Экономические
идеи
т

Доктор исторических наук,
профессор
Ф. Я. ПОЛЯНСКИЙ
ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ИДЕИ
I ИНТЕРНАЦИОНАЛА
ИЗДАТЕЛЬСТВО «ЗНАНИЕ»
Москва 1964

П54
Исполняется 100 лет со дня образования Международного Товарищества
Рабочих — I Интернационала. Его история насыщена бурной идейной
борьбой марксистов во главе с Марксом и Энгельсом против прудонизма,
бакунизма и многих других оппортунистических, раскольнических течений^
В данной брошюре анализируются экономические идеи I
Интернационала, показано его плодотворное влияние на международное рабочее
движение. Подчеркнуто, что борьба за идейное наследие I Интернационала
продолжается и в наши дни. Разоблачаются фальсификации современных
реформистов, которые пытаются опорочить деятельность I Интернационала и
выдают за новое откровение концепции, опровергнутые основоположниками
научного коммунизма еще столетие назад.
СОДЕРЖАНИЕ
Стр.
«Наше спасение — в солидарности!» . 3
Программные документы , г , 5
Экономические дискуссии , 9
Борьба с прудонизмом 20
Борьба с бакунизмом 25
Историческое значение I Интернационала 35
История и современность 38
Федор Яковлевич Полянский Редактор Е. Л. Коган
Худож, редактор Г. И. Петушкова
Техн. редактор Л. А. Дороднова
Обложка художн. А. П. Кузнецова
Корректор Н. М. Мелешкина.
Сдано в набор 23/VII 1964 г. Подписано к печати 6/VHI 1964 г. Изд. № 24L
Формат бум. 60x907i6- Бум. л. 1,5. Печ. л. 3. Уч.-изд. л. 2,96.
А03199 Цена 9 коп. • Тираж 49 500 экз. Заказ 2619
Издательство «Знание». Москва, Центр, Новая пл., д. 3/4.
Типография изд-ва сЗнание», Москва, Центр, Новая пл., д. 3/4,

«НАШЕ СПАСЕНИЕ-В СОЛИДАРНОСТИ!»
Это было 28 сентября 1864 года на шумном митинге в
Сент-Мартинс Холле, в Лондоне. Собравшиеся здесь
представители рабочих ряда стран Провозгласили создание
первого в истории Международного Товарищества Рабочих.
Возникновение такого интернационального объединения
рабочих не явилось случайным. Предпосылки для него были
подготовлены быстрым развитием капитализма в Западной
Европе и США, ускоренным промышленным переворотом в
Англии, антифеодальными революциями в Северной Америке,
Франции, проведением аграрных реформ в Германии.
В первой половине XIX века промышленная революция
распространяется на США, Францию, а затем на Германию и
Россию. Поэтому в эти годы необычайно ускорилось
формирование пролетариата. Он становился большой социальной
силой и в то же время объектом жестокой эксплуатации.
Фабричная система усиливала гнет наемного рабства.
Укажем хотя бы на то, что интенсивность труда увеличивалась
до необычайной степени, в систему эксплуатации вовлекались
женщины и даже дети, обычным явлением становилась
безработица. С 1825 года вновь и вновь возникают промышленные
кризисы, периодически ввергая рабочих в бездну нищеты.
В этой обстановке буржуазные иллюзии о «свободе»,
«равенстве» и «братстве» в условиях капитализма неизбежно
начали терпеть крах. Весьма широкое распространение
получали идеи утопического социализма, осуждавшие капитализм.
Еще чартисты выступали под лозунгами пролетарской борьбы
с буржуазным строем, а «Союз коммунистов» в конце 40-х
годов формулировал лозунг международной солидарности
3

пролетариата всех стран. Затем начались драматические
события революции 1848 года, в ходе которой обострялась
классовая борьба. На баррикадах Парижа произошло первое
сражение фабрично-заводского пролетариата с буржуазией.
Царская интервенция в Венгрию, вторжение французов в
Италию ярко показали, как необходима интернациональная
солидарность трудящихся. Революция 1848 года сыграла
серьезную роль в подготовке предпосылок для возникновения
I Интернационала.
Для его идейной подготовки чрезвычайно большое значение
имело возникновение марксизма. Еще в «Коммунистическом
Манифесте» Маркс и Энгельс в феврале 1848 года обратились
к рабочим с великим призывом «Пролетарии всех стран,
соединяйтесь!» Позднее капитальные исследования Карла
Маркса раскрыли природу капитализма, еще полнее
определили революционную роль пролетариата, дали строго научное
обоснование этому лозунгу. Задача интернационального
объединения пролетариата приобрела практический характер,
стала объективной необходимостью.
И поэтому своевременно прозвучали слова послания
митинга в Сент-Мартинс Холле: «Рабочие всех стран! Мы
должны объединиться, чтобы поставить непреодолимые преграды
роковой системе, которая угрожает разделить человечество на
два класса — невежественную чернь и полнокровную,
разжиревшую знать. Наше спасение в солидарности!»
От имени английского пролетариата на митинге выступил
тред-юнионист Дж. Оджер. Он зачитал обращение к рабочим
Франции, где говорилось, что «братство народов крайне
необходимо в интересах труда; в борьбе пролетариата за
сокращение рабочего дня, увеличение заработной платы». В ответном
адресе французских рабочих указывалось, что «труд — закон
человечества, источник общественного богатства», а капитал—
беспощадный властелин труда, обрекает пролетариат на
голод и естественно народ «восстает против тирании в области
политической и против монополии и привилегий в области
экономической».
После речей Анри Лефора (представителя пролетариата
Франции, призывавшего рабочих к объединению во имя
социального равенства), Эккариуса (от рабочих Германии),
майора Вольфа (как представителя итальянского пролетариата)
и других митинг утвердил резолюцию, предложенную Уиле-
ром. В ней признавалось, что проект французских рабочих
соответствует интересам всех трудящихся, и собрание
принимает этот документ как основу Международного
Товарищества, избирает комитет, предоставляет ему право доизбирания
новых членов, поручает подготовить устав и
регламент,
4

ПРОГРАММНЫЕ ДОКУМЕНТЫ
Приветственные адреса, зачитанные на этом митинге, лишь
намечали решения программных вопросов, хотя эти
документы нужно учитывать при выявлении истоков
экономических идей I Интернационала. Но научно обоснованную
программу ему подготовил лишь Карл Маркс. Много лет спустя
анархисты (Бакунин, Гильом и др.) назойливо уверяли, будто
Маркс не был причастен к созданию Интернационала и лишь
затем стал его руководителем. Но подобные домыслы
опровергаются историческими фактами. К. Маркс входил в состав
Президиума митинга в Сент-Мартинс Холле. Он давал
указания Эккариусу, который в своей речи на хмитинге излагал идеи
«Союза коммунистов». Более того, Маркс был избран во
Временный комитет, а также в комиссию по выработке устава и
программы.
Позднее в этой комиссии некоторые стремились превратить
Интернационал в своего рода кассу взаимопомощи с
программой реформистского характера, как показывает устав,
предложенный майором Вольфом (сторонником
мелкобуржуазного демократа Мадзини) и декларация принципов,
написанная оуэнистом Уэстоном.
Насколько устав, предложенный Вольфом, принижал
задачи Интернационала, видно из того, что этот документ на
первый план выдвигал «моральный прогресс рабочего
класса», затем говорил об интеллектуальном прогрессе и только
после этого — об экономическом. В нем не было и речи о
социальном освобождении пролетариата, о классовой структуре
общества.
Редактирование устава французским социалистом Ле Любе
не внесло принципиальных изменений 1. Все это выглядело
очень убого и исключало решение коренных задач
международного рабочего движения.
Поэтому Маркс сам решил редактировать не оставляя
«без изменения ни одной строчки», и создал фактически
новые документы, которые приобрели выдающееся значение,
так как Интернационал сразу же попадал под благотворное
влияние марксистского учения. Чрезвычайно важное значение
это имело и для дальнейшего развития марксизма. Он
получал международную трибуну, мог изложить свою программу
от имени широкой пролетарской организации.
Подготовленный Марксом «Учредительный Манифест
Международного Товарищества Рабочих» получил признание
Генерального Совета 1 ноября 1864 года и стал одним из про-
1 См. В. А. См ирнова. Из истории создания программных
документов I Интернационала (в сб. «Из истории марксизма и международного
рабочего движения». М., Госполитиздат, 1963, стр 309—311, 319, 320, 323).
5

граммных документов революционного пролетариата. Его
классовые интересы теснейшим образом связывались с
борьбой за социализм. Обращаясь к рабочим, Маркс писал, что
нищета их не уменьшилась в 1в48—1864 годах, хотя в истории
развития промышленности и торговли «этот период не имеет
себе равных». Хозяйственный рост во всех странах вызывает
только обогащение имущих классов, лишь меньшинству
рабочих удается несколько увеличить свою реальную плату. Зато
«повсюду широкие массы рабочего класса опускались все
ниже и ниже, по меньшей мере в такой же степени, в какой
стоящие над ними классы поднимались вверх по
общественной лестнице» *.
В программном документе, написанном для I
Интернационала, Маркс выступил с разоблачением капитализма,
указал его глубокие противоречия. Даже быстрое развитие
производительных сил, писал он, не гарантирует
материального благосостояния рабочему классу, поскольку
продолжается господство капитализма. Фактически экономический
прогресс при капитализме ведет лишь к дальнейшему обнищанию
рабочих и еще большему обогащению капиталистов,
Маркс выступал уже как автор своего исследования
«Капитал», показывал несостоятельность лживой демагогии
буржуазного либерализма, агентура которого обещала
пролетариату благоденствие в условиях наемного рабства.
Дискредитировались и иллюзии тред-юнионизма, сторонники
которого стремились.примирить рабочих с капитализмом на базе
колониализма.
Маркс подчеркивал, что любое расширение рынков и даже
активная колонизация не преодолевают классовых
противоречий буржуазного общества, не устраняют бедствия
пролетариата. Кроме того, повторяющиеся кризисы перепроизводства
приобретают все более разрушительный характер, обрекают
рабочие массы на тяжелые страдания.
«Учредительный Манифест» был налисан Марксом с
позиций научного социализма. Так, даже весьма конкретный
вопрос о завоевании английскими трудящимися десятичасового
рабочего дня Маркс, опираясь на свои экономические
исследования, трактовал очень глубоко. В столкновении между
пролетариатом и буржуазией по этому вопросу он видел борьбу
двух антагонистических классов, приведшую к победе
пролетариата, которая ярко демонстрировала банкротство
буржуазной апологетики.
В процессе острой борьбы классов, как показывал Маркс,
возникала новая, пролетарская политэкономия. Поскольку
стала возможна эта победа пролетариата, будут достигнуты
и другие. Маркс предсказывал пролетариату великое буду-
1 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 16, стр. 3, 7,
6

щее, четко определял всемирно-историческую роль рабочего
класса, указанную еще в «Коммунистическом Манифесте».
Как писал далее Маркс, последует «еще более
значительная победа политической экономии труда над политической
экономией собственности». Расширяется кооперативное
движение, возникают кооперативные предприятия. При таких
социальных опытах и «не на словах, а на деле рабочие доказали,
что производство в крупных размерах, и ведущееся в
соответствии с требованиями современной науки, осуществимо при
отсутствии класса хозяев, пользующихся трудом класса
наемных рабочих; они доказали, что для успешного производства
орудия труда вовсе не должны быть монополизированы в
качестве орудий господства над рабочим и для его ограбления
и что, подобно рабскому и крепостному труду, наемный труд,—
лишь преходящая и низшая форма, которая должна уступить
место ассоциированному труду, выполняемому добровольно, с
готовностью и воодушевлением» *.
В Западной Европе того времени проекты развития
кооперации широко пропагандировались и находили поддержку
среди рабочих даже внутри Международного Товарищества
Рабочих. При разработке его программы Маркс должен был
сделать уступку сторонникам таких проектов, отмечая
значение кооперативных начинаний.
Важное значение кооперативных предприятий Маркс
видел в том, что они доказали возможность крупного
производства без буржуазии и ее классовой монополии на средства
производства. Эффективная работа кооперативных фабрик
показывала преходящий характер капитализма, сменившего
системы рабства и крепостничества. Значит, будущее
принадлежит ассоциированному труду—вот что подчеркивал Маркс,,
определяя историческую роль кооперативного движения.
Он решительно осуждал кооперативные иллюзии, которые
распространялись оуэнистами в Англии, лассальянцами в
Германии, сторонниками Луи Блана во Франции. В
«Учредительном Манифесте» эти попытки были подвергнуты
разносторонней критике. Указывая на опыт 1848—1864 годов,
Маркс писал, что «как бы кооперативный труд ни был
превосходен в принципе и полезен на практике, он никогда не будет
в состоянии ни задержать происходящего в геометрической
прогрессии роста монополии, ни освободить массы, ни даже
заметно облегчить бремя их нищеты пока он не выходит за
узкий круг случайных усилий отдельных рабочих. Именно
поэтому, вероятно, благонамеренные аристократы, буржуазные
болтуны-филантропы и даже изворотливые экономисты — все
как один вдруг стали расточать вызывающие отвращение
похвалы той самой системе кооперативного труда, которую они
1 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 16, стр. 9,
Т

