.
§ 5.	«Обычай кладбищенский»
Со времени смут, поколебавшего приверженность традиционным нравственным нормам, египтяне, стремясь заручиться доброй па
Глава VI. Царь и Пустыня 153
мятью потомков, беззастенчиво преувеличивали в кладбищенских жизнеописаниях свои достоинства и достижения, вплоть до фиктивного приписывания себе богатого имущества и высоких постов1. Это обыкновение распространилось столь широко, что даже появилось ироническое обозначение: lit (nt) hrt-ntr, «обычай кладбищенский» — «преувеличения и даже заведомая фантазия, которые допускаются в надписях, прославляющих дела умерших» [Берлев, 1978. С. 166]1 2.
Неизбежным следствием этого стали сомнения египетского общества в правдивости жизнеописаний «предков». Например, живший в пору смут hity-r Мгу был вынужден не только уверять потомков в достоверности своего жизнеописания, но и специально подчеркивал: «[(я действительно совершил это), это не то, что говорится] по кладбищенскому обычаю, как сказанное предками, бывшими прежде» [Urk. I. S. 267.2-4]. Недоверие потомков, однако, казалось столь неизбежным, что похожие заверения приходилось повторять снова и снова. В пояснении к картине, изображающей учет скота, Мгу назван «богатым имуществом своим собственным» с добавлением «по правде; а не по обычаю кладбищенскому» [Urk. I. S. 168.15-16; Schenkel, 1965. S. 40; Берлев, 1972. С. 174]3. С гераклеопольского времени подобные формулировки вместе с клятвами в правдивости становятся распространенными и позже разрастаются до обширных разделов в кладбищенских жизнеописаниях [Fischer, 1968. Р. 142, 145,154; Vandier, 1950. Р. 242, V у, 2-3; Urk. IV. S. 7-13]. Вошло кроме того в обычай добавлять к чинам и добродетелям покойного определение тIе, «истинный», «настоящий». Но подозрения в недостоверности кладбищенских жизнеописаний все равно сохранялись, и соратник пятого Гераклеополита асьютский номарх Hty 1 даже вывел правило: «Любым человеком хвалебное (о себе) говорится
1 Изобразить дорогостоящее имущество и приписать себе высокие должности было нетрудно, а владельцу гробницы это могло принести большую пользу в загробном мире. Впечатляющее повествование о добродетелях, достижениях и свершениях побуждало прохожих произносить для покойного жертвенную формулу, что позволяло ему наслаждаться перечисляемыми в ней благами. Кроме того, Двойник-1"? покойного мог пользоваться всем, что было изображено в гробнице (на стеле) или названо в ее надписях; подробнее см.: [Большаков, 2000. С. 83-85, 198—216].
2 О значении, присущем в данном контексте существительному /й, см.: [Fischer, 1968. Р. 180]. Мне пока недоступна статья Coulon L. Veracite et rhetho-rique dans les autobiographies egiptiennes de la Premiere Pdriode Intermediaire // Bulletin de 1’Institut Frangais d'Archeologie Orientale. Le Caire, 1997. T. 97. P. 109-138.
3 О. Д. Берлев, однако, заметил, что «несмотря на все заверения в реальности изображенного, трудно верить приведенным номархом числам » [Берлев, 1972. С. 174]. О датировке текста см.: [Fischer, 1968. Р. 130, nt. 574].
154
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
ложно, в качестве того, что (в действительности) не было сделано» [Siut V, 1]. Сенусерт III, устанавливая памятные стелы у Второго порога, видимо, также мог опасаться недоверия со стороны потомков.
К тому же подозрения в недостоверности самовосхвалений становились особенно велики, когда речь заходила о чудесах и героических свершениях в Пустыне. В обустроенной густонаселенной тесноватой Долине жизнь каждого проистекала на глазах у многочисленных родственников, соседей, сослуживцев, что, естественно, ограничивало возможные масштабы хвастливых домыслов. В Пустыне же индивид часто оказывался вне поля зрения своего сообщества и потому мог в дальнейшем рассказывать почти невероятные истории о своих свершениях и приключениях. Показательно, что события, которые, с египетской точки зрения, казались «чудом», литература Среднего царства всегда помещала либо в далекое прошлое1, либо за пределы Долины1 2. Самые поразительные «чудеса» «настоящего», воспетые в «Рассказе потерпевшего кораблекрушение» и «Рассказе Синухета», произошли за пределами египетского общества: на сказочном острове посреди моря и в далекой азиатской стране3. Особенно большие возможности для домысла предоставляли надписи в самой Пустыне: в дальнейшем к ним обычно приходили люди, не связанные с «автором», что позволяло ему непомерно преувеличивать свои достоинства и достижения.
В гераклеопольское время не предпринималось многолюдных дальних экспедиций в Пустыню. Но надписи в хатнубских каменоломнях позволяют предположить, что прекрасные возможности «контекста» Пустыни для хвалебных преувеличений и домыслов осознавались уже в эту пору. Вероятно, именно из этих расположенных в Пустыне каменоломен берет свое начало привычка правите
1 «Пророчество Неферти», сказки папируса Весткар; также в далеком прошлом разворачивается действие «Повести о красноречивом промысловике», см.: [Beriev, 1987а], сказки о Неферкаре и генерале Сасенете [Burkard, Thissen, 2003. S. 187-191], и, вероятно, сказки на оборотной стороне иллахунского папируса с гимнами Сенусерту III [Parkinson, 1991а; Burkard, Thissen, 2003. S. 201].
2 К последней разновидности сочинений можно причислить и «Сказку о пастухе и богине» [Burkard, Thissen, 2003. S. 154-157], ибо встреча с богиней происходит на самой окраине Долины, в болотных зарослях. В похожей местности разворачивается действие историй, известных под названиями «The Sporting King» и «The Pleasures of Fishing and Fowling» [Burkard, Thissen, 2003. S. 202-207].
3 История морского путешествия, видимо, рассказывалась и в литературном тексте на р. Lythgoe [Burkard, Thissen, 2003. S. 200].
Глава VI. Царь и Пустыня	155
лей XV области величать себя сыновьями местного бога Тота: «(тем,) чей пост выдвинул Тот, сыном его самого воистину и обеих Эннеад Ра», или «сыном Тота воистину, рожденным обеими Эннеадами Ра, отпрыском быка (богини) Маат» [Anthes, 1928, 23. 2; 20. 6]. Подобные самоаттестации можно было встретить и в других областях, но особенно густо они представлены именно в Хатнубе, где номархи даже осмелились «по-царски» датировать надписи годами своего пребывания в должности. Примечательно и обилие клятв в хатнуб-ских надписях [Anthes, 1928. Gr. 28.11, 29.8, 22.19-20, 14—16, 49, 4-5].
Под конец гераклеопольской эпохи в XV и XVI номах, где начинались дальние дороги к Красному морю, зародился обычай изображать в гробницах правителей фантастических животных Пустыни1. На кладбище эль-Берше у номарха 'hi-nht (гробница № 5) показаны длинноногое остромордое (может быть, с клювом) животное ztr, животное tim, напоминающее теленка, несущее на спине странную полукруглую конструкцию, лев(?) с соколиной головой, увенчанной солнечным диском, с рогами и крыльями — tits [Newberry, 1893—1894. Vol. II. Pl. 16]; в другом месте — три собаки, одна из которых крылата [Brovarski, 1981. Р. 20, fig. 9; Большаков, 2003. С. 15-16]. У Nhri I (гробница № 4) изображена самка грифона с соколиной головой и острыми ушами [Newberry, 1893-1894.Vol. I. Pl. 11:5]. В Бени-Хасане у Bikt III и Hty (гробницы № 15и 17) изображены животное Сета, самка грифона с распростертыми крыльями, змееголовая пантера, к которым в последней из гробниц добавлена «помесь слона и носорога (?)» [Newberry, 1893-1900. Vol. II. Pl. 4, 13; Большаков, 2003. С. 15]. Много позже у Hnmw-htpw II (гробница № 3) появился грифон с человеческой головой между крыльев [Newberry, 1893-1890. Vol. I. Pl. 30].
Жители XV и XVI номов, вероятно, верили в существование подобных животных, и сами по себе их изображения не могли казаться «фантастическими» [Большаков, 2003. С. 15-16]. Но, опираясь на эту веру, хозяева гробниц в данном случае творят выгодный им вымысел — «обычай кладбищенский»: в ряде случаев упомянутые «химеры» представлены как домашняя живность или животные хозяйства номарха. У Nhri I на самке грифона показан ошейник, от которого отходит повод. У chi-nht фантастические звери изображены в сцене пригона скота, а «крылатая» собака, несомненно, так же готова служить номарху, как и показанные рядом две «обыкновен
1 О датировке упоминаемых далее гробниц пока см.: [Brovarski, 1981]. Интерпретацию изображений см.: [Большаков, 2003. С. 15-17].
156
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
ные». В Бени-Хасане Hty «изображен в сопровождении собаки и крылатой грифоницы sgl.t с соколиной головой, собачьими сосками и хвостом, завершающимся цветком» [Newberry, 1893-1900. Vol. II. Pl. 16; Большаков, 2003. С. 16]. Если верить изображениям, могущество номархов было столь велико, что им послушно служили даже самые таинственные и ужасные животные Пустыни.
С возобновлением же походов в Пустыню невероятными преувеличениями стали наполняться и надписи возглавлявших их чиновников. Один из примеров стремительного перехода от «реального» к фантастическому — похвальба превращением Пустыни в «реки и потоки». Уже при Санхкара Ментухотепе, втором царе объединенного Египта, казначей Hn(n)w совершил настоящий подвиг: выйдя к Красному морю, он впервые со времени Старого царства организовал плавание в далекую страну Пунт и доставку оттуда ценного груза. В память об этом казначей оставил пространную надпись в Вади Хаммамат, приписав себе в ней величайшие достоинства вплоть до эпитетов «ровня богу и более проницательный (cd hr-f), чем (бог мудрости) Тот» [Coyat, Montet, 1912-1913. М 114.8; Janssen, 1946. II Р1]. Помимо доставленного ценного груза казначей особенно гордился сохранностью сопровождавшей его экспедиции в три тысячи человек. О том, сколь хорошо он о них заботился, сказано так: «Я превратил дорогу в реку, Краснопесчаную (т. е. Пустыню) — в кромку (плодородного) поля, (ибо) я давал один бурдюк, один посох, два кувшина воды и двадцать хлебцев каждому человеку каждый день». Hn(ri)w поясняет, что воду везли на себе ослы, и кроме того было построено «двенадцать цистерн-водоемов в вади и два водоема в Идахе-те размером двадцать локтей на тридцать. Еще один квадратный водоем со стороной в десять локтей я построил в Иахетебе в том месте, где собиралась вода(?)» [Coyat, Montet, 1912-1913. М114.13-14;Schen-kel, 1965. S. 256-257; Монте, 1989. С. 187]. Таким образом, включив в надпись поэтичное преувеличение «я превратил дорогу в реку, Краснопесчаную (т. е. Пустыню) — в кромку (плодородного) поля», объяснил, что имеется в виду всего лишь хорошее обеспечение экспедиции водой и продовольствием, и как он этого достиг.
Однако уже в следующее царствование, при Небтауира Ментухотепе (III), данная метафора приобрела вполне фантастический смысл в надписи «начальника стражников Пустыни, управляющего хозяйства в Египте, начальника гарпунщиков на водных протоках» Scnh. Взяв за образец надпись Hn(n)w, чиновник похваляется превосходным снабжением подчиненных, которым будто бы доставлялась даже свежая зелень из Верхнего Египта. Правда, какие-либо цифры в данном случае не называются. Как отмечал О. Д. Берлев, «страсть к рекордам, превышениям, перевыполнениям была у египтян в
Глава VI. Царь и Пустыня
157
крови. И если при этом цифры не показывают, значит, и показывать было нечего. Золотая середина в лучшем случае» [Берлев, 1989. С. 86; Beriev, 1987. Р. 144]. Похвальба превосходным снабжением служащих, видимо, была в данном случае преувеличением. Не переброшен от нее и логический мостик к заимствованной у Hn(n)w метафоре. Scnh, видимо, предлагал понимать ее буквально1: будто от Вади Хаммамат* 2 и до округа М nct-Hw(i)-f-w(i) в XVI верхнеегипетском номе он превратил иссохшие русла (вади) в «заливные луга ... возвышенности — в водные потоки, и они были повсюду наполнены молодняком» [Coyat, Montet, 1912-1913, М 1. 5-7; Schenkel, 1965. S. 270]. Получается, что чиновнику удавались чудеса, которые под силу не всякому богу3. В это же царствование верховный сановник Аменемхет похвалялся в Вади Хаммамат тем, что превратил «Пустыню в реку, а высоко расположенные долины — в (водный) поток» [Coyat, Montet, 1912-1913. М 113.12-13].
Свершения чиновников, упоминаемые в надписях в Пустыне, часто выглядели слишком невероятными для того, чтобы состояться по одной только человеческой воле. Вошло даже в обычай подчеркивать, что удачи есть следствие особого благоволения к чиновнику богов Пустыни. А поскольку такое отношение богов к человеку было очень лестным и свидетельствовало о нем наилучшим образом, про божью милость упоминали при первой возможности. Об одной из таких надписей превосходно рассказал П. Монтэ [Gardiner, Peet, 1952, 90; Монтэ, 1989. С. 142-143]. Чиновник XII династии прибыл на Синайский полуостров слишком поздно для начала горных работ, в третий месяц сезона «выхождения (всходов)» (pit)4. «Мастера» , не желавшие страдать от гибельной жары, к тому же утверждали, что добытая в это время года бирюза теряет должный цвет, становится светлой. Но служака-чиновник погнал-таки мастеров на рудник, и экспедиции сопутствовал успех: люди прибыли на место без потерь, бирюза не утратила цвет, работу удалось завершить уже в первый месяц «календарного» лета. Автор надписи подчеркивает,
’ Ср.: [Kees, 1977. S. 60; Schenkel, 1965. S. 270].
2 Ср.: [Kees, 1977. S. 60].
3Cp.: [Coyat, Montet. 1912-1913. M 191], см. ниже.
4 В египетском календаре «выхождение» формально соответствовало самому прохладному времени года, когда только и могли успешно производиться работы на рудниках. Но при XII династии разрыв календаря с природным циклам достигал двух месяцев, и последний месяц «выхождения» был фактически уже летом. Как показывают надписи в Вади Хаммамат, работы на рудниках в сезон «перет» обычно не производились [Beriev, 1987. Р. 148].
loo Демидчик A. E. Безымянная пирамида
что поразительной удачей он обязан хозяйке этих мест, богине Хат-хор, и уверяет: «Я собрал эти драгоценные камни. Я преуспел больше любого, приходившего сюда до меня, и собрал больше бирюзы, чем было приказано. Можно ли желать лучшего? Цвет бирюзы был' совершенным, и глаза ему радовались. Камень был даже лучше, чем в обычный сезон... Доверьтесь же Хатхор! Сделайте так! Это будет вам во благо». Под конец правления XII династии, в Год 44 Аменемхета III, направленный на Синайский полуостров в Серабит эль-Хадим за бирюзой начальник управления сокровищницы Sbk-hr-hb также утверждал, что сама Хатхор способствовала его успехам [Gardiner, Peet, 1952. Pl. 17. 12-15]1.
§ 6.	«Чудо, случившееся для его величества»
Перед восшествием на престол всякого государя Небо непременно показывало счастливое предзнаменование народу.
Древнекитайская летопись «Люйши Чуньцю». Гл. «Итун».
В далекой перспективе подобные указания на покровительство
богов чиновникам таили угрозу авторитету монархии, подрывая
«монополию» государя на общение с богами. Но поскольку правящий монарх обычно мог извлечь из них сиюминутную «пропагандистскую» выгоду, крайне ослабленная смутами царская власть не пресекла этот обычай и даже к нему присоединилась. С учетом того,
что чиновники отправлялись в Пустыню по воле царя, покровительство им богов можно было истолковывать как знамение «любви»
богов к монарху и как доказательство его величайшей полезности Египту. Например, при Аменемхете III, когда правила подобных надписей вполне уже устоялись, начальник управления сокровищницы Sbk-hr-hb, едва упомянув про успех экспедиции, предложил чи
новникам восславить государя:
«Выражайте обожание царю, превозносите его могущество, молитесь на царя!
Увидьте свершающееся для него: горы направляют (ему) то, что в них, они выносят на свет потаенное своих недр1 2,
1 См. ниже, § 9.
2 Буквально «освещают они потаенное находящееся в них».
Глава VI. Царь и Пустыня
159
горы и страны Пустыни приносят свои дары1, и (сам) его отец (бог) Геб складывает их на [то], что (бог) Та-Ченен1 2 достает из (земных) недр для него»
[Gardiner, Peet, 1952. Pl. 17. 9—10].
Показательно, что это славословие монарху затем с небольшими изменениями копировались и другими чиновниками, приходившими на Синай [Posener, 1956. Р. 131-133]. Успехи чиновников в Пустыне и в Старом царстве подчас преподносились как знамение государева могущества. Когда вельможе Wni удалось поразительно быстро «прорыть пять каналов в Верхнем Египте и построить три грузовых и четыре перевозочных судна» из доставленной нубийцами акации, он объявил это проявлением божественного могущества царя Меренра Немтиемсафа (см. выше, гл. I). Но прежде подобные заверения делались из личного желания чиновника прославить возвысившего его государя, что позволяло и самому владельцу жизнеописания предстать в еще более выгодном свете. В последнее же царствование XI династии «знамения в Пустыне» стали осваиваться как важный элемент монархической «пропаганды».
Достоверно известны не только инициаторы, но даже точные даты первой акции такого рода. Когда направленная Небтауира Менту-хотепом (III) крупная экспедиция в Вади Хаммамат не достигла заметных результатов3, возглавлявший ее верховный сановник Аме-немхет сфабриковал «чудеса», превращавшие это поход в событие совершенно выдающееся. В надписи, датированной «Годом 2, месяцем 2 (сезона) наводнения, днем 3», он объявил о «чуде, случившемся для его величества». К египтянам будто бы вдруг спустилась большими прыжками яловая газель, которая хоть и заметила их, не обратилась вспять. Она привела людей на гору, на вершине которой лежал огромный камень, походящий для изготовления крышки царского саркофага. «Она отелилась на нем, а этот отряд царя смотрел. Ей перерезали глотку, и она была на нем (т. е. на камне) направлена (богу (?)) как огненное жертвоприношение». Огромный камень затем удалось, не расколов, скатить с горы. Надпись объявляет происшедшее чудесным проявлением любви к государю «владыки» этих мест, бога Мина: «(Только) величество этого почтенного бога, владыки (стран) Пустыни, могло воистину дать (это) своему
1 Дословно «под своими дарами».
2 Геб и Та-Ченен — боги, персонифицирующие собой землю.
3 Из ценностей, доставленных экспедицией, упоминается лишь камень, пригодный для изготовления крышки царского саркофага. Между тем ее численность составляла не меньше 10 000 человек.
160
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
сыну Небтауира — да живет он вечно! — желая, чтобы он радовался. (Пусть же) он (т. е. царь) живет на своем троне веки вечные1, (пусть) он исполнит миллионы праздников-£<7.и' (т. е. тридцатилетия царствования)» [Coyat, Montet, 1912-1913, М 110].
Возможные сомнения в достоверности данного происшествия должен был устранить вырезанный здесь же через двенадцать дней царский «указ». Описания «чуда» в нем нет (царю не положено быть непосредственно причастным к фальсификации), называются толь
ко достоверные факты: отправка десятитысячной экспедиции под руководством Аменемхета и находка камня для крышки саркофага. Но читателям, конечно же, следовало понимать, что одни только эти события не могли повлечь столь важное действие как издание царского указа с пространной благодарностью богу Мину. Указ заставлял предполагать в упомянутых событиях нечто необычное и таким образом подтверждал достоверность «чуда», описанного в предшествующей надписи. Сформулирован в указе и вывод, который надлежало сделать из этого «знамения»: Небтауира Ментухотеп есть «царь, который на великом троне впереди всех тронов1 2, чьи памятники долговечны; благодетельный бог, владыка радости; внушающий огромный страх и великую любовь3; наследник Хора в его Обеих землях, вскормленный Исидой, богиней и матерью Мина, великой колдуньей4, для царствования в Обоих берегах (т. е. в Египте)» [Coyat, Montet, 1912-1913, М 192а. 7-10].
В тот же день была вырезана надпись самого верховного сановника Аменемхета [Coyat, Montet, 1912-1913. М 113], похвалявшегося дарованной ему огромной властью и будто бы полным успехом экспедиции, вплоть до упоминавшегося превращения «Пустыни в реку, а высоко расположенных долин — в (водный) поток». Помимо находки крышки для саркофага Аменемхет похваляется тем, что экспедиция возвращается домой в полном составе, без убыли не только людей, но и ослов. Все это также следствие «любви» Мина к царю, и Аменемхет, видимо уже планировавший новые «знамения», восклицает: «(Пусть) будет для сделано него (т. е. для царя) еще нечто большее, чем это!»
Бог и вправду поспешил ответить на благодарственный указ Мен-тухотепа еще большим чудом, о чем объявляет надпись от 23-го дня сезона наводнения. Когда мастера обрабатывали глыбу для крыш
1 Дословно «вечно(сть)-лМ; вместе с вечно(стью)-Л».
2 Ср. эпитет Ментухотепа I «находящийся впереди (всех) царей» [Habachi, 1963. S. 20. Fig. 5].
3 Дословно «великий страхом, большой любовью».
4 Дословно «великой заклинаниями».
Глава VI. Царь и Пустыня
161
ки саркофага, произошло невероятное: «Повторение чуда: сотворение (богом) родника1! Возможность узреть проявление этого бога1 2, дарованная его (божественным) могуществом людям-rhy.t: превращение пустыни в водоем, струи3 воды на шершавой поверхности камня4. Обнаружение посреди (иссохшей) долины-вади водоема, поверхность которого 10 локтей на 10 локтей, причем он полон водой до его краев, чист5, сохранен в чистоте от газелей, скрыт от чуже-земцев-ги'Щу.и'. Выходили и шествовали6 отряды предков (при) царях, бывших прежде, мимо обеих его сторон, но не смогло его увидеть чье-либо око, не пал на него взгляд7 8какого-либо человека. Его (т. е. бога) величество® лично открыло его. Он (бог) скрывал его, ибо он знал, что придет долгожданный день9. Он задумал время этого события так, чтобы узрели его (божественное) могущество10 и постигли, сколь благодетельно его величество; он сотворил в этой пустыне новшество для своего слуги Небтауира, да живет он вечно! (Пусть) услышат это те, которые в Земле, возлюбленной (богами)! Люди-гйуГ, которые в Египте, Верховье вместе с Низовьем должны склонить головы до земли и восхвалять божественную красоту его величества веки вечные» [Coyat, Montet, 1912-1913, М 191].
Последняя надпись экспедиции, вырезанная вплотную к царскому указу, извещала, что спустя четыре дня обтесанный камень для крышки саркофага благополучно спустили с горы в долину, и что после совершения жертвоприношений он будет доставлен в «Страну, возлюбленную (богами)» отрядом в 3000 человек [Coyat, Montet, 1912-1913. М 192Ь].
Таким образом, между 3 и 27 днями сезона наводнения второго года царствования Небтауира Ментухотепа египетская монархия примкнула к обычаю чиновников письменно объявлять о «чудесах» в Пустыне. С размахом осуществивший данную акцию верховный сановник Аменемхет при этом не только указал надлежащие выводы из подобных историй, но и способы удостоверения подлинности «чудес».
1 См.: [Schenkel, 1965. S. 268, Anm. В].
2 Дословно «смотрение/видение проявлений этого бога».
3 Дословно «течение», «изливание».
4CM.:[Wb. II, 290. 1].
6 Буквально «будучи очищен».
6 Буквально «выхождение и шествование».
7 Буквально «лицо».
8 О значении употребленного здесь существительного hmw см. выше, гл. I.
9 Дословно «соответствие/пригодность/правильность этого дня».
10 Дословно «промежуток (времени) этого раза из желания видения его существа».
162
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
Отразившиеся в надписях экспедиции Аменемхета представле-, ния о государе далеки от староегипетской концепции «царь — Солн-, це Пустыни». Горький опыт Первого переходного периода научил,, что монархи не могут повелевать богами и не всегда бывают ими, «любимы». Самое позднее с Ментухотепа I поэтому стали подчер-. кивать не просто божественность правящего царя и его близость к, другим богам, но его исключительность, превосходство над «обычными» государями (см.: [Demidchik, 2003. Р. 27-28]). Отныне мол-.’ чаливо допускалось, что по удачам монарха и его служащих под-' данные вправе судить о степени его угодности богам и в конечном* счете о том, сколь он полезен для Египта. Царская власть теперь не-только тщательно учитывала подобные «знамения», но старалась’ как можно убедительнее и шире известить о них подданных. Поми-’ мо упоминавшегося кладбищенского жизнеописания Уаханха Ини-1 отефа1 древнейшим письменным текстом такого рода, видимо, была надпись объединителя Египта Ментухотепа I, обломок которой най-'1 ден в Балласе [Fisher, 1964, по. 45. Pl. XXXVII; Habachi, 1963. S. 29—-30, fig. 30]. Обоим царям действительно удались свершения по мер-' кам их времени выдающиеся.
Короткое же царствование Небтауира Ментухотепа, по всей видимости, было неудачным, а власть — крайне слаба. В Долине не сохранилось ни одной его надписи, в Туринском царском списке: вместо упоминания о его правлении значатся семь «пропащих»1 2 лет (V. 18). Передать престол своим потомкам он не смог; не исключено, что под конец царствования на юге объявились еще несколько, «государей» (см.: [Hayes, 1971. Р. 25; Vandersleyen, 1995. Р. 37, 44]). Найти убедительные доказательства превосходства столь незадачливого правителя над предшественниками в самом Египте было не-; возможно. И потому его верховный сановник Аменемхет решил сфабриковать «знамения» в «контексте» Пустыни.
«Чудесное» обнаружение экспедицией глыбы для крышки царского саркофага и затем водного источника было будто бы не случайным. Оно свидетельствовало, что боги Пустыни, в частности Мин, «возлюбили» царя. Первый переходный период между тем показал, что подобное случается нечасто, и в четвертой надписи подчеркивается, что Мин не «открывал» чудесный водоем для отрядов прежних царей3.
1 См. выше, гл. IV, § 5; ср.: [Elephantine. 5. Tf. 206].
2 Можно также понять как «пустых» «(никем) не занятых» или «выпущенных (при копировании рукописи)», «не учтенных (при подсчете)».
3Уже в предшествующее царствование чиновник Hn(n)w, доставивший царю из Вади Хаммамат превосходные камни для храмовых статуй, специально подчеркивал: «Никогда не спускались (в Долину) подобные им для царей (древней) столицы (т. е. для мемфисских царей)» [Coyat, Montet, 1912-1913. М 114.115].
Глава VI. Царь и Пустыня
163
Таким образом, правление Небтауира Ментухотепа может принести Египту в будущем великие блага. В конце четвертой надписи участникам экспедиций в Пустыню предписывается распространить слух об этих «знамениях» в Египте, чтобы «Верховье вместе с Низовьем склонили головы до земли и восхваляли божественную красоту его величества веки вечные» [Coyat, Montet, 1912-1913. М 191].
Достоверность упомянутых происшествий «заверяется» тем, что о них рассказывается в надписях реальной экспедиции наряду с событиями, действительно имевшими место. При этом «очевидцем» и главным рассказчиком выступает не сам царь, а его чиновник — тоже реальное лицо, чьи должности тщательно указаны уже в самой первой надписи. Высокий ранг Аменемхета, перечисленные в его «персональной» надписи достоинства и достижения, [Coyat, Montet, 1912-1913. М 113] свидетельствовали, что такому человеку следует доверять. Вместе с тем в первую надпись включено изображение государя, творящего жертвоприношения Мину, что могло быть сделано только с разрешения самого царя, который, стало быть, тоже считал сказанное истиной. Какие-либо сомнения в этом окончательно устранялись вырезанным здесь же царским указом. Таким образом, достоверность случившегося «заверялась» одновременно чиновником-очевидцем и самим царем.
Опробованная в Вади Хаммамат «пропагандистскаятехнология» с небывалым размахом применялась сыном упомянутого Аменемхета, вторым царем XII династии Сенусертом I. Успешные войны этого правителя в Нубии представлялись знамениями небывалой любви к нему богов Пустыни, готовых доверить его власти всю земную твердь.
На семнадцатом году этого царствования состоялся большой поход за аметистом в Вади эль Худи, примерно в 35 км к юго-востоку от Асуана. В пустыню египтяне вышли, по-видимому, единственно, чтобы вывезти камень в Долину. Все работы по добыче аметиста заблаговременно исполнили покоренные нубийцы, впервые набранные на работы подобно египетским труженикам hmw.w n(y)-swt. Этот успешный опыт качественно нового способа эксплуатации чужеземцев ознаменовался воздвижением стелы, на которой начальник экспедиции, царский «домоправитель и начальник обеих житниц Hrw» [Beriev, 1987] восславил вселенскую власть Сенусерта I:
« вырезающий чужеземцев-1И71/у.и’, рубящий шеи находящихся в Азии; отеческий (бог)1, оградивший окраины Низовья,
1 О данном обозначении царя см.: [Шэхаб Эль-Дин, 1993. С. 96].
164
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
поставивший предел неблагонадежным нубийцам1, разбивающий головы строптивому семейству1 2;
привольный границами, широкий шагом,
чья красота объединила Обе земли;
владыка мощи, которого боятся в (странах) Пустыни, чей нож повергает бунтовщиков:
исчезли непослушные из-за ножа его величества;
великий, сладостный нравом к тому, кто следует за ним, дающий дыхание жизни восхваляющим его;
(тот), кому земля праведно жертвует то, что в ней,
(тот), кому (бог) Геб завещал скрытое им (т. е. Гебом):
страны Пустыни принесены в дар, горы (к нему) расположены, всякая местность, она отдает укрываемое ею;
его носильщики податей многочисленны в любой стране, нарочные вершат угодное ему,
(одним) движением брови он предрешает (проходящее) на (далеких) островах и в странах Пустыни3;
ему принадлежит все, заключенное в круговращение солнца4 5,
принесено ему Око8 вместе со всем имеющимся в нем (в круговращении солнца),
(все, когда-либо) возникшее, во всех его формах6 *»
[Galan, 1994. S. 66, Fig. 7].
Согласно традиции, установленной еще Аменемхетом в Вади Хаммамат, «истинность» сказанного «заверяется» двояко. Создание надписи представлено результатом личной инициативы реального чиновника, действительно возглавлявшего поход в Вади эль-Худи. Подобно другим руководителям экспедиций, он похваляется успешным выполнением сложного задания, но при этом будто бы не может удержаться от славословия царю, которому, в действительности,
1 Буквально «поднадзорных нубийских».
2 Дословно «семьи строптивой сердцем».
3 См.: [Beriev, 1987. Р. 149, nt. 31; Franke, 1996. S. 282-283]. В связи с египетскими представлениями о «творящей» способности Ока Солнца см.: [Демидчик, 1999b] и особенно [Демидчик, 1994. С. 58-76].
4 Дословно «(постоянно) окружаемое (солнечным) диском».
5 Вероятно, имеется в виду «Око Хора», символизирующее полагающиеся царю жертвоприношения; другое возможное толкование см.: [Beriev, 1987. Р. 149, nt 32].
6 Т. е. во всех формах, встречающихся в пространстве круговращения
солнца.
Глава VI. Царь и Пустыня
165
и обязаны египтяне обязаны любыми успехами в Пустыне. Наряду с этим в верхнем полукружии стелы изображена богиня «Сатис, владычица Элефантины» с выписанными ей «навстречу» царскими именами. Такая композиция не могла быть включена в оформление памятника без высочайшего разрешения и неизбежно означала, что царь согласен со сказанным. О высочайшем заказе свидетельствует и высочайшее качество исполнения стелы из известняка, в этих местах отсутствующего [Galan, 1995. Р. 425].
Через год египтяне вторглись в более южные земли Нубии, так называемый «Куш», о чем сообщается и на стеле военачальника Mntw-htpw, найденной в святилище северного храма пограничной крепости Бухен [Galan, 1995. Р. 424, fig. 7]. Стела должна была поведать потомкам об успехах Mntw-htpw в «кушитской» военной кампании 18-го года Сенусерта I, но, как и упоминавшийся выше Hrw, ее хозяин будто бы не мог удержаться от славословий государю. В этой части надписи, сильно разрушенной, на непобедимость царя указывают эпитеты «сокол, завоевывающий1 своей мощью», «белый бык (£’), (когда) он топчет чужеземцев-ги’ЛГу.и', (когда) он подавляет пребывающих в [...]», «побивающий нубийцев1 2» (стк. 1-4). В верхнем полукружии стелы изображен бог «Монту, владыка Фив», влекущий к Сенусерту I на веревке обозначения завоеванных поселений. Бог при этом говорит: «Я привел к тебе все страны Пустыни; находящееся в Нубии — под твоими сандалиями».
Таким образом, после экспедиции Аменемхета в Вади Хаммамат «личные» надписи чиновников, «заверенные» также и царской властью, казались, по-видимому, самым «правдоподобным» способом доказательства власти монарха над Пустыней. Единственным их недостатком было небольшое число потенциальных читателей. Не так уж много египтян оказывалось в Пустыне у этих стел, и это мешало решению главной задачи, сформулированной еще Аменемхе-том: «(пусть) услышат это те, которые в Земле, возлюбленной (богами)! Люди-гЛуг, которые в Египте, Верховье вместе с Низовьем должны склонить головы до земли и восхвалять божественную красоту его величества веки вечные» [Coyat, Montet, 1912-1913. М 191.8-9].
Однако во второй половине царствования Сенусерта I была блестяще решена и эта проблема. Новая «пропагандистская форма» была перенесена на папирус, воплотившись в знаменитом «Рассказе Си-Нухета», шедевре египетской словесности, распространявшемся во
1 Дословно «берущим».
2 См.: [Galan, 1994. S. 77. Anm. 51-52].
166
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
множестве списков. «Рассказ» убедительно стилизован под кладбищенское жизнеописание реального чиновника. При этом достоверность удивительных происшествий, описанных царским «сопровождающим» по имени Синухет1, «удостоверяется» и документом высочайшего ранга — «копией» направленного герою царского указа (совершенно, как в надписях Аменемхета в Вади Хаммамат!). Кроме того, в «Рассказе» присутствует подробное описание аудиенции во дворце, встречи с государем и его семьей1 2, которые нельзя было бы опубликовать без монаршьего согласия.
Одна из тем сочинения — непобедимость Сенусерта I и его власть над Пустыней. Уже в начале пребывания в азиатской стране Рече-ну Синухет произносит перед ее правителем длинное восторженное славословие воинским доблестям египетского монарха3. А многие годы спустя в письме Сенусерту I герой подытожил свой опыт на чужбине так:
«Ра внушил страх пред тобой в стране (т. е. в Египте), ужас пред тобой во всех странах Пустыни.
В столице ли я, в этом ли месте —
тебе принадлежит4 (все,) застящее этот Небосклон5.
По твоему желанию восходит солнечный диск;
пьется вода из реки, (лишь) когда ты пожелаешь;
воздух с небес вдыхается, (лишь) когда ты скажешь»6
[Blackman, 1932. Р. 34, В 231-234].
Синухет, по существу, объявляет Сенусерта I «Солнцем Пустыни»; царь даже назван в письме «великим богом, подобием Ра» [Blackman, 1932. Р. 34, В 216]7.
1 О его титулах см.: [Берлев, 1978. С. 213; Сказки, 1998. С. 194-196]. О соответствии «Рассказа» канонам кладбищенских жизнеописаний см.: [Демидчик, 1999а. С. 245-249]. О случаях копирования и распространения кладбищенских жизнеописаний на папирусе см.: [Kuhlmann, 1973].
2 От царствования Сенусерта 1 известны всего два упоминания о приеме номархов во дворце, см.: [Берлев, 1978. С. 96]. Отношения же в конкретной семье, тем более — царской, и вовсе были темой, не подлежащей публичному описанию, см.: [Тахия, 1993а. С. 14-15].
3 См.: [Blackman, 1932. Р. 18-22, В 45-75].
4 См.: [Gardiner, 1957, § 114.3].
