Автор: А. К. Дживелеговъ.
Теги: исторія исторія среднихъ вѣковъ исторія европы города европы историческое изслѣдованіе
Год: 1902
Текст
Исторія Европы по эпохамъ и странамъ въ средніе вѣка и новое время.
Изд. подъ ред. 0. 0. Карѣева и й. В. Лучицкаго.
А. К. Дживелеговъ.
СРЕДНЕВѢКОВЫЕ ГОРОДА
ВЪ ЗАПАДНОЙ ЕВРОПѢ.
Типографія Акц, Общ. Брокгаузъ-Ефронъ. Прачешный нер., № 6.
19ОЙ
ПАМЯТИ
А РЖ
изслѣдоватѳл/і, больше всѣхъ содѣйст-
вовавшаго своими трудами разработкѣ
исторіи срѳднѳвѣ^рыхъ городовъ.
ОГЛАВЛЕНІЕ.
СТР.
Глава I. Возстановленіе, ростъ и упадокъ городовъ . . »...... 1
I. Римскіе города и связь съ ними средневѣковыхъ, 2.—II. Влія-
ніе варварскихъ набѣговъ на ростъ городовъ, 8.—III. Феодаль-
ныя неурядицы и ихъ вліяніе на ростъ городовъ, 15.—ІѴлХо-
зяйственный переворотъ XII—XIV вѣковъ, возрожденіе торговли,
появленіе рынковъ. Вліяніе икономическихъ условій на даль-
нѣйшій ростъ городовъ, 18,—V. Освобожденіе городовъ въ Ита-
ліи и наИсгѣ Франціи, 27.—ѴіЛКоммунальная революція въ сѣ-
верной Фравціи. «Города буржуазіи и «новые» города, 32. -
чіѴІІ. Свободные города въ Англіи, 39,—VIII. Процессъ освобо-
жденія въ Германіи, 44.—IX. Политическое положеніе средне-
вѣковыхъ городовъ въ разныхъ частяхъ Европы, 49—X. Города
и феодальный строй. Упадокъ средневѣковыхъ городовъ, 53.
Глава іі. Городское устройство и городское управленіе....... 63
I. Сеньеріальный режимъ въ вѣмецкихъ городахъ, 64.—II. Сень-
еріальный режимъ въ итальянскихъ городахъ, 71.—III. Сенье-
ріальный режимъ во французскихъ городахъ, 73,—ІѴі^Сеньеріаль-
ный режимъ въ англійскихъ городахъ, 76.-V. Укрѣпленія и идея
особеннаго мира, 76. — VI. Распорядки въ сельской земельной
общинѣ, 80.—VII. Городскія учрежденіи, возникшія подъ влія-
ніемъ торговли. Купцы, рынокъ, мѣры и вѣса, 83, —VIII. Чѣмъ
обязанъ городъ сельской общинѣ, 89.—IX. Городъ, какъ реаль-
ная община и какъ община личная, 92.—X. Городское землевла-
дѣніе, разрѣшеніе крѣпостныхъ отношеній въ городахъ; право
гражданства и его эволюція, 97. —XI. Городское пр іво, граждан-
ское и уголовное; его значеніе, 107.—XII. Городскіе суды, 113.—
XIII. Исторія городского управленія въ Италіи и въ южной
Франціи, 120. -XIV. Исторія городского управленіи въ сѣверной
Франціи. 157»-XV. Исгорін городского управленіи въ Германіи,
132.—XVI. Городское устройство и управленіе въ Англіи, 139.—
XVII. Происхожденіе городскихъ учрежденій и въ частвости го-
родскихъ совѣтовъ, 143.
Глава III. Городская жизнь ................................ 146
І.*Куп2Ч9Ская гильдіи, 147 — -II.'^Городская торговая политика,
156,—ІП/Происхожденіе цеховъ, 165. — IV. '•Ученикъ, подма-
стерье, мастеръ, 169. -«.V. Организаціи цеховъ; ихъ отношеніе
къ общественной власти; принципы цеховой промышленности,
179. —VI. Городскіе финансы, 186. — VII. Военная организація
городовъ, 194.—VIII. Народное образованіе и призрѣніе бѣдныхъ
въ городахъ, 201. — IX. Отношеніе горожанъ къ духовенству,
204.—X. Отношеніе горожанъ къ знати. Евреи въ городахъ, 209.—
XI. Количество и распредѣленіе населенія, 217.
Глава іѴ. Итоги городского развитія въ Средніе нѣка..... . 227
I. Краткій обзоръ, 227.—II. Экономическая роль городовъ, 231.—
III. Соціальвая роль городовъ, 234.- IV. Политическая роль го-
родовъ, 236,—V. Культурная роль городовъ. Заключеніе, 240.
Основная литература по исторіи средневѣковыхъ городовъ
242
Года полтора назадъ я напечаталъ подъ заглавіемъ „Го-
родская община въ средніе вѣка® книжку, посвященную
изложенію нѣкоторыхъ новыхъ гипотезъ о происхожденіи
средневѣковыхъ городовъ. Сочувственный пріемъ, сдѣланный
ей въ спеціальной и общей печати показалъ, что русская
читающая публика нуждается въ работахъ подобнаго рода
и побудилъ меня взяться за составленіе болѣе системати-
ческаго очерка по исторіи средневѣковыхъ городовъ. Вы-
пуская его въ настоящее время, я считаю необходимымъ
предпослать ему нѣсколько замѣчаній, объясняющихъ планъ
и пріемъ моей работы.
Приступая къ ней, я имѣлъ намѣреніе дать не совсѣмъ
то, что теперь предлагается вниманію читателя. Предпола-
галось составить очеркъ исторіи городовъ во всѣхъ стра-
нахъ Европы, причемъ главное мѣсто долженъ былъ за-
нимать прагматическій разсказъ; кромѣ того, въ книгу должна
была войти самостоятельная глава, посвященная городскимъ
союзамъ. Такой планъ и редакція, и я считали болѣе со-
отвѣтствующимъ для цѣлей той серіи историческихъ очерковъ,
въ которую входитъ книга. Но его пришлось оставить, такъ
какъ при этихъ условіяхъ книга грозила разростись по
крайней мѣрѣ втрое противъ намѣченныхъ размѣровъ. По-
этому мой планъ измѣнился. Прагматическій разсказъ я
вынужденъ былъ свести до минимума, а самый очеркъ огра-
ничить только четырьмя главными странами: Италіей, Фран-
ціей, Германіей и Англіей. Въ этихъ предѣлахъ я по мѣрѣ
силъ старался дать ясное и доступное изложеніе сложнаго
вопроса о ростѣ средневѣкового города въ Европѣ.
Однако это оказалось много труднѣе, чѣмъ предпола-
галъ я самъ. Историкъ - популяризаторъ только въ томъ
4
случаѣ можетъ надѣяться на болѣе или менѣе успѣшное
выполненіе своей задачи, если наука предлагаетъ ему го-
товые результаты. Вотъ этого то условія у меня какъ разъ
не было.
Начать съ того, что въ западной, не говоря ужъ о
русской, литературѣ нѣтъ ни одного сочиненія, которое
охватывало бы исторію городовъ въ главныхъ странахъ
средневѣковой Европы. Книга Гюльмана, вышедшая въ 20-хъ
годахъ прошлаго столѣтія, успѣла сильно устарѣть, а ка-
питальный трудъ Гегеля трактуетъ только о германскихъ
странахъ, написанъ по своеобразному плану и не могъ быть
поэтому положенъ въ основу моего изложенія. Такимъ об-
разомъ сравнительно - историческую работу мнѣ пришлось
продѣлывать частью самостоятельно. Но здѣсь явилось другое
затрудненіе. Исторія городовъ разработана для разныхъ
странъ крайне неодинаково, и невсегда было легко сопостав-
лять отдѣльные моменты развитія у различныхъ народовъ.
Лучше всего изслѣдована исторія нѣмецкихъ городовъ. Нѣ-
мецкая наука ставитъ и такъ или иначе разрѣшаетъ цѣлый
рядъ опредѣленныхъ политическихъ, юридическихъ, экономи-
ческихъ вопросовъ, имѣющихъ отношеніе къ исторіи городовъ.
И я пытался приложить масштабъ, выработанный нѣмецкими
учеными къ исторіи городовъ другихъ странъ. Но это далеко
не всегда оказывалось возможнымъ: въ литературѣ по исторіи
ненѣмецкихъ городовъ на' многіе крайне существенные во-
просы нѣтѣ никакого отвѣта. Тамъ, гдѣ это объясняется
различіемъ условій, это вполнѣ понятно, но въ тѣхъ слу-
чаяхъ, гдѣ условія складывались одинаково, и отвѣтъ тре-
буется самой логикой фактовъ, историкъ - популяризаторъ
оказывается прямо въ безвыходномъ положеніи. Онъ не из-
слѣдователь, не можетъ дать того, чего не даетъ наука, а
наука молчитъ. Подобнаго рода пробѣлы особенно много-
численъ! въ начальной исторіи городовъ.
Дальнѣйшее затрудненіе заключается опять таки въ
свойствахъ литературы предмета. По исторіи городовъ, осо-
5
бенно нѣмецкихъ, въ послѣдніе 10 —12 лѣтъ написано
очень много, но въ качественномъ отношеніи литература
оставляетъ желать лучшаго. По многимъ важнымъ вопросамъ
до сихъ норъ идутъ споры, и согласія въ близкомъ будущемъ
не предвидится. Поэтому и тутъ мнѣ иногда приходилось изби-
рать правильную точку зрѣнія самостоятельно, руководствуясь
тѣми немногими изданіями подлинныхъ актовъ, которыя я
могъ найти въ Россіи. Иногда я примыкалъ къ существу-
ющему мнѣнію; въ этомъ отношеніи я особенно обязанъ
трудамъ Гегеля; но иногда это оказывалось невозможнымъ,
и мнѣ приходилось выбирать среднее положеніе между двумя
крайними мнѣніями и комбинировать нѣсколько гипотезъ.
Объ этой подготовительной работѣ читатель, конечно, не
узнаетъ. Размѣръ и характеръ книги принуждали меня
давать только выводы; но я старался быть по возмож-
ности менѣе догматичнымъ. Свойства матеріала таковы,
что историкъ постоянно испытываетъ искушеніе превратить
историческій очеркъ въ. соціологическую схему; этого я из-
бѣгалъ изо всѣхъ силъ и поэтому старался быть возможно
болѣе щедрымъ на фактическія иллюстраціи, подчеркивающія
различіе въ ходѣ процесса въ разныхъ странахъ.
Что касается общихъ взглядовъ на эволюцію городского
строя, то я и теперь придерживаюсь той точки зрѣнія, ко-
торая изложена въ предисловіи къ моей первой книжкѣ и
считаю хозяйственныя отношенія основой всего городского
развитія. Но въ то же время я не могу закрывать глаза и
на другіе факторы и не склоненъ переоцѣнивать значенія
рынка въ процессѣ роста городовъ, какъ это дѣлаютъ многіе
нѣмецкіе ученые, въ томъ числѣ лучшіе авторитеты по
исторіи германскаго права: Бруннеръ, Зомъ, Шредеръ и
Амира.
Еще два слова о хронологическихъ предѣлахъ книги:
изложеніе устройства римскихъ городовъ не включено въ
нее частью вслѣдствіе недостатка мѣста, частью потому,
что въ настоящей серіи появится самостоятельная работа о
6 •
Римской имперіи. Заключительной же даты у меня не могло
быть. Съ терминомъ „средніе вѣка“ еще приходится ми-
риться, ибо онъ слишкомъ прочно привился въ обиходной
исторической терминологіи, но понятіе, обнимаемое имъ—
явно ненаучно. Ни исходной, ни заключительной даты этого
періода наука не знаетъ: о нихъ можно лишь условливаться.
Поэтому я доводилъ изложеніе до такого пункта, который
подсказывался въ разныхъ случаяхъ самыми фактами; я
заканчивалъ его тамъ, гдѣ средневѣковые города теряли
свои отличительные признаки.
Моя книжка не претендуетъ ни на оригинальность, ни
на полноту: я прекрасно знаю, что многіе вопросы, которые
представляютъ научный интересъ, мною обойдены, знаю, что
не могъ дать столько фактовъ, сколько бы мнѣ хотѣлось. Но
съ этимъ обстоятельствомъ я поневолѣ долженъ былъ при-
мириться. Книжка является одной изъ серіи ей подобныхъ,
и то, чего не достаетъ въ ней, читатель восполнитъ по
другимъ.
А. Д.
25 Марта 1902 г.
ГЛАВА I.
Возникновеніе, ростъ и упадокъ городовъ.
Исторія средневѣковаго города представляетъ собою сложный
процессъ, начало котораго теряется въ туманной дали ранняго средне-
вѣковья. Наука послѣ долгихъ изысканій, послѣ многихъ лѣтъ, про-
шедшихъ въ спорахъ, съумѣла составить себѣ довольно ясное пред-
ставленіе о томъ, что такое средневѣковый городъ въ цвѣтущую
пору своей исторіи. Но чѣмъ дальше подвигаемся мы къ исходной
точкѣ этой исторіи, тѣмъ больше встрѣчаемъ мы затрудненій. За-
трудненія порою такъ велики, что приводятъ въ полное отчаяніе
нѣкоторыхъ изъ наиболѣе нетерпѣливыхъ' историковъ; одинъ фран-
цузскій ученый даже не хочетъ попытаться проникнуть взоромъ въ
то время, когда зарождались въ Европѣ новыя условія городской
жизни. Однако упорный и настойчивый трудъ, положенный въ дѣло
изслѣдователями, позволяетъ въ настоящее время говорить объ усло-
віяхъ возникновенія городовъ, если не съ опредѣленностью, то,
по крайней мѣрѣ, съ большей вѣроятностью. При нѣкоторой осто-
рожности, какъ кажется, не будетъ черезъ-чуръ оптимистично утверж-
дать, что главные вопросы, связанные съ происхожденіемъ средне-
вѣковыхъ городовъ, находятъ довольно удовлетворительное разрѣшеніе.
Тутъ съ самаго начала необходимо строго различать нѣсколько
коренныхъ вопросовъ. Какъ возникали средневѣковые города? Какія
причины способствовали распространенію и развитію городовъ? Откуда
произошли городскія учрежденія? Подъ какими вліяніями сложились
основныя условія городской жизни?. Всѣ эти вопросы совершенно
различные и значительная часть ошибокъ, въ которыя впадаютъ
черезъ-чуръ торопливые изслѣдователи, неосторожно старающіеся
Средневѣн. гор. 1
2 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
покончить съ вопросомъ о происхожденіи городовъ однимъ ударомъ,
происходятъ отъ того, что они сваливаютъ всѣ эти и многіе другіе
вопросы въ одну кучу и путаются поэтому въ дѣйствительно трудно
разрѣшимыхъ затрудненіяхъ.
Пока мы должны будемъ заняться только первыми двумя
вопросами; разсмотрѣніе ихъ освѣтитъ начальный періодъ внѣшней
исторіи городовъ.
I.
Когда переселеніе варваровъ влило струю свѣжей крови въ
одряхлѣвшій организмъ Европы, то въ прошломъ ея исторіи уже
былъ блестящій періодъ городского развитія; онъ принадлежалъ цѣ-
ликомъ римской имперіи. Въ новой культурѣ, которая постепенно
выросла изъ сліянія римскихъ элементовъ съ варварскими, город-
скимъ отношеніямъ также суждено были сыграть огромную роль.
Поневолѣ напрашивается вопросъ: есть ли какая-нибудь связь
между этими двумя періодами городского развитія, и если ость, то
какая? Необходимость постановки такого вопроса кажется, повиди-
мому, еще болѣе настоятельнѣе потому, что въ первоначальной
исторіи варваровъ нѣтъ и слѣда городовъ; о нѣкоторыхъ племе-
нахъ со словъ римскихъ писателей было извѣстно, что они даже
ненавидятъ города, что имъ тѣсно въ городскихъ стѣнахъ.
Поэтому, когда вопросъ о происхожденіи городовъ сталъ раз-
рабатываться научнымъ путемъ, то за разъясненіемъ его прежде
всего обратились къ римскимъ условіямъ и стали пытаться изъ
нихъ объяснить исторію городовъ въ Европѣ. Въ настоящее время
никто не смотритъ на римскій муниципальный строй, какъ на источ-
никъ средневѣкового, но тѣмъ не менѣе вопроса объ отношеніи
между собою того и другого обойти невозможно. Онъ только ста-
вится не такъ широко, какъ прежде. Въ чемъ сказывалось вліяніе
римскихъ городовъ на средневѣковые? Какъ широка была сфера
этого вліянія?
Вотъ два коренныхъ пункта, безъ освѣщенія которыхъ бу-
детъ непонятно многое въ первоначальной исторіи средневѣковыхъ
городовъ.
Средневѣковые города, въ Западной Европѣ. з
Связь несомнѣнно существуетъ. Колонизаторская система рим-
лянъ была въ общемъ одинакова, начиная отъ первыхъ завоева-
тельныхъ шаговъ внѣ Лаціума и кончая послѣдними моментами
ихъ военнаго могущества. Въ области, подчиненіе которой имѣлось въ
виду, каждый крупный шагъ впередъ ознаменовывался постройкой
укрѣпленія; укрѣпленія эти получали римскую муниципальную орга-
низацію. Основанія при выборѣ мѣста для укрѣпленія были раз-
личны. Въ Галліи, напримѣръ, гдѣ римляне нашли цѣлую сѣть
независимыхъ другъ отъ друга областей, для колоніи выбиралось
наиболѣе значительное изъ племенныхъ поселеній. Большинство го-
родовъ Галліи, восходящихъ къ первому вѣку римскаго владыче-
ства, имѣли именно такое происхожденіе. Въ Англіи римское влія-
ніе тоже оставило большіе слѣды. Отъ римлянъ осталось большое
количество городовъ: Лондонъ, Іоркъ, Линкольнъ, Ватъ и многіе
другіе. Достаточно припомнить, сколько англійскихъ городовъ окан-
чиваются на сЪевѣег, чтобы судить о многочисленности римскихъ
укрѣпленныхъ лагерныхъ стоянокъ, превратившихся позднѣе въ го-
рода. Въ Германіи можно констатировать нѣсколько способовъ осно-
ванія римскихъ городовъ. Намъ наперечетъ извѣстны племенныя
поселенія, превращенныя въ римскіе города. Если считать колоніи,
основанныя и на кельтической почвѣ, то всѣхъ будетъ одиннадцать:
Мецъ, Триръ, Тонгръ, Вормсъ, Шпейеръ, Аугстъ, Аугсбургъ, Хуръ,
Брегенцъ, Кемптенъ, Зальцбургъ1). Другая группа городовъ воз-
никла въ разное время изъ лагерныхъ стоянокъ, утратившихъ свое
значеніе. Это — Кельнъ, Страсбургъ, Ксантенъ, Базель, Майнцъ* 2).
Еще одна группа, самая многочисленная , возникла подлѣ крѣпостей.
Сюда относятся, между прочимъ, Цюльпихъ, Битбургъ, Нимвегенъ,
Крейцнахъ, Боннъ, Регенсбургъ, Пассау, Цюрихъ, Кобленцъ3).
Всѣ города первыхъ двухъ категорій и нѣкоторые изъ по-
*) Сіѵііаз Меіііотаігісогит, сіѵ. Тгеѵігогит, сіѵ. Топ§гогиш, сіѵ. Ѵап-
йіопшп, сіѵ. Иешеіит, соіопіа Аинизіа Каигасогит, со!. Аи§и8іа Ѵіікіеіісо-
гит, Сигіа, Віе§апііа, Сатроііипит, .Іиѵаѵит.
2) Сіѵііаз (или Соіопіа) Ачгірріпепзіит, сіѵ. Аг§епіогаІеп8і8, соі. Тга)апа
сіѵ. Вазіііа, Мо§ипііасит.
5) ТоІЬіасит, Весіа, Коѵіота?и8, Сгисіпіасит, Воппа, сазіга Ведіпа,
сйзіга Ваіаѵа, Тигіспт, СопЙиепіез.
1*
4 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
слѣдней получили римское муниципальное устройство; городской округъ
назывался сіѵіШ; позднѣе этотъ терминъ употреблялся въ примѣ-
неніи къ собственно городу, хотя техническое обозначеніе его было
птЪз; названіе мелкихъ городовъ было типісіріиш или оррісіит;
терминъ — соіопіа, необходимый въ первое время для юридическаго
разграниченія городовъ, пользующихся полнымъ и неполнымъ муни-
ципальнымъ правомъ, сдѣлался излишнимъ послѣ реформы Каракаллы,
даровавшей право римскаго гражданства всѣмъ жителямъ имперіи.
Въ противоположность оррісіит, обозначавшему всякое обнесенное
стѣнами мѣсто, сазігиш обозначало спеціально военное укрѣпленіе.
Такое устройство было распространено всюду, куда доходило
римское господство: въ Галліи, Испаніи, Британіи, въ рейнскихъ и
дунайскихъ провинціяхъ, но его не знали внутреннія области Гер-
маніи и скандинавскія страны. Такъ что если ставить вопросъ о
вліяніи римскаго муниципальнаго устройства на средневѣковое, то
прежде всего придется сильно ограничить сферу изслѣдованія террито-
ріально. Говорить же о томъ, что незатронутыя романизаціей
области могли заимствовать римскіе порядки изъ романизован-
ныхъ, едва-ли необходимо. Какъ разъ въ тѣхъ провинціяхъ, от-
куда можно было бы ожидать распространенія римскаго вліянія,
муниципальное устройство успѣло окрѣпнуть только къ началу V вѣка,
а къ этому времени съ востока началось передви.кѳніо варваровъ,
то самое которое- оказалось роковымъ для имперіи. Оно же разрушило
и римскія основы муниципальнаго быта. Исчерпанныхъ силъ могучей
державы на этотъ разъ не хватило для отраженія враговъ. Въ
концѣ 406 года вандалы, аланы и свевы перешли Рейнъ, бур-
нымъ потокомъ пронеслись черезъ Галлію и разлились по Испаніи,
вслѣдъ за ними бургунды заняли Эльзасъ, алеманны наводнили такъ
называемыя десятинныя поля. Потомъ вестготы получили позволеніе
занять Аквитанію; еще черезъ нѣсколько десятилѣтій пришли гунны.
Нетрудно себѣ представить, что должны были перенести римскія
провинціи за первую половину V вѣка. Римскіе города, конечно,
страшно пострадали. Св. Іеровимъ жалуется въ 409 году: „Майнцъ,
прежде роскошный городъ, взятъ и разрушенъ. Реймсъ, Амьенъ,
Арра, Турнэ, Шпейеръ, Страсбургъ — захвачены германцами. Въ
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 5
альпійскихъ странахъ и по Дунаю послѣ тридцатилѣтнѳй войны
только немногіе старики помнятъ свободныя времена..." Нѣсколько
десятковъ лѣтъ спустя Сальвіанъ оплакиваетъ гибель римской куль-
туры: „Ужъ но будутъ больше даны игры въ майнцскомъ циркѣ,
потому что городъ разрушенъ и уничтоженъ, не будутъ онѣ устраи-
ваться и въ Кельнѣ потому что онъ полонъ врагами, не увидитъ
ихъ и пышный Триръ, потому что отъ него ничего не осталось
послѣ четырехкратнаго опустошенія, прекратились онѣ и во мно-
гихъ городахъ Галліи и Испаніи". Оба писателя еще не знаютъ
о нашествіи Аттилы; походъ гунновъ на Орлеанъ еще больше усу-
губилъ бѣдствія страны. Въ числѣ многихъ другихъ городовъ осо-
бенно пострадалъ Мецъ. Что касается до дунайской полосы, гдѣ
устроили свое гнѣздо гунны, то тамъ царило полное запустѣніе.
Въ концѣ V вѣка рейнскія провинціи и сѣверная Галлія
были заняты франками, и владычество Рима пало окончательно.
Приблизительно въ это же время остготы овладѣваютъ Италіей,
вестготы Испаніей; въ Британіи еще раньше устроились англы,
саксы и юты. На развалинахъ римскихъ учрежденій постепенно
устанавливается новый строй; провинціи дробятся на племенныя
государства; внутри каждаго производится новое дѣленіе, которое
лишь въ очень незначительной степени опирается на римское; мѣ-
няется соціальная группировка, вся жизнь входитъ въ новое русло.
Словомъ, начинается тотъ процессъ варваризаціи общества, который
опредѣлилъ на много вѣковъ ходъ развитія Западной Европы.
Что же сдѣлалось съ городами при новыхъ условіяхъ? Часть
ихъ была разрушена, и жители зачастую даже не рѣшались вновь
ихъ отстраивать, ибо никто не могъ имъ поручиться, что въ бли-
жайшее же время не нагрянетъ новый врагъ. Такъ города и ле-
жали въ развалинахъ въ ожиданіи болѣе спокойныхъ временъ.
Другая часть сохранилась, но въ нихъ происходилъ внутренній
процессъ, который привелъ къ полной гибели римскихъ муници-
пальныхъ учрежденій. Изъ тѣхъ племенъ, которыя получили свои
земли отъ Рима по полюбовному соглашенію, у вестготовъ, бур-
гу ндовъ и др., этотъ процесса, совершался медленнѣе, у тѣхъ,
ко'торыя захватили наслѣдіе Рима силою оружія—быстрѣе; но
6 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
результаты всюду были одни и тѣ же. Въ первое время еще
названія напоминали о времени. римскаго господства, но подъ этими
названіями скрывались уже совершенно другія отношенія. Сигіа,
прежній городской сенатъ, стала обозначать дворъ знатнаго лица,
сопки! сдѣлался графомъ и проч., и проч. Вмѣсто римской сіѵііак
появляется ра&ик—территоріальный округъ, находившійся въ завѣ-
дываніи королевскаго чиновника, графа. Народъ дѣлится на сотни,
у которыхъ свои выборные. Надъ исконнымъ римскимъ населеніемъ
становится германское въ качествѣ болѣе благопріятствуемой зако-
номъ расы.
Городамъ тѣмъ болѣе грозилъ полный упадокъ, что основная
тенденція завоевателей, народа земледѣльческой культуры оттягивала
населеніе въ село; только въ Италіи и южной Франціи это явленіе
было менѣе замѣтно. Но города были спасены отъ полной гибели
однимъ условіемъ.
Въ германскихъ племенныхъ государствахъ получило большое
значеніе христіанство. Особенно 'важную роль пришлось сыграть
ему тамъ, гдѣ, какъ у франковъ, оно было принято не въ аріан-
ской, а въ ортодоксальной формѣ. Христіанство и его носительница
церковь служили живой связью между современдыми и римскими
порядками. Въ послѣдніе вѣка римскаго господства церковь уже
успѣла отвоевать себѣ очень обширный, далеко выходящій за рели-
гіозные вопросы, кругъ дѣятельности. Въ то время, какъ полити-
ческая власть римскихъ императоровъ въ своемъ стремленіи регла-
ментировать всѣ функціи общественной жизни, давило населеніе
провинцій и безпощадно выжимало изъ него всѣ соки, церковь и
ея представители, епископы, являлись носителями совершенно дру-
гого принципа, моральнаго. Чиновникъ, губернаторъ назначается
свыше, тѣмъ самымъ императоромъ, которому населеніе привыкло
приписывать всѣ свои невзгоды; епископъ выбирается самимъ обще-
ствомъ и уже потому ближе ему. И авторитетъ епископа мало-по-
малу увеличился настолько, что сама императорская власть должна
была прибѣгнуть къ нему, чтобы сдѣлать изъ него какъ бы по-
средника между собою и населеніемъ. Во второй половинѣ IV" в.
въ городахъ появляется новая должность; это—(ІеГеввог сіѵііаіів,
Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
7
защитникъ города; она вручается епископу, и онъ такимъ образомъ
вводится въ кругъ государственныхъ чиновниковъ. Но отъ этого
характеръ его дѣятельности не мѣняется; наоборотъ, теперь онъ
получаетъ возможность дѣйствовать отъ имени власти и потому
болѣе свободно. И йе&пзог вполнѣ оправдываетъ свое названіе;
онъ защищаетъ населеніе отъ произвола фискальныхъ чиновниковъ,
охраняетъ слабыхъ и неимущихъ отъ насилія богатаго и сильнаго
и проч. Резиденціей епископа былъ непремѣнно городъ. Этого поло-
жительно требовали постановленія Лаодикійскаго и Сардинскаго со-
боровъ , запрещавшія основывать епархіи въ селахъ. Діоцезы епархій
совпадали съ городскими округами (сіѵііаз).
Когда римское владычество смѣнилось франкскимъ, то долж-
ность сіе&пйог’а сохранила свое прежнее значеніе, но повидимому
она была отнята отъ епископа и передана графу, который, разу-
мѣется, относился къ своимъ связаннымъ съ нею обязанностямъ
далеко не такъ, какъ епископъ. Поэтому и эта должность послѣд-
няя изъ римскихъ муниципальныхъ должностей, скоро исчезла. Но
епископская власть отъ этого не потеряла, ибо функціи Деіепвог’а
фактически остались за нею. Округъ (ра&ив, О-аи), смѣнившій
сіѵііаз, попрежнему совпадалъ съ діоцезомъ, что было крайне важно,
какъ для покореннаго населенія, такъ и для новыхъ прозелитовъ
христіанства. Столицей округа была резиденція епископа, который
бокъ-о-бокъ съ графомъ продолжалъ свою работу: строилъ церкви,
всегда появлялся въ нужную минуту, чтобы утишить гнѣвъ кого-
нибудь изъ власть имущихъ, не исключая и короля, защищалъ
слабыхъ и даже заботился о хозяйственныхъ нуждахъ населенія.
Для королевской власти дѣятельность епископа была тоже важна,
ибо онъ и теперь, какъ въ послѣднюю пору имперіи, служилъ
посредникомъ между королемъ и народомъ. Къ резиденціи епископа
были обращены взоры всѣхъ, и этой резиденціей былъ городъ.
Епископы спасли римскіе города въ меровингскую эпоху, но
римскихъ элементовъ въ этихъ городахъ оставалось очень немного.
Это приходится сказать не только про области, занятыя франками,
но даже и про лангобардскую Италію, гдѣ хоть тѣнь римскихъ
учрежденій дожила до франкскаго завоеванія. Варвары не тро-
8 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
гаютъ римскаго областного дѣленія и по его образцу выкраи-
ваютъ свое. Сохраняютъ стѣны, башни, ворота городовъ, берегутъ
постройки, потому что онѣ кажутся имъ нелишними, но всюду въ
городахъ заводятъ свои порядки. Словомъ, внутренняя связь между
римскими муниципіями и варварскими городами совершенно исчезла.
Стѣны старыя, но въ нихъ новая жизнь ').
II.
Каролингская эпоха принесла мало существенно новаго горо-
дамъ. Старыя епископскія резиденціи оставались, и такъ какъ Карлъ
Великій подтвердилъ постановленіе Лаодикейскаго и Сардикскаго
соборовъ о томъ, что только городъ, сіѵііав или пгЬй могутъ
быть такими резиденціями, то всякая новая епископія, основанная
гдѣ бы то ни было, немедленно возводила мѣстопребываніе епископа
въ рангъ города. И такое превращеніе не оставалось простой
фикціей. Новооснованная резиденція обводилась валомъ; вокругъ
вала собиралось окрестностное населеніе, которому было болѣе без-
опасно жить подъ его охраной и подъ защитой церкви. Щедрыя
земельныя приношенія благочестивыхъ королей скопляли въ рукахъ
церкви все больше и больше владѣній; эти владѣнія, равно какъ
и жившіе на ннхъ люди, обыкновенно получали иммунитетъ. Все
это—такія условія, которыя по тому времени рѣдко соединялись
вмѣстѣ иначе; поэтому епископскіе города развивались довольно
ускореннымъ темпомъ.
Выла и другая причина, которая, хотя и въ гораздо меньшей
степени, но все же способствовала росту городовъ. Эта причина —
подвижность каролингской императорской резиденціи. Первое время
царствованія Карла Великаго у него не было постоянной столицы.
Непрерывныя войны, требовавшія всюду его личнаго присутствія,
заставляли его то и дѣло мѣнять свое мѣстопребываніе. Здѣсь были
его дворцы — раіаііа; но далеко не каждый такой раіаіішп дѣ-
*) Въ своемъ мѣстѣ будетъ разсмотрѣнъ болѣе благопріятный для
сторонниковъ римскаго происхожденія вопросъ о соціальныхъ отношеніяхъ
въ городѣ.
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 9
дался городомъ. Правда, часть ихъ помѣщалась уже въ суще-
ствующихъ (римскихъ) городахъ, напр., въ Трирѣ, но какъ
самъ Карлъ, такъ и его преемники не особенно любили
жить въ епископскихъ городахъ. Поэтому, когда къ концу своего
царствованія Карлу пришлось выбирать постоянную резиденцію, то
онъ не избралъ ни Кельна, ни Трира, ни Майнца, а остановился
на Ахенѣ; при его преемникахъ выдвинулись другіе дворцы: Франк-
фуртъ, Регенсбургъ и др.; тѣ изъ нихъ, которые еще не были
городами, стали постепенно пріобрѣтать такое положеніе.
Но за всѣми этими причинами скрывалась причина гораздо
болѣе общаго характера. Она начинаетъ уже обнаруживаться и при
Карлѣ Великомъ, но вполнѣ отчетливо разглядѣть и оцѣнить ее
становится возможно только черезъ нѣсколько поколѣній послѣ смерти
великаго императора. Это—необходимость военной защиты.
Уже въ каролингскую эпоху терминологія населенныхъ пун-
ктовъ начинаетъ путаться. Куда исчезло строгое или довольно строго
разграниченіе римской эпохи! Теперь городъ наряду съ сіѵііав и
игЪз очень часто называется савігит, савіеііит, Ьиг^из; по
нѣмецки терминъ Ьиг§, т. е. огороженное, укрѣпленное мѣсто
становится даже единственнымъ; въ нѣмецкихъ текстахъ называются
бургами Іерусалимъ, Виѳлеемъ и вообще всякій городъ. Откуда же
это взялось? Очевидно, смыслъ существованія городъ стали видѣть,
главнымъ образомъ, если ие исключительно въ его укрѣпленіяхъ.
И нетрудно догадаться, почему произошла такая эволюція въ со-
знаніи общества.
Желѣзная рука Карла Великаго умѣла удерживать напоръ
враждебныхъ племенъ на имперію; частью они были отражены,
частью покорены; благодаря этому въ направленіи движенія про-
изошли нѣкоторыя измѣненія; обычный путь на западъ былъ пре-
гражденъ побѣдоноснымъ войскомъ Карла; стали искать и нашди
другіе выходы, и прежде всего обратились къ морю. Внутри
государства тоже господствовалъ относительный порядокъ. Свое-
воліе бароновъ находило узду, и гнѣвъ императора устрашалъ
самыхъ строптивыхъ и необузданныхъ. Но то, что было
легко для Карла, то для его преемниковъ оказалось дѣломъ со-
10 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
вѳршенно непосильнымъ. Монархія Карла Великаго—этовъ сущности
организованная коалиція племенъ въ цѣляхъ защиты. Такую по-
становку своей задачи Карлъ унаслѣдовалъ отъ своихъ предшест-
венниковъ и безъ оговорокъ принялъ ее. Орудіемъ для выполненія
этой задачи было созданіе двухъ сильныхъ политическихъ элемен-
товъ: аристократіи и церкви. Положеніе дѣлъ требовало этого, но
Карлъ едва ли сознавалъ, что такимъ героическимъ средствомъ въ
корнѣ подрывается государственная идея. Его преемникамъ и дове-
лось испытать оборотную сторону его политики, когда и знать, и
церковь, усилившіяся благодаря поддержкѣ свыше, обнаружили свою
анти-государственную тенденцію.
Внутреннее разложеніе имперіи Карла Великаго повело и къ
ослабленію ея извнѣ. Острая внѣшняя опасность казалась исчезнувшей,
и коалиція распалась. Верденскій договоръ 843 г. былъ только
завершеніемъ внутренняго процесса. Распаденіемъ имперія восполь-
зовались старые и новые враги и прежде всего норманны. Смѣлые
мореплаватели, они не пропустили ни одной большой французской
рѣки, чтобы не проникнуть по ней во внутрь страны. Не будетъ
никакого преувеличенія, если мы скажемъ, что они прошли всю
Францію изъ конца въ конецъ. По Гаскони они доходили до Пири-
неевъ, по Лангедоку до Тулузы и Нима, по Провансу до Арля;
Дофинэ и Овернь, Шампань и Бургундія также подвергались
ихъ набѣгамъ. И набѣги не прекратились даже послѣ уступки
Нормандіи. Норманны посѣщали и нѣмецкія рѣки. Записанъ ранній
набѣгъ по Маасу и Рейну (822). Арабы послѣ завоеванія Сициліи
пытали счастье и на югѣ Франціи и успѣли въ 889 г. почти на
цѣлое столѣтіе (до 975 г.) утвердиться въ Провансѣ, въ крѣпости
Фрессинэ, и держали оттуда въ страхѣ но только Провансъ п До-
финэ, но и Савойю и даже часть нынѣшней Швейцаріи. Наконецъ
мадьяры, которымъ всю жизнь не переставалъ платить дань побѣ-
дитель при Мерзебургѣ, были грозой и для жителей восточной и
средней Франціи въ теченіе всей первой половины X вѣка. Для
Англіи это условіе тоже существовало въ видѣ набѣговъ датчанъ.
Каковы же были результаты этого условія въ интересующемъ
насъ отношеніи? Естественно, что набѣги сопровождались страшными
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 11
опустошеніями и массовымъ избіеніемъ людей. Населеніе не могло
найти защиту у королевской власти, потому что она была крайне
слаба, и попытка Генриха Птицелова организовать отпоръ мадья-
рамъ силами государства, несмотря на временный успѣхъ,, окончи^-
лась неудачно. А во Франціи королевская власть при послѣднихъ
Каролингахъ и при первыхъ Капѳтингахъ была куда слабѣе власти
хотя бы того же Генриха I въ Германіи. Между тѣмъ организо-
вать защиту собственными силами общество тоже но могло. Выше
было замѣчено, что отличительной особенностью германскаго быта
было преобладаніе земледѣлія; поэтому завоеваніе римской тер-
риторіи сопровождалось отливомъ въ село, а уцѣлѣвшіе города
на первыхъ порахъ сдѣлались совершенно лишними въ уста-
новившемся строѣ жизни и были спасены лишь епископами. Те-
перь любовь къ земледѣлію и система открытыхъ селъ и помѣстій
подверглась большому искусу. Совершенно невозможно подсчитать,
сколько селъ было раззорено во время вражьихъ набѣговъ и сколько
земледѣльцевъ перебито или уведено въ неволю. И понятно, почему.
Населенію некуда было укрыться отъ враговъ. Стѣнъ не было. А
крѣпкія стѣны однѣ могли оказать защиту, потому что ни норманны,
ни мадьяры не любили терять времени на осаду и, пограбивъ
кругомъ, спѣшили дальше къ болѣе легкой добычѣ.
Вотъ почему по всей нѣмецкой, англійской и французской
территоріи началась постройка укрѣпленій въ той или иной формѣ
и о надежныхъ римскихъ городахъ пришлось сильно пожалѣть. Во
французскихъ помѣстьяхъ вмѣсто открытой усадьбы появился крѣпкій
замокъ, нѣкоторыя изъ помѣстій превращаются въ настоящія укрѣ-
пленія. Для замковъ пригодились старыя заброшенныя римскія са-
зіеііа. Села устраивались въ нѣкоторыхъ случаяхъ иначе; въ осо-
бенно счастливыхъ условіяхъ были тѣ изъ нихъ, по близости Отъ
которыхъ находились развалины стараго римскаго города. Сазіеіішп
послѣдняго очень нерѣдко оставался цѣлъ; въ него и прятались обы-
кновенно при приближеніи врага; а въ тѣхъ случаяхъ, когда и цита-
дель бывала разрушена, на-спѣхъ возводили новыя укрѣпленія изъ
обломковъ стѣны римской сіѵіШ. Такъ какъ набѣги отличались боль-
шимъ постоянствомъ, то по минованіи первой опасности, немедленно
12 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
принимались либо за реставрацію существующаго, либо за сооруженіе
новаго укрѣпленія. За образцами ходить далеко не было нужды:
они были передъ глазами. Подновленное укрѣпленіе называлось
савіеіішп или Ьиг^пз, новое—сазігигп; послѣдній былъ устроенъ
на-манѳръ римскаго сазіта зіаііѵа и часто снабжался внутренней
цитаделью. Нерѣдко тутъ же группировались укрѣпленныя церкви
или монастыри1), все сооруженіе украшалось башнями, и элемен-
тарный городъ былъ готовъ.
И въ Германіи мы встрѣчаемъ почти буквально тотъ же
процессъ. И тамъ развалины римскихъ городовъ служили въ одно
и то же время образцами и матеріалами, но область римской окку-
паціи была не велика и ограничивалась Рейномъ на западѣ и Ду-
наемъ на югѣ. Во всей остальной территоріи приходилось строить
укрѣпленія на-ново. Естественно, для такихъ укрѣпленій выбирались
болѣе удобныя мѣста, гдѣ уже существовалъ дворъ какого-нибудь
сеньора или просто болѣе или менѣе значительное село. Эти укрѣ-
пленія и назывались бургами (Ьиг^из, Виг§')- Одинъ Горнихъ I
настроилъ ихъ цѣлый рядъ по восточной границѣ. Въ Германіи
въ большей степени, чѣмъ гдѣ бы то нибыло укрѣпленія, хотя бы
самые элементарныя (валъ съ частоколомъ или даже безъ него и
ровъ), являются отличіемъ города отъ села; какъ увидимъ ниже,
укрѣпленіе пріобрѣтаетъ большое юридическое значеніе, но повиди-
мому на первыхъ порахъ для этого не требовалось непремѣнно
внѣшней ограды, а достаточно было простой внутренней цитадели.
Позднѣе сдѣлались необходимы внѣшнія стѣны.
Въ Англіи въ саксонскую эпоху этотъ процессъ еще замѣтнѣе.
Тутъ условія военной обороны тѣмъ существеннѣе, что римская
оккупація не оставила даже тѣхъ слѣдовъ, которые она оставила
въ Германіи. Въ Англіи исторія города прямо начинается съ крѣ-
пости. Въ этомъ отношеніи никто не сдѣлалъ для страны столько,
сколько Альфредъ Великій. Судьба заставила его вынести на своимъ
плечахъ всю тяжесть борьбы съ датчанами и онъ понялъ, что
остановить ихъ можно только при помощи полной реорганизаціи
!) Монастыри, кстати сказать, повсемѣстно, укрѣплялись съ самаго
основанія. Исключенія крайне рѣдки.
ѵ
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. ) 3
военнаго дѣла. Какова была эта реорганизація въ цѣломъ, насъ
здѣсь не интересуетъ. Укажемъ только на одну ея сторону. Аль-
фредъ, подобно Генриху Птицелову въ Германіи, во всѣхъ наиболѣе
опасныхъ пунктахъ настроили крѣпостей (Ьшѣ, Ьигпіі, т. ѳ. укрѣ-
пленіе, поздн. Ьогои^Ь), и отъ этихъ крѣпостей пошло большин-
ство старыхъ англійскихъ городовъ.
Италія въ этомъ отношеніи стоитъ въ значительной степени.
особнякомъ. Классическая страна городской культуры, она таковой
и осталась при готскомъ и лангобардскомъ владычествѣ. Часть
городскихъ укрѣпленій была разрушена, главнымъ образомъ, при
нашествіи лангобардовъ, но и лангобардамъ кровавый опытъ очень
скоро показалъ, что стѣны и башни прямо необходимы. Нападеніе
франковъ во время междуцарствія и при Автари, попытки визан-
тійцевъ, набѣгъ аваровъ на Фріуль—такіе факты заставляли сильно
заботиться объ укрѣпленіяхъ. Лангбарды такъ и поступали. Ротари
даже сдѣлалъ вполнѣ естественный выводъ изъ этого; при завое-
ваніи Лигуріи онъ велѣлъ повсюду срыть городскія стѣны; онъ
вполнѣ правильно разсуждалъ, что если стѣны полезны, то вовсе
не слѣдуетъ, чтобы онѣ. были полезны врагу или ненадежному
подданному. Когда Ломбардія подчинилась Карлу, то и онъ долженъ
былъ, признать необходимость укрѣпленій, хотя бы на Случай авар-
скихъ набѣговъ. По его приказанію, напр., были вновь отстроены
стѣны Вероны. Но особенно чувствительно сдѣлалось удобство крѣ-
постей въ смутную эпоху второй половины IX и начала X вѣка.
Дикія орды мадьяръ посѣщали, конечно, и Италію, и только стѣны,
часть которыхъ только теперь сообразили реставрировать, а часть
вновь была сооружена на скорую руку вокругъ монастырей и проч., —
и спасали населеніе отъ грознаго непріятеля. Словомъ даже въ
Италіи условія военной обороны содѣйствовали увеличенію такихъ
поселеній, которыя со временемъ превратились въ города.
Условія военной защиты оказали не только вйѣшнѳе вліяніе
на ходъ развитія городовъ, выразившееся въ постройкѣ укрѣпленій.
Они реагировали и на состояніе населенія въ городахъ. Естественно,
что въ городахъ подъ стѣнами, хотя бы и самыми простыми, защи-
щаться было легче, чѣмъ въ помѣстьи. Поэтому сельскіе помѣщики
14 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
при приближеніи опасности всегда спѣшили въ городъ. А такъ какъ
опасность была хроническая, то помѣщики стали заводить себѣ въ
городѣ дома, а нерѣдко и совсѣмъ переносили туда свою постоянную
резиденцію. Таковъ источникъ разнородности соціальнаго состава
въ итальянскихъ и южно-французскихъ городахъ, въ которыхъ
знать рано сдѣлалась существеннымъ элементомъ городского насе-
ленія. Въ Англіи процессъ совершается нѣсколько иначе: город-
ское населеніе заключаетъ договоръ съ окрестными тэнами,
чтобы на случай набѣга датчанъ у каждаго изъ нихъ былъ на-
готовѣ отрядъ для защиты города; за это населеніе несетъ из-
вѣстныя повинности. Поэтому получается та своеобразная разнород-
ность держанія, которая столь характерна дла англійскаго города.
Первое время въ городѣ никогда не бываетъ одного сеньора: ихъ
нѣсколько; они дѣлятъ между собою защиту и поэтому обезпечи-
ваютъ за собою повинности насоленія своего квартала. Въ нѣмец-
кихъ городахъ, выросшихъ изъ бурговъ Генриха I, этого не слу-
чилось, ибо организованная имъ система была иная. Онъ приказалъ,
чтобы изъ окрестныхъ крестьянъ каждый девятый человѣкъ обслу-
живалъ бургъ (т. наз. а^гагіі тііііев) и приготовлялъ на случай
опасности все. необходимое для прочихъ; за то остальные восемь
должны были работать и на долю девятаго.
Мы должны коснуться здѣсь еще одного мѣстнаго явленія, хотя
оно относится къ болѣэ поздней эпохѣ, чѣмъ та, о которой въ на-
стоящее время идетъ рѣчь — это возникновеніе испанскихъ городовъ.
Римскихъ городовъ въ Испаніи такъ же, какъ и во Франціи оста-
лось немного: они погибли частью во время передвиженій черезъ
полуостровъ германскихъ племенъ, частью во время арабскаго за-
воеванія. Но когда кастильскіе и аррагонскіѳ короли стали отвое-
вывать у мусульманъ страну, она вновь стала покрываться горо-
дами; но эти города были уже совершенно иные. Короли, совер-
шенно того не подозрѣвая практиковали римскую систему колони-
заціи: лишь только имъ удавалось отнять у мусульманъ клочекъ
территоріи, они немедленно основывали тамъ укрѣпленія, заселяли
ихъ своими солдатами, а затѣмъ путемъ дарованія всяческихъ льготъ
п привилегій (Гпегоз) привлекали туда христіанское населеніе. Про-
Средневѣковые городя въ Западной Европѣ. ] 5
цеѳсъ этотъ начался въ XI вѣкѣ, тіо главная масса хартій ново-
основаннымъ городамъ роздано въ XII и XIII вѣкахъ. Мы заго-
ворили о происхожденіи испанскихъ городовъ именно здѣсь въ виду
того, что оно представляетъ очень большую аналогію съ тѣмъ же
процессамъ въ другихъ европейскихъ странахъ; но на Пиренейскомъ
полуостровѣ онъ нѣсколько запоздалъ, и поэтому принялъ иную
форму. Различіе заключается въ томъ, что въ Испаніи города по-
явились въ качествѣ результата наступательной политики, а въ дру-
гихъ странахъ оборонительной. Основная же черта— давленіе воен-
ной необходимости — повсюду одна и та же.
Такимъ образомъ, военныя условія, условія обороны и наступ-
ленія не слѣдуетъ цѣнить слишкомъ низко. Въ нихъ заключался
порою источникъ важныхъ сторонъ будущаго развитія.
Ш.
Постройка укрѣпленій въ виду необходимости защиты отъ
внѣшнихъ нападеній продолжалась еще въ теченіи всего X вѣка.
Къ концу его крупныя народныя передвиженія прекратились, но какъ
разъ къ этому времени стало все опредѣленнѣе сказываться новое
условіе, существовавшее и раньше, но теперь пріобрѣтшее особенно
большое значеніе.
Разложеніе Каролингской монархіи сопровождалось еще однимъ
послѣдствіемъ, которое вытекало изъ самой постановки политической
задачи у великаго императора—ослабленіемъ власти; оно въ свою
очередь вело къ дробленію власти — одному изъ основныхъ при-
знаковъ зарождающагося феодализма. Королевская власть принуждена
была силою вещей отчуждать въ пользу частныхъ лицъ свои права
и прерогативы (иммунитетъ), такъ что*феодальный баронъ—духовный
или свѣтскій—пріобрѣталъ почти полную независимость; ему откры-
вался просторъ для какой-угодно дѣятельности. А такъ какъ цѣлыя
столѣтія непрерывной упорной борьбы воспитывали людей только
въ одномъ направленіи, то нетрудно понять, почему, вмѣстѣ съ вы-
работкой основъ феодализма, по всей Западной Европѣ водворяется
16 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
царство мелкихъ войнъ, миніатюрныхъ походовъ, организованнаго
хищничества и проч.
Вотъ съ этимъ-то обстоятельствомъ и находится въ связи
слѣдующій моментъ исторіи города. Этотъ моментъ всего отчет-
ливѣе сказался на развитіи французскихъ городовъ; поэтому доста-
точно разсмотрѣнія особенностей процесса во Франціи будетъ совер-
шенно точно для нашей цѣли.
Противъ насилія феодальныхъ бароновъ могла защитить только
сила. Это превосходно сознавалось всѣми современниками; но было
еще одно представленіе, которое привычно импонировало обществу;
это—идея религіозной защиты и религіознаго покровительства. Стѣна
церкви или монастыря согласно средневѣковому міросозерцанію была
священной оградой и предполагалось, что поступокъ, совершенный
въ ея чертѣ, карается не только на землѣ, но и на небѣ. Въ та-
кихъ мѣстахъ всякій преступникъ находилъ защиту отъ преслѣдо-
ванія; насиліе въ нихъ не должно было имѣть мѣста, хотя бы это
насиліе носило вполнѣ законный характеръ. Это представленіе не
только жило въ сознаніи современниковъ, но уже успѣло проник-
нуть въ законодательство. Въ смутную эпоху частныхъ войнъ ду-
ховенство сообразило, что изъ этого представленія можно извлечь
большую пользу; въ его чистомъ видѣ воспользоваться имъ было
неудобно; поэтому духовенство прибѣгло къ ловкой фикціи. Про-
странство, обведенное стѣнами, было ничтожно, между тѣмъ только
оно пользовалось правомъ убѣжища и только тамъ могли селиться
люди. Выло тѣсно, и оставалось одно — расширить пространство.
Такъ и дѣлалось. Но служители церкви были не такъ просты,
чтобы сдѣлать это безъ надлежащихъ формальностей; наоборотъ
актъ расширенія обставляли процедурой, которой было совершенно
достаточно для нетребовательныхъ современниковъ; эта процедура
служила двумъ цѣлямъ: она во-первыхъ оправдывала фактъ рас-
ширенія передъ Богомъ, и во-вторыхъ должна была отбить охоту
у безпокойныхъ сосѣднихъ бароновъ на какія бы то ни было по-
сягательства. Для этого актъ расширенія получалъ санкцію .какъ
духовной, такъ и свѣтской власти. Прелаты округа торжественно
водружали на требуемомъ разстояніи вокругъ монастыря или церкви
Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
17
пограничные знаки — кресты и предавали анаѳемѣ всякаго, кто могъ
осмѣлиться нарушить тѣмъ или инымъ насильственнымъ дѣйствіемъ
святость мѣста. Съ своей стороны свѣтскіе бароны не менѣе тор-
жественно отрекались отъ своихъ правъ на захваченный именемъ
Бога округъ и клялись по-свѣтскому проучить того, кто осквернитъ
священную черту. Убѣжище было готово; оно называлось въ этихъ
случаяхъ заіѵііаз, заіѵа Іегга (запѵеіё). Однако, несмотря на
всю торжественность обоихъ предостереженій, они помогали, пови-
димому, не всегда. Правда, въ современныхъ хроникахъ разсказы-
ваются эпизоды о чудодѣйственной силѣ огороженнаго мѣста. На-
примѣръ, какіе-то охотники накормили собакъ хлѣбомъ, взятымъ
въ оградѣ церкви аббатства св. Бенедикта — собаки околѣли;
оруженосецъ одного рыцаря далъ тамъ-жѳ сѣна лошади - она из-
дохла подъ всадникомъ, а рыцарь разбилъ себѣ бедро. Кары не-
бесныя, вѣроятно, этимъ не ограничивались, нерѣдки были и земныя
наказанія, но всего этого было недостаточно. И монахи вполнѣ
основательно перестали довѣрять покровительству неба и сѳньеровъ
и начали прибѣгать къ болѣе дѣйствительной защитѣ „защищенной*
'ограды—къ стѣнамъ, къ башнямъ, къ гарнизону. Только такимъ
образомъ запѵеіё дѣлалось дѣйствительно „спасеннымъ мѣстомъ".
Въ XI вѣкѣ такой типъ былъ господствующимъ, что объ-
ясняется преобладаніемъ религіознаго элемента надъ свѣтскимъ въ
общихъ культурныхъ условіяхъ. По мѣрѣ того религіозный элементъ
въ феодальныхъ отношеніяхъ сталъ уступать свѣтскому, типъ убѣ-
жища сталъ перерабатываться. Переходнымъ моментомъ къ свѣт-
скому убѣжищу были села, бурги, или замки, основанные свѣт-
скими сеньорами и ими же поставленные подъ покровительство
какого-нибудь близлежащаго монастыря Такія посоленія объявля-
лись такъ же неприкосновенными, какъ и церковь. Здѣсь принципъ
неприкосновенности исходитъ всѳ еще изъ религіозной идеи, но
постепенно необходимость въ этомъ стала исчезать, и появился
новый типъ^уйягища — свѣтскій. Село или замокъ, превращенные
іЛзментй <(, \ , ’ .
въ/убѣжйще-, -назыцаЛхі;^ хвъ разныхъ частяхъ Франціи различно:
/іііе хііеи№а,-’УЙ& і'гадсіі^, Ъоигц- пеиі, Ьоигц- ітапс
і^йіціі^^Такія ѴбІіиі^а Особенно умножились, нач
инев.
" Ф О И А
Уральский Пі
имени С Ь
ФУНДАМСк
РОВ
18 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
XI вѣка; въ нихъ начало одной, самой многочисленной категоріи
французскихъ городовъ,, такъ называемыхъ „новыхъ городовъ14. Они
возникли въ качествѣ оплотовъ противъ феодальной анархіи, но вскорѣ
они пріобрѣли новое значеніе въ связи съ экономическимъ переворотомъ.
Позднѣе мы увидимъ, каковы были юридическія послѣдствія
представленія объ убѣжищѣ. Замѣтимъ пока, что явленіе имѣло
мѣсто п въ Германіи, и въ Англіи, и въ Италіи, но тамъ оно
выражалось но такъ отчетливо, какъ во Франціи. Благодаря идеѣ
убѣжища увеличивалось количество привилегированныхъ и укрѣп-
ленныхъ поселеній, которыя постепенно подъ вліяніемъ новыхъ
условій стали превращаться въ города.
IV.
До ХП вѣка въ Европѣ еще нѣтъ городовъ въ томъ смыслѣ,
въ какомъ можно говорить о городѣ въ блестящую пору ого раз-
витія, начиная съ половины XIII вѣка. Все то, что описано выше —
но болѣе, какъ зачатки, порою крайне рудиментарные. Ранное средне-
вѣковье знаетъ римскіе города, знаетъ королевскія и епископскія
резиденціи, знаетъ свѣтскіе и Духовные помѣщичьи дворы, знаетъ
бурги и замки, знаетъ словомъ опредѣленное, довольно немнбгочислен-
ное количество поселеній различнаго типа, снабженныхъ укрѣпленіями,
надѣленныхъ прпвиллогіями, которыми пользуется убѣжище, но не
знаетъ города въ юридическомъ смыслѣ. Въ долгомъ процессѣ,
тянувшемся отъ V до ХІ.вв. постепенно накопляются тѣ признаки,
которые въ слѣдующій періодъ будутъ отличать городъ отъ дру-
гихъ поселеній. Но этпхъ признаковъ накопилось недостаточно. Не
хватало самаго существеннаго, который могъ появиться не раньше
XII вѣка, и появившись быстро преобразовываетъ зародыши горо-
довъ въ настоящіе города. Этимъ признакомъ былъ рынокъ. Онъ
создаетъ экономическое отличіе города отъ села. Какія условія
вызвали ого появленіе?
Этотъ вопросъ требуетъ внимательнаго разсмотрѣнія.
Въ римской имперіи, представлявшей собою огромную терри-
торію свободной торговли, значеніе города поддерживалось въ большой
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 19
степени, если не главнымъ образомъ, экономическими причинами. Го-
родъ былъ мѣстомъ, гдѣ совершался обмѣнъ, былъ постояннымъ
рынкомъ; отличіе его отъ села проводилось отчетливо и вело къ
ряду юридическихъ послѣдствій. Завоеваніе имперіи варварами произ-
вело полный переворотъ; хозяйственная жизнь германскихъ племенъ
не вышла еще изъ среды натуральнаго хозяйства; земледѣліе было
главнымъ занятіемъ у всѣхъ безъ исключенія завоевателей, торговли
они почта не знали и въ рынкѣ поэтому почти не нуждались; все
необходимое производилось дома; только три отрасли производства
начинали понемногу дифференцироваться: гончарное на югѣ, ткацкое
(шерсть) у приморскихъ фризовъ и кузнечное—повсюду. Но раз-
мѣры производства не могли быть значительны, ибо всѣ три от-
расли были не болѣе, какъ побочными промыслами при постоянныхъ
земледѣльческихъ занятіяхъ. Обмѣнъ былъ непосредственный, деньги
не играли въ немъ почти никакой роли и извлекались изъ кубы-
шекъ ' лишь тогда, когда пріѣзжалъ съ заморскимъ товаромъ бро-
дячій купецъ — первое время сиріецъ, дѣйствовавшій, впрочемъ,
только въ предѣлахъ прежней римской оккупаціи, потомъ еврей,
проникавшій уже и въ глубь Германіи, и въ Англію, Были и
рынки — прежде всего во всѣхъ оставшихся римскихъ городахъ,
затѣмъ въ дворцовыхъ имѣньяхъ, первые публичнаго характера,
вторые частнаго, но количество такого рода рынковѣ было сперва
не велико, привиллегіи Давались съ оглядкой, а элементарныя по-
требности обмѣна, которыя предъявляла эпоха, находили и такъ
полное удовлетвореніе.
Факты обмѣна были исключеніемъ: поскольку Европа пріоб-
щалась къ міровой торговлѣ, ея роль была совершенно пассивная,
а мѣстная торговля была въ пеленкахъ. Господствующей экономи-
ческой формой было натуральное хозяйство. Оно сгладило суще-
ствовавшую въ римскую эпоху противоположность между городомъ
и селомъ: города, пережившіе смутную эпоху разрушеній, и въ
экономическомъ, и въ соціальномъ отношеніи снизошли до • степени
села; такъ же, какъ и села, они находились во владѣніи сеньора,
такъ же, какъ и въ селахъ, въ городахъ обрабатывалась земля.
Городскія марки и пригороды, представляли уже совершенно сель-
2*
20 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
скую картину. Укрѣпленіе населенныхъ мѣстъ, появленіе въ нихъ
или около нихъ бурговъ и замковъ совершенно не измѣняло ихъ
сельскаго характера.
Натурально-хозяйственный строй продолжалъ господствоват
вплоть до XII вѣка; даже и послѣ того, какъ обмѣнъ преобра-
зовалъ городское хозяйство^ послѣднее долго не могло отдѣлаться
отъ многихъ переживаній предшествовавшей экономической эпохи.
Вся исторія экономическихъ отношеній до XII вѣка есть исторія
постепеннаго упадка натуральнаго хозяйства и постепеннаго развитія
чертъ мѣнового; одно мало-по-малу заступаетъ мѣсто другого. Пере-
боротъ XII—XIII вв. подготовлялся исподволь и былъ переворо-
томъ лишь отчасти. При его характеристикѣ необходимо имѣть въ
виду двѣ категоріи причинъ: внутреннія и внѣшнія.
Выростало народонаселеніе, меньше становилось незанятой земли.
Хозяйственная ячейка стала мало-по-малу утрачивать свою, столь
характерную для натуральнаго хозяйства самостоятельность, покою-
щуюся на обработкѣ земли;*зѳмлѳдѣлецъ сталъ оказываться уже не въ
состояніи доставлять себѣ все необходимое собственными силами; онъ
началъ нуждаться въ произведеніяхъ другихъ хозяйствъ Но связь съ зем-
лей порывается не сразу; она на первыхъ порахъ лишь дѣлается менѣе
полной. Условія природы и географическаго положенія заставляютъ
обращать особенное вниманіе на такую статью, которая представ-
ляется болѣе выгодной. Одни особенно напираютъ на хлѣбопаше-
ство, другіе на винодѣліе, третьи на солевареніе, четвертые на ры-
боловство, пятые на горный промыселъ. Этотъ моментъ въ нѣкото-
рыхъ пунктахъ непосредственно связанъ съ возникновеніемъ горо-
довъ. Такъ, Люнѳбургъ и Галле въ Германіи выросли благодаря
своимъ солянымъ варницамъ, Госларъ—благодаря своему горному
дѣлу, Ярмутъ, Гримсби и Скарборо въ Англіи и цѣлый рядъ при-
морскихъ городовъ въ другихъ странахъ—благодаря' рыбной ловлѣ,
и проч. Такимъ , образомъ, мало-по-малу возникало естественное раз-
дѣленіе труда; между центромъ спеціальнаго промысла и болѣе или
менѣе широкой округой завязывался обмѣнъ. Такой элементарный
обмѣнъ не нуждается еще въ сложной, организованной торговлѣ:
ему достаточно простого періодическаго рынка.
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 21
Но тутъ дѣло осложняется. Вся эта внутренняя, такъ ска-
зать, автономная хозяйственная эволюція получаетъ могучій толчокъ
съ другой стороны. Благодаря крестовымъ походамъ зарождаются
постоянныя правильныя сношенія съ Левантомъ, которыя въ еще
большей степени способствуютъ паденію существующихъ экономиче-
скихъ принциповъ.
На этой почвѣ Италія далеко опередила остальныя государ-
ства Европы. Многіе изъ итальянскихъ городовъ и во главѣ ихъ
Амальфи и Венеція еще до начала крестовыхъ походовъ нашли
способы непосредственно завести сношенія съ портами Леванта, не
прибѣгая къ византійскому посредничеству. Оттого-то такъ рано и
начался разцвѣтъ этихъ двухъ муниципій; но въ то время, какъ
норманнское завоеваніе погубило Амальфи, первый крестовый по-
ходъ послужилъ къ дальнѣйшему развитію Венеціи, а вмѣстѣ съ
нею Генуи и Пизы, матеріальный ростъ которыхъ не замедлилъ
отразиться на другихъ городахъ сѣверной и средней Италіи, а за-
тѣмъ и на всѣхъ городахъ Европы вообще. Различными путями,
морскими и сухопутными, торговыя сношенія распространяются изъ
Италіи на сѣверъ1), денежное хозяйство начинаетъ подъ вліяніемъ
нѣсколькихъ условій какъ экономическихъ, такъ и политическихъ,
прокладывать себѣ путь въ сферу натурально-хозяйственныхъ отно-
шеній. Чудеса Востока перестаютъ быть волшебной сказкой; кре-
стоносцы распространяютъ болѣе правильные взгляды на природу
далекаго Леванта, привозятъ образцы его произведеній; европей-
ское общество начинаетъ пробуждаться отъ спячки и испытываетъ
желаніе ближе узнать Востокъ и его продукты: ткани, оружіе, ку-
ренія, пряности. Роскошь, явленіе почти незнакомое раннему сред-
невѣковью, дѣлается мало-по-малу обычной, и міровая торговля на
первыхъ порахъ развивается, какъ служанка роскоши. Какъ только
идея того,' что роскошь дѣлается потребностью въ высшихъ клас-
сахъ общества, проникаетъ въ сознаніе большинства, -являются лю-
ди, посвящающіе жизнь служенію этой потребности и дѣлающіе изъ
этого служенія источникъ существованія. Европейскій — сначала
’) Читатели узнаютъ объ этомъ процессѣ во всѣхъ его подробностяхъ
въ другой книжкѣ настоящей серіи.
22 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
итальянскій—купецъ немедленно вытѣсняетъ еврея и черезъ Альпы
и по Ронѣ или моремъ мимо испанскаго и французскаго береговъ
привозитъ въ Англію и Фландрію восточные товары. Мѣстный купецъ
бросается по слѣдамъ итальянца, предпринимаетъ путешествіе въ
Италію, покупаетъ тамъ товары и прийозитъ ихъ па родину; средиземно-
морскіе портовые города: Марсель, Нарбонна, Монпелье, Барселона
и др., не говоря объ итальянскихъ муниципіяхъ, покупаютъ то-
вары непосредственно въ Левантскихъ портахъ, куда судна и ка-.
раваны доставляютъ въ изобиліи произведенія Индіи и Китая,
Аравіи и Эѳіопіи.
. Ясное дѣло, что при почти полномъ отсутствіи рынковъ пер-
воначально торговля могла быть, только развозной (Наизіег- осіег
М’ашіегЬапсІеІ). Купецъ съ товаромъ разъѣзжалъ по странѣ,
останавливаясь въ лежащихъ по пути селахъ и понемногу распро-
давалъ свой коробъ. Такой порядокъ могъ удовлетворять только на
первыхъ порахъ, пока потребности не успѣли сдѣлаться сколько-
нибудь настоятельными. По мѣрѣ того, какъ спросъ увеличивался
такая система становилась все болѣе и болѣе недостаточной. Слу-
чайнаго посѣщенія купца становилось мало. Общество уже хотѣло
знать навѣрное, когда и гдѣ можно получить такой-то товаръ.
Съ другой стороны, параллельно съ развитіемъ торговыхъ
сношеній, сталъ увеличиваться классъ торговцевъ, слѣдовательно въ
однородной феодальной массѣ началась сословная дифференціація;
множество людей лишилось возможности заниматься земледѣліемъ,
потому что торговля не оставляла имъ свободнаго времени. Между
тѣмъ питаться своимъ товаромъ купецъ не могъ; значитъ купцу
нужно было покупать хлѣбъ. Правда, хлѣбъ — это такая
вещь, которую можно было достать гдѣ угодно, но въ обычное
время запасъ его заготовлялся въ обрѣзъ и крестьянинъ
круглый годъ питался тѣмъ, что собиралъ за лѣто. Такъ
что когда спросъ на хлѣбъ со стороны людей, отбившихся отъ
земледѣлія, сдѣлался явленіемъ постояннымъ, крестьяне естественно
должны были привыкнуть къ мысли, что въ теченіи года не разъ
представится случай продать хлѣба заѣзжему купцу. Отсюда необ-
ходимость дѣлать запасы болѣе значительные, чѣмъ прежде. Но
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 23
когда крестьянинъ стала, заготовлять на случай продажи, то ому
уже не хотѣлось идти на авось, и онъ тоже сталъ стремиться прі-
урочивать продажу своего хлѣба къ извѣстному мѣсту и къ из-
вѣстному времени. А такъ какъ купцу нуженъ былъ но только
хлѣбъ, но и многое другое: мясо, живность, пиво, вино, одежда,
обувь, оружіе и проч., т. е. все то, что при господствѣ нату-
ральнаго хозяйства онъ имѣлъ дома, и чего теперь лишился, то
въ средѣ той же феодальной семьи появились люди, которые. по-
святили себя удовлетворенію всѣхъ выросшихъ постепенно потреб-
ностей другихъ лицъ; эти люди тоже стали пріурочивать сбытъ
своихъ продуктовъ къ опредѣленному мѣсту и къ опредѣленному
времени и въ свою очередь отбились отъ натуральнаго хозяй-
ства, т. е. стали нуждаться въ обмѣнѣ; наряду съ купцами вы-
дѣлились ремесленники. Сословная дифференціація пошла дальше, а
съ нею вмѣстѣ шире и шире раскидывалась сѣть обмѣна. Рынки
стали необходимы. Для обмѣна между земледѣльцами и промыш-
леннымъ населеніемъ потребовался еженедѣльный рынокъ, для за-
граничныхъ товаровъ — ярмарка.
Право воздвигать рынки едва ли было съ самаго начала
королевской регаліей, унаслѣдованной германскими королями отъ
римскихъ императоровъ, какъ это принято думать1). Оно сдѣла-
лось регаліей лишь при послѣднихъ Каролингахъ; но когда
торговля въ ХП в. получила такое огромное значеніе среди
факторовъ соціальнаго процесса, стѣсненія, связанныя съ не-
обходимостью испрашивать позволеніе при основаніи рынка, есте-
ственно должны были пасть, и феодальные владѣльцы стали осног
вывать рынки уже по собственному почину. Въ Германіи, напр.,
грамоты, дарующія рыночную, монетную и таможенную привилло-
гію при саксонскихъ и салическихъ императорахъ очень много-
численны; при Гогешптауфенахъ онѣ уменьшаются, а потомъ и почти
совсѣмъ исчезаютъ. Духовнымъ и свѣтскимъ сеньерамъ очень вы-
годно учреждать рынки въ своихъ владѣніяхъ, потому что рынокъ
’) Римскіе рынки, устраивавшіеся черезъ каждые девять дней, дарс-
вывались не императоромъ, а сенатомъ.
24
Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
даетъ большіе доходы (таможенный сборъ); поэтому они всегда
идутъ навстрѣчу желанію своихъ, людей. Тамъ, гдѣ поселеніе уже
обнесено стѣнами и тѣмъ болѣе тамъ, гдѣ вдобавокъ имѣются на
лицо условія религіозной защиты, учрежденіе рынка непосредственно
создаетъ городъ, ибо оно проводитъ различіе между укрѣпленнымъ
поселеніемъ, въ которомъ началась сословная дифференціація и въ
которомъ выработывается специфическое право,—и селомъ, поселе-
ніемъ съ однороднымъ составомъ жителей, живущихъ по общему
праву.
Само собою разумѣется, что рынки предпочитали основывать
подъ защитою укрѣпленій, хотя бы элементарныхъ. Въ тѣхъ госу-
дарствахъ, гдѣ центральная власть могла слѣдить эа этимъ, изда-
ются прямыя постановленія, предписывающія основывать рынки въ
городахъ. Таковъ, напримѣръ, эдиктъ Вильгельма Завоевателя, по
которому видно, что и современникамъ ясна была связь между
рынкомъ и городомъ. „Рынки, гласитъ этотъ эдиктъ, должны
устраиваться только въ городахъ нашего государства, только въ
защищенныхъ стѣнами бургахъ и безопасныхъ мѣстахъ... Города и
бурги и основаны съ этой цѣлью, т. е., чтобы охранять жителей
и защищать государство; поэтому они должны существовать сво-
бодно “ т) Такимъ образомъ устанавливается двоякая связь города
съ рынкомъ. Сначала приходятъ къ пониманію значенія безопасно-
сти торговыхъ операцій, а постепенно выясняется и другая сто;
рона дѣла, значеніе города, какъ опредѣленнаго пункта, въ кото-
ромъ всякій желающій купить или продать найдетъ то, что ему
нужно.
Процессъ возникновенія городовъ теперь идеи, гораздо бы-
стрѣе. Замокъ, монастырь, простое соло, поставленное въ благо-
пріятныя для торговли условія, быстро присоединяетъ къ суще-
ствующимъ условіямъ превращенія въ городъ отсутствующія и по-
лучаетъ соотвѣтствующую санкцію отъ сеньера. Возьмемъ, напри-
мѣръ, монастырь. Его вліятельность находится въ прямой зависи-
!) Этотъ законъ опирается на болѣе древнее постановленіе англо-
саксонской эпохи, согласно которому договоръ о куплѣ-продажѣ долженъ
былъ заключаться въ городахъ п при свидѣтеляхъ. Въ законѣ Вильгельма
ново упоминаніе о рынкѣ.
Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
25
мости отъ того положенія, которое патронъ монастыря занимаетъ
въ іерархіи святыхъ и отъ чудодѣйственной силы мощей, кото-
рыми онъ владѣетъ. Реликвіи привлекаютъ богомольцевъ, бого-
мольцы купцовъ, появляется рынокъ; въ монастырскую казну по-
ступаютъ пошлины, и монастырь предоставляетъ купцамъ различ-
ныя льготы и преимущества; рынокъ водворяется около церкви,
пріобщается къ праву убѣжища., Поселеніе растетъ, и постепенно
пріобрѣтаетъ всѣ права города. Такимъ же образомъ превращается въ
городъ село, въ извѣстномъ смыслѣ еще проще, потому что село
имѣетъ свои учрежденія, изъ которыхъ прямо выростаютъ нѣкоторыя
учрежденія города. Первымъ моментомъ, хронологически отдѣленнымъ
отъ послѣдующихъ довольно большимъ промежуткомъ времени, было,
какъ указано выше, возведеніе укрѣпленій. Подъ ихъ защиту яв-
лялись монахи съ мощами, потомъ купцы съ товаромъ; начиналась
сословная дифференціація, вырабатывалось городское право. Та же
волна новыхъ поселенцевъ принесла городскія права-замку. Сенье-
ры-помѣщики, духовные и свѣтскіе, коллективные и личные, не-
измѣнно покровительствуютъ новымъ поселеніямъ, даютъ имъ при-
виллегіи, способныя привлечь новыхъ жителей. Имъ это выгодно,
потому что, благодаря рынку, растутъ ихъ доходы. Въ тѣхъ слу-
чаяхъ, если нѣтъ подходящихъ поселеній, которыя могли быть
< превращены въ городъ, крупные феодалы не задумываются закла-
дывать городъ непосредственно.
Вотъ, такимъ образомъ, тѣ два элемента, которые дѣлаютъ воз-
можнымъ дальнѣйшее городское развитіе: выгода сеньера и накоп-
леніе богатства у городского населенія. Эти два элемента тѣсно
связаны одинъ съ другимъ, и общій источникъ ихъ лежитъ въ
преобразованіи хозяйственныхъ отношеній. То, что было невозможно
при господствѣ натуральнаго хозяйства, легко осуществлялось послѣ
его разложенія. Даруя льготы городскому населенію, сеньеръ по-
лучаетъ повинности въ' повышенномъ размѣрѣ, но за то горожане
выплачиваютъ ихъ въ однажды опредѣленной суммѣ и спокойно
владѣютъ остальнымъ имуществомъ, не опасаясь насилій и вымога-
тельствъ и сохраняя свободу хозяйственнойдѣятельности. Обѣ
стороны остаются въ выгодѣ, ибо доходы сеньера растутъ, а до-
26 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
статокъ горожанъ пріумножается. Но горожане богатѣютъ быстрѣе,
ибо сеньеръ по старой феодальной традиціи живетъ бариномъ и съ
особенной легкостью тратитъ деньги, у горожанъ же обогащеніе—
цѣль и смыслъ жизни. Богатство создаетъ силу, и когда сеньоръ
нарушаетъ свои обѣщанія, сила эта пускается въ ходъ,—и сеньеръ
долженъ уступить.
Наиболѣе характернымъ моментомъ въ данномъ случаѣ является
возникновеніе упомянутыхъ выше франщзскихъ „новыхъ городовъ
ѵіііез пеиѵев. О первоначальныхъ источникахъ этихъ поселеній1)
говоритъ то, что они всюду укрѣплены, а на югѣ Франціи они
даже носятъ названіе Ьазіісіез; но главной причиною ихъ развитія
являются хозяйственныя условія, хотя военныя продолжаютъ ока-
зывать свое дѣйствіе и въ позднѣйшую эпоху * 2 3 4). Основаніе такихъ
поселеній было выгодно для сеньора, ибо оно приносило ему доходъ,
и онъ охотно давалъ различныя льготы населенію. Такъ, .повин-
ности, обыкновенно всѣ переводились на деньги и значительно
облегчались, и хотя въ политическомъ отношеніи „новые города14
никогда не достигали той независимости, какою пользовались ком-
муны, но пхъ обитателямъ жилось подъ крыломъ сеньера очень
хорошо, ибо они не знали многихъ хлопотливыхъ обязанностей, столь
многочисленныхъ у коммунъ. Короли тоже крайне охотно основы-
вали такія поселенія, потому что въ нихъ соединялась экономиче-
ская выгода съ стратегической. Многочисленные французскіе Ѵіііе-
пеиѵе’ы указываютъ на популярность этого типа городовъ 3).
Это почти буквально тоже, что происходитъ въ Испаніи *),
но разница та, что Испаніи приходится выдерживать тяжелую борьбу
съ маврами; и короли не скупятся на вольности, чтобы привлечь
колонистовъ. Испанскіе города часто при самомъ основаніи -полу-
/
Ч См. выше, стр. 18.
2) Такова была причина того усердія, съ какимъ англійскіе короли
закладывали города на своихъ континентальныхъ владѣнінхъ, или франпуз-
скіе—на югѣ.
3) Одинъ Людовикъ VII основалъ ихъ нѣсколько; ему обязаны своимъ
возникновеніемъ ѴіПепеаѵе въ Сенонэ, ѴШепеиѵе близъ Компьеня, Ѵіііѳпеиѵѳ
(і’Еіатрез и др.
4) См. выше, стр. 14-15.
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. - 27
чаютъ отъ королей столь большія вольности, что становятся почти
независимыми, и въ послѣдующую эпоху королямъ приходилось тя-
жело расплачиваться за свою щедрость, когда городъ заключали
союзы (германдады), направленные не только, какъ обыкновенно,
противъ феодальной аристократіи, но нерѣдко и противъ самихъ
королей. Французскимъ королямъ никакой серьезной опасности не
грозило; поэтому и вольности, даруемыя ими своимъ „новымъ го-
родамъ", были отмѣрены строго въ предѣлахъ необходимаго для ихъ
фискальныхъ и стратегическихъ цѣлей.
V.
Соединеніе отдѣльныхъ правъ и привилегій даетъ поселенію
сводъ городского права, и только специфическое городское право
дѣлаетъ поселеніе городомъ. Послѣднее звучитъ тавтологіей, между
тѣмъ это единственный правильный критерій: не иммунитетъ, не
тѣны, не рынокъ, не убѣжище, а городское право, являющееся
соединеніемъ юридическихъ послѣдствій, вытекающихъ изъ каждаго
изъ этихъ условій съ нѣкоторыми отдѣльными моментами сельскаго
устройства, создаетъ городъ. Къ концу XII и началу XIII вв. этотъ
процессъ повсемѣстно завершился. Теперь городъ, какъ сложившееся
цѣлое, подхватывается той самой волной экономической эволюціи,
которая играла такую огромную роль въ его происхожденіи и полу-
чаетъ отъ ноя дальнѣйшій толчокъ.
