В.В.Гаряиза
ПУШЕН®
ЕСЕШСШ
мш
В.В.Гармиза
КРУШЕНИЕ
ЭСЕРОВСКИХ
ПРАВИТЕЛЬСТВ
ИЗДАТЕЛЬСТВО «МЫСЛЬ»
МОСКВА • 1970
9 (С) 2
Г 20
ГЛАВНАЯ РЕДАКЦИЯ
СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОЙ
ЛИТЕРАТУРЫ
1-6-4
101-70
Введение
Летом 1918 года в Среднем Поволжье, в
Сибири и на Севере при активной поддержке вооружен-
ных сил иностранных .империалистов возникли эсеров-
ские правительства. Эти правительства существовали
всего несколько месяцев, некоторые из них и того мень-
ше, но действовали они на очень большой территории,
превосходящей территорию всех государств Западной
Европы.
Гражданская война, которую навязали Советской
Республике ее враги, с конца мая и до конца ноября
1918 года была войной с так называемой демократи-
ческой контрреволюцией. Контрреволюционные прави-
тельства были либо эсеровскими и меньшевистскими,
либо коалиционными, буржуазными, с участием эсе-
ров и меньшевиков. Все они действовали от имени
Учредительного собрания, прикрывались лозунгами
демократии. Для понимания особенностей гражданской
войны в этот период необходимо изучение всех сущест-
венных вопросов, относящихся к возникновению, поли-
тике и крушению эсеро-меньшевистских властей.
Ко времени Октябрьской революции в России было
много партий и группировок мелкой буржуазии: эсеры,
левые эсеры, меньшевики, анархисты, максималисты,
народные социалисты, бундовцы и др. Отношение этих
партий к Советскому государству было различным. Не-
которые признали Октябрьскую революцию, но отвер-
гали диктатуру пролетариата и, идя на сотрудничество
с Советской властью, продолжали бороться против по-
литики Коммунистической партии (левые эсеры, анар-
хисты, максималисты). Другие сразу же, не стесняясь
в выборе средств, начали тайную и явную войну с Со-
ветской Республикой (правые эсеры, меньшевики, на-
родные социалисты). Одни из этих партий напоминали
генералов без армии, имели мало сторонников и нич-
тожное влияние, другие были влиятельны и многочис-
ленны. Но так или иначе, наличие в составе населения
России огромной массы мелкой буржуазии с ее поли-
тическими партиями являлось большим препятствием
на пути к победе пролетариата.
3
Привлечение мелкой буржуазии на сторону Совет-
ской власти было громадным успехом политики боль-
шевиков. Исторический опыт Российской коммунисти-
ческой партии по преодолению мелкобуржуазной контр-
революции заслуживает изучения не только как важная
проблема отечественной истории. В условиях пробужде-
ния к активной политической деятельности широчайших
масс мелкой буржуазии в освободившихся странах
Азии и Африки она приобретает и международный ас-
пект.
Правительства мелкобуржуазных партий, несмотря
на короткий период их существования, заслуживают изу-
чения как единственная в своем роде, хотя и неудачная,
попытка мелкой буржуазии осуществлять свою дикта-
туру. Эсеры, члены Учредительного собрания, изобра-
жали себя избранниками народа, защитниками .свобо-
ды. Они толковали о некоей «средней линии», которую
якобы проводили в отторгнутых у Советской Республи-
ки районах.
В гражданской войне эсеры видели столкновение не
двух антагонистических классовых сил — буржуазии и
помещиков, с одной стороны, пролетариата и бедного
крестьянства —с другой, а трех: буржуазии и помещи-
ков, во-первых, пролетариата, руководимого большеви-
ками, во-вторых, и «демократии», к которой они относи-
ли «трудовых» крестьян, ремесленников, мелких торгов-
цев и интеллигенцию, в третьих. Руководителем этой
«третьей силы» они считали свою партию. Из такого
понимания расстановки сил вытекала и задача, постав-
ленная эсерами и меньшевиками,— вести одновременно
борьбу на два фронта: и против большевиков, и против
сил реакции. Во имя осуществления «третьего пути»
и обещали вести свою политику эсеровские Комитет
членов Учредительного собрания (Комуч), «Западно-
Сибирский комиссариат», Сибирская областная дума,
Временное правительство автономной Сибири, Времен-
ное правительство Северной области и др. Что пред-
ставлял собой этот так называемый третий путь и су-
ществовал ли он в действительности, наглядно показы-
вает история эсеро-меньшевистских властей и отноше-
ние к ним народных масс.
Эсеры отрицали определение их партии как мелко-
буржуазной или буржуазной. Тем более важно изучить
4
все аспекты политики эсеровских правительств, устано-
вить ее общий характер, и тем самым аргументиро-
ванно выяснить классовую сущность этой власти. Конк-
ретно-исторический анализ всех направлений политики
эсеровских властей поможет нам решить поставленную
задачу.
В имеющейся литературе вопроса, касающейся глав-
ным образом самарского Комуча, еще немало «белых
пятен». Поэтому в данной работе основное внимание
сосредоточено на еще не исследованных проблемах, от-
носящихся не только к Комучу, но й к другим эсеров-
ским правительствам в Сибири, на Дальнем Востоке и
Севере. Необходимо сопоставить программу и деклара-
ции эсеровских 'властей с их реальной политикой, опре-
делить взаимоотношения эсеров как правительственной
власти с другими буржуазными и мелкобуржуазными
партиями, с рабочими и крестьянами, исследовать их
«рабочую», аграрную и национальную политику, выя-
вить истинное отношение эсеровских правительств к
пресловутым свободам (неприкосновенности личности,
свободе печати, собраний и пр.) — словом, выяснить все
аспекты социальной политики эсеров. В этом плане за-
служивают исследования также вопросы: о характере
взаимоотношений эсеровских правительств с торгово-
промышленной буржуазией, начавшихся с тесной коали-
ции, а закончившихся острым конфликтом; о вооружен-
ных силах эсеровских властей — так называемой «на-
родной армии»; о непосредственной ответственности
членов эсеровских правительств за беззакония и поли-
тику белогвардейского террора на захваченной терри-
тории.
Необходимо также изучить организацию власти и
систему центрального и местного управления эсеровских
правительств. Это позволит решить вопрос о правомоч-
ности (вернее, о неправомочности) их как государст-
венной власти, а характеристика структуры, состава и
функций аппарата этой власти поможет определить ее
классовый характер. Не менее важной задачей являет-
ся исследование экономической политики эсеровских
правительств — промышленной, торговой, продовольст-
венной, финансовой, что также позволит прийти к обо-
снованному заключению о классовой базе этих прави-
тельств.
S
Разоблачение связей эсеров не только с представи-
телями белочешского Национального совета и коман-
дования, но и с правительствами стран Антанты отчет-
ливо показывает роль партии эсеров <в антисоветской
борьбе и полностью опровергает пх категорическое от-
рицание участия или пособничества в интервенции про-
тив Советской России.
Острый в белогвардейском лагере вопрос об образо-
вании единой власти и история создания так называе-
мого всероссийского правительства (директории) на
«государственном» совещании в Уфе также заслуживает
специального изучения, поскольку именно при этих об-
стоятельствах произошло окончательное поглощение
эсеровской власти буржуазной реакцией.
Особый раздел книги представляет деятельность
Коммунистической партии и Советского правительства
по организации Восточного фронта, деятельность боль-
шевистского подполья, борьба рабочих и крестьян про-
тив эсеров и меньшевиков. Складывание «внутреннего
фронта» против эсеровских правительств свидетельст-
вует об их политической изоляции, отсутствии под-
держки со стороны трудящихся масс. Вместе с тем в
этот раздел вошли новые сведения о борьбе трудящих-
ся в тылу у белых и руководстве ими со стороны Ком-
мунистической партии. Военно-политический разгром
самарской учредилки в сентябре — октябре 1918 года
яв1ился главной предпосылкой гибели эсеровских вла-
стей и перехода к новому периоду гражданской войны.
Следует отметить, что поставленная проблема зна-
чима не только с точки зрения конкретно-исторической.
Весьма характерно — всякий раз, когда наблюдается не-
которое оживление капиталистической экономики, бур-
жуазные идеологи пытаются доказать, что капитализм
будто бы переживает эру процветания, что он утратил
свой прежний бесплановый и эксплуататорский харак-
тер, превратился в «демократический», в «народный»
капитализм. Но именно подобные идеи усиленно разви-
вали лидеры эсеровских правительств еще в 1918 году,
восхваляя созданные ими в Поволжье и Сибири анти-
народные режимы. Изучение исторического опыта су-
ществования и крушения этих правительств позволяет
раскрыть обман трудящихся старыми и новыми побор-
никами капитализма и тем нанести удар по современной
6
империалистической идеологий с ее ЛжийыМи увереййй-
ми в демократическом характере буржуазной власти.
В комплексном плане история эсеровских прави-
тельств — их возникновение, политика >и крушение — не
изучалась, но отдельные аспекты этой темы освещались
в исторической литературе еще на заре советской исто-
риографии— в 1919.г. и в начале 20-х годов примени-
тельно к соответствующему району гражданской войны
(Среднее Поволжье, Сибирь и Север) L Из исторической
литературы 20-х годов наибольший интерес представ-
ляют воспоминания И. М. Майского2. Они опираются
на большой документальный материал и местную пе-
риодику, что придает им характер исторических очер-
ков.
Второй этап в изучении данной проблематики охва-
тывает время с середины 20-х до начала 30-х годов.
Его отличает более глубокий анализ -общих и отдельных
проблем гражданской войны и роли в ней мелкобуржу-
азных партий на основе впервые введенных в научный
оборот документов. Попытку раскрыть контрреволюци-
онную деятельность мелкобуржуазных партий в 1918-
году в масштабе всей страны в течение первого и вто-
рого этапов гражданской войны предприняла В. Вла-
димирова3, но ее работа, как правильно отмечала кри-
тика, представляла собой в большей степени докумен-
тальный обзор событий, чем научное исследование.
Значительный шаг вперед в изучении правительства
эсеров в Среднем Поволжье был сделан в начале 30-х
* См. «Четыре месяца учредиловщины». Историко-литературный
сборник. Самара, 1919; Г. Лелевич (Могилянский). В дни самар-
ской учредилки. М., 19211'; «Красная быль». Сборники Самарского
губернского бюро Истпарта. Самара, 1922, № 1; 1923, № 2, 3;
П. С. Парфенов (Петр Алтайский). Гражданская война в Сибири
в 1918—11920 гг., изд. 2. М., 1924; В. Д. Вегман. Как и почему
пала в 1918 году Советская власть в Томске. — «Сибирские огни»,
1923, № 1—2; его же. Областнические иллюзии, рассеянные рево-
люцией (К истории возникновения Сибирской областной думы).—
«Сибирские огни», 1923, № 3; его же. Сибоблдума. — «Сибирские
огни», 1923, № 4; В. И. Игнатьев. Некоторые факты и итоги
4-х легг гражданской войны. 1918—-1921 гг., ч. 1. М., 1922.
2 См. И. М. Майский. Демократическая контрреволюция. М.,
3 См. В. Владимирова. Год службы «социалистов» капитали-
стам. Очерки по истории контрреволюции в 1918 г. Л., 1927.
7
Годов благодаря «выходу в свет работ Ф. Г. Попова.
Его книга о белочешском мятеже и самарской учредил-
ке, опубликованная впервые в 1932 году, выдержала
четыре издания4. Работа Ф. Г. Попова являлась наи-
более солидным и обстоятельным исследованием о Ко-
муче и борьбе с ним по степени документации, широте
охвата событий и правильности общих выводов. Автор
не ставил своей задачей исследовать другие эсеровские
правительства, сосредоточив внимание на событиях в
Среднем Поволжье. Однако, несмотря на привлеченные
им новые материалы, много важных документов из
архивных фондов Москвы, Уфы, Оренбурга и других
городов не были использованы в его работе. В силу
этого некоторые значительные аспекты темы остались
вне изучения, другие же были лаконично определены
лишь в самых общих чертах и нуждались в более обсто-
ятельном изучении. В настоящее время книга эта уста-
рела и к тому же стала библиографической редкостью,
но в свое время она была последним словом науки в
изучаемой области.
Во второй половине 20-х и в начале 30-х годов вы-
ходят в свет исследования иностранной интервенции и
гражданской войны на Севере5. Работы И. И. Минца,
Н. А. Корнатовского, М. К. Ветошкина содержат цен-
ные сведения, бесспорно устанавливающие участие эсе-
ров в подготовке англо-франко-американской интервен-
ции, их связи с интервентами и буржуазную политику
Временного правительства Северной области. Разобла-
чению эсеровской теории «третьей силы» посвящена
книга Ем. Ярославского6 * 8.
Большим событием в исторической науке было за-
вершение в 1960 году пятитомной «Истории граждан-
ской войны в СССР». Это издание представляло науч-
ный итог и обобщение многолетних исследований иност-
ранной интервенции и гражданской войны советскими
4 См. Ф. Г. Попов. Чехословацкий мятеж и самарская учре-
диловка. Самара, 1932; изд. 4. Самара, 1937.
8 См. М К. Ветошкин. Революция и гражданская война на
Севере. Вологда, <1927; И. И. Минц. Эсеры в Архангельске. —
«Пролетарская революция», 1926, № 11; его же. Английская интер-
венция и северная контрреволюция, изд. 2. М. — Л., 19311;
Н. А. /(орнатовский. Северная контрреволюция, изд. 2. М., 1931.
8 См. Ем. Ярославский. «Третья сила». М., 1932.
8
историками. В третьем томе «Истории гражданской вой-
ны» имеются общие сведения о Комуче и других эсеров-
ских правительствах в Сибири и на Севере7.
В 1959 году вышла в свет новая книга Ф. Г. Попо-
ва, представлявшая коренную переработку прежнего
издания8. Автор дополнил ценными материалами раз-
делы о борьбе большевиков и трудящихся Среднего По-
волжья с Комучем. В особенности это относится к гла-
ве о большевистском подполье в Самаре. Но к сожале-
нию, исследование социально-экономической политики
учредилки было совсем исключено и в новой книге от
этих разделов осталось только освещение белогвардей-
ского террора.
В 60-е годы советская историография пополнилась
ценными монографиями обобщающего характера, в ко-
торых Октябрьская революция и гражданская война
исследуются в более широком плане, охватывающем не
только силы революции, но в известной степени и си-
лы контрреволюции7 8 9. Авторы этих монографий раскры-
вают взаимоотношения и роль различных .классов и
партий в период Октябрьской революции и гражданской
войны, исследуют эволюцию, идеологию и антисоветскую
деятельность буржуазных и мелкобуржуазных партий —
кадетов, эсеров, меньшевиков, изучают тактику партии
большевиков в отношении мелкобуржуазных партий.
При несомненных достоинствах, в частности, одной из
таких монографий — книги В. М. Комина в разрешении
отдельных проблем, поставленных автором, ее отличает
7 См. «История гражданской войны в СССР», т. 3. М., 1957.
8 См. Ф. Г. Попов. За власть Советов. Разгром самарской
учредиловки. Куйбышев, 1959.
9 См. В. М. Комин. Банкротство буржуазных и мелкобуржуаз-
ных партий в период подготовки и победы Великой Октябрьской" со-
циалистической революции. М., 1965; Л. М. Спирин. Классы и партии
в гражданской войне в России (1917—1920 гг.). М., 1968; К. В. Гу-
сев и X. А. Ерицян. От соглашательства к контрреволюции (Очерки
истории политического банкротства и гибели партии социалистов-ре-
волюционеров). М., 1968; О. Ф. Соловьев. Великий Октябрь и его
противники. О роли союза Антанты с внутренней контрреволюцией в
развязывании интервенции и гражданской войны (октябрь 1917—
июль 19118 г.). М., 1968; П. И. Соболева. Борьба большевиков против
меньшевиков и эсеров за ленинскую политику мира. Ноябрь 1917—
19.18 г. М., 1965; ее же. Октябрьская революция и крах социал-согла-
шателей. М., 1968; Н. В. Рубан. Октябрьская революция и крах мень-
шевизма (март 1917—1918 г.). М., 1968,
9
недооценка сил внутренней контрреволюции, в особен-
ности эсеров и меньшевиков (стр. 14—15, 572, 633). Из
названных работ ближе других соприкасаются с темой
настоящего 'исследования монографии К. В. Гусева и
X. А. Ерицяиа «и Л. М. Спирина, в которых содержатся
краткие очерки существовавших летом и осенью 1918
года в Среднем Поволжье, на Севере и в Сибири эсе-
ровских правительств.
Контрреволюционная деятельность эсеров и меньше-
виков в 1917—1918 годах и созданных ими правительств
получила отражение в многотомных 'изданиях по исто-
рии КПСС и истории СССР 10 11. Выявлению роли партии
эсеров в русской революции, причин ее крушения по-
священы две книги Г. Рэдки, профессора немецкой и
русской истории в Техасском университете,— «Аграр-
ные враги большевизма. Обещания и ошибки русских
эсеров» (1958) и «Серп под молотом» (1963) и. Они
изданы институтом по изучению России при Колумбий-
ском университете и вызвали многочисленные отклики
в зарубежной печати. В первой книге Рэдки исследует
возникновение партии эсеров, ее программу и деятель-
ность в 1917 году, преимущественно в Февральской
революции. Во второй книге изучается история партии
эсеров в период Октябрьской революции и в послеок-
тябрьский период до начала 1918 года, который Рэдки
считает временем окютателык>1го распада .и краха этой
партии.
Книга Радки отличаются от иной продукции аме-
риканской буржуазной историографии, занимающейся
изучением России и ее политических партий; но хотя
в ряде крупных вопросов он подвергает обоснованной
критике программу, тактику и политическую деятель-
ность эсеров, буржуазное мировоззрение не позволило
американскому ученому правильно определить классо-
вую базу и корни идейного бессилия эсеров. Автор за-
малчивает контрреволюционные преступления партии
10 См. «История Коммунистической партии Советского Союза»,
т. 3, кн. 1 (март 1917—11918 гг.), кн. 2 (март 1918—1920 гг.). М.,
1967; «История СССР с древнейших времен до наших дней» (в 12
томах), т. VII. М., 1967.
11 Н. Radkey. The agrarian foes of Bolschevism. New York, 1958;
его же. The Sickle under the Нащтег, New York, 1963.
10
Эсеров против Советского государства и вопреки исти-
не изображает их последовательными демократами12.
Методологическую основу настоящей монографии со-
ставили труды В. И. Ленина, его критика партии эсе-
ров, ее программы и тактики, поведения мелкобуржуаз-
ных партий в период революции и в годы гражданской
войны. Труды В. И. Ленина позволяют определить ис-
тинную <роль и место партии эсеров ,в разные периоды,
на протяжении всего ее существования, эволюцию этой
партии от мелкобуржуазной революционности к бело-
гвардейской контрреволюции, а также тактику больше-
виков в отношении мелкобуржуазных партий вообще.
Фактическое содержание исследования представлено
главным образом документами государственных, .партий-
ных, центральных и местных архивов 13. Особенно много
данных было извлечено из многочисленных фондов Ко-
митета членов Учредительного собрания, его ведомств,
местных губернских уполномоченных и эсеровских пра-
вительств в Сибири. Много материалов было обнару-
жено в центральной и местной советской прессе того
времени, а также в белогвардейских, эсеровских, мень-
шевистских и кадетских газетах Поволжья, Урала и Си-
бири. Важным источником были также мемуары совет-
ских военных и партийных деятелей, руководителей и
участников героического большевистского подполья,
записки и сочинения лидеров партии эсеров, мемуары
12 Подробный разбор книг Рэдки см. В. В. Гармиза и Л. А. Жу-
маева. Партия эсеров в современной буржуазной историографии.—
«История СССР», 1968, № 2, стр. 185—202.
13 Центральный государственный архив Октябрьской революции,
высших органов государственной власти и органов государственного
управления (далее — ЦГАОР); Центральный партийный архив Ин-
ститута марксизма-ленинизма при ЦК КПСС (далее — ЦПА ИМЛ);
Центральный государственный архив Советской Армии (далее —
ЦГАСА); Государственный архив Куйбышевской области (далее —
ГАКО); Партийный архив Куйбышевской области (далее — ПАКО);
Государственный архив Саратовской области (далее — ГАСО); Цент-
ральный государственный архив Башкирской Автономной Советской
Социалистической Республики (далее — ЦГА БАССР); Партийный
архив Башкирского областного комитета Коммунистической партии
(далее ПАБО); Партийный архив Уфимской области (далее —
ПАУО); Государственный архив Оренбургской области (далее —
ГАОО); Партийный архив Оренбургской .области (далее — ПАОО);
Государственный архив Томской области (далее — ГАТО); Партий-
ный архив Томской области (далее — ПАТО).
11
белогвардейских генералов. Многие из |Них хорошо до-
кументированы, содержат важные факты и интересные
наблюдения, хотя субъективизм и тенденциозность
этой литературы, особенно вышедшей из-под пера про-
тивников Советской власти, очевидны.
Так как политика .всех эсеровских властей 'была по
существу О'дина!ко1ва, мы ввиду сравнительно небольшо-
го объема книги ограничились главным образом анали-
зом политики центрального правительства эсеров—Ко-
муча, представлявшего всю их партию (кроме отколов-
шихся левых социалистов-революционеров) и офици-
ально претендовавшего на главенство в антисоветском
движении. Своеобразие деятельности других эсеров-
ских властей выявлено в посвященных им главах.
В конце 1917 года и в 1918 году эсеры — самая круп-
ная контрреволюционная партия в России — стали
главной опорой сил буржуазной реакции. 4-й съезд пар-
тии эсеров принял решение «готовиться к борьбе с
Советской властью всеми средствами»14.
Эсеры принимали активное участие (и нередко были
организаторами) в таких антисоветских блоках, как
«Комитет спасения родины и революции», белогвардей-
ский «Союз возрождения», «Союз защиты родины и сво-
боды» и др. Они пытались использовать с целью свер-
жения Советской власти созыв и роспуск Учредительно-
го собрания 5(18) января 1918 года, для чего создали
при ЦК своей партии специальную военную комиссию,
имевшую разветвленную агентуру в войсковых частях
Петроградского гарнизона. В резолюции 8-го Совета
партии эсеров по текущему моменту было записано, что
свержение Советской власти «составляет очередную и
необходимую задачу всей демократии» 15. Сознавая не-
достаточность внутренних сил для осуществления этой
задачи, 8-й Совет партии эсеров принял решение о
«приемлемости» интервенции стран Антанты и вступле-
ния их войск на территорию России. Эсеры сотруднича-
ли с интервентами в Среднем Поволжье, на Севере ев-
14 «Краткий отчет о работах четвертого съезда партии социали-
стов-революционеров (26 ноября — 5 декабря 11917 г.)». Пг., 1918,
стр. 124.
15 «Известия ВЦИК», 26 мая 1918 г.
12
ропейской части России, в Сибирй, йа Дальнем Восто-
ке, в Средней Азии. Они выступали инициаторами и
активными участниками многочисленных контрреволю-
ционных мятежей против Советской власти в городах
и селах Центральной России, Поволжья и Урала.
Когда все попытки свергнуть Советскую власть си-
лами белогвардейских мятежников провалились, эсеры
применили против советских руководителей оружие тер-
рора. Они убили члена Президиума ВЦИК, комиссара
по делам печати В. Володарского, совершили два поку-
шения на жизнь В. И. Ленина. При участии эсеров был
убит председатель Петроградской чрезвычайной комис-
сии М. С. Урицкий. Едва ли не самым подлым лицеме-
рием в поведении эсеровского ЦК было иезуитское от-
рицание причастности партии эсеров к этим злодея-
ниям.
Еще весной 1918 года эсеры убедились, что в цент-
ральной части страны — в Москве, Петрограде и дру-
гих крупных промышленных городах они не добьются
успеха. Наиболее подходящими районами для новой
Вандеи были избраны Поволжье и Сибирь. Там они,
как и в центре, осуществляли террор против советских
руководителей;, принимали участие в аресте и расстре-
ле 26 бакинских комиссаров, в зверских расправах с
коммунистами Поволжья и Урала.
Позиция меньшевиков в период Октября по сущест-
ву не отличалась от позиции эсеров. Различия между
этими партиями были в их исходных позициях. Мень-
шевики не разделяли эсеровской теории самобытного
русского крестьянского социализма. 'Социальная база
меньшевиков была уже, чем у эсеров: меньшевики опи-
рались на отсталые слои рабочих, городских ремес-
ленников и торговцев, часть городской интеллигенции;
эсеры имели опору в зажиточном крестьянстве, а также
в мелкобуржуазных городских слоях.
Возглавив в 1918 году буржуазную контрреволюцию
в стране, эсеры и меньшевики несут за начавшуюся в
России гражданскую войну не меньшую ответствен-
ность, чем кадеты, монархически настроенное офицер-
ство и иностранные империалисты.
Глава 1
Комитет членов
Учредительного собраний
Подготовка эсеров
к захвату власти в Самаре
В планах интервентов и русских белогвар-
дейцев Среднее Поволжье занимало важное место.
Здесь высокого развития достигло сельское хозяйство,
главным образом зерновое, большой удельный вес име-
ло зажиточное крестьянство и кулачество. Фабрично-
заводское производство было 'развито сравнительно
слабо *. Из всех средневолжских губерний больше все-
го промышленных предприятий было в Самарской гу-
бернии.
Слабость промышленной базы в условиях быстро
растущего товарного обращения и широкого спроса на
фабрично-заводские изделия объясняет интенсивное раз-
витие в этом крае кустарных промыслов. С другой сторо-
ны, частые недороды хлебов в засушливых районах в
свою очередь побуждали многих крестьян базировать
свой бюджет на кустарных промыслах. В связи с этим
кустарное производство получило громадный размах.
В четырех губерниях Среднего Поволжья — Казанской,
Самарской, Симбирской и Пензенской — были представ-
лены почти все виды промыслов России. Эти особенно-
сти экономики определяли высокий удельный вес не
только кулачества, но и городской и сельской мелкой
буржуазии. Естественно, что эсеры имели в Среднем По-
волжье многочисленные организации и ко времени Ок-
тябрьской революции пользовались в этом крае влия-
нием не только среди мелкобуржуазных слоев населе-
ния, но частью и среди отсталых элементов рабочего
класса. Все это учитывалось, когда на 8-м Совете пар-
тии эсеров было решено ориентироваться на Поволжье.
1 По шести поволжским губерниям — Астраханской, Казанской,
Пензенской, Самарской, Саратовской, Симбирской в 1918 году в
металлообрабатывающей промышленности насчитывалось всего 137
предприятий с 13 858 рабочими («Промышленность Поволжья и го-
лод 1921 г.». М., 1921, стр. 40).
14
С конца апреля 1918 года началась переброска эсе-
ров на Волгу и в Сибирь. Общую работу по подготовке
восстания В1зяла на себя военная комиссия партии эсе-
ров в тесном контакте с белогвардейским «Союзом
возрождения». Дашевский, один из руководителей и
организаторов контрреволюционной работы комиссии,
показывал на процессе эсеров, что в качестве центра
военной работы в Поволжье они первоначально избра-
ли Саратов, где устроили конспиративную квартиру
для приема офицерских кадров. Большинство отправ-
ляемых были беспартийные молодые офицеры, озлоб-
ленные против большевиков. Эта работа продолжалась
три месяца — май, июнь, июль. Средства на отправку
офицеров получались от «Союза возрождения», а также
и прямо от Центрального комитета партии. Все офице-
ры направлялись Дашевским в распоряжение партий-
ной организации Поволжского областного комитета,
объединявшего Саратовскую, Самарскую, Симбирскую,
Казанскую, Астраханскую, Пензенскую губернии и об-
ласть Войска Уральского. Уездные эсеровские органи-
зации вели интенсивную работу по агитации среди кре-
стьян и созданию среди них боевых ячеек.
Как известно, первоначальный план эсеров провалил-
ся. Саратовский мятеж в мае 1918 года был быстро лик-
видирован. Чехословацкие части не успели поддержать
эсеров, а для внутренней контрреволюции база была
слишком слаба. Все же обстановка в Среднем Повол-
жье, и в особенности в Самарской губернии, к началу
1918 года была очень сложной. На четырех губернских
крестьянских съездах в 1917 году верховодили правые
эсеры, и только 5-й съезд, происходивший 25 января
1918 года, состоявший в большинстве своем из предста-
вителей бедняков, выразил недоверие правоэсеровскому
исполнительному комитету Совета крестьянских депу-
татов и предложил его немедленно распустить.
На губернском съезде Советов в марте 1918 года пра-
вые эсеры потерпели поражение, и губернский исполни-
тельный комитет был сформирован из максималистов и
поддер живавших их левых эсеров. Самарский городской
исполнительный комитет был в руках большевиков.
В антибольшевистском лагере дружно выступали быв-
шие буржуазные деятели распущенных Советской вла-
стрде в январе 1918 года городских дум и земств, много-
!?
численное духовенство, кадеты и все мелкобуржуазные
партии: правые эсеры, левые эсеры, меньшев1ики, анар-
хисты, максим ал йоты и др. Они всячески подогревали
недовольство крестьян, городских обывателей и солдат
продовольственными трудностями, нехваткой товаров,
топлива и т. д.
Подготовка вооруженного выступления в Самаре на-
чалась тотчас же после роспуска Учредительного собра-
ния. Бывший управляющий делами Комуча Я. С. Двор-
жец, перешедший летом 1919 года на сторону Советской
власти, в своих воспоминаниях писал, что вся энергия
и все способности местной губернской организации эсе-
ров были направлены на организацию вооруженного
восстания с целью свержения 'Советской власти2. В де-
ревню были посланы эсеровские агитаторы-организато-
ры Е. А- Касимов, А. П. Жигалко, Додиков и (др. Пар-
тийная конференция эсеров, происходившая весной
1918 года, показала антисоветские настроения среди
зажиточных и частью средних слоев крестьян Самар-
ской губернии3. Настроение самарских рабочих, по сви-
детельству П. Д. Климушкина, весной 1918 года не бы-
ло вполне единодушным: печатники поддерживали
меньшевиков и эсеров. На самом крупном в Самаре
трубочном заводе (тогда там работало до 18 тысяч
рабочих) была сильная большевистская организация,
но некоторая часть рабочих шла за эсерами. В желез-
нодорожных мастерских и депо большинство поддержи-
вало большевиков4.
Особенно активно работали трое эсеров — П. Д.
Климушкин, И. М. Брушвит и Б. К. Фортунатов. Они
развернули агитацию в некоторых 'частях самарского
гарнизона, вызвали волнения в саперном и 143-м пол-
ках, добились на многолюдном собрании самарского
гарнизона 23 февраля принятия эсеровской резолюции
с требованием роспуска Красной гвардии, переизбрания
Совета солдатских депутатов и освобождения арестован-
ных делегатов эсеровского кулацкого съезда.
Как видно из сказанного, эсеровский план был рас-
считан на проведение вооруженного восстания еще до
чехословацкого мятежа с весьма реальной силой в лице
2 ЦГАОР, ф. 127, on. 1, д. 3, л. 5.
3 Там же, л. 6, 7.
4 ЦГАОР, ф. 6257, on. 1, д. 2, л. 8.
1?
самарского га1рнизона. Приказом губернского исполни-
тельного комитета гарнизон был распущен и демобили-
зован, причем, несмотря на все старания эсеровских ру-
ководителей, вызвать столкновение не удалось. Солдаты
гарнизона поворчали, но оружие сдали и разъехались.
Менее откровенно, но интенсивно готовили восстание
против Советской власти в Самаре и меньшевики. За
ними шли главным образом печатники, а также неболь-
шая часть железнодорожников и рабочих трубочного за-
вода. Меньшевики незадолго перед переворотом раскле-
ивали и раздавали прохожим воззвания, подписанные
Комитетом РСДРП. В этих воззваниях они требовали
от Советской власти заключения союза с палачом рабо-
чих и крестьян атаманом Дутовым. На улицах и площа-
дях, в подъездах и у ворот, в очередях и на рынках —
словом, везде, где собирался народ, меньшевики и эсе-
ры вели агитацию против советского строя, всячески
разжигая контрреволюционные настроения, подготав-
ливая черносотенные погромы.
В результате этой агитации 15—17 мая в Самаре
вспыхнул анархо-максималистский мятеж, поводом к
которому послужила мобилизация лошадей для форми-
рования конных отрядов, направляемых на Оренбург-
ский фронт против Дутова. Волнения извозчиков превра-
тились в крупные беспорядки. Мятеж был подавлен
быстро и легко, но он основательно помог самарской
контрреволюции.
О подготовке и организации контрреволюционного
переворота рассказывал член Комуча П. Д. Климушкин.
Он говорил, что «самарский переворот не явился сти-
хийно», что его подготовка началась со времени возвра-
щения в Самару эсеров, членов Учредительного собра-
ния, после его роспуска. По признанию Климушкина,
эсеры поставили своей задачей подготовку условий для
свержения Советской власти, используя недовольство
части населения. «...Уже в то время,— говорил он,—
можно было вызвать гражданскую войну, но мы пони-
мали, что это закончилось бы печально, ибо реальных
сил для поддержки движения со стороны населения и
рабочих не было»6.
Б «Вестник Комитета членов Учредительного собрания», 6 сен-
тября 1918 г.
17
В дальнейшем «а Фортунатова было возложено соз-
дание боевых сил, «а Брушвита — собирание денежных
средств, «а Климушкина — общее политическое руковод-
ство (подготовкой восстания, особенно агитация в дерев-
не. «Работа была медленная, но неуклонная, —1 отмечал
Климушкин. — В то же самое время мы видели, что если
не будет толчка извне, то на переворот надеяться нель-
зя...»6
Мятеж белочехов сразу усилил эсеров и меньшеви-
ков. В Пензу был послан Брушвит. Из того же газетно-
го отчета о докладе Брушвита можно получить пред-
ставление, какой характер носили его переговоры с че-
хословаками. Последние не сразу приняли в свои объя-
тия самарских друзей и вначале отнеслись к Брушвиту
даже враждебно, формально заявляя, что во внутрен-
ние дела Рорсии они вмешиваться не желают. Чехосло-
ваки не верили в силу и способность эсеров возглавить
движение против Советской власти, а самим участво-
вать в правительстве им было неудобно. Поэтому пер-
вые шаги в переговорах самарских эсеров с белочеха-
ми ни к какому результату не привели.
В то время как Брушвит договаривался с чехосло-
ваками в Пензе, эсеры в Самаре лихорадочно готовили
контрреволюционное восстание. Все тот же Климушкин
в первых числах октября рассказывал, что еще за не-
делю до переворота Комитет вступил в свои права,
вошел в связь с городскими самоуправления1ми; была со-
здана комендатура и дружина из социалистов революци-
онеров и членов военной организации7. «...Сколько их
было — точно не помню, около 500 человек или .менее.
Во главе их мы поставили штаб из трех лиц — генера-
ла Галкина и членов Учредительного собрания Форту-
натова и Боголюбова. Вот эта дружина и развернулась
затем в Народную армию»8.
Брушвит из Пензы потребовал от своих самарских
коллег, чтобы те произвели переворот и захватили
власть, не дожидаясь чехословаков, которые после та-
кого доказательства силы эсеров поддержат их. Но
6 Там же.
7 В воспоминаниях П. Д. Климушкина «Чехословацкое выступле-
ние. «Волжское движение» и образование директории» (рукопись,
Прага, 1925, стр. 15) названы две офицерские дружины.
8 ЦГАОР, ф. 671, on. 1, д. 33, л. 15.
18
Галкин устраивать переворот до подхода чехословаков
не хотел, резервов у него было слишком мало. Все же
эсеровским дружинам удалось захватить Тимашевский
завод, расположенный недалеко от города. Тогда же
эсеровский военный штаб ухитрился раздобыть сведе-
ния о расположении красных войск в Самаре. Чехосло-
ваки, захватившие Пензу, получив от эсеров план го-
рода и все необходимые сведения, двинулись на Сама-
ру» и утром 8 июня 1918 года город был захвачен.
Хотя подготовка контрреволюционных восстаний в
Поволжье велась эсерами и меньшевиками с февраля
1918 года и обстановка ожесточен1ной классовой борьбы
в связи с колебаниями крестьянства зачастую благо-
приятствовала вооруженному восстанию, все же вну-
тренней базы, достаточной для свержения Советской
власти в Поволжье, у контрреволюции не было. Без по-
мощи извне, без поддержки интервентов Комуч не смог
бы продержаться у власти и одной недели.
Организация центральной
власти
Перед захватом Самары там, как было
отмечено, уже существовал нелегальный комитет. Пос-
ле захвата Самары в него вошли пятеро членов распу-
щенного Советской властью Учредительного собрания—
И. М'. Брушвит, В. К. Вольский, П. Д. Климушкин,
И. П. Нестеров и Б. К. Фортунатов. По договоренно-
сти с белочешским командованием эта пятерка сразу
же после вступления в Самару чехов (8 июня 1918 го-
да) объявила себя правительством, первоначально сое-
диняя в себе все функции власти — законодательную,
исполнительную, судебную и военную. Это правитель-
ство приняло официальное название — Комитет членов
Учредительного собрания (сокращенно -Комуч); в на-
роде же его окрестили проще —самарская учредилка.
В приказе № 2 «О принятии власти Комитетом чле-
нов Учредительного собрания» от 8 июня 1918 года пи-
салось, что большевистская власть в Самаре и Самар-
ской губернии объявляется низложенной, все комиссары
отрешаются от занимаемых должностей и восстанавли-
ваются распущенные Советской властью городские ду-
19
мы и земства. Далее в приказе указывалось, что граж-
данская и военная власть в городе и губернии перехо-
дит к Комитету членов Учредительного собрания, кото-
рому все организации и лица обязаны беспрекословно
подчиняться. Таким образом, сначала Комуч провоз-
гласил себя властью губернской. Была даже заказана
печать с надписью: «Самарский губернский комитет
членов Учредительного собрания». Но очень скоро, в
результате летних военных успехов белочехов, он на-
чал претендовать уже на управление всей территорией,
захваченной противниками Советской власти, придавая
своей власти уже не губернское, а всероссийское зна-
чение.
По идее эсеров, центральная власть должна была
состоять из всех членов Учредительного собрания. В бе-
седе с председателем уральского правительства Фомиче-
вым Вольский говорил: «Мы мыслим Комитет как эм-
брион Учредительного собрания, а не как местный
орган, в силу этого все члены Учредительного собрания
могут быть здесь в Комитете»9. Между тем Комуч со-
стоял почти исключительно из одних правых эсеров.
Пытаясь формально оправдать свое существование, Ко-
муч 12 июля 1918 года постановил: «Признать недопу-
стимым вхождение в состав Комитета членов Учреди-
тельного собрания большевиков и левых эсеров, как
партий, отвергших Учредительное собрание» 10. Это бы-
ло невразумительное толкование, поскольку все хорошо
знали, что Учредительное собрание созвали и открыли
именно большевики, а «отвергнуто» оно было лишь по-
сле того, как правоэсеровокое большинство этого Уч-
редительного собрания отказалось признать Советскую
власть.
Образование однородной эсеровской власти на значи-
тельной территории Среднего Поволжья и Южного Ура-
ла свидетельствует о том, что все другие контрреволю-
ционные группы и партии оказались недостаточно поли-
тически организованы и влиятельны, чтобы даже при
внешней военной поддержке захватить и на некоторое
время удержать власть. А это значит, что эсеры весной
и летом 1918 года являлись главной организующей си-
лой буржуазной контрреволюции.
9 ГАКО, ф. 402, on. 1, д. 3, л. 33.
10 ГАКО, ф. 3931, on. 1, д. 1'3, л. 9.
20
Комуч смотрел на себя как на власть временную,
существующую лишь до открытия нового Учредитель-
ного собрания, которому он передаст свои полномочия и
который изберет «всероссийское правительство». Под-
готовку созыва этого собрания учредиловцы считали
одной из своих . главных задач и поэтому стремились
перетянуть на Волгу возможно большее число членов
Учредительного собрания. Формального постановления
о вхождении в состав Комуча членов Учредительного
собрания не требовалось. Каждый из них, приезжая в
Самару, автоматически входил в состав Комитета и
получал портфель министра ((«управляющего ведомст-
вом»), а после того как все министерства были распре-
делены — соответствующее ответственное назначение.
Считая себя временной властью, Комуч издавал свои
законодательные распоряжения не под названием «за-
конов» или «указов», а под наименованием «приказов»
(которые публиковались под номерами, в хронологиче-
ской последовательности) и менее значительных «по-
становлений» и «распоряжений».
Вначале, как было упомянуто, Комуч состоял толь-
ко из пяти членов. Но правительственная коллегия быст-
ро увеличивалась в числе. Уже в начале августа 1918
года в составе Комуча было 29 человек, спустя месяц,
в начале сентября,—71 человек, а в конце сентября —
96—97 человек11. Комуч превращался в своего рода ма-
ленький парламент, но почти однопартийного состава.
, На заседаниях Комуча, происходивших по два раза
в день, обсуждалось множество вопросов самого раз-
личного характера и значения. Разрешение такого боль-
шого количества дел одним собранием становилось все
более затруднительным. Поэтому (вскоре после захвата
Самары белочехами возникла необходимость в регла-
ментации работы Комуча, в отделении законодательной
власти от исполнительной. Было признано, что законо-
дательную власть осуществляет Комуч, а исполнитель-
ная власть должна быть сосредоточена в особом учреж-
дении — совете управляющих ведомствами. Для удоб-
ства управления был избран президиум Комуча и вы-
работан порядок делопроизводства. Заседания распре-
делялись на «очередные» и «экстренные».
11 ЦПА ИМЛ, ф. 79, on. 1, д. 108, л. 85, 86, 105.
21
Очередность обсуждаемых на заседаниях Комуча
вопросов устанавливалась в зависимости от их сроч-
ности. Первое и последнее слово предоставлялось до-
кладчику. При равенстве голосов считалось принятым
то предложение, за которое подавал голос председа-
тель 12. Подробное изложение хода прений заносилось
в протокол лишь в отдельных случаях по предложению
председателя и постановлению Комитета. Обыкновенно
же велись журналы заседаний Комуча, куда вносились
вопросы, подлежавшие обсуждению, и принятые по ним
лаконично сформулированные постановления 13.
Поскольку заседания Комуча мыслились как миниа-
тюрные заседания Учредительного собрания, возник во-
прос об их гласности и публичности, столь обычной во
всяком парламенте. Это предложение внес Коган-Берн-
штейн, считавшийся среди эсеров «левым». Принятое
постановление гласило, что гласность и публичность за-
седаний Комуча «при настоящих условиях следует при-
знать невозможными» 14.
По мере расширения территории Комуча и усложне-
ния функций его власти расширялся и бюрократический
аппарат управления. Один за другим возникали раз-
личные отделы и канцелярии, имевшие большой штат
служащих. Достаточно сказать, что в составе Комитета
кроме секретариата и нескольких отделов существовало
еще 9 делопроизводств различных ведомств со своими
канцеляриями, так что общий штат служащих управле-
ния Комитета (помимо множества других учреждений)
составлял 75 человек15.
Одним из главных отделов Комуча, непосредствен-
но ему подчиненных, был юридический отдел, в задачи
которого входило: составление проектов восстановления
различных учреждений, действовавших при Керенском;
выработка проектов положений о различных отделах,
о выборах гласных городских дум и многое другое. В ре-
дакционной комиссии юридического отдела формулиро-
вались приказы, постановления и распоряжения как
12 ЦГА БАССР, ф. 987, on. 1, д. 11, л. 5—7.
13 Там же, л. 4. По-видимому, застенографированные про-
токолы заседаний Комуча не велись даже изредка, так как в архи-
вах сохранились только журналы его заседаний.
14 ЦГАОР, ф. 670, on. 1, д. 1, л. 21.
16 ЦРА БАССР, ф. 987, on. 1, д. 5, л. 18 об. —22 об.
22
Комитета, так и отдельных ведомств, составлялись и
готовились к печати сборники законодательных доку-
ментов и ,пр. Юридический отдел имел большое влияние.
Он руководствовался, как правило, юрисдикцией и нор-
мативами Временного правительства, взятого эсерами
за образец устройства государственной власти.
При Комуче существовал также информационный от-
дел, собиравший подробную информацию по вопросам
политической и экономической жизни со всех мест, на-
ходившихся под его властью. Вся печатная продукция,
изданная в городах, подвластных учредилке, обязатель-
но поступала в информационный отдел.
Многочисленными финансовыми вопросами, установ-
лением цен, системой налогового обложения, акцизны-
ми и прочими сборами ведал финансовый совет.
Важное место в системе правительственных учрежде-
ний Комуча занимал центральный агитационный куль-
турно-просветительский отдел, постановление о создании
которого было принято 29 июня 1918 года. Интересно,
что в данном случае учредиловцы решили заимствовать
и использовать опыт агитационно-просветительной рабо-
ты большевиков. Мотивируя необходимость образования
своего отдела, они прямо 'Ссылались на успехи совет-
ской агитации и рекомендовали в организационном от-
ношении следовать примеру большевиков. Член ЦК
партии эсеров Раков, доказывая, сколь велика сила
воздействия агитации, приводил одно из донесений
Н. И. Подвойского, в котором сообщалось о том, как не-
сколько мужественных коммунистов-агитаторов спасли
положение фронта.
Организационная структура отдела была такова: во
главе его стоял начальник, который осуществлял общее
руководство культурно-просветительной работой в пре-
делах всей захваченной территории и имел право непо-
средственного доклада Комучу. Центральному отделу
были подведомственны губернские организации, им в
свою очередь — уездные отделения, а уездным — район-
ные.
На деле эту систему Комучу до конца осуществить
не удалось. Самарское отделение начало работу 2 ав-
густа, симбирское—24 августа, казанское — 31 августа.
Уральское отделение приотупило к работе 24 августа, а
в Оренбурге губернский агитационно-просветительский
23
отдел смог приступить к делу только 5 октября. В Са-
марской губернии волостные бюро были созданы только
в Самарском, Бугульминском и Бузулукском уездах.
Хотя деятельность агитационно-просветительской ор-
ганизации Комуча началась, как видно из приведенных
данных, с большим запозданием, ей был придан широ-
кий размах. Агитационно-просветительский отдел рас-
сматривался как правительственное учреждение. Для
нужд отдела в Самаре была реквизирована гостиница
«Европейская» — одна из лучших в городе. Отдел с
10 сентября издавал ежедневную газету «Народ». Ре-
дакция ее состояла из эсеров, меньшевиков и энесов.
Газета 'выходила под девизом «Вся власть Учредитель-
ному собранию», пропагандировала учредилку как един-
ственное якобы организованное выражение народной
воли и вела на своих страницах разнузданную травлю
большевиков. Наряду с этой центральной газетой в не-
которых уездах — Бугульминском, Стерлитамакском, Бу-
гурусланском^ Хвалынском — издавались и свои не-
большие газеты. В Самаре выпускалась татарская га-
зета «Холк», в Уфе — чувашская «Хынар».
Агитационно-просветительский отдел издавал тира-
жом в сотни тысяч экземпляров листовки, воззвания и
брошюры к крестьянам и солдатам так называемой
«народной армии». Листовки издавались также на та-
тарском и чувашском языках. В рабочих кварталах,
среди населения окраин учредиловцы устраивали лек-
ции и доклады, проводили митинги. Для этой цели
использовались и кинематографы. Однако на митингах,
проводимых отделом неизменно под видом «беспартий-
ных», выступали в качестве оппонентов большевики, и
нередко эти собрания заканчивались позорным прова-
лом их организаторов.
Местные отделения агитационно-просветительского
отдела посылали в деревню своих агитаторов. Главная
задача их состояла в вербовке добровольцев в «'народ-
ную армию», а позднее в проведении мобилизации. Аги-
таторы созывали крестьянские сходы, проводили митин-
ги о докладами «по текущему моменту», добиваясь при-
нятия нужных Комучу резолюций о поддержке Учреди-
тельного собрания и «народной армии». После своих
поездок по волости агитаторы писали отчеты для мест-
ного и центрального агитационных отделов Комуча. Эти
24
отчеты, несмотря йа их тенденциозность, — важный
источник для определения политического настроения
крестьянства Среднего Поволжья летом и осенью 1918
года и решения -вопроса об отношении' крестьянских
масс к самарской учредилке. Нам придется еще вер-
нуться к этим отчетам в одной из следующих глав.
Недостаток агитационно-пропагандистских сил очень
беспокоил эсеров. Чтобы выйти из этого затруднения,
Комуч организовал краткосрочные двухмесячные курсы
подготовки агитаторов в Уфе и в Самаре. По окончании
цикла лекций проводились небольшие выпускные испы-
тания. Слушатели, признанные комиссией наиболее спо-
собными и в достаточной мере усвоившими курс, полу-
чали право выступать перед населением в качестве аги-
таторов и пропагандистов Комуча. Результаты этого
задуманного учредилкой предприятия были для нее весь-
ма неутешительны. Уфимские курсы, на которые было
зачислено 75 слушателей и 59 вольнослушателей, закон-
чили, получив свидетельства, 54 человека, из них только
41 удовлетворял требованиям, предъявляемым учре-
дилкой к штатной должности агитатора и лектора. Из
160 зачисленных на самарские курсы только 20 были
признаны подготовленными для агитационной работы.
Учредители курсов отмечали неподготовленность слуша-
телей и крайне недостаточное число выпускаемых кур-
сами агитаторов.
Агитационный культурно-просветительный отдел Ко-
муча с его губернскими, уездными и районными аппара-
тами управлений, штатом лекторов-агитаторов, цен-
тральной и местной печатью, многочисленными канцеля-
риями и курсами потребовал громадных расходов на
свое содержание. Общая смета, представленная Комучу
и включавшая в себя содержание центрального отдела,
издание газеты, расходы по губерниям и расходы на
устройство самарских и уфимских (курсов, составила
внушительную цифру: 1 458 765 рублей в месяц16. Эти
деньги оказались выброшенными на -ветер, потому что
пропаганда Комуча не давала положительного эффекта.
/Попытка учредилки использовать некоторые органи-
зационные формы большевистской агитации, чтобы до-
биться укрепления своего авторитета и влияния в мас-
18 ЦГАОР, ф. 671, on. 1, д. 15, л. 15.
25
сах, не дала результатов. Идей продолжения войны на
стороне англо-французских империалистов, которую от-
стаивали эсеры, не могла привлечь массы, так же как и
призывы к войне с Советской властью, давшей землю
крестьянам и мир измученному войной народу. Лозунг
«Вся власть Учредительному собранию» разочаровал
массы, поскольку практический опыт показал, что за
Учредительным собранием скрывается власть капитали-
стов и помещиков со всей старой системой угнетения на-
рода. Косвенным признанием неудачи агитации учреди-
ловцев в крестьянских массах было распоряжение на-
чальника культурно-просветительного отдела об отзыве
всех инструкторов, организаторов и агитаторов в распо-
ряжение самарского городского отделения для работы
в городе, а также требования некоторых агитаторов
предоставить им право ареста «скрытых большевиков».
Неспособность агитаторов Комуча обеспечить набор до-
бровольцев и проведение мобилизации в «народную ар-
мию» привела к созданию при штабах войсковых ча-
стей «агитационно-вербовочных отделов», но результат
их деятельности был столь же плачевным.
Помимо этих отделов при Комуче существовали и
другие — «отдел по делам национальностей», «казачий
отдел» для регулирования отношений с казачеством,
жившим на территории Южного Урала, «верховная кон-
трольная комиссия», ведавшая распределением денеж-
ных ассигнований между различными ведомствами и
учреждениями, составлением смет и осуществлением по-
вседневного надзора за действиями распорядителей кре-
дитов. В конце июля эта комиссия была преобразована
в особый контрольный отдел, объединявший деятель-
ность всех контрольных учреждений подвластной Кому-
чу территории.
В одном из своих приказов Комуч заявил, что он не
намерен ликвидировать все советские учреждения и
оставит те из них, которые найдет полезными. Среди
немногих из таких учреждений был Совет народного хо-
зяйства, действовавший в Самаре при Советской власти
в качестве высшего в губернии экономического центра.
Однако при Комуче роль Совета народного хозяйства
как главного органа, планирующего и контролирующего
работу всех отраслей народного хозяйства и всех пред-
приятий, была сведена на нет. Возглавили Совет на-
26
родного хозяйства буржуазные дельцы из «Общества
фабрикантов и заводчиков». Деятельность его посте-
пенно свертывалась, функции передавались различным
ведомствам, комитетам, учреждениям, появлявшимся
на территории учредилки, как грибы после дождя. Так,
закончили свое существование в Совете народного хо-
зяйства подотщелы: 'строительный, информационный,
статистики. Созданная на первом заседании Совета
народного хозяйства комиссия по денационализации
предприятий работу свою не успела закончить, и поэтому
предприятия, остававшиеся в ведении совнархоза в те-
чение всех четырех месяцев господства учредилки, на-
ходились вне всякого контроля и наблюдения, а часть
их перешла в ведение так называемых военно-общест-
венных предприятий 17.
Увеличение численного состава Комитета в извест-
ной степени затрудняло его деятельность. 4 августа
1918 года была образована малая коллегия Комитета, в
круг ведения которой вошли «вопросы военного харак-
тера и вопросы, связанные с охраной государства» 18.
В малую коллегию Комуча вошли представители ве-
домств юстиции, военного, внутренних дел, путей сооб-
щения и председателя Комуча — в числе пяти человек.
Было постановлено, что вопросы, решаемые малой кол-
легией, не подлежат обсуждению полным составом Ко-
митета, а только докладываются ему.
Комуч, как сказано, осуществлял функции временной
законодательной власти, а центральная исполнительная
власть была сосредоточена в совете управляющих ве-
домствами, состоявшем из всех управляющих отдель-
ными ведомствами (или министерствами). На это уч-
реждение возлагалось объединение и направление дея-
тельности всех отраслей государственного управления.
Совет управляющих ведомствами в своем полном соста-
ве возник не одновременно. Одни ведомства образовы-
вались раньше, другие позднее. Раньше всех было соз-
дано ведомство государственной охраны (белогвардей-
ская контрразведка), возникшее тотчас же после при-
хода к власти Комуча в июне 1918 года. Контрразведка
стала частью управления внутренних дел, организован-
17 См. «Советское строительство», 15 февраля 4919 г.
18 ЦГА БАССР, ф. 987, on. 1, д. 5, л. 35 об.
27
ного в июне 1918 года под главенством заместителя
председателя Комуча П. Д. Климушкина. Оно было по-
строено по типу любого буржуазного министерства с той
разницей, что к участию в нем был привлечен «общест-
венный элемент» из представителей земских и городских
самоуправлений.
3 июля приказом Комуча № 72 при Комитете был об-
разован иностранный отдел, в скором времени выделив-
шийся в отдельное ведомство под управлением члена
Учредительного собрания и члена ЦК партии эсеров
М. А. Веденяпина. Он занимал особо важное место в
ряду «министерств» Комуча, ведал сношениями с дру-
гими антисоветскими правительствами на территории
России и с иностранными державами.
Главной заботой ведомства иностранных дел было
добиться признания власти Комуча союзниками, и дру-
гими контрреволюционными правительствами, установ-
ления с ними тесного политического и военного контак-
та. Отдел добивался усиления помощи союзников и рас-
ширения интервенции. Он направил всем союзным и
нейтральным державам, а также всем иностранным кон-
сульствам в Москве внешнеполитическую декларацию с
изложением программы Комуча и просьбой о военной
помощи: «Комитет будет приветствовать поддержку
вновь формируемой российской армии со стороны союз-
ников как непосредственным участием на нашем фрон-
те вооруженных союзнических сил, так и усилением ар-
мии военно-техническими средствами. Братское сотруд-
ничество на нашем фронте союзнических войск явится,
по мнению Комитета, залогом прочного единства русско-
го народа с союзными нациями»,9. Если отбросить
обычную для эсеров демагогию насчет восстановления
Восточного фронта против немцев, «братского сотруд-
ничества» и пр., то смысл приведенного из декларации
Комуча отрывка заключался в 'Призыве интервентов для
борьбы против Советской Республики.
Союзники были довольны деятельностью эсеров на
Волге. На заседании Комуча 28 июля 1918 года слуша-
лось внеочередное заявление полковника Галкина, ко-
торый сказал, что прибывший в Самару капитан фран-
цузской службы Бард от имени французского посла Ну- *
19 «Рабочее дело», 23(10) августа 1918 г.
28
ланса и генерала Ляверня просил его, Галкина, пере-
дать Комитету следующее: «Французский посол Нуламс
и генерал Лявернь благодарят Комитет Учредительного
собрания за ту громадную работу, которую сделал и де-
лает Комитет в интересах общесоюзнического дела, и
выражает уверенность, что союзники не замедлят ока-
зать Комитету самую существенную финансовую и ма-
териальную помощь»20.