5 Имеется в виду расположенное на горизонте место солнечного восхода. Смысл в том, что царю подвластно все расположенное к востоку от Египта вплоть до находящегося на краю Земли чертога-?Л/, из которого каждое утро Солнце восходит в небо.
6 К переводу см.: [Borghouts, 1996. § 62.а. 1. NB 1].
7 Применительно к последнему эпитету ср.: [Franke, 1996].
Глава VI. Царь и Пустыня 167
Показательно, однако, что упомянутые тексты про Сенусерта I оказались в целом не типичны для Среднего царства: их идеи «не находят продолжения в позднейшей традиции» [Дейнека, 1992а. С. 13].
§ 7.	«Вы можете рассказать о ваших экспедициях вашим женам...»
Как отмечает И. П. Вейнберг, «...в древности и Средние века угасание, умирание жанра, но особенно рождение нового жанра были обусловлены не столько творческими поисками автора, условного или реального, хотя это и не исключалось, а главным образом процессами и сдвигами в социальной, политической и идеологической реальности данного общества, данной эпохи» (цит. по: [Дейнека, 1992. С. 269, прим. 20]. Распространение в египетской письменности пространных утверждений о власти над Пустыней и непобедимости правящего царя стало следствием новых представлений о монархии, сложившихся в Первый переходный период.
Убежденная в «ритуальной» власти царей над Пустыней Мемфисская монархия, по-видимому, не нуждалась в подобных текстах. Непобедимость государя казалась правилом, чем-то непременным, само собой разумеющимся. О ней нелишне было иногда напоминать, но не было необходимости «доказывать» ее обществу ссылками на конкретные внешнеполитические успехи и на свидетельства «очевидцев». С гераклеопольского же времени эта уверенность была утрачена. Новое представление о внешнеполитической ситуации запечатлено в «Поучении Мерикара»: обычно цари не способны совершенно разгромить чужеземцев и властвовать над Пустыней.
Среднее царство было вынуждено согласиться с этим печальным выводом. При всей напыщенности славословий внешнеполитическим успехам государей их пафос сводится к тому, что правящий Монарх объявляется счастливым исключением из общего правила. В отличие от предшественников, царей «обычных», он — редкий или даже единственный правитель, способный вновь властвовать над Пустыней. Всего отчетливее об этом сказано в «Рассказе Синухета». Узнав о смерти Аменемхета I, азиатский правитель Амуненши тревожно спрашивает: «Как же будет эта страна (Египет) без него, этого благодетельного бога, страх пред которым существует во всех странах Пустыни, как пред (богиней) Сахмет в год чумы!?» (В 44—45). Чужеземец, стало быть, не предполагает, что каждый египетский
168
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
царь способен внушить страх людям Пустыни. Синухет уверяет азиата, что на смену Аменемхету I пришел царь еще более могущественный1, но при этом признает, что новый царь — уникальное явление среди египетских монархов: «он бог, которому нет равного, и не случалось прежде другого (такого же)» (В 47—48). Устами Синухета
монархия открыто согласилась с тем, что лишь очень немногие ее цари властны над Пустыней.
Ближе к концу Среднего царства Сенусерт III, утверждая границу у Вторых порогов, опасался, что его сменят цари, которые «оставят ее и не будут сражаться за нее» [Sethe, 1928. S. 84.15-6]. Впервые же подобные опасения отразились именно в «Поучении Мерикара». Его автор, как мы видели, считал свои победы над азиатами выдающимися, надеялся, что сын будет ему под стать, но при этом допускал возможность появления «жалких наследников», не способных защитить отвоеванное (Р 90-91).
Впрочем, и надписи «очевидцев» вселенской власти правящего царя, видимо, воспринимались египтянами с некоторым недоверием. Ведь всем было известно, что вернувшиеся из Пустыни очень любят рассказывать истории необычайные и попросту фантастические. Об этом желании участников дальних походов даже специально говорилось на стеле: «вы сможете рассказать о ваших экспеди-' циях (msc-tn) вашим женам» (цит. по: [Borghouts, 1996, § 50. d. 3]).‘ А в «Рассказе Синухета» царские дети упрашивали отца, чтобы он передал вернувшегося эмигранта в их распоряжение: «Отдай нам’ наш прекрасный подарок в этот прекрасный день, этого вождя (кочевников), Симехита1 2, (чужеземного) лучника, рожденного в земле, возлюбленной (богами; т. е. в Египте)» (В 275-276). Они были уверены, что рассказы вернувшегося из Пустыни Синухета надолго станут их любимым развлечением. Герой действительно был затем «прикреплен» к царским детям, посылавшим ему лакомства помимо довольствия из дворца (В 298—299) и поселившим его в доме одного из царевичей (В 286).
На рубеже XI-XII династий был создан «маринистский» вариант историй о чудесах в Пустыне — « Рассказ потерпевшего кораблекрушение»3. В нем, как и в надписях Аменемхета в Вади Хаммамат,
1 [Blackman, 1932. Р. 18-22. В 45-75].
2 Вернувшегося в Египет из более северной страны Синухета царские дети в шутку называют «Симехитом», что буквально означает «сын северного ветра».
3 [Golenischeff, 1913. Pl. 1-8; Blackman, 1932. Р. 41-48; Лившиц, 1979. С. 30-36]. О датировке текста см.: [Игнатов, 1994].
Глава VI. Царь и Пустыня 169
говорится о встрече человека с необычным проявлением божественного могущества, но действие разворачивается на волшебном острове далеко за южными пределами Египта. Фигурирующий в «Рассказе» бог заранее знает, что египтянин будет «очень радостно» «повествовать об испытанном им» (стк. 124). Герой, действительно, обещает богу без устали рассказывать о чуде, и сама история излагается от первого лица как очередное повествование перед случайным слушателем. Отметим также, что, приступая к рассказу, герой считает нужным заранее заверить слушателей в достоверности своей истории: «я не склонен к преувеличениям1 2» (стк. 12—13). Ближе к царствованию Сенусерта III появилась «Сказка о красноречивом промысловике», самом говорливом персонаже египетской литературы. Способность ее героя к бесконечным напыщенным речам помимо прочего связывалась с тем, что он был жителем далекого оазиса.
Были вынуждены то и дело клясться в правдивости своих слов и участники реальных походов в Пустыню. «Я говорю правду!», или даже «(как)живетдляменяСенусерт(1),яговорюправду!», —писали чиновники в каменоломнях Хатнуба [Anthes, 1928. Gr. 22.6, 49.5]. Упоминавшийся начальник управления сокровищницы Sbk-hr-hb, в царствование Аменемхета III руководивший работами на Синае, тоже завершает свою надпись словами: «(как) живу я, я говорю правду!» Присутствие некоторого вымысла в рассказах о Пустыне, стало быть, казалось египтянам делом обычным, и это едва ли способствовало абсолютной вере в «знамения» непобедимости царя.
Нельзя, во всяком случае, не заметить, что, похваляясь на кладбищенских стелах победами, воины Среднего царства заметно опасались неверия потомков. Военачальник Аменемхета I и Сенусерта I N(y)-sw-mntw, например, счел нужным специально подчеркнуть: «что касается содержания надписи этой стелы2, это пояснение к свершившемуся благодаря мне3, это сделанное мной по правде, и нет в этом ни преувеличения, ни лжи» [Sethe, 1928. S. 82.11.12]. А великий управляющий города Hw(i)-w(i)-sbk похвалялся уже тем, что при возвращении Сенусерта III из азиатского похода с арьергардом египетского войска отражал наседавшего противника, «не повернул... спины своей азиату» и сразил одного могучего вражеского воина. Проявленное мужество и эта победа, по мнению Hw(i)-w(I)-sbk, выглядели столь невероятными, что он клянется жизнью самого царя: «Клянусь
1 Дословно «Я пуст (от) преувеличения».
2 Читаю mdw mdlt nt wd pn.
3 Буквально «моей рукой».
170
Демидчик A. E. Безымянная пирамида
I'
Сенусертом1! Я сказал правду» [Sethe, 1928. S. 83.11-14]. Завере
ния в достоверности воинских доблестей и подвигов — новшество в
сравнении с жизнеописаниями Старого царства. Чиновники той поры считали свои победы над чужеземцами деяниями выдающимися, но все же закономерными. Ведь они поражали врагов, в сущности, уже «(ритуально) убитых», обессиленных страхом пред египетским царем (см. выше, § 2). У военных Среднего царства такой уверенности в победе, видимо, уже не было.
§ 8.	Граница
С учетом сказанного вернемся к интересующим нас стелам Сену
серта III из Семны и с острова Уронарти.
Установление прочной границы у Второго порога этот царь считал свершением выдающимся, достойным восхищения и благодар-
ности потомков. Для этого, однако, их нужно было убедить в том, что победа действительно была одержана, а не придумана по « обычаю кладбищенскому» (ср. выше, § 5). Изобретенный же в начале Среднего царства «жанр» надписей чиновников-«очевидцев» для
этой цели уже не подходил. И не только потому, что доверие общества к подобным «свидетельствам» было не слишком велико.
Упомянутые тексты всегда славили правящего царя как любимца богов Пустыни, дарующих ему чудесное необоримое могущество. Нубийские же победы дались Сенусерту III с очевидным трудом, с огромным напряжением сил. Никому из государей Среднего цар
ства по существу не удалось продвинуться за рубежи, достигнутые Сенусертом I1 2, а при Сенусерте III внешнеполитическая обстановка даже стала ухудшаться. Его единственный поход на северо-восток был, видимо, не слишком удачным. А для удержания Нижней Нубии пришлось восстанавливать рукотворный судоходный канал у Первых порогов и срочно завершить создание системы восьми мощных кирпичных крепостей [Hayes, 1971. Р. 45-46]. Но натиск нубийцев все равно был столь силен, что царю пришлось лично возглавить по меньшей мере четыре военных похода, успех которых оказывался непрочным. После установления границы в Год 8 и несмотря на поход Года 10 ее пришлось заново утверждать после войны Года 16. В честь этого события как раз и были воздвигнуты сте
1 Буквально «(как) живет для меня Сенусерт!».
2 О внешней политике Сенусерта I и его ближайших приемников см.: [Hayes, 1971. Р. 38-44].
Глава VI. Царь и Пустыня	171
лы у Второго порога (см. выше, § 4), но показательно, что в Год 19 Сенусерт III был вынужден вновь двинуть свою армию в Нубию.
Утверждение, будто достигнутые успехи чудесным образом ниспосланы государю богами, выглядело бы поэтому нелепо и даже преуменьшило бы его личный вклад в победу1. Не полагаясь на всеобщую веру в чудесную непобедимость царя, Сенусерт III решил доказать реальность своих побед принципиально иначе. На стелах из Семны и с Уронарти он лично обращается к потомкам, излагая им вполне «рациональное» объяснение своего успеха. Подобно тому как в жизнеописаниях чиновники объясняли и «удостоверяли » свои достижения ссылками на правильность своих действий и мыслей, Сенусерт III называет причиной своего успеха правильную военную тактику. Он одолел нубийцев потому, что не давал им спуску, всякий раз отвечал ударом на удар. Его замечательная победа свидетельствует о выдающихся полководческих и волевых качествах царя, но в ней нет ничего невероятного, и потомки могут смело доверять сказанному на стелах:
«Я царь, у которого «сказано-сделано!»1 2;
что сердцем моим замышляется, десницей моей исполняется3: ярый в захвате, скорый в успехе, в чьем сердце дело не дремлет;
памятующий о подопечных, стоящий на милости, но немилосердный к нечестивцу, нападающему на него; нападающий, когда на него нападают, стихающий, когда стихают, отвечающий на всякий поступок сообразно тому, чем он обернулся4, ибо смолчать после нападения — значит укрепить сердце нечестивца.
Ярость — это доблесть, а отступление — это убогость.
Оттесненный со своей границы — (трусливая) баба, ибо нубиец становится смирным по первому слову5;
1 Чудесным образом будто бы одерживал свои победы Сенусерт I, про которого говорили, что боги «побивают его врагов, между тем как его hmw (пребывает) во дворце» [Posener, 1976. Р. 87]. Воспеть власть царя над Пустыней цветистее, чем на стеле Hrw или тем более в рассказе Синухета, было уже невозможно.
2 Дословно «Я царь, говорящий и делающий».
3 Дословно «задумываемое сердцем моим — это возникающее благодаря моей руке».
4 Дословно «как возникшее из/из-за него».
5 Иначе понимая грамматику фразы, похожий смысл в ней правильно усматривают Н. С. Петровский [ХИДВ. С. 37] и Я. Ассман, см.: [Assmann, 2002. Р. 152].
172
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
(достойный) ответ ему заставляет его отступить:
яростно (бьются) против него, и он обращает спину,
отступают, и он впадает в ярость;
воистину, эти люди не заслуживают почтения,
это ничтожества, малодушные1!
Мое величество (лично) видело это, это не домыслы!
Я захватывал их женщин, я уводил их домочадцев, я выходил к их колодцам, я угонял их скот,	!
я вырывал их ячмень, я устраивал пожарища.
(Столь же истинно, как) живет для меня мой отец, я сказал правду, нет здесь хвастовства, вышедшего из моих уст!»
Примечательнейшая особенность надписей, призванная подчеркнуть их правдивость, состоит и в том, что за исключением непременной титулатуры да изображения Хора Бехдетского в них нет даже намека на всевластие царя над Пустыней. Тяжелая обстановка на нубийской границе слишком противоречила подобным утверждениям. Кроме того, их невозможно было бы совместить с предложенным выше «рациональным» объяснением царских побед. Даже обеспечивая государю успех в отдельных войнах, правильная тактика и незаурядная воля, конечно, не могли бы привести к мгновенной покорности ему «всего заключенного в круговращение солнца».
Величайшим достижением Сенусерта III на стелах объявляется не всевластие над Пустыней, но всего лишь установление у Вторых порогов прочной границы, способной защитить расположенные к северу египетские земли от вражеских набегов* 2. Сразу после титулатуры и примыкающих к ней эпитетов сказано: «Год 16, месяц 3 сезона выхождения (всходов)3. Установление4 его величеством южной границы в Хех5. Я сделал эту границу, когда я продвинулся
' Дословно «разломанные сердцами».
2 Самое позднее с царствования Сенусерта I, Нижняя Нубия (Вават) считалась частью Египта, см.: [Posener, 1977. Р. 506; Beriev, 1987]. А на интересующих нас стелах, в предложениях, непосредственно касающихся установления границы, царя обозначает существительное hmw и знак «сокол на насесте». Общепринятый перевод «мое величество» лишь очень грубо передает смысл данного обозначения. В действительности оно указывает, что установленная царем граница учреждена, в конечном счете, самим богом Хором и, стало быть, является изначальным, исконным египетским рубежом.
3Prt.
4 Дословно «делание».
5 Совр. Семна.
Глава VI. Царь и Пустыня 173
южнее моих предшественников1; я увеличил1 2завещанное мне». А немедленно вслед за рассуждением о способах побеждать нубийцев в заключительном разделе надписи говорится: «Что касается всякого моего сына, который будет укреплять эту границу, установленную моим величеством3, он мой сын, и он рожден для моего величества, — достойный сын4, защитник своего (божественного) отца, укрепляющий границу породившего его. Что же до того, кто покинет ее и не будет на ней сражаться, воистину он не сын мне и он не был рожден для меня! При этом мое величество приказало (и впредь) действовать под стать5 6 моему величеству на этой границе, установленной моим величеством, из желания, чтобы вы стояли на ней крепко, чтобы вы сражались за нее».
Гимны из иллахунского архива® показывают, что и внутри Египта было принято славить Сенусерта III не за всевластие над Пустыней, а в первую очередь за неприступность египетских рубежей. Гимны должны были исполняться от имени подданных и, видимо, были составлены для торжественной встречи государя в одном из городов к югу от Мемфиса. Естественно, что в них в самых помпезных выражениях говорится о божественной непобедимости Сенусерта III. Но важнейшим следствием таковой всякий раз объявляется не покорность Египту всех народов Пустыни и не доступ к ее богатствам, а только лишь безопасность обитателей Обеих земель в пределах несколько расширенных царем границ. При всем могуществе Сенусерта III и смертельном ужасе, будто бы внушаемом чужеземцам [Sethe, 1928. S. 64.3-7], он не назван, как в Старом царстве, «подавляющим все страны Пустыни», или, подобно Сенусерту I, «владыкой всего, заключенного (в круговращение) солнца». Величайшим благом объявляется уже то, что он — «защитивший страну, расширивший ее границы, оттеснивший страны Пустыни своей Великой (белой короной), оградивший Обе земли деяниями своих рук» [Sethe, 1928. S. 65.24-66.2]. Тема благополучия и безопасности внутри постоянно упоминаемых «границ» является в гимнах центральной7,
1 Дословно «отцов».
2 Дословно «я дал сверх на»
3 На стеле с Уронарти данное обозначение царя всякий раз сопровождается пожеланием «(да будет оно (т. е. мое величество)) живо, невредимо и здорово!».
4 Дословно «пригоден / совершенен сын».
5[Wb. V, 257.1-9].
6 Библиографию этого источника теперь см.: [LAE, 2003. Р. 301].
7 [Sethe, 1928. S. 66.1.9.12.15.22, 67.1.12].
174
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
тема же власти государя над всей Пустыней практически не пред-; ставлена.
При всей напыщенности надписей Сенусерта III и тем более гим-rj нов воспеваемые в них внешнеполитические достижения царя в ko-j нечном счете того же порядка, что упомянутые в « Поучении Мерикара»: некоторое расширение границ и, главное, успешная их обо-, рона. Идея безопасной границы стала основополагающей во, внешнеполитической доктрине Среднего царства. Как отметила? Т. А. Баскакова (Дейнека), «идея господства фараонов над всеми, странами, известная со времени Древнего царства... не находит отра-, жения в царских славословиях Среднего царства, т. е. не включает-; ся в этот период в набор канонических представлений о царской вла-, сти» [Дейнека, 1992а. С. 12-13].
§ 9. «Земля бога»	<
Появление слова — это всегда j значительный факт,-даже если сам предмет уже существовал прежде;
он отмечает, что наступил л решающий период осознания,'.
М. Блок1
Объективной причиной перемен во внешнеполитической доктри-, не египетской монархии стала нехватка имевшихся у нее сил для, неколебимого господства над стратегически важными зарубежны-, ми территориями. В Старом царстве египтяне « были на голову силь-.
нее всех своих неорганизованных и разрозненных врагов и были-,
просто обречены на победы» [Большаков, Сущевский, 1991. С. 301].
Государям Среднего царства даже небольшие внешнеполитические
успехи давались с большим трудом.
Среднее царство было вынуждено осознать, что происходящее в Пустыне по большей части неподвластно царской воле. А распознать египетское объяснение этого феномена нам поможет термин tl-ntr, «земля бога», впервые зафиксированный вскоре после гибели Герак-леопольской монархии. Перечень его контекстов составлен Г. Гёди-ке [Goedicke, 1998], доказавшим, что так обозначались территории за пределами «какого бы то ни было политического устройства... не’ находящиеся под контролем политической власти. Считалось, что' над ними властен один лишь бог» [Goedicke, 1998. S. 27]. Но связанные с этим термином представления заслуживают более пространных комментариев.
Глава VI. Царь и Пустыня 175
Интересующее нас словосочетание впервые встречается в упоминавшейся надписи казначея Hn(n)w, возглавлявшего экспедицию в далекую страну Пунт (см. выше, § 6). Беспрепятственное продвижение по Восточной пустыне и обратно казначей связывает с превосходной организацией экспедиции и распространившимся вокруг «страхом» пред государем [Coyat, Montet, 1912-1913. М 114.3]. Для успешного же плавания по Красному морю покровительство царя показалось Hn(n)w недостаточным. Отправляя флотилию, он принес обильные мясные жертвы соответствующим богам. Это древнейшее датированное упоминание жертвоприношения богам по инициативе человека. А сразу вслед за этим заморские страны названы «землей бога» [Coyat, Montet, 1912-1913. М 114.14-15]. Имеются в виду, стало быть, территории, практически недостижимые для мироустроительного влияния царя, обычно столь ощутимого в Египте1. По-видимому, считалось, что государь, как правило, не в состоянии эффективно и своевременно воздействовать на поведение богов в ti-ntr, и что пребывающий там человек оказывается по существу один на один с непредсказуемой волей божества.
Уже встречался нам и следующий по времени текст, упоминающий t3-ntr, — вырезанный в Вади Хаммамат «указ» Небтауира Мен-тухотепа по случаю находки экспедицией Аменемхета глыбы для крышки царского саркофага (см. выше, § 6). Согласно указу, это случилось в «его (т. е. бога Мина) чистом месте отдохновения сердца, находящемся на вершине стран Пустыни земли бога» [Coyat, Montet, 1912-1913, М 110.5-6]. Показательно, что «чудо» представлено в соответствующих надписях не как ожидаемый ответ бога на требование или просьбу государя, а как внезапное, спонтанное проявление «любви» Мина к царю. В целом же монарх не властен над Мином и над тем, что свершается в ti-ntr.
Из упомянутых надписей, кроме того, следует, что в t3-ntr боги являли себя и свою волю не только царю и его жрецам, но всякому человеку, по существу вступая с ним в личный контакт. Египтянин мог персонально просить богов о покровительстве и благодарить за Дарованную удачу. Подобно тому, как принес дары богам Hn(n)w, отряд Аменемхета по меньшей мере дважды свершал жертвоприношения Мину [Coyat, Montet, 1912-1913. М 110.6, 192]. А когда царем стал сам Аменемхет (I), чиновник Iny-itw=f оставил в Вади Хаммамат следующую надпись: «Мой господин послал меня в Рахену
1 На упоминавшейся стеле Hrw Сенусерт I назван «этим богом, главенствующим над Обеими землями» [Galan, 1994. S. 66, fig. 7].
176 Демидчик А. Е. Безымянная пирамида '
(т. е Вади Хаммамат), чтобы я привез этот прекрасный камень, лучше которого не привозили со времен богов. Но не было ни одного охот-' ника, знавшего, где находится Рахену и как туда добраться. И вот я восемь дней блуждал по Пустыне, не зная, где нахожусь. Тогда я простерся на животе перед Мином и Мут, великой волшебницей, и перед всеми богами Пустыни. Я возжег перед ними терпентин. Утром, когда земля озарилась и пришел новый день, мы вступили на эту превосходную гору Верхнего Рахену» [Coyat, Montet, 1912-1913. М 199; Монтэ,1989. С. 176]. В Год 44 Аменемхета III упоминавшийся, начальник управления сокровищницы Sbk-hr-hb заложил новую копь на Синайском полуострове в Серабит эль-Хадим. Успех экспедиции? чиновник объяснял расположением богов земных недр к царю (см.> выше, § 5), но особенно — покровительством «Хатхор — владычицы, бирюзы». Sbk-hr-hb, со своей стороны, подарил богине жертвенный стол, дорогую ритуальную утварь и
«преподнес я ей жертвенный дар, вьючных ослов1 и ладан для пламени; я совершил для нее праздничные жертвоприношения, я наполнил пищей ее жертвенники.
Она же направляла меня своим прекрасным водительством, и я смог вдвое превзойти сделанное всяким, приходящим на это место,
соразмерно сделанному мной для нее»	’•
[Gardiner, Peet, 1952. Pl. 17. 12-15].
«Рассказ потерпевшего кораблекрушение» свидетельствует, что i возносить хвалы богам после счастливого возвращения из Пустыни было обычаем (стк. 5-6). В этом же сочинении предлагается самое пространное описание и объяснение феномена «земли бога». В «Рассказе» бог, пребывающий на сказочном острове, может внезапно вмешиваться в судьбу приблизившихся к нему людей; он даже зримо, «телесно», в образе змея является одному из них, чтобы спасти его от смерти и рассказать о себе. Показательно, что в момент происшествия царь просто не знает о существовании этого далекого божества1 2, а в дальнейшем, даже узнав про него, не сможет влиять жертвоприношениями на его действия, поскольку в «далекой стране» и так есть в избытке все необходимое богу. На обещание доста- ;
1 Дословно «ослов в носильщики».	I
2 Собираясь на родину, герой обещает богу: «я поведаю о твоем могуществе государю... я поведаю о случившемся со мной — о виденном мной бла-годаря твоему могуществу» (стк. 139-143).
Глава VI. Царь и Пустыня т
вить из Египта дары и совершить жертвоприношения бог со смехом отвечает: «Не много у тебя мирры, хоть ты и стал владельцем ладана1; я — повелитель Пунта, и миррой владею я. А то масло-hknw, (про которое) ты сказал, что его доставят, — его много и на этом острове» (стк. 151-152).
Вероятно, из-за того что с термином «земля бога» связывались представления о географической ограниченности влияния государя на богов, он был исключен из текстов времени Сенусерта I, объявившего себя «владыкой всего, заключенного (в круговращение) солнца» (см. выше, § 6). Попытка органично соединить уже укоренившиеся в обществе представления о «земле бога» с постулатом о всевластии Сенусерта I над Пустыней была сделана только в знаменитом «Рассказе Синухета». Много лет проживший в Азии Синухет будто бы убедился во власти царя над судьбой чужеземных народов. Он провозглашает, что важнейшие жизненные блага — солнечный свет, воду, воздух и т. д. — главные боги вселенной даруют странам Пустыни лишь из «любви» к египетскому государю (В 231-234; см. выше, § 6). Но вместе с тем Синухет допускает, что в Пустыне обитают и божества, неведомые египтянам. Они, конечно, не способны разрушить подвластный царю вселенский порядок, но при случае могут вмешаться в судьбу отдельного человека. Влиянием одного из таких божеств Синухет объясняет свое внезапное бегство, его милости приписывает свое процветание на чужбине, к нему же взывает, умоляя о возвращении на родину (В 43, 147-164, 229-230)1 2. Кроме того, согласно «Рассказу», в Пустыне в судьбе индивида могут непосредственно участвовать и боги вполне известные, «египетские» . После победы над чужеземным силачом герой благодарит бога военного дела Монту и лично совершает ему жертвоприношение. Между тем в самом Египте чиновники обычно связывали свои успехи с благосклонностью к ним царя3. Даже в «Рассказе Синухета» власть государя над Пустыней фактически предстает гораздо меньшей, нежели над Обеими землями.
Самое позднее при Сенусерте II словосочетание ti-ntr вернулось в египетскую письменность [Goedicke, 1998. S. 23. Nr. 3], вероятно,
1 Ладан дает в дар герою сам бог, провожая его с острова.
2 Только необычайно могущественный царь, каким предстает Сенусерт I, мог чудесно распознать, что Синухета увлекло в бегство одно из таких божеств (В 214-215).
3 Исключение составляют надписи номархов и верховных жрецов, до второй половины царствования Сенусерта I ссылавшихся на некие «личные» отношения с местными богами.
178
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
вместе с представлениями о непредсказуемости действий богов Пус-. тыни1. От Среднего царства известно наибольшее число случаев испол-; нения ритуалов «проклятий» [Posener, 1974. Р. 397-398]: египтяне,-, похоже, вовсе не были уверены в том, что такой обряд всегда обес-; печивает им должную помощь богов Пустыни. Приходилось наде-) яться, что при частом повторении ритуалов вероятность их действенности возрастает1 2. Египтянам при этом подчас казалось, что «земля, бога» начинается совсем близко от Долины — уже в Вади Хаммау мат или на Синае3.
Словосочетание ti ntr впервые фиксируется в письменности спустя ; примерно девяносто лет после «Поучения Мерикара». Но представ-, ления об отсутствии у царя всеобъемлющей власти над Пустыней,, позже сфокусировавшиеся в понятии «земля бога», несомненно, отразились уже в словах пятого Гераклеополита об «азиате», окончатель-, но победить которого египетским государям не дано (Р 93-94).
I
1 Заметим, что о непредсказуемых происшествиях в самом Египте так-; же подчас говорили, что это «вещь бога», ср.: [ХИДВ, 41].	J
2 Похожая логика прослеживается и в активизации, начиная с «Поучер ния Мерикара», культовой деятельности царей в египетских храмах, см.] выше, гл. IV, §1,2].	j
3 См.: [Goedicke, 1998. S. 27. Nr. 25].	I
Заключение
БЕЗЫМЯННАЯ ПИРАМИДА
Однако есть ли что милей на свете,
Чем уноситься в дух былых столетий И умозаключать из их работ, Как далеко шагнули мы вперед?
И. В. Гете. «Фауст» (перевод Б. Пастернака)
Характеризуя Первый переходный период как особую историческую эпоху, Я. Ассман назвал «знаковым» ее проявлением затяжной перерыв в строительстве пирамид. Последняя из пирамид Мемфисской VIII династии осталась недостроенной, а следующую, — пишет немецкий египтолог, — воздвигли только при основателе XII династии Аменемхете I [Assmann, 2002. С. 86]. Но это по существу верное наблюдение нуждается в уточнении. В пору смут обычай строительства пирамид однажды возобновлялся — в царствование шестого Гераклеополита Мерикара Хети.
Неточность, допущенная авторитетным египтологом, впрочем, не случайна. Победив Гераклеополитов, фиванский царь Небхапетра Ментухотеп уничтожал их памятники (ср.: [Padro, 1998], а последующим династиям «дом Хети» представлялся крайне незадачливой группой египетских царей. Никто не возрождал поминальных культов у их разрушенных гробниц, и память о них постепенно исчезла. Упомянутая пирамида Мерикара Хети оказалась поэтому безымянной. Египтологи из письменных источников знали о ее существовании с начала прошлого века, но « опознать» ее удалось лишь Десять лет назад [Malek, 1994].
История идейного наследия Гераклеопольской монархии сходна с печальной участью этой безымянной пирамиды. По египетскому обычаю из усыпальниц, имена владельцев которых позабылись, Можно было выламывать камень для памятников новых времен. Такой «культурной каменоломней» в некотором смысле стал и духовный опыт гераклеопольской эпохи. Зародившиеся тогда идеи и Представления широко осваивались блестящими правителями
180 Демидчик А. Е. Безымянная пирамида j
XII династии и теперь часто приписываются Среднему царству. Иногда их генезис прослеживается до Фиванского царства ранней XI ди- настии. Гераклеопольской же монархии из-за малочисленности со-! хранившихся памятников часто отказывают в заметных культурных! достижениях. Даже Поучение царевичу Хети, будущему царю Мери-! кара, египтологи то и дело пробуют «вынести» за пределы гераклео-польского времени (см. выше, гл. III, § 4). Между тем вклад этой эпо-i хи в идейное развитие египетской монархии значителен.	*
Отсутствие в источниках заметных следов первобытной демократии свидетельствует о сложении в Египте института царской власти! еще в догосударственный период1. Монархия вырастала непосред--ственно из первобытности, причем фактор «внешних» контактов не! оказывал заметного влияния на этот процесс2. «Неолитическая» государственность Раннего и Старого царства была «органическим»-порождением египетского общества, естественно сложившейся фор-; мой решения новых задач и разрешения накапливавшихся противоречий.	;
Происходившая из незапамятной древности монархия казалась' неотъемлемой частью мироздания и единственно возможной фор-! мой общественного благоустройства. Историческая традиция исклю-! чала участие людей в установлении царской власти, учрежденной и  первоначально исполнявшейся будто бы самим Солнцем [Gardiner ,1 1959.1.12-24; Helck, 1992. S. 151—154]. Судить о монархии, создан-л ной богами и в конечном счете для нужд богов, людям было не по чину и не по силам. Кроме того, «органический» характер Мемфис-1 ской монархии делал излишними развернутые словесные объясне-j ния основ ее существования и важнейших символов. При этом сово-1 купность источников указывает наритуалистическую сущность го-7 сударственной доктрины Старого царства3.	1
Свершение жертвоприношений представлялось непременным! условием сохранения установленного Солнцем порядка взаимодеЙ-1 ствия богов, следствием которого считалось существование благодати ной Нильской долины (Knit). Удовлетворение нужд богов и предкоД
_________ J
1	Типологически сходная ситуация, видимо, наблюдается в Китае. ;
2	Помимо природно-географической изолированности Египта этому препятствовало и отсутствие поблизости более развитых или стадиально-идеН'-тичных социально-политических структур.	.
3	Достаточно посмотреть, какие события отобраны для погодных записей староегипетской летописи на Палермском камне. При этом можно про следить немало типологических соответствий, скажем, с доктриной государственности Шан-Инь в Китае.	Я
Заключение
181
объявлялось высшей целью египетского государства, казавшегося в конечном счете огромной инфраструктурой непрестанного ритуала «бесконечно дифференцированного служения богам» [Ассман, 1999. С. 69]. Проявлением этого было, возможно, и первоначальное отсутствие строгого разделения «светских» и жреческих должностей1.
Ритуалистической доктриной египетской монархии объясняется и поразительная устойчивость ее внешних форм вплоть до I тысячелетия до н. э1 2. Ни смена династий, ни гордость от возрождения могущества после затяжных смут не побуждали правителей объявить об учреждении некой совершенно «новой» монархии, никак не связанной с предшествующей государственностью. Даже подчеркивая свое превосходство над предшественниками, владыки Египта сохраняли древние символы и атрибуты царской власти. Поскольку детали предназначенного царям Ритуала за редкими исключениями были согласованы с богами еще в далекой древности, открытый разрыв с традицией был невозможен, ибо расценивался бы как угроза самому существованию Долины.
Важнейшим элементом ритуалистической доктрины был комплекс представлений о «священном правителе», способном благодаря своей магической силе оказывать мироустроительное воздействие на Космос (ср.: [ИПО. С. 421-423]). Данные представления, видимо, стали важнейшей идеологической предпосылкой формирования египетского территориального государства, население которого первоначально заметно различалось в культурном и даже в языковом отношении.
Доминировавшая в общественном сознании поздней первобытности идея ограниченной кровно родственной общности, несомненно, препятствовала складыванию обширных политийных образований. Противопоставить же ей консолидирующую идею этнического единства возникавшее государство еще не могло. Категории типа «общность языка/культуры», «народность», «народ» и т. д. были слишком общими и абстрактными для того, чтобы существенно влиять на поведение людей или даже просто сложиться на исходе первобытности. В этих условиях возникавшее территориальное государство, видимо, могло противопоставить идее ограниченного кровного родства лишь концепцию единства религиозно-политического3,
1 Сходным образом, не сформировалось жреческое сословие и в Китае.
2 Примечательно, что в египте Нового царства борьба за власть велась именно между «главными ритуалистами» — царем и жречеством.
3 Сходным образом в китайских иньском и чжоуском государствах, контроверза «мы—они» была обусловлена не этническими а религиозно-по-
182
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
которая, однако, еще не могла основываться на учении о единствен-) ном боге1. Ее основные постулаты сводились к тому, что предназнао чением человечества являются жертвоприношения богам и предка^ и что ради их успешного исполнения все люди должны являться подданными священного правителя* 1 2. Египетское государство н< столько противопоставляло себя другим обществам, сколько пред ставляло себя единственным государством3, к которому должны тал или иначе принадлежать все люди независимо от происхождения j культурно-бытовых различий [Демидчик, 2001; 2002].
При благоприятной экологической обстановке и географическо! изоляции монополизация важнейших сакральных функций обесъ печила египетскому правителю высочайший священный авторитет» Представления о его сверхчеловеческих способностях4 переросли я учение о царе как о младшем «Солнце», способном не просто про»? сить богов, но в пределах ритуала даже повелевать ими. Старому царству, по-видимому, была чужда идея одностороннего подчинения царя богам; скорее, их отношения представлялись как партнерств»^ при почти непременной обоюдности услуг. Была отчетливо обозначена лишь подчиненность монарха Солнцу, творцу и владыке миро?* здания, но и она осмыслялась в категориях «сын» — «отец».
В силу незапамятной древности царского клана вопрос о его ле^ гитимности, видимо, также был чужд Старому царству. A nopoi случавшиеся нарушения устоявшегося порядка передачи власт; оставались незаметны широким массам и, кроме того, могли был оправданы учением о теогамном браке. Безусловное повиновенщ всякому царю «как принципу государственности, без которой су ществование человека в долине Нила было невозможно», казалос; «само собой разумеющимся» [Шэхаб Эль-Дин, 1993а. С. 11]. Нали чие некоторого количества непокорных — особенно среди чужезем цев — признавалось, но исполнявшиеся государем ритуалы лиша; ли их силы, и воспрепятствовать царское воле они не могли.
литическими мотивами. «Мы» — это все племенные единицы, признавая шие власть священного правителя, «они» — любые группы за пределам» юрисдикции данного правителя», причем «четкой границы между подчй ненными и враждебными племенами не существовало» [Крюков, 1982 С. 149].
