Текст
А.Г.ШИЦГАЛ РУССКИМ ТИПОГРАФСКИМ ШРИФТ
РУССКИМ ТИПОГРАФСКИМ ШРИФТ
А. Г. ШИЦГАЛ
РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
А.Г. ШИЦГАЛ
Настоящий труд
посвящаю памяти
моего учителя и друга
Алексея Алексеевича
Сидорова
Автор
РУССКИИ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
ВОПРОСЫ ИСТОРИИ ИЗДАНИЕ ВТОРОЕ,
И ПРАКТИКА ПРИМЕНЕНИЯ
И ДОПОЛНЕННОЕ
Москва
«Книга» 1985
ББК 85.154
Ш 65
Рецензент: кафедра
художественно-технического
оформления печатной продукции
Московского полиграфического института.
4903040000-076
Ш 78-85
002(01 )-85
© Издательство «Книга», 1985 г.
ВВЕДЕНИЕ
ПИСЬМО И ШРИФТ.
ВЗАИМОСВЯЗЬ
И ОСОБЕННОСТИ
ПИСЬМА И ШРИФТА
Шрифт, независимо от техники его исполнения, представляет собой
графическую форму определенной системы письма; рисунок шрифта непос¬
редственно взаимодействует с данной системой письма.
В известной мере рисунок шрифта зависит от назначения и вида
рукописи или печатного издания (книга, журнал или газета, литургическая
книга или светская), от техники исполнения шрифта (кисть, перо, резец,
способ типографского набора), от художественных требований и стилисти¬
ческих особенностей искусства данного исторического периода.
Письмо как дополнительное к звуковой речи средство общения между
людьми служит главным образом для передачи речи на расстоянии и для
закрепления ее во времени.
Русское письмо, так же как и письмо большинства народов мира,—
буквенно-звуковое (по А. А. Реформатскому,— фонографическое) [243,
с. 45—48]1, содержащее, однако, помимо фонографических и идеографиче¬
ские элементы, имеющие семантический характер2.
Академик Л. В. Щерба, уточняя значение и употребление букв русско¬
го письма, различает две категории правил.
Правила первой категории (правила графики) определяют значение
букв русского письма независимо от написания тех или иных слов. Правила
второй категории (правила правописания) — значение букв в написании
конкретных слов [312, с. 144—179].
Практическое письмо не в состоянии отразить все звуковые нюансы
языка. Объясняется это тем, что их число зависит от многих условий:
словесных ударений, фонетического окружения, различных условий говоре¬
ния (например, в обычной беседе, в докладе, на сцене и т. д.). Поэтому
основные требования к буквенно-звуковому письму сводятся к тому, чтобы
его элементы (буквы) обозначали не все нюансы звуков, слышимые в живой
речи, а лишь те звуковые элементы, которые называются в лингвистике
фонемами и способны дифференцировать слова3.
Следовательно, графика нашего письма связана главным образом со
звуковыми элементами устной речи — фонемами. Фонемами же являются
комплексы звуковых признаков, которые достаточны и необходимы для
различения слов и которые соответствуют звуковым образованиям, выделя¬
емым из отрезка речи.
В связи с различными оттенками речи, разным положением и
звуковым окружением возможны варианты фонем. Вариации не дают
возможности различать слова и значимые части слов в данном языке.
Гласные в словах «мел» и «мель», «стол» и «столь», «пыл» и «пыль» — это
оттенки (вариации) единых фонем «е», «о», «ы», а звуки «л» и «ль»
(признаки в различении слов) представляют две разные фонемы.
Письмо должно отражать фонематический состав языка, при этом
количество букв в алфавите может быть меньше количества фонем, так
как можно использовать комбинацию букв. Так, например, фонематический
состав русского языка содержит 39 фонем, а фонографический состав
русского алфавита равняется 33 знакам.
Фонематическую транскрипцию слов нельзя смешивать с фонетиче¬
ской, которая представляет собой запись звуков, слышимых в живой речи и
неудобных для практического языкового письменного общения.
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
6
Фонографический принцип письма основан на алфавите4. При этом
количество письменных знаков разных алфавитов зависит от специфики
того или иного языка. Так, в русском письме 33 знака, латинском — 23,
итальянском — 21, чешском — 38, армянском — 39 знаков.
Графической формой алфавита данной буквенно-звуковой системы
письма5 является шрифт. Особенности рисунка знаков данного шрифта
определяются почерком писца или художником.
Каждая система буквенно-звукового письма имеет свои различные
графические формы: почерки или шрифты. Готический шрифт и шрифт
антиква воспроизводят, например, одну и ту же систему письма, построен¬
ную на латинском алфавите. Эта система письма в разные эпохи имела
различную графическую форму: в эпоху средневековья — готическую, в
эпоху Возрождения — форму антиквы.
То же самое относится к древнерусскому6 и гражданскому шрифтам,
которые дают различную графическую форму, но основываются на одной и
той же системе письма—кириллице. В специальной же литературе система
славяно-русского письма — кириллица — часто противопоставляется граж¬
данскому шрифту. Это особенно ярко выражено в двух важнейших
справочных изданиях: «Описание изданий гражданской печати» (1955),
«Описание изданий, напечатанных кириллицей» (1958). Кириллица как
система славяно-русского письма отражена не только в древнерусском, но и
в гражданском шрифте. Такое понимание термина принято в зарубежных
странах, в том числе в Сербии и Болгарии, система письма народов которых
построена на кириллической основе.
Важно отметить, что в связи с графическим сходством ряда букв двух
разных систем письма — латинского и русского, вызванным их общим проис¬
хождением, при разработке шрифта можно говорить о его единой русско-
латинской графической форме, например, в Академической, Школьной,
Рубленой и любой другой гарнитуре.
Художник шрифта имеет дело с исторически сложившимся готовым
комплексом знаков (алфавитом буквенно-звукового письма), то есть систе¬
мой графем. Если особенности рисунка знака определяются почерком писца
или художником, то графема представляет собой костяк знака, который
дает возможность читателю отличить один знак от другого.
Теория графем до последнего времени недостаточно разработана. Из
лингвистов одним из первых ввел понятие графемы И. А. Бодуэн де Куртенэ
[172], который рассматривал графему как аналог фонемы.
Согласно Бодуэну де Куртенэ, одной и той же графемой считаются
знаки, имеющие одинаковое фонематическое значение, даже если они
разные по форме, например, «е» и «ять», «ф» и «0», «и» и «I».
Графема как аналог фонемы рассматривается и в работах Николае¬
вой Т. М. [226, 227] и Леонтьева А. Л. [214] на данную тему.
Несколько в другом плане характеризовали графему специалисты,
непосредственно изучающие графему шрифта. Наиболее интересна в этом
отношении работа Ф. Ш. Тагирова [262]. Из рассуждений Ф. Ш. Тагирова
вытекает, что графема как отвлеченное понятие представляет собой
костяк буквы вне гарнитурно-шрифтовых ее наслоений.
Достоинство этой работы в том, что автор различает три ступени
многовариантного графического выражения фонемы.
Первая ступень. Графическое выражение фонемы в прописном и
строчном вариантах написания букв (двухвариантное выражение фонемы).
Вторая ступень. Графическое выражение фонемы различными гарни¬
турами (рисунками) шрифтов, в том числе рукописными (многовариантное
выражение фонемы).
ВВЕДЕНИЕ
7
Третья ступень. Графическое выражение фонемы различными начер¬
таниями гарнитуры — прямым, курсивным, полужирным (многоговариантное
выражение фонемы).
В этом случае прописное и строчное, прямое и курсивное, рукописное
графическое выражение фонемы следует, видимо, рассматривать как
варианты одной и той же графемы; гарнитурные же наслоения рисунка
шрифта, в том числе полужирные или жирные начертания, не должны
входить в состав признаков графемы, поскольку они не меняют основной
графический костяк, или скелет, буквы.
Схема Ф. Ш. Тагирова детально раскрывает не только типовые фор¬
мы, но и отдельные варианты графем, в то же время она нечетко выявляет
их фонематическое значение. Так, например, не совсем ясен вопрос о
многозначных графемах (например, “зсЬ” в немецком языке, “зЬ” в
английском и другие), выражающих единую фонему, и, наоборот, об одно¬
значных графемах, обозначающих часто разные фонемы (например,
русские буквы «я», «ю» и другие). Кроме того, схема не учитывает
графическое выражение применяющихся в письменной речи идеографиче¬
ских элементов.
Существующая теория графем подверглась критике в работе В. А. Ис-
трина, в которой графема понимается как минимальная структурная
единица данной системы письма, характеризуемая не только ее языковым
значением, но и типовой графической формой [197, с. 51—52].
Графему следует, видимо, понимать как минимальную структурную
единицу письменной речи (скелет, или костяк, письменного знака без
гарнитурных и других наслоений), характеризуемую как ее языковым
значением — фонемой или идеограммой (например, цифрой), так и типовой
графической формой (ил. 1).
При таком понимании графемы одной фонеме (например, «ф») могут
соответствовать разные графемы — «ф» и «0» («фита» — в правописании до
1917 года).
К самостоятельным графемам могут быть отнесены диакритированные
буквы (например, русское «ё»), а также двух- и многобуквенные сочетания
(например, польское “52”, немецкое “зсИ”), выражающие одну
фонему.
Качество построения системы графем буквенно-звукового алфавита
определяется прежде всего языковедческими требованиями и требовани¬
ями к графике алфавита и его удобочитаемости.
Графематический состав буквенно-звукового алфавита должен наибо¬
лее целостно отражать звуковой состав языка и в первую очередь его
фонематический состав. В алфавите, в частности, следует избегать
омонимики знаков, то есть знаков, дублирующих одни и те же звуки, как
это было, например, в дореволюционном русском правописании (знак «ять»,
дублирующий «е», знак «фита», дублирующий «ф»).
Другое важное требование, предъявляемое к графемам алфавита,—
дать возможность читателю отличить одну букву от другой при чтении. С
различимостью знаков тесно связана удобочитаемость шрифта. В. А. Арте-
Ил. 1. Графема оуквы «Н» и
ее шрифтовые формообразо¬
вания.
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
8
мов и Ф. Ш. Тагиров в своих работах [158, 262] сделали попытку показать
преимущества в различимости графем латинского алфавита перед другими
алфавитами буквенно-звукового письма.
Однако следует учесть роль традиции и привычки в восприятии
читателем системы графем определенного алфавита. Рисунок шрифта
данной системы письма также имеет свои традиции и закономерности в
построении и развитии. Если в графемах латинского алфавита последова¬
тельно выявляются вертикаль и круг, то в русском алфавите преобладает
вертикаль7. Русский алфавит перед латинским имеет преимущество в
заметно большем соответствии фонетическому строю языка, поскольку в
нем гораздо шире буквенный состав (наличие шипящих согласных и
йотированных гласных букв).
Оформление определенной системы графем алфавита в шрифт
обусловливается прежде всего его функциональной ролью (типом издания и
его назначением). Кроме того, рисунок шрифта зависит от условий чтения,
эстетических требований общества данного исторического периода и состо¬
яния полиграфической техники. В связи с этим шрифт, применительно к
данному историческому периоду, в зависимости от типа и вида издания
должен быть удобным для чтения и соответствовать стилистическим
особенностям изобразительного искусства.
В связи с вышеизложенным возникает важный вопрос о художествен¬
ных достоинствах шрифта, который касается различия изобразительных
возможностей шрифта и орнамента. Недостаточная четкость этих различий
отмечается в специальной литературе, в частности, в высказываниях
профессора А. Капра. «Выразительные средства шрифта в значительной
степени,— утверждает А. Капр,— совпадают с выразительными средствами
орнамента»8. Это правильно, если исходить только из того, что изобрази¬
тельные возможности шрифта и орнамента входят более широко в орбиту
изобразительного искусства. В этом смысле у шрифта и орнамента единая
стилевая образность. Мы можем, например, сказать, что данный шрифт или
данный орнамент в образном отношении соответствует тому или другому
стилю. Однако разные функции шрифта и орнамента определяют различие
их изобразительных возможностей. Если подчинить шрифт закономерно¬
стям орнаментального искусства, то шрифт, приближаясь в какой-то мере к
украшению, теряет основную функцию — воспринимаемости в процессе
чтения. Данные противоречия в изобразительных возможностях шрифта и
орнамента подчас не учитываются художниками. Подобное отождествление
изобразительных возможностей шрифта и орнамента привело в конце XIX и
начале XX века к распространению большого количества неудобочитаемых
рисунков шрифтов9.
На рисунок типографского шрифта оказывает влияние также характер
его воспроизведения (техника гравирования, особенности способа печати
издания). Наряду с производственно-техническими к шрифту предъявляют¬
ся и экономические требования (он должен быть в определенной мере
емким).
Для каждого исторического периода характерен шрифт определенного
рисунка. Так, например, в средние века в западноевропейских странах были
распространены шрифты готического типа, в России — церковнославянского
типа (ими набирались в основном церковные книги). В связи с развитием
науки и литературы в Европе с XV века (эпоха Возрождения), а в России с
XVIII века для набора светской литературы начинают применять новые
шрифты: в Западной Европе — типа антиква, в России — гражданский.
Таким образом, в определенные эпохи (средневековье, Возрождение,
XVII, XVIII века и т. д.) шрифты модифицируются в соответствии с видом
ВВЕДЕНИЕ
9
издания, развитием полиграфической техники, стилистическими особенно¬
стями искусства данного исторического периода. Каждый обособившийся
вид шрифта вместе с тем приобретает относительно устойчивую форму и
общие черты как для традиционного назначения в определенном виде
литературы (литургическая, научная, художественная книга, журнал, газе¬
та), так и для более универсального применения, поскольку одним и тем же
шрифтом (обычно классического образца) могут быть набраны издания
политической, научной, художественной, детской и учебной литературы.
Каждая система письма (в том числе буквенно-звуковая русского
языка), таким образом, на практике реализуется в определенных типах
шрифта, которые подразделяются по своим стилистическим особенностям
на так называемые гарнитуры, а те, в свою очередь,— по начертаниям
(прямое, курсивное, узкое, широкое и другие), а начертания — по размерам
на кегли.
Согласно классификации шрифтов по графическим признакам, в
частности, принятой в СССР, типографские шрифты подразделяются на
основе двух важнейших признаков (контрастность шрифта, наличие и
форма засечек) на 5 групп (I, II, III, IV, V); в свою очередь, некоторые из этих
групп (I, III, V) могут быть подразделены на две подгруппы — «а» и «б»
(ил. 2).
В шестую, дополнительную, группу входят шрифты, которые по своему
рисунку не могут быть включены в указанные выше пять групп, в том числе
рукописные, имитационные (например, имитирующие шрифты пишущих
машинок), а также шрифты, не имеющие стройной системы построения °.
Для наглядности приводим схему деления современного русского
буквенно-звукового письма и шрифта на соответствующие типы и группы:
1а 1б II
Ил. 2. 1а, 16, II, Ша, 1116, IV,
Vа, V6
Графические признаки основ¬
ных групп шрифта: контра¬
стность— отношение между
основными и соединительны¬
ми штрихами, наличие и фор-
Ша Шб
ма засечек.
1а — Литературная, Банников-
ская, типа Гарамон; 16 — типа
Баскервилл, II — Обыкновен¬
ная новая, Елизаветинская,
типа Бодони;
Ша — Академическая, Школь-
IV Уа Vб
ная, Бажановская; 1116 — типа
Вайслапидарный, Телингате-
ра; IV — Брусковая газетная,
типа Мемфис; Vа—Рубленая,
Журнальная рубленая, Уни-
верс; Vб — Волгоградская, ти¬
па Пеньо.
Фонематический состав
русского языка (39 фонем)
Графическая основа
русская латинская
Фонографический ассортимент
(33 графемы)
порядочен- неупорядо- имита- рукопис¬
ной схемы ченной схемы ционные ные
Русский алфавит
(33 знака)
Г арнитура
пальмира
пишущих
машинок
каллиграфическая
гарнитура
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
10
ОСНОВНЫЕ
ТИПЫ ШРИФТОВ
В ЗАВИСИМОСТИ
ОТ ТЕХНИКИ
ИХ ИСПОЛНЕНИЯ.
ИСТОРИОГРАФИЯ
ВОПРОСА
В зависимости от техники исполнения или воспроизведения различают
следующие основные типы шрифта.
Рукописный, которым пишут тексты от руки палочкой или пером на
мягком материале (папирусе, пергаменте, бумаге). До возникновения книго¬
печатания рукописным шрифтом писались книги, оформлялись документы в
специальных заведениях (скрипториях, канцеляриях) или непосредственно
отдельными лицами. Разновидностью способа исполнения рукописного
шрифта является каллиграфия (искусство красиво писать), получившая
широкое развитие особенно в период господства стиля барокко в XVII веке.
Гравированный, при помощи которого воспроизводятся надписи на
камне, дереве, металле или другом твердом материале различными
приемами гравирования; надписи эти выполняются или непосредственно на
памятниках, архитектурных сооружениях, табличках, или на гравюрах.
Известны гравированные шрифты в цельногравированных изданиях: на
дереве (появились в XV веке одновременно с возникновением книгопечата¬
ния, например, «Библия бедных») или на металле (например, русские
буквари конца XVII века).
Рисованный, при помощи которого выполняются надписи на вазах,
тканях, переплетах, обложках, титульных листах и других элементах
изданий. Гравированные и рисованные шрифты наравне с рукописными
имели широкое применение на различных этапах развития письма (до и
после возникновения и распространения книгопечатания).
Типографский, или наборный, в котором слова или строки текста
составляются вручную из отдельных литер или с помощью тех или иных
машин — строкоотливных, буквоотливных, фотонаборных или наборно¬
пишущих.
Понятие «шрифт» как графическую форму определенной системы
письма мы относим ко всем перечисленным типам шрифта, независимо от
того, как они воспроизводятся (пером, резцом, кистью, типографским
набором и т. д.). Термин «почерк» — это чаще всего индивидуальная
особенность письма, в частности, отдельного человека11. Поэтому термин
«тип рукописного шрифта» (как родовое понятие) мы употребляем для
обозначения основных типов почерков различных рукописных памятников, а
термин «почерк» (как видовое понятие) — для разновидности этих типов12.
Определенное влияние на рисунок шрифта оказывает техника испол¬
нения. Это особенно заметно в рукописных шрифтах, рисунок которых во
многом зависит от инструмента письма. Так, рукописные шрифты средневе¬
ковья (готические, уставные) выполнялись ширококонечным птичьим пером,
в то время как гуманистическое письмо эпохи Возрождения и русское
гражданское конца XVII — начала XVIII века — заостренным.
Разное решение рисованных надписей также требует использования
различных инструментов письма (кисть, заостренное или ширококонечное
перо)13.
Гравированный шрифт, выполненный штихелем на дереве, менее
контрастен по сравнению со шрифтом, выполненным на металле. В
последнем случае рисунок шрифта более четкий, а засечки приобретают
ВВЕДЕНИЕ
11
форму тонкой черточки. Особенно показательны шрифты А. Дюрера, грави¬
рованные на дереве и металле.
Следует, однако, учесть, что техника исполнения шрифта только в
определенной мере и далеко не всегда (особенно в наборном шрифте)
влияет на его рисунок.
Большую роль играет в графике письма индивидуальная манера
пишущего. Это отмечено С. А. Рейсером: «Специальными опытами доказано
постоянство основных черт каждого данного почерка. Можно писать мелом
на доске (т. е. вертикально), палочкой на песке, на камнях, на стене —
общие черты выявятся во всех случаях» [242, с. 59]. Поэтому неправильна
узкая точка зрения, что «...характер каждого рисунка шрифта зависит от
инструмента, при помощи которого он выполняется» [273, с. 5].
Рисунок типографского (наборного) шрифта по сравнению с другими
видами шрифтов в значительно большей степени типизирован и имеет
обобщенную форму, поскольку типографским шрифтом можно набирать
тексты различного характера. Вместе с тем рисунок наборного шрифта
часто создается на основе рукописных, гравированных, рисованных.
На рисунок типографского шрифта в большей мере влияет техника
набора. Так, если в ручных шрифтах допускается различная ширина литер,
то конструкция монотипа, а в особенности линотипа ограничивает эти
возможности строго определенным количеством ширин букв, что, есте¬
ственно, влияет на характер рисунка шрифта.
Фотонабор предъявляет свои требования к рисунку шрифта в зависи¬
мости от типа используемых фотонаборных машин. Однако эта тема особая
и требует специального рассмотрения.
Переходя к изучению теории и истории русского типографского
шрифта, нам нужно прежде всего кратко изложить историографию вопроса.
В истории русского шрифта сравнительно хорошо изучены с палеогра¬
фической точки зрения средневековые типы русских шрифтов начиная с
XI века. Менее обстоятельно исследовались различные виды письма второй
половины XVII и XVIII века
При возникновении книгопечатания в России типографские шрифты
как анонимных изданий, так и изданий Ивана Федорова создавались на
основе рукописных. Эти шрифты анализировались во многих работах, хотя
их первоисточники до последнего времени выявлены не в полной мере14.
Древнерусским шрифтом, как известно, набирались все книги в России
до начала XVIII века. Рисунки этого шрифта, особенно в XVII веке, имели
много разновидностей, которые, к сожалению, недостаточно изучены.
Основой современного русского шрифта стал гражданский шрифт,
введенный Петром I в начале XVIII века. Этим шрифтом набирались в
России новые светские книги, сыгравшие важнейшую роль в развитии
русской науки и просвещения, литературного языка, искусства оформления
книги.
Изучению русского гражданского шрифта посвящены ряд трудов и
многие статьи: В. К. Тредиаковского [275], П. М. Строева [349], П. П. Пекар¬
ского [341], Н. Н. Григоровича [9], В. И. Покровского [186], С. Ф. Брандта
[186], А. А. Сидорова [249], П. Н. Беркова [169], Н. П. Проскурнина (237, 238],
Е. И. Кацпржак [201], В. С. Люблинского [219], Т. А. Быковой [179].
Между тем до недавнего времени происхождение и особенно развитие
петровской гражданской азбуки15—очень важного памятника русской культу¬
ры— оставались не полностью исследованными.
Недостаточно ясна была графическая основа русского гражданского
шрифта, не был известен художник (вернее, рисовальщик) азбуки, мало
изучены ассортимент шрифтов (амстердамского и московского изготовле¬
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
12
ния) по рисунку и размеру, а также такие важные документы, как
корректуры рисунков букв, проведенные лично Петром I.
Создание гражданской азбуки включало два процесса: первый —
наиболее сложный — разработка рисунка букв нового шрифта и второй —
воплощение созданных рисунков в металле (то есть изготовление пунсонов,
матриц и литер). К сожалению, в литературе при анализе азбуки основное
внимание зачастую уделяли лишь второму процессу, то есть изготовлению
литер.
Если происхождению русского гражданского шрифта посвящен ряд
исследований, то специальных работ, где были бы систематизированы
сведения по истории развития русского типографского шрифта, к сожале¬
нию, почти нет. Исключение — труд А. А. Сидорова «История оформления
русской книги» [249]. В нем рассматриваются некоторые аспекты истории
развития различных рисунков шрифтов и применение их в отдельных
книжных изданиях XVI—XIX веков. Использование шрифтов в газетах и
журналах XVIII—XIX веков почти не изучалось.
Созданию новых рисунков шрифтов в СССР и особенностям их
применения в современных книге, газете и журнале посвящены отдельные
издания и ряд статей, указанные в конце книги в библиографическом
списке.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ДРЕВНЕРУССКИЕ ШРИФТЫ
ПЕЧАТНОЙ КНИГИ
ГЛАВА 1
ОСОБЕННОСТИ
ГРАФИКИ
ШРИФТОВ
ПЕРВОПЕЧАТНОЙ
И СТАРОПЕЧАТНОЙ
КНИГИ
ГЛАВА I
ОСОБЕННОСТИ
ГРАФИКИ
ШРИФТОВ
ПЕРВОПЕЧАТНОЙ
И СТАРОПЕЧАТНОЙ
КНИГИ
Появление книгопечатания в Москве относится к тем важнейшим
государственным мероприятиям, которые проводил царь Иван Грозный в
пятидесятых—шестидесятых годах XVI века. Все издания, вышедшие в
России в XVI веке (в том числе анонимные, Ивана Федорова, Андроника
Невежи и другие), называют первопечатными. Старопечатными принято
называть издания, которые вышли в XVII — начале XVIII века и были
напечатаны древнерусским шрифтом.
По назначению старопечатные издания могут быть разделены на
несколько групп. К одной группе относятся книги церковно-служебные
(Октоих, Триоди, Часовники и другие). Другую группу составляют книги,
предназначенные для чтения и изучения вне церкви. Одним из таких
изданий был «Пролог» (собрание анонимных житийных и нравоучительных
статей), вышедший в двух томах в 1641—1643 годах. В известной мере
такими изданиями можно считать Апостол и Евангелие, которые использо¬
вались не только для чтения вслух во время служб в церкви, но и для
индивидуального чтения и в значительной мере для рассматривания. Это
относится в первую очередь к фронтисписам, заставкам и другим укра¬
шениям.
В отдельную группу следует выделить книги в основном светского
назначения, вышедшие в Москве в XVII веке: около 10 букварей — из них
два издания В. Ф. Бурцева (1634, 1637); грамматика Мелетия Смотрицкого
(1648); книга «Уложение царя Алексея Михайловича» (1649); «Учение и
хитрость ратного строения пехотных людей» (1649); сочинения Симеона
Полоцкого, в том числе «Букварь языка славенска» (1679), «История о
Варлааме и Иоасафе» (1680), «Обед душевный» (1681), «Вечеря душевная»
(1683).
К переходным изданиям, которые по оформлению занимают промежу¬
точное положение между старопечатными книгами и изданиями граждан¬
ской печати, можно отнести гравированный на меди лицевой букварь
Кариона Истомина (1694), отдельные книги начала XVIII века—«Букварь»
Федора Поликарпова (1701), «Арифметику» Леонтия Магницкого (1703), а
также русские издания, выпущенные в Амстердаме по указанию Петра I.
Типографские шрифты для русской первопечатной и старопечатной
книги, так же как и для других славянских первопечатных изданий
(краковских, пражских, южнославянских), создавались, как правило, на
основе шрифтов рукописной книги, которая была широко распространена в
России не только в XVI, но и в XVII веке. Для этой цели чаще всего
использовали рукописный полуустав, реже устав, переходящий в полуустав,
и в единичных случаях — скорописи. Поэтому рисунок типографских шриф¬
тов, так же как и рукописных (в зависимости от почерка писцов), был самый
разнообразный.
В научной литературе (работы В. Е. Румянцова, А. С. Зерновой,
А. А. Сидорова, Е. Л. Немировского, Н. П. Киселева) характеризуются
шрифты XVI и в меньшей степени XVII веков, но недостаточен художествен¬
ный анализ данных шрифтов. Этот вопрос требует специального изучения.
В настоящей главе дается краткое описание с показом иллюстраций
наиболее характерных видов русских типографских шрифтов отдельных
ГЛАВА 1. ГРАФИКА ШРИФТОВ ПЕРВОПЕЧАТНОЙ КНИГИ
15
книг XVI и XVII веков с привлечением некоторых старопечатных изданий
начала XVIII века (в том числе амстердамских).
При рассмотрении древнерусских шрифтов нельзя не учесть два
важных фактора — особенности применения надстрочных знаков и разных
начертаний отдельных букв, которые, естественно, имели определенное
назначение.
Знаки сокращения (титла) применялись для уменьшения объема
текста. Знаки ударения (силы) и придыхания имели важное значение при
чтении текста вслух во время служб в церкви. Они были весьма разнообраз¬
ными, их различали по следующим признакам: придыхание острое (оксия),
тяжелое (вария), облегченное (камора), дыхание (звательцо), дыхание с
острым (исо), с тяжелым (апостроф), звательцо с титлом, краткое (ерок).
Титла, как правило, применялись в священных словах [3, с. 39].
Титла ставились отдельно от литер, преимущественно над согласными.
Знаки ударений и придыхания ставились над гласными буквами, а также
над титлами и отливались вместе с буквой. Количество надстрочных знаков
(титлов и сил) в разных рукописях и печатных изданиях было неодинаковое.
В рукописном и типографском полууставе часто применялись различ¬
ные начертания отдельных букв, например, «о» широкое и узкое, разные
начертания имели буквы «добро» , «земля», «твердо». Чем это вызвано —
нормами правописания или особенностями рукописного оригинала — еще
недостаточно изучено.
Особенно большое количество начертаний букв дается, например, в
анонимном среднешрифтном Четвероевангелии. Буква «о», в частности,
дана здесь в пяти вариантах: «о» широкое и узкое (как и в графике
первопечатной книги), с одной точкой внутри (применяется в слове «око»), с
двумя точками внутри — в разных формах множественного числа, с кре¬
стом— в слове «окрест» [225, с. 204].
В древнерусских печатных книгах применялись следующие знаки
пунктуации: запятая, малая и большая точки. Запятая и малая точка
ставились внизу строки, а большая точка — посередине между словами.
Значение большой точки близко к значению современной [3].
Первые печатные издания в России, как известно, анонимные, их семь.
Из них особый интерес представляют три Четвероевангелия: узкошрифтное
(около 1556 года), среднешрифтное (около 1556 года) и широкошрифтное
(около 1565 года) [249, с. 41—45]16.
Размер шрифтов этих трех Четвероевангелий определяется в литера¬
туре высотой очка литер (в мм) [225, с. 163; 206, 236].
Высота очка литер Узкошрифт- Средне- Широко-
ное шрифтное шрифтное
Без выносных элементов 3,5; 4 4 4,5
С нижними выносными элементами 5; 6; 7 5; 7; 9 6; 6,5; 8;
С верхними выносными элементами 5,5; 6 5,5; 7; 8 9
С нижними и верхними выносными элемен¬
тами 10 11; 12 11; 12
Широкошрифтное Четвероевангелие, видимо, использовалось для чте¬
ния вслух во время служб, а узко- и среднешрифтное — главным образом
для индивидуального чтения.
Характерная особенность рассматриваемых шрифтов в том, что они
более или менее точно воспроизводили рукописный полуустав, обладали
сравнительно большим количеством надстрочных знаков, и в них превали-
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
16
Ил. 3. Из начальных страниц
узкошрифтного Четвероеван¬
гелия, ок. 1556.
ГЛАВА 1. ГРАФИКА ШРИФТОВ ПЕРВОПЕЧАТНОЙ КНИГИ
17
Ил. 4. Начальная страница
Апостола, 1564.
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
18
ровали разные начертания отдельных букв. В наборе этих изданий
отмечается неровная правая сторона полосы, что объясняется не всегда
одинаковой длиной строк (ил. 3).
Из древнерусских типографских шрифтов лучшими общепризнаны
шрифты первопечатника Ивана Федорова. Для анализа мы выделяем
шрифты первопечатного Апостола (1564) и острожской Библии (1581).
Апостол — шедевр типографского искусства. «Основная черта первопе¬
чатной книги,— отмечал А. А. Сидоров,— ее целостность, последователь¬
ность ее художественного обличия, ее “стильность”». Эта книга «...такого
же рода высокоценное и внутренне единое создание русской национальной
культуры, как храм Василия Блаженного, башни Кремля, как “парсуна”,
древнейший портрет» [249, с. 38].
По сравнению с анонимными изданиями Апостол (ил. 4) оформлен
строже, архитектоничнее, более закономерно построен и выдержан во всех
своих элементах.
Отличительные особенности шрифта Апостола:
1. Он построен на основе рукописного полуустава, выполнен лебеди¬
ным пером и имеет сходство со шрифтом рукописного Апостола 1540-х
годов. Связь с рукописным образцом — в буквах, которые слегка изогнуты и
наклонены вправо. О возможности использования рукописного образца для
построения типографского свидетельствуют отдельные заставки Апостола
сороковых годов, имеющие сходство с заставками первопечатного Апостола
[225, с. 288].
2. По сравнению с анонимными изданиями шрифт Апостола более
емкий; его размеры по высоте очка (в мм):
без выносных элементов 3
с нижними выносными элементами 4,5; 5; 6; 7
с верхними выносными элементами 5; 5,5
с нижними и верхними выносными элементами 9
Заглавные буквы вдвое больше букв основного шрифта. Полная
страница текста включает 25 строк.
3. В шрифте Апостола ограничено количество надстрочных знаков и
разных начертаний букв. В нем впервые устраняются широкие «есть»,
«слово», только два начертания имеют буквы «он», «добро», «земля».
4. Шрифт, созданный Иваном Федоровым на основе рукописного
образца,— образец типографского искусства. Строгий ритмичный строй
шрифта, точность размерных данных его построения (основных, соедини¬
тельных штрихов и других элементов) дают ровную прямую строку. В
Апостоле четко выверены края полосы набора.
5. Особая контрастность шрифта гармонирует с композицией элемен¬
тов оформления, и прежде всего с крупными изгибающимися листьями,
цветами и плодами заставок, и отражает в определенной степени влияние
искусства Возрождения.
После отъезда из Москвы Иван Федоров печатал свои зарубежные
издания (заблудовское Евангелие, львовский Апостол и другие) шрифтом
московского Апостола. Исключение — острожская Библия, первое издание
которой вышло в 1580 году, второе — в 1581 году. В ней значатся уже шесть
разных шрифтов: основной текст набран мелким славянским, другие
тексты — еще более мелким славянским, двумя вариантами греческих мелких
шрифтов, московским первопечатным и крупным в подражание, видимо,
шрифту Мстиславца из Вильно.
Из перечисленных шрифтов особенно интересен мелкий славянский,
которым набран основной текст Библии (1581). Это одна из первых книг, в
которой Иван Федоров использовал мелкие шрифты. Шрифт острожской
ГЛАВА 1. ГРАФИКА ШРИФТОВ ПЕРВОПЕЧАТНОЙ КНИГИ
19
Ил. 5. Начальная страница
Библии. Острог, 1581.
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
20
Ил. 6. Фрагмент страницы
Псалтыри. Вильно, 1576 (на¬
бран тем же шрифтом, что и
Евангелие 1575 года).
Библии, во-первых, очень емкий: он ровно вдвое меньше московского
шрифта. Если в Апостоле на полной странице помещается 25 строк, то в
острожской Библии — 50 (в два столбца). Во-вторых, своим внешним
обликом и удобством для чтения шрифт острожской Библии превзошел
шрифты других славянских изданий того времени (ил. 5).
После отъезда первопечатников из Москвы Петр Мстиславец издал в
Вильно в 1575 году Евангелие, а в 1576 году — Псалтырь. Интересен шрифт
этих изданий, созданный, в отличие от других славянских шрифтов, на
основе не рукописного полуустава, а устава (видимо, переходящего в
полуустав). Уставные шрифты XVI века по начертанию близки к полууставу
(отдельные буквы, как в полууставе, имели разные начертания). С древним
уставом они связаны главным образом тем, что, как и устав XVI века,
писались медленно и перпендикулярно строке (то есть без заметного
наклона вправо). Шрифт Евангелия и Псалтыри красив и хорошо читается.
Предназначался он, видимо, для чтения вслух во время служб в церкви
(ил. 6).
Существуют и другие полууставные типографские шрифты XVI века, в
частности, Андроника Невежи, а в начале XVII века—Ивана Невежи и
других. Они в основном подражают шрифтам Ивана Федорова, но уступают
им в художественном отношении.
Нельзя не отметить особый тип оформления старопечатной книги,
который был введен в начале XVII века на московском Печатном Дворе
типографом Анисимом Радишевским. В печатной книге этого времени
отмечается влияние декоративных традиций киевской книги.
Лучшее по оформлению издание Евангелия 1606 года Радишевского
отличалось от первопечатной книги прежде всего своей декоративностью
(ил. 7). В заставках, инициальных буквах крупные растительные мотивы
заменяются мельчайшим плоскостным узорочьем, которое предназнача¬
лось для расцветки. Крупный шрифт основного текста имеет сходство с
уставной азбукой, которая была употреблена еще Петром Мстиславцем в
Вильно [3, с. 53].
Уже с двадцатых годов XVII века шрифты создавались не отдельными
ГЛАВА 1. ГРАФИКА ШРИФТОВ ПЕРВОПЕЧАТНОЙ КНИГИ
21
Ил. 7. Начальная страница
Евангелия. Москва, 1606.
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
22
Ил. 8. Начальная страница «История о Варлааме и
книги Симеона Полоцкого Иоасафе». Москва, 1681.
ГЛАВА 1. ГРАФИКА ШРИФТОВ ПЕРВОПЕЧАТНОЙ КНИГИ
23
типографиями, а мастерами при московском Печатном Дворе, такими, как
Осип Кириллов, Кондратий Иванов, Никита Фофанов, иеродиакон Арсений.
Шрифты даже получали названия по именам этих мастеров. Так, на
Печатном Дворе появились азбуки осиповская, никитская, арсеньевская. По
качеству своего рисунка они в определенной мере уступали шрифтам
первопечатных изданий.
Шрифтами московского Печатного Двора набирались издания в основ¬
ном светского назначения, которые получили распространение уже в
XVII веке. Среди них надо прежде всего назвать буквари, в частности,
изданные в особом оформлении В. Ф. Бурцевым-Протопоповым в 1634 и
1637 годах.
От шрифтов середины XVII века начинают отличаться шрифты мос¬
ковского Печатного Двора конца XVII века. Буквы основного шрифта
расположены теснее, чем в прежних изданиях. Этими шрифтами набирались
издания горячего сторонника просвещения в России, автора ряда ученых
трудов (не только богословского характера), поэта и писателя Симеона
Полоцкого, в частности, его книга «История о Варлааме и Иоасафе» (ил. 8).
Заслуживают внимания заглавные буквы шрифта Печатного Двора
конца XVII века, представленные в первом ряду утвержденной в 1710 году
Петром I азбуки. В конце XVII века эти буквы существенно изменились. Они
стали декоративными. По отдельным признакам можно заключить, что это,
возможно, произошло под влиянием декоративной вязи конца XVII века.
Ил. 9. Три алфавита типо¬
графского полуустава москов¬
ского Печатного Двора нача¬
ла XVIII века (из «Букваря»
Федора Поликарпова.
Москва. 1701).
Из шрифтов Печатного Двора
необходимо выделить легко
читаемый узкий и светлый
вариант полууставного шриф¬
та, которым набирали уже
издания начала XVIII века, в
частности, выпущенный
Ф. Поликарповым «Букварь»
(1701) и «Арифметику»
Я. Магницкого (1703).
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
24
Ил. 10. Страница из «Ариф¬
метики» Леонтия Магницкого.
Москва, 1703.
ГЛАВА 1. ГРАФИКА ШРИФТОВ ПЕРВОПЕЧАТНОЙ КНИГИ
25
Ил. 11. Титульный лист кни¬
ги «Учение и хитрость ратно¬
го строения пехотных лю¬
дей». Москва,1647—1649.
Гравюра на меди.
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
26
Ил. 12. Страница из букваря
Кариона Истомина. М., 1694.
Гравюра на меди.
ГЛАВА 1. ГРАФИКА ШРИФТОВ ПЕРВОПЕЧАТНОЙ КНИГИ
27
Ил. 13. Образец видоизме¬
ненного в Амстердаме рус¬
ского типографского шрифта
(1700). Из кн. «Краткое соб¬
рание Льва Миротворца Авгу¬
стейшего греческого Кесаря,
показующее дел воинских
обучение». Амстердам: тип.
Тессинга.
По инициалам тессинговских
изданий видно, что буквы,
которые строились по сход¬
ным начертаниям латинской
и кирилловской азбук, оста¬
лись близки к антикве, буквы
же, построенные по древне¬
русским начертаниям, напри¬
мер «д», «ж», «з», «х», «ц»,
«ъ», часто настолько близки
к полууставным, что резко
выделяются из общего ан¬
самбля алфавита.
Из шрифтов Печатного Двора необходимо выделить легко читаемый
узкий и светлый вариант полууставного шрифта, которым набирали уже
издания начала XVIII века, в частности, выпущенный Ф. Поликарповым
«Букварь» (1701) и «Арифметику» Л. Магницкого (1703) (ил. 9, 10).
В изданиях и отдельных листах середины и конца XVII века особый
интерес представляют шрифты, гравированные на меди. Так, текст титуль¬
ного листа военного устава «Учение и хитрость ратного строения пехотных
людей» (1647—1649) воспроизведен каллиграфической скорописью середи¬
ны XVII века (ил. 11)17.
Из цельногравированных на меди книжных изданий следует выделить
букварь Кариона Истомина (1694)18. В нем даются славяно-русские буквы в
разных почерках, в том числе скорописных конца XVII века. Печатному
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
28
Ил. 14. Титульный лист кни- тип. Тессинга, 1699. Гравюра
ги «Введение краткое во вся- на меди,
кую историю...» Амстердам:
ГЛАВА 1. ГРАФИКА ШРИФТОВ ПЕРВОПЕЧАТНОЙ КНИГИ
29
букварю предшествовал ряд рукописных, на основе которых он и был
награвирован.
На первой странице издания слово «букварь» награвировано шрифтом
переходного вида, основной текст — полууставом.
Однако самое интересное в букваре — различные варианты скоропис¬
ных букв конца XVII века (ил. 12). (На этой же основе — как будет показано
во второй главе — в отдельных случаях строился и гражданский шрифт.)
Кроме того, подписи под иллюстрациями в букваре выполнены мелким
шрифтом, отдельные буквы которого предвосхищают рисунок букв граждан¬
ской азбуки. Здесь в гравированных надписях мы видим заимствование
рисунка шрифта из рукописных образцов конца XVII века.
Гравированные на меди шрифты, выполненные Адрианом Шхонебеком,
Алексеем Зубовым и другими, особенно часто использовались для пе¬
чатания географических карт, отдельных листов, календарей [296,
с. 90—103].
Отличительная особенность этих шрифтов — отсутствие цельности в
построении. В их рисунках, наряду с элементами латинской антиквы,
отмечаются элементы, характерные для полууставного шрифта рукописных
образцов этого времени, греческих букв.
Латинские и зачастую греческие буквы встречаются в некоторых
шрифтах славянского книгопечатания на всем протяжении XVII века; в
частности, это можно наблюдать на титулах львовских, киевских и
виленских изданий. Греческие заглавные буквы типа антиквы, сходные по
начертанию с русскими (например, «Г», «©», «А», «П», «Р»), присутствуют
также в шрифтах русского книгопечатания, особенно в букварях (см.,
например, «Букварь» Поликарпова 1701 года)19.
Если в славяно-русском книгопечатании использование латинских или
греческих букв, схожих со славянскими, надо рассматривать как эпизодиче¬
ские попытки применить эти буквы главным образом в титульном наборе
или в учебных пособиях, то издатели русских книг в Амстердаме (видимо,
по указанию Петра I) работают над созданием нового русского шрифта,
близкого к латинским шрифтам типа антиквы. Они, естественно, столкну¬
лись с большими трудностями, о чем свидетельствуют сами шрифты,
нарезанные в амстердамских типографиях. Надо было как-то «подогнать»
характерные русские буквы под шрифт типа антиквы. Лучше удались
заглавные буквы, которые в большей степени сходны с латинскими
начертаниями, и, наоборот, хуже, зачастую почти без особых изменений
славянского полуустава, выполнены буквы строчные.
Текстовой шрифт, во всех амстердамских типографиях, печатавших
русские книги в начале XVIII века, по рисунку был почти одинаков. Шрифт
этот, древнерусский по характеру, был мелким по размеру (примерно
соответствует современным 12 пунктам) и как бы переходным по рисунку.
Главная его особенность — «легкость по цвету» (плавный контраст в
штрихах).
Амстердамские текстовые шрифты в некоторой мере похожи на
шрифты изданий Франциска Скорины. Вероятно, при их создании использо¬
вались рисунки шрифтов Скорины.
Однако заглавные буквы в амстердамских типографиях (особенно у
Тессинга) имели иное построение; они применялись как инициалы, а иногда
и в наборе заглавий.
По инициалам тессинговских изданий видно, что буквы, которые
строились по сходным начертаниям латинской и кирилловской азбук,
остались близки к антикве, буквы же, построенные по древнерусским
начертаниям, например «д», «ж», «з», «х», «ц», «ъ», часто настолько
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
30
близки к полууставным, что резко выделяются из общего ансамбля
алфавита (ил. 13, 14).
В отдельных случаях почти точно восстанавливалась форма букв
полуустава (см., например, «ъ» с косой чертой). Есть основания предпола¬
гать, что для изменения специфических русских букв амстердамские
словолитчики пользовались также образцами букв из современного им
русского рукописного письма. На титульных листах отдельных изданий и в
гравированных образцах есть буквы, сходные с буквами гражданского
письма.
Но основное положение остается неизменным: как бы амстердамские
типографии ни старались создать новые русские шрифты на основе
антиквы, чаще всего характерные русские буквы оказывались близкими по
рисунку к полууставу, сходные же начертания букв в кирилловском и
латинском алфавитах почти всегда напоминали шрифты типа антиквы. При
первом же взгляде на амстердамские алфавиты обнаруживается отсутствие
в них цельности.
Новый этап в развитии русского типографского шрифта наступает в
эпоху петровских реформ в начале XVIII века.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
ПРОИСХОЖДЕНИЕ РУССКОГО
ГРАЖДАНСКОГО ШРИФТА,
ЕГО РАЗВИТИЕ
И ПРАКТИКА ПРИМЕНЕНИЯ
В XVIII ВЕКЕ
ГЛАВА 2
ПРОИСХОЖДЕНИЕ
РУССКОГО
ГРАЖДАНСКОГО
ШРИФТА
И ЕГО ПРИМЕНЕНИЕ
В ИЗДАНИЯХ
ПЕРВОЙ ЧЕТВЕРТИ
XVIII ВЕКА
ГЛАВА 3
ШРИФТЫ
ПЕТЕРБУРГСКОЙ
ТИПОГРАФИИ
АКАДЕМИИ НАУК
ГЛАВА 4
ШРИФТЫ
ТИПОГРАФИИ
МОСКОВСКОГО
УНИВЕРСИТЕТА
ГЛАВА 5
ШРИФТЫ
ГОСУДАРСТВЕННЫХ
И ЧАСТНЫХ
ТИПОГРАФИЙ
XVIII ВЕКА
ГЛАВА 2
ПРОИСХОЖДЕНИЕ
РУССКОГО
ГРАЖДАНСКОГО
ШРИФТА
И ЕГО ПРИМЕНЕНИЕ
В ИЗДАНИЯХ
ПЕРВОЙ ЧЕТВЕРТИ
XVIII ВЕКА
Рубеж XVII и XVIII веков — важная эпоха в истории русской культуры,
науки и просвещения, в развитии книгопечатания.
В России впервые широко организуется печатание гражданских книг:
математических, военных, по градостроительству, географических, истори¬
ческих, навигационных и других.
Поначалу Петр I вынужден был организовать издание русских книг в
Голландии. Печатать русские книги светского содержания в Амстердаме и
продавать их в России Петр I доверил одному из первых российских
негоциантов — Яну Тессингу. Тессинг, по поручению Петра, завел в Амстер¬
даме (видимо, в 1699 году) типографию. Изданием книг в типографии
Тессинга ведал поляк Илья Федорович Копиевский, или Копиевич, который
в 1700 году открыл в Амстердаме собственную типографию20.
Еще в 1701 году Петр реорганизует Монастырский приказ, в ведении
которого находились типографии и книгопечатание. Начальником этого
приказа царь назначил одного из наиболее приближенных ему лиц—Ивана
Алексеевича Мусина-Пушкина. Ему же было поручено управлять всеми
издательскими делами и руководить государственными типографиями, в
частности Печатным Двором. Под надзором Мусина-Пушкина печатались
русские книги в Амстердаме, Печатанием книг (в том числе гражданских) на
Печатном Дворе с 1701 года руководил Федор Поликарпович Поликарпов,
известный как автор букваря (вышел в 1701 году) и трехъязычного
лексикона (издан в 1704 году).
Создание новых по содержанию гражданских книг, увеличение их
числа, совершенствование техники производства книги — все это в корне
изменило облик книги в петровское время.
Забота об удобочитаемости книги и простоте ее оформления характер¬
на для всей издательской деятельности первой четверти XVIII века.
Важнейшее мероприятие этого времени — реформа кирилловского
печатного полуустава в 1708 году и введение для новых изданий граж¬
данского шрифта21 (ил. 15).
Развитие книгопечатания в стране и создание шрифта нового типа
Петр взял в свои руки. Даже в годы Северной войны 1700—1721 годов во
время походов, на коротких привалах Петр I находил для этого время, ибо
потребность в гражданском удобочитаемом шрифте диктовалась необходи¬
мостью шире развернуть выпуск светских изданий. При Петре I было издано
более 650 названий книг, из них около 400 были напечатаны вновь
введенным гражданским шрифтом (ил. 16).
Материалы о происхождении и графической основе русского граждан¬
ского шрифта подробно освещены нами в специальном исследовании [296,
с. 5—114].
Создание гражданской азбуки, как уже отмечалось, включало два
процесса: разработку рисунка букв нового шрифта, что являлось главным и
наиболее сложным, и воплощение этих рисунков в металле, то есть
изготовление пунсонов, матриц и литер.
ГЛАВА 2. ПРОИСХОЖДЕНИЕ РУССКОГО ГРАЖДАНСКОГО ШРИФТА
33
Ил. 15. Первая страница
гражданской азбуки с исправ¬
лениями Петра I. М., 1710.
(Центральный государствен¬
ный исторический архив в Ле¬
нинграде).
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
34
Как установлено по документам, рисунки букв гражданской азбуки
были разработаны в два приема. Первые рисунки (тридцать две буквы)
выполнены в местечке Жолква (ныне г. Нестеров) [1, т. 5, с. 53—55] близ
Львова примерно в январе 1707 года. Разработка рисунков дополнительных
букв (двадцать одна буква) была начата в Могилеве в апреле-мае 1708 года
и закончена, по всей вероятности, в июле. Оригиналы рисунков букв делал
«чертежник и рисовальщик» Куленбах, работавший в штабе А. Д. Меншико-
ва [1, т. 7, вып. 1, с. 144; вып. 2, с. 665].
Куленбах после утверждения Петром I гражданской азбуки в 1710 го¬
ду по документам 1711 года значился уже как генерал-лейтенант квартир¬
мистр. Можно предполагать, что Куленбах выполнял функции инженера.
Ему как военному инженеру (рисовальщику и чертежнику) давались самые
ответственные поручения.
Из писем Петра явствует, что Куленбах в создании гражданской
азбуки был техническим исполнителем заданий Петра и что в разработке
предварительных эскизов букв азбуки принимал участие сам Петр. Так, в
одном из его писем, направленном в Могилев И. А. Мусину-Пушкину, между
прочим, указывается: «А в присланных от Вас словах Куленбах ошибся, ибо
надлежало б их таким маниром написать, каковы посланы, а оной написал
таким маниром те же слова, как я дал ему в Жолкове; и для того при сем
вновь посылаю образцы словам, чтоб слово в слово сим маниром написал, а
не те, как я дал ему в Жолкове, только б величиною против жолковских
всех трех рук» [1, т. 7, вып. 1, с. 187].
Пунсоны, матрицы и литеры первых 32 букв нового шрифта изготавли¬
вались в Амстердаме и Москве. В Москве на Печатном Дворе новый шрифт
нарезали словолитцы Григорий Александров и Василий Петров под руковод¬
ством словолитца Михаила Ефремова. Заказ на дополнительные литеры по
рисункам букв, сделанным Куленбахом, был дан на московский Печатный
Двор в июле месяце 1708 года [1, т. 8, вып. 2, с. 937], а в Амстердам — в
августе 1708 года [1, т. 8, вып. 1, с. 53]. Московский заказ был выполнен
словолитцами Григорием Александровым и Василием Петровым в октябре
1708 года [1, т. 8, вып. 1, с. 937—938] (словолитец Михаил Ефремов к этому
времени умер)22. Из Амстердама заказ на дополнительные буквы в трех
размерах и в одном строчном начертании был получен в сентябре 1709 года
[1, т. 9, вып. 1, с. 370].
Ил. 16. Собственноручная
запись Петра I на внутренней
стороне верхней крышки пе¬
реплета гражданской азбуки:
«Сими литеры печатать исто¬
рические и манифактурныя
книги, а которыя подчернены,
тех в вышеписанных книгах
не употреблять».
ГЛАВА 2. ПРОИСХОЖДЕНИЕ РУССКОГО ГРАЖДАНСКОГО ШРИФТА
35
Ил. 17. Страница из «Геомет¬
рии». М., 1708.
Первой книгой, напечатанной
привезенным из Амстердама
гражданским шрифтом, была
«Геометрия славенски земле¬
мерие». С 17 февраля по
17 марта 1708 года она была
набрана и напечатана тира¬
жом 200 экземпляров.
Шрифтами, привезенными из Амстердама (по первому и второму
заказам), набирались все издания гражданской печати начала XVIII века23.
Первой книгой, напечатанной привезенным из Амстердама граждан¬
ским шрифтом, была «Геометрия славенски землемерие». С 17 февраля по
17 марта 1708 года она была напечатана тиражом 200 экземпляров.
Первопечатная «Геометрия» (ил. 17) вышла в свет с опозданием, так
как не были готовы вклейки. Этим объясняется, что в «Ведомостях» от
31 мая 1710 года в реестре книг, напечатанных гражданским шрифтом, а
также в работе В. Тредиаковского на первом месте значится книга
«Приклады како пишутся комплементы», фактически напечатанная после
«Геометрии» в апреле 1708 года [275, с. 357]24.
Несмотря на то, что в 1708 году уже выпускались издания, набранные
новым шрифтом, Петр I в течение 1708—1710 годов постоянно проводил
многократную корректуру азбуки.
В исторической справке Московской синодальной типографии от
1908 года опубликованы сведения о том, что 18 января 1710 года Петр I
посетил Печатный Двор и одобрил оттиски азбуки. 29 января 1710 года
Петр утвердил ее с исправлениями. Утвержденный экземпляр азбуки был
прислан на Печатный Двор 15 февраля 1710 года [187, с. 19].
Гражданская азбука была разработана в трех размерах — большом,
среднем и мелком25.
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
36
Ил. 18. Титульный лист кни¬
ги «Геометрия». М., 1708.
ГЛАВА 2. ПРОИСХОЖДЕНИЕ РУССКОГО ГРАЖДАНСКОГО ШРИФТА
37
Одновременно применялось в наборе печатных изданий выделитель¬
ное начертание, так называемая капитель, поскольку для строчного
алфавита большого размера нарезались отдельные прописные знаки для
четырех букв: «А», «Д», «Е», «Т» (это обнаруживается уже на титульном
листе «Геометрии» 1708 года) (ил. 18).
Реформа типографского полуустава в начале XVIII века была проведе¬
на в двух направлениях: изменение состава букв и одновременно с этим
изменение графики шрифта. Важно то, что при разработке гражданской
азбуки были исключены знаки ударений (в том числе придыханий),
сокращений, а также введены арабские цифры вместо обозначения чисел
буквами, затруднявшими арифметические действия26.
Принятая еще в IX веке система письма — кириллица—наличием в ней
букв для передачи шипящих и йотированных звуков обладала известными
преимуществами перед западноевропейской системой латинского письма.
Однако к началу XVIII века в русском алфавите, состоящем из 41 буквы,
излишними оказались 11 —буквы, дублирующие одни и те же звуки: «фита»
и «ферт», «ижица», «иже» и «I» (десятеричное, писалось с двумя точками
наверху), «зело» и «земля», «он» и «омега», «ук» и «у»; буквы, которые не
соответствовали звуковому составу русского языка: «кси», «пси», два
«юса» («юс большой» заменял букву «у», а «юс малый» — букву «я»), и
буква, обозначающая предлог «от» («омега» с надбуквенным знаком «т»).
Все эти буквы имелись в букварях, в частности, в «Букваре» Поликарпова
1701 года; они были также даны для сравнения в учебных азбуках 1708 и
1710 годов (за исключением «большого юса»).
При изготовлении первого комплекта букв азбуки Петр I, очевидно,
решил исключить лишние буквы: 6 букв, дублирующих одни и те же звуки
(«иже», «земля», «омега», «ук», «ферт», «ижица»), греческие сочетания
«кси» и «пси», а также лигатуру «от». Дополнительно были введены
оборотная буква «э» для более резкого ее различения с йотированной
«есть»27 и вместо «юса малого» новая форма буквы «я», которая встречает¬
ся уже в скорописи XVII века.
Такая резкая реформа русского алфавита не могла не встретить
противодействия в первую очередь со стороны духовенства, и Петр
вынужден был, по-видимому, пойти на уступки. Как отмечалось выше, в
июле-августе 1708 года им был дан заказ на изготовление дополнительных
букв, среди которых значились все ранее исключенные. В дополнительный
заказ в Амстердам были введены буквы «иже» («и» восьмеричное), «ферт»,
«земля», а также «юс малый», «кси», «пси» и «ижица». В Москве, кроме
того, были заказаны «юс большой», «омега» и «от».
На основе дополнительно проведенного анализа шрифтового офор¬
мления петровской книги нами было установлено, что в первой четверти
XVIII века применялись в трех размерах только два вида шрифтов28.
К первому виду относится шрифт, который был приведен в учебной
азбуке (ок. 1708). Шрифт этот включал 32 буквы, им набирались книги
гражданской печати с января 1708 года до февраля 1710 года, то есть до
того времени, когда Петр I утвердил 29.1.1710 года гражданскую азбуку. В
соответствии с утвержденным образцом азбуки 1710 года появился второй
вид гражданского шрифта, которым печатались книги в течение не только
первой четверти, но и начала тридцатых годов XVIII века.
В учебную азбуку 1710 года был введен полный комплект букв,
который применялся в старой печати. Петр, судя по корректурному оттиску
1710 года, исключил из прежнего полного состава алфавита только три
буквы: «омегу», «пси» и лигатуру «от».
Таким образом, второй вид шрифта включил 38 букв. Кроме этого он
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
38
отличался от первого вида начертаниями букв «Ц», «Щ», «П», «Р». В него
были внесены и другие изменения: вместо буквы «зело», которая имела
начертание латинской «3», стали применять, как правило, букву «земля»,
вместо «фиты» — букву «ф», вместо рукописной буквы «Д» — прописное ее
начертание; строчные буквы «ь», «ы», как и в рукописном письме, не были
выступающими. Что касается букв «ъ» и «ять», то они как выступающие
остаются типичным признаком не только XVIII века, но и отчасти начала
XIX века.
Такое решение не было последовательным и фактически в жизнь не
претворялось. Некоторые изменения буквенного состава русского алфавита
были осуществлены Академией наук в 1735, 1738, 1758 годах [296,
с. 81—82].
Однако, несмотря на то, что еще в середине XVIII века В. Тредиаков-
ский предложил изъять из русского алфавита лишние буквы, в частности
«фиту», одну из двух «и», «ять» [275, с. 356], эти буквы вследствие
консервативных традиций царской России оставались в русском алфавите
вплоть до Октябрьской революции.
Графическая основа русского гражданского шрифта выявлена иссле¬
дователями как в результате изучения древнерусских типографских шриф¬
тов и латинской антиквы (в том числе голландской) различных периодов,
так и русских рукописных материалов (всякого рода грамот, писем), а также
гравированных на металле образцов шрифтов конца XVII и начала
XVIII века.
В начале XVIII века, кроме нового типа скорописи, получает распро¬
странение и другой вид письма (медленно написанное). Это письмо имеет
связь как с полууставом, так и со скорописью конца XVII и начала XVIII
века. Поскольку этот вид письма в определенной мере послужил основой
построения гражданской азбуки, мы назвали его гражданским письмом29
(табл. I).
Факт появления новой графики в русском письме конца XVII и начала
XVIII века признан многими исследователями (палеографами и историками
русской книги). Однако в различных толкованиях неоднократно допускались
поспешные выводы и неточности.
Так, например, В. С. Люблинский в статье «К пониманию генезиса
гражданского письма» [219] пытался доказать, что один из названных
признаков гражданского письма состоит в том, что оно в полной мере
отражает минускульный алфавит.
В новых почерках московской письменности явно выражена тенденция
постепенного образования начертаний букв, впоследствии превратившихся
в строчные (минускульные). К таким буквам в первую очередь относятся
«б», «у», «р», которые применялись в графике письма и чаще в гравирован¬
ном виде. Однако почерки гражданского письма всего XVIII века, как
указано выше, были неустойчивыми. Минускульный алфавит в полной мере
установился в русском письме, видимо, под влиянием типографского
гражданского шрифта только в двадцатых — тридцатых годах XIX века.
Однако эта тема требует специального изучения .
Анализ письменности конца XVII и начала XVIII века дает основание
утверждать, что первоосновой русского гражданского шрифта было в
определенной мере московское гражданское письмо начала XVIII века,
переработанное на основе латинской антиквы. Этот процесс протекал в
некоторой степени аналогично тому, как в конце XV века в Венеции антиква
Йенсона создавалась путем переработки гуманистического письма на
графической основе монументального римского капитального шрифта.
ГЛАВА 2. ПРОИСХОЖДЕНИЕ РУССКОГО ГРАЖДАНСКОГО ШРИФТА
39
Таблица 1. Сравнительный
анализ отдельных букв мос¬
ковского письма XV—XVII ве¬
ков и начала XVIII века (пе¬
рерисовка).
ШИЦГА/1 А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
40
Таблица II. Сопоставление
отдельных букв типографско¬
го гражданского шрифта (1-й
ряд) с буквами гражданского
письма 1703 года (2-й ряд);
а — прописные буквы, б —
строчные (перерисовка).
Особенности шрифта антиквы — построение букв на основе круга и
квадрата, плавный контраст между основными и соединительными штриха¬
ми, характер засечек—отражены также и в русском гражданском шрифте.
Несколько больший контраст между штрихами и более тонкие засечки
в гражданском шрифте по сравнению со шрифтами эпохи Возрождения
можно объяснить, по-видимому, влиянием переходных видов шрифтов,
которые появились уже в конце XVII века во Франции и Голландии под
воздействием гравированных образцов.
То, что рукописный образец, переданный в январе 1707 года в
Амстердам, а в мае того же года—на Печатный Двор трем словолитчикам,
отражал характерные особенности русского гражданского письма, следует
из сходства некоторых букв этого образца с буквами гражданского письма
начала XVIII века (табл. II) [296, с. 260]. Поразительное сходство мы
находим при сравнении букв «д», «ъ», «б», «ять», «ц», «щ», «л», шрифта
«Геометрии», а также указанных выше азбук с буквами гражданского
письма начала XVIII века.
Построение букв, соответствующих латинской основе, связано в
некоторой степени с рукописным шрифтом или с гравированными образцами
(см., например, построение букв «к», «р», «у», «я», «м», «с», «т»).
ГЛАВА 2. ПРОИСХОЖДЕНИЕ РУССКОГО ГРАЖДАНСКОГО ШРИФТА
41
Таблица III. Сопоставление
букв гражданского шрифта
(последние буквы «ц», «щ»,
«ж», «з») с буквами типогра¬
фии Тессинга (первые буквы)
и печатным древнерусским
шрифтом (вторые буквы). В
конце первых двух строк —
образцы росчерков отдель¬
ных букв гражданской скоро¬
писи конца XVII — начала
XVIII века (перерисовка).
Оригинально построение ряда букв в гражданской азбуке. В этом
отношении интересно выделить высокие буквы «ъ», «ять» и подобные им
«ь», «ы», которые и придают гражданскому шрифту специфические черты.
В литературе можно найти различные толкования рисунка этих букв вплоть
до того, что в них видят—по-видимому, и правильно — элементы стиля
барокко. В действительности же высота перечисленных букв отражает
особенности гражданского письма; подобное явление встречается и в
русском полууставе середины XV века и в XVI веке. Высоту указанных букв
можно объяснить тем, что они часто оканчивали слово и служили как бы
рубежом между словами. Тем самым высокие буквы, возможно, способство¬
вали четкости чтения, что является естественным требованием к шрифту
начала XVIII века. В связи с этим любопытно одно замечание В. Тредиаков-
ского: «Сие очам российским сперва было дико, и делало некоторое
затруднение в чтении особливо ж таким, которые и старую московскую с
превеликою запинкою читают» [275, с. 358].
Утвержденные Петром новые образцы букв «ц» и «щ» — результат
обработки прежних, типичных для гражданского письма и применявшихся в
печати до 1710 года. Новые формы этих букв стали использовать в
гражданском письме после появления гражданского типографского шрифта.
Здесь замечается обратное явление: влияние типографского шрифта на
изменение начертаний букв гражданского письма.
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
42
Характерные формы завитков у букв «ц» и «щ» обычно приписывают
влиянию полуустава конца XVII века. Нам представляется, что в граждан¬
ском шрифте только направление завитка указанных букв такое же, как в
полууставе, выполнен же этот завиток в системе росчерков скорописи
конца XVII века (табл. III)31.
Буква «к» с плавно нарисованным окончанием имеет сходство с
гравированными образцами амстердамской печати, однако в типографском
образце это окончание сделано более свободно.
Особенно интересно построение букв «з» и «ж». Буква «з»—типичный
образец типографского полуустава петровского времени. Кстати, ее конфи¬
гурация в заглавном и основном алфавитах полуустава не имеет существен¬
ных различий. Эта буква в азбуке в наибольшей мере отражает элементы
полуустава. В гражданском письме ее форма более симметричная и
геометрическая.
Образец буквы «ж» встречается среди заглавных букв начала XVII ве¬
ка. На ее форму оказали влияние не только полуустав, но и шрифты типа
антиквы, однако своим построением она не нарушает общего ансамбля
азбуки.
К отдельным буквам гражданской азбуки, которые по начертаниям
больше всего сходны с буквами латинской антиквы, относятся: «а», «Вв»,
«Тт» (табл. IV).
Строчное «а» в гражданском письме писалось как «а» или «А» (в
полууставе буква сходна с византийской). Петр утвердил вариант этой
буквы наподобие латинской. Буквы «Вв», прописная и строчная, в граждан¬
ском письме были округлыми, в полууставе — ломаными; в гражданском
шрифте начертания этих букв сходны с начертаниями в латинской антикве.
Прописная и строчная буквы «Ее» в гражданском письме сходны с
начертаниями — «Е». В гражданском шрифте эти буквы типично латинские.