тщетно старались погубить в зародыше, которую они
осмеивали как утопию мечтателей или клеймили как кощунство
социалистов» 1.
На самом деле, подчеркивал Маркс, чтобы освободить
трудящиеся массы, кооперативный труд должен развиваться
в национальном масштабе и, следовательно, на национальные
средства. Но магнаты земли и магнаты капитала всегда будут*
пользоваться своими политическими привилегиями для
.защиты и увековечения своей экономической монополии. В силу
этого завоевание политической власти нужно считать
«великой обязанностью рабочего класса».
Таким образом, кооперативным иллюзиям разного рода
Маркс противопоставлял в этом документе боевой лозунг
завоевания политической власти пролетариатом и уничтожения
буржуазной монополии на средства производства. Перед
революционным пролетариатом ставилась задача большого
исторического значения. В этом состояла великая заслуга
Маркса перед рабочим классом. Правда, в Интернационале
имелось много прудонистов, оуэнистов, английских
тред-юнионистов, но свою деятельность он начинал под знаменем
марксизма. В программном документе Интернационала
нашли отражение идеи Маркса — величайшего революционера,
идеолога передового пролетариата.
Тогда же (1 ноября 1864 г.) Генеральный Совет I
Интернационала утвердил и Временный Устав, подготовленный
Марксом. Этот документ четко определял задачи
Интернационала, его цели, историческую роль-рабочего класса, ее
экономические основы, значение политической борьбы
пролетариата. В уставе подчеркивалось, что именно «экономическое
подчинение трудящегося монополисту средств труда, то есть
источников жизни, лежит в основе рабства во всех его
формах, всякой социальной обездоленности, умственной
приниженности и политической зависимости», а потому
«экономическое освобождение рабочего класса- есть, следовательно,
великая цель, которой всякое политическое движение должно
быть подчинено как средство». При этом «освобождение
рабочего класса должно быть завоевано самим рабочим
классом» и борьба за это «означает борьбу не за классовые
привилегии и монополии, а за равные права и обязанности и за
уничтожение всякого классового господства». Недостаток
солидарности ослабляет позиции рабочих, так как
освобождение труда — социальная проблема интернационального
характера. Поэтому первую статью устава, определяющую цель
Международного Товарищества Рабочих, Маркс
сформулировал так: «Защита, развитие и полное освобождение рабочего
класса»2.
1 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 16, стр. 10.
2 Там же, стр. 12—13.
8

Позднее, в 1871 году, на Лондонской конференции I
Интернационала был утвержден подготовленный Марксом
«Общий устав Международного Товарищества Рабочих». В нем
воспроизводились основные положения устава 1864 года.
Конференция взяла курс на демократический централизм, устав
давал Генеральному Совету право на исключение любой
секции (до очередного конгресса), чтобы добиться единства
интернациональной организации пролетариата.
ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ДИСКУССИИ
Руководящим центром I Интернационала был Генеральный
Совет, систематически работавший в Лондоне. На
заседаниях Генерального Совета часто обсуждались вопросы
экономического характера. Опубликованные протоколы Совета
дают возможность конкретно показать, как развертывались
такие обсуждения и что нового вносили они в идейную
борьбу.
Много времени Генеральный Совет по-
л о Д"СКУС^ИЯ святил обсуждению вопросов заработной
о заработной плате тх
платы. Дискуссия началась по
предложению оуэниста Уэстона, который утверждал, что повышение
заработаой платы не может в целом улучшить материальное
и социальное положение рабочего класса, а усилия
профсоюзов, добивающихся ее повышения в одних отраслях, пагубно
отражаются на положении рабочих в других.
Характеризуя суть вопроса, Маркс писал Энгельсу 20 мая
1865 года, что, по мнению плотника Уэстона, общее
повышение уровня заработной платы не принесет рабочим пользы и
деятельность тред-юнионов вредна. Поэтому, приняв такой
тезис, Интернационал оказался бы «в самом смешном
положении как перед лицом здешних тред-юнионов, так и перед
лицом той эпидемии стачек, которая царит теперь на
континенте». Как говорилось в письме, рассуждения Уэстона
сводились к утверждению, что «стоимость товаров определяется
заработной платой», и «если капиталисты платят сегодня
5 шиллингов вместо 4, то они будут завтра (возросший спрос
даст им эту возможность) продавать свои товары за 5
шиллингов вместо 4». Маркс признавался своему соратнику, что
«хоть все это и плоско и не идет глубже поверхности явлений,
однако нелегко разъяснить круглым невеждам все связанные
с этим экономические вопросы. Невозможно изложить курс
политической экономии в течение одного часа, но я
постараюсь сделать все, что в моих силах».
Маркс выступил 20 и 27 июня 1865 года с обширным до*
кладом. Блестящая полемика Маркса встретила одобрение-
членов Генерального Совета, и они выразили желание опуб-
2619—2
9*

ликовать доклад. Но Маркс не воспользовался этим
предложением. Объясняя свое решение Энгельсу (в письме от 24
июня 1865 года), он отмечал, что колеблется, так как иметь
своим противником Уэстона «не слишком лестно», а
предвосхищение выводов «Капитала» в популярной форме, без
достаточного проникновения «в глубь вопроса» вряд ли
целесообразно. Доклад Маркса был опубликован лишь много позднее
(в 1898 г.) Элеонорой Маркс под названием «Заработная
плата, цена и прибыль».
Прежде всего Маркс в острой полемической форме разбил
основные два тезиса аргументации Уэстона о том, что, масса
национального продукта и сумма реальной заработной платы
якобы являются неизменными величинами. Он показал, что
производительность общественного труда растет и
национальная продукция изменяется как до повышения заработной
платы, так и лосле него. Кроме того, даже «неизменность
массы продукции никоим образом не доказывает, что должна
оставаться неизменной и сумма заработной платы». Рабочим
приходится бороться с попытками ее снижения, а «всякое
противодействие понижению заработной платы есть действие,
направленное к ее повышению». Выходит, что все равно
рабочим приходится объединяться и бороться за это повышение.
Капиталисты всех стран желают снижения заработков
своих рабочих, но дело не в желании. Надо выяснить границы
колебаний заработной платы, характер этих границ. Между
тем мысли доклада Уэстона «могли бы уместиться в
ореховой скорлупе» и сводятся к утверждению, что повышение
денежной оплаты труда с 4 до 5 шиллингов ничего не дает
рабочим, они получат от капиталистов прежнее количество
товаров, все зависит якобы от воли капиталистов. Однако, заявлял
Маркс иронически, Уэстон позабыл, что «в миске, из
которой едят рабочие, находится весь продукт национального
труда и что брать из нее больше им мешает не малый объем
миски и не скудное количество ее содержимого, а только лишь
малые размеры их ложек».
Уэстон ссылается на то, что повышение спроса,
сталкиваясь с неизменной величиной продукции, не может
стимулировать предложение, а потому влечет за собой обязательно
рост цен. На самом же деле повышенный спрос в некоторых
случаях не изменяет рыночных цен, а в других вызывает
лишь временное повышение их, за которым следует их падение
(в результате роста предложения товаров).
Уэстон говорил об опасностях повышения заработной
платы, но не смог ответить на вопрос, что же такое высокая и
низкая заработная плата, довольствуясь лишь
обывательскими рассуждениями, он не в состоянии был определить ее
экономические законы.
По мнению Маркса, необходимо учитывать, что *з тот мо-
ю

мент, когда между предложением и спросом устанавливается
равновесие и потому они перестают действовать, рыночная
цена товара совпадает с его действительной стоимостью, с
нормальной ценой, вокруг которой колеблются его рыночные
цены. Поэтому при исследовании природы этой стоимости
нам нет никакого дела до временных воздействий
предложения и спроса на рыночные цены». Это относится и к заработной
плате. Маркс называл устаревшим и уже опровергнутым
заблуждение, будто цены товаров определяются или
регулируются заработной платой. Как пример он приводит Англию, где
зарплата стояла на более высоком уровне, а между тем
изделия английской промышленности оказывались самыми
дешевыми.
Чтобы подвести под полемику с Уэстоном еще более
прочный теоретический фундамент, Маркс кратко изложил основы
своей экономической теории, предвосхищая содержание тогда
еще не опубликованного I тома «Капиталу». Он заявлял, что
попытки определения «стоимости труда» заводят в тупик, о
чем свидетельствует и пример Уэстона, который сначала
утверждает, что стоимость товаров определяется стоимостью
труда (заработной платой), а затем приходит к выводу, что
она сама определяется стоимостью товаров (ценами тех
товаров, на которые расходуется заработная плата). Возникает
порочный круг, одна стоимость определяется другой,
неизбежной становится тавтология.
Маркс предлагал искать решение вопроса в том, что труд
является «общественной субстанцией всех товаров», их
следует рассматривать как «кристаллизованный общественный
труд», который и определяет величину стоимости. Не нужно
забывать, что «вознаграждение за труд и количество труда —
совершенно различные вещи», что хотя «заработная плата
будет ограничена стоимостями продуктов, но стоимости их гпро-
дуктов отнюдь не ограничены заработной платой», тдя как в
стоимость това-ра входит и труд, вложенный в сырье,
оборудование, здания.
Маркс акцентировал на том, что речь идет об общественно
необходимом труде, формулируя закон, согласно которому
«съоимости товаров прямо пропорциональны рабочему
времени, затраченному на их производство, и обратно
пропорциональны производительной силе затраченного труда», а цена
является лишь денежным выражением стоимости. Поэтому
нелепым является предположение, будто прибыль получается
за счет наценок, так как то, что капиталист выгадывал бы
как продавец, он терял бы в качестве покупателя.
Следовательно, чтобы объяснить общую природу прибыли, нужно
«исходить из положения, что в среднем товары продаются по
своим действительным стоимостям и что прибыль получается
от продажи товаров по их стоимостям».
п

В докладе указывалось, что категория .стоимости труда
является фиктивной, так как продается и покупается рабочая
сила, которая становится товаром в результате
«первоначального накопления» капитала, а вернее «первоначальной экспро-
приации», вызвавшей «разрушение существовавшего прежде
единства между работником и его средствами труда».
В конце кондов оказывалось, что «подобно стоимости
всякого другого товара, стоимость рабочей силы определяется
количеством труда, необходимым для ее производства», или
стоимостью жизненных средств для поддержания
работоспособности, воспитания детей, приобретения квалификации.
Короче говоря, стоимость рабочей силы определяется
«стоимостью жизненных средств, необходимых для того, чтобы
произвести, развить, сохранить и увековечить рабочую силу». Так
как величина этой стоимости неодинакова в разных странах,
районах, отраслях, то требование равной заработной платы
основано на заблуждении. Это все равно, что «требовать
свободы на основе системы рабства».
Раскрывая первоисточник прибыли, Маркс отмечал, что
«стоимость рабочей силы определяется количеством труда,
необходимым для ее сохранения или воспроизводства, тогда как
пользование этой рабочей силой ограничено лишь
работоспособностью и физической силой рабочего... «Сверх 6 часов,
необходимых для возмещения его заработной платы, он
работает еще 6 часов, создавая прибавочную стоимость, которая
затем реализуется как прибыль, процент, рента. При этом «цена
фунта пряжи определяется всем количеством вложенного в
него труда, а не той пропорцией, в какой все это количество
делится на оплаченный и неоплаченный труд». Это открывает
возможности для борьбы рабочих за улучшение своих
экономических условий. Она, говорил Маркс, неразрывно
связана с системой наемного труда, диктуется тем фактом, что труд
приравнен к товару.
Кроме того, Маркс рекомендовал учитывать некоторые
особенности, отличающие стоимость рабочей силы от
стоимости всех других товаров, поскольку «стоимость рабочей силы
складывается из двух элементов: один из них чисто
физический, другой — исторический или социальный: Низшая
граница стоимости рабочей силы определяется физическим
элементом, т. е. стоимостью жизненных средств, необходимых
для сохранения и воспроизводства рабочей силы. Однако,
заявлял Маркс, «стоимость труда определяется в каждой
стране традиционным уровнем жизни», предполагающим также
удовлетворение потребностей, порожденных общественными
условиями жизни, воспитания рабочих. Поэтому сама
стоимость рабочей силы «есть величина не постоянная, а
переменная», даже при стабильности стоимости всех других товаров
и «хотя мы можем определить минимум заработной платы,
12

мы не можем определить ее максимум». Совершенно очевидно,
что «максимум прибыли находит свои границы в физическом
минимуме заработной платы и в физическом максимуме
рабочего дня», но «между обеими этими границами
максимальной нормы прибыли возможно множество вариаций.
Фактический уровень ее устанавливается лишь путем постоянной
борьбы между капиталом и трудом». В конце концов «дело
сводится к вопросу о соотношении сил борющихся
сторон».
Итоговый вывод доклада гласил, что рабочие «должны
понять, что современная система при всей той нищете,
которую она с собой несет, вместе с тем создает материальные
условия и общественные формы, необходимые для
экономического переустройства общества. Вместо консервативно го
девиза: «Справедливая заработная плата за справедливый
рабочий день!», рабочие должны написать на своем знамени ре-
волюционный лозунг: «Уничтожение системы наемного
труда!» К
Таким образом, Маркс подверг сокрушительной критике
наивные представления Уэстона, раскрыл заколы
капитализма, опираясь на свое исследование «Капитал», обосновал
правомерность борьбы за повышение заработной платы и показал
неизбежность перерастания классовых боев пролетариата в
социалистическую революцию. Становилось очевидным, что
без ликвидации наемного рабства невозможно избавление
рабочего от нищеты и эксплуатации.
Реформистской практике тред-юнионизма в докладе
противопоставлялась четкая программа пролетарской
революции. Для идейного развития Первого Интернационала это
имело огромное значение. Маркс акцентировал внимание на
росте производительных сил, повышении производительности
труда, умножении общественного богатства, формировании
материальных предпосылок победы социализма и выяснял ее
неизбежность, глубоко раскрывая сложный механизм
капиталистической эксплуатации. Впервые а-втор «Капитала»
излагал свое учение о рабочей силе как товаре,
первоисточнике прибыли, производстве и присвоении прибавочной
стоимости.
Дискуссия о заработной плате сыграла важную роль в
формировании экономических идей Первого Интернационала
и именно потому, что в ней активнейшее участие принял
Маркс Опираясь на свои экономические исследования, он
показал полную несостоятельность мнения, будто бесплодна
борьба пролетариата за повышение заработной платы, что ее
повышение в одних отраслях якобы наносит ущерб рабочим
1 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 16, стр. 104-409, 111, 114—116,
119-122, 124-128, 130-135, 138, 140, 143, 149-151, 154—155.
ДЗ

