Текст
Джозеф КЭМПБЕЛЛ
БОГИНИ
ПРОЕКТ КАСТАЛИЯ -
уникальный проект,
объединяющий
представителей самых
разных мировоззрений,
начиная от язычества
и заканчивая гностическими и герметическими
традициями. Три объединяющих принципа
Касталии - это Юнгианство, Оккультизм
и Нонконформизм. Быть Юнгчанцем —
значит иметь мужествок познанию своиз самых
потаённых глубин. Быть Оккультистом — искать
то, что раз и навсегда пресуществит твой дух
в тигле трансмутации, быть Нонконформистом —
просто быть собой, вне следования каким-либо
нормам или обычаям.
НАШ ПРОЕКТ ИМЕЕТ МНОЖЕСТВО ГРАНЕЙ.
Эго и ежемесячно обновляемый эксклюзивными
переводами сайт mvw.castalia.ru, над
обновлением которого работает целая
группа добровольцев. Это и каждую неделю
собирающийся в Реале клуб Касталия, где
члены клуба могут услышать лекции о самых
разных эзотерических и психологических
традициях. Это и школа Касталия, своего рода
внешнее представительство клуба, регулярно
проводящая открытые обучающие лекции
и семинары. Для переводчиков Касталии —
бесплатные, для всех остальных — недорогие. Это
и уникальный интернет-магазин эзотерической
и психологической литературы по доступным
ценам. Переводчики имеют скидки. И, прежде
всего — это интегральное мировоззрение,
основанное на поиске соединения трёх слагаемых
Касталии и стремящееся к оккультному Ренессансу.
КАСТАЛИЯ ПРИГЛАШАЕТ К СОТРУДНИЧЕСТВУ
АВТОРОВ, ПЕРЕВОДЧИКОВ, А ТАКЖЕ
ОРГАНИЗАЦИИ ДЛЯ ПРОВЕДЕНИЯ
СОВМЕСТНЫХ ПРОЕКТОВ
курсы КАСТАЛИИ
2016
СТОИМОСТЬ ОДНОГО ЗАНЯТИЯ: 500 Р.
ДЛЯ ПЕРЕВОДЧИКОВ КАСТАЛИИ — БЕСПЛАТНО.
ЗАНЯТИЯ ПРОХОДЯТ ПО ПЯТНИЦАМ, НАЧАЛО В 19.00.
КОНТАКТНЫЙ ТЕЛЕФОН: +7(905)504-36-37 ОЛЕГ ТЕЛЕМСКИЙ
ЗАПИСАТЬСЯ И ЗАДАТЬ ВСЕ ВОПРОСЫ МОЖНО ПО АДРЕСУ
И— ATON93@YANDEX.RU .—-г
I
I - • - Г -L ’ '
ОКЗПШЛШМА Я
ти?хйшмийп с хстагаяй икпиявьтойш :«Я
k W«e ©ГЙЙЙЯ@&ЖЙ1 е ИЙШЕИ ЗаП’Хша! М 1ЯЛ» .ЧКЙКЯСЙЙ ISM1PU* W&
k (nfe Я/©й1? (Я1Ю151Ш, ЕОСШЮМСЙЗУ ЛЬЗ&КГйЕЯ2Й Фта’йЫШГ® ЗЙАИМЯ
имт ф шёя ?нг кйвептоз адк кэзэоте вадюь гамж, Л гогерл
икапя© здот Зтейлдиа! к его юткэда л нэиме яшшййв®, eirAwsi
ита?йЕ1С&5й ww<§ и ш^кжчрхзйййк) @ ss.weKsw
L [«©сищя-. Wffi" •=• КДЧИМПЛ да $ЕКЙо
I имотшш |1Е1К11#1й8 gg
В В WCI&
Цш о >уй-т рэсфмтн гнме>:ляче:кос, ^разное, эктерхчегкос
М / л^едт.здт.1 >юе значения '.гг.ршк^Л.рчгч^р;
рЕудйг гдопримта попытки 1тимтерл£ети|жш.тъ кздадо З’.т»й ллы
иах палиоцвнчог, »гл х радмчаяьчее метол кование Старших Арканов
I таро;
|k c G^yyi । рзведемы ларэл.1а,чи с дрягили сгйрмниьин («злодеем,
i . здмиинчгскмиу гргзюраии м проиээгденнякн еерслейслэго
Ц мгиуегтоэ:
У' Будет предпринята попытки totn чесги карп-ы Нч ish. ы -оо святые
Кразой 3l Ха*м и его чут«»/ (Суие-эии иерхта) на осное-энхг как
М чаги<- ж:»»Я так к иудейс <ой каббалл.
а Зэдудупиж Олзаг "ТЗАШЛСКИЙ
|| ШМЧКЖ) ШЕИфЙ!! 25
ЖсэвдК1ккйгю1 К'»® сж>01й да® он 3£г*й) оал®2»т-л1
wrasses янаадж
is сиуогтнвиЕз
о Правда л лсяь о каз"ах тате;
с История гари;
о Нагля и кисгицизк таро — пзормданме, гэдемме, иггил;
о Сзевнительньй еналиэ классических колец:
о Глубокое погружение г сииоалнзк каждого арке»э;
о Таре Новою Эола — специфике: новой з?«.
умы, пес2'И1Ж1ИйЕИ.:в с&данои
Т1?ЛАВДИИ
1Вэд¥2дри:Й! Фак]ру.]р
®й епгжй Е1адмш1 ютодвють' втии^ л к*
e«Mi3@Eiji)scae:«fe3A?3sifeM6ois м a&wwmiKw ооии1та«ю кешоей®
[дата да г-ж го ®ед«т1К egfkkiki®, ио к rmmww даэт15гттатада
t1 ?ЙЭ1ВКЛ!ИЕ. И®К» ЖЭТМШв 2 <¥> reiMIK 61 ЕМСЙ>ЕИГЛГл Кй ЗНЛЧ1ЕК КМ,
Й«Й63&.1ВДК1Ю: О»£АОШ S® К»?ЛЙ1»ПИКЮ»Ж Я1?й>)ГЛЯКМ «I
киткммлтъ ка= М© жигаикгй тпрджлмк ?Hocm& сям изжил» гжпа
«я«лз.1й. £»да*| чяиэагл, £каш1л—Е® .w^
1ЯЗШЙ •— Л@ £Я@(гЖ ЙАЙЕЕ — ШСЕЙ, ЦАЙЕН'е =» (3®J]l-ffiL
1И1*МТ?,«'.7ПЛЛП го ожжггжиь
MflJOTESW® .(8 J 33
is |щра)1ГРЖ1йЕй
о Детальное грохочение, прожмэем^е шхдсл руны;
о Магическое и маим^ссхос зга*® не тучм;
о Руны н бо н. Руны и инфы» Руны и ноор<ля;
с руны хак язык кэгик.
ПО ВОПРОСАМ 1
ПРИОБРЕТЕНИЯ ВИДЕОЛЕКЦИЙ И ОНЛАЙН ОБУЧЕНИЯ:
POLSCK@GMAlL.COM
Джозеф Кэмпбелл
БОГИНИ
М.: Клуб Касталия. 2016. — 306 с.
Евгения КАЧЖУРА
Редактор: Владимир ОБЛОМОВ
Компьютерная верстка: Ольга ИВАНОВА
Обложка: Ольга ИВАНОВА
Содержание
ВВЕДЕНИЕ. О ВЕЛИКОЙ БОГИНЕ..............................8
Богиня в каменном веке...............................10
Женская и мужская магия: конфликт и согласие........11
Богиня первых земледельцев..........................12
Ее золотой век......................................16
Упадок Богини................................... 18
Ее возвращение......................................21
Энвой............................................. 24
ГЛАВА1. МИФ И ЖЕНСКОЕ БОЖЕСТВО.........................25
Богиня в культурах палеолита........................25
Богиня как природа.............................. 37
ГЛАВА II. БОГИНЯ — МАТЬ ТВОРЯЩАЯ.
НЕОЛИТ И РАННИЙ БРОНЗОВЫЙ ВЕк..........................46
Камень и медь: Анатолия и Старая Европа.............46
ГЛАВА Ш. ПРИХОД ИНДОЕВРОПЕЙЦЕВ.........................82
Копья и языки................................... ..84
Курганы и сати......................................88
Микены.................................... ....91
ГЛАВА IV. ШУМЕРСКИЕ И ЕГИПЕТСКИЕ БОГИНИ................98
Теоретическая основа: расцвет цивилизации...........98
Приход семитов: Саргон и Хаммурапи.................112
Египет.............................................116
Миф об Исиде и Осирисе.............................122
ГЛАВА V. БОГИ И БОГИНИ ГРЕЧЕСКОГО ПАНТЕОНА...........129
Число Богини......................................129
Артемида..........................................138
Аполлон...........................................146
Дионис............................................155
Зевс..............................................157
Арес..............................................161
Афина.............................................163
ГЛАВА VI. «ИЛИАДА» И «ОДИССЕЯ».
ВОЗВРАЩЕНИЕ К БОГИНЕ.................................166
Суд Париса........................................168
«Илиада»..........................................178
«Одиссея».........................................186
ГЛАВА VII. ТАЙНЫ ТРАНСФОРМАЦИИ.......................206
Прошлое и будущее Богини..........................206
Мистические культы................................216
Похищение Персефоны...............................226
Воскресшая девственница: стебель золотой пшеницы...237
Дионис и женское божественное.....................239
ГЛАВА VIII. АМОР. ЖЕНСКОЕ НАЧАЛО
В ЕВРОПЕЙСКОМ РЫЦАРСКОМ РОМАНЕ.......................251
Дева Мария........................................265
Королевский двор любви............................267
Ренессанс и Богиня................................282
Взлет.............................................297
Введение
О ВЕЛИКОЙ БОГИНЕ1
Многие трудности, с которыми сегодня сталкиваются
женщины, возникают как следствие их перехода в новое
поле деятельности, ранее принадлежавшее мужчинам, для кото-
рого женских мифологических моделей не существует. Следо-
вательно, женщина оказывается с мужчиной в отношениях
конкуренции и может при этом утратить чувство собственной
природы. Она уже, по праву, представляет собой некое явление.
И традиционно (около четырех миллионов лет) отношения
этого «явления» с мужчиной переживались и были представ-
лены не как непосредственно конкурентные, но как отношения
сотрудничества в общих испытаниях, продолжения и поддер-
жания жизни. Ее биологически определяемая роль состояла
в рождении и воспитании детей. Роль мужчины заключалась
в поддержке и защите. Обе роли являются архетипическими
как с точки зрения биологии, так и с психологической точки
зрения. Но вот мужчина изобретает пылесос, и женщина хоть
немного освобождается от своего традиционного рабства, зави-
симости от домашней работы. Женщина переходит в новое поле
деятельности, погружается в джунгли индивидуального поиска
достижений и самореализации, для которых не существует
женских моделей. Кроме того, строя свою индивидуальную
карьеру, женщины постепенно проявляются как дифференци-
рованные личности, уходят от старого архетипического акцента
на биологической роли, к которой, однако, их психика все еще
1 Первая публикация: Parabola 5. November, 1980.
8
органично привязана. Мрачная молитва Леди Макбет перед
“ 2
ее ужасным деянием — «извратите пол мои» — может стать
невысказанным, из глубины души рвущимся воплем множества
новых соперниц,, ступающих в эти мужские джунгли.
Но такой необходимости нет. Вызов этого момента (многие
женщины принимают его и отвечают на него, идя по своему
истинному пути, а не по пути мужчин) — возможность расцвести
как индивидуум, не как биологический архетип, не как личность,
имитирующая мужчину. И, повторяю, в нашей мифологии нет
модели для женского индивидуального квеста. Как нет модели
для брака мужчины с индивидуированной женщиной. Это наше
общее поле, наша общая задача, мы должны проработать ее
вместе, не со страстью (которая всегда архетипична), но с состра-
данием, терпеливо поддерживая и усиливая рост друг друга.
Я где-то читал о старом китайском проклятии: «Чтоб тебе
родиться в интересные времена!». Сейчас очень интересное
время: нет модели ни для чего происходящего. Все меняется,
даже закон мужских джунглей. Это период свободного падения
в будущее. Каждый должен пройти свой собственный путь.
Старые модели не работают; новые еще не появились. На самом
деле именно мы уже сейчас формируем новое, творя наши
интересные жизни. И в этом заключается значение (в мифо-
логическом смысле) вызова нашего времени: мы — «предки»
будущего века, невольные создатели поддерживающих его
мифов, мифические модели, которые будут одухотворять жизнь
тех, кто придет за нами. В самом прямом смысле это момент
творения. Ибо, как было сказано: «Никто не вливает вина
молодого в мехи ветхие: иначе молодое вино прорвет мехи,
и вино вытечет, и мехи пропадут; но вино молодое надобно
вливать в мехи новые»2 3 (Марк 2:22). Мы должны стать теми,
кто готовит свежие мехи для нового пьянящего вина — от кото-
рого мы уже отпили первый глоток.
2 В. Шекспир, «Макбет», акт 1, сиена 5. здесь и далее пер. М Лозинского
3 Здесь и далее переводы библейских текстов даются по варианту русского
синодального перевода (https://www.bibleonline.ru/bible/).
9
Богиня в каменном веке
В искусстве палеолита, начиная с периода разрисованных
палеолитических пещер на юге Франции и севере Испании
(30 000—10 000 лет до и. э.), образ женщины представлен
хорошо известными малыми «Венерами», обнаженными
фигурками. Тело женщины — это ее магия: оно одновременно
взывает к мужчине и выступает как вместилище всей чело-
веческой жизни. Это значит: магия женщины первична, она
происходит от самой природы. Мужчина, напротив, всегда
представлен в некой роли, выполняющий некую функцию, он
всегда что-то делает. (Ив самом деле, даже сегодня мы обраща-
емся к женщине и рассматриваем ее с точки зрения ее красоты,
а к мужчине — с точки зрения того, что он может сделать, того,
что он сделал, какова его работа.)
В те времена жили племена охотников и собирателей:
женщины собирали коренья, ягоды и мелкую дичь, а мужчины
выходили на опасную большую охоту. Они также защищали
своих жен и дочерей от мародеров — ибо женщины, вам
следует знать, были ценной и, кроме того, интересной добычей.
Лук и стрелы еще не изобрели. Часто случались охотничьи
и боевые столкновения. И животные были огромны: шерсти-
стые мамонты и носороги, огромные медведи, стада быков
и бизонов, львы. При таких обстоятельствах (а эти обстоя-
тельства были доминирующими на протяжении сотен тысяч
лет; действительно, именно в тех условиях развивалось тело,
в котором мы сегодня обитаем, именно тогда оно утвердилось
в своих функциях) развивался и поддерживался радикальный
раскол между мирами и интересами женщин и мужчин. Это
был не только биологический выбор функций, но и социальное
обучение, ведущее в двух совершенно разных направлениях.
Маленькие женские фигурки были найдены не в больших
разрисованных пещерах, служивших местами проведения
мужских обрядов, а в приютах, где жили семьи. Никто никогда
не жмл в глубокой, темной, сырой и опасной пещере. Она остава-
лась местом проведения ритуалов мужской магии. Здесь проис-
ходило превращение мальчиков в смелых мужчин и обучение
их обрядам охоты. Здесь с помощью обрядов умиротворяли
ю
зверей, благодарили их за отданные жизни. Здесь с помощью
магии возвращали свою жизнь во чрево матери всех нас,
во чрево этой Земли, темной и глубокой, в загадочную утробу,
самую большую пещеру — во имя возрождения. Прекрасные
формы животных на каменных стенах этих ранних храмов чело-
вечества (утробы богини Земли, как позднее соборы стали
утробой Матери-Церкви) являются изначальными формами
тех стад животных, что бродили сверху, по земле Верхнего
мира, населенной животными равнин. Поразительно, когда
спускаешься вниз, в эти пещеры, в абсолютном неведении,
потеряв всякое чувство направления, светлый мир наверху
становится только памятью и, что особенно удивительно, тенью
мира. Реальность находится здесь. Стада и все живое там
наверху — вторичны: из того мира они извлечены и в этот мир
они вернутся. В некоторых из этих величайших пещер мы встре-
чаем портреты мастера церемонии — шамана, колдуна, кем бы
он ни был. Их не изображают просто стоящими обнаженными,
как маленькие фигурки Венеры. Они облачены в специальный
костюм, в маску, они всегда что-то делают. Одним из ярких
примеров может служить так называемый Колдун из пещеры,
известной как «Три Брата» (Les Trois Freres — фр-)- Но есть
и другие. Все они в масках, они по форме наполовину —
животные, они творят магию великой охоты.
Женская и мужская магия: конфликт и согласие
Существует ряд доказательств, что между двумя видами
магии, женской и мужской, на различных этапах жизни перво-
бытных охотников и собирателей не только существовало напря-
жение, но и порой возникали вспышки физического насилия.
В мифологии ряда очень примитивных обществ (пигмеи
из Конго, племя Она Огненной Земли и т. д.), мы находим
подобные легенды: изначально вся магическая сила принадле-
жала женщинам. Затем мужчины убили их почти всех, оставили
в живых только самых юных девушек, которых еще не обучали
тому, что знали их матери. Мужчины забрали знания себе.
И в самом деле, в одной из крупных жилых пещер палеолита
на юге Франции (пещера Лоссель) нашли множество разбитых
11
женских статуэток. Ученые предположили, что статуэтки,
возможно, в какой-то момент были намеренно разрушены.
Как правило, в тех обществах, где присутствует подобная
мужская легенда и проводятся тайные мужские обряды, женщины
пребывают в страхе перед пантеоном намеренно придуманных
духов, появляющихся в масках во время ритуалов. И все же Колин
Тернбулл сообщает об удивительном наблюдении4: в наиболее
редких, наиболее сакральных мужских обрядовых церемониях
женщины участвуют в полной мере. Так проявляется скрытая
истина: женщины знают все о мужских ритуалах, женщины осоз-
наются как обладатели большей и более сущностной силы. Другая
система верований является вторичной, не природной, а проис-
ходящей из общественного порядка. Она принята по согласию
с представителями обоих полов в сложной общественно полезной
игре веры и фантазии.
Богиня первых земледельцев
К тому времени, когда человек, наконец, овладел искус-
ством одомашнивания растений и животных, его история на этой
Земле насчитывала уже многие тысячелетия. Баланс биологи-
ческого уравнения в этот момент смещается: основная власть
переходит из мужских в женские руки. На место охоты и забоя
скота приходит земледелие и животноводство. Родство магии
Земли и магии женщины, как дающих жизнь и плодородие,
делает фигуру Богини центральной в мифологии, одновре-
менно способствуя росту престижа женщин в поселениях. Если
матриархат когда-нибудь действительно существовал (в чем я
лично сомневаюсь), он должен был развиваться в каком-либо
из первых очагов земледелия. В наше время принято считать5,
что таких первоначально было три:
4 Colin Turnbull. «The Forest People: A Study of the Pygmies of the Congo»
(New York: Anchor Books, 1962).
5 Исследование этих сельскохозяйственных центров и их мифологий —
основная тема книги Кэмпбелла «Исторический атлас мифологии мира» (Historical
Atlas of World Mythology, vol. 2. The Way of the Seeded Earthy).
12
1. Юго-Восточная Азия (Таиланд и т. п.) примерно
10 000 лет до н. э. или раньше.
2. Юго-Восточная Европа или Ближний Восток, тоже
примерно 10 000 лет до н. э.
3. Центральная Америка и Перу. На 4000—5000 лет
позже.
Важный вопрос о возможном воздействии одной территории
на другую так и не был решен однозначно. Но существует миф,
широко распространенный в Юго-Восточной Азии, на островах
Тихого океана, в Северной и Южной Америке, который представ-
ляется нам базовым для многих ранних земледельческих культур.
Растения, окультуренные в Юго-Восточной Азии (где,
скорее всего, зародился этот миф), такие как ямс, таро и саговая
пальма, размножаются не семенами, а отростками и черенками.
В то же время в хозяйстве человека появляются свиньи, собаки
и домашняя птица. События мифа происходят вне времени,
в мифологическом веке, Веке Предков, когда не было различия
между женским и мужским, не было различия даже между
людьми и животными. Медленно текла недифференциро-
ванная, сказочная эпоха, пока в определенный момент — и это
был конечный момент — не состоялось убийство. В неко-
торых мифах жертву убивает вся группа. В других совершается
действие одного человека против другого. Но во всех мифах тело
расчленяется, его фрагменты погребены, а из них вырастают
пригодные в пищу растения, благодаря которым и до сего дня
продолжается человеческая жизнь в этом мире. То есть мы
живем, потребляя плоть принесенного в жертву бога. Кроме
того, в момент жертвоприношения, когда смерть пришла в мир,
а с ней возник и поток времени, произошло разделение полов.
Так вместе со смертью возникла возможность продолжения
рода и рождения.
Таким образом, пары противоположностей — мужчина
и женщина, смерть и рождение (возможно, также познание
добра и зла, как в библейской версии этого широко распро-
страненного мифа) — пришли в мир, вместе с пищей, в конце
Мифологического Века, вслед за мифологическим актом убий-
ства. Именно тогда возник мир времени и дифференциации.
13
И высокие ритуалы, священные обряды, с помощью которых
поддерживается бытие этого мира во времени, как правило,
представляют собой обряды жертвоприношения и рекон-
струкции этого Мифологического Деяния. Действительно, мы
можем символически интерпретировать даже жертву на кресте
того, чья «Плоть... истинно есть пища, и Кровь... истинно
есть питие» (Ин. 6:55). Тогда жертва прочитывается как
тайна в духовном смысле этой мифологической темы. Крест как
астрономический знак Земли (Ф), Христос на кресте, Христос
на коленях своей матери в Пьете и захоронение жертвы в утробе
матери-богини Земли являются эквивалентными знаками.
Раз в месяц луна умирает, погружаясь в солнце, чтобы вновь
родиться от него, как тело первой жертвы умирает в земле, чтобы
вновь родиться в качестве пищи. Именно поэтому в этой ранней,
богинецентричной мифологии и Солнце, и Земля — женщина.
В другом образе мужчина-Луна порождает сам себя на солнце:
творческий огонь солнца и творческий огонь утробы и менстру-
альной крови, следовательно, представляют собой одно и то же.
Эквивалентом также является огонь жертвенного алтаря.
Ранние изображения Великой Богини, принадле-
жащие мифологии земледельческой культуры, происходят
не из Юго-Восточной Азии, а из Европы и с Ближнего
Востока; они относятся примерно к периоду 7000—5000
лет до н. э. Среди них примечательна маленькая каменная
фигурка из окрестностей поселения Чатал-Хююк в южной
части Анатолии (известной сегодня как южная Турция),
которая прекрасно иллюстрирует мифическую роль женщины
в этом контексте. Она изображает женщину, стоящую спиной
к спине с самой собой, с одной стороны обнимающую взрослого
мужчину, а с другой держащую в объятиях ребенка. Она —
преобразовательница. Женщина получает семя прошлого
и с помощью магии своего тела превращает его в будущее.
Так преобразовывается мужчина, предоставляющий энергию.
Таким образом, ребенок, мальчик, поддерживает жизнь или,
как говорят в Индии, дхарму, долг и закон своего отца, а мать
представляет собой сосуд, в котором это чудо сбывается.
Как правило, животное, символизирующее власть
солнца, — лев; луну символизирует бык, чьи сияющие рога
и
повторяют форму полумесяца. В том же Чатал-Хююке мы
находим керамическую статуэтку, изображающую богиню
в момент родов, на троне, поддерживаемом по бокам львами.
В Риме спустя шесть тысячелетий было создано мраморное
изображение той же анатолийской богини (теперь под именем
Кибелы), также на престоле и в окружении львов. В еще одном
изображении из Чатал-Хююка (барельеф на стене святилища)
мы снова видим Богиню во время родов, но на этот раз она
дает жизнь не человеческому ребенку, а быку. Луна умирает
в солнце: лев набрасывается на быка. Луна является небесным
знаком жертвы: бык — животное, приносимое в жертву
на Земле, в алтарном огне, земном аналоге солнца, а также огня
утробы. Аналогично тела умерших, приносимых в жертву, либо
погребены в утробе Земли, либо преданы огню погребального
костра ради перерождения.
В одной из ранних индийских Упанишад, датируемой
примерно 700 годом до н. э., повествуется о двух возможных
духовных путях, которым необходимо следовать в смерти тем, чьи
тела сожгли на погребальном костре: путь дыма и путь пламени6.
Первый отправляет умершего на Луну, в круг Отцов, для
возрождения. Второй же уносит к солнцу, в золотой солнечный
портал, ведущий в вечность, освобождающий от пут времени,
позволяющий выйти на волю и больше никогда не вернуться.
Таким образом, Великая Богиня обретает форму солнца, которое
льет в чувственный мир энергию и свет, дающие ему жизнь
и поддерживающие ее. Солнце может стать для тех, кто (как
говорят писания) отдал все пламени, его всепоглощающей любви,
и посланником, и золотым порталом Совершенства Мудрости.
Сказано, что когда князь Гаутама Шакьямуни на тридцатом
году своей жизни сидел недвижимо под деревом Бо, древом
Просветления, к нему подошел Господин Иллюзий жизни, чья
магия движет мир и чье имя Кама (Желание), Мара (Смерть,
страх смерти) и Дхарма (долг и закон). Как Кама он показал
формы трех своих дочерей сладострастных, но Гаутама был
непреклонен. Как Мара он бросил на принца все оружие своего
6 Чхандогья-упанишада 5:3—10.
15
демонического хозяина, но Гаутама был непреклонен. Тогда
как Дхарма он бросил вызов погруженному в медитацию, чтобы
доказать свое право на место покоя. После чего йог просто
коснулся Земли пальцами правой руки, призывая Великую
Богиню засвидетельствовать его право. И со звуком, подобным
грому, целой вселенной грома, как сто, тысяча, сто тысяч
глоток, прозвучал голос, свидетельствующий его право, и слон,
на котором ехал Дхарма, поклонился Будде в благоговении.
Тогда пришел на поклонение Космический Змей, Муча-
линда, живущий под деревом Бо в огромном дупле среди
корней. И когда разразилась страшная гроза с холодным штор-
мовым ветром и ужасной тьмой, чтобы защитить сидящего,
погруженного в медитацию, великая кобра обвилась кольцами
семь раз вокруг его тела, раскрыв свой гигантский капюшон
над его головой, и в течение семи дней так и стояла, пока небо
не прояснилось. Затем змея расслабила свои кольца, приняла
форму нежного юноши, поклонилась благоговейно Благосло-
венному и вернулась в свою обитель.
Ее золотой век
Первый высокий период царств и силы и славы Богини
был на заре цивилизации в долине Тигра и Евфрата и в долине
Нила. В обеих областях ранние изображения богини (4—3 тыся-
челетия до н. э.) представляют мать, стоящую с младенцем на
руках. В мифологии она появляется во многих формах и ролях,
отображающих ее универсальность как посредника в преобра-
зовании, как ограждающей, защищающей и обнимающей руко-
водительницы процесса.
В Египте она сначала появляется в обличье обнимающей
горизонт богини с коровьим лицом, Хатхор, «Дом Гора». Она
Дикая Корова, четыре ноги которой — основа небес, ее живот
усыпан звездами. Она также появляется в виде верховной
богини неба Нут, чья голова и руки опираются на западный
горизонт, ноги и ступни — на восточный. Ее супругом в этой
мифологии выступает Земля — бог Земли — Геб или Кеб.
В долине Тигра и Евфрата эти космические позиции противо-
положны: мужчина сверху, как небо, и внизу женщина, как Земля.
16
Вначале из глубин первобытного моря появилась космическая
гора. Название моря было именем богини, Намму, а имя горы,
Ан-Ки, «Небо и земля». Ан (верх) с Ки (низ) породили бога
воздуха Энлиля, который оторвал их друг от друга и поместил
небо, своего отца, в вышине. Мы встречаем подобный рассказ
у Гесиода (Теогония 153): Уран, небо, был отделен от богини
Земли — Геи их сыном Кроносом. И у маори в Новой Зеландии
(сельскохозяйственный центр Юго-Восточной Азии) мы встре-
чаем подобную историю. Небо-отец, Ранги, лежал так близко
от Папы, Земли, что их дети, боги, не могли выйти из утробы
матери. Наконец Тане-Мазута, бог леса, лег на спину, упершись
спиной в тело своей матери, и ногами поднял отца высоко над ними.
В Египте бог разделения был не ребенком, а родителем космиче-
ской пары: Шу, бога воздуха, супруга Тефнут, богини с головой
льва, иногда отождествляемой с такой же львиноголовой Сехмет,
которая символизирует ожесточенную, разрушительную силу
солнца, но являющейся супругой Птаха, бога-мумии новолуния.
В кольце объятий подобных женских персонификаций
аспектов бытия Вселенной проходила вся жизнь и вершились
все деяния и человека, и богов на протяжении веков, во время
существования древнейших цивилизаций. Фараоны первых
династий, почитаемые как воплощения Осириса, «заполняю-
щего горизонт», носили в знак этой верховной власти ремень,
украшенный спереди, сзади и по бокам медальонами, изобра-
жающими короволикую Хатхор, богиню Горизонта, а на поясе
сзади висел хвост лунного быка, ее супруга, порождающего
самого себя. Ястребоглавый сын Осириса, Гор, который иден-
тифицировался с солнечным диском, пересекал небо в повсед-
невном прохождении вдоль живота богини Нут, на закате входя
в рот, располагающийся на западе, а на рассвете рождаясь из ее
чрева на востоке, самопорожденный девственным рождением.
Они были не только всеохватывающими. Богини были
средством осуществления всех преобразований. В фундамен-
тальной легенде о смерти и воскрешении Осириса обольщенный
Нефтидой, женой своего брата Сета, первый великий фараон
был убит, заперт в гробу и брошен в Нил. И именно благодаря
верности своей жены Исиды он был найден и воскрес, чтобы
вечно царствовать в подземном мире как Судья и Владыка
17
Мертвых. Это долгий и фантастический рассказ. Вспомним его
краткое изложение: найдя тело своего супруга, Исида, испол-
ненная горя, легла на него и зачала от него бога Гора, который
затем стал фараоном в мире живых. Трон Осириса в загробном
мире посещают и охраняют вместе Нефтида и Исида; троном
Гора, живого фараона, является тело самой Исиды. Подобно
Марии, она — Мать Бога, и Спаситель восседает на ее коленях.
Фараоны представлены кормящимися у ее груди.
Упадок Богини
Во всем нуклеарном Плодородном Полумесяце, в Малой
Азии и на Балканах, селения, города и цивилизации Великой
Богини существовали в значительной мере благодаря сельскому
хозяйству. Но в это же время в соседних великих регионах
на юге и севере (в Сирийской пустыне на юге, на пастбищах
Европы и Западной Азии на севере) кочевали выносливые
племена скотоводов: на юге — семиты, пасшие коз и овец, позже
приручившие и верблюдов; на севере — различные разроз-
ненные индоевропейские народы, представители культуры
боевых топоров, скотоводы. В четвертом тысячелетии до н. э.
они овладели оружием из бронзы, в третьем освоили лошадь,
а потом изобрели военную колесницу, во втором научились
обрабатывать железо, и к концу первого тысячелетия до н. э.
уже доминировали в Европе и Западной Азии, от Ирландского
моря до Цейлона. Эти воинственные племена были не терпе-
ливыми земледельцами, а кочевыми всадниками. Их главными
богами-покровителями были громовержцы, очень похожие
на них самих: у семитов мы встречаем Мардука, Ашура, и Яхве,
у индоевропейцев — Зевса, Тора, Юпитера, Индру.
В этот период среди некоторых приходящих с воинствен-
ными народами индоевропейских богов возникает тенденция:
мужские божества женятся на местных женских богинях.
В этом скрыта одна из причин столь многочисленных приклю-
чений Зевса. В первой долине он женится на одной богине,
приходя в другую — на следующей, и подобное поведение было
в порядке вещей. Но после начала культурного объединения
всех этих областей список любовных историй Громовержца
18
приобрел довольно живой и разнообразный характер. Вы могли
бы сказать, что все это не более чем случайности мифологиче-
ской истории.
У семитов возникла другая система. Волны их набегов
со стороны Сирийской пустыни на Ханаан и Месопотамию
происходят примерно в то же время, когда индоевропейцы
теснят жителей этой территории с севера. Наблюдаются очень
интересные и странные параллели, а также некая синхрон-
ность в сравнении мифологических традиций, происходящих
от семитов и от индоевропейцев. Однако в подавлении местных
богинь первые были намного безжалостнее последних.
Первым из великих семитских царей Месопотамии был Саргон
Древний (Саргон Аккадский), правивший около 2350 года
до н. э.. Его скромное происхождение и тайное рождение сохра-
нены в знаменитой легенде: мать положила ребенка в камышовую
просмоленную корзину и пустила ее по реке. Спустя полтора
тысячелетия эта история стала моделью для легенды о рождении
и путешествии по реке Моисея (Исход 2:1—3). «Река родила
меня, — сообщает нам повесть о Саргоне, — и она несет меня
в Аккад. Водонос, взявший меня из реки, взрастил меня, как
сына, выучил меня на садовника, и, пока я был садовником,
богиня Иштар любила меня. Тогда я управлял царством»’.
Хаммурапи Вавилонский (ок. 1750 года до и. э.) был
вторым из прославленных семитских царей-воинов. Предпола-
гается, что он мог быть монархом, упоминаемым в Книге Бытия
(10:8—12) как Нимрод: «Могучий охотник перед Господом».
Именно периодом его правления датируется вавилонский эпос
о солнечном боге Мардуке. Победа последнего над Тиамат,
древней богиней первобытного моря, отмечает момент решаю-
щего перехода в этой части мира: преданность всеобщей богине
природы сменяется поклонением группе политически обуслов-
ленных племенных богов.
Мардук был богом-покровителем Вавилона, возвели-
чившим город Хаммурапи. Старшие боги прежнего пантеона
’ См. Leonard William King, «Chronicles Concerning Early Babylonian Kings»,
(London. 1907), vol. 2. pp. 87-91.
19
тряслись от страха, чувствуя приближение их общей прапраба-
бушки. И в этот момент против нее выступил совершенно новый
молодой герой-бог, непостижимый и недоступный для взгляда
(он имел четыре глаза и столько же ушей, а когда его губы
шевелились, вспыхивал огонь). Тиамат издавала дикие, прон-
зительные крики, трясясь и дрожа всеми своими конечностями.
Она наступала, произнося заклинание. Но Мардук выбросил
свою боевую сеть, чтобы опутать ее, а когда она распахнула
рот, пустил в него злой ветер, проникший в ее утробу. Он выпу-
стил в нее стрелу, разорвавшую ее внутренности и пронзившую
сердце. Тиамат была уничтожена.
Тогда своей беспощадной дубинкой он раздробил ей череп,
а ятаганом разделил ее, как моллюска. Одну половину он
поднял наверх, создав небесный свод, чтобы верхние воды не
могли просочиться вниз на землю. Другую половину он поме-
стил в глубинную Бездну. Когда же работа сотворения мира
была завершена, Мардук разместил всех богов на полагаю-
щихся им местах: в небесах, на Земле и в Бездне. Наконец, он
создал человека, чтобы служил богам, так чтобы все они могли
свободно отдыхать на покое8.
Как интересно! Раньше, в более древней культуре, богиня
Вселенной была живая, органично соединяя в себе Землю,
горизонт и небо. Теперь она мертва, а Вселенная уже не орга-
низм, а здание, с богами, отдыхающими в нем в роскоши. Они
уже не персонификации энергий и работы стихий, они подобны
богатым арендаторам, нуждающимся в слугах. И человек
в этой системе уже не ребенок, появившийся на свет, чтобы
цвести в осознании собственной вечной участи, а некий робот,
созданный, чтобы служить.
Истинный духовный смысл этой тотальной победы
мужского принципа над женским становится очевидным во
второй великой вавилонской эпопее времен Хаммурапи —
легенде о царе-герое Гильгамеше. Ощутив внезапный страх
смерти, он отправился на поиски бессмертия. Пережив
несколько приключений, Гильгамеш узнал о растении вечной
8 Enuma eiish, tablets 1 to V 1.57, см. www.sacred-texts.com/ane /enuma.htm.
20
жизни на дне первобытного моря, нырнул за ним и достал его.
Но Гильгамеш так устал от всех своих подвигов, что, выйдя
на берег, заснул, оставив возле себя недоеденное растение,
которое проглотил оказавшийся поблизости змей. Вот поэтому
змеи теперь могут сбрасывать кожу — как луна свою тень —
и родиться вновь. Человеку же суждено умереть.
Саргон I был возлюбленным богини. При Мардуке и царе
Хаммурапи она была убита. В следующем большом эпосе этих
царей-воинов, порожденных пустыней, она была проклята.
Ибо, как было сказано: когда Господь Бог обнаружил,
что человек, созданный для работы в его саду, был соблазнен
женой и змеем и вкусил от плода с дерева познания, сохраня-
емого Богом для себя, проклял он змея, присудив ему ползать
на брюхе, и женщину, присудив ей рожать в муках, а своего
непослушного садовника отправил трудиться в поте лица его,
на Земле проклятого праха, рождающей тернии и волчцы.
И далее мы читаем: «как бы не простер он руки своей, и не взял
также от дерева жизни, и не вкусил, и не стал жить вечно.
И выслал его Господь Бог из сада Едемского, чтобы возделы-
вать землю, из которой он взят. И изгнал Адама, и поставил
на востоке у сада Едемского Херувима и пламенный меч обра-
щающийся, чтобы охранять путь к дереву жизни». (Бытие 3).
Совершенно очевидно и доказательно, что два дерева в этой
истории являются аспектами одного Дерева Бо — Просвет-
ления и Вечной Жизни, у подножия которого сидел принц
Гаутама, где обитал космический змей Мучалинда и где Богиня
(здесь в сниженной форме, посланница змея, Ева) свидетель-
ствовала о праве Человека прийти к познанию Света, теперь
запрещенного для него.
Ее возвращение
Хочется спросить, почему евреи, единственные из всех
народов, обитающих на этой прекрасной земле, так реши-
тельно отвернулись от богини и ее прекрасного мира. Земля,
из которой был вылеплен Адам, — прах («прах ты, и в прах
возвратишься», Бытие 3:19). Богиня соседних Хананеев назы-
вается в писании «мерзость» (2 Царств 23:13). Действительно,
21
«нет Бога по всей земле, но только в Израиле» (2 Царств
5:15), и Бог — это, конечно, местный племенной Яхве — един-
ственный: «Наш Бог единственный!».
Полностью противоположное понимание и отношение
представлено в мифологических системах других великих объе-
динений воинственных племен, которые в те жестокие века
опустошали оседлые аграрные селения и города IV—I тысяче-
летия до н. э.. Бедуины пустыни, они тоже были патриархаль-
ными пастушескими народами, и их ведущие племенные боги
были богами войны. Однако в конечном итоге они оставались
подданными великих сил природы, а за их пределами — кругу
или ритму Судьбы, Мойре, «Доле», богине, которой был
подвластен даже Зевс.
Когда индоевропейские племена пришли со своими богами на
свежие территории, они не стремились полностью уничтожить
богов и культы местных святынь. Их признавали как богов и богинь
природы, эти божества принимали другие имена, сохраняя свои
собственные формы. Индоевропейский стиль позволял их богам
вступить во владение местными святынями, жениться на местных
богинях и даже присвоить имена и роли божеств, действовавших
ранее на этой территории. Таким образом, это означает, что
сравнительно варварские, воинственные громовержцы из панте-
онов изначальных захватчиков постепенно укрощались и смягча-
лись в соответствии с оседлыми нравами основанной на сельском
хозяйстве истинной цивилизации.
В книге «Моисей и монотеизм» Фрейд задается вопросом:
почему именно тогда, когда все другие народы восточного
Средиземноморья учатся поэтическому прочтению своих мифов,
евреи более, чем когда-либо, утверждаются в конкретистском
(Фрейд называет это «религиозным») способе интерпретации
их идеи Бога9. На мой взгляд, очевидная причина в том, что
и они, и их племенной бог не могли понять, что воды Бездны
(tehom), над которой носился Бог Элохим в первых двух стихах
Книги Бытия, были не просто водой. Это была та сама древняя
’ Зигмунд Фрейд. «Моисей и монотеизм», пер. Александр Хомик, М.:
REFL-book, Ваклер, 1998
22
вавилонская богиня первобытного моря, Тиамат (ti’amat).
И неспособность бога ощутить и принять поэзию ее присут-
ствия здесь стала началом его непонимания всего, даже самого
себя. Именно к ней, своей космологической супруге, следовало
ему прислушиваться время от времени, когда хотел он бросить
Книгу в своих непокорных детей.
Поразительно, но присутствие и мощь богинь постепенно
вернули свою силу в Индии и в Греции, пережив все разру-
шительные последствия опустошительных для обоих регионов
индоевропейских вторжений (середина П тысячелетия до н. э.).
К VIII веку до н. э. в Греции появляется «Одиссея» (которая,
по мнению Сэмюеля Батлера, могла быть написана женщиной).
Именно в ней рассказывается, как прекрасноволосая нимфа
Цирцея, способная превращать людей в свиней и возвращать
им прежний облик, посвятила воина Одиссея в тайны не только
своего ложа, но и, прежде всего, мира мертвых, а затем в тайны
острова ее отца Солнца. В Индии в тот же период создается
Кена-упанишада. В ней повествуется, как богиня Ума, дочь
снежного пика, Гималаев, посвящает трех главных богов индо-
европейского ведического пантеона (Агни, Ваю и Индру)
в трансцендентную имманентную тайну, брахман, посредни-
ками которой они были, сами того не зная.
В Греции, в Элевсине, древний храм мистерий Деметры
и Персефоны стал классической святыней, обладающей
огромным влиянием; оракул в Дельфах столь же велик.
А в Индии поклонение многочисленным именам и формам
космической богини Кали (Черное Время) постепенно стало
ведущей и наиболее характерной религией этой земли.
В 327 году до н. э. Александр Великий вошел в Пенджаб,
и были открыты врата между Востоком и Западом. Он уже заво-
евал весь Ближний Восток. Культы и мистерии Египта, Греции,
Анатолии и Ирана действовали вместе, в широком движении
синкретических идей. Примерно к 100 году до н. э. между
Сирией, Индией и Китаем действовал Старый Шелковый путь
(как его назвали), а к 49 году до н. э. Юлий Цезарь покорил
Галлию. Так что ко времени рождения Христа во всем цивили-
зованном мире происходил обмен не только товарами, но также
идеями и верованиями.
23
в Ефэок (лввпак: — Турция). По вмени к ^кзрме его
аул Артейвцик Имеамо таи. б stow городе, в- 43U году аатзй: зры
сой '3&ii.wic»cy что ЙЛяриа янляегас тсй, ина: Бппыня &хла нщр
:о ногам, врежн? .ScKwssijjeS (Матери» Е»згжьей).
Прошли годы, mhxcsvjc тысяче-
летки. Менялись &r. ifwipwiw к состо-
яния. Неужели еы дужетс; что сегодня
Богиня неспсеойна штири/ть еодям
дочерям, хго они?
Рис. J. BtKtjta Лккыская
(слсноеля 9K>ci7№; "csk-Kikw ЙЗряйцрги, си.
25 ООО лет до к. S.)
МИФ И ЖЕНСКОЕ БОЖЕСТВО1
Богиня в культурах палеолита
В мифологических системах, к которым я обращаюсь
в начале книги, богиням отведена приоритетная роль —
а почему нет? В начале неолита простейшим проявлением
Богини в земледельческих культах была сама Мать-Земля.
Земля приносит жизнь, Земля же питает жизнь. Поэтому
аналогичными полномочиями наделяется женщина.
И все же первичная мифология известна в двух основных
вариантах. Один из них характерен для народов-земледельцев.
Богиня связана в первую очередь именно с их укладом.
Другой обращен к мужским божествам, которые, как правило,
присущи пастушьим кочевым народам. На начальных этапах
развития общества женщины, как правило, были связаны
с миром растений. В самую раннюю эпоху охоты и собира-
тельства женщины собирали растительную пищу и мелкую
дичь, а мужчины занимались основной охотой. Таким образом,
мужчина ассоциируется с убийством, а женщина с порождением
1 [Эта глава основана, прежде всего, на одной лекции симпозиума «Мифы
и тайны Великой Богини», которую Кэмпбелл читал в Ла-Каса-де-Мария в Санта-
Барбаре. штат Калифорния, 6 апреля 1983 года. Эта лекция называлась «Богиня в
эпоху неолита» (LH53). Все номера лекций в этих заметках соответствуют архивным
записям, ведущимся Фондом Джозефа Кэмпбелла (jcf.org). Записи и стенограммы
размещены на сайте «Опус Архив» (opusarchives.org). Примечания редактора — как
здесь — заключены в квадратные скобки. Ссылки скобками не выделяются.]
25
жизни. Это типичное простейшее жизненное сообщество
первичной мифологии.
До изобретения способов доместикации для добычи пищи,
до начала растениеводства, садоводства и одомашнивания
животных все человеческие популяции в мире были исключи-
тельно народами собирателей и охотников. Территории великой
охоты простирались от европейских равнин до Байкала в Сибири.
Позже эти охотничьи народы расселяются до самой Арктики.
Потом они мигрировали в Северную Африку, поскольку Сахара
в то время была пастбищной равниной, а когда Сахара высохла,
они переместились в южную часть Африки.
В экваториальной зоне, тем не менее, основная пища имела
растительное происхождение, что привело к появлению двух
совершенно разных типов народов, двух совершенно разных
отличительных признаков культур.
На охоте мужчины добывают пищу, рискуя собственной
жизнью. До 1500-х годов до н. э. у них даже не было луков
и стрел; они должны были сами нападать на огромных
животных — шерстистых носорогов, мамонтов и им подобных.
Охотничьим племенам, таким образом, присущ мужской акцент
на действие, на мужество, на прославление индивидуума,
способного принести пищу.
В экваториальной же зоне каждый может сорвать банан, так '
что прославление индивидуальных достижений неоправданно.
Кроме того, поскольку биологические функции женщины опре-
деляли ее место и мифологически связывали ее с самой Землей,
приносящей жизнь и пропитание, магия женщины в тропиче-
ской эоне становится особенно мощной.
Таким образом, в местах приоритетного распространения
охоты мифология ориентируется на мужское начало, а в усло-
виях распространения растительной пищи — на женское.
Конечно же, самым ранним типом общества было сообще-
ство странствующих охотников. Мы можем наблюдать древ-
нейшие из доступных нам следов мифологии, ориентированной
на мужское начало, в искусстве старых Ориньякских пещер
(датируемом примерно 40 000 годом до н. э.). Первая тема,
известная нам в искусстве, — это обнаженные фигурки Богини,
называемые также палеолитическими Венерами.
26
В охотничьих обществах восхваление направлено
на мужчину. Ведь жизненно важным является вопрос: может
ли он хорошо стрелять. Исключительно важно: может ли
мужчина убить врагов, (а это не только безжалостные звери,
но и люди из соседних племен, охотящиеся на те же стада, что
и его маленькая группа охотников). Так что все будет сделано,
чтобы ублажить мужскую душу.
В этих культурах мужчина-охотник поддерживается
женщиной. Этот вывод мы делаем из описания довольно инте-
ресного обряда, который этнолог Лео Фробениус2 наблюдал
в Африке. Фробениус был в экспедиции в Конго, и к его группе
присоседились трое пигмеев, двое мужчин и одна женщина.
Пигмеи были очень хорошими охотниками, и поэтому, когда
экспедиции потребовалось больше мяса, Фробениус попросил
трех пигмеев принести ему газель. И что же? Они пришли
в ужас от одной мысли, что должны принести мясо в тот самый
день — им нужно было сперва выполнить ритуал. Фробениус
пошел за ними и наблюдал за обрядом.
Сначала они поднялись на холм и вычистили траву
на вершине, потом нарисовали на этой очищенной земле
изображение газели, которую собирались убить. На следующее
утро, на восходе солнца, когда его лучи попали на изображение
газели, один из маленьких воинов выхватил стрелу и выпустил
ее — по линии солнечного луча, •— поразив рисунок, а женщина
подняла руку и издала некий крик. Тогда они пошли и убили
газель, поразив ее в ту же точку, куда попала стрела на рисунке.
На следующее утро охотники принесли немного крови и шерсти
убитой газели и положили все это на рисунок. Когда же солнце
вновь пронзило его своим лучом, они стерли изображение.
Это базовая точка мифологии: действия человека не воспри-
нимаются как результат его личного импульса, он действует
в соответствии с приказом Вселенной. Солнце всегда представ-
ляет принцип убийства, высыхания, засухи, и поэтому убийца
всегда связан с солнечной энергией. Здесь стрела проходит путь 3
3 Leo Frobenius, «Atlantis», vol. i.» Volksmarchen der Kabylen» (Jena: Eugen
Diederich, 1921). pp. 14—15
27
Рис. 2. Женщина соединяется с охотником посредством пуповины
(резьба по камню, палеолит, Алжир, дата неизвестна)
солнечного луча, и человек просто приводит в действие церемонию
самой природы, а роль женщины заключается в ее вскрике.
Что же это означает?
Начиная с эпохи палеолита, за тридцать или больше тысяч
лет до нашего времени, нам удается обнаружить свидетельства
мифологического взгляда на женщину как хранительницу очага
и как мать зрелого человека, его духовной жизни.
В палеолитическом настенном искусстве Северной Африки есть
потрясающее изображение женщины именно в этой позе (рис. 2).
Из ее тела исходит пуповина, соединяющаяся с пупком воина или
охотника, вооруженного луком и стрелами, который целится в
страуса. Другими словами, именно сила женщины поддерживает
охотника, сила матери-природы, вместе с силой солнечного луча.
Маленькие фигурки стоящей Венеры найдены на стоянках в
пещерах, где непосредственно жили люди палеолита. В отличие
от них, мужские обряды инициации проводились в глубоких
пещерах, где обнаруживается очень мало женского3. В этих
пещерах никто не жил. Они были холодными, опасными,
темными, устрашающими, глубокими. В некоторых из них тянутся
мили и мили темного коридора. Мы видим на этих стенах среди
’ См. Campbell, «Historical Alas of World Mythology», vol. 1. pt. 1, pp. 51—79.
28
множества животных шаманов-мужчин. Эти образы связаны
с обрядами, в которых животных просили стать добычей охот-
ника. Это основная тема охотничьих народов: животные явля-
ются добровольными жертвами и предлагают себя с пониманием,
что будут проведены некоторые ритуалы (например, орошение
земли кровью животного) для возвращения их жизни к Мате-
ринскому Источнику4. Культ богини восходит непосредственно
к тем далеким пещерам. Здесь Она — сама пещера. Значит,
люди, проходящие инициацию, прошедшие через обряды глубоко
под землей, возвращались и возрождались из Ее чрева.
Вот основная мифологическая роль женского начала: Она
рожает нас физически, но она же — мать нашего второго
рождения — нашего рождения как духовного существа. Это
основной смысл мотива непорочного зачатия: наши тела рожда-
ются естественно, но в определенный момент времени в нас
пробуждается наша духовная природа, высшая человеческая
природа, не та, что просто дублирует мир животных импульсов,
эротических, властных побуждений и сна. Вместо этого она
пробуждает в нас понимание духовной цели, духовной жизни:
в сущности человека заложена мистическая жизнь, которую
должно прожить, поднявшись над уровнем пищи, секса, эконо-
мики, политики и социологии. В этой мистериальной сфере
женщина представляется пробуждающей, дающей именно это
понимание жизни. В этих пещерах, куда мальчики приходили
для инициации, им предстояло преображение из детей своих
физических матерей в детей космической Матери, в утробе
Земли, они переживали символическое второе рождение.
Это очень ярко представлено находками в пещере в Пире-
неях, известной как Три Брата (Les Trois Freres). Там имеется
длинный желоб, через который во время вюрмского ледни-
кового периода бежала вода, образовав некое подобие трубы
через скалу, длинной около пятидесяти ярдов (около 45 м)
и едва ли два фута высотой (примерно 60 см). Чтобы проник-
нуть в большую пещеру, нужно проползти через это отверстие.
Мальчиков отправляли в путь через этот канал, уподобляя
См. Campbell, «Renewal Myths and Rites». The Mythic Dimension.
29
Рис. 3. Венера Петсрфелс
(гагатовый амулет, верхне-мадленская культура,
уИИ юго-запад Германии, ок. 13 000 г. до н. э.)
его прохождение символическому возрождению — рождению
не от их личных матерей, но от трансперсональной универ-
сальной Матери, приводящей каждого из нас в пору зрелости.
Среди ранних откровенных изображений Богини, кото-
рыми мы располагаем, есть так называемые Венеры, женские
фигурки мадленской эпохи, конца каменного века, разбро-
санные по всему пути от западной части Франции через озеро
Байкал до границ Китая. Фигурки акцентируют внимание
на детородной тайне области поясницы и груди, подчеркивая
репродуктивный и питательный аспект женщины. Природа
дала женщине эту власть, и, значит, она становится проявле-
нием, точным смыслом тайны самой природы. Женщина —
первое существо, кому поклонялись в человеческом мире.
Это была первая пластика, трехмерные фигурки, первые
идолы, как их называют в истории искусства. Они представ-
ляли стандартную женскую музу, силу женского тела — преоб-
разователя жизни. Эти фигурки появляются не в пещерах,
где проводились мужские охотничьи обряды, а на стоянках,
в горных убежищах, где жили люди. Одна из особенностей
этих фигур: у них обычно нет лица с индивидуальными чертами.
Так подчеркивается аспект тайны — не личность, но Женщина
как таковая, носитель природы в ее проявлении. У этих фигур
никогда нет ног. Это свидетельствует о том, что они были
сделаны для установки в маленьких святилищах и в земле.
зо
Рис. 4. Беременные Богини
(резной камень,
неолит, Греция,
ок. 5800 года до н. э.)
«Несмотря на то, что в доисторических рели-
гиях большое внимание уделялось Матери-Земле,
она — важный, но не единственный из аспектов
этого древнего Божественного Женского принципа.
Одной из причин для такого усиленного внимания
может быть то, что в сельскохозяйственных общинах
по всей Европе она сохранилась до наших дней.
Другой причиной является факт, долго принимаемый
этнологами, что первоначально промышленные сель-
скохозяйственные обряды демонстрировали опре-
деленную мистическую связь между плодородием
почвы и творческой силой женщины. Во всех европей-
ских языках слово „ Земля “ женского рода. Древняя
Европейская Беременная Богиня является, вероятно,
прототипом Богини Зерна, молодой и старой, таких
как Деметра, а также Матери-Земли всего евро-
пейского фольклора. Как Мать-Земля она также
и Матерь мертвых. Сколько лет ей — этому символу
земли-кормилицы, полноты и изобилия плодотворной
утробы?» (Мария Гимбутас)3
5 Alexander Marshack, «The Roots of Civilization» (New York: McGraw-Hill,
1972), p. 283.
31
Рис. 5. Венера Лоссельская
(рельеф на известняке,
ориньякский период,
юго-запад Франции,
ок. 25 000 лет до н. э.)
Венера Лоссельская (рис. 5), из грота в Пиренеях, явля-
ется очень важной находкой, вызывающей некоторые инте-
ресные мысли. В поднятой правой руке она держит турий рог
с тринадцатью вертикальными штрихами6, что является числом
ночей между первым полумесяцем и полнолунием. Другая рука
возлежит на животе статуэтки. Мы можем высказать пред-
положение (ведь не существует письменных свидетельств
об этом периоде) о признании эквивалентности менструаль-
ного и лунных циклов. Возможно, это первый из доступных
нам намеков на признание связи между небесными и земными
ритмами жизни.
Здесь выражен акцент на беременность, на чудо! Женщины,
порождая жизнь, обретают качество неисчерпаемого сосуда
самой жизни. Они являются первыми объектами поклонения
за пределами животного мира, представляющими иные силы
природы, сосуды силы природы, а не самой природы.
6 Marija Gimbutas, «The Language of the Goddess» (San Francisco: Harper &
Row, 1989), p. 141.
32
Рис. 6. Богиня с узором лабиринта
(терракота, неолит, Румыния,
ок. 5500 лет до н. э.)
Богиня на этой фигурке украшена узором лабиринта по всему
телу. Особенно важным является его центр. Ее пупок — пупок
мира, и мир представляет собой прямоугольники, выходящие
лучами из этой точки: север, юг, восток и запад. По мнению
Марии Гимбутас, рисунок ромба представляет собой идеограмму,
связанную квадратом, «вечным символом земной стихии» .
Важно отметить, что все эти женские фигурки полностью
обнажены, в отличие от мужских фигур в больших пещерах,
представленных в какой-то одежде, в наряде шаманов. Подраз-
умевается, что, воплощая божественное, женщина действует
в своем собственном качестве, просто по самой своей природе,
в то время как волшебные функции мужчины происходят
не из природы мужских тел, но из природы их роли в обществе.
Это выявляет очень важный момент для всей истории роли
женщины в мифологии: она представляет собой природный
принцип. Мы рождены ею физически. Мужчина, с другой
стороны, представляет собой социальный принцип и социальные
’ Gimbutas. «Goddesses and Gods of Old Europe». 6500—3500 В. C.: Myths and
Cult Images (Berkeley and Los Angeles: University of California Press, 1982), p. 201.
33
роли — и это проявляется, например, в психоаналитической
теории Фрейда, где отец берет на себя инициацию ребенка
в роль взрослого.
В первые годы жизни ребенка отец представляет собой просто
волосатого помощника матери. Потом, на третий или четвертый
год жизни ребенка, наступает момент, когда тот замечает разницу
между мужчиной и женщиной. И тогда мальчик должен узнать,
что он — мужчина и связан с ролью отца, а маленькая девочка
понимает, что она женщина, и сейчас ее главный ориентир не быть
матерью, а быть 2Кенщиной. Отец инициирует ребенка в обще-
ство, открывая смысл жизни, в то время как мать представляет
принцип самой жизни. Она заявляет этот принцип в обеих своих
ролях, благословляющей и ужасающей: Земля рождает и дает
пищу, но она же возвращает нас в себя. Она является матерью
смерти, а также ночного сна, в который мы возвращаемся.
В охотничьей традиции племени черноногих Монтаны есть
одна история. Мне кажется, она очень выразительно рисует нам
мифологическую роль женщины в охотничьей культуре, ориен-
тированной на мужское начало в мифологии’.
Однажды осенью люди готовили запасы мяса
на зиму. Обычно они гнали стадо бизонов к пропасти,
чтобы животные, упав туда, сломали себе хребет и их
легко было убить у подножия обрыва.
Но в этот раз бизоны просто не хотели идти
к западне, и похоже было на то, что людям предстоит
пережить очень голодную зиму.
Рано утром одна молодая женщина встала и отправи-
лась наносить воды для своей семьи на целый день. Она
вышла и увидела над пропастью стадо бизонов. Тут ее
охватила внезапная радость, и она произнесла: «О, если
бы вы только ринулись и упали в пропасть, я бы стала
женой одного из вас». Щедрое предложение. На ее
удивление, они действительно ринулись в пропасть!
Все стадо бизонов ринулось вниз, ломая спины.
См. Campbell. -Renewal Myths and Riles». The Mythic Dimension.
34
Но потом поднялся Великий Бизон и сказал:
«Ну что ж, девочка».
А она ответила: «О, нет!».
Он сказал: «О, да. Посмотри, что произошло: ты
дала обещание, и мы выполнили нашу часть уговора.
Аты отступаешь? Иди же!». И он забрал ее себе.
Семья девушки проснулась и увидала: все бизоны
готовы для убоя. Людям это сильно понравилось.
А после спешки и беготни, закончив свою работу, они
поняли, что девушки с ними нет.
Рассмотрев следы, отец понял, что его дочь ушла
с бизоном. Тогда он надел свои дорожные мокасины,
взял лук и стрелы и отправился вверх по склону, идя
по следам. Наконец, пройдя некоторое расстояние, он
добрался до места лежки, где бизоны любили кататься,
убивая блох, и где рядом всегда есть вода. Сел он
и задумался.
Тогда прилетела сорока. Дело в том, что сороки очень
умные птицы. А особо умные животные (такие как лисы,
сороки, вороны и так далее) — шаманы у животных.
Поэтому, когда сорока прилетела, человек спросил ее:
«Красивая птица, не видала ли ты моей дочери где-
нибудь поблизости? Она сбежала с бизоном».
И ответила сорока: «Здесь молодая женщина
с бизоном. Прямо сейчас».
И сказал отец: «А можешь ли ты сказать ей, что ее
отец ее ищет?».
И сорока взлетела и начала кружиться над тем
местом, где сидела девушка (я так думаю, что она
кружила и вилась, как-то так) — а все бизоны спали
вокруг, а рядом с ней был этот великий большой старый
бизон. Сорока подобралась ближе, постепенно прибли-
зилась к девушке и сказала: «Твой отец здесь, на месте
лежки, и он хочет видеть тебя».
«Скажи ему, пусть подождет, я приду».
Но тут проснулся великий бизон и сказал: «Иди,
принеси мне воды». И тогда она сорвала один из его
рогов и пошла по воду к тому месту, где сидел ее отец.
35
Отец сказал: «Идем домой вместе».
Она ответила: «Нет, это очень опасно. Погоди, пока
он опять заснет, и мы сможем пойти домой. Сейчас они
как раз просыпаются».
«Хорошо, — ответил отец, — я буду ждать здесь».
Потом она пошла по воду, а бизон засопел и сказал:
«Фи, фай, фо, фам, кровь индейца чую там».
А она сказала: «О, нет!».
А Великий Бизон сказал: «О, да!».
Он встал, заревел и начал топать кругом, и все
бизоны проснулись, и тогда знаете что? Они спустились
к месту лежки и затоптали бедного отца насмерть. Они
топтали, и топтали, и топтали, пока его стало не видно.
Девушка заплакала: «Ох, отец!».
А Великий Бизон сказал: «Да, ты плачешь, потому
что утратила своего отца. А как же мы? Посмотри
на нас. Наши отцы, наши матери, наши дети, наши
жены — все, все погибли».
А она все повторяла: «Но папа!».
Тогда он ответил: «Хорошо. Если ты вернешь своего
отца к жизни, я позволю вам уйти».
И вот что она сделала. Она сказала сороке: «Поищи
кругом, посмотри, не увидишь ли ты где маленького
кусочка моего отца».
И сорока полетела выполнять задание, и вернулась
с маленьким кусочком хребта ее отца.
Она поставила позвонок, накрыла его своим одеялом
и запела волшебную песню. И тут стало понятно, что
под одеялом лежит мужчина. Тогда она подняла его,
и это был ее отец, все в порядке. Он все еще не оживал,
поэтому она снова накрыла его одеялом и запела еще,
и, наконец, он поднялся.
Бизоны были поражены. Великий Бизон сказал:
«Ну, если ты можешь сделать это для своего отца,
почему бы тебе не сделать это для нас? Мы покажем
тебе наш танец, и ты будешь танцевать наш танец
и возродишь бизонов, которых вы убили, а затем мы
заключим договор с вами, совершим соглашение».
36
Это основной договор древнего охотничьего племени между
животными и охотниками, освященный обрядами поклонения,
и он происходит из действий этой молодой женщины. Она
является связующим эвеном между двумя мирами. Суще-
ствует сотни мифов такого рода: жены животного, которое
было членом племени, становятся связью между двумя мирами
и — в конце — поставщиками пищи, за которой приходят люди
в надежде получить ее.