В гражданском письме употреблялась трехножная буква «т» (пропис¬
ная и строчная); в полууставе эта буква сходна с византийской, но уже. В
гражданской азбуке 1710 года не только для прописного, но и для
строчного начертания буквы «т» Петр утвердил образцы, сходные с
прописной латинской. Однако трехножное строчное начертание буквы «т»,
сходной с рукописной, применялось в азбуке, как и в гражданском письме,
до тридцатых годов XIX века.
То же самое произошло со строчной буквой «д», напоминавшей
рукописную. Несмотря на указание Петра I от 8 ноября 1708 года заменить
ее по образцу печатной [1, т. 8, вып. 1, с. 289], эта буква использовалась в
гражданской печати до февраля 1710 года.
Из букв гражданской азбуки нужно выделить прописной и строчной
варианты буквы «м», в которых средний острый угол доходит только до
средней оси буквы. Такое построение встречается в отдельных образцах
типографии Тессинга, а сходные варианты — в инициалах итальянского
раннего Возрождения.
Необходимо специально остановиться на построении прописных букв.
При первом заказе нового шрифта в Амстердаме Петр указал выполнить
рисунки прописных букв только для «а», «д», «е», «т», прочие же
прописные — делать на основе рисунков строчных: «...понеже всех слоф в
два манира (как етех четырех) привесть не могли,— писал Петр,— для того
протчие слова (кроме сих четырех) таким же маниром, как и в строках в
начале употреблять, а величеством протиф сих четырех, что на верху
стоят» [1, т. 5, с. 53—55].
Очевидно, рисунки всех прописных букв не были сделаны исключи¬
тельно из-за спешки. И действительно, мы видим, что некоторые буквы,
ГЛАВА 2. ПРОИСХОЖДЕНИЕ РУССКОГО ГРАЖДАНСКОГО ШРИФТА
43
Таблица IV. Анализ элемен¬
тов графической основы пет¬
ровской гражданской азбуки.
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
44
как, например, «б», «р», «у», в прописном начертании имеют—надо
полагать, случайно — выступающие элементы, поскольку они были воспро¬
изведены на основе рисунков строчных. Однако эти буквы были технически
так хорошо выполнены, что они применялись в гражданской печати вплоть
до сороковых годов XVIII века.
Нельзя не отметить, что выступающие элементы в прописных буквах
«б», «р», «у» хорошо сочетались с другими особенностями букв гражданской
азбуки (прописных и строчных «д», «ц», «щ»), появившимися на основе
росчерков гражданской скорописи.
Азбука при ее возникновении имела несколько названий. В первое
время Петр именовал ее амстердамской. Это явно относилось к шрифтам,
которые были изготовлены в Амстердаме. Иногда азбука называлась
белорусской32. Такое название, надо думать, объясняется тем, что дополни¬
тельные рисунки букв получали в 1708 году из Белоруссии, то есть из
штаба Меншикова, который в это время находился в Могилеве. Сами же
изобретатели гражданского шрифта еще в 1708 году при составлении
учебной азбуки решили назвать ее рукописной, поскольку ее первоосновой
было гражданское письмо.
Азбука, как известно, имела заглавие «Изображение древних и новых
писмен славенских печатных и рукописных». Под этим названием выходили
азбуки петровского и послепетровского времени.
То, что Петр в разработке эскизов нового шрифта исходил из русского
письма, доказывается, в частности, его указаниями при исправлениях
азбуки. В письме М. П. Гагарину от 8 ноября 1708 года Петр писал: «Только
,,добро“, ,,твердо“ напечатать, которые сходны к печати, а не к скорописи,
как здесь объявлено: ,,д“, ,,т“» [1, т. 8, вып. 1, с. 289].
Необходимо отметить, что с введением гражданской азбуки в русском
шрифте четко устанавливаются два начертания — прописное и строчное,
существующие вместе. Заглавные буквы в древнерусском книгопечатании
служили главным образом для рубрицирования текста, прописное же
начертание гражданского шрифта широко применялось уже в первопечат¬
ной «Геометрии» для набора заглавий, формулировок и для выделений в
тексте.
Графический анализ азбуки (см. табл. IV) дает возможность судить о
тех материалах, которые были привлечены для создания гражданского
шрифта. Первоосновой гражданского шрифта явились лучшие образцы
гражданского письма и скорописи начала XVIII века, а также латинский
шрифт антиква. Были использованы, по-видимому, и гравированные надписи
начала XVIII века. В меньшей мере сказалось влияние кирилловского
печатного полуустава петровского времени.
Американский ученый И. Колдор, привлекая опубликованные нами
источники, в своей диссертации проводит графический анализ букв граж¬
данского шрифта в сопоставлении с голландской антиквой. На основе
анализа двух дополнительных источников (образцы голландской антиквы
середины XVII и начала XVIII века)33 он делает неправильный вывод, что
первоосновой гражданского шрифта был не русский рукописный шрифт
начала XVIII века, а латинский шрифт антиква. Такой вывод, естественно,
не вскрывает органической графической природы русского гражданского
шрифта.
Американский ученый не дает четкого ответа на вопрос, какая
графика русского шрифта перерабатывалась на основе латинской антиквы.
Если древнерусская, то в этом случае русский гражданский шрифт
представляет собой как бы стилизацию церковнославянского полуустава
под латинский шрифт (что, в частности, было характерно для шрифтов
ГЛАВА 2. ПРОИСХОЖДЕНИЕ РУССКОГО ГРАЖДАНСКОГО ШРИФТА
45
амстердамской печати и гравированных образцов), если новая, в некоторой
мере приближавшаяся по своему характеру к графике современного письма,
то в данном случае можно уже говорить об органической природе русского
гражданского шрифта. Последнее положение подтверждается документаль¬
ными данными и обликом самого гражданского шрифта.
* * *
Внешний облик и художественные достоинства русского гражданского
шрифта вытекают из его графической основы. Декоративный характер
нового шрифта, в отличие от строгой по своему построению латинской
антиквы, приближает его к графике русского письма начала XVIII века. В
стилистическом отношении гражданский шрифт выражает в определенной
мере классицистические тенденции в сочетании с элементами барокко,
отраженными еще в росчерках скорописи начала XVIII века.
Новый рисунок шрифта по сравнению с древнерусским стал впослед¬
ствии более удобен для чтения. Книга петровского времени, новая по
своему содержанию, набранная новым шрифтом, приобрела в полной мере
светскую и национальную художественную форму. Этим в значительной
степени и объясняется тот факт, что наборный шрифт становится не только
функциональным, но и главным эстетическим элементом в оформлении
русской книги первой четверти XVIII века. Азбуку, введенную Петром,
можно рассматривать как одно из крупнейших достижений русской культу-
Ил. 19. Титульный лист кни¬
ги «Книга устав морской».
Спб., 1720.
В среднеформатных изданиях
на титуле, как правило, при¬
меняли три размера шрифтов
(в двух начертаниях с капи¬
телью), но воспринимались
они как шесть. Примером это¬
му может служить титульная
страница книги «Книга устав
морской», 1720.
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
46
Ил. 20. Начальная страница
книги «О способах, творящих
водохождение рек свобод¬
ное». М., 1708.
В ряде случаев использовали
только строчное начертание
в трех размерах. Такой прием
особенно нагляден в офор¬
млении начальной страницы
книги «О способах, творящих
водохождение рек свобод¬
ное». Здесь в одном слове
«водохождение» два раза
выделяется типичная для
ранней петровской книги бук¬
ва «д» строчная, которая
придает странице особую де¬
коративность.
ры начала XVIII века. Обладая своеобразными декоративными достоинства¬
ми, рисунок шрифта сам по себе украшал титульные страницы, заглавия и
текст книги.
Петровская книга в соответствии с ее назначением набиралась
шрифтами различных размеров и издавалась разными форматами.
Несмотря на существование только трех размеров шрифта (большого,
среднего и мелкого), искусство шрифтового оформления изданий отлича¬
лось разнообразными композиционными приемами, что лучше всего отрази¬
лось в наборе титульных страниц.
Особую декоративность титульным страницам, заглавиям и другим
частям книги придавали выносные элементы не только строчных, но и
прописных букв, как, например, букв «б», «р», «у». В связи с этим долгое
время считали, что в шрифтовом ассортименте петровской книги не три, а
шесть размеров шрифта.
В среднеформатных изданиях на титуле, как правило, применяли три
размера шрифтов (в двух начертаниях с капителью для большого размера),
которые воспринимались как шесть. Примером этому может служить
ГЛАВА 2. ПРОИСХОЖДЕНИЕ РУССКОГО ГРАЖДАНСКОГО ШРИФТА
47
Ил. 21. Первая страница из
газеты «Ведомости». Спб.,
1711.
С 1711 года газета «Ведомо¬
сти» стала выходить в Петер¬
бурге; в начале каждого но¬
мера обычно помещалась за¬
ставка— гравюра на меди, а
с 1722 года — обрезная гра¬
вюра. Заставка изображала
вид на Неву, где плывущие
корабли даны на фоне Пет¬
ропавловской крепости и
церкви Троицы. На переднем
плане — летящий Меркурий с
трубой, символизирующий по¬
беду. Элементы стиля барок¬
ко в гравюре хорошо сочета¬
ются здесь со шрифтом.
титульная страница «Геометрии» (1708). Такой же композиционный прием
отмечается на титульной странице книги «Книга устав морской» (1720)
(ил. 19). В малоформатных изданиях, таких, как, например, «Приклады како
пишутся комплементы разные» (1708), применяли два размера шрифтов, но
воспринимались они как четыре. В ряде случаев использовали только
строчное начертание в трех размерах. Такой прием особенно нагляден в
оформлении начальной страницы книги «О способах, творящих водохожде-
ние рек свободное». В этом случае в одном слове «водохождение» два раза
выделяется типичная для ранней петровской книги буква «д» строчная,
которая придает странице особую декоративность (ил. 20).
На титульных листах петровской книги, несмотря на текстовую
загруженность, хорошо выделены разные по значению тексты, причем
практически акцентируется основное заглавие.
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
48
Ил. 22. Концевая страница
книги «Учение и практика ар¬
тиллерии». М., 1711.
Концовки, хранившиеся в ти¬
пографии в виде готовых кси¬
лографических украшений,
одновременно применялись
как в изданиях церковной,
так и гражданской печати.
Концовка Апостола 1704 года
была использована в издании
гражданской печати «Учение
и практика артиллерии».
Основной текст большинства изданий петровского времени набирался
средним размером шрифта. Исключение составляли малоформатные изда¬
ния (например, справочные, типа «Генеральных сигналов», или словари), а
также дополнительные материалы (например, таблицы), которые воспроиз¬
водились в малом размере.
В петровской книге много внимания уделялось оформлению начальных
рубрик. Благодаря наборным литерам более крупного размера и особому
характеру шрифта страницы этих рубрик приобретают торжественный вид.
В отличие от старопечатной книги, «...отчетливая по содержанию и
внешности, несколько тяжеловатая книга петровского издательства,—
писал А. А. Сидоров,— ценна для нас реализмом своего назначения и
оформления» [249, с. 130].
В конце 1702 года в Москве начинает выходить первая, тогда еще
рукописная русская газета «Ведомости». В 1703 году появились печатные
номера. Эта газета до 1727 года выпускалась в малом формате34, неболь¬
шим объемом (чаще 4—8, а иногда 16 и более страниц). До 1710 года она
набиралась древнерусским шрифтом (размером, соответствующим примерно
ГЛАВА 2. ПРОИСХОЖДЕНИЕ РУССКОГО ГРАЖДАНСКОГО ШРИФТА
49
Ил. 23. Инициалы петровских
изданий (заимствовано из кн.
«Описание изданий граждан¬
ской печати, 1708—1725».
М.; Л., 1955).
12 пунктам). Рисунок этого шрифта мало отличался от шрифта «Арифмети¬
ки» Магницкого (1703). Гражданским шрифтом в основном среднего размера
«Ведомости» стали набираться с 1 февраля 1710 года, при этом для
сравнительно больших статей применялся шрифт мелкого размера. Однако
до 1714 года для набора отдельных важных сообщений наряду с граждан¬
ским использовали древнерусский шрифт35.
С 1711 года газета «Ведомости» стала выходить в Петербурге и в
начале каждого номера обычно помещалась заставка—гравюра на меди, а
с 1722 года—обрезная гравюра. Заставка изображала Неву с плывущими
кораблями на фоне Петропавловской крепости и церкви Троицы. На
переднем плане — летящий Меркурий с трубой, символизирующий победу.
Гравюра, выполненная в стиле барокко, хорошо сочетается со шрифтом
(ил. 21). В 1711 году вариант этих заставок помечен подписью А. Зубова.
Особое место в петровских изданиях занимают ксилографические
украшения — инициалы и концовки, которые в отдельных изданиях дополня¬
ют шрифтовой набор. К сожалению, стиль этих атрибутов мало изучен.
В книгах первой четверти XVIII века концовки, хранившиеся в типогра¬
фии в виде готовых ксилографических украшений, одновременно применя¬
лись как в изданиях церковной, так и гражданской печати. Это замечено
еще Т. А. Быковой [180, с. 237]36. Причем использовались они в церковных
изданиях раньше, чем в изданиях гражданской печати. В качестве примера
можно привести концовки Апостола 1704 года, которые применены в
изданиях гражданской печати: «Римплерова манира о строении крепостей»,
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
50
1709 (с. 16, 22, 34), «Учение и практика артиллерии», 1711 (ил. 22), а также
концовки Минеи общей, 1711, помещенные в «Артикуле воинском», 1715.
Графический анализ показал, что при изготовлении концовок мастера
типографий использовали традиции искусства русской первопечатной книги
(Ивана Федорова, Андроника Невежи и их учеников). Концовки состоят, как
правило, из перетекающего растительного узора (листва аканта с ветвями
или в виде целых гирлянд; на фоне этой листвы могут быть изображены
другие растительные формы). Растительный узор чаще всего гравирован
по традиции первопечатной книги белым по черному, реже — черным по
белому. Во многом сходны с концовками инициалы с начертаниями букв
гражданского шрифта, которые гравированы на фоне растительного узора,
характерного и для старопечатной книги (ил. 23).
Подобные украшения (в особенности концовки) встречаются, как мы
видим, и в изданиях гражданской печати вплоть до сороковых годов
XVIII века и отражают в определенной степени остаточные явления,
характерные для облика русской старопечатной книги.
ГЛАВА 3
ШРИФТЫ
ПЕТЕРБУРГСКОЙ
ТИПОГРАФИИ
АКАДЕМИИ НАУК
По данным каталога русской книги гражданской печати XVIII века [347,
т. 5, с. 278—290], в Петербурге и Москве в конце XVIII века насчитывалось
до 50 типографий, из которых около 40 были частными. Однако в сороко¬
вых годах XVIII века графика русского типографского шрифта, о чем будет
сказано ниже, определялась в основном типографией Академии наук,
основанной в 1727 году в Петербурге, в дальнейшем также типографией
Московского университета, основанной в 1756 году.
В связи с этим развитие русского типографского шрифта во второй
половине XVIII века рассматривается в трех направлениях: шрифты петер¬
бургской типографии Академии наук, шрифты типографии Московского
университета и шрифты других государственных и частных типографий
Москвы и Петербурга37.
До 1711 года основная издательская деятельность была сосредоточе¬
на на московском Печатном Дворе. Существовавшая в Москве с 1705 года
так называемая «гражданская» типография В. А. Киприянова печатала
преимущественно учебные пособия, карты и таблицы для навигаторов.
29 октября 1710 года Петр I издал указ о переводе с московского
Печатного Двора мастеров вместе с оборудованием в Петербург [183,
с. 3—6]. В 1721 году для печатания указов была организована типография
при сенате. В 1722 году была создана специальная типография при Морской
академии для печатания ее трудов. Церковные книги в Петербурге с
1720 года издавались при Александро-Невской лавре.
Дальнейшее развитие издательской деятельности было связано с
учрежденной в 1725 году Академией наук, при которой в 1727 году была
организована типография со словолитней.
16 октября 1727 года последовал высочайший указ о распределении
функций между типографиями [183, с. 131]. Выпуск книг светского характе¬
ра сосредоточивался во вновь организованной императорской типографии
Академии наук, указы продолжали печататься в типографии сената, а
церковные книги, ранее издававшиеся на московском Печатном Дворе и в
петербургской типографии Александро-Невской лавры, передавались в
ведение Московской синодальной типографии.
При Петре I было выпущено около 400 названий гражданских книг. С
1725 года по 1740 год вышло около 175 названий. За это время не
отмечается существенных перемен в рисунке русского шрифта. Показатель¬
на в этом отношении книга «Военное состояние Оттоманския империи»,
1737 (ил. 24). Новый шрифт на титульном листе этого издания применен для
слова «состояние», но он не набран, а выгравирован на дереве: ассортимент
размеров шрифта был еще недостаточно полон. Заголовок предисловия
набран шрифтом строчного начертания с использованием букв «д», «е»
большого размера, выполненных еще словолитцем Михаилом Ефремовым в
1708 году.
Издательская деятельность активизируется с сороковых годов
XVIII века. С 1741 года по 1761 год типографией Академии наук было
выпущено около 650 изданий, не считая календарей, «Ведомостей» и других
периодических изданий. Такому расцвету ведущей русской типографии
XVIII века во многом способствовали ученые Академии, особенно М. В. Ло¬
моносов.
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
52
Ил. 24. Титульный лист кни¬
ги Л. Ф. де Марсильи «Воен¬
ное состояние Оттоманския
империй». Спб.: тип. Акаде¬
мии наук, 1737.
В период с 1725 по 1740 год
не отмечается существенных
перемен в графике русского
шрифта. Показательна книга
«Военное состояние Оттоман¬
ския империи», 1737. Новый
шрифт на титульном листе
этого издания применен для
слова «состояние», но он не
набран, а выгравирован на
дереве: ассортимент разме¬
ров шрифта был еще недо¬
статочно полон.
По разносторонности и интенсивности издательской деятельности
типография Академии наук соперничала с ведущими типографиями Запада.
Не случайно поэтому, что до конца XVIII века под влиянием типографии
Академии наук находились и другие русские типографии, как столичные,
так и провинциальные, в том числе типографии Московского университета,
сената, Сухопутного шляхетского корпуса. Они заимствовали у нее не
только шрифты и типографское оборудование, но и квалифицированные
типографские кадры.
При Петре I шрифты нарезали и отливали в Москве Михаил Ефремов,
Григорий Александров и Василий Петров. Во вновь организованной типогра¬
фии в Петербурге гражданские шрифты отливались бывшими учениками
московской типографии Петром Григорьевым и Иваном Осиповым.
При устройстве типографии Академии наук латинские шрифты выпи¬
сывались, судя по названиям, из Германии. Первые русские шрифты были в
ГЛАВА 3. ШРИФТЫ ПЕТЕРБУРГСКОЙ ТИПОГРАФИИ АКАДЕМИИ НАУК
53
основном отечественного производства. С 1726 года, как об этом свиде¬
тельствуют источники, русские люди пунсоны делать и литеры отливать
научились не хуже иноземцев [232].
В рисунке гражданского шрифта существенных изменений не произош¬
ло до начала тридцатых годов.
Новый вид шрифта, миттель антиква, появляется, согласно Тредиаков-
скому, только в 1733 году, когда вышло в свет объемное издание
«Мемории, или Записки артиллерийския» Сюриреи де Сен Реми (ил. 25).
Новый шрифт надо было нарезать так, чтобы он был более убористым и
«чистым». «Пропорция сия,— пишет Тредиаковский об этом шрифте,—
убориста на бумаге, чистаж несколько, но долговата, то есть такая, как
немецким типографиям обыкновенна» [275, с. 395]38.
Новый шрифт отличался от предыдущих уменьшенным междустрочным
пробелом в результате сокращения выносных элементов.
По сравнению с петровским шрифтом среднего размера миттель
антиква несколько уже. Нижние завитки букв «ц» и «щ» в прописном
начертании заменены обычным штрихом влево.
Шрифт миттель антиква был широко распространен в изданиях
гражданской печати в Петербурге и Москве вплоть до восьмидесятых годов
XVIII века. Объясняется это, видимо, тем, что для своего времени он был
наиболее удобен для чтения, а также достаточно емок по сравнению с
ранее применяемыми шрифтами среднего размера. Следует также учесть,
что шрифт имел с 1740 года курсивное начертание и специальные знаки.
Гражданские шрифты тридцатых годов часто не соответствовали
другим элементам оформления книги. В качестве примера можно привести
ранее упоминаемую книгу «Военное состояние Оттоманския империи».
Тонко гравированные на меди инициалы и иллюстрации книги контрастиро¬
вали с применявшимся тогда шрифтом. Это обстоятельство требовало
нарезки нового шрифта. Не случайно начиная с 1738 года отдельные
заглавия в книгах (ил. 26), а с 1740 года и титульные листы изданий стали
украшать новыми шрифтами, что впоследствии привело к нарезке и новых
текстовых шрифтов.
В 1744 году были изданы образцы типографий Академии наук. В этих
образцах имелось: готических шрифтов 19, латинских 20, греческих 2,
турецкий 1, русских 12 — всего 54 шрифта, не считая заглавных букв, рамок,
виньеток и концовок39.
Повторное издание образцов шрифтов под названием «Пробная книга
всем азбукам, знакам и типографским украшениям, которыя при император¬
ской Академии наук в типографии находятся»40 было выпущено в 1748 году
(ил. 27) и отразило новый этап в развитии русского гражданского шрифта. К
рассмотрению его мы и перейдем.
Прежде всего — о названиях, которые получили шрифты в сороковых
годах. На Западе названия шрифтов еще с середины XVI века устанавлива¬
лись главным образом по их размерам, а иногда также по названиям книг,
которые набирали этими шрифтами (канон, августин, цицеро и т. д.).
Древнерусские шрифты в XVII веке назывались или по именам граверов,
которые их выполняли (осиповская, арсеньевская, никитская азбуки), или
по назначению изданий (библейная, евангельская большая).
Гражданские шрифты в начале XVIII века называли главным образом
по их назначению, причем понятия «шрифт» еще не было — каждый размер
шрифта или новой гарнитуры назывался азбукой. Так возникли азбуки —
кумплементальная (размер шрифта «Геометрии» и «Комплементов» пример¬
но соответствует по высоте очка литеры буквы «н» современному кеглю
12), ведомственная (соответствует кеглю 10) и т. п.
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
54
Ил. 25. Страницы из книги
Сюриреи де Сен Реми «Ме-
мории, или Записки артилле-
рийския». Т. 1. Спб., 1732.
Шрифт миттель антиква по¬
является только в 1733 году,
когда вышло в свет объемное
издание «Мемории, или Запи¬
ски артиллерийския» Сюри¬
реи де Сен Реми.
Новый шрифт отличался от
предыдущих уменьшенным
междустрочным пробелом в
результате сокращения вы¬
носных элементов, он был
более убористым и «чистым».
Чаще всего эти азбуки называли по их размерам — большая, средняя,
мелкая.
Аналогичные названия гражданских шрифтов существовали почти до
середины XVIII века. Так, например, шрифт, которым было набрано издание
«Коронация Елисаветы...» (1744) , назывался коронационным. Однако с
сороковых годов появляются названия, заимствованные, по-видимому, из
Германии: доппель цицеро, миттель антиква, гробе цицеро и другие. Надо
отметить, что эти названия не соответствуют терминам, применявшимся
позднее, например, гробе цицеро по размеру ближе к современному корпусу,
корпус антиква—к петиту и т. д.
Из образцов «Пробной книги всем азбукам» 1748 года наибольший
интерес представляют листы, на которых воспроизведены титульные
шрифты: малый канон по высоте очка литеры буквы «н» соответствует
примерно современному кеглю 36 (ил. 28), доппель цицеро — кеглю 28,
доппель цицеро малый — кеглю 24, парагон антиква на доппель цицеро —
кеглю 20 . Форма этих шрифтов резко отличается от шрифтов петровского
периода и отражает стиль середины XVIII века. Применялись они с
ГЛАВА 3. ШРИФТЫ ПЕТЕРБУРГСКОЙ ТИПОГРАФИИ АКАДЕМИИ НАУК
55
Ил. 26. Титульный лист кни¬
ги И. Ланге «Школьные разго¬
воры». Спб., 1738.
Гражданские шрифты трид¬
цатых годов часто не были
согласованы с другими эле¬
ментами оформления книги.
Тонко нюансированные гра¬
вированные на меди иници¬
алы и иллюстрации книги
контрастировали с применяв¬
шимся тогда шрифтом. Не
случайно начиная с 1738 го¬
да отдельные заглавия в
книгах а с 1740 года и ти¬
тульные листы изданий стали
украшать новыми шрифтами.
сороковых годов до конца XVIII века. В «Пробной книге...» имеются
различные варианты текстовых шрифтов, в частности такие, которые по
рисунку еще сохраняют связь с петровскими шрифтами, например, терция
антиква, миттель антиква, цицеро антиква. Наряду с ними представлены
новые виды шрифтов: парагон антиква (ил. 29), гробе цицеро, а также
мелкие размеры — корпус антиква (соответствует современному кеглю 8) и
нонпарель антиква — самый мелкий шрифт, который тогда появился впервые.
Согласно Тредиаковскому, этим шрифтом печатались придворные кален¬
дари.
Вместо трех размеров шрифта одного рисунка, применявшихся в
первой четверти XVIII века, в образцах 1748 года и изданиях середины
XVIII века значится уже тринадцать размеров двенадцати видов шрифта
[275, с. 362—363]. При этом следует отметить, что парагон антиква,
миттель антиква и цицеро антиква имеют свои курсивы.
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
56
Ил. 27. Титульный лист кни¬
ги «Пробная книга всем азбу¬
кам, знакам и типографским
украшениям, которыя при им¬
ператорской Академии наук в
типографии находятся». Спб.:
тип. Академии наук, 1748.
Повторное издание образцов
шрифтов, отражающее все
наличие азбук типографии
Академии наук, было выпу¬
щено в 1748 году под назва¬
нием «Пробная книга всем
азбукам, знакам и типограф¬
ским украшениям, которыя
при императорской Академии
наук в типографии находят¬
ся». Эти образцы отражают
новый период в развитии
русского гражданского
шрифта.
Во второй части образцов представлен полный ассортимент латинских
шрифтов — от малого сабона антиква (соответствует современному кеглю
48) до нонпарели.
Весьма характерно, что латинские шрифты по начертанию не всегда
сходны с русскими и, видимо, изготавливались в Петербурге. В России
латинские шрифты уже в сороковых годах имели контрастную форму
(ил. 30). В Европе же (в частности, во Франции) новая контрастная форма
рисунка шрифта появляется в парижской типографско-издательской фирме
Дидо только в восьмидесятых годах XVIII века.
Как уже отмечалось, графическую основу петровского шрифта соста¬
вили гражданское письмо конца XVII — начала XVIII века и шрифт антиква.
В конце тридцатых — начале сороковых годов XVIII века гражданский
шрифт существенно изменился, что связано с новыми тенденциями в
ГЛАВА 3. ШРИФТЫ ПЕТЕРБУРГСКОЙ ТИПОГРАФИИ АКАДЕМИИ НАУК
57
Ил. 28. Шрифт малый канон
из «Пробной книги...». Спб.:
тип. Академии наук, 1748.
Из шрифтов «Пробной книги
всем азбукам» 1748 года наи¬
больший интерес представля¬
ют первые листы образцов —
титульные шрифты: малый
канон, доппель цицеро, доп¬
пель цицеро малая, парагон
антиква на доппель цицеро.
Форма этих шрифтов, резко
отличающихся от шрифтов
петровского периода, отра¬
жает новый стиль середины
XVIII века.
области культуры, искусства и книгопечатания. XVIII век создает в русском
искусстве свой стиль, который прошел различные стадии развития от
пышного русского барокко до строгого классицизма.
Новые рисунки шрифтов в большей степени разработаны школой
русских граверов того времени (И. А. Соколовым, Г. А. Качаловым и други¬
ми). Эти мастера работали при Академии наук и художеств. Судя по данным
дошедшего до нас штатного списка служащих Академии наук середины
XVIII века, словолитня Академии выполняла разнообразные работы. В
списке значатся резчики медалей, заставок и портретов, выполнявшие
заказы на разном материале — меди, стали и даже на камне (граните).
Большинство резчиков гравировало географические карты и литеры. В
штатном списке числилось 5 мастеров, 15 подмастерьев и 30 учеников.
Последние выполняли самостоятельно какой-либо один вид работы, чаще
ШИЦГА/1 А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
58
Ил. 29. Шрифт парагон анти¬
ква на доппель цицеро из
«Пробной книги...». Спб.: тип.
Академии наук, 1748.
Среди текстовых шрифтов в
этих образцах имеются раз¬
личные варианты, в частно¬
сти такие, которые по рисун¬
ку еще сохраняют тесную
связь с петровскими шрифта¬
ми, как, например, терция
антиква, миттель антиква, ци¬
церо антиква. Наряду с ними
представлены новые виды
шрифтов: парагон антиква,
гробе цицеро, а также мелкие
размеры — корпус антиква и
нонпарель антиква — самый
мелкий шрифт.
ПарагонЬ Антиква на Доппель Цицеро
КорпусЪ.
всего гравировали литеры. Самой крупной фигурой в словолитне был,
видимо, Иван Соколов. Про него сказано: «Отправляет все должности
генерально». Про мастера Григория Качалова сказано: «Грыдорует проспек¬
ты и прочие всякие дела и портреты» [346, с. 197—206]. Среди старых
граверов надо отметить Михаила Махаева. Он числился в штате словолитни
с 1731 года и был подмастерьем у Ивана Соколова (гравировал главным
образом географические карты и литеры)43.
Многие ученики этих граверов к сороковым годам стали замечатель¬
ными мастерами по гравированию шрифтов (прямых и курсивов). Эта
преемственность подтверждается поразительным сходством как по начер¬
танию, так и по контрасту штрихов и построению засечек гравированных
шрифтов конца тридцатых — начала сороковых годов с образцами шрифтов
типографии Академии наук. Сходство обнаруживается, прежде всего, в
титульных шрифтах. Достаточно сравнить, например, шрифты, гравирован¬
ные на металле, в издании «Атлас сочинений к пользе и употреблению
юношеством и всех читателей ведомостей и исторических книг» (ил. 31) с
ГЛАВА 3. ШРИФТЫ ПЕТЕРБУРГСКОЙ ТИПОГРАФИИ АКАДЕМИИ НАУК
59
Ил. 30. Шрифт малый канон
латинского начертания из
«Пробной книги...». Спб.: тип.
Академии наук, 1748.
Во второй части образцов
представлены полным ассор¬
тиментом латинские шриф¬
ты — от малого сабона анти¬
ква до нонпарели. Латинские
шрифты по начертанию не
сходны с русскими. Они име¬
ли контрастную форму и, ви¬
димо, изготавливались в Пе¬
тербурге самостоятельно.
типографским малым каноном и доппель цицеро в двух вариантах. В
текстовых шрифтах сходство наблюдается в парагоне антиква.
Приведенные данные позволяют установить, что пути создания шриф¬
тов петровского времени и середины XVIII века были различными. Если
первоосновой петровского гражданского шрифта было главным образом
рукописное письмо начала XVIII века, то основой новых титульных шрифтов
середины XVIII века — гравированные образцы конца тридцатых—начала
сороковых годов XVIII века44.
Один из отличительных признаков новых видов шрифтов типографии
Академии наук—их живописность и торжественность, а в мелких размерах
(например, гробе цицеро) в известной мере изысканность. В художественном
облике этих шрифтов отражается как бы переход элементов стиля барокко
в рококо. Строгому оформлению петровских изданий, по преимуществу
научно-практического характера, противостоит пышное убранство книг
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
60
Ил. 31. Карта из книги «Ат¬
лас сочинений к пользе и
употреблению юношеством».
елизаветинского времени с их частыми описаниями фейерверков, иллюми¬
наций и торжеств. Примером могут служить два инициала буквы «к»: из
книги петровского периода — «Генеральные сигналы, надзираемые в россий¬
ском корабельном флоте», 1716 и книги середины XVIII века—«Коронация
Елисаветы...», 1744 (ил. 32).
Для установления различия в начертаниях петровских азбук и азбук
типографии Академии наук сравним их титульные шрифты. Если большин¬
ство букв петровского шрифта приближалось по своему начертанию к
гражданскому письму, то в шрифтах середины XVIII века наблюдается
другое явление. Новый рисунок шрифта, как уже указывалось, стал более
«цветным». Кроме того, характерные русские буквы нового шрифта прибли¬
жались по начертанию к полууставным шрифтам славянского книгопечата¬
ния (см. в табл. V верхние и нижние дуги в буквах «ж» и «к», треугольные
окончания букв «б», «г» и других, асимметричное построение круглых
частей буквы «6»). Эти особенности наблюдаются в гравированных
шрифтах еще с конца тридцатых годов.
Спб.: тип. Академии наук,
1737.
ГЛАВА 3. ШРИФТЫ ПЕТЕРБУРГСКОЙ ТИПОГРАФИИ АКАДЕМИИ НАУК
61
Ил. 32. Инициалы из книг:
«Генеральные сигналы...».
Спб., 1716 (слева); «Корона¬
ция Елисаветы...». Спб., 1744
(справа) (перерисовка). Пос¬
ледний гравирован И. А. Со¬
коловым.
Таблица V. Сопоставление
отдельных букв шрифта ти¬
пографии Академии наук се¬
редины XVIII века (1-й ряд)
со славянским полууставом
XVI века (2-й ряд) и граждан¬
ским шрифтом начала
XVIII века (3-й ряд) (перери¬
совка).
Специфика новых шрифтов особенно заметна в буквах «з», «э», «ц» и
«щ» с закругленными внизу завитками. Такие особенности в начертании
буквы «з» наблюдаются, в частности, у Франциска Скорины и у Ивана
Федорова, а также в амстердамской печати у Тессинга. Эти элементы в
названных буквах сохранились в некоторых шрифтах начала XIX века и в
современном шрифте, который появился в начале нашего века и носит
название елизаветинского.
В отдельных буквах видно влияние и латинского шрифта. Наиболее
характерна в этом отношении буква «у», она утратила сходство с образ¬
цом петровского периода и приблизилась по начертанию к латинскому
игреку.
Каково же происхождение русского типографского курсива?
В русских типографиях курсив появился в 1734 году, когда его стали
применять для выделения частей текста в книгах по языкознанию, других
научных изданиях и в газете45.
В образцах 1748 года курсивы имеют уже три размера: парагон
антиква, миттель антиква и цицеро антиква. Курсив парагон антиква в это
время используется в наборе титулов, заглавий и предисловий в книгах,
посвященных торжествам (см., например, книгу «Торжество Академии
наук». Спб., 1749 (ил. 33), 1750, 1751, 1752, 1758, 1760).
Если гражданский прямой шрифт в России содержит традиции глав¬
ным образом рукописного шрифта, то корни русского курсива несколько
иные. Прежде всего необходимо заметить, что новый курсив мало похож на
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
62
Ил. 33. Шрифт парагон анти¬
ква курсив из книги «Торже¬
ство Академии наук...». Спб.:
тип. Академии наук, 1749.
Типографский курсив середи¬
ны XVIII века отличается от
гравированного главным об¬
разом начертанием отдель¬
ных прописных букв, которое
изменилось под влиянием
прямого шрифта. Курсив па¬
рагон антиква, так же как и
прямой парагон антиква, по
контрасту в штрихах прибли¬
жался к типу шрифтов нового
стиля.
скоропись середины XVIII века. Сходные формы рассматриваемого курсива
мы обнаруживаем в гравированных образцах конца XVII — начала XVIII века,
в том числе и в амстердамской печати46. Этот курсив незначительно
отличался от гравированного курсива середины XVIII века. Гравированный
курсив уже в амстердамском книгопечатании, в общем, соответствовал
гражданской форме шрифтов (см. титульный лист книги «Введение краткое
во всякую историю...». Амстердам: Тессинг, 1699) (ил. 14).
Типографский курсив середины XVIII века отличается от гравирован¬
ного главным образом начертанием отдельных прописных букв, которое
изменилось под влиянием прямого шрифта (за исключением буквы «А»,
выполненной в каллиграфической манере).
Рисунок отдельных строчных букв курсива приближается к скоропис¬
ным образцам. Из них наиболее типичные буквы: «В», состоящая из двух
наклонных вправо штрихов, покрытых сверху и снизу горизонтальными
черточками, а также «р» и «х» с удлиненными влево хвостами (табл. VI а,
б). Характер такого рисунка применялся в основном до 1773 года. С этого
ГЛАВА 3. ШРИФТЫ ПЕТЕРБУРГСКОЙ ТИПОГРАФИИ АКАДЕМИИ НАУК
63
времени прописное начертание буквы «А» и строчные «в» и «х», а с
1787 года также буква «р» приобретают вид, близкий современному. С
этого же времени изменяется начертание строчной буквы «у», в которой
правый штрих завершается диагональным штрихом влево.
Курсив парагон антиква, так же как и прямой парагон антиква, по
контрасту в штрихах приближается к типу шрифтов нового стиля, тогда как
в курсивных шрифтах миттель антиква и цицеро антиква контраст штрихов
ближе к шрифтам старого стиля47.
Следующие известные «Образцы» шрифтов типографии Академии
наук были выпущены в 1765 году [11]. По рисунку и размерам «Образцы»
1765 года мало отличались от «Образцов» 1748 года.
Начиная с восьмидесятых годов, в связи с ростом выпуска научных
изданий, а также под влиянием русского классицизма, происходят измене¬
ния в графике шрифтов, предназначенных для набора текста. Эти измене¬
ния отражены уже как в изданиях конца XVIII века, так и в «Образцах»
типографии Академии наук, выпущенных ею в 1788 году [13]. В этих
«Образцах» наряду с новыми рисунками и размерами шрифтов, появившихся
в типографии Академии наук в восьмидесятых годах, представлены ста¬
рые «Образцы», главным образом ранее описанные титульные шрифты48
(ил. 34).
Новые «Образцы» шрифтов, главным образом текстовые, отличаются
от старых размером (кеглем) и рисунком, за счет некоторого уменьшения
толщины соединительных штрихов49.
«Образцы» шрифтов 1788 года представлены в основном четырьмя
размерами—терция прямая с курсивом, ординарный миттель на терцию с
курсивом (по высоте очка литеры буквы «н» равны примерно современным
12 пунктам), гробе цицеро на миттель с курсивом (равен 10 пунктам), корпус
с курсивом (равен примерно 8 пунктам) (ил. 35).
Таблица VI. Сопоставление:
а—прописных букв курсива
типографии Академии наук
(1-й ряд) с гравированным
курсивом амстердамской пе¬
чати (2-й ряд) и гравирован¬
ными буквами курсива соро¬
ковых годов (3-й ряд); б — от¬
дельных строчных букв кур¬
сива типографии Академии
наук (1-й ряд) с гравирован¬
ным курсивом амстердамской
печати (2-й ряд) (перерисов¬
ка).
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
64
Ил. 34. Образцы литер из
книги «Показание... разных
российских и иностранных
писмян». Спб.: тип. Академии
наук, 1788.
ГЛАВА 3. ШРИФТЫ ПЕТЕРБУРГСКОЙ ТИПОГРАФИИ АКАДЕМИИ НАУК
65
Ил. 35. Образцы литер из
книги «Показание...» Спб.,
1788.
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
66
Ил. 36. Ломоносов М. В.
Слово похвальное... памяти...
Петру Великому... Спб.: тип.
Академии наук, 1755. Титуль¬
ный лист.
Издания, посвященные тор¬
жествам, имели большой или
средний формат и выходили
в течение сороковых—
пятидесятых годов. Их титу¬
лы были гравированными или
включали почти полный на¬
бор образцов шрифтов типог¬
рафии Академии наук. Текст
же, как правило, набирался
крупным шрифтом — парагон
антиквой, прямым и курсив¬
ным начертаниями.
Новый строгий рисунок шрифтов типографии Академии наук в значи¬
тельной мере соответствовал стилю русского классицизма, который уже
был отражен в русской книге конца XVIII века.
Анализ оформления изданий, выпущенных типографией Академии наук
в XVIII веке, дает нам возможность в некоторой мере определить,
как на практике в этой типографии использовались вновь созданные
шрифты.
С 1727 года по 1732 год для набора текста книжных изданий применя¬
лись главным образом средний и мелкий размеры шрифтов петровского
времени. Средний шрифт, названный в «Образцах» 1748 года терция
антиква, отмечается в изданиях с 1740 года, мелкий размер—цицеро
антиква—с 1734 года. Оба шрифта мало отличались по начертаниям от
среднего и мелкого шрифта петровского времени. Терция антиква имела
довольно широкое применение не только для набора вводных материалов
(предисловий, предуведомлений), но и для набора основного текста, в редких
случаях даже стихов.
С 1734 года широко применялся шрифт мелкого размера цицеро
антиква для набора не только разного рода примечаний, указателей
(реестров), оглавлений, но и для набора текста (особенно малоформатных
изданий, календарей, газет) вплоть до конца XVIII века.
Существенно по рисунку и размеру отличался от петровских новый
шрифт, так называемый миттель антиква. Как отмечалось, шрифт до
1788 года имел самое широкое распространение, особенно для набора
текста.
Шрифт гробе цицеро антиква, который отличался от цицеро антиква
более широким очком, появляется в титульном наборе с 1748 года. По
размеру очка шрифт этот соответствовал современному корпусу (кеглю 10).
ГЛАВА 3. ШРИФТЫ ПЕТЕРБУРГСКОЙ ТИПОГРАФИИ АКАДЕМИИ НАУК
67
Ил. 37. Бецкой И. И. Устав
воспитания двухсот благо¬
родных девиц... Спб.: тип.
Академии наук, 1768. Титуль¬
ный лист.
Элементы торжественного
пышно-декоративного стиля в
шрифтовом оформлении про¬
никали не только в книги,
посвященные торжествам, но
и в научные и даже офици¬
альные издания.
Таким образом, самыми распространенными шрифтами для набора
текста со второй половины XVIII века были три вида шрифтов: миттель
антиква, терция антиква и гробе цицеро.
Уже с 1742 года и до конца XVIII века в наборе текста и титульных
элементов, особенно в изданиях, предназначенных для торжественных
случаев, а иногда и в научных изданиях, применялся шрифт стиля парагон
антиква (равен примерно современному кеглю 20).
Образцом издания, в котором широко использованы перечисленные
виды шрифтов, является книга В. К. Тредиаковского «Сочинения и перево¬
ды как стихами, так и прозою», вышедшая в типографии Академии наук в
1752 году.
В наборе прозаического текста данного издания впервые широко
применен гробе цицеро. Стихи в этом издании набирались либо более
мелким размером, в том числе корпусом антиквой, либо более крупным
размером — парагоном.
Шрифты более мелких размеров, в том числе корпус антиква, имели
довольно ограниченное применение. Ими, как правило, набирали стихи, а
также реестры, ремарки на полях, таблицы, а иногда дополнительные
тексты в календарях и газетах. Еще более мелкий шрифт—нонпарель
антиква—широко применялся в придворных календарях вплоть до конца
XVIII века.
Введены курсивные начертания трех основных шрифтов: цицеро
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
68
курсив с 1734 года, миттель курсив с 1740 года, парагон курсив с 1749 года.
С 1776 года появляется корпус курсив, а с 1787 года терция курсив.
Титульные элементы с 1727 года до 1739 года набирались главным
образом шрифтами петровского времени.
Титульные шрифты нового стиля различного размера (малый канон,
доппель цицеро, доппель цицеро малая) имели самое широкое применение в
период с 1740 по 1800 год.
По особенностям шрифтового оформления издания, выпущенные ти¬
пографией Академии наук с сороковых годов XVIII века, можно разделить
на три группы.
В первую группу необходимо отнести литературу, посвященную торже¬
ствам в честь императрицы Елизаветы. Эти книги, как правило, имели
большой или средний формат. Среди них можно выделить «Коронацию
Елисаветы» (1744) и ряд изданий, выходивших в течение сороковых-
пятидесятых годов XVIII века под названием «Торжество Академии наук».
Их титулы были гравированными или включали почти полный набор
типографских шрифтов. Текст же набирался, как правило, крупным шриф¬
том— парагон антиквой, прямым и курсивным начертаниями. Эти шрифты,
особенно в «Коронации Елисаветы», органично сочетались с торжественным
Ил. 38. Титульный лист кни¬
ги И. И. Бецкого «Привилегия
и устав императорской Ака¬
демии трех знатнейших худо¬
жеств...». Спб.: тип. Акаде¬
мии наук, 1765.
ГЛАВА 3. ШРИФТЫ ПЕТЕРБУРГСКОЙ ТИПОГРАФИИ АКАДЕМИИ НАУК
69
стилем декоративных элементов оформления (инициалов, концовок), грави¬
рованных Иваном Соколовым и Григорием Качаловым (ил. 36).
Элементы торжественного помпезно-декоративного стиля в шрифто¬
вом оформлении проникали не только в книги, посвященные торжествам, но
и в научные и даже военные издания50 (ил. 37).
К официальным изданиям, в шрифтовом оформлении которых преоб¬
ладал торжественно-декоративный стиль, близкий к стилю барокко, отно¬
сится и «Привилегия и устав императорской Академии трех знатнейших
художеств», вышедшая в 1765 году (ил. 38, 39). Стилистические особенно¬
сти этой книги проявляются прежде всего в сравнительно крупном шрифте
(парагон антиква), которым она набрана, и аллегорических заставках.
Ко второй группе изданий, особенно распространенных в шестидеся¬
тые— семидесятые годы, следует отнести большую часть «изящной» литера¬
туры. Шрифтовое оформление сочеталось с легким узором наборного, как
правило, цветочного орнамента. Книги эти, в противоположность изданиям
первой группы, выходили малым форматом. Примером может служить
издание книги Даниеля Дефо «Жизнь и приключения Робинзона Крузо»
(1762—1764) (ил. 40, 41). Легкая виньетка на титуле и изящный наборный
орнамент гармонируют с завитками и особым построением отдельных букв
(например, «э», «з», «л», «р») шрифта гробе цицеро.
Уже с пятидесятых годов XVIII века этим шрифтом набиралась
большая часть «изящной» литературы (см., например, «Письмо Горация
Ил. 39. Начальная страница
книги И. И. Бецкого «Приви¬
легия и устав императорской
Академии...». Спб., 1765.
К официальным изданиям, в
шрифтовом оформлении ко¬
торых преобладал торже¬
ственно-декоративный стиль,
близкий к стилю барокко, от¬
носится «Привилегия и устав
императорской Академии
трех знатнейших худо¬
жеств...» Стилистические
особенности этой книги выра¬
жены прежде всего в сравни¬
тельно крупном шрифте (па¬
рагон антиква), которым она
набрана, и аллегорических
заставках.
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
70
Флакка о стихотворстве к Пизонам», 1753). Однако особенно популярен
гробе цицеро был в царствование Екатерины II и применялся даже в
научных изданиях, таких, например, как «Древняя российская идрография»
Н. И. Новикова (1773). Наборные инициалы этой книги даны в стиле
образцов французской типографии Фурнье середины XVIII века.
К третьей группе следует отнести издания конца XVIII века, которые
набирались уже новыми, строгими по рисунку шрифтами, часто без виньеток
и особых украшений. К этим изданиям — предвестникам русского классициз¬
ма— следует, в частности, отнести «Всеобщую и частную естественную
историю» Ж. Бюффона (1789) и книгу Марка Витрувия Поллиона «Об
архитектуре» (1790) (ил. 42,43). Их оформление решалось только классиче¬
ски строгими и удобными для чтения шрифтами.
Ил. 40. Титульный лист кни¬
ги Д. Дефо «Жизнь и приклю¬
чения Робинзона Круза».
Ч. 2. Спб.: тип. Академии на¬
ук, 1764.
ГЛАВА 3. ШРИФТЫ ПЕТЕРБУРГСКОЙ ТИПОГРАФИИ АКАДЕМИИ НАУК
71
Ил. 41. Начальная страница
книги Д. Дефо «Жизнь и
приключения Робинзона Кру¬
за». Ч. 2. Спб.: тип. Академии
наук, 1764.
Шрифтовое оформление «изя¬
щной» литературы сочета¬
лось с легким цветочным узо¬
ром наборного орнамента.
Книги эти издавались малым
форматом.
Примером может служить из¬
дание Даниеля Дефо «Жизнь
и приключения Робинзона
Круза», 1762—1764.
Легкая виньетка на титуле и
изящная наборная орнамен¬
тика в виде растительных мо¬
тивов или завитков сочета¬
ются здесь с завитками и
особым построением отдель¬
ных букв (например, «э», «з»,
«л», «р») контрастного по
цвету шрифта гробе цицеро.
Журналы, как правило, набирались теми же шрифтами, что и книги.
Со второй половины XVIII века текст журналов часто печатался более
мелким шрифтом — гробе цицеро, а стихи и примечания—даже корпусом
антиква. В качестве примера можно привести первый русский журнал
«Ежемесячные сочинения к пользе и увеселения служащих» (1755), а также
журналы, издававшиеся Н. И. Новиковым, в том числе «Трутень» (1769—
1770), «Живописец» (1772—1773), «Кошелек» (1774), текст которых наби¬
рался шрифтом гробе цицеро.
В календарях на титульных страницах уже с сороковых годов
появляются шрифты нового стиля. Текст и таблицы в календарях с
1732 года набирали цицеро антиквой, а заглавные буквы при цицеро
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
72
появившимся уже в это время новым шрифтом — прописным начертанием
миттель антиквой.
С середины семидесятых годов текст таблиц в календарях стали
набирать более мелким размером — корпусом антиквой, основной текст—
цицеро, а примечания — нонпарелью. С 1773 года выделения в тексте при
цицеро стали печатать уже курсивом нового начертания.
К числу периодических изданий, выходивших в типографии Академии
наук, относится газета «Санкт-Петербургские ведомости». Газета перепеча¬
тывала преимущественно сообщения из иностранных газет; сведения о
внутренней жизни страны носили чисто официальный характер. «Санкт-
Петербургские ведомости» предназначались для обслуживания узкого круга
читателей, главным образом придворных сановников, следящих в основном
за указами и другими официальными материалами, и лиц, интересующихся
жизнью за рубежом. Тираж газеты в первой половине XVIII века едва
достигал 600 экземпляров. После 1727 года формат газеты был увеличен
примерно вдвое (около 150x200 мм, что приблизительно соответствует
современному формату издания 70x90/16).
Объем газеты обычно не превышал 8 страниц.
Ил. 42. Титульный лист кни¬
ги Ж. Бюффона «Всеобщая и
частная естественная исто¬
рия». Спб.: тип. Академии на¬
ук, 1789.
К изданиям — предвестникам
русского классицизма следу¬
ет отнести «Всеобщую и ча¬
стную естественную исто¬
рию» Ж. Бюффона. Офор¬
мление книги решалось одни¬
ми классически строгими и
удобными для чтения шриф¬
тами.
ГЛАВА 3. ШРИФТЫ ПЕТЕРБУРГСКОЙ ТИПОГРАФИИ АКАДЕМИИ НАУК
73
До 1734 года газета набиралась, как правило, шрифтом мелкого
размера петровского времени. С 1734 года газету стали набирать цицеро
антиквой, мало отличавшимся от шрифта мелкого размера петровского
времени, при этом в выделениях в тексте газет впервые применяется
курсивный шрифт—цицеро курсив.
В семидесятых годах отдельные элементы текста газет набираются
шрифтом гробе цицеро, а с июля 1788 года до конца XVIII века этим
шрифтом печатался и основной текст газет.
Инициальные буквы в газетах с сороковых годов до конца XVIII века
набираются уже титульными шрифтами нового стиля.
Другие изменения в оформлении газеты происходят уже во второй
половине XVIII века, видимо, под влиянием Н. И. Новикова, который в
газете «Московские ведомости» с 1779 года значительно расширил темати¬
ку печатаемых материалов.
Поэтому в дальнейшем описание особенностей оформления газеты
«Санкт-Петербургские ведомости» во второй половине XVIII века дается
нами в сопоставлении с оформлением «Московских ведомостей».
Ил. 43. Титульный лист кни¬
ги Марка Витрувия Поллиона
«Об архитектуре». Спб.: тип.
Академии наук, 1790.
В конце XVIII века многие из¬
дания набирались уже новы¬
ми, строгими по рисунку
шрифтами, часто без винь¬
еток и особых украшений. К
таким изданиям относится
книга Марка Витрувия «Об
архитектуре». Перевод книги
выполнен известным архи¬
тектором В. И. Баженовым,
который «присовокупил мно¬
гие и свои важные замеча¬
ния».
ГЛАВА 4
ШРИФТЫ
ТИПОГРАФИИ
московского
УНИВЕРСИТЕТА
Со второй половины XVIII века важнейшее значение в развитии русской
науки и культуры имеет деятельность Московского университета, основан¬
ного в 1755 году по инициативе М. В. Ломоносова.
26 апреля 1756 года по настоянию М. В. Ломоносова и при поддержке
куратора Московского университета графа И. И. Шувалова при университе¬
те была открыта типография, которая стала играть ведущую роль в
развитии издательского и типографского дела в России [6, т.1, с. 69, 310].
Основное оборудование было приобретено в типографии Академии наук.
Первым директором типографии Московского университета стал известный
писатель и ученый М. М. Херасков.
С момента создания и до конца XVIII века типография университета
выпустила более 2100 книжных изданий (типография Академии наук издала
за это же время около 1400 названий). В ней печатались в первую очередь
труды университетских ученых, а затем важнейшие произведения мировой
науки, художественной и философской литературы.
По ассортименту изданий, выпущенных типографией Московского
университета в XVIII веке, различают три периода ее деятельности [222,
254].
К первому периоду относится около тысячи изданий, отпечатанных со
времени открытия типографии до передачи ее в аренду Н. И. Новикову
(1756—1779). В их число входят газета «Московские ведомости», отдель¬
ные литературные журналы, произведения латинских и греческих класси¬
ков, труды ученых и диссертации, учебники, популярные книги, литературно¬
художественные произведения, в том числе М. М. Хераскова, Д. И. Фонви¬
зина, И. Ф. Богдановича. В 1772 году типография начала печатать ноты, а в
1777 году вышла в свет турецкая грамматика, набранная арабским
шрифтом.
Второй период деятельности типографии связан с именем выдающего¬
ся русского издателя-просветителя Николая Ивановича Новикова, который
арендовал типографию университета с 1779 по 1789 год. Он издавал книги,
рассчитанные на широкий для того времени круг читателей.
Среди книг, выпущенных Новиковым в Москве, мы находим философ¬
ские труды, различные руководства учебного характера, художественную
литературу; он издавал домашние библиотеки (городскую и деревенскую) и,
наконец, периодические издания (газету «Московские ведомости», журналы
«Утренний свет», «Московское издание», «Вечерняя заря», «Покоящийся
трудолюбец» и другие). Примерно две трети своих изданий (около 800)
Новиков напечатал в арендованной им типографии Московского универси¬
тета.
Издательская деятельность Новикова в Москве, естественно, не могла
не повлиять на соотношение сил между петербургскими и московскими
типографиями. Правительственный указ 1783 года разрешил частным лицам
открывать типографии не только в столичных городах, но и в провинции.
Однако государственные типографии Губернского правления, Сенатская,
Императорская, Горного училища, Морской академии, Сухопутного корпуса
и другие и сравнительно большое количество вновь открытых частных
типографий не могли конкурировать с типографией Академии наук. Исклю¬
чением была типография Московского университета, которая с восьмидеся¬
ГЛАВА 4. ШРИФТЫ ТИПОГРАФИИ МОСКОВСКОГО УНИВЕРСИТЕТА
75
тых годов XVIII века стала серьезным конкурентом типографии Академии
наук и по выпуску изданий не уступала лучшим типографиям Европы.
К третьему периоду деятельности типографии относятся издания,
выпущенные ее арендаторами с 1789 по 1800 год: до августа 1789 года —
A. Светушкиным, до конца 1793 года — В. Окороковым, с 1794 до конца
XVIII века — Христианом Ридигером и Христофором Клаудием. В это время в
типографии издавались произведения н. М. Карамзина, Г. Р. Державина,
B. А. Жуковского, Д. Дидро.
Размах издательской деятельности типографии университета уже с
самого ее открытия обусловил необходимость иметь свою словолитню,
которая и была создана при типографии в мае 1757 года [6, т.1, с. 51].
В 1758 году словолитня получила матрицы и инструменты, которые
привез из Кенигсберга приглашенный на службу литейщик Иоганн Венцель
Таблиц. С 1758 года он значился словолитным мастером, а затем долгое
время был «над пунсонную инспектор» [6, т. 2, с. 41, 323]. Словолитня
подготавливала собственных учеников, которые получали более высокое
жалованье, чем ученики типографии [6, т. 1, с. 99].
В первые годы своей деятельности русские шрифты университетская
типография получала из типографии Академии наук, а иностранные — от
известного словолитного заведения Брейткопфа в Лейпциге, а также из
Англии. Последние, по неизвестным причинам, «в употребление не годи¬
лись» [6, т. 1, с. 222].
Судя по сохранившимся образцам, русские шрифты частично изготав¬
ливались в словолитне при университете.
Эти сведения подтверждаются редкими образцами шрифтов, выпущен¬
ными в университетской типографии ее фактором Т. С. Гойером в 1761 году
[12]51 (ил. 44). К этому времени в типографии имелись петербургские
шрифты (то есть типографии Академии наук): титульные — клейне канон,
доппель миттель, доппель цицеро; текстовые — парагон антиква с курсивом,
миттель антиква с курсивом, гробе цицеро антиква, цицеро антиква с
курсивом и боргес антиква. Из шрифтов, отлитых в типографии Московского
университета, были миттель антиква с курсивом, цицеро антиква, корпус
антиква с курсивом. Анализ перечисленных шрифтов показывает, что
московские литеры были сделаны по образцу академических, но несколько
уступали им по качеству рисунка.
Помимо шрифтов, в образцах 1761 года значатся инициалы. Поскольку
аналогичные инициалы встречаются в академических изданиях, они явно
петербургской нарезки и отливки. Отмеченные инициалы представлены на
фоне цветочного и растительного орнамента, в известной мере характерно¬
го еще для старопечатной и для петровской книги.
Интересно отметить, что уже в начале шестидесятых годов словолит¬
ня типографии Московского университета снабжала другие типографии не
только русскими, но и готическими и латинскими литерами. Так, в письме
куратора университета В. Е. Адаурова директору типографии М. М. Хера¬
скову от 3 февраля 1765 года содержится требование для вновь организу¬
емой типографии при Артиллерийском инженерном шляхетском корпусе
«литер российских, немецких и латинских... изготовить лучшему словолитно¬
му мастеру И. В. Габлицу» [6, т. 2, с. 41].
Новое отношение к рисункам шрифтов, проявившееся еще в шестиде¬
сятых годах, лучше всего обнаруживается в наборе книги М. В. Ломоносова
«Первые основания металлургии» (1763). Введение — обращение к Екатери¬
не— набрано миттель антиквой. Этот шрифт, включенный в рассмотренные
образцы 1761 года, по рисунку ближе к шрифтам петровского периода. Если
в середине XVIII века самым популярным шрифтом для набора предисловий
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
76
Ил. 44. Страница из книги Т. 5. Но1ег. М.: тип. Москов-
,,ЗсНпТС-РгоЬе...“ уоп ского университета, 1761.
ГЛАВА 4. ШРИФТЫ ТИПОГРАФИИ МОСКОВСКОГО УНИВЕРСИТЕТА
77
Таблица VII. Сравнительный
анализ эволюции рисунка от¬
дельных русских букв граж¬
данского шрифта XVIII века:
начала века (1-й ряд), сере¬
дины (2-й ряд) и конец века
(3-й ряд) (перерисовка).
к торжественным книгам был парагон антиква, то в шестидесятых годах для
предисловий к научным изданиям стали применять миттель антикву.
Рисунок шрифта, появившегося в это время, приближается к шрифтам
старого стиля (табл. VII).
Это явление в графике русского шрифта, хотя и отмечается в
петербургских изданиях, более характерно для московских, особенно конца
XVIII века. В Петербурге очень долгое время применялись титульные
шрифты типа гравированных шрифтов середины XVIII века. Шрифтом
старого стиля типа гробе цицеро в типографии Академии наук в конце
XVIII века набирались многие издания, в том числе периодические (напри¬
мер, «Зрелище природы и художеств», 1784).
В изданиях шестидесятых годов шрифты типографии Московского
университета по рисунку были мало схожи со шрифтами типографии
Академии наук. Однако начиная с восьмидесятых годов и особенно в конце
века отдельные варианты шрифтов университетской типографии приобрели
своеобразный характер, резко отличающий их от шрифтов Академии наук.
Это и привело к тому, что в России с конца XVIII века установилось два
типа шрифтов: петербургский и московский.
В семидесятых—восьмидесятых годах типография Московского уни¬
верситета не выпускала своих образцов. Однако, судя по титульным листам
середины семидесятых годов, в типографии университета появляются не
только новые текстовые, но и титульные шрифты. Характерен титульный
лист «Диплома на княжеское священныя Римския империи достоинство...
Александру Даниловичу Меншикову» (1774). Он включает всевозможные
размеры шрифтов, имевших распространение в это время (от большого
канона до корпуса) (ил. 45).
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
78
Ил. 45. Титульный лист кни- стоинство... Александру Да- тип. Московского университе-
ги «Диплом на княжеское до- ниловичу Меншикову». М.: та, 1774.
ГЛАВА 4. ШРИФТЫ ТИПОГРАФИИ МОСКОВСКОГО УНИВЕРСИТЕТА
79
Ил. 46. Титульный лист кни¬
ги «Букварь для употребле¬
ния российского юношества».
М.: Университетская типогра¬
фия у Н. Новикова, 1780.
С 1780 по 1789 год, то есть в
то время, когда арендатором
типографии университета
был Н. И. Новиков, его изда¬
ния часто набирались шриф¬
тами типографии Академии
наук. Это наблюдается уже в
букваре, изданном Новико¬
вым в 1780 году. Строгий по
оформлению титул хорошо
гармонирует с реалистически
выполненными украшениями
(виньеткой на титуле и за¬
ставкой в тексте).
Рисунок шрифтов латинского начертания на контртитуле свидетель¬
ствует о том, что русские и латинские шрифты в типографии университета
разрабатывались независимо друг от друга. Наиболее показательны в этом
отношении засечки, которые ближе по рисунку к шрифтам петровского
периода. В другом плане построены также сходные с русскими начертани¬
ями буквы «е», «к», «м», «т».
Главные отличия московских титульных шрифтов от петербургских:
меньший контраст между основными и соединительными штрихами и более
строгое начертание контура букв, освобожденное, в частности, от типичных
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
80
Ил. 47. Титул книги «Об¬
разцы литер, находящихся в
типографии Московского уни¬
верситета». М., 1796.
Своеобразный ассортимент
шрифтов типографии Москов¬
ского университета конца
XVIII века виден в образцах,
выпущенных арендаторами
Ридигером и Клаудием в
1796 году.
Титульные шрифты в образ¬
цах 1796 года представлены
от самого большого разме¬
ра— гробе миссаль—до ма¬
лого канона.
древнерусских начертаний; более строгое построение буквы «к», уменьше¬
ние размера треугольных окончаний в буквах «е», «т», «д».
Интересна на титульном листе «Диплома» орнаментальная наборная
рама, которая состоит из растительных мотивов и решена в тесной связи со
шрифтом, то есть более в графическом плане.
Такая же наборная рама встречается на титульных листах некоторых
других изданий этого времени, где она хорошо сочетается с декоративным
наборным шрифтом, выполненным в той же манере, что и рама. Это
отражено в слове «ворожея» на титульном листе музыкального произведе¬
ния Н. И. Керцелли «Увертюра с песнями из интермедии, называемой
Деревенская ворожея» (1778).
Таким образом, живописные тенденции, определившиеся в гравюрах
И. А. Соколова и его школы, уже с шестидесятых годов сменились
графическим изображением. Это обнаруживается как в книжных иллюстра-
ГЛАВА 4. ШРИФТЫ ТИПОГРАФИИ МОСКОВСКОГО УНИВЕРСИТЕТА
81
Ил. 48. Страница книги «Об¬
разцы литер, находящихся в
типографии Московского уни¬
верситета». М., 1796.
В «Образцы» 1796 года были
включены шрифты, которые
представляли собой модифи¬
кацию академических образ¬
цов. Их рисунок приближался
к графике шрифтов старого
стиля: терция прямая, прямой
миттель на терцию, длинный
большой миттель, длинное
цицеро и другие.
циях и орнаментах, так и (с восьмидесятых годов) в типографских шрифтах,
особенно московских.
С 1780 по 1789 год, то есть в то время, когда арендатором типографии
университета был Н. И. Новиков, его издания часто набирались шрифтами
типографии Академии наук. Это наблюдается уже в букваре, изданном
Новиковым в 1780 году (ил. 46). Строгий по оформлению титул хорошо
гармонирует с реалистически выполненными украшениями (виньеткой на
титуле и заставкой в тексте). Большинство других изданий Новикова в
конце восьмидесятых годов набиралось шрифтами нового рисунка типогра¬
фии Академии наук (1788), которые были более удобны для пользования и
в композиционном отношении соответствовали строгому характеру офор-
мления.
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
82
Своеобразный ассортимент шрифтов типографии Московского универ¬
ситета конца XVIII века виден как в отдельных изданиях, так и в
«образцах», выпущенных арендаторами Ридигером и Клаудием в 1796 году
[15] (ил. 47).
Титульные шрифты в образцах 1796 года представлены от самого
большого размера — гробе миссаль — до малого канона. По рисунку эти
шрифты сходны с описанными выше образцами титульного листа «Дипло¬
ма». Интересен орнаментированный шрифт двойная терция, напоминающий
по рисунку орнаментированные шрифты французского словолитчика
П. С. Фурнье-младшего.
Текстовые шрифты из образцов 1796 года по рисунку можно разде¬
лить на три группы.
К первой группе относятся шрифты, сделанные по академическому
образцу. Это описанный выше шрифт гробе цицеро (значится в образцах
1761 года как еще не освоенный в производстве) и терция прямая.
Во вторую группу включаются шрифты, являющиеся модификацией
академических образцов,— терция прямая, прямой миттель на терцию,
длинный большой миттель (ил. 48), длинное цицеро52 и другие.
Сравнивая шрифты первой и второй групп с академическими образца¬
ми, нельзя не отметить лучшее качество нарезки петербургских шрифтов. К
числу недостатков нарезки университетских шрифтов следует отнести
неравномерные апроши. Это особенно заметно в буквах «у» и «д», где
пробел между диагональными штрихами слишком велик.