других сфер производства и деятельность профсоюзов даже
вредна.
Маркс раскрыл экономические основы профсоюзного
движения, четко формулировал его цель и доказал, что уже в
условиях капитализма рабочие могут несколько улучшить свое
положение, если проявят достаточную организованность и
решительность в борьбе с капиталистами. Однако Маркс
разоблачил реформистские иллюзии, подчеркнув, что профсоюзы не
должны забывать свою главную задачу — уничтожение
капитализма, так как без ликвидации этой системы наемного
рабства невозможно радикальное улучшение экономических
условий жизни современного пролетариата. Только
освобождение пролетариата от капиталистической эксплуатации и
•свержение диктатуры буржуазии может принести рабочим
материальное благополучие.
В ходе дискуссии марксизм одержал еще одну важную
победу. Она нашла отражение потом в целом ряде
деклараций Генерального Совета. Так, в его воззвании к членам
Интернационала и примкнувшим обществам (9 июля 1867 года)
говорилось, что Совет рассматривает «политическое освобож*
дение рабочего класса как средство для его окончательного
социального освобождения» и цели Интернационала «не
ограничены сегодняшним днем, наши усилия и впредь будут
поглощать внимание рабочего населения до тех пор, пока
наемное рабство не отойдет в область истории».
Во французском варианте этого воззвания (написанном
П. Лафаргом и отредактированном Марксом) указывалось,
что «перед властью капитала человек теряет свою
индивидуальную силу; рабочий на фабрике превратился в часть
машины. Чтобы вернуть себе свою индивидуальность, рабочим
пришлось объединиться, создать союзы для защиты своей
заработной платы, своей жизни. До настоящего времени эти
союзы носили местный характер; но капитал, вследствие
новых промышленных изобретений, становится с каждым днем
сильнее; союзы в национальных рамках обнаруживают во
многих случаях свое бессилие», капиталисты ввозят
иностранных рабочих или передают заказы в те страны, где рабочая
сила наиболее дешева.
В воззвании к членам тред-юнионов (Англии, Ирландии)
заявлялось, что рабочим всех стран следует объединиться для
общей борьбы против капитала, поскольку повсюду они стра^
дают от одних и тех же зол. В написанном Марксом
четвертом отчете Генерального Совета (сентябрь 1868 г.)
говорилось, что «только интернациональный союз рабочего класса
может обеспечить его окончательную победу» и отныне судьба
Международного Товарищества Рабочих неразрывно
связана с историческим развитием класса, в руках которого
возрождение человечества.
14

Идейная полемика была сголь частым яв-
Вопрос о машинах лением в жизни I Интернационала, что
возникала угроза превращения его в
дискуссионный клуб и Маркс предупреждал о такой опасности
Генеральный Совет. Но дискуссии неизбежно возникали,
поскольку ему приходилось обсуждать весьма острые вопросы,
от правильности решения которых зависели судьбы
Интернационала, международного рабочего движения. Среди членов
Совета имелись представители разных течений общественной
мысли. Поэтому неизбежно возникали дебаты,
продолжавшиеся на нескольких заседаниях.
Так, 28 июля 1868 года на заседании Генерального Совета
началась дискуссия о «влиянии применения машин
капиталистами», открытая выступлением Маркса, который изложил
основные положения, развитые им в I томе «Капитала» (в XIII
главе «Машины и крупная промышленность»), Маркс считал
наиболее поразительным то, что «результат применения
машин оказался обратно противоположным всему тому, что
считалось неизбежным. Вместо ожидаемого сокращения
рабочего времени рабочий день удлинился до шестнадцати—
восемнадцати часов».
Другим следствием применения машин, как указывал
Маркс, явилось то, что оно «погнало женщин и детей на
фабрику». Их участие в общественном производстве в
условиях капиталистической фабрики —■ ужасно. И, наконец,
следствием применения машин стало «полное изменение
капиталистических отнощений в стране. Прежде существовали
богатые работодатели и бедные рабочие, пользовавшиеся
своими собственными орудиями труда. До известной степени они
были свободными людьми и имели возможность оказывать
сопротивление своим работодателям. Для современных
фабричных рабочих, для женщин и детей не существует такой
свободы, они — рабы капитала». Теперь, говорил Маркс,
капиталисты овладели движущей силой на производстве, власть
их поэтому чрезвычайно усилилась, «фабричный лорд стал
карающим законодателем», произвольно налагает штрафы и
не знает контроля, хотя даже феодальный барон был связан
традициями, подчинялся определенным правилам.
Применение машин сделало возможным «организованный
труд», и это со временем принесет свои плоды. Но машины
вступают в конкуренцию, оказывая на рабочих губительное
влияние, как показывает разорение и вымирание ткачей (в
Англии, Индии). Маркс отвергал рассуждения о временности
таких бедствий, так как возникает постоянный избыток
населения, вытесненного из производства, в том числе и из сферы
сельского хозяйства. Причем это «не избыток населения по
отношению к продукции страны, как утверждают
мальтузианцы, а избыток таких людей, труд которых был вытеснен более
15

производительными машинами». Вывод Маркса гласил, что в
условиях капитализма применение машин ведет, с одной сто*
ромы, к ассоциированному организованному труду, а с другой
стороны — к разрушению всех существовавших до сих пор об-
щеетвенных и семейных отношений.
Затем выступил Уэстон, который пытался оспорить выводы
Маркса, ссылаясь на то, что в плотницком деле «машина не
привела к удлинению рабочего дня», выполняет наиболее
трудную часть работы и спрос на труд не сократился в связи
с тем, что плотник за 10 часов с помощью машины будет
создавать больше, чем вручную. Как утверждал этот оуэнист,
«избыточное население является результатом существующей
системы наемного труда». В ответ на это Эккариус (немецкий
эмигрант, примыкавший ранее к «Союзу справедливых», к
«Союзу коммунистов») спрашивал, сколько же разорившихся
портных найдет себе работу в строительном деле, если
прекратится производство платья и деньги будут обращены на
постройку домов, а работа плотников и каменщиков станет
выполняться машинами?
Прения были возобновлены на заседании, состоявшемся
4 августа, и Милнер (сторонник чартиста О'Брайена,
противник реформистов в Совете) поддержал заключения Маркса,
указывая, что ни один умный шотландец не мог ответить на
вопрос, куда же девать пятого человека, если в результате
изобретения машин четверо окажутся в состоянии выполнять
работу пяти. Между тем «рабочий не имеет других средств к
существованию, кроме своего труда», каждый день
безработицы означает для пролетария чистый убыток.
Тред-юнионист Хейлз утверждал, что обычно машинное
производство вытесняет ручной труд, и половина
вытесненных людей не находит работы, так как при росте
производительности труда в 10 раз спрос на продукцию едва удвоился.
Кроме того, взрослые мужчины заменяются в производстве
женщинами и детьми. В конце концов оказьщается, что
«рабочий — раб; он должен делать то, что ему приказывает его
хозяин, потому что в руках хозяина находятся средотвя
существования рабочего», «машинное производство прев-ратило
рабочего в придаток машины».
Эккаретус оспаривал утверждение Уэстона, будто Маркс
довольствуется лишь анализом положения в фабричных
округах. По мнению оратора, Маркс правомерно берет, как
ученый, наиболее яркие примеры, а применение машин наиболее
сильно развито в хлопчатобумажной промышленности и там
совокупный спрос на труд сильно сократился. Об этом
свидетельствует гибель 3—4 млн. прядильщиков и ткачей на
Востоке в результате перемещения хлопчатобумажного
производства в Ланкашир. Что же касается плотницкого дела, то
оно «не может служить критерием».
16

В принятой по этому вопросу резолюции, предложенной
Юнгом (швейцарским эмигрантом, до 1872 г. сторонником
Маркса), говорилось, что «машины оказались самым
мощным орудием деспотизма и вымогательства в руках класса
капиталистов», но одновременно «развитие машинного
производства создает материальные условия, необходимые для
замены системы наемного труда подлинно общественной
системой производства».
Важно отметить, что в ходе этой дискуссии
восторжествовала марксистская точка зрения. Была принята резолюция,
отражавшая марксистское понимание вопроса, остро
волновавшего рабочие массы. Аргументированное выступление
Маркса произвело благоприятное впечатление и наивные
представления Уэстона были дискредитированы, их никто не
поддержал. Получил признание тезис Маркса о
двойственном характере капиталистического применения машин,
которое усиливало эксплуатацию рабочих и вместе с тем ускоряло
создание материальных предпосылок социализма, облегчало
осуществление исторических задач пролетариата.
Важным вопросом, обсуждавшимся на за-
Проблема седаниях Генерального Совета, был во-
раоочего дня ^ос q рабочем дне и целесообразности
его сокращения. Прения начались с выступления Эккариуса
(11 августа 1868 г.). Оратор отмечал, что в английской
промышленности занято много женщин, большинство из них
работает не меньше 14 часов, а часто 16—18 часов в день. Закон
1867 года о сокращении рабочего дня оказался простым
надувательством. Положение осложнялось и тем, что в Англии, по
свидетельству статистики, в основных отраслях
промышленности «производственная мощь выросла в гораздо больших
размерах, чем спрос на труд или число лиц, занятых в этих
отраслях». В частности, экспорт машин вырос за 1850—1860
годы на 266%, а число машиностроителей на 43%.
В своем выступлении Эккариус опирался на исследования
Маркса и даже, как отмечается в протоколе, зачитал
«выдержку из произведения Маркса по политической экономии».
С положениями, выдвинутыми Эккариусом, не согласился
Милнер, заявивший, что «общее сокращение рабочего дня,
хотя и желательно, означает сокращение производства
богатства, Рабочему классу будет слишком трудно преодолеть
сопротивление, которое это сокращение встретит со стороны
людей, наживших огромные состояния на труде других». Он
снитал, что легче добиться повышения заработной платы,
после чего последует сокращение рабочего дня.
Затем выступил Маркс. Он не согласился с выступлением
Милнера, и научно доказал, что «в тех отраслях, где
введено ограничение рабочего дня, орудия производства достигли
17

большего развития, чем в остальных отраслях. Ограничение
рабочего дня повлекло за собой более широкое применение
машин, и мелкое производство стало все менее и менее
возможным, что, впрочем, является необходимым для перехода
к общественному производству. Санитарная сторона вопроса
ясна. Но сокращение рабочего дня необходимо также для
того, чтобы предоставить рабочему классу больше времени
для умственного развития». Очевидна необходимость
вмешательства государства в пользу женщин и детей, а
законодательное ограничение рабочего дня будет первым шагом к
умственному и физическому подъему, к конечному
освобождению рабочего класса.
25 августа Генеральный Совет принял резолюцию, в
которой подчеркивалось, что без сокращения рабочего дня
невозможны какие-либо «социальные улучшения». Поэтому,
заявлял Совет теперь, настала пора для практических выводов и
все отделения Международного Товарищества Рабочих
должны заняться этим вопросом.
Таким образом, и дискуссия о сокращении рабочего дня
показала, что гениальное произведение Маркса «Капитал»
начинало уже играть революционную роль. Некоторые ораторы
в ходе прений цитировали его, апеллировали к его идеям и
материалам. Исследование Маркса давало правильное
решение сложных проблем экономики капитализма и социальных
последствий его развития. Выступления же противников
марксизма оказывались весьма наивными и не могли
противостоять ему,
При характеристике идейной борьбы в
Аграрный вопрос I Интернационале следует отметить очень
острую дискуссию по аграрному вопросу
на Базельском конгрессе (1869 г.).
Выступавшие в дебатах представители разных течений
высказывали самые различные взгляды по вопросу о том,
следует ли уничтожать частную собственность на землю.
Например, прудонисты Шемале, Толен, демагогически вопрошая
«-будет ли земледелец в меньшей степени рабом, если он будет
находиться в зависимости от коллектива?» — защищали право
частной собственности на землю. Другие же, как, например,
Степни, Гегг, Лекрафт, Бруин, Лесснер и другие, считали
актуальной аграрную реформу, требовали ликвидации частного
землевладения, рекомендовали передать землю государству и
добиваться того, чтобы «земля обрабатывалась в крупном
масштабе». «Частная собственность на землю и наемный
труд, — говорил Гегг, — должны быть упразднены. Продукт
труда должен принадлежать тому, кто его произвел».
Когда началось голосование, большинство (54 делегата)
высказалось за то, что «общество имеет право упразднить
частную собственность на землю и обратить ее в обществен-
18

ную собственность». Всего лишь четверо голосовали против,
а 13 делегатов воздержались. Подобные результаты дало и
голосование по вопросу о необходимости такой реформы.
Всем секциям рекомендовано было разработать практические
меры для ее реализации 1.
Отношение Маркса к проблеме земельной собственности
показывают две речи, произнесенные им 6 июля 1869 года на
заседании Генерального Совета при обсуждении повестки дня
Базельского конгресса. В первой из них содержался ответ
рабочему Милнеру, который обосновывал резолюцию
Брюссельского конгресса о передаче земли в общественную
собственность, ссылаясь на естественные права человека на землю.
Маркс указывал, что «ссылка на общественную
необходимость более сильный довод, чем требование абстрактного
права. Решительно всё, всевозможные формы угнетения
оправдывались абстрактным правом; давно пора отказаться от такого
рода агитации. Вопрос заключается в том, в какой форме это
право должно быть осуществлено. Превращение феодальной
собственности в крестьянскую собственность было
общественной необходимостью. В Англии собственник уже перестал
быть необходимостью в земледелии».
По мнению Маркса, решать вопрос нужно с учетом
общественного права и общественной необходимости, которые
«определяют способ, каким добываются средства существования.
В результате общественной необходимости, там, где
кооперация стала обязательной, возникла фабрика». Кооперация
становится общественной необходимостью, поскольку «никто не
может производить что-либо в одиночку».
Отвечая анархисту Э. Реклю, заявившему, что о
крестьянах можно не беспокоиться, рдз они не участвуют в
конгрессах Интернационала, Маркс указывал, что крестьян
представляют их идеологи-прудонисты, которые весьма упорно
отстаивают мелкую собственность. Между тем «мелкий крестьянин—
лишь номинальный собственник, но и самый опасный, потдму
что он все еще воображает себя реальным собственником.
В Англии земля в течение двух недель может быть
превращена в общественную собственность актом парламентам Во
Франции это может осуществиться в результате
задолженности собственников земли и их обремененности налогами». На
самом деле оба вида частной собственности — крупная и
мелкая «привели к плохим результатам»2.
Этот решительный отпор прудонистам имел важное
значение для развития экономических идей I Интернационала.
1 Gm< ьб. «Базельский конгресс Первого Интернационала». М., Парт-
издат, 1034, стр. 37—54.
2 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 16, стр, 590, 591.
19