Нельзя сказать, чтобы эта помощь соответствовала
обещаниям. Летом 1918 года дело ограничилось вруче-
нием самарскому правительству от японской колонии
небольшой суммы собранных денег на нужды «народ-
ной армии», да еще американцы оборудовали вагон-
клуб с библиотекой, кинематографом и походной лав-
кой, который в августе совершал рейсы по фронту «на-
родной армии».
В Самаре обосновались американская миссия и
французское консульство, дипломатические и военные
представители: доктор Влассак — от чехословацкого
Национального совета, Жанно и Комо — от Франции
(с весьма неопределенными отношениями между ними),
Кунингам — от Англии, Им Ю Ипо — от Японии, Мифти
Абасов — от Персии и другие иностранные представи-
тели. 2 сентября вице-консул Французской республики
Л. Комо публично заявил, что он является единствен-
ным уполномоченным Франции в Самаре21. Самозва-
нец Жанно остался в качестве военного представителя.
Иностранцы нередко выступали с речами на митин-
гах, торжественных собраниях и крестьянских съездах,
принимали участие в ответственных совещаниях Кому-
ча. 23 июля Л. Комо председательствовал на заседании,
посвященном обсуждению вопроса о мобилизации про-
мышленности для нужд армии. 1 сентября он же устро-
ил «политЦческую чашку чая», на которой кроме эсе-
ровских лидеров Авксентьева и Брешко-Брешковской,
кадета Кудрявцева, меньшевика Лепского и представи-
теля уральского правительства Фомичева присутство-
вали представитель Польской рады Вержбицкий, док-
тор Влассак и консулы США Гадлей и Вильямс22
20 «Обвинительные речи на процессе эсеров». М., 1922, стр 104.
21 ЦПА ИМЛ, ф. 79, on. ilil, д. 108, л. 95.
22 ПАКО, ф. 8121, on. 1, д. ПИ, л. 12.
29
В одном из своих летних донесений Жанно писал,что
российская буржуазия слаба, удержаться у власти не
способна и поэтому союзникам необходимо «в противо-
вес большевикам опереться на государственно мысля-
щие круги из социалистов, сгруппировавшихся вокруг
Комитета .членов Учредительного собрания»23. В сен-
тябре, однако, ориентация союзников переменилась, и,
несмотря на все старания иностранного отдела Комуча,
симпатии интервентов явно склонились на сторону си-
бирского правительства, а затем — Колчака.
Почти одновременно с иностранным отделом было
образовано ведомство земледелия под управлением эсе-
ра П. Г. Маслова. Организация этого ведомства мыс-
лилась учредиловцами по типу буржуазных министерств
«Франции и Белыпии. Ведомство земледелия должно
было заключать ib себе управление земельным фондом,
лесами, недрами земли, водами, землеустройством, жи-
вотноводством и сельскохозяйственным образованием
(от низшего до высшего). При ведомстве земледелия
создавался земельный комитет, куда входили предста-
вители с мест и члены ученого комитета для разработ-
ки вопросов земледелия, лесоводства, садоводства и пр.
Несколько позднее возник отдел труда, которому на-
длежало заняться выработкой проектов реформ в об-
ласти отношений между рабочими и предпринимателя-
ми и мероприятиями по охране труда. Центральному
отделу подчинялись соответствующие местные отделы в
губернских городах. В отличие от других комиссар от-
дела труда не непосредственно назначался Комучем, а
рекомендовался сначала профессиональными союзами
или Советом рабочих депутатов, а затем уже утвер-
ждался властью. Процедура носила совершенно дема,
готический характер, так как Комуч все равно посадил
на этот пост своего ставленника, а не выдвинутого ра-
бочими кандидата.
Поскольку совет управляющих ведомствами был
признан отдельным центральным учреждением со своей
компетенцией, 16 августа было решено, что совмещение
в одном лице обязанностей председателя Комитета чле-
нов Учредительного собрания и председателя совета
управляющих ведомствами недопустимо и последний
23 «Волжская коммуна», 29 октября 1918 г.
30
должен иметь своего председателя, избранного советом.
Им был Е. Ф. Роговский.
В конце августа 1918 года все ведомства государст-
венного управления были окончательно сформированы,
и правительство составилось в следующем виде:
Е. Ф. Роговский — председатель и управляющий ведом-
ством государственной охраны; Л. Г. Маслов — ведом-
ство земледелия; В. И. Алмазов — продовольствие;
В. Н. Филипповский — торговля и промышленность,
И. М. Майский — отдел труда, Д. Ф. Раков — финансы,
И. 'П. Нестеров — пути сообщения, ill. Г. Белозеров —
ведомство почт и телеграфов, Краснов — государствен-
ный контроль, В. С. Абрамов — государственные иму-
щества; полковник Н. А. Галкин — военное ведомство,
П. Д. Климушкин — ведомство внутренних дел,
М. А. Веденяпин — ведомство иностранных дел,
А. С. Былинкин — юстиция, Е. Е. Лазарев — просвеще-
ние.
Кроме меньшевика Майского, в порядке исключения
вошедшего в правительство учредилки24, и беспартий-
ных Галкина и Краснова, все министры, или, как их
называли, управляющие ведомствами, были эсеры. Но
к участию в исполнительной власти, включая, очевидно,
и совет управляющих ведомствами, Комуч допускал не
только членов Учредительного собрания. На запрос тор-
гово-промышленных организаций (буржуазии) о воз-
можности участия их представителей в органах власти,
последовало следующее многозначительное разъясне-
ние: «Власть центральная принадлежит Учредительно-
му собранию, что же касается исполнительной власти,
то члены Комитета полагают, что она должна быть об-
разована из представителей всех политических, нацио-
нальных, экономических групп, которые стоят на плат-
форме народов ласти я и национальной обороны»25.
24 Вопрос о вхождении представителей меньшевиков в Комитет
членов Учредительного собрания специально обсуждался в мень-
шевистских организациях. Сначала было решено всемерно поддер-
живать Комуч, но в правительство не входить (очевидно, чтобы
не разделять ответственности за буржуазную политическую дея-
тельность). Это решение затем было пересмотрено, и меньшевики
на своей областной конференции в Самаре 16 августа санкциони-
ровали вхождение отдельных членов своей партии в Комитет.
25 «Волжский день», 22. июня 11918 г.; «Волжское слово»,
22 июня 1918 г.
31
Поскольку буржуазия запрашивала Комуч об уча-
стии ее деятелей не в учреждениях, а во власти, Комуч
же в своем разъяснении указывал, что исполнительная
власть может быть образована из представителей всех
групп населения, лишь бы они продекларировали свое
саглаюие с (платформой народовластия, ясно, что м со>вет
управляющих ведомствами мог существовать как орган
коалиционный, включавший и буржуазию. Этим разъ-
яснением Комуч давал понять буржуазным кругам,
что он отнюдь не чуждается их и шотов сотрудничать с
ними в делах государственного управления. Эсеры под-
черкивали в этом документе, что органы управления
должны конструироваться не по партийным принципам,
а лишь по степени «деловой работоспособности» и «де-
ловой подготовленности» привлекаемых лиц.
Буржуазия отказалась участвовать в центральной
исполнительной коллегии учредилки, не желая удов-
летворяться подчиненным положением в органах вла-
сти, (но зато быстро заполнила ®се другие ответствен-
ные учреждения, оказывая через них все возрастающее
давление на эсеровское правительство.
Организация вооруженных сил.
«Народная армия“ Комуча
Едва ли не главной заботой Комуча была
организация вооруженных сил. «Первой мыслью новой
власти,— писал Климушкин,— естественно была мысль
о создании вооруженной силы, способной поддержать
дальнейшую борьбу с большевиками»26. Учредилов-
ское правительство добилось согласия белочешского
командования задержаться в Самаре «на некоторое
время», пока эсеры укрепят свое положение и сформи-
руют первые воинские части.
8 июня, в день взятия Самары белочехами, Комитет
членов Учредительного собрания предложил военному
штабу немедленно приступить к формированию армии
(приказ № 2). Временные правила, на основании ко-
торых должна была комплектоваться эта армия, уста-
28 П. Д. Климушкин. Чехословацкое выступление. «Волжское
движение» и образование директории (рукопись), стр. 31.
32
навливали принцип добровольного привлечения людей
в войска. Доступ в них был открыт для всех граждан
не моложе 17 лет; срок службы — три Месяца. Все доб-
ровольцы зачислялись на полное довольствие и получа-
ли жалованье—15 рублей в месяц. За служащими, по-
ступающими в армию, сохранялись должности до окон-
чания срока службы.
«Дружинные роты», как называли эсеры свои доб-
ровольческие части, должны были формироваться в во-
лостях. Рота состояла из трех взводов (взвод — из 32
человек). Ротный командир назначался из кадровых
офицеров, взводные командиры — из подпрапорщиков
или унтер-офицеров. Для добровольцев был учрежден
особый отличительный почетный знак — георгиевская
лента наискось околыша фуражки. Войсковые части
«народной армии» получали наименование: N-ский полк
(или дивизия) Учредительного собрания. Наименова-
ния давались также по городу, где происходило форми-
рование войсковой части.
Главной целью создания армии учредиловцы объя-
вили восстановление Восточного фронта для отражения
германской агрессии и освобождение России от 'немец-
кой оккупации; лишь попутно говорилось о необхо-
димости борьбы с большевиками. Но в действитель-
ности рассуждения о восстановлении фронта против
немцев велись для отвода глаз. Единственной реальной
целью создания армии была война с Советской вла-
стью.
В печати эсеры и меньшевики много говорили о де-
мократических принципах построения армии (почему
она и была названа «народной»), о допущении само-
деятельности солдат, уважении их человеческого досто-
инства, даже о внешнем облике военнослужащих, ко-
торый должен быть простым, без большого различия в
военном костюме солдат и офицеров. Эсеровское прави-
тельство высказывало уверенность, что добровольче-
ский принцип построения армии будет гарантией ее де-
мократизма. В действительности все было иначе. Во
главе военного штаба эсеры поставили «беспартийно-
го» контрреволюционера артиллерийского полковника
Н. А. Галкина, группировавшего вокруг себя реакци-
онно настроенное офицерство и заявившего как-то, что
«с рабочими нечего миндальничать».
2 В. В. Гармиза
33
«Народная армия» создавалась оннюдь не по демо-
кратическому принципу, на что, между прочим, указал
даже командующий группой белочешских войск, дейст-
вовавших в Поволжье, генерал Чечек27. Ее командный
состав состоял из монархически настроенных офицеров,
установивших с согласия Галкина палочную дисципли-
ну с фельдфебельскими зуботычинами. В армии был
введен царский дисциплинарный устав; восстановлены
старые воинские чины и звания; погоны снова оказа-
лись 'на плечах у офицеров, хотя здесь Галкин допустил
компромисс, согласившись ограничиться не слишком
заметными гладкими погонами защитного цвета, а раз-
личия в воинских званиях обозначались на рукавах.
Руководящим принципом была буржуазная форму-
ла «армия вне политики». По настоянию Галкина во-
еннослужащие были лишены избирательных прав. При-
казом № 22 от 22 июля 1918 года по войскам «народ-
ной армии» всем военнослужащим воспрещалось уча-
стие в предвыборных собраниях и в выборах на долж-
ности общественные, городские, земские и пр. В сле-
дующем приказе (№ 23) полковник Галкин требовал
пресекать самыми решительными мерами всякие по-
пытки вовлечь армию в политическую борьбу. Комуч
санкционировал эти приказы28.
Участие солдат в политической деятельности расце-
нивалось как деморализация армии. Истинный смысл
этой проводимой всеми буржуазными государствами
политики состоял в том, чтобы скрыть от солдат глу-
боко чуждые им антинародные цели политики прави-
тельства, которой подчинялась армия, отучить солдат
думать, рассуждать, заставить их безропотно и автома-
тически исполнять все, что требует начальство, превра-
тить армию в послушный боевой механизм государст-
венной власти.
Красная Армия, армия освобожденного народа, не
нуждалась в отстранении от политики. Ее участие в
общественно-политической жизни и в органах государ-
ственной власти делало еще сильнее советское народ-
ное государство. Сознание справедливости целей, за ко-
27 См. «Известия ВЦИК», 30 июня 1918 г.
28 «Вестник Комитета членов Учредительного собрания»,
1 августа 1918 г.
34
торые боролась Красная Армия, укрепляло ее боевую
мощь, а политическое просвещение красноармейцев спо-
собствовало развитию коммунистической сознательно-
сти. Эсеровское правительство, напротив, боялось сво-
ей армии, и поэтому лишило ее избирательных прав,
отстранило от участия в политической деятельности. Но
такая позиция вступала в решительное противоречие с
жизнью. Даже в контрреволюционном лагере политиче-
ские платформы самарского Комуча, -Сибирского пра-
вительства и Дутова были различны, так что охотников
«добровольно» класть головы неизвестно за что едва ли
могло быть много.
Крестьяне, прежде чем дать рекрутов, спрашивали:
«А как земля? Отнимут ее у нас или нет?» Согласно
формуле Г алкина, офицерам-вербовщикам не полагалось
обсуждать политику власти. А новобранцы хотели ее
знать. В отчете губернского агитационно-просветитель-
ского отдела Комуча поСимбирской губернии мы встре-
чаем ссылки на трудности призыва в армию из-за неос-
ведомленности крестьян в политической обстановке.
«Многие из солдат, в особенности же крестьяне, прихо-
дили одиночками и группами в губернское отделение и
жаловались, что большинству из них неизвестно, за что
борется новая власть и кто во главе этой власти»29. От-
странение армии от политики и добровольческий прин-
цип ее формирования были несовместимы.
Чтобы объединить все воинские части, действовав-
шие на Поволжском и Уральском фронтах под единым
командованием, а также попытаться нейтрализовать
монархическое офицерство из старого командного со-
става, Комуч по согласованию с высшим командовани-
ем чехословацких войск и с Дутовым 17 июля 1918 го-
да назначил командира 1-й чехословацкой стрелковой
дивизии полковника Чечека командующим вооружен-
ными силами Поволжья и Урала. Но спустя несколько
дней, 22 июля, последовало новое постановление Кому-
ча о назначении командующим всеми действующими
частями «народной армии» полковника Каппеля. В по-
вестке дня на том же заседании был поставлен вопрос
о назначении управляющего военным ведомством (по-
видимому, предполагалась отставка Галкина). Комуч
29 ЦГАОР, ф. 671, on. 1, д. 34, л. 20.
2*
35
хотел заменить его Болдыревым, более авторитетным
в военных кругах и приемлемым в политическом отно-
шении. Эсеры вели с ним неофициальные переговоры о
назначении на пост управляющего военным ведомст-
вом, но Болдырев отказался. Было постановлено: ре-
шение вопроса отложить. Когда однажды, 18 августа
1918 года, была сделана еще одна попытка прибрать
к рукам Галкина в связи с его выпадом против уце-
Л1ев1шего над зданием Комуча красного флаги, тот при-
грозил отставкой и так цыкнул на растерявшихся эсе-
ров, что они юразу, на другой же день произвели 'его из
полковников в генерал-майоры30.
В июле 1918 года Комуч выпустил ряд торжест-
венных воззваний с призывом (вступать ib армию Учре-
дительного собрания для защиты «попранных прав на-
рода». Но уже с первых же дней призыва стало ясно,
что народ не желает идти в армию учредилки. Даже
эсеровская уфимская газета признавала, что истериче-
ские лозунги «Родина гибнет!», «Все на алтарь отече-
ства!» и т. п. «так и останутся вспомогательным сред-
ством для обывательского пищеварения — притока доб-
ровольцев нет, надеяться, как и встарь, приходится
только на принудительно набранную‘армию»31. Уезд-
ный агитатор-организатор по Белебеевскому уезду
Уфимской губернии докладывал 1 сентября 1918 года:
«Приток добровольцев слабый. Через бюро с 3 августа
1918 г. прошло 9 человек. В некоторых волостях, осо-
бенно на севере уезда, добровольцев нет»32.
В докладе о деятельности агитационно-вербовочного
отдела штаба «народной армии» по Уфимской губернии
отмечалось, что добровольчество в деревне не пользу-
ется успехом. «Нужно сказать определенно,— говори-
лось в общих выводах доклада,— что запись в добро-
вольческую армию дает ничтожные результаты»33.
В окончательно подготовленном и напечатанном спис-
ке добровольцев агитационно-вербовочного отдела шта-
ба «народной армии» по всей Уфимской губернии за
30 «Вечерняя заря», 20 августа 1918 г.
31 «Крестьянская и рабочая газета «Народное дело»», 21 сен-
тября 1918 г.
32 ЦГАОР, ф. 671, on. 1, д. 34, л. 24.
33 ЦГАОР, ф. 671, on. 1, д. 35, л. 8.
36
июль — август 1918 года числилось 44 добровольца34.
Власти сами признавали идею добровольчества «непо-
пулярной». Организовать армию на добровольных на-
чалах эсерам не удалось. С большим трудом. по всем
четырем губерниям Комуч собрал до 1 сентября 1918
года 5—6 тысяч белогвардейских офицеров, сыновей
помещиков, детей торговцев и буржуазной учащейся
молодежи35.
Полный провал добровольного призыва стал совер-
шенно очевиден уже в конце июня 1918 года. Эсе-
рам пришлось стать на путь обязательной мобилиза-
ции. 30 июня 1918 года приказом Комуча № 64 был
объявлен «диктуемый государственной необходимо-
стью» призыв в «народную армию» мужского населе-
ния, родившегося в 1897 и 1898 годах. Это означало
переход к мобилизационной системе, а в условиях уч-
редилки— к (насильственному комплектованию регуляр-
ной армии.
'Комуч, как и Временное правительство и другие бе-
логвардейские власти, признавал действующим старый,
дореволюционный устав о воинской повинности. Но
эсеры (приказ Комуча № 71 от 3 июля 1918 года «Об
условиях призыва в народную армию») отменили вся-
кие льготы и отсрочки и добавили еще, что «служба в
правительственных, общественных и других учреждени-
ях от призыва не освобождает»36.
Призыв новобранцев, увеличивая численность ар-
мии, вызвал необходимость в привлечении новых ко-
мандных кадров. По распоряжению Комуча и штаба
армии (приказ № 25 от 5 августа 1918 года) зачисле-
нию в армию подлежали все офицеры, подпрапорщики,
фельдфебели, унтер-офицеры и лица соответствующих
званий до 35 лет, состоявшие на сверхсрочной военной
службе, а также служившие в строевых и нестроевых
воинских частях и военных учреждениях, и все меди-
цинские и ветеринарные фельдшера, состоявшие на во-
енной службе. 16 августа было добавлено распоряже-
ние о предоставлении военному ведомству права при-
34 ЦГАОР, ф. 670, оп. 2, д. 12, л. 6 об.
35 См. П. Д. Климушкин. Чехословацкое выступление. «Волж-
ское движение» и образование директории (рукопись), стр. 135.
36 ГАКО, ф. 402, on. 1, д. 2, л. 23.
37
зывать генералов, штаб- и обер-офицеров без ограни-
чения возраста37.
Помимо призыва двух годов в действующую армию
проводились и погубернские мобилизации в граждан-
ское ополчение для усиления охраны города, несения
гарнизонной службы и содействия войскам «народной
армии». Мобилизация должна была проводиться на
следующий день после объявления о ней, то есть 6 ав-
густа 1918 года. Комуч превратил свою территорию в
военный лагерь. Лица пожилого возраста (старше
43 лет), не подлежавшие мобилизации, должны были
нести службу по так называемой самоохране города.
В связи с призывом двух годов последовала пере-
стройка военного ведомства. Сначала управляющий во-
енным ведомством совмещал в своем лице также и
должность начальника главного штаба и командующе-
го армией. В июле 1918 года эти должности были раз-
делены. Управляющий военным ведомством назначался
Комитетом членов Учредительного собрания. Два его
помощника приглашались им самим. В составе военно-
го ведомства были: главный штаб с подчиненными ему
отделами и учреждениями (мобилизационным, артил-
лерийским, интендантским, инженерным., агитационно-
вербовочным и др.) и высший военный совет на пра-
вах главного штаба для согласования и координации
военных действий различных категорий войск, действо-
вавших в Поволжье и на Урале. Кроме того, особо на-
значался главным шта'бом и утверждался Комучем ко-
мандующий действующей 'группой войск «народной
армии». Создавались три военных округа: первый вклю-
чал Самарскую и Уфимскую губернии, второй — Ураль-
скую область, третий — Оренбургскую губернию. Ко-
мандующие войсками Уральского и Оренбургского во-
енных округов назначались соответствующими войско-
выми правительствами. Поскольку Комуч имел в виду
создание единой общероссийской армии под общим ко-
мандованием, он пытался разрешить вопрос об органи-
зации национальных войсковых частей. Все народно-
сти, населявшие Россию, за исключением поляков, по-
лучали право формировать свои национальные части
по принципу землячества. Образование татарских пол-
37 Г АКО, ф. 402, on. 1, д. 4, л. 50,
38
ков разрешалось лишь при условии вхождения их в со-
став единой российской армии38.
Чтобы восполнить недостаток средств на содержа-
ние войск, был образован специальный фонд при гу-
бернских агитационно-вербовочных отделах и проводи-
лись торжественные дни «народной армии» с кружеч-
ными сборами в ее пользу. «Народная армия» обходи-
лась населению недешево. 28 июля 1918 года день «на-
родной армии» был проведен в Уфе, где у населения
было собрано около 50 тысяч рублей, затем в Бирске —
со сбором 13 642 рубля39, 21 августа — в Самаре.
В. И. Лебедев 16 августа 1918 года подписал приказ,
на основании которого казанскому городскому комите-
ту финансовой помощи «народной армии» предостав-
лялось право определить размер обложения каждого
имущего гражданина Казани40.
После захвата Казани белыми там в двадцатых
числах августа началось издание новой газеты — «На-
родная армия», носившей характер дешевой агитки,
главной целью которой было поднимать боевой дух сол-
дат и посредством агитации в пользу Учредительного
собрания облегчить комплектование войск. В газете со-
трудничали члены главного штаба и старшие началь-
ники. В номере от 21 августа в положительном плане
цитировались слова Макиавелли, оправдывавшего вся-
кие, в том числе и разбойничьи, агрессивные войны:
«Справедлива та война, которая неизбежна, и правед-
на та битва, которая является последней надеждой»4l.
Мобилизация в «народную армию» оказалась делом
еще более трудным, чем призыв добровольцев, посколь-
ку уклонение от призыва оценивалось как государст-
венное преступление, а между тем эсерам пришлось
столкнуться с почти повсеместным активным сопротив-
лением крестьян. Газеты самарской учредилки, не ис-
ключая официального «Вестника Комитета членов Уч-
редительного собрания»42, в одном тоне писали о про-
38 ЦГА БАССР, ф. 987, on. 1, д. 5, л. 2 об.
39 «Новое Казанское слово», 8 августа 1918 г.
40 «Крестьянская и рабочая газета «Народное дело»»,
27 августа 1918 г.
41 «Народная армия» (Казань), 21 августа 1918 г.
42 См. «Четыре месяца учредиловщины», стр. 35, 36.
39
вале мобилизации, несмотря на принимаемые «домаш-
ние меры»43.
Повсюду новобранцы являлись к месту призыва
только под давлением вооруженных сил. В других гу-
берниях, подвластных учредилке, мобилизация прохо-
дила не лучше.
Уже в июле 1918 года «уклонение от мобилизации»,
как деликатно называли учредиловцы повальный отказ
крестьян от призыва, приняло такой широкий характер,
что понадобились особые меры принуждения. Населе-
ние предупреждалось, что «лица, агитирующие против
призыва, будут арестовываться и предаваться суду»44.
Позднее специальный приказ штаба (№ 276 от 14 сен-
тября), грозивший карами за уклонение от призыва,
был опубликован и в отношении мобилизованных ун-
тер-офицеров 45.
>В Симбирской губернии мобилизация проходила не
лучше, чем в Самарской. В том же отчете указывалось,
что большевистски настроенные крестьяне Сенгилейско-
го уезда, отговариваясь своей темнотой и тем, что они
якобы ничего не понимают в борьбе партий, «наотрез
отказались дать новобранцев»46.
Об отказе крестьян идти в «народную армию» и
проведении набора под прямой угрозой применения
оружия много данных поступило в штаб 1-й Красной
армии и от советской военной разведки.
Для насильственного проведения мобилизации в ар-
мию, подавления связанных с принудительным набором
крестьянских восстаний, наказания дезертиров и их ук-
рывателей использовались карательные отряды из доб-
ровольцев или отряды гарнизонной службы. Они поро-
ли и нередко расстреливали крестьян, вселяя ужас и
ненависть к эсеровской власти.
По приказу главного штаба армии от 3 августа
1918 года войскам вменялась в обязанность охрана
частновладельческих полей и посевов, для чего разре-
шалось применять вооруженную силу. В приказе особо
подчеркивалась обязанность всего начальствующего со-
43 «Домашними мерами» учредиловцы называли порку крестьян
и заключение в «холодную».
44 «Голос рабочего», 24 июля 1918 г.
45 «Народное дело», 17 сентября 1918 г.
48 ЦГАОР, ф. 671, on. 1, д. 12, л. 71 об.
40
става армии «оказывать содействие и поддержку в этом
отношении всем частным лицам, обращающимся за со-
действием по охране посевов»47. Бедные крестьяне, по-
лучившие землю, инвентарь и скот в результате Ок-
тябрьской революции, разумеется, не нуждались в со-
действии армии. Так, «народная армия» все более опре-
деленно поворачивалась к сельскому населению своим
настоящим, неприкрытым буржуазно-помещичьим ли-
ком, превращаясь в орудие восстановления капитализ-
ма в деревне.
Организация местного
управления и самоуправления
Территория, подчиненная Комитету членов
Учредительного собрания, летом 1918 года простира-
лась от Волги до Урала. В нее входили помимо Самар-
ской губернии Симбирская, Казанская, Уфимская, фор-
мально Оренбургская (на началах автономии в делах
внутреннего управления), а также отдельные уезды Са-
ратовской и Пензенской губерний. Территориальное рас-
ширение учредилки поставило перед Комучем задачу
организации системы местного управления. При реше-
нии этой задачи Комуч отступил от принципа коллеги-
ального управления, которого он придерживался в Са-
маре, в сторону диктаторской власти. Роль местных ор-
ганов власти выполняли губернские и уездные уполно-
моченные, назначаемые непосредственно Комитетом и
подчиненные только ему.
Мотивируя в своем приказе № 55 от 27 июня
1918 года назначение уполномоченных обстоятельства-
ми военного времени, Комуч подчеркивал, что им при-
надлежит вся полнота административной власти на ме-
стах. Провинциальные администраторы по существу
,являлись губернаторами старого времени только под
новым названием. О широте прав таких «губернаторов»
мы можем судить по приказу Комуча № 85 от 6 июля
1918 года, в котором изложены «Временные правила о
губернских уполномоченных».
47 «Приказы Комитета членов Учредительного собрания». Са-
мара, И918 (изд. информационного отдела при Комитете членов
Учредительного собрания). Приказ № 24.
4Т
В своих действиях губернский уполномоченный был
обязан руководствоваться постановлениями и непосред-
ственными указаниями Комитета. Ближайшими его за-
дачами являлись (§ 3 приказа): укрепление власти чле-
нов Учредительного собрания; всемерное содействие
формированию «народной армии»; поддержание обще-
ственного порядка и безопасности, в частности немед-
ленное пресечение всякого рода агитации, направлен-
ной к противодействию или свержению власти Комите-
та членов Учредительного собрания; принятие экстрен-
ных мер к восстановлению деятельности губернских уч-
реждений и должностных лиц в тех формах, в каких
они функционировали при Временном правительстве;
повсеместная ликвидация советских учреждений, за
исключением тех, которые Комитет признавал необхо-
димым сохранить; проведение в жизнь в пределах гу-
бернии всех распоряжений и мероприятий, исходивших
от Комитета членов Учредительного собрания; надзор
за точным 'и повсеместным соблюдением местными ор-
ганами управления и самоуправления действующих за-
конов и постановлений Комитета.
Особый интерес представляет четвертый параграф
этого приказа. «Временно, впредь до установления нор-
мальной деятельности органов управления и должност-
ных лиц, а равно и судебных установлений, губернско-
му уполномоченному предоставляется право: давать
руководящие указания всем органам местного управ-
ления; приостанавливать своей властью приведение в
исполнение всех распоряжений и постановлений ука-
занных органов управления, которые (распоряжения и
постановления) будут представлять опасность в воен-
ном отношении или в отношении общественного поряд-
ка и спокойствия; отстранять от должности всех лиц,
служащих в административных и общественных учреж-
дениях, в случае явного несоответствия их своему на-
значению; постановлять о заключении под стражу лиц,
деятельность которых представляется особо угрожаю-
щей национальной обороне и общегосударственной без-
опасности; не допускать и закрывать всякие собрания
и съезды, которые могут представлять опасность в во-
енном отношении или в отношении общественного по-
рядка и спокойствия; издавать обязательные постанов-
ления по предметам обеспечения общественного поряд-
42
ка, безопасности и йарбДного зДрайия, ёсЛи принимае-
мые меры должны распространяться на всю губернию
или несколько уездов; обращаться к содействию воен-
ной власти для подавления беспорядков или в других
случаях чрезвычайной важности»48.
Губернскому уполномоченному Комуча для обеспе-
чения его деятельности разрешалось иметь одного или
более помощников. В Казани, например, было два по-
мощника: один — от татар (И. Алкин), другой — от чу-
вашей (Г. Ф. Амосов). На обязанности первого лежа-
ло заведование национальными делами, второй ведал
народным образованием49. Для обсуждения и решения
различных общих вопросов губернскому уполномочен-
ному поручалось создавать «совещательные органы» с
привлечением туда сведущих лиц из «местных деяте-
лей» независимо от их партийной принадлежности. Каж-
дый из губернских уполномоченных имел свою канце-
лярию. При нем состоял также штаб охраны или ко-
мендатура, непосредственно ему подчиненная.
В особо угрожавших Комучу районах, расположен-
ных вблизи линии фронта гражданской войны, созда-
валась должность «окружного уполномоченного», права
которого совпадали с правами губернского, но распро-
странялись на территорию нескольких уездов, состав-
лявших часть губернии. В этих случаях окружной упол-
номоченный совмещал в своем лице должность губерн-
ского и уездного уполномоченных. 21 июня 1918 года
должность окружного уполномоченного была утвержде-
на для южных уездов территории Комуча — Вольско-
го, Хвалынского, Сердобского и Кузнецкого. В городах
с более сложной для Комуча политической обстанов-
кой, например в Оренбурге, учреждалась должность
особоуполномоченного и назначался «комитет уполно-
моченных», подчиненный Комучу в общих вопросах.
Уездные уполномоченные пользовались точно таки-
ми же правами в пределах уезда. Как и губернские
уполномоченные, они могли подвергать аресту «подо-
зрительных» и неугодных им людей50.
48 «Четыре месяца учредиловщины», стр. 112.
49 ЦГА БАССР, ф. 987, оп. ,1, д. Ill, л. 19.
80 «Приказы Комитета членов Учредительного собрания»,
стр. 30—31. Приказ № 50.
43
Формально уездные уполномоченные подчинялись
не губернскому уполномоченному, а непосредственно
Комучу, что должно было усилить централизацию го-
сударственной власти и более тесную связь ее с мест-
ным управлением. Но временные правила о губернских
уполномоченных все же сохраняли зависимость уезд-
ных уполномоченных от губернских.
«Временные правила о губернских уполномочен-
ных», так же как и правила об уездных уполномочен-
ных, не были результатом оригинального администра-
тивного творчества Комуча. Если сопоставить эти пра-
вила с соответствующими узаконениями Временного
правительства Керенского о губернских и уездных ко-
миссарах, то легко обнаружить полное совпадение во
многих пунктах этих правил. Да и сам Комуч в том
же приказе № 50 об уездных уполномоченных (§ 2)
указывал на их обязанность «в своих действиях руко-
водствоваться временным положением об уездных ко-
миссарах, распубликованным в Собрании узаконений и
распоряжений Временного правительства от 6 октября
1917 года № 246...»51 52.
Предоставляя диктаторские административные и по-
лицейские права губернским и уездным уполномочен-
ным, Комуч вместе с тем широко декларировал, что
«власть на местах» принадлежит органам местного са-
моуправления: в городах — городским думам, а в пре-
делах губерний и уездов — земским собраниям. Един-
ственное «нововведение» в этом отношении — это воло-
стные земства опять-таки по рецепту Временного пра-
вительства, учредившего «третью земскую единицу».
Приказом № 34 Комуча от 19 июня 1918 года всем во-
лостным Советам предлагалось немедленно сдать дела
волостным земским управам, избранным на основании
постановления Временного правительства. Старые во-
лостные земские управы обязывались тотчас по опуб-
ликовании приказа вступить в исполнение своих обя-
занностей. До новых выборов волостное земское собра-
ние считалось правомочным, если в нем участвовали
председатель и V4 принятого законом числа гласныхЬ2.
Выборы гласных в городские думы производились
61 Там же.
52 Там же, стр. 17.
44
на основании приказа Комуча № 59 от 28 июня 1918 го-
да и «Временных правил», опубликованных в Собрании
узаконений Временного правительства от 1 мая 1917
года. Комуч, играя в демократию, предоставил право
выдвигать списки от любой организованной группы
населения — партийной, общественной или религиозной,
выразившей желание участвовать в избрании гласных
в думы и земства. Непосредственно выборами Комуч
не занимался, передоверив это дело старому составу
буржуазных городских и земских управ, существовав-
ших при Временном правительстве. Естественно, что
последние комбинировали группы кандидатов по спис-
кам таким образом, чтобы получить в думах и в земст-
вах «надежный» состав гласных. Списки составлялись
с таким расчетом, чтобы при любом количестве голо-
сов, поданных за тот или иной список, представители
буржуазных или мелкобуржуазных групп обязательно
имели бы преобладание в органах местного самоуправ-
ления перед рабочими и крестьянами.
Во время проводившейся в Самаре избирательной
кампании по выборам в Самарскую городскую думу
было выдвинуто 11 списков5Э. Из этих 11 списков по
крайней мере семь представляли силы буржуазной ре-
акции и только четыре (1, 3, 4, 5-й) включали кандида-
тов в гласные от мелкобуржуазных слоев, стоявших на
антисоветской платформе. Рабочий класс был фактиче-
ски лишен представительства, так какщи списка от «ра-
бочей конференции», ни списков от отдельных профсою-
зов и даже от Совета профессиональных союзов не бы-
ло выставлено. При выборах в Уфимскую городскую
думу были выдвинуты другие списки, но и там рабочих
не оказалось54.
53 Список № 1 — ломовые и легковые извозчики и «мелкие
посевщики»; № 2 — торгово-промышленный блок; № 3 — объеди-
ненный «социалистический» блок (эсеры, меньшевики социал-демокра-
тическая группа «Единство», «Бунд» и др.); № 4 — меньшевики-ин-
тернационалисты; № 5 — окраинные мелкие домовладельцы № 6—
квартальные советы; №7—партия «народной свободы» (кадеты);
8 — сионисты (еврейская националистическая партия); № 9 — домо-
владельцы, садоводы и старообрядцы; № ’.10 — ревнители правосла-
вия; № 11 — беженцы.
54 Список № 1 — мусульмане; № 2 — меньшевики; К? 3 — эсе-
ры; № 4 — кадеты; № 5 — народные социалисты (энесы); № 6 —
45
Такая система выборов предостайляЛа возможность
буржуазии создать в органах местного самоуправле-
ния настолько значительную прослойку, а в некоторых
городах и явное преобладание, чтобы обеспечить опре-
деляющее влияние буржуазии. Рабочие не проявляли
интереса к выборам, а нередко и выражали свое враж-
дебное к ним отношение. На забракованных избира-
тельных бюллетенях встречались такие надписи: «Я та-
кого голосования .не признаю и за капитализм не голо-
сую» или: «Голосую за большевиков. Долой учредилку!
Да здравствуют Советы!» Один избиратель перечерк-
нул все списки и написал: «Голосовать тогда будем,
когда придут в Самару наши товарищи. Нет нашей
партии, а вам сочувствовать аппетиту нет»55.
При выборах в Самарскую думу в голосовании уча-
ствовали 40 837 избирателей из 124 тысяч занесенных в
избирательные списки, иначе говоря — 36—37 процен-
тов выбиравших; более 83 тысяч избирателей не явилось
к урнам. Этот факт уже сам по себе является доказа-
тельством отсутствия интереса трудящихся к организа-
ции местного самоуправления56. Равнодушие к выборам
в органы местного самоуправления они проявили и в
уездных городах. В избрании гласных в Бузулукскую
городскую думу приняло участие только 30 процентов
всех избирателей, внесенных в избирательные списки57.
В Самаре за списки «социалистического блока» и
меньшевиков-интернационалистов был подан 23 101 го-
лос, .или 56,6 процента избирателей. Остальные списки,
за которыми скрывались монархисты и буржуазные
дельцы, получили 17 736 голосов, или 43,4 процента из-
бирателей58. Как видно из этих цифр, победа эсеров и
меньшевиков выглядела не очень внушительно. В дру-
гих губернских городах городские думы, по сообщени-
ям эсеро-мемьше1вистак1ой печати, оказались в руках у
буржуазии59.
трудовая интеллигенция; № 7 — католическая партия социальных
реформ; № 8 — домовладельцы; № 9 — Староуфимский район
(«Народное дело», 8 сентября 11918 г.).
55 «Вечерняя заря», 23 августа 1918 г.
56 ГАКО\ ф. 123, on. II, д. 16, л. 21—21 об.; «Вечерняя заря»,
20 августа 1918 г.
57 ЦПА НМЛ, ф. 79, оп. 2, д. 108, л. 92.
58 «Вечерняя заря», 20 августа 1918 г.
59 «Крестьянская и рабочая газета «Народное дело»», 24 авгус-
та, 19 сентября 1918 г.
46
Выборы в земские учреждения были отложены вви-
ду большой сложности их организации и трудности
проведения избирательной кампании одновременно в
думы и земства. Комуч предложил земским управам
немедленно приступить к выполнению своих обязанно-
стей и в качестве первоочередного дела созвать зем-
ские собрания из имеющихся налицо гласных.
После возобновления деятельности местного само-
управления происходило распределение отделов между
земской и городской управами. В последнюю принима-
ли комиссариат труда, отдел промышленности, жилищ-
ный отдел, милицию и некоторые другие. Затем эти
учреждения подвергались перестройке. Штаты служа-
щих заменялись, советских работников увольняли и
заменяли приверженцами учредилки. Компетенция го-
родских дум и земств на подвластной эсерам террито-
рии мало отличалась от той, которая была определена
дореволюционными положениями о земствах и город-
ском самоуправлении (1864, 1870, 1890 и 1892 годов).
Вопросы 'финансовые, промышленные, торговые, зе-
мельные, жилищные, городское благоустройство, народ-
ное образование, полицейские дела — такова была
сфера деятельности земств и городских дум на терри-
тории, подвластной учредилке. Все текущие практиче-
ские распоряжения и мероприятия по этим вопросам ис-
ходили от городских дум, земств и подведомственных
им учреждений. Волостные земства и земельные коми-
теты осуществляли на местах аграрную политику учре-
дилки и разбирали земельные тяжбы. Считая органы
местного самоуправления достаточно надежными, Ко-
муч передал им также заведование уездной милицией.
Думы и земства стали орудием непосредственного осу-
ществления буржуазной политики на местах.
Низшей ступенью местного управления при Комуче
были: в деревнях — сход с функциями, предусмотрен-
ными прежним законом, с сельским старостой во главе,
а в городах — квартальные советы. Они разделялись на
собственно квартальные (по участкам — кварталам),
районные и центральный совет кварталов. Каждый
квартальный совет избирался на общем собрании жи-
телей обоего пола в данном квартале, достигших 20-
летнего возраста, большинством голосов, сроком на
один год; районный и центральный советы кварталов
47
избирались соответственно квартальными и районными
советами (по два от каждого). Квартальные советы
занимались жилищно-санитарными и продовольствен-
ными делами, ведали так называемой самоохраной и
культурно-просветительными мероприятиями. Для осу-
ществления этих функций они избирали из своей среды
председателя, секретаря, казначея, имели канцелярию
и разделялись на соответствующие секции. Централь-
ному совету кварталов разрешалось ходатайствовать
перед властью об издании обязательных постановле-
ний и «о наложении взысканий на граждан за наруше-
ние постановлений по самоохране»60.
Органы власти Комуча, а также городские думы и
различные учреждения — агитационно-просветительский
отдел, продовольственная управа, жилищный отдел и
другие — опирались на квартальные советы при осуще-
ствлении тех или иных распоряжений и мероприятий.
Квартальные советы всех ступеней состояли из враж-
дебно настроенной к Советской власти городской' мел-
кой буржуазии, и только на окраинах, в рабочих райо-
нах туда проходили представители рабочего’ класса.
В воспоминаниях партийных работников Самары отме-
чалось, что еще до мятежа, при Советской власти, квар-
тальные советы (тогда они назывались квартальными
комитетами) зарекомендовали себя как антисоветские
организации, они «хотя существовали и легально, но
фактически вели контрреволюционную работу»61.
В деятельности квартальных советов при Комуче
преобладали полицейское обязанности. Попытки от-
дельных квартальных советов вмешиваться в жилищ-
ные дела сразу же встретили яростное сопротивление
союза домовладельцев. Полицейские же обязанности
квартальных советов никак не урезывались и фактиче-
ски были расширены. Контрразведка установила с
квартальными советами самую тесную связь, передавая
им свои поручения, требуя от них неусыпного наблюде-
ния за подозреваемыми в сочувствии Советской власти
жильцами и немедленного осведомления о всех интере-
сующих охранку происшествиях. В делах самарской
контрразведки и доныне хранятся доносы квартальных
60 ГАКО, ф. 123, on. 1, д. 18, л. 39—40.
61 ПАКО, ф. 8121, on. 1, д. 180, л. 9,
43
советов на большевиков и советских работников, а так-
же доносы различных контрреволюционеров в квар-
тальные советы, которые последние услужливо пере-
правляли в контрразведку.
На территории учредилки существовало много бур-
жуазных обществ и организаций. К ним относились
«Общество фабрикантов и заводчиков», «Торгово-про-
мышленное общество», «Самарский биржевой коми-
тет», «Союз домовладельцев», «Хлебный союз». Неко-
торые из них прикрывали свой социальный характер
нейтральными названиями — «Общество инженеров и
техников», «Техническое общество», «Фабричная ин-
спекция» и т. п. Все эти и другие организации имели
солидное представительство в земствах и городских ду-
мах, а также в правительственных учреждениях Кому-
ча. Благодаря этому буржуазия получала возможность
не только оказывать давление и влияние на политику
эсеров, но и осуществлять на практике буржуазно-рес-
тавраторскую программу в еще больших пределах, чем
этого желали эсеры.
Террор под флагом демократии
Начало своего правления эсеры ознамено-
вали кровавой оргией самосудов, расстрелов без суда,
зверских избиений всех, кто подозревался в принадлеж-
ности к Коммунистической партии или когда-либо вы-
сказывал сочувствие большевикам. День взятия Сама-
ры— 8 июня 1918 года был днем кровавого разгула ре-
акции. Опознанных коммунистов убивали на месте.
Красноармейцев в плен не брали, убивали всех, кто не
успел покинуть город. Большими и малыми группами
водили их на расстрел, а тела убитых свозили в ямы
и овраги за городом. Только в первые дни господства
эсеров было замучено и расстреляно более 300 чело-
век62. Лишь к вечеру, когда первая волна зверств раз-
нузданной белогвардейщины несколько поутихла, поя-
вился приказ о прекращении самовольных расстрелов.
В этом же приказе Комуч предписывал немедленно
арестовывать и доставлять в штаб охраны «всех лиц,
62 См, «Исторические записки АН СССР», 1955, № 53, стр. 32.
49
подозреваемых в участии в большевистском восста-
нии» 63.
Но расстрелы продолжались. На следующий день —
9 июня в Самаре было объявлено осадное положение.
Запрещалось «скопление публики», выход на улицы
после 9 часов вечера. Жителям предлагалось в течение
24 часов со времени издания приказа сдать в коменда-
туру все оружие. Комендант предупреждал, что «винов-
ные в нарушении этих предписаний будут предаваться
военному суду, который располагает правом смертной
казни»64.
То, что произошло в Самаре в день ее оставления
советскими войсками, не являлось исключением. По-
добные зверства имели место и в других городах —
Сызрани, Симбирске, Казани, Уфе. При взятии Сим-
бирска 22 июля 1918 года было расстреляно около 400
не успевших отступить красноармейцев, а также партий-
ных и советских работников65. По признанию меньше-
вистской газеты, расстрелы без следствия и суда про-
изводились прямо на улицах и трупы убитых несколь-
ко дней лежали неубранными66.
Настоящую бойню устроили белогвардейцы, захва-
тив 7 августа Казань. Как только город был взят, нача-
лась охота на большевиков и красноармейцев, не ус-
певших отступить. Убивали на месте не только опоз-
нанных коммунистов и ответственных советских работ-
ников, но и «подозрительных» по любому доносу. Толпа
лавочников, домовладельцев, сынков помещиков и мест-
ных капиталистов добивала раненых, терзала трупы
убитых. Вооруженные белогвардейцы объезжали рабо-
чие кварталы, врывались в дома, расстреливая всех при-
частных к Советской власти или подозреваемых в боль-
шевистской деятельности.
Комиссар центрального мусульманского комисса-
риата при Комитете по делам национальностей Мулла
Нур-Вахитов был расстрелян с санкции Комуча, кото-
рый распорядился привести приговор в исполнение.
63 «Приказы Комитета членов Учредительного собрания». При-
каз № 3.
64 «Волжское слово», 9 июня il918 г.
65 См. Ф. Г. Попов. За власть Советов. Разгром самарской
учредиловки, стр. 78.
66 «Вечерняя заря», 9 августа 1918 г,
5Q
Ё Казани были убиты всё пленйыё красноармейцы.
Зверства продолжались несколько дней, в течение ко-
торых на улицах лежали изуродованные трупы заму-
ченных людей. Аналогичные события имели место и в
Уфе, где, по свидетельству местной газеты, «начало раз-
виваться погромное движение»67.
Попытки учредиловцев изобразить самосуды и мас-
совые казни без суда и следствия как случайный
эпизод стихийного антибольшевистского движения, за
который центральная власть не может нести ответст-
венности, опровергаются фактом последовательного
повторения этих явлений в. каждом из городов, где
утверждалось на время господство учредиловцев. Рас-
стрелы без суда продолжались и после того, как пре-
кратились погромы на улицах. Обычным оправданием
для любого убийства были «попытка к бегству» или
«оказание сопротивления». Убийства советских работ-
ников без суда и следствия показывают, насколько да-
леко ушла эсеровская власть от соблюдения элемен-
тарной законности.
Потрясающие факты белогвардейского террора в го-
родах и селах, подвластных Комучу, обстоятельно ос-
вещены в книге Ф. Г. Попова и в других работах68. Нет
необходимости снова их подробно излагать. Но имеют-
ся два существенных вопроса, недостаточно выясненных
и заслуживающих исследования. Во-первых, что пред-
ставлял собой аппарат государственного насилия эсе-
ровского правительства? Во-вторых, сколь велика от-
ветственность непосредственно эсеровских лидеров из
Комитета членов Учредительного собрания и других
эсеровских властей за содеянные на занятой ими терри-
тории преступления?
Обратимся к фактам.
Сразу же после захвата Самары был учрежден
«штаб охраны» — контрразведка. Туда допускались
военные по добровольно заявленному желанию, но при
обязательной рекомендации «доверенного» лица из ра-
67 «Голос рабочего», 17 июля 1.918 г.
68 См. Ф. Г. Попов. За власть Советов. Разгром самарской
учредиловки; «Красная быль». Сборники Самарского губернского
бюро Истпарта № I—3; «Четыре месяца учредил общины»; Г. Леле-
вич (Могилянский). В дни самарской учредилки; «Поезд смерти».
Сб' Куйбышев, 1957.
51
Нее работавших в охранке или в буржуазном земстве.
При этом поддержка программы Учредительного соб-
рания считалась необязательной69. 'Как правило, в
охранку шли белогвардейцы, участники контрреволю-
ционных мятежей, дезертиры из Красной Армии, лица,
«обиженные» -Советской властью и жаждавшие мести.
Штаб контрразведки самарской учредилки состоял из
начальника, двух его помощников, 30 офицеров и плат-
ных агентов и 40 охранников, на которых возлагались
непосредственно карательные и палаческие функции;
итого 73 человека70. В уфимской контрразведке числи-
лось 29 конных и 35 пеших охранников71.
Контрразведка считалась учреждением временным,
но имела очень широкие полномочия: ей присваивались
все права комендатуры города, в ее непосредственном
подчинении были все воинские караулы, все дежурные
воинские части гарнизона, городская милиция и само-
охрана квартальных советов. Ей поручалось наблюде-
ние за деятельностью всех лиц в учреждениях, на пред-
приятиях и в учебных заведениях и даже «общее на-
блюдение за деятельностью городской милиции и квар-
тальной самоохраны», которые по первому требованию
были обязаны оказывать контрразведке «беспрекослов-
ное и полное содействие»72.
Контрразведка получила официальное право само-
стоятельно, по собственным ордерам, без санкции про-
курора, производить обыски и аресты, дознания и рас-
следования, а также предпринимать меры «предупреж-
дения преступлений» отдельных лиц вплоть до запреще-
ния выездов. 19 июня начальником контрразведки был
назначен эсер Коваленко, «при котором расстрелы со-
вершались вовсю»73.
Бывший управляющий делами Комуча Я. Дворжец,
1В1псиследств1И1е перешедший на юторону -Советской вла-
сти, сообщая об этом факте, дополнил его данными об
ответственности эсеров, членов Комуча, за проводимую
ими на захваченной территории политику террора. «Вме-
сте с тем в целях исторических,— писал он в феврале
69 ЦГА Б АССР, ф. ,387, оп. .1, д. 17, л. 27.
70 ГАКО, ф. 280, on. 1, д. 1, л. 26.
71 ЦГА БАССР, ф. 987, on. 1, д. 12, л. 151 об.
72 ГАКО, ф. 280, on. 1, д. 1, л. 58.
73 «Известия ВЦИК», 1 июля 1922 г.
52
1920 года,—пользуюсь случаем отметить, что террбр й
работа, от которой отказался даже народный социа-
лист и офицер Хрунин, требовалась, вдохновлялась и
руководилась эсером членом Учредительного собрания
и министром Климушкиным, содружественно и успешно
работавшим с соответствующим требованиям штаба (в
лице генерала Галкина) начальником штаба и охраны
Коваленко»74.
Другую контрразведку создали белочехи. Ею управ-
лял комендант города Ребенда, отличавшийся крайней
жестокостью. Ей был предоставлен роскошный особ-
няк, принадлежавший купчихе Курлиной. Болыйой его
подвал был превращен в застенок, где пытали заключен-
ных и производились расстрелы.
Охрана порядка и безопасности граждан вверилась
милиции, а точнее, полиции, так как функции ее в зна-
чительной части совпадали с функциями охранки.
Карательные органы Комуча находились сначала в
ведомстве внутренних дел. Расширение их функций и
усиление значимости полицейского аппарата в системе
власти эсеров логически привело к выделению 5 августа
1917 года из ведомства внутренних дел специального от-
дела государственной охраны во главе с управляющим
членом Комуча Е. Ф. Роговским75.
Уничтожив народный суд, эсеры восстановили систе-
му суда, действовавшую при царизме и Керенском. В ок-
ружные и мировые суды назначались люди, работавшие
там до Октябрьской революции. Помимо этих судебных
учреждений Комуч создал на своей территории целую
сеть военно-полевых судов из рекомендованных штабом
армии и утвержденных ведомством государственной
охраны белогвардейских офицеров, фактически совер-
шенно бесконтрольных, обладавших правом назначения
любого наказания, в том числе и вынесения смертного
приговора, исполнявшегося немедленно.
Согласно приказу Комуча № 43 от 20 июня 1918 го-
да, граждане подлежали военному суду за шпионаж,
за восстание против власти Комитета членов Учреди-
тельного собрания (или подстрекательство к восста-
нию), за умышленное разрушение или порчу вооруже-
74 Там же.
75 ЦГАОР, ф. 3504, on. 1, д. 1, л. 95.
53
Ййя, военного снаряжения, продовольствия или фуража,
за повреждение средств связи или транспорта, за оказа-
ние сопротивления милиции или любым другим властям,
за хранение оружия без соответствующего разрешения
и т. д.76 Помимо этого общего приказа центральной
власти публиковались распоряжения губернских и уезд-
ных уполномоченных Комуча, коменданта города, на-
чальника контрразведки, объявлявшие и об иных
«дополняющих» приказ № 43 мотивах для предания
военному суду. Например, 18 июня 1918 года в газетах
сообщалось, что по приказу начальника охраны города
Самары военному суду будут предаваться лица, ви-
новные «в распространении необоснованных слухов» и
в «погромной агитации»77.
К осени 1918 года уже и военный суд показался эсе-
рам недостаточно эффективным. 18 сентября Комуч
опубликовал приказ о необходимости принять «чрезвы-
чайные меры к охранению общественной безопасности
и к поддержанию порядка»78. Эти меры заключались в
создании в Самаре и Самарском уезде чрезвычайного
военного суда. Он применял только одну меру наказа-
ния — смертную казнь. Положение о чрезвычайном су-
де был подписано членами Комуча эсерами Климушки-
ным, Нестеровым и Былинкиным79.
Варварские постановления о военных судах и чрезвы-
чайном суде показывают, как усиливалось террористи-
ческое направление деятельности белогвардейского эсе-
ровского правительства. Это 'подтверждается также и
другими постановлениями, исходившими от центральной
власти. Так, 7 июля Комуч поместил в печати напоми-
нание, что город Самара находится на военном поло-
жении и потому «всякая агитация против Учредитель-
ного собрания карается по всей строгости военных
законов»80. По свидетельству П. Маслова, посланного
ознакомиться с деятельностью военно-полевого суда в
Сызрани, этот суд терроризировал население и стре-
мился подчинить своему влиянию всю гражданскую
70 ЦПА ИМЛ, ф. 79, on. 1, д. 108, л. 64.
77 ЦГАОР, ф. 675, on. 1, д. 20, л. 1.
78 «Вестник Комитета членов Учредительного собрания»,
19 сентября 1918 г.
79 Там же.
80 ЦПА ИМЛ, ф. 79, on. 1, д. 108, л. 74.
54
власть. За один только день он вынес шесть смертных
приговоров81. В ответ на протест общего собрания без-
работных членов союза металлистов в Самаре, состо-
явшегося 3 июля 1918 года, против актов насилия вла-
сти с требованием немедленного освобождения аресто-
ванных и отказом от мобилизации в армию учредилки
управляющий ведомством внутренних дел Комуча
П. Д. Климушкин 'направил выписку из протокола со-
брания в контрразведку со следующей припиской:
«Секретно. Пересылая к Вам, предлагаю установить
неуклонный надзор за деятельностью союза, арестовы-
вая его вредных членов. П. Климушкин»82. Если в го-
родах действовали контрразведка и различные суды, то
в деревне хозяйничали карательные отряды, созданные
для взимания налогов, для защиты помещичьих усадеб
и проведения мобилизации в «народную армию» Кому-
ча. Они состояли преимущественно из махровых бело-
гвардейцев, сынков местных казаков и буржуев; эти
карательные отряды по существу ничем не отличались
от таких же отрядов царских генералов, подавлявших
крестьянское движение в 1905—1907 годах, и свирепст-
вовали повсюду в подвластных учредилке районах.
Ссылаясь на военное положение, Комуч официально
предписывал арестовывать и содержать под охраной
всех активных деятелей Советской власти («комисса-
ров»), не исключая и выбранных крестьянами членов
волостных Советов, всех служивших в Красной Армии
и военнопленных красноармейцев, всех, кто принимал
участие в вооруженном восстании против власти бур-
жуазного Временного правительства (или в подготовке
к восстанию), а также участвовал в отрядах, сформи-
рованных в Самаре и других городах для борьбы с бе-
лочешским мятежом, всех коммунистов как не при-
знающих власти Учредительного собрания83.
Препровождая арестованных в самарскую губерн-
скую тюрьму в июне 1918 года, контрразведка посыла-
ла начальнику тюрьмы такие сопроводительные: «При
сем препровождаются Кондратенко Н. В. и Желез-
нов В. П.— оба по подозрению в участии в большевист-
81 «Приволжская правда», 27 октября 1918 г.
82 ГАКО, ф. 280, on. 1, д. 12, л. 17.