1 Как это было, скажем, при объединении аравийских племен в резуль тате проповеди Мухаммада.
2 Похожие идеологемы, видимо, распространялись и при складывани! территориального государства в Месопотамии (III династия Ура).
3 Ср.: Baines J. Ancient Egyptian Kingship: Official Forms, Rhetoric, Context // Kia and Messiah in Israel and the Ancient Near East. Scheffild, 1998. P. 50.
4 Типологически сходные представления см.: [ИПО. С. 421-424].	'
Заключение
183
Однако последовавшие за Старым царством природные бедствия и затяжные смуты не могли не породить сомнения в основополагающих постулатах доктрины Мемфисской монархии. Внести в необходимые поправки предстояло гераклепольским царям, в правление которых в Египте начинается становление письменного дискурса о царской власти.
Как было показано выше, сохранившееся у Манефона разделение Гераклеполитов на IX и X династии восходит к египетской исторической традиции, и можно даже указать приблизительные даты их правления: соответственно 2192-2092 и 2092-2007 гг. до н. э. Царствование «дома Хети» началось в Гераклеополе, но затем, как известно из «Поучения Мерикара» и эпиграфических надписей, столица вернулась в Мемфис. В соответствии с этим в протографе Туринского царского списка «дом Хети» делился на «гераклеопольскую» и «мемфисскую» (под)династии, кровное родство которых подчеркивается припиской «сын Неферкара» после царского имени в IV. 23. Поскольку же государи «Неферкара (VII)» и «Хети» в IV. 20 и IV. 21 — одно лицо, расположение данной приписки идеально соответствует сообщению Евсевия о том, что IX династия состояла из четырех царей. Из «Поучения Мерикара» известно, что район Мемфиса оказался под контролем Гераклеополитов с царствования отца Мерикара, который должен считаться пятым гераклеопольским государем (IV. 23), основателем новой, X династии. Знаки в следующей строке Туринского списка, IV. 24, подходят для имени «Мерикара».
На исходе столетнего правления первых четырех Гераклеополитов (IX династии) на юге Египта возникло Фиванской царство, номинально признававшее верховенство северных царей, но фактически соперничавшее с ними. Доверяя сообщению о столетнем владычестве IX династии и рассматривая 185 лет как совокупную продолжительность гераклеопольского времени1, несложно подсчитать, что правление четвертого царя IX династии должно было закончиться около Года 12 Фиванца Уаханха Иниотефа. Это прекрасно согласуется с недавно доказанным синхронизмом: начало правления Уаханха Иниотефа = конец правления Неферкара (VII) Хети. Археологические данные подтверждают, что господство Гераклеополитов началось примерно на семь десятилетий раньше появления XI династии Фиванцев.
Пятый Гераклеополит, сын Неферкара (VII) Хети взошел на трон примерно в 2092 г. до н. э.1 2 Хоть имя этого правителя пока не извест-
1 До Года 39 фиванского царя Ментухотепа Небхапетра.
2 Около Года 12 Уаханха Иниотефа.
184 Демидчик А. Е. Безымянная пирамида ;
но, его более чем двадцатилетнее царствование стало временем наивысшего могущества Гераклеопольской монархии. Наследовавший^ ему сын Мерикара Хети правил в шестидесятые и первую половину.', пятидесятых годов XXI в. до н. э.	£
Современником и соперником Мерикара Хети в Фивах оставался! Уаханх Иниотеф. Усиливавшийся из-за неурожаев голод до предела* обострил противоречия между двумя монархиями. Борьба за передел i ячменя, собиравшегося к северу от стратегически важной VIII верхней египетской области, привела к ее захвату фиванцами и ликвидации; располагавшейся там службы «начальника Верхнего Египта». Факти-» чески под контролем Уаханха Иниотефа оказался и X верхнееги-; петский ном. С этого времени Гераклеопольская монархия стала' стремительно слабеть. Политическая история и даже сама последов вательность Гераклеополитов, наследовавших Мерикара Хети, неизвестна. Около 2007 г. до н. э. они были свергнуты фиванским ца-’ рем Небхапетра Ментухотепом (I), следствием чего стало воссоеди-’ нение Египта под властью XI династии.	*
Ценнейшие сведения по истории Гераклеопольской монархии* сообщает поучение пятого Гераклеополита царевичу Хети, будуще-’ му царю Мерикара. Оно же является единственным известным от' всей египетской истории подлинным наставлением царя престолов', наследнику. Уникально для этого времени и составленное на два; десятилетия позже кладбищенское жизнеописание фиванского царЖ Уаханха Иниотефа. Само появление столь необычных текстов указывает на серьезную трансформацию представлений о монархии В-первой половине XXI в. до н. э. Свершившаяся перемена состояла В" конечном счете в том, что прежняя «ритуалистическая» доктрина, монархии существенно пополнилась представлениями «этическо-^ го» свойства1.
Уцелевшие титулатуры Гераклеоплитов свидетельствуют о стрем; J лении сохранить видимость преемственности с правлением VI ди--настии — последней могущественной ветви мемфисских государей. Рядом с пирамидой ее первого царя воздвиг свою усыпальницу И. Мерикара Хети. Подданные Гераклеополитов в оформлении поми\ нального культа также следовали мемфисским образцам.
1 «Ритуалистическое» и «этическое» в данном случае не следует протИ' вопоставлять. Усиление «этического» элемента в служении богам не означало отказа от ритуалов. Напротив, оно требовало их истового, ревностно; го исполнения, определенной самоотверженности государя в культовом слУ‘ жении.
Заключение
185
Но «время болезни», когда ритуалы вдруг утратили привычную действенность (см. выше, гл. II), заставляло переосмыслить отношения правителя с богами. Голод и смуты свидетельствовали, что важнейшие взаимосвязи мироздания не сводятся к «ритуалистиче-скому автоматизму» и что повелевать богами государи по большей части не способны. После крушения Мемфисской монархии нуждалось в уточнениях и представление об основополагающем значении для царской власти кровно родственных связей. Допущенная богами гибель «изначального» царского клана плохо согласовывалась с образом Солнца как любящего «отца» любого из царей.
Убедительным ответом на подобные вопросы стал предложенный Гераклеополитами концепт царской «службы»-Hwt. Не отрицая основополагающее значение кровно родственных связей, он предполагал подчиненность государей богам, строго оценивающим правителей также и по «должностным» критериям. Недостаточная действенность ритуалов и передача власти государям, не связанным с предшественниками кровным родством, отныне могли объясняться недовольством богов тем, как исполнялась царская «служба». Если учение о теогамном браке теоретически допускало рождение будущего государя вне царствующего семейства и даже за пределами Египта, то концепт царской «службы» содержал в себе религиознонравственное обоснование смены династий.
В совокупности данные представления сопоставимы, по-видимому, сконцепцией «мандата Неба», распространившейся в Китае при типологически сходных обстоятельствах — в период гибели «исконной» иньской династии и утверждения власти чжоусцев (XII в. до н. э.)1 Подобнотому, как это было в Китае с «мандатом Неба», в Египте
1 В изложении М. Е. Кравцовой «суть названной концепции сводится к следующему: если царствующий государь оказывается по каким-либо причинам неспособным более выполнять функции верховного правителя (знаком чего как раз и служило обозначение в обществе кризисных тенденций), то он лишается права на державную власть, которое передается Небом его новому избраннику. Существенно, что согласно рассматриваемой концепции избранником Неба и носителем «небесного мандата» мог стать любой из жителей Поднебесной, безотносительно его родословной, исходного общественного и социального статуса и материального статуса. Не оговаривалась даже его возможная этническая принадлежность. От претендента на верховную власть не требовалось предъявления каких-либо вещественных доказательств... правомочия его притязаний. Они проверялись только результатами историко-политических событий: если поднятый «носителем небесного мандата» мятеж подавлялся правительственными войсками, то этот человек объявлялся «злодеем», «изменником» и отправлялся
186
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
концепт царской «службы» позволил «вмонтировать» смену динас-' тий в доктрину монархии, введя правителей в систему этических оценок1.	1
Расположение богов — залог благополучия Египта и правящей" династии — государь отныне должен был оправдывать добросовест-v ной «службой». В связи с этим в рутину культового служения при*1, вносится элемент истовости, демонстративного «должностного*,, рвения* 1 2 * *. Начиная с гераклеопольского времени ревностная забота о божьих культах становится одним из важнейших элементов легитимации правителей. Монархи XI и XII династий, хоть и не называли свою власть «службой», с подчеркнутым рвением служили богам, в наибольшей степени влиявшим на благополучие Египта! Именно от царствования Уаханха Иниотефа, соперничавшего с пяп тым Гераклеополитом и Мерикара Хети, сохранились древнейшие следы строительной деятельности на месте будущего знаменитого Карнакского храма [Vandersleyen, 1995. Р. 15]. В его жизнеописании содержится первый в истории египетской монархии «публичный отчет» государя о его культовой деятельности. Уаханх Иниотеф при этом специально подчеркивал, что превзошел предшественников в благочестивом рвении.
Невиданный прежде размах культовая деятельность царя получила при Сенусерте I. По всей стране «храмы реставрировались^ расширялись, заново отстраивались или снабжались новыми жерт
на плаху. Если же вождю повстанцев удавалось... захватить императорскую резиденцию, то он почитался истинным «носителем небесного мандата»,, и, следовательно, законным монархом» [Кравцова, 1999. С. 145-146]. Нельзя не поразиться совпадениям с превосходным описанием египетских представлений о престолонаследии в [Beriev, 1981. Р. 364-365]. Примечательно также, что и в Египте, и в Китае наибольшее божественное могущество приписывалось основателям династий.
1 В Японии, как известно, концепция «мандата Неба» не получила рас-5 пространения, и правящая династия всегда обосновывала свою легитимность «исключительно... своим происхождением от главного божества синтоистского пантеона — богини Солнца Аматерасу». Следствием этого ста-’ ла несменяемость царской династии, а также выведение ее «за пределы' этической шкалы оценок» [Мещеряков, 2002. С. 108, 121].	1
2 При всей малочисленности источников гераклеопольского времени от-1
ражение этих новых воззрений можно заметить не только в «Поучении
Мерикара»; освобождение от повинностей было даровано упомянутым мо-
нархом храму Упу-уаута в Асьюте [Siut IV, 21-23]. Кроме того, когда из-за слабости центральной власти храмы фактически вышли из-под ее опеки/ тема служения богам заняла важное место в кладбищенских жизнеописа-t ниях номархов, являвшихся верховными жрецами (ср.: [Assmann, 2002--' Р. 183-185]).
Заключение
187
венными поступлениями, чем устанавливалась привязанность важнейших культов к правящей династии» [Schenkel, 1975, 109]. По словам У. К. Хэйса, «едва ли в Верхнем или Нижнем Египте имелся сколько-нибудь значительный храм, который не был бы расширен или украшен при этом великом фараоне» [Hayes, 1971. Р. 40]. О том, что подобные мероприятия считались важными доказательствами «правильности» государя, свидетельствует надпись на дверной коробке из Гелиопольского храма, перечисляющая святилища, облагодетельствованные Сенусертом I1. Тогда же на стенах храмов стали размещаться и пространные царские надписи, преследовавшие цель доказать «правильность» государя и его действий [Schenkel, 1975; Barbotin, Clere, 1992; Stem, 1874]. Две из трех таких надписей Сенусерта I сильно разрушены, но есть основания предполагать, что тема царской заботы о культах занимала в них центральное место1 2. Третья надпись, копия которой сохранилась на кожаном свитке, всецело посвящена данной теме. Распространявшаяся при XII династии сказка папируса Весткар повествовала о том, как Солнце заменило династию Хуфу, не выказывавшего должного благочестия, набожными царями V династии3. Следует, однако, подчеркнуть, что впервые требование ревностной заботы о культах было высказано и обосновано именно в гераклеопольское время, в «Поучении Мерикара».
«Этизация» отношений царя с богами проявилась также в том, что в «Поучении» с невиданной прежде настойчивостью разъясняется тезис о непременной справедливости и благодарности богов. Данный постулат был по существу необходимым дополнением провозглашавшейся в этом сочинении идеи культового рвения правителя.
Признание в том, что даже древнейшие ритуалы часто не властны над богами, было, однако, весьма опасным для священного авторитета монархии. Чтобы парировать эту угрозу, с конца XI династии пришлось создавать «пропагандистские» тексты, заверяющие, что по крайней мере правящий государь обладает необходимым влиянием на богов, причем не только в Долине, но и в Пустыне. Среди всех Других царей он будто бы является избранником богов, «возлюбивших» его особенно сильно и поэтому готовых исполнять его волю.
1 [Daressy, 1903. Р. 101-103].
2 Кроме того, сохранились фрагменты надписи, составленной, видимо, Ментухотепом I. Но судить по ним о содержании всего текста пока нельзя.
3 Заметим, однако, что эта чудесная история о рождении трех будущих государей вне царского семейства поразительно перекликается с реальным Рождением трех [Beriev, 1981. Р. 369, 378, nt. 37] первых правителей XI династии от «отца богов Ментухотепа Старшего/Великого».
188
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
О «любви»
богов к государю говорилось,
конечно,и
Старом
цар-
стве, но тогда это представлялось нормой, правилом. Соответствую-
щие напоминания ограничивались краткими формулами, без пространных повествований и выделения монарха из общего ряда правителей. Разве что в жизнеописаниях льстивых чиновников «второй половины VI династии заметно стремление особенно уважительно'
в

упоминать царствующего фараона и менее уважительно его предшественников» [Тахия, 1993. С. 90]. С XI же династии «любовь» к монарху богов, особенно далеких, властвующих над Пустыней, преподносилась уже как явление выдающееся, и в этой связи подчеркива
лось превосходство владыки над прежними государями. Нуждаясь
в разъяснениях и доказательствах, новая для государственной док-s
трины идея «персонального избранничества» царя привела к появ
лению в египетской письменности темы знамений1 и пророчеств1 2 3,
практически не засвидетельствованной в Старом царстве. С этой же идеей были связаны в той или иной степени славословия государям в их собственных надписях, в надписях чиновников в Пустыне, в гим
нических восхвалениях от имени подданных, в литературных сочинениях «ПророчествоНеферти», «Поучение Аменемхета!», «Рассказ, Синухета». Однако в самом общем виде эта центральная проблема: письменности Среднего царства была впервые отмечена еще автором, «Поучения Мерикара», сказавшего о неспособности множества ца






рей прервать «временя болезни» и допускавшего появление негод
ных престолонаследников.	(
Также в «Поучении» впервые был высказан и новый взгляд на, взаимоотношения царей, свойственный впоследствии Среднему цар-, ству. Таковые уже не сводятся только к родственной солидарности, но требуют заботы обо всех членах царской «служебной» корпорации, независимо от кровной близости. В правление XII династии, забота о культах предшественников получит заметное распростране-. ние. Сенусерт I даже назовет себя «защитником своих (царственных)( отцов»3, хоть на троне ему предшествовал лишь один родственник — его отец Аменемхет I.
Достойно заботиться о богах и предках государь, однако, мог лишь' при условии покорности ему людей, которая во «время болезни» перестала казаться чем-то само собой разумеющимся. Власть над
людьми отныне зависела от умения государя управлять ими. Именно

1 См. гл. VI, § 6.
2 Достаточно упомянуть о знаменитом «Пророчестве Неферти». '
3 [Barbotin, Clere, 1992, 1. 35], ср. [Wildung, 1968. S. 10; Beriev, 1981-i
P. 363, 373, nt. 10-12].	4
Заключение
189
поэтому в «Поучении Мерикара» наставлениям о служении богам предшествуют правила управления египтянами.
Применительно к лицам, не состоящим на государственной службе, надлежало заботиться о недопущении массового неповиновения и беспорядков (Р 2—31): казнить неисправимых «говорунов»-«злопыхателей»; наказаниями и поощрениями предотвратить непокорство лиц влиятельных в своих поселениях; эпизодическими продовольственными раздачами смягчать голод обездоленных.
Важнейшим условием власти государя и сохранения самой его жизни в «Поучении» предстает послушание государственного аппарата. Но отныне гарантией его повиновения считается не столько преклонение пред царским саном, сколько преданность особе монарха, проистекающая от признания его совершенств и соответствия его действий личным интересам служащих (Р 38—65). Царю поэтому надлежит являть подданным справедливость в общепринятом ее понимании— «исполнять маат» и «говорить маат». Фактически речь идет о добровольном ограничении царского самовластья почитаемыми среди египтян моральными и правовыми нормами. Особенно в отношениях с высшими сановниками монарху следует избегать действий, которые могли бы рассматриваться как жестокий произвол. Кроме того, нужно заботиться о материальном поощрении служащих. В кладбищенском жизнеописании Уаханха Иниотефа также специально указывалось, что он не отнимал у подданных имущество. Признание имущественной заинтересованности служащих главным стимулом и условием их повиновения — признак падения авторитета монархии, малой престижности придворной и административной карьеры.
Очень вероятно, что в реальной жизни рекомендациям «Поучения» соответствовало формирование нового типа отношений между царем и его «великими» [ПМ, Р 44]: прежнее «безусловное» повиновение сменилось лично-служебными отношениями1. Широкое распространение при IX—XI династиях в египетском обществе «вертикальной» солидарности на основе патронатно-личных отношений подтверждается «иерархической» организацией захоронений [Seidlmayer, 1990.
1 Именно потому, что власть царя теперь зиждется в значительной степени на системе личных социальных связей, ему рекомендуется избегать алчности, по египетским представлениям, неизбежно эти связи разрушающей (ср.: [AEL, 147-148]). Обычно алчность объявлялась губительной для социальных связей людей. Предостережения против алчности в «Поучении Мерикара» свидетельствуют, что отношения царя с его служащими в пору смут казались сходными с отношениями «покровительства-подчинения», складывавшимися между людьми.
190 Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
S. 398-430] и кладбищенскими жизнеописаниями [Assmann, 2002. Р. 91, 96-105].
Следствием этих перемен стало утверждение в государственной доктрине Египта представления о подданных как о субъектах, чьи нужды и чаяния являются важнейшей заботой государя и которых он непременно должен награждать за добросовестную службу. Идея взаимности обязательств государя и чиновников отчетливо представлена в жизнеописаниях Среднего царства [Janssen, 1945,1, Z. 7,12, 13,15, 17, II, Вс. 1-25; Simpson, 1965. Pl. XIV. 5-6]. При XII династии данный постулат о неминуемой щедрой благодарности со стороны царя был положен в основу «Лоялистского поучения» и «Поучения отца сыну», убеждавших юношей в выгодности служения монарху1.
Совершенно по-новому толкуются в «Поучении Мерикара» и отношения государя с чужеземными народами. На смену староегипетской концепции господства над «всеми странами Пустыни» пришло осознание невозможности окончательного усмирения иноземцев и полного устранения внешней угрозы. Задачи монарха в этой сфере сводятся в «Поучении» лишь к укреплению рубежей государства, и с этого времени идея границы становится доминирующей в описаниях внешнеполитической деятельности государей1 2. Едва ли не самым могущественным завоевателем среди монархов Среднего царства считался Сенусерт III, но в его победных надписях, и даже в обращенных к нему гимнических славословиях, центральной является тема защиты пределов Египета.
Объективной причиной перемен во внешнеполитической доктрине монархии стала нехватка сил для прочного господства над стратегически важными зарубежными территориями. Но в рамках религиозного миропонимания невозможность окончательной победы над чужеземцами объяснялась в конечном счете неспособностью царя должным образом влиять на властвующих над Пустыней богов. Далекие боги в силу разных причин то и дело оказывались не подвержены воздействию ритуалов или вовсе оставались не известны' царю. Уже при XI династии эти представления нашли свое терминологическое выражение в обозначении Пустыни как «земли бога».
1 Подобно тому как бог всегда готов вознаградить «творящего для него» (см. выше, гл. IV, § 2), царь должен неизменно выказывать благодарность, верным слугам; см. также: [Gnirs, 1996. S. 225-226].	
2 Исключением является лишь царствование Сенусерта I, представляй?,' шего себя величайшим из царей и описывавшего свою власть над Пустыней в манере Старого царства.	;
Заключение
191
Именно осознание изъянов в ритуалистическом могуществе царей в конечном счете привело к появлению в рамках «царской идеологии» письменных рассуждений о реальных (не ритуальных) способах контроля государя над поведением людей. Древнейшим и самым пространным описанием царской власти как рациональной политической деятельности стало «Поучении Мерикара». Первоначально этот документ, вероятно, не подлежал обнародованию, и в дальнейшем государи по-прежнему публично представляли свою власть прежде всего как явление сверхъестестественного, «божественного» порядка1. Но пограничные стелы Сенусерта III из Семны и Уронарти свидетельствуют, что традиция письменных рассуждений царя об эффективной политике вовсе не угасла. Центральные разделы их надписей по существу являются «рационалистическим» описанием и объяснением способов побеждать нубийцев; своего рода миниатюрные военно-политические трактаты.
Важная особенность египетского «политического» мышления состояла, однако, в том, что ему был чужд вопрос об альтернативных вариантах формы государственного правления1 2. Монархия рассматривалась как извечная данность, и обсуждению подлежали только способы наиболее эффективного осуществления священной власти монарха над человечеством.
Судьба некоторых египтологических публикаций почти мистически перекликается с величайшими потрясениями русской истории XX в3. Издание эрмитажных рукописей «Поучения Мерикара» и «Пророчества Неферти», открытых юным В. С. Голенищевым в 1875 г., задержалось на несколько десятилетий. По странному стечению обстоятельств книга с древнеегипетскими сочинениями о Царе и Смуте вышла в свет только в 1913 году, оказавшемся последним благополучным годом российской монархии.
Исход смуты, описанный в древнеегипетских рукописях, был иным. Несмотря на гибель гераклеопольской династии, сложившиеся в ее правление представления о царе существенно «модернизировали» ритуалистическую доктрину египетской монархии, позволив последней преодолеть затяжной кризис Первого переходного периода.
1 Появившиеся с Первого переходного периода славословия этическому совершенству и мудрости государей следовали образцам кладбищенских Жизнеописаний чиновников [Blumenthal, 1970], но при этом воспринимались как хвалы божественному правителю.
2 По крайней мере до конца Нового царства.
3 Ср.: [Beriev, Hodjash, 1998. Р. 7-8].
ПОУЧЕНИЕ ПЯТОГО ГЕРАКЛЕОПОЛЬСКОГО ГОСУДАРЯ ЦАРЕВИЧУ ХЕТИ, БУДУЩЕМУ ЦАРЮ МЕРИКАРА
(перевод и комментарии)
(1) [Начало поучения, составленного царем...]1 для своего сына Мерикара [...] (2) Не будь снисходителен к делу, за которое должно схватить [...] тебе следует наказывать (3) [...] их за любую речь: это начало (4) [...] ее случился, умножающий строптивых сердцем (5) [...] вместе с замыслами [против (?)] тебя (6) [...] Если доложили [...(7)...] после того, как случилась твоя речь [...(8)...] пристрастно (9) [...] он заводит среди них приверженцев, [служащих ему (?)2... и замышляет (?) (10)...] владыки [...он... делит...] и моих сторонников. Суди (11) [...] говори сообразно [...] многочисленных пред тобой, ко-1 гда ты сбился с (верного) пути [...] (12) Тебе следует убивать [... (13)...] когда ты узнал его сторонников, любящих его.	1
Если [ты] обнаружишь3, что он — [глава (?)] горожан4(14) или1 владыка (многочисленного) рода, назначь ему (работу) для себя, й1 тогда не [...(15)...] многочисленные. Не разоряй человека, исполни* ющего (?) предписания [...] (16) Он [...] Высоких судов5[...(17)...] ой для рода. Остерегайся, чтобы не [...(18)...] стерегущих для нас живого, когда прошли месяцы [...(19)...] он свое тело, и он скажет, что ой обдумал, и он опомнится: «буду-ка я здоров телом на земле»6(20) [...] Будь милостив к нему, когда твое сердце удовлетворено. А всё люди будут говорить: «это его второе рождение»7. [Сделай (?)] их! (21) довольными, [...ты...] точно бог8.	"
Если ты обнаружишь, что [у него] нет (многочисленной) родни®, (22) [...но] горожане знают его, и его сторонники в совокупности многочисленны [...] он умеет завоевывать сердца10,	.1
(23) и он хорош11 в глазах своих людей12, то это — упорный смутьян и говорун13.
Поучение пятого гераклеопольского государяря царевичу Хети... 193
Расправься с ним, убей его детей, (24) изгладь его имя, [уничтожь] его близких14, изгони память о нем и его сторонников, любящих его.
Злопыхатель (25) — это раскол в городе15, (ибо) он заводит две (враждующие) стороны среди молодежи16. И даже если ты обнаружишь (26) одного из горожан17, [... чье дурное дело не направлено против тебя18,] обвини19 его перед свитой и расправься с ним;
он — тоже бунтовщик.
(27) Говорун — это смута в городе20.
Согни (безработную) молодежь21, выпусти из нее пыл22/... / Не осудят расправу над бунтовщиком — (28) переселенцем23, подстрекаемым к бунту его отцом.
Но (обычно) распрю сеет неимущий24;
(набранные же в) войско [готовы последовать за тобой (?)].
Положи (29) конец этому (т. е. голодным бунтам)26, (выдавая) предназначенное ему [пропитание]26.
Когда свирепеет (безработная) молодежь27, давай (продукты) для кухонь28 [...]
Будь милостив [...] когда ты караешь.
(30)	Ты откармливаешь (?)29[... люди] в ликовании.
Заслужи благословенье пред богом30;
да скажут люди даже в твое отсутствие,
(31)	что ты караешь лишь сообразно31 [провинности...].
Добрый нрав — это небо человека, но тягостно поношение от озлобленного сердцем32.
(32)	Будь искусным в речах, и ты будешь силен [...];
сила царя — в его языке33, речь сильнее любого оружия34.
Не решаются хитрить (33) с тем, кто искусен разумением35 [...] как на блюдечке36;
мудрый — это [...]37для сановников.
Не нападают на него (34) знающие, что он (многое) знает, не заводится вблизи него [кривда];
преподносится ему правда столь же чистая, как советы из речей (35) предков38.
Уподобляйся твоим отцам и твоим предкам /.../ смотри, их речи сохранны в (древних) письменах.
(36)	Разворачивай (свитки), чтобы ты мог их читать и поступать сообразно знанию;
194 Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
лишь [обученный]39становится умельцем.
Не будь злым, прекрасна доброжелательность,
(37)	продлевающая долголетие твоих памятников людской любовью к тебе40.
Умножай число /.../ присоединенных к городу41, и будут славить бога за (пищевые) раздачи42.
Выдаваемое от твоего [имени] обернется43 (38) славословиями о твоей доброте,
умоляющими (богов) о твоем здоровье [...].
Почитай твоих чиновников, даруй благополучие твоим людям, делающим крепкими твою границу (39) и твои заставы44.
Хорошо творить для грядущего45.
Уваж[ай] жизнь прозорливую46, самоуверенность обернется страданием.
Побуждай своим добрым нравом, (40) чтобы вступались [за тебя]47!
Жалок (правитель), желающий себе48(владеть) всей землей [...]; алчный, когда владеют другие, — это несведущий.
(41)	На земле (скоротечно) проходит [жизнь], нет ей продленья, но (добрая) память на ней — это (вечная) молодость49.
Не подобает владыке Обеих земель владеть тем, что принадлежит миллионам людей50;
бывает ли [...], (42) живущий вечно51?
Покидает (землю) прибывающий в руки Творца52, подобно утратившему все, чем он наслаждался53.
Обогащай твоих чиновников, и они будут исполнять (43) твои законы54.
Богатый собственным домохозяйством не бывает пристрастным, владыка имущества не бывает нечестным.
Неимущий же не может говорить (44) как подобает55; говорящий «о, если бы мне (иметь)!» не бывает прямым, ибо он пристрастен к владеющему его мздой56.
Велик великий,чьи великие велики,
(45) царь-владыка свиты — это победоносный, (истинно) знатный — это богатый [своими]57 вельможами.
Говори маат в своем доме, и будут трепетать (46) пред тобой сановники, которые ведают страной58.
Признак (божественного) владыки — праведность сердца, (и тогда) ведомства дворца внушают трепет окрестностям59.
Исполняй маат, (47) и ты будешь (долго) пребывать на земле60-Утешь стенающего и не притесняй вдову61,
Поучение пятого гераклеопольского государяря царевичу Хети... 195
не прогоняй сына от имущества его отца и не смещай62 (48) чиновников с их постов. Остерегайся карать опрометчиво;
не убивай, нет тебе в этом пользы.
Ты станешь наказывать побоями и (49) заключением, благодаря этому обустроится эта страна63;
исключение лишь для бунтовщика, чей замысел раскрыт.
Бог (достоверно) знает строптивцев, (50) но бог отвергает проливающих кровь64: милосердный [продлевает] время (своей жизни). Не убивай человека, чьи достоинства ты узнал, (51) еще когда ты читал вместе с ним нараспев письмена65!
Прочти в (книге) «Испытание»66[о допущенном] к богу, вольно ступающем по сокровенным местам (загробного мира)67: (52) ба68 сможет приходить в ведомое ему место, и он не собьется с пути туда, где ему (53) благодарны69;
никакие заклинания не смогут обратить его вспять70, и он достигает дающих ему воду71.
Управа (богов)72, рассуживающая с обездоленным, — известно тебе, что они не бывают снисходительны в день суда с (54) неимущим73, в час исполнения грамоты (на заупокойное имущество)74. Тяжко, когда обвинитель — мудрец: не уповай на давность лет, (55) они (т. е. боги) видят время (жизни) как один час75. [Человек] остается (жив) после смерти76, лишь когда помещены возле него его (добрые) дела в качестве припасов77.
(56) Пребывание78там — это вечность, совершающий прорицаемое ими79 — это глупец. Достигший этого без совершения греха будет существовать там подобно богу, (57) вольно шагая подобно владыкам вечности.
Призывай (на службу) молодежь, и тебя полюбит столица; умножай своих сторонников среди юношей призывного возраста80. (58) Смотри, твои города полны новым подкреплением, но вот уже 20 лет81 как юноши наслаждаются, следуя лишь своим желаниям82;
выходит (из детства) один (59) призывной возраст за другим83, но и в (возрасте) воина новобранец занят собой [...]84.
Сражающиеся за нас — старичье85,
196 Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
из (рядов) которого я набирал (воинов) (60) еще при моем воцарении86.
Обогащай твоих сановников, возвышай [...], умножай юных воинов твоей (61) стражи87, снабженных списками (работников), пожалованных пашнями, награжденных скотом.
Не делай различия между сыном (знатного) мужа и (62) простолюдином88.
Приближай к себе человека за деятельность его рук89, и будет исполняться всякое ремесло [...] для (царственного) владыки мощи90.
Защищай свою границу, (63) возводи свои памятники — (всюду) полезно (рабочее) соединение своему владыке91. Создавай памятники [...] для бога, этим обеспечивается жизнь имени поступающего так92.
Смогут творить93 (64) полезное для его ба: ежемесячную жреческую службу, надевание белых сандалий94, пребывание в храме95, снятие покрова с потаенного96, проникновение (65) в заветный (покой)97, вкушение хлебов в доме  бога.
Освежай жертвенные [возлияния]98, увеличивай (жертвенные) поступления99,
давай с избытком сверх (ранее) установленного100, (66) это полезно для поступающего так.
Укрепляй101 свои памятники сообразно своему могуществу: и один день вносит (лепту) в вечность, и один час (67) украшает грядущее.	. _ri
Того, кто творит для него, бог знает102.
Твои статуи будут доставлены (даже) в далекую страну103, откуда (нынче) не дают полных списков (ее дани)104.
Когда же иссякает (заупокойное) имущество нечестивца — (это); мучительно105,
не бывает покойно нечестивцу даже внутри Египта106.	i
(Одни) поколения (68) станут теснить (другие) поколения107, i как и предрекали на сей счет предки:	’
будет биться Египет (70) на кладбище,	’
разрушая гробницы многократным разрушением108.
(Как) я поступал, так случится (и со мной)109:
как поступаем мы, не (71) преминет (случиться) подобное (и <а нами) благодаря деснице божьей110.	1
Поучение пятого гераклеополъского государяря царевичу Хети... 197
Не поступай дурно с областью южного вельможи111!
Тебе известно предсказанное на сей счет (бывшей) столице112, (72) случилось с ней то, что может случиться и вновь113.
Они не нарушают того, что они обещают [...]114.
Я поощряю Тин, действующий правильно],
(73) его граница (теперь) южнее Велик[ой] земли115, хоть я принял его (немощным), как дымка над водой116, ибо не поступал так (74) правогласный (царь) [...]117.
Будь поэтому милостив к обременённому обязанностями118: удовлетвори [его нужды]119, возобнови договор120.
(75) Не бывает благочестия, затаившегося (в бездействии); хорошо творить для грядущего121.
Тебе будет хорошо вместе с Южной стороной,
ибо к тебе смогут приходить носильщики (76) податей-g’wf с приношениями122.
Я поступал [подобно] предкам123, когда не было у нее ячменя, чтобы она его отдавала. Будь (77) и ты благодушен к их бессилию перед тобой124, насыщайся своим хлебом и своим пивом, и гранит будет прибывать к тебе (78) без задержки 125.
Не разрушай чужой памятник,
ты можешь выламывать камень в Ра-ау126.
Не строй (79) свою гробницу из обломков (некогда) сделанного, чтобы сделать это (заново для себя)127.
Смотри, царь — владыка радости, будь милост лив (80) [...]
Ты можешь снискать себе добрую славу128, когда будешь созидать своей (собственной) мышцей.
Ты можешь исполнить свои желания благодаря совершенному мной129,
ведь нет нечестивцев в пределах (81) твоей границы.
Встал (на бой) ставший (царем, но) владевший (лишь) городом, ибо его сердце сокрушалось из-за Низовья130, от Хут-шену131 до Семеб-ка132,
(82) с южной границей до Канала двух рыб133.
Я усмирил весь запад вплоть до приморских дюн134:
они поставляют (83) ему135, а он дает кедры (нам);
попадается можжевельник — они дают его нам.
Восток богат (азиатами-) лучниками,
(84) чьи подати [...].
Возвращают Срединный остров136
198
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
и каждого человека в его пределах.
Говорят мне в (царских) владениях137: «До чего ты же (85) великий!»138
Смотри, разоренная ими (азиатами) страна (вновь) превращена в номы139, все большие города [восстановлены].
Единая (царская) власть140(86) вершится десятком людей, исполняющих обязанности чиновников141, налагающих подати согласно спискам142 и все повинности.
Приставленные к пахотным наделам жрецы143, обязаны работать на тебя, как единое (87) соединение144, и меж них не появятся строптивые сердцем145.
Не будет худо тебе, даже когда не придет наводнение, ведь у тебя (88) в руках подати146 Низовья.
Смотри, вбит пограничный столб в [округе]147, устроенном мной на востоке,
от Хебену до (89) Пути Хора148,
заселенном поселениями, наполненным [отборными] людьми всей страны149,
чтобы (90) отразить с их помощью нападение150.
Увидеть бы мне151 доблестного, который это превзойдет, когда приумножит сделанное мной152!
[Беда] с (91) жалким наследником153!
Ведь сказано об (азиатских) лучниках еще и так:
воистину, мерзкий азиат — это (воплощение) тягот места, в котором он пребывает,
страдая оттого, (92) что вода труднодоступна, а деревья многочисленны154.
Пути там тягостны из-за гор,
но он не поселился на одном месте;
[(нужда в) (93) пропитании влечет] его ноги прочь155,
и он сражается со времени Хора156.
(94) Не разгромить ему (нас), но и его не разгромить:
он не объявляет день (битвы)
точно вор, отгоняемый стражей157.
Но (столь же истинно, как) я живу (95) и существую158,
(когда) эти лучники были (неудержимы), как секира в отворен ной крепости159,
я стал их теснить.
Я повелел, чтобы избивало их Низовье,	
Поучение пятого гераклеопольского государяря царевичу Хети... 199
я захватывал их домочадцев160, я отнимал их скот161, (97)
так что стали питать азиаты отвращение к Египту162.
Не тревожься из-за него;
азиат — это крокодил на (98) его отмели: он может цапнуть163 на прибрежной тропе164, но не поживиться165 ему в окрестностях многолюдного города.