Третью группу составляет новый тип текстового шрифта, так называ¬
емого круглого начертания, ставшего прототипом московского рисунка
начала XIX века. Если новые, более строгие рисунки шрифтов, показанные
в образцах типографии Академии наук 1788 года, явились модификацией
старых рисунков, то шрифты третьей группы типографии Московского
университета были построены на новой основе.
«Круглый» шрифт в образцах 1796 года представлен четырьмя разме¬
рами: миттель (ил. 49), малый миттель, цицеро и корпус53. В этом рисунке
обнаруживаются новые тенденции в развитии графики русского шрифта.
Если раньше русские шрифты строились независимо от латинского, то
новые шрифты типографии Московского университета явились, видимо,
первыми образцами, которые были изготовлены совместно с образцами
латинской антиквы конца XVIII века. Поэтому отдельные начертания букв в
новом шрифте (как, например, «о», «а», «с», «е») делались одновременно
как для русского, так и для латинского алфавита.
Графика нового шрифта в определенной мере имеет связь с его
названием. Буквы нового рисунка шрифта приближаются в своем постро¬
ении к квадрату, а округлые элементы — к кругу. Кроме того, начертания
отдельных букв постепенно освобождаются от архаизмов XVIII века. Буква
«з», например, созданная еще при Петре I в приближении к славянскому
полууставу, становится круглой и более симметричной. Особое построение
характерно для букв «ж» и «к», у которых верхние дуги обрезаны подобно
нижним. Один из главных признаков круглого шрифта — удлиненные по
вертикали «хвосты» вместо завитков в буквах «д», «ц», «щ».
Новые рисунки шрифтов типографии Московского университета стали
широко применяться в конце XVIII века и особенно в начале XIX века как в
государственных, так и в частных типографиях.
Уточнение особенностей графики шрифтов типографии Московского
университета в сопоставлении с другими элементами оформления позволя¬
ет перейти к анализу применения их в книжных изданиях.
Одно из первых, наиболее известных изданий, вышедших в типогра-
ГЛАВА 4. ШРИФТЫ ТИПОГРАФИИ МОСКОВСКОГО УНИВЕРСИТЕТА
83
Ил. 49. Страница книги «Об¬
разцы литер, находящихся в
типографии Московского уни¬
верситета». М., 1796.
Новый тип текстового шриф¬
та, так называемого кругло¬
го начертания, стал прото¬
типом московского рисунка
шрифта начала XIX века.
«Круглый» шрифт в «Образ¬
цах» 1796 года представлен
четырьмя размерами: мит¬
тель, малый миттель, цицеро и
корпус. В этом рисунке обна¬
руживаются новые тенденции
в развитии графики русского
шрифта.
фии Московского университета в 1757 году (через год после открытия
типографии),— «Собрание разных сочинений в стихах и в прозе» М. В. Ломо¬
носова (ил. 50). Отпечатана книга шрифтом, заимствованным еще из
типографии Академии наук. В частности, текст набран миттель антиквой. В
оформлении данного издания мы не находим той пышности, которая была
характерна для типографии Академии наук, когда выходили книги, посвя¬
щенные «торжествам».
В оформлении собрания сочинений М. В. Ломоносова отсутствует
последовательность: в книге соединены случайные по исполнению заставки
и инициалы в виде украшений. Правда, подобное непоследовательное
применение в одном и том же издании различных по стилю наборных
элементов типично для многих книг, выпущенных типографией Московского
университета в XVIII веке.
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
84
Ил. 50. Титульный лист кни- хах и в прозе». Кн. 1. М.: тип.
ги М. В. Ломоносова «Собра- Московского университета,
ние разных сочинений в сти- 1757.
ГЛАВА 4. ШРИФТЫ ТИПОГРАФИИ МОСКОВСКОГО УНИВЕРСИТЕТА
85
Ил. 51. Начальная страница
книги М. М. Хераскова «Ну-
ма, или Процветающий Рим».
М.: тип. Московского универ¬
ситета, 1768.
«Легкий» стиль оформления
более определенно отражен
в изданиях художественной
литературы, которые набира¬
лись шрифтами типа гробе
цицеро (университетской на¬
резки).
В них мы встречаем иници¬
алы, изображенные в виде
раковин, орнаментальные за¬
ставки, состоящие из цветоч¬
ных мотивов. В этом стиле
оформлена книга М. М. Хера¬
скова «Нума, или Процвета¬
ющий Рим» (1768).
В пятидесятых — шестидесятых годах текст большинства изданий наби¬
рался миттель антиквой (шрифтом, созданным еще в тридцатые годы), а
сопутствующие украшения, независимо от типа издания, состояли либо из
пышных декоративных элементов, либо из легкой наборной орнаментики
типа Фурнье. К таким изданиям относятся, например, «Логика» Ф. X. Ба-
умейстера (1760), «Торжествующая Минерва» Г. Анджолини (1768), «Теоре¬
тическая и практическая арифметика» Д. С. Аничкова (1764).
«Легкий» стиль оформления более последовательно отражен в изда¬
ниях художественной литературы, которые набирались шрифтами типа
гробе цицеро (университетской нарезки).
В них мы встречаем инициалы, изображенные в виде раковин,
орнаментальные заставки, состоящие из цветочных мотивов. В этой манере
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
86
Ил. 52. Начальная страница
книги «Разговоры о физиче¬
ских и нравственных предме¬
тах». М.: Университетская ти¬
пография у Ридигера и Кла¬
удия, 1800.
Шрифтом миттель более
строгого рисунка, заимство¬
ванным из типографии Ака¬
демии наук, и часто шрифта¬
ми «круглого» рисунка наби¬
рали различные издания, вы¬
шедшие в типографии Мос¬
ковского университета в кон¬
це XVIII века.
оформлены книга М. М. Хераскова «Нума, или Процветающий Рим» (1768)
(ил. 51) и «Собрание 4291 древних российских пословиц» (1770).
Более строгое шрифтовое оформление книги, связанное с становлени¬
ем стиля классицизма в изобразительном искусстве, определяется в
Москве, видимо, под влиянием академических изданий в конце XVIII века.
Наглядно это подтверждается при сравнении оформления двух изданий
И. Ф. Богдановича «Душинькины похождения», вышедших в типографии
Московского университета в 1778 и 1799 годах.
В отличие от первого издания, текст которого набран шрифтом по
рисунку типа гробе цицеро с легкой заставкой, второе воспроизведено
шрифтом миттель более строгого рисунка, заимствованным из типографии
ГЛАВА 4. ШРИФТЫ ТИПОГРАФИИ МОСКОВСКОГО УНИВЕРСИТЕТА
87
Ил. 53. Титульный лист кни¬
ги «Деяния Петра Велико¬
го...». Ч. 1. М.: Университет¬
ская типография у Н. И. Но¬
викова, 1788.
Академии наук. Заставка на мотив античности вполне гармонирует со
шрифтом. Этим шрифтом (типографии Академии наук) и часто шрифтами
«круглого» рисунка набирали различные издания, вышедшие в типографии
Московского университета в конце XVIII века (ил. 52)54.
Простота и строгость шрифтового оформления книги (применение при
этом шрифтов как крупного, так и мелкого размера) наиболее характерны
для изданий типографии Московского университета периода, когда аренда¬
тором ее был Н. И. Новиков55 (ил. 53).
Периодические издания, которые получили уже при Новикове сравни¬
тельно широкое распространение, набирались, как правило, теми же
шрифтами, что и книги.
В типографии Московского университета сразу после ее открытия, с
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
88
1756 года, стала выходить газета «Московские ведомости». В ней система¬
тически помещалась информация о жизни университета. Однако до 1779 го¬
да эта газета так же, как «Санкт-Петербургские ведомости», носила
характер официального правительственного органа.
С 1 мая 1779 года «Московские ведомости» переходят к Новикову,
целью которого было просвещать читающую публику (столичную и провин¬
циальную) с помощью занимательного чтения. Газета становится содержа¬
тельнее, она превращается как бы в справочник общеобразовательного
характера: появляются отделы «Провинциальная жизнь», «Библиографиче¬
ский», «О новых книгах» и ряд прибавлений к газете56. С увеличением
объема газеты повышается и ее тираж, а к 1789 году он достигает уже
4000 экземпляров.
Направление, данное Н. И. Новиковым газете, сохранилось до конца
XVIII века.
«Московские ведомости» с 1756 года выходили параллельно с «Санкт-
Петербургскими ведомостями», поэтому интересно сопоставить оформление
обеих газет с 1756 по 1800 год.
Оформление и объем газет начинают меняться с 1779 года. Увеличи¬
вается формат «Московских ведомостей», объем газеты доходит до
16 страниц, а размер основного шрифта гробе цицеро приближается по
размеру к современному корпусу. Под влиянием, видимо, «Московских
ведомостей» несколько увеличивается формат и «Санкт-Петербургских
ведомостей», объем достигает 12 страниц. Однако наиболее существенные
изменения в оформлении обеих газет вносятся с 1784 года: формат
«Московских ведомостей» доходит до 212x264 мм (больше современ¬
ного формата 84x108/16), а «Санкт-Петербургских ведомостей» — до
192x238 мм (около современного — 70x108/16). Обе газеты набирают в две
колонки, причем шрифт корпус антиква «Московских ведомостей» прибли¬
жается к современному петиту. С 1788 года «Санкт-Петербургские ведомо¬
сти» набираются новым рисунком шрифтов — гробе цицеро (по образцам
1788 года), а «Московские ведомости» с конца XVIII века — новыми, выше
описанными шрифтами так называемого круглого рисунка. В 1789 году
формат «Московских ведомостей» еще более увеличивается, а «Санкт-
Петербургских ведомостей» несколько уменьшается.
Так продолжается до 1800 года: формат и объем «Московских
ведомостей» непрерывно увеличиваются, а петербургской газеты остаются
прежними.
К 1800 году шрифтовое оформление различных по назначению и
содержанию текстов «Московских ведомостей» становится все более
разнообразным.
Все эти изменения связаны с именем Н. И. Новикова, который сделал
газету «Московские ведомости» доступной широкому кругу читателей.
ГЛАВА 5
ШРИФТЫ
ГОСУДАРСТВЕННЫХ
И ЧАСТНЫХ
ТИПОГРАФИЙ
XVIII ВЕКА
После указа Екатерины II 1783 года, разрешающего открывать частным
лицам типографии в Петербурге и Москве, кроме государственных типогра¬
фий появилось до 40 частных57.
С этого времени большинство изданий, рассчитанных в основном на
широкого читателя, перешло в руки частных издателей.
Анализ шрифтового оформления изданий различных типографий вто¬
рой половины XVIII века показывает, что в большинстве из них пользова¬
лись литерами, заимствованными из типографий Академии наук и Москов¬
ского университета, или копировали рисунки их шрифтов.
Исключение составляют две группы типографий. К первой из них
относятся типографии, которые в своих словолитнях частично перерабаты¬
вали рисунки шрифтов типографий Академии наук и Московского универси¬
тета (в Петербурге, например, Императорская, Морского кадетского корпу¬
са, Вейтбрехта и Шнора; в Москве — «Селивановского и товарища»).
Во вторую группу входят типографии, которые для улучшения офор¬
мления своих изданий специально заказывали русские шрифты в известной
в конце XVIII века парижской типографско-издательской фирме семейства
Дидо, распространявшей к этому времени словолитную продукцию в
большинстве западноевропейских стран (небольшая петербургская типогра¬
фия Корпуса чужестранных единоверцев и частная типография И. К. Шнора).
Большая же часть государственных типографий Петербурга, как
правило, пользовалась шрифтами типографии Академии наук. Только
некоторые из них (в том числе Государственной медицинской коллегии,
Губернского правления) набирали свои издания новыми шрифтами «кругло¬
го» рисунка типографии Московского университета58.
Из государственных типографий Петербурга необходимо выделить
Императорскую, которая имела словолитню и выпустила в 1790 году свои
образцы [14] (ил. 54). Шрифты этой типографии представляют собой
своеобразную переработку новых рисунков шрифтов типографий Академии
наук и Московского университета (ил. 55).
Новыми шрифтами, в частности, воспроизведено сочинение Р. Беллар-
мино «Лествица» (1786): титульный лист набран несколько упрощенным
рисунком шрифтов типографии Академии наук, а текст—ординарной
терцией образца Академии наук 1788 года.
Типичное издание Императорской типографии самого конца XVIII
века—ода Державина «Переход в Швейцарии через Альпийские горы»
(1800). Она набрана уже несколько переработанным круглым миттелем
типографии Московского университета. Основное изменение (малоудачное
для этого рисунка шрифта) — начертание буквы «ж», которое приняло
рукописный характер. На первой странице новый шрифт хорошо гармониру¬
ет с символической заставкой, гравированной на меди Н. И. Уткиным по
рисунку А. Е. Егорова. Заставка, прославляющая знаменитый поход Суворо¬
ва через Альпы, в сочетании со строго построенным шрифтом в полной
мере отражает в оформлении книги стилистику русского классицизма
начала XIX века.
Большинство частных типографий Петербурга (в том числе Вильков-
ского и Галченкова, Гека, Богдановича, Сытина, Крылова) также заимство¬
вало новые шрифты из типографии Академии наук. Для оформления их
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
90
Ил. 54. Шрифт парагон из
книги образцов Император¬
ской типографии. Спб., 1790.
Большинство типографий во
второй половине XVIII века
пользовались литерами, за¬
имствованными из типогра¬
фий Академии наук и Мос¬
ковского университета, или
копировали рисунки их
шрифтов.
Некоторые типографии (в Пе¬
тербурге, например, Импера¬
торская, Морского кадетско¬
го корпуса, Вейтбрехта и
Шнора; в Москве —
«Селивановского и товари¬
ща») в своих словолитнях ча¬
стично перерабатывали ри¬
сунки шрифтов типографий
Академии наук и Московско¬
го университета.
Императорская типография
имела свою словолитню и в
1790 году выпустила свои
образцы.
изданий характерен чаще всего строго построенный набор виньеток и
других украшений59 (ил. 55а).
Из частных типографий Петербурга необходимо выделить наиболее
крупную, принадлежащую Шнору, который в начале своей деятельности (с
1776 года) работал вместе с Вейтбрехтом, а с 1781 года — самостоятельно.
Эта типография имела словолитню и для оформления изданий сначала
использовала, кроме своих рисунков шрифтов, литеры типографии Акаде¬
мии наук, а в конце века—лучшие образцы типографии Московского
университета, включая и русские шрифты, выполненные, видимо, за
рубежом (фирмой Дидо).
Новый рисунок шрифта обнаруживается в изданиях типографии Шнора
1779 года, когда Шнор работал вместе с Вейтбрехтом. Предисловие к
изданию Б. Ф. Арндта «Трехъязычная книга» (1779) набрано своеобразным
цицеро, который несколько чернее и более емкий, чем гробе цицеро
типографии Академии наук. Рисунок этого шрифта под названием «шноров-
ГЛАВА 5. ШРИФТЫ ГОСУДАРСТВЕННЫХ И ЧАСТНЫХ ТИПОГРАФИЙ XVIII ВЕКА
91
ский» дан в образцах типографии Московского университета 1808 года [19,
с. 8—9]. Однако новый шрифт не получил широкого распространения ни у
Шнора, ни в других типографиях. До середины девяностых годов типогра¬
фия Шнора оформляла свои издания в основном шрифтами типографии
Академии наук . Вместе с тем с момента появления в типографии
Московского университета новых шрифтов «круглого» рисунка (в миттеле,
цицеро, а затем и в корпусе) текст большинства изданий Шнора набирался
этими шрифтами.
Государственные типографии Москвы, как уже было отмечено, в
основном пользовались шрифтами типографии Академии наук (например,
Ил. 55. Титульный лист кни¬
ги «Приключения Едуарда
Бомстона». Спб.: Император¬
ская типография, 1798.
Шрифты Императорской ти¬
пографии в Петербурге пред¬
ставляют собой своеобраз¬
ную переработку новых ри¬
сунков шрифтов типографий
Академии наук и Московско¬
го университета. Этими
шрифтами воспроизведена
книга «Приключения Едуарда
Бомстона».
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
92
Ил. 55а. Начальная страница
книги «Диянино древо, или
Торжествующая любовь».
Спб.:тип. И. Крылова, 1792.
Большинство частных типог¬
рафий Петербурга (в том чис¬
ле Вильковского и Галченко-
ва, Гека, Богдановича, Сыти¬
на, Крылова)заимствовало
новые шрифты из типографии
Академии наук. Для оформле¬
ния этих изданий характерен
чаще всего строго построен¬
ный набор виньеток и других
украшений.
Московская синодальная) или типографии Московского университета (типог¬
рафия при сенате). В равной мере это относится, видимо, и к провинциаль¬
ным типографиям (например, калужской, курской, воронежской), текст
изданий которых набран шрифтами, сходными по рисунку с образцами
типографии Московского университета.
В конце XVIII века в Москве наряду с государственными типографиями
было около 15 частных. Из них выделяется типография «Селивановского и
товарища», которая начала функционировать в Москве в 1793 году. При
типографии Селивановского, видимо, была словолитня. Так, в письме от
3 августа 1793 года Болховитинов пишет Селивановскому: «Буквы ваши
очень хороши — миттель, а цицеро я не видал» [236, с. 69—70]. Действи¬
тельно, в изданиях Селивановского конца XVIII века мы встречаем своеоб¬
разный миттель, который, однако, в дальнейшем (в начале XIX века) не
применяется61.
Некоторые частные типографии Москвы, такие, как Компании типогра-
ГЛАВА 5. ШРИФТЫ ГОСУДАРСТВЕННЫХ И ЧАСТНЫХ ТИПОГРАФИЙ XVIII ВЕКА
93
Ил. 56. Начальная страница
книги А. Н. Радищева «Путе¬
шествие из Петербурга в
Москву». Спб.: тип. А. Н. Ра¬
дищева, 1790.
В 1790 году в собственной
типографии А. Н. Радищева
была напечатана книга «Пу¬
тешествие из Петербурга в
Москву»Текст книги набран
терцией, а введение — гробе
цицеро на миттель типогра¬
фии Академии наук. У Шнора
имелись шрифты своей сло¬
волитни, однако Радищеву
были проданы литеры, заим¬
ствованные из типографии
Академии наук.
фической, Лопухина, Анненкова, Пономарева, Мейера (в девяностые годы
перевел свою типографию в Петербург), набирали книги почти исключи¬
тельно шрифтами типографии Московского университета. Издания Мейера,
вышедшие в Петербурге, также набраны шрифтами, сходными по рисунку со
шрифтами типографии Московского университета62.
Другие частные типографии Москвы (среди них — типографии Гипиус,
Хр. Клаудия при театре, Зеленникова и Соколова, Решетникова) применяли
не только университетские, но и новые шрифты типографии Академии наук
1788 года.
Внешнее оформление изданий частных типографий Москвы отлича¬
лось от изданий петербургских частных типографий декоративностью; в
частности, на титулах и начальных страницах книги применялись цветочные
орнаменты и другие наборные украшения63.
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
94
Интересно шрифтовое оформление книги «Путешествие из Петербурга
в Москву» А. Н. Радищева, вышедшей в типографии автора в 1790 году.
После конфискации книги А. Н. Радищев в своих показаниях от 1 июля
1790 года сообщил, что типографский стан и литеры для отпечатания
своего сочинения он приобрел в типографии Шнора . Между тем текст
книги Радищева набран терцией, а введение — гробе цицеро на миттель
типографии Академии наук65 (ил. 56). У Шнора, как известно, имелись
шрифты собственной словолитни, однако Радищеву были проданы литеры,
заимствованные из типографии Академии наук.
Вторая группа типографий, как уже указывалось, для улучшения
оформления своих изданий новые рисунки русских шрифтов заказывала в
зарубежных словолитнях.
В западноевропейских странах с конца XVIII века новые рисунки
шрифтов развивались под воздействием образцов самой крупной парижской
типографско-издательской фирмы Дидо.
Новый рисунок шрифтов появился в конце XVIII века под влиянием
классицизма. Он отличался строгостью построения и более резким контра¬
стом в штрихах с тонкими засечками. Этот рисунок по своему характеру
Ил. 57. Страница книги «Сти¬
хотворение Анакреона Тий-
ского». Спб.: тип. Корпуса чу¬
жестранных единоверцев,
1794.
Появление первых русских
шрифтов Дидо в России свя¬
зано с именем А. И. Мусина-
Пушкина, в чье управление в
1789 году был передан Кор¬
пус чужестранных единовер¬
цев. В типографии Корпуса в
1794 году была выпущена
книга «Стихотворение Анак¬
реона Тийского», набранная
шрифтами Дидо.
ГЛАВА 5. ШРИФТЫ ГОСУДАРСТВЕННЫХ И ЧАСТНЫХ ТИПОГРАФИЙ XVIII ВЕКА
95
был связан так же, как и русские титульные шрифты середины XVIII века, с
техникой гравюры на металле. Он гармонировал с новой трактовкой цвета в
графике, выразившейся в более тонкой передаче тона.
Время изготовления фирмой Дидо русских шрифтов, их применение в
русских изданиях и особенности их графики заслуживают специального
внимания.
Появление первых русских шрифтов Дидо в России связано с
деятельностью в Петербурге известного русского историка, члена Россий¬
ской академии графа Алексея Ивановича Мусина-Пушкина. В 1789 году
А. И. Мусину-Пушкину был передан в управление Корпус чужестранных
единоверцев, прежде именовавшийся Греческим66. Мусину-Пушкину принад¬
лежит открытие бессмертного произведения древнерусской литературы
«Слова о полку Игореве»67. Екатерина II подарила Мусину-Пушкину, как
собирателю отечественных древностей, ряд редких рукописей, и для
опубликования наиболее ценных из них ему была передана типография
Горного корпуса. Мусин-Пушкин перевел типографию в Корпус чужестран¬
ных единоверцев, а впоследствии присоединил к Синодальной типографии68.
Ил. 58. Страница книги
И. С. Рижского «Опыт рито¬
рики, сочиненный и препода¬
ваемый в Санкт-
Петербургском горном учили¬
ще». Спб.: тип. Корпуса чуже¬
странных единоверцев, 1796.
Русские шрифты Дидо, судя
по рисунку, созданы на осно¬
ве рисунков шрифтов типог¬
рафии Академии наук
XVIII века. В изданиях, выпу¬
щенных типографией Корпуса
чужестранных единоверцев,
представлены первые образ¬
цы русских шрифтов, наре¬
занных Дидо.
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
96
Судя по выходным данным книг, изданных типографией Корпуса, она
находилась в ведении этого учебного заведения с 1793 по 1796 год. В
указанной типографии под руководством А. И. Мусина-Пушкина вышло
более тридцати книг: переводы с греческого и латинского языков, перепе¬
чатка текстов древних русских рукописей, некоторые книги современных
авторов, а также ряд религиозных трактатов.
Из изданий, выпущенных в 1794 году в типографии Корпуса чуже¬
странных единоверцев, особый интерес представляет «Стихотворение Анак¬
реона Тийского» в переводе с греческого, выполненном русским писателем,
художником, архитектором и общественным деятелем конца XVIII века
Н. А. Львовым. В предисловии к этому изданию Львов пишет: «...переводить
и печатать (стихи Анакреона.— А. Ш.) начал я по милости новых литер от
Дидота привезенных». Шрифтами Дидо, кроме стихов Анакреона, полностью
набрана также «Душенька» И. Ф. Богдановича (1794). В этих книгах, так же
как и в других изданиях, выпущенных типографией Корпуса, представлены,
таким образом, первые образцы русских шрифтов, нарезанных Дидо (ил.
57, 58).
Другие издания, вышедшие в типографии Корпуса, набраны комбиниро¬
ванно— шрифтами Дидо и типографии Академии наук69.
Русские шрифты Дидо, судя по рисунку, созданы на основе рисунков
шрифтов типографии Академии наук XVIII века; по начертанию они ближе к
новым образцам (1788), по пропорциям — к старым (1748).
Основное сходство шрифтов Дидо со шрифтами типографии Академии
наук 1788 года — в характере рисунка, который представлял собой переход¬
ный вариант от старого стиля к новому, а также в начертаниях большинства
букв. Отличаются шрифты Дидо от шрифтов Академии наук более четким
геометрическим построением рисунка и чистотой отделки. В прямом
начертании особо выделяются прописная буква «к», построенная строго
наподобие латинской, а также буквы «л» и «д» (прописные и строчные),
верх которых напоминает треугольник70, в курсивном начертании — строчные
буквы «у» и «х», которые имеют рукописный характер.
В книге «Стихотворение Анакреона Тийского» представлены следу¬
ющие размеры русских шрифтов, нарезанных Дидо: титульные — двойной
цицеро и двойной корпус; текстовые — терция и цицеро с курсивом. В других
изданиях, например в сочинении Боэция «Утешение философское» (пере¬
вод с латинского, 1794), встречается и корпус с курсивом.
Ил. 59. Фрагмент титульного
листа книги «Четыре книги
Палладиевой архитектуры».
Спб.: тип. И. Шнора, 1798.
ГЛАВА 5. ШРИФТЫ ГОСУДАРСТВЕННЫХ И ЧАСТНЫХ ТИПОГРАФИЙ XVIII ВЕКА
97
Ил. 60. Фрагмент страницы
книги «Четыре книги Палла¬
диевой архитектуры». Спб.:
тип. И. Шнора, 1798.
Из петербургских типографий конца XVIII — начала XIX века шрифты
из Парижа от Дидо получала, видимо, типография Шнора. Лучше всего это
отражено в изданиях, выпущенных Шнором в 1798 году, например в
сочинении «Четыре книги Палладиевой архитектуры», а также в изданиях
1799 года, таких, как книга Ивана Кулибина «Описание представленного на
чертеже моста». «Четыре книги Палладиевой архитектуры» были выпущены
в типографии Шнора на двух языках (русском и итальянском) (ил. 59).
Книга эта вышла в большом формате под редакцией и со вступитель¬
ной статьей Н. А. Львова.
Статья набрана шрифтом, по рисунку совпадающим со шрифтом
«Стихотворения Анакреона», за исключением начертаний отдельных букв,
например, «д», «л», которые стали несколько уже и более похожи на
образцы типографии Академии наук. Шрифты такого же рисунка, но более
мелких размеров (цицеро и корпус) появляются в изданиях Шнора позднее,
в первой четверти XIX века71. Предположение, что отмеченные выше
шрифты нарезаны Дидо, вытекает из анализа рисунков шрифтов более
крупного размера и курсивных начертаний в изданиях Шнора, кото¬
рые полностью совпадают по рисунку со шрифтами «Стихотворения Ана¬
креона».
Указанные русские образцы шрифтов словолитни Дидо хорошо гармо¬
нируют с круглым миттелем Московского университета, которым набраны в
две колонки — русский перевод рядом с итальянским текстом — «Четыре
книги Палладиевой архитектуры» (1798). Примечания к этому тексту
набраны шрифтом круглого цицеро типографии Московского университета
(ил. 60).
Рассмотренное издание — прекрасный образец отражения в оформле¬
нии русской книги стилистики классицизма конца XVIII века.
В заключение приведенного анализа шрифтового оформления книги
XVIII века следует отметить, что разные виды книжных изданий набирались,
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ТЕКСТ
98
как правило, одними и теми же рисунками шрифтов данной типографии,
различаемых в основном по размерам. Это в равной мере .относилось и к
периодической печати, в том числе и к газетам, для которых специальные
рисунки шрифтов не создавались.
Рисунки шрифтов для набора отдельных видов книжных изданий,
главным образом художественной литературы, появляются в России, как
это будет показано, только с семидесятых годов XIX века.
Что же касается периодических изданий, в основном газет, то особые
шрифты для них появляются в России, как уже отмечалось, по мере
увеличения информационных материалов, объема и тиражей газет только
зо второй половине XIX века (подробнее об этом см. в главах 8 и 9).
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
РУССКИЕ ШРИФТЫ
И ПРАКТИКА ИХ ПРИМЕНЕНИЯ
В XIX-НАЧАЛЕ XX ВЕКА
ГЛАВА 6
ШРИФТЫ
МОСКОВСКИХ
ТИПОГРАФИЙ
ПЕРВОЙ
ПОЛОВИНЫ XIX ВЕКА
ГЛАВА 7
ШРИФТЫ
ПЕТЕРБУРГСКИХ
ТИПОГРАФИЙ
ПЕРВОЙ
ПОЛОВИНЫ XIX ВЕКА
ГЛАВА 8
ШРИФТЫ
60- 70х ГОДОВ
XIX ВЕКА
ГЛАВА 9
ШРИФТЫ
КОНЦА XIX-
НАЧАЛА XX ВЕКА
ГЛАВА 6
ШРИФТЫ
московских
ТИПОГРАФИЙ
ПЕРВОЙ
ПОЛОВИНЫ XIX ВЕКА
Изучение русского типографского шрифта в XIX веке сопряжено с
особыми трудностями в связи со значительным ростом типографий и
словолитен. Между тем специальные труды, освещающие историю развития
в XIX веке русских типографий, а тем более словолитен, отсутствуют. Из
работ, рассматривающих частные вопросы, можно назвать монографию
Б. П. Орлова [134], посвященную развитию полиграфической промышленно¬
сти Москвы, а также книгу о типографии Глазунова, изданную в 1903 году
библиографом Н. М. Лисовским [122]. Следует упомянуть вышедшую в
1929 году монографию, посвященную двухсотлетию типографии Академии
наук [314]. Интересные сведения о русских типографиях XIX века приведены
в труде А. А. Сидорова [249], а также в юбилейном издании, посвященном
четырехсотлетию русского книгопечатания [291].
Первая половина XIX века знаменуется в истории русской культуры
небывалым расцветом художественной литературы, искусства; существен¬
ные изменения происходят в развитии русского литературного языка. Эти
явления ярко отразились как в искусстве оформления книги, так и в
графике русского типографского шрифта.
На изменения в рисунке шрифта оказывает прежде всего влияние
стиль русского классицизма, который господствует в начале XIX века не
только в архитектуре, скульптуре, живописи, но чьи сдержанные и благо¬
родные формы проникают и в искусство оформления книги. Развитие
русского литературного языка способствует постепенному освобождению
шрифта от некоторых архаизмов, характерных для XVIII века72.
Если за весь XVIII век в России было издано около 11 ООО книг, то в
течение только первых пяти лет XIX века — более 1300 книг на русском
языке и свыше 650 книг на иностранных языках. Среди русских книг первое
место занимает художественная литература [130, с. 34].
Рост выпуска печатной продукции в первой четверти XIX века,
естественно, обусловил развитие типографского дела. Хотя указ о вольных
типографиях, изданный Екатериной II в 1783 году, и способствовал возник¬
новению частных типографий, однако в конце XVIII века большее число книг
печаталось в правительственных.
Указ 1783 года был в 1796 году отменен Павлом, но уже в 1802 году
Александр I вновь разрешил учреждать вольные типографии.
В первой четверти XIX века количество типографий в России
увеличивается: в Петербурге их было более 40 (из них более 10 частных), в
Москве — около 30 (из них около 20 частных)73.
В 1810 году в ведении Министерства народного просвещения в Москве
было 4 казенных типографии и 7 частных, в том числе типографии
Бекетова (открыта в 1802 году), Селивановского (открыта в 1793 году)74,
Дубровина и Мерзлякова (основана в 1804 году). В Петербурге значится
одна казенная типография (Академии наук) и 10 частных, в том числе
Плавильщикова (основана в 1791 году), Глазунова (открыта в 1803 году),
Плюшара (открыта в 1806 году) и другие [122, с. 110—114].
По данным Кеппена [329] можно судить о соотношении количества
изданий казенных и частных типографий в первой четверти XIX века. Так, в
Петербурге в 1825 году было выпущено 230 книг, из которых 161 книга
ГЛАВА 6. ШРИФТЫ МОСКОВСКИХ ТИПОГРАФИЙ 1-Й ПОЛОВИНЫ XIX ВЕКА
101
Ил. 61. Русский алфавит из
книги образцов шрифтов
Дж. Бодони „Мапиа1е йродга-
Ясо“. Уо\. 2. Рагта, 1818.
Крупные словолитни мира ча¬
сто наравне с латинскими,
греческими, готическими ли¬
терами нарезали и русские.
Больше всех в этом отноше¬
нии сделал замечательный
художник, придворный печат¬
ник герцога Пармского Джам¬
баттиста Бодони. Уже в
1782 году Бодони создал
образцы русских шрифтов.
была издана в казенных типографиях и 69 — в частных; в Москве напечата¬
но 162 книги, из них 86 — в казенных типографиях и 76 — в частных.
Как мы видим, в этот период все большую роль начинают играть
частные типографии, при этом в Москве их деятельность более активна,
чем в Петербурге. Из московских частных типографий выделяются типогра¬
фии: Селивановского, выпустившая в 1825 году 32 книги, и Семена, издав¬
шая 23 книги. Из петербургских: типография Греча, которая напечатала в
том же году 15 книг, Шнора (о количестве книг—нет сведений), Плавильщи-
кова—16, Плюшара—9 и Глазунова—6 книг.
Следует подчеркнуть, что почти все московские типографии, как,
например, Бекетова, Селивановского, Всеволожского, Семена, Дубровина и
Мерзлякова, имели свои словолитни, тогда как в Петербурге словолитни
были только у Плюшара и Шнора, а типографии Плавильщикова, Греча,
Глазунова, видимо, приобретали шрифты из других словолитен.
Количество типографских шрифтов различного рисунка, выпущенных в
начале XIX века, говорит о значительном размахе деятельности московских
словолитен по созданию новых шрифтов.
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
102
Ил. 62. Русский текст из кни¬
ги образцов шрифтов Дж. Бо-
дони. ,,Мапиа1е йродгаЛсо“.
Мо\. 2. Рагта, 1818.
По образцам видно, что Бодо-
ни при построении рисунка
специфических русских букв
привлекал русские источни¬
ки. В образцах обнаружива¬
ются отдельные элементы
петровского гражданского
шрифта и характерные осо¬
бенности шрифтов типогра¬
фии Академии наук 1748 го¬
да. Отличительная черта ри¬
сунков шрифтов Бодони —
более четкое решение конт¬
раста в штрихах.
С начала века ведущая роль сохраняется в Москве за университет¬
ской типографией, а в Петербурге — отчасти за типографией Академии наук.
Однако в Москве уже в это время частные предприятия начинают серьезно
конкурировать с казенными типографиями и постепенно берут инициативу в
свои руки.
Из издателей начала XIX века следует особо упомянуть П. П. Бекето¬
ва и Н. С. Всеволожского в Москве. В основанной в 1802 году Бекетовым
типографии имелась словолитня. Из петербургских деятелей книги выде¬
лялся граф Н. П. Румянцев, хотя он был скорее меценатом, инициатором
изданий, чем фактическим книгоиздателем.
Были широко известны как издатели и типографы С. И. Селиванов-
ский и А. И. Семен. Последний начал работать в типографии Всеволожско¬
го, а впоследствии арендовал типографию Медико-хирургической академии.
В отличие от петербургских издателей, таких, как Глазунов или Плавильщи¬
ков, не имевших в своих типографиях словолитен, московские предпринима¬
тели Селивановский и Семен были прежде всего типографами и имели
собственные хорошо оборудованные словолитни.
ГЛАВА 6. ШРИФТЫ МОСКОВСКИХ ТИПОГРАФИЙ 1-Й ПОЛОВИНЫ XIX ВЕКА
103
В XIX веке типографии регулярно выпускали образцы своих шрифтов.
Это помогает выявить различные рисунки шрифтов XIX века и более или
менее точно определить принадлежность рисунка шрифта той или иной
типографии.
Из образцов шрифтов московских частных словолитен следует выде¬
лить образцы типографии Бекетова, выпущенные в 1805 году, и типогра¬
фий Селивановского и Семена — в 1826 году. Образцы шрифтов типографии
Всеволожского 1810 года, в которых представлены рукописные алфавиты
русского и латинского начертаний, мы рассматриваем ниже, так как, судя
по изданиям, эти шрифты типография получала главным образом из
парижских словолитен. Мы исключаем также образцы шрифтов других
московских типографий, поскольку в них отсутствуют оригинальные вариан¬
ты [17, 18, 30] и рисунки шрифтов провинциальных типографий. Последние,
хотя они и имели свои словолитни (как, например, губернские типографии в
Воронеже, Казани и других городах), но, судя по образцам, заимствовали
рисунки шрифтов из столичных типографий.
Прежде чем приступить к графическому анализу русских шрифтов
начала XIX века, необходимо вкратце остановиться на тех новшествах,
которые были введены в это время в графике типографских шрифтов в
Европе.
Новые рисунки шрифтов, начиная с эпохи французской буржуазной
революции, развиваются под воздействием образцов самой крупной париж¬
ской типографско-издательской фирмы Дидо. Эти шрифты доводит в
Италии до совершенства замечательный художник—придворный печатник,
работавший у герцога Пармского, Джамбаттиста Бодони.
Шрифты Дидо распространились во всех странах Европы. В начале
века стремление к новой моде было так велико, что почти всюду старый
стиль антиквы стали заменять новым стилем.
Как уже отмечалось в третьей главе, в России шрифты нового стиля,
созданные на основе гравированных образцов, появились в типографии
Академии наук еще в середине XVIII века. Однако были распространены
главным образом титульные шрифты нового стиля. При Екатерине II русский
шрифт по своему графическому типу был неустойчивым.
В первые два десятилетия XIX века в образцах русских шрифтов и в
книгах, особенно московского издания, чаще всего мы видим переходный
вид шрифта — от старого стиля к новому. В специальной литературе,
правда, указывалось на применение шрифтов нового стиля в конце
XVIII —начале XIX века [150, с. 368].
Однако шрифт типа Дидо не был характерен для московских типогра¬
фий начала XIX века. Так, в 1805 году в типографии П. П. Бекетова в
Москве была издана «Элегия к тени графини П. И. Шереметевой» —
перевод с французского издания, выпущенного в Париже у Фирмена Дидо в
1804 году. Шрифты русского издания резко отличаются от парижского и
отражают типичные московские образцы типографии Бекетова.
Крупные словолитни мира часто наравне с латинскими, греческими,
готическими литерами нарезали и русские, что наблюдается еще в XVIII
веке. Больше всех в этом отношении сделал итальянский мастер Бодони.
Уже в 1782 году Бодони издал образцы русских шрифтов, хотя они и были
еще старостильными. В типографском руководстве Бодони 1788 года есть
раздел, посвященный русским шрифтам. Самые интересные образцы
русских шрифтов нового стиля Бодони собраны во втором томе его
посмертного издания [24]75.
В этих образцах представлено 46 листов прямых и 35 листов курсив¬
ных шрифтов. Отдельные рисунки этих шрифтов иногда кажутся сходными,
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
104
Ил. 63. Титульный лист кни¬
ги «Плутарховы сравнитель¬
ные жизнеописания славных
мужей». Спб.: тип. К. Шнора,
1820.
Усовершенствование графики
русского шрифта в начале
XIX века шло в двух направ¬
лениях: создание новых ри¬
сунков шрифтов в отече¬
ственных словолитнях и
улучшение графики суще¬
ствующих шрифтов на основе
использования опыта слово¬
литни парижской фирмы Ди¬
до. Рисунки шрифтов типа
Дидо применялись в наборе
изданий Шнора в течение
первой четверти XIX века.
но на самом деле в деталях, особенно в начертаниях некоторых букв, они
различаются. По образцам (ил. 61, 62) видно, что Бодони при построении
рисунка специфических русских букв пользовался русскими источниками. В
образцах обнаруживаются отдельные элементы петровского гражданского
шрифта и шрифтов типографии Академии наук 1748 года. Отличительная
черта рисунков шрифтов Бодони — более четкий контраст в штрихах.
Русские шрифты Бодони нарезал, по всей вероятности, не имея
специального заказа из России, с намерением собрать в типографии все
шрифты мира. Мы не смогли обнаружить эти шрифты ни в книгах, ни в
образцах первой половины XIX века, несмотря на то, что они имеют очень
интересный рисунок.
ГЛАВА 6. ШРИФТЫ МОСКОВСКИХ ТИПОГРАФИЙ 1-Й ПОЛОВИНЫ XIX ВЕКА
105
Ил. 64. Страница книги ,,Ер-
геиуе сГип сагас1ёге гиззе
раг Р. 01с1оГ. Рапз, 1814.
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
106
Ил. 65. Титульный лист кни¬
ги И. Ф. Богдановича «Ду¬
шенька». М.: тип. Н. С. Все¬
воложского, 1815.
Шрифтами типа Фирмена Ди¬
до набраны издания москов¬
ской типографии Н. С. Всево¬
ложского, который, по-
видимому, приобрел шрифты
в Париже. Шрифт изданий
Н. С. Всеволожского отли¬
чается контрастностью ри¬
сунка, специфическим начер¬
танием отдельных букв («н»,
«п», «ч»), у которых верхние
засечки сделаны, как в пер¬
вом варианте шрифтов
Дидо.
Русские шрифты нарезались, как уже было отмечено, в Париже у
Дидо еще в конце XVIII века76. Но если Бодони, по-видимому, занимался
этим делом из любви к искусству, то фирма Дидо, распространявшая свою
продукцию во всех странах Европы, нарезала русские шрифты по заказам
из России [21, 31 ]77.
Усовершенствование графики русского шрифта в начале XIX века шло
в двух направлениях: создание новых рисунков шрифтов в отечественных
словолитнях (главным образом при московских частных типографиях) и
улучшение графики существующих шрифтов на основе использования опыта
известной словолитни парижской фирмы Дидо.
Рассмотренные в предыдущей главе рисунки шрифтов типа Дидо
применялись в наборе изданий Шнора в течение первой четверти XIX века
(ил. 63). Они широко использовались и в некоторых государственных
ГЛАВА 6. ШРИФТЫ МОСКОВСКИХ ТИПОГРАФИЙ 1-Й ПОЛОВИНЫ XIX ВЕКА
107
типографиях (например, в петербургской типографии сената79 и частично в
Московской синодальной).
Наряду с первым вариантом рисунка русского шрифта, видимо, Пьера
Дидо, изготовленного в конце XVIII века для типографий Корпуса чуже¬
странных единоверцев и Шнора, в начале XIX века появляется второй
вариант, выполненный Фирменом Дидо. Шрифтами этого варианта набран
адрес, преподнесенный в 1814 году Фирменом Дидо императору Алек¬
сандру I [21]. В указанном адресе, между прочим, говорится о «превосходней¬
ших русских литерах», которые Фирмен Дидо дает обязательство сделать для
России (ил. 64).
Шрифты Фирмена Дидо были, видимо, приобретены типографией
Академии наук, в изданиях которой они встречаются. Так, этим шрифтом
набрано предисловие «Илиады» Гомера, отпечатанной в типографии Рос¬
сийской академии в 1829 году.
Рисунок русского шрифта Фирмена Дидо отличается от ранее изготов¬
ленного варианта (видимо, Пьера Дидо) большей контрастностью рисунка,
специфическим начертанием отдельных букв (например, «н», «п», «ч»), у
которых верхние засечки сделаны, как в латинском «и», с левой стороны, а
также особым закруглением нижних частей букв «ы» и «ь» (по образцу
латинского «Ь»).
Шрифтами типа Фирмена Дидо набраны издания московской типогра¬
фии Н. С. Всеволожского, который, по-видимому, приобрел шрифты в
Париже (ил. 65). Наиболее типичные из них: «Собрание собственноручных
писем государя императора Петра Великого к Апраксиным», 1811; «Собра¬
ние государственных грамот и договоров», 1813.
Шрифты изданий Всеволожского сходны по рисунку со шрифтами
Фирмена Дидо, за исключением букв «н», «п», «ч», у которых верхние
засечки построены, как в рассмотренном выше первом варианте шрифтов
Дидо. Наличие разных начертаний букв в шрифтах Дидо прослеживается в
образцах Фирмена Дидо 1828 года [31] (ил. 66). Все это позволяет утвер¬
ждать, что в шрифтах Дидо существовали для отдельных букв разные
начертания.
Что касается шрифтов, применяемых в наборе изданий Всеволожско¬
го, то следует остановиться на «Образцах», выпущенных его типографией в
Москве в 1810 году на французском языке [20]. В этих образцах представле¬
ны каллиграфические шрифты латинского начертания трех рисунков (Ьа*аг-
с!е, гопс!е, соШёе). Русское начертание дано только одними прописными
буквами и одним рисунком (Ьа*агс!е). Указанные образцы также сходны со
шрифтами Дидо.
Увлечение каллиграфией, которое было характерно для французской
книги того времени, отражало в некоторой мере романтическое направле¬
ние в искусстве.
В русских типографиях в первой половине XIX века замечаются поиски
различных форм шрифта: мы находим здесь шрифты типа антиквы старого
стиля, переходные варианты от старого стиля к новому и становление (с
двадцатых годов) шрифтов нового стиля.
Наибольшее разнообразие шрифтовых форм встречается в московских
частных типографиях, особенно в типографиях Бекетова, Селивановского и
Семена.
Платон Петрович Бекетов (1761—1836) занимает в развитии русского
книгопечатания начала XIX века особое место [253]. Будучи весьма
состоятельным и образованным человеком, Бекетов (до указа Александра I
о вольных типографиях) в 1798 году переезжает в Москву и в 1801 году
организует собственную типографию. При типографии имелись словолитня и
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
108
книжная лавка. Предприятие Бекетова, к сожалению, просуществовало
только 10 лет: в 1812 году во время пожара в Москве типография сгорела.
Издателем Бекетов был главным образом из любви к наукам и искусствам.
Он выпустил всего около ста книг, в числе которых сочинения Радищева,
Хераскова, Гнедича, Карамзина, Дмитриева, Жуковского, Глинки. Он забо¬
тился в основном об изящном оформлении своих изданий. Его книги по
внешнему оформлению выгодно отличались от изданий типографии Москов¬
ского университета.
Образцы шрифтов, выпущенные Платоном Бекетовым в 1805 году,—
интересный документ, свидетельствующий о развитии графики рисунков
шрифтов в начале XIX века [16].
Анализ образцов показал, что большая часть их не изготовлена в
словолитне Бекетова, а представляет собой подбор наиболее типичных
рисунков шрифтов, применявшихся в русских типографиях в самом начале
XIX века (Академии наук, Московского университета, С. Селивановского).
Из титульных шрифтов только большой канон заимствован из типогра¬
фии Московского университета. Другие титульные шрифты, в том числе
доппель миттель80, доппель цицеро, парагон с курсивом,— из типографии
Академии наук.
Текстовые шрифты из образцов 1805 года, под названием «петербург¬
ские», сходны по рисунку со шрифтами типографии Академии наук (по
образцам 1788 года). Другие текстовые шрифты, имеющие название
«московские», за исключением мелких размеров — корпуса и буржуа (в том
числе терция, миттель, цицеро), сходные по рисунку с «круглыми» образцами
типографии Московского университета, заимствованы из словолитни С. Се¬
ливановского.
Отмеченные детали убеждают нас, что в графике шрифтов существо¬
вало два направления (петербургское и московское), установившиеся в
русских типографиях в конце XVIII — начале XIX века.
Выделяется в образцах Бекетова курсив, представленный петербург¬
ским вариантом. Он мало похож на курсив типографии Академии наук.
Характерная его особенность в том, что он отходит от рукописного письма и
приближается к типографскому шрифту.
В начале XIX века типография Бекетова, безусловно, превзошла
другие словолитни, в частности типографии Московского университета,
улучшенным подбором материалов. Однако рассмотренные образцы отража¬
Ил. 66. Русский шрифт из
книги образцов Фирмена Ди¬
до ,,Ропс!епе с!е Ркггип 0|-
с1оГ\ Рапз, 1828.
ГЛАВА 6. ШРИФТЫ МОСКОВСКИХ ТИПОГРАФИЙ 1-Й ПОЛОВИНЫ XIX ВЕКА
109
ют только становление новых форм русских шрифтов. В дальнейшем
московские словолитни их улучшают.
Изящное и вместе с тем строгое оформление изданий П. П. Бекетова
во многом определялось хорошим подбором шрифтов, имевшихся в его
типографии. Титульные листы при этом часто гравировались на металле;
виньетка нередко заменялась сюжетным рисунком. Примером такого офор¬
мления может служить титульный лист книги Оттона Гуна «Поверхностные
замечания по дороге от Москвы в Малороссию», 1806.
Излюбленным шрифтом Бекетова в наборе текста был московский
вариант Селивановского. Этот шрифт применялся Бекетовым начиная с
1803 года. Им набраны «История Карла XII» Ф. Вольтера, 1803; «История
ума человеческого» С. Глинки, 1804; «Опровержение злоумышленных тол¬
ков» Ж. Ф. Лагарпа, 1810.
В первой четверти XIX века самая крупная московская типография —
университетская — выпускает образцы своих шрифтов довольно регулярно и
чаще, чем другие типографии; известны образцы 1808, 1815, 1826 годов. В
образцах 1808 и 1810 годов шрифты даны в размерах от терции до петита,
причем больше всего вариантов представлено в миттеле и терции. Располо¬
жены шрифты на каждой странице двумя колонками. В правой колонке
даются старые образцы шрифтов, которые мы видим еще в образцах
1796 года, в левой — новые, видоизмененные. В таком же виде представле¬
ны в конце книги и шрифты латинского начертания. Титульные шрифты как
в русском, так и в латинском начертании даются в одном варианте — все
они старостильные.
В образцах университетской типографии 1808 и 1810 годов шрифты в
большинстве своем старостильного типа, в то время как в образцах
университета 1815 года обнаруживаются варианты нового стиля. Это
относится также и к украшениям, которые становятся более «цветными».
Однако рисунок шрифта университетской типографии 1815 года по качеству
столь же низок, как в образцах 1808 и 1810 годов.
Из обзора московских шрифтов начала XIX века видно, что шрифты
частных типографий отличались более высоким качеством. Большую работу
по созданию новых шрифтов проводила типография Селивановского, а
позднее—типография Семена. В 1826 году лучшие типографии Москвы
выпустили одновременно образцы новых шрифтов.
Одним из известных московских типографов начала XIX века был
Семен Иоанникиевич Селивановский (1772—1835). В тексте образцов
шрифтов типографии Селивановского, изданных без даты (очевидно, в
сороковых годах), указано, что типография существовала с 1793 года. Это
подтверждается и другими данными. Из писем Е. А. Болховитинова к
Селивановскому явствует, что последний уже в 1793 году занимался
типографско-издательской деятельностью; мало того, он в это время был
уже специалистом по словолитному делу [236, с. 69—70]. Другие интерес¬
ные данные мы находим в записках сына Селивановского [193, с. 516—517].
Все сведения о своем отце он дает без даты. Н. С. Селивановский
характеризует отца как образованного самоучку, который начал свою
деятельность наборщиком в типографии Пономарева. Словолитному делу,
по сообщению сына, Селивановский учился в Петербурге. Некоторое время
работал в Новгороде в типографии словолитчиком. Из друзей Селиванов¬
ского сын отмечает писателя Н. М. Карамзина и известного библиографа
В. С. Сопикова [193, с. 516—517].
Некоторые дополнительные сведения о биографии С. И. Селиванов¬
ского мы приводим из статьи С. С. Кононович81. Согласно этим сведениям,
в 1793 году Селивановский взял в аренду типографию у книгопродавца
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
110
Ил. 67. Шрифт парагон из
книги образцов типографии
С. Селивановского. М., 1826.
Все новые и лучшие вариан¬
ты шрифтов собраны Селива-
новским в его образцах, вы¬
шедших в 1826 году. Из тек¬
стовых выделяется шрифт,
чаще всего встречающийся в
изданиях Селивановского. Он
представлен в размерах от
парагона до корпуса. Отлича¬
ет его более тщательная на¬
резка, согласованность
строчных букв с прописными
и большая контрастность в
штрихах.
Завьялова. В этой типографии он с 1793 по 1796 год выпустил около
60 книг. В 1798 году при содействии адмирала Н. С. Мордвинова Селива-
новский организует типографию в Николаеве. С 1800 года он арендует в
Москве Сенатскую типографию (до этого она была в аренде у Окорокова).
В 1810 году Селивановский создает собственную типографию, которая
находилась на углу Б. Дмитровки и Столешникова переулка. В начале
XIX века Селивановский издал почти все книги румянцевского кружка. В
1825 году его типография по количеству выпущенных книг занимала
четвертое место среди типографий России. В 1822—1825 годах им было
отпечатано три тома русского энциклопедического словаря, которые в
продажу не поступили. Типография существовала до 1859 года.
С 1835 года, после смерти Селивановского, она перешла к его сыну
Николаю Семеновичу. По своему мировоззрению Селивановский-отец был
близок к декабристам.
ГЛАВА 6. ШРИФТЫ МОСКОВСКИХ ТИПОГРАФИЙ 1-Й ПОЛОВИНЫ XIX ВЕКА
111
Ил. 68. Шрифт канон малый
в двух вариантах из книги
образцов типографии
С. Селивановского. М., 1826.
Наряду с развитием шрифта
московского варианта в ти¬
пографии Селивановского
можно отметить и новую раз¬
работку петербургского вари¬
анта. Почти каждый титуль¬
ный шрифт нарезан в двух
вариантах: первый — чаще
всего по петербургским об¬
разцам, второй — по
московским.
Среди частных типографий первой четверти XIX века предприятие
Селивановского занимает самое видное место. О шрифтах Селивановского
до 1826 года мы можем судить по изданиям, выпущенным его типографией.
Шрифты эти, хорошо выполненные по рисунку (как доказано на основе
изучения «Образцов» Бекетова), уже с самого начала века до двадцатых
годов отражают в основном переходные варианты от старого стиля к
новому. Все новые и лучшие варианты шрифтов собраны Селивановским в
его образцах, вышедших в 1826 году.
Разбор образцов, выпущенных одновременно различными типографи¬
ями, сильно затрудняется тем, что, создавая новые рисунки шрифтов,
типографии заимствовали их друг у друга. Наша задача заключается в том,
чтобы, с одной стороны, по мере возможности установить оригинальные
образцы каждой типографии, с другой — заимствованные.
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
112
Ил. 69. Корпус прямой из об¬
разцов типографии С. Сели¬
вановского. М., 1826.
Ил. 70. Корпус прямой из об¬
разцов типографии Москов¬
ского университета, 1826.
Рассматривая образцы шрифтов Селивановского 1826 года, следует
прежде всего отметить, что различные размеры шрифтов — от сабона до
петита — имеют много вариантов как по типу, так и по начертанию. Эти
варианты дают возможность судить об особенностях словолитни Селива¬
новского.
Из текстовых выделяется шрифт, чаще всего встречающийся в
изданиях Селивановского. Он представлен в размерах от парагона до
корпуса. Парагон прямой в образцах 1826 года числится за № 17 (ил. 67).
Внешний вид этого шрифта не нов. Это — улучшенный вариант московского
шрифта, который появился в образцах университетской типографии и был
применен еще в 1805 году в типографии Бекетова. Основное отличие этого
шрифта от университетского образца—тщательная нарезка и согласован¬
ность строчных букв с прописными; кроме того, он несколько контрастнее в
штрихах, а характерные «хвосты» в буквах «д», «ц», «щ» более отточены.
Строгостью построения шрифт отражает стиль своего времени. Этот шрифт
сохранил высокие «ъ» и «ять» университетских образцов82. Он отливал-
ГЛАВА 6. ШРИФТЫ МОСКОВСКИХ ТИПОГРАФИЙ 1-Й ПОЛОВИНЫ XIX ВЕКА
113
Ил. 71. Страница книги
«Древния российския стихот¬
ворения». М.: тип. С. Селива¬
новского, 1818.
ся в дальнейшем в разных размерах. В крупных размерах (как, например,
канон малый образца 1834 года) имел разновидности, выразившиеся
в большем контрасте штрихов и приближении его формы к шрифтам нового
стиля.
Наряду с развитием шрифта московского варианта в типографии
Селивановского можно отметить и новую разработку петербургского вари¬
анта. Это подтверждается анализом титульных шрифтов не только 1826, но
и 1834 года (ил. 68). Почти каждый титульный шрифт нарезан в двух
вариантах: первый чаще всего по петербургским образцам, второй — по
московским. Оба варианта хорошей нарезки; они созданы не без влияния
шрифтов Бодони и Дидо, образцы которых Селивановский, вероятно,
хорошо знал.
Необходимо отдельно остановиться на курсивных образцах типографии
Селивановского. Если в курсивах университетской типографии начала
XIX века мы обнаруживаем только поиски оригинальных форм, то с
двадцатых годов русские курсивы становятся интересными по рисунку и
хорошими по нарезке. Характер курсива лучше проследить в парагоне,
который в образцах Селивановского 1826 года числится за № 18. Парагон
курсив Селивановского, безусловно, сходен с образцами петита парагон
курсива Семена 1826 года. Отличается курсив Селивановского от курсива
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
114
Семена буквой «у», которая основывается не на латинском «игреке», а на
рукописном варианте русской буквы «у». В этой связи отметим, что шрифты
Селивановского менее сходны с вариантами латинского начертания, чем
шрифты Семена. Для примера сравним русский цицеро курсив, помещенный
у Селивановского под № 27, с латинским цицеро курсивом, числящимся
под № 12. У Семена курсивы русского и латинского начертаний более
сходны.
В образцах Селивановского имеется еще одна особенность. Это
касается главным образом текстовых новостильных шрифтов, которые
хорошо изготовлялись петербургскими словолитнями, в частности словолит¬
ней Плюшара. Корпус нового стиля, прямой и курсивный (в образцах
Селивановского 1826 года № 32 и 33), сходен с петербургскими. В образцах
Селивановского это не отмечено, но в образцах типографии Московского
университета 1826 года тот же корпус с курсивом значится с пометкой
«С. П. Б.» (ил. 69, 70). Этими шрифтами набиралась газета «Московские
ведомости».
В образцах типографии Селивановского хорошо выполнены орнаменты
и политипажи. Содержанием и формой, а также трактовкой цвета — тонким
нюансированием черного и белого — они отражают стиль классициз¬
ма, столь характерный для искусства оформления русской книги того
времени.
Влияние классицизма в достаточной степени заметно и в объемной
книге «Древния российския стихотворения» (1818). Главным компонентом в
оформлении данной книги являются шрифты, изготовленные в типографии
Селивановского (ил. 71). Это обнаруживается как на титуле, так и в
сложном по построению тексте, набор которого выполнен четырьмя
размерами шрифтов (парагоном, миттелем, цицеро и корпусом).
Заслуживает внимания деятельность другого московского типографа и
словолитчика—Августа Ивановича Семена [223]. Родился Август Семен в
Париже в 1783 году и в Россию прибыл молодым человеком. Видимо, в
начале XIX века, так как в послесловии к своим образцам шрифтов
1826 года Семен упоминает о своем двадцатилетием опыте книгопечатания
в Москве. В 1812 году Семен управлял типографией Н. С. Всеволожского,
основанной в 1809 году. Со Всеволожским Семен впоследствии породнился,
женившись на его падчерице. В 1820 году, уже будучи арендатором
типографии и словолитни при Императорской медико-хирургической акаде¬
мии, Семен одновременно назначается инспектором Московской синодаль¬
ной типографии. В 1829—1830 годах типограф имел свою книжную лавку и
библиотеку, насчитывавшую 6000 названий. По количеству выпущенных
изданий Семен как издатель занимает второе после Селивановского место
среди частных типографов первой четверти XIX века. В 1825 году в
типографии Селивановского, как уже указывалось, вышло 32 издания (28
на русском и 4 на иностранных языках), а в типографии Семена — 23 (17 на
русском и 6 на иностранных языках) [122, с. 115—116].
Первые образцы шрифтов Семен издал в 1818, а вторые — в 1826 го¬
ду, присовокупив к прежним шрифтам новые: русские, французские,
немецкие и армянские. «Сие собрание,— пишет Семен,— теперь полно, и
если кто пожелает иметь новые буквы для наилучшего отпечатания своего
сочинения, то я могу по заказу сделать оные ближе двух месяцев» [28,
послесловие]83. Шрифты собственной нарезки и отливки характеризуют
большие для того времени возможности типографии. К 1826 году у Семена
насчитывалось более 4000 матриц.
Проанализировать шрифты Семена по образцам его словолитни
1826 года легче, чем шрифты других типографий. Объясняется это тем, что
ГЛАВА 6. ШРИФТЫ МОСКОВСКИХ ТИПОГРАФИЙ 1-Й ПОЛОВИНЫ XIX ВЕКА
115
Ил. 72. Титульный лист кни¬
ги «Образцы литер, виньетов
и политипажей, находящихся
у Августа Семена». М., 1826.
Первоисточником графики
русских шрифтов, имевшихся
в типографии Семена, были
шрифты Фирмена Дидо, кото¬
рые Семен усовершенствовал
путем внесения в них отдель¬
ных исправлений. Стиль сво¬
его шрифта Семен подчерки¬
вал тем, что все образцы
включал в замечательное на¬
борное орнаментальное об¬
рамление, которое как нель¬
зя лучше отражало стиль
русского классицизма.
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
116
Ил. 73. Страница книги «Об¬
разцы литер, виньетов и по¬
литипажей, находящихся у
Августа Семена». М., 1826.
ГЛАВА 6. ШРИФТЫ МОСКОВСКИХ ТИПОГРАФИЙ 1-Й ПОЛОВИНЫ XIX ВЕКА
117
все русские образцы, за исключением титульных, представленных в конце
книги, даны в различных размерах, но почти в одном рисунке, сходном с
образцами шрифтов Фирмена Дидо 1814 года и изданий, выпущенных
типографией Всеволожского, управляющим которой, как уже упоминалось, с
1812 года был Семен. Данное обстоятельство, с учетом заявления самого
Семена, показывает, что первоисточником графики русских шрифтов,
имевшихся в его типографии, были шрифты Фирмена Дидо, которые Семен
усовершенствовал путем внесения в них отдельных исправлений. Стиль
своего шрифта Семен подчеркивал тем, что все образцы включал в
замечательное наборное орнаментальное обрамление, которое как нельзя
лучше отражало стиль русского классицизма. Наборная рама воспринимает¬
ся как естественное дополнение к шрифтам (ил. 72).
Основное отличие рисунка шрифта Семена от шрифта Дидо —
двусторсрнние верхние засечки в строчных буквах «т», «и», «н», «ч», «ш» и
других (так же, как в шрифтах изданий Всеволожского), кроме того, в
соответствии с московским вариантом Семен в своем шрифте изменил
построение отдельных букв («ж», «з», «д», «ц», «щ»).
Если шрифт Селивановского — это дальнейшая разработка московско¬
го варианта, то Семен модифицировал рисунок шрифта Дидо в соответствии
с московским вариантом (ил. 73).
Интересен курсив Семена, который несколько шире курсивного образ¬
ца Дидо. Это лучший образец в московских типографиях того времени.
Шрифты нового стиля, представленные у Семена в конце книги
образцов, как, например, английские и оттененные, были тогда распростра¬
нены не только в Москве, но и в Петербурге, поэтому проанализируем их в
седьмой главе.
Рассмотренные шрифты Селивановского и Семена отражают высокое
качество московского словолитного дела в первой четверти XIX века.
Шрифтами Семена набирались лучшие издания, в том числе сочинения
классиков художественной литературы. Наглядным примером простоты и
строгости в оформлении внешних и внутренних элементов книги могут
служить «Бахчисарайский фонтан» А. С. Пушкина, вышедший в типографии
Семена в 1824 году, а также «Проза и стихи» В. Филимонова, изданные
Семеном в 1822 году (ил. 74, 75).
Шрифт Семена, поскольку он по пропорциям и начертаниям более
сходен с современным рисунком, следует считать классическим образцом,
который с небольшими изменениями может быть воспроизведен для
использования в современной типографии.
Из московских типографских шрифтов необходимо рассмотреть еще
образцы, выпущенные в 1826 году самой крупной типографией того време¬
ни— Московского университета. В этих образцах имеется большой выбор
шрифтов. Шрифты 1826 года в этой типографии хорошей нарезки и не идут
в сравнение со шрифтами 1808, 1810 и 1815 годов. Однако лучшие из них
по рисунку заимствованы, как это удалось установить, из других типографий
(Семена, Селивановского, Академии наук). Титул образцов выгравирован в
новом стиле. Орнаментированные шрифты даны рядом с рукописны¬
ми и оттененными, а также с росчерками, очень характерными для того
времени.
Типография Московского университета в первой четверти XIX века
печатала книги на разных языках (русском, латинском, французском,
немецком, английском, итальянском, польском, греческом, еврейском,
арабском, персидском).
В университетских изданиях и рассматриваемых образцах можно
заметить характерную деталь: если в типографиях Селивановского и
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
118
Ил. 74. Титульный лист кни¬
ги А. С. Пушкина «Бахчиса¬
райский фонтан». М.: тип. Ав¬
густа Семена, 1824.
Семена наиболее распространенным типом шрифта был переходный, то в
университетской типографии много шрифтов нового стиля. Из них корпус
новый, прямой и курсив заимствованы из Петербурга, двойная терция, по
всей вероятности, нарезана в университетской типографии. В образцах уже
не встречаются шрифты «круглого» рисунка Московского университета,
которые, видимо, к этому времени начали выходить из моды.
Если частные типографии Селивановского, Семена при создании
оригинальных образцов заботились главным образом о красоте своих
шрифтов, то типография Московского университета, выпускавшая большое
по тому времени количество изданий (в том числе журналы и газету
«Московские ведомости»), учитывала также экономность набора, применяя
буквы узких пропорций или более мелкое очко. Сужению подвергались не
шрифты нового стиля, а московские варианты переходного типа, такие, как
титульный шрифт двойной цицеро, а также текстовые — парагон прямой,
малое цицеро и петит прямой с курсивом.
Следует отметить отдельные курсивы оригинального рисунка; к ним
принадлежат, например, цицеро курсив новый и корпус курсив новый.
Высоким художественным качеством отличаются виньеты и политипа¬
жи, включающие сюжеты из античных мотивов. Новые виньеты в отличие
ГЛАВА 6. ШРИФТЫ МОСКОВСКИХ ТИПОГРАФИЙ 1-Й ПОЛОВИНЫ XIX ВЕКА
119
Ил. 75. Титульный лист кни¬
ги В. Филимонова «Проза и
стихи». М.: тип. Августа Се¬
мена, 1822.