Именно так понял Фробениус смысл крика женщи-
ны-пигмея: это ее сила вызывает у животных доверие, чтобы
они могли прийти, погибнуть и возродиться. Она — первопри-
чина вечного рождения и возрождения.
Богиня как природа
В большинстве мифологий, как изначальных, первобытных,
так и высоких цивилизаций, божества являются олицетворе-
нием энергий природы. Энергии первичны, божества вторичны.
Энергии природы присутствуют не только во внешнем мире,
но и внутри нас, потому что мы — частицы природы. Таким
образом, когда вы созерцаете божество, вы созерцаете силы
своего собственного духа и психики, а также силы, которые
находятся вовне. Практически во всех (с несколькими исклю-
чениями) религиозных традициях мира мы видим цель человека
в установлении согласия с природой, со своей природой, а это
предполагает и физическое, и психическое здоровье. Это то, что
в наших традициях называют природными религиями, и боже-
ства не являются итоговым элементом, они являются отсылками
к духовным энергиям. Поэтому, когда мифология правильно
понята, объект почитания и поклонения не является итоговым
элементом; объект почитания является олицетворением энергии,
которая живет 8 человеке, и мифологическое означаемое имеет
две формы: сознательного и духовного потенциала, присущего
внутреннему миру личности.
А что, если мифология лишена такого акцента? Неправильное
понимание мифологии заставляет думать, что образ является
итоговым элементом. И, конечно, это одна из проблем того, что
мы называем монотеистическими системами. Бог не прозрачен,
37
он — итоговый элемент. Когда же божество является итоговым
элементом, и не прозрачно для трансцендентности, то поклоня-
ющийся ему оказывается также итоговым элементом и так же не
прозрачен для трансцендентности. И тогда возникает религия
отношений личности к богу. Но как только вы открываете бога
и понимаете, что он является олицетворением силы, то вы сами
открываетесь как другая персонификация и носитель этой силы.
В такой системе можно вспомнить высказывание из Чхандо-
гья-упанишады: Tat tuam asi (то ты еси)9. То есть ересь — это
когда бог закрыт.
Так как мы будем говорить о язычниках, мы, дети библейских
традиций, должны понимать, что они не являются идолопоклон-
никами; в буквальном смысле именно мы — идолопоклонники,
потому что принимаем символ как означаемое. Я думаю, что
глубоко внутри нас все мы осознаем, что это идолопоклонство.
Вот почему мы называем всех остальных идолопоклонниками,
настаивая, что они верят так же, как и мы. А все для того, чтобы
сами могли утвердиться в своей вере и заверить себя, что у нас
все хорошо в контексте нашей собственной мифологии.
Я определяю мифологию как «религию других людей». Это
предполагает, что наша религия должна быть чем-то иным.
Мое определение религии: «неправильно понятая мифология».
А непонимание заключается в ошибочном восприятии символа
как означаемого. Таким образом, все исторические события,
столь значимые для нашей традиции, должны быть не более чем
символами силы внутри нас самих.
В церквях нередко можно увидеть изображения стояний
крестного пути Христа. Они предназначены для того, чтобы
лишить зрителя малейшей тени сомнения: изображения пред-
ставляют то, что фактически случилось с Иисусом из Назарета
в день его распятия. Сначала осуждение Иисуса Пилатом, потом
Иисус принимает крест, потом Иисуса побивают камнями,
и так далее, до его положения во гроб. Картина, которая должна
следовать за той, что изображает сцену погребения (та, что
’ Chandogya Upanisad, V 1.8.7, по-русски: Упанишады / пер. С. Лобанов,
С. Федоров / М.: Старклайт. — 224 с.
38
нс показана в этой серии), — Воскресение. И, наконец, после
итого последует еще одна — вознесение на небеса.
Если все это вы восприняли буквально, то вы попали в беду.
11очитайте современную книгу по физике и задумайтесь: куда
же он отправился. Ведь, даже двигаясь со скоростью света,
он не сможет выйти за пределы галактики. Получается, что
в реальности нет места для реального тела, ему некуда пойти.
И мы говорим: «Это не соответствует действительности». Мы
меряем нашу религию; мы теряем наши символы.
Когда символ интерпретируется конкретно, вы теряете
послание. Символ, который должен представлять нас нашей
собственной глубинной, внутренней жизни, теряется. Мы
лишены носителя связи. Таким образом, популярный способ
интерпретации слова миф — «ложь», в то время как мифы,
в том смысле, в каком я говорю о них, являются итоговыми
элементами мудрости, то есть мудростью глубоких тайн жизни.
Это то, о чем я собираюсь говорить в своей книге: не только
изложить историю Богини, но через нее проникнуть в нечто,
принадлежащее нашей собственной тайне.
В пастушеских мифологиях есть свои традиции и своя
собственная целостность. В них присутствует божество, пред-
ставляющее племенную энергию, мифологию этого конкрет-
ного народа. У различных племен — разные персонажи; мы
не должны думать, что это есть только у них. Обычно боже-
ство-покровитель племени является вторичным по отношению
к великим божествам природы.
У семитов и в той системе веры, которую они оставили нам,
божество-покровитель племени является главным богом, един-
ственным богом. Я пытался выяснить, почему так получилось,
и пришел к выводу, прочитав первое издание очень хорошей
книги об архаичном мышлении, «В преддверии философии»
Генри Франкфорта10. В заключительной главе Франкфорт
высказывает предположение, что жизнь в пустыне не вызы- 11
11 Петер Р.. Уилсон Дж.. Франкфорт Генри А.. Якобсен Т. «В преддверии
философии. Духовные искания древнего человека» / пер. Толстая Т. Н. — М.:
Наука. 1984. — 76 с.
39
вает чувства чрезмерной благодарности к Богине-Матери. Вы
полностью зависимы от своего племени, и племенной бог стано-
вится доминирующей фигурой.
Этот факт обуславливает очень странную проблему. Если
силы, которым мы уделяем наше основное внимание, это силы
природы, мы можем перейти от Греции до Индии и сказать
там: «Того, кого вы называете Индрой, мы называем Зевсом».
Солдаты Александра сразу поняли, кем были эти индийские боги,
и те, кто остался в Бактрии как губернаторы и правители, воспри-
няли индийских божеств, не предав почитания своих богов. Ведь
это были те же самые боги, только с другими именами. В шестой
книге «Галльской войны» Цезарь описывает местную религию
завоеванных кельтских галлов, использует римские имена богов,
так что мы не знаем, о каких кельтских богах он говорит’1. Это
явление известно как синкретизм и присуще большинству
религий мира. Индусы невероятно синкретичны, и у буддистов
также не возникало с этим никаких проблем. Египетские жрецы
были настолько синкретичными, что, когда маленькие селения
вдоль берегов Нила, наконец, оказались под властью одной
великой империи (два царства Египта, северное и южное), жрецы
смогли легко объединить эти локальные мифологии. Таким
образом, великая мифология Исиды, Осириса и Нефтиды — это
объединенные мифологии, но они сцепляются должным образом
в мифологическом контексте.
Однако представьте себе древних евреев, говорящих: «Того,
кого вы называете Ашурой, мы называем Богом (Яхве)». Это
не работает! Поэтому, когда ваш местный бог оказывается
верховным богом, вам это приносит чувство исключительности.
Почитайте Ветхий Завет: боги других людей — не боги, они
демоны. Почитайте также историю христиан-испанцев, завое-
вателей Америки: они в самом деле называли божеств коренных
американцев дьяволами. Использование слова «дьявол» —
интересное явление; давайте использовать слово даймон. Грече-
ское слово даймон (баллам) означало «энергию вашей жизни», *
" Гай Юлий Цезарь. «Записки о Галльской войне» / пер.
М, Покровский. — М.: РИМ ИС. — 560с.
40
а энергия вашей жизни не обязательно подчиняется правилам,
которые диктует ей ваша голова. Таким образом, даймон начи-
нает представлять опасность — становится демоном — для
людей, которые попали в зависимость от головы, и, следова-
тельно, эти люди называют такие силы дьяволами.
В этих мифологиях мы видим мир даймонических сил, и эти
даймонические силы — силы нашей жизни.
Когда семиты пришли как завоеватели, то они изгнали
местных божеств, чтобы освободить место для своих. И евреи
наиболее упорно боролись против Богини, представляющей силы
Земли. В Ветхом Завете местная богиня Ханаана называется
«Мерзость», что продолжается в нашей христианской традиции.
Одно из самых страшных обвинений, выдвигаемых проте-
стантами против католиков, это то, что они поклоняются Деве.
Католики очень стараются доказать, что они не поклоняются
Деве — они почитают Деву. Здесь есть разница. Читая
литанию, вы не просите Деву: «Помилуй нас», вы говорите:
«Молись за нас». Таким образом, она является посредником.
Мы удерживаем женщин на отведенном для них месте.
Силы, о которых мы говорим, когда говорим о Богине, явля-
ются силами, которые живут в каждой женщине мира. Помню,
посетив Индию, я узнал: все женщины — божества. В Индии
есть три тяжких преступления: убить корову, убить брамина
и убить женщину, — потому что все они представляют собой
священные силы. Конечно, попав в Индию, вы понимаете,
что можно быть самым что ни на есть священным и при этом
оказаться в низком социальном положении. Но в этом и заклю-
чается несоответствие жизни — тайна.
Как мы видим, первоначальная форма Богини — это
просто богиня Мать-земля. Но в Египте великая богиня Нут
представляет уже всеобъемлющие небеса. В цивилизованных
традициях, которые посвящены не просто почве и Земле, но
планетам, движущимся через созвездия, подчиняющимся
регулярному ритму, чье движение может быть зафиксиро-
вано математически, Богиня становится всей сферой, внутри
которой мы живем. Мы как будто находимся в утробе Богини,
и в пределах этой утробы обитают все существа, облада-
ющие формой и именем, в том числе и боги. Поэтому, когда
41
Мария называется Матерью Бога, она возвышается. В старой
традиции это означает не только мать, но воплощение Матери
Вселенной и всех сил, действующих в пределах Вселенной. Им
даются имена и формы, вне зависимости от того, являются ли
они чеМ'ТО реальным или мифологическим. В этих традициях
боги существуют внутри поля Богини; все они — всего лишь
проявления ее аспектов.
Очень интересная вещь случилось в конце XVIII века, когда
индусские тексты начали переводить на европейские языки. Как
раз накануне появления этих переводов европейская философия
сделала огромный шаг вперед: появились работы Иммануила
Канта. В мире есть два типа философов: те, кто понял Канта,
и те, кто не понял. Кант работал над проблемой, уже обозна-
ченной Локком: откуда мы знаем, что то, что мы испытываем
благодаря нашим органам чувств, действительно таково, каким
мы его ощущаем? Искажают ли наши чувства? Кант начинает
с того, что он называет априорными категориями логики. Мы
можем думать только в терминах бинарных оппозиций, логи-
ческих категорий: субъекта и объекта, правильного и непра-
вильного. Без этих категорий мы не можем ничего обсуждать.
Затем Кант выдвигает идею, что работа наших чувств состоит
в упорядочивании времени и пространства вокруг нас, и все
приходит к нам через априорные формы пространства и времени.
Но предположим, что нет ни времени, ни пространства; тогда
нет и отдельности. Мы отдельны в пространстве, мы отдельны
во времени, иначе мы были бы одним целым с людьми, которые
находятся там, где мы находились год назад, или сто лет назад,
или на другом конце света. Взятые вместе, время и простран-
ство Ницше называет principium indiuiduationis — принцип
индивидуации. Именно он делает нас отдельными существами.
Шопенгауэру удалось понять, что априорные формы
чувственности Канта и его априорные категории логики были
просто эквивалентом индуистской идеи майя. Таким образом, эти
две философии — европейский рационализм и индийский мисти-
цизм — чудесным образом переплетаются в работе немецких
романтиков XIX века. В своей великолепной работе «Основы
нравственности» Шопенгауэр задается вопросом: как же чело-
веческое существо может настолько сильно испытывать боль
42
и опасность другого, что, забыв о самозащите, бросается ему
па помощь?12 Если вы видите маленького ребенка, бегущего мимо,
вы. вероятно, побежите за ним. Почему то, что мы считаем первым
законом природы, закон защиты этого отдельного существа,
вдруг исчезает, и обретает приоритет новый закон: тот, который
Шопенгауэр называет Mitleid («сострадание», буквально перево-
дится как «страдание вместе»)? Шопенгауэр говорит, что причина
в пришедшем к вам метафизическом осознании, пробившем завесу
разобщен!гости: вы понимаете, что вы едины с другими. Вы
вместе — одна жизнь, проявляющаяся в различных формах. Это
прорыв туда, где обитают боги; Бог — это просто мифологическое
представление тайн трансцендентной обособленности.
Св. Павел писал: «и уже не я живу, но живет во мне
Христос»13. Что он имел в виду? Иисус из Назарета, отдельная
инкарнация, уже вознесся к галактикам. Думал ли Павел, что
Иисус вернулся, чтобы жить в нем? Конечно, нет. В этом
образе есть два аспекта: первый — временное воплощение
Иисуса, и другой — вечный принцип Христа, второе лицо
Святой Троицы, трансцендентный во времени, присутству-
ющий и истинный вчера, сегодня, завтра. Характерный фраг-
мент догмы христианской традиции состоит в том, что Иисус
является единственным живым существом, кто был идентичен
Христу. Великая буддийская идея, в свою очередь, состоит
в том, что все мы — существа Будды, только не знаем этого
или не действуем в соответствии с этим. Значит, когда Павел
говорит: «и уже не я живу, но живет во мне Христос», он
действительно говорит то, что говорит каждый буддист.
В одном из сочинений философа дзэн Дайсэцу Судзуки
мне встретился замечательный маленький рассказ.
Изучающий Дзен спросил своего учителя: «Владею
ли я природой Будды?».
,г Заголовок Кэмпбелл дает в своем переводе с немецкого. Это эссе
более известно как «Об основах морали». Шопенгауэр А. Свобода воли
и нравственность. — Москва.: Издательство «Республика», 1992
” Послание к Гплатам. 2:20
43
И мастер ответил: «Нет».
Ученик спросил: «Но я слышал, что все существа
обладают природой Будды: камни, цветы, птицы, люди».
«Ты прав, — отвечал мастер Дзен, — все суще-
ства обладают природой Будды: камни, цветы, птицы,
животные, люди. Но не ты».
«Но не я? Почему не я?»
«Потому что ты задал этот глупый вопрос»14.
Таким образом, он идентифицировал, что его разум и то,
что его разум видит вокруг него в мире, выпадает из синхрони-
зации с его собственной внутренней истиной. Функция мифа —
поставить нас в синхронизацию с собой — с нашей социальной
группой и с окружением, в котором мы живем.
Один из самых интересных и простых способов достичь
этого описан в мифологии навахо. Каждая малейшая деталь
в пустыне, в которой они живут, наделена божественной сутью.
Земля стала святой землей, потому что она — откровение
мифологических существ. Когда вы осознаете мифологиче-
ский аспект Матери-Природы, вы превращаете саму природу
в икону, в святую картину. И куда бы вы ни шли, вы получаете
весть: божественная сила работает на вас.
Современная культура десакрализировала мир вокруг нас.
Нам кажется: чтобы попасть в святую землю, мы должны
отправляться в Иерусалим. Навахо говорят: «Это — оно,
и ты — оно». Я говорю сейчас в терминах мифологии; это
не ересь, потому что я не верю, что все это буквально, реально,
истинно. У меня был очень странный опыт, когда меня пригла-
сили читать лекции в семинарии Лонг-Айленда, где обуча-
ются священники. Священник, отправивший мне приглашение,
написал, что очень надеется на мой приезд, потому что мои
сочинения открыли ему путь к его внутренней жизни. И вот
я приехал туда и обнаружил, что эти люди изучают дзэн.
Я был ошеломлен, потому что меня воспитали в католицизме,
м DaisetzTeitaro Suzuki,» The Zen Doctrine of No-Mind: The Significance of
the Sutra of Hui-Neng» (York Beach, ME: Red Wheel/Weiser, 1972), p. 94.
44
яауя/Ятекич
радж свемма с обретением Хрит в вас, сбретснсогм внергни!
а нас. И садекмй £ дакдаиш прейлолагагг все то жег шадяпиакяе
реем собстеениой природы Будды-
l Вт янаете, на адз »гз сейчас одшювшло влгая? Я теперь учу
везде и зэсгсюду. Часто я проожу в- церковь. И понимаю, что
руду лжздопь о5з еогм отиж маечкекж бзсаж, на уннчтожекие
которых тратили столько времени ранние христиане. Когда
рь. емздаеге в Срадвеиачжррое, в Египет одн в Грс^иип, вы
рм эаднте пежжду разрушенные ивоВчзаяаенвд, Здась згсе я
юззера^аю их навам,» их среду оХтшйх. Я гшгжооь дейсгии-
релы-по реплитгт srry яадзлту и гарвазетнжирзватг! с®5я с. oijpsnsa-
рЗЩИИ MM.!pC'i<k
L На шростеишем урежне Богиня — вто «Земля. На следу-
гаищбм, ^[Лйшчгак'Зм, уряхвие -зна - •гмкруакяккдаЕг нлбе. На фило^
Ьофсгдаи урохнэй ока Майи, форма чутаствеет.юэож, оерднжекая
чувств, которые окружают иас, чтобы асе >жис мышление
Ьроисгодило’ к Ее границах, ас-га — О'ко. .Вояжня яы»летоя
предельно! границей озанаваш а мире взгыеаи и проетранилиа.
Il
БОГИНЯ - МАТЬ ТВОРЯЩАЯ.
НЕОЛИТ И РАННИЙ БРОНЗОВЫЙ ВЕК1
Камень и медь: Анатолия и Старая Европа
При обращении к мифологии в целом нам, прежде всего,
необходимо существенно разграничить содержание так
называемой дописьменной устной народной традиции и содер-
жание традиций обществ и культур, обладающих письменно-
стью. Изобретение письменности внесло большие изменения
в человеческую жизнь, мышление, духовный опыт и весь облик
того, что мы называем высокими культурами.
Письменная история Богини принадлежит, прежде всего,
аграрным культурам, в которых люди получали основные
средства существования из растительного мира. Там женщина
ассоциируется с богиней Земли, дарующей силу плодам Земли
и дающей жизнь и питание всему миру. В соответствии с таким
образом мысли, биологическая сила женщин дает им магическую *
' [Эта глава основана на лекции под названием «Богиня Неолита»
(L1153), которую Кемпбелл прочел в 1983 году в Ла-Каса-де-Мария во время
симпозиума «Мифы и тайны Великой Богини» (см. прим. 1, гл. 1); на двух лекциях
симпозиума, названных «Классические тайны Великой Богини 1 и 2». прочитанных
15 января 1982 года в Театре «Оупен Ай» а Нью Иорке (L756—757); лекции
«Образы Матери Богини» прочитанной 13 августа, 1976, в Театре «Оупен
Ай» в Нью Иорке (L601); лекции «Мистическая Богиня», прочитанной 18 мая
1972 года (L445); и стенограмме заметок неизвестной, н, возможно, не записанной
лекции из архив Кэмпбелла «Джозеф Кэмпбелл, Лекция о Богине / Абади
Abadie».]
46
силу, что позволяет активизировать обе эти силы и пребывать
с ними в согласии. Таким образом, мы видим, что в тех обла-
стях, где земледелие стало для людей основным источником
средств к существованию, Богиня и женщина занимают доми-
нирующую позицию. В мире известны три основных центра
происхождения земледельческих культур: Юго-Восточная
Азия (10 000 лет до н. э. или, возможно, раньше), Юго-Вос-
точная Европа и Ближний Восток (также около 10 000 лет
до н. э.) и Центральная Америка2. Области Юго-Восточной
Азии и Юго-Восточной Европы станут основным предметом
рассмотрения в этой работе, посвященной традиции Богини
эпохи неолита.
Взгляды на роль юго-восточной Европы и юго-западной
Азии очень сильно изменились в 1970 году. Способ углерод-
ного анализа (с помощью углерода-14) позволяет достаточно
четко датировать материалы, возраст которых иным способом
не определить, ибо любые другие данные, способные указать
на датировку, отсутствуют. Ученые обнаружили, что косми-
ческие лучи, входящие в атмосферу Земли, имели разную
интенсивность в разные годы, то есть они изменяли показа-
тели углерода-14. Определения этих изменений были сделаны
на основе анализа годичных колец деревьев. В результате
некоторые даты, связанные с историей Европы, отодвинулись
в глубь веков на тысячу — полторы тысячи лет. Это позво-
лило датировать ранние культы богини на территории Европы
ориентировочно 7000 годом до н. э.. В Индии мы не находим
подобной социальной организации или культурной величины
до 2500 года до и. э. То есть Европа, как оказалось, опережает
почти на пять тысяч лет. И это, можно сказать, меняет значи-
тельную часть нашего представления о мире.
Именно исходя из этих данных я хочу исследовать самые
ранние изображения Богини. В Римской империи во время
золотой эры Апулея, во II веке нашей эры, Богиня проявля-
ется как Богиня Множества Имен. В классическом мифе она
2 См. Campbell, «Adas», vol. 2, для дальнейшего обсуждения этих
сельскохозяйственных центров и их распространения.
47
появляется как Афродита, Артемида, Деметра, Персефона,
Афина, Гера, Геката, три грации, девять муз, фурии и так
далее. В Египте она появляется как Исида, в старом Вавилоне
как Иштар, в Шумере как Инанна; среди западных семитов
она — Астарта. Это одна и та же богиня. Прежде всего необ-
ходимо уяснить, что она — всеобщая богиня и, будучи таковой,
обладает связями и ассоциациями во всей области культурных
систем. В более поздние периоды эти различные ассоциации
стали определяющими и разделили образ на богинь, облада-
ющих конкретной специализацией.
Две области в Старом Свете, где впервые появились приру-
чение животных и одомашнивание растений, — Юго-Вос-
точная Азия, а также Юго-Западная и Малая Азия. С другой
стороны, первые города появились в Месопотамии и Египте.
.В течение многих лет не утихали споры, где находился первый
центр одомашнивания растений и животных: в Юго-Восточной
Азии или в Юго-Западной. Уже в конце XIX века Лео Фробе-
ниус настаивал, что Юго-Восточная Азия должна быть первой.
Карл Зауэр, антрополог из Университета Калифорнии, Беркли,
поддержал эту точку зрения в своей работе «Истоки и распро-
странение земледелия» («Agricultural Origins and Dispersals»)’.
Сейчас принято считать, что датировка земледелия, садовод-
ства и одомашнивания животных вдоль речных долин, прости-
рающихся вниз через Таиланд, Камбоджу и Вьетнам, восходит
к 11 000 году до н. э. и, возможно, даже раньше. Точная дата
до сих пор является предметом дискуссий. Это была культура
рыболовов. По-видимому, женщины этих групп были первыми,
кто начал выращивать растения. Отметим: растения, выращива-
емые там, воспроизводятся не семенами, а отростками и черен-
ками. Они включают в себя такие культуры, как саговая пальма,
таро, сладкий картофель. Одомашненными животными были
собаки, свиньи, куры, хорошо известные в домашнем хозяйстве.
Сократ, готовясь выпить цикуту, сказал своим друзьям: «Я
задолжал Асклепию петуха». Философ имел в виду, что хотел
3 Carl О. Sauer, «Agricultural Origins and Dispersals» (New York: The
American Geographical Society, 1952).
48
принести петуха в жертву Асклепию, богу медицины. Что ж,
петух происходит именно из Юго-Восточной Азии. Я всегда
говорил, что если петуха можно транспортировать, то и идею
можно транспортировать так же.
После распространения сельского хозяйства в районы
Южного Китая, в Абиссинию, на Ближний Восток и в Евро-
пейскую зону мы наблюдаем переход от подобного рода сель-
ского хозяйства к семенному растениеводству и использованию
плуга для пахоты земли перед посадкой. В первом виде расте-
ниеводства используются землеройные палочки и работают
в основном женщины: в земле делается небольшое отверстие,
и туда помещается отросток. Однако с появлением семенного
земледелия и плуга возникает очевидная аналогия с половым
актом, тогда и акт сева переносится на мужчин. На самом деле
первые плуги в Месопотамии были приспособлены для высе-
вания зерна одновременно с пахотой — своего рода космиче-
ское отображение акта зачатия человека.
Животными, одомашненными в этой зоне, были, прежде
всего, овцы и козы. Позже преобладали стада крупного рогатого
скота. Впервые их начали разводить в горных районах на севере
Ирака, Ирана, южной Анатолии (в Турции) и Сирии.
Карл Зауэр отметил, что блохи, живущие на европейских
домашних свиньях, происходят из Юго-Восточной Азии.
Это еще одно подтверждение влияния Юго-Восточной Азии
на Европу.
Отметим: в отношении к Богине контраст между этими
двумя системами (отличающимися типами земледелия и живот-
новодства) играет ключевую роль.
В южной части Турции, в древности известной как Анатолия,
есть долина, где группа, возглавляемая Джеймсом Меллаартом,
вела раскопки древнего города под названием Чатал-Хююк4.
Одна из самых ранних сельскохозяйственных общин Ближнего
Востока или даже мира, внешне она немного напоминает юго-
западные американские поселения пуэбло. Дома построены прямо
4 James Mellaart, «Qatal Huyuk: A Neolithic Town in Anatolia». (New York:
McGraw-Hill. 1967).
49
на крышах друг у друга, вход и выход — лестницы через крышу.
Невозможно представить поселение такого размера без сель-
ского хозяйства или садоводства. Здесь выращивалась ранняя
разновидность пшеницы. В этой области основными животными
были свиньи, собаки и крупный рогатый скот.
Значение Чатал-Хююка чрезвычайно возросло, когда
Меллаарт обнаружил в этой части мира раннюю керамическую
посуду, датируемую примерно 6000 годом до н. э. Там, где находят
керамическую посуду, одновременно находят и изображения богини.
Городок, подобный Чатал-Хююку, довольно трудно захватить.
Чтобы овладеть им, его нужно сровнять с землей. Но примерно в IV
тысячелетии до и. э. подобные города начали возводить оборонные
стены, что говорит о том, что опасность со стороны захватчиков
существовала. С юга пришли семиты, совершая набеги из пустыни.
Это стало началом завоевательных воен. Первым настоящим
захватчиком стал Саргон I в 2350 году до н. э.. Нам известны
тексты, где он хвастается своими победами:
«Я взял такой-то город и убил всех в нем. Я взял
другой город и убил всех в нем. И я взял еще какой-то
город и убил всех в нем, а потом омыл оружие в море»5.
Это заявление — «я омыл оружие в море», — становится
ужасным рефреном. Лучше всего мы можем получить представ-
ление об этом типе войны из Книги Иисуса Навина и Книги Судей.
В Чатал-Хююке (ок. 5800 года до н. э.) найден камень —
зеленый сланец (рис. 8) с изображением богини в ее двойной
роли. Она представлена спина к спине с самой собой. Слева —
обнимающая взрослого мужчину, а справа держащая на руках
ребенка. Это ключ ко всей мифологии богини как преобразова-
тельницы. Она является носителем преобразования, превращая
сперму в жизнь. Она получает семя прошлого и, через чудо
своего тела, превращает его в жизнь будущего. Она, женщина,
5 Ignace J. Gelb and Burkhart Kienast, «Die altakkadischen Konigsinschriften des
dritten Jahrtausends v. Chr». (Freiburger aliorientalische Studien 7. Wiesbaden: Steiner.
1990).
50
кЯ^ресбреапаазг-лй., s то нреыа кг-к муакшш. тот, его i гренраЧ
гцается; сна ддиветок посредиижии между ребеиюми: и отцж.
L Идея, что ра&еимж яшгкя юврошкиюем ваергкн Отде,
В ЯП C«Vi И HgjET о ребенке. родившем гаадго себяи !Кохда в «1Бс«яе-
ствеиной конееми» Дайте ат читаете исянтку Св. Бернара
и Вотородмодр, еы пюииадете: ад влвеодагстэс та .же роль, к ее
сын: — - Отеад. одни Бег & двух Мм мась пфвсзгаем^-гм
у жчгла впей жгторади Всжни.
in JFI. длвя йгдтн., дочь своего ate сайка,
Скаредней Е£ возвышенней всего.
Предаибр«инзя едоиислш гаержиаа,
[4 Б гвИе явдяадеь наше еглтитгви
Столь 'йлагар&дккм. что его тесрящмй
i Не пренебрег тозрадьш стать его.
74 )2. тзоад утрпбе стала еюваг! горащек
I /Ъибаэг.. чьим mpnw райский у^ст в&аднк,
, Рагарыашкйся в тапга ннсзрягадящей.
К1 Здесь ты для нас — akj&bib ^падйекимн миг;.
А, в долыин маре, смертных налтя,
i Ты — упоааиик жкэзй родник.
I 51
Ш' 6..и > - и-г."' • '' и. т ' с-»т i^?j зт Си ITT£ О
Hiro &ЛЙЗ бея стремись б’В МрШЛ nsJSr
Ждать милости, к тебе ие прибегая:.
аНетолиготеи, это проект, подает
Твоя забота. лош^ и спаовнае.
Но просьбы гошолняет наперед.
? Ты — сострадай^, ты — благовслекье, I
Ты — ьсячсогея здедросгь, -ж сдай —
к IBoex оиоергаекств душекнмж совмещенье!*
1
iPitt. 9.
Нб ciy<we f
HiCJMXi. TflfifgUK,
5в5С до к. 8</
рте керамическое нмбрезкенне розйающе§ 1Е<зя!ня
с.. 9) было нейдено ® ведре для «ерна, повтому шэс внаем,
оке — ыата> ие только детей, ко к растекай. Оке те,
у мм ыолиием © плодородии надих посеисю. Она сидит
* JJwtets в эритти^ «етаг лс DtnCs Aliciiiii, <1л DfviM. СзшпхЁг
rsdics, jimlusd Ьи AHmi МикШмцт (Nee Y®fe: Allied A. K«op, 1^55}, oab
tit—?'i, ajxiM n *»л« pjctKMl ;b>.-jku M. /«wowwo / M.: «ГТхвдг». 19&Z
I кайтеры, тигра, леопарда) готстзянн®, Оно же сводится
к к более поздней традьэдым eaaa-uiun у которой всегда имеется
tiepnaa кошка.
Шесть галсяч лет отясга Кибелл, кгаяюйсаия биткня
Гриме (рис- Ю), предстает перед нами вточно таком же поло-
К&енни, Во- время ^эфишпеисйал войн, gocmr [li вежа до и. в.,
*улот Жибеды 6w. переиеоен кг Малой Азии $ Рйм к приобрел
треззмчаЙнуео геоаулярносм^ 111а голове у 1Н-2й6елы кпрвеа
Ь екид е гародскдаи стен, она является богиней тсродв- Город —
«то иаг^город, и сто стены яиалжятся сййэолс<« стен 1врамйкк
№ прэст.раш>гт!бй1, окдужидаздрга клс, Тжюиза сбргзиил- город
представляет собой микрокосм, небольшой мйсйхзс. В ее руке
далнеинтак дагж, •сдаявал крута едфзждеиаа к: г^пкла ом-т.ечното
рортала, через зылерьий духла лсрейсдист в бегэюиечисстл. Оки
тредстгвт s окружении двух льжиз. Это дитонстрирует ст*
S&
льва и богини с солнцем. Луна в этой традиции принадлежит
7
мужскому началу.
Великая фригийская богиня Кибела, мать убитого и воскрес-
шего молодого фригийского бога Аттиса. Ее культ изначально
существовал в Греции, где она идентифицировалась с Реей.
Кибела была известна как Мать Гор, а также Мать Богов. Ее
святилища располагались в горах, часто в пещерах. Ее живот-
ными были львы. А прислуживали ей Корибанты, наполовину
люди, наполовину демонические существа. Ее священники,
галли, были самокастрированными скопцами. Они одевались
в женскую одежду, носили длинные волосы и умащивались
ароматными маслами7 8.
Медитация на божество открывает сознание во всех направ-
лениях, позволяет воспринимать различные проявления сил,
олицетворяемых божеством. В одном из святилищ в Чатал-
Хююке, посвященных этой богине, находятся два леопарда,
самец и самка лицом друг к другу. Чтобы добраться до Богини,
нужно пройти меж ними, они — хранители порога. Что означает
эта пара противоположностей друг напротив друга? Они симво-
лизируют порог, переход из области мирского мышления, где
«я» и «ты» отделены друг от друга в аристотелевском смысле
(то есть одно не является другим), к мировому трансцендент-
ному биполярному мышлению, действующему подобно логике
сновидения, где сновидец и сон, воспринимаемые как отдельные
сущности, на самом деле являются одним целым. Пары проти-
воположностей, между которыми необходимо пройти, когда вы
проходите через портал, в другом контексте представлены стал-
кивающимися скалами, Симплегадами.
Предельная тайна Вселенной — это трансцендентность
мира явлений, состоящего из пар противоположностей, кантов-
ских априорных категорий мышления. Когда Адам и Ева пали,
первым, что они испытали, было знание добра и зла, осознание
пар противоположностей. До этого они не знали различий.
7 Мифология солнечной богини, см. Patricia Monaghan, «Mother Sun! A New
View of the Cosmic Feminine» (Freedom, CA: The Crossing Press, 1994).
3 Campbell. «The Mythic Image», p. 40.
54
Мы не допущены в этот сад с нашими знаниями о парах проти-
।мп сложностей. Уход от них, возвращение к месту невин-
ности — вне пределов рационального распознавания «того
и этого». Возвращение к этой трансцендентной области — это
переход между сталкивающимися скалами под присмотром
хранителей порога храма.
Рис. 11. Леопарды с пятнами в форме трилистника
(рельеф, терракота, Неолит, Турция, 6000—5800 лет до н. з.)
Вот снова наши леопарды. Шкурки кошачьих покрыты
пятнами, в каждом из которых нарисованы трилистники.
Исключительно интересно, что этот принцип числа три
постоянно возникает в поле времени и пространства, которое
мы должны пройти, чтобы добраться до трансцендентного,
до обители материнского света. Богиня, трансцендентная сама
по себе, дает нам жизнь и забирает нас из мира времени. Число
три, представляющее прошлое, настоящее и будущее, появля-
ется в той или иной форме во многих мифологических системах.
Если вы окажетесь в Японии и подойдете к храму, вы
встретите всевозможных стражей. У одних рот открыт, у других
закрыт9. Они представляют мужское и женское. В буддизме
они символизируют две эмоции, привязывающие нас к жизни:
эмоции страха и эмоции желания. Это знак: если вы собирае-
тесь пройти мимо них (войти вовнутрь), к бессмертию, заклю-
ченному в храме, вы должны оставить эти эмоции позади.
9 Дальнейшее обсуждение этих фигур — см. Campbell, Myths of Light.
SS
В Индии говорят, что божественная энергия Брахмана
проявляется во времени как майя. Она обладает тремя функ-
циями или свойствами, называемыми гуны: функцией энергии,
функцией инерции и функцией гармонии. Раджас гуна — каче-
ство энергии, тамас гуна — качество давления и инерции,
противостоящей энергии, а саттва гуна является гармониза-
цией этих двух. В китайской философии это Инь и Ян. Энергия
Ян аналогична раджас гуна или тяге, а энергии Инь — тамас
гуна, или инерции. Между ними необходимо достижение
баланса, и это саттва гуна. Когда вы смотрите на китай-
ской знак вращающихся Инь и Ян, вы видите энергию, массу
и гармоничное движение. Это отражено в формуле Эйнштейна
Е = тс2. Энергия — «Е», масса — «т», а «с» — это скорость
света. Когда вы понимаете, что эти леопарды представляют
собой стражей, их можно осознать как формы чувственности,
категории логики, через которые мы должны проникнуть,
чтобы добраться до кантовой «вещи в себе», до индийского
понятия «брахман», единственной жизни сознания, проявле-
нием которой оказываемся мы все.
В Чатал-Хююке найдена керамическая фигура Богини
с поднятыми руками и ногами (так называемая поза роженицы).
У ее ребенка голова быка, это букраний. Ранее мы видели, как
она рожала ребенка, теперь она рожает нечто, символизиру-
ющее лунного быка. Это альтернативные персонификации той же
силы. Рога быка, стоящие перед Богиней, ее служители, замерли
в благоговении к происходящему: они будто бы склоняются перед
ней. Когда возникает идея божества, возникают и верующие
в него. А уверовать способен тот, кто получает знаки, говорящие,
что он является одним целым с божеством. Рога быка представ-
ляют полумесяц, то самое умирающее и воскресающее небесное
тело. Луна, как и все мы, несет внутри себя свою собственную
смерть — увеличение тени. У нее, однако, есть сила, позволяющая
отбросить эту тень и возродиться. Таким образом, Луна обещает
нам возрождение, представляет силы жизни, вошедшей в область
времени и пространства во имя того, чтобы отбросить смерть
и возродиться. Вот смысл этих представлений: в продолжении рода
смерть побеждена, семена проходят путь перерождения благодаря
чуду женского тела, символом которого является пупок.
56
Рис. 12. Богиня,
рождающая голову
быка
(художественная
реконструкция
из гипса и дерева,
неолит, Турция,
6000—5800 лет
Л. ДО Н. 3.)
Рис 13. Голова быка
и коршун (худо-
жественная рекон-
струкция из гипса
и дерева, Неолит,
Турция, 6000—5800
лет дон. э.)
Акцент на пупке подчеркивает связь с матерью, с Мате-
рью-Землей, и с мировым пупком, Омфалосом в Дельфийском
храме, служившим осью мира для греков. Священный принцип
и священное место любого культа мифологически рассматрива-
ется как пупок.
Следующий этап этого чуда с мифологической точки
зрения иллюстрируется в другом святилище Чатал-Хююка, где
находится голова быка, а под ней человеческий череп. В этих
святынях были найдены настоящие черепа под букранием, пред-
ставляющим голову умершего и воскресшего быка. На стене
изображен коршун, вцепившийся в обезглавленное тело. Голова
отделена от тела, и труп отдан на съедение служителю Богини.
Стервятник становится служителем Богини, поедая тела и пере-
рабатывая их. Эта же роль отведена ему в Египте, где возникает
образ Нехбет, богини-коршуна. В конце Сутры Лотоса Будда
говорит с бодхисаттвами на вершине горы (подобно Нагорной
проповеди Иисуса), а имя горы, на которой вещает Будда, —
Гридхракута (Пик Коршуна), место, где поедается тело.
57
Гимбутас отмечает: «Человеческие ноги у коршуна... озна-
чают, что это не просто птица, а богиня в облике коршуна.
Она — Смерть, Та, Кто отнимает жизнь, злобный близнец
Той, Кто дает Жизнь, — зловещ ее полет на больших, распро-
стертых крыльях. Несмотря на воплощенное присутствие
смерти, сцены с коршуном в Чатал-Хююке не передают скорб-
ного торжества смерти над жизнью. Скорее всего, они символи-
зируют, что смерть и воскресение неразрывно связаны»10 *.
Голова как координационный центр сознания становится
представителем того, что должно перевоплотиться, что нахо-
дится здесь, под головой быка. Если бы можно было создать
молитву, говорящую о том, что символизирует эта святыня,
следовало бы сказать: «Могу ли я, чье тело возвращается к
Матери, получить второе рождение, как возрождается лунный
бык?». Таким образом, здесь представлено учение о возро-
ждении и реинкарнации, обозначенное луной символикой
смерти и воскресения. Все умершие и воскресшие боги Среди-
земноморья связаны с луной: Осирис, Аттис, Адонис и Иисус.
Луна мифологически проводит три ночи во тьме, как Иисус был
три ночи в могиле, чья дверь была скрыта темным камнем.
В Чатал-Хююке и Юго-Восточной Европе мы наблюдаем корни
мифологии Богини в двух ее аспектах: той, кто берет семя и превра-
щает его в жизнь, и той, кто поедает тело и возвращает обновленным.
Индийская Тайттирия-упанишада говорит нам:
О дивный! О дивный! О дивный!
Я — пища, я — пища, я — пища.
Я — поедатель пищи, я — поедатель пищи,
я — поедатель пищи.
Золотым блеском наделен тот, кто знает это
Такова упанишада11.
10 Gimbutas, «Language of the Goddess», p. 187.
’1 Русский перевод: http:/ /lukashevichus.info/knigi/upanishady_syrkin2/04_
taittiriya.htm. Упанишады в 3-х книгах. Кн. 2-я. Пер., предисл. и комм.
А. Я. Сыркина. — М.: Наука, Ладомир, 1991. — С. 75—93. Taittiriya Upanisad,
3:10:6, found at en.wdkisource.org/wiki/Taittiriya_Upanishad.
58
Рис. 14. Святилище с бычьими головами
(художественная реконструкция из гипса и дерева,
неолит, Турция, 6000—5800 до н. э.)
Голова быка доминирует в другом святилище Чатал-
Хююка. Ниже голов трех быков находятся груди, в которых
скрыты, покрытые гипсом, челюсти кабанов.
В этих грудях там, где соски были открыты, Меллаарт
нашел черепа стервятников, чей клюв был расположен на месте
соска. «Та, кто кормит, та и поедает», — говорит изображение.
Здесь тотемом смерти выступает не голова коршуна, а нижняя
челюсть кабана: свинья также поедает и является посредником
Богини через аспект потребления.
Свинья связана с богиней смерти во всех мифологиях
Юго-Восточной Азии. В мифах острова Малекула на Новых
Гебридах, на Сераме, к северу от Новой Гвинеи, мы находим
бивень кабана, символизирующего лунный серп, и голову
кабана, символизирующую темную ночь.
Мужские тайные сообщества очень важны для этих ранних
земледельческих культур. Женщины воспитывают детей,
выращивают зерно, строят дома. Что же делают мужчины?
Они становятся невротиками и объединяются для психоло-
гической защиты в мужские тайные общества. В мужском
тайном обществе на острове Малекула они выращивают
59
кабанов и превращают их в священных животных. Духовное
упражнение требует выбить клыки свиней, так, чтобы один
из бивней мог расти, закручиваясь в спираль (иногда достига-
ющую трех оборотов). Собственный бивень кабана вонзается
в его челюсть, причиняя сильную боль. Животное не толстеет;
это скорее духовный кабан. И каждый этап развития бивня
требует принесения в жертву других свиней. Идея жертвен-
ности в этих обществах состоит в том, что сила и энергия из
жертвенных животных переходит в свинью владельца; получив
свинью с тремя кольцами спирали бивня, он получает свинью
силы. Кроме того, владелец свиньи достигает более высокого
духовного ранга и обретает новое имя. Так человек изучает
паттерн лабиринта, ведущего в подземный мир; обучается
тайне вечной жизни.
Человек умирает и идет путем смерти к вулкану, в огне
которого танцуют бессмертные. На его пути стоит богиня —
в этой культуре ее имя Севсев, — и там она съедает его.
Она — Мать Вселенная. Когда человек приближается,
она рисует на земле лабиринт и стирает половину рисунка.
Чтобы миновать ее, он должен знать, как начертить другую
половину, и тайное общество — единственное место, где он
может научиться этому. Если он сможет снова нарисовать
лабиринт, он дает ей свою свинью. Богиня съедает жертву,
и он проходит.
Таким образом, со знанием этого культа связана великая
тайна: она избавит вас от челюстей богини смертности.
Есть и другое применение свиньи, описанное в замеча-
тельной книге Джона Лейарда «Народ дольменов острова
Малекула» (John Layard, «The Stone Men of Malekula»),
одном из основных исследований всей этой системы. В таком
обществе, как Малекула, где присутствие женщин непосред-
ственно и очень сильно, маленький мальчик с трудом отделяет
свое либидо от матери. Одна из проблем самца — стать само-
стоятельной активной действующей силой. Это невозможно,
пока он не отделит свое либидо от либидо матери. Именно его
отец берет на себя эту роль. Он дает маленькому мальчику
свинью, которую тот будет любить, — так мальчик получает
новый объект привязанности взамен матери. Когда ребенок
60
полюбит свинью по-настоящему, отец помогает ему принести
< е в жертву, чтобы мальчик мог научиться жертвовать тем,
ч то любит. Таким образом, свинья выступает как проводник
мальчика к его мужественности и средством ухода от личной
матери. Затем ему дают еще одну свинью, и ее также приносят
в жертву. Это интересная психологическая операция, так как
в жизни человека наступает момент, когда эротический принцип
является не то чтобы доминирующим, но скорее агрессивным.
Затем подходит черед соревнования в выращивании свиней
и создании спирального бивня, который поможет человеку
обойти Мать-Смерть. Если мальчик освобождается от привя-
занности к матери своей личной жизни, человек освобождается
из пасти Матери-Земли-как-смерти.
Надо понять, что частью культа Богини является дости-
жение освобождения от Нее, поскольку Она представляет
собой зависимость от времени, зависимость от смерти.
Значит, в этой привязанности к свинье, свинья понимается
как представляющая собой божественную мужскую силу,
а человек, идентифицирующий себя с собственной свиньей,
связан с замещающим приношением и замещающим спасе-
нием через эту жертву, совпадающим с сутью его собствен-
ного бытия. Здесь кроется корень всей мифологии, связанной
с. сельскохозяйственной цивилизацией и, в этом контексте,
с культом богини.
В более поздний период, когда культура быка и крупного
рогатого скота приходит в Юго-Западную Азию и Юго-Вос-
точную Европу, бык принимает на себя роль свиньи, но, как
мы увидим далее, свинья сохраняет свою связь с культом
нижнего мира. Клыки свиньи повернуты вниз, рога быка
направлены вверх. Как отмечает Джейн Харрисон, в клас-
сической Греции существуют две основные культовые линии.
Во-первых, хтоническая, связанная с подземным миром,
и другая — ураническая или связанная с небом12. Мы рассмо-
трим это разделение позже.
12 Jane Harrison, «Prolegomena to the Study of Greek Religion» (Princeton. NJ:
Princeton University Press, 1991); see chapter 1: «Olympian and Chthonic Ritual».
61
Карта 1. Старая Европа
Мария Гимбутас в своей великолепной книге «Боги и богини
Древней Европы» показывает раннее созвездие изображений
Богини. Старая Европа — термин, используемый Гимбутас для
географической области неолита, включающей Крит и Мальту,
как области силы старого неолитического культа богини,
северные Балканы, Чехословакию, Югославию, Венгрию,
Румынию и Болгарию. Гимбутас пишет:
«Поселения, зависящие от одомашненных растений
и животных, появились в юго-восточной Европе
в начале седьмого тысячелетия до и. э.. И духовные
силы, сопровождающие эти изменения в экономиче-
ской и социальной организации, проявляются на этапе
становления художественной традиции неолита в период
ок. 7000 — ок. 3500 лет до н. э.. Жители этого региона
разработали более сложную социальную организацию,
чем их западные и северные соседи, образуя посе-
ления, которые часто составляли небольшие городища,
неизбежно связанные ремесленной специализацией
62
и созданием религиозных и государственных органов”.
11ачиная примерно с 4000 года до и. э. первый приток
индоевропейских племен распространился вдоль Дона
и Волги от пастбищ русской степи. Мужская, ориен-
тированная на войну мифология, принесенная потом-
ками старых равнинных охотников (в настоящее
время пастухи крупного рогатого скота), ворвалась,
неся разрушения, и изменила все поле культуры. Тем
не менее культ Богини сохранился в Эгейском море, где
мы наблюдаем поклонение Богине, продолжающееся
примерно до 1500 года до н. э.».
Рис. 15. Длинношеяя
Богиня
(керамика, неолит, Греция,
5900—5700 лет до н. э.)
Рисунок 15 представляет одно из самых ранних изображений
нашей Богини, с тремя важными элементами. Первый элемент,
который мы наблюдаем, это грудь, со всей очевидностью
доказывающая, что это женщина, обладающая человеческими
качествами; второй — это голова птицы, а третья — длинная
вытянутая шея. Богиня является axis mundi, осью мира, столпом
мироздания. Она представляет собой энергию, поддержива-
ющую весь цикл Вселенной. В своем полете птица свободна
от уз мира и представляет собой духовную жизнь.
Люди часто думают о Богине только как о божестве плодо-
родия. Вовсе нет — она муза. Она вдохновитель поэзии. Она
вдохновителем духа. Таким образом, она имеет три функции:
первую — дать нам жизнь; вторую —- быть той, кто принимает
13 Gimbutas. «Goddesses and Gods», p. 17.
63
:кую реалия?, (дога©,
Pt«. ??. едизрря< «ecpsga» sfpn
Слиддсх&пв а >аедь, виввлат, Bttttfiwt-.
itJSt? лея; д-з н. ».^
Иаэачалмзю, пр» яарпякдени№! традиций, бпаквствя сбла
ча-стичио человеческими и частично ^ивотныин чертами.
ГКз мер® устсмннйя гуманизации лвэди прсюэ^зктаюлг балмзгв
яканий о домгаа адг.жду сбс&эш дейстеж человека к живот-
ного. ЖнНпное стаяоеилхн: средством, ссоааол'зм ш спугнйаымй
Тогнин. Ввергая этой третьей, духовной, функции багаж пред
сташжпж кяк «иичи 1начало: галу&ь оегаежя осс-мйжйсй «га-ащея
кредиты,. спавадсн — Геры. Эта птичьи срсрмы создают мета-
tjrcipy для прквадеыка: животного аспекта тела в сямивиспянк
i человеческим. Это яркий сфаяный сценарий.
1-lia рме^ийе 16 вш аакиш идгавскую фвигуру в шмхе. Метив
Билл уиааыеает. что в этой созбе w вэднте лоух люден.
дим • тит, эою надел маску, йхск же — маска, хэторая нлаета,
то есть waccts роли, Появление серпе дотируется 58СЭД годом:
до и. о. Ок йатса-палек! к£ меда, зтз ©дик .кэ старейшил артерсь
i?cir.a№8OKiiMKT. металла в мире. Своь © уборкой урожая,
иипнйн гюкалюсеаст, ‘те© мьо назэдимея в абласгк селйскоао»
аяйстаеннон «удьтурк. Все другие медные орудия, найденные
а гп'зн ксиллгисе, лринадлеащ^Е втоыу периоду, яалгсктоя
рктрументами: ,цдя обработки □очтгы, и ни один кг ння не
И
11) пос тавляет собой оружие. Это время до прихода ориентиро-
П.И111ЫХ на мужское начало индоевропейцев. Этот период был
.нюяой мирных общим; Мария Гимбутас подчеркивает:
«Искусство, обращенное к Богине, с его порази-
тельным отсутствием образов войны и мужского доми-
нирования, отражает социальное устройство, в котором
женщины, предводительницы кланов или правительни-
цы-жрицы, играют центральную роль. Старая Европа
и Анатолия, а также минойский Крит, были „гилани"
(общество гендерного партнерства и равенства )ц.
Сбалансированная, не патриархальная и не матриар-
хальная социальная система отражается в религии,
мифологии, фольклоре и в исследованиях социальной
структуры старых европейских и минойской культур.
Она поддерживается непрерывностью элементов
системы женской линии в древней Греции, Риме, Баскии
и других странах Европы»* 15.
Акцент в этих фрагментах — на эстетической стилизации.
Л. Т. Кумерасвами в книге «Трансформация природы в искус-
стве» говорит, что преобразование природы связано с указа-
нием на ее мистический аспект и с самой природой как таковой.
Вы видите ее на картинах, вы выходите в поля и видите ее снова.
11о что именно делает художник по сути своей? Он подхваты-
наст ритмичное утверждение о том, что нечто из области тайны
лучезарно проникает и соприкасается с нами. Сезанн говорил:
• Искусство гармонии параллельно природе»16. Гармония,
< । которой говорит нам искусство, это гармония природы, которая
м Riane Eisler в «The Chalice and the Blade» (1987) предлагает термин
гнлаим» — gylany; gy — «женщина», а «ап» от «Andros» мужчина, и буква «I»
как связующее звено между половинами человечества — для социальных структур,
где оба пола равноправны (Gimbutas, «Language of the Goddess», p. xx).
15 Там же.
16 Цитата no Joachim Gasquet, «Cezanne: A Memoir with Conversations»
(London: Thames and Hudson, 1991).
65
Рис 19. /Пабы-богини
(керамика, поздний неолит, Турция. VI тысячелетие до н. э.)
форме, отделяется от природной формы. В ранние периоды
человеческая форма сливается с естественной формой. Мария
Гимбутас называет богиню-лягушку «покровительницей
рожениц». Тот факт, что лягушка является земноводной, живет
и в воде, и на суше, указывает на взаимосвязь между двумя
мирами: царством матки и царством внешнего мира.
Двойная богиня — мать двух миров и двух наших жизней:
мира нашей жизни в пространстве и времени и мира нашей
смерти, нашей жизни в тайном пространстве за его пределами.
Мотив лабиринта соединяет Богиню как олицетворение тех сил,
которые существуют за пределами лабиринта нашей жизни.
Свинья связана с Богиней в Румынии, Болгарии, Маке-
донии, Северной Греции и Микенах”. Если вы посмотрите
на фигурку (рис. 21), вы заметите, что она не только облачена в
маску свиньи, но ее тело отмечено геометрическим рисунком: это
лабиринт, мистический образ. Именно через Богиню вы можете
пройти в мир духа. Она — лабиринт, и она же ваш проводник.
В «Золотой Ветви» в 1890 году сэр Джеймс Фрезер
предложил, что великие богини Элевсина — Деметра
17 Gimbutas. «Goddesses and Gods», p. 211.
67
(jnqGpcroms!, Зиадлит
V-km.-iua. хэкзд 7? .тысяче-
_ 'МвЬЯЧ*'
ллчгъ* лг а,)
acRj'Tt'Siiih.c гчла.йОрмыя
е j.tscte teuKiM
i (n’uppsxsina, Зкяалил'к,
’лйикя, «^Mwws V тмя
Wismux Ao a. s.)
рПергедмияа — были богжши^Емтчин18. Каш Анд пвжитм
flspcs^Ksr/, жиесте с ней и шдиасзый мир вдсолс jjeacc стаж
жиюей. 8Согда же ее жгь стороошса на поисж, она не смогла
Lm< по следам догерн, глиому чте свкиьк их затлгали. Сааза,
^енэтрда и Пероирзжы: с садимжа» миром, смертно и виро-
Клиюем, лабиринтом и снищеяин лераелижается с всожй неодета..
7<абнринт — это1 вр«т$(: через которые миаанго смело идти
Рплшоба- тем, irr& владеет ащякиаа1. С дреекейипаЕ ipeamj,
рссбкннда ® Юга-Нсгточно.н Аши, era связан с гутеспестоием
i ,а ©ремр Д. Д. •Заыгтьл мпь: T.oi*i£oej£-i£t наган н оелхгкк» / ^их&лг
Влисрли С<ремр; пгэ с •»». М, К. Рммяя. — М И^ -ельстос «•сш.чпчеавй
кг-л?грвтурм. t»®4/. — 703 с.
as
мертвых. Проход через лабиринт — судьбоносный путь, идя
но нему, человек решает, достоин ли он вечной жизни.
Легенда Западного Серама (Индонезия) архетипична для
|смледельческих культур:
В начале мира мужчины танцевали танец лабиринта,
в то время как женщины стояли в центре. Лабиринт
состоял из спирали с девятью кругами. (Число девять
связано с луной.) В самом центре маленькая девочка,
Хайнувеле, раздавала бетель танцорам, чтобы они могли
восстановить силы. Однажды ночью, вместо того чтобы
раздавать бетель, она начала раздавать красивые подарки.
С каждой ночью подарки становились все роскошнее,
в людях проснулась зависть, и они испугались. Им каза-
лось слишком страшным, что такая малышка может
быть источником неисчерпаемого. Тогда они затоптали
ее в лабиринте до смерти. Девочку похоронили. И тогда
из ее тела выросли все съедобные растения19.
Мы склонны думать о смерти как о конце жизни, но смерть
и жизнь дополняют друг друга. Основным сельскохозяй-
ственным мифом о теле является утверждение, что это тело
божества. Употребляя в пищу растения, мы едим Бога. Позже
эта идея воплотилась в таинстве Иисуса: «Вот тело мое, вот
кровь моя». Лабиринт убивает Хайнувеле, и Богиня гневается
на людей за это убийство. Поэтому она создала портал спираль-
ного лабиринта. Того, кто может пройти через него, она пора-
жает руками этой девушки, и это убивает его. Тот, кто не может
пройти, либо превращается в животное, либо становится
духом. Тот же, кто умирает, становится человеком. Животные
умирают, но животные являются негативной силой, духи —
тоже негативные силы. Люди — это те, кто прошел через лаби-
ринт, те, кого коснулась смерть. Так или иначе, прохождение
лабиринта предполагает нечто новое, смерть старого. Таким
19 Больше о мифе Хайнувеле см. Campbell, «The Masks of God: Oriental
Mythology», pp. 173—176.
69
образом, она — богиня смерти в конце, но и рождения в начале.
Смерть и рождение стоят рядом. С Лабрисом в руке Боги-
ня-Мать занимает главенствующую позицию, и пролитая кровь
жертвы — это кровь материнская, будь то животная жертва
или человеческая. Главным жертвенным животным был бык —
всегда самец. Самок не жертвовали. Самка — это не то, что
умирает и воскресает; она есть то, что несет смерть к воскре-
сению — она преобразователь.
Рис. 22. Ритон в виде головы быка
с лунными рогами (резной стеатит
с перламутром и золотом,
Минойская культура. Греция,
ок. 1500 лет до н. э.)
Позвольте мне сказать несколько слов о женской природе
солнца и мужской природе луны. Позже возникнет мифология,
ориентированная на мужское начало, где солнце мужского,
а луна женского рода. Но в раннем неолите и в эпоху высокой
бронзы женщина соответствует солнцу, а луна •— мужчине.
В Германии говорят der Mond (Луна — мужского рода)
и die Sonne (Солнце — женского). Во Франции говорят la lune
(Луна — ж. р.) и /е soleil (Солнце — м. р.). Если вы знаете
и цените с равным удовольствием две системы, вы поймете
70
Рис. 23. Танцоры с быком
(фреска, Мино искал культура, Крит, VII—Vвека до н. э.)
источник этого глубокого, темного качества, присущего немец-
кому чувству трагического. Это мистическая культура с мисти-
ческим языком, в то время как французский характеризуется
l<i c larite du frangais, светом и блеском галльского разума.
Среди первобытных людей за северным полярным кругом
оыгует миф о солнце-сестре и брате-луне. Молодая женщина
каждую ночь принимала любовника, которого она не знала,
нс могла видеть его в темноте. Наконец, решив выяснить, кто
;по, она измазала руки углями костра. И однажды ночью,
обняв его, оставила отпечатки рук на спине. Утром она обнару-
жила, что это ее брат, и в ужасе убежала. Он бросился за ней
и погоню. Так и сейчас догоняет брат свою сестру, и тогда
происходит затмение Солнца. Это старая история и пример
еще одной мифологии глубоко трагического качества. Иное
качество присуще солярным мифологиям, к которым мы
придем позже.
Знаменитые игры минойского быка представлены на
Фресках, подобных миниатюре из Кносского дворца (рис. 23).
Могла ли эта сцена произойти в действительности, или это
фантазия художника?
71
Когда я учился во Франции, я отправился в Бордо, чтобы
посмотреть на бычьи игры, где быков не убивают. Идея игры
заключается в том, чтобы бык с острыми, как иглы, рогами
бросался бы на матадора. Последний должен двигаться,
отступая, делая шаг в сторону только одной ногой. Скажу без
преувеличения: у меня волосы встали дыбом от ужаса! Если
бы рога быка были немного шире, чем рассчитывал матадор,
его рубашка была бы изорвана в клочья, да и ему самому бы
не поздоровилось.
«Кносский Дворец не является художественным ансам-
блем. Как греческий храм раскрывает дух людей в каждый
отдельный период времени, так и дворец, как готический
собор или храмы в Карнаке и Луксоре, раскрывает историю
и поступательные действия своих строителей. Старые стро-
ения приспособлены к новому плану; на старых фундаментах,
обнаруженных археологами, выстроен запутанный лабиринт»
(Дж. Д. С. Пендлбери)20.
Археологи используют термин «минойский», происходящий
от знаменитого царя Миноса, чтобы описать разнообразие куль-
турных эпох, охватывающих периоды меди и бронзы на Крите.
У меня дух захватило, когда один парень, на которого несся
дикий бык, начал бежать на самого быка! И когда тот прибли-
зился к нему вплотную, он взлетел и перекувырнулся прямо
над животным. Теперь, много лет спустя, я порой спрашиваю
себя: «Действительно ли я видел это, или то был только сон?».
А несколько лет назад мне попалась в руки книга с фотогра-
фиями этих бычьих игр на юге Франции. Этот трюк действи-
тельно мог быть выполнен!
Какой смысл подобной игры? Интересно, что сегодня
матадор, когда быка убивают на арене, должен ударить прямо
между рогами, чтобы нанести удар милосердия. В этом столь
драматическом, противостоянии он — бог солнца. Солнце
убивает Луну раз в месяц. А поскольку луна — это то, что
умирает и воскресает, то, что порождает самое себя, она
20 J. D. S. Pendlebury, «А Handbook to the Palace of Minos at Knossos»
(London: Max Parrish. 1954). p. 26.
72
мм
Еетавллжт tqnngtt в трйдагдаяж неолита и р&ссвогес- йрси&З^
[в это зека. Зиг.чит, сиенце является жедагдаи началом.
। 'Фремр в «Золетой ветви» шасавал ьжои»е(. что первой
Кершей в сайд ралниг. иоюзрзиях йша сан в>асшгкль„ 1Вс«"ь-
килотмий дакл связан с горсжиадейиеи ллааетм Вейера через
Гмцюдележуго точку небосвода- IB змдада мгаго цккяа. даря
^5кк1лй-. (Венера, как мы увкдзим, 'балла связана с Бопяней,
яаиьсняласй лк она Афрсдетгак,. Иквдйй, Ихсшар^ itvai 1И1наннши.)
|Мне (шкетоя, что мы юе йзийнс ощенить з полной wepe оснс-
швгдий к жяртаг в явтвчтоств. Жтакэтгисе яли иивсоаа, иредва-
|»начениыЕ э шртеу, дешсн был ба<ть сз®^иек?ж.йс< Любой
MutowfiK с дефгжтал Йолл етедазстожвз »гаа ра&я. 1И(мжяею пс©гчйы.у
Ь.м цй|рь был гланной окертапа. Не удавалось аедг нити
маобрлж&юж дара я сиароглж. Под саджиьйм грека (ркс. 24)
нэсбрвйнеи иеся^ а по обе оторжн: от кето стоят тонфомм.
Btxi1 сбр<а» перейдет в вхшднее средажаек&нве. Даз-п®' тсивпвял
грюфота, иагсолдинину орла, напомжнму лыа, как сущестзо,
L п
представляющее двойственную природу Христа — истинного
человека и истинного Бога. Таким образом, царь колеблется
на пороге между этим миром и тем, что за гранью.
Сэр Артур Эванс назвал золотой диск (рис. 25), найденный
рядом с Пелопоннесским городом Пилос, «Кругом Нестора»,
в честь легендарного пилосского царя. В центре его — дерево:
«Печать разделена изогнутым и узловатым Древом Жизни,
которое растет в центре из кургана, покрытого свежими побе-
гами. Две боковые ветви разделяют сцену на подземный мир
внизу и жизнь после смерти — наверху»21.