Апология мелкой собственности на землю свойственна и
более поздним разновидностям реформизма, оппортунизма. Но
еще Базельский конгресс занял правильную позицию,
принципиально осудив защитников частного землевладения.
БОРЬБА С ПРУДОНИЗМОМ
Постепенно под знаменем марксизма Интернационал
превращался в большую общественную силу. Подрывную
работу в нем вели прудонисты, выдвигая мелкобуржуазные
проекты, способные лишь дезорганизовать ряды рабочего класса
и парализовать его революционные выступления. Даже
поражение революции 1848 года и явное банкротство прожектов
еамого Прудона ничему не научило его сторонников. После
смерти своего первоучителя (в 1865 г.) они стали выдвигать
на конгрессах Интернационала убогие и наивные
предложения, распространять во Франции искаженный Шарлем Лонго
перевод Устава, в котором были изменены важные положения
о значении экономической и политической борьбы,
принижалась роль партии, политических организаций рабочих.
Прудонистское отрицание важной роли политических боев было
ошибочно, влекло за собой опасные последствия.
Экономическая Особенно активно прудонисты действова-
платформа ли на Женевском конгрессе, где присут-
прудонистов ствовала их большая группа (Камелина,
Шемале, Малон, Фрибур, Толен, Мюро, Перрошон, Варлен
и другие). Они представили меморандум, в котором
излагалось их экономическое кредо. В нем говорилось о
необходимости «вести пролетариат к освобождению» и «равенству
прав» научными путями. Однако научности в этих
предложениях не обнаруживалось, так как и труд, и капитал
рассматривались как «тождественные понятия об одной и той же
вещи». Различие между ними объявлялось кажущимся, оно
ставилось в зависимость от точки зрения и момента.
Совершенно очевидно, что таким определением прудонисты
скрывали классовую, эксплуататорскую природу капитала.
Дезориентируя рабочих, они советовали искать истоки
«неравенства прав» в сфере обращения, в неэквивалентном
обмене, в ростовщичестве. Соответственно этим
представлениям, рабочие призывались к борьбе за «взаимность и
справедливость в обмене», к использованию для этого
кооперации. Собираясь «слить воедино все интересы» и водворить
«абсолютное равенство», прудонисты осуждали забастовки,
как наносящие ущерб капиталу, необходимому для
производства. Ликвидировать безработицу они проектировали с
помощью всего лишь политехнического обучения. Все надеж-,
20

ды связывались с сохранением семьи лак «естественного
учреждения». В связи с этим осуждался производительный
труд женщин. Их уделом объявлялся семейный очаг с
четырьмя детьми. Лишь меньшинство прудонистов (во главе с Вар-
леном) допускало обязательное обучение детей под контролем
общества и за его счет. Естественно, что эти отсталые взгляды
не могли быть приемлемы для революционных рабочих.
Парижское бюро I Интернационала, возглавляемое
прудонистами, занялось выяснением возможностей организации
обменных контор, «рабочих магазинов» для сбыта товаров по
«справедливой цене» (сообразно себестоимости). Был
разработан план выпуска «обменных денег» и подготовлен устав
«Общества взаимного страхования». Оно должно было
помогать родителям в обучении детей. Зато стачечникам бюро не
оказывало помощи. На Лозаннском конгрессе прудониста
выступили со вздорными предложениями о создании
народных банков, организации взаимного страхования и выпуска
бумажных денег, о реформе образования на домостроевской
основе и уточнении «социальных функций» женщины.
Понятно, что такие проекты не соответствовали задачам
борьбы за социализм. Поэтому во весь рост встала задача
разгрома прудонизма.
Идеи прудонистов резко критиковались
Разгром ia Лондонской конференции Интернацио-
прудонизма нала, состоявшейся в сентябре 1865 года.
На ней обсуждались такие вопросы, как борьба между
трудом и капиталом, роль профсоюзов, кооперативный труд,
прямые и косвенные налоги, сокращение рабочего дня, женский
и детский труд и другие.
Протоколы конференции показывают, что прудонисты
пытались защищать проект организации взаимного кредита, но
их предложения не вызвали энтузиазма.
Весьма интересным было выступление бельгийского
делегата Сезара де Папаг который заявил, что кооперация
«может принести частичное облегчение», В Бельгии, например,
существуют общества взаимного кредита, но «основной
вопрос, которым необходимо заняться, это вопрос о земельной
собственности».
Де Пап выступил и против того, чтобы связывать большие
надежды с развитием кооперации, рекомендовал заняться
аграрным вопросом и прямо заявлял, что земля должна быть
общественным достоянием. При этом указывалось на
неизбежность пауперизма в условиях капитализма.
В докладе Либкнехта о рабочем движении в Германии
давалась правильная оценка лассальянства и подчеркивалось,
что вопреки ему рабочие Германии поняли, что между
«трудом и капиталом существует антагонизм».
21

На Женевском конгрессе (1866 г.) развернулась острая
борьба марксистов с прудонистами и по вопросам социальной
политики. Конгресс отверг прудонистские проекты и в этой
области и выдвинул задачу борьбы за законодательное
ограничение рабочего дня взрослых 8 часами, за регламентацию
ночного труда мужчин и запрет его для женщин.
Предлагалось выставлять требования законодательной защиты прав
детей.
В резолюции о кооперации конгресс предупредил рабочих,
что прудонисты сеют мелкобуржуазные иллюзии, возлагая
упования на «справедливый обмен» и игнорируя задачи
изменения самой системы капиталистического производства. В ней
прямо указывалось на возможность превращения
кооперативов в акционерные компании капиталистического типа,
поскольку сохраняется общее господство капитализма. Конгресс
подчеркнул, что не кооперативы, а профессиональные союзы
должны стать организационными центрами рабочих.
Решительно осуждалась тенденция к ограничению деятельности
профсоюзов борьбой за частичные требования рабочих.
Конгресс призывал профсоюзных деятелей к политической борьбе
Все это показывает, что на Женевском конгрессе победили
марксистские идеи, прудонизм потерпел явное поражение и
Интернационал официально солидаризировал с идеями
«Учредительного манифеста».
Хотя Маркс и не присутствовал на конгрессе, но
подготовил специальную Инструкцию для делегатов Временного
Центрального Совета. В ней говорилось, что главной задачей
является борьба между трудом и капиталом, а цель
Международного Товарищества должна состоять в том, чтобы
«объединить до сих пор разрозненные действия рабочего класса
разных стран, направленные к его освобождению и сделать их
общими». В связи с этим в Инструкции выдвигались задачи
противодействия интригам капиталистов, организации
статистических обследований, усиления борьбы за 8-часовой
рабочий день, ограничения ночного труда мужчин и запрета его
для женщин, организации воспитания детей и подростков,
причем непременно в сочетании с производительным трудом и
на политехнической основе.
Касаясь проблемы кооперации, Инструкция
воспроизводила идеи «Учредительного манифеста», советовала конгрессу
ориентировать рабочих на кооперативную организацию
производства, а не торговли, так как торговля «затрагивает
только поверхность современного экономического строя». Давая
принципиальную оценку роли кооперации, Маркс указывал,
что в рамках карликовых предприятий, «которые только и в
силах создать своими усилиями отдельные рабы наемного
труда, кооперативная система никогда не сможет
преобразовать капиталистическое общество. Для того, чтобы превратить
22

общественное производство в единую, обширную и
гармоническую систему свободного н кооперативного труда, необходимы
общие социальные изменения, изменения основ общественного
строя, которые могут быть достигнуты только путем
перехода организованных сил общества, то есть государственной
власти, от капиталистов и землевладельцев к самим
производителям».
Важное значение Маркс придавал профсоюзам, как
подлинно организационным центрам пролетарских масс. Если
профессиональные союзы, как говорилось в Инструкции,
необходимы для партизанской борьбы между капиталом и
трудом, то они в еще большей степени важны как организованная
сила для уничтожения самой системы наемного труда и власти
капитала». Маркс решительно осуждал тред-юнионистские
тенденции, акцентируя внимание на том, что главной задачей
профсоюзов должно быть полное освобождение пролетариата
и нужно поддерживать «всякое социальное и политическое
движение, идущее в этом направлении».
В этой Инструкции Маркс осуждал также и домыслы об
устранении капитализма с помощью налогов, указывая, что
«никакие изменения в форме налогового обложения не могут
вызвать существенного изменения в отношениях между
трудом и капиталом». Однако вполне разумно выдвигать лозунг
замены косвенных налогов прямыми, так как косвенные
налоги используются торговцами для повышения цен, скрывают
фискальный грабеж рабочих, между тем как прямые налоги
«побуждают каждого контролировать правительство» 1.
Совершенно очевидно, что в основе решений Женевского
конгресса лежали эти предложения Маркса, его Инструкция
дала базу для постановлений, направленных против
прудонистов. Первый Интернационал формировался под знаменем
марксизма, а мелкобуржуазные течения отступали на задний
план. Мелкособственнические проекты прудонистов,
кооперативные иллюзии оуэнистов и оппортунистические принципы
тред-юнионов были отвергнуты Женевским конгрессом, под-
державшим точку зрения Маркса.
Позднее на Лозаннском конгрессе (1867 г.) прудонисты
решили взять реванш и добились ряда уступок. Так,
резолюция о кредите рекомендовала использовать финансовые
ресурсы профсоюзов для развития производственной коопера-1
ции, создания кооперативной системы. Кроме того, в
резолюции о взаимоотношениях труда и капитала, о безработице #
т. д. умалялось значение борьбы за повышение заработной
платы. Вопрос об общественной собственности на землю не
получил разрешения и был отложен до следующего конгресса.
1 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., Т; 16, стр. 199—202.
23

Зато было вынесено решение о присоединении, к Лиге мира —«
явно буржуазной организации пацифистского характера.
Подобные уступки прудонистам наносили большой ущерб
Интернационалу, ослабляли его позиции. Само собой
разумеется, что профсоюзные фонды не давали экономической
базы для устранения капитализма с помощью кооперации, а
постановления Лозаннского конгресса распространяли
кооперативные иллюзии, дезориентировали рабочие массы.
Проповедь справедливости не могла помочь пауперам, а
противопоставление «высоких целей» борьбе рабочих за их
повседневные интересы было нелепым. Задача заключалась в их
сочетании.
Однако прудонистам не удалось закрепить
организационно овоих временных успехов. Генеральный Совет был
переизбран в прежнем составе, а его местопребыванием остался
Лондон. Кроме того, в резолюции конгресс подчеркнул, что
«социальное освобождение рабочих неотделимо от их
политического освобождения» и в этом важном вопросе остался на
старых позициях.
Борьба с прудонизмом продолжалась и на Брюссельском
конгрессе (1868 г.). На нем дискуссия развернулась в
основном по вопросу о собственности, и прудонисты потерпели
поражение. Конгресс проголосовал за общественную
собственность на рудники, уголь, шахты, железные дороги, каналы,
телеграф, землю, за крупное производство и коллективизм
труда (даже в сельском хозяйстве), так как этого требуют
сами интересы экономического развития. Собственность на
землю, рудники, шахты, железные дороги, каналы, телеграф
рекомендовалось сделать государственной. По вопросу о
рабочем дне была утверждена резолюция предыдущего
конгресса. Более того, конгресс призвал рабочих изучать
произведение Маркса «Капитал», а роль машин трактовал сточки
зрения создания материальных условий для уничтожения
господствующей системы наемного труда. По отношению к Лиге
мира была занята критическая позиция.
Можно считать, что Брюссельский конгресс исправил в
основном ошибки Лозаннского и твердо занял ^содиалистиче-
скую позицию. Марксизм в Интернационале был
восстановлен, а влияние прудонистов оказалось подорванным. Только
в некоторых резолюциях воспроизводились прудонистские
фразы (о взаимном кредите, о кооперации, поскольку
декларировалось, что такой кредит поможет производителям
приобретать машины).
На Брюссельском, а затем и Базельском конгрессе
прудонисты потерпели тяжелое поражение. С тех пор их роль в
Интернационале оказывается очень скромной. Разгром
прудонизма означал усиление позиций марксизма.
2\

БОРЬБА С БАКУНИЗМОМ
Банкротство прудонизма не привело к прекращению
идейной борьбы в Международном Товариществе Рабочих.
Началась сильная активизация бакунистов. Они восприняли
некоторые идейки Прудона и прежде всего отрицательное
отношение к любым формам государственности. Однако имелись
и различия. Бакунисты не уповали на кредит, взаимопомощь,
справедливый обмен и свободный договор, а ориентировались
на социальную революцию, которая трактовалась как
«социальная ликвидация».
В революционно-демократическом на-
Бакунизм правлении экономической мысли России
XIX века было несколько течений. Одним
из них и был бакунизм. Основоположником его был русский
революционер Михаил Бакунин, переживший сложную
эволюцию своего мировоззрения. Первоначально бакунизм
выражал антифеодальные чаяния крепостного крестьянства
России. Поэтому даже в 70-х гг. XIX в. революционные
народники, шедшие в деревню, чтобы там «бунтовать народ», звать
его на борьбу с царизмом и крепостничеством, играли
положительную роль, хотя и проявляли часто анархистские
тенденции. Но будучи перенесен на международную арену,
бакунизм дал своеобразную разновидность настоящего
анархизма, развил явно мелкобуржуазную программу и стал
играть реакционную роль*
Уже в 40-х и 50-х годах Бакунин выдвигал в ряде случаев
положения анархистского характера, а в 60-х годах он стал
ярым анархистом. Уверовав в абсурдные планы немедленной
ликвидации государства, как якобы первоисточника всех
социальных бедствий, Бакунин блокируется с
мелкобуржуазными элементами в рабочем движении Швейцарии, Италии,
Франции, Испании, становится вдохновителем и вождем
анархистов.
Отдавая дань политическому волюнтаризму, Бакунин
искал в разных странах «революционное дело», встагл на путь
«вспышкопускательства» (как показывают события в Лионе,
Марселе, Болонье). В ходе таких поисков он сначала
записался в буржуазную «Лигу мира и свободы», а потом — в
пролетарский Интернационал. Однако Лира благонамеренных
буржуа не подавала надежд на революцию, а в
Интернационале, как пролетарской организации, он оказался
чужеродным элементом, как идеолог мелкой буржуазии, требовавший
возврата к вольной общине и считавший задачей всякой
революции избавление от чиновников всех рангов. Попав в
пролетарский Интернационал, оказавшись центром притяжения
25