83 «Волжское слово», 19 июня 1918 г.
55
ском мятеже»; «При сем препровождается Любимов
Н. Н. по подозрению в укрывательстве бежавших из
тюрьмы»; «При сем препровождается протокол допро-
са Н. Н. Протопопова, арестованного по подозрению в
участии в советской организации»; «Препровождаю при
сем для содержания в одиночной камере подполковника
Богословского за причастность к советским организа-
циям» и т. д.84 В отдельных протоколах допросов вооб-
ще отсутствует объяснение причины ареста85. Предста-
вители союза металлистов сообщали в газету, как среди
белого дня в помещение союза явились военные и аре-
стовали семь служащих союза, не предъявив им ника-
кого обвинения 86.
Обычным «основанием» к любому аресту были до-
носы противников Советской власти. Бывший надвор-
ный советник И. А. Сурков доносил в охранку на неко-
торых жильцов своего дома, называя их «ярыми и край-
ними большевиками» и не представляя в доказательст-
во никаких аргументов87. Доносы были направлены
против рабочих-большевиков или крестьян-бедняков,
поддерживавших Советскую власть. Например, в заяв-
лении кулаков на трех братьев Муртазиных из деревни
Кужбахтиной Бирского уезда Уфимской губернии гово-
рится, что они «главные воры и грабители, разоряют
частные имения и принадлежат к партии Красной Ар-
мии»88. Следственная комиссия, расследовавшая это
дело, записала, что Муртазины «достаточно изоблича-
ются в разгроме частновладельческих имений... полага-
ет оставить их под стражей...»89. Из Петропавловской
волости поступил донос местных богатеев братьев Меш-
ковых на сорока трех односельчан под заголовком
«Список большевиков-грабителей дер. Палыной»90. Ар-
хивные фонды хранят удивительные по степени безза-
кония и ничем не ограниченного произвола материалы
о внесудебных арестах учредиловцев. В записке, на-
правленной в контрразведку вместе с арестованным ра-
84 ЦГАОР, ф. 675, on. 1, д. 30, л. 67, 68, 77, 102, 435.
85 ЦГАОР, ф. 675, on. 1, д. 25, л. 130, 152, 453, 155, 202.
86 «Наша жизнь», 14 июня 1918 г.
87 ГАКО, ф. 280, on. 1, д. 10, л. 10, 11.
88 ЦГАОР, ф. ,133, on. 1, д. 51, л. 14.
89 Там же, л. 13.
90 ЦГАОР, ф. 675, on. 1, д. 28, л. 8—9, 16,
56
бочим, например, читаем: «При сем препровождаю за-
держанного двумя неизвестными офицерами народной
армии В. .С. Савинова, как заподозренного в полити-
ческих делах»91. Кто арестовал Савинова и за что, в
каких «политических делах» он был заподозрен, все это
оставалось неизвестным. 16-летн1ий подпасок Г. П. Тель-
нов из села Богородского был арестован «во время
сна» только за то, что его брат был в Красной Армии.
Нередко арестовывали за «агитацию против власти»
совершенно не повинных людей. Многие из задержан-
ных на вопрос: «За что арестован» — отвечали: «Неиз-
вестно», «Причины ареста не знаю», «Об этом мне не
объявили»92.
Нередко в документах контрразведки говорится об
арестах и заключении в тюрьму детей. Так, 26 июля
1918 года по распоряжению комендатуры был аресто-
ван 10-летний ученик 38-го приходского училища Иван
Романов за то, что на территории дома его отца
Т. С. Романова, работавшего на спичечной фабрике,
были найдены четыре артиллерийских тесака, якобы
принадлежавших этому мальчику93.
28 сентября 1918 года арестованных николо-бере-
зовской контрразведкой и приведенных поздней ночью
«Феоктиста Санчук с дочерью Ксенией 9 лет, Ивана
Трегубова с сыновьями — Сергеем 16 лет и Борисом
13 лет и Андреем Максимовым» было постановлено «со-
держать под арестом при Бирской уездной милиции»94.
Во всех подвластных Комучу городах, на собраниях
профсоюзов и рабочих конференциях постоянно подни-
мался острый вопрос об арестах. Рабочие-ораторы с воз-
мущением говорили об обысках и арестах, которые
производились без ордеров, по указаниям случайных
людей95.
Охранники похищали деньги и вещи арестованных,
которые те потом в своих прошениях на имя начальни-
ка милиции или контрразведки тщетно старались вер-
нуть. При аресте рабочего Чеботарева у него были ото-
браны 3688 рублей. Жена его просила вернуть ей эти
91 ЦГАОР,	ф.	675,	on.	1,	д. 27, л.	11.
92 ЦГАОР,	ф.	675,	on.	1,	д. 24, л.	111, 161, 179, 218.
93 ЦГАОР,	ф.	675,	on.	1,	д. 26, л.	255.
94 ЦГАОР,	ф.	133,	on.	1,	д. 44, л. 2.
95 «Волжское слово», 13 июня 1918 г.
57
деньги для содержания семьи, но получила отказ96.
Охранники учредилки грабили при обысках и арестах
не только отдельных лиц. Правление Уфимского коопе-
ративного товарищества в жалобе, адресованной ведом-
ству внутренних дел Комуча 25 ноября 1918 года, со-
общало, что чины штаба государственной охраны Уфы
(контрразведка) без всякого основания произвели обыск
в их магазине и при этом «позволили себе отобрать у
нас 4 мешка травяного чая (на рынке его называют
«бурайокий чай») и 7 мешков — 37 пудов 30 фунтов са-
харного песку, который был предназначен к продаже
населению г. Уфы и кондитерским заведениям97. Не-
редко обыски в нарушение закона производились в от-
сутствие обыскиваемых лиц, по.сле чего последние об-
наруживали пропажу вещей. Подобная неприятность
постигла даже министра труда Комуча98.
Такой разнузданный произвол, разумеется, не спо-
собствовал укреплению власти Комуча. Он вконец дис-
кредитировал ее в глазах населения, поэтому эсеры в
своей карательной политике делали попытки устано-
вить подобие законности. В июле была образована цен-
тральная следственно-юридическая комиссия по провер-
ке оснований к арестам, а в губернских, и уездных го-
родах образовывались свои следственно-юридические
комиссии из чиновников судебного ведомства, городской
думы и других организаций. Состав и число местных
следственных комиссий не были определенными. В иных
городах действовала одна комиссия, в других—не-
сколько.
В большинстве следственно-юридических комиссий,
например в Самаре и в Симбирске, преобладали ста-
рые судебные чиновники. Однако при любом составе
следственно-юридических комиссий они были контрре-
волюционными белогвардейскими организациями, за-
щищавшими буржуазный правопорядок и одинаково
враждебными Советской власти, против деятелей кото-
рой направляли свои удары.
Для выяснения вопроса об ответственности Коми-
96 ЦГАОР, ф. 675, on. 1, д. 3, л. 12.
97 ЦГА БАССР, ф. 987, on. 1, д. 2, л. 3.
98 См. И. М. Майский. Демократическая контрреволюция,
стр. 182.
58
тета членов Учредительного собрания и всей партии
эсеров за творившиеся на подвластной им территории
беззакония важно обратить внимание на те дела и во-
просы, .касающиеся репрессий, которые решались непо-
средственно членами самарского и других эсеровских
правительств.
5 июля 1918 года на улице Самары патруль аресто-
вал чернорабочего Н. С. Борисенко, 32 лет, беспартий-
ного, «за резкие выражения по адресу Учредительного
собрания». Член Комуча Б. К. Фортунатов, к которому
поступило на заключение это дело, указал, что фак-
та агитации против Учредительного собрания он не
усматривает, что «для предания суду оснований не
имеется». Вместе с тем, продолжал этот поборник «на-
родовластия», «сч’итаю 'необходимым подвергнуть его
задержанию в общем порядке, как лицо политически
неблагонадежное и опасное, 0 июля. Собственноручно
подписал Фортунатов»99 100. Из этого документа видно,
что эсеры санкционировали внесудебные аресты, не
имеющие юридических оснований.
Аресты членов рабочей конференции вызвали рез-
кий протест рабочих. Рабочая конференция в Казани
затребовала от представителей власти объяснения по
этому поводу. Комуч поместил в газете «Рабочее дело»
следующий ответ: «Доводится до вашего сведения, что
власть, исходящая от всенародного голосования, ни-
каких требований от частных групп населения не при-
нимает и впредь отнюдь не допустит, .не останавливаясь
для того перед мерами строгости. Что касается арестов
членов конференции, то члены совещания частных групп
населения подлежат аресту на общих основаниях» 10°.
Так, с лепкой руки учредиловцев рабочие были за-
числены в «частную группу населения», и власть .сан-
кционировала внесудебные расправы с представителями
рабочего класса.
На заседании городской думы был внесен запрос по
поводу арестов, «беспорядочно и хаотически производя-
щихся в городе». На это последовала отповедь члена
Комуча эсера Брушвита. Он откровенно заявил, что
99 ЦГАОР, ф. 675, on. 1, д. 32, л. 28.
100 «Рабочее дело», 3 сентября 1918 г.
59
«власть будет арестовывать за убеждения, за те убеж-
дения, которые ведут к преступлениям» 101.
Можно было бы ограничиться этими фактами, до-
статочно убедительно свидетельствующими о прямой
ответственности правительства эсеров за творимые на
его территории внесудебные расправы, но картина не
будет полной, если не сказать о расправах также и над
семьями коммунистов.
В самарской тюрьме в качестве заложников содер-
жались 16 женщин — жен и сестер ответственных со-
ветских работников. Среди них были Цюрупа, Брюха-
нова, Кадомцева, Юрьева, Кабанова, Мухина с сыном
и некоторые другие. Их заключили в тюрьму в качест-
ве якобы ответной меры на арест «заложников» совет-
скими властями 102.
Этот предлог был вымышленный, так как увезен-
ные отступавшими из Уфы советскими работниками не-
сколько контрреволюционеров отнюдь не были «залож-
никами». Женщин содержали в таких скверных усло-
виях, что даже консулы Англии и США направили уп-
равляющему ведомством иностранных дел учредилки
сначала запрос, а затем и официальную ноту протеста,
требуя немедленно освободить их. Дело приняло оглас-
ку. 5 сентября .представители нейтральных государств —
Дании, Швеции, Норвегии, Нидерландов и Швейцарии
выразили протест против ареста заложников-женщин,
обращая внимание на то, что «подобные действия про-
тиворечат международному праву» 103.
Комуч ответил на эти протесты довольно бесцере-
монным отказом освободить арестованных женщин.
Советское правительство проявило инициативу, ос-
вободив несколько арестованных в Уфе советскими вла-
стями лиц, названных Комучем «заложниками». 4 сен-
тября 'Я. М. Свердлов в письме к комиссару 4-й армии
В. В. Куйбышеву просил его оказать содействие еду-
щим для переговоров об обмене этих лиц на аресто-
ванных учредилкой жен советских работников. «При-
мите меры,— писал Я. М. Свердлов,— чтобы они бла-
гополучно перешли через линию»104. 8 ноября 1918 го-
101 «Голос рабочего», 10 июля 1918 г.
102 ЦГА БАССР, ф. 258, on. 1, д. 195, л. 2^3.
103 ГАОО, ф. 1, on. 1, д. 15, л. 66
104 ЦПА ИМЛ, ф. 79, д. 132, л. 1.
60
да совет управляющих ведомствами принял постанов-
ление об освобождении заложников, находившихся в
уфимской губернской тюрьме105.
Приводимый случай не является единственным. Вот
и другой пример. 20 июля 1918 года бугурусланскому
уполномоченному Комуча было направлено отношение
за № 1974: «В бугурусланской тюрьме содержатся быв-
шие рабочие самарского Сергиевского завода взрывча-
тых веществ Николай Алексеевич Кузьмин и Александр
Васильевич Гаршин, семейства которых могут (прибыть
в БугуруслаЛ- Ставя об этом в известность, Комитет
предлагает вам по прибытии в Бугуруслан семейств
Кузьмина и Гаршина направить [их] в Сибирь без пра-
ва возвращения в Россию.
Член Комитета, управляющий административными
делами П. Климушкин.
Управляющий делами Комитета Дворжец»106.
Именно эсеры давали общее направление политике
внесудебных расправ, были в курсе совершаемых их ка-
рательными ^органами злодеяний и своими распоряже-
ниями и директивами поощряли разгул белговардейского
террора на захваченной территории. Впрочем, это при-
знавали и тогдашние деятели учредилки. Майский писал,
что «террор был и в Самаре, на той единственной тер-
тории... где эсеры на краткий срок оказались носи-
телями государственной власти»107. А эсер Святицкий
говорил об этом еще более определенно: «Бушевал на-
стоящий террор... Военное командование широко при-
меняло самовольные расстрелы деятелей Советской
власти и посылку карательных экспедиций» 108.
Точных данных о численности заключенных во всех
тюрьмах на подвластной самарской учредилке и другим
эсеровским властям территории нет, поскольку их не бы-
ло и у эсеровских правительств. Но и те цифровые ма-
териалы, которые имеются, достаточно показательны.
Самарская тюрьма была рассчитана на 800 мест. В се-
редине июня в ней находилось около 1700 заключен-
—£__________________
105 ЦГА БАССР, ф. 258, оп. «1, д. 195, л. 16.
106 «Приволжская правда», 12 октября 1918 г.; Ф. Г. Попов. Че-
хословацкий мятеж и самарская учредиловка, изд. 4, стр. 132.
107 И. М. Майский. Демократическая контрреволюция, стр. 186.
108 Цит. по: А. В. Луначарский. Бывшие люди. Очерк истории
партии эсеров. М., 1922, стр. 50.
61
ных, а в августе —сентябре — более 2 тысяч. В неболь-
шом городе Симбирске, по свидетельству особоуполномо-
ченного Комуча, в июле числилось в тюрьмах и арестных
домах 557 человек. В хранящемся в архиве списке за-
ключенных, назначенных к отправке в Сибирь из Уфы,
числилось 1503 заключенных. Хорошо известно, что не
все они были вывезены. Поэтому есть все основания счи-
тать, что число заключенных в тюрьме и во всех арест-
ных домах Уфы и губернии намного превышало пока-
занное в списке. Уездные тюрьмы также были перепол-
нены арестованными: в Бузулуке в августе было свыше
500 заключенных, в Хвалынске — 700, в Сызрани — око-
ло 600 109.
Мы располагаем архивными документами, подтверж-
дающими практику держать в тюрьме людей, о винов-
ности .которых не имелось данных. Начальник уфимской
контрразведки в сопроводительном отношении в губерн-
скую следственно-юридическую комиссию от 31 октября
1918 года по поводу перевода 91 заключенного в распо-
ряжение этой комиссии писал, что «заведенных на этих
арестованных дел не имеется»110.
Наибольшую часть заключенных составляли бывшие
красноармейцы и красногвардейцы-дружинники, участ-
вовавшие .в борьбе с белочехами, а также военнопленные
красноармейцы. Большую группу заключенных состав-
ляли так называемые большевистские комиссары, то есть
активные деятели Советской власти, ответственные ра-
ботники советских учреждений, члены губернских, уезд-
ных и волостных Советов; много арестованных содержа-
лось в тюрьмах просто за принадлежность к партии
большевиков. Среди заключенных были военнопленные
армий держав германского блока — немцы, австрийцы,
венгры, а также и чехословаки, отказавшиеся примкнуть
к мятежному белочешскому корпусу. Наконец, среди за-
ключенных очень большую часть составляли лица, взя-
тые «1в порядке охраны», то есть без предъявления фор-
мальных обвинений, по подозрению.
Незадолго до оставления Самары и других городов
учредиловские власти принялись за эвакуацию тюрем.
100 ЦГАОР, ф. 3504, on. 1, д. 1, л. 21; Ф. Г. Попов. За власть
Советов. Разгром самарской учредиловки, стр. 80.
110 ЦГАОР, ф. 186, on. 1, д. 6, л. 4.
62
Заключённых грузили в эшелоны и отправляли на вос-
ток, в Сибирь, в логово Колчака. Народ окрестил эти
поезда эшелонами смерти. В первом поезде, вышедшем
из Самары, было 2700 человек. Во втором, отправлен-
ном из Уфы в октябре 1918 года, находились, как было
отмечено выше, 1503 человека. Их размещали в холод-
ных товарных вагонах, где не было печей и даже нар
для спанья. В каждый вагон помещали 60—70 человек.
В переполненных вагонах узники не могли даже вытя-
нутыся на полу и отдыхали ио очереди.
Большинство заключенных было арестовано в лет-
ние месяцы и не имели теплой одежды и теплой обуви.
Теперь им предстояло поздней осенью совершить путь
в Сибирь, продолжавшийся почти два месяца. Когда
они приближались к месту назначения, лютая зима уже
была в разгаре. Трудно передать словами муки, кото-
рые пришлось им вынести. Заключенных морили голо-
дом, по нескольку дней не давали им ни пищи, ни во-
ды, не выпускали на прогулки, не мыли и не чистили
вагоны. Даже трупы умерших от болезней и истощения
по многу дней не убирали из вагонов. Охрана зверст-
вовала над заключенными. Время от времени бело-
гвардейцы караула забавы ради стреляли в вагоны и
убивали лишенных возможности укрыться от гибели
пленников. За попытку бегства или отказ выдать «ко-
миссаров» охранники выводили из вагонов целые груп-
пы первых попавшихся арестованных и расстреливали их.
В эшелонах имелись по одному-два вагона с женщи-
нами. Среди них были коммунистки-работницы и сестры
милосердия, захваченные в плен в боях с белочехами.
Пьяные караульные офицеры приглянувшихся им мо-
лодых женщин забирали в офицерский вагон, где под-
вергали гнусным насилиям.
По приезде в Иркутск оказалось, что из увезенных
в первом самарском поезде 2500—2700 арестованных
остались только 725 человек. Почти 2 тысячи человек
было замучено в дороге111.
Государственный аппарат в классовом обществе
всегда остается организацией господствующего класса.
В эпоху империализма и пролетарской революции го-
111 См. «Красная быль». Сборник Самарского губернского бюро
истпарта, 1923, № 2, стр. 130; № 3, стр. 107—111.
63
сударотвенная власть могла быть только организацией
класса буржуазии или рабочего класса. Мелкая бур-
жуазия всякий раз, когда она пытается утвердить свою
власть, оказывается неспособной создать собственный
государственный аппарат. При всем своеобразии, кото-
рое придает ему захватившая на некоторое время браз-
ды правления мелкобуржуазная партия, он остается в
основном буржуазным аппаратом. Но и те незначитель-
ные новшества, которые вносит в его организацию мел-
кобуржуазная партия, оказываются неприемлемыми ни
для пролетариата, ни для буржуазии. В результате
власть очень скоро вырывается либо бружуазией, либо
пролетариатом, как это произошло с самарской учре-
дилкой и другими эсеровскими правительствами.
Антинародный характер государственной власти,
созданной эсерами в Среднем Поволжье, обнаружи-
вает буржуазная структура их центральных и местных
учреждений, организация и контрреволюционные дей-
ствия армии, политика беспощадных репрессий, кото-
рую проводили учредиловцы на захваченной террито-
рии против всех сторонников Советской власти. Члены
эсеровского правительства Климушкин, Фортунатов,
Лебедев лично принимали участие в беззакониях, да-
вали санкцию на арест людей, которых нельзя было
привлечь к суду ни по одной статье даже установлен-
ных эсерами военно-судных положений.
Все факты доказывают несомненную ответствен-
ность партии эсеров за политику белогвардейского
террора.
Репрессии имели место, разумеется, не только на
подвластной Комучу территории. Мрачную известность
приобрели концентрационные лагеря Севера—на ост-
рове Мудьюг и в заполярном становище Йоканьга, ко-
торые из-за нечеловеческих условий содержания там
заключенных и их громадной смертности прозвали ла-
герями смерти. Что касается Сибири, то массовые каз-
ни коммунистов и советских работников там были
лишены даже внешних атрибутов законности.
Глава 2
Правительства эсеров
в Сибири
Обстановка в Сибири
к началу 1918 года.
Образование временного
сибирского правительства
Социальная и политическая обстановка в
Сибири и начале 1918 года была сложной, и для Совет-
ской власти во многих отношениях более трудной, чем
в (Среднем /Поволжье. В Сибири почти не было крупной
промышленности. Для революции это имело двоякое
значение. Рабочий класс Сибири был очень малочислен-
ным, распыленным и не обладал значительным влияни-
ем. Такие крупные центры Сибири, как Иркутск, Крас-
ноярск, Томск, Омск, насчитывали в 1917 году лишь
40—50 тысяч организованных рабочих, Ново-Никола-
евск, Барнаул, Тобольск, Чита — от 20 до 30 тысяч1,
С другой стороны, быстро (богатевшие сибирские про-
мышленники и кулаки не успели организоваться, и,
когда произошла Октябрьская революция, у местной
буржуазии не оказалось достаточных сил для сколько-
нибудь значительного сопротивления.
Основную массу населения (Сибири — приблизитель-
но 90 процентов — составляли крестьяне. Они вместе с
вернувшимися с фронта солдатами испытывали такую
же усталость и отвращение к войне, как и крестьяне
губерний Европейской России, и активно поддерживали
Советскую власть, обеспечившую им мир и освобожде-
ние от эксплуатации. Но весной 1918 года, когда Совет-
ская власть укрепилась и потребовала уплаты налогов
и хлеба для голодающих губерний, эта поддержка ос-
лабела и преобладающее влияние в крестьянских мас-
сах Сибири, даже большее, чем в Поволжье, приобрели
эсеры. Главная причина этого заключалась в экономи-
ческом положении сибирского крестьянства. Хотя зе-
1 «Известия ВЦИК Советов», ;15 мая 1918 г.
3 В, Вл Гармиэа
65
мельная обеспеченность и материальная состоятель-
ность крестьян Сибири за годы столыпинской реакции и
империалистической войны были сильно подорваны, си-
бирская деревня все же была значительно обеспеченнее
землей, чем большинство крестьян Европейской России,
а бедняцкая прослойка была здесь гораздо -меньше и по
численности, и по влиянию.
Крестьяне Сибири в массе своей никогда не знали
помещиков и не испытывали гнета помещичьих лати-
фундий. Отсутствие помещичьего землевладения, гро-
мадные массивы казенных и кабинетских владений,
большие подушные наделы отличного чернозема лишали
в Сибири земельный вопрос той остроты, которая была
присуща ему в Центральной России. «Мы не могли,—
отмечал Ленин,— дать крестьянам в Сибири того, что
дала им революция в России. В Сибири крестьянство
не получило помещичьей земли, потому что там ее не
было, и потому им легче было поверить белогвардей-
цам» 2.
Сибирские крестьяне не могли почувствовать в такой
мере, как крестьяне европейских губерний России, бла-
готворного воздействия на свое хозяйство первых совет-
ских законов о земле. В то время как многочисленная
крестьянская беднота оказывала поддержку Советской
власти, большинство крестьян Сибири отличалось поли-
тической пассивностью, облегчавшей контрреволюцион-
ную деятельность антисоветских сил.
Городское население Сибири было представлено
преимущественно мещанством. Ремесленники, торгов-
цы, служащие, чиновничество, учащиеся, интеллиген-
ция, люди свободных профессий — все они составляли
преобладающую массу населения городов этого края.
Но хотя социально-экономические условия в Сибири
создавали для контрреволюции более благоприятные
возможности для борьбы о Советской властью, чем в
европейских губерниях, на стороне пролетариата были
значительные преимущества. Мы уже упоминали о сла-
бости и неорганизованности сибирской буржуазии. За
Советскую власть боролись вооруженные рабочие горо-
дов, крестьянская беднота, возвратившиеся о фронта
солдаты. Громадное воздействие на общественное мне-
2 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 39, стр. 299.
66
ние и классовую борьбу в Сибири оказывали больше-
вики. Они имели преобладающее влияние в Советах
Сибири.
Благодаря решительной поддержке Советской власти
солдатами гарнизонов и вооруженным пролетариатом
власть переходила к Советам, хотя и несколько позднее,
чем в центре, но сравнительно легко и совершенно бес-
кровно, и только в Иркутске, где находились юнкерские
училища, казачьи части и много кадровых офицеров,
кровопролитная вооруженная борьба продолжалась де-
вять дней, с 21 по 29 декабря, завершившись полным,
поражением контрреволюции и утверждением Советской
власти.
Даже ярые враги Советов, например колчаковец
Г. К. Гинс, признавали, что обстановка в Сибири в на-
чале 191'8 года не позволяла внутренней контрреволю-
ции рассчитывать на успех при попытке захвата власти.
Недовольство населения Брестским миром там не про-
являлось, не было голода и продовольственных 'отрядов,
возбуждавших ненависть богатых крестьян.
Главными противниками коммунистов в Сибири бы-
ли тогда эсеры и меньшевики. Представителей мелко-
буржуазных партий здесь было больше, чем в других
районах страны. С одной стороны, это объясняется ма-
лочисленностью и распыленностью пролетариата и гро-
мадным преобладанием мелкобуржуазного населения.
С другой — наличием в составе политических ссыльных
большого числа эсеров, меньшевиков, анархистов и
других враждебных царизму людей. По отбытии срока
ссылки (многие из них оседали в городах Сибири, а пос-
ле Февральской революции избирались в Советы и за-
полняли различные общественные организации: проф-
союзы, городские думы, земства и пр. Отчасти в связи
с этим обстоятельством в социал-демократических ор-
ганизациях Сибири ко времени революции были еще
сильны объединительные тенденции, и некоторые из них,
даже такие крупные, как томская, в 1917 году сущест-
вовали совместно, включая 'большевиков и меньшеви-
ков. Это обстоятельство позволяло меньшевикам ока-
зывать известное влияние на рабочих и на политику
Советов в Сибири. Этим объясняется и недостаточно
твердая позиция некоторых Советов, например Томско-
го, в отношении контрреволюции и ее организаций.
3*
67
Монархическая контрреволюция в начале 1918 года
предпочитала не -выступать на авансцену политической
борьбы и укрывалась за спиной соглашательских пар-
тий, всецело поддерживая эсеров и Учредительное со-
брание. В то время как большевики сосредоточивали
свои главные усилия на организации и вооружении про-
летариата, эсеры вое более укрепляли свои позиции в
крестьянстве, а также среди городского мещанства, не
исключая и местной буржуазии.
У сибирских эсеров было два сильных орудия в
борьбе за власть. Одним из них являлись кооперативы.
Ко времени падения самодержавия кооперативная сеть,
покрывавшая всю -Сибирь, включала в себя до 6 тысяч
одних только потребительских обществ, объединявших
1 700 тысяч членов.
При помощи кооперации эсеры создали в деревнях
свои крестьянские ячейки, в члены которых принима-
лись лишь те, кто признавал -эсеровскую социализацию
земли, демократическую республику и лозунг «Вся
власть Учредительному собранию». В 1917 году сель-
ские сходы, обработанные эсеровскими агитаторами,
стали выносить приговоры об организации крестьянских
союзов.^ Кооперация предоставила эсерам крупные де-
нежные средства, которые использовались для агитации,
закупки оружия, а впоследствии — для содержания
эсеровских боевых дружин. Кооперация снабжала про-
довольствием -чехословацкие эшелоны, и таким образом
эсеры получали возможность вести антисоветскую про-
паганду среди плохо разбиравшихся в политической
обстановке чехословаков.
Когда в январе декретам Советской власти была
прекращена свободная торговля на всей территории
Сибири, кооперативы, получив монопольное право на
торговлю массой конфискованных у буржуазии товаров,
еще более увеличили свой капитал и, владея крупными
суммами денег, усилили антисоветскую деятельность.
Другим важным орудием эсеров было сибирское, об-
ластничество. Эсеры пытались использовать это движе-
ние для борьбы о Советской властью, считаясь с его
популярностью в различных кругах местной буржуазной
интеллигенции. Требования областников сводились к
предоставлению Сибири широкой внутренней автономии
с самостоятельным законодательным парламентом (об-
ластной думой), вручению этому парламенту права уп-
равления воем хозяйством 'Сибири (земельным фондом,
лесными, горными и водными богатствами) и выделе-
нию сибирских финансов из общегосударственных фи-
нансов. Нетрудно понять, какие слои населения могла
привлечь подобная 'программа в условиях капитализма.
В ее осуществлении были заинтересованы не крестьяне
и рабочие, а местное кулачество, промышленники, ча-
стью купечество, буржуазная интеллигенция.
Но сибирское областничество до Февральской рево-
люции не выросло в сепаратизм, который имел место в
буржуазно-националистических кругах Украины и даже
Урала. Для сепаратизма в Сибири не было почвы. Си-
бирь могла развиваться только при тесных связях с
Европейской Россией. Население Сибири, на 80 про-
центов русское, никогда не сочувствовало сепаратист-
ским тенденциям. Поэтому сибирское областничество не
превратилось в широкое общественное движение и в ка-
питалистической России конца XIX — начала XX века
представляло собой одно из проявлений буржуазного
либерализма. Эсерам и меньшевикам было выгодно об-
рядиться в тогу областников, так как лозунг сибирской
автономии, предполагавший автономное сибирское пра-
вительство, являлся удобным средством оказаться у
власти.
В августе 1917 года состоялась сибирская конфе-
ренция 'Общественных организаций, на которой впервые
был поставлен вопрос о созыве всесибирского Учреди-
тельного собрания и организации особой сибирской
власти. В октябре 1917 года происходил первый обла-
стной сибирский съезд. Представителей рабочих и кре-
стьян на этом съезде не было совсем. Съезд избрал
Сибирский областной совет из 33 человек, которому
было поручено «изъявлять волю народа» и действовать
как власть в промежутке между съездами. Никакой
практической роли этот съезд не сыграл, потому что
неделю спустя Временное правительство было свергнуто
и к власти пришли большевики.
Сибирские областники понимали, что еще до созыва
Учредительного собрания Советская власть утвердится
во всей Сибири. Поэтому в середине ноября они объя-
вили, что «ввиду исключительных обстоятельств мо-
мента в Томске созывается чрезвычайный областной
$
сибирский съезд»3. Главной задачей этого съезда была
подготовка созыва Учредительного собрания и немед-
ленное создание общеоибирской власти от народных
социалистов до большевиков включительно.
Так, прежде умеренное сибирское областничество
после Октябрьской революции было использовано эсе-
рами и меньшевиками для борьбы против диктатуры
пролетариата и превратилось в буржуазное сепарати-
стское движение. В сибирской областной думе эсеры
увидели опору для себя в борьбе против большевист-
ских Советов.
Чрезвычайный областной сибирский съезд открылся
6 декабря 1918 года. Делегаты Советов ушли со съезда.
Он принял «Положение о временных органах управле-
ния Сибири», по существу представлявшее тогда декла-
рацию эсеров и меньшевиков. Сибирь (включая и Даль-
ний Восток) объявлялась частью Российской Республи-
ки. Власть Советов отвергалась. Вместо нее деклариро-
вался созыв всесибирского Учредительного собрания.
До его созыва власть вручалась временной сибирской
областной думе, которая избирала Временный сибир-
ский областной совет. Сибирская областная дума дол-
жна была представлять собой «социалистическую»
власть. С целью маскировки контрреволюционного ли-
ца думы из ее состава исключались представители цен-
зовых элементов (буржуазии), а представительство
Советов сохранялось. Это создавало неустойчивое по-
ложение думы. Буржуазия, стремившаяся в нее, туда
не допускалась; Советы, не признававшие думу, туда
приглашались.
На чрезвычайном сибирском областном съезде был
избран Временный сибирский областной совет под
предводительством влиятельного среди буржуазной ин-
теллигенции Г. Н. Потанина, спешно записанного эсе-
рами в их партию. Потанин был уже глубокий старик,
почти глухой, в делах участвовать не мог и, занимая
председательское кресло, тотчас же засыпал. Эсерам
нужно было 'его имя. З.а исключением Г. Н. Потани-
на, Bice члены совегга были эсеры. /Впрочем, Потанин,
3 В. Вегман. Областнические иллюзии, рассеянные революцией
(К истории возникновения Сибирской областной думы). —«Сибир-
ские огни», 1923, № 3, стр. /104.
70
йеДойольный исключением из будущей думы цензовых
элементов, под давлением кадетов вскоре снял с себя
полномочия председателя совета.
Попытка сибирского областного совета приобрести
опору в частях томского гарнизона успеха не имела.
Солдаты за эсерами и областниками не пошли. Тогда
совет завязал сношения с Украинской радой. На Украи-
ну был командирован эсер, член Учредительного собра-
ния полковник А. А. Краковецкий с задачей организо-
вать вокруг знамени сибирских областников сибирские
фронтовые части, стоявшие на юге, и поднять автори-
тет думы представительством этих войсковых частей.
Однако сибирские солдаты не пожелали следовать при-
меру гайдамаков Петлюры. Привлечь фронтовые си-
бирские воинские части к областническому движению
эсерам также не удалось.
Временный сибирский областной совет завязал сно-
шения с иностранными агентами империалистов, в ча-
стности с Питоном. Пишон осведомлялся о задачах
областного совета, представители которого настаивали
на немедленном признании власти думы союзниками.
Последние соглашались оказать думе и совету всемер-
ную поддержку при условии включения в областной
совет цензовых элементов.
Совет подготовил и назначил созыв сибирской об-
ластной думы на 7 января 1918 года. Но к назначенно-
му сроку кворум не собрался. Рабочие и крестьяне
Сибири по существу бойкотировали думу. Когда, нако-
нец, собрались 100 человек, было объявлено, что от-
крытие сибирской областной думы состоится 26 января.
Антисоветская деятельность Временного сибирского
областного совета и делегатов думы, их попытки отде-
лить Сибирь от России встречали дружный отпор тру-
дящихся Сибири. Барнаульский Совет еще в декабре
1917 года потребовал от Томского Совета принятия
энергичных .мер «к недопущению организации в Томске
какой бы то ни было сибирской власти»4 *. Но Томский
Совет проявлял явную нерешительность и медлил с
роспуском думы. 4 января 1918 года Центросибирь со-
4 А. И. Крушанов. Борьба за власть Советов на Дальнец
Востоке и в Забайкалье (апрель 1918 — март 1920 г.). Владивосток.
1962, стр. 19.
71
общила Томскому Совету, что «будет бороться с по-
пыткой кучки буржуазией интеллигенции объявить се-
бя правительством Сибири», чтобы «беспощадно смести
жалкие попытки сибирской буржуазии узурпировать
народную власть сибирских рабочих, солдат и кре-
стьян» 5.
В середине января Красноярский Совет потребовал
от Томского Совета немедленного разгона сибирской
областной думы. Вслед за ним последовал и Ачинский
Совет. Наконец, и Томский Совет перестал проявлять
терпимость в отношении контрреволюционных област-
ников и перешел к решительным действиям. В ночь на
26 января, накануне открытия сибирской думы, были
произведены аресты ее членов, а сама дума объявлена
распущенной. Распущены были и созданные думой об-
ластнические организации.
Растерявшихся и производивших самое жалкое впе-
чатление буржуазных интеллигентов посадили в вагон
и отправили на станцию Тайга, где освободили, прика-
зав не возвращаться в Томск. Но некоторые из членов
думы избежали ареста, и по инициативе лидера мест-
ных эсеров П. Я. Дербера («маленького Пети», «кноп-
ки», «крошки», как называли его за необычайно низкий
рост) собрались на частной квартире, где поспешно
«избрали» так называемое временное сибирское прави-
тельство из 16 министров с портфелями и четырех —
без портфелей.
По существу никаких выборов не производилось.
Из присутствовавшей горсточки членов думы (человек
20—30) шесть сами произвели себя в министры. Ос-
тальных называл Дербер. Он же предлагал для них
соответствующую область управления, и они тотчас ут-
верждались. Никого из «избираемых», за исключением
этих шести, не спрашивали согласия на избрание, ни с
кем не согласовывались имена кандидатов, которые
многим даже не были знакомы. Таким образом, в со-
ставе временного сибирского правительства оказались:
П. Я. Дербер — председатель правительства и временно
министр земледелия, П. В. Вологодский — министр ино-
странных дел, В. IML Крутовский — здравоохранения,
А. А. Краковецкий— военных дел, А. Е. Новоселов — 6
6 Там же.
72
внутренних дел, И. А. Михайлов — финансов, И. И. Се-
ребренников—'снабжения и продовольствия, Г. Б. Па-
тушинский— юстиции, Д. Ринчино — народного просве-
щения, М. А. Колобов — торговли и промышленности,
Л. А. Устругав — путей сообщения, И. С. Юдин — труда,
В. Т. ТиберчПетров— туземных дел, Сулим—'экстер-
риториальных народностей, iH. Е. Жерманов— государ-
ственный контроль, В. И. Моравский — государствен-
ный секретарь; министры без портфелей—М. Б. Ша-
тилов, С. А. Кудрявцев, Е. В. Захаров, Г. Ш. Неометул-
лов. Председателем сибирской областной думы был
«избран» Якушев6.
Это наспех сколоченное небольшой группой членов
думы без соблюдения какой бы то ни было процедуры
избрания правительство объявило себя «единственной
властью автономной Сибири». Почти весь состав его
был набран из представителей партии эсеров, хотя в
правительство входили не только эсеры, но и кадеты
или близкие к ним. Влиятельный в буржуазных кругах
адвокат Вологодский, хотя и зачисленный эсерами в
свою партию, был депутатом думы от кадетов и с эсе-
рами по своим воззрениям не имел ничего общего.
Юдин был меньшевик. Ему, как и в Самаре, был пору-
чен отдел труда для влияния правительства на рабочих
Сибири.
Об отношении буржуазных и офицерских кругов к
этому правительству мы имеем 'возможность объектив-
но судить по той оценке, которая дана ему в книге
бывшего управляющего делами сибирского правитель-
ства, одного из представителей крайней реакции,
Г. К. Гинса: «Личный состав сибирского правительства
в том виде, в каком оно было избрано Сибирской обла-
стной думой, мог опереться только на партийные эсе-
ровские круги. Одно имя Дербера приводило в ярость
буржуазные круги, офицерство не могло слышать имени
Моравского, относилось с 'большим подозрением к пол-
ковнику Краковецкому, и все вообще члены сибирского
правительства, находившиеся на Востоке, казались пу-
галами революции, мало отличавшимися от большеви-
8 В некоторых сочинениях неправильно указывается общий
количественный и персональный состав министров, поэтому мы
сочли нужным привести его полностью.
73
ков [?]. Декларация думы от 27 января укрепила это
предубеждение»1.
Сибирское правительство по преобладающему соста-
ву и характеру своей деятельности сначала было эсе-
ровским, ню в самое короткое время пережило весьма
заметную эволюцию, изменив и свой состав, и свою со-
циальную политику.
В ответ на роспуск сибирской областной думы от ее
имени Дербером была составлена декларация времен-
ного сибирского правительства. Совет Народных Ко-
миссаров как посягнувший на «власть» Учредительного
собрания объявлялся в ней «врагом народа», а боль-
шевики назывались «изменниками революции». В то же
время декларировалось сохранение Советов как клас-
совых организаций, на которые должно опираться Уч-
редительное собрание. Далее излагалась программа
действий правительства:
1.	Скорейшее возобновление работ Учредительного
собрания, признающего автономию Сибири и других ча-
стей государства;
2.	Вручение всей полноты власти до созыва Учреди-
тельного собрания временной сибирской областной
думе;
3.	Дума берет на себя обязательство обеспечить
скорейший созыв сибирского Учредительного собрания;
4.	Дума выражает протест против сепаратного мира,
в 'случае 'если он будет заключен большевиками;
5.	Помещичьи и частновладельческие земли перехо-
дят без выкупа в общенародное достояние на основании
закона о земле Учредительного собрания;
6.	В области добывающей и обрабатывающей про-
мышленности— национализация копей и рудников, ор-
ганизация общественного контроля и регулирования7 8.
Мы увидим ниже, как быстро рассталось сибирское
правительство с главными социальными положениями
этой эсеровской программы, позаимствовав у нее лишь
сепаратистские требования буржуазного областниче-
ства.
7 Г. К. Ганс. Сибирь, союзники и Колчак. Поворотный момент
русской истории. 1918—1920 гг., т. I, ч. 1. Пекин, 1921, стр. 102,
8 См. Г. К.. Гинс. Указ, соч., стр. 79.
74
Контрреволюционный мятеж
в Сибири
Опасаясь ареста, большая часть новояв-
ленного правительства выехала на Дальний Восток,
чтобы оттуда, получив (поддержку империалистов, руко-
водить контрреволюционным движением в Сибири. Ос-
тавшиеся в подполье принялись за организацию эсе-
ровских боевых дружин, подготавливая свержение Со-
ветской власти.
Располагая громадными денежными средствами, по-
лученными от кооперации, эсеры уже в марте 1918 года
имели целую сеть боевых дружин во всех крупных го-
родах и районах Сибири. В Но во-Николаевске они со-
здали центральный военный штаб по организации анти-
советского восстания и свержения Советской власти.
Эсеровские дружины состояли преимущественно из офи-
церства.
В Томске боевую организацию эсеров было поруче-
но создать |пол1ков1нику А. Н. Пепеляеву; в Омске—(под-
полковнику Иванову-Ринову, в прошлом жандармско-
му офицеру, !действов1ав1шему в Туркестане и прославив-
шемуся необычайно жестокой расправой с населением
во время одной из карательных операций; в Челябин-
ске— подполковнику Войцеховскому, принятому на
службу в чехословацкий корпус командиром одного из
полков; в Ново-Николаевске — капитану Гришину-Ал-
мазову, беспринципному, властолюбивому авантюри-
сту с наполеоновскими замашками; в Семипалатин-
ске— есаулу Сидорову; в Иркутске — подполковнику
Елец-Усову; в Барнауле — подпоручику Ракину9. В
большинстве это были убежденные монархисты, кото-
рые только в первое время нуждались в эсеровской
ширме.
Малочисленность пролетариата и беднейшего кре-
стьянства, слабость вооруженных сил Советской вла-
сти, отсутствие регулярной Красной Армии в Сибири и
опытных .военных специалистов, неналаженность аппа-
рата управления, саботаж интеллигенции, большой не-
достаток партийных и советских работников на ме-
9 См. П. С. Парфенов. Гражданская война в Сибири, стр. 19.
75
стах —все это облегчало антисоветскую Деятельность
эсеров и меньшевиков. Но даже при таких неблагопри-
ятных условиях у Советской власти хватало сил, чтобы
подавить контрреволюцию. Попытки антисоветских вос-
станий в Томске, Иркутске, 'Благовещенске были сразу
же ликвидированы. И если бы ни помощь внутренней
контрреволюции не выступили силы иностранных импе-
риалистов, Советскую власть не удалось бы свергнуть
в Сибири..
В апреле 1918 года в Москве происходило ответст-
венное совещание представителей французской и анг-
лийской военных миссий при участии генерала Лаверня
и английского разведчика Локкарта с представителями
русских белогвардейцев полковника Сыромятникова и
генерала Иностранцева. От офицерства Сибири участво-
вал представитель центрального штаба капитан Кон-
шин. На этом совещании разрабатывался план сверже-
ния Советской власти и восстановления антигерманско-
го Восточного фронта. В качестве ударной силы решено
было использовать чехословацкие войска, продвигав-
шиеся по линии Сибирской железной дороги к Влади-
востоку для последующей эвакуации во Францию. Эсе-
ры и белогвардейцы действовали в полном контакте с
контрреволюционным командованием чехословацкого
корпуса.
14 мая в Челябинске происходило новое совещание
представителей чехословацкого, английского и француз-
ского командований, центрального штаба эсеровских
боевых дружин в Сибири (Гришин-Алмазов) и военной
организации Комуча (полковники Каппель и Галкин).
На совещании был выработан окончательный план вы-
ступления. Чехословацкие эшелоны должны были кон-
центрироваться во Владивостоке, Канске, Мариинске,
Ново-Николаевске, Петропавловске, Челябинске, Сама-
ре и Уфе. Было принято решение не выполнять согла-
шение Совета Народных Комиссаров с представителя-
ми русского отделения чехословацкого Национального
совета от 26 марта 1918 года. По этому соглашению че-
хословакам предоставлялась возможность выехать на
родину через Владивосток, оставлялось лишь неболь-
шое количество оружия для самозащиты (168 винтовок
и один пулемет на эшелон), а все остальное оружие они
обязывались сдать Советской власти. На этом же сове-
76
щании 14 мая было решено принимать Па службу в че-
хословацкие части русских офицеров 10.
В середине мая в Челябинске происходил съезд
представителей чехословацких легионеров, организован-
ный контрреволюционным руководством корпуса. По-
добранные делегаты съезда подтвердили все предписан-
ные их начальством решения. Был избран новый руко-
водящий орган из одиннадцати сторонников мятежа —
временный исполнительный комитет. Вся военная власть
была сосредоточена у трех офицеров, членов этого ко-
митета и главарей заговора — Гайды, Чечека и Войце-
ховского. Капитан Гайда командовал эшелонами к во-
стоку от Омска, подполковник Войцеховский — войска-
ми, сосредоточенными в районе Челябинска, капитан
Чечек — в районе Пензы. Ответственные командные и
штабные посты в чехословацких эшелонах занимали
русские белогвардейские генералы и офицеры — Войце-
ховский, Дитерихс, Шокоров, Коломенский, Дормин,
Ушаков, Степанов и др.11
В двадцатых числах мая чехословаки сгруппирова-
лись во всех заранее назначенных пунктах, кроме Са-
маро-Уфимского района. На Сибирской магистрали не
было ни одной крупной станции, где не стояли бы их
эшелоны; на многих из них силы чехословаков превос-
ходили гарнизоны местных Советов. Всего в чехосло-
вацком корпусе насчитывалось к лету 1918 года свыше
60 тысяч человек 12.
Между командованием корпуса и советскими вла-
стями начались конфликты. 17 мая из-за случайного об-
стоятельства произошло вооруженное столкновение в
Челябинске.
10 См. «Борьба за Советскую власть на Южном Урале. 19.17—
1918 гг.». Сб. документов и материалов. Челябинск, 1957, стр. 440—
441; П. С. Парфенов. Указ, соч., стр. 23 и др. История чехословац-
кого корпуса в России обстоятельно исследована и отражена в ли-
тературе. Поэтому мы останавливаемся на событиях, связанных с
мятежным выступлением корпуса, лишь в пределах, необходимых
для понимания того, как эсеры смогли оказаться у власти в Сиби-
ри, привлекая, однако, внимание к некоторым еще не изученным
или малоизученным фактам.
11 См. А. X. Клеванский. Чехословацкие интернационалисты и
проданный корпус. М., .1965, стр. 185.
12 См. В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 36, стр. 619
(прим. 153).
77
Неясные сведения о готовящемся вооруженном вы-
ступлении чехословаков стали доходить до Советского
правительства. В связи с накалявшейся обстановкой,
когда на Севере и во Владивостоке уже высадились от-
ряды интервентов, возникла опасность соединения с
ними мятежных чехословаков. 23 мая местные Советы
получили секретное распоряжение Народного комисса-
риата по военным и морским делам немедленно и уже
полностью обезоружить чехословаков. Осуществить это
распоряжение было трудно из-за недостаточности во-
оруженных сил Советов. Между тем это распоряжение
попало в руки чехословацкого командования.
Временный исполнительный комитет чехословаков
тотчас же отдал приказ по всем эшелонам ни в коем
случае оружия Советской власти не сдавать. В тот же
день, 23 мая, подполковник Войцеховский двинул два
эшелона чехословаков на Омск; Гайда выехал в Ново-
николаевск.
25 мая произошло крупное вооруженное столкнове-
ние чехословаков с посланными из Омска для их разо-
ружения красноармейцами у станции Марьяновка, в
40 километрах западнее Омска. Чехословаков удалось
остановить, но потери красноармейских отрядов были
значительны.
В тот же день, 25 мая, получив известие о проис-
шедшем столкновении, Троцкий отправил всем мест-
ным Советам следующий приказ: «Каждый чехословак,
который будет найден вооруженным на железнодорож-
ной линии, должен быть расстрелян на месте; каждый
эшелон, в котором окажется хотя бы один вооружен-
ный, должен быть заключен в лагерь для военноплен-
ных» 13.
Работникам местных Советов, которые не выполнят
приказ, Троцкий угрожал жестокими карами. Одновре-
менно он дезориентировал Советы заведомо лживыми
заверениями, будто на Урал и в Сибирь уже двинуты
из центра достаточные и надежные силы для подавле-
ния контрреволюционеров. Никаких сил послано тогда
не было.
Приказ Троцкого был преступной авантюрой. Он
совершенно не соответствовал принятой в конце мая
18 А. X. Клеванский. Указ, соч., стр. 208.
78
В. И. Лениным и совещанием работников ЦК РКП (б)
совместно с представителями первого съезда чехосло-
вацких коммунистов в России установкой на мирное
урегулирование конфликта даже тогда, когда он уже
фактически начался.
Приказ Троцкого предоставил контрреволюционному
командованию чехословацкого корпуса желанный по-
вод для форсирования мятежа против Советской власти
и помог ему развернуть мятеж. Имея текст этого прика-
за, не составляло труда убедить чехословаков в том, что
все возможности для мирного урегулирования конфлик-
та исчерпаны и остается только защищать себя при
помощи оружия и силой пробиваться на Восток.
Уже 25 мая чехословацкие легионеры выступили
вблизи города Мариинска. Но местные Советы игнори-
ровали приказ Троцкого о расстреле вооруженных чехо-
словаков и старались выполнить распоряжение о разо-
ружении, по возможности избегая столкновений 14.
Но провокация Троцкого уже сделала свое дело, да
и время было упущено. Восстание началось. Немного-
численные советские силы были разобщены чехословац-
кими эшелонами, сосредоточенными на крупных стан-
циях. Послать помощь практически не было возможно-
сти. 26 мая белочехи заняли станцию Челябинск, захва-
тили город и расстреляли всех членов Челябинского
Совета.
Имеются данные, что не все ответственные лица из
буржуазных деятелей отделения чехословацкого Нацио-
нального совета в России были посвящены в заговор,
имевший целью вызвать мятеж. Руководитель русского
отделения чехословацкого Национального совета Про-
коп Макса в разговоре по прямому проводу из Омска с
Москвой резко осудил действия Гайды. 29 мая он об-
ратился с телеграфным воззванием: «Всем станциям на
запад и восток и всем чехословацким солдатам», в
котором требовал остановить мятеж 15.
Макса выступил против мятежа и пытался его пред-
отвратить отнюдь не из симпатий к Советской власти —
он всегда был ее противником. Интервенцию союзников
в России и вооруженное вмешательство чехословаков в
14 ЦГАОР, ф. 151, on. 1, д, ,1(Г, л. 20, 21, 51.
16 ЦГАОР, ф. 151, on. 1, д. 7, л. 12—13, )15.
79
русские дела он считал политически невыгодным делом.
Он не верил распространяемой контрреволюционерами
клевете о подчинении Советской власти Германии и был
сторонником усиления Западного фронта, полагая, что
большевики будут все равно сражаться с немцами на
Востоке 16.
Воззвание Максы было перехвачено белогвардейца-
ми и в чехословацкие эшелоны не попало. Многие стан-
ции Сибирской железной дороги к этому времени уже
были захвачены.
Стремясь соединиться с дальневосточной группой
чехословацких войск, Гайда 30 мая приказал «немед-
ленно выслать полки, стоящие во Владивостоке, на за-
пад, нам навстречу» 17. Этот факт наряду с другими до-
казывает, что требование чехословацкого командования
и союзных миссий ускорить движение чехословацких
эшелонов во Владивосток для последующей эвакуации
во Францию на самом деле лишь маскировало план за-
хвата Сибирской магистрали и развертывания интер-
венции против Советской Республики. Вовсе не эвакуа-
ция чехословаков в Западную Европу заботила импе-
риалистов и их приспешников.
Временное правительство
автономной Сибири
на Дальнем Востоке
Ко времени выезда большинства «избран-
ного» сибирской областной думой временного сибирско-
го правгительства на Дальний Восток (в марте 1918 го-
да) Советская власть утвердилась там почти во всех
крупных центрах — во Владивостоке, Хабаровске, Бла-
говещенске и других городах. Поэтому Дербер и чле-
ны его правительства отправились в Северную Маньч-
журию, в город Харбин, который уже в начале 1918 го-
да стал опорной базой контрреволюции.
Главная задача Дербера заключалась в том, чтобы
путем личных контактов с находившимися в Харбине
представителями западных держав добиться официаль-
16 См. А. X. Клеванский. Указ, соч., стр. 202—204-
17 ЦГАОР, ф. 151, on. 1, д. 7, л. 60.
80.
ного признания сибирского правительства. Но к тому
времени там уже существовали другие политические
центры. Большой вес в буржуазных кругах Харбина
имел генерал Д. Л. Хорват, управляющий Китайско-Во-
сточной железной дорогой. Благодаря своему служеб-
ному положению Хорвату удалось приобрести важные
международные связи и популярность среди финансо-
вых дельцов Дальнего Востока. Буржуазия Харбина
уже в феврале 1918 года образовала «Дальневосточ-
ный комитет активной защиты родины и Учредительно-
го собрания». Он состоял из представителей буржуа-
зии Дальнего Востока и был образован харбинским
биржевым обществом. Комитет сформировал военный
отряд, возглавленный Хорватом. Этому отряду вскоре
было присвоено громкое название — «корпус защиты
Учредительного собрания». Однако новое наименова-
ние не помогло увеличить численность корпуса, в со-
ставе которого в марте 1918 года было всего 250 чело-
век и не замечалось роста 18.
Одновременно с этим «Дальневосточным комите-
том» в Пекине образовалось и другое «правительство»,
в состав (которого входили князь В. Лывов, известный
уральский делец, брат бывшего председателя первого
Временного правительства, а также крупный промыш-
ленник и финансист Путилов и адмирал Колчак, при-
бывший в Пекин из Шанхая. Путилов и Львов были
связаны старыми деловыми отношениями. На Колчака
они делали ставку как на подходящую для будущей
борьбы с Советской властью военную фигуру. Вся дея-
тельность этой группы, совершенно оторванной от" Рос-
сии, заключалась в установлении военно-политического
союза с англичанами и французами. Это была ассоциа-
ция крупных дельцов, влияние которых определялось
их международными финансовыми связями. «Дальне-
восточный комитет активной защиты родины и Учреди-
тельного собрания», Хорват и пекинское «правительст-
во» находились в постоянном контакте друг с другом и
не собирались подчиняться власти прибывших «социа-
листов»— Дербера и членов его «кабинета».
В это же время приобрел мрачную известность «осо-
18 См. 3. Карпенко: Гражданская война в Дальневосточном
крае (1918—1922 гг.). Харбин, 1934, стр. 41.
81
бый маньчжурский отряд», возглавляемый есаулом Се-
меновым. После Октябрьской революции Семенов обо-
сновался на границе Забайкалья и Китая, на железно-
дорожной станции Маньчжурия, где и .начал формиро-
вать свой отряд. Ой объявил, что ставит своей задачей
защиту Учредительного собрания, органов местного
самоуправления и беспощадную борьбу с большевика-
ми. Семенова финансировали Англия, Франция и Япо-
ния, которые к тому же усиленно снабжали его воору-
жением. На совести «особого отряда» самые дикие на-
силия— уничтожение деревень, грабежи, пытки, массо-
вые убийства большевиков и советских работников, ра-
бочих и крестьян, заподозренных в поддержке Советов.
К Семенову со всех сторон стекалось отрепье монар-
хического офицерства- Под его желтое знамя собира-
лись те, кто считал себя обиженным Советской властью
и жаждал мести.
Вся золотопогонная орда спешила в Харбин под за-
щиту Хорвата и Семенова. В мае 1918 года, по сведе-
ниям красной разведки, в отряде Семенова было около
2 тысяч хунхузов-китайцев и тысяча русских офицеров,
кадет, юнкеров, солдат и казаков. Много наемных сол-
дат из китайцев и бурят было также у Хорвата. Этот
факт свидетельствует об отсутствии поддержки Хорва-
та и Семенова коренным русским населением Дальне-
восточного края. Фактическим правительством в Харби-
не был тогда «Дальневосточный комитет», власть кото-
рого оспаривал Дербер.
С марта до конца июня 1918 года Временное прави-
тельство автономной Сибири существовало полулегаль-
но, частью во Владивостоке, большей частью в Харби-
не. В течение всего этого времени оно вело активные
переговоры с генералом Хорватом, Колчаком, Семено-
вым, Путиловым, с местными буржуазными и эсеровски-
ми кругами и представителями союзников, пыталось на-
чать формирование «добровольческой» армии. Ссыла-
ясь на декларацию чрезвычайного областного съезда о
самоуправлении Сибири как на официальный документ,
Дербер и другие эсеры считали свое правительство, как
избранное областной думой, юридически правомочным
вступить в соглашения с любыми организациями и ли-
цами.