Поделена (на земельные участки область) (99) Меденит166 до своего (столичного) округа,
орошена ее сторона напротив Горьких озер167 — смотри, это пуповина чужеземцев168! (100)
Ее (т. е. Меденит) стены готовы к битвам, ее войска многочисленны;
в ней (наши) сторонники, умеющие владеть оружием169 и (101) сверх того170жрецы, что внутри округа Джеду-исут171. Она насчитывает полных 10 000 мужей, молодцев, подобно жрецам свободных от податей172, (Ю2) а чиновники в ней (еще) со времени столицы173.
Укреплены границы, доблестны гарнизоны ее крепостей.
(103) Многочисленные северяне для меня орошают ее до Низовья174,
обязанные платить подати ячменем на правах жрецов175.
(Все) это перейдет (104) от меня к тому, кто будет поступать так же176.
Смотри, это дверь177Низовья, и они стали защитой (105) Гераклеополю178.
Свидетельство разума (правителя — то, чем занят) город и его молодежь179.
Остерегайся стать пособником нечестивцу180, (106) осторожные181 молоды годами182.
Укреплена твоя граница лучше, чем (даже граница) южной стороны183, хоть они — лучники, (107) снаряженные к бою184.
Строй святилища в Низовье, ведь имя мужа нетленно (108) благодаря его свершениям185. Поселение, раз уж основано, не запустеет186, и будут выстроены святилища [для (твоего)] культа187.
Нечестивец же (109) стремится (на деле) к сердечной скорби и Участи пропащей188.
Правогласный189(царь) Хети190в назидание предначертал191: (110) смиренный станет жестокосердным, когда разоряются ’кертвенники192,
200
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
и бог ополчится на вредящего храмам193.
С ним будут обходится так же, (111) как поступает он194: быть ему сытым тем, что ему предначертано, — западней против него195,
не принесут (ему дары) в благодарность за его воду196 в день (112) прибытия (на кладбище).
Богато снабжай жертвенники197 и чти бога, не говори, что (благочестивые) замыслы тщетны198, и не опускай свои руки:
(113) (так же потом) свершится и на радость тебе199.
(Нечестивость —) это разрушение неба200.
Столетие памятников — это благоденствие, и если бы знал это нечестивец, (114) он не нарушал бы201 этот (обычай,)	!i
желая, чтобы другой, приходящий вслед за ним, заботился о том, что создал он202.
Без нечестивцев (115) не обходится203,	<
но ведающий Обоими берегами (т. е. Египтом) — это сведущий204:) царь-владыка свиты не бывает неосведомленным205,	
а смышлен он уже при его (116) выхождении из (родительского) чрева,
ибо бог возвышает его пред миллионами людей206.	'1
Царская власть — это прекрасная служба, (117)
хоть нет у нее ни сына207, ни брата.	„я
Устанавливаются (жертвоприношения) для ее памятников одни » (царем),	,4
о котором заботится другой208:
(достойный) муж творит для (118) своего предшественника, я желая, чтобы другой, приходящий вслед за ним, заботился о тойЗ что создал он209. (119)	1
Смотри, мерзкое дело случилось в мою бытность: разламывали кладбищенские дворики Тина210.
Но становилось это тем, что я отстраивал (заново)211, когда я212узнавал (121) об этом, после того как разрушали213. ,1 Смотри, (это) первейшая надобность, исполненная мной214, ибо разрушение — это мерзость215.	1
Нет никого, кому было бы полезно216 (122) укреплять (для себя! то, что он разорил217,	;
разламывать (чужое), когда он строит (для себя)218;	j
оснащать (для себя) им же исковерканное219.	,1
Остерегайся (123) этого: за удар воздается ударом220,	j
Поучение пятого гераклеопольского государяря царевичу Хети... 201
все, что делается, взаимосвязано221.
Одно поколение людей уподобляется другому222,
(124) с тех пор как скрыл себя бог, знающий образец223, и нет способных отразить десницу владыки воздаяния224, ведь уязвимы те, кого можно видеть (125) глазами225.
Пусть (поколение за поколением) почитают бога на его пути — сделанного из камня, рожденного из меди226 —
подобно тому, как волна сменяется (126) волной227,
(когда неудержимый) поток размывает плотину, за которой прежде (127) таился228.
(Тогда) ба сможет приходить в ведомое ему место и не собьется с пути туда, где ему благодарны229.
Укрась твое подворье на Западе,
оснасти твое место (128) кладбищенское праведностью и совершением маат230-,
это станет опорой для людских сердец231.
(129) Лепешка праведного сердцем принимается (богом охотнее), чем (жертвенный) бык совершившего святотатство232 .
Твори для бога, и он тебе ответит тем же233:
обильными дарами234, (130) освежающими жертвенники, и резьбой (по камню)235;
напоминания (на камне сохранят) твое имя236.
Бог умеет заботиться237о творящем для него.
Обихожены (131) люди, божье стадо238:
ради них он создал небо и землю, когда изгнал жадность вод239.
Он создал воздух для сердец, чтобы жили (132) их носы240, и они (т. е. люди) — его (земные) образы во плоти241.
Ради них он восходит в небо,
и для них он создал (133) травы, скот, птиц и рыб, чтобы этим кормились.
(134) Но за умысел устроить бунт
он убивает своих противников и поражает своих детей242.
Ради них (т. е. людей) он творит дневной свет243,
и, чтобы их видеть, он движется (по небу)244.
Возле них он воздвиг себе245 (135) часовню,
и когда они стенают, он слышит.
Для них он создал из благоухания правителя бальзамировщиков246 —
покровителя, (136) чтобы поддерживать спину бессильного247. Для них он создал заклинания, чтобы стали оружием
202
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
для отражения десницы (137) бедствий248.
Будь бдителен на сей счет ночью и днем248!
Он убивал меж ними строптивых сердцем, как (138) человек бьет своего сына ради его брата. Бог знает каждое имя.
Исполняй без изъяна (наставления) моей речи250, дающей все (139) узаконения251 относительно царя.
Открой твое лицо252, чтобы ты смог управлять в качестве (зрелого) мужа,
и ты доживешь до моих лет, и никто не будет тебя винить253.
Не убивай (140) никого из приближенных к тебе254, благоволи ему ради собственной пользы, (ведь) он уже испытан. пред богом255:
(даже) один из них — это (твое) процветание на земле, когда (сами) боги (141) оберегают царя250.	'
Внуши любовь к себе всей стране;	i
добрый нрав — это (добрая) память,	
когда минут годы (жизни)257.
(142) Пусть даже те, кто (будет править) под конец (царского) дома
(143) Хети,	J
говорят о тебе: «прекративший время болезни (Египта)»258 с мольбой: «пришел бы такой и сегодня!»259.
Смотри, я сказал тебе (144) полезное из того, что в моей душе260, J так поступай же ты сообразно установленному пред тобой.
Поучение пятого гераклеополъского государяря царевичу Хети... 203
Комментарии
’ Последними знаками в картуше, видимо, были две метелки камыша [Posener, 1962.Р. 264; Heick, 1977. S. 3]. Текст Р 1-21 слишком разрушен для того, чтобы выявить его метрическое членение. Здесь и далее сокращения «Р», «М», «С» указывают соответственно на Эрмитажную, Московскую и Карлсбергскую рукописи.
2	Дословно «делает он ее сторону в качестве прислуживающих...».
3	Ср. Р 13, 25—26. Похоже начинаются описания конфликтных ситуаций в «Поучении Птаххотепа» [Zaba, 1957. Р. 21—22].
4	Существительное, обычно переводимое «город», в действительности имело широкое значение — «населенное место вообще» [Перепелкин, 1988. § 15]. Под «горожанами» египтяне «понимают не противоположность «деревенщине», а жителей населенных пунктов крупных и небольших, в том числе деревень и даже деревушек, в которых размещалось, хотя бы в теории только, все население Египта» [Берлев, 1978. С. 69].
5	Дословно «великих домов». По-видимому, имеются в виду органы высшей судебной инстанции Египта.
6	Дословно «телом, что от мяса». Это необычное выражение противопоставляет живую плоть человека, еще пребывающего «на земле», безжизненной плоти мумий и рукотворных изображений в гробницах и на стелах.
7	Дословно «рождение снова».
8	Последние слова выписаны охрой. Но правильным представляется смысловое деление в М. О расхождениях в графическом делении списков на смысловые разделы см.: [Rowikcska, Winnicki, 1992. S. 135, Anm. 30].
9	Дословно «если найдешь ты его в качестве не имеющего окружения [...]»; слово, переведенное как «окружение», могло обозначать домочадцев (включая прислугу), соседей и проживающих рядом приятелей [Franke, 1983. S. 245-256].
10	Дословно «[...знает] он вхождение в сердца». В М текст, видимо, выглядел иначе.
11	В М выписано, по-видимому, причастие каузативного глагола: «делающий прекрасным себя».
12	О термине см.: [Перепелкин, 1966; 1988. С. 33—52; Берлев, 1972. С. 172— 261, 242 (93); 1984а. С. 30-31; Большаков, 1996]. Предполагаю, что здесь уместна «красная точка», пропущенная в Р по ошибке.
13	Дословно «это — стойкий в качестве смутьяна» или «это — стойкий в смутьянстве»; к конструкции см.: [Wb. II, 61. 6, 7]; (i)tlh— см.: [Quack, 1992. S. 23, Anm. а].
14	hnw — см. выше, прим. 9.
15	Дословно «раскол, что от города»; shi — см.: [Wb. IV, 71.10; Faulkner, 1964. Р. 25; ПН, 19; Heick, 1970. S. 18; Radish, 1973. Р. 81, nt. gg], ср. Р 106.
16	См.: [Берлев, 1972. С. 137].
17	Дословно «(что) относящийся он (к) горожанам», см.: [Gardiner, 1957, §114].
18	Дословно «чье дело прошло мимо/миновало тебя».
19	К перестановке знаков ср. ниже прим. 32: [Fischer-Elfert, 2000. S. 261].
204
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
20	К конструкции ср. sh3 pw п(у?) niwt, см. выше. прим. 15. Эта же параллель подсказывает, что существительное (1)13h употреблено здесь в абстрактном значении «смута», «возмущение», «волнение».
21	Буквально «множество»; термин обозначал лиц, уже вышедших из детского возраста, но еще не назначенных на государственную службу или; работы в номах. Данная социальная группа считалась склонной к участию в массовых беспорядках, а потому нуждающейся в надзоре со стороны властей и вместе с тем — в благотворительности [Шэхаб Эль-Дин, 1998. С. 283-286].	<
22	Или «нагони на нее жар».
23	С учетом М восстанавливаю пп tz.[tw] (i)dr sby т Sw3w; последним термином обозначались лица, административным путем (т. е. с ведома и по распоряжению властей) переселявшиеся из одной области в другую. Обычно; «излишнее» население номов, страдавших от войн и неурожаев, направлялось на работы в более благополучные районы. Основную массу переселен-' цев составляла молодежь, разлученная таким образом с родителями и обреченная на чужбине на самую тяжелую работу; см.: [Шэхаб Эль-Дин, 1993/ С. 273-283].
24	О термине см.: [Берлев, 1978. С. 64-66].
23	Дословно «сделай конец».
26	См.: [Volten, 1945. S. 11-12; Burkard, 1977. S. 120-121].
27	Исправляю в г£ф], о термине см. выше, прим. 23.
28	О термине теперь см. [Перепелкин, 1988, § 26].
“Теперь см.: [Quack, 1992. S. 23, Anm. е].
30	Многократно обсуждавшийся [Barta, 1968. S. 308—309; Grieshammer,, 1970. S. 38-43] древнеегипетский эпитет m3c-hrw состоит из прилагательного «правильный», и существительного hrw, изначально означавшего' «голос». Эпитет обычно добавлялся к именам усопших, и специалисты еди-’ нодушно связывают его с египетскими представлениями о загробном суде. Существительное hrw при этом чаще всего понимается как обозначение; оправдательной речи умершего перед богами: усопший — «правильный го-.! лесом», т. е. «тот, чья речь (признана богами) правильной». Предлагалось' считать hrw и обозначением оправдательного приговора богов, объявляв-! ших усопшего «правильным».	!
В соавторстве с С. И. Ходжаш существенно иное понимание эпитета пред-' дожил О. Д. Берлев, указавший на возможную связь hrw с жертвенной формулой prt-hrw (букв, «выхождение голоса») [Hodjash, Beriev, 19826. № 33,; nt. d; Beriev, Hodjash, 1998. P. 57, № 17, nt. f, p. 60, № 26, nt. d]. По египетским представлениям, после смерти человек (и его запечатленный в изображениях «Двойник») лишался зрения, но не способности слышать. «Поэтом! контакт с внешним миром и его богатствами умерший... мог поддерживат лишь через слух». Для этого даже была заведена «особая разновидност жрецов, специалистов по части чтения или выпевания перечней пищи I напитков, одежды и утвари. Египтяне верили, будто, воспринимая эти п< речни на слух, усопшие как бы воспользуются всем упомянутым при чт< нии и даже будут испытывать ощущение богатства, безопасности и блап получия» [Hodjash, Beriev, 1982. Р. 14]. Магическим текстом, называвши умершему яства и вещи, была в первую очередь жертвенная формула pl hrw, в названии которой существительное hrw означает «возглашение (жер венных яств)», «(жертвенное) возглашение». О. Д. Берлев поэтому пред®
Поучение пятого гераклеопольского государяря царевичу Хети... 205
дожил, что эпитет тЗ'-hrw означал, в конечном счете, что-то вроде «одаренный слухом». Умерший объявлялся «способным слышать» жертвенное возглашение, причем и тогда, когда оно было всего лишь записано в гробнице и не декламировалось вслух.
Широкого признания эта гипотеза пока не получила. Теоретически словосочетание тУ-hrw вполне могло означать «правильный (по части слышания) возглашения -hrw» или же «тот, чье (жертвенное) возглашение правильное (т. е. правильно произносится и действует)». Но, к сожалению, С. И. Ходжаш и О. Д. Берлев не указали египетских текстов, где hrw, оказавшееся в сочетании с тЗс, можно было бы понять лишь как «жертвенное возглашение (hrw)».
Между тем их правоту могли бы подтвердить две сходные надписи начала правления XII династии на гробах В6С и ВЗС с гермопольского кладбища Эль-Берше [Willems, 1988. Р. 72, 74]. Предлагаемый перевод сделан по тексту на внутреннем гробе «хозяйки дома Z3t-hd-htp» (ВЗС): «Говорение речи (богиней) Нут пред лицом Осириса Z3t-hd-htp: “Твое правильное возглашение поднято впереди тебя, точно Ра, каждый день (iw hrw=t mir tz(w) m-h3t=t mi Rcw hrw nh)”. И вот же (эта) Z3t-hd-htp, чье правильное возглашение при (ней, при) Осирисе почтенной (im3hwt) Z3t-hd-htp»[Willems, 1988. Р. 196 (4)].
Поскольку в первом предложении сказано, что hrw «поднят впереди» усопшей, речь идет, несомненно, о перечне заупокойных даров. В наземной части гробниц таковой обычно выписывался на восточной стене, «впереди» статуи, чтобы «Двойник» сам мог «читать (и, значит, слышать)» «возглашение» (ср.: [Большаков, 2001. С. 85]). Внутри саркофага ВЗС наш текст выписан на восточной стенке, т. е перед лицом усопшей, немедленно вслед за жертвенной формулой. При этом сравнение с Солнцем, «точно Ра», хорошо соответствует «восточному» расположению жертвенной формулы и ее магическому свойству делать усопшего «светлым», т. е. «зрячим» (возможно, впрочем, и другое понимание: «точно (перед) Ра»; в Египте «каждый день» приносились жертвы богу Солнца, и столь же регулярно ими сможет наслаждаться усопшая). Таким образом, в надписи дважды говорится о «правильности» жертвенного «возглашения», чем подтверждается возможность истолкования эпитета тЗ'-hrw как «тот, чье жертвенное возглашение правильно».
Кроме того, как любезно мне напомнила киевский египтолог Е. А. Романова, один из древнейших случаев употребления словосочетания m3c-hrw содержится в указе «Коптос IV» царя VI династии Неферкара Пепи (II)30. В стк. 3 и 9 написано: (n(y)-swt-bit) Nfr-k3-rrw twt m3c-hrw. Невозможно считать, будтотУ-hrwотносится к царскому имени, «почтения ради» выписанному раньше twt, а равно и нельзя переводить это место «статуя правогласного (или: восторжествовавшего) царя и государя Египта Неферкара» [Goedicke, 1967. S. 128-129. Amn. 4; Савельева, 1992. С. 156-157. Прим. 2]. Ведь во всех остальных случаях царское имя выписано без эпитета mf-hrw (стк. 4, 6), и, стало быть, последний здесь относится именно к статуе: «статуя-Ги? m3c-hrw царя Верхнего и Нижнего Египта Неферкара».
Полагать, что имеется в виду «правогласность» или «торжество» статуи На загробном суде, было бы абсурдом. Но как «средство существования» Двойника-1? статуя позволяла Неферкара получать перечисленные в указе жертвоприношения и потому могла быть названа «правильной (в отношении) жертвенного возглашения». Как заметила Е. А. Романова, «на
206
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
многих заупокойных стелах частных лиц начиная со Среднего Царства было изображено ухо, уж не для того ли, чтобы умерший мог слышать «возглашение»?
Стоит, однако, подчеркнуть, что, согласно египетским представлениям, «правильным (т. е. действенным)» возглашение могло стать лишь для признанных «правильными» пред людьми и богами. Считалось, что есл« дурному человеку даже и случится обзавестись гробницей или стелой с жертвенной формулой, таковые обречены на забвение и скорое разрушение. Кроме того, живущие могли злонамеренно переиначить жертвенную формулу злодея. Опасаясь этого, усопшие специально молили Тота, «главу книг», чтобы он дал «добрую память в устах тех, кто на земле, правиль: ность возглашения в месте вековечности» [Перепелкин, 1984. §139]. Само «возглашение-й/w» было обращенной к богу мертвых (Анубису, Осирису и т. д.) просьбой дать покойному насытиться перечисляемыми жертвенными дарами. Но кроме того, что дары для «нечестивцев» бог «не принимал»* он мог «переворачивать», т. е. переиначивать, жертвенную формулу [Siut III, 71, IV, 69: Edel, 1984. S. 60. Fig. 7] даже в том случае, если покинутый всеми усопший «читал» ее себе сам (о том, что усопший мог «читать» жертвенную формулу, см.: [Большаков, 2001. С. 85]: на это же указывает и над5 пись на саркофаге «хозяйки домаИй-М-Лф»). Называемые продукты в этом случае превращались в свою омерзительную противоположность. В «Текстах саркофагов» и «Книге мертвых» есть заклинания, специально защищающие от поедания экскрементов в результате такого «перевертывания» «возглашения»: соответствующие случаи перечислены М. А. Чегодаевым, который, однако, не распознал их значения; см.: Чегодаев М.А. «Чтобы не быть перевернутым» (к толкованию глав 51 и 53 древнеегипетской КнигЦ мертвых // Древность: историческое знание и специфика источника. Тез, докладов конф., посвященной памяти Э. А. Грантовского (25—27 сентября, 1996). М., 1996. С. 122—124; Chegodaev М. Lest One Be Turned Upside Down // DE. 1998. Vol. 40. P. 67-80.	'
31	Такое написание слова фиксируется лишь с XVIII династии; ср. далы прим. 214.
32	Дословно «тягостное это, поношение, что от озлобленного сердцем» К перестановке знаков в последнем слове ср. выше, прим. 19. «Небо» здес и в Р 113 упоминается как символ нерушимого вечного благополучия. .
В Старом царстве возможность обрести загробное благополучие предС ставлялась человеку государем, ибо лишь по его приказу и с использовг нием государственной рабочей силы можно было возвести гробницу дл вечной жизни Двойника-/./. При этом считалось, что боги обычно соглаш. ются с мнением царя о покойном. Идея особого суда богов над умерши получает развитие лишь по мере падения авторитета царской власти, вплоть до конца египетской истории считалось, что усопший может изб жать строгой оценки своих поступков, воздействуя на богов магически» заклинаниями [Коростовцев, 1976. С. 221-236]. Чрезвычайно важной д; усопшего, однако, казалась добрая «память» о нем современников и п томков, от чего зависела сама сохранность его заупокойного культа. Пре ставления о таком «суде памяти» имели важное значение для формиров ния этической составляющей египетских заупокойных верований и ста; решающим фактором развития жанра биографических надписей.
Поучение пятого гераклеопольского государяря царевичу Хеши... 207
В царствование Мерикара Хети асьютский правитель 1rw-ih=i угрожал святотатцам, что посмертное наказание над ними будет свершаться богами и людьми. Последние «не назовут его (т. е. святотатца) имя среди блаженных усопших (буквально «светлых», см. выше, прим. 30): не будет памяти о нем пред находящимися на земле, и не будет памяти о нем пред его детьми; не будут лить ему (жертвенную) воду, и не произнесут ему (жертвенное) возглашение (см. выше. прим. 30) в праздник VVrgy и во [всякий славный] праздник[кладбищенский] ...его приближенные будут питать к нему отвращение. Его место (кладбищенское будет предано) огню, его дом (кладбищенский будет предан) пожирающему пламени» [Siut III, 68-71; Edel, 1984. S. 38-39, Fig. 6-7. S. 53-66]. Много позже Диодор Сицилийский сообщал, что в Египте свершается людской суд над еще не погребенным усопшим, причем числом судей (42) такое судилище напоминало суд божий. И «если кто-нибудь выходил пред судьями, чтобы обвинить его (т. е. покойника), и мог доказать, что таковой жил во зле, то судьи оглашали всем свой вердикт и лишали тело принятого погребения» (Diodirus Siculus I, 92).
Добрая же память, напротив, обеспечивала усопшему посмертное блаженство. Упоминавшийся 7t\v-ih=i написал об этом так: «Его (т. е. города Асьюта) память обо мне (осталась) доброй, ибо что до всякого знатного, который будет творить добро людям... то он [долговечный на земле], блаженный (дословно «светлый», см. выше. прим. 30) на кладбище, причем его сын — хозяин отцовскому имуществу (дословно «прочен в доме своего отца»). Его статуя будет освящена (дословно «сделана зрячей», см. выше, прим. 30) и пронесена на плечах (в траурной процессии) детьми его дома» [Siut III, 13—15; Schenkel, 1965. S. 78]. В правление Сенусерта I номарх Mntw-htpw даже утверждал, что «нрав доброго человека... значит больше, чем тысяча рабочих рук за работой», т. е. что «добрый нрав способен создать человеку лучший (несомненно, стало быть, более долговечный) памятник, чем высочайшая из пирамид». Там же приводится пословица «памятник человеку — его добрые свойства, а злонравный будет забыт». Номарх объясняет ее так: «Если будет свершаться по слову сему, то пребудет мое доброе имя постоянно в городе моем, ибо нерушим памятник мой вовек» [см.: Goedicke, 1962; Берлев, 1978. С. 61-62, 96-100]. С небольшими изменениями упомянутая пословица встречается и в других текстах [см.: Posener, 1976. Р. 131. § 13.3. Р. 46]. В «Поучении Птаххотепа» сказано, что «любезность — это память о человеке на годы, следующие за службой (?)», и что «добрый нрав обернется (доброй) памятью» [Zaba, 1956. 487-488, 494]. Согласно «Сказке о красноречивом промысловике», имя человека, творившего добро, «не изглаживается... на земле, и вспоминают его за добро» (В I 340-342 [Parkinson, 1991]. Эти же представления позже отразились в «Восхвалении знаменитых авторов» [Коростовцев, 1962. С. 163-164; ср.: Edel, 1984. S. 121; Jansen-Winkeln, 1985. Tf. 58.2. S. 562, 218; Assmann, 1984]; ср.: [ПМ, Р41].
33	Дословно «что до мышцы, что от царя (или “мышцы царевой”) — это его язык»; см.: [Fischer-Elfert. 2000. 282].
34	Или «любого сражения», ср.: [Quack, 1992. S. 25, Anm. Ь].
35	Дословно «не приходят позади искусного сердцем».
36	Дословно «на циновке», но см.: [ Polotsky, 1939, Sp. 159; Fischer-Elfert. 1999. § 9.9].
208
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
37	Предлагались восстановления «школа» [Gardiner, 1914. Р. 25, §8,п. 8; Volten, 1945. S. 13], «оплот (imdr)» [Heick, 1977. S. 12; ХИДВ. С. 31; LAE; 2003. Р. 155], «убежище ibw)» [Quack, 1992. S. 25, Anm. d], «кладовая / кухня (рги-3?лги)» [Williams, 1964. Р. 16]. Применительно к последней до-гадке уместно вспомнить слова о том, что «избыток полезных дел» есть своего рода «кладовая», оставленная детям [Jansen-Winkeln, 1985. Tf. XII, 22. S. 456].
38	Дословно «приходит к нему маат, будучи процежена/отжата по об.» разцу сказанного предками». Знак «рука» был потерян при переходе н* новую строку, ср. прим. 128, 154, 170, 188 (С), 212, 228, 243 (С). Но также без «руки» это слово выписано в гробнице cnh.ty=fy [Vandier, 1950. II, р, 1], К интерпретации высказывания см.: [Blumenthal, 1970. Н I. 15, 24; Brunner, 1988. S. 186; Ockinga, 1983. Р. 91]. Любопытно, однако, что «предков» подчас подозревали в неоправданной похвальбе и преувеличении лич» ных заслуг, см. выше, гл. VI, § 5.
39	Удвоение знака «нога» — ошибка письма.	J
40	Обычно переводят глаголом в повелительном наклонении «Сделай долговечными твои памятники...». Предлагаемое здесь понимание подсказывается отсутствием красной точки после «великодушие» (которая, правда, могла быть потеряна при переходе на новую строку, ср. выше прим. 38) и пословицей «памятник человека— его великодушие» (см.: [Posener^ 1976. Р. 131. § 13.3. Р. 46].
41	Речь идет о расширении списков жителей царской столицы, ср. [Vol? ten, 1945. S. 15-16]. Включение в эти списки давало право на долю праздничных жертв из местных святилищ после того, как они побывали на алтарях. Из «Речения Ипувера» следует, что «присоединенные (к столичном# городу)» обычно были избавлены от тяжкого физического труда [РИ, 4.8J*
42	Это место вызывает у переводчиков затруднения, см.: [Blumenta]^ 1970. G 5.25; Quack, 1992. S. 27, Anm. а].
43	Понимание грамматической структуры подсказано отсутствием крас," ной точки после «[имени] твоего», которая, однако, могла быть «потеря? на» при переносе, ср. прим. 38. К переводу zbyw см.: [Wb. Ill, 431.14-20^ 432.4].
44	Предлагался также перевод «укрепляй (тем самым) твои границы заставы» [Scharff, 1936. S. 12; Westendorf, 1953. S. 15, Nr. 13; Posener1,' 1963. P. 303]. Исправление, предложенное А. Вольтеном [Volten, 1945. S. 16; Quack, 1992. S. 27, Amn. d], выглядит маловероятным по хронологически^ соображениям и не соответствует контексту.
45	Ср. прим. 121.	\
46	Дословно «жизнь, что от прозорливого (человека)».	а
47	Дословно «дай, (чтобы) вступались[за тебя] твоим нравом добрым»} ср. [Siut III, 60, IV, 78; Edel, 1984. S. 25, 119].
48	В M «привязывающий к себе», см.: [Posener, 1963. Р. 303; Burkaraj 1977. S. 17-18].
49	Знаки, сохранившиеся в М, подсказывают перевод «процветаюгЦИ; (молодой) — тот, в ком нет греха» или «процветающий (молодой) — тот, ком помнит не имеющий лодки (т. е. неимущий)»; ср.: [Brunner-Trau' 1985. S. 24]. По всей вероятности, разночтение стало следствием намере ной правки; ср.: [Burkard, 1977. S. 17-18]. К истолкованию данного В] сказывания ср. прим. 32.
Поучение пятого гераклеопольского государяря царевичу Хети... 209
50	Подлежащим с зависимым от него определением является п(у) z hh.w, где субстантивированное прилагательное пу адекватно существительному в именительном падеже, ср. n(y)Z-r [Wb. 1,156.14], пу ib[Wb 1,60.2; Janssen, 1946, III, J], ny mrwt [Wb II, 102.10; Janssen, 1946, III K], ny st ib=f [Janssen, 1946 III, L]. Такое употребление притяжательного прилагательного пу позже привело к появлению парадигмы р(3) п, t(3) п. пЗ п [Korostovtsev, 1973. Р. Ill; Cerny, 1975. Р. 45-47], встречающейся уже в начале Среднего царства [Borghouts, 1996, § 20. Р. 58, NB 4]. Ср. сходные обозначения отношений собственности: п(у) c-n(y)-swt «(имущество,) что от царской грамоты» [Urk. I. S. 2.11; Савельева, 1967. С. 117 (16), 128, прим. 37-38], титул п(у)-dt «тот, что от особы (хозяина)», «принадлежащий особе (хозяина» [Перепелкин, 1966; 1988. С. 8—32; Берлев, 1972. С. 202-262], nt prw n(y)-swt «принадлежащее дому царя» [РИ, 3.9]. Причина появления подобных конструкций состояла в том, что «древнеегипетский язык не имел глагола «принадлежать». «То-то принадлежит тому-то» по-египетски было бы «то-то для того-то» [Перепелкин, 2000. С. 121]. Ранее похожий перевод Р 41 был предложен Э. X. Гардинером [Gardiner, 1914. Р. 26, § 10].
51	Перевод вопросительным предложением подсказан «Сказкой о красноречивом промысловике»: «Разве (не) умирает смертный вместе с его подчиненными, разве ты вечный человек (дословно «человек, что от вечности»)?» (В I 95/126; [Parkinson, 1991. Р. 23]).
52	Дословно «в руку (бога), создавшего ее», т. е бога-творца, создавшего миропорядок-лшатп. Последнее слово женского рода; см.: [Quack, 1992. S. 29, Anm. d].
53	Определитель «сидящий мужчина», вероятно, относится ко всему словосочетанию sfh ndm n-f.
34	О значении существительного hp см.: [Лурье, 1960. С. 91-96; Lorton, 1976. Р. 53-64].
55	Дословно «переселенец», о значении термина см. выше, прим. 23; mm3ct—f— ср. [Wb V, 620.20].
36	М: «пристрастен он к полюбившемуся ему, склоняется он к владельцу мзды ». Отсутствие части этого текста в Р может объясняться ошибкой прочтения, когда глаз писца «перепрыгнул от сходного к сходному»: nmc<=f n...g3s>=f п. см.: [Burkard, 1977. S. 27-28; Heick, 1977. S. 25], ср. ниже прим. 84, 103, 222, 245. Ж. Познер, однако, подчеркивает, что ритмическая структура текста Р выглядит более четкой [Posener, 1963. Р. 304].
37	Восстановлено по М.
38	Говоря про «дом» царя, автор мог иметь в виду территории, находящиеся под непосредственным царским управлением, царский «домен», ср.: [Берлев, 1972. С. 201-202; Demidchik, 1998]. Обозначение «сановники, которые ведают страной (дословно «на стране»)» тогда относится к провинциальной администрации; ср.: [Wb III, 131. 27-28]. Ж. Пиренн, однако, полагал, что в поледнем случае речь идет о наиболее высокопоставленных представителях знати [Pirenne, 1938. Р. 6-7].
39	Дословно «передний покой (дворца)»,.
60	Считалось, что долгая жизнь является наградой человеку за добронравие; знаменитые мудрецы будто бы жили до 110 лет [Hornung, 1990. 8.131-145]. Однако «на земле» пребывал также и «Двойник» покойного [Большаков, 2001]. Поэтому речь идет, как показывает продолжение Р 47-
210
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
57, о благополучии не только прижизненном, но и посмертном; ср.: [Ass-mann, 1984. S. 692]. На одном из найденных в Асьюте саркофагов покойный назван «похороненным благодаря (заупокойному) дару, данному царем. (htp-dy-n(y)-swt), в западной пустыне; пребывающим на земле, (которого) возлюбил его город и восславил весь его ном» [Edel, 1984. S. 136]. А под-5 данный Мерикара Хети асьютский номарх Hty II называл себя «похорон ненным благодаря (заупокойному) дару, данному царем (hpt-dy-n(y)-swt), > благоденствующим в западной пустыне, для которого установлены статут (hnty.w), чтобы он мог пребывать на земле» [Siut IV, 71; Edel, 1984. S. 99 136-137; Fig. 15]. В другом месте тот же номарх говорит: «я совершал лю бимое людьми и хвалимое богами. Я давал хлеб голодному, одежду нагому Я внимал жалобам вдовы, я давал кров сироте. Я обращал спину к любяще му ложь, я не судил невиновного по его (т. е. лжеца) показаниям. Я отвечу на зло добром, я не стремился к дурному делу из желания пребывать hi земле и обрести (букв, достичь) почтение» [Siut IV, 63—64]. Владелец стель гераклеопольского времени из Нага Эд-Дейр «раздавал имущество неизве стному мне так же, как известному мне, чтобы я мог (долго) пребывать щ земле (w3h=i tp t3) и мне было хорошо на кладбище» [Fischer, 1981. Р. 62-63, fig. 3; LA, Bd. II. Sp. 38]; ср.: [Gardiner, 1957, exersise XVII. P. 169].
61	Буквально «не тесни», «не оттесняй»; не следует, пользуясь беззащит ностью вдовы, «оттеснять» ее от ее имущества, пищевых раздач и т. д.
62	Ср.: thdi — annul (a contract)» [Faulkner, 1962. Р. 182].
63	См.: [Borghouts. 1996, §62.с]. При этом следует читать hwy.wfl], по, скольку знак «сидящий мужчина» (№ 32) появился из-за неверного при чтения иератического знака «хлеб» (№ 575; см., однако: [Helck, 1977. S. 28]) В М сказано: «наказывай побоями и заключением...». Говоря, что стран’ будет «обустроена», автор, возможно, имеет в виду, что она будет гуще зас« лена, ибо не случится убыли от массовых расправ (ср.: [Берлев, 1978. С. 92 93]; ср. эпитеты Сенусерта I «заселяющий страну, дающий жить народ (grg t3 scnh rhyt)» [Habachi, 1975. Pl. 14c]). Лишенные свободы лица, ка правило, направлялись на каторжные работы или принудительное посел-ние; см.: [Лурье, 1960. С. 105—123; Lorton, 1977; ср.: Quirke, 1988]. TaKOi рода принудительные работы также могли рассматриваться автором «П учения» как действенный способ «обустроить» страну.
64	«Бунтовщики» рассматриваются как наиболее опасная категорв преступников, и потому в отличие от прочих правонарушителей их след ет казнить. Но определять «бунтовщиков» следует не произвольно, а лип когда их преступный замысел достоверно доказан, «раскрыт» (дословь «обнаружен», «застигнут»). Вопреки сомнениям некоторых авторов (сМ [Quack, 1992. S. 33, Anm. b]), выражение gm(w) zh=f следует переводи: именно так; ср. gm(w) nhm «считающийся вором (дословно «обнаружении! застигнутый в (качестве) вора» (О. Turin 9754 [Allam, 1973. S. 252. № 255] Далее дословно «за кровь бог вбивает (свое) препятствие». К истолковани теста см. гл. V, § 3.2.2.	л
65	Про обучение детей знати с царскими отпрысками см.: [КоростовЦ 1962. С. 41; Blumenthal, 1970. G 2. 18-28].
66	Ж. Позенер присоединил данную фразу к предшествующему пред жению: «взращенного и испытанного... пред богом» [Posener, 1963. S. ЗС Но перевод, недавно вновь предложенный Э. Блюменталь [Blumental, 19
Поучение пятого гераклеопольского государяря царевичу Хети... 211
g. 9], несмотря на возражения Й. Ф. Квака [Quack, 1992. S. 35, Anm. а], выглядит более достоверным. Слово «проверка» (sipw. sipty) действительно входило в названия сборников магических заклинаний — «путеводителей» по загробному миру [Schott, 1990. S. 343-344].
67	Восстанавление [bz] hr ntr подсказано заупокойной формулой (dy=sn) wstn г s.wt dsr.wt bz.tw hr ntr nn nitit «(да позволят они (т. е. боги)) привольно шагать к священным местам, (причем) будут входить (иметь доступ) к богу “без промедления”»; о «формуле» см.: [Barta, 1968. № 183 (с); Assmann, 1996а. S. 325, Amn. 41]. Примечательно, что в это же время на поминальных стелах появляется «Абидосская формула», предназначенная обеспечить умершему доступ в мир богов [Lichthem, 1988. Р. 129]. Пребывание умершего в мире богов стало и главной темой заупокойных заклинаний «Текстов саркофагов». О благах, доступных усопшим в «сокровенных местах» загробного мира, выразительно говорится в заключительной речи бога Солнца во «втором часе» заупокойных текстов «Амдуат».