Шрифты Семена отражают
высокий уровень московского
словолитного дела в первой
четверти XIX века. Такие из¬
дания Семена, как «Бахчиса¬
райский фонтан» А. С. Пуш¬
кина, вышедший в 1824 году,
а также «Проза и стихи»
В. Фйлимонова, выпущенные
в 1822 году, отличают про¬
стота и строгость в оформле¬
нии внешних и внутренних
элементов.
от украшений, представленных в ранее описанных образцах, решены не
плавной светотенью, а в цвете.
В двадцатых годах отмечается высокое качество шрифтового офор¬
мления изданий, выпущенных типографией Московского университета.
Как пример можно привести книгу А. Мерзлякова «Песнь на торже¬
ственное заложение храма Христа Спасителя в Москве» (1817). Титульный
лист и текст этого логично оформленного издания набраны шрифтами
типографий Селивановского и Семена.
Обзор московских типографских шрифтов первой четверти XIX века
позволяет прийти к выводу, что строгостью своего построения русский
шрифт был тесно связан с искусством оформления книги своего времени и
отражал стиль русского классицизма. Инициатива улучшения графики
русских шрифтов принадлежала преимущественно частным типографиям —
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
120
Селивановского, Всеволожского, Семена. Эти улучшения шли главным
образом по линии дальнейшей разработки московского варианта, появивше¬
гося в типографии Московского университета в конце XVIII века. В то же
время в типографиях Всеволожского и Семена на основе графики шрифтов
московского рисунка подверглись модификации русские образцы Фирмена
Дидо.
Основным типом типографского шрифта рассматриваемого периода
был переходный — от старого стиля к новому. Шрифт нового стиля
устанавливается в московских типографиях только с конца двадцатых годов
XIX века.
ГЛАВА 7
ШРИФТЫ
ПЕТЕРБУРГСКИХ
ТИПОГРАФИЙ
ПЕРВОЙ
ПОЛОВИНЫ XIX ВЕКА
В первой четверти XIX века в Петербурге, кроме государственных,
было значительное число частных типографий, широко развернувших свою
деятельность84. Среди них типографии Греча, Плавильщикова (перешедшая
впоследствии к Смирдину), Плюшара, Глазунова, Дрехслера, Крайя, Праца,
Иоаннесова и другие. Однако большинство этих предприятий не имели
своих словолитен. Судя по образцам шрифтов и орнаментов, а также
изданиям первой половины XIX века, можно с уверенностью сказать, что в
первой четверти этого века стиль типографских шрифтов в России
определялся московскими типографиями, а начиная с тридцатых годов —
петербургскими. Это не исключает первенства Петербурга по выпуску
книжных изданий и в первой четверти века.
В начале XIX века крупная типография Петербурга — Академии наук —
теряет свою прежнюю прерогативу в изготовлении и выпуске новых
типографских шрифтов, поскольку с этого времени типография обслужива¬
ла почти исключительно нужды Академии.
Если в XVIII веке типография пользовалась шрифтами своей словолит¬
ни, то в начале XIX века картина изменилась: академические издания
набираются шрифтами московских типографий. Правда, Полное собрание
сочинений М. В. Ломоносова, выпущенное в 1803 году, было набрано шриф¬
тами типографии Академии наук. Основной текст этого издания воспроизве¬
ден ординарным миттелем на терцию, тем же шрифтом, которым было
набрано «Путешествие из Петербурга в Москву» А. Н. Радищева (1790).
Однако эти шрифты постепенно выходят из моды.
Из частных предприятий начала XIX века выделяется типография
Шнора, текст изданий которой, как уже было отмечено, набирался
шрифтами цицеро и корпусом типа Дидо. Другие типографии Петербурга (в
том числе Плавильщикова, Глазунова, Императорская) в течение первых
десятилетий XIX века пользовались шрифтами московских типографий,
отражавшими в своем рисунке стиль классицизма.
Искусство оформления русской книги в петербургских типографиях
стало существенно меняться в конце двадцатых и в тридцатых годах. Это
период расцвета в России искусства романтизма, чье влияние ярко
отразилось и в оформлении русской книги особенно тридцатых — сороковых
годов.
Если в первой четверти XIX века оформление русской книги органиче¬
ски сливается с общим направлением эпохи — стилем классицизма — и во
внешнем ее оформлении используются формы и образы преимущественно
античного искусства, что сказалось и в строгом по своему рисунку
умеренно-контрастном шрифте, то совершенно иной становится внешний
вид книги второй четверти века.
Оформление книги прежде всего характеризуется разнообразием
графики, декоративностью. Шрифты становятся контрастными, для набора
применяются не только строгие, но и декоративные формы. Для украшений
используются не только античные мотивы (пальметки, аканты, розетки,
меандры), но и восточные (арабески) и другие гротесковые формы.
Наряду с этим в сороковых годах развивается реалистическая книж¬
ная иллюстрация, связанная с именами А. А. Агина, В. Ф. Тимма, П. А. Федо-
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
122
Ил. 76. Фрагмент страницы
книги «Образцовые шрифты,
украшения и виньеты Типо¬
графии С. Селивановского».
М., 1826.
това. Появляются новая техника воспроизведения иллюстраций и новые
способы печати. Виньетка начала XIX века заменяется иллюстрацией,
которая выполняется различной техникой. Гравюра на меди и стали
сменяется торцовой, широко распространяется литография. Как никогда в
России в это время приобретает популярность политипаж.
Литография, появившись в России в начале века, оказала существен¬
ное влияние и на графическое искусство книги. В связи с развитием
литографии в оформлении книги с конца двадцатых годов стали широко
использовать оттененные шрифты, которые заполняли обложки, титулы не
только в петербургских изданиях; под влиянием петербургских типографий
они широко распространились в Москве, Орле и других городах. В
московских изданиях появляются так называемые «цветные» шрифты — с
двойным оттенением и закругленной засечкой. Эти шрифты включены уже
в образцы типографии Селивановского 1826 года на вклейных листах
(видимо, на 3—4 года позднее) под названием канон цветной (ил. 76). Им
оформлены обложка выпущенной Селивановским книги «Пертская красави¬
ца» Вальтера Скотта (1829), обложка издания Семена «О умственном
воспитании детского возраста» (1831), титульный лист «Горе от ума»
А. С. Грибоедова, 1833 (ил. 77). На обложках этих изданий мы видим также
египетские оттененные шрифты, набранные вместе со строгими текстовыми
шрифтами московских типографий.
Этот новый декоративный стиль шрифтов представлен в образцах
Селивановского 1834 и Семена 1836 годов. Изменения в графике
московских шрифтов касались в большей мере титульных шрифтов, чем
текстовых. Иллюстрацией этого служит сопоставление набора титулов из
образцов Семена 1826 и 1836 годов. В применении шрифтов нового,
декоративного стиля Петербург в эти годы превзошел Москву.
Из московских типографий большим разнообразием в оформлении
книжных изданий отличалась типография Селивановского: для одних книг
характерно строгое оформление со шрифтами нового стиля (ил. 78), для
других—декоративное с оттененными шрифтами. Более сдержанно офор¬
млены издания А. Семена и типографии Московского университета.
Применение на обложке различных видов египетских, итальянских,
готических, оттененных, рукописных шрифтов, обилие росчерков и других
элементов убранства книги особенно характерно для рассматриваемого
периода. Возникает фантастический, как его называют в западноевропей¬
ском книговедении, стиль в типографском искусстве. Многие декоративные
шрифты появились в начале XIX века в связи с развитием торговли
ГЛАВА 7. ШРИФТЫ ПЕТЕРБУРГСКИХ ТИПОГРАФИЙ 1-Й ПОЛОВИНЫ XIX ВЕКА
123
(особенно в Англии, затем во Франции) и применялись главным образом для
рекламы. Пестрый стиль оформления перешел затем в книгу. Однако такой
переход нельзя рассматривать в полной мере как отрицательное явление.
Сочетания различных рисунков шрифтов нередко соответствовали опреде¬
ленному стилю, приемлемому и для книги.
Такой стиль оформления получил закономерное развитие в России и в
различных странах Западной Европы.
о т
Ил. 77. Титульный лист из
книги А. С. Грибоедова «Горе
от ума». М.: тип. Семена,
1833.
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
124
Ил. 78. Титульный лист кни¬
ги Д. В. Веневитинова «Сочи¬
нения». М.: тип. С. Селива¬
новского, 1829.
Изменения в графике
московских шрифтов каса¬
лись в большей мере титуль¬
ных шрифтов, чем текстовых.
Из московских типографий
большим разнообразием в
оформлении книжных изда¬
ний отличалась типография
Селивановского. Для Сочине¬
ний Д. В. Веневитинова ха¬
рактерно строгое оформле¬
ние со шрифтами нового сти¬
ля. Книга В. Скотта
«Пертская красавица» офор¬
млена декоративно, оттенен¬
ными шрифтами.
Вначале рассмотрим деятельность основных петербургских типогра¬
фий и словолитен, выпускавших новую продукцию, а затем шрифтовое
оформление книжных изданий тридцатых — сороковых годов. Особое внима¬
ние будет уделено оформлению прижизненных изданий классиков русской
художественной литературы — А. С. Пушкина, Н. В. Гоголя, М. Ю. Лермон¬
това.
Как уже отмечалось, стиль шрифтов с тридцатых годов диктовался
главным образом в Петербурге. Самая крупная частная словолитня Петер¬
бурга в двадцатых годах принадлежала А. Плюшару. Позднее стиль
ГЛАВА 7. ШРИФТЫ ПЕТЕРБУРГСКИХ ТИПОГРАФИЙ 1-Й ПОЛОВИНЫ XIX ВЕКА
125
Плюшара усовершенствовал Ж. Ревильон, он привил в России романтиче¬
ский стиль, столь характерный для французской типографики того вре¬
мени.
В образцах типографии Академии наук сороковых годов [40] значится
богатый комплект матриц, в том числе восточных шрифтов и специальных
знаков. Однако русские шрифты мало отличаются по рисунку от шрифтов
частных типографий. Типография же Московского университета 1848 года
[44] заимствовала рисунки шрифтов из других типографий (Плюшара,
словолитни Ревильона, немецких словолитен и других)85.
Типография Плюшара в Петербурге была основана в 1806 году [122,
с. 114]. Александр Плюшар был не только издателем и типографом, но
владел также словолитней, книжным магазином и литографией. Литографи¬
рованным изданиям Плюшар уделял много внимания. Он привлекал для
этой работы самых разных художников: А. О. Орловского, А. Е. Мартынова
и других. В 1819 году из типографии Плюшара выходит одно из интересных
изданий того времени — «Живописное путешествие от Москвы до китайской
границы» с офортами Мартынова. В 1827 году Александр Плюшар умер.
Дело свое он оставил сыну Адольфу. В 1832 году типография Плюшара
получила награду на петербургской выставке полиграфической продукции.
Широко известна большая работа, проведенная еще Александром
Плюшаром по изданию «Энциклопедического лексикона», который
из-за банкротства издателя был закончен только буквой «д» [157,
с. 26—43].
К сожалению, мы не имеем возможности судить о деятельности
словолитни Плюшара, в которой был создан петербургский стиль шрифтов.
Нет сведений ни о времени ее основания, ни о времени ее ликвидации.
Образцы шрифтов словолитня Плюшара не выпускала.
Однако замечание Греча в редактируемой им газете «Северная
пчела» до известной степени приоткрывает завесу: «По части промышлен¬
ности должен я упомянуть о превосходной словолитне, устроенной
А. А. Плюшаром. Он привез с собой из Парижа искусных мастеров, все
инструменты и снадобья и, перелив все буквы своей собственной типогра¬
фии, берется теперь и работать на других. Я заказал ему новый, красивый
шрифт для „Северной пчелы“ на 1833 г.»86.
Это замечание Греча позволяет установить шрифты словолитни
Плюшара по набору газеты «Северная пчела». Разнообразие размеров и
рисунков шрифтов в заголовках и объявлениях этой газеты заменяет нам
отсутствующие образцы.
В числе искусных мастеров, привезенных Плюшаром из Парижа, был,
вероятно, Ревильон. Шрифты образцов Ревильона, выпущенные им позднее,
как текстовые, так и титульные, в большинстве сходны со шрифтами
«Северной пчелы» 1833 года.
В отличие от образцов московских словолитен шрифты Плюшара
относятся к типу нового стиля. В этом они больше, чем московские
варианты, отражают стиль Дидо. При графическом анализе шрифтов
словолитни Плюшара следует сопоставить шрифты «Северной пчелы»,
которыми она набиралась в 1832 и 1833 годах.
Шрифт «Северной пчелы» 1833 года отличается от образца 1832 года.
Он более контрастный и несколько ближе по рисунку к шрифтам типа Дидо.
Шрифт такого типа встречается уже в изданиях, выпущенных типографией
Плюшара в начале двадцатых годов87.
Различного характера акцидентные шрифты широко представлены в
«Северной пчеле» в заголовках и объявлениях. Среди них английские,
египетские, итальянские и различного вида оттененные. Мы вернемся к ним
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
126
Ил. 79. Декоративные и дру¬
гие шрифты из книги образ¬
цов типографии Экспедиции
заготовления государствен¬
ных бумаг. Спб., 1839.
О деятельности словолитни
Экспедиции заготовления го¬
сударственных бумаг можно
судить по оригинальным об¬
разцам шрифтов, орнаментов
и политипажей, выпущенным
ею в 1839 году.
при анализе образцов Ревильона, поскольку они с ними сходны. Сейчас нам
важно отметить, что шрифты Плюшара широко применялись в наиболее
известных типографиях (в том числе в типографиях Греча, Иоаннесова,
Крайя и других).
В другом направлении развивала свою деятельность правительствен¬
ная словолитня Экспедиции заготовления государственных бумаг.
Экспедиция для печатания государственных бумаг была основана в
1818 году. Кроме хорошо оборудованных типографии и словолитни, в этом
новом учреждении сосредоточивались все виды репродукционной техники;
гравюра на стали, меди, ксилография и вновь появившаяся литография. О
деятельности словолитни Экспедиции мы можем судить по оригинальным
образцам шрифтов, орнаментов и политипажей, выпущенным ею в 1839 го¬
ду. Типография и словолитня Экспедиции выполняли много посторонних
заказов. Однако основная функция Экспедиции заключалась в печатании
кредитных билетов и других государственных бумаг. Поэтому, естественно,
и шрифты ее словолитни по размеру и рисунку должны были удовлетворять
определенным требованиям. Неудивительно, что в образцах Экспедиции мы
находим шрифты самого мелкого размера: диамант, узкие обыкновенные,
египетские и т. п.
Необходимо особо отметить выпущенные типографией Экспедиции
замечательно оформленные издания в 1/64 долю листа, которые набира¬
лись шрифтом самого мелкого размера. В 1835 году ею было выполнено
уникальное издание басен Крылова, которое заслуженно получило похвалу
В. Г. Белинского. По поводу оформления этих басен Белинский писал:
«Итак, скажем об этой книжке несколько слов, в отношении к ее
типографическому достоинству. С этой стороны, она возбуждает живейшее
удивление и живейшую радость, как доказательство, что у нас распростра¬
няется вкус к красивым изданиям, а вместе с ним и успехи книгопечата¬
ния... Издание красиво до изящности, мелко до невозможности и для
крепких и молодых глаз очень четко»88.
Рисунка титульных шрифтов Экспедиции, украшенного розетками
(ил. 79), мы не встречали ни в английских, ни во французских образцах
шрифтов. В изданиях Экспедиции можно обнаружить тексты, набранные
шрифтами египетского типа. В образцах Экспедиции эти шрифты представ¬
лены размерами от петита до миттеля.
Все другие текстовые шрифты Экспедиции — нового стиля, причем по
контрасту штрихов в буквах их можно разделить на три группы: 1) обыч¬
ные— нового стиля, 2) с менее резким контрастом в штрихах — близкие к
современным обыкновенным и 3) с жирным очком — близкие к английским
вариантам. Шрифта второй группы нет в образцах других типографий
ГЛАВА 7. ШРИФТЫ ПЕТЕРБУРГСКИХ ТИПОГРАФИЙ 1-Й ПОЛОВИНЫ XIX ВЕКА
127
Ил. 80. Титульный лист из
книги А. С. Пушкина «Сочи¬
нения». Т. 1, Спб.: тип. Эк¬
спедиции..., 1838.
этого времени. В типографии Экспедиции он, очевидно, появляется
впервые.
Более строгим был отбор типографских украшений, геометрические и
растительные мотивы которых имели в основном античный рису¬
нок или рисунок эпохи Возрождения, но в новом композиционном ре¬
шении.
Шрифты Экспедиции как по рисунку, так и по нарезке значительно
уступают шрифтам Плюшара. Собрание шрифтов, орнаментов и политипа¬
жей Экспедиции отражает вместе с тем более строгий стиль, характерный
для данной типографии. Лучшее подтверждение этому—первое посмертное
Собрание сочинений А. С. Пушкина, вышедшее в типографии Экспедиции в
1838 году (ил. 80, 81).
Большое влияние на графику русского типографского шрифта петер-
ШИЦГДЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
128
Ил. 81. Начальная страница
книги А. С. Пушкина «Сочи¬
нения». Т. 1. Спб.: тип. Эк¬
спедиции..., 1838.
Шрифты Экспедиции как по
рисунку, так и по нарезке
значительно уступают шриф¬
там Плюшара. Собрание
шрифтов, орнаментов и поли¬
типажей Экспедиции отража¬
ет вместе с тем более стро¬
гий стиль, характерный для
данной типографии. Лучшее
подтверждение этому—
первое посмертное Собрание
сочинений А. С. Пушкина, вы¬
шедшее в типографии Экспе¬
диции в 1838 году.
бургских типографий в первой половине XIX века оказала деятельность
одного из крупных словолитчиков, работавших в России,— Жоржа Ревиль¬
она (1802—1859)89. Популярность Ревильона как словолитчика продолжа¬
лась и после ликвидации его словолитни. Так, в предисловии к каталогу
образцов типографии Вольфа 1874 года особо отмечается деятельность
Ревильона, который «за двадцать пять лет довел свое заведение до такого
состояния, что по богатству пунсонов и отличной отливке шриф¬
тов оно могло соперничать с самыми лучшими словолитнями в Европе»
[53, с. 3].
Если о деятельности владельцев рассмотренных нами типографий и
словолитен имеются отдельные, хотя и краткие биографические статьи, то
о Ревильоне и его словолитне материалы полностью отсутствуют. О ней мы
можем судить главным образом на основе изучения шрифтов, выпущенных с
1837 по 1855 год.
ГЛАВА 7. ШРИФТЫ ПЕТЕРБУРГСКИХ ТИПОГРАФИЙ 1-Й ПОЛОВИНЫ XIX ВЕКА
129
По данным Н. М. Лисовского [122, с. 65] и В. Адарюкова [328, с. 6],
словолитня Ревильона была основана в 1830 году. Об этом же свидетель¬
ствует обложка образцов Вольфа 1874 года.
Шрифты словолитни Плюшара последнего периода, как уже было
отмечено, сходны с образцами Ревильона. Это дает основание предполо¬
жить, что Ревильон в начале тридцатых годов вошел в компанию с
Плюшаром по владению словолитней. Фирма словолитни Ревильона назы¬
валась «Ревильон и К°»90.
Словолитня «Ревильон и К°» отличалась от всех существовавших
ранее словолитен. До Ревильона владельцы словолитен обычно были
преимущественно типографами. Часто владельцы типографий и словолитен
являлись в то же время издателями и даже книгопродавцами. Такими были
Селивановский, Семен, Плюшар и отчасти Шнор. Ревильон впервые
организовал в России словолитню как самостоятельное предприятие. С
начала тридцатых годов словолитня Ревильона уже не имела в России
серьезных конкурентов. Частные словолитни Селивановского, Семена и
других должны были значительно сократить свою работу. Они обслуживали
преимущественно свои типографии, тогда как Ревильон снабжал своей
продукцией большинство русских типографий, в том числе типографии
Глазунова, Смирдина, Иоаннесова, Крайя, Греча, Фишера.
Фирма Ревильона много способствовала распространению орнамен¬
тальных украшений и политипажей; она изготовляла полиграфические
украшения из гарта в огромном количестве.
Достаточно сказать, что к концу сороковых годов у Ревильона
насчитывалось около двух тысяч типографских атрибутов, в том числе
политипажей.
В предисловии к образцам 1837 года [34] указывается, что Ревильон
вводит в России международную систему типографских измерений по
системе Дидо (в пунктах и квадратах).
Он предлагает заказчикам различные отливки шрифта — с большим
или меньшим очком в пределах одного и того же кегля.
В книге Адарюкова значатся образцы Ревильона, вышедшие в 1835,
1839, 1841, 1842 и 1855 годах [328, с. 20—26]. Однако в предисловии к
образцам 1837 года сказано, что это первые образцы, выпущенные фирмой
«Ревильон и К°». Надо полагать поэтому, что Адарюковым была допущена
ошибка. Образцы 1837 года имеются в Гос. библиотеке СССР им. В. И. Ле¬
нина. Таким образом, обзор шрифтов Ревильона мы проводим, начиная с
образцов 1837 года.
С 1837 по 1842 год опубликовано четыре издания образцов шрифтов.
Этот период можно считать расцветом деятельности ревильоновской
словолитни. Образцы 1842 года представляют собой повторение и дальней¬
шее развитие ранее выпущенных образцов шрифтов. Эти образцы были
отпечатаны в типографии Фишера.
Образцы 1841 и 1842 годов отличаются от прежних своим оформлени¬
ем. Каждая страница заключена в сложную наборную орнаментальную
раму, часто в сопровождении политипажа. В таком оформлении представ¬
лены текстовые и титульные шрифты, орнаменты и даже более мелкие
наборные знаки. Политипажей вместе с другими атрибутами в рассматрива¬
емых образцах свыше 700.
Образцы Ревильона ясно выявляют романтические веяния в типограф¬
ском искусстве второй четверти XIX века (ил. 82).
Исключительно разнообразный материал, представленный в этих
образцах, объединяет общее художественное направление, характерное для
искусства ревильоновской словолитни. Это направление, возникшее еще в
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
130
Ил. 82. Титульный лист из
книги «Новые образцы типов
из словолитни Ревильона и
К°». Спб., 1841.
ГЛАВА 7. ШРИФТЫ ПЕТЕРБУРГСКИХ ТИПОГРАФИЙ 1-Й ПОЛОВИНЫ XIX ВЕКА
131
Ил. 83. Шрифт миттель на
цицеро из книги «Новые об¬
разцы типов из словолитни
Ревильона и К°». Спб., 1839.
период классицизма Дидо и Бодони, было присуще также и всему
западноевропейскому типографскому искусству первой половины XIX века.
На нем сказалось влияние металлической гравюры, затем литографии и
торцовой гравюры. Ревильон по разнообразию материалов во многом
превзошел своих предшественников.
Изучение политипажей словолитни позволяет отчасти определить
общее художественное направление типографских образцов Ревильона и
выявить различные заимствования.
С тридцатых годов иллюстрация в книге вместо прежней виньетки
стала обычным явлением. В связи с этим широко распространяется
политипаж, который воспроизводит на гарте различные украшения или
иллюстративные элементы.
Иллюстративные политипажи Ревильона различны по характеру и
содержанию. В образцах значатся политипажи и виньеточного характера,
изображающие амуров, маски с античных скульптур, шутовские жезла и
многое другое. Политипажи, разные по содержанию, соответственно офор¬
млены различными стилями.
Политипажи Ревильон заимствует в основном из Парижа, несмотря на
наличие в России таких крупных художников, как В. Ф. Тимм, А. А. Агин, и
граверов, как Е. Е. Бернардский, П. К. Клодт. Объясняется это тем, что
готовая продукция, приобретаемая в Париже, обходилась значительно
дешевле.
Содержание и стиль применявшихся в книгах политипажей зачастую
не соответствовали содержанию классических произведений русской лите¬
ратуры того времени. Так, против пестроты в оформлении книги и часто
некстати применяемых политипажей выступал Гоголь, который по поводу
оформления «Мертвых душ» писал: «Я враг всяких политипажей и модных
выдумок. Товар должен продаваться лицом, и нечего послащивать этим
кондитерством»91.
В орнаментальных украшениях, построенных на контрастах, наряду с
мотивами, заимствованными из античности, используются средневековые и
восточные. Это разнообразие объединяет одно общее художественное
решение: объемно-цветовое или силуэтное изображение (черное на белом
фоне или белое на черном фоне) с сохранением гармонических пропорций.
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
132
Как и в ранее описанных петербургских словолитнях (Плюшара,
Экспедиции заготовления государственных бумаг), так и-в словолитне
Ревильона отсутствовали какие бы то ни было образцы шрифтов старого
стиля или переходные варианты, какие мы наблюдали в образцах первой
четверти XIX века. Шрифты словолитни Ревильона стали более контра¬
стными и отражают различные варианты нового стиля типа Дидо.
Прейскурант словолитни Ревильона 1839 года дает возможность су¬
дить о классификации шрифтов и их названиях, которые применялись в то
время. Сначала перечисляются текстовые шрифты, за ними следуют
титульные. Если в типографиях шрифты обычно различались по их
размерам, то в словолитне Ревильона устанавливаются названия и для
шрифтов с различным рисунком. Шрифты, применяемые для набора текста,
имели в образцах 1839 года всего два названия: обыкновенные русские и
обыкновенные английские . Обыкновенными они именовались, по всей
вероятности, потому, что применялись преимущественно для набора текста,
в отличие от титульных шрифтов, которые в зависимости от характера
рисунка имели множество названий (оттененные, египетские, древние,
узорчатые, узкие, рукописные, готические, так называемые чудовища и
многие другие).
За титульными шрифтами в прейскуранте следуют греческие и
еврейские текстовые шрифты.
Обыкновенные русские варианты шрифтов по рисунку похожи на
латинские шрифты Дидо. Это очень легко обнаружить в двухколонных
образцах 1839 года, где представлены русский и французский варианты
(ил. 83)93.
Обыкновенные английские шрифты Ревильона по рисунку имеют связь
с жирным шрифтом нового стиля словолитен начала XIX века, впервые
появившимся в Англии.
Ревильон, видимо, один из первых в России стал в массовом порядке
гравировать русские и латинские шрифты одновременно, поэтому многие
сходные по начертанию буквы (например, «а», «р», «с», «е», «х») изготавли¬
вались одинаково для шрифтов русской и латинской графических основ.
Такое изготовление шрифтов было экономически выгодно. Об этом Ревиль¬
он сообщил в предисловии к своим образцам шрифтов 1837 года. «К этим
выгодам,— пишет Ревильон,— присовокупим еще и то, что русские и
французские шрифты в их гравировке и принаровке совершенно одинаковы,
так что одни могут пригодиться для других» [34].
Надо, однако, учесть, что, поскольку латинский алфавит в отличие от
русского имеет много букв с выступающими и круглыми элементами,
одновременное изготовление шрифтов для русской и латинской графи¬
ческих основ, применяемое со времени Ревильона до настоящего
времени, несколько изменяет специфику ритмического строя русского
шрифта.
Следует отметить некоторые особенности в построении отдельных
русских начертаний букв, которые были введены в шрифтах нового стиля
(со времени Плюшара и Ревильона): 1) замена трехножного строчного «т»
прописным его начертанием94; 2) применение особых округленных начерта¬
ний в букве «к» и производной от нее буквы «ж»95.
Если текстовые шрифты словолитни Ревильона представлены в
образцах 1839—1849 годов в основном двумя рисунками, то титульные
шрифты исключительно разнообразны.
Перечислим наиболее распространенные виды шрифтов Ревильона,
применяемые на обложках, титулах и в заглавиях книжных изданий (ил. 84).
К ним относятся:
ГЛАВА 7. ШРИФТЫ ПЕТЕРБУРГСКИХ ТИПОГРАФИЙ 1-Й ПОЛОВИНЫ XIX ВЕКА
133
Ил. 84. Титульные шрифты
из «Образцов словолитни Ре¬
вильона и К°» (Спб.): за¬
главные обыкновенные (ввер¬
ху) и заглавные английские
(внизу) (1855); оттенен¬
ные и другие декоративные
шрифты (1839); шрифты
чудовище и итальянские
(1842).
I. Египетские, итальянские, древние, то есть гротесковые (применя¬
лись редко).
II. Оттененные:
1) прямой узорчатый (так называемый греко-римский стиль — черный с
орнаментами и белой тенью);
2) этрусский (со штриховкой, с рассеченной засечкой и черной тенью);
3) египетский оттененный (белый с черной тенью);
4) египетский матовый (заштрихованный с черной тенью);
5) египетский с отсветом (черный с небольшой белой тенью);
6) древний с отсветом (черный с небольшой белой тенью);
7) египетский поворотный (египетский перспективно оттененный).
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
134
Ил. 85. Инициалы из «Образ¬
цов словолитни Ревильона и
К°». Спб., 1842.
III. Сложно декоративные:
1) арабеск (узкий с рассеченной засечкой — часто применялся в
петербургских типографиях);
2) узорчатый на темном грунте (белые узорчатые буквы на черном
фоне).
IV. Кругло-рукописный.
V. Готический.
И тот и другой применялись не только в титульном наборе, но и в
наборе отдельных текстов художественных произведений.
VI. Чудовище (сверхширокий, английский и итальянский — совершенно
неудобочитаемые).
Из перечисленных шрифтов лучшими можно считать: египетский
оттененный, египетский матовый, египетский и древний с отсветом.
Высокая техника производства шрифтов на предприятии Ревильона
давала возможность изготовлять шрифты по специальному заказу для
оформления определенного издания. В предисловии к образцам 1849 года
словолитня Ревильона предлагает заказчикам: «Особы, желающие иметь
новый шрифт по своему рисунку или вкусу, чтоб печатать свое издание,
могут его у нас заказать и получить его по цене, объявленной в
прейскуранте» [46].
К середине XIX века искусство Ревильона в техническом отношении
совершенствуется, а в художественном — деградирует. Это полностью под¬
тверждают образцы Ревильона 1849 года, значительно дополненные в
1855 году. Они показывают высокий технический уровень, достигнутый
предприятием Ревильона, и одновременно упадок стиля. В этих образцах
дано собрание политипажей, порядковый номер которых доходит до 2 тыс.
ГЛАВА 7. ШРИФТЫ ПЕТЕРБУРГСКИХ ТИПОГРАФИЙ 1-Й ПОЛОВИНЫ XIX ВЕКА
135
Ил. 86. Инициалы из книги
«Образцов словолитни Ре¬
вильона и К°». Спб., 1849
(1855).
Снижение вкуса ревильонов-
ской словолитни лучше всего
видно в политипажных иници¬
алах, линейных орнаментах и
крайне усложненных росчер¬
ках.
Наряду с плоскостной бук¬
вой, которая дана на фоне
сложного орнамента, инициал
решается перспективно—в
глубину (прямо или наклон¬
но). В декоративных иници¬
алах со свисающими вниз ви¬
ноградными листьями и в де¬
коративной азбуке можно
уже обнаружить зародыши
декоративной графики конца
XIX века.
Появляются шрифты нового рисунка, причем многие из них как в рус¬
ском, так и в латинском начертании нарезаны полным ассортиментом раз¬
меров.
Чтобы обнаружить веяния, характерные для типографского искусства
словолитни Ревильона последнего периода, начнем с рассмотрения полити¬
пажей. В прежних образцах (1839, 1841, 1842 годов) мы встречаем романти¬
ко-реалистические политипажи, изображающие животных, пейзажи с архи¬
тектурными ансамблями и другие сюжеты реалистического характера.
Среди политипажей были предметно-объемные инициалы на фоне реалисти¬
ческого пейзажа, решенные с перспективной глубиной (ил. 85). Такого
характера политипажи можно встретить и в образцах 1849 года. Однако
специфическая особенность новых политипажей — это символические сюже¬
ты, изображенные плоскостно и окаймленные сложной декоративной рамой.
ШИЦГА/1 А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
136
Ил. 87. Титульный лист кни¬
ги А. С. Пушкина «Руслан и
Людмила». Спб.: тип. Греча,
1820.
Ил. 88. Титульный лист кни
ги А. С. Пушкина «Евгений
Онегин». Спб.: тип. Департа¬
мента народного просвеще¬
ния, 1825.
Снижение художественного качества ревильоновской словолитни лучше
всего видно в политипажных инициалах, линейных орнаментах и крайне
усложненных росчерках.
Наряду с плоскостной буквой, которая дана на фоне сложного
орнамента, инициал решается перспективно — в глубину (прямо или наклон¬
но). В декоративных инициалах со свисающими вниз виноградными листьями
и в декоративной азбуке (ил. 86 а, б) можно уже обнаружить зародыши
декоративной графики конца XIX века.
Изменение ревильоновского стиля в конце сороковых годов оказало
влияние на рисунки не только титульных, но и текстовых шрифтов.
Кроме уже отмеченных обыкновенных и английских шрифтов, большое
распространение получают так называемые тонкие, или узкие, или плотные,
обыкновенные, которые явились прототипом современных обыкновенных.
Текстовой шрифт стали видоизменять за счет сокращения основного
штриха. В образцах Ревильона 1849 года эти шрифты представлены от
кегля 7 до кегля 11. Новые шрифты вида тонких обыкновенных (они
назывались также просто обыкновенные) были весьма удобны тем, что
благодаря внутрибуквенному просвету легко поддавались уплотнению. Это
ГЛАВА 7. ШРИФТЫ ПЕТЕРБУРГСКИХ ТИПОГРАФИЙ 1-Й ПОЛОВИНЫ XIX ВЕКА
137
создавало экономию в наборе и тем самым способствовало распростране¬
нию шрифтов в периодической печати, в частности в газетах. С пятидеся¬
тых годов тонкие обыкновенные шрифты широко применялись и в книгах.
Не случайно поэтому в образцах специально выделен раздел «Плотные
шрифты».
В образцах 1849 года показаны титульные шрифты узких вариантов,
отливавшиеся в различных размерах — от петита до крупных кеглей. Узкий
английский представлен даже кеглем 200.
Появление разнообразных рисунков шрифтов и наборных украшений в
первой половине XIX века совпало с тем временем, когда выходили
издания произведений гениев русской литературы А. С. Пушкина, Н. В. Го¬
голя, М. Ю. Лермонтова.
А. С. Пушкин, как известно, с большой требовательностью относился к
оформлению своих изданий. А. А. Сидоров, анализируя оформление при¬
жизненных изданий А. С. Пушкина, определил принципы, которые легли в
основу книжного искусства того времени: точность и краткость, соразмер¬
ность и сообразность [249, с. 246]. Эти принципы отражали стиль классициз¬
ма в оформлении русской книги.
Несмотря на то, что прижизненные издания Пушкина выходили в
разных типографиях (Петербурга—в Департаменте народного просвещения,
у Греча, Смирдина и других; Москвы — у Августа Семена), они оформлялись
в основном строго и просто96. Титульные листы набирались одним или двумя
Ил. 89. Титульный лист кни¬
ги А. С. Пушкина «Цыганы».
М.: тип. А. Семена, 1827.
Ил. 90. Титульный лист кни¬
ги Н. В. Гоголя «Сочинения».
Спб.: тип. А. Бородина, 1842.
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
138
Ил. 91. Шмуцтитул книги
Н. В. Гоголя «Сочинения».
Спб., 1842.
Ил. 92. Начальная страница
книги Н. В. Гоголя «Сочине¬
ния». Спб., 1842.
рисунками шрифтов, а текст—шрифтом преимущественно умеренно¬
контрастного типа из московской типографии Августа Семена (ил. 87, 88).
Даже «Евгений Онегин», отпечатанный у Смирдина в 1833 году, имел
строгий набор Семена, хотя были широко распространены контраст¬
ные по рисунку шрифты, в том числе и декоративные образцы Плю¬
шара97.
Исключение составляют «Цыганы», вышедшие у Семена в 1827 году:
заглавие на титуле выделено жирным шрифтом в сопровождении символи¬
ческого политипажа (ил. 89). Известно, что этот политипаж для титульного
листа к «Цыганам» в типографии Семена выбрал сам Пушкин.
Особую роль во внешнем оформлении пушкинских изданий, кроме
рисунка шрифта, играла пропорциональность в композиции книги: размер
шрифта и его размещение на странице гармонически сочетались
со смысловым значением различных элементов текста и форматом из¬
дания.
В ином, более декоративном шрифтовом оформлении выходили
прижизненные издания Н. В. Гоголя и М. Ю. Лермонтова. Уже в оформле¬
нии первого опубликованного произведения Гоголя «Ганц Кюхельгартен»,
вышедшего под псевдонимом В. Алов в 1829 году у Плюшара, использованы
декоративные приемы. Это видно также в «Арабесках» Гоголя, изданных в
той же типографии в 1835 году.
ГЛАВА 7. ШРИФТЫ ПЕТЕРБУРГСКИХ ТИПОГРАФИЙ 1-Й ПОЛОВИНЫ XIX ВЕКА
139
Ил. 93. Шмуцтитул книги
М. Ю. Лермонтова «Герой на¬
шего времени». Спб.: тип.
Г лазунова, 1840.
Ил. 94. Начальная страница
книги М. Ю. Лермонтова «Ге¬
рой нашего времени». Спб.:
тип. Глазунова, 1840.
Однако более полно новые декоративные приемы оформления были
отражены в первом томе Собрания сочинений Гоголя, вышедшем в
Петербурге в типографии А. Бородина в 1842 году.
Каково же было отношение Гоголя к такому оформлению его книг?
Гоголь был придирчив к иллюстрированию «Мертвых душ»: он даже
ответил отказом на предложение выпустить особое издание «Мертвых душ»
с иллюстрациями Агина [249, с. 270]. Он критически относился к случайным
политипажам, которые часто применялись тогда в книгах [296, с. 184].
Вместе с тем Гоголь охотно принял исключительно декоративное шрифто¬
вое оформление своих Сочинений. Даже такой шрифт, как египетский
поворотный, называемый часто фантастическим, был оставлен Гоголем на
титульном листе (ил. 90). Это произошло потому, что такое оформление
соответствовало содержанию гоголевских произведений, романтический
колорит которых восходит к фольклору, к народному юмору и часто связан
с бытовым сатирическим гротеском.
Свое отношение к искусству Г оголь выразил следующими словами:
«Истинный эффект заключен в резкой противоположности; красота никог¬
да не бывает так ярка и видна, как в контрасте». Но вместе с тем он был
против излишней декоративности. «Все зависит,— писал Гоголь,— от вкуса
и от умения расположить»98.
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
140
Ил. 95. Титульный лист кни¬
ги «Русские сказки» В. Луган¬
ского. Спб.: тип. Плюшара,
1832.
Больше всего романтический
стиль оформления был отра¬
жен в оформлении изданий
Плюшара. Важно отметить,
что, хотя и применялось
обилие декоративных шриф¬
тов, росчерков и других укра¬
шений, сохранялась мера в
соответствии с содержанием
того или иного издания. Наи¬
более обильно декоративное
оформление было представ¬
лено в детских изданиях.
Здесь заглавия произведений
на обложке, титуле и в шап¬
ке у текста решены различ¬
ными шрифтами.
Текст гоголевских сочинений, как правило, набирался контрастным
шрифтом типа Плюшара или Ревильона. Что же касается заглавий, то текст
одного и того же заголовка, как, например, «Майская ночь, или Утопленница»,
по-разному в декоративном плане трактуется на шмуцтитуле и в шапке у
текста. Композиционное решение таких заглавий определено контрастными
по своему рисунку шрифтами, которые не вступают в противоречие со
шрифтом текста (ил. 91, 92).
Живописность и разнообразие психологических образов в произведе¬
ниях М. Ю. Лермонтова в равной мере соответствовали описанному выше
стилю оформления книги. Лучший пример — издание «Героя нашего време¬
ни», вышедшее в типографии И. Глазунова в 1840 году. Текст книги набран
шрифтом цицеро контрастного вида из типографии Плюшара. Основное
заглавие—«Герой нашего времени» — набрано декоративными и оттененны¬
ми шрифтами различным способом на авантитуле, шмуцтитуле и в шапке у
текста (ил. 93,94).
ГЛАВА 7. ШРИФТЫ ПЕТЕРБУРГСКИХ ТИПОГРАФИЙ 1-Й ПОЛОВИНЫ XIX ВЕКА
141
Ил. 96. Авантитул альманаха
«Новоселье». Спб.: тип. Плю¬
шара, 1833.
Одним из самых, может быть,
интересных примеров декора¬
тивного оформления книги
является альманах «Ново¬
селье». В его оформлении
обобщено все лучшее, что
было характерно для тридца¬
тых годов. На авантитуле
(гравюра С. Галактионова
по рисунку А. Брюллова)
использован так называемый
цветной оттененный шрифт
московских типографий. В
меру, без излишества здесь
даны росчерки, которые хо¬
рошо связаны и с иллюстра¬
цией.
Среди петербургских типографий и издательств больше всего практи¬
ковали выпуск изданий с новыми приемами оформления типография
А. Плюшара, издательство А. Смирдина, книжный магазин которого, как
известно, получил название литературного салона и долгое время был
центром, где собирались выдающиеся русские писатели.
Наиболее известные государственные типографии (в том числе Акаде¬
мии наук, Экспедиции заготовления государственных бумаг), хотя во многом
и подражали новым приемам оформления книги, однако выпускали свои
издания в менее декоративном и более строгом виде.
Больше всего романтический стиль был отражен в оформлении
изданий Плюшара. Важно отметить, что в этих изданиях применялись
декоративные шрифты, росчерки и другие украшения в соответствии с
содержанием того или иного издания. Наиболее обильно декоративное
оформление было представлено в детских изданиях (ил. 95). Здесь так же,
как в «Герое нашего времени», заглавия произведений на обложке, титуле
и в шапке у текста решены различными шрифтами. Более сдержанно
оформлены «Стихотворения» А. П. Сумарокова, вышедшие в 1832 году.
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
142
Ил. 97. Титульный лист аль¬
манаха «Новоселье». Спб.:
тип. Плюшара, 1833.
В отличие от других изданий
во внешних элементах один и
тот же декоративный рисунок
шрифта ритмически повторя¬
ется как на авантитуле, так и
на титуле. Хорошо сочетает¬
ся с внешним оформлением
контрастный по рисунку
шрифт текста.
Несколько в другом направлении оформлялись издания у Смирдина. В
его типографии в меньшей мере, чем в других типографиях, увлекались
набором Ревильона; имелись шрифты не только Ревильона или Плюшара,
но и московских типографий — Селивановского и Семена.
Представляет интерес шрифтовое оформление самого распростра¬
ненного вида издания второй четверти XIX века — литературных альма¬
нахов.
К альманахам, внешнее оформление которых выполнялось художника¬
ми, относятся малоформатные «Северные цветы» (1825) и «Невский
альманах» (1828). Декоративные шрифты «Северных цветов» гравированы
С. Галактионовым, «Невского альманаха» — И. Ческим. Выпущенные в ти¬
пографии Департамента народного просвещения, они были набраны умерен¬
но контрастными шрифтами Семена. Эти шрифты в цветовом отношении не
в полной мере соответствовали внешнему оформлению альманахов. Лучшая
связь внешнего оформления с текстовыми шрифтами обнаруживается в
альманахах, отпечатанных в типографии Плюшара (см., например, «Невский
альманах», 1830).
ГЛАВА 7. ШРИФТЫ ПЕТЕРБУРГСКИХ ТИПОГРАФИЙ 1-Й ПОЛОВИНЫ XIX ВЕКА
143
Ил. 98. Титульный лист сбор¬
ника «Физиология Петербур-
га»/Под ред. Н. А. Некрасова.
Спб., 1845.
Чрезмерное увлечение разно¬
образием шрифтов и украше¬
ний в оформлении изданий
уже с сороковых годов приве¬
ло к ухудшению облика
книги.
Это относится и к шрифтово¬
му оформлению литературно¬
го сборника «Физиология Пе¬
тербурга». Внешнее офор¬
мление этого издания (аван¬
титул и титул) перенасыщено
декоративными шрифтами
словолитни Ревильона и про¬
тиворечит содержанию изда¬
ния. Такая же неоправданная
пестрота отмечается и в
оформлении заглавий.
Может быть, один из самых интересных примеров декоративного
оформления книги — альманах «Новоселье» (1833), изданный А. Ф. Смирди-
ным в типографии Плюшара по случаю перемещения книжной лавки
Смирдина на Невский проспект. В его оформлении обобщено все лучшее,
что было характерно для тридцатых годов. На авантитуле (гравюра С.
Галактионова по рисунку А. Брюллова) использован так называемый
цветной оттененный шрифт, который впервые прослеживается в московских
типографиях. В меру, без излишества здесь представлены росчерки,
которые хорошо связаны и с иллюстрацией, данной во внешнем оформле¬
нии этого издания. В отличие от других изданий во внешних элементах один
и тот же декоративный рисунок шрифта ритмически повторяется как на
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
144
авантитуле, так и на титуле. Хорошо сочетается с внешним оформлением
контрастный по рисунку шрифт текста (ил. 96,97).
Как указывалось, чрезмерное увлечение разнообразием шрифтов и
украшений в оформлении изданий уже с сороковых годов привело к
ухудшению облика книги.
Это относится и к шрифтовому оформлению литературного сборника
«Физиология Петербурга», вышедшего в 1845 году в типографии А. Иванова
под редакцией Н. А. Некрасова. Внешнее оформление этого издания (аван¬
титул и титул) перенасыщено декоративными шрифтами словолитни Ре¬
вильона и противоречит содержанию издания. Такая же неоправданная
пестрота отмечается и в оформлении заглавий (ил. 98).
Н. А. Некрасов, видимо, это учел. Издания, выпущенные Некрасовым
позднее в типографии Э. Праца,— «Петербургский сборник» (1846), «Иллю¬
стрированный альманах» (1848) — строги по оформлению и явились пред¬
знаменованием новых веяний в типографском искусстве второй половины
XIX века.
ГЛАВА 8
ШРИФТЫ
60—70-х ГОДОВ
XIX ВЕКА
С конца пятидесятых и особенно с начала шестидесятых годов, в
период вступления России на путь капиталистического развития, наметился
перелом в развитии русской печати, и прежде всего периодической.
После подавления силами всеевропейской реакции революции 1848 го¬
да великий русский революционер-демократ А. И. Герцен организует
русскую бесцензурную печать. С этой целью в Лондоне в 1853 году была
открыта Вольная русская типография. Шрифты для этой типографии при
содействии польских эмигрантов были куплены А. И. Герценом у фирмы
Дидо [106, т. 7, с. 189; т. 8, с. 82—83]. В это время у Дидо были нарезаны
русские шрифты по заказу петербургской типографии Академии наук,
которая по неизвестным причинам отказалась от этого заказа [96, с. 21].
Всего Герценом для его типографии были приобретены матрицы семи
шрифтов [106, т. 7, с. 331], из них, видимо, два шрифта для набора текста
(кегли 11 и 9, которыми печатались все издания лондонской типографии) и
пять титульных.
Как нам удалось установить, этими шрифтами набирались первые
прокламации, выпущенные А. И. Герценом в 1853 году, затем издававшийся
с 1855 по 1862 год литературный и общественный сборник «Полярная
звезда» (ил. 99), а с 1 июля 1857 года — газета «Колокол», которая сыгра¬
ла, как известно, огромную роль в истории революционного движения в
России. «„Полярная звезда“,— писал В. И. Ленин,— подняла традицию де¬
кабристов. ,,Колокол “ (1857—1867) встал горой за освобождение кресть¬
ян» ".
Рисунок шрифтов лондонской Вольной русской типографии очень мало
отличается от рисунка плотных обыкновенных шрифтов словолитни Ревиль¬
она, имевших в то время большое распространение. Этими шрифтами
набирались не только газеты и другие периодические издания, но даже
произведения наших классиков. Так, тонким обыкновенным набраны сочи¬
нения Лермонтова в издании Глазунова (1852); узким обыкновенным
цицеро — стихотворения Некрасова в издании Семена (1856), а также
альманахи, как, например, «Русский иллюстрированный альманах» (1858),
вышедший с гравюрами на дереве Бернардского, Гогенфельдена, Серякова
и других. Среди титульных шрифтов наибольшей популярностью пользова¬
лись шрифты узкие египетские, древние (гротески). Утилитарное стремле¬
ние к уплотнению шрифтов совпадает с понижением качества художествен¬
ного оформления книги.
В шестидесятых годах широко развившаяся в Росии периодическая
печать стала предъявлять новые требования к рисунку шрифта. До этого
времени почти не существовало дифференциации шрифтов в связи со
спецификой того или другого вида литературы. Один и тот же рисунок
шрифта мог применяться для набора различных изданий, в том числе и
периодических. Поэтому в шестидесятых годах начала выявляться основная
задача графики русского гражданского шрифта, которая состояла в
приспособлении типа шрифта к требованиям определенного вида литерату¬
ры, а также в учете интересов читателей.
Это сказалось прежде всего на самом распространенном типе изда¬
ний— на периодической литературе, в частности на газете. Новые требова¬
ния к шрифтам, в особенности газетным, заключались в том, чтобы шрифты
были возможно более экономными и в то же время удобными для чтения.
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
146
Ил. 99. Шрифт Вольной русс¬
кой типографии в Лондоне,
заимствованный из словолит¬
ни Дидо (страница из сборни¬
ка «Полярная звезда». Лон¬
дон, 1855).
Рисунок шрифтов лондонской
Вольной русской типографии
очень мало отличается от ри¬
сунка плотных обыкновенных
шрифтов словолитни Ревиль¬
она, имевших в то время
большое распространение.
Этими шрифтами набирались
первые прокламации, выпу¬
щенные А. И. Герценом в
1853 году, затем издававший¬
ся с 1855 по 1862 год литера¬
турный и общественный сбор¬
ник «Полярная звезда», а с
1 июля 1857 года—газета
«Колокол».
Обыкновенные шрифты ревильоновского типа не удовлетворяли этим
требованиям.
В 1860 году при журнале «Русский вестник» выходит литературное
приложение «Современная летопись». Если «Современная летопись»
1860 года чаще всего заполнялась литературными монографиями, то с
1861 года она превратилась в газету, существовавшую отдельно от «Русско¬
го вестника». В связи с этим с 1861 года было значительно изменено и
ее оформление: вместо двух книжек в месяц форматом в 1/16 долю стали
выпускать четыре раза в месяц газету форматом в 1/8 долю. Вместо
прежнего обыкновенного корпуса газета набиралась новым шрифтом в три
колонки, специально нарезанным для «Современной летописи». Выпуски
«Современной летописи» в 1860 году были объемом 7—8 печатных ли¬
стов в 1/16 долю, а с 1861 года каждый выпуск включал 4 печатных листа
в 1/8 долю. Таким образом, количество бумаги не изменилось, но объем
публикуемого газетного текста был значительно увеличен за счет емкости
нового шрифта.
В первом номере газеты за 1861 год была помещена статья, посвящен¬
ная вновь созданному шрифту. Критикуя современный ему шрифт за
ГЛАВА 8. ШРИФТЫ 60—70-Х ГОДОВ XIX ВЕКА
147
Таблица VIII. Сопоставление
отдельных букв старого и но¬
вого шрифтов газеты «Совре¬
менная летопись» 1861 года
(1-й ряд—старый, 2-й —
новый шрифт) (перерисовка).
однообразный рисунок («литеры стоят в линейке, словно солдаты в
строю»), автор статьи заявляет: «Главное неудобство русского гражданско¬
го шрифта состоит в недостатке четкости. Мы принуждены употреблять
крупные шрифты для такого рода изданий, которые в Западной Европе
печатаются шрифтами гораздо более мелкими. Мы умещаем гораздо
меньше набора на данном пространстве, и тем не менее наши издания,
сколько-нибудь экономные, возбуждают жалобы публики, что их трудно
читать по мелкости шрифта. Действительно, наш крупный шрифт кажется
много меньше латинского шрифта, совершенно соответствующего ему по
величине литер. Человек, который свободно читает французский шрифт
№ 10 на расстоянии 9 дюймов от глаза, не может свободно читать русский
шрифт того же нумера иначе как на расстоянии 8 дюймов от глаза. Для
газет это неудобно, особенно чувствительно... Можно утверждать, что
русская газетная литература не получит полного развития, пока не будет
произведено значительных изменений в характере русского гражданского
шрифта» 10°.
К числу недостатков графики русского шрифта автор статьи относил:
1) нечеткость, которая происходит от того, что в русском алфавите
много букв, похожих одна на другую; кроме того, в русском алфавите
преобладают прямые вертикальные штрихи и очень мало выступающих
элементов. Число букв с выступающими элементами с петровского времени
постепенно уменьшалось, и сейчас их осталось четыре: «б», «р», «у», «ять»;
2) недостаточное отличие в русском алфавите строчных букв от
прописных.
Эта критика относилась в основном к обыкновенным шрифтам
ревильоновской словолитни.
Изменения, введенные в рисунок нового газетного шрифта, касаются
начертаний большинства строчных букв:
1) видоизменены начертания тех строчных букв русского алфавита,
которые в обыкновенном шрифте похожи одна на другую. Начертания букв
«и», «п», «г», «к» приближены к латинским «и», «п», «г», «к», а букв «ц»,
«щ», «э», «з», «ы», «ь» и других—к начертаниям русских шрифтов XVIII
века—первой четверти XIX века (табл. VIII);
2) увеличилось количество выступающих букв за счет изменения букв
«к», «ф», «ж», которые приняли начертания: «к» — латинского «к», «ф» — с
выносными элементами и «ж» — по образцу латинского «к»;
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
148
3) изменен рисунок большинства строчных букв, в частности «д», «и»,
«л», «н», «ы», «ъ», «ц», «ч», «ш», «щ», «ю», «я», чтобы они отличались от
прописных. При этом верхние засечки, так же как и в латинском шрифте,
строятся только с левой стороны.
Предлагая читателям новый шрифт, газета «Современная летопись»
отмечает, что хотя этот шрифт на первых порах будет казаться необычным,
но зато он достаточно четок даже в петите.
Через год, с 1862 года, журнал «Русский вестник» тоже стали
набирать новым шрифтом. Этот новый шрифт нам не удалось обнаружить в
других периодических изданиях того времени.
Несмотря на это, он оказал влияние на изменение русского шрифта
семидесятых годов, в частности, шрифта самой крупной словолитни
(Ревильон — Вольф).
Изменение графики русского шрифта диктовалось потребностью заме¬
нить неудобные для газетной печати тонкие обыкновенные шрифты
словолитни Ревильона. Вместе с тем это изменение следует рассматривать
Ил. 100. Титульный лист кни¬
ги «Стихотворения Н. Некра¬
сова». 2-е изд. Спб.: тип.
Э. Праца, 1861.
Словолитня Ревильона в ше¬
стидесятые годы XIX века
значительно утратила свою
популярность. Однако шриф¬
ты Ревильона еще продолжа¬
ли применяться в изданиях
многих типографий. В типог¬
рафии Э. Праца в Петербурге
шрифтами Ревильона набра¬
ны «Стихотворения Н. Некра¬
сова», вышедшие в 1861 го¬
ду. Внешнее и внутреннее
оформление их выполнено
декоративно, но вместе с тем
сдержанно.
ГЛАВА 8. ШРИФТЫ 60—70-Х ГОДОВ XIX ВЕКА
149
Ил. 101. Титульный лист кни¬
ги Ф. М. Достоевского «Пре¬
ступление и наказание». Т. 1.
Спб.: тип. Э. Праца, 1867.
Словолитня Ревильона с
1855 года не выпускала но¬
вых шрифтов. Но еще до¬
вольно длительное время её
шрифты использовались как
в столичных, так и в провин¬
циальных типографиях. Ими
набраны роман Ф. М. Досто¬
евского «Преступление и на¬
казание» в типографии
Э. Праца (Петербург) и роман
Л. Н. Толстого «Война и мир»
в типографии Т. Риса
(Москва).
как попытку привить русскому шрифту закономерности построения латин¬
ского, графической природе русского шрифта не свойственные101.
Начиная с шестидесятых годов в России значительно увеличивается
количество типографий и словолитен. Если в 1855 году в Петербурге было
40 типографий, то уже в 1868 году насчитывалось 77 типографий и 12 сло¬
волитен [122, с. 117]. Словолитня Ревильона к этому времени значительно
утратила свою популярность. Уже с 1855 года она не выпускала новых
шрифтов. Однако влияние шрифтов типа Ревильон в некоторой мере еще
продолжало сказываться и в шестидесятых годах. В типографии Э. Праца в
Петербурге наряду с диссертацией Н. Чернышевского «Эстетические отно¬
шения искусства к действительности» (1855) шрифтами Ревильона набраны
«Стихотворения Н. Некрасова», вышедшие в 1861 году (ил. 100). Внешнее и
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
150
внутреннее оформление их выполнено декоративно, но вместе с тем
сдержанно и с большим искусством. Шрифтами Ревильона набирались и
некоторые произведения Ф. М. Достоевского (ил. 101) и Л. Н. Толстого102.
Эти шрифты еще длительное время использовались в провинциальных
типографиях.
Деградация стиля рисунка шрифтов Ревильона ясно видна в про¬
дукции небольших частных словолитен, как, например, словолитни Граче¬
ва [47].
Из государственных словолитен необходимо отметить словолитню
типографии Академии наук. Ее образцы 1862 года показывают, что, хотя
многие из них повторяют рисунки шрифтов тонких обыкновенных от кегля 6
до кегля 16, в них проявляются оригинальная переработка старых типов,
тщательная нарезка и строгий отбор.
Во второй половине XIX века возникают крупные коммерческие
словолитные предприятия, которые оказали определенное влияние на
снижение качества художественного стиля шрифтов и наборных украшений.
В шрифтовом оформлении изданий начинают преобладать элементы без¬
вкусия, а иногда просто небрежности и безразличия. В связи с этим уместно
привести следующие слова Маркса, относящиеся к данному периоду
Ил. 102. Титульные шрифты
из книги образцов словолит¬
ного заведения Лемана (Спб
1862):
а — разного рода декоратив¬
ные; б — английские; в — аль-
дине полужирный; г—древ¬
ний черный; д—гротеск; е —
газетный черный.
ГЛАВА 8. ШРИФТЫ 60—70-Х ГОДОВ XIX ВЕКА
151
развития капитализма: «...все так называемые высшие виды труда —
умственный, художественный и т. д.— превратились в предметы торговли и
лишились, таким образом, своего прежнего ореола» 103.
Высказывания Маркса и Энгельса об ограниченности искусства при
капитализме в некоторой степени могут быть отнесены и к искусству
словолитной продукции. Коммерческие капиталистические предприятия
словолитных заведений как в зарубежных странах, так и в России были
больше заинтересованы в сбыте, чем в качестве своей продукции. Шрифты
и наборные украшения превратились в предметы торговли и в определен¬
ной мере стали отражать примитивные художественные вкусы предприни¬
мателей.
В России этот процесс начался еще в сороковых годах в словолитне
Ревильона, но получил дальнейшее развитие на предприятиях Вольфа и
особенно Лемана.
Во второй половине XIX — начале XX века на развитие графики
русского шрифта оказывает влияние словолитня О. И. Лемана в Петербур¬
ге. Владелец этого специализированного крупного предприятия, снабжавше¬
го шрифтами всю Россию, начал свою деятельность в 1847 году учеником в
небольшой словолитной мастерской, а в 1854 году стал ее владельцем. В
Ил. 103. Обложка книги
Н. А. Добролюбова «Сочине¬
ния». Т. 1. Спб.: тип. Иосафе-
та, 1862.
В шестидесятые и семидеся¬
тые годы XIX века книга стала
оформляться компактно: она
набиралась плотными обык¬
новенными шрифтами и име¬
ла малые поля. В таком
оформлении выходили массо¬
вые дешевые серии — полные
собрания сочинений русских
писателей объемом 35—50
печатных листов, а также от¬
дельные произведения
Л. Толстого, Н. Некрасова,
А. Писемского, Ф. Достоев¬
ского. В таком же оформле¬
нии были выпущены Сочине¬
ния Н. Добролюбова, издан¬
ные Н. Чернышевским в
1862 году.
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
152
Ил. 104. Титульный лист кни¬
ги: Маркс К. Капитал: Крити¬
ка политической экономии.
Т. 1. Спб.: изд. Н. П. Поляко¬
ва, 1872.
Применение узких шрифтов в
целях экономии бумаги было
особенно важно в изданиях
политического характера. В
1872 году в издании Н. П. По¬
лякова вышел первый рус¬
ский перевод «Капитала»
К. Маркса—книги, сыграв¬
шей важнейшую роль в раз¬
витии идей марксизма в Рос¬
сии. Это издание набрано уз¬
ким обыкновенным шрифтом.
1870 году на Всероссийской выставке Леман был отмечен наградой «...за
многостороннее развитие словолитного искусства в России». К этому
времени в словолитне Лемана уже было нарезано 64 разных рисунка
шрифтов, в том числе 4 готических, несколько славянских, арабских,
санскритских и других [152, с. 15].
В образцах Лемана 1862 года отсутствуют какие-либо оригинальные
варианты, но по качеству нарезки и отливки они не уступали лучшим
образцам Ревильона. В рисунке (в особенности титульных шрифтов)
отразилось, однако, снижение художественного качества, характерное и
для зарубежных шрифтов этого периода.
Из текстовых шрифтов Лемана необходимо выделить новые обыкно¬
венные, данные в образцах под № 4 в различных размерах, начиная с
нонпарели. Они отличались от обыкновенных тем, что засечки в них
строились с небольшими закруглениями. Кроме того, в отдельных буквах,
как, например, в строчном «а», прописном и строчном «к», правое
окончание закруглялось удлинением штриха вверх. Хотя новые обыкновен¬
ные шрифты с художественной точки зрения уступали старым образцам, они
стали широко распространяться.
ГЛАВА 8. ШРИФТЫ 60—70-Х ГОДОВ XIX ВЕКА
153
Для многих титульных шрифтов Лемана, приспособленных главным
образом для утилитарных целей, характерно узкое начертание. Из тонких
обыкновенных и английских видов шрифта в образцах лучше всего
представлены узкие варианты, а также египетские шрифты узких начерта¬
ний.
Необходимо особо выделить скелетные египетские образцы, которые
часто применялись в наборе книжно-журнальных изданий описываемого
периода, а также тонкие с рассеченной засечкой (образцы с рассеченной
засечкой носят название круглых египетских) и итальянские.
В этих образцах можно отметить оттененные виды шрифтов, характер¬
ные еще для словолитни Ревильона. К ним относятся прежде всего белые с
черным оттенением, представленные в широком и узком вариантах, а также
этрусские шрифты. Широко применялись в книгах и новые варианты
оттененных шрифтов: с рассеченной засечкой, а также итальянские,
египетские и гротесковые.
Снижение художественного качества в графике шрифтов словолитни
Лемана наглядно отражено в ее образцах, выпущенных около 1874 года [54].
Эти образцы изданы в виде фолианта, в котором собраны разные
виды шрифтов, орнаментов и политипажей, а также чайных, аптечных
этикеток, гербов и т. п. Начиная с семидесятых годов образцы шрифтов
чаще всего выпускались словолитнями без даты. В них оставляли свобод¬
ные листы, на которые по мере появления новых шрифтов можно было
наклеивать образцы. Поэтому установить дату возникновения того или
иного шрифта довольно трудно.
Судя по представленным в образцах шрифтам, Леман заимствовал
рисунки для своей продукции из иностранных словолитен. Большая часть
новых гарнитур, так же как и в образцах 1862 года, вместо названия имеет
только номер. При исключительном разнообразии титульных шрифтов
текстовые шрифты весьма однообразны по начертанию. Один и тот же
рисунок обыкновенного шрифта варьируется по ширине очка и контрасту
штрихов.
Из обыкновенных шрифтов представлены гарнитуры под №1,2, 4, 8,
9, 10, 11. Из них только № 1 старого типа, остальные — нового. Эти
шрифты, так называемые тонкие, приспосабливались главным образом для
утилитарных целей и были весьма посредственными в художественном
отношении. Из них мы выделяем гарнитуру № 2 (плотную), так как она
стала основной и применялась в целях экономии бумаги в большей части
типографий России начиная уже с шестидесятых годов. Плотным шрифтом
в конце XIX — начале XX века часто набирали текст нелегальной печати не
только в России, но и за границей. В наши дни рисунок обыкновенного
плотного шрифта иногда применяется в районной газетной печати104.
Титульные шрифты словолитни Лемана представлены в образцах
больше чем ста рисунками. Существенно изменены в сравнении со старыми
образцами редко используемые в настоящее время английские. Этот шрифт
стал шире, и контраст в штрихах — максимальным.
К титульным шрифтам, которые применяются и в настоящее время,
относятся альдине полужирный и крупные размеры обыкновенных. Эти
шрифты по своим художественным качествам существенно уступают образ¬
цам Ревильона.
Из гротесков, используемых сегодня, необходимо отметить древний
черный с курсивом, широкий вариант гротеска, а также газетный черный,
так называемый дубовый (ил. 102).
Снижение художественного стиля в словолитне Лемана можно просле¬
дить и на политипажах. Натуралистически трактованный пейзаж, различно
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
154
Ил. 105. Фрагмент обложки
сборника «Знакомое». М.:
тип. А. Жарковой, 1869.
обрамленный (в виде круга или ромба на фоне четырехугольника), с
цветами и набором, врезающимся в заставку, характерен как тип заставки
этого времени в малых типографских формах. К числу политипажей
относятся изображения предметов домашнего обихода, а также рисунки
религиозного и символического содержания.
Большинство других частных словолитен этого времени повторяет
тенденции словолитни Лемана. Об этом свидетельствуют образцы шрифтов
и украшений 1874 года типографии И. Н. Кушнерева, одной из наиболее
популярных и передовых в Москве (организована в 1869 году) [55].
В шестидесятых и семидесятых годах значительно возрастает объем
книжной продукции, существенно расширяется и изменяется контингент
читателей. Книга предназначается теперь не для избранного дворянского
меньшинства, а для читателей-разночинцев, которых интересовало не
столько оформление книги, сколько ее содержание. Широко распространя¬
ются произведения великих русских публицистов и писателей —
Добролюбова, Чернышевского, Герцена, Некрасова и других. Читатель этих
изданий нередко был стеснен в средствах, и издатель вынужден был с этим
считаться. Естественно, что книга стала оформляться компактно: она
набиралась плотными обыкновенными шрифтами и имела малые поля. В
таком оформлении выходили массовые дешевые серии — полные собрания
сочинений русских писателей объемом 35—50 печатных листов, отдельные
произведения Л. Н. Толстого, Н. А. Некрасова, А. Ф. Писемского, Ф. М. До¬
стоевского, а также Сочинения Н. А. Добролюбова, изданные Н. Г. Черны¬
шевским в 1862 году (ил. 103).