Одним из первых актов Временного правительства
82
автономной Сибири в Харбине было предоставление осо-
бых полномочий членам этого правительства эсерам
А. Ф. Сталю и Л. А. Устругову «на переговоры с союз-
ными державами на предмет признания сибирского
правительства и оказания ему в необходимых формах и
размерах помощи» 19. Оба они отправились для перего-
воров в Пекин, где Устругов спустя несколько месяцев
переметнулся к Хорвату и Колчаку. Поскольку при-
знания союзников добивались и другие претенденты на
власть — Хорват, Семенов, «Комитет активной защиты
родины и Учредительного собрания», Колчак и Путилов,
задача убедить союзников в силе и авторитетности Вре-
менного правительства автономной Сибири была не из
легких. Нужно было устранить конкурентов.
Эсеры всячески старались скомпрометировать в гла-
зах русского посольства в Пекине и представителей со-
юзников «Дальневосточный комитет», члены которого
«не имеют полномочий [и] не пользуются доверием даже
тех классов, которые они стараются представить»20.
Они подчеркивали, что комитет не имеет поддержки во-
енных кругов, его вооруженные силы малочисленны и
не растут.
Одновременно такие же попытки дерберовское «пра-
вительство» предпринимало в отношении Семенова и
Хорвата. Переписка Устругова с Дербером в марте
1918 года показывает, какие усилия употребляли они
для того, чтобы доказать несостоятельность этих пре-
тендентов на власть и заручиться признанием и под-
держкой союзников в отношении сибирского прави-
тельства.
Однако закулисные махинации не достигли цели.
«По словам Кудашева,— писал Устругов 28 марта Дер-
беру из Пекина,— союзники не верят в реальность Си-
бирского правительства и в возможность объединения
и создания вокруг него реальных военных сил»21. На-
оборот, в реальность того, что образовано Семеновым,
они верят и предпочитают синицу в руках, чем журав-
ля в небе. Устругов напоминал Дерберу о настойчивых
10 «Временное правительство автономной Сибири». Публикация
В. В. Максакова. — «Красный архив», 1928, т. 29, стр. 95—96,
документ 2 и 3.
20 Там же, стр. 98.
21 Там же, стр. 104.
83
уверениях князя Кудашева, что союзники, «особенно
китайцы и японцы, верят только авторитету Д. Л. Хор-
вата» 22.
В связи с этими затруднениями члены Временного
правительства автономной Сибири решили добиться за-
думанного путем включения наиболее авторитетных в
глазах союзников дальневосточных деятелей, в частно-
сти Хорвата и Колчака, в состав своего «правительст-
ва». Это, казалось, отвечало и желанию союзников.
В двадцатых числах марта • начались переговоры с
Хорватом. Хорват окончательного ответа не дал. Тем
временем японские представители убеждали его, что
союзники не признают «сибирское правительство», и
предлагали выступить самостоятельно. Переговоры с
Хорватом вел Дербер. Он предлагал следующую струк-
туру власти: создать «малый совет» правительства в
составе семи человек, в том числе четырех выборных и
трех приглашенных. Дербер считал «самым существен-
ным» в этих переговорах выдвинутый им план формиро-
вания «правительства из семи человек, причем в состав
его входят Хорват, Колчак и еще, может быть, кто-ни-
будь» 23.
4 апреля 1918 года «премьер» Дербер и «государст-
венный секретарь» В. И. Моравский по телеграфу дали
своим полномочным представителям в Пекине Уструго-
ву и Сталю директиву предложить от имени сибирско-
го правительства Колчаку вступить в состав правитель-
ства в качестве управляющего BoeiHHO-MoipicKHiM ведом|ст-
вом. Того же числа Дербер в большом письме Уструго-
ву и Сталю писал: «Вы спрашиваете о возможности
приглашения Колчака и т. п. На все постановленные
вами вопросы мы отвечаем утвердительно, тем более,
что они были разрешены положительно при вашем
участии»24.
Мы не знаем, каков был ответ Колчака на это при-
глашение, но, как показывают переговоры, его появле-
ние в Омске сначала в качестве военно-морского мини-
стра, а потом «верховного правителя» имеет свое по-
зорное для эсеров начало, связанное с Дербером. По-
22 Там же.
23 Там же, стр. 108.
24 Там же.
84
слеДйий со своими коЛлегамй сам, как мы вйдйм, вскар-
мливал акулу, которая всех их потом и проглотила.
В это время Дербер стал вынашивать новый план
«нанести удар большевикам во Владивостоке». Для
этого он хотел заручиться соглашением союзников на
переброску морем 1—2 тысяч белогвардейцев во Влади-
восток, с тем чтобы владивостокские консулы после за-
нятия города войсковыми частями сибирского прави-
тельства объявили, что они не допустят военных дейст-
вий во Владивостоке. Дербер рассчитывал, что в ре-
зультате центр тяжести и сфера влияния из Харбина
перейдет во Владивосток к эсеровскому правительству.
К концу марта вполне определилась позиция союз-
ников в отношении Дербера и членов его правительст-
ва. 27 марта 1918 года Устругов и Сталь телеграфиро-
вали из Пекина, что немедленного признания сибирско-
го правительства ожидать нельзя, а потому и следует
воздержаться от всяких поспешных шагов и ограничить-
ся деятельностью военной организации. Союзники не
считали эсеров способными возглавить борьбу с Совет-
ской властью на Дальнем Востоке и делали ставку на
военно-офицерские круги, не сочувствовавшие «демокра-
тии», на единоличных правителей типа Хорвата или
Колчака. Именно в связи с этим временное правитель-
ство стремилось привлечь в свой «малый совет» («де-
ловой кабинет») Хорвата, Колчака, Путилова и другие
цензовые элементы, после чего можно было бы рассчи-
тывать на признание недейственную поддержку союзни-
ков.
Взятый эсерами курс на правительственную коали-
цию с буржуазией был продиктован не только задачей
добиться признания империалистов Антанты. Эта поли-
тическая линия сибирских эсеров непосредственно выте-
кала из решений 8-го совета их партии, а также объяс-
нялась логикой вооруженной борьбы с Советской вла-
стью. На чью поддержку могла рассчитывать мелкобур-
жуазная партия, оказавшись у власти и став на путь
войны против рабоче-крестьянского правительства, как
не на поддержку буржуазии, кулаков, помещиков, то
есть тех классов, которые прежде всего были заинтере-
сованы в его свержении.
Дербер и его коллеги пошли в этом направлении
особенно далеко и действовали более откровенно, чем
85
Другие эсеровские власти. Они упрашивали войти в их
«правительство» заведомых монархистов, сторонников
единоличной военной диктатуры — Хорвата и Колчака,
лишь бы те признали платформу временного сибирско-
го правительства с Учредительным собранием. Но и Се-
менов тоже «признавал» Учредительное собрание.
И харбинский «Дальневосточный комитет» — организа-
ция крупных финансовых дельцов и промышленников —
выступал с лозунгами Учредительного собрания и от
его имени, так же как и кадетское правительство
Уральской области, и казачий атаман Дутов в Оренбур-
ге. Учредительное собрание в то время было удобным
прикрытием для всей контрреволюции — от эсеров и
меньшевиков до махровых черносотенцев.
Руководители Временного правительства автономной
Сибири надеялись, что союзники окажут давление на
Хорвата. Но эта надежда не оправдалась. Хорват, как
и Колчак, уклонился от вхождения в правительство,
которое позднее Колчак назвал «опереточным». К это-
му времени цензовая буржуазия и офицерство уповали
только на военную диктатуру. Социалисты-соглашатели
были уже не нужны. Вскоре в Харбин приехал бывший
министр Временного правительства С. В. Востротин и
сразу же начал формирование чисто буржуазного пра-
вительства с диктатором Хорватом во главе.
Вопрос о помощи империалистов был главным во
всей политике дерберовского правительства на Даль-
нем Востоке. Оно добивалось формального признания
союзников, чтобы получить от них поддержку и деньга-
ми, и продовольствием, и оружием, и даже иностран-
ными войсками. Без такой поддержки контрреволюцион-
ные правительства удержаться не могли. Эсеры всегда,
в частности и на процессе 1922 года, утверждали, что
их ставка на иностранную интервенцию против Совет-
ской России и деятельность в этом направлении — вы-
думка большевиков. Неопровержимые факты, однако,
говорят обратное. Чтобы у читателя не оставалось на
этот счет никаких сомнений, обратимся к документам.
Первый документ представляет собой набросок плат-
формы соглашения правительства автономной Сибири с
интервентами. В числе условий были следующие: офи-
циальное признание союзниками правительства авто-
номной Сибири и его комиссаров как единственных и
Ь6
полноправных представителей Сибири; образование шта-
ба верховного главнокомандующего с включением в не-
го представителей всех союзных армий; Англия и Япо-
ния снабжают всем необходимым; создается стратегиче-
ский резерв из японских войсковых соединений с вклю-
чением в него представителей всех союзных армий;
американские инструкторы усиливают провозоспособ-
ность железных дорог25.
Второй документ. При обыске у члена Временного
правительства автономной Сибири М. А. Колобова во
Владивостоке был изъят присланный Моравским проект
телеграммы президенту США Вильсону с просьбой о во-
енном вмешательстве в дела Сибири, а также директи-
ва к ведению переговоров с правительством США.
В ней имелись такие пункты: признать Восточную Си-
бирь как временно управляемую автономную едини-
цу; гарантировать сибирскому населению неприкосно-
венность его территории; взять на себя управление Си-
бирской и Китайско-Восточной железными дорогами на
время войны с условием дать полный отчет представи-
телям Сибири после войны; США получают право при-
гласить союзные державы совместно направлять вой-
ска для защиты этих дорог и других важных пунктов;
возможно скорее занять Владивосток и Кармискую,
послать дивизии для защиты Амура и занять Иркутск.
Правительство Сибири со своей стороны обещает:
не заключать мира с Германией и Австро-Венгрией ина-
че как с согласия США; работать в согласии всюду,
где это возможно, с американской администрацией же-
лезных дорог и военными силами, которые будут защи-
щать эти дороги. Правительство США окажет матери-
альную поддержку Сибири, причем американцам будет
дано право контроля за расходованием денег и воен-
ных материалов26.
Так, за спиной народа эсеровское «правительство»,
еще не ставшее таковым, пыталось сторговаться с аме-
риканскими империалистами, предлагая им в уплату за
интервенцию возглавить управление Сибирской и Даль-
невосточной железными дорогами, то есть недвусмыс-
25 Там же, стр. 125—126.
26 «Известия ВЦИК», 16 мая 1918 г.
87
ленно приглашая поживиться богатствами русского на-
рода.
Одновременно создавалась почва и для соглашения
с Англией. В директиве Моравского Колобову говори-
лось: «Вопросы, которые необходимо задать консулу:
можно ли рассчитывать на содействие воинских сил
союзников в направлении недопущения большевистских
сил на Владивосток после занятия его силами прави-
тельства Сибири; можно ли рассчитывать на содейст-
вие воинских сил союзников в направлении недопу-
щения движения сил большевиков на Николаевск —
Уссурийск из Хабаровска с таким расчетом, чтобы
местности в полосе к востоку от железнодорожной
линии Владивосток — Харбин и самая железнодорож-
ная линия оказались в руках правительства Сибири»27.
В то время как «Дальневосточный комитет актив-
ной защиты родины и Учредительного собрания», Хор-
ват и Семенов имели тесный контакт с Японией и Ки-
таем, получая от Японии деньги и оружие, а из Китая
воинские кадры, «правительство» Дербера предпочита-
ло опираться главным образом на Америку и с боль-
шой осторожностью относилось к Японии, опасаясь ее
преобладания и чрезмерного влияния за счет других
держав на Дальнем Востоке.
На вопрос представителя печати к Моравскому как
члену Временного правительства автономной Сибири,
считает ли он необходимой вооруженную поддержку
союзных войск при создании Уральского фронта про-
тив большевиков, последовал ответ: «Без сомнения;
союзникам придется двинуть к Уралу свои отряды вме-
сте с войсками Сибирского правительства»28. Морав-
ский только оговаривался, что при этом союзные вой-
ска должны будут выполнять лишь «стратегические за-
дания» и не вмешиваться во внутренние дела Сибири.
В представлении эсеровских руководителей уживались
вместе иностранная интервенция и невмешательство во
внутренние дела, как будто интервенция не была сама
по себе уже ’прямым, и притом наиболее грубым, вме-
шательством во внутренние дела той страны, в которую
вторглись войска интервентов.
27 «Красный архив», 1928, т. 29, стр. .130—13J.
28 Там же, стр. 136,
88
29 июня 1918 года белочехи Произвели пёрёворот ВО
Владивостоке и арестовали местный Совет. Немедлен-
но во Владивосток из Харбина приехали Дербер и чле-
ны" его группы. Они сразу же объявили себя Н|ра1витель-
ством автономной Сибири. В него входили: председа-
тель совета министров и министр иностранных дел
П. Я. Дербер, министр внутренних дел В. Т. Тибер-
Петров, государственный секретарь Е. В. Захаров, уп-
равляющий военным ведомством Г. Ш. Неометуллов;
управляющие ведомствами на правах министра: ведом-
ством иностранных дел — А. Н. Петров, продовольствия
и снабжения — И. П. Тарасов, финансов — А. А. Трут-
нев, председатель финансово-экономического комите- •
та — К. П. Лавров. Все были эсеры.
Почти одновременно с появлением дерберовского
«правительства» во Владивостоке генерал Хорват пере-
ехал из Харбира на станцию Гродеково и объявил себя
верховным правителем всей России, образовав «дело-
вой кабинет министров» с Востротиным во главе. Меж-
ду этими двумя центрами завязалась еще более острая,
чем прежде, дипломатическая грызня. Обе стороны ис-
пользовали печать, пытаясь дискредитировать друг дру-
га во что бы то ни стало.
Временное правительство автономной Сибири нащу-
пывало почву и для соглашения с Японией, куда был
командирован министр иностранных дел Петров. Но
никакого практического результата его миссия не при-
несла. Не добились успеха и в США. Бывший русский
посол в Вашингтоне Бахметьев в послании Временному
правительству автономной Сибири от 14 августа
1918 года сообщал, что союзники желают сохранить
«нейтральное отношение» ко всем организациям, появт
ляющимся в России, и что «серьезная поддержка бу-
дет оказана тем организациям, которые будут обла-
дать фактической полнотой власти в местностях, на
которые их власть может распространяться»29. Из это-
го следовало, что американцы не считали временное
сибирское правительство обладающим «фактической
полнотой власти» и потому не спешили оказать ему по-
мощь.
В нескольких посланиях Дербер, опираясь на факт
29 «Красный архив», /1929, т. 35, стр, 71.
89
избраний его «йрайитёЛьстйа» сибирской областной ду-
мой, требовал от Хорвата отказа от его диктаторских
полномочий. На Хорвата эти послания никакого впе-
чатления не произвели.
Положение дерберовского «правительства» во Вла-
дивостоке не было прочным. Ему даже пришлось
27 июня 1918 года обратиться к чехословацкому На-
циональному совету с просьбой о защите от возмож-
ных эксцессов и террористических актов, замышляемых
якобы некоторыми членами правительства Хорвата,
прибывшими во Владивосток30. Это, однако, не поме-
шало Дерберу в течение августа 1918 года вести пе-
. реговоры с членами кабинета Хорвата об объединении
и создании коалиционного правительства. По словам
Дербера, эти переговоры, происходившие при друже-
ском содействии консулов, 23 августа уже близились к
благополучному завершению, но генерал Хорват, разо-
гнав Приморскую областную земскую управу, тем са-
мым выступил и против Временного правительства ав-
тономной Сибири. Так была сорвана близкая возмож-
ность соглашения о совместной конструкции власти.
Остается сказать, что эсеровское «правительство»
Дербера завязало сношения также и с бандитом Семе-
новым, финансируемым Японией, от которого получило
50 тысяч рублей в качестве займа31.
Когда во Владивосток пришло известие о взятии
власти пятью министрами временного сибирского пра-
вительства, Дербер и его группа 30 июля 1918 года по-
спешили признать и приветствовать эту власть.
Что касается внутренней политики Временного пра-
вительства автономной Сибири, то она ничем не приме-
чательна и не содержит чего-либо принципиально от-
личного от политики Комуча и «Западно-Сибирского
комиссариата».
В середине сентября, после того как белочешским
войскам западной и восточной группировок удалось
соединиться и было восстановлено железнодорожное
сообщение с Дальним Востоком, туда выехал председа-
тель нового белогвардейского сибирского правитель-
ства П. В. Вологодский, чтобы уговорить Дербера и
30 Там же, стр. 81.
81 Там же, стр. 39.
90
Хорвата отказаться от власти, ликвидировать свои «ав-
тономные правительства» и признать власть нового си-
бирского правительства на Дальнем Востоке. Одновре-
менно Вологодский вел переговоры с интервентами о
признании его «правительства» как всероссийского.
Первая задача была решена успешно. И Хорват, и Дер-
бер согласились сдать власть сибирскому правитель-
ству. Что же касается союзников, то они дали понять
Вологодскому, что ориентируются только на единолич-
ного диктатора. В качестве желательного кандидата
англичане недвусмысленно намекали на Колчака.
„Западно-Сибирский
комиссариат"
Уезжая на Дальний Восток, Дербер и
другие члены сибирского правительства оставили в
Томске и Ново-Николаевске своих заместителей, или,
как их называли, уполномоченных «правительства» по
Западной Сибири.
Когда в ночь с 25 на 26 мая белочехи захватили
станцию Ново-Николаевск, а выступившие одновремен-
но с ними белогвардейцы из эсеровской офицерской
дружины обезоружили и арестовали Ново-Николаев-
ский Совет, уполномоченные временного сибирского
правительства в специальном обращении к населению
объявили себя властью и приняли официальное назва-
ние — «Западно-Сибирский комиссариат».
В литературе, относящейся к гражданской войне в
Сибири, о «Западно-Сибирском комиссариате» имеют-
ся только упоминания. Между тем это эсеровское «пра-
вительство», просуществовав один месяц, пыталось, как
и Комуч в Самаре, проводить самостоятельную поли-
тику на территории всей Западной Сибири. Оно созда-
ло свой правительственный аппарат, издавало обяза-
тельные для населения распоряжения, приступило к
формированию армии. В настоящем исследовании,
посвященном ликвидации эсеровско-меньшевистской
контрреволюции в 1918 году, о нем придется рассказать
более подробно.
В своем первом, поспешно составленном воззвании
новоявленные правители Западной Сибири хвастливо
9Г
заявляли, что они «низвергнули большевистскую
власть», взяли в свои руки общее управление и пред-
лагают городскому и земскому самоуправлению немед-
ленно возобновить работу. Воззвание заканчивалось
призывом свергать власть большевиков по всей Сиби-
ри.
Вслед за этим последовало «Воззвание Западно-
Сибирского комиссариата к гражданам Сибири» от
1 июня, представляющее его декларацию с изложением
принципов организации власти и политики правитель-
ства. В этом воззвании объявлялось, что Западная
Сибирь «освобождается от большевиков», что власть
перешла к временному сибирскому правительству, вы-
двинутому областной думой, а высшей местной властью
в Западной Сибири временно является «Западно-Си-
бирский комиссариат», состоящий из уполномоченных
временного сибирского правительства, членов всерос-
сийского Учредительного собрания П. Я. Михайлова,
Б. Д. Маркова, М. Е. Линберга и председателя томской
земской управы Василия Сидорова. Все они были эсе-
ры. Обязанностью этих лиц является, указывалось в
декларации, восстановление органов местного самоуп-
равления— дум и земств в их прежнем «законно из-
бранном» составе, к которым немедленно по восстанов-
лении должна будет перейти вся местная власть. «За-
падно-Сибирский комиссариат» объединяет и направ-
ляет деятельность всех органов местного самоуправле-
ния, путей сообщения, почты и телеграфа и т. д. на
всей территории Западной Сибири. Другой ближайшей
задачей комиссариата должно быть создание вооружен-
ных сил для укрепления новой власти. Законодатель-
ные мероприятия и реформы не поручены уполномо-
ченным, они относятся к компетенции лишь сибирской
областной думы, которая временно, до созыва сибир-
ского Учредительного собрания, призвана осуществлять
законодательные функцииа2. ,
В воззвании к сельскому населению «Западно-Си-
32 См. «Собрание постановлений и распоряжений Западно-
Сибирского комиссариата Сибирского временного правительства,
издаваемое Управлением делами комиссариата» (далее — «Собра-
ние постановлений и распоряжений Западно-Сибирского комис-
сариата Сибирского временного правительства...»), 28 июня 1918 г.,
№ 1, ст. 1.
92
бирский комиссариат» ограничился на первых порах
призывом поддерживать новую власть, прекратить са-
мовольную порубку лесов, потравы и захваты земель-
ных угодий, вносить в кассы лесничеств все платежи
и недоимки.
Когда писались эти воззвания, комиссариат не
только не имел еще своего делового аппарата, но, бо-
лее того, четыре подписи «уполномоченных правитель-
ства» не отражали действительного их наличия, так
как В. Сидоров и П. Михайлов до 10 июня находились
в Томске. Их торопили с приездом в Ново-Николаевск
и просили захватить из Томска всю канцелярию ко-
миссариата. В телеграмме указывалось, что промедле-
ние вызовет много осложнений в работе «Западно-Си-
бирского комиссариата». Из четырех названных членов
комиссариата наибольшей энергией отличался П. Ми-
хайлов, который главным образом и занимался конст-
руированием отделов и подысканием кандидатур для
управления ими. Резиденцией новой власти сначала
был Ново-Николаевск, а с середины июня — Омск (за-
хваченный 8 июня 1918 года).
После обсуждения различных вариантов построения
министерского аппарата была принята следующая
структура: административный отдел с подотделами
земского и городского самоуправления, милиции, здра-
воохранения, почты и телеграфа — эсер В. С. Сизиков;
военный отдел—полковник А. Н. Гришин-Алмазов; от-
дел финансов — Мальцев; юстиции — бывший председа-
тель барнаульского окружного суда А. Н. Морозов;
продовольствия — кооператор Н. С. Зефиров; торговли
и промышленности — временно профессор Томского
технологического института П. П. Чудаков; труда —
бывший преподаватель реального училища в Барнауле
меньшевик Л. И. Шумиловский; земледелия и коопера-
ции — доцент политехнического института Н. И. Пет-
ров; путей сообщения — инженер Г. М. Степаненко;
просвещения — профессор В. В. Сапожников; иностран-
ных сношений — приват-доцент Головачев; управляю-
щий делами «Западно-Сибирского комиссариата» —
профессор Омского политехнического института
Г. К. Гинс33.
33 ЦГАОР, ф. 151, оп. ,1, д. 11, л. 62, 65—66; д. 12, л. 17.
93
Таким образом, общая структура центральной вла-
сти Комуча и «Западно-Сибирского комиссариата» бы-
ла однотипной. И там и здесь существовали правитель-
ственная коллегия из эсеров — членов Учредительного
собрания — и «деловой кабинет министров» из заве-
дующих отделами или, как у Комуча, ведомствами, где
были уже не только эсеры, но и представители бур-
жуазии, если они отвечали требуемым «деловым ка-
чествам» и признавали власть Учредительного собра-
ния.
Совершенно одинаковым был у Комуча и «Западно-
Сибирского комиссариата» и общий порядок деятель-
ности. Заведующие отделами входили с докладами в
комиссариат, ни один принципиальный вопрос не ре-
шался без их участия. Во внутренней работе заведую-
щим отделами предоставлялась в пределах отпущен-
ных кредитов инициатива и автономия как в организа-
ции дела, так и в решении вопросов текущего управле-
ния.
Контрреволюционные убеждения и враждебность к
Советской власти того или иного кандидата на долж-
ность управляющего отделом не должны были вызы-
вать сомнений у «Западно-Сибирского комиссариата».
Поскольку же кадров партийных эсеров не хватало, а
специалистами в той или иной области были, как пра-
вило, буржуазные интеллигенты, зачастую кадеты, за-
нимавшие высокие должности при царизме и Времен-
ном правительстве, «Западно-Сибирскому комиссариа-
ту» приходилось обращаться к ним через посредство
восстановленных дореволюционных учреждений.
При совершенно однотипном построении централь-
ной власти Комуча и «Западно-Сибирского комиссариа-
та» состав «делового кабинета» последнего оказался
правее совета управляющих ведомствами Комуча. При-
чина заключалась в том, что официально приглашен-
ные к участию в исполнительной власти в Самаре пред-
ставители буржуазии — кадеты формально отказались
в ней участвовать и возглавлять отделы, в то время как
в Западной Сибири такого отказа не последовало. Дан-
ное обстоятельство сыграло не последнюю роль в даль-
нейшей судьбе эсеровского «правительства» в Западной
Сибири. Буржуазный состав и буржуазное направле-
ние деятельности министерского аппарата «Западно-
94
Сибирского комиссариата» составляли первую отличи-
тельную особенность его центральной исполнительной
власти.
Почти все отделы комиссариата соответствовали
подобным же ведомствам Комуча, но в отличие от по-
следнего «Западно-Сибирский комиссариат» не имел
специального отдела (ведомства) государственной ох-
раны, отдела государственного контроля и государст-
венных имуществ и отдела внутренних дел (функции
последнего частично были сосредоточены в админист-
ративном отделе). Отсутствие этих отделов в эсеров-
ском «правительстве» Западной Сибири показывает,
что организация его аппарата более соответствовала
принципам буржуазной юрисдикции с отделением су-
дебной власти от административной, чем у Комуча, яв-
но тяготевшего к диктатуре.
Различным было и положение военного отдела.
Когда обсуждался этот вопрос в «Западно-Сибирском
комиссариате», не обошлось без трений. Было предло-
жено разделить военный отдел и штаб с главнокоман-
дующим армией, чтобы таким путем удержать за
«правительством» влияние на армию. Однако Гришин-
Алмазов, поддержанный И. Михайловым, категориче-
ски требовал совмещения функций этих учреждений и
сохранения за собой постов главнокомандующего и
заведующего военным отделом. Он отказывался рабо-
тать при ином решении. Не желая расставаться с вну-
шавшим 'надежды Гришиным-Алмазовым, эсеры в
конце концов уступили, и постановлением «Западно-
Сибирского комиссариата» от 1 июня 1918 года функ-
ции военногр отдела были возложены на штаб Запад-
но-Сибирского военного округа, а заведование военным
отделом было совмещено с должностью командующего
войсками34.
Засилье реакционного офицерства в Сибири дало
себя знать сразу же после переворота, а в результате
подобного совмещения зависимость гражданской вла-
сти от военной еще более усилилась.
Буржуазный характер «делового кабинета» немед-
34 См. «Собрание постановлений и распоряжений Западно-
Сибирского комиссариата Сибирского временного правительства...:»,
28 июня 1918 г., № 1, ст. 8.
95
ленно отразился на деятельности «правительства» эсе-
ров. Последние хотели видеть в заведующих отделами
лишь исполнителей своей воли, которых не должны за-
нимать вопросы высшей политики. Заведующие же
отделами не желали мириться с таким ограничением
своих функций и активно вмешивались в политику, пы-
таясь проводить открыто буржуазный курс, не соответ-
ствующий замыслам эсеровского «правительства». Это
вызвало неизбежный конфликт между «Западно-Си-
бирским комиссариатом» и его исполнительным аппа-
ратом.
Не менее важной задачей «Западно-Сибирского ко-
миссариата» было учреждение власти на местах. Вви-
ду того что контрреволюционный мятеж в Сибири раз-
вивался в конце мая и начале июня 1918 года чрезвы-
чайно быстро и белочехи совместно с белогвардейски-
ми военными дружинами ежедневно захватывали все
новые города, учреждение там власти «Западно-Сибир-
ского комиссариата» было для него столь же неотлож-
ным делом, как и формирование отделов.
В захваченные города комиссариат назначал своих
доверенных лиц — губернских и уездных комиссаров.
В крупные города назначались комиссариаты, обычно
из трех лиц, непосредственно подчиненных «правитель-
ству». Все они тоже именовались уполномоченными
«сибирского правительства». Уездные комиссары не на-
значались, а избирались на собрании городской думы,
а затем утверждались «правительством».
Губернским комиссарам присваивалось право «изда-
вать обязательные постановления в пределах полномо-
чий, предоставлявшихся бывшим губернаторам и на-
чальникам областей о чрезвычайной охране»35. Это
официальное постановление «Западно-Сибирского ко-
миссариата», сопровождавшееся ссылкой на соответ-
ствующие статьи mapoxoiro овода законов, свидетельст-
вовало о том, что эсеры в своей административной
деятельности копировали не только акты Временного
правительства Керенского, но в отдельных случаях вос-
станавливали даже реакционнейшее царское законо-
дательство, в частности известное «Положение о чрез-
8Б Там же, ст. 28.
96
вычайной охране», введенное министерством Игнатьева
в 1881 году по воцарении Александра III.
. Губернскими комиссарами назначались прежде все-
го лично известные новому правительству лица, стояв-
шие на платформе Учредительного собрания. Ими бы-
ли не только эсеры, но часто беспартийные земские и
думские буржуазные деятели, или просто известные в
городе лица, или, наконец, исполнявшие должность ко-
миссаров при Временном правительстве Керенского.
При наличии последних им просто предлагалось, как,
например, омскому уездному комиссару Временного
правительства Душину, «вступить в исполнение своих
прежних обязанностей»36.
Основные функции комиссаров Западной Сибири и
уполномоченных Комуча совпадали, но определены они
были «Западно-Сибирским комиссариатом» в более
общей форме. Все же круг деятельности комиссаров
Западной Сибири был значительно уже, чем в Среднем
Поволжье. Эсеры Западной Сибири лишали их прямых
диктаторских прав, которыми в полной мере были на-
делены уполномоченные Комуча. Закрытие собраний и
съездов, аресты и заключение под стражу, как и дру-
гие виды репрессий, в компетенцию комиссаров За-
падной Сибири не входили, так же как и руководство
и наблюдение за деятельностью контрразведки и мили-
ции. Кроме того, власть уездных комиссаров Западной
Сибири не распространялась на органы местного само-
управления, в то время как уполномоченные Комуча
были обязаны осуществлять наблюдение и руководство
ими.
В то время как самарские эсеры рассматривали
созданный ими институт уполномоченных как постоян-
но действующую организацию, «Западно-Сибирский
комиссариат» видел в нем институт временный. «С мо-
мента восстановления городских дум,— указывалось в
статье 7 постановления «Западно-Сибирского комисса-
риата» от 9 июня,— все полномочия уездных комисса-
ров по городам, находящимся на территории уездов,
кончаются»37.
36 ЦГАОР, ф. 151, on. 1, д. 11, л. 64.
37 «Собрание постановлений и распоряжений Западно-Сибир-
ского комиссариата Сибирского временного правительства...»,
26 июня 1918 г., № 11, отд. 1, ст. 7.
4 В. В. Гармиза
97
Деятельность городских самоуправлений была в ве-
дении только губернских комиссариатов.
В отличие от Комуча в системе управления «Запад-
но-Сибирского комиссариата» более последовательно
проводился курс на утверждение местной власти за
земскими и городскими самоуправлениями. Земствам
предоставлялся более широкий круг деятельности и
больше прав, им были переданы подготовка и проведе-
ние денационализации промышленных предприятий;
при земствах создавались инструкторские отделы по
формированию армии.
Институт местных уполномоченных «Западно-Сибир-
ского комиссариата» не имел, как мы видели, партий-
ного эсеровского лица, отличался бессистемностью, хао-
тической организацией и не пользовался влиянием
среди населения. Куда большим весом там обладали с
самого начала военные круги и возглавлявшие их сна-
чала Гришин-Алмазов, а затем оттеснивший его Ива-
нов-Ринов.
Общая организация управления в Западной Сибири
при эсеровской власти в целом мало отличалась от
системы управления, введенной Комучем. Как и везде,
после контрреволюционного переворота советские
учреждения ликвидировались или в корне перестраива-
лись. Декреты Советского правительства отменялись,
нб при этом комиссариат сохранял в силе те преобра-
зования, которые признавались эсерами жизненными38.
Эсеровское правительство не могло отменить сразу
все декреты и распоряжения Советского правительства,
потому что немедленная открытая и полная реставра-
ция капиталистического строя со всеми его атрибута-
ми подорвала бы всякое влияние мелкобуржуазных
партий в массах, изолировала бы их от масс, как это
случилось в период керенщины, и сразу обрекла бы
эти правительства на гибель.
Проявленная «Западно-Сибирским комиссариатом»
осторожность в курсе на ликвидацию советских учреж-
дений и советских декретов не устраивала буржуазный
по преобладающему составу и политическому направ-
38 Поэтому известным упрощением является утверждение мно-
гих авторов о том, что эсеровские правительства сразу же аннули-
ровали и объявили отмененными все декреты Советской власти.
98
лению взглядов «деловой аппарат» эсеровского пра-
вительства. Большинство заведующих отделами доби-
вались немедленной и полной ликвидации всех совет-
ских декретов. В отделе юстиции сразу возник вопрос,
как следует отнестись к сохранившимся в отдельных
местах Советам рабочих депутатов. Он настаивал на
их уничтожении. Отдел земледелия пожелал немедлен-
но упразднить земельные комитеты, отстаивавшие инте-
ресы крестьян, и восстановить частную собственность
на землю. Отдел торговли и промышленности решил
тотчас же приступить к денационализации всех про-
мышленных предприятияй.
«Западно-Сибирский комиссариат» не склонен был
сразу в полной мере удовлетворить все эти требования.
Он предлагал, как и Комуч, сохранить Советы, лишив
их власти и присвоив им функцию охраны профессио-
нальных интересов рабочего класса. Денационализацию
он не хотел распространять на все предприятия, огра-
ничив ее только предприятиями, бывшими ранее в част-
ном владении. В вопросе о земле комиссариат не допу-
скал отступлений от закона о социализации земли, при-
нятого Учредительным собранием в январе 1918 года,
настаивая также на безусловном сохранении земельных
комитетов. Словом, «Западно-Сибирский комиссариат»
занял умеренную либеральную политическую позицию
и руководствовался в своей политике решениями сибир-
ской областной думы, а «деловой кабинет» был скло-
нен как можно скорее покончить с этими решениями.
Такое различие в политических взглядах неизбежно
приводило к трениям и конфликтам, ослабляя' прави-
тельственную власть и вызывая раздражение реакци-
онных военных кругов.
В такой обстановке у тайных противников «Западно-
Сибирского комиссариата» из его «делового кабинета»
созрел план созвать совещание управляющих ведомст-
вами и образовать некий «Административный совет За-
падной Сибири», который фактически поглотил бы вре-
менное сибирское правительство. Формально идея об-
разования «Административного совета» мотивирова-
лась необходимостью согласования деятельности всех
ведомств «Западно-Сибирского комиссариата».
Управляющий делами комиссариата Гинс разрабо-
тал проект положения об «Административном совете».
4*
99
Параграф 6 этого проекта предусматривал, что «Адми-
нистративный совет»:
а) рассматривает и редактирует общие предначер-
тания сибирского правительства или его коллегии упол-
номоченных по Западной Сибири; рассматривает все
проекты постановлений и общих распоряжений коллегии
уполномоченных; б) рассматривает штаты служащих
отделов и кандидатуры на важнейшие должности. Со-
гласно § 12, все постановления и общие распоряжения
коллегии уполномоченных временного сибирского пра-
вительства должны скрепляться подписью председателя
«Административного совета» и заведующего соответст-
вующим отделом39.
Эсеры сразу поняли смысл этой затеи и решительно
воспротивились созданию «Административного совета»
с подобными полномочиями. Акмолинский краевой ко-
митет партии эсеров 28 июня 1918 года прислал в ко-
миссариат полное негодования письмо следующего со-
держания: «Под скромными заданиями, которые ста-
вит себе этот проект, кроется неприкрытое стремление
создать из Совета высший административный орган, на
службе у которого состоит и Временное сибирское пра-
вительство, и коллегия уполномоченных Временного си-
бирского правительства по Западной Сибири. Мы, Ак-
молинский губернский комитет партии с.-p., всемерно
протестуем против всяких попыток введения бюрокра-
тического строя в пределах свободной Сибири и против
образования новых правительств в лице ли комисса-
риатов... в лице ли административного совета»40.
Одновременно наступление на «Западно-Сибирский
комиссариат» велось и с другого конца. 20 июня 1918
года в Томске состоялось частное совещание наличных
членов сибирской областной думы, которое предложило
членам временного сибирского правительства, находив-
шимся на территории Сибири, захваченной белочехами
и эсерами, приступить к исполнению своих обязанно-
стей. Поскольку председатель этого правительства эсер
Дербер отсутствовал, новым председателем был избран
П. В. Вологодский. Члены сибирского правительства
Вологодский, Патушинский, И. Михайлов и Шатилов,
39 См. Г. К. Гинс. Указ, соч., стр. 94—95.
*° Там же.
опираясь на постановление думы, решили взять власть
в свои руки. Председатель думы Якушев согласился
санкционировать переход власти к пяти министрам вре-
менного сибирского правительства и присвоение им всей
полноты государственной власти.
В пространной телеграмме Вологодского и других
членов иременного сибцрского ивравителыства Дербе-
ру на Дальний Восток подробно излагались мотивы
отстранения от власти «Западно-Сибирского комисса-
риата»: «Назначенный правительством комиссариат
Западной Сибири выполнил свою задачу организации
военных сил и руководства переворотом, но по мере
очищения территории Сибири от большевиков деятель-
ность комиссариата стала встречать большие затрудне-
ния ввиду недостаточной его авторитетности как орга-
на подчиненного и ограниченного полномочиями, а так-
же и в территориальном отношении»41.
В телеграмме указывались и другие мотивы отстра-
нения «Западно-Сибирского комиссариата» от власти:
необходимость признания правительства Сибири союз-
ными державами при недостаточной авторитетности
предпринимаемых комиссариатом дипломатических
шагов; отсутствие связи с находившимся на Дальнем
Востоке «правительством» и невозможность получения
от него директив, что вынуждало комиссариат само-
стоятельно принимать важные решения и вследствие
этого выходить за пределы своих полномочий; распро-
странение реакционными элементами Сибири слухов о
захватническом характере власти комиссариата, при-
крывающегося якобы именем несуществующего вре-
менного сибирского правительства, и подготовка ими
переворота с целью объявления военной диктатуры; на-
конец, согласие самого комиссариата на немедленную
передачу. всей полноты власти наличному составу пра-
вительства.
Вологодский и другие писали, что структура власти
будет изменена после возвращения в Сибирь остальных
членов «правительства», но в данный момент для ук-
репления в сознании населения мысли о правомочности
«правительства» необходимо, чтобы группа его членов,
остающихся вне пределов Сибири, в обращении к на-
41 ЦГАОР, ф. 151, on. Д, д. 6, л. 1169—^172.
101
селению санкционировала новую организацию власти42.
Все изложенные мотивы ликвидации «Западно-Си-
бирского комиссариата», несмотря на их кажущуюся
основательность, служили лишь прикрытием первого
большого удара по мелкобуржуазным партиям в Си-
бири. Пять членов временного сибирского правитель-
ства были на деле такими же случайными людьми, как
и их предшественники. Их избрание горсточкой уцелев-
ших от ареста членов сибирской областной думы не
имело никакого основания с государственноправовой
точки зрения. Пять членов «правительства» не могли
заменить собой уполномоченных, назначенных волею
всего «правительства». К тому же эти уполномоченные,
поскольку они были членами Учредительного собрания,
имели с точки зрения буржуазной законности больше
прав на власть, чем лица, не носившие этого звания.
Но все это не имело значения. Решала сила, а сила
была тогда на стороне этих пяти, которых поддержал и
командующий армией Гришин-Алмазов. Основная при-
чина ликвидации «Западно-Сибирского комиссариата»
заключалась в том, что его политика уже не устраива-
ла буржуазию и белое офицерство, желавших восстано-
вления капитализма без всяких демократических при-
весков. И уполномоченные временного сибирского' пра-
вительства должны были уйти с политической арены,
уступив свое место более сильной власти.
Временное
сибирское правительство
и сибирская областная дума
Сначала в новом сибирском «правитель-
стве» было пять человек — П. В. Вологодский,
В. М. Крутовский, Г. Б. Патушинский, И. А. Михайлов
и Б. М. Шатилов. Несколько позднее в его состав был
введен И. И. Серебренников. Выяснение партийно-по-
литического лица членов этого «правительства» необхо-
димо в связи с неясностью и путаницей в этом вопросе
в литературе по истории гражданской войны в Сибирй.
Председателем «правительства» был адвокат П. В. Во-
1(2 ЦГАОР1, ф. 151, on. 1, д. 6, л. 175.
10^
логодский, в 1907 году депутат 2-й Государственной
думы от партии кадетов (прошел по их списку). При
Временном правительстве он был председателем ом-
ской судебной палаты. После Октябрьской революции
Вологодский стал председателем сибирского казачьего
войскового суда, созданного в противовес советским
народным судам; он активно сопротивлялся введению
нового революционного судопроизводства. Хотя эсеры
в погоне за известными именами зачислили Вологод-
ского, как и Потанина, в ряды своей партии, сам он по
своим убеждениям никогда не был эсером. Не правы
те советские историки, которые на этом формальном
основании безоговорочно зачисляли Вологодского в
лагерь эсеров43. Вологодский был типичным буржуаз-
ным политическим деятелем, сторонником единоличной
диктатуры, что он вскоре и доказал на деле как один
из организаторов колчаковского переворота, вошедший
в его министерство.
В. М. Крутовский, по профессии врач, при Времен-
ном правительстве — губернский комиссар. Хотя он и
сочувствовал эсерам, но занимал столь правую пози-
цию, что в партию эсеров, как писал Гинс, не вошел,
чтобы не связывать себя эсеровской программой и дис-
циплиной. В сибирском правительстве Крутовский яв-
лялся заместителем председателя и министром внутрен-
них дел. Был властен, до крайности себялюбив, капри-
зен и обидчив.
Г. Б. Патушинский — юрист. До революции служил
мировым судьей в челябинском судебном округе, затем
судебным следователем иркутского окружного суда;
уволенный в отставку занялся частной адвокатурой по
уголовным процессам. После Февральской революции
Патушинский приобрел известность и влияние в бур-
жуазных кругах Сибири как один из активных побор-
ников сибирского областничества, организаторов сою-
за сибиряков-областников. Патушинский состоял в пар-
43 См. Н. Я. Яковлев. Большевистское подполье в тылу у Кол-
чака. Новосибирск, 1941; В. Молотов. Большевики Сибири ,в пе-
риод гражданской войны (1918—1919 гг.). Омск, 1949; А. Н. Рез-
ниченко. Начало гражданской войны в Сибири. Борьба большеви-
ков против меньшевистско-эсеровской буржуазной диктатуры.
1918. — Сб. «Боевые годы». Новосибирск, 1959; «История граждан-
ской войны», т. III. М., 1958, гл. V.
103
тии эсеров, но политические симпатии его были на
стороне сибирских областников. Это был крайне често-
любивый, болезненно самолюбивый и вспыльчивый че-
ловек. В сибирском правительстве Патушинский зани-
мал пост министра юстиции.
И. А. Михайлов по образованию экономист. После
Февральской революции служил в министерстве земле-
делия, продовольствия и финансов, где являлся бли-
жайшим сотрудником и помощником А. И. Шингарева.
С декабря 1917 года — товарищ председателя Петро-
градского союза сибиряков-областников.
Сын известного народовольца, Михайлов не унасле-
довал революционных убеждений своего отца и был,
как и (Вологодский, поборником самой крайней реак-
ции. Эсеры, не без основания подозревавшие его в ор-
ганизации убийства члена Учредительного собрания
Новоселова, закрепили за И. А. Михайловым позорное
прозвище Ваньки-Каина. Он был самым деятельным и
самым правым в составе нового «правительства», в ко-
тором занял пост министра финансов. Михайлов тоже
считался эсером, хотя ничего эсеровского в его воззре-
ниях и политической деятельности не было.
Несколько позднее в состав правительства вошел
И. И. Серебренников — статистик, экономист, типичный
буржуазный интеллигент, занявший пост министра
снабжения. Эсером он не был, по своим политическим
воззрениям тяготел к кадетам. Единственным «настоя-
щим» эсером в новом «правительстве» был Б. М. Ша-
тилов, который получил самую отрицательную характе-
ристику монархиста Гинса, считавшего Шатилова без-
вольным и слабым человеком, неспособным защищать
даже те позиции, которые предписывались ему эсерами
из Томска.
Временное сибирское правительство нового состава,
несмотря на присутствие в нем эсеров, фактически не
было эсеровским. На это совершенно правильно указа-
ла в своей статье М. Е. Плотникова44, и мы вполне
присоединяемся к этому ее выводу лишь с необходи-
44 См. М. Е. Плотникова. Роль Временного сибирского прави-
тельства в подготовке контрреволюционного колчаковского пере-
ворота в Сибири. — «Труды Томского университета», т. 167.
Томск, 1964.
104
мым уточнением относительно партийной принадлежно-
сти Вологодского и Крутовского. Но тогда что же это.
было за правительство? Все факты неопровержимо сви-
детельствуют, что не только «деловой кабинет», но и
руководящее ядро его представляли собой типично бур-
жуазное правительство и по направлению взглядов его
членов, и по характеру их деятельности. Формальная
принадлежность фактических руководителей «прави-
тельства» Вологодского и Михайлова к партии эсеров
не мешала им направлять и осуществлять политику
крайней реакции, блокироваться с монархическим офи-
церством и цензовой буржуазией и подготавливать ус-
ловия для установления в Сибири единоличной дикта-
туры.
Первым актом «правительства» было объявление
«Грамоты» председателя сйбирской областной думы
Якушева о переходе всей полноты государственной вла-
сти на территории Сибири к избранным думой пяти
министрам. Затем последовала «Грамота» временного
сибирского правительства к народам Сибири, объяв-
лявшая л независимости Сибири и призывавшая объе-
диниться вокруг «правительства» в его государствен-
ном строительстве на началах «народоправства».
Основное направление деятельности временного си-
бирского правительства заключалось в стремлении лик-
видировать все следы Советской власти. Эта откровен-
ная буржуазно-реставрационная программа осуществля-
лась быстро и последовательно. Колебания и умерен-
ность «Западно-Сибирского комиссариата» были сразу
отброшены. На первом же предварительном совещании
«правительства» было решено объявить об отмене всех
советских декретов, о денационализации всех промыш-
ленных предприятий, ликвидации и запрещении Советов
рабочих и крестьянских депутатов, восстановлении до-
революционного суда и прежней администрации. Жур-
нал с этими постановлениями не согласился подписать
только один Шатилов, что отнюдь не помешало «прави-
тельству» обнародовать все указанные акты.
Временное сибирское правительство шло все дальше
и дальше по пути буржуазной реставрации. Вслед за
упразднением советских организаций последовало за-
крытие земельных комитетов, восстановление частного
землевладения, возвращение землевладельцам всех име-
105
ний, отобранных у них крестьянами в ходе аграрного
движения 1917 года, что было санкционировано Совет-
ской властью. Милиция была изъята из ведения само-
управлений и передана управляющим губерниями, кото-
рые заменили комиссаров «Западно-Сибирского комис-
сариата». Профсоюзы допускались только при условии,
если они не преследуют политические цели. В некото-
рых городах, на железных дорогах и рудниках было
введено военное положение, стачки были запрещены, во-
енно-полевые суды и карательные отряды беспощадно
расправлялись с недовольным населением. Белогвар-
дейский террор в Сибири отличался еще более разнуз-
данными формами, чем вСреднем Поволжье и на Урале.
5 июля председатель Омского комитета партии ка-
детов Жардецкий на заседании городской думы потре-
бовал от имени фракций кадетов и домовладельцев
принять постановление о роспуске городской думы и за-
мене ее управой по назначению правительства. Предло-
жение, выдвинутое в тоне ультиматума, было отвергну-
то эсеро-меньшевистским большинством думы, так же
как и требование Жардецкого довести его предложение
официально до сведения правительства. В ответ кадеты
и домовладельцы демонстративно покинули зал заседа-
ния. Эту атаку на органы местного самоуправления в
белой столице Сибири буржуазия подхватила и продол-
жила во многих местах. Кое-где думы были даже рас-
пущены, а против некоторых выдвинуты обвинения в
посягательстве на государственный строй.
К началу июля 1918 года в правительстве возник во-
прос о необходимости созыва сибирской областной думы
как законодательного выборного органа, являющегося
источником власти. Было объявлено, что ввиду невоз-
можности созвать всесибирское Учредительное собрание
в течение ближайших пяти-шести месяцев будет созвана
сибирская областная дума, которой правительство даст
отчет о своей деятельности. Но чтобы дума была право-
мочной, правительство считает необходимым обеспечить
в ней представительство от всех классов населения, в
том числе и от цензовых элементов, ранее лишенных
права выборов и участия в думе. Поскольку же Советы
упразднены, представительство от них заменяется выбо-
рами делегатов от профессиональных союзов. Такое ре-
шение, как казалось, обеспечивало буржуазному прави-
106
тельству более надежный для него состав думы. Но так
как формально правительство не обладало правом из-
менения конституции думы и не чувствовало себя еще
достаточно прочно, чтобы попытаться разогнать думу,
то оно приняло решение созвать ее в прежнем составе,
но на первом же заседании поставить вопрос о приня-
тии законопроекта относительно пополнения думы цен-
зовыми элементами. Против этого решения снова воз-
ражал верный эсеровским традициям Шатилов, но с ним
никто не считался.
Кадетская «Наша мысль», отражая настроения си-
бирской буржуазии, прославляла «правительство» за его
«твердый курс», особенно же за законопроект о введении
цензовых элементов в областную думу. Цитируя поста-
новление об этом сибирского правительства, кадеты пи-
сали: «Совет министров смело исправляет старую ошиб-
ку «революционной демократии» и чрезвычайных съез-
дов. Жить в буржуазном, капиталистическом обществе,
лишивши цензовые элементы права активно влиять на
политику страны, невозможно»45.
Поистине нельзя здесь отказать кадетам в логике,
которая отсутствовала у эсеров и меньшевиков. Но они
негодовали. Эсеровские газеты «Дело Сибири» и «Голос
народа» писали, что «правительство» толкают на пере-
ворот. Ему предлагают не считаться с областной думой,
не давать ей отчета в своей деятельности, в то время
как это «правительство» является лишь исполнителем
воли думы, представляющей высшую власть в Сибири46.
На территории Комуча оценки сибирского правитель-
ства в эсеровской и меньшевистской печати были, есте-
ственно, еще более резкими.
Временное сибирское правительство, не разделяя
буржуазно-либеральной программы Комуча, все более
подпадало под влияние офицерства и буржуазии, кото-
рые, не считаясь с эсерами и меньшевиками Сибири,
восстанавливали дореволюционный режим. П. С. Пар-
фенов правильно отмечал, что фактически хозяевами по-
ложения были начальники воинских гарнизонов, комен-
данты, командиры частей, казачьи атаманы47.
46 «Наша мысль», 18 июля 1918 г.
46 «Голос народа», 31 июля 1918 г.
47 См. П. С. Парфенов. Указ, соч., стр. .38.
107
Сибирское правительство разрешило Иванову-Рино-
ву, формировавшему степной казачий корпус, 5 июля
1918 года созвать в Омске 4-й круг сибирского казачье-
го войска. Подполковник Иванов-Ринов, избранный ата-
маном казачьего войска, был произведен «правитель-
ством» в генерал-майоры. Спустя несколько дней со-
стоялось совместное заседание делегатов этого круга с
представителями приходских советов епархиального ду-
ховенства, торговцев и промышленников, профессоров и
«государственно мыслящих» партий под председатель-
ством Вологодского. Последний делал доклад о задачах
и работе «правительства». Как и следовало ожидать,
круг проявил крайнюю враждебность к эсеро-меньше-
вистской «демократии» в сибирской областной думе,
требуя от «правительства» полной самостоятельности и
фактически бойкота думы.
Отношение «правительства» к сибирской областной
думе заметно меняется. Открытие думы, назначенное на
20 июля, задерживается. Буржуазные круги, убедив-
шись, что м после пополнения думы цензовыми элемен-
тами эсеры и меньшевики все же сохранят там некото-
рое преобладание, открывают кампанию против думы,
сравнивают ее с Советами, требуют полной суверенно-
сти сибирского правительства. Буржуазные организации,
которым было предоставлено право выбирать своих
представителей в думу — союзы золотопромышленников,
углепромышленников, пароходовладельцев, биржевики,
общество фабрикантов и промышленников и прочие, те-
перь отказываются от этого права и бойкотируют думу.
Против созыва думы весьма решительно высказался
происходивший в Омске в июле 1918 года съезд пред-
ставителей торговли, промышленности и домовладель-
цев. На съезде было заявлено, что созыв думы бесполе-
зен «из-за ее искусственно построенного состава» и по-
этому «выборы от торговых и промышленных учрежде-
ний края в означенную думу производиться не будут»48.
Против думы выступили не только монархическая
военщина и буржуазия, но даже часть так называемой
социалистической демократии из образовавшегося в Ом-
ске оборонческого «социалистического блока». В этот
блок вошли представители правых эсеров-оборонцев
48 М. Е. Плотникова. Указ, статья, стр. 60.
108
Омска, народные социалисты (энесы) и социал-демокра-
тическая группа «Единство» (меньшевики). В своем по-
дробном письме к правительству они выдвинули кучу
аргументов против созыва думы. По мнению авторов
письма, созыв думы приведет к образованию нового
«предпарламента», превращающегося в «говорильню»,
создаст вредное двоевластие и обессилит сибирское пра-
вительство, которое должно проявлять максимум твер-
дости и действовать как «власть самодовлеющая, неза-
висимая от чьего бы то ни было доверия или недове-
рия» 49.
Этот документ чрезвычайно интересен как показа-
тель той глубокой политической эволюции, которую
переживали мелкобуржуазные партии в 1918 году. Под
давлением реакционных сил в ходе гражданской войны
против Советской власти значительная часть этих пар-
тий сошла со своих псевдодемократических позиций и
уже откровенно перешла в лагерь буржуазно-поме-
щичьей контрреволюции. Те самые силы, которые за не-
сколько месяцев перед тем произвели на свет областную
думу и яростно защищали ее «законные» права, теперь
прилагали все усилия, чтобы ее похоронить. Мы увидим
ниже, к каким последствиям это буржуазное вырожде-
ние эсеров и меньшевиков привело на совещании в Уфе.
Но верные думе эсеры еще сопротивлялись. В статье
под заголовком «Нужно спешить!» они, сообщая, что на
18 июля в Томске собралось немногим более 30 членов
думы, напоминали об опасности дальнейшей затяжки с
ее открытием50.
В представлении эсеров и меньшевиков дума была
единственным якорем спасения демократии в Сибири, и
они прилагали все усилия, чтобы поднять ее подмочен-
ный авторитет и спасти от приближавшегося краха.
Члены сибирского правительства правые эсеры Крутов-
ский, Шатилов и Патушинский, испугавшись дружного
натиска реакции, и в частности происков метившего в
диктаторы Гришина-Алмазова, не столько из политиче-
ских соображений, сколько из чувства самосохранения
становятся в оппозицию к Вологодскому, Михайлову,
Серебренникову и часто появляются в Томске.
49 П. С. Парфенов. Указ, соч., стр. 41.
60 «Голос народа», (18 июля ,19118 г.
109
Комуч не оставался безучастным к этим событиям.
Он пытался противодействовать сибирскому правитель-
ству и поддержать думу. На заседании 22 июля 1918 го-
да слушался вопрос об отношении Комитета членов Уч-
редительного собрания к сибирскому правительству.
Было постановлено послать в Сибирь делегацию, кото-
рой поручить «войти в определенные сношения с обще-
ственно-политическими группами и привлечь обществен-
ные силы Сибири к работе по осуществлению идеи, про-
водимой Комитетом членов Учредительного собрания» 51.
Эта затея самарской учредилки привела только к
еще большему обострению в отношениях Комуча с си-
бирским правительством. Последнее разослало по горо-
дам Сибири, Урала и Среднего Поволжья телеграмму с
запрещением въезда в Омск лицам, не связанным с ним
постоянным жительством или занятиями52.
15 августа сибирская дума была наконец открыта.
По замыслу правительства она была созвана лишь для
принятия законопроекта о пополнении своего состава
цензовыми элементами, заслушания деклараций прави-
тельства и выбора различных комиссий. Так как все
буржуазные организации бойкотировали думу, то в ее
составе явно преобладали делегаты мелкобуржуазных
партий. Среди 97 съехавшихся членов думы оказалось
50 эсеров, 8 энесов (народных социалистов) и 8 мень-
шевиков 53.