Въ сложившемся такимъ образомъ городѣ начинается новая
жизнь, складываются новыя соціальныя и экономическія отношенія,
которыя проводятъ все большую и большую разницу между горо-
домъ и селомъ: обращается капиталъ, накопляется богатство, воз-
растаетъ благосостояніе жителей, а съ нимъ вмѣстѣ могущество
города. Между жителями гооода, соединенными общими интересами
мало-по малу закладываются связи, появляется сознаніе единства
городского цѣлаго, сознаніе противорѣчія между интересами горо-
жанъ и интересами сеньера. Ниже мы увидимъ, какъ епископъ
изъ покровителя общины, къ которому всѣ обращались съ довѣ-
ріемъ, прося о защитѣ, — превратился въ господина, властнаго,
28 СрЕ.інЕВѢковые города въ Западной Европѣ.
суроваго, гораздо болѣе подходящаго къ роли правителя, чѣмъ къ
роли пастыря. Община, на хребтѣ которой очень чувствительно отра-
жалась эта эволюція, почуяла ее немедленно, и у насъ есть очень
раннія извѣстія, доказывающія, что согласіе между- епископомъ и
городомъ нарушено. Одно идетъ даже отъ IX вѣка (850 г.) и
относится къ Италіи. Жители Кремоны серьезно повздорили съ
епископомъ изъ - за портовыхъ и корабельныхъ пошлинъ. Дѣло
доходило до суда королевскаго посланца. Гораздо серьезнѣе было
столкновеніе въ Миланѣ спустя 130 лѣтъ (въ 980 г.). Миланцы
составили заговоръ (соіцпгаѣіо) противъ архіепископа Ландульфа,
выгнали его изъ города, побили его людей и добились нѣкоторыхъ
уступокъ. Подобный же случай имѣлъ мѣсто нѣсколькими годами
раньше (957 г.) въ другомъ концѣ Европы, въ германскомъ городѣ
Камбрэ. Когда епископъ камбрейскій Беренгаръ отправился по
какому-то дѣлу ко двору императора, жители сговорились между
собою (сопзрігаііо) не пускать его въ городъ и дѣйствительно
заперли передъ нимъ ворота. Но епископу не трудно было съ помощью
своего сосѣда, фландрскаго графа, принудить свой городъ къ по-
корности. Зги примѣры, разумѣется, обобщенію не подлежатъ, по
они цѣнны, какъ указаніе на то, что въ разныхъ частяхъ Европы
единенія жителей въ городахъ были возможны очень рано и рано
вели къ столкновенію съ ссньерами. Но для того, чтобы эти столк-
новенія приводили къ эмансипаціи города, нужно было гораздо
больше, чѣмъ простая солидарность; нужна была сила, превосхо-
дящая силу сеньеровъ, нужны были такія обстоятельства, которыя
доказали бы сеньерамъ выгодность освобожденія; нужны были круп-
ныя политическія комбинаціи, которыя могли привлечь городамъ
союзниковъ. Эти три условія необходимы, и мы встрѣчаемъ ихъ
всюду, гдѣ города сбрасываютъ съ себя иго сеньеровъ. Иногда
соединяются два изъ нихъ—обыкновенно первое или второе съ
третьимъ; иногда и одного бываетъ достаточно.
Но господство сеньеровъ надъ городомъ прошло далеко не
безслѣдно, особенно, если сеньеромъ былъ епископъ. Заботы объ
укрѣпленіяхъ положили начало отдѣленію города отъ села; иммуни-
тетъ нивеллировалъ въ той или иной степени составъ жителей и
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 29
тѣмъ подготовилъ почву для единеній; покровительство торговлѣ и
промышленности создало внѣшнее процвѣтаніе1); оставалась только
зависимость. При изученіи этого процесса невольно вспоминается
извѣстная сказка про мертвую и живую воду. Лежитъ въ полѣ
богатырь, изрубленный врагами въ куски; приходитъ волшебникъ
съ двумя кувшинами; въ одномъ мертвая вода, въ другомъ живая.
Поливаетъ онъ тѣло изъ перваго —тѣло срастается, раны исчезаютъ;
поливаетъ изъ второго—богатырь встаетъ и встряхивается, какъ
послѣ тяжелаго сна. Епископское управленіе было мертвой водой
исторіи; оно срастило разрозненные элементы городского тѣла и
освободило его изъ-подъ власти государства. Живая вода исторіи—
сложнаго состава, но въ ней больше всего экономическихъ элемен-
товъ. Она уничтожила единственную оставшуюся въ силѣ зависи-
мость, зависимость отъ сеньера и доставила городамъ болѣе или
менѣе полную политическую самостоятельность.
Исключительно крупная роль, которую пришлось сыграть въ
процессѣ эмансипаціи городовъ экономическимъ условіямъ, выясняется
изъ территоріальнаго распространенія свободныхъ городовъ—ком-
мунъ. Оно строго слѣдовало по торговымъ путямъ, проложеннымъ
сношеніями съ Левантомъ. Первыми сбрасываютъ зависимость итальян-
скія общины, за ними'южно-французскіе города; затѣмъ движеніе
идетъ по Рейну во Фландрію и сѣверную Францію, оттуда пере-
кидывается въ Англію; потомъ оно распространяется по всему
континенту Западной Европы.
Было бы ошибочно предполагать, что эмансипація достигнута
была однимъ ударомъ, и что коммуна появилась на свѣтъ Божій
сразу, подобно Минервѣ изъ головы Юпитера. Предшествующее
развитіе не только подготовило почву для единеній, но и доставило
!) Вообще тамъ, гдѣ дѣло шло о внѣшней политикѣ города интересы
горожанъ и епископа совершенно совпадали; епископъ былъ ихъ ярымъ
защитникомъ, и народъ не терпѣлъ умаленія своего епископа. Такъ, въ са-
мый разгаръ неладовъ между миланцами и архіепископомъ Гвидо, народъ не
допустилъ папскаго легата, своего союзника, усумниться въ правахъ архі-
епископа, <не ради самого Гвидо, но защищая честь и независимость св.
Амвросія, патрона города». Этотъ примѣръ далеко не единичный, но онъ
краснорѣчивѣе другихъ.
39 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
городамъ признаніе нѣкоторыхъ ихъ правъ со стороны верховной
власти и со стороны сеньеровъ. Выше было приведено нѣсколько
примѣровъ столкновенія соединенныхъ жителей съ сеньеромъ; изъ
той же эпохи у насъ есть случаи, когда сеньоры соглашались дать
своимъ городамъ хартіи вольностей; въ 967 г. и* 984 г. аббат-
ство св. Арнульфа въ Медѣ даровало двѣ грамоты мѣстечкамъ
Морвиль и Брокъ. Но эти случаи немногочисленны, чаще мы имѣемъ
пожалованія со стороны верховной власти. Императоръ Генрихъ II
даровалъ привилегіи мѣстечку Шато-Камбрези въ 1003 г., въ
1014 г. ариманны (свободное населеніе) Мантуи получили торже-
ственную хартію, подтверждающую права общины (соттипаііа)
и освобождающую мантуанцевъ отъ • пошлинъ. Такія же хартіи во
второй половинѣ XI в. и' въ первыя два десятилѣтія XII полу-
чили отъ императоровъ Феррара, Пиза, Кремона. Болонья. Итальян-
скія привиллегіи тѣмъ интересны, что онѣ однѣ сдѣлались основа-
ніемъ для грядущей свободы. Къ половинѣ XII в. всѣ города
Ломбардіи и Тосканы \же освободились и имѣютъ свое собственное
управленіе. Ломбардскіе города достигли этого легче, ибо имъ не
такъ трудно было справиться съ епископами, какъ тосканскимъ
городамъ съ сильными маркграфами. У послѣднихъ обыкновенно
приходилось мирными путями добиваться согласія на созданіе ком-
мунальныхъ органовъ.
Фактическое освобожденіе городовъ южной Франціи соверши-
лось почти одновременно съ освобожденіемъ итальянскихъ городовѣ,
хотя юридическое закрѣпленіе факта послѣдовало позже. Процессъ
въ обѣихъ странахъ представляетъ много аналогій. Главная осо-
бенность его заключается въ томъ, что борьба ведется городскимъ
населеніемъ сообща; буржуазія находитъ дѣятельную поддержку со
-стороны знати. Въ Италіи, напр., не только мелкая знать, валь-
вассоры, но и крупное рыцарство, капитаны, борятся съ сеньеромъ
и южно-фран-
кой крови,
гъ
въ рядахъ горожанъ. Если мы захотимъ выяснить причину этого
явленія, намъ придется обратиться къ римскимъ условіямъ. Выше
указывалось на то, что въ организмъ итальянскаго
пузскаго общества попало сравнительно очень мало г
и феодальныя отношенія привились далеко
тоьао.
Средневѣковые города въ' Западной Европѣ.
31
продолжалъ оставаться страною городской культуры, а въ самыхъ
городахъ продолжала господствовать римская общественно-юридиче;
екая традиція. Отличительный признакъ римскаго гражданскаго
строенія въ томъ его видѣ, въ какомъ оно кристаллизировалось
послѣ уничтоженія рабства и удержалось въ послѣдующемъ про-
цессѣ соціальной дифференціаціи - это равенство передъ закономъ.
Въ борьбѣ съ германскимъ феодальнымъ принципомъ, провозгла-
шавшимъ строгое неравенство во всѣхъ смыслахъ, принципъ рим-
скаго гражданскаго права не только не былъ поглощенъ, но въ
очень значительной степени сумѣлъ нейтрализировать послѣдствія
германскаго вліянія. Дробленію общества онъ помѣшать не могъ,
но онъ не далъ выработаться тому рѣзкому соціальному антаго-
низму, который такъ характеренъ для сѣверной и средней Европы.
Извѣстная гражданская солидарность осталась, и въ связи съ тѣмъ
фактомъ, что на югѣ—все благодаря тому же,римскому вліянію —
не произошло отлива въ село въ такихъ поглощающихъ размѣрахъ,
обусловливала интенсивность городской жизни. Послѣ экономиче-
скаго подъема это— главная • причина ранней эмансипаціи горо-
довъ юга.
Благодаря всему этому и самый процессъ эмансипаціи на югѣ -
прошелъ глаже; здѣсь рѣдки сцены варварской расправы, здѣсь >
почти нѣтъ ожесточенной' борьбы съ сеньеромъ, какъ на сѣверѣ, '
здѣсь вообще говоря отношенія улаживались болѣе мирнымъ путемъ. ’
Въ Провансѣ и Лангедокѣ; напр., обоюдное соглашеніе долго
замѣняло хартію, и его тѣмъ легче было добиться, что города
находились во власти нѣсколькихъ сеньеровъ, враждовавшихъ между
собою, и гражданамъ приходилось постоянно разыгрывать роль
союзника той или иной стороны; помощь, конечно, давалась не
даромъ, а за извѣстныя уступки, такъ что за рѣдкими исключе-
ніями дѣло никогда не доходило до прямого столкновенія съ сень-
еромъ. Къ тому же между ленною знатью и буржуазіей существо-
вало согласіе, а сеньеры умѣли понять выгоду освобожденія, потому
что въ Нимѣ, Арлѣ,, Нарбоннѣ, Монпелье, Каракасоннѣ, Тулузѣ
и проч. оживленіе торговли началось не со вчерашняго дня.
Необходимо помнить и о политическихъ условіяхъ, которыя
32 Средневѣковые города въ Западной Европѣ,
содѣйствовали болѣе быстрой эмансипаціи городовъ юга. Классиче-
ская страна итальянскаго городского движенія Ломбардія была
отдѣлена отъ императора такимъ внушительнымъ заборомъ, ка^ъ
Альпы, черезъ который не такъ просто было перешагнуть при
первой же тревогѣ, а явившись въ Италію, императоръ не могъ
тамъ оставаться долго, ибо и въ Германіи дѣла обстояли не всегда
благополучно. Онъ не моръ помѣшать созданію коммунъ въ Италіи,
какъ помѣшалъ созданію нѣмецкихъ. А когда коммуны образова-
лись и научились вступать въ коалиціи, то онѣ сдѣлались драго-
цѣнными союзниками въ борьбѣ между императорами и папами и
съумѣли извлечь изъ этого обстоятельства очень. солидныя выгоды.
Леньяно было конечнымъ результатомъ такого положенія дѣлъ.
Въ южной Франціи эти условія менѣе замѣтны, но тѣмъ не
менѣе они существуютъ. Въ началѣ города поддерживаютъ своихъ
епископовъ въ ихъ безконечныхъ распряхъ съ графами Прованса,
а позднѣе, когда Провансъ сдѣлался' яблокомъ раздора между
Германіей и Франціей, обѣ стороны искали поддержки такихъ горо-
довъ, какъ Арль, и горожане, видя, что въ нихъ нуждаются,
стали оцѣнивать свои услуги; плата всегда требовалась одна и та
же —дарованіе и расширеніе вольностей.
г
VI.
На сѣверѣ коммунальная революція начинается на рубежѣ
между Германіей и Франціей въ самомъ бойкомъ торгово-промыш-
ленномъ районѣ сѣверной Европы, во Фландріи и сѣверной Франціи,
а оттуда проникаетъ въ среднюю Францію, Англію и Германію,
Здѣсь уже мы не встрѣчаемъ нѣсколькихъ условій, такъ сильно
способствовавшихъ освобожденію на югѣ. На сѣверѣ дворянство
почти не жило въ городахъ. Здѣсь въ корнѣ соціальнаго развитія
лежали германскія бытовыя условія, притягивавшія ленную знать
въ села. Городское населеніе складывалось изъ виллановъ, попав-
шихъ въ струю сословной дифференціаціи' и подъ могучей вліяніе
появленія денежнаго хозяйства. Повинности въ городахъ были легче,
чѣмъ въ селѣ потому, что они частью выкуплены, частью переве-
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 33
дены на деньги. Но основной фактъ оставался въ силѣ. Горожа-
намъ, купцамъ и ремесленникамъ приходилось бороться съ сеньерами
безъ помощи знати, оказавшейся столь драгоцѣнной на югѣ. Затѣмъ,
города сѣвера, не исключая и фламандскихъ, далеко не обладали
такими большими средствами, какъ итальянскіе и провансальскіе.
Наконецъ, они находились, можно сказать, передъ глазами своихъ
королей, которые первоначально, а въ значительной степени и потомъ
смотрѣли на новыя стремленія городовъ довольно, косо и всегда
были склонны помочь своимъ вассаламъ, особенно когда и они
могли пустить въ ходъ тѣ аргументы, которые были единственными
у горожанъ—золото. Благодаря всему этому на сѣверѣ революція!
прошла далеко не такъ гладко. Въ нѣкоторыхъ случаяхъ городамъ *
пришлось добиваться свободы путемъ тяжелыхъ жертвъ. Сцены ’
кровавой бойни на городскихъ улицахъ, сцены дикаго насилія какъ *
съ одной, такъ и съ другой стороны—пестрятъ страницы особенно,'
французской исторіи. Въ ней больше драматизма, больше матеріалу’
для историка-художника, чѣмъ въ медленномъ ростѣ городской
свободы въ южныхъ городахъ. Но даже здѣсь нельзя сказать,
чтобы горожане получали свои хартіи только силою оружія, чтобы
сеньеры - уступали только побѣжденные въ борьбѣ. Были и тутъ
случаи соглашенія. Главнымъ средствомъ, конечно, являлись деньги.
Духовные сеньеры того времени были довольно богаты, но свѣтскіе
или бѣдны, или расточительны не по карману. Въ деньгахъ они
нуждались всегда и порою нужда бывала по понятіямъ того времени
очень настоятельна. Рыцарь грѣшитъ всю жизнь и если не поду-
маетъ о спасеніи души, неминуемо попадетъ въ адъ; до этого
доводить никому не хотѣлось, а спасеніе стоило дорого. Нужно
было либо къ крестовому походу пристать, либо самостоятельно
совершить паломничество въ Св. Землю, либо одарить сосѣдній
монастырь. А откуда взять денегъ? У монаховъ не разживешься:
,они предпочитаютъ сами брать; единственный исходъ—обратиться
къ своимъ же людямъ изъ горожанъ^Діо и они народъ прижи-
мистый: даромъ не,да$уи^., ^Приходилось даровать имъ вольности.
Тутъ еще/йоэдѣОыло тбргвватьря;\если купцы запрашивали сразу
слишкомъ много, скаѣеніё ^луши 'шр-’іо ждать; хуже бывало, когда
Средневѣк. гбрУ X. ' \ У п, I .у. У Д х х- > ''Уральский ИпѴЬриальн. Ин-тутІ н имени СА. КИРОВА ’" фу ьн ал __
34 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
сеньеръ попадалъ въ плѣнъ, и враги требовали немедленнаго выкупа
или когда отпускали плѣннаго барона на честное слово. Въ этихъ
случаяхъ время не терпѣло, и буржуазія умѣла пользоваться без-
выходнымъ положеніемъ своего господина. Вывали и другія обстоя-
тельства, когда города безъ болвшого риска могла пріобрѣтать
хартіи — тогда, когда сеньеры затѣвали между собою войну и нуж-
дались въ помощи. Нѣкоторые изъ фламандскихъ городовъ въ
1127—-28 гг. такъ ловко воспользовались войною двухъ претен-
дентовъ на графство, что получили вольности съ обѣихъ сторонъ.
Таковы Брюгге, Лиль, Теруанъ, Сентъ-Омеръ.
Но вообще говоря въ сѣверной Франціи и во Фландріи
труднѣе было добиваться коммуны мирнымъ образомъ. Сеньбры были
сильнѣе' и—особенно духовные—очень дорожили тѣми доходами,
которые они получали отъ горожанъ. Поэтому примѣры Лана и
Камбрэ характернѣе для сѣвера, чѣмъ примѣры Лиля и Сентъ-
Омера.
Жители Камбрэ рано стали обнаруживать свободолюбивыя
стремленія. Послѣ неудачной попытки 957 г. городъ болѣе ста
лѣтъ жилъ спокойно. Въ 1076 г., когда эмансипаціонное движеніе
уже чувствовалось въ воздухѣ, онъ вновь сдѣлалъ попытку силою
добиться свободы. Епископъ Герардъ зачѣмъ-то отлучился изъ
города. Жители составили коммуну *), присягнули ей и рѣшили не
пускать сеньера въ городъ, пока тотъ не поклянется утвердить ее.
Епископъ далъ неопредѣленное обѣщаніе, былъ впущенъ и прика-
залъ своему наемному отряду напасть на не ожидающихъ ничего
горожанъ. Перебито и замучено было много народу, плѣнниковъ,
захваченныхъ въ церкви, истязали, выкалывая имъ глаза и на-
кладывая клейма. Коммуна была уничтожена. Но камбрейцы
отличались упорствомъ. Въ 1107 г., воспользовавшись неурядицами,
въ которыя принужденъ былъ впутаться епископъ, снова учредили
коммуну и прогнали епископа. Но на бѣду въ Камбрэ явился
императоръ Генрихъ V, призвалъ бюргеровъ на свой судъ, упрекалъ
ихъ въ заговорѣ противъ государства, приказалъ принести хартію,
д) Въ источникахъ прямо говорится сошшипіаш Іигаѵегипі.
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 35
которую тутъ же разорвалъ и велѣлъ горожанамъ дать клятву, что
такія возстанія не будутъ повторяться. Епископъ, разумѣется, былъ
водворенъ на мѣстѣ. Двадцать лѣтъ камбрейцы держали свое обѣ-
щаніе, на двадцать первый не вытерпѣли. Въ 1127 г. они вновь
образовали коммуну, воспользовавшись войною за фламандское
наслѣдство. Потомъ она была вновь уничтожена, но опять возста-
новлена.
Еще богаче драматическими сценами исторія знаменитой ком-
муны Лана (Ьаоп). Въ богатомъ городѣ съ давнихъ поръ суще-
ствовалъ такой порядокъ, что сильный угнеталъ слабаго, буржуа—
виллана, рыцарь—купца, епископъ—всѣхъ вмѣстѣ. Пока епископъ
выбирался изъ числа мѣстныхъ сеньеровъ и имѣлъ поэтому связи
съ городской знатью, городъ, лишенный руководителей въ протестѣ,
молчалъ. Но когда въ 1106 году каѳедру получилъ чужакъ-нор-
маннъ по имени Годри, который пересталъ дѣлать разницу между
горожанами и даже предпочиталъ жать богатыхъ, въ городѣ нача-
лось волненіе. Въ 1109 г. Годри уѣхалъ въ Англію, оставивъ
управленіе городомъ своимъ рыцарямъ и клиру. Горожане купили
у нихъ согласіе на коммуну, и противъ ожиданія самъ епископъ
тоже, разумѣется, за. приличную сумму утвердилъ хартію. Ланцы
сумѣли даже добиться разрѣшенія у короля Людовика VI, который
взамѣнъ ежегодныхъ платежей приложилъ къ грамотѣ свою печать
и даровалъ городу еще нѣкоторыя вольности. Прошло три года, и
епископу стало скучно: вездѣ, на каждомъ шагу коммуна станови-
лась ему поперекъ горла и мѣшала ему удовлетворять свои прихоти.
Сосѣдніе рыцари, которымъ тоже не стало житья отъ коммуны, не
позволявшей имъ грабить своихъ членовъ, вполнѣ сочувствовали
епископу. И замыслилъ Годри уничтожить хартію. Короля уговорить
было нетрудно. Это стоило всего 700 ливровъ. Людовикъ пріѣхалъ
вѣ Ланъ, лично отмѣнилъ коммуну, и поспѣшилъ назадъ, предо-
ставляя епископу справляться, какъ ему было угодно. Но епископу
и на этотъ разъ не суждено было пожить всласть. Свобода—такая
вещь, съ которой, разъ попробовавши ее, не легко разставаться.
Въ городѣ началось глухое броженіе, которое перешло въ открытый
бунтъ, когда Годри вздумалъ возобновить свои издѣвательства надъ
з*
36
Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
горожанами. Народъ съ яростными криками: „коммуна, коммуна!"
окружилъ домъ епископа; его люди и рыцари, поспѣшившіе было
къ нему на помощь были перебиты, домъ взятъ приступомъ, и
самого Годри, переодѣтаго въ платье слуги, пашли въ какомъ-то
подземеліи спрятавшимся въ бочкѣ. Одинъ изъ горожанъ ударилъ
дубиной по бочкѣ и спросилъ, есть ли тамъ кто-нибудь.—„Жалкій
плѣнникъ епископа", раздался оттуда глухой-голосъ. Но не легко
было обмануть враговъ, опьяненныхъ жаждою мщенія. Бочку опро-
кинули, епископа за волосы извлекли оттуда, вытащили на улицу
и, несмотря на мольбы и обѣщанія, замучили до смерти. Но' и
горожанамъ не долго суждено было пользоваться плодами побѣды.
Людовикъ VI съ войскомъ двинулся на Ланъ: не спасъ жителей
его союзъ съ крупнымъ сосѣднимъ барономъ. Городъ былъ разо-
ренъ до тла, а сами горожане, искавшіе защиты за стѣнами зам-
ковъ своего союзника, преданы казни.
Однако даже такой страшный урокъ не смирилъ уцѣлѣвшихъ
ланцевъ. Волненія начались снова, и епископъ, помня объ участи
Годри, и понимая, что учрежденіе коммуны оживитъ городъ и
окажется выгоднымъ ему же, поспѣшилъ даровать жителямъ вторую
хартію (1128). Людовикъ VI, ничтоже сумняся, утвердилъ и
ее, но на этотъ разъ устройство города получило названіе не
коммуны, а „учрежденія мира“, іпзѣіѣпѣіо расіз. Полвѣка спустя,
епископъ снова сдѣлалъ попытку отмѣнить коммуну, но горожане
предупредили его у Людовика VII и заключили союзъ съ нѣсколь-
кими сосѣдними коммунами, такъ что епископъ потерпѣлъ неудачу и
на военномъ и на дипломатическомъ пути; но онъ былъ счастливѣе
у сына Людовика, Филиппа-Августа; тотъ, получивъ изрядный кушъ,
въ 1190 г. уничтожилъ хартію, но въ слѣдующемъ году, получивъ
отъ горожанъ тоже кругленькую сумму, возстановилъ ее. Тринадцатый
вѣкъ коммуна просуществовала, болѣе или менѣе благополучно и
была окончательно отмѣнена въ 1331 году.
Коммунальныя хартіи во Франціи представляютъ очень большое
разнообразіе, какъ по тому устройству, которое онѣ даютъ свобод-
нымъ городамъ, такъ и по степени независимости, которую онѣ
обезпечиваютъ. Ни одинъ городъ въ сѣверной Франціи не пользо-
• Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 37
вался такой независимостью, какъ южно французскіе города, отдѣ-
ленныя. отъ сѣверныхъ коммунъ широкимъ поясомъ городовъ бур-
жуазіи и новыхъ городовъ. Но и на сѣверѣ существовала
большая разница между коммунами. Восточныя коммунальныя кон-
ституціи были болѣе либеральны; наиболѣе типичны среди нихъ
ланская и суассонская, по образцу которыхъ создалось всего больше
хартій. Суассонская, напримѣръ, не только копировалась въ Иль-
де-Франсѣ (Компьенъ, Санлисъ, Крепи), но и въ Шампани (Сансъ),
и въ Пикардіи. Изъ другихъ хартій болѣе распространены были
хартіи нуайонская, сен-кантенская, амьенская, бовесская и др. На
западѣ наиболѣе употребительной формой была нормандская хартія,
такъ называемыя „Руанскія установленія" (ЕіаЫіззетепіз сіе
Воиеп), гораздо болѣе консервативная, чѣмъ восточныя хартіи.
Судя по исторіи ланской коммуны, можно предположить, что
деньги были главнымъ элементомъ, опредѣляющимъ отношеніе коро-
левской власти во Франціи къ городамъ. Такой взглядъ былъ бы
не вполнѣ правиленъ. Правда, при поверхностномъ знакомствѣ съ
процессомъ роль денегъ бросается въ глаза, потому что трудно
усмотрѣть какую-нибудь другую руководящую нить. И въ этомъ
нѣтъ ничего страннаго. Коммунальное движеніе застало королевскую
власть врасплохъ, и не только Людовикъ VI, но и Людовикъ VII
никакъ не могутъ уяснить себѣ положеніе дѣлъ; для безопасности
они рѣшаютъ, что коммуны—бунтующіе города, которые надо
усмирять при обыкновенномъ теченіи дѣлъ; деньгамъ иногда уда-
валось измѣнить такое отношеніе въ пользу коммунъ. Но уже у
Людовика VII проглядываетъ другое отношеніе, болѣе сознательное.
Филиппъ Августъ и Людовикъ ѴШ явно покровительствуютъ дви-
женію. Первый понимаетъ превосходно, въ чемъ дѣло, второй идетъ
по его стопамъ. Покровительство коммунамъ становится орудіемъ
усиленія королевской власти. Это можно видѣть изъ того, очень
тонкаго различія, которое устанавливаютъ короли ‘между городами.
Городу на королевской землѣ ни разу не удалось добиться само-
стоятельности; города епископовъ могутъ дѣйствовать свободно; имъ
не мѣшаетъ король; города во владѣніяхъ свѣтскихъ сеньеровъ
поощряются въ своихъ стремленіяхъ и получаютъ самыя либеральныя
38 СРЕДНЕвтжовые города въ Западной Европѣ.
хартіи. Не трудно понять мотивы такой политики. Короли ищутъ
союзниковъ въ непріятельскомъ лагерѣ, а такъ' какъ свѣтскій
баронъ—врагъ болѣе опасный, чѣмъ епископъ, то его враги поль-
зуются болѣе щедрой помощью. Мало того, такой король, какъ
Филиппъ-Августъ отлично понималъ, что эмансипація изъ подъ
власти сеньера есть переходъ къ непосредственному подчиненію
королю. Поэтому онъ старается устроить такъ, чтобы всякая новая
коммуна получала свою санкцію отъ него. Первоначально въ этомъ
не представлялось никакой надобности. Коммуну учреждалъ сеньеръ,
а не король, а если короля просили приложить свою печать, то
только для прочности договора, а не по юридической необходимости.
Но постепенно просьба о королевской санкціи сдѣлалась обычной,
и съ конца ХП вѣка король уже одинъ пользуется монополіей
утверждать коммунальную хартію. Выгоды такого положенія дѣлъ,
для королевской власти совершенно очевидны. Это новое, созданное
обстоятельствами, выраженіе старой собирательной тенденціи Капет-
ниговъ.
Конечно, не всѣ французскіе города сдѣлались коммунами.
Мы видѣли, что извѣстными льготами и привилегіями чисто граж-
данскаго свойства пользовалась и другая категорія французскихъ
городовъ, „новые города". Ближе къ нимъ, чѣмъ къ коммунамъ
стоитъ еще одна категорія, такъ называемая „городовъ буржуазіи11,
ѵіііез <1е Ъоиг&еойіві Новые города заново основывались или
превращались въ города изъ селъ, замкокъ и проч. Ихъ надѣляли
привилегіями,»чтобы поднять ихъ значеніе. Иниціатива тутъ при-
надлежала сѳньеру или королю. Коммуны отвоевывали свои приви-
легіи отъ сеньеровъ путемъ тѣхъ или иныхъ усилій. Города бур-
жуазіи—это города уже существующіе, но почему либо не оказав-
шіеся въ силахъ завладѣть политической самостоятельностью. Сеньеры
и короли, которымъ удалось отстоять свои верховныя права, тѣмъ
не менѣе понимали слишкомъ хорошо, что лишить городъ всякихъ
привилегій, значитъ обречь ихъ на упадокъ и превратить въ гнилыя
мѣстечки. Поэтому хартіи раздавались, притомъ, конечно, не даромъ,
а за деньги; но эти хартіи обезпечивали подобно грамотамъ новыхъ
городовъ только извѣстную сумму гражданской свободы. Это,—
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 39
главнымъ образомъ судебныя, торговыя и финансовыя привилегіи.
Городъ откупается отъ произвола и вмѣшательства въ его частную
жизнь. Но надъ нимъ стоитъ королевскій или сеньеріальный приказ-
чикъ (ргеѵбі).
Городами буржуазіи были почти всѣ города, расположенные
на королевскихъ доменахъ: Парижъ, Орлеанъ, Буржъ, Лоррисъ,
Этампъ, вообще большинство городовъ Иль де Франса, Орлеанэ,
Турени, Берри, рядъ городовъ на англійской территоріи и въ
Бургундіи и множество городовъ на сѣверо-востокѣ. Не всѣ хартіи
были одинаковы. На королевскихъ доменахъ преобладающимъ типомъ
была Лорисская хартія, которая даже не признавала общины, а лишь
обезпечивала привилегіи отдѣльнымъ лицамъ х). Наоборотъ Бомон-
ская хартія, крайне популярная на земляхъ свѣтскихъ и духовныхъ
сеньеровъ на сѣверо-востокѣ, почти ничѣмъ не отличалась отъ
коммунальной; города бомонскаГо типа имѣли мэра и присяжныхъ,
и пользовались чуть не всей совокупностью привилегій коммуны.
„Новые города % отличные отъ городовъ буржуазіи по своему
источнику, впослѣдствіи по своему устройству слились съ послѣдними-
ѴП.
Англія шла' своеобразнымъ путемъ и, чтобы понять ходъ
освободительнаго процесса, нужно постоянно имѣть въ виду основные
факты. Норманнское завоеваніе прекратило развитіе феодализма въ
политическомъ смыслѣ. Принятая 'Вильгельмомъ система пожалованій
очень остерегалась сосредоточивать большія земельныя комплексы
въ рукахъ одного магната. Крупныя владѣнія были, но они были
разбросаны по всей территоріи королевства. Вассалитетъ также не
поощрялся, потому что король не хотѣлъ порывать связь между
собою и феодальнымъ рыцарствомъ. Благодаря этому норманнское
завоеваніе,’ двинувшее, феодализацію въ соціально-экономическомъ
*) Крупные города, какъ Орлеанъ и Парижъ въ послѣдующую эпоху
успѣли добиться нѣкотораго самоуправленія. Въ революціонную эпоху поло-
вины XIV в. Парижъ даже былъ почти коммуною.
40 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
отношеніи, предотвратило сильное дробленіе власти и содѣйствовало
фактическому установленію абсолютизма. Затѣмъ, большинство горо-
довъ попало въ число королевскихъ доменовъ, тамъ что тутъ въ
рукахъ короля йошіпіит етіпепз соединялось съ йотіпіит
иѣііе. Всѣ эти условія привели къ ряду крайне важныхъ послѣд-
ствій. Городамъ въ вопросѣ объ освобожденіи пришлось имѣть дѣло
главнымъ образомъ не съ баронами — духовными и свѣтскими,—а
съ королевской властью. Значитъ, и революція на подобіе фран-
цузской коммунальной сдѣлалась немыслима; она можетъ разсчиты-
вать на успѣхъ только тогда, когда сеньеръ слабъ, а тутъ сенье-
ромъ—могущественный король.
Отсутствіе феодальнаго дробленія въ политическомъ смыслѣ,
которое въ норманнскую эпоху прекратилась почти совершенно,
повело къ тому, что въ Англіи не могло образоваться той рѣзкой
противоположности между привилегированнымъ и надѣленнымъ поли-
тическими правами феодальнымъ гнѣздомъ и остальной территоріей.
А на континентѣ въ такихъ гнѣздахъ и консолидировались перво-
начальныя городскія отношенія; подъ крыломъ сеньера создалась
единая городская организація, противоположная организація остальной
территоріи. Англійскій городъ развивался на тѣхъ же основахъ,
какъ и негородская территорія; онъ вошелъ въ административную
и феодальную организацію, страны. А для того, чтобы добиться
политической самостоятельности, ему нужно было пройти процессъ
обособленнаго развитія.
Но у городской свободы въ Англіи былъ могущественный
союзникъ - фискальный интересъ королей. Онъ дѣйствуетъ уже при
Завоевателѣ. Горожане платятъ доролю, которая составляется изъ
земельнаго и домового оброка и другихъ повинностей. Норманнскіе
короли обнаруживаютъ постоянное стремленіе перевести ее на деньги
и помимо всего прочаго увеличить ее. И судя по нѣкоторымъ при-
писываемымъ Вильгельму законамъ, онъ понималъ, какимъ образомъ
городская подать можетъ увеличиться. Роль, которую можетъ сыг-
рать здѣсь торговля, сознается вполнѣ. Одинъ законъ приказываетъ
Устраивать рынки только подъ защитою городскихъ стѣнъ 1); дру-
'*) См. выше, стр. 24.
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 41
гой обезпечиваетъ свободу виллану, прожившему въ городѣ тради-
ціонный срокъ х).
Смыслъ обоихъ законовъ совершенно ясенъ. Король покрови-
тельствуетъ городамъ, чтобы привлечь туда торговые обороты и
людей и чтобы этимъ увеличить цифру своей фирмы.
Особеннымъ покровительствомъ пользуется Лондонъ, но тутъ
къ фискальнымъ интересамъ присоединяются и политическія причины:
привлечь на свою сторону столицу было, конечно, очень важно.
Генрихъ I получилъ престолъ не совсѣмъ законно; онъ долженъ
былъ достаться его старшему брату Роберту: и онъ спѣшитъ за-
крѣпить за собою симпатіи англичанъ. Городъ Лондонъ получаетъ
на откупъ графство Мидльсексъ за ежегодный оброкъ въ 300 фунтовъ,
право избранія изъ среды горожанъ шерифа и коронера и, слѣдова-
тельно, освобождается отъ всѣхъ негородскихъ судовъ; затѣмъ, горо-
жане освобождаются отъ уплаты различныхъ налоговъ и штрафовъ,
отъ уплаты таможенныхъ, дорожныхъ и мостовыхъ пошлинъ по всей
Англіи, отъ судебнаго поединка и за ними укрѣпляются всѣ вот-
чинныя права * 2).
Среди всѣхъ этихъ привилегій финансовая пріобрѣтаетъ осо-
бенное значеніе. Сущность ея заключается въ слѣдующемъ: ше-
рифъ, который былъ прежде сборщикомъ податей, отвѣчалъ передъ
королемъ только въ размѣрахъ опредѣленной суммы; все, что онъ
могъ собрать свыше, шло въ его собственный карманъ. И, конечно,
только глупый человѣкъ не пользовался бы столь легкимъ способомъ
обогащенія. Вполнѣ понятно, что городамъ было крайне выгодно
взять въ свои руки сборъ податей, чтобы не переплачивать еще
лишка, шедшаго въ пользу шерифа. Королю обыкновенно это было
тоже выгодно,. потому что, чтобы взять откупъ на подати, горо-
жане съ радостью соглашались нѣсколько поднять цифру налога.
Такое сфглашеніе и состоялось. Городской откупъ назывался йгта
ге§І8 или йгта Ьиг§і; это — оброкъ, выплачиваемый городомъ
королю и раскладываемый имъ между своими членами.
*) Объ этомъ подробнѣе см. ниже во И главѣ.
2) Въ послѣднюю рубрику включены церковь и бароны, живущіе въ городѣ.
42
Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
Всѣ важнѣйшія привилегіи постоянно подтверждаются коро-
лями. Особенно много подтверждено привилегій при Генрихѣ II; но
наряду съ подтвержденіемъ старыхъ даруются и новыя, каждый разъ
въ силу особенной грамоты. При Генрихѣ II все чаще встрѣчается
констатированіе за городомъ права даровать свободу виллану; про-
жившему въ немъ одинъ годъ и одинъ день безъ рюзыска о немъ со
стороны господина. При томъ же королѣ появляется и еще одно
условіе. Генрихъ II соединилъ въ своихъ рукахъ владычество надъ
Англіей и всей западной полосой Франціи. Взаимное вліяніе между
обѣими частями королевства усилилось и учрежденія Нормандіи сдѣ-
лались вновь образцомъ для Англіи. При Генрихѣ II по всей Нор-
мандіи и по сосѣднимъ областямъ распространились коммунальныя
учрежденія Руанскаго типа (ЕіаЫіззетепіз де Ріоиеп). Они были
перенесены за проливъ во время отсутствія Ричарда Львиное Сердце.
Въ 1191 году Іоаннъ, желая привлечь къ себѣ симпатію столицы
и заодно получить денежный кушъ, торжественно устроилъ въ Лон-
донѣ коммуну (она такъ и. называлась —соттипа). Подробностей
о ней мы не знаемъ, но несомнѣнно это была настоящая присяж-
ная коммуна по образцу сѣверо-французской. Тутъ впервые на
англійской почвѣ появляется мэръ. Сложившееся такимъ образомъ
лондонское городское право послужило образцомъ для множества
другихъ городовъ, но лишь немногія привилегіи точно воспроиз-
водили лондонскую; въ большинствѣ другихъ отсутствовалъ одинъ
изъ наиболѣе важныхъ пунктовъ—свобода отъ торговыхъ пошлинъ,
и вообще онѣ варіировались безъ конца. Главнымъ побудительнымъ
поводомъ для дарованія вольностей была хроническая нужда въ
деньгахъ, но общая причина того, что королевская власть не про-
тивится стремленіямъ городовъ, лежитъ глубже. Наибольшее коли-
чество привилегій падаетъ какъ разъ на эпоху Великой Хартіи, когда
всѣ англійскія сословія въ тѣсномъ союзѣ между собою завоевали у коро-
левской власти свои основныя вольности. Привилегіи Лондона были
оговорены даже въ самомъ текстѣ Великой Хартіи. Англійская
аристократія, руководившая борьбою съ королевской властью, обна-
ружила въ ней много политическаго благоразумія. Она отстаивала
не исключительно свои сословные интересы; въ своихъ притязаніяхъ
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 43
она удѣляла мѣсто нуждамъ и другихъ сословій, не исключая го-
родского и даже сельскаго. И съ своей стороны бароны высказы-
вали готовность признавать права низшихъ сословій. Ихъ политика
по отношенію къ вилланамъ, которымъ они обезпечивали нѣкоторыя
важныя права, больше бросается въ глаза, но и буржуазія не была
ими забыта. Мы сейчасъ увидимъ, что тамъ, гдѣ бароны были
городскими соньерами, они безъ большихъ колебаній, хотя, конечно,
за деньги, давали хартіи. И если при дальнѣйшемъ развитіи
муниципальная свободаг) не падаетъ подъ- ударами королевской
власти, какъ это случилось во Франціи, то причина этого ле-
житъ именно въ томъ, что въ Англіи сословія но враждовали
между собою и не изнуряли другъ друга въ безконечныхъ
распряхъ, а дружно боролись за свои вольности съ общимъ врагомъ.
Что касается освобожденія сеньеріальныхъ городовъ въ Англіи,
то тутъ больше аналогій съ французскимъ процессомъ. Хартіи
давались за деньги, а въ деньгахъ англійскіе лорды и духовные
сеньеры нуждались чаще, чѣмъ континентальные. Для выкупа изъ
плѣна, для доставленія себѣ возможности съѣздить въ Св. Землю,
рыцарь всегда просилъ у богатыхъ горожанъ денегъ; прелатамъ они
нужны были тогда, когда имъ приходилось строить новые храмы
• и проч. И за каждую крупную сумму горожане требовали той
пли иной вольности, такъ что постепенно отдѣлывались отъ кон-
троля лорда. Иногда лѣтописи передаютъ и о болѣе гуманныхъ
поводахъ дли дарованія хартіи. Такъ о графахъ лестерскихъ раз-
сказывается слѣдующій эпизодъ: Въ Лестерѣ графъ замѣнилъ очи-
стительную присягу другимъ, не менѣе дикимъ, но больше соотвѣт-
- ствовавшимъ его наклонностямъ, способомъ доказательства правоты—
судебнымъ поединкомъ. И вотъ два родственника, Николай, сынъ
Акона, и Жоффруа, сынъ Николая, поспоривъ объ участкѣ земли,
вышли на поединокъ. Поединокъ продолжался долго, съ перваго до
девятаго часа, и ни одинъ изъ противниковъ не могъ одолѣть дру-
гого. Наконецъ одинъ изъ нихъ сталъ отступать и приблизился
спиною къ колодцу. Еще шагъ, и онъ бы упалъ туда, но его про-
*) Тутъ рѣчь' идетъ, конечно, не о политической независимости.
44 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
тивникъ крикнулъ ему, чтобы онъ былъ осторожнѣе, и такимъ
образомъ предупредилъ паденіе. Толпившіеся вокругъ сражавшихся
люди пришли въ восторгъ отъ столь необычнаго великодушія и
подняли громкій крикъ, такой громкій, что графъ услыхалъ его
изъ своего замка и поинтересовался узнать, въ чемъ дѣло. Ему
разсказали, и онъ былъ такъ растроганъ, что согласился на отмѣну
судебнаго поединка. За ежегодную уплату извѣстной суммы денегъ
онъ позволилъ горожанамъ выбирать 24 человѣка присяжныхъ для
разбора всѣхъ тяжбъ между горожанами. Но вообще говоря хартій,
дарованныхъ баронами, было немного; въ огромной массѣ 1500
королевскихъ привилегій, бароніальныя грамоты (Ьагопіаі сЬагіегз)
занимаютъ, какъ это легко объясняется условіями, очень скромное
мѣсто.
ѴШ.
Въ Германіи процессъ освобожденія, соединяя въ себѣ черты
французскаго и англійскаго, въ главномъ шелъ оригинальнымъ пу-
темъ. И тутъ особенности феодальнаго развитія наложили сильный
отпечатокъ. Какъ извѣстно, въ Германіи, въ противоположность
Франціи, вотчинная власть была сравнительно слаба, а въ противо-
положность Англіи — въ ней выросли сильныя племенныя княжества,
по политическимъ правамъ представляющія значительную аналогію
съ французскими 1).
Существованіе крупныхъ феодальныхъ владѣній было постоян-
ной угрозой центральной власти, и она, начиная съ Генриха I,
бросается изъ стороны въ сторону, чтобы найти противовѣсъ ихъ
вліянію. Саксонскіе императоры стоятъ на каролингской точкѣ
зрѣнія, но она у нихъ видоизмѣняется подъ давленіемъ обстоятельствъ.
Они пытаются найти поддержку у духовныхъ сеньеровъ и поэтому
щедро одаряютъ ихъ иммунитетами и, вообще, оказываютъ имъ
большое покровительство, тѣмъ самымъ еще больше подрывая основы
собственной власти.' Конрадъ II и Генрихъ III приходятъ къ по-
ниманію политической близорукости этого средства и пытаются пу-
*) Французскія, конечно, не представляли племенныхъ единицъ.
Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
45
темъ симоніи превратить духовныхъ сеньеровъ въ прямое орудіе
собственной власти. Политика заискиванія смѣняется политикой
эксплоатацій. Наряду съ духовенствомъ выдвигается новая соціаль-
ная сила, которую первые два Салійца поддерживаютъ и стараются
усилить. Это — мелкое рыцарство. Генриху Ш дѣйствительно удается
достигнуть такими комбинаціями превосходныхъ результатовъ, но
стоило ему умереть, какъ равновѣсіе сразу нарушилось и Генриху IV
пришлось создавать новую силу, которая вмѣстѣ съ мелкимъ рыцар-
ствомъ могла бы нейтрализировать вліяніе церкви. Этой силою и
были города. Естественно, что пока города находились подъ властью
своихъ епископовъ, до тѣхъ поръ они не представляли изъ себя
политической единицы. Чтобы имѣть въ нихъ опору, ихъ нужно
было освобождать. Сдѣлать это было во многихъ случаяхъ тѣмъ
легче, что горожане сами успѣли накопить много силъ, благодаря
развитію торговыхъ сношеній. Разсчетъ Генриха оказался вполнѣ .
правильнымъ въ томъ отношеніи, что и у него, и у его сына не
было болѣе вѣрныхъ союзниковъ противъ князей, чѣмъ города, но
онъ нѣсколько обманулся, разсчитывая немедленно же создать изъ
городовъ внушительную силу. Могущество городовъ — явленіе болѣе
позднее.
Съ очень скромной торговой привилегіи, данной Генрихомъ IV
Вормсу, и начинается освободительное движеніе. Первыя вольности
города получили по частямъ: сначала безпошлинная торговля въ
болѣе иля менѣе многочисленныхъ мѣстахъ, затѣмъ — личная сво-
бода, затѣмъ самоуправленіе. Но такой порядокъ практиковался въ
тѣхъ' случаяхъ, когда городъ фактически былъ уже городомъ, т. е.
имѣлъ и стѣны и рынокъ; а тамъ, гдѣ городъ нужно было со-
здать, то село или рыночный поселокъ сразу получали извѣстный
циклъ привилегій, городское право; то же бывало, когда городъ
основывался въ буквальномъ смыслѣ, на голой землѣ. Какъ бы
то ни было, начиная съ Генриха IV и кончая Гогенштауфенами,
города и городское населеніе были важнымъ орудіемъ власти въ
рукахъ императоровъ. Въ йринципѣ только императоръ и могъ со- і
здать городъ; вплоть до XIII вѣка это право оставалось импера-
торской регаліей, потому что рогаліями были составные моменты права
46 Средневѣковые города въ Западной Европѣ
основанія города или возведенія поселенія въ рангъ города: право
закладки рынка, право возведенія укрѣпленій, право дарованія судебныхъ
изъятій. Но очень скоро послѣ того, какъ Генрихъ IV положилъ
основаніе новой политикѣ, по слѣдамъ императоровъ пошли терри-
торіальные князья, тѣ самые князья, противъ которыхъ, главнымъ
рбразомъ, и ковалъ свое оружіе геніальный салическій императоръ.
Піонерами выступили Церингены. Конрадъ Церингенъ основалъ въ
1120 г. первый городъ „на свѣжемъ корню"-—Фрейбургъ въ Брѳйс-
гау, причемъ привилегія, которой привлекались поселенцы, была
скопирована съ только что получившихъ вольности отъ обоихъ
Генриховъ верхнерейнскихъ городовъ: Вормса и Шпейера. Вообще
постепенно развивавшіяся конституціи старыхъ, преимущественно
римскихъ городовъ были главными образцами, по которымъ круп-
ные феодалы выкраивали городскія права для новооснованныхъ по-
селеній. Наряду съ Церингенами. столѣтіемъ позже прославился,
какъ основатель городовъ, колонизаторъ славянскихъ земель Ген-
рихъ Левъ; ему обязаны своимъ возникновеніемъ такіе города,
какъ Мюнхенъ и Брауншвейгъ; имъ дарованы привилегіи Любеку.
Вообще XII и XIII вѣка — это классическая пора закладки го-
родовъ, съ самаго начдла получавшихъ всѣ необходимыя вольности.
Высчитано, что въ (эту эпоху въ одной сѣверо-восточной Германіи
основано по меньшей мѣрѣ 350 городовъ, всего уже въ эпох\
отъ XII и до средины XV вв. въ Германіи основано было
ок. 800 городовъ. И далеко не одни крупные феодалы были заражены
городостроительной горячкой; за ними тянулись и мелкіе: каждому
хотѣлось имѣть свой городъ и поэтому нерѣдко основывали его безъ
толку. Поселеніе важно снабжалось окончаніемъ Ъиг§ или зіайі,
но очень скоро падало до степени простой деревни. Съ половины
XII вѣка появляются образцовыя городскія конституціи, по ко-
торымъ составлялись грамоты новооснованныхъ городовъ. Самыми
извѣстными среди нихъ были Фрейбургская (въ Брейсгау), Франк-
фуртская, Мюнхенская, Любекская, Зестская, Дортмундская, Гам-
бургская, Магдебургская.
Императоры освобождали города или создавали тѣмъ или инымъ
путемъ новые для того, чтобы въ хаосѣ феодальнаго государства
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 47
найти лишнюю опору противъ антигосударственныхъ элементовъ.
Побудительныя причины у территоріальныхъ князей были болѣе
узкія. Они просто поняли, въ чемъ основной нервъ хозяйственной
эпохи. Они облегчаютъ податныя и военныя повинности новаго
поселенія, отлично зная, что убытокъ всегда возмѣстится прямымъ
или косвеннымъ путемъ. Одни таможенные доходы при условіи про-
цвѣтанія города могли перевѣсить всѣ прочія статьи нехитраго
бюджета; а кромѣ того у купцовъ въ случаѣ нужды всегда можно
было взамѣнъ новой привилегіи найти столько денегъ, что легку
было покрыть не Богъ вѣсть какіе расходы. Гораздо сложнѣе были,
конечно, разсчеты такихъ замѣчательныхъ людей, какъ Генрихъ
Левъ, который ясно представлялъ себѣ будущее колонизуемаго имъ
края и который предназначалъ городъ не только для торгово-про-
мышленныхъ, но для военныхъ цѣлей. Словомъ, тутъ наблюдается
значительная аналогія съ французскими новыми городами; еслп
разсчеты какого-нибудь Церингена не шли дальше разсчетовъ
простого французскаго барона, думавшаго только о своей выгодѣ,
то планы Генриха Льва во многомъ совпадаютъ съ планами француз-
скихъ королей.
' Императоры относились къ городостроительной дѣятельности
князей довольно спокойно. Прежде всего, каждый такой актъ пред-
полагалъ предварительное согласіе или послѣдующую санкцію импе-
ратора. Этотъ порядокъ былъ послѣдствіемъ упомянутой выше рега-
ліи. Только при Фридрихѣ II *) князья получили право возводить
на своей территоріи укрѣпленія и заручились обѣщаніемъ короля
не устраивать тамъ новыхъ рынковъ близъ уже существующихъ.
Они истолковали свое новое право, какъ право раздавать городскія
привилегіи. Императоры такъ и не протестовали, и регалія посте-
пенно прекратилась. Но въ это время и борьба между центральной
властью и центробѣжными силами подходила къ рѣшительному мо-
менту и самая политика Фридриха II въ Германіи, столь противо-
положная его южно-итальянской политикѣ показывала, что импера-
торская власть готова капитулировать передъ властью • территоріаль-
’) Императоръ двумя договорами 1220 и 1231 гг. сдѣлалъ значитель-
ныя уступки князьямъ: первый касался духовныхъ, второй свѣтскихъ.
48 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
ныхъ князей. Въ дальнѣйшей исторіи городовъ послѣднимъ пришлось
стать лицомъ къ лицу съ князьями, которые въ концѣ концовъ и со-
крушили ихъ вольности. Тутъ ужъ императоры безсильны. Но и
тогда, когда какъ въ XII в. или въ началѣ XIII в. они могли
бы оказать давленіе на князей, они этого не дѣлаютъ, предоставляя
имъ освобождать города или основывать свободныя поселенія по
желанію. Насколько можно судить по скуднымъ въ этомъ отношеніи
источникамъ, они просто считаютъ княжескіе города скорѣе полез-
нымъ, чѣмъ опаснымъ для себя элементомъ, и не думаютъ о
томъ, что владѣніе городомъ сильно увеличиваетъ могущество
князя. Въ тѣхъ случаяхъ, когда княжескій городъ попадаетъ подъ
власть императоровъ, они подтверждаютъ и расширяютъ дарованныя
князьями городскія привилегіи. Такъ поступилъ Барбаросса съ
Любекомъ и другими городами, отнятыми у Генриха Льва послѣ
его измѣны. Эта политика была разсчитана на укрѣпленіе связей
между горожанами и имперіей. Каковы бы ни были соображенія
императоровъ, совершенно ясенъ одинъ капитальный результатъ всего
этого развитія: въ Германіи появляются десятки самостоятельныхъ
въ политическомъ отношеніи городскихъ общинъ, въ которыхъ со-
гласно духу экономическаго момента сосредоточиваются торговля и
промышленность и которыя въ свою очередь дѣлаются важнымъ
политическимъ факторомъ. Этотъ результатъ кореннымъ образомъ
измѣняетъ классификацію нѣмецкихъ городовъ.
Въ эпоху возникновенія городовъ, нѣмецкіе города распре-
дѣлялись по тремъ главнымъ рубрикамъ: королевскіе или импер-
скіе, княжескіе и епископскіе, древнѣйшими городами первой кате-
горіи были тѣ, которые съ самаго начала принадлежали королю
въ качествѣ вотчинъ и дворцовыхъ резиденцій. Такіе города были
болѣе многочисленны на югѣ, чѣмъ на сѣверѣ; сѣверныхъ импер-
скихъ городовъ было наперечетъ: Ахенъ, Дортмундъ, Госларъ,
Нордгаузенъ, Мюльгаузенъ и послѣ изгнанія Генриха Льва—Лю-
бекъ; количество южныхъ сильно увеличилось послѣ вступленія на
престолъ Гогенштауфеновъ, когда къ имперіи отошли всѣ штауфе-
новскіе и церингенскіе лены. Епископскіе города, классической
областью которыхъ былъ западъ Германіи, стояли ближе къ импер-
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 49
сеймъ, ибо принципъ верховной имперской собственности надъ импер-
скими церковными землями не забывался. Княжескими или терри-
торіальными городами были тѣ, которые возникали на земляхъ
свѣтскихъ князей или простыхъ сейнеровъ, или тѣ которые будучи
епископами по основанію, подпали подъ власть свѣтскихъ князей.
Политика императоровъ, начиная съ Генриха IV, привела къ
тому, что епископскіе города перестали существовать. Они освобо-
дились изъ-подъ власти сеньера и частью стали въ непосредствен-
ныя отношенія къ государству, частью подпали подъ владычество
князей. Первые со временъ Фридриха II назывались КеісЬззіаіКе,
или въ отличіе отъ исконныхъ имперскихъ городовъ— РгеізПйМе,
вторые—ЬашізіаНе. Къ числу этихъ вольныхъ городовъ относятся:
Базель, Страсбургъ Шпейеръ, Вормсъ, Майнцъ х), Кельнъ, Аугсбургъ,
Констанцъ, Магдебургъ, Нюрнбергъ и пр. Это—безспорно вольные
города. Относительно нѣкоторыхъ другихъ дѣло обстояло не такъ
просто. Мецъ, Туль, Верденъ, Оснабрюкъ, одно время даже Триръ
не имѣли опредѣленнаго положенія.
Нѣмецкое городское право благодаря частью политическимъ,
частью географическимъ и этнографическимъ условіямъ, оказалось
очень вліятельнымъ и легло въ основу городского права цѣлыхъ
странъ. Какъ извѣстно, магдебургское право вмѣстѣ съ нѣмецкими
колонистами проникло въ Западную Русь и въ Польшу, а сѣверные
кодексы Любекскій и Гамбургскій сдѣлались образцами для город-
скихъ конституцій трехъ скандинавскихъ государствъ: Даніи, Нор-
вегіи и особенно Швеціи.
IX.
Степень политической самостоятельности, достигнутой городами
.въ Европѣ, была сильно различна, не только въ разныхъ странахъ,
но и внутри каждой отдѣльндй-страны. Въ Италіи, какъ въ верх-
Въ 1462 г. Майнцъ потерялъ свою независимость и сдѣлался кня-
жескимъ городомъ. Положеніе Регенсбурга было неопредѣленно; онъ не то
былъ имперскимъ съ самаго начала, не то сдѣлался имъ позднѣе.
4
50 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
ней, такъ и въ средней городъ пріобрѣтаетъ права территоріальнаго
князя, сливается съ территоріей и совершенно поглощаетъ государ-
ство. Зависимость отъ императора становится призрачной. Такъ что
здѣсь вся страна оказалась подѣленной на рядъ областей, отмеже-
ванныхъ различными городами - государствами; въ Италіи не оста-
лось негородскихъ территорій, и политическая географія построилась
иа одномъ однородномъ принципѣ.
То же приблизительно происходило и въ южной Франціи. И
здѣсь зависимость отъ верховнаго сюзерена свелась къ чисто фор-
мальнымъ отношеніямъ; и здѣсь освобождавшіеся города пріобрѣли
огромныя права, хотя и не въ такой степени, какъ въ Италіи;
и здѣсь они захватили почти всю совокупность верховныхъ правъ
государства. Арль, напримѣръ, въ ХПІ в. какъ равный съ равнымъ
сносится съ графомъ провансскимъ и съ Людовикомъ VIII фран-
цузскимъ и пользуется всякимъ удобнымъ случаемъ, чтобы расши-
рить свою территорію; Марсель, Безье, Нарбонна, Монпелье, Ту-
луза и Периге не уступали Арлю почти ни въ чемъ.
Въ сѣверной Франціи коммуна—коллективная сеньерія, сво-
бодный городъ-ленъ; онъ выросъ изъ феодальнаго режима, и хотя
по самому смыслу своего возникновенія былъ ему враждебенъ, но
тѣмъ не менѣе его внѣшнее положеніе на первыхъ порахъ отлилось
въ феодальную форму и долго еще въ ней держалось. Какъ кол-
лективная сеньерія, какъ феодальный кланъ, коммуна имѣетъ сю-
зерена и вассаловъ. Города буржуазіи обычно не обладали полити-
ческими правами; короли обезпечили имъ лишь гражданскую свободу,
но на практикѣ, благодаря большому разнообразію грамотъ того и
другого порядка, трудно было найти очень замѣтную разницу между
наиболѣе привилегированнымъ городомъ буржуазіи и наименѣе не-
зависимой коммуной.
Англійскій свободный городъ, ИЪег Ъиг&из по степени не-
зависимости занимаетъ самое неблагопріятное положеніе. Политиче-
ской самостоятельностью онъ \ не пользовался никогда, и въ этомъ
отношеніи можетъ быть сопоставляемъ съ французскими городами бур-
жуазіи и отчасти съ нѣмецкими княжескими. У англійскаго города есть
выборныя должностныя лица, есть свой судъ, своя печать, онъ самъ
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 51
держитъ на откупу свои повинности, но независимостью не поль-
зуется. Англійская политическая географія также выкроилась одно-
родно, но эта однородность была прямо противоположна той, ко-
торую мы наблюдаемъ въ Италіи. Тамъ городъ поглотилъ территорію,
здѣсь территорія поглощаетъ городъ, въ томъ смыслѣ, что город-
ская организація ничѣмъ существеннымъ не отличается отъ прочей.
Англійскій ІіЬег Ьит^из дѣлается непосредственнымъ членомъ го-
сударственнаго организма; надъ нимъ виситъ королевская десница;
въ этомъ отношеніи Великая Хартія измѣнила очень мало. Устано-
вившійся обычай, требовавшій, чтобы каждый новый король под-
тверждалъ привилегіи, дарованныя его предшественниками, все время,
несмотря ни на что, поддерживалъ зависимость города отъ короля.
Побѣда бароновъ надъ Іоанномъ вынудила короля на серьезныя
уступки политическаго характера, но не устранила возможности вы-
могательства. Городъ, хотя и откупавшій йгта Ьиг§і, никогда не
могъ быть увѣреннымъ въ томъ, что въ одинъ прекрасный день
король не потребуетъ съ него подъ угрозою отмѣны привилегій
болѣе или менѣе значительной суммы денегъ; не говоря уже о
традиціонной платѣ за подтвержденіе привилегій, появлялось смотря
по обстоятельствамъ то требованіе подарка королевѣ, то какого-ни-
будь совершенно произвольнаго налога. При Генрихѣ III, который
очень неохотно . подписалъ Великую Хартію и то исключивъ изъ
нея важнѣйшій пунктъ о налогѣ, такіе акты были особенно часты.
Потребовалась новая борьба съ королемъ, и на поляхъ Льюиса было
закончено то, что было начато на Рѳинимѳдскомъ лугу. Послѣ
1265 года — депутаты отъ городовъ уже засѣдаютъ въ парламентѣ1),
сначала нерегулярно, а съ 1295 года уже совсѣмъ правильно. Но
даже теперь самостоятельность городовъ была крайне проблематична.
Въ политическомъ отношеніи городъ не выдѣлился среди прочихъ
органовъ государства; онъ только раздѣлялъ ихъ конституціонныя права.
За то внутри городовъ стала развиваться свобода другого порядка.
Въ Германіи господствовала страшная путанница отношеній,
въ которой совершенно безнадежно было бы искать однообразіе.
*) Призваніе ихъ въ 1213 году было мимолетно и, кажется, не имѣло
даже силы прецедента.
4
52
Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
Въ общемъ положеніе имперскихъ городовъ было болѣе благопріят-
нымъ, но это не было правиломъ; нѣкоторые изъ княжескихъ поль-
зовались гораздо большей свободой, чѣмъ наименѣе свободные изъ
имперскихъ. Только слабость центральной власти и страшная дроб-
ность страны могли создавать такое положеніе дѣлъ. Однако, хотя
и многіе изъ имперскихъ городовъ были почти независимыми рес-
публиками, но ихъ самостоятельность и могущество никогда не достигали
такой степени, какъ въ Италіи. Городскія территоріи были слиш-
комъ малы, чтобы послужить ядромъ для образованія новыхъ го-
сударствъ. Имперскія города стояли въ непосредственномъ отношеніи
къ имперіи, т. е. юридически ихъ положеніе было то же, что и
положеніе княжескихъ территорій. Связь ихъ съ имперіей заключа-
лась въ томъ, что они уплачивали налоги, отъ которыхъ, впро-
чемъ, чаще освобождались, и были обязаны доставлять въ томъ
или иномъ видѣ военную помощь. Что касается княжескихъ горо-
довъ, то и они были повинны выплачивать обычный налогъ (Вейе),
но такъ же, какъ и имперскіе города отъ имперскаго, они были
освобождены отъ своего. Самостоятельности нѣмецкихъ городовъ вѣч-
ной угрозой служили князья, благодаря которымъ въ Германіи
и не создалось мелкихъ независимыхъ государствъ вокругъ городовъ.
Но то, въ чемъ исторія видитъ счастье Германіи, заинтересованные
современники считали большимъ неудобствомъ. Руководителямъ город-
ской политики казалось, что изолированное положеніе города лицомъ
къ лицу съ территоріальнымъ княземъ не представляло ничего утѣ-
шительнаго. И города вступаютъ въ союзы. Важнѣйшими изъ такихъ
союзовъ были Рейнскій 1254 г., Швабскій—второй половины XIV в.
и Ганза, Въ составъ второго входили главнымъ образомъ импер-
скіе города, въ составъ третьяго—княжескіе; въ эпоху Рейнскаго
Союза еще не опредѣлилось различіе между тѣми и другими. Рейн-
скій и і’айза преслѣдовали, одинъ преимущественно, другая исклю-
чительно торговыя цѣли, Швабскій былъ заключенъ для борьбы съ
князьями, угрожавшими свободы городовъ.
Итакъ, степѳнь самостоятельности городовъ находится въ об-
ратной зависимости отъ того, насколько страна успѣла выработать
сильную государственную власть. Въ Англіи, странѣ съ наиболѣе
Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
53
централизованной и сильной властью, на собственныхъ территоріяхъ
французскихъ королей и частью на нѣмецкихъ княжескихъ земляхъ, за
городами обезпечивается лишь извѣстная сумма гражданскихъ правъ;
политической свободы за нѣкоторыми исключеніями, которыя при-
ходится на долю Германіи, тутъ не существуетъ. Въ Италіи и
южной Франціи, гдѣ дробность государственно^ власти и политическая
анархія достигли наибольшаго развитія, города добились и наибольшей
независимости. Среднее положеніе занимали французскія коммуяы и
нѣмецкіе имперскіе города. Такимъ образомъ политическія условія
докончили то, что начали экономическія. Послѣднія сообщили тол-
чокъ городскому движенію, первыя его урегулировали и привели
къ извѣстнымъ результатамъ.
X.
Сложившійся городской строй въ Европѣ сдѣлался отрицаніемъ
феодальнаго строя. Это касается прежде всего экономическихъ усло-
вій, въ которыхъ городъ, единица мѣнового хозяйственнаго строя,
противополагается селу, единицѣ натурально-хозяйственнаго строя.
Городъ не можетъ допустить существованіе рядомъ съ собой
замкнутыхъ натурально-хозяйственныхъ единицъ, такихъ хозяйствъ,
которыя могутъ все производить дома и не вынуждены ни-
чего обмѣнивать. Если бы окрестныя села не привозили въ го-
родъ хлѣба, онъ оказался бы въ безвыходномъ положеніи, ибо
получаемаго съ городскихъ полей не хватило бы для всего насе-
ленія. И. городъ принуждаетъ сосѣднія хозяйства вступать съ нимъ
въ обмѣнъ, не останавливаясь въ случаѣ нужды даже передъ мѣрами
настоящаго принужденія. Къ послѣднимъ относится частью борьба
съ рыцарями—помѣщиками изъ ближайшей къ городу округи.
Въ хозяйственномъ отношеніи между городами нѣтъ никакой
разницы; независимый ли городъ или помѣщичій—это для эконо-
мической эволюціи совершенно безразлично; для нея освобожденіе
городовъ — процессъ совершенно второстепенный; для нея важна сво-
бода бюргера, позволяющая ему осуществлять новые запросы тор-
говли и промышленности, а не независимость города. Поэтому хозяй-
ственная организація городовъ повсюду почти совершенно однородна.
54 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
Но городской строй былъ противоположенъ феодальному не только
этой своей стороною. Въ городахъ впервые появляется одна изъ
основныхъ идей современнаго государства; въ нихъ, какъ шиіаііз
тпіапйіз въ современномъ государствѣ, власть покоится не на зѳмле- •
владѣніи, какъ требовала строгая феодальная система, а на волѣ
городской общины, выразителемъ которой является центральный город-
ской органъ; итальянскія республики показали и слѣдующій этапъ
въ развитіи современной государственной идеи; надъ городской об-
щинной тамъ появляется князь, тираннъ въ древне-греческомъ смыслѣ
слова, монархъ новой исторіи государства. Съ феодальными поли-
тическими принципами, тянувшими къ землѣ и смѣшивавшими частно-
правовые и государственно-правовые принципы, историческая эво-
люція Европы покончила впервые благодаря городамъ. Хотя въ нѣко-
торыхъ странахъ городскія отношенія и усвоивали феодальныя формы,
но то были только формы, въ которыхъ зрѣло новое содержаніе.
Французская коммуна, какъ цѣлое, могла быть только сеньеріей и
ничѣмъ и инымъ, но внутри коммуны не было и слѣда тѣхъ от-
ношеній, которыя создавали содержаніе сеньоріи.
Но историческая роль городовъ не ограничивалась принци-
піальнымъ отрицаніемъ феодальной идеи; благодаря городамъ сдѣ-
* лался возможенъ переходъ къ сословной монархіи. Какъ только
города становятся на ноги, они заявляютъ притязаніе на участіе
въ политической жизни страны. Этого, конечно, не могло быть въ
Италіи и на первыхъ порахъ въ южной Франціи, гдѣ политиче-
ская жизнь была поглощена городами, гдѣ городъ былъ самъ госу-
дарствомъ. За то въ. остальныхъ частяхъ Европы этотъ фазисъ
осуществляется повсемѣстно. Сословно-представительныя учрежденія
выростаютъ тоже на феодальной почвѣ, чтобы затѣмъ содѣйствовать
разрушенію феодальнаго строя. "Это всего лучше видно на француз-
скихъ условіяхъ. Въ первыхъ генеральныхъ штатахъ коммуны уча-
ствуютъ въ качествѣ муниципальныхъ сѳньерій; поэтому ихъ пред-
ставители — не выборные депутаты, а должностныя лица. Но по
мѣрѣ разложенія феодализма, когда члены дворянства и духовенства,
которые прежде являлись въ генеральный штаты въ качествѣ та-
ковыхъ, стали превращаться въ сословныхъ депутатовъ, и депутаты отъ
Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
55
городовъ стали тоже являться по избранію, а не въ качествѣ есте-
ственныхъ представителей города.
Иначе обстояло дѣло въ Англіи и въ нѣмецкихъ княжествахъ,,
гдѣ принципъ избираемости отъ сословій установился рано и гдѣ
города стали посылать депутатовъ въ сословныя представительны/
учрежденія,—въ Англіи парламентъ, въ Германіи ландтаги — какъ
только выяснился фактъ ихъ роста. Здѣсь не было предыдущей
фазы, ибо не было никогда муниципальныхъ сеньерій. Это развитіе
едва ли не наиболѣе характерно. Оно показываетъ, какъ города,
не пользующіеся политической независимостью, пріобрѣтаютъ полити-
ческое значеніе и начинаютъ играть роль въ жизни государства.
Представительство нѣмецкихъ имперскихъ городовъ на сеймѣ
имперіи долго еще сохраняло характеръ стараго феодальнаго пред-
ставительства. На сеймъ города являлись въ качествѣ обладателей
земскаго верховенства. Тутъ замѣчается нѣкоторая аналогія съ пер-
вымъ періодомъ представительства французскихъ коммунъ.
Исторія сословной монархіи начинается съ той поры, когда
къ двумъ старымъ феодальнымъ чинамъ присоединяется новый, не-
феодальный по своему принципу третій чинъ,
силъ у него немного, но на немъ лежитъ
суждено сокрушить политическую монополію
вѳнства.
Это — новорожденный,
печать исторіи, ему
Дворянства и духо-
Какова же была дальнѣйшая судьба городовъ?
Ихъ экономическое положеніе было, конечно, вполнѣ прочно.
Новыя условія хозяйственной жизни все больше и больше выдви-
гали ихъ значеніе. По мѣрѣ того, какъ развивались торговля и
промышленность, возрастала и роль городовъ; по мѣрѣ того, какъ
земледѣліе теряло свое былое положеніе, усиливался отливъ изъ
села въ городъ. Количество городовъ съ ХШ и XIV вѣковъ
возрастаетъ не особенно быстро. Только хозяйственный переворотъ
конца ХѴТП вѣка въ огромной степени усилилъ темпъ этого коли-
чественнаго роста, и современная культура недаромъ называется
городскойкультурой.
56 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
За-то въ политическомъ отношеніи города начинаютъ кло-
ниться къ упадку уже съ XIV вѣка. Въ -этомъ процессѣ мы
должны различать двѣ категоріи причинъ, которыя идутъ рука объ
руку: внутреннія и внѣшнія. Внутри городовъ начинается борьба
классовъ, которая ведетъ къ дальнѣйшимъ неурядицамъ и къ ослаб-
ленію городовъ. Этимъ пользуется государство, чтобы наложить
руку на политическія вольности городовъ. Такова схема. Ясно,
что больше всего потеряли тѣ города, которые больше всего имѣли.
Городамъ, у которыхъ не было политической независимости, нечего
или почти нечего было терять въ политическомъ отношеніи.
Кромѣ того послѣдніе не знали либо совсѣмъ, либо въ той сте-
пени, какъ свободные, внутренней борьбы, ибо въ нихъ не было
правящей аристократіи, а были одни Только подданные; борьба,
которая раздирала имперскіе города въ Германіи и французскія
коммуны, была незнакома англійскимъ городамъ и французскимъ
ѵіііез йе Ъоиг§ео§іе. И тутъ были, конечно, внутренніе раздоры,
но они носили совершенно иной характеръ.
Разсмотримъ нѣсколько подробнѣе процессъ утраты свободными
городами политической самостоятельности.
Къ концу ХШ и началу XIV вѣковъ итальянскіе города
сложились уже совсѣмъ, на тѣхъ основаніяхъ, которыя были изло-
жены выше. Феодальная знать, какъ таковая, перестала существо-
вать. Сельскій феодалъ долженъ былъ покинуть свой крѣпкій замокъ и
переселиться въ городъ. Такимъ насильственнымъ водвореніемъ знати
городамъ удалось добиться сословной консолидаціи гражданскаго
состава; но гораздо раньше, чѣмъ она закончилась, въ томъ же
гражданствѣ ужо существовала классовая дифференціація. Ророіо
$га8§о и ророіо тіпиіо, старшіе и младшіе цехи давно уже
чувствовали, что ихъ интересы противоположны и не скрывали
взаимнаго антагонизма. Этимъ антагонизмомъ и пользовались тѣ
лица, которыя захватывали въ свои руки тираннію.
Трудно установить общую историческую причину гибели поли-
тической свободы горожанъ. Иногда основой власти дѣлалась военная
сила, иногда крупное богатство, смотря по условіямъ, но остается
тотъ фактъ, что въ XIV—XV вѣкахъ во всѣхъ крупныхъ цент-
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 57
рахъ сѣверной и средней Италіи установилась деспотическая власть
тиранновъ. Мы имѣемъ основавіе думать, что укорененіе такой
власти было даже необходимо, ибо она нигдѣ не встрѣчали серьез-
наго сопротивленія и всюду привилась прочно и надолго. Крупная
буржуазія мирилась съ нею потому, что деспотъ снималъ съ нея
обязанность самой обезпечивать себѣ внѣшнее спокойствіе п возиться
съ административными и «военными вопросами; ремесленники надѣя-
лись подъ десницею тиранна видѣть осуществленіе гражданскаго
равенства, котораго они не могли добиться раньше, несмотря на
всѣ усилія и временные успѣхи; что касается дворянскихъ семействъ,
поглощенныхъ городскимъ купечествомъ и ремесленничествомъ, то
они естественно должны были привѣтствовать нарождающуюся власть,
ибо въ нихъ сейчасъ же просыпались старыя придворно-феодальныя
традиціи. Было наконецъ и болѣе общее условіе, облегчавшее
поглощеніе тираннами политической свободы городовъ, это—устра-
неніе той причины, которая была одной изъ главныхъ въ числѣ
создававшихъ итальянскую городскую политическую свободу,—
борьбы императоровъ и папъ. Имперія была изгнана за Альпы,
папы упрятаны въ Авиньонъ, и тираннамъ предоставлена полная
свобода дѣйствія. Нѣкоторые города, и въ главѣ ихъ Венеція, не
попали въ руки тиранновъ. Но и для нихъ, какъ для всѣхъ италь-
янскихъ городовъ, скоро наступила пора упадка, вызваннаго уже
иными причинами, открытіемъ Америки и морскаго пути въ Индію.
Открытіе Америки первоначально не оказало вліянія на поло-
женіе европейской торговли: вліяніе этого факта стало обнаружи-
ваться не раньше половины XVI вѣка, когда почувствовался въ
хозяйственномъ обиходѣ Европѣ приливъ драгоцѣнныхъ металловъ
изъ Новаго Свѣта. За то открытіе Васко-де-Гамы сказалось сразу.
Когда въ Венецію пришло извѣстіе объ этомъ, въ царицѣ Адріа-
тики и Средиземнаго моря наступила паника, и дальнѣйшія собы-
тія показали, что эта паника имѣла полное основаніе. Благодаря
героическимъ усиліямъ, Венеція нѣкоторое время еще сохраняла за
собою торговлю восточными пряностями, но скоро и -ей пришелъ
конецъ. Итальянскіе города должны были уступить гегемонію дру-
гимъ націямъ.
58 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
Во Франціи коммуны тоже потеряли евою независимость и
отчасти по тѣмъ же причинамъ, что и въ Италіи. Внутренніе
классовые раздоры и полная неспособность вести дѣла управленія
съ одной стороны, и усиленіе королевской власти съ другой—
вотъ главныя причины гибели французской коммунальной свободы.
Это случилось, конечно, не сразу. Коммуна, сдѣлавшись кол-
лективной сеньеріей, попала въ разрядъ феодаловъ и должна была
испытать на себѣ политику Капетинговъ и Валуа по отношенію
къ феодаламъ. Какова была эта политика, достаточно извѣстно.
Но французскіе короли не сразу постигаютъ, что коммуна — тотъ
же феодальный классъ. Когда проходитъ періодъ колебаній, имъ
бросается въ глаза вражда коммунъ и бароновъ, они наблю-
даютъ постоянную борьбу между ними, и видятъ въ коммунахъ
союзниковъ. Но по мѣрѣ того, какъ мелкіе и средніе феодалы
исчезаютъ, коммунальныя вольности начинаютъ являться королямъ
въ иномъ свѣтѣ; коммуны представляются государствами въ госу-
дарствѣ, въ такой же мѣрѣ противорѣчащими собирательной тенден-
ціи Капетинговъ, въ какой онѣ прежде казались ея союзниками.
Филиппъ Августъ относится къ коммунамъ очень благосклонно,
онъ утверждаетъ большое количество хартій и всюду старается
поддерживать миръ между различными элементами коммунальнаго
населенія. Его политика прямо благодѣтельна для коммунъ. Но уже
съ Людовикомъ Святымъ начинается періодъ порабощенія коммунъ
королевской властью. Легисты, впрочемъ, еще раньше выставили
тотъ принципъ, что никто не имѣетъ право создавать во Франціи
коммуну кромѣ короля или лица дѣйствующаго съ его согласія,
„ибо не дозволено учреждать новые законы14 4). При Людовикѣ Св-
этотъ принципъ находитъ все большее и большее приложеніе. Прак-
тика аппелляціи къ парламентамъ на приговоры коммунальныхъ судовъ
все расширяетъ сферу вмѣшательства королевской юрисдикціи въ
область суда и администраціи вольныхъ муниципій; случаи, когда
требуется обращеніе къ суду парламента, все учащаются; даже
внутреннія смуты въ коммунахъ привлекаютъ усиленное вниманіе
а) Слово Бомануара; ср. выше, стр. 38.
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 59
короля и его должностныхъ лицъ; въ нѣкоторыхъ коммунахъ из-
мѣняютъ конституцію въ угоду массѣ и въ ущербъ патриціямъ.
Но окончательно сокрушаютъ коммунальныя вольности финансовыя
дѣла. При томъ же Людовикѣ IX королевское казначейство стало
по немногу устанавливать свой контроль надъ коммунальными фи-
нансами, и старалось изо всѣхъ силъ выжать съ городовъ побольше
денегъ. Людовикъ IX еще предупреждаетъ окончательный финан-
совый упадокъ, но Филиппъ Красивый не знаетъ пощады. То, что
онъ сдѣлалъ съ Тампліерами, не было единичнымъ случаемъ. Къ
коммунамъ сплошь и рядомъ примѣнялась та же политика прямого
и косвеннаго грабительства. Налоги, уплачиваемые городами, были
огромны, судебныя пени за самыя незначительныя провинности
достигали необычайно высокой цифры; поэтому бюджеты коммунъ
въ послѣднемъ періодѣ ихъ исторіи, не выходили изъ дефицитовъ.