Применение узких шрифтов в целях экономии бумаги было особенно
важно в изданиях политического характера. В данной связи необходимо
отметить вышедший в 1872 году в Петербурге в издании Н. П. Полякова
первый русский перевод «Капитала» К. Маркса—книги, сыгравшей, как
известно, важнейшую роль в развитии идей марксизма в России. Это
издание было набрано узким обыкновенным шрифтом (ил. 104).
ГЛАВА 8. ШРИФТЫ 60—70-Х ГОДОВ XIX ВЕКА
155
Ил. 106. Титульный лист кни¬
ги Ч. Дарвина «О происхож¬
дении видов». Спб.: изд.
А. И. Глазунова, 1864.
В лучшем оформлении выхо¬
дили разнообразные по типу
книги известного издатель¬
ства Глазунова. Издатель¬
ство выпускало художествен¬
ную, научную, учебную лите¬
ратуру. Но текст всех этих
изданий набирался одним и
тем же шрифтом — узким
обыкновенным корпусом.
Обыкновенные узкие шрифты получили настолько широкое распро¬
странение в шестидесятых — восьмидесятых годах, что ими набирали даже
стихи классиков, хотя это не давало экономии бумаги. В данном случае
проявлялось безразличное отношение к внешнему виду и удобочитаемости
изданий. Примером может служить титульный лист комедии А. С. Грибоедо¬
ва «Горе от ума» (1866), вышедшей с иллюстрациями академика П. А. Соко¬
лова, а также Полное собрание стихотворений Н. А. Некрасова (1882).
Яркий пример безвкусного внешнего оформления издания —
иллюстрированный сборник «Знакомое» со стихами А. С. Пушкина,
А. Н. Майкова, А. В. Кольцова, И. С. Аксакова, отпечатанный в Москве в
типографии Жарковой в 1869 году. На обложке «Знакомое» написано
шрифтом, составленным из веток дерева (ил. 105). Титульный лист дан в
рамке, весьма распространенной тогда в изданиях. Наборная рамка состоит
из линеек с орнаментальными углами маловыразительных мотивов.
В лучшем оформлении выходили разнообразные по типу книги
известного издательства А. И. Глазунова. В качестве примера можно
привести три различных издания. Из литературно-художественных —
Сочинения В. А. Жуковского (1878), из научных — произведение Чарльза
ШИЦГА/1 А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
156
Дарвина «О происхождении видов» (1864) (ил. 106), из учебных пособий —
«Русская христоматия» (1878). Правда, текст этих изданий, независимо от
их назначения, набран одним и тем же шрифтом — узким обыкновенным
корпусом. По внешнему оформлению отличается «Христоматия», обложка
которой набрана декоративными рисунками шрифтов, характерными для
семидесятых годов.
В другом шрифтовом оформлении издавались книги подарочного типа,
предназначенные для состоятельных покупателей. Значительное количе¬
ство таких книг выходило в семидесятых годах в самом крупном издатель¬
стве того времени — издательстве Вольфа.
Издательская деятельность М. О. Вольфа хорошо известна в России
благодаря его сотруднику и биографу С. Ф. Либровичу, написавшему для
возвеличивания своего патрона объемную книгу [121].
Начав свою издательскую деятельность с выпуска «Общепонятной
механики» Н. Г. Писаревского, Вольф издает серию детских книг, книг по
естественным наукам, исторические монографии, «Толковый словарь»
В. И. Даля (1880), выдающиеся издания подарочного типа: «Божественная
комедия» Данте (1874) с иллюстрациями Доре, сборник стихотворений
«Родные отголоски» (1880), объемистое, роскошно иллюстрированное изда-
Ил. 107. Титульный лист кни¬
ги «Параша Лупалова». Спб.:
изд. М. О. Вольфа, 1864.
В начале деятельности Воль¬
фа (50—60-е годы XIX века)
издания набирались главным
образом шрифтами словолит¬
ни Ревильона. Это были в
основном детские книги, та¬
кие, как «Параша Лупалова»,
сочинения Ксаверия де Ме-
стра, «Волшебные сказки»
Ш. Перро. Композиции шриф¬
тового оформления решались
декоративно, но сдержанно.
ГЛАВА 8. ШРИФТЫ 60—70-Х ГОДОВ XIX ВЕКА
157
Таблица IX. Сопоставление
отдельных букв шрифта эль¬
зевир словолитни Вольфа
(1-й ряд—старое начертание
2-й ряд—новое) (перерисов¬
ка).
ние «Живописная Россия» (1881) и многие другие. За двадцать пять лет, с
1853 по 1878 год, Вольф выпустил 3250 книг. Расцвет деятельности Вольфа
падает главным образом на семидесятые — восьмидесятые годы.
В начале деятельности Вольфа (пятидесятые — шестидесятые годы)
издания набирались главным образом шрифтами словолитни Ревильона.
Это были в основном детские книги, такие, как «Параша Лупалова»,
сочинения Ксаверия де Местра (1864), «Волшебные сказки» Ш. Перро с
иллюстрациями Г. Доре (1867). Композиции шрифтового оформления реша¬
лись декоративно, но сдержанно (ил. 107).
Новые приемы оформления были связаны со специально созданными в
словолитне Вольфа русскими шрифтами. В 1874 году в его словолитне
было более 80 тысяч пунсонов [53, с. 4]. Из шрифтов словолитни наиболее
интересны новые варианты эльзевировских образцов, которые были разра¬
ботаны по личной инициативе Вольфа. Сам он в качестве своей заслуги
отмечал, что впервые ввел в России эльзевировский шрифт.
В образцах 1874 года дано описание словолитного заведения, а также
деятельности Вольфа, направленной против ввоза шрифтов из-за границы,
на создание новых рисунков. Это описание, пожалуй, один из немногих
материалов, посвященных русскому словолитному делу.
«...Желая, по возможности, устранить ввоз отливаемых за границей
русских шрифтов,— отмечено в предисловии к образцам,— Вольф, приобре¬
тая заведение Ревильона, озаботился, во-первых, приобретением словолит¬
ных машин и, во-вторых... приготовлением новых газетных и других
шрифтов. В течение пяти лет (с 1867 года.— А. Ш.) при словолитне Вольфа
выгравированы пунсоны более ста шрифтов» [53, с. 3].
«Современные русские шрифты,— читаем мы далее,— представляют
множество неудобств, как в чисто типографском отношении, так и в
гигиеническом, по вредному действию на глаза читателя. Многие буквы по
форме своей весьма схожи, например, буквы ,,н“, ,,п“, ,,и“, что ведет
неминуемо к опечаткам; к этой похожести букв друг на друга присоединяет¬
ся еще один недостаток: весьма немногие буквы выдаются над строкой,
отчего строки выходят однообразные, печать некрасивая, и глаз, не находя
точек опоры, весьма скоро утомляется».
Новый шрифт в издательстве Вольфа получил название эльзевир. Он
был нарезан в размерах от нонпарели до крупных кеглей в прямом и
курсивном начертаниях. Как отмечается в книге образцов Вольфа, в основе
построения этого шрифта были взяты голландские образцы эльзевиров
XVII века, причем для специфических русских букв были нарезаны новые
пунсоны с учетом особенностей графики шрифтов XVIII века.
В рисунке эльзевировского шрифта словолитни Вольфа мы находим
элементы, встречавшиеся ранее в шрифте газеты «Современная летопись»
1861 года.
ШИЦГА/1 А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
158
Ил. 108. Буквы нового шриф¬
та эльзевир в сопоставлении
с некоторыми буквами старо¬
го шрифта (из книги образцов
словолитни Вольфа. Спб.,
1874).
Эти элементы следующие:
1) строчные буквы «г», «к» и производная от «к» «ж», а также «и»,
«п» построены на основе латинских строчных букв;
2) верхние засечки в строчных буквах построены только с левой
стороны. Изменены были также рисунки строчных букв «ъ», «ы», «ять»
(табл. IX).
Кроме того, в эльзевировский шрифт были внесены новые элементы:
начертания строчных букв «б», «в», «м», «д» и прописного «д» приближены
к скорописным образцам конца XVII — начала XVIII века. Характер скоро¬
писного «хвоста» прописной буквы «д» повторяется в буквах «ц», «щ».
Прописная буква «ч» имеет сходство с образцами славянского полуустава.
Вертикали в буквах «ц», «ш», «щ» построены подобно строчной латинской
букве «и».
В связи с тем, что новый шрифт по рисунку резко отличался от ранее
применяемого образца, отдельные буквы были нарезаны в нескольких
вариантах (старые и новые начертания) (ил. 108).
Новый рисунок шрифта применялся только в изданиях Вольфа. С
конца восьмидесятых годов в книгах получил распространение шрифт
другого рисунка, так называемый книжный эльзевир.
Сама идея построения эльзевировского шрифта на основе голланд¬
ских шрифтов и русских образцов прошлого века (в том числе скорописных
почерков конца XVII — начала XVIII века) была оригинальна. Однако методы
создания новых рисунков не могли обеспечить того успеха, какого ожидал
Вольф. Используя как первоисточник голландский эльзевир XVII века и
новый газетный шрифт издательства журнала «Русский вестник», Вольф и
его мастера механически изменили отдельные буквы русского алфавита.
Конечно, с петровским гражданским шрифтом, построенным на более
органической основе, новый шрифт эльзевир не имел ничего общего.
Эльзевир Вольфа предназначался не для периодической печати. Он,
очевидно, был нарезан главным образом для набора художественной
литературы. Этим шрифтом были воспроизведены такие издания Вольфа,
как «Божественная комедия» Данте и сборник стихов «Родные отголоски».
В 1872 году в Париже продавалось богатое собрание пунсонов
известного гравера шрифтов Бертрана Лелье; оно состояло из 40 ООО пунсо¬
нов французских шрифтов. Вся коллекция была приобретена Вольфом, и в
ней к некоторым шрифтам были нарезаны русские буквы. Поэтому многие
образцы шрифтов словолитни Вольфа соответствуют так называемым
эльзевировским шрифтам французской типографии. Необходимо при этом
учесть, что ряд шрифтов французской типографии, носящих название
эльзевир, по рисунку не имеет ничего общего с оригинальными голландски¬
ми образцами XVII века. Соответствие рисунка новых шрифтов эльзевиров¬
ским образцам обнаруживается только по некоторым графическим призна¬
кам. А по существу новые эльзевировские образцы отражают упадок
французского типографского искусства второй половины XIX века. Из них
широко распространились варианты с малым контрастом в штрихах, иногда
почти скелетные, с удлиненными засечками. Видоизмененные их типы
получили различные названия, как, например, ренессанс, этьен, гарамон.
ГЛАВА 8. ШРИФТЫ 60—70-Х ГОДОВ XIX ВЕКА
159
Ил. 109. Титульный лист
сборника «Родные отголо¬
ски». Спб.: изд. М. О. Воль¬
фа, 1880.
Одно из наиболее типичных
изданий Вольфа, в котором
были применены все новые
шрифты его словолитни, в
том числе эльзевир,—
сборник стихотворений «Род¬
ные отголоски», вышедший с
рисунками И. П. Панова.
Обыкновенные виды шрифтов применялись в типографии Вольфа
реже, чем в других, но все же ими был оформлен ряд изданий. Например,
текст «Толкового словаря» Даля был набран узким петитом, книга
«Живописная Россия» — обыкновенным миттелем.
Одно из наиболее типичных изданий Вольфа, в котором были
применены все новые шрифты его словолитни, в том числе эльзевир,—
сборник стихотворений «Родные отголоски», вышедший с рисунками
И. П. Панова (ил. 109, 110). В предисловии к изданию Вольф писал, что для
оформления его «...я сделал все, что в настоящее время позволяли мне
выполнить мои силы и средства». Действительно, это издание оформлено с
большой роскошью, в нем использованы разнообразные приемы, характер¬
ные для того времени. Однако, несмотря на старания Вольфа и изобрета¬
тельность в рисунках Панова, оформление эклектично и в определенной
мере бессистемно. Это относится, прежде всего, к внешним элементам
книги, которые набраны различными, не связанными между собой рисунка¬
ми шрифтов, к инициалам и заставкам, решенным часто то натуралистично,
то в старорусской манере, к иллюстрациям, различно обрамленным (рама в
виде круга, полукружия), и т. п.
В заключение обзора графики шрифтов словолитни Вольфа следует
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
160
Ил. 110. Страница из сборни¬
ка «Родные отголоски». Спб.:
изд. М. О. Вольфа, 1880.
Издание оформлено с боль¬
шой роскошью, в нем исполь¬
зованы разнообразные при¬
емы, характерные для того
времени. Однако, несмотря
на старания Вольфа и изоб¬
ретательность в рисунках Па¬
нова, издание оформлено эк¬
лектично и в определенной
мере бессистемно. Это отно¬
сится прежде всего к
внешним элементам книги,
которые набраны различны¬
ми, не связанными между со¬
бой рисунками шрифтов, к
инициалам и заставкам, ре¬
шенным часто то натурали¬
стично, то в старорусской ма¬
нере, к иллюстрациям, раз¬
лично обрамленным (рама в
виде круга, полукружия).
указать, что исканиями в области новых рисунков шрифта предприятие
Вольфа выгодно отличалось от других русских типографий и словолитен, в
частности Лемана, которая свою продукцию создавала главным образом на
основе иностранных образцов.
Работа по созданию рисунков шрифтов в словолитне Вольфа оказала
влияние и на другие словолитни. В частности, попытки построить новые
русские шрифты можно видеть в образцах словолитни Гербека [56],
существовавшей в Москве с 1867 года. В этих образцах мы встречаем
изменение не только эльзевировских видов, но и гротесков. Однако по
своему рисунку шрифты Гербека значительно хуже вольфовских и не
представляют интереса.
При обзоре графики семидесятых годов необходимо выделить образцы
типографии Академии наук, выпущенные в Петербурге в 1870 году по
случаю Всероссийской мануфактурной выставки. Обслуживая научные
нужды Академии, ее типография хранила коллекции старинных шрифтов;
здесь нарезались шрифты для разных языков, специальные знаки для
научных изданий, выпуклые шрифты для слепых и т. п.
Так, текст молитвы «Отче наш» напечатан в образцах Академии на
325 языках, из них на 37 древних и восточных. Тексты набраны русскими,
ГЛАВА 8. ШРИФТЫ 60—70-Х ГОДОВ XIX ВЕКА
161
Ил. 111. Титульные шрифты
из книги образцов типогра¬
фии Академии наук. Спб.,
1870.
ШИЦГА/1 А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
162
латинскими, греческими и другими литерами (включая знаки древних и
восточных систем письма). Тексты русского и латинского начертаний
набраны обыкновенным шрифтом. Рисунок курсива этого шрифта, в отличие
от прямых шрифтов, близок к рукописному.
Среди текстовых шрифтов, представленных в образцах, интересны
египетские в различных кеглях (от кегля 8 до крупных размеров). Эти
шрифты тогда часто применялись для набора оглавлений, предисловий,
газетных объявлений и малых типографских форм.
Титульные шрифты даны в 143 рисунках. Многие из них, как, напри¬
мер, английские (широкие и узкие), оттененные, этрусские, арабески,
готические, соответствуют рисунку русских шрифтов сороковых годов.
Хорошей нарезкой отличаются английские шрифты, которые представлены
также в новых вариантах. Кроме того, в образцы включены и шрифты,
характерные для рассматриваемого периода, например, узкие скелетные,
египетские, оттененные, с рассеченной засечкой и другие (ил. 111).
Надо указать, что образцы 1870 года отличаются строгостью как в
оформлении самого издания, так и в отборе шрифтов.
Более строго оформлены издания, выпущенные типографией Акаде¬
мии наук в шестидесятых — восьмидесятых годах. Типичный пример—
десятитомное академическое Собрание сочинений Г. Р. Державина, издан¬
ное типографией Академии наук с 1864 по 1883 год.
ГЛАВА 9
ШРИФТЫ
КОНЦА XIX—
НАЧАЛА XX ВЕКА
В конце XIX — начале XX века на графику словолитной продукции в
России так же, как и в западноевропейских странах, стали влиять два
важных фактора: объединение словолитных~заведений в крупные капитали¬
стические предприятия и развитие стиля «модерн» в искусстве.
По данным Н. М. Лисовского [122, с. 118), в Петербурге в 1900 году
количество типографий по сравнению с 1880 годом увеличилось больше
чем в два раза, тогда как словолитен, как и в 1878 году, оставалось всего
13. Это можно объяснить процессом слияния мелких словолитен в крупные
предприятия, а также ввозом русских шрифтов из-за границы.
В восьмидесятых и девяностых годах ведущую роль в развитии
издательского дела играли еще старые фирмы, из которых следует
отметить издательство И. И. Г л азу нова в Петербурге, имевшее свою слово¬
литню. Однако словолитня Глазунова не создавала оригинальных рисунков
шрифтов, а приобретала матрицы из других словолитен. Аналогичная
картина наблюдалась и в других издательствах, как, например, Риккера,
Девриена и даже Вольфа, которое после смерти его основателя (в
1883 году) в области шрифтов не создало ничего интересного. В восьмиде¬
сятых—девяностых годах в Петербурге вырастает крупное издательство
А. С. Суворина. Суворин завоевал в начале своей деятельности репутацию
либерального журналиста, но очень скоро превратился в преданного слугу
царской реакции.
В 1876 году Суворин выпускает газету «Новое время», которая, по
меткому выражению В. И. Ленина, «стала в России образцом продажных
газет»1 , а с 1878 года приступает к книгоиздательской деятельности.
Несмотря на то, что Суворин заводит свою словолитню только в 1890 году,
в его типографии при газете «Новое время» уже в начале восьмидесятых
годов имелся большой выбор шрифтов, орнаментов и политипажей, образцы
которых были собраны в объемистом фолианте, изданном в 1882 году [57].
Типография Суворина, как об этом сообщается в предисловии к образцам, в
1877 году впервые в России начала печатать газету со стереотипов на
ротационных машинах. Несмотря на усовершенствование печатания газеты,
рисунок газетного шрифта в типографии Суворина не был изменен. «Новое
время» набиралось по-прежнему узким обыкновенным шрифтом (боргесом)
№ 2, который не соответствовал требованиям новой техники печати. Узким
обыкновенным шрифтом набиралось даже первое в России издание по
истории книгопечатания Ф. И. Булгакова [101].
Невелик в образцах Суворина и выбор шрифтов для книжных изданий.
Так, роскошно по тому времени оформленные, со многими гравюрами
издания «История Петра Великого» (1882) и «История Екатерины II» (1885)
А. Г. Брикнера набраны обыкновенным корпусом, близким по характеру к
лемановским образцам. Узкими обыкновенными шрифтами воспроизводи¬
лись также выпуски «Дешевой библиотеки». Даже басни Крылова, выпущен¬
ные в 1891 году в «Дешевой библиотеке», набраны узким обыкновенным
корпусом. Титульные шрифты повторяют уже ранее рассмотренные нами
рисунки в образцах Вольфа 1874 года; в различных размерах представлен
вариант эльзевира—так называемого монашеского вида. Этот шрифт
использовался в изданиях Суворина для заглавий, титулов, обложек.
Ввоз словолитной продукции из-за границы приводил к тому, что
большинство издателей этого времени (впоследствии и самый крупный из
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
164
Ил. 112. Титульный лист кни¬
ги М. Горького «Дружки». М.:
изд. И. Д. Сытина, 1901.
Издания Сытина могут слу¬
жить примером упадка искус¬
ства шрифтового оформле¬
ния книги, характерного для
конца XIX — начала XX века.
Титулы многих изданий, на¬
пример книги М. Горького
«Дружки», оформлены рек¬
ламным, в стиле «модерн»,
шрифтом конкордия.
них — И. Д. Сытин) при своих типографиях почти не создавали оригинальных
рисунков шрифтов.
Издания Сытина в той же мере, как и других перечисленных
издательств, могут служить примером упадка искусства шрифтового офор¬
мления книги, характерного для конца XIX—начала XX века. Массовые
книжки, выпускавшиеся издательством «Посредник» в типографии Сытина
(рассказы Л. Толстого, М. Горького, Н. Лескова), самое популярное учебное
пособие Сытина — «Букварь» В. П. Вахтерова (1896), а также и лубочные
издания набирались обыкновенными шрифтами. Что же касается внешнего
шрифтового оформления изданий, то, например, на обложке рассказа
М. Горького «Дружки» (1901) мы видим рекламный, в стиле «модерн»,
шрифт конкордия (ил. 112). Такой подбор шрифтов далеко не случаен, так
как те же тенденции повторяются на обложках или титулах, шрифты
которых выполнены от руки. Не избежало этого и роскошно оформленное
трехтомное подарочное издание «Войны и мира» Л. Н. Толстого, выпущен¬
ное Сытиным в 1912 году в большом формате и в кожаном переплете с
иллюстрациями А. П. Апсита. В словолитне Лемана был изготовлен для
этого издания специальный шрифт—корпус обыкновенной гарнитуры № 9 с
неудачной стилизацией отдельных букв («к», «ж», «ц», «щ», «з», «э») по
образцу шрифта газеты «Современная летопись».
ГЛАВА 9. ШРИФТЫ КОНЦА XIX—НАЧАЛА XX ВЕКА
165
Ил. 113. Титульный лист кни
ги Н. Н. Каразина «Мои сказ¬
ки». Спб.: изд. А. Ф. Деври-
ена, 1895.
На изменение рисунков ти¬
пографских шрифтов конца
XIX — начала XX века оказа¬
ли влияние не столько техни¬
ческие усовершенствования в
полиграфической промыш¬
ленности, сколько изобрази¬
тельное искусство того
времени.
Не отличались оригинальным выбором шрифтов и книги известного
издателя А. Ф. Маркса, а также прогрессивные, демократические издания
Ф. Павленкова, А. Я. Панафидиной и других издателей. Однородные по
типу текстовые шрифты можно обнаружить в образцах издательства
Р. Голике (без даты). Эти шрифты, как указано в образцах, приобретались
из словолитен Лемана, Вольфа, Маркса и Паскевича.
Отсутствие вкуса в шрифтовом оформлении наблюдается даже в тех
издательствах, которые старались выпускать добротные в полиграфиче¬
ском отношении издания. Об этом красноречиво говорят вычурные шрифты
в книгах для детей, выпущенных издательством Девриена в девяностых
годах (ил. 113).
На изменение рисунков типографских шрифтов в России на грани XIX
и XX веков оказали влияние не столько технические усовершенствования в
ШИЦГА/1 А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
166
Ил. 114. Шрифты стиля «мо¬
дерн» начала XX века.
полиграфической промышленности (машинизация словолитного процесса,
новые способы печати)106, сколько изобразительное искусство того времени.
В форме шрифта были нарушены классические традиции прошлого.
Привнесение в шрифт декоративных элементов, часто безвкусных орнамен¬
тальных мотивов способствовало появлению множества неудобочитаемых
образцов. Нарушение классической схемы в построении рисунков шрифта
можно заметить уже в таких ранее упоминавшихся формах эльзевировского
типа, как ренессанс, этьен, конкордия и другие. В самом конце XIX и в
начале XX века эти шрифты пополняются новыми видами.
В годы реакции, особенно после революции 1905 года, в России
широко распространяется стиль «модерн».
Образцы шрифтов, орнаментов и политипажей крупнейших словолит¬
ных заведений Лемана и Бертгольда начала XX века отражают веяния
«нового» искусства. Среди образцов этих словолитен можно отметить
витиеватые орнаменты, декадентские линейки, различным образом утол¬
щенные, текучие формы углов и т. п. Среди украшений, применявшихся на
обложках и титулах, большую популярность приобрели стилизованные
цветы с текучей сердцевидной формой листьев, например, стилизованные
«цикламены», «орхидеи», «водяные белые лилии» и т. п.
В журнале «Печатное искусство» (1901—1903) некоторые авторы,
пропагандируя в своих статьях новые направления в наборе, призывали к
более широкому применению искусственных орнаментальных принципов,
выступали против классических канонов набора, правильного взаимоотно¬
шения между шрифтом и орнаментом. Рисунок при этом отождествлялся с
орнаментом. «Шрифт, как и орнамент,— писали они,— служит украшением
на плоскости» [229, с. 121].
В новых шрифтах последовательно нарушается классическая схема
построения: средняя линия в буквах «н», «е» расположена значительно
выше или ниже оптической середины, вместо правильных округлостей в
буквах применены ломаные линии и т. д. (ил. 114). Отмеченные особенности
в графике шрифта стиля «модерн» обнаруживаются как в гротесковых
ГЛАВА 9. ШРИФТЫ КОНЦА XIX —НАЧАЛА XX ВЕКА
167
образцах — зецессион, изис, озирис, модерн, так и в измененных эльзевиров-
ских.
Стиль «модерн» особенно ярко отражен в рекламных шрифтах, среди
которых нужно отметить шрифт герольд, выпущенный словолитней Берт-
гольда (в латинском начертании) в 1901 году.
Мы не останавливаемся на рассмотрении множества усложненно-
декоративных шрифтов, стилизованных под готику, церковнославянский
полуустав или имитирующих каллиграфические почерки, манеру кисти, и
шрифтов, распространенных в акцидентном наборе (например, слава,
боливия, севилла, флора, каллиграфия, карола, а также цветные, узорча¬
тые, косые). В них вносились различные украшающие элементы, которые
делали шрифт прежде всего неудобочитаемым.
Но наряду с посредственными создавались и хорошие по качеству
образцы шрифтов.
В конце восьмидесятых—девяностых годах появляются некоторые
новые рисунки шрифтов для набора художественных произведений. Они
представляют интерес, так как отдельные из них применяются и в
настоящее время.
При рассмотрении этих шрифтов в хронологической последовательно¬
сти надо прежде всего отметить книжный эльзевир; он появился в
словолитне Лемана в конце восьмидесятых годов и широко использовался в
изданиях художественной литературы девяностых годов. Из них следует
выделить выпущенные в 1891 году типографией Кушнерева Сочинения
М. Ю. Лермонтова с рисунками крупнейших художников (М. А. Врубеля,
И. К. Айвазовского, А. М. и В. М. Васнецовых, И. Е. Репина, В. А. Серова и
других), а также книгу А. В. Звенигородского «Византийские эмали» (1898) и
другие.
Текстовой шрифт этого рисунка под названием «медиеваль», а в
крупных размерах — антик заслуженно пользовался успехом в одной из
лучших типографий Петербурга — Экспедиции заготовления государствен¬
ных бумаг. Примером удачного использования этого шрифта (во внутреннем
и внешнем оформлении книги) служит одно из роскошно оформленных
изданий конца XIX — начала XX века «Великокняжеская и царская охота на
Руси», вышедшее в 4 томах в типографии Экспедиции (1896—1911)107.
Книжный эльзевир по начертанию и асимметричному решению утолще¬
ний в круглых частях букв в некоторой мере сходен с классическими
образцами XVII века. Отличается он от них более тонкими штрихами и
засечками. Такая модификация в книжном эльзевире была, очевидно,
навеяна обыкновенными шрифтами, в то время весьма распространенными.
Выделяются в этом шрифте буква «к» и производная от нее «ж», у которых
нижнее правое окончание «хвостов» удлиняется за линию строки. Рисунок
этого шрифта значительно уступает оригинальному классическому образцу.
Однако из шрифтов рассматриваемого периода книжный эльзевир можно
считать лучшим.
Наряду с книжным эльзевиром в конце девяностых годов широко
применяется для набора художественных изданий шрифт оригинального
рисунка — так называемый книжный медиеваль, или, как он значится в
образцах Лемана, гарнитура № 15108. Нарезан этот шрифт в словолитне
Лемана в 1898 году.
В графическую основу книжного медиеваля, несомненно, входит
рисунок тонкого египетского шрифта. Отличается он от египетского тре¬
угольными засечками, характерными для шрифтов старого стиля. Книжный
медиеваль представляется значительно менее удобочитаемым, чем книж¬
ный эльзевир. Впоследствии медиеваль стали применять в иллюстрирован-
ШИЦГА/1 А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
168
Ил. 115. Шрифт латинский
словолитного заведения Берт
гольда (вверху), шрифт ре¬
ната словолитного заведения
Лемана (внизу).
ных художественных изданиях, печатавшихся способом глубокой печати.
В 1895 году в России по инициативе первой школы печатного дела
была организована Всероссийская выставка печатного дела. На этой
выставке, имеющей, несомненно, историческое значение, были розданы
награды, дипломы и медали за хороший выпуск полиграфической продукции
и хорошее исполнение пунсонов. Никто, однако, не был награжден за
создание типографского шрифта оригинального рисунка.
Эта выставка, несомненно, способствовала возникновению в России
новых словолитен. Если до конца XIX века словолитное заведение Лемана
работало почти без конкурентов, то в конце XIX века возникло и другое
крупное словолитное предприятие — фирма «Бертгольд и К°».
Словолитное заведение Бертгольда было организовано в Петербурге в
1894 году как филиал берлинской фирмы. В 1899 году фирма Бертгольда
приобрела одну из петербургских словолитен (словолитню Росса), а в
1912 году—значительное словолитное заведение Флинша. Еще в конце
века эта фирма стала серьезным конкурентом для Лемана. Два конкуриру¬
ющих крупных капиталистических предприятия — Лемана и Бертгольда—с
конца XIX века и до революции 1917 года определяли развитие графики
русских типографских шрифтов.
Интересный случай из истории конкуренции этих двух фирм относится
к 1901 году, когда словолитни Лемана и Бертгольда в одно и то же время
выпустили варианты шрифта старого стиля. В образцах Лемана такой
шрифт назван рената, а в образцах Бертгольда—латинский. Эти шрифты,
построенные на основе образцов эпохи Возрождения, заслуживают особого
рассмотрения, так как рисунок латинского шрифта под названием литера¬
турная гарнитура в настоящее время один из самых распространенных.
Шрифт рената словолитни Лемана рекламировался в 1901 году в
журнале «Печатное искусство», который выпускал сам Леман с 1901 по
1903 год. Этот журнал и был впервые набран ренатой. Шрифт рената
создан на основе образцов латинской группы. В отличие от книжного
эльзевира, в рисунках шрифтов латинского типа сохранены особенности
антиквы середины XVIII века, где контраст штрихов в круглых буквах
построен более равномерно, то есть менее асимметрично. В русском
начертании шрифт рената отличается различной пропорцией ширины букв.
Латинский шрифт фирмы Бертгольда строгостью своего построения
значительно превзошел лемановскую ренату, хотя на первый взгляд у обоих
шрифтов много общих черт (ил. 115).
Начертание рисунка латинского шрифта, нарезанное художником
П. Шнором, появилось у Бертгольда в Берлине в 1899 году, русское
начертание было создано в 1901 году. Рисунок латинского шрифта отлича¬
ется от ренаты несколько более усиленным контрастом в штрихах и более
строгой конфигурацией отдельных букв, например, строчной «ф». Хотя
латинский шрифт (Литературная гарнитура) в настоящее время широко
применяется, он уступает по рисунку новым вариантам шрифтов, созданным
ГЛАВА 9. ШРИФТЫ КОНЦА XIX —НАЧАЛА XX ВЕКА
169
в последние десятилетия, которые более близки образцам эпохи Возрожде¬
ния— гарамону, бембо и другим [300].
Появление рисунков шрифтов типа эпохи Возрождения (ренаты и
латинского) улучшило шрифтовое оформление предреволюционной русской
книги.
Из многих рисунков шрифтов, представленных в образцах словолитен
Лемана и Бертгольда начала XX века, следует выделить еще отдельные
гарнитуры текстовых и титульных шрифтов, которые получили распростра¬
нение в наших типографиях после Октябрьской революции.
К текстовым гарнитурам надо прежде всего отнести обыкновенные.
Рисунков обыкновенных шрифтов было много. Отличались они не столько
начертанием, сколько плотностью. В образцах Лемана (около 1902 года)
обыкновенные значились под № 2, 4, 5, 6, 8, 9, 10, 11, 13, 14, 19. Из
бертгольдовских обыкновенных шрифтов выделяется широкий вариант
№ 23.
Ил. 116. Титульный лист кни¬
ги В. И. Ленина «Развитие ка¬
питализма в России». Спб.,
1899.
Из многих рисунков шрифтов,
представленных в образцах
словолитен Лемана и Берт¬
гольда начала XX века, сле¬
дует выделить рисунки обык¬
новенных шрифтов, которые
получили распространение в
типографиях и после Октя¬
брьской революции.
Обыкновенными шрифтами
лемановского образца, в ос¬
новном плотными начертани¬
ями, набирался, как правило,
текст политических изданий
конца XIX — начала XX века,
в том числе произведения
В. И. Ленина.
ШИЦГА/1 А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
170
Ил. 117. Шрифты типа гро¬
теск словолитного заведения
Бертгольда: акциденц гротеск
(вверху), жирный гротеск (в
середине), гермес гротеск
словолитни Ланге (внизу).
аб в г д ежз и к л м н о п рсту
АБВГДЕЖЗИНЛМН
абвгдежзи клмн
АБВГДЕЖЗ ИНЛ
абвгдежзикл мн опрсту
АБВГДЕЖЗИКЛМНОПР
Обыкновенными шрифтами лемановского образца, в основном плотны¬
ми начертаниями № 2 или 5, набирался, как правило, текст политических
изданий конца XIX — начала XX века, в том числе произведения В. И. Ленина.
Интересно отметить, что первое издание книги «Развитие капитализма в
России», вышедшее в Петербурге в 1899 году (ил. 116), было набрано
гарнитурой № 2, то есть тем же плотным шрифтом, что и первый том
«Капитала» Карла Маркса, выпущенный в 1872 году109. Гарнитурами № 2 и 5
воспроизводилась также большая часть марксистских изданий, вышедших в
конце XIX — начале XX века в Женеве, в частности «Манифест Коммунисти¬
ческой партии», отпечатанный в Вольной русской типографии в 1882 году.
Среди революционных изданий рассматриваемого периода по шрифто¬
вому оформлению отличаются листовки, которые набирали различными
гарнитурами. Из них, например, листовки: «К обществу» — Союза борьбы за
освобождение рабочего класса, отпечатанная в марте 1903 года в Петер¬
бурге, набрана шрифтом эльзевир; «К учащейся молодежи» — Московского
комитета РСДРП, отпечатанная в октябре 1904 года, набрана обыкновенной
гарнитурой № 5; «В бой за свободу» — РСДРП, выпущенная в 1905 году,
оформлена шрифтом рената; «Всеобщая забастовка» — Московского коми¬
тета РСДРП (1905) набрана шрифтом медиеваль. Были случаи, когда текст
одной и той же листовки, видимо, в связи с отсутствием в типографии
полного комплекта определенного рисунка шрифта воспроизводили разными
гарнитурами 11°.
Из титульных шрифтов упомянутых словолитен, получивших распро¬
странение после Октябрьской революции, следует выделить группу гроте¬
сков.
Широкий гротеск (рубленый) и газетный древний черный (дубовый)
значились уже в образцах Лемана в 1874 году. В образцах 1902 года мы
находим большую часть гротесков, применяющихся в настоящее время. К
ним относятся, кроме отмеченных, узкий древний, древний черный, древний
черный курсив, полужирный книжный. В словолитне Бертгольда многие из
указанных видов гротесков были улучшены: широкий гротеск получил
название акциденц гротеск, газетный черный — жирный гротеск, узкий
древний — полужирный узкий гротеск. Кроме того, у Бертгольда был
нарезан рояль гротеск—светлое начертание акциденц гротеска.
Следует упомянуть шрифт гермес гротеск, заимствованный петербург¬
ской словолитней Ланге у Вельмера в Берлине. «Чернота» гермеса гротеска
не согласована с пропорциями букв этого шрифта. Кроме того, в начертани-
ГЛАВА 9. ШРИФТЫ КОНЦА XIX —НАЧАЛА XX ВЕКА
171
ях некоторых букв гермеса гротеска, например «а», «е», «з», обнаружива¬
ются отдельные элементы, характерные для некоторых шрифтов типа
«модерн» (ил. 117).
Развитие русской книжной графики в начале XX века было связано с
деятельностью группы видных художников: А. Н. Бенуа, М. В. Добужинско-
го, Е. Е. Лансере, К. А. Сомова, И. Я. Билибина, Н. К. Рериха и других,
объединившихся вокруг журнала «Мир искусства» (издавался с, 1899 по
1904 год). Художники круга «Мира искусства» объявили борьбу за новое
отношение к красоте в искусстве. Характерная черта их творчества
заключалась в том, что в их книжной графике усилились элементы
декоративности.
Поиски новых рисунков русского шрифта реализуются в рисованных
шрифтах Е. Е. Лансере, А. Н. Лео, И. Я. Билибина, а несколько позднее — в
работах В. Д. Замирайло, Д. И. Митрохина, Г. И. Нарбута, С. В. Чехонина.
Не только книжная графика, но и словолитная продукция начала
XX века испытывают влияние художников из круга «Мира искусства».
Началось это с того, что с 1899 года журнал стали набирать шрифтом
цицеро классического рисунка Фирмена Дидо начала XIX века, который был
отлит с матриц, сохранившихся в типографии Академии наук111. Этот шрифт
мы встречаем даже в изданиях 1916 года. Так, им набрано издание «Хаджи
Мурата» Л. Н. Толстого с рисунками Е. Е. Лансере.
Кроме матриц шрифта Фирмена Дидо, как отмечается в статье «О
шрифтах Бодони» [218, с. 36], в Сенатской типографии имелись пунсоны
шрифта русского начертания Дж. Бодони. В качестве примера приводится
«Русская геральдика» Б. Лукомского и Н. Типольта (ил. 118). Как удалось
установить, шрифт «Геральдики» (кегль 16) по рисунку воспроизводит
шрифт не Бодони, а Дидо, только старого рисунка—из «Стихотворения
Анакреона» (1794), матрицы которого, видимо, сохранились в типографии
сената. Русский шрифт Бодони в изданиях России, по всей вероятности, не
был применен.
Матрицы шрифта Фирмена Дидо сохранились в типографии Академии
наук до советского времени. Этим шрифтом, в частности, набрана книга
«Издания гражданской печати времен императрицы Елизаветы (1741 —
1761)», выпущенная издательством АН СССР в 1935 году.
Появление отмеченного рисунка шрифта в начале XX века, очевидно,
способствовало созданию оригинальных русских шрифтов при содействии
издательств Голике и Вильборга, Брокгауза и Ефрона, Академии наук,
Экспедиции заготовления государственных бумаг.
В книге, посвященной истории типографии Академии наук, указывает-
Ил. 118. Текст, набранный
шрифтом Дидо, из «Стихотво¬
рения Анакреона» (фрагмент
страницы из книги Б. Луком¬
ского и Н. Типольта «Русская
геральдика». Пг., 1915).
ШИЦГА/1 А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
172
Ил. 119. Построение отдель¬
ных букв елизаветинского
шрифта словолитного заве¬
дения Лемана. Спб., 1904—
1907.
ся, что с 1 марта 1903 года заведующим типографией избран академик
С. Ф. Ольденбург. По его инициативе был изготовлен особый, так называ¬
емый академический шрифт, который получил широкое распространение не
только в русских, но и в многочисленных зарубежных изданиях; восстанов¬
лен старинный елизаветинский шрифт ревильон [314, с. 73]. Отметим, что
уже в образцах словолитни Лемана 1902 года появились шрифты, связан¬
ные по рисунку со шрифтами XVIII века. Один из них, называемый
петровским, широко применялся для набора художественных и научных
изданий, в частности, в московской типографии Левенсона. Этот шрифт
представляет собой модернизацию книжного эльзевира, в котором большин¬
ство букв видоизменено на основе начертаний шрифта «Геометрии» (1708).
Другой оригинальный русский шрифт под названием «елизаветинский»
появился сначала в кегле 12 в издании А. Бенуа «Русская школа живопи¬
си», выпущенном издательством «Голике и Вильборг» в 1904 году (ил. 119).
«Это роскошное издание,— сообщалось в первом номере ,,Мира искусства'4
за 1904 год,— свидетельствует о громадном успехе, достигнутом за пос¬
ледние годы в области графического искусства. Шрифт, бумага и
т. д. ...выполнены с таким совершенством, достичь которого в России
нельзя было и думать несколько лет тому назад». В кегле 10 елизаветин¬
ский шрифт встречается в Собрании сочинений А. С. Пушкина, которое
начало выходить под редакцией С. А. Венгерова в издательстве Брокгауза
и Ефрона в 1907 году. В предисловии к этому изданию говорится, что
«...общему впечатлению стильности издания мы думали помочь и тем, что
издание печатается особо заказанным шрифтом пушкинского времени».
Новым шрифтом набирался также журнал «Старые годы», первый номер
которого увидел свет в 1907 году. Елизаветинским цицеро набрана, в
частности, «История русского искусства» Игоря Грабаря, вышедшая в
Москве в издательстве Кнебеля в 1909 году.
Рисунок елизаветинского шрифта по своему характеру сходен со
шрифтом, которым набирался журнал «Мир искусства». Различие между
ними вызвано тем, что новый шрифт был, очевидно, построен на графиче¬
ской основе обыкновенного варианта словолитни Ревильона начала 1840-х
годов. В графическую основу этого шрифта были привнесены, таким
образом, особенности русского шрифта первой половины XIX века. Назва¬
ние «елизаветинский» новый шрифт получил, очевидно, на том основании,
что начертания отдельных букв, например «э», «з», «ц», «щ», имеют
сходство со шрифтом типографии Академии наук середины XVIII века. В
первом своем варианте буквы «ъ» и «ять» в елизаветинском шрифте, по
образцу шрифтов XVIII века, возвышались над строкой. Впоследствии эти
буквы были видоизменены и получили современное начертание. Елизаве¬
тинский шрифт до настоящего времени широко используется при наборе
художественных изданий (ил. 120).
ГЛАВА 9. ШРИФТЫ КОНЦА XIX —НАЧАЛА XX ВЕКА
173
Ил. 120. Один из первых
примеров использования ели¬
заветинского шрифта (стра¬
ница из журнала «Мир искус¬
ства». Спб., 1904, № 1/2).
Оригинальный шрифт под на¬
званием «елизаветинский»
появился сначала в кегле 12
в издании А. Бенуа «Русская
школа живописи», выпущен¬
ном издательством «Голике и
Вильборг» в 1904 году. В кег¬
ле 10 елизаветинский шрифт
встречается в Собрании со¬
чинений А. С. Пушкина, кото¬
рое выходит в издательстве
Брокгауза и Ефрона в 1907 г
Рисунок елизаветинского
шрифта сходен со шрифтом,
которым набирался журнал
«Мир искусства». Название
«елизаветинский» шрифт по¬
лучил на том основании, что
начертания отдельных букв
имеют сходство со шрифтом
типографии Академии наук
середины XVIII века.
Оригинал рисунка елизаветинского шрифта, по всей вероятности,
специально разрабатывался издательством «Голике и Вильборг» по иници¬
ативе А. Бенуа112. В своих графических работах Бенуа сам шрифты не
рисовал113, но искусство шрифта было для него далеко не безразлично. Он
рассматривал всякое изображение в книге в тесной связи с общей ее
композицией (с форматом, шрифтом, иллюстрациями и декоративными
элементами), с качеством бумаги, переплетных материалов и т. п. «Книга,—
пишет Бенуа,— может быть прекрасной без единого украшения, и, наоборот,
все украшения не приведут ни к чему, если будут забыты эти основные
требования» [168, с. 45]. В 1904 году, помимо издания «Русской школы
живописи», вышедшего в художественном оформлении Е. Е. Лансере, Бенуа
выпустил «Азбуку в картинах». Рисунок рисованного шрифта во внешнем
оформлении и в тексте «Азбуки» повторяет рисунок шрифта Фирмена Дидо,
которым набран журнал «Мир искусства» (ил. 121).
В рисунке елизаветинского шрифта изменения против шрифта Дидо
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
174
Ил. 121. Страница из книги:
Бенуа А. Азбука в картинах.
Спб., 1904.
Рисунок рисованного шрифта
во внешнем оформлении и в
тексте «Азбуки в картинах»
А. Бенуа повторяет рисунок
шрифта Фирмена Дидо, кото¬
рым набран журнал «Мир ис¬
кусства».
В рисунке елизаветинского
шрифта изменения в рисунок
шрифта Дидо внесены, види¬
мо, по инициативе Бенуа, ко¬
торый считал рисунок шрифта
Дидо недостаточно современ¬
ным и малоудобочитаемым.
сделаны, видимо, по инициативе Бенуа, который считал рисунок шрифта
Дидо недостаточно современным и малоудобочитаемым114.
Кто же из художников делал оригинал рисунка елизаветинского
шрифта? Можно предположить, что таким художником мог быть или
Е. Е. Лансере, который часто оформлял издания А. Н. Бенуа, или же
А. Н. Лео. Последний в начале века долгое время заведовал художествен¬
ной частью издательства «Голике и Вильборг» 115.
Конкурирующие фирмы Лемана и Бертгольда на всем протяжении
своего существования старались «перещеголять» друг друга качеством
своей продукции. Еще в начале века в соревновании ренаты и латинского
шрифта победил бертгольдовский латинский. В ответ на бертгольдовскую
коринну Леман выпустил шрифты пальмиру и романовский. Лемановский
елизаветинский должен был, естественно, получить отклик на предприятии
Бертгольда.
Как уже ранее отмечалось, по заказу, видимо, Академии наук
Бертгольд изготовил шрифт, который должен был отражать графические
особенности русского гражданского шрифта XVIII века. Это — современный
академический шрифт (ил. 122).
Впервые этот шрифт встречается в образцах Бертгольда в 1910 году,
в более ранних изданиях мы не смогли его обнаружить. У Бертгольда еще в
1905 году в Берлине был нарезан популярный в то время рисунок шрифта
ГЛАВА 9. ШРИФТЫ КОНЦА XIX —НАЧАЛА XX ВЕКА
Ил. 122. Академический
шрифт словолитного заведе¬
ния Бертгольда [ок. 1910 го¬
да].
типа малоконтрастной антиквы под названием «сорбонна», который пред¬
ставлял собой модернизацию рисунка шрифта челтенхэм116.
На основе рисунка шрифта Сорбонны и русских шрифтов XVIII века и
был создан академический шрифт.
В графике академического шрифта специфические русские буквы «д»,
«ж», «з», «к», «л», «р», «у», «ц», «щ» переработаны на основе гражданского
шрифта, утвержденного Петром I в 1710 году, и шрифтов типографии
Академии наук середины XVIII века. Построение перечисленных букв
хорошо сочетается с общим характером академического шрифта. Он в
целом по художественным качествам превосходит сорбонну латинского
начертания и шрифт Россия словолитни Кребса, в котором специфиче¬
ские русские буквы незначительно отличались от шрифта челтенхэм
латинского начертания.
Из-за малого контраста в штрихах академический шрифт по своим
качествам уступает елизаветинскому. Однако он оригинален своеобразным
начертанием букв. Следует отметить преимущество академического шриф¬
та перед елизаветинским при печатании многотиражных изданий. Кроме
варианта академического шрифта, в словолитне Бертгольда был нарезан
аналогичный рисунок шрифта исторического академического, который
главным образом отличался от основного варианта высокими строчными
буквами «ъ», «ь», «ы», «ять», а для акцидентного набора — также прописной
каллиграфический курсив, так называемый циркуляр академический.
В образцах Бертгольда рисунок академического шрифта сопровожда¬
ется наборными, так называемыми академическими инициалами. Выполне¬
ны они на фоне плоскостного штрихового растительного орнамента в
манере «Мира искусства». По характеру их выполнения есть основание
предположить, что инициалы сделаны по рисунку Лео, поэтому становится
вероятным, что и рисунок академического шрифта мог быть выполнен этим
же художником117.
Из новых шрифтов предреволюционного времени, воспроизводивших
старые рисунки, следует отметить шрифты, появившиеся в 1907 году.
Одним из них была набрана «Сказка о Золотом Петушке» А. С. Пушкина,
выпущенная типографией Экспедиции (ил. 123). Рисунок этого шрифта
представляет собой почти точную копию круглого цицеро на миттель
типографии Московского университета конца XVIII века. Однако по букве
«ж» видно, что шрифт был отлит в начале XIX века в Императорской
типографии Петербурга.
Поскольку этот шрифт редко встречается в изданиях Экспедиции,
следует предполагать, что он не был заново нарезан, а так же, как шрифт
Дидо, был отлит с сохранившихся матриц. (Рисунок этого шрифта значится в
образцах типографии Экспедиции (1907) за № 1037.) Несколько архаичный
рисунок шрифта хорошо сочетается с оформлением сказки А. С. Пушкина,
выполненным И. Я. Билибиным.
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
176
В начале нашего века за рубежом созданию новых рисунков шрифтов
способствовало широкое внедрение в практику типографии машинного
набора (линотипа, монотипа), для которого нужно было изготовить большое
количество матриц различных шрифтов. В России же, поскольку машинный
набор до Октябрьской революции применяется ограниченно (главным
образом, в газетных типографиях), техника машинного набора не явилась
стимулом для появления рисунков шрифтов. На строкоотливных машинах
(линотипе, типографе) и впоследствии на буквоотливных (монотипе) исполь¬
зовались в основном шрифты типа обыкновенного или ренаты в ограничен¬
ном ассортименте кеглей (6, 8, 9, 10).
Появление в типографиях России шрифтов типа латинского, елизаве¬
тинского, академического сыграло определенную роль в улучшении офор¬
мления предреволюционной русской книги. В этом отношении из частных
типографий выделяется типография «Голике и Вильборг», из государствен¬
ных— типография Экспедиции заготовления государственных бумаг. Образ¬
цы шрифтов Экспедиции 1907 года по подбору и качеству материалов
лучшие для того времени [65]. Наборные обложки и титульные листы
изданий Экспедиции, выполненные на высоком уровне, почти всегда
печатались в две краски. Еще в 1912 году известный в России специалист
по наборному делу П. Коломнин отмечал, что в отношении набора титулов
«...только в одной школе Экспедиции заготовления государственных бумаг
дело обстоит хорошо» [204]. На фоне образцов конца XIX — начала XX века
оформление изданий, выпущенных типографией Экспедиции, безусловно,
заслуживает внимания.
Ил. 123. Страница книги:
Пушкин А. С. Сказка о 3с
лотом Петушке. Спб.: тип.
Экспедиции заготовления го¬
сударственных бумаг, 1907.
ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
ШРИФТЫ СССР
И СОВРЕМЕННАЯ ПРАКТИКА
ИХ ПРИМЕНЕНИЯ
В КНИГЕ, ГАЗЕТЕ, ЖУРНАЛЕ
ГЛАВА 10
СИСТЕМА
ПИСЬМА
И ШРИФТЫ СССР
ГЛАВА 11
СОВРЕМЕННАЯ
ПРАКТИКА
ПРИМЕНЕНИЯ
ШРИФТОВ
В КНИГЕ, ГАЗЕТЕ,
ЖУРНАЛЕ
ГЛАВА 10
СИСТЕМА
ПИСЬМА
И ШРИФТЫ СССР
Культурная революция в Советском Союзе, подготовленная завоевани¬
ями Великого Октября, открыла новую эру в развитии печати, которая
превратилась в могучее орудие борьбы против власти капитала, в один из
величайших исторических факторов борьбы за победу коммунизма.
Непреклонным законом Советской власти, закрепленным в Конститу¬
ции советского социалистического государства, явилось равноправие граж¬
дан, независимо от национальности и расы, во всех областях хозяйственной,
государственной, культурной и общественно-политической жизни страны.
Поэтому важнейшими задачами в области развития печати в первые
годы Советской власти были: упрощение существовавшей системы русской
орфографии и создание новых национальных алфавитов для многих
народов нашей страны, в том числе для народов, не имевших ранее своей
письменности.
Одним из самых первых декретов Советской власти, значительно
облегчившим ликвидацию безграмотности среди населения РСФСР, был
декрет о реформе русского правописания118.
Реформа 1917 года внесла изменения в состав русского алфавита и
правила орфографии. Она завершила упорядочение русского письма,
начатое еще в начале XVIII века Петром I и продолженное реформами
Академии наук в 1735, 1738 и 1758 годах. Реформой были исключены все
буквы, дублирующие друг друга: «ять», поскольку она совпадала по своему
значению с буквой «е», «фита» и «и» десятеричное, дублировавшие буквы
«ф» и «и» восьмеричное. Кроме того, твердый знак был сохранен только
для обозначения твердого произношения согласных перед йотированными
гласными. В отношении буквы «ё» в декрете имеется пункт, в котором
употребление ее признавалось желательным, но не обязательным119.
Реформа правописания, проведенная в 1917 году, а затем в 1918 году,
упростила русское письмо и тем самым существенно облегчила обучение
грамоте. В результате реформы русская система письма стала более
последовательно и правильно отражать современный живой литературный
язык.
Декрет о реформе русского правописания 1917 и 1918 годов в
значительной мере упростил следующее мероприятие Советской власти,
которое было определено декретом «О ликвидации безграмотности среди
населения РСФСР» от 26.ХП.1919 года. «Все население республики,—
говорится в этом декрете,— в возрасте от 8 до 50 лет, не умеющее читать
или писать, обязано обучаться грамоте на родном или русском языке» 120.
Для реализации этого декрета исключительно важное значение имела
разработка алфавитов для большинства народов СССР, особенно для тех,
которые не имели до Октября своей письменности. Благодаря усилиям
Коммунистической партии и Советского правительства это сложное и
трудное мероприятие было проведено в кратчайшие сроки.
Известно, что некоторые народы царской России, например украин¬
ский, грузинский, армянский, имели и свою письменность, но применение
нерусских систем письма часто преследовалось царским правительством. В
царское время не выпускались книги на языках коренного населения
Белоруссии, Туркмении, Таджикистана, Киргизии. Кроме того, более 40
национальностей, в том числе все народности Севера, говорящие на разных
языках, вообще не имели до Октябрьской революции своей письменности.
ГЛАВА 10. СИСТЕМА ПИСЬМА И ШРИФТЫ СССР
179
Необходимо было разработать алфавиты для разных ветвей (групп) языков
(не только индоевропейской, но и тюркской, иберийско-кавказской, финно-
угорской, монгольской и других).
Процесс перехода письменности на разные алфавиты в соответствии
со звуковым составом различных языков был проведен в СССР в течение
15 лет.
Работа эта началась в двадцатых годах. Однако первоначально
некоторые алфавиты народов СССР, например татарский, казахский,
тюркский, строились, как и в дореволюционное время, на арабской
графической основе. Но звуковой состав национальных языков народов
СССР не соответствовал буквенному составу арабского алфавита, * в
котором, например, отсутствуют гласные буквы. Рукописная форма арабско¬
го письма, кроме того, создавала трудности в технике набора, особенно
машинного. Поэтому с конца двадцатых — начала тридцатых годов большин¬
ство алфавитов народов СССР стали строить на латинской графической
основе. В 1936 году новый латинизированный алфавит был принят для
более чем 70 языков народов СССР, в частности для азербайджанского,
казахского, киргизского, туркменского, узбекского, татарского, молдавского,
таджикского, для языков народов Севера — мансийского, ненецкого, хан¬
тыйского, эвенского и многих других.
Однако латинизация алфавитов имела существенные недостатки,
которые заключались прежде всего в том, что латинский алфавит беднее
русского по своему составу (в нем отсутствуют буквы, обозначающие
шипящие и йотированные звуки, которые преобладают в большинстве
языков народов СССР).
Ил. 124. Комплект букв ал¬
фавитов народов СССР, по¬
строенных на русской графи¬
ческой основе.
В связи с недостатками лати¬
низации в конце тридцатых
годов большинство алфави¬
тов народностей СССР пере¬
водится с латинской на
русскую графическую основу.
При этом учитывался своеоб¬
разный звуковой состав каж¬
дого национального языка.
Были разработаны дополни¬
тельные к русскому алфави¬
ту буквы: с диакритическими
знаками, видоизмененные
старые или вновь созданные.
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
180
Ил. 125. Обложка книги
В. Ильина (Н. Ленина) «Госу¬
дарство и революция». Пг.:
Жизнь и знание, 1918.
В первые годы Советской
власти в оформлении книги
еще продолжали сказываться
дореволюционные традиции.
В шрифтовом оформлении,
выполненном типографским
набором, часто проявлялись
веяния стиля «модерн», а
в рисованных обложках и ти¬
тульных листах — традиции
художников круга «Мир ис¬
кусства».
В таком оформлении выходи¬
ли не только обычные бро¬
шюры, но и произведения
В. И. Ленина. В начале
1918 года вышло в свет ле¬
нинское произведение «Госу¬
дарство и революция».
Преимущества кириллического алфавита перед латинским отмечали и
зарубежные ученые. Так, выдающийся французский языковед Ж. Вандриес
писал: «Славянский алфавит — Кирилла и Мефодия — настоящий шедевр.
Как далеки от них алфавиты англосаксов и ирландцев. Эти последние
приложили много усилий в течение долгих столетий к тому, чтобы
приспособить латинский алфавит к своему языку, в полной мере это им не
удалось» [102, с. 246].
Латинизация письменности народов СССР, кроме того, создавала
разрыв между русским, украинским и белорусским алфавитами, построенны¬
ми на русской графической основе, с одной стороны, и алфавитами прочих
народов СССР — с другой Это также затрудняло общение между различными
народами СССР и усложняло обучение грамоте в национальных школах на
соответствующем национальном и русском языках.
ГЛАВА 10. СИСТЕМА ПИСЬМА И ШРИФТЫ СССР
181
Ил. 126. Титульный лист кни¬
ги Н. Ленина «О продоволь¬
ственном налоге». М.: ГИЗ,
1921.
В связи с недостатками латинизации в конце тридцатых годов
большинство алфавитов народностей СССР переводится с латинской на
русскую графическую основу. Этот перевод завершился накануне Великой
Отечественной войны. При этом учитывался своеобразный звуковой состав
каждого национального языка и письмо было приближено к живому
разговорному языку. Применительно к звуковому составу каждого языка
были разработаны дополнительные к русскому алфавиту буквы: с диакрити¬
ческими знаками, видоизмененные старые или вновь созданные (ил. 124).
Таким образом, в настоящее время большинство национальных алфа¬
витов СССР построено на русской графической основе. Латинскую графиче¬
скую основу имеют алфавиты народов Прибалтийских республик (Латвий¬
ской, Литовской и Эстонской ССР) и Карельской АССР; грузинский и
армянский национальные алфавиты организованы по собственной графиче¬
ской системе.
При изготовлении гарнитур шрифтов в СССР учитывается графиче¬
ское сходство ряда букв русской и латинской систем письма. Полный
комплект букв русской и латинской графики одного начертания в прописном
и строчном вариантах, предназначаемый для всех союзных республик и
зарубежных стран, включает сейчас примерно 430 знаков.
В настоящее время национальные республики Советского Союза
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
182
Ил. 127. Титульный лист кни¬
ги М. Горького «Ералаш и
другие рассказы». Пг.: Парус,
1918.
стараются приобретать матрицы большинства существующих гарнитур
шрифтов как на русской, так и на латинской графических основах.
Образование новых национальных систем письма оказало огромное
влияние на развитие не только литературных языков большинства народов,
населяющих Советский Союз, но и социалистической культуры и науки в
национальных республиках. Это выразилось прежде всего в росте выпуска
печатных изданий. Только в 1982 году, по данным Всесоюзной книжной
палаты, книги издавались в Советском Союзе на 110 языках народов
СССР, журналы и газеты — на 66 языках, в то время как в 1913 году книги
издавались всего на 49 языках, журналы — на 29 и газеты — на 24 языках
(включая языки зарубежных стран)121.
Одновременно с созданием новых систем письма в первые годы после
революции осваивалось шрифтовое хозяйство, оставшееся в наследство от
словолитных заведений дореволюционной России, велась работа над
новыми рисунками типографских шрифтов, однако на первых порах она
оказалась очень трудной.
ГЛАВА 10. СИСТЕМА ПИСЬМА И ШРИФТЫ СССР
183
Ил. 128. Титульный лист кни¬
ги В. В. Маяковского «Все со¬
чиненное Владимиром Ма¬
яковским (1909—1919)». Пг.,
1919.
В оформлении в стиле «мо¬
дерн» выходили часто и произ¬
ведения классиков художе¬
ственной литературы. Исклю¬
чение— произведения неко¬
торых современных писате¬
лей: «Ералаш и другие рас¬
сказы» Максима Горького,
«Все сочиненное Владимиром
Маяковским (1909—1919)»,
обложки которых для броско¬
сти набирались плакатными
шрифтами типа жирного гро¬
теска.
В первые годы Советской власти в оформлении книги еще продолжа¬
ли сказываться дореволюционные традиции. В шрифтовом оформлении,
выполненном типографским набором, часто были отражены веяния стиля
«модерн», а в рисованных обложках и титульных листах — традиции
художников круга «Мира искусства». В результате возникло очень харак¬
терное для этих лет противоречие между новым содержанием произведе¬
ния и прежним, существовавшим до 1917 года, оформлением.
В таком оформлении выпускались не только обычные брошюры, но и
произведения В. И. Ленина, сыгравшие важнейшую роль в становлении
Советской власти. В начале 1918 года, то есть вскоре после Октябрьской
революции, вышли в свет ленинские произведения «Государство и револю¬
ция» (ил. 125), «Доклад и заключительная речь на III Всеросийском съезде
советов рабочих и солдатских депутатов». Текст этих изданий набран
обыкновенным узким шрифтом, а обложки оформлены шрифтами стиля
«модерн».
Произведение В. И. Ленина «О продовольственном налоге», выпущен¬
ное Госиздатом стотысячным тиражом в 1921 году, набрано шрифтом
Рената кегля 12, обложка выполнена теми же шрифтами в стиле «модерн»,
что и предыдущие издания (ил. 126).
В аналогичном оформлении выходили произведения классиков худо¬
жественной литературы. Исключение — произведения некоторых современ¬
ных писателей: «Ералаш и другие рассказы» Максима Горького, «Все
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
184
Ил. 129. Титульный лист кни¬
ги К. Маркса и Ф. Энгельса
«Собрание сочинений». Т. 4.
М.: ГИЗ, 1920.
В октябре 1919 года В. И. Ле¬
нин направил гневное письмо
о плохом оформлении бро¬
шюры о III Интернационале.
Письмо В. И. Ленина сыграло
большую роль в повышении
качества редактирования и
оформления советской книги.
Впоследствии Собрание сочи¬
нений К. Маркса и Ф. Энгель¬
са (1920), выпущенное Госиз¬
датом, было набрано строги¬
ми шрифтами.
сочиненное Владимиром Маяковским (1909—1919)», обложки которых для
броскости набирались плакатными шрифтами типа жирного гротеска
(ил. 127, 128).
Несмотря на огромную занятость, В. И. Ленин, как известно, даже в
этот период обращает внимание на качество оформления книги Так, в
октябре 1919 года Владимир Ильич направляет гневное письмо заведующе¬
му Госиздатом в связи с плохим оформлением брошюры о III Интернациона¬
ле: «...объявляю строгий выговор за подобное издание и требую, чтобы
все члены коллегии Государственного издательства прочли настоящее мое
письмо и выработали серьезные меры гарантии, чтобы такое безобразие не
могло повторяться»122.
Письмо В. И. Ленина сыграло большую роль в повышении качества
редактирования и оформления советской книги. Впоследствии собрания
сочинений Н. В. Гоголя (1919), К. Маркса и Ф. Энгельса (1920), В. И. Ленина
(1923), выпущенные Госиздатом, были набраны строгими шрифтами
(ил. 129).
Однако традиция оформления изданий наборными шрифтами, из-за
отсутствия в типографиях высокохудожественных образцов шрифтов и
искусных мастеров, была потеряна уже в начале двадцатых годов.
ГЛАВА 10. СИСТЕМА ПИСЬМА И ШРИФТЫ СССР
185
Ил. 130. Обложка книги
В. И. Анисимова «Основы
книжного набора». Пг.: ГИЗ,
1922.
Внешние элементы книги на¬
чиная с середины двадцатых
годов чаще всего были рисо¬
ванными. Примером этому
может служить книга
В. И. Анисимова «Основы
книжного набора», выпущен¬
ная ГИЗом в 1922 году в
оформлении художника Лео.
Неудивительно поэтому, что внешние элементы книги начиная с середины
двадцатых годов чаще всего были рисованными. Примером этому может
служить книга В. И. Анисимова «Основы книжного набора», выпущенная
Госиздатом в 1922 году в оформлении художника Лео (ил. 130).
В рисованных элементах книги в первые годы после революции часто
преобладала стихия декоративной графики, характерная еще для круга
«Мира искусства».
Обращает на себя внимание оформление художником С. В. Чехониным
драматического произведения А. В. Луначарского «Фауст и город», вышед¬
шего в Петрограде в 1918 году. Книга эта набрана кеглем 12 Елизаветин¬
ской гарнитурой. Внешнее оформление данной книги виртуозно выполнено
рисованными шрифтами (прямыми и наклонными).
Из работ С. В. Чехонина, выпущенных в Госиздате в 1919 году,
выделяется оформление собраний сочинений М. Ю. Лермонтова,
А. Н. Островского, Н. А. Некрасова.
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
186
Снижению качества оформления советских изданий в период нэпа
способствовали частные издательства, например, «Пучина»,'«Мысль», «Сов¬
ременные проблемы» и некоторые другие, которые конкурировали друг с
другом в печатании современных западноевропейских и американских
переводных романов. Самым обильным в этом отношении оказался
1927 год, когда частные издательства выпустили большое количество
переводных романов с исключительно пестрым внешним оформлением.
Более строгим оформлением отличались издания Госиздата.
В конце двадцатых годов вся издательская деятельность перешла в
руки государства и советских общественных организаций. Наряду с Госизда¬
том появляется ряд других государственных, ведомственных, общественных
издательств (в том числе ГИХЛ, Гостехиздат, Госмедиздат, Сельхозгиз и
другие). В 1930 году большинство этих издательств сливается с Госиздатом,
который переименовывается в Объединение государственных изда¬
тельств— ОГИЗ. Одновременно широко развивается газетно-журнальная
сеть (центральная, республиканская, областная, районная).