Вологодский зачитал обширную декларацию-доклад
правительства с изложением его программы и деятель-
ности. Хотя по содержанию эта декларация являлась
подробным отчетом деятельности «совета министров»,
она содержала и весьма ясно звучавшие политические
мотивы. Приветствуя открытие думы как «светлый мо-
мент», Вологодский заметил, однако, что дума пока еще
весьма несовершенное представительное учреждение Си-
бири, но, как правительство надеется, она проявит «го-
сударственный разум» и в ближайшее время будет и
более совершенной по конструкции, и более полной по
объему. Вологодский подчеркнул, что правительство,
61 ГАКО, ф. 3931, on. 1, д. 18, л. 15.
62 «Вестник Комитета членов Учредительного собрания», 21 сен-
тября 1918 г.
53 В. Владимирова. Год службы «социалистов» капиталистам.
М„ 1927, стр. 355.
1110
хотя и представляет собой временную власть, тем не ме-
нее является властью «избранной», «ни от кого не за-
висящей». Рассчитывая на поддержку думы и опасаясь
ее отпора, он изображал свое правительство как демо-
кратическое, верное идее созыва в недалеком будущем
сибирского Учредительного собрания, чуждое военной
диктатуре. Он оправдывал военщину, заявляя, что «ре-
акционности в армии нет, армия лояльна... Такой же
лояльности правительство ожидает от политических
партий». В заключение доклада заметил, что конечные
цели правительства и областной думы сходятся. Воло-
годский призвал думу к поддержке правительства54.
Выступивший затем Гришин-Алмазов в ультиматив-
ном тоне потребовал, чтобы дума не мешала ему в его
деятельности по организации армии «для борьбы с нем-
цами и большевиками». От имени «Союза возрождения»
его поддержал эсер Куликов, заявивший о невозможно-
сти в создавшихся условиях осуществлять парламента-
риями народоправство и откровенно потребовавший вве-
дения государственной диктатуры и немедленного рос-
пуска думы.
Дума, хотя и приняла законопроект правительства о
пополнении своего состава цензовыми элементами, пы-
талась все же отстаивать свое существование как орга-
на власти. Она внесла резолюцию о «народоправстве»,
выразила протест против введения военного положения
вне районов фронта, потребовала отмены смертной каз-
ни за политические преступления, установила связи с
самарским Комучем с целью организации общего пра-
вительства. Тогда сибирское правительство 20 августа
1918 года прервало занятия думы до 10 сентября фор-
мально на основании ее недостаточного кворума и для
осуществления принятого закона о пополнении ее соста-
ва. Разрешено было заседать только комиссиям думы.
Борьба. за власть между буржуазией и эсеро-мень-
шевистской контрреволюцией развертывалась как во-
вне— между сибирским правительством и Комучем, так
и внутри — между сибирским правительством и эсеров-
ской по преимущественному составу областной думой.
Военные офицерские круги и буржуазия расценили
54 ЦГАОР, ф. 131, on. 1, д. 4, л. 1, 2, 6, 26; «Правда», 5 сен-
тября 11918 г. (краткое изложение).
111
временное прекращение занятий думы как ненужный
компромисс, а «деловой кабинет» «правительства» еще
более настойчиво потребовал утверждения статута «Ад-
министративного совета» с правом самостоятельно ве-
сти управление и участвовать в решении дел правитель-
ственной коллегии, по крайней мере с совещательным
голосом. «Западно-Сибирский комиссариат», как выше
указывалось, отверг эти притязания. И. Михайлов и
Вологодский, чтобы расширить возможности противо-
действовать попыткам думы отстаивать ее верховен-
ство, учитывая к тому же и совпадение политических
интересов «правительства» и его министров, поддержа-
ли своих управляющих отделами.
24 августа 1918 года «Административный совет» был
утвержден как аппарат «правительства», облеченный
высокими правами. «Административный совет» рассма-
тривал все проекты постановлений и общих распоряже-
ний «правительства», кандидатуры на важнейшие адми-
нистративные должности и право решать все дела, пере-
данные на его окончательное усмотрение. В его посто-
янный состав входили, как указывалось в 3-м пункте
«Положения», управляющие министерствами, товарищи
министров и управляющий делами «совета министров»:
профессор Сапожников (народное просвещение), Гри-
шин-Алмазов (военное министерство), инженер Степа-
ненко (пути сообщения), профессор Гудков (торговля
и промышленность), доцент Петров (земледелие), при-
сяжный поверенный СтарЬшкевич (министерство внут-
ренних дел), Зефиров (продовольственное дело), Шуми-
ловский (министерство труда), Морозов (министерство
юстиции), Головачев (министерство иностранных дел),
Буяновский (министерство финансов), Гинс (управляю-
щий делами «совета министров»)55. Председатель «Ад-
министративного совета» — Серебренников. Большинство
из них осталось на министерских постах и в правитель-
стве Колчака.
Так как в Омске кворума «правительства» часто не-
доставало, «Административный совет» на деле осущест-
влял функции государственной власти. К сибирской об-
ластной думе он относился с крайней враждебностью.
66 «Собрание постановлений и распоряжений Западно-Сибир-
ского комиссариата Сибирского временного правительства...» 9,
ст. 82.
112
Прекращение занятий думы и создание «Админи-
стративного совета» ib большинстве из буржуазно-ка-
детской интеллигенции с полномочиями «правительства»
вплоть до права роспуска областной думы было вторым
(после отстранения «Западно-Сибирского комиссариа-
та») ударом реакции по эсеро-меньшевистской «демо-
кратической контрреволюции». Затем последовал третий
удар, предвещавший уже близкий и окончательный ее
конец. Этим ударом было изменение личного состава
сибирского правительства.
В знак протеста против создания «Административно-
го совета» сложил свои министерские полномочия Па-
тушинский и, не дожидаясь формальной отставки, уехал
в Иркутск. Почти одновременно оказался в опале Гри-
шин-Алмазов. После совещания в Челябинске в двадца-
тых числах августа, созванном для переговоров об усло-
виях образования единой власти, состоялся торжествен-
ный банкет, где подвыпивший генерал Гришин-Алмазов
позволил себе высказать нелестное замечание по адресу
союзников, после чего сразу же получил отставку56.
Вместо него был назначен генерал Иванов-Ринов, кото-
рый приступил к «контрреформам» в армии, без всякого
стеснения восстанавливая все ее царские атрибуты (по-
гоны, старую форму, смертную казнь и пр.).
Воспользовавшись отсутствием в Омске Вологодского
и И. Михайлова, эсеры решили восстановить утрачен-
ные позиции и отстранить «Административный совет» от
власти, создав в руководящей правительственной вер-
хушке необходимый кворум. Для этого они ввели в со-
став омского правительства в свое время избранного
думой министра Новоселова, незадолго перед тем при-
ехавшего с Дальнего Востока. .
19 сентября Крутовский, Шатилов, а с ними и Ново-
селов приехали в Омск. Но «Административный совет»
их опередил. В ночь на 21 сентября Крутовский, Шати-
лов, Новоселов, а также председатель сибирской област-
ной думы Якушев были арестованы по распоряжению
начальника омского гарнизона полковника Волкова и
отвезены на частную квартиру, где под дулами револь-
веров им было приказано подписать текст отказа от зва-
ния министров. Крутовский и Шатилов поспешили, вы-
и «Правда», 19 сентября 1918 г.
ИЗ
полнить приказ, после чего они были освобождены вме-
сте с Якушевым и в 24 часа высланы из Омска с запре-
щением въезда в этот город. Новоселов же, пытавшийся
спорить, был задержан офицерами, против него через
прокурора было сфабриковано дело о якобы имевших
место связях его с большевиками (это была чистейшая
выдумка), и по дороге в тюрьму офицеры — адъютанты
Волкова завели его в загородную рощу и там расстре-
ляли. Сопротивление эсеров в Омске было окончательно
сломлено.
«Западно-Сибирский комиссариат», как и самарский
Комуч, пытался осуществлять либерально-буржуазную
программу и, восстанавливая капитализм, создавать
видимость демократии (сохранение безвластных Сове-
тов и рабочих организаций, отмена военно-полевых су-
дов, признание закона о социализации земли, принято-
го Учредительным собранием, расширение функций
органов местного самоуправления и пр.).
Ту же линию поведения пыталось осуществить пра-
вительство Дербера на Дальнем Востоке, но главной и
основной функцией его деятельности была, с одной сто-
роны, подготовка иностранной интервенции, а с дру-
гой— переговоры с монархическими белогвардейскими
кругами о совместной деятельности в составе одного
правительства. Дербер пригласил Колчака и генерала
Хорвата сотрудничать в эсеровском «правительстве»,
и только вследствие их отказа ему не удалось выпол-
нить свой план.
Пришедшее на смену «Западно-Сибирскому комис-
сариату» временное сибирское правительство, несмотря
.на наличие ib нем 1эсеров, было по существу дела бур-
жуазным. Оно решительно встало на путь подготовки
единоличной военной диктатуры, выражая интересы
наиболее реакционных военных и буржуазных кругов.
Сопротивление эсеров в своей среде, и особенно сопро-
тивление эсеровской сибирской областной думы, было
сломлено. Она потеряла свое значение, и деятельность
ее была прекращена, после чего монархической контр-
революции были развязаны руки для установления от-
крытой военно-буржуазной диктатуры.
Гкава 3
Эсеры и интервенты
к Архангельске
Подготовка интервенции
в Архангельске
и роль в ней эсеров
Установление правительства эсеров в Ар-
хангельске произошло почти на два месяца позднее, чем
в Самаре, а продержалось оно еще меньше самарского.
Если в Среднем Поволжье и на Южном Урале эсеро-
меньшевистский режим существовал около полугода, то
в Архангельске дни его жизни насчитывают немногим
более месяца. Почти во всех отношениях это правитель-
ство, по меткому выражению М. Н. Покровского, явля-
лось лишь «бледной копией Самары».
После заключения Брестского мира правительства
стран Антанты резко активизировали свою антисовет-
скую деятельность и приступили к подготовке открытой
вооруженной интервенции. Одним из первых шагов был
переезд послов союзных стран в марте 1918 года из Пе-
трограда в окраинный город Вологду. Организатором
этого переезда был американский посол Френсис, стар-
шина 1пюооль1С1кого корпуса. Из Вологды, связанной
железными дорогами с Архангельском, а через Вят-
ку и Урал—с Сибирью, было удобнее и относительно
безопаснее руководить контрреволюционным движе-
нием.
Переезд послов в Вологду, как подтвердили дальней-
шие события, был связан с расчетом союзников на вы-
садку десанта в северных портах и интервенцию с по-
следующим захватом советского Севера. Советское пра-
вительство, получив достоверные сведения о контррево-
люционной деятельности послов в Вологде, потребовало
немедленного возвращения их в Москву, гарантируя их
безопасность. Но те предпочли отправиться в Архан-
гельск.
План высадки десанта союзников в Мурманске, как
об этом свидетельствует меморандум британского по-
сольства в США от 4 марта 1918 года, был согласован
115
с правительством США, которое высказалось за то, что-
бы интервенция носила «международный характер».
Империалисты предполагали нанести Советской Рос-
сии комбинированный удар с севера, востока и юга си-
лами чехословацкого корпуса, иностранных войск и во-
оруженных выступлений внутренней контрреволюции.
Для этого намечались высадка десантов англичан, аме-
риканцев и французов во Владивостоке, Мурманске и
Архангельске и одновременно восстания против Совет-
ской власти более чем в 20 городах — Рыбинске, Муро-
ме, Ярославле, Костроме, Иваново-Вознесенске и других.
Север представлял особый интерес для империали-
стов не столько своими естественными богатствами (лес,
пушнина), сколько чрезвычайно выгодным стратегиче-
ским положением. Здесь были расположены два круп-
ных порта — Мурманск и Архангельск. Гавань Мурман-
ска открыта для доступа самых больших кораблей в
любое время года. От Архангельска ведет прямая же-
лезная дорога на Москву. Из Архангельска союзники
предполагали выйти к Сибирской магистрали, чтобы со-
единиться с войсками белочехов и двинуться к Волге,
там сомкнуть фронт северной, восточной и южной контр-
революции.
После того как союзники, опираясь на позорное со-
глашение с ними предателей из Мурманского Совета
(Юрьева и К°), поддержанных Троцким, высадили
9 марта 1918 года десант с английского крейсера «Гло-
ри» и захватили этот город, для них открылась возмож-
ность расширения агрессии. 18—24 марта последовали
новые десанты с французского и американского крейсе-
ров. К лету 1918 года в районе Мурманска было выса-
жено более 10 тысяч иностранных солдат.
На совещании военных представителей Антанты в
Париже 3 июня был разработан дальнейший план ин-
тервенции в Сибири и на Севере. После захвата Мур-
манска империалисты должны были овладеть Архан-
гельском, высадив для удержания этого порта амери-
канские, английские, французские и итальянские войска
с боевыми припасами и продовольствием. Было призна-
но необходимым использовать для борьбы с Советской
властью также отряды белочешского корпуса.
В соответствии с этими решениями интервенты, соз-
дав в районе Мурманска плацдарм, овладели Мурман-
116
ской железной дорогой и начали наступление в глубь
страны, осуществляя план оккупации всей Северной об-
ласти. В начале июля они захватили город Кемь, рас-
стреляв там руководителей местного Совета. Затем была
захвачена железнодорожная станция Сорока.
Интервенция совершалась под предлогом выполне-
ния «союзнического долга» перед Россией, которой-де
угрожал с севера германский флот (хотя его там не
было вовсе). Но для оправдания вооруженного вторже-
ния в пределы Советской России, с которой державы
Антанты не находились в состоянии войны, нужно бы-
ло, чтобы оказалась такая организованная группа на-
селения или политическая партия, которая от имени
народа пригласила бы интервентов. Такой политиче-
ской партией и были эсеры.
Эсеры набирали вооруженные силы для свержения
Советской власти в Вологде, Архангельске, Ярославле.
В Вологде существовала их военная организация, полу-
чавшая через «Союз возрождения» крупные суммы де-
нег от союзников. Ею руководил С. С. Маслов. Белогвар-
дейцев, присылаемых в Вологду, принимали на кварти-
рах-явках эсеровской военной организации, снабжали
деньгами и посылали в заранее намеченные места, пре-
имущественно в Архангельск, где, как было известно
эсерам, ожидалась высадка десанта союзников. В по-
давляющем большинстве это были офицеры, из которых
комплектовались командные кадры белогвардейских от-
рядов, подготовлявшихся военной организацией. В чи-
сле этих офицеров в Архангельск был послан Г. Е. Чап-
лин под именем английского генерала Томсона. В кон-
такте с эсерами действовали энесы («народные социа-
листы»).
Эсеры подтверждали на процессе 1922 года, что их
партия считала нужным в тот момент (лето 1918 года)
воспользоваться силами союзников для восстановления
антисоветского фронта. Так полагал и Чайковский, и
эсеры были с ним вполне солидарны. Именно из этих
соображений в Архангельск был направлен для установ-
ления непосредственной связи с союзниками член ЦК
партии эсеров М. А. Лихач L
В начале июля члены «Союза возрождения» эсеры
1 «Известия ВЦИК», 5 июля 1922 г.
117
С. С. Маслов й я. Т. ДеДусенко Перебрались й Архан-
гельск, где тотчас принялись за организацию вооружен-
ных отрядов. Им удалось сформировать три отряда об-
щей численностью около 300 человек. Один из этих от-
рядов участвовал в вооруженном восстании в день
оставления Советской властью Архангельска, другой —
в мятеже в Холмогорах, третий отряд, немногим более
100 человек, вел борьбу с Советской властью в Шен-
курске 2.
Как отнеслись эсеры к уже начавшейся интервен-
ции — к десантам союзников во Владивостоке, в Мур-
манске и к подготовлявшейся высадке в Архангельске?
Они протестовали против десанта во Владивостоке,
потоку что он был произведен без соглашения с ними,
одобряли десант в Мурманске и с нетерпением ожидали
высадки союзных войск в Архангельске. На процессе
правых эсеров М. А. Лихач изображал дело так: «Мы
полагали, что десант все равно произойдет независимо
от того, хотим мы этого или не хотим. Для того чтобы
этот десант не принял характера военной оккупации,
не вылился в форму захвата окраин, мы решили попы-
таться создать на Севере государственную власть, чтобы
заставить союзников считаться с этой властью. Мы по-
нимали свою задачу как предупреждение вредных по-
следствий союзнического десанта»3.
Из этих якобы «благородных» побуждений ЦК пар-
тии эсеров и послал в Архангельск Лихача.
Но произошло нечто другое. Н. В. Чайковский, со-
знавая военную слабость эсеров, имел в конце июля
1918 года свидание с представителями союзников, тщет-
но добиваясь от них точного указания дня й часа вы-
садки десанта в Архангельске. Союзники только заве-
рили его, что десант состоится «в ближайшие дни». При
этом союзное командование категорически требовало от
эсеров и их военной организации захвата власти до их
прихода, с тем чтобы союзные войска вступили в Ар-
хангельск «по приглашению» русской власти.
Несмотря на начавшуюся эвакуацию советских уч-
реждений, вопрос о моменте восстания был поставлен
архангельскими эсерами в зависимость от обстановки и
2 «Правда», 31 августа .1918 г.
3 «Известия ВЦИК», 5 июля 1922 г.
118
соотношения реальных сил. Если сил окажется недоста-
точно, то решено было не поднимать восстания до при-
хода союзников. Речь шла, таким образом, не о преду-
преждении оккупации Севера иностранными империали-
стами, как говорил Лихач на процессе эсеров, а, наобо-
рот, об облегчении союзнической интервенции предо-
ставлением необходимого оправдания для последующей
оккупации.
Падение Архангельска
В отличие от Мурманска в Архангельске в
середине 1918 года руководство Советами находилось в
руках большевиков, и они твердо осуществляли власть
в городе и губернии. Однако малочисленность промыш-
ленного пролетариата и значительный удельный вес
мелкой буржуазии в Архангельске позволили буржуа-
зии и мелкобуржуазным партиям, особенно эсерам,
удержать влияние на часть трудящихся, в особенности
на крестьянство. Буржуазия имела опору в органах
местного самоуправления (думы и земства), земельных
комитетах, кооперативах, продовольственных управах.
Все эти организации использовались буржуазией в
борьбе с Советской властью. В Архангельске в начале
1918 года продолжали выходить антисоветские газеты:
эсеровская — «Наше дело» (потом «Вольное слово») и
меньшевистская — «Северный луч». По количеству
контрреволюционных волнений Архангельская губерния
занимала на Севере первое место4.
Несмотря на это, Советская власть в Архангельске
обладала реальной силой. Рабочие шли за большевика-
ми. 2-й губернский съезд Советов, созванный в феврале
1918 года, по всем вопросам принял большевистские
решения, одобрил все декреты Советской власти и по-
требовал их немедленного выполнения. Съезд предло-
жил тотчас же приступить к формированию Красной
Армии. Под руководством прибывшего в Архангельск в
марте 1918 года для организации продовольственного
дела на Севере представителя Советского правитель-
ства П. Ф. Виноградова были проведены необходимые
4 См. И. А. Корнатовский. Северная контрреволюция, изд. 2.
М., 1931, стр. 28.
119
меры по укреплению Советской власти. По его инициа-
тиве были ликвидированы буржуазные учреждения, про-
ведена реорганизация губисполкома, осуществлена на-
ционализация торгового флота и лесопильных заводов -.
В Архангельском порту за время войны скопилось
много военного имущества (оружия, боеприпасов, меди-
каментов) , привезенного туда союзниками по соглаше-
нию с царским правительством. После оккупации Мур-
манска возникла реальная угроза захвата всего этого
имущества империалистами. Советское правительство
приняло решение спешно вывезти его в центр. Для вы-
полнения этой задачи была образована и направлена в
пять северных губерний (Архангельскую, Вологодскую,
Ярославскую, Костромскую, Иваново-Вознесенскую) со-
ветская ревизия во главе с М. С. Кедровым, членом
Коллегии Наградного комиссариата по военным делам.
Комиссия Кедрова приступила к работе 25 мая
1918 года, действовала очень энергично и после произ-
веденного учета военного имущества начала его эвакуа-
цию. 1 июня М. С. Кедров, согласно директиве Со-
ветского правительства, вручил союзным миссиям
официальное предписание немедленно вывести из устья
Северной Двины все военные корабли. Такое же тре-
бование было направлено Архангельским губисполко-
мом английскому, французскому и американскому
представителям. Требование Советской власти не было
выполнено. Контрреволюционные силы в Архангельске
все более активизировались.
Севе|рное областное бюро РКП (б) юообщило в
ЦК РКП (б), что под влиянием эсеро-меньшевистской
антисоветской агитации, особенно усилившейся после
отправки хлеба петроградским рабочим, «совершаются
политические убийства», обстановка не благоприятствует
перевыборам Советов, «необходима присылка агитаторов
на выборный период»6. Председатель Чрезвычайной ко-
миссии по разгрузке архангельского порта 5 июня
1918 года писал секретарю ЦК РКП (б), что вследствие
агитации эсеров и меньшевиков «все данные говорят за
то, что они пройдут в большинство (Совета)»7. 2 июня
6 См. В. В. Тарасов. Борьба с интервентами на севере России.
М., 1958, стр. 100^101.
8 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 4, д. 25, л. 2.
7 Там же, л. 3.
120
по городу были расклеены воззвания, призывавшие на-
селение выйти на демонстрацию против Советской вла-
сти. Благодаря принятым мерам демонстрация не со-
стоялась, но положение в Архангельске оставалось на-
пряженным. В ЦК РКП (б) сообщали: «В городе с каж-
дым днем выше поднимает голову контрреволюционное
офицерство, меньшевики и правые эсеры»8.
Опасения оказались не напрасны. Во вновь избран-
ном городском Совете Архангельска эсеров и меньше-
виков вместе оказалось большинство9. Но голосами
коммунистов и левых эсеров, поддержанных беспар-
тийными депутатами, на общем заседании Совета
18 июня удалось провести важную резолюцию о недо-
пущении меньшевиков и правых эсеров в исполком Со-
вета.
Политическая обстановка в Архангельске все более
накалялась. Меньшевики и эсеры, оказавшиеся в хозяй-
ственных и финансовых органах, делали все, чтобы со-
рвать мероприятия советских властей. Они выдавали
казенные деньги частникам, снабжали их особо дефи-
цитными товарами. В ответ на саботаж буржуазии по
предложению Кедрова 15 июня 1918 года была распу-
щена городская дума.
21 июня в Архангельске открылся губернский съезд
Советов10. Съезд принял большевистскую резолюцию
по текущему моменту, постановил немедленно присту-
пить к организации обороны и срочной эвакуации воен-
ного имущества. Левые эсеры на съезде раскололись на
два лагеря. Часть их выразила доверие Совнаркому,
признала правильным Брестский мир и все декреты Со-
ветского правительства по организации бедноты и про-
довольственному вопросу; другая же часть поддержала
в этих вопросах правых эсеров и меньшевиков. В из-
бранный съездом исполнительный комитет вошли
14 коммунистов и 11 левых эсеров11. По всем вопросам
принимались большевистские резолюции с выражением
полного доверия Совету Народных Комиссаров.
8 Там же.
9 Там же, л. 4.
10 Представительство на съезде: коммунистов—1И, левых эсе-
ров — 88, беспартийных — 28, правых эсеров — 6, меньшевиков — 3,
«центра» — 3 (ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 4, д. 25, л. 13).
11 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 4, д. 25, л. 14.
121
Сразу же йосЛе съезда эсёро-меньшевистский объ-
единенный городской комитет за явно контрреволюци-
онную деятельность был целиком арестован и отправлен
в Москву. Одновременно была закрыта газета меньше-
виков «Северный луч». Вскоре была распущена город-
ская дума в Вологде.
Между тем в Архангельск отовсюду стягивались бе-
логвардейцы. Иностранные посольства посылали туда
вооруженные части чехов, сербов, поляков якобы для
отправки во Францию, а на самом деле для использова-
ния в антисоветских целях. 22 июля Архангельск и
окружающий его район были объявлены на военном по-
ложении.
/Командующим всеми сухопутными и морскими во-
оруженными силами был назначен бывший генерал
А. А. Самойло, один из немногих военных специалистов
в Архангельске, не запятнавший себя изменой и честно
пытавшийся оборонять город.
Советские вооруженные силы в Архангельске были
слабы. Красная Армия здесь к лету 1918 года еще не
вышла из начальной стадии формирования. Приток доб-
ровольцев был крайне недостаточен; не хватало военных
специалистов, партийных работников. Революционные
рабочие лесопильных заводов были слишком малочис-
ленны и разбросаны по многим войсковым подразделе-
ниям, чтобы оказать действенное влияние на молодую
Красную Армию. Объявленная решением съезда Сове-
тов Архангельской губернии 2 июля 1918 года мобили-
зация пяти возрастов (с 1893 по 1897 год) не дала ре-
зультатов вследствие политических колебаний крестьян-
ства и контрреволюционной агитации эсеров против мо-
билизации.
Начались и открытые конфликты с союзниками. Нар-
комвоен предписал немедленно отправить все иностран-
ные отряды из Архангельска в Москву. Союзники про-
тестовали. 2 июля состоялась встреча английского и
французского консулов с представителями Советской
власти. Когда заместитель председателя губисполкома
Виноградов подтвердил необходимость выполнять ди-
рективу Советского правительства об отправке из Ар-
хангельска бывших военнопленных, французский консул
Эберт в резких выражениях сказал, что местная власть
ответит за это перед трибуналом той страны, которая
122
скоро окажется хозяином в Архангельске12. Такое заяв-
ление было не только актом вмешательства иностранцев
во внутренние дела России, но и весьма прозрачным на-
меком на готовящуюся оккупацию города. Переговоры
были тотчас прекращены, а военнопленные немедленно
отправлены в Москву.
Внутренняя и внешняя обстановка в Архангельской
губернии была летом 1918 года крайне неблагоприятна
для Советской власти. Политическое настроение значи-
тельной части населения Архангельской губернии, осо-
бенно в уездах, было не в пользу большевиков. Сказы-
валась их малочисленность (в уездных городах больше-
вистские ячейки насчитывались единицами) и связанная
с нею слабость местных Советов, острый недостаток
продовольственных и промышленных товаров, активная
контрреволюционная агитация эсеров и меньшевиков,
всячески подогревавших недовольство населения тяже-
лыми условиями Брестского мира. Все это облегчало
подготовку иностранной интервенции, организаторы ко-
тсцрой сумели провести своих людей на .командные воин-
ские должности в Архангельске.
С. Добровольский, возглавлявший в белогвардейском
правительстве Северной области судебное ведомство и
хорошо осведомленный о деятельности интервентов,
опубликовал за границей свои воспоминания, в которых
показал подготовку союзниками захвата Архангельска.
Он писал, что в Архангельск еще до прибытия союзни-
ков стекались «представители белых организаций, про-
никавших туда при содействии английской контрразвед-
ки в Петрограде», что часть их группировалась около
капитана второго ранга Чаплина, действовавшего под
именем английского генерала Томсона, а главное ядро
было в Беломорском конном отряде, сформированном
из горцев под командой ротмистра Берса, находившего-
ся в сношениях с французами1Э.
Связаны были с союзниками и действовали по их ди-
рективам командовавший сухопутными силами в Ар-
хангельске полковник Потапов и командовавший крас-
12 См. Н. А. Корнатовский. Указ, соч., стр. 34.
13 См. «Архив русской революции», т. III. Гражданская война
в Сибири и в Северной области. Берлин. Выдержки опубликованы
М. К. Ветошкиным в Журнале «Пролетарская революция», 1927,
№ 7 (66), стр-. 3—4%
123
ным флотом адмирал Викоре. При таких условиях обо-
рона Архангельска небольшими силами красных отрядов
едва ли могла быть успешной. Изменники-командую-
щие— ставленники англо-французских интервентов —
Потапов, Викоре, Берс срывали все мероприятия Совет-
ской власти по обороне города.
Архангельская губернская чрезвычайная комиссия
напала на след заговорщиков, о чем сообщала теле-
граммой в Москву. Мятеж намечалось провести 29—
30 июля, с тем чтобы захватить власть и продержаться
хотя бы два дня до прихода десанта союзных войск.
В 3 часа ночи по общему сигналу должно было начаться
одновременное вооруженное выступление. Предполага-
лось захватить все советские учреждения и радиостан-
цию, после чего без промедления обратиться к союзни-
кам за поддержкой14.
Эсеры и интервенты действовали вполне согласован-
но, и во всяком случае вначале с одними и теми же це-
лями.
30 июля 1918 года из Мурманска для захвата Ар-
хангельска вышла эскадра союзников. 1 августа она
приблизилась к острову Мудьюг, расположенному близ
устья Северной Двины. На предложение сдаться мало-
численные красноармейские отряды ответили огнем из
всех батарей, прикрывавших остров. Но советские
укрепления на Мудьюге были непригодны для обороны.
Две тяжелые 8-дюймовые батареи стояли на совершенно
открытом месте и могли стрелять только в одном на-
правлении. Подавить их огнем артиллерии с кораблей и
бомбами с гидроплана не составило болыиощ труда.
После этого на Мудьюге, уже не встречая сопротивле-
ния, высадились десантные войска. Отступившие крас-
ноармейцы успели погрузиться на буксиры и отплыть в
Архангельск. Почти одновременно — 31 июля англо-
французский отряд овладел городом Онегой и начал
движение в тыл Архангельска.
Даже после захвата Онеги и Мудьюга предпринима-
лись серьезные попытки отстоять Архангельск. Все ком-
мунисты были вооружены. Город для предупреждения
возможных контрреволюционных мятежей был разделен
на участки. Архангельск, близлежащие уезды и желез-
14 См. П. Г. Софинов. Очерки истории ВЧК. М., 1960, стр. 51.
124
ная дорога на Вологду были объявлены на осадном по-
ложении. Совет обороны принял решение загородить
устье Северной Двины, взорвав и затопив там два боль-
ших ледокола. Но пироксилин, предназначенный для
взрыва, оказался негодным, а затопление путем откры-
тия кингстонов позволило противнику с помощью водо-
лазов закрыть их и затем без большого труда поднять
ледоколы и освободить себе путь к городу.
Вражеские лазутчики действовали умело. Наиболее
надежные красноармейские отряды были выведены из
Архангельска и посланы на другой берег Двины. В го-
роде оставались малочисленные и небоеспособные отря-
ды, а также Беломорский горский отряд под командой
агента союзников предателя Берса. Приказ о взрыве
оставшихся на архангельском складе огнеприпасов це
был выполнен.
Английский крейсер, приблизившись к городу, начал
обстрел расположенных за Двиной советских частей и,
оттеснив их, высадил десант (около тысячи человек) у
Исакогорки. Здесь с исключительным мужеством, буду-
чи окруженным, дрался с интервентами один из отря-
дов Красной Армии, которым командовал губернский
военный комиссар Зенкович. Большинство красноар-
мейцев этого отряда погибло. Погиб и его командир.
Когда стало ясно, что отстаивать город более невоз-
можно, 1»ракзноар!мей10к>ие юпряды, обеопечив эвакуацию
советских учреждений и ценностей, отступили в направ-
лении станции Обозерской. Только в момент ухода по-
следних пароходов с эвакуировавшимися губернскими
учреждениями в Архангельске произошло вооруженное
выступление белогвардейцев и перешедшего на их сто-
рону Беломорского конного отряда горцев. В этот мо-
мент Советской власти в Архангельске уже не было, и
поэтому утверждение эсеров о «свержении» Советской
власти внутренними силами, до прихода союзников, ли-
шено всякого основания.
Верховное управление
Северной области
К полудню 2 августа 1918 года в Архан-
гельске было сформировано «правительство», принявшее
125
наименование «Верховное управление Северной обла-
сти». Шесть его членов были эсеры (Гуковский, Деду-
сенко, Лихач, Маслов, Мартюшин, Иванов) и два — ка-
деты (Зубов и Старцев). Старцев как одиозная фигура
был на другой же день из «правительства» удален, но
переведен на не менее ответственный пост «правитель-
ственного комиссара» Архангельска. Зубов же оста-
вался в «правительстве» до конца.
Первым актом Верховного управления было офици-
альное приглашение от имени русского населения союз-
ников. Они не заставили себя ждать, и вечером того же
дня в город вступили первые части десанта из несколь-
ких сот английских солдат. Утром 3 августа прибыл
главнокомандующий вооруженными силами интервентов
генерал Пуль, а затем и новые отряды союзных войск
из американцев, французов, итальянцев и сербов.
Эсеры в дальнейшем всегда пытались снять с себя
ответственность за участие в интервенции союзников
против Советской России вообще, и в частности в Ар-
хангельске. Но поскольку захват власти в этом городе
и провозглашение «правительства» Н. В. Чайковского
были произведены Беломорским конным отрядом под
командой ставленника и агента интервентов ротмистра
Берса, не вызывает сомнения, что об этом «правитель-
стве» союзникам было известно и его состав был одоб-
рен интервентами. В этом убеждают состоявшиеся за
несколько дней до того переговоры с союзниками буду-
щего председателя правительства Чайковского. Согла-
сие посольского корпуса, подготовлявшего захват Ар-
хангельска, на образование в городе после переворота
эсеровского «правительства» также говорит о том, что
вопрос был обсужден и решен заранее, до вторжения.
Наконец, в этом же убеждает и поразительное совпаде-
ние сформирования «правительства» после ухода совет-
ских властей буквально за несколько часов до появле-
ния в городе десанта союзников.
При формировании «правительства» и определении
его задач и характера в «правительственной» деклара-
ции не обошлось без споров. Эсеры возражали против
привлечения буржуазных деятелей, а Н. В. Чайковский
настаивал на этом, опасаясь изоляции, стремясь опе-
реться на буржуазию и заручиться ее активной под-
держкой. Кроме того, Чайковский хотел, чтобы в декла-
126
рации было указано на «Союз возрождения» как на
орган, представлявший-де интересы всех политических
партий. В конце концов был достигнут компромисс с
«Союзом возрождения» и удовлетворены два требования
Чайковского: эсеры согласились на создание коалицион-
ного «правительства» с включением в него двух буржу-
азных представителей, а также и на признание необхо-
димости созыва нового состава Учредительного собра-
ния 15. В этом состояло главное отличие Верховного
управления Северной области как более правого «пра-
вительства» от самарского Комитета членов Учредитель-
ного собрания.
Распределение обязанностей в новом «правитель-
стве», законченное 3 августа, было таково: председатель
Верховного управления — Н. В. Чайковский, член Учре-
дительного собрания от Вятской губернии, «народный
социалист»; секретарь — П. Ю. Зубов, товарищ город-
ского головы Вологды, кадет; управляющие отделами:
иностранных дел — Н. В. Чайковский; военных дел, зем-
леделия— С. С. Маслов, член Учредительного собрания
от Вологодской губернии, эсер; юстиции — А. И. Гуков-
ский, член Учредительного собрания от Новгородской
губернии, эсер; внутренних дел, почты и телеграфа —
П. Ю. Зубов, кадет; финансов — Г. А. Мартюшин, член
Учредительного собрания от Казанской губернии, эсер;
продовольствия, промышленности и торговли, а неделей
позже — путей сообщения — Я. Т. Дедусенко, член Уч-
редительного собрания от Самарской губернии, эсер;
труда и народного образования — М. А. Лихач, член
Учредительного собрания от бывшего Северного фрон-
та, эсер; без портфеля — Н. А. Старцев, заместитель
председателя Архангельской городской думы, кадет;
без портфеля — А. А. Иванов, член Учредительного соб-
рания от Архангельской губернии, эсер16.
Такой состав «правительства», когда из девяти его
участников семь были членами Учредительного собра-
ния и два — буржуазными деятелями (и также выбор-
ными лицами), должен был, по мысли его организатора
15 «Известия ВЦИК», 30 июля 1922 г.
16 См. И. И. Минц. Английская интервенция и северная контр-
революция. М. — Л., 11931, стр. 66; Н. А. Корнатовский. Указ, соч.,
стр. 46.
127
Чайковского, придать Верховному управлению види-
мость законности в глазах населения и вместе с тем
оправдать доверие буржуазии Архангельска и губернии.
Меньшевики в «правительство» не вошли, но обеща-
ли ему свою «всемерную поддержку».
В ответ на объявление В. И. Лениным англичан,
французов и американцев врагами России и разбойни-
ками, в официальной газете «Вестник Верховнрго управ-
ления Северной области» несколько дней подряд публи-
ковалось обращение «Всем, всем, всем» за подписью
Чайковского, в котором он защищал интервентов, утвер-
ждая, что они не разбойники, а «друзья и союзники
России» и приглашены в Архангельск «законным рево-
люционным правительством при полном и единодушном
согласии местного населения»17. В обращении говори-
лось, что Верховное управление Северной области со-
стоит из членов Учредительного собрания, избранных
населением северных и прилегающих губерний, что оно-
де свергло большевистскую власть до высадки союзни-
ков и образовалось по почину «Союза возрождения
России», объединяющего представителей всех политиче-
ских партий.
Так, в первые же дни эсеровской власти пришлось
оправдывать свое существование при помощи весьма
сомнительного юридического крючкотворства.
Тотчас же после сформирования Верховное управле-
ние обратилось к гражданам Архангельской губернии и
по радио ко всему населению России с сообщением о
своем составе и программе. Как и Комуч, Верховное
управление считало себя временной властью, заявляя,
что сложит свои полномочия немедленно после образо-
вания общероссийского правительства. Свою программу
оно обещало выполнять, опираясь на все слои населе-
ния России и союзных правительств. В декларации осо-
бо оговаривалась помощь союзников.
Со своей стороны интервенты также обратились к
населению с воззванием, в котором заявляли, что яви-
лись на Север как «друзья и союзники», чтобы помочь
народу «спастись от развала и разрушения», что они не
претендуют на какую-нибудь часть российской террито-
17 «Вестник Верховного управления Северной области», 25 ав-
густа 1918 г.
128
рии, не намерены нарушать ее целостность, не будут
вмешиваться во внутренние дела России и навязывать
ей какое-либо политическое устройство. Главной причи-
ной интервенции выдвигалась необходимость противо-
действия Германии 18.
Такое объяснение причин интервенции союзники вы-
двигали всюду, где их войска переступали границы со-
ветской земли.
Американский посол Френсис 25 августа 1918 года,
выступая в русско-американском комитете, сказал, что,
хотя специально он и не уполномочен признать Верхов-
ное управление Северной области, тем не менее он счи-
тает, что «оно сходно с таким правительством, которое...
американцы хотели бы видеть утвержденным в России
более чем какое-либо другое...» 19.
В другом своем выступлении — в сентябре 1918 года
на 3-й сессии губернского земства Архангельска — Френ-
сис повторил уже заявленный в воззвании союзников те-
зис о невмешательстве во внутренние дела Северной
области, что они, союзники, как и архангельское «прави-
тельство», не признают Брестский мир и пришли, чтобы
воспрепятствовать Германии захватить природные богат-
ства края и помочь местному населению улучшить хо-
зяйственные дела. Стремясь заручиться поддержкой
населения, Френсис говорил, что союзники уже отпра-
вили в Архангельск корабли с продовольствием и одеж-
дой, и предлагал начать активное торговое сотрудниче-
ство с союзными странами. «Ваши излишки труда и
богатства, как лес, лен, руды, которые вы можете обме-
нять на хлеб, мы с охотой примем, и ваш товарообмен
может быть восстановлен»20. Френсис обещал также
финансовую поддержку Америки новому «правитель-
ству».
На обещания интервенты, как видим, не скупились.
Но в этой речи мы уже видим не только внешнеполити-
ческий, 'но и экономический акцент. Союзники обещают
18 См. «Интервенция на Севере в документах». Подготовил
к печати И. И. Минц. М., 1933, стр. 15—16.
19 «Вестник Верховного управления Северной области», 17 сен-
тября 1918 г.
20 «Вестник Верховного управления Северной области», 15 сен-
тября 1918 г.
5 В. В.. Гармиэа
129
Оказать Архангельску всестороннюю продовольствен-
ную, военную, финансовую, хозяйственную помощь, од-
нако на «взаимовыгодных условиях», предполагавших
отправку в союзные страны всего необходимого для Ан-
глии, США, Франции. Но о какой взаимовыгодной тор-
говле можно было говорить, если население края нахо-
дилось в тисках голода, если в самых необходимых про-
мышленных товарах испытывалась острая нужда, а вой-
ска союзников оккупировали Архангельскую губернию
и вели себя там как победители. Речь шла о формаль-
ном соглашении, которое бы развязало руки оккупан-
там для грабежа природных богатств страны.
Верховное управление Северной области поразитель-
но напоминало самарский Комитет членов Учредитель-
ного собрания по всему своему облику. Мы видим здесь
те же «министерства», только у Комуча они назывались
«ведомствами», а в Верховном управлении—«отделами».
В основу системы управления эсеровского правитель-
ства в Архангельске был положен тот же коллегиальный
и коалиционный принцип, что и в Самаре. Многие уч-
реждения помимо центральных отделов копировали са-
марские по названию, составу и функциям. Но появи-
лись и новые, возникшие в связи со спецификой края, а
главным образом в результате интервенции союзников,
стремившихся как можно скорее приступить к вывозу
из оккупированной области ее материальных ресурсов.
Таковы «управление импортных грузовых операций при
отделе путей сообщения» и «комитет внешней торговли
Северной области», учрежденные 13 августа 1918 года,
а также «местное торговое управление» и «управление
торгового мореплавания и портов Северной области»21.
Аппарат Верховного управления был не столь гро-
моздким, как аппарат самарской учредилки. В Архан-
гельске не было разделения правительственной коллегии
на законодательную типа парламента (Комуч) и на по-
литическую (совет управляющих ведомствами). Вся
полнота власти сосредоточивалась в одном органе —
Верховном управлении, которому были подотчетны все
другие учреждения. В связи с нехваткой опытных адми-
нистраторов из эсеров и боязнью довериться местным
21 «Вестник Верховного управления Северной области», 30 ав-
густа 1918 г.
130
деятелям, под управлением некоторых членов «прави-
тельства» оказывалось по два отдела и более.
Невозможно обнаружить какие-либо существенные
различия и в политике Верховного управления Северной
области по сравнению с Комучем. Эсеровское «прави-
тельство» в Архангельске, как и самарская учредилка,
начало с отмены советских декретов и ликвидации со-
ветских учреждений, провело денационализацию про-
мышленности, торгового флота, домовладений и банков,
восстановило частную торговлю. Не было различий и в
местном управлении. Самарская учредилка назначала в
губернские и уездные города «уполномоченных», а Вер-
ховное управление — «правительственных комиссаров».
Функции тех и других были одинаковы. Как и Комуч,
Верховное управление восстановило действие военных
судов и смертную казнь, наполнило тюрьмы арестован-
ными деятелями Советской власти и коммунистами, не
успевшими эвакуироваться.
В Точности напоминала Самару и военная политика
эсеров в Архангельске. Они также начали формирова-
ние армии с набора добровольцев, а когда он прова-
лился, перешли к обязательной мобилизации. Во главе
армии, как и в Самаре, они поставили «беспартийного»
офицера капитана Чаплина с монархическими взгляда-
ми и вскоре восставшего против недостаточно, по его
мнению, твердой союзнической ориентации и политики
эсеров. Принципы организации русской белогвардейской
армии на Севере ничем не отличались от «народной ар-
мии» Комуча. Ничем не отличалась политика архан-
гельских и самарских эсеров в социально-экономической
области и в области народного образования.
Вместе с тем следует обратить внимание на своеоб-
разие архангельского «правительства», некоторые отли-
чия его от самарского и сибирского. Главное заключает-
ся в том, что Верховное управление Северной области
ни одного дня не было самостоятельным. Оно было
властью, поставленной интервентами и всецело зависи-
мой от них. Это проявилось уже на другой день после
учреждения Верховного управления. Пытаясь показать,
что новое «правительство» не чуждо революции, насе-
лению было предложено вывешивать по два флага:
один — трехцветный, царский, другой — красный. Ин-
тервенты же, торжественно объявившие, что не будут
5*	В!
вмешиваться во внутренние дела области, приказали не-
медленно убрать красный флаг. Адъютант командую-
щего союзными войсками направил Верховному управ-
лению следующее письмо:
«До сведения командующего союзными войсками в
России дошло, что на одном из зданий города был под-
нят красный флаг. По утверждении командующего пред-
лагаю вам принять все меры, чтобы кроме военного ан-
дреевского и национального: белый, синий, красный —
другие флаги не поднимались.
Адъютант командующего союзными войсками
Макферсон»22.
Эсеры попытались было настаивать на своем и про-
сили сохранить оба флага, но оккупанты были непре-
клонны, и по приказанию главнокомандующего союзны-
ми войсками генерала Пуля красный флаг был снят.
В своей «правительственной декларации» эсеры за-
явили о восстановлении демократических свобод, а меж-
ду тем несколькими днями ранее уже был распублико-
ван приказ генерала Пуля, запрещавший «всякие со-
брания, митинги и прочие сборища как на улицах, так
и в общественных местах и на частных квартирах»23.
Формировавшаяся эсерами белогвардейская армия была
подчинена командованию союзными войсками и пол-
ностью поставлена под ее контроль. Снабжение русских
воинских частей находилось в руках интервентов.
Высшее командование вооруженных сил союзников
в лице генерала Пуля совершенно не считалось с «пра-
вительством» эсеров, лишь оповещая его о своих новых
приказах и распоряжениях. Приказы генерала Пуля
обладали значительно большим весом, чем все поста-
новления и «законодательные акты» эсеровского «пра-
вительства». Особенно ясно почувствовали это эсеры,
когда генерал Пуль уведомил Чайковского о назначении
7 августа 1918 года французского полковника Донопа
военным губернатором Архангельска. Это являлось пря-
мым и грубым вмешательством во внутренние дела и
так и было расценено эсерами. Но, не рассчитывая до-
биться отмены приказа откровенным протестом, Верхов-
22 «Интервенция на Севере в документах», стр. 17.
23 Н, А. Корнатовский. Указ, соч., стр. 50.
132
ное управление решилось лишь просить «отложить» его
исполнение, ссылаясь на неясность компетенции воен-
ного губернатора, до получения необходимых разъясне-
ний24. Одновременно встревоженное эсеровское «прави-
тельство» обратилось к американскому послу. Френсису
с просьбой о его посредничестве и заступничестве. Од-
нако последний предпочел решительно поддержать свое-
го английского коллегу, о чем сообщил Чайковскому.
Все мероприятия Верховного управления проводи-
лись с оглядкой на союзников и только с их одобрения.
По этой причине архангельские эсеры и меньшевики не
решились, как это было в Поволжье и на Урале, прово-
дить в Архангельске рабочую конференцию и образо-
вать Совет рабочих депутатов. Этих организаций там
не было. Когда в начале августа архангельская органи-
зация партии эсеров вознамерилась созвать общее со-
брание своих членов, чтобы заслушать доклад деятеля
Верховного управления Лихача по рабочему вопросу,
комендант города наложил резолюцию: «Предлагаю не
допускать и не разрешать»25.
Если даже «правящая» партия не могла провести
своего собрания, значит, дела у «правительства» этой
партии были поистине плохи и ни о какой его самостоя-
тельной роли в Архангельске не приходится говорить.
После назначения архангельским губернатором фран-
цузского полковника политическая власть уже пол-
ностью оказалась в руках интервентов, а эсеровское
«правительство» было низведено до положения их жал-
кого придатка.
Союзные правительства и их военное командование
поддерживали эсеров до переворота, но, когда он совер-
шился, откровенно изменили ориентацию в сторону
крупной буржуазии, ее политических партий и органи-
заций и монархического офицерства. Генерал Пуль от-
дал распоряжение конфисковать для буржуазно-монар-
хической газеты «Голос Отечества» бумагу, находив-
шуюся в распоряжении земской управы. Верховное
управление попыталось взять бумагу обратно, но встре-
тило отпор начальника штаба командующего союзными
24 См. «Интервенция на Севере в документах», стр. 19.
25 Г. Е. Мымрин. Англо-американская военная интервенция на
Севере и ее разгром (1918—1920 гг.). Архангельск, 1953, стр. 94.
133
Войсками. Он писал 14 августа, что генерал Пуль про-
сит rfe отказать выяснить, на каком основании была ото-
брана бумага, так как выход газеты беспартийного ха-
рактера считается им’ крайне желательным26.
Приказом того же генерала Пуля 9 сентября «в це-
лях обеспечения общественного Порядка» была введена;
предварительная цензура на все Печатные произведе-
ния, в том числе и периодическую прессу. ЭсерьГна этот-
раз решились на формальный протест. Не возражая!
против военной цензуры союзников, Чайковский писал,,
что политическая цензура, осуществляемая иностран-
ным военным губернатором, недопустима; такая цензура
может осуществляться лишь органами русской власти,,
подчиненными Верховному управлению или им постав-
ленными. Указывалось на то, что политическая цензура
союзников распространена и на официальный орган-
«правительства» — «Вестник Верховного управления Се-
верной области», в котором публикуются его узаконе-
ния и распоряжения. «Правительство» эсеров обращало’
внимание дипломатического корпуса на «пристрастный
и противоправительственный характер, который приня-
ла политическая цензура в руках союзных высших вла-
стей» 27.
В то время как в «Голосе Отечества» допускались
нападки на Верховное управление, из других газет, пы-
тавшихся защищать «правительство» от этих нападок,
вычеркивались целые статьи. Однако, несмотря на мо-
тивированность этого протеста, он также не возымел
никакого действия, и цензоры продолжали свою работу.
Союзники мало-помалу подчинили себе всю область
политического управления. 15 августа 1918 года воен-
ный губернатор полковник Доноп объявил начальнику
архангельской тюрьмы, что ни один заключенный не
может быть освобожден без приказания за его, Доно-
па, подписью. Он потребовал предоставления ему спис-
ков с фамилиями всех новых арестованных и обозначе-
нием причин их ареста28.
Правда, приведенные нами три последних факта от-
кровенного вмешательства союзников во внутренние
26 См. «Интервенция на Севере в документах», стр. 20,
27 Там же, стр. 20—21,
28 См, там же, стр. 21,
134
Дела Архангельской области и явйогд ограничения вЛД-
сти эсеровского «правительства» имели место уже после
устранения Верховного управления, но они только еще
убедительнее показывают, что эсеры требовались союз-
никам лишь на первое время, пока они укреплялись в
захваченной области. Чайковский в первые дни после
высадки десанта не без основания писал о том, что со-
юзники склонны смотреть на архангельское «правитель-
ство» как на власть хозяйственную, а не политическую.
Политическую власть, и притом совершенно бескон-
трольную, осуществляли в Архангельске интервенты, а
Верховное управление со всеми своими отделами и уч-
реждениями служило им некоторое время лишь удобной
ширмой.
Союзники желали иметь в Архангельске более твер-
дую — без демократических привесков — власть. Претен-
зии Верховного управления на самостоятельность, как
нй были они жалки и безуспешны, все же раздражали
союзное командование. В особенности не понравилась
генералу Пулю попытка сопротивления назначению ар-
хангельским губернатором представителя союзного
командования. Поэтому было решено сбросить эсеров-
ское «правительство», заменив его чисто буржуазной и
совершенно послушной воле союзников властью. Ору-
дием осуществления этого плана стал главнокомандую-
щий русскими войсками капитан 2-го ранга Чаплин.
В ночь с 5 на 6 сентября 1918 года в помещение, где
проживало большинство членов «правительства» и про-
исходили его заседания, явилась большая группа воору-
женных офицеров-заговорщиков и, несмотря на проте-
сты Чайковского и других членов Верховного управле-
ния, пятерых из них, оказавшихся на месте, арестовала
и увезла на Соловецкий остров. Двоим—А. А. Иванову
и Я. Т. Дедусенко удалось избежать ареста и скрыться.
Они отпечатали прокламацию «Всем, всем, всем», в ко-
торой объясняли арест «правительства» попыткой про-
извести монархический переворот, и, чтобы возбудить
негодование масс, объявили, будто руководителями
переворота являлись царские сановники во главе с тай-
но проживавшим в Архангельске бывшим великим кня-
зем Михаилом Александровичем29.
29 См. И. И. Минц. Указ, соч., стр. 106.
135
Оповестив жителей Архангельска и даже Сельские
волости о происшедшем перевороте, оба «министра»
призвали население к защите «правительства» и отпору
заговорщикам. Одновременно они обратились к союз-
ному командованию и союзным послам, в частности к
американскому послу Френсису, который не был по-
ставлен в известность о случившемся. Дедусенко писал
ему: «Прошу принять во внимание, что Верховное уп-
равление состоит из элементов умеренных, каковые
только и могут сейчас представлять Россию. Теперь, в
результате переворота, в силу необходимости к власти
должны прийти элементы реакционные. Если для ра-
бочих и крестьян Верховное управление представля-
лось властью слишком консервативной, но все же при-
емлемой, то какой должна представляться для них
власть, поставленная кучкой русских реакционных офи-
церов... Этот факт отнимет у союзников их самых иск-
ренних и наиболее верных политических друзей в Рос-
сии, и немцы могут торжествовать»30.
Письмо это обличает не только заговорщиков Чапли-
на и других, но также и тех, кого оно призвано защи-
тить.
Деятель эсеровского «правительства» откровенно
признает, что оно составлено из «умеренных» элементов,
что для рабочих и крестьян оно представляется «вла-
стью слишком консервативной», что, наконец, оно, это
«правительство», состоит из самых искренних и верных
политических друзей союзников, то есть из активных
сторонников интервенции и подсобной силы англо-фран-
ко-американских интервентов.
Весть о мятеже распространилась к утру. Различные
учреждения и организации, в том числе думы, коопера-
тивы, посылали свои делегации с протестом против
насилия над членами Верховного управления и требо-
ванием их немедленного освобождения. В заявлении,
переданном американскому послу Френсису представи-
телями архангельского губернского и уездного земства
и городского самоуправления, говорилось, что перево-
рот 'Являет собой «прямую упрозу делу демократии»,
«опасность восстановления монархии», что «среди на-
30 Там же, стр. 1110—il'lll. '
136
селения монархия поддержки не встретит», а ее уста-
новление «лишь усилит позицию большевиков»31.
Тем временем Чаплин успел опубликовать два доку-
мента — «Воззвание к населению» и «Приказ», в кото-
рых объявлял о низложении Верховного управления
Северной области и переходе всей власти в руки ко-
мандования ар1М1ией. Пытаясь мотиви|р'01вать переворот,
Чаплин писал в своем воззвании, что «Верховное
управление», «никем не избранное», «никому в Север-
ной области не известное», действовавшее в «рамках
партийности», пыталось взяться за восстановление
страны, но не справилось с поставленными задачами,
которые под силу осуществить только мощной армии32 33.
В приказе Чаплин объявил о новых назначениях.
Губернский правительственный комиссар Н. А. Старцев
(удаленный эсерами из «правительства») назначался
теперь «начальником по гражданской части Северной
области»3&. На территории Архангельской губернии
устанавливалась военная диктатура. Были разгромлены
объявленные большевистскими профессиональные сою-
зы, разгромлено и опечатано даже помещение организа-
ции меньшевиков, некоторые из них арестованы.
Попытка установления военно-монархической власти
вызвала волнения. Началась политическая забастовка
рабочих, прекратилась работа электрической станции, и
к ночи с 6 на 7 сентября город был погружен во тьму.
Стало известно, что из ближайшего уезда продвигается
к Архангельску вооруженный отряд крестьян.
Эсеры расценили эти события как показатель воли
населения к защите их «правительства». Но в действи-
тельности трудящиеся выступили в поддержку Верхов-
ного управления лишь для того, чтобы, не допустить во-
енно-монархическую диктатуру, закрыть дорогу к ре-
стаиращии дореволюционного орроя. Из двух возмож-
ных зол они выбирали меньшее.
В создавшихся условиях союзному командованию не
оставалось ничего другого, как дать отбой. На Соловки;
был отправлен английский крейсер, 8 сентября возвра-
тивший в Архангельск злополучных членов эсеровского
31 «Вестник Верховного управления Северной области», 14 сен-
тября 1918 г.
32 Там же.
33 Там же.
137
«правительства». Забастовка, однако, продолжалась до
10 сентября (хотя военный цензор тщательно вычерки-
вал из газеты все сообщения о ней). Союзники сделали
вид, что к происшедшему перевороту они никакого от-
ношения не имели, что это «выступление русских против
русских» и они оказывают поддержку существующему
«правительству», учитывая волю и просьбы населения.
В действительности переворот был инспирирован ан-
глийским командованием. Это известно из различных
документов. В своих позднейших записках Френсис вос-
производит следующий диалог:
«Утром 6 сентября производил смотр батальону аме-
риканских солдат. Я только закончил смотр, когда гене-
рал Пуль, иринимавший парад, итове|р1нулся ко мне и
сказал:
— Здесь произошла революция ночью.