Группа танцующих женских фигур с головами грифонов
связана с Богиней. Возможно, с той ее ипостасью, что отличает
смертного от бессмертного или судит его. Если женские фигуры
доминируют в культе, возникает акцент на эмпирической
стороне религии, религии экстаза, что, естественно переходит
в ритмическое движение и танец. Танец, а не догму. Теоре-
тическая сторона появляется вместе с мужской мифологией.
Женщины просят опыта, и они вызывают его через танец. И он
вернется с вакханками и возрождением дионисийского танца
после многих лет его подавления.
Рис 25. Круг Нестора
(золотая печать, Минойская культура. Крит. ок. 1500 лет до н. э.)
21 Anne Baring and Jules Cashford, «The Myth of the Goddess: Evolution of an
Image» (New York: Penguin, 1993), p. 127.
74
Рис. 26. Богиня с лабрисом возле Древа Жизни (гравированное золото.
Минойская культура, Крит, ок. 1500 лет до н. э.)
Рис. 21. Богиня со змеями
(фаянс, минойская культура. Крит, 1600 лет до н. э.)
«Богиня держит в каждой высоко поднятой руке по
змее — ритуальной жест божественного утверждения.
На ее юбке узор, подобный сети, полный значения,
возникшего еще в эпоху палеолита и неолита, озна-
чающий, что она является ткачихой паутины жизни,
75
которая постоянно ткется из ее чрева. Ее юбка состоит
из семи слоев — количество дней в четырех фазах луны,
которые составляют два половинных цикла нарастания
и убывания, как неолитический крест внутри круга.
Хотя семь также было числом видимых „планет",
мы предполагаем, что это обозначение лунной серии
и меры. А значит, возможность сесть на колени к богине
(как приглашает свисающая передняя часть ее платья)
будет означать переживание времени, поддерживае-
мого вечностью, а вечность будет облачена в момент»
(Анн Беринг и Жюль Кэшфорд)22.
В этой системе эмпирическое часто ассоциируется с расти-
тельным миром — мотив, который позже возвращается
в греческих мистериях. В растительном мире важным мотивом
является гниль, распад, ибо из распадающейся растительности
приходит новая жизнь. Итак, вы видите, что мотив жизни
из смерти характерен по отношению к растительности, к луне,
к змее, сбрасывающей кожу.
Две змеи символизируют, что всякий раз, когда вы пребы-
ваете во времени, вы подвержены двойственности, рождению
и смерти. Змеи представляют умирающее и возрождающееся.
Лев на ее голове представляет другой принцип, в котором луна
умирает и из которого она рождается. Луна символизирует
силу сознания и жизни в области времени и пространства, где
она надевает тела и снимает их. Как сказано в Бхагавадгите:
«Душа принимает новое тело / Как человек надевает и снимает
одежду»23. Принцип быка/змеи/луны — это принцип жизни,
вовлеченной в сферу времени и пространства, в поле предметных
явлений и исчезающих форм. Солнце, с другой стороны, никогда
не закрывается тенью, за исключением затмения, и поэтому
не несет в себе свою смерть. Таким образом, оно представ-
ляет собой сознание, отсоединенное от области пространства
и времени.
22 Baring and Cashford, «Myth of the Goddess», p. 112.
23 Бхагавадгита, 2:22.
76
Это основной мотив в символике бронзового века, прохо-
дящий через весь высокий символизм индийской традиции
непосредственно в йогу, в ее два канала: иду и пингалу. Первый
представляет лунный принцип, второй — солнечный. Великое
мистическое осознание состоит в том, что эти два аспекта
сознания, по сути, являются одним. Таким образом, ваше
сознание находится здесь, в поле жизни, и в то же время явля-
ется сознанием, отделенным от этой области. Парадоксальное
соотнесение себя с этими двумя аспектами собственного истин-
ного бытия и сущности является актом великого мистического
баланса. Это опасный путь, острый край бритвы — путь между
знанием себя как сознания в поле и знания себя как сознания
в разъединении с полем. Вы можете выбрать любой из этих
путей, а потом возникает неуместное отношение, инфляция или
дефляция того или иного рода.
Цель всех медитаций и мистических путешествий — пройти
между парой противоположностей. В начале XIII века, когда
Вольфрам фон Эшенбах написал своего «Парсифаля», он
описал Грааль как каменный сосуд, сброшенный с неба анге-
лами, не поддержавшими ни одну из сторон. На небе бушевала
война между Богом и Люцифером, и каждого поддерживали
их племена, но, видимо, были нейтральные ангелы, которые не
участвовали в битве. Одна из вечных проблем: когда есть Бог
и дьявол, это означает, что есть и пара противоположностей.
Но трансцендентное выходит за границы пары противополож-
ностей; так Грааль был сброшен с неба. И действительно, герой
поэмы фон Эшенбаха Парцифаль назван так от французского
Perce le val — средний путь.
Итак, вот Богиня, держащая змей. В ее руках содержится
целое: все они являются частью ее материнского сознания, и ее
существо включает оба аспекта — солнечный и лунный.
Богиня часто изображается на вершине горы. Вся гора
представляет собой Богиню. Этот образ восходит к старым
шумерским временам, когда космическая гора была представ-
лена в зиккуратах. В Индии Парвати — богиня горы, даже
когда она является горой — ведь и ее имя означает «гора».
Здесь (рис. 29) у Богини два льва-служителя. Перед ней
в благоговении стоит мужчина. Здесь сконцентрировано все:
77
Рис. 28. Богиня на Мировой горе
(гравированное золото, Минойская культура, Крит, ]400 лет до н, э.)
пара противоположностей; знак трезубца между парой противо-
положностей, который проходит между рождением и смертью,
не обращая внимания на предметный мир царства времени; рога
как символ луны; и львы как символ солнца. Трезубец стано-
вится символом бога и среднего пути, который приводит вас
к месту жертвоприношения — к алтарю богини.
Богиня является коннотацией энергий солнечного абсолют-
ного времени и отражения в поле времени солнечной энергии
и непрерывности. Если вы думаете, что центр мира является
центром вашего конкретного культового символа, вы относите
себя не к духовной тайне, а только к своей собственной соци-
альной традиции. Как я уже сказал, это важный момент в том,
что касается символов: они не относятся к историческим собы-
тиям; через исторические события они относятся к духовным
и психологическим принципам и силам, которые были и есть
вчера, сегодня и завтра, здесь и повсюду.
«И увидел я, что священный круг из моих людей был одним
из многих кругов, которые создали один круг, широкий, как
дневной свет и как свет звезд»24. Слова Черного Лося идеально
перекликаются с герметическим текстом, переведенным
!4 John G. Neihardt, «Black Elk Speaks» (Albany. New York: State University of
New York Press. 2008), p. 33.
78
<: греческого на латынь в XII веке, «Книгой двадцати четырех
философов». «Бог есть умопостигаемая сфера, чей центр нахо-
дится везде, а окружность нигде»2’. Эта краткая фраза цити-
руется Равалли, Николаем Кузанским, Вольтером, Паскалем
и очень многими другими.
Но культ предполагает центр, связанный с историческим
моментом. Все мифологии обладают этими двумя аспектами:
один является провинциальным, социальным, связывающим
пас через социальную группу с трансперсональными силами
и принципами; другой является транссоциальным, не привя-
занным к местности, принадлежащим духовному принципу,
представляющему общество. Таким образом, символы функци-
онируют двумя способами. А так как они приходят из психики,
психика признает их с радостью. Шекспир говорит, что искус-
ство — это «зеркало природы».25 26 Природа, держащая зеркало,
является так же и внутренней природой, как и рентгенов-
ским зеркалом. И вы смотрите на символ с восторгом. Когда
символ работает, вы очарованы. Вам не нужно говорить, что
он значит, вы знаете, что он означает, и все же вы не знаете
этого. Это очарование, передаваемое символами группы, связы-
вает личность с ее группой, а через группу — с принципами,
которые находятся вне пределов ее личной заинтересованности.
Затем наступает время, когда группа отвергает вас и говорит:
«Ты был наш, но сейчас у нас уже выросло новое поколение».
Кроме того, вероятно, у вас с группой происходит то же самое.
Наступает время, когда вы говорите: «Скажи мне что-то новое.
Я видел все это раньше, и мне этого уже достаточно». Из-за
происходящего разъединения вы начинаете обращаться внутрь
себя. И вы найдете там реальный источник — ту основу, откуда
шли послания, сообщаемые через социальные формы.
25 Francoise Hudry: Liber Viginti Quattuor Philosophorum (Turnhout, Belgium:
В repo Is 1997), 7.1—2. Liber viginti quattuor philosophorum. приписываемое Гермесу
Трисмегисту, состоит из 24 определений природы Бога; Кэмпбелл переводит
второе: «Deus esl sphaera infinite cuius centrum est ubique. circumferentia nusquam».
Уильям Шекспир. «Гамлет, принц датский «(пер. М. Лозинский). ПСС в
8 томах. Акт 3. сцена 2.
79
В Индии социальный аспект легенды и мифа называется
деси, что означает «имеющий провинциальное расположение»,
а общий или универсальный аспект называется марго, слово
от корня mrg, связанного с путем или тропой, оставленной игра-
ющими животными. Таким образом, символами марги являются
путь, тропа, проторенная животными души, и, следуя этому
пути, вы найдете трансцендентный смысл символа.
В паре отношений, работающих одновременно, есть одно,
связывающее вас с общественным долгом и мировой историей,
а другое — связывающее вас с тем, что находится за преде-
лами служебных обязанностей, за парами противоположностей,
за добром и злом. Это ведет вас через портал сталкивающихся
скал, представляемый парой леопардов, в поле, которое явля-
ется и солнечным львом, и лунной змеей. Здесь присутствует
Богиня, мать всех нас, проявляющаяся в обоих аспектах. Вот
важный момент для всей этой темы. После того, как вы его
осознаете, он заговорит с вами. Если же вы не осознаете его,
он привяжет вас к историческим ритуалам, которые иногда
способны свести с ума.
Примерно в 1480 году до н. э. извержение вулкана уничто-
жило все внутреннее пространство острова Тера (ныне извест-
ного как Санторини). Тера, наряду с Критом, была центром
Эгейской культуры Богини.
Сила извержения не превзойдена и до наших дней;
ближе всего к ней подходит извержение Кракатау в Индо-
незии 26 августа 1883 года. Ученые подсчитали, что цунами
от вулкана Кракатау могло достигать высоты девятисот футов.
Атмосфера всей планеты была заполнена пеплом в течение
нескольких лет, в результате чего на восходе и закате солнца
наблюдались странные эффекты. Сила извержения на Тере
уничтожила большую часть острова. Огромная приливная
волна затронула и Крит, а также Палестину и Египет. Свиде-
тельства о катаклизмах того времени могут быть отголосками
этого события.
До этого времени в эллинистическом мире господствовали
критяне, а микенцы испытывали культурное влияние Крита.
Это извержение действительно положило конец старой доброй-
зовой традиции. В Эгейском море завершилось господство
80
Ill
ПРИХОД ИНДОЕВРОПЕЙЦЕВ1
Обширные археологические раскопки и исследования Марии
Гимбутас позволяют сделать выводы о приходе индоев-
ропейских племен севера на территорию неолитических сель-
скохозяйственных общин, располагавшихся в Старой Европе
(по термину Гимбутас).
В то же время аккадийцы и другие семитские племена
начали продвигаться в Месопотамию с юга. Около 3500 лет
до н. э. земледельцы оказались меж двух огней — семитами
со стороны пустыни и индоевропейцами с севера. Семиты
были преимущественно пастухами овец и коз; интенсивность
их набегов возрастала на протяжении многих лет. Саргон
и Хаммурапи привнесли в семитскую сферу всевозрастающее
значение мужского начала, иудеи же довели его до край-
ности — до полного отвержения Богини.
Индоевропейские народы тоже были пастухами, но не овец
и коз, а крупного рогатого скота. Ранее, в период неолита,
в Старой Европе животноводство было сосредоточено на
разведении свиней. Мифология свиньи отмечена лунным харак-
тером, и с приходом завоевателей он переносится на крупный
рогатый скот, на быка. Как отмечает Джейн Харрисон
в книге «Введение в изучение греческой религии», рога быка
' [Глава основана на лекции, прочитанной на двухдневном симпозиуме
«Классические тайны Великой Богини» 15 января 1982 года (L757); а также
на лекции «Индоевропейская Богиня», прочитанной на трехдневном симпозиуме
4-8 апреля 1983 года (L1155).]
82
указывают вверх, так и жертвоприношения божествам Олимпа
были направлены в небо и имели уранический характер. Клыки
кабана направлены вниз и, таким образом, сила жертвоприно-
шения древнего свинопаса была направлена на землю, имела
хтонический характер.
В этой главе мы рассмотрим исторические свидетельства
влияния на Македонию и Грецию индоевропейской культуры,
ориентированной на воинственное мужское начало, и покажем пик
этого влияния в период около 1200 года до н. э., во время Троян-
ской войны. В последующих главах мы увидим, как примерно
в 700 году до н. э. женские акценты, возрастание роли женщин
снова возвращаются с новой силой, не в роли богини плодо-
родия и Земли, а в роли Богини Тайн: той, которая инициирует
пас в духовной трансформации. Раньше инициация была более
материальной, но в классическую эпоху наблюдается духовный
подход, и он должен произойти как следствие двойственности
соединения двух систем, индоевропейской и старой европейской.
Карта 2. Движение индоевропейцев в Старую Европу
83
Колья и языки
Существуют два основных сплава бронзы, используемых
приблизительно с 4000 года до к. э. В прикаспийских горах,
где добывается медь, ее легировали мышьяком и получали
бронзу, более прочный металл. Позднее классическая бронза
впервые появляется в Месопотамии, как результат сплава меди
с оловом. Именно в этот момент наблюдается рассвет культуры
в Юго-Западной Азии, который мы привыкли называть брон-
зовым веком.
Первые медные инструменты не были оружием; они служили
инструментами ремесленников и для обработки почвы. Индо-
европейские народы к северу от Черного моря были воинами,
скотоводами и первыми укротителями коня. Узнав о бронзе,
они превратили новый металл в оружие. В наконечниках копий
сохраняются отверстия и болты, с помощью которых металли-
ческие ножи прикреплялись к древку, превращая его в пику или
копье. Это превращение сыграло ключевую роль. Там, где мы
находим подобные свидетельства, мы делаем выводы о присут-
ствии индоевропейцев, начиная с периода между 4000 и 3500
годами до н. э.
Около 4000 года до н. э. индоевропейцы вторглись в Старую
Европу — то, что мы называем Центральной и Восточной
Европой, а также на Балканы. Затем они передвинулись к югу,
на Ближний Восток и на восток, в Индию и Персию. Индо-
европейцы, вторгшиеся в Индию, оставили Веды, а в Персии
эти народы стали зороастрийцами. В языке, очень близком
санскриту, сохранились гимны в честь Заратустры, из чего
мы делаем выводы, что разделение между персами и индусами
состоялось после вторжения арийских племен.
Когда британцы в XVIII веке завоевали Индию, они наме-
ревались управлять, насколько это представлялось возможным,
в рамках индийской традиции. Для этого завоеватели пыта-
лись выяснить, какие законы существовали в Индии, принять
их и адаптировать к современному миру. Оказалось, однако,
что никто не мог прочитать тексты на санскрите и перевести их
на английский язык. Была привлечена к работе группа ученых
мужей, браминов, и они опубликовали работу под названием
84
«VivadarnavaseLu» («Мост через океан споров»). Таким
образом, вы можете себе представить характер этих встреч.
Поскольку прямой перевод осуществить было некому,
пришлось перевести книгу на персидский, а затем с персидского
на английский язык. Книга была опубликована в 1776 году как
«Кодекс законов Дженту».
Но, конечно, в конце концов кому-то из англичан все равно
пришлось бы выучить санскрит. С этой целью Чарльз Уилкинс
отправился в Бенарес и записался там в школу браминов. Затем
он опубликовал перевод Бхагавадгиты на английский («Бхага-
вадгита, или Диалоги Кришны и Арджуны») в 1785 году. Это
был первый поток информации из Индии в Европу. Бхага-
вадгита поразила европейцев, как молния: Гете и немцы были
просто в восторге, их восторг разделяли Карлейль в Англии,
Эмерсон и Торо в Америке. Это стало началом мистического
настроя в христианском традиционализме, отразившегося на
работах Эмерсона, Торо, Карлейля, Гете. Затем появился
перевод «Шакунталы», прекрасной пьесы Калидасы, индий-
ского Шекспира (жившего примерно в V веке нашей эры),
и снова Гете был в восхищении. Он писал: «Если вы хотите
ощутить весну и осень, увидеть цветение и получить плоды,
читайте „Шакунталу"»2. Некоторые детали «Шакунталы» он
включил в «Фауст». Индийская пьеса стала поистине попу-
лярной. Что это было? Это была религия возвращения себя
в состояние соответствия с природой во всех ее аспектах.
В 1783 английский юрист сэр Уильям Джонс отправился
в Калькутту, получив назначение на пост судьи. Он был первым
знающим лингвистом, приехавшим в Индию из Европы, владе-
ющим латынью и греческим, а также основными европейскими
языками, и изучавшим их историю. Именно Джонс обна-
ружил, что санскрит связан с европейскими языками. Термин
2 Kalidasa. «Shakuntala and Other Works», translated by Arthur W. Ryder
(New York: E. P. Dutton & Co.; London: J. M. Dent and Sons. 1914. found at
www.sacred-texts.com/hin/sha/index.htm / русский перевод: Жизнь Будды /
Ашвагхоша. Драмы / Калидаса; Пер. К. Бальмонта, М.: «Художественная
литература». 1990.
85
«индоевропейским» происходит из его статьи, написанной
в 1786 году, где обсуждался контекст этого широко распростра-
«э 3
ненного семейства языков .
Он также признал, что индийский пантеон Вед соответ-
ствует греческому пантеону олимпийцев. Поскольку индо-
европейские племена нападали в различных местах по всему
Евразийскому континенту, они несли с собой свои мифы,
соответственно, мифология этих областей имеет много общего.
Углубляясь в исследования ранних культов Богини в этих обла-
стях, мы неожиданно обнаруживаем, что в них действует воин-
ственная мифология, чье главное божество, будь его имя Зевс
или Индра, является громовержцем. Кроме того, это боже-
ство мало чем отличается от Яхве, народ которого из пустыни
вторгся в Месопотамию примерно в то же время.
Существовало две основных ветви индоевропейцев:
восточная и западная. Разделительную линию можно себе
представить там, где когда-то опустился железный занавес3 4.
На востоке расположились народы группы Сатем, то есть
«сто» на санскрите. На западе — народы группы Сентрум, то
есть латинское слово «сто». Между этими языками действуют
законы языковой модификации: «С» превращается в «S»;
«Е» — в «А» и так далее. Следуя этому древнейшему чередо-
ванию, мы получаем то же самое слово.
В восточной ветви, Сатем, основные языки — славянские
(русский, чешский, польский и так далее), персидский и языки
Индии (слово «санскрит» означает «синкретический»; пали —
язык раннего буддизма; а также все языки Северной Индии —
хинди, маратхи, раджастхани, урду, бенгали). Языки Сентрум
на западе: греческий, италийский или латинский (из которых
произошли французский, испанский, итальянский, рейнский,
провансальский и португальский), кельтские языки (которые
бытуют на Британских островах: шотландский, валлийский,
3 Sir William Jones, «The Third Anniversary Discourse, on the Hindus», 1786.
found at www.utexas.edu/coia/centers/lrc/books/readT.htm
’ (Кемпбелл пишет: «Там, где пролегает железный занавес», поскольку он
умер за два года до распада СССР и Варшавского Договора, в 1989 году.]
86
язык острова Мэн и ирландский) и германские языки (включая
английский, скандинавские языки, немецкий, голландский,
и старые готические языки). Джонс признал, что все это —
языковые следы родственных народов, которые происходят
из одного мира, с северных европейских равнин, и их мифо-
логия была одной мифологией на разных языках. Везде, где они
распространялись, эта мифология становилась надстройкой над
народными культами Богини-Матери.
После открытия индоевропейских языков мы применили
тот же метод сравнительного языкознания к семитской группе.
По причине ограниченной площади семитские языки более
похожи друг на друга, чем индоевропейские языки. На индо-
европейских языках говорит значительное количество народов,
по семья семитских языков — относительно единая группа.
Ранними семитскими языками были аккадский, вавилонский,
арамейский, иврит, арабский — языки племен, которые захва-
тили различные области Юго-Западной Азии.
Другая семья языков распространена на восток от Ураль-
ских гор: урало-алтайские народы или монголы на востоке,
финны в Скандинавии, венгры в Восточной Европе и тюрки.
Отдельно от этих языковых групп Европы и Западной
Азии имеется еще одна языковая семья, связанная с китайским
комплексом, а затем другая — с австралазийскими полинезий-
скими языками, и так далее. Поэтому, изучая сравнительную
мифологию, вы должны помнить об этих унифицирующих,
интеграционных системах, которые всегда соприкасаются
с локальными системами.
В различных эонах индоевропейские народы появились на
сцене как мужчины-воины, управляющие боевыми колесницами.
Когда в начале XIX века антропологи осознали, что все высокие
цивилизации в более поздние периоды имели общее происхож-
дение, появились идея арийского или индоевропейского превос-
ходства. Слово «арья» на санскрите означает «благородный».
Признание того, что поочередное появление более поздних
цивилизаций могло быть следствием прихода так называемых
арийцев, казалось, подтверждает эту идею превосходства.
Однако дальнейшие археологические исследования дока-
зали, что прибытие индоевропейцев было сравнительно поздним
87
этапом развития; современная датировка древнего Шумера
и Египта, а также наши современные сведенья о Старой
Европе, относящиеся к периоду прихода этих народов, — все
эти данные значительно изменили картину.
Теперь мы видим, что индоевропейцы пришли на эти земли
как воины-опустошители и что они разрушили уже существо-
вавшую цивилизацию. Затем они испытали влияние преды-
дущей цивилизации, и из этого синтеза развилась культура
высокого золотого века Греции. Ранние цивилизации принад-
лежали богине; поздние — богам. Параллельно развива-
лись события в Юго-Западной Азии, когда семиты прибыли
в Месопотамию, Египет и далее, и их основным интересом было
грубое ремесло кочевников-воинов.
Около 1800 года до н. э. индоевропейцы севера приру-
чили коня и изобрели боевую колесницу. В тот момент они
были совершенно непобедимы, а колесница распространилась
повсюду: в Европе, Египте, Персии и Индии, а затем появилась
и у династии Шан в Китае около 1523 года до н. э. Ударная сила
этих народов, двигавшихся по всей Евразии, была огромна.
Курганы и сати
Для индоевропейцев характерным памятником является
курган или могильник, Мария Гимбутас называет различные
области, в которые пришла эта культура, курганными культу-
рами. Волна за волной вторгались индоевропейцы в области
Старой Европы, Восточной Балтики и Средиземноморья, где
уже утвердилась культура Богини.
С притоком Курганской культуры общины, бывшие земле-
дельческими и торговыми, превратились в воинственные укре-
пления, что привело к появлению «Акрополисов», то есть
боевых крепостей. Могильники свидетельствуют и о новой
социальной стратификации. Как говорит Гимбутас:
«Обычно царские гробницы распложены отдельно
от кладбищ других членов общества. Погребальные
обряды указывают не только на социальные различия,
но и на доминирующую роль мужчины в обществе:
88
первая и центральная могила в кургане обычно принад-
лежит мужчине, возможно, отцу семейства или старосте,
а могилы женщин и детей занимают второстепенные
места. Согласно старому индоевропейскому обычаю,
глава дома имел неограниченное право собственности
над женой и детьми. То, что жена должна была умереть
вместе с мужем, доказывается частыми археологиче-
скими находками двойных могил мужчины и женщины
или взрослого и одного или двух или более детей, похо-
роненных в одно и то же время. Связь родителей и детей
определялась с помощью анализа костей» .
Рис. 30. Александрополъский курган
(могильник, энеолит, Украина, IV век до н. э.)
В мифологии воинов доминировал бог солнца, а женщина
была связана с различными планетами и Луной. Захоронения
сати возникают в этот период и бытуют вплоть до нашего
времени в Индии. В месте захоронения, известном как Вдовья
Могила, расположенном в Македонии, вместе с воином похо-
ронена его жена. Вместе они отправляются в подземный мир,
и героический поступок жены состоит в том, что она отдает
свою жизнь, чтобы эти двое обрели вечность. Двое — одно:
муж и жена являются двумя аспектами одного существа.
Обычно муж умирает первым, он погибает в бою и отправля-
ется в подземный мир, и он зовет жену присоединиться к нему
там, для их общей вечности. Она становится спасительницей
мертвого героя. Так что, когда богиня идет в подземный мир.
5 Gimbutas, «The Kurgan Culture and the Indo-Europeanization of Europe»:
Selected Articles from 1952 to 1993. Miriam Robbins Dexter and Karlene Jones-Bley,
editors (Washington, D. C.: institute for the Study of Man, 1997), p. 89—90
89
как Иштар и Брунгильда, она совершает героическое путе-
шествие, чтобы привести обоих — мужчину и женщину —
к вечной жизни.
Важно отметить, что сати (ритуал захоронения живой
женщины или заклания вдовы с ее умершим мужем) происходит
от санскритского слова «sati». Это слово является женским
причастием от глагола «быть». Другими словами, говоря, что
женщина — сати, мы имеем ввиду, что она есть. Это женщина,
которая прошла весь путь жены, вплоть до момента, когда
последует за мужем в смерти. Женщина, которая не выпол-
няет эту обязанность, следовательно, является a-safi («ничто»).
В таком традиционном обществе человек становится человеком,
постоянно повинуясь правилам, точно следуя законам общества.
Некоторые мифологии предполагают именно такое отношение.
В Индии, например, можно увидеть памятники на захоронениях
сати, сохранившиеся с глубокой древности. Над ними подни-
мается в благословении рука женщины, и это рука Венеры,
богини любви. Действуя в согласии с ней, женщина приносит
спасение одновременно и себе, и своему мужу. Здесь уделяется
внимание вечному характеру их совместной жизни, а не просто
вещественному.
Позже в Месопотамии, в Египте и в Китае мы находим
сотни людей, погребенных заживо6. Эти погребения уничтожали
любой акцент на личности, на личном опыте, на боли и удоволь-
ствии, на индивидуальном суждении. Эти люди обладали
характером солдат, а хороший солдат подчиняется приказам
и не несет ответственности за то, что он делает, а только за то,
насколько хорошо он это делает. Таков был путь этих обществ.
Мы должны понимать этот важный момент, когда говорим
о тех мифологических периодах.
Таким образом, проблема сегодня заключается том, чтобы
связать себя (опираясь на наше чувство индивидуальной
ценности и ответственности) с этими мирами так, чтобы не
быть поглощенными ими. Когда индийский гуру приез-
жает сегодня в Соединенные Штаты, чтобы учить, он учит
6 См. Campbell, «The Masks of God: Primitive Mythology», pp. 405ff.
90
н терминах девальвации индивидуального образа мышления,
связанной с мифологией, которую он представляет. И все
же захоронение связано не только с богом, но и с богиней.
Л значит, это важный вопрос.
Рис. 31. Боевая колесница
(резьба по камню, Микены. Греция, ок. 1500 года дон. э.)
Микены
После извержения вулкана Тера индоевропейские Микены
стали доминирующим центром культуры в ареале Эгейского моря.
Арийское влияние обнаруживается на микенской стеле, где изобра-
жена боевая колесница (рис. 34). Обратите внимание, что на этой
широкой двухколесной колеснице на колесе и оси можно увидеть
форму мандалы. Ось становится очень важным центром, вокруг
которого вращается все. Движение и покой пребывают в одном
месте, и ось становится символом этой точки, вокруг которой
происходит все движение: недвижимая точка в центре души, точка
покоя. Именно эту точку необходимо найти спортсмену, актеру
или писателю. Человек не полностью находится в движении —
возникает баланс между покоем в центре и движением вокруг него.
Это духовная точка, которую начинает символизировать колесо.
Лошадь является символом буйной динамической энергии тела,
а возница — контролирующего разума.
91
пргд-
Рис. 32. йс^ХчТм'к л Миилилх
лс хлйию. Гр«8й«я, ск. S5&} 33JSG де ч. в.)1
loSAE 1ЙЛИКЖ. Ммйеноиж ворот (рж. 32) 5-сгкыя
«Еса абстрактно. кал столб с эв жтацтнмж>^ржда?&дл:и1е1 ото
Lie сторскк? она яйллстся осью. 'O-jcjnoesoe галс® у (йиюзеак
мкнгастЕПзгг и 5Прсм71ражтаов для нкж преднаяс-зячмквиил,, ьтрявялл
Lpjsp&iiOi'Oe й пргдйш<£зг®г'ям£<з, что это ьжуг >&2>сгй кв львы,
L грмжвы’, гаедо£<ик)г ж-Ёдагянки на Крите-
। Посиергайя аоаежл зоииа (ряс, 33), «бкар^еижя ®
Йикйи&ж (г. лгекой: руида Гецрвпжа Шлимана гоаааиаЕыяй:
«Млека Агамеизюна»), покашвает, что у йэаогвржвндез
5ылк ’Tw.w.feAM.iS; крепкие тала, и отлична ®т герайвдо бслвв пшшвиж
мл егЕЙских народов, Две разта расы сошлюсь в иовай куль»
Игры Минея.
1
। ’ Си., Н1пр:*сц>, Jeb Bintfa. «Tie CcmpUie АкЬмс1о5у af Gct»w: Flora
lunVjr -Gtthetm he 'be 2Su C*ntw? A. D. «(Chieheetfe-. E^kac ,’dir. Wiky srd
ezt, 2003), ₽. 203.
9?
0€«*^W-42T «SSStffi scvxa
хрл«Т|№, Гредня. о«> J5{JC't, до *с. ?
зтопп птергаодз. иесьия харехгериа гж^^явагальнж
ий, тазакс свойственная как семйяскоыу, тек к арийскому^
вгортюшжэс. Сначала зп.тг. шчевнжк пришла хак азюй/.-лжюв-
ватели, а детей они начинают усваивать 'более исв^сио раввиггую
мультур'ную свютеиу И'3№1з®гиш.'х парадов, и ься^плогия жьзиаг-
киков сосуществует к стакозигся надстройкой для коренной
мвфалогян, орт^таирсванной на Ког'ииыэ, которая трансфор®»-
рустся в более поадимез, орнентирс<Еакщгго на бога икфсйссию
классн^лсксй штоке. Этот способ ппглзщеайа стершией, более
atcccccnS п^лвтуры и ‘зранофорк'Цйда ад мих^огмн ргда уде®-
рСН»Пр&Ш13£!Т IJJEAft» КОвС(Й, »awBR [МЯИНОЙ HQttB-rjrpM осойетшо
BtitmtH в Библии, в книгах Исход и Иисуса Навина,
i 'li'ir.r ж самый продасс ьфзйзюшлл ® «ihmkhckoS кулх,^
рре, Одаамо постимнмо Богиня эсвродалаг» виовь так, что
S’Vllfi ёйж до н> &. в Грецией, во аршет «Гойкрмоих гакнов»
го есть, около' пятисот пселе оторэажнж).. Ботжя: вокьзя-
jaercn. Потай &да»с®рЕМййио то же 'саилсе ироисходот и Индж:
После встречи иядоеврспейцдо и кулпяур неолите
/гарей? Еврот» иатриарзальна» жстсь не 6в1ай яштаена
53
патриархальным миром, который возник из той же области, как
пытались утверждать некоторые ученые, составляя периоди-
зацию европейской предыстории и ее преобразований. Скорее
всего, индоевропейская культура накладывается на культуру
Старой Европы.
Как пишет Гимбутас:
«Изучение мифических образов предоставляет нам
одно из лучших доказательств того, что старый евро-
пейский мир не был протоиндоевропейским миром и что
не было прямой и беспрепятственной линии развития
современных европейцев. Самая ранняя европейская
цивилизация была зверски уничтожена патриархальным
элементом и не оправилась после этого, но ее наследие
сохранилось в субстрате, питавшем дальнейшее евро-
пейское культурное развитие. Творения Старой Европы
не были потеряны; трансформируясь, они чрезвычайно
обогатили европейскую душу»8.
рис. 34.
Богини с ребенком
(слоновая кость. Микенская
культура, Греция,
ок. 1300 года до н.э.)
На этом изображении, резьбе по слоновой кости (рис. 34),
мы видим двух богинь и маленького мальчика, идущего
от одной к другой. Это древняя двойная Богиня, мать жизни
8 Gitnbutas, «Goddesses and Gods», p. 238.
94
it мать смерти. Женский принцип появляется в двух аспектах,
п то время как мужчина представляет активную силу, движу-
щуюся от одной к другой, от ночи к дню, от смерти к тьме.
Эта сила, представляемая двумя женскими фигурами, живет
в женщинах и мужчинах как сила природы. Она присуща
и мужчинам, это только вопрос акцента. Маленький ребенок
мужского пола — вероятно, Посейдон, культ которого восходит
к этому периоду.
Посейдон — владыка вод с трезубцем, центральная точка
между парами противоположностей. Воды, которые представ-
ляет Посейдон, — не соленые воды моря, но пресные воды,
которые приходят из подземных глубин, дающие почве плодо-
(»одие. Иногда Посейдона изображают с ногами быка: животное
Посейдона — бык. В христианской традиции наследником
этого символа становится дьявол с его вилами и раздвоенными
копытами. Именно это произошло с богом, представлявшим
динамику рвения к жизни, когда он был побежден системой,
считающей каждый естественный порыв греховным.
Шива — тот же бог: его оружие — трезубец, а его
животное — бык. Он олицетворяет лингам — божественную
энергию, изливающую творческую силу мира в утробу Богини.
Главный символ Шивы — лингам, соединенный с йонм,
женским органом, в который проникает мужчина. Шива
и Посейдон представляют очень старую традицию, когда
в период Богини-Матери, в период наших ранних обществ,
распространялась эта мифология.
В индуистской иконографии Шива часто изображается
с Шакти, богиней Парвати. В то время как Шива владеет
трезубцем и быком Нанди, Парвати часто изображается
в шкуре леопарда или львицы, так что здесь мы снова видим:
бог связан с лунным быком, а богиня связана с солнечным
львом. Это старая история, преемственность традиций, а не
подавление, свойственное библейской традиции. Библия
исключает Богиню, в то время как в индийской традиции
Богиня чествуется как Мать, а в Греции богиня является
полновластной в своем собственном праве.
Важно признать связь между этими мифологиями, ибо
когда вы изучаете одну, вы приобщаетесь и к подтексту другой.
9S
Великий курган, Акрополь и захоронения сати принадлежат
к тому же комплексу.
Еще один ключ к этой преемственности состоит в рассмо-
трении Линейного письма Б, которое Майкл Вентрис расшиф-
ровывает как древний греческий язык. Что он обнаружил, когда
он открыл позднекритскую и домикенскую элладскую куль-
туру? Он нашел имена Диониса, Афины и Посейдона. Они
божества не ведического пантеона, а раннекритского, и это
позволяет нам сделать вывод, что перед приходом ариев эти
божества уже были там.
Индоевропейцы вторгались в материковую Грецию несколь-
кими волнами: сначала пришли ионийцы, потом эолийцы и,
наконец, дорийцы — последний народ, поселившийся на этой
территории. Они пришли не только на греческий полуостров, но
и в Малую Азию. Так что народ Трои, атакованный народами
Греции, был на самом деле той же расы — индоевропейцами,
утвердившимися в этом очень удачном месте, на входе в Босфор
(в «коровий пролив», названный в честь Европы, которая, как
говорили, пересекла ее в форме коровы), где встречаются Азия
и Европа. Троя стала богатым и очень значимым городом,
потому и должна была быть разрушена. Вторжения начались
около 1200 года н. э.; а в период Троянской войны —1180—1190
годы до н. э. — цивилизация была практически уничтожена. Она
начинает восстанавливаться в VIII веке до н. э., и одновременно
с этим появляются военные корабли. Это также период Гомера,
современника самых ранних текстов книги Бытия.
Дорийцы принесли с собой два различных стиля боя и два
различных стиля оружия. Первый предполагал бронзовый меч
или копье с тяжелым щитом из бычьей шкуры, висящим на
ремне; боец бился, поднимая щит и прикрываясь им. Другой
стиль и более поздний вид оружия был относительно легким:
щит, который носили на левой руке, и железное оружие. Оба
эти совершенно разных вида оружия представлены в Илиаде.
Начало Илиады относится к периоду бронзы, в то время как
она была завершена в конце железного века, следовательно, там
присутствуют оба вида оружия.
Известна одна группа из Линейных таблиц Б во дворце
старого Нестора в Пилосе на материке. Они связаны
96
с распределением войск. В таблицах указывается, что втор-
жение с севера происходило в период Троянской войны, и в тот
же период — нашествие дорийцев. Таким образом, эти арии
пришли в южную часть Эгейского моря несколькими волнами.
Вспомним, что и нападавшие, и защитники Трои принадлежали
к одной арийской семье. Таким образом, на этих глиняных
табличках из дворца Нестора регистрируется последнее уведом-
ление о доарийском элладском периоде: приходят захватчики,
указывается распределение форпостов, а также святилищ для
защиты женщин и детей. А дальше — тишина.
Рис. 35. Исида с младенцем Гором
(бронза. Поздний Период, Египет, ок. 680—640 годов до н. э.)
91
ШУМЕРСКИЕ И ЕГИПЕТСКИЕ БОГИНИ1
Теоретическая основа: расцвет цивилизации
Для того чтобы обратиться к следующей части нашей истории,
мы должны вернуться примерно к 4000 году до н. э.
и взглянуть повнимательнее на речные долины Тигра, Евфрата
и Нила. Начало развития сельского хозяйства и одомашнивания
животных в Старой Европе может быть датировано примерно
10 000 годом до н. э.. Но цивилизация в тех областях, которые
ранее назывались землями Плодородного Полумесяца, возникла
только после 4000 года до и. э. Люди двигались из первона-
чальных неолитических поселений в Малой Азии и Юго-Вос-
точной Европе к долинам великих рек, что стало началом высоких
культур. Жизнь рядом с огромными реками требовала более
высокого уровня общественной организации, дабы заботиться
о защите от наводнений и работать над проведением каналов
и оросительных систем. Значительное преимущество ежегодного
наводнения состояло в обновлении плодородия почвы. Поэтому
поселения могли развиваться в довольно крупные общины.
Именно в Месопотамии около 3500 года до н. э. возникли
первые города, первые большие общества с дифференциацией
1 [Эта глава основана на лекции «Богиня Крита и Шумера», прочитанной
на трехдневном симпозиуме 4—8 апреля 1983 года (L1154); лекции «Мифическая
Богиня», прочитанной 18 мая 1972 года (L445); и расшифровке незаписанной
лекции «Великая Богиня», прочитанной 21 апреля 1983 года, в Новой Школе
Социальных Исследований в Нью-Йорке.]
98
функций для отдельного человека. В простой кочевой общине
нее взрослые находятся в сфере влияния общего культурного
наследия. Большие общины развиваются, когда люди могут оста-
ваться на одном месте, имея возможность постоянно заниматься
сельским хозяйством. А такое развитие крупного городского
сообщества в конечном итоге приводит к серьезной мифологиче-
ской проблеме, потому что люди в крупных общинах начинают
выполнять дифференцированные задачи, у них возникает специ-
ализированная сфера ответственности: это профессиональные
правители, профессиональные священники, профессиональные
торговцы и так далее. Торговцы никогда не берутся за плуг. Таким
образом, мы получаем ту модель общества, которая в Индии
прижилась как система четырех вари: священников, правителей,
торговцев и, наконец, слуг. Это означает, что возникла диффе-
ренцированная группа людей, которой следует держаться вместе,
и именно в это время впервые возникает образ мандалы.
В каждом из этих городов центральным явлением стало
возникновение храма со священниками. Развивалась система
письменности и системы математического расчета, основанные
на десятичном и на шестидесятеричном счете (мы до сих пор
измеряем все круги с помощью числа шестьдесят). Наблюдения
за небом и письменность позволили наблюдателям фиксиро-
вать то, что они видели, и привели к познанию упорядочен-
ного движения планет среди неподвижных звезд, созвездий
и видимых планет. Земля была первой, за ней — Солнце.
Жрецы-астрономы обратили внимание на Луну, Меркурий,
Венеру, Марс, Юпитер и Сатурн — семь небесных тел, в честь
которых мы называем дни недели. Они признали наличие мате-
матического порядка в движении планет, и так возникла новая
концепция, а именно идея космического порядка, имеющего,
2
по сути, математический характер .
Конечно, люди во все времена осознавали движение светил,
в частности Солнца и Луны. Но теперь они соотносили это
г См. Campbell, «The Mystery Number of the Goddess», The Mythic Dimen-
sion, где он детально исследует развитие нумерологии и ее космологическое
применение в различных мифологиях.
99
движение с математической системой. Я думаю, что это самая
важная трансформация понятия Вселенной в истории человече-
ского сознания. Древний человек, обращавшийся к растениям
и животным, интересовался исключительными явлениями —
отдельным животным, чье появление служило неким сообще-
нием, отдельным чудесным деревом или отдельным прудом.
Но теперь они оказывались не исключительными, а скоор-
динированными и предсказуемыми, что становилось сферой
ответственности. Всякий новый виток развития цивилизации
происходит вместе с этим открытием. Мы переходим от Мате-
ри-Земли и ее детей к Матери-Космосу и порядку вселенной,
и математика оказывается ключом к природе Богини-Матери,
которой принадлежит этот мир.
Понятие математического космического порядка, включаю-
щего весь мир, воплотилось в изображении Богини, о котором
я говорил ранее: не Матери-Земли, а Космической Богини,
вложенной сфере или небесном чреве, в границах которого мы
пребываем. Богиня стала доминирующей фигурой. Судьбы —
Мойры и Норны — были теми богинями, которые регули-
руют прохождение жизни, безличными силами, связанными
с женским началом. Символизм этой идеи проявляется в древних
фаллических образах, существующих и до наших дней в Индии,
воплощенных в символах лингама и иони, где мужской орган
представляется проникающим в женский орган снизу. И когда
мы рассматриваем этот символ, который вливает божественную
трансцендентную энергию в сферу времени и пространства,
в котором мы все пребываем, мы, как в утробе Богини, созерцаем
и ценим тайну непрерывного творчества, непрерывного потока
трансцендентного принципа в поле времени. Все мы обитаем
в сфере времени и пространства, в поле бинарных оппозиций,
категорий мышления. Богиня логики, а также богиня простран-
ства и времени определяет пределы нашего мышления и нашего
действия. И поэтому даже имена бога, даже формы бога, где бы
ни поклонялись ему, порождены ею. Она — основное боже-
ство, Мать. Мы все в ее чреве.
Мы впервые увидели Ее в старом пещерном искусстве
в ранних статуэтках, и сейчас мы видим Ее в начале мифологии,
из которой исходят все наши традиции, как Матерь мира,
J00
i и । чреве которой обитают даже боги. Если вы находитесь вне Ее
границ, вы — за пределами концепции, вы находитесь за преде-
лами всех категорий, более того, вы пребываете за пределами
категории бытия и небытия. Она — первое Сущее.
Рис. 36.
Абстрактный орнамент
(керамика, энеолит. Ирак
ок. 5000 года до н. э.)
Около 4000 года до н. э. концепция организованного, огра-
ниченного эстетического поля впервые появляется в искус-
стве шумерских городов — абстракции различных видов,
с. упорядоченной и гармоничной композицией. На показанной
здесь (рис. 36) керамической тарелке из шумерского города
Халаф мы видим в центре символ цветения, маленький цветок
Вселенной. В центре находится цветок, как в центре города
был храм. Отчетливо выделяются четыре четверти, и это очень
важно: они формируют единое целое. Эта композиция символи-
зирует весь город, изображая четыре варны. Когда вы вернетесь
к палеолитическому искусству, вы не найдете такого рода огра-
ниченной композиции; пещере присущ иной вид организации
художественного пространства и более или менее натуралисти-
ческие изображения животных. Это, по существу, эстетиче-
ская композиция, призванная радовать глаз и координировать
четыре четверти, четыре варны. Обращает на себя внимание
соединение четырех точек и центра — с акцентом на центре.
Этот рисунок креста часто развивается как мотив свастики:
четыре точки компаса, установленного в движении вокруг
оси — изображения осевого центра в движении, в мире
в области времени. Посмотрите на этот фрагмент из Самарры
(рис. 37): на его эстетическую элегантность, простоту форм.
101
Космическое дерево в центре представляет собой ось мира, и
оно же представлено богиней, вокруг которой стоят животные.
Рис. 37.
Богиня с животными и
свастиками (керамика,
энеолит, Ирак,
ок. 4000 года дон. э.)
Рис. 38.
Фигуры женщин
со скорпионами
(керамика, энеолит, Ирак, ок.
4000 года до н. э.)
Другой пример тарелки из Самарры (рис. 38) организует
целое в узор, больше похожий на тот, что мы видели на рисунке 36.
Вся композиция построена на числе четыре: четыре узора
и четыре фрагмента между ними формируют число восемь.
Развевающиеся волосы женщин создают рисунок свастики,
и вновь женщина выступает как динамичный центр.
Среди самых ранних раскопанных и восстановленных храмов
привлекают внимание храм в Халафе и очень похожий на него в
Аль-Убаиде, который датируется примерно 3500 годом до н. э.
и был посвящен богине Нинхурсаг3. Во всех старых шумерских 4
4 Р. Delougaz, «А Short Investigation of the Temple at Al-’Ubaid» (Iraq 5,
1938). pp. 1—II.
102
Рис. 39.
Овальный храм в Хафадже
/ Тутубе (художественная
реконструкция, Шумерская
культура, Ирак,
ок. 3500 года до н. э.)
юродах храм находился в центре общины и был крупнейшим
строением. Несущие конструкции храмов, посвященных Богине,
имели форму вульвы коровы4. Священная корова, которая до сих
пор почитается в Индии, является анималистической формой
Матери Вселенной. Корова-богиня является Богиней-Матерью
мира, и именно благодаря поколениям ее потомков в мире продол-
жаются все блага, вся энергия, все люди.
В своем исследовании «Миф о Богине: эволюция образа»
Энн Беринг и Жюль Кэшфорд указывают:
«Ки-Нинхурсаг была одним из главных шумер-
ских божеств, „матерью всех живущих*: матерью богов
и человечества; матерью самой земли, почвы и камней,
и всех растений и злаков, что она рождает. Существует
предположение, что ложе для родов женщин было
связано с храмом, снабженным овчарней, коровьим
хлевом и амбаром в его же стенах. Все продукты
и животные принадлежали прежде всего богине как
Великой Матери и ее храму, откуда передавались
жрицами и жрецами ее людям и ее животным» 4 5
4 См. Harriet Crawford, «Sumer and Sumerians,» 2nd ed. (Cambridge, England:
Cambridge University Press, 2004), p. 80. Она пишет: «Из трех примеров, которые
нам в данный момент известны, два посвящены Богине. Первый — в Аль-Хиба —
Инанне, а второй — в Ал-Убаиде — Нинхурсаг. Предполагается, что овальная
форма была специфической формой для женских божеств Лучше всего они
сохранились в Овальном храме в Хафайе (Deiougaz 1940)».
5 Baring and Cashford, «Myth of the Goddess», p. 190.
103
Рис. 40. Фриз из храма в Аль-Убаиде
(резной камень, Шумерская культура, Ирак, ок. 3000 года до н. э.)
Обратите внимание, что в шумерском языке слово для
овчарни, чрева, вульвы, поясницы и коленей одно и то же6.
В то же время в Аль-Убаиде возникают зиккураты. В этих
храмовых комплексах священники совмещали храмовые обязан-
ности с обязанностями пастухов избранных коровьих стад.
Молоко этих коров было молоком богини, священной амброзией,
напитком правящей семьи. Молоко воспринималось как символи-
ческая материя и предназначалось для проведения разума через
символические ассоциации и медитацию к таинственному источ-
нику человеческого бытия, а также к раскрытию тайны функции,
которую человеку предначертано исполнять в обществе.
Насколько нам известно, шумеры были первым высокоци-
вилизованным народом в мире. Долгое время считалось, что
первыми возникли семитские языки. Но впоследствии был
обнаружен шумерский. И в течение долгого времени ученые
говорили: «Это был просто тайный язык семитских священ-
ников». Им понадобилось время, чтобы отказаться от этой
теории. Но, наконец, они пришли к выводу, что шумерский не
был связан ни с семитским, ни с индоевропейским языками.
Пришел черед представить вам — или напомнить вам —
Львиную Богиню. На этом шумерском фризе из Храма Быков
в Уруке (рис. 41) вы видите повторение старой темы: солнечный
лев-орел пожирает лунного быка. Лев и орел являются
6 Diane Wolkstein and Samuel Noah Kramer. «Inanna: Queen of Heaven and
Earth» (New York: Harper & Row. 1983), p. 146.
104
Рис. 41.
Лунный бык и лев -птица,
(терракота. Шумерская
культура, Ирак,
ок. 2500 г. ДО Н. 9.)
Рис. 42.
Бог и Богиня у Древа Жизни.
Возле Богини находится
змея (глиняная печать,
Шумерская культура,
Ирак, ок. 2500 г. дон. э.)
эквивалентными символами солнечной энергии. Это — Богиня.
Бык — мифологическое существо: из суставов на его ногах
исходит энергия, а правая передняя нога опущена на полумесяц,
расположенный на вершине космической горы. Он генерирует
энергию Земли, как будто бык оплодотворяет Богиню-Землю.
И разве бык против того, что его пожирают? Нет, он улыбается.
Этот бык представляет собой ту тайну, что выливает энергию
в мир, вечно раздираемый на части и оживающий, подобно тому,
как луна умирает и воскресает каждый месяц.
На вавилонской печати (рис. 42) мы видим змею-богиню,
подобную той, что мы видели на Крите. Когда этот фрагмент
был обнаружен в 1920-х годах, считалось, что он послужил
прелюдией библейского сюжета.
Тем не менее в этой мифологии нет темы грехопадения.
Здесь мы видим дерево вечной жизни, мировую ось Богини,
105
Рис. 43. Варкская ваза (Ваза Варка) (резной алебастр. Шумерская
культура. Ирак. ок. 3000 года до н. э.)
и лунное мужское божество, на что указывают рога. Очевидно,
бог пришел за плодами к Богине, за спиной которой извива-
ется змея. На языке библейской мифологии это Ева и змей —
дарители плода мужскому божеству. И все же в шумерской
мифологии нет темы грехопадения. «Приходите и будете обнов-
лены», — как бы говорит она.
Книга Бытия действительно представляет собой перевод
на иврит патрилинейной мифологии ранних шумерских форм,
созданных за тысячу лет до написания самой Книги Бытия.
На знаменитой Варкской вазе, найденной в древнем
городе Урук (рис. 43), обнаженные священники несут сосуды
к вершине пирамиды или горного храма. Недостающий фраг-
мент указывает именно на то место, где мог бы стоять царь,
произносящий воззвание или совершающий приношение.
Впереди еще один священник, несущий от имени царя дары
города жрице, которая может быть названа воплощением
богини (ее имя в Уруке было Инанна). Две стойки позади
106
- 'й
fc«er!Ca МрйНОр. Ui'JMei
KjSSb'Kj.wi, Ирак,
____I ск. 32£?5 гада до s. i.)
a
If
предст&зляют питанмрты вит эжк етнисти
> «той кулвтуре7.
Богиня била эершьнзоА 5зж?ствсм вгдй з*ум-
typoJ, atbizacb лк <зйа Инаж-зой или Ихггар (аак ь впосе о Гялш-
•ьиатоеХ На птш ряавди иэсбражмгая гамим (рип„ 44) ww
•ипкм ле » *арйявыыч&Й££-а кйрзйсой: роли — муаы. Эта маска
шляется самки ракнэяй нгоЗрашижш, лередак>®нм тонкость
i стрс<м.ни£ аденской гомаю, и отличается от иск предастов
1
S’ По mtwwo A«,r?e Л «₽pc, wtopora ^jnupysr Каобем в «Мнсттчееи»?.
5зи8ьх», збреддяо к ркпрсстзгденньж ркуиэдм Kt 2ме Sapxt, -nuai их
BAjyrc* кулж 6or«-.v Ин«к« {c. 83). OrtTWcx, wo w Mhhks €m>x> «sj^s одно?
сумсрсксй моес^геА oiotsfi Иишны, прснсул-дхцг: ст ра*'-еА форкм №n-ans
[«ГоспокМ Неб»'»), ."-запретив, Ге*5(196С) ооарнеаег erw каасд. ?<г;и>.га,*тэ
Zhhsm ныеет Солае древнее гро.:г;»аденве я етс згя «мостсдтеталой Оспын.
1. J, Celb. « ГЬе Name of ;hi Gcddsw Ьл'Л», Jcunsl at Nu< Ear^m St.jtSti л9, re. 7,
JChkajo, 2L: Uaivtrtiy of Слкедэ P-ssr, Apail, 2560). ₽p. ?2—79.
107
Карта 3. Распространение Богинь Глаз в традиции и памятниках
искусства данного периода. Глаза были, несомненно, сделаны
из лазурита, брови, возможно, тоже из лазурита или эбенового
дерева, а на голове был парик.
В очень ранних формах изображения женщины, начиная
с раннего палеолита и неолита, мы видели, что художник акцен-
тирует груди фигурки и образы львов, выделяя роль женщины
как роженицы и богини плодородия. Здесь мы наблюдаем
другой вид плодородия, представленный Богиней, и это
плодородие духа. Так же как прошлое превращается Богиней
в будущее, так и материальная жизнь переводится в духовную.
Эта женщина предстает не как порождающая физическую
жизнь, но как муза, как преобразователь духа.
108
Непорочное зачатие, рождение нашей духовной жизни —
вот что представлено здесь. Другим образам Богини в этом
аспекте не хватает деликатности этого изображения, и все же
они рассказывают нам о том, что происходит.
На примере так называемых фигурок Богинь Глаз (рис. 45)
мы видим еще одно воплощение сдвига восприятия Богини
от источника физического рождения к рождению духовному.
Глаза некоторых из этих фигур, очевидно, были окрашены
в синий цвет. Синий глаз — око небесного свода. Это важный
момент, так как он уводит от Богини как единственно богини
Земли и от связи женщины только с плодородием и Землей.
Существует целый ряд символов богини, указывающих на нечто
большее, чем физическая Земля. Все вдохновение жизни, будь
то физическое или духовное, приходит от Нее.
Теперь вы можете проследить распространение образа Богини
Глаз до Британских островов и Скандинавии. Эго начало эпохи
бронзы, которая, как я уже сказал, была сплавом меди и олова.
Там, где было найдено олово — в Трансильвании, на Балканах
в Корнуолле, — возникала и добывающая община. Таков брон-
зовый век, с его прекрасными работами в бронзе и золоте.
В 1920-х годах английский археолог сэр Леонард Вулли
вел раскопки перед зиккуратом Ура и обнаружил то, что
сейчас известно как Царские могилы Ура8. Вулли нашел
не только царя и царицу, похороненных в этих могилах, но и
всю их свиту, воловьи повозки, возниц повозок, придворную
знать, танцовщиц и музыкантов9. Основываясь на состоянии
скелетов, ученые высказали предположение, что придворные
ушли в гробницы живыми; неизвестно, был ли царь убит риту-
ально или он умер естественным образом. Царь был похо-
ронен со своим двором, а затем могилу заполнили, и на ее
вершине была погребена царица (чье имя, Пуаби, мы знаем
из надписи на печати из ляпис-лазури) вместе с ее придвор-
ными. Женщина представляла космический порядок, а также
4 Sir Leonard Woolley, «Ur of the Chaldees» (Quebec, Canada: InExile Publica-
tions. 2012)
9 Cm. Campbell, «Atlas», vol. 2, pt. x, p. 80.
109
была той, кто пробуждает к будущей жизни. Когда мужчина
умер, женщина спустилась за ним, в подземный мир, чтобы
привести его к жизни. Это мотив сати.
В чем суть героя? Герой не тот, кто забил шестьсот
голов во всех матчах, в которых ему довелось участво-
вать. Герой — тот, кто отдал свою жизнь за дело или ради
других. Здесь представлено самопожертвование в женской
роли: жена, идущая в подземный мир вслед за мужем, ибо
она является с ним одним целым и возвращает его к жизни
вечной. Мы находим этот мотив в истории подземного
путешествия Иштар, помогающей супругу, богу Тамузу,
вернуться к жизни. Это великий миф о Богине, как она
спускается в подземный мир, чтобы обрести вечную жизнь
для себя и супруга. Этот образ роли женщины не только как
создательницы Вселенной, но как спасительницы космоса,
является основой старых традиций.
Одной из старейших записей героического путешествия
(возможно, совершенного даже до Гильгамеша) является
шумерский миф о спуске богини неба Инанны в нижний мир10 *.
«Сошествие Инанны» было написано как эпическая поэма на
табличках, датируемых примерно 1750 годом до н. э.; они были
скрыты в земле в течение почти 4000 лет в руинах Ниппура,
культурного и духовного центра Шумера11.
С Великих Небес к Великим Недрам Помыслы обратила.
Богиня с Великих Небес к Великим Недрам
Помыслы обратила.
Инанна с Великих Небес к Великим Недрам
Помыслы обратила.
Моя госпожа покинула небо, покинула землю, в нутро
земное она уходит.
Инанна покинула небо, покинула землю, в нутро земное
она уходит.
10 См. Campbell, «Него with a Thousand Faces», рр. 87—89,185—186.
Дж. Кэмпбелл, Тысячеликяй герой., пер. А. П. Хомяк, — М. 1997.
" Wolkstein and Kramer, «Inanna», p. 127
til
Жреца власть покинула, власть жрицы покинула,
12
в нутро земное она уходит \
На каждом из семи порогов, что пересекает Инанна на пути
в преисподнюю, она должна отказаться от какого-либо элемента
одежды или украшений, так что, в конечном счете, она вступает
в царство своей сестры обнаженной, лишенной всех мирских
вещей. Когда она, наконец, достигает самых глубин, ее сестра
Эрешкигаль, которая правит подземным миром, убивает ее
с помощью «глаза смерти» и подвешивает Инанну на крюк, где
та остается в течение трех дней.
Когда Инанна не возвращается из преисподней, ее спутник,
Ниншубур, ищет помощи Энки, бога ремесел, и тот посылает
помощников в подземный мир, чтобы добиться освобождения
богини. Попав на место, слуги Энки видят, что Эрешкигаль
страдает родами, они сопереживают роженице и тем самым
освобождают Инанну. Инанна восходит в верхний мир, где все
было в трауре с момента ее исчезновения — все, кроме мужа,
Думузи. Поскольку Инанна должна найти замену для себя
в преисподней, она выбирает Думузи.
Приход семитов: Саргон и Хаммурапи
Начало эпохи бронзы означало приход оккупантов, их оружия
и ориентированной на мужчин мифологии. В Месопотамии в этот
период начинается вторжение семитского племени аккадийцев.
Первым великим семитским монархом был Саргон!,
правивший около 2300 года до н. э. Его история покажется
вам знакомой: простая женщина, жившая на реке, когда у
нее родился сын, сплела небольшую корзину из тростника
12 Тиамат — первичная Богиня в мифологии Вавилона. В вавилонском
мифе творения «Энума Элит» она является матерью первого поколения богов.
См. Stephanie Dailey. Myths from Mesopotamia (Oxford, England: Oxford Univer-
sity Press, 1989) и Enuma Elis: The Epic of Creation, nep. L. W. King (London:
Luzac and Co., 1902), found at sacred-texts.com/ane/enuma.htm / русский перевод
В. К. Афанасьевой см. http://khazarzar.skeptik.net/books/shumer/inanna.htm
112
№
ее смелей. Лкг
ребекки га к&решгку,
Рас. 4$.
>:сод~чв!одш1
сйсд Ki'Kcvjtv зда iXK<j
СУсияио
fceseCjs по 1ыиаит^.
й«вклс«, ^osx,
Ж. S/S6 КЗД'К АС .4. ».)
кул>
.’’ijpjv Мрак,
ск. 25^5 зад;" дс к. я.)
И Ш ПЖЖЛ ЙМО й© we® К СЛЦу ЦЗДЙ,
к Его жытецряд ms реяда сад-wm ® eeumkwb вмгер«лорг1,
й йдгаш B4ixrr&p aiwofisM его- Иажратор с увтгаоиш етне-
сесмд к ией^, н Есямденют карее, став Сг.ргсгозь' I,
га
Хаммурапи управлял новым городом-государством Вави-
лона до самой смерти в 1750 году до н. э. На одной из стел,
где он велел записать свой знаменитый свод законов (рис. 49),
вы можете увидеть Хаммурапи, получающего законы от
бога Шамаша, бога солнца, от плеч которого исходят лучи
света, мифологиях воинственных народов впервые возникает
инверсия образов: солнце — мужчина, а женщина — луна.
Саргон (2300 год до н, э.) и Хаммурапи (1750 год до н. э.)
знаменуют вторжение мужской традиции в города-государства
Месопотамии: семиты пришли с набегами из Сирийско-Аравий-
ской пустыни. Они были безжалостными воинами. Они не вопро-
шали звезды: «Настало ли для меня время сойти в могилу?». Они
предпочитали, чтобы кто-то другой сделал это за них, и приносили
замещающие жертвы, чтобы сохранить за собой роль командира.
' Появление семитов в этом старом мире Богини выразилось
в новом виде мифологии: в великой истории Мардука, мужского
солнечного и небесного бога, который выступает против богини
пропасти, Тиамат, бабушки всех богов. Мужской пантеон
захватил контроль, и теперь новые боги собираются творить
мир по-своему. Что же происходит? Тиамат выходит из бездны,
Мардук идет против нее, именуя ее демоном. Она же на самом
деле Мать Богов. Он убивает Тиамат, расчленяет ее тело,
делает небо из верхней части и преисподнюю из первозданного
хаоса. Он создает людей из ее крови, и так далее, и так далее.
Вот такой славный внучек. Это начало мужской узурпации
роли творца.
Впервые прочитав это, я подумал: «А что было бы, если бы
он подождал несколько минут? Ведь она, так или иначе, соби-
ралась сделать то же самое». Она действительно стала миром;
она отдает свое тело добровольно, но всё выглядит так, как
будто он совершил это. Пользуясь знаниями, полученными из
психологии, мы видим еще один интересный момент, присущий
всей этой истории: когда приходит мужчина, возникает разде-
ление, когда же приходит женщина, возникает союз. Например,
вспомним жену бизона, объединившую то, что представляется
противоположностями, — миры человека и животных. Мать
объединяет всех своих детей. С осознанием того, что отец отли-
чается от матери, возникает разделение и дифференциация.
114
Таким образом, вместе с возвышением мужской семитской
мифологии мы впервые наблюдаем отделение человеческого
от божественного. Это один из самых важных и решающих
мотивов в истории мифологии: что вечная жизнь и единение
с Вселенной больше нам не принадлежат. Мы отделены от
Бога, Бог отделен от своего мира, человек обратился против
природы, природа обращается против человека.
Вы не найдете этого разделения в мифологиях Великой Матери.