68	Ба — персонификация силы, животворящей тело человека и бога. Ба умершего обитал в царстве мертвых, иногда наведываясь оттуда к гробнице, где хранился набальзамированный труп и пребывал Двойник-fc?; подробнее см.: [Zabkar, 1968].
69	Буквально: «пути, что от (дня) вчерашнего»; к конструкции см.: [Вог-ghouts, 1996. §62.с]. Употребленное здесь слово «вчера», «вчерашний день», «вчерашнее» порой обозначало «доброе дело, благородный поступок, заслуживающий воспоминания» [Лившиц, 1979. С. 216, прим. 113; Assmann, 1984. S. 701; 2002. Р. 128; Guglielmi, 1984. S. 357]. ср. выражение chc hr sf— «suppress (lit. stand on) mercy» [Faulkner, 1962. P. 47].
70	Ср. эпитет могущественных богов «тот, которого невозможно обратить вспять (iwty hsf=f)» [Wb. I, 46.5, III, 335.15].
71	Читаю по M; в Р дословно «дающих воду его», см.: [Quack, 1992. S. 35, Amn. В]. Речь идет о том, что ба человека (или бога), творившего добро, непременно сможет получать за это жертвенные возлияния.
72	О didit см.: [Лурье, 1960. С. 42—45; Перепелкин, 1988. С. 142-145. § 33], к написанию слова см.: [Wb. V, 528]. Речь идет об «управе» богов, выполняющей и функции загробного суда. Отмечено сходство текста Р 53— 57 с текстом стелы № 156 Туринского музея [Drioton, 1922. Р. 557-561; Posener, 1963. Р. 305].
73	Не совсем ясно, кого имеет в виду автор, говоря про «обездоленного» и «неимущего». Можно предположить, что речь идет о лицах, необоснованно пострадавших от царя и потому обратившихся с посмертной жалобой в «управу богов». Упоминания о загробных «тяжбах» не редки в гроб-Ничных надписях Старого и Среднего царства. В смысле «притесняемый (сильным)» существительное т?г встречается и в [СТ. Vol. VII. Р. 466.е]. Однако можно понять и так, что речь идет о самом царе: подобно всем смертным, после кончины он простится с земными богатствами и станет, таким образом, «обездоленным», «неимущим» (ср. выше, Р 42). В похожем значении слово sir встречается в [СТ. Vol. VI. Р. 206.a; Faulkner, 1973-1978. Vol. П. р. 419, ц. 3-4], ср.: [Assmann, 1979. S. 23; Brunner, 1961. S. 332; Lichtheim, 1973-1980. Vol. I. P. 105, n. 4].
74	В. Хелк переводит «в час изготовления грамоты» [Helck, 1977. S. 32]. ^Поминаемая «грамота» представляла собой документ на папирусе, под
212
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
тверждавший права на то или иное имущество, включая должности. Но данном случае имеется в виду «грамота», дающая право на имущество «; упокойное»: на яства и вещи, называемые в поминальных ритуалах и изображенные на стенах гробницы. Такая «грамота» упоминается, к щ меру, в гробнице современника Мерикара Хети по имени Нпу, состоянии « казначеем царя Нижнего Египта и единственным другом » при фиванск царе Уаханхе Иниотефе. Как многократно отмечалось, «со второй поло: ны Старого царства вошло в обычай доказывать права умершего на его гр ницу и все, что было в ней изображено, ссылками на то, что гробница бь приобретена законным путем» [Hodjash, Beriev, 1982, № 25, n. s]. Данн отрывок «Поучения», однако, доказывает, что возможность пользован называемыми в ритуале и гробнице/на стеле благами усопший получа конечном счете лишь с согласия богов. Сходным образом, согласно же венной формуле именно боги (Анубис, Осирис и т. д.) вручали умерше блага, направлявшиеся ему от имени царя живущими. О том, что умерц предъявляли «великому богу» свои «грамоты» и пользовались ими в с. чае загробной тяжбы, см.: [Wb. I, 159.1, 2; СТ. Vol. II. Р. 252. f-g; Ваг 1968. S. 30-31.307; Grieshammer, 1970. 59].
75	Ср.: [Muller, 1967. S. 118; Quack, 1992. S. 35, Anm. с]. Ср. Псалом 9< (рус. пер. 89:5); [Клочков, 1983. С. 161, прим. 56; Assmann, 1971. S. 1 15, 18-19]. Г. Фехт считает Р 54-57 раскрытым амфиболием из «Поу’ ния Птаххотепа» [Fecht, 1958. S. 25-26]; о параллелях в текстах Нов», царства см.: [Guglielmi, 1984. Р. 350-351].
76	Прочитано по М. В Р замена z на =sn может быть ошибкой «(внутр* него?) диктанта» [Volten, 1945. S. 27]. Г. Буркард усматривает здесь «оШ1 ку припоминания»: ошибочное повторение местоимения-суффикса предшествующего m>3=sn [Burkard, 1977. S. 121]. Написание m-ht mni в (дословно «после причаливания (вбивания причального столба)») в бо. шей степени соответствует нормам среднеегипетского языка, нежели «I воегипетское» написание в Р.
77	См.: [Muller, 1967]. Иногда переводят «в кучу», «в груду» [Fecht, If S. 229; Brunner, 1988. S. 17]. Предлагался перевод «als Endbetrag» [Qu* 1992. S. 35, Anm. e],
78	Wn[n] — cm.: [Quack, 1992. S. 37, Anm. a].
79	Исправляя в rz(r)=5[«], см.: [Fecht, 1958. S. 26; Quack, 1992. S. 37, A b], ср. P85.
80	См.: [Берлев. 1978. C. 71-72].
81	«20 лет», по-видимому, составляли воинский стаж, позволявший у на покой и даже рассчитывать на государственную «пенсию», ср.: [Ills Эль-Дин, 1993. С. 240]. Речь идет о том, что ветераны уже выслужили ложенный срок, а новые призывы не проводились.
82	Дословно «следуя своему сердцу», см.: [Loprieno, 1988. S. 86—94J
83	Дословно «незанятое (поколение) на выхождении за своим вторг
84	О scky см.: [Берлев, 1978. С. 109-110; Franke, 1983. S. 213]. Д« вероятно, имела место ошибка чтения, «прыжок от сходного к сходно <т d3>m. w, ср выше прим. 56. О возможности прочтения последую! текста см.: [Helck, 1977. S. 34-35; Quack, 1992. S. 39, Anm. Ь].
85	Читаю по М, ср. [Wb. I, 128. 10-12]. Написание в Р могло возник из-за неверного прочтения иератических знаков, см. [Burkard, 1977. S.
Поучение пятого гераклеопольского государяря царевичу Хети... 213
86	См.: [Gardiner, 1957, § 383; Volten, 1945. S. 29; Posener, 1964. P. 305; Quack, 1992. S. 39].
87	Дословно «молодежь твоего сопровождения», см.: [Берлев, 1972. С. 261; 1978. С. 53-54].
88	См.: [Берлев, 1978. С. 89—90; Posener, 1956. Р. 49-50].
89	См.: [Савельева, 1945. С. 125—126, прим. 8; 1991. С. 115—116]. Не исключается и более широкое толкование «за его достоинства», ср.: [Quack, 1992. S. 39].
90	Эпитет указывает на обладание физической силой, и шире — военной мощью. Переписчик Р ошибочно поставил красную точку после «мужчины с палкой» и лишь затем дописал знак «сокол на насесте», указывающий, что «владыкой мощи» является божественный царь. Перед нами ошибка внутреннего диктанта, сопоставимая с тем, как в Р 41 был первоначально пропущен «сокол на насесте», затем добавленный красными чернилами поверх «плетеной корзины».
91	Предлог hr выписан, видимо, по ошибке. Существительное mnw.w предлагалось понимать как «укрепления» [Volten, 1945. Б. 34; Lichtheim, 1973-1980. Vol. I. Р. 101]. О. Д. Берлев полагал, что «первоначальным детерминативом» в tzwt должен быть «свиток папируса и знак множественности»: «Создавай себе памятник, ибо полезно соединенное владыке его» [Берлев, 1978. С. 55]. Заметим, однако, что написание tzwt с детерминативом «множество людей» встречается уже в начале IV династии.
92	Дословно «это оживление имени, что от делающего это».
93	Дословно «совершит человек полезное...», см., однако: [Borghouts, §23.Ь.6].
94	Речь идет об исполнении ежемесячного ритуала жертвоприношений. Похоже писал царь VI династии Пепи I, приказывая в припирамидных поселениях царя Снофру «исполнять жреческую службу (wcb), читать ежемесячный ритуал (Sdi ibd), совершать жертвоприношения» [Goedicke, 1967, Abb. 5. XVIII]. «Белые сандалии» — обувь жрецов, непосредственно исполнявших храмовый ритуал.
95	Обозначение гЗ-prw обычно относилось не только к зданию святилища, но ко всему храмовому хозяйству; иное понимание см.: [LAE, 1972. Р. 184; 1972. Р. 202].
96	Речь идет о снятии покрывала, скрывающего идола, см.: [Wb. V, 119. 8, 14; ср. Ассман, 1999. С. 61 (26)].
97	Словосочетание ck hr обозначало проникновение в места, для других обычно недоступные [Wb. I, 238. 8]. Речь идет о действиях, совершаемых в храме самыми высокопоставленными жрецами или самими царями. Zhm — сокровенное помещение храма, где находился идол [Wb. Ill, 11].
98	Неверное написание слова [wdh.w] возникло оттого, что писец просто перерисовал непонятные ему знаки оригинала, см.: [Burkard, 1977. S. 12, 19: ср. Helck, 1977. S. 34].
99	Данным словом обозначались регулярные продовольственные поступления из пива и выпечки с периодическим добавлением мяса и зелени.
100	Ср.: [Vandier, 1964. Pl. I, х+4].
101	Т. е. «поддерживай в исправности», [Wb. IV, 194, III а].
102	К грамматической конструкции см.: [Fischer-Elfert, 2000. S. 264]. *^знав о творящем для него», бог будет заботиться о нем. Современник
214
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
Мерикара Хети асьютский номарх ltw-ih=i угрожал святотатцам, что он останутся «неизвестны» кладбищенским богам [Siut III, 68; Edel, 198< S. 52-53, 36].
103	К чтению twt.w=k см.: [Rowincska, Winnicki, 1992. S. 137;Quack, 199; S. 41, Anm. d]. Первоначальным написанием, вероятно, было -b(i)[.tw m[/.]n’=Zr. Искажение — следствие «гаплографии», «пропуска в чтении меж ду сходными словами, слогами», что дает «пропуск в письме» [Лихаче* 1983. С. 71, прим. 37]: zb(j)<. tw> Zw[z. ]и=А; ср. выше прим. 56. Написанг twt именно как tw повторяется не только в Р 108, но и в С 3, 5.
Установление царских статуй за пределами Египта, несомненно, си; волизировало власть царя над соответствующей чужеземной территорие Под конец Среднего царства заместитель начальника казны, послание царем «отворить Куш», называл себя «установившим власть Владыки Об их Земель над мятежными чужеземными странами и сопровождавшим ц мятники государя в [дальние] чужеземные страны» [Lichtheim, 1988. № 5 3—5]. Композиция жизнеописания (стк. 1—5) при этом напоминает Р 61 67: сначала говорится о поддержании божьих культов в Египте, затем , об отправке царских «памятников» в покорившиеся чужеземные стран:
Следует, однако, подчеркнуть, что конечной целью установления ст туй было распространение культа Двойника-// царя. Стремясь обезопаси' свое бессмертие, правители Старого царства устанавливали свои статуи провинциальных храмах и в специально создававшихся святилищах [С вельева, 1992]. А царь XI династии Ментухотеп I устроил себе в VI верхи египетском номе «двор Двойника, сделанный им в качестве его памятни для его статуи (/и/)» [Habachi, 1963, fig. 5. Р. 21]. Поминальный куль несомненно, должен был свершаться, и когда царские статуи устанавлиь лись за пределами страны. В Р 67—68 речь идет о надежном обеспечен! загробного благополучия набожного царя. По воле благодарного бога, кул царского «Двойника» будет исполняться не только в Египте, но и пок рившимися чужеземцами.	]
104	Существующие переводы сильно различаются, см.: [Rowincska, W1 nicki, 1992. S. 138—139]. Подчеркнем, однако, что существительное лЛи'УОЗН чало не любой, но лишь полный, исчерпывающий «список», «перечень «набор» — «the total threreof» [Gardiner, 1914. P. 28; Wb. IV, 211. 16; Ur IV. S. 1820.13-14; Gardiner, 1947. Vol. I, 34*; Sympson, 1963. P. 35; Vandi 1978. P. 185, nt. 10]. Об уклонении ряда египетских и сопредельных т риторий от податей см.: [РИ, 3. 10-14].
106	Существующие переводы сильно различаются, см.: [Rowincska, W nicki, 1992. S. 139—140]; о конструкции предложения см.: [Borghouts, 191 §63. с]. Й. Ф. Квак видит здесь глагол wii «разбивать вдребезги» [Qua; 1992. S. 41, Anm. е], но, скорее, перед нами искаженное написание (< [Лихачев, 1983. С. 77]) глагола utf, в значении «быть пустым», «быть ощ тошенным», употреблявшегося применительно к жертвенникам без же воприношений [Wb. I, 368. 7]. Уместен был бы и глагол и\?г, «иссыхаТ «оскудевать» [Wb. I, 374. 10—19], который также мог относиться к за} койному имуществу (ср.: [СТ. Vol. I. Р. 162. к]; к искажению г>$, ср. [ Vol. VI. Р. 206. а]). О значении hrwy см. гл. III, § 3, 3.1.1.
106	См.: [Wb. V, 23.18; Gardiner, 1957, § 455.2]. Смысл двустишия в t что бог не станет заботиться о загробном благополучии «нечестивца», I
а
Поучение пятого гераклеопольского государяря царевичу Хети... 215
небрегавшего заботой о богах и усопших. Заупокойные припасы последнего скоро иссякнут, вместо посмертного благоденствия он обречен на вечную жажду и голод; ср. Р. 108-112; [Edel, 1984, Fig. 7. S. 39]. А если дурной пример подается самим царем, то и его подданные не станут щадить чужих погребений (Р 68-70).
107	Перевод Р 68—75 вызывает большие затруднения; [Blumenthal, 1980. S. 12-13; Quack, 1992. S. 43—45]. Поскольку в существительном dtm.w оба раза повторяется знак «сидящая женщина», оно обозначает не «воинскую молодежь», а «поколения» [Posener, 1964, 304]. Глагол /(/’)/' в среднеегипетском языке употреблялся, когда речь шла об отстранении, «оттеснении» кого-либо от его имущества, пищевых раздач и т. д. (см. выше, прим. 61; [Wb. I, 11. 9—11]). Описываются страшные последствия действий нечестивца: утратив благочестие, каждое новое поколение станет расхищать заупокойное имущество предшественников. В похожем контексте каузатив глагола 1(/)г встречается в [СТ. Vol. I. Р. 59. е; Демидчик, 2001а. С. 21].
108	Прочтено по М; см.: [Wb. IV, 190. 16]. В Р выписано словосочетание rhi г, и возможен перевод «как и предрекали предки на сей счет: (т. е.) сражение против Египта на кладбище»; к ошибочному добавлению предлога г ср. Р 102, прим. 173; см., однако: [Wb. II, 386, N. В. ], Р 99, прим. 167.
109	Дословно «я сделал подобное, случится подобное».
110	Прочтено с незначительным исправлением ini ;rf[=z;J; дословно «как делаемое нами, не отклонится подобное (с пути) благодаря руке бога»; к порядку слов см.: [Gardiner, 1957, § 148.4], к значению глагола М см.: Р 11, 52, С 4, 10—11. Написание в М — следствие ошибки внутреннего диктанта.
111	Дословно «со стороной южного знатного (вельможи)»; к написанию см.: [Wb. IV, 448-449; Gardiner, 1957. Р. 447, А47]. Речь идет о фиванском правителе, коим в ту пору был Уаханх Иниотеф.
112	Последнее слово обозначает область столиц Старого царства в районе будущего Мемфиса. Обычно переводят «предсказание столицы». По вопросу о содержании такового высказывались разнообразные догадки; см.: [Scharff, 1936. S. 8, 22; Volten, 1945. S. 38; Posener, 1956. P. 28, 49; Fecht, 1972. S. 176-185, 247; Heick, 1974. S. 394]. Но скорее речь идет о предостережении, некогда обращенном к самой «столице»: дословно «предсказанное столице против этого». Под конец Старого царства южные номы перестали выплачивать подати центральному правительству [РИ, 2. 11, 3. 10— 12]. Но конфликт с ними мог стать губительным для «столицы».
113	Дословно «случилось с ним, как случится это». Под «случившимся» со «столицей», возможно, понимается описанное в «Поучении Ипувера» народное восстание, завершившееся гибелью Мемфисской монархии.
114	Дословно «не преступают они, как они говорят [„.]». Имеются в виду области, подвластные фиванскому правителю Уаханху Иниотефу, который при отце Мерикара еще признавал верховенство Гераклеополитов.
115	Дословно «Я хвалю Тин в (качестве) правильного], его граница южная (больше), чем Велик[ая] Земля»; о грамматических конструкциях см.: [Gardiner, 1957, § 96.2; § 506.4, nt. 6]. «Тин» — название VIII верхнеегипетского нома. «Велик[ая] земля» — другое название этой же области, выписанное в данном случае фонетически на новоегипетский лад (иные мнения см.: [Gomaa, 1986-1987. Bd. 1. S. 217-218]). Говоря о Тине, «действующем правильно», отец Мерикара мог иметь в виду администрацию этого
216
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
нома и размещавшуюся там службу «начальника Верхнего Египта». Последняя должна была рассматривать и ходатайства Фиванского царства, включая его споры с соседями (см.: [[Fisher, 1975. Р. 35-37. Р1. 16; Gabra, 1976, Tf. 14.4-5; Vandier, 1950, II р 1 — 8 2; Демидчик, 2003] и выше, гл. II, § 2]. Автор «Поучения», видимо, указывает, что начальник Верхнего Египта препятствует распространению власти Фиванцев. При этом территория под непосредственным управлением начальника Верхнего Египта простирается южнее привычной границы «Великой земли», что также сокращает сферу влияния Фиванцев. Данное понимание текста Р 72-73 подтверждается найденной в Дандаре ложной дверью «князя-государя, начальника Верхнего Египта» по имени rb-ihw, который там же назван «номархом VIII, VI, VII верхнеегипетских номов» [Fischer, 1968. Р. 203-205, fig. 40]. ПоИ казательно также, что современник cb-ihw, правитель III верхнеегипетской области rnh.ty=fy поставки зерном для VIII верхнеегипетского нома завозня в VI верхнеегипетский ном [Vandier, 1950, IV 7-8, V р 2].	-
116	О смысле сравнения см.: [Демидчик, 2000а; Demidchik, 2003. Р. 28-4 30]. О слабости располагавшейся в Тине администрации накануне воцареЧ ния пятого Гераклеолполита см. выше, гл. II, § 2.	Ч
117	Об эпитете mV-hrw см. выше, прим. 30. Достоверно восстановить ими в картуше невозможно; ср.: [Lopez, 1973. S. 183; Quack, 1992. S. 42-43]. 1
118	Понимаю hnn как причастие страдательного залога от глагола м [Gardiner, 1957, § 360] в значении «налагать обязанности» [Wb. Ill, 10fl 17-20].	j
119	См.: [Quack, 1992. S. 45, Amn.n],	1
120	Буквально «запечатанное». Обычно так называли документ с печм тью, письменно фиксирующий получение вознаграждения и саму офорД ленную таким образом двустороннюю сделку. В Р 74 может иметься в видя соглашение о разделе полномочий между гераклеопольскими царями  фиванскими правителями.	, j
121	С небольшим изменением первое предложение повторяется в Р 126,я в С 4, 9 к нему же добавляются слова «хорошо творить для грядущегоЯ встречающиеся и в Р 39. Можно предположить, что перед нами «коммеД тарий» одного из переписчиков. Дословно «нет чистоты, позволяющей (еД| буквальнее: дающей) свое упрятывание, хорошо делание для грядущегоД
122	По-видимому, имеются в виду самые южные номы, сохранившие ьеД ность Гераклеополитам, но отделенные от них Фиванским царством. СЯ хранить регулярные контакты с этими областями, быть «вместе (АиЭД Южной стороной» Мерикара Хети сможет лишь при условии добрых отнД шений с Фиванцами. К написанию hry.w-giwt см.: [Edgerton, Wilson, 193Д Р. 55-56, nt. 24Ь]. В Старом царстве полное название этих обязательней податей было git nt hrt rnpt, что T. Н. Савельева перевела как «корзины ЯИ требностей года» [Савельева, 1992. С. 112, 155, прим. 6]. Согласно укаД Пени II храму Мина в Коптосе, упомянутая подать состояла из «продоволД ствия, корма для скота, кормления (или жертвенных даров?)... канатдД веревок (или ремней)... кож (или шкур)» [Савельева, 1991. С. 112, 1 МИ Термин употреблялся применительно к верхнеегипетским поставкам, Д на стеле Dmi так названы подати, которые следовало доставить из ТиНяЯ Фивы [Goedicke, 1960, fig. 1. Р. 291, nt. п].	-~И
Поучение пятого гераклеопольского государяря царевичу Хети... 217
123	Царь прощал «Южной стороне» неуплату зерновых податей в неурожайные годы. Необычное написание возникло из-за ошибки внутреннего диктанта: писец машинально заменил среднеегипетское mi новоегипетским (r-mitt-m, ср.: [Cerny, 1975. Р. 116, № 7.3.5].
124	Ср.: ti zpw п [gnw]=f в [РИ. 4. 14, 5. 15]. При этом говорится о неисполнении ранее установленных повинностей и о неспособности египтян противостоять беспорядкам.
125	Имеются в виду поставки красного гранита для строительства царских усыпальниц. Месторождения гранита находились у Первых порогов, откуда его по приказу государя доставляли судами на север.
126	Каменоломни высококачественного белого известняка на правом берегу Нила напротив Мемфиса; совр. Тура.
127	См.: [Quack, 1992. S. 47, Anm. е]. Престолонаследник не должен разрушать усыпальницы других царей ради того, чтобы добыть таким образом камень для собственной гробницы.
128	Часть текста была потеряна при переходе на новую строку, см. выше, прим. 38. К ошибочному смешению в М знаков D 4 и D 11 ср. [Hodjash, Beriev, 1982. № 182. 6, nt. в]. К необычному расположению знаков в Р ср. С. 2, 9.
129	Дословно «следуй своему сердцу в сделанном мной».
130	Дословно «встал ставший (царем, см.: [Wb. I, 219. 1—3; Edel, 1984. S. Ill]), владыка в городе, его сердце сокрушенно от Земли Северной».
131	Дословно «Подворье (дерева-)3!гги’». Святилище с таким названием находилось неподалеку от Гелиуполя; ср., однако: [Gomaa, 1986-1987, Bd. II. S. 384; Quack, 1992. S. 50, Anm. e].
132	Знаки г и .s были вписаны красными чернилами позже. Написание в М не соответствует истолкованию слова как топонима. В других текстах слово не зафиксировано.
133	Находился во II нижнеегипетском номе, см.: [Edel, 1990].
134	См.: [Gomaa, 1986-1987, Bd. II. S. 316].
135	Речь идет о возобновлении поставок кедра с финикийского побережья, который теперь доставляется гераклеопольскому царю по западным рукавам Нила [Scharff, 1936. S. 27-28; Helck, 1962. S. 72; Posener, 1964. P. 306].
136	Центральная часть Дельты.
137	Дословно «стороны дома (царя, т. е. царского хозяйства)». Имеются в виду земли Низовья, непосредственно контролировавшиеся хозяйственными учреждениями царя. Перевод «храмы » невозможен, поскольку такое значение присуще термину лишь с конца Нового царства [Wb. V, 199. 1-18].
138	См.: [Wb. V, 620. 6, 7; 317. 9].
139	Дословно «сделана в (виде) номов».
140	Текст Р исправен, см.: [Wb. I, 278. 10-279. 1; Gardiner, 1957. § 94. 2], в М — позднейшее упрощение.
141	Дословно «в руке человек 10, исполняющих чиновника». Общепринятый перевод «назначен чиновник» (или «назначь чиновника»), видимо, ошибочен. В значении «назначать на должность» глагол iri начнет употребляться не раньше средины XII династии (см.: [Faulkner, 1962. Р. 26; Fischer, 1968. Р. 144; Wb. I, 109.2], ссылка последнего издания на р. Prisse 5, 2 неуместна; применительно к [Blumenthal, 1970, G 2.9, G 34] см.: [Берлев, 1978. С. 37-38]).
218 Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
142	Дословно «податями списков».
143	Дословно «чистые» или «очищенные». Эта же категория населения вероятно, упомянута в Р 102-103 как «северяне», поставляющие царю яч мень «на правах жрецов». О. Д. Берлев отметил, что в данном случае «вы ражение «жрецы» или «на правах жрецов» не означает, что речь идет служителях храмов... Царь имеет в виду рабочую силу «очищенную», чт равнозначно нашему «ожреченная челядь», которая посвящается тому ил: иному богу и тем самым освобождается от привлечения на царские рабе ты, хотя и продолжает сдавать поставки зерном царю, а не храму, выну» денному довольствоваться, очевидно, лишь каким-то процентом от урожая [Берлев, 1978. С. 56-57; Берлев, 1972. С. 100-101]; ср. ниже, прим. 172.
144	Возложенные на «ожреченных» повинности, вероятно, связаны пользованием упомянутыми в Р 86 наделами государственных пашен, ср [Савельева, 1992. С. 71-72]. К значению глагола nhb ср.: [Берлев, 1972 С. 173]; к значению глагола ЬЗк теперь см.: [Шэхаб Эль-Дин, 1993. С. 304 305]. Выражение «как соединение единое», видимо, употреблено в пере носном смысле «как один», т. е. дружно. Ф. Хинце, однако, полагал, чт речь идет о коллективной фискальной ответственности [Westendorf, 1953 S. 48, Anm. 1].
145	Чтение Р, обычно признаваемое «более сложным» ипотому «лучшим [Quack, 1992. S. 53, Anm. а], грамматически сомнительно [Schisha-Halev 1980. Р. 198] и не дает удовлетворительного смысла. Скорее, в Р ошиб? внутреннего диктанта: медленно, «по слогам» проговаривая про себя текс писец ошибочно еще раз «проговорил» (i)b.w из h3k.w-ib.w, но теперь уже оглушением — pw.
146	Правильность написания в М подтверждается женским родом пр< тяжательного прилагательного. Ошибка допущена последним переписи! ком, внимание которого было занято переходом на новую строку. О наш сании притяжательного прилагательного см. ниже, прим. 149.
147	Искаженное написание — следствие ошибки чтения, вызванной схо, ством иератических знаков; см.: [Gardiner, 1914. Р. 30, nt. 3; Burkard, 197' S. 22-23].
148	Hbnw — несмотря на возражения [Volten, 1945. S. 46; Posener, 196 P. 307; Gomaa, 1986-1987, Bd. I. S. 219-221; Quack, 1992. S. 53, Anm. c речь идет о столице XVI верхнеегипетского нома, располагавшейся на П] вой стороне Нила возле совр. Эль-Мейтин [Gomaa, 1986-1987, Bd. I. S. 31 311]. Именно области к северу от XV верхнеегипетского нома со време Старого царства находились под особенно плотной опекой царя. Приме1 тельно, что до конца гераклекопольского времени в этих местах, в отлич от более южных областей, не существовало так называемых «великих npi водителей (hry-tp с3)» [Gomaa, 1980. S. 114-122], самостоятельно руко! дивших военно-полицейскими силами номов. Неудивительно, что защ> этих территорий от азиатских набегов считается делом паря. Путь Хора укрепления на северо-восточной границе Египта в районе совр. Эль-К» тара. О военно-стратегической целесообразности столь протяженной о< ронительной системы см.: [Kees, 1962; Helck, 1962. S. 43-44].
149	К удвоению знаков см. выше, прим. 39. Притяжательное прила: тельное должно было бы иметь здесь мужской род. Написания служебне прилагательного п(у) с окончанием женского рода после управляют®
Поучение пятого гераклеопольского государяря царевичу Хети... 219
существительного, выписанного как слово м. р., встречаются в Р 87, 89, 104. При этом управляющее существительное всякий раз выписано с ошибкой или искажает «первоначальный» текст, а управляемым существительным является в «страна». Причину, вероятно, следует искать в явлениях фонологического свойства; похожее см.: [Posener, 1976. Р. 53, PR 2].
150	Дословно «чтобы отражать обе руки ими».
151	См.: [Borghouts, 1996, § 49.Ь].
152	См.: [Borghouts, 1996, § 67.Ь]. В пору смут у египетских сыновей действительно вошло в привычку похваляться тем, что они заметно преумножили имущество отца и, стало быть, превзошли его богатством; см.: [Fischer, 1968. Р. 147, nt. 643].
153	Ср.: [Quack, 1992. S. 53, Anm. g]. К написанию iw't в М ср. [Edgerton,	i
Wilson, 1936. Р. 49, nt. 2а; Posener, 1976. § 7.5]; в Р написание с детерми-	I,
нативом «рука с палкой» оправдывается контекстом: речь идет о «наслед- [ нике — воине», «наследнике — устроителе государства».	i'
154	См.: [Demidchik, 1993]. В Р при переходе на новую строку был «поте-
рян» предлог т; ср. выше, прим. 38.	J
155	См.: [Posener, 1950. Р. 176; Seibert, 1967. S. 94; Quack, 1992. S. 55. Н Anm. d].	,
156	T. e. с того времени, как человечеством стали править египетские J цари, считавшиеся «проявлениями» бога Хора.
157	Поскольку предлог т выписан в обоих уцелевших вариантах текста, ) едва ли следует «восстанавливать» чтение hrw [л] ch3. «Усложненное» написание в М Snr.n г п может быть следствием ошибки внутреннего диктанта; ср. выше, прим. 146 и [Quack, 1992. S. 57. Anm. а].
158	Царь клянется жизнью в том, что он действительно одержал упоминаемые ниже no6egbi[Quack, 1992. S. 57. Anm. Ъ]. В Первом переходном периоде и Среднем царстве победы над чужеземцами давались трудно, и верилось в них с трудом. Потому египтяне часто подтверждали клятвами достоверность своих ратных подвигов. Приходилось так поступать и царям. Именно с этой целью были созданы знаменитые надписи на нубийских сте- н лах Сенусерта III [Sethe, 1928. S. 84. 11; Janssen, 1953. Р. 53, fig. 2.12].
159	В списке Р читаю ([г]/). Отсутствие в С указательного местоимения пЗ С. Донадони объясняет тем, что переписчик машинально устранил новоегипетский «вульгаризм» [Donadoni, 1968. Р. 8]. Но нельзя исключить и ошибку внутреннего диктанта: wn<n3. Результатом таковой является и последующее искажение т minb > т inb [Fischer-Elfert, 2000, 264].
160	В М и С сказано «я привел». В С из-за ошибки внутреннего диктанта написано hr{y.)w=s вместо hr(y.)w=sn.
161	В М и С: «все их пропитание, [я] убивал [...] среди них». Пропуск этого текста в Р может быть вызван ошибкой прочтения (прыжок глазами от сходного к сходному): mnmnt<=sn sm3m.=i [...] im=>sn [Helck, 1977. S. 59]. Но примечательно, что текст M и С почти дословно совпадает с «Рассказом Синухета» В 103—14. Таким образом, здесь могла иметь место ошибка припоминания [Posener, 1950. Р. 178-179] или же стилистическая правка [Burkard, 1976. S. 209].
162	Дословно «чтобы отвратить [азиатов] от Египта».
163	К разночтению см.: [Burkard, 1976. S. 209].
220
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
164	Дословно «против единого пути». В 1988 г. Е. С. Богословский пояс нил переводчику: «на плодородной прибрежной почве египтяне старалис не прокладывать лишних троп, не топтать драгоценного ила, поэтому вдол реки тянулась дорога; по возможности одна, — это и был путь единый» см. также «Сказку о красноречивом промысловике», В 1, 24—32.
165	Дословно «не забирает он».
166	Название ХХП верхнеегипетского нома, располагавшегося на гра нице Верхнего и Нижнего Египта на восточном берегу Нила и порой вклк> чавшего в себя также столичную область Старого царства; ср.: [Demidchik, 1998. Р. 328-329].
167	Озера на Суэцком перешейке, т. е. на восточной границе Египта; см., [Franke, 1991. S. 62, Anm. 34]. В Р отсутствие предлога г и написание [иу] —у ошибки внутреннего диктанта.	«
168	Контролируя район Горьких озер, азиаты могут беспрепятственна попадать в Нижний Египет из мест исконного обитания; ср.: [Posener, 195»; Р. 25—27; Franke, 1991. Р. 62, Anm. 34]. В С написание «лучники» являете: «ошибкой припоминания»: слово трижды встречалось в тексте (Р 83, 91 95), и писец машинально выписал его вместо употребленного только здес: существительного « чужеземцы ».
169	Прочтено по М. В Р — ошибка внутреннего диктанта.	,
170	В Р знак г мог быть пропущен при переходе на новую строку; см. выше прим. 38. Нельзя, однако, исключить и ошибку внутреннего диктанта; см [Wb. Ill, 146. 9].
171	Дословно «Долговечны места (царя Тети)». Имеется в виду поселений разросшееся в северном Саккара у одноименной пирамиды царя VI дина/ тии Тети. Там же будет располагаться пирамида самого Мерикара Хет, см.: [Malek, 1994].
172	См.: [Берлев., 1972. С. 138-139; 1978. С. 106-108]; про «жрецов» ci выше, прим. 143. Об использовании называемых так людей в воинско-тр^ довых формированиях см., напр., [Schenkel, 1965. S. 256. Anm. А]. А фарад Хоремхеб «снабдил» храмы «(жрецами-)чистителями и (жрецами-)уста! щиками из отборнейшего (состава) воинства» [Перепелкин, 1984. С. 179
173	Т. е. с тех пор как там находились столицы Старого царства. К ош* бочному написанию предлога г в Р ср. выше, прим. 109.
174	Предполагаю предложение со сказуемым, выраженным инфинит вом, и пропущенным по ошибке предлогом hr. Далее читаю по С. Терм! «северяне» обозначает «людей, живших к северу от области столицы ид происходивших из мест к северу от нее. Дело, по-видимому, шло лишь заселении опустошенной войнами и голодом области древней столиг людьми из Нижнего Египта» [Берлев, 1978. С. 57; Тюменев, 1947]; срвыш прим. 143.
175	О тексте С II, 12 см.: [Fischer-Elfert, 2000. S. 262].
176	Читаю по С; дословно «это — переходящее от меня к сделавшему (ил делающему) это», см.: [Wb. IV, 61.7]. К пропуску местоимения-суффш6 =/' в Р ср. Р 117—118, 121, [Cerny, 1975. 2.4.1, obs. 1]. Нравственные нор египтян требовали, чтобы завершающий свою жизнь отец мог сказать: «» дом (хозяйство) обустроен, и длань моего наследника сильна». Сыну же тем следовало и дальше «обустраивать дом (хозяйство) своего от! [Fischer, 1968. Р. 147].
Д'
Поучение пятого гераклеопольского государяря царевичу Хети... 221
177	В Р ошибка внутреннего диктанта, сочетающаяся с переосмыслением древнего текста [Donadoni, 1968. Р. 10]. К написанию п nt t! ср. выше, прим. 149. Метафора «дверь» означает, что обладание столичной областью позволяет контролировать любые перемещения из Нижнего в Верхний Египет.
178	Дословно «они сделали дамбу для Гераклеополя». О необходимости и возможности сооружения дамбы в районе Мемфиса см.: [Edwards, 1971. Р. 10]. Но скорее «дамба» здесь — метафора надежной обороны; ср. [Grapow, 1924. S. 62; Blumenthal, 1970. G I. 27].
179	Начало нового смыслового раздела отмечено в С. Дословно «признак сердца — это город и его молодежь-411»; ср. Р 46. Термин cSft, как уже отмечалось, обозначал нетрудоустроенную молодежь (см. выше, прим. 21). Поскольку термин rSit является специфически староегипетским, именно чтение в С следует признать древнейшим. Написание «многочисленные горожане» в Р 105 возникло из-за того, что при XVIII династии данный термин был уже непонятен.