Такой политикой Филиппъ Красивый сразу достигалъ двухъ цѣлей:
наполнялъ свою казну и доводилъ истощенные его фискальной по-
литикой города яко бы къ добровольному отреченію отъ своихъ
вольностей. Этотъ неизбѣжный конецъ ускорялся еще внутренними
смутами и произволомъ королевскихъ чиновниковъ.
Само собою разумѣется, что ни сыновья Филиппа IV, ни
первые Валуа уже не отступаютъ отъ этой политики. При Іоаннѣ
Добромъ и Карлѣ V созданіе новыхъ городовъ хотя бы горо-
довъ буржуазіи является исключеніемъ, вызваннымъ военными или
иными нуждами, но уничтоженіе коммунальныхъ хартій продол-
жается съ большою правильностью; революція 80-хъ годовъ XIV
вѣка, въ которой приняли участіе Парижъ и нѣсколько другихъ
городовъ повела за собою еще большія ограниченія. Но вообще
говоря, смуты, связанныя со столѣтней войной и наполнившія все
царствованіе Карла VI, отдалили часъ конечной гибели всѣхъ му-
ниципальныхъ политическихъ вольностей, самъ Карлъ VII ищетъ
ихъ помощи, старается поддержать ихъ внутреннее благосостоя-
ніе и даже утверждаетъ нѣсколько новыхъ коммунальныхъ хартій.
Но онъ дѣлаетъ это поневолѣ, вынужденный обстоятельствами, и
то, что даетъ одной рукою, отнимаетъ другой. Онъ поощряетъ
торговлю и промышленность, въ пользѣ которыхъ его убѣдилъ Жакъ
60 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
Кэръ, онъ не трогаетъ буржуазію, какъ классъ, но онъ очень косо
смотритъ на остатки политическихъ вольностей городовъ. То же
приблизительно дѣлаетъ Людовикъ XI, который поддерживаетъ буржу-
азію, чтобы съ ея помощью одолѣть знать и подавить народъ.
Благодаря всей этой крайне послѣдовательной политикѣ, муни-
ципальныя политическія вольности во Франціи, особенно сѣверной
совершенно теряютъ свое значеніе. Въ южной Франціи коммуны,
хотя и не обладаютъ уже прежней мощью, но еще держатся, благо-
даря экономическимъ условіямъ; въ эпоху религіозныхъ войнъ
XVI в. онѣ еще разъ поднимутъ голову, но это будетъ уже по-
слѣдней вспышкой нѣкогда могучаго пламени; ее зальетъ волна
абсолютизма.
Если къ концу XV вѣка съ итальянскими и французскими
городами было почти покончено, то политическія вольности нѣмец-
кихъ имперскихъ городовъ пали гораздо позже. Конецъ нѣмецкой
городской независимости приходится на XVII вѣкъ. Правда, про-
цессъ упадка начался гораздо раньше, еще въ XV вѣкѣ, но онъ
очень затянулся. Здѣсь мы должны различать три причины: внутрен-
нее ослабленіе городовъ, какъ результатъ борьбы совѣтскаго патриціата
съ ремесленниками, собирательную политику князей и условія между-
народной торговли послѣ открытія Америки и морского пути въ Индію.
Международная торговля поддерживала мощь нѣмецкихъ горо-
довъ; одни изъ нихъ, находились въ непосредственныхъ сношеніяхъ
съ центромъ европейской торговли, съ Италіей, другіе входили въ
Ганзу и принимали участіе въ ея операціяхъ.
Первоначально географическаго открытія не отозвались на
нѣмецкой торговли. Она только перемѣнила направленіе и но
терпѣла ущерба отъ конкуренціи португальцевъ и испанцевъ. Нѣ-
мецкіе капиталисты даже завели конторы въ Лиссабонѣ и оттуда
вели дѣло съ востокомъ и западомъ. Но близорукая политика Фи-
липпа II. соединившаго въ своей власти Испанію и Португалію,
погубила все. Пиренейскія фирмы разорились, а вслѣдъ за ними
лопнули крупнѣйшія нѣмецкія фирмы: Фуггеры, Вельзеры и др.,
а крахъ такихъ домовъ велъ за собою упадокъ цѣлыхъ городовъ.
Аугсбургъ и Нюрнбергъ въ теченіи нѣсколькихъ столѣтій не могли
Средневѣковые города зъ Западной Европу. 61
оправиться отъ результатовъ этого кризиса. Упадокъ Италіи былъ
другимъ моментомъ, подорвавшимъ экономическое значеніе городовъ
Дунайской и Рейнской линіи и вообще южной Германіи. Что ка-
сается Ганзы, то ее сгубила внезапно выросшая торговля Нидер-
ландовъ и Англіи и болѣе раннее закрытіе русскаго рынка при
Иванѣ ІИ.
Это условіе въ связи съ внутренними раздорами облегчило
князьямъ возможность прибирать къ рукамъ имперскіе города и
ограничивать вольности въ княжескихъ. Первый ударъ пришелся
княжескому городу, Берлину (1442), второй—имперскому, Майнцу
(1462). Послѣ этого тянется долгій процессъ постепеннаго подчи-
ненія городовъ князьямъ. Только единичные города пережили роко-
вой XVII вѣкъ, когда опустошеніе и застой, явившіеся резуль-
татами Тридцатилѣтней войны, доконали города и отдали ихъ на
произволъ князьямъ.
^Подведемъ итоги внѣшней исторіи средневѣковыхъ городовъ.
Они выросли на почвѣ возродившейся торговли и въ усло-
віяхъ дезорганизованнаго феодальнаго общества. Они принорови-
лись къ существующимъ политическимъ формамъ и заняли положе-
ніе въ ряду политическихъ единицъ, отбивъ господствующее эко-
номическое положеніе у села. Политическая свобода была возможна
только благодаря слабости государства, средствъ котораго не хватало
на многообразныя заботы объ управленіи; поэтому въ странѣ, гдѣ
возникла сильяая власть, въ Англіи, политической свободы города
не знали. По мѣрѣ того, какъ государство крѣпло, независимость
городовъ расшатывалась. Она окончательно пала, встрѣтившись съ
послѣдовательной централизаторской тенденціей государственной власти.
Съ другой стороны, городамъ, т. е. соединеніямъ жителей, пре-
имущественно въ цѣляхъ экономической дѣятельности, стало не подъ
силу нести усложнившійся съ теченіемъ времени административ-
ныя, военныя, судебныя и проч. заботы; на элементарные не эко-
номическіе запросы эпохи возникновенія городовъ, муниципальныхъ
средствъ хватало, но впослѣдствіи экономическая дѣятельность стала
поглощать всю энергію горожанъ, и они охотно .снимали съ себя
бремя политическихъ и административныхъ заботъ, которое приво-
62 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
дило къ раздорамъ классовъ и партій и не окупалось ничѣмъ. Но
разставаясь съ политическими правами, горожане, во-первыхъ, не
отрекались отъ участія въ политической жизни страны — въ пред-
ставительныхъ учрежденіяхъ и иначе — и безсознательно подчерки-
вали экономическое и соціальное значеніе своего сословія, третьяго
сословія, буржуазіи. Когда великій экономическій кризисъ, связан-
ный съ открытіемъ Америки и морского пути въ Индію, уничто-
жилъ торговую монополію средиземноморскихъ городовъ и посте-
пенно распредѣлилъ ровнѣе торговую дѣятельность въ Европѣ,
городское сословіе созрѣвшее въ вѣковыхъ испытаніяхъ всякаго
рода, снова стало лидомъ къ лицу съ абсолютизмомъ. Но прежде
чѣмъ настало это время, много утекло воды въ европейскихъ рѣкахъ.
Это случилось впервые въ 1789 году во Франціи.
ГЛАВА II.
Городское устройство и городское управленіе.
Было бы напраснымъ трудомъ пытаться дать общую картину
городскихъ учрежденій въ Европѣ. Даже въ предѣлахъ одной и
той же страны господствуетъ такое разнообразіе типовъ, что нѣтъ
никакой возможности свести все къ одному; если же сопоставлять
городское устройство въ различныхъ странахъ, то обнаружатся еще
болѣе рѣзкіе контрасты. Это и понятно. Ходъ развитія Европы по
отдѣльнымъ странамъ представляетъ много особенностей; въ одномъ
мѣстѣ дѣйствуютъ одни условія, въ другомъ — другія. Сравнительно-
ясторическое изслѣдованіе въ этихъ случаяхъ приведетъ только къ
одному результату: мы узнаемъ доподлинно, что сходства нѣтъ ни-
какого. Однако, при всемъ этомъ, попытка уловить общія условія
въ болѣе или менѣе обширныхъ районахъ не можетъ считаться
безнадежной и уже а ргіогі имѣетъ за себя нѣкоторые аргументы.
Прежде всего есть нѣсколько историческихъ предпосылокъ, которыя
воспроизводятся довольно правильно; однѣ примѣнимы къ болѣе
обширнымъ территоріальнымъ группамъ, другія — къ менѣе обшир-
нымъ; границы однихъ совпадаютъ съ границами государства, дру-
гихъ — съ границами поселенія народа, племени, расы и проч.
Дѣйствіе этихъ предпосылокъ испытываетъ пертурбацію со стороны
мѣстныхъ особенностей, такъ что, при однородности принципа, въ
его выраженіяхъ наблюдается порою очень значительная разница.
Въ числѣ этихъ предпосылокъ наиболѣе крупныя — римская тра-
пиція, бытовыя особенности германскаго племени, политическіе прин-
ципы Каролингской монархіи и Священной Римской Имперіи, за-
просы торговли, требованія промышленности. Эти предпосылки сами
по себѣ опредѣляютъ тотъ районъ, въ предѣлахъ котораго исторія
можетъ искать чертъ однороднаго развитія; районы, конечно въ
64 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
разныхъ случаяхъ будутъ очень неодинаковы. Тѣ особенности го-
родского устройства, которыя явились результатомъ экономическихъ
причинъ, очевидно, будутъ распространены больше, чѣмъ, напримѣръ,
тѣ, которыя явились результатомъ установленія Священной Рим-
ской Имперіи, связавшей судьбы Германіи и Италіи.
Этими соображеніями мы и будемъ руководиться при изложе-
ніи устройства и управленія городовъ. Само собою разумѣется, что
это изложеніе, не можетъ претендовать на полноту; учесть въ одномъ
по необходимости схематичномъ очеркѣ всѣ мѣстныя особенности
задача въ данномъ случаѣ невыполнимая.
I.
Послѣ того какъ движеніе народовъ улеглось п на развали-
нахъ римской имперіи установились племенныя государства герман-
цевъ, въ нихъ начался тотъ процессъ, который со временемъ при-
велъ къ феодализаціи Европы. Однимъ изъ первыхъ признаковъ
того, что процессъ начался было появленіе иммунитета. Этотъ
институтъ, римскій по имени, не имѣлъ ничего общаго съ римскими
порядками. Его сущность раскрывается въ простой формулѣ. Вотъ
одна изъ этихъ формулъ, относящаяся къ меровингской эпохѣ. Ко-
роль говоритъ: ..Ради вѣчнаго спасенія, чтобы пріобщиться къ на-
градѣ, мы благочестиво даруемъ епископу этого города слѣдующее
благодѣяніе: ни одинъ государственный судья не долженъ посѣщать
церковныхъ владѣній, чтобы заниматься тамъ разборомъ судебныхъ
дѣлъ, взимать въ пользу государства судебную пеню х), требовать
для себя постоя или содержанія, уводить поручителей. Все, что
приходится на долю фиска изъ судебныхъ денегъ, или иныхъ до-
ходовъ, со свободныхъ, крѣпостныхъ и живущихъ на церковной
землѣ иностранцевъ,—все это ради спасенія нашей души отнынѣ
должно употребляться на освѣщеніе церкви“. Если иммунитетъ да-
ч**Ч* *Г.
*) Ггеііиз- та часть вергельда, судебной пени, взыскиваемой съ пре-
ступника, которая шла въ пользу государства; она составляла */з всей суммы;
остальная часть шла въ пользу потерпѣвшаго или его рода.
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 65
ровался свѣтскому помѣщику, то видоизмѣнялся лишь мотивъ: вмѣсто
спасенія души фигурировало награжденіе за вѣрность.
Меровингскія формулы большою точностью не отличаются; да
въ ней и не было необходимости, такъ какъ современникамъ смыслъ
формулы былъ совершенно понятенъ. За то теперь безъ коммента-
ріевъ понять его мудрено. Первая часть еще ясна: на церковную
землю не должны были являться королевскіе чиновники, творившіе
судъ и расправу, графы; этимъ церковная или другая помѣщичья
земля исключалась изъ сотенной организаціи; слѣдовательно, тѣ из-
держки, которыя были связаны съ появленіемъ графа оставались дома.
Далѣе, все, что приходится на долю казны изъ судебныхъ и иныхъ
доходовъ идетъ въ- пользу церкви. А ес.ли судебные доходы идутъ по
въ пользу церкви, то по тогдашнимъ понятіямъ это значитъ, что церкви
предоставляется и право суда. Тотъ, кто получаетъ Ггейиз, тотъ
судья. Предоставленіе судебныхъ денегъ предполагаетъ полную пе-
редачу судопроизводства безъ ограниченія права суда мелкими и
средними дѣлами. Иммунитетъ учреждаетъ вотчинный судъ. Графъ
только тогда появляется на сцену, когда возникаетъ смѣшанное
дѣло—человѣка, живущаго на помѣщичьей землѣ съ постороннимъ.
Государство отступается отъ своихъ нравъ въ пользу частнаго—
физическаго или юридическаго—лица. Таковъ первый принципъ феода-
лизма; въ данномъ случаѣ это имѣетъ чисто-матеріальный харак-
теръ. Центръ тяжести въ доходахъ. Позднѣе дѣло измѣнится. Но
дарованіе иммунитета не имѣло прямого значенія для города, какъ
такового; оно относилось не къ городу, а къ лежащимъ внѣ и
внутри города церковнымъ землямъ.
Иммунитетъ въ собственномъ смыслѣ является только началомъ
отчужденія государствомъ’ своихъ правъ. Принципъ феодальнаго по-
рядка таковъ, что оно не можетъ остановиться на этомъ. Вслѣдъ
за вотчиннымъ судомъ сеньоръ получаетъ и другія права; право на
учрежденіе рынка х), на чеканку монеты, на взиманіе торговыхъ
*) См. выше, стр. 23. Рыночная регалія возникла позднѣе, при послѣд-
нихъ каролингахъ; но и раньше, когда сеньоръ пользовался правомъ учреж-
дать рынокъ когда угодно, онъ не могъ извлечь изъ этого права никакой пользы, .
вока не получалъ двухъ остальныхъ привилегій. Такъ что формальное раз-
дѣленіе не имѣло смысла и естественно должно было исчезнуть.
Средневѣк .гор. 5
66
Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
пошлинъ. Предоставленіе этихъ правъ городскому сеньору завершало
его хозяйственную самостоятельность и уже болѣе непосредственно
относилось къ городу. Рынокъ получалъ юридическую охрану со
стороны государства и защиту отъ конкуренціи тѣхъ рынковъ, ко-
торые были учреждены безъ санкціи королевской власти п слѣдо-
вательно съ правомъ владѣть которыми не соединялось права чеканки
монеты и взиманія торговыхъ пошлинъ х). Подъ пошлинами, пре-
доставляемыми сеньору подразумѣвались не только пошлины съ то-
варовъ при куплѣ-продажѣ на рынкѣ * 2), но и таможенныя пошлины
въ тѣсномъ смыслѣ: дорожныя, мостовыя, въѣздныя. Сюда же отно-
сится освобожденіе .отъ уплаты пошлинъ въ другихъ мѣстахъ, да-
руемое помѣщику, но не имѣвшее большого значенія. Крупнымъ
факторомъ оно становится лишь позднѣе вмѣстѣ съ возрожденіемъ
торговли, но тогда имъ пользуются уже не сеньеры, а община.
Выгодность чеканки обусловливается прибылью, которой пользовался
сеньеръ отъ монетной пошлины и отъ размѣна.
Съ перечисленными правами связано также завѣдованіе мѣрами
и вѣсомъ; вопросъ о мѣрахъ и вѣсѣ является и при чеканкѣ монеты,
и при опредѣленіи пошлинъ, и при рыночной торговлѣ вообще. Это
право первоначально также было регаліей и никогда оно не пере-
ставало разсматриваться какъ таковое, но такъ какъ государственная
власть послѣ Карла Великаго и его ближайшихъ преемниковъ рас-
теряла почти всѣ свои регаліи, то и эта фактически перешла къ
помѣщикамъ и къ простымъ общинамъ; въ послѣднихъ она встрѣ-
тилась съ самостоятельной тенденціей, выросшей въ общинныхъ
отношеніяхъ, и привилась очень основательно.
Предоставленіе епископамъ и монастырямъ всѣхъ этихъ регалій
могло оказаться простой фикціей, если бы королевская власть не
позаботилась о томъ, чтобы пользованіе ими но встрѣчало препят-
ствій. Собственныхъ правомочій сеньора было недостаточно, чтобы
*) Такихъ рынковъ, восходящихъ большею частью къ ранней эпохѣ,
было много. Но чтобы сдѣлаться привилегированными они нуждались въ
соотвѣтствующей грамотѣ. Таковы были рынки епископскихъ резиденцій: Бре-
мѣна, Миндена, Гальберштадта до полученіи ихъ сеньорами Оттоновскихъ
привиллегій.
2) Частныя сдѣлки внѣ рынка не подлежали оплатѣ пошлиной.
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 67
охранять свои регаліи; государство и тутъ пришло къ нимъ на по-
мощь. Оно даруетъ сеньерамъ королевскій баннъ, принудительную
власть государства; помѣщикъ, получая регаліи, получаетъ вмѣстѣ
съ ними власть осуществлять ихъ и карать ихъ нарушеніе въ силу
не своихъ частныхъ правъ, а правъ государства.
Однако и на этомъ не прекращается ростъ власти епископовъ.
Государство нуждается въ нихъ г); въ тѣхъ своеобразныхъ поли-
тическихъ комбинаціяхъ, которыя возможны были только въ сред-
невѣковомъ государствѣ, епископы, въ извѣстную эпоху становятся
единственной серьезной опорой королевской власти; чтобы эта опора
пріобрѣла большую прочность, епископовъ систематически усиливаютъ.
Это—пора Оттоновскихъ привилегій въ Священной Римской импе-
ріи. Королевская власть отчуждаетъ въ пользу епископовъ судебное
верховенство, судебную власть государства. Это не возобновленіе
иммунитета, не устраненіе и не замѣна его. Иммунитетъ самъ по
себѣ; полученный епископами и аббатами раньше, онъ остается въ
полной силѣ. Но иммунитетъ даетъ право только на вотчинный судъ,
Оттоновскія привилегіи—на государственный судъ. Въ рукахъ у
епископовъ и аббатовъ сосредоточиваются два суда. Власть преж-
няго судьи, графа упраздняется, и его мѣсто заступаетъ духовный
сеньеръ. Появляются духовныя графства. Границы этихъ новыхъ
графствъ не обширны; онѣ обыкновенно охватываютъ городъ, въ
которомъ находится резиденція сеньера, и ближайшую округу. Въ
Гермавіи нѣтъ болѣе точнаго опредѣленія; въ Италіи границы вы-
числяются по милямъ (ок. 1*/2 кил.). Такъ округъ Асти равнялся
2 милямъ, округъ Новары—3, Кремоны—5, Лоди—7.
Главное значеніе передачи судебнаго верховенства духовнымъ
князьямъ заключается не въ образованіи самостоятельнаго городского
судебнаго округа— онъ образовался позже, ибо' въ X вѣкѣ еще не
было на лицо необходимыхъ условій: торговля была незначительна,
особаго городского права еще не было. Значеніе разсматриваемаго
факта было иное. Онъ прекращалъ власть надъ городомъ графа и
его рода, т. е. власть государства, ибо судебная власть въ ту пору
*) Ср. выше, стр. 44.
5*
68 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
составляла сущность господства вообще. Іисіісаге па латинскомъ
языкѣ того времени означало не просто судить и владѣть судомъ,
а гораздо больше—управлять. Это былъ важный этапъ, пройденный
городомъ до пути къ самостоятельности Д. Но тотъ же фактъ
имѣлъ другую сторону. Теперь въ рукахъ епископа или аббата соеди-
нялись два суда, вотчинный и государственный; къ нимъ при-
соединялись еще административныя права, которымъ онъ пользовался
въ силу королевскаго банна. Естественно, что у сеньеровъ появилась
весьма непохвальная склонность путать свои судебно-административ-
ныя и вотчинныя права и трактовать всѣхъ вообще жителей города,
какъ крѣпостныхъ. И пока у него была фактическая возможность
вызывать непріятныхъ ему бюргеровъ въ непосредственно зависимый
отъ него судъ, до тѣхъ поръ городъ былъ въ его рукахъ. Это
обстоятельство было, конечно, не послѣдней причиной несогласій
раздоровъ между горожанами и сеньорами. Привилегіи салическихъ
императоровъ положили конецъ епископскому гнету.
Замѣщеніе судебно-административной власти графа властью ду-
ховнаго сеньера далеко но всегда совершалось гладко. Въ нѣкото-
рыхъ городахъ графы были сильны и прямо отказывались уступать.
Въ этихъ случаяхъ дѣло доходило и до борьбы и приходилось вмѣ-
шиваться императору. Преемникамъ Оттоновъ иногда приходилось
брать назадъ уступленныя епископамъ права. Такъ поступилъ напр.
Генрихъ II въ Вормсѣ, гдѣ епископскія полномочія вновь были
введены въ узкія границы стараго иммунитета.
Какимъ же образомъ осуществлялась судебная власть епископа
тамъ, гдѣ реформа прошла безъ затрудненій?
Епископъ въ силу дарованныхъ ему правъ передавалъ судъ
назначаемому имъ фогту (Ѵо§і, айѵосаіиз) или бургграфу 2).
Послѣдній появляется лишь съ XI вѣка Бургграфъ собственно
комендантъ бурга, такъ какъ всякій средневѣковый городъ есть
бургъ 3). Должность эта—видоизмѣненіе и переживаніе должности
прежняго графа. Различіе между той и другой заключалось въ томъ,
>) Ср. выше, стр. 28 -29.
г) Онъ назывался и просто графомъ, городскимъ префектомъ и проч.
?) Объ этомъ ниже, стр. 76.
Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
69
что бургграфъ назначался и смѣнялся епископомъ. Въ нѣкоторыхъ
городахъ епископы благодаря вліятельности графскаго рода не рѣ-
шаются круто раздѣлаться съ прежнимъ носителемъ судебно-админи-
стративныхъ правомочій; въ другихъ —они возстанавливаютъ уже
упраздненную должность графа, чтобы имѣть въ немъ опору про-
тивъ далеко не всегда покорныхъ и вообще ненадежныхъ вассаловъ
и министеріаловъ, Но въ обоихъ случаяхъ они обезпечиваютъ за
собою право назначенія. Иногда фогтъ и бургграфъ фигурируютъ
рядомъ; тогда судьей является одинъ изъ нихъ. Такъ въ Кельнѣ
бургграфъ—носитель судебнаго верховенства въ городѣ наряду съ
архіепископомъ; онъ предсѣдатель государственнаго суда; фогтъ же
раздѣляетъ съ нимъ предсѣдательство въ судѣ архіепископскаго
двора. Наоборотъ, въ Страсбургѣ фогтъ держитъ судъ отъ епис-
копа, а бургграфъ—мелкое должностное лицо изъ среды министе-
ріаловъ. Въ Майнцѣ положеніе бургграфа очень опредѣленно: онъ
держитъ судъ непосредственно отъ императора, но въ то же время
онъ вассалъ архіепископа. Въ Вормсѣ первоначально бургграфъ —
государственный судья, а фогтъ—вотчинный, дѣйствующій въ пре-
дѣлахъ иммунитета; въ ХІІ вѣкѣ обѣ должности сливаются, но
названіе бургграфа исчезаетъ и остается одинъ фогтъ. Въ Вюрц-
бургѣ обѣ должности всегда были соединены въ однѣхъ рукахъ.
Итакъ, бургграфъ является то высшимъ городскимъ (и земскимъ)
судьей (тогда онъ графъ или вообще знатный, но состоитъ васса-
ломъ епископа), то мелкій административный чиновникъ изъ мини-
стеріаловъ. Фогтъ— то верховный судья (тогда онъ также графъ
или знатный вообще и въ то же время вассалъ епископа), то второй
городской судья изъ министеріаловъ. Обѣ должности встрѣчаются
и въ королевскихъ городахъ. Имперскихъ бургграфовъ мы находимъ
въ Нюрнбергѣ, Мѳйссенѣ и др., фогта—въ качествѣ второго го-
родского судьи изъ королевскихъ министеріаловъ въ Ахенѣ и Франк-
фуртѣ на Майнѣ.
Третій судья въ городѣ—староста (ЗсЬпІіЬеізз, зсиИеіиз,
ѴІ11ІСП8 и ин.). Его положеніе различно, и иногда онъ играетъ
очень важную роль. Въ Трирѣ, гдѣ нѣтъ ни бургграфа, ни фогта,
онъ высшее свѣтское должностное лицо. Въ Франкфуртѣ и Нюрн-
70 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
бергѣ онъ—королевскій судья и глава города, хотя въ первомъ
есть фогтъ, а во второмъ—бургграфъ. Вообще же, какъ въ боль-
шинствѣ случаевъ онъ—помощникъ судьи, изъ министеріаловъ. Общее
правило то, что бургграфъ и фогтъ завѣдуютъ высшимъ судомъ,
староста—низшимъ 1).
Подъ предсѣдательствомъ городского судьи или его замѣсти-
теля 2) приговоръ выноситъ судебная коллегія. До Карла Вели-
каго присутствіе на судѣ было повинностью всего взрослаго свобод-
наго населенія сотни. Послѣ реформы, введенной между 770 и
780 годами, судебную общину смѣнили выборные—скабины, шеф-
фены 3). Эготъ институтъ былъ распространенъ не по всей Гер-
маніи, но онъ не ограничивался, какъ думали, областями франковъ.
Въ городахъ по Нижнему Рейну и по Мозелю коллегіи шеффеновъ
существуютъ вездѣ. Въ Вестфаліи онѣ совпадаютъ съ городскими
совѣтами; въ Саксоніи мы ихъ находимъ въ Магдебургѣ и Галле:
въ Верхней Германіи—въ имперскихъ городахъ Ульмѣ и Франк-
фуртѣ. Въ Вормсѣ шеффены есть, но ихъ роли мы не знаемъ, въ
Майнцѣ они играютъ роль адвокатовъ. Въ Баварскихъ городахъ *),
въ вѳрхнѳрейнскихъ Страсбургѣ и Базелѣ, въ Шпейерѣ и Аугсбургѣ
шеффены не встрѣчаются. Наслѣдственная передача должности шеф-
фена отъ отца къ сыну, а за отсутствіемъ или за малолѣтствомъ
послѣдняго къ родственнику, не доказана.
ЛД,___________________
х) Были п другія должностныя лица въ городѣ: замѣститель бургграфа
и фогта (въ Кельнѣ); лица, завѣдуюіція сборомъ пошлинъ; лица, завѣдуюшія
чеканкою денегъ (послѣднія двѣ должности иногда соединялись въ рукахъ ка-
мерарія). Эти лица выходили почти всегда изъ среды министеріаловъ.
2) Въ тѣхъ случаяхъ, когда бургграфство или должность фогта находи-
лись въ рукахъ крупнаго барона, они рѣдко лично предсѣдательствовали на
судѣ. Вмѣсто себя они посылали обыкновенно замѣстителя, а самй совершенно
удовлетворялись связаннымъ съ должностью почетомъ и приносимыми ею
доходами.
3) Слѣдуетъ отличать іцеффеновъ, попадающихся отдѣльно и коллегіи
шеффеновъ. Огь присутствія первыхъ нельзя заключать къ присутствію по-
слѣднихъ .
4) Въ судахъ графствъ въ Баваріи и Австріи они фигурировали до XII в.
Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
71
П.
Въ Германіи только что описанныя условія представляютъ
больше всего типичныхъ чертъ 1), по нимъ всего легче составить
представленіе о томъ вліяніи, какое имѣлъ сеньоріальный режимъ на
городскія учрежденія. Въ другихъ странахъ мы тоже встрѣчаемъ
почти всѣ основные факты, но въ зависимости отъ мѣстныхъ усло-
вій они мѣняются и разнообразятся до безконечности. Причина того,
что Германія шла въ данномъ случаѣ болѣе правильнымъ темпомъ,
совершенно ясна. Основанія политики, которой придерживалась тутъ
государственная власть, окончательно выработались при Карлѣ Ве-
ликомъ. Нѣмецкіе Каролинги и Оттоны послѣдовательно развивали
руководящій принципъ Карла. Они покровительствовали духовнымъ
сеньорамъ, въ которыхъ хотѣли видѣть свою главную и наиболѣе
естественную опору. Поэтому они мало-по-малу передали епископамъ
и аббатамъ всѣ—по крайней мѣрѣ главныя - функціи государствен-
ной власти, которыя тѣ осуществляли или на частно-правовыхъ или
на публично-правовыхъ титулахъ.
Ближе всего Къ нѣмецкимъ условіямъ стоятъ условія италь-
янскія, что также нетрудно понять. Италія первоначально раздѣ-
ляла судьбы каролингской монархіи, а при Оттонѣ I вошла въ со-
ставъ возстановленной Священной Римской Имперіи, и саксонскіе
императоры обыкновенно придерживались одной и той же политики
какъ въ Германіи, такъ и въ Италіи. Но между прекращеніемъ
Каролингской династіи (875) и коронованіемъ Оттона I (962) про-
шло довольно много времени, и этимъ временемъ воспользовались
итальянскіе епископы, чтобы усилить свои привилегіи. Оттоны да-
ровали имъ всѣ тѣ права, которыми пользовались нѣмецкіе епис-
копы, но до Оттоновъ въ смутную пору, когда претендентамъ на
королевскій или императорскій титулъ приходилось изыскивать все-
возможныя ч средства, чтобы закрѣпить за собою власть, прелаты въ
сѣверной Италіи сумѣли добиться такихъ правъ, которыхъ нѣмец-
кіе сеньеры, какъ таковые, не получали никогда. Въ то самое
1) Они и изслѣдованы несравненно лучше, чѣмъ тѣ же отношенія въ.
другихъ странахъ.
72 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
время, когда Генрихъ I Птицеловъ на-долго утверждалъ за коро-
левской властью исключительное право строить укрѣпленія, Берѳн-
гаръ I и его преемники въ -Италіи должны были уступить это
право епископамъ. Нѣмецкимъ императорамъ это обстоятельство было,
повидимому, очень непріятно, и они въ своихъ грамотахъ обыкно-
венно лишь вскользь упоминали,—не подтверждая ее формально, но и
не будучи въ состояніи отмѣнить ее,—объ этой привилегіи италь-
янскихъ епископовъ.
Другое преимущество итальянскихъ духовныхъ сеньеровъ передъ
нѣмецкими лежало въ области суда. Въ Германіи свободные ни-
когда не были формально обязаны подчиняться иммунитетному, вот-
чинному суду сеньера ни по какимъ дѣламъ. Въ Италіи до Отто-
новъ ариманны фактически дѣлаются подсудны вотчинному суду, но
только по мелкимъ дѣламъ. Оттоны, делегируя государственную
власть сеньерамъ, даровали имъ право суда вообще, но по общему
духу ихъ законодательства, какъ это видно изъ нѣмецкихъ отно-
шеній, этотъ судъ не имѣлъ ничего общаго съ вотчиннымъ судомъ.
Въ Германіи ихъ и разграничивали очень тщательно, и попытки
епископовъ смѣшивать ихъ встрѣчали всегда отпоръ со стороны за-
интересованныхъ. Въ Италіи же благодаря прежней практикѣ гра-
ницы сдѣлались гораздо менѣе опредѣленными, и разсѣянность, въ ко-
торую такъ охотно впадали епископы, имѣла больше фактическихъ
основаній.
Передача епископу правъ государственнаго суда сопровожда-
лась созданіемъ соотвѣтствующихъ должностныхъ лицъ. Такимъ об-
разомъ по нѣкоторой аналогіи съ нѣмецкимъ бургграфомъ появляются
въ Италіи видамъ (ѵісейотіпиз) и виконтъ (ѵісесошев), от-
дѣльно или вмѣстѣ. Эго —верховные судьи по всѣмъ важнѣйшимъ
дѣламъ, верховные судьи надъ свободнымъ населеніемъ города. Такъ
какъ епископъ получаетъ благодаря Оттоновскимъ привиллегіямъ всѣ
полномочія графа, то эти должности разсматриваются, какъ непо-
средственное продолженіе графской. Это свѣтскія должности, пере-
данныя имъ права считались несовмѣстимыми съ духовнымъ саномъ;
поэтому должность видама, отправлявшаяся первоначально духов-
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 73
нымъ х), была передана потомъ свѣтскому лицу, а должность ви-
конта самымъ названіемъ свидѣтельствуетъ о связи съ графской.
Преемство графской должности выражалось въ томъ, что и видамъ,
и виконтъ часто носятъ названіе королевскаго посланца (тіззиз
Дотіпісиз) * 2). Названіе показываетъ на объемъ полномочій епис-
копскаго должностного лица. Пока ппззпз не сдѣлался вассаломъ
епископа, была возможна апелляція къ нему. Съ перенесеніемъ по-
сланческихъ полномочій на епископскаго вассала, судъ епископа сдѣ-
лался безапелляціоннымъ. Высшимъ судьямъ подчинены нотаріусъ
(поіагіиз) и судья (]ийех); оба они имѣютъ дѣло только со сво-
бодными; одинъ скрѣпляетъ гражданскія сдѣлки, другой помогаетъ
видаму или виконту отправлять судопроизводство.
Фогтъ (адѵосаШ) —управитель церковныхъ земель и въ то
же время судья надъ сидящими на нихъ церковными людьми. Его
помощникъ—гастальдъ, успѣвшій къ атому времени спуститься съ
положенія высшаго королевскаго должностного лица (у лангобардовъ)
до положенія, напоминающаго обычное положеніе нѣмецкаго старосты.
Для положенія епископской власти въ Италіи характерно исчезно-
веніе скабиновъ (шеффеновъ). Оттоновское законодательство уже
не застало ихъ въ Ломбардіи.
1
ІИ.
Во Франціи, гдѣ феодальный и сеньеріальный режимъ вообще
развился полнѣе, чѣмъ гдѣ бы то ни было, поглощеніе функцій
государства частными лицами и учрежденіями, естественно должно
было осуществиться въ бблыпихъ размѣрахъ, чѣмъ въ другихъ
частяхъ Европы. Помимо того, что система иммунитетовъ получила
во Франціи огромные размѣры, всѣ королевскія регаліи были
мало-по-малу присвоены себѣ сеньерами. Въ противоположность
Германіи и Италіи тутъ грамоты, уступающія то или иное право,
О Тогда видамъ является управителемъ церковныхъ имѣній.
2) Непосредственной связи съ каролингскими тіззив’ами нѣтъ. Долж-
ность создается вновь Отгонами п только по имени примыкаетъ къ каро-
лингской.
74 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
очень рѣдки. Въ частности мы знаемъ мало грамотъ, уступающихъ
епископамъ графскую власть въ такихъ крупныхъ городахъ, какъ
Реймсъ, Нуайонъ, Ланъ, Шалонъ, Амьенъ, Окзеръ; наоборотъ,
на хартіяхъ покоятся графскія полномочія епископовъ Лангра, Ди-
жона, Турнэ, Пюи. Сеньеры мало заботятся о внѣшнихъ формаль-
ностяхъ и совершенно не нуждаются въ согласіи короля. Короли
еще въ IX вѣкѣ пытаются бороться противъ этого, но у нихъ
не хватаетъ силъ и они принуждены въ концѣ концовъ безмолвно
уступить. То же, что съ регаліями, произошло и съ правомъ суда.
Къ полученному раньше отъ королей праву иммунитетскаго суда
надъ зависимыми людьми, сеньеры вскорѣ присоединяютъ право го-
сударственнаго суда, простирающагося на всѣ элементы населенія *).
Поскольку дѣло касается исторіи городовъ, во Франціи нѣтъ такого
преобладанія духовныхъ сеньеровъ надъ свѣтскими, какъ въ Германіи
или Ломбардіи. Поселенія возникаютъ какъ на духовныхъ, такъ и
на свѣтскихъ земляхъ, и прерогативы королевской власти захватываются
какъ тѣми, такъ и другими. Въ болѣе позднюю эпоху свѣтскіе
бароны пріобрѣтаютъ даже большее значеніе. Изрѣдка въ одномъ
и томъ же городѣ устанавливается полюбовное соглашеніе: графъ
и епископъ дѣлятъ между собою городъ. Такъ было въ Суассонѣ,
Бовэ, Шартрѣ на сѣверѣ, въ Безье, Монпелье, Нарбоннѣ на югѣ.
Но были случаи, когда епископъ одерживалъ верхъ надъ графомъ,
который нерѣдко дѣлался простымъ вассаломъ епископа. Такъ было
въ районахъ, гдѣ лучше сохранился престижъ королевской власти
и гдѣ слѣдовательно король сумѣлъ сохранить вліяніе при избраніи
епископа. Это, большею частью, классическіе центры коммунальной
революціи: Нуайонъ, Ланъ, Шалонъ, Амьенъ, Реймсъ, Лангръ,
Турнэ, Окзеръ, не говоря о тѣхъ городахъ, которые отошли къ
имперіи и слѣдовательно попали въ сферу * политики Оттоновъ.
Во Франціи должностныя лица въ сеньеріальныхъ городахъ
болѣе многочисленны, чѣмъ гдѣ бы то ни было. Фогтъ, или авуэ
(аѵопё, айѵосаіиз) является государственнымъ судьей въ предѣ-
лахъ иммунитета. Онъ судитъ людей, независимыхъ отъ иммунитета.
і) Во Франціи, - замѣтимъ кстати,— свободныхъ эіементонъ осталось
- гораздо меньше, чѣмъ въ другихъ странахъ.
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 75
Для осуществленія графскихъ функцій въ болѣе широкихъ размѣ-
рахъ епископу служитъ видамъ (ѵісейотіпив, ѵійате). Обыкно-
венно—это прежній графъ, принужденный подчиниться и сдѣлав-
шійся вассаломъ *); но бываютъ случаи, когда епископъ отдаетъ
эту должность въ ленъ лицу, достаточно сильному, чтобы оно могло
служить опорою противъ другихъ слугъ, но не настолько могуще-
ственному, чтобы его можно было бояться. Соотвѣтствующее поло-
женіе при свѣтскихъ графахъ занимаетъ виконтъ (ѵісесошез, ѵі-
сотіе * 2;; кастелянъ (савіеііапиз, сЬаіеІаіп), по названію соот-
вѣтствующій нѣмецкому бургграфу, отличается отъ виконта только
меньшими размѣрами находящейся въ его вѣдѣніи территоріи;
обыкновенно, онъ властвуетъ и судитъ въ замкѣ съ ближайшей
округой 3).
Перечисленныя четыре должностные лица завѣдывали высшей
юрисдикціей. Для низшей имѣлись особые чиновники, соотвѣтствующіе
частью нѣмецкому старостѣ. Вигье (уісагіиз, ѵі^иіег) завѣдуетъ
низшимъ государственнымъ судомъ, прево (ргеѵбі) — низшимъ вот-
чиннымъ; первый слѣдовательно представляетъ аналогію съ ломбард-
скимъ судьей О'иДех), второй—съ гастальдомъ. Въ исторіи фран-
цузскихъ городовъ не рѣдкость, что вигье и прево сосредоточиваютъ
въ своихъ рукахъ огромную власть. На югѣ вигье часто стоитъ во
главѣ города, возставшаго противъ графа; прево же своими притѣс-
неніями часто доводитъ до возстанія горожанъ.
Въ репйапѣ нѣмецкимъ шеффенамъ во Франціи засѣдателями
въ сеньеріальномъ судѣ состоятъ эшевены, это—одно и то же. Общій
ихъ источникъ франкскій скабинатъ. Поэтому и во Франціи эше-
вены распространены главнымъ образомъ въ полосѣ франкской
оккупаціи: во Фландріи и сосѣднихъ областяхъ.
і) Въ этомъ отношеніи его положеніе представляетъ аналогію съ нѣ-
мецкими бургграфами въ нѣкоторыхъ городахъ.
2) Такимъ образомъ обѣ должности, нъ Италіи встрѣчающіяся никарно
при епископахъ, во Франціи раздѣляются.
3) Перечисленныя функціи не всегда соотвѣтствуютъ именно этимъ
должностнымъ лицамъ. Сочетанія разнообразились очень сильно.
76
Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
IV.
Переходя къ англійскимъ порядкамъ, необходимо сдѣлать нѣ-
сколько общихъ замѣчаній, которые должны освѣтить процессъ
сравнительно съ континентальными условіями. Иммунитетъ въ англо-
саксонскую эпоху обезпечивалъ частнымъ лицамъ тѣ же изъятія,
что и на континентѣ: свободу отъ посѣщенія королевскими чинов-
никами и проч. и передавалъ иммунисту право вотчиннаго суда.
Какъ и во Франціи и Германіи, вотчинный судъ получилъ почти
неограниченныя права, въ томъ числѣ право казнить смертью и
членовредительствомъ. Что касается передачи королевскихъ регалій,
то въ Англіи дѣло обстояло нѣсколько иначе. Даже англосаксонскіе
короли очень неохотно уступали свои права сеньерамъ. Право
строить укрѣпленія осталось какъ и въ Германіи за королемъ.
Рыночная и монетная регаліи такжб никогда не уступались добро-
вольно, хотя бывали случаи, когда бароны пользовались полити-
ческой анархіей и устраивали у себя незаконные рынки и монетные
дворы. Но при первой же возможности королевская власть воз-
вращала себѣ свои узурпированныя прерогативы. Для передачи же
государственнаго суда въ руки частныхъ лицъ въ Англіи никогда
не было ни побудительныхъ причинъ, ни удобнаго момента. Судъ
развился тамъ такъ неожиданно, сравнительно съ континентальными
порядками и королевская власть такъ скоро взяла организацію су-
допроизводства въ свои руки, что сеньеры не успѣли' вступиться.
Однако даже и тѣ уступки, которыя королевская власть принуждена
была сдѣлать частнымъ лицамъ, не пріобрѣтаютъ того значенія,
какъ на континентѣ, Иммунитетъ и овладѣніе нѣкоторыми регаліями
въ городахъ не могли повести къ тѣмъ послѣдствіямъ, къ которымъ
они повели въ Италіи и Германіи. Этому препятствовала разно-
родность держанія въ городахъ, которыя, какъ мы знаемъ1), нигдѣ
не достигали такихъ размѣровъ, какъ въ Англіи. И до завоеванія,
и послѣ него въ Англіи крайне рѣдки города, подчиненные одному
‘ 4
*) См. выше,'стр. 14.
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 77
сеньору, хотя бы королю: они всегда несутъ повинности по отноше-
нію къ нѣсколькимъ лордамъ, причемъ одна часть тянетъ къ одному,
другая къ другому и т. д. Въ англо-саксонскую эпоху очень мало
городовъ, подчиненныхъ одному сеньеру и почти нѣтъ —быть мо-
жетъ, совсѣмъ нѣтъ, городовъ, подчиненныхъ частному лицу. Всего
нѣсколько городовъ лежатъ на Іегга ге^із, на королевскихъ до-
менахъ; но въ ихъ числѣ есть такіе, которые только юридически
являются городами (Ьогои^Ь); фактически—это гнилыя мѣстечки,
мѣстечки, которыя, по выраженію одного историка, сгнили, не
успѣвъ созрѣть.
Разнородность держанія и почти полное отсутствіе городовъ,
находящихся въ полной зависимости отъ частныхъ лицъ, приводятъ
къ т ому,' что въ Англіи мы не имѣемъ передъ собою процесса кон-
солидаціи города. Иммунитетскія отношенія въ городъ, какъ въ цѣ-
лое не проникаютъ; сложная судебная организація, которая выросла
на континентѣ благодаря соединенію въ рукахъ сеньера вотчиннаго
и государственнаго суда, въ Англіи образоваться не могла. Въ
англо-саксонскую эпоху въ городѣ дѣйствуетъ свой городской судъ,
ЬигЬ-^етоі, который отмѣченъ правдою Эдгара (958 -— 975);
онъ долженъ собираться трижды въ годъ, но въ большихъ городахъ
онъ вѣроятно’ собирался ц чаще, до раза въ недѣлю. Это собраніе
свободныхъ людей города, приравниваемое къ зсуг-^ешоГу и къ
ЬипйгеД-^ешоГу, къ суду графства и сотни. Мы знаемъ объ
этомъ судѣ очень мало, но, повидимому, люди, засѣдавшіе въ немъ —
"все люди крупные, имѣющіе соку и соку надъ своими людьми 1).
Въ норманнскую эпоху дѣло измѣняется. Говоря вообще, раз-
нородность держанія сохраняется, но режимъ завоеванія приводитъ
къ тому, что появляется больше городовъ, подчиненныхъ одному
сеньеру, большинство послѣднихъ принадлежатъ королю, ибо всѣ
крупные города были зачислены въ королевскіе домены; отъ короля
они -переходили въ руки частныхъ лицъ, но такихъ случаевъ все-
таки очень мало. Классическій примѣръ—Лестера, гдѣ установился
------------------
і) Сока—право частнаго суда. Сокмѳны—люди лично свободные, но на-
ходящіеся въ юрисдикціонной зависимости отъ частнаго лица или отъ короля,
какъ лица частнаго.
78 Средневѣковые города въ Западной Ьвропъ.
довольно типичный сеньоріальный режимъ, съ безконечнымъ рядомъ
повинностей, со всѣми баннальными правами и проч. Послѣ завоеванія
сеньоріальный режимъ получаетъ нѣсколько большее развитіе; при-
казчики п старосты (гееѵе, Ъаіііі), частью извѣстные еще въ
саксонскую эпоху начинаютъ играть болѣе крупную роль, пред-
сѣдательствуютъ въ городскомъ судѣ. Но хотя внѣшнимъ образомъ
англійскій сеньоріальный строй и напоминаетъ континентальный, по
существу онъ все-таки сильно отъ него отличался. Зависимость го-
родского населенія несравненно мягче, чѣмъ во Франціи, и такіе
примѣры, гдѣ надъ горожанами являлась сильная вотчинная власть,
крайне рѣдки. Вообще же городскіе жители—большею частью сво-
бодные; обыкновенно они уплачиваютъ только оброкъ (притомъ большею
частью денежный) съ участка и съ дома; съ этимъ часто соединялась
судебная повинность, сока, рѣже, какъ иногда въ королевскихъ го-
родахъ, и другія повинности, въ совокупности приближавшія поло-
женіе горожанъ къ положенію виллановъ. Для прочихъ свободныхъ
оставался въ силѣ общій судъ, судъ сотни, такъ какъ городъ обык-
новенно составлялъ сотню, а большой объединялъ нѣсколько. Эман-
сипація, какъ указано выше *), состояла, кромѣ выкупа повинностей
въ пріобрѣтеніи права избранія шерифа, земскаго судьи.
Слѣдовательно, въ этомъ отношеніи англійскіе порядки значи-
тельно уклоняются отъ континентальныхъ.
V.
Вторымъ моментомъ, который содѣйствовалъ образованію осо-
баго городского устройства, было укрѣпленіе. Вліяніе этого момента
сильно въ тѣхъ частяхъ Европы, гдѣ хорошо представленъ герман-
скій элементъ, ибо юридическія послѣдствія, вытекающія изъ суще-
ствованія укрѣпленій, имѣютъ источникомъ германское обычное право.
Городъ—бургъ; бургъ-замкнутое пространство, а всякое замк-
нутое пространство согласно нѣмецкому обычному праву пользуется
особеннымъ миромъ. Это значитъ, что преступленіе, совершенное въ
Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
79
чертахъ огороженнаго мѣста карается тяжелѣе, чѣмъ совершенное въ
другихъ мѣстахъ. Особеннымъ миромъ пользуется всякій домъ, вся-
кая деревня внутри своей ограды. Но для бурга является дальнѣйшій
моментъ. Право воздвигать укрѣпленія — королевскія регалія; по-
этому каждый бургъ считается королевскимъ бургомъ. А то, что
принадлежитъ королю, стоитъ подъ спеціальнымъ высшимъ миромъ.
У каждаго дома свой миръ, но миръ королевскаго дома выше, чѣмъ
миръ всякаго другого дома. У каждаго поселенія свой миръ, но
миръ королевскаго поселенія, бурга, выше, чѣмъ миръ всякаго дру-
гого поселенія.
Это положеніе нетрудно прослѣдить въ первоначальной исторіи
учрежденій всѣхъ главнѣйшихъ европейскихъ странъ, въ Англіи,
какъ и въ Италіи, во Франціи, какъ п въ Германіи. Въ англо-
саксонскихъ порядкахъ, напр., ЪигЬ имѣетъ свой миръ, за нару-
шеніе котораго полагается особая пеня, ЬпгЬ-Ъгусе. Но ясное дѣло,
что представленіе о связи особеннаго городского мира съ укрѣпле-
ніями, съ бургомъ, могло сохраниться только тамъ, гдѣ самъ бу.ргь
продолжалъ считаться поселеніемъ короля, т.-е. тамъ, гдѣ королев-
ская власть сумѣла удержать за собою право строить бурги и вла-
дѣть ими. А такихъ странъ, какъ мы знаемъ, было только двѣ:
Германія и Англія. Во Франціи и въ Италіи королевская .власть
потеряла это право. Но и въ Англіи идея спеціальнаго городского
мира послѣ завоеванія перестаетъ играть такую видную роль, ка-
кую продолжаетъ играть въ Германіи. Наоборотъ, во Франціи она
возрождается позднѣе. Понятно, почему произошло все это. Необ-
ходимость особеннаго городского мира, стоитъ въ прямой зависи-
мости отъ того, насколько обозпеченъ общій государственный поря-
докъ, и отъ того, въ какой степени городъ обладаетъ возможностью
осуществлятль этотъ особенный миръ. Въ Англіи въ норманнскую
эпоху порядокъ былъ обезпеченъ лучше, чѣмъ гдѣ бы то ни было;
съ другой стороны, городскія установленія приняли такую форму,
которая дѣлала излишней юридическія презумпціи идеи особеннаго
мира. Во Франціи идея была воскрешена, какъ только городское
населеніе стало приходить къ сознанію необходимости юридической
защиты въ дополненіе- къ защитѣ матеріальной. Какова была эмбріо-
80 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
логія идеи особеннаго мира, мы не знаемъ; можно только утвер-
ждать, что съ идеей Божьяго мира она не стоитъ въ прямой связи;
быть можетъ, здѣсь имѣется косвенное вліяніе тѣхъ видовъ свѣт-
скихъ убѣщищъ, о которыхъ говорились раньше . За то для Гер-
маніи мы можемъ’ прослѣдить ея развитіе съ относительной полно-
тою; нарушеніе городского мира каралось высшимъ штрафомъ коро-
левскаго банна въ 60 шиллинговъ; постепенно идея особеннаго го-
родского мира передается королями горожанамъ, и начинаетъ раз-
сматриваться не какъ право короля, а какъ право бюргеровъ, й
съ бурга переносится также и на пригородъ; это значитъ, что въ
сферу дѣйствія городского мира включаются всѣ городскіе жители.
Словомъ, въ Германіи естественная эволюція приводитъ къ тѣмъ
же условіямъ, которыя во Франціи были получены искусственнымъ
путемъ.
Идея особеннаго мира въ этихъ двухъ странахъ пріобрѣтаетъ
огромное значеніе. Она дѣвается зерномъ городского права и со-
дѣйствуетъ, слѣдовательно, образованію особаго городского судебнаго
округа. Во Франціи „учрежденія мира" дѣлается даже названіемъ
совокупности городскихъ вольностей, когда послѣднія не хотятъ
квалифицировать „новымъ, гнуснымъ словомъ", коммуною.
VI. ,
Намъ предстоитъ теперь разсмотрѣть третій источникъ город-
ского устройства, условія поземельной общины.
Поземельная община, какъ извѣстно,—институтъ чисто-герман-
скій, и всюду, гдѣ осѣдали германскія племена, общинныя отно-
шенія реагировали на условія землевладѣнія. Въ сильно романизо-
ванныхъ областяхъ община не выдержала борьбы съ римской по-
мѣстной системой и постепенно вытѣснялась ею,—такъ было въ Италіи,
южной Франціи и Испаніи; въ другихъ она получила тѣмъ большее
распространеніе, чѣмъ интенсивнѣе была иммиграція германскихъ
племенъ. Поэтому во Франціи она играла болѣе видную роль на
сѣверѣ, сѣверо-востокѣ и востокѣ, чѣмъ въ бургундскихъ и вестгот-
*) Си. выше, стр. 17.
Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
81
скихъ удѣлахъ. Въ Англіи, благодаря тому, что процессъ оккупаціи
страны германцами тянулся долго п борьба отличалась большимъ
упорствомъ, проникновеніе поземельныхъ условій общинными поряд-
ками совершилось полнѣе, чѣмъ гдѣ бы то ни было въ предѣлахъ
римской имперіи. Но, конечно, классической страною поземельной
общины остались нероманизованныя германскія земли п прежде всего
самая Германія.
Эти факты уже предрѣшаютъ вопросъ, гдѣ общинные порядки
больше вліяли на образованіе городского устройства. Естественно ожи-
дать, что такое вліяніе всего сильнѣе будетъ въ Германіи. Такъ
это и было въ дѣйствительности, а такъ какъ, кромѣ того, вопросъ
и изученъ лучше примѣнительно къ нѣмецкимъ условіямъ, то мы
положимъ въ основу изложенія характеристику нѣмецкихъ условій.
Каковы основныя черты сельской общины? Въ хозяйственномъ
отношеніи мы можемъ указать двѣ главныя: во-первыхъ, у общины
есть земли, находящіяся въ совмѣстномъ владѣніи и совмѣстномъ
пользованіи всѣхъ ея членовъ: это—альмѳнда, т. е. лѣса, пустоши,
выгоны, воды; во-вторыхъ, община ведетъ совмѣстное хозяйство
на пахотныхъ земляхъ и на лугу. Въ юридическомъ отношеніи,
община является соединеніемъ людей, на основѣ корпоративнаго, не
государственнаго и не сеньѳріалнаго права; у нея есть свой судъ,
но государственный и не сеньоріальный, а корпоративный судъ, наи-
болѣе обычное названіе котораго въ Германіи—бурдингъ (Впгйіп^,
т. е. крестьянскій судъ); источникъ его судебныхъ полномочій ле-
житъ въ автономіи общины; ему подсудны всѣ общественные эле-
менты; въ этомъ его отличіе отъ сеньоріальнаго суда, который суще-
ствуетъ исключительно для несвободныхъ и зависимыхъ элементовъ.
Организація общины крайне проста; она содержитъ на обще-
ственный счетъ пастуха, лѣсного и полевого сторожа и имѣетъ
старшину, который носитъ очень различныя названія: Ваиеппеізіег,
2еп(іег, НеітЪигд и т. и. п который соединяетъ въ своемъ
лицѣ функціи администратора и судьи; коллегіи, которая помогала
бы ему или контролировала бы его, первоначально нѣтъ; она по-
является не раньше XIII в.; въ трудныхъ случаяхъ старшина при-
бѣгаетъ къ помощи сельскаго схода или нарочитыхъ выборныхъ.
6
82
Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
Такова организація свободной общины. Но въ эпоху происхо-
жденія городовъ автономныхъ общинъ оставалось немного. Большинство
общинъ перешло въ категорію зависимыхъ. Зависимость ихъ выра-
жалась большей частью тѣмъ, что сеньеру принадлежала верховная
собственность надъ альмендою. Господство совершенно или почти
совершенно но касалось личности крестьянъ и никогда не распро-
странялось на всю территорію общины. Автономія общины была
ограничена въ слабой степени. Ограниченія заключались въ томъ, что
господинъ имѣлъ право болѣе интенсивно пользоваться альмендою,
чѣмъ члены общины; только съ его согласія можно было присту-
пать къ корчеванію лѣса; бауермейстсръ могъ быть назначенъ
только съ его согласія; онъ имѣлъ долю въ доходахъ бурдинга.
Въ этихъ случаяхъ нерѣдко должность судьи переходила въ руки
людей сеньера, обыкновенно судей въ сеньеріальномъ судѣ и внѣш-
нимъ образомъ общинный судъ сливался съ сеньоріальнымъ; но
разница между исконными крѣпостными и членами прежней свобод-
ной общины не сглаживалось никогда: она выражалась въ томъ,
что повинности послѣднихъ были легче, что мхъ хозяйственная
дѣятельность никогда не исчерпывалась потребностями сеньера
и проч.
Для выясненія вліянія общинныхъ распорядковъ на городское
устройство нѣтъ необходимости особенно настаивать на переживаніи
вполнѣ свободной общины. Фактъ ея существованія въ XI в. и
не только въ XI в., но и гораздо позже—процессъ закрѣпощенія въ
нѣкоторыхъ мѣстностяхъ Германіи затянулся вплоть до ХѴ*Ш в.—
установленъ, но до сихъ поръ не удалось найти типичнаго примѣра
непосредственнаго превращенія свободной сельской общины въ го-
родскую. Важно сопоставить учрежденія обѣихъ общинъ; тотъ или
иной характеръ сельской общины нисколько не измѣняетъ дѣла.
Важность эта обусловлена тѣмъ, что исторія города въ средніе
вѣка начинается съ общины. Это — общее правило, которое
находитъ примѣненіе даже въ Италіи, гдѣ занесенные герман-
цами порядки не смотря ни на что удержались въ нѣкото-
рой степени въ самой типичной для городовъ странѣ — въ Лом-
бардіи. Каковъ характеръ городской общины — вопросъ другой.
Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
83
Она далеко не вездѣ была одинакова, далеко не вездѣ создавалась
при однихъ п тѣхъ же условіяхъ, предполагала однѣ и тѣ же
юридическія предпосылки. Но община была всюду. И уже по чисто-
логическимъ соображеніямъ напрашивается сопоставленіе сельской
и городской общины; вопросъ, нѣтъ ли тутъ филіаціи, возникаетъ
самъ собою.
VII.
Мы бы никогда не поняли, какимъ образомъ изъ только что опи-
санныхъ соціальныхъ и экономическихъ условій произошли город-
скія отношенія, если бы упустили изъ виду одну категорію фак-
товъ— результаты возрожденія торговли. Безъ нихъ городъ никогда
не сдѣлался бы городомъ; въ немъ никогда но появилось бы спе-
ціальное городское право; поземельныя отношенія въ городѣ никогда
не сдѣлались бы тѣмъ соціальнымъ чистилищемъ, пройдя которое
крѣпостной утрачивалъ клеймо зависимости; судъ и управленіе не вы-
работали бы тѣхъ формъ, на которыхъ лежитъ печать новаго вре-
мени; сеньеріальный режимъ еще долго не поддался бы усиліямъ
своихъ противниковъ. Тѣ общественныя и экономическія формы, съ
которыми читатель познакомился—зародыши. Возрожденіе торговли
и его результаты—среда, питавшая >ги зародыши и способствовавшая
ихъ превращенію въ новый міръ своеобразныхъ отношеній, въ город-
ской строй.
Какъ уже знаетъ читатель, торговля вела къ дифференціаціи
феодальной семьи и къ выдѣленію класса профессіональныхъ купцовъ.
Купцы странствовали со своимъ товаромъ съ мѣста на мѣста, тамъ
покупали, тутъ продавали. Это періодическое скитаніе по странѣ
прерывалось рѣдкими заграничными поѣздками. Но купецъ не могъ
превратиться въ странствующаго жида; голосъ хозяйственной вы-
годы не обладалъ той силою, которая гнала, не давая отдыху.
8*
84
Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
Властное гИди“! уступало утомленію и все тому же разсчету, ко-
торый время отъ времени требовалъ осѣдлости. И купцы осѣдалп.
Но гдѣ? Прежде всего, конечно, по старой памяти въ римскихъ
городахъ въ Италіи, Франціи, римской Англіи, по Рейну и по
Дунаю. Но римскіе города были не вездѣ; въ центральной Гер-
маніи И’въ глубинѣ Англіи ихъ совсѣмъ не было, въ глухимъ углахъ
Франціи они были разрушены. Тогда они выбирали удобныя для
своихъ цѣлей мѣста: большія дороги (Дортмундъ и Зестъ въ Ве-
стфаліи на главномъ пути, соединяющимъ Везеръ съ Рейномъ),
удобныя бухты (Саутэмптонъ, Бристоль, Брюгге, Руанъ, Гамбургъ),
сліянія рѣкъ (Гентъ, Ліонъ, римскіе Кобленцъ и Майнцъ), броды
и переправы (Мастрихтъ, Утрехтъ, Франкфуртъ на М.), мѣста
гдѣ рѣка начинаетъ быть судоходной (Верденъ, Базель) и гдѣ по-
этому нужно устроить товарный складъ, границы государствъ и проч.
Епископскія резиденціи обыкновенно всегда лежали въ такихъ мѣ-
стахъ и потому купцы охотно устраивались передъ оградою церкви;
вообще они предпочитали такіе пункты, гдѣ. подъ бокомъ есть
укрѣпленіе, чтобы въ случаѣ какой-нибудь неожиданности спрятаться
туда вмѣстѣ со своимъ добромъ. Охотно откликались они и на при-
зывъ бароновъ п территоріальныхъ князей, закладывавшихъ новыя
городскія общины на свѣжемъ корню.
Поселеніе купцовъ въ общинѣ является важнѣйшимъ этапомъ
въ возникновеніи города. Всѣ тѣ мѣста, гдѣ селились купцы, уже
имѣли жителей: пригороды загсовъ, бурговъ, монастырей, епископ-
скихъ и королевскихъ дворовъ были уже общинами; но эти об-
щины были сельскими общинами. Въ новыхъ городахъ община по-
являлась въ моментъ основанія, ибо основатель распредѣлялъ между
жителями участокъ земли на основахъ общиннаго пользованія. Въ
этихъ случаяхъ поселеніе прямо дѣлалось городской общиною, ми-
нуя сельскую, но основаніе городовъ на свѣжемъ корвю — фактъ
болѣе поздній: XI вѣкъ знаетъ очень мало такихъ случаевъ и то
въ своей послѣдней четверти. Для выясненія вліянія купеческаго
поселенія на ростъ города нужно имѣть въ виду прежде всего бо-
лѣе старыя условія.
Значеніе этого факта заключается въ томъ, что въ общину
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 85
вступаетъ новый элементъ, съ особенными, неизвѣстными исконному
земледѣльческому населенію интересами и условіями жизни и дѣя-
тельности. Онъ сразу начинаетъ играть первенствующую роль, по-
тому что онъ обладаетъ большимъ богатствомъ, потому что за него
историческій моментъ. Важность купеческаго элемента -въ общинѣ
видна изъ одного факта. Въ средніе вѣка купцами, шегсаіогез
называются очень часто всѣ жители города *), средневѣковой чело-
вѣкъ вмѣсто того, чтобы сказать „ бюргеръ “ говорилъ „ купецъ “ и
этимъ давалъ потомкамъ лишнее подтвержденіе важности занимав-
шихся торговлею людей для городской жизни.
Безъ торгующихъ людей не можетъ быть города. Торгующіе
люди 2), выдвинувшись среди прочаго населенія общины, содѣйство-
вали переработкѣ существующихъ въ общинѣ отношеній. Говорить
о томъ, что купцы образовали свою особую обшину, купеческую
общину, нельзя. Купеческой общины не было. Купцы селились въ
пригородахъ, въ бургахъ, рядомъ съ пригородами и бургами — это
вопросъ случая; иногда ихъ поселеніе отгораживалось спеціальнымъ
рвомъ или стѣною отъ поселенія крестьянъ, иногда они селились въ
перемежку, но ростъ города очень скоро приводилъ къ сліянію ста-
рыхъ и новыхъ элементовъ общины, если они въ началѣ и жили
разобщенно. Купеческое поселеніе—временный этапъ, купеческой об-
щины исторія не знаетъ, купеческія отношенія преобразовывали ста-
рую общину, но преобразованія касались ея въ полномъ ея составѣ.
Что же дали купцы общинѣ новаго?
’) Это словоупотребленіе, приводившее ко многимъ научнымъ недора-
зумѣніямъ, можно иллюстрировать слѣдующими примѣрами. Лѣтописецъ Лам-
бертъ Герсфельдскій разсказываетъ подъ 1074 годомъ, что изъ Кельна бѣ-
жали изъ страха передъ епископомъ болѣе 600 шегсаіогев орпіепііазіші; рѣчь
идетъ о бюргерахъ вообще. Бруно, разсказывая про составъ войска Генриха IV
говоритъ: піахіта рагз еіпз ех тегсаіогіЬиз егаі; невозможно себѣ предста-
вить арміи, большая часть которой состояла бы изъ купцовъ, а бюргерскія
ополченія, какъ намъ хорошо извѣстно, играли большую роль въ походахъ
Генриха IV. И въ нѣмецкихъ текстахъ этой эпохи Ьпііпіе, т. е. крестьяне
противопоставляются горожанамъ-коиГшап.
2) Въ число «купцовъ> входили не только купцы въ современномъ
смыслѣ слова, т.-ѳ. профессіональные посредники между производителемъ и
потребителемъ, но и ремесленики, работавшіе на сбытъ.
86 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
Купцы во время своихъ торговыхъ путешествій пользовались
королевской охраной. Такой порядокъ существовалъ въ каролинг-
ской имперіи, но потомъ, когда торговля пала, а власть королей
ослабѣла, немногіе купцы, главнымъ образомъ евреи превратились
въ вѣчныя 'жертвы произвола бароновъ. Но когла торговля возро-
дилась, то королевская власть, успѣвшая въ Германіи п Англіи
окрѣпнуть вполнѣ, а во Франціи въ достаточной степени, снова взялась
покровительствовать купцамъ; а такъ какъ торговля сдѣлалась важ-
нымъ общественнымъ моментомъ, то п бароны послѣдовали примѣру
королей. Миръ, охранявшій купцовъ въ дорогѣ, былъ перенесенъ
и на купцовъ осѣдлыхъ, но здѣсь онъ подводился подъ квалифи-
кацію особеннаго мира, которымъ пользовалось всякое огороженное
мѣсто. Защита торговли сдѣлалась новымъ аргументомъ въ пользу
поддержанія идеи особеннаго мира. Эта защита получила значеніе
одного изъ главныхъ элементовъ городского права, но самое город-
ское право даровалось всѣмъ обитателямъ города, а не однимъ
купцамъ. Купеческое право—такая же фикція, какъ и купеческая
община. Основа городского права въ этомъ его значеніи — право
вести торговлю подъ охраною королевскихъ привилегій. Мы уви-
димъ ниже, какъ интересы торговли создавали городское право, и
какъ городское управленіе наблюдало за торговлей, а теперь ука-
жемъ на другія пріобрѣтенія общины, которыми она обязана. тор-
говлѣ и ея носителямъ—купцамъ.
Вмѣстѣ съ поселеніемъ купцовъ въ городѣ появляется рынокъ.
Мы знакомы съ процессомъ его появленія х), знаемъ разницу между
законнымъ и незаконнымъ рынкомъ * 2). Теперь посмотримъ, каковы
послѣдствія появленія рынка для общины. Рынокъ устраивается
тамъ, гдѣ селятся купцы, устраивается, конечно, съ согласія сеньера,
который пользуется многими выгодами, связанными съ его суще-
ствованіемъ. Если потребность въ обмѣнѣ очень велика, то рынокъ
можетъ быть и ежедневнымъ, обычно же онъ еженедѣльный. Первые
рынки были воздвигнуты не для продажи и покупки предметовъ
-Ж, і ’) См. выше, стр.,23—24.
2) См. выше, стр. 65—66.
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 87
первой необходимости; ихъ въ началѣ каждый добывалъ своими
средствами; первоначально торгуютъ такими предметами, которые не
всякій можетъ произвести самъ; лишь потомъ сфера обмѣна захва-
тываетъ и хлѣбъ, и мясо, и сукна и проч.
Везъ рывка не можетъ быть города. Рынокъ дѣлаетъ городъ
хозяйственнымъ центромъ всей округи. На рынкѣ село обмѣниваетъ
свое сырье на городскіе и чужеземные фабрикаты. Благодаря рынку
выростаетъ значеніе города, а въ городѣ —значеніе купцовъ. Но
тѣмъ не менѣе рынокъ и связанныя съ нимъ отношенія нельзя
разсматривать, какъ источникъ городскаго устройства. Существованіе
торговли, купцовъ и рынка сообщило городскому устройству его
своеобразный характеръ, но въ частности ни одно изъ тѣхъ учре-
жденій, которое непосредственно связано съ рынкомъ, не преврати-
лось въ обще-городское учрежденіе. При рынкѣ, напр., имѣется
рыночный судъ, но это временный, продолжающійся только на время
рынка судъ, въ которомъ предсѣдательствуетъ сеньеръ или его де-
легатъ. Засѣдатели—естественно купцы; они разбираютъ тяжбы
какъ возникающія между мѣстными посѣтителями рынка, такъ и
между послѣдними и иногородними .купцами. Но это по своей юри-
дической конструкціи—одинъ изъ сеньеріальныхъ судовъ: никакими
изъятіями онъ не пользуется.
Рыночный судъ—часть рыночнаго права. Но рыночное право—
не городское право; оно въ свою очередь - часть городского права,
часть, правда очень существенная, но все же часть. Въ числѣ
нормъ рыночнаго права въ отдѣльныхъ городахъ фигурируютъ по-
становленія, опредѣляющія родъ рынка, обезпечивающія безопас-
ность посѣтителямъ рынка, регулирующія куплю и продажу, регла-
ментирующія дѣятельность рыночной полиціи и рыночнаго суда,
трактующія о рыночныхъ пошлинахъ. Тѣмъ, что всѣ эти нормы
вошли въ число нормъ городскаго права и окрасили извѣстнымъ
образомъ его другія установленія, городъ, несомнѣнно, обязанъ рынку
или, говоря общѣе —торговлѣ. Но изъ нихъ не могли вырости
прочія части городского права, въ которыхъ регламентировалась
вся жизнь горожанъ, нормировалось право личной свободы, опредѣ-
лялись преступленія и наказанія въ широкомъ смыслѣ, говорилось
88
Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
о городскомъ судѣ и городскомъ устройствѣ. Рыночное право — ви-
довое понятіе, городское право — родовое.
Кромѣ рынка, городъ обязанъ торговлѣ еще тѣмъ, что среди
общинныхъ дѣлъ важное мѣсто заняло завѣдованіе мѣрами и вѣ-
сомъ. Мы видѣли, что въ сельской общинѣ регулированіе мѣръ п
вѣса явилось самостоятельно въ качествѣ одного изъ выраженій
компетенціи общины; иначе не могло бы быть такого страшнаго
многообразія въ мѣрахъ и вѣсахъ. Но, съ другой стороны, перво-
начально это право было регаліей; и повидимому сельскія общины,
устанавливая у себя мѣры п вѣсъ самостоятельно, юридически дѣй-
ствовали не вполнѣ законно. Верховная власть, безсильная, должна
была молчаливо санкціонировать эту узурпацію. Эта регалія прямо
не уступалась даже епископамъ, но ея уступка подразумѣваіась
въ уступкѣ права воздвигать рынокъ, взимать таможенныя пошлины
и чеканить монету. Епископы же въ виду существованія въ общинѣ
подобныхъ же закрѣпленныхъ обычаемъ порядковъ, скоро отказы-
вались отъ этой хлопотливой обязанности и предоставляли горожа-
намъ управляться съ нею по желанію. Въ новооснованныхъ нѣмец-
кихъ городахъ это право сейчасъ же получалъ совѣтъ. Пока тор-
говля находилась въ оцѣпенѣніи, вопросъ о мѣрахъ п вѣсѣ не могъ
имѣть большой важности, но когда торговля оживилась, его значеніе
сразу выросло. А теперь горожане тѣмъ или инымъ путемъ захва-
тили регулированіе мѣръ и вѣса въ свои руки. Этимъ сильно усло-
жнились обязанности городского управленія.
Какимъ образомъ въ цвѣтущую эпоху исторіи городовъ совѣтъ
наблюдалъ за торговлей и каковы были основы городского торго-
ваго права, читатель узнаетъ позже. Теперь мы ограничимся лишь
указаніемъ на то, что торговля, купцы, рынокъ въ очень сильной
степени содѣйствовали превращенію первоначальной сельской общины
въ городскую, п сдѣлали большой вкладъ въ образованіе городского
права и городскихъ учрежденій.
Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
89
VIII.
Мы указали какъ историческія условія, вызвавшія къ жизни
ту своеобразную форму общежитія, которая зовется средневѣковымъ
городомъ, такъ и тѣ установленія, которыя послужили источникомъ
городскихъ конструкцій. Мы еще разъ настаиваемъ на многообразіи
корней городского устройства. Не только въ разныхъ странахъ, но
и. въ одной и той же странѣ, часто въ одномъ и томъ же случаѣ
корни городского устройства бываютъ различны. Корни эти —двухъ
категорій: или естественная эволюція превращаетъ одни учрежденія
въ другія; или заимствовайіе переноситъ учрежденіе или цѣлый
циклъ учрежденій съ одного мѣста на другое. Основное теорети-
ческое положеніе таково: учрежденіе выростаетъ только изъ учре-
жденія, если оно не совершенно ново.
Это правило всегда слѣдуетъ помнить, когда дѣло идетъ о та-
кихъ вопросахъ, какъ занимающій въ настоящее время читателя.
О ростѣ можно говорить тамъ, гдѣ сопоставляется однородное;
и наоборотъ, мы должны имѣть передъ собою однородное, чтобы
имѣть право говорить о ростѣ. Учрежденія могутъ выростать только
изъ учрежденій; общія условія Лишь содѣйствуютъ переходу однѣхъ
формъ въ другія. Но тѣ же общія условія могутъ создавать новыя
формы. Эта послѣдняя оговорка важна, ибо въ исторіи городовъ
приходится сплошь и рядомъ сталкиваться съ созданіемъ новыхъ
формъ.
Средневѣковой городъ—прежде всего община; это значитъ, что
въ его устройствѣ общинное начало играетъ наиболѣе видную роль.
Но каковъ характеръ общины, характеризующей средневѣковой
городъ? И откуда онъ пріобрѣтаетъ характеръ общины? Было бы
крупной ошибкой думать, что городская община всюду имѣетъ однѣ
и тѣ же черты, что источники ея всюду одинаковы.
Древнѣйшіе, римскіе города, конечно, не были общинами съ
самого начала; тамъ, гдѣ они сохранились, общинная организація
90 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
появилась въ нихъ позднѣе. Города, возникшіе изъ селъ, сохра-
нили одну часть учрежденій сельской поземельной общины, видо-
измѣнивъ ихъ согласно требованіямъ новыхъ экономическихъ усло-
вій. Въ городахъ, которые возникали вокругъ бурговъ, замковъ,
монастырей, помѣщичьихъ дворовъ, черты общины создавались искус-
ственно, частью тѣмъ, что сеньеръ уступалъ въ общее пользованіе
земли, частью тѣмъ, что между поселившимися тутъ людьми закла-
дывались корпоративныя связи не земельнаго характера. То же бы-
вало съ городами, которые закладывались нѣмецкими территоріаль-
ными князьями на голой землѣ.
Слѣдовательно, городская община въ разныхъ мѣстахъ имѣетъ
различный характеръ. Припомнимъ, что общины могутъ быть двухъ
родовъ: реальныя, въ которыхъ связь между членами покоится на
владѣніи землею, и личныя, въ которыхъ поземельныя отношенія роли
не играютъ и связь сездается другими условіями: общимъ занятіемъ,
участіемъ въ одной организаціи того или иного типа и проч. Средне-
вѣковыя городскія общины можно разбить на двѣ группы; въ однѣхъ
преобладаетъ реальный моментъ, въ другихъ личный. Но мы почти
не знаемъ городовъ, гдѣ бы не встрѣчались общинныя отношенія
какъ одного, такъ и другого типа. Разница заключается въ пре-
обладаніи одного надъ другимъ и является потому, что въ нѣко-
• торыхъ мѣстахъ лично-корпоративныя отношенія взяли верхъ надъ
реально-корпоративными, въ другихъ послѣднія оказались болѣе жи-
вучими и не дали развиться первымъ. Но первоначальнымъ момен-
томъ всегда является реально-корпоративный. Поэтому мы и на-
чнемъ съ характеристики того - вліянія, которое оказала на городъ
сельская земельная община.
Мы знаемъ, что средневѣковой городъ очень долго былъ го-
родомъ только по имени, что въ немъ текла жизнь, ничѣмъ суще-
ственнымъ не отличавшаяся отъ сельской жизни, что земледѣліе
было главнымъ занятіемъ обитавшаго за городскими стѣнами насе-
ленія. Знаемъ мы также, что экономическій переворотъ, вызванный
возрожденіемъ торговли, не сразу сдѣлалъ города исключительно
торгово-промышленными центрами, что они долгое время не могли
отдѣлаться отъ прежнихъ земледѣльческихъ традицій. Словомъ, зе-
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 91
мледѣліе играло большую роль въ средневѣковой городской жизни,
и этимъ обусловливалось то, что село, превратившись по тѣмъ или
инымъ причинамъ въ городъ, сохранило во многомъ сельскій об-
щинный строй. Это обычное явленіе; нѣкоторыя ограниченія прихо-
дится сдѣлать для Италіи и южной Франціи; въ Германіи же это—
правило, не знающее исключеній: городъ, возникшій изъ сельской
общины, первоначально сохранилъ многіе признаки ея организаціи.
Но это касается не только сельской общины, выросшей есте-
ственно изъ родового поселенія и затѣмъ подпавшей подъ власть
сеньера. Реальной общиной было до превращенія въ городъ всякое-
поселеніе, образовавшееся искусственно вокругъ помѣщичьяго двора,
вокругъ бурга, королевскаго или императорскаго дворца и проч. И
тутъ, благодаря давленію экономической необходимости, роковымъ
образомъ выростала земельная община (нѣм. Огіз^етеіпйе); между
городами, возникавшими изъ первоначальной сельской общины и го-
родами, происшедшими изъ искусственной мѣстной общины, существо-
вала довольно значительная разница, и причину этого нетрудно по-
нять. Сельская община первоначально была свободна, она попала
въ зависимость позднѣе; зависимость была довольно легкая; мѣстами
сохранились свободныя корпоративныя учрежденія, а въ большин-
ствѣ случаевъ корпоративныя связи не были уничтожены переходомъ
въ зависимое положеніе; такія общины помимо прочаго передавали горо-
дамъ иногда и свои административныя установленія. Что касается до
мѣстныхъ общинъ, образовавшихся вокругъ помѣщичьяго двора того
или иного типа, въ качествѣ его предмѣстья (зиЬигѣіит), то она
больше отражала на себѣ вліяніе сеньоріальнаго режима, и корпо-
ративный принципъ былъ здѣсь выраженъ гораздо менѣе ярко. Пер-
вый случай болѣе обыченъ въ Германіи, второй во Франціи.
Но были и общія черты, которыя воспроизводились повсе-
мѣстно и на городскія учрежденія вліяли одинаково. Укажемъ двѣ
такихъ черты.