для разного рода мелкобуржуазных элементов, Бакунин
выступал под знаменем воинствующего анархизма, стал ярым
противником марксизма.
Интригуя против марксистов, он создал союз своих
сторонников — Альянс. В листовке, опубликованной в 1868 году
(в Женеве) за подписью Бакунина и его соратников,
излагалась программа анархистского Альянса. В ней ставилась
задача искоренения лжесоциализма, создания Международного
Альянса социалистической демократии (в рамках I
Интернационала) для изучения политических и философских
вопросов. Альянс относил себя к разряду атеистических
организаций и подчеркивал, что «стремится прежде всего к
политическому, экономическому и социальному уравнению классов и
индивидуумов обоего пола, начиная с уничтожения права
наследования, для того, чтобы в будущем доходы
соответствовали производительности каждого человека и чтобы в
соответствии с постановлением последнего рабочего конгресса в
Брюсселе земля, орудия, производства, как и вообще всякий
капитал, ставшие коллективной собственностью общества в
целом, могли быть использованы только рабочими, т. е.
земледельческими и промышленными товариществами».
Предавая анафеме все виды деспотизма и признавая
только республиканский строй, Альянс отвергал также и «всякое
политическое действие, не имеющее своей непосредственной и
прямой целью торжество-дела трудящихся, борющихся
против капитала». Предсказывалось, что все существующие
государственные и политические образования «должны будут
исчезнуть во всеобщем Союзе свободных товариществ, как
земледельческих, так и промышленных». Исходя из того, что
социальный вопрос может быть разрешен только на базе
«всеобщей солидарности трудящихся всех стран», Альянс
декларировал, что отвергает любую политику, основанную на
«мнимом патриотизме и на соперничестве наций»,
добивается всеобщей ассоциации всех местных товариществ «путем
свободы».
Для изложения и обоснования своих взглядов Бакунин
издал целый ряд работ. Отметим прежде всего брошюру
«Федерализм, социализм, и антитеологизм». В 1867—1868 годах
Бакунин предлагал ее «Лиге мира и свободы» как
программу. В 1869 году в газете «Egalite» было напечатано много
статей Бакунина (письма «Интернациональным братьям»,
«Усыпители», «Всестороннее образование», «Политика
Интернационала»). Позднее он создал книгу «Государственность и
анархия».
Бакунин решительно высказывался за «социальную
ликвидацию», понимая под ней упразднение государства, его
учреждений, ратуя за созда,ние «международного государства
трудящихся» (Интернационала).
26

Программа «социальной ликвидации», выдвигавшаяся
бакунистами, была не только ошибочной, но и чуждой
революционному пролетариату. Вместо ликвидации классов
проектировалось уравнение их прав, борьба с капитализмом
подменялась словесной войной с государственностью, которая
наивно объявлялась первоисточником всех зол. Бакунисты
отрицали необходимость партийной дисциплины, хотя
первостепенной задачей было создание пролетарской партии,
способной повести рабочих в бой. Вместо организации крупного
социалистического производства предусматривался переход к
системе «вольных общи.н», что означало бы шаг назад даже
по сравнению с капитализмом. Усматривая в любых
политических действиях признаки авторитаризма, бакунисты идейно
разоружали рабочий класс, отрицали значение политической
борьбы. Тем не менее они претендовали на руководство
Интернационалом, опираясь на свой Альянс, вели интриги
против марксистов.
Поэтому после разгрома прудонистов борьба с бакунизмом
приобрела для Интернационала первостепенное значение,
оказалась наиболее актуальной.
В письме Генерального Совета I Интер-
Поражение национала, адресованном бакунинскому
бакунизма * r J
«Альянсу социалистической демократии»
(9 марта 1869 г.), указывалось, что программа Альянса
ошибочно толкует о задаче «уравнения классов», так как
«уравнение классов, понимаемое буквально, сводится к «гармонии
капитала и труда», столь назойливо проповедуемой
буржуазными социалистами. Не уравнение классов — бессмыслица,
на деле неосуществимая, — а, наоборот, уничтожение
классов, вот подлинная тайна пролетарского движения,
являющаяся великой целью Международного товарищества рабочих» 1.
Подготовленное Марксом, это письмо наносило меткий удар
вздорной демагогии бакунистов.
Позднее, на Базельском конгрессе (1869 г.) по инициативе
бакунистов разгорелись жаркие споры о праве наследования.
В докладе Генерального Совета, соответственно указаниям
Маркса, правильно подчеркивалось, что наследование не
создает возможности перекладывать плоды труда одного
человека в карман другого — оно касается лишь смены лиц,
обладающих этой возможностью, подобно тому, как право
передавать рабов по наследству не есть причина рабства, а,
наоборот, рабство есть причина перехода рабов по
наследству. Поэтому следует бороться с причиной, а не со
следствием, с экономическим бдзисом, а не с его юридической
надстройкой* . Сама отмена права наследования не может
1 Сб. «Лондонская конференция Первого Интернационала». М, Парт-
издат, 1936, стр,243.
27

стать отправной точкой социалистических преобразований,
она ослабит борьбу рабочих с буржуазным строем. Вместе с
тем отмечалось, что сторонники отмены прав наследования
исходят из предположения, что частная собственность на
средства производства будет сохраняться. Вместо такой
отмены доклад рекомендовал требовать увеличения налога net
наследство, обращения полученных сумм на цели
социального освобождения. Не исключалось и ограничение прав
наследования по завещанию.
В ходе обсуждения подчеркивалось, что право
наследования связано с частной собственностью, и оно потеряет
значение только вместе с ней. При новом общественном строе
орудия производства станут собственностью ассоциированных
производителей и нечего будет передавать по наследству. Но
буржуазия не уступит своих привилегий, а потому
пролетариату, как и во времена Великой французской революции,
нужно будет применить .насилие. Само собой разумеется, что
Бакунин высказался за осуществление анархистских планов
о необходимости ликвидации наследственных прав.
Прения были закрыты без принятия решения. Дискуссия
не дала определенных результатов.
С развернутой критикой позиции бакунистов по этому
вопросу Маркс выступил 20 июля 1869- года на Генеральном
Совете. Он указал, что вопрос о праве завещания, порождающем
со времен римлян много нелепостей, не представляет интереса
для рабочего класса, которому нечего наследовать. Альянс
социалистической демократии собирается начать социальную
революцию с отмены права наследования, но это предложение
выдвигал еще Сен-Симон (в 1830 г.), и его осуществление
вызвало бы лишь раздражение, сопротивление, реакцию.
Кроме того, «если бы рабочий класс обладал достаточной
властью, чтобы отменить право наследования, он был бы
достаточно силен, чтобы провести экспроприацию, которая
явилась бы мероприятием гораздо более простым' и
эффективным». Поэтому, говорил Маркс, «наши усилия должны быть
направлены на то, чтобы никакие орудия производства не
оставались частной собственностью». Следовательно,
сначала нужно получить возможность изменить
существующий порядок, тогда и право наследования исчезнет само
собой К
В дальнейшем борьба с бакунизмом все больше
активизируется.
1 января 1870 года Генеральный Совет утвердил проект
письма, подготовленный Марксом, всем секциям в ответ на
обвинения со стороны бакунистов. В нем разоблачались
происки Бакунина, его программа и тактика, рассуждения об
1 См. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч, т. 16, стр. 592, 594.
28

«авторитарном коммунизме», якобы характерном для
марксистов. Маркс указывал, в частности, на фальсификацию
французского перевода устава. Этот перевод и
бакунистами использовался для принижения роли политической
борьбы.
В 1871 году Лондонская конференция I Интернационала
приняла специальную резолюцию «О политическом действии
рабочего класса». В ней подчеркивалось, что «против
коллективной власти имущих классов пролетариат может
действовать как класс, только организовавшись сам в политическую
партию, отличную от всех старых партий, образованных
имущими классами, и противостоящую им», чтобы «обеспечить
победу социальной революции и ее конечной цели —
уничтожения классов».
Конференция напоминала всем членам Интернационала,
что «экономическое движение и политическое действие
рабочего класса в ходе его борьбы неразрывно связаны между
собой», а само «объединение сил, уже достигнутое рабочим
классом в результате его экономических боев, должно также
служить ему рычагом в его боях против политической власти
землевладельцев и капиталистов»1. Эта резолюция
разоблачала бакунистов, прудонистов и тред-юнионистов, которые
игнорировали важность создания пролетарской партии,
недооценивали значение политической борьбы для социального
освобождения пролетариата.
12 ноября 1871 года сторонники Альянса созвали в Сон-
вилье конгресс, а затем разослали обращение ко всем
федерациям Интернационала. Появился «Сонвильерский
циркуляр», полный инсинуаций по адресу Генерального Совета.
Тогда в ответ на них Маркс при участии Энгельса составил
документ, огласив его 5 марта 1872 года на заседании Совета.
В .начале июня 1872 года этот документ был разослан
секциям под названием «Мнимые разногласия в
Интернационале» (как негласный циркуляр). В этом циркуляре отмечалась
нелепость ориентации Бакунина на «экономическое и
социальное уравнение классов», так как она свидетельствовала о
несостоятельности анархистской программы. Вместе с тем
показывалась наивность предложений Бакунина о водворении
социализма с помощью отмены наследственного права. Эти
предложения квалифицировались как «сенсиманистский
хлам». Уничтожающей критике подвергся бакунистский тезис
о том, что Интернационал должен строиться как «общество
будущего», и, следовательно, предосудительна всякая
дисциплина, ограничивающая свободу действий меньшинства.
При этом правомерно указывалось на горький опыт
1 Сб. «Лондонская конференция Первого Интернационала», стр 127—
128.
29

Парижской Коммуны, которой потребовались оружие и
дисциплина.
В заключительных строках, полных сарказма, Маркс
писал: «Анархия — вот конек их учителя Бакунина,
заимствовавшего из социалистических систем одни лишь ярлыки. Все
социалисты понимают под анархией следующее: после того
как цель -пролетарского движения — уничтожение классов—
достигнута, государственная власть, -существующая для того,
чтобы держать огромное большинство производителей под
игом незначительного эксплуататорского меньшинства, исче-,
зает, и функции правительства превращаются в простые
административные функции. Альянс ставит вопрос навыворот.
Он провозглашает анархию в пролетарских рядах как
наиболее верное средство сокрушить мощное сосредоточение
общественных и политических сил в руках эксплуататоров. Под
этим предлогом он требует от Интернационала, чтобы в тот
момент, когда старый мир стремится его раздавить, он
заменил свою организацию анархией* Международной полиции
ничего больше и не требуется для увековечения республика
Тьера, прикрытой императорской мантией» 1.
В итоге бакунинский Альянс был разоблачен, дискредито-
ван. Когда в начале сентября 1872 года собрался Гаагский
конгресс, то все было уже ясно. Он изгнал анархистов из
Интернационала. Для мелкобуржуазных радикалов не было
места в пролетарской организации.
Борьба с бакунизмом не сводилась толь-
Критика бакунизма к0 ПОлемике на заседаниях Генераль-
в работах Маркса ~ иг
и Энгельса ного Совета или конгрессах
Интернационала. В целом ряде своих работ Маркс
и Энгельс подвергли экономические воззрения бакунизма
разносторонней и глубокой критике. Она приобрела огромное
значение.
Наиболее развернутую критику теоретических положений
бакунинского анархизма Маркс дал в конспекте книги
Бакунина «Государственность и анархия». Маркс отмечал» что
Бакунин «абсолютно ничего не смыслит в социальной
революции, знает о ней только политические фразы... Так как
существовавшие до сих пор экономические формы, развитые или
неразвитые» включали порабощение работника (будь то в
форме наемного рабочего, крестьянина « т. д.), то он полагает,
что при всех этих формах одинаково возможна радикальная
революция. Более того! Он хочет, чтобы европейская
социальная революция, основывающаяся на экономическом базисе
капиталистического производства, произошла на уровне русских
или славянских земледельческих и пастушеских народов и
1 К. Маркс, Документы Первого Интернационала. М., Пкполитиз-
дат, 1939, стр. 102, 106, 138—139,
30

чтобы она не переступала этого уровня». Следовательно, «ео-
ля,а. не экономические условия, является основой его
социальной революции».
Разоблачая Бакунина, Маркс указывал далее, что «покуда
существуют еще другие классы, в особенности класс
капиталистический, покуда пролетариат с ним борется (ибо с
приходом пролетариата к власти еще не исчезают его враги, не
исчезает старый общественный строй), он должен применять
меры насилия, стало быть, правительственные меры; если
сам он остается еще классом и если еще не исчезли
экономические условия, на которых основывается классовая борьба и
существование классов, они должны быть насильственно
устранены или преобразованы, и процесс их преобразования
должен быть насильственно ускорен».
В конспекте Маркс отвергал домыслы Бакунина, будто
в итоге пролетарской революции под знаменем марксизма
рабочий класс навсегда превратился в «господствующее
сословие». Маркс подчеркивал, что пролетариат, подавляя
буржуазию, «может применять лишь такие экономические
средства, которые упраздняют его собственный характер как
наемного рабочего, следовательно как класса; поэтому с полной
его победой кончается и его господство, ибо кончается его
классовый характер» *.
Весьма большую роль в разгроме бакунинского анархизма
сыграли критические работы Энгельса, его письма и
выступления.
В 1872 году Ф. Энгельс писал (в статье «Конгресс в Сон-
вилье и Интернационал»), что бакунисты подрывают единство
Интернационала, предлагают пролетариату организовываться
«не в соответствии с потребностями борьбы, ежедневно и
ежечасно ему навязываемой, а в соответствии с тем, как
некоторые фантазеры представляют себе общество будущего»,
уверяя, будто подчинение меньшинства большинству есть
преступление «против принципов свободы»2.
Особенно ценным является письмо к Куно (24 января 1872
года), где Энгельс дал резкую и разностороннюю критику
бакунизма. Он писал, что в работах Бакунина юбнаруживается
«своеобразная теория — смесь прудонизма с коммунизмом,
причем в его прудонизме самым существенным является то,
что главным здом, которое следует устранить, он считает не
капитал, а следовательно, и не классовую противоположность
между капиталистами и наемными рабочими, возникшую в
результате общественного развития, а государство». Бакунин
1 К* Маркс. Конспект книги Бакунина «Государственность и
анархия». К. М а р к с и Ф. Энгельс. Соч., т. XV, стр. 188.
2 Ф. Энгельс. Конгресс в Сонвилье и Интернационал. К. М а р к с и
Ф. Энгельс. Соч, т. XIII, ч. II, 379, 380.
31