Развитие издательской деятельности в СССР оказывает влияние на
рост типографского дела и улучшение шрифтового хозяйства.
К концу двадцатых годов многие рисунки типографских шрифтов,
оставленные в наследство дореволюционными словолитнями (главным
образом Бертгольда и Лемана), продолжали числиться в каталогах и
лежать мертвым грузом в наших наборных цехах. Рисунки большого числа
этих гарнитур отражали влияние зарубежных образцов. Огромное их
количество было обусловлено капиталистической конкуренцией. Многие
гарнитуры быстро выходили из,употребления из-за низкой удобочитаемости.
Первоочередная задача советской полиграфии сводилась к тому,
чтобы ограничить существовавший шрифтовой ассортимент. Первый этап на
этом пути — издание каталога шрифтов треста «Полиграф» в 1927 году. В
каталог все же было включено значительное количество антихудожествен¬
ных и неудобочитаемых шрифтов, что отрицательно влияло на оформление
печатных изданий двадцатых годов.
Очень небольшим был ассортимент шрифтовых матриц наборных
машин.
Поэтому следующим мероприятием по улучшению оформления наших
изданий явился стандарт гартовых шрифтов ОСТ 1337, разработанный
комиссией из полиграфистов, художников и окулистов при Полиграфкомби-
нате ВСНХ РСФСР и утвержденный Всесоюзным комитетом по стандартиза¬
ции в феврале 1930 года. Стандарт включал 31 начертание, 14 гарнитур
ручных шрифтов (главным образом словолитен Бертгольда и Лемана).
ОСТ 1337, несмотря на ограниченный ассортимент шрифтов, сыграл
для своего времени положительную роль: он разгрузил шрифтовое хозяй¬
ство от большого количества случайных и антихудожественных шрифтов,
повысил качество оформления советских печатных изданий и дал экономию
цветных металлов.
Отбор в Общесоюзный стандарт лучших из имеющихся типографских
шрифтов совпал со временем, когда в оформлении советской книги начало
сказываться влияние конструктивистского направления в искусстве, кото¬
рое возникло как реакция отдельных художников на эстетскую, зачастую
декоративную графику двадцатых годов.
Выступая против узоров и украшений, художники выдвинули теорию
«функционализма» и «техницизма» в оформлении книги. Началось это в
массовой политической книге, где броскость и плакатность в подаче
материала играли в конце двадцатых годов важную роль. Особенно это
было отмечено в работе 1-й бригады по оформлению массовой книги:
ГЛАВА 10. СИСТЕМА ПИСЬМА И ШРИФТЫ СССР
187
Ил. 131. Ауэрбах Ф. Физика
на войне (художник Н. Се¬
дельников). 1928. Обложка.
художников И. Кричевского, Э. Гутнова, Г. Гладышевой и других. Учитывая
главным образом производственно-технические требования книги и то, что
оформление должно отражать современную индустриальную культуру,
художники считали, что шрифт должен быть самым простым по рисунку —
наборным, а не рисованным, исходили не из симметричной, а динамичной
(асимметричной) композиции. Излюбленным рисунком шрифта становится
рубленый (так называемый гротеск). Самые простые геометрические фигу¬
ры— линейки, точки, треугольники и т. п. применялись вместо орнамента, а
рисованные иллюстрации часто заменялись фотографиями или фотомонта¬
жом (ил. 131).
Конструктивисты полемически игнорировали классическое наследие,
провозгласили гротеск чуть ли не единственной формой шрифта, которая
должна применяться в книге.
Следует вместе с тем признать, что в отдельных изданиях, особенно
массово-политической литературы, в оформлении которых необходима
броская подача материала, приемы конструктивистов сыграли положитель¬
ную роль.
Новый этап в развитии искусства оформления книги так же, как
литературы и изобразительного искусства, наступает в начале тридцатых
годов.
Основные направления культурной революции в СССР были намечены
в постановлении ЦК ВКП(б) «О перестройке литературно-художественных
организаций», принятом 23 апреля 1932 года. Реорганизация творческих
объединений в связи с этим постановлением способствовала консолидации
художественной интеллигенции на базе социалистического реализма. Искус-
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
188
Ил. 132. Титульный лист кни¬
ги А. С. Пушкина «Евгений
Онегин».
Переход к рисованным шриф¬
там вместо наборных во вне¬
шнем оформлении книги про¬
исходил постепенно. Созда¬
вались комбинированные
оригиналы, объединяющие
одновременно наборные и ри¬
сованные шрифты. В таком,
например, сочетании хорошо
выполнен Н. Кузьминым ти¬
тульный лист к «Евгению
Онегину» А. С. Пушкина.
Впервые в таком оформлении
книга вышла в издательстве
«Асас!егта» в 1933 году.
ство, вдохновляемое идеями социализма, должно было стать общенарод¬
ным.
Для книжных изданий это означало: тесная связь искусства оформле¬
ния книги с ее содержанием и назначением; использование классического
наследия; удобство пользования книгой, максимальная удобочитаемость.
Новые требования к оформлению книги относились и к рисункам
типографских шрифтов, которые в типографиях, к сожалению, имелись в
ограниченном ассортименте. Для набора текста применялись лишь 2—4 гар¬
нитуры (Латинская, Елизаветинская, Академическая, Обыкновенная), что
отрицательно сказалось на оформлении внешних элементов книги, для
которых необходим большой выбор шрифтов.
Чтобы улучшить оформление книги, издательства стали заказывать
художникам, чуть ли не в каждом отдельном случае, рисованные шрифты. В
начале тридцатых годов одним из первых начало выпускать в роскошном
оформлении сочинения классиков с использованием рисованных шрифтов
издательство «Асас!егта». При оформлении этих изданий молодые художни¬
ки прошли большую школу по изучению классического наследия. Новые
ГЛАВА 10. СИСТЕМА ПИСЬМА И ШРИФТЫ СССР
189
приемы оформления книги с середины тридцатых годов широко применяли
многие издательства, и в первую очередь выпускавшие художественную и
политическую литературу.
Переход к рисованным шрифтам вместо наборных во внешнем офор¬
млении книги происходил постепенно. Создавалось комбинированное офор¬
мление, объединяющее наборные и рисованные шрифты. В таком, напри¬
мер, сочетании хорошо выполнен Н. Кузьминым титульный лист к «Евгению
Онегину» Пушкина (ил. 132). Комбинированное внешнее оформление изда¬
ний характерно, в частности, для работ художников Н. В. Ильина, С. Б. Те-
лингатера, Н. А. Седельникова, Л. С. Хижинского.
Овладение мастерством рисованного шрифта привело к тому, что
внешние элементы книги не только в центральных издательствах, но и в
периферийных, за редким исключением, не набирались, а рисовались.
Но если внешние элементы книги отличались большим разнообразием,
то набор текста книжных изданий был однообразным: литературно¬
художественные издания и книги по искусству набирались, кроме Латин¬
ской гарнитуры, Елизаветинской и Академической, массовые политические,
учебные и другие издания — преимущественно Латинской гарнитурой.
Одновременно с упорядочением существующего в СССР шрифтового
хозяйства исключительно важной задачей было освоение выпуска наборных
машин. А для наборных машин необходимы шрифтовые матрицы, которые в
дореволюционное время импортировались из-за границы.
В 1932 году на Ленинградском заводе типографских машин была
создана первая советская строкоотливная трехмагазинная наборная маши¬
на типа Линотип. Наборные машины в СССР постоянно совершенствова¬
лись. В настоящее время, кроме основных марок строкоотливных наборных
машин, выпускаются буквоотливные, строкоотливные, крупнокегельные, а
также фотонаборные машины различных типов.
В дореволюционные годы шрифтовые матрицы, как правило, изготов¬
лялись в Германии. Поэтому после Октябрьской революции у нас не
оказалось специалистов по проектированию типографских шрифтов. Между
тем проектирование рисунков шрифтов для воспроизведения их в метал¬
ле— это специальная область художественного творчества. Овладение ею
требовало использования многовековых традиций, заложенных в России, как
известно, еще в середине XVI века. Эти традиции были продолжены у нас в
XVII—XIX веках, но, к сожалению, оказались забытыми в эпоху господства
монополистических фирм в конце XIX — начале XX века.
В результате до середины тридцатых годов в СССР не создавались
новые рисунки шрифтов. Необходимо было, во-первых, доукомплектовать
имеющиеся шрифты дополнительными знаками для алфавитов различных
национальностей, населяющих Советский Союз; во-вторых, проектировать
новые и значительно улучшить старые рисунки шрифтов для производства
линотипных матриц, которые ранее импортировались из зарубежных
стран.
В тридцатые годы СССР отказался от импорта линотипных матриц,
что было важным этапом в создании и развитии новых рисунков
шрифта.
Одна из первых новых гарнитур в СССР для набора периодических
изданий была разработана в 1936 году в Научно-исследовательском инсти¬
туте Наркомместпрома РСФСР (под руководством М. И. Щелкунова и при
участии Н. К Кудряшева) на основе изучения шрифтов США, так называ¬
емой группы «леджибилити тайпс» (легкочитаемые шрифты). Однако
линотипные матрицы нового шрифта из-за выявленных недостатков вскоре
были сняты с производства [265]123.
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
190
Планомерное проектирование рисунков типографских шрифтов нача¬
лось с 1938 года в Научно-исследовательском институте полиграфической
промышленности ОГИЗа, где впервые была создана лаборатория шрифта.
Перед лабораторией стояла задача подготовить кадры художников набор¬
ного шрифта и разработать теоретические основы проектирования рисунков
типографских шрифтов. В решении этой ответственной задачи участвовали
известный книговед М. И. Щелкунов, руководитель лаборатории шрифта
НИИ ОГИЗа Ф. Ш. Тагиров, психолог профессор В. А. Артемов, старшие
научные сотрудники лаборатории В. А. Головин, Н. П. Проскурнин,
Е. Б. Черневский, художники Г. А. Банникова, В. Н. Гордеев, Н. Н. Кудря¬
шев, А. В. Щукин, М. Г. Ровенский, А. Н. Коробкова, Е. Н. Царегородцева и
другие.
Как уже отмечалось, в предвоенные годы главным было освободить
СССР от импорта линотипных матриц. Эта задача была решена к началу
Отечественной войны, когда большая часть изданий СССР, включая
газеты и журналы, набиралась уже с матриц отечественного произ¬
водства.
Кроме того, велась работа по значительному улучшению рисунка
существовавших ранее гарнитур, а также по созданию новых гарнитур на
основе изучения иностранного опыта.
Из старых гарнитур в большей степени были переработаны Литератур¬
ная и Обыкновенная новая, изготовленная специально для 4-го издания
Сочинений В. И. Ленина. Она представляет собой улучшенный вариант
Обыкновенной № 27 монотипной гарнитуры, имеющей, в отличие от Обык¬
новенной, более широкое очко и более строгое построение (ил. 133).
Заслуживают особенно хорошей оценки титульные образцы Обыкновенной
новой гарнитуры.
Работа по проектированию и совершенствованию старых гарнитур
шрифтов была значительной, так как полный комплект каждого кегля этих
гарнитур включал 250—300 знаков (вместо прежних 90—100), необходимых
для обеспечения набора текста на 70 языках народов СССР, пользующихся
письменностью на русской и латинской графических основах.
К первоначальным рисункам новых гарнитур, созданных на основе
изучения иностранного опыта, относятся шрифты, предназначенные глав¬
ным образом для набора учебников средней школы, изданий для детей и
журналов: Пионер (Школьная) и Журнальная рубленая гарнитуры.
Ил. 133. Построение отдель¬
ных букв Обыкновенной но¬
вой гарнитуры.
Из старых гарнитур наиболее
значительно была перерабо¬
тана Обыкновенная новая,
изготовленная специально
для 4-го издания Сочинений
В. И. Ленина. Она представ¬
ляет собой улучшенный вари¬
ант Обыкновенной № 27
монотипной гарнитуры.
ГЛАВА 10. СИСТЕМА ПИСЬМА И ШРИФТЫ СССР
191
Школьная гарнитура была разработана в 1939 году группой художни¬
ков под руководством Е. Б. Черневского на основе изучения шрифтов
группы «сенчури». Она характеризуется строгостью построения широкого
очка и небольшим контрастом между основными и соединительными
штрихами (отношение 2:1), превалированием круглых элементов и прибли¬
жающихся к квадрату прямоугольных букв. Эти особенности Школьной
гарнитуры способствуют ее удобочитаемости в изданиях для детей, в том
числе в учебниках для начальной школы. Гарнитура предусмотрена для
всех видов набора и имеет четыре начертания.
Первоначальные рисунки Журнальной рубленой гарнитуры были разра¬
ботаны в 1940 году художником А. В. Щукиным на основе изучения шрифта
Эрбар-гротеск, созданного в Германии Якобом Эрбаром, и применяемой в
газете «Правда» гарнитуры Метро. Этот шрифт используется главным
образом в периодических изданиях, печатаемых способом глубокой и
офсетной печати, например, в журнале «Огонек» и других иллюстрирован¬
ных журналах, а также в газетах и книгах.
При создании рисунков типографских шрифтов большое внимание
уделялось их удобочитаемости и соответствию производственно¬
техническим требованиям.
В проектировании рисунков шрифтов лабораторией НИИ ОГИЗа
значительную роль играли исследования по удобочитаемости, проводимые
Институтом психологии МГУ и группой сотрудников под руководством
профессора В. А. Артемова. Впервые была разработана методика, по
которой определялась сравнительная удобочитаемость различных
гарнитур шрифтов в зависимости от квалификации читателя [159,
160].
Во время Великой Отечественной войны лаборатория шрифта НИИ
ОГИЗа была передана в Научно-исследовательский институт полиграфиче¬
ского машиностроения.
После окончания Великой Отечественной войны начался следующий
этап в создании новых рисунков шрифтов. В 1946 году в Научно-
исследовательском институте полиграфического машиностроения был обра¬
зован отдел наборных шрифтов. В задачу отдела входило создание
рисунков типографских шрифтов, предназначенных для изданий, печата¬
емых не только на языках народов СССР, но и на западноевропейских и
восточных языках (в том числе корейском, арабском, народов Индии,
китайском и других).
Разработка новых рисунков шрифтов была, кроме того, связана с
необходимостью производства матриц для вновь выпускаемых не только
строкоотливных, но и буквоотливных и строкоотливных крупнокегельных
машин и в последние годы шрифтоносителей для фотонабора.
Сравнительно большое количество гарнитур шрифтов, уже освоенных
производством, создавалось с учетом особенностей оформления различных
типов изданий. При их разработке частично использовалось русское
наследие, а также лучшие рисованные образцы современной советской и
иностранной графики.
В течение двадцати пяти лет отделом были созданы многие ориги¬
нальные гарнитуры шрифтов124.
Ниже дается краткое описание рисунков шрифтов в соответствии с их
основным назначением. При этом следует отметить, что на практике ряд
гарнитур используется шире своего назначения.
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
192
Ил. 134. Школьная гарнитура
(коллектив художников,
1939).
Совершенствование рисунков
гарнитуры и более широкая
ее разработка для всех спо¬
собов набора проводились
коллективом художников
НИИполиграфмаша под руко¬
водством Е. Н. Царегородце-
вой.
Гарнитура характеризуется
строгостью построения широ¬
кого очка и небольшим
контрастом между основными
и соединительными штриха¬
ми, превалированием круглых
элементов и приближающих¬
ся к квадрату прямоугольных
букв.
Гарнитуры шрифтов,
предназначенные
для набора
школьных учебников
и изданий для детей
Школьная гарнитура. Первоначальные рисунки этой гарнитуры, как
было отмечено, были созданы в 1939 году. Совершенствование рисунков
гарнитуры и более широкая ее разработка для всех способов набора
проводились в 1949—1961 125 годах коллективом художников ВНИИполиграф-
маша под руководством Е. Н. Царегородцевой. Кроме своего основного
назначения, гарнитура часто применяется в наборе различных книжных
изданий, а также в журналах и газетах (ил. 134).
Букварная гарнитура. Представляет собой значительно улучшенный
вариант полужирного начертания Рубленой гарнитуры (Акциденц гротеска).
По сравнению с Акциденц гротеском в ней превалируют круглые элементы,
что способствует ее удобочитаемости, особенно в изданиях, предназначен¬
ных для детей. Гарнитура разработана в 1958 году художником Е. К Царе¬
городцевой.
Гарнитуры шрифтов,
предназначенные
для набора изданий
художественной
и искусствоведческой
литературы
Банниковская гарнитура. Создана художником Г. А. Банниковой в
1946—1951 годах на основе изучения русского гражданского шрифта
начала и середины XVIII века, а также шрифта антиква эпохи Возрож¬
дения.
ГЛАВА 10. СИСТЕМА ПИСЬМА И ШРИФТЫ СССР
193
Ил. 135. Банниковская гар¬
нитура (Г. А. Банникова,
1946—1951).
Ил. 136. Гарнитура Лазурско-
го (В. В. Лазурский, 1962).
Шрифт Лазурского, в отличие
от Банниковского, более
строгий. Его высокое художе¬
ственное качество определя¬
ется тем, что в нем соедини¬
лись строгость шрифтов Воз¬
рождения с некоторыми де¬
коративными элементами, ха¬
рактерными для русского
гражданского шрифта начала
XVIII века.
Декоративный характер рисунка роднит Банниковскую гарнитуру с
петровским гражданским шрифтом, внешний вид которого приближается к
облику московского гражданского письма начала XVIII века. Вместе с тем
Банниковская гарнитура сохраняет индивидуальные черты современного
русского шрифта. Эти признаки дают возможность применять ее в наборе
изданий как исторической, так и современной тематики (книжных и
периодических). Банниковская гарнитура используется и в наборе изданий
ряда зарубежных стран [161, 162].
На Всесоюзной выставке книги, графики и плаката (1917—1957) за
создание гарнитуры Г. А. Банниковой присужден диплом Первой степени
(ил. 135).
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
194
Гарнитура Лазурского. Создана в 1957—62 годах художником книги
В. В. Лазурским. Глубокое изучение в течение многих лет материалов по
построению шрифтов эпохи Возрождения (особенно работ Альбрехта Дюре¬
ра, Луки Пачоли, Альда Мануция, Франческо Гриффо, Джованни Тальенте),
а также русского наследия XVIII века позволило В. В. Лазурскому создать
оригинальный русский шрифт, который был удостоен золотой медали на
международной выставке искусства книги в Лейпциге в 1959 году. Шрифт
Лазурского, сравнительно с Банниковским, более строг. В нем соединились
классическая строгость шрифтов Возрождения с некоторыми декора¬
тивными элементами, характерными для русского гражданского шриф¬
та начала XVIII века. Это отмечается, в частности, в буквах «к»,
«ж», «я».
Шрифтом Лазурского напечатан в Вероне русский текст уникального
издания «Медного всадника» А. С. Пушкина на русском и итальянском
языках (ил. 136).
Гарнитура Байконур. Разработана художником Г. А. Банниковой в
1961 году. Этот шрифт — типа Бодони — оригинальный по начертанию,
более строгий по построению и экономичный по сравнению со шрифтом
Банниковской гарнитуры.
Гарнитура Хоменко. Создана украинским художником В. И. Хоменко в
1967 году. В своем рисунке шрифт Хоменко отражает некоторые националь¬
ные особенности полуустава киевских рукописей. Шрифт этот, малоконтра¬
стный по типу, приближается к египетским (брусковым) шрифтам. Мо¬
жет применяться не только в книжных, но и в периодических изданиях
(ил. 137).
Гарнитура Ладога. Разработана художником А. В. Щукиным в 1968
году. Рисунок шрифта умеренно контрастный, имитирует технику рукописно¬
го письма, выполненного пером. Шрифт может быть применен и в
акцидентном наборе.
Пискаревская гарнитура. Создана в 1938—1956 годах художником
Н. И. Пискаревым. Автор ставил перед собой задачу разработать шрифт
предельно экономичный, удобочитаемый и устойчивый в производстве.
Гарнитура относится к типу малоконтрастных. Отличается особым характе¬
ром рисунка, при котором его плотность не снижает удобочитаемости и
Ил. 137. Гарнитура Хоменко
(В. И. Хоменко, 1967).
ГЛАВА 10-СИСТЕМА ПИСЬМА И ШРИФТЫ СССР
195
Ил. 138. Пискаревская гар¬
нитура (Н.И. Пискарев,
1938—1956).
Ил. 139. Гарнитура Балтика
(коллектив художников,
1951—1952).
печатоспособности шрифта при различных способах многотиражной печати.
3 связи с этим Пискаревская гарнитура рассчитана на набор текста в
многотиражных литературно-художественных изданиях типа «роман-газета»,
однако может широко применяться в периодических изданиях, где требует¬
ся экономичное оформление (ил. 138).
Гарнитуры шрифтов,
предназначенные
для набора изданий
худо ж ест венной
и политической
литературы
Гарнитура Балтика. Разработана в 1951 —1952 годах коллективом
художников под руководством В. Г. Чиминовой на основе рисунков шрифта
латинского начертания — малоконтрастной кандиды немецкого художника
Я. Эрбара. Русский вариант шрифта Балтика является новым шрифтом.
Качество шрифта дает возможность применять его в наборе различных
типов издания, в том числе акцидентных работ (ил. 139).
Политиздатовская гарнитура. Разработана по заказу Политиздата
художником В. Г. Чиминовой в 1966 году. Шрифт создан на основе изучения
одного из лучших рисунков шрифтов эпохи Возрождения — Клода Гарамона
ШИЦГА/1 А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
196
Ил. 140. Политиздатовская
гарнитура (В. Г. Чиминова,
1966).
и современных шрифтов типа Гарамон, широко используемых в различных
странах Западной Европы и Америки (ил. 140). К сожалению, гарнитура до
настоящего времени не внедрена в производство.
Гарнитуры шрифтов,
предназначенные
для набора
научно-справочных
изданий (энциклопедий
и словарей)
Кудряшевская энциклопедическая гарнитура. Разработана художником
Н. Н. Кудряшевым в 1960—1974 годах. Она имеет, в соответствии со своим
назначением, в мелких кеглях экономичный и при выборочном чтении
достаточно удобочитаемый рисунок шрифта. Энциклопедической гарнитурой
набиралось третье издание Большой Советской Энциклопедии в кегле 7
(вместо применяемого во втором издании кегля 8). Это уменьшает объем
издания на 20% без ущерба для удобочитаемости и дает большую
экономию.
Кудряшевская словарная гарнитура. Создана художником Н. Н. Куд¬
ряшевым в 1959 году. В мелких кеглях (особенно в кегле 6), с учетом
выборочного чтения, имеет достаточно удобочитаемый рисунок шрифта.
Рекомендуется для набора не только словарей, но и других справочных
изданий.
Кудряшевская словарная и Кудряшевская энциклопедическая гарниту¬
ры, широкие по пропорциям и малоконтрастные по рисунку, соответствуют
требованиям многотиражной печати.
Гарнитуры шрифтов,
предназначенные
для набора изданий
на иностранных языках
и языках народов
республик Советской Прибалтики
Гарнитура Баченаса. Создана в латинском и русском начертаниях в
1962 году литовским художником книги В. Ю. Баченасом. Шрифт относится
ГЛАВА 10-СИСТЕМА ПИСЬМА И ШРИФТЫ СССР
197
к типу малоконтрастной антиквы. Может применяться в наборе различных
видов изданий (ил. 141).
Гарнитура Бодони книжная. Разработана в 1954—1956 годах художни¬
ками В. В. Кульковым и Л. И. Степановой. Представляет собой модернизи¬
рованный вариант рисунка шрифта итальянского мастера Дж. Бодони.
Предназначена для набора книжных и журнальных изданий (ил. 142).
Гарнитура Северная. Создана в 1953—1954 годах коллективом
художников под руководством 3. А. Масленниковой на основе зарубежного
контрастного образца Нордиш. Рекомендуется для набора книжных и
журнальных изданий (ил. 143).
Гарнитура шрифта,
предназначенная
для набора
текста газет126
Новая газетная гарнитура. Создана художником Н. Н. Кудряшевым в
1951 году. Шрифт малоконтрастен по рисунку; очко широкое и раскрытое.
Кегль 8 принят как основной для набора газетного текста, что дает около
10% экономии по сравнению с набором кеглем 9 узкого начертания
Обыкновенной гарнитуры, применявшимся в газетах ранее. Кроме того,
экспериментальными данными доказано, что кегль 8 Новой газетной
гарнитуры лучше читается, чем кегль 9 узкого начертания Обыкновенной
гарнитуры [277, с. 22].
Новая газетная гарнитура используется для набора разных типов
газет, а также общественно-политических журналов и бюллетеней, офици¬
альных и информационных бюллетеней, официально документальных * и
официально-справочных изданий (ил. 144).
Ил. 141. Гарнитура Баченаса
(В. Ю. Баченас, 1962).
Ил. 142. Гарнитура Бодони
книжная (В. В. Кульков,
Л. И. Степанова, 1954—
1956).
Ил. 143. Гарнитура Северная
(3. А. Масленникова, 1953 —
1954).
ШИЦГА/1 А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
198
Ил. 144. Новая газетная гар¬
нитура (Н. Н. Кудряшев,
1951).
Ип. 145. Журнальная рубле¬
ная гарнитура (коллектив ху¬
дожников, 1956).
Гарнитуры шрифтов,
предназначенные
для набора журналов
Журнальная рубленая гарнитура. Первоначальные рисунки этой гарни¬
туры, как было отмечено, созданы в 1940 году. Совершенствование
рисунков гарнитуры и более широкая ее разработка коллективом художни¬
ков для всех способов набора проводились в 1956 году. Как вид гротеска
гарнитура широко применяется в наборе не только журнальных изданий
(особенно массовых иллюстрированных), но и газетных и книжных изданий
(ил. 145).
Журнальная гарнитура. Создана в 1951 —1953 годах коллективом
художников под руководством Л. С. Маланова и Е. Н. Царегородцевой на
основе разработанного еще ранее, в 1936 году, шрифта Эксцельсиор.
Журнальная гарнитура применяется не только для набора журналов
(политических, научно-популярных, литературно-художественных, массовых
иллюстрированных), но и отдельных книжных изданий, а также для набора
газет (ил. 146).
Малановская гарнитура. Разработана в 1957 году художником
Л. С. Малановым. Рекомендуется для набора текста как в журналах, так и
в малоформатных изданиях художественной литературы (типа массовой
библиотечки). Преимущество гарнитуры в том, что при кегле 10 она
достаточно экономична (ил. 147).
Новая журнальная гарнитура. Создана в 1963 году художником
М. Г. Ровенским. Небольшая высота строчного начертания по сравнению с
другими шрифтами увеличивает междустрочие, что делает гарнитуру более
удобной для восприятия. Предназначается для набора журналов (массовых
иллюстрированных, научно-популярных), а также отдельных изданий худо¬
жественной литературы (ил. 148).
Тонкая рубленая гарнитура. Разработана в 1958 году художником
Н. Н. Кудряшевым по заказу издательства «Правда».
ГЛАВА 10-СИСТЕМА ПИСЬМА И ШРИФТЫ СССР
199
Рисунок этого шрифта по сравнению с Журнальной рубленой гарниту¬
рой менее геометризирован и приближается к скелетному изображению. В
мелких кеглях шрифт рассчитан для набора текста в журналах, которые
содержат много иллюстраций и мало текста и печатаются способом
офсетной или глубокой печати. Тонкой рубленой гарнитурой набирается
журнал «Советский Союз», а также отдельные тексты газет, выпускаемых
издательством «Правда» (ил. 149).
Гарнитуры шрифтов,
предназначенные
для титульного
и частично
для акцидентного набора
Ко вновь созданным титульным гарнитурам следует прежде всего
отнести те шрифты, которые разработаны на основе наиболее оригиналь¬
ных образцов, использованных советскими художниками во внешнем офор¬
млении книги.
Ил. 146. Журнальная гарни¬
тура (коллектив художников,
1951—1953).
Ил. 147. Малановская гарни
тура (Л. С. Маланов, 1957).
Ил. 148. Новая журнальная
гарнитура (М. Г. Ровенский,
1963).
ШИЦГА/1 А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
200
Ил. 149. Тонкая рубленая
гарнитура (Н. Н. Кудряшев,
1958).
Рисунок этого шрифта по
сравнению с Журнальной
рубленой гарнитурой менее
геометризован и приближа¬
ется к скелетному изображе¬
нию. В мелких кеглях шрифт
рассчитан для набора текста
в журналах, которые содер¬
жат много иллюстраций и ма¬
ло текста и печатаются спо¬
собом офсетной или глубокой
печати.
В связи с ограниченным ассортиментом шрифтов в типографиях СССР
внешнее оформление изданий, как отмечалось, начиная с середины
тридцатых годов почти полностью выполнялось в каждом случае индивиду¬
ально по рисованным оригиналам.
Рисованный шрифт, поскольку он предназначен для конкретного
издания, в отличие от наборного, в большей мере индивидуализирован.
Таковы шрифты художников В. Конашевича, С. Пожарского, В. Двораков-
ского. Интересные по индивидуальным приемам, они иногда могут быть
образцами для наборного шрифта.
В связи с этим во Всесоюзном научно-исследовательском институте
полиграфической промышленности в 1947—1950 годах была поставлена
задача изучить рисованные шрифты мастеров советской графики. В
результате был выявлен ряд шрифтов, которые служат образцами не
только для рисования, но и для воспроизведения в металле. В 1953 году
институт издал альбом образцов русских рисованных книжных шрифтов
советских художников [295]. В него были включены отдельные работы и
алфавиты многих мастеров оформления книги, главным образом из Москвы
и частично из Ленинграда (Д. А. Бажанова, В. Д. Двораковского, Г. Д. Епи¬
фанова, Н. В. Ильина, Е. И. Когана, Н. И. Пискарева, С. М. Пожарского,
И. Ф. Рерберга, Б. Б. Титова, В. А. Фаворского, Л. С. Хижинского и других).
Особенно выделяется алфавит В. А. Фаворского, выполненный по типу
шрифтов эпохи Возрождения, но гравированный уже в соответствии с
теоретическими положениями художника. Алфавит его отличался разноши-
ринностью и своеобразной конфигурацией отдельных букв (например, «к»,
«я», «ж»), динамичностью согласных по сравнению с гласными (ил. 150).
ГЛАВА 10-СИСТЕМА ПИСЬМА И ШРИФТЫ СССР
201
Ил. 150. Алфавит В. А. Фа¬
ворского (награвирован ху¬
дожником при подготовке из¬
дания [295], 1951).
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
202
Ил. 151. Бажановская ти¬
тульная гарнитура (М. Г. Ро-
венский, 1958).
К первым рисованным образцам шрифтов, на основе которых были
построены наборные, относятся Бажановская гарнитура и гарнитура Рер-
берга.
Бажановская титульная гарнитура. Разработана в 1958 году художни¬
ком М. Г. Ровенским на основе образцов рисунка шрифта художника книги
Д. А. Бажанова.
Д. А. Бажанов (1902—1946) работал в различных издательствах
Москвы, главным образом в Гослитиздате. С тридцатых годов в книгах
Бажанова появляется своеобразный рисунок шрифта. Классические пропор¬
ции в его шрифтах выражены в том, что построение отдельных букв
приближается к квадрату, кругу и треугольнику. Шрифт Бажанова оригина¬
лен в начертаниях отдельных букв, которые виртуозно технически вы¬
полнены.
Близость рисунка шрифта Бажанова к типографскому определялась
тем, что художник рисовал его в различных начертаниях (прямом светлом и
полужирном, а также своеобразном курсивном). Поэтому рисунок шрифта
Бажанова воспроизведен в металле в четырех начертаниях: прямом
светлом, полужирном, жирном и курсивном [245, с. 23—24; 244, с. 234—
243].
Бажановская гарнитура может быть применена для титульного набора
различных типов изданий. Образец набора Бажановской гарнитуры
(ил. 151), кроме того, показывает, что этот шрифт можно использовать и
для набора текста, особенно литературно-художественных изданий и книг
по искусству.
В связи с этим художник М. Г. Ровенский разработал в 1980 году для
набора изданий художественной литературы и книг по искусству текстовой
шрифт под названием «Светлана» в четырех начертаниях, который являет¬
ся развитием рисунка Бажановской гарнитуры (ил. 152).
Гарнитура Рерберга. Создана в 1963 году художником Е. К. Глущенко
на основе рисунка шрифта художника книги И. Ф. Рерберга (1892 —1957).
Рерберг использовал свой рисунок шрифта в течение нескольких десятиле¬
тий во внешнем оформлении книжных изданий, вышедших в издательствах
«Искусство», Академии наук СССР, Гослитиздате. Становление рисунка
шрифта Рерберга произошло в начале тридцатых годов, когда при оформле¬
нии произведений классической литературы в издательстве «Асайегта»
художник изучал материалы эпохи Возрождения.
Шрифт Рерберга отличается светлотой и изяществом рисунка и
особым начертанием отдельных букв. По рерберговским буквам (открытая
ГЛАВА 10. СИСТЕМА ПИСЬМА И ШРИФТЫ СССР
203
Ил. 152. Гарнитура Светлана
(является развитием рисунка
Бажановской гарнитуры)
(М. Г. Ровенский, 1980).
Ил. 153. Гарнитура Рерберга
(Е. К. Глущенко, 1963).
Шрифт Рерберга отличается
изяществом рисунка и осо¬
бым начертанием отдельных
букв (открытая «у» с завит¬
ком внизу, оригинально по¬
строенные буквы «ч», «р»,
«я» с большими полукружи¬
ями вверху).
Гарнитура Рерберга предназ¬
начена для титульного набо¬
ра литературно¬
художественных изданий,
шрифт может быть использо¬
ван и в акцидентных работах
буква «у» с завитком внизу, оригинально построенные буквы «ч», «р», «я» с
большими полукружиями вверху) легко узнать автора той или другой
обложки или титула (ил. 153).
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
204
Гарнитура Рерберга предназначена для титульного набора литератур¬
но-художественных изданий и книг по искусству. Шрифт может быть
использован и в акцидентных работах.
Гарнитура Кузаняна. Создана художником книги П. М. Кузаняном в
1959 году. Шрифт контрастный, типа Бодони, с узким начертанием очка.
Как пишет сам художник, первая задача при создании нового
титульного шрифта заключалась в том, чтобы по цвету, контрасту и другим
признакам он был близок к рисованному (без чертежной сухости и
жесткости) [210, с. 3—64].
Проектирование нового рисунка шрифта художник начал с курсивного
начертания, в котором основные и соединительные штрихи имеют непре¬
рывность движения, характерную для пера (например, прописные «д», «и»,
«л», «м»). При этом прописное курсивное начертание несколько шире
строчного — так же, как в классических образцах Гарамона.
Гарнитура Кузаняна предназначена не только для титульного, но и для
текстового набора в основном научной, художественной и искусствоведче¬
ской литературы (ил. 154).
Следует считать заслугой художника, что он один из первых в СССР
применительно к разработанному рисунку шрифта создал и дополнительный
декоративный комплекс (инициалы, линейки, заставки) [210]. Такой набор
декоративных элементов позволяет решать оформление книги в едином
стилевом ансамбле.
Гарнитура Акцидентная Телингатера. Разработана художником книги
С. Б. Телингатером в 1959 году. В основу нового рисунка положен рисунок
малоконтрастной антиквы с малозаметными засечками. Новый шрифт в
Ил. 154. Гарнитура Кузаняна
(П. М. Кузанян, 1959).
Шрифт контрастный, типа Бо¬
дони, с узким начертанием
очка. Проектирование рисун¬
ка шрифта художник начал с
курсивного начертания, в ко¬
тором основные и соедини¬
тельные штрихи имеют неп¬
рерывность движения, харак¬
терную для пера. При этом
прописное курсивное начер¬
тание несколько шире строч¬
ного, так же, как в классиче¬
ских образцах Гарамона.
Предназначена для набора
искусствоведческой, художе¬
ственной и научной литерату¬
ры.
ГЛАВА 10. СИСТЕМА ПИСЬМА И ШРИФТЫ СССР
205
Ил. 155. Гарнитура Акциден¬
тная Телингатера (С Б. Те-
лингатер, 1959).
рисованном виде использован художником в книге «Москва (планировка и
застройка)» (1958).
Гарнитура С. Б. Телингатера благодаря необычному рисунку может
применяться как для набора титулов, особенно в книгах по искусству, так и
в акцидентных работах (ил. 155).
Шрифт С. Б. Телингатера был удостоен серебряной медали на между¬
народной выставке искусства книги в Лейпциге в 1959 году.
Газетная рубленая гарнитура. Создана художниками Н. Н. Кудряше¬
вым и 3. А. Масленниковой в 1951 году. Хорошо выполнена в цветовом
отношении, особенно в узком полужирном начертании. Предназначена для
набора заголовков в газетах и журналах, а также частично для набора
титулов в книгах и для оформления акцидентной продукции (ил. 156).
Брусковая газетная гарнитура. Разработана художником А. Н. Короб¬
ковой при участии художника И. С. Слуцкера в 1954 году на основе
Школьной гарнитуры. Для создания разных начертаний (нормальной шири¬
ны, узкого, наклонного, полужирного) А. Н. Коробкова успешно использова-
ШИЦГА/1 А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
206
ла ракурсный метод фототрансформирования. Гарнитура широко применя¬
ется в титульном наборе газет, журналов и отчасти книжных изданий
(ил. 157).
Заголовочная газетная гарнитура. Создана в 1962 году коллективом
художников под руководством И. Н. Чепиль. Разработана в семи начертани¬
ях на основе русского варианта шрифта типа Кеслон, применяемого в
центральных газетах. Шрифт, приближающийся по рисунку к классическим
образцам, заслуживает высокой оценки и может использоваться не только в
газетах, но и в журналах и книжных изданиях. Вполне возможна разработка
этого шрифта в мелких кеглях для текстового набора (ил. 158).
рледующая группа титульных гарнитур, отражающих графические
особенности различных типов шрифтов, создана коллективом художников
отдела новых шрифтов ВНИИполиграфмаша в 1966—1967 годах к 50-летию
Великой Октябрьской социалистической революции. Среди них — Агат,
Октябрьская, Лидия.
Гарнитура Агат. Разработана в прописном начертании художником
И. А. Костылевым в 1966 году. Шрифт представляет собой жирный вариант
узкого полужирного гротеска. Предназначен главным образом для набора
заголовков в газетах (ил. 159).
Гарнитура Октябрьская. Создана в прописном начертании художником
И. Н. Чепиль в 1966 году. Гарнитура относится к типу шрифта с малозамет¬
ными засечками и приближается по рисунку к гарнитуре Телингатера, от¬
личаясь от нее более строгим построением. Предназначена для набора
заголовков и других титульных элементов в журналах (ил. 160).
Гарнитура Лидия. Разработана в прописном начертании в 1967 году
Ил. 156. Газетная рубленая
гарнитура (Н. Н. Кудряшев,
3. А. Масленникова, 1951)
Ил. 157. Брусковая газетная
гарнитура (А. Н. Коробкова.
1954).
ГЛАВА 10. СИСТЕМА ПИСЬМА И ШРИФТЫ СССР
207
Ил. 158. Заголовочная газет
ная гарнитура (коллектив ху¬
дожников, 1962).
Создана в 1962 году коллек¬
тивом художников под руко¬
водством И. Н. Чепиль. Раз¬
работана в семи начертаниях
на основе русского варианта
типа Кеслон, применяемого в
центральных газетах. Шрифт,
приближающийся по рисунку
к классическим образцам, мо¬
жет применяться не только в
газетах, но и в журналах,
книжных изданиях.
Ил. 159. Гарнитура Агат
(И. А. Костылев, 1966).
Ил. 160. Гарнитура Октябрь¬
ская (И. Н. Чепиль, 1966).
художником И. Н. Чепиль. Представляет собой декоративный вариант уме¬
ренно контрастной антиквы. Рекомендуется для набора заголовков в
журналах, а также в альманахах и листовых изданиях (ил. 161)127.
Кроме перечисленных титульных шрифтов, созданных к 50-летию
Великого Октября, художником П. М. Кузаняном в 1966 году разработан
оригинальный плакатный шрифт Гранит. Он предназначен в основном для
оформления плакатов, афиш, лозунгов и объявлений. Может быть использо¬
ван и для набора различных видов рекламы большого формата (ил. 162).
К декоративным начертаниям, разработанным применительно к Жур¬
нальной рубленой гарнитуре, относятся Журнальная рубленая декоративная
и Журнальная рубленая оттененная гарнитуры. Первая из них создана в
1957 году художником В. И. Демидовым (ил. 163), вторая — в 1957 году
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
208
художником А. 3. Шур (ил. 164). Эти шрифты предназначены в основном
для акцидентного набора, а также для набора заголовке^ в газетах.
Для акцидентного набора и набора отдельных заголовков в газетах и
журналах созданы две рукописные гарнитуры: рукописная Жихарева (ху¬
дожник И. С. Жихарев, 1953 год) (ил. 165) и рукописная Коробковой (ху¬
дожник А. Н. Коробкова, 1954 год) (ил. 166).
Гарнитура Нева, разработанная художником П. М. Кузаняном в
1970 году на основе строгих форм русской классики, предназначена для
набора художественной литературы и других изданий.
Заслуживает внимания оригинальный рисунок каллиграфической гар¬
нитуры под названием «Декор», созданной П. М. Кузаняном в русском и
латинском начертаниях (ил. 167) и предназначенной для набора акциден¬
тных работ.
Художником Н. Я. Караванским разработан для универсального приме¬
нения оригинальный рисунок шрифта под названием «Орбита» (ил. 168).
В настоящее время большое развитие получил фотонабор, который по
сравнению с металлическим набором расширяет возможности средств
оформления печатной продукции и позволяет получить значительный
экономический эффект. Поэтому в последние годы отдел наборных шриф¬
тов ВНИИполиграфмаша был занят главным образом созданием рисунков
шрифтов для различных типов отечественных фотонаборных машин. Фото¬
наборные машины комплекса «Каскад» дают возможность набирать тексты
примерно на 140 языках различными начертаниями 14 текстовых гарнитур.
Шрифтом каждого начертания можно набирать текст кеглем от 5 кегля до
18 или до 36 пунктов на формат до 10 квадратов.
Уже освоены для фотонаборных машин следующие текстовые гарниту¬
ры: Академическая, Балтика, Банниковская, Журнальная, Журнальная
Ил. 161. Г арнитура Лидия
(И. Н. Чепиль, 1967).
Ил. 162. Г арнитура Г ранит
(П. М. Кузанян, 1966).
Ил. 163. Журнальная рубле¬
ная декоративная гарнитура
(В. И. Демидов, 1957).
ГЛАВА 10. СИСТЕМА ПИСЬМА И ШРИФТЫ СССР
209
Ил. 164. Журнальная рубле¬
ная оттененная гарнитура
(А. 3. Щур, 1957).
Ил. 165. Рукописная гарниту¬
ра Жихарева (И. С. Жихарев,
1953).
Ил. 166. Рукописная гарниту¬
ра Коробковой (А. Н. Короб¬
кова, 1954).
Ил. 167. Каллиграфическая
гарнитура Декор (П. М. Куза-
нян, 1979).
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
210
рубленая, Звездочка, Кудряшевская энциклопедическая, Литературная,
Малановская, Новая газетная, Новая журнальная, Обыкновенная новая,
Школьная. Кроме того, специально для фотонабора разработаны гарнитуры
Тип Бодони и Тип Таймс (ил. 169, 170).
Для крупнокегельного титульного набора освоены гарнитуры —
Балтика, Банниковская, Брусковая газетная, Газетная рубленая, Журналь¬
ная, Журнальная рубленая, Литературная, Обыкновенная (жирное начерта¬
ние), Обыкновенная новая (полужирное начертание), Октябрьская, Школь¬
ная, Тип Бодони и Тип Таймс.
Шрифтом каждого начертания можно набирать текст кеглем от 14 до
96 пунктов на формат до 15 квадратов128.
После окончания Великой Отечественной войны отдел новых шрифтов
НИИполиграфпрома многие годы трудился над созданием отдельных серий
наборных орнаментов. Работа велась коллективом художников под руко¬
водством Н. Я. Караванского.
К сожалению, разработанные серии наборных орнаментов внедрены в
практику только частично.
В связи с освоением производства новых рисунков шрифтов и
развитием в СССР машинного набора ГОСТ на типографские шрифты три
раза дополнялся. Первый такой дополненный проект—ГОСТ 3489-52 — был
утвержден Комитетом стандартов в 1951 году; в него были включены,
кроме лучших старых гарнитур, шесть новых рисунков шрифтов, в том числе
Журнальная, Школьная, Обыкновенная новая, Новая газетная, Банников¬
ская и Журнальная рубленая гарнитуры. Отличительная особенность этого
ГОСТа состояла в том, что он содержал шрифты не только для ручного
набора, но и для машинного (монотипного и линотипного).
Ил. 168. Опытный рисунок
шрифта Орбита (Н. Я. Кара-
ванский, 1980).
Ил. 169. Гарнитура Тип Бо¬
дони (1978).
Ил. 170. Г арнитура Тип
Таймс (1978).
ГЛАВА 10. СИСТЕМА ПИСЬМА И ШРИФТЫ СССР
211
Ил. 171. Рисунок шрифта
Кудряшева (Н. Н. Кудряшев,
1971).
Ил. 172. Рисунок шрифта Ко¬
гана (Е. И. Коган, 1971).
Второй раз ГОСТ пересматривался в 1957 году. В этот вариант ГОСТа
были включены новые гарнитуры: Кудряшевская словарная, Пискаревская,
Бажановская, Брусковая газетная, Бодони книжная, Северная и Балтика.
Кроме того, в ГОСТ были внесены вновь разработанные крупнокегельные
шрифты для строкоотливных машин (Литературная, Банниковская, Обыкно¬
венная новая, Школьная, Новая газетная, Журнальная рубленая гарнитуры).
В него вошли также шрифты, применявшиеся главным образом для набора
заголовков центральных газет и журналов: Заголовочная газетная, жирное
начертание Обыкновенной гарнитуры, Академическая вторая гарнитура.
Третий пересмотр ГОСТа состоялся в 1969—1971 годах. Новый вари¬
ант учитывает все способы набора, включая фотонабор. Не распространяет¬
ся этот ГОСТ на декоративные, имитационные, машинописные, рукописные
шрифты, а также на шрифты, выполняемые в опытном порядке, разрабо¬
танные по заказам издательств.
В данный вариант ГОСТа были дополнительно включены новые
гарнитуры: текстовые — Кудряшевская энциклопедическая, Малановская,
Новая журнальная; текстовые и титульные для крупнокегельного набора —
Букварная, Лазурского, Ладога, Байконур, Кузаняна, Хоменко, Баченаса;
титульные (в том числе акцидентные) — Акцидентная Телингатера, Агат,
Октябрьская, Рерберга.
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
212
Ил. 173. Г арнитура шрифта
Норма—основное начерта¬
ние (Г. И. Козубов, 1971).
Одновременно из ГОСТа были исключены старые гарнитуры шрифтов,
рукописные и имитационные, в том числе: Табличная (бывшая Эльзевир),
Академическая вторая, Альбомная (бывшая Медиеваль), Коринна, Пальмира,
Брусковая старая, Машинописная, Каллиграфическая.
В целом новый ГОСТ включает 37 гарнитур [267, с. 40—43] различного
назначения, предназначенных для разных способов набора.
Перечисленный ассортимент различных по рисунку и типу гарнитур
шрифтов при наличии его в типографиях СССР мог бы обеспечить на
должном уровне шрифтовое оформление книжно-журнальных изданий
СССР. Однако в наборе книжных изданий СССР ведущее место до
последнего времени занимают Литературная (бывшая Латинская) и Обыкно¬
венная новая гарнитуры.
До настоящего времени имеющийся ассортимент шрифтов использует¬
ся в оформлении изданий СССР крайне недостаточно. Объясняется это
разными причинами, в частности неосвоенностью в производстве ряда
гарнитуро-кеглей шрифтов и отсутствием в типографиях некоторых уже
освоенных гарнитур. Этот вопрос требует особого рассмотрения.
Кроме того, перечисленный ассортимент недостаточно укомплектован
многими современными рисунками шрифтов, которые широко распростране¬
ны в зарубежных, в том числе социалистических, странах, как, например,
ГЛАВА 10. СИСТЕМА ПИСЬМА И ШРИФТЫ СССР
213
типа Гарамон. Гарнитуры Баскервиля, Плантен, гротески, в частности типа
Хельветика и Универс, и другие широко распространенные шрифты приме¬
няются у нас только в импортных фотонаборных машинах. Недостаточен
ассортимент новых рисунков шрифтов, созданных на основе использования
русского классического наследия.
В связи со сказанным особый интерес представляет международный
конкурс стран — членов СЭВ по созданию новых рисунков типографских
шрифтов. Конкурс состоялся в Дрездене в марте 1971 года. Всего на
конкурс было представлено 77 проектов текстовых и акцидентных шриф¬
тов: Болгария (3), Венгрия (3), ГДР (11), Польша (29), СССР (26), Чехословакия
(5). Основная цель конкурса — дальнейшее качественное улучшение художе¬
ственного оформления книг, журналов стран — членов СЭВ.
Лучшие рисунки шрифтов были отмечены тремя премиями. Из тексто¬
вых шрифтов были награждены шесть образцов, из акцидентных — четыре129.
Жюри отметило, что премированные шрифты позволят уже в ближайшее
время в некоторой мере восполнить имеющийся пробел в ассортименте
шрифтов стран — членов СЭВ.
Из образцов художников СССР первую премию получил рисунок
шрифта Н. Н. Кудряшева с рекомендацией его для набора изданий классиков
марксизма-ленинизма, политической и научной литературы (ил. 171); третью
премию получили шрифт Г. И. Козубова (ил. 173) и шрифтЕ. И. Когана — для
акцидентного набора (ил. 172). К сожалению, из указанных рисунков шрифтов
внедрен в практику.один только шрифт Г. И. Козубова Норма, получивший
широкое применение в наборе газет.
ГЛАВА 11
СОВРЕМЕННАЯ
ПРАКТИКА
ПРИМЕНЕНИЯ
ШРИФТОВ
В КНИГЕ,
ГАЗЕТЕ,
ЖУРНАЛЕ
Обзор шрифтового оформления современной книги, газеты, журнала
сделан на основе исследований, проведенных автором [304, 307]. Основной
ассортимент рисунков типографских шрифтов, который рассматривается в
обзоре, применяется в СССР для набора различной печатной продукции.
Обзор выявляет особенности использования основных гарнитур шрифтов
для набора текста и внешнего оформления различных типов изданий. В
этот обзор не включен анализ оформления отдельных элементов текста, в
частности выделений, подрисуночных подписей и т. д.
Одна из важнейших особенностей основных типов печатных изданий
(книги, журнала, газеты, плаката) состоит в том, что разные типы изданий
рассчитаны на неодинаковый срок жизни и различно воспринимаются во
времени. Книгой, например, мы пользуемся наиболее длительно, причем,
как правило, в процессе чтения (за исключением, может быть, справочных
изданий) мы усваиваем все ее содержание. Газета же существует кратков¬
ременно (день или считанные дни), причем разные материалы на полосах
газеты прочитываются сравнительно быстро и выборочно. При этом процент
прочитанного материала газеты находится в прямой зависимости от
интересов и профессии читателя и поэтому всегда бывает разным. Можно
предположить, что процент прочтения газет, состоящих из коротких статей,
больше, чем газет, состоящих из крупных материалов, поскольку короткие
статьи (независимо от их содержания) легко и быстро воспринимаются.
Интересно отметить, что большинство зарубежных газет (за исключением,
может быть, газет ГДР, Италии) содержит, как правило, в большей степени
короткие материалы.
Журнал тоже читается выборочно и по длительности использования
занимает среднее положение между книгой и газетой. Научные журналы в
этом отношении приближаются к книге, а массовые иллюстрированные
журналы — к газете.
В отличие от газет и других типов изданий наиболее быстро
воспринимается во времени плакат, который действует на зрителя мгно¬
венно.
Разное время существования и разные условия восприятия того или
иного типа печатных изданий оказывают влияние на принципы их офор¬
мления.
Общие требования к оформлению всех видов печатных изданий
состоят в том, что оформление должно соответствовать типу издания, быть
функциональным и в то же время эстетически целостным. Однако для
каждого вида печатного издания характерна конкретная система оформле¬
ния. К примеру, в газете система верстки полос и выделений текста и
заголовков должна быть более активной, чем в книге. Как известно,
основной кегль, применяемый в наборе книжных изданий,— это кегль 10,
газеты — кегль 8, журнала — кегль 9 и 8. В зависимости от гарнитуры, кегля
шрифта и формата издания определяется основная длина строки: в
книге—5—6 квадратов (90—115 мм), в газете — 2,5—3 (45—55 мм), в
журнале — 3—4 квадрата (55—70 мм).
Надпись плаката должна быть особенно заметной для мгновенного
восприятия.
ГЛАВА 11. СОВРЕМЕННАЯ ПРАКТИКА ПРИМЕНЕНИЯ ШРИФТОВ
215
Значение эстетической стороны оформления разных типов печатных
изданий тоже неодинаково. Например, в газете, а часто и в журнале,
при выборе текстового шрифта основное внимание уделяется удобочита¬
емости и соответствию его рисунка производственно-техническим требова¬
ниям. В оформлении книги, кроме этих требований, к шрифту могут быть
предъявлены и другие, например, характер рисунка текстового шрифта
часто ассоциируется с содержанием издания; кроме того, учитывается связь
рисунка текстового шрифта с иллюстрацией и другими элементами офор¬
мления книги.
Сложность оформления газеты состоит в том, что на ее полосах
содержится разнообразный материал, который должен быть так построен и
выделен, чтобы читатель даже при беглом просмотре смог отделить важное
и наиболее его интересующее от второстепенного. При этом желательно,
чтобы ни одна часть текста или элемента оформления не ускользнула от
внимания читателя-зрителя.
Достигается такое оформление многими средствами: разнообразной
«игрой» шрифтов, композицией газетной полосы, форматом и количеством
колонок, расположением иллюстраций и другими элементами. Шрифтовое
оформление при этом имеет наиболее важное значение. «Под оформлением
газеты я понимаю,— писал один из известных специалистов по оформлению
газет в Англии Аллен Хатт [285],— шрифтографию, то есть выбор типа
шрифта как для текста, так и для заголовков, а также расположение
шрифтов, клише и других элементов оформления полосы».
В. А. Фаворский отмечал, что главное в композиции книги состоит в
том, что мы разновременное воспринимаем как бы единовременно [148, с.
98]. Это означает, что все элементы композиции должны быть цельно
организованы, то есть друг от друга не отрываться и восприниматься в
движении.
Данное положение может быть в равной мере отнесено и к композиции
газеты или журнала, в которых все разделы и отдельные статьи должны
быть так сцементированы, что, рассматривая каждую из них отдельно, мы
ощущаем в движении все оформление в целом; отдельные статьи, оформле¬
ние заглавий не «вырываются» из общего ансамбля газеты или журнала.
Интересна в этой связи теория расчлененности в опознавании букв
шрифта профессора В. А. Артемова [159]. Теория эта сводится к тому, что
рисунок каждой буквы алфавита имеет свою индивидуальную выражен¬
ность, вместе с тем все буквы должны быть объединены сходными
стилевыми особенностями. При их отсутствии нарушается графическая
цельность алфавита.
Многогарнитурность в наборе текста и заголовков часто нарушает
единство и цельность оформления, создает избыточную пестроту страниц и,
как правило, не способствует правильному восприятию смысла.
Заголовочные шрифты должны отличаться от текстовых прежде всего
количеством начертаний. В связи с этим ассортимент заголовочных шриф¬
тов, особенно газетных, включает различные начертания: узкие, широкие,
жирные и другие.
ШРИФТ
В ОФОРМЛЕНИИ
СОВЕТСКОЙ КНИГИ
Основной ассортимент типографских шрифтов, применяемых в СССР,
был рассмотрен в 10-й главе. Как показал анализ, в последние годы
ведущее место в оформлении книжных изданий центральных издательств
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
216
ГЛАВА 11. СОВРЕМЕННАЯ ПРАКТИКА ПРИМЕНЕНИЯ ШРИФТОВ
217
Ил. 174. Титульный лист кни¬
ги Н. П. Киселева «Неизвест¬
ные фрагменты древнейших
памятников печати Германии
и Голландии», М., 1961 (ху¬
дожник С. Б. Телингатер).
Внешнее оформление этого
издания показывает, что
вновь созданные рисунки
шрифтов могут быть широко
использованы в оформлении
различных по типу изданий, в
том числе исторических.
Интересно выполненный в
композиционном отношении
титульный лист набран сов¬
ременным шрифтом —
Бажановской гарнитурой. И
тем не менее внешнее офор¬
мление издания вполне соот¬
ветствует его содержанию.
Такое впечатление достигну¬
то тем, что художник приме¬
нил на титуле отдельные
элементы, взятые из иници¬
альных украшений гутенбер-
говских инкунабул.
занимают Литературная и Обыкновенная новая гарнитуры. Значительно
меньше используются другие шрифты. Объясняется это тем, что гарнитуры
Литературная и Обыкновенная новая широко укомплектованы различными
начертаниями и кеглями.
Показательно в данном случае шрифтовое оформление текста лучших
по полиграфическому исполнению изданий, представленных на конкурс с
1958 по 1970 год.
В 1958—1960 годах новые рисунки шрифтов недостаточно использо¬
вались. Из 150 книг, отмеченных на конкурсах, только девять (то есть 6%)
набраны новыми для своего времени шрифтами (Банниковской, Школьной,
Бажановской).
Шрифтовое оформление текста премированных книжных изданий
1979 года мало изменилось по сравнению с изданиями 1970 года, за
исключением изданий (до 40%), набиравшихся на импортном фотонаборном
оборудовании с применением шрифтов русской графической основы, разра¬
ботанных за рубежом (Таймс, Баскервиля, Конкорд и другие) (см. табл. X)130.
Нельзя не отметить, что эти шрифты зачастую по своим качествам
уступают советским гарнитурам.
Как видно из таблицы, премированные издания 1979 года (около 60%)
набраны гарнитурами ГОСТа. При этом на первом месте продолжает
значиться Литературная гарнитура (24 издания из 58), затем Журнальная
рубленая, Академическая, Обыкновенная новая, Обыкновенная, Балтика и
другие. Удивляет, что в наборе этих изданий не встречаются гарнитуры
Банниковская, Букварная, Лазурского, Хоменко и другие131.
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
218
Ил. 175. Волгоградская гар¬
нитура газеты «Правда»
(Л. И. Степанова).
Ил. 176. Севастопольская
гарнитура газеты «Правда»
(Н. И. Максимов).
Ил. 177. Ленинградская гар¬
нитура газеты «Правда»
(В. Г. Чиминова).
Недостаточно используется и кегельный ассортимент шрифтов. В
изданиях представлен в основном кегль 10 крупный без шпон, редко —
кегль 9, в том числе кегль 9 на 11 пунктов132. Не применяются кегли 11, 14.
Вместе с тем кегль 9 на 11 пунктов вместо кегля 10 и кегль 11 вместо
кегля 12, которые дали бы большую экономию, могут быть широко
использованы без ущерба для удобочитаемости в изданиях художественной
и детской литературы. Что касается кеглей 9 и 14, то они должны быть
освоены в соответствии с ГОСТом в разных гарнитурах.
Исключительно большое значение имеют промежуточные кегли в
научно-справочных изданиях (энциклопедиях, словарях), рассчитанных не на
сплошное, а на выборочное чтение. Эти издания у нас, как правило,
набираются кеглем 8. Вместе с тем перевод их набора с кегля 8 на кегль 7
даст большую экономию средств и бумаги. Это доказано. 3-е издание
Большой Советской Энциклопедии набиралось кеглем 7 специально разра¬
ботанной Кудряшевской энциклопедической гарнитуры без ущерба для
удобочитаемости, что сократило объем энциклопедии по сравнению со 2-м
изданием примерно на 20%133.
Отмечались недостатки и в шрифтовом оформлении внешних элемен¬
тов книги. Как уже было указано, в течение десятилетий не только
обложки, переплеты, но даже титульные листы, а во многих случаях
шмуцтитулы и даже заголовки не набирались, их рисовали и воспроизводи¬
ли фотомеханическим способом.
Результаты обследования показали, что внешние элементы (титуль¬
ные листы, шмуцтитулы) премированных изданий 1979 г., как правило,
выполнены не набором, а рисованными шрифтами. При этом во многих
изданиях рисованные шрифты в общем копируют наборные. На такое
оформление тратятся большие средства, хотя зачастую его качество ниже
качества оформления, сделанного наборным способом.
К отдельным исключениям можно отнести книгу Н. П. Киселева
«Неизвестные фрагменты древнейших памятников печати Германии и
Голландии», оформленную художником С. Б. Телингатером (ил. 174).
Внешнее оформление этого издания показывает, что вновь созданные
рисунки шрифтов могут быть широко использованы в оформлении различ¬
ных по типу изданий, в том числе и посвященных истории.
Интересно выполненный в композиционном отношении титульный лист
данного издания, освещающего историю возникновения книгопечатания в
XV веке, набран современным шрифтом — Бажановской гарнитурой. И тем
не менее внешнее оформление издания вполне соответствует его содержа¬
нию. Такое впечатление достигнуто тем, что художник применил на титуле
отдельные элементы, взятые из инициальных украшений гутенберговских
инкунабул.
Отдельные попытки оформления обложек и титульных листов набор¬
ными средствами с использованием новых гарнитур шрифтов отмечаются в
ГЛАВА 11. СОВРЕМЕННАЯ ПРАКТИКА ПРИМЕНЕНИЯ ШРИФТОВ
219
Ил. 178. Гарнитура Цен¬
тральная газеты «Известия»
(Л. И. Степанова).
Ил. 179. Гарнитура Демидов¬
ская газеты «Известия»
(В. И. Демидов).
издательстве «Наука». Сейчас при существующем ассортименте шрифтов
уже можно говорить о массовом наборном внешнем шрифтовом оформлении
всех типов изданий, включая даже многие издания для детей. Однако этот
вопрос особый и требует специального рассмотрения134.
ШРИФТ
В ОФОРМЛЕНИИ
ГАЗЕТ
Шрифтовое оформление газет СССР определяется прежде всего
особенностью их построения, а также существующим ассортиментом газет¬
ных шрифтов и в некоторой мере традицией оформления, характерной еще
для газет дореволюционной России.
В отличие от большинства зарубежных газет, которые в основном
содержат короткие статьи, газеты СССР, как правило, состоят из средних и
крупных статей, верстаются не вертикально, а чаще горизонтально.
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
220
Ассортимент газетных шрифтов в СССР состоит из двух групп
гарнитур:
а) гарнитуры шрифтов, включенных в ГОСТ;
б) гарнитуры шрифтов, разработанных по заказу отдельных изда¬
тельств центральных газет (в том числе «Правды», «Известий» и других).
К шрифтам первой группы, которыми набирается текст многих совет¬
ских газет, за исключением центральных, относится Новая газетная гарниту¬
ра. Наряду с Новой газетной для набора текста газет, особенно периферий¬
ных, применяются Журнальная рубленая, Литературная гарнитуры.
В заголовочные гарнитуры первой группы входят Заголовочная газет¬
ная, Обыкновенная (жирное начертание), Академическая, Журнальная
рубленая, Газетная рубленая, Брусковая газетная, Новая газетная, Литера¬
турная, Школьная, Балтика, Обыкновенная новая, Бажановская, Банников¬
ская, Рерберга, Телингатера, Кузаняна, Рукописная Жихарева, Рукописная
Коробковой, Журнальная рубленая декоративная, Журнальная рубленая
оттененная — всего около 20 гарнитур.
Ко второй группе, то есть к шрифтам, принадлежащим отдельным
издательствам, относятся прежде всего:
а) текстовые гарнитуры газет: «Правды» — Газетная, Правда, Тонкая
рубленая; «Известий»—№ 1 и 2 (Юбилейная); «Труда» — Газетная трудов-
ская (художник Н. Н. Кудряшев); Комсомольская, ею набирается газета
«Советская Россия»; разработанные ВНИИполиграфмаш рубленая гарниту¬
ра Норма (художник Г. И. Козубов) — ею набираются газеты издательства
«Московская правда» и «Литературная газета» и гарнитура Звездочка
(художник Е. К. Глущенко), созданная для газеты «Красная Звезда»;
Ил. 180. Гарнитура гротеск
Правда газеты «Правда»
(Н. А. Александрова,
Л. С. Маланов).
Ил. 181. Г арнитура Депутат¬
ская газеты «Известия»
(В. И. Демидов).
ГЛАВА 11. СОВРЕМЕННАЯ ПРАКТИКА ПРИМЕНЕНИЯ ШРИФТОВ
221
6) заголовочные гарнитуры:
— разработанные ВНИИполиграфмаш для газеты «Правда»: Волго¬
градская (ил. 175), Севастопольская (ил. 176), Союзная, Ленинградская
(ил. 177);
— разработанные типографией «Правда»: гротеск Правда (ил. 180),
Ангара (с треугольными засечками);
— разработанные ВНИИполиграфмаш для газеты «Известия»: Цен¬
тральная (ил. 178), Москва, Репортерская, Советская, Спутник, Авангард.
Всего насчитывается более 40 гарнитур шрифтов для набора газет. Из
текстовых гарнитур оправдали себя на практике — Новая газетная, Газетная
трудовская, Тонкая рубленая (художник Н. Н. Кудряшев), Г азетная «Прав¬
ды», Юбилейная «Известий» (художник Н. А. Александрова). Особо следует
отметить гарнитуру Правда, которой набирается «Правда» со времени
открытия XXIII съезда КПСС (художник В. И. Демидов), и вновь созданную
гарнитуру Демидовскую (художник В. И. Демидов), ею набираются особо
важные материалы газеты «Известия» (ил. 179).
Из заголовочных гарнитур центральных издательств оправдали себя
на практике—гротеск Правда (художники Н. А. Александрова и Л. С. Мала-
нов), разработанный издательством «Правда» в 13 начертаниях (ил. 180), и
новая гарнитура Депутатская, разработанная в последнее время издатель¬
ством «Известия» (художник В. И. Демидов) (ил. 181).
Особенность применения гарнитур шрифтов в оформлении газет
СССР, как отмечалось еще в первом издании нашей книги, состояла в том,
что в наборе использовался почти весь существующий ассортимент. Особые
возражения вызвала многогарнитурность и резкая контрастность в офор¬
млении заглавий советских газет.