Городская община владѣетъ подобно сельской общинѣ — все
равно, какой—землями, находящимися въ общемъ пользованіи, аль-
мѳндой; она необходима городу почти такъ же, какъ и селу. Даже
въ позднѣйшія времена она играла значительную роль; въ Германіи
92 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
она неоднократно служила предметомъ ожесточенныхъ распрей между
городскимъ патриціатомъ и ремесленниками. Въ древнѣйшую же
эпоху, когда центръ тяжести городской жизни не успѣлъ еще пере-
мѣститься въ торговлю и промышленность, альменда была на пер-
вомъ планѣ. Въ то время плата за пользованіе альмедой была
единственнымъ доходомъ общины, если не считать 1 доброхотныхъ
взносовъ горожанъ. Поэтому горожане такъ настойчиво добиваются
прекращенія права верховной собственности сеньора надъ альмендой.
Но городская альменда сложнѣе сельской; кромѣ лѣсовъ, пустошей,
выгоновъ и водъ, къ городской альмендѣ причисляются улицы,
стѣны, ворота, башни, городскіе пустыри и проч. Внѣгородская
альменда не вездѣ была одинакова; условія мѣстности, почвы сво-
дили ёе порою до минимума. Альменда требовала постоянныхъ за-
ботъ о себѣ; отсюда—спеціальная функція управленія альмендою,
унаслѣдованная городомъ также отъ села.
Вторымъ признакомъ, характеризующимъ городъ, какъ зе-
мельную общину было условіе полученія гражданскихъ правъ, Чле-
номъ городской общины считался только тотъ, кто владѣлъ на го-
родской территоріи участкомъ земли. При основаніи городовъ на
голой землѣ это условіе оговаривалось съ самаго начала въ город-
ской хартіи. Но оно выросло органически вмѣстѣ съ городами;
какимъ образомъ? — это будетъ объяснено въ другой связи. IX.
IX.
Реальная община оказывала вліяніе на городской строй даже
тогда, когда село не являлось прямымъ предшественникомъ города,
т. е. говоря иначе, когда городъ возникалъ на голой землѣ; Въ
XI и даже XII вѣкахъ ни одинъ поселокъ не могъ существовать
безъ земледѣлія, и сеньоръ или территоріальный1 князь, во владѣніи
котораго выросталъ новый городъ, отводилъ его поселенцамъ землю
на общинныхъ началахъ, снабжалъ альмендой, обусловливалъ зе-
мельнымъ цензомъ принятіе въ число горожанъ. Хартіи, которыя
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 93
выдавались въ этихъ случаяхъ, конечно, реципировали функціони-
рующій въ другихъ мѣстахъ обычай. Такіе факты очень часты въ
Германіи, но встрѣчаются, хоть и гораздо рѣже во Франціи. Тамъ
больше дѣйствуетъ территоріальный князь, здѣсь сеньеръ.
Но не всѣ города возникали изъ существовавшей уже сельской
общины или снабжались земельно-общинными порядками при самомъ
основаніи. Поселокъ могъ вырости на такомъ мѣстѣ, гдѣ земля
обрабатывалась не на общинныхъ началахъ, или—на голой землѣ,
не получивъ при этомъ земельно-.общиннаго устройства. Вотъ въ
этихъ-то случаяхъ между поселенцами завязывались корпоративныя
связи личнаго характера, образовывалась личная община. Но такихъ
примѣровъ, гдѣ городская община образовалась бы безъ помощи
р іально-общиннаго момента, крайне немного; они приходятся почти
исключительно на долю Франціи.
Наиболѣе обычный видъ развитія тотъ, который господствуетъ
во Франціи, Фландріи, Голландіи, Германіи, очень обыченъ въ
Италіи и нѣкоторыми своими чертами воспроизводится въ Англіи.
Онъ заключается въ томъ, что личныя связи появляются уже тогда,
когда существуетъ связь по землѣ. Но однородность этого типа раз-
витія городской общины почти на всемъ Западѣ вовсе не говоритъ
за то,, что процессъ всюду привелъ къ однимъ и тѣмъ же результа-
тамъ. Наоборотъ, результаты были очень различны. Сопоставимъ, напр.,
сѣверную Францію и Германію. Въ первой господствующимъ типомъ
городского устройства сдѣлалась присяжная коммуна, т. ѳ. устрой-
ство, покоящееся главнымъ образомъ на личной связи между горо-
жанами, въ послѣдней—вольная городская община, т. ѳ. устройство,
прежде всего опирающееся на реальную общину и лишь позднѣе
усвоившее себѣ черты личной общины. Причину этого глубокаго
различія нужно искать въ условіяхъ роста и освобожденія городовъ.
Въ Германіи зависимость общины отъ сеньера никогда не была
чѳрезъ-чуръ обременительна; во Франціи она проявлялась несрав-
ненно сильнѣе, особенно на сѣверѣ. Чѣмъ сильнѣе гнетъ, тѣмъ
болѣе побужденій для городского населенія соединяться въ корпо-
раціи. Въ сущности, замки и крѣпкіе монастыри въ городахъ не
столько охраняютъ жителей отъ нападенія сосѣдей, сколько гаран-
94
Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
тируютъ сеньору возможность угнетать горожанъ: такь какъ у
него есть крѣпкія < стѣны, то онъ можетъ распоряжаться въ го-
родѣ совершенно свободно, можетъ жечь дома, грабить имущество)’,
притѣснять на всѣ лады. Мудрено ли послѣ этого, что среди горо-
жанъ возникаютъ стремленія къ свободѣ, мудрено ли, что ихъ
главныя усилія направлены противъ замковъ? Путь къ свободѣ ле-
житъ черезъ развалины замковъ; разрушеніе замка—первый шагъ
на пути къ эмансипаціи.
Между тѣмъ сѳньеръ силенъ, а городское населеніе разбито
на мелкія группы; въ его составъ входятъ знать, клирики, свободные,
зависимые, крѣпостные: тутъ и духовенство, и рыцари, и министѳ-
ріалы, и владѣльцы домовъ разныхъ категорій, и купцы, и ремес-
ленники. Ихъ интересы, ихъ положенія различны; точекъ соприко-
сновенія между ними мало, и онѣ способны скорѣе вызвать разладъ,
чѣмъ содѣйствовать сплоченію: каждый изъ городскихъ элементовъ
порознь готовъ скорѣе примкнуть къ ссньеру, чѣмъ соединиться съ
другими. Какпмъ же образомъ завязываются связи между ними?
Тутъ прежде всего необходимо отмѣтить вліяніе земельныхъ
общинныхъ отношеній, ибо и во Франціи, деревенскій поселокъ,
превращаясь въ городъ, чаще всего, сохраняетъ или получаете
вновь землю на условіяхъ общаго пользованія. Это одинаково отно-
сится къ городамъ, основаннымъ на голой землѣ и возникшимъ
вокругъ монастырей, замковъ и проч. Общее владѣніе землею -уже
предполагаетъ п извѣстную личную связь: общинники всогдаготовы
защищать свои поля, луга, лѣса и проч. какъ противъ сосѣдей,
такъ и противъ сеньера. Ихъ соединилъ на первыхъ порахъ реаль-
ный интересъ. Но постепенно накопляются и другія точки сопри-
косновенія. Сплоченіе группы городского населенія растетъ сообразно
частнымъ преимуществамъ, которыми она пользуется.
Одно изъ наиболѣе цѣнныхъ- преимуществъ съ этой точки
зрѣнія—это право убѣжища. Источники ого различны; оно могло
возникнуть изъ распространенія на городъ, въ которомъ, находилась
резиденція областнаго владѣтеля, того права убѣжища, которымъ
пользовался дворецъ короля, герцога и проч. и которое мы встрѣ-
чаемъ у всѣхъ народовъ германскаго происхожденія. Но это—чдст-
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 95
ный случай; настоящимъ источникомъ права городского убѣжища
являются тѣ „спасенныя мѣста4 (заіѵііаіев, запѵеіёз), о которыхъ
говорилось вышег). Главнымъ признакомъ такихъ убѣжищъ была
двойная защита, которою оно пользовалось какъ со стороны духов-
ной, такъ и со стороны свѣтской власти. Символомъ его служитъ
крестъ. Такимъ „спасеннымъ мѣстомъ4 могъ быть и весь городъ,
ио, кажется, оно въ большинствѣ случаевъ распространялось только
на часть его. Жители „спасеннаго мѣста4 были соединены между
собою общностью привилегій и общностью защиты, получаемой ими
противъ всякаго насилія. Для того, чтобы пріобщиться къ этимъ
привилегіямъ достаточно было прожить на территоріи „спасеннаго
мѣста “ традиціонный средневѣковой срокъ—одинъ годъ съ однимъ
днемъ.
На этомъ дѣло не останавливается. Связи между различными
слоями городского населенія проникаютъ дальше, производя болѣе
или менѣе сильную перетасовку городскихъ элементовъ. Сюда отно-
сится общій у Франціи съ Германіей и Италіей процессъ выдѣле-
нія городского патриціата. Какимъ образомъ этотъ классъ сложился?
Путемъ сліянія высшихъ слоевъ купечества съ городской знатью.
Процессъ этотъ могъ совершиться тѣмъ легче, что имѣлась на лицо
крайне удобная почва. Почву эту представлялъ министеріалитетъ.
Министеріалъ съ бдльшимъ правомъ могъ назваться Ъопг§еоІ8-&еп-
ІіІЬотте, чѣмъ герой мольѳровской комедіи; онъ—служитель
сеньора, далеко не всегда знатный по происхожденію, вербовавшійся
очень часто въ кругу незнатныхъ вассаловъ сеньора. Но съ точе-
ніемъ времени должность министеріала -благодаря податнымъ изъя-
тіямъ, связаннымъ съ нею и нѣкоторымъ другимъ привилегіямъ,
фактически выдѣляетъ виллана изъ круга другихъ виллановъ и
приравниваетъ его къ знатному вассалу. Словомъ, министеріалитетъ —
это посредствующая почва, гдѣ буржуа встрѣчается съ рыцаремъ
и гдѣ между ними завязываются первыя связи. Въ дальнѣйшемъ,
этимъ связямъ но трудно было перейти и за границы министеріа-
литета и содѣйствовать такимъ образомъ образованію городского
; А ») Стр. 16-17.,
*
96 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
патриціата, класса, въ который буржуазія внесла свое . богатство,
а рыцарство —свои родовыя традиціи.
Но и въ низшихъ слояхъ совершается процессъ объединенія
городскихъ элементовъ. Какъ наверху почвою послужилъ министѳ-
ріалитѳтъ, такъ здѣсь ею становится приходъ. Приходъ включаетъ
въ себя зачастую владѣнія нѣсколькихъ сеньоровъ, онъ распростра-
няется на нѣсколько селъ; а такъ какъ церковь въ эту эпоху
является центромъ не только религіозной, но въ значительной сте-
пени и дѣловой жизни, такъ какъ, кромѣ этого, въ церкви коро-
таютъ свои досуги низшіе классы населенія, здѣсь устраиваются
спектакли, банкеты и т п., то между жителями прихода, независимо
отъ того, какому сеньеру они принадлежали, завязываются постоян-
ныя тѣсныя сношенія. Но корпоративнымъ связямъ не всегда удается
охватить широкія приходскія соединенія н болѣе тѣсныя группы
появляются обыкновенно внутри прихода.
Эти соединенія, начавшись съ небольшихъ ячеекъ, быть мо-
жетъ, семейно-родового характера, постепенно разростаются, пере-
ходя въ единенія живущихъ бокъ-о-бокъ семей въ кварталѣ
(ѵісіпіае), въ братства, поставленныя подъ покровительство ка-
кого-нибудь святого, а затѣмъ, когда экономическія условія созрѣ-
ваютъ въ достаточной степени, въ корпораціи купцовъ и ремес-
ленниковъ.
Но на этомъ развитіе не прекращается. Корпоративныя связи
переходятъ подъ вліяніемъ изложенныхъ уже причинъ въ связи
коммунальныя. Городъ дѣлается коммуной. Этотъ процессъ, наиболѣе
типичный для сѣверной и южной Франціи, знакомъ и Италіи, и
Фландріи. Въ Германіи мы хотя и встрѣчаемся съ нѣкоторыми его
моментами въ западной части страны, но тамъ коммуна не устано-
вилась въ сколько-нибудь законченной и постоянной формѣ.
Такимъ образомъ, средневѣковыя городскія общины распа-
даются на двѣ категоріи: однѣ, въ которыхъ возобладалъ моментъ
реальный и не получили яркаго выраженія личный, другія, гдѣ
отношеніе получилось обратное.
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 97
X.
Городъ въ средніе вѣка обыкновенно представляетъ особый
судебный округъ. Это значитъ, что жители города и ближайшей
окрестности, которая большей частью совпадаетъ съ территоріей го-
родской общины, имѣютъ право судиться не въ обычномъ земскомъ
судѣ, судѣ графства или сотни, а въ городскомъ судѣ. Слѣдова-
тельно образованіе городского судебнаго округа, выдѣлившагося изъ
общей государственной судебной организаціи, предполагаетъ суще-
ствованіе особаго городского суда, отличнаго отъ государственныхъ
судовъ; въ свою очередь, образованіе городского суда предпола-
гаетъ существованіе особаго городского права, отличнаго отъ зем-
скаго права, осуществляемаго въ государственныхъ судахъ. Слѣдо-
вательно, городъ только тогда можетъ сдѣлаться судебнымъ окру-
гомъ, когда въ немъ сложится спеціальное городское право. Тогда
онъ выдѣляется изъ сѣти государственныхъ судебныхъ округовъ,
сотенъ, графствъ. Но съ другой стороны, чтобы это выдѣленіе
произошло легко, необходимо, чтобы городъ прежде всего консоли-
дировался въ особую земскую судебную единицу, т. ѳ. чтобы онъ
сдѣлался особой сотней или соединилъ въ себѣ нѣсколько сотенъ.
А это почти всегда бывало въ тѣхъ частяхъ Европы, гдѣ гер-
манское сотенное устройство нашло прочное распространеніе,
прежде всего въ Германіи, а затѣмъ и ‘ въ другихъ странахъ
германской оккупаціи, гдѣ внѣдренію германской организаціи не
мѣшало укоренившееся раньше римское устройство. Нѣмецкія условія
и въ этомъ отношеніи представляютъ всего больше типичныхъ
чертъ. Первоначально вся страна была покрыта сѣтью приблизи-
тельно одинаковыхъ судебныхъ округовъ—сотенъ, но съ теченіемъ
времени, благодаря росту народонаселенія, стала уменьшаться ихъ
величина; въ IX и X вѣкахъ легко могло случиться и случалось
на самомъ дѣлѣ, что какое-нибудь поселеніе съ относительно боль-
шимъ количествомъ жителей и съ выгодными экономическими усло-
віями отмежевывало для себя особую сотню.
7
98 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
Вотъ эти-то сотни съ образованіемъ спеціальнаго городского
права и стали дѣлаться городскими судебными округами. Какъ же
образовалось городское право?
Въ основѣ крайне разнообразныхъ нѣмецкихъ городскихъ правъ
лежатъ нормы обычнаго права германскихъ племенъ: франкскаго,
аллеманскаго, баварскаго, саксонскаго и проч. Эти нормы превра-
щаются въ нормы городского права благодаря могучему воздѣйствію
новыхъ экономическихъ условій, приспособляющихъ ихъ для регу-
лированія жизненныхъ отношеній болѣе тѣснаго соединенія людей,
для регулированія отношеній, возникающихъ изъ торговли и про-
мышленности; далѣе, оні; преобразовываются подъ воздѣйствіемъ
идеи особеннаго городского мира, реформирующей прежде всего
содержаніе уголовнаго права; наконецъ, онѣ осложняются еще больше
благодаря привилегіямъ, даруемымъ городскому населенію королями,
территоріальными князьями и сеньерами. Въ нижней Саксоніи го-
родское право носитъ названіе АѴеісЬЫІсГа *).
Не слѣдуетъ, однако, думать, что городское право, функціони-
рующее въ столь разнообразныхъ формахъ въ Германіи, не имѣетъ ана-
логій съ городскимъ правомъ, функціонирующимъ въ другихъ стра-
нахъ. Наоборотъ, въ нихъ много общаго, и это общее—какъ разъ тѣ
части городского права, которыя возникли подъ вліяніемъ общихъ
всей Европѣ экономическихъ условій. Сюда относится прежде всего
личная свобода жителей города. Ею мы и займемся прежде всего.
Наиболѣе раннее выраженіе свое это положеніе находитъ въ
законѣ Вильгельма Завоевателя, который гласитъ: „Если крѣпостной
проживетъ безъ розыска о немъ (яіпе саіитпіа, т. е. со стороны
помѣщика) одинъ годъ и одинъ день въ нашихъ городахъ или въ
бургахъ или въ укрѣпленныхъ мѣстахъ или въ лагеряхъ, то да
будетъ онъ вольнымъ съ этого дня (т. ѳ. по окончаніи вышеука-
заннаго срока) и да будетъ навсегда освобожденъ отъ ига крѣ-
*) Значеніе этого слова, изъ-за котораго было переломлено столько ко-
пій, мѣняется, но другія значенія всегда являются производными отъ этого
основного. АѴеісЬЬіІіі значитъ еще: область, гдѣ дѣйствуетъ городское право,
т. е. городской округъ, затѣмъ—городской судебный округъ, затѣмъ городской
судъ; наконецъ подъ именемъ ЛѴѳісЬЬіІсі’а подразѵмѣвается иногда часть го-
родского права, напр. городскія поземельныя отношенія.
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 99
постничества Въ этихъ словахъ цѣлая программа для будущаго;
на этомъ принципѣ построено все городское право среднихъ вѣковъ.
И нѣтъ ничего удивительнаго въ томъ, что этотъ принципъ впервые
провозглашенъ въ Англіи; въ Англіи большинство городскихъ жи-
телей были свободными держателями; они находились лишь въ
юрисдикціонной зависимости отъ сѳньера и платили ему за землю
большей частью денежный оброкъ; даже изрѣдка встрѣчающіяся
личныя повинности не измѣняютъ дѣла: горожанинъ считается лично
свободнымъ; на эти повинности смотрятъ не какъ на помѣ-
щичьи, а скорѣе какъ на государственныя, ибо въ большинствѣ
городовъ сѳньеромъ является король.
Если же мы захотимъ узнать, какимъ образомъ выработался
этотъ принципъ въ городахъ съ первоначально зависимымъ населе-
ніемъ, то должны обратиться къ Германіи.
Повсюду въ Германіи, гдѣ начиная съ XI в. закладывались
новые города, тотъ, на чьей землѣ возникалъ городъ, дѣлилъ
землю между группою поселенцевъ и отдавалъ имъ участки въ на-
слѣдственное пользованіе за опредѣленный, скромный, не подлежащій
возвышенію оброкъ. Личной зависимости это за собою не влекло.
Участокъ можно было продавать совершенно свободно и въ край-
немъ случаѣ съ согласія сеньора, которому въ этихъ случаяхъ пла-
тилось маленькое отступное. Въ случаѣ смерти или вступленія въ
бракъ не полагалось никакихъ помѣщичьихъ платежей. Словомъ, при
основаніи города можно было получить добрый участокъ земли за
оброкъ и чуть не въ полную собственность и не вступать при этомъ въ
личную зависимость.
Такъ обстояло дѣло въ новыхъ городахъ; но основатели го-
родовъ копировали, очевидно, существующія отношенія, которыя
успѣли къ тому времени сложиться въ старыхъ городахъ. Вопросъ
въ томъ, какъ въ нихъ выросли эти отношенія.
Первоначальныя условія землевладѣнія въ нѣмецкихъ горо-
дахъ складывались различно. Въ прежнихъ римскихъ городахъ *)
і) Тутъ рѣчь идетъ о тѣхъ городахъ, въ которыхъ римское населеніе было
совершенно или почти совершенно вырѣзано, такъ что на дальнѣйшее развитіе
землевладѣнія не оказывало никакого вліянія.
7*
100 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
ихъ опредѣляло завоеваніе. Часть земли бралъ себѣ король, осталь-
ная переходила въ руки свободныхъ собственниковъ. Съ обѣихъ
сторонъ получали церкви и монастыри, такъ что постепенно они
сдѣлались самыми крупными землевладѣльцами. Но заключить изъ
этого, что во всѣхъ тѣхъ городахъ, гдѣ были церковныя и мона-
стырскія владѣнія, вся земля перешла къ епископу или аббату,
было бы невѣрно. Въ источникахъ нигдѣ нѣтъ указанія на то, что
ихъ владѣнія распространялись на весь городъ. Перенесеніе судеб-
ной власти на епископа, совершившееся благодаря оттоновскимъ
привилегіямъ, юридически совершенно не подкапывало ни свободы
горожанъ, ни ихъ собственности. И почти вездѣ мы встрѣчаемъ
довольно значительные участки земли, составляющіе свободную соб-
ственность крупныхъ бюргерскихъ родовъ. Однако, фактически къ
эпохѣ выработки городскихъ правъ, сеньеру удавалось превращать
общину, въ значительной степени состоящую изъ свободныхъ людей,
въ зависимую и заставлять такимъ образомъ всѣхъ членовъ общины
нести извѣстныя повинности. Такимъ образомъ ссньеръ дѣлается го-
сподиномъ общины *). Но это разсматривается, какъ узурпація, и
горожане, безпрекословно признавая сеньера судьей своего города)
изо всѣхъ силъ стараются освободиться отъ незаконно наложенныхъ
на нихъ личныхъ повинностей. Епископамъ и прочимъ городскимъ
сеньорамъ было, конечно, выгодно превращать свои судебно-админи-
стративныя полномочія въ. феодальныя йрава, и тамъ, гдѣ сѳньеръ
былъ силенъ и энергиченъ, а городъ слабъ, такое смѣшеніе функцій
производилось особенно охотно. Однако, при всемъ этомъ мы нигдѣ
не встрѣчаемъ указаній на то, чтобы юридически свободные го-
рожане послѣ захвата сеньеромъ феодальнаго господства надъ об-
щиной, несли повинности, составляющія признакъ крѣпостного
состоянія,
Словомъ, естественный процессъ тутъ приводилъ къ тому, что
наряду съ крѣпостнымъ элементомъ, обязаннымъ сеньору личными повин-
ностями, въ городѣ мало-по-мцлу, по мѣрѣ ослабленія сеньоріальнаго ре-
жима и усиленія силы и богатства бюргеровъ, опредѣлялось свободное зем-
1.) Ср. выше, стр. 67- 68.
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 101
левладѣніе. У богатыхъ бюргеровъ въ рукахъ сосредоточивались
иногда крупные комплексы земли, и они охотно отчуждали участки пере-
селенцамъ, преимущественно свободнымъ и располагающимъ достаточ-
ными для покупки участка средствами. То же дѣлали нерѣдко и
сеньеры. Такимъ образомъ въ городахъ впервыѳ началась оживлен-
ная мобилизація земельной собственности.
Но городское землевладѣніе устанавливалось не только этимъ
путемъ, путемъ болѣе или менѣе правильной эволюціи внутреннихъ
отношеній. Важнымъ факторомъ въ этомъ процессѣ явилось приве-
деніе. По мѣрѣ того, какъ выяснялось экономическое значеніе го-
родовъ, выяснялось, что при новыхъ экономическихъ условіяхъ
центромъ хозяйственной жизни будутъ именно города, сталъ все бо-
лѣе и болѣе усиливаться притокъ въ города сельскаго населенія * 2).
Приселенцы были частью свободные, частью крѣпостные. Съ пер-
выми, конечно, никакихъ затрудненій быть не могло. Что .касается
вторыхъ, то имъ очевидно нужно было получить разрѣшеніе отъ
сеньера, если только тутъ не было случая побѣга. И между крѣ-
постнымъ и помѣщикомъ обыкновенно происходило соглашеніе, по
которому первый освобождался отъ барщинныхъ работъ и обязы-
вался уплачивать простой, обыкновенно денежный оброкъ. Это было
выгодно обѣимъ сторонамъ: крѣпостной получалъ возможность искать
болѣе выгоднаго приложенія своимъ силамъ, а такъ какъ цифра
оброка устанавливалась разъ навсегда, то онъ могъ заранѣе соразмѣ-
рять свои доходы съ расходами. Помѣщикъ же получалъ при этихъ
условіяхъ больше, чѣмъ при обыкновенныхъ, не рискуя потерять
холопа; для избѣжанія послѣдняго ему достаточно было заявить о
своихъ правахъ до истеченія года съ днемъ. Эти отношенія хо- •
рошо знакомы и русской исторіи дореформеннаго періода. И у нась
крѣпостные часто уходили въ города и жили тамъ на оброкѣ, за-
нимаясь тѣмъ ремесломъ, которому всякій былъ обученъ. Разница
заключается въ томъ, что наши помѣщики могли ай ИЬііит по-
вышать оброкъ съ каждымъ годомъ и обыкновенно такъ и дѣлали,
*) Этого, такъ сказать, покойнаго свободнаго землевладѣніи въ городахъ
было немного.
2) Ср. выше, гл. I, § IV.
102 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
средневѣковой же помѣщикъ • довольствовался однажды договоренной
суммой. Средніе вѣка вообще любили опредѣлять всякія цифры на много
лѣтъ впередъ, но то, что обыкновенно вызывалось интересомъ господ-
ствующихъ классовъ, тутъ отвѣчало и интересамъ подчиненныхъ.
Сеньеры и городскіе землевладѣльцы охотно принимали приселенцевъ
и обставляли ихъ водвореніе самыми льготными условіями, и ленъ
по городскому праву сдѣлался одной изъ существеннѣйшихъ частей
городского права вообще. Съ нимъ связано знаменитое выраженіе:
Біе біайііий тасЬі йеі, городской воздухъ дѣлаетъ (крѣпостного)
свободнымъ. Это значило, что крѣпостной, прожившій безъ заявленія
со стороны помѣщика о своихъ правахъ на него годъ съ днемъ,
тѣмъ самымъ дѣлался свободнымъ. Но то обстоятельство, что въ
городѣ исчезли крѣпостныя повинности, вовсе не подразумѣвалось
само собою. Безъ конкуренціи со стороны частныхъ городскихъ земле-
владѣльцевъ, духовные сеньеры но стали бы давать приселенцамъ земли
въ ленъ на очень льготныхъ условіяхъ. Вѣдь свободный ленъ былъ
леномъ по городскому праву, т.-е. отвѣчалъ интересамъ общины, не
сеньера. И сеньеры слишкомъ хорошо знали всю выгоду чисто личныхъ
повинностей, ВиіеіГя, НаирігесЬі’а х) и др., чтобы легко отка-
заться отъ нихъ. Только могучая логика экономической эволюціи,
нашедшая себѣ выраженіе въ нѣкоторыхъ привилегіяхъ, заставила
сеньоровъ пойти на уступки. Крѣпостныя повинности въ городахъ
исчезли тогда, когда проникла въ сознаніе всѣхъ идея несовмѣсти-
мости ВиіеіГя и НаирігесЬі’а съ основами хозяйственной эволюціи
въ городахъ. Тогда исчезли обѣ категоріи личныхъ повинностей
крѣпостного характера: повинности поселившихся на городской землѣ
къ городскому сеньеру и повинности приселившихся крѣпостныхъ
къ сеньеру, живущему внѣ города. Императорская власть, отмѣняя
своими привилегіями Виіеіі и Наирігесііі, вторгалась въ сферу ча-
стныхъ интересовъ, но она дѣлала это въ интересахъ обществен-
ныхъ, протягивая этимъ руку современнымъ взглядамъ на роль го-
15 Виіеіі—право сеньера удерживать часть наслѣдуемой крѣпостными
движимости, своего рода частная наслѣдственная пошлина. НапрігесЫ—право'
сеньера требовать отъ крѣпостного лучшую голову скота или самую цѣнную
вешь изъ одежды.
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 103
сударства. Реформа явно произошла въ интересахъ горожанъ, а не
сеньера, ибо общинѣ было выгодно принять новаго члена, но не
было никакой охоты прибавлять крѣпостного городскому сеньору. По-
этому уничтоженіе обѣихъ повинностей касалось только горожанъ,
бюргеровъ ’). И если мы встрѣчаемся въ памятникахъ съ указа-
ніями на то, что живущіе въ городѣ крѣпостные чужого сеньера
уплачиваютъ послѣднему Виіеіі, то это объясняется тѣмъ, что они
не полноправные бюргеры, а простые поселенцы. Крѣпостныя отно-
шенія порывались, когда человѣкъ дѣлался горожаниномъ. Лишь
позднѣе возникло положеніе, что крѣпостному можно селиться въ
городѣ подъ условіемъ, чтобы отъ этого не было ущерба его сеньеру.
Это объясняется тѣмъ, что необходимый комплектъ гражданъ былъ
уже заполненъ, и что города вступили въ ту пору своей исторіи,
когда нужно было охранять отъ чужой конкуренціи уже пріобрѣ-
тенныя преимущества. А первое время всякій, кто прожилъ годъ
съ днемъ подъ городскимъ правомъ, подъ ЛѴеісйЬіІй’омъ, дѣлался
полноправнымъ свободнымъ горожаниномъ; если кто умиралъ подъ
'ѴѴеісІіЬіІй’омъ, его наслѣдство ждало наслѣдника годъ съ днемъ,
не боясь никакихъ угрозъ по ВиіеіГю; если кто владѣлъ наслѣд-
ствомъ, полученнымъ подъ АѴеісІіЬіІсГомъ годъ съ днемъ, у того
оно уже не оспаривалось.
Городской воздухъ дѣлалъ свободнымъ.
Что же представлялъ изъ себя городской ленъ, владѣніе ко-
торымъ одно могло сдѣлать человѣка свободнымъ, одно давало право
быть принятымъ въ число горожанъ? Это прежде всего наслѣдствен-
ный ленъ; срочный не могъ отвѣчать условіямъ городского хозяй-
ства; на полученной въ ленъ землѣ должны были возводиться по-
стройки, что при срочномъ ленѣ, если онъ не отданъ на очень
длинный срокъ, прямо немыслимо. Но это не простой наслѣдствен-
ны й ленъ: нѣкоторыя его черты сближаютъ его съ настоящимъ
аллодомъ * 2). Городской ленъ не подверженъ тѣмъ тяжелымъ усло-
і) Не бюргерами были крѣпостные городского сеньера п тѣ изъ
крѣпостныхъ негородскихъ сеньеровъ, которые не владѣли землею по город-
скому праву.
2) Въ нѣкоторыхъ грамотахъ онъ такъ и называется сѳпзиаіе а11о<1ішп,
т. е. оброчный аллодъ.
104 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
віямъ, съ которыми связано наслѣдственное землепользованіе въ селѣ,
когда для отчужденія требовалось непремѣнно согласіе сеньера, а за
неплатежъ оброка грозило отобраніе лена. Въ городскомъ ленѣ об-
рокъ—простая реальная повинность; притомъ онъ неподвижный, не
можетъ быть поднятъ; неплатежъ влечетъ за собою лишь денежный
штрафъ; отчужденіе совершается свободно; только платится отступ-
ное сеньеру. Существуетъ обоюдное право преимущественнаго вы-
купа: для ленника на йотіпіит, т. е. на право полной собствен-
ности, для сеньера на постройки.
Только владѣніе такимъ леномъ давало право на бюргерство.
Въ чемъ причина отличія городского лена отъ сельскаго, по-
чему первый давался на такихъ льготныхъ условіяхъ и не велъ
подобно послѣднему 1) къ зависимости? Дѣло въ томъ, что город-
ской ленъ юридически приравнивался къ лену на лѣсъ, болото, боръ,
словомъ къ лену, который служитъ обработкѣ и новозаселенію. Это—
ленъ колонистовъ; такой характеръ сообщила ему иммиграція сель-
скихъ зависимыхъ элементовъ.
Слѣдовательно, всякій владѣлецъ леномъ по городскому праву,
былъ бюргеръ, а всякій бюргеръ, хотя бы онъ до вступленія въ число
бюргеровъ былъ и крѣпостной, по истеченіи традиціоннаго срока
дѣлается свободнымъ. Но эта свобода, которую такъ цѣнитъ средне-
вѣковой горожанинъ и которой онъ добивается изъ всѣхъ силъ,—
не та свобода, которую знаетъ и которую цѣнитъ современный че-
ловѣкъ; въ средніе вѣка пьедесталомъ этой свободы была не от-
влеченная идея человѣческаго достоинства, а практическая идея
экономическаго удобства. Средневѣковой горожанинъ хочетъ быть
свободнымъ, затѣмъ, чтобы ничто не стѣсняло его коммерческой
дѣятельности.
Но (во всѣхъ странахъ условія складывались такъ, какъ
въ Германіи. Италія, напримѣръ, совершенно не знала гер-
манскаго давностнаго срока, но общія для всѣхъ странъ экономи-
ческія условія и въ Италіи привели къ тѣмъ же результатамъ,
что и въ Германіи. Экономическія отношенія требовали наполненія і)
і) Подразумеваемъ обычное феодальное, вилланское, держаніе.
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 105
городовъ насчетъ селъ, и итальянскія коммуны не признаютъ ни-
какихъ препятствій въ своей тенденціи къ освобожденію крестьянъ.
Эмансипаціонное движеніе даже начинается въ Италіи (Тоскана), и
практикуется тамъ въ гораздо болѣе широкихъ размѣрахъ, чѣмъ
гдѣ бы то ни было. Уже въ первой половинѣ XIII в. Ассизи,
Лукка, Пиза, Флоренція энергично защищаютъ поселившихся въ
ихъ стѣнахъ бѣглыхъ крестьянъ отъ справедливыхъ притязаній по-
мѣщиковъ. У нихъ еще нѣтъ никакихъ постановленій на этотъ
счетъ, но крестьяне нужны городу, а отсутствіе нормъ развязы-
ваетъ руки, ибо не приходится стѣсняться никакими сроками. Вче-
рашній крѣпостной допускается въ городахъ ко всѣмъ гражданскимъ
сдѣлкамъ, къ предъявленію исковъ, къ отвѣту на нихъ и проч.
Со второй половины XIII в. начинается въ Италіи регламентація
этихъ условій, устанавливаются давностные сроки, но болѣе про-
должительные, чѣмъ на сѣверѣ; а немного спустя появляются пря-
мые эдикты объ обмѣнѣ крѣпостнаго права во многихъ крупныхъ
городахъ. Назовемъ Флорентинскій эдиктъ 1 289 года, замѣчатель-
ный тѣмъ, что буржуазія, освобождая крѣпостныхъ, апеллируетъ къ
естественному праву; сдѣлать этотъ шагъ было теперь нетрудно,
ибо борьба со знатью, на счетъ, которой проявляли свое велико-
душіе и осуществляли свои интересы пріоры цеховъ, была уже за-
кончена. Крестьяне отпускались на волю безъ земли, порывались
лишь личныя крѣпостныя связи, но обыкновенно крестьянинъ сох-
ранялъ свой прежній надѣлъ на иныхъ основахъ, чѣмъ раньше.
Такъ появилось въ Тосканѣ фермерство и половничество, такъ
образовался огромный классъ безземельныхъ сельско-хозяйственныхъ
рабочихъ, которымъ воспользовалась та же буржуазія, скупавшая за
безцѣнокъ земли дворянъ. Ничто не доказываетъ такъ ярко клас-
совой, эгоистическаго характера проведенныхъ буржуазіей мѣръ,
какъ послѣдующее за Черной смертью рабочее законодательство.
Когда ряды крестьянъ порѣдѣли, былъ изданъ цѣлый рядъ зако-
новъ, запрещавшихъ измѣнять контракты личнаго и имущественнаго
найма согласно измѣнившимся въ пользу крестьянъ условіямъ спроса
и предложенія. Буржуазія знала, что дѣлала, отпуская крестьянъ
на волю. Въ Италіи она была болѣе богата и потому раньше по-
казала свои предпринимательскіе когти.
106 Средневѣковые города въ Западной Европѣ,
Первоначально, однако, и въ Италіи главной причиной осво-
божденія были требованія колонизаціи. Нужны граждане, и города
благопріятствуютъ освобожденію крестьянъ.
Однако, условія полученія права гражданства не всегда оста-
вались однѣ и‘тѣ же, не всегда связывались съ землею. Припом-
нимъ, что въ городахъ, даже нѣмецкихъ, реально-общинный моментъ,
прямымъ выводомъ изъ котораго была связь права гражданства съ
землею, характеризуетъ лишь первоначальный періодъ ихъ исторіи.
По мѣрѣ того, какч, стала развиваться торговля и промышленность
и появились всякаго рода организаціи, связь между горожанами
стала постепенно превращаться изъ реальной въ личную. Значеніе
земли пало. Отсюда объясняется и реформа въ представленіи о ти-
тулахъ на право гражданства. Владѣніе землею перестало разсмат-
риваться, какъ необходимое условіе для этого. Въ позднѣйшую
эпоху для того, чтобы пріобрѣсти право гражданства достаточно
было быть принятымъ съ соблюденіемъ всѣхъ установленныхъ фор-
мальностей въ одну изъ городскихъ корпорацій, въ гильдію, цехъ
и проч. Этого опять-таки требовала экономическая необходимость,
перенесшая центръ тяжести съ земли на движимый капиталъ. А
въ тѣхъ городахъ, гдѣ лично-общинный моментъ получилъ преобла-
даніе съ самаго начала, напр., во многихъ французскихъ коммунахъ,
принадлежность къ присяжной организаціи сама по себѣ давала
гражданскія права *). Такъ было въ Ліонѣ, Бове, Санлисѣ, Руанѣ
и проч. Компьенская хартія даже принуждала всякаго жителя го-
рода примкнуть къ числу гражданъ, т. е. къ коммунѣ, цодъ угро-
зою потери имущества.
Внѣ гражданскаго состава оставались, за нѣкоторыми исклю-
ченіями, дворянство и духовенство, и всегда городской пролетаріатъ,
количество котораго съ теченіемъ времени все болѣе и болѣе воз-
растало * 2).
*) Впрочемъ, въ нѣкоторыхъ коммунахъ первоначально также требо-
вался для этого земельный цензъ таковы Суассонъ, Нуайонъ, Ланъ и другія
коммуны ихъ типа.
2) Объ этомъ ниже.
Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
107
XI.
Тѣ же экономическія вліянія преобразовали и частное право
въ городахъ. Самымъ общимъ признакомъ такого преобразованія слу-
житъ интернаціонализація городского права. Феодальное право—
мѣстное право; оно многообразно. Городское право, хотя и обнару-
живаетъ всюду свои національныя, особенности, но тѣмъ не менѣе
въ процессѣ своего возникновенія таитъ много международныхъ чертъ.
Въ этомъ сказалось вліяніе переворота въ экономической жизни
Европы, который всюду совершался въ общемъ одинаково.
Землевладѣніе утрачиваетъ въ городахъ свою руководящую
общественно-юридическую роль; она переходитъ къ торговлѣ и про-
мышленности. Это обстоятельство прямо сказывается на нормахъ се-
мейнаго и наслѣдственнаго права. Въ феодальной семьѣ мать, дочь,
младшіе сыновья принесены въ жертву первородному сыну, полу-
чающему въ наслѣдство землю. Въ городской семьѣ зарождается
современная равноправность дѣтей. Феодальное наслѣдственное право
сложилось такъ, какъ того требовали интересы сюзерена и стало
переработываться лишь въ позднѣйшую эпоху. Городское наслѣд-
ственное право имѣло въ виду только интересы свободнаго купца.
Женщина въ феодальномъ семейномъ и наслѣдственномъ правѣ была
источникомъ постоянныхъ недоразумѣній и никакъ не могла найти
себѣ опредѣленнаго мѣста въ его нормахъ. Въ городскомъ правѣ
она—вполнѣ правоспособный субъектъ. Она наслѣдуетъ мужу въ
случаѣ отсутствія дѣтей; произволу надъ нею нѣтъ больше мѣста;
нѣкоторые городскіе кодексы караютъ оскорбленіе жены штрафомъ
въ 66 разъ превышающимъ обычныя правонарушенія. Вдова въ
городѣ не знаетъ принужденія выходить замужъ вторично. Въ одномъ
только отношеніи мужу предоставлено преимущество надъ женою;
онъ управляетъ общимъ имуществомъ. Права дѣтей также нашли
защиту въ городѣ. Ихъ согласіе требуется въ томъ случаѣ, если
послѣ смерти одного изъ супруговъ другой захочетъ отчудить иму-
щество; въ ихъ интересахъ такое отчужденіе часто безусловно вос-
108 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
прощалось при вторичномъ бракѣ. Отцовское наслѣдство дѣти обык-
новенно дѣлятъ поровну. Если отецъ былъ женатъ нѣсколько разъ,
дѣти отъ разныхъ браковъ имѣютъ преимущество при наслѣдованіи
въ зависимости отъ имущества матери. Въ случаѣ, отсутствія на-
слѣдниковъ, имущество умершаго годъ съ днемъ сохраняется у ма-
гистратовъ, затѣмъ идетъ на общественныя нужды і) 2). Словомъ, ни
утрированной отеческой власти, ни опеки главы семейства, ни
исключенія дочерей изъ наслѣдованія, ни права первородства.
Въ обязательствахъ происходитъ та же рѣзкая перемѣна.
Имущественный и личный наемъ, ссуда, залогъ, въ широкихъ
размѣрахъ становятся возможными только въ городахъ.
Главная форма имущественнаго найма, аренда земли, прежде
не вызывалась ничѣмъ, ибо земля эксплоатировалась даровымъ тру-
домъ. Разрѣшеніе крѣпостныхъ отношеній въ городахъ заставляло
землевладѣльцевъ позаботиться о томъ, чтобы извлечь выгоду изъ
пустующей земли, и мы знаемъ, что городской ленъ по своей юри-
дической конструкціи представлялъ арендный договоръ, заключенный
на очень льготныхъ условіяхъ. Другой формой имущественнаго найма
была аренда домовъ и помѣщеній, которая также получила большое
распространеніе, благодаря приливу въ городъ ремесленниковъ, при-
нужденныхъ обзаводиться мастерскими.
Кредитная операція сдѣлалась необходимою вслѣдствіе развитія
широкихъ торговыхъ оборотовъ, скоплявшихъ въ рукахъ купцовъ
большія денежныя средства. Прежде, когда движимость составляла
очень небольшую часть имущества, а земля въ виду господства
общинныхъ отношеній не могла служить обезпеченіемъ для ссуды,
кредитъ естественно долженъ былъ сводиться до минимума. Един-
ственные банкиры, евреи, вѣрили только крупнымъ помѣщикамъ,
баронамъ, монастырямъ. Въ городахъ центръ имущественной тяжести
переложился съ земли на движимость, прежде всего на денежный
капиталъ, и не реальныя, какъ прежде, а личныя кредитныя опе-
раціи сразу получили огромное развитіе.
і) Въ нѣкоторыхъ кодексахъ оно дѣлится на три равныя части: городу,
бѣднымъ, сенье^ѵ
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 109
Личный наемъ сдѣлался возможнымъ главнымъ образомъ бла-
годаря эмансипаціи крѣпостного люда, а въ Италіи повелъ къ обра-
зованію большого класса сельско-хозяйственныхъ рабочихъ.
Въ городскомъ правѣ началъ осуществляться и нерѣдко дѣ-
лалъ большіе успѣхи важный въ исторіи права процессъ обособленія
гражданскаго права отъ публичнаго. Феодализмъ не дѣлалъ никакой
разницы между тѣмъ и другимъ видами права, и въ немъ права
верховной власти были основаны на частныхъ началахъ. Городу
нужны были прежде всего нормы гражданскаго права; онъ ихъ
выдѣлилъ и сталъ разрабатывать сообразно своимъ нуждамъ.
Весь этотъ процессъ первонально складывался въ силу есте-
ственнаго роста экономическихъ отношеній. Онъ долженъ былъ явиться
потому что его вызывала жизнь. Римское право въ первоначальной
стадіи этой эволюціи было нипричемъ. ч Но въ дальнѣйшемъ оно
оказало огромное вліяніе и на городское право. Римское граждан-
ское право само явилось отвѣтомъ на запросы сложнаго торговаго
оборота и уже заключало въ себѣ въ готовомъ видѣ тѣ нормы, до
которыхъ горожанамъ приходилось додумываться самостоятельно.
Даже въ Италіи, гдѣ раньше, чѣмъ въ другихъ странахъ началась
рецепція римскаго права, исконными нормами городского права были
мѣстные сопзиеіийіпев, сложившіеся въ судахъ и переработавшіяраз-
личныя племенныя нормы. Однако въ Италіи вліяніе римскаго права
стало сказываться рано, и частью естественнымъ, частью искусственнымъ
путемъ оно вытѣснило городское, по мѣрѣ того какъ болонская и
другія школы содѣйствовали разработкѣ юстиніанова Согриз’а. Не то
было въ Германіи. Тамъ горожане еще долгое время послѣ того,
какъ совершилась рецепція римскаго права въ правѣ земскомъ, не
хотѣли отказаться отъ выработаннаго своими судами права и замѣ-
нить его римскимъ. Рецепція римскаго права нѣмецкими городами
завершилась уже въ новое время.
Вліяніе римскаго права и значеніе, которое оно пріобрѣло,
настолько громадны, что о дѣятельности городовъ въ этомъ направ-
леніи слишкомъ легко забываютъ. Но эта дѣятельность представ-
ляетъ не менѣе крупный интересъ. Она является прямымъ перехо-
домъ къ рецепціи римскаго права.
110 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
Такимъ образомъ на развалинахъ феодальнаго права, отвѣ-
чавшаго интересамъ натуральнаго хозяйства, въ городахъ зарождается
современное гражданское право, имѣющее въ виду запросы
хозяйства мѣнового и денежнаго.
Уголовное право, образовавшееся въ городахъ благодаря но-
вымъ условіямъ, заключаетъ въ себѣ не меньше характерныхъ чертъ.
Въ одномъ отношеніи оно является даже важнѣйшею частью город-
ского права, ибо съ нимъ тѣснѣе всего связано положеніе город-
ского суда, который примѣняетъ его и городского округа, въ которомъ
оно дѣйствуетъ.
Мы знаемъ уже, что источникъ городского уголовнаго права—
осебенный, высшій миръ, которымъ пользуется городъ. Значеніе
особеннаго мира въ томъ, что преступленія, совершенныя въ его
чертѣ караются тяжелѣе обычнаго. Каковъ бы ни былъ источникъ
идеи особеннаго мира, смыслъ его примѣненія къ городамъ легко
объясняется требованіями торговли. Торговыя операціи требуютъ
безопасности; въ средніе вѣка, когда купецъ долженъ былъ самъ
совершать свои торговыя путешествія, обезпеченіе ему безопаснаго
пути становилось особенно настоятельнымъ. Спеціальный миръ нахо-
дитъ примѣненіе къ купцу, какъ путешествующему, такъ и осѣд-
лому. Покушеніе на жизнь и имущество другого въ средніе вѣка
было обычнымъ явленіемъ; оно порождалось феодальнымъ бытомъ.
Въ городахъ эти преступленія находили гораздо больше импуль-
совъ, ибо тамъ были деньги, тамъ хранились товары п ремесленныя
издѣлія. Спеціальный миръ усиленіемъ наказаній стремился пре-
дотвратить такія покушенія. Поэтому городское уголовное право
устанавливало какъ бы постоянное осадное положеніе, постоянное
положеніе усиленной охраны; это положеніе отличало городъ отъ
сельской территоріи, въ которой дѣйствовало земское право; послѣднее
сдѣлалось анахронизмомъ въ городахъ. Система композицій, т. е.
денежная пеня за уголовныя правонарушенія, уплачиваемая потер-
пѣвшему или его родичамъ, вытѣсняется системою публичныхъ штра-
фовъ и тѣлесныхъ наказаній до смертной казни включительно.
Частно-правовой принципъ замѣняется публично-правовымъ: нака-
заніе налагается не въ интересахъ отдѣльнаго лица, а въ инте-
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 1 ] 1
ресахъ цѣлаго. Эволюція уголовнаго права діалектически возвра-
щается къ своему исходному пункту, принципу кровной мести: око
за око, зубъ за зубъ. Но осуществляется, этотъ принципъ иначе.
Здѣсь уже не месть, а наказаніе, агентъ его не родичи, а община.
Такимъ образомъ и зачатки современнаго уголовнаго права появ-
ляются впѳрвыѳ въ средневѣковыхъ городахъ.
Вотъ нѣкоторыя постановленія городскихъ конституцій, касаю-
щіяся уголовнаго права. „Кто убьетъ человѣка внутри городской
стѣны, говоритъ зестское право, тому отрубить голову„Если кто,
читаемъ мы въ грамотѣ, данной Фрейбургу въ Брѳйсгау, внутри
города нарушитъ городской миръ, т. ѳ. совершитъ кровопролитіе,
тому отрубить руку, если же убійство, отрубить голову". Вормсская
привилегія гласитъ: „Если кто кого ограбитъ или нанесетъ побои,
или ранитъ, тому, какъ виновному въ нарушеніи мира, отрубить
руку, а если кто кого убьетъ и будетъ уличенъ въ убійствѣ, тому
отрубить голову". „Пусть наказаніе налагается сообразно винѣ, го-
воритъ сѳнтъ-омерская хартія, т. е. око за око, зубъ за зубъ, го-
лову за голову". „Если, вторитъ ланское право, будетъ изобли-
ченъ виновный, то пусть платится головою за голову, членомъ за
членъ". Швѳринское право повторяетъ чуть не буквально: „голову
за голову, руку за руку". А вотъ мѳдебахская привилегія, инте-
ресная заключающимся въ ней раздѣленіемъ мирной округи: „Кто
ранитъ человѣка острымъ оружіемъ внутри городского рва и если
раненный умретъ, тому отрубить голову, если же раненный выжи-
ветъ,—правую руку. Если же кто убьетъ человѣка за чертою рва,
но внутри приписаннаго къ миру округа, тотъ уплачиваетъ 60 со-
лидовъ фогту и 10 гражданамъ" х).
Съ городскимъ миромъ соединенъ другой институтъ, также
крайне характерный для городского права. По германскому праву,
мѣсто, охраняемое миромъ, является въ то же время убѣжищемъ.
Это значитъ, что оно защищаетъ противъ всякаго насилія, не
только неправомѣрнаго, но и правомѣрнаго. Поэтому мѣсто, поль-
]) Въ этпхъ постановленіяхъ вскрывается характерное для нѣкоторыхъ
нѣмецкихъ городовъ раздѣленія городского округа на два концентрическихъ
круга: границею болѣе тѣснаго являются укрѣпленія, а широкій совпадаетъ
съ територіей судебнаго округа.
112 Средневѣковый города въ Западной Евронѣ.
зующѳеся миромъ, называется также .. освобожденнымъ “ мѣстомъ,
„свободою*. Свобода его заключается въ томъ, что оно охраняетъ
и отъ законнаго насилія, слѣдовательно отъ насилія, исходящаго
отъ власти, отъ наказанія. Насиліе въ чертѣ свободы можетъ быть
осуществляемо только въ извѣстныхъ границахъ и при извѣстныхъ
условіяхъ, вообще-жѳ убѣжище всегда защищаетъ отъ послѣдствій
совершеннаго внѣ „свободы* преступленія. Обѣ идеи—идея особен-
наго мира и идея убѣжища находятся въ тѣсной связи между
собою и взаимно другъ друга дополняютъ. Ихъ общій источникъ
лежитъ въ юридическихъ представленіяхъ древнѣйшаго періода. На
начальныхъ ступеняхъ юридическаго развитія какъ уголовное пре-
слѣдованіе, такъ и гражданское принужденіе были извѣстны только
въ формѣ насилія: кровной мести, самовольнаго личнаго задер-
жанія. Изъ частной мести возникли уголовныя наказанія, нала-
гаемыя публичной властью, изъ самовольнаго личнаго задержанія—
задержаніе властью. Убѣжище, неправомѣрная форма защиты отъ
преслѣдованія, должно было возникнуть тамъ, гдѣ существовала
неправомѣрная форма осуществленія субъективныхъ правъ, въ видѣ
мести и самовольнаго личнаго задержанія; оно не признаетъ различія
между самовольнымъ насильственнымъ дѣйствіемъ и приведеніемъ въ
исполненіе приговора власти. Оно защищаетъ и противъ того, и противъ
другого. Въ предѣлахъ мѣста, пользующагося миромъ, не должно
совершаться никакое насиліе, даже исходящее отъ власти. Суще-
ствуетъ только одно исключеніе изъ этого правила; это тотъ случай,
когда подлежащее карѣ преступленіе совершено въ чертѣ мирнаго
округа, когда подлежащее принудительному выполненію обязатель-
ство заключено въ чертѣ мирнаго округа. Спеціальный миръ не
охраняетъ того, кто самъ нарушаетъ его нормы.
Эти общія замѣчанія находятъ полное примѣненіе въ горо-
дахъ. Въ чертѣ города должны были прекратиться всякія преслѣ-
дованія, какъ за уголовныя дѣянія, такъ и за гражданскія право-
нарушенія, лишь-бы они не были совершены въ самомъ городѣ.
Таковъ принципъ колонизаціи всегда и вездѣ; таковъ онъ и въ
средневѣковыхъ городахъ, этихъ крайне характерныхъ колониза-
ціонныхъ пунктахъ. Городу нужны люди, чтобы онъ могъ процвѣ-
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 113
тать. И городъ не только освобождаетъ крѣпостного чужихъ помѣ-
щиковъ, но и возстановляетъ права преступниковъ.
Выработка спеціальнаго городского права имѣетъ огромное
значеніе. Въ немъ различныя племенныя юридическія нормы и обще-
государственные законы вылились въ единое цѣлое, въ одинъ
кодексъ, обязательный для всѣхъ обитателей города безъ различія
сословій. Городское право уничтожило дѣйствіе персональнаго прин-
ципа, господствовавшаго въ теченіе долгаго промежутка времени
послѣ образованія племенныхъ государствъ. Персональный прин-
ципъ заключался въ томъ, что всякій имѣлъ возможность требо-
вать, чтобы его судили согласно нормамъ его племенного права,
гдѣ-бы онъ ни былъ. Въ городскомъ правѣ нашелъ выраженіе 1
совершенно обратный и, конечно, болѣе прогрессивный принципъ,
территоріальный. Въ городѣ не было племенныхъ правъ, а было
одно городское право: къ какому-бы племени ни принадлежалъ
членъ городской общины, онъ долженъ былъ подчиняться нормамъ
городского права. Племя и сословіе стирались въ городѣ; городъ
не зналъ ни франка, ни лангобарда, ни баварца, ни аллѳмана, ни
знатнаго, ни крѣпостного, ни свободнаго, ни лита. Для него воѣ
были равны, всѣ были одинаково горожане.
Въ этой нивеллирующей работѣ заключается значеніе город-
ского права для общей эволюціи правосознанія, не говоря о томъ,
что въ выработкѣ городского строя оно сыграло огромную роль.
XII.
Таковы были общія основы городского права; это право
осуществлялось въ городскихъ судахъ.
Городскіе суды въ Англіи являются въ основѣ копіей земскихъ
судовъ; поэтому они не подлежатъ разсмотрѣнію. Городскіе суды
въ Италіи, Франціи и Германіи разбиваются на двѣ категоріи.
Одни произошли изъ обще-государственныхъ судовъ, другіе воз-
никли въ качествѣ особой функціи новыхъ органовъ свободной
городской общины. Первая, а частью и вторая категорія, кромѣ
Средневѣв. гор.
8
114
Средневѣковые города въ Западной Европѣ,
того, такъ или иначе связаны съ сеньоріальными судами, ибо
городской судъ одно время былъ въ большинствѣ европейскихъ
городовъ, въ рукахъ сѳньеровъ, которымъ государство вольно или
невольно уступило свои права. Юридически, конечно, такой судъ—
не сеньоріальный судъ, но фактически онъ часто ничѣмъ не отли-
чается отъ сеньеріальнаго х). Поэтому нѣтъ ничего страннаго въ
томъ, что сеньоріальный режимъ оставилъ очень замѣтные слѣды
на городскихъ судахъ, слѣды, которые сглаживаются постепенно и
съ трудомъ. Но это нимало не уполномочиваетъ насъ говорить о
происхожденіи городского суда отъ сеньоріальнаго.
Какъ-же распредѣляются указанныя двѣ категоріи городскихъ
судовъ по странамъ?
Тутъ мы наблюдаемъ крайне интересное явленіе. Въ стра-
нахъ съ сильно развитымъ феодализмомъ, гдѣ сеньорамъ удалось
почти совершенпо сгладить разницу между вотчиннымъ и государ-
ственнымъ судомъ, города, добившись независимости, забрасываютъ
старый городской судъ и передаютъ судебныя функціи новымъ
выборнымъ должностнымъ лицамъ или новому административному
учрежденію, совѣту. Возникновеніе совѣта и появленіе выборныхъ
должностныхъ лицъ знаменуетъ начало автономіи городовъ; то и
другое символизируетъ паденіе власти сеньера; старый судъ, судъ
зависимый, считается непригоднымъ для свободной общины, и но-
вымъ органамъ вручается судопроизводство. Такъ было въ Италіи
и во Франціи; во Франціи въ нѣкоторыхъ городахъ сохранился и
старый сеньеріальный судъ, но у него уже иныя функціи. Наобо-
ротъ, въ Германіи, гдѣ у горожанъ никогда не умирало сознаніе
того, что городской судъ, въ которомъ предсѣдательствуетъ епископ-
скій фогтъ, по своему происхожденію - судъ государственный, гдѣ
горожане всегда помнятъ, что они не крѣпостные,— тамъ послѣ
освобожденія въ большинствѣ случаевъ старый судъ сохранился,
но принципъ его организаціи уже измѣнился: исчезла форма зави-
симости, хотя кое-гдѣ удержались и остатки прежней традиціи.
Но и въ Германіи мы встрѣчаемъ тотъ-же фактъ, что и въ
См. выше, стр. 68, 72
Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
115
Италіи и Франціи: тенденцію вручить судебныя функціи органу
независимой общины—совѣту. Это почти общее явленіе въ тѣхъ
частяхъ Германіи, гдѣ незнакомы шеффены. Слѣдовательно, въ
Германіи городской судъ большею частью произошелъ путемъ посте-
пенной эволюціи изъ государственнаго суда, во Франціи и Италіи
создался вновь, ибо тамъ традиція была прервана захватами сенье-
ріальной власти.
Присмотримся къ судебной организаціи городовъ нѣсколько
подробнѣе. Проще всего дѣло обстояло въ Италіи. Тамъ судебная
власть находится въ рукахъ консуловъ. Правда, въ теченіи XI
вѣка въ нѣкоторыхъ городахъ на ряду съ "консулами стоятъ
настоящіе судьи, которые носятъ названіе зигіз, Іе^ит еі тогит
регій или просто ^ийісез; это преемники появившихся въ Италіи
нослѣ завоеванія страны Карломъ Великимъ скабиновъ; но къ
началу XII вѣка они совершенно вытѣсняются консулами; коллегія
исчезаетъ, но въ общинахъ обыкновенно остаются свѣдущіе въ
юридическихъ вопросахъ люди, которые временами призываются
консулами для совѣта. Зато среди самой коллегіи консуловъ выдѣ-
ляются люди, которымъ спеціально поручается часть судопроиз-
водства; это, такъ называемые, судебные консулы, сопзиіев де
ріасіііз, саивагиш, рго з’ивѣісііз; въ ихъ рукахъ находится
гражданское судопроизводство—уголовное ведется консулами сообща.
Должность судебныхъ консуловъ сохранилась и тогда, когда во
главѣ общины были поставлены подеста.
Во Франціи судъ также по большей части находился въ
рукахъ коммунальной магистратуры, но сумма судебныхъ полномочій,
которыми обладали отдѣльные города, была далеко не вездѣ оди-
накова, На югѣ и у наиболѣе независимыхъ сѣверныхъ коммунъ
юрисдикція была почти совершенно неограниченная; ихъ судъ имѣлъ
право налагать всѣ наказанія до смертной казни включительно;
но у другихъ городовъ юрисдикція была далеко не полная: она
урѣзывалась судебными правами сюзерена. Тутъ мы наблюдаемъ
такіе случаи, какъ порядокъ, господствовавшій въ городахъ руан-
скаго нрава, гдѣ сюзерену принадлежало только судопроизвод-
ство: одинъ онъ или органы его власти имѣли право приговорить
8*
116 • Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
къ смерти или членовредительству; коммунальный судъ могъ нала-
гать лишь денежные штрафы, присуждать къ тюремному заключенію
и къ выставленію у позорнаго столба. Но даже консервативные
руанскіе порядки должны были казаться недосягаемымъ идеаломъ
независимости такимъ городамъ, которые были совершенно лишены
самостоятельной юрисдикціи и въ этомъ отношеніи ничѣмъ не отли-
чались отъ городовъ буржуазіи.
Судъ городского совѣта подъ предсѣдательствомъ мэра, каковы-бы
ни были его компетенціи—это судъ, возникшій и дѣйствующій въ
силу муниципальной автономіи, въ силу корпоративныхъ правъ,
коммуны. Но въ нѣкоторыхъ французскихъ городахъ существуетъ
рядомъ съ. нимъ другой трибуналъ, функціонирующій уже на иныхъ,
основаніяхъ. Это трибуналъ эшевеновъ 1). Отличіе этого суда отъ
суда городского совѣта заключается въ томъ, что послѣдній—судъ
коммуны, а первый—судъ сеньера, сюзерена, будь .то король,
свѣтскій баронъ или епископъ—все равно. Эти эшѳвены назна-
чаются сеньоромъ и ведутъ судопроизводство подъ предсѣдатель-
ствомъ' должностнаго лица сеньера. Судъ эшевеновъ — прямой преем-
никъ сеньоріальнаго городского суда. Теперь, послѣ освобожденія,
сфера дѣйствія сеньеріальнаго суда сократилась и въ большинствѣ
городовъ судъ совѣта вытѣснила сеньоріальный городской судъ. Но
тамъ, гдѣ онъ сохранился, онъ представляетъ крайне любопытную
картину. Дѣло въ томъ, что сеньеріальные эшевены, если позво-
лено употребить такой терминъ, назначаются изъ числа горожанъ,
т. е. изъ числа членовъ коммуны, и судятъ горожанъ, т. ѳ.
людей, отложившихся отъ власти сеньера. Это не вотчинный судъ
барона или епископа, засѣдатели въ которомъ не горожане, но это
и не коммунальный судъ. Мы о немъ узнаемъ очень поздно, не
ранѣе XIII вѣка и знаемъ о немъ очень мало, но самое есте-
ственное будетъ предположить, что судъ сеньоріальныхъ эшеве-
новъ—это старый германскій судъ скабиновъ, захваченный во время
Не слѣдуетъ смѣшивать этихъ эшевеновъ съ членами городского
совѣта, которые также носятъ это названіе въ нѣкоторыхъ городахъ. Спу-
тать ихъ тѣмъ легче, что и члены городского совѣта являются судьями. Объ
этомъ подробнѣе будетъ сказано въ отдѣлѣ объ администраціи городовъ.
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 117
феодальной смуты сѳньерами, но по какимъ - нибудь причинамъ
уберегшій воспоминанія о своихъ прежнихъ титулахъ. Думать такъ
заставляетъ то обстоятельство, что онъ сохранился только въ
исконномъ районѣ франкскаго поселенія, т. ѳ. въ классической
странѣ суда скабиновъ. Есть основаніе думать, что сеньоріальная
форма мало смущала вольныхъ горожанъ и мало мѣшала имъ. Въ
Сѳнъ-Кантѳнѣ, напримѣръ, къ нимъ имѣетъ какое-то отношеніе
мэръ, т. е. глава коммуны, а коммунальная магистратура (мэръ и
присяжные) съ 1215 года даже пріобрѣла право назначать эшевѳ-
новъ, хотя этимъ сеньоріальный характеръ суда не утратился. Мы
не знаемъ, какъ размежевывался въ своихъ функціяхъ этотъ судъ
съ коммунальнымъ судомъ. Примѣръ Нуайона показываетъ, что
трибуналъ эшѳвѳновъ былъ посредникомъ между коммуной и еписко-
помъ; въ Шони, въ Пикардіи, эшевены не имѣли права судопроиз-
водства; въ Руа они судили за убійства и приводили въ испол-
неніе приговоры суда городского совѣта. Но ничего опредѣленнаго
И постояннаго объ этомъ судѣ мы не знаемъ. Одно изъ его
Удобствъ, незримое для современниковъ, заключалось въ томъ, что
онъ, обыкновенно, какъ въ Сѳнъ-Кантѳнѣ и Корби, переживалъ
уничтоженіе коммунальныхъ органовъ и становился на ихъ мѣсто.
Помимо этого суда эшѳвѳновъ во французскихъ коммунахъ
оставались и чисто-вотчинные суды: то судъ епископа въ монастырѣ,
то судъ сеньера въ какой-нибудь небольшой части города и проч.
Поэтому коммуна со своимъ судебнымъ округомъ не была сплошной
Судебной территоріей.
Города буржуазіи и „ новые “ города обыкновенно не пользо-
вались самостоятельной юрисдикціей, ибо у нихъ, не было органа
общины. Это вполнѣ соотвѣтствовало тому положенію феодальнаго
права, согласно которому только самостоятельная сеньерія владѣла
судомъ, а обѣ эти категоріи городовъ не были сеньеріями. Если
городскія власти и производили судъ, какъ это было въ городахъ
бомонскаго права, то отъ имени сеньора и только низшій. Высшій
же цѣликомъ находился въ рукахъ чиновниковъ сеньера.
Въ Германіи мы встрѣчаемъ наконецъ такой трибуналъ, ка-
кого нѣтъ ни въ Италіи, ни во Франціи. Это—независимый отъ
118 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
городскаго совѣта, но дѣйствующій въ силу корпоративныхъ правъ
общины судъ шеффеновъ. Онъ, какъ мы знаемъ, существуетъ не
всюду г)' его родина—земли франковъ; оттуда онъ распространился
и на другія области. Тамъ, гдѣ нѣтъ суда шеффеновъ, горожане
обходятся иначе; наиболѣе обычно въ этихъ случаяхъ врученіе
юрисдикціи городскому совѣту. Иногда обѣ коллегіи, шеффены и
совѣтъ, существуютъ рядомъ или члены совѣта называются шеффе-
нами и, какъ таковые, являются засѣдателями въ судѣ. Таково
положеніе въ Дортмундѣ, Мюнстерѣ, Оснабрюкѣ, Стендалѣ, Па-
дерборнѣ.
Такъ какъ въ Германіи освобожденіе изъ подъ власти сень-
ера и пріобрѣтеніе непосредственно-государственнаго положенія про-
исходило постепенно, то даже въ цвѣтущую эпоху городского раз-
витія, мы встрѣчаемъ на судѣ щѳффеновъ слѣды сеньоріальнаго
господства. Судъ шеффеновъ состоитъ изъ судьи, т. ѳ. предсѣда-
теля, который руководитъ разборомъ дѣлъ и засѣдателей, которые
рѣшаютъ дѣла и постановляютъ приговоръ. Шеффены и являются
такой коллегіей; это пожизненная, самопополняющаяся судебная
коллегія. Что касается до судьи при судѣ шеффеновъ, то его по-
ложеніе различно. Въ однихъ городахъ община избираетъ его
совершенно свободно, въ другихъ требуется утвержденіе его сѳнь-
еромъ, въ третьихъ сеньеръ прямо назначаетъ его, не справляясь
съ мнѣніемъ горожанъ. По мѣрѣ того, какъ растетъ городская сво-
бода и накопляется у горожанъ богатство, общины выкупаютъ у
сеньера право самостоятельнаго избранія судьи. Судья. состоитъ не
только при судѣ шеффеновъ; юридическія воззрѣнія среднихъ вѣ-
ковъ требовали, чтобы всякій судъ состоялъ изъ предсѣдателя и
судебной коллегіи. Поэтому судья предсѣдательствуетъ и въ нѳшеф-
фѳнскихъ судахъ. Такъ въ Госларѣ, Зестѣ, Брауншвейгѣ, Люне-
бургѣ, Любекѣ, Гамбургѣ судья предсѣдательствуетъ въ городскомъ
совѣтѣ, который этимъ временно превращается въ судебную коллегію,
Нетрудно замѣтить, что нѣмецкіе шеффены имѣютъ много
точекъ соприкосновенія съ французскими сѳньеріальными эшѳвенами.
ч. ТЛь. . •:
' См. выше, стр. 70.
Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
119
Только въ Германіи они пріобрѣтаютъ характеръ городского суда,
а во Франціи на нихъ остаются сеньеріальныѳ титулы. Аналогіи >
объясняются общимъ происхожденіемъ изъ франкскаго скабинита,
различія—условіями феодальнаго развитія., въ обѣихъ странахъ.
Въ нѣмецкихъ городахъ такъ же, какъ и во французскихъ,
сохранились и настоящіе вотчинные суды; но то были не город-
скіе суды. Съ ними горожане всячески- боролись, стараясь подчинить
всѣхъ жителей города юрисдикціи городского суда. Иногда—не
всегда—удавалось уничтожить вотчинной судъ въ городѣ и начиная
съ XIII вѣка ни въ одномъ нѣмецкомъ городѣ не было основано
новаго вотчиннаго суда, хотя въ селѣ такіе случаи видѣлъ еще
ХѴ*І вѣкъ.
Горожане ревниво оберегали привилегіи своего суда, не позволяя
ему уступать какимъ-бы то ни было постороннимъ вліяніямъ. Въ
Германіи гораздо строже, чѣмъ во Франціи, соблюдался тотъ прин-
ципъ, что горожанинъ судится только передъ своимъ городскимъ
судомъ. Нарушителю этого правила грозило строгое наказаніе. Един-
ственнымъ исключеніемъ былъ случай „ консультаціи “ съ „высшимъ
судомъ(ОЬегЬоГ). Когда дѣло оказывалось черезъ-чуръ мудре-
нымъ для мѣстной судебной коллегіи, то обращались за совѣтомъ
въ „высшій судъ“. Такимъ являлся обыкновенно судъ того города,
откуда находящійся въ затрудненіи заимствовалъ свое городское
право. Близость, принадлежность къ разнымъ территоріямъ не играли
никакой роли. Самой большой славой пользовались „высшіе суды“
въ Любекѣ, Магдебургѣ, Эйзѳнахѣ и Франкфуртѣ на Майнѣ.
Къ сожалѣнію мы не имѣемъ возможности изложить здѣсь про-
цессуальныя нормы, примѣнявшіяся въ городскихъ судахъ. Это
завело бы насъ слишкомъ далеко. Скажемъ только, что города и
на этомъ поприщѣ содѣйствовали установленію новыхъ принциповъ.
Какъ въ гражданскомъ, такъ и въ уголовномъ процессѣ, городскіе
суды круто порвали съ прежними феодальными традиціями. Граждан-
скій процессъ выработалъ рядъ нормъ, необходимыхъ при суще-
ствованіи развитой торговли, уголовный покончилъ мало-по-малу съ
дикими обычаями феодализма: ордаліями, судебными поединками и
перешелъ къ болѣе современнымъ пріемамъ, центральное мѣсто въ
120 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
которыхъ занимали свидѣтельскія показанія. И эта реформа была
необходима. Ея источникъ, такъ же, какъ и источникъ преобразо-
ванія матеріальнаго права, лежитъ въ усложеніи жизненнаго уклада,
вызваннаго экономическимъ переворотомъ.
Городской судъ сыгралъ. очень существенную роль въ процессѣ
консолидаціи городскихъ элементовъ. Его значеніе, такъ же какъ
и значеніе городского права, заключалось въ объединеніи городскихъ
элементовъ. До появленія городского суда разные элементы город-
ского населенія судились въ разныхъ судахъ: свободные въ зем-
скихъ, крѣпостные въ вотчинныхъ. Городской судъ притянулъ къ
себѣ постепенно и рыцарей, и министеріаловъ, и крѣпостныхъ.
Правда классовое раздѣленіе началось очень скоро въ самыхъ горо-
дахъ, но патриціямъ нигдѣ и никогда не удалось отмежевать для
себя особого суда. Передъ городскимъ судомъ были равны всѣ го-
рожане; онъ одинаково судилъ и гордого своимъ богатствомъ него-
ціанта, и самого жалкаго подмастерья Д.
Этотъ принципъ — одинъ изъ важнѣйшихъ и наиболѣе плодо-
творныхъ принциповъ, которые остались отъ городскихъ учрежденій
въ дальнѣйшей исторіи.
_ХІП.
Организація управленія въ городахъ представляетъ очень много
разнообразія, начиная отъ происхожденія городскихъ администра-
тивныхъ учрежденій и кончая ихъ функціями. Поэтому гораздо
удобнѣе и въ данномъ случаѣ разсмотрѣть ихъ систематически.
Въ Италіи главнымъ органомъ является коллегія консуловъ.
Въ ихъ рукахъ сосредоточиваются прежде всего функціи прежнихъ
графовъ: судопроизводство и военное начальство, вообще же кон-
сулы—это административная въ болѣе тѣсномъ смыслѣ слова власть.
Это особенно хорошо замѣтно въ Германіи, гдѣ городъ чаще всего
представлнлъ сплошную судебную территорію. Во Франціи разглядѣть какъ
слѣдуетъ эту тенденцію мѣшаетъ страшцан судебная черезполосица, о кото-
рой говорилось выше, стр. 116— 117.
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 121
Они наблюдаютъ за внутреннимъ порядкомъ, они завѣдуютъ город-
скими финансами, они санкціонируютъ нѣкоторыя гражданскія сдѣлки,
они, какъ мы уже знаемъ, судятъ; во внѣшнихъ отношеніяхъ они
являются вождями и представителями общины: командуютъ город-
скимъ ополченіемъ и ведутъ дипломатическія сношенія. Консулы
избирались полноправными горожанами: дворянствомъ обѣихъ кате-
горій (капитаны и вальвассоры) и буржуазіей; чернь (ѵи1§из) не
принимала участія въ выборахъ; иногда выбирало консуловъ только
одно сословіе; такъ бывало въ тѣхъ городахъ, гдѣ другія были
оттѣснены. Выборы всегда происходили по кварталамъ. Утверж-
деніе императора считалось обязательнымъ не во всѣхъ городахъ.
Консуловъ обыкновенно было около 15, но даже въ одномъ и
томъ же городѣ цифра измѣнялась, не говоря о томъ, что она
была различна въ разныхъ городахъ. Консулы обыкновенно остава-
лись во власти одинъ годъ и рѣшали дѣла простымъ большинствомъ.
Рядомъ съ консулами функціонировалъ городской совѣтъ—
сгейепііа, сгейепга. Онъ составлялся изъ тѣхъ же элементовъ,
что и коллегія консуловъ и избирался, повидимому, на тѣхъ же
основаніяхъ. Креденца была носительницей законодательной власти;
безъ ея согласія консулы не могли ни начать войну, ни установить
новый налогъ, ни издать новый законъ, ни распоряжаться город-
скимъ имуществомъ. Количество членовъ креденцы было также не
постоянно: во Флоренціи ихъ было 100, въ ломбардскихъ городахъ
обыкновенно около 50.
Принципъ выборности обѣихъ коллегій показываетъ, что источ-
никъ власти, функціонирующей въ городѣ, находился въ рукахъ
полноправныхъ горожанъ. Въ экстренныхъ случаяхъ они и высту-
пали на сцену, какъ непосредственный правящій и законодатель-
ствующій органъ. Въ этихъ случаяхъ горожане собирались по
собственному почину, по приглашенію консуловъ, всѣ вмѣстѣ или
по кварталамъ. Разъ народъ-господинъ самъ бралъ въ свои руки
бразды, то консулы и члены креденцы тѣмъ самымъ превращались
въ простыхъ исполнителей его воли. Народное собраніе (сопсіо
риЫіса или рагіатепіиш) прямо и безапелляціонно вершало
дѣла; но эта задача сдѣлалась обычной лишь позднѣе. Въ XI и
122 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
XII вѣкахъ вѣча или поквартальныя народныя собранія созыва-
лись лишь для выборовъ. Извѣстенъ также случай, когда народное со-,
браніе, занималось разборомъ судебнаго дѣла (Пиза, 1112 г.).
Необходимо замѣтить тутъ же, что раздѣленіе по кварталамъ было
въ XII и даже XIII вѣкахъ наиболѣе обычно; оно вытѣснило
прежнее раздѣленіе по сословіямъ и не успѣло уступить мѣсто раз-
дѣленію по цехамъ. Это значитъ, что успѣло выработаться созна^
ніе сословной интеграціи, но еще не чувствовалось вліянія классовой
дифференціаціи. Такихъ кварталовъ было обыкновенно 6 (Миланъ,
Флоренція), 7 или 8 (Генуя).
Въ дальнѣйшемъ развитіи итальянскаго городского устройства
слѣдуетъ отмѣтить два момента: появленіе подѳстата и реформу въ
духѣ цеховой организаціи.
Подестатъ является послѣ Ронкальскаго сейма (1158), когда
гордый Миланъ лежалъ у ногъ Барбаруссы, и подъ аккомпаниментъ
побѣдныхъ кликовъ нѣмецкихъ легіоновъ болонскіе юристы объявили
волю императора закономъ. Въ знакъ укрѣпленія и обезпеченія своихъ
верховныхъ правъ Барбарусса насажалъ въ ломбардскихъ горо-
дахъ своихъ чиновниковъ. Это и были такъ называемые подеста
(роіезіаз, ройевіа). Въ ихъ рукахъ стала сосредоточиваться военная
и высшая судебная власть, т. ѳ. основа власти консульской коллегіи,
какъ таковой. Послѣдняя, естественно была уничтожена, но судебные
консулы, вѣдающіе гражданскую юрисдикцію, остались. Подеста
первоначально оставался въ должности въ теченіи года или даже
нѣсколькихъ лѣтъ, но позднѣе общимъ правиломъ сдѣлалось шести-
мѣсячное пребываніе во власти. Особенностью подестата было то
обстоятельство, что облеченное имъ лицо непремѣнно должно было
быть иностранцемъ.
Первоначально подестатъ былъ установленъ въ интересахъ
императорской власти. Существованіе въ' городѣ подеста, человѣка
чуждаго городскихъ симпатій, должно было быть выгодно императору
и крайне неудобно для города. Нѣмецкіе графы и епископы, по-
явившіеся послѣ Ронкальскаго сейма въ ломбардскихъ городахъ въ
качествѣ подеста, естественно должны были держать сторону импера-
тора. И хотя городамъ предоставлено было право соглашаться на
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 123
назначеніе того или иного лица, но тѣмъ не менѣе появленіе импе-
раторскихъ ставленниковъ разсматривалось, какъ ограниченіе само-
стоятельности городовъ. Поэтому, города, державшіе во время второго
похода Барбаруссы его сторону, Лоди, Кремона и др., были осво-
бождены отъ подестата въ видѣ особой милости. Но черезъ нѣко-
торое время обнаружилось, что подестатъ имѣетъ и выгодныя стороны.
Во-первыхъ, единство власти представляло во многихъ случаяхъ большія
удобства; это было особенно важно на войнѣ. Затѣмъ, иностранецъ,
человѣкъ чуждый партійныхъ симпатій и антипатій, былъ гораздо
болѣе безпристрастнымъ судьей и администраторомъ, чѣмъ мѣстные
консулы. Поэтому, понемногу и тѣ города, въ которыхъ не было
этого института съ начала, стали добровольно замѣнять своихъ кон-
суловъ выборными подѳстами. А когда Леньяно устранило необхо-
димость императорскаго назначенія, то выборный подестатъ мало-
по-малу сдѣлался изъ чрезвычайной должности вполнѣ обычной.
Вмѣстѣ съ этимъ и городское устройство должно было подвергнуться
коренной реформѣ.