утверждает, что государство создало капитал, что капиталист
обладает своим капиталом только по милости государства.
Так как государство является главным злом, то необходимо
прежде всего уничтожить государство, и тогда капитал сам
собой полетит к черту. Мы же говорим обратное: уничтожьте
капитал — сосредоточение всех средств производства в руках
немногих, — и тогда само собой падет и государство. Разница
существенная: отмена государства без предварительного
социального переворота — бессмыслица; уничтожение же
капитала — именно и есть социальный переворот и заключает
в себе преобразование всего способа производства. Но так как
для Бакунина государство есть основное зло, то не следует
делать ничего, что могло бы поддержать жизнь государства,
т. е. какого бы то ни было государства — республики,
монархии и т. п. Отсюда полное воздержание от всякой политики и
лозунг «социальной ликвидации».
Как писал там же Энгельс, проповедовать рабочим
воздержание от политики значит загонять их в объятия попов или
буржуазных республиканцев.
Поскольку же, с точки зрения Бакунина, Интернационал
создан не для политической борьбы, а для того, чтобы при
социальной ликвидации немедленно занять место старой
государственной организации, то он должен возможно более
приблизиться к бакунинскому идеалу будущего общества. В этом
обществе, прежде всего, не существует никакого авторитета,
так как авторитет — государство — абсолютное зло. «Каким
образом, — писал Энгельс, — эти господа собираются пустить
в ход фабрики и железные дороги, управлять кораблем без
воли, решающей в последней инстанции, без единого
руководства, — этого они нам, конечно, не говорят». По проектам
Бакунина, «прекращается также и власть большинства над
меньшинством. Каждая личность, каждая община автономны»
но каким образом общество, состоящее хотя бы из двух
человек, возможно без того, чтобы каждый из них не поступился
чем-нибудь из своей автономии, — об этом Бакунин снова
умалчивает» !.
В статье «Об авторитете» Ф. Энгельс писал в 1874 году,
что развитие экономики порождает разделение труда и
комбинированную деятельность людей, при которой работники,
«зависящие друг от друга, становятся на место независимой
деятельности отдельных лиц». Между тем совместная дея^
тельность предполагает наличие авторитетов, как
свидетельствует функционирование любого промышленного предприя*
тия. Следовательно, «нелепо поэтому изображать принцип
авторитета абсолютно плохим, а принцип автономии — абсо-
1 Ф. Энгельс. Письмо к Т. Куно от 24 января 1872 г. К. Маркс
и Ф. Энгельс. Избранные письма. Госполитпздат, 1948, стр. 278,
32

лютно хорошим», то и другое — вещи относительные. Так
называемые «антиавторитаристы» считают отмену всякого
авторитета первым актом социальной революции, но именно
«революция есть, несомненно, самая авторитарная вещь,
какая только возможна» '.
Позднее, в письме к Ф. Ван-Паттену (18 апреля 1883 г.)
Ф. Энгельс указывал, что «анархисты ставят вопрос на
голову. Они говорят, что пролетарская революция должна
начать с упразднения политической организации государства.
Но после победы пролетариата именно государство является
единственной организацией, которую победоносный рабочий
класс находит готовой для использования. Пусть это
государство нуждается в больших изменениях, прежде чем оно
сможет выполнять новые функции. Но разрушить его совсем в
такой момент означало бы разрушить единственный аппарат,
посредством которого победоносный пролетариат может
осуществлять свою только что завоеванную власть, подавлять
своих врагов — капиталистов — и произвести ту
экономическую революцию общества, без которой вся победа
неминуемо закончилась бы поражением и массовой резней рабочих,
как это было после Парижской Коммуны» 2.
Мысли, высказанные основоположниками марксизма в
полемике с бакунистами позднее нашли свое подтверждение з
событиях Великой Октябрьской социалистической революции.
В работах В. И. Ленина «Государство и революция», а также
«Шесть тезисов об очередных задачах Советской власти»
подчеркивалось, что «диктатура пролетариата является
безусловной необходимостью при переходе от капитализма к
социализму, и в нашей революции эта истина получила свое
полное практическое подтверждение» 3.
Между тем анархизм, в том числе и бакунинского толка,
вел к дезориентации рабочих масс, к поражению. Без
организующей системы в виде нового пролетарского государства
пролетарская революция не могла бы победить. Парижская
Коммуна оказалась слишком слабым государством и потому
не выдержала натиска регулярных войск. Но Бакунин, можнэ
сказать, «рассудку вопреки», осуждал всякое использование
государства для закрепления победы революции. В этом, как
подчеркивал В. И. Ленин, отличительная черта анархизма.-
Бакунин много раз заявлял, что якобы любая форма власти
породит эксплуатацию .й станет- фактором угнетения
народных масс. На для такого рода утверждений не было осно-
ваний.
1 Ф. Э н г е л ь с. Об авторитете. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч.,
т. XV, стр. 134—136—137.
2 Ф, Энгельс. Письмо Ф. Ван-Паттену от 18 апреля 1883 г,
К. Маркс и Ф. Энгельс. Избранные письма, стр, 368.
3 В. И. Ленин. Шесть тезисов об очередных задачах Советской
власти. Соч., т. 27, стр. 284.
33

Для бакунинского определения роли государства было
характерно идеалистическое понимание истории. Он считал
государство решающей и творческой силой мировой истории,
определяющей возникновение новых форм производства и
распределения, характер экономического строя. Но этот
тезис был нелепым и совершенно произвольным. Правомерно
ставить вопрос, почему же возникает всесильное государство?
Характерно, что Бакунин уклонялся поднимать этот вопрос,
весьма опасный для анархистской концепции. Если бы,
подобно Ф. Энгельсу, он выяснил генезис рабовладельческого,
феодального или буржуазного государства, «апостол
анархизма» оказался бы вынужденным отбросить столь странный
тезис. Само собой разумеется, что государство помогает
победе экономического строя, но само возникает лишь на базе
последнего.
Бакунинские программы содержали много вопиющих
противоречий. Замечая непрочность своих позиций, Бакунин
объявляет собственность то порождением государства, то его
основой. Планируя искоренение государства, он вместе с тем
ориентировал свой Альянс на создание коммун как
разновидности государственных образований и «федерации баррикад».
Дело в том, что коммуны мыслились им как политические
центры революции. Однако предусматривались императивные
мандаты депутатов. Практически это парализовало бы
активность коммуны.
Бакунин собирался ускорить мировую революцию, даже
наладить международные экономические связи. Тем не менее
он доказывал, будто экономическая жизнь должна
замкнуться в весьма узких рамках мелких общин и производительных
ассоциаций. При этом экономическая роль промышленного
пролетариата практически игнорировалась, на
индустриальных достижениях XIX столетия ставился крест, хотя они были
неразрывно связаны с гигантским развитием
производительных сил. Собираясь не оставить камня на камне от
капиталистического строя, Бакунин одновременно сомневался в
правомерности применения гильотины. Но как надо поступать,
если реакционеры начнут поднимать мятежи и пускать в ход
диверсии? На столь законный вопрос бакунизм не давал
ответа.
Бакунин гремел как «ужасный революционер», но
фактически оказывался весьма умеренным. Пролетарскую
революцию, к которой шла Западная Европа, он отождествлял с
бунтом крепостных крестьян. Их восстания часто
сопровождались в феодальную эпоху сожжением замков, уничтожением
канцелярских помещений, документации разного рода. Много
раз заявлял Бакунин, что политические революции
бесплодны. Однако очевидно, что без революции подобного рода
нельзя ликвидировать и государство. Поэтому, вопреки всякой
34

логике, он проектировал в своей программе политическую
революцию, настаивал только, что она должна
эволюционировать в социальную. Так «апостол разрушения» побивал сам
себя.
Иногда Бакунин декларировал, что революция опирается
на инстинкты масс, но вместе с тем рекомендовал создавать
организацию профессиональных революционеров. Одно явно
противоречило другому. Понятно, что любые инстинкты
проявляются самопроизвольно, а потому не нуждаются в
специальных корпорациях для этого. Бакунин часто увлекался
декламацией о нерушимых и вечных принципах солидарности и
свободы, теряя всякое чувство историзма и понимания
реальной жизни, классовой борьбы. Между тем рабство,
крепостничество и режим капиталистической эксплуатации отрицали
эти принципы на протяжении многих веков. Бакунин
игнорировал опыт всемирной истории и становился жертвой
собственной фразеологии. Осуществить столь абстрактный принцип
он был не в силах даже в рамках своего Альянса и
добивался, чтобы каждый участник его безусловно подчинялся
руководящим органам, причем не считаясь с принципом
абсолютной свободы. Приходилось толковать ее уже в социальном,
а не в индивидуальном смысле. Тдк становилось неизбежным
новое поражение его сумбурной концепции.
Понятно, что идейный разгром бакунизма в I
Интернационале, в трудах Маркса и Энгельса сыграл важную роль в
победе марксизма в революционном движении пролетариата.
ИСТОРИЧЕСКОЕ ЗНАЧЕНИЕ
I ИНТЕРНАЦИОНАЛА
После Гаагского конгресса деятельность Международного
Товарищества Рабочих стала сужаться. Новый конгресс
в Женеве (1873 г.) не изменил положения. Перенесение
резиденции Генерального Совета в Нью-Йорк не оправдало себя,
так как Совет оказался оторванным от рабочего движения
Европы. В то же время везде в капиталистических странах
обозначилась тенденция к образованию партий рабочего
класса. I Интернационал в старой форме изжил себя. В. И. Ленин
писал: «I Интернационал кончил свою историческую роль,
уступив место эпохе неизмеримо более крупного роста
рабочего движения во всех странах мира, именно эпохе роста его
вширь, создания массовых социалистических рабочих партий
на базе отдельных национальных государств» !. В таких
условиях конференция, состоявшаяся в Филадельфии, приняла
1 В. И. Ленин. Карл Маркс. Соч., т. 21, стр. 33.
35

решение о прекращении деятельности I Интернационала
(1876 г.).
Однако за короткий период своего существования (1864—
1872) он проявил большую активность, выполнил
чрезвычайно важйые задачи, высоко поднял знамя международного
пролетариата, стал его партией. Возникновение и
деятельность Международного Товарищества Рабочих стало важным
событием современной истории. Впервые пролетариат вышел
на международную арену политической борьбы. Он
превратился в интернациональную силу, способную оказывать
влияние на ход событий мировой истории.
Создание пролетарского Интернационала ускорило
подготовку пролетарской революции. Это стало очевидным во
время событий Парижской Коммуны, сыгравшей выдающуюся
роль в идейном развитии Международного Товарищества
Рабочих. Парижская Коммуна показала несостоятельность
мелкобуржуазных иллюзий прудонизма и бакунизма, никчемность
крохоборческих замыслов покладистого тред-юнионизма,
усилила позиции марксистов внутри Интернационала. Опыт
Коммуны убедительно доказал, что без боевой пролетарской
партии, использования политической власти, диктатуры
пролетариата невозможно его социальное освобождение.
Коммуна была, по выражению Энгельса, «духовным детищем
Интернационала», но в свою очередь оказала серьезное влияние на
его судьбы. Интернационал энергично помогал Коммуне,
вдохновлял ее и защищал честь коммунаров на международной
арене.
После падения Коммуны Генеральный Совет обратился ко
всем членам Международного Товарищества Рабочих со
специальным воззванием «Гражданская война во Франции».
Подготовленное Марксом, оно было утверждено 30 мая 1871
года. В этом замечательном документе подчеркивалось, что
Коммуна явилась определенной формой социальной
республики, создавшей новый тип государства. Она была
правительством рабочего класса и чудом преобразовала Париж.
Именно поэтому буржуазия встала на путь кровавого
террора. Как писал Маркс, «цивилизация и справедливость
буржуазного строя выступают в своем истинном, зловещем свете,
когда рабы и угнетенные восстают против господ. Тогда эта
цивилизация и эта справедливость являются ничем не
прикрытым варварством и беззаконной местью». После
кровавой оргии 1871 года, говорилось далее, в воззвании, «не
может уже быть ни мира, ни перемирия между французскими
рабочими и лрисвоителями продукта их труда», борьба
разгорится «.снова, а французские рабочие являются лишь аван-.
гардом всего современного пролетариата. Поэтому
Международное Товарищество Рабочих «не может быть искоренено,
сколько бы крови ни было пролито. 1Чтобы искоренить его.
36

правительства должны были бы искоренить прежде всего
деспотическое господство капитала над трудом, т. е. искоренить
основу своего собственного паразитического
существования»»1.
Уроки Коммуны оказали влияние на дальнейшую деятель-
кость Интернационала.
Это специально отмечал Ф. Энгельс. Он говорил 21
сентября 1871 года на Лондонской конференции I Интернационала,
что .после Коммуны воздержание от политики невозможно,
«рабочая партия, как политическая партия, существует и
хочет политически действовать; проповедовать ей воздержание
значит разрушать Интернационал. Простое наблюдение
обстановки, политический гнет вынуждают рабочих в
социальных целях заниматься политикой. Проповедники воздержания
толкают их в объятия буржуазных политиканов. Дело в том,
что Парижская Коммуна лоставила в порядок дня
политические выступления рабочих».
Анализируя опыт Парижской Коммуны, Маркс и Энгельс
еще острее поставили перед Интернационалом вопрос о
создании пролетарских партий в борьбе за победу диктатуры
пролетариата. Это имело исключительное значение для
развития международного рабочего движения, идейного роста
пролетариата и укрепления его организаций.
Одной из причин гибели Коммуны была изоляция ее от
крестьянства. Учитывая это, Лондонская конференция I
Интернационала в 1871 году приняла специальную резолюцию
о сельскохозяйственных производителях. В ней предлагалось
Генеральному Совету и федеральным советам подготовить к
очередному конгрессу доклады о «средствах, необходимых
для того, чтобы обеспечить присоединение
сельскохозяйственных производителей к движению индустриального
пролетариата». Обсуждение этого вопроса имело важное значение.
Первый Интернационал, обобщая уроки Парижской
Коммуны, ставил вопрос о союзе рабочего класса с крестьянством.
Без разрешения этого вопроса победа пролетарской
революции исключалась.
На конгрессах Интернационала, как мы видели,
развернулись идейные бои большого значения. В острой схватке с
прудонизмом, бакунизмом, лассальянством и
тред-юнионизмом марксистское учение получило боевую закалку и
восторжествовало. Развитие марксизма вступило в новую фазу,
выросло его международное значение.
Экономические исследования Маркса, подготовленные в
50—60-х годах, получили выдающееся «политическое значение,
стали теоретической базой подготовки программных
документов пролетариата. Только на основе гениального произ-веде-
Документы Первого Интернационала, стр. 70—95.
37