— Черт возьми! Кто это устроил?
— Чаплин.
Я спросил, тут ли он, и кивнул ему, чтобы он присоеди-
нился к нам. Генерал Пуль заметил: «Чаплин намерен
выпустить прокламацию в 11 часов». Тогда было уже
10 ч. 15 м.	\
— Чаплин, кто это устроил революцию ночью?
— Я... Я выгнал большевиков отсюда, я учредил это
правительство... Но министры мешали генералу Пулю,
они отказались признать полковника Донопа губернато-
ром, и я не вижу никакой пользы вообще от правитель-
ства...» ь'4.
В № 27 «Вестника Верховного управления Северной
области» была помещена подробная корреспонденция с
изложением всех обстоятельств ареста эсеровских «ми-
нистров». На вопрос Чайковского, по чьему именно
приказанию совершается арест, последовал ответ: «По
приказанию командующего вооруженными силами.
Приказано арестовать и препроводить в штаб.
— Но ведь командующий назначен Верховным
управлением, и то, что вы делаете, незаконно.
— Нет, командующий назначен властью генерала
Пуля».
Эта последняя фраза, как установил И. И. Минц по
хранящемуся в архиве экземпляру газеты за подписью 34
34 См. И. И. Минц. Указ, соч., стр. 128—129.
|38
Цензора, была вычеркнута последним. Разумеется, союз-
ники не были заинтересованы в том, чтобы разглашать
факт своего участия в военном перевороте, который изо-
бражался ими внутренним русским делом.
После восстановления Верховного управления в
прежнем составе Чаплин был смещен и «для расследо-
вания дела по попытке переворота» была учреждена
чрезвычайная следственная комиссия, но ее работа вско-
ре прекратилась. Военное командование союзников все
более откровенно вмешивалось в дела Верховного управ-
ления. Начались конфликты из-за введения союзниками
предварительной политической цензуры на все издания,
активной поддержки ими буржуазной реакции и ее ор-
ганов печати, постепенного сосредоточения всей полити-
ческой власти (В руках .кома1ндо1ван1ия интервентов.
Эсеры поняли, что пришлись не ко двору. В конце
сентября они дружно подали в отставку, официально
принятую 29 сентября, и разъехались из Архангельска
кто куда. Чайковский же продолжал оставаться предсе-
дателем Верховного управления Северной области, в
жалкой роли прислужника интервентов.
Согласовав вопрос о новом составе «правительства»
с верхушкой архангельской торгово-промышленной бур-
жуазии, интервенты предложили Чайковскому сформи-
ровать «правительство без социалистов». Новое «прави-
тельство», персональный состав которого был указан
союзниками, образовалось из кадетов, за исключением
Чайковского. В официальном сообщении по этому пово-
ду, излагая программу «правительства», Чайковский
выдвигал в качестве главных задач воссоздание армии,
совместную работу с союзниками и развитие «загра-
ничного товарообмена»35.
Чрезвычайная комиссия, образованная для расследо-
вания злополучного происшествия в ночь с 5 на 6 сен-
тября, по «совету»' генерала Пуля была распущена, а
виновные в перевороте Чаплин, Старцев и другие ввиду
их «исключительных заслуг» в борьбе с большевизмом
были прощены и возвращены к воинской службе.
Так бесславно закончилась архангельская эпопея
эсеровского управления.
35 «Вестник Верховного управления Северной области», 9 ок-
тября 1918 г.
139
По поводу ликвидации эсеровского «правительства»
в результате военного переворота Чаплина «Правда»
писала 18 сентября 1918 года: «В наше время невоз-
можна никакая промежуточная власть, сейчас речь мо-
жет идти либо о диктатуре буржуазии над пролетариа-
том, либо о диктатуре пролетариата над буржуазией».
Эта мысль нашла свое полное подтверждение в судьбах
не только архангельских, но и других эсеровских вла
стей, как и вообще всех мелкобуржуазных партий и ор-
ганизаций, пытавшихся найти «третий путь» в револю-
ции.
Архангельское «правительство» оказалось игрушкой
в руках интервентов и местной торгово-промышленной
буржуазии.
Как и самарская учредилка, Верховное управление
Северной области было белогвардейским, осуществляв-
шим буржуазную диктатуру, но его деятельность отли-
чалась более откровенным контрреволюционным направ-
лением, будучи почти совсем, лишена характерных для
Комуча элементов мелкобуржуазной демократии.
Главной особенностью, представлявшей своеобразие
правления эсеров в Архангельской области, было то,
что здесь в наиболее откровенной, оголенной форме вы-
ступили союз русской и иностранной контрреволюции,
блок эсеров, буржуазии и иностранных интервентов.
Здесь наиболее прямолинейно была осуществлена став-
ка эсеров на иностранную интервенцию, которую они так
тщательно скрывали и которую пытаются отрицать еще
и по сей день.
Не имея никаких корней в массах трудящегося на-
селения, успев за месяц с небольшим восстановить про-
тив себя рабочих Архангельска, Верховное управление
первого состава, пригласив интервентов, было ими же
сброшено. Быстрое крушение архангельского прави-
тельства и обстоятельства с этим связанные наглядно
показывают, что для русской и иностранной буржуазии
власть эсеров являлась лишь удобным средством к уста-
новлению открытой военной диктатуры своего класса.
Бессилие мелкобуржуазной власти, пожалуй, наибо-
лее убедительно проявило себя в короткой истории эсе-
ровского Верховного управления Северной области.
140
Глава 4
Социально-экономическая
политика эсеров
Политическая программа эсерой
в декларациях
и в действительности
Основные принципы социальной и экономи-
ческой политики эсеровских властей, ее ближайшие за-
дачи и конечные цели выражены в их декларациях и
воззваниях, газетных статьях, а также публичных вы-
ступлениях эсеровских лидеров. Но широковещательная
программа эсеров и их практические дела не совпада-
ли. И поскольку о правительствах судят не по их обе-
щаниям, а по результатам их деятельности, можно было
бы, не касаясь политических деклараций эсеров, сразу
же приступить к определению классового характера их
реальной политики. Однако исследователя должны инте-
ресовать не только объективные результаты той или
иной политики, но и субъективные цели и действитель-
ные намерения правительства. Кроме того, декларации
эсеров, хотя и в избытке наполненные присущей этой
партии демагогией, все же намечали главные общие на-
чала их политики и уже поэтому заслуживают изу-
чения.
В приказе Комуча № 1, выпущенном в день взятия
Самары 'белочехами 8 июня 1918 года, объявлялось о
переходе всей власти в Самарской губернии в руки ко-
митета, состоявшего из эсеров — членов «всенародно»
избранного Учредительного собрания и поэтому якобы
представлявшего «законную» власть на «отвоеванной»
у большевиков территории. Далее объявлялось о рос-
пуске всех Советов и народных комиссариатов, об от-
мене советских декретов, о восстановлении демократи-
ческих свобод (слова, печати, собраний) и воссоздании
распущенных Советской властью органов местного са-
моуправления— земств и городских дум. Главной, бли-
жайшей целью объявлялась подготовка к созыву все-
российского Учредительного собрания для избрания на
нем постоянного всероссийского правительства. В ка-
141
ЧествС первоочередной задачи выдвигалось формирова-
ние «народной армии» для защиты «демократии» и борь-
бы с большевиками.
Последующие заявления эсеров развивали приве-
денные выше положения и частью дополняли их вновь
сформулированными задачами. В первой, июньской де-
кларации Комуча излагались общие принципы его по-
литики. Комуч заявлял, что в своей деятельности он
будет руководствоваться стремлением к национальному
возрождению России, воссозданию ее боевой мощи,
улучшению экономического состояния, охране труда,
«утверждению демократических принципов» ’.
В этой декларации обращает на себя внимание не
только ее воинственная антисоветская направленность,
но и явно выраженное стремление достигнуть соглаше-
ния с буржуазией («людьми опыта и знаний»). Это был
политический демарш, рассчитанный на расширение
классовой опоры эсеров за счет буржуазных слоев на-
селения.
Неизвестно точно, какими мотивами руководствовал-
ся Комуч, когда 21 июля на своем заседании поставил
вопрос «о пересмотре декларации». По-видимому, своим
слишком общим характером, буржуазной ориентацией
и отсутствием всякой положительной программы в ра-
бочем и крестьянском вопросах она вызвала разочаро-
вание трудящихся. Для выработки новой декларации
(была избрана комиссия во главе с председателем Ко-
муча Вольским. Новая декларация должна была вклю-
чать общие политические задачи Комуча и его предло-
жения об организации общероссийской власти. 24 июля
Комуч опубликовал свою вторую декларацию, содер-
жавшую преимущественно его экономическую програм-
му. Ввиду важности этой декларации для определения
отправных начал политики Комуча приводим ее почти
целиком:
«1. Земля бесповоротно перешла в народное достоя-
ние, и никаких попыток к возврату ее Комитет не до-
пустит. Сделки купли-продажи и залога на землю сель-
скохозяйственного значения и лесные угодья запре-
щаются, а тайные и фиктивные сделки объявляются не-
1 ПАБО, ф. 1832, оп. 2, д. 165, л. 1.
142
действительными. Виновные в нарушении сего будут под-
лежать строжайшей ответственности.
2. Действующие законы и постановления об охране
труда сохраняют свою силу до пересмотра их в законо-
дательном порядке...
Имея в то же время в виду интересы промышленно-
сти и хозяйственной жизни страны... Комитет членов
Учредительного собрания также считает своим долгом
объявить во всеобщее сведение:
1. Предпринимателям предоставляется право требо-
вать от рабочих интенсивного и доброкачественного тру-
да в течение всего рабочего времени, определенного за-
коном и договором, и увольнять не подчиняющихся тре-
бованиям, соблюдая соответствующие законные нормы.
2. Предпринимателям предоставляется право уволь-
нять лишних рабочих с соблюдением установленных для
этой цели законов и постановлений»2.
В этой декларации — суть всей социально-экономиче-
ской программы эсеровского правительства. Оставаясь на
почве капитализма и эксплуатации, о чем убедительно
свидетельствуют заключительные пункты декларации,
оно пытается удержаться в рамках буржуазно-демокра-
тических завоеваний Февральской революции, несколько
ограничив произвол фабрикантов. Чтобы сразу не отбро-
сить от себя крестьянские массы, оно вынуждено при-
знать как уже совершившийся факт переход земли во
всенародное достояние.
На открывшемся в Самаре в середине августа 1918
года съезде представителей городских и земских само-
управлений председатель Комуча Вольский разъяснял
задачи и общее направление его политики в духе де-
кларации, но с некоторыми дополнениями. «Отвергая
всякого рода социалистические эксперименты,— говорил
Вольский,— Комитет считает, что капиталистический
строй в настоящее время отменен быть не может. Капи-
талистическая промышленность должна существовать, и
класс капиталистов должен иметь возможность вести
промышленность»3.
2 «Известия Самарского губсовнархоза», 1 августа 1918 г.,
стр. 14; «Четыре месяца учредиловщины», стр. 12—13, 46—47.
3 «Вестник Комитета членов Учредительного собрания», 16 ав-
густа 1918 г.; «Крестьянская и рабочая газета «Народное дело»»
(Уфа), 17 августа 1918 г.
143
Эсеры заявляли, что они ведут якобы не классовую,
а общенародную политику. «В своих действиях,— гово-
рил на собрании в Казани В. И. Лебедев,— мы будем
придерживаться интересов не того или иного класса об-
щества, а общегосударственных интересов. Наша цель —
возрождение России» 4. Однако программная речь Воль-
ского не оставляет сомнений в классовом направлении
политики эсеровской власти, опиравшейся на капитализм
как систему производственных отношений.
Эсеры старались внушить населению мысль о том,
что большевики игнорируют объективные условия, «есте-
ственные препятствия», которые якобы не позволяют
осуществлять социалистическое строительство. Такими
препятствиями они называли отсутствие достаточной в
численном отношении армии рабочего класса, «низкий
уровень его классового сознания», слаборазвитую про-
мышленность страны. Эти же доводы против социали-
стической революции, выдвигали и меньшевики. Но они
были совершенно неправильными по существу. Россия
обладала достаточно развитой промышленностью и силь-
ным, сплоченным рабочим классом с высоким уровнем
революционного политического сознания, что подтвер-
ждается как наличием у него боевого авангарда — Ком-
мунистической партии, так и опытом трех революций в
России.
В качестве руководящего принципа национальной по-
литики эсеры провозгласили культурно-национальную
автономию всех народов. При этом имелось в виду пра-
во беспрепятственного пользования родным языком в
школах и в учреждениях и «передача дела культуры и
просвещения в ведение самих национальностей» 5. Даль-
ше осуществления буржуазного требования культурно-
национальной автономии эсеры идти не желали. Право
наций на самоопределение они фактически отвергли, за-
явив, что «вопрос о территориально-политической авто-
номии решит Учредительное собрание» 6.
В связи с декларациями эсеров представляет интерес
и позиция меньшевиков на территории учредилки. На
экстренном заседании областного комитета меньшевиков
4 «Народная армия», 21 августа 1918 г.
5 ПАБО, ф. 1832, оп. 2, д. 178, л. 16.
9 ЦПА ИМЛ, ф. 79, on. II, д. 1108, л, 98.
<44
в день захвата Самары обсуждался вопрос об их уча-
стии во власти и предстоящей рабочей конференции.
Принятые решения были затем утверждены общим со-
бранием городской организации меньшевиков. Было по-
становлено: 1) меньшевики не должны принимать уча-
стия в создающемся в Самаре органе политической вла-
сти 7, 2) в городскую думу входить, но не входить в
управу; вместе с тем настаивать на перевыборах думы;
3) поддерживать все шаги власти и управления к со-
зданию безопасности населения, обеспечению его продо-
вольствием и установлению демократического строя;
4) созвать рабочую конференцию для принятия мер за-
щиты интересов пролетариата и решения вопроса о пере-
выборах Совета рабочих депутатов и т. д.8 Такую же
позицию меньшевики занимали в Сибири и на Севере.
У эсеров и меньшевиков существовало своеобраз-
ное разделение труда. Первые осуществляли буржу-
азно-реставраторскую программу на деле, вторые при-
крывали ее демагогическими рассуждениями о защите
интересов трудящихся, созыве рабочих конференций
словесным осуждением террора и пр.
Итак, политическая программа эсеровских властей в
их же интерпретации раскрывается как программа рес-
таврации ввергнутого Октябрьской революцией бур-
жуазно-демократического строя. Во что же вылилась
эта программа на деле? Какое конкретное воплощение
получили изложенные выше общие тезисы учредилов-
цев, заявленные в их декларациях? Насколько дейст-
венными оказались их потуги к демократическому уп-
равлению и социальному реформаторству?
Как уже было сказано выше, первым шагом прави-
тельства эсеров в законодательной области было изве-
щение населения о ликвидации Советов, комиссариатов
й советских декретов. Отменялись исторические декре-
ты Советской власти о .мире, о земле, о суде, об от-
делении школы от церкви, о печати, о национализации
промышленности и банков. Правда, Комуч уведомил
граждан, что не вое декреты Советской власти, совет-
7 Это не помешало меньшевику И. М. Майскому войти в со-
став правительства Комуча, заняв там пост управляющего ведом-
ством труда.
8 ЦПА ИМЛ, ф. 79, on. 1, д. 108, л. 55—56.
ские учреждения и рабочие организации подлежат лик-
видации, некоторые из них он считал возможным
сохранить. Но эти исключения, как мы далее увидим,
не вносили изменения в общее направление политики
эсеров. Ликвидация Советов и отмена советских декре-
тов были первым актом новой власти, положившим на-
чало реставрации капиталистических отношений на
всей захваченной учредилкой территории.
Во второй половине июня 1918 года на основании
распоряжения Комуча из самарской городской тюрьмы
без всякого доследования было освобождено много лиц,
арестованных Советской властью за контрреволюцион-
ные преступления. Другие освобождались после крат-
кой следственной процедуры.
Тотчас же после прихода к власти эсеров началось
восстановление прежних буржуазных учреждений, дей-
ствовавших при царизме или при Керенском. Их за-
полняли старые чиновники, работавшие там до рево-
люции. Вопреки всем разглагольствованиям эсеров и
меньшевиков об установленной ими на территории
Учредительного собрания подлинной «демократии» и
«народоправия» было принято решение «Об ограниче-
нии избирательных прав служащих советских учрежде-
ний и красноармейцев»9.
Профессиональным союзам, фабрично-заводским ко-
митетам и другим общественным организациям было
предложено не вмешиваться в административные дела;
они были лишены права контроля за деятельностью ад-
министрации и частных предпринимателей.
Комуч восстановил свободу слова и печати, но лишь
для белогвардейцев. Были закрыты не только больше-
вистские и левоэсеровские газеты, но даже газеты мак-
сималистов и анархистов. Меньшевики-интернациона-
листы попробовали было издавать в Самаре свою
маленькую и довольно бесцветную газетку «Свободное
слово», однако ее закрыли на втором номере. Зато
буржуазная печать вновь обрела былую силу, и ка-
детский «Волжский день» энергично принялся за обра-
ботку общественного мнения в соответствующем монар-
хическом духе. В одной только Самаре издавалось до
полутора десятков эсеровских, меньшевистских, бур-
9 ГАКО, ф. 3974, on. и, д. 13, л. 1?.
Укуазных й «беспартийных^ гаЗеТ антисоветского нк-'
правления 10 11.
Вопрос о печати Комуч обсуждал на своем заседа-
нии 23 августа 1918 года. Принятое постановление не
оставляет сомнений в характере его пресловутой «де-
мократии».
Слушали: О местной печати.
Постановили: 1). Поставить на повестку очередного заседания
предложение гражданина Климушкина о мерах административного
воздействия на печать.
2. Обратить внимание управляющего военным ведомством, ве-
домством юстиции и ведомством охраны государственного порядка
о тщательном надзоре за печатью и о принятии решительных мер
к судебному преследованию преступлений печати».
Так обстояло дело со «свободой» печати на террито-
рии учредилки.
Денационализация промышленности
банков и домовладений
Тотчас после установления своей власти
эсеровские правительства приступили к денационализа-
ции фабрично-заводских предприятий и банков. Уже 14
июня 1918 года сам аракий Комитет членов Учредитель-
ного собрания постановил: «Поручить члену Комитета
В. К. Вольскому созвать совещание из представителей
рабочих и предпринимателей с участием представите-
лей соответствующих органов самоуправления по воп-
росу о восстановлении прав владельцев»12. Приказами
№ 21 и 22, изданными в тот же день, национализиро-
ванные Советской властью частные дома, гостиницы,
бани, кинематографы передавались в распоряжение
восстановленного городского самоуправления, а суда
10 Наиболее влиятельными из них были: официальный орган
Комуча газета «Вестник Комитета членов Учредительного собра-
ния»; «Волжское слово» — «беспартийно-социалистическая» газета,
близкая к эсерам; «Вечерняя заря» — орган меньшевиков; кадет-
ский «Волжский день»; эсеровская «Земля и Воля».
11 ЦГАОР, ф. 675, on. 1, д. 19, л. 6 об.
12 «Приказы Комитета членов Учредительного собрания». Са-
мара, 1918, стр. 12, приказ № 19.
147
речного флота — военному штабу формируемой «На-
родной армии».
Для решения вопросов, связанных с денационализа-
цией предприятий, были сформированы комиссии.
Центральная самарская комиссия, как и все учреж-
дения Комуча, была образована на коллегиальных на-
чалах приказом № 93 из представителей буржуазии,
чиновников и меньшевистских профсоюзов. В комиссию
немедленно посыпались заявления бывших предприни-
мателей, домовладельцев,' купцов с документами на
владение и просьбами о скорейшем восстановлении их
прав частной собственности. Кое-где они захватным
порядком вступали во владение, не дожидаясь фор-
мального акта комиссии.
В задачу комиссии входило определить право на
владение, его общую стоимость и состояние,, характер
эксплуатации, а также решить вопрос о размере поне-
сенных убытков и способе их возмещения. Только по-
следний вопрос и вызывал некоторые осложнения, все
остальное решалось легко и быстро. Но капиталисты
предъявляли такие большие счета на «возмещение
убытков», что эсеровское правительство даже при же-
лании не могло их оплатить при тех мизерных средст-
вах, которыми оно располагало.
Подобные же комиссии были образованы несколько
позднее в других губернских центрах и в уездных горо-
дах, оказавшихся временно под властью эсеров.
Решения комиссий обычно публиковались в газетах.
Самарская «Волжское слово», например, сообщала в
августе 1918 года, что комиссия по денационализации
предприятий постановила вернуть реквизированный гу-
бернским продовольственным комитетом мыловарен-
ный завод прежнему владельцу. «Вестник Комитета
членов Учредительного собрания» 6 сентября сообщал,
что комиссия признала все мельницы, имеющие торго-
во-промышленное значение, предназначенными к пере-
даче их бывшим владельцам.
<Судьба национализированных Советской властью
домов была решена в думах незамедлительно на осно-
вании общего постановления Комуча о денационализа-
ции. В докладе городской управы 29 июля «О реквизи-
рованных Советской властью домах» значилось, что у
самарских капиталистов было взято до 70 наиболее
448
крупных владений. Дума единогласно постановил^
«возвратить владельцам национализированных иму-
ществ их владения и восстановить в правах собствен-
ности» 13
В государственном управлении оставлялись воен-
ные, или, как их называли учредиловцы, «военно-об-
щественные предприятия», созданные различными ор-
ганизациями для снабжения армии, а также — на не-
которое время — кожевенная промышленность. За эти-
ми двумя скромными исключениями возврат предприя-
тий и домов их прежним владельцам практически был
завершен в августе 1918 года. Совершенно аналогичный
процесс имел место и на территории других эсеровских
правительств в Сибири и в Архангельске.
Еще быстрее это произошло в области финансов.
Через четыре дня после взятия 'Самары — 12 июня
1918 года — Комуч издал приказ № 16 о денационали-
зации банков. Прежней администрации Самарского ку-
печеского банка и местных отделений акционерных
коммерческих банков предлагалось немедленно всту-
пить в исполнение своих обязанностей, пригласив к ра-
боте в первую очередь лиц, бывших там на слубже до
Октябрьской революции. Всем служившим в банках
при Советской власти также немедленно предлагалось
подать прошения об отставке 14 *.
Наиболее полно сущность денационализации банков
отражена в объявлении уфимского губернского уполно-
моченного, соответствующем постановлению Комуча от
2 июля 1918 года:
«Объявляются во всеобщее сведение для руководст-
ва и точного исполнения следующие одобренные Са-
марским комитетом членов Учредительного собрания
общие положения и правила о денежном и финансовом
обращении:
1.	Так называемая национализация частных банков
и аннулирование государственных займов отменяется.
2.	Восстанавливается неприкосновенность всех вкла-
дов в банках, сберегательных кассах и других кредит-
ных учреждениях, причем произведенные распоряже-
13 ГАКО, ф. 123, on. 1, д. 7, л. 120—1122.
14 «Приказы Комитета членов Учредительного собрания»,
стр. 11.
149
Киями большевистских кбмйёсарбв произвольные спи-
сания с текущих счетов будут уничтожены.
3.	Право частной собственности на процентные бу-
маги принципиально восстанавливается (до открытия
фондовых бирж владельцы процентных бумаг, предъ-
являющие их в банки, могут получать под них ссуды
временно в ограниченном размере, не более 150 руб-
лей)» 15.
Возвращение банков и фабрично-заводских пред-
приятий их бывшим владельцам означало восстанов-
ление капиталистических отношений.
При определении общих начал экономической по-
литики Комуча и других эсеровских властей не лишен
значимости доклад управляющего ведомством торговли
и промышленности на происходившем в Самаре в сен-
тябре 1918 года торгово-промышленном съезде. На
первое место в этом докладе были поставлены интере-
сы империалистов Антанты и их связи с Россией1б.
Другой вопрос, затронутый в этом докладе,— пределы
вмешательства государства в промышленность и тор-
говлю. Признавая руководящим началом своей эконо-
мической политики возврат к капиталистическим отно-
шениям, эсеры вместе с тем полагали, что интересы го-
сударства должны стоять выше интересов отдельных
групп населения, и отвергали принцип «невмешательст-
ва государства в свободную игру стихийных экономиче-
ских сил» 17. С этой точки зрения они считали допусти-
мой в случае государственной необходимости и практи-
ческой целесообразности национализацию того или
иного предприятия или даже отдельной отрасли про-
мышленного производства. Такой же подход эсеры ста-
рались проводить и в отношении предпринимательской
прибыли, и в вопросах взаимоотношения труда и капи-
тала.
16 ПАБО, ф. 11832, оп. 2, д. 132, л. 2.
16 «Наши союзники заинтересованы в воссоздании свободной
Российской республики, так как этого требуют их реальные инте-
ресы», — говорилось в начале доклада. И далее: «...для России,
страны бедной капиталами, нет и не может быть другой ориента-
ции, как союзнической» (ЦГАОР, ф. 749, on. 1, д. 9, л. 2, 5).
17 ЦГАОР, ф. 749, on. 1, д. 9, л, 5.
150
Продовольственная и финансовая
политика учредилки
Реставрацию капитализма правительства
эсеров осуществляли и в другой области своей эконо-
мической политики — в торговле. 24 июня 1918 года на
всей территории учредилки были отменены твердые це-
ны на хлеб и хлебопродукты и восстановлена свобод-
ная торговля. Комуч пытался оправдать это мероприя-
тие экономической необходимостью. Председатель Ко-
муча В. К. Вольский утверждал, что до тех пор, пока
промышленность разорена и не восстановлены произво-
дительные силы в деревне и в городе, правильного то-
варооборота быть не может. Их восстановлению и при-
званы содействовать «вольные цены», которые опреде-
ляются силами рынка — спросом и предложением 18.
Отменяя твердые цены на хлеб и ликвидируя продо-
вольственную диктатуру, эсеры действовали в интере-
сах крупных держателей хлеба — кулаков и купцов,
предоставляя им возможность вздувать цены на хлеб и
выгодно сбывать его. Несостоятельным было утвержде-
ние Вольского о том, что вольные цены будут содейст-
вовать подъему производительных сил и развитию то-
варооборота. Какие бы цены ни были установлены, они
сами по себе не могли существенно изменить положе-
ние народного хозяйства. Опыт Февральской револю-
ции доказал невозможность ликвидировать разруху в
условиях капитализма и войны.
Самарская учредилка и другие эсеровские прави-
тельства пошли по тому же пути, что и Временное
правительство Керенского, и не мудрено, что эсерам
пришлось пожинать те же лавры, что и их предшест-
венникам. Для восстановления сельского хозяйства и
промышленности требовались иные социальные отноше-
ния и другая социальная политика. Национализация
промышленности и централизованное руководство ею
Советским государством по единому плану создавали
необходимые условия для мобилизации всех ресурсов
страны и восстановления ее хозяйства. Свободная же
торговля в условиях частной собственности, товарного
голода и продовольственного кризиса вела к разрухе,
18 «Земля и Воля», 27 июня 1918 г,
|5|
спекуляции и мошенничеству и к ухудшению положе-
ния трудящихся, не имевших возможности платить
большие деньги за продукты.
Комуч пытался в условиях реставрации капитализ-
ма совместить стихию рынка с государственным регу-
лирующим началом. Устанавливалось, что государст-
венная монополия на торговлю хлебом частично сохра-
няется в виде монополии заготовок и распределения
хлебных продуктов. Было объявлено, что «временно'»
устанавливается нормирование продажи населению му-
ки и хлеба и государственная цена на зерно. Эсерам
казалось, что учет и нормирование хлеба предохранят
население от спекуляции, но в то же время не ослабят
подвоза хлеба вследствие разрешения производить тор-
говлю по свободным ценам. Но это были неоснователь-
ные надежды, так как большой недостаток продуктов
при возможности повышать на них цены создавал са-
мую благоприятную почву для спекуляции. Газета
«Волжское слово» 6 июля извещала, что городской про-
довольственный комитет «вынужден производить вы-
печку хлеба в количестве меньшем против обыкновен-
ного, почему хлеб будет выдаваться по */4 фунта в
день». В конце июля норма продажи хлеба была не-
сколько увеличена, но все еще оставалась на крайне
низком уровне — */г фунта хлеба на человека в день.
Выдача муки в августе была вовсе прекращена.
В Симбирской и Казанской губерниях продовольст-
венный кризис летом 1918 года был еще острее, чем в
Самарской. Особоуполномоченный Комуча по Симбир-
ской губернии сообщал, что «положение народной ар-
мии и населения — критическое»19. В то время как в
Уральском и Камском районах имелся большой избы-
ток хлеба, население Симбирска и Казани испытывало
в нем крайний недостаток. Даже больницы Среднего
Поволжья не имели необходимого количества хлеба
для продовольствия. Население испытывало-острый не-
достаток и в других жизненно необходимых продуктах
питания. Газета «Волжское слово» сообщала о «мяс-
ном голоде» в Самаре, жалобах трудящихся на недо-
стачу, дороговизну и недоброкачественность мяс^.
Еще более существенным элементом продовольст-
19 ЦГАОР, ф. 3504, on. 1, д. 1, л.. 57.
152
венного кризиса было отсутствие сахара даже в преде-
лах минимальных норм. В Самаре, например, сахар вы-
давался по карточкам исходя из нормы V2 фунта на че-
ловека за две недели. В некоторых губернских городах,
например в Симбирске и Оренбурге, была совсем пре-
кращена продажа сахара населению20.
Недостаток продуктов приводил к росту цен, безу-
держной спекуляции и расхищению продуктов. По срав-
нению с довоенным уровнем цена на хлеб поднялась
в 19 раз. При объявлении вольных цен мука продава-
лась по 40—45 рублей за пуд. Но прошло немного вре-
мени, и цена в продовольственных лавках подскочила
до 70—75 рублей. Спекулянты, закупая муку у Хлеб-
ного совета якобы для собственных нужд, подпольно
перепродавали ее торговцам хлеба, наживая по 20—
25 рублей за каждый пуд21.
Вздорожание хлеба тотчас же вызвало повышение
цен и на другие продукты первой необходимости, в ко-
торых испытывался большой недостаток. Продажная
цена на сахарный песок с 4 июля была увеличена до
4 рублей 50 копеек за фунт. На рынке же он прода-
вался за 24 рубля. В то время как в Сибири один фунт
сливочного масла стоил 2—3 рубля, в Уфе оно прода-
валось по 7—9 рублей за фунт. Спекулянты встреча-
ли привозное молоко в 3—5 часов утра на окраинах
Самары, а затем перепродавали это молоко, уже раз-
бавленное водой, с надбавкой на 100 процентов22.
Таким образом, отмена твердых цен и установление
свободной купли-продажи по рыночным ценам только
обострили продовольственный кризис на подвластной
Комучу территории. Иначе и быть не могло в условиях
недостатка хлеба и других продуктов питания, вызван-
ных неурожаем и падением производительных сил.
Усилившаяся с установлением власти эсеров разру-
ха в промышленности, ликвидация заводов и фабрик
(локауты) или сокращение производства вызвали то-
20 «Вестник Комитета членов Учредительного собрания», 21 сен-
тября 1918 г.; «Крестьянская и рабочая газета «Народное дело»»
(Уфа), 24 сентября 1918 г.
21 «Вечерняя заря», 15 августа il9ll8 г.
22 ГАКО, ф. 402, on. 1, д. 6, л. 94—96; «Крестьянская и рабо-
чая газета «Народное дело»» (Уфа), ilO ноября 1918 г.; «Волжское
слово», 23 июня и 27 июля 1918 г.
153
барный голой и как его сЛёДсФЬйе резкое увеличение
цен на промышленные товары. Цены на костюмы, муж-
ское белье, обувь поднялись с 1914 по 1918 год в 17—
18 раз. По постановлению самарской продовольствен-
ной управы в сентябре 1918 года были значительно
увеличены цены на простое и туалетное мыло. Газета
«Уфимская жизнь» сообщала 10 ноября, что «на рынке
совершенно отсутствуют спички», поэтому совет управ-
ляющих ведомствами постановил запретить намечен-
ную эвакуацию спичечной фабрики Дуброва и предло-
жил расширить ее производство. «Наша жизнь» 21 сен-
тября писала, что цены на продукты питания и товары
широкого потребления поднялись на 91 процент. В уч-
редиловских газетах отмечалось, что упадок производи-
тельных сил достиг крайних пределов, «торговля и про-
мышленность совершенно парализованы»23.
Комуч и назначенные им губернские уполномочен-
ные созывали различные совещания для изыскания спо-
собов борьбы с усиливавшимся экономическим кризи-
сом, но они не приводили к положительным резуль-
татам. Была даже назначена специальная комиссия по
борьбе со спекуляцией. Ознакомившись с положением
дела, она в полном составе подала в отставку24.
Жизнь показывала, что на базе капитализма невоз-
можно преодолеть разруху хозяйства и восстановить
производство.
Достоверность й точность приведенных фактов не
вызывает сомнений, поскольку они взяты из учредилов-
ских газет, не заинтересованных в том, чтобы сгущать
краски при описании трудностей их правительства. Ес-
ли уж они публиковали такие данные, можно не сом-
неваться, что действительное положение было во вся-
ком случае не лучше описанного.
Буржуазная в своей основе, но отличавшаяся то ко-
лебаниями, то запрещениями, то компромиссами, про-
довольственная политика эсеров вызвала еще больший
хаос в снабжении населения и усилила недовольство
всех его слоев, особенно рабочих.
(Продовольственный и хозяйственный кризис, кото-
рый учредиловцы оказались не в состоянии преодолеть,
23 «Наша жизнь», 28 июля, 9 сентября 1918 г.
24 «Приволжская правда», 12 сентября 1918 г. (перепечатано
из самарских газет).
154
способствовал наступлению финансового кризиса и еще
большему ослаблению эсеровских властей.
К моменту взятия власти Комучем в подвалах са-
марского отделения Государственного банка денег ос-
тавалось мало. Советские власти успели вовремя вы-
везти значительную часть денежных сумм, а золотой
запас России, в свое время переведенный по постанов-
лению Совета Народных Комиссаров в Самару, при
эвакуации города был оттуда доставлен советскими
властями в Казань. Выступая в середине июня 1918 го-
да на одном из совещаний, П. Д. Климушкин сказал,
что в распоряжении Комуча имеется лишь 33 миллиона
рублей, которых может хватить приблизительно на
15 дней. В городской кассе Уфы учредиловцы после
эвакуации советских властей обнаружили только 96 ты-
сяч рублей. В других учреждениях денег не оказалось25.
В этом поистине критическом для эсеровского пра-
вительства положении его выручила и сохранила у вла-
сти буржуазия, которая в первые же дни ассигновала
Комучу 8 миллионов рублей. На многолюдном собра-
нии профсоюза работников торговли и промышленности
в Уфе, 16 июля 1918 года, купцы и фабриканты призы-
вали жертвовать средства для учредилки. По докладу
финансовой комиссии собрание постановило произвести
сбор в пользу власти со всех лиц, занимавшихся тор-
говлей и промышленностью в Уфе, в размере 20 про-
центов со всего состояния26. Сызранская газета поме-
стила большой список жертвователей с указанием
пожертвованной суммы в фонд «народной армии»27.
После освобождения Самары Красной Армией в делах
Комуча был обнаружен интересный документ—подпис-
ной лист денежных обязательств самарских капитали-
стов для финансирования Комуча на общую сумму
30 миллионов рублей. Вносимые суммы были громадны.
Большинство «жертвовали» по 200 и 300 тысяч рублей,
некоторые по 50 тысяч, а один внес миллион рублей28.
28 «Волжское слово», 15 июля 1918 г.; «Голос рабочего»,
10 июля 19И8 г.
26 «Голос рабочего», 18 июля 1918 г.
27 «Правда», 6 августа 1918 г.
28 Документ этот впервые был опубликован в газете «Солдат,
рабочий и крестьянин» 23 ноября 1918 г. и перепечатан в сборнике
«Самарская губерния в годы гражданской войны (1918—1920 гг.).
Документы и материалу». Куйбыщев, ||958, стр. 39,
155
Буржуазия, священники, купечество извлекали спря-
танные золото и серебро и вносили в банк на нужды
правительства. Эта громадная финансовая поддержка
эсеровской власти со стороны буржуазии убедительнее
всего свидетельствует о том, на какие классовые силы
опирались эсеры, оказавшись у власти.
1По распоряжению Комуча все ведомства и учреж-
дения обязывались «в срочном порядке» еще в июне
представить на его утверждение предполагаемые сметы
своих расходов и штаты служащих. Для рассмотрения
смет при финансовом совете была учреждена особая
бюджетно-сметная комиссия, которой было поручено
подготовить годовую смету всех расходов. Бюджетная
комиссия заседала ежедневно по многу часов, рассмат-
ривая сметы и просьбы об ассигнованиях. Изучение
итогов заседаний этой комиссии показывает, что комис-
сия урезывала иногда до 7з запрашиваемой суммы все
сметные предложения, за исключением двух: сметы во-
енного ведомства и сметы контрразведки. Классовая
направленность деятельности бюджетной комиссии про-
явилась в утверждении сметных ассигнований буржуаз-
ным учреждениям в требуемом объеме при одновре-
менном сокращении смет на народное образование, ме-
дицинское обслуживание и некоторые другие расходы.
Она проявилась также и в постановлении «о выдаче
жалованья служащим бастовавших учреждений в за-
бастовочное время», при Советской власти, когда учре-
дилкой было уплачено 260 983 рубля. С каждым, днем
эти, как, впрочем, и другие расходы, увеличивались.
Так, бюджетно-сметная комиссия, обсуждая в конце
июля 1918 года смету на содержание армии, определи-
ла совокупность этих расходов в сумме 9 110 006 руб-
лей, считая ежемесячный расход приблизительно в
3 миллиона рублей29.
Но прошел только месяц с небольшим, и эта часть
расходов учредилки стала выражаться в грандиозных
цифрах. На заседании бюджетно-сметной комиссии
4 сентября, где обсуждалась смета военного ведомства,
требования последнего были определены в сумме
104 334 879 рублей. Бюджетная комиссия безоговороч-
но утвердила эту заявку. «Заслушав сметы и считаясь
29 ГАКО, ф. 402, ол. 1, д. 7, л. 1, 36-37.
156
с обстоятельствами времени, требующими немедленно-
го снабжения военного ведомства денежными средства-
ми, комиссия постановила открыть кредит в испраши-
ваемой сумме без подробной проверки сметы по суще-
ству» (!) 30.
С каждым днем в Комуч поступали все новые и но-
вые требования об ассигнованиях, так что иногда на
одном заседании совета управляющих ведомствами
слушалось по пяти и более ходатайств военных штабов,
различных государственных и общественных учрежде-
ний, дум, земств, а также частных лиц о выдаче денег.
Испрашиваемые суммы были велики, и, хотя Комуч
урезывал ассигнования вдвое и втрое, выдача денег по
решениям, принятым даже на одном только заседании,
нередко превышала полмиллиона рублей31.
На заседании Комуча 8 августа обсуждался доклад
управляющего ведомством финансов. «Государствен-
ные расходы,— говорилось в докладе,— растут с каж-
дым днем. Военное ведомство требует до 1 миллиона
в день; органы самоуправления — до 1 миллиона в не-
делю»32. Основную и наибольшую часть расходов Ко-
муча составляли ассигнования на содержание воору-
женных сил и карательной системы. Комуч не скупил-
ся, когда требовались деньги для борьбы с Красной
Армией, с большевиками и сторонниками Советской
власти в его тылу.
Осенью, уже после уфимского совещания, когда Ко-
муч официально сложил свои полномочия перед так
называемой директорией, а власть на территории учре-
дилки осуществлял совет управляющих ведомствами,
выдача крупных денежных сумм превратилась в ка-
кую-то вакханалию. При ревизии бывшего финансового
ведомства учредилки, проведенной после колчаковского
переворота, обнаружились факты поразительной расто-
чительности и совершенной государственной безответ-
ственности эсеров. Так, за время от 19 октября было
открыто кредитов на сумму более 163 миллионов руб-
лей без указания статей расхода. В акте ревизии были
названы такие выдачи, как-то: на нужды агитационно-
30 Там же, л. 72.
31 ЦГА БАССР, ф. 967, on. 1, д. 4, л. 65.
3« ЦГА БАССР, ф. 967, on. 1, д. 5, л. 42—43.
15’»
просветительского отдела — 4 миллиона рублей: «пра-
вительству» Башкирии — 3 миллиона; ведомству иност-
ранных дел учредилки на «расходы для зарубежной
работы» — 2 миллиона; председателю Комуча Воль-
скому 20 октября «неизвестно на какие цели» — 4 мил-
лиона; бузулукскому уполномоченному Комуча «неиз-
вестно на какие расходы» — 500 тысяч; представителю
чехословацкого Национального совета доктору Влас-
саку — 300 тысяч рублей и т. д. При первых известиях
о событиях в Омске совет управляющих ведомствами
изъял из отделения Государственного банка 500 тысяч
рублей33.
Эти безмерные траты на содержание армии, поли-
ции и громоздкого бюрократического аппарата вконец
опустошали казну. Деньги вследствие ежедневных вы-
дач громадных сумм при весьма ограниченном товаро-
обороте не успевали возвращаться в банк и оседали у
обывателя. Уже в конце июля бумажные деньги почти
совсем исчезли из обращения. Из-за отсутствия денеж-
ных знаков закрывались магазины и предприятия, соз-
давались трудности в эксплуатации железных дорог.
Управляющий Волго-Бугульминской железной доро-
гой писал, что его дорога бездействует, так как для по-
крытия расходов нет средств34. Контора уфимской го-
родской электрической станции и водопровода помести-
ла в газетах объявление о критическом положении на
станции вследствие отсутствия денежных средств. Кон-
тора «Электропровод» просила абонентов немедленно
погасить свои долги по счетам, а также внести аванс.
Население предупреждалось, что в случае неуплаты
долга по счетам в течение шести дней со дня объяв-
ления отпуск электроэнергии и воды будет прекра-
щен 35.
Деньги непрерывно падали в цене. Росла дороговиз-
на. Выплата заработной платы рабочим и служащим
задерживалась. Крестьяне окрестных сел и деревень
приостановили подвоз в город муки и другого продо-
вольствия. Государственные налоги не поступали, так
33 «Оренбургский казачий вестник», 7 декабря 1918 г.
34 ЦГА БАССР, ф. 987, on. 1, д. 1:1, л. 59.
36 «Крестьянская и рабочая газета «Народное дело»» (Уфа),
1 ноября 1918 г.	т
158
как населёййё буйствовало йепроййость власти эсе-
ров 36.
В учредиловских газетах в конце концов стали по-
являться статьи с откровенным признанием финансово-
го кризиса. «За последнее время население г. Уфы пе-
реживает острый денежный кризис,— писала 3 ноября
«Уфимская жизнь».— С каждым днем уменьшаются в
обращении мелкие денежные знаки. Государственный
банк давно уже ограничил размен денежных знаков, а
с 31 октября размен совершенно прекращен. Из-за от-
сутствия мелкой купюры замирает торговля, останавли-
вается промышленность, многие учреждения и пред-
приятия приостановили платежи».
Самарское правительство предполагало выпустить
новые денежные знаки, но было вынуждено отказать-
ся от этой идеи, так как золотой запас был вывезен из
Самары на восток, затем попал к Колчаку и нельзя
было надеяться, что обыватель станет брать обесценен-
ные и не обеспеченные золотом бумажки.
Чтобы стимулировать личные вклады в банки и сбе-
регательные кассы, Комуч издал 26 сентября 1918 года
приказ (№ 15) об увеличении начисляемого по вкла-
дам процента с 3 до 437. Разумеется, эта мера отвечала
прежде всего интересам крупных вкладчиков из бур-
жуазных кругов, для которых 4-процентный доход при
большом вкладе давал основательный прирост на капи-
тал. Учредиловцы не постеснялись даже выступить в
неприглядной роли просящих милостыню: в объявлен-
ные Комучем «день народной армии» и «день крестья-
нина» по всем большим городам на территории учре-
дилки производились кружечные сборы подаяния на
нужды армии и деревни. 21 августа в газете «Самар-
ский день» сообщалось, что в Самаре расклеены объяв-
ления с просьбой жертвовать на нужды «народной ар-
мии»... бинокли. Было пожертвовано только три бинок-
ля, и редактор жаловался на неотзывчивость граждан.
Призывы к населению вносить деньги в сберегатель-
38 В приказе № 1 от Г5 августа 1918 года Комуч, обращая
внимание населения на уклонение от уплаты государственных на-
логов, предупреждал, что невнесение гражданами недоимок после
опубликования этого приказа повлечет за собой строгую ответствен-
ность до ареста и продажи имущества включительно.
37 «Уфимские губернские известия», 2 октября 1918 г.
159
ные кассы, своевременно уплачивать налоги, кружеч-
ные сборы, равно как и экономия на платежах и сме-
тах и другие подобные им паллиативные меры были не
в состоянии не только ликвидировать, но даже и осла-
бить финансовый кризис. Приходилось искать более
действенные источники пополнения государственной
казны. Комуч использовал обычный для всех капитали-
стических государств путь повышения цен и усиления
.налогового пнета 1на трудящихся—увеличение косвен-
ных налогов, так называемых акцизных сборов. На за-
седании финансового совета 4 июля было решено: по-
высить продажную цеиу на сахар-рафинад до 200 руб-
лей за пуд; ввести новый акциз на фруктовый чай в
размере 1 рубля на фунт; в два раза увеличить акциз
на дрожжи, повысить акциз на керосин, что должно
было дать по Самаре 240 тысяч рублей в месяц. Тогда
же было решено обложить акцизом также и пиво как
весьма доходную статью. На том же заседании было
предложено вернуться к открытой продаже водки и
восстановить в связи с этим винокуренные предприя-
тия. Комуч согласился с таким предложением, и с
1 августа 1918 года продажа водочных изделий была
разрешена с дополнительным обложением в размере
5 рублей на бутылку38.
Вследствие недостатка денежных знаков, при не-
возможности их печатать в большом количестве, Ко-
муч 23 сентября распорядился (приказ № 285) выпу-
стить в качестве денежных знаков процентные бумаги
по их номинальной стоимости. Были выпущены обли-
гации 5-процентного займа «Свободы» 1917 года,
5V2-nponeHTHbie облигации краткосрочных военных зай-
мов 1915 года и обоих выпусков 1916 года. Облигации
имели на лицевой стороне штемпель о хождении их
наравне с государственными кредитными билетами и
объявлялись обязательными к приему по их номиналь-
ной стоимости (без купонных листов) как казной, так
и частными лицами39.
Несмотря на несколько увеличившийся приток денег
в казну учредилки в результате повышения цен, увели-
чения налогов, возобновления продажи обложенных ак-
38 «Правда», 6 августа 1918 г.
39 «Уфимские губернские известия», 2 октября 1918 г.
160
цйзом алкогольных напитков, финансовый кризис йе
был устранен.
>В начале ноября 1918 года совет управляющих ве-
домствами выпустил в обращение краткосрочные обя-
зательства на сумму 70 миллионов рублей. Кратко-
срочные обязательства, достоинством в 25, 50, 100, 250,
1000, 5000 и 10 000 рублей имели хождение наравне с
другими денежными знаками в обозначенной сумме.
Объявлялось, что они будут обмениваться на кредитные
билеты учрежденного Государственного банка и казна-
чейства с 1 мая 1919 года. Как и в отношении облига-
ций займов население предупреждалось об обязатель-
ном приеме этих краткосрочных обязательств40.
Все эти «заменители» денег позволили лишь на ко-
роткое время отсрочить окончательный финансовый и
экономический крах учредилки. Самые строгие преду-
преждения и угрозы не могли заставить крестьян и го-
родских обывателей уверовать в прочность денежной
системы Комуча и принимать облигации, краткосроч-
ные обязательства и другие обесцененные денежные
бумаги наравне с кредитными билетами. Привлекать
же к уголовной ответственности массу населения — по-
купателей и продавцов за отказ брать облигации было
явно невозможно, и обыватель предпочитал придержи-
вать по возможности «настоящие» деньги, хотя они и
не были таковыми в действительности.
Финансовый кризис Комуча проявился и в деятель-
ности биржи. Учредиловские газеты сообщали в нояб-
ре: «Жизнь биржи в настоящее время совершенно за-
мерла. Не происходит никаких сделок»41.
Когда в конце октября военные власти, уже совсем
переставшие считаться с эсерами из совета управляю-
щих ведомствами, сделали попытку конфисковать все
ценности, имевшиеся в уфимском банке и в переведен-
ном в Уфу самарском отделении Государственного бан-
ка, они оказались, что называется, у разбитого корыта.
В сообщении о результатах изъятия денег говорилось:
«Конфискованные суммы... состоят главным образом из
процентных бумаг, а денежных знаков всего 200 тысяч.
Самарское отделение Государственного банка имеет
40 «Голос рабочего», 7 ноября 119(18 г.
41 «Крестьянская и рабочая газета «Народное дело»» (Уфа),
10 ноября 1918 г.
6 В. В, Гармиэа
161
суМмы чешского Национального совета и деньги на те-
кущее довольствие служащих, остальное — в бумагах,
не имеющих для нас ценности...»42 43
Комуч и буржуазия
Осуществляя политику капиталистической
реставрации и действуя в интересах буржуазии, эсеры
на первых порах встретили с ее стороны самую актив-
ную поддержку. Самарская буржуазия «пожертвовала»
Комучу более 30 миллионов рублей из тех капиталов,
которые были ей возвращены в результате денациона-
лизации. Разумеется, подобные услуги не предоставля-
лись даром, и буржуазия потребовала от нового прави-
тельства высокую плату.
Через несколько дней после захвата Самары мест-
ные торговцы и промышленники выступили со своей
политической программой. В ней были выдвинуты сле-
дующие положения: повсеместное восстановление част-
ной собственности, частного предпринимательства, сво-
бодной конкуренции, отмена всех большевистских дек-
ретов, касающихся торговли и промышленности, орга-
низация стоящей вне партии и политики армии, «орга-
низация национальной власти, авторитетной для всех
слоев населения, путем контролирования ее из социал
диетических и несоциалистических групп на равных на-
чалах...» 4а
В июньской декларации Комуча, которая была не
просто выступлением власти, излагавшей принципы
своей политики, но также и ответом на заявленные тре-
бования буржуазных кругов, эсеры принимали по су-
ществу всю буржуазную программу, за исключением
последнего пункта, определявшего конструкцию цент-
ральной власти. Что касается исполнительной власти
«других органов управления, то они могли быть образо-
ваны из представителей всех политических, националь-
ных, экономических групп при условии удовлетворяю-
щей власть деловой подготовки.
42 ЦГА БАССР, ф. 987, оп. <1, д. 9, л. 59—60.
43 Ф. Г. Попов. Чехословацкий мятеж и самарская учредиловка.
Куйбышев, ,1937, стр. 190—191,.
162
Далее Комуч указал на те отрасли экономики и
управления, в которых буржуазия могла хозяйствовать:
«§ 4. Восстановление финансового аппарата при уча-
стии знатоков финансового дела.
§ 5. Реорганизация продовольственного дела при
непременном и действительном участии торгово-про-
мышленных организаций.
§ 6. Восстановление промышленности при таком же
участии торгово-промышленных организаций»44.
Эсеры, оказавшись у власти, не хотели и не могли
обойтись без непосредственного участия буржуазии в
управлении. Встав на путь вооруженной борьбы с Со-
ветской Республикой, без поддержки масс, правитель-
ство мелкобуржуазной партии, естественно, должно
было опираться на буржуазию, заключив с ней и поли-
тический, и деловой союз.
В ответ на эти разъяснения представители буржуа-
зии немедленно заняли ответственные должности в
разных правительственных учреждениях. Однако очень
скоро эта идиллия была нарушена; между эсеровским
правительством и буржуазией начались трения, а затем
и конфликты. Комуч хотел удержать центральную
власть в руках членов Учредительного собрания, пре-
имущественно эсеров, и, пользуясь этой властью, про-
водить государственное регулирование экономики, со-
хранив некоторые из буржуазно-демократических прав,
' отвоеванных в Февральской революции (8-часовой ра-
бочий день, коллективные договоры, рабочие органи-
зации и др.). Естественно, что такая политика не уст-
раивала буржуазию, стремившуюся к полной хозяйст-
венной самостоятельности, к ничем не ограниченной
эксплуатации труда капиталом, к ликвидации мешав-
ших ей «демократических привесков».
Разногласия сразу же обнаружились в городских
думах при обсуждении там социально-экономических
вопросов, затрагивавших различные классовые интере-
сы. При решении острого в Самаре жилищного вопро-
са столкнулись интересы частных домовладельцев с ин-
тересами малоимущих квартиронанимателей, среди ко-
торых большинство составляли рабочие и низшие слу-
жащие. Указывая на понесенные домовладельцами
44 «Волжский день», 22 июня 1913 г.
6*
163
убытки, их представитель настойчиво требовал от думы
гарантий прав частной собственности и «обеспечения
возможности безубыточно продолжать домовладение».
При обсуждении этого вопроса в думе произошел ост-
рый конфликт между буржуазным союзом домовла-
дельцев и центральным советом кварталов — мелко-
буржуазной организацией, не получившей в думе ни
одного места. Дума единогласно постановила жилищ-
ный отдел учредить при городской управе, при которой
иметь жилищный совет как часть этого отдела45.
Заручившись этим постановлением, представитель
городской управы явился в центральный совет кварта-
лов и потребовал сдачи дел. Члены совета отказались
и предложили явившемуся покинуть помещение. Разыг-
рался скандал. Был вызван наряд милиции. Прибыл го-
родской голова. Лишь после этого представители цент-
рального совета кварталов согласились сдать дела.
После этого конфликта центральный совет кварта-
лов подал в Комитет членов Учредительного собрания
заявление о сложении своих полномочий, мотивируя
его тем, что городская управа не предоставляет ему
никаких юридических прав. Управляющий ведомством
внутренних дел Климушкин созвал по этому поводу
срочное совещание. Комуч в этом конфликте между до-
мовладельцами, за которыми стояла городская управа,
и центральным советом кварталов поддержал первых,
то есть буржуазию.
Обсуждение жилищной проблемы в самарской го-
родской думе дает наглядное представление о том, как
отвоевывала буржуазия у эсеровского правительства
одну позицию за другой и какую беспомощность проя-
вили мелкобуржуазные партии и их организации перед
дружным напором окрепшей буржуазии.
Городские думы, осуществляя буржуазно-реставра-
торскую программу, в своей политике затрагивали ма-
териальные интересы крестьян, создавая крайне невы-
годный для эсеров социальный конфликт между горо-
дом и деревней. После Октябрьской революции кре-
стьяне пригородных сел разделили по уравнительной
норме принадлежавшие ранее буржуазным городским
думам луга. Сельские сходы некоторых деревень поста- 46
46 ГАКО, ф. 123, on. 1 с., д. 7, л. 1(1—12, 33-85.
164
новили луга скосить, а сено продать городской управе,
если она захочет его купить. Это вызвало негодование
самарской думы. Как ни старался председатель увести
думу от обсуждения щекотливого для эсеров вопроса,
ему это не удалось. Дума решила «поручить управе
принять меры для защиты интересов городского управ-
ления и самарского населения в смысле обеспечения их
сеном из принадлежащих (городу) засамарских по-
жен»46. Это означало согласие на насильственное изъ-
ятие у крестьян обработанных ими земель.
Вопрос о лугах был не только «самарским» вопро-
сом. Он возник и в Бугуруслане. До Февральской ре-
волюции городская дума Бугуруслана владела на пра-
вах собственности 4420 десятинами земли, эксплуатация
которой приносила ей большой доход. Во время рево-
люции земля эта была захвачена и переделена кре-
стьянами. Городская управа 9 сентября 1918 года в
своем докладе думе предлагала ей «возбудить хода-
тайство перед самарским земельным комитетом о
возврате городу принадлежащего ему участка земли в
границах прежних владений»47. Речь шла, таким обра-
зом, и здесь о том, чтобы отнять у крестьян уже рас-
пределенную между ними и обработанную землю.
Предложение управы было принято бугурусланской ду-
мой единогласно. Разумеется, подобные навязанные
буржуазией решения были не в интересах Комуча, ибо
раскрывали глаза трудящимся на действительную по-
литику власти и способствовали Политической изоля-
ции эсеровского правительства.
Еще более существенны были политические разно-
гласия Комуча и буржуазии, отражавшиеся в полеми-
ке в печати и в устных дебатах. Буржуазия жаждала
сильной власти, единоличной диктатуры, не признавала
правомочность Учредительного собрания старого со-
става, издевалась над игрой эсеров и меньшевиков в
демократию, не признавала социализацию земли, ра-
бочих организаций, коллективных договоров, требовала
«обуздать» рабочих, облегчить податные тяготы для
имущих классов, выдвигала все более решительные
притязания на участие во власти. '
48 ГАКО, ф. 423, оп. 11, д. 7, л. 5 об.—6.