В семитских мифологиях есть еще один интересный момент:
во всех остальных известных мне мифах основные божества
представляли природу: богов неба и земли и силы природы,
которые присутствуют в нас, а также вне нас. А в тех мифоло-
гиях племенной предок — всегда вторичный бог.
В семитских же мифологиях ситуация меняется на проти-
воположную. Основное божество во всех семитских традициях
является местным божеством предков. Как я уже указывал,
когда ваши божества подобны тем, что присутствуют у всех
остальных, вы можете сказать: «Того, кого вы называете
Зевсом, мы называем Индрой». Но когда ваше основное боже-
ство — ваш местный племенной бог, вы не можете сказать
чего-либо подобного.
И поэтому здесь возникает паттерн исключительности;
у нас есть картина социально-ориентированных или соци-
альных законов, и у нас есть антиприродный акцент. Вся
история Ветхого Завета Яхве — против культов природы.
Богиню именуют Мерзостью, и она, и ее божества называ-
ются демонами, ей отказано в божественном бытии. И вместе
с этим приходит ощущение, что божественная жизнь не в нас;
божественность — «там». Молитва теперь направлена наружу,
в то время как в старые времена она обращалась вовнутрь, требо-
вала уйти в себя, к имманентно божественному. После этого
изменения как можно прийти к божественному? С помощью
этой отдельно уполномоченной социальной группы: племени,
касты, церкви.
Мужской акцент выступает против акцента Богини.
Когда это происходит в индивидуальной психологии, выпя-
чивается роль отца: вы отказываетесь от природы, вы отка-
зываетесь от женщин. Это то, что Ницше называет опытом
its
Гамлета, — поклоняться отцу и сказать: «Офелия, можешь
пойти утопиться».
«О, если б этот плотный сгусток мяса / Растаял, сгинул,
изошел росой!»13 — человек ненавидит свое тело, ненавидит
природу, хочет уйти от нее. Это отношение совершенно проти-
воположно культам богини. В библейской традиции, которая
является последней большой традицией этой семитской линии,
нет даже богини как таковой. Есть Бог-Отец, нет Богини-
Матери — очень странное положение вещей.
Можно сделать вывод, что в еврейской традиции завет
символизируется обрезанием. Вы можете видеть, что женщина
полностью отринута.
И поэтому мы наблюдаем самый радикальный в истории
цивилизации и мифологии раскол между мужским началом,
которому дается вся власть, и женским принципом, который
лишен этой власти, и ее мир природы и ее красота оспарива-
ются. Даже красота отклонена в этой традиции как отвлека-
ющая, как что-то соблазнительное.
Египет
Сила и влияние на мировую историю, исходящие из Египта,
абсолютно поразительны. Около 4000 года дон. э. долина Нила
начинает заполняться разрозненными маленькими селениями,
которым покровительствовала богиня. Египетская история
начинается на севере, средний ее период — в центре, и завер-
шающий период — на юге. Нил — это всё, и по обе стороны за
ним — пустыня; Египет был хорошо защищен. Единственный
путь, по которому какие-либо народы или силы могли проник-
нуть сюда, пролегал через дельту.
В маленькой гробнице в Иераконполе (Нехене), которая
была создана более пяти тысяч лет назад, еще до первых фара-
онов, есть настенные украшения, изображающие животных
(рис. 54). Сходство этих мотивов с рисунками, найденными
в Ираке, где изображены животные в круговом движении.
13 Шекспир, «Гамлет», Ater I, сцена 2.
116
Рис. 50. Фигурка Богини
(терракота, додинастический период, Египет.
ок. 4000 года до н. э.)
Рис. 51. (Снизу) Настенные рисунки в могиле в
Иераконполе (Нехене)
(краска, штукатурка, додинастический период,
Египет, ок. 3500 года до и. э.)
предполагает, что высокая культура Египта пришла из Месо-
потамии очень давно. Действительно, было установлено, что
культура Месопотамии возникла ранее. Мы видим, что около
3200 года до н. э. египетский стиль еще не проявляется.
В северном Египте развивается доисторическая неолитиче-
ская культура примерно в 3200 году до н. э., а затем возни-
кают очень ранние династии в 3200—2685 годах до н. э., после
чего создается Древнее Царство, которое отмечено строитель-
ством пирамид, с третьей по шестую династии. Затем наступает
то, что называется Переходным периодом, 2280—2060 годы
до н. э. И, наконец (точки зрения ученых относительно дати-
ровок эпох развития Египта варьируются), два последующих
столетия Египет пребывал в хаосе.
117
Рис. 52. Палетка Нармера
(резной алевролит. Старое
Царство, Египет,
ок. 3200 года до н. э.)
После Переходного периода наступает второй ключевой
период, Среднее Царство, с 2200 по 1650 год до н. э. Столица
в это время находится в Фивах и остается там от одиннадцатой
до тринадцатой династии. Это период, когда фараонов хоро-
нили в горных склепах, потому что пирамиды подвергались
нападениям грабителей могил.
Затем наступает второй переходный период, кое в чем
особенный: в 1650—1580 годах до н. э., через сто лет после
Хаммурапи, народы Западной Азии вторглись в дельту. Счита-
ется, что это могло быть время прихода евреев в Египет.
Тем не менее выходцы из Западной Азии были изгнаны
примерно в 1580 году до н. э. Пережив вторжение, египтяне
решили, что им следует защитить себя, и они продвигаются по
побережью, доходя до самой Турции. Этот период называ-
ется Египетской империей — это тот самый Египет, который
отображен во всех библейских историях.
Персы завоевали Египет около 525 года до н. э., и Алек-
сандр Великий завоевал Египет около 332 года до н. э. После
этого, во времена Клеопатры, Египет завоевали римляне около
30 года н. э. Вот полная история этой узкой речной долины.
118
к
Рие, 5$.
шмэдпмяги Ci?Wu€« ^ajiiisico.. Ssicien. mu 2500 w< s j
J
5 e
ДйС, 5j!< Js'i^fiWV^y i l«M
Г'Слл»* ijejjcnac, ^шглгл,«.. 2.566' -25^0 гедм до Xr г, •<
В любом случае, около 3200 года до н. э. возникает тот
Египет, который мы знаем. Просто удивительно, насколько
внезапно появляется этот стиль. Палетка Нармера (рис. 52)
изображает царя Верхнего Египта, побеждающего царя дельты
и объединяющего две земли. В верхних углах с обеих сторон
расположены головы коровы — это богиня Хатхор, охраня-
ющая горизонт и называемая Домом Гора. На фараоне — пояс,
спускающийся концами спереди и сзади, означающий, что он
заполняет собой горизонт. Этот фараон — самый первый из
известных, он считался верховным богом. Царь воплощает
высшую власть божества, но Хатхор является связывающей
силой, горизонтом, в пределах которого живет царь. Фараон
носит хвост быка, и поэтому он является воплощением бога
Осириса, символизируемого лунным быком, как умирающий
й воскресающий бог. Это модель смерти и воскресения любых
божеств. Ястреб — это Гор, представленный в виде тотема
царя Верхнего Египта, а растение под тотемом представляет
болота с зарослями папируса в дельте, которую фараон только
что покорил. Голова символизирует царя папирусных болот,
ведомого Гором. Это мистический знак физического факта:
царь в короне, держащий царя дельты за волосы и убива-
ющий его. На голове фараона-победителя — корона Нижнего
Царства, и перед ним идут знаки четырех сторон света и его
власти. Отныне фараон переживает две коронации: одну как
господина юга и другую, как господина севера, а затем короны
объединяются, так что поздняя египетская корона представляет
собой сочетание этих двух.
Во время четвертой династии (2613—2494 годы до н. э.)
возводятся четыре великих пирамиды Гизы. Символизм пира-
миды перекликается с ежегодными разливами Нила. Это
наводнение связано со смертью бога Осириса: влага из его
распадающегося тела оплодотворяет почву. Когда земля скры-
вается под ежегодным наводнением, представляется, что мир
возвращается к своему первозданному состоянию — всеобъ-
емлющей воды. Когда наводнение спадает, появляется первый
холм, символизирующий семя вселенной, и то же символизирует
пирамида. Изначальный холм принадлежит Богине и содержит
всю порождающую силу вселенной. Внутри пирамиды царь
120
Рис. 55. Разделение Нут и Геба
(папирус, Египет, дата неизвестна)
погребен в генерирующей энергии мировой горы — аналог мерт-
вого Осириса. Эта архитектура имеет символическое значение:
фараон — мертвый Осирис в первозданном холме, который
является первым признаком жизни, возвращающейся в мир,
затопленный во время его смерти, и сама его смерть выступает
как оплодотворяющий принцип.
Сфинкс символизирует преемственность власти фараонов;
цари приходят и уходят, но они все — носители или проводники
власти. Сфинкс — дитя удивительной богини-львицы Сехмет
и странного божества Птаха, который всегда представлен
в виде мумии и на самом деле является богом Луны. Лунные
лучи оплодотворили богиню-львицу, и это породило сфинкса.
В Египте богиня неба — Нут, а бог Земли — Геб, ее муж.
Солнце рождается из ее чрева на востоке, ежедневно проходит
по ней на лодке и входит в ее рот на западе. На следующее утро
оно рождается вновь из ее чрева на востоке.
В Месопотамии и греческой мифологии, бог — небо,
а богиня — Земля; дождь, падая с неба, оплодотворяет Землю.
Первоначально Земля и небо были одним существом, а затем
121
были разделены, и это иногда считается результатом греха или
просто несчастного случая. В греческом мифе Небо (Уран)
лежал так близко от Геи, Земли, что их дети не могли выходить
из ее лона, поэтому она вручила серп своему сыну Кроносу,
который кастрировал Урана и оттолкнул его. В египетском мифе
все наоборот: богиню выталкивают вверх (рис. 55).
Миф об Исиде и Осирисе
Богиня Нут родила две пары близнецов. Старейшими были
Осирис и Исида, а вторыми были Нефтида и ее супруг Сет. Осирис
выступает властителем и творцом культуры и общества. Богиня,
его сестра/невеста, носит на голове трон. Она символизирует
трон, на котором восседает фараон, поэтому престол Египта — это
сама Богиня, и воплощение бога сидит на нем, как ее посредник.
Эта преемственность Богини очень сильна в Египте.
Осирис провел одну ночь с Нефтидой, думая, что это
Исида. Такое невнимание к деталям в подобных историях
всегда заканчивается плохо. В данном случае брат Осириса,
Сет, муж Нефтиды, решил отомстить. Для своей мести Сет
выбрал красивый, богато украшенный саркофаг, подогнанный
по меркам Осириса. Однажды вечером на пиру Сет показал
этот саркофаг и сказал: «Любой, кому он подойдет, может
забрать его».
Все гости примеряли его, как хрустальную туфельку
Золушки, и когда Осирис лег в гроб, пришли семьдесят два
сообщника Сета, захлопнули крышку гроба, обвили его цепями
и бросили в Нил. Так был убит Осирис.
Так же как в Месопотамском мифе, богине пришлось
спасать своего мужа. Исида отправляется на поиски
Осириса. Его саркофаг плывет по Нилу, его выбрасывает
на побережье в Сирии (предположительно на территории
современного Ливана), и вокруг гроба, оплетая его, вырас-
тает прекрасное дерево.
Царь из сирийского города неподалеку задумал построить
дворец. Когда он спустился к берегу, аромат этого дерева был
столь прекрасен, столь восхитителен, что царь решил срубить
его и поставить у себя во дворце в качестве основной колонны
122
Рис. 56. Осирис между Исидой и Нефтидой
(Барельеф, династия Птолемеев. Египет, И век до н. э.)
Рис. 57. Осирис и дерево эрика
(Барельеф, династия Птолемеев. Египет, I век до н. э.)
123
Рис. 58.
Колонна мертвых
(Барельеф, династия
Птолемеев,
Египет,
! век до н. э.)
Рис. 59. Исида и Гор в болоте, в зарослях папируса. (Барельеф, дина-
стия Птолемеев, Египет, / век до н. э.)
124
в главной комнате (рис. 58). В эту пору его жена как раз
родила мальчика.
Исида прошла долгий путь. У богов особенная интуиция:
Исида дошла именно до того места, где Осириса выбросило
на берег. Она становится няней новорожденного ребенка
во дворце, где ее муж скрыт в центральной колонне главной
комнаты. По вечерам она совершает небольшой ритуал: положив
мальчика в очаг, чтобы дать ему бессмертную жизнь и сжечь
его смертную сущность, Исида обращается в ласточку и летает
с печальным щебетом вокруг колонны, хранящей ее мужа.
Однажды вечером мать мальчика пришла и увидела своего
сына в очаге, при этом няни не было, а глупая ласточка щебе-
тала вокруг колонны. Мать своим криком чуть было не разру-
шила заклинание, и ребенка пришлось спасать из огня.
Тогда ласточка, вернувшись в облик Исиды, пояснила, что
ее муж был в колонне и что она хотела спасти его.
Так Исида получила колонну, содержащую ее мужа, и,
положив ее в лодку, отправилась домой. Затем она обнаружила
саркофаг, возлегла со своим мужем и зачала с Осирисом сына
Гора. Это очень важный момент во всей мифологии: Гор, сын
Осириса, рожден от Осириса, когда тот был мертвым. Исида
ужасно боялась Сета, захватившего трон, поэтому осталась
в ельте, где в страшных муках родила Гора14.
Исида высадилась в зарослях болотного папируса и родила
Гора в тоске и боли. Бог Солнца Амон-Ра и бог Луны Тот,
предводитель мертвых, были ее единственной опорой во время
родовых схваток. Исида является одной из главных прообразов
Богоматери в христианской традиции; это мотив матери, рожа-
ющей ребенка без отца, и этот устойчивый мотив переходит
в более поздний фольклор и эпос.
Между тем от союза с Осирисом Нефтида также родила
сына с головой шакала, и он получил имя Анубис.
Однажды Сет охотился на кабана (и снова наш хтониче-
ский друг кабан с опущенными вниз бивнями, представляющий
14 См. Campbell, Mythic Image, р. 23. Джозеф Кэмпбелл, Мифический образ
/ пер. К. Семенов. — М. 2002.
125
Рис. 61.
Маат
(раскрашенный барельеф, дина-
стия Птолемеев, Египет,
I век до н. э.)
смерть и воскресение). Сет преследовал кабана до болота,
заросшего папирусом, и нашел Исиду с маленьким Гором
и телом Осириса. Он порвал Осириса на пятнадцать кусков
и разбросал по округе.
Так Исиде снова пришлось отправляться на его поиски.
На этот раз, к счастью, к ней присоединилась Нефтида
с маленьким Анубисом, мальчиком с головой шакала, который
нюхом нашел кусочки Осириса. Из пятнадцати кусков они
смогли найти только четырнадцать; пятнадцатый кусок, его
половые органы, проглотили рыбы. И так мертвый Осирис
ассоциируется с оплодотворением египетской почвы, происхо-
дящим каждый год вместе с подъемом и разливом Нила. Когда
его тело было собрано Исидой, Анубис исполнил роль египет-
ского жреца и бальзамировал тело.
Это был обряд воскрешения, восстановления жизни. Когда
жрецы Египта бальзамировали тела, они надевали на себя маску
Анубиса и разыгрывали всю историю, отображенную в мифе15.
15 См. Serge Sauneron, The Priests of Ancient Egypt, translated by David Lorton
(Ithaca, NY: Cornell University Press, 2000)
127
В свитках и ритуалах умерший назывался «Осирис имярек»
(«Осирис Джонс», если угодно), и целью ритуала было препро-
водить Осириса Джонса к первичному Осирису и признать
божественную силу как идентичную себе.
Гор вышел на поединок с Сетом, чтобы отомстить за отца,
и в этой битве потерял глаз. Это глаз называется Глаз Гора и
рассматривается как жертва, воскресившая Осириса и давшая ему
бессмертную жизнь. Так Осирис стал судьей мертвых. Мертвые
фараоны в подземном мире отождествлялись с Осирисом,
в то время как живой фараон отождествлялся с Гором.
Когда люди умирали, их бальзамировали, как Осириса.
Затем Анубис отводил их к весам, где взвешивалось их сердце и
перо (рис. 60). Перо — символ духовного, а сердце — символ
физического. Если сердце не тяжелее перышка, значит, человек
достоин духовного бессмертия. В противном случае чудовище,
демонический аллигатор, пожирает человека. Перо на верхней
части весов принадлежит богини Маат. Она представляет собой
Целое, можно сказать, космический порядок, порядок и закон
вселенной.
128
БОГИ И БОГИНИ
ГРЕЧЕСКОГО ПАНТЕОНА1
Число Богини
Боги — метафоры, прозрачные для трансцендентности.
И мое понимание мифологического образа мысли состоит
в том, что богов и даже людей следует воспринимать как мета-
форы. Это поэтическое восприятие. Оно же звучит в завер-
шающих «Фауста» словах Гете: «Alles Verganglicke ist nur
ein Gleichnis» («Все быстротечное — символ, сравненье»)1 2.
Это отсылка к тому, что выходит за пределы речи, словарей
и образов. Более прозаический стиль мышления при восприятии
таких отсылок я называю теологическим, а не мифологическим.
В богословии бог воспринимается как итоговый элемент, своего
рода сверхъестественный факт. Когда божество не прозрачно,
когда оно не открывается для трансцендентного, оно не откры-
вается для тайны, тайны наших жизней.
1 [Эта глава первоначально основана на лекции, прочитанной Кэмпбеллом
на двухдневном симпозиуме «Классические мистерии великой Богини IV»
16 января 1982 года в Театре «Оупен Ай» в Нью-Йорке (L759); лекции
«Построение Божества: греческий пантеон» 14 августа 1976 года, в Театре
«Оупен Ай» в Нью-Йорке (L605); и расшифровки неизвестной, возможно,
не записанной лекции из собрания архива Кэмпбэлла «Джозеф Кэмпбелл: Лекия
о Богине/ Абади».]
2 «Фауст», ч. 2, акт5 «Горные ущелья» (Мистический хор) Перевод: Борис
Пастернак / М.: Государственное издательство художественной литературы, 1960.
Johann Wolfgang von Goethe, «Faust», pt. 2, H.12104—12105.
129
В поэтических мифологических системах сила, к которой
обращается человек, это гиперболизированный образ силы,
действующей в нем самом. Божество для каждого человека —
это функция его собственной способности испытать и зачать
божественное. Это отражение места человека в духовной
иерархии. Как говорится вЧхандогья-упанишаде (Индия, около
900 года до н. э.), «Tat tvarn asi» («то ты еси»). Тайна твоего
бытия — это тайна, которую ты не можешь постичь, лежащая
за пределами ощутимого языка и метафорически выраженная
образами твоего пантеона. Вот еще высказывание из Бриха-
дараньяка-упанишады: «Люди говорят: „Поклоняйтесь этому
богу! Поклоняйтесь тому Богу!" — один бог за другим, сама
по себе целая вселенная является созданием божьим»3. Те, кто
ищут вовне, не понимают этого! Следует обратиться вовнутрь,
и там вы найдете следы тайны бытия.
Мы уже видели подобную идею в Египетской Книге
Мертвых, где умерший называется «Осирис имярек» —
«Осирис Джонс». Он находится на пути в подземный мир
и совершает путешествие к загробной жизни, к престолу
Осириса, бога, который умер и воскрес и восседает как
судья мертвых, — прообраз Христа. Индивидуум на пути к
Осирису — сам Осирис; вы — он. На этом пути Осирис Джонс
осознает, что все божества, которым он поклонялся, — только
функции его собственной тайны; он проходит через серую зону
в подземный мир и говорит: «Мои волосы — волосы Ну, мое
лицо — лицо Ра, мои глаза — глаза Хатхор»; каждая часть
его тела — часть какого-то бога4. Затем он говорит: «Я вчера,
’ Brihadaranyaka Upanisad, 1.4.6. Русский перевод этой Упанишады звучит
так: «..Приноси жертву тому богу", „приноси жертву другому", то это лишь
его творение, ибо он — все боги. И вот влагу, которая существует, он сотворил
из семени; и это — сома. Поистине, весь этот мир — лишь пища, огонь —
поедатель пищи. Это — высшее творение Брахмана, ибо он сотворил богов
превосходящими [его самого], смертный, он сотворил бессмертных. Поэтому это —
высшее творение. Кто знает это, находится в высшем его творении» / / http://
scriptures, ru/upanishads/ brihadaranyaka.htm
4 E. A. Wallis Budge, The Papyrus of Ani, book 10, «The Chapter of
130
сегодня, завтра, и у меня есть сила, чтобы родиться второй раз.
Я — та тайна, которая породила богов».* 5 Таким образом, вы
сами — это то, что вы видите, отраженное снаружи в вашем
пантеоне, и вы должны прийти к признанию того, что пребы-
вание внутри себя является осознанием мифологии.
В прозаической мифологии, однако, которую я называю
теологией, бог воспринимается как итоговый элемент: он
не здесь, он там, и вы не идентифицируете себя с ням,
вы должны устанавливать с ним связь. Таким образом,
я различаю теологическую систему и ту, что указывает на иден-
тичность с этими силами или на работу этих таинственных сил
в вашей собственной жизни, через ваши собственные органы,
и проявляется в сновидениях. Когда великие йоги в Индии,
поклоняющиеся Шиве как богу, приходят к этому осознанию,
они одеваются как Шива и говорят: «Sivo'ham» («Я Шива»).
Теперь вы можете жить так, как если бы вы были проявлением
Шивы. Вы сможете достаточно долго и последовательно жить
с этой верой, с верой, что вы придете, наконец, к пониманию
своей сути. В синтоистском буддизме это называется «фазой
пробуждения». Тогда к вам приходит знание. И никто не может
отнять у вас эту внутреннюю жизнь сознания, эти энергии,
поддерживающие звезды и галактики, и птиц в лесу, и деревья.
Ведь эти энергии поддерживают также и вас. Вы являетесь
участником этой вечной тайны и сопричастны ей.
С теологической же точки зрения в тех культурах, где боже-
ство, создавшее вас, является внешним фактором, слова «Я —
божественен» будут восприняты как высшее богохульство.
Христос был распят за эти слова, таким образом, это ложь.
Библейские религии — иудаизм, христианство и ислам — явля-
ются религиями взаимоотношений, а не личности, и они инсти-
туционализированны. Как вы относитесь к Богу? Вы связаны
the Deification of the Members», (New York: Putnam, 1913). found at archive,
org/details/papyrusofanireproibudg / русский перевод: Лазарев E. // http://
univeisalinternetlibrary.ru/book / ekm- papirus/ogl.shtm!
5 Papyrus of Nesbeni, chapter 64, «Chapter of the Coming Forth by Day in a
Single Chapter» (London: British Museum Press. 2002) II. 2—3.
131
с Богом, будучи членом определенного сообщества. Существует
два вида сообществ. Первый — биологическое сообщество; эти
племенные религии, в которых вы родились, в общине этого
Бога. Другой вид я называю мировой религией, в которую
община вас посвящает, и это единственное сообщество, связы-
вающее вас с Богом.
Три великие мировые религии — буддизм (который
на самом деле является мифологической, а не реляционной
религией), христианство и ислам. Буддизм связан с индуи-
змом, как христианство и ислам связаны с иудаизмом. Индуизм
и иудаизм — племенные религии: кто-то рождается индусом,
и не просто рождается индусом, но рождается индусом в той
или иной варне, — и кто-то рождается иудеем. Это может
вызывать трудности у современных евреев, которые разочаро-
вались в богословских аспектах религии. Возникает дилемма:
можно ли утратить свою религию и при этом оставаться евреем.
Иудаизм, христианство и ислам весьма существенно отлича-
ются от индийских религий тем, что они в больше степени проза-
ические, чем поэтические, в то время как индуизм и буддизм
являются принципиально метафорическими.
Все, что связано с мифологией Богини в Старой и Классиче-
ской Европе, основано на материале, восходящем к истокам земле-
делия и одомашнивания животных. Психологические проблемы
небольших кочевых групп охотников и собирателей были совер-
шенно иными, нежели у общины в более поздних поселениях,
где возникла дифференциация общества. В ранних кочевых
формах общества каждый взрослый контролировал все куль-
турное наследие. Какими еще были различия в то время? Первым
и значительным стало разграничение между ролями мужчины и
женщины. Второе различие действовало для возрастных групп:
дети, молодежь, зрелые люди и старшие. И третья дифферен-
циация возникла между всем сообществом, с одной стороны, и
шаманом с другой. Последний переживал глубокий психологиче-
ский кризис, во время которого испытывал внутренние динами-
ческие энергии, символически воплощаемые в мифах сообщества.
Тем не менее, когда на Ближнем Востоке около 3500 года
до и. э. начали появляться города, возникло по-настоя-
щему дифференцированное специализированное общество.
132
Существовали семьи профессиональных правителей, профес-
сиональные жрецы, профессиональные торговцы, профессио-
нальные земледельцы, а затем профессиональные ремесленники:
гончары, плотники и так далее. В то время была разработана
очень сильная социологическая мифология, показывающая,
что, несмотря на различия, все люди — одно целое. Эта точка
зрения очень четко заявлена в индуистской системе варн: мы
все из одного тела, и каждый человек является клеткой в одном
из органов великого тела. Брамины или священники — головы
социального тела; кшатрии, или правящая варна — это руки
общества, которые соблюдают законы, данные браминами;
вайшья, или торговцы, — это тело, торс в обществе. Эти три
Варны — варны дважды рожденных. Они образованны и интел-
лектуально наполнены. Но есть и четвертая варна, которая
существует совершенно отдельно: шудры, которые составляют
ноги, а ноги поддерживает тело.
Около 3500 года до н. э. на Ближнем Востоке (в период,
известный как шумерский Урук) священники начали системати-
ческие наблюдения за небом. В это же время уже существовала
письменность, были разработаны системы исчисления времени и
пространства, как в десятичной системе, так и в шестидесятеричной.
Последнюю мы все еще используем для регулярных измерений,
касаются ли они сегментов времени или сегментов пространства.
С появлением этих систем письма и записи можно было
точно отследить движение планет по фиксированным созвез-
диям. Видимые планеты — Луна, Меркурий, Венера, Солнце,
Марс, Юпитер и Сатурн. Священники вскоре признали, что они
движутся через неподвижные созвездия с математически опре-
деляемой скоростью. Мифология математически определенного
цикла времени, космического порядка, берет начало из этого
наблюдения. Ранние примитивные мифологии сосредотачивали
внимание на каждом отдельном дереве, каждом отдельном камне,
на странных маленьких формах, необычном поведении животных
и т. п. В этой новой космической мифологии интерес обращен к
большим порядкам, в это время зарождается мистическая мате-
матика. Поскольку великий космический порядок является
вмещающим чревом, внутри которого существует все живое, он
отождествляется с женской силой, Богиней, Матерью Вселенной.
133
Эта вселенная наделена врожденным математическим
порядком, и число девять становится великим числом Богини.
Девять — число муз, трижды по три, перекликается с триадой
граций. Три грации являются (как мы увидим) тремя аспектами
Афродиты, и ритм ее энергии выходит в мир, затем возвраща-
ется, и, наконец, два движения объединяются третьей грацией.
Четыреста тридцать два — еще одно интересное число:
сложите его цифры, и вы получите девять. Индийские
Пураны говорят нам, что это число — 43 200 — число лет
в Кали-юге, текущем, последнем и самом коротком из циклов,
составляющих огромный цикл, или махаюгу из 4 320 000 лет.
Однажды я читал одну из великих северных саг, исландскую
Старшую Эдду. Там говорится, что в воинском зале Валгаллы,
куда уходят после гибели все великие воины, есть 540 дверей,
а в конце цикла времен, когда мир придет к концу и начнется
снова, 800 воинов выйдут из каждой двери, чтобы дать бой
противникам богов и тем самым уничтожить вселенную. Ну, я
и заметил: 800 х 540 = 432 000.
Во II веке до н. э. вавилонский жрец по имени Беросс описал
по-гречески халдейскую мифологию Вавилона и указал, что от
момента возникновения первого города (в этой традиции города
Киша) до мифологического наводнения, прообраза потопа,
прошло 432 000 лет. Это число возникает снова во II веке
до н. э. в Месопотамии. В течение этого периода 432 000 лет
царствовало всего десять царей.
Где еще можно найти столь долгую жизнь? Обратимся
к Библии: сколько патриархов можно насчитывать от Адама
до Ноя, включая Адама? Десять. Сколько лет прошло между
Адамом и Потопом? Тысяча шестьсот пятьдесят шесть лет —
для этих великих патриархов-долгожителей. Я провел около
трех безумных дней, пытаясь связать 1656 с 43 200 — я не
математик, у меня не получалось, но потом я сказал себе: может
быть, кому-то это уже удалось.
Это сделал еврейский ассиролог Юлий Опперт в 1872 году.
Я обратился к его статье под названием «Даты Бытия» и нашел
ответ. Суммы времени правления допотопных царей Беросса
и допотопных патриархов Книги Бытия содержат число 72 как
множитель. Семьдесят два — это количество лет, необходимых
134
в прецессии равноденствий для продвижения на одну степень по
Зодиаку: 432 000 : 72 — 6000, а 1656 : 72 = 23, так что отно-
шение равняется 6000 к 23.
В еврейском календаре один год насчитывает 365 дней;
двадцать три года (плюс пять дней високосных лет этого
периода) составляют 8400 дней, или 1200 семидневных недель.
Умножим 1200 на 72 и получим число семидневных недель
в 1656 годах (23 х 72), итого 1200 х 72 = 864 000, то есть
два раза по 43 200.
Это поражает. Это скрыто в Библии, и это раскрывается
в тексте Беросса.
То же самое число появляется в Исландии, в Индии,
в Вавилоне и в Библии. Откуда оно пришло?
Я поставил себе еще один вопрос. Из-за прецессии равно-
денствий мы идем в эру Водолея. Сейчас мы живем в эпохе Рыб,
перед этим была эпоха Овна, а до этого мы жили в эпоху Тельца
и так далее. Сколько лет потребуется для полного цикла прохож-
дения равноденствия Зодиаком? 25 920 лет. Переведите это
число в шестидесятеричную систему, и вы получите 432.
Однажды друг прислал мне книгу под названием «Аэро-
бика». Он хотел помочь мне узнать, как много упражнений мне
нужно выполнять для поддержания здоровья. Я начал ее читать
и обнаружил, что сердцебиение человека в отличной физической
форме в состоянии покоя имеет частоту примерно один удар
в секунду, шестьдесят секунд в минуту. За двенадцать часов это
составляет 43 200. Таким образом, это число сокрыто в ритме
Вселенной, это число ритма нашего сердца. Оно заключено
в микромире и макромире, это один космический порядок. Так
что, когда вы здоровы, ваш ритм пребывает в гармонии с ритмом
Вселенной. Когда вы заболели, ваш ритм сбивается. Вся основа
этой мифологии — ритм; ритуальный год — ритмичный год, и,
таким образом, вы сохраняете общий ритм с Вселенной, и вас
затягивает туда. Болезнь — выпадение из ритма, а мифологи-
ческий ритм — это то, что затягивает вас назад, и поэтому эти
мифологии для нас — лечение. В наши дни у индейцев навахо
мифы и ритуалы, которые раньше использовались охотниками,
используются для лечения, чтобы вернуть людей в соответствие
с миром, помочь им стать прозрачными для трансцендентного.
135
Великое ритмичное число девять. Сложите цифры:
4 + 3 + 2 = 9, и получите число Богини. В Индии Богиня имеет
108 имен. В великих посвященных Богине храмах священник
насыпает в йони, алтарь, красный порошок, которым женщины
наносят знаки на лоб, и проговаривает 108 имен Богини.
Умножьте 108 на 4 и получите 432. В буддийском мышлении
существует 108 земных желаний, которые связывают нас
с этим скорбным миром иллюзий — майей. Сто восемь — это
число Богини сегодня и вчера, 8 сезон весеннего равноден-
ствия и в сезон солнцестояния, на рассвете и на восходе солнца,
в полдень и в полночь и так далее. Она — та, кто охватывает
и связывает вас в вашей жизни.
Конечно, если сложить 1 + 0 + 8, вы получите 9. В евро-
пейских странах три раза в день вы слышите колокольный звон
«Ангелус»: один, два, три; один два три; один, два, три, четыре,
пять, шесть, семь, восемь, девять. «Ангелус» — молитвенное
обращение к Благовещению, когда ангел Господень объявил
Марии, что она зачала ребенка от Святого Духа, и это указы-
вает на пролитие божественной энергии в мир6.
Это мифология, для которой греческие богини являются
местными проявлениями.
Мы видим глубокие археологические корни Богини в Старой
Европе, где с самых ранних времен сельскохозяйственного
сообщества она была доминирующей фигурой, как в качестве
космического центра, так и защитного окружения. Индоевро-
пейские воины вторглись в IV, III и II тысячелетиях до н. э.,
в результате чего произошло столкновение двух совершенно
противоположных мифологий. Одна развивалась в соответ-
ствии с женской или материнской линией, и человек был связан
в первую очередь с матерью. Вторая — патрилинейная линия,
в которой человек определяет свою идентичность через отца.
В греческой традиции это столкновение доходит до куль-
минации в истории Орестеи, в «Эвменидах», когда Аполлон
6 Детальное исследование математических и мифологических перестановок
числа 432 см. в книге Campbel), «The Mystery Number of the Goddess», Mythic
Dimension.
136
и Афина, представляя мужскую линию, снимают с Ореста вину
за убийство матери.
В «Одиссее» мы увидим, как сила женщины возвраща-
ется, растет в силе и славе. Глядя на классический греческий
пантеон и его эволюцию, мы увидим, как изменился характер
божеств и как они объединились в новых ипостасях, как изме-
нилось само общество. Мифологический Пантеон подвижен,
и с изменением потребностей и сознания общества изменяются
и отношения богов. Божества действительно зависят от времени
и пространства; они формируются из унаследованных идей,
унаследованных традиционных систем образов, но они собира-
ются в контексте местных условий времени и пространства.
Одним из великих недостатков литературной или письменной
традиции, подобной библейской, является то, что божество или
контекст божества кристаллизуется, окаменевает в опреде-
ленном времени и месте. Божество не растет, не расширяется, не
учитывает новые культурные силы и новые достижения науки.
Результатом этого становится надуманный конфликт, с которым
мы сталкиваемся в нашей культуре, — конфликт между наукой
и религией. Одна из функций мифологии — представление
изображения космоса таким образом, что он становится носи-
телем этого мистического осознания. Космос, в какую бы
точку его вы ни взглянули, становится подобен иконе, святому
изображению, и стены пространства и времени раскрываются
в глубинное измерение тайны, которое одновременно является
измерением, скрытым внутри и вне нас самих.
В свете современной науки это измерение предстает даже
более удивительным, чем казалось во II тысячелетии до н. э.
Между научным и религиозным способом мышления или мифо-
логическим осознанием нет конфликта. Конфликт существует
между наукой нашего XX века и наукой XX века до н. э..
Именно такой конфликт наблюдается сейчас в религии, потому
что все окаменело в IV веке, во времена Феодосия, когда уста-
новилась власть Византии, а Святой Августин закрепил обще-
принятые убеждения. Именно с тех времен идет омертвение
традиции и раскол между научным и религиозным знанием.
По-иному происходит в греческом мире. Одно из преиму-
ществ Греции состоит в том, что там никогда не было Писания.
137
Ллоллсхи
Хллклкк-
ЗШХ 9ЮЗЖ, Г₽<ЙИЯ,
^50 ЮА аз я.».)
рег, у греков был игривый мир Го^г^ра. и «Гомгретскйм
Ьнг-жь» , .пази Гесиода и так далее. Есть версии историй,
L которых Эрот является самым молодым ня Soros., н герсик
Еггзаприиер, «Пир» ГЬитязна}, е котором 'Пи являеттж гаергаак
м старшим. У грекоэ- были риту&лм; ей юе было власти, сбл&дя-»
ас-rje» пранам: гаяиетъ: «Это тая».
i Дмалмичййя опуадея еи^еодйекж s Индан. Там йзаоагд»
’йчло ни одного □р1одо»г£лйи:огс' культа, авторитета, который
йьйл бы прэзо шшвгсь: кЕертъ иуйою только так и не иначе».
ЛЪ&йл обрлэзм, Есаникагт 'быстрог рааиноёкекиЕ культов,
к чилгэгк моаит найти стоя путь к бсвкестэу черев pasKoo’SfXiSHe
Ж1?3 ирЗЗОУЬЙНйЙ. И В ГРЕЧЕСКОМ ИИрЕ, ВО К ПйрЕЙЛЕ ЛаЙКЯ ^Ж/ЕЖК-
ETKi Произошел НйСТМЩнЗ ВЭрйСЕ., открывюсфж инххйюствзнмме
руги интерярвггацки таиим, прлде-.тзвлквдтай в эттат сиизолах.
1 И погрому 1Велккал Впсння Емт.?лется в греческих мифах
р раалй'»!^. обликам.
1 Л|2'ТГ@м:яда
^ШЗояйиЕм славную баганао, подобную, например, Артешхце.
^^ечетаж мире ы ралетчшых. иуллок и<та прсжлягкэг: бесив-
кепЕСо раяноо5раан&. Маргин IFWasCCOiH, лриаижашгн авторитет
е жследадаачияж виииаяческои зречесжй (религии, товсрогг, что
осей б<мла главкой бопш-жй. Е ободававйсгной классжесксй
ррздддаи Арпгемида считалась Ботяиеда-Девсй, ио зто тольж»
I 138
одно определение ее характера и роли7. Она, как и любая другая
богиня, — всеобщая богиня. На ее примере я хочу познакомить
вас с характерными проблемами восприятия и толкования образа.
Вот она в «Гомерических гимнах»8:
Песня моя — кзлатострельной и любящей шум Артемиде,
Деве достойной, оленей гоняющей, стрелолюбивой,
Одноутробной сестре златолирного Феба-владыки.
Тешась охотой, она на вершинах, открытых для ветра,
И на тенистых отрогах свой лук всезлатой напрягает,
Стрелы в зверей посылая стенящие. В страхе трепещут
Главы высокие гор. Густотенные чащи лесные
Стонут ужасно от рева зверей. Содрогается суша
И многорыбное море. Она же с бестрепетным сердцем
Племя зверей избивает, туда и сюда обращаясь.
После того как натешится сердцем охотница-дева,
Лук свой красиво согнутый она наконец ослабляет
И направляется к дому великому милого брата
Феба, царя-дальновержца, в богатой округе дельфийской.
Чтобы из Муз и Харит хоровод устроить прекрасный.
Там она вешает лук свой с концами загнутыми, стрелы,
Тело приятно украсив, вперед выступает пред всеми
И хоровод зачинает. И пеньем бессмертным богини
Славят честную Лето, как детей родила она на свет,
Между бессмертными всеми отличных умом и делами.
Артемида изначально связана с медведем. Медведь был,
вероятно, первым в мире животным, объектом поклонения;
значит, эта богиня очень древняя. В Брауроне, очень важном
’ Martin Р. Nilsson, «А History of Greek Religion», translated by F. j. Fielden
(New York: W. W. Norton & Co., 1964), pp. 28—29. Русский перевод: Мартин
Нильссон. «Греческая народная религия». Перевод с английского и указатель
Светланы Клементьевой. Санкт-Петербуг: «АЛЕТЕИЯ», 1998.
• XXVII. К Артемиде. Здесь и далее русский перевод: «Эллинские поэты».
Москва. «Художественная литература», 1963. Перевод В. В. Вересаева // http://
ancientrotne.ru/antlitr/hotner/hymn/artemis2.htni
140
святилище, расположенном на восток от Афин, проводился
праздник, где в честь Артемиды танцевали маленькие девочки,
называемые «маленькими медведями». В Европе имя «Арте-
мида» связано с Артуром: оба эти имени имеют отношение
к словам «Arcturus» и «медведь».
Артемида и Аполлон — это божества различного проис-
хождения, но они были объединены в классической грече-
ской традиции, как брат и сестра, родившиеся у нимфы Лето
на острове Делос. Лето была дочерью титанов Коя и Фебы,
и Гесиод утверждает, что она была женой Зевса еще до Геры. Гера
неустанно преследовала Лето, беременную Артемидой и Апол-
лоном, пока ей, наконец, не удалось попасть на остров Делос.
Артемида родилась первой и помогала матери при рождении
Аполлона, отсюда — наименование Артемиды «Илифия» (как
полагают, это было одним из имен богини в минойской куль-
туре): «О Артемида, Илифия, о Порфирея честная! Внемли,
блаженная, роды пошли и пребудь на подмоге»9.
Старые идеи позже собрались воедино, и получилось,
что близнецы представляют две силы: Аполлон — защитник
и он же — сила рационального разума, и Артемида — сила
природы. В Артемиде персонифицированы природные силы,
которые одушевляют весь природный мир.
Артемида связана с луком и, следовательно, с охотой,
и смерть, которую она посылает в этой роли, сладка и быстра.
У мусульман есть прекрасная поговорка об Ангеле Смерти:
приближение Ангела Смерти кажется страшным, но когда он
пришел, он сладок.
Первоначально сама Артемида была оленем, и она является
богиней, убивающей оленя; это двойной аспект одного и того же
существа. Жизнь постоянно убивает жизнь, и поэтому богиня
убивает себя, жертвуя свое животное. Каждая жизнь заключает
в себе собственную смерть, и тот, кто убивает вас, в какой-то
мере является посланником судьбы, которая была вашей
с самого начала. Так же происходит с животным и божеством.
9 Античные гимны, пер. О. В. Смыки. — М.: Изд-во МГУ,1988 // http://
slavya .ru / trad / foreign / greece/orphik.htru
141
Яма. ipcjjuc, V
Ы*. 43 вс, э J
£ ЗЛ&'»4№
«мэдоьгё
,С£Л»2($>.
Ак.
яд и Ачтем
(^>са«»(еЛ«5.’,<)сиый
>?lf УСлйССич«ИЛК
snosa, rcejjas,
470 гад де ч. э.)
РЕйли животное у&наает божество, хэх :кз.бак уй«л Адойигл.
МЛН •ЕСЛИ 'ЙОвЖЕСТВЗ убНВ*ЕТ ЖИВОТНОЕ, КЕК AffttiWb WJMWXX.
гна оланек, они являкягеж двумя яспеюам» одной и той же
Ешшеннои тайны.
L Ажгеои оз своими собаками ожслгллся на оленей и шел
по ручью, поднимаясь. и исгоеог, а ь у нстока купалась
^нагвеннсй, в ок^ужегаив свсни нимф, •богиня Аргемидд.
Актеон: бедняга, уэоадвл зто лреираснсе обнаикеинсе тело
а ззгля?зул ма нийз главами не гозклооених!, а ползти.
ото неправильное отношение к божеству- Увидев вгот
’гглад, Артемида сзлеаиула на него водой, и он преарат/дгг и
Ьленя, после чего его раэдизалн его собственные собаки. 'Сами
Lolajffii, как мораж Оджаиг, виилгупакяг предсгм1ленмями
142
низких желании, в то время как олень представляет нижнюю,
животную природу; вот что на самом деле пожрало его, когда
он оказался в присутствии Богини.
Здесь проблема во встрече с божеством: если вы к ней
не готовы, вы можете совершить ошибку, и вас разорвут
на куски. Божество представляет определенную концентрацию
и фокус энергии, силовой центр. В мифах индивидуальный
человеческий характер представляет собой не такой мощный
фокус духовной силы, как божество, и поэтому смертные
должны подготовиться к этому несовпадению силовых полей
с помощью медитации, чтобы их разум вошел в надлежащий
режим мышления, чтобы был способен рассматривать божество
как божество, одним словом, обнаженным.
Подобно электрической цепи с предохранителем, который
перегорает, не выдержав слишком высокого напряжения,
человек взрывается, если сила слишком велика для его способ-
ности воспринять ее. Поэтому, прежде чем приблизиться
к богине или богу, мы должны приготовить себя, занять обосо-
бленную позицию, чтобы лицом к лицу встретить, ощутить
и усвоить силу божества.
Разнообразные силы, которые объединились в Артемиде,
обозначены ее различными образами и ассоциациями. Мы
видели ее как оленя, и мы видели ее купание в воде, подобно
водяной нимфе, — образ, возвращающий нас к старой европей-
ской рыбе-богине VI тысячелетия до н. э. (рис. 18).
В Шумере мы увидели Богиню в ее роли госпожи Дикой
Природы (рис. 40). В этом облике она выступает Всемирной
Матерью, то есть весь мир — ее, и все — ее дети. И в греческих
мифах Повелительница Зверей появляется в аватаре Артемиды.
Как указывают Баринг и Кэшфорд: «Артемида стала богиней
диких животных, в „Илиаде" ей дали имя — Потния Терон
(Повелительница зверей). Это унаследованная ею с палеолита
роль Богини диких животных и охоты»10.
Все животные в лесу находятся под защитой Артемиды,
и поэтому в поздней, несколько более сентиментальной
10 Baring and Cashford. «Myth of the Goddess», p. 322
143
«к
’ Pat. 67. £<згапи
('.•ЛЛДОвЛ’СС-'м, М»1й!ЕЙ£К&Я
ОДвДОДОС, J5£№—
ИС6 .«««Я ДС К 9.)
1Ркс. 5S. Лдг.че-яадс. Л1бл»гчи:у2
жижткых
ЛДОСфОДДОДО зеле, АдяакчяскиЁ
,ммс£< Fpejjauc. 576 *эд ас »., 9.)
Яерйтуриой фми^дан ш. лредтжена в качестве сиэтчицуы,
Вф ев кзоыксчвсйов представление; волки и журавли свяваяы
: ботюейнжйдаягорзм, & сыютжа представляет цикл времени,
В^тот пбряв лалоятав в woe лтабилоов число432 ООО, цикл зохоб-
ЙКйВлЯЮЩИЗСЯ ©?>£₽•
Все это ссшлзсь в одной великов бспинв: это вов Артемид».
Голуби ий згой фигурке (pare. 67) — часть гзаджнсгго
гора. Они ©якачззс-г, что бютпня, которой служкт? жрица,
&го Поганя Теркин, владычица дккга шгютныл. Рога €<мха
в <£ентр» нрвдлслагакзт жерпэевипле обряды., член» перлыга
милены к объект оаклавения, как видно > скьево.адч&сксй обряв-
носте в Ч1атал-Хзо&31«е в Киосгамж. Голуби « рога бмка сшвю»
кнамрукп? власть Богиик в .царстве как живни, так в твртв.
к Цеитр кулэта Арп^ил^ бкл в городе Эфесе, на ЗЬ«йскои;
побережье Ма&зй Азии. На атой стэ.туе ма ее урша (рис. 65)
корой» Ар/емады Эфхсстой окружкяа нямбом т рогаггыа
Йригурзк жкеютнзо с поднятыми лапами. Ее тяжелые о.Ж'врвльл:
L i«
вад
^9.
?Ц <
EUC, . J й«£ АО К. 3.
Рис, с>'< ГехлтЛск ifpwioS
aum. &ллссич£скоя зпох&,
Грудах, Ш «ек до к, s.}
Еюоут знаки зодиаке. Б-За рукая, очгжвдио, нацедятся львы,
5 колонна ее тела покрыта жквотадмн, п геи игм льиши,
быками и баранами. В основании статуи яакодгхл остатки
копит шйкей, которые первокачальво стоили по бокам.
1 В своей книге «Вечно’ присутствие; начало иафжтэа»
йоифрид Гмздпк скавал сб впгеай статуе.: «Е.иЙвлее омжэла*-
телаиой чертой выстул&юпг, поикалуй, оленьи кигсыта на пьеде-
стале, все, что соталсск, от пари слзййи в нат/рйлаят/л
величину, которые стояли с® бонам от нее, (Имениз з»« садды
цают ключ к истокам otfpaza бсявесгиа, лфезййжйгго так югио
ггргебслвзегяж.. Истоки отого культового иуммрв. жренятся
в иредикгарин • - Apn.-«wasjia Зфсоекш явлагтоя регульчатом
алителыэого прездмеа антрспоиср^иэиь, который начался,
145
когда власть и почитание животного были заменены властью
божества в человеческом образе».’1
Артемида, наряду с Селеной и Гекатой, была одной
из греческих триад, представляющих трехликий или триединый
аспект Богини Старой Европы. Мы можем видеть это в фигурке
(рис. 69) Артемиды как части триединой Гекаты. Сначала вы
видите столп: богиня-мать — сама ось вселенной. Вокруг нахо-
дятся три ипостаси Богини Артемиды, в том числе и Геката,
которая представляет хтонический нижний мир — магический
аспект Богини, а потом мы видим три грации, непринужденно
и свободно танцующие вокруг.
Артемида — дарительница изобилия: владычица дикой
природы и всеобщая Мать со множеством грудей, несущая всю
совокупность субъектов природного мира. Этот образ очень
Ртличается от образа богини Девы и просто охотницы, который
мы, как правило, связываем с ней.
Аполлон
Феб! Воспевает и лебедь тебя под плескание крыльев,
С водоворотов Пенейских взлетая на берег высокий.
Также и сладкоречивый певец с многозвучною лирой
Первым всегда и последним тебя воспевает, владыка.
Радуйся много! Да склонит тебя моя песня на милость!’* 2
Нильссон считает, что Аполлон был изначально связан
с хеттами”. Хетты — индоевропейский народ, пришедший
в Малую Азию, когда греки Гомера заселяли греческий
полуостров, так что здесь действительно имеют место отно-
шения предков. Хетты пришли в Эгейский регион и вступили
в другие отношения с греками. В Троянской войне Аполлон
" S. Giedion. «The Eternal Present: The Beginnings of Art» (Oxford, England:
Oxford University Press. 1962), pp. 212—220.
13 К Аполлону // http://ancientrome.ru/anditr/homer/hymn/apollo.htm
13 Nilsson, «Greek Folk Religion» (Philadelphia: University of Pennsylvania Press.
1972). p. 79.
146
Рис. 72. Аполлон Бельведерский
(Римская мраморная копия бронзовой греческой
скульптуры, ок. 350—325 годов до н. э.)
был на стороне Трои. Поэтому принято считать, что он проис-
ходит из регионов Язылыкая, Порсюк-Чайи и Аладжа-Хююк,
большой территории, занятой хеттами.
У входа в большое горное святилище Язылыкая в Турции
стоит образ (рис. 71) хеттского бога Шаррумы, защищающего
царя. Рассматривая раньше такие святилища, мы наблюдали
мотив стерегущих львов и леопардов, представляющих порог
между пространством мирского опыта и трансцендентной сферы.
Хеттское слово «upulon» означает «ворота» или «страж стены»,
и Нильссон предполагает, что это и есть предшественник Апол-
лона. Еще Нильссон утверждает, что вавилонское слово «ufeu/н»,
также означающее «ворота», является лингвистическим доказа-
тельством образа Аполлона как представителя стража порогов,
защитной фигуры у входа в святилище.
Когда греки включили его в свой пантеон, Аполлон был
определен как брат-близнец Артемиды, бог человеческой куль-
туры, уравновешивающий богиню сил природы.
148
Обратите внимание на змею, вьющуюся вверх по колонне
на знаменитой скульптуре Аполлона Бельведерского (рис. 72).
Со временем Аполлон стал ассоциироваться с целитель-
ством и со змеей, которую мы до сих пор видим на кадуцее,
медицинском жезле, представляющем силу жизни в простран-
стве времени, отказ от своего прошлого и движение в будущее:
отбрасывание смерти. Это очень важная роль, позже пере-
шедшая к Асклепию.
Великая женская фигура, связанная с Асклепием, — его
дочь Гигиея, богиня здоровья, от имени которой произошло
слово «гигиена». Она тоже связана с силой змеи. Сила змеи,
проклятой в Книге Бытия, здесь, как и в большинстве неби-
блейских культур, представляет жизненную энергию и сознание
жизни в теле, в области времени, жизнеспособность духовного
сознания в мирской жизни. На барельефе Гигиея изображена
со змеем. Сама богиня кормит символическое животное, пред-
ставляющее жизненную силу. Это аллегорическое представ-
ление гигиены, или аскезы и дисциплины хорошего здоровья:
мы должны дать жизнь и еду и хлеб насущный змеиной силе
наших тел, удерживающей нас в области здоровья, и тем самым
отбросить тень заболевания.
На рис. 73 мы видим Асклепия с его шакти, Гигиеей.
Асклепий опирается на посох, возможно, принадлежащий
Гераклу14, но он оплетен змеей, символом его культа. Гигиея
опирается рукой на треножник, связанный с храмом Апол-
лона в Дельфах. Когда я анализировал этот фрагмент в книге
«Мифический образ», я указал, что над ней находятся «риту-
альные принадлежности, предполагающие символику мисти-
ческих культов: справа винный кувшин с появляющейся
змеей, слева корзина (cista mystica), содержащая вторую
змею и божественного ребенка. Ниже, недалеко от богини,
стоит еще один ребенок»15.
м The Archive for Research in Archetypal Symbolism, commentary on record 3Pa.
06З, found at www.aras.org
15 Campbell, «Mythic Image», p. 287 / Джозеф Кэмпбелл. «Мифический
образ». Пер. К. Семенов. — М. 2002.
149
С. ГЛ '
Pvt 74.
. 4
yj злгыквал (хкА*^1й5укл
КбЛСОМеСХИй
лесмсд, Fcsjaux,
7V 9ЛК JSO я, 9.)
V9 '4Сь::ЗЗС£^И||ЙИ
Z.3CS7.-U, Раиглял
Мупмля. мскеа Гнкв к. s"
IL Асклепий, бог меди^дины,. просто перекал более важную
Жльг которая была раиыше у Алоллоиа и которую Лп-амиин
паял у ненавестного нам божист!ьа--пред1жственй;има.
font питтет НкльглмкИг какое бы свжтелище Аполлона вы
га встретили,, ок псявился в. иеье уже в поадмейизее вреия
г вжал •святилище •бога-предспес’гьгнигсвд, rsoropoaiy принад-
лежал эцше» и суть которого,, так или иначе, состояла в роля
ващнггкикя.,
Великин Храм Асклепия в Этендавре был санаторювы:, где
"тади искали нгделакия. Itfois проходило лечение в Эпидавре?
Вто было большее и хрздкюе святшяще, полное тармонкн
гс красоты, г ыя.тга.мй для cim, жраизми к па|3камк1. ). Но иастагг-
леазез жргща больной призаздия в амтклкеде ыздитарпаата
’MJ
Рис. 75. Омфалос в Дельфах
(резной мрамор. Классический период, Греция, IV век до н. э.)
и молиться, но затем шел спать в святилище бога и видел сны,
и во сне проявлялась целительная сила.
Карл Кереньи в своем прекрасном, хотя и довольно
сложном труде «Асклепий» обращает наше внимание на аспект
различных уровней сновидческих выражений и языка, приня-
того в классической медицине. Кереньи пишет: «В целитель-
ских святилищах Асклепия самому пациенту была предложена
возможность узнать о лечении, элементы которого он носил
в себе. Для этого создавалось окружение, которое, как и на
современных курортах и в здравницах, насколько возможно,
удаляло больного от тревожных и нездоровых элементов внеш-
него мира. Религиозная атмосфера также помогла обратиться к
сокровенным глубинам человека для достижения их целебных
возможностей. В принципе, врач был исключен из тайны
лечения отдельного человека»16.
'♦ Carl Kerenyi, «Asklepios: Archetypal Image of the Physician’s Existence,
translated by Ralph Manheim», translator. Bollingen Series LXV.3 (New York:
Pantheon Books, 1959), p. 50. [Quoted in Campbell, Mythic Image p. 287.]
151
«а
пчйеъ ложалательный сбряд жертовнсйого
i/PT-u,.
блмдоакопш, лсадяяй
.ВййЦДЫД,
£ч. 5506*—.5‘5'ЗЙ л»п до к. s J1
1
tj
!
1S«
В Один
с. 74) ктобрамаэт молодого человека, спящего г. епальме,’
’дж ок осадит »в енй; кяк может исцелиться г гшжоздиз бога,
«асак^егося его плеча. И е то яье з^сесся ему снится .змеиная
:ила, аглкодащял: ил епз тела, которая также касается его плеча.
!дас к то зке действа» е дзуж аспект». Неуавелк осин чего-то
1зе ягаалк?1 Всей фуккщдеа впкдаврс-зйсксго опыта fet/tiO пробу-
го в себе целебную силу и иргаесши к псзЕО'Соиатнчэсжиу
кячениш. Эта кар-пша покялыеэ'гг сны кзкошк о силе явики,
гстодяэдей иг 'Его тела, кадящего в то же гремя эо сие fora,
гсцвяяк'42гго его» Сны 'гообщакуг одаокпеиоанн® дге или три
ещи, н адесь — даа спссоба паннмаккя.
В Дельфах мм псзякаеи! жсъ смысл клясск^есйгио кайра, его
оичне отлтабзн другой ^лмуры. Оысрялос — wwpowo пупок,
•arts miiha’i, ось мира, он ахраняется Аполлоном. Виимамис
г пупу земля пцмсуце еще временам «|рзжденвя ызтева бсгакш.
ЗЬбфвлос предк.*аал$мгг лупок Еогааи е Дельцах.
П.ошотр'эте (рис, 76) иг. одну и» фигурок бзгин.ч шестого
скчелепта: до и. в., на пупок, центр космыческсго адшрейу-
>льнкка. Она центо — мира; оиа охватывает мир,
1S2
Рис. 77. Аполлон-Феб
(краснофигурный кратер. Классический период, Италия, V век до н.э.)
В Дельфах находился оракул. Его жрицы входили в транс
и отвечали на вопросы, и касательно государства, и о личных
проблемах. Самый простой или самый высокопоставленный
человек мог прийти к жрице, и она отвечала.
Когда Афинам угрожало вторжение персов, афиняне пошли
к оракулу в Дельфах, чтобы спросить: «Что нам делать?».
И оракул посоветовал: «Только деревянные стены защитят
вас». Это было истолковано как «Отправляйтесь на ваши
корабли. Оставьте свой город. Пусть персы захватят город.
Войдите на корабли»17. И они так и сделали. Весь огромный
флот Ксеркса был уничтожен именно таким образом.
” [См. Joseph Fontenrose, «The Delphic Oracle, Its Responses and Operations,
with a Catalogue of Responses «(Berkeley and Los Angeles: University of California
Press. 1981).]
153
Любой мог прийти и задать вопросы, и ответы всегда
давались в форме загадки, женщиной, сидящей на тренож-
нике, вдыхающей некий дым или пар. Она, конечно же, была
в состоянии транса. Она называлась пифией (прорицатель-
ницей), потому что была супругой космического змея — ранее
божеством этой области был питон. Эту змею убил Аполлон
(получив его имя — Аполлон Пифийский), а затем взял себе ее
святилище. Мы вновь сталкиваемся с ситуацией, когда Аполлон
пришел и захватил святилище; теперь он становится защит-
ником оракула. Это путь прихода новой мифологии: старые
божества убиты, а их энергия вошла в нового бога.
Из амфитеатра в Дельфах вдалеке видна гора Парнас,
где обитали музы. Здесь греческая духовная жизнь укорени-
лась и расцвела. Как просто увидеть, насколько она близка к
природному миру.
В книге Мартина Бубера «Я и ты» сказано: «Я, связанное с
Ты, отличается от Я, связанного с Оно»18. Подумайте об этом.
Подумайте о себе: состоите ли вы с животными в отношениях
«ты» или «оно»? Это — серьезное отличие.
В Дельфах вы оказываетесь в среде «Ты». Она живая:
деревья, птицы, животные, — все они воспринимаются как
«Ты». Если вы живете, как и я, в городе, подобном Нью-Йорку,
ваше окружение — здания, сложенные из мертвых кирпичей.
Здесь мы относимся к окружающей среде как к «оно». Это
одна из причин, почему действительной, подлинной поэзии
так сложно выйти из города. Вы владеете самыми сложными
метрическими приемами и самыми разнообразными вырази-
тельными средствами и так далее и тому подобное. Все это
чрезвычайно интересно для литературных критиков, но кто это
читает? Очень редко появляется поэт, способный на настоящий
прорыв, способный превратить город в «Ты». В греческом мире
в психологии никогда не возникло бы «Оно» — только «Ты
и Я», мистический способ мышления, введенный с помощью
отношения к окружающей среде как к живому существу.
'• Кэмпбелл перефразирует Мартина Бубера, «Я и Ты». М. Бубер. «Два
образа веры». М.. 1995 Пер. В. В. Ринкевич.
154
i Ал::. ?S.
I ifjusscrissn:, Кловекчясхш ягеле, Гре^ж, SV век хо м. з. J
НЕше одна ром» .Дшоллоиа /шемииэн-'ЗЗьб,. 5вг «мящд,
К-Шием рисунке он ведет гее небу колеснику салэаца (рке. 77),
ЬзлюЕЧаЗьи? лучи окружыог голову, а еОг&м. (1»а>ж-зг<евг яга'»»-
кы-и^лчжн) падают в море, Это пример тег®, как раали'изые
рэжктгза с&ькднкякзто& в одно, а ягдеи н вся мифология: стели>-
рглхя чем-то-, чт рвмыте ем было.
I Дй@ИК2
IjBQaHaS нз еглюжзт рглт«?ио®иыж сеяггаж был театр, Это
!p5cip£i-jciB& аосвяедено» ирезаде вгего, Диссзису., погжжьву
служил© £гсб₽*йэ«ен-'0е№ мифичдошх тем в примятом ркгуале.
Ршпу&л является! ейенмчеезож встлофенюем мифа, кр участвуя
s рнту8.ле, ®ы учасгеадвалв е мифе. Сммйвакчйгж ияф выстушет
и51к йрсаелеше дрлвкых сил, таким оврааом,. юриикиал участяи
е feEEuOs, w антипиртете тоопгаеттезующие ьттугреннве дуяоЕОТйоз
рилм. Вместо' простого ишивадуълъното участия в ржузльзюм
1SS
действии мы видим сообщество, участвующее в воплощении
мифа в виде трагедии или комедии.
Одним из величайших достижений классической традиции
является то, что в ней присутствуют два божества, пред-
ставляющие полярные противоположности: Аполлон, олице-
творяющий рациональное начало, принцип света, принцип
сознания; и Дионис, олицетворяющий динамику того, что
мы называем бессознательным. Дионис, который в ближ-
невосточной традиции будет связан с дьявольскими силами
и станет не-богом, антибогом, здесь был признан равно могу-
щественным с Аполлоном. Таким образом, мы наблюдаем
идею баланса и взаимодействия между ними. В определенный
период, в конце VII, VI и V веков до н. э., традиции Аполлона
начали уступать дионисийским с их будоражащими, оргиасти-
ческими обрядами, которые и создали «скандальную» репу-
тацию этого времени. Но Дионис, наконец, вошел в традицию
как ее органичная часть, с его экстатическими песнями, сати-
рами и непристойностями, с его принципом, столь ярко отли-
чающимся от Аполлона.
Лучшая работа, посвященная Аполлону и Дионису, —
«Рождение трагедии» Фридриха Ницше. Он пишет, что проры-
вающийся к трансцендентному ум наполнен страхом и ужасом,
но вместе с тем и очарованием, что именно из этого прорыва
рождается искусство19. Эти два аспекта внимания, следова-
тельно, направлены на удивление перед миром и осознание чуда
мира, каков он есть, и каждого существа в нем.