При этом заголовки набирались главным образом прописными знака¬
ми, в то время как более широкое применение строчных дало бы
возможность сократить число гарнитур (так оформляются многие зарубеж¬
ные газеты).
Один из важных признаков шрифтов, применяемых в наборе текста
газет, состоит в том, что основные кегли гарнитуры (как правило, 8 или 9)
должны по возможности легко восприниматься в наборе текста при узкой
колонке (2—4 квадрата). Такими шрифтами являются, например, кегли 8
или 9 гарнитур Правда, Новой газетной, Газетной трудовской, Юбилейной.
Наоборот, не удовлетворяет этим требованиям гарнитура № 1 газеты
«Известия».
Как сказывается пестрое оформление печатных изданий на нашем
восприятии?
Психологи отмечают, что наш глаз — орган приспосабливающийся. В то
же время быстрая смена оформления вредна прежде всего с физиологиче¬
ской точки зрения [160]. Многогарнитурность в наборе текста и заглавий
меняет цветовую насыщенность текста, вследствие чего все время прихо¬
дится напрягать зрение или, наоборот, ослаблять. Пестрота верстки, кроме
того, не дает возможности определить, что в газете более важно.
В последние годы отмеченные недостатки в оформлении газет, как
правило, устраняются. Далее мы рассмотрим оформление двух ведущих
наших газет «Правда» и «Известия», учитывая, что многие газеты часто в
своем оформлении ориентируются на центральные.
Текст газеты «Правда» набирается в основном кеглем 8 хорошо, в
общем, читаемой гарнитуры Правда, а отдельные статьи печатаются
Газетной гарнитурой. 8 газете «Правда», кроме того, отмечается четкое
размещение материалов, что создает условия привычки при чтении газеты.
Условия привычки — важный фактор удобочитаемости.
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
222
Заголовки в газете «Правда» часто набираются вновь созданной
рубленой (гротесковой) гарнитурой Правда с использованием, многих начер¬
таний, в том числе не только прописных, но и строчных знаков (прямые,
светлые, полужирные, жирные начертания разных ширин и их наклонные
варианты).
При этом для разных отделов на второй и третьей страницах
правомерно применяются более контрастные шрифты.
Заголовки особо важных материалов выделяются крупно. Однако
правомерно ли многие заголовки в газете печатать шрифтом крупного
размера?
Положительная сторона оформления газеты «Известия» состоит в
том, что текст набирается, как правило, единой гарнитурой № 2 (Юбилей¬
ной). Данный шрифт по сравнению со шрифтом Правда более емкий. Особо
важные материалы (в том числе передовые статьи) печатаются вновь
созданной, хорошо воспринимаемой Демидовской гарнитурой.
Заголовки в «Известиях» чаще всего набираются рублеными шрифта¬
ми, в том числе в различных начертаниях новой оригинальной по рисунку
гарнитурой Депутатской. Следует при этом отметить, что заголовки разных
отделов вполне возможно выделять различными гарнитурами. Такой прием
особо важен для «Литературной газеты», которая использует, в частности,
такие гарнитуры, как Бажановская или Банниковская.
ШРИФТ
В ОФОРМЛЕНИИ
ЖУРНАЛОВ
В ассортимент шрифтов, которые могут быть рекомендованы для
набора журналов, входят следующие гарнитуры: Журнальная, Новая газет¬
ная (основной кегль 8 с крупным очком), Школьная, Журнальная рубленая
(основной кегль 8), кегль 8 Тонкой рубленой гарнитуры газеты «Правда» (по
рисунку приближается к Универсу), Новая журнальная (основной кегль 9, по
плотности приближается к кеглю 8 Журнальной), Малановская — с тонким
рисунком, мало деформируется в печати (основной кегль 10, по плотности
приближается к кеглю 8 Журнальной), Газетная трудовская (основной
кегль 8 или 9). Из перечисленных восьми гарнитур почти не применяются в
журналах Новая журнальная, Малановская, Газетная трудовская.
Из книжных шрифтов в журналах используются Литературная, Акаде¬
мическая, Балтика, Банниковская, Обыкновенная новая гарнитуры.
Емкость перечисленных гарнитур, набираемых на линотипе, приведена
в таблице XI.
Для того чтобы оценить шрифтовое оформление текста журналов,
были просмотрены различные типы журнальных изданий СССР.
В наборе журналов, чаще всего массовых иллюстрированных и
научно-популярных, одно из первых мест занимает Журнальная рубленая
гарнитура. Ею, в частности, печатаются журнал «Огонек» и частично
«Наука и жизнь». Однако следует отметить, что Журнальная рубленая
гарнитура, особенно после ее деформации в глубокой печати, менее
удобочитаема, чем Тонкая рубленая (газеты «Правда»), которой набирается
журнал «Советский Союз». Из новых шрифтов рубленого типа может быть
рекомендована для набора текста журналов гарнитура Норма.
Значительное место в наборе журналов СССР (главным образом
общественно-политических, научных, литературно-художественных) принад¬
лежит Литературной гарнитуре.
Специально предназначенная для журналов Журнальная гарнитура
ГЛАВА 11. СОВРЕМЕННАЯ ПРАКТИКА ПРИМЕНЕНИЯ ШРИФТОВ
223
Емкость линотипных шрифтов,
применяемых для набора текста в журналах
(формат строки 4 квадрата), в знаках*
Таблица XI
Кегли
1 зрнитуры
6
7
8
9
10
Журнальная
48
44
41
38
35
Новая журнальная
52
—
46
41
37
Новая газетная
48
45
42
39
37
Газетная трудовская
(газета «Труд»)
—
—
42
39
—
Школьная
—
—
43
38
35
Малановская
—
—
49
—
40
Журнальная рубленая
57
50
45
40
36
Тонкая рубленая (газеты
«Правда»)
—
—
45
42
—
Литературная
53
49
45
42
37
Академическая
60
52
46
41
37
Балтика
56
50
45
39
35
Обыкновенная новая
50
46
44
40
37
Банниковская
54
48
44
40
36
* Составлена на основе таблицы емкости шрифтов, утвержденной приказом Комитета по
печати при СМ РСФСР № 24 от 22.1.1965 г. Емкости кеглей 7 и 9 определены как средние
между емкостями кеглей 6 и 8, 8 и 10.
встречается редко, в то время как Новая газетная гарнитура, предназначен¬
ная для набора газет, используется чаще. Редко встречается также в
наборе Новая журнальная гарнитура.
Кроме отмеченных гарнитур, журналы часто набираются, как было
указано, типично книжными гарнитурами. Мелкое очко этих гарнитур,
например Академической, при формате колонок 4 квадрата и более плохо
читается.
Как нами отмечалось, текст журналов СССР набирался часто тремя —
пятью гарнитурами. Эти недостатки в последние годы устраняются — в
большинстве журналов улучшено оформление, текст набирается одной или
двумя гарнитурами.
Значительное место в шрифтовом оформлении текста, особенно
многотиражных журналов, печатающихся способом глубокой печати —
«Здоровье», «Работница», «Советская женщина» и другие, занимают рубле¬
ные шрифты типа гротеск (в том числе Универс, Хельветика и другие),
имеющиеся в типографии «Правда» на фотонаборных машинах типа
Линотрон.
Интересен проведенный анализ кегельного ассортимента шрифтов,
применяемого в журналах.
Большая часть текста просмотренных нами журналов набирается
петитом без шпон. Это в основном массовые иллюстрированные, научно-
производственные, научно-популярные журналы. Почти совершенно не
используется в журналах кегль 9, хотя он достаточно удобочитаем и на 20%
более экономичен, чем кегль 10. Между тем кеглем 10 неоправданно
печатается более 30% журналов, главным образом научных, политических,
частично литературно-художественных, в том числе журнал «Знамя», где
кеглем 10 набираются даже стихи.
Некоторые детские журналы в основном правильно набираются
кеглем 12. К сожалению, при этом не применяются кегли 14, 11.
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
224
Ил. 182. Проект наборного
текстового шрифта (прописно¬
го и строчного вариантов)
контрастного рисунка
(В. В. Максин, 1971).
Удобочитаемость текста зависит от соотношения длины строки и
кегля шрифта. Установлено, что при сплошном чтении в определенных
пределах меньший кегль требует более короткой строки (например,
кегль 8), а больший — более длинной (кегль 12) [160].
Анализ просмотренных журналов показал, что эти закономерности
чтения нарушаются, правда, в значительно меньшей степени, чем это было
ранее отмечено. Во многих, особенно гуманитарных, журналах (литературно¬
художественных, научных, научно-популярных) текст часто набирается не
только кеглем 10 без шпон, но и кеглем 8 без шпон на длинную строку в
7 квадратов (125 мм). В журнале «Турист», например, значительная часть
текста печатается кеглем 8, иногда текст воспроизводится кеглем 7 на
61/4 квадрата. Кегль 9 в журналах, как правило, не используется.
Заголовки журналов чаще всего набираются Журнальной рубленой
гарнитурой, недостаточно применяются другие шрифты (например, Балтика,
Бажановская, Кузаняна, Рерберга, Школьная, Заголовочная газетная и
другие).
Во внешнем оформлении журналов обычно используется не наборный,
а рисованный шрифт, что иногда снижает качество оформления.
Проведенный анализ современной практики применения шрифтов в
оформлении книги, газеты, журнала позволяет прийти к следующим
основным выводам.
За послевоенные годы в СССР было создано большое количество
гарнитур шрифтов. Тем не менее освоенный в производстве ассортимент
гарнитуро-кеглей шрифтов не в полной мере соответствует современным
требованиям оформления советских изданий. Объясняется это прежде
всего тем, что широко применяются устаревшие гарнитуры, а также
недостаточно используются (за исключением гарнитур, комплектующих
импортное фотонаборное оборудование) лучшие образцы шрифтов зарубеж¬
ных стран. Ограничен в книгах и кегельный ассортимент.
*
ГЛАВА 11. СОВРЕМЕННАЯ ПРАКТИКА ПРИМЕНЕНИЯ ШРИФТОВ
225
Книжные издательства СССР особенно нуждаются в удобочитаемых
шрифтах широкого назначения различных графических типов, построенных
на классической основе. Эти шрифты должны дополнить и частично
заменить существующие гарнитуры.
Издательства СССР, в том числе и центральные, почти не используют
в наборе своих изданий такие размеры шрифтов, как 7, 9, 11, 14, освоенные
в ряде гарнитур. Между тем это — без ущерба для удобочитаемости—дало
бы большую экономию бумаги, денежных средств.
Известно, какое внимание вопросам художественного и шрифтового
оформления печатных изданий уделял В. И. Ленин.
В Музее революции, где хранится рукопись книги «Великий почин», на
полях лично Лениным размечены шрифты, нужные для набора. Еще в
1898 году, работая над корректурой «Развитие капитализма в России»,
Владимир Ильич писал А. И. Ульяновой-Елизаровой: «...названия парагра¬
фов следовало бы и в книге набирать не жирным шрифтом и не курсивом
(это слишком торжественно), а напротив, самым мелким петитом. Это и
места меньше возьмет и более будет соответствовать назначению этих
заглавий»135, и в другом месте: «Типографская аккуратность и изящность
издания очень важны»136.
Эти замечания В. И. Ленина заставляют обратить особое внимание на
шрифтовое оформление и типографское исполнение печатных изданий и
ставят перед художниками и полиграфистами СССР важные задачи по
улучшению качества печатной продукции, а также по созданию новых
образцов шрифтов, отвечающих запросам нашего времени.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
В нашем исследовании прослежено развитие графики русского типограф¬
ского шрифта на протяжении более 400 лет. Мы видели, как на определен¬
ных этапах в России создавались шрифты, отражавшие веяния той или иной
эпохи. Перед нами прошли работы замечательных мастеров: первопечатни¬
ков и типографов XVI—XVII веков, граверов XVIII века, граверов, типогра¬
фов и издателей первой и отчасти второй половины XIX века. Советские
художники и мастера шрифтов являются наследниками всего лучшего, что
было сделано в этом направлении в России.
При изучении истории развития русского типографского шрифта
особого внимания заслуживает опыт создания древнерусских шрифтов
первопечатниками Иваном Федоровым, Петром Мстиславцем, типографом
начала XVII века Анисимом Радишевским. Представляют особый интерес
гражданский типографский шрифт, утвержденный Петром I в 1710 году,
шрифты типографий Академии наук, Московского университета, русские
шрифты Дидо XVIII века, русские шрифты Дидо, Бодони, Селивановского,
Семена, Ревильона, типографии Академии наук, Экспедиции заготовления
государственных бумаг XIX века.
При создании новых рисунков типографских шрифтов нельзя не
учитывать классических образцов зарубежного типографского искусства.
Кроме использования традиций прошлого, должно уделяться внимание
и лучшим современным образцам; к ним относятся, прежде всего, отдель¬
ные рисованные шрифты советских художников и некоторые образцы
типографских шрифтов зарубежных стран.
Ил. 183. Суперобложка
«Оружейная палата». М.,
1969 (Е. А. Ганнушкин).
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
227
Ил. 184. Титульный лист кни¬
ги Б. А. Рыбакова «Русские
карты Московии». М., 1974
(Н. А. Седельников).
Проведенное нами исследование показало, как на определенных
этапах своего развития самобытная графика русского типографского шриф¬
та впитала лучшие достижения русской, зарубежной и советской культуры.
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
228
Таблица XII
Источники графической основы
некоторых классических и современных образцов
русских типографских шрифтов
Название шрифта, принадлежность, Время Исходный рисунок, послуживший основой раз-
разработчик применения работки
Ивана Федорова
Петровский гражданский
Титульные типографии Ака¬
демии наук
Типографии Московского
университета («круглого»
рисунка)
Русские шрифты Дидо
Русские шрифты Бодони
Селивановского
Семена,Ревильона
Елизаветинская гарнитура
Академическая гарнитура
Вторая половина XVI века
Первая треть XVIII века
Середина XVIII века
Конец XVIII века
Конец XVIII и начало XIX
века
Рукописный
XVI века
полуустав середины
Начало XIX века
Начало XIX века
Начало XIX века, 30—50-е
годы XIX века
Начало XX века и совре¬
менный
Начало XX века и совре¬
менный
Банниковская гарнитура (ху- Современный
дожник Г. А. Банникова)
Г арнитура Лазурского (ху¬
дожник В. В. Лазурский)
Бажановская гарнитура (ху¬
дожник М. Г. Ровенский)
Г арнитура Рерберга (худож¬
ник Е. К. Глущенко)
Г арнитура Кузаняна (худож¬
ник П. М. Кузанян)
Г арнитура Телингатера (ху¬
дожник С. Б. Телингатер)
Гражданское письмо начала XVIII
века и латинская антиква
Гравированные на металле образ¬
цы 30—40-х годов XVIII века
Русские и латинские образцы кон¬
ца XVIII века
Русские образцы типографии Ака¬
демии наук XVIII века и латинские
шрифты Дидо
Русские образцы типографии Ака¬
демии наук XVIII века и латинские
шрифты Бодони
Русские образцы типографии Мос¬
ковского университета («круглого»
рисунка) конца XVIII века
Русские шрифты Дидо
Русские и латинские образцы Дидо
Русские шрифты Ревильона и ти¬
пографии Академии наук середины
XVIII века
Латинский шрифт Сорбонна и
русские шрифты начала XVIII века
Русские шрифты первой половины
XVIII века и латинские — эпохи
Возрождения
Латинские — эпохи Возрождения и
русские — начала XVIII века
Рисованные образцы художника
Д. А. Бажанова
Рисованные образцы художника
И. Ф. Рерберга
Рисованные образцы П. М. Кузаня¬
на
Рисованные образцы художника
С. Б. Телингатера
ОБ АВТОРЕ
ЭТОЙ КНИГИ
Так вышло, что второе издание книги Абрама Григорьевича Шицгала
«Русский типографский шрифт» увидит свет после кончины автора.
О Шицгале могли бы рассказать многие. И представители старшего
поколения, которые с ним вместе работали, и более молодые, которые
учились у него и по его книгам. Ему была отпущена долгая жизнь, и он
успел много. Шицгал составил эпоху в советском шрифтоведении. Собствен¬
но, он его и начал и был долго его единственным представителем. Круг его
интересов был широк: от древних письмен до самых современных шрифтов,
от эпохи Возрождения до наших дней. Его можно было видеть на
художественных выставках и научных заседаниях, в библиотеке и типогра¬
фии. Удивляли его энергия и тот постоянный интерес, с которым Абрам
Григорьевич занимался своим делом. Он изучал шрифтовые трактаты эпохи
Возрождения и материалы современных конкурсов шрифта, шрифтовое
оформление первопечатных изданий и современных газет и журналов. Его
исследования петровского шрифта еще долго будут привлекать к себе
внимание. И наконец, главный труд жизни Шицгала — очерк истории и
развития русского типографского шрифта за 400 с лишним лет его
существования — есть сам по себе уникальное явление. Чтобы собрать
воедино весь материал, который помещен в этой книге, надо было обладать
не только терпением и трудолюбием, но необходимо было иметь и большой
запас неиссякаемого оптимизма. Если бы Абрам Григорьевич не оставил
ничего, кроме этой книги, он уже вошел бы в историю отечественного
шрифтоведения.
Второе издание книги «Русский типографский шрифт», переработан¬
ное и подготовленное к печати автором,— лучший памятник А. Г. Шицгалу.
О КЛАССИФИКАЦИИ
ШРИФТОВ И ПУТЯХ
ИХ РАЗВИТИЯ
В последнее время прогресс наборной техники и революция в области
новейшей компьютерной технологии привели к появлению фотонаборных
машин третьего и четвертого поколений, управляемых мощными ЭВМ, и
электронных систем автоматизированного проектирования шрифта. Это
вызвало в мире небывалый подъем производства наборных шрифтов.
Сложившаяся ситуация, затронувшая и советскую полиграфию, требу¬
ет пересмотра многих традиционных, казавшихся незыблемыми понятий в
шрифтовом деле и нового подхода к истории развития шрифтовых форм.
Книга А. Г. Шицгала посвящена развитию русских шрифтов, предназначен¬
ных для металлического набора. Учитывая фундаментальный характер
издания, хотелось бы рассмотреть более подробно некоторые проблемы,
связанные с классификацией наборных шрифтов, зависимостью шрифтовой
формы от современной технологии набора (фотонабор второго и последу¬
ющих поколений), современным состоянием и перспективами шрифтового
дела в СССР.
Классификация наборных шрифтов у нас определена ГОСТом. Дей¬
ствующий ГОСТ 3489.1—71—3489.38—72 «Шрифты типографские» делит
все вошедшие в него 37 гарнитур шрифтов на шесть основных групп и одну
до п о л н ите л ьну ю.
В группу рубленых шрифтов входят гарнитуры Журнальная рубленая,
Газетная рубленая, Древняя, Рубленая, Плакатная, Букварная, Агат.
В группе шрифтов с едва наметившимися засечками находятся
гарнитуры Акцидентная Телингатера и Октябрьская.
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
230
Группа медиевальных шрифтов включает гарнитуры Литературную,
Заголовочную газетную, Банниковскую, Лазурского, Ладогу.
В группу обыкновенных шрифтов помещены гарнитуры Обыкновенная
новая, Обыкновенная, Северная, Елизаветинская, Бодони книжная, Кузаня-
на, Байконур.
В группу брусковых шрифтов входят гарнитуры Брусковая газетная,
Балтика, Хоменко, Реклама.
Группа новых малоконтрастных шрифтов включает гарнитуры Новую
газетную, Школьную, Бажановскую, Журнальную, Академическую, Писка-
ревскую, Кудряшевскую словарную (и Кудряшевскую словарную рубленую),
Кудряшевскую энциклопедическую (и Кудряшевскую энциклопедическую
рубленую), Баченаса, Новую журнальную, Малановскую.
К группе дополнительных шрифтов относится гарнитура Рерберга.
В основу классификации шрифтов ГОСТа положены чисто графиче¬
ские признаки: контрастность, то есть соотношение основных и соедини¬
тельных штрихов, форма засечек (серифов), а также наклон осей округлых
букв. Например, рубленые шрифты определяются как шрифты, не имеющие
засечек; медиевальные — как шрифты умеренно контрастные, с засечками,
по форме близкими к треугольнику и плавно переходящими в основной
штрих, а также с наклонными осями овалов и полуовалов; обыкновенные —
как контрастные шрифты с длинными тонкими засечками и вертикальными
осями овалов и полуовалов; брусковые — как шрифты неконтрастные или
малоконтрастные, с длинными засечками прямоугольной формы, соединен¬
ными с основными штрихами под прямым углом или с закруглением.
Однако нельзя не отметить, что классификация ГОСТа во многом
неполна по графическим признакам (например, один из определяющих
графических признаков рубленых шрифтов, или гротесков,— почти полное
отсутствие контраста между основными и дополнительными штрихами, о
котором ГОСТ умалчивает; шрифты, отнесенные ко 2-й группе, имеют
отчетливо выраженный контраст, и это их характеризует графически
гораздо полнее, чем едва наметившиеся засечки, которые присутствуют и в
неконтрастном гротеске Агат; группу новых малоконтрастных шрифтов
правильнее отнести к подвиду брусковых шрифтов типа Кларендон,
поскольку при малом контрасте они имеют прямоугольные засечки, соеди¬
ненные закруглением с основным штрихом (разница между такими гарниту¬
рами, как Реклама и Школьная, лишь количественная, а не структурная).
Вызывают возражения и некоторые формулировки в названиях групп
шрифтов, например обыкновенные, дополнительные, новые (среди них
гарнитура Академическая, появившаяся еще в 1910 году).
Классификация ГОСТа не учитывает исторического пути развития
шрифтовой формы, а также некоторые широко распространенные за
рубежом шрифты (например, переходные от ренессансных к классицистиче¬
ским— типа Баскервилл и Кеслон, а также Таймс, который многие исследо¬
ватели относят к переходному типу).
Классификации, сложившиеся в немецкой и англо-американской шко¬
лах шрифтоведения при участии таких теоретиков, как Тибодо, Апдайк,
Морисон, Новарезе, Чихольд, Капр, рассматривают шрифтовую форму не
изолированно, а в связи с ее исторической эволюцией.
Первая группа шрифтов в традиционной исторической классифика¬
ции— это шрифты ренессанса, или старого стиля (Ренессанс-Антиква),
основанные на образцах конца XV—XVI века. В свою очередь, в этой
группе можно выделить шрифты венецианского ренессанса конца XV—
начала XVI века (Иенсона и Гриффо), на основе которых были разработаны
такие шрифты, как Бембо, Полифилус, Сэнтор, и шрифты французского
ЕФИМОВ В. В. ПОСЛЕСЛОВИЕ
231
ренессанса второй половины XVI века (Гарамон и его многочисленные
современные версии). Это шрифты, опирающиеся в своей форме на
рукописный знак и воспроизводящие технику ширококонечного пера. Они
умеренно контрастны (отношение соединительного и основного штрихов 1:2,
1:3), разноширинны, имеют засечки, близкие по форме к треугольнику и
плавно переходящие в основной штрих, а также наклонные оси овалов и
полуовалов. Иногда в строчных знаках прослеживаются изломы в наплы¬
вах, сохранившиеся от написанного ширококонечным пером гуманистическо¬
го минускула. Прописные знаки и их элементы, как правило, строятся на
основе окружности, квадрата и его диагоналей, но рукописный характер
формы лишает ее жесткости и вычерченности. Эта группа шрифтов
соответствует группе медиевальных шрифтов ГОСТа.
Вторая группа шрифтов — шрифты барокко, или переходного стиля
(XVII—XVIII веков), такие, как Ван Дейк, Фурнье, Кеслон, Баскервилл, а
также современные шрифты, построенные на их основе. Эти шрифты более
контрастны (отношение штрихов 1:4—1:7), менее разноширинны, засечки
довольно длинные и острые, скругления их в местах примыкания к
основным штрихам имеют меньший радиус, оси овалов почти вертикальны.
В классификации ГОСТа нет соответствия данной группе шрифтов.
Третья группа шрифтов — шрифты классицизма, или нового стиля (2-я
половина XVIII—1-я треть XIX века), такие, как шрифты Дидо, Прильвица,
Бодони и Вальбаума, а также наши гарнитуры Елизаветинская, Обыкновен¬
ная и Обыкновенная новая. Эти шрифты имеют полностью регулярный
геометрический рисунок, обусловленный процессом гравирования на метал¬
ле, практически потеряна связь формы наборного знака с формой рукопис¬
ного. Сильный контраст (отношение штрихов 1:10 и более), длинные тонкие
засечки, вертикальные оси овалов, одноширинное построение (то есть все
знаки стремятся к какой-то средней ширине) характеризуют шрифтовую
форму этого типа. В ГОСТе подобные шрифты названы группой обыкновен¬
ных шрифтов.
Четвертая группа шрифтов — египетские, или брусковые, шрифты. Они
появились впервые в начале XIX века в Англии, сначала как титульные, но
быстро завоевали популярность и как текстовые. Шрифты этого типа могут
не иметь визуального контраста между основными и дополнительными
штрихами (египетские), могут иметь прямой (Кларендон) или обратный
контраст (итальянские). Засечки у таких шрифтов либо прямоугольной
формы и присоединяются к основным штрихам под прямым углом, либо
имеют скругление определенного радиуса. Малоконтрастные брусковые
шрифты со скругленным присоединением засечек типа Кларендон получили
широчайшее распространение в мировой полиграфии из-за своей техноло¬
гичности в газетном и журнальном наборе. Для примера можно назвать
такие известные шрифты, как Сенчури, Кларендон, Челтенхэм, а также
советские гарнитуры Новая газетная. Журнальная, Школьная, Академиче¬
ская и т. д.
Египетские шрифты, как правило, стремятся к одноширинному постро¬
ению, По характеру овалов их можно подразделить на две подгруппы:
шрифты с овалами, близкими к окружности (египетские шрифты, Мемфис,
Рокуэлл, Бетон и современный Лубалин Граф), и шрифты с эллиптически¬
ми. вытянутыми овалами (в качестве примера можно назвать шрифты
Кандида и Серифа). Египетские и итальянские шрифты переживали период
расцвета во 2-й половине XIX—начале XX века, в это время появилось
множество их производных декоративных начертаний — контурных, оттенен¬
ных, орнаментированных и т. д.
В ГОСТе шрифтам этой группы соответствуют группа брусковых
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
232
шрифтов и частично группа новых малоконтрастных шрифтов (шрифты типа
Кларендон).
Пятая группа шрифтов — гротески, или рубленые шрифты, которые не
имеют засечек и контраста между штрихами (отсутствие контраста, как
правило, не означает механического равенства толщин вертикальных и
горизонтальных штрихов, поскольку для человеческого глаза вертикальный
штрих кажется более тонким, чем одинаковый с ним горизонтальный, и для
визуального равновесия необходимо горизонтальный штрих делать тоньше
примерно на 15—20%). Шрифты подобного типа появились в начале
XIX века одновременно с брусковыми и применялись долгое время лишь
для акцидентного набора и рубрикации. Популярность им принес период
конструктивизма (20-е годы XX века), когда гротески признавались почти
единственным типом шрифта, соответствующим эпохе. С тех пор их
применение в мировой полиграфии все возрастает (гротеск Хельветика
сейчас является одним из самых распространенных шрифтов).
По пропорциям гротески можно разделить на разноширинные и
одноширинные, по форме овалов — на шрифты с овалами, близкими к
окружности (гротески эпохи конструктивизма Футура, Эрбар и наша Жур¬
нальная рубленая и современный Авангард Готик), и шрифты с эллиптиче¬
скими овалами (различные версии шрифта Акциденц гротеск, Хельветика,
Универс), по степени открытости — на открытые (Гилл Санс и Футура) и
закрытые (Хельветика и Универс). Эти формальные признаки чаще всего
группируются по следующей схеме: открытый гротеск — разноширинный с
круглыми овалами, закрытый гротеск — одноширинный с эллиптическими
овалами. В нашем ГОСТе группе гротесков соответствует группа рубленых
шрифтов.
Рассмотренные пять исторически сложившихся классификационных
групп шрифтов далеко не исчерпывают всего многообразия шрифтовых
форм. Во многих зарубежных классификациях присутствует группа шриф¬
тов, называемая свободная антиква, или вариа-антиква, куда отнесены
шрифты, не укладывающиеся в пять классических групп. Это промежуточ¬
ные формы, например, шрифт, имеющий все признаки гротеска, но с
маленькими неразвитыми засечками, так называемый гравированный (Коп-
перплэйт, Сериф Готик); ленточная антиква — шрифт без засечек, но
контрастный (Оптима, из вошедших в наш ГОСТ—Октябрьская), шрифт с
односторонними засечками (Ромик, Икон, из отечественных — Хоменко); а
также имитационные — например, наборные шрифты, имитирующие шрифты
пишуших машинок или видеотерминалов компьютера, трафаретные шрифты
(Стенсил) и многие другие.
Существуют также шрифты, разработанные на основе традиционных
исторических форм письменности, отличных от антиквы, например готиче¬
ское письмо различных видов (фрактура, текстура, швабахское письмо),
ломбардские версалы, унциал и полуунциал. Большая группа шрифтов
имитирует разные рукописные и каллиграфические формы в зависимости от
инструмента (остроконечное, ширококонечное, круглоконечное перо, остро¬
конечная, плоская кисть и т. д.).
Множество шрифтов разработаны как производные формы какого-то
базового рисунка — декоративные, контурные, оттененные начертания.
Производство шрифтов подвержено моде: так, например, мода «рет¬
ро» возродила многие старые шрифты и породила их современные
варианты в стиле Баухауза и «модерна».
Процесс создания новых шрифтов непрерывен. Сейчас количество
шрифтов в мире измеряется тысячами. Любая шрифтовая классификация —
всего лишь попытка сориентироваться в океане шрифтовых форм. Советская
ЕФИМОВ В. В. ПОСЛЕСЛОВИЕ
233
полиграфия располагает сейчас рисунками около сотни гарнитур (если
считать в среднем по три начертания в гарнитуре, можно сказать, что мы
имеем приблизительно три сотни гарнитуро-начертаний), но из них лишь 37
названий включены в действующий ГОСТ (104 гарнитуро-начертания). А
по-настоящему применяются самое большее 5—10 гарнитур. Это объясняется
рядом причин: многие рисунки шрифтов морально устарели, многие недоста¬
точно укомплектованы по знаковому составу и начертаниям, значительное
количество гарнитур принадлежит отдельным предприятиям и недоступны
широкому потребителю. В результате возможности выбора в области
шрифтового оформления очень невелики, что снижает качество печатной
продукции и не отвечает потребностям нашего высокоразвитого общества.
Поэтому создание новых рисунков современных русских шрифтов, текстовых
и крупнокегельных, специализированных и широкого применения, неизбежно,
и эта работа уже ведется.
* * *
Эволюция форм наборного шрифта обусловлена многими социальными,
экономическими, культурными причинами, в частности, одной из непосред¬
ственных причин, вызывающих изменение старых форм шрифта и появле¬
ние новых, можно считать усиление и усложнение потока информации в
обществе, благодаря которому усложняется печатная продукция. Кроме
того, форма наборного шрифта определяется утилитарными, эстетическими
и технологическими факторами. Во-первых, шрифт должен соответствовать
характеру чтения, его условиям, виду и типу литературы, быть достаточно
различимым и вместе с тем не мешать чтению, то есть выполнять свою
функцию носителя информации; во-вторых, шрифт есть комплекс графиче¬
ских высказываний, так или иначе организованных, обусловленный обще¬
культурной средой, исторической традицией, индивидуальными качествами
художника-проектировщика шрифта; в-третьих, наборный шрифт — часть
полиграфического производства и должен отвечать требованиям этого
производства на определенной стадии его развития.
После изобретения книгопечатания два исторических события привели
к резкому изменению технологии набора и в конечном итоге к изменению
шрифтовой формы: промышленная революция XIX века (и как ее следствие,
изобретение машинных способов набора) и научно-техническая революция
2-й половины XX века, результатом которой явился необычайный прогресс
электронной промышленности и появились фотонаборные машины второго,
третьего и четвертого поколений.
Фотонаборные машины первого поколения просто имитировали метал¬
лический набор фотоспособом и сохранили все его ограничения с добавле¬
нием своих собственных. Так, например, если в металлическом наборе для
каждого кегля или, во всяком случае, для группы близких кеглей
использовался собственный рисунок (базовый кегль шрифта), что давало
возможность учесть психофизиологические особенности человеческого зре¬
ния, по-разному воспринимающего шрифты разного размера, то в фотонабо¬
ре первого и частично второго поколений весь кегельный диапазон
получали с одного, редко с двух базовых рисунков шрифта, расположенных
на пленочных или стеклянных шрифтоносителях. Шрифт увеличивали и
уменьшали фотоспособом и получали в мелких кеглях слишком светлый,
узкий и мелкий, а в крупных — слишком широкий, черный и грубый.
Начались поиски рисунков шрифтов, выдерживающих подобные искажения.
Решение пришло с общим прогрессом фотонаборной техники. Появились
быстродействующие фотонаборные машины с электронно-лучевой трубкой,
управляемые компьютером, где шрифты хранятся в памяти ЭВМ в цифровой
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
234
форме и генерируются на экране ЭЛТ. Разработаны программы оптической
корректировки знаков в зависимости от кегля, причем впервые со времен
ручного набора каждый кегль корректируется индивидуально. Отпали
ограничения, связанные с необходимостью разместить очко знака на
кегельной площадке, а также унификация ширин одноименных знаков в
разных начертаниях; апроши стали значительно уже: курсив приобрел
нормальную ширину и угол наклона; появилась возможность свисания
выступающих элементов на площадку соседнего и даже последующего
знаков. Существуют программы эстетического набора, которые учитывают
возможные сочетания знаков и производят соответствующую корректиров¬
ку апрошей. Машины третьего и четвертого поколений обеспечивают такой
ровный и плотный набор, который в прошлом достигался только специали¬
стом очень высокой квалификации. Объем памяти современных ЭВМ возрос
настолько, что отпали ограничения по знаковому составу, неизбежные для
металлического набора и фотонаборных машин первого и второго поколе¬
ний, поэтому уже нет проблем лигатур и вариантов знаков. Есть возмож¬
ность генерирования разных начертаний (узких, широких, наклонных) прямо
в процессе набора. В общем, впервые после Гутенберга материал и техника
набора, до сих пор лимитировавшие наборные процессы, стали обладать
некоторой избыточностью.
Любой прогресс в технологии набора вначале сопровождается желани¬
ем имитировать результат предыдущей технологии. И только потом начина¬
ется осознание новых возможностей, которые приносит новая технологиям
поиск соответствующих этим возможностям новых форм. В настоящее
время новая наборная техника применяет шрифты, имитирующие и улучша¬
ющие старые формы. Постепенно появляются и новые формы137.
Параллельно с развитием наборной техники создавались новые
рисунки шрифтов, причем концепция их разработки все время менялась
благодаря все усложняющимся формам печатной продукции. Рисунок
первых наборных шрифтов, опиравшийся на технику ширококонечного пера,
сменился чисто геометрической формой более поздних образцов классициз¬
ма или нового стиля XIX века. Тогда же были сделаны первые попытки
создания системы более широкой, чем гарнитуро-начертание. С изобретени¬
ем машинного набора концепция основного и выделительного начертаний
окончательно оформилась. В качестве выделительных начертаний к анти¬
кве нового стиля типа Бодони применялись курсив и полужирный того же
рисунка, а также капитель. Так было заложено понятие того, что мы называем
гарнитурой,— более широкого графического комплекса, включающего ос¬
новное и несколько выделительных начертаний, согласованных с ним по
линии шрифта, характеру рисунка и отдельным параметрам (рост строчных
и прописных знаков, контрастность, насыщенность цветом, наклон очка
и т. д.), причем выделение осуществлялось за счет направленного измене¬
ния одного или нескольких параметров при сохранении остальных. Однако
развивалась гарнитура по начертаниям в значительной мере случайно.
Следующим этапом концепции разработки явилась полигарнитура—
заранее запроектированный комплекс начертаний, связанный общими сти¬
левыми особенностями рисунка и различающийся строго определенными
градациями таких параметров, как цвет, ширина очка и наклон. Одним из
первых и наиболее известных проектов подобного рода был Универс
(1957—1961) Адриана Фрутигера, включающий 21 начертание.
Но нарисовать вручную да еще согласовать между собой такое
количество начертаний нелегко чисто физически даже при наличии
ЕФИМОВ В. В. ПОСЛЕСЛОВИЕ
235
большого числа квалифицированных, графиков. Прогресс электронно-
вычислительной техники разрешил и эту проблему. Были созданы комплек¬
сы оборудования, управляемые компьютером, и специальные программы к
ним для автоматизированной разработки рисунков наборных шрифтов.
Эти программы облегчают труд проектировщика шрифта. Графопо¬
строитель, управляемый такой программой, может нарисовать алфавит
заданного рисунка, где все знаки будут строго выдержаны по росту,
толщине штрихов, величине выносных элементов, форме засечек и капле¬
видных элементов, наклону и другим гарнитурным признакам. Все эти
детали определяются художником и могут быть изменены и откорректиро¬
ваны.
Существуют программы для трансформации шрифтовой формы по
отдельным параметрам, например, можно растянуть или сузить знак, при
этом толщина основных штрихов останется прежней; варьировать рост
строчных знаков без изменения величины выносных элементов; задать
любой наклон, получить контурное и оттененное начертания; нарисовать
два крайних начертания, например сверхсветлое и сверхжирное, а машина
методом интерполяции нарисует промежуточные. Можно, наконец, путем
последовательных изменений превратить знак одной гарнитуры в знак
другой, относящейся к совершенно иной классификационной группе (напри¬
мер, трансформировать светлое начертание Бембо в сверхжирное начерта¬
ние Хельветики158).
Практика современного фотонабора и шрифтового проектирования с
помощью компьютера сделала проблематичными многие казавшиеся незыб¬
лемыми понятия, унаследованные от эпохи металлического наборного
шрифта.
Например, понятие кегельной площадки, где размещено изображение
знака, почти совершенно отпало, как и связанные с ним понятия постоян¬
ных интерлиньяжа и апрошей. Кегль шрифта сейчас определяется чаще
всего по росту прописного знака, поскольку интерлиньяж (расстояние между
строками) в современных машинах задается в широких пределах с шагом,
недоступным металлическому набору (до 0,01 мм). Текстовой шрифт в
наборе стал много плотнее, что повлияло на эстетику шрифтовой формы.
Изменилось выработанное веками соотношение между ростом прописных и
строчных знаков — строчные стали крупнее, уменьшились величина вынос¬
ных элементов и апроши между знаками. Понадобились новые рисунки
текстовых шрифтов, выдерживающие более плотный набор, например,
шрифты с односторонними засечками.
Современная практика разработки гарнитуры как комплекса начерта¬
ний привела к появлению множества текстовых шрифтов, имеющих 3—4
градации по насыщенности цветом и 2—3 варианта по ширине. Если учесть,
что каждое прямое начертание может иметь наклонное или курсивное
начертание той же ширины и насыщенности, станет ясно, что гарнитуры в
12, 16 и более начертаний перестали быть исключением из правила. Все
начертания в пределах одной гарнитуры — варианты одного и того же
рисунка.
Теперь уже сделаны первые шаги к образованию более широких
графических комплексов, включающих шрифты разных классификационных
групп, например антиква и гротеск, связанных общими стилистическими
чертами и некоторыми общими параметрами. Попытки такого рода были и
раньше, но в основном они касались применения шрифтов. Сейчас это стало
осознанной задачей разработки. В качестве примера можно привести
шрифт Серифа, который является брусковым (египетским) вариантом
шрифта Универс, и шрифты Бенгет в 12 начертаниях (антиквенный) и
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
236
Бенгет Готик в 8 начертаниях (вариант гротеска с круглыми концами
штрихов), согласованные по графической структуре.
Эксперименты с машинной трансформацией знаков и множество
промежуточных рисунков шрифтов, не укладывающихся ни в одну из
классических классификационных групп, наводят на мысль, что границы
между группами, основанные на графических признаках (типа формы
засечек и контрастности), не являются незыблемыми. Сейчас легко можно
вообразить гротеск, который снабдили брусковыми засечками и превратили
в египетский, затем увеличили его контрастность и получили, в зависимости
от степени и направленности контраста, контрастный брусковый, итальян¬
ский и шрифт типа классицистической антиквы нового стиля. А подвергнув
подобной трансформации шрифт типа ренессансной антиквы, можно полу¬
чить брусковый типа Кларендон и в конце концов — ленточную антикву.
Можно представить машинную программу, которая по заданному рисунку
(графеме) будет генерировать шрифты разных классификационных групп
путем увеличения контрастности, введения засечек разной формы и т. д.
Полученные шрифты, хотя и разные по рисунку, образуют единую графиче¬
скую систему благодаря общим параметрам и стилевым особенностям.
Отдельные аналогии подобных разработок существуют уже давно. Напри¬
мер, известный гротеск Гилл Санс построен на основе антиквенной графи¬
ческой структуры, что очень заметно в сравнении с другими гротесками,
такими, как Футура и Акциденц гротеск. Советские гарнитуры Кудряшев¬
ская словарная и Кудряшевская энциклопедическая имеют выделительные
рубленые начертания, органически включенные в общий антиквенный
графический строй.
* * *
Описанная шрифтовая ситуация относится в основном к шрифтам
латинской графической основы. Что же можно сказать о развитии шрифтов
русской графики, разрабатываемых и производимых в СССР? Наш шрифт
со времен Петра I развивается вослед латинскому, эта тенденция сохранит¬
ся, очевидно, и дальше. Развитие в СССР фотонабора (сейчас в стране
производится фотонаборное оборудование второго поколения — комплекс
«Каскад» с пленочными шрифтоносителями, разрабатываются системы
третьего поколения) требует соответствующего шрифтового обеспечения.
На первом этапе развития в СССР фотонаборной техники перед
художниками-проектировщиками наборного шрифта была поставлена зада¬
ча укомплектовать новую технику старыми, испытанными, наиболее распро¬
страненными рисунками шрифтов металлического набора. Эта задача была
выполнена. Фотонаборные машины комплекса «Каскад» могут набирать
тексты гарнитурами Литературной и Журнальной рубленой, Обыкновенной
новой и Брусковой газетной, Школьной и Банниковской, а также некоторы¬
ми другими. Одновременно была сделана попытка разработать гарнитуры
на основе лучших зарубежных шрифтов, не имеющих аналогий в отече¬
ственном металлическом наборе,— выпущены шрифты Тип Бодони и Тип
Таймс.
Итоги первого этапа развития фотонабора продемонстрированы в
каталоге-справочнике «Фотонаборные шрифты» (М., 1983 г.). В нем помеще¬
ны 18 гарнитур фотонаборных шрифтов в 53 начертаниях как для текстово¬
го, так и для крупнокегельного набора.
На втором этапе создания шрифтов для фотонабора предусмотрено
закончить адаптацию для новой техники шрифтов металлического набора,
которые не были освоены на первом этапе, а также продолжить разработку
принципиально новых гарнитур на основе классических образцов русских и
237
Ил. 185. Алфавит для иници¬
альных буквиц (Н. А. Седель¬
ников).
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
238
латинских шрифтов и современных рисунков. Кроме того, нельзя прекра¬
щать доработку ранее выпущенных шрифтов по знакам, начертаниям и в
случае необходимости по рисунку. Нужны также шрифты специально для
акцидентного и крупнокегельного набора, включая различные декоративные
начертания.
Для реализации этой программы отдел наборных шрифтов ВНИИпо-
лиграфмаша располагает описанной выше системой автоматизированного
проектирования шрифта с пакетом программ «Икарус».
После выпуска каталога-справочника «Фотонаборные шрифты» разра¬
ботаны такие гарнитуры, как Рубленая в двух начертаниях, Каллиграфиче¬
ская (ранее Триумф), Кириллица, Букварная в трех начертаниях с комплек¬
том знаков для набора прописей начальной школы, по четыре узких
начертания к ранее выпущенным гарнитурам Тип Бодони и Тип Таймс в
крупнокегельном варианте, курсивное начертание к гарнитуре Новая газет¬
ная, полужирное рубленое начертание к Кудряшевской энциклопедической.
Разрабатываются для фотонабора гарнитура Лазурского в четырех начер¬
таниях, причем к существующим двум светлым начертаниям создаются два
новых полужирных, гарнитура Норма в 30 начертаниях (промежуточные
начертания получают методом интерполяции), на основе рисунка Политиз¬
датовской гарнитуры создается новый шрифт в четырех начертаниях.
Ведется работа также над созданием ряда крупнокегельных шрифтов.
Таким образом, в отечественном шрифтовом деле уже достигнуты
определенные успехи. Дальнейшая планомерная работа по созданию новых
фотонаборных шрифтов открывает широкие перспективы в деле их разра¬
ботки и внедрения в производство.
В. В. Ефимов, ведущий конструк¬
тор отдела наборных шрифтов
ВНИИполиграфмаша
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Цифры в квадратных скобках отсылают к спискам литературы, помещенным в конце книги.
2 К числу идеографических элементов относятся, прежде всего, цифры, математическиие и
другие специальные знаки.
3 Впервые это было замечено только в семидесятых годах XIX века в работах П. К. Услара
[138].
4 По В. А. Истрину, алфавитом надлежит называть совокупность знаков буквенно-звуковой
системы письма, имеющих определенное значение и форму и располагаемых в определен¬
ной фонетической последовательности [197, с. 50].
5 На значение графической формы текста в художественном произведении обращали
внимание еще в двадцатых годах известные филологи (см., напр., Томашевский Б. Теория
литературы. Поэтика. 5-е изд. М.: ГИЗ, 1930, с. 68—70).
6 Терминами «древнерусское письмо» или «древнерусский шрифт» в работе обозначаются
русские шрифты (рукописные или типографские) до конца XVII—начала XVIII века (то есть
до появления новой графики письма и шрифта).
7 О построении графем латинского и русского алфавитов см.: Телингатер С. Б. О графемах
алфавита [269].
8 Капр А. Эстетика искусства шрифта. М., 1979, с. 53.
9 Подробнее см. главу «Художественные достоинства шрифта» в кн.: «Книжный шрифт»
[173, с. 92—99].
10 Графические признаки деления шрифтов на группы определены в соответствии с ГОСТ
3489. 1—71 «Шрифты типографские (на русской и латинской графических основах).
Группировка. Индексация. Линия шрифта. Емкость». Приведенный же в данном издании
порядок групп шрифтов, поскольку он по ГОСТу не является обязательным, согласуется, в
общем, с классификациями шрифтов, принятыми в зарубежных странах.
Подробнее факторы, влияющие на рисунок шрифта и классификацию типографских шриф¬
тов по графическим признакам, мы рассматриваем в специальной работе [173, с. 85—111].
11 О значении почерка в графике письма см.: Рейсер С. А. [242, с. 56—70].
12 На специфику терминологии различных типов и видов рукописного шрифта обратил
внимание Н. Н. Розов [246, с. 134—143].
13 Зависимость выполнения рисунка надписей от инструмента письма показана в работе
Э. Джонстона [317]. Из работ советских художников особенно интересны образцы рисо¬
ванных надписей, выполненные ширококонечным пером эстонскими мастерами книги [273].
14 Наиболее полно эти вопросы рассматриваются в трудах В. Е. Румянцова, А. С. Зерновой,
А. А. Сидорова, Е. Л. Немировского, Н. П. Киселева [3, 194, 225, 249, 203].
15 Значение слова «азбука» в XVII и первой половине XVIII века было двояким: азбука как
алфавит определенной системы письма и азбука как шрифт определенного размера или
рисунка. В настоящей работе мы пользуемся этими двумя значениями слова «азбука»,
чтобы не было расхождений с наименованиями первоисточников, применявшихся в
XVIII веке.
16 При анализе шрифтов первопечатных изданий основной текстовой шрифт иногда рассмат¬
ривается как строчной, а заглавные буквы, которые часто применялись в начале
текстов,—как прописные [3, с. 18]. Это неверно. Прописной и строчной алфавиты,
параллельно существовавшие, появляются в русском типографском шрифте только в
начале XVIII века в петровской гражданской азбуке.
17 На основе скорописи создавался еще в конце XVI века и типографский шрифт, им набран
вышедший в 1588 году у издателей Мамоничей в Вильно «Статут Великого княжества
Литовского».
18 Описание этого букваря дано у Д. А. Ровинского «Русские народные картинки», кн. 3,
№ 1246, с. 502.
19 Подробнее о значении греческих заглавных букв при создании гражданской азбуки см.:
Киселев Н. П. Греческая печать на Украине в XVI веке.—Книга: Исслед. и материалы,
1962, вып. 7, с. 196—197.
20 Тессинг в 1701 году умер. Типография же его, видимо, существовала до 1708 года. Про¬
должал печатать русские книги в Амстердаме Копиевич. Время существования типографии
Копиевича в Амстердаме точно неизвестно (Н. Пекарский [341, т. 1, с. 10—18]).
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
240
21 Графика русского гражданского шрифта, как известно, легла в основу систем письма
большинства народов Советского Союза, а с конца XVIII и начала XIX века — также
болгарской и сербской систем письма.
22 ЦГАДА. Фонд Московской синодальной типографии 1182/2. Кн. 47, л. 94, с. 94.
23 Сравнительный анализ рисунка букв первопечатного гражданского книгопечатания амстер¬
дамской и московской нарезки см. в таблицах книги А. Г. Шицгала [296, с. 50—54].
24 Для чертежей «Геометрии» гравюры на меди были заказаны за границей (видимо, в
Германии). Оттиски с этих гравюр в «Геометрии» сброшюрованы в виде вклеек.
Первопечатная «Геометрия» со всеми вклейками имеется только в единственном экзем¬
пляре, который хранится в Государственной Публичной библиотеке им. М. Е. Салтыкова-
Щедрина в Ленинграде [1, т. 7, вып. 2, с. 731].
25 Соответственно современным размерам (не по кеглю, а по высоте очка литеры буквы «н»)
большой размер азбуки примерно равен 36 пунктам, средний—12, мелкий—10.
26 Арабские цифры включены в «Букварь» Поликарпова, вышедший в 1701 году.
27 Оборотная буква «э» встречается уже в русских книгах, отпечатанных в Амстердаме.
28 Репертуар русского типографского гражданского шрифта XVIII века Ч. 1. Гражданский
шрифт первой четверти XVIII века. 1708—1725: Каталог шрифтов и их описание/ Гос. б-ка
СССР им. В. И. Ленина; Сост. А. Г. Шицгал. М., 1981. 32 с.
29 По П. Н. Беркову, «парадная скоропись, в отличие от повседневной скорописи, которая
применялась в быту и в канцеляриях при написании черновых документов» [171, с.
36—50].
Подробнее об особенностях графики древнерусских рукописных шрифтов XI—начала
XVIII века см. в кн.: Шицгал А. Г. [296, с. 5—114], а также первое издание настоящей книги
[309а, с. 14—21].
30 По П. Н. Беркову, процесс перехода скорописи в современное письмо завершается только
в первой половине XIX века, при этом к основным источникам, на основе которых
произошел этот переход, следует отнести цельногравированные издания и типографский
курсивный шрифт [171].
31 Отдельные такие буквы встречаются уже в «Букваре» Ф. Поликарпова 1701 года.
32 Мнение о том, что рисунки гражданской азбуки представляют собой развитие так
называемого белорусского, или литовского, письма (см. П. Н. Берков [169, с. 13]),
противоречит данным В. Н. Щепкина, который показал, что графика московского письма
развивалась под воздействием киевской скорописи [311, с. 132]. Однако, как указывает
Я. Д. Исаевич, мнение это не противоречит данным В. Н. Щепкина, поскольку киевская
скоропись в начале XVIII века была сходной с белорусской (Исаевич Я. Д. Книга о
кириллическом типографском шрифте.— Книга: Исслед. и материалы, 1978, сб. 36,
с. 200—202).
33 См. статьи И. Колдора [319—из его докторской диссертации, 1969 и 1970, с. 120, фиг. 7, с.
125, фиг. 9].
34 Этот формат (11x16 см) приближается к современному 70x90 в 1/32 долю. Отдельные
«Реляции и экстракты» выпускались иногда и в большем формате. Интересно, что письма
Петра I о победе над Полтавою печатались в две краски (см. «Ведомости» № 11 и 12, 1709).
Тираж «Ведомостей» колебался от 30 до 4 тысяч экземпляров.
35 Видимо, этот шрифт большинству читателей был понятнее. См. статью Быковой Т. А. [181,
с. 230].
36 Комплект инициалов и концовок петровской книги представлен Т. А. Быковой в «Описании
изданий гражданской печати». М.; Я, 1955 (табл. I—VIII в конце книги). Концовки,
применявшиеся в церковной книге первой четверти XVIII века, описаны А. С. Зерновой в
альбомах Государственной библиотеки СССР им. В. И. Ленина [195].
37 Обследование шрифтов провинциальных типографий не входило в нашу задачу. Шрифты
эти, как правило, часто заимствовались из типографий Москвы или Петербурга.
38 В 1733 году вышел второй том указанного Тредиаковским сочинения, между тем как
первый том, вышедший в 1732 году, был тоже набран новым шрифтом. Впервые этот
шрифт прослеживается также в изданиях 1731 года (см. предисловие к книге Вейсмана
Эренрейха «Немецко-латинский и русский лексикон». Спб., 1731).
39 Эти сведения приводятся Д. В. Юферовым [314, с. 14]. Образцы шрифтов
1744 года ни в архивах, ни в библиотеках не обнаружены. Первые образцы шрифтов,
вышедшие в типографии Академии наук в 1738 году, включали только 14 вариантов
немецких готических шрифтов [272, с. 183—186].
ПРИМЕЧАНИЯ
241
40 Оразцы шрифтов были выпущены, видимо, под руководством словолитного мастера
Битнера [314, с. 14].
41 «Обстоятельное описание... вшествия... и коронования Елисаветы Петровны». Спб, 1744.
42 Названия старых шрифтов даются в их тогдашнем написании.
43 Под руководством Михаила Махаева были, в частности, выполнены гравюры и географиче¬
ские карты известного гравированного на металле издания «Столичный город Петербург»
(Спб., 1753). Однако надписи для этого издания, видимо, выполнены учеником Махаева
Степаном Паниным. К числу учеников, которые гравировали в Академии художеств
географические карты и литеры, относятся также Иван и Тимофей Лапкины [346, т. 1, с.
202—204].
44 Приведенные данные подтверждают, что новые рисунки шрифтов типографии Академии
наук изготавливались и гравировались в словолитне этой типографии.
45 По наблюдениям П. Н. Беркова, курсивный типографский шрифт впервые встречается в
приложении к газете «Ведомости» № 4 от 14 января 1734 года. В основе курсива, по
мнению П. Н. Беркова, лежала «парадная скоропись» [171].
46 Сходные образцы гравированного курсива с типографским чаще всего обнаруживаются в
курсивных надписях, гравированных Алексеем Зубовым. Например, надписи листов
«Свадьба Петра I и Екатерины», 1712.
47 Названиями «старый» и «новый» стили мы условно определяем умеренно и резко
контрастные шрифты, которые по графическим признакам входят в первую (старый стиль)
и вторую (новый стиль) группы.
48 Особенность рисунка этих шрифтов заключается в букве «л», строгое начертание которой
заменено рисунком левого штриха, как в письме.
49 Новые образцы шрифтов, так же как и старые, строились самостоятельно, независимо от
латинских. Характерные особенности новых рисунков шрифтов состоят в том, что буквы
«ц» и «щ» могли быть с завитками или без них, а «ъ» и «ять» высокими или обычными.
50 См., например, Вобан. О атаке и обороне крепостей. Спб., 1744, а также Миллер Г. Ф.
Описание сибирского царства. Спб., 1750.
51 Эти образцы сохранены в двух экземплярах. Первый из них имеется в Публичной
библиотеке им. М. Е. Салтыкова-Щедрина в Ленинграде, второй—в Библиотеке Британско¬
го музея. В библиографии русских типографских шрифтов В. Я. Адарюкова эти образцы
неправильно датируются 1768 годом.
52 Длинными называли, видимо, шрифты, которые имели несколько больший интерлиньяж.
53 Корпус круглый 1800 года значится как дополнительный шрифт к образцам 1796 года.
54 См., например: Державин Г. Р. Сочинения. Ч. 1. М., 1798; Бакаревич М. Н. Разговоры о
физических и нравственных предметах. М., 1800.
55 Наиболее типичные издания в этом отношении: Деяния Петра Великого, мудрого преобра¬
зователя России. Ч. 1. М., 1788; Арнод Г. Ф. Успокоение чувствительного человека. М.,
1789; Додели Р. Учитель, или Всеобщая система воспитания. М., 1789.
56 Новиков Н. И. Избранные сочинения. М.; Л., 1951, с. 739.
57 Данные эти составлены на основе учета количества типографий, зарегистрированных по
изданиям в указателе 5-го т. Сводного каталога русской книги гражданской печати
XVIII века. М., 1967.
58 См.: Антинг И. Жизнь и военные действия генералиссимуса графа Суворова. Спб.: тип.
Государственной медицинской коллегии, 1799; Дидро Д. Всеобщая система познаний
человеческих, обстоятельно изъясненная и при энциклопедии изданная. Спб.: тип.
Губернского правления, 1800 (оформление обоих изданий отличается строгим, хорошо
выполненным набором).
59 См.: Вольтер Ф. Летопись царствования императора Карла Великого. Спб.: тип. Гека, 1786;
Дмитриев А. И. Слава русских и горе шведов. Спб.: тип. Богдановича, 1790; Альбрехт А.
Правила о перспективе, кн. 1—2, Спб.: тип. И. Сытина, 1791; Диянино древо, или
Торжествующая любовь. Спб.: тип. И. Крылова, 1792; Винкельман И. Г. Руководство к
точнейшему познанию древнейших и хороших живописей. Спб.: тип. Вильковского, 1798.
60 Наиболее полно новые рисунки шрифтов типографии Академии наук (по образцам
1788 года) представлены у Шнора в оформлении издания: Краткое описание мраморных и
других каменных ломок. Спб.: тип. Шнора, 1787.
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
242
61 См. набор на титуле издания: Правила пиитические о стихотворении российском и
латинском. М.: тип. Селивановского и товарища, 1795.
62 См., например, Вер дон У. Карманный коновал. Спб.: тип. Мейера, 1795.
63 К таким изданиям можно отнести: Езоповы басни. М.: тип. Хр. Клаудия при театре, 1792;
Дюкре-Дюминиль Ф. Г. Алексис, или Домик в лесу. М.: тип. Решетникова, 1800.
64 Бабкин Д. С Процесс А. Н. Радищева. М., 1952, с. 28. То, что «по литерам же узнает
печать, похожую на шнорову», давал показания еще 28 июня 1790 года книгопродавец из
Гостиного двора Г. К. Зотов.
65 Рисунки указанных шрифтов значатся в «Образцах» типографии Академии наук 1788 года.
66 Корпус чужестранных единоверцев представлял собой своего рода гимназию, где
обучались греки.
67 Первое издание «Слова о полку Игореве» было напечатано Мусиным-Пушкиным в
Сенатской типографии в 1800 году.
68 Евгений [Болховитинов]. Словарь русских светских писателей. М., 1845, т. 2, с. 94—98.
69 Из первых таких изданий, выпущенных типографией Корпуса, можно отметить, например:
Духовная Великого князя Владимира Всеволодовича Мономаха детям своим... поученье.
Спб., 1793; Опыт древней китайцев философии: Пер. с лат. яз. Спб., 1794.
70 Некоторые буквы (например, «ъ», «ять» в терции) нарезались у Дидо в двух вариантах —
высоком и обычном.
71 См. главу 6.
72 Например, полууставные начертания, характерные для букв «з», «ц», «щ», и высокие
формы букв «ъ» «ять», которые в течение первой четверти XIX века были неустойчивы¬
ми—высокими или обычными.
73 Сведения эти приблизительные, составлены на основе каталога книг, хранящихся в
Государственной публичной библиотеке УССР [335].
74 У Лисовского неправильно указан 1800 год. Об этом см. ниже, с. 109.
75 По свидетельству А. И. Тургенева (см. Хроника русского: Дневники (1825—1826). М.; Л.:
Наука, 1964, с. 47), еще в конце XVIII века (видимо, в восьмидесятые годы) наследник
русского престола Павел посетил в Парме типографию Бодони, который специально
сделал для Павла оттиски с текста «Отче наш», набранного кириллическим шрифтом на
разных славянских наречиях.
76 См. также «Образцовые шрифты, украшения и виньеты военной типографии» (Спб., 1821),
где есть указание, что некоторые матрицы русских шрифтов (цицеро и корпуса) выписаны
«из Парижа от Дидота».
77 В отличие от образцов Бодони, в образцах у Дидо представлено ограниченное количество
кеглей: всего четыре — 9, 10, 11, 12.
78 См.: Фергюсон А. Наставления нравственной философии. Спб.: тип. Шнора, 1804; Плутар-
ховы сравнительныя жизнеописания славных мужей. Спб.: тип. Шнора, 1820.
79 См.: Новый памятник законов империи Российской: В 10-ти ч. Спб.: тип. сената,
1825—1835.
80 Доппель миттель соответствует по размеру малому канону типографии Академии наук.
81 Кононович С. С. Типографщик Селивановский.— Книга: Исслед. и материалы, 1972, вып.
23, с. 100—123.
82 Следует специально указать, что еще с конца XVIII века и в течение первой четверти
XIX века применение высоких «ъ» и «ять» было неустойчивым. Поэтому типографии часто
имели в своем комплекте наряду с высокими буквы обычного размера. Наглядно это
отражено в образцах Бекетова 1805 года.
83 Судя по заявлению самого Семена, приведенному выше, можно думать, что русские
шрифты отливались Семеном на основе уже готовых, им приобретенных матриц, не
исключая возможности доработки и исправления отдельных знаков.
84 Из более чем 40 типографий около десяти — частные [335].
85 Меньший интерес представляют образцы провинциальных типографий, которые, как
правило, заимствовали свою продукцию из словолитни Ревильона (см., например, образцы
типов Фальке и К° в Одессе, 1843).
86 Газета «Северная пчела», 1832, № 279 от 28 ноября, раздел «Смесь».
ПРИМЕЧАНИЯ
243
87 См.: Бестужев А. Поездка в Ревель. Спб.: тип. Плюшара, 1821; цицеро данного рисунка
шрифта встречается еще раньше в «Истории государства Российского» Карамзина (Спб.:
тип. Греча, 1818).
88 Белинский В. Г. Полн. собр. соч./Под ред. С. А. Венгерова. Спб., 1900, т. 2, с. 438.
89 Петербургский Некрополь, т. 3, с. 556.
90 Вопрос этот требует уточнений. Следует учесть, что рисунок шрифта Плюшара в
некоторых деталях отличается от шрифта Ревильона. См.: «Образцы шрифтов и
украшений типографии Московского университета» (М., 1848), в которых представлены
разнообразные рисунки шрифтов словолитен Плюшара и Ревильона.
91 Гоголь Н. В. Полн. собр. соч. М.: Изд-во АН СССР, т. 13, с. 45.
92 В образцах 1849 года обыкновенные русские стали называть «обыкновенные», а обыкно¬
венные английские — «английские».
93 В ремарке к образцам 1842 года сказано, что «для всех шрифтов, которые имеются в сих
образцах», типография располагает всеми буквами с диакритическими знаками, а также
капительными, прямыми и курсивными для языков—русского, французского, латинского,
польского, шведского и испанского. Эти данные достаточно полно характеризуют богат¬
ство шрифтового ассортимента, который имелся в словолитне Ревильона в 1842 году.
94 Это было запроектировано еще Петром I в корректуре гражданской азбуки 1710 года, но
до тридцатых годов XIX века не применялось.
95 Такое начертание для букв «к» и «ж», видимо, заимствовано из гравированных образцов,
которые применялись в работах Академии художеств еще в конце XVIII века (см. «Картуш
Генеральной карты Азовской губернии» И. Исленева (Спб., 1782), гравировано учеником
С. Максимовым).
96 См.: Руслан и Людмила. Спб.: тип. Греча, 1820; Евгений Онегин. Спб.: тип. Департамента
народного просвещения, 1825; Борис Годунов. Спб.: тип. Департамента народного просве¬
щения, 1831.
97 Как уже было ранее отмечено, шрифты типографии Семена явились одними из первых
образцов XIX века, которые освободились от архаизмов XVIII века и приблизились по
своему рисунку к современным образцам.
98 Гоголь Н. В. Арабески. Спб.: тип. Плюшара, 1835, с. 247.
99 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 21, с. 258—259.
100 Современная летопись, 1861, № 1, с. 1.
101 Стремление к латинизации русского алфавита—явление, характерное для шестидеся¬
тых—семидесятых годов.
102 См. текст изданий: Достоевский Ф. М. Преступление и наказание. Спб.: тип. Э. Праца, 1867;
Толстой Л. Н. Война и мир. М.: тип. Т. Риса, 1868.
103 Маркс К. и Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 6, с. 601.
104 Шрифт этот хотя и убористый, но противоречит современным производственно-техни¬
ческим требованиям: после стереотипирования его рисунок существенно деформируется.
105 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 22, с. 44.
106 Газеты, например, продолжали набирать обыкновенными шрифтами, которые не удовлет¬
воряли требованиям ротационной печати.
107 В оформлении этого издания принимали участие А. Н. Бенуа, Н. С. Самокиш, И. Е. Репин,
Е. Е. Лансере, В. И. Суриков, В. М. Васнецов и другие.
108 Название «медиеваль» в соответствии с ранее существовавшей немецкой классификацией
шрифтов охватывает различные рисунки шрифтов старого стиля. Книжный медиеваль
(гарнитура № 15) по рисунку значительно отличается от шрифтов медиеваль немецкой
классификации. После своего появления шрифт книжный медиеваль настолько стал
популярным, что им были набраны в издательстве Брокгауза и Ефрона все полные
собрания сочинений великих писателей, в том числе Шекспира (1902—1904), Шиллера
(1901 —1902), Байрона (1904—1905), Мольера (1909—1912), а также «История русской
живописи в XIX веке» А. Бенуа (Спб.: Знание, 1901 —1902).
109 Гарнитурой № 2 набрано также произведение В. И. Ленина «Две тактики социал-
демократии в демократической революции», вышедшее в 1905 году в Женеве и в Москве.