47 Там же, л. 43—44, 45 об.
165
Эсеров и меньшевиков беспокоил резкий тон кадет-
ской печати. Они писали о необходимости борьбы на
два фронта — и против большевиков, и против нарас-
тавшей угрозы справа, со стороны кадетской буржуа-
зии. Они обвиняли кадетов в монархических тенден-
циях, в неверности союзникам (вхождение кадетов в
украинское министерство, заключившее сепаратный мир
с Германией), в отказе от идеи «народовластия» и
стремлении к установлению единоличной диктатуры,
наконец, в подрыве авторитета и даже власти Комите-
та членов Учредительного собрания. Они изо всех сил
старались привлечь на свою сторону городскую мелкую
буржуазию и крестьянство, чтобы, опираясь на них,
противостоять натиску открытой буржуазной реакции.
В эсеровских и меньшевистских газетах публиковались
все более тревожные статьи по поводу усилившегося
натиска буржуазии на «демократию», раздавались
требования призвать к порядку зарвавшихся кадетов.
В Самаре даже был арестован сотрудник буржуазного
«Волжского дня» видный кадет Коробов за статью
«В поисках контрреволюции», расцененную как попыт-
ку подрыва власти учредилки.
Арест Коробова поднял на дыбы буржуазию. Уже
на следующий день после этого события чрезвычайное
соединенное заседание губернского и городского коми-
тетов партии кадетов совместно с ее думской фракцией
вынесло «резолюцию протеста». Протест против ареста
Коробова с требованием его немедленного освобожде-
ния был прислан уфимским отделом партии кадетов,
экстренным собранием присяжных поверенных и дру-
гими буржуазными организациями. И хотя Коробов
был помещен в особые условия (для него была очище-
на специальная камера, а через несколько дней его
перевели с целью «облегчения режима» в отдельную
комнату тюремного госпиталя), протесты продолжа-
лись, и учредилка к полному своему конфузу поспеши-
ла освободить Коробова, так и не решившись предать
его суду. Это был первый и последний случай, когда
Комуч отважился применить санкции против отдель-
ных представителей буржуазии. В дальнейшем ничего
подобного уже не случалось, и пресловутая «борьба на
два фронта», не выходившая за пределы газетных ста-
тей, была чистейшей демагогией или в лучшем случае
166
наивным пожеланием эсеровских идеалистов. Настоя-
щая ожесточенная война все время велась только на
одном фронте — против Советской власти.
В то время как буржуазия, закрепляя свои полити-
ческие позиции, становилась все более активной, пра-
вительство эсеров, напротив, обнаруживало внутреннюю
слабость. За какие-нибудь месяц-полтора учредилка
успела раскрыть существо своей власти даже перед те-
ми трудящимися, которые раньше ее поддерживали.
Демагогия эсеров и меньшевиков уже не встречала со-
чувствия масс и лишь разжигала ненависть к их клас-
совым врагам. С трибуны конференций и съездов все
чаще и чаще слышались враждебные эсерам речи. Мо-
билизация в «народную армию» провалилась. В селах
стало развиваться партизанское движение, в городах
возникали стачки. В этой обстановке игра в демокра-
тию переставала действовать, и соглашательские пар-
тии с их правительством уже не представляли надоб-
ности как ширма, некоторое время прикрывавшая дик-
татуру буржуазии. Ее требования «твердой власти»
становились все более резкими, тон в печати все более
наглым и наступательным, а действия порой выходили
даже из пределов установленной эсеровским правитель-
ством «законности». Если учесть, что буржуазия владе-
ла средствами производства и распоряжалась капита-
лами восстановленных частных банков, нельзя не при-
знать, что решающая сила фактически была в ее ру-
ках, оставалось только изменить состав правительства,
удалить уже ненужных ей эсеров.
Буржуазия отнюдь не была безоружна. У нее была
своя ударная сила: она опиралась на военщину, мо-
нархически настроенное офицерство «народной армии»,
офицеров контрразведки и военных судов.
Все чаще возникали политические конфликты. Воен-
щина не считалась с учредилкой и ее учреждениями.
В августе 1918 вода большая группа офицеров после
обильных возлияний на вокзале в пьяном угаре запела
царский гимн «Боже, царя храни». Это вызвало протест
мобилизованных солдат «народной армии». В результа-
те возникла драка с последующим арестом некоторых
из ее участников48. Всей своей политикой Комуч спо-
48 «Вечерняя заря», 22 августа 1918 г.
167
собствовал подобным открытым актам черносотенной
реакции, хотя формально и не допускал их.
Уступки эсеров буржуазии и в большом и в малом
начались одновременно с установлением их власти.
Так, через два дня после образования нового прави-
тельства по распоряжению Комуча был открыт для все-
общего обозрения заколоченный до того досками па-
мятник царю Александру II. Было восстановлено пре-
подавание «закона божьего» в школах. Учредиловцы
от имени правительства через свою официальную газе-
ту рекомендовали гражданам «не выражать неудо-
вольствия по поводу ношения казаками погон»49.
Видя неспособность Комуча остановить рост рево-
люционных сил методами буржуазной демократии, бур-
жуазия ищет спасения в «твердой власти», в открытой
военной диктатуре, способной силой штыка подавить
возмущение рабочих и крестьян. Эсеровское правитель-
ство стало неугодно самарским толстосумам, и кадет-
ский «Волжский день» с конца июля повел форменную
атаку на Комитет членов Учредительного собрания.
30 июля лидер самарских кадетов А. Кудрявцев в ста-
тье «Проблемы единой власти» доказывал, что Комуч
является лишь осколком разогнанного Учредительного
собрания, а так как часть не может заменить целое, то,
следовательно, и Комитет не может действовать име-
нем всего Учредительного собрания.
Во время происходившего в начале сентября уфим-
ского «государственного» совещания кадетская бур-
жуазия совершенно откровенно излагала свои классо-
вые вожделения. Кадеты подвергали критике слишком
пестрый, по их мнению, состав участников совещания,
с презрением отзывались об избранных туда «инород-
цах» — представителях малых народностей. Буржуазия,
опасаясь, что совещание преподнесет в итоге какой-
нибудь убогий компромисс, выражала убеждение, что
«в одну телегу впрячь неможно коня и трепетную
лань». Считавшаяся в Самаре «левой» еженедельная
газета самарского общества служащих торговых, про-
мышленных и общественных учреждений «Наша,
жизнь» указывала 17 сентября на опасность «термидо-
49 «Самарские ведомости», 116 июня 1918 г.
168
рианской реакции» под натиском контрреволюционных
сил.
(Все факты свидетельствуют о том, что Комуч вел
буржуазную политику и действовал в интересах круп-
ного капитала. Тем не менее между эсерами и меньше-
виками, с одной стороны, и кадетами — с другой, шла
очень острая полемика со взаимными обвинениями и
оскорблениями, и это не было случайным обстоятель-
ством. Противоречия этих партий отражали более
общие противоречия различных классовых сил — бур-
жуазии и мелкой буржуазии, интересы которых отнюдь
не совпадали. Но поскольку противоречия между ними
проявлялись в одном антисоветском лагере и их объе-
диняла общая борьба с Советской властью, они не
носили антагонистического характера. Однако нельзя
на этом основании игнорировать эти противоречия не
только потому, что они реально существовали, но и по-
тому, что за ними скрывалась борьба за власть раз-
личных социальных сил, борьба за лидерство в антисо-
ветском движении, не говоря уже о различиях в поли-
тике, на которые мы обращали внимание.
Политика эсеров
в рабочем вопросе
Приказом Комуча № 89 от 7 июля
1918 года объявлялось, что «впредь до отмены или из-
менения» сохраняются в силе декреты Советской вла-
сти о приеме и увольнении рабочих и служащих,’ об
охране и регулировании труда, о коллективных догово-
рах между рабочими и служащими, с одной стороны,
и нанимателями — с другой50. В одном из первых при-
казов (№ 4) граждан уведомляли о сохранении фаб-
рично-заводских комитетов и запрещении их насильст-
венного роспуска. В июле при Комуче был учрежден
отдел труда, которому поручался надзор за охраной
труда и выполнением правительственных распоряжений
в этой области. На отдел труда возлагалось проведение
мероприятий. по урегулированию взаимоотношений
между трудом и капиталом, учреждение примиритель-
но «Голос рабочего», 14 июля L9H8 г.
169
них камер и бирж труда, устройство местных органов
по охране труда и руководство ими. Отдел должен был
ведать статистикой труда, «производить исследования и
опыты о заработной плате и положении рабочего клас-
са»51, представительствовать в различных хозяйствен-
ных органах. Он разделялся на подотделы охраны тру-
да, социального страхования, конфликтов и рынка тру-
да. Это была уменьшенная копия такого же отдела,
существовавшего во Временном правительстве Керен-
ского. Допущение в отдел труда цензовой буржуазии
на началах равного представительства с рабочими за-
ранее обрекало отдел на жалкое, бездеятельное суще-
ствование.
Управляющий отделом труда говорил корреспонден-
ту информационного отдела Комуча: «Я исхожу из то-
го положения, что до социализма в России еще очень
далеко, что сейчас мы живем и еще долго будем жить
в обстановке капиталистического строя. В рамках та-
кого строя частная собственность на орудия производ-
ства, на фабрики и заводы — неизбежность»52. Он счи-
тал, что личный интерес как «могучий стимул экономи-
ческого прогресса» и личная инициатива должны быть
ограничены как можно меньше.
Но, признавая капиталистический строй господст-
вующей системой экономических отношений, эсеры и
меньшевики полагали, что рабочему классу должны
быть обеспечены социальные реформы, гарантирующие
его от чрезмерной эксплуатации. Это законы о 8-часо-
вом рабочем дне, о минимальной заработной плате, о
свободе коалиций, о помощи безработным, о больнич-
ном страховании и страховании от несчастных случаев,
об арбитражных судах для разрешения конфликтов
между рабочими и предпринимателями, о биржах тру-
да и о коллективном договоре53.
Таким образом, в основу программы эсеровского
правительства и ведомства труда Комуча в рабочем во-
просе была положена старая меньшевистская идея о
возможности согласовать и примирить интересы труда
и капитала при сохранении частной собственности на
61 «Голос рабочего», 20 июля 191'8 г.
62 «Вечерняя заря», 22 августа Ц19Д8 г.
53 Там жег
17Q
средства производства. К чему привёла она на прак-
тике?
8-часовой рабочий день, введенный после Октябрь-
ской революции, (фактически был отменен. Он был сно-
ва введен 7 сентября 1918 года, то есть к концу суще-
ствования учредилки, но и тогда это постановление не
имело никакой силы вследствие допущения обязатель-
ных сверхурочных работ до 100 рабочих дней в году.
Поскольку в законе не говорилось об оплате этих
сверхурочных работ, капиталисты свели закон на нет.
Кроме того, к закону о 8-часовом рабочем дне было
приложено особое дополнение, предоставлявшее управ-
ляющему военным ведомством (право «устанавливать на
предприятиях, работающих на оборону, те изъятия из
положения настоящего приказа, которые вызываются
потребностями военного времени»54. Это означало, что
действие закона о 8-часовом рабочем дне не распрост-
ранялось на предприятия, связанные с обслуживанием
армии.
В связи с опубликованием закона о 8-часовом рабо-
чем дне последовало распоряжение Комуча о срочной
разработке и введении в действие специальных меро-
приятий для повышения производительности труда ра-
бочих. Одним из таких мероприятий было введение рас-
четных книжек с указанием в них «минимума произво-
дительности труда» по отдельным видам работ.
Условия труда на частных предприятиях день ото
дня становились хуже. Предприниматели сразу же по-
вели наступление на коллективные договоры, заключен-
ные с профессиональными союзами при Советской вла-
сти. Старые коллективные договоры беспрерывщ^нару-
шались фабрикантами. Когда истекали сроки догово-
ров, буржуазия отказывалась подписывать новые, если
они были для нее неприемлемы, если же они составля-
лись, то при участии предпринимателей, на невыгодных
для рабочих условиях.
Буржуазия не считалась с профессиональными сою-
зами, не выполняла их постановлений, игнорировала
права отдельных членов союзов. Под видом сверхуроч-
ных работ предприниматели увеличивали рабочий день,
вводили сдельщину с пониженной оплатой труда там,
64 ЦГАОР, ф. 667, on. 1, д. 20, л. 7—7 об.
171
где её раньше не было, лишали рабочих летних отпус-
ков. Тех, кто пытался протестовать, увольняли как
«лишних». Редакции газет были завалены протестами
рабочих против возраставшей эксплуатации.
Даже официальный «Вестник Комитета членов Уч-
редительного собрания» был вынужден обратить вни-
мание на самоуправство буржуазии. Газета 14 июля
указывала на усилившуюся со стороны владельцев тен-
денцию не исполнять положения коллективных догово-
ров. С наступлением отпускного времени предпринима-
тели заявляли, что «теперь отпуска отменены». При-
каз комитета № 80' они признавать не хотели и пла-
тить жалованье согласно коллективному договору
отказывались. Они перестали признавать больничную
кассу.
Но и правительство не отставало в наступлении на
рабочих. Два месяца (июль — август 1918 года) ведом-
ство финансов Комуча не выплачивало жалованья слу-
жащим железной дороги. Рабочие Златоуста писали,
что в конце октября они еще не получали заработной
платы за сентябрь. Антирабочую буржуазную политику
проводили также думы и земства. Самарская городская
управа, например, уменьшила жалованье служащим и
рабочим городского водопровода. Ставропольская уезд-
ная управа опубликовала постановление об увеличении
рабочего дня служащим.
4 сентября был опубликован приказ ведомства тру-
да об отмене одного из важных средств борьбы рабо-
чего класса против буржуазии — рабочего контроля над
производством и распределением товаров55.
Резкое ухудшение жизни рабочих и служащих в ус-
ловиях эсеровской власти вызывало протесты. Чтобы
создать видимость их объективного разрешения, были
образованы конфликтные комиссии. Но не было случая,
когда бы конфликтные дела разрешались в пользу ра-
бочих. Этому не приходится удивляться, если учесть,
что в состав конфликтных комиссий, переименованных
позже в «примирительные камеры», как правило, вхо-
дили наряду с представителями руководства проф-
союзов (чаще всего меньшевиками) буржуазные эле-
менты.
65 «Вечерняя заря», 4 сентября 1918 г.
172
Предприниматели и сам Комуч широко Применяли
локауты — это типичное для капитализма средство
борьбы с рабочим движением. По постановлению Кому-
ча были рассчитаны все рабочие крупного Сергиевско-
го завода в Иващенкове, где имело место революцион-
ное выступление против белогвардейской «народной
армии». 10 июля Комуч потребовал высылки всех ра-
бочих завода в Сибирь. Вслед за этим и также в госу-
дарственном порядке началось постепенное свертыва-
ние крупнейшего в Самаре Трубочного завода. Поста-
новлением Комуча от 30 июля (журнал № 19) военно-
му ведомству была разрешена ликвидация Порохового
завода. 16 июля обсуждался вопрос о ликвидации всех
портняжных мастерских объединения «Игла» в Самаре,
где, так же как и в Иващенкове, было сильно влияние
большевиков. Были уволены все рабочие крупного эле-
ватора Соколовых. В связи с разрешением частной вы-
печки и продажи хлеба городская продовольственная
управа ликвидировала часть государственных хлебопе-
карен, уволив многих рабочих-пекарей56.
Локауты или значительное свертывание производст-
ва имели место и в других городах. Волна локаутов
приняла столь широкие размеры, что Комуч был вы-
нужден принять меры к их ограничению, формально
объявив локаут «как меру борьбы с рабочими» неза-
конным актом и даже угрожая военным судом за при-
менение локаута. Но положение от этого не измени-
лось, поскольку - сам Комуч на «законном» основании
продолжал закрывать предприятия, а предприниматели
обходили закон, объясняя локауты не «как меру борь-
бы с рабочими», а другими причинами. Денационали-
зация промышленных предприятий облегчала проведе-
ние локаутов, поскольку сопровождалась расчетом ра-
бочих. Такое хозяйничанье Комуча привело к полному
развалу промышленности Среднего Поволжья.
В результате безработица приняла громадные раз-
меры. По сведениям биржи труда, только в Самаре к
1 июля насчитывалось 18 619 безработных. В неболь-
шом городе Бугуруслане на 20 июля было зарегистри-
ровано 3512 безработных57.
66 «Вечерняя заря», 4, 16, 18, 19 июля и 25 октября 1918 г.
57 «Вечерняя заря», 4, 13, 25 июля 11918 г.
173
Мизёрйыё пособия по безработице были прекраще-
ны в самом начале постановлением финансового совета
20 июня 1918 года. Было решено взамен этой помощи
организовать «питательные пункты», но они не были
организованы. Приказ Комуча № 49, предлагавший
часть расходов по оказанию помощи безработным пере-
ложить на рабочих, вызвал сильное недовольство. Про-
фессиональные союзы под давлением рабочих категори-
чески отказались нести эти расходы и требовали, что-
бы они были возложены на государство и предприни-
мателей.
Социального страхования по существу у Комуча не
было. В сентябре состоялся общий страховой съезд
подвластной ему области. Съезд констатировал «пол-
ную разруху социального страхования на всей террито-
рии Комитета»58. Организованная было касса безра-
ботных была вскоре же закрыта, потому что в президи-
ум жаосы вошли нежелательные Комучу лица. Биржи
труда создавались на паритетных началах с участием
буржуазии. Роль бирж труда как организаций, защи-
щавших интересы рабочего класса, была сведена на
нет.
Комуч восстановил дореволюционный институт фаб-
ричной и горной инспекции как орган надзора за со-
блюдением технических правил безопасности работ, ус-
ловий содержания и благоустройства промышленных
предприятий, но никаких следов его деятельности об-
наружить нам не удалось.
Рабочая пресса, которая могла бы правдиво осве-
щать рабочую жизнь и разоблачать предпринимателей,
была Комучем уничтожена. Меньшевистские газеты
«.Вечерняя заря», «Рабочее утро», «Рабочее дело» зани-
мались клеветой на Советскую власть и восхваляли
«демократию» учредиловцев.
Деятельность профессиональных союзов была све-
дена к минимуму. Несмотря на сохранение одного из
непременных условий коллективного договора о том,
чтобы прием на работу производился только через про-
фессиональные союзы, фабриканты предпочитали нани-
мать рабочих персонально с более низкой оплатой, при-
68 «Вечерняя заря», 18 сентября 1918 г.
174
чем рабочий день у этих рабочих продолжался не 8,
а 9 часов и более59. Охранка устраивала на профессио-
нальные союзы систематические облавы, власти высе-
ляли их из занимаемых помещений; наиболее револю-
ционных руководителей профессиональных союзов
арестовывали и заменяли меньшевиками. Выселение
неугодных Комучу профсоюзов носило столь системати-
ческий характер, что Совет профессиональных союзов
обратился с официальным протестом, который был ос-
тавлен без всяких последствий. Преследования, с одной
стороны, и предательская политика меньшевистского
руководства — с другой, привели к резкому сокращению
членов профессиональных союзов. Так, союз металлис-
тов, имевший на 4 мая 1918 года 10 838 членов, к
1 октября насчитывал всего 3365 человек. В союзе стро-
ительных рабочих на 1 мая было 2960 человек, на 1 ок-
тября— 187760. Только в союзе торгово-промышленных
служащих (при Комуче тесно связанном с буржуазны-
ми кругами) был некоторый прирост членов.
Жизнь в ряде профсоюзов начала замирать. Как
правило, общие собрания профсоюзов не собирали ус-
тановленный кворум. Меньшевистские газеты писали о
«крайне равнодушном отношении рабочих масс к сво-
им профессиональным организациям»61.
Газета «Голос рабочего», обобщая свои материалы
о бедственном положении профессиональных союзов
при учредилке, писала: «В настоящее время приходится
отметить весьма 'слабую, а подя-эс 'совершенно 'исчезаю-
щую деятельность профессиональных союзов»62. Объяс-
нение этому явлению автор статьи видел в отсутствии
налаженной культурно-просветительной работы. Дей-
ствительные причины упадка профсоюзов при учредил-
ке куда более глубокие; они кроются в социальной ос-
нове власти эсеровского «правительства». Буржуазия с
профсоюзами не считалась, и они не могли изменить
положение рабочих при учредилке. Естественно, что и
интерес к профсоюзам ослаб. Но даже эти ослабленные
59 «Вечерняя заря», ill сентября 1918 г.
60 «К коммунистическому труду» (орган Самарского губернско-
го Совета профсоюзов), 1919, № 4.
61 «Голос рабочего», 30 октября 1918 г.
92 «Голос рабочего», б ноября 1918 г,
175
профсоюзы, как мы увидим ниже, стали организацион-
ными формами активной борьбы рабочих с буржуазией
и эсерами, доставляя им очень много беспокойства.
Аграрная политика
эсеровских правительств
в 1918 году
Формально на своих конференциях, съез-
дах и советах партии эсеры всегда признавали вырабо-
танную ими и принятую на I съезде (в декабре 1905—
январе 1906 года) программу социализации земли с
уравнительным распределением ее между крестьянами
по трудовой или потребительской норме. На деле же
после Февральской революции эсеры, войдя вместе с
меньшевиками в состав Временного правительства, пре:
дали интересы крестьян, изменили этой программе и
подменили ее мелкими реформами, сохранявшими в не-
прикосновенности помещичье землевладение.
Одним из первых законодательных актов Советской
власти, только что родившейся в победоносном Ок-
тябрьском восстании, был исторический Декрет о зем-
ле, составленный на- основании 240 местных крестьян-
ских наказов. Земля переходила в собственность всего
народа с последующим уравнительным ее распределе-
нием. В первоначальном составлении общего крестьян-
ского наказа принимали участие эсеры. На этом осно-
вании, а также исходя из содержания декрета эсеры, а
за ними и современные буржуазные историки твердят
о том, что-де большевики не имели в 1917—1918 годах
своей аграрной программы и воспользовались аграрной
программой эсеров. Но если это так, то возникает ес-
тественный вопрос: почему эсеры повели яростную
борьбу против советского декрета о земле сразу же пос-
ле его опубликования? Зачем им понадобилось бороть-
ся против «своего» же закона? Как совместить утвер-
ждение современных эсеровских адвокатов, что больше-
вики целиком заимствовали у эсеров их аграрную про-
грамму с отрицанием и злобными нападками на те за-
коны, в которых она заключалась?
Аграрную программу эсеров представлял не декрет
о земле, обобщающий крестьянские требования, а
опубликованный от имени Учредительного собрания
«Проект основного закона о земле фракции социали-
стов-революционеров Учредительного собрания», содер-
жавший лишь несколько общих основных положений,
которые были изложены лидером эсеров В. М. Черно-
вым в первую и (последнюю ночь заседания Учреди-
тельного собрания — 5 января 1918 года. Между тем
Учредительное собрание было созвано (не Временным
правительством, а Советской властью) после того, как
декрет о земле уже был провозглашен. Эсерам не оста-
валось ничего другого, как задним числом принять в
Учредительном собрании, где они составляли большин-
ство, свой проект в эсеровской редакции. Право собст-
венности на землю отменялось. Все земли с их недра-
ми, лесами и водами объявлялись народным достояни-
ем. Право распоряжения землей передавалось цент-
ральным органам Российской Республики и органам
местного самоуправления.
Естественно, что никакого практического значения
этот «закон» не имел, поскольку Советское правитель-
ство уже начало проводить в жизнь ленинский декрет
о земле. Но эсеровский закон о земле в принятой Уч-
редительным собранием редакции был шагом назад по
сравнению с ленинским декретом. Он отрицал создан-
ное Октябрьской революцией Советское государство
рабочих и крестьян. Вместо Советской Республики и Со-
ветского правительства право распоряжения землей
предоставлялось буржуазному правительству, которое
реакция мечтала иметь, X его местным органам — зе-
мельным комитетам.
В эсеровском законе затушевывалось революцион-
ное значение конфискации помещичьих земель. Нако-
нец, эсеровский закон не допускал никаких отступлений
от уравнительного раздела, тогда как ленинский декрет
о земле предусматривал сохранение хорошо организо-
ванных культурных имений, которые подлежали нацио-
нализации. Вынужденные революцией огласить в Уч-
редительном собрании обещанный ранее проект зако-
нов, уже после установления Советской власти, после
принятия большевиками требуемой крестьянством со-
циализации 'земли и ее уравнительного разделения эсе-
ры обкарнали проект. Чернов сопроводил его в своей
речи осторожными оговорками о необходимости преду-
177
преждения «слепого разгула стихии», «беспорядочного
расхищения общего достояния», необходимости распре-
деления земли в «спокойных государственных фор-
мах»63.
Главный земельный комитет, тогда еще не распу-
щенный Советской властью, в котором значительную
роль играли эсеры, в обращении ко всем земельным
комитетам и населению объявил советский декрет о
земле «незаконным и недействительным» и призвал «не
исполнять и не допускать исполнения этого декрета»64.
Вместо проведения социализации земли эсеры потребо-
вали передачи всех земель в руки земельных комите-
тов, созданных буржуазным правительством. Эсеры от-
вергли ленинский декрет о земле на том основании, что
в нем допущена национализация высококультурных хо-
зяйств (садов, плантаций, питомников), крупных лес-
ных массивов, введено естественное ограничение «права
на землю» способностью человека к труду и др. В даль-
нейшем эсеры всеми средствами пытались помешать
проведению в жизнь советского декрета о земле и Ос-
новного закона о социализации земли от 19 февраля
1918 года, организуя заговоры и кулацкие мятежи про-
тив Советской власти.
Сформировав правительство, состоявшее почти иск-
лючительно из эсеров, членов распущенного Учреди-
тельного собрания, эта партия обрела наконец возмож-
ность осуществить свою аграрную программу, не огова-
риваясь, как раньше, бездеятельностью или сопротивле-
нием ее проектам со стороны кадетского большинства
Временного правительства. Аграрная политика Кому-
ча может поэтому в полной мере служить историче-
ской проверкой аграрной программы и аграрной полити-
ки эсеров, тем более что Комуч представлял собой не
какую-либо фракцию или группу, а партию эсеров
(правых и центра), за исключением ранее отколовшей-
ся ее части — левых эсеров.
В своей правительственной декларации от 24 июля
1918 года эсеры заверяли крестьян, что «вся земля бес-
поворотно перешла в народное достояние и никаких
63 «Первый день Всероссийского Учредительного собрания.
Стенографический отчет». Пг., 1918, стр. 14.
64 «Дело народа», 30 октября 11918 г,
179
йбпЫток к возЬраФу ее Комитет не допустит» Фак-
тически дело обстояло иначе. 22 июня 1918 года в при-
казе № 124 Комуч объявил, что «право снятия озимых
посевов, произведенных в 1917 на 1918 г., как в трудо-
вых, так и в нетрудовых хозяйствах, принадлежит то-
му, кто их произвел»65 66. По этому приказу прежние зем-
левладельцы (помещики и кулаки) могли теперь по
«закону» отнимать у крестьян (конфисковавших землю
на основании советского декрета о земле) хлеб, не-
смотря на то, что помещичьи земли, согласно деклара-
ции Комуча, объявлялись «народным достоянием». Ос-
нованием должно было служить то обстоятельство, что
озимые посевы производились до закона о земле, при-
нятого Учредительным собранием.
В дополнение к приказу № 124 Комуч сообщал:
«2. Все затраты, произведенные на указанные посевы,
должны быть возвращены собственнику посева; 3. Все
разделы озимых посевов, произведенные после 1-го
июня, считаются недействительными. Право уборки та-
ких посевов принадлежит собственнику их»67.
Приказом № 51 Комуч восстановил земельные ко-
митеты, созданные буржуазным Временным правитель-
ством и упраздненные Советской властью в феврале
1918 года. Вся земля поступала в распоряжение зе-
мельных комитетов, которые были обязаны в кратчай-
ший срок в соответствии с местными условиями подго-
товить временные правила пользования ею68. Если в
обстановке поднимающейся революции в волостных, а
иногда и уездных земельных комитетах были представ-
лены демократические элементы, а те земельные коми-
теты, в которых не было эсеров, защищали интересы
крестьян, то при Комуче, в условиях белогвардейской
реакции, земельные комитеты были кулацкими, контр-
революционными организациями.
65 «Приказы Комитета членов Учредительного собрания»,
стр. 90—92. При обсуждении декларации на заседании Комуча
22 июня 1918 года вместо «не допускает» было принято более
осторожное и менее обязывающее выражение «не допустит».
88 «Известия Самарского губсовнархоза», 1 августа 1918 г.,
стр. 14.
67 ГАКО, ф. 402, on. 1, д. 3, л. 28. Опубликовано мной в
«Историческом журнале», 1940, № 8, стр. 39.
88 ГАКО, ф. 402, on. 1, д. 2, л. 25 об.
179
Согласно прежним законам царского и Временного
правительств, были восстановлены сельский сход и его
исполнительная власть — сельский староста с теми же
полицейскими м фискальными функциями, которые бы-
ли обозначены в прежних законоположениях69. Комуч
восстановил также Крестьянский поземельный банк,
учрежденный царским правительством в 1882 году и
обслуживавший, особенно в период проведения столы-
пинских законов, дворян и кулаков, помогая первым
выгодно сбывать убыточные имения, а вторым приобре-
тать в кредит новые земельные угодья.
Формально Комуч распространял свою власть и на
Оренбургскую губернию, где имел свой комитет упол-
номоченных. Фактически хозяином положения там был
казачий атаман Дутов, монархист, один из зачинате-
лей гражданской войны против Советской власти. Но
Дутов был членом Учредительного собрания и свои рас-
поряжения по гражданским делам издавал от имени
этого собрания. Эсеровский Комуч, заигрывая с бело-
казаками и атаманом Дутовым, формально подтвер-
дил, что «казачье землевладение неприкосновенно»70.
На основании приказа № 124 Комуча в обязательном
постановлении по Оренбургскому казачьему войску от
1 августа 1918 года говорилось, что земледелец, кто бы
он ни был, произведший запашку своей земли и посев
хлебов на ней, является владельцем урожая (п. 1).
Конфискованные на основании декрета Советской влас-
ти у помещиков рабочий скот и сельскохозяйственные
орудия, за исключением уборочного инвентаря, подле-
жали немедленному возврату землевладельцу (п. 5).
Уборочный сельскохозяйственный инвентарь по оконча-
нии уборки хлеба также должен был быть возвращен
землевладельцу (п. 6). Арендная плата за казенные и
частновладельческие земли восстанавливалась и опре-
делялась уездными земельными комитетами, для чего
должны были быть образованы специальные комис-
сии 71.
Материалы фонда Самарского уездного земельного
комитета и другие документы показывают, как осущест-
69 ЦГА БАССР, ф. 987, on. 1, д. 5, л. 2 об.
70 «Оренбургский казачий вестник», 23 июня 1918 г.
71 ГАОО, ф. 365, он. 1, д. 45, л. 3—4.
180
ьлялась на Местах аграрная политика эсеров. В уезд-
ные земельные комитеты поступали многочисленные
прошения кулаков-отрубщиков с просьбой о возвраще-
нии отнятых у них крестьянами отрубов. Уездные зе-
мельные комитеты всегда удовлетворяли эти прошения.
После прихода к власти эсеров кулаки подняли го-
лову, требуя отобрания разверстанных между бедными
крестьянами, согласно постановлениям волостных Сове-
тов, части их отрубов. В Самарский уездный земельный
комитет поступило прошение кулаков сельца Покровки
Богдановской волости Самарского уезда: «...просим Са-
марский уездный земельный комитет распоряжения об
отобрании от общества граждан села Егорьевска...
участка, заключающегося в пахотной земле и посевных
и луговых трав» («участок» составлял 500 десятин зем-
ли). Кулакам вернули этот участок72.
Томыловская волостная земельная управа 13 авгус-
та жаловалась в уездный земельный комитет на кре-
стьян села Колывань Дубово-Уметской волости, кото-
рые «захватили и распахивают участок земли в 400 де-
сятин, принадлежащий землевладельцам Томыловской
волости. Волостное управление просит уездный комитет
принять меры к недопущению подобных большевист-
ских действий села Колывань»73. Подобное прошение
было подано кулаками-отрубщиками поселка Раевки
Болыпекаменской волости Самарской губернии и уезда.
«Меры» в обоих случаях были незамедлительно приня-
ты. На Колывань, Большую Каменку, Вязовку и неко-
торые другие села учредиловские власти наложили
контрибуцию по 100 тысяч рублей на каждое. Весь хлеб,
посеянный и собранный крестьянами, был конфискован.
Крестьяне могли получить его обратно, лишь уплатив
его стоимость землевладельцам74 *.
Многочисленные дела уездных земельных комитетов
показывают, как энергично новая власть защищала ин-
тересы кулаков.
На территории, подчинявшейся Комучу, фактическая
власть в деревне начала переходить к кулакам. Верну-
72 ГАКО, ф. 3200, оп. 2, д. 10, л. 1, 25.
73 ГАКО, ф. 3200, оп. 2, д. 2, л. 11.
74 «Приволжская правда», 20 сентября 1918 п. Опубликовано
в сборнике «Самарская губерния в годы гражданской войны
(1918—>1920 гг.). Документы и материалы», стр. 6—37.
181
лйсь в бвои старые гнезда й помехцики, требуя воз-
вращения конфискованных у них крестьянами земель.
Даже контрреволюционные самарские газеты были
вынуждены признать этот факт. «Вестник Комитета чле-
нов Всероссийского Учредительного собрания» 3 сен-
тября сообщал: «После ухода большевиков кулаки за-
полонили волостное земство. Вся беднота с нетерпени-
ем ждет прихода Советской власти». Меньшевистская
«Вечерняя заря» отмечала, что в селах, особенно там,
где имелись помещичьи имения, настроение крестьян
подавленное вследствие жестоких расправ, которые чи-
нят над ними, а «захваты земель помещиками приня.-
ли грозные размеры»75. Это подтверждает опублик(>
ванное 28 августа 1918 года ib эоеров1акой газете ^Волж-
ское слово» распоряжение бугурусланского уездного
уполномоченного Комуча о незаконных притязаниях
помещиков, которые «требуют, вопреки приказа № 51
Комитета членов Учредительного собрания, не только
возвращения живого и мертвого инвентаря, но даже и
своих земель».
Активно содействовали помещикам и кулакам бело-
гвардейские офицеры «народной армии» Комуча, вы-
ходцы из буржуазной и помещичьей среды.
Аналогичная политика реставрации буржуазно-
помещичьих отношений в деревне проводилась и в уез-
дах Уфимской губернии. Так, эсеровский агитатор, вер-
бовщик из штаба «народной армии», сообщал об объ-
явлении начальника отряда казачьего войска, в котором
говорилось, что «впредь до решения Учредительного со-
брания помещичьи земли переходят к их прежним вла-
дельцам» 76.
В Оренбургской губернии реставрация буржуазно-
помещичьих отношений проводилась еще более откро-
венно, чисто военными средствами. Эсеровский комитет
уполномоченных по Оренбургской губернии (местный
филиал Комуча) содействовал казацкой военщине. По-
лучая от «обиженных» землевладельцев прошения, он
не стеснялся идти навстречу их домогательствам.
Особую убедительность этим документальным дан-
ным придает то обстоятельство, что почти все они ис-
76 «Приволжская правда», 112 сентября 1918 г.
78 ЦГАОР, ф. 671, on. 1, д. 44, л. 26.
182
ходят от самих эсеров, то есть от тех, кто проводил на
деле политику реставрации буржуазного строя в дерев-
не, прикрывая ее демагогическими разглагольствова-
ниями о «демократии» и «народоправии».
Главная цель эсеровских правительств заключалась
в том, чтобы восстановить капиталистические отноше-
ния в городе и в деревне, опираясь на материальную и
вооруженную помощь российской буржуазии, империа-
листических держав и монархического офицерства, до-
биться свержения Советской власти, созыва всероссий-
ского Учредительного собрания и образования буржу-
азно-демократического государства парламентского ти-
па по западному образцу. Однако буржуазная полити-
ка эсеровского правительства не упрочила коалицию
соглашательских партий с буржуазией, не укрепила их
содружества. Буржуазия была весьма ^недовольна со-
хранением различных демократических элементов в но-
вом «государстве». Ее раздражали рабочие конферен-
ции, почти непрерывно заседавшие во всех губернских
городах на территории учредилки и выносившие резо-
люции, осуждавшие белый террор и буржуазную поли-
тику. Тем более ненавистен ей был Совет рабочих депу-
татов, хотя и безвластный, но слишком живо напоми-
навший советское время. Ей не нравились даже слабые
попытки Комуча вводить некоторые ограничения в
частной торговле, в жилищном вопросе, в эксплуатации
рабочих, особенно юридическое сохранение коллектив-
ных договоров, заключенных при Советской власти.
Недовольство буржуазии возбуждала и формально
признанная эсерами национализация земли, хотя от нее
ничего не осталось на деле.
Но самое главное заключалось в том, что крупная
буржуазия хотела не только восстановления капитали-
стического производства и капиталистической прибы-
ли— это ей было дано, она хотела собственное прави-
тельство. И поскольку она владела средствами произ-
водства, поскольку в ее руках были важнейшие финан-
совые учреждения и командование армией, вытеснение
ею эсеров и меньшевиков с правительственных кресел
не заставило себя долго ждать,
Глава 5
Уфимское государственное
совещание и директория
Вопрос о создании единой власти.
Челябинские совещания
Союзники и подкупленная ими буржуазная
верхушка чехословацкого корпуса всемерно поощряли
образование контрреволюционных автономных властей и
их сепаратистские тенденции, облегчавшие интервентам
захват русских земель. Это признавали и сами белогвар-
дейцы. В делах Комуча мы читаем такую запись: «По-
ложение России весьма тяжелое. Союзники ставят своей
целью не воссоздание единой, мощной России, не борь-
бу с немцами на русской территории, а оккупацию рус-
ских областей. Союзники в интересах этой оккупации не
желают признавать единую, централизованную всерос-
сийскую власть, а хотят иметь дело только с отдельны-
ми областными правительствами» Ч
Интервенция Антанты на севере и востоке России
внешне отличалась от интервенции германских импери-
алистов на Юге. Немецкие захватчики действовали от-
крыто, большими силами, не скрывая своих грабитель-
ских намерений. Союзники маскировали подлинные цели
интервенции заявлениями о «невмешательстве во внут-
ренние дела России», мотивируя вторжение необходи-
мостью воссоздания русского фронта против Германии
и стремлением поддержать организованные силы России
против «анархии большевиков». Империалисты Анг-
лии, Франции, США и Японии предпочитали выступать
за спиной внутренних антисоветских сил. На первых по-
рах они не подбирали личный состав тех властей, ко-
торым вручали бразды правления, и не вникали в су-
щество их политических программ. Они просто переда-
вали власть тем белогвардейским организациям, кото-
рые оказывались под рукой и казались достаточно на-
дежными в борьбе с Советской властью. Возникавшие
правительства были либо эсеровскими (Комуч), либо
1 ЦГА БАССР, ф. 987, on. il, д. 11, л. 17—|8,
184
имели в своем составе значительное представительство
эсеров.
Интервенты и русские белогвардейцы использовали в
интересах контрреволюции исконную тягу к политиче-
ской независимости угнетенных царизмом националь-
ностей- Еще летом 1917 года возникло националистиче-
ское правительство «Башкурдистан». В Тургайской
области буржуазно-националистическая организация
Алаш-Орда образовала свое правительство. Предста-
вители .другой части казахского населения Зауралья на
своем 4-м областном съезде также объявили о само-
стоятельности, переименовали территорию, подчинен-
ную ранее войсковому казачьему округу Дутова, в
«Уильский Оляят» и сформировали свое «временное
правительство» из 17 человек. В результате английской
интервенции образовался эсеровский «Закаспийский
комиссариат». Помимо всех этих властей на террито-
рии Комуча существовало еще «Национальное управ-
ление тюрко-татарских племен», также претендовавшее
на роль единственного представителя разбросанных на
огромном пространстве Поволжья и Сибири тюрко-та-
тарских народностей.
Все эти «правительства», как видно из их наимено-
ваний, считали себя временной властью, существующей
лишь до свержения большевиков, после чего предпола-
галось образовать единую всероссийскую власть. Одна-
ко Советское государство оказалось прочнее, чем рас-
считывали его враги. Время шло, гражданская война
расширялась, а вместе с тем усиливались трения и рас-
при между новоявленными 1«правительствами». И хотя
борьба с Советской властью объединяла их в один об-
щий контрреволюционный лагерь, внутри этого лагеря
не было единства. Социальные силы, на которые опира-
лись все эти «правительства.», их политическая програм-
ма и ближайшие цели были различны.
Комуч считал себя временно, до созыва нового съезда
Учредительного собрания, единственным законным пра-
вительством на «освобожденном» от большевиков Во-
стоке, он требовал подчинения ему всех других вла-
стей. Однако они отвергали эти притязания.
Атаман белоказачьего войска А. И. Дутов как член
Учредительного собрания состоял и в Комуче. Но «у
себя» в Оренбургской губернии он осуществлял террори-
185
одическую диктатуру военно-монархического типа. Его
программой была полная независимость и самостоятель-
ность «исконной казацкой территории». Между Кому-
чем и Дутовым вскоре возникли политические трения,
которые, постепенно усиливаясь, грозили перерасти в
конфликт. Дело дошло даже до ареста Дутовым некото-
рых недостаточно послушных его воле оренбургских
эсеров и меньшевиков.
Еще более острыми были противоречия Комуча с
Временным сибирским правительством, которое пред-
ставляло собой типичную буржуазную власть без вся-
кого демократического прикрытия.
Уже 6 августа Комучу пришлось рассматривать на
своем заседании вопрос «о притязаниях Сибирского пра-
вительства на Тургайскую область», в связи с чем было
решено послать сибирскому правительству ноту2. Си-
бирские областники установили между обоими «государ-
ствами» таможенную границу, а затем все перевозки
грузов между Сибирью и Поволжьем были прекращены.
Опасность дальнейшего развития центробежных сил
в контрреволюционном лагере отчетливо сознавалась
всеми его участниками. В связи с этим в июле — авгу-
сте 1918 года имели место предварительные совещания
представителей Комуча, сибирского, а затем и ураль-
ского правительств, целью которых было согласование
общей политики, выработка принципиальных начал, на
основе которых могла быть построена общероссийская
власть, и подготовка совещания для избрания единого
правительства.
Первое такое совещание происходило 15 и 16 июля,
в Челябинске. Инициатива его созыва принадлежала
Комучу (уральского правительства тогда еще не было).
На совещании обнаружились острые разногласия по
всем 1пунктам переговоров, причем делегаты Омска сра-
зу же заняли непримиримую позицию, исключавшую
возможность всяких компромиссов.
Программа Комуча, исходившая из признания вер-
ховной государственной властью лишь Учредительного
собрания, а до его созыва — Комитета членов Учреди-
тельного собрания, встретила резкий отпор сибирской
делегации. Но от изложения своей позиции сибиряки
2 ЦГА БАССР, ф. 987, on. 1, д. 5, л. 39 об.
186
уклонились, после чего официальная часть совещания
была закрыта. После первого челябинского совещания
отношения Комуча и сибирского правительства стали
еще более напряженными.
Сепаратизм областей все более отрицательно влиял
на хозяйство, финансы и военное положение контррево-
люции. Железнодорожные перевозки, в том числе и во-
инские, затруднялись из-за хаоса и анархии в управле-
нии железными дорогами. «Экономическая война» Си-
бири и Поволжья усиливала хозяйственную разруху, а
территориальные и политические раздоры еще более
форсировали процесс раздробления контрреволюцион-
ного лагеря на отдельные самостоятельные мирки. С
конца июля и особенно в августе со всех сторон стали
раздаваться требования создать единую общероссий-
скую власть. «Вопрос о единой власти приобретает не-
бывалую остроту»,— писала меньшевистская «Вечер-
няя заря» 31 июля 1918 года.
Второе, расширенное совещание в Челябинске смог-
ло собраться только 23 августа. Помимо прежнего со-
става делегаций от различных правительств, националь-
ностей, антисоветских политических партий и других
организаций в Челябинск прибыли в качестве почетных
гостей представители французской и английской мис-
сий, чехословацкого Национального совета и командо-
вания. Здесь были также командующие русскими бело-
гвардейскими войсками на Урале,® Поволжье и Сибири.
Среди прибывших находился бывший председатель Вре-
менного правительства первого состава князь Львов, ко-
торый пробирался в США и, по-видимому, ожидал осо-
бых поручений после сформирования «всероссийского
правительства».
Совещание происходило в здании городской думы в
течение трех дней — с 23 по 25 августа. В нем в об-
щей сложности участвовало около 80 человек. Заседа-
ния были объявлены закрытыми.
Поскольку потребность контрреволюционных сил в
объединении и централизации управления захваченной
территорией сознавалась большинством делегатов, пере-
говоры протекали спокойнее, чем на первом совещании,
и делегаты обнаружили склонность достигнуть соглаше-
ния. Однако в воспоминаниях одного из организаторов
челябинского совещания, Л. Аргунова, а также колча-
187
ковца Г. К. Гинса явно преувеличивается «единодушие»,
будто бы достигнутое на нем. В действительности пер-
вый же вопрос о составе совещания вызвал острые раз-
ногласия. Правые, IB особенности кадет Пепеляев и .мо-
нархист генерал Иванов-Ринов, ни за что не хотели до-
пускать «инородцев» на государственное совещание. По
их мнению, все они лишены «государственного духа» и
представляют элемент, враждебный российской государ-
ственности.
Но устроители совещания, союзники и чехословацкое
командование были заинтересованы в объединении и
сплочении по возможности всех контрреволюционных
сил. Кроме того, чтобы придать большую весомость и ав-
торитет совещанию, громко именуемому «государствен-
ным», было важно допустить на него как можно боль-
ше различных делегаций. Только этими соображения-
ми, а отнюдь не уступкой Комучу и меньшевикам сле-
дует объяснить достигнутое без особой борьбы соглаше-
ние о составе участников совещания.
Большие споры вызвал и вопрос о его месте. Пред-
ставители Сибири и поддерживавшие их группы полага-
ли, что совещание должно происходить «в городе с наи-
более тихой политической обстановкой», и поэтому на-
зывали Челябинск. Против этого решительно возражал
Комуч, настаивавший на том, чтобы совещание проис-
ходило в Самаре. На последнем пленарном заседании
25 августа было принято компромиссное решение —• из-
брать для этого Уфу. После этого решить вопрос о (вре-
мени созыва совещания было уже нетрудно. Оно было
назначено на 1 сентября.
Челябинские совещания обнаружили отсутствие
единства и серьезные раздоры в белогвардейском лаге-
ре. Но они явились лишь прелюдией к более острым
столкновениям на совещании в Уфе, которое оказалось
роковым для русских соглашательских партий.
Уфимское совещание
Так называемое уфимское государствен-
ное совещание ранее не было предметом самостоятель-
ного исторического исследования. Но о нем довольно
подробно сообщалось в различных воспоминаниях, из
188
которых наиболее интересны воспоминания И. М. Май-
ского 3.
Вследствие неудач на фронте, а также задержки
приезда некоторых делегаций уфимское совещание на-
чало свою работу только 8 сентября. К этому времени
положение самарских учредиловцев стало значительно
хуже. Их военные успехи сменились поражениями на
фронте. Колебания среднего крестьянства, в июле в зна-
чительной своей части поддерживавшего эсеров, смени-
лись резкой враждебностью к Комучу.
Положение сибирской реакции было намного легче,
чем у самарских эсеров. В Сибири еще не было сплош-
ного фронта гражданской войны, и тамошнее прави-
тельство еще не испытало ударов Красной Армии. Его
активно поддерживали сильные в этом крае военные
круги —• контрреволюционное офицерство и казачество.
Немногочисленный, распыленный по многим предприя-
тиям пролетариат был лишен прав и не мог выступать
против власти сибирского правительства так активно,
как в средневолжских городах. Зажиточное в значитель-
ной части крестьянство Сибири было пассивно. Проис-
ходивший перед этим в Уфе «Всероссийский съезд пред-
ставителей торговли, промышленности и сельского хо-
зяйства» способствовал активизации и консолидации
сил буржуазной реакции. В политической части своих
резолюций он единогласно принял пункт об установле-
нии единоличной военной диктатуры. По этим причинам
на уфимском совещании представители буржуазных ре-
акционных 'кругов чувствовали себя уверенно и проявля-
ли большую неуступчивость, чем соглашательские пар-
тии и поддерживавшие их делегации.
Уфимское совещание открылось в Большой гостини-
це, помещение которой было целиком передано в его
распоряжение. В нем приняло участие 170 человек. Его
состав был весьма пестрым в социальном, партийном и
3 См. И. М. Майский. Демократическая контрреволюция.
М.—Л., 1923; Г. К. Ганс. Сибирь, союзники и Колчак. Поворотный
момент в русской истории. .1918—1920 гг. (Впечатления и мысли
члена Омского правительства), т. 1, ч. I. Пекин, 1921; В. Г. Бол-
дырев. Директория, Колчак, интервенты. Новониколаевск, 1926;
В. Л. Утгоф. Уфимское государственное совещание 1918 года.—
«Былое», 1921, № 16; Л. Аргунов. Между двумя большевизмами.
Париж, '1919; Н. В. Святицкий. Реакция и народовластие (Очерк
событий на востоке России). М., 1920.
189
национальном отношении. На совещание прибыли деле-
гации от следующих правительств, партий и организа-
ций: самарского Комитета членов Учредительного соб-
рания, сибирского временного правительства в Омске,
временного областного правительства Урала в Ека-
теринбурге, казачьих войск (уральского, оренбургского,
сибирского, иркутского, енисейского, семиреченского,
астраханского), автономного правительства Туркестана,
национального правительства тюрко-татар внутренней
России, башкирского правительства («Башкурдистан»),
«правительства» Алаш-Орды, эстонского «правитель-
ства», партии социалистов-революционеров, партии со-
циал-демократов меньшевиков, социал-демократической
группы «Единство», «конституционно-демократической
партии» (кадеты), партии «народных социалистов»
(энесы), «'Союза возрождения России», «Союза земств
и городов», сибирской областной думы4.
Этот перечень показывает, что устроители совеща-
ния, почвидимому, больше заботились о показной широ-
те представительства на нем, чем о его реальности.
В составе контрреволюционных властей, приславших
свои делегации, были не только существовавшие de fac-
to, но и совершенно эфемерные вроде самозванной деле-
гации эстонского «правительства», о котором никто ни-
чего толком не знал, или поисковых казачьих «прави-
тельств»— иркутского, енисейского и астраханского,
никогда в действительности не существовавших, или, на-
конец, «Национального управления тюрко-татар вну-
тренней России и Сибири», не имевшего никакой опре-
деленной территории.
В большинстве опубликованных за 20-е годы мемуа-
ров участников уфимского «государственного» совеща-
ния оно изображается как полновластное представитель-
ное собрание, независимое от воли иностранных госу-
дарств, роль которых на совещании замалчивается5 6.
Мысль об отсутствии или слабом влиянии на уфимское
совещание империалистов стран Антанты встречается и
в более поздних работах советских исследователей о
4 См. В. Л. Утгоф. Указ, соч., стр. 25; В. Г. Болдырев. Указ,
соч., стр. 35.
6 См., например, указанные сочинения В. Г. Болдырева,
Н. В. Святицкого, Г. К. Гинса, Л. Аргунова.
190
гражданской войне й. Ничего не может быть ошибочнее
подобного представления. На самом деле воздействие
союзников на совещание было очень велико, и достигну-
тое на нем соглашение обязано главным образом этому
влиянию, хотя внешне оно и не проявлялось так замет-
но, как на предыдущих челябинских совещаниях. Успех
совещания был очень нужен контрреволюции как в по-
литическом, так и в военном отношении: оно было при-
звано объединить под единым командованием самар-
скую армию и чехословацкие войска и тем вновь спаять
треснувший белогвардейский фронт.
Председатель совещания правый эсер Н. Д. Авксен-
тьев открыл 8 сентября 1918 года заседание вступитель-
ной речью, наполненной свойственной этому человеку
демагогией и театральным пафосом. Он очертил глав-
ные задачи совещания — образование единого прави-
тельства и единой армии — и выразил надежду, что
«свободная Россия снова возродится, как феникс из
пепла». В заключение своей затянувшейся речи он при-*
звал совещание «дать великую Ганнибалову клятву не
уезжать из Уфы, не построив единую российскую госу-
дарственность, возглавляемую единым российским пра-
вительством» 6 7.
Работа уфимского совещания началась со сладкоре-
чивых приветствий со стороны союзнических прави-
тельств (-США, Великобритании, Италии, Франции, Япо-
нии) и представителей чехословацкого Национального
совета в России. Затем была избрана мандатная комис-
сия для проверки полномочий прибывших на совещание
делегаций.
Большинство делегатов составляли эсеры (более 100),
члены Учредительного собрания. Поэтому, если бы ре-
шения принимались простым большинством голосов, ни-*
какой борьбы на совещании не могло бы происходить и
соглашение не было бы достигнуто. Ввиду этого и воз-
никло предложение все опорные вопросы решать не
большинством голосов в ходе прений на общих заседа-
ниях, а в «совете старейшин», составленном из пред-*
6 М. А. Гудошников, например, писал: «Влияние иностранцев
на этом совещании было слабее, нежели на двух предыдущих со-
вещаниях в Челябинске» (М. А. Гудошников. Очерки истории
гражданской войны в Сибири. Иркутск, 1959, стр. 86).
7 ЦГА БАССР, ф. 987, on. 1, д. 5, л. 56.
191
ставителей всех делегаций и президиума совещания.
Против этого предложения возражать было неудобно, и
оно было принято без сопротивления, хотя, несомненно,
являлось сильнейшим ударо;м по сторонникам учредил-
ки, рассчитывавшим на свое численное преобладание на
совещании.
Второе пленарное заседание 10 сентября закончи-
лось образованием «согласительной комиссии» («совета
старейшин»), в которую вошли по одному представите-
лю от каждой делегации и весь президиум. К кулуарной
работе этой комиссии, а также различных фракций, соб-
ственно, и свелась деятельность совещания. Там заседа-
ния происходили почти непрерывно, утром и вечером, и
шли острые дебаты по всем существенным вопросам8.
Наконец, в Уфу прибыла сибирская делегация (с се-
кретным заданием от своего «правительства» не торо-
питься с образованием всероссийской власти до заверь
шения миссии Вологодского на Дальнем Востоке), и
третье пленарное заседание совещания 12 сентября про-
исходило уже в полном составе всех делегаций. На этом
заседании, затянувшемся до глубокой ночи, выяснились
позиции сторон, были заслушаны декларации всех пар-
тий, «правительств» и других представленных на сове-
щании организаций.
Три главных вопроса предстояло решить уфимскому
совещанию:
1.	Об источнике власти будущего правительства и
его ответственности. Должно ли новое правительство
быть органом Учредительного собрания, им выделен-
ным и целиком перед ним ответственным, или же источ-
ником постоянной власти будущего правительства ста-
нет не Учредительное собрание, а какое-либо другое уч-
реждение, например данное совещание или Государст-
венная дума, перед которыми оно будет ответственно,
или, наконец, правительство создается, по крайней мере
до созыва Учредительного собрания нового состава, как
власть совершенно безответственная?
8 История уфимского совещания, а также предшествовавших
ему совещаний в Челябинске подробно изложена в статье автора
«Банкротство политики «третьего пути» в революции (Уфимское
государственное совещание 1918 г.)».— «История СССР», 1965, № 6,
стр. 3—25. Поэтому здесь мы помещаем лишь краткий очерк сове-
щания.
192
2.	Структура власти. Должна ли она быть диктату-
рой одного лица или нескольких лиц («директория»);
должна ли она быть образована на партийных началах,
то есть состоять из представителей политических пар-
тий, или же новое правительство сформируется как коа-
лиционное, по деловым признакам?
3.	О личном составе правительства.
Эти вопросы очень долго не удавалось решить, и
соответственно различному их толкованию совещание
разделилось на два крыла: правое крыло составили де-
легации сибирского правительства, партии’ кадетов,
группы «Единство» и казачьи группы (последние дого-
ворились выступить ю общей программой). Все они,
одни с оговорками, другие без оговорок, высказывались
за создание безответственной власти. «Левое» крыло
представляли делегация Комуча, партии эсеров (они
выступали раздельно), меньшевиков, делегация сибир-
ской областной думы, делегации «правительств» Башки-
рии, Туркестана, Алаш-Орды, Национальный совет тюр-
ко-татар внутренней России, представители земств и
городов. Они требовали создания правительства, ответ-
ственного перед Учредительным собранием.