В пространстве дифференциации, в поле времени, мы наблю-
даем формы, проявления трансцендентной силы, и художник,
воспроизводя форму, дает нам чувство имманентности транс-
цендентного в этом теле. Тело в своем изумлении уподобляется
сну. Это и есть аспект Аполлона.
С другой стороны, мы можем быть вовлечены в поток
потрясающей энергии, разрушающей все и рождающей новое,
” Кэмпбелл дает свою редакцию тезисов Ницше. Фридрих Ницше.
«Рождение трагедии из духа музыки». Пер. Г. А. Рачинского, 1912 г. Фридрих
Ницше, сочинения в 2 томах, том 1. издательство «Мысль», Москва 1990.
156
то есть, так сказать, аспект проекции, а не аспект формы, и это
Дионисийский аспект.
Аполлоиическое представляет восхищение тем, что нахо-
дится в этом пронзительном, мимолетном моменте, а дионисий-
ское представляет идентификацию с энергией, сокрушительной
и приносящей новые формы. Эти два аспекта должны функци-
онировать в искусстве вместе.
Ницше видит скульптуру как искусство, представляющее
порядок, а музыку — как представляющую динамику во времени
и процессе, и поэтому в произведении искусства нам необходимы
они обе. Если динамика не оформлена, остается только крик
и рыдание, если форма не берет во внимание динамику, возникает
окаменевшая форма, кусок мертвой, сухой скульптуры.
Когда вы объединяете два аспекта, вы прорываетесь к этой
тайне, mysterium tremendum et fascinans (тайна восхищающая
и устрашающая), опыт возвышенного, когда вы прорываетесь,
имеет природу tremendum (устрашающую). Вот почему религия
называется страх божий, другое название для нее — любовь
бога. Уловить чувство тайны, какой бы сокрушительной ни была
она для всей системы и ваших идей, нельзя, если вы не сможете
проникнуться обоими этими чувствами.
Гете говорит, что «.der Menschheti bestes Tell» («лучшая
часть человека») — это опыт, Schaudem («Дрожь»)20 — это
своего рода ноуменальная пульсация, осознание того, сколь
кратковременны мы в этом огромном взрыве, который является
вселенной, и это то, что мы осознаем благодаря Дионису.
Зевс
Теперь, наконец, я хочу поговорить в этом контексте
об арийских богах. Зевс, появившийся с индоевропейцами,
чужд культу богини в этой области. Имя Зевса переклика-
ется со словом 0£of, (theos, «Бог») или с санскритским (deva,
«Бог»); боги санскритского мира связаны, таким образом,
с арийскими богами античного мира. Зевс, безусловно, — это
20 Гете. «Фауст», 2.1.
157
-,?esc,
Г-Игммлй ’
^ираянофшфркмЁ Ю1
J\XaCC;i<4£XM ЭП£»«,
fpViS!
ох. <!?5 -425 зело»
дз к. з.)
я
ЩГДОЕ»и<И»Е§С1ЙйЙ 6<И“, ТОЗТОрЫЯ ИрйЗЗЙЛ li ГрЙЩИМО СО «ОрГШЕН»
ися народами в 3V, III и И -тысячелетиях до н< в.
Зеэс, них богов вгяичайшкй и лучший, к тебе моя песня!!
I ройюрясиятйый, ^лдагкя держанный, судяя-'КПЗдаЕлелъ,
ЛкбнжЕЬ вести ты бэмды с Фемидой, согбенно садящен.
Й^клзсгии будь, грсипвиунтт ЕСрзкид, —
ИНКЩСЛаШЫИ, ВеЛИКИЙ!21
рошрй'югскнй пшик Афродите рассказывает-; как Гаяньадд
sslwCsi на Олимпе:
1 ак ЯкхатокудросФ 1?ж»згда Зевс Ганэ-лиада гвакитал
Ради его rjoccwim, чтебад клесте с бвсдаг(этпвыыз1 жхмл. он
И ’a-fofiwf в Зеважзм докве слуаеал для богов вюитряц,ем(
[Чудо не вад и богамв блааеа.’нкыкн чтн?хыи глубоко,
рЪ sawroro крстера пурпуровый черглл нектар.21
11 XXIJ] К Лежу // Jim
” IV К Афродите //hrp://tn£kut?oiiK.ni/aattr/l»<)tn3r/hyiui/siliroilliim
1W
(tc
L Дсспеккда
Ifей ,\л->j* s-!,
WflCCSXl!.: ГйЛ^УЛ.
l Л/ вги; co к. i. J
л
i*
ЙИГ’Лглик мм гякаяынает Зевса, ун>
ВВагъ своим виночерпием, прислужиклищны яа стълсм багекв
на Олимпе. -Это роль мужских ретуал-оа, ® ifcOTCpftiX я говорил
pai-jce: отделите- мальчика от матери мира. Зевсу, однако,
дастся озхражл» связь со старыми ккфолсгняыи.
Заве под^им.яетгл1 старший болэя длюгельн-uk традиции
итерюмвйиго трава.
Здесь (pec. SC) вы моийете усидеть era с Гермесом и Люто,
ssrrepftici Алсллшва a Аритмизды в шасоч&сэюЙ традщдаи-
। Артеивда, как wjw помоянм, пршша на шшс'жжс'й культурен,
^лшлесн прешел о хетгаам. Лето была Емктаей-Матерыо
‘тарой Европы. A Seat — грзмюаервкяем, главой Ж1доеврс<--
гксюого «акп>го«а<
Другими главам», -чвтаре совершенно зйваьб! боааастеа.
Вг чЕпырЕж •йиериэежм» раэмых источников &зйра.жь. в одам
Еисмкретиадаияй миф: асбрштанй. в себя ароанворячнжмй
к преп^ввюпалежнме ыи^хгии. Проблема в том, -чггсбы о&ье-
иинплть утя два общесияй — общество iBoTiMtca Ыатер'л и £Й<де-
егю ыумеэшго бога.
» Обычаи божества втаг взинствесагьоа. иар&деж ие ладчен^
жакугся 1Богинй. ИмД'Эеароакйаадй биместаа не отадакзтап;
вж ботяг.тпй — нЕияма каин, предегажляющиЕ сюаа природы
а дух внутри нас, природу виутри нас, ни адваь она преобла-
дает, и мы гаайшодя®* рождднж; т«ш»«ого Зевса. Кронос,
эгер, Зевса, кастрировал своего отг^г., Урена и позтому бонтгя,
з его даиооаа мкзлуг ncarr.ff№i:pcmiii' аи самого. Ок начинает
йоедатй- своих детой сразу после их рейкденвя. Р®а; его женя,
I IS3
храм Геры, место ее поклонения, появился задолго до храма
Зевса. Гомер сам смутно хранит память о днях, когда Гера была
не женой, а хозяйкой в своем собственном праве»23.
Б эринг и Кэшфорд продолжают:
«В одной истории даже брак [Геры] происходит
в результате уловки: во время грозы, когда Гера отошла
от других богов и богинь, сидя в одиночестве на горе,
где был позже построен ее храм, Зевс превратился
в кукушку. Мокрый и перепачканный после дождя, он
спрятался на коленях Геры. Сжалившись над бедной
птицей, она укутала ее своим плащом, и тут Зевс проявил
себя. Зевс вдет себя как назойливый самозванец, заклю-
чающий брак обманом, а не как великий бог, каким сам
себя считает».
Кереньи комментирует: «благодаря этому уникальному
мифологическому творению Зевс идеально вписался в историю
религии Геры на Аргосе»24.
Арес
Арес, сверхмощный боец, колесниц тягота, златошлемный,
Смелый оплот городов, щитоносный, медянооружный,
Сильный рукой и копьем, неустанный, защита Олимпа.
Многосчастливой Победы родитель, помощник Фемиды,
Грозный тиран для врагов, предводитель
мужей справедливых,
Мужества царь скиптроносный, скользящий
стезей огнезарной
Меж семипутных светил по эфиру, где вечно коней ты
Огненных гонишь своих по небесному третьему кругу!
Слух преклони, наш помощник, дарующий смелую юность,
Жизнь освещающий нам с высоты озарением кротким.
33 Harrison, «Prolegomena», р. 315—316.
и Baring and Cashford. «Myth of the Goddess», p. 313
161
'М
ив* а
&
U»
| Рас. 83. /Осес ы Лй.ссдм.’кс
фреска, Ракскак кцльту^с, Ят&лия.л^тл
г I ? -1
1
МЮНЛЗДШДОВ ДОбл/ЕСГЬ Арессву. Если бш МСГ Я
Горькие «л© от мпей ототжтъ го.адем, незяютгн©
Рааунюво «атак обманайда дута: укрооятъ и упрочить
Смвзгааа оетруга силу з груди, чтоб маня пюбугадэла
S бзй ЛЕдекадай вступить. Ниатияшли же, бллгкеи!йяй,
j кне доелссгъ,
„‘ййъ мадс имей йс<дра.ий яеке^лблемт йнра&ы. эйкоис®(
4 да 1и®&5гяу наси^дастпанныя Клр и схватки с врг.гаюР5
“ VE К famci И htt?;//snoiMlMcu.m/^it/homw/hjmn/eTes.iiri
162
Еще одно божество, пришедшее из индоевропейского
контекста, — Арес, бог войны. Мы видели, что он связан
с Афродитой, богиней утренней звезды, как Инанна и Иштар;
как и они, Афродита — Великая Богиня, олицетворение
женского божественного. Арес в этом случае вступает в отно-
шения с Богиней.
Основными божествами патриархальных традиций были
мужские божества. Наиболее яркий пример этого мужского
акцента находим в Ветхом Завете, где нет ни одной богини.
В библейской традиции старые богини просто устранены. Греки
же заключили брак между Богом и Богиней, они повсеместно
сделали бога покровителем Богини или Богиню — защитницей
бога. Они установили отношения, связавшие их и их собственных
божеств с землей и местным культом в интерактивной форме.
Это сильно отличается от модели, которую мы наблю-
даем в истории иудеев и Израиля, и от попыток поклонников
Яхве навязать его культ другим семитским народам, живущим
на этой земле. История Ветхого Завета, на самом деле, — это
история царей, которые отказались от Яхве, принося жертвы
на вершинах холмов богам и богиням мира природы, и попыток
поклонников Яхве установить свое божество вопреки этому.
У греков все совсем не так. Здесь мы наблюдаем
развитие отношений между мужским и женским аспектами
божественного.
Афина
Славную петь начинаю богиню, Палладу-Афину,
С хитро искусным умом, светлоокую, с сердцем немягким,
Деву достойную, градов защитницу, полную мощи,
Тритогенею. Родил ее сам многомудрый Кронион.
Из головы он священной родил ее, в полных доспехах,
Золотом ярко сверкавших. При виде ее изумленье
Всех охватило бессмертных. Пред Зевсом эгидодержавным
Прыгнула быстро на землю она из главы его вечной,
Острым копьем потрясая. Под тяжким прыжком Светлоокой
Заколебался великий Олимп, застонали ужасно
Окрест лежащие земли, широкое дрогнуло море
163
И закипело волнами багровыми; хлынули воды
На берега. Задержал Гиперионов сын лучезарный
Надолго быстрых коней, и стоял он, доколе доспехов
Богоподобных своих не сложила с бессмертного тела
Дева Паллада-Афина. И радость объяла Кронида.
Радуйся много, о дочерь эгидодержавного Зевса!
Ныне ж, тебя помянув, я к песне другой приступаю26.
Рождение Афины из головы Зевса является еще одним
примером этой патриархальной культуры ассимиляции Богини.
Метида, Океанида, родом из титанов, (согласно некоторым
расчетам — первая жена Зевса), забеременела. Оракул преду-
предил Зевса, что у Метиды будет двое детей: один вырастет
мудрым и сильным, но второй должен убить его самого. Зевсу
нё понравилась эта идея, и он превратил свою беременную жену
в муху и проглотил ее. После этого Метида родила. Затем
в один прекрасный день Зевс, ощутив страшную головную
боль, призвал Гефеста с топором. Тот раскроил Зевсу голову,
и из нее вышла во всеоружии Афина.
Этот замечательный фрагмент (рис. 86) впервые был
опубликован Джейн Харрисон. Афина здесь облачена
в нагрудник с головой Медузы (богини в зловещем или
опасном, отталкивающем аспекте, с высунутым языком), и в ее
руке тотемная птица Афины — сова. Афина представлена как
вдохновительница и покровительница (шакти) героев. На ее
шлеме вы видите Пегаса — он родился, когда была обезглав-
лена Медуза. На голову Медузы смотреть нельзя, она способна
превратить вас в камень. Поэтому Афина вручила Персею щит.
И он убил ее, глядя в щит, ориентируясь на отражение. Потом,
когда Персей взял голову Медузы и положил ее в сумку,
из ее отрубленной шеи вышел Пегас, крылатый конь, а голова
Медузы затем стала Горгонейоном на броне Афины.
В этих двух фрагментах (рис. 87 и 88) за всем этим мы
видим богиню, Великую Богиню Крита. Афина на самом деле
означает «Защитница портов» — таким образом, вы можете
® XXVI)I К Афине // http://ancientrome.ni/antlitr/homer/hymn/athena2.httn
164
вохжэдит к йдавдскоб и «с аигоа «рмтуре со ген
[ркс. ’51’('. Это идеалмлай пдениЕр тотС', кгк бсавйгтво было асси-
85 738НС(1ХфЫЗврС®£|КО В КЛАОСИЧеСХИв фОрШС
йге. 8-?. /Ьдоб &лшжичег.квгё
адом, Гре««я, ся, Збб 340 ?од;в лэ к. ©.)
РождениеЛфыма: (члрмо<^ц-
гк‘Р*»мй юл wk. /1рхв«<<егкий адом
Гряда, ск. H6G »адс ло я. э.}
Pw.
Афикз и ЯсЯ>, USpDKfleAMk*
лам, Хласагазсгаш лсдаод,
ОХ. -48-5 5СД ЗЯ ДО К. S.}
165
«ИЛИАДА» И «ОДИССЕЯ»
ВОЗВРАЩЕНИЕ К БОГИНЕ1
Илиада» отображает индоевропейский мир, ориентиро-
ванный на мужчин. Зевс и Аполлон, а также другие
олимпийцы, играют в нем наиболее заметную роль. После
«Илиады» рождается «Одиссея», в которой мы наблюдаем
возвращение Богини.
Сэмюель Батлер предположил, что «Одиссея» могла быть
написана женщиной* 2. Изменение в способе мышления, происхо-
дящее в диапазоне от «Илиады» с ее психологией, ориентированной
на мужское начало и достижения воинов, до «Одиссеи», где герой
учится жизни у богини, очень важно. Я хочу рассказать историю
«Илиады» и «Одиссеи», опираясь на собственные выводы.
«Одиссея» — история странствий Одиссея с момента, когда
его флот был разрушен богами, до момента его возвращения
домой, когда он был выброшенным спящим на берег Итаки.
В первой части истории герой имеет дело с людьми на поверх-
ности Земли. После того как он попадает в страну лотофагов, он
оказывается в мире мифов и монстров, а встреченные им персо-
нажи — все мифологические: Циклоп, Сцилла и Харибда,
' (Эта глава основана на лекции «Мистическая Богиня», прочитанной 18 мая
1972 года (L445); и на лекции, прочитанной в рамках симпозиума «Классические
тайны Великой Богини — I», прочитанной 15 января 1982 года в театре «Оупен
Ай» в Ныо-Иорке (L756); а также на лекции «Образность Богини-Матери»,
прочитанной 13 августа 1976 года в театре «Оупен Ай» в Нью-Йорке (L.601).]
2 Samuel Butler, The Authoress of the Odyssey (Ithaca, NY: Cornell University
Press, 2009).
167
лестригоны — монстры; Цирцея, Калипсо и Навсикая —
нимфы. Когда, наконец, Одиссей снова просыпается — уже
у себя дома — и идет домой, он обнаруживает, что во время его
отсутствия женихи его жены захватили его дворец. Тогда путь
героя завершается: Одиссей изгоняет женихов и воссоединя-
ется с Пенелопой. Это, очевидно, мифологическое путешествие.
Важно, что принципиальные преобразующие переживания
происходят именно в результате контакта с нимфами, то есть,
так сказать, с женским принципом.
Рассмотрим образы Цирцеи, Калипсо и юной Навсикаи.
Изучая их, мы видим, что Цирцея представляет образ соблаз-
нительницы, Калипсо — жены, а Навсикая — девственницы.
Вспомним, в чем состояла причина Троянской войны: три богини —
Афродита, Гера и Афина — пришли на суд к Парису, соревнуясь
за титул прекраснейшей. В них доминирует принцип Богини, они
представляют собой аспекты проявления женской силы.
Суд Париса
Афродита представляет абсолют эротического импульса, и ее
двойник в «Одиссее» — Цирцея. Гера, супруга Зевса, явля-
ется женой, матерью — хозяйкой вселенной, и ее двойником
выступает Калипсо, с которой Одиссей прожил целых семь лет.
Афина — богиня-девственница, родившаяся из мозга Зевса,
дочь отца, вдохновитель и покровитель героев. Ее двойником в
какой-то мере выступает Навсикая. Каждая из них представляет
эти аспекты женской силы, аспекты энергии жизни — шакти.
Джейн Харрисон в своей замечательной книге «Введение
в изучение греческой религии» утверждает: когда Париса
попросили судить трех богинь, это стало унижением Богини
с мужской позиции. Три основные классические богини, три
аспекта одной Богини, проявленной в этих трех модусах, стояли
перед томным юношей Парисом, судившем их, как на конкурсе
красоты в Атлантик-Сити! И они борются за его голос, давая
ему взятки и обещания.
Афродита говорит: «Выбери меня, и я дам тебе Елену Троян-
скую. Елену, самую красивую женщину в мире, она, правда,
замужем за Менелаем, но ничего, я достану ее для тебя».
168
Ж Г-epi говорит*: «Выбери шка; и я дам тебе зелвмйе, доглтж-^
тоо и влить средн мужчин».
L Афиш говзрис «Выбери меня, и я дам тебе геромчвхкуш-
ВДЗЛЗу}®..
Kaz отягчает Джейи Харрисом, пронсдодящ&е на самом деле
шшамижег выбор молодым четви жизненного пути; это
Ьа-глмтш определить, sa калой н» aws богайе^11п«рсвитол1ьнйц
вн должжн следовать, как за тосггсдотоузшщеи. Он собирает
мбе дуэмнсувэ лаобз«икй.у д рэли опекуна и прзиодзша, и тазюе
переосмыслив® говорит нм>8жо о 1шрайрдам>ноы1 угавдаваия
Велнжй Бегас-зк.
Тж всянкгает предполагаемая гсричжа Т раяжяой boShw:
ксятй лат зхспадстеа игуиаекого прждет — жем^йДн^
в трсфем. ЛжнАлес, bsamikhm гречесйж герои, о&изкаегся
145
и прячется в шатре. Вспомним причину ссоры между ним
и Агамемноном. Из-за чего Ахиллес пренебрег долгом воина,
может быть, это стратегия или тактика? Нет, это вопрос: «кто
получает блондинку?».
Такое отношение к женщине разительно отличается
от правильной основы диалога между полами.
После того как Одиссей провел десять лет на этой войне,
он отправляется домой со своим флотом из двенадцати кора-
блей. Как только вы слышите число двенадцать, вы понимаете,
что перед нами — мифологическая ситуация. Двенадцать кора-
блей представляют аспекты собственной сущности Одиссея.
Он и его люди выходят на берег по дороге домой, и там они
насилуют женщин и разоряют город — просто ради забавы.
Но когда они возвращаются на корабли, боги говорят: «Разве
такдолжен возвращаться к жене достойный муж?». Он должен
вновь пройти через испытания.
Следующие десять дней боги бросают корабли по морю,
пока путешественники не выходят на берег земли лотофагов.
С этого момента они находятся в царстве снов и видений, в мире
мифа. Одиссею суждено встретить трех нимф. Ни одной из них
нельзя будет помыкать, потому что Одиссею предписано встре-
титься с женским началом в его полной власти. Конечно, при
этом он получает помощь от Гермеса. Интересно отметить, что
в «Одиссее» бог, направляющий героя-воина, это не Арес, бог
войны, не Аполлон, не Зевс, а Гермес — бог-вестник, который
ведет души к возрождению в вечной жизни. И, проходя иници-
ацию у трех богинь, первоначально ущемленных судом Париса,
герой будет готов вернуться домой к жене Пенелопе и спасти ее
от женихов.
С Пенелопой связан еще один интересный мотив — ткаче-
ства. Во время отсутствия Одиссея, она ежедневно ткала
гобелен, а ночью распускала его. Эта уловка предназначалась
для того, чтобы держать женихов в безвыходном положении:
она пообещала сделать выбор тогда, когда закончит свою
работу. Все женские фигуры, к которым попадает Одиссей,
связаны с этой темой: прекрасноволосая Цирцея, с переплетен-
ными косами, ткала гобелен; Калипсо, также с переплетенными
косами, ткала гобелен; а юная Навсикая стирала одежду. Здесь
170
женщина выступает в роли Майи, ткачихи в мире иллюзий,
создательницы гобелена мира.
У Одиссея было стадо свиней: триста шестьдесят кабанов
(цикл обычного года старых традиций). И один из этих кабанов
ударил его клыком в бедро. Адонис был убит кабаном; ирланд-
ский герой Диармайд был убит кабаном; Осирис, умирающий
и воскресающий бог Египта, был убит своим братом Сетом
во время охоты на кабана, — эта связь с хтоническим кабаном,
с умирающим и воскресающим богом, это тема всей мифологии,
проходит через всю «Одиссею».
Если луна и солнце в день весеннего равноденствия входят
в один и тот же знак зодиака, пройдет двадцать лет, прежде чем
они вернутся в то же положение. Как долго Одиссей находился
в разлуке с Пенелопой? Двадцать лет. Проблема координации
лунных и солнечных мифологий в этот период была основной,
и история Одиссея читается в этом контексте.
Я уже говорил, что лишенное тени солнце представляет
вечную жизнь, является символом сознания, отделенного
от области пространства и времени. Луна же, умирающая
и воскресающая раз в месяц, символизирует сознание в области
времени и пространства. Осознание этого предполагает пони-
мание: два — это одно, наша вечная и временная жизнь —
одно. Мы не должны спрашивать: «Буду ли я жить после
моей смерти?», но должны испытать вечный принцип здесь
и сейчас. Это главное. В чем состоит связь солнечной и лунной
жизни, которую мы проживаем? Эта проблема представлена
в «Илиаде» и «Одиссее» как координация усилий двух мифо-
логий, и ответ приходит в поле сил богини.
Как я уже сказал, каждая из богинь есть целостная Богиня,
а другие — варианты воплощения ее сил. Афродита — боже-
ственное существо, чья сила проявляются во всем мире как сила
любви, динамики энергии, представленной Эротом, ребенком
Афродиты и главным божеством классического пантеона
(в «Пире» Платона он изначальный бог мира). Представляя
аспект вожделения, она играет важную роль в триаде, в которую
включены Гера и Афина, но Афродита, в действительности,
может сыграть все роли сама. Как всеобщая Богиня, она является
энергией, которая поддерживает шакти всей вселенной. В более
171
-ii
Рождение Афсодкям (редкой а/рвюр, ЗСла/хмчасхяя апо2Я
Греция или, ебекожао, Ополии, е гргкесхом с.тлле>
ж. ^0—^60 годов дс и. э.)
ж систаыжж вдяг-даиают три грацж предетивагиидие тр
кдаст £й сьл±с( горшвашдое посылать анепгин? в мир,
кнезгню сбредаю к кстотага^ и объединить етн дде силы.
В старой мифОАПСгчи Поганя рассыатриналаса' как дймини-
’угощая 'творческая от^ргмя Вселенной. Киесте с кэдоевропек-
ц№а пркщла мифология, сдада^роваинаа на муа^ксе начало.
И мы наблюдаем: gcwbibehw акцента. Как я упоминал ранее,
ксторня, рассказанная Ггсйгодои, повест-лует, что tor ней*
Ура.н леякал так бливко к r&j’.y своей матери Геи, стагагдай его
хупрулД что дата не июгли родктйся из угрэбы Ботика. Благо*-
rvsps: магии г.тоей древмей сиж Гея дала Кроносу, craprneu^r
а самому смелому и» -синовей, этодящидся в •& чраю, серп,
идопградм сси кастрнроеал сзоеяч» еттда. Кроне»:: иасщрир^чгг Урана
а. отделяет небо от земли .
Эта тема рхаделднмд неба и яемлм волкккает п болъ-
Бимсттве мкфелогай в той aunt другой форме. Мы видим ее
з егисепглсом мифе о Нут, богине неба, которая бмла зытег.-
кека вверх, отделяемая от бота Земли, Геба. Существует
ьаЬавная версия в ммфаз Нигерии, где жегагдигаа огромным
Местом толкла .верно в огромной ступе, а верхняя част© песта
костоянво стукалась о небо, так что небесный ijapt; все лод ье»
иался и подымался вверх.
172
Рис. 92.
Арес, Афродита и Эрос в
войне против Титанов
(краснофигурная амфора,
Классическая эпоха, Греция,
ок. 400—390 годов до н. э.)
Так или иначе, мы наблюдаем разделение неба и земли,
которые вначале были одним, и изначальный космический
андрогин становится мужчиной и женщиной. После того как
Кронос кастрировал своего отца, он через плечо выбросил его
гениталии в море, где те породили пышную пену, а из этой пены
родилась Афродита.
В этой истории вы видите новое унижение Великой Богини.
Изначальное присутствие богини было истолковано превратно,
так что она стала лишь проявлением сексуальных сил Урана.
В искусстве Афродита часто представлена стоящей на раковине
(вспомним шедевр Боттичелли). Богиня именуется «пенно-
рожденной» или «рожденной из океана». В более поздних
эллинистических и римских изображениях, в период прит-
ворной стыдливости, Афродита демонстративно закрывает
гениталии, но изначально, при раннем образе мышления мифо-
логии Богини, именно они представляли власть ее существа.
Так как любовь и война связаны неразрывно, роль любов-
ника Афродиты исполняет Арес. Первая связь Афродиты
происходит с Аресом (рис. 92), и слова «все честно в любви
и на войне» принадлежат ему. Венера и Марс — две планеты,
представленные по обе стороны от солнца в классической астро-
логической системе.
Другая связь с мужчиной у Афродиты возникает с Гермесом
(рис. 93), богом, сопровождающим нас в пути к бессмертной жизни.
Это энергия шакти вдохновляет как войны, так и мистическое
173
9^'. шздзгё? ллас:ичесше 0Г2$Л£К
Гредмд, V ««wc до к.».)
Герт: йрелсиивляи путь к мюхичееипиу ГЕрос®:1>
Ьдатчю. Н малижкую зазледагащу ол|зям!яянн) Зрот га Ппязвд.
L Арес м Гермес лредставллэот два лер&ичмыа эжда стасживй
г лмгнсиой точки зримая. Один — июлйдС'К мужчина, мцртажк,
войн, добедкиель дракона, а другой — мудрый, ппжхилой
Гермэс, «вдуцций дуста к. бкдалерпздай мудрости га гьетгата жиавм.
Жезл Гермеса, кадууей, «плетен дгуш аиешь, лредссавляю-
tgMfeSi озлюЕЧй1л>е и луины® аыкрски. Он часто !н»лбраэеа£1«з: ев
тотемным шашотным, собакой. Собака мкивет следовать
по 1ВЕвидга«лп«1у шутя, а путь к Сслев длителмнсда эдсиж-м —- £то
йуть, даруисый нам Гермесом. Обкчиа ж Суде Паркса Гермес
гаджага г. Герой, Афродкгай и Афивой.
1 .74
Рис. 98. Суд Париса (краснофигурный кратер. Классическая эпоха.
Греция, Vвек до н. э.)
Джейн Харрисон показывает нам еще одну картину суда
Париса (рис. 94), описывающую сцену, достойную конкурса
красоты.
Гермес приходит к Парису, зовя его выбрать одну из трех
богинь. Афродита связана с Эротом, чтобы сделать ее более
привлекательной, он надевает на нее браслет. Вы видите собаку
Гермеса и оленей, они могут быть связаны с Артемидой,
но также могут принадлежать любой из этих богинь. Гера очень
достойно ведет себя, как и подобает жене, а Афина, по словам
Джейн Харрисон, «только что хорошо выкупалась»3.
Затем происходит суд Париса, выбор Афродиты и похищение
Елены, жены Менелая Спартанского, что дает начало мировой
войне XII века до н. э., имеющей целью возвращение Елены.
Харрисон затем предлагает очень различные интерпретации
событий суда Париса. На краснофигурной вазе V века до н. э.
(рис. 98) вы видите трех богинь, которых не назовет красави-
цами ни один мужчина. Они стоят, держа в руках знак мирового
цикла, колесо судьбы, а Гермес говорит Парису: «Ну что, ж,
парень, просто сделай это». Парис, однако, пытается избежать
ответственности, избежать необходимости сделать выбор даль-
нейшего течения своей жизни, своей судьбы, представленный
Harrison, «Prolegomena», р. 293.
17S
богинями. Харрисон пишет: «Гермес удерживает Париса
за запястье, чтобы заставить его участвовать в происходящем.
Вопрос здесь явно не в сладострастной радости и красоте богинь.
Три женские фигуры тщательно копируют друг друга; у каждой
в руке венок. Разобраться в них будет непростой задачей»4.
Это три шакти, представляющие три жизненных пути: что
молодой человек выберет для своей карьеры? Пойдет ли он по
пути Афины — путем героической жизни, или по пути Афро-
диты — к эротическому, или по пути Геры — на путь царского
правления, величия и достоинства?
Силы, воплощенные в персонификациях богинь, это
сущности, наполняющие нас как природные объекты, а также
природный мир, в котором мы живем. Таким образом, они и там,
и здесь, внутри нас. Мы можем приблизиться к ним, обращаясь
во внешние пространство. Это отношение, представленное
молитвенным обращением или, как в индуизме, медитацией.
У нас есть достаточно свидетельств шаманов, а также мате-
риал традиционных писаний всего мира, свидетельствующих
о том, что это способ понимания божества. Энергии, напол-
няющие мир, можно рассматривать как один вариант единой
энергии или как дифференцированные сущности, сопряга-
ющие тот или иной аспект природы с нашей собственной
жизнью. Таким образом, божества могут рассматриваться
и как всеобщие, и как специфические.
Макс Мюллер, когда он начал понимать, что к индуист-
ским божествам можно обратиться либо как к огню, или ветру,
или солнечному свету, одушевленному особым образом, или
же, с другой стороны, как ко всеобщему божеству, придумал
термин «генотеизм». То есть индивидуальный Бог может
быть понят как представляющий разуму совокупность сущно-
стей Вселенной. В этом случае он будет фигурой божественного
творца, хотя на самом деле он не творец, а тот, через кого субъ-
екты творения пришли в мир.
С другой стороны, к богу можно обращаться как к пред-
ставляющему то или иное конкретнее проявление целостного.
Harrison. «Prolegomena», р. 294.
176
Это и происходит при встрече трех греческих богинь. Греки
участвуют в этом совместном переживании божественного.
Я сказал, что божество или миф являются метафорой,
прозрачной для трансцендентности. После семидесяти лет
размышлений об этих вещах я, наконец, обнаружил этот термин
в работе юнгианского психиатра Карлфрида фон Дюркгейма.
Божество или миф — это метафора, и вы должны помнить,
что такая метафора прозрачна для трансцендентности и,
следовательно, может вывести вас за пределы возможностей
вашего знания.
Аналогичная идея приходит к нам от немецких романтиков,
а также из Индии. К словам Гете «Alies Vergiingliche 1st nur ein
Cleichnis» («Все быстротечное — символ, сравненье»)5, Ницше
добавляет: «Alles Unvergangliche das is/ nur ein Gleichnis («Все
непреходящее есть только символ!»)6. Это точка божества:
они — персонификации, метафорические представления силы,
работающие в нашей жизни прямо сейчас. В них есть правда,
это правда о нашей жизни и отношениях. Бог, которого человек
выбирает для почитания как первичное божество, предоставляет
собой выбор сил, которые станут главными в жизни этого чело-
века. Каждый выбирает тот или иной аспект жизни как возмож-
ность, которую он будет представлять в реальности.
В нашем открытом обществе мы можем делать собственный
выбор. В традиционном обществе людям позволено минимизи-
ровать риски за счет той или иной карьеры. При этом такой
выбор пути рассматривается как находящийся под эгидой того
или иного божества. В этом проблема суда божеств и всей
классической идеи выбора Парисом самой красивой из богинь:
от него требовалось выбрать божество, которое должно было
стать его шакти, энергией, определяющей смысл его жизни.
Вот что женские силы представляют в этих мифах: энергии,
s Goethe. р. 152. (повторное цитирование, русский перевод см. в примечании к гл. 5)
6 Русский перевод: Ф. Ницше, «Так говорил Заратустра», часть 2.
«На блаженных островах». http://lib.ru/NlCSHE/zaratustra.txt. Перевод
Ю. М. Антоновского под редакцией К. А. Свасьяна / / Фридрих Ницше,
сочинения в 2 томах, том 2, издательство «Мысль», Москва, 1990.
177
для которых мужчина является посредником. И, как муза, или
как богиня-мать, или как вдохновительница героического пути,
эти богини являются отражением основной силы, представля-
емой женщиной как той, что сама открыта для природы. Ее
жизнь движима природой, чего не скажешь о мужчине.
Эти три богини — три возможных судьбы Париса. Его
выбор должен опираться на соотношение мужских и женских
сил. Обо всех богинях говорили в контексте отношений.
И, насколько я знаю, нет представления богинь или богов вне
контекста отношений с полярностями мира.
Парис выбирает Афродиту, и она вознаграждает его Еленой.
«Илиада»
Елена была женой Менелая. По-видимому, первона-
чально они оба — местные божества Спарты. Существует
два аспекта античной мифологии: первый, зафиксированный
письменно литераторами, после VII и VI века до н. э.,
и второй, происходящий из местных культов. В Спарте или
Беотии наблюдаются локальные культы, связанные с мест-
ными ритуалами. В том, что можно назвать афинской лите-
ратурной редакцией, персонажи оторваны от своих корней
и введены в эпическое повествование.
Итак, Елена похищена. Менелай идет к брату Агамемнону
и говорит: «Этот троянец сбежал с моей женой!».
Агамемнон отвечает: «Хм, так не пойдет, надо нам забрать
ее обратно!». Это мышление «жена как собственность». Итак,
они собирают армию героев, а корабли несут их в Трою.
Ни один из этих героев не хотел отправляться в экспедицию.
Одиссей прикидывается безумным, чтобы избежать призыва
в армию. Он только что женился, его жена родила сына, и он
хочет остаться дома.
Но Агамемнон идет на уловку: «Безумный, говоришь?» —
спрашивает он и кладет младенца Телемаха в борозду перед
плугом, который ведет Одиссей. Одиссей останавливается, его
игра закончена, он идет на войну.
Агамемнон и Одиссей потом привлекают воина Ахиллеса,
ведь без него их победа невозможна.
178
рЕЙгчас прзижиедет очень ipyciMM' acircfwc. Собраны асе
. &6лн, готовы к отгиытиао в Трою, но нет ветра: всоткжа Апогеи”
иона обкдакн Дзтаыиду, у»5кв береыйкнуип хай'аюу» (Салас, з^зец
р^ота, советует Атсемншиу принести нео&шжую якрсву —
»?^с®кч!жжук> метт/, и -киля боги вернут з&гер. А?амтг«х-з
жыллэт домкж к аагне, Клигйжгестре, sa. иж млэдэтед дсчермо,
И||фигвн1ией, h. &г. прийюсипг « жргву, •ооЙйз аоздяилса :wxep..
&мкчке з&г; мотдя Агэмевкоокр нмшсец, с всжы,
ЕГО ЗЮЙНМ yfomsv 'ЕГО. И ЯГО 5ЙИШЙСТ Я>Е ЫМЖЧ’Ь?
। В атом римском и&эбрьйЕИ» (рис.'%) отец Ифигении,
вд-шжисо1( Haxfiftwresi слей®, ок отладит зат.®ад. Ссцшм!! авред
Узорит: «Неутди mi датны дейсяммтелвк©?..»
Наигрму Арттасй^я,. Мапгпин I Зкийссав, один их тлижкж
гЕтзрнтетзв аитнчнс<пз религиоведения, пишет, нпо Артемида
ршй «сйп&дей Велквдмй ?j чредсисчлалй все гллм
it. 97. jjAaiiActc Ралсхоя хдокпдоб. Опаляя.
sk. 20—50 сдое я. ».}
Итрсдк- С наталом дьфферендацдан бссинь н разделеннем нж I
яя/jswotwSi Артемвда стала тоздаиревапаэ: с «жрем природа 1
i леса; она слав матерью всех днкня «шэспздх. По версии '
Енрмлвда, хак тслвко Ифясснжз собрались принести в зкериву,
Артемида подивкиай ее иллюзией) и удалилась с реальней
ИфвсгенюеЙ, сделав ее егсей жрицей в Гавриле.
iB «Илиаде», однако, Ифигения пржесится в .«жертву, Ветер
’йяалв:, мою отранлзшттл i® Трою.
Ахиллес — терем Илиадм; ко его не опживаюг как благо-
одного 31^ловеоса. 3*гот ятогкп Езрйиадлеакнт Гектору Тргиай1°
Скану. Греки так же •го^угаствуют ерттивяяикллс, хак и сепии
Ьэистп»ен1нш<1 войсхам, и гойэря-i о wiz. с доссптстесм и саетр*^
ханмем. да?<я атлссссую одазиф доблести и блдтородсгоу.
0*ч£н1- жниересная йл^оираиня втого тезиса садеракжггся
’ жторни о <гом, как Одиссей к. Днсаодд вачиаталя троянца
Ьз кыжни Долей. Отч>гтлиьр видно ч’^ствз уважения к другой
стсрож: для: пседю-жа подбг<орв1кпа1 бпрцы с ражижик силами,
и ко отличительное •свайство зротеского характера. Оно
карвктеаетс и для эпошо, и для трагедий» Эсхил нжитал. сзсад
!гр<гслйзо «Перем» аж£й. через мшилько лет пссле того, как см
1 180
Рис. 98.
Андромаха
и Астианакт
прощаются
с Гектором
(краснофигурный
кратер,
Классическая
эпоха, Италия,
ок. 370—360
годов до н. э.)
сам воевал против персов, и человечность, с которой он рассма-
тривает своего бывшего врага, типична для Греции.
Гомеровский эпос относится почти к тому же периоду, что и
Книга Судей. Читайте Книгу Судей и посмотрите на то, кем семит-
ские израильтяне считают своего врага. Это совсем другая история.
Гомер начинает Илиаду словами: «Гнев, богиня, воспой
Ахиллеса, Пелеева сына». Почему же Ахиллес сердится? Есть
две причины, и они появляются одна за другой.
Первой причиной его гнева стала Брисеида, прекрасная
пленница. Ее захватил Ахиллес, но Агамемнон захотел ее
себе и, вытащив жребий, получил ее. Каков ответ Ахилла?
Он размышляет в своей палатке и не выходит на битву. А так
как Ахиллес герой и могучий боец, без него битва невозможна.
В конце концов Одиссей отправляется в ахиллову палатку, чтобы
убедить его. Здесь мы видим гуру или наставника, роль кото-
рого играет Одиссей. Тем не менее Ахиллес не выходит, пока
не гибнет его приятель Патрокл, надевший броню Ахиллеса.
Исполненный гневом, Ахилл собирается отомстить
за смерть своего друга.
Это критический момент для Гектора. Он единственный,
кто способен противостоять Ахиллесу, так как он герой
троянцев. На кратере (рис. 98) жена Гектора, Андромаха,
держит на руках их маленького сына Астианакта — «маленькую
звезду». Ребенок боится военного шлема отца, и Гектор, лаская
181
сына, кладет шлем на землю. Андромаха просит его не ехать,
предупреждая, что он будет убит. Гектор отвечает: «Никто еще
не избежал смерти, прибегая к трусости».
Этот ответ — греческий вариант того, о чем говорит
Кришна в Бхагавадгите (одной из глав великого индуистского
эпоса «Махабхарата»): проблемы воина и воинской доблести.
«Махабхарата» создавалась людьми того же типа, воюющими,
в тот же период, когда создавалась «Илиада». В «Бхагавадгите»
вы видите своеобразную мистику войны. Арджуна, главный
воин Пандавов (которые пытаются отвоевать свою землю),
просит Кришну быть его возницей. Перед началом сражения
Арджуна просит Кришну провезти его между двумя линиями
фронта, прежде чем он затрубит, давая сигнал о начале битвы.
Оказавшись между двумя фронтами, с обеих сторон Арджуна
вйдит достойных восхищения людей, которых он воспринимает
как своих учителей в философии. Арджуна роняет лук и говорит:
«Лучше я умру здесь, чем потороплю эту битву».
Кришна спрашивает его: «Откуда эта подлая трусость?
Это не подобает воину»7. Кришна затем произносит заме-
чательную трансцендентную фразу, боевой клич Гиты: «То,
чего меч не может коснуться, дождь не намочит»8 — вечное
недостижимо для меча, но процессы истории движутся, и ваша
обязанность — участвовать в них. Кришна дает Арджуне
замечательный ключ к выполнению действия — йогу. Это
йога войны, йога для выполнения своего долга без страха или
желания результата.
В чем основной принцип действия? Если вы заинтересованы
в результате, вы готовы броситься вперед, сконцентрироваться,
тогда ваш поступок — страдание. Идите прямо, без страха или
желания, ради себя или ради других, и делайте то, что должно
’ Бхагавадгита. 2:2. «Благословенный Господь сказал: Арджуна, откуда
происходит эта стыдливое и трусливое уныние, которое в этот опасный момент
перекрывает путь к небесам?» http://www.orlov-yoga.com/Gita/Satchidananda/
GitaO2.htm
* Бхагавадгита, 2:23 «Оружие не может поразить Душу; огонь не сжигает её,
вода не может её намочить и ветер не может её иссушить» (там же).
182
тело Гектора (бронза, Архаическая Греция, ок. 560 гола до н.э.)
быть сделано; совершите этот шаг. Вот аналог стоическим
словам Гектора, высказанный в манере индийского эпоса.
Гектор затем восходит на колесницу и идет на смерть. Это
момент действия, деяния, без страха или желания. Гектор убит
в бою Ахиллесом, который делает то, что для нас поистине
ужасно: он привязывает труп к своей колеснице и тащит его
вокруг Трои. Некоторые версии утверждают, что Гектор был
захвачен живым и убит именно таким образом.
Был ли этот поступок всего лишь жестоким актом мести
против некогда могущественного врага? Неясно, что послужило
мотивом Ахиллеса. Есть и другая интерпретация: Троя была
окружена не только физическими стенами из извести и камня,
но и магическими стенами, так что Ахиллес совершает акт
волшебства, дабы ослабить защитную магию троянских стен.
Потом старый царь Приам, отец Гектора, приходит
смиренно просить Ахиллеса. Он надеется забрать тело сына,
чтобы исполнить надлежащие похоронные обряды (рис. 99).
Для традиционных культур это было очень важно. Трагедия
«Антигона» построена на подобном обычае.
183
И вот мы подошли к хитрому трюку с троянским конем,
которого придумали Одиссей и Диомед в ответ на предложение
Ахилла. Они готовят огромного деревянного коня, заполнен-
ного солдатами, затем греческие корабли уходят, оставив коня
на побережье. Троянцы думают, что война закончилась, а этот
трофей оставлен в их честь. Они перетаскивают коня внутрь
города, и в тот же вечер солдаты выходят из его чрева, откры-
вают ворота, и греки разрушают Трою.
Наконец, мы подошли к вопросу о завершении войны. Троя
пала, война выиграна, мы имеем дело с так называемыми Nostos
или историями о возвращении воинов в свои дома после десяти
лет борьбы.
Именно на этих возвращениях основаны многие классиче-
ские трагедии.
Во-первых, конечно, это возвращение Елены с мужем,
Менелаем.
Она была переполнена стыдом. Наверно, когда она вошла
на корабль, там состоялась незабываемая семейная сцена!
Однако Еврипид в своей версии этой сцены сохраняет репу-
тацию героини, говоря, что в Трое была не Елена, а только
образ Елены, иллюзорное присутствие, и что Елена на самом
деле во время войны скрывалась в Египте.
Следующее великое возвращение — история Агамемнона:
цикл убийств, который начался с его жертвы Ифигении, продол-
жается его смертью от руки собственной жены Клитемнестры
и ее убийством от руки сына Ореста. В любой культуре убийство
матери — самый отвратительный поступок из всех возможных,
но в греческом мире этого времени актуален вопрос: был ли
Орест сыном матери или сыном отца? То есть рассматриваем ли
мы отношения с женской линией или с мужской линией? Если
наследование идет по линии отца, а отец был убит, то сыновний
долг — уничтожить убийцу своего отца, в этом случае — свою
мать. Если, с другой стороны, наследование идет по женской
линии, то убийство убийцы отца не является обязанностью, так
как отец не столь существенен — поступок становится личным
актом и, следовательно, грехом.
Здесь мы видим конфликт между двумя системами: более
древним материнским правовом, которое сохранилось в сельской
184
Рис. 103. Очищение Ореста (краснофигурный кратер, Классическая
эпоха, Греция, ок. 370 года до н. э.)
местности среди Pagani — язычников (латинское слово, озна-
чает «сельский народ» — отсюда слово «pagans»), и позд-
нейшим индоевропейским патриархальным правом, принятым
ахейскими греками, в частности в Афинах. Как представители
патриархальной системы, Аполлон и Афина заявляют, что
Орест не был виновен, и пытаются ослабить женскую силу
Фурии, принеся свинью в жертву за Ореста9.
На этом изображении (рис. 100) Орест очищается от вины
крови за убийство Клитемнестры в храме Аполлона в Дельфах.
Обратите внимание: он сидит напротив омфалоса. Аполлон нахо-
дится справа, купая его в крови свиньи — Орест очищается кровью
жертвы. Жертвоприношение свиньи призвано развеять гнев
* Эсхил. Эвмениды (перевод С. Апта). Эсхил. Трагедии. М.: «Искусство»,
1978 http://lib.ru/POEEAST/ESHlL/eshill_4.txt
185
фурий, представляющих хтонические подземные силы и материн-
скую линию. Свинья как жертва будет очень важна в «Одиссее».
Артемида стоит за Аполлоном, держа охотничье копье. Справа —
две спящие Эринии (Фурии), усыпленные Афиной. Женщина,
касающаяся спящих Эринний, — это тень Клитемнестры, призы-
вающая их проснуться и отомстить за нее. Эриннии, древние боже-
ства греческой традиции, «мстители за преступления, совершенные
против крови, отношений как по линии матери, так и по линии
отца, всех преступлений против морального и, наконец, даже есте-
ственного закона»10 11. Они представляют «человеческие отношения,
которые ощущаются очень интенсивно... возмущенная душа умер-
шего человека взывает о мести»11.
Орест очищается, и мужской принцип доминирует.
Свинья, как мы видели в Чатал-Хююке, была домашним
животным, представляющим хтонические силы. Ахейцы
приходят со стадами крупного рогатого скота и собствен-
ными богами, вместо свиньи принимающими в жертву корову
или быка. Силы, которые следует умиротворить в истории
Ореста, — это силы Земли, Фурии, силы Богини-Матери.
Джейн Харрисон рассказывает о разнице между двумя жерт-
вами: ахейская жертва позволяла поделиться едой с богами, в то
время как древняя жертва свиньи — это то, что было известно
как holocaust (буквально «всесожжение»): убийство животного
с преданием крови и останков земле; такая еда не могла быть
разделена с богам12.
«Одиссея»
Теперь мы подходим к великой истории Nostos: возвра-
щению Одиссея.
Я думаю, квест Одиссея состоит в том, чтобы с достоин-
ством вернуться домой к его жене Пенелопе, не к «блондинке»,
10 Harrison, «Prolegomena», р. 216.
11 Harrison, «Prolegomena», р. 214.
,г См. Xenophon, «Anabasis», 7.8, foundatwww.fordham.edu/halsall/ancient /
xenophon-anabasis.asp.
186
не к жертве или военной добыче, но к жене. Жена — это
партнер человека по контригре, другая сторона тайны андро-
гина. Одиссей должен дать полный отчет о своем воинском
подходе, в котором отсутствует идея диалога между мужской
и женской силами.
Я рассматриваю «Одиссею» как книгу инициаций, и первое
посвящение является инициацией Одиссея в правильном отно-
шении к женской силе, подавленной во время суда Париса,
когда мужской принцип был избыточно доминирующим.
Женскую силу следует признать, чтобы создать возможность
надлежащих отношений (я это называю андрогинными отно-
шениями), в которых мужчина и женщина встречаются как
равные. Они равны, но не тождественны, потому что, когда вы
теряете напряжение противоположностей, вы теряете напря-
жение самой жизни.
Вторая инициация в «Одиссее» — инициация сына
Одиссея, Телемаха. Когда Одиссей вступил в армию Агамем-
нона, он и Пенелопа совсем недавно поженились и у них только
что родился ребенок. Одиссей был вдали от дома двадцать
лет — десять лет войны и десять лет скитаний по Средиземному
морю. Значит, Телемаху двадцать лет, и он все это время был
с матерью. Афина приходит к нему в облике юноши и говорит:
«Отправляйся на поиски своего отца!».
Таким образом, первая инициация — Одиссея, посвящение
зрелого человека в благородную жизнь в браке.
Вторая инициация — юноши Телемаха в мужественность;
он оставляет мать и идет к отцу.
Третья инициация — Пенелопы, жены, чей муж вдали
от нее, в выносливость и верность, сохраненную вопреки
искушениям женихов, в верность своему супругу. Таким
образом, это фантастический сборник инициаций, принятых
в этих странах: инициация юноши, инициация полной зрелости
и инициация женщины.
На двенадцати кораблях Одиссей плывет из Трои и идет на
север, в город Исмару. Что делают воины, прибывшие на кора-
блях? Они разоряют город и насилуют женщин. Жрец Исмары
благодарит Одиссея, что тот не насиловал его дочь. Эти люди
были насильниками.
187
Боги говорят: «Достойный муж не может после такого
поступка прийти домой к жене! Подобное отношение мужчины
к женщине не годится для семейной жизни».
Таким образом, боги разбрасывают двенадцать кораблей,
которые блуждают в течение десяти дней. Чтобы попасть
к месту своего назначения, Одиссей пытается удовлетворить
и успокоить трех богинь. Афродита, Гера, Афина появятся
в обличье трех нимф — Цирцеи, Калипсо и Навсикаи.
Я думаю, это прекрасно: три силы, которые в начале эпохи
Гомера утратили свое величие, теперь предстают в полной своей
власти. Нам предстоит увидеть историю путешествия к реинте-
грации мужского и женского начала в обоюдных равных отно-
шениях, а не в доминировании одного или другого.
Гонимые ветром, корабли оказались в Северной Африке,
в Земле лотофагов. Там мореплаватели были погружены в сон,
в мир грез. Оттуда нет возврата до тех пор, пока Одиссей
не проснется на побережье Итаки. А до того он встречает
не людей, а чудовищ и нимф. То есть, если рассматривать
его путь с этой точки зрения, это сновидческое путешествие:
Одиссей отправляется в подсознание, вниз, к той части себя,
которой пренебрегал и которую он должен усвоить.
Когда воины с двенадцати кораблей вкусили семена лотоса,
они попали в мир грез. Одиссей вынужден был перетащить их
обратно на борт по одному и привязать к корпусу судна.
Итак, теперь мы знаем, в чем проблема: Одиссей выходит
из мира, отвергавшего и отрицавшего женский принцип, пытав-
шегося доминировать над ним или включить его в патриар-
хальную систему, и теперь Одиссей будет противостоять только
этой силе, он подчинен ей. Мы все переходим из мира скрытого
сознания в мир сновидений, из мира рациональных объектов
в мир мистического, метафорического опыта. Мы собира-
емся пройти через мифологическое путешествие классическим
способом. Мы выброшены из нормальной жизни, потому
что нам чего-то не хватает, а именно правильного отношения
мужчины к женщине.
Мы отправляемся в мифическое путешествие, пересекая
порог страны сновидений, и первая встреча — со стражем порога,
силой, представляющей переход из царства повседневности
188
Рис. 101.
Одиссеи, ослепляющий
Полифема (чернофигурная
ваза. Архаический период,
Греция, дата неизвестна)
Рис. 105.
Одиссей под бараном
(бронза. Архаический
период, Греция,
ок. 520—500 годов до н. э.)
в царство тайн. Стражем порога оказывается ужасный монстр,
почти всегда — низкое проявление той же силы, которую вы
встретите, когда, наконец, доберетесь до конца пути.
Первая сила, с которой встречается Одиссей, — это одно-
глазый циклоп Полифем. Его глаз представляет то самое
яблочко мишени, узкие врата, через которые нужно пройти
на пути к инициации. Полифем — сын Посейдона, владыки
глубинных вод, главенствующего во всем этом приклю-
чении — он управитель бессознательного, греческий двойник
Шивы. Одиссей и его двенадцать воинов идут в пещеру, чтобы
осмотреться, на какую землю они попали. Они находят там
несколько сосудов и горшки, полные молока, сыра, сливочного
масла, и понимают, что пришли в жилище какого-то пастуха.
189
Пастух возвращается домой. Гигант-людоед с одним глазом
в центре лба. Он говорит Одиссею: «Кто ты такой?».
Одиссей мгновенно находит ответ: «Я — Никто». Это
первый этап самоотречения, как и должно быть в волшебном
царстве. Он не хвастается; он не говорит, например: «Я Одиссей,
разве ты не слыхал обо мне?». Нет, он говорит: «Я — никто».
Мы увидим последовательность самоотречения героя по мере
его спуска в первозданный хаос.
Циклоп говорит: «О, хорошая еда!». Хватает двух това-
рищей Одиссея, разрывает их на части, и ситуация становится
просто кошмарной.
Когда Полифем насытился, Одиссей спросил: «Может,
после трапезы ты захочешь немного вина?».
Полифем никогда не пробовал вина и поэтому согласился.
Циклоп опьянел и заснул.
Одиссей с товарищем взяли большой кол, заострили его
и закалили на огне, а затем воткнули в единственный глаз
спящего циклопа. Сцена описывается исключительно подробно:
кол двигается, и вы слышите, как отвечает влажное глазное
яблоко; звукопись передает все этапы с поразительным
натурализмом.
Полифем по-прежнему жив, он кричит, и на страшный шум
реагируют все соседние циклопы, спрашивая: «Что там случи-
лось, кто тебе сделал больно?».
И, конечно, Полифем отвечает так, как назвал себя
Одиссей: «Никто!».
«Ну, тогда, — ворчат другие циклопы, — заткнись».
Так Одиссей спасся, отказавшись от себя.
Глаз Циклопа не может видеть, но сам циклоп все еще
там, в пещере. Одиссей и его люди должны выйти — а у входа
в пещеру стоит Полифем. Он ждет их.
У хитроумного Одиссея возникла идея. Он поймал трех
овец, связал их вместе, поместил одного из своих людей под
центральной овцой и отпустил их. Так же он прячет другого
товарища, и еще, и еще, и еще шесть раз по три — это восемнад-
цать овец. Циклоп чувствует, что все они проходят, и говорит:
«О, это мои овцы, они идут пастись».
Так люди выходят на волю.
190
Одиссей прячется под бараном.
В то время баран был символом солнца, солнечным прин-
ципом мужской силы. В Египте бог солнца Амон-Ра изобра-
жался в виде барана. Всякий, кто читает эти слова, понимает,
что Одиссей уже здесь отождествил себя с путешествием
солнца. Он идентифицировал себя с солнцем, и, как мы далее
увидим, его путешествие завершится на острове Солнца. Это
важно: он отбросил свой мирской характер, отождествив
себя с солнечной энергией, солнечным сознанием, солнечной
жизнью. Он проходит мимо Циклопа.
Мы прошли порог в духовную сферу. Что же происходит,
когда вы прошли в духовную сферу и оставили свой мирской
характер снаружи? Сбросив материальную жизнь, вы оказыва-
етесь перед опасностью психологической инфляции. Как легко
заявить: «Я такой духовный».
Переступив порог, Одиссей попадает на остров Ветров
и бога Эола, повелителя ветра, праны (санскрит: prana —
«дыхание, дух»). Этот бог весьма любопытно устроил семейную
жизнь: у него двенадцать сыновей и двенадцать дочерей,
которых он переженил друг с другом. Эол — очень радушный
хозяин. Когда прибыла эта флотилия из двенадцати кораблей,
он принимает и развлекает их. На прощанье Эол дает Одиссею
подарок — мех, полный ветра. «В нем достаточно ветра, —
говорит он Одиссею, — чтобы вернуть вас на Итаку, только
не открывай все сразу. Будь терпелив».
Они поднимаются на борт, плывут домой. А Одиссей
постепенно засыпает. Лидер представляет управление созна-
нием, но экипаж представляют силу «Ид» — силу «Я хочу».
Поэтому, когда Одиссей заснул, его люди, любопытные
и нетерпеливые, открывают мех с ветрами, и пуффф, вот и всё:
теперь у них не осталось ни одного ветра. Полный штиль.
Это явление известно как дефляция — и весь цикл маниакаль-
но-депрессивный. Довольно распространенный психологический
паттерн: вы думаете, что вы божественны, и... о нет, все совсем не
так. Мы не можем отделить эту динамику от человеческого бытия.
Темперамент середины — вот необходимая добродетель. Таким
образом, экипаж пересек порог, они прошли через узкие врата, они
пережили инфляцию, и теперь больше ничего нет.
191
Так что герои берутся за весла. Может ли что-нибудь быть
более унизительным, чем великий боевой флот, севший на
весла? Гребут они обратно, на остров Эола, где признаются:
«Так и так... мы выпустили весь ветер. Может, вы нам дадите
еще один?». И бог отвечает: «Ничего подобного. Гребите».
Они продолжают грести к следующему приклю-
чению, к полной депрессии. У нас была инфляция, теперь
мы подходим к дефляции. Мореплаватели высаживаются
на остров (возможно, Сардинию). Это остров лестригонов.
Читая эпос, вы постепенно понимаете, как ужасен этот
народ и какая большая опасность угрожала грекам. Лестри-
гоны — людоеды. Одиссей отправляет троих разведчиков
на берег. Они захватывают одного из них и кладут беднягу
в горшок. Двум другим разведчикам удается бежать. Лестри-
гоны преследуют их, швыряя большие камни вниз, разгромив
в щепки все корабли, кроме корабля самого Одиссея. Так что
теперь у него остается только один корабль, и люди гребут,
как безумцы.
Это бездна. Это лишение всего и без возврата: остался
всего один корабль, приходится грести. Через порог, через
узкие врата, через инфляцию и дефляцию, — и вот мы попа-
даем на остров Рассвета, где правит прекрасноволосая Цирцея
с перевитыми косами, владеющая чарами, но не испытывающая
большой любви к человечеству.
Это великий кризис всей нашей истории. Мы — 8 пропасти,
мы спустились в бездну и вышли, мы вышли на берег. Мы встре-
чаем первую богиню, соблазнительницу — и соблазнительница
совершает инициацию. Соблазнительница, искусительница:
она — та, кто выводит героя за его пределы. Она богиня Майя
в ее инициирующем аспекте.
Там, на своем болотистом острове, Цирцея ткет свой
гобелен, и вокруг нее визжат звери, в которых она превратила
людей. На этот раз разведчикам Одиссея предлагается обед,
отравленный наркотическими веществами. Как только они
приступают к еде, Цирцея превращает их в свиней.
К счастью для Одиссея, он не пошел с ними. Он ждет
их возвращения, но приходит Гермес и говорит: «Ты в беде.
Я могу тебе немного помочь».
192
ч-;-... . ..Г:
I МЖЯ 5«55Й5 Г'МЙКЯ, <«0 *. 9.)
А 1 'гр«»’ да»'.ч Одих:оею едр? р&ятнме, аа^ваамсе малк (<*?, 1И
эамггсн чеснок), шхобиэе «аднтнть era от зээоэвй&жь- I Ц
ихщгнал&гскЦвройи. Гешес осеЕтуег «Кссд» предашь, сна уже ке ]
емхжет очарсзж» тебя. Угрсвкай ей ьсечои, н оою широты. Кроме 1
кого, сиапрж/ашт’Л&асбсюппсз'Елл. Когда она сдеддеггл,иди». ’
i Вот две силы: иужсжя физичестя сила, дейсгаия » ««ечскгл
!ил£ ьогии, илгарйская скля, сгамобеля привлечь, победить
в очаровать. Цирцея к Оджеей гпрютавостояг друг другу, и Лгл
Одиссея st© сериисй огаыпг истрачн с жйгсщиншй, ранкой ему. Ои
*е может грубо вестк ъебя с ней, но она не может одолеть era
псмзц^я Гернеесй. ГЗейчас будет ш лкбкасая карплша: она
владеет магической силой, он — склей фивическои. Он вастав»
кяет ее зеря/m еншна л&олкя к аж первоначальной форме.
И лсы читмьс удизжелыгые строки: «Вое они едеедлись оюта
мужами — июлояке, чем пргавде, / Стали значительно ваш)»
к ростом и видом пзреяр&снен»1’.
1
15 Геы2> «Одним». Пгреасд В. Згэыаева // ЬтаУ/ыжепггэак.г^/алгЬгг/
rnir/od:Bss4/ode»*if.tO it®.
153
Я внезапно осознал, что не только в этой истории, но и
в египетской истории Осириса и в ацтекской истории Кетцаль-
коатля проводником при инициации оказывается соблазни-
тельница, та, кто приглашает и приводит мужчину в область
за пределами границ, нарушая закон.
Цирцея приводит Одиссея через два главных посвящения:
во-первых, в преисподнюю, где находятся предки. Это посвя-
щение в то, что можно было бы назвать биологическим осно-
ванием, спускаясь в подземный мир, в царство духов предков.
Предки представляют биологические генерирующие силы,
произведением которых все мы являемся.
В подземном мире Одиссей жертвует животное, и кровь
привлекает духов. Среди первых духов является молодой человек
Эльпенор, рулевой с одного из кораблей, потопленных лестриго-
нами. В подземном мире все просто щебечущие тени, за исключе-
нием одного — Тиресия, сохраняющего свою трехмерность.
История Тиресия очень интересна. Как-то раз он гулял
в лесу и наткнулся на двух совокупляющихся змей; Тиресий
положил свой посох между ними и превратился в женщину.
После этого Тиресий жил в женском облике в течение восьми
лет. Женщина как-то раз гуляла в лесу и наткнулась на двух
совокупляющихся змей, и когда она положила свой посох между
ними, была превращена в мужчину.
В один прекрасный день на солнечной обнаженной вершине
горы Олимп Гера и Зевс обсуждали, кто больше наслаждается
половым актом — мужчина или женщина. Наконец они решили
так: «Ты на той стороне, я на этой. Кто может рассудить?
Ах, давайте спросим Тиресия!».
И вот они направились к Тиресию, и тот ответил: «Женщина,
конечно. В девять раз больше». И вот почему-то (причину я
в свое время не понял) Гера восприняла этот ответ очень плохо
и ударила беднягу так, что тот ослеп. Зевс ощутил свою ответ-
ственность за это несчастье и дал Тиресию силу пророчества.
Слепой в том, что касалось простого предметного пространства,
Тиресий мог интуитивно воспринимать основополагающие
морфологические формы, из которых вытекает все.