иия «Капитал» основоположники марксизма смогли нанести
сокрушающий удар мелкобуржуазным, оппортунистическим,
анархистским концепциям, выработать научно обоснованную
программу для пролетарского Интернационала.
Обнаружились новые черты рабочего движения, более очевидной стала
всемирно-историческая роль пролетариата. Поэтому с
деятельностью I Интернационала неразрывно связан важный
этап в развитии идей марксизма. Его быстрая победа в
мировом рабочем движении была в значительной мере
подготовлена пдодотворной деятельностью Маркса и Энгельса в
интернациональной организации пролетариата.
Программные документы и идейные бои I Интернационала
отчетливо и конкретно отразили экономическую мысль того
времени, внесли много .нового в историю марксизма.
Как показал В. И. Ленин, эти годы были вторым этапом
борьбы Маркса и Энгельса за создание пролетарской партии,
когда к концу первого «периода бурь и революций, домарксов-
ский социализм умирает. Рождаются самостоятельные
пролетарские партии: первый Интернационал (1864—1872) и
германская социал-демократия» г.
Разгром мелкобуржуазных течений был величайшей
заслугой основоположников марксизма. В. И. Ленин писал о
деятельности Маркса в I Интернационале: «Объединяя рабочее
движение разных стран, стараясь направить в русло
совместной деятельности различные формы непролетарского,
домарксистского социализма (Мадзини, Прудон, Бакунин,
английский либеральный тред-юнионизм, лассальянские качания
вправо в Германии и т. п.), борясь с теориями всех этих сект
и школок, Маркс выковывал единую тактику пролетарской
борьбы рабочего класса в различных странах» 2.
Идеологическая борьба и организационная деятельность
I Интернационала были плодотворными, так как он заложил
«фундамент пролетарской, международной борьбы за
социализм», «он незабываем, он вечен в истории борьбы рабочих за
свое освобождение. Он заложил фундамент того здания
всемирной социалистической республики, которое мы имеем
теперь счастье строить» 3.
ИСТОРИЯ И СОВРЕМЕННОСТЬ
Бурная история I Интернационала, его дискуссий и
решений по экономическим вопросам представляет
значительный интерес, так как помогает глубже понять идейные бои
нашего времени. Эта история перекликается с современно-
1 В. И. Л е н и н. Соч., т. 18, стр. 545.
2 В. И. Ленин. Соч., т. 21, стр. 33.
3 В. И. Л е н и н. Соч., т. 29г стр. 281, 216.
38

стью, показывая стародавнее и подлинное происхождение
многих постулатов реформизма.
Нужно сказать, что история I Интернационала, его
идейное наследство стали с давних пор фальсифицироваться
противниками марксизма. Начало этому положили анархисты.
Со времени Гаагского конгресса, исключившего анархистов
из Интернационала, они вновь и вновь обращались к его
истории, чтобы реабилитировать свои раскольнические интриги и
бакунизм, подорвать авторитет Маркса и «доказать», что он не
участвовал в создании Международного Товарищества
Рабочих.
Однако славная история I Интернационала и благородная
деятельность в нем Карла Маркса решительно опровергают
эти фальсификации. Именно Маркс, как мы видели, сразу же
стал вдохновителем Интернационала, автором его
программных документов, активным и наиболее авторитетным
участником всех теоретических дискуссий, непременным
участником заседаний Генерального Совета, составителем
многочисленных его обращений и воззваний. Именно Маркс дал
наиболее глубокий анализ законов и противоречий капитализма,
обосновал историческую роль рабочего класса, определил его
революционные задачи, наметил единственно правильный путь
для Интернационала, профсоюзов и других рабочих
организаций. Противопоставить марксизму бакунисты смогли лишь
мелкобуржуазную фразеологию и потерпели, естественно,
поражение. Попытки анархистов отыграться на истории
Интернационала и спасти честь мундира ценой фальсификаций
остались бесплодными.
В наше время фальсификацией истории I Интернационала
занялись реформисты, пытаясь спасти авторитет
обанкротившегося в 1914 году II Интернационала. Они также стремятся
подкрепить репутацию так называемого «Социалистического
интернационала», созданного западноевропейскими
реформистами после второй мировой войны (1949 г.), для борьбы с
коммунизмом и «спасения» капитализма.
Главный тезис реформистских фальсификаторов сводится
к тому, что не Коминтерн, а именно II Интернационал,
следовательно, и его обломок — современное объединение
реформистских партий — являются идейными наследниками
Международного Товарищества Рабочих, хранителями его идеалов
и лучших традиций. Так, Юлиус Браунталь, бывший секретарь
«Социалистического интернационала» в предисловии к книге
«Sozialistische Weltstimme» (1958 г.) делает кощунственные
попытки установить связь франкфуртской декларации
реформистов (1951 г.) с ...«Коммунистическим Манифестом» Маркса
и Энгельса (1848 г.), с «Учредительным Манифестом» I
Интернационала! Между тем сам Браунталь признает, что
декларация 1951 года выражает общие взгляды современных
39

реформистов, не интересуясь.происхождением их идей
(марксизм, буржуазные теории, гуманизм, религиозные доктрины).
На самом деле напыщенная фразеология франкфуртской
декларации не имеет никакого отношения к марксизму, к
заветам I Интернационала, который поднял знамя научного
коммунизма и ориентировался на пролетарскую революцию,
давно уже преданную реформистами.
Тот же Юлиус Браунталь дал яркий пример
реформистской интерпретации истории I Интернационала в
опубликованном в 1961 году первом томе объемистой монографии
«История Интернационала». (Julius Braunthal «Geschichte der
Internationale». Bd. I. Hannover, 1961). Эта кцига написана,
видимо, по специальному заказу. Еще в 1960 году Бюро
«Социалистического интернационала» вынесло решение о
подготовительных мероприятиях к предстоящему юбилею —
столетию создания I Интернационала. Главная задача автора —
выученика реформистов — и состоит в доказательстве того,
что II Интернационал во всей своей деятельности был
идейным наследником Первого, а современный
«Социалистический интернационал» стал преемником идей Первого и Втора-
го Интернационалов.
История коммунистического движения и е*о идей
замалчивается, игнорируется учение марксизма о диктатуре
пролетариата, затушевывается пролетарский, революционный
характер I Интернационала, он трактуется как
непосредственный продолжатель деятельности «Международной
ассоциации», созданной эмигрантами в Лондоне (во второй половине
50-х годов).
Роль «Союза коммунистов» зачеркивается, идея
пролетарского интернационализма не связывается с формированием
пролетариата и ростом его политического сознания, а
выводится из абстрактных принципов равенства и братства,
декларированных еще в конце XVIII века, в годы антифеодальной
революции во Франции. Умалчивается о перевороте в науке,
вызванном возникновением марксизма.
Браунталь даже не упоминает Энгельса среди деятелей
I Интернационала, отмечает лишь отдельные эпизоды из
жизни Маркса, ничего не говорит о Лафарге, Лесснере, Дюпоне,
Зорге и других соратниках Маркса. Последний трактуется
как одиночка. Марксизм характеризуется в книге как всего
лишь одно из многих «социальных учений», закономерность
победы марксизма в I Интернационале не раскрывается.
Последний период деятельности Интернационала
рассматривается как история его распада в результате кризиса,
вызванного конфликтом «противоречащих друг другу идей», и
все сводится к вражде между Бакуниным и MagKCOM.
Браунталь фальсифицирует взгляды Маркса на Парижскую
Коммуну. Он утверждает, будто Маркс приветствовал Коммуну не
40

как первую форму рабочего государства, диктатуру
пролетариата, а своего рода «форму прямой демократии»,
олицетворения «идеи децентрализации» и «свободной федерации
коммун». Автор книги не находит революционных сил в I
Интернационале, особенно на последнем этапе его развития,
говорит лишь о конечной цели Интернационала (обновление
человечества, устранение классов, свобода от рабства,
эксплуатации), умалчивая о разработке конкретных путей борьбы за
социализм. История I Интернационала излагается так, будто
последнее слово в нем осталось за реформистами,
анархистами 1.
Характеризуя идейную борьбу внутри I Интернационала,
Браунталь довольствуется перечнем обсуждавшихся вопросов
и выступавших ораторов, избегая анализа и, главное, оценки
идейных течений. Выступления Маркса регистрируются как
заурядное явление. В калейдоскопе разноречивых мнений
теряется нить марксистской мысли. Браунталь всячески
пытается принизить значение марксизма для идейного развития
I Интернационала, находит в нем лишь «хаос противоречивых
идей» кооперативного социализма, реформизма,
синдикализма, революционизма, анархизма, утопизма, прудонизма,
фурьеризма, бланкизма, бакунизма, марксизма.
Зато с большой симпатией Браунталь характеризует
выступление Бакунина на Базельском конгрессе, аттестуя
оратора как «мученика дела свободы», не высказывая
осуждения по адресу предложений о подмене социалистической
революции кассацией права наследования. Подчеркивается, что
Бакунин выступал против любых ограничений
индивидуальной свободы. Марксизм характеризуется как
«централистический коммунизм», коллективизм противопоставляется
марксизму. Правда, Браунталь вынужден признать, что марксизм
победил в двух кардинальных вопросах (признание важности
политики и перехода к общественной собственности). В этом
нагромождении фальсификаций видна искусная рука,
водящая пером опытного политикана. Но все-таки он терпит
поражение.
Революционные традиции I Интернационала нашли свое
дальнейшее продолжение в деятельности II Интернационала
в те периоды, которые связаны с именами Энгельса и Ленина,
до того времени, когда этот Интернационал стал на путь
ревизионизма и социал-предательства. Революционные
традиции Маркса и Энгельса были возрождены и получили
дальнейшее развитие в деятельности III, Коммунистического
Интернационала, в теории и практике современного
международного коммунистического движения.
1 См. И. А. Б а% В. Э. К у н и н а, Б. Г. Т а р т а к о в с к и й. О
некоторых вопросах истории Первого и Второго Интернационала (в жури.
«Вопросы истории», 1962, № 6, стр. 93—101),
41

Создание в 1864 году Международного Товарищества
Рабочих было новым и выдающимся событием в мировой
истории, неразрывно связанным с формированием рабочего
класса, ростом его сознания, ^формированием пролетарских
партий, назреванием предпосылок социалистической революции.
Всякие попытки умалить роль марксизма в идейной эволюции
I Интернационала неосновательны, опровергаются
изложенными выше документами.
Марксизм стал ведущим течением в Интернационале, а не
одним из многочисленных учений. Марксу чужда была
анархистская интерпретация опыта Парижской Коммуны, и
смешивать марксизм с бакунизмом совершенно непростительно.
Браунталь явно повторяет анархистские легенды о «конце
Интернационала», хотя и на реформистский лад, когда
последнее слово оставляет за анархистами, реформистами.
Между тем они потерпели сокрушительное поражение.
Заигрывание с антикоммунистической фразеологией Прудона,
превратное толкование решений Лозаннского конгресса,
попытки сближения марксизма с прудонизмом совершенно не
случайны для книги Браунталя. Дело в том, что современный
реформизм смыкается с прудонизмом, пропагандируя
децентрализацию, автономию федераций, индивидуализм,
кооперативную систему и т. д. Этим и объясняется примирительное
отношение Браунталя к Бакунину. Последний
абсолютизировал личную свободу. Но это характерно и для современных
реформистов, выдающих буржуазный индивидуализм за
политическую добродетель и маскирующих защиту капитализма
под борьбу за «демократический социализм».
По пути Браунталя идет и Жюль Мок — современный
идеолог французских реформистов, один из лидеров СФИО.
В книге «Живой социализм» (1960 г.) он произвольно
утверждает, что именно реформисты являются наследниками I
Интернационала, единственными хранителями священных
традиций интернационализма. И это пишется после того, как
II Интернационал распался под натиском шовинизма и
лидеры реформистских партий раскололи международное
рабочее движение, определились на службу к буржуазии. Исто-'
рия опровергает разглагольствования Ж. Мока, да и с
современностью он не в ладах. Французские реформисты
поддерживают агрессивный блок НАТО, тормозят единство действий
пролетариата, идеализируют
государственно-монополистический капитализм. Все это противоречит заветам и традициям
I Интернационала.
Современные реформисты фальсифицируют идейное
наследство I Интернационала. В 1958 году известный ренегат
Э. Браудер выпустил в США пасквильную книжонку «Магх
and America», чтобы внести свой вклад в популяризацию
международной реакции. В этом пасквиле Браудер превратно
42