Прежде всего измѣнилась юрисдикція. Къ тому времени,
когда подестатъ утвердился въ городахъ, т. е. къ началу ХШ вѣка,
рецепція римскаго права была ужо совершившимся фактомъ; рим-
скіе юридическіе принципы и повліяли на реформу судебной орга-
низаціи. Подеста сдѣлался не только предсѣдателемъ суда на ма-
неръ каролингскаго графа, но настоящимъ судьей вродѣ римскаго
претора. Окружающая его судебная коллегія превратилась въ свѣ-
дущихъ совѣтниковъ или въ замѣстителей. Но подеста но былъ
неограниченнымъ главой общины. Онъ управлялъ вмѣстѣ съ совѣ-
томъ (сопйііішп), являющимся, повидимому, видоизмѣненіемъ кре-
денцы. При обычномъ теченіи дѣлъ функціонировалъ малый совѣтъ,
безъ согласія котораго подеста не могъ рѣшать серьезныхъ адми-
нистративныхъ вопросовъ; въ болѣе важныхъ случаяхъ: при объ-
явленіи войны или заключеніи мира, при выборахъ новаго подесты,
при изданіи законовъ и вотированіи налоговъ, требовалось согласіе
большого, или народнаго совѣта х)- Вѣче не исчезло, но оно утра-
тило функціи правящаго органа. Его созывали, чтобы объявить ему
• *) Бъ Пистойѣ онъ состоялъ изъ 100 членовъ.
Г24 Средневѣковые города въ Западной Европѣ,
о совершившемся фактѣ, въ тѣхъ случаяхъ, когда хотѣли имѣть
санкцію всей общины. Мало-по-малу народныя собранія преврати-
лись въ театральныя, показныя зрѣлища, гдѣ новоизбранные маги-
страты щеголяли своимъ краснорѣчіемъ. Позднѣе, особенно въ XV
вѣкѣ, въ эпоху тиранновъ, вѣчемъ пользовались для того, чтобы
однимъ ударомъ провести новый законъ, а еще чаще, чтобы
осуществить какой-нибудь переворотъ.
Наконецъ, подъ началомъ у подѳсты находился рядъ мелкихъ
должностныхъ лицъ. Въ Пистойѣ для финансовыхъ цѣлей суще-
ствовалъ камерарій (сатагііп^из), для рыночной и ремесленной
полиціи—два гастальда и проч.
Въ такой политической организаціи участвовали въ качествѣ
полноправныхъ гражданъ (сіѵез) только высшіе слои горожанъ:
знать, мѣнялы, судьи, нотаріусы и представители крупной торговли
и промышленности, т. ѳ. члены будущихъ старшихъ цеховъ. Реме-
сленники же въ составѣ активной буржуазіи не числились и поли-
тическими правами не пользовались; съ нихъ считалось довольно
однихъ обязанностей. Ясно, что долго такое положеніе дѣлъ дер-
жаться не могло: по мѣрѣ того, какъ экономическое развитіе под-
нимало значеніе ремесла, по мѣрѣ того, какъ увеличивалось город-
ское населеніе и выростали его элементарнѣйшія потребности, люди,
призванные удовлетворять спросу, должны, были сознавать свое при-
ниженное положеніе и пытаться раздѣлаться съ ними. Первая по-
пытка'въ этомъ родѣ была сдѣлана въ Миланѣ въ 1198 году.
Мясники, булочники и другіе представители ремесла соединились въ
одну общину подъ именемъ креденцы св. Амвросія. Это была на-
сильственная попытка, и правящіе классы поневолѣ должны были
примириться съ ремесленниками, создавшими собственную организа-
цію, и дать ихъ старшинамъ (апгіапі) доступъ къ городскому
управленію. Но обычный путь былъ болѣе мирный. По мѣрѣ
того, какъ выяснялось значеніе какого-нибудь изъ ремесленныхъ
цеховъ, высшая буржуазія допускала его представителей въ свою
городскую организацію. Въ ХШ вѣкѣ этотъ процессъ постепенно
завершился во всѣхъ важнѣйшихъ городахъ. Насильственнымъ пу-
темъ добивались осуществленія своихъ правъ, кромѣ миланскихъ еще
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 125
болонскіе ремесленники; городская буржуазія уступила лишь послѣ
возстанія 1228 года. Во Флоренціи сначала дѣло обходилось вполнѣ
мирно. Тамъ уже съ конца ХИ вѣка въ наиболѣе важныхъ слу-
чаяхъ, кромѣ городскихъ консуловъ и консуловъ старшихъ цеховъ 1'),
привлекались и пріоры ремесленныхъ корпорацій. Въ 1250 году,
когда занятіе Флоренціи Фридрихомъ II доставило торжество дво-
рянской гибеллинской партіи, завладѣвшей городскими учрежденіями,
высшіе классы буржуазіи соединились съ ремесленниками и образо-
вали собственную общину съ собственными учрежденіями. Во главѣ
этой общины сталъ сарііапо <1е1 ророіо, а въ подмогу ему былъ
данъ выборный совѣтъ изъ двѣнадцати анціановъ; населеніе го-
рода было раздѣлено на 20 компаній, преимущественно для воен-
ныхъ цѣлей2). Приблизительно то же устройство было введено и
почти во всѣхъ другихъ городахъ сѣверной и средней Италіи
частью для борьбы съ гибеллинскими феодалами, частью на случай
такой борьбы. Существованіемъ двухъ группъ городскихъ учрежденій
и объясняется та легкость, съ какою тираннамъ удавалось захва-
тить власть. Въ тѣхъ городахъ, гдѣ перевѣсъ былъ за знатью и
подестатомъ, тираннія появлялась легче; въ другихъ получало даль-
нѣйшее развитіе буржуазное устройство. Такъ, во Флоренціи, пріоры
цеховъ образовали новый совѣтъ сеньерію (1282), которая издала
(1293) направленныя противъ знати „установленія справедливости“
(огдіпашепН деііа ^іизНгіа). Рядомъ съ подеста и капитаномъ
народа явился новый судья, экзекуторъ установленій справедливости.
Во главѣ сеньеріи сталъ знаменоносецъ справедливости (^опіаіо-
піеге сіеііа ^іпзіігіа). Но между сплоченными общей опасностью
цехами начинаются нелады, какъ только выясняется полное пора-
женіе знати. Это конецъ XIV вѣка, когда утверждается то устрой-
*) Въ началѣ XIV в. во Флоренціи было 24 корпораціи; позднѣе число ихъ
свелось къ 21, изъ которыхъ было 7 старшихъ цеховъ (агіі шай^іогі) и
14 младшихъ (агіі гаіпогі). Семь старшихъ были слѣдующіе: судьи и нота-
ріусы; крупные негоціанты, преимущественно торгующіе заграничнымъ сук-
номъ (агіѳ (1І Саіішаіа); мѣнялы, т. е. банкиры; фабриканты сукна (агіе <іі
Іапа); торговцы шелкомъ и ювелиры; врачи и аптекари: кожевники и
скорняки.
2) Не слѣдуетъ поэтому смѣшивать ихъ съ ремесленными корпораціями.
126 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
ство цеховъ, которое описано выше. Тутъ же выступаетъ новый
общественный элементъ—пролетаріатъ, который даетъ знать о себѣ
страшнымъ возстаніемъ, такъ называемыхъ Чомпи (Сіотрі) въ 1378 г.
Изъ всей этой неурядицы вывела Флоренцію тираннія Медичи,
ставленниковъ мелкбй буржуазіи.
Въ общемъ, ходъ развитія городского устройства въ тѣхъ
городахъ, которые избѣжали ранняго появленія тиранніи, былъ
тотъ же, что и во Флоренціи. Частности, конечно, были другія,
но всюду ремесленныя корпораціи сначала соединились съ высшей
буржуазіей для борьбы съ городской знатью, а потомъ начиналась
борьба между старшими и младшими цехами, конецъ которой клала
опять-таки тираннія. Поэтому тиранны, появляющіеся съ середины
XIV в.—всюду почти являются ставленниками одной или другой части
буржуазіи, въ противоположность раньше утвердившимся, которые
большею частью опирались на знать.
Близкой копіей итальянскаго городского устройства было го-
родское устройство въ южной Франціи. Тамъ также послѣ пріобрѣ-
тенія независимости власть была отдана выборнымъ консуламъ. Такъ
было въ Арлѣ, въ Тулузѣ, въ Авиньонѣ, въ Марсели, въ Нарбоннѣ,
въ Монпелье и др. Но ихъ количество обыкновенно было меньше, чѣмъ
въ итальянскихъ городахъ. Только въ Марсели и въ Монпелье ихъ
было по 12, въ Тулузѣ—24, обычная же цифра колебалась между
2 и 6, рѣдко доходя до 8. Городскіе совѣты, иногда даже по
дза, исполняли функціи итальянскихъ креденцъ. Выборная система
была сложнѣе, чѣмъ въ Италіи; только въ видѣ исключенія встрѣ-
чается прямая избирательная система. То на выборы оказывали
вліяніе покидающіе должность магистраты, то предварительно изби-
ралась коллегія выборщиковъ и такимъ образомъ получалась дву-
степенная система, то—и это сравнительно съ Италіей важное
отличіе—въ выборахъ принимали болѣе или менѣе дѣятельное уча-
стіе сеньеры города. Активными гражданами здѣсь тоже были только
дворяне и высшая буржуазія. Вѣче—оно называлось парламентомъ—
въ южныхъ городахъ играло значительную роль. Оно собиралось
довольно часто и въ принципѣ ему принадлежали суверенныя права,
но на практикѣ оно могло пользоваться ими развѣ только при выбо-
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 127
рахъ. Въ другихъ случаяхъ его участіе въ управленіи было до-
вольно проблематично. Въ Марсели, напр., ему съ балкона сообщали
рѣшенія властей и оно соотвѣтствующими криками одобряло или
отвергало ихъ. Но судить о рѣшеніи его по акустическимъ впечатлѣ-
ніямъ было довольно трудно; противъ такой системы участія народа
въ управленіи возставалъ еще Аристотель, говоря о спартанской
апеллѣ и называлъ ее ребяческой. Партійная рознь заставила и
нѣкоторые южно-французскіе города прибѣгнуть къ подѳстату; онъ
появился въ первой половинѣ ХПІ вѣка, но продержался очень
недолго. Внутреннія распри не прекращались, продолжались и натя-
нутыя отношенія съ сеньорами. Изъ всего этого извлекла выгоду
только французская королевская власть.
XIV.
Въ сѣверной Франціи административная власть сосредоточи-
валась также въ рукахъ городскихъ совѣтовъ, во главѣ которыхъ
стоялъ мэръ. Члены совѣтовъ въ разныхъ мѣстахъ носили различ-
ныя наименованія; они назывались то присяжными О’игаѣі, з’игёз)х),
какъ въ Нуайонѣ, Сенъ-Кантенѣ, Компьенѣ, Суассонѣ и др., то
пэрами (рагез, раігз), какъ въ Мантѣ, Санлисѣ, вексенскихъ ком-
мунахъ и пр., то эшевенами (зсаЬіпі, ёсЬеѵіпз'), какъ въ Понтье,
амьенскомъ округѣ, въ Артуа и Фландріи. Были и такія коммуны,
которыя соединяли въ своемъ совѣтѣ нѣсколько коллегій. Такъ,
повсюду, гдѣ были приняты учрежденія руанскаго типа, господство-
валъ такой порядокъ: первый совѣтъ состоялъ изъ 100 пэровъ;
онъ ежегодно избиралъ.изъ своей среды 25 присяжныхъ; послѣдніе
дѣлились, на двѣ коллегіи: коллегію эшевеновъ и коллегію совѣтни-
ковъ (сопвеіііетз}.
О способѣ избранія совѣтовъ мы знаемъ мало, особенно для
ранней эпохи. Кромѣ того, что только-что сказано относительно
руанской системы, мы знаемъ, что въ нѣкоторыхъ городахъ, какъ
Ч Въ началѣ такъ называлось все населеніе, присягнувшее соблюдать
хартію, но потомъ терминъ сталъ употребляться въ болѣе узкомъ смыслѣ.
128 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
въ Бове, магистраты избирались городскими корпораціями, но такъ,
что крупной буржуазіи, банкирамъ и негоціантамъ, было обезпечено
большинство въ совѣтѣ; въ другихъ избирательная система была
болѣе демократична, и всѣ цехи принимали одинаковое участіе въ
выборахъ; въ Турнэ члены совѣта оставались во власти пожизненно,
и въ случаѣ чьей-нибудь смерти остальные выбирали на его мѣсто
другого. Въ Амьенѣ половина совѣта избиралась ежегодно старши-
нами цеховъ, и потомъ выбирала себѣ товарищей; были города,
гдѣ совѣтъ избирался всѣмъ населеніемъ, но были и такіе, гдѣ на
выборъ если не всѣхъ, то по крайней мѣрѣ нѣкоторыхъ магистра-
товъ оказывалъ вліяніе сеньеръ-сюзеренъ.
Число членовъ совѣта было во Франціи, какъ и повсюду, не
одинаково. Въ Руанѣ, какъ мы видѣли, ихъ было 100, въ Гамѣ
(Нана)—40, въ Ланѣ—36, въ Нуайонѣ и Турнэ—по 30, въ
Амьенѣ -24, въ Бовэ —13, въ Пѳроннѣ — 12. Вступая во власть,
члены совѣтовъ приносили присягу въ томъ, что будутъ править и
судить честно и безъ пристрастія; въ Руанѣ они клятвенно обѣ-
щались не поддаваться посуламъ и не принимать взятокъ, и маги-
стратъ, нарушившій обѣщаніе, съ позоромъ изгонялся, онъ и его
наслѣдники навсегда лишались права отправлять муниципальныя
должности, а домъ его сравнивался съ землей.
Въ рукахъ совѣтовъ находились судъ и администрація; они
судили по всѣмъ дѣламъ, завѣдовали коммунальными финансами
полиціей, надзоромъ за рынками; они были обязаны заботиться о
милиціи и объ укрѣпленіяхъ, объ общественныхъ зданіяхъ и объ
улицахъ. Тамъ, гдѣ, какъ въ Руанѣ, совѣтъ имѣлъ нѣсколько отдѣ-
леній, эти функціи распредѣлялись между послѣдними. Въ городахъ
съ самопополняющимися совѣтами, власть йхъ была Почти неогра-
ниченна, и авторитетъ членовъ совѣта былъ очень высокъ; въ дру-
гихъ, естественно, то и другое было гораздо ниже.
Во главѣ городскихъ совѣтовъ стоялъ мэръ (та]ог, тауеиг,
таіге; кое-гдѣ, напр., въ Турнэ онъ назывался прево—ргерозіѣиз,
ргеѵбі), который является ближайшимъ образомъ исполнительной
властью въ городѣ. Мэръ—первый въ коллегіи присяжныхъ или эше-
веновъ, онъ всегда дѣйствуетъ и фигурируетъ вмѣстѣ съ ними.
Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
129
Его обязанности заключались въ томъ, чтобы созывать членовъ,
совѣта на засѣданія, предсѣдательствовать въ совѣтѣ и въ судѣ,
хранить городскую печать и ключи отъ городскихъ воротъ, началь-
ствовать подъ городской милиціей, представительствовать отъ лица
коммуны во внѣшнихъ дѣлахъ. Обыкновенно, онъ оставался въ
должности годъ, хотя и не всюду.
Способы избранія мэра были различны. То его избирали изъ
своей среды члены совѣта, то его избирали избиратели послѣднихъ,
т. о. большею частью городскія корпораціи, то его прямо или по пред-
ложенію городскихъ магистратовъ назначалъ сеньеръ. Руанскій по-
рядокъ, согласно которому герцогъ Нормандіи или англійскій (позже
французскій) король назначалъ мэра изъ числа трехъ кандидатовъ,
выставленныхъ большимъ совѣтомъ пэровъ, французскіе короли и
прежде всего Людовикъ Святой, пытались сдѣлать всеобщимъ, но
повидимому это имъ не вполнѣ удалось. Должность эта была по-
четна, но она была утомительна, сопряжена со многими и крупными
расходами и даже прямо опасна, потому что въ ту безпокойную
пору, когда съ сеньорами и съ королемъ часто происходили столк-
новенія, мэръ платился прежде другихъ. Поэтому отъ этой должности
нерѣдко старались уклониться.
Кромѣ совѣта и мэра, во французскихъ городахъ были и дру-
гія должностныя -іица; ихъ существовало двѣ категоріи: постоян-
ныхъ низшихъ чиновниковъ и временно призываемыхъ въ различныя
коммиссіи горожанъ. Большая часть тѣхъ и другихъ занимались
городскими финансами; послѣдніе почти исключительно призывались
тогда, когда вопросъ шелъ объ обложеніи. Въ число первыхъ, кромѣ
казначеевъ (аг§епііег, ігёзогіег, йёрепзіег), которые хранили и
расходовали городскую казну, видное мѣсто занималъ секретарь
городского совѣта, 1е сіегс сіе Іа сотшипе; его должность была
безсмѣнная и онъ пользовался въ совѣтѣ правомъ совѣщатель-
наго голоса.
Вѣче въ сѣверо-французскихъ коммунахъ играло далеко не
такую важную роль, какъ въ итальянскихъ и даже южно-француз-
скихъ. Насколько можно судить по скуднымъ источникамъ, оно
созывалось только въ исключительныхъ случаяхъ, при рѣшеніи во-
9
130
Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
просовъ особенной важности и почти совершенно отсутствовало при
нормальномъ теченіи дѣлъ. Оно фигурируетъ, напр., тогда, когда
необходимо заключить мирный договоръ или рѣшается вопросъ о
дальнѣйшемъ существованіи коммуны. Сѣверныя коммуны были въ
началѣ своего существованія еще менѣе демократичны, чѣмъ южныя.
Это и понятно. Въ то время, когда городу приходилось путемъ
неимовѣрныхъ усилій добиваться независимости отъ сеньера, не могло
быть и рѣчи о раздѣленіи на партіи. Руководство движеніемъ при-
нимали на себя болѣе состоятельные классы: крупные купцы, про-
мышленники, банкиры; имъ вольности были нужнѣе, чѣмъ мелкимъ
горожанамъ; имъ было необходимо обезпечить свободу для своихъ
операцій, которую стѣснялъ сеньоральный режимъ; но и мелкая бур-
жуазія, которой независимость города приносила освобожденіе отъ
крѣпостныхъ повинностей, охотно принимала участіе въ борьбѣ съ
сеньоромъ я присоединяла свои усилія къ усиліямъ крупной, буржу-
азіи. Въ нѣкоторыхъ городахъ, у которыхъ силою вещей не пре-
кращалась борьба съ сеньоромъ, никогда и не было сильныхъ пар-
тійныхъ раздоровъ. Таково было положеніе въ Корби.
Но обыкновенно, когда городское устройство складывалось
болѣе или менѣе окончательно, приблизительно къ концу XII и
началу XIII вѣковъ, сейчасъ же оказывалось, что крупная буржу-
азія захватила себѣ львиную долю выгодъ; тогда остальная часть
населенія начинала требовать преобразованія городского устройства въ
духѣ большой его демократизаціи. Настоящій классовой характеръ
этого конфликта обнаруживается не раньше середины XIII в., но уже
въ началѣ его мы наблюдаемъ столкновенія, носящія правда иной
характеръ, но уже предвѣщающія будущую серьезную классовую
рознь, въ которой нашли себѣ могилу коммунальныя вольности.
Обвиненія, направленныя со стороны народа по адресу правя-
щей крупной буржуазіи, были всегда одни и тѣ же: ноумѣлоо упра-
вленіе финансами, пристрастная раскладка налоговъ, стремленіе обо-
гатиться на счетъ бѣдныхъ. Народъ требовалъ, чтобы онъ былъ
допущенъ къ выборамъ должностныхъ лицъ наравнѣ съ представи-
телями старшихъ цеховъ, чтобы ему была предоставлена возможность
контролировать дѣйствія мэра и совѣта. Положеніе, принятое наро-
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 131
домъ, дѣлалось все болѣе и болѣе угрожающимъ; дѣло доходило до
опасныхъ для правящихъ классовъ возстаній, и крупная буржуазія
должна была уступить почти повсюду. Она раздѣлила съ народомъ
свою власть, чтобы не лишиться ея цѣликомъ. Ремесленники полу-
чили наконецъ свои гарантіи. Представителямъ ихъ цеховъ было
предоставлено болѣе или менѣе широкое участіе въ выборѣ мэра и
членовъ совѣта, а въ началѣ XIV вѣка въ большихъ сѣверныхъ
коммунахъ явились спеціальныя плебейскія должностныя лица,
функціонирующія на ряду со старыми. Ихъ называли присяжными,
или старостами общины (уигёз, ргий’ііопітев йи соттип). На-
званіе общийы—соттип, соттипаиѣё сдѣлалось въ эту эпоху
обычнымъ для обозначенія низшихъ слоевъ городского населенія;
оно противополагалось крупной буржуазіи, которая стала зваться
эшевенами. Въ грамотахъ эта эволюція отразилась въ оффиціаль-
номъ титулѣ коммуны. Въ XII вѣкѣ онъ гласилъ: мэръ и присяж-
ные; въ XIV* вѣкѣ его передѣлали на „мэръ и община® ‘).
Но торжество ремесленниковъ и демократизація городскихъ
учрежденій длились недолго. Раздорами внутри коммуны воспользо-
вались враги ея, которые все время стерегли удобный моментъ для
сокрушенія ея вольностей. И городскія вольности пали подъ уда-
рами сеньеровъ, владѣтельныхъ князей, короля. Бомануаръ, совре-
менный юристъ, прямо заявляетъ, что въ этихъ случаяхъ королев-
ская власть должна прійти на помощь къ коммунамъ, какъ къ ма-
лымъ ребятамъ, не умѣющимъ управиться собственными силами.
Эту идею раздѣляли даже и нѣкоторыя коммуны, которыя въ кри-
тическихъ случаяхъ сами обращались къ королю и спѣшили от-
речься отъ своихъ хартій.
Что касается до городовъ буржуазіи и новыхъ городовъ, то
объ устройствѣ ихъ не приходится много говорить. Они управлялись
королевскими и сеньеріальными чиновниками, главное мѣсто среди
которыхъ въ городахъ буржуазіи занималъ ргеѵбі. О независи-
мости не было рѣчи даже, въ городахъ бомонскаго типа. Но для
общей исторіи, для исторіи эволюціи третьяго сословія обѣ эти ка-
*) Маіге еі Іигёз-таіге еі соттип.
9*
132 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
тегоріи городовъ оказались, пожалуй, важнѣе, чѣмъ коммуны. По-
добно тому, какъ англійскіе города, отказавшись отъ политической
самостоятельности, направили всѣ свои усилія на развитіе муници-
пальной организаціи, такъ и французскія зависимыя общины, не
знавшія никакихъ внѣшнихъ осложненій, обезпеченныя опекой коро-
левской или другой сильной власти съ самаго начала своего суще-
ствованія занялись разрѣшеніемъ тѣхъ внутреннихъ общественныхъ
и экономическихъ задачъ, которыя въ коммунахъ могли во всемъ
объемѣ быть поставлены только послѣ потери политической незави-
симости.
XV.
Въ Германіи городскіе совѣты раньше появляются въ ново-
основанныхъ городахъ, и ужъ затѣмъ въ старыхъ. Это и понятно:
новооснованнымъ городамъ нужно было дать сейчасъ же какой-ни-
будь административный органъ. Онъ и является въ видѣ совЬта
Каі, С0П8І1ІШП. Другое латинское названіе его, сопзиіез, консулы,
указываетъ на то, что это учрежденіе иногда заимствовалось изъ
Италіи. И дѣйствительно, князья, даровавшіе городской совѣтъ, напр.
Любеку (1І88) или Гамбургу (1190), познакомились съ городскимъ
устройствомъ во время пребыванія въ Италіи вмѣстѣ съ Барбаруссой.
Наоборотъ, въ старыхъ городахъ необходимость въ центральномъ
органѣ городского самоуправленія была не такъ настоятельна, даже
тогда, когда горожане успѣли уже добиться самостоятельности; по-
этому въ Кельнѣ, напр., совѣтъ появляется лишь въ 1242 году,
въ Магдебургѣ—въ 1244 г., въ Ахенѣ—въ 1272 г. Въ тѣхъ
городахъ, гдѣ существовали коллегіи шеффеновъ, они и являлись
нерѣдко первоначальнымъ центромъ и органомъ самоуправленія. Но
власть не долго остается въ рукахъ шеффеновъ, во первыхъ, потому,
что они не могутъ управляться и съ судомъ, и съ законодатель-
ствомъ, ц съ администраціей, а во-вторыхъ, потому, что горожанамъ
не хочется отдавать власть въ руки пожизненной коллегіи; ежегодные
выборы въ городской совѣтъ гарантируютъ, по крайней мѣрѣ, пра-
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 133
вящимъ классамъ постоянный контроль надъ совѣтомъ, въ то время,
какъ дѣятельность шеффеновъ совершенно ускользаетъ отъ контроля
благодаря ихъ пожизненному функціонированію въ должности.
Совѣтъ—это представительная коллегія общины. Община въ
Германіи, какъ и въ другихъ странахъ, является источникомъ суве-
ренитета. Первоначально она въ полномъ составѣ и осуществляла
свои суверенныя права. Въ Германіи городскія вѣча носили названія
соііѵепШ сіѵіпт, Вйг§егйіп§, Ьиг^ііодиіит п проч. Вѣче
стало дѣлаться неудобнымъ, когда количество жителей въ городахъ
возросло, и практически это и было «одною изъ причинъ появленія
совѣтовъ1). Совѣтъ—это делегація вѣча. Съ его возстановленіемъ
постоянный созывъ вѣча дѣлается излишнимъ. Но не во всѣхъ
городахъ вѣче, какъ институтъ, исчезаетъ сейчасъ же, какъ только
создается совѣтъ. Такихъ примѣровъ мы знаемъ немного (Нюрнбергъ,
Бернъ, Вецларъ и др.). Обыкновенно вѣче продолжаетъ существовать
на ряду съ совѣтомъ. Его теперь созываютъ большей частью тогда,
когда дѣло идетъ объ общинной собственности, объ альмендѣ. Но
и тамъ, гдѣ вѣче пережило появленіе совѣта, оно мало-по-малу
превращается въ пустую форму; въ Стендалѣ, напр., гдѣ оно
продержалось вплоть до XIV в., его созывали только, чтобы про-
читать передъ нимъ постановленіе совѣта. У него не спрашивали
даже одобренія. Въ XIV в. вѣче совершенно исчезаетъ. Исполненіе
его задачъ принимаетъ на себя цѣликомъ совѣтъ. Задача его
заключается въ томъ, чтобы „блюсти пользу и благо общины".
Въ его рукахъ находится вся законодательная п административная
власть въ городѣ, а иногда, какъ мы видѣли, онъ является и су-
дебной коллегіей, подобно тому, какъ во французскихъ коммунахъ.
Единственное ограниченіе полномочій совѣта существуетъ тамъ, гдѣ
городъ сложился изъ нѣсколькихъ самостоятельныхъ общинъ (8оп-
йегп^етеіпйеп) и гдѣ поэтому часть общинныхъ дѣлъ перехо-
дитъ въ вѣдѣніе послѣднихъ. Совѣтъ назначаетъ городскихъ долж-
ностныхъ лицъ, какъ городского писца и палача, ведетъ всѣ внѣш-
*) Первоначально наряду съ фактически правившимъ вѣчемъ суще-
ствовалъ т. наз. малый совѣтъ (Иеіне, ер§е Еаі), который завѣдывалъ лишь
мелкими дѣлами; важнѣйшій рѣшало вѣче.
134 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
нія сношенія, хранитъ городскую печать, раскладываетъ налоги и
вообще завѣдуетъ всей финансовой частью; онъ наблюдаетъ за тор-
говлею и прочими рыночными дѣлами, руководитъ полиціей; отъ
него зависитъ допущеніе новыхъ членовъ въ общину, онъ прини-
маетъ ихъ присягу; въ его рукахъ, наконецъ, вей заботы о боевой
готовности города.
Бюргермейстеръ появляется въ городскомъ совѣтѣ позже, обык-
новенно уже тогда, когда совѣтъ, какъ органъ самостоятельной
общины, уже успѣлъ сложиться. Первоначально функціи бюргермей-
стера несложны, ибо въ самомъ существенномъ административная
власть принадлежитъ совѣту. Обыкновенно онъ предсѣдатель совѣта,
приводитъ въ исполненіе его распоряженія и слѣдитъ за мелкими
текущими дѣлами. Позднѣе, однако, его власть выростаетъ, и функціи
расширяются; къ нему поступаютъ на храненіе городская печать и
ключи отъ воротъ, къ нему переходитъ надзоръ за всѣми город-
скими учрежденіями, часть суда и проч. Словомъ, чѣмъ дальше,<
тѣмъ больше возрастаетъ значеніе его въ городскомъ управленіи.
Положеніе бюргермейстера различно. То онъ предсѣдатель совѣта и
потому называется Ваізтеізіег’омъ, то наряду съ бюргермейстеромъ
имѣется особый предсѣдатель совѣта, то совѣтъ совсѣмъ не имѣетъ
предсѣдателя; то ихъ нѣсколько. Количество бюргермейстеровъ не
одинаково въ разныхъ городахъ; обычно онъ одинъ, но встрѣчаются
по два, по три, по четыре, по восьми и даже больше Должность
эта выборная также, какъ и должность членовъ совѣта; бюргер-
мейстеръ избирается на одинаковый съ послѣдними срокъ, обыкно-
венно на годъ 1).
Какъ были организованы выборы городскихъ магистратовъ, мы
знаемъ только дія болѣе поздней эпохи, прийѣрно, съ ХІП вѣка;
о болѣе раннемъ періодѣ у насъ нѣтъ никакихъ свѣдѣній. Прямыхъ
выборовъ мы не встрѣчаемъ нигдѣ; средневѣковой человѣкъ любилъ
болѣе сложныя системы въ этихъ случаяхъ, какъ это мы уже видѣли
во французскихъ городахъ. Въ Германіи мы встрѣчаемся съ той-же
*) Лишь въ видѣ исключенія мы встрѣчаемъ пожизненную должность
членовъ совѣта.
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 135
тенденціей. Такъ въ Дортмундѣ еъ 1260 года избирательный регла-
ментъ былъ таковъ: шесть ремесленныхъ гильдій выбирали по два
избирателя; эти въ свою очередь—еще шесть человѣкъ изъ такъ
называемой Рейнольдовской гильдіи *). Составленная такимъ образомъ
коллегія и избирала членовъ совѣта. Въ Кельнѣ, послѣ побѣды ремес-
ленныхъ цеховъ—мы принуждены забѣжать впередъ — установилась
такая система: двадцать два цеха ежегодно въ два пріема (въ день
Іоанна Крестителя и къ Рождеству) выбирала 36 членовъ совѣ'А,
которые путемъ кооптаціи дополняли совѣтъ до 49 членовъ; этн
уже выбирали изъ своей среды двухъ бюргермейстеровъ и назначали
прочихъ должностныхъ лицъ. Словомъ, сложные выборы и кооптація—
послѣдняя на манеръ практиковавшейся въ коллегіи шеффеновъ—
являются господствующими типами городской избирательной системы
въ Германіи.
Совѣтъ исполняетъ свои функціи или въ общихъ собраніяхъ,
или въ коммиссіяхъ, которыя избираются имъ изъ своей среды.
Коммиссіи назначаются какъ для отдѣльнаго случая, такъ и для
цѣлой сферы городского управленія; ихъ число въ большихъ горо-
дахъ бывало порою очень велико^ обыкновенно же колебалось между
двумя и шестью. Однѣ изъ этихъ коммиссій завѣдовали мѣрами и
вѣсомъ, другія военными дѣлами, третьи укрѣпленіями, четвертыя
монетной системой и проч. Постоянное жалованье, котораго члены совѣта
и бюргермейстеръ обыкновенно не получали, уплачивалось лишь наи-
болѣе занятымъ членамъ совѣтскихъ коммиссій * 2). Большой же ок-
ладъ получалъ лишь городской писецъ, потому что эта должность
требовала извѣстнаго образовательнаго ценза; она замѣщалась въ на-
чалѣ лицами духовнаго званія, и только начиная съ середины XV
вѣка, когда въ Германіи стала восходить заря возрожденія, появи-
лись свѣтскіе писцы.
*) Гильдія старинныхъ аристократическихъ фамилій.
2) Безплатность службы, однако, нужно понимать тутъ съ оглядкой. Члены
городского совѣта имѣли доли въ штрафныхъ деньгахъ, въ добровольныхъ по-
жертвованіяхъ въ пользу города, пользовались свободою отъ земельнаго обло-
женій и проч. Должность ратмановъ и бюргермейстера считалось почетной
служили они по выбору; между тѣмъ какъ другія должностныя лица—по найму?
136 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
Совѣтъ былъ аристократическимъ органомъ. Должности были
въ рукахъ богатыхъ семей, изъ рода въ родъ накопившихъ себѣ
крупныя состоянія. Это такъ называемые (З-едсЫесМег. Что бо-
гатые захватили власть въ старыхъ городахъ—это понятно; иначе
и быть не могло, ибо они вынесли на своихъ плечахъ борьбу съ
сеньеромъ, они завоевали самостоятельность. Но классовые совѣты
образовались и въ новыхъ городахъ потому, что первые колонисты
бйли богатые купцы, а затѣмъ и потому, что выходящій въ от-
ставку составъ всегда оказывалъ вліяніе на слѣдующій. Такъ по-
всюду образовалось ядро патриціанской совѣтской аристократіи, которая
очень скоро сложилась въ замкнутую общину. А въ Кельнѣ еще
до появленія совѣта—въ началѣ XIII в. появляется такъ назы-
ваемый цехъ богатѣевъ — КісЪеггесІіе, образовавшій своего рода
братство. Въ это же время возникла вышеупомянутая Рейнольдов-
ская гильдія въ Дортмундѣ; позже появились любекская 2ігке1§е-
8е1І8сЪай, или «Типкегсотра^піе (1379) и Теодоровская гильдія
въ Люнебургѣ. (14 56). Но эти замкнутыя организаціи не всегда
образовывали братства. Общій фактъ тотъ, что богатый классъ за-
бралъ въ свои руки всю администрацію. Естественно, что обойден-
ные плебеи, ремесленники косо смотрѣли на такое положеніе дѣлъ
и дожидались случая, чтобы покончить съ нимъ; но пока и мате-
ріальная мощь была на сторонѣ патриціевъ, протесты и даже воз-
станія—они начинаются еще въ XIII вѣкѣ—приводили лишь къ
незначительнымъ уступкамъ. Для того, чтобы успѣхъ могъ увѣнчать
дѣло плебеевъ, было необходимо, чтобы они окрѣпли матеріально.
Поэтому счастье начинаетъ покровительствовать ремесленникамъ только
въ XIV вѣкѣ.
Борьба происходила въ XIV и XV вѣкахъ почти во всѣхъ
городахъ Германіи, и въ большинствѣ случаевъ ремесленники доби-
лись своей цѣли; но во многихъ городахъ патриціямъ удалось от-
стоять свое господство, именно въ тѣхъ, гдѣ торговля была глав-
нымъ рессурсомъ общественной жизни и отодвигала на задній планъ
промышленность; на сѣверѣ патриціи побѣдили въ крупныхъ ган-
зейскихъ городахъ, на югѣ въ такихъ торговыхъ центрахъ, какъ
'Нюрнбергъ п Франкфуртъ. Распредѣленіе соціально-экономическихъ
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 137
силъ предрѣшало политическое положеніе: гдѣ промышленость была
слаба, купцы устояли, гдѣ она была сильна—уступили.
Побѣда цеховъ влекла за собой соотвѣтствующее преобразо-
ваніе городского устройства; въ этомъ была цѣль движенія, п ре-
месленники обыкновенно требовали ея немедленнаго осуществленія.
Обыкновенно сходились на одномъ пунктѣ: ремесленникамъ давался
доступъ въ городской совѣтъ; однако, это но всегда совершалось
на однихъ и тѣхъ же основаніяхъ. Въ иныхъ городахъ ремеслен-
ники непосредственно получали право присылать своихъ представи-
телей въ существующій уже совѣтъ патриціевъ; въ другихъ депу-
таты отъ цеховъ получали въ совѣтѣ особую скамью; въ третьихъ
появлялась на ряду со старымъ совѣтомъ самостоятельная админи-
стративная коллегія изъ ремесленныхъ депутатовъ; бывало и такъ,
что прежній совѣтъ получалъ товарища; тогда новый назывался
я совѣтомъ отъ общины“, а второй просто совѣтомъ. Наконецъ,
побѣда ремесленниковъ въ нѣкоторыхъ городахъ была настолько
рѣшительна, что ни о какомъ компромиссѣ не могло быть рѣчи-
Городское устройство въ такихъ случаяхъ прямо приноравливалось
къ цеховому устройству: финансовая организація, военная служба,
избирательная система, словомъ, всѣ важнѣйшія городскія отношенія
захватывались ремесленниками. Патриціи, желавшіе получить до-
ступъ въ городскую общину, должны были либо записываться
въ какой-нибудь изъ существующихъ цеховъ, либо образовать новый
цехъ. Благодаря этому измѣнился отчасти и самый характеръ це-
ховъ: на ихъ организацію легъ яркій отпечатокъ политическаго
института.
~ у-
Остановимся нѣсколько внимательнѣе на процессѣ преобразо-
ванія городскихъ учрежденій въ трехъ разсмотрѣнныхъ континен-
тальныхъ государствахъ. Мы всюду видимъ одинъ п тотъ же фактъ.
Крупная буржуазія, завоевавшая городскую самостоятельность, соз-
даетъ учрежденія, соотвѣтствующія ея собственнымъ интересамъ и
благодаря имъ постепенно дѣлается правящимъ классомъ. Но по
мѣрѣ того, какъ выростаетъ значеніе мелкой ремесленной буржуазіи,
138 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
которая дѣлается необходимымъ условіемъ процвѣтанія города въ
качествѣ главнаго контингента городского ополченія, въ качествѣ
существеннаго фактора промышленнаго процвѣтанія города, въ ка-
чествѣ необходимаго производителя предметовъ первой необходи-
мости,—она начинаетъ требовать для себя участія въ городскомъ
управленіи и создаетъ свой органъ. Этотъ способъ — едва ли не
наиболѣе обычный. Въ Италіи онъ во всякомъ случаѣ главный:
миланская креденца св. Амвросія, скопированная во многихъ го-
родахъ Ломбардіи, флорентійскій совѣтъ пріоровъ ремесленныхъ
корпорацій, послужившій образцомъ для городовъ Тосканы—
таковы основныя формы. Французскія „присяжныя общины“ также
получили большое распространеніе, и названіе „ общины“ — сот-
тппаиіё для обозначенія мелкобуржуазныхъ членовъ города полу-
чило даже повсемѣстное распространеніе. Нѣмецкій дубликатъ ста-
раго совѣта Ваі аиз йег бгетеіпйе — далеко не сдѣлался обыч-
нымъ плебейскимъ институтомъ, но также пріобрѣлъ большое зна-
ченіе. Словомъ, всюду мелкая буржуазія болѣе или менѣе отчетливо
обнаруживаетъ тенденцію обособиться отъ правящихъ классовъ и
завести собственные органы; только тамъ, гдѣ, какъ въ Германіи
побѣда ея была не вездѣ рѣшительна, она принуждена идти на
компромиссъ и мириться съ частичными преобразованіями существую-
щихъ учрежденій.
Во всемъ этомъ процессѣ мы вновь наблюдаемъ тѣ же черты,
которыя такъ хорошо извѣстны намъ изъ наиболѣе классическаго
примѣра сословной борьбы, борьбы плебеевъ съ патриціями въ древ-
немъ Римѣ. И тамъ первый же успѣхъ былъ увѣнчанъ созданіемъ
трибуната и собраній по трибамъ; а когда постановленія трибут-
скихъ собраній сдѣлались обязательными для всего народа, патриціи,
чтобы не потерять власти окончательно и сохранить нѣкоторое вліяніе
на дѣла, принуждены были записываться въ трибы, какъ члены
древняго СгевсЫсМ’а въ цехъ.
Аналогія идетъ еще дальше, и она освѣщаетъ въ данномъ
случаѣ одно, условіе, на которое мы пока не обращали вниманія.
Уравненіе въ правахъ обоихъ сословій въ Римѣ принесло на первыхъ
порахъ осязательную выгоду только верхнему слою плебейства, бо-
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 139
гатому люду; пролетаріатъ не выигралъ ничего; измѣнилось только
имя правящей аристократіи: сама опа сохранилась, давъ доступъ
въ ряды родовой знати—знати денежной. Такъ было и въ средне-
вѣковыхъ городахъ. Когда представители мелкой буржуазіи получили
доступъ къ городскимъ должностямъ, немедленно начался новый
процессъ образованія правящей совѣтской аристократіи освѣженнаго
состава. Мелкій людъ: рабочіе, поденыцики и проч. опять остались
за флагомъ и едва ли что-нибудь выиграли отъ перемѣны на вер-
хушкахъ городского управленія. Пролетаріатъ продолжалъ существо-
вать и нерѣдко давалъ знать о себѣ серьезными вспышками недо-
вольства. Таково было возстаніе Чомпи во Флоренціи въ 1378 г.
XVI.
Англійское городское устройство отличается отъ континенталь-
наго, прежде всего тѣмъ, что города тамъ не пользуются полити-
ческой независимостью. Англійскій городъ не есть государство съ
опредѣлённой территоріей, какимъ въ большей или меньшей степени
являются всѣ итальянскія муниципіи, нѣмецкіе имперскіе города и
французскія коммуны. Англійскій городъ—это, часть общей терри-
торіи страны, одаренная привилегіями въ цѣляхъ облегченія тор-
говди и промышленности, частью покровительствуемая ради укрѣ-
пленій, но никогда не выдѣлявшаяся въ самостоятельную полити-
ческую единицу. Даже въ самое блестящее время англійскихъ го-
родскихъ вольностей, при Іоаннѣ Безземельномъ и при Рячардѣ
Львиное Сердце, когда въ Лондонѣ и нѣкоторыхъ другихъ горо-
дахъ учреждается коммуна (соштипа), — трудно говорить о поли-
тической независимости. Прежде всего эти коммуны были сколками
съ наиболѣе консервативныхъ французскихъ коммунъ, тѣхъ, гдѣ
были введены руанскія установленія; но даже руанская хартія
была урѣзана; а самое главное, все это устройство просуществовало
недолго. '
Между тѣмъ, говоря объ англійской городской организаціи,
съ коммуны приходится начинать, ибо она, несмотря на то, что
140 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
исчезла довольно быстро, оставила по себѣ глубокій слѣдъ. Этимъ
слѣдомъ былъ мэръ. Впервые онъ появляется въ Лондонѣ вмѣстѣ
съ коммуною 1191 года. Рядомъ съ нимъ появляется въ 1200 г.
коллегія ольдерменовъ изъ 25 человѣкъ, по числу городскихъ
округовъ. Это и есть лондонскій городской совѣтъ. И мэръ, и оль-
дермены избираются изъ числа городскихъ нотаблей, первый на годъ,
вторые пожизненно. Въ началѣ царствованія Эдуарда I (1272—1307)
появляется въ Лондонѣ третій городской органъ—общинный совѣтъ
(соттоп соипсіі); его члены также избирались и обыкновенно
также по городскимъ округамъ подобно ольдерменамъ. Но одно время
право ихъ избранія, правда, недолго, принадлежало корпораціямъ.
Наиболѣе привилегированной частью городскаго населенія
были такъ называемыя ливрейныя товарищества, Ііѵегу сотрапіез,
т. е. тѣ же старшіе цехи, хорошо знакомые намъ изъ исторіи,
напр., Италіи, Мэръ непремѣнно' долженъ былъ быть членомъ
ливрейной компаніи, и онѣ должны были призываться всегда, когда
происходили выборы мэра, шерифа, депутатовъ въ парламентъ *).
Устройство другихъ городовъ является обыкновенно болѣе или
менѣе вѣрной копіей лондонскаго. Нр нигдѣ почти мы не встрѣчаемъ
такого богатства муниципальныхъ органовъ, какъ въ столицѣ. Напр.,
въ Іоркѣ, второмъ по значенію городѣ средневѣковой Англіи, нѣтъ
общиннаго совѣта, а есть только 1.2 ольдерменовъ, а въ Бристолѣ,
гдѣ есть соттоп соипсіі, нѣтъ ольдерменовъ. Въ Ярмутѣ нѣтъ
ни мэра (онъ появляется лишь въ ] 684 году), ни шерифа; вмѣсто
нихъ фигурируютъ 4 бэлифа (ЬаіІШ); здѣсь ольдермены раньше
носили названіе присяжныхъ (,]’игаіі), прямо указывающее на вліяніе
нормандскихъ установленій. Любопытную особенность нѣкоторыхъ ан-
глійскихъ городовъ составляетъ смѣшеніе муниципальнаго устройства
съ гильдейскимъ, необыкновенно ярко сказывающееся въ Лестерѣ,
Устерѣ и небольшомъ ланкастерскомъ городкѣ Престонѣ. Такое огромное
х) Благодаря той огромной власти, которую удалось захватить ливрей-
нымъ компаніямъ, оии скоро приняли форму, ничего общаго не имѣющую съ
прочими цехами. Многіе изъ ихъ членовъ не только не были ремесленниками:
они не были даже горожанами. Въ числѣ почетныхъ членовъ у нихъ фигури-
ровали. пэры, герцоги и принцы крови.
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 141
значеніе купеческая гильдія могла пріобрѣсти только въ менѣе
крупныхъ городахъ, ибо въ большихъ всѣ купцы не могли войти
въ одну гильдію, и не попавшіе въ нее крѣпко держались за
муниципальное устройство, зорко слѣдя за тѣмъ, чтобы гильдія не
узурпировала не принадлежащихъ ей правъ. Поэтому даже когда
королевскій патентъ утверждалъ гильдію, члены муниципальнаго
управленія возставали противъ этого. При этомъ даже не купече-
скія гильдіи возбуждали у муниципалитета серьезныя опасенія. Такъ
въ Лондонѣ муниципалитетъ безпрестанно враждовалъ съ большой
гильдіей ткачей, а Экзѳтѳръ въ 1466 г. жаловался парламенту на
то, что король даровалъ гильдіи портныхъ право избирать собствен-
ныхъ должностныхъ лицъ. Что касается маленькихъ городовъ, гдѣ
всѣ городскіе купцы легко войти могли въ купеческую гильдію,
она пріобрѣтала значеніе правящей корпораціи, „городской44 гильдіи.
Обыкновенно при этомъ все-таки сохранялась разница между гильдей-
скимъ и городскимъ устройствомъ, но въ У етерѣ (АѴогсевіег) и
Престонѣ она исчезла, и купеческая гильдія прямо превратилась
въ городскую общину; въ обоихъ случаяхъ произошло перемѣщеніе
понятій. Гильдіей (уже просто „гильдіей44, не купеческой гильдіей)
стала называться вся городская община.
Это—фактъ, совершенно невозможный на континентѣ; какое бы
значеніе ни имѣла тамъ .торговля, невозможно себѣ представить,
чтобы торговые Интересы настолько задавили всѣ остальные, что
статутъ торговаго товарищества сдѣлался городскимъ статутомъ.
Тутъ еще разъ вскрывается коренное отличіе англійскаго го-
родского устройства отъ континентальнаго. Всѣ тѣ сферы управленія,
которыя были связаны съ политической независимостью: военное,
большая часть внѣшнихъ, большая часть законодательной дѣятель-
ности,— не тревожили жителей англійскихъ городовъ. Ихъ вни-
маніе поглощалось чисто муниципальными вопросами, среди которыхъ
регламентація торговли и промышленности занимали первое мѣсто.
Послѣднія двѣ отрасли управленія, съ другой стороны, однѣ давали
смыслъ купеческой гильдіи. Отсюда и совпаденія между гильдіей п
муниципалитетомъ.
За то Англіи не пришлось пережить того общаго для всѣхъ
142 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
трехъ континентальныхъ странъ факта, который привелъ тамъ къ
крушенію городской свободы—борьбы между городскимъ патриціатомъ
и ремесленниками. Мелкіе раздоры, особенно при выборѣ мэра, ко-
нечно, поднимались постоянно, по той упорной, длившейся десяти-
лѣтіями борьбы между двумя классами городского населенія Англія
не знала. Причины этого отличія совершенно ясны.
На континентѣ, въ городскихъ республикахъ, мелкая буржуазія
требовала себѣ политическихъ правъ, которыя могли бы возмѣстить
ихъ тяжелыя повинности; борьба тамъ происходила на политической
почвѣ, хотя основные мотивы были соціально—экономическаго ха-
рактера. Итальянскіе и нѣмецкіе ремесленники отлично понимали,
что только проложивъ себѣ путь къ управленію, они могли надѣяться
на улучшеніе своего соціальнаго и экономическаго положенія. Въ
Англіи политическаго вопроса въ городахъ не существовало, ибо
города не пользовались независимостью; городское управленіе тамъ
было исключительно муниципальнымъ управленіемъ. Созданіе новыхъ
ремесленныхъ гильдій, расширеніе сферы дѣятельности существующихъ,
созданіе спеціальныхъ должностныхъ лицъ —это зависѣло почти всегда
отъ короля или отъ парламента, а не отъ городскихъ властей.
Наиболѣе существенные для ремесленниковъ вопросы не могли быть
разрѣшены муниципальной администраціей.
Но оставалось много другихъ вопросовъ, которые, не могли
быть безразличны для ремесленниковъ и прежде всего выборъ мэра,
шерифа или бэлифа. Изъ-за этого-то и происходило большинство
споровъ. Но серьезная борьба была предотвращена и здѣсь тѣмъ
благоразуміемъ англійскаго народа, которое всегда отличало его въ
эпохи сословныхъ конфликтовъ. Патриціатъ никогда не натягивалъ
струны до крайности и не давалъ ей лопнуть. Избирателями въ
городахъ были въ принципѣ всѣ владѣльцы недвижимой собствен-
ности, уплачивающіе обычные городскіе налоги (Іоѣ апсі всоѣ), но
и въ Англіи подобно тому, какъ и въ Германіи и Франціи, право
на избраніе въ городскія должности постепенно сосредоточилось
Частью или цѣликомъ въ рукахъ членовъ городскихъ корпорацій,
въ крупныхъ городахъ—ремесленныхъ гильдій, въ мелкихъ—купе-
ческихъ, т. ѳ. того же городского патриціата. Но въ Англіи за
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 143
рѣдкими исключеніями гильдіи никогда не закрывали доступа въ
свою среду лицамъ, которыя удовлетворяли формальнымъ условіямъ
пріема. Въ частности въ XII - XIV в.в. купеческія гильдіи охотно
принимали ремесленниковъ всякаго рода. Словомъ, англійское муни-
ципальное устройство было гораздо демократичнѣе, чѣмъ на конти-
нентѣ. Таковы два условія, благодаря которымъ Англія избѣгла
внутреннихъ раздоровъ въ своихъ городахъ. А благодаря этому
города могли обратить болѣе серьезное вниманіе на сферу чисто
муниципальныхъ вопросовъ, въ которой Англія до сихъ поръ идетъ
впереди Европы.
XVII.
Въ заключеніе обзора городского устройства намъ необходимо
остановиться на важномъ вопросѣ о происхожденіи городскихъ учреж-
деній и въ частности городскихъ совѣтовъ.
Вообще говоря, совѣтъ является въ городахъ новостью. При-
водить его въ связь съ какимъ-нибудь раньше существовавшимъ
учрежденіемъ нужно очень осторожно. Совѣтъ — это символъ авто-
номной общины; такъ какъ автономіи раньше не существовало, то
не могло быть и ея реальнаго выраженія. Совѣтъ появляется по-
тому, что община не можетъ постоянно заниматься дѣлами іп сог-
роге. Даже въ сельской общинѣ иногда приходилось прибѣгать къ
выборной коллегіи. Но признавая совѣть новостью, мы тѣмъ не
менѣе не должны закрывать глаза на то, что такое учрежденіе
не могло возникнуть сразу; оно имѣло все-таки свою эмбріологію.
Такъ во Фландріи и нѣкоторыхъ сѣверо-французскихъ коммунахъ
въ доавтономную эпоху существовалъ обычай довѣрять завѣдованіе
общинной собственностью спеціально для этого избраннымъ лицамъ.
Такъ въ нѣкоторыхъ изъ старыхъ епископскихъ городовъ, напр.,
въ Магдебургѣ до учрежденія совѣта функціонировала коллегія,
завѣдующая дѣлами мѣры и вѣса и превратившаяся потомъ въ по-
стоянный совѣтъ. Иногда въ совѣть превращалась коллегія или
делегація, назначенная общиною , для какой-нибудь спеціальной цѣли;
такъ было въ небольшомъ нѣмецкомъ городкѣ Рѳмагѳнѣ.
144 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
Переходя къ другому источнику городского совѣта—постоян-
ному учрежденію, существовавшему до него, мы должны прежде
всего отбросить всякія сеньоріальныя учрежденія, напр., совѣтъ город-
ского сеньера, составленный изъ его вассаловъ, членовъ клира,
министеріаловъ и горожанъ. Такіе совѣты иногда призывались сень-
оромъ для вершенія городскихъ дѣлъ, но городскіе совѣты въ корнѣ
отличны отъ нихъ. Что касается коллегіи шеффеновъ, то для Гер-
маніи не можетъ быть и рѣчи о томъ, чтобы выводить изъ нея
городской совѣтъ; въ тѣхъ нѣмецкихъ городахъ, гдѣ шѳффѳны были
до возникновенія совѣта, они остались и послѣ его появленія. Со-
вѣтъ явился независимо отъ нихъ. Иначе дѣло обстоитъ во Франціи.
Мы знаемъ, что въ нѣкоторыхъ городахъ — въ Ланѣ, Сѳнъ-Кан-
тенѣ и др. — сохранились настоящіе судебные эшевены. Это старые
франкскіе скабины, подчинившіеся затѣмъ сеньору,—по происхож-
денію полная аналогія съ нѣмецкими шеффенами. И члены со-
вѣта, которые носили имя эшевѳновъ—преимущественно во Фландріи,
по всей вѣроятности восходятъ къ этимъ эшевенамъ, а черезъ
нихъ къ' франкскимъ скабинамъ. Процессъ тутъ заключается въ
томъ, что они 'изъ засѣдателей сеньоріальнаго суда превратились
въ органъ городского самоуправленія. Постепенно исчезла необхо-
димость утвержденія ихъ въ должности или назначенія на должность
сеньеромъ, пожизненная должность сдѣлалась временной, обыкно-
венно годичной, порядокъ пополненія сдѣлался кооптативным ь или
выборнымъ; къ первоначальнымъ судебнымъ функціямъ прибавились
административныя. Это превращеніе облегчалось тѣмъ, что и до по-
лученія автономіи городомъ эшевены назначались сеньоромъ изъ
числа видныхъ членовъ городской буржуазіи; остальное населеніе
привыкло видѣть въ нихъ своихъ судей и возложило на нихъ
управленіе какъ только отдѣлалось отъ сеньера. Труднѣе прослѣдить
генеалогію тѣхъ французскихъ совѣтовъ, члены которыхъ носятъ
названіе пэровъ или присяжныхъ.
Общее заключеніе можетъ быть формулировано такъ: источникъ
городского совѣта лежитъ въ компетенціи автономной общины; ка-
кой коллегіи она ввѣряетъ свои верховныя административныя права,
та и является совѣтомъ. Коллегія эта создается вновь или полно-
Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
- 145
мочія совѣта переносятся на раньше существовавшую временную
или постоянную коллегію.
Подведемъ итоги. Городъ въ средніе вѣка есть община, прежде
всего реальная, а затѣмъ обыкновенно и личная. Но городскія
учрежденія произошли не изъ учрежденій сельской общины. Они
или создавались вмѣстѣ съ полученіемъ автономіи, или коренились
въ государственныхъ институтахъ, какъ судъ въ нѣкоторыхъ частяхъ
Германіи и въ Англіи и совѣты въ нѣкоторыхъ частяхъ Франціи.
Подъ вліяніемъ общинныхъ распорядковъ общегосударственные ин-
ституты пѳреработывались въ корпоративные. Но государственные
институты дали жизнь городскимъ не въ своемъ первоначальномъ
видѣ, а преобразованные сеньеріальнымъ режимомъ, который ото-
бралъ у государства нѣкоторыя регаліи послѣдняго и тѣмъ подго-
товилъ почву для городской автономіи. Экономическія условія, и
ближайшимъ образомъ эволюція торговли приспособляли тѣ руди-
ментарные институты, изъ которыхъ выросъ городской строй къ
потребностямъ новой эпохи. Отношенія сельской общины были той
основой, на которой выросли условія городского землевладѣнія и
выработались условія активнаго бюргерства. Здѣсь экономическія
отношенія повліяли тѣмъ, что дали жизнь извѣстному положенію:
городской воздухъ дѣлаетъ крѣпостного вольнымъ. Городское право
выработалось благодаря юридическимъ послѣдствіямъ существованія
укрѣпленій и идеѣ особеннаго мира и убѣжища и также запросамъ
торговли. Таковы были многообразные, тѣсно переплетающіеся источ-
ники городского строя. Въ свободныхъ городахъ суверенитетъ при-
надлежитъ самой общинѣ, которая въ началѣ вершаетъ дѣла на
вѣчевыхъ собраніяхъ, а позднѣе передаетъ свою власть совѣту.
Первоначальный строй вольныхъ городовъ аристократическій, но
по мѣрѣ того, какъ поднимается значеніе промышленности, въ ко-
торой заняты плебеи-ремесленники, онъ измѣняется въ сторону
большей демократизаціи. Измѣняются условія вступленія въ число
гражданъ, плебеи получаютъ доступъ къ управленію. Но борьба
классовъ ослабляетъ городъ, и городскія вольности въ однихъ стра-
нахъ раньше, въ другихъ позже, падаютъ подъ ударами враговъ.
10
ГЛАВА III.
Городская жизнь.
Начиная съ XIII вѣка, когда городское устройство повсюду
пріобрѣтаетъ болѣе или менѣе устойчивый характеръ, и городская
жизнь мало-по-малу начинаетъ отливаться въ постоянныя формы.
Въ этомъ отношеніи между городами, политически находящимися
въ различныхъ условіяхъ, не замѣтно большой разницы. Расцвѣтъ
городской жизни относится къ XIV — XV вѣкамъ, а въ это время,
особенно, начиная съ средины XV вѣка вполнѣ свободные города
сохранились почти исключительно въ Германіи, да въ .Нидерлан-
дахъ. Въ Италіи воцарились тиранны, во Франціи Капетинги со-
крушили городскія вольности. Зато въ Англіи послѣ трехъ Эду-
ардовъ, правившихъ желѣзной рукою и не дававшихъ воли горо-
дамъ, наступили смуты, закончившіяся кровавою войною Розъ, когда
контроль центральной власти надъ мѣстными организаціями сдѣлался
почти невозможенъ; англійскія муниципіи широко воспользовались этимъ
обстоятельствомъ для осуществленія тѣхъ задачъ, въ которыхъ онѣ
встрѣчали противодѣйствіе со стороны королевской власти. Съ другой
стороны, во Франціи, когда съ окончаніемъ Столѣтней войны возстано-
вился порядокъ, королевская власть сама стала усиленно заботиться о
правильномъ функціонированіи городской жизни и, напримѣръ, Людо-
викъ XI прилагалъ много усилій къ тому, чтобы поддержать тор-
говлю и промышленность въ городахъ. Такимъ образомъ, разными
путями и на разныхъ основаніяхъ въ европейскихъ города^ вы-
работались приблизительно къ серединѣ XV вѣка одинаковыя усло-
вія жизни. Нетрудно понять, почему городское развитіе повсюду
пришло къ одному и тому же результату.
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 147
Городъ вообще, а средневѣковой городъ въ особенности, су-
ществуетъ для торговли и промышленности. Такъ какъ по всей
Европѣ вторая половина среднихъ вѣковъ является эпохою возрож-
денія торговли и промышленности, то вслѣдствіе однородности общаго
экономическаго процесса, онъ всюду долженъ былъ осуществляться
при однородныхъ частныхъ проявленіяхъ. Если городское устрой-
ство и городское управленіе складывались раз лично подъ вліяніемъ
мѣстныхъ условій, то плоть и кровь городскихъ отношеній — тор-
говая и промышленная жизнь, сумѣли нѳйтра лизировать дѣйствіе
мѣстныхъ условій и выработать въ общемъ одинаковыя формы.
Этого мало: торговля и промышленность, какъ неоднократно ука-
зывалось выше, могущественно вліяли на городской строй вообще,
и тѣ особенности городского права и городскихъ учрежденій, кото-
рыя обнаруживаютъ тожественныя черты въ разныхъ странахъ,
являются прежде всего результатомъ экономическихъ причинъ.
Средневѣковой городъ въ серединѣ XV вѣка, независимо отъ
его политическаго положенія, представляетъ изъ себя какъ реаль-
ную, такъ и личную общину. Это союзъ болѣе или менѣе равно-
правныхъ горожанъ, объединенныхъ общими интересами и стараю-
щихся во что бы ни стало эти интересы осуществлять. Этой цѣли
служитъ городское устройство и городское управленіе, этой цѣли
служитъ городская политика, на первомъ планѣ охраняющая город-
скую торговлю и городскую промышленность отъ конкуренціи ино-
городнихъ и иноземныхъ купцовъ. Намъ прежде всего и необхо-
димо ознакомиться съ организаціей городской торговли и промыш-
ленности.
I.
Наиболѣе типичной формой организаціи торговли является ку-
печеская гильдія. Что она изъ себя представляетъ и какъ она воз-
никла?
Гильдіи принадлежатъ къ наиболѣе раннимъ проявленіямъ духа
общественной солидарности • въ романо-германскомъ мірѣ. Но мы по-
лучаемъ сколько-нибудь удовлетворительное представленіе о нихъ,
только начиная съ каролингской эпохи. Франкская гильдія этого
10*
148 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
времени и современная ей англосаксонская — это компанія людей,
обязавшихся взаимно поддерживать другъ друга, собирающихся отъ
времени до времени, чтобы попировать вмѣстѣ и объединенныхъ хри-
стіанской идеей братства. Словомъ, гильдія — это союзъ, на половину
связанный своеобразной юридической идеей, на половину одушевлен-
ный идеей христіанской. Высшимъ типомъ этой классической гиль-
діи являются датскія гильдіи, оставившія намъ свои детально раз-
работанные уставы. Гильдія стояла внѣ связи съ государствомъ;
она и не могла по своему существу войти въ государственный
организмъ. Время возникновенія первыхъ гидьдій— эпоха государ-
ственной расчлененности и слабости верховной власти. Гильдія,
бравшая на себя обязанность охраны своихъ членовъ, узурпировала
государственныя функціи и становилась такимъ образомъ въ проти-
ворѣчіе съ основными задачами государства. Поэтому, какъ только
государственная идея крѣпла, какъ во Франціи при Карлѣ Вели-
комъ и въ Англіи при норманскихъ короляхъ, верховная власть
немедленно объявляла войну гильдіямъ. Каролингскіе капитуляріи и
постановленія норманскихъ королей объявляютъ гильдіи вреднымъ
учрежденіемъ и стараются ихъ уничтожить. Во Франціи усилія
Карла Великаго были потеряны даромъ благодаря наступившей при
его преемникахъ неурядицѣ, но въ Англіи гильдіи должны были
сильно сократиться въ количествѣ. Иначе дѣло обстояло въ Даніи.
Своеобразныя политическія условія этого небольшого государства
благопріятствовали духу частной иниціативы въ общественныхъ дѣ-
лахъ, и короли не только не возбраняли, но при случаѣ охотно
поддерживали гильдіи; они видѣли въ гильдіяхъ' защитницъ обще-
ственнаго порядка и исполнительницъ тѣхъ функцій, которыя госу-
дарство при своемъ безсиліи не могло взять на себя. Такимъ обра-
зомъ гильдіи оказывались опасными только для сильной королев-
ской власти, для слабой онѣ были, наоборотъ, цѣннымъ под-
спорьемъ.
Отъ этихъ старыхъ гильдій слѣдуетъ отличать позднѣйшія;
главное различіе между ними заключается въ томъ, что въ по-
слѣднихъ мы не встрѣчаемъ болѣе соединенія двухъ элементовъ:,
религіознаго и свѣтскаго. Въ болѣе позднюю эпоху свѣтская гиль-
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 149
дія отличается отъ религіознаго братства; гильдія—часть город-
ского организма, братство соединено такъ или иначе съ церковью.
Но принципы устройства въ обоихъ случаяхъ одинаковы.
Классической страною свѣтскихъ профессіональныхъ гильдій
является Англія; она вліяла на Данію, а та на другія сканди-
навскія государства и частью на Германію. Поэтому и мы будемъ
имѣть въ виду прежде всего англійское гильдейское устройство.
Ассоціаціи купцовъ, называемыя купеческими гильдіями, могли
появиться лишь съ усиленіемъ торговли. Въ Англіи этотъ процессъ
падаетъ на время отъ норманскаго завоеванія до великой переписи
1086 года, когда установились болѣе или менѣе прочныя сношенія
южнаго поберѳжія англійскаго острова съ континентомъ. Начиная
съ конца XI вѣка (1093 г.) и появляются гильдіи въ англій-
скихъ городахъ. Въ слѣдующемъ столѣтіи мы ихъ находимъ уже
во всѣхъ болѣе крупныхъ городахъ королевства. Первоначальная
цѣль гильдіи—полученіе и охраненіе торговыхъ привилегій; права
исключительной торговли въ своемъ городѣ и въ другихъ городахъ.
Привилегія—черта, вообще свойственная духу средневѣковыхъ учре-
жденій—въ данномъ случаѣ пріобрѣтаетъ спеціальный характеръ,
котораго она не имѣла раньше. Прежде источниками привилегій
были знатность, служба и проч.; теперь имъ дѣлается фискальный
интересъ. Корона за извѣстную плату ставитъ въ болѣе благопріятное
положеніе ту или иную корпорацію. Гильдія такимъ образомъ ста-
новилась товариществомъ, откупившимъ извѣстнаго рода монополію.
Монополія эта, однако, простиралась не на всѣ виды торговли. Про-
дажа пищевыхъ продуктовъ, вѣроятно, дозволялась подъ извѣстными
условіями и не членамъ гильдіи. Но торговля какъ профессія оста-
валась привилегіей гильдейцѳвъ. Нѣкоторые товары, напр., шкуры,
крашенное сукно, сукно вообще, дѣлались иногда предметами исклю-
чительной торговли той или иной гильдіи. Члены гильдіи уплачи-
вали извѣстную сумму при вступленіи въ нее и были обязаны, пови-
димому, если не всюду, то во многихъ городахъ, вносить и другіе,
быть можетъ, періодическіе платежи. Деньги, накопившіяся такимъ
образомъ, шли на уплату всякихъ сборовъ и поборовъ со стороны
королевской власти, а также на устройство совмѣстныхъ пирушекъ;
150
Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
послѣдній обычай—несомнѣнное наслѣдіе старой гильдіи. Гильдія
ревниво оберегала свои права и карала тяжелыми штрафами всѣхъ
нарушителей своихъ привилегій. Торговать, не будучи членомъ
гильдіи, при этихъ условіяхъ становилось прямо невозможно: штрафы
одолѣвали самыхъ строптивыхъ сторонниковъ ,самостоятельной тор-
говой дѣятельности, и всѣ наиболѣе зажиточные купцы въ концѣ
концовъ оказывались вынужденными вступать въ гильдію. Но гиль-
дія понимала свою роль шире простого полицейскаго надзора за
нѳгильдѳйскими. У нея были и внутреннія задачи. Опять таки
совершенно въ духѣ средневѣковыхъ представленій, по которымъ
разъ существуетъ коллегія или корпорація, то она должна пользо-
ваться правомъ суда надъ своими членами, гильдія собиралась отъ
времени до времени, чтобы выработать своего рода обязательныя
постановленія и наказывать нарушителей постепеннаго склады-
вавшагося кодекса профессіональной гильдейской этики и гильдей-
скаго обычнаго права.
При такихъ сложныхъ задачахъ гильдія должна была выра-
ботать свою организацію. Она была въ общемъ одинакова у всѣхъ
англійскихъ гильдій. Во главѣ гильдіи стоялъ ольдерменъ, у кото-
раго было по два или по четыре пристава (Чѵагсіепз, иногда съ
французскимъ названіемъ—есЬеѵіпв); въ нѣкоторыхъ гильдіяхъ
кромѣ того существовали такъ называемые управители (вѣе'ѵгагйзу.
Въ помощь должностнымъ лицамъ гильдіи избирался обыкновенно
совѣтъ въ 12 или 24 членовъ. Обязанности гильдейской админи-
страціи были не особенно сложны: она созывала собранія, которыми
руководили ольдерменъ съ ассистентами; кромѣ того она же завѣ-
довала движимымъ и недвижимымъ--если послѣднее имѣлось—
имуществомъ гильдіи.
Правила пріема въ члены гильдіи дѣлались съ теченіемъ врѳ-
•мени все строже и строже; пока учрежденіе было молодо и при-
нуждено было вести свою борьбу за существованіе, оно не заботилось
о томъ, чтобы ограничить доступъ въ свою среду; ему важно было
окрѣпнуть. За то по мѣрѣ того, какъ оно завоевывало болѣе прочное
положеніе, по мѣрѣ того, какъ участіе въ гильдіи стало дѣлаться
источникомъ матеріальныхъ выгодъ, либерализмъ сталъ мало-по-малу
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 151
смѣняться болѣе строгими правилами. Въ началѣ, напр., отчужденіе
гильдейскихъ правъ было очень обыкновенной вещью; позднѣе оно
стало ограничиваться; въ началѣ въ гильдіи допускались и реме-
сленники, у которыхъ тогда еще не было своихъ гильдій; позднѣе
ихъ уже не пускали; впрочемъ, когда ремесленники завели свои
гильдіи, они ужъ и не просились въ купеческія. Достовѣрно мы
знаемъ одно: сыновья гильдейскихъ могли вступить въ гильдію при
меньшихъ взносахъ, чѣмъ посторонніе; но туда допускались и иного-
родніе купцы; иногда даже сосѣдніе городу помѣщики и даже мона-
стыри, чтобы обезпечить за собою право торговли и пользованій
гильдейскими привилегіями, вступали въ гильдію. Но, конечно,
основной контингентъ членовъ гильдіи набирался изъ мѣстныхъ
горожанъ, притомъ, повидимому, исключительно изъ полноправныхъ,
изъ держателей по городскому праву (Ьиг&а^е іепапів).
Кромѣ матеріальныхъ выгодъ, принадлежность къ гильдіи пред-
ставляла и нѣкоторыя весьма существенныя практическія преимуще-
ства. Если члену гильдіи грозила какая-нибудь бѣда, то его това-
рищи должны были заботиться о ея предотвращеніи; если кто изъ
гильдейскихъ попадалъ въ тюрьму, то должностныя лица его гильдіи
должны были добиваться его освобожденія; если членъ гильдіи
лежалъ больной, то ему посылались кушанья и напитки съ общей
пирушки, и товарищи навѣщали его; если членъ гильдіи по какимъ-
нибудь причинамъ терялъ состояніе, онъ всегда пользовался под-
держкой товарищей; дочери такого гильдейца всегда получали при-
даное при выходѣ замужъ; если кто изъ гильдейскихъ умиралъ,
то товарищи провожали его до могилы и слѣдили за тѣмъ, чтобы
были исполнены всѣ необходимые обряды.
Въ другихъ странахъ гильдіи иногда носили то же, иногда
иное названіе. Во Франціи мы знаемъ нѣсколько примѣровъ, когда
въ городахъ существовали такія ассоціаціи торговцевъ. Такъ, въ
Руанѣ прямо были заимствованы вмѣстѣ съ названіемъ англійскія
формы. Лица, принадлежавшія къ купеческой гильдіи, пользовались
привилегіей безпошлинной торговли во всѣхъ англійскихъ рынкахъ
и ярмаркахъ и въ самомъ Лондонѣ 2); въ Дюнгэтѣ близъ Лондона
Здѣсь пошива должна была уплачиваться только за вино и за ки-
товые продукты.
152
Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
они пользовались правомъ исключительной выгрузки товаровъ и
удаляли всякое чужое судно, случайно или умышленно попавшее
туда. На родинѣ же руанскіе гильдейцы монополизировали судоход-
ство по Сенѣ вплоть до предмѣстья Парижа, Сенъ-Жермена.
Парижскіе тегсаѣогев ациае или сіе ацпа, т. е.- купцы,
торгующіе по Сенѣ, назывались иначе тегсаѣогез Ьапваѣі. Напва—
терминъ, который имѣетъ очень много значеній. Въ Англіи онъ
означаетъ не только торговую ассоціацію, но и совокупность тор-
говыхъ правъ, которыми она сама пользуется и которыя уступаетъ
другимъ; наконецъ, Ьапве можетъ означать ту сумму денегъ, за
которую мѣстная гильдія уступаетъ свои права чужестраннымъ или
туземнымъ купцамъ. Но повсюду въ Европѣ, когда говорятъ о
ганзѣ, то прежде всего подразумѣваютъ именно ассоціацію купцовъ.
Таковъ былъ въ сущности характеръ и знаменитой нѣмецкой Ганзы,
но та, какъ отчасти и Брюггская Ганза, была не ассоціаціей отдѣль-
ныхъ купцовъ, а ассоціаціей купеческихъ ассоціацій.
Парижскіе купцы въ первой трети ХШ в. имѣли свою орга-
низацію, во главѣ которой стояли прево г) и четыре присяжныхъ
эщевена; всѣ пятеро избирались бюргерами и утверждались королемъ*
Въ особыхъ случаяхъ привлекались спеціальные выборные ргиТЬот-
те§. Съ конца ХШ в. прево съ эшѳвенами назначали членовъ
совѣта по англійскому образцу въ 24 человѣка. Филиппъ-Августъ
даровалъ парижскимъ купцамъ различныя привилегіи, которыми онъ
распространилъ ихъ право торговать по Сенѣ, также и на притоки
этой рѣки — Йонну и Уазу, подтвердилъ договоры, заключенные
ими съ руанскими и бургундскими купцами, и даже за извѣстную
плату даровалъ имъ нѣкоторую автономію (назначеніе мѣръ, наказаніе
за неправый образъ дѣйствій и низшее судопроизводство вообще).
Купеческія гильдіи были и во многихъ фламандскихъ городахъ.
Въ Сентъ-Омерѣ это была вліятельнѣйшая изъ городскихъ корпо-
рацій. Согласно хартіи графа Филиппа отъ 1165 года она была
тѣсно связана съ торговымъ товариществомъ городка Вурбурга. При
В Ргеѵбі сіѳз шагсЬаініз, котораго не слѣдуетъ смѣшивать съ ргеѵбі
сіе Рагіз, королевскимъ чиновникомъ, котораго имѣлъ во главѣ у себя Парижъ
въ качествѣ ѵіПе бе Ьонг^еоізіе.
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 153
закупкѣ товаровъ въ Гравелингенскомъ портѣ гильдейцы Сентъ-
Омеры получали двѣ трети, а бурбургскіе одну. Во Фландріи
члены сентъ-омерской гильдіи торговали на основаніи привилегій
мѣстныхъ графовъ, въ Англіи ихъ интересы защищались привилегіями
Генриха II. Впослѣдствіи (въ XIII в.) ихъ преимущества неразъ
подтверждались, но въ позднѣйшихъ грамотахъ гильдія фигурируетъ
подъ именемъ ганзы. Въ ея уставахъ мы встрѣчаемъ нѣкоторыя
постановленія, сближающія сентъ-омерскую ганзу съ англійскими
гильдіями (преимущества для дѣтей гильдейцевъ, принужденіе всту-
пать въ ганзу или не торговать совсѣмъ и проч.). Во главѣ ганзы
стоялъ йоуеп.
Арраская гильдія была вліятельнѣйшей изъ городскихъ братствъ
(сагіШез); къ ней принадлежали городскіе шеффены. Въ Лиллѣ
на существованіе гильдіи указываетъ должность четырехъ ганзей-
скихъ графовъ (сотііез Ьапвае). Въ Валансьенѣ организація
купцовъ, не носившая оффиціально названія гильдіи, играла очень
существенную роль. Въ Гонтѣ мы встрѣчаемъ купеческую гильдію
сравнительно поздно въ концѣ XIII в., но она, несомнѣнно, яви-
лась гораздо раньше. Ганза въ Брюгге, такъ называемая Лондон-
ская ганза, представляетъ болѣе интересную организацію, чѣмъ
всѣ однородныя товарищества: она является переходнымъ типомъ;
по ея образцу, но съ еше болѣе широкой программой сложилась
великая нѣмецкая Ганза. Брюггская организація явилась до сере-
дины XIII вѣка. Это также торговая ассоціація, но ея особен-
ностью является ея междумуниципальный характеръ. Если въ дру-
гихъ городахъ и принимались иногда въ гильдію чужестранцы, то
это разсматривалось какъ исключеніе: гильдія оставалась чисто мѣст-
ной городской ассоціаціей. Здѣсь, наоборотъ, дѣло поставлено такъ,
что соединеніе купцовъ изъ разныхъ городовъ является въ самомъ
принципѣ организаціи. Въ этой организаціи участвовали купцы сем-
надцати фламандскихъ и французскихъ городовъ: Брюгге, Иперна,
Диксмуде, Арденбурга, Лилля и др., никому не ставилось препят-
ствія для вступленія въ ганзу, если только, кромѣ уплаты обычныхъ
вступныхъ денегъ, кандидатъ удовлетворялъ двумъ условіямъ: годъ
съ днемъ не числился ремесленникомъ и въ родномъ городѣ при-
154 Средневѣковые города въ. Западной Европѣ.
надлежалъ къ купеческому братству. Брюгге и былъ главой этой
фламандской ганзы, центромъ союза мѣстныхъ купеческихъ органи-
зацій; глава ганзы, ганзейскій графъ, избирался непремѣнно изъ
членовъ брюггской купеческой корпораціи; второе мѣсто въ этой
торговой коалиціи занималъ Ипернъ; изъ числа его горожанъ изби-
ралось второе должностное лицо организаціи — такъ называемый
щитоносецъ, сіе зсЬіІйга^. Право быть членомъ ганзы можно
было купить въ Лондонѣ, Винчестерѣ или въ какомъ-нибудь англій-
скомъ или шотландскомъ портѣ, на континентѣ же—исключительно
въ Брюгге.
Въ брабантскомъ городѣ Мехельнѣ была .гильдія суконщиковъ,
организація которой была по типу точной копіей организаціи купе-
ческихъ гильдій. Были гильдіи также въ Миддльбургѣ, главномъ
торговомъ центрѣ Зеландіи, въ Утрехтѣ, въ Гронингенѣ; въ по-
слѣднемъ мы встрѣчаемъ любопытное раздѣленіе понятій: гильдейское
право означало право торговли вообще, ганзейское право — право
торговли и мореходства за границею.
Въ Германіи купеческихъ гильдій было по сравненію съ нидер-
ландскими городами немного. Самое названіе мы встрѣчаемъ въ
Геттингенѣ, Гокстерѣ, Дортмундѣ, Касселѣ и Госларѣ; его нѣтъ даже
въ Кельнѣ, гдѣ, однако, дѣйствуетъ ассоціація, представляющая на-
стоящую гильдію на англійскій манеръ '). Въ Магдебургѣ есть
торговыя ассоціація съ нѣкоторыми чертами гильдіи. Въ верхней
Германіи, какъ и, въ большей части французской территоріи, гильдіи
совершенно отсутствуютъ, но и тамъ естественно встрѣчаются ку-
печескія организаціи: относительно Страсбурга, напримѣръ, мы это
знаемъ доподлинно. Такая скудость организаціи объясняется отста-
лостью Германіи въ торговомъ отношеніи. Позже, когда страна
стала быстро развивать свои коммерческія сношенія, у нея явились
всевозможныя организаціи, между прочимъ и такія, которыя по
принципу стояли несравненно выше купеческихъ гильдій * 2). Кромѣ
*) Въ Регенсбургѣ есть должность ганзейскаго графа, но это явленіе
совершенно случайное: никакой ганзы тамъ нѣтъ.