180	Дословно «остерегайся кружить в качестве сторонников нечестивца (или: нечестивцу)»; ср.: [Берлев, 1972. С. 140]. Для общепринятого перевода «остерегайся окружения сторонниками врага» требовался бы предлог in или т-с [Burkard, 1977. S. 159].
181	Дословно «стерегущиеся», «остерегающиеся», «осторожные».
182	Читаю по Р, ср. [Hodjash, Beriev, 1982. № 50, IV, х+4]. Но не исключено, что данное написание — результат ошибки письма; ср. 41 вместо W.t=s в Р 105. Грамматически безупречен С: «осторожность — она омолаживает годы». Речь идет, видимо, не только об осторожности в военно-политических предприятиях. «Омолаживающей годы» считалась культовая деятельность, будь то обустройство собственной гробницы [Wb. Ill, 2. 13—14] или храма [Wb. Ill, 2. 7, 8]. В Новом царстве о богобоязненном говорилось, что после смерти «все части тела его омолодятся (и станут) как у ребенка» [Ассман, 1999. С. 42 (8)], ср.: [Hodjash, Beriev, 1982. № 146, А. (1)].
183	Читаю по С; ср. Р 100. К грамматической конструкции ср. kd.n=(i) prw(=i) г itw(=i) «я построил дом (свой) больше, чем (дом моего) отца» [Fisher, 1968. Р. 147, nt. 643]. «Южной стороной» в данном случае названы самые южные египетские номы, сохраняющие верность Гераклеополитам и враждующие с Фиванским царством. С учетом написания swhi в [РИ, 2.11], написание в Р можно объяснить как ошибку внутреннего диктанта, вызванную еще и тем, что слово shf уже встречалось в Р 24, 28.
184	Дословно «это — лучники, (когда) берут c}gs.w*, ср.: [Borghouts, §57.а (1)]; об rlgs.w см.: [Goedicke, 2002. S. 117]. О высокой боеготовности войск самых южных номов, иногда даже вторгавшихся в Фиванское царство, говорится, например, в жизнеописании cnh.ty=fy. При этом очевидно, что их главной силой были «лучники».
186	Дословно «не будет маленьким имя человека в сделанном им». О соответствующей египетской пословице см.: [Scott, 1969]. «Человек жив (после смерти), пока произносится его имя», — говорили позже египтяне [Otto, 1954. S. 62].
186	Святилища непременно были также и хозяйственным комплексами. «Основание» святилищ в Низовье было связано с выделением земли и рабочей силы, т. е. особого «поселения». В названия таких поселений обычно включалось имя царя-основателя [Перепелкин, 1988. С. 147—148]. Таким
222
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
образом, создавая новые святилища, Мерикара Хети сможет увековечить свое имя.
187	Дословно «будет построено святилище [для (твоего)] изображения»; ср. написание в С. О значении культовых изображений для посмертного существования египтянина, точнее — его Двойника-Я, см.: [Большаков, 2000]; ср. надпись Ментухотепа I о «святилище Двойника (hwt-ki), сделанном им (т. е. Ментухотепом I) в качестве его памятника (mnw) для его изображения (гит)» [Habachi, 1963. Р. 20, fig. 5, Ь].
188	Дословно «нечестивец, (когда) он любит, чтобы разрушалось сердце (С 3, 5: разрушение сердца), и свое пропащее дело»; к пропуску местоимения-суффикса в С ср. выше, прим. 38. Словосочетание zp hzi в данном случае, вероятно, противоположно по смыслу словосочетанию zp nfr в значении «удача», ср.: [Goedicke, 1987. Р. 58-59].
189	См. выше, прим. 30.
190	Вероятно, основатель Гераклеопольского царского дома. Не исключено, что его имя заключалось в картуш уже в гераклеопольское время. Сходным образом Уаханх Иниотеф приказывал выписывать в картуше имя «отца богов Ментухотепа Великого/Старшего» — родоначальника фиванского царского дома, см.: [Habachi, 1985. Р. 109-110. № 97].
191	Общепринятый перевод «предсказал» сомнителен, поскольку глагол означал не «пророчествовать», «предрекать», а «предназначить», «пред-; уготовить», «предрешить» [Wb. IV, 402-403]. Скорее, можно понять так,< что царь Хети приказал свершать посмертное отмщение нечестивцам. Подобный указ был издан, к примеру, царем VIII (?) династии ДемеджибтауИ, Государь повелел, чтобы нечестивцы, которые посягнут на заупокойное имущество начальника Верхнего Египта, были «на кладбище... закованы: или связаны в качестве обвиняемых перед царем, Осирисом и городским^'; богами» [Goedicke, 1967. Tf. 28; Савельева, 1992. С. 161-162]. Широко изй вестей и коптосский указ Нубхеперра Иниотефа (XVII династия), предпйй сывавший истребить всякую память о святотатце [Sethe, 1928. S. 98; ХИДВй С. 56-57]. А соратники Мерикара Хети, правители XIII нома, грозили не-] честивцам разорением гробниц и кладбищенского имущества, изгнание» из гробниц детей нечестивцев, прекращением заупокойных жертвоприно^ шений и т. д. (Siut III, 62-63, 65-71, IV, 79-80, [Edel, 1984. S. 37-62. S. Fig. 15. S. 120-127]; [Vandier, 1950, II v 3-III 7]).	j
192	Читаю по C: grw — букв, «молчаливый»; см.: [Assmann, 1979. S. 23fc 24; Уилсон, 1984. C. 115-116; Lichtheim, 1996. P. 258-261]. shm-ib — букн) «мощный/властный сердцем»; эпитет указывал на готовность субъекта Н< смотря ни на что осуществлять собственную волю [Wb. IV, 246, 16, 171 Позже против попустительства «нечестивцам» предупреждал Сенусерт Ш «что касается смолчавшего (gr) после нападения, то он — делающий нечЛ тивца жестокосердным (sshm ib pw п(у) hrwy)» [Sethe, 1928. S. 84. 3]. Чтоб! пресечь действия « нечестивцев», даже смиренные должны порой становия ся «жестокосердными». К переводу «жертвенники» см. ниже, прим. НМ Текст Р можно прочитать как «смиренный станет жестокосердным, разрв шающим [алтари]». Разночтение могло возникнуть из-за ошибки внутре! него диктанта: hddw>hd.tw.
193	Дословно «бунтующего из-за храма». В коптосском указе царя XVII ЛЯ настии Нубхеперра Иниотефа (VIII, 5) выражение sbi hr употреблено пр|
1
Поучение пятого гераклеопольского государяря царевичу Хети... 223
менительно к похищению культовых изображений бога [Sethe, 1928. S. 98. 14-15; Posener, 1966; Берлев, 1972. С. 40. 41; Quack, 1989]; ср. Siut III, 66-67 [Edel, 1984. S. 39. Fig. 7]. Но поскольку обозначение rl-prw обычно применялось ко всему хозяйству большого храма [Савельева, 1992. С. 151, прим. 12. С. 161], под «бунтом» здесь может пониматься всякое посягательство на богатства храмов. В указе царя VI династии Пепи II «бунтом» объявлялось незаконное изъятие у храма имущества и работников, нарушение храмовых привилегий. [Goedicke, 1967. Abb. 8. V, VI, VIII]. В похожем значении слово употреблялось и в пору смут [Brovarski, 1981. Р. 18, nt. с]. В Р возможен перевод: «(когда) смиренный станет жестокосердным, разоряющим жертвенники (см. выше, прим. 191), бог схватит (т. е. предаст смерти) бунтующего против храма»; ср.: [Urk. IV. S. 5-6; Вассоевич, 1998. С. 444].
194	Дословно «приходят из-за [него, как] он делает это». В С «приходят из-за него, как и причитается ему это».
195	Нечестивцев, коих бог решил погубить, он «улавливает в западню... точно птиц» [KRI. Vol. V. Р. 40.5]. В С ошибка внутреннего диктанта, связанная, возможно, и с некоторым переосмыслением текста: sht t3(y) r=f «такова западня против'него»; см.: [Wb. V, 212.5].
196	Дословно «не придут из-за его воды», см.: [Borghouts, 1996, § 54. d. 2]. Попуск местоимения-суффикса в Р может быть машинальным упрощением текста в процесс внутреннего диктанта. Существительное, переведенное «жертвенник», обозначало в первую очередь жертвенные камни для возлияний. Поскольку при «нечестивце» жертвенные возлияния не совершаются, в отместку не будет возлияний ему самому. Мечтой всякого египтянина было, чтобы после смерти «ему лили воду каждый день» [Barta, 1968. № 40]. Возлиянию было присуще и «значение жертвоприношения совокупного», так что перечисление «даров по отдельности заменялось просто возлиянием» [Barta, 1968. S. 308]. Можно поэтому полагать, что в Р 111-112 говорится о лишении нечестивца любых жертвоприношений. Схожей расплатой нечестивцам угрожали надписи в гробницах чиновников гераклеопольских царей; см. выше, прим. 191.
197	В С из-за ошибки внутреннего диктанта текст переосмыслен: «они неприкосновенны, жертвенники, почитающие бога»; о новоегипетской грамматической конструкции см.: [Korostovtsev, 1973. Р. 350-353].
198	Дословно «гиблое это, сердце»; «сердце» здесь упоминается как вместилище богоугодных замыслов.
199	К конструкции см.: [Borghouts, 1996. § 70. b. 1. Р. 231]. Написание в С — следствие ошибки внутреннего диктанта.
200	Вероятно, перед нами приписка, сделанная кем-то из переписчиков и позже ошибочно внесенная в текст «Поучения».
201	В М: «не разорялось бы это», см.: [Wb. Ill, 213.12-13; Borghouts, 1996. § 65. Ь].
202	Дословно «в желании оснащения сделанного им другим (человеком), Приходящим позади него». Фраза повторяется в Р 118 и, возможно, является припиской, сделанной кем-то из переписчиков.
203	Дословно « не бывает пусто от нечестивца». Если же wn является проспективной формой sdm=f, следует переводить «не обойдется без нечестивцев».
224
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
201	Отсутствие в обоих списках существительного nbw делает неправ подобным «восстановление» «владыка Обоих берегов». Читаю по С, бу «знающий вещи это, принадлежащий Обоим берегам»; ср. выше, прим.. Детерминатив «сокол на насесте» подсказывает, что имеется в виду ца Ошибочное удвоение детерминатива в Р связано с двойственным числ последнего существительного; ср.: [Posener, 1976, § 5.4, OAshm, OG 371
205	Ср. «Рассказ потерпевшего кораблекрушение», стк. 100.
206	Написаниеpr\w}=f n.w hi теперь отметим и в стк. 32 надписи Сенус та I на храмовой стене в Тоде [Barbotin, Clere, 1992. Pl. IX, XI. Р. 5, fig.' Искажение z>B — следствие ошибки прочтения иератики. К написан: stnnn см.: [Korostovtsev, 1973. Р. 33.22; Cerny, 1975. 1.7-8].
207	К написанию в Р см.: [Сету, 1975. 2.4.1. Obs. 1].
208	Предполагая в Р ошибку, никто из египтологов пока не объяснил возможную причину [Burkard, 1977. S. 161; Helck, 1977. S. 73]. Между , именно этот текст исправен; см.: [Wb. I, 253.10-12, 24-254.6, IV, 63, 11], ср.: [Wb. I, 254. 8-12; Gardiner, 1957, § 422.2]. Пропуск же предл' hr перед существительным mnw.w в списке С — ошибка, типичная для но египетских текстов [Korostovtsev, 1973. Р. 130, obs. 4], которая в данв случае может быть и ошибкой припоминания: написание sw?h mnw.v является точным повторением текста Р 37; к ошибочному написанию м тоимения-суффикса =&ср.: [Posener, 1976. § 12.8].
209	Ср. Р 114. Ошибочное написание в Р — следствие неверного проч ния иератических знаков [Burkard, 1977. S. 27]. Написание ir(i).n=i, ве ятно, является следствием ошибки внутреннего диктанта, сопровожд шейся переосмыслением текста.
210	Тин — название столицы VIII верхнеегипетского нома и самого эт нома. Общепринятое истолкование данного текста должно быть отвер: то; ср.: [Quack, 1992. S. 83-86]. Употребленное здесь существительное < значило не гробницы как таковые, а «строго ограниченное замкнут пространство вокруг какой-нибудь гробницы», «пригробничный двор [Берлев, 1972. С. 241].
211	Дословно «сделанным мной». Искажение в С могло возникнуть в зультате ошибки внутреннего диктанта (hpr.n п is), сопровождавшейся, реосмыслением текста: «случилось это, но только не из-за (или: в качеа сделанного мной».
212	В Р местоимение-суффикс потеряно при переходе на новую стро
213	Дословно «после того как делали». К ошибочному написанию 31 «сидящий мужчина» ср.: [Cerny, 1975. 2. 4. 1. Obs. 1; ПН, 34].
214	drw — см.: [Wb. V, 525. 12, 13; Quack, 1992. S. 73. Anm. b], прим, тельнок «потребности/нужде» царя см.: [Fisher, 1960. Pl. VII. 8]. Относи! ная форма ir(i).n=i согласуется с написанием dfrw в Р, a irt.n=i — с diwt Ц
215	См.: [Burkard, 1977. S. 160].	’
216	См.: [Quack, 1992. S. 73. Anm. с], ср. написание ndm.n=f в Р 42j выше, прим. 53.	-Я
217	См.: [Quack, 1992. S. 73. Anm. d].	?
218	См.: [Gardiner, 1914. Р. 35, § 26]. Пропуск данной фразы в С и. следствие случившейся в архетипе данных списков ошибки чтения, «и? ка глазами от сходного к сходному».	-1
Поучение пятого гераклеопольского государяря царевичу Хети... 225
219	См.: [Quack, 1992. S. 75. Anm. а].
220	Дословно «за удар воздается подобным его».
221	Дословно « все делаемое — это взаимосвязанное». Другой возможный перевод: «таков исход всякого поступка»; см.: [Jansen-Winkeln, 1993.S. 481; Assmann, 2002. Р. 129, 446, nt. 27].
222	Дословно «поколение за поколением, (состоящие) из людей». Искажение в Р — следствие ошибки прочтения, «прыжка» глазами от сходного к сходному; ср. выше прим. 56. О человеческом обычае уподобления (zni) младших поколений старшим см.: [ПМ, 35, 76; Posener, 1976, § 7, 8].
223	Существительное kd в значении некоего «образца», подлежащего исполнению и соблюдению (zni) на протяжении многих поколений, см.: [Posener, 1976. § 7.6, 8.5]. О kd как о некоем идеальном «образе», предначертанном человеку при создании его Двойника богом Хнумом, см.: [Hodjash, Beriev, 1982. № 142, N. (8-9), nt. at]. Когда боги определяли посмертную участь человека, его нрав «измеряли (букв, узнавали)» гирькой-ЛЛ.
224	Дословно «владыки руки». М. Лихтхайм видит здесь упоминание демиурга, создавшего первых богов при мастурбации [Lichtheim, 1973-1980. Vol. I. Р. 109, nt. 25].
225	Дословно «те, на кого можно напасть, — это видимое (двумя) глазами ».
226	Речь идет о почитании «сделанного из камня, рожденного (т. е. отлитого) из меди» идола. Ж. Позенер полагал, что имеется в виду статуя, выносившаяся в дни храмовых праздников в торжественной процессии [Posener, 1966. Р. 342]. Но допустимо видеть здесь и упоминание увенчивавшихся медными навершиями каменных обелисков Солнца, являвшихся главными объектами культа в солнечных святилищах Старого царства.
227	Как волны сменяют одна другую, причем в наводнение их мощь неуклонно нарастает, так поколения людей должны ревностно исполнять культовые действия. Иное толкование см.: [Posener, 1966. Р. 342; Ассман, 1999. С. 77-78].
228	Дословно «(когда) нет потока, дающего прятание его, (и) вырывающийся (из) плотины это тот, кто себя в ней скрывал». В Р зависимое место-имение потеряно при переходе на новую строку. В С после «прятание его» Добавлено «хорошо творить для грядущего»; ср. Р 38, 75, прим. 45, 121.
229	В Р выписана лишь первая половина предложения. Похожее высказывание встречается в Р 52.
230	«Запад» — обозначение посмертного местопребывания, в данном случае — расположенное к западу от резиденции кладбище. Г. Бруннер полагал, что в первых двух стихах раздельно упоминаются наземная часть гробницы с примыкающим к ней двором и камера саркофага [Brunner, 1977. S. 115].
231	Дословно «это — то, на что опираются их сердца». Фразу можно понять как своего рода ответ на жалобу, содержащуюся в стк. 121 «Беседы Разочарованного со своей душой (bf)»: «Ни у кого нет сердца, на которое можно было бы опереться»; ср. кроме того [KRI. Vol. V. Р. 42. 1-2]. В «По-Учении» же говорится, что исполнение царем культовых обязанностей станет опорой для «сердец». Если царь поддержит всеобщую уверенность в КеРУшимости благочестивых обычаев, позже потомки позаботятся и о его Пульте; ср. [Assmann, 1984; Lichtheim, 1988, № 41]. В М в процессе внут
226	Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
реннего диктанта текст упростился: «(тогда) их сердца будут полагаться на это». В С в процессе упрощения текст был переосмыслен: «это — то, че» удовлетворяются их (т. е. богов) сердца»; ср. «солнечное» имя Аменемхета | Shtp-ib-rcw, см. также: [Blumenthal, 1970. В 3. 9; Grimal, 1986, II (925, 93& 943, 944), III (353)].
232	Речь идет о жертвоприношениях не только богам, но и усопшим Последние могли насладиться дарами лишь по воле бога, который «при нимает» и «(пере-)дает» их покойному. Поэтому, если святотатец даже । учредит себе жертвоприношения, боги не передадут их ему, и самые обилц ные яства не смогут утолить его голод. Зато праведник, жертвовавший богам и потому не скопивший великих богатств, будет благоденствовать: ег< заупокойные дары хоть и скромны, но неукоснительно доставляются ем богами. О быке-ind как о символе богатого жертвоприношения см.: [Lortoi 1993. Р. 130, nt. 18]. ВС — ошибка внутреннего диктанта, сопровождая шаяся переосмыслением: вместо bit «(жертвенная) лепешка» написано h «нрав», «характер». ВМ, вероятно, также переосмысление: «полезнее [л< пешка] праведного сердцем».
233	Дословно «и он сделает тебе подобное».
234	См.: [Wb. I, 167.10].
235	При переходе на новую строку в С допущена ошибка внутреннег диктанта.
236	Дословно « (письменное) напоминание — это твое имя »; ср.: [Kuhlmai 1973. S. 207.15. S. 210. Anm. 41].
237	Желая сказать, что бог «знает (кого-то)», автор «Поучения» обычи употребляет глагол rh (Р 49, 52, 67, 127, 138, 140; ср. 33-36, 50, 53, 71 113-114). Видимо, глагол употреблен здесь для передачи значения «бы1 опытным (в чем-то)», «разбираться (в чем-то)» [Wb. IV, 543. 7-16].
23В	См.: [van de Walle, 1955; Muller, 1961].	<
239	Имеется в виду первозданная водная стихия, до сотворения мир «жадно» скрывавшая в своих глубинах сушу; ср.: [Lorton, 1993. Р. 131 nt. 23]. Детерминатив «крокодил» нередко выписывался в словах, обозяц чавших алчность, жадность, в т. ч. и в «Поучении Мерикара», см. Р И Искажение в С возникло вследствие ошибки слуха или внутреннего Д(Д танта, сопровождавшейся переосмыслением: znk > n=sn znk.	.4
240	Перевод нельзя считать надежным, ср. [Burkard, 1977. S. 160; Quaci 1992. S. 80, Anm. с]. В Р искажение fnd.w> sfn(w) возникло в результм ошибки чтения — неправильного понимания идеограммы. Переписке прочитывал текст по слогам или отдельными словами.	я
241	См. гл. IV, § 2. Искажение pr.w т > рг п т обычно считают ошибии чтения. Но вероятна и ошибка внутреннего диктанта.	..я
242	Таков текст в Р. Ввиду употребления обоих глаголов в настояни времени едва ли следует видеть в списке Р намек на учиненное богом Соле истребление людей, о котором в Новом царстве рассказывалось в Небесной коровы». Зато в М и С, где глаголы стоят в прошедшем времев допустимо думать о переосмыслении текста именно в связи с упомяну'ЯИ мифом.	-Л
243	Т. е. чтобы люди могли видеть; ср. [ПН, 25]. Отсутствие данной фЛ зы и иной порядок предложений в С — следствие ошибки чтения, «прИЛ
Поучение пятого гераклеопольского государяря царевичу Хети... 227
----.-- .
ка глазами» от сходного к сходному [Burkard, 1977. S. 28-29], когда внимание переписчика было занято переходом на новую строку.
244	Искажение в Р — следствие ошибки внутреннего диктанта.
245	Пропуск n=J в Р — следствие ошибки чтения: «прыжок глазами» от сходного к сходному; ср. выше, прим. 56.
246	Вероятно, имеется в виду Анубис — бог бальзамирования и погребального ритуала. В [СТ. Vol. VII. Р. 464. g-465a] сказано, что боги возникли из «пота» бога-творца, но «пот» божьего тела египтяне отождествляли с благовониями и происходящими от них ароматами [Wb. I, 583.8.9; II, 530. 3. 4; Assmann, 1972. S. 59. Anm. 13]. Употребленным в «Поучении» существительным sti обозначался не только «запах», но также «испарина» [Jansen-Winkeln, 1985. S. 189. Anm. 13]. «Правителем бальзамировщиков» считался бог Анубис, и как раз в ритуале бальзамирования очень широко применялись благовония. В Новом царстве, однако, предание о возникновении богов из аромата/пота бога-творца уже позабылось. Поэтому кто-то из переписчиков текста М «исправил» непонятное высказывание на привычное «правителей (еще) в яйце (т. е. прирожденных правителей)»; ср.: [Wb. IV, 73. IV; Otto, 1969. S. 386; Blumenthal, 1970, F 2.29; Grimal, 1986, II. 512(373)]. Подробнее об этом см.: [Демидчик, 1994. С. 260-264], иное толкование см.: [Fischer-Elfert, 2000. S. 265].
247	Дословно «поднимающего для поднимания (или: в поддержку) спины того, чья рука сломана (еще буквальнее: сломанного рукой)»; о значении предлога т см.: [Borghouts, § 104 d.3]; к написанию в С см.: [Wb. V, 405.1]. Египтяне считали, что старики [Sethe, 1928. S. 82.3] и особенно умершие не способны держать спину прямо без посторонней помощи. Подчеркивалось, что спиной Осириса является обелиск-ЬпЬи, и уже в скульптуре Старого царства спина усопшего как бы «поддерживалась» специальной «плитой». В Среднем царстве на такой «плите» могла писаться жертвенная формула. Специально выделялась «подставка» для спины у статуэток-ушебти, причем, согласно писавшемуся на ней заклинанию, «поддержкой» спины усопшего был городской бог, передававший жертвенные дары [Schneider, 1977, pt. I. Р. 160-161; Jansen-Winkeln, 2000]. Примечательно, что и в «Текстах саркофагов» «спиной» усопшего считается бог Анубис [СТ. Vol. VI. Р. 391.q]. Умершие, чей гробничный культ был обеспечен, назывались imihw.w, буквально, «обладающие костным мозгом/хребтом». Считалось, что они «после кончины не превратятся в кучу костей, но будут продолжать существование в качестве живого организма, опорой которого является спинной хребет, а источником жизнедеятельности — живой мозг (спинной)» [Шэхаб Эль-Дин, 1993. С. 288; Hodjash, Beriev. 1982, № 1, nt. е].
246	В каталоге библиотеки храма в Эдфу упоминается «Книга для отражения того, что приносит вред». К написанию в С см.: [Wb. II, 386. N. В!]; ошибка допущена последним переписчиком, внимание которого было занято переходом на новую строку.
249	В Р читаю rs [nv hr=]s.
250	Дословно «не делай ты болезнь любую моей речи».
251	См.: [Blumenthal, 1980. S. 20, 21, Anm. 173], ср., однако: [LAE, 1972. Р- 192, nt. 72].
252	См. выше, гл. V, § 1.
228
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
263	Дословно «так что достигнешь ты меня (т. е. моего преклонного возра ста) без твоего обвиняющего»; ср.: [Zaba, 1956. Р. 64. 637]. См. гл. Ш, § 4д
254	Дословно «не зарежь одного, находящегося близко к тебе».
255	Дословно «благоволи для себя ему, бог (уже) узнал его». Допустим правда, понять и так: «для тебя благоволит ему бог, узнав его».
256	Дословно «боги это, сопровождающие царя». Уже царь V династ» Джедкара Исеси в благодарственных письмах к высшим сановникам ni сал: «Из того, что Ра ниспослал мне тебя, понял я воистину, что он Mei любит» (Дословно «узнал (я) воистину, (что) любит меня Ра из-за давант его для меня тебя») [Urk. I. S. 62.12, 180.7].
257	Дословно «год минет здесь», см.: [Quack, 1992. S. 199. Anm. а].
258	См.: [Posener, 1966. Р. 345; Wb. II, 67.17].
259	Дословно «пришел бы он сегодня», см.: [Quack, 1992. S. 84. Anm. g
260	Дословно «полезное, что от моей утробы»; ср.: [Lichtheim, 19' Р. 255].
СТЕЛА Htpi
Стелу Htpi, найденную в Эль-Кабе близ древнего святилища III нома Энхаб (Nhb), опубликовал в 1976 г. Г. Габра [Gabra, 1976]. К его наблюдениям при этом следует добавить, что изготовивший ее мастер с трудом разбирал полученный от заказчика скорописный текст: некоторые иероглифы он скопировал в скорописной форме, а несколько знаков понял неправильно. Рукопись делилась на смысловые разделы, которые надлежало начинать с новой строки. Но и здесь мастер выказал неопытность — не смог рассчитать оптимальный размер знаков. Текст в конце стк. 5 и особенно на стк. 8 не вмещался в отведенные границы, и многие знаки пришлось уменьшить или расположить необычно, чтобы занимали меньше места.
Перевод надписи:
Хор Уаханх, царь Верхнего и Нижнего Египта (Сын Ра Инио-теф)а, родившийся у (царицы) Нефру, возлюбленный (богиней) Нех-бет6.
(2 (Жертвенный) дар, данный царем и (богом) Анубисом пред часовней его (т. е. Анубиса) во всех его местах /.../e Htpi, говорящему: «Я — возлюбленный своим владыкой и получавший похвалы владыки этой страны2.
(3) Его величество радовал сердце покорного слуги (Ык im), (слуги) истинного. Он, действительно, говорил: «Нет [...(исполняющего) сло]ва5 прекрасного указа, кроме Htpi». Слуга покорный исполнял его превосходно6, (4)и его величество хвалил за это покорного слугу.
Его (т. е. царя) великие также говорили: «какой отважный!»ж, (ибо) слуга покорный провозглашал царское слово посреди 7 номов Hn-Nhn3 (5) и VIII нома (ТЗ-wr), (в городе) Абидос, притом что не было Провозглашавшего слово его величества в HI, II и I номах (Nhn, Wtz-hr, ТЗ-zty) кроме слуги покорного61. Его величество [пожаловал]* покорному слуге отряд Хора для походов в VIII ном (Тп1)л, который не ведает, куда ветер дует, и (потому) привязан к северу”.
(6) Случался еще в этом номе голод многие годы; ни разу не пощадил он тогда слугу покорного, (7) и (даже) сгорел ток на 220 снопов.
230
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
Ни разу не получал он (т. е. III ном) жертву (для) Хора-Хемена" < каких-либо людей в годы голода, когда мука иссякла, и не было < во всем номе.
(8)	Я делал всякое доброе дело в храме Владычицы вселенной, (б. гини) Нехбет0, и я превзошел годами всякого наставника (жрецов упокоившегося в храме". Я делал хвалимое ими и (рядовыми) жрец, ми: я не допускал вражды меж ними₽, и что до всякого жреца, [вв. денного (мной в должность, то я) вводил (в должность)] его сынас,
Еще я совершал (жертвоприношения) жене на [ее] жертвенник,' притом я же был взращивающим (множество) людей вместе с мат рью ее отца и отцом ее матери; она родила мне 12 (детей-)утроба, и выкармливал их утробы, рты и семейства».
Выхождение (жертвенного дара) голосом [...] Htpi.
Текст перед изображением Htpi и его жены: Это — прибытие (состоянию) почитаемого у богини^.	;
(1 Текст перед изображением жены: Его жена Hwwt.	и
Комментарий:
а Слова «Сын Ра Иниотеф» заключены в картуш; обрамленН словосочетание буквально означает «сын Ра, принесенный сво1 отцом».
6 Наиболее известный образ богини — белый коршун. В III но ее культ существовал в Энхабе (Nhb; совр. Эль-Каб), где и найд< стела Htpi- Эта же богиня имеется в виду в стк. 8 и 10.
6 Перед именем сохранился край иероглифа « корзина», nb. Раз шенный знак под ним — вероятно, предлог п. Таким образом, ts лы владельца на стеле, скорее всего, отсутствовали. Для чинов ка, занимавшего, судя по жизнеописанию, высокие посты, та упущение было бы невероятным, если не предположить, что конец карьеры Htpi лишился самых престижных должностей. В 5 случае, кстати, становится объяснимым и неприлично низкое чиновника столь высокого ранга качество исполнения надШ Похоже, что, утратив связанные с должностями доходы, Htpi, 1 милец огромного семейства (стк. 8)), был вынужден заказать С стелу у неопытного мастера, не требовавшего большой платы.
г Слово «владыка» оба раза выписано с детерминативом «со» В первом случае это почитавшийся в III номе бог Хор, во второ фиванский царь, упомянутый в стк. 1. Поскольку похвал rocyj Htpi удостаивался при жизни (т. е только в прошлом), употреб. относительная форма полностью завершенного действия, б
Поучение пятого гераклеопольского государяря царевичу Хети... 231
«хвалившийся/восхвалявшийся владыкой этой страны». А бог Хор «возлюбил» Htpi раз и навсегда, что выражено относительной формой однократного действия.
'' Издатель предлагает чтение ffldf. Возможно, Htpi исполнял царские указания в «(точной их) форме». Но возможно и чтение [m]dt «(письменный) текст», ср.: [Faulkner, 1962. Р. 122]. После детерминатива «завязанный и запечатанный свиток» (Y 1) знак «хлеб» (XI) выглядит неуместным. Он мог сохраниться от стоявшего в оригинале существительного mdlt «свиток (папируса)», начинавшегося тем же знаком. В таком случае вероятной была бы ошибка прочтения, при которой из двух «свитков папируса» оказался выписан лишь один, ср.: [Лихачев, 1983. С. 73].
е Букв, «(лучше,) чем очень хорошо».
жБукв. «этот столь отважный». Значение «а person», предложенное издателем для hr, не упоминается в лексикографических изданиях кроме как в словосочетании «все люди», «каждый человек». Знак после /;z(i) разрушен. Кажется вероятным чтение hz(i) w(i) hr рп, ср.: [Wb. Ill, 159.9]. Детерминатив «ноги» мог быть на месте лакуны. Но, по меркам Старого царства, он не обязателен и, кстати, пропущен в надписи rnh.ty=fy (I Р 1).
3Букв. «говорил его слово». Hn-Nhn — обозначение семи самых южных номов Египта.
uHtpi подчеркивает, что три самых южных нома, Nhn, Wtz-hr и Ti-zty, были фактически неподвластны фиванскому государю. Сановники последнего даже считали, что, объявляя там царское «слово», Htpi выказал немалую отвагу, ибо «не было провозглашавшего слово его величества в III, II, и I номах кроме слуги покорного» (стк. 4-5). В гробничных надписях номарха rnh.ty=fy сообщается о создании ан-тифиванского союза именно тех трех номов, что названы на стеле Htpi. Из этих же надписей понятно, почему Htpi представлял себя единственным верным слугой фиванского царя на крайнем юге Египта. Под конец карьеры Htpi командование всеми военно-полицейскими силами, а значит, и реальная власть над III верхнеегипетским Номом оказались в руках rnh.ty=fy, не желавшего подчиняться фиванской династии.
Выражение т hr-ib zpit 7 nt Hn-Nhn не следует понимать в том смысле, что Htpi исполнял царскую волю повсюду, в каждом из семи Номов Hn-Nhn. Для передачи именно такого значения использовался бы предлог ht, «повсюду», «на всем протяжении»[Wb. Ill, 343.13], Или конструкции с определительным местоимением nb [Wb. II, 234.3-235.2; ср. Wb. I, 274.2] и т. п. В том виде, как фраза присутствует в
232
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
тексте, она может означать лишь то, что Htpi служил своему царю «посередине», «в (самом) центре» 7 самых южных номов. Арифметическая «середина» семерки, число 4, могло бы соответствовать Фиванскому ному. Но служба царю в его родной области едва ли требовала столь великой отваги, чтобы ею восхищались фиванский сановники. Да и не могли полномочия владельца стелы распространяться на царскую область. Географической же серединой «7 номо"' Нп-Nhn» является III ном, в котором Htpi как раз и был «велики! предводителем» [Демидчик, 2003]. Причем именно эта область вме сте с I и II номами упоминается на стеле как территория, где одш лишь Htpi проявлял верность фиванскому государю. Общий смыс. высказывания, таким образом, состоит в том, что Htpi доказал cboi мужество верной службой царю и в собственном номе — «посреди 1 номов Hn-Nhn», и в «VIII номе (Ti-wr), (в городе) Абидос». В Старо! царстве Абидос был резиденцией «начальника Верхнего Египта» VIII номе, и его упоминание на стеле из Эль-Каба связано с тем, чт в качестве «великого предводителя III нома» Htpi должен был врем от времени являться к «начальнику Верхнего Египта». Владеле стелы из Фив, изданной Г. Фишером, тоже бравировал тем, что о: важивался быть «[ходата]ем» в «кенбете (начальника Верхне: Египта) против Дома Хети».
к См.: [Wb. Ill, 154.4].
л Букв, «войско, что от сошествия Хора (вниз по Нилу) к VIII но (Tni)», см.: [Wb. II, 472.9-22]. В Фиванском царстве походы в VIII н обозначались словосочетанием hii г, «сойти / спуститься (вниз Нилу) к / против...» [Goedicke, 1960. Р. 289, 290, nt. d, g, i]. Г. ГаГ и Й. Ф. Квак напрасно не учитывают идеограмму «Хор». Htpi п черкивает, что дарованная ему вооруженная защита — самая заю ная и почетная. Возможно, его сопровождали телохранители сам* Уаханха Иниотефа. Чуть позже асьютский номарх Hty II похвал ся поддержкой «(корабельных) дружин (iz.wt) Хора», причем и 1 слово «Хор» выписано только идеограммой [Siut IV. 73].
*Г. Габра: «in unawareness of Tl-wr in the west» [Gabra, 19 S. 47]; Й. Ф. Квак: «der gegen Thinis ging im Staub (?) von...» [Quf 1992. S. 99]. Между тем, следует читать m hmw tiw mhi mhtt, букв качестве не знающего ветра (и) связанного севером». Иератичес: знак № 276, «парус», распознан Ф. Кваком. Форма третьего зна mhi тоже повторяет скорописное начертание. Поскольку фразу лежало закончить на этой строке, где места уже недоставало, «Д-J ный» знак «кнут» (V 23; прежде не распознан) втиснут вертик но. На то, что в текстах гераклеопольского времени «ветер» и» означает перемену власти, указывал О. Д. Берлев [Берлев, 1!
Поучение пятого гераклеопольского государяря царевичу Хети... 233
С. 95]. Htpi подчеркивает, что VIII ном не проявляет должного почтения к усиливающемуся фиванскому царю: местные власти еще не распознали «куда ветер дует», и остаются верны «северу», т. е. гераклеопольским правителям. По этой причине Htpi и пришлось отправиться в VIII ном в сопровождении военного отряда фиванцев.
"Предлагаю читать w3h{w)t Hrw-Hm(n), см.: [Wb. I, 252. 2,3]. Вероятно, мастер не смог распознать скорописный знак № 524. Почитавшийся в III номе в образе сокола бог Хемен упоминается и в надписи rnh.ty=fy (III 1-6, V р 2, 16.18.3), но написание его имени знаком «сверло» (U 25) необычно. Отсутствие п может объясняться ошибкой прочтения («прыжок от сходного к сходному»): Hrw-H<mn> т rmt nb; ср.: [Лихачев, 1983. С. 71, 74-75].