Но почему, вы думаете, Гера так резко отреагировала?
Я много раз задавался этим вопросом во время публичных
194
Ижцри. И вот одна дама подошла ко мне и приас-:алэ.с&-: «Я мосле
Би скаае-ть ван, почему Гера так юслскнялэ эти откровение»,
i «Я ноетдт гелю учиться», — огнешнл я.
I. И сна обьясикм: «Потому что с тех пор Гера не могла
ткгхать Зевсу: „Яделаю это только для тебя, дорогой"1».
i Т«к Тмрескв дашэался осведомителем и представителем той
СИЛЫ, с которой Одиссею пришлось столкнуться, - • мужчины
ке хак домиккруюсцех смак, ко [равного партнера в равкз-
кранной коятрнзрг. с другой гкш!&м!.-юй андрогнна, две части
которого' лредстаеляют мужчина и жацщияд.
L Первое посеяодекие, УЕрез которое Цирцея пркнодвпг
рджсея. — ото путь в биологическую жчву; товгршигть
йутсшйствкЕ г ледзжнтш мир, удовлстезригь душл предке®
гн поьучжь понимание, что мужчина к ткекщкна иражденден-
ггалько одно. Одиссей аогзраадаегсл к говори.*.' Цирцее:
»Я выучи», уустс*.
| 195
И она отвечает: «Хорошо. У меня есть еще один». Пройдя
посвящение на биологической почве человечества, Одиссей
теперь должен пройти через вторую инициацию — он должен
быть инициирован в светё сознания. Цирцея — дочь бога
солнца Аполлона-Феба. Она обещает: «Я покажу вам путь
к острову моего отца, солнца». Она говорит ему об опасности
пути, и это классические опасности.
Во-первых, сирены, чьи песни зачаровывают и манят
моряков, так, что они разбивают свои корабли о берег. Что
такое песня сирен? Это песня о тайне вселенной. Услышав ее,
человек более не способен продолжать простую предметную
работу. Поздние эллинистические философы отождествляли
сирен с небесными сферами, а их песню — с музыкой сфер,
музыкой вселенной, столь восхитительной, что услышав ее, вы
забудете ваше земное прошлое.
Я слышал, как Расти Швайкарт, астронавт «Аполлона-9»
рассказал о своем переживании песни сирен во время полета
вокруг Луны и выхода в открытый космос. Ему поручили так
называемую «дополнительную двигательную активность». Он
должен был в скафандре выйти из корабля, связанный с модулем
только пуповиной, и выполнить снаружи некую работу. Эта
работа должна была быть согласована с чем-то, происходящим
внутри модуля. Все остальные на корабле были очень заняты,
так что их умы не могли испытать то, что суждено было испы-
тать Расти. Что-то пошло не так с машиной в модуле, и у Расти
оказалось пять минут своеобразного безделья. Он оставался
там, летая в пространстве со скоростью 18 000 миль в час.
Не было слышно ни звука, ни ветра, внизу светилась
Земля, рядом — луна, а над ней — солнце. Он рассказывает:
«Я спросил себя, что же я такое совершил, чем я заслужил этот
опыт?». Вот он, трансцендентный мистический опыт, который
может зачаровать всё, все задачи вашей жизни.
Другой пример такого «выхода в пространство» приводится
в истории святого Фомы Аквинского. Он работал над «Суммой
теологии». Фома написал около одиннадцати томов этой книги
и собирался писать еще, когда однажды утром во время мессы
он получил мистический опыт. Он положил перо и чернила
на полку и сказал: «Все, что я написал, — пустяк». Вот такие
196
Рис. 108.
Сцилла (серебряная
монета, Классическая
эпоха. Италия,
ок. V века дон. э.)
дела. После этого опыта как дальше жить с простой мирской
работой? Вот что такое песня сирен.
Это откровение, выходящее за рамки всего, что вы можете
сделать или подумать, и являющееся предельным мистиче-
ским опытом. И это то, что Одиссей хочет получить, при этом
не разбившись о скалы. Так что он велит своим матросам
заткнуть уши воском, а его самого привязывают к мачте, но без
воска в ушах. Он приказывает рулевому: «Что бы я ни говорил,
держите меня привязанным к мачте». Ибо он знает, что его
ждет переживание за пределами его возможностей.
После сирен путешественников ждет странное и неприятное
приключение — прохождение между Сциллой и Харибдой.
Сцилла — молодая женщина, восседающая на скалистом побе-
режье, на высокой отвесной скале. Нижняя часть ее тела —
свора лающих собак. На другой стороне крутится водоворот,
это другая богиня, Харибда. В эллинистический период Сцилла
отождествлялась со скалой логики, в то время как Харибда
отождествлялась с бездной мистики. Надо плыть между
ними — это инструкция о движении строго посередине, между
парой противоположностей.
После прохождения этих двух испытаний Одиссей приходит
на остров Солнца, в дом Феба-Аполлона.
На этом острове существует табу: нельзя ни убивать,
ни есть быков солнца. То есть, когда вы находитесь в присут-
ствии предельного божества, вы не можете заниматься
197
решением простых экономических вопросов. Когда дело
доходит до момента высшего, предельного опыта сознания
и энергии света жизни, происходит нечто иное. Это не просьба,
подобная восклицанию «Дайте чашку кофе и бутерброд», — вы
озабочены не этим.
Вот рассказ Рамакришны, великого индийского святого
XIX века, родом из Калькутты. Его главным учеником был
Нарендра, который позже стал известен как Свами Вивека-
нанда. Однажды, когда Рамакришна шел в храм богини Кали,
жрецом которой он служил, Вивекананда сказал Рамакришне:
«Ты знаешь, мне хочется кое о чем попросить богиню, чтобы
она сделала это для меня, чтобы дала мне. Попросишь ли ты ее
сделать это для меня?».
Рамакришна зашел в храм. Когда же он вышел, Вивека-
найда поинтересовался: «Ну что, ты ее попросил?».
Рамакришна ответил: «О, я забыл». В следующий раз,
когда он пошел снова, ученик еще раз ему напомнил. Когда он
выходил, он опять сказал: «Я забыл».
Дело в том, что, когда вы находитесь в присутствии Бога,
у вас не возникает никаких побочных мыслей.
Одиссей идет спать, а его люди нарушают запрет и убивают
священных коров, жарят и едят их. Аполлон жалуется Зевсу на
это кощунство, и, когда Одиссей и его люди снова отправля-
ются в путь, Зевс поражает молнией их корабль, разбивает его,
и все, кто есть на борту, кроме Одиссея, тонут, а он спасается,
цепляясь за мачту. Так герой вновь откатывается назад по уже
пройденному пути.
Он подошел к этой золотой двери, через которую сознание
может легко пойти в жизнь вечную, никогда больше не возродиться,
где оно абсолютно освобождается от зависимости принадлежности
к полю времени. Эго не судьба Одиссея: его судьба — вернуться
к Пенелопе и жизни. Героя возвращают назад.
Это очень интересный момент: когда вы пришли к точке
высшей концентрации и уже готовы к прорыву к предельной
реализации, все простые земные импульсы замирают, но, если
концентрация разрывается, они охватывают вас снова.
Вот чудесная история из Индии, на которую я случайно
наткнулся, когда читал «Махабхарату». Святой медитировал
198
в пруду в течение ста лет или около того, стоя на одной ноге,
и был почти в точке прорыва, как вдруг услышал всплеск.
Он отвлекся. Он посмотрел. Если вы позволите произойти
немногому, произойдет многое. Он посмотрел: это была
большая рыба. Это была большая рыба, счастливо плавающая
в окружении стайки мальков. Йог был побежден. «О, счаст-
ливая рыба, с потомством. О, дорогая, я бы тоже хотел бы
иметь потомство. Я думаю, что пойду и женюсь».
Таким образом, он вышел из пруда и пошел в соседний
дворец. И, конечно, там был царь, и, будучи йогом, этот парень
был в курсе: у того было пятьдесят дочерей. Йог сразу после
медитации — весьма малопривлекательное явление. Этот дурно
пахнущий йог вошел во дворец, и царь принял его. йог сказал:
«Я хотел бы жениться на одной из ваших дочерей».
Царь посмотрел и подумал: «Боже мой!». Конечно, йог
прочитал его мысли. Зная это, царь сказал: «Мы не выдаем
наших дочерей насильно, мы просим их выбрать своего мужа.
Я позову евнуха, и он приведет тебя в сераль, и если одна
из моих дочерей захочет тебя, ты можешь на ней жениться».
Евнух привел йога в сераль. Как только открылась дверь,
йог превратился в очаровательного юношу немыслимой красоты
с ресницами, как у верблюда.
Открывая дверь, евнух объявил: «Ваш отец говорит, что
любая из вас, кто хотела бы выйти за этого человека, может
уйти с ним». Все девицы завизжали, что хотят его, и он ушел
с пятьюдесятью женами, в соответствии с договором.
Немного позже царь подумал: «Интересно, как там идут
дела». И вот он приказал оседлать своих слонов, забрался на них
со своей свитой и отправился в поход в направлении, в котором
уехал йог с его пятьюдесятью дочерьми. Царь, в конце концов,
добрался до пятидесяти дворцов. Он вошел в первый дворец,
увидал одну из своих дочерей среди подушек и спросил: «Как
дела, дорогая?».
«О, — сказала она, — просто замечательно. Единственное,
что меня беспокоит, — он всегда со мной».
Царь пошел к следующей дочери. То же самое беспокой-
ство: «А как же мои сестры?». Люди могут подумать, что стоит
заниматься йогой, чтобы достичь такого результата, но на самом
199
Одиссей, к £&эекклх ^кдоснсфшгдокой <инфэ£&, XwccS
чеседх ешмк. Гpcjjcw?. V»x дс и ».)
ле ест «и» йрояжкило в виток сктуедаик <иец пошел дсвлои,
«Оки все счастливы; ты его узнал, И что?».
Затем неч&ли появуиггься детве» Один ребенок — наслаж
8екие, двое деток — два иаслыадекия, три ребеккл — сто уже
«ечто инее, а четыре? А как насчет пятидесяти? И йсс* подумал
к О да, это ике то,, а чаи я думал в гаеряуп» очередь. Я думал», что
с вернусь в. мио лужу», ЕСссда соа предложил его свами жеиаыс
лин сказали; «Дн, что-то- тут еднщяксы суета», мы думаем, что
йы тоже иуда пойдем», Такны образом, они юшшс детей
нянькам, и йог со еждамга пятьсадесятъоп- аек-мми ведс-тулся
к пруду, и там вое они стояли на одной, ноге.
к Кот что я кыйю в виду, товар?! о зс-зеаапсэом иоаввяоденяи.
Корабль Одиссея э&тонул, его вквтаж погиб. Ок плывет
5 одик-зчку, цепляясь ва матпу; си прзплыл неиалсе расстоаиив
зо с-сфана Солнца, я демяь — он на обратном пути,
Теперь вы кадйиге, тго он иклытал два гайсваййенмя
" Цирцеей: одно — на биологическай земле, а другое —
i сслнвтасй жманв. Но ею п.уи®шэ:тгвке е^е Hit закончено;
юз дз-лаеез эернутьсд в мир двойного опыта. Ок «дет назад
2С0
по только что пройденному маршруту, и море выбрасывает его
на берег, но не на остров Цирцеи, а на остров Калипсо, нимфы,
если так можно сказать, среднего возраста.
Он живет с Калипсо семь лет. Это брак; это на самом деле
вступление в реальные, практические отношения между двумя
силами, мужской и женской.
И вот, когда он сидит на берегу, думая о Пенелопе, и когда
он, как кажется, усвоил урок, снова появляется Гермес и говорит
Калипсо: «Ты должна позволить ему уйти». Тогда он сообщает
Одиссею: «Настало время вернуться домой, к Пенелопе».
Калипсо должна подчиняться приказам свыше (а Гермес,
как вы помните, — посланник богов), у нее нет иного выбора.
Она помогает подготовить плот и некоторую провизию для
Одиссея и отпускает его.
Волны несут его дальше, и теперь он возвращается к месту
первоначального пересечения порога. Турбулентность — другой
мир приближается — это место всегда вызывает большие труд-
ности для мистика, да и для кого-либо еще. Пересечение порога
в погружении достаточно сложно, но возвращение и интеграция
в жизнь — это новая задача.
Посейдон, однако, внимательно следит за Одиссеем,
надеясь отомстить за сына, циклопа Полифема, и разрушает
маленькую лодку, оставив Одиссея метаться по волнам, пока
тот не получает небольшую помощь от Левкотеи (белой богини
моря) и от самой Афины. В конечном итоге волны выбрасы-
вают его на берег острова феакийцев.
На следующее утро, когда он спит на берегу, туда спуска-
ется юная Навсикая, дочь царя, со своими служанками. Она
пришла, чтобы постирать белье в потоке, что впадает в море.
После завершения работы девушки начинают играть с мячом,
бросая его друг другу, мяч улетает и падает на Одиссея, разбудив
его. И вот крупный, рослый обнаженный мужчина поднимается
из морских водорослей, прикрывая гениталии оливковой ветвью.
(Джойс сказал, что Одиссей был первым джентльменомс14.)
4 Frank Budgen. «James Joyce and the Making of Ulysses» (Oxford. England:
Oxford University Press. 1972), p. 17.
201
Все девушки пугаются до смерти, за исключением Навсикаи.
Теперь она выступает как аналог Афины, покровительницы
героев. И эта юная девушка, живущая на острове, где в ее окру-
жении не было никаких особенно выдающихся молодых людей,
думает: «Ах!».
Вот герой для поклонения, ее герой явился.
Одиссей говорит с Навсикаей. Она берет его под свое покро-
вительство и ведет к отцу, царю Алкиною. Алкиной приглашает
Одиссея на богатый пир, а пока его гость обедает, спрашивает:
«Ну, чужак, откуда ты?».
Вместо того чтобы ответить что-то вроде «ниоткуда», гость
говорит: «Я Одиссей». Он вернулся к своему имени, приклю-
чения завершены, и он находится на пороге возвращения.
Царь говорит: «Мы ждали двадцать лет, надеясь узнать,
что случилось с этим парнем, а теперь вот он, перед нами!».
Конечно, в этот момент Навсикая понимает: он не для нее.
Одиссей рассказывает о своем путешествии — и вот тут-то
фактически начинается «Одиссея»: вся история — воспоми-
нание, он рассказывает радушным хозяевам, что привело его
на их землю.
После этого он просит помочь ему вернуться домой,
и Алкиной снаряжает прекрасный корабль. Одиссей восходит
на его борт, спит, изнемогая от своих путешествий и радости
предвкушения, а корабль на всех парусах летит к Итаке. Он
выходит, наконец, на берег своего родного острова и снова
засыпает. Как красиво: он выходит из этого сна, готовый идти
домой, к Пенелопе. И так заканчивается его путешествие сна,
в котором он пережил встречи с соблазнительницей Цирцеей
(посланницей Афродиты), с Калипсо как супругой (послан-
ницей Геры) и с прекрасной юной девственницей Навсикаей
(посланницей Афины).
Между тем Пенелопа ткала и распускала свою ткань,
подобно луне. Прошло двадцать лет, ее муж был далеко, война
закончилась, все остальные вернулись. Но где же Одиссей?
Из дворцов со всей округи пришли молодые и зрелые женихи,
говоря: «Женщина в этой стране, в месте, подобном этому,
не может выжить в одиночку. Ты должна выйти замуж
за одного из нас».
202
Рис. 107.
Пенелопа и Телемах.
(Краснофигурный скифос,
Классическая эпоха, Греция.
V век до н. э.)
Пенелопа верит, что ее муж вернется, и отвечает: «Когда я
закончу эту ткань, я приму решение». Таким образом, она ткет
весь день и распускает всю ночь. Одиссей солнце, она — Луна;
они связаны календарной тайной, символизирующий отношения
солнечного и лунного сознания, мужского и женского сознания.
Афина приходит в обличье юноши и говорит Телемаху:
«Мальчик, отправляйся на поиски своего отца». Это посвя-
щение молодого человека в мужскую жизнь через поиски отца.
Никто не знает, где Одиссей. Телемах раздумывает:
«Наверное, я пойду к Нестору». Во время войны тот был одним
из старейших советников, вроде старого футбольного тренера.
Он знает всех героев, все шансы.
После того как Телемах отправляется на встречу с Нестором,
женихи устраивают засаду, чтобы убить его, когда он пойдет
обратно. Телемаху сообщают о ловушке, и он возвращается
другим путем. Он выходит на берег и стучится в жилище Евмея,
свинопаса Одиссея.
Разве не примечательно, что отец найдет своего сына в доме
свинопаса? Одиссей был инициирован женщиной, способной
превращать людей в свиней, Орест был очищен от вины кровью
свиньи. Свинья — священное животное, связанное с глубинными
тайнами подземного мира. Когда Одиссей прибывает на Итаку,
первое живое существо, которое признает его, — это его старый
пес. Второе существо — служанка Эвриклея, которая, омывая
ему ноги, видит на бедре шрам, оставленный клыком кабана.
203
Помните: как Адонис был убит кабаном и Осирис был убит своим
братом Сетом, когда тот пошел в папирусное болото охотиться на
кабана, так и Одиссея ранил кабан. Эго первичная связь кабана
со смертью и воскресением, с душой и возрождением, с героем,
который прошел и вернулся. Когда Эвриклея признает шрам
и понимает, кто перед ней, она пытается заговорить, но Одиссей
прикрывает ей рот и просит: «Не произноси ни слова». Ведь,
если его имя будет объявлено, женихи погубят его.
По закону синхронии, в это время Пенелопа, наконец,
сдается и обещает: «Я выйду за того, кто сможет натянуть лук
моего мужа Одиссея и пустить стрелу через двенадцать колец».
Число двенадцать звучит снова — снова мы в цикле Зодиака.
Они все пытаются, но, конечно, никому не под силу это
сделать. Тогда зашедший во дворец бродяга, которого никто
не узнает, говорит: «Позвольте мне попробовать». Эта сцена
прекрасно описана. Одиссей берет лук, он проверяет его, чтобы
увидеть, не поточил ли его древоточец за эти годы, не случилось
ли с ним еще что-нибудь. Он натягивает лук, берет стрелу и
посылает ее через двенадцать колец. Он оборачивается, берет
новую стрелу и начинает стрелять в женихов. Он подобен
взошедшему солнцу, а женихи — звездам. Они мерцают при
богине луны, но уничтожены солнечным светом.
Когда Одиссей возвращается, женихам приходит конец.
Пенелопа говорит: «О, дорогой, я думаю, ты, вероятно, пережил
захватывающе приключения».
Я не знаю другого прочтения «Одиссеи» как пути иници-
ации, но это, кажется, прекрасно согласовывается с тем, что
можно было бы назвать архетипическим путешествием в ночное
море и возвращением ко временам восстановления женского
принципа, который был низвергнут во времена Троянской
войны. Восстановление Богини и реинтеграция женской силы
представляют новую динамику. Но пока эти мифы говорят
о тревогах и проблемах момента, они всегда связаны с одними
и теми же силами, которые должны быть интегрированы.
Кена-упанишада, написанная в Индии примерно в VII веке до
н. э. — примерно в то же время, что и «Одиссея», — также
повествует о возвращении Богини. Индоевропейские боги стоят
вокруг и видят идущее по дороге странное, загадочное существо.
204
Они говорят: «Что же это такое?». Агни, бог огня, решается:
«Я пойду, выясню, кто это». Он выступает перед этой странной
силой, а та спрашивает: «Кто ты?». Агни отвечает: «Я Агни.
Я бог огня. Я могу сжечь все».
Странная сила бросает на землю пучок соломы и предла-
гает: «Давай посмотрим, как ты жжешь».
Агни не может сжечь солому. Он возвращается к другим и
признается: «Я не знаю, что это такое. Я ничего не могу сделать».
Тогда повелитель ветра Рудра вызывается: «Я пойду.
Позвольте мне говорить». Рудра идет, и эта странная сила
вновь спрашивает: «Кто ты?».
Он говорит: «Я Рудра. Я — владыка ветров. Я двигаю всеми».
Тогда сила снова кладет пучок соломы и предлагает: «Давай,
посмотрим, как ты сдвинешь это».
Рудра не может переместить солому. Он возвращается
к товарищам.
Затем появляется женщина — богиня Майя. Это ее первое
появление во всей ведической традиции, и она представляет
богов Брахману, верховному богу. Это женщина — сила бого-
откровения, и это именно то, что мы видели в «Одиссее».
Рис. 108. Богиня (резной рельеф, Классическая эпоха.
Италия, ок. Vвека до н. э.)
205
VII
ТАЙНЫ ТРАНСФОРМАЦИИ1
Прошлое и будущее Богини
Я попытался привести описание исторического фона
и основных направлений противостояния доминиру-
ющей традиции Богини-Матери, в период 7000—3500 годов
до н. э., и вторжения индоевропейцев (ок. 4000 года до н. э.),
принесших с собой совершенно противоположное мифоло-
гическое мировоззрение. Я достаточно подробно рассказал
о том, что представляла собой индоевропейская мифология.
Мы можем реконструировать ее с помощью компаративных
методов, сравнивая европейские и азиатские традиции — грече-
скую традицию и ведическую традицию Индии и т. п.
Если в определенной области расселяется народ с преи-
мущественно земледельческой культурой (что отображено
в традиции Богини-матери), поклонение может быть направ-
лено на отдельные конкретные объекты: дерево, пруд, камень
и место. Однако у кочевого народа, подобного воинственным
семитским и арийским народам, поклонение обращено
к обширным явлениям, присутствующим повсюду: всеохваты-
вающему небу, ветру, простирающейся без края Земле, Луне,
1 [Эта глава основана на лекциях: «Мистическая Богиня», прочитанной
18 мая 1972 года (L445); прочитанной на симпозиуме «Классические тайны
Великой Богини I» 15 января 1982 года в Театре «Оупен Ай» в Нью-Йорке
(L756); и на лекции «Образы Богини — Матери» прочитанной 13 августа
1976 года в Театре «Оупен Ай» в Нью-Йорке (L601).]
206
Солнцу. Алтари транспортабельны, их можно установить
в любом месте, а сам алтарь затем обретает символическую
форму, предполагающую космическую направленность. Боже-
ства не похожи на божеств земледельческих народов и куль-
турного мира Богини-Матери, они — боги, которые родились,
повзрослели, умерли, и воскресли, — это божества универсаль-
ного и вечного присутствия.
Основа культуры кочевников — народы охотников, а для
народов охотников основной контакт с мифологическим миром
представлен главным хранителем и проводником традиции —
шаманом. Шаманом становится тот, кто претерпел психологи-
ческую трансформацию в результате своего собственного опыта,
мы называем это шизофреническим коллапсом. Шаман уходит
в область глубокого сознания, находит божество и возвращается.
Все это вместе взятое становится свидетельством его истинности.
Кроме того, божества, которым посвящает себя шаман,
являются его собственными духами-помощниками: это те,
кто явился к нему в снах и видениях. В районах распростра-
нения охотничьей культуры, в частности у охотничьих племен
североамериканских индейцев, принцип видения демократи-
зирован — пережить видение может любой. Когда приходит
время, во многих племенах мальчики проходят через обряд
посвящения. Они отправляются в опасные пустынные места,
чтобы, постясь в течение четырех дней или более, пережить
приходящие к ним видения. Такие видения скажут юноше,
каким будет его дальнейший жизненный путь. Станет ли он
великим целителем? Станет ли он великим вождем? Станет
ли он воином? В зрелом возрасте, если человек чувствует, что
его сила иссякла, он может снова подвергнуть себя посту. Это
важный личный опыт, имеющий существенное значение в мире
охотничьей культуры.
В земледельческом мире почитаемые божества — это, как
правило, божества-покровители селения. Здесь мы наблюдаем
традицию жрецов и жриц, служащих культурным божествам.
Я уже рассказывал: когда эти два типа народов встреча-
ются, как произошло во время индоевропейских и семитских
вторжений, эти два принципа входят во взаимодействие, между
ними возникают некие отношения. Наиболее содержательные,
207
на мой взгляд, открытия касательно мифологической истории
человечества я обнаружил в трудах Лео Фробениуса. Тому, кто
хочет познакомиться с настоящими прозрениями в области мифо-
логической истории, следует обратиться к работам Фробениуса
«Paideuma» или «Monumenta terrarum» («Памятники мира»).
Его глубокое понимание отношений этих двух великих
культурных полей выявило: доминирующий педагогический
опыт охотничьих народов — это животные и животный мир.
Там люди борются с проблемой необходимости постоянного
убийства животных, там развивается боязнь и страх мести
со стороны животных, чувство «враждебного взгляда». Это
приводит к системе обрядов, в которых основной идеей стано-
вится договор между человеческим обществом и обществом
животных, и главным центром этого соглашения выступает
основное животное, потребляемое в пищу. Животный мир
добровольно отдает себя охотнику, с пониманием, что будут
выполнены ритуалы, чтобы вернуть жизнь к ее источнику,
так что животное сможет вернуться снова. Таким образом,
существует идея согласия и соглашения между двумя мирами.
Это очень красивая мифология.
С другой стороны, когда вы обращаетесь к народам эква-
ториального пояса, главный педагогический опыт направлен
на мир растений, это посадка семян в землю, возрождение
и появление нового растения. Здесь доминирует мотив смерти
и воскресения, поэтому и преобладает человеческая жертва.
В культуре охотников редко доминируют человеческие
жертвоприношения. Охотники и так совершают достаточно
убийств, и их переживание вины от убийства вовлекает их
в обряды покаяния и компенсации в животном мире.
У экваториальных народов мы встречаем идею смерти
как источника жизни, и здесь возникает трагическое настро-
ение. Вы наблюдаете мир растительности: из гниющих листьев
и ветвей в джунглях появляются новые побеги. Понимание того,
что из смерти приходит жизнь, ведет к следующему выводу:
чтобы увеличить жизнь, необходимо увеличить смерть. Потому
и возникает это абсолютное безумие человеческих жертвоприно-
шений непосредственно в контексте столь прекрасной традиции
материнского права. Мы всегда думаем о Богине-Матери как
208
о нежной и ласковой, но вспомните о ней, вооруженной топо-
рами, на Крите, например.
В чистом виде система материнского права существовала
в Европе примерно в период с 7000 до 3500 года до н. э. Затем,
в IV тысячелетии, пришел воинственный народ, захвативший
в III тысячелетии доминирующие позиции на материке.
В это время семиты двигались в двух направлениях от своей
родины в Сирийско-Аравийской пустыне на Ближнем Востоке.
Они шли на восток, в Месопотамию, и на запад, в ханаанские
земли. Здесь возникает смешение этих двух несхожих культур.
И если вы хотите знать, как жили в одном из этих маленьких
городков в те дни, просто прочитайте историю Иакова и его
двенадцати сыновей, вторгшихся в Сихем. На горизонте выросли
облака пыли. Что это: песчаная буря или толпы бедуинов? Это
бедуины... и на следующее утро все в городе мертвы. Это были
ужасающие времена, времена столкновения двух миров.
Следы старой традиции материнского права сохрани-
лись на острове Крит и в Эгейском море. Их можно увидеть
в прекрасных мраморных фигурах Богини-Матери, принад-
лежащих изысканной культуре Крита. Извержение вулкана
Санторини около 1500 года до н. э. положило всему этому
конец, и после катастрофы доминирует уже микенская куль-
тура, ориентированная на мужское начало. И все же она впитала
в себя женский уклад, и прекрасные фигуры Богини-Матери
по-прежнему создаются в этих краях.
Затем, около 1200 года до н. э., произошло окончательное
вторжение северного индоевропейского племени — дорийцев,
пришедших с железом и сокрушительной победой. Это было
время падения Трои. Это же время стало эпохой распростра-
нения певцов-поэтов и их песен о великих деяниях героев,
собранных позже в гомеровской традиции.
«Илиада» и «Одиссея» выявили проблему конфликта между
этими двумя традициями — материнского права и ориентиро-
ванной на мужское начало традиции — в классический период,
и мы должны думать о гомеровских эпосах, учитывая три
основных этапа: сначала это была устная традиция певцов. Затем
в VIII и VII веках до н. э., как принято считать, Гомер (кем бы
он ни был) собрал разрозненные песни воедино. И, наконец.
209
Писистрат в Афинах в VI веке сознательно инициировал
программу формирования афинской мифологии. Появившуюся
литературную античную мифологию, оторванную от своих
корней, мы унаследовали в виде пьес и стихов. Эпос, таким
образом, былочищен и усовершенствован, а более примитивные
грубые моменты — уничтожены. Например, Ахиллес не тянет
Гектора вокруг Трои живьем — только его уже мертвое тело.
Здесь мы находим упоминание о двух видах оружия, то есть
о двух способах боя: бронзовый и железный века стоят бок о бок.
Эти эпические песни стали, можно сказать, школьными текстами,
а позже в них вошла более изысканная городская этика.
Наконец, «Одиссея» демонстрирует признаки возобнов-
ления женского принципа.
В сопоставимых периодах на материке, на Ближнем
Востоке и в Египте, мы наблюдаем культы смерти и воскре-
сения, с погребениями целых судов и великой истории Осириса.
Теперь мы подошли к мистическим культам — элев-
синским мистериям, дионисийским мистериям, орфическим
мистериям — и началу перевода их всех на новую термино-
логию христианского культа. В переводе на христианскую
терминологию главной темой мистических религий становится
смерть старого и рождение нового. В алхимических терминах
это процесс получения золота из базовой материи. Эта тема
перешла в христианство как непорочное зачатие: рождение
духовной жизни в человеке как животном. Мотив духовного
рождения свидетельствует о перемещении внимания с перво-
очередных забот о существовании человека как животного,
существа исключительно биологического, к пробуждению
чувства духовного как цели жизни. Нам следует помнить, что
животный аспект призван поддерживать эти духовные усилия,
а не делать их тщетными.
Я считаю, что святой Павел, писавший свои послания
и письма по-гречески, будучи евреем, оказался между двумя
традициями: жестким монотеизмом иудаизма и синкретиче-
ским многобожием греческой традиции. И когда он вдруг стал
свидетелем убийства на кресте этого молодого харизматичного
пророка-ребе, он увидел в нем символ убийства и смерти зага-
дочного спасителя.
210
С точки зрения такого сдвига в фокусе восприятия грехо-
падение в Эдемском саду стало впадением в Майю, в царство
иллюзорных пар противоположностей, к плетям м глумленью
нормальной, предметной жизни. Крест становится вторым
деревом в саду Эдема, деревом бессмертия, а сам Христос —
плодом вечной жизни. Дерево бессмертной жизни — это
Дерево Бо, под которым сидел Будда, а значит, образ Будды
и образ Христа эквивалентны. Первые века христианства отме-
чены значительным конфликтом на почве природы христиан-
ской религии, конфликтом, который все еще неявно существует
во всей традиции. Было ли это вариацией мистических культов,
или это что-то особенное, совершенно новое?
Я хочу показать, что мистическая мифология послужила
прелюдией к основной мифологии христианства. Кроме того,
образ Орфея и орфическая традиция играют значительную роль
в формировании христианской мифологии. Орфическая система
образов стоит на переднем плане в христианской образности,
и мифология христианства более прочно укоренилась в этой
классической мистической религии, чем в Ветхом Завете.
В первые четыре века христианства возникает еще один
серьезный спор. Что это: совершенно новая религия, которой
следует освободиться от Ветхого Завета, или же исполнение
обещаний Ветхого Завета? Когда сегодня вы просматриваете
христианскую Библию, вы видите в примечаниях все виды
перекрестных ссылок, показывающие ветхозаветные проро-
чества о пришествии Христа и т. п. Тем не менее можно
сказать, что на развитие христианства оказал влияние не только
Ветхий Завет, но также классическое язычество и даже азиат-
ские мистические религии. В III веке до н. э. Ашока, великий
буддийский император северной Индии, послал миссионеров на
Кипр, в Македонию и Александрию, которая стала одним из
центров христианских богословских споров. Это зафиксировано
в «Указах Ашоки».
Люди спрашивают: «Ходил ли Иисус в Индию?». Ему
и не нужно было. Индия сама пришла на Ближний Восток.
Интересно, как эта идея внутреннего Христа пришла в голову
молодого еврейского проповедника? Ведь ее нет в еврейской
традиции. На мой взгляд, в этом корень исканий Святого
211
Павла — когда он понял, что действительность смерти Христа
и его якобы воскресение было реальным историческим вопло-
щением смысла мистических религии.
Долгие годы по приглашению отцов-иезуитов я читал
в римско-католической семинарии лекции, посвященные упомя-
нутым уже классическим азиатским и европейским мотивам, так
что эта идея признана людьми церкви. Тем не менее считается,
что нечто особенное присутствует в христианском воплощении
мистических религий, а именно: это был сам Бог, и он пришел
и жил среди нас как человек Иисус.
Это конкретизация идеи Бога, что Бог есть факт, а не
метафора тайны. Первый импульс заставляет сказать, что
предельная тайна выходит за пределы мышления, всех образов,
так же как у индуистов, но затем у теологов возникает уточ-
нение: «Но это немного отличается, потому что мы знаем, и то,
что мы знаем, — это и есть».
Таким образом, вы можете прочитать эту статью, как вам
угодно. Одни авторитеты рассматривают христианство как
продолжение тайной традиции, другие — как что-то действи-
тельно исключительное, с которым Бог (если вы знаете, что это
такое) пришел в мир, совершенно особым образом.
Евангелие от Фомы, обнаруженное в 1945 году в Египте, —
Евангелие гностическое. В нем не возникает проблем при срав-
нении буддийских идей с христианскими и с классическими
мистическими религиями. Когда Иисус говорит: «Тот, кто
напился из моих уст, станет как я. Я также, я стану им, и тайное
откроется ему»2, — он говорит только то, что скажет Гаутама:
«Все вещи — вещи Будды». Все существа — существа
Христа, и Христа в нас можно найти, распознать, и превратить
в источник нашего бытия. Это чистый буддизм, только пользу-
ющийся термином «Христос», а не «сознание Будды». Так мы
можем прочесть сознание Будды в мистических религиях. Часть
этой общей универсальной традиции смерти и воскресения —
смерть вашей животной природы и воскресение вашей духовной
2 Евангелие от Фомы, русский перевод http: / / biblia.org.ua /apokrif/nag_
hammadi/ev-bma.shtml.btm
212
природы — проистекает уже из мистических традиции, сохра-
нившихся в христианской традиции.
В библейской традиции Ветхого Завета мы наблюдаем
самый беспощадный патриархальный акцент из всех известных
мне. Как я уже доказал, Богини там нет вообще. Сама Богиня
(Инанна, Иштар, Астарта и другие) на самом деле называется
«Мерзость»3. Вот абсолютно мужская мифология, в которой
не может возникнуть даже сама идея воплощения божествен-
ного. Еврейская идея Мессии — это не Сын Божий, но человек
такого величия и вида, что он достоин называться сыном Бога;
не нужно понимать буквально классический мотив рождения
от девственницы, который на самом деле противоречит всей
ветхозаветной традиции. Там богиня отсутствует.
В христианской традиции важно то, что Павел оборачивает
ее в мир греков. Сам Павел прекрасно писал по-гречески, и он
соединял два мира — синагоги и Афин. Богиня приходит как
Дева, как Божья Матерь. Последние две тысячи лет мы наблю-
даем постепенное восхождение Богородицы, почти на уровень
богини. Она теперь именуется спасительницей, ибо ее мучения и
страдания так же велики, как страдания сына. Она привела его
в мир, и ее подчинение Благовещению составляет акт спасения,
потому что она согласилась на это рождение во имя спасения.
Тем не менее церковь очень осторожно проводит границу
между поклонением Богу и почитанием Богородицы. Мария
остается человеком. Но потому, что она человек и достигла такой
возвышенной реализации, она на самом деле представляет более
высокий символ Бодхисаттвы, чем сам божественный Христос.
Таким образом, вот она, друзья мои, и это право старой Богини
снов — вы не сможете сдержать ее.
Я говорило божествах доисторических времен. Сейчас я хочу
сказать об их трансформации в признанные нами прекрасные
гуманные человеческие фигуры. Проблема греческого пантеона
в том, что акцент на человеке может разбавить мифологический
смысл, но я не думаю, что это произошло в реальной греческой
традиции — там было слишком много признания традиционных
3 Первая Книга Царств 11;5
213
мифологических аспектов этих божеств. Я думаю, что проблема
возникает только при нашем прочтении. В эпосе Гомера мы
видим переход от мужского акцента, возникшего с арийским
вторжением, к новому, под влиянием женского мировоззрения.
Теперь перейдем к пост-классическому периоду; тут мы уже
имеем дело не с аграрным обществом, но с обществом космо-
политическим. Люди озабочены не только ростом сельскохо-
зяйственных культур, хотя этот аспект, конечно, остается. Они
живут в городах, и они купцы, путешествующие по великим
торговым путям мира. Они уже люди, подобные нам, оторванные
от почвы, имеющие психологические проблемы. Таким образом,
тема смерти и возрождения интерпретируется, в конечном итоге,
не с точки зрения растительного мира, как распад, предшеству-
ющий появлению маленьких зеленых побегов весной, но с точки
зрения смерти и возрождения в психике.
Интересно то, что, хотя тысячи людей испытали посвя-
щение в мистические культы, секрет этих культов никогда был
раскрыт или выдан. У нас есть намеки, но это все.
В чем заключался секрет? Ученые предлагали различные
теории о том, что произошло дальше. Я намерен показать вам
серию изображений, иллюстрирующих этапы мистического
культа. Я убежден, что у вас возникнет понимание того, что
происходило. Конечно, не в деталях, но хотя бы представление
о том, как это произошло в целом.
Посмотрите еще раз на эту старую шумерскую печать
(рис. 109). Шумерская цивилизация развивалась в нижней
долине Тигра и Евфрата, в мире ила. Но ил был плодородным,
и, следовательно, там вырастали большие поселения. Первые
города мира были в этих краях — Лагаш, Ларак и др. Среди
прочих находок в этих местах обнаружена цилиндрическая
печать для обозначения собственности. Как мы видим, справа
изображена женщина со змеей, мужская фигура и дерево
с плодами познания добра и зла. Легко понять, почему архе-
ологи интерпретировали это изображение как раннее изобра-
жение сцены грехопадения в саду.
И все же в шумерской традиции известны другие печати,
на которых присутствует дерево, но при этом отсутствует
значение греха в народной оценке этого дерева. Божество,
214
Рис. 109. Богиня у Древа
Жизни (цилиндрическая
глиняная печать,
Шумерская культура,
Ирак,
ок. 2500 года да. н. э.)
посещающее это дерево, собирало его плоды. А плод вечной
жизни предназначен для того, чтобы быть съеденным.
Теперь давайте посмотрим на эти два дерева в Эдемском
саду. Бог запретил вкушать плоды с двух деревьев: с древа
познания добра и зла, а также с дерева вечной жизни. Как
мы читаем в книге Бытия: когда Бог обнаружил, что Адам и
Ева покрыли себя листьями, он понял, что что-то происходит.
Он спрашивает: «Что случилось?».
Что ж, они признаются, и мужчина обвиняет женщину,
а женщина обвиняет змея, и тогда Бог проклинает их, каждого
на определенном уровне. Мужчине достается меньше всех; все,
что он должен делать, это потеть. Женщина будет рожать в боли,
а змей должен ползать на животе всю оставшуюся жизнь. Бог
называется в этом тексте «Элохим» (xVlTD), во множественном
числе, а не в единственном — «Яхве» (’ГПП). Как гласит писание:
«вот, Адам стал как один из Нас, зная добро и зло; и теперь как
бы не простер он руки своей, и не взял также от дерева жизни,
и не вкусил, и не стал жить вечно» (то есть, можно сказать,
знание мира, предметности, жизни и смерти, правильного
и неправильного). «И выслал его Господь Бог из сада Едемского,
чтобы возделывать землю, из которой он взят. И изгнал Адама,
и поставил на востоке у сада Едемского Херувима и пламенный
меч обращающийся, чтобы охранять путь к дереву жизни»4.
Это религия исключения из бессмертной жизни.
Все другие религии, которые я знаю, — религии обнару-
жения бессмертной жизни; как я уже сказал, Дерево Жизни
Книга Бытия 3:22—24
215
Вечной — это именно то дерево, под которым восседал Будда.
Когда вы приближаетесь к буддийской святыне, вы видите
двух воинственных стражей двери. Херувимы стоят, чтобы
не пускать вас. Что они означают в буддизме? Они означают
ваш психологический страх и желание. Страх смерти — боязнь
того, что умрет ваше эго; а желание состоит в том, что эго стре-
мится пользоваться благами, в которых оно заинтересовано.
Именно это удерживает вас от осознания вашего бессмертия.
Страх и желание — те самые сталкивающиеся скалы, не позво-
ляющие нам созерцать собственную бессмертную сущность.
Это очень важно для мистических религий буддизма
и христианства: Христос прошел через эту дверь и сам стал
плодом вечной жизни через повешение на дереве. Дерево
креста — второе дерево в саду: это просветление Святого
ПавЛа. Это великая христианская тема; и она же принадлежит
мистическим религиям, к которым мы уже приближаемся.
Посмотрите на образы шумерской цилиндрической печати:
рога этого божества предполагают, что бог луны близок к смерти,
чтобы воскреснуть рядом с деревом. Лунный бог с рогами лунной
силы нисходит в смерть для обновления в утробе Богини, которая
представлена деревом. Затем он возрождается. Это то дерево,
около которого Богиня стояла на мировой горе (см. рис. 28). Мы
видим здесь мужское божество, готовое обрести Богиню, чьим
консортом является змея, или же змея наделена правом давать
жизнь. Мы утратили свою животную жизнь для того, чтобы
родиться вновь в духе: вот и весь смысл тайны.
Мистические культы
Центром греческих мистерий был Элевсин. Сегодня до него
всего несколько минут езды на такси из Афин: вы проезжаете
мимо большого порта, полного складов и нефтяных терминалов;
это что угодно, но только не святыня, которую вы надеялись
увидеть5. Старая легенда гласит, что именно в Элевсине было
* См. Kerenyi, Eleusis: Archetypal Image of Mother and Daughter, translated by
Ralph Manheim (Princeton, NJ: Princeton University Press)
216
Рис. 110. Деметра и Плутос (каменный рельеф, Классическая эпоха.
Греция, Vвек до н. э.)
изобретено искусство обработки земли, или, вернее, именно
здесь Деметра дала его миру. Предполагается, что пшеницу
начали выращивать в этих краях: божество-покровитель храма
дало людям пшеницу.
В Элевсине мы находим Деметру в подобной ситуации
(рис. 110). Богиня сидит, держа в правой руке факел, который
представляет путешествие в хтонический или подземный мир,
таким образом, здесь она сочетает в себе символизм самой
себя как Матери-Земли с символизмом Персефоны, дочери,
спустившейся в подземный мир и возрождающейся каждую
весну. Змея здесь со своей парой — это андрогинный змей. Он
может быть представлен как единое целое, или разделенным
надвое, и эти два аспекта могут проявляться как в чисто змеиной
форме, так и в змеиной и человеческой форме одновременно.
Плутос, господин подземного богатства, получает от Деметры
зерно пшеницы, чтобы отнести его в верхний мир.
С Элевсинским центром связана интересная историческая
легенда. Мартин Нильссон сообщил, что в Афинах в классиче-
скую эпоху пшеницу сеяли осенью, а собирали весной. Греческое
лето — это сумасшедшая жара, когда высыхает вся раститель-
ность. Таким образом, зерно, собранное весной, хранили летом в
земле в специальных хранилищах. Таким образом, все богатство
культуры находится под землей, в области Аида или Плутоса,
властителя богатства и подземного мира. Оттуда зерно доста-
вали и сеяли, и так оно приходило к людям. То есть повелитель
217
богатства аллегорически представлен зернохранилищем, в котором
зерно находится летом. В северных областях сезоны сева и жатвы
происходят, наоборот, весной и осенью, поэтому в эллинистиче-
ский период возникает противоречие между интерпретацией мифа
и устоявшимися представлениями о времени сева и жатвы.
Божество, подобное Плутосу, представляющее первичную
энергию жизни, очень часто изображается либо как мальчик,
либо как старик. Полный цикл человеческой жизни от детства до
старости в своей середине отмечен периодом участия в историче-
ском обществе, том, в котором вы родились. Ребенок — доисто-
рический по характеру, он не вводится в конкретное историческое
состояние. Старик, отошедший от трудов, забот и предрассудков
общества, вновь возвращается в царство универсального. Так что
изображение старика, смотрящего на ребенка, которое до сих пор
используется нами в новогодних образах, — это одна вечность,
смотрящая на другую, а между ними находится время историче-
ского действия и область истории. Значит, тот, кто представляет
вечную энергию, может быть представлен либо в виде маль-
чика, риег aetumus, пребывающего вне исторического контекста,
либо старика. Вы можете увидеть это в Артуровском цикле, где
Мерлин, друид, придворный мудрец Артура, появляется то как
мальчик, то как старик.
Одна из целей инициации в тайных религиях — провести
человека через духовное путешествие к основаниям бытия,
этого источника сознания и энергии, проявлением которого все
мы являемся. Цель — вести нас к познанию этой силы, к рогу
изобилия, символизирующему течение нашей жизни.
Все символы этих мистических религий родились в земле-
дельческую эпоху, поэтому их первый уровень отсылает нас
к земледельческому опыту и богатству земли, разведению стад,
производству сельскохозяйственных культур, рождению детей.
То есть отсылка, по сути, биологическая. Но хотя аграрные
культы предполагают периоды поста и празднования, в позд-
нейший период акцент ставится на духовном возрождении.
Многие традиции этого времени позже переносятся на духовное
воплощение образности, хотя ранее на протяжении многих
веков они были связаны с земледелием, с плодородием Земли,
с рождением новых сезонов.
218
Эти символы, возникшие в сельскохозяйственный период
и связанные с образностью поля, в наше время, которое можно
было бы назвать городским периодом, рассматриваются как
психологические метафоры. Люди шли в Элевсин для освежения
своих чувств и мыслей, как и мы делаем сегодня. Большинство
наших современников не беспокоятся о садоводстве, не думают
о том, хорошо ли взошли озимые, но мы беспокоимся, раскры-
ваем ли мы потенциал нашей психики, скрытый в подземном
мире нашего бессознательного. Таким образом, укладка богат-
ства в темную бездну ассоциируется с неоткрытым золотом
нашего духовного потенциала. Традиционные сельскохозяй-
ственные символы становятся приоритетно психологическим
акцентом. Характер мистических культов, в отличие от харак-
тера старых сельскохозяйственных культов, ориентируется
на духовное и психологическое, и тот, кто использует символы,
знает это. Мы говорим не об открытиях Фрейда и Юнга; мы
говорим о том, что всегда было известно художникам и поэтам.
Итак, сегодня мы занимаемся переводом всей этой образности
в психологический план.
Рог изобилия представляет сосуд нашей собственной
психики, урожая которой мы ожидаем, цветы которой должны
расцвести. Нести рог изобилия могут и ребенок, puer aeternus,
и старик. Женщина представляет само плодородное поле, сам
источник. Мужчина — посредник женщины в этой системе:
он — живое русло реки, если так можно выразиться, тот, чье
тело действительно тело дающее, принимающее и питающее.
Мы не знаем, что происходило на Элевсинских мистериях;
ритуалы были засекречены, и открытие тайны каралось смертью.
Вот она — тайна в полном смысле слова, секрет, сохраняемый
сотнями тысяч посвященных. Тем не менее можно попы-
таться восстановить последовательность действий, просмотрев
большое количество изображений на вазах и саркофагах. Какое
особенное действие позволило изобразить это символически
и дать столь потрясающее свидетельство? Как признавался
Сократ, «я не могу сказать».
Чтобы добраться до Элевсина из Афин, нужно идти вдоль
морского побережья по дороге, которая называлась Священным
путем. По этому пути в определенные сезоны направлялись
219
Т Т г ul '
кчикня, и жгвгЖэполК Sc'TO s*ia*'-тм^Ж: pwryawio-icro а55лж1кия: 1
^тпкиваля и яйко. д^тсаишкеозж предсга^шивх ывсх'йр™
b г.шетгклкщ,йх Элеиж-’п. Очминь иятереска как истотжих зйояга
Гсрдскл Васемоа, Альберта Хоффмана и IKtpd Рака, Оии
ряшметеЕ! «/Joport п Элевижн». Алто.(им ni?v,Ti(mrbK]nr: что
ячмень,, исло^лауешай a •o-rtape, бмл зараамкн грш&иимвжм парез-
1ггакг жпнеттшм г«ик спорммж, и содезтл голлюдаплогеквое
Ьмдкнекюе, яйьаическйй лредаестмнзт ЛСД. Сотлаоно атой
теории, н отваре овд^жилягл легкая лзза ссэдрыньи. 1! Ловтаиу
лнугренние смак поиаазкеммьт была «ллюдаЕйГ’ейш)& аитавк«
рзвяни: з позтвпетнвж £ ритуальний» дшеав^ракяок з оията-
кмще. Сейм, стеечмещая а& ряг^гль* и Элевсв<не, ягкла гам ж
?;р«х?яйкйнв£н йнопи жекпи. Мы ив шас тичиого В|Эймйии начала
Ьоклйиенак s Элевсако^ ио, зероягао, ано зеегхдют х Bjp®sfiec-wp
предш£сгаую1щмм Гомеру, и ныгалк не ху/лта Бзпа:га->Маг8р«.
Рнгауал представляв обой восяроозаведеняг путешествия герм
ь! подводный и«£р н обрапю-, ПОДобоЗШЙ ‘JOMJ пути, ж вкиорыв
^£йрцея отарэквла Одиссея,
Аи. Iff.
Сеядоюшч ыгжлу Гесйхл^ и
Зладял: к:сйлщлелч;ыл ^чедмойи-
!РрммС сзд$ес, .^лсссичеслая вчола,
fpSgSW!,
V гяк до и. о.)
Й?гак, шм у вдода. } la ©trctti прекрасной чжрмгмригураяй mt
EL 11.1) wu идам Дадугос» второго свящеякжа
ЖЕТгрНК, ССОД^ЕГО ыВДу Г'ЕрОКЛОД, ар'ЖЛЙПЕНйСМИИ: :ПГ£С€Ы,
гмпзг>, и ге.Фоем атого пугешестзия, пзаяодящин жицдащию,
й1р£К1< С1!-лэд^-зма5?.г^та??йс^1^2$<>з^'''^^г>глад«^'0Х'’3 aaipiL
L Доаугдеякый е ссдаплчщв молодей человек, еедсшсй
। ермйсзи, nccaaijj'SHHiMw л£0опои1пюы, м^ралляюдам дуилн,
врзвдшиюодям челсдаэха в простерта таж-таго стггадэвда м далее
к лерертйкдеиию.
220
Саркофаг Терра Нуова позволяет нам получить представ-
ление о последовательности действий мистерии, изображая весь
ход посвящения, все три этапа. Слева первой видна стоящая
фигура, чье имя — Иакх. Это слово («Иакх») кричали, привет-
ствуя новорожденного Диониса, и этот же возглас звучал в
момент откровения. Иакх, персонифицированный как боже-
ство, представляет момент просветления, высшую точку мисте -
рийной драмы.
Дерево за его спиной — лавр, обладающий апотропеической
силой отражения зла. Дафна превратилась в лавровое дерево.
На пути из Афин в Элевсин есть место, называемое Дафна.
Так что это порог, где мы оставляем светский мир, чтобы войти
в защищенное, священное пространство. Первая фигура, встре-
чающая нас на пороге, представляет один из аспектов Диониса.
Далее на нашем пути мы встречаемся с двумя богинями:
Деметра поднимает вверх свой факел и очищает горний воздух,
а Персефона, ее дочь, опускает факел вниз, очищая нижнюю,
хтоническую область.
Следует помнить о различии между хтоническим, или
подземным (пещерами и тьмой), и теллурическим, или поверх-
ностью земли, на которой мы живем и о которой думаем, когда
обращаемся к Матери-Земле. Эти два аспекта Богини появ-
ляются как две отдельные богини. Роль Персефоны в неко-
торых пелопоннесских культах играла Артемида. Первичное
качество ее образа основано на том, что она Кора, богиня-дев-
ственница. Кора, или Персефона, похищена Аидом и достав-
лена в подземный мир. В подземном мире она — плод полей,
она снова выйдет на поверхность. Спускаясь в подземный
мир и возвращаясь вновь, она воспроизводит историю зерна,
пшеницы, пищи людей. Богиня представляет персонификацию
этой энергии, но она же и олицетворение всего прочего, в том
числе силы подземного мира. С точки зрения верхнего мира
Персефона — похищенная дочь, но под поверхностью земли
она — царица подземного мира.
Деметра сидит на священной змее — спиральной корзине, и
из мистической корзины выползает змея, сбрасывающая кожу,
чтобы родиться снова. Она символизирует взаимодействие
живительного сознания в области времени и пространства.
221
юе Kpawedbissonc ш ‘иайГяа мэд *asw«r ’«2
-sctfsrj К4К1Г0®5Н ЗЭН СЛ »3«В<ЗСЛЗ- 'Wiaetfes» КН 1ИУИЗ JCL^TJ^
•MHeoJgree joudweneg 'кмгяяк 'мйозмойга И1Х&» iHg х
^iratfасов ян и он ’жияззькЪ. ш оятд. зда взегг^Ьо-эг^эА’зи ‘наи
)Х Эпмфвкш (рг.&ча£ .чллези: са^яо^аз. ридеим хдоьглдог.
Ятй«их дали ншммспиа^
cic. •>»_?. ликдоцср’Шй?.! мтавътяся ^едогсь годяржиис?. №рлады
. ьгр»№*5 «емся», /^еысеесгичо, дегла мемввесллд}'
Етттюкрын&лом, сигу кредстактг с-зеюо® атгкрсэвнюе, сгаижше
экнйй, яажьгеаеиоя личном, испомлуешй отсеивания
кцк, разделения ьйшаиел от ееиин,. в отак кроете®
вегл Г.МЫГЛ поснящвлв®. Мы отделяем ллеееля каией замани
от оемян, через 'Откровеиие ариблкиаякло я сузцрнюспя.
I Пзп«?ина>пс0ая корвини (рис. 113) иадится фруктами
и ^л^ческкки шжхлаш!,. гаэт-шу мы внгш, чтиз п«а глтэт
с рождением, оплодотворением и новой жизнью. Посвящаемый
собирается открыть голову. Справа стоит вакханка, девушка-тан-
цовщица с бубном, на нем изображена коза, представляющая
не только солнечную энергию, но и энергию сексуальной силы.
Рельеф на рис. 114 демонстрирует одно из возможных
откровений, происходящих в мистериях. Новорожденный здесь
связан с мотивом смерти и воскресения Спасителя, а откровение
в корзине представлено ребенком, возрожденным Дионисом.
Две фигуры с факелами — юноша и старик — представляют
аспекты власти Аида и энергии бездны. Завеса пала, откро-
вение состоялось. В руке юноши слева зажженный факел, что
говорит о темноте вокруг. Это должно было быть фантастиче-
ским переживанием.
Люди, отправляющиеся в это путешествие, выходили на
вблнующий путь движения к откровению — эпифании боже-
ственного ребенка. Сократ в одной из бесед, записанных
Платоном, признавался, что участвовал в Элевсинских риту-
алах и что это было одно из глубочайших переживаний просвет-
ления на его пути мыслителя.
Как отмечает Джейн Харрисон, рождение священного
ребенка было центральной частью ритуала:
«Рождение такого ребенка... провозглаша-
лось иерофантом в определенный момент во время
празднования мистерий: „Бримо принесла ребенка
Бримоса". Но такая мистерия вряд ли могла быть
запечатлена открыто — изображением на вазе.
Приходит на ум более простое объяснение. Ребенок
выходит из рога изобилия, символа плодородия. Он
является плодом земли. Он торжественно вручается
Афине, потому что Элевсин давал Афинам и хлеб,
7
и мистерии» \
На следующей вазе (рис. 115) изображены персонажи,
связанные с проведением Элевсинских мистерий. В центре
Harrison. «Prolegomena», р. 525.
224
Ajc. Ш
е Й-эюллйд:к);2 в Злессияе f*.oac>«>pwivpv'.(L« s&es. Клоссиче-
сквя эг.охв, fjряциг. */ sex дэ к. s.)
it
ней части — Бо1ги1ня Земля, дерэ&ящаа рог изобилия,
Подобно тому как Земле содержит еравэлища ьгрна Из рога
изобилия выходит малеиокий м&лвчж, молодой Дионис.
ртЧТ плод, ребенок, во ребенок, связанный г. духовным
рождеимем, с-епорочным зачатием. Непорочное рождение
никак не гвяз-ано с биологической проблемой: это рождение
вуюиной жизни человек». Если раосштриэ&тв его конкретно
как бволатвчЕское ила историческое собьггие, весь г.имсэол
Читается смысла.
i Ребенок таиетга: к Афиие, бстас^покрзвкпгйяьииЦ;Е городя
%фии. Из Элевсин Земля »&:ет весть, а лэодк в Афинах слышат
«. Над ин/лм к странной маленькой днуаиолесмсй вры.латай
голесилцде находится Трипто-лем, иксом., swropowy Деметре
। 1111ерс®$сма иереджот зермо, когсрее он йиивйт донести до
сего мира, Зть йсгорж связана с двумя вадами плодородия:
^хникческоя пкщей нашей физической жмявк и дуяопнон пищи
вшей духовней минвик: и дар гшжхгацы, к дар духоеаиго вззвес-
нения исяодят- от Емигивеи.
I
22!
Похищение Персефоны
Похищение Персефоны — еще один миф, занимающий
центральное место в Элевсинских мистериях8.
Рассказывают, что Персефона собирала цветы, и вдруг бог
подземного мира Аид (или Плутос — он называется Плутосом
в обрядах Аида и в литературе) вышел из пещеры и силой увлек
ее в подземный мир. В некоторых версиях истории, когда земля
раскрылась, не только Аид, похитивший Персефону, вышел
из подземного мира, но еще и стадо свиней спустилось в подзе-
мелье за ними.
Как Исида пошла на поиски мертвого Осириса, так
и Деметра отправляется на поиски Персефоны. Мать начинает
искать свою дочь, но обнаруживает, что следы девушки затоп-
таны копытами свиней.
Вот один из рисунков, приводимых Харрисон: жерт-
воприношение свиньи, связанное с Персефоной (рис. 116).
Факелы справа принадлежат Персефоне, владычице подзем-
ного мира. Вопрос в том, принимала ли сама Персефона блик
свиньи? Вспомните Богиню-как-свинью от 5000 года до н. э.
в подземном лабиринте (рис. 21).
Джеймс Фрезер в «Золотой ветви» писал о Персефоне
и Деметре, отмечая их происхождение от свиноподобных
богинь. Такой вывод он сделал почти за семьдесят лет до обна-
ружения этих фигур!
Этому же периоду принадлежит обнаруженная в Сербии
фигура двойной богини (рис. 9). Изображения и символы,
свойственные поздним античным временам, представляют
собой продолжение, развитие и облагораживание культов
седой древности.
Мы движемся от жизни к смерти, от одной матери
к другой, от Деметры к Персефоне. Смысл движения в том,
что смерти нет. Жизнь, содержащаяся в нашем теле, является
вечной жизнью. 4 *
4 Канонический миф о Деметре и Персефоне пересказан в «Гомеровом гимне к
Деметре». Русский перевод: http://ancienirome.ru/antlitr/horaer/hymn/demetra.htm.
226
Рис. 116. Жертвоприно-
шение свиньи (краснафи-
гурная ваза, Классическая
эпоха, Греция,
ок. Vвека до н. э.)
Рис. 117. Деметра и Персефона
(резной каменный рельеф, Классическая
эпоха, Греция. ок. 447 года до н. э.)
Итак, две богини. Деметра идет на поиски своей дочери.
В легенде она приходит к колодцу в селе Элевсин. Там она
и сидела, безутешная, оплакивая свое пропавшее дитя.
Люди подходили и пытались утешить Деметру, пока она
плакала у колодца. Но она была недоступна утешению, неспо-
собная даже улыбаться. Все олимпийские боги пытались успо-
коить ее, она отказывалась от утешений. Но тут приходит
грубоватая старая Баубо, она исполняет непристойный смешной
танец, и Деметра не может не рассмеяться.
Роль этой непристойности очень интересна: нарушение
правил приличия и разрушение обязательств и отношений.
В Греции классические театральные представления содержали
три трагедии и комедию (как правило, одну). Комедия предо-
ставляет иной взгляд, освобождающий вас от трагического.
И с Деметрой происходит подобное. Помните, в «Фаусте»
227
Гете — Вальпургиева ночь: «Die alte Baubo kommt allein /
Sie reitei auf einem Mutterschwein» («Старуха Баубо мчит
к верхушке / Верхом на супоросой хрюшке»)9. Вот та же сцена
в Гомеровском Гимне:
Не пожелала, однако, присесть на блестящее кресло
Пышнодарящая, добропогодная матерь Деметра,
Но молчаливо стояла, прекрасные очи потупив.
Пестрый тогда ей придвинула стул многоумная Ямба,
Сверху овечьим руном серебристым покрывши сиденье.
Села богиня, держа пред лицом покрывало руками.
Долго без звука на стуле сидела, печалуясь сердцем,
И никого не старалась порадовать словом иль делом.
Но без улыбки сидела, еды и питья не касаясь,
Мучаясь тяжкой тоскою по дочери с поясом низким.
Бойким тогда балагурством и острыми шутками стала
Многоразумная Ямба богиню смешить пречестную:
Тут улыбнулась она, засмеялась и стала веселой.
Милой с тех пор навсегда ей осталась и в таинствах Ямба10.
Этот мотив связан с японской богиней. Блестящий
фигурой в синтоистском пантеоне центральной Японии явля-
ется прекрасная молодая богиня солнца Аматэрасу. Весь мир
зависит от ее света. Однажды ее брат оскорбил ее и ее свиту.
Исполненная негодования, Аматерасу ушла в горную пещеру
и закрыла за собой дверь в скале, так что весь мир охватила тьма.
Боги вопрошали друг друга: «Как нам ее вернуть?».
Тогда им пришла в голову прекрасная идея: они устроят
разгульную вечеринку под каменной дверью. Аматэрасу услышит
шум и захочет узнать, что происходит. Боги довольно бурно прово-
дили время. И тут одна из богинь начала грубоватый непристойный
танец с комическими жестами. Все боги принялись хохотать.
Юная Аматэрасу в пещере заинтересовалась, что же там
происходит. Она приоткрыла дверь, выглянула, и боги сказали:
’ Гете. «Фауст», 11.3962—63.
10 V. К Деметре // http://ancientroine.ru/antlitr/homer/hymn/demetra htm
228
Pm. iz гилсллп кУ.fceo^lPha stot&t лецлт».
период Зло, #ж«мя, ЖХ яги к. »)
кэдесь есть тот, это оставляет нас эз ише», — и пшеериулм
!ержал» так, что ша увидела — ®w> &ш она саза.
Аштэрягу вышла, озшачеккад люболытгтиом, Тогда два
ЕЬсучая. бога открыли дверь и лретшули && гласила (ммкня
древку, Эго капоиимает мотив редута в Библии, «век two,
етв Богйня Солнца никогда fawin® и* покняйгг нас, а мир
кжогда больше те логрувктся во всепоглодаЮ'Щую тему, Ваг
шпжзте уведет веревку в сниготеттедм casmaweg^s, wijcbsm
^гнн.ыу. отзму дню, гд« она ошволкяфует обещайте; Богиня
никогда те уйдст. А красимЙ диск на яоютскош флаге? Это аве
Юркало Аштирасу.