2) Срав. объ этомъ въ книгѣ но исторіи торговли, имѣющей появиться
въ настоящей коллекціи.
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 155
того, въ Германіи уже съ конца XII вѣка сталъ быстро рости
Любекъ, который вскорѣ создалъ гигантскую организацію великой
нѣмецкой Ганзы, затмившей фламандскую ганзу и пріобрѣвіпей такое
огромное значеніе въ европейской торговлѣ. Нѣмецкія гильдіи, какъ
отчасти и фламандскія, были по преимуществу ассоціаціями круп-
ныхъ торговцевъ изъ патриціанскихъ фамилій. Поэтому ихъ отно-
шенія къ ремесленникамъ были болѣе враждебны, чѣмъ въ Англіи.
Нѣмецкіе "ремесленники никогда не допускались въ купеческія гильдіи.
Этотъ фактъ—еще одно выраженіе того общаго явленія, съ ко-
торымъ намъ неоднократно приходилось встрѣчаться, когда мы го-
ворили о соціально-политической борьбѣ въ городахъ.
Совершенно иного типа ассоціаціи, чѣмъ купеческія гильдіи,
представляли итальянскія торговыя товарищества. Италія и здѣсь,
какъ до многомъ другомъ, шла во главѣ европейскаго развитія и
создала такую форму, которая оказалась наиболѣе жизнеспособной.
Гильдія не была товариществомъ въ современномъ смыслѣ слова.
Члены гильдіи торговали каждый на свой рискъ и страхъ, полу-
чали каждый свои барыши и въ операціяхъ считались съ товари-
щемъ лишь по стольку, чтобы не нанести ему явнаго ущерба.
Конкуренція между купцами, принадлежащими къ одной и той же
гильдіи, если и смягчалась, то не устранялась. Принадлежность къ
гильдіи имѣла свои преимущества, но среди нихъ не было преиму-
ществъ, связанныхъ съ совмѣстными оборотами. Словомъ, гильдія
не мѣшала индивидуальному характеру операцій и но стремилась
сдѣлать эти операціи коллективными. Итальянскія торговыя обще-
ства, наоборотъ, очень скоро стали дѣйствовать на принципѣ кол-
лективности; Ихъ члены соединяли свои капиталы для совмѣстныхъ
операцій и затѣмъ распредѣляли полученный такимъ образомъ барышъ.
Такія общества имѣлись во всѣхъ крупныхъ итальянскихъ городахъ
въ Венеціи, Генуѣ, Пизѣ, Флоренціи, Миланѣ, Римѣ, Луккѣ, Сіенѣ
и проч. Итальянскія торговыя общества пріобрѣли огромное вліяніе
во всей Европѣ; благодаря ихъ организаціи и большимъ капиталамъ
ихъ операціи ойень быстро достигли колоссальныхъ размѣровъ;
у нихъ появились конторы въ главнѣйшихъ европейскихъ торго-
выхъ центрахъ; благодаря имъ впервые были разрушены догмы
156 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
каноническаго права, запрещавшаго такъ называемую лихву (ивига),
ибо они не ограничивались торговлей въ буквальномъ смыслѣ слова
и много пользовались кредитными сдѣлками для увеличенія своихъ
доходовъ; благодаря имъ же Европа впервые узнала широкій кредитъ,
что было огромнымъ подспорьемъ для торговой дѣятельности х).
П.
Городъ представлялъ изъ себя въ средніе вѣка замкнутую
хозяйственную организацію. Каждый городъ регламентировалъ свои
внутреннія экономическія отношенія по своимъ собственнымъ зако-
намъ; у каждаго города были свои мѣры и свои вѣсы; онъ ревниво
слѣдилъ за тѣмъ, чтобы къ источникамъ его дохода не пріобщился
какой-нибудь другой городъ или какое-нибудь изъ окружающихъ селъ,
или даже какая-нибудь крупная политическая организація. Онъ изо
всѣхъ силъ старался расширить эти источники. Всякій негорожа-
нинъ былъ для города человѣкомъ завѣдомо подозрительнымъ, у
котораго въ мысляхъ непремѣнно должно было быть что-нибудь
злокозненное; отъ него поэтому надо было держаться подальше и
воли ему не давать. Своихъ собственныхъ горожанъ городъ тоже
но всегда распускалъ такъ, чтобы предоставить имъ полную свободу
дѣйствій. И ихъ сдерживали многочисленныя, часто крайне мелоч-
ныя правила.
Въ Германіи и Англіи торговая политика городовъ получила
наиболѣе подробную регламентацію. На этихъ двухъ странахъ мы
и остановимся.
Вѣ Германіи было три главныхъ средства, при помощи кото-
рыхъ города охраняли себя отъ чужой конкуренціи. Эти средства
были: ЙІареІгесЫ, ВапптеіІепгесЫ; и НавіегесЫ;. ЙІареІгесЫ,
право города быть складочнымъ мѣстомъ, обязывало каждаго купца,
пріѣзжавшаго для торговли въ какой-нпбудь городъ или просто
проѣзжавшаго черезъ него, выставлять свои товары на опре-
дѣленный срокъ или на все время пребыванія въ городѣ въ извѣ-
’) Обо всемъ этомъ см. подробно въ той же книжкѣ но исторіи торговли.
Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
157
стномъ мѣстѣ. Это положеніе явилось очень рано. Оно было из-
вѣстно еще въ королингскую эпоху, по развитіе свое получило вмѣстѣ .
съ возрожденіемъ торговли въ концѣ XI и началѣ ХІТ вѣка. Не-
рѣдко съ такимъ обязательствомъ было соединено другое: купецъ
не имѣлъ права объѣхать городъ, въ которомъ имѣлся такой
Зіареі, складочный пунктъ. Но не всегда всѣ товары подлежали
такой выставкѣ. Нѣкоторые города . отличали спеціальные товары
(Зіареі^йіег), напр. Гамбургъ—зерно, Гримма —лѣсъ; Дордрехтъ
требовалъ выставлять отпей тегсез ѵеінШйІев, главнымъ образомъ
зерна, вина и лѣса; по Рейну выставочными товарами считались
желѣзо, мѣдь, олово, кожи, мѣха, шерсть, сукна, ленъ, масло и проч.
Ганзейскіе города, наоборотъ, выдѣляли товары, не подлежащіе
выставкѣ.
Значеніе такихъ постановленій понятно. Городъ привлекалъ/
къ себѣ товары и этимъ самымъ поднималъ свое торговое значеніе/
Въ то время мало заботились о принципахъ свободной торговли, и
эта категорія городскихъ постановленій заключала въ себѣ всѣ эле-
менты принужденія. Но городская магистратура отлично знала, что
такимъ же стѣсненіямъ будутъ подвергаться ея горожане на чужбинѣ.
И въ концѣ концовъ устанавливался молчаливый договоръ, ибо
обычай этотъ приносилъ выгоду и иногороднимъ купцамъ, которымъ
часто случалось распродать свой товаръ въ первомъ же выставоч-
номъ пунктѣ.
Другой отличительной чертой городской политики было Ваші-|
теііепгесЫ;, право заповѣдной мили, охранявшее скорѣе нѣкоторыя
отрасли городского производства; но такъ какъ промыслы въ то время
были очень тѣсно связаны съ торговлей, то и этотъ циклъ постанов-
леній имѣетъ очень близкое отношеніе къ торговлѣ. Вапптеііепгесііѣ
заключалось въ томъ, что городъ запрещалъ на извѣстное разстояніе
вокругъ своихъ стѣнъ заводить нѣкоторыя отрасли производства;
особенно часто такіе запреты падали на пивовареніе и винокуреніе.
Этимъ постановленіемъ сельское населеніе лишалось возможности
подрывать городское производство; кромѣ того, основаніе подъ бокомъ
у города различныхъ заводовъ грозило привлечь населеніе; могъ
образоваться новый поселокъ, съ которымъ труднѣе было бы кон-
курировать, чѣмъ съ селомъ.
158 Средневѣковые города въ Западной ЕврОпѢ.
г Третій циклъ муниципальныхъ постановленій обнимало такъ
[называемое СІавіегесЫ, гостинное право. Гость—это чужой купецъ.
Разъ онъ попадалъ въ городъ, то его опутывала цѣлая сѣть все-
возможныхъ стѣсненій: ему запрещалась розничная продажа, не-
рѣдко продажа извѣстной категоріи товаровъ, или продажа въ
извѣстные сроки, или вступленіе въ компанію съ горожанами. На
„ гостя “ въ то время смотрѣли, какъ на врага, и вся эта сложнѣйшая
комбинація запретовъ клонилась къ тому, чтобы воспрепятствовать
осуществленію тѣхъ мошенническихъ замысловъ, которыми, по мнѣнію
средневѣкового горожанина, была полна голова чужестранца.
Чужестранецъ, прежде всего, могъ торговать въ рыночные дни.
Тутъ, конечно, свой купецъ тоже былъ поставленъ въ болѣе благо-
пріятное положеніе, чѣмъ чужой. Но въ это время, по крайней мѣрѣ,
падала хоть часть стѣсненій, сковывавшихъ иностранца, который
вздумалъ бы торговать въ городѣ въ неурочный день.
Регламентація торговли нѣсколько смягчилась, когда дѣло шло
о внутренней городской торговлѣ, торговлѣ между горожанами. Но
и тутъ средніе вѣка были очень далеки отъ фри-трэда. Муници-
палитетъ долженъ былъ наблюдать за тѣмъ, чтобы всякій обмѣнъ
происходилъ по совѣсти, чтобы прибыль, получаемая купцомъ не
превышала извѣстныхъ предѣловъ, чтобы она согласовалась съ отго-
лоскомъ каноническаго ученія, съ понятіемъ о ]и§іпт ргеііит,
справедливой цѣнѣ. Купецъ долженъ получить такую прибыль, ко-
торая покрыла бы всѣ его издержки и дала бы лишь очень не-
большой лишекъ. Иначе будутъ обижены его кліенты, а городъ
этого допустить не можетъ.
Такова была руководящая, пожалуй, теоретическая точка зрѣ-
нія. Она вела къ цѣлому ряду практическихъ предписаній. Купцы
очень искусно воспользовались ученіемъ каноническаго права для
своихъ собственныхъ цѣлей. Мы прекрасно знаемъ, что далеко не
всѣ принципы, провозглашенные теоретиками церковнаго права, поль-
зовались такой популярностью среди правящихъ слоевъ городского
населенія. Но ученіе о справедливой цѣнѣ являлось черезъ-чуръ
заманчивымъ. Оно, казалось, для того и было создано, чтобы
оправдывать политику торговой монополіи; впослѣдствіи оно приго-
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 159
дится и для оправданія нормировки рабочей платы, когда законы
спроса и предложенія создадутъ ей тенденцію повышаться — послѣ
моровой язвы середины XIV в. Въ первое время городская торговая
политика исчерпывалась одной, очень опредѣленной областью:—
городскія управленія имѣли надзоръ за мѣрами ц вѣсами и продажей
пищевыхъ продуктовъ; но вскорѣ изъ этой фукціи выросло цѣлое
торговое законодательство.
Для того, чтобы имѣть постоянный надзоръ за торговлей,
издавались постановленія, чтобы она происходила открыто: на рын-
кахъ, въ торговыхъ домахъ и проч. Достигнуть полной публич-
ности, конечно, было трудно, ибо многіе ремесленники продавали
снои издѣлія дома, но принципъ выставлялся очень энергично, и
муниципалитеты требовали, чтобы ему подчинялись. Въ цѣляхъ
осуществленія публичности городъ держалъ своего рода присяжныхъ
маклеровъ (ІІпІегкаиГег), безъ посредства которыхъ нельзя было
продать извѣстныя категоріи товаровъ. Они осматривали выставлен-
ный товаръ и являлись посредниками при его продажѣ; имъ самимъ
было воспрещено торговать такими продуктами, при продажѣ кото-
рыхъ они были посредниками. И вообще говоря, всякая посредни-
ческая продажа энергически преслѣдовалась, ибо отъ этого могла
поколебаться „справедливая цѣна;‘, потому что, кромѣ настоящаго
купца, своей прибыли сталъ бы требовать и перекупщикъ. Барышни-
чество (ЕйгкаиГ) наказывалось съ большой строгостью. Никто не
имѣлъ права перехватывать товары, предназначенные для рынка —по
дорогѣ или передъ городскими воротами; послѣднее запрещалось даже
въ томъ случаѣ, если человѣкъ покупалъ не для перепродажи, а
для собственнаго потребленія. Что касается хлѣба и мяса, то было
строго-на-строго заказано, чтобы на рынкѣ покупать лишь столько,
сколько необходимо для дома; для цѣлей торговли можно было поку-
пать только послѣ окончанія рынка. Далѣе, торговля должна была
происходить въ опредѣленное время. Пока не прозвучалъ рыноч-
ный колоколъ, до тѣхъ поръ нельзя было открывать лавочку. Если
за рыночное -время купецъ не успѣвалъ расторговаться, онъ долженъ
былъ тоже по звону колокола, возвѣщавшему о закрытіи рынка,
убирать свои товары.
160 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
Однако, всѣ эти постановленія лишь косвенно охраняли прин-
ципъ „справедливой цѣны". Были и прямыя мѣры для этого. Муни-
ципалитеты нерѣдко прямо назначали покупную таксу для това-
ровъ. До насъ дошли цѣлые прейсъ-куранты товаровъ непосред-
ственнаго потребленія, главнымъ образомъ пищевыхъ продуктовъ,
изданные городскими управленіями.
Наряду съ этимъ, начиная съ XV вѣка, наиболѣе крупные
нѣмецкіе города, какъ Нюрнбергъ, Аугсбургъ, Бреславль, Страсбургъ,
Франкфуртъ, стали обращать особенное вниманіе на сферу продо-
вольственной политики. Они стали дѣлать хлѣбные запасы на слу-
чай неурожайныхъ годовъ, чтобы населеніе не очутилось вдругъ
въ безвыходномъ положеніи. Когда Карлъ V посѣтилъ въ 1540 году
Нюрнбергъ, то ему дали попробовать хлѣба, который хранился въ
городскихъ амбарахъ болѣе 100 лѣтъ. Въ Англіи эта отрасль
городского хозяйства, однако, получила большее развитіе. Поэтому
мы будемъ говорить о ней подробнѣе ниже.
Вся торговая политика средневѣковыхъ городовъ была на-
правлена къ тому, чтобы ограничить оптовую торговлю. Это вело
къ тому, что классъ купцовъ былъ сравнительно- очень незна-
чителенъ. По сравненію съ настоящимъ купцовъ было раза въ
четыре или пять меньше. Такъ, во Франкфуртѣ на Майнѣ четыре
пятыхъ населенія принадлежало къ непосредственно производящимъ
классамъ (включая земледѣльцевъ). Только въ началѣ XVI вѣка
сдѣлалось возможно появленіе такихъ богачей, какъ Фуггеръ или
Вельзеръ. Да и тогда на нихъ сыпались порицанія буквально за
то, что они посмѣли разбогатѣть.
Торговая политика англійскихъ городовъ совпадала съ нѣ-
мецкою не во всемъ, хотя между ними было очень много общаго.
Такъ же, какъ и тамъ, главной ея задачей является охрана инте-
ресовъ горожанъ. Осуществленіе принципіально провозглашенной мо-
нополіи горожанъ является въ Англіи наслѣдіемъ того времени,
когда купеческая гильдія боролась за это право и добилась его при-
знанія за собою. Эта тенденція настолько проникла въ духъ муни-
ципальнаго управленія, что сдѣлала излишней самое существованіе
гильдій въ большинствѣ городовъ. Задачу гильдій взялся про-
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 161
водить муниципалитетъ, а гильдія къ серединѣ XV вѣка по-нѳмногу
стала исчезать. А если кое-гдѣ гильдія и пережила самое себя,
то это было только формально. Фактически она слилась съ муни-
ципалитетомъ.
Обязательство выставлять товары въ складочныхъ пунктахъ
было знакомо и англійскимъ городамъ. Оно идетъ здѣсь отъ ХШ вѣка.
Оно сдѣлалось необходимо, когда Англія при Эдуардѣ I завела
постоянныя торговыя сношенія съ Фландріей. При Эдуардѣ II было
уже много складочнымъ пунктовъ не только въ Англіи и Уэльсѣ,
но и въ Ирландіи. Только здѣсь можно было покупать шерсть и-
олово. Послѣ 1340 года количество складочныхъ мѣстъ какъ въ
Англіи, такъ и за границей (для англійскихъ товаровъ) все растетъ
и растетъ, и съ развитіемъ англійской торговли шерстью — послѣ
аграрнаго переворота — склады (стэпли) пріобрѣтаютъ огромное
значеніе.
Въ нѣкоторыхъ отношеніяхъ регламентаціи городской торговли
въ Англіи проводилось гораздо пунктуальнѣе. /Три правила, въ_
общемъ, опредѣляли отношеніе городовъ къ иностраннымъ купцамъ:
во-первыхъ, съ нихъ взимались пошлины, отъ которыхъ горожане
или совсѣмъ, или отчасти были свободны; затѣмъ, имъ не позво-
лялось совершать обмѣна между собою иначе, какъ на ярмаркахъ
или другихъ опредѣленныхъ мѣстахъ въ рыночные дни; наконецъ,
они были лишены права распродавать свои товары въ розницу. Но
въ Англіи, въ отличіе отъ Германіи, имѣлся одинъ пѳртурбирующій
моментъ, который часто грубо нарушалъ основы городской торговой
политики. Нѣмецкіе города не считались ни съ кѣмъ, издавая свои
постановленія, англійскіе — принуждены были считаться съ коро-
левской властью. А интересы послѣдней очень часто сталкивались
съ интересами городовъ. Коронѣ нужно было увеличить доходъ
казны, а такъ какъ значительная часть этихъ доходовъ шла въ
видѣ таможенныхъ пошлинъ отъ иностранныхъ купцовъ и такъ какъ
у иностранныхъ купцовъ нерѣдко можно было заключить заемъ, то
короли издавали статуты, дарующіе иностраннымъ купцамъ всякаго
рода торговыя привилегіи и тѣмъ фактически отмѣняющіе поста-
новленія городскихъ управленій. Такъ, Эдуардъ III статутомъ 1335 г-
Средней, гор.
162 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
разрѣшилъ всѣмъ: купцамъ и некупцамъ, туземцамъ и чужестран-
цамъ, торговать чѣмъ вздумается, а статутомъ 1351 года уни-
чтожилъ запрещеніе торговли въ розницу. И вотъ въ теченіе нѣ-
сколькихъ десятковъ лѣтъ, несмотря на вопли городовъ, иностран-
ные купцы пользовались почти полной свободой торговли. Упорство
королевской власти, отказывавшейся отмѣнить данныя иностран-
цамъ привилегіи, находило поддержку еще съ одной стороны, со
стороны парламентовъ, гдѣ большинство, составленное изъ земле-
владѣльцевъ, ожидало своихъ выгодъ отъ свободной торговли и
систематически поощряло королей держаться разъ изданныхъ ста-
тутовъ. Но мало-по-малу эта политика измѣнилась въ другую сто-
рону. Во-первыхъ, города стали дѣлаться болѣе цѣнными союзни-
ками, ибо купцы все-таки богатѣли; а затѣмъ, муниципалитетамъ
удалось доказать, что неразумно давать иностранцамъ свободу въ
Англіи, когда англичане лишены ѳѳ и за-границей: во Фландріи,
Германіи и Италіи. Статутъ 1393 года принесъ городамъ давно
испрашиваемое ими запрещеніе для иностранцевъ торговать между
собою и въ розницу; иначе говоря, вновь вошли въ силу муници-
пальныя достановленія, дѣйствовавшія до 1335 года. Правда, зо-
лотыя времена для англійскихъ купцовъ были уже позади и ни-
когда не вернулись, несмотря на то, что симпатіи Іоркской ди-
настіи были всецѣло на ихъ сторонѣ. Возстановленіе всѣхъ запре-
тивъ цѣликомъ оказалось невозможнымъ, и идеологи буржуазіи горько
оплакивали утерянныя привилегіи. Но города должны были поми-
риться со зломъ, котораго нельзя было избѣжать, и они стали про-
бовать съ другой стороны лишить иностранцевъ ихъ болѣе благо-
пріятнаго положенія.
Въ концѣ концовъ, иностранный купецъ, несмотря на то, что
на него а ргіогі смотрѣли, какъ на мошенника и врага, иногда ока-
зывался очень полезнымъ, и такого купца встрѣчали въ городѣ
очень ласково. Это — когда онъ привозилъ съ собою заграничный
товаръ, на которомъ перекупившій его мѣстный купецъ могъ нажиться;
или когда онъ скупалъ продукты, пріобрѣтенные мѣстными купцами
по частямъ у ремесленниковъ и земледѣльцевъ. Въ этихъ случаяхъ
не было никакой конкуренціи, и отношенія поэтому были необыкно-
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 163
венно пріятныя. Но они немедленно смѣнялись непріязнью, когда
въ иностранномъ купцѣ открывался конкурентъ. Вотъ тутъ-то го-
рода, которымъ такъ и не удалось вернуть во всей его прелести
добраго стараго времени, когда они вольны были дѣлать съ ино-
странцемъ все, что угодно, попробовали превратить послѣдняго нѣ-
которымъ образомъ въ своего. Иностранные купцы но несли, ко-
нечно, городскихъ податей. Теперь города стали усиленно поощрять
натурализацію, и иностранцы охотно шли на это, чтобы избавиться
•отъ довольно тяжелаго спеціальнаго налога. Таково было своеобраз-
ное рѣшеніе этой трудной задачи, до котораго додумалс'я британ-
скій коммерческій геній.
Внутренняя торговая политика англійскихъ городовъ пред-
ставляла еще больше аналогій съ нѣмецкой, чѣмъ внѣшняя, ка-
савшаяся иностранныхъ купцовъ. Мы встрѣчаемъ здѣсь и надзоръ
за мѣрами и вѣсами, и рыночную инспекцію, и требованіе торго-
вать непремѣнно на рынкахъ йи другихъ спеціально для это’й
цѣли отведенныхъ мѣстахъ, и опредѣленіе времени для торговли,
и запрещеніе барышничества, основанное все на томъ-жѳ канони-
ческомъ ученіи о справедливой цѣнѣ. Только въ Англіи все это
регламентировалось болѣе подробно въ городскихъ статутахъ. Изъ
послѣднихъ двѣ категоріи особенно важны по тому широкому при-
мѣненію, которое онѣ находили: статуты о торговлѣ и статуты о
складочныхъ мѣстахъ, которые въ сврю очередь опирались на
общегосударственные статуты: статутъ о купцахъ, или статутъ
Актона Бёрнеля 1283 г,, и статутъ о складахъ 1353 г.
Одна отрасль городской экономической политики получила,
благодаря изолированному положенію страны, особенное значеніе въ
Англіи—продовольственная политика. Мысль, что городскія управ-
ленія должны заботиться о снабженіи населенія достаточнымъ ко-
личествомъ всякаго провіанта, сквозитъ уже въ ранномъ, статутѣ
1202 г., принадложащѳммъ къ категоріи Ассизъ о хлѣбѣ (Авзігае
рапів). Потомъ она постоянно воспроизводится въ другихъ поста-
новленіяхъ королей. Правильная продовольственная политика въ
городахъ является въ Англіи сравнительно поздно. Первоначально
заботу о снабженіи горожанъ дешевымъ хлѣбомъ въ неурожайные
11*
164 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
годы брали на себя частныя лица изъ числа мѣстныхъ богачей.
Такъ было въ Лондонѣ, гдѣ на поприщѣ общественной благотво-
рительности первое время подвизались настоящіе и бывшіе мэры.
Въ 1438 г. была куплена въ Данцигѣ большая партія хлѣба на
сродства мэра Брауна; нѣсколько времени спустя иждивеніемъ эксъ-
мэра Эйра явилась общественная житница въ ЪеайепііаІГѢ, въ
1512 году мэръ Эшли дѣлаетъ попытку привлечь къ продоволь-
ственному дѣлу общественныя средства, но въ концѣ концовъ ему
все-таки приходится выплатить изъ собственнаго кармана. Только
въ 1521 году стали на раціональную точку зрѣнія, установивъ
особый налогъ для продовольственныхъ цѣлей. Къ серединѣ- XVI
вѣка въ Лондонѣ продовольственное дѣло стояло уже вполнѣ прочно.
Какъ въ столицѣ, такъ и въ другихъ крупныхъ городахъ уста -
новился обычай запасаться зерномъ для города на годъ. Эта мѣра
представляла большую выгоду для города. Зная о томъ, что въ
городскихъ амбарахъ всегда найдется для него необходимый за-
пасъ хлѣба, бѣдный человѣкъ спокойно жилъ въ городѣ и не
испытывалъ искушенія покинуть его въ трудную годину. Съ дру-
гой стороны, и купцы-поставщики извлекали изъ этого свои барыши.
Однако, въ основѣ всей этой политики все-таки лежала идея
„справедливой цѣны“. Если-бы не было городскихъ запасовъ, то
догадливый купецъ, сдѣлавшій, въ виду возможнаго неурожая,
большую заготовку хлѣба, легко могъ-бы автономно назначить про-
дажную цѣну при наступленіи дороговизны и нажиться сверхъ той
нормы, которая считалась тахішпт’омъ по понятіямъ того вре-
мени. Этого муниципалитеты не могли допустить и предпочитали
хлопоты по продовольственному дѣлу нарушенію основъ экономи-
ческой теоріи, такъ хорошо отвѣчавшей общимъ интересамъ купе-
ческаго сословія.
Мы не будемъ останавливаться на торговой политикѣ фран-
цузскихъ и итальянскихъ городовъ. Если въ ней,—особенно въ
итальянской,—встрѣчаются какія-нибудь оригинальныя черты, то
они не настолько значительны, чтобы воспроизводить ихъ въ на-
шемъ бѣгломъ очеркѣ.
Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
165
III.
Теперь мы перейдемъ къ организаціи городской промышлен-
ности. Каждому извѣстно, что эта организація совершенно не была
похожа на теперешнюю, что въ ея основѣ лежало цеховое устрой-
ство. Какъ это возникло?
Высказывалось мнѣніе, что средневѣковые цехи являются
продолженіемъ римскихъ корпорацій, или что они даже прямо
произошли изъ послѣднихъ. Эта гипотеза, когда-то очень попу-
лярная, имѣетъ кое-какія данныя за себя. Цехъ римскихъ садов-
никовъ, статуты котораго, относящіеся къ 1030 году, дошли до
насъ и существованіе котораго мы можемъ прослѣдить до XV
вѣка, являются несомнѣннымъ переживаніемъ римской корпораціи
того же' вида, тѣхъ Сиііогез Ізійіз, названіе которыхъ сохрани-
лись въ одной остійской надписи. Другая корпорація—равѳнскихъ
рыболововъ фигурируетъ послѣдовательно въ документахъ VIII, X
и XI вѣковъ и, вѣроятно, тоже возникла еще въ эпоху римской
имперіи. Даже упоминавшіеся выпу» парижскіе „торговцы по водѣ",
шегсаіогез адиае, имѣютъ вѣроятно связь со старыми паи-
ѣае рагізіасі. Нѣкоторые черты средневѣковыхъ ремесленныхъ
корпорацій, о первоначальной судьбѣ которыхъ мы ничего не
знаемъ, даютъ поводъ предполагать, если не прямую связь съ
римскими, то, по крайней мѣрѣ, переживаніе традиціонныхъ обы-
чаевъ. Такова, напримѣръ, та черта, что большинство средневѣ-
ковыхъ цеховъ включаютъ въ свои правила цѣлый рядъ поста-
новленій, касающихся погребенія умершихъ членовъ. А это было
обычнымъ признакомъ римскихъ корпорацій. Возможно, что и дру-
гія постановленія послѣднихъ служили прямо или косвенно образ-
цами для ремесленныхъ товариществъ, возникающихъ въ сред-
невѣковыхъ общинахъ и впослѣдствіи превращающихся въ насто-
ящіе цехи.
Но всего этого мало для доказательства полнаго переживанія
римской традиціи въ сферѣ организаціи промышленнаго труда,
Прежде всего само собою напрашивается одно ограниченіе, кото-
166 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
рымъ намъ неоднократно приходилось оперировать выше. Римскія
корпораціи могли оказывать свое вліяніе въ очень опредѣленной
области, въ области романизованныхъ провинцій имперіи, прежде
всего въ Италіи и Галліи; и, конечно, далеко не случайно то
обстоятельство, что примѣры переживанія, которые удается собрать,
падаютъ исключительно на эту область. Весь германскій міръ, за
исключеніемъ, быть можетъ, сѣверной Франціи, остается въ сто-
ронѣ. Тутъ нужно искать другихъ источниковъ для цеховъ. Но
это--не единственное возраженіе. Есть другое, болѣе принципіаль-
наго характера, не количественное, подобно первому, а качествен-
ное, слѣдовательно, болѣе серьезное. Это возраженіе опять опи-
рается на общіе законы хозяйственной эволюціи. Существованіе-
ремесленныхъ корпорацій предполагаетъ наличность извѣстнаго хо-
зяйственнаго момента. Когда онѣ начинаютъ'появляться повсюду?
это значитъ, что общество дожило до классовой дифференціи, что
въ его однородной до тѣхъ поръ средѣ появился особый классъ,
классъ ремесленниковъ, отказавшійся отъ земледѣлія, чтобы отдаться
болѣе прибыльному ремеслу. А мы прекрасно знаемъ, когда въ
Европѣ наступилъ этотъ моментъ; это—начало XII или, по крайней
мѣрѣ, конецъ XI вѣка. *
Съ этой оговоркой мы можемъ оставить вопросъ о римскомъ
вліяніи, и заняться цехами, какъ институтомъ, возникшимъ въ
средніе вѣка. Но тутъ является другой вопросъ, возникли-ли цехи
изъ сеньеріальныхъ ремесленныхъ корпорацій или они явились ре-
зультатомъ свободной организаціи труда? Споры объ этомъ продол-
жаются до сихъ поръ.
Обратимся прежде всего къ терминологіи. Итальянское назва-
ніе — агіе, равно какъ и соотвѣтствующія латинскія, распространенныя
повсемѣстно — агз, агіійсіит, не говорятъ ничего. Агв — это
ремесло. Англійское стай §і!сі — тоже опредѣляетъ исключительно
организацію; „братство", ігаіегпііав, ВгийегвсЬай, указываетъ на
то, что ассоціація примѣшиваетъ къ своимъ прямымъ цѣлямъ, еще
религіозныя; 2ипЙ— это отъ стариннаго гетеп, приличествовать,
намекаетъ на то, что въ цехахъ не должно происходить ничего не-
подобающаго; 2есЬе—это просто названіе помѣщенія для пирушекъ,
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 167
въ которомъ цехъ собирается. До сихъ поръ ни одного указанія
на свободное или несвободное происхожденіе. Но вотъ болѣе красно-
рѣчивые термины. Іппип^, или ипіо ясно говорятъ, что товари-
щество составилось свободно, но- оійсіит или Атѣ заставляютъ
думать о несвободномъ такъ же, какъ и французское шёііег (отъ
тіпівіегішп), отсылающее насъ къ тому времени, когда на сеньо-
ріальной землѣ ремесленниковъ группировали по роду ремесла.
Этимъ мы не подвинемся ни на шагъ. Не дальше уйдемъ
и въ томъ случаѣ, если возьмемъ Германію, страну, изобилующую
названіями и попытаемся прослѣдить ихъ территоріальное распро-
страненіе. Тутъ мы увидимъ, что Кельнъ, Любекъ, Временъ и фла-
мандскіе города называютъ свои ремесленныя корпораціи Аті или
оѣйсіипі; въ Саксоніи и Вестфаліи (Магдебургъ, Врауншвейгъ,
Люнебургъ, Геттингенъ, Госларъ, Мюнстеръ, Зѳстъ, Дортмундъ)
чередуются названія: Іппшір; и ВгибегзсііаА, или Сгіібе; 2ипй
употребительно въ Верхней Германіи (Аугсбургъ, Мюнхенъ, Вормсъ,
Базель, Бернъ, Цюрихъ); въ Страсбургѣ, Франкфуртѣ, Нюрнбергѣ
господствуетъ терминъ Напйтѵегк; Хесйе — знаетъ только Вѣна.
Прежде всего мы встрѣчаемся съ помѣщичьими ремесленниками
и встрѣчаемся очень рано, въ капитуляріи Карла Великаго Бе ѵііііз.
„Пусть, говорится тамъ, каждыя судья имѣетъ въ услуженіи у себя
(іп' Вію шіпізіегіо) хорошихъ ремесленниковъ, т. ѳ. кузнецовъ,
золотыхъ дѣлъ мастеровъ и проч. На церковныхъ и монастырскихъ
земляхъ тоже были крѣпостные ремесленники разныхъ спеціальностей:
повара, пекари, сапожники и проч. Мы даже а ргіогі легко мо-
жемъ представить себѣ такой случай, что крѣпостной человѣкъ,
отъ котораго помѣстье не требуетъ постоянныхъ земледѣльческихъ
занятій, начинаетъ заниматься ремесломъ, набиваетъ въ немъ руку
и начинаетъ работать на другихъ. Помѣщику не трудно придти
къ пониманію того, что невыгодно заставлять такого человѣка про-
водить свое время въ полѣ, когда онъ можетъ съ большей поль-
зой и съ большей выгодой для самого сеньера работать дома. Во-
обще духъ натуральнаго хозяйства требовалъ, чтобы ремесленники
были въ. каждомъ помѣстьѣ. Прикрѣпленіе къ ремеслу было только
естественнымъ послѣдствіемъ такого положенія дѣла, вызваннымъ
168 Средневѣковые города въ Западной Европѣ!
экономическимъ моментомъ. Но, говоря это, не приходится опи-
раться на одни апріорныя соображенія. У насъ имѣются на это
документальныя доказательства.
Однако, съ другой стороны мы знаемъ, что въ сельской общинѣ
были и свободные элементы, не говоря уже о томъ, что были и
цѣлыя нѳкрѣпостныя общины. Здѣсь зарождался свободный ремеслен-
ный трудъ, которому даже въ самыя глухія времена средневѣковья
былъ обезпеченъ свой рынокъ. Продуктами свободныхъ ремеслен-
никовъ пользовались мелкія помѣстья. Мы знаемъ, что въ средніе
вѣка существовало множество рыцарскихъ помѣстій, у которыхъ
не хватало крѣпостныхъ для удовлетворенія всѣхъ потребностей.
Мелкопомѣстнымъ рыцарямъ часто приходилось покупать у свобод-
наго ремесленника свое вооруженіе. А въ тѣхъ мѣстахъ, которыя
развивались въ города, количество свободныхъ ремесленниковъ сильно
возрастало, благодаря приселенію. Въ первое время, какъ мы ви-
дѣли, очень легко было добиться права гражданства и крѣпостнымъ
чужого сеньера. Ремесленники доставляли главную массу новыхъ
гражданъ. Принципъ, выраженный въ нѣмецкомъ афоризмѣ: „Біе
Зѣайііий шасйі ѣгеі“, способствовалъ быстрому перемѣщенію центра
тяжести ремесленнаго труда изъ села въ городъ. Параллельный
росту городовъ процессъ заключался въ томъ, что въ селѣ ре-
месленный трудъ сталъ все больше и больше падать, благодаря
разложенію натуральнаго хозяйства, и ремесло мало-по-малу сосре-
доточилось исключительно въ городахъ. Помѣщики сами въ концѣ
концовъ должны были примириться съ необходимостью покупать
нужныя имъ ремесленныя издѣлія въ городахъ. А въ городахъ
было только свободное ремесло; несвободное постепенно исчезло.
Эволюція ремесленнаго труда привела къ полному устраненію крѣ-
постныхъ ремесленниковъ. Она завершилась къ XIV* вѣку, а въ
нѣкоторыхъ странахъ и раньше.
Что касается до корпорацій, то онѣ являются чисто город-
скимъ учрежденіемъ. До города, на помѣщичьихъ земляхъ, онѣ
были явленіемъ случайнымъ. Да и въ самомъ городѣ мы имѣемъ
лишь единичные примѣры крѣпостныхъ корпорацій. Слишкомъ ши-
рока была по своимъ задачамъ ремесленная ассоціація, чтобы она
могла ужиться подъ ферулою властной помѣщичьей опеки.
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 169
Выводъ изъ всего сказаннаго тотъ, что въ раннее средне-
вѣковье крѣпостное ремесло преобладало надъ свободнымъ, но съ воз-
рожденіемъ торговли и появленіемъ городовъ отношеніе между ними
быстро стало мѣняться, пока свободный ремесленный трудъ не по-
лучилъ огромнаго перевѣса. На этой новой почвѣ и выросли ре-
месленныя корпораціи. Если между ними и были такія, которыя
восходили къ крѣпостнымъ ремесленнымъ организаціямъ, то эти
факты были исключеніемъ. Первый извѣстный случай возникновенія
городской ремесленной корпораціи относится къ 1061 г. (парижскій
цехъ свѣчниковъ). Въ Германіи мы не знаемъ примѣра раньше
1106 г. (вормсскій цехъ рыболововъ); затѣмъ слѣдуютъ сапож-
ники въ Вюрцбургѣ (1128), кельнскіе ткачи постельнаго тика
(1149), магдебургскіе сапожники (1152), мясники-и пекари въ
Гагѳнау (1164), кельнскіе токари (Н78) и проч. Съ конца
XII в. количество цеховъ быстро растетъ.
IV.
Итакъ, цехи, какъ таковые, возникли въ концѣ XI и началѣ
XII вѣковъ. Условіями, необходимыми для ихъ появленія были:
распаденіе натурально-хозяйственнаго строя и появленіе самостоятель-
ной промышленности съ одной стороны и раскрѣпощеніе крестьянъ
въ городахъ съ другой. Цехъ — корпорація свободныхъ реме-
сленниковъ, занимающихся однимъ и тѣмъ же ремесломъ. Это
широкое опредѣленіе обнимаетъ только самыя основныя черты инсти-
тута. Дать болѣе точную формулу значитъ прослѣдитъ, во-первыхъ,
эволюцію института, а во-вторыхъ, учесть всѣ тѣ функціи, которыя
отправлялись цехами внѣ промысловой области..
Мы уже знаемъ, что цехи сыграли въ исторіи городовъ очень
крупную политическую роль. Но значеніе ихъ въ городѣ ею не огра-
ничивалось. Въ случаѣ нужды каждый цехъ составлялъ военный
отрядъ, готовый сражаться въ рядахъ городского ополченія. И от-
ряды ремесленниковъ оказывали очень часто большія услуги какъ
самимъ горожанамъ, такъ и королевской власти. Далѣе, цехъ былъ
въ то же время почти всегда братствомъ, преслѣдовавшимъ рели-
гіозно-нравственныя цѣли. У него былъ особый патронъ, выбран-
170 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
ный изъ лика святыхъ, часто даже свой алтарь въ какой-нибудь
церкви. Цехъ занимался и благотворительностью; изъ корпораціонной
кассы выдавались пособія обѣднѣвшему или больному товарищу;
въ случаѣ • смерти одного изъ членовъ корпорація собиралась,
чтобы отдать ему послѣдній долгъ. Братская любовь къ това-
рищамъ вмѣнялась въ обязанность каждому цеховому; для под-
держанія ея отъ времени до времени устраивались пирушки, гдѣ
за кружкой пива мастера встрѣчались другъ съ другомъ и коротали
досугъ въ пріятельской бесѣдѣ. Цехъ слѣдилъ за тѣмъ, чтобы его
члены вели нравственный образъ жизни. Весь рядъ послѣднихъ функцій
былъ прямо заимствованъ изъ стараго гильдейскаго, а, можетъ быть,
нѣкоторыя изъ нихъ сохранились и отъ римскаго корпоративнаго
устройства. Вся эта нехозяйственная .дѣятельность цеховъ играла
большую роль въ ихъ жизни. По средневѣковымъ понятіямъ това-
рищеская связь только тогда могла считаться полной, когда она
держалась не на одцихъ матеріальныхъ интересахъ. Но, конечно,
главнымъ въ цехахъ остается ихъ промышленный характеръ: Когда
жизнь предъявляла цѣлый рядъ хозяйственныхъ запросовъ, въ ней
нечего было дѣлатъ чистому братству.
Однако, ни выясненіемъ процесса происхожденія цеховъ, ни
указаніемъ на то, что они дѣлали, еще не предрѣшается вопросъ,
почему они возникли. Этому должны быть серьезныя причины. Выше
было уже указано, какъ въ городахъ возникли личныя соединенія лю-
дей, личныя общины; указаны были и причины этого явленія. Отсут-
ствіе прочной общественной власти понѳволѣ заставляло людей прибѣг-
нуть къ самопомощи, и въ разнаго рода союзахъ искать гарантію той
безопасности, которой не могла доставить власть. Города, какъ мы ви-
дѣли * 2), далеко не представляли условій обезпеченной извнѣ жизни.
Благодаря скопленію богатствъ и столкновенію на небольшой территоріи
самыхъ разнообразныхъ политическихъ, соціальныхъ, экономическихъ
интересовъ—въ городахъ былъ сравнительно очень великъ процентъ
преступности, а кромѣ того тамъ шла постоянная, то политиче-
ская, то соціальная въ своей основѣ, борьба, въ которой изо-
. *) Стр. 92—96.
2) Стр. 110.
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 171
лированная личность терпѣла ото всѣхъ. Разъ у человѣка не было
сеньера, онъ оказывался беззащитнымъ, а въ городѣ ремеслен-
ники были въ большинствѣ случаевъ свободные. Два пути были
открыты для избѣжанія послѣдствій этого необезпеченнаго положенія:
либо патронатъ, старое, испытанное съ незапамятныхъ временъ сред-
ство, либо соединеніе въ товарищество, средство тоже знакомое
не со вчерашняго дня. Но патронатъ не привился: время его мино-
вало. Попытокъ возстановить этотъ институтъ было очень немного. Зато
товарищества сдѣлались мало-по-малу обычнымъ явленіемъ. Зная побу-
дительную причину для образованія цеховъ, мы легко поймемъ и
то обстоятельство, почему они усвоили себѣ черты старыхъ гильдій.
Цехъ ограждалъ человѣка, вступающаго въ его среду прежде всего
отъ нарушенія его личныхъ правъ; поэтому онъ простиралъ свои
функціи на всѣ стороны его личной жизни и старался доставить
ему все, чѣмъ онъ могъ бы пользоваться будучи членомъ общества,
и чего онъ былъ лишенъ благодаря царившей въ дослѣднемъ де-
зорганизаціи. Такъ какъ цехъ ставилъ одной изъ своихъ задачъ
охраненіе свободы своихъ членовъ, то этимъ самымъ онъ пріобрѣ-
талъ значеніе института, пропагандирующаго разложеніе крѣпостныхъ
отношеній. Цеховые статуты почти всегда содержатъ въ се^ѣ запре-
щеніе вступать въ корпорацію для несвободныхъ лицъ. Рядъ
итальянскихъ статутовъ отъ середины ХПІ в. требуетъ, чтобы въ
цехъ не ступалъ никто, диі поп зіі ИЬег Ьото; даже обу-
чать ремеслу несвободнаго человѣка было воспрещено. То-же мы
видимъ въ нѣмецкихъ, англійскихъ, голландскихъ статутахъ. Одинъ
Миддльбургскій уставъ идетъ такъ далеко, что позволяетъ прини-
мать только людей свободныхъ по рожденію (диіеппдие раіегпа
зиссеззіопе ИЬег езі); этимъ исключались получившіе свободу
крѣпостные. Всѣ эти постановленія направлены противъ конкур-
ренціи со стороны крѣпостной и рабской промышленности. Осо-
бенно многочисленны и дольше всего воспроизводятся они въ
итальянскихъ статутахъ, что объясняется страшнымъ развитіемъ
рабства въ Италіи послѣ Черной Смерти. Естественно, что люди,
которые пользовались даровымъ подневольнымъ трудомъ, не могли
•привѣтствовать подобныхъ постановленій. Отсюда та вражда, зъ
172
Средневѣковые горда въ Западной Европѣ.
которой первое время существованія цеховъ крѣпостники того вре-
мени встрѣчали возникновеніе всякой новой ремесленной корпораціи.
Но свободу ремесленника нужно понимать съ оговорками.
Это была свобода человѣка, какъ такового, да и то ограниченная
извѣстной моральной регламентаціей. Экономической свободы членъ
цеха былъ лишенъ совершенно. Иначе этого и быть не могло.
Какъ цѣлое, цехъ долженъ былъ поддерживать свой лрестижъ въ
глазахъ потребителей; поэтому онъ организуетъ строгій полицей-
скій надзоръ за своими членами и слѣдитъ за тЬмъ, чтобы каж-
дый изъ послѣднихъ въ точности исполнялъ предписанія статутовъ.
Такимъ образомъ во имя требованій цѣлаго приносилась въ жертву
Свобода отдѣльныхъ членовъ. Одинъ писатель характеризуетъ це-
ховый строй словами: порабощенный ремесленникъ въ свободной
корпораціи, и это какъ нельзя болѣе вѣрно передаетъ сущ-
ность дѣла.
Внутренній строй цеха — это непрырывная регламентація,
которая сопровождаетъ каждаго человѣка, начиная отъ его вступле-
нія въ цехъ и кончая его смертью. Правила, /которымъ обязаны
были подчиняться члены корпораціи, изложены въ цеховыхъ ста-
тутахъ, въ началѣ довольно скромныхъ, но съ теченіемъ времени
все болѣе и болѣе усложнявшихся.
Кредитъ цеха въ глазахъ потребителей требовалъ,' чтобы всѣ
ого члены были обучены ремеслу. Поэтому, прежде, чѣмъ сдѣлаться
мастеромъ, необходимо было пройти искусъ ученичества х). Во
Фравціи въ ученики принимались мальчики всякаго происхожденія,
но въ Германіи для вступленія въ число учениковъ требовалось
удостовѣреніе въ чистомъ происхожденіи. Это называлось Аііпеп-
ргоЬе и значило, что мальчикъ только тогда могъ быть принятъ въ
качествѣ ученика, если онъ родился отъ состоящихъ въ законномъ бракѣ
свободныхъ и „чистыхъ~ родителей. Подъ квалификацію чистыхъ лю-
дей не подходило большинство тѣхъ профессій, которымъ принуждены
были отдаваться пришлые крестьянскіе элементы, городской пролета-
ріатъ. Сюда относились овчары, мельники, полевые сторожа, ночные
і) Первое время, до XIV в., какъ извѣстно институтъ подмастерье^ь
не существовалі.
Средневѣковые города въ Западной, Европѣ. 173
сторожа, могильщики, старосты нищихъ, метельщики улицъ, ассениза-
торы, палачи, нѣкоторыя категоріи музыкантовъ и проч. Первое
постановленіе этого рода относится къ началу XIV в. Нѣсколько
позже въ цехи былъ воспрещенъ доступъ женщинамъ. Наоборотъ,
дѣти мастеровъ пользовались различными привилегіями. Время уче-
ничества въ разныхъ странахъ опредѣлялось различно; иногда
(у стригальщиковъ сукна въ Кельнѣ) оно не превышало года;
иногда оно простиралось до восьми (у кельнскихъ золотыхъ дѣлъ
мастеровъ), до десяти (у рѣзчиковъ хрустальныхъ печатей въ Па-
рижѣ), до двѣнадцати (у многихъ французскихъ корпорацій и англій-
скихъ ремесленныхъ гильдій) лѣтъ. Въ Германіи среднимъ срокомъ
былъ трехлѣтній, въ Англіи въ началѣ XIV в. установился семи-
лѣтній. Продолжительность времени ученичества зависѣла отъ мно-
гихъ причинъ. Первымъ условіемъ, конечно, была трудность или
легкость выучки. Въ средніе вѣка но существовало того раздѣ-
ленія труда, которое является однимъ изъ характернѣйшихъ при-
знаковъ современной промышленности. Поэтому въ циклъ науки
ученика нерѣдко входилъ цѣлый рядъ разнообразныхъ предметовъ.
Ремесленникъ долженъ былъ умѣть обрабатывать сырой матеріалъ
и изготовлять свои инструменты. Ювелирамъ, напр., приходилось
изучать плавленіе металловъ, сплющиваніе, комбинацію сплавовъ,
чеканку, гравировку, эмалированіе. На эту науку 10 лѣтъ, которые
приходилось проводить въ ученичествѣ въ парижской корпораціи
ювелировъ, пожалуй и не было черезъ-чуръ много. Но экономи-
ческія условія не одни опредѣляли срокъ ученичества. Иногда цехъ
произвольно удлинялъ время ученія въ самыхъ простыхъ реме-
слахъ для того, чтобы мастеръ дольше могъ пользоваться даровымъ
трудомъ ученика.
Количество учениковъ у одного мастера первое время не опре-
дѣляюсь, слѣдовательно и не ограничивалось; впослѣдствіи, осо-
бенно съ появленіемъ подмастерьевъ, подъ вліяніемъ различныхъ дру-
гихъ причинъ, о которыхъ будетъ сказано ниже, явилась тенденція къ
ихъ ограниченію. Мальчикъ передавался мастеру при довольно тор-
жественной обстановкѣ, ибо процедура считалась актомъ не частнымъ,
а касающимся всей корпораціи; тутъ въ присутствіи свидѣтелей пзъ
174
Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
членовъ цеха подписывался контрактъ, опредѣлявшій обязанности
обѣихъ сторонъ. За ученика необходимо было внести извѣстную, не
очень большую, сумму на первоначальныя затраты: онъ долженъ
былъ дать обязательство въ томъ, что не покинетъ хозяина въ
теченіе установленнаго количества лѣтъ; въ противномъ случаѣ
грозила неустойка. Мастеръ съ своей стороны обязанъ былъ добро-
совѣстно обучать его ремеслу и давать полное содержаніе. Но ста-
туты естественно больше заботились о томъ, чтобы охранять инте-
ресы хозяевъ; поэтому положеніе ученика было вообще не блестя-
щее. Обращались съ ними плохо, заваливали непосильной работою,
кормили въ проголодь, не столько учили, сколько награждали ко-
лотушками. Записаны случаи, когда ихъ буквально заколачивали
до смерти.
Начиная съ XIV вѣка появляется повсемѣстно—спорадичѳ-
чески она существовала и раньше — посредствующая должность
между ученикомъ и мастеромъ, должность подмастерья (Ѳезеііе,
сотра&поп, ]оигпеутап), Въ первое время ученикъ, прошедшій
искусъ благополучно и не уличенный ни въ какихъ проступкахъ,
непосредственно дѣлался мастеромъ. Позднѣе онъ долженъ былъ
еще нѣкоторое время пробыть въ качествѣ рабочаго и вновь под-
вергнуться извѣстному испытанію, чтобы сдѣлаться мастеромъ. Но
дѣлаясь подмастерьемъ, онъ уже становился членомъ цеха.
Положеніе подмастерья не было тѣмъ патріархально-крѣпо-
стнымъ состояніемъ, которое характеризовало положеніе ученика.
Контрактъ, который заключался между нимъ и патрономъ, былъ
обыкновенно краткосрочнымъ и не превышалъ года, были даже
контракты на день. Но до истеченія срока рабочій не могъ уйти
отъ хозяина. Заработная плата опредѣлялась обыкновенно админи-
страціей цеха часто на много лѣтъ впередъ къ великому, конечно,
ущербу подмастерьевъ, ибо цѣнность денегъ съ годами падала.
Рабочій день былъ обыкновенно великъ; онъ доходилъ до 16 ча-
совъ въ сутки; опредѣлялся онъ очень примитивнымъ способомъ:
отъ восхода до заката солнца. Попытки заставлять работать ночью
встрѣчали противодѣйствіе со стороны самихъ муниципалитетовъ,
частью изъ пожарныхъ опасеній, частью вслѣдствіе того, что ноч-
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 175
пая работа давала товаръ худшаго качества. Но съ другой стороны,
подмастерье тоже пользовался нѣкоторыми правами; онъ ограж-
дался цеховыми статутами отъ конкуренціи иногороднихъ рабочихъ,
а въ нѣкоторыхъ цехахъ существовало даже такое правило, что ма-
стеръ не можетъ уклоняться отъ найма рабочаго, увеличивая число
учениковъ и заставляя работать членовъ своей семьи. Эти гаран-
тіи были естественнымъ послѣдствіемъ того, что рабочій считался
членомъ цеха. Но, конечно, ихъ было слишкомъ мало, чтобы
устранить эксплоатацію подмастерьевъ патронами.
Отношенія между рабочимъ и мастеромъ складывались раз-
лично. Когда цехамъ приходилось . вести борьбу изъ-за политиче-
скихъ правъ съ купеческимъ патриціатомъ, мастера относились къ
рабочимъ сравнительно очень мягко. Но когда борьба окончилась,
и исчезли причины, заставлявшія цеховыхъ заправилъ искать под-
держкй у рабочихъ, положеніе послѣднихъ измѣнилось къ худшему
и статуты корпорацій немедленно отразили на себѣ эту перемѣну.
Увеличивается плата, вносимая новопринятымъ мастеромъ, удлиняется
срокъ ученической и рабочей подготовки, затрудняется экзаменъ на
должность мастера, создаются льготы для сыновей мастеровъ. Сло-
вомъ, наблюдается Тенденція создать замкнутое сословіе мастеровъ
и устранить конкуренцію со стороны рабочихъ. Мастеръ сталъ по-
немногу наваливать всю работу на подмастерьевъ и такимъ обра-
зомъ приближаться къ типу настоящаго предпринимателя, познав-
шаго сладость прибавочной цѣнности. Этому способствовалъ пере-
ходъ отъ поденной платы къ сдѣльной. Въ XV вѣкѣ начинается
уже безпощадная эксплоатація рабочаго совсѣмъ на современный
манеръ. Этотъ фактъ въ свою очередь вызываетъ новое явленіе—
союзы подмастерьевъ, средневѣковые рабочіе союзы (Сошра&попа-
§ез, Сі-енеІІепѵегЬапйе).
Первые союзы относятся къ XIV вѣку, когда они усвои-
ваютъ привычный эпохѣ характеръ братствъ; ихъ цѣль исклю-
чительно взаимопомощь. Но братства подмастерьевъ возникаютъ
подъ опекою мастеровъ; послѣдніе имъ не препятствуютъ. Однако,
скоро они поняли, что, принимая на себя, такъ сказать, почет-
ное предсѣдательство въ братствахъ, они согрѣвали змѣю на
17 6 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
груди. И змѣя не замедлила выпустить свое жало. Союзы под-
мастерьевъ поставили себѣ цѣлью разбить тѣ путы, которыми
связывали ихъ цеховые статуты и парализовали ихъ борьбу за
норму благосостоянія. Но въ то время, какъ въ Англіи и Фран-
ціи благодаря политическимъ условіямъ жизнеспособность союзовъ
была парализована, въ Германій, гдѣ центральная власть была
слаба, они сдѣлались важнымъ факторомъ промышленной жизни.
Противъ чего борятся подмастерья? Противъ низкой рабочей платы;
противъ того, что часть ея выдается натурой—это средневѣковая
ігиск-зузіеш; противъ того, что споры между ними и мастерами
рѣшаются исключительно послѣдними; противъ тягостныхъ условій
контрактовъ, сковывавшихъ рабочихъ по рукамъ и по ногамъ.
Результаты не замедлили обнаружиться. Благодаря организаціямъ
сдѣлались возможны стачки; благодаря стачкамъ, оставлявшимъ
мастеровъ безъ работы, предприниматели пошли на уступки. Какъ
ни боролись муниципалитеты съ союзами, но противъ могучаго
давленія жизненныхъ условій они не могли ничего подѣлать. Ра-
бочіе добились права разрывать контракты съ хозяевами подъ усло-
віемъ уплаты неустойки. Этимъ самымъ характеръ взаимныхъ отно-
шеній сдѣлался договорнымъ. Юридически рабочій сдѣлался равно-
правнымъ съ предпринимателемъ.
Подмастерье добился свободы передвиженія и теперь, конечно,
легче могъ найти выгодное мѣсто, чѣмъ подъ давленіемъ автори-
тарнаго гнета классовыхъ цеховыхъ статутовъ. Въ этомъ отноше-
ніи онъ получилъ огромное преимущество передъ мастеромъ, кото-
раго удерживалъ въ городѣ не одинъ якорь и прежде всего удер-
живали орудія производства. Недаромъ уставы союзовъ подма-
стерьевъ такъ тщательно заботятся о судьбѣ странствующихъ рабо-
чихъ. Въ правѣ странствовать была ихъ сила. Это право создало
армію вольныхъ рабочихъ, рабочій рынокъ, не городской, а такъ
сказать между городской. А разъ создался рабочій рынокъ, то не
долго было ждать и спроса на рабочія руки въ широкихъ размѣ-
рахъ. Этотъ спросъ исходилъ уже не отъ цеховъ, а отъ крупнаго
капитала.
По окончаніи срока пребыванія въ подмастерьяхъ, рабочій
Средневѣковые города въ Западной , Европѣ. 177
дѣлался мастеромъ, Въ первое время существованія института под-
мастерьевъ—оно совпало съ борьбою цеховъ противъ городскихъ
совѣтовъ—этотъ переходъ совершался безъ большихъ затрудненій.
Но мало-по-малу затрудненія стали возрастать. Главное препятствіе
заключалось въ томъ, что далеко не всегда было на лицо доста-
точное количество мастерскихъ. Въ среднемъ можно принять, что
на одного мастера приходилось три подмастерья. Значитъ для того,
чтобы каждый изъ нихъ могъ получить мастерскую, нужно было,
чтобы число послѣднихъ увеличилось въ три раза, а затѣмъ по-
стоянно возрастало въ той же пропорціи. Однако, этого не позво-
ляли размѣры промышленности, да и сами цехи ревниво заботились
о томъ, чтобы число мастерскихъ не возростало и не усиливало
конкуренціи. Въ нѣкоторыхъ городахъ статуты прямо и по средне-
вѣковому обычаю на много лѣтъ впередъ опредѣляли нужное'коли-
чество мастерскихъ. А такъ какъ существовала тенденція передавать
мастерскія по наслѣдству отъ отца къ сыну, а сыновья пользова-
лись всякими льготами, то ясно, что шансы подмастерьевъ. были
невелики. Кромѣ этого крайне неблагопріятнаго условія, статуты
изобрѣтали и другія: доступъ въ мастера закрывался для иного-
роднихъ, для бѣдняковъ и проч.
Но главной препоною было испытаніе. Чтобы сдѣлаться масте-
ромъ, необходимо было выдержать два экзамена: одинъ — устный,
на которомъ кандидатъ долженъ былъ дать доказательство своего
теоретическаго знакомства съ ремесломъ; другой—практическій, заклю-
чавшійся въ изготовленіи образцоваго произведенія, шедевра (сЬеГ
й’оеиѵге, Меізіегзійск). Послѣднее сдѣлалось обычнымъ въ Германіи
и Франціи (Англія не знала шедевра) въ XIV вѣкѣ, но въ то время,
какъ въ первыя времена изготовленіе шедевра было простой фор-
мальностью х), позже оно превратилось въ почти неодолимое пре-
пятствіе. Предметъ, который нужно было сдѣлать, назначался изъ
очень трудныхъ и дорогихъ; онъ отнималъ у кандидата много вре-
мени (иногда до года) и денегъ. Если подмастерье считался опас-
г) Канатчикъ долженъ былъ приготовить хорошую веревку, сапожникъ
починить три башмака, сѣдельщикъ сдѣлать простое сѣдло или простую сбрую
(примѣры изъ Франціи).
12
178
Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
нымъ кандидатомъ, то жюри задавало ему прямо разорительную и
невыполнимую работу. Работа не приносила никакой прибыли кан-
дидату: если она признавалась удовлетворительной, то продавалась
на сторону или самому кандидату, а вырученныя деньги обраща-
лись въ пользу цеха, если же кандидатъ проваливался на экзаменѣ,
работу уничтожали. Сыновья и зятья мастеровъ пользовались и
тутъ большими льготами. Имъ никогда не задавали трудной работы,
и для нихъ шедевръ всегда оставался простой формальностью.
Но даже египетской трудности шедевра казалось законодате-
лямъ цеховъ мало для достаточно прочнаго огражденія интересовъ
мастеровъ. Если испытаніе кончалось благополучно, то съ канди-
дата въ мастера требовали крупныхъ денежныхъ взносовъ, безъ
уплаты которыхъ онъ рисковалъ лишиться плодовъ своего тя-
желаго испытанія. Взносы эти имѣли разныя назначенія; тутъ
фигурировали деньги на свѣчку, 'возмѣщеніе убытковъ членамъ жюри,
потерявшимъ изъ-за кандидата рабочее время, плата за вписаніе
въ цехъ, расходы на угощеніе и проч. Получалась въ общемъ
изрядная сумма, которая не у всякаго подмастерья лежала въ ко-
шелькѣ. Наконецъ, когда все устраивалось благополучно, цехъ на
торжественномъ засѣданіи принималъ новаго мастера; старшина чи-
талъ ему статуты цеха, и онъ клятвенно обязывался соблюдать ихъ.
Новый мастеръ юридически дѣлался равноправнымъ со всѣми
остальными. Но часто случалось такъ, что либо узаконенный ста-
тутами комплектъ мастерскихъ былъ полонъ, либо въ опустошен-
номъ карманѣ новоиспеченнаго мастера не оказалось необходимой
для первоначальнаго обзаведенія суммы. Тогда онъ принужденъ
былъ до поры до времени оставаться по прежнему рабочимъ въ
‘мастерской стараго хозяина.
Положеніе мастера, конечно, было несравненно лучше, чѣмъ
положеніе подмастерья; то и другое нельзя даже сравнивать.
Мастера были законодателями въ цехахъ: они редактировали ста-
туты, изъ ихъ среды избирались должностныя лица, они заправ-
ляли всею политикой цеха. Словомъ, власть и богатство создавали
имъ положеніе господствующаго класса. Но даже мастеръ не могъ
чувствовать себя вполнѣ хорошо: онъ и думать не смѣлъ о свобод-
Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
179
номъ распоряженіи въ своей мастерской и свободномъ занятіи своимъ
промысломъ. Его опутывали со всѣхъ сторонъ нити цеховой регла-
ментаціи. Нѣкоторые цехи прямо воспрещали своимъ членамъ само-
стоятельную закупку сырья. Сырье покупалось оптомъ для всей кор-
пораціи. Мастерамъ всегда предписывалось употреблять матеріалъ въ
опредѣленномъ количествѣ и опредѣленнаго качества; строго воз-
бранялось въ новую вещь пускать части отъ старой, скрывать не-
достатки вещи и проч. Мастера одной спеціальности не имѣли
права заниматься другой отраслью промышленности, хотя бы и
близкой; напр., выдѣлывателямъ кошельковъ запрещалось шить
перчатки или приготавливать сѣдла. Во всемъ этомъ сказывалась
забота объ интересахъ потребителя и, слѣдовательно, о репутаціи
цеха. За неисполненіе своихъ постановленій какъ въ промысловой
сферѣ, такъ и въ сферѣ частной жизни цехъ привлекалъ къ своему
суду и налагалъ на виновныхъ разнаго рода наказанія отъ легкаго
штрафа до исключенія изъ корпораціи.
Таково было положеніе ученика, подмастерья и мастера. Обра-
тимся къ цеху, какъ къ цѣлому. Мы не будемъ касаться вопроса о
•его юридической природѣ и но будемъ рѣшать, были ли цехи юри-
дическими лицами или нѣтъ. Наука еще не пришла къ опредѣлен-
ному выводу по этому вопросу. Мы вкратцѣ очертимъ организацію
цеха и постараемся выяснить его значеніе.
V.
Основнымъ органомъ цехового управленія, осуществлявшимъ
верховную власть цеха было общее собраніе всѣхъ его членовъ.
Собиралось оно періодически, иногда чаще, напримѣръ еженедѣльно,
иногда рѣже, напримѣръ, три раза въ годъ. На общихъ собраніяхъ
имѣли право присутствовать только самостоятельные члены цеха—•
мастера. Собраніе занималось обсужденіемъ важнѣйшихъ дѣлъ кор-
пораціи, выслушивало отчеты, отбывшихъ свой срокъ должностныхъ
лицъ, избирало новыхъ.
Должностныя лица, старшины цеховъ (Яипі'ішеізіег, Напй-
гѵегкгаеійіег, лѵагсіепй, ЪаШі&, дазіаМі, уигез, §агйез, Ъаііііз,
32*
180 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
ёіиз, таіігез, ргисГ іюттез и проч.) были исполнительными
органами корпораціи. Первое время ихъ власть была исключительно
судебная; они были судьями корпораціи. Поэтому они иногда, какъ
очень часто въ Италіи, назывались сопзиіе» или іийісез. Позд-
нѣе ихъ функціи расширились. Число ихъ- колебалось между однимъ
и двѣнадцатью. Они созывали собранія и руководили ими, они завѣ-
довали цеховымъ имуществомъ, предводительствовали цехами, когда
тѣ превращались въ военные отряды. Въ промышленной сферѣ они
должны были наблюдать за производствомъ и постоянно контроли-
ровать мастеровъ при помощи неожиданныхъ ревизій, составляли
жюри при испытаніяхъ подмастерьевъ и проч. Иногда надъ выбор-
ными до^кностными лицами стоялъ пожизненный старшина. Иногда
спеціальный казначей, который въ Италіи назывался сатегііп-
или таззагіпз, завѣдовалъ цеховыми финансами. У цеха
была своя касса. Она составлялась изъ взносовъ за учениковъ,
суммъ, вносимыхъ подмастерьями, штрафовъ, подарковъ, завѣщаній;
иногда касса, если предвидѣлся крупный экстраординарный расходъ,
пополнялась временными налогами, которыми цехъ облагалъ своихъ
членовъ. Главный расходъ состоялъ въ поддержкѣ обѣднѣвшихъ
членовъ и благотворительности.
Цехъ — автономная корпорація, и въ первое время существо-
ванія цеховъ ихъ автономіи не грозило никакой серьезной опасно-
сти. Въ принципѣ ремесленная корпорація, конечно, считалась под-
чиненной городскому управленію, но этотъ принципъ приводилъ
къ практическимъ послѣдствіямъ развѣ только во французскихъ
ѵіііез пеиѵез и ѵіііез йе Ьоиг^еозіе, гдѣ должностныя лица
сеньера- имѣли право вмѣшиваться въ назначеніе цеховыхъ масте-
ровъ и проч. Но даже и эти ограниченія не оказывали большого
вліянія, и въ своей внутренней дѣятельности цехъ оставался вполнѣ
свободнымъ.
Но наряду съ внутренней автономіей цехъ въ своихъ внѣш-
нихъ отношеніяхъ обязанъ былъ подчиняться государству. Въ
Германіи этотъ фактъ незамѣтенъ, благодаря своеобразной полити-
ческой организаціи страны, но въ Италіи, гдѣ городъ—самъ
государство, въ Англіи, гдѣ сильная королевская власть явилась
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 181
сейчасъ же послѣ завоеванія, и во Франціи при послѣднихъ Капе-
тингахъ и при Валуа, когда королевская власть почувствовала
подъ ногами твердую почву—всюду цехъ фактически подчиненъ
государству. Въ Германіи монополизированіе производства цехами
совершалось въ силу корпоративныхъ правъ города, въ другихъ
странахъ оно могло осуществляться только подъ условіемъ санкціи
государства. А эта санкція на дѣлѣ превращалась въ право утвер-
ждать или не утверждать цехъ, ибо разъ цехъ появлялся, то
промышленная монополія подразумѣвалась сама собою х). Поэтому
правительство дѣятельно преслѣдовало появленія „незаконнорожден-
ныхъ" (айиіѣегіпае) корпорацій. Съ правомъ утверждать цехи
для общественной власти соединялась существенная выгода, ибо
утвержденіе всегда сопровождалось для цеха либо единовремен-
нымъ денежнымъ взносомъ, либо обязательствомъ дѣлать извѣстные
взносы ежегодно. Зависимость отъ государства выражалась между
прочимъ и въ томъ, что цехъ долженъ былъ прибѣгать къ рѣше-
нію его органовъ всякій разъ, когда возникало какое-нибудь затруд-
неніе при толкованіи статутовъ и опредѣленіи границъ полномочія
цеховыхъ властей.
Только такое положеніе объясняетъ факты подобные тому,
какъ закрытіе всѣхъ французскихъ корпорацій при Филиппѣ Кра-
сивомъ, или упраздненіе промышленныхъ ассоціацій въ Феррарѣ въ
1287 г. А такой государь, какъ Фридрихъ II Гогенштауфенъ въ
южной Италіи и Сициліи, церемонился съ'цехами, какъ, впрочемъ,
и со всѣми автономными корпораціями, еще меньше: онъ прямо
возлагалъ на нихъ вину за вздорожаніе товаровъ, безпощадно
преслѣдовалъ ихъ въ своемъ королевствѣ и грозилъ продажей вѣ
рабство тому, кто осмѣлится вновь учредить ремесленную корпорацію.
Конечно, эти преслѣдованія для цеховъ были неопасны; они и
не оказывали существеннаго вліянія на ихъ положеніе до тѣхъ поръ,
пока на помощь къ королевской власти, охранявшей свои прерога-
тивы, не пришелъ союзникъ болѣе опасный, экономическія отношенія.
*) Въ Англіи эти прерогативы нерѣдко переходили отъ королевской
власти къ городскимъ управленіямъ.
182 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
Было бы ошибочно думать, что цеховая промышленность въ
началѣ—до середины XIV* вѣка, какъ утверждаютъ нѣкоторые—
ограничивалась исключительно работой на заказъ, работой на дому
у потребителя, подъ его надзоромъ и съ его матеріаломъ. Работа
на заказъ, конечно, была въ первое время одной изъ формъ цехо-
вой промышленности, но о преобладаніи ея надъ' производствомъ
на рынокъ говорить не приходится. Древнѣйшія изъ дошедшихъ
до насъ цеховыхъ грамотъ съ положительностью, не допускающей
никакихъ сомнѣній, показываютъ, что производство на продажу
явилось вмѣстѣ съ цехами. Вѣрно только то, что съ теченіемъ вре-
мени эта форма совершенно вытѣснила другую, работу на заказъ. Въ
этомъ фактѣ нѣтъ ничего неожиданнаго:- онъ является естествен-
нымъ результатомъ экономическаго развитія. Въ началѣ работа на
заказъ еще держалась потому, что не было прочнаго рынка, спросъ
былъ ничтоженъ, потребитель не привыкъ покупать готоваго, а пред-
почиталъ, чтобы нужная ему вещь изготовлялась изъ его собствен-
наго матеріала, въ доброкачественности котораго онъ былъ увѣренъ.
Но по мѣрѣ того, какъ росло городское населеніе, увеличивалось
и число людей, у которыхъ своего сырья не было и которые, слѣ-
довательно, принуждены были покупать готовое. Поднялся также
спросъ и со • стороны крестьянъ, которымъ разложившееся натураль-
ное хозяйство оставляло нѣкоторый денежный лишекъ и которые
спѣшили купить какую-нибудь „городскую'4 обновку себѣ или чле-
намъ своей семьи.
Когда рынокъ сдѣлался болѣе прочнымъ, то мастерамъ ока-
залось невыгодно работать на дому, у заказчика. Заказчикъ, въ
концѣ концовъ былъ всегда случайнымъ потребителемъ, въ то
время, какъ рынокъ теперь сталъ обезпечивать постоянный сбытъ.
И статуты мало-по-малу стали запрещать работу на заказъ. Съ
увеличеніемъ спроса, мастеръ потерялъ возможность поспѣвать, ра-
ботая въ одиночку. Появился институтъ учениковъ, потомъ под-
мастерьевъ.
Въ первое время цехи не ограничивали доступъ въ свою
среду никому. Когда установился постоянный рынокъ, спросъ, по-
видимому, сразу сталъ превышать наличныя производительныя силы
Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
183
существующихъ цеховъ, такъ что новый мастеръ являлся не кон-
курентомъ, а скорѣе помощникомъ. Но съ самыхъ первыхъ шаговъ
цехи вырабатываютъ свой знаменитый принципъ, согласно которому
всякій, занимавшійся тѣмъ или инымъ ремесломъ, долженъ былъ
вступить въ число членовъ соотвѣтствующаго цеха. Это такъ назы-
ваемое 2шій2тѵап&, благодаря которому въ городѣ уже не могло
остаться ремесла внѣ цеховъ. 2ипЙ2лѵапр; столько же служитъ,
по крайней мѣрѣ, на первыхъ порахъ, интересу и самаго цеха,
оберегая его монополію, сколько интересамъ потребителей, обезпе-
чивая имъ доброкачественность издѣлій того или иного ремесла.
Такъ какъ при отсутствіи 2ипЙ2\ѵап^’а всякій имѣлъ бы право
заниматься ремесломъ, а не принадлежащіе къ цеху были бы избав-
лены отъ его контроля и могли бы пускать на рынокъ недобро-
качественный товаръ, то ясно, что потребитель, покупая товаръ,
изготовленный подъ контролемъ цеха, могъ питать бблыпую увѣ-
ренность, что не будетъ обманутъ.
Однако, съ теченіемъ времени основной принципъ сталъ мало-
по-малу видоизмѣняться. Производство вырастало, репутація цеховъ
на рынкѣ упрочилась, спросъ увеличился въ огромныхъ размѣрахъ,
а въ средѣ цеховъ параллельно со всѣмъ этимъ стала вырабаты-
ваться сословная исключительность. Мы видѣли, какъ цехи охра-
няли свои пререгативы отъ подмастерьевъ. Ясное дѣло, что отъ
людей, непринадлежащихъ къ цеху, они должны были охранять
ихъ съ еще большимъ усердіемъ. Тутъ уже интересы потребителей
отступаютъ на задній планъ, и все больше и больше выдвигается
другой источникъ 2ипЙ2\ѵап^’а — выгода самихъ цеховъ. 2шьй-
гтѵап^ изъ простого принужденія входить въ составъ цеховъ пре-
вращается въ запрещеніе для лицъ, не принадлежащихъ къ кор-
пораціи, заниматься ремесломъ. Разница ясна, ибо въ старое время
дѣйствіе 2ипЙ2\ѵап^’а легко устранялось вступленіемъ въ цехъ,
а теперь, чтобы вступить въ цехъ, необходимо было пройти тяже-
лый искусъ. Подкладка этой перемѣны въ точкахъ зрѣнія все
та же, что и въ перемѣнѣ положенія подмастерьевъ. Цехъ изъ
института, преслѣдующаго и общественную выгоду, сдѣлался почти
исключительно средствомъ для охраненія промышленной монополіи.
184 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
Во всей этой эволюціи только одинъ принципъ остался неиз-
мѣннымъ. Цехи какъ были, такъ и остались институтомъ, против-
нымъ духу крупнаго производства. Капиталъ, конечно, находитъ
примѣненіе и здѣсь, но роль его была очень незначительна. Ма-
стеру, чтобы завести дѣло немного нужно было денегъ: онъ дол-
женъ былъ нанять помѣщеніе, пріобрѣсти необходимые инстру-
менты и затѣмъ располагать еще небольшой суммой для закупки
матеріала. Главнымъ хозяйственнымъ моментомъ былъ трудъ, а ка-
питалъ находился на службѣ у труда. Въ противоположность со-
временному промышленному строю, въ цеховой организаціи была
исключена самая возможность появленія крупныхъ капиталовъ. Огром-
ная часть постановленій цеховыхъ статутовъ была направлена къ
тому, чтобы воспрепятствовать болѣе предпріимчивому мастеру рас-
ширить свое производство. У мастера должна была быть только
одна мастерская, нерѣдко опредѣлялось даже количество издѣлій,
которое могло быть выработано въ извѣстный промежутокъ вре-
мени, запрещалось заводить такое дѣло, котораго мастеръ не по-
нимаетъ и вести его исключительно, при помощи подмастерьевъ и
продавать товары, въ изготовленіи которыхъ самъ не участвовалъ.
Запрещалось принимать ученика къ себѣ, а затѣмъ уступать его
другому мастеру, запрещалось работать въ воскресные и другіе
праздничные дни. Преслѣдовались рекламы и витриныг), ограничи-
валось число учениковъ и подмастерьевъ. Такъ въ Констанцѣ въ
1386 г. администрація цеха портныхъ издала постановленіе, со-
гласно которому воспрещалось мастерамъ держать больше, чѣмъ по
пяти подмастерьевъ и по два ученика. Въ Экзетерѣ максимумъ
былъ еще меньше: три подмастерья и одинъ ученикъ. Впрочемъ,
констанцскій максимумъ и для Германіи былъ очень высокъ.
Обычно и тамъ количество подмастерьевъ не превышало трехъ. Если
же благодаря тому, что въ той или другой мастерской производство
увеличивалось настолько, что .побивало конкурентовъ и затѣмъ вело
къ вздорожанію продуктовъ, то такого мастера немедленно при-
водили въ норму и опредѣляли количество товаровъ, которое онъ
могъ ежегодно производить.
Витрина могла быть устроена только въ одномъ окнѣ.
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 185
Вся эта политика покоилась на одномъ теоретическомъ поло-
женіи. Цехъ стремился уравнять условія производства для своихъ
членовъ. Ни одинъ мастеръ не долженъ былъ получить возможно-
сти производить больше, чѣмъ другіе. Это—тотъ-же принципъ,
который руководилъ и торговой политикой *). Однако, этотъ фактъ
вовсе не уполномочиваетъ насъ говорить о томъ, что цеховой про-
мышленности не была знакома противоположность между интересами
рабочихъ и предпринимателей. Она, какъ мы уже отчасти могли
убѣдиться изъ исторіи класса подмастерьевъ, несомнѣнно существо-
вала. Правда, средневѣковыя условія были не похожи на тѣ, кото-
рыя въ наше время создаются фабричной промышленностью, но
основной характеръ былъ одинъ и тотъ-же. Мы имѣемъ право
утверждать и существованіе дальнѣйшаго момента въ этихъ усло-
віяхъ, вмѣшательство классовой общественной власти въ отношенія
между рабочими и предпринимателями. Итальянскія городскія респу-
блики, англійскіе и французскіе муниципалитеты, нѣмецкія город-
скія управленія, словомъ, всѣ организаціи, въ которыхъ руково-
дящей силою является буржуазія, начиная съ XIV* в. издаютъ
рядъ постановленій, регулирующихъ норму заработной платы въ
интересахъ мастеровъ. А послѣ Черной Смерти, когда обезлюденіе
вызвало усиленный спросъ на рабочія руки и сразу подняло зара-
ботную плату, что, въ свою очередь, могло тяжело отозваться на
положеніи хозяйства вообще, въ отношенія между мастерами, съ
одной стороны, и учениками и подмастерьями, съ другой, вмѣшивается
и королевская власть въ Англіи и Франціи; короли обѣихъ странъ и
итальянскія республики издаютъ цѣлый рядъ прямо драконовскихъ
постановленій; рабочимъ, отказывающимся соглашаться на спе-
ціально выработанныя, яко-бы „ нормальныя “ условія, грозили
тяжелыми наказаніями. Рабочая плата, правда, была увеличена, но
такое увеличеніе было ничтожно въ сравненіи съ тѣмъ, какое
установило свободное дѣйствіе законовъ спроса и предложенія непо-
средственно послѣ моровой язвы. Ясно, что такія насильственныя
мѣры не могли содѣйствовать укрѣпленію цеховой организаціи. Она
была сильна солидарностью своихъ членовъ, а эта солидарность
’) Ср. выше, стр. 160.