толкует полемику Маркса на заседании Генерального Совета
с Уэстоном, уверяя, будто в своем докладе Маркс выступил
«отцом социальной теории заработной платы», поскольку
признал значение исторических условий, социального
элемента, традиций страны для определения стоимости рабочей
силы, роль классовой борьбы в установлении тарифов
заработной платы (pp. 44, 45, 48). Это якобы означало отказ от идеи
«прожиточного минимума», экономической обусловленности
заработной платы и появление в работах Маркса второй ее
теории. Браудер спекулирует на том, что Маркс и Энгельс в
свое время не опубликовали этот доклад и он увидел свет
только спустя 33 года.
Однако к социальной теории распределения,
унаследованной реформистами от русского буржуазного экономиста Ту-
ган-Барановского, Маркс не имел никакого отношения. В
своем докладе 1865 года он вовсе не отрицал экономического
закона заработной платы и убедительно обосновал его,
анализируя издержки воспроизводства рабочей силы —
индивидуального (питание, одежда, обувь, жилье, отдых, приобретение
квалификации), родового (содержание семьи, воспитание
детей)* Но ведь эти издержки неодинаковы в разных странах,
даже областях, в городе и деревне, в метрополиях и колониях,
изменяются даже во времени, в масштабе десятилетий, а не
только веков. Поэтому Маркс мог отмечать влияние
культурно-исторических моментов на стоимость рабочей силы, вовсе
не отказываясь от ее экономического закона.
Между тем отказ от него и является характерным для
пресловутой социальной теории распределения. Достаточно
отметить заявление Р. Гильфердинга на Кильском партейтаге
немецкой социал-демократии (1927 г.), что заработная плата
является политической категорией. Такого рода заявлений нет
в докладе Маркса, они чужды марксизму. Что же касается
запоздалой публикации, то причины ее объяснил сам Маркс в
письме к Энгельсу (как отмечалось выше). Предстояла
публикация I тома «Капитала», и Маркс правомерно полагал, что
читатели должны познакомиться с его идеями по материалам
этого капитального исследования.
Идеологи современного реформизма (как показывают
работы Г. Деиста, Ж. Мока, А. Филипа, Б. Каутского и др.)
гордятся модернизмом своих идей, выдают их за некое
откровение, кивают на изменение природы «новейшего
капитализма», обвиняют коммунистов в пристрастии к устаревшим
догмам. Но эта хвастливая демагогия не выдерживает
критики.
История идейного развития Первого Интернационала
убедительно показывает, что устарел не марксизм, а убогий
реформизм, воспроизводящий и сейчас мелкобуржуазные
проекты прудонистов, тред-юнионистов, оуэнистов, даже анархи-
43

стов, давно разобла ченные Марксом и Энгельсом, часто и
официально осужденные в решениях Международного
Товарищества Рабочих. Приведем некоторые примеры, наглядно
подтверждающие такой вывод.
Современные реформисты, повторяя фразеологию времен
Французской революции XVIII века, выдвигают на первый
план борьбу за политическую демократию, оставляя в тени
кровные интересы рабочего класса, задачи его социального
освобождения, неразрывно связанного с ликвидацией
капитализма как системы наемного рабства. Но Маркс еще во
«Временном уставе» Первого Интернационала осудил эту
тенденцию и подчеркнул, что экономическое освобождение
пролетариата является великой целью, которой должно служить
всякое политическое движение как средство. Эта идея получила
признание уже в I Интернационале, а современные
реформисты все еще довольствуются политической трескотней, не ставя
коренной вопрос о ликвидации буржуазной монополии на
средства производства, об уничтожении наемного рабства.
Если внимательно ознакомиться с программными
документами современного реформизма, то становится очевидным,
что они очень близки по своему содержанию к уставу,
предложенному I Интернационалу мадзинистом Вольфом. В них
тоже на первый план выдвигаются задачи морального
обновления, интеллектуального прогресса, демократизации
народного образования, водворения социальной справедливости
обязательно «законными средствами» и без ущерба для
свободы господ капиталистов. Наглядное представление об этом
дают новые программы австрийских социалистов, датских
социал-демократов и т. д. Для всех этих программ характерно
игнорирование классовой структуры буржуазного общества,
необходимости экспроприации буржуазии, социального
освобождения пролетариата путем революции. Они сеют
кооперативные иллюзии, подменяют борьбу с капитализмом
смягчением его противоречий, напичканы мелкобуржуазной
фразеологией, перекликающейся с уставом Вольфа, отвергнутой еще
I Интернационалом.
Современные реформисты неизменно адресуются к
меновой концепции и с ее позиций дают совершенно превратное
толкование природы капитализма, всего механизма
капиталистической системы, путей ее преобразования. Однако Маркс
еще на заседаниях Генерального Совета I Интернационала
(1865 f.) показал несостоятельность этой концепции,
подчеркнул примат производства, раскрыл первоисточники капитали*
стических доходов в сфере материального производства,
эксплуатации пролетариата. Маркс доказал, что не реформы в
сфере обращения, а лишь коренные изменения в системе
производства, связанные с ликвидацией буржуазной
собственности, избавят рабочий класс от наемного рабства.
44

Современные реформисты всячески принижают роль
политической борьбы рабочего класса, сводят ее к участию в
парламентских выборах, противопоставляют борьбе профсоюзов
за непосредственные экономические интересы, мешают
перерастанию стачек в политические забастовки. Между тем эти
традиции унаследованы от заскорузлого тред-юнионизма
столетней давности и были осуждены неоднократно I
Интернационалом. Недооценка роли политической борьбы была
характерна и для анархизма, домыслы которого были
отвергнуты Интернационалом, разоблачены Марксом и Энгельсом.
Лидеры современного реформизма, как свидетельствуют
новые программы социал-демократических и
социалистических партий, сдали в архив лозунг экспроприации буржуазии,
обобществления средств производства. Но этого добивались
еще прудонисты и были осуждены I Интернационалом,
воспринявшим марксистские идеи. При этом повторяется и
прудонистская аргументация, сводившаяся к тому, что
национализация средств производства породит «диктатуру
коллектива», сделает якобы невозможной личную свободу. Забывается
только о диктатуре монополий, массовой безработице,
потогонной системе, периодических кризисах при капитализме.
Главной задачей социализма объявляется «абсолютная
свобода индивида». Но об этом сто лет тому назад твердили
прудонисты и бакунисты. Их мелкобуржуазная фразеология
и служит источником вдохновения для реформистов нашего
времени. Они отвергают государственную форму
социалистической собственности, как якобы обязательно порождающую
государственный капитализм. Генрих Дейст рекомендует
создание негосударственных корпораций с участием
капиталистов, расширение коммунальных предприятий, поощрение
кооперации и т. д., чтобы избежать огосударствления средств
производства. Однако подобные проекты уходят в глубь
столетия, отражают характерное для анархистов отрицательное
отношение ко всем формам государственности. Смешивая
буржуазную национализацию с социалистической, повторяя
антигосударственную фразеологию бакунизма, реформисты
пытаются спасти буржуазию от экспроприации.
Глашатаи современного реформизма уверяют, будто
сохранение мелкого производства, частной собственности,
конкуренции является непременным залогом «индивидуальной
свободы». Но это яростно доказывали еще прудонисты и
потерпели поражение в Первом Интернационале. Теперь этот
прудонистский вздор выдается за аксиому «демократического
социализма» и немецкие социал-демократы провозглашают
лозунг: «Конкуренция — насколько возможна,
планирование — поскольку необходимо». Как свидетельствует книга
Курта Немица, их идеалом оказывается «социалистическое
рыночное хозяйство». Кооперативные иллюзии всякого рода,
45

с которыми под руководством Маркса приходилось вести
борьбу I Интернационалу, распространяются современными
реформистами. В частности, бельгийские социалисты уделяют
этому много внимания (см. их журнал «Socialisme»).
Следуя за бакунистами, реформисты до сих пор обвиняют
сторонников марксизма в стремлении к насаждению
«авторитарного коммунизма» и' игнорируют опыт пролетарской
демократии, наглядно показавшей свои преимущества в СССР и
других социалистических странах. Возникла уже мировая
система социализма, а реформисты все еще твердят прудонист-
ско-бакунистские азы и уверяют на всех перекрестках, что
каждый шаг к коммунизму влечет опасность авторитаризма.
Распространяется легенда, будто технический прогресс
уже в условиях капитализма решает социальные проблемы
рабочего класса, прокламируется начало второй
промышленной революции, которая должна преодолеть противоречия
капитализма. Но в ходе экономических дискуссий,
происходивших внутри I Интернационала, Маркс и его сторонники
показали, что капиталистическое применение машин лишь
обостряет эти противоречия, влечет за собой неисчислимые
бедствия для рабочих масс.
Реформисты со времен Э. Берлштейна отрицают
объективный, экономический закон заработной платы, не признают
рабочей силы как товара, апеллируют к социальной теории
распределения, выдуманной буржуазными апологетами и
рекламирующей возможность неограниченного роста «оплаты
труда» в условиях капитализма, если рабочие усердно
трудятся в пользу капиталистов, а профсоюзные чиновники
убеждают монополистов в целесообразности политики уступок.
Забывается только, что Маркс уже во время полемики с
Уэстоном разоблачил вздорность рассуждений такого рода,
ясно показал их несостоятельность.
Современные реформисты поддерживают часто политику
замораживания заработной платы, ссылаясь на недостаток
материального богатства, опасность инфляции, роста цен и
обесценения реальной заработной платы. Забывается, однако,
что эти выдумки были разоблачены Марксом еще в 1865 году
и псевдонаучные рассуждения идеологов реформизма стоят в
одном ряду с неграмотными умозаключениями оуэниста
Уэстона. Между тем и спустя целое столетие Андре Филип
повторяет то же самое, уверяя, что капиталисты теперь стали
податливыми, охотно идут на повышение заработной платы,
компенсируя свои потери новым взвинчиванием цен. Выходит,
что цена оторвалась от стоимости, прибыль стала
политической категорией и получается в результате манипуляций в
сфере обращения. В своем докладе в 1865 г. Маркс раскрыл
полную несостоятельность подобных взглядов. Видимо, и
мысли современного реформизма умещаются в ореховой скорлу-
46

пе». Он собирается осуществить «трансформацию
капитализма» с помощью налоговой системы, прогрессивного налога.
Однако еще I Интернационал, вдохновлявшийся Марксом,
признал это средство непригодным, правомерно полагая, что
фискальные эксперименты не приведут к устранению
капитализма. После второй мировой войны Леон Блюм восклицал,
что французские социалисты согласны довольствоваться
экспроприацией мертвых капиталистов, оставляя в покое живых.
Это намерение выдается реформистами за признак гуманизма,
свойственного великодушным представителям
«демократического социализма». На самом деле лидер СФИО лишь
воспроизводил проекты бакунистов, осужденные I Интернационалом.
Идеологи современного реформизма, вслед за
буржуазными юристами и социологами, часто апеллируют к
абстрактному праву, чтобы оправдать существование буржуазной
собственности, свободу эксплуатации наемного труда, частной
инициативы и т. д. В связи с этим уместно напомнить, что
Маркс еще в 1869 году на заседании Генерального Совета
I Интернационала высмеял наивные рассуждения об этом
праве, подчеркнув, что оно многократно использовалось для
оправдания угнетения и эксплуатации человека человеком.
Все это не оставляет сомнения в том, что устарел именно
реформизм, пропагандирующий и сейчас архаические идейки
прудонистов, бакунистов, оуэнистов, тред-юнионистов XIX
века. Экивоки на новые условия современного капитализма
лишь маскируют мелкобуржуазную сущность воплей о
свободе индивида, опасностях экспроприации буржуазии, угрозе
«авторитарного коммунизма» и т. д.
История идейных боев внутри Интернационала доказала
правоту и жизненность марксизма. За истекшее столетие
многое изменилось. Марксизм получил дальнейшее развитие в
трудах В. И. Ленина, в работах его соратников, в решениях
Коминтерна, Совещаний коммунистических и рабочих
партий, в новой Программе КПСС, в марксистско-ленинской
литературе. I Интернационал показал, как важно сохранение
единства международного пролетарского движения и потому
достойны решительного осуждения те, кто сейчас подрывает
это единство своими раскольническими интригами. Он отверг
политический авантюризм бакунистов, игнорировавших
проблему объективных предпосылок мировой социалистической
революции. Между тем и сейчас не перевелись любители
левой фразы, безответственно болтающие о форсировании такой
революции любыми средствами (вплоть до атомной войны) и
дезорганизующие мировое коммунистическое движение.
В наши дни сектанты и догматики, маскирующие свой
оппортунизм левой фразой, осуждают борьбу коммунистических
партий капиталистических стран за повседневные
экономические интересы рабочих масс, усматривают в этом проявление
47

ревизионизма и даже предательство мировой революции,
выдают себя за подлинных марксистов. Но эта демагогия
фальшива от начала до конца, чужда, настоящему марксизму,
идеям I Интернационала. Он со времени своего
возникновения развернул активную борьбу за непосредственные
интересы пролетариата, отметая вздорное их противопоставление
подготовке мировой революции. Уже в «Учредительном
манифесте» Маркс признал важное значение борьбы за
сокращение рабочего дня.
Представители левого оппортунизма козыряют левой
фразой, но это не может обмануть техг кто знаком с историей ре-
волюционого движения, в частности, с идейной борьбой
внутри I Интернационала. Бакунизм тоже претендовал на
левизну, а фактически выдвигал проекты оппортунистического
характера (вроде уравнения классов, преодоления капитализма
путем отмены прав наследования и т. д.).
Современные догматики исключают перерастание
диктатуры пролетариата во всенародное государство даже после
победы социализма, в период развернутого строительства
коммунизма. Но Маркс писал, критикуя книгу Бакунина
«Государственность и анархия», что с победой пролетариата
изменяется его классовый характер, об увековечивании господства
пролетариата не может быгь и речи.
Спустя почти сто лет после возникновения I
Интернационала его революционные идеи нашли отражение и
дальнейшее развитие в новой Программе КПСС (1961 г.). В ней
подчеркивается, что «пройден гигантский путь, политый кровью
борцов за народное счастье, путь славных побед и временных
поражений, прежде чем коммунизм, который когда-то был
лишь мечтой, стал величайшей силой современности,
обществом, созидаемым на огромных пространствах земного шара».
Это и определяет характер современной эпохи, «основное
содержание которой составляет переход от капитализма к со-
циализму». Как говорится в Программе, «Коммунистическая
партия Советского Союза, верная «пролетарскому
интернационализму, всегда следует боевому призыву: «Пролетарии всех
стран, соединяйтесь!». Партия рассматривает
коммунистическое строительство в СССР как великую интернациональную
задачу советского народа, отвечающую интересам всей
мировой социалистической системы, интересам международного
пролетариата, всего человечества».

9 коп. Инд *
729*,
ИЗДАТЕЛЬСТВО «ЗНАНИЕ»
Москва 1964 г.