110 Эти листовки хранятся в Гос. библиотеке СССР им. В. И. Ленина.
111 По А. Бенуа, «...шрифт откопали в Академии наук — подлинный елизаветинский. Вернее, не
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
244
шрифт, а матрицы. По ним отлили шрифт» (Бенуа А. Возникновение «Мира искусства». Я,
1928, с. 43). На самом деле рисунок этого шрифта не был подлинно елизаветинским, а
являлся рисунком шрифта Фирмена Дидо 1814 года.
112 Елизаветинский шрифт был изготовлен и выпущен словолитным заведением Лемана.
Однако в образцах этой словолитни над рисунком елизаветинского шрифта отсутствует
пометка, что это оригинал словолитни.
113 По свидетельству художника Д. И. Митрохина.
114 Бенуа А. Возникновение «Мира искусства». Я, 1928, с. 45.
115 Такое предположение высказал Д. И. Митрохин, который в начале века принимал
деятельное участие в оформлении изданий «Голике и Вильборг».
116 Шрифт челтенхэм был создан в США в 1903 году в 11 разновидностях. Он получил не
очень высокую художественную оценку, но был популярен, так как удовлетворял произ¬
водственным требованиям (мало деформировался в печати, в том числе ротационной).
117 Как отмечено в образцах, рисунки академического шрифта вместе с инициалами являются
оригиналами словолитни, которая их заявила.
118 Декрет опубликован в газете «Известия» от 23/ХИ 1917 года. Вторая редакция декрета
была опубликована в газете «Известия» от 13 октября 1918 года.
119 Буква «ё» впервые была введена Карамзиным (взамен применявшейся в XVIII веке
двухбуквенной лигатуры «и» и «о») и окончательно закреплена правилами русской
орфографии и пунктуации, разработанными Академией наук СССР совместно с Министер¬
ством просвещения РСФСР в 1956 году [343].
120 Декреты Советской власти, т. 7, с. 50.
121 Печать СССР в 1982 году. М., 1983.
122 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 51, с. 70—71.
123 Рисунок этой гарнитуры под названием «Журнальная» был усовершенствован в 1951 —
1953 годах (см. ил. 146).
124 В настоящей работе не рассматриваются гарнитуры шрифтов особых графических форм.
Гарнитуры, созданные по специальному заказу центральных газет, см. в главе 11.
125 Даты окончания разработки шрифтов указаны по технической документации отдела
наборных шрифтов ВНИИполиграфмаша (Примеч. ред).
126 Гарнитуры шрифтов, созданные по заказам центральных издательств, описаны в главе 11.
127 Кроме перечисленных, к 50-летию Великой Октябрьской социалистической революции в
1966 году были созданы заголовочные гарнитуры Графика (художник Е. К. Гпущенко), Совре¬
менник (художник Н. А. Александров) и Юность (художник Н. В. Азинкова) (Примеч. ред.).
128 Фотонаборные шрифты: Каталог-справочник. Вып. 1.М., 1983.
129 Премированные образцы рисунков шрифтов представлены в первом издании настоящей
книги [309а, с. 168—171].
130 См. табл. [309а, с. 174—175].
131 Подробнее о состоянии шрифтового оформления советской книги см. Шицгал А. Г.
Шрифты советской книги русской графической основы (вопросы истории и развития).— В
кн.: Книга и культура/ Науч. совет по ист. мир. культуры АН СССР. М., 1979, с. 97—104.
132 Здесь и дальше под очком кегля 9 имеется в виду очко кегля 10 мелкого, под очком кегля
10—очко кегля 10 крупного.
133 Подробно о шрифтовом оформлении зарубежных энциклопедий и словарей см. А. А. Сидо¬
ров и А. Г. Шицгал [252, с. 54—106].
134 В настоящее время внешнее оформление книжных изданий все чаще разрабатывается на
основе применения наборных шрифтов в виде наборных элементов или, поскольку
ассортимент наборных шрифтов все же очень узок, в виде фотомакетирования надписей с
использованием рисунков наборных шрифтов, что, по существу, является одним из
способов ручного фотонабора (Примеч. ред.).
135 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 55, с. 106.
136 Там же, с. 78.
137 Подробнее о современном фотонаборе и разработке шрифтов см.: Бичелоу Ч., Дей Д.
Графика цифрового шрифта.— В мире науки, 1983, № 10.
138 См. иллюстрации к статье «Графика цифрового шрифта».
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ
УКАЗАТЕЛЬ
ПО ИСТОРИИ РУССКОГО
ТИПОГРАФСКОГО
ШРИФТА
ОСНОВНЫЕ ПЕРВОИСТОЧНИКИ,
ВОСПРОИЗВЕДЕННЫЕ В ПЕЧАТИ
(письма, бумаги, образцы шрифтов
ведущих словолитен, отдельных
типографий и другие документы)
1. Письма и бумаги императора Петра
Великого. Т. 4—6. Спб., 1900—1912; Т. 7—
10. М.; Л., 1918—1956.
2. Савва, епископ Можайский. Палеогра¬
фические снимки с греческих и славянских
рукописей. М., 1863.
3. Румянцов В. Е. Сборник памятников,
относящихся до книгопечатания в России.
Вып. 1. М., 1872.
4. Образцы славяно-русского книгопечата¬
ния с 1491 года. Спб., 1891.
5. Пташицкий С. Л., Соболевский А. И.
Сборник снимков с славяно-русских старопе¬
чатных изданий: В 2-х ч. Спб., 1895.
6. Документы и материалы по истории
Московского университета (вторая пол.
XVIII века). Т. 1. М., 1960; Т. 2. М., 1962.
7. Изображение древних и новых писмен
славенских печатных и рукописных... с тремя
разворотами образцов гражданских шрифтов.
[М.: Москов. тип., 1708—1709. 11 с.].
Хранится в Государственной библиотеке
СССР им. В. И. Ленина.
8. Изображение древних и новых писмен
славенских печатных и рукописных с нраво¬
учениями... М.: Б-ка Синод, тип., 1708—1709,
19с., инв. № 202.
8а. Изображение древних и новых писмен
славенских печатных и рукописных. М., 1710.
Хранится в Центральном государственном
историческом архиве СССР, Синодальный
фонд (ЦГИА, Ленинград).
9. Азбука гражданская с нравоучениями,
правлена рукою Петра Великого, и Указом
его о введении в употребление гражданского
шрифта/Сост. Н. Григоровичем. Спб.: Изд.
О-ва любителей древней письменности, 1877.
Хранится в Центральном государственном
архиве древних актов, инв. № 202 (ЦГАДА,
Москва).
10. Пробная книга всем азбукам, знакам и
типографским украшениям, которые при им¬
ператорской типографии Академии наук нахо¬
дятся. Спб., 1748.
11. Ведомость имеющихся при император¬
ской Академии наук в типографии разных
сортов литер. Спб., 1765.
12. ЗсНпТС-РгоЬе ос!ег Киг1гез Уегге'юНтз
йепешдеп Оеи^зсМ-Ьа^тзсН-СпесЫзсН ипс!
Ви5515сНеп ЗсНпЯеп... т с!ег Ке1зегПсНег
Мозсо\л/15сМеп УтуегзКайз ВисМгискегек..
Уоп Т. 5. Нб1ег, 1761.
13. Показание вновь сделанных сего
1788 года при Императорской Академии наук
и в книжной ея типографии имеющихся раз¬
ных российских и иностранных писмян. Спб.,
1788.
14. ЕсМапНИопз с!е5 сагас*ёгез с!е Птрп-
тепе 1трепа1е а 31. РёгёгзЬоигд, 1790.
15. Образцы литер, находящихся в типог¬
рафии Московского университета во время
содержания оной Христианом Ридигером и
Христофором Клаудием. М., 1796.
16. Образцы литер российских, француз¬
ских, немецких и прочего, находящегося в
типографии Платона Бекетова в Москве. М.,
1805.
17. Образцы литер в типографии Дуброви¬
на и Мерзлякова. М., 1807.
18. Образцы церковных и гражданских
гартовых азбук Московской синодальной ти¬
пографии. М., 1807.
19. Образцы литер российских, француз¬
ских, немецких, греческих, еврейских и
арабских и прочего, находящегося в типогра¬
фии Московского университета. М., 1808.
20. СоНесйоп с!е сШегеШз депгез сГесгИи-
ге роиг зеп/к с!е тос!ё1е. М.: тип. Н. Всево¬
ложского, 1810.
21. Ергеиуе сГип сагасгёге гиззе раг Р. 0\-
с1о1. Рапз, 1814.
22. Образцы литер российских, француз¬
ских, немецких, греческих, еврейских и
арабских и прочего, находящегося в типогра¬
фии Московского университета. М., 1815.
23. Ергеиуез с!ез сагасгёгез, у|дпеИез е*
ро1уйраде5 с!е Птрптепе е1 Топйепе сГАиди-
з*е Зетеп, 1трптеиг с!е ГАсайеггне 1трепа1е
МёсПсо-СЫгигд1еа1е а Мозсои. МйСССХУШ.
24. Мапиа1е йродгаЯсо с!е1 сауаМеге С.
Войош. Уо1. 2. Рагта, 1818.
25. Проба шрифтов Медицинской типогра¬
фии Министерства внутренних дел. Спб.,
1820.
26. Образцовые шрифты, украшения и
виньеты Военной типографии. С кратким изве¬
стием от времени учреждения ее и до нынеш¬
него положения. Спб., 1821.
27. Образцовые шрифты, украшения и
виньеты типографии С. Селивановского в
Москве. М., 1826.
28. Образцы литер, виньетов и политипа¬
жей, находящихся у Августа Семена, содер¬
жателя типографии и словолитной при импе¬
раторской Медико-хирургической академии и
инспектора духовной типографии. М., 1826.
29. Образцы шрифтов типографии Москов¬
ского университета. М., 1826.
30. Образцы литер церковных, российских,
греческих, латинских, грузинских, еврейских,
немецких и прочих, находящихся в Москов¬
ской синодальной типографии в Москве. М.,
1826.
31. Ропдепе с!е Пгтт 01с1о1. Рапз, 1828.
32. Образцы литер типографии и слово¬
литни Семена Селивановского в Москве. М.,
1834.
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
246
33. Ергеиуез с!ез сагасгёгез, у|дпеМез е*
ро1у*|радез с!е Птрптепе е* с!е 1а *опс!епе
сГАид. Зетеп. М., 1836.
34. Образцы шрифтов, украшений, линеек,
скобок и пр. словолитной Ревильона и К°.
Спб., 1837.
35. Образцовые шрифты и украшения Пра¬
вительствующего сената Московской типогра¬
фии. М., 1837.
36. Новые образцы словолитни Ревильона
и К° шрифтам, разнопревратным украшениям,
линейкам, скобкам и пр. в типографии Е. Фи¬
шера. Спб., 1839.
37. Образцы типов из словолитни Экспе¬
диции заготовления государственных бумаг.
Спб., 1839.
38. Новые образцы типов из словолитни
Ревильона и К° в С.-Петербурге. Спб., 1841.
39. Новые образцы типов из словолитни
Ревильона и К°. Спб., 1842.
40. Образцы шрифтов (с принадлежностя¬
ми к ним), находящихся в собственности
типографии и словолитни Академии наук.
Спб., 1843.
41. Образцы типов вновь открытой слово¬
литни Фалька и К° в Одессе. Одесса, 1843.
42. Новые образцовые листы гравирования
и словолитни Г. Л. Леже, пунсонный мастер
Академии наук, племянник Дидо из Парижа.
Спб., 1846.
43. Образцы шрифтов, виньетов и полити¬
пажей, находящихся в типографии Алексан¬
дра Семена. М., 1848.
44. Образцы шрифтов и украшений типог¬
рафии Московского университета. М., 1848.
45. Образцы букв, употребляемых разными
народами, населяющими империю Россий¬
скую: Гравированы и отлиты в словолитне
Ж. Ревильона в С.-Петербурге. Спб., 1851.
46. Словолитня Ревильона и К°. Новые
образцы 1849 г. Спб., 1855.
47. Образцы шрифтов словолитни при
типографии Грачева и К°. М., 1861.
48. Образцы писмен, украшений и знаков
типографии и словолитни Императорской
Академии наук. Спб., 1862.
49. Образцы словолитного заведения Ле¬
мана в С.-Петербурге. Спб., 1862.
50. Образцы шрифтов и украшений Санкт-
Петербургской синодальной типографии. Спб.,
1862.
51. Образцы шрифтов типографии и слово¬
литни Императорской Академии наук. Спб.,
1870.
52. Образцы книгопечатных азбук и укра¬
шений Московской синодальной типографии.
М., 1870.
53. Образцы шрифтов, типографских укра¬
шений, политипажей... которые можно полу¬
чать через посредство торгового дома Воль¬
фа. Спб., [1874].
54. Образцы словолитни О. И. Лемана в
Петербурге: Склад шрифтов у Ив. Ив. Флор в
Москве. Спб., [1874].
55. Образцы шрифтов и украшений в
типографии И. Н. Кушнерова в Москве. М.,
1874.
56. Образцы титульным и книжным шриф¬
там, имеющимся в словолитне О. Гербека в
Москве. М., 1879.
57. Образцы шрифтов типографии газеты
«Новое время» А. С. Суворина. Спб., 1882.
58. Образцы шрифтов русских, француз¬
ских, немецких, славянских и греческих, укра¬
шений, инициалов, виньеток и политипажей
типографии А. А. Левенсона. М., 1896.
59. Образцы шрифтов типографии и слово¬
литни И. Глазунова. Спб., 1898.
60. Бертгольд Г. Словолитня и фабрика
медных линеек. Берлин; Санкт-Петербург,
[1899—1900].
61. С.-Петербургская синодальная типог¬
рафия: Образцы шрифтов титульных, книж¬
ных украшений, нот... Спб., 1901.
62. Новые оригинальные шрифты: Слово¬
литня и фабрика медных линеек Г. Бертголь-
да. Спб., [1901].
63. Акц. о-во словолитни О. И. Леман в
Спб. и Москве: Образцы шрифтов. Спб.,
[1902].
64. Образцы шрифтов, типографских укра¬
шений, политипажей..., которые можно полу¬
чить через посредство торгового дома
М. О. Вольфа. Спб., 1902.
65. Образцы шрифтов, украшений и прочих
изделий словолитни Экспедиции заготовле¬
ния государственных бумаг. Спб., 1907.
66. Бертгольд Г. Словолитня, фабрика
медных линеек и гальванопластическое заве¬
дение: Шрифты и орнаменты. Спб.; М., [1910].
67. Образцы шрифтов типолитографии
Т-ва И. Д. Сытина. М., 1912.
68. Товарищество Л. Ланге и К°: Словолит¬
ня и фабрика медных линеек. Спб., 1912.
69. Кребс Б. Словолитня и фабрика мед¬
ных линеек: (Шрифты, орнаменты, медные
линейки). Спб., 1914.
70. Акц. о-во словолитни. О. И. Леман.
Спб., 1914.
71. 1_то*уре Непала ипс! Визз15сИ Непала.
ВегПп: Мегдеп*аа1ег Зе^гтазсЫпеп РаЬпк,
5. а.
72. Виз515сИе ЗсМпТСеп. ВегМп: \Л/ое1тег’з
ЗсИп^д1еззеге1, з. а.
73. ЗсИеИег ^ О., Сюзеске. Визз15сИе
ЗсМпКеп. 1_р2., з.а.
74. Трест «Полиграф»: Образцы шрифтов.
М., 1927.
75. ОСТ 1337. Шрифты гартовые. М., 1930.
76. Образцы шрифтов: Академическая ти¬
пография. Ленинград. Л., 1934.
77. Образцы шрифтов АПЛ типографии
«Правда». М., 1935.
78. Образцы титульных шрифтов и укра¬
шений АПЛ: Типография газеты «Правда». М.,
1939.
79. Образцы типографских шрифтов: Ин¬
ститут подготовки и повышения квалифика¬
ции редакционно-издательских кадров ОГИЗа.
М., 1941.
80. Картотека шрифтов: ВНИТО полигра¬
фии и издательств. М., 1948.
81. Типографские шрифты, материалы и
принадлежности. М., 1950.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ
247
82. ГОСТ 3489—52. Шрифты типограф¬
ские (на русской и латинской графических
основах): Классификация, индексация, ассор¬
тимент. Изд. офиц. М., 1952.
83. Каталог линотипных и монотипных
шрифтов НИИполиграфмаша. М., 1953.
84. Образцы шрифтов, наборных украше¬
ний и орнаментов. М., 1956.
85. Каталог титульных шрифтов строкоот¬
ливной крупнокегельной машины СК. М.,
1956.
86. ГОСТ 3489—57. Шрифты типограф¬
ские (на русской и латинской графических
основах): Классификация, индексация, ассор¬
тимент. Изд. офиц. М., 1958.
87. Каталог шрифтов «Известий». М.,
1966.
88. Шрифты полиграфии: Междунар. вы¬
ставка в Москве «Инполиграфмаш-69». М.,
1969.
89. Проспект новых гарнитур шрифтов. М.,
1971 (ВНИИполиграфмаш).
89а. ГОСТ 3489.1—71. Шрифты типограф¬
ские (на русской и латинской графических
основах): Группировка. Индексация. Линия
шрифта. Емкость. М., 1971.
90. Каталог шрифтов Центральной цинког¬
рафии Комитета по печати при СМ Латвийской
ССР. Рига, 1971.
ОБЩИЕ ТРУДЫ
91. Маркс К., Энгельс Ф. Об искусстве.
Т. 1. М., 1967.
92. Ленин В. И. О культуре и искусстве.
М., 1956.
93. Ленин В. И. О культурной революции.
М., 1967.
94. Ленин и книга. М., 1964.
95. Бабкин Д. С. Процесс А. Н. Радищева.
М., 1952.
96. Базилева 3. П. «Колокол» Герцена
(1857—1867). М., 1949.
97. Баренбаум И. Е., Давыдова Т. Е. Исто¬
рия книги. М., 1971.
98. Барсук А. И. Вопросы общей теории
книговедения.— Книга: Исслед. и материалы,
1971, сб. 22, с. 5—34.
99. Бахтиаров А. А. История книги на
Руси. Спб., 1890.
100. Берков П. Н. История русской журна¬
листики XVIII века. М.; Л., 1952.
101. Булгаков Ф. И. Иллюстрированная
история книгопечатания и типографского ис¬
кусства. Т. 1. Спб., 1889.
102. Вандриес Ж. Язык. М., 1937.
103. Виноградов В. В. Очерки по истории
русского литературного языка XVII—XIX ве¬
ков. М., 1938.
104. Вяземский Б. А. Оформление и про¬
изводство газеты. М., 1952.
105. Галанин Д. Д. Леонтий Филиппович
Магницкий и его арифметика. Спб., 1914.
106. Герцен А. И. Полное собрание сочи¬
нений и писем/Под ред. М. К. Лемке. Т. 7, 8.
Пг., 1917.
107. Гончаров А. Д. Об искусстве графики.
М., 1960.
108. Данилевский В. В. Русская техниче¬
ская литература первой четверти XVIII века.
М.; Л., 1954.
109. Динерштейн Е. А. Становление изда¬
тельской системы в РСФСР (1917—1921 гг.):
Автореф. дис. на соиск. учен. степ. канд.
филол. наук. М., 1969.
110. Добкин С. Ф. Редактору и автору об
оформлении книги. М., 1971.
111. Западов А. В. Новиков. М., 1968.
112. Западов А. В. Русская журналистика
XVIII века. М., 1964.
113. История Академии наук СССР. Т. 1.
М.; Л., 1953.
114. Истрина М. В. Универсальные госу¬
дарственные книжные издательства в России
XVIII века: Автореф. дис. на соиск. учен. степ,
канд. филол. наук. М., 1971.
115. Карамышев И. И. Краткие историче¬
ские сведения о петербургских типографиях с
1711 года. Спб., 1895.
116. Кацпржак Е. И. Типография И. Я.
Сытина в Петербурге (1791—1794).— Тр./Гос.
б-ка СССР им. В. И. Ленина, 1958, т. 2.
117. Кобленц И. Н. Андрей Иванови ^ Бог¬
данов (1692 — 1766). М., 1958.
118. Куфаев М. Н. История русской книги
в XIX веке. Л., 1927.
119. Лебедянский М. С. Гравер петровской
эпохи Алексей Зубов. М., 1973.
120. Либрович С. Ф. История книги в
России. Ч. 2. М., 1914.
121. Либрович С. Ф. На книжном посту. М.,
1916.
122. Лисовский Н. М. Краткий очерк сто¬
летней деятельности типографии Глазуновых.
Спб., 1903.
123. Лихачев Д. С. Исторические предпо¬
сылки возникновения русской письменности и
русской литературы.— Вопр. истории, 1951,
№ 12.
124. Лихачев Д. С. История подготовки к
печати текста «Слова о полку Игореве» в
конце XVIII века.— Тр. Отд. древнерус.
лит./Ин-т рус. лит. АН СССР, 1957, т. 13,
с. 66—89.
125. Слово о книге (Афоризмы, изречения,
литературные цитаты) / Сост. Лихтенштейн
Е. С. М., 1969.
126. Луппов С. П. Книга в России в первой
четверти XVIII века. Л., 1973.
127. Ляхов В. Н. Искусство книги: Ист.-
теорет. и крит. работы. М., 1978.
128. Ляхов В. Н. и др. Художественное
конструирование и оформление книги. М.,
1971.
129. Малыхин Н. Г. Очерки по истории
книгоиздательского дела в СССР. М., 1965.
130. Муратов М. В. Книжное дело в Рос¬
сии в XIX и XX веках. М.; Л., 1931.
131. Назаров А. И. Октябрь и книга. М.,
1968.
132. Немировский Е. Искусство русской
печатной книги.— В кн.: Искусство книги. М.,
1968, вып. 5.
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
248
133. Немировский Е. Л., Горбачевский
Б. С. С книгой через века и страны. М., 1964.
134. Орлов Б. П. Полиграфическая про¬
мышленность Москвы (очерк развития до
1917 года). М., 1953.
135. Полевой П. Н. История русской сло¬
весности. Т. 1. Спб., 1900.
136. Полонская И. М. И. Г. Рахманинов —
издатель сочинений Вольтера.— Тр./Гос. б-ка
СССР им. В. И. Ленина, 1965, т. 8, с. 126—
162.
137. Попов В. В., Гуревич С. П. Производ¬
ство и оформление газеты. М., 1967.
138. Реформатский А. А. Введение в язы¬
кознание. М., 1967.
139. Реформатский А. А. Техническая ре¬
дакция книги. М., 1933.
140. Светлов Л. Б. Издательская деятель¬
ность Новикова. М., 1947.
141. Сидоров А. А. Древнерусская книж¬
ная гравюра. М., 1951.
142. Сидоров А. А. Пятьсот лет после
Гутенберга / Под ред. Е. С. Лихтенштейна. М.,
1968.
143. Сидоров А. А. Русская графика на¬
чала XX века. М., 1969.
144. Сидоров А. А. Русская наборная об¬
ложка XVII—XIX вв.— В кн.: Искусство книги.
М., 1968, вып. 5.
145. Сикорский Н. М. Книга, читатель,
библиотека: Сб. книговед, работ. М., 1979.
146. Соловьев А. Н. Государев Печатный
Двор и Синодальная типография в Москве.
М., 1903.
147. Тихомиров М. Н. Русская культура
X—XVIII веков. М., 1968.
148. Халаминский Ю. Владимир Андре¬
евич Фаворский. М., 1964.
149. Цыганов О. В. Режиссура газетного
номера. М., 1968.
150. Щелкунов М. И. История, техника,
искусство книгопечатания. М., 1926.
150а. Адамов Е. Б. Ритмическая структура
книги. М., 1974.
СПЕЦИАЛЬНЫЕ ТРУДЫ
151. Адарюков В. Я. Книга гражданской
печати в XVIII веке.— В кн.: Книга в России.
М., 1924, т. 1, с. 127—288.
152. Акционерное общество словолитни
О. И. Лемана в С.-Петербурге и Москве. Спб.,
1900.
153. Арциховский А. В. Раскопки 1954 го¬
да в Новгороде.— Вопр. истории, 1955, № 2,
с. 61—68.
154. Александрова Н. Д. И. Митрохин.— В
кн.: Искусство книги. М., 1968, вып. 5.
155. Александрова Н. А. Новые текстовые
шрифты для газет «Правда» и «Известия».—
Сб. тр. / Науч.-исслед. ин-т полигр. машино¬
строения, 1962, № 21, с. 9—13.
156. Александрова Н. А., Чиминова В. Г.
Новые шрифты для газет.— Полигр. пр-во,
1962, № 5, с. 57—61.
157. Андерсен В. Семейство Плюшар —
типографы.— Рус. библиофил, 1911, № 1,
с. 26—43.
158. Артемов В. А. ТехнЬграфический ана¬
лиз суммарных букв нового алфавита.—
Письменность и революция, 1933, сб. 1,
с. 58—71.
159. Артемов В. А. Удобочитаемость гар¬
нитур и различных форм шрифта.— Полигр. и
издат. пром-сть, 1935, с. 268—277.
160. Артемов В. А. и др. Обзор работ по
удобочитаемости шрифта. М., 1946. В надзаг.:
Всесоюз. науч.-исслед. ин-т полигр. пром-сти.
161. Банникова Г. А. Новый шрифт для
художественной литературы.— Бюл. техн.-
экон. информ. / Науч.-исслед. ин-т полигр. ма¬
шиностроения, 1947, № 11, с. 18—24.
162. Банникова Г. А. Шрифт для художе¬
ственной литературы.— Сб. тр. / Науч.-исслед.
ин-т полигр. машиностроения, 1957, № 2,
с. 218—233.
163. Баранская Н. В. Гражданский шрифт
и книга петровского времени.— Вестн. АН
СССР, 1948, № 5, с. 56—60.
164. Бахтиаров А. А. Гражданский шрифт.
— Обзор первой Всерос. выставки печ. дела,
Спб., 1895, № 23, с. 1—4.
165. Бегунов Б. Н., Эмдин А. Г. Воспроиз¬
ведение шрифтов в глубокой печати.—
Полигр. пр-во, 1958, № 11, с. 15—17.
166. Безсонов П. А. Типографская библи¬
отека в Москве.— Рус. беседа, 1859, кн. 5.
Смесь.
167. Беляев И. С. Практический курс изу¬
чения древней русской скорописи XV—XVIII
столетий. М., 1911.
168. Бенуа А. Задачи графики.—
Искусство и печ. дело, Киев, 1910, № 2/3,
с. 41—48.
169. Берков П. Н. Русская книга граждан¬
ской печати.— В кн.: Описание изданий граж¬
данской печати, 1708—1725/Сост. Т. А. Бы¬
кова и М. М. Гуревич. М.; Л., 1955, с. 11—39.
170. Берков П. Н. Русская книга кирилли¬
ческой печати конца XVII — первой четвер¬
ти XVIII века.— В кн.: Описание изданий, на¬
печатанных кириллицей, 1689 — январь
1725/Сост. Т. А. Быкова и М. М. Гуревич. М.;
Л., 1958, с. 9—28.
171. Берков П. Н. О переходе скорописи
XVIII в. в современное русское письмо.— В
кн.: Сб. статей, посвященных 75-летию проф.
С. Н. Валка. М.; Л., 1964, с. 36—50. (Тр./Ин-т
истории АН СССР. Ленингр. отд-ние; Вып. 7).
172. Бодуэн де Куртенэ И. А. Об отноше¬
нии русского письма к русскому языку. Спб.,
1912.
173. Большаков М. В., Гречихо Г. В., Шиц¬
гал А. Г. Книжный шрифт. М., 1964.
174. Бородин В. А. Московская типогра¬
фия и библиотекари Киприяновы.— Тр./Ин-т
книги, документа и письма, Л., 1936, вып. 5,
с. 53—109.
175. Браиловский С. Н. Федор Поликарпо-
вич Поликарпов-Орлов, директор Московской
типографии.— Журн. Мин-ва нар. просвеще¬
ния, Спб., 1894, № 9, с. 1—37; № 10, с. 242—
286; № 11, с. 50—91.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ
249
176. Брандт Р. Ф. Петровская реформа
азбуки. М., 1910.
177. Быкова В. Я. Об оформлении научно-
технических изданий.— В кн.: Искусство кни¬
ги. М., 1962, вып. 3.
178. Книги, журналы, продолжающиеся
издания и бюллетени / Сост. В. Я. Быкова,
Г. В. Алямовская. М., 1973.
179. Быкова Т. А. Первые образцы граж¬
данских шрифтов.— В кн.: Описание изданий
гражданской печати АН СССР. М.; Л., 1955.
180. Быкова Т. А. О некоторых чертах
оформления книги времени Петра I.— Книга:
Исслед. и материалы, 1959, сб. 1, с. 237.
181. Быкова Т. А. Первая русская газе¬
та.— Книга: Исслед. и материалы, 1960, сб. 3,
с. 230.
182. Воронецкий Б., Кузнецов Э. Шрифт.
Л., 1967.
183. Гаврилов А. В. Очерк истории Санкт-
Петербургской синодальной типографии.
Вып. 1 (1711—1839). Спб., 1911.
184. Герчук Ю. С. Б. Телингатер.— В кн.:
Искусство книги. М., 1968, вып. 5.
185. Два материала для истории граждан¬
ского книгопечатания в России.— Б-ка для
чтения, М., 1834, май, т. 3, ч. 2, отд. 6,
с. 38—46.
186. Двухсотлетие гражданского шрифта.
М., 1910.
187. Двухсотлетие русской гражданской
азбуки (1708—1908). М., 1908.
188. Дешериев Ю. Д. Развитие младопись¬
менных языков народов СССР. М., 1958.
189. Дмитриев П. Шрифты гражданской
печати времени Петра Великого.— Рос. биб-
лиогр., 1881, № 82, с. 121—125; № 84,
с. 169—172.
190. Добиаш-Рождественская О. А. Исто¬
рия письма в средние века. М.; Л., 1936.
191. Жуковская Л. П. Развитие славяно¬
русской палеографии. М., 1963.
192. Жуковская Л. П. Новгородские бере¬
стяные грамоты. М., 1959.
193. Записки Н. С. Селивановского (с
1842).— Библиогр. зап., 1858, № 17, с. 515—
527.
194. Зернова А. С. Начало книгопечатания
в Москве и на Украине. М., 1947.
195. Зернова А. С. Орнаментика книг мос¬
ковской печати кирилловского шрифта
(XVII —XVIII веков), 1677—1750. М., 1963.
196. Искусство шрифта: Работы моек, ху¬
дожников книги. М., 1960.
197. Истрин В. А. Возникновение и разви¬
тие письма. М., 1965.
198. Истрин В. А. 1100 лет славянской
азбуки. М., 1963.
199. Карский Е. Ф. Славяно-кирилловская
палеография. Л., 1928.
200. Кацпржак Е. И. История книги. М.,
1964.
201. Кацпржак Е. И. Первые образцы
русских гражданских шрифтов.— Полигр. пр-
во, 1950, № 5, с. 31—32.
202. Кацпржак Е. И. Начало издательской
и типографской деятельности Московского
университета.— Книга: Исслед. и материалы,
1960, сб. 2, с. 199—222.
203. Киселев Н. П. О московском книгопе¬
чатании XVII века.— Книга: Исслед. и матери¬
алы, 1960, сб. 2, с. 123—186.
204. Коломнин П. Беседы о наборе титу¬
лов.— Наборщик и печ., 1912, № 150, с. 405—
408.
205. Коробкова А. Н. Композиционные
принципы шрифтов эпохи Возрождения.— Сб.
тр. / Науч.-исслед. ин-т полигр. машиностро¬
ения, 1957, № 2, с. 244—275.
206. Коробкова А. Н. Опыт создания ри¬
сунков ужиренных начертаний шрифта с при¬
менением процессов фотографирования.— Сб.
тр. / Науч.-исслед. ин-т полигр. машиностро¬
ения, 1957, № 3, с. 213—216.
207. Королева Н. Г., Панфилова А. К. Из
истории графики XVIII в.— Тр./Моск. гос. ист.-
арх. ин-т, 1957, т. 10, с. 408—411.
208. Кудряшев Н. Н. Новый линотипный
шрифт для газет.— Бюл. техн.-экон. ин-
форм. / Науч.-исслед. ин-т полигр. машино¬
строения, 1947, № 11, с. 12—17.
209. Кудряшев Н. Н. Новый шрифт для
набора словарей.— Сб. тр. / Науч.-исслед. ин-т
полигр. машиностроения, 1962, № 21, с. 3—8.
210. Кузанян П. М. Новая титульная гар¬
нитура.— Сб. тр. / Науч.-исслед. ин-т полигр.
машиностроения, 1961, № 13, с. 3—64.
211. Кузнецов Э. В. Двораковский.— В кн.:
Искусство книги. М., 1970, вып. 6, с. 79—85.
212. Лазурский В. В. Художник книги и
шрифта Герман Цапф.— В кн.: Искусство кни¬
ги. М., 1967, вып. 4, с. 138—152.
212а. Лазурский В. В. Альд и альдины. М.,
1977.
213. Леман О. И. Очерк развития и описа¬
ния мастерских словолитни О. И. Лемана в
Спб. Спб., 1896.
214. Леонтьев А. А. Некоторые вопросы
лингвистической теории письма.— В кн.: Вопр.
общего языкознания. М., 1964, с. 40—79.
215. Лисицкий Л. Книга с точки зрения
зрительного восприятия — визуальная кни¬
га.— В кн.: Искусство книги. М., 1962, вып. 3.
216. Лихачев Д. С. Новгородские грамоты
на бересте.— Сов. археология, 1954, т. 19,
с. 318—327; 1957, т. 27, с. 324—332.
217. Лукачевская Л. Типографская акку¬
ратность и изящность издания очень важны.—
Полигр. пр-во, 1957, № 4, с. 3—5.
218. Лурье Г. О шрифтах Бодони.—
Полигр. пр-во, 1928, № 5, с. 36—37.
219. Люблинский В. С. К пониманию гене¬
зиса гражданского письма.— Тр. Отд. древне¬
рус. лит. /Ин-т рус. лит. АН СССР, 1961,
вып. 17, с. 520—527.
220. Ляхов В. Н. Оформление внешних
элементов советской книги.— Книга: Исслед.
и материалы, 1960, сб. 2.
221. Макаров В. К. Опыт исторического
изучения петровской гравюры: Сб. тр./Гос.
Публ. б-ка им. М. Е. Салтыкова-Щедрина. М.;
Л., 1954, с. 147—160.
222. Мельникова Н. Н. Издания, напеча¬
танные в типографии Московского универси¬
тета XVIII в. М., 1966.
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
250
223. Модзалевский Б. Август Иванович
Рене-Семен.— Печ. искусство, 1903, июль—
авг., с. 321—323.
224. Мурзанова М. Н. «Книга Марсова» —
первая книга гражданской печати, напечатан¬
ная в Петербурге.— Тр. Б-ки Академии наук,
1948, т. 1, с. 156—168.
225. Немировский Е. Л. Возникновение
книгопечатания в Москве. М., 1964.
225а. Немировский Е. Л. Новая книга о
русском типографском шрифте.— Поли¬
графия, 1975, № 2, с. 47.
226. Николаева Т. М. Классификация таб¬
лиц русских графем: К проблеме построения
читающего устройства: Докл.— Сб. докл. на
конф. по отработке информ., маш. пер. и
автомат, чтения текста. Вып. 6. М., 1961.
227. Николаева Т. М. Письменная речь и
специфика ее изучения.— Вопр. языкознания,
1961, № 3, с. 9—17.
228. Новые усовершенствованные литеры
для русского алфавита. М.: тип. Августа
Семена, 1833.
229. О современном направлении в набо¬
ре.— Печ. искусство, Спб., 1902, № 1, с. 120—
121.
230. Основы оформления советской кни¬
ги/Под ред. А. А. Сидорова и В. А. Истрина.
М., 1956.
231. Пахомов В. В. Книжное искусство. Кн.
1—2. М., 1961—1962.
232. Пекарский Н. П. Академическая ти¬
пография в старину и ныне.— В кн.: Образцы
шрифтов типографии Академии наук. Спб.,
1870.
233. Писаревский Д. А. Шрифты и их по¬
строение. Л., 1927.
234. Пискарев Н. Роль и значение худож¬
ника в создании шрифта.— В кн.: Искусство
книги. М., 1962, вып. 3, с. 131—144.
235. Пискарев Н. И. Новые наборные ук¬
рашения.— Полигр. пр-во, 1953, № 3, с. 19.
236. Письма Е. А. Болховитинова к
С. И. Селивановскому.— Библиогр. зап., 1859,
№ 3, с. 65—79.
237. Проскурнин Н. П. Из истории началь¬
ного периода гражданского книгопечатания.—
Бюл. техн.-экон. информ. / Науч.-исслед. ин-т
полигр. машиностроения, 1953, № 33, 34;
1954, № 37.
238. Проскурнин Н. П. К 250-летию граж¬
данского книгопечатания в России.— Тр./Ин-т
рус. лит. АН СССР. М.; Л., 1959, вып. 4.
239. Проскурнин Н. П. Ценная находка.—
Сов. культура, 1953, № 65.
240. Ревильон. Типографический альбом
г-на Ревильона.— Сев. пчела, 1841, № 235.
241. Рейсер С. А. Некоторые вопросы па¬
леографии нового времени.— Пробл. источни¬
коведения, 1962, № 10, с. 393—437.
242. Рейсер С. А. Палеография и тексто¬
логия нового времени. М., 1970.
243. Реформатский А. А. Лингвистика и
полиграфия.— Письменность и революция,
1933, сб. 1, с. 42—58.
244. Ровенский М. Г. Опыт создания на¬
борного титульного шрифта на основе рисо¬
ванного книжного шрифта.— Сб. тр./Науч,-
исслед. ин-т полигр. машиностроения, 1957,
№ 2, с. 234—243.
245. Ровенский М. Г. Бажановская титуль¬
ная гарнитура.— Полигр. пр-во, 1957, № 2,
с. 23—24.
246. Розов Н. Н. Скорописание или скоро¬
пись.— В кн.: Вспомогательные исторические
дисциплины: Сб. тр./Отд. истории, археол.
комис. АН СССР, 1969, вып. 2, с. 134—144.
247. Сборник материалов по научно-
технической информации НИИполиграфмаша
(работы по шрифтам). М., 1956, № 48.
248. Свирин А. Н. Искусство книги Древ¬
ней Руси XI—XVII вв. М., 1964.
249. Сидоров А. А. История оформления
русской книги. М., 1964.
250. Сидоров А. А. И. Ф. Рерберг. М.,
1947.
251. Сидоров А. А. Книга и жизнь. М.,
1972.
252. Сидоров А. А., Шицгал А. Г. Оформ¬
ление современных зарубежных изданий. М.,
1960.
253. Симони П. К. П. П. Бекетов: Библи¬
огр. о нем сведения.— Старые годы, 1908,
№ 2.
254. Снегирев М. И. Очерк истории типо¬
графии Московского университета с 1755 по
1812 год.— Моск. ведомости, 1854, № 111,
117.
255. Соболев Ю. А. Николай Иванович
Пискарев (1892—1959 гг.).— Полигр. пр-во,
1959, № 6, с. 27—29.
256. Соболевский А. И. Славяно-русская
палеография. Спб., 1908.
257. Сокольников М. П. С. М. Пожарский.
М., 1947.
258. Сокольников М. П. Г. И. Фишер. М.,
1950.
259. Спиров Н. Проектирование и произ¬
водство типографских шрифтов. М., 1959.
260. Срезневский И. И. Славяно-русская
палеография XI—XIV вв.: Лекции, читанные в
С.-Петербург, ун-те в 1865—1880 гг. Спб.,
1885.
261. Тарабрин И. М. Лицевой букварь Ка¬
риона Истомина.— Древности, М., 1916, т. 25.
262. Тагиров Ф. Ш. Удобочитаемость гра¬
фем новых латинизированных алфавитов: Ру¬
копись. (Науч.-исслед. ин-т Наркомместпро-
ма). М., 1937.
263. Тагиров Ф. Ш. Некоторые вопросы
построения рисунков шрифтов.— Сб. тр./На¬
уч.-исслед. ин-т полигр. машиностроения,
1959, № 4, с. 237—281.
264. Тагиров Ф. Ш. «Остромирово еванге¬
лие» и создание нового шрифта.— В кн.:
Искусство книги. М., 1961, вып. 2, с. 223—
228.
265. Тагиров Ф. Ш. О развитии шрифтово¬
го дела в Советском Союзе.— Книга: Исслед.
и материалы, 1966, сб. 13, с. 81—91.
266. Тагиров Ф. Ш. Многонациональная
шрифтовая культура.— Полиграфия, 1972,
№ 12, с. 44—45.
267. Тагиров Ф. Ш. Новые проекты стан¬
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ
251
дартов на типографские шрифты.—
Полиграфия, 1971, № 8, с. 40—43.
268. Телингатер С. Б. Шрифты советских
художников.— Полигр. пр-во, 1955, № 1,
с. 21—24.
269. Телингатер С. Б. О графемах алфави¬
та.— Книга: Исслед. и материалы, 1965,
сб. 11, с. 156—166.
270. Телингатер С. Б., Каплан Л. Е. Искус¬
ство акцидентного набора. М., 1965.
271. Телингатер С. Б., Кузанян П. М. Вто¬
рая выставка шрифта и орнамента.— В кн.:
Искусство книги. М., 1967, вып. 4, с. 58—67.
272. Тонкова Р. М. Образцы шрифтов Ака¬
демической типографии 1738 г.— Тр./Ин-т
книги, документа, письма, 1936, вып. 5,
с. 183—186.
273. Тоотс В. Современный шрифт. М.,
1966.
274. Тоотс В. Выставка эстонского шриф¬
тового искусства.— В кн.: Искусство книги. М.,
1968, вып. 5.
275. Тредиаковский В. К. Разговор между
чужестранным человеком и российским об
ортографии старинной и новой. Спб., 1748.
276. Ушакова М. Н. Новый шрифт для
художественной литературы.— Полигр. пр-во,
1952, № 11, с. 26—28.
277. Ушакова М. Н. Удобочитаемый
шрифт для газет.— Полигр. пр-во, 1952, № 4,
с. 22—23.
278. Ушакова М. Н. Новый шрифт для
многотиражной художественной литерату¬
ры.— Полигр. пр-во, 1959, № 11, с. 26.
279. Ушакова М. Н. Новые шрифты для
набора газеты «Известия».— Сб. тр./Науч.-
исслед. ин-т полигр. машиностроения, 1962,
№ 21, с. 14—32.
280. Фаворский В. А. Шрифт, его типы и
связь иллюстрации со шрифтом.— Гравюра и
книга, М., 1925, № 1/2, с. 3—19.
281. Фаворский В. А. О композиции.—
Искусство, 1933, № 1/2, с. 1—7.
282. Фаворский В. А. О графике как об
основе книжного искусства.— В кн.: Искусство
книги. М., 1961, вып. 2, с. 51—78.
283. Фель С. Б. Петровская геометрия.—
Тр. Ин-та истории естествознания, 1952, т. 4,
с. 140—155.
284. Филиппычева Н. А. Новый шрифт для
набора словарей.— Бюл. техн.-экон. ин-
форм. / Науч.-исслед. ин-т полигр. машино¬
строения, 1954, № 40, с. 61—63.
285. Хатт А. Искусство оформления газе¬
ты.— Сов. печать, 1957, № 4, с. 74—76.
286. Харджиев Н. Эль Лисицкий — конст¬
руктор книги.— В кн.: Искусство книги. М.,
1962, вып. 3.
287. Царегородцева Е. Н. Шрифт для
учебников и детской литературы.— Сб.
тр. / Науч.-исслед. ин-т полигр. машиностро¬
ения, 1960, № 8, с. 155—161.
288. Чепиль И. Новые шрифты.—
Полиграфия, 1967, № 6, вклейка между с. 38
и 39.
289. Черепнин Л. В. Русская палеография.
М., 1956.
290. Черневский Е. Новый шрифт для
детской литературы.— Полигр. пр-во, 1939,
№ 6, с. 20—23.
291. 400 лет русского книгопечатания.
Т. 1—2. М., 1964.
292. Шицгал А. Г. Шрифт антиква эпохи
Возрождения (анализ стиля): Дис. М., 1939.
Рукопись.
293. Шицгал А. Г. Трактаты эпохи Возрож¬
дения о построении шрифта.— Сб. тр./Моск.
заоч. полигр. ин-т, 1956, вып. 4, с. 117—154.
См. также: О работе Леонардо да Винчи над
построением шрифта.— Полигр. пр-во, 1952,
№ 4.
294. Шицгал А. Г. Графическая основа
русского гражданского шрифта. М., 1947.
295. Шицгал А. Г. Русский рисованный
книжный шрифт советских художников. М.,
1953.
296. Шицгал А. Г. Русский гражданский
шрифт (1708—1958). М., 1959.
297. Шицгал А. Г. Шрифт и орнамент:
Конспект лекций. Ч. 1. М., 1954.
298. Шицгал А. Г. Шрифты французской
книги.— Полигр. пр-во, 1956, № 5, с. 24—27.
299. Шицгал А. Г. Шрифты чехословацкой
книги.— Полигр. пр-во, 1959, № 5, с. 28—29.
300. Шицгал А. Г. Современные рисунки
типографских шрифтов СССР и зарубежных
стран.— Информ. материалы Всесоюз. науч.-
исслед. ин-та полигр. пром-сти, М., 1958, № 16.
301. Шицгал А. Г. Рисунок шрифта и его
применение в книге.— Книга: Исслед. и мате¬
риалы, 1962, сб. 6, с. 90—102.
302. Шицгал А. Г. Русские шрифты Дидо
(Особенности графики и их применение в
русской дореволюционной и советской кни¬
ге).— Книга: Исслед. и материалы, 1963, сб. 8,
с. 168—176.
303. Шицгал А. Г. Шрифты русской книги с
начала книгопечатания.— Полиграфия, 1964,
№ 3, с. 62—63.
304. Шицгал А. Г. Шрифтовое оформление
современной книги СССР и зарубежных
стран. М., 1964.
305. Шицгал А. Г. Газета и шрифт.— Сов.
печать, 1966, № 6, с. 47—49.
306. Шицгал А. Г. Фонема, графема и
шрифт.— Книга: Исслед. и материалы, 1972,
сб. 24, с. 51—58.
307. Шицгал А. Г. Шрифтовое оформление
современных газет и журналов. М., 1967.
308. Шицгал А. Г. Шрифт в оформлении
прижизненных изданий А. С. Пушкина,
Н. В. Гоголя.— В кн.: Книга и графика. М.,
1972, с. 173—178.
309. Шицгал А. Г. Происхождение и разви¬
тие русского гражданского шрифта: Вопр.
истории и практика применения. Автореф.
дис. на соиск. учен. степ, д-ра филол. наук.
М., 1972.
309а. Шицгал А. Г. Русский типографский
шрифт (вопросы истории и практики примене¬
ния). М., 1974.
310. Шницер Я. Б. Иллюстрированная все¬
общая история письмен. Спб., 1903.
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
252
311. Щепкин В. Н. Учебник русской пале¬
ографии. М., 1920.
312. Щерба Л. В. Избранные работы по
русскому языку. М., 1957.
313. Эйдельнант И. Б. Деформация шриф¬
тового очка при печатании.— Полигр. пр-во,
1955, № 3, с. 11—17.
314. Юферов Д. В. Академическая типо¬
графия (1728—1928). Л., 1929.
ВАЖНЕЙШИЕ РАБОТЫ
НА ИНОСТРАННЫХ ЯЗЫКАХ
315. Ойгег А. 1)пс1ег\л/еу5ипд с!ег Меззипд.
ЫитЬегд, 1525.
316. РаЫтапп К. ШизЫег^е ОезсЫсМе
с!ег ЗсйпТС. \ЛЛеп; Рез*; 1_е1р21д, 1880.
317. иоИпз^оп Е. \Л/гШпд апс! ТПиттайпд
апс! 1_еНеппд. 1_., 1906.
318. Иончев В. Шрифтът през вековете.
София, 1971.
319. КаИог I. ТМе депез15 о* {Не Визз1ап
ОгагЫапзки ЗЫК оТ См1 Туре.— ТМе 3. оТ
ТуродгаЯс Вез., С1еуе1апс1, 1969, Ос!., № 4;
1970, Зрппд, № 2.
320. Карг А. АВС: Рипс!атеп* гит гесМеп
ЗсМгеНэеп. 1_р2., 1958.
321. Карг А. ЗсНпТСкипз*. йгездеп, 1971.
322. 1_исаз с!е Вигдо. й'тпа ргорог^опе.
Уепе1мз, 1509.
323. Мопзоп 5. Туреп^огтеп с!ег Уегдап-
деп1пе'|1 ипс! Меигек. НеМегаи, 1928.
325. ЗгаШо Т. А Ве*й. Вис1арез1, 1969.
326. 2арТ Н. ТуродгарЫзсМе Уапа^опеп.
Ргапк^иг!, 1963.
327. 11рсГ|ке й. В. Рппйпд Турез: ТМек Н|-
зЮгу, Рогтз апс! 11зе. \/о1. 1,2. СатЬмс!де,
1962.
СПРАВОЧНЫЕ ИЗДАНИЯ
328. Адарюков В. Я. Библиография рус¬
ских типографских шрифтов. М., 1924.
329. Библиографические листы Кеппена.
Спб., 1825.
330. Бычков А. Ф. Каталог хранящихся в
Публичной библиотеке изданий, напечатан¬
ных гражданским шрифтом при Петре Вели¬
ком. Спб., 1867.
331. Богданов Н. Г., Вяземский Б. А.
Справочник журналиста. Л., 1971.
332. Евгений (Болховитинов). Словарь
русских светских писателей соотечественни¬
ков и чужестранцев, писавших в России.
Т. 1—2. М., 1845.
333. Издания гражданской печати време¬
ни императрицы Елизаветы Петровны (1741 —
1761). М.; Л., 1935.
334. Издания Московского университета
1756—1779 / Сост. Н. Н. Мельникова. М.,
1955.
335. Книга первой четверти XIX века: Ка¬
талог Гос. публ. б-ки УССР. Киев, 1961.
336. Материалы для русской библиогра¬
фии: Хронолог, обозрение редких и замеча¬
тельных рус. книг XVIII столетия, напеч. в
России гражд. шрифтом, 1725—1800 / Сост.
Н. В. Губерти. Вып. 1—3. М., 1878—1891.
337. Мезьер А. В. Словарный указатель
по книговедению. Л., 1924.
338а. Немировский Е. Л. Советская исто¬
риография книги: Сб. научн. тр. / Гос. б-ка
СССР им. В. И. Ленина. М., 1979.
338. Обольянинов Н. М. Каталог русских
иллюстрированных изданий. Т. 1—2. М.,
1914—1915.
339. Описание изданий гражданской печа¬
ти, 1708—1725 / Сост. Т. А. Быкова и
М. М. Гуревич. М.; Л., 1955.
340. Описание изданий, напечатанных ки¬
риллицей, 1689—январь 1725 / Сост.
Т. А. Быкова и М. М. Гуревич. М.; Л., 1958.
341. Пекарский П. П. Наука и литература
в России при Петре Великом. Т. 1—2. Спб.,
1862.
342. Печать СССР за 50 лет (1917—1966).
М., 1967.
343. Правила русской орфографии и
пунктуации. М., 1956.
344. Хрестоматия по русской библиогра¬
фии с XI века по 1917 год / Под ред.
С. А. Рейсер. М., 1956.
345. Ровинский Д. А. Обозрение иконопи-
сания в России до конца XVII века: Описание
фейерверков и иллюминаций. М., 1903.
346. Ровинский Д. А. Подробный словарь
русских граверов XVI—XIX вв, Спб., 1895.
347. Сводный каталог русской книги граж¬
данской печати XVIII века. Т. 1—5. М., 1960—
1967.
348. Сопиков В. С. Опыт российской биб¬
лиографии. Ч. 1—6. Спб., 1904—1908.
349. Строев П. М. Описание старопечат¬
ных книг славянских. М., 1841.
ИМЕННОЙ УКАЗАТЕЛЬ
Агин А. А. 121, 131, 139
Адарюков В. Я. 129
Айвазовский И. К. 167
Александров Г. 34, 52
Александрова Н. А. 221
Альд Мануций 194
Андроник Невежа — см. Неве¬
жа А. Т.
Анисим Радишевский — см.
Радишевский, Анисим
Апдайк Д. Б. 231
Апсит А. П. 164
Арсений, иеродиакон 20
Артемов В. А. 7, 190, 191, 215
Бажанов Д. А. 202, 203, 217,
218, 220, 222, 224, 229,
231
Банникова Г. А. 190, 192—
195, 207, 208, 217, 220,
222, 223, 229, 231, 237
Баскервилл Дж. 231, 232
Баченас В. Ю. 197, 208, 231
Бекетов П. П. 100—103, 107,
108, 109, 111, 112
Бенуа А. Н. 170, 172—174
Берков П. Н. 11
Бернардский Е. Е. 131, 145
Бертгольд Г. 166—170, 174,
175, 186
Билибин И. Я. 170, 171, 175
Богданович И. Ф. 74, 86
Богданович П. И. 89
Бодони Дж. 103, 104, 106,
113, 131, 171, 194, 197,
207, 226, 228, 231, 232,
235, 237, 239
Бодуэн де Куртенэ И. А. 6
Болховитинов Е. А. 92, 109
Бородин А. 139
Брандт С. Ф. 11
Брейткопф И. Г. И. 75
Брикнер А. Г. 163
Брокгауз Ф. А. 171, 172
Брюллов А. П. 143
Булгаков Ф. И. 163
Бурцев-Протопопов В. Ф. 14,
20
БыковаТ. А. 11, 49
Ван Дейк Кр. 232
Вальбаум Ю. Э. 232
Вандриес Ж. 180
Васнецов А. М. 167
Васнецов В. М. 167
Вейтбрехт И. Я. 89, 90
Венгеров С. А. 172
Вильборг Л. И. 171—174, 176
Вольф М. О. 128, 129, 148,
151, 156—160, 163, 165
Врубель М. А. 167
Всеволожский Н. С. 101 —
103, 107, 114, 117, 120
Таблиц И. В. 75
Галактионов С. Ф. 142, 143
Галченков Г. 89
Гарамон К. 196, 204, 213, 232
Гербек О. О. 160
Герцен А. И. 145, 154
Гилл Э. 233, 237
Гладышева Г. 187
Глазуновы 100—102, 121,
129, 140, 145, 155, 163
Глущенко Е. К. 203, 220, 229
Гойер Т. С. 75
Голике Р. Р. 165, 171—174,
176
Головин В. А. 190
Гордеев В. Н. 190
Греч Н. И. 101, 121, 125, 126,
129, 138
Григорович Н. Н. 11
Григорьев П. 52
Гриффо Ф. 194, 231
Гутенберг И. 218, 235
Гутнов Э. А. 187
Двораковский В. Д. 201, 202
Девриен А. Ф. 163, 165
Демидов В. И. 206, 221, 222
Дидо 56, 89, 92, 94—96, 103,
106, 107, 113, 117, 120,
121, 125, 129, 131, 132,
145, 171, 173—175, 226,
228, 232
Добужинский М. В. 170
Доре Г. 156, 157
Дубровин Н. Ф. 100, 101
Дюрер А. 11, 194
Егоров А. Е. 89
Епифанов Г. Д. 202
Ефремов М. 34, 51, 52
Ефрон И. А. 171, 172
Жаркова А. 155
Жихарев И. С. 206, 220
Замирайло В. Д. 171
Зернова А. С. 14
Зубов А. Ф. 27, 49
Иван Невежа — см. Неве¬
жа И. А.
Иван Федоров — см. Федоров,
Иван
Иванов А. 144
Иванов, Кондратий 20
Ильин Н. В. 189, 202
Иоаннесов И. 121, 126, 129
Истомин, Карион 14, 23
Истрин В. А. 7
Йенсон Н. 42, 231
Капр А. 8, 231
Караванский Н. Я. 207
Карион Истомин — см. Исто¬
мин, Карион
Кацпржак Е. И. 11
Качалов Г. А. 57, 58, 69
Кеппен П. И. 100
Кеслон У. 231, 232
Киприянов В. А. 51
Кирилл 180
Кириллов, Осип 20
Киселев Н. П. 14
Клаудий X. 75, 82, 92
Клодт П. К. 131
Кнебель И. Н. 172
Коган Е. И. 202, 213
Козубов Г. И. 213, 220
Колдор И. 44
Коломнин П. 176
Конашевич В. М. 201
Кондратий Иванов — см. Ива¬
нов, Кондратий
Кононович С. С. 109
Копиевич И. Ф. (Копиевский)
30
Коробкова А. Н. 190, 205,
206, 220
Костылев И. А. 206
Крайя К. К. 121, 126, 129
Кребс Б. 175
Кричевский И. Д. 187
Крылов И. А. 89, 126, 163
Кудряшев Н. Н. 189, 190, 197,
198, 201, 205, 207, 208,
213, 218, 220, 221, 231,
237 239
Кузанян П. М. 204, 206—208,
220, 224, 229, 231
Кузьмин Н. В. 189
Куленбах 34
Кульков В. В. 197
Кушнерев И. Н. 154, 167
Лазурский В. В. 194, 208, 217,
229, 231, 239
Ланге Л. 170
Лансере Е. Е. 170, 171, 173,
174
Левенсон А. А. 172
Леман О. И. 151—154, 160,
164—170, 172, 174, 186
Лелье Б. 158
Ленин В. И. 170, 183, 184,
190, 225
Лео А. Н. 171, 174, 175, 185
Леонтьев А. Л. 6
Либрович С. Ф. 156
Лисовский Н. М. 100, 129, 163
Ломоносов М. В. 51, 74, 75,
83, 121
Львов Н. А. 94, 96
Люблинский В. С. 11, 40
Маланов Л. С. 198, 199, 207,
208, 221—223, 231
Маркс А. Ф. 165
Маркс К. 154, 170, 184
Мартынов А. Е. 125
Масленникова 3. А. 197, 205
Махаев М. И. 58
Мейер Ф. 92
ШИЦГАЛ А. Г. РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
254
Меншиков А. Д. 34, 44, 77
Мефодий 180
Митрохин Д. И. 171
Мордвинов Н. С. 110
Морисон С. 231
Мстиславец П. Т. 18, 20, 226
Мусин-Пушкин А. И. 93, 94
Мусин-Пушкин И. А. 30, 34
Нарбут Г. И. 171
Невежа А. Т. 14, 20, 50
Невежа И. А. 20
Немировский Е. Л. 14
Никита Фофанов — см. Фофа¬
нов А. Ф.
Николаева Т. М. 6
Новарезе А. 231
Новиков Н. И. 70, 71, 73, 74,
81, 87, 88
Окороков В. 75, 110
Ольденбург С. Ф. 172
Орлов Б. П. 100
Орловский А. О. 125
Осип Кириллов — см. Кирил¬
лов, Осип
Осипов И. 52
Павленков Ф. Ф. 165
Панафидина А. Я. 165
Панов И. П. 159
Пачоли Л. 194
Пекарский П. П. 11
Петр I Великий 11, 12, 14, 23,
29, 30, 34, 35, 38, 42—45,
51, 52, 82, 175, 178, 226,
227, 237
Петр Мстиславец—см. Мсти¬
славец П. Т.
Петров В. 34, 52
Пискарев Н. И. 195, 196, 202,
231
Плавильщиков В. А. 100—
102, 121
Плюшары 100, 101, 114, 121,
124, 125, 127, 129, 132,
138, 140, 141—143
Пожарский С. М. 201, 202
Покровский В. И. 11
Поликарпов Ф. П.— см. Поли¬
карпов-Орлов Ф. П.
Поликарпов-Орлов Ф. П. 14,
23, 29, 30, 38
Поляков Н. П. 154
Пономарев М. П. 92, 109
Прац Э. 121, 144, 149
Проскурнин Н. П. 11, 190
Радишевский, Анисим 20, 226
Радищев А. Н. 92, 108, 121
Ревильон Ж. 124, 125, 128,
129, 131, 132, 134—136,
140, 142, 145, 148—153,
157, 172, 226, 228
Рейсер С. А. 11
Репин И. Е. 167
Рерберг И. Ф. 202, 203, 211,
220, 224, 229, 231
Рерих Н. К. 170
Реформатский А. А. 5
Решетникова А. 92
Ридигер X. 75, 82
Риккер К. Л. 163
Ровенский М. Г. 190, 201 —
203, 229
Росс Ж. 168
Румянцев Н. П. 102
Румянцов В. Е. 14
Светушкин А. 75
Седельников Н. А. 189
Селивановский Н. С. 109, 110
Селивановский С. И. 89, 92,
100—103, 107—114, 117—
120, 122, 129, 142, 226,
228
Семен (Рене-Семен) А. И.
101—103, 107, 109, 114,
117—120, 122, 129, 138,
142, 145, 226
Серов В. А. 167
Серяков Л. А. 145
Сидоров А. А. 11, 12, 14, 18,
48, 100, 137
Симеон Полоцкий 14, 20
Скорина Ф. (Г.) 29, 61
Слуцкер И. С. 205
Смирдин А. Ф. 121, 129, 138,
141—143
Соколов И. 92
Соколов И. А. 57, 58, 69, 80
Соколов П. А. 155
Сомов К. А. 170
Сопиков В. С. 109
Степанова Л. И. 197
Строев П. М. 11
Суворин А. С. 163
Сытин И. Д. 164
Сытин И. Я. 89
Тагиров Ф. Ш. 6—8, 190
Тальенте Дж. 194
Телингатер С. Б. 189, 204—
206, 211, 218, 220, 229,
230
Тессинг Я. 29, 30, 40, 43, 61,
62
Тибодо Ф. 231
Тимм В. Ф. 121, 131
Титов Б. Б. 202
Тредиаковский В. К. 11, 35,
39, 42, 53, 55, 67
Уткин Н. И. 89
Фаворский В. А. 202, 215
Федоров, Иван 11, 14, 18, 20,
50, 61, 226, 227
Федотов П. А. 121
Фишер Е. 129
Фофанов А. Ф. 20
Фрутигер А. 235
Фурнье П. С. 70, 232
Фурнье-младший П. С. 82, 85
Хатт А. 215
Херасков М. М. 74, 75, 86,
108
Хижинский Л. С. 189, 202
Хоменко В. И. 195, 208, 217,
231, 233
Царегородцева Е. Н. 190, 192,
198
Чепиль И. Н. 206
Черневский Е. Б. 190
Чернышевский Н. Г. 149, 154
Ческий И. В. 142
Чехонин С. В. 171, 185
Чиминова В. Г. 196
Чихольд Я. 231
Шицгал А. Г. 230
Шнор И. К. 89—92, 95, 96,
101, 106, 107, 129, 212
Шнор П. 168
Шувалов И. И. 74
Шур А. 3. 206
Шхонебек А. 27
Щелкунов М. И. 189, 190
Щерба Л. В. 5
Щукин А. В. 190, 191, 195
Энгельс Ф. 184
Эрбар Я. 191, 196, 233
СОДЕРЖАНИЕ
Введение 5
Письмо и шрифт. Взаимосвязь и особенности письма и шрифта 5
Основные типы шрифтов в зависимости от техники их исполнения.
Историография вопроса 10
Часть первая. Древнерусские шрифты печатной книги 13
Глава 1 Особенности графики шрифтов первопечат¬
ной и старопечатной книги 14
Часть вторая. Происхождение русского гражданского шрифта, его
развитие и практика применения в XVIII веке 31
Глава 2 Происхождение русского гражданского
шрифта и его применение в изданиях первой
четверти XVIII века 32
Глава 3 Шрифты петербургской типографии Акаде¬
мии наук 51
Глава 4 Шрифты типографии Московского универси¬
тета 74
Глава 5 Шрифты государственных и частных типогра¬
фий XVIII века 89
Часть третья. Русские шрифты и практика их применения в XIX —
начале XX века 99
Глава 6 Шрифты московских типографий первой по¬
ловины XIX века 100
Глава 7 Шрифты петербургских типографий первой
половины XIX века 121
Глава 8 Шрифты 60-х — 70-х годов XIX века 145
Глава 9 Шрифты конца XIX — начала XX века 163
Часть четвертая. Шрифты СССР и современная практика их примене¬
ния в книге, газете, журнале 177
Г лава 10 Система письма и шрифты СССР 178
Глава 11 Современная практика применения шрифтов
в книге, газете, журнале 214
Заключение 226
Ефимов В. В. Послесловие 229
Примечания 239
Библиографический указатель
по истории русского типографского шрифта 245
Именной указатель 253
Монография А. Г. Шицгала «Русский типографский шрифт» посвящена исто¬
рии русского типографского шрифта и практике его применения с середины XVI века
и до настоящего времени. Особое внимание уделяется вопросам развития современ¬
ных систем шрифтов и практике их применения в книге, газете и журнале.
Представляет интерес не только для специалистов в области, шрифта, но и для
широкого круга читателей.
Абрам Григорьевич Шицгал
РУССКИЙ ТИПОГРАФСКИЙ ШРИФТ
Вопросы
истории
и практика
применения
Зав. редакцией В. А. Лебедев
Редактор А. Б. Гудович
Художники С. А. Стулов, Н. А. Седельников
Художественный редактор Т. Н. Руденко
Технический редактор И. А. Лукашова
Корректор Н. И. Скворцова
Ретушер А. Б. Ермакова
ИБ 1040
Сдано в набор 19.09.84. Подписано в печать 24.07.85. А — 07682.
Формат 70x100/16. Бум. офсетная 120 гр. Гарнитура Гельветика.
Печать офсетная. Уел. печ. л. 20,8. Уел. кр.-отт. 40,63. Уч.-изд л. 19,92.
Тираж 10.000 экз. Изд. № 3451. Заказ 2182. Цена 3 р. 30 к.
Издательство «Книга», 125047, Москва, ул. Горького, 50.
Фотонабор выполнен ордена Октябрьской Революции
и ордена Трудового Красного Знамени МПО
«Первая Образцовая типография» имени А. А. Жданова Союзполиграфпрома при
Государственном комитете СССР по делам издательств, полиграфии и книжной торговли.
113054, Москва, Валовая, 28.
Отпечатано в Московской типографии № 5 Союзполиграфпрома при Госкомиздате СССР,
129243, Москва, ул. Мало-Московская, 21.