186
Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
въ корнѣ подрывалась появленіемъ розни между мастеромъ и рабо-
чимъ, возвѣщавшей о нарожденіи иныхъ условій организаціи про-
мышленности вообще. г
Итакъ цеховой строй, какъ таковой, приходитъ въ упадокъ,
потому что среди ремесленниковъ разбивается кастовой эгоизмъ,
принципъ монополіи проводится гораздо энергичнѣе, и вообще вся
организація отступаетъ отъ тѣхъ основаній, съ которыми было создано
ихъ процвѣтаніе въ XII — XIV вѣкахъ. Но на ряду съ этой
внутренней причиной была и внѣшняя, болѣе могущественная, ко-
торая также вела цехи къ упадку вмѣстѣ со всѣмъ строемъ город-
ского хозяйства. Эта причина—все та же хозяйственная эволюція,
которая въ свое время создала процвѣтаніе города. Теперь у нея
явилась другая задача. Конецъ среднихъ вѣковъ принесъ Европѣ
развитіе' кредита, ростъ капиталовъ, капиталистическую организацію
нѣкоторыхъ отраслей промышленности, и проч., вообще признаки
замѣны городского хозяйства народнымъ.
Противъ этой могучей волны цехи не могли плыть и пришли
въ упадокъ. Но ихъ дальнѣйшая исторія выходитъ изъ рамокъ
нашего изложенія.
VI.
Мы познакомились съ организаціей торговли и промышленности
въ городахъ и знаемъ, какъ накоплялось богатство у горожанъ.
Съ другой стороны намъ не разъ приходилось указывать на то,
что въ богатствѣ городовъ заключалась ихъ сила, что въ немъ
они всегда черпали рессурсы для завоеванія самостоятельности. Есте-
ственно возникаетъ вопросъ, какимъ образомъ была организована
городская финансовая система и какимъ образомъ богатства отдѣль-
ныхъ бюргеровъ содѣйствовали образованію общественнаго фонда.
Финансы городовъ представляютъ одну изъ важнѣйшихъ сто-
ронъ городского быта, и ихъ изученіе имѣетъ двойной инте-
ресъ; Во-первыхъ, въ самой городской жизни они играютъ очень
крупную роль, а во-вторыхъ, они во многихъ отношеніяхъ'являются
образцомъ для послѣдующей финансовой организаціи европейскихъ
государствъ.
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 187
Доходы города составлялись изъ четырехъ источниковъ: до-
ходовъ съ городской общественной собственности, судебныхъ доходовъ,
косвенныхъ налоговъ и прямыхъ налоговъ.
Доходы съ городской собственности едва ли достигали очень
крупныхъ цифръ. Сюда прежде всего относилась плата за пользо-
ваніе старыми коммунальными землями, альмендой, главнымъ обра-
зомъ сборъ за право выгона скота на общинные луга и пастбища.
Право это горожане тщательно охраняли и не допускали на город-
скія земли скота окрестныхъ сельскихъ обывателей. Собственно
арендная плата за право пользованія городскими полями стояла на
второмъ планѣ, и постепенно сокращалась по мѣрѣ того, какъ
земледѣліе въ городахъ теряло . свое значеніе; самыя поля
послѣ уборки хлѣба тотчасъ обращались подъ выгонъ. Къ до-
ходамъ со старыхъ общинныхъ земель, которыми городъ владѣлъ
еще будучи простой сельской общиной, присоединялись доходы
съ другой категоріи общинной земельной собственности, съ земель,
пріобрѣтенныхъ городомъ въ позднѣйшую эпоху, большей частью
у прежнихъ городскихъ сеньеровъ. Пріобрѣтеніе такихъ земель было
сопряжено съ крупными денежными затратами, которые не скоро
окупались арендной платой, но города обыкновенно не останавли-
вались передъ этими расходами, ибо объединеніе городской площади
являлось для нихъ столько же вопросомъ чести, сколько и вопро-
сомъ политической необходимости х). Другой категоріей доходной
городской собственности были находящіеся внутри городскихъ стѣнъ
дома, лавочки, палатки, большею частью расположенные на рыночной
площади и отдаваемые въ наемъ купцамъ и ремесленникамъ. Эта
категорія собственности болѣе поздняго происхожденія. Наоборотъ,
переживаніемъ старыхъ порядковъ, было владѣніе выкупленными
у сеньеровъ мельницами, а въ нѣкоторыхъ мѣстахъ и пекарнями,
также доставлявшими небольшой доходъ * 2).
Вторымъ источникомъ городскихъ доходовъ были доходы су-
’) Въ Англіи и въ части французскихъ городовъ это послѣднее сообра-
женіе, конечно, не могло имѣть значенія, но тенденцію къ округленію город-
ской площади мы встрѣчаемъ и тамъ.
2) Лишнее говорить, что не всѣ подобныя' заведенія бшп выкуплены
у сеньеровъ. Они возникали и самостоятельно.
188 Средневѣковые города въ Западной Европѣ,
дебные, главнымъ образомъ штрафы, налагаемые городскимъ судомъ
на провинившихся бюргеровъ, и поступающіе, если не цѣликомъ,
то, по крайней мѣрѣ, частью, въ городскую казну. Но во многихъ
нѣмецкимъ и французскихъ городахъ, не исключая и коммунъ, го-
родскіе сеньеры сумѣли сохранить. за собою часть судопроизводства,
такъ же, какъ и нѣкоторыя права по владѣнію альмендой. Муни-
ципалитеты, конечно, изо всѣхъ силъ старались отнять у сеньеровъ
и эти остатки прежняго могущества, расширить сферу своего судо-
производства и захватить въ свою полную собственность альменду.
Такимъ образомъ, соперничество и борьба, которая на первый взглядъ,
направлялась исключительно политическими причинами, имѣли и
свою экономическую подкладку. Альмейда и судъ были доходными
статьями, и города не хотѣли ихъ упускать.
То же приходится сказать частью и о третьемъ источникѣ
городскихъ доходовъ, косвенныхъ налогахъ, но не обо всѣхъ. Здѣсь
нужно различать двѣ группы: старые, унаслѣдованные отъ сеньеріаль-
наго режима и новые, создавшіеся уже въ эпоху городской неза-
висимости. Къ числу первыхъ относятся всякаго рода въѣздныя,
проѣздныя и таможенныя пошлины, пеажи, мостовщина, ок-
труа и проч., которыя раньше собирались сеньерами въ свою
пользу, одно время дѣлились между сеньерами и городами и
только путемъ продолжительной борьбы были захвачены горо-
дами всецѣло. Такъ, въ Амьенѣ, гдѣ еще въ началѣ XII вѣка
всѣ этого рода пошлины принадлежали сеньеру, къ концу слѣ-
дующаго городъ тѣми или иными способами уже совершенно оттѣ-
снилъ сеньера отъ пользованія этой доходной статьейх). Другая
группа городскихъ косвенныхъ налоговъ была создана уже въ
позднѣйшую эпоху. Это—налоги на предметы потребленія. Прои-
схожденіе ихъ относится приблизительно къ ХШ вѣку, но извѣстны
и болѣе ранніе случаи; такъ въ Венеціи уже въ X вѣкѣ была
учреждена соляная монополія. Въ Германіи, повидимому, впервые
были обложены акцизомъ (аззіза, Ассізе,—слово, появившееся въ
*) Здѣсь, какъ а повсюду, города дѣйствовали частью путемъ открытой
борьбы, частью путемъ соглашенія, наряду съ вооруженной силой тутъ дѣй-
ствовалъ и выкупъ.
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 189
этомъ значеніи тогда же) напитки (XIII в.), затѣмъ мало-по-малу
акцизъ распространился и на другіе предметы потребленія. О соля-
номъ налогѣ мы узнаемъ приблизительно въ это же время. Въ на-
чалѣ XIII вѣка онъ появляется во Флоренціи, въ Тулузѣ и нѣко-
торыхъ другихъ южно-французскихъ городахъ; одновременно въ
Генуѣ учреждается соляная монополія, приносящая ежегоднаго до-
ходу около 3000 фунтовъ, за Генуей слѣдуетъ Неаполь при
Фридрихѣ II, а столѣтіемъ позже, когда королевская власть рас-
чистила себѣ дорогу, соляная монополія появляется во Франціи.
Филиппъ VI ордонансомъ 1343 года приказалъ всюду построить
казенные склады, куда должна была стекаться соль изъ всѣхъ
варницъ; и никто уже не имѣлъ права покупать ее въ другихъ
мѣстахъ. Даже коммуны, дожившія до этого періода, были безсильны
противодѣйствовать этому правилу. Въ XIV вѣкѣ такая же моно-
полія появилась и въ нѣкоторыхъ нѣмецкихъ городахъ: Цюрихѣ,
Аугсбургѣ, Бреславлѣ. Налогъ на разные напитки извѣстенъ почти
повсюду, нѣсколько рѣже встрѣчается налогъ на всякаго рода зерна.
Акцизныя таксы постепенно росли, и все больше и больше возбу-
ждали противъ себя негодованіе среди горожанъ. На всѣхъ язы-
кахъ существуютъ названія, показывающія, какъ велика была нена-
висть къ этому роду обложенія. Въ Германіи его звали Пп§е1(1
или ИпгесЫ, въ Италіи таіа ІоІІа, во Франціи—таіібіе. Не-
смотря на преслѣдованія эти названія держались очень крѣпко, но
городскія управленія не хотѣли считаться съ общественнымъ мнѣніемъ,
ибо акцизъ наряду съ другими косвенными налогами былъ очень
существеннымъ источникомъ городскихъ доходовъ.
Прямые налоги появляются не одновременно и не вездѣ полу-
чаютъ одинаковое развитіе. Первоначальнымъ прямымъ налогомъ былъ
оброкъ съ городского лена, уплачиваемый всюду, гдѣ пріобрѣтеніе
городской самостоятельности являлось результатомъ мирнаго разрѣ-
шенія сеньоріальныхъ отношеній. Онъ взимался въ англійскихъ го-
родахъ для уплаты йгта Ьиг§і, во французскихъ ѵіііев <1е
Ьоиг^еозіе и новыхъ городахъ, въ новооснованныхъ нѣмецкихъ
княжескихъ городахъ. Во французскихъ коммунахъ прямые налоги
были иные. Борьба, результатомъ которой являлось образованіе
190 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
коммуны, стоила присяжной общинѣ денегъ, которые нужно было
уплачивать то союзникамъ, то королю, то сеньеру. Деньги эти вы-
плачивались изъ кармана членовъ коммуны. Каждый новый членъ,
вступающій въ коммуну, пріобщался къ завоеваннымъ ею раньше
вольностямъ, въ пріобрѣтеніи которыхъ онъ ни морально, ни мате-
ріально ни участвовалъ. Поэтому было вполнѣ логично, когда съ
каждаго новаго члена, присягающаго коммунѣ, требовали извѣстнаго
денежнаго взноса. Но этотъ взносъ' (сігоіѣ й’епѣгёе) былъ обыкно-
венно невеликъ, хотя въ нѣкоторыхъ коммунахъ достигалъ довольно
крупной суммы. Наоборотъ, другой прямой городской налогъ, іаіііе
пріобрѣлъ въ большинствѣ коммунъ значеніе важнѣйшаго финансо-
ваго рессурса.
Таіііе была имущественнымъ налогомъ. Раскладка ея была
основана на деклараціи, дававшейся подъ присягой. Но одной при-
сяги, повидимому, было мало, и утайка части имущества была обыч-
нымъ явленіемъ. Съ этимъ зломъ коммунальная администрація вела
постоянную борьбу. Показавшій меньшую цифру имущества лишался
той его части, которая въ деклараціи была скрыта. Отказъ въ
уплатѣ налога и сопротивленіе сборщикамъ .вели къ тяжелымъ на-
казаніямъ. Распредѣлялся налогъ членами коммунальнаго управленія,
которые въ этихъ случаяхъ призывали къ себѣ на помощь частныхъ
лицъ, преимущественно изъ богатыхъ купцовъ. Таіііе не была
правильнымъ налогомъ, собираемымъ ежегодно. Могли быть годы,
когда горожане не выплачивали ея совсѣмъ, но за то несравненно
чаще приходилось уплачивать ее по два раза въ гадъ. Размѣры
ея также не были постоянны, они опредѣлялись смотря по необхо-
димости. Самый сборъ приводилъ къ цѣлому ряду крайне печаль-
ныхъ недоразумѣній. Во-первыхъ, въ коммунахъ были элементы,
изъятые изъ уплаты налоговъ: духовенство, знать, вдовы, кресто-
носцы и молодыя дѣвушки, лишенныя поддержки. Другая категорія
лицъ постоянно заводила споры, доказывала свое право на изъятіе;
это были: вассалы и слуги духовныхъ и свѣтскихъ бароновъ и
духовенство, занимающееся торговыми операціями; наконецъ, город-
ская аристократія, въ рукахъ которой находилась раскладка, имѣла
весьма непохвальную, но очень обычную склонность щадить карманы
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 191
своихъ родственниковъ и друзей и нарушать пропорцію, облагая
неимущихъ больше, чѣмъ слѣдуетъ.
Эти неурядицы усиливались еще потому, что къ обычному
налогу, который шелъ на покрытіе муниципальныхъ издержекъ,
присоединялись другіе, такъ сказать, внѣмуниципальные: пріобрѣтеніе
хартіи иногда обусловливалось уплатой ежегодной ренты, выкупъ
оставшихся повинностей поглощалъ большія суммы, часто приходи-
лось раскошеливаться для займовъ королю, которые по имени были
добровольными (ргёіз ѵоіопіаігез), а на самомъ дѣлѣ обязательными,
и возвращались далеко не всегда; сюда же присоединялись подарки
королевскимъ чиновникамъ и проч. Все это довершало финансовую
дезорганизацію коммунъ, и’онѣ часто кончали полнымъ банкротствомъ,
потому что платежная способность горожанъ истощалась въ корнѣ.
Въ нѣмецкихъ городахъ прямые налоги далеко не пріобрѣли
того значенія, какъ во французскихъ коммунахъ. Основою обложенія
тамъ были косвенные налоги. Прямые и появляются тамъ очень
поздно, за исключеніемъ упомянутыхъ выше феодольныхъ повин-
ностей. Только въ XIV вѣкѣ и XV вѣкахъ въ имперскихъ горо-
дахъ появляется имущественный налогъ, а наряду съ нимъ для
бѣдныхъ классовъ населенія, изъятыхъ изъ платежа имуществен-
наго налога, поголовный въ 5 шиллинговъ. Вообще, въ Германіи
также, какъ и въ Италіи городская жизнь протекала правильнѣе,
чѣмъ въ Англіи и во Франціи въ томъ отношеніи, что верховная
власть не вмѣшивалась въ управленіе и не эксплоатировала городъ1).
Впрочемъ, даже Англія могла считать себя счастливой по сравненію съ
Франціей, гдѣ коммуны подвергались безпощадному разоренію. Это
обстоятельство выяснится сейчасъ же, какъ только мы захотимъ
узнать, на что расходовали города собранныя путемъ налоговъ сред-
ства. Мы сначала разсмотримъ внѣмуниципальные расходы, а затѣмъ
перейдемъ къ муниципальнымъ.
Внѣмуниципальные расходы, какъ уже замѣчено, были почти
незнакомы Германіи и Италіи. Приходилось, конечно, и тамъ иногда
выкладывать на экстроординарные расходы крупныя суммы, но это
Ч Объ общегосударственныхъ повинностяхъ нѣмецкихъ городовъ см.
выше, стр. 52.
192 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
случалось крайне рѣдко. Въ Англіи постояннымъ поводомъ для
обложенія городовъ сверхъ ихъ обычныхъ податей были королев-
скіе расходы, на которые не было средствъ. И короли требовали
уплаты, грозя въ противномъ случаѣ отмѣнить хартію *). Такіе
случаи были несравненно болѣе часты до правленія Эдуардовъ и
до установленія парламентскаго строя. Іоаннъ Безземельный пре-
восходно умѣлъ изобрѣтать новые налоги, но особеннымъ масте-
ромъ по этой части былъ Генрихъ III, который не пропускалъ ни
малѣйшаго повода, чтобы не воспользоваться имъ и не взыскать
съ городовъ какого-нибудь налога, подарки, займа или штрафа.
По мѣрѣ того, какъ въ Англіи эта эксплоататорская практика .
понемногу выводилась, во Франціи она начинала налаживаться лучше.
При слабости королевской власти такая политика едва ли могла
разсчитывать на успѣхъ, но позднѣе, когда явилась сила, горожа-
намъ пришлось плохо. Мы прежде всего приведемъ знаменитый
списокъ расходовъ Нуайонской коммуны за 1260 годъ, чтобы по-
лучить нѣкоторое представленіе о колоссальныхъ расходахъ фран-
цузскихъ городовъ. Вотъ этотъ документъ: „Когда король (рѣчь идетъ
о Людовикѣ IX) отправился за море, мы ему дали 1500 ливровъ* 2);
а когда король былъ за моремъ и королева довела до нашего
свѣдѣнія, что онъ нуждается въ деньгахъ, мы дали ему 500 ливровъ-
Когда король вернулся изъ-за моря, мы ему ссудили 600 ливровъ,
но получили отъ него только 500, а 100 подарили ему. > Когда
король заключилъ миръ съ англійскимъ королемъ, мы ему дали по
этому случаю 1200 ливровъ. И каждый годъ мы должны вносить
королю 200 ливровъ за то, что мы получили отъ него нашу ком-
муну. И каждый годъ подарки, которые мы дѣлаемъ проѣзжаю-
щимъ черезъ Нуайонъ различнымъ лицамъ 3), стоятъ намъ добрыхъ
100 ливровъ, а то и больше. П когда графъ Анжуйскій (братъ
Людовика) былъ въ Эно, намъ дали знать, что онъ нуждается въ
винѣ; мы отправили ему десять боченковъ, что стоило намъ вмѣстѣ
съ издержками на перевозку 100 ливровъ. Затѣмъ, онъ далъ намъ
ѵ‘" 0 Ср. выше стр. 51.
2) Ливръ въ переводѣ на современныя деньги превышаетъ 100 франковъ.
3) Дѣло идетъ о придворныхъ и чиновникахъ короля и другихъ знат-
ныхъ особахъ.
Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
193
знать, что ему нужны солдаты для охраны его лена, и мы послали
ему 500 человѣкъ, что стоило намъ 500 ливровъ и даже больше.
И когда графъ былъ въ Сенъ-Кантенѣ, онъ обратился къ ком-
мунѣ Нуайона, и ея отрядъ отправился въ названный городъ,
чтобы состоять при графѣ въ качествѣ тѣлохранителей. Это намъ
стоило добрыхъ 600 ливровъ. Затѣмъ, когда королевская армія
выступила въ походъ, намъ дали знать, что графъ нуждается въ
деньгахъ и что съ нашей стороны было бы низостью, если бы мы
не пришли къ нему на помощь. Мы ему ссудили 1200 ливровъ,
но скинули ЗОО, чтобы получить скрѣпленную печатью росписку на
остальные, 900“.
Вотъ какъ искусно обирались вольные города знатными
особами. Но этимъ не ограничивались чрезвычайные расходы ком-
мунъ. Онѣ должны были платить еще и сеньору, и королевскимъ
чиновникамъ. Мало того, парижскій парламентъ такъ и ждалъ
случая, чтобы подвергнуть коммуну денежному штрафу. За задержку
взносовъ, которыми коммуна была повинна королю, за неправиль-
ность, допущенную городскими судьями и опротестованную передъ
парламентомъ, коммуна должна была выплачивать тяжелую пеню.
Процессъ съ сеньеромъ, проигранный горожанами, всякое беззаконіе,
совершенное въ городѣ, напр., волненіе народа, признанное вреднымъ
королевской юстиціей, вели къ тому же. О цифрахъ этихъ взыска-
ній можетъ дать понятіе штрафъ, наложенный на Бовэ Филиппомъ
Красивымъ, составившій 10000 ливровъ. Ясно, что такія огромныя
единовременныя затраты не могли покрываться налогами, а непредви-
дѣнность этихъ расходовъ уничтожала всякую возможность суще-
ствованія бюджета. Приходилось прибѣгать къ займамъ и уплачи-
вать большіе проценты (10%, 15%, даже 25%)- Къ концу цар-
ствованія Людовика IX всѣ коммуны въ неоплатныхъ долгахъ.
Королевская власть терпѣливо ждетъ момента, когда коммуна окон-
чательно запутается, и какъ паукъ кидается на изнемогшую въ
его сѣтяхъ жертву, бросается и душитъ вольный городъ. Мы уже
знаемъ что это обстоятельство было одной изъ главныхъ при-
чинъ потери коммунами своей независимости.
*) Ср. выше, стр. 58—59.
13
194
Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
Что касается обычныхъ расходовъ города,' то было двѣ глав-
ныхъ статьи, на которыя уходили средства городовъ: поддержаніе
укрѣпленій и содержаніе милиціи. Къ нимъ мы теперь и перейдемъ.
VII.
Расходы на постройку и поддержаніе укрѣпленій исторически
явились раньше, чѣмъ расходъ на военное дѣло. Въ эпоху появле-
нія городовъ всѣ жители были солдатами; защищая свой городъ,
они защищали себя. Поэтому первое время городъ пользовался без-
платнымъ военнымъ отрядомъ. Но укрѣпленія нужно было строить,
и такъ какъ къ личному труду, горожанъ прибѣгать скоро оказа-
лось неудобно, то это стало требовать денегъ. Едва ли не по-
тому мы не встрѣчаемъ у римскихъ городовъ каменныхъ стѣнъ,
что ихъ бюджеты не могли вынести такого расхода. Первона-
чально вся сумма городскаго дохода, которая оставалась послѣ
покрытія необходимыхъ платежей въ пользу сеньера, шла на
укрѣпленія. Мы знаемъ, что во многихъ городахъ ай ориз
савігі обращались судебные доходы, въ Германіи на это шли
акцизы. Бег ЗіасШэаи — обстроеніе города нужно понимать
именно въ смыслѣ его укрѣпленія. Поддержаніе укрѣпленій почти
всегда являлось и ближайшимъ поводомъ для введенія акциза, что
во многимъ нѣмецкихъ городахъ служило исходнымъ пунктомъ раз-
витія финансовой системы. На тѣсную связь между финансами и
укрѣпленіемъ города указываетъ уже одно то обстоятельство, что
завѣдованіе финансами и надзоръ за постройкой стѣнъ часто сое-
динялись въ рукахъ однихъ и тѣхъ же лицъ.
Выше *) указывалось на то, что каменныя стѣны рѣдко были
первоначальнымъ укрѣпленіемъ города. Только тамъ, гдѣ по бли-
зости были развалины римскихъ городскихъ стѣнъ или же легко-
доступныя каменоломни, горожане пользовались камнемъ. Обыкно-
венно же вала со рвомъ было достаточно для отраженія стремитель-
ныхъ, но не очень опасныхъ, вражьихъ набѣговъ. Если гдѣ и воз-
двигали стѣны, то этимъ названіемъ торжественно окрещивалась дере-
,, Стр. 11—14.
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 195
ванная загородка или частоколъ. Каменныя капитальныя стѣны явились
позднѣе, и приблизительно въ ХШ вѣкѣ сдѣлались необходимой частью
всякаго города. Стѣны составляли гордость горожанъ; охраняемый ими
бюргеръ могъ спать спокойно и мпрно пользоваться плодами торговой
или промышленной дѣятельности. Но стѣны были въ то же время
и щитомъ городскихъ вольностей, такъ что когда побѣжденный въ
борьбѣ городъ присуждался къ срытію своихъ укрѣпленій, то
этотъ актъ символизировалъ утрату независимости. Городъ безъ
стѣнъ—это то же, что безоружный воинъ въ жаркой схваткѣ:
его часы сочтены.
Иногда городъ имѣлъ не одну стѣну, а двѣ концентриче-
скихъ и даже больше. Такъ, напримѣръ, въ Кобленцѣ было три
стѣны; внутренняя — римскій савіеПит, болѣе широкая средняя,
возникшая въ * XI или XII вв., наконецъ внѣшняя появив-
шаяся въ XIII в. и отстоящая уже на довольно значительное раз-
стояніе отъ второйх). Иногда, какъ во Франкфуртѣ на Майнѣ
внутренняя стѣна дѣйствительно отдѣляла Старый городъ отъ Но-
ваго: ворота на ночь запирались, какъ будто бы черезъ нихъ могъ
проникнуть въ городъ непріятель. Лишь въ ХѴТ вѣкѣ этотъ вну-
тренній барьеръ палъ.
. Стѣны были снабжены башнями различной формы, число
которыхъ въ большихъ городахъ доходило до сотни. Во фран-
цузскихъ коммунахъ была еще одна особенность—вѣчевая башня—
Ъейгоі * 2), снабженная колоколами. Когда коммуна уничтожи-
лась, колокола увозились королемъ. Такъ поступилъ Филиппъ VI,
уничтожившій въ 1331 г. навсегда ланскую коммуну. Такъ посту-
пилъ, какъ знаютъ читатели, полтора вфка спустя на другомъ концѣ
Европы, Московскій царь Иванъ III, уничтожившій новгородскую
коммуну. Аббатъ Корбійскій дѣйствовалъ еще радикальнѣе: когда
Филиппъ Красивый передалъ ему вновь владѣтельныя права надъ
Подтвержденіе быстраго роста городовъ въ ХШ вѣкѣ сравнительно
съ предыдущими и послѣдующими.
2) Вой'гоі иногда помѣшалась на стѣнѣ, иногда же прямо въ центрѣ
города; извѣ :тны случаи, когда вѣчевые колокола вѣшались въ колокольнѣ
собора.
13*
1У6
Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
Корби, онъ обманомъ удалилъ горожанъ изъ города, и велѣлъ
начисто срыть вѣчевую башню.
Другая крупная статья городскихъ бюджетовъ — военные рас-
ходы— вначалѣ не играла ровно никакой роли. Какъ только что
замѣчено, въ первое время каждый горожанинъ былъ солдатомъ,
и жалованія за это не получалъ. Но позднѣе, военные расходы
стали поглощать большія суммы, хотя въ -разныхъ странахъ ихъ
употребленіе было разное.
Всего проще обстояло дѣло въ Англіи. Города платили сна-
чала единовременные взносы, право или неправо требуемые коро-
лями, потомъ налоги, вотируемые парламентомъ, и горожане, какъ
таковые, не несли никакой воинской повинности. На ихъ деньги
нанимались солдаты. Англійскимъ городамъ нечего было заботиться
о городской милиціи, ибо они составляли часть централизованнаго
государства. То время, когда въ городахъ были гильдіи солдатъ
(кпі^Мв- &иі1(І8), призванные нести военную службу и защищать
города отъ непріятельскихъ набѣговъ, кончилось съ норманнскимъ
завоеваніемъ.
Правда, ремесленныя гильдіи въ Англіи, какъ и въ другихъ
странахъ, могли всегда составить военный отрядъ, и мы знаемъ
случаи, когда это становилось необходимо, и когда ремесленники
выходили въ поле. Особенно часто приходилось мѣнять инстру-
менты на оружіе лондонскимъ ремесленникамъ. Въ смутную эпоху
первой половины XIII вѣка, ремесленные отряды Лондона дважды
ополчались противъ королевской власти: разъ, когда они приняли
сторону Стефана Лангтона п бароновъ противъ Іоанна Безземель-
наго, а другой, когда они стали подъ знамена Симона Монфора и
раздѣлили съ нимъ честь побѣды при Льюисѣ. Но помощь лондон-
цевъ имѣла какъ теперь, такъ и позднѣе, больше моральное, чѣмъ
матеріальное значеніе, и чѣмъ сильнѣе становится власть королей,
тѣмъ меньше мы слышимъ о городскихъ ополченіямъ. Роль горо-
довъ въ защитѣ страны все больше и больше стала ограничиваться
ихъ денежной помощью.
Англія и въ данномъ отношеніи, какъ во многихъ другихъ,
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 197
стоитъ особнякомъ. Гораздо характернѣе отношенія въ континен-
тальныхъ государствахъ.
Во Франціи въ первое время всѣ города, въ качествѣ феодаль-
ныхъ клановъ, были обязаны зъ числѣ другихъ феодальныхъ по-
винностей, которыя они несли- по отношенію къ сеньеру, также и
военной повинностью (озі еі сЬеѵапсЬёе). Каждый горожанинъ,
въ качествѣ вассала, долженъ былъ по первому зову сеньера, взять
оружіе и птти въ походъ. Только въ исключительныхъ случаяхъ
тотъ или иной городъ откупался отъ военной повинности на болѣе
или менѣе продолжительный срокъ. Случаи же полнаго выкупа
сііеѵаисЬёе были чрезвычайно рѣдки. Послѣ образованія коммунъ
военная повинность по отношенію къ сюзерену обыкновенно въ
принципѣ оставалось въ сидѣ, но на практикѣ она ограничива-
лась. Хартіи предусматривали возможное со стороны сюзерена тре-
бованіе и оговаривали размѣры той территоріи, на какую былъ
обязанъ сопровождать войско сюзерена коммунальный отрядъ, время,
въ теченіе котораго каждый горожанинъ долженъ былъ нести по-
ходъ на свой счетъ, количество солдатъ, и обозныхъ телѣгъ, ко-
торое должна была поставлять коммуна\). Отряды городовъ бур-
жуазіи и новыхъ городовъ выступали подъ предводительствомъ
сеньоріальныхъ должностныхъ лицъ, ргеѵбіз; коммунальнымъ отря-
домъ командовали выборныя должностныя лица и главнымъ обра-
зомъ мэръ, которые одни имѣли право собирать и вести городское
ополченіе* 2).
Но военныя задачи города не оканчивались съ отправкой
мэра и городского отряда въ войско сюзерена. Коммуна жила въ
тяжелыхъ условіяхъ, она всегда должна была быть готова отра-
зить нападеніе враговъ, которыхъ у нея было много, особенно въ
2) Почти никогда коммуна не была обязана выставлять въ поле всѣхъ
своихъ членовъ.
2) Въ нѣкоторыхъ городахъ военное командованіе, было главной обя-
занностью мэра; на городскихъ печатяхъ мэръ обыкновенно представлнлся
въ вооруженіи и съ военными атрибутами. Въ Байонѣ въ XII и XIII вѣкахъ
въ мэры обыкновенно выбирали либо военнаго, либо моряка. Были и такіе
города, гдѣ къ коммунальному отряду присоединялись люди сосѣднихъ по-
мѣстій, признававшихъ того же сюзерена. Такъ было въ Пуатье, гдѣ подъ
коммунальное знамя собирались люди аббатства и 41 окрестнаго прихода.'
198 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
рядахъ бароновъ. На помощь сюзерена, по крайней мѣрѣ, на ско-
рую разсчитывать было нечего, и вольный городъ самъ долженъ
былъ заботиться о себѣ. Поэтому каждый горожанинъ Являлся въ
то же время солдатомъ въ городскомъ ополченіи. Служба была
постоянная. Прежде всего, горожане по очереди несли сторожевую
службу на крѣпостныхъ стѣнахъ и у городскихъ воротѣ; затѣмъ,
такъ какъ горькій опытъ показалъ коммунамъ, что и внутри города
у нихъ имѣются враги, были организованы ночные обходы, а
для наблюденія за обходами—контрольные отряды, которые слѣ-
дили за тѣмъ, чтобы обходъ не заснулъ. Затѣмъ, по первому призыву
мэра горожанинъ долженъ былъ бросить свои занятія и браться за
оружіе, чтобы итти на непріятеля, на этотъ разъ собственнаго, съ
которымъ онъ долженъ былъ биться не по долгу феодальной при-
сяги, а для защиты городскихъ интересовъ. Словомъ, членъ ком-
муны былъ солдатъ, и солдатъ очень занятой.
Для выясненія связи военной службы съ финансовой органи-
заціей, необходимо принять во вниманіе одно существенное обстоятель-
ство. Коммунальные отряды появляются въ королевскихъ войскахъ
сравнительно очень поздно, не ранѣе конца царствованія Людовика ѴП
(1137—1180), но еще Филиппъ Августъ (1180—1223), ко-
торый въ свое долгое царствованіе велъ очень много войнъ, не
рѣшается часто прибѣгать къ помощи своихъ вассальныхъ коммунъ.
Правда, пѣхотныя ополченья Корби, Амьена, Арра, Бовэ и Компьеня
появляются въ очень рѣшительный для Филиппа моментъ, при Бувинѣ,
но появляются затѣмъ, чтобы быть разсѣянными нѣмецкимъ рыцар-
ствомъ. Для Филиппа коммуны были важны не своими плоховооружен-
ными отрядами, а своими внушительными укрѣпленіями. Въ виду
этого понятно будетъ та готовность, съ какой короли соглашались
на выкупъ воинской повинности коммунъ. Въ концѣ XIV" вѣка
вмѣсто военной службы коммуны, вассальныя королю, выплачиваютъ
ему только налогъ 1). Горожане также охотно пошли на эту ре-
форму, не думая, конечно, вмѣстѣ съ тѣмъ, упразднять своей внутрен-
Ч Въ это время уже завершался переходъ и этой натуральной въ своемъ
родѣ повинности въ денежную. Отдѣльные случаи выкупа были и раньше,
уже при томъ же Филиппѣ Августѣ.
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 199
\
ней военной организаціи. За своими стѣнами, когда нужно было
защищать родной городъ, они были отличными солдатами, и совре-
менныя хроники записали не одинъ случай геройской обороны ком-
мунъ; но лицомъ къ лицу съ закованными въ сталь всадниками,
которые крушили ихъ тяжестью своихъ коней и своего вооруженія,
эти дюжіе купцы и ремесленники должны были чувствовать себя не
особенно хорошо.
Такимъ образомъ широкая военная роль коммунъ завершилась
созданіемъ спеціальнаго налога для найма королю солдатъ, болѣе
опытныхъ въ полѣ. Что касается внутренней военной службы горо-
жанъ, то съ усиленіемъ королевской власти и тутъ произошла
существенная перемѣна: во главѣ городской милиціи стали, вмѣсто
выборныхъ магистратовъ, спеціалисты военнаго дѣла, присылаемые
королями. Для послѣднихъ это было и выгоднѣе, и безопаснѣе.
Въ Германіи первоначально городскіе отряды состояли исклю-
чительно изъ бюргеровъ. Организація этихъ отрядовъ была различна.
Въ принципѣ всюду держалась всеобщая повинность,—точно также,
какъ и во Франціи. Но иногда военной службой городскія упра-
вленія обязывали только тѣхъ бюргеровъ, которые располагали иму-
ществомъ выше опредѣленной нормы, а чаще отъ такихъ лицъ—
и только отъ нихъ—требовалась служба въ полномъ вооруженіи.
Но такъ какъ исчисленіе размѣра имущества представлялось дѣ-
ломъ довольно мудренымъ, то для опредѣленія того, въ какомъ
вооруженіи долженъ явиться бюргеръ, прибѣгали къ внѣшнимъ
признакамъ; при этомъ воинская повинность часто комбинировалась
съ своеобразнымъ налогомъ на роскошь. Напр., бюргеръ, который
носитъ серебрянный поясъ и жена котораго „одѣвается пестро“,
долженъ явиться въ панцырѣ и вооруженный арбалетомъ (позднѣе
мушкетомъ). По матеріальному -достатку распредѣлялась также и
служба конная и пѣхотная, болѣе состоятельные должны были имѣть
боевого коня. Словомъ, здѣсь отчасти воспроизводится хорошо извѣ-
стная древнему міру тимократическая система. Что касается воен-
наго строя, то тутъ коренное измѣненіе, хотя и не повсемѣстно,
произвела борьба цеховъ съ патриціанскими городскими совѣтами.
Тамъ, гдѣ патриціямъ удалось удержать свое господство, построеніе
200
Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
городского отряда осталось старое, по территоріальнымъ единицамъ,
по кварталамъ; тамъ, гдѣ побѣдили цехи, милиція стала строиться
по корпораціямъ; гдѣ дѣло кончалось компромиссомъ, встрѣчаются
обѣ системы.
Но нѣмецкіе города не долго придерживались системы соб-
ственной милиціи. Бюргеры богатѣли, независимость ихъ росла, и
для охраны ея стоило дѣлать болѣе крупныя затраты. Нѣмецкій
вольный городъ фактически былъ государствомъ, и у него были свои
задачи, которыя ему предстояло выполнить. У него были враги, съ
которыми нужно было бороться, были союзники, которымъ нужно
было помогать. Между тѣмъ, обычныя дѣла бюргеровъ съ развитіемъ
торговли и промышленности настолько усложнились, что въ добавокъ
ко всему нести еще и военную службу—сдѣлалось крайне трудно.
Между тѣмъ деньги были; ихъ непрерывно доставляли налоги; эти
деньги и стали употреблять на содержаніе наемныхъ отрядовъ. Бла-
годаря богатству городовъ, такіе отряды бывали очень значительны;
поэтому-то небольшіе города неоднократно съ успѣхомъ выдерживали
борьбу съ могуществёнными князьями. Наиболѣе же обычной цѣлью
походовъ городского отряда были замки рыцарей-разбойниковъ, ко-
торые затрудняли торговыя сношенія города съ селомъ и грабили
купцовъ, отправлявшихся въ болѣе отдаленную торговую экспедицію.
Содержаніе наемныхъ отрядовъ стоило дорого; а такъ какъ
въ эту рубрику военныхъ расходовъ обыкновенно заносились и траты
на содержаніе городскихъ стѣнъ и на дипломатическія сношенія,
то вся сумма поглощала нерѣдко огромную часть обычныхъ доходовъ.
Мы знаемъ, что Кельнъ въ одинъ мирный годъ (1379) истратилъ
на эту цѣль 82% своихъ доходовъ. При большихъ размѣрахъ
кельнскаго городского хозяйства это составляло очень крупную
сумму; нечего и говорить, что въ военные годы она былт гораздо
больше. Случалось и такъ, что обычныхъ доходовъ не хватало;
тогда прибѣгали къ- спеціальнымъ налогамъ на военныя цѣли.
Въ Италіи организація военнаго дѣла въ городахъ мало отли-
чалась отъ нѣмецкаго по ходу своего развитія. И тамъ сначала
военную службу несли ополченія горожанъ, и несли ее съ честью.
Это они покрыли себя безсмертной славой на поляхъ Леньяно. Но
Средневѣковые города вь Западной Европѣ. 201
позднѣе и итальянскія муниципіи по тѣмъ же причинамъ, что и
нѣмецкія, перешли къ наемному войску. И нигдѣ наемники не играли
такой огромной роли, какъ въ Италіи. Въ этомъ отношеніи со средне-
вѣковой Италіей можетъ быть сопоставленъ только древній Карѳа-
генъ, тоже гордая своими богатствами торговая республика. Роль
наемниковъ въ Италіи достаточно извѣстна. Мы знаемъ, какъ ихъ
предводители, знаменитые кондотьеры, держали въ своихъ рукахъ
судьбы цѣлыхъ городовъ-государствъ, и какъ они нерѣдко захваты-
вали тираннію въ городахъ. Наиболѣе типичнымъ кондотьеромъ былъ
геніальный Франческо Сфорца, основавшій династію въ Миланѣ,
въ томъ самомъ Миланѣ, который стоялъ во главѣ патріотическаго
союза противъ Барбаруссы и каррочьо котораго рѣшила судьбу дня
при Леньяно.
Такимъ образомъ въ организаціи военнаго дѣла въ средне-
вѣковыхъ городахъ намѣчается два теченія. Тамъ, гдѣ является
сильная центральная власть, города, вошедшіе добровольно или по
принужденію въ общій государственный организмъ, передаютъ цѣли-
комъ или въ очень значительной степени заботу объ охраненіи ихъ
отъ враговъ государству. Тамъ же, гдѣ городамъ удается удержать
за собою политическую независимость, они прибѣгаютъ къ услугамъ
наемныхъ отрядовъ. Въ обоихъ случаяхъ горожане кончаютъ тѣмъ,
что отказываются отъ личнаго несенія военной службы и замѣняютъ
личную воинскую повинность денежной. Но только въ одномъ случаѣ
эти денежныя повинности носятъ характеръ государственнаго налога,
въ другомъ сохраняютъ характеръ налоговъ городскихъ.
VIII.
Начиная съ XIII вѣка г) городскому хозяйству прибавляется
еще одинъ, правда небольшой источникъ расходовъ — расходы на
народное образованіе и призрѣніе бѣдныхъ.
Средневѣковыя школы являются, вообще говоря, созданіями
Это общая дата. Въ нѣкоторыхъ мѣстахъ раньше, въ нѣкоторыхъ
и позже.
202 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
церкви *); низшее же образованіе- вплоть до конца среднихъ вѣковъ
оставалось по преимуществу въ рукахъ духовенства. Первыми со-
перниками церкви на поприщѣ народнаго образованія и являются го-
рода. Это вполнѣ понятно. Церковныя школы воспитывали будущихъ
клириковъ, между тѣмъ, какъ жизнь предъявляла требованія уже
совершенно иного характера. Купцу нужно было, чтобы его сыновья
умѣли писать на родномъ языкѣ и хорошо считать, знали правила
вычисленія процентовъ и другія основы коммерческой ариѳметики.
Вотъ этого-то какъ разъ и не давала церковная школа, и этимъ
обусловливалась успѣшность борьбы свѣтскаго начала съ церковнымъ
въ сферѣ народнаго образованія.
Не сразу, конечно, пришли къ пониманію необходимости именно
свѣтской школы. Въ началѣ спросъ на грамотныхъ людей выра-
жался простымъ увеличеніемъ количества школъ существующаго
типа. Первымъ шагомъ здѣсь было, вѣроятно, открытіе параллель-
ныхъ классовъ при городскихъ монастырскихъ и соборныхъ шко-
лахъ; въ основныхъ обучались свои послушники, а въ параллель-
ныхъ пришлые молодые люди, готовящіеся къ духовному сану, и
міряне.' Въ XIII вѣкѣ во всѣхъ крупныхъ городахъ Европы по-
являются уже низшія школы иного типа; они называются „при-
ходскими4 и „городскими“; однако, къ приходу и вообще къ какому-
либо церковному учрежденію онѣ отношенія уже не имѣютъ, но
съ другой стороны и свѣтскаго характера не носятъ; это—пока
все еще точные сколки съ церковныхъ школъ, какъ по программѣ
преподаванія, такъ и по его методамъ. Отличіе ихъ отъ параллель-
ныхъ отдѣленій церковныхъ школъ заключается въ томъ, что онѣ
находятся въ вѣдѣніи городскихъ управленій—и только.
На этой стадіи развитіе школьнаго дѣла, конечно не могло
остановиться. Купцу было совершенно безразлично, знаетъ ли его
сынъ тонкости латинской грамматики или богословское ученіе о
составѣ чиселъ, умѣетъ ли онъ пѣть церковныя гимны. Ему ну-
женъ былъ грамотный купецъ. Естественно, что спросъ на свѣтскую
школу, гдѣ бы въ центрѣ преподаванія стоялъ не латинскій,
2) Исключеніемъ изъ этого правила являютси только университеты, да
и то не всегда.
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 203
а родной языкъ, прежде всего обнаружился въ крупныхъ торго-
выхъ центрахъ. Въ Пьяченцѣ, Феррарѣ, нѣсколько позже въ Ми-
ланѣ, появляются свѣтскія школы въ XIII столѣтіи, въ Тревиджи,
въ Брешіи въ XIV. Во Флоренціи около 1338 года въ город-
скихъ свѣтскихъ школахъ уже обучалось 8000—10000 дѣтей обоего
пола. Въ нѣкоторыхъ городахъ, какъ въ Миланѣ и Феррарѣ учи-
теля освобождались .отъ сторожевой и военной службы, чтобы имѣть
все время свободнымъ. Въ другихъ, странахъ, въ богатомъ фла-
мандскомъ городѣ Гонтѣ, свѣтская школа появляется ужо въ концѣ
XII вѣка. Въ ганзейскихъ городахъ свѣтскія школы всюду учреж-
даются въ XIII вѣкѣ, по крайней мѣрѣ, съ его середины, когда
дѣловымъ языкомъ пересталъ быть латинскій. Затѣмъ онѣ распро-
странились по всей Европѣ. Правда, городскимъ управленіямъ при-
ходилось тратить много усилій, чтобы сломить оппозицію учителей
церковныхъ школъ и ихъ старшинъ, такъ называемыхъ схоласти-
ковъ. Эти благочестивые люди смотрѣли на открытіе свѣтской школы,
которая подрывала ихъ доходы, какъ на нарушеніе ихъ освященной
временемъ преподавательской монополіи, поднимали безконечныя
тяжбы, доводили дѣло до римской куріи. Только приличной суммой
денегъ удавалось городамъ заткнуть ихъ алчныя глотки. Но хотя
церковная школа оставалась еще довольно долго преобладающимъ
типомъ низшаго учебнаго заведенія, дни ея тѣмъ не менѣе были
сочтены. Съ возникновеніемъ гуманистической литературы въ сознаніе
общества стали мало-по-малу проникать болѣе трезвые педагогическіе
взгляды. Леонардо Бруни (1369—1444) /первый заговорилъ о
реформѣ преподаванія; его идеи были разработаны Верджеріо,
Гуарино и другими гуманистами, а .Витторино да Фельтре, которому
оказывали покровительство Гонзаги мантуанскіе, устройствомъ своей
Сава §іоіова положилъ практическое начало реформѣ народной
школы. Движеніе въ слѣдующую эпоху распространилось повсюду:
Гергардъ Гротъ съ учениками въ Германіи, Колетъ въ Англіи
усердно трудились надъ пересозданіемъ старыхъ школьныхъ основъ.
Ясно, что первый пріютъ школы новаго типа нашли въ городахъ.
х) Объ университетахъ мы не можемъ здѣсь говорить, ибо это не вхо-
дитъ въ наіііу задачу. Университеты представляютъ свободныя товарищества
204 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
Призрѣніе бѣдныхъ также было первоначально исключительно
въ рукахъ церкви, но мало-по-малу и города стали принимать
участіе въ церковной благотворительности. Тутъ конкурренція свѣт-
скаго начала не встрѣчала ровно никакой оппозиціи со стороны
духовенства, ибо матеріальныхъ интересовъ его не задѣвала. Уча-
стіе городовъ сперва сказывалось въ томъ, что муниципалитеты
принимали на себя часть расходовъ по содержанію находящихся
въ городѣ пріютовъ, и ихъ доля со временемъ все болѣе и болѣе
возрастала. Въ городахъ же понемногу подготовлялась та реформа
въ организаціи благотворительности, которая позднѣе привилась очень
крѣпко. Католическая церковь знала одинъ способъ призрѣнія бѣд-
ныхъ — пріюты и богадѣльни. Въ городахъ выработалась другая
система, которая давала возможность всей общинѣ принять участіе
въ этбмъ душеспасительномъ дѣлѣ. Эта система сдѣлалась по крайней
мѣрѣ, въ Германіи особенностью протестанскаго призрѣнія бѣдныхъ.
Протестантизмъ устранилъ ту точку зрѣнія, которая считала ни-
щенство заслугой и подвигомъ, и у него выработалось болѣе реальное
и, слѣдовательно, болѣе гуманное отношеніе къ этому вопросу. На-
чало этой реформы было также положено городами.
IX.
Въ предыдущемъ мы нигдѣ не давали систематическаго очерка
отношеній между различными сословіями, населявшими городъ. Лишь
мимоходомъ касались’ мы этого вопроса, между тѣмъ онъ освѣ-
щаетъ одну изъ любопытнѣйшихъ сторонъ городской жизни. Теперь
мы остановимся на немъ подробнѣе.
Мы знаемъ, что сословная нивеллировка является однимъ изъ
отличительныхъ признаковъ городского строя. Въ силу этой его
въ городахъ и въ этомъ отношеніи положеніе ихъ представляетъ много ана-
логій съ положеніемъ цеховъ. Разница, однако, весьма существенная, ибо уни-
верситеты не входятъ въ городскую общину и не признаютъ власти город-
скихъ совѣтовъ. Такой тосіиз сложилсн очень рано. У университетовъ уста-
навливается болѣе тѣсная связь съ церковью (въ Германіи, вирочемъ, она
была слабѣе, чѣмъ во Франціи) и съ государствомъ, и въ городѣ они яв-
ляются какъ бы обособленными островами съ собственной организаціей.
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 205
тенденціи онъ не терпитъ въ себѣ несвободныхъ элементовъ, въ
силу ея онъ не терпитъ въ себѣ также привилегій, создавшихся
не въ городѣ или раньше города. Между тѣмъ въ городѣ всегда
жили представители двухъ изстари привилегированныхъ сословій:
духовенства и дворянства, и горожане должны были выяснить свое
отношеніе къ нимъ. Они его и выясняли. Это отношеніе всюду
было оппозиціоннымъ. Конечно, только въ тѣхъ городахъ, которые
не были подчинены никакой внѣшной власти, истинный характеръ
междусословныхъ отношеній можетъ вскрываться болѣе или менѣе
отчетливо. Въ зависимыхъ городахъ онъ затемняется различными
пертурбирующими условіями. Поэтому мы и будемъ имѣть въ виду
только независимые города.
Большинство послѣднихъ до эмансипаціи было подчинено духов-
нымъ сеньерамъ; самая эмансипація нерѣдко совершалась путемъ
упорной борьбы, когда обѣ стороны пускали въ ходъ всевоз-
можныя средства, чтобы только доставить перевѣсъ своему дѣлу.
Съ тѣхъ поръ церковь осталась врагомъ свободныхъ городовъ,
врагомъ обезоруженнымъ, правда, но бдительнымъ, чуткимъ, гото-
вымъ всегда воспользоваться слабостью противника и нанести ударъ.
Достаточно пробѣжать разсказы современныхъ хронистовъ изъ ду-
ховныхъ лицъ, передающихъ эпизоды изъ исторіи городовъ, чтобы
увидѣть, съ какимъ искреннимъ отвращеніемъ, съ какой глубокой
ненавистью относилось духовенство къ невѣдомой дотолѣ силѣ, под-
рывавшей его общественное вліяніе и его матеріальные рессурсы.
Вотъ отзывы трехъ писателей, принадлежащихъ къ тремъ различ-
нымъ націямъ, но обнаруживающихъ поразительное единогласіе въ
своихъ приговорахъ.
„Коммуна! восклицаетъ Гибертъ, аббатъ ножанскій; слово но-
вое и какое гнусное! Благодаря ей, крѣпостные (сарііе сепзі)
уплачиваютъ взамѣнъ прежнихъ повинностей простой ежегодный
оброкъ,-а если свершатъ противозаконный проступокъ,то отвѣчаютъ
лишь закономъ установленной пеней; прочія же повинности, кото-
рыя должны нести холопы, для нихъ вовсе не существуютъ“.
Тотъ же негодующій тонъ слышится въ разсказѣ нѣмецкаго
историка Оттона, епископа Фрейзингенскаго, повѣствующаго о вну-
206 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
треннихъ порядкахъ ломбардскихъ коммунъ: „Люди низшаго сосло-
вія, ремесленники, которые занимаются самыми презрѣнными про-
мыслами, которыхъ другіе народы не допускаютъ до несенія бла-
городныхъ и достойныхъ свободнаго человѣка должностей — тамъ
достигаютъ высшихъ степеней и даже опоясываются рыцарскимъ
мечомъ*.
Совсѣмъ захлебываясь отъ ярости, передаетъ англійскій лѣто-
писецъ, винчестерскій монахъ Ричардъ Девизскій о дарованіи Іоан-
номъ Безземельнымъ коммунальной хартіи Лондону. „Ни самъ ко-
роль Ричардъ, говоритъ онъ, ни отецъ его Генрихъ (II) за ты-
сячу кратъ тысячу марокъ не допустили бы этого заговора (соп-
уигаііо), изъ котораго вышло то зло, которое зовется коммуной.
Коммуна! Пузырь народной спѣси, страхъ королевству, тлѣнъ для
духовенства!* (Соттипіа езѣіитог рІеЪіз, ѣітог ге&пі, іерог
засегсіоііі). Гибертъ говоритъ, какъ представитель церковныхъ
феодаловъ, ему горько, что церковь лишается своихъ доходовъ.
Оттону, внуку императора, сыну владѣтельнаго князя, ближе къ
сердцу интересы рыцарства, хотя онъ и монахъ. Ричардъ же кипя-
тится, частью съ точки зрѣнія лойальнаго, привыкшаго къ коро-
левской власти гражданина, частью изъ-за интересовъ духовенства.
Ему уже хорошо извѣстно, что такое коммуна во Франціи.
Такое отношеніе духовенства къ свободнымъ городамъ — явле-
ніе всеобщее. Не только высшее духовенство, котораго освободи-
тельное движеніе оскорбляло въ его лучшихъ чувствахъ и очень
чувствительно било по карману, но и низшее, которое тоже было
предметомъ эксплоатаціи прелатовъ, которое само вышло изъ среды
того же народа и котораго съ горожанами соединяли нерѣдко тѣс-
ныя узы,—даже и оно держалось враждебно по отношенію къ воль-
нымъ городамъ. Для духовенства, къ какому бы рангу оно ни
принадлежало, вольный городъ былъ посрамленіемъ всѣхъ зако-
новъ божескихъ и человѣческихъ, разрушеніемъ основъ соціальнаго
порядка. Поэтому оно громитъ ихъ своими анаѳемами, поэтому во
всѣхъ соборахъ раздаются безпрестанныя проповѣди противъ пре-
ступной клики, осмѣлившейся поднять руку на божественный инсти-
тутъ церковнаго землевладѣнія. Особеннымъ усердіемъ въ этомъ
Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
207
отношеніи отличались французскіе прелаты. Но сами по себѣ пре-
латы были безсильны. Эмансипаціоннаго движенія, вызваннаго та-
кими причинами, которымъ нестрашны были никакія проклятія п
никакія анаѳемы, они но остановили. Только тамъ, гдѣ вольные
города должны были пасть и только съ помощью болѣе сильной
власти, власти королей, впослѣдствіи удавалась епископамъ и абба-
тамъ вернуть себѣ часть прежняго престижа. Но эта часть была
очень невелика; львиную долю захватили другіе.
Въ свою очередь и горожане платили духовенству той же не- -
навистью и всячески старались оттягать у нихъ и тѣ остатки преж-
няго величія, которыя удалось имъ сохранить; отсюда постоянная
борьба, имѣвшая цѣлью уничтожить церковную юридикцію, пере-
жившую появленіе городскихъ совѣтовъ, отсюда постоянное стремле-
ніе заставить и духовенство платить налоги, отъ которыхъ оно
было свободно и, вообще, подчинить его дѣйствію городскихъ за-
коновъ. Но нигдѣ, по крайней мѣрѣ въ первое время, не удалось
горожанамъ одержать полную побѣду. Единственно, что было до-
стигнуто — да и то не всюду — эта остановка роста церковнаго
землевладѣнія въ городахъ. Достигалось это различными путями:
то церкви прямо запрещалось пріобрѣтеніе земельной собственности,
то ее обязывали немедленно перепродавать, пріобрѣтенный участокъ
бюргеру; иногда запрещалось даже отчужденіе въ пользу церкви
движимости, по крайней мѣрѣ, превышающей извѣстную цѣнность.
Нѣкоторые города не позволяли даже своимъ горожанамъ вступать въ
церковныя общины и братства, чтобы этимъ путемъ церковь не
могла какъ-нибудь пріобрѣсти новую движимую или недвижимую
собственность. Нерѣдко городскія управленія вмѣшивались и во вну-
треннюю церковную организацію; пытались пріобрѣсти вліяніе на
замѣщеніе, церковныхъ должностей и заручиться правомъ ревизовать
находящіяся въ городѣ церковныя учрежденія, въ родѣ больницъ,
школъ и пріютовъ.
Столкновеніе города съ церковью часто приводило къ серьез-
нымъ осложненіямъ, къ кровавымъ стычкамъ. Церковь пользовалась
своимъ страшнымъ для средневѣкового человѣка оружіемъ — интер-
диктомъ, горожане изобрѣтали свои средства, чтобы задѣть наиболѣе
208 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
чувствительныя струны духовенства. До чего доходило взаимное
озлобленіе показываетъ, напримѣръ, слѣдующій случай, имѣвшій
мѣсто въ коммунѣ Сенъ-Рикьѳ въ 1264 году. Въ городѣ нахо-
дилось аббатство того же имени. Съ незапамятныхъ временъ было
установлено, что ежегодно, въ день праздника Ьепйіѣ, монахи
устраивали торжественную процессію и проходили черезъ весь городъ
съ мощами основателя монастыря св. Рикье и другого святого, св.
Вигора. Этимъ днемъ воспользовались въ 1264 г. горожане, ко-
торые передъ этимъ неизвѣстно въ который разъ повздорили съ мо-
нахами. Они тоже устроили процессію. Задушили кошку, положили
ее въ раку, скопированную съ той, въ которой хранились мощи
св. Рикье, отыскали гдѣ-то лошадиную кость, долженствующую
изображать руку св. Вигора, заключили и ее въ „раку1, разодѣлись
въ парчевыя облаченія, достали якобы святой воды и понесли свои
„реликвіи" по городу такой же торжественной процессіей, какой
монахи проносили настоящія мощи. Въ одномъ мѣстѣ процессія
повстрѣчалась съ двумя субъектами, заранѣе обученными той роли,
которую они должны были исполнять въ этомъ своеобразномъ спек-
таклѣ; они повидимому сцѣпились другъ съ другомъ не на жизнь,
а на смерть. Тогда изъ толпы, сопровождавшей процессію, раздался
голосъ: „Св. Рикье, ты не пойдешь дальше, не водворивъ согласія
между двумя смертельными врагами!". Едва -были произнесены эти
слова, какъ „враги" упали другъ другу въ объятія и обмѣнялись
братскимъ поцѣлуемъ. Тогда публика стала кричать, что мощи св.
Рикье совершили чудо. Но этимъ пародія не кончилась. Устроили
настоящую часовню съ подсвѣчниками и съ алтаремъ, обтянутымъ
парчею, на алтарь положили раки съ дохлой кошкой и лошадиной
костью. Пилигримы я путешественники, не знавшіе ничего объ этой
комедіи, съ чистымъ сердцемъ приходили поклониться въ часовню.
Два дня и двѣ ночи простояла она, и все это время горожане
проводили въ непристойныхъ пляскахъ. Все это было извѣстно
мэрамъ и эшевенамъ, которые, кажется, были отлучены отъ церкви,
когда папѣ донесли о скандалѣ.
До такого кощунства нѣмецкій бюргеръ не дошелъ бы никогда,
Въ Рерманіи умѣли различать церковь и духовенство. Сѣ духо-
Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
209
венствомъ воевали, потому что оно хотѣло пользоваться правами,
не признавая обязанностей, а это вредило интересамъ города и шло
въ разрѣзъ съ его основной соціальной тенденціей, требующей урав-
ненія. Но церковнаго благословенія лишаться не хотѣли. Тотъ же
бюргеръ, который ожесточенно боролся противъ податныхъ изъятій
духовенства, помогалъ строить соборъ. Городъ, подвергнутый отлу-
ченію епископомъ, считалъ вопросомъ первостепенной важности обла-
дать красивой приходской церковью. У городскихъ нотаблей нерѣдко
были свои часовенки и родовыя усыпальницы'въ церквахъ, которыя
украшались цѣнными алтарными иконами и художественно исполнен-
ными надгробными памятниками. Но и во Франціи случай въ Сенъ-
Рикье единичный. Горожане въ средніе вѣка были вообще говоря
добрыми христіанами, но въ городахъ же впервые появляются и
новыя вѣянія. Это—духъ терпимости, порождаемый дальними стран-
ствованіями, мирными столкновеніями съ чужеземцами, съ евреями,
изрѣдка и съ сарацинами, столь характерный для эпохи послѣ кре-
стовыхъ походовъ. Онъ воспитался въ городахъ, особенно въ та-
кихъ, , какъ итальянскіе, но не пустилъ до поры до времени глу-
бокихъ корней и не привелъ къ религіозному скептицизму. Даже
эпизоды, подобныя только что описанному, свидѣтельствуютъ больше объ
озорствѣ, чѣмъ о принципіальномъ отрицаніи. Лучшимъ показателемъ
настроенія горожанъ является городская литература—всѣ эти фабліо,
швенки, новеллы. Они полны эпизодами, высмѣивающими поповъ и
монаховъ, изобличаютъ ихъ лицемѣріе, коварство, шарлатанство,
распутство, чревоугодіе, но дальше не идутъ и религіи, церкви,
какъ института, не касаются. Принципіальнаго отрицанія мы не встрѣ-
чаемъ даже у самаго блестящаго представителя этой литературы,
у Воккаччіо, хотя у него могли бы ожидать его встрѣтить. Время
скептицизма еще придетъ, но для этого потребуется нѣсколько но-
выхъ условій, которыя появятся позднѣе и будутъ знаменовать но-
вую культурную эпоху.
X.
Отношеніе городовъ къ свѣтскимъ баронамъ было несравненно
болѣе миролюбивымъ, чѣмъ къ духовенству. И это обстоятельство
Средневѣк. гор. Н
210 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
также понятно. Во-первыхъ, крупные города рѣдко имѣли сеньо-
рами свѣтскаго феодала, а вліяніе бароновъ, жившихъ въ городѣ
или подъ городомъ, встрѣчало всегда сильный противовѣсъ во влія-
ніи епископа или' аббата. Баронамъ принадлежали обыкновенно
мелкіе города, а если въ крупныхъ иногда свѣтскій магнатъ являлся
сюзереномъ, то зачастую, какъ на югѣ Франціи, онъ дѣлилъ свою
верховную феодальную власть съ другими. Затѣмъ, почва для столкно-
веній съ рынаремъ у горожанъ была менѣе широка, чѣмъ почва
для столкновеній съ духовенствомъ. Но была еще одна причина,
частью вытекающая изъ изложенныхъ. Тамъ, гдѣ баронъ былъ
сеньеромъ, размѣры городской свободы были меньше, чѣмъ въ горо-
дахъ, возникшихъ изъ -духовныхъ сеньерій. Въ небольшомъ го-
родкѣ, съ малочисленнымъ населеніемъ, барону нетрудно было дикто-
вать свои условія гражданамъ.
Отношенія между городомъ и свѣтскимъ феодаломъ склады-
вались трояко: въ маленькихъ городахъ, гдѣ онъ былъ сеньеромъ,
онъ не давалъ воли горожанамъ; въ крупныхъ же онъ либо при-
держивался нейтралитета, либо силою былъ вынуждаемъ вступать
въ число горожанъ. Но нейтралитетъ свѣтской аристократіи необ-
ходимо тоже понимать съ оговоркой. Дѣло въ томъ, что почти
повсюду, какъ до періода эмансипаціи городовъ, такъ и послѣ,
между духовной и свѣтской знатью шли постоянные раздоры. Го-
' родская свобода зарождалась въ самый разгаръ этихъ столкновеній,
и свѣтская знать, несмотря на свое воспитанное вѣками преду-
бѣжденіе противъ виллана, спѣшила вступить въ коалицію съ го-
рожанами, чтобы сообща ополчиться на врага. Многія изъ фран-
цузскихъ коммунъ только' такимъ путемъ сумѣли добиться неза-
висимости. И потомъ, когда уже побѣжденные епископы дѣлали
попытки, частью самостоятельно, частью съ помощью королей, вер-
нуть утраченное положеніе, свѣтскій баронъ охотно помогалъ го-
. роду. Такой случай извѣстенъ и намъ по исторіи Лана х). Словомъ,
нейтралитетъ очень часто переходилъ въ прямой союзъ съ горо-
жанами противъ духовныхъ сеньеровъ.
См. выше, стр 36.
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 211
Примѣры подчиненія городовъ свѣтскому сеньеру наблюдаются
въ мелкихъ французскихъ коммунахъ и новыхъ городахъ. Нейтра-
литетъ, переходящій въ союзъ — въ крупныхъ коммунахъ и нѣ-
мецкихъ городахъ, насиліственное же включеніе знати въ город-
скіе списки наиболѣе типично для Италіи.
Къ Италіи мы и обратимся прежде всего. Начиная съ ХШ в.
въ Ломбардіи мало-по-малу исчезаютъ самостоятельные феодальные
владѣтели. Большинство ихъ принуждено записываться въ города.
Такъ, Висконти вошли въ городскіе списки Милана, Эсте—въ
списки Феррары, Эццелино — Вероны и Виченцы. Въ 1209 году
послѣдніе сеньеры Тосканы покидаютъ свои замки, и ихъ прини-
маютъ гостепріимныя стѣны Флоренціи. Такой синойкизмъ, какъ
можно было предсказать, заранѣе не обѣщалъ ничего хорошаго,
хотя Италія лучше, чѣмъ какая-нибудь другая страна была под-
готовлена къ сословной консолидаціи г). И въ самомъ дѣлѣ, нѣ-
сколько лѣтъ совмѣстнаго житья съ дворянами показали флорен-
тинскимъ гражданамъ, что знать, переселяясь въ городъ, привезла
съ собою свои крамолы и интриги, что она пока не думала скла-
дывать оружія передъ купцами и мѣнялами, а, наоборотъ, обнару-
живаетъ очень серьезныя поползновенія захватить власть въ свои
руки. Все это заставило буржуазію сплотиться и вновь оттѣснить
дворянъ. Такъ какъ хватились во-время, то побѣду одержать было
не трудно: знать не успѣла организоваться въ достаточной степени.
А чтобы обезопасить себя на будущее время и упредить какія бы
то ни было новыя опасныя для себя попытки, флорентинцы издали
постановленіе, по которому дворянинъ только тогда могъ получить
доступъ къ городскимъ должностямъ, когда запишется въ какую-ни-
будь изъ городскихъ корпорацій. Смыслъ закона понятенъ: онъ
долженъ былъ разрушить единство сословія; принятый во Флоренціи
въ 1282 г., въ слѣдующій годъ онъ прошелъ въ большинствѣ
тосканскихъ городовъ. Но это было лишь первымъ шагомъ. За нимъ
слѣдуетъ рядъ другихъ мѣропріятій, направленныхъ противъ знати.
Въ ихъ числѣ видное мѣсто занимаетъ освобожденіе крестьянъ,
*) См. выше стр. 30 -31.
14
212 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
которое столько же было вызвано экономическими причинами, сколько
и соціальными: съ уничтоженіемъ барщиннаго труда изсякъ источникъ
благосостоянія знати; земля безъ даровыхъ рабочихъ уже не при-
носила прежняго дохода, и скоро оказалась въ залогѣ у богатыхъ
мѣнялъ. Далѣе, крайне эластичная податная система, отдававшая
раскладку налога всецѣло въ руки господствующаго класса, откры-
вала возможность облагать дворянъ больше, чѣмъ слѣдовало. На-
конецъ, во Флоренціи въ самомъ концѣ XIII вѣка былъ изданъ
исключительный законъ, по которому записанный въ корпорацію
дворянинъ за извѣстныя преступленія лишался своихъ бюргерскихъ
правъ и изгонялся въ лоно прежняго сословія на вѣчныя времена —
дее а регреіпо еззеге гішеззо іга §гап<1і, какъ говоритъ со-
временный историкъ. Такимъ образомъ, въ самомъ торговомъ центрѣ
Европы является новая точка зрѣнія, перевертывающая вверхъ дномъ
всѣ прежнія представленія. Въ то время, какъ повсюду дворянство
было честью, здѣсь оно дѣлается равносильнымъ политической смерти.
Внѣ права гражданства нѣтъ полноправія.
Такими насильственными мѣрами была достигнута сословная
консолидація въ странѣ, гдѣ торговля достигла высшаго расцвѣта,
а феодализмъ никогда не переставалъ быть наноснымъ институтомъ.
Иначе обстояло дѣло въ другихъ странахъ. Въ Германіи въ городахъ
всегда жили епископскіе служилые люди, министеріалы, частью свобод-
наго, частью несвободнаго происхожденія. До освобожденія городовъ они
играли руководящую роль: изъ нихъ составлялся совѣтъ епископа,
въ ихъ рукахъ находилось завѣдованіе монетнымъ и таможеннымъ
дѣломъ; они составляли судъ и пользовались большей частью епископ-
скихъ доходовъ. Даже когда управленіе городомъ перешло къ па-
триціату, они и тутъ сохранили большое значеніе, и въ началѣ были
свободны отъ бюргерскихъ повинностей. Имя министеріаловъ исче-
заетъ почти повсемѣстно послѣ періода междуцарствія и замѣняется
болѣе общимъ названіемъ рыцарей, (тііііез вмѣсто тіпізіегіаіез).
Къ этому же времени происходитъ очень существенная перемѣна:
они мало-по-малу подчиняются городскимъ налогамъ и городскому
суду. Междуцарствіе съ его постоянными мелкими войнами привело
еще къ одному капитальному факту, завершившемуся благодаря
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 213
возстанію цеховъ. Тѣ изъ рыцарей, которые не слились съ патри-
ціатомъ, стали уходить изъ городовъ, чтобы основаться болѣе
прочно и болѣе самостоятельно въ селѣ. Въ городахъ же ихъ оста-
валось сравнительно немного. Нѣмецкіе города не обладали такими
средствами, чтобы подобно итальянскимъ принудить знать поселяться
въ городахъ 1). Но по отношенію къ мѣстной городской знати были
все-таки выработаны мѣры, клонящіяся къ ограниченію вліянія ры-
царства. Свѣтская знать въ нѣмецкихъ городахъ никогда не возбуж-
дала противъ себя такой ожесточенной вражды, какъ духовная, но и къ
рыцарямъ бюргеры все-таки относились съ недовѣріемъ. У рыцарей
хотя земли въ городахъ было и меньше, чѣмъ у духовенства, и
привилегіи ихъ не такъ убыточны для бюргеровъ, какъ приви-
легіи клира, тѣмъ не менѣе, когда сельскіе рыцари хотѣли снова
селиться въ городѣ, ихъ пускали туда неохотно; въ нѣкоторыхъ же
городахъ безъ дальнихъ околичностей отказывали въ пріемѣ. При-
чина этого отчужденія та же, что и въ Италіи—забота объ одно-
родности городского состава, но тѣми радикальными мѣрами, къ ко-
торымъ прибѣгали итальянскіе города, нѣмецкіе не могли восполь-
зоваться: для этого рыцарство все-таки было сильно. Что касается
до рыцарей, которые жили въ своихъ крѣпкихъ замкахъ въ окрест-
ностяхъ города, то отношенія бюргеровъ къ нимъ были вполнѣ
опредѣленны. Они были носителями принципа замкнутаго хозяйства,
часто не позволяли своимъ крестьянамъ возить въ городъ сельскіе
продукты, своими пошлинами затрудняли торговлю, а разбойничьими
нападеніями на купцовъ приносили огромный вредъ горожанамъ.
Словомъ, они являлись живымъ противорѣчіемъ хозяйственному
принципу городовъ и подрывали основной рессурсъ городского благо-
состоянія. И горожане были къ нимъ безжалостны. Подобно тому,
какъ нашъ крестьянинъ не знаетъ состраданія къ конокраду, такъ
и средневѣковой бюргеръ не зналъ состраданія къ владѣльцу раз-
бойничьяго замка. Расправа съ ними была коротка, и огромная
часть походовъ городскихъ ополченій была направлена противъ нихъ * 2).
*) Крупная знать: князья, графы й бароны исчезли изъ городовъ, какъ
только прекратилась должность бургграфа, и города пріобрѣли свободу.
2) См. выше, стр. 200.
214 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
Во Франціи отношенія уже прямо обратны тому, что мы ви-
димъ въ Италіи. Агрессивная роль принадлежитъ баронамъ, города
ведутъ лишь оборонительную политику. Съ мелкой знатью еще це-
ремонятся меньше; всѣ эти видамы, кастѳлляны, фогты (аѵопё),
сосѣдніе владѣльцы замковъ, охотно соглашаются на выкупъ горо-
жанами всѣхъ тѣхъ повинностей, которыя послѣдніе обязаны еще
нести по отношенію къ нимъ. Они знаютъ, что въ случаѣ надоб-
ности горожане возьмутъ и силою то, что имъ нужно; выкупъ же
приносилъ имъ серьезную выгоду. Но когда городамъ нужно было
имѣть дѣло съ крупными баронами, то съ ними ужъ приходилось
сильно считаться. Тутъ наблюдается троякая политика со стороны
бароновъ. Одни прямо враждебны городамъ и коммунальному дви-
женію, другіе, пользуясь своимъ могуществомъ, умѣютъ взять его
въ свои руки и направить такъ, какъ это имъ выгодно; третьи
наконецъ, частью по недостатку силъ, частью изъ вражды къ ду-
ховенству, частью также изъ-за соображеній матеріальной выгоды,
покровительствуютъ движенію.
Графы Фландрскіе являются типичными представителями пер-
ваго рода бароновъ. Они не хотятъ мириться съ освободительной
тенденціей городовъ, но послѣдніе, не будучи въ состояніи силой
добиться хартіи, выжидаютъ благопріятнаго момента и пользуются
малѣйшимъ затрудненіемъ своего сеньера, чтобы осуществить свою
цѣль. Нормандскіе герцоги и графы Шампани представляютъ вторую
группу сеньеровъ. Они даютъ хартіи, но ихъ хартіи очень скромны
и не наносятъ ущерба ихъ интересамъ. Таковы Руанскія установ-
ленія. Наконецъ, герцоги Бургундскіе, графы Неверскіе и графы
Понтье прямо благопріятствуютъ движенію. У послѣднихъ разсчеты
наиболѣе простые: они хотятъ путемъ созданія коммунъ увеличить
свои доходы и обзавестись крѣпостями на случай войны; но въ то
же время они хотятъ ослабить вліяніе церковныхъ сеньеровъ.
Послѣднее обстоятельство и еще большей силою сказывается въ
дѣятельности графовъ Неверскихъ. Что касается до могуществен-
ныхъ герцоговъ Бургундіи, то они преслѣдуютъ въ меньшихъ раз-
мѣрахъ ту же политику, какую въ болѣе широкомъ масштабѣ
осуществляютъ Капетинги; они хотятъ сокрушить мелкую знать,
какъ духовную, такъ въ особенности свѣтскую.
Средневѣковые города въ Западной Евронѣ. 215
Здѣсь мы должны, обратить вниманіе еще на одинъ элементъ
городского населенія, о которомъ у насъ до сихъ поръ не гово-
рилось ничего—на евреевъ и ихъ своеобразное положеніе въ го-
родахъ.
Евреи съ незапамятныхъ временъ занимались торговлей въ
Европѣ и слѣдовательно принадлежали къ числу купцовъ. Но въ то
время, какъ европейскій купецъ еще и не думалъ выступать на
коммерческое поприще, еврей уже наживалъ колоссальныя богатства х).
Вмѣстѣ съ сирійцами, евреи первые стали знакомить Европу съ
произведеніями Востока. Начиная съ эпохи римской имперіи, въ
меровингскій и каролингскій періодъ, евреи какъ купцы пользуются
очень большой, скорѣе, впрочемъ, отрицательной, чѣмъ положи-
тельной популярностью. Короли относились къ ихъ дѣятельности
довольно благосклонно. Они, конечно, пользовались всѣми Приви-
легіями, которыми пользовались остальные купцы, но имъ давались
и спеціальныя привилегіи. Людовикъ Благочестивый позволилъ имъ
жить согласно своимъ законамъ во многихъ городахъ, самъ брался
разрѣшать ихъ споры съ христіанами и подъ угрозой огромнаго
штрафа (20 ф. золота) запретилъ убивать еврея. Когда города
болѣе или менѣе сложились и обзавелись рынками, тамъ немедленно
появились евреи, и въ виду того оживленія, которое вносили они
въ торговлю й денежный оборотъ, городскіе сеньеры охотно позво-
ляли имъ основываться у себя и даже осыпали ихъ спеціальными
привилегіями, охранявшими ихъ личность и имущества. Такія привиле-
гіи Генрихъ IV* нѣмецкій даровалъ евреямъ Шпейера и Вормса
(послѣдняя была подтверждена Барбаруссой). Но привилегіи не
спасали еврея отъ преслѣдованій горожанъ; вѣсть о первомъ кресто-
вомъ походѣ положила начало ихъ бѣдствіямъ, и каждый новый
походъ сопровождался новымъ избіеніемъ евреевъ. Однако, гоненія
не ослабляли энергію евреевъ; съ тѣмъ удивительнымъ упорствомъ,
къ которому пріучила эту замѣчательную націю ея исторія, евреи
продолжали жить бокъ о бокъ съ христіанами и заниматься своимъ
дѣломъ. Намъ хорошо извѣстна жизнь евреевъ въ Кельнѣ въ серо-
*) О торговой дѣятельности евреевъ см. въ другой книжкѣ настоящей
коллекціи, которая будетъ посвящена исторіи торговли.
216
Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
динѣ XII вѣка. Они принадлежали тамъ къ числу горожанъ и
наравнѣ съ христіанами владѣли домами и землями; только они
образовывали свою общину—ипіѵегзііаз Лисіаеогит. У нихъ былъ
свой общинный домъ, свое кладбище за стѣнами города, синагога,
ежегодно они выбирали своего раввина (ерізсориз), который былъ
въ то же время и судьей. Какъ привилегированная община, они
стояли подъ непосредственнымъ покровительствомъ сначала архі-
епископа, потомъ города; особыя грамоты опредѣляли ихъ права и
обязанности. При возобновленіи грамотъ, что происходило черезъ
опредѣленное количество лѣтъ, они должны были выплачивать извѣст-
ную, съ каждымъ разомъ увеличивающуюся подать; они были
освобождены отъ обычныхъ городскихъ податей, но за то не поль-
зовались и гражданскими правами. Главнымъ ихъ занятіемъ была
отдача денегъ въ ростъ.
Однако, по мѣрѣ того, какъ города пріобрѣтали самостоятель-
ность, и руководство городской политикой переходило въ руки
купцовъ, естественныхъ конкурентовъ еврея, положеніе послѣднихъ
ухудшалось. Отъ нихъ все больше сторонились, ихъ все больше
ограничивали въ правахъ, преслѣдованія становились чаще и ожесто-
ченнѣе, ибо къ первоначальнымъ религіознымъ мотивамъ и націо-
нальной антипатіи присоединились экономическія причины: торго-
вое соперничество и эксплоатація населенія еврейскими мѣнялами.
Такъ, тотъ же Кельнъ запретилъ въ серединѣ XIV вѣка дальнѣй-
шее увеличеніе еврейскаго землевладѣнія въ городѣ. Такія же по-
становленія были изданы и въ другихъ городахъ. Отсюда и ведетъ
начало тотъ фактъ, что еврейскіе гетто, пережившіе средніе вѣка
и увидѣвшіе XIX вѣкъ, были такъ тѣсны. Но и экономическая
роль еврея также пережила средніе вѣка и до сихъ поръ даетъ
поводъ къ новѣйшимъ проявленіямъ средневѣкового религіозно-эконо-
мическаго фанатизма.
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 217
ХІ.
Когда говорятъ о городѣ, то современному читателю онъ
представляется чѣмъ то вродѣ современнаго города. Это было бы
большой ошибкой. Къ сожалѣнію, мы не можемъ дать здѣсь очерка
внѣшней картины города, но мы постараемся показать при помощи
цифръ, какъ сильно отличались средневѣковые города отъ современ-
ныхъ. Это прежде всего относится къ количеству жителей. Нашъ
промышленный вѣкъ пріучилъ насъ къ такому масштабу, что самые
населенные средневѣковые города кажутся намъ очень незначи-
тельными.
Возьмемъ Англію. Въ эпоху норманнскаго завоеванія на города
приходилась одна десятая часть всего населенія: 150,000 изъ
1,500,000. Самыми крупными городами были: Лондонъ, Уинчестеръ,
Бристоль, Іоркъ, Норичъ, Линкольнъ, но ни въ одномъ изъ нихъ
не жило болѣе 7000—8000 человѣкъ. Триста лѣтъ спустя это
отношеніе измѣнилось. Въ 1377 году, по вычисленію одного англій-
скаго ученаго, населеніе въ крупныхъ городахъ распредѣлялось
такимъ образомъ: въ Лондонѣ—35,000, въ Іоркѣ 11,000, въ
Бристолѣ 9,500, въ Ковентри немного больше 7,000, въ Норичѣ—
почти — 6,000, въ Линкольнѣ — 5,000. Ни въ одномъ изъ
остальныхъ городовъ не насчитывалось больше 5,000 человѣкъ.