° Дословно «владычицы (всего) до предела».
"Дословно «спустившегося к храму», т. е. похороненного возле храма, ср.: [Wb. II, 472. 16]. Неподалеку от храма Нехбет поставил свою стелу и сам Htpi.
₽Букв. «не давал (я), чтобы бился человек вместе с его вторым».
с [b]z.n[=f] bz.n[=i]; причина искажения — ошибка прочтения скорописи.
т знак, прочтенный издателем как О 16, в действительности — R 2, № 341, «жертвенный столик с хлебами».
У ht с детерминативом «сидящий ребенок с рукой у рта».
$Букв. «это — хождение к (состоянию-)йи?йу у богини». Не исключено, однако, что перед нами заключительная фраза биографической надписи, не поместившаяся на стк. 8. Тогда первые знаки должны быть прочитаны sb(i.)t(w), букв, «так достигается (состояние-) imihy у богини».
СПИСОК СОКРАЩЕНИИ
вди ВДИ, 1937-1997	Вестник древней истории. М. Древние цивилизации. От Египта до Китая. Вестник древней истории. 1937-1997. М., 1997.
ГССДВ	Государство и социальные структуры на Древнем Востоке. М., 1989.
ИВ идв	История Востока. Т. I. Восток в древности. М., 1997. История Древнего Востока. Зарождение древнейших классовых обществ и первые очаги рабовладельческой цивилизации. Ч. II. М., 1988.
идвтд	История Древнего Востока. Тексты и документы: Учеб, пособие. М., 2002.
ипо	История первобытного общества. Эпоха классообра-зования’. М., 1988.
ПМ	«Поучение царю Мерикара»: [Golenisheff, 1913. Pl. 90-14. А-С; Caminos, 1956. Р. 52. Pl. 26-27; Volten, 1945. S. 3-81, Tf. I-IV; Helck, 1977; Quack. 1992. S. 164-200]. «Р» — Эрмитажная рукопись, по которой ведется и нумерация строк. «Прим.» называет номер примечания к прилагаемому переводу.
пн	«Пророчество Неферти»: [Golenisheff, 1913. Pl. 23-25; Helck, 1970]. Последующие цифры указывают на нумерацию строк Эрмитажной рукописи.
ПС ПСОФЗ	Палестинский сборник. М.; Л. Проблемы социальных отношений и форм зависимости на Древнем Востоке. М., 1984.
РИ хидм	«Речение Ипувера»: [Gardiner, 1909; Helck, 1995а]. Хрестоматия по истории древнего мира. Т. 1. Древний Восток. М., 1950.
хидв	Хрестоматия по истории Древнего Востока. М., 1980. Ч. I.
АА Дат	Agyptologische Abhandlungen. Wiesbaden. Agypten und Aites Testament. Studien zu Geschichte, Kultur and Religion Agyptens and des Alten Testaments. Wiesbaden.
AbhdSAW	Abhandlungen der Sachsischen Akademie der Wissenschaften zu Leipzig, Philologisch-historische Klasse. Berlin.
ACF	Annuaire du College de France. Paris.
Список сокращений
235
АЕК AEL	Ancient Egyptian Kingship. Leiden, 1995. Ancient Egyptian Literature. History and Forms. Leiden; New York; Koln, 1996.
AF ASAE BdE	Agyptologische Forschungen. Gluckstadt. Annales du Service des antiquities de 1’Egypte. Le Caire. Bibliotheque d’etude. Institut fran^ais d’archeologie orientale. Le Caire.
Bi Or BSAE САН СТ	Bibliotecheca Orientalis. Leiden. British School of Archaeology in Egypt. London. Cambridge Ancient History. 3 ed. Cambridge. Buck A. de. The Egyptian Coffin Texts. Vol. l-VII. Chicago. 1935-1961.
DE Elephantine	Discussions in Egyptology. London Stadt und Tempel von Elephantine / W. Kaiser et al. Grabungsbe-richt I // MDAIK. 1970. Bd. 26. S. 87-140. Tf. XXXV-XLV; Grabungsbericht 2// MDAIK. 1971. Bd. 27. S. 181-202. Tf. XLI1-L; Grabungsbericht 3 // MDAIK. 1972. Bd. 28. S. 157-200. XL-IL; Grabungsbericht4//MDAIK. 1974. Bd. 30. S. 65-90. Tf. 12-17; Grabungsbericht 5 // MDAIK. 1975. S. 39-84. Tf. 15-28; Grabungsbericht 6 // MDAIK. 1976. Bd. 32. S. 67-112. Tf. 15-32.
FA MB	Festschrift zum 150jahrigen Bestehen des Berliner Agyptisches Museums. Berlin, 1974.
FIFAO GM	Fouilles de ГInstitut frangais d’archeologie orientale. Le Caire. Gbttinger Miszellen. Beitrage zur agyptologischen Diskussion. Gottingen.
GOF HAS JARCE JEA JNES KAT KRI	Gbttinger Orientforschungen. Gottingen. Hamburger Agyptologische Studien. Hamburg. Journal of the American Research Center in Egypt. Boston The Journal of Egyptian Archaeology. London. The Journal of Near Eastern Studies. Chicago. Kleine Agyptische Texte. Kitchen K. A. Ramesside Inscriptions. Historical and Biographical. Vol. I-VII. Oxford, 1969-1987.
LA LAE, 1972 lae, 2003	Lexikon der Agyptologie. Bd. 1-V1. Wiesbaden, 1975-1986. The Literature of Ancient Egypt. 2 ed. New Heaven, 1972. The Literature of Ancient Egypt. 3 ed. New Heaven, London, 2003.
LuP	Literatur und Politik im pharaonischen und ptolemaischen Agypten. Le Caire, 1999. (BdE; 127).
mas	Munchener agyptologische Studien. Munchen; Berlin.
236
Демидчик A. E. Безымянная пирамида
MDA1K
OBO PSICE
p. Westcar
RdE
SAEAS
SAK
SAOC
Siut
Urk. I
Urk. IV
Urk. VI
Urk. Vll Wb.
ZAS
Mitteilungen des Deutschen archaologischen Instituts, Abtei-!ung Kairo. Wiesbaden; Meinz (ab 1956).
Obris Biblicus et Orientalis. Friburg; Gottingen.
Proceedings of the Seventh International Congress of Egyptologists. Cambridge, 3-9 September 1995. Leuven, 1998.
Erman A. Die Marchen des Papyrus Westcar. Berlin, 1890. (Mitteilungen aus den orientalischen Sammlungen I Konigliche Museen zu Berlin; 5-6); [Blackman, 1988].
Revue d’Egyptologie, Le Caire; Paris.	".
Studies in Ancient Egypt, the Aegean, and the Sudan. Essays ' in honor of D. Dunham on the occasion of his 90th birthday, June 1, 1980. Boston, 1981.	j
Studien zur altagyptischen Kultur. Hamburg.
Studies in Ancient Oriental Civilizations. Chicago. [Brunner, 1937; Edel, 1984].
Sethe K. Urkundcn des Aken Reiches. Ht. 1-4. Leipzig, 1932-1933.
Sethe K. Urkunden der 18. Dynastic. Leipzig, 1906-1909; Helck W. Urkunden der 18. Dynastie. Berlin, 1955-1958.
Schott S. Urkunden mythologischen Inhalts. Leipzig, 1929-1939.
Sethe K. Urkunden des Mittleren Reiches. Leipzig, 1935. • Erman A., Grapow H. Worterbuch der agyptischen Sprache. Neudruck. Bd. 1-V. Berlin, 1955.	hi
Zeitschrift fur Agyptische Sprache und Altertumskunde.Leipzjj Berlin.
ЛИТЕРАТУРА
Ассман, 1999 — Ассман Я. Египет: теология благочестия ранней цивилизации. М-, 1999.
Берлев, 1972 — Берлев О. Д. Трудовое население Египта эпохи Среднего царства. М., 1972.
Берлев, 1978 — Берлев О. Д. Общественные отношения в Египте эпохи Среднего царства. Социальный слой «царских hmww». М., 1978.
Берлев, 1979 — Берлев О. Д. «Золотое имя» египетского царя // Ж. Ф- Шампольон и дешифровка египетских иероглифов. М., 1979. С.41-59.
Берлев, 1980 — Берлев О. Д. Новое о царе Усркерэ (VI династия) // Древний Восток. Сб. 2. Памяти акад. Б. А. Тураева. М., 1980. С. 56-63.
Берлев, 1984 — Берлев О. Д. Египет // Источниковедение истории Древнего Востока: Учебник для студ. истфаков вузов. М., 1984. С. 4-59.
Берлев, 1984а — Берлев О. Д. Древнейшее описание социальной организации Египта // ПСОФЗДВ. С. 26-34.
Берлев, 1984b — Комментарий / Сост. В. К. Афанасьева, О. Д. Берлев, И. М. Дьяконов // Лирическая поэзия Древнего Востока. М., 1984. С.149-228.
Берлев, 1989 — Берлев О. Д. Цифровые данные по угону населения покоренных стран в Египет // ГССДВ. С. 86-108.
Берлев, 1998 — Берлев О. Д. Два периода Сотиса между Годом 18 Царя Сену, или Тосортроса, и Годом 2 фараона Антонина Пия // Древний Египет: язык — культура — сознание. М., 1999. С. 42-62.
Берлев, 1999 — Берлев О. Д. Наследство Геба // Подати и повинности на Древнем Востоке. СПб., 1999. С. 6-33.
Богданов, 2000 — Богданов И. В. Замечания к «текстам проклятий» Старого царства // Ассириология и египтология. СПб, 2000. С.29-41.
Богословский, 1984 — Богословский Е. С. «Рабы» в текстах из Дер эль-Медина // ПСОФЗ. С. 81-127.
Богословский, 1989 — Богословский Е. С. Фактор государства в структурообразовании египетского общества второй половины II тысячелетия до н. э. // ГССДВ. С. 109-127.
238
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
Большаков, 1996 — Большаков А. О. Новое свидетельство об уп треблении категории D. Т при описании родства в Египте Старо: царства // ВДИ. 1996. № 2. С. 120-122.
Большаков, 2000 — Древнеегипетская скульптура и «xopoi имя» // ВДИ. 2000. № 2. С. 73-87.
Большаков, 2001 — Большаков А. О. Человек и его Двойник. Из бразительность и мировоззрение в Египте Старого царства. СПб., 200
Большаков, 2003 — Большаков А. О. Изображение и текст: д; языка в древнеегипетской культуре // ВДИ. 2003. № 4. С. 3-20.
Большаков, Сущевский, 1991 — Большаков А. О., Сущевский А. Герой и общество в Древнем Египте // ВДИ. 1937-1997. С. 294-31
Вассоевич, 1998 — Вассоевич А. Л. Духовный мир народов кла сического Востока. СПб., 1998.
Васильев, 1998— Васильев К. В. Истоки китайской цивилиз: ции. М., 1998.
Виноградов, 1985 — Виноградов А. К. Древнеегипетский фразе логизм «девять луков» // Мероэ. М., 1985. Вып. 3. С. 78-97.
Головина, 1995 — Головина В. A. KDBt земельная аренда в Егип раннего Среднего царства // ВДИ. 1995. № 2. С. 4-27; ВДИ, 193' 1997. С. 319-341.
Головина, 1999 — Головина В. А. Три десятилетия деятельное: австрийской археологической экспедиции в Телль эль-Даба (востх ная часть дельты Нила): новая книга Манфреда Битака // ВД 1999. №3. С. 191-208.
Дейнека, 1992 — Дейнека Т. А. Обоснование внешней политй Египта в царских надписях XVIII династии. Дисс... канд. ист. Haj СПб., 1992.
Дейнека, 1992а — Дейнека Т. А. Обоснование внешней полит ки Египта в царских надписях XVIII династии. Автореф. дис... ка! ист. наук. СПб., 1992.
Демидчик, 1994 — Демидчик А. Е. Представления о египетск государственности в «Поучении царю Мерикара». Дисс... канд. й< наук. М., 1994.
Демидчик 1997 — Демидчик А. Е. Наставления Совершенному Совершенный человек: теология и философия образа. М., 19' С.291-309.
Демидчик, 1999 — Демидчик А. Е. Печать М 42 из Библа и,-ездка Меренра Немтемсафа на южную границу // Древние гемм камни Востока. М., 1999. С. 9-11.	'
Демидчик, 1999а — Демидчик А. Е. «Дал я дорогу своим нога* (Рассказ Синухе» — древнейшие воспоминания эмигранта)
Литература
239
даое: опыты преодоления. Очерки из истории культуры Средиземноморья. М., 1999. С. 237-258.
Демидчик, 1999b — Демидчик А. Е. Несколько замечаний о «родстве» египтян с божеством // Мероэ. М., 1999. Вып. 5. С. 107-126.
Демидчик, 2000 — Демидчик А. Е. Древнеегипетская космология в стк. 132 «Поучения царю Мерикара» // Древность: историческое знание и специфика источника. Материалы конф., поев, памяти Э. А. Грантовского, 3-5 октября 2000 г. М., 2000. С. 53-55.
Демидчик, 2000а — Демидчик А. Е. Древнеегипетский фразеологизм Itj... mj (i)gp п mw на стеле кушитского царя Пианхи // Чуж-дое-Чужое-Наше: Наблюдения к проблеме взаимодействия культур. Новосибирск, 2000. С. 20-31.
Демидчик, 2001 — Демидчик А. Е. Староегипетская печать «правителя Нагорья» и письмо Синухета царю // ВДИ. 2001. № 2. С. 79-88.
Демидчик, 2001а — Демидчик А. Е. Древнеегипетские «отцы и дети» в 38 заклинании «Текстов саркофагов» // Христианские традиции и культура России. Новосибирск, 2001. С. 13—24.
Демидчик, 2002 — Демидчик А. Е. Примечательная особенность идеологии древнейших территориальных государств // История и культура Востока Азии. Новосибирск, 2002. Т. 1. С. 76-79.
Демидчик, 2003 — Демидчик А. Е. Номарх Анхтифи — современник фиванского царя Иниотефа II // ВДИ. 2003. № 1. С. 60-70.
Дьяконов, Якобсон, 1982 — Дьяконов И. М., Якобсон В. А. «Но-мовые государства», «территориальные царства», «полисы» и «империя». Проблемы типологии // ВДИ. 1982. № 2. С. 3-21.
Игнатов, 1994 — Игнатов С. С. «Сказка о потерпевшем кораблекрушение» в контексте истории и культуры Древнего Египта эпохи Среднего царства. Автореф. дисс... канд. ист. наук. СПб., 1994.
Кацнельсон, 1976 — Кацнельсон И. С. Художественная литература // Культура Древнего Египта. М., 1976. С. 315—365.
Клочков, 1983 — Клочков И. С. Духовная культура Вавилонии: человек, судьба, время. Очерки. М., 1983.
Колесницкий, 1967— Колесницкий Н. Ф. Феодальное государство. М., 1967.
Колшанский, 1980— Колшанский Г. В. Контекстная семантика. М., 1980.
Коростовцев, 1962 — Коростовцев М. А. Писцы Древнего Египта. М., 1962.
Коростовцев, 1976 — Коростовцев М. А. Религия Древнего Египта. М., 1976.
240
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
Коростовцев, 1978— Коростовцев М. А. Повесть Петеисе Ц Древнеегипетская проза. М-, 1978.
Кравцова, 1999— Кравцова М. Е. История культуры Кита;
СПб., 1999.
Крол, 1999 — Крол А. Приношение даров иноземцами как од; из ритуалов древнеегипетского праздника Сед // ВДИ. 1999. № С. 92-103.
Крюков, 1982 — Крюков М. В. Этнические и политические об ности: диалектика взаимодействия // Этнос в доклассовом и pt неклассовом обществе. М., 1982. С. 147-162.
Ладынин, 2002 — Ладынин И. А. «Нечестивый правитель» в pej гиозно-идеологической традиции Древнего Египта II тыс. до н. э. Культурное наследие Египта и христианский Восток (Материа междунар. научи, конф.). М., 2002. С. 155-176.
Лившиц, 1979 — Сказки и повести Древнего Египта / Пер. и к И. Г. Лившица. Л., 1979 (Литературные памятники).
Лихачев, 1983 — Лихачев Д. С. Текстология. 2 изд., испр. и д М., 1983.
Лурье, 1960 — Лурье И. М. Очерки древнеегипетского праваХ1 X веков до н. э. Памятники и исследования. Л., 1960.
Малявин, 2000 — Малявин В. В. Китайская цивилизация. . 2001.
Матье, 1950— Из «Поучения гераклеопольского царя сво сыну Мерикара» // Хрестоматия по истории древнего мира.'! 1950. Т. I. Древний Восток. С. 6-9; Практикум по истории древн мира. Пособие для студентов-заочников I курса ист. фак. пед. ине М., 1989. Вып. I. С. 8-10.	I
Матье, 1996 — Матье М. Э. Избранные труды по мифолог идеологии Древнего Египта. М., 1996. (Исследования по фольк. и мифологии Востока).
Мещеряков, 2002 — Мещеряков А. Н. Император, миф и I дарство // Синто — путь японских богов. В 2 т. Т. 1. СПб., 2 С. 98-121.
Монтэ, 1989 — Монтэ П. Египет Рамсесов. Повседневная > египтян во времена великих фараонов. М., 1989. С. 375.
Накорчевский, 2000 — Накорчевский А. А. Синто. СПб., 2
Никитина, 1982 — Никитина М. И. Древняя корейская п в связи с ритуалом и мифом. М., 1982. (Исследования по фолы и мифологии Востока).
Оппенхейм, 1990 — Оппенхейм А. Древняя Месопотамия^! рет погибшей цивилизации. Изд. 2-е, испр. М., 1990.
Литература
241
Павлова, 1984 — Павлова О. И. Амон Фиванский. Ранняя история культа (V-XVIII династии). М., 1984.
Перепелкин, 1966 — Перепелкин Ю. Я. Частная собственность в представлении египтян Старого царства. М., 1966. (ПС; 16 (79)).
Перепелкин, 1979— Перепелкин Ю. Я. Кэйе и Семнех-ке-рэ. К исходу солнцепоклоннического переворота в Египте. М., 1979.
Перепелкин, 1984 — Перепелкин Ю. Я. Переворот Амен-хотпа IV. Ч. И. М., 1984.
Перепелкин, 1988 — Перепелкин Ю. Я. Хозяйство староегипетских вельмож. М., 1988.
Перепелкин, 1989 — Перепелкин Ю. Я. Жрец царя во главе государства // ВДИ. 1937-1997. С. 262-286.
Перепелкин, 2000 — Перепелкин Ю. Я. История Древнего Египта. СПб., 2000.
Петровский, 1958— Петровский Н. С. Египетский язык. Л., 1958.
Прусаков, 1999 — Прусаков Д. Б. Природа и человек в Древнем Египте. М.» 1999.
Прусаков, 2001 — Прусаков Д. Б. Раннее государство в Древнем Египте. М., 2001.
Рубинштейн, 1948— Рубинштейн Р. И. Внутренняя политика фараона Ахтоя Уахкара // ВДИ. 1948. № 4. С. 177-187.
Рубинштейн, 1950 — Рубинштейн Р. И. Поучение гераклеопольского царя своему сыну (Эрмитажный папирус № 1116 А) // ВДИ. 1950. №2. С. 122-133.
Рубинштейн, 1956 — Внешняя политика Египта в период господства Гераклеополя // ПС. 1956. Вып. 2. С. 31-41.
Савельева, 1967 — Савельева Т. Н. Надписи из гробницы Мечена (перевод и комментарий) // Древний Египет и Древняя Африка. Сб. статей, посвященных памяти акад. В. В. Струве. М., 1967. С. 113-132.
Савельева, 1989 — Савельева Т. Н. Нубийцы в Египте Древнего Царства // Мероэ. М., 1989. Вып. 4. С. 159-166.
Савельева, 1992 — Савельева Т. Н. Храмовые хозяйства Египта времени Древнего Царства (III-VIII династии). М., 1992.
Сказки, 1998 — Сказки Древнего Египта. М., 1998.
Стеблин-Каменский, 1976 — Стеблин-КаменскийМ. И. Миф. Л., 1976.
Струве, 1935— Струве В. В. Речение Ипувера. Лейденский папирус № 344. Социальный переворот в Египте в конце Среднего царева. М.; Л., 1935.
242
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
Томашевич, 2003 — Томашевич О. В., Берлев О. Д., Ходжаш С. I Каталог египетских памятников из музеев Российской Федеращи Украины, Белоруссии, Кавказа, Средней Азии и Прибалтики. Orb Biblicus et Orientalis, Series Archaeologica, 17. Friburg — Gottinge 1998 // ВДИ. 2003. № 1. C. 87-93.
Тураев, 1920 — Тураев Б. А. Египетская литература. Т. I. Ист рический очерк древнеегипетской литературы. М., 1920.
Тюменев, 1947 — Тюменев А. И. Эрмитажный папирус 1116 J строки 101-102 // ВДИ. 1947. № 2. С. 9-12.
Уилсон, 1984 — В преддверии философии. Духовные искана древнего человека / Г. Франкофорт, Г. А. Франкфорт, Дж. Уилсо; Т. Якобсен. М., 1984. С. 45-120, 226-229.
Шэхаб Эль-Дин, 1993 — Шэхаб Эль-Дин Т. М- Автобиография Древнем Египте в эпоху IV-VIII династий. Дисс... канд. ист. нау СПб., 1993.
Шэхаб Эль-Дин, 1993а — Шэхаб Эль-Дин Т. М- Автобиографии Древнем Египте в эпоху IV-VIII династий. Автореф. дисс... аадй ист. наук. СПб., 1993.
Якобсен, 1995 — Якобсен Т. Сокровища тьмы: история Mecort тамской религии. М., 1995.
Abubakr, Osing, 1973 — Abubakr А. М., Osing J. Achtungstexte aus de Alten Reich (II) // MDAIK. 1973. Bd. 29. S. 97-134. Tf. XXXI-LVI.
Allam, 1973— Allam S. Hieratische Ostraca und Papyri aus <ti Ramessidenzeit. Tubingen, 1973.
Allen, 1977— Allen J. P. The Funerary Text of King Wahkare Akhtoy ОЙ Middle Kingdom Coffin // Studies in Honor of G. R. Hughes. January 12, 19* Chicago, 1976 (SAOC; 39). P. 1-29.
Andrassy, 1993 — Andrassy P. Daspr-Sncim Alten Reich // SAK. 1993. Bd? j S. 17-35.	.	J
Anthes, 1928 — Anthes R. Die Felseninschriften von Hatnub. Leipzig, 191
Anthes, 1974 — Anthes R. Die Berichte des Neferhotep und des Ichenufl uber das Osirisfest in Abydos // FAMB. S. 15-49.	ч|
Assmann, 1971 — Assmann J. Zwei Sonnenhymnen der spaten XVIII. Dyriail in thebanischen Grabern der Saitenzeit // MDAIK. 1971. Bd. 27. S. 1-34. 'il
Assmann, 1972 — Assmann J. Die Inschrift auf dem auseren Sarkophagde-Л des Merenptah // MDAIK. Bd. 28. 1972. S. 47-73. Abb. I.	И
Assmann, 1979 — Assmann J. Weisheit, Loyalismus and Frommigkeit // Я dien zu altagyptischen Lebenslehren. Freiburg (Schweiz); Gottingen (ОВО;Я S. 11-72.	<Я
Assmann, 1983 — Assmann J. Konigsdogma und Heilserwartung. Politic und kultische Chaosbeschreibungen in agyptischen Texten // Apocalyptic:-» the Mediterranean World and the Near East. Tubingen, 1983. S. 345-377.
Литература
243
Assmann, 1983а — Assmann J. Re und Amun. Die Krise des polytheistischen Weltbildsim Agypten der 18.-20. Freiburg (Schweiz); Gottingen, 1983 (OBO; 51).
Assmann, 1984 — Assmann J. Vergeltung und Errinerung // Studien zu Sprache und Religion Agyptens. Zu Ehren W. Westendorf. Gottingen, 1984. S. 687-701.
Assmann, 1984a— Assmann J. Politik zwischen Ritual und Dogma. SpieL raume politischen Handelns im pharaonischen Agypten // Saeculum. Munchen, 1984. Bd. 35. S. 97-114.
Assmann, 1993 — Assamann J. Die Geschichte des Herzens im alten Agypten // Die Erfindung des inneren Menschen. Gutersloh, 1993. S. 81-112.
Assmann, 1996 — Assmann J. Der Literarischen Aspect des Agyptischen Grabes und seine Funktion im rahmen des «Monumentalen Discurses» // AEL. S. 97-104.
Assmann, 1996a — Assmann J. Verkiinden und Verklaren. Grundformen hymnischer Rede im alten Agypten // AEL. P. 313-334.
Assmann, 2002 — Assmann J. The Mind of Egypt. History and Meaning in the Time of the Pharaohs. New York, 2002.
Barbotin, Clere, 1992 — Barbotin Chr., Clere J.-J. L’lnscription de Sesostris Iera Tod // Bulletin de L’lnstitut fran^ais d’archeologie orientale. Le Caire, 1992. T. 91. P. 1-33. Pl. 1-31.
Barns, 1952 — Barns J. W. B. The Ashmolean Ostracon of Sinuhe. London, 1952.
Barta, 1968 — Barta W. Aufbau und Bedeutung der altagyptischen Opfer-formel. Munchen, 1968 (AF; 34).
von Beckerath, 1966 — Beckerath J. von. Die Dinastie der Herakleopoliten H ZAS. 1966. Bd. 93. S. 13-20.
von Beckerath, 1984 — Beckerath J. von. Handbuch der agyptischen Konigs-namen. Munchen; Berlin, 1984 (MAS; 20).
von Beckerath, 1998 — Beckerath J. von. Chronologie des pharaonischen Agypten: Die Zeitbestimmung der agyptischen Geschichte von der Vorzeit bis 332 v. Chr. Miinchen; Berlin, 1998 (MAS; 45).
Beriev, 1981 — Beriev O. D. The Eleventh Dynasty in the Dynastic History of Egypt // Studies Presented to H. J. Polotsky. Beacon Hill (Mass.), 1981. P. 361-377.
Beriev, 1981a — Beriev O. D. H. M. Stewart, Egyptian Stelae, Reliefs and Paintings from the Petrie Collection, pt. 2. // BiOr. 1981. Bd. XXXVIII. S. 318-320.
Beriev, 1987 — Beriev O. D. A Social Experiment in Nubia during the Years 9-17 of Sesostris I // Labor in the Ancient Near East. New Heaven, 1987. P. 143-157.
Beriev, 1987a — Beriev O. D. The Date of the «Eloquent Peasant» П Form und Mass: Beitrage zur Literatur, Sprache und Kunst des alten Agypten. Festschrift fur Gerhard Fecht. Wiesbaden, 1987 (AAT; 12). S. 78-83.
Beriev, 1995— Beriev O. The Title to a Kingdom // GM. 1995. Ht. 149. S- 33-40.
244
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
Beriev, Hodjash, 1998 — Beriev О., Hodjash S. Catalogue of the Monumei of Ancient Egypt. From the Museums of the Russian Federation, Ukraine, Bye russia, Caucasus, Middle Asia and the Baltic States. Freiburg (Schweiz); Gottingi 1998 (OBO; 17).
Bisson de la Rouqe, 1937 — Bisson de la Roque F. Tod : (1934 a 1936). Caire, 1937 (FIFAO; 1937. T. 17).
Bjorkman, 1964— Bjorkman G. Egyptology and Historical Method Orientalia Suecana. Uppsala, 1964. Bd. 13. S. 9-33.
Blackman, 1932 — Blackman A. M. Middle-Egyptian Stories. Bruxelles, 19 (Bibliotheca Aegyptiaca; II).
Blackman, 1988— Blackman A. M. The Story of King Kheops and3 Magicians. Transcribed from Papyrus Westcar (Berlin Papyrus 3033). London, 19;
Blumenthal, 1970— Blumenthal E. Untersuchungen zum agyptischen Ko gtum des Mittleren Reiches. I. Die Phraseologie. Berlin, 1970 (AbhdSAW; 61/
Blumenthal, 1979— Blumenthal E. Darstellung und Selbstdarstellung i agyptischen Konigtums. Untersuchungen zur schriftlichen Uberlieferung.i Mittleren Reiches // Ethnographisch archaologische Zeitschrift. Berlin, 19 Bd. 20. S. 79-94
Blumental, 1980— Blumenthal E. Die Lehre fur Konig Merikare И Z 1980. Bd. 107. S. 5^11.
Blumenthal, 1982 — Blumenthal E. Die Prophezeiung des Neferti // Z 1982. Bd. 109. Bd. S. 1-27.
Blumenthal, 1984-1985 — Blumenthal E. Die Lehre des Konigs Amenem T. I // ZAS. 1984. Bd. 111. S. 85-105; T. II H ZAS. 1985. Bd. 112. S. 104-1
Blumenthal, 1996— Blumenthal E. Die literarische Verarbeitung der 01 gangszeit zwischen Altem und Mittlerem Reich // AEL. S. 105-135.
Bolshakov, 1995 — Bolshakov A. Princes Who Became Kings: Where their Tombs?//GM. 1995. Ht. 146. P. 11-22.
Bolshakov, 1997 — Bolshakov A. O. Man and his Double in Egyptian Ideol of the Old Kingdom. Wiesbaden, 1997 (AAT; 37).
Bolshakov, 2000 — Bolshakov A. O. R. Gundlach Der Pharao und sein S Die Grundlegungen der agyptischen Konigsifeologie im 4. und 3. Jahrtaus Wissenschaftlische Buchgesellschaft, Darmstadt, 1998 // BiOr. 2000. Bd. I S. 295-298.
Borchardt,1910-1913 — Borchardt L. Das Grabdenkmal des Konigs S’aj Rec. Leipzig, 1910-1913. Bd. 1, 2 (Ausgrabungen der Deutschen Orient-G schaft in Abusir: 1902-1908 ; 6-7).
Borchardt, 1933 — Borchardt L. Allerlei Kleinigkeiten. Leipzig, 1933.
Borghouts, 1996 — Borghouts J. F. Egyptian: an Introduction to the Wi and Language of the Middle Kingdom. I. Grammar and Syntax. Leuven, H .'4
Автор имел счастливую возможность пользоваться электронной > писью данной работы, к сожалению, все еще не опубликованной. Н
Литература
245
Brovarski, 1981 — Brovarski E. Ahanakht of Bersheh and the Hare Nome in the First Intermediate Period and Middle Kingdom // SAES. P. 18-30.
Brovarski, 1994— Brovarski E. Abydos in the Old Kingdom and First Intermediate Period. Pt. II. // For His Ka. Essays Offered in Memory of Klaus Baer. Chicago, 1994 (SAOC; 55). P. 15^14.
Brunner, 1937 — Brunner H. Die Texte aus den Grabern der Herakleo-politenzeit von Siut mit Ubersetzung und Erlauterungen. Gluckstadt, 1937 (AF; 5).
Brunner, 1952 — Brunner H. Die Weisheitsliteratur // Handbuch der Orientalistik. Bd. I. Agyptologie. Abshnitt II. Literatur. Leiden, 1952. S. 90-110.
Brunner, 1961 — Brunner H. Die religiose Wertung der Armut im agyptischer Religionsitat // Saeculum. Fribourg; Miinchen, 1961. Bd. 12. S. 319-344.
Brunner, 1979 — Brunner H. Zitate aus Lebenslehren П Studien zu altagyp-tischen Lebenslehren. Fribourg (Schweiz); Gottingen, 1979 (OBO; 28). S. 106-171.
Brunner, 1988 — Brunner H. Das horende Herz. Kleine Schriften zur Religions-und Geistesgeschichte Agyptens. Friburg (Schweiz); Gottingen, 1988 (OBO; 80).
Brunner-Traut, 1985 — Brunner-Traut E. Lebensweisheit der Alten Agypter. Freiburg im Breigau, 1985.
Burkard, 1977 — Burkard G. Textkritische Untersuchungen zu agyptischen Weisheitslehren des Alten und Mittleren Reichs. Wiesbaden, 1977 (AA; 34).
Burkard, 1998 — Burkard G. «Als Gott erschienen spricht er». Die Lehre des Amenemhet als postumes Vermachtnis // LuP. S. 153—173.
Burkard., Thissen, 2003 — Burkard G., Thissen H. J. Einfiihrung in die alta-gyptische Literaturgeschichte. I. Munster; Hamburg; London, 2003.
Caminos, 1956 — Caminos R. Literary Fragments in the Hieratic Script. London, 1956.
Cerny, 1942 — Cerny J. Le caractere des oushebtis d’apres les idees du Nouvel empire //Bulletin de I’lnstitut francais d’acheologie orientale. Le Caire, 1942. T. XLL. P. 105-133.
Cerny, 1975 — Cerny J. A Late Egyptian Grammar. Rome, 1975. P. 592.
Clere, Vandier, 1948 — Clere J. J., Vandier J. Textes de la premiere periode intermediaire et de la XIeme dyanstie. Fasc. I. Brussel, 1948 (Bibliotheca Aegyp-tiaca; X).
Coyat, Montet, 1912—1913 — Couyat J., Montet P. Les inscriptions hierogliphi-c|ues et hieratiques du Quadi Hammamat. Le Caire, 1912, 1913.
Daoud, 1995 — Daoud K. A. The Herakleopolitan Stelae from the Memphite Necropolis // PSICE. P. 303-308.
Daressy, 1903 — Daressy G. Inscriptions hieroglyphiques trouvees dans le Caire П ASAE. Le Caire, 1903. T. 4. P. 101-103.
Daressy, 1919— Daressy G. Inscriptions tentyrites // ASAE, 1919. T. 18. p- 183-189.
Darnell, 1997— Darnell C. The Message of the King Wahankh Antef II to Khety, Ru|er of Heracleopolis//ZAS. 1997. Bd. 124. S. 101-108.
246
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
Demidchik 1993 — Demedchik A. A Note to §141 of Sir A. H. Gardiner «Egyptian Grammar» // GM. 1993. Ht. 93. S. 29-30.
Demidchik, 1995 — Demidchik A. E. The «Region of the Nothern Residenc in Middle Egyptian Literature П PSICE. P. 325-330.
Demidchik, 2003 — Demidchik A. E. The Reign of Merikare Khety // G 2003. Ht. 192. S. 25-36.
Derchain, 1995 — Derchain Ph. Miettes (suite) // RdE. 1995. T. 46. P. 89-1
Donadoni, 1968 — Donadoni S. A propos de 1’histoire du texte de Merikan Proceedings of the 26th Congress of Orientalists, New Delhi. New Delhi, 19' P. 8-11.
Drioton, 1922 — Drioton E. Contribution a 1’etude du chapitre XV du Ir des morts. Les confessions negatives // Recueil d’etudes egyptologiques dedi^i a la memoire de J.-F. Champollion. Paris, 1922. P. 536-552.	,
Edel, 1944— Edel E. Untersuchungen zur Phraseologie der agyptiscfcj Inschriften des Alten Reichs // MDAIK. 1944. Bd. 13. S. 1-90.
Edel, 1984 — Edel E. Die Inschriften der Grabfronten der Siutgaber in Mil lagypten aus der Herakleopolitenzeit. Opladen, 1984 (Abhandlungen der Rii nisch-Westfalischen Akademie der Wissenschaften; 71).	д
Edel, 1990 — Edel E. Der Kanal der beiden Fische H DE. 1990. № 16. S. ЗЦ
Edgerton, Wilson, 1936 — Edgerton W. E, Wilson J. A. Historical Records
Ramsses III. The Texts in Medinet Abu. Chicago, 1936. Vol. I.	j)
Edwards, 1971 — Edwards I. The Early Dynastic Period in Egypt. Cambri 1971 (CAH. Vol. I. Ch. XI).	-i
El-Alfi, 1993 — El-Alfi M. La Liste de rois d’Abydos // DE. 1993. № 28. Р.;1;
Eldamaty, 1999 — Eldamaty M. M. Horus als Ka des Konigs П GM. $ Ht. 169. S. 31-52.
Erman, 1923 — Erman A. Die Literatur der Aegypter. Leipzig, 1923. , >
Faulkner, 1962 — Faulkner R. O. A Concise Dictionary of Middle Egy;
Oxford, 1992.