Внутри правого и «левого» крыла также не было
полного единогласия, и их программы различались в не-
которых частностях, которым, однако, придавалось зна-
чение.
Кроме этих крайних группировок на совещании вы-
ступали буферные группы, предлагавшие менее опреде-
ленные, компромиссные решения, включавшие требова-
ния представителей «левого» и правого крыла. К ним
относились делегации Временного областного прави-
тельства Урала, эстонского «правительства», «Союза
возрождения России» и центрального комитета партии
«народных социалистов».
ЦК партии эсеров, стремясь во что бы то ни стало
достигнуть соглашения с буржуазией, шел на значи-
тельно большие уступки, чем все другие «левые» груп-
пы. Его позиция была ближе к программе «Союза воз-
рождения», чем к программе Комуча. Выступивший с
декларацией от партии эсеров В. М. Зензинов предлагал
создать правительство на данном совещании и от его
имени, но ответственным перед Учредительным собра-
нием старого состава. «Наша партия полагает, — гово-
7 В. В. Гармиза
193
рил Зензинов,—что до созыва Учредительного собра-
ния всероссийская власть должна быть создана на на-
стоящем государственном совещании на началах согла-
шения между всеми участниками его на- платформе
защиты единства и независимости России... Эта прави-
тельственная власть должна быть создана с привлече-
нием в ее состав представителей всех живых и творче-
ских сил страны, борющихся за ее освобождение и
существование, независимо от их принадлежности к ка-
ким бы то ни было классам и партиям»9.
Вопреки мнению оставивших свои воспоминания об
уфимском совещании Гинса, Аргунова, Болдырева суще-
ственные разногласия имели место на совещании даже
внутри одной партии эсеров, притом в самом важном
вопросе — об отношении к Учредительному собранию.
Любопытен самый факт выступления ЦК партии эсеров
с особой, отличной от Комуча программой. Эсеровская
фракция Учредительного собрания требовала создания
власти как органа данного состава Учредительного соб-
рания, ответственного только перед ним, а центральный
комитет партии эсеров выдвигал другую, промежуточ-
ную соглашательскую программу. С одной стороны, он
признавал неправомочность данного состава Учреди-
тельного собрания в качестве источника власти, пред-
лагая формировать ее на коалиционных началах, а с
другой стороны, настаивал на сохранении ответствен-
ности сформированного таким образом правительства
перед постоянно пополняющимся съездом членов Учре-
дительного собрания. ЦК партии эсеров допускал в со-
став нового правительства не только лиц, «стоящих на
платформе народовластия», но и представителей откро-
венно реакционных буржуазных кругов, из делегаций
партии кадетов, сибирского правительства, казачест-
ва и др.
Столь существенные отличия в суждениях об источ-
нике власти и ответственности будущего правительства,
казалось бы, исключали возможность соглашения. На
имя сибирской делегации в Уфу поступали телеграммы
за подписью Михайлова и Вологодского, в которых ре-
комендовалось твердо держаться и не соглашаться ни
на какие уступки ввиду того, что сибирское правитель-
9 ЦГА БАССР, ф. 1722, оп. 2, д. 1, л. 73—75.
194
ство якобы вот-вот будет официально признано союзни-
ками. Рекомендовалось даже идти на прямой разрыв,
если соглашательские партии и поддерживающие их
группы не капитулируют в вопросе об ответственности
власти. Делегаты Комуча со своей стороны не желали
слушать о возможности отступления в вопросе о правах
Учредительного собрания, ибо сознавали, что такая
уступка фактически означала бы ликвидацию не только
власти, но и влияния эсеров на будущую политику пра-
вительства.
Таким образом, уфимское совещание столкнулось с
почти неразрешимой задачей — создать единое, всеми
участвующими на нем группами признанное правитель-
ство при совершенно различном понимании его харак-
тера, различном толковании вопроса об источнике его
власти, ответственности и структуры.
В такой обстановке позиция чехословацкого коман-
дования и русского отделения чехословацкого Нацио-
нального совета имела, как нам представляется, решаю-
щее значение. Как показывают документы, самым зна-
менательным событием на заседании 12 сентября 1918
года была декларация и речь представителя чехословац-
кого Национального совета доктора Павлу, к которой
все делегации отнеслись с исключительным вниманием.
Декларация белочехов, опубликованная еще накану-
не уфимского совещания, напоминала о предпринятой
ими совместно с союзниками интервенции против Со-
ветской Республики, благодаря которой только и могли
возникнуть соперничавшие правительства. В декларации
выражалось недовольство негодным состоянием воору-
женных сил русских белогвардейских властей, отсут-
ствием единства и грызней между ними10 11. Контрреволю-
ционный Национальный совет чехословаков в ультима-
тивном тоне требовал немедленного создания единого
правительства, угрожая в противном случае прекратить
борьбу и оставить фронт.
На заседании 12 сентября доктор Павлу, передав
содержание декларации и отвечая на приветствия
в адрес чехословаков, еще более усилил категоричность
требования своего командования — создать единую
власть п.
10 «Волжский день», 5 сентября 1918 г.
11 В. Г. Болдырев. Указ, соч., стр. 38.
у*
195
Декларация и заявление чехословаков на уфимском
совещании — убедительное свидетельство откровенного
вмешательства союзников во внутренние русские дела
вопреки их прежним заверениям. Нажим белочешского
командования определил исход совещания. Как ни ка-
зались непримиримы обнаружившиеся разногласия, пе-
ред угрозой оставления фронта чехословаками — един-
ственной боеспособной вооруженной силой — приходи-
лось договариваться любой ценой.
К 'концу третьего пленарного заседания 12 сентября
позиции групп окончательно выяснились. Ответствен-
ность будущего правительства перед Учредительным
собранием старого созыва признали делегации Комуча,
меньшевики, эсеры, а также вое национальные пра-
вительства, которые в этом отношении оказались более
устойчивыми и активными, чем эсеры. Остальные восемь
делегаций в большей или меньшей мере удалялись от
идеи Учредительного собрания и склонялись к установ-
лению безответственной диктатуры.
Поражение эсеров
и меньшевиков на совещании.
Избрание директории
Начиная с 13 сентября на утренних и вечер-
них заседаниях шли усиленные дебаты в согласитель-
ной комиссии. Председателем ее был избран опять-таки
Н. Д. Авксентьев как мастер компромиссных решений.
Заседания были объявлены закрытыми. Было решено
сначала прийти к соглашению по главному предмету
спора—об ответственности власти, а уже потом за-
няться подбором ее персонального состава.
Сначала представители спорящих групп не желали
и слышать о взаимных уступках в этом вопросе. Два
заседания ушли на бесплодные прения. Но в то время
как сторонники безответственной диктатуры вели энер-
гичное наступление «единым фронтом», защитники Учре-
дительного собрания, особенно эсеры, переживали про-
цесс внутреннего дробления. С самого начала совеща-
ния эсеры раскололись. Их «левое» крыло составили
представители Комуча с Вольским во главе. Меньшим
по численности было правое крыло эсеров в составе
196
Н. Д. Авксентьева, В. М. Зензинова, Е. Ф. Роговского,
Л. Аргунова, Е. К. Брешко-Брешковской и других, стре-
мившихся любой ценой достигнуть соглашения с бур-
жуазно-монархической реакцией и шедших на уступки
в коренных вопросах. Именно эта небольшая часть
фракции эсеров, состоявшая в основном из членов ЦК
этой партии, играла на совещании доминирующую
роль. Полученные известия о военных поражениях Ко-
муча, сдаче Казани и Симбирска еще более уронили его
влияние на совещании. Наоборот, правые делегаты ста-
ли еще активнее и нахальнее добиваться установления
диктатуры. Под давлением чехословаков начались поис-
ки компромиссов.
Наконец, правые эсеры договорились с кадетами и
сибиряками, и на утреннем заседании 14 сентября Авк-
сентьев объявил об «общем согласии» организовать
«контролирующий орган по типу данного государствен-
ного совещания», собирающийся раз в 4—5 месяцев,
предоставив ему право запросов и указаний на неза-
конность действий правительства. Контроль не должен
был касаться политики правительства, контролирующий
орган был лишен права его смещения. Разумеется, та-
кой «контроль» вполне устраивал буржуазию, так как
означал фактическую безответственность власти 12.
Правые эсеры вполне сознательно и даже проявив
собственную инициативу капитулировали перед буржу-
азией, кадетами и монархическим офицерством. Комуч
шел на уступки, он был готов согласиться на образова-
ние коалиционной директории, но продолжал настаивать
на создании постоянно действующего полновластного
контрольного органа обязательно в лице съезда Учре-
дительного собрания прежнего созыва, перед которым
было бы ответственно правительство. Делегаты нацио-
нальных групп держались такой же линии. Сопротивле-
ние ряда делегаций заставило согласительную комис-
сию снять с очереди вопрос о контрольном органе и на-
чать обсуждение конструкции власти.
Представитель меньшевиков, видя, что позицию его
партии уже никто не поддерживает, заявил, что он
12 ЦГА БАССР, ф. 387, on. 1, д. 5, л. 75. Этот немаловажный
эпизод уфимского совещания, ярко иллюстрирующий соглашатель-
скую, капитулянтскую природу мелкобуржуазных партий, не полу-
чил отражения в имеющихся воспоминаниях.
197
остается далее в комиссии «лишь в качестве наблюда-
теля» 13. Одновременно делегация меньшевиков заяви-
ла, что отказывается далее продолжать участвовать в
разрешении поставленного вопроса 14. Это была обычная
тактика меньшевиков. В момент, когда открыто контр-
революционные силы брали верх, меньшевики, не поры-
вая с контрреволюцией, снимали с себя ответственность
за политику тех, с кем сотрудничали. В данном случае
эта тактика соглашателей только прибавляла сил каде-
там и Омску и еще более ослабляла «левые» группы на
совещании.
В результате пятидневной борьбы в согласительной
комиссии и во фракциях совещания буржуазные деле-
гации, ободренные военным поражением Комуча, само-
устранением меньшевиков и капитуляцией правых эсе-
ров, принудили Комуч уступить, и он согласился на соз-
дание безответственной директории, то есть почти на
полную ликвидацию своей прежней платформы. Буржу-
азные группы со своей стороны сошли с прежней своей
позиции принципиального отрицания Учредительного
собрания. На первый взгляд компромисс был взаим-
ный, но при близком рассмотрении оказывается, что
уступки были далеко не равными.
18 сентября общему пленарному заседанию уфим-
ского совещания было доложено единогласно принятое
согласительной комиссией решение о конструкции вла-
сти. Она должна была представлять собой директорию
из пяти лиц, избранных совещанием не по партийному
принципу, а персонально. Директории этой полагалось
действовать как безответственной власти до 1 января
1919 года, до созыва Учредительного собрания преж-
него состава, в числе не менее 250 человек. Если же ука-
занного кворума не будет, то открытие Учредительного
собрания откладывается еще на один месяц — до 1 фев-
раля 1919 года при кворуме в 170 человек. Этому Учре-
дительному собранию директория должна была, отчи-
тавшись о своей деятельности, сдать всю полноту госу-
дарственной власти 15.
13 И. М. Майский. Демократическая контрреволюция, стр. 236.
14 «Ввиду нашего принципиального отрицательного отношения
к директории мы воздерживаемся от участия в разрешении вопроса
о конструкции и составе Временного правительства» (ЦГА БАССР,
ф. 1722, on. 1, д. 1, л. 98—99).
15 ЦГА БАССР, ф. 1722, on. 1, д. 1, л. 89—91.
198
Для всех участников совещания было совершенно
ясно, что собрать к указанному сроку установленный
кворум в условиях расширяющейся гражданской войны
и фронтовой обстановки совершенно невозможно. Таким
образом, избранное правительство становилось полно-
мочным и бесконтрольным на неопределенное время.
С образованием новой власти Комуч и другие област-
ные правительства должны были прекратить свое суще-
ствование. Предложенная конструкция единой власти
была принята уфимским совещанием 18 сентября едино-
гласно, без обсуждения.
Так мелкобуржуазные партии совещания сдали бур-
жуазной реакции свою первую большую позицию—идею
о всероссийском правительстве как органе, вышедшем
из Учредительного собрания и ответственном перед ним.
Оставалось решить вопрос о персональном составе пра*
вительства.
Первоначально эсеры выдвинули трех своих канди-
датов— Тимофеева, Донского и Вольского. Все они
были сразу же отвергнуты согласительной комиссией.
Первые два — как отсутствующие и малоизвестные со-
вещанию, а третий — как неприемлемый для буржуаз-
ных партий, «слишком резкий в выражениях и негосу-
дарственного склада ума»16. 'Сибирские делегаты выдви-
нули генерала Хорвата, которого .в свою очередь отвели
эсеры ввиду его японофильской ориентации. Подбор
кандидатур в правительство оказался не менее трудной
задачей, чем определение его конструкции. Буржуазные
группы ни за что не хотели принимать эсеровских лиде-
ров, соглашаясь лишь на отдельные кандидатуры, на-
мечаемые «по деловым [соображениям». А в ответ эсе-
ры отводили буржуазных кандидатов. Положение ос-
ложнялось еще и тем обстоятельством, что многие из
известных совещанию лиц отсутствовали, оказавшись по
ту сторону фронта, а наличных сил было мало.
В завязавшейся грызне буржуазные делегаты про-
явили крайнее упорство и нежелание идти ни на какие
уступки. Напряженную обстановку, царившую на сове-
щании в последние дни перед избранием правительства,
ярко отражает имеющаяся в нашем распоряжении за-
пись переговоров по прямому проводу между Самарой
16 В. Л. Утгоф. Указ, соч., стр. 37.
199
и Уфой (между делегатом Комуча в Уфе Веденяпиным
и членом совета управляющих ведомствами Майским).
Как видно из этого разговора, представители Кому-
ча к 23 сентября успели уже настолько далеко шагнуть
навстречу буржуазной реакции, что соглашались оста-
вить в директории из пяти человек только двух эсеров,
из которых лишь один (Тимофеев) придерживался плат-
формы Комуча, поскольку Зензинов занимал всегда
крайне правую позицию. Однако для буржуазных кру-
гов уже и этот описок казался слишком «левым», и
они требовали вместо Тимофеева и Зензинова Авксен-
тьева и Чайковского. Попытки учредиловцев зару-
читься поддержкой союзников не удались. К этому вре-
мени (пока еще втайне) последние определили свою
новую ориентацию на адмирала Колчака. По-видимому,
с этим была связана активизация сибирской делегации,
пополнившейся вновь прибывшими крайне реакцион-
ными министрами Старынкевичем и генералом Ивано-
вым-Риновым.
До последнего дня шла драчка по этому вопросу.
Факт выдвижения таких персонажей, как монархические
генералы Алексеев и Деникин или завзятый реакцио-
нер И. Михайлов, говорит о том, насколько окрепли к
концу уфимского совещания его буржуазные группы.
Эсеры напрягали все усилия, чтобы провести в состав
директории уже не трех, а только двух своих кандида-
тов при одном представителе Комуча. Но и это не про-
шло. Не помогли им и «подкрепления», прибывшие в
последние'" дни из Самары. Военные поражения Комуча,
близость падения столицы учредиловцев, распад внутри
самой эсеровской фракции, самоустранение меньшевиков
сделали свое дело. Описок правых был принят целиком.
В нем оказались: Н. Д. Авксентьев — партия эсеров,
Н. И. Астров — партия кадетов, В. Г. Болдырев — бес-
партийный («Союз возрождения»), П. В. Вологод-
ский—• глава сибирского правительства, Н. В. Чайков-
ский — «народный социалист».
Ввиду того что трех избранных членов директории
на месте не оказалось (Астрова, Чайковского и Воло-
годского), было принято официальное решение на слу-
чай смерти, длительного отсутствия или отказа от по-
ста иметь еще пять заместителей, из которых каждый
мог заменить лишь того члена правительства, замести-
200
телем которого был назначен. Астрова должен был за*
мещать профессор Виноградов, Авксентьева — Аргунов,
Болдырева — генерал Алексеев, Вологодского—профес-
сор Сапожников, Чайковского — Зензинов.
Астров и Чайковский так и не приехали. Вологод-
ский долгое время оставался во Владивостоке и занял
свой пост <в директории лишь к концу ее существования.
Таким образом, действующее правительство составили
Авксентьев, генерал Болдырев, Виноградов, Зензинов и
Сапожников (которого затем сменил Вологодский).
Хотя в составе директории числилось два «социалиста»,
на деле это была фикция, так как Авксентьев даже офи-
циально на уфимском совещании выступал не от пар-
тии эсеров, а как представитель «Союза возрождения».
Зензинов же всегда отличался крайне правыми взгля-
дами и был ближе к кадетам, чем к эсерам. Остальные
члены директории представляли буржуазные круги. Ди-
ректория была правительством буржуазии и помещиков
и отстаивала интересы этих классов.
Так была потеряна и вторая позиция, которую пы-
тались удержать на уфимском «государственном» сове-
щании мелкобуржуазные партии, опираясь на свое чис-
ленное превосходство.
23 сентября 1918 года на последнем пленарном за-
седании состоялось торжественное провозглашение
вновь избранной власти с громким названием—«Вре-
менное всероссийское правительство». На заседании
был зачитан «Акт об образовании Всероссийской вер-
ховной власти». Он был отпечатан на особой бумаге и
в торжественной обстановке подписан всеми членами
совещания. В «Акте» объявлялся состав нового прави-
тельства. Установление пределов компетенции област-
ных властей «на началах широкой автономии» предо-
ставлялось «мудрости Всероссийского правительства».
Новому правительству вменялось в обязанность руко-
водствоваться в своей деятельности «непререкаемыми
верховными правами Учредительного собрания». Со-
гласно «Акту», новое правительство должно было ока-
зывать всемерное содействие съезду членов Учредитель-
ного собрания, подготовке к открытию и всей его ра-
боте. Съезд не подчинялся директории; директория со
своей стороны не подчинялась съезду, и оба этих уч-
реждения, существуя рядом, действовали в сфере своей
201
компетенции совершенно самостоятельно. Эго своеоб-
разное положение определяло неустойчивость власти и
сулило осложнения.
В «Акте» была изложена и программа нового пра-
вительства. Основными его задачами объявлялись:
борьба с Советской властью и воссоединение России,
расторжение Брестского мира и продолжение войны с
германской коалицией, восстановление договоров с дер-
жавами Антанты. Эта программа устраивала все контр-
революционные группы. В «Акте» указывались также
заместители к избранным членам директории17.
На последнем торжественном заседании 23 сентября
были оглашены приветствия совещанию от английского
и французского правительств и чехословацкого Нацио-
нального совета 18.
Одним из первых шагов директории был закон, по
которому все областные правительства лишались преж-
ней полноты власти. В то время как самарский Комуч
поспешил выполнить это предписание даже с большим
усердием, чем от него требовалось, и 3 октября принял
решение о самоликвидации19, сибирское правительство
и не подумало следовать его примеру. Тогда по замыслу
Авксентьева директория решила переехать в Омск и
«обезвредить» сибирскую реакцию методом «обволаки-
вания», превратив сибирских минйстров в свой «дело-
вой кабинет». Те, чувствуя за собой силу, охотно ухва-
тились за эту идею.
В состав «делового министерства» наряду с предсе-
дателем Вологодским вошли противники «социалистов»
и учредилки, сторонники единоличной буржуазной дик-
татуры, приехавший в Омск адмирал Колчак, И. Ми-
хайлов, Старынкевич и др. Атмосфера в Омске после
этого еще более накалилась. Монархическая агитация
велась открыто. Составилась офицерская организация
«для борьбы с членами Учредительного собрания».
Один за другим стали «исчезать» эсеры, члены Учреди-
тельного собрания, которых потом находили убитыми.
17 ЦГА БАССР, ф. il722, on. 1, д. 1, л. 99—100. «Акт» опубли-
кован в воспоминаниях В. Л. Утгофа «Уфимское государственное
совещание 1918 года», стр 38—39. Опубликованный там текст соот-
ветствует архивному подлиннику.
18 ЦГА БАССР, ф. 987, on. 1, д. 5, л. 95.
19 ЦГА БАССР, ф. 987, on. 1, д. 4, л. 39—40.
202
Фактическая власть в городе находилась в руках бело-
гвардейских добровольческих отрядов атамана Красиль-
никова. Директория оказалась совершенно бессильной,
не имела никакой опоры и никакого /влияния. В такой
обстановке созрел военный заговор, и в ночь на 18 нояб-
ря адмирал Колчак, заранее заручившись поддержкой
союзников, офицерских и казачьих отрядов, совершил
переворот. Директория была арестована, Колчак провоз-
глашен «верховным правителем». Был арестован и съезд
Учредительного собрания, /большая часть которого,
впрочем, успела скрыться. Так бесславно закончилась
попытка /мелкобуржуазных соглашательских партий
удержать свое главенство в контрреволюционном дви-
жении на востоке России.
История уфимского совещания весьма поучительна.
•Прежде всего она показывает, что, несмотря на разли-
чия в вопросе об ответственности и конструкции власти,
политическая программа всех антисоветских партий,
правительств, организаций, представленных на этом со-
вещании, была в своей основе одинакова. Эта контрре-
волюционная программа объединяла на совещании все
антисоветские силы.
Уфимское совещание завершилось временным и не-
устойчивым компромиссом ^буржуазии и помещиков с
мелкой буржуазией в лице соглашательских партий.
Сформированная на совещании директория явилась во-
площением этого компромисса. Однако размер взаим-
ных уступок был далеко не равным, поскольку фор-
мальное признание, верховных прав Учредительного
собрания старого созыва буржуазными группами сове-
щания никак не означало реальной возможности их осу-
ществления в действительности, и директория факти-
чески образовалась как безответственная власть. Съезд
наличных членов Учредительного собрания ее не кон-
тролировал и в ее политику не вмешивался. Директория
по своему составу отражала новое соотношение сил,
сложившееся к концу совещания. Два правых эсера,
входивших в состав пятичленной директории, ничего не
меняли в ее социальной сущности и политике.
Вопреки навеянному мемуарной литературой пред-
ставлению о «'самостоятельности» уфимского совещания
как внутреннего российского дела противников больше-
203
визма мы должны прийти к противоположному заключе-
нию: нестройный хор голосов на совещании заставляла
звучать в определенном тембре зарубежная дирижер-
ская палочка. Подлинными хозяевами совещания были
иностранные империалисты, они и диктовали свою волю
всем группам и делегациям. Внутренние силы контр-
революции осенью 1918 года терпели жесточайшие по-
ражения от Красной Армии. Все расчеты белых строи-
лись на поддержке иностранных штыков. На иностран-
ную интервенцию с одинаковой надеждой уповали и
буржуазия, и соглашательские партии. В этом корен-
ном вопросе между ними не было никакого различия.
Комуч, директория, сибирское правительство букваль-
но молили союзников о помощи.
Но уфимское совещание свидетельствует еще и о
другом важном факте. Оно показывает полную безна-
дежность попыток соглашательских партий осуществ-
лять свой «третий путь», некую среднюю линию между
диктатурой пролетариата и диктатурой буржуазии.
Единственный в своем роде опыт самарской учредилки
и уфимского совещания доказывает с полной определен-
ностью, что, как только буржуазия, прикрывавшая до
поры до времени свою власть фальшивыми лозунгами
«демократии» и «народоправия» и укрывавшаяся за
спиной соглашательских партий, укрепит свои позиции,
она уберет этих своих временных пособников одним
пинком сапога.
Глава 6
Рабочее движение
и большевистское подполье
в эсеро-белогвардейском тылу
Первые выступления рабочих
против самарской учредилки
Антинародная политика эсеров вызвала
дружный отпор рабочих. Их враждебное отношение к
эсеровской власти в первый же месяц ее существования
проявилось в самых различных формах. Рабочие самар-
ского Трубочного завода, ранее частично поддерживав-
шие эсеров, на собрании, состоявшемся вскоре после
прихода к власти Комуча, протестовали против восста-
новления прежних буржуазных порядков. Так как ад-
министрация перестала считаться с соглашательским
профессиональным союзом, трубочники угрожали обра-
зовать новый, отдельный союз, который сможет отстаи-
вать их интересы. Собрание судовых рабочих протесто-
вало против насильственного привлечения их в воин-
ские команды для борьбы с Советской властью. Груз-
чики из скудных средств своего союза ассигновали ты-
сячу рублей для помощи политическим заключенным —
рабочим-большевикам, продемонстрировав этим свое
глубокое сочувствие Советской власти.
Учредиловцы были  чрезвычайно взволнованы теле-
фонограммой с Сергиевского завода в Иващенкове о
том, что на рассвете 17 июня «изорвались от неизвест-
ной причины 32 вагона черного пороха». Предполага-
лось, что взрыв был произведен сторонниками Советской
власти. В разведывательной сводке штаба 1-й револю-
ционной армии сообщалось, что «на Иващенковском за-
воде настроение рабочих большевистское. Имеются
большие запасы спрятанного оружия... Мобилизация ра-
бочих не удавалась» *.
Рабочее население отказывалось от выполнения воз-
ложенных на него властью обязанностей. 23 июня 1918
года собрание рабочих одного из районов Самары еди-
1 ЦГАСА, ф. 157, оп. 3, д. 183, л. 62.
205
нодушно постановило не принимать участия в выборах
в городскую думу «ввиду недемократического порядка
выборов»2. В июле самарские рабочие собрали деньги,
закупили и передали в тюрьму в дар политическим за-
ключенным 20 пудов хлеба3.
Крупное столкновение рабочих с администрацией
железнодорожных мастерских возникло из-за вопроса
о заработной плате после опубликованного 21 июня в
центральном органе Комуча извещения о том, что ввиду
отсутствия в банке денежных знаков заработная плата
железнодорожникам будет выплачиваться частями4.
На заседании совета управляющих ведомствами Ко-
муча специально разбирался вопрос «О мерах борьбы с
возрастающим большевизмом среди железнодорожных
рабочих». Управляющему путями сообщения было пору-
чено принять меры, «сглаживающие остроту вопроса».
Одновременно контрразведке поручалось усилить на-
блюдение за рабочими и в случае необходимости при-
нимать «меры пресечения»5.
Но «возрастающим большевизмом» отличались не
одни железнодорожники. В перепечатанной 6 августа
1918 года московской «Правдой» заметке из эсеровской
газеты «Волжское слово» на основании данных контр-
разведки сообщалось о том, что электрическая и водо-
проводная станции Самары являются «гнездами боль-
шевизма», что там работают явные и тайные сторонни-
ки большевиков, имеются скрытые склады оружия и
при внезапном обыске было обнаружено много винто-
вок, гранат и патронов.
Призыв Комуча вступать в «народную армию» для
борьбы с Советской властью встретил единодушный от-
пор рабочих. Железнодорожники вынесли постановле-
ние не давать армии ни одного солдата6.
22 июня 1918 года в Иващенкове состоялся большой
митинг, на котором присутствовало до 600 рабочих.
Кадетская газета отмечала большевистское настроение
его участников. Ораторам-эсерам не дали говорить и
2 ЦГАОР, ф. S76, оп. /1, д. 6, л. 46—46 об.
3 «Вечерняя заря», 1 августа 1918 г.
4 «Вестник Комитета членов Учредительного собрания», 21 ий>ня
1918 г.
5 ЦГА БАССР, ф. 987, оп. 1, д. 5, л. (161—462.
6 «Голос рабочего», 18 июля 1918 г.
206
прогнали с трибуны. «День 22 июн^—(писала газета, —
с очевидностью показал, что большевистская зараза
здесь живет».
Враждебное отношение к Комучу сразу же проявили
рабочие и других городов Среднего Поволжья и Южного
Урала. В Симбирске рабочие Волго-Бугульминской же-
лезной дороги, водники и грузчики наотрез отказались
поддерживать Комуч, несмотря на репрессии. В Меле-
кессе грузчики отказались признать руководителями сво-
его союза меньшевиков7. Железнодорожники Уфы «вы-
несли протест против арестов, заявляя, что нужно осу-
ществлять на деле неприкосновенность личности»8.
В условиях белогвардейского террора рабочие и
часть служащих не склонили головы перед контрреволю-
цией. Когда в уфимской меньшевистской газете «Голос
рабочего» 28 июня 1918 года от имени рабочих губерн-
ской типографии было напечатано приветствие новой
эсеровской власти, печатники, угрожая забастовкой, до-
бились опубликования в той же газете (19 июля) пись-
ма с опровержением.
Осенью 1918 года агент уфимской охраны доносил о
явно большевистском настроении среди рабочих Аша-
Балашовского завода9.
Рабочие профсоюзы
против эсеровских правительств.
Стачечная борьба
Несмотря на преследования и репрессии,
ослабленные профессиональные союзы все же продол-
жали вести активную борьбу против предпринимателей
и администрации в защиту интересов трудящихся.
15 июня 1918 года, почти тотчас после переворота, в
самый разгар террора учредилки, рабочие профессио-
нального союза «Иглы» (швейников) вынесли резолю-
цию, в которой заявили, что будут неуклонно продол-
жать классовую борьбу и всеми силами отстаивать Со-
7 См. Б. М. Чистов. Симбирск в поды гражданской войны.
Ульяновск, il95tl, стр. 79—80.
8 ЦГАСА, ф. 169, оп. >1, д. 115, л. 83.
9 ЦГА БАССР, ф. 987, on. 1, д. 12, л. 151.
207
ветскую власть. Железнодорожники на собрании, соз-
ванном 5 июля в связи с арестами и расстрелами рабо-
чих железнодорожных мастерских, приняли резолюцию
протеста и потребовали немедленного освобождения
своих товарищей. В ответ на эту резолюцию Комуч
объявил всю подчиненную его власти территорию же-
лезных дорог на, военном положении, угрожая военным
судом за «агитацию против Учредительного собра.
ния»10 11.
Важным событием в Самаре при Комуче было из-
брание президиума Совета профессиональных союзов.
На протяжении менее чем одного месяца президиум
избирался дважды. В первый раз, 20 июня, было ре-
шено избрать пять человек. Избранными оказались Ба-
бад (интернационалист), Александров (большевик),
Маневич (меньшевик), Соколов (большевик), Чанин
(большевик) п.
Большинство президиума, как видим, составили
большевики. Тогда меньшевики, спекулируя на трудно-
стях работы профессиональных союзов в условиях бело-
гвардейского террора, распространили версию о «нера-
ботоспособности» президиума и добились его переизбра-
ния. 11 июля состоялось пленарное заседание Совета
профессиональных союзов, на котором был избран но-
вый президиум. На этот раз Совет решил избрать в свой
руководящий орган семь человек. Почти все избранные
снова оказались большевики или сочувствовавшие им 12.
В президиум Совета профессиональных союзов были
избраны даже члены самарской большевистской под-
польной организации К. Ф. Левитин и В. П. Гиршберг.
Это была большая победа, позволившая профсоюзам
Самары успешно использовать эсеро-меньшевистскую
игру в «демократию» для отстаивания интересов рабоче-
го класса.
В июле 1918 года Комуч предложил Совету профес-
сиональных союзов наметить кандидата на пост управ-
ляющего ведомством труда. Меньшевики выдвигали
ренегата — бывшего большевика С. Белова. Строители
10 ЦГАОР, ф. 671, on. 1, д. 1, л. 25.
11 ЦПА ИМЛ, ф. 79, on. 1, д. 108, л. 64—65; «Наша жизнь»,
23 июня 1918 г.
,а «Наша жизнь», 114 июля 1918 г.
208
выдвинули большевика С. И. Груздева. В результате
голосования был избран Груздев. Тогда меньшевики по-
требовали, чтобы большевистский делегат снял свою
кандидатуру, во-первых, потому, что он не подходит
для такой должности «по развитию», а во-вторых, по-
тому, что он «нелегальный». Разумеется, Груздев не до-
пускал и мысля претендовать на должность «министра»
Комуча. Но, понимая, что придуманная эсерами и мень-
шевиками затея с «демократическим избранием» канди-
дата на эту должность не имеет никакого практического
значения и нужна лишь для отвода глаз, он отказался
снять свою кандидатуру. При вторичном голосовании
вновь прошел Груздев. Фальшивый «демократизм»
меньшевиков был разоблачен и обернулся против них
же самих. Разумеется, Комуч назначил управляющим
ведомством труда своего человека, а заместителем к
нему того же Белова 13.
Комуч сделал было попытку использовать профсою-
зы при мобилизации в «народную армию». Для агита-
ции за решение в поддержку мобилизации на большое
делегатское собрание союза строителей явился меньше-
вик Грибков. Но отпор, который он получил, был столь
решительным и дружным, что вопрос был снят с по-
вестки дня14. После этого Комуч уже ни с одним во-
просом в профсоюзы не обращался.
Подавляющим большинством голосов (60 против
трех при семи воздержавшихся) профсоюзный съезд
Самаро-Златоустовюкой железной дороги на заседании
16 августа постановил ‘признать массовые увольнения
рабочих недопустимыми 15. Профсоюзы возглавили борь-
бу рабочих и служащих за сохранение в силе коллек-
тивных договоров, выработанных при Советской власти,
которые фабриканты после денационализации стреми-
лись свести на нет. Но все попытки отстоять коллектив-
ные договоры посредством переговоров к успеху не при-
водили.
Логика борьбы заставляла профессиональные союзы
отказываться от пассивных форм сопротивления на-
13 «Коммуна» (орган Самарского губкома РКП (б), губиспол-
мома, горсовета и губпросвета), 27 января 1923 г.
14 Там же.
18 «Вечерняя заря», 22 августа 1918 г.
209
ступлению на права рабочих и решаться на более ради-
кальное средство — стачки. Так, в начале июля 1918 го-
да забастовали рабочие пекарен Самары, требуя повы-
шения заработной платы. В августе на почве непризна-
ния коллективного договора происходила забастовка
служащих торгово-промышленных предприятий. Сонет
профессиональных союзов санкционировал эту заба-
стовку. В это же время пополнительный комитет про-
фессионального общества артельщиков также объявил
забастовку. Общее собрание профессионального союза,
одобрив это решение, постановило продолжать заба-
стовку до подписания коллективного договора, а места
бастующих артельщиков объявить под бойкотом. Ра-
бочие сапожной фабрики общества «Самопомощь» в
ответ на отказ администрации принять коллективный
договор, включая и пункт о возложении на фабрично-
заводской комитет административных функций, 5 сен-
тября объявили забастовку. Ее поддержали другие мас-
терские, и 10 сентября правление профессионального
союза работников кожевенного производства известило
через газету о забастовке кожевников, требуя принятия
коллективного договора и уплаты за все дни забастов-
ки. 9 сентября на общем собрании секции булочников
в числе около 100 человек обсуждался вопрос о созда-
нии стачечного фонда. Было постановлено (при шести
воздержавшихся) ежемесячно отчислять однодневный
заработок в стачечный фонд16.
В октябре 11 дней продолжалась забастовка парик-
махеров Уфы. Все парикмахерские города не работали.
Только 25 октября они вышли на работу, так и не до-
бившись удовлетворения своих требований17. Газета
«Народ», орган агитационно-просветительского отдела
Комуча, сообщала 11 ноября 1918 года своим читате-
лям, что накануне номер газеты не вышел из-за заба-
стовки наборщиков, не пожелавших работать по ставке
заработной платы, установленной редакцией.
Большое сопротивление оказывали рабочие полити-
ке репрессий за политическую деятельность, которую
осуществлял Комуч18. Их протесты и требования, как
18 «Вечерняя заря», 110 сентября 1918 г.
17 «Голос рабочего», 20 октября il918 г.
18 «Вечерняя заря», 12 июля, 10 сентября 1918 г.
210
правило, оставались без последствий. И все же они
имели положительное значение, во-первых, потому, что
несколько ограничивали вакханалию террора, во-вторых,
потому, что помогали рабочим осознать свои классовые
интересы «и дружнее оплачиваться в борьбе с контрре-
волюцией.	I
Одной из своеобразных форм борьбы рабочих и их
профессиональных организаций против эсеровской вла-
сти были коллективные ходатайства за арестованных,
иногда с обязательством взятия на поруки под руча-
тельство того или иного рабочего коллектива. Таких до-
кументов присылалось в следственный отдел Комуча и
непосредственно в охранку очень много19. Но нередко
рабочие и служащие просили об освобождении актив-
ных большевиков, в том числе даже оставленных й го-
роде для подпольной работы, о революционной деятель-
ности которых было хорошо известно, например об осво-
бождении членов подпольного комитета М. О. Авейде и
С. И. Груздева20. В этих случаях требовалось проявить
большое гражданское мужество. А Совет профессио-
нальных союзов Симбирска в своем открытом письме-
обращении в Комуч даже просил допустить представи-
телей Совета во все места заключения с целью выяс-
нения причин ареста и условий содержания арестован-
ных. Комуч, разумеется, отверг эту попытку рабочих
установить контроль над его политикой репрессий21.
Ненависть рабочих к Комучу была настолько еди-
нодушной, что это вынуждено было признать даже пра-
вительство. Климушкин и Брушвит на митинге, посвя-
щенном истории самарского переворота, говорили, что
рабочие совершенно не поддержали эсеров22. А Комуч
в своем ответе Совету профессиональных союзов на по-
сланный последним запрос по поводу незаконных аре-
стов писал: «Рабочие и их организации не оправдали
надежд Комитета членов Учредительного собрания: они
несознательно отнеслись к настоящему моменту и тем
самым не оказались на высоте переживаемых событий...
19 ЦГАОР, ф. 676, оп. !Г, д. 1, л. 40, 62, 68, 300, 304—305 и др.
20 Там же, л. 373, 371, 607.
# «Заря» (орган Томской организации РСДРП (объединенной),
18 сентября 1921 г.
22 «Вестник Комитета членов Учредительного собрания», 6 сен-
тября 1918 г.
211
Не литая доверия к йласТи и йе признавая постановле-
ний этой власти»23.
Как и в Среднем Поволжье, политика временного
сибирского правительства в отношении рабочих сразу
выявила классовый характер этой власти. Сначала —
аресты и расстрелы советских работников, большевиков
и красноармейцев, массовые увольнения всех заподоз-
ренных в связях с большевиками, отмена всех советских
декретов, в том числе и советского законодательства о
труде. Затем — возвращение предприятий прежним вла-
дельцам, возрождение режима капиталистической экс-
плуатации, отмена 8-часового рабочего дня, понижение
заработной платы одновременно с возвышением цен на
продукты питания и как результат всего этого — сни-
жение жизненного уровня рабочего класса. Все это соз-
давало основания для протеста против новой власти.
В самом тяжелом положении оказались рабочие
организации, особенно профессиональные союзы Сиби-
ри. Во многих городах они были фактически обезглав-
лены вследствие арестов, а также вынужденной эвакуа-
ции их руководителей-большевиков. «Большинство ра-
бочих союзов, —• отмечалось в газете «Заря», — находит-
ся в состоянии развала»24. Особенно сильно пострадал
профсоюзный актив в Омске, Красноярске, Барнауле и
Бийске. На западносибирской областной конференции
профессиональных союзов 13 июля 1918 года, где за-
слушивались доклады с мест, сообщалось о плачевном
состоянии профессионального союза служащих и рабо-
чих Алтайской и Томской железных дорог. Конферен-
ция в принятой резолюции призывала к восстановлению
и укреплению профессионального движения25 26.
Однако тезис о том, что деятельность профессио-
нальных союзов как органов защиты интересов рабочего
класса была сведена к нулю, не соответствует истине.
Профсоюзное движение Сибири не замерло. Материалы
анкетных обследований министерства труда и сообще-
ния делегатов профсоюзных съездов показывают, что в
23 «Вечерняя заря», 1й июля 1918 г.
24 «Заря» (орган Томской организации РСДРП! (объединен-
ной), 16 сентября 1918 г.
26 «Рабочее, знамя», 16 июля 1918 г.
212
профессиональных союзах осенью 1916 года состояло от
50 до 75 (процентов всех членов союза, стоявших на уче-
те при ’Советской власти26.
Между большевиками и меньшевиками в профсою-
зах шла острая борьба за влияние на рабочих. Победи-
телями в ней большей частью оказывались большевики.
Факты показывают интенсивный процесс организации
рабочих в профессиональных союзах и их активные
выступления в защиту рабочего класса. Это особен-
но заметно в Томске, где большевики перед эвакуаци-
ей успели оставить почти в каждом профсоюзе свою
ячейку.
Тяга рабочих к организации и консолидации своих
сил была особенностью рабочего движения в Сибири в
период так называемой демократической контрреволю-
ции. Почти тотчас после вступления в Томск чешских
отрядов, 2 июня 1918 года, в городе открылась третья
общегородская конференция правлений профессиональ-
ных союзов, а 3 июня — конференция заводских коми-
тетов. Обе конференции проходили под руководством
большевиков, разумеется не открывавших своей пар-
тийной принадлежности. В резолюции общегородской
конференции заводских комитетов и контрольных ко-
миссий выдвигалась в качестве первой и важнейшей для
всех рабочих организаций задача создания единого ре-
волюционного фронта в целях противопоставления его
прубому нажиму со стороны буржуазии.
Общегородская конференция томских профсоюзов
4 июня одобрила деятельность своего Совета в области
организации рабочих по отраслям производства и пред-
ложила провести перестройку существующих профсою-
зов по этому принципу, а также приступить к органи-
зации губернского объединения профессиональных сою-
зов. Конференция высказалась также за единение всех
демократических и революционных сил для отстаивания
завоеваний революции26 27.
26 См. «История гражданской войны в СССР», т. 3, М., 1957,
стр. 197; «Профсоюзы Сибири в борьбе за власть Советов. 1917—
1919 гг.». Новосибирск, 1928, стр. 78.
27 См. «Борьба за власть Советов в Томской губернии (1917—
1919 гг.). Сборник документальных материалов (к 40-летию Вели-
кой Октябрьской социалистической революции)». Томск, 1957,
стр. 319; «Заря», 9 июня <1918 г.	_
213
Конференция положила начало (профсоюзной газете
«Рабочее знамя», хотя .провести в жизнь постановление
о ее издании оказалось необычайно трудно из-за пре-
пятствий, чинимых владельцами типографий.
Омские профсоюзы вначале проявили себя менее
определенно. Здесь сильнее чувствовалось влияние
меньшевиков. 10 июня состоял'ась конференция правле-
ний союзов Омска совместно с фабрично-заводскими
комитетами. Она продолжалась несколько дней. Пос-
ле этого происходил пленум Совета профсоюзов, а за-
тем вторично конференция правлений. На первой кон-
ференции было предложено несколько резолюций, но
большинством голосов (72 против 52) все же была при-
нята с некоторыми оговорками резолюция, выражавшая
доверие новой власти. Платформа «народовластия» еще
продолжала затемнять глаза части рабочих. Однако
даже в этой резолюции указывалось на необходимость
г охранения Советов с правом контроля над властью
сибирского правительства впредь до созыва Учредитель-
ного собрания; говорилось также о необходимости со-
хранения всех завоеваний революции: 8-часового рабо-
чего дня, обязательного государственного страхования
рабочих, восстановлении политических свобод, в том
числе неприкосновенности личности, свободы стачек и
собраний.
25 июня состоялась другая, полулегальная конферен-
ция профсоюзов Омска. Ею руководили большевики.
Конференция обратилась к власти с требованием немед-
ленного освобождения политических заключенных. К ра-
бочим города она направила революционное воззвание,
заканчивавшееся словами: «Да здравствуют Советы
рабочих депутатов! Да здравствует революция и со-
циализм!» 28
Профессиональные союзы Новониколаевска в пер-
вые же дни после переворота открыто высказывались
против эсеро-меньшевистской платформы («народовла-
стия». Город был занят белочехами 26 мая, а уже
27 мая в клубе печатников происходила конференция
профсоюзов города. Когда присутствовавшие на ней
эсеры и меньшевики стали обвинять большевиков в
узурпации власти, рабочие выдвинули встречные обви-
28 «История гражданской войны в СССР», т. 3, стр. 199.
214
нения в адрес соглашателей, которые уселись в. прави-
тельственные кресла при помощи иностранных штыков.
Начался острый спор, прекращенный лишь полученным
известием о вызове отряда для разгона конференции.
Делегаты быстро разошлись, успев, однако, принять
резолюцию, осуждавшую произведенный переворот как
контрреволюционное выступление, совершенное благо-
даря проискам буржуазии, опирающейся на иностран-
ные штыки. Конференция потребовала, чтобы была вос-
становлена власть рабочих и крестьян29.
Даже сам председатель временного сибирского пра-
вительства П. В. Вологодский в своей речи на казачьем
съезде в Омске 12 июля 1918 года признал, что «боль-
шевизм рабочей психологией не изжит»30.
Стремление к консолидации проявилось с самого на-
чала не только в созыве конференций, но также и в по-
пытках преодолеть раздробленность пролетариата Си-
бири. Совет профессиональных союзов Томска, возгла-
вивший профессиональные организации в губернии, до-
бивался объединения однородных союзов и организа-
ции новых. Мелкие родственные союзы, чтобы стать
сильнее, соединялись в более широкие. Так, союзы са-
пожников, шорников, заготовочников слились в один
союз работников кожевенного производства. Союзы му-
комолов, кондитеров, булочников, дрожжевиков, колбас-
ников, скотобойцев объединились в союз пищевиков. Со-
вет пытался возродить деятельность тарифно-конфликт-
ной комиссии, восстановить примирительную камеру,
(куда были делегированы пять представителей от про-
фессиональных сок^ов), наметил конструкцию губерн-
ского комиссариата труда, пытаясь превратить его в
независимую организацию, охватывавшую все виды и
отрасли труда. Совет профсоюзов небезуспешно пытался
осуществить объединение рабочих профсоюзов всей
Сибири.
Со 2 по 14 июля в Томске состоялся 2-й съезд гор-
норабочих Западной Сибири. Обсуждение доклада о
текущем моменте происходило чрезвычайно бурно. При-
нятая съездом резолюция — яркое свидетельство боль-
29 «Борьба за власть Советов в Томской губернии (Л917—
1919 гг.)», стр. 311.
30 «Профсоюзы Сибири в борьбе за власть Советов. 1917—
1919 гг.», стр. 71.
215
шевистского настроения съезда. В резолюции указыва-
лось, что сибирское правительство опирается на торго-
во-промышленный класс и ведет энергичный поход на
рабочих, их организации, их партию. Лозунги «граж-
данских свобод» и «народоправства» служат лишь мо-
ральным прикрытием для окончательного подавления
рабочих в Сибири и жестоких репрессий. Западносибир-
ские горнорабочие высказали свою полную солидар-
ность с революционными рабочими России и Запада,
призвали профессиональные союзы поддерживать поли-
тическую власть рабочих и крестьян, бороться за улуч-
шение материального положения рабочих и отстаивать
завоевания Октябрьской революции. В областной коми-
тет съезд избрал И. Кудрявцева, М. Рабиновича и дру-
гих руководителей сибирских большевиков31.
В середине июля 1918 года состоялась конференция
профессиональных объединений Западной Сибири. Она
обсуждала вопрос о рабочем контроле. В составе из-
бранного конференцией временного Совета и исполни-
тельного комитета оказались большевики и близкие к
ним.
Самым важным делом Совета союзов Томска была
организация губернского и всесибирского съездов про-
фессиональных союзов. Губернский съезд профсоюзов
открылся 7 августа в составе 67 делегатов. Повестка дня
охватывала наиболее волнующие вопросы политической
и рабочей жизни. Съезд обсуждал доклады с мест, те-
кущий момент, отношение к областной думе, Учреди-
тельному собранию, Совету рабочих депутатов, вопросы
охраны труда и социального страхования и в связи с
этим о комиссариате труда, бирже труда, примиритель-
ной камере, фабричной инспекции и др.
На втором заседании 8 августа была избрана след-
ственная комиссия из пяти делегатов съезда, которой
было поручено выяснить причины ареста рабочих и по-
ложение заключенных, после чего представить доклад
съезду32 33.
Выступавшие на съезде меньшевики отстаивали свою
старую идею независимости профессионального движе-
31 См. М. Р. Акулов, А. С. Московский. Профсоюзы Западной
Сибири. М„ |1952, стр. 19.
33 <Народная газета», Ю августа 11918 г.
216
ния от государственной власти, призывали воздержи-
ваться от увлечения политикой, взывали к умеренности,
к «разумной» выработке мирных форм профессионально-
го движения и выдвигали как первоочередную задачу
объединение и сплочение рабочих в профессиональных
союзах. Но по признанию газеты «Заря», эсеро-меньше-
вистское течение не встретило поддержки. «Течение, ко-
торое господствовало на съезде,— писала газета 19 авгу-
ста 1918 года,— это неизжитый большевизм». Значитель-
ная часть съезда, сообщала газета, продолжает жить
надеждой, что недалек тот день, когда будет восстанов-
лена Советская власть. Делегаты требовали восстановле-
ния Советов как источников государственной власти,
призывали бороться с временным сибирским правитель-
ством. Подлинное настроение съезда отражает голосова-
ние резолюции по текущему моменту. За резолюцию, ко-
торую предложили большевики, проголосовали 46 деле-
гатов, а за эсеро-1М0ньшс!В1И)ст|С1кую резолюцию — только
17 «».
6 октября 1918 года в Томске в помещении город-
ской управы был открыт 1-й Всесибирский съезд про-
фессиональных союзов. На этом съезде было 135 делега-
тов с решающим голосом, которые представляли более
150 тысяч членов профессиональных союзов. В повестку
дня съезда помимо отчетного доклада исполнительного
комитета и докладов с мест было включено 17 вопросов,
охватывающих наиболее важные области политической,
экономической, культурно-просветительной жизни рабо-
чих и организации профсоюзного движения. Однако раз-
решить эти вопросы съезд не успел. Большевистское на-
строение съезда испугало правительство. Из газетного
сообщения о роспуске Всесибирского съезда профессио-
нальных союзов ясно следовало, что на нем значитель-
ное п1р1едста1вителБспв1О «имели большевикиь'4.
Почти одновременно, во второй половине октября,
происходил также Всесибирский съезд печатников.
Съезд объединил все союзы печатников Сибири, поста-
вив во главе их руководящий комитет, и решил осно-
вать свой орган печати. 33 34
33 См. М. Р. Акулов, А. С. Московский. Указ, соч., стр. 19.
34 ПАТО, ф. 4204, on. 1, д. 23а, л. 233; «Народная Сибирь»,
2 ноября 1918 г.
217
Таким образом, профессиональные союзы Томска С
их большевистским ядром, пострадавшие несколько мень-
ше, чем профсоюзы других городов Сибири, явились ор-
ганизаторами профессионального движения и сплочения
рабочих во всесибирском масштабе.
Самым важным политическим делом и заслугой проф-
союзов Сибири была их борьба за сохранение Советов
рабочих депутатов. В условиях белогвардейского терро-
ра было невозможно открыто и прямо требовать восста-
новления власти Советов. Но резолюции конференций
профсоюзов о Советах наталкивали рабочих именно на
эту мысль. Так, 9 июня правление профессионального
союза металлистов, где председателем был большевик
П. Зорников, принципиально признало необходимым су-
ществование Совета рабочих депутатов как классовой
организации пролетариата и свое решение передало на
обсуждение общего собрания членов союза 35. 25 июня
конференция правлений профсоюзов Омска приняла воз-
звание к рабочим с призывом к объединению и созданию
Советов рабочих депутатов как боевой классовой орга-
низации и органов контроля власти.
Ряд профсоюзов Омска также выступал за восста-
новление Советов рабочих депутатов 36.
Губернский съезд профсоюзов Томской губернии по-
шел в этом требовании еще дальше. Съезд признал не-
обходимым «воссоздание С.Р.Д., как классовых поли-
тических организаций, долженствующих выявить волю
рабочего класса — контролировать действия правитель-
ства... С.Р.Д., как боевые политические организации ра-
бочего класса, впоследствии, исходя из соотношения ре-
альных сил, должны стать органами власти»37.
9 июня в газете «Железнодорожник» была опублико-
вана инструкция по выборам в Совет рабочих депута-
тов. Норма представительства устанавливалась: от 50
рабочих и служащих 1 депутат. Правом голоса пользо-
вались все трудящиеся, достигшие 18 лет. Выборы про-
35 См. «Борьба за власть Советов в Томской губернии (1917—
1919 гг.)», стр. 3'22.
36 См. М. В. Наумов. Омские большевики в авангарде борьбы
против белогвардейцев и интервентов (июнь 1918—1919 гг.). Омск,
1960, стр. 41—43.
37 «Профсоюзы Сибири в борьбе за власть Советов. 1917—
1919 гг.», стр. 136.
218
изводились на общем собрании союза прямым, равным
и тайным голосованием путем подачи записок.
Профсоюзы выступали также за свободу рабочих со-
браний и печати, протестовали против все учащавшихся
случаев разгона собраний милицией. Правление союза
пищевиков обратилось к печатникам с призывом «к са-
мой активной, отчаянной борьбе с коварными душителя-
ми свободы... чтобы не дать буржуазии задушить наше
печатное слово»38.
Профсоюзы выступили и в защиту рабочего контро-
ля. 5 августа в Томске состоялась 4-я общегородская
конференция рабочего контроля 39. Она констатировала,
что буржуазия не признает устав рабочего контроля, а
правительство его не защищает. После долгих прений
возобладало антименьшевистское большинство, и в «со-
вет министров» была послана следующая телеграмма:
«4-я общегородская конференция рабочего контроля в
г. Томске горячо протестует против похода торгово-про-
мышленного класса на рабочий- контроль и отрицатель-
ного отношения к контролю Временного правитель-
ства» 40.
На западносибирской областной конференции профес-
сиональных объединений 15 июля 1918 года доклад в
защиту рабочего контроля встретил резкие возражения
меньшевиков. Выступления эти вызвали бурю негодова-
ния. Резолюция правой меньшевистской оппозиции со-
брала лишь четыре голоса (при трех воздержавшихся),
все остальные делегаты голосовали против41.
На губернском съезде профсоюзов в Томске при уча-
стии делегатов-большевиков 13 августа 1918 года об-
суждение вопроса о рабочем контроле также заняло
очень большое место. Резолюция, одобренная съездом,
призывала рабочих Сибири отстаивать рабочий контроль
как важное завоевание революции от покушений буржуа-
зии, стремившейся его уничтожить. Правда, компетен-
ция органов рабочего контроля, определенная резолю-
цией, была весьма ограниченной, поскольку рабочий кон-
троль был лишен административных прав и предприни-
матели могли игнорировать их постановления. И все же
38 «Рабочее знамя», 1 августа 1918 г.
39 «Народная газета», 8 августа 1918 г.
40 Там же.
41 «Рабочее знамя», 20 июля 4918 г.
219
принятое губернским съездом профсоюзов решение до
известной степени стесняло предпринимателей, ставило
их под контроль рабочих профсоюзов, с которыми ми-
нистерство труда было обязано в какой-то мере счи-
таться. Сохранение рабочего контроля даже в таком
урезанном виде явно шло вразрез с политикой времен-
ного сибирского правительства в рабочем вопросе, на-
рушало 'интересы предпринимателей и было легальным
проявлением отпора рабочих наступлению буржуазии.
Профсоюзы и другие рабочие организации Сибири
выступали также в защиту трудового законодательства,
охраны труда и социального страхования рабочих. Хотя
их требования в этих вопросах порой недалеко уходили
за пределы осуществленных Февральской революцией
умеренных реформ, в условиях буржуазно-монархиче-
ской реакции, когда почти все завоевания рабочего
класса были отобраны, и эти сравнительно умеренные
требования становились одним из элементов классовой
борьбы против буржуазной власти.
Как и в Поволжье, руководимые большевиками проф-
союзы сразу же после переворота начали выступать с
энергичными протестами против попыток правительства
свести на нет деятельность больничных касс, против мас-
совых увольнений рабочих, против арестов за полити-
ческие убеждения. Рабочие добивались немедленного
освобождения политических заключенных. С таким тре-
бованием обратилась к временному сибирскому прави-
тельству общегородская конференция томских профсою-
зов (4 июня 1918 года), делегатское собрание профсою-
зов рабочих и служащих Анжерских копей (18 июня),
профсоюз рабочих Кемеровского рудника (16 июля).
3-я общегородская конференция правлений и Совета
профессиональных союзов, состоявшаяся 2 июня, обсу-
див вопрос об арестах, вынесла постановление, отправ-
ленное «Западно-Сибирскому комиссариату»: «Требо-
вать освобождения в кратчайший срок арестованных
членов профессиональных союзов и партийных работни-
ков (независимо от течения и если к ним не предъявле-
но обвинение уголовного характера). В противном слу-
чае организовать всеобщую забастовку. Об этом поста-
новлении доводим до Вашего сведения»42.
« ЦГАОР, ф. 151, on. 1, ц. 12, л. 90.
220
Все конференции и съезды профессиональных союзов
обычно начинали работу с резких протестов по