Для Германіи у насъ есть нѣсколько болѣе подробныя цифры.
Для нѣкоторыхъ городовъ даже возможно прослѣдить движеніе на-
селенія. Въ Гамбургѣ въ 1311 г. было около 7000 жит.; въ
1419 г. количество ихъ увеличилось до 22000, но затѣмъ оно
упало до 12000 (1525) и лишь къ концу XVI в. вновь подня-
лось до 19000 ж. Въ Базелѣ въ 1446 г. было 10200 чел.
свыше четырнадцатилѣтняго возраста, но въ этотъ годъ тамъ былъ
соборъ, такъ что цифра ненормально высока, къ 1454 г. оно
дѣлается болѣе естественной—8000 чел. свыше четырнадцати-
лѣтняго возраста; по нѣкоторымъ разсчетамъ можно принять все населе-
ніе Базеля въ серединѣ XIV в. почти въ 15000 чел. Въ Цюрихѣ
населеніе съ середины XIV и въ теченіи XV вѣка безпрестанно
2*18 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
✓ падаетъ и лишь съ конца его вновь и то очень медленно
начинаетъ рости. Вотъ табличка:
1357 г. . . . 12375 ч.
1374 „ . . . .11050 п
1410 „ . . . 10570 59
1467 „ . . . 4713
1529 „ . . . . 5687
1588 „ • . . . 8649
Наоборотъ во Фрейбургѣ (швейцарскомъ) оно съ 5200 чел.
въ 1444 году выросло до 5800 чел. въ 1447 г., т. е. въ тече-
ніи трехъ лѣтъ. Въ Ростокѣ съ 10785 чел. въ 1375 г. вы-
росло до 13935 чел. въ 1410 г. Во Франкфуртѣ на М. съ
10000 чел. въ 1387 г. упало до 9000 чел. въ 1440 году.
Вотъ еще нѣсколько цифръ, вычисленныхъ по отношенію къ
отдѣльнымъ годамъ: Аугсбургъ (1475)—18300 чел., Гейдельбергъ
(1439) — ок. 5200, Лейпцигъ (1474) — ок. 4000, Майнцъ
(кон. XV в.) —5767, Нюрнбергъ (1449)—б. 20000, Страсбургъ
(1473 — 1477)—б. 20000, Ульмъ (1427)—ок. 20000 ж.
Ни для одной изъ другихъ странъ у насъ нѣтъ такихъ бо-
гатыхъ свѣдѣній, какъ для Германіи; даже свѣдѣнія, касающіяся
народонаселенія англійскихъ городовъ далеко не отличаются полнотою.
Что касается прочихъ, то тамъ вычисленія черезчуръ приблизи-
тельны, чтобы можно было ими оперировать х). Для Франціи мы
кое-какъ еще можемъ составить себѣ еще нѣкоторое понятіе о на-
селеніи Парижа. Его считаютъ въ эпоху Филиппа Красиваго рав-
нымъ 240.000 ч., что представляется преувеличеннымъ, по крайней
мѣрѣ, раза въ три. Изъ другихъ крупныхъ городовъ наиболѣе на-
селенными были Руанъ, Монпелье, Тулуза и особенно Реймсъ. Сто-
лѣтняя война со всѣми сопровождающими ее смутами сильно поуба-
вила населеніе, и только къ XVI вѣку замѣчается чувствительный
приростъ сравнительно съ началомъ XIV в.
О Для Германіи тоже существуетъ рядъ такихъ мало Надежныхъ дан-
ныхъ; напримѣръ, населеніе Любека въ первой половинѣ XIV в. считаютъ
равнымъ 70.000—80.000 душъ, Бреславля въ 1348 г.— около 22.000, Данцига
въ 1415 г.—около 40.000.
Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
219
Для бельгійскихъ городовъ имѣются нѣкоторыя болѣе поло-
жительныя свѣдѣнія, хотя среди нихъ нѣтъ указаній для тѣхъ го-
родовъ, которые являются особенно типичными для среднихъ вѣковъ
и прежде всего для Брюгге и Гента. Вотъ еще небольшая табличка,
повидимому, тоже преувеличенная’ І
Брюссель. Лувенъ. Мехельнъ. Антверпенъ.
1435 56.368 30.808
1472 53.848 26.448
1480 54.680 28.968 18.328 56.690
1496 17.404 68.010
Италія, самая развитая въ торгово-промышленномъ отношеніи
страна, имѣла и наибольшее количество населенія въ своихъ горо-
дахъ. Къ сожалѣнію, и тутъ цифры крайне приблизительныя, и по
всей вѣроятности даютъ слишкомъ щедрый разсчетъ. Поэтому и
вычисленія относительно разныхъ эпохъ плохо вяжутся между собою.
Мы все-таки приведемъ нѣкоторыя цифры. Въ Миланѣ во второй
половинѣ XV" в. было около 85.000 ж. (?), къ серединѣ слѣ-
дующаго столѣтія (1542)—57.075; въ Венеціи въ 1424 г.—
190.000 ж. (?), въ 1 563 г.—165.724; во Флоренціи въ 1351 г.—
около 50.000 ж. (?), два вѣка спустя (1562)—59.216; въ Бо-
лоньѣ въ 1371 г.—32.000 ж., въ 1587 г.—72.000 ж., въ
Римѣ въ концѣ XVI в. около 109.000 ж.
Здѣсь не могутъ быть поставлены, ни тѣмъ болѣе разрѣшены
даже главные вопросы статистики народонаселенія. Для этого у науки
пока нѣтъ достаточныхъ средствъ. Если для нѣкоторыхъ городовъ
и имѣются данныя, то это обстоятельство чисто случайно; мы ими
обладаемъ не потому, что городъ принадлежитъ къ числу наиболѣе
типичныхъ, а потому, что ему посчастливилось найти хорошаго
изслѣдователя своей старины. Мы возьмемъ нѣсколько пунктовъ,
относительно которыхъ въ литературѣ имѣются болѣе или менѣе
надежныя указанія.
Приростъ мужского населенія во Франкфуртѣ происходитъ
слѣдующимъ образомъ (исключены нехристіане и сыновья гражданъ).
220
Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
Годы. Приростъ за 50 лѣтъ. Средній при- ростъ въ годъ.
1311—1350 . 1293 32
1351—1400 • • 1535 31
1401—1450 • * * . 2506 50
1451 — 1500 « . А . 2537 51
Изъ каждыхъ 100 НОВЫХЪ гражданъ явилось во Франкфуртъ
изъ окрестностей, отстоящихъ отъ города.
Годы. до 2 миль. 2—10 м. 10—20 м. б. 20 м.
1311—1350 54,8 35,5 6,5 3,2
1351 — 1400 39,4 42,9 11,1 6,6
1401 — 1450 22,9 54,4 12,6 10,1
1451 — 1500 23,2 51,2 11,3 14,3
Такимъ образомъ область, изъ которой городъ притягиваетъ
къ себѣ населеніе все возрастала. Этотъ фактъ, вѣроятно, не пред-
ставляетъ особенности Франкфурта и воспроизводится повсюду.
Въ Бременѣ въ эпоху съ конца XIII до начала XVI вв. та часть
приселенцевъ, происхожденіе которыхъ удалось установить, распре-
дѣляются слѣдующимъ образомъ:
область. процентъ приселенцевъ.
до 2 миль. . . ..........20,7
отъ 2 до 10 м. ...... . . 23,5
свыше 10 м..............55,8
Въ Килѣ до XIV в. почти все пришлое населеніе было изъ
ближайшей округи, не болѣе 4 миль пространствомъ, изъ прибли-
зительно 150 различныхъ пунктовъ. Начиная съ XIV в. область
присаленія сильно расширяется. Притокъ новыхъ жителей идетъ
не только изъ всѣхъ частей Шлезвига и Гольштейна, но и изъ
Вестфаліи, восточно-эльбскихъ областей и проч.
Такимъ образомъ во всѣхъ этихъ случаяхъ область приселенія
съ теченіемъ времени все расширяется. Этотъ фактъ объясняется
легко. Первые приселенцы—это жители ближайшей сельской округи;
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 221
количество жителей болѣе отдаленныхъ мѣстностей невелико. Кто же
эти жители болѣе отдаленныхъ мѣстностей? Конечно, не крестьяне:
тѣ бы нашли городъ поближе. Это купцы и ремесленники, т. е.
люди, для которыхъ тотъ, а не иной городъ. представляетъ извѣст-
ный интересъ. Количество послѣднихъ и увеличивается съ теченіемъ
времени; городское торговое право въ послѣднія столѣтія среднихъ
вѣковъ уже складывается, и господствующая въ его нормахъ исклю-
чительность дѣлаетъ выгодной натурализацію въ крупныхъ торго-
выхъ центрахъ; затѣмъ, купцу по торговымъ соображеніямъ можетъ
оказаться болѣе удобнымъ поселеніе въ опредѣленномъ городѣ. Что
касается ремесленниковъ, то къ концу среднихъ вѣковъ начинаются
странствованія подмастерьевъ, и этого одного факта уже достаточно
для объясненія роста приселенцевъ изъ болѣе отдаленныхъ мѣстно-
стей. Поэтому, если взять одно купеческое, или одно ремесленное
населеніе, то цифры будутъ иныя даже для древнѣйшихъ временъ.
Ближайшая же сельская округа къ этому времени уже успѣваетъ
отдать городу весь свой излишекъ въ людяхъ. Вотъ еще нѣсколько
цифръ, поясняющихъ это явленіе. Въ кельнской купеческой ассо-
ціаціи только 44% происходили изъ теперешней Рейнской про-
винціи, остальные—изъ болѣе отдаленныхъ мѣстъ, причемъ 72%
ея членовъ и раньше уже жили въ городахъ. Въ Констанцѣ боль-
шинство поселившихся въ городѣ между 1489 и 1501 годами
641 подмастерьевъ раньше были жителями городовъ и другихъ
мѣстъ, болѣе отдаленныхъ.
Перейдемъ къ распредѣленію городского населенія по полу и
по возрасту. Женщинъ въ средневѣковыхъ городахъ было сравни-
тельно съ современными, условіями больше, что прежде всего объяс-
няется разницею въ промышленныхъ условіяхъ городского развитія.
Вотъ каково было отношеніе между мужскимъ и женскимъ поломъ
въ нѣкоторыхъ городахъ.
Нюрнбергъ (1449) .100:121
Базель (1454, два округа) ...... 100:108
Франкфуртъ (1431—1437, только евреи) . 100:140
Ростокъ (1594) ..... 100:120
Кельнъ (1507 случаевъ взрослаго населенія) . 100:105
222 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
Во всѣхъ подсчетахъ городского населенія бросается въ глаза
одно явленіе, общее, по крайней мѣрѣ, для тѣхъ нѣмецкихъ горо-
довъ, исторія которыхъ изслѣдовалась съ этой точки зрѣнія—не-
нормально малое число дѣтей, что легко объясняется большою
смертностью въ дѣтскомъ возрастѣ. Съ дѣтскими болѣзнями бороться
не умѣли, гигіена и профилактика находились въ зачаточномъ со-
стояніи, и эпидеміи уносили огромное количество жертвъ среди
дѣтей такъ же, какъ и среди взрослыхъ. Вотъ нѣкоторыя данныя:
въ Нюрнбергѣ т) дѣти составляли 35% бюргерскаго, т. е. обла-
давшаго правомъ гражданства населенія, такъ что на одного бюргера
приходилось нѣсколько меньше 2 дѣтей. Въ Франкфуртѣ средній
процентъ дѣтей у евреевъ доходилъ всего до 27%.
Имущественныя отношенія въ городакъ также могутъ быть
иллюстрированы нѣкоторыми цифрами. Въ Базелѣ, городѣ, который счи-
тался богатымъ, въ 1429 году изъ 2536 лицъ, занесенныхъ въ книгу
плательщиковъ податей, только 13 владѣли имуществомъ, оцѣни-
вавшимся выше 9.500 гульденовъ (при переводѣ на нынѣшній
курсъ около 71.250 руб.), причемъ въ эту сумму входила цѣн-
ность всего имущества, движимаго и недвижимаго до послѣдней
пуговицы. Лица, владѣвшія имуществомъ свыше 2000 гульденовъ
(около 15.000 руб.), составляли едва 5% плательщиковъ податей.
Въ 1454 году самый богатый человѣкъ въ Базелѣ владѣлъ иму-
ществомъ въ 12600 гульд. (около 95.000 руб.). Въ Гейдель-
бергѣ въ 1439 г. 45 патриціевъ или 7, всѣхъ плательщиковъ
владѣли 7з всего имѣвшагося въ городѣ имущества, въ Бернѣ,
въ 14 48 г. 64,2% населенія платили имущественный налогъ,
остальные либо поголовную пятишиллинговую податъ, либо были
вовсе освобождены отъ уплаты податей.
Количество пролетаріевъ опредѣляется слѣдующими цифрами.
Въ Базелѣ въ 1429 г. было 649 человѣкъ, имущество которыхъ
составляло не болѣе 10 гульденовъ (въ ихъ числѣ были, конечно, и
круглые бѣдняки); это даетъ 25,5%. Въ 1454 г. число ихъ возросло
до 702 (32°/0). Въ Гамбургѣ въ 1451 — 1538 гг. бѣдняки
1 Возрастное отношеніе здѣсь, впрочемъ, плохо разграничено.
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 223
составляли 16 — 24% населенія; въ Оренбургѣ (швейцарскомъ) ихъ
было 28,3%, въ Бернѣ нѣсколько меньше (около 24%); въ
Аугсбургѣ около 1520 г. бѣдныхъ было около 2000 чел,
Откуда бралось такое количество неимущихъ? Главнымъ обра-
зомъ изъ селъ, ибо далеко не всѣ пришлые элементы принимались
въ число гражданъ.—Это явленіе, одинаково хорошо знакомое всѣмъ
странамъ. Но ближайшія причины огромнаго роста городского про-
летеріата еще не вполнѣ выяснены.
Обратимся къ цифрамъ, иллюстрирующимъ положеніе промыш-
ленности.
Основнымъ фактомъ является здѣсь тотъ, что количество лю-
дей, занимающихъ самостоятельное положеніе въ промышленности
въ средніе вѣка было въ нѣсколько разъ больше, чѣмъ въ настоящее
время. По сравненію, напр., франкфуртскихъ условій въ 1387 и
1875 гг. разница оказывается, по крайней мѣрѣ, въ четыре раза
Это обусловлено многочисленностью отраслей одного и того же ре-
месла; сильная дифференціація производства отвѣчала одной изъ
наиболѣе настойчиво проводимыхъ городами тенденцій—не допускать
появленія крупныхъ предпріятій.
По количеству всего больше было цеховъ, занимающихся
производствомъ пищевыхъ продуктовъ: булочниковъ, мельниковъ,
пивоваровъ, мясниковъ и проч.; на второмъ мѣстѣ стоятъ цехи,
занимающіеся приготовленіемъ одежды: портные, сапожники, скорняки
и проч., затѣмъ идутъ цехи металлическаго производства, затѣмъ
столяры, плотники и др. Однако, въ городахъ, въ которыхъ сильно
развита текстильная промышленность, этотъ дорядокъ нарушается, и
первое мѣсто по численности принадлежитъ цехамъ ткачей, валяль-
щиковъ, строгальщиковъ, красильщиковъ матерій, которые при обыкно-
венныхъ условіяхъ представлены слабо. Вотъ нѣсколько цифръ.
Города. Количество цеховъ. Мастеровъ.
Парижъ (1292) . 3 50 • . 4159
Франкфуртъ на М. (1355) . - 14 . . (1387) —1246
Любекъ (1474) • . - • . 50 . . —
Нюрнбергъ (1363)............. 50 • . 1217
224
Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
Города.
Количество цеховъ. ' Мастеровъ.
Страсбургъ (1395) . .
Вѣна (1405) . . .
Аугсбургъ (1368) . .
Гамбургъ (1376) . .
Базель ......
29 . —
77 . . (1454)— 450
17 . . —
22 . . 718
— . . (1451)—1076
Въ Гамбургѣ (1376) первое мѣсто по количеству занимали
пивовары (181 мастеръ); за ними шли 69 пекарей, 57 мясниковъ,
31 рыболовъ. Въ Страсбургѣ въ 1467 г. было 29 пекарей бѣлаго
хлѣба, и этого количества оказывалось мало; чрезъ нѣсколько лѣтъ
въ цехѣ прибавилось еще три мастера. Въ Нюрнбергѣ (1363)
первое мѣсто занимали мастера металлическаго производства раз-
личныхъ отраслей (337), затѣмъ кожевники и скорйяки (вмѣстѣ
152). Но въ Ульмѣ, напр. (1471 —1487) однихъ ткачей бар-
хатныхъ матерій было 90 человѣкъ, а во Франкфуртѣ (1387)
мастера, занятые въ текстильномъ производствѣ, составляли 309
человѣкъ (изъ нихъ 272 ткачей шерстяныхъ матерій).
Города отстояли другъ отъ друга на очень небольшомъ раз-
стояніи. Этого требовали интересы сельскаго населенія, и экономи-
ческая эволюція, разрушившая хозяйственную автономію села, давала
то ему удобство, что каждый крестьянинъ могъ имѣть подъ рукою
рынокъ, гдѣ онъ могъ достать. все ему ‘ необходимое въ сравни-
тельно очень короткій срокъ. Въ Германіи на каждый городъ при-
ходилось въ средніе вѣка не больше 8 кв. миль территоріи, но
въ юговосточной Германіи это пространство было еще меньше:
2—21/2 кв. мили, въ средней и сѣверо-западной 3—4 кв. м.‘
Такъ что въ любомъ мѣстѣ страны крестьянинъ въ одинъ день
могъ съѣздить въ городъ и вернуться оттуда къ себѣ въ село.
Городостроительная горячка, обуявшая князей въ XIII и XIV вѣ-
кахъ, грозила еще больше уменьшить размѣры территорій, обслужи-
ваемыхъ городомъ, но излишекъ очень скоро исчезъ, перейдя въ
разрядъ захудалыхъ мѣстечекъ. Отраженіемъ этого явленія было'
постановленіе Саксонскаго Зерцала, гласившее: Мап епшиг сЬеіпей
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 225
тагкѣ Ьшѵеп йете апйегп еіпег тііе паЬ,—нельзя строить
рынка, который былъ бы къ другому ближе, чѣмъ на одну милю.
Изъ этихъ цифръ въ связи со всѣмъ предыдущимъ выясняется
Экономическое значеніе средневѣкового города.
Города дѣлаются экономическими единицами, когда въ нихъ
появляется рынокъ. Рынокъ же появляется тогда, когда того тре-
буютъ измѣнившіяся условія экономическаго развитія; городами
покрывается все пространство территоріи, на которомъ прежде они
были исключеніемъ и гдѣ господствующимъ соціально-экономическимъ
типомъ были села и помѣстья. Съ появленіемъ городовъ завершается
утрата послѣдними своей хозяйственной автономіи. Частью есте-
ственнымъ путемъ, частью при помощи насильственныхъ мѣръ—
тамъ, гдѣ дѣло идетъ о владѣльцахъ замковъ, затруднявшихъ тор-
говлю посредствомъ пошлинъ или прямымъ разбоемъ—городу удается
создать опредѣленный хозяйственный округъ, центромъ котораго
является онъ самъ. Но тутъ же намѣчается и слѣдующій моментъ
экономическаго развитія—первые признаки народнаго хозяйства.
Купцы заводятъ сношенія съ чужими странами, чтобы изъ-за гра-
ницы привозить на родину незнакомые или недостающіе ей продукты
и вывозить свой излишекъ. Всѣ эти условія вызываютъ появленіе
въ городахъ соотвѣтствующихъ организацій, призванныхъ служить
частью потребностямъ мѣстной округи, частью облегчать отдаленныя
сношенія. Такъ, въ городахъ появляются купеческія гильдіи, ганзы,
склады, ремесленныя корпораціи. Охраняемые торговыми и промыш-
ленными монополіями, города до тѣхъ поръ могли спокойно взирать
на будущее, пока отлившіяся въ городскомъ хозяйствѣ формы не
сдѣлались черезчуръ узки для новыхъ потребностей хозяйственной
жизни. Тогда долженъ былъ начаться упадокъ, и онъ дѣйстви-
тельно скоро далъ знать о себѣ. Соціальныя отношенія, которыя
въ блестящій періодъ городского хозяйства складывались такъ, что
интересы всѣхъ классовъ городского населенія находили себѣ удо-
влетвореніе, стали измѣняться. Классовыя противорѣчія стали об-
наруживаться все съ большей и большей силою; тѣ слои город-
ского населенія, которые попали въ разрядъ эксплоатируемыхъ,
сплотились и вступили въ борьбу съ эксплоатирующими, и весь
15
226 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
строй, который держался на совмѣстной дѣятельности обоихъ эле-
ментовъ, началъ мало-по-малу разлагаться. Средневѣковыя формы
пришли въ упадокъ. Но города не погибли. Было пріостановлено
ихъ дальнѣйшее развитіе въ томъ же быстромъ темпѣ, въ какомъ
шло до начала новаго времени, примѣрно до XVI вѣка. Въ даль-
нѣйшемъ имъ предстоитъ еще болѣе блестящій періодъ, но то бу-
детъ періодъ капиталистическаго хозяйства, и основы городского
процвѣтанія будутъ совершенно иныя.
Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
227
ГЛАВА IV.
Итоги городского развитія въ средніе вѣка.
і.
Исторія города въ средніе вѣка является рѣшающимъ момен-
томъ въ исторіи города вообще. Современный городъ утратилъ нѣ-
которыя существенныя черты средневѣковаго города и взамѣнъ ихъ
пріобрѣлъ другія, ему чуждыя, но онъ сохранилъ основные признаки,
которые явились въ средніе вѣка. Поэтому изученіе средневѣкового
города представляетъ не только историческій интересъ; оно можетъ
помочь разобраться во многихъ сложныхъ вопросахъ современнаго
городского строя.
Исторія европейскаго города начинается съ римскихъ городовъ.
Но связь тѣхъ и другихъ почти исключительно внѣшняя. Римскіе
города, тамъ гдѣ они существуютъ, указываютъ мѣсто средневѣко-
вымъ, даютъ матеріалъ для постройки новыхъ городовъ и лишь
въ очень рѣдкихъ случаяхъ передаютъ своимъ потомкамъ нѣкоторыя
изъ своихъ учрежденій; только въ сильно романизованныхъ стра-
нахъ римскія традиціи, но не спеціально-муниципальныя, а общія,
оказываютъ вліяніе на позднѣйшіе городскіе распорядки. Въ осталь-
номъ городъ—созданіе среднихъ вѣковъ.
Первые города въ Европѣ возникаютъ подъ давленіемъ воен-
ной необходимости; въ эпоху народныхъ передвиженій и слѣдующій
за ней періодъ феодальной анархіи, когда господствовало право
сильнаго, когда по всей странѣ слышался звонъ оружія, гремѣлъ
торжествующій кличъ побѣдителей и раздавались жалобные стоны
раненыхъ, умирающихъ и уводимыхъ въ плѣнъ, укрѣпленія должны
15
228
Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
были играть и дѣйствительно играли важную роль: за ними только
и можно было найти защиту отъ врага. Укрѣпленіями обводились
старые римскіе города, лишившіеся ихъ раньше и епископами спасен-
ныя отъ полнаго упадка, другія епископскія резиденціи, монастыри,
помѣстья, села; укрѣпленія строились и на чистомъ мѣстѣ, которое
почему либо часто подвергалось вражьимъ набѣгамъ. Укрѣпленное
поселеніе объявлялось на томъ или иномъ основаніи неприкосновен-
нымъ, выдѣлялось въ мирную округу, обезпечивавшую жителямъ болѣе
безопасное существованіе. Таковы были первоначальныя ячейки
городовъ; ихъ было немного, и у нихъ не было отличнаго отъ
села устройства. Село. и городъ юридически не различались: у города
были укрѣпленія, село было открыто; на этомъ разница между ними
прекращалась.
Коренное различіе между этими двумя видами поселенія появи-
лось вмѣстѣ съ хозяйственнымъ переворотомъ XII вѣка, результа-
томъ котораго было вытѣсненіе натуральнаго хозяйства мѣновымъ.
Частью автономный внутренній процессъ, частью давленіе міровой
торговли привели къ разложенію единой феодальной семьи виллановъ,
жившей въ тискахъ сеньоріальной опеки, и къ выдѣленію изъ ноя
новыхъ профессіональныхъ классовъ. Процессъ этотъ шелъ изъ
передовыхъ торговыхъ странъ въ отсталыя и всюду преобразовывалъ
составъ общины, сначала свободной, затѣмъ и крѣпостной. Освобо-
дившійся купецъ, надѣленный привилегіями, получилъ возможность
странствовать по странѣ; въ городахъ появились рынки для облегченія
сношеній между городомъ и селомъ; въ нихъ селились купцы, при-
носившіе туда свои профессіональныя обычаи; въ селѣ и городѣ
выдѣлились ремесленники. Условія торговли и промышленности тре-
бовали свободы для своихъ носителей — она явилась, и городской
воздухъ получилъ почти волшебную силу—онъ сталъ освобождать
крѣпостного. Условія торговли и промышленности требовали для
своихъ носителей также и безопасности—и она явилась въ кодексахъ
городского уголовнаго права, подъ угрозою тяжелыхъ наказаній
запрещавшаго нарушеніе спеціальнаго городского мира. Условія
торговли и промышленности требовали болѣе подвижныхъ нормъ
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 229
гражданскаго права—явились и онѣ, чтобы облегчить отчужденіе и .
наслѣдованіе имуществъ.
Оживленная торговая и промышленная дѣятельность въ горо-
дахъ накопляла въ рукахъ бюргеровъ богатство и имъ стало не
въ мочь выносить зависимость отъ сеньера, стѣснявшаго имъ свободу
операцій. И зависимость исчезла полностью или въ такой степени,
что уже не мѣшала отдаваться профессіи; частью оружіемъ, частью
при помощи денегъ, городомъ, умѣвшимъ пользоваться всякими
крупными и мелкими политическими комбинаціями, удалось сбросить
стѣснительное иго. Нѣкоторые изъ нихъ пріобрѣли при этомъ и
политическую независимость, нѣкоторые принуждены были довольство-
ваться чисто-гражданскими вольностями.
Теперь городъ былъ ужо городомъ въ юридическомъ смыслѣ.
Между нимъ и селомъ лежала цѣлая пропасть. У города было свое
право и свое устройство. Городское устройство соединяло въ себѣ
въ разныхъ мѣстахъ черты сельскаго устройства (альменда, условія
вступленія въ число гражданъ), съ чертами общегосударственной
организаціи, переработанной въ сѳньеріальномъ режимѣ (обыкновенно
судъ, рѣдко администрація) и съ совершенно новыми, созданными
преобразованіемъ соціальной жизни учрежденіями (администрація,
финансы). Торговля и промышленность въ городахъ также создали
для себя новыя формы и вызвали своеобразную политику для за-
щиты своихъ интересовъ.
Горожане обнаружили, далѣе, послѣдовательное стремленіе къ
уравненію сословного состава въ городахъ, боролись болѣе или менѣе
успѣшно со старыми привилегіями духовенства и свѣтскихъ бароновъ,
принуждали послѣднихъ либо совсѣмъ сливаться съ прочимъ город-
скимъ населеніемъ, либо уходить изъ города. Но, если городамъ
удавалось сломить старыя сословныя перегородки, то въ нихъ по-
являлась рознь иного, брлѣе новаго порядка—между богатымъ ку-
печествомъ и ремесленниками. Эта рознь привела въ вольныхъ го-
родахъ къ открытой борьбѣ изъ-за участія въ управленіи города,
и въ большинствѣ случаевъ борьба кончалась уравненіемъ въ пра-
вахъ обоихъ сословій. Но затѣмъ начинается еще новая рознь въ
сферѣ промышленности—на этотъ разъ типичная классовая проти-
2 30
Средневѣковые города въ» Западной Европѣ.
воположность между мастерами, предпринимателями и подмастерьями-
рабочими. Классовая борьба приводила къ упадку городской про-
мышленности, а всѣми видами сословной и классовой розни внутри
городовъ пользовался могущественный врагъ городской независи-
мости—королевская и княжеская власть. Въ цвѣтущую эпоху своего
существованія города успѣшно боролись съ врагами, и такъ какъ
каждый въ одиночку былъ слишкомъ слабъ, то они заключали
между собою союзы. Таковы коалиціи французскихъ коммунъ, на-
правленныхъ противъ сеньеровъ и крупныхъ бароновъ, таковы испан-
скіе германдады, боровшіеся какъ’ съ феодалами, такъ и съ коро-
лями, такова лига ломбардскихъ городовъ, прославившая себя по-
бѣдою надъ Варбаруссой, таковы нѣмецкіе союзы, направленные
противъ князей и самые крупные изъ нихъ Рейнскій и Швабскійг).
Даже тогда, когда города соединялись главнымъ образомъ для тор-
говыхъ цѣлей, какъ фламандская ганза или великая нѣмецкая
Ганза, они должны были иногда поднимать оружіе какъ для охраны
своихъ интересовъ такъ и для отраженія врага. Нѣмецкой Ганзѣ
пришлось даже вынести войну съ цѣлой державой—Даніей, войну,
окончившуюся пораженіемъ врага купеческаго союза. Но если союзы
помогли въ блестящую пору городского развитія, то они въ эпоху
упадка сдѣлались частью невозможны, частью безсильны, и неза-
висимость городовъ скоро кончилась; въ однихъ странахъ это
произошло раньше, въ другихъ позже. Иную форму принялъ упадокъ
городовъ въ Италіи, гдѣ они, не утрачивая внѣшняго положенія
попали въ руки тирановъ.
Политическія условія не одни содѣйствовали упадку городовъ:
были и экономическія. Съ открытіемъ Америки и морского пути
въ Индію экономическая жизнь стала мало-по-малу обнаруживать
стремленіе къ расширенію узкихъ рамокъ городского хозяйства и
къ преобразованію на основѣ національнаго хозяйства. А городамъ
трудно было сразу приспособиться къ этой перемѣнѣ. Они держа-
лись за старое, и приходили въ упадокъ. Цвѣтущая городская
*) Конфедерація англійскихъ Пити Портовъ стоитъ особо.
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 231
жизнь замерла, чтобы позже оживиться при новыхъ условіяхъ, со
средневѣковыми имѣющихъ мало общаго.
II.
Историческая роль, которую пришлось сыграть средневѣковымъ
городамъ, была огромна. „Города въ Европѣ являются какъ бы по-
стоянными лагерями культуры, очагами трудолюбія и началомъ луч-
шаго государственнаго устроенія, безъ котораго страна до сихъ
поръ оставалось бы пустынейговоритъ знаменитый Гердеръ, и
это въ значительный степени справедливо.
Въ экономическомъ отношеніи городъ является однимъ изъ
важнѣйшихъ факторовъ разложенія натуральнаго хозяйства. Возни-
кновеніе городовъ было само по себѣ отвѣтомъ на запросы эконо-
мической эволюціи, но города очень скоро сдѣлались самымъ могу-
щественнымъ орудіемъ этой эволюціи. Разъ образовался городъ,
т. е. поселеніе, снабженное рынкомъ,' съ жителями, занимающимися
торговлею и промышленностью и не имѣющими поэтому времени для
производства жизненныхъ припасовъ,—хозяйственная автономія окру-
жающей его сельской округи должна была немедленно распасться.
Городъ не могъ выносить рядомъ съ собою автономныхъ хозяйствъ,
не нуждающихся въ производимыхъ въ немъ продуктахъ и не вы-
нужденныхъ сбывать въ него свои произведенія. Если бы вокругъ
него сельскія хозяйства сохранили свою независимость, городъ, какъ
таковой пересталъ бы существовать. Поэтому городъ изо-всѣхъ
силъ старается притянуть сельскія поселенія въ кругъ своего хо-
зяйственнаго вліянія. Если ему не удается достигнуть этого путемъ
чисто хозяйственнаго давленія, то онъ не задумывается пускать
въ ходъ силу: ведетъ борьбу съ мелкопомѣстной феодальной знатью,
принуждаетъ дворянъ бросать ихъ крѣпкіе замки и поселяться за
своими стѣнами, разрушаетъ рыцарскія гнѣзда, оберегаетъ свои про-
мышленные интересы постановленіями о заповѣдной милѣ, препят-
ствующей развитію сельской промышленности. Селу при этихъ усло-
віяхъ остается только земледѣліе всѣхъ видовъ; лишь въ рѣд-
кихъ случаяхъ ему удается отстоять нѣкоторые промыслы. Торговля
232
Средневѣковые города, въ Западной Европѣ.
и промышленность захвачены городомъ и тамъ получаютъ свою
организацію.
Складочное право и гостинное право (біареі ипй базіе-
тесЫ) обезпечиваютъ городу его торговую монополію. Той же цѣли
служатъ купеческія организаціи. Но по мѣрѣ того, какъ хозяй-
ственная эволюція идетъ дальше и измѣняются господствующія по-
литическія формы Европы въ сторону абсолютизма, городское хо-
зяйство, какъ таковое, падаетъ. Въ Англіи цѣлый рядъ интерму-
ниципальныхъ соглашеній постепенно нейтрализируютъ вліяніе охра-
нительныхъ мѣръ, издаваемыхъ городами и знаменуютъ переходъ
къ внутренней свободной торговлѣ подъ эгидою сильной государ-
ственной власти. Въ Германіи, съ упадкомъ городовъ и съ погло-
щеніемъ ихъ княжеской властью, послѣдней приходится взять въ свои
руки завѣдованіе городской торговой политикой, охранять складочное
право въ тѣхъ городахъ, гдѣ его существованіе продолжаетъ быть
выгоднымъ, уничтожать тамъ, гдѣ оно утратило экономическій смыслъ
и лишь тормозитъ торговлю. Словомъ, на мѣсто разрозненной дѣя-
тельности отдѣльныхъ городовъ становится единая, руководимая
государствомъ торговая политика т).
Эта политика постепенно расширяетъ сферу своей дѣятель-
ности, и мы хорошо знакомы съ нею въ ея современномъ видѣ. Но
основныя формы и основные принципы этой политики, первыя по-
пытки протекціонизма, первые робкіе шаги на почвѣ фритредер-
ства—все это созданіе средневѣковыхъ городовъ и коммерческаго
генія средневѣкового купца.
То же самое было и съ промышленными формами. Цехи—
созданіе городовъ, и въ началѣ существовали исключительно въ го-
родахъ и исключительно для городовъ, но по мѣрѣ измѣненія
господствующей экономической идеи, городъ' сталъ черезчуръ тѣсенъ
для промышленности вообще и для цеховой организаціи въ частности.
И цеховые распорядки мало-по-малу тамъ, гдѣ политическія условія
этому не препятствуютъ, дѣлаются предметомъ общегосударственнаго
’) Если государство сильно, то оно оказываетъ покровительство и за-
граничной торговлѣ (Англія, позднѣе Франція), если оно слабо, то его роль
не выходитъ изъ предѣловъ государства (нѣмецкія княжества).
Средневѣковые города, въ Западной Европѣ. 233
законодательства и распространяются и на внѣгородскія территоріи.
Англійскіе парламентскіе статуты съ начала XVI вѣка все больше и
больше вмѣшиваются, въ область регламентаціи промышленности, кото-
рая раньше была исключительнымъ достояніемъ городского законода-
тельства. Статуты пользуются наиболѣе типичными уставами ремеслен-
ныхъ гильдій и съ нѣкоторыми видоизмѣненіями дѣлаютъ ихъ обще-
государственными регламентами. Городскія корпораціи мало-по-малу
лишаются своихъ прерогативъ, и промышленность начинаетъ склады-
ваться болѣе ровными полосами по всей странѣ. Раньше въ горо-
дахъ были представлены всѣ промышленныя отрасли; теперь каждая
отрасль сосредоточивается въ такомъ районѣ, который по естествен-
нымъ условіямъ болѣе благопріятствуетъ ей. Основы парламентскаго
законодательства покоятся такимъ образомъ на началахъ, вырабо-
танныхъ корпораціями; нѣкоторыя изъ наиболѣе характерныхъ чертъ
гильдейской системы воспроизводятся и въ системѣ домашней про-
мышленности.
Въ Германіи было то же самое. Территоріальные князья
пользовались цеховыми статутами, чтобы на основаніи ихъ издавать
обще-государственныя постановленія. При этомъ городскіе цехи въ
нѣкоторыхъ мѣстахъ удерживались, въ другихъ отмѣнялись. Иногда
князья, оставляя въ силѣ мѣстные цеховые статуты, старались во-
дворить въ нихъ однообразіе, или ограничивались тѣмъ, что уси-
ливали вліяніе государства, въ отдѣльныхъ городахъ. Если издава-
лись общегосударственные статуты для цеховъ, то большею частью
брался какой-нибудь типичный мѣстный статутъ и только снабжался
именемъ князя; тутъ князья неоднократно пользовались статутами
городовъ, не входившихъ въ ихъ территорію. Словомъ, и въ Гер-
маніи городское промышленное законодательство служило образцомъ
для государственнаго.
Во Франціи въ этомъ отношеніи наиболѣе характерна дѣятель-
ность Людовика XI. Этотъ король, при которомъ французскій абсо-
лютизмъ впервые сталъ на твердую почву, при которомъ города
почти всюду потерялц остатки независимости, при которомъ коро-
левская власть съ помощью богатой буржуазіи превратила въ своихъ
чиновниковъ муниципальную магистратуру,—въ своей промышленной
234 Средневѣковые города, въ Западной Европѣ.
политикѣ заботился объ одномъ,—подчинить автономныя корпораціи
своей власти и ввести единообразіе въ пеструю смѣсь корпораціон-
ныхъ статутовъ. Этого нужно было только захотѣть, потому что
города не могли противиться могущественному королю. Людовикъ
издалъ въ 1479 году ордонансъ, регулирующій суконное производ-
ство во всей странѣ по образцу парижскихъ статутовъ и уничто-
жавшій монополію корпорацій. Но. его сынъ не обладалъ желѣзной
энергіей отца; уступая требованіямъ заинтересованныхъ лицъ,
чуть не на другой день послѣ смерти Людовика, Карлъ VIII факти-
чески отмѣнилъ ордонансъ 1479 года. Дѣло Людовика XI будутъ
продолжать впослѣдствіи Генрихъ IV и Кольберъ; тогда вновь
обратятся къ статутамъ парижскихъ ремесленниковъ, хотя будутъ
искать въ нихъ уже не совсѣмъ того, чего искали прежде.
III.
Соціальная роль городовъ не менѣе значительна. Прежде всего
приходится обратить вниманіе на ихъ дѣятельность въ процессѣ
разложенія крѣпостного права. „Гражданская свобода, говоритъ
одинъ историкъ, распространялась радіусами изъ большихъ промыш-
ленныхъ и торговыхъ центровъ; въ частности средняя и сѣверная
Италія, гдѣ всего раньше и всего сильнѣе забила ключемъ про-
мышленная и торговая жизнь, сдѣлалась въ то же время первымъ
очагомъ крестьянской эмансипаціи".
Средневѣковой городъ для своихъ торговыхъ и промышлен-
ныхъ цѣлей требуетъ большого наплыва жителей; мы знаемъ, что
на первыхъ порахъ онъ выросталъ, какъ колонизаціонный пунктъ,
путемъ приселеній. По мѣрѣ того, какъ развивается торговля и уве-
личивается спросъ на городскіе товары, городъ долженъ увеличи-
вать число людей, занятыхъ въ обоихъ главныхъ отрасляхъ его
дѣятельности. Поэтому городское- право прежде всего даетъ личную
свободу поселившемуся въ сферѣ его дѣйствія крѣпостному; поэтому
городской воздухъ получаетъ способность дѣлать виллана свобод-
нымъ подобно тому, какъ болѣе тяжелый воздухъ помѣстья сооб-
щалъ зависимость свободному человѣку.
Средневѣковые города, въ Западной Европѣ.
235
Города сдѣлали первый шагъ на поприщѣ развязки крѣпост-
ныхъ отношеній; за ними вслѣдъ разложеніе крѣпостныхъ отношеній
стало все въ болѣе и болѣе широкихъ размѣрахъ осуществляться
и въ негородскихъ территоріяхъ Европы. Съ появленіемъ города и
самимъ помѣщикамъ стало ясно, что освобожденіе крѣпостного люда
выгодно имъ самимъ. Пока не было города, т. е. рынка, помѣстью
некуда было сбывать продукты .своего хозяйства; оно оставалось
изолированнымъ. Когда же явился рынокъ, продукты получили боль-
шую цѣнность; стало выгодно производить ихъ въ большемъ коли-
чествѣ. Выдвинулся, слѣдовательно, вопросъ о производительности
труда. А у помѣщиковъ къ тому времени — совершенно такъ же,
какъ и у нашихъ къ половинѣ XIX вѣка,— накопилось достаточно
опыта, чтобы прійти къ пониманію большей выгодности свободнаго
труда передъ крѣпостнымъ. И они уже по собственному почину,
но косвенно побуждаемые къ тому городами, стали переводить кре-
стьянъ съ барщины на оброкъ.
Съ эмансипаціей крестьянъ тѣсно связано ослабленіе двухъ
высшихъ феодальныхъ сословій, какъ представителей крупнаго земле-
владѣнія. Въ этомъ отношеніи города сдѣлали также очень много.
Не касаясь политическаго значенія ихъ борьбы съ духовными и
свѣтскими баронами, укажемъ на то, что завоевывая свою незави-
симость, города пробивали широкую брешь въ вѣковой твердынѣ
феодализма, отнимая у его представителей сотни и тысячи вилла-
новъ, принуждая бароновъ и рыцарей оставлять замки, насильственно
водворяя ихъ въ своихъ стѣнахъ, требуя отъ нихъ подчиненія
своему праву. Но такъ могутъ дѣйствовать только самые сильные
города. Болѣе слабые поступаютъ иначе. Духовенство и свѣтская
знать то совсѣмъ не допускаются вь города, то лишаются права
пріобрѣтать землю въ чертѣ городскихъ стѣнъ; и вообще съ ними
ведутъ постоянную борьбу, цѣль которой заключается въ томъ, чтобы
отнять у нихъ ихъ привилегіи и изъятія и приравнять по правамъ
и по обязанностямъ къ другимъ горожанамъ. Всѣ эти мѣры въ связи
съ постоянными мелкими походами противъ разбойничьихъ замковъ,
приводятъ къ тому, что къ исходу среднихъ вѣковъ соціальная
роль представителей духовной и свѣтской знати падаетъ настолько,
236 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
что и на политической почвѣ центральная власть можетъ гораздо легче
справляться съ ними. Знать лишается огромной части своихъ мате-
ріальныхъ ресурсовъ. Это въ значительной степени дѣло городовъ,
и результатомъ этого дѣла воспользовалось государство.
Въ городахъ же образовался новый, невѣдомый раннему средне-
вѣковью классъ—буржуазія. Представительница торговли и промыш-
ленности, она быстро завоевала себѣ видное общественное положеніе.
Грозный врагъ двухъ старшихъ сословій, порою неоцѣнимый союз-
никъ королевской и императорской власти, творецъ національнаго
богатства, буржуазія вначалѣ завоевала себѣ и политическія воль-
ности, но затѣмъ должна была отказаться отъ независимости и по-
святила себя исключительно хозяйственной дѣятельности. Ея бо-
гатства’ возрастали и къ исходу среднихъ вѣковъ она научается
эксплоатировать чужой трудъ и вкушаетъ сладость прибавочной цѣн-
ности. Въ XV вѣкѣ, а въ нѣкоторыхъ странахъ и раньше, по-
является настоящая рознь между предпринимателями и рабочими;
среднимъ вѣкамъ также знакомъ рабочій вопросъ, но это но со-
временный рабочій вопросъ, рожденный изъ нѣдръ капитализма.
Средневѣковой капитализмъ—еще въ младенческомъ состояніи. Онъ
выростетъ потомъ, и вольетъ свѣжую кровь въ жилы буржуазіи.
Но и въ средніе вѣка богатство — естественная питающая среда для
буржуазіи. Оно создаетъ его силу, и эта сила реализируется на по-
литическомъ поприщѣ въ концѣ XVIII вѣка.
IV.
Въ политическомъ отношеніи города сослужили великую службу
въ процессѣ общественнаго развитія. И здѣсь первымъ долгомъ
приходится обратить вниманіе на ихъ роль въ качествѣ принци-
піальнаго противника феодализма. Подобно тому какъ они сокру-
шили феодальный способъ производства и содѣйствовали паденію
феодальныхъ сословныхъ перегородокъ, такъ и въ политической
сферѣ городамъ обязано государство тѣмъ, что пала мощь феодаль-
ной знати, которая была самымъ сильнымъ его врагомъ.
До выступленія городовъ феодализмъ въ политической сферѣ
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 237
былъ въ полномъ расцвѣтѣ. Государство раздробило свою власть,
уступая огромную часть своихъ прерогативъ духовенству, монасты-
рямъ, свѣтскимь баронамъ; когда же оно окрѣпло, то передъ нимъ
во всей ея настоятельности стала задача собиранія своихъ растерян-
ныхъ и отчужденныхъ вольно или невольно правъ. И когда города дали
доказательства своей мощи, то королевская и императорская власть
естественно обратилась къ нимъ, ища въ нихъ союзниковъ противъ
врага. Въ нѣкоторыхъ государствахъ этотъ шагъ дѣлается прямо.
Геній Генриха IV (1056—1106) нѣмецкаго первый пришелъ къ
пониманію той политической роли, которую суждено было сыграть
горожанамъ, классу Ъпг^епзез, и первый извлекъ выгоду изъ на-
копленныхъ городами силъ. Французскіе короли до Филиппа Августа
не понимали положенія дѣлъ и, повинуясь фискальнымъ разсчетамъ,
принимали сторону то коммунъ, то ихъ противниковъ. Сами города
крайне охотно вступали въ договоръ,—то молчаливый, то ясно
формулированный,—съ королевской властью для борьбы съ общимъ
врагомъ: но послѣдствія показали, что главную выгоду изъ союза
извлекали не сами они, а ихъ союзница, королевская власть. Только
благодаря ея слабости, нѣмецкіе города дольше пользовались пло-
дами побѣды.
Содѣйствіе усиленію центральной власти — одинъ политическій
результатъ городского развитія въ средніе вѣка. Но онъ далеко
не единственный: Города расчищали путь для побѣдоноснаго шествія
королевской власти, но отказываться отъ утилизированія своей силы
горожанамъ естественно не хотѣлось. Ихъ сила была въ богатствѣ,
а богатство сдѣлалось важнымъ факторомъ государственной жизни,
когда былъ сокрушенъ принципъ феодализма. Государству южна
матеріальная сила для осуществленія своихъ цѣлей, нужно войско.
Въ феодальную эпоху войско доставлялось феодальнымъ ополченіемъ,
служилымъ дворянствомъ, которое обязано было сражаться взамѣнъ
земельныхъ пожалованій. Но когда королевская власть убѣдилась
въ опасности принципа раздачи земли, который сталъ для нея прямо
гибельнымъ въ виду вытекающихъ изъ него послѣдствій, то осно-
ванія организаціи военной защиты должны были измѣниться. Военная
служба стала оплачиваться не землею, а деньгами. Въ деньгахъ
238
Средневѣковые города зъ Западной Европѣ.
средневѣковое государство при крайне несовершенной финансовой
системѣ нуждалось всегда. У горожанъ же денегъ было много, но
давать ихъ, не получая взамѣнъ ничего, бюргеры не были распо-
ложены; они требовали за это нѣкоторыхъ правъ и преимуществъ.
Отсюда возникло представительство третьяго чина въ государствен-
ныхъ представительныхъ учрежденіяхъ. Присутствуя въ парламентѣ
или на генеральныхъ штатахъ, представители городского класса по-
лучали возможность торговаться съ королевской властью и распо-
ряжаться карманомъ своего сословія по усмотрѣнію. Таково было
происхожденіе представительства чиновъ третьяго сословія въ пред-
ставительныхъ учрежденіяхъ. Въ Англіи это было началомъ парла-
ментскаго строя, но и въ другихъ государствахъ сдѣлалось надолго
однимъ изъ важнѣйшихъ факторовъ политической жизни.
Дальнѣйшій политическій принципъ, пущенный въ оборотъ
городами заключался въ томъ, что ими было выставлено совершенно
новое обоснованіе власти. Феодальный принципъ гласилъ: всякая
власть отъ земли. Города выработали иной: всякая власть покоится
на волѣ общины. Это—тотъ самый принципъ, который въ болѣе
сложной формулировкѣ провозглашается современнымъ государствомъ.
Онъ родился и прошелъ первую стадію своего развитія въ горо-
дахъ. Города разрушили принципъ политическаго неравенства и на
его мѣсто поставили противоположный принципъ, провозгласившій
общину союзомъ равныхъ, они установили связь общины съ терри-
торіей, какъ цѣлаго съ цѣлымъ. Все это—первые слабые, но теоре-
тически вполнѣ опредѣленнѣе, контуры современнаго юридическаго
строенія государства. Они созданы логикою историческаго процесса,
великой силою экономическаго переворота и вліяніемъ возрожденнаго
римскаго права. Когда въ Италіи власть общины была поглощена
властью тиранна, то насильственный характеръ этого переворота
легко было скрыть подъ положеніями римскаго права, которое съ
готовностью предлагало хорошо обставленное ученіе о делегированіи
народомъ своей власти, о вполнѣ легальномъ принципатѣ. Итальян-
скія деспотіи послужили образцами для позднѣйшаго европейскаго
абсолютизма, но основной публично-правовой характеръ городского
строя въ итальянскихъ деспотіяхъ былъ совершенно искаженъ. До
Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
239
подчиненія тиранну, города были союзами равныхъ, организованными
и снабженными принудительными средствами въ цѣляхъ защиты
интересовъ торговли п промышленности. При тираннахъ равенство
осталось, но то было уже равенство подчиненія одному человѣку,
провозглашавшему со словъ римскаго юриста источникомъ закона
собственную волю. Средневѣковые города такого подчиненія не знали,
они знали одну вассальную зависимость, не измѣнявшую почти ничего
въ ихъ юридическомъ характерѣ, а нѣкоторые изъ нихъ фактически
были свободны даже и отъ такой зависимости. Итальянскія отно-
шенія создавали совершенно новыя политическія условія, которыя
въ позднѣйшемъ развитіи оказались очень плодотворны.
Такимъ образомъ на исторіи средневѣковыхъ городовъ мы мо-
жемъ прослѣдить цѣлую эволюцію политическихъ формъ. Возникшіе
въ лонѣ феодальнаго порядка, они усвоиваютъ себѣ первоначально
нѣкоторыя его формы, но затѣмъ разрушаютъ его основные прин-
ципы. Въ однихъ странахъ они вызываютъ сословную организацію
монархіи, но въ другидъ, гдѣ такая организація не могла устано-
виться, прямо создаютъ слѣдующую форму политической власти—
абсолютизмъ; послѣдній перенесенный въ такія условія, гдѣ господ-
ствуетъ сословное представительство, сокрушаетъ его и водворяетъ
абсолютную монархію. Таково положеніе дѣла во Франціи, начиная
съ Карла VII и Людовика XI, и въ Испаніи при Карлѣ V и
Филиппѣ II. Въ административномъ отношеніи заслуга городовъ
также огромна. „Въ нихъ, говоритъ одинъ нѣмецкій юристъ, общест-
венная власть впервые приступила къ рѣшенію великихъ задачъ,
которыя составляютъ сущность современнаго государственнаго управ-
ленія. Исторія нѣмецкаго административнаго права почти во всѣхъ
своихъ частяхъ примыкаетъ къ правовымъ институтамъ и установ-
леніямъ городовъ XIV и XV в.“ Во главѣ тѣхъ проблемъ, о ко-
торыхъ говоритъ авторъ, стоитъ, конечно, торговая и промышленная
политика.
240
Средневѣковые города, въ Западной Европѣ.
V.
Въ эвблюцію европейскаго правосознанія города сдѣлали также
большой вкладъ. Вкладъ этотъ заключался въ томъ, что правовыя
нормы сдѣлались болѣе подвижны. Интересы торговли и промышлен-
ности настойчиво требовали разрыва съ феодальными юридическими
традиціями, которые охраняли единство землевладѣнія, были совер-
шенно беззаботны насчетъ всякихъ имущественныхъ сдѣлокъ, прин-
ципіально отрицали личную свободу виллана, свято оберегали вар-
варскія формы процесса какъ уголовнаго, такъ и гражданскаго,
жили первобытными представленіями о преступленіи и наказаніи.
Роль городовъ въ этой эволюціи не можетъ быть оцѣнена съ доста-
точной опредѣленностью въ виду того, что обнаруженію вліянію
выработанныхъ въ городахъ юридическихъ нормъ помѣшала рецеп-
ція римскаго права. Римское право, которое создалось въ обществѣ,
привычномъ къ сложнымъ запросамъ торговли, въ многомъ сов-
падало съ средневѣковымъ городскимъ правомъ. Поэтому разграни-
чить сферу вліянія одного и другого представляется дѣломъ нелегкимъ.
Жизненность нормъ городского права ясно сказывается въ томъ об-
стоятельствѣ, что въ то время, какъ отсталая въ торгово-промышлен-
номъ отношеніи негородская территорія была заполонена римскимъ пра-
вомъ, въ городахъ продолжало держаться свое, которое вполнѣ удовле-
творяло потребностямъ городской жизни. Особенно устройчивымъ оказа-
лось любекское право, одно изъ наиболѣе разработанныхъ. Внѣшнимъ
признакомъ этого процесса можетъ служить слѣдующій фактъ. Сель-
скіе шѳффенскіе суды, которые не сумѣли выработать болѣе жизне-
способныхъ нормъ ни матеріальнаго, ни процессуальнаго права, едва
пережили Тридцати лѣтнюю войну, въ то время какъ городскіе
удержались гораздо дольше. Геній средневѣкового гражданства об-
наружилъ необыкновенную мощь въ юридическомъ творчествѣ и
надолго положилъ свою печать на ростъ европейскаго правосознанія.
То же было и въ финансовой сферѣ, въ которой города либо
ввели рядъ усовершенствованій въ существующій строй, либо все-
цѣло создали новыя отрасли финансовой организаціи. Косвенные
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 241
налоги на предметы потребленія, ненавистная акциза, соляная моно-
полія—все это возникло впервые въ городахъ, и отъ нихъ заимство-
вано государствомъ.
Словомъ, на какую область ни оглянуться, почти всюду въ
прошломъ мы встрѣчаемъ слѣды работы средневѣкового бюргерства,
работы незамѣтной, мало оцѣненной, но крайне плодотворной.
Средневѣковые города, если смотрѣть на нихъ съ высоты исторіи,
представляются своего рода соціальными лабораторіями, гдѣ безвѣстные
труженники, купцы и ремесленники, производили какіе-то опыты,
дѣлали какія-то открытія, на которыя не брали патента отъ исто-
ріи. Эти открытія частью оказывались неудобными, частью забыва-
лись, частью незамѣтно дѣлались .общимъ достояніемъ и приносили
плоды уже подъ другими названіями и подъ другими фирмами.
Въ городѣ же создался и тотъ могучій закалъ, который яв-
ляется отличительнымъ признакомъ средневѣкового бюргера. Жизнь
купца въ то время была нелегка; торговать можно было только
рискуя жизнью. Опасности, сторожившія его на сушѣ и на морѣ,
изощряли волю; нерѣдко самый успѣхъ торговаго предпріятія зависѣлъ
исключительно отъ отваги; среди постоянныхъ приключеній выра-
батывалась твердость, изворотливость, хитрость, осторожность, тер-
пѣніе. „Посмотрите, говоритъ одинъ историкъ, на лица Гирлан-
дайо въ 8апіа Магі'а Ноѵеііа (во Флоренціи). Эти чинныя фи-
гуры, изъ которыхъ многія списаны прямо съ натуры, обладаютъ
той твердостью выраженія и увѣренностью во взглядѣ, которыя
свидѣтельствуютъ о непреклонной волѣ; тонкія и плотно сжатыя
губы сумѣютъ кстати солгать и не разомкнутся,«.чтобы выдать тайну.
Они не противъ возстанія, но они будутъ управлять имъ помощью
слова; ихъ истинное мѣсто въ совѣтѣ; тамъ они обсуждаютъ дѣла
республики съ тѣмъ же здравымъ смысломъ, который обыкновенно
проявляется ими въ ихъ конторахъ. Но стоитъ посягнуть на ихъ
свободу, и эти купцы возьмутся за оружіе и ударятъ въ набатъ.
Привыкнувъ постоянно взвѣшивать шансы судьбы, они пріобрѣли
въ дѣлахъ правленія ту ловкость, которая такъ помогала пмъ при
продажѣ шерсти или при размѣнѣ ихъ флориновъ". Въ городахъ,
словомъ, появляется, впервые въ новой исторіи, типъ, которому
тѣсно въ старыхъ условіяхъ умственной жизни. Въ городахъ
242 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
подготовляется почва для того великаго явленія, которое получило
въ наукѣ названіе эмансипаціи личности. Личность могла освобо-
диться отъ путъ церковной опеки только тамъ, гдѣ уже существо-
вала экономическая, соціальная и политическая свобода. Кромѣ
города этотъ процессъ не могъ осуществиться нигдѣ. Выработав-
шееся подъ опекою церкви средневѣковое міровоззрѣніе явно сдѣла-
лось анахронизмомъ въ городахъ; тамъ потребовалось иное міро-
воззрѣніе, болѣе соотвѣтствующее запросамъ освободившейся благо-
даря разнообразнымъ условіямъ личности. Это міровоззрѣніе и яви-
лось позднѣе въ гуманизмѣ, этомъ типичномъ плодѣ городской куль-
туры. Уже въ городской литературѣ можно прослѣдить нѣкоторыя
черты новаго міровоззрѣнія, но полнаго своего выраженія оно могло
достигнуть только тогда, когда запросы личности нашли отвѣтъ въ
литературѣ древнихъ. Позднѣйшая эволюція гуманизма привела къ
утратѣ специфическихъ городскихъ чертъ, но въ то время ужо мно-
гія пріобрѣтенія городовъ сдѣлались общими достояніями. Первые
же шаги гуманистическаго міровоззрѣнія могли быть сдѣланы только
въ городахъ.
Мы далеко отъ романтическихъ восторговъ, которымъ такъ
охотно поддаются нѣкоторые изслѣдователи, отлично видимъ всѣ
темныя стороны средневѣкового городского развитія и ни мало не
склонны проповѣдовать возвращенія къ средневѣковымъ городскимъ
порядкамъ. Но, думается намъ, если въ средніе вѣка искать на-
стоящей живой жизни, здоровыхъ общественныхъ отношеній, царства
упорнаго, плодотворнаго труда, то всего этого нужно искать не въ
церкви, не въ государствѣ, не въ помѣстьѣ, а только въ городахъ.
Основная литература по исторіи средневѣковыхъ городовъ.
1. Общимъ сочиненіемъ по исторіи средневѣковыхъ европей-
скихъ городовъ до сихъ поръ является книга НйПшапп’а, „ЗіасИе-
’ѵѵевеп Дев Міѣѣе1а1ѣег8а 4 тома (Г826—1829), въ общемъ
давно уже устарѣвшая, но въ нѣкоторыхъ частяхъ сохраняющая
еще значеніе. Это особенно относится къ IV тому, въ которомъ
трактуется о городской жизни. Книга Карла Гегеля (Не^еі),
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 243
.Зіасііе ипД ОіІДеп йег в-егтапізсЬеп Ѵбікег іт Міііеі-
” *
а1іег“, 2 тома (1891) разсматриваетъ исторію городовъ и гильдій
въ Англіи, Скандинавскихъ странахъ, Нормандіи, Сѣверной Фран-
ціи, во всѣхъ частяхъ Нидерландовъ и въ части Германіи. Это
рядъ мастерскихъ очерковъ, сдѣланныхъ рукою лучшаго знатока
средневѣковой городской исторіи. Въ заключеніи краткій сравни-
тельный обзоръ, нѣсколько поверхностный. Богатѣйшій фактическій
матеріалъ дѣлаетъ изслѣдованіе Гегеля необходимымъ пособіемъ
при изученіи исторіи средневѣковыхъ городовъ.
2. Исторія городовъ по странамъ разработана далеко не равно-
мѣрно. По англійской исторіи слѣдуетъ имѣть въ виду слѣдующія
сочиненія: ТЬ. МаДох, „Еігта Ьпг^і, ог ап Ьізіогісаі Еззау,
сопсетіп^ іЬе СШез, Тоаѵпз апД Вогои^Ьз оГЕп&1апД“ (1726);
этотъ старинный фоліантъ, основная точка зрѣнія котораго ужо
оставлена, сохраняетъ цѣнность по фактическимъ даннымъ. Меге-
игеіЬег апД Зіерііепз, „ТЬе Нізіогу оГ іЬе Ьогои^Ьз апД
тшіісіраі согрогаііопз оГ 1Ье ПпііеД Кіп&Дот“, 3 тома (1835),
обзоръ исторіи городовъ по царствованіямъ, единственная цѣльная
исторія англійскихъ городовъ. Алиса Гринъ (Сігееп), „Тотѵп
ИГе іп іЬе XV сепіигу*, т. I (1894, второй еще не вышелъ),
мало оригинальный, но дѣльный обзоръ исторіи англійскихъ горо-
довъ, преимущественно въ XV вѣкѣ. Е. АѴ. МаіНапД, ..Боотз-
ДауЪоок апД ЬеуопД“ (1897); его же, „То-игпзЬір апД Ъогои^Ь“
(1898); въ первой книгѣ цѣнная глава о городахъ, въ которой
авторъ занимается главнымъ образомъ англо-саксонскими городами;
вторая посвящена преимущественно исторіи Кембриджа; подвергается
критикѣ вопросъ о происхожденіи городовъ. Собственная теорія
Мэтланда (гарнизонная теорія) парадоксальна. Обѣ книги написаны
блестяще.
3. Для Франціи литература больше. Мы не будемъ пере-
числять всѣхъ монографій по исторіи отдѣльныхъ городовъ, что
заняло бы слишкомъ много мѣста. Желающій подробнѣе ознако-
миться съ исторіей городовъ во Франціи найдетъ всѣ необходи-
мыя указанія въ перечисляемыхъ сочиненіяхъ: ВаупоиагД, „Нізіоіге
Ди Дгоіі типісіраГеп Егапсе зоиз Іа Дотіпаііоп готаіпе",
244 Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
2 тома (1829); авторъ, ярый романистъ, старается доказать
преемство между римскими и средневѣковыми французскими муници-
пальными учрежденіями. Далѣе нужно имѣть въ виду т. IV* „Исто-
ріи цивилизаціи во Франціи - Гизо и четыре работы Огюстена Тьерри
(ТЬіеггу): „Ьейгев зиг ГЬізіоіге Де Егапсе" (1827), „Сопзі-
Дёгаііопз зиг ГЬізіоіге <1е Егапсе" (1840), „Еязаі зиг Гіііз-
Іоіге сіе Іа Согшаііоп еі Дез рго^гёз Ди Сіегз ёіаі“ (1850);
„ТаЫеаи Де Гапсіеппе Егапсе типісіра1е“. Въ ЬеНгез на
ряду съ увлекательной картиной коммунальной революціи пред-
ставлена знаменитая теорія борьбы за коммунальныя вольности,
одно время очень популярная. Въ СопзіДёгаііопз и ТаЫеаи
сдѣлана попытка прослѣдить происхожденіе французскихъ муници-
пальныхъ формъ, причемъ источникомъ ихъ да югѣ объявляются
римскія учрежденія, на сѣверѣ — гильдія. Сохраняютъ , свое зна-
ченіе также ѴѴагпкопі^, ЕІапДгізсЬе 81ааіз- ипД ВесЫз-
§езсЫсЫ;е“, 3 тома (1835 —1839) и первый томъ „Егапго-
зізсЬе Зіааіз- ипД ВесЫз^езсЬісІііе14 (1846). Изъ новыхъ
работъ на первомъ мѣстѣ стоитъ классическій трудъ Ашиля Лю-
шера (ЪисЬаіге), „Ьез соттипез Ггап^аізез а Гёродие Дез
Сареііепз . Дігесіз’4 (1890), гдѣ противъ теоріи Тьерри выстав-
ляется болѣе правильная и широкая теорія соглашенія. Разра-
ботка внутренней организаціи коммунъ сдѣлана съ рѣдкимъ мастер-
ствомъ Оігу, „Нізіоіге Де Іа ѵіііе Де 8аіпі-Опіег еі Дез
зез іпзШиііопз“ (1877), и ого же ..ЕіаЫіззешепіз ДеКоиеп",
2 тома (1883 —1885), два прекрасныхъ этюда по организаціи
типичныхъ коммунъ. Здѣсь же слѣдуетъ упомянуть главу о горо-
дахъ во II томЬ „Нізіоіге Сгёпёгаіе” Лависса и Рамбо, состав-
ленную Жири и Ровилемъ; она цѣнна для исторіи французскихъ
городовъ; исторія другихъ разработана крайне поверхностно. Для
позднѣйшаго періода важна работа Непгі 8ёе, „Ьоиіз XI еі Іез
ѵіііез" , (1892). По вопросу о происхожденіи городовъ двѣ капи-
тальныхъ работы: Еіаск, „Ьез огі^іпез Де Гапсіеппе Егапсе44,
т. II (Огі^іпез соштипаіез, 1893) и Рігеппе, „Е’огі^іпе Дез
сопзіііиііопв игЬаіпез аи тоуёп а§е“ (въВеѵие Ьіяіо-
гідие, тт.ЪІІІ и ЬѴП, 1893—1895).
Средневѣковые города въ Западной Европѣ. 245
4. Для Италіи на первомъ мѣстѣ стоитъ работа К. Гегеля
(Не§е1), „Сгезсііісіііе <1ег 8іайіеѵегГаззип§ ѵоп Іѣаііеп веіѣ
йег 2еіі йег гбшізсЬеп НеггзсЬай Ьіз яит Аиз^ап^ йез
гхѵбійеп йаЬгіі.,и 2 тома (1847). Въ приложеніи напечатанъ
знаменитый экскурсъ въ область исторіи Франціи и Германіи. Глав-
ный результатъ книги— почти окончательный подрывъ гипотезы ро-
манистовъ. Книга до сихъ поръ является основнымъ руководствомъ
по исторіи итальянскихъ городовъ. Наиііеѵіііе, „Нізіоіге йез сот-
типез 1отЬагйези, 2 тома (1857) важна по фактическимъ даннымъ
такъ же, какъ и книга Ьапгапі, „8іогіа йеі соттипі ііаііапі
йа!Гогі§іпе аі 1313‘‘ (1883). Книжка Напйіоіке, „Віеіот-
ЪагйізсЬеп 8іайіе ипіег йег НеггзсЬай йегВізсЬбіе ипй йіе
ЕпізіеЬип^ йег Соттипеп“ (1883) содержитъ много интересныхъ
указаній на сеньеріальный режимъ въ Ломбардскихъ городахъ.
5. Для Германіи литература въ послѣднее время такъ раз-
рослась, что нѣтъ никакой возможности привести ее всю. Изъ ста-
рыхъ работъ мы укажемъ только наибблѣе важныя; Агпоій.
„ѴегГаззип^з^езсЫсЬіе йег йеиізскеп Егеізіайіе", 2 тома
(1854). Въ основѣ изложенія лежитъ исторія Вормса, но авторъ
посвящаетъ много мѣета изложенію внѣшнихъ фактовъ и внутренняго
устройства и другихъ городовъ. Мацгег, „ВезсЫскіе йег 8іайіе-
ѵегіаззші» іп ОеиізсЫапй“, 4 тома (1869 —1871), капиталь-
нѣйшій и до сихъ поръ незамѣнимый по богатству фактическаго
матеріала трудъ; въ немъ изложена теорія происхожденія городовъ
изъ сельской общины, марки. Противъ послѣдней выступилъ Неизіег,
„ВегІІгзрип^ йегйеиізсЬеп Эіайіѵегіаззип^ (1872). Ыіігзск,
„Міпізіегіаіііаіипй Вйг§егішп“ (1859)проводитъ пользовавшуюся
одно время всеобщимъ признаніемъ въ Германіи теорію происхо-
жденія городского строя изъ сеньеральнаго. Началомъ оживленія
литературы по исторіи городовъ послужило напечатаніе въ Нізіо-
гівсЬе2еіізсЬг. двухъ статей Георга Белова (Веіохѵ) »2иі'
ЕпізіеЬип§ йег йеиізсііеп Зіайіѵегіаззип^ (тт. ЪѴП! и ЫХ,
1887 —1888). Вслѣдъ за этими статьями появилась его книжка
ѵВіе ЕпізіеЬип§ йег йеиізсііеп 8іайі§ешеіпйе“ (1889). Статьи
были посвящены опроверженію сеньоріальной теоріи, книжка — обосно-
246
Средневѣковые города бъ Западной Европѣ.
ванію новой, въ которой Беловъ, примыкая въ общемъ къ Мауреру,
исправлялъ и давалъ болѣе опредѣленный и юридически стройный
видъ его гипотезѣ. Возраженія посыпались немедленно. Самыя силь-
ныя принадлежали представителямъ еще новой гипотезы, такъ назы-
ваемой гипотезы рыночнаго права (МагкІгесЪі). Сюда относятся
между прочимъ АІ. Зсііиііе, „Віе Веісйепаиег 8іаДіе§гйп-
Дип§еп іп X ипД XI ДаЬгЬи. (Хеіізсііг. Віг <1. ВезсЬ.
Дез ОЪеггЬеіпз, 1890), и особенно В. 8окт, „Віе Епі-
§іеЬип§ Дез ДеиізсЬеп біаДіе’игезепз", (1890), въ которой зна-
менитый юристъ въ блестящей формѣ защищаетъ теорію происхо-
жденія города отъ рынка. Беловъ отвѣчалъ своимъ противникамъ
въ новой работѣ „Вег Игзргпп^ Дёг сІеиізсЬеп ЗіаДіѵегіаз-
зи陸 (1892), но его выводы не получили всеобщаго признанія.
Изъ другихъ работъ по происхожденію городовъ слѣдуетъ упомя-
нуть попытку Кппіге, „Віе ВеиізсЪеп ЗіаДі^гІіпДип^еп оДег
ВбтегзіаДіе ипД Деиізсііе 8іа<Ке іт МШе1аИег“ (1891)
возобновить гипотезу романистовъ; Кепі^еп, „Ипіегзискип^еп йЪег
Деп Вгзргип§ <1ег ДеизсЬ. ЗіаДѣѵегйіззип^4 (1895), превос-
ходное, очень осмотрительное изслѣдованіе, авторъ котораго особенно
выдвигаетъ значеніе общегосударственныхъ учрежденій для образо-
ванія городского устройства. ВіеізсЬеІ, „Магкі ипД 8іаДі“
(1897),—попытка расширить гипотезу рыночнаго права; авторъ счи-
таетъ начало большинства нѣмецкихъ городовъ въ рыночныхъ по-
селеніяхъ. К. Не§е1, „Епізіе1іип§ дез ДепіясЬеп 8іа<Иеѵезеп8и,
(1898) блестящее, самое авторитетное и во многомъ устанавли-
вающее окончательную точку зрѣнія на вопросы изслѣдованіе луч-
шаго знатока исторіи городовъ.— Болѣе общія работы Веіоѵг, „Віе
аііеге ДеиізсЪе 8іаДіетѵезеп ипД Вйг§егіити (1898; въ Мо-
по^гарЪіеп гиг ’ѴѴеІ^езсЫсЫе ЕД. Неук’а), популярное изло-
женіе; ого же, „Віе зіаДіізсЬе Ѵепѵа1іпп§ ДезМіИеІакегз аіз
ѴогЪіІД Дег зрйіегеп Теггііогіа1ѵепѵа1іпп^а (Нізі. 2ізсЬг.
т. ЬХХѴ, ] 895); К. Вігскег, „Віе Веѵоікегип^ ѵоп Ргапкйігі;
а. М. ітХІѴ ипД XV ДоіігЬи. (1886); 8скопЬег§, „Еіпапгѵег-
Ьаііпіззе ѵоп Вазё1“ (1879).
6. Для ознакомленія съ экономическими условіями въ горо-
Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
247
дахъ, кромѣ общихъ указаній въ перечисленныхъ работахъ, см.
О. бтіегке, „Оеиізске вепозвепесЬайзгесМ44 (т. I, 1868);
Ь. Вгепіапо „АгЪейег^іІйеп <1ег Ѳе§етѵагі“ (т. I, 1871);
Ьеѵаззеиг, „Ніеіоіге йег сіаззез оиѵгіёгез“, 2 тома (2 изд.
1900); Еа^піея, „Ейійез зиг Гіпйизігіееі Іа сіазае іпйизігіеііе
й Рагіз аи ХШ еі аи XIV зіёсіе4* (1877); Н. Наизег,
„Оиѵгіегз йи іетрз ррззё (XV—XVI 88.) (1898); статья о
торговлѣ и промышленности въ средніе вѣка Жири и Ревиля во II
томѣ ..НІ8Іоіге §ёпега!е;‘ Лависса и Рамбо; Іпата-8іегп姧,
..ВеиізсЬе ХѴігізсЬаіз^езсЬісЫе (т. III —IV, 1899 —1901);
ВйсЬег „ЕпізІеЬип^ йег ѴоІкзѵігізсЬаЙ" (3 изд. 1901);
Нагішапп, „ІТгкипйе еіпег гбтізсііеп Сіагіпег^епоззепвсііай
ѵот .Іаііг 1030“ (1892); 8сЬапг, „ЕигОгезскіскіейегйеиізскеп
СезеІІепѵегЬапйе іт Мійеіаііег14 (1876); В. Зскбпіапк,
„Зосіаіе КатрГе ѵог 300 ЛаЬгеп“ (1894); 8ііейа, „2иг
ЕпізіеЬив^ йее йеиізсЬеп 2ипйѵезеп8и (1876); ЕЬегзіайі,
„Ма^ізіегіит ипй Егаіегпііаз" (1897); его же, „Вег Вгзргип^
йе8 2ипѣигезеп8 ипй йіе айегеп НапйѵегкегѵегЬапйе йев
Мйіеіаііегз" (1900); А. Вогеп, „ІІп1;ег8ПсЬип§еп гиг (ле-
зсігісійе йег Каийпаппз^іійеп йез Мйіеіаііегз44 (1893);
С. ЗсЬтоІІег, „ЗігаззЪиг^з Війіе ипй йіе ѴоІкзѵігівсЬайІісЬе
Веѵоіиііоп іт ХШ Лаіігіі*. (1875); его-же, „ЗігаззЬиг^ гиг
2ей йег 2ипГкатрГе“ (1875); его-же, „ЗігаззЬиг^ег ТисЬег-
ипй УѴеЬеггипй“ (1879); его-же, „Зіийіеп йЬег йіе -игігізсііай-
Исііе Роіііік ЕгіейгісЪз йез Сгоззеп" (Въ его ЛакгЪисІі
Ійг Сезеіг^еЬ., Ѵегхѵаіі. ипй Ѵоікззѵігізсіі.,
1884—87); Оскепкоѵзкі, „Еп^іапйз шгійсЬайІісЬе Епішске
1ип§ іт Аив§ап§е йег Мійа1а1іег8“ (1879); ЧѴ. Сиппіп^Ьат,
„ Сгоѵгі оі Еп^іізіі Іпйизігу апй Соттегсе йигіп§ іке еагіу
апй тіййіе а^ез“ (1890); Во^егз, „8іх сепіигіез оі' -игогк
аий Аѵадез" (1884); Сгозз, „СИІйа тегсаіогіа" (1883);
его-же, „СіІй-тегскапѴ*, 1890; АзЫеу, „Іпйгойисііоп іо
еп^ІізЬ есопотіс Ъізіогу апй 11іеогу‘, 2 т. (1894); его-же
„Зигѵеу Ъізіогіс апй есопотіс4* (1900); Веіохѵ, „Теггііо-
гіит ипй Зіайі*4 (1900; послѣдняя статья объ историческомъ
248
Средневѣковые города въ Западной Европѣ.
положеніи ремесла); его-же, „ИеЬег ТЬеогіеп йег ѵігІзсІіаШісЬеп
Епідѵіскеіип^ йег Ѵб1кег“ (Нізі. 2ізсЬт. т. ЬХХХѴІ)-
его-же, „Вег Ппіег^ап^ йег тіііеіаіегіісііеп ЗіайіхѵігізсЬаД"
(ЛаЬгІі. Гйг Хаііопоібкопотіе ипй Зіаіізіік
Конрада ІП Роі^е XXI т. 1901).
7. Много цѣнныхъ указаній можно найти въ общихъ сочине-1
ніяхъ: Зізтопйі, „Нізіоіге Де гёриЫідиез ііаііеппез аи Моуеп
а§е“ (1840); Огееп, „Нізіогу оі еп§1ізЬ реоріе" (1877—
1880); ЬатргесЫ, „Ѳ-езсЫсІііе <1. Деиізсііеп Ѵоікз" (2 изд.
1894); „Нізіоіге Де Егапсе" подъ ред. Лависса (1901 и слѣд.).
Далѣе, ЗіиЬЪз, „Сопзіііиііопаі Ііізіогу о! Еп§1апД“ (1874—
1878); АѴаіІг, „НеиІзсЬе ѴегГаззип^з^евсІіісЫе" (1843—
1879); Сіаззоп, „Нізіоіге Дез іпзіііиііопз еі Ди Дгоіі Ігап§аіз"
(1887 слѣд.); Езтеіп, „Соигз ёіётепіаіге Д’ііізіоіге Ди
Дгоіі Ггапдаіз" (1895); ЗсЬгоДег, „НеиІзсЬе В,есЫ8§е8СІіісЫе“
(3 изд. 1898); Регіііе, „Зіогіа Деі Дігіііо ііаііапо" (2 изд.
1891); РоІІоск-МаіІІапД, „Нізіогу о! еп^ІізЬ Іахѵ”1 (1895).
8. Изъ перечисленныхъ сочиненій на русскій языкъ пере-
ведены: Гизо, Тьерри (Ьеіігез и Еззаі), статьи Жири и Ревиля
въ Нізіоіге Сепегаіе, Бюхеръ (ЕпІзіеЬип§), Роджерсъ, Эшли
(ІпІгоДисІіов), Гринъ, Лампрохтъ. Оригинальныхъ сочиненій по
исторіи городовъ п городского хозяйства немного: А. Смирновъ,
„Коммуна средневѣковой Франціи" (1873); И. И. Дитятинъ,
„Устройство и управленіе городовъ Россіи" (т. I. Введеніе, 1874);
А. Дживелеговъ, „Городская община въ средніе вѣка" (1901).
По исторіи хозяйства: Дитятинъ, „Цехи въ Западной Европѣ"
(въ Статьяхъ по исторіи русскаго права, 1895); М. М. Ковалевскій
„Развитіе народнаго хозяйства въ Западной Европѣ" (1899); его-
же „Экономическій ростъ Европы" (2 т. 1898—1900). Ср. также
статьи въ „Книгѣ для чтенія по исторіи, ^однихъ вѣковъ" подъ
ред. П. Г. Виноградова:„Ц„.Аммонъ, „Городъ Кельнъ въ средніе
вѣка" (III вып.Х В-. Михайловегій, „Ганза" (III вып.); С.Моравскій,
„Французскіе 'горЬдГни средніе вѣка".:(П вып.); М. Н. Покровскій,
„Хозяйственшйг (кизнЬ ЗайаднрЙ'Ев^пьъвъ средніе вѣка" (IV вып.)
имени ѵ
Уральский Ыші. Ич-тут
нмеин ѵ ’?03А
ФУ НДАйиг\Л ЬНАЯ
вавддк^й
Пр. 1940