Faulkner, 1964 — Faulkner R. O. Notes on ‘The Admonitions of an Eg; Sage // JEA. 1964. V. 51. P. 53-62.
Faulkner, 1973—1978 — Faulkner R. O. The Ancient Egyptian Coffin
3 v. Warminster, 1973-1978. Vol. I-III.
Fecht, 1958— Fecht G. Der Habgierige und die Maat. Wiesbaden,, (Abhandlungen des Deutschen archaologischen Instituts. Abt. Kairo; 1). t
Fecht, 1972 — Fecht G. Der Vorwurf an Gott in den «Mahnworten des IpS (Pap. Leiden I 344 recto, II, 11-13, 8). Heidelberg, 1972 (Abhandlung? Heidelberger Akademie der Wissenschaften. Philos.-hist. KI.; Jg. 1972. Ц
Fecht, 1973 — Fecht G. Agyptische Zweifel am Sinn des Opfers // ZA§-Bd. 100. S. 6-16.
Fischer, 1960 — Fischer H. G. The Inscription of In-it.fi born of Ifi H-1960. Vol. 19. P. 258-268. Pl. VII.
Литература
247
Fischer, 1964 — Fischer H. G. Inscriptions from the Coptite nome. Dynasties VI-XI. Roma, 1964 (Analecta Orientalia; 40).
Fischer, 1968 —-Fischer H. G. Dendera in the Third Millenium В. C. down to the Theban Domination of Upper Egypt. Locust Valley, 1968.
Fisher. 1975— Fischer H. G. Two Tantalizing Biographical Fragments of Historical Interest// JEA. 1975. Vol. 61. P. 33-37. Pl. XVI.
Fischer, 1981 — Fischer H. G. Three Stelae from Naga ed-Deir // SAEAS. P. 58-67.
Fisher-Elfert, 1986 — Fischer-Elfert H.-W. Literarische Ostraka der Ramessi-denzeit in Ubersetzung. Wiesbaden, 1986 (KAT) .
Fischer-Elfert, 1999 — Fischer-Elfert H.-W. Die Lehre eines Mannes fiir seinen Sohn. Wiesbaden, 1999 (AA; 60).
Fischer-Elfert, 2000 — Ficher-Elfert H. W. Joachim Friedrich Quack, Studien zur LehrefiirMerikare. Wiesbaden: Harrassowitz 1992 //Lingua aegyptia. Leiden, 2000. V. 7. P. 261-267.
Franke, 1983 —- Franke D. Altagytische Verwandschaftsbezeichungen im Mittleren Reich. Hamburg, 1983. (HAS; 3).
Franke, 1987 — Franke D. Zwischen Herakleopolis und Theben: Neues zu den Grabern von Assiut // SAK. 1987. Bd. 14. S. 48-60.
Franke, 1991 — Franke D. The Career of Khnumhotep III Of Beni Hasan and the So-called «Decline of the Nomarchs» //Middle Kingdom Studies. Whitestable (Kent). 1991. P. 51-57.
Franke, 1996 — Franke D. Sesostris L, «Konig der beiden Lander» und Demiurg in Elephantine // Studies in Honor of W. K. Simpson. Boston, 1996. Vol. I. P. 275-295.
Frankfort, 1948 — Frankfort H. Kingship and the Gods. A Study of Ancient Near Eastern Religion as the Integration of Society & Nature. London, 1948.
Gabra, 1976 — Gabra G. Preliminary Report on the Srela of Htpi from El-Kab from the Time of Wahankkh Inyotef II H MDAIK. 1976. Bd. 32. S. 46-56. Tf. 14.
Galan, 1994 — Galan J. M. The Stela of Hor in Context//SAK. l994.Bd.21.
S. 65-79.
Galan, 1995 — Galan J. Royal Commissioners and Royal Inscriptions H PSICE. P 419-428.
Gardiner, 1909 — Gardiner A. H. The Admonitions of an Egyptian Sage from a Hieratic Papyrus in Leiden (pap. Leiden 344 Recto). Leipzig, 1909.
Gardiner, 1914 —New Literary Works from Ancient Egypt//JEA. 1914. Vol. 1. P 20-36, 100-106.
Gardiner, 1947— Gardiner A. H. Ancient Egyptian Onomastica. London, 1947. Vol. I-III.
Gardiner, 1957— Gardiner A. H. Egyptian Grammar. 3 ed. Oxford, 1957.
Gardiner, 1959— Gardiner A. H., The Royal Canon of Turin. Oxford, 1959.
248
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
I
Gardiner, Peet, 1952 — Gardiner А. Н., Peet Е. Т. The Inscriptions of Sim 2 ed. London, 1952. Pt. I.	d
Gesterman, 1987 — Gesterman L. Kontinuitat und Wandel in Politik und Ve waltung des frilhen Mittleren Reiches in Agypten. Wiesbaden, 1987 (GOFIV; Ц
Glanville, 1931-1932 — Glanville, S. R. K. Records of a royal dockyard r the time of Thuthmosis III: papyrus British Museum 10056 // ZAS. 1931. Bd, (j S. 105-121; ZAS. 1932. Bd. 68. S. 7^11.	
Gnirs, 1996 — Gnirs A. M. Die Agyptische Autobiographie // AEL. S. 191-24
Goedicke, 1960 — Goedicke H. The Inscription of Dmj // JNES. 1960. Vol. XI
P. 288-293.	}
Goedicke, 1960a — Goedicke H. Die Stellung des Konigs im Alten Rei, Wiesbaden, 1960 (Agyptologische Studien; 2).	T
Goedicke, 1962 — Goedicke H. A Neglected Wisdom Text // JEA. 19'
Vol. 48. P. 23-35. Pl. II.	1
Goedicke, 1967 — Goedicke H. Konigliche Dokumente aus dem Alten Rei Wiesbaden, 1967 (AA; 14).
Goedicke 1969 — Goedicke H. Probleme der Herakleopolitenzeit // MDAj 1969. Bd. 24. S. 136-143.
Goedicke, 1971 — Goedicke H. Re-used Blocks from the Pyramid of Art nemhet I at Lisht. NewYork, 1971 (Publications of the Metropolitan Museuin Art. Egyptian Expedition; 20).	‘ '
Goedicke, 1974 — Goedicke H. The Berlin Leather Roll (P Berlin 302' FAMB. S. 87-104.
Goedicke, 1979— Goedicke H. Cult-Tempel and «State» during the Kingdom in Egypt // State and Temple Economy in the Ancient Near East. Leu 1979. Vol. I. P. 113-131.
Goedicke, 1987 — Goedicke H. The Protocol of Nfryt. Baltimore, 1987?
Goedicke, 1990 — Goedicke H. About an Early Use of the Emphatic Posse Expressions // Varia Aegyptiaca. 1990. Vol. 6. P. 139-153.
Goedicke, 1998 — Goedicke H. God’s Earth // GM. 1998. Ht. 166. S. 23-
Goedicke, 2002 — Goedicke H. MerikarerE 106-115 // ZAS. 2002. Bd...
S. 115-121.
Golenischeff, 1876 — Golenischeff W. S. Le papyrus no. 1 de St. Pctcrsbo" ZAS. 1876. Bd. 14. S. 107-111.
Golenischeff, 1913 — Golenischeff W. S. Les papyrus hieratiques №
1116 A et 1116 В de PErmitage imperial a St. Petersbourg. SPb., 1913.	<
Gomaa, 1980 — Gomaa F. Agypten wahrend der Ersten Zwishenzeit. W den, 1980 (Beihefte zum Tubingen Atlas des Vorderen Orients. Reiche B; Nt
Goniaa, 1986-1987— Gomaa F. Die Besiedlung Agyptens wahruf
Mittleren Reiches. Wiesbaden, 1986-1987 (Beihefte zum Tiibinger Atli
Vorderen Orients. Reiche B; 66) Bd. I, IE	i
Литература 249
Grapow, 1924 — Grapow H. Die bildlichen Ausdrucke des Aegyptischen. Vom | Denken und Dichten einer altorientalistische Sprache. Leipzig, 1924.
Grieshammer, 1970— Griehammer R. Das Jenseitsgericht in den Sargtexten. Wiesbaden, 1970 (AA; 20).
Grimal, 1985 — Grimal N.-C. Les «noyes» de Balat H Melanges offerts a Jean Vercoutter. Paris, 1985. P. 121.
Grimal, 1986 — Grimal N.-C. Les termes de la propaganda royale egyptienne de la XIX dynastie a la conquete d’Alexandre. Paris, 1986.
Guglielmi, 1984 — Guglielmi W. Zur Adaption und Funktion von Zitaten // SAK. 1984. Bd. 11 S. 347-364.
Habachi, 1958 — Habachi L. God’s Fathers and the Role They Played in the j History of the First Intermediate Period // ASAE. 1958. T. 55. P. 167-190. Pl. 1-4.	!
Habachi, 1963 — Habachi L. King Nebhepetre Mentuhotep: His Monuments, Place in History, Deification and Unusual Representations//MDAIK. 1963. Bd. 19. S. 17-52.	ч
Habachi, 1975 — Habachi L. Building Activities of Sesostris I in the Area to	||
the South of Thebes // MDAIK. 1975. Bd. 31. S. 27-38. Tf. 12-14.	i f
Habachi, 1985 — Habachi L. The Sanctuary of Heqaib. Text and Plates. Mainz	1 j
am Rhein, 1985 (Archaologische Veroffentlichungen; 33).	. !
Hayes, 1971—Hayes W. C. The Middle Kingdom in Egypt. Cambridge, 1971. j (САН. V. I. Pt. 2. Ch. 20).
Helck, 1962 — Helck W. Die Beziehung Agyptens zu Vorderasien im 3. und 2.	! I
Jahrtausend v. Chr. Wiesbaden, 1962 (AA; 5).	|
Helck, 1969 — Helck, W. Der Text der «Lehre Amenemhets I. fiir seinen ;1
Sohn». Wiesbaden, 1969 (KAT).	t
Helck, 1970 — Helck W. Dieprophezeiung des Nfr. tj. Wiesbaden, 1970 (KAT). Г'
Helck, 1970a — Helck W. Die Lehre des Dwi-Htjj. Wiesbaden, 1970 (KAT).
Helck, 1974 — Helck W. W. A. Ward. Egypt and the East Mediterranean	ii
World. 2200-1900 В. C. Beirut, 1971 // Zeitschrift der Deutschen Morgenlandis-	!!l^
chen Gesellschaf. Leipzig, 1974. Bd. 124. S. 390-394.
Helck, 1977— Helck W. Die Lehre fiir Konig Merikare. Wiesbaden, 1977	1 I
(KAT).
Helck, 1986 — Helck W. Politische Gegensatze im alten Agypten. Ein Verzuch. Hildesheim, 1986 (Hildesheimer Agyptologische Beitrage; 23)
Helck, 1992 — Helck W. Anmerkungen zum Turiner Konigspapyrus // SAK. 1992. Bd. 19. S. 151-216.	1
Helck, 1995 — Helck W. Historisch-biographische Texte der 2. Zwischenzeit
und neue Texte der 18. Dynastie. Nachtrage. Wiesbaden, 1975 (KAT).
Helck, 1995a — Helck W. Die «Admonitions». Pap. Leiden I 344 recto. Wiesbaden, 1995 (KAT).	„
Herrmann, 1957 — Herrmann S. Untersuchungen zur Uberlieferungsgeschtalt	,-i
niittelagyptischer Literaturwerke. Berlin, 1957.
250
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
Hintze, 1943 — Hintze Е Noch einmal die Menschen als «Kleinwieh Gottes ZAS. 1943. Bd. 78. S. 32-33.
Hodjash, Beriev, 1982— Hodjash S., Beriev O. The Egyptian Reliefs '!
Stelae in the Pushkin Museum of Fine Arts. Moscow. Leningrad, 1982.
Hornung, 1967 — Hornung E. Der Mensh als «Bild Gottes» in Agypten // J Gottebenbildlichkeit des Menschen. Munchen, 1967. S. 123-156.
Hornung, 1982 — Hornung E. Der agyptische Mythos von der Himmelsk Eine Atiologie des Unvollkommenen. Freiburg (Schweiz); Gottingen, 1982 (OE 46).
Hornung, 1989 — Hornung E. Geist der Pharaonenzeit. Zurich; Munchen, 19
Hoverstreydt, 1997— Hoverstreydt W. Secret Doors and Hidden Treastu Some Aspects of Egyptian Temple Treasures from the New Kingdom // Essays1 Ancient Egypt in Honour of Herman te Velde. Groningen, 1997. P. 187-206.
Jansen-Winkeln, 1985 — Jansen-Winkeln K. Agyptische Biographien der und 23. Dynastie. Wiesbaden, 1985. Bd. I-III (AAT; 8).
Jansen-Winkeln, 1993 — Jansen-Winkeln K. J. F. Quack Studien zur Lei fur Merikare. Wiesbaden, 199211 Orientalistische Literaturzeitung. Leipzig, 19 Bd. 88 S. 478-482.
Jansen-Winkeln, 2000-—Jansen-Winkeln K. Zum Verstandnis der “Saitisc't Formel” // SAK. 2000. Bd. 28. S. 83-124.
r
Janssen, 1946 — Janssen J. M. A. De traditionelle Egyptische Autobiograpi voor het Neuwe Rijk. Leden, 1946.	1
Janssen, 1953 — Janssen J. M. A. The Stela (Khartoum Museum No. 3) fn
Uronarti H JNES. V. 12. 1953. P. 51-55.	J
Janssen, 1991 — Janssen Jac. J. Literacy and Letters at Deir el-Mednjf Village Voices. Leiden, 1992 P. 81-94.
Junker, 1949— Junker H. Pyramidenzeit. Das Wesen der altagypti&$
Religion. Zurich; Koln, 1949.	3
Kadish, 1973— Kadish G. E. British Museum Writing Board 5645: j Complaints of Kha-Kheper-Rec-Senebu H JEA. 1973. V. 54. P. 77-90. Pl. Х5(Я XXXIII.	rl
Kamal, 1909— Kamal A. B. Un monument nouveau du pharaon KhatCM ASAE. 1910. T. 10. P. 185-86.	J
Kees, 1929— Kees H. Textkritische Kleinigkeiten // ZAS. 1929. ВЙЯ
S. 136-137.	i
Kees, 1962 — Kees H. Ein Handelplatz des M. R. im Nordostdelta // MD/j 1962. Bd. 18. S. 1-13.	. Д
Kees, 1977— Kees H. Das alte Agypten. Eine kleine Landeskunde. 3 dfl sehene Aufl. Berlin, 1977.	4Я
Korostovtsev, 1973 —Korostovtsev M. Grammairedu neo-egyptien.
1973.	'«'Я
Литература
251
Kuhlmann, 1973— Kuhlmann К. P. Eine Beschreibung der Grabdekoration mit der Aufforderung zu kopieren und zum Hinterlassen von Besucherinschriften aus saitischer Zeit // MDAIK. 1973. Bd. 29. S. 204-213.
Lacau, Chevrier, 1956 — Lacau P., Chevrier H. Une chapelle de Sesostris ler a Karnak. Le Caire. 1956
Lichtheim, 1973-1980—Lichtheim M. Ancient Egyptian Literature. A Book of Readings. Vol. I—III. Berley; Los Angeles; London, 1973-1980.
Lichthem, 1988 — Lichtheim M. Ancient Egyptian Autobiographies chiefly of the Middle Kingdom. A Study and an Antology. Freiburg (Schweiz); Gottingen, 1988 (OBO 52).
Lichtheim, 1996 — Lichtheim M. Didactic Literature // AEL. P. 243-262.
Lopez, 1973— Lopez J. L’auteur de I’Enseignement pour Merikare // RdE. 1973. T. 25. P. 178-191.
Loprieno, 1988 — Loprieno A. Topos und Mimesis: Zum Auslander in der agyptischen Literatur. Wiesbaden, 1988 (AA; 48).
Lorton, 1977— Lorton D. The Treatment of Criminals in Ancient Egypt through the New Kingdom // Journal of the Economic and Social History of the Orient. Leiden, 1977. Vol. 20. S. 2-64.
Lorton, 1979— Lorton D. Towards a Constitutional Approach to Ancient Egyptian Kingship // Journal of the American Oriental Society. New Haven; Baltimore. 1979. Vol. 99. P. 460-465.
Lorton, 1987 — Lorton D. The Internal History of the Herakleopolitan Period //DE. 1987. № 8. P. 21-28.
Lorton, 1993 — Lorton D. God’s Beneficent Creation: Coffin Texts Spell 1130, The Instruction for Merikare and the Great Hymn to the Aton // SAK. 1993. Bd. 20. S. 125-155.
Malek, 1994 — Malek J. King Merikare and his Pyramid // Hommage a J. Leclant. Le Caire, 1994. T. 4. P. 203-214.
Maystre, Piankoff, 1961 — Maystre Ch., Piankoff A. Le Livre des portes. Le Caire, 1961. T. II.
Meeks, 1981 — Meeks D. Annee lexicograpique. 1979. Paris, 1981.
Morenz, 1960— Morenz S. Untersuchungen zur Rolle des Schicksals in der agyptischen Religion. Berlin, 1960 (AbhdSAW; 52/1).
Morenz, 1975 —- Morenz S. Religion und Geschichte des Alten Agypten. Koln; Wien, 1975.
Morenz, 1997—- Morenz, L. D. Ein Wortspiel mit dem Namen Chetys, des Assertors der Lehre fur Meri-ka-re? (Meri-ka-re, E 143f.) // GM. 1997. Ht. 159. S. 75-83.
Muller, 1967 — Miiller D. Grabausstattung und Totengericht in der Lehre fiir Konig Merikare//ZAS. 1967. Bd. 117. S. 117-124.
252
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
Munro, 1982 — Munro Р. Der Unas Friedhof Nord-West. 4. Vbrbericht: die Arbeiten der Gruppe Berlin/Hannover in Saqqara П GM. 1982. Ht. 59. S. 101.
Munro, 1984 — Munro P. Das Unas Friedhof. 6. Vorbericht Ober die Arbt der Gruppe Berlin/Hannover in Saqqara (Teil 1) H GM. 1984. Ht. 74. S. 59-
Newberry, 1893-1894— Newberry P. E. El Bersheh. London, 1893-1 Vol. I-II.
Newberry, 1893-1900— Newberry P. E. Beni Hasan. London, 1893-1 Vol. I-II.
Ockinga, 1983 — Ockinga, B. G. The Burden of Kha’kheperrecsonbu //. 1983. Vol. 69. P. 88-95.
Ockinga, 1984 — Ockinga B. Die Gottebenbildlichket im Alten Agypten im Alten Testament. Wiesbaden, 1984 (AAT; 7).
O’Connor, 1992 — O’Connor D. The Status of Early Egyptian Temples; Alternative Theory // The Followers of Horus: Studies dedicated to M. A. Hoffi Oxford, 1992. P. 83-98.
Oreal, 2000 — Oreal E. Une relecture de Merikare, E 109-115 11 RdE. 2i T. 51. S. 141-152.
Osing, 1976 — Osing J. Achtungstexte aus dem Alten Reich (II) // MD^ 1976. Bd. 32. S. 133-183. Tf. 40-51.
Otto, 1952 — Otto E. Weltanschaulische und politische Tendenzschrifu Handbuch der Orientelistik. Leiden, 1952. S. 111-119. Bd. 1/2.
Otto, 1954 — Otto E. Die biographische Inschriften der agyptischen Spat Leiden, 1954.
Otto, 1969 — Otto E. Die Legitimimation des Herrschen in pharaonisc Agypten // Saeculum. Friburg- Munchen, 1969. Bd. 20 S. 385—411.
Otto, 1977 — Otto E. Zur Komposition von Coffin Texts Spell ИЗО П Fr^ an die altagyptischen Literatur. Wiesbaden, 1977. S. 1-18.	s
Padro, 1998 — Padro J. Fouilles dans le secteur de la muraille meridioni
Heracleoplis Magna: la necropole de la Premiere periode intermediate H 1998. T. 93. P. 92-101.	’<
Parkinson, 1991 — Parkinson R. B. The Tale of the Eloquent Peasant. Oxjr 1991.	’
Parkinson, 1991a — Parkinson R. B. Teachings, Discourses and Tales I the Middle Kingdom 11 Middle Kingdom Studies. Whitstable (Kent), 1991. B? 122.	1
Parkinson, 1999 — Parkinson R. B. Two New «Literary» Texts on a Sej
Intermediate Period Papyrus. A Preliminary Account of P. BM EA 10475/4
S. 177-197.	4
Petrie, 1906 — Petrie W. M. F. Hyksos and Israelite Cities. Londoij.TI (BSAE; 12).	‘^3
Литература
253
Petrie, 1907 — Petrie W. M. F. A History of Egypt. London. 1907. Vol. I.
Petrie, 1917— Petrie W. M. F. Scarabs and Cylinders with Names. London, 1917 (BSAE 21).
Pieper, 1928 — Pieper M. Die agyptische Literatur // Handbuch der Literatur-wissenschaft. Potsdam. 1928. S. 20-58.
Pirenne, 1938 — Pirenne J. Une nouvelle interpretation des «Instructions du roi Kheti a son fils Merikara» (IXe Dynastie) H RdE. 1938. T. 3. P. 1-16.
Polotsky, 1929 — Polotsky H. J. Zu den Inschriften der 11. Dynastie. — Leipzig, 1929 (Untersuchungen zur Geschichte und Altertumskunde Agyptens; 11).
Posener, 1950 — Posener G. Trois passages de 1’Enseignement a Merikare // RdE 7. 1950. P. 176-180.
Posener, 1951 — Posener G. Stock H. Die Erste Zwischenzeit Aegyptens. Roma, 1949 //BiOr. 1951. Jg. VIII. S. 165-172.
Posener, 1952 — Posener G. Le debut de 1’Enseignement de Hardjedef// RdE. 1952. T. 9. P. 109-117.
Posener, 1956 — Posener G. Litterature et politique dans 1’Egypte de la XIIе dynastie. Paris, 1956 (Bibliotheque de 1’Ecole des Hautes Etudes; 307).
Posener, 1958 — Posener G. Les Empreintes Magiques de Gizeh et les Morts Dangereux // MDAIK. 1958. Bd. 16. S. 252-270. Pl. XXVI-XXVIL
Posener, 1960 — Posener G. De la divinite du Pharaon. Paris, 1960.
Posener, 1962 — Posener G. Philologie et archeologie egyptiennes // ACF, 62. Paris, 1962. P. 287-295.
Posener, 1963 — Posener G. Philologie et archeologie egyptiennes // ACF, 63. Paris 1963. P. 299-305.
Posener, 1964 — Posener G. Philologie et archeologie egyptiennes H ACF, 64. Paris, 1965. P. 301-307.
Posener, 1965 — Posener G., Philologie et archeologie egyptiennes // ACF, 65. Paris, 1966. P. 339-346.
Posener, 1966 — Posener G. Philologie et archeologie egyptiennes // ACF, 66. Paris, 1967. P. 339-346.
Posener, 1966a — Posener G. Les textes d’envoutement de Mirgissa // Syria. Paris, 1966. T. 43. P. 277-287.
Posener, 1966b— Posener G. Quatre tablettes scolaires de Basse Epoque (Amenemope et Hardjedef) H Rd’E. 1966. T. 18. P. 45—65. Pl. 1-2.
Posener, 1969 — Posener G. Sur 1’emploi euphemique de hfti(w) «ennemi(s)» // ZAS. 1969. Bd. 96. S. 30-35.
Posener, 1974 — Posener G. Philologie et archeologie egyptiennes // ACF, 74. Paris, 1975. P. 397 Л05.
Posener, 1975 — Posener G. Philologie et archeologie egyptiennes // ACF, 75. Paris, 1975. P. 405 ^412.
254
Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
Posener, 1976— Posener G. L’Enseignement loyaliste. Sagesse egypti(J| du Moyen Empire. Geneve, 1976 (Centre de recherches d’histoire et de philolo de la IVe Section de I’Ecole pratique des Hautes Etudes. II. Hautes Etui Orientales; 5).	\
Posener, 1976a — Posener G. Philologie et archeologie egyptiennes // Д 76. Paris, 1977. P. 435^142.
Posener, 1977 — Posener G. Philologie et archeologie egyptiennes H AGF^' Paris, 1978. P. 503-512.	\
Posener, 1977-1980 — Posener G. Catalogue des ostraca hieratiques litterili de Deir el Medineh. T. III. Cairo, 1977-1980. (Institut fran?ais d’archeolt^ orientale. Documents de fouilles, 20).	
Posener-Krieger, 1976 — Posener-Krieger P. Les Archives du temple fundri de Neferirkare-Kakai (Les Papyrus d’Abusir). Paris, 1976. T. I-II. (BdE; 65 [1
Quack, 1989—- Quack J. F. Sur 1’emploi euphemique de HFT «ennemiS demotique H RdE. 1989. T. 40. P. 197-198.
Quack, 1990— Quack, J. F. Zwei Ostraka-Identifizierungen // GM. 1' Ht. 115. S. 83-84.	•
Quack, 1992 — Quack J. F, Studien zur Lehre fur Merikare. Wiesbaden, I1 (GOF IV; 23)
Quirke, 1988 — Quirke S. State and Labour in the Middle Kingdom. A Re sideration of the Term hurt // RdE. 1988. T. 39. P. 82-106.
Radwan, 1985 —- Radwan A. Einige Aspekte der Vergotlichung des agyptis Konigs. Il // Agypten — Dauer und Wandel. Mainz, 1985. S. 53-69.
Rowinska, Winnicki, 1992— Rowinska E., Winnicki J. Staatsausdehi (P 67-68) und MaBnahmen zur Verstarkung der Nordostgrenze (P 106-10! der «Lehre fiir den Konig Merikare» // ZAS. 1992. Bd. 119. S. 130-143. d
Satzinger, 1969 — Satzinger H. Die Abydos-Stele des Jpwy aus dem Mitl Reich // MDAIK. 1969. Bd. 25. S. 121-130. Taf. Ill b.
Scharff, 1936— Scharff A. Der Historische Abschnitt der Lehre fiir Merikare. Miinchen, 1936. (Sitzungsberichte der Bayerischen Akadem Wissenschaften. Philol.-hist. Klasse; 1936. 8).
Schenkel, 1962 — Schenkel W. Friihmittelagyptische Studien. Bonn, 1
Schenkel, 1965 — Schenkel W. Memphis. Herakleopolis. Theben. Wiesl 1965. (AA; 12).
Schenkel, 1973 — Schenkel. W. Ein Tiirsturz von der Grabkapelle des К wlh-'nh Antef// MDAIK. 1973. Bd. 29. S. 215-219. Tf. LXXII. I
Schenkel, 1975 — Schenkel W. Die Bauinschrift Sesostris’ I. im Satet-f von Elephantine // MDAIK. 1975. Bd. 31. S. 109-125. Tf. 33-39.
Schenkel, 1978 — Schenkel W. Die Bewasserungsrevolution im Alten A(f Mainz/Rhein, 1978.
Литература
255
Schisha-Halevi, 1980 — Schisha-Halevi A. A propos a New Edition of the Instruction for King Merikare// Orientalia. Rome, 1980. T. 49. S. 195-198.
Schneider, 1977— Schneider H. Shabtis. Pt. I-III. Leiden, 1977.
Schott, 1969 — Schott S. Zur Unverganglichkeit des Namens // MDAIK. 1969. Bd. 25. S. 131-135.
Schott, 1969 — Schott E. Die Biographic des Ka-em-tenenet // Fragen an die altagyptischen Literatur. Wiesbaden, 1977. S. 443—461.
Schott, 1990— Schott S. Bucher und Bibliotheken im Alten Agypten. Verzeichnis der Buch- und Spruchtitel und der Termini technici. Wiesbaden, 1990.
Seibert, 1967— Seibert P. Die Charakteristik. Untersuchungen zu einer altagyptischen Sprechsitte und ihern Auspragungen in Folklore und Literatur. Wiesbaden, 1967 (AA; 17).
Seidlmayer, 1990 — Seidlmayer S. J. Grabfelder aus dem Ubergang vom Alten zum Mittleren Reich. Studien zur Archaologie der Etsten Zwischenzeit. Heidelberg, 1990 (Studien zur Archaologie und Geschichte Altagyptens, 1).
Seidlmayer, 1997— Seidlmayer J. S. Zwei Anmerkungen zur Dinastie der Herakleopoliten// GM. 1997. Ht. 157. S. 81-90.
Seters, 1964 — Seters J. van. A Date for the «Admonitions» in the Second Intermediate Period // JEA . 1964. Vol. 50. P. 13—23.
Sethe, 1928 — Sethe K. Aegyptische Lesestiicke: Texte des Mittleren Reiches. Leipzig, 1928.
Simpson, 1963— Simpson W. K. Papyrus Reisner I. Transcription and Commentary. Boston, 1963.
Simpson W K. — The Stela of Amun-Wosre, Governor of Upper Egypt in the Reign of Ammenemes I or II // JEA. 1965. Vol. 51. P. 63-68. Pl. XIV.
Simpson, 1981 — Simpson W. K. The Memphite Epistolary Formula on a Jar Stand of the First Intermediate Period from Naga Ed-Deir // SAEAS. P. 173-179.
Simpson, 1996 — Simpson W. K. Belles lettres and Propaganda// AEL. S. 435-443.
Spanel, 1984— Spanel D. The Date of Anchtifi of Moralla // GM. 1984. Ht. 78. P. 87-90.
Spanel, 1989— Spanel D. B. The Herakleopolitan Tombs of Kheti I, jt(.j)-jb(.j) and Kheti II at Asyut // Orientalia. Roma, 1989. T. 58. P. 301-314.
Stadnikow, 1994 — Stadnikow S. Gottkonig und Fremdlander. Universalis-tische Ausdriicke der Konige des Alten Reichs in Agypten nach officielen Texten // Mitteilungen fiir Anthropologie und Religiongeschichte. Munster, 1994. Ht. 9. S.291-310.
Stern, 1874 — Stern L. Urkunde Uber den Bau des Sonnentempels zu On : eine hieratische Handschrift auf Leder im Koniglichen Museum zu Berlin // ZAS. 1874. Bd. 2. S. 85-96. Taf. I-II.
256	Демидчик А. Е. Безымянная пирамида
Vandersleyen, 1995 — Vandersleyen С. L’Egypte et la Vallee du Nil. T. II: De' la fin de 1’Ancien Empire a la fin du Nouvel Empire. Paris, 1995.
Vandier, 1936 — Vandier J. La famine dans I’Egypte ancienne. Le Caire, 1936,
Vandier, 1950— Vandier J. Moralla. La tombe d’Ankhtify et la tombe de Sebekhotep. Le Caire, 1950 (BdE; 18).
Vandier, 1964 — Vandier J. Une inscription historique de la Premiere period^ intermediate // Studies in Egyptology and Linguistics in Honour of H. J. Polotskv
Jerusalem, 1964. P. 9-16. Pl. I.	'
Vandier, 1978 — Vandier J. Manuel d’archeologie egyptienne. VI. Paris, 1974
Volten, 1945 — Volten. A. Zwei altagyptische politische Schriften : die Lehrd fur Konig Merikare (Pap. Carlsberg VI) und die Lehre des Konigs Amencmhat' Kpbenhavn, 1945.
van de Walle, 1955 — Walle B. van de. Les determinatifs dissimiles des nor animaux // Agyptologische Studien. Berlin, 1955. S. 366-378.
Wenzel, 2003 — Wenzel G. Antef II als Konig von Ober-und Unteriigypten GM. 2003. Ht. 193. S. 71-86.
Westendorf, 1953 — Westendorf W. Der Gebrauch des Passivs in der klassi chen Literatur der Agypter. Berlin, 1953.
Wildung, 1969— Wildung D. Die Rolle agyptischer Konige im Bewustst ihrer Nachwelt. I. Berlin, 1969. (MAS; 17).
Willems, 1988 — Willems H. Chests of Life. Leiden, 1988.
Willems, 1990— Willems H. Crime, Cult and Capital Punishment (Mo’a Inscription 8) // JEA. 1990. Vol. 76. P. 27-54.
Williams, 1964 —Williams R. J. Literature as a Medium of Political Propaga in Ancient Egypt // The Seed of Wisdom. Essays in Honour of T. J. Meek. [Toron [1964]. P. 14-30.
Yoyotte, 1952 — Yoyotte J. A propos d’un momument copie par G. Daress Bulletin de la Societe Frangaise d’Egyptologie. Paris, 1952. T. II. P. 67-72.
Zaba, 1956 — Zaba Z. Les Maximes de Ptahhotep. Prague, 1956.
Zaba, 1974 — Zaba Z. The Rock Inscriptions of Lower Nubia (Czechoslo;
Concession). Prague, 1974 [1979].
Zabkar, 1968 — Zabkar L. V. A Study of the Ba Concept in Ancient Egyp Texts. Chicago, 1967 (SAOC; 34).
Zivie, 1976 — Zivie С. M. Giza au deuxieme millenaire. [Le Caire, 1' (Bd’e; 70).
ИЛЛЮСТРАЦИИ
СОДЕРЖАНИЕ
Введение ..............................................
Глава I. МЛАДШЕЕ СОЛНЦЕ — БОГ РИТУАЛА ................
Глава II. «ВРЕМЯ БОЛЕЗНИ» ............................
§ 1.	Возвышение Гераклеопольского царского дома .....
§ 2.	Гераклеопольская монархия в первой половине XXI в. до н. э.............................................
§ 3.	«Время болезни» ...............................
Глава III. «ПОУЧЕНИЕ МЕРИКАРА» .......................
§ 1.	Списки .........................................
§ 2.	Прочтено ли «Поучение Мерикара»? ...............
§ 3.	Композиция «Поучения Мерикара» ................
1.	Предварительные замечания. «Заглавие» (Р 1) .....
2.	Управление подданными (Р 2-65) ..................
3.	О благочестии (Р 65-138) ........................
3.1.	Благочестие и политика: проблема приоритетов
(Р 65-105) .....................................
3.1.1.	О несовместности войны против «Южной стороны» со служением богам (Р 65-80) .....................
3.1.2.	Главный источник царских доходов (Р 80-105)..
3.2.	О необходимости царского благочестия (Р 105-138) ...
4.	«Заключение» (Р 138-144) .......................
5.	Выводы ..........................................
§ 4. Автор и предназначение «Поучения Мерикара» .....
Глава IV. «ТВОРИ ДЛЯ БОГА, И ОН ОТВЕТИТ ТЕБЕ ТЕМ ЖЕ» ...........................................
§ 1. Царская «служба» ..............................
§2.0 набожности древних египтян в III тысячелетии до н. э.
§ 3. «Того, кто творит для него, бог знает» .........
Глава V. НАУКА ЦАРСТВОВАТЬ ........................
§ 1. «Поучения» царям ..............................
§ 2. Власть над «поселениями» .......................
1. «Неформальные лидеры» ...........................
2. «Переселенцы» и безработная молодежь .......
•s
Содержание
271
§ 3.	Власть над государственным аппаратом ........116
1.	«Правильность сердца» царя как условие исполнения его властной воли ...................................116
2.	Правила управления служащими .................118
2.1.	Благосостояние служащих ....................118
2.1.1.	Первый золотой век взяточничества ........121
2.2.	Безопасность служащих ......................124
2.3.	Возможности карьерного роста ...............126
§ 4.	Царь Уаханх Иниотеф (И), «полезный своему городу» .........................127
§ 5.	Источники царского богатства ................130
Глава VI. ЦАРЬ И ПУСТЫНЯ ...........................132
§ 1.	Кто такие «люди Пустыни» ....................132
§ 2.	«Убитые-живые» ..............................138
§ 3.	«...Но и его не разгромить» .................150
§ 4.	Клятва царя .................................151
§ 5.	«Обычай кладбищенский» ......................152
§6.	«Чудо, случившееся для его величества» .......158
§ 7.	«Вы можете рассказать о ваших экспедициях вашим женам...» ........................................167
§ 8.	Граница .....................................170
§ 9.	«Земля бога» ................................174
Заключение. БЕЗЫМЯННАЯ ПИРАМИДА ....................179
ПОУЧЕНИЕ ПЯТОГО ГЕРАКЛЕОПОЛЬСКОГО ГОСУДАРЯ
ЦАРЕВИЧУ ХЕТИ, БУДУЩЕМУ ЦАРЮ МЕРИКАРА (перевод и комментарии) .........................192
СТЕЛА Htpi .........................................229
Список сокращений...................................234
Литература..........................................237
Иллюстрации ........................................257
Summary ............................................264