На так налшйквопы Пс'(ф^>лл?. Деппины (рие. 121) *:□
Еидии лэобзпытнн» комические форос йгивотнмх я люден в
шаемаз йЕК&зтихаг, охва'!й1йиаих дниош На Пелсяаннсее
хеистаеме 7йнцл.р&1 JfCcpw cwww г. Богиней-Дмюй Десшнок,
^Кйра, как гопимтео, Йш<о Пс/жюгй^сскнм именем Еосн--
ки-Десм, ивадсгис» в друго частях Гредин: нах Артемида пели
ritp'OEiTi'CHa^i На поирыиате ьега ййдйм( кик она 'гаи-щует рядом с
зпвми 'Opwypaw. го агасках,
к Это напоииЕсает фкгурм с головами жигот-зыа, встречаемые
* тантржесктсх буддадажяж традищвдпг — дгкгжи, «гддущне
1ю неву», — н ото -гакзае евиш-тлствуй' пб идее кариа<=
зала. Карквгаал — лердаод отсутсяшда ведана, каступаииций
за граийцбг jtayz е<псж<
?3C
Рис. 121.
Покрывало Деспины
(рисунок, резной каменный
рельеф, Классическая эпоха.
Греция,
ок. IV века до н. э.)
В году 365 дней, но круглое число — 360. Количество
дней в году совпадает с градусной мерой круга, таким образом,
круг времени и пространственный круг имеют один и тот же
порядок. Тем не менее между концом одного периода в 360 дней
и началом следующих 360 существует промежуток. Это пять
дней карнавала. Это период вспышки, непристойности, отбра-
сывания ограничений закона, период оплодотворения, нового
рождения эпохи, и именно этот мотив непристойного танца
представлен в легенде о поисках Персефоны. Это те пять дней,
когда мир стабильности и закона не существует, когда он стано-
вится местом для игры, непристойных шуток и смеха.
Если вы воспринимаете жизнь абсолютно серьезно, вы
должны понять, что существует и контригра, что мир закона — не
единственный мир. Когда совершаете некое действие, вы создаете
шаблон, исключающий другие возможности; но потом наступает
время для открытия всех возможностей и творческого акта.
На самом деле каждый, когда-либо занимавшийся творче-
ством любого рода, знаком с этим моментом. Вы составляете
планы, выстраиваете логику и продумываете ход мысли, но если
вы строго придерживаетесь планов, то результат выйдет сухим
и безжизненным. Вам необходимо открыть двери в подземный
мир, в хаос, и тогда родится новое. Если же вы включите крити-
ческое мышление слишком рано, вы убьете это новое.
231
Рис. 122.
Возвращение Коры/
Персефоны (красно-
фигурный кратер.
Классика, Греция,
ок. V века до н. э.)
Вспомним прекрасное письмо, которое Шиллер написал
молодому автору, страдающему от творческого застоя. У начи-
нающего автора было множество идей, он о многом хотел пове-
дать миру, но писать он не мог. Это нормальная ситуация.
Шиллер объяснил ему: «Ваша проблема в том, что вы вводите
в игру критический фактор, прежде чем дать свободу фактору
лирическому».
Посмотрите, чему нас учит школа: мы учимся критиковать
Мильтона, Шекспира, Гете и всех остальных. После этого
учитель объявляет: «А сейчас пишем сочинение». Вы сади-
тесь, мысли идут потоком, льются через край, а вы думаете:
«О боже!». Это ничего. Конечно, вы не можете писать, как
Шекспир, но вы можете писать, как вы сами. У вас получится,
если вы позволите себе сделать первый шаг.
Так и здесь: необходим момент хаоса, момент нарушения
всех правил, момент осознания: «Кого волнует, что они поду-
мают?». И тогда зародится новое поколение. Вот что связано
с карнавальным мотивом.
Так к богине приходит облегчение, возвращение к жизни
через смех. Это анодос, или возвращение богини (рис. 122).
Семена, сохраняемые в обители Плутоса засушливым летом,
воплощают все богатство жизни в осеннем севе. На этой вазе
Персефона окружена сатирами и Эротами, фаллическими и
вегетативными фигурами. Дионис держит в руке тирс, таким
образом, дионисийские ассоциации очень тесно связаны с Элев-
синской мифологией.
232
РЯВЕЗЗ. Пандора вотдоадяя деьдо еифорв,
i &£йссаче£яая ansxa, Греция, ак. V веха до •». з.)
Кfe горня другом подыыающеягся а» зеинит двжы игроке?
,7даи» (риг. 1123). Над аг головом справа иапигано нмл
Пандора»; она лимводизирует «мертию .адакни, прмнгрсиауто
йЕИЩИНОМ.
Харрисон так объясняет этот рисунок:
I «Сначала, когда од видки прекрасную «имодину с
Воздетыми руками» поднимающуюся; кэ ае&ли, вчугичину
с шмпом и Гкр^гл-шпрсшгкдакг'Щ&го, мт думъегя,
что гео хорсшр акахомаж сцена змхода из подаемнимго-
царства Корк иж Ген. Белк би мнкакиж иадивсей не
рылз, нэображевде, беаусловио, было бы интерсре*
Ь-лрзвано ии!кн:-ю так. Но каждая фигура Т1дя.тел&нс
подписана. Слева — Зевс, рядом с ним Гермес, следуй
ющин - - Эпиыеггей, а последняя — не Гегг или Кора,
'а Пандора. Над Пандорой, приветствуя & юсста;-;ие
из-под земли, витает &зг любви с леггтс-3 в вютлнутмк
сукад. Пандоре, лсдкныаегоя: иг земля, она — сша
Йеиля, ирмнпсгищая каы сети дарш»и.
11 "daiiiwc.. «Picfego«isht»,pp. 2&3—St.
233
Рис. 125. Бичевание юной девушки во время инициации
(фреска, римская культура, Италия. 1 век н. з.)
Рис. 126. Созерцание длинного тела (фреска, римская культура,
Италия, I век н. э.)
инициируемая юная девушка стоит на коленях, положив
голову на колени зрелой женщины, которая смотрит на ангела
с поднятой плетью. Обнаженная танцовщица держит цимбалы
или кастаньеты. Женщина в темном платье, стоящая перед ней,
держит тирс, или посох.
На втором (рис. 126), молодой человек, переживающий
инициацию, смотрит в металлическую чашу, имеющую внутри
зеркальную поверхность. За ним его помощник держит маску
235
с морщинистым и ужасным старческим лицом. Вогнутость
этой чаши была математически изучена, и обнаружилось, что
смотрящий из этой точки видит не свое лицо, а маску, которую
держат сзади.
Молодой человек смотрит в вогнутую чашу, ожидая увидеть
на полированной поверхности свое лицо, но видит отражение
маски. Это — шок посвящения. То, что он видит, — не он сам,
какой он есть сегодня, но то, каким он станет. Американские
индейцы называют это длинным телом — то есть это тело всей
жизни человека, а не только синхронный срез, здесь и сейчас.
Наше путешествие по полю времени — опыт последо-
вательных синхронных срезов длинного тела. Мы пытаемся
удержать этот срез. Но во время инициации мы соприкасаемся
со своим истинным телом: вот оно, мы его чувствуем, нам необ-
ходимо ощутить всю его длину. Наша жизнь становится одним
телом, от зачатия до смерти. Мы должны научиться чувство-
вать эту совокупность.
Неофит во время подобной инициации получает внезапное
ошеломляющее расширение концепции «Кто я?». Он понимает,
что в эту секунду он — не просто юноша, он человек всей своей
жизни. Теперь вы можете понять, почему тайна мистерий так
тщательно охранялась. Что было бы, если бы до начала мистерии
этот молодой человек встретил бы кого-то из своих приятелей,
уже прошедших церемонию, и те рассказали бы о чаше и маске,
весь этот трюк? Что произошло бы с инициацией? Ничего
хорошего. Она не состоялась бы. И именно поэтому сохранение
секрета было столь важно.
Отличительная черта посвящения — шок, поэтому забыть
его невозможно. Джейкоб Эпстайн, великий английский скуль-
птор, обратил внимание на это: каждое произведение искусства
должно вызывать шок. Если вы смотрите на картину и говорите:
«О Боже, какая прелесть!» или «Это, очевидно, такое-то худо-
жественное направление?», или еще что-либо подобное, — это
не настоящее искусство. Вы должны испытать шок. Шок ставит
рамку вокруг произведения, и рамка дает первоначальный, непо-
вторимый, вневременной опыт переживания этого уникального
произведения искусства, а не этого произведения в его отно-
шении к другим явлениям, объектам или понятиям. Весь смысл
236
эстетического переживания состоит в том, что это уникальное
переживание, не связанное с другими подобными. Следова-
тельно, портретная живопись может казаться грубоватой. Как
часто говорят про портрет: «Это та картина, на которой темное
пятно под носом?». Вы разглядываете портрет и возмущае-
тесь: «Что-то он совершенно на Билла не похож». И всё, магия
картины разрушена. Но если вы видите только картину как
картину, не как изображение чего-либо, существующего где-то
еще, она может вызвать шок. И тогда вы сможете увидеть,
почему она удивительна.
Посвящение — это шок. Рождение — это шок;
возрождение — шок. Все преобразовательное должно пережи-
ваться, как будто происходит в первый раз.
Этот юноша испытывает шок от встречи со своим длинным
телом. Мистерии связаны со смещением центра вашей концен-
трации и внимания от преходящего в личности к прочным
и долговечным формам. Обычно вы воспринимаете их как некие
общие безличные формы. Пережив шок инициации, вы обре-
таете способность воспринимать такие формы как уникальные
и единственные. Если вы стали слишком привязаны к форме,
тело умирает. Проблема в том, чтобы признать отношение игры
постоянства вечности, воплощенной в вариациях времени, так
что вы вновь возвращаетесь в мир после этого глубинного опыта.
В этом-то и дело. Мы должны испытать глубину, но после этого
мы снова уходим в поток времени, уже со знанием глубины,
и не думаем при этом, что мы погружены. Если вы живете так, как
будто вы постоянно погружены в глубину, инфляция неизбежна.
Воскресшая девственница:
стебель золотой пшеницы
Многое из того, что мы знаем о мистических культах,
приходит из писаний апологетов христианства, которые,
на первый взгляд, ими пренебрегали. Климент Александрийский
говорит, в частности: «Какой абсурд. Только представьте себе
ритуал, который достигает апогея в момент переживания зрелища
поднятого зерна!». Но ведь и кульминационный момент католи-
ческой мессы — это созерцание поднимаемой руками священника
237
Рис. 127.
Возрожденная богиня как
сноп пшеницы (резной
мраморный рельеф.
Классическая эпоха. Греция,
ок. V века до н. э.)
небольшой пластинки из пшеничной муки. Суть не в том, в каком
видё пшеница участвует в обряде: в виде пластины, зерна или
золота, а в том, что она символизирует: пища нашей духовной
жизни, духовная пища, избавляющая от смерти.
Как мы видели, во всех земледельческих и сельскохо-
зяйственных обществах пища, которую мы едим, — это
божественная жизнь сама по себе, — это основной миф земле-
дельческих культур. Именно так происходит в Меланезии и во
многих других развитых районах. Миф таков: в начале времен не
было разделения полов, не было ни рождения, ни смерти, а было
некое постоянное настоящее. И вот в этом времени-вне-вре-
мени произошло убийство. Некое существо было убито, разре-
зано на части и погребено. Из погребенных частей взошли
пригодные в пищу растения, дающие жизнь людям. Именно
тогда возникает разделение полов, и в балансе с пришедшей
в мир смертью вступает зарождение жизни и рождение. Таким
образом, мир начинается с убийства, мир времени начинается
со смерти, потому что время — смерть. Без времени все длится
вечно, но время смерти и нарушение формы делает возможным
пришествие формы; здесь вся суть нашей истории.
Наша пища — убитое божество, будь то убитое нами
животное или растение, которое мы собираем. Смысл благодар-
ности перед едой был снижен до благодарности Богу за даро-
ванную нам пищу, в действительности должно благодарить Бога
за то, что он — пища. В этом смысл причастия в христианской
238
церкви, где то, что вы едите, и есть Бог-Иисус, отдавший свою
жизнь ради нашей.
Смысл всех мистерий: наша жизнь живет за счет жизни.
Согласны вы с этим или возмущенно отрицаете этот факт,
но мистерия утверждает вещи как они есть, и поднятие колоса
символизирует именно это. Различные корзины, используемые
в ритуалах, были, очевидно, призваны вызвать этот шок осоз-
нания: длинное тело вашей общей жизни, пища, которую вы
едите, — это божественное существо, и сами вы — пища.
Тайттирия-упанишада, которую я цитировал выше, воскли-
цает: «О удивительный, о удивительный, о удивительный.
Я пища, я пища, я пища, я поедатель пищи, я поедатель пищи,
я поедатель пищи!.. Кто знает это, тот светит, как солнце»12.
Цель мистерии — не удерживать пищу, которой вы являетесь,
вдали от жаждущих уст, но приветствовать завершение.
Дионис и женское божественное
На этих изображениях (рис. 128 и 129) Триптолем
с пшеницей принимает обличье старика (мотив юноши / старика),
ведомого Гермесом в своей колеснице. На другой стороне той
же вазы Дионис с винной чашей и вазой сидит в повозке, управ-
ляемой сатиром. Обратите внимание на зерно в руках Трипто-
лема и вино в руке Диониса. В католической мессе есть облатка
и вино; это продолжение классического мистериального культа
с тем же посланием для инициируемого.
В мистериях Диониса особенно силен акцент на непри-
стойности, боли и разрушительных аспектах. Дионис родился
от Семелы, но не совсем рожден Семелой. Зевс во время
одного из своих бурных похождений зачал Диониса со смертной
женщиной Семелой. Эта дама имела неосторожность похва-
статься своими достижениями перед Герой, известной своим
ревнивым нравом. На этот раз Гера воспользовалась лукавством
вместо силы и власти и, желая отомстить, издевательски намек-
нула Семеле, что та не испытывала Зевса в его полном величии.
12 Тайттирия-упанишада, 10:6.
239
к
виде с £ еслким
f «аге, доение,
Греддои
V! веч as и.».)
Рис. Ш.
^'JOtrulC 9 '.tCtU ЩДеСЬОЯ UCAKXUfit
с Силемо»
^чфнофыгдокдй ssm, дошка»
»Гр«й»!Я,
У/ мк до а, 9.)
Поэтому, жгдч. Зевс в следуимдий ряз пригнел к Семедв»
бвминля сто, что ок ке проявил себя с ней так- им? с Герой.
Вввс предупредил любсосвщу, что это может йю& опасню, ко
шнж настоял,»: мол, он обедам дать ей все, что ока пожелает.
.Итак, Зевс раскрыл силой полную божественную сущность, что
к стало KPKgsow Сеыелы: ока сгорела. Мораль в том, что вы не
должки взыюгть к £алгггпяи степени безвестна, чем та, к eK>vcp-oe#
Slii 1'ФТОВЫ,
, Посколвку Зевс был обесяожен судьбой плода в утробе,
который дошек ба» рздгггы» Днонмоои, он спрятал ето а
козам: бедре; таким сбралпм, Днеагис дважды рзждемкый:
сначала но чрева иатеря, а потом на мужского чресла, бедра
Зеиса. Смысл aryatscKOro шпсаищадих. как мы виделн, в там, что
эм получаете wore физическую жизнь от матеря, а думжную
1еж№ъ, культуру, вашу жонь, лак ока должна быть прожат
в вашем обществе, — от отда. Тюти образом, мьз жядгаа вое
Ьбраэы wiyaECKCtro ^освяздеийа — мужское чрево к мужское
рождение: рождение jjHoai/zWCBaiH’Horo 'Существа, а ке просто
младенца как каления природы.
213
1
Рис. 130.
Дионис на пират-
ском корабле (черно-
фигурный кратер,
Классическая эпоха,
Греция,
330 год до н. з.)
После того как Дионис родился, Гермес взял ребенка
и передал его нимфам, чтобы воспитать и дать образование.
Взаимосвязь этих двух богов очень важна: Гермес направляет
души к познанию вечной жизни через интеллектуальное начало,
Дионис же представляет внезапное вдохновение, энергию
жизни, проливающуюся во времени, и отбрасывание старых
форм ради создания новой жизни.
История гласит, что в один прекрасный день Дионис стоял
на мысу над Средиземным морем, когда приблизился пират-
ский корабль. Пираты решили: «Давайте захватим этого юношу
и продадим его в рабство».
Дионис дал себя захватить, но, оказавшись на борту
корабля, плывущего в открытом море, он издал рев леопарда.
Тогда по всем мачтам корабля поплелась виноградная лоза,
опутывая уключины и другие части. А пираты в ужасе выпры-
гнули за борт, став дельфинами (рис. 130).
В Афинах и других греческих городах Дионис становится
богом, связанным с религиозным экстазом. Ориентированная
на мужское начало индоевропейская мифология, с ее авторита-
ризмом и подавлением женщин, стала культурным стандартом
в конце бронзового века. Но тут появляется Дионис, а с ним
всплеск энергии в контексте переживаний и опыта, связанных
с культами богини. Менады, женщины, участвующие в его
241
Рис. 131.
Менада танцует в
экстазе (краснофи-
гурный кидик,
Классическая эпоха,
Греция,
ок. 480 года дон. э.)
обрядах, охваченные восторгом, опьяненные вином Диониса,
разрывали животных на части и танцевали иступленные танцы.
Леопард, который был, как мы видели, связан с Богиней, стано-
вится тотемом Диониса, в то время как его тирс представляет
растительный сок или энергию жизни.
В «Вакханках» Еврипид рассказывает историю царя
Пенфея, возмущенного тем, что его собственная мать ушла
в горы, где предавалась бурным играм этих диких, экстатиче-
ских женщин.
Пенфей выходит в горы ночью, чтобы подсматривать за
ними, надеясь увидеть, что они делают, хотя его и предупре-
ждали, что ему следует держаться от них подальше.
В момент исступления, не узнав Пенфея, они разрывают
его на части. Мать Пенфея подымает его голову, надевает ее
на шест и идет, крича от восторга, — с головой сына и зали-
тыми кровью руками.
Что же это означает?
Два великих божества в этом контексте — Аполлон и Дионис.
Я уже упоминал «Рождении трагедии» Фридриха Ницше, где
он детально изучает их образы. Ницше указывает, что Аполлон
представляет господина света, principio individuationis, индиви-
дуированный мир, освещенный светом Солнца, в очах которого
каждый из нас отличается от другого. В этом мире различия
242
iPSie. 332. Смеотъ Й«.чй«ж Си^мгсис-^шуемйяй квдкк. КлясогчеагАк snsxs,
г ._,
лилгссй очяроеажы, мг-гггргсны и важны.. Таким обравом, в атом
мире мы видам рйял’тчия, осведежке светом Аполлона. Искдте-
згао Ансллсом экцйнгкрук'.г ряхличм» а джп -здащегож радисте
Ьт НЖ :с£®!рцогая< ДИОНИСИЙСКИЙ МИр, С Другой СТОрПНЫ, пред-
ставляет собой taamp времени,. раьр^ггшсщай осе и пюрсгкм--
ющнй все. Это □орожд*,ксд.ая сила, проявиишая тему,
, В Иашем сгавусетве, в нашей жизни мы жякеи; йл^енглро--
иить •толъх’З свет, который ыы теряем, сопрякасаякпх. с тенией
Перевей м дин&ймэиой! ^шггора врешенй: й нас, w тогда mibj
ггадаы вшсоуд^.рс5ьгмм, судами, wep'rewwiw. Или же, ч&сбсрст,
им мзакем ’зувстасваг^ вазбугвйеине, прорыв изменил и
№1&ненкую п.р&эбр8лог)г,ыж. Проблема жмьни м искусства
> том, чтобы сбаланскровгггв 8тн ££А начала. Так нктет H^-eje.
И -й:ы можем нейти: агаштверждение его ад®я, ведл в греческих
триар£ал*'н±СЕ сйсгтснха в X, ВХ м УШ ве^ах до н.». бпал
^кпжой силе&с arqjeKT на «ветлой сторгиве. И июкигас- у акенидщн,
iyteTB3fw.Eiii6a:. что- дслжкы учасновяте. в регеюератавзюи
ютект«: arc- желание прсрыжглссь и дзкан ие&задержаммсст».
^дебзе вмикестес, любая сила, ксторяя была витеонеяа, тяйт в
j«5e ома-шисга- выхода ка □пяержвссть, подобно верыну чрез-
мерной силы.
243
В Нидазг еидаг скульптуру как ссжюйе искутста© юсторга,
йщмдданккж: и фарада,а иухаягу мяк огяшяке жкупстяо данэинзж
м» вргнеюи н гозтооэг. Музыка бе» ферт — просто звуи, а св^ла- !
ж$рв. 5кг пютояа псжого .дачия®. — рулада ад®д®ипеский
йатерсил Греческая трагедия, угаерадагт ста, является ссэмжныи
□редтгтудаз&ш (йя^шэдейгп.'иия Агазляона и Ддажка. Парио-
и иа одели пргдшшяжг феран, кашры® юг дошнм быть
захйетм., а лтроиия группа те нгцдяпадуялч5снр€ет.гта, хаждн-и
квитается, как ка параде, который является оммамый диокн-
~М1“тх«Н ЙЕЙКЙНРЭЛ. /1яИГИЯКЬ ® ОДН>ЗК рИГМ® друг Г. Э HR так
зтделаиие ./лож они составляют «динто?, Зжтаэ
граг^дж жлг^ка: «с«та»К4« ивдяжя ферим, яарртиошй раля
зротиюгае* едре» сияние трж^нд«жнсго света.
Исл^сйгай Лфжйпг «ер!калп перед природой.. Мсигнв зерасаж
юань вшей, и черев эге $та формы, просто отршеяиые
в зжрягалв, TtoKspttM :течто, ваяодащэяо: в» дэределзкни форшы.
Сэпаестзует тибетская ы<хятгдая — «веркалыигд! медхгг^цдаз,
в кптсрпй чаАшаек сыосрпг в лерюло, ивдиг -cofea а вка£( а »атс&
топает иргалз. И шн яешят, что wnosifij' не прсршгпмя. 7 ело
йжюека лодоЙйС веркал^ спрдашиоадему кто вечииай мааекг.
l На згой 1&аад (рис, J33) мы вкдмм Дионнсг., дватаиидегоси
’ полаей силе геой шперниск^ ®нер?й» рорушейш и йэаи-
^•А1№.,сти15ялиляругжозклшпярдом.. Он:вдетверкс(м;«алйаЕа.рдй.
Малл иго спойойек с rajetcMi прси-идиыи: аао^йетвйзай ijoeoe^
Ьгд'гь гав. такой адзгучеа внергаж В этом бохйвотаенш!». нтиг клк
•шеей мнетернж npa&jmrte с божеетвенншш: слсжойсгадаш
на ।пю® порыв® анергии ияивн» м не быпгь рвстерваджкем.
244
Ежглявмтв ж siy прекрасную и так ьтого гвюрясдую нш
шейку (рис. 134)( дшйсс^крующл® тему пакв^ения.
Это краснофигурный керамический килик, очень явственно
показывающий посвящение молодого человека нимфой —
женщиной как руководителем инициации. Для Богини суть
не в том, чтобы женщины сидели на тронах и правили в матри-
архальной социальной структуре. Важно, чтобы сущность
Женщины, бытие Женщиной, смысл Женщины были поняты
и уважаемы.
Под змеей стоит имя «Фетида», а в конце ножен меча
юноши — имя «Пелей». Эти двое — мать и отец Ахилла.
Другими словами, это сцена брака, брака как инициации
мужчины в истинную жизнь, отличную от того, как ее опреде-
ляет разум.
В старой мужской литературной традиции эта история
рассказана примерно таким образом: Фетида была красивой
морской нимфой, в которую влюбился Зевс. Когда он услышал
пророчество Прометея о том, что сын Фетиды будет более
сильным и более великим, чем его отец, Зевс подумал, что
лучше от нее отвернуться, и решил, что нимфа должна выйти
замуж за человека. История гласит, что, когда Пелей пришел
взять нимфу в жены, она пыталась убежать, совершив так назы-
ваемый полет трансформации. Фетида превращалась в змею, во
льва, в воду и в огонь, но он овладел ею во всех этих ипостасях.
Но на вазе изображено совершенно иное. Это сцена принад-
лежит ранней традиции Богини-Матери, пребывающей за преде-
лами сферы политического влияния Афин и мужской традиции.
Мы узнаем животных, тех же самых, что были у богини на Крите:
в ее руках змеи, пантера или лев — на голове. Мы точно знаем,
кто она, и мы видим, как она посылает ему просветление.
Вот оно — чувство тайны посвящения; вот что делает богиня.
Что происходит с героем? Змея справа открывает внутренний
глаз, глаз внутреннего видения, видения мистического. Змея
под ухом открывает ухо к песне сфер, тайной песни Вселенной.
Змея возле пятки кусает ахиллово сухожилие, то есть совер-
шает укус смерти, смерти эго и рационального сознания, совер-
шает открытие трансцендентного. Открытие станет познанием
энергии и жизни, которую представляет лев.
Читаемый в совокупности, этот образ символизирует
основное, мистическое осознание.
246
Если вы проживаете вашу жизнь с мыслью: «Я умру,
а ведь я так хочу жить!», вы живете с точки зрения рациональ-
ного сознания и идентификации себя с предметной личностью.
Вы надеетесь сохранить свое отдельное существование, и весь
мир поет вам эту песню смерти и желания.
Если, с другой стороны, вы принимаете смерть, это озна-
чает, что вы готовы умереть в вашей продолжающейся жизни
как отдельная личность и действительно умираете. В этом
случае вы усваиваете смерть, приняв в себя змеиный яд и пере-
варив его, тогда мир поет новую песню, и это песня о мире,
а не о том, что в этом мире связано с вашей долговечностью,
славой или еще чем-то подобным.
Буддисты говорят о восьми ветрах кармы. Когда они дуют
на человека, он в ловушке эго-сознания. Эго не должно быть
устранено, устранение эго является одной из великих йогиче-
ских ошибок — эго должно быть связано с миром и психикой.
Функция эго ставит вас в контакт с миром, какой он есть,
и с самим собой, какие вы есть, но оно должно быть связано
и с мистической реализацией. Восемь кармических ветров:
желание удовольствия и страх боли, стремление к богатству
и страх потери, стремление к похвале и страх вины, желание
славы и страх позора. Если вы движимы ими, то вы думаете
и действуете с точки зрения вашего эго, а не с точки зрения
универсальных принципов.
Таким образом, в ту минуту, когда укус принят, открыва-
ются внутреннее ухо и внутренний глаз. Вот что Фетида дает
Пелею. Посмотрим теперь на их руки: вы увидите там отно-
шения инь и ян. Руки мужчины сложены в жесте инь-ян: они
вдвоем, добро и зло вместе.
В религиозном мышлении преобладают две точки зрения:
одна — этическая (зло против добра), а другая связана с транс-
цедентностью пар противоположностей, выходом за рамки добра
и зла и признанием, что вы и мир — проявление этих двух сил
в отношениях. Пелей осуществляет прорыв к этому осознанию.
Этот кратер (рис. 135) изображает Диониса и его мать,
Семелу, в одном возрасте, в их вечном аспекте мужчины
и женщины, матери и ее ребенка, но также и ее супруга. Между
ними находится чаша вина — крови Бога в мессе. Жест их рук
247
Pi’.c. $35 Лиошк v Сейма acxau^'KAF. ansxs.
Гсс^ыя, ок. 555 sCAi до к. ».)
ИЯ^терепиж grro мудр»., сижюлччежжй жест, мстилъяу-
’ht-tiS в мкди^сией ыедю&уж^ он гоерилет силу и тзкнесло^
собнщсть Q3$№№№aic в ня|3. Это аналог крронащкн. Христом Двш
к йейесах вневременной авгр' отайшеЕиия матврм х юму; кето шна
ггрмносвт в жр згах своего ребк-зка.
к Ехоаклаииая 6 1837 году наддлеко от города Гиегосаса,
й облаете 1%азу, © Руиг»ян1ж: зта срз&ичвЕкзя тапза (рис. 13'6)
к еще 21 драгс'денммя езреди&г 'йыли спзигтанас, впзтэгао, во
времена гуннон . Увемис-зая в Мосэгну во время Первой мировой
»8жы для ваздитаг от кайцдав, вся коллекэдая была nepciutbr
кеиа пгоммунтостгмн та доллипз. К счастыс', аююзй 1667—1^68
годоэ ®rt маа в течеми® тега йеощрв дедиисфнрей&л&сь в
Англии, где 8Е 'Г^1П'1<пгр^ироЕ^и; что пС'Ягаалилп эзстцэпизевйппи
be с поиощк® г^лваюзЕУАОТИмату.
l IB цйгсирй ла wKsnepeiaMbKoS: лодэвкне садит &»«»» Длийтра
[рис. 137), э ее руке чеша со знаком жниссрвдисй ло®к,
которая моагжт раосмэтроява'тъгл! как Грааль иди: varaa кзшжз
ЭДюоюиса. Вокруг иге шестнадщт' сригур, и, (Мйсма^Зёсьая ии,
им могюг.м шас га шагом лреати во всей: арапам мтжрйалйкото
путешоствыж .
| 18 З’.влгйелл. <?/иепяэешА cStna».
1 243
1
Внутренний круг вокруг богини показывает состояние ума
узника, который не был инициирован. Пребывая во сне жизни,
вот что он видит: собаки едят кролика. Все исполнено печали,
жизнь живет за счет жизни: львы едят газелей, леопарды
едят газелей, газели едят растения, собаки едят собак. Увы!
Жизнь — это то, чего не должно быть! Но если мы прошли
посвящение и осознали игру вечных форм в их временных вари-
ациях, через скорбь мы постигаем великолепие.
Тогда звучит песня, подобная песне Орфея, убитого мена-
дами после того, как он не смог вернуть Эвридику из Аида. Его
голова плывет вниз по реке и, продолжая петь, пристает острову
Лесбос, острову лирической поэзии.
Вы должны обезглавить себя. Пусть ваша голова поет
и забывает земную жизнь. Но если вы инициированы, вы
знаете; что это всего лишь поверхностное проявление гармонии.
Как говорит Гете: «Все упокоится в Боге, Господе нашем»14.
Вся борьба, все бои также упокоятся в божественном. Так
что, если вы сможете избавиться от страха и желания и войти
в состояние экстаза, замереть от эстетического восторга, мир
будет петь. Это здесь. Как говорит нам Евангелие от Фомы:
«Царствие подобно человеку, который имеет на своем поле
тайное сокровище, не зная о нем»15. Мы не видим и не знаем,
потому что боимся и потому что мы полны желаний, но исклю-
чите их, и мы сможем увидеть.
Это состояние сновидца. В круговороте мы видим путь
посвящения, способ пройти его, реализовать свою андрогин-
ность в метафизическом смысле и бессмертие вместе со смерт-
ностью. Поймите это, и вы осознаете, что вы в порядке, и весь
мир — тоже.
н См. Кэмпбелл. «Тысячеликий герой»
15 Евангелие от Фомы 1.113.
250
VII1
АМОР
ЖЕНСКОЕ НАЧАЛО В ЕВРОПЕЙСКОМ
РЫЦАРСКОМ РОМАНЕ1
В далеком 1957 году я был в Японии на конференции
с Митчем Айяди и Джо Китагава, двумя ведущими специ-
алистами по сравнительному религиоведению из Университета
Чикаго. Оба, Митч и Джо, находились в Японии с женами, я
же приехал один. Мы собирались вместе отправиться на поезде
из Осаки в Кобе. Японские поезда очень пунктуальны — если
они опаздывают на две секунды, следует публичное заявление
с извинениями.
Поезд приближался к станции, двери открылись. Мы шли к
поезду. Две наши дамы — впереди; Джо, Митч и я шли рядом,
а за нами — носильщик с багажом. Поезд прибыл. Когда двери
открылись, две дамы вошли в него, двери закрылись, и поезд
отправился в Кобе.
Сначала мы расхохотались, но потом вспомнили: «Боже
правый! Наши дамы не говорят по-японски!». В Кобе целых
три станции, и мы провели вечер в поисках потерявшихся жен.
Потом носильщик пояснил Джо: «С японскими женами такого
никогда не случается; они идут за нами».
Этот случай вызвал в моей памяти слова, которыми закан-
чиваются «Фауст», — и я хочу сделать их одной из основных
' [Эта глава основана на серии лекций «Женское начало в европейском мифе и
рыцарском романе, I. II, III» прочитанных 5 апреля 1986 года (L919—921); на двух
лекциях «Великая Богиня, I и II», прочитанных 13 ноября 1982 года (L836—837);
и на расшифровке незаписанной лекции «Великая Богиня», прочитанной 21 апреля
1983 года в Новой школе социальных исследований в Нью-Йорке.)
251
•л <
•л£ Jg
ся Модемна — у(«т8« a«sw?w (psw
сла:с£&х ха:к№. comicta. Фргкуьх. дета Ksuaasymna)
лС
?. *°«c*»e*>sc
пнашего pasrooupei: «Das faang* 'WeiWkhg. /Zithi .«rat A.yv
ix Вечная аееистлеекноста. / Тяметгнаекней»)/ Верюгмсяктоиу
гэдвру, когда мм пмталэсь найти ониа спутниц,.
Все эти историк о взаимсотгиошкиккх мужчин и жекадим
рпязяяются в мелдак деталях, вждабеко в-зспрзедводийсыж
5мч:ая&, которые йсы считаем зджо собой раауые&ощиьС’Ы,
нго огагс с-орождещл □ротиыми сигнскпви1иямя; укоряксгымв
? дллгком прошлой. Г&зоря о же-зском начале г эальдягой
кул.ъ1гург: я жзчу представить /;»е ссюервшеянэ лроткнопо-
кожмъое 'грао^ии, отразившиеся s современном ку/лтурноы
гза.млдки. Первую я бы гааязал европейской традицией: «Dee
Siyjg-Wei&ijc.’ie, / Zis'hi «гае йапал», — в ней акевкцкка ysse,
го крайней мере, г. 25 О'ЙО года до и. в- бмла фундаментальной
фигурой. Палеолитические сиеадеры и мизшэтсорные йкгурки
’ Гете. И. 12110-1241.
252
Венеры относятся ко времени первого появления человека
разумного в Европе.
Около 10 000 лет до н. э. наблюдаются признаки сель-
ского хозяйства и приручения животных. Человек движется
от охоты и собирательства к оседлым сельскохозяйственным
общинам. Община постепенно увеличивается, и некоторые
поселения становятся важными торговыми центрами; потом
они превратятся в крупные города. Первые города в истории
мира появляются в Месопотамии и чуть позже — в долине
Нила в IV тысячелетии до н. э., то есть около пяти тысяч лет
после появления сельского хозяйства. Весь интервал между
10 000 и 4000 годами до н. э. — это неолит, новый каменный
век, и основным божеством является Богиня. Женщина рожает
и выкармливает, и то же самое делает Мать-Природа. Магия
женщины и волшебство Земли происходят из одного корня.
Эта глубинная связь является фундаментальной.
Из определенных центров, где доминирует Богиня, распро-
страняется и передается в другие области искусство земле-
делия. Нам известны три основных центра. Один из них был
в Юго-Западной Азии и Юго-Восточной Европе; другой —
в Юго-Восточной Азии в области Таиланда; а еще один —
в Мексике и Центральной Америке. В других частях мира,
где не было плодородных речных долин, зато простирались
широкие равнины, в которых преобладали охотники, одомаш-
нивание животных становится более важным, чем растение-
водство, и там распространяются пастушеские племена. В этих
землях главенствовали мужские божества, а богини чаще всего
выступали в роли их жен.
С другой стороны, в земледельческих системах Богиня
имеет огромное значение. Она — это Оно. Она не только
творец вселенной, она является вселенной, и мы — ее дети.
Как человек происходит от матери и является телом и сущно-
стью матери, так и мы происходим от вселенной.
В Индии, где женский принцип был исключительно важен
и преобладает посей день, период мужского доминирования имел
место во время арийского вторжения во II тысячелетни до н. э..
Но потом богиня вернулась спустя шесть или семь сотен лет.
Теперь она пришла в обличье Кали. Богиня возвращается, и мы
253
A«<
KoAU tZfaey
fay.cwfc «с-a jV.^cwa, дздзд иоммстсш,)
251
читаем о ней в великой истории «Деви-махатмья», «Великая
Хвала Богине». Боги, которые все были ее детьми, не могли
победить монстра — чудовищного Буйвола. Тогда они стали
в круг и отдали все свои силы, возвращая их в то место, из кото-
рого те происходили. В этот момент возникло большое темное
облако, и из него вышла прекрасная фигура богини с восемнад-
цатью руками, в каждой из которых она держала одну из сил
богов. Кали отправилась к чудовищу и победила его.
Это ответ Мардуку, который убил богиню пропасти,
Тиамат, и думал, что сила теперь его.
Мы видим: когда боги обнаруживают свое бессилие, они
понимают, что должны отдать силу туда, откуда изначально
вышли: женскому началу. В нем — сила жизни, которая
живет в нас, и ее естественный и так называемый сверхъе-
стественный аспекты. В греческом мире мы также наблюдаем
развитие мистических культов богинь — Деметры и Персе-
фоны, а в Египте — Исиды и Нефтиды. Они — открывающие
пути к возрождению. Эта их символика переходит в символ
Богородицы — Мадонны.
Тем не менее в более сложных мифологических образах
Упанишад, представляющих синтез двух позиций, мы видим,
что в роли творческого божества выступает сама Вселенная.
Существует замечательный отрывок в Брихадараньяка Упани-
шады, относящийся примерно к IX веку до н. э.. Здесь боже-
ственная личность, брахман, изначальная энергия, проявлением
которой мы все являемся, говорит о себе: «атман» («Я»).
Теперь это не мужчина или женщина, это Оно. И оно говорит
«Я», только когда пугается. «Оно» боялось, что будет убито.
А потом рассуждает так: «Чего же мне бояться, ведь нет ничего,
но только я?». Не успев развеять свои опасения, оно думает:
«Хотелось бы, чтобы здесь был кто-то еще». Это два главных
влечения жизни: страх и желание. Исполненное желанием, что
должно быть что-то еще вне его, оно вырастает до размеров
мужского и женского, всеохватывающего, а затем разделяется
пополам. Тогда мужское порождает мир с помощью женского,
и он впервые объединяется с ней в антропоморфной челове-
ческой форме, и она думает: «Как он может объединиться
со мной, ведь я происхожу от его сущности?». Она обратилась
2S5
в кобылу, и он в жеребца, и он соединяется с ней. Она обра-
тилась в корову, он — в быка. Их метаморфозы продолжа-
лись далее, вплоть до муравьев. А потом он посмотрел вокруг
и сказал: «Я излил все это; Я есмь это».
Суть в том, что мы едины с божеством. Вы можете сказать
это, если мыслите в контексте мифологии Матери-Богини. Но
если кто-то в нашей традиции говорит: «Я и Отец — одно»,
его распинают. Иисус был распят именно за то, что сказал это.
То же самое произошло с исламским мистиком аль-Халладжем
девятьсот лет спустя. Утверждать единство личности с боже-
ством в этих мифологиях является богохульством.
Итак, мы получили две совершенно противоположные
традиции. Одна фиксируется на видимом мире и его отдельных
формах, так что, когда вы говорите «Я», вы думаете о вашей
отдельной форме и вашем отличии от других. А другая мифо-
логия смотрит с трансперсональной точки зрения, признавая,
что мы все происходим от одной жизни, мы все — одно
сознание. Мы — индивидуальные характеристики того, что
является трансцендентным для индивидуации, и в то же время
мы — люди, индивидуумы.
Одна из проблем мифологии и религии — способность
испытать эту открытость для других как единство с самим
собой. Мы называем это состраданием, Mitleid (буквально,
по-немецки — «страдание вместе с кем-то») — с ним приходит
понимание, с ним приходит идентификация, этому противопо-
ставлена отдельная душа, которая, согласно нашей ортодок-
сальной традиции, сотворена и при этом — вечна. С точки
зрения логики это звучит абсурдно, но это то, что мы имеем:
индивидуум, созданный как отдельное существо.
На протяжении IV, III, II и I тысячелетий до н. э. происходит
вторжение со стороны пастушьих народов в районы земледелия.
В западном мире наблюдаются два направления вторжений
народов. Один: семиты — пастухи коз и овец, они преобладали
в Сирийско-Аравийской пустыне и пришли оттуда как бедуи-
ны-мародеры, грабители и завоеватели. Читайте Книгу Судей,
читайте книгу Иисуса Навина, и волосы у вас встанут дыбом —
это не те главы, которые я обычно рекомендую. К примеру,
взятие Иерихона: «Убейте всех, кто в городе», — приказ,
256
отданный тем же Богом, который пару месяцев назад сказал:
«не убий». Вы можете это себе представить?
В этот же период с севера пришли так называемые арийцы
или индоевропейцы. Они вторглись в Центральную Европу,
на юг Италии, Грецию, Персию и Индию, и на запад, в Велико-
британию и Ирландию. Все современные языки Европы, кроме
баскского, происходят из этого индоевропейского корня. Самые
дальние северо-западные — кельтские языки Ирландии, язык
острова Мэн, Шотландии, Уэльса и, формально, Франции.
Основное кельтское вторжение началось около 1000 года
до н. э., примерно в то же время, когда так называемая культура
Гальштата продвинулась в Центральную Европу.
Когда (примерно в 50 году до н. э.) Цезарь завоевал Галлию
и Британию, ту местность, где сейчас расположена Франция,
и Британские острова населяли кельтские народы. Рим захватил
эту территорию и владел ею с 50 года до н. э. до примерно
450 года и. э. К середине V века солдаты начали жало-
ваться на вес своих рюкзаков и на то, сколько миль им прихо-
дится проходить за день. Все стало постепенно разваливаться.
Римская империя превысила допустимые размеры и начала
отступать. Дунай служил северо-восточной границей империи,
а на северо-западе мы видим другие индоевропейские народы —
германцев. С востока нажимали персы. Таким образом, Рим
начал двигаться к упадку, и завоеватели ушли из Англии.
Тем не менее римские войска защищали Британию от втор-
жения. Как только римские войска ушли, кельты, прежние
обитатели этих земель, начали совершать набеги из Шотландии
и Ирландии. Слово «Seal» на самом деле означает «налетчик»
и относится, прежде всего, к ирландцам. В то же время немецкие
захватчики ударили с северо-востока. Это были те, кого мы сейчас
называем англичанами: англосаксы и юты, пришедшие с терри-
тории, где в настоящее время расположена Дания. Они завоевали
территорию, удерживаемую римлянами, и она стала называться
Англией. Ноте земли, куда Рим не вошел, а именно Шотландия,
Уэльс и Ирландия, оказались неподвластными англосаксам.
Еще одна важная вещь, которую следует помнить, когда
мы говорим об истории мифологии в Европе. Наше распростра-
ненное понятие об английской истории начинается с периода
257
отступления Рима и вступления англичан на Британские острова,
но до этого там жили кельты. Кельты тоже были захватчиками:
перед ними на островах обитал великий народ старого неолита
и бронзового века, народ земледельцев, оставивший величе-
ственные мегалитические памятники по всей Ирландии начиная
с 2500 года до н. э.
В кельтском мире мифология Богини-Матери была домини-
рующей. Затем, когда пришли воинственные германцы, старые
кельтские боги отступили в волшебные холмы, холмы фей.
Большинство сказок Европы родились из кельтской
традиции. В Ирландии сокрыто множество волшебных холмов.
Первое, что следует помнить о холме фей: он невидимый, и никто
не знает, где именно он расположен. Еще одна замечательная
вещь, связанная с волшебными холмами: вы можете идти, думая,
что двигаетесь по прямой, но вы пойдете вокруг холма фей, ибо
он недоступен. И все же мир фей находится всего лишь на одно
измерение глубже видимого мира; он повсюду. Феи обитают
в силах природы. Потому они так влекут нас, так полны очаро-
вания, что их природа и наша бессознательная природа, наша
глубинная природа — одно и то же. Феи — представители этой
вечной энергии сознания, лежащей в основе всех предметных
форм жизни. Они принадлежат Богине-Матери.
В Средние века, в частности, в XII и XIII веках, в Европе
наблюдался значительный всплеск кельтского мышления. Его
главным проявлением стало создание цикла романов Арту-
рова цикла. Все романы о короле Артуре и поисках Грааля
основаны на кельтской тематике, их корни уходят в глубокую,
глубокую древность.
XIII век был веком Богородицы. Богиня возвращается
в христианскую традицию, исключающую Богиню, благодаря
образу Марии, Матери Божьей. Таким образом, в католицизме
(в частности) происходит последовательное возвеличивание
Девы, начиная с V века нашей эры и до наших дней.
Святой Павел долго задавался вопросом: было ли христи-
анство предназначено и для язычников, и для евреев. И Павел
сделал свой выбор в пользу язычников. Одним из его товарищей
был грек, Святой Лука. Именно в Евангелии от Луки появ-
ляется образ непорочного зачатия. Вы не найдете его в книгах
258
от Матфея, Марка, Иоанна, которые все были евреями.
Но о непорочном зачатии написано в Евангелии от грека Луки.
В еврейской традиции нет такого понятия, как непорочное
зачатие, эта идея ей полностью противна. О нем не говорят
открыто, но, обратившись к истории о том, как Сара родила
Исаака, когда ей было около 108 лет («Сара засмеялась»)3, мы
понимаем, что с точки зрения мифологии это тоже непорочное
зачатие. Прочитайте внимательно историю рождения Самсона.
Самсон не был евреем, он был филистимлянином, то есть индо-
европейцем. История его рождения очень близка к истории
о девственном рождении, но на самом деле непорочное зачатие
не принадлежат к традиции Ветхого Завета.
Непорочное зачатие представляет рождение духовной
жизни в человеке как биологическом существе. В мифологии оно
не имеет ничего общего с биологической аномалией. В индий-
ской системе kundalini первые три чакры — это наше животное
рвение к жизни, животный эротизм и животная агрессия.
Затем на уровне сердца происходит рождение чисто челове-
ческого намерения, чисто человеческой реализации возможной
духовной жизни, которое затем отводит все другое на второй
план. Символ этой чакры в системе кундалини — соединение
мужского и женского органов: треугольники, смотрящий вверх
и обращенный вниз. На этом уровне генерируется духовная
жизнь, и в этом значение непорочного зачатия.
Непорочное зачатие появляется практически в каждой
существующей в мире традиции. Мифы американских индейцев
полны историй о непорочном зачатии. Кетцалькоатль был
рожден девственницей, он создал человека, умер и воскрес.
Одним из главных символов Кетцалькоатля был крест4. Когда
испанцы-католики вошли в Мексику, они не знали, как к этому
относиться. Завоеватели придумали два объяснения. Первое —
что Святой Фома, апостол Индии, добрался до Америки
и принес туда учение Христа. Но поскольку эта земля
3 Книга Бытия 18:12.
4 Кетцалькоатль — ацтекский бог в Центральной Америке, часто
изображаемый как пернатый змей. См. Кэмпбелл. Тысячеликий герой.
259
так далеко от Рима и его власти, учение в Америке «ухудши-
лось», образ Сына Божьего превратился в это чудовище, назы-
ваемое у ацтеков Кетцалькоатль. Другое объяснение гласило,
что дьявол издевается над их собственной традицией, чтобы
сорвать их миссию. В любом случае, пришельцы признали:
это был тот же бог, но в другом, местном виде.
Боги представляют мистические принципы, возможности
человеческого опыта, и они принимают различные формы
в различных культурах в соответствии с окружающей средой,
историей, и требованиями культуры, как вариации духовной
жизни. Как человеческие формы варьируются в различных частях
мира, так и мифы представляют невидимые диапазоны вариаций
психики. Еще один момент: если культура — культура захват-
чиков, акцент ставится больше на культуре, чем на природе.
Мифология Богини — это Мать-Природа, которую мы слышим,
и эта мифология Матери-Природы глубоко универсальна.
Как я уже указал, воинственный народ, борясь за свое
существование против других, делает акцент на специальных
общественных формах и своем образе жизни. Поэтому мы
наблюдаем социальные, а не природные акценты. Это может
зайти так далеко, что допускается попытка отмены природы,
как и происходит в Ветхом Завете. Перечитайте Исход, Левит,
Числа, Второзаконие: законы, законы, законы. Как провести
пробор на волосах, как сморкаться, что можно есть и что нельзя.
Это не имеет ничего общего с природой; это связано с тем, что
мы делаем, что держит нас в едином обществе. Мы не можем
объединиться с кем-то еще, нас не перепутают с кем-либо.
Законы питания, и у браминов, и у евреев, изолирующие — для
этого они и существуют. Просто прочитайте их; они не имеют
смысла в каких-либо других условиях.
Природная мифология и социальная мифология нахо-
дятся в противоречии друг с другом: мифология Бога акцен-
тирует социальный аспект, а мифология Богини акцентирует
аспекты природы. Библейские патриархи приходят с соци-
альным акцентом: все иное отвратительно и должно быть унич-
тожено, вместе с чужими богами. Как предупреждает Вторая
книга Царей «Нет Бога по всей земле, но в Израиле». Точка.
С человеческой точки зрения это вопиющее заявление. Богиня
260
Рас. $45. Сяздвлк
fjcMMkS жвдаиа», «исдюч. Ш«адм> tx. 250Q зада до ч.
народы сегодня, вы видите, что мужчины делают тяжелую
работу, готовят почву, но сеют семена женщины. Это их
магия. Когда был изобретен плуг, когда возникло нечто,
действующее по аналогии с половым актом, с пахотой Мате-
ри-Земли, мужчины взяли на себя работу в сельском хозяй-
стве. Богиня осталась главной фигурой. В Старом Бронзовом
веке сельскохозяйственная система распространилась по всей
Европе, ее признаки до сих пор можно найти в Ньюгрейндже
в Ирландии (ок. 2500 года до н. э.) и Стоунхендже в Англии
(1700—1800 годы до н. э.).
Но вот приходят захватчики — воинственные индоев-
ропейские народы. На Британских островах первой волной
пришельцев были кельты.
Типичная кельтская история — воин, преследующий оленя
в лесу. Олень исчезает в холме. Олень — это Богиня. Она —
королева холма. Охотник попадает в холм по волшебству
и становится ее любовником и защитником. Он остается с коро-
левой, как ему кажется, шесть месяцев или год, а затем говорит:
«Я хотел бы вернуться, увидеть, как там мои друзья».
Королева пытается отговорить его, но гость продолжает
просить, и, наконец, она говорит: «Ну ладно. Иди. Но не сходи
с коня». Она дает ему свое согласие, и он уезжает.
Выйдя из холма, он видит, как все изменилось. «Боже мой,
прошло триста лет!» Вокруг ни одного знакомого лица, все
исчезли. Он пребывал в прекрасном месте природы, которое
находится за пределами времени. Вступление в вечный холм,
холм фей, — это проход в царство бессознательного, где не
слышен ход времени. Это место, где вам снится, что ваши отец
и мать живы и говорят с вами, и все умершие тоже там — вы
находитесь за пределами области времени.
Итак, наш герой едет верхом и роняет перчатку. Забыв
о запрете, он наклоняется, чтобы поднять ее, но, прикоснув-
шись к земле, рассыпается пеплом.
Это старая кельтская тема, но такая же история есть
и в японской мифологии. Интересно, что период великого твор-
ческого всплеска в добуддийской Японии в VI веке до н. э. —
это тот же период, что и в дохристианской кельтской Европе.
Многие темы переходят из культуры в культуру.
262
Эта социально ориентированная мифология приносится
с Ближнего Востока в Европу как христианство и наклады-
вается на местную мифологию, ориентированную на природу.
Мифология Библии не имеет ничего общего с европейским
опытом. Это наслоение, накладывающееся на то, что уже
есть. Библия была принесена силой оружия и поддержива-
лась огромной мощной властью. Кризис наступил в конце
IV века нашей эры. В это время Феодосий Великий заявил, что
в Римской империи не будет позволена ни одна религия, кроме
христианства, кроме того, были запрещены какие-либо вари-
ации христианства за исключением признанного византийским
престолом. Люди начали сразу же прятать и закапывать свои
священные предметы, чтобы защитить их от вандализма ранних
христиан, а этот вандализм был просто невероятным. Путеше-
ствуя по морю в восточной части Средиземноморья — Греции,
Сирии, Египте, — вы сможете увидеть красивые памятники,
которые были намеренно разбиты. Сознание отказывается
верить в то количество энергии, которое было потрачено на их
уничтожение. Акрополь и другие великие храмы не развалились
сами по себе. Они были разбиты вандалами. А эти святилища
представляли красоту богини. «Не поклоняйся идолам!»
Но не только произведения язычников подверглись атаке
фанатиков. Прелаты решали, какие книги в Библии считать
каноническими. Любые другие подлежали сожжению. Именно
тогда были похоронены коптские свитки Наг Хамма ди, Еван-
гелие от Фомы и подобные им тексты.
Библейская традиция и традиция Богини радикально
противостояли друг другу. И если библейская традиция укре-
пилась в европейской культуре, то живой поток традиции
Матери-Земли удалось сберечь, но теперь он протекал под
ее поверхностью. В Ветхом Завете мы читаем в начале книги
Бытия: «доколе не возвратишься в землю, из которой ты взят,
ибо прах ты и в прах возвратишься»5. Но Земля — не прах,
Земля — это жизнь, она наполнена жизненно важным значе-
нием. А этот бог, вторгнувшийся на ее пространство в самом
3 Книга Бытия» 3:19.
263
конце, стремящийся забрать себе все, он порочит саму Землю
и называет ее прахом? Вот что он говорит вам: «Ты действи-
тельно — дитя твоей матери, и ты вернешься к ней. Однако, она
ничто, она — прах». Точно так же вы читаете в книге Бытия
(1:1): «Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною,
и Дух Божий носился над водою». В книге не говорится, что
бог создал воды. Воды — это Богиня, она была прежде времен.
В Притчах она возвращается как богиня мудрости София.
Она говорит: «Когда Он уготовлял небеса, я была там. Когда
Он проводил круговую черту по лицу бездны...»6 Так она
говорит. Это та же самая старая мифология, которая была
у вавилонян и шумеров. Эго две силы: женская — питания,
и мужская сила напряжения, их отношение и творческое взаи-
модействие. Но в Библии мужская сила была антропоморфна,
воплощена в виде человека, а женская сила была уменьшена
до состояния элемента — стала водой. Сказано: «Дух Божий
носился над водою»7. Это не «воды Богини», а только «воды».
Она устранена. Но она всегда возвращается.
Очень интересно наблюдать, как мужчина-завоеватель
пытается взять верх. Он говорит вам: «Это Бог». Но ваше
сердце знает: «Нет, это не так, это мать». Я люблю задавать
вопрос: «Кто хочет в лоно Авраамово?».
Таким образом, в нашей традиции мы приходим к обманчи-
вому наложению. Но уже в самом этом наложении проявляются
ключи, открывающие пути к изначальной мифологии Боги-
ни-Матери. Ведь мифология Бытия до главы И — это мифо-
логия старого Шумера: мифология потопа, мифология башни,
мифология творческого существа, распавшегося на две поло-
вины — Адама и Еву, мифология его ребра (или, как говорит
Джойс, «супруга размером с котлету»). Все это захват власти
Богини-Матери.
Один из самых интересных мотивов Богини-Матери сохра-
нился в истории о Каине и Авеле. Сэмюель Крамер, ведущий
переводчик шумерских текстов, приводит очень интересный
6 Книга Притчей. 8:27.
’ Книга Притчей, 1:2.
264
текст, датируемый 2000 годом до н. э., в котором пастух
и земледелец борются за благосклонность Богини8. Земледелец
говорит: «О, я дам тебе пшеницу и испеку для тебя хлеб».
Пастух говорит: «О, я дам тебе сыр и молоко».
Богиня говорит: «Я возьму дары земледельца».
После этого возникает книга Бытия из традиции Иеговы.
Она датируется приблизительно 800 годом до н. э. В ней Каин
и Авель борются за благосклонность мужского божества, и он
выбирает дары пастуха. Зачем? Но разве сами израильтяне
не были пастухами? Разве они не приходят в мир городов?
И разве Каин не основывал города?
Все библейские мифы демонстрируют то, как мужчина пере-
нимает роль, изначально естественно и справедливо принадле-
жащую женщине.
Если мы обратимся к основным мифологиям Европы, мы
находим четыре основательные, развитые мифологии, связанные
с природой: кельтскую, германскую, мифологию Италии
и Рима, а также греческую. Это были зрелые мифологии,
в каждой из них основой была Богиня. И в каждой из них вы
обнаружите аналоги: три судьбы, три Норны. Судьба направ-
ляет нас так же, как «Вечная женственность влечет». То же мы
читаем у Сенеки: «Ducunt Volentет Fata, Nolentem Trahunt»
(«Желающего судьба ведет, нежелающего — тащит»)9. Это
хорошее указание: это руководство нашей природой. Однако
наш разум может поставить нас в конфликтные отношения
с вашей природой — а представляет природу Богиня.
Дева Мария
Евангелие от Луки, в котором Дева зачинает Христа
от Бога, возникает после культа мужского абсолютизма
Ветхого Завета.
8 Samuel Noah Kramer, «Sumerian Mythology: A Study of Spiritual and Literary
Achievement in the Third Millennium В. С.» (Philadelphia: University of Pennsylvania
Press. 1998).
9 Сенека, «Нравственные письма к Луцилию», 107,11
265
Рас. Мб. Млрыя ks пдояоле, с Храмю* .w х<ъс««ях, в
собаке. fсекись' камень, госглхя, Фреями, Х5У **ж)
Ц Е 431 году Эфесский -собор, сс-отоявшейся в городе Арте-
Кды, сб^енл Маржв а»сткнъс'и ВзссцэадйЩЕЙ, Мзгкры-з
Б-ожьен. С того аремекн и до XIII эгка юг соборы гоэеодклвсь
3 82 ЧССТО. О'на - ПОСрВДНИЦД, ЮЙО НИКТО ЫЛМККТ И1рнблЕ-
Ьвппыя к San напрямук?, и его, безусловно, праздя. Едяи-
ствениый &и-, й «второму ны моаветс сбрагатас.^ — его бог,
шторсго МОЯКЯО ПОСТИЧЬ. А кто споссбеи ДОСТИЧЬ Пота? Таким
фразой.; вы ^иблмаойчесь к Босу чфее Матт, через иеютнаж
з«л1©й челоЕвчегл'ЗЙ природы, и?ж адмятся sa вас. Ей не я-зкдо-
кяются, ее яочлупйюкг, она почти ботинж. Ota и« шаиет 'Л±ггь
Ьдапвягчно отвесеяй х иапегори» бота, но ®и да?его« титул сорат-
iflscysH спасителя.
Вы ияасвть какга'и ее на азпадном портале собор© в Шарфе
! рели Исида или Кибелы, где ©на эссседаст на троке и ©ада
авл.»ется троком Императора, Гсолода Мира, .Христа. Ииенчс
Ьиа дает его миру, так ш хак Майя дает шару все имена
и (Цюриы. Все 5зги рсскдаштоя ст матерев: она Мать Формли,
Ьна Мат» Имен. З'д ней — трахяде-здезгпюсть, и, «гзачипг, она
Ьрищпгааляят тоансдечденггвсе, и яшелге г. hhsa п^гтш^^змсА,
2рин£длея£цще>е будущему; ока — нетечнмзг к заверашекие. Зто
□склонение ® впчитяиве женской силы в яападном мире..
Кб
1
Королевский двор любви
В средневековой Европе попыткой ассимилировать и
объединить противоречащие друг другу способы мышления,
мифологии и философии стали легенды о рыцарях Круглого
стола короля Артура. Кельтская культура имела в Европе
огромное значение. Период кельтского влияния, начав-
шийся на заре I тысячелетия до н. э., достиг своего апогея
в V веке до н. э., когда кельтам почти удалось захва-
тить Рим. Легенда гласит, что Рим спасли гуси из храма
Юноны, поднявшие шум, когда варвары пытались штурмо-
вать Капитолийский холм.
Римское завоевание Британии привело к наложению
античной мифологии на кельтскую, но проблем при объеди-
нении не возникло. Все те же боги затем появляются в европей-
ских сказках, возникающих в XI—XIII веках.
Римляне отступили из Англии около 445 года н. э., им на
смену вторглись англосаксы. Британских королей на юге Англии
поддерживал и защищал некто по имени Артур или Артус (его
имя происходит от того же корня, что и «Артемида»). Этот
персонаж описан в летописях Гильдас10 11 и Ненния11 VI и VIII
веков как dux bellorum («вождь на поле брани»). Артур,
вероятно, римлянин по происхождению, был опытным воена-
чальником и важной фигурой для обороны Британии. Артуру
приписываются двенадцать сражений (число «двенадцать»
говорит нам, что его связывают с богом солнца), и в каждой из
этих битв он уничтожил множество врагов.
Наконец, в одном из боев он сам был убит. В это время
англы и саксы захватывают территорию, которая сейчас назы-
вается Англией.
Кельтские беженцы покинули южную Англию и бежали
через пролив во Францию, в Бретань, ставшую их новой
10 Гильдас Мудрый, «О разорении Британии», в кн. Беда Достопочтенный.
Церковная история, пер. В. В. Эрлихмана. М.: Алетейя. 2001.
11 Ненний. История Бриттов, пер. С. А. Ошерова, в кн. Гальфрид
Монмутский. История бриттов. Жизнь Мерлина. М. Наука. 1984.
267
родиной. В Бретани они создали легенду, известную как
Надежда Бретонцев. Она гласит, что Артур однажды придет
вновь и вернет им их землю, Великобританию.
Таким образом, Бретань — один из основных центров
зарождения Артурианы. Традиция начинается с устных легенд
о возвращении Короля Артура. Где же в это время он сам? Он
мог бы жить в одном из трех мест. Прежде всего на ум приходят
великие курганы, в одном из которых спит, ожидая своего
времени, Артур.
Второй вариант легенды гласит, что он ждет на Авалоне,
на сказочной земле, скрытой в западных морях, куда его, умер-
шего или раненого, доставили три королевы-волшебницы, где
он спит, погруженный в вековой сон. Прошли столетия, но он
по-прежнему покоится в одном из этих волшебных холмов или
на волшебном острове, откуда ему суждено вернуться. Слово
«Авалон» родственно слову «яблоко». Это земля золотых яблок
Гесперид, сокрытая за пределами видимого мира. Эта идея грече-
ская и в то же время кельтская. Вновь эти две традиции собра-
лись вместе: мы видим европейский волшебный край, где живет
герой, думая, что прошло совсем немного времени, на самом же
деле прошли столетия, и он вернется, чтобы спасти нас.
Третья версия предполагала, что Артур находится у анти-
подов. В Средние века, несмотря на распространенное
убеждение, что в то время мир представлялся в виде диска,
существовало мнение о том, что мир был шаром, где суша
находилась в северном полушарии, а южное полушарие было
покрыто водой. На противоположной стороне сферы находился
край антиподов, ниже или за пределами океана, где, возможно
и оказался Артур.
В «Божественной комедии» Данте Вергилий через Ад ведет
поэта на остров Чистилища, на дальний край мира. Когда Колумб
впервые подошел к южноамериканскому материку и увидел
могучую реку Ориноко, он был убежден, что видит одну из четырех
рек, о которых говорится в Библии. Люди верили, что они текли
из Эдема, расположенного на вершине горы Чистилища.
Итак, перед нами мифологический мотив возвращения
Артура — бывшего и будущего короля. В это время в лите-
ратуре происходит настоящий прорыв: появляется «История
268
королей Британии» Гальфрида Монмутского. Вы найдете в ней
много знакомых историй. Некоторые из его тем использовал
Шекспир: Король Лир, например, с его сказочным мотивом
разделения королевства, или легенда о Цимбелине. В конце мы
читаем историю битвы за Британию и рассказ о жизни Артура.
В этой версии он уже король.
Воин, помогающий защитить королей, в народной памяти
сам стал великим королем. Первая записанная история расска-
зывает об Артуре, короле маленькой державы бриттов,
бросившем вызов Риму. Артур со своим войском отправился
в поход на Рим, но внезапно получил известие о коварных
кознях своего племянника Мордреда и жены Гвиневер, заду-
мавших занять его трон. Артур возвращается, и начинается
его последнее сражение. Гвиневер в этом рассказе выведена
как амбициозная и недооцененная жена. Ранняя история почти
никак не связана с более поздним романным циклом.
Такова история Артура, известная в англо-саксонской
Британии. В 1066 году норманны, выходцы из Франции,
завоевали Британию и овладели ею. Кельтов победили англи-
чане, а англичан — норманны. Несколько столетий после
этого события никто из аристократов не говорил по-английски.
Дворяне общались на французском, английский же язык вытес-
нили на скотный двор. Когда мясо на столе, мы называем его
«телятина», или veau — это французское слово. Когда оно во
дворе, это «теленок» (calf), — английское слово. Англичане
разводили овец (sheep), в то время как норманны ели баранину
(mouton). Таких примеров множество.
К чему же мы пришли? Кельты, англичане и норманны —
все вместе оказались на этом маленьком острове. Телевизоров
в те дни там не было. Чем же заняться долгими зимними вече-
рами? Наши герои, чтобы скрасить досуг, приглашают бардов;
как правило, это были кельтские барды, исполнявшие в замках
высшего общества свои баллады на норманнском француз-
ском. Это прекрасное сочетание норманнского французского
и кельтской культуры порождает всю литературную традицию
кельтских мифов и сказок, с кельтскими героями и героинями,
одетыми в средневековые костюмы и исповедующими христи-
анство, но действующими в очень старых историях.
269
Норманнские дворы были не только в Англии, большинство
их находилось во Франции. Жанна д’Арк освободила Францию
от англо-нормандского контроля только в пятнадцатом веке.
Но в давние времена была еще одна прекрасная леди, Элео-
нора Аквитаснкая (1122—1204), полноправная наследственная
правительница юго-западной части Франции, жена двух
королей, мать трех королей и бабушка всех, кто в последующих
поколениях предъявлял претензии на королевский трон. Она
вышла замуж за короля Франции Людовика VII, отправилась с
ним в крестовый поход и, вероятно, заскучала. Итак, однажды
утром проснувшийся король обнаружил, что Элеонора исчезла.
Вы думаете, женщины только сейчас такие могущественные?
Нет, они были достаточно властными и в средневековье — эти
дамы знали, как позаботиться о себе.
Элеонора уехала, чтобы выйти замуж за другого короля:
Генриха II Плантагенета, короля Англии. В приданое она
принесла большую часть Франции. Королева стала матерью
сыновей короля Генриха: короля Ричарда Львиное Сердце
и принца Джона. Она же — мать детей короля Людовика,
в первую очередь — Мари де Шампань.
Мари де Шампань (1145—1198) была еще одной заме-
чательной женщиной. Королева-регент Франции с 1181 по
1187 год. Ее двор — сердце возрождения гуманизма, пред-
вестник Ренессанса. Придворный поэт Марии — Кретьен де
Труа, именно ему приписываются самые ранние версии боль-
шинства романов Артурианы.
Средневековые поэты никогда не утверждали, что придумы-
вали свои истории; они всегда ссылались на источник (matiere)
и переосмысляли, усиливали и развивали традиционную тему
(san). Истории, обработанные Кретьеном де Труа в 1165—1195
годах, представляют во многих отношениях антологию романов
о короле Артуре. Он написал раннюю версию повести о Тристане
и Изольде. Она была утрачена, но ее подхватили другие авторы.
Так эта тема стала одной из доминирующих в Средние века.
История Тристана — выбор любви, что превыше брака.
Брак в средневековье — как и в на протяжении большей
части истории человечества — был социально организованным
мероприятием, в котором семья заключала договоренность
270
по политическим или финансовым причинам. В XII веке во
Франции нарастает протест против такого подхода; протест,
провозглашенный трубадурами и всей традицией Amor. Если
вы записываете Атог задом наперед, вы получаете Roma —
церковь и таинства брака; Атог означает пробуждение сердца.
Поэты или трубадуры из южной Франции писали на прован-
сальском языке. Этот том мир, из которого пришла Элеонора
Аквитанская — ее дедушка, Уильям X Аквитанский, был
первым трубадуром.
Вопрос «Что есть любовь?» вызывал множество споров
и душевных волнений. Что есть Л mor? До этого момента
на христианском Западе существовало только две модели
любовных отношений. Прежде всего, это похоть, которую
я определяю как стремление половых органов друг к другу
(такому стремлению все равно, кто является обладателем
органов, значит, оно безличное). И противоположное похоти
agape, или духовная любовь — «Возлюби ближнего, как самого
себя»12 — и снова безличное явление.
И все же великая отличительная черта Европы — признание
индивидуальности, личности. Нет в мире другой культуры,
в которой наблюдалась бы традиция портретной живо-
писи, подобная западной, — вспомните того же Рембрандта.
В человеке сокрыт глубокий смысл. Атог — это любовь
личностей, встреча взглядов. Чудесный провансальский поэт
Гиро де Борнель создал определение любви, распространив-
шееся на всю традицию трубадуров. Слова сказаны, конечно,
с точки зрения любовника, а любовник всегда мужчина,
а возлюбленная — женщина:
«Глаза — разведчики сердца. / Глаза идут вперед,
чтобы найти образ и показать его сердцу. / И если это
нежное сердце, то Атог, любовь, зарождается в нем»13.
12 Евангелие от Марка 12:31; Евангелие от Матвея 22:39.
13 Girhault de Borneilh. «Таш cum los oills el cor», from John Rutherford. The
Troubadours: Their Loves and Their Lyrics (London: Smith and Eider, 1873; General
Books, 2010), pp. 34—35.
271
Нежное сердце —• это ключевое слово: нежное (gentle).
В другой традиции этого периода сердце называлось благо-
родным (noble), как правило, это было связано с делами воинов.
Нежное сердце — сердце, способное любить, а не просто
испытывать вожделение. Это прекрасное определение: Amor,
любовь, возникающая, когда встречаются взгляды.
Великая история Лтог — повесть о Тристане и Изольде.
Известно, что Кретьен де Труа написал свою версию этой
легенды, но она до нас не дошла. Величайшая из существующих
версий создана Готфридом Страсбургским в начале XIII века.
Тристан — молодой сирота, родившийся в Бретани, колы-
бели романной традиции. Чрезвычайно талантливый юноша, он
владел множеством языков, играл на множестве музыкальных
инструментов, не было предела его талантам. Тристан отправ-
ляется в Корнуолл на службу к своему дяде, королю Марку.
Обратите внимание на интересный аспект всех историй
о короле Артуре: в них всегда фигурируют племянник и дядя,
брат матери по женской линии. Тристан и Марк, Артур
и Мордред и так далее.
Прибыв в Корнуолл, Тристан узнает, что из Ирландии
приплыл могучий воин, собирающий дань с корнуолльцев.
Ирландский король покорил Корнуолл. Юноши и девушки
должны были отправиться на чужбину, слугами при ирландском
дворе. Кто же захочет, чтобы их дети покидали родину? Тристан
говорит своему дяде Марку: «Позвольте мне позаботиться
об этом. Я вызову их воина на поединок, смогу победить его, и мы
будем свободны от дани». Это явное эхо истории Тесея и Мино-
тавра, умышленный перепев древних классических мотивов.
Морхульт, ирландский воин, вооружен отравленным мечом,
яд для которого сварила королева Ирландии — Изольда, чья
дочь тоже звалась Изольдой. Перед нами распространенный
выразительный прием куртуазной поэзии: яд на лезвии меча.
Тристан вступает в бой с Морхультом. Его меч ранит бедро
Тристана, и яд начинает действовать. Меч Тристана ударяет по
шлему Морхульта, раскроив его и разбив череп. Морхульт убит.
Но маленький осколок меча Тристана остается в голове погибшего.
Корнуолл свободен от дани, а тело Морхульта возвращается
в Ирландию. Его юная племянница Изольда, дочь королевы
272
Изольды, в память о любимом дяде сохраняет в своем драго-
ценном ларце извлеченный из его раны осколок меча.
В Корнуолле отравленная рана Тристана воспаляется,
источая непереносимый смрад. Тристан говорит Марку: «Поло-
жите меня в маленькую лодку. Пусть она, ведомая волшебством,
отнесет меня на то самое место, где состоится мое исцеление».
Исцеление должно совершиться тем, кто отравил его.
В Амор любовную рану — болезнь, которую не могут
вылечить врачи, — может исцелить только тот, кто нанес рану,
а именно тот, в которого вы влюбились. Это снова мотив отрав-
ленного меча.
Тристан отплывает, и его лодку несет к берегам Ирландии,
ко двору той самой королевы, чей яд медленно убивает его.
Тристан очень слаб, но в своей лодке он играет на арфе, и волны
приносят его в гавань Дублина. Люди выходят на берег, привле-
ченные его музыкой. Это воспроизведение образа Орфея.
Тристан оказывается на берегу, и его несут к целительнице-ко-
ролеве, той самой, которая отравила его.
Королева не знает, кто этот человек, не знает, что именно
он убил ее брата Морхульта. Конечно, наш герой изменил
свое имя, назвавшись «Тантристом» (на французском языке:
«слишком грустный») вместо Тристана. Откуда же она могла
узнать, кто перед нею? Итак, королева, как сострадательная
женщина, делает все, чтобы исцелить несчастного. Когда рана
перестает испускать смрад, королева приглашает свою дочь,
Изольду, чтобы та могла услышать этого дивного арфиста.
В присутствии юной Изольды Тристан играет столь прекрасно,
как никогда еще не играл в своей жизни. Другими словами, он
полюбил, хотя еще не знает об этом. В этом моменте — тайна
всей истории Тристана и Изольды: неведение.
Наконец Тристан исцелен и возвращается в Корнуолл.
Он так взволнован встречей с этой прекрасной девушкой,
что рассказывает о ней дяде, говоря: «Вы должны жениться
на ней!». Что тут скажешь? Он столь несведущ и невинен,
не понимает свои собственные эмоции, что думает: вот
прекрасная невеста для его дяди.
Так же думают и другие подданные: король должен жениться,
им нужна королева. Итак, Тристана под тем же измененным
273
именем вновь посылают в Ирландию, чтобы он привез невесту
королю. Он возвращается в Ирландию и узнает о жестоком
драконе, держащем в страхе всех и каждого. Король обещает:
«Тот, кто убьет этого дракона, получит руку Изольды».
Тристан отправляется на битву с драконом. Но на Изольде
мечтает жениться придворный сенешаль, не способный убить
чудовище. Узнав, что какой-то смельчак вызвался убить
дракона, он начинает следить за ним.
Тристан, убив дракона, вырезает из его пасти язык как
доказательство своего поступка и прячет его под сорочкой.
Сенешаль появляется вслед за Тристаном и отрезает голову
дракона. Он приносит ее ко двору, чтобы потребовать руку
Изольды.
Бедный Тристан. Никогда нельзя прятать язык дракона на
облаженной груди, ведь он ядовит. Тристан, отравленный ядом
змея, теряет сознание и падает в бассейн. Из воды виден только
его нос, он еще может дышать, он еще жив.
Изольда и ее мать гуляют вдоль бассейна и видят, что там
кто-то есть. Дамы вытягивают Тристана из воды. По какой-то
причине они даже не признают в нем того самого Тантриста,
с которым уже знакомы. Они приносят несчастного ко двору,
чтобы исцелить его вновь.
Тристана опускают в ванну. В это время Изольда рассма-
тривает его доспехи, вынимает меч из ножен и видит: «Боже,
у этого меча отломан кусок лезвия!». Девушка идет к своему
ларцу и находит в нем точно подходящий к этому мечу фраг-
мент. Она так любила своего дядю! Девушка с мечом в руке
возвращается в ванную комнату, чтобы убить Тристана.
Он смотрит и произносит: «Продолжай. Ты убьешь меня
и достанешься сенешалю».
Изольда должна признать, что он прав. Меч тем временем
будто бы опускается, вот и все.
Излечившись, Тристан идет ко двору и спрашивает: кому
достанется рука Изольды? Первым ее потребовал сенешаль,
предъявивший голову дракона, что выглядело очень убедительно.
Но Тристан предлагает: «Откройте пасть чудовище
и посмотрите, чего там не хватает».
Там не хватает языка. Где же он?
274
«Здесь!» — говорит Тристан, протягивая язык. Рука
Изольды принадлежит победителю.
Глупый мальчик по-прежнему хочет привезти ее дяде
Марку. Желая помочь дочери обрести счастье в браке, ее мать,
некогда приготовившая яд, который и заварил все это дело,
варит любовное зелье для Изольды и Марка, чтобы их брак
был наполнен обоюдным чувством.
Это серьезная проблема, как с теологической точки зрения,
так и с любой другой. Так или иначе, королева вверяет и зелье,
и свою дочь Бранжьене, верной няне юной Изольды.
Бранжьена оказалась недостаточно бдительной.
На обратном пути Тристан и Изольда, а им обоим было около
пятнадцати лет, думая, что это вино, отпивают по глотку
зелья любви. Их глаза внезапно раскрываются, они осознают
ту любовь, которая постепенно росла в их сердцах.
Когда Бранжьена узнала, что произошло, она пришла
в ужас. Вот ключевой момент: она идет к Тристану и сообщает
ему: «Вы выпили свою смерть!».
И Тристан отвечает: «Я не знаю, что значат твои слова.
Если „смерть** означает эту боль любви, то в ней — моя жизнь».
Это основная идея Атог — испытывать боль. Суть
жизни — боль, вся жизнь — страдание. В Японии почти в тот
же период госпожа Мурасаки пишет «Повесть о Гэндэи», это
любовная игра воздушных кавалеров и девушек, подобных
цветам. Они глубоко и чувственно ощущают слова Будды
о том, что вся жизнь — страдание: и страдания любви, и стра-
дания жизни, и там, где ваша боль, там и ваша жизнь.
Тристан продолжает: «Если, говоря об этой любви, этой
любовной муке, ты говоришь о моей смерти, то это и есть моя
жизнь. Если, говоря о моей смерти, ты говоришь, что наказание
настигнет нас, когда прелюбодеяние будет открыто, я признаю
это». Вот она, пара противоположностей жизни и смерти, вот
она, любовь: боль проникает сквозь нее. И Тристан завершает:
«Если же смерть значит вечную смерть в аду, я признаю и ее»14.
N Кэмпбелл предлагает свою версию перевода истории Тристана и Изольды,
написанной Готфридом Страсбургским.
275
Это великие слова, в этом дух Amor средневековья. Это
не просто аристократическая игра, это не просто роман. Это была
миссия, трансцендентная для всех ценностей этого мира, шаг в
вечность. Когда Данте проходил по первому и наименее ужаса-
ющему кругу ада, он обнаружил пребывающих в нем терпящих
наказание за плотскую любовь. Среди них были Тристан
с Изольдой и Ланцелот с Гвиневерой — все великие любов-
ники всех времен. Данте узнал одну пару — Паоло и Фран-
ческу. И вот, как хорошей социолог, он отзывает Франческу
и спрашивает: «Как ты оказалась здесь?».
Это, наверное, самые проникновенные строки всей поэмы.
Франческа отвечает:
В досужий час читали мы однажды
О Ланчелоте сладостный рассказ;
Одни мы были, был беспечен каждый.
Над книгой взоры встретились не раз,
И мы бледнели с тайным содроганьем;
Но дальше повесть победила нас.
Чуть мы прочли о том, как он лобзаньем
Прильнул к улыбке дорогого рта,
Тот, с кем навек я скована терзаньем,
Поцеловал, дрожа, мои уста.
И книга стала нашим Галеотом!
Никто из нас не дочитал листа15.
Паоло и Франческа находятся в том, что мы видим как ад.
Но прекрасный, удивительно мудрый человек Уильям Блейк
сказал в своей афористической книге «Бракосочетание Рая
и Ада»: «Я ходил меж кострами Геенны Огненной, наслаждаясь
15 В оригинале Кэмпбелл цитирует отрывок из «Божественной Комедии»
в вольном пересказе. 11.115—142. Привожу художественный перевод на русский
язык, Перевод М. Лозинского / М.: Издательство «Правда», 1982.
276
ощущением царящей там атмосферы духовной свободы, прини-
маемой Ангелами за мучительные страдания и безумие»16.
Думаю, что это ответ. Так что то, на что соглашается Тристан,
было огнем этой муки, которая для вечности и есть любовь,
и в этом его жизнь в вечности.
Затем следует вся история их обмана дяди Тристана, короля
Марка. С точки зрения трубадура, Марк на Изольду права не
имеет. Он никогда не видел ее, она никогда не видела его, их
взгляды не встречались, любви нет, Атог не может возникнуть.
В их чувствах возможна доброта н сострадание, но не любовь.
Поэтому, когда Тристан и Изольда прибывают ко двору,
а Марк обнаруживает их любовь, он не может заставить себя
убить их. Он любит их обоих и объявляет: «Убирайтесь с глаз
моих, отправляйтесь в лес».
Это великая история о лесной жизни Тристана и Изольды.
Они входят в пещеру, названную «пещерой влюбленных». Это
убежище было вырыто еще до прихода христиан; это была
кельтская тайная пещера, обустроенная как милая маленькая
часовня. И в том месте, где мог бы стоять алтарь, воздвигнуто
хрустальное ложе, таинство этой часовни — таинство любви.
Этот образ появится первый раз в версии истории Готфрида
из Страсбурга. Он придумал эту небольшую часовню.
В кровле часовни было два маленьких окна, позволяющих
солнечному свету проникнуть вовнутрь. Однажды Тристан
слышит вдалеке охотничьи рога — это едет на охоту король
Марк. Тристан думает: «А вдруг Марк обнаружит пещеру
и заглянет вниз? Он увидит меня с Изольдой в постели. Поло-
жу-ка я свой меч между нами».
Это большая ошибка. Честь ставится выше любви, и это
важнейшая тема в средневековом Атог. В средневековом
немецком это ere («честь») и minna («любовь»). Немецкие
трубадуры назывались миннезингерами. Ere боролось
против minna и победило. Вот и Тристан положил меч
между ними.
16 Уильям Блейк. «Видения Страшного суда». Перевод В. Чухно М.:
«ЭКСМО-Пресс». 2002.
277
Марк смотрит вниз и видит их, разделенных мечом. Король
говорит: «Меня ввели в заблуждение. Я недооценил их».
И приглашает влюбленных назад ко двору.
Конечно, Тристан и Изольда не могут сами помочь себе;
они снова в ловушке, и на этот раз все очень серьезно. Изольда
должна выдержать испытание: девушке следует пересечь реку,
поклясться, что она никогда не спала ни с кем, кроме мужа,
а затем взять в руку раскаленное железо. Если она говорит
правду, ее рука не будет обожжена, но если она лжет, ожог
будет ужасным.
Наши герои придумали выход. Тристан переоделся пере-
возчиком. Она входит в лодку, он гребет через реку, и, когда
поднимает Изольду, чтобы она могла выйти на берег, поскаль-
зывается и падает на нее. «Ой! Прошу прощения!».
Поправив наряд, она произносит свою клятву, говоря:
«Я никогда не лежала ни с одним мужчиной, кроме моего мужа
и вот этого перевозчика, который просто упал на меня». Клятва
прозвучала, ее рука не обожжена.
И все же Тристан отправляется в изгнание, возвращаясь
в Бретань, откуда он родом. Там, в Бретани, он слышит имя
Изольда — это имя прекрасной молодой женщины, а он
влюбляется в нее, из-за ее имени.
Он женится Изольде Белорукой, третей Изольде (после
королевы и возлюбленной Тристана). Но он не может быть
с ней близок, ведь она — не его Изольда; его Амор не позво-
ляет ему прикоснуться к другой женщине.
Как-то раз неудовлетворенная жена Тристана каталась
верхом со своим братом, сэром Каэрдином. Ее лошадь насту-
пила в лужу. Вода плеснула вверх, на бедро. И Изольда пожа-
ловалась брату: «Вода смелее Тристана».
Каэрдин спрашивает: «Ты о чем?».
Она рассказывает ему все.
Возмущенный Каэрдин идет к Тристану и требует от него
исполнения супружеского долга. Тристан признается в своей
любви к Изольде — его Изольде. «Прекрасно понимаю, —
говорит Каэрдин, — конечно».
Позже Тристан получает в битве смертельную рану. Он
лежит и умирает, и единственной, кто может излечить его,
278
является другая Изольда, его Изольда. Ведь однажды она уже
спасла ему жизнь. Каэрдин едет к Изольде, надеясь привезти ее
к Тристану, чтобы она могла исцелить его. Если она согласится,
он вернется с белым парусом. Если откажется — с черным. Вот
оно, эхо истории Тесея.
Каэрдин возвращается с Изольдой, подняв белый парус.
Но ревнивая жена, Изольда Белорукая, говорит Тристану, что
парус черный. Тристан умирает от горя.
Прекрасная, драматичная, мучительная история любви.
Все очень серьезно: и боль, и обещание ада.
Эта напряженность между браком и любовью была
проблемой в конце ХП века. Как можно совместить их?
Кретьен де Труа впервые стал известен благодаря
«Тристану». Его вторая работа — «Эрек». Придворные дамы
не очень-то наслаждались историей Тристана и Изольды: их
любовь совершилась в лесу. Дамы хотели слушать про изящные
и утонченные придворные сцены. «Эрек» — история супруже-
ской любви, и это хорошая, типично мужская проблема.
Эрек — прекрасный могучий воин, влюбленный в Энид. Он
так влюблен в нее, что отказывается от боевых утех и бранной
славы. И тут приходит понимание: «Я утратил свой истинный
характер из-за любви!». Эрек отвергает Энид и отправляется
навстречу приключениям, оседлав боевого коня. Но Энид
скачет за ним на своей легкой дамской лошадке. Она верна ему,
несмотря на его отказ. Ее верность, несмотря на то, что он отверг
ее, возвращает и его боевой характер, и их истинное чувство.
Эрек вновь обретает себя как воина и верную поддержку жены.
Дамы вновь были не в восторге от этой истории.
Следующей была написана одна из самых странных
историй, называемая «Клижес». Это история о любовнике,
который предлагает себя возлюбленной. Но она уже замужем
и отказывает ему. Она не будет прелюбодействовать, пока ее
муж не умрет. И что же? Они убивают этого мужа.
Многие из комментаторов почему-то называют это моральным
решением. Очевидно, решение все же не стало популярным, о
Клижесе много не говорят, и этот сюжет более не воспроизводили.
Далее идет история Ланцелота и Гвиневеры, называ-
емая «Рыцарь в тележке». Это великая, поистине прекрасная
279
история Кретьена де Труа. Артур признает, что Ланцелот
и Гвиневера любят друг друга, и он понимает, что такое любовь,
он ценит их, и они ценят его. Он не французский рогоносец, тот,
что на провансальском называется le jaloux (ревнивец).
Название свое роман получил благодаря очень интересному
эпизоду.
Гвиневеру похитили. Ланцелот отправляется на ее поиски
и загоняет свою лошадь до смерти. Рыцарь идет пешком,
в тяжелых доспехах и продвигается довольно медленно. И тут
его обгоняет какая-то телега.
Рыцарь в броне не мог унизиться до того, чтобы ездить в
телеге, ведь их использовали, когда везли преступников на
казнь, или для перевозки навоза, животных и всякого груза.
Нет, рыцарь не сядет в телегу.
Когда телега обгоняет Ланцелота, он думает: «Если бы я
ехал на этом, я бы нашел Гвиневеру быстрее. Но вот честь...»
Три шага он колеблется, а потом садится в телегу. Вот его
первое испытание его чести любовью.
В одном из испытаний, которые ему суждено выдер-
жать, прежде чем он найдет Гвиневеру, задействован мотив,
известный как Испытание Опасной Кроватью. Рыцарь
в доспехах приходит невооруженным в мраморную комнату.
В центре ее стоит кровать на колесиках. Приключение состоит
в том, чтобы спокойно отдохнуть на постели.
Итак, Ланцелот приближается к ложу, но то откатывается.
Он снова приближается, а оно снова откатывается. Наконец,
он прыгает с разбега в полном вооружении, со щитом и всем
прочим, чтобы приземлиться на этой кровати. Ему это удается,
но, как только он попадает в кровать, та начинает брыкаться,
как мустанг на Диком Западе, натыкаясь на стенки и катаясь
по всей комнате. Когда она, наконец, успокаивается, появляется
лев. Ланцелоту удается разобраться со львом, но он получает
тяжелую рану.
Дамы этого замка спускаются посмотреть, что случилось
с героем. Они восстанавливают его силы, и он отправляется на
дальнейшие приключения.
Мой друг Генрих Циммер несколько лет назад задался
вопросом: «В чем значение опасной постели? Что она может
280
означать?». И, я думаю, он нашел правильный ответ. Он
сказал: «Это метафорическое обозначение мужского пережи-
вания женского темперамента. Ты не можешь понять, что, черт
возьми, там происходит, но будь терпеливым, она успокоится
и все радости прекрасной женственности будут твоими».
У меня был опыт встречи с опасной постелью, когда я
работал над книгой об индийском искусстве, редактируя одну
из незавершенных книг Циммера после его смерти. У меня были
все нужные иллюстрации, за исключением трех или четырех.
Я был знаком с Ананда Кумарасвами К., ведущим специ-
алистом в этих вопросах. К сожалению, незадолго до этого
времени он скончался. Я знал, что нужные мне иллюстрации
были в его коллекции в Бостоне и, наверное, остались у его
вдовы. Я позвонил ей и спросил, можно ли мне прийти взгля-
нуть на коллекцию доктора, чтобы найти эти три рисунка, необ-
ходимые мне для работы.
В Бостоне в тот день было очень жарко, но я думал, что все
дело — просмотреть папки — займет у меня около получаса.
«О, — сказала вдова моего коллеги, — приходите». И я
пришел. «Джо, вот комната, вот папки».
Только я что открыл книжный шкаф, как она вошла
и сказала: «Джо, что-то жарковато, вы не хотите лимонаду или
еще чего?».
«Хорошо». Я совершенно не хотел пить, но и не хотел пока-
заться невежливым.
Так что пришлось выпить лимонаду. Потом мы посидели,
поговорили, а потом она ушла, и я снова начал разбираться
с папками, как вдруг наступило время обеда. Мы сели обедать,
и снова разговаривали. Я снова возвращаюсь к работе, пытаюсь
порыться в папках, но тут приходит хозяйка и говорит: «Вы
знаете, Джо, вы можете заночевать на диване, вон там, в самом
деле, это было бы совершенно нормально».
Я сказал себе: «Это опасная кровать, и я за нее зацеплюсь».
Три дня. Иллюстрации уже находятся в книге, я получил
их. Но, скажу я вам, это было испытание опасной кроватью.
Следующее испытание Ланцелота — Мост Меча. Это архе-
типический мотив в мифологии многих народов — от индусов
до эскимосов. Бездну нужно пересечь по мосту меча, герой
281
должен пройти по лезвию. Смысл этого заключен в поэтике
трубадуров: когда вы следуете по пути Amor вместо пути обще-
ства, вы следуете по Пути Левой руки.
Путь Правой руки — это путь, совершаемый в рамках
правил, когда герой придерживается социальных норм. Путь
Левой руки — путь великой опасности, путь страсти, и, конечно,
нет ничего более разрушительного для жизни, чем страсть. Это
урок: на пути Моста Меча вы должны концентрироваться на
идее Амор, а не на страсти. Иначе малейший шаг в сторону
или малейший приступ страха сбросит вас в поток, уносящий
в бездну. Это урок Пути Левой руки и Амор.
Ланцелот пересекает Мост Меча, прогоняет охранников
замка, где томится Гвиневера, и приходит приветствовать свою
королеву.
'Она холодна как лед.
Почему?
Он колебался — сделал три шага, прежде чем сесть
в повозку.
Правила любви действительно серьезны. Если вы готовы
отказаться от всего ради чего-то, отбросьте все ради этого
и сохраните это в своем разуме, куда бы вы ни направлялись.
Это прекрасные уроки для людей, вышедших на Путь Левой
руки — и это путь, которому вы должны следовать, если хотите
обрести духовную, а не просто хорошую общественную жизнь.
Еще одна замечательная история Кретьена де Труа —
«Ивейн». Вкратце, это история нахождения невесты вашей
души. Вас отзывает общество, и вы теряете свою избранницу,
но герою удается вернуться назад, найти ее и объединить два
мира: мир любви и мир общества. Это было очень острой
проблемой в те времена. И мы по-прежнему задаемся вопросом:
как интегрировать наш Amor с нашими обязанностями и нашей
ответственностью.
Ренессанс и Богиня
В XV веке, в разгар итальянского Возрождения — во время
Козимо Медичи, покровителя философов и художников,
во Флоренции появился византийский священник с копией
282
реч&жзн руКОПНПЯ «ИЧОДИуГ. 1 ftpHSrj’HlKywi». <ЗТП ПЬйЛЙ ГйрИКЧ
«чфшй записи псйджго хлаштского периодо, скнхрс-иисгг’
>ар« хрюсгиажоеа: водные три стол&гнл нашей оды.
i Ксеийю попросил Ыодги/.ко Фичюи- перевести этот гргче -
рскн гккс.г ка латынь, и ин сдав» же расподпграишииа -фвди
ptHL^cciMpoii и ^удойЕКИЕяае Флоренции, где ь то одеж 'Фодно
рэлййь&хгз-сй. сймвс1>а1чгскй-£ йогусствП'. Флзреитай^с гумсг<нвлй,
не 'Сиикуижа 8ро»стиана«ой одзди(£Нй и 'аииеалмзса класагтесмом,
годййгтячесзюй одалн)|ии -Селли иг^мспт киш, но лрэд£га^<£ж:1Ы1им
в дета раялкгаадж исгтолиежйта одна ^садащяя клнзг^сттгаирсжаад
psibcscwxt, а друтга: аикршйул ж в кз ана^гиииях
I г«з
Боттичелли просто наполнен подобным содержанием.
И картины Тициана, представляющие классические фигуры
и христианских деятелей, несут то же сообщение. Великое
искусство Ренессанса выходит из этого осознания. Мы видим
великое завершение изоляции христианства от мирового
контекста и от религиозного откровения.
Классическая и христианская традиции, идущие рука
об руку, — это вдохновение, которое наполняет Ренессанс,
начиная с XV века до стиля барокко.
В «Прометее Прикованном» Эсхила истерзанная нимфа Ио,
освободившись благодаря помощи Гермеса от Аргуса, бежала, в
виде коровы, в Египет. Более поздняя легенда гласит, что там Ио
восстановила свою человеческую форму, родила сына, назвав его
Сераписом, и стала известна как богиня Исида. Умбрийский мастер
Пин'туриккио (1454—1513) на фреске в палате Борджиа в Ватикане
(созданной для папы Александра VI Борджиа в 1493 году) пока-
зывает нам ренессансную версию истории ее спасения (рис. 142).
Пинтуриккио изображает спасенную нимфу как Исиду обуча-
ющую. Справа от нее — Гермес Трисмегист, слева — Моисей.
Посыл художника подразумевает, что два варианта традиции —
это два способа воспроизведения одной великой, нестареющей
традиции, исходящей из уст и тела Богини. Величайшее утверж-
дение роли Богини звучит в Ватикане: единое учение, общее для
еврейских пророков и греческих мудрецов, получено не от Бога
Моисея17, а от той самой Богини, о которой мы читаем в словах ее
самого известного адепта, Луция Апулея (род. в 125 году):
«Вот я пред тобою, Луций, твоими тронутая моль-
бами, мать природы, госпожа всех стихий, изначальное
порождение времен, высшее из божеств, владычица
душ усопших, первая среди небожителей, единый образ
всех богов и богинь, мановению которой подвластны
небес лазурный свод, моря целительные дуновенья,
17 Анализ образа Изиды Борджиа взят из архива Кэмпбелла, «Opus Archives
Joseph Campbell Collection, image box 176». Папка под названием «Изида,
обучающая Гермеса и Моисея».
284
Рис. 143. Орфей-спаситель (резьба по камню, поздняя Римская
империя. Италия, 111 век н. з.)
преисподней плачевное безмолвие. Единую владычицу,
чтит меня под многообразными видами, различными
обрядами, под разными именами вся вселенная.
Там фригийцы, первенцы человечества, зовут меня
Пессинунтской матерью богов, тут исконные обитатели
Аттики — Минервой Кекропической, здесь кипряне, морем
омываемые, — Пафийской Венерой, критские стрелки
— Дианой Диктиннской, трехъязычные сицилийцы —
Стигийской Прозерпиной, элевсинцы — Церерой, древней
богиней, одни — Юноной, другие — Беллоной, те —
Гекатой, эти — Рамнузией, а эфиопы, которых озаряют
первые лучи восходящего солнца, арии и богатые древней
ученостью египтяне почитают меня так, как должно, называя
настоящим моим именем — царственной Изидой»18.
18 Апулей. «Метаморфозы, или Золотой осел». Русский перевод М. Кузмина.
М.: Издательство «Художественная литература». 1969.
285
В катакомбах ранних христиан в Риме есть резное изобра-
жение (рис. 143). Вы ожидали бы увидеть на нем Христа,
но перед вами Орфей. Образ Орфея-рыбака перекликается
с наставлениями Христа: «Я сделаю вас ловцами человеков».
На картине Орфей играет на лире, то есть звучит гармоничная
музыка сфер. Мы видим, что лев и ягненок лежат вместе,
как бы говоря, что лев не станет есть ягненка, все в порядке.
Так и должно быть: все они участвуют в гармоничном круге
Вселенной. Естественные законы не должны и не будут изме-
нены, но мы можем понять, что скрывается за ними. Орфей
в центре олицетворяет гармонию природы.
А вокруг него — сцены из Ветхого и Нового Завета.
Здесь и баран, жертвенное животное евреев, и бык, жерт-
венное животное язычников. Это синкретическое изображение,
где соединяются языческие, ветхозаветные и новозаветные
образы: Моисей добывает воду из скалы, Иисус воскрешает
Лазаря, Давид готовится убить великана Голиафа, а Даниил
в логове льва бесстрашно смотрит в пасть зверя. Создавший
изображение художник зовет нас осознать то, что различные
Заветы — всего лишь локальные вариации одного великого
духовного послания.
Вот (рис. 144) еще одна чаша периода, близкого времени
создания чаши Пьетроаса. Шестнадцать обнаженных фигур,
подобно грациям, стоят перед золотым крылатым змеем
Гермеса, бога, ведущего души умерших к бессмертию. Культ
наготы, связанный с райским опытом отстранения от мирского
пути, восходит к глубокой древности.
В нижней части чаши изображены циклы сфер, таким
образом, фигуры пребывают в царстве муз и света Аполлона. Мы
видим стражей четырех направлений, число колонн равняется
числу дней в месяце. Снаружи это чаша времени, но внутри —
вечность. Женщины стоят в позе Венеры Медичи. Но если
Венера Медичи застенчиво прикрывает груди и гениталии, здесь
они указывают на них как на источник силы, а мужчина, прижав
руку к груди, выражает своей позой почитание змеи.
На чаше из монастыря на горе Афон в Греции мы снова
видим шестнадцать фигур, окружающих центр (рис. 145). Здесь
вместо девы Грааля с чашей стоит сама Мария с ребенком
286
Рис. 146.
Орфей Вакхический распятый
(цилиндрическая печать, визан-
тийский период,
Греция, ок. 300 юда)
на руках — как она изображается в византийском мире. Ребенок —
на груди Богородицы, но он смотрит наружу, на ангелов, рассе-
ивающих ладан. Она подобна трону Исиды, он — фараону:
великий образ женщины, поддерживающей вселенную.
Языческий и христианский материал сочетается в этом
небольшом фрагменте (рис. 146), с надписью «Orpheos
Bakkikos» («Орфей Вакхический»). Здесь мы видим Орфея
в позе распятого, с полумесяцем над головой и семью звездами
небесных сфер.
Семь звезд — это Плеяды, известные античности как лира
Орфея, а крест, помимо ассоциации с христианским крестом,
представляет главные звезды созвездия Ориона, также связан-
ного с Дионисом. Полумесяц имеет форму убывающей луны
и новолуния, когда три ночи на небе нет этого светила, подобно
тому, как Христос три дня находился в могиле19.
Мы приходим к работе Альбрехта Дюрера «Распятие»
(рис. 147), где появляются вместе Солнце и Луна. Это пере-
смотр того, что я утверждал о двух видах сознания: лунное
19 Джозеф Кэмпбелл, «Маски бога», М.; «Золотой век», 1997.
288
Риг. 547. Рваштие
fnswub, Гершмия. ок. 5495—549о недоев
2$9
сознание, привязанное к пространственно-временному полю,
и солнечное, свободное от него, являются одним единым
сознанием.
Когда вы осознаете это, вы спрашиваете себя: «Кто я?».
И вместо ответа: «Я — связующее вещество, я — тело»,
вы отвечаете себе: «Я — сознание». Переходя к солнечному
сознанию, вы можете с благодарностью отпустить ваше тело.
Так и Христос отпускает свое тело, идя к Отцу. Отец и Сын
аналогичны пятнадцатой ночи луны, когда солнце садится,
а луна поднимается, и по всему миру они находятся в небе
одновременно. Два светила смотрят друг на друга. После этого
момента луна уменьшается, умирая, но только для того, чтобы
родиться снова.
Воды бессмертной жизни исходят из раны на боку того, кто
отдал свое тело. Череп праотца Адама омыт в крови Спаси-
теля. Так происходит искупление. Дюрер объединяет древнего
Адама, нового Адама, воду вечной жизни, и лунные и солнечные
календари в одном символическом образе.
Это, в конечном счете, история о тайнах, которые пришли
в христианскую традицию из старой языческой системы. Моя
мысль состоит в том, что христианство в большей степени
является греческим, чем еврейским. Вся тема о непорочном
зачатии чужда традиционному иудаизму, но присуща класси-
ческой традиции. Голубь приходит к Марии, лебедь приходит
к Леде, и рождение Христа или рождение Елены — самой
красивой и прославленной представительницы человеческого
тела и духа, красавицы, какой еще не видел мир, — это все
одна великая мифология. Гностические и герметические мысли-
тели раннехристианской эпохи понимали это и выразили свое
понимание в этих чашах и мозаике.
По меньше мере девять тысяч лет назад, в начале развития
земледелия на Ближнем Востоке и в Старой Европе, существо-
вала традиция признания власти Богини и ее ребенка, умира-
ющего и воскресающего. И это мы, ее дети, выходим из нее,
возвращаемся к ней и находим в ней свое успокоение. Эта
традиция прошла через культы древней Месопотамии, Египта
и далее — в классический мир, и, наконец, передала свое
послание христианскому учению.
290
В1493 году Франкино Гафури опубликовал в книге «Музы-
кальная практика» рисунок (рис. 148), раскрывающий класси-
ческий иконографический сюжет о превращении души и этапы
этого просветления20.
На вершине восседает Аполлон, а рядом с ним танцуют три
грации. В его руке лира, играющая песню Вселенной, и рядом с
нею — сосуд изобилия. Надпись над головой Аполлона гласит:
«Энергия разума Аполлона движется повсюду посредством
муз». Речь идет об энергии просветленного разума. Музы —
вдохновительницы духовного знания, и источником их энергии
выступают грации. Грации обнажены, ибо нагота символизи-
рует уход из облачения оков времени и пространства. Но музы,
которые передают миру это послание обнаженной правды,
облачены в мирские одежды. В поле времени тайна сокрыта
одеждой, в сфере вечного она обнажена.
Грации — три аспекта Афродиты; она главная богиня,
связанная с Аполлоном — его шакти. Грации являются ее
вариациями, как движущие силы энергии мира. Евфросиния —
грация, представляющая радость сияния, выходящего в мир
посредством девяти муз. Аглая, чье имя означает «Велико-
лепие», представляет собой энергию, возвращающуюся к боже-
ству. Талия, чье имя означает «обилие», объединяет эти два
аспекта. Это процесс представления в мире сияния аполлони-
ческого сознания.
Центральная фигура — большой змей, чей хвост прини-
мает обличье Цербера, трехголового пса, сторожа подземного
мира. Талия — также имя девятой музы. Она представлена
одновременно ниже головы Цербера, и — как центральная
грация — выше. Ее называют Молчаливая Талия, когда она
стоит порогом Земли. Почему она не слышна? Мы не слышим
ее, потому что боимся трехглавого пса, подобного трем зверям,
угрожавшим Данте, когда тот, земную жизнь пройдя до поло-
вины, очутился в сумрачном лесу. Голова в центре принад-
лежит льву, символизируя пламя солнца, угрожающее пожаром
2tl См. Edgar Wind, Pagan Mysteries in the Renaissance (New Haven: Yale
University Press, 1958), appendix 6: «Gaffurius on the Harmony of the Spheres».
291
Рис. 153. Музыкальная практика
(печатная книга. Ренессанс, Италия. 1496 год)
292
этого дня, настоящего, и страх отдаться моменту настоящего
времени. Будете ли вы держаться за то, чем вы были, или позво-
лите пламени сего дня сжечь вас, переплавив в нечто новое?
Вы проживаете настоящее с точки зрения прошлого.
Но настоящее приключение — это сделать себя открытым, стать
уязвимыми к тому, что уготовил для вас этот момент — на пути
разрушения ваших представлений о себе самом, открывающем
путь к тому, чем вы можете стать. Вы не можете принять укус
смерти. Вы еще не услышали песню вселенной. Вот почему
молчит Талия. Голова справа от львиной принадлежит волку, он
символизирует страх перед течением времени. Будущее отнимает
то, что чем вы владеете. Данте переводит его как abaras, отни-
мающее то, что у вас есть; вы же пытаетесь удержать это и, тем
самым, не пускаете себя в будущее. Страшась такого пережи-
вания, человек отступает, а волк представляет его страх.
Животное справа — голова собаки, символизирующая
желание и надежду на будущее. Тот, кто привязан к своему эго,
цепляется за него из-за страха и желания. Цель этой иници-
ации — отказаться от них. Нас связывает настоящее, прошлое
и будущее. Поэтому мы привязаны к эго. Это образ змеи, куса-
ющей ахиллово сухожилие Пелея: «Дай змее смерти укусить
пятку, услышь песню Вселенной, а затем песню муз». Когда вы
умерли для вашего эго и рационального сознания, у вас откры-
вается интуиция, то есть вы слышите песнь муз. И в этом вновь
звучит сила женского начала.
История, которую я нашел в Брихадараньяка-упанишаде,
рассказывает, как брахман, Универсальное Я, не знал о себе.
Он просто был. Как только он сказал: «Я» (атман), он почув-
ствовал страх. С рождением эго у вас появляется страх, волк.
Тем не менее атман рассуждал: «Чего я должен бояться,
ведь ничего или никого нет вокруг, кроме меня самого?». И в
это мгновение он подумал о своем одиночестве. Он хотел, чтобы
рядом был кто-то еще. Он был наполнен желанием, и появилась
собака. Как только возникает эго, возникают и страх, и желание.
Когда Будда сидел под деревом в месте неподвижности,
его искушали три дочери бога похоти, Камы. Имена им были:
Желание, Исполнение и Сожаление. Поскольку Будда отож-
дествлял себя не с эго, а с сознанием, включавшим не только
293
его самого, но и трех этих дочерей, он не прореагировал на них.
После этого Будда подвергся искушению страхом — армией
Мары или смерти, и снова он был непреклонен, ибо не держался
за свое эго и пришел к осознанию вечной жизни.
Мы привязаны к эго, значит, мы привязаны к голове
Цербера, мы не слышим голоса вечной жизни и сознания
Вселенной.
Положив голову в пасть льва, вы слышите песню природы.
В этом — Талия, муза буколической поэзии, поэзии природы
и мира вокруг вас, овец и льва, и деревьев, и трав, и гор.
В книге Кнуда Расмуссена21 есть замечательный рассказ
о его встречах с эскимосскими шаманами. Один шаман, старик
по имени Найягнег, признался, что он придумал несколько
хитрых устройств и мифологических духов, чтобы пугать своих
соседей и держать их в страхе.
Расмуссен спросил его: «Есть ли среди этих духов те, кото-
рыми, как говоришь, ты овладел? Есть ли те, в которых ты
действительно веришь?».
Найягнег ответил: «Да. Это сила, которую мы называем
Шиле, ее невозможно объяснить многими словами. Это очень
сильный дух, поддерживающий вселенную, погоду, да и всю
жизнь на Земле. Столь могучий дух, что он не говорит с чело-
веком обычными словами. Он говорит штормами, снегопадами,
дождем, бурей на море, всеми силами, которых страшится
человек. Он говорит солнцем, спокойным морем или малень-
кими невинными детьми, которые играют и ничего не пони-
мают. Когда наступают хорошие времена, Шиле нечего сказать
человечеству. Он исчез в своем бесконечном ничто и прячется,
пока люди не обижают жизнь, пока уважают свою ежедневную
пищу. Никто не видел Шиле. Его место пребывания так таин-
ственно, что он и с нами, и в то же время бесконечно далеко».
«Житель или душа Вселенной, — продолжил Найягнег, —
он никогда не видим; слышен только его голос. Все мы знаем,
что у него нежный голос, как у женщины, голос, настолько
21 См. Джозеф Кэмпбелл. «Мифы, в которых нам жить». К.. М.: София. ИД
«Гелиос». 2002. Глава 10. Шизофрения: внутреннее путешествие.
294
высокий и нежный, что даже дети не пугаются. И он говорит:
Sila ersinarsinivdluge, „Не бойтесь Вселенной"»22.
Каждая из девяти муз связана с одной из небесных и земных
сфер, запечатленных в системе Птолемея. Подобно Данте,
покинувшему Землю, чтобы долететь до Луны, нужно пройти
через сферы земных элементов земли, воды, воздуха и огня,
чтобы прийти к первой музе и небесному телу — Луне. Селена,
луна, связана с искусством Клио, музы истории и исторического
письма. Луна — планета, двигающая приливами жизни, прили-
вами океана и приливами менструального цикла — вот та сила,
которая движет историю. Стрела, удерживаемая Селеной в сфере
Луны, указывает на Землю и ее историю, в то время как кадуцей
Гермеса указывает вверх, направляя нас к духовным высотам.
Меркурий (Гермес) трансформирует опыт вещественности в
опыт сияния вечного принципа, и это искусство Каллиопы, музы
эпической поэзии, превращающей историю в миф. В эпической
истории поэзия становится откровением, история становится
легендой. Земля, Луна, и Меркурий, соответственно, пред-
ставляют пасторальный голос планеты, голос истории, а затем
признание духовного принципа внутри них. Это первая из трех
небесных триад.
Следующая триада состоит из Венеры, Солнца и Марса.
Музой Венеры (Афродиты) является Терпсихора, муза
танца. Напомним: Афродита любила Ареса и Гермеса, войну
и любовь: это трагический центр. Муза солнца — Мельпомена,
муза трагедии и трагической поэзии. В трагедии мы разрушаем
эго и приходим к восторгу. Что есть трагедия, как не расша-
тывание главных персонажей в драме? Восхищение трагедией
становится освобождением от рабства исторической личности.
Музой Марса (Ареса) выступает Эрато, ее искусство —
эротическая поэзия. Этот вторая триада — переход через дверь
п Knud Rasmussen. «Across Arctic America» (New York and London:
G. P. Putnam's Sons. 1927; «University of Alaska», 1999), pp. 82—86; and
H. Osterman, «The Alaskan Eskimos, as Described in the Posthumous Noles of Dr.
Knud Rasmussen. Report of the Fifth Thule Expedition 1921—24». vol. 10, no. 3
(Copenhagen: Nordisk Forlag, 1952), pp. 97—99.
295
солнца к высокой сфере чистого духовного опыта. В этой триаде
мы видим танец трагедии, эротические аспекты и сам трагиче-
ский момент.
Итак, мы освобождены от рабства материи и земли, и мы
пришли к высшей триаде: Юпитер (Зевс), властелин, управля-
ющий миром, Сатурн (Кронос), отсекающий полностью, путем
аскетизма поднимающий нас к высшей сфере, а затем сфере
неподвижных звезд, представляющих упорядоченное, неиз-
менную стабильность. Мы пришли к Зевсу, владыке богов, его
муза — Эвтерпа, муза песни флейты. Для меня самой удиви-
тельной тайной стала прекрасная чистота тона флейты. Она чиста
и прозрачна. И вот мы оказываемся в этом царстве чистоты.
Приблизившись к Кроносу, мы находим Полигимнию, музу
хоровой духовной песни. Кронос, властелин Времени, владыка
аскетизма, его серп отрезает вас от всего, как раньше солнце
отрезало вас от земных забот. Но Кронос отрезает вас даже
от вечного. Отпустите свой ум в предельное трансцендентное
с помощью Полигимнии, музы священной хоровой песни.
Последним открывается предельный эмпориум, небо непод-
вижных звезд, и здесь мы находим Уранию, музу астрономии.
Вы можете увидеть увеличение духовного и уменьшение мате-
риального, по мере того, как мы поднимаемся к этой сфере.
И вот мы приведены к стопам Господина Света, Аполло-
на-Феба, энергия которого сообщается грациям. Евфросиния,
восторг, передает энергию вниз; Аглая, великолепие, возвра-
щает энергию вверх; и Талия, изобилие, объединяет их.
В терминах христианского богословия грации и их три силы
принимают мужской облик: Бог Отец, Бог Сын и Бог Дух
Святой: Отец объединяет Сына и Святого Духа, Сын идет в мир
с любовью, дабы разделить его страдания и вызывать наше участие
своей мукой, чтобы наш разум причастится божественной тайны,
одушевляющей всех нас, а Дух Святой возвращает нас Отцу.
Определение Троицы: три божественных обличья в одной боже-
ственной субстанции, которая становится субстанцией жизни.
Грации — другая сторона, движущий аспект, представля-
ющий женскую динамику, двойник индийской шакти, изли-
вающая в нас свой ритм через поэзию муз. Основой всего,
главной энергией выступает Аполлон, Властелин Света.
296
Шкала, изображенная Гафури, представляет ноты соединен-
ного тетрахорда — минорный лад: гиподорийский, гипофри-
гийский, гиполидийский, дорийский, фригийский, лидийский,
миксолидийский и гипомиксолидийский. Таковы греческие
названия нот.
Итак, Аполлон: сияние бога передается нам грациями, они
воплощаются во вдохновении искусства, недостижимого для
тех, кто не откажется от эго, положив голову в пасть льва.
Взлет
Расцвет XII—XV веков действительно знаменует
рождение современного мышления, с его акцентом на личности,
на своеобразии и особенности каждого человека. В течение
многих столетий такое мышление открывалось в путешествии
героя, сначала — мужчины, а теперь — также и женщины.
У каждой женщины теперь есть возможность найти свой
собственный путь, свою собственную роль не просто Женщины,
но конкретной женщины, конкретной личности. В прошлом
у женщин были связаны руки — биологическими и социаль-
ными обязанностями; большую часть времени они были бере-
менны или заботились о детях. На их плечах лежали тяжелые
социальные обязанности: поддержка домашнего хозяйства,
приготовление пищи, шитье одежды и т. п.
Сейчас женщины не зависят от всего названного. Они могут
развиваться индивидуально, как личности. Если мужчины были
освобождены от подобных обязанностей на протяжении многих
столетий, то есть их личность была освобождена, они оказыва-
лись в доминирующем положении, не представляли одни только
мышцы или что-нибудь подобное. Мужчины не были нераз-
рывно связаны с природными ролями.
Я думаю о главной героине драмы Ибсена «Кукольный
Дом» — Норе, закрывшей дверь. Это поступок индивидуаль-
ности, личности, это женщина, отправляющаяся в путь, чтобы
найти себя. Роли женщин больше никогда не будут классическими.
В течение почти четырех десятилетий я преподавал
в женском колледже. Я говорил моим студенткам и повторю
вам: все, что я могу сказать о мифологии, — это то, что говорят
297
и испытывают мужчины, а теперь женщины должны сказать
нам, с их точки зрения, какие возможности сокрыты в женском
будущем. Это будущее подобно взлету космической ракеты.
Оно действительно происходит, нет никаких сомнений. Одним
из моих величайших наслаждений от преподавания в колледже
Сары Лоуренс все эти годы была возможность личностного
индивидуального общения с женщинами. Такого не бывает
в безличном классе. Ощущение индивидуальности, пришедшее
ко мне, делает все эти общие разговоры о женщинах и мужчинах
ничего не значащими. Мир еще не осознал всего потенциала
женского начала. Мы ждем этого, мы хотим увидеть его.
Повторю еще раз великие строки Гете: «Вечная женствен-
ность. / Тянет нас к ней». Меня она влекла на протяжении
тридцати восьми лет, я вижу, как сейчас она идет самостоя-
тельно. Я же возвращаюсь к роли наблюдателя — не препода-
вателя, созерцая это чудо восхождения на небо Богини.
298
Для ЗАМЕТОК
! даИ£ДОШ1ЙЙ) ЖЯМк
мс iniiA\j£f^.CiKlMI3']r дэт&з mhmmssots. ккит .тп руководи-
fe-TKSML
Для ТЕХ КТО ЖЕЛАЕТ
пройти Юнгианский
анализ,.
о Для: тех кто заигстермооан
в пуjeiDEOretDi в irxyfiaitEM себя,
о Дм та.? кто жалеет лодакпь
заказы at-утреннего «икра
и нгучшься пссадмата.
пзюйй снойвдгний.
тель юмижамского лрссветктельсиссо лроеэста Касталия, прел>а-
ГЯ.СТ >ОМ111!1Ж SdMJAOlo
^тсивакть одксмо часа 115'DO p.. (jjsraw ил момент март 2©16г).
Для лереводчиков Юисталж — беоиатао.
По всей нйсрпгям 1глилииве af^iioB^^yajrdhiEcni
АСТРОЛОГИЯ
[Стаимосп. иоксу^лтадаи от 2'800 pwS-лей в эавмсиисстк
игг яйсрста.. Для DEpsROfl^woae Касталии — бесплатно.
По всем «опросам пяшюте £Mirib.«Llhe®l!era'@gmiiE,c^
Астрология — дрезнейшая духовная традиция,
ПОЗЭОМЮЦДЯ НАЙТИ СВОЕ МЕСТО И ПОЗНАТЬ СВОЮ
сгинеую Волю.. Сам Кара !Густав Юнг обязательно
ОСТАВЛЯЛ ДЛЯ СВОИХ ПАЦИЕНТОВ НАТАЛэНУК? КАРТУ,, И ЭТА
АРТА ПОМОГАЛА ЕМУ ПОНЯТЬ КЛИЕНТА, А КЛИЕНТУ КОЛЕЕ
коротким путем прийти к своей Самости.
j Есам ваи нужна асттралогачест кадтеуль^адою» если мс
жестгге гсолучзггь лалиьж аи&лш вашгй каталвной карты,
КЬпгляеннмж с лугоот и ждиздад>Ш!ывым тюдзаддои:, если ew
гагге узнать сталень cmsaBCnwocra £ Йлизйиини: ьзм люджи,
словом, ы-ст oat ппитерьсует Астрзло-rw., абртдаЪаж
taws гтепньмй астролог и астршисииалог
1яапжго клуба, учЕнтнуд Олега ‘ГЕЛВДСХОГО, таспужняу^
астрологнтесисй академии, предлагает вам сзою жощь.
4
й
АНАЛИЗ ПО СКАЙПУ
ЕСЛИ ВК ИСПЫТЫВАЕТЕ ПРС-ЬЛЕМЫ С СВОЕЙ ДУШОЙ.
I Если В ВАШЕЙ ЖИЗНИ ОБРАЗОВАЛОСЬ ПУСТОТА. ЕСЛИ
'?Е СКлА,ДИ2АЮТСЯ личные отношения, а смысл жизни
юлнссгью потерей. Наконец, если: вы. просто хотите
ПОЗНАТЬ СЕВЯ —
। нжеи 1юнпте«шй AHA/wia
Высокие технологии позволяют проходить анализ
НЕ ВЫХОДЕ ИЗ ДОМА. — ПО СКАЙПУ.
И сдан ад лучтчюг КЗнгиэвиздж жиийл&гов подлатает вш
®зк услуги. Дад:аж С^ОРЕОШКОЖА, лидер к косрдкнатор
Зелсрутского отдаления Касталии, пгажгерйпжэт пв спяаааи
п® спейкалймцим «ЮкгяаП'Синй анализ к Гешиилв.?
I Тсижалогжя» средлятает :ваы гэзи углугк.
исать- ЬИЖасотиЪ№7'а-@^да11.с««Е в
(жо&юднмо иагсюзг» на оба мейла).
Стоимость адипй сессии в 50 иянуг — 15'00'^6.
______гаданий на таро_ _____________
Предсказание на таро — это серьезная духовная
ПРАКТИКА, ПОЗВОЛЯЮЩАЯ ВАМ РАЗБИТЬ СВСЮ ИНТУИЦИЮ
И ПОЛУЧИТЬ ПРЕДСТАВЛЕНИЕ О БЛИЖАЙШЕМ БУДУЩЕМ,
Учений работе, с таро, гвдсмюЁ расклад, расклада ня лстчвде
мюглиния, лаш»о<тч«ек©е тестирзиате с погосадью Таро —
®то и пвногог другое вш иредлагьет И1.ф>^йй&.
Гарзлаг, учкмА^а Олега ТЕЛКМСКОГО w специалист э.
области карт таро.
Стойысст» расклада 15'СП'р..
Для вдииодтюкга Касталии — бесплатно.
НАШИ ПАРТНЕРЫ:
МОСКОВСКАЯ АССОЦИАЦИЯ
АНАЛИТИЧЕСКОЙ ПСИХОЛОГИИ
(www.maap.ru)
ВНИМАНИЕ ПСИХОЛОГОВ И ПСИХОТЕРАПЕВТОВ!
ПРОГРАММА ПОВЫШЕНИЯ КВАЛИФИКАЦИИ
ПО ЮНГИАНСКОЙ ПСИХОТЕРАПИИ
Аналитическая психология — направление, разработанное
выдающимся швейцарским психиатром К. Г. Юнгом в пер-
вой половине XX века путем дополнения и прогрессивной
переориентации психоанализа Фрейда от анализирования
причин неврозов к содействию развитию личности в це-
лом. Ученики Юнга соединили его идеи с более поздни-
ми достижениями в современном психоанализе и других
течениях практической психологии. В настоящее время
юнгианская школа, являясь одной из самых крупных и
широко известных мировых школ психотерапии, может
быть смело названа вершиной в ее эволюции, как самый
глубокий и универсальный подход.
Юнгианский анализ изначально предназначался для
самопознания и помощи пациентам. Однако, владение
юн го вс кой теорией личности, теорией архетипов коллек-
тивного бессознательного, типологией, методами работы
с образами, символической игрой, толкованием снови-
дений, диалого-диалектическим подходом в межличност-
ном взаимодействии может найти применение в самых
разных сферах помимо аналитической психотерапии.
Эти находки могут быть использованы в краткосроч-
ной терапии, коучинге и консультировании разного профи-
ля - детском, семейном, организационном, профориента-
ционном. Журналисты, социологи, политологи, филосо-
фы, религиоведы, литературные критики и искусствоведы
также активно обращаются к идеям Юнга и его последо-
вателей.
ОБУЧЕНИЕ аналитической психологии — это возмож-
ность не только разобраться в себе и освоить самое луч-
шее, что есть в психоанализе и практической психологии,
но и стать гуманитарием широкого профиля.
Занятия проводят международно признанные
аналитики, являющиеся членами IAAP (Международной
Ассоциации аналитической психологии), практикующими
психотерапевтами и преподавателями факультета психо-
логии МГУ и других московских психологических и пси-
хоаналитических институтов.
Занятия проводятся в течение двух лет в удобной
сессионной форме семинаров и тренингов 2-3 дня в ме-
сяц по выходным. По окончанию программы студентам
выдаются сертификаты о повышении квалификации го-
сударственного образца, и они получают возможность
дальнейшего профессионального развития в юнгианской
школе.
МА АП участвует в организации российских и меж-
дународных конференций, реализует различные гумани-
тарные и издательские проекты, сотрудничает с други-
ми мировыми юнгианскими институтами. Преподавате-
ли МААП имеют большой опыт выездных семинаров и
учебных программ в других городах России и ближнего
зарубежья.
/ »
ПорЯЛ :.ttp://-*v«tt,Vi»jm^rn/
Сообк.гствО :а ЖЖ
акр://о»птаttxiyyl*veioirc d.rpirAij thejemaOj/
Вы можетз записаться зКпдлвдж ,_______
ПО АДЬЕСУ ТМ1»&.ТЯЭД .BKA®MAI1JTJ f ~ L
2
О Мкгжгскал философия Телгмк
Ртухлы Теяемк
Цгремсниалх-ия мхгия н КабЗгла
Талисасгяная магия и гркиуары
Енохишсэсхя магия
Масснсгвс-: история и симзйлмэм
Йста, теория и прйзгснка медитации
fj \&ро Тота: осиыкжение и медигя-срш
Иокпвдж TSABMA-$>j’ СТАВИТ СУЗЕЙ ИЗЛЬЗО
ПОМОГАТЬ ЗСЕМ ЖВЛАХЛДИМ Ь ИЗУЧЕНИИ Ш-ГИИ
и иистихи Алистера Кроули, а также
£ ИССтаЛКЕНХИ ИНЫХ СЕРЬЁЗНЫХ
ЭЗСХГВРИЧ2СКИХ ТРАДИЦИЙ
Востока st Запада.
* i
< ”t
ь
к
• $•/
I
*
ПРОЕКТ КАСТАЛИЯ — уникальный проект
со инэжестзэм граней:
4
• Ежемесячно обновляемый
эксклюзивными переводами
САЙТ
ww.castaua.ru
• Еженедельно собирающийся
КЛУБ КАСТАЛИЯ,
где читаются лекции
о самых разных эзотерических
и психологических
г
традициях
4
• ШКОЛА КАСТАЛИЯ, эегулдоно
проводящем
открытие обучающие лекции
и семинары
& '•
в
fr
>
ИЫ БУДЕМ РАДЫ ОБЩЕНИЮ
СО ВСЕМИ ЗАИНТЕРЕСОВАВШИМИСЯ
ЛЮДЬМИ?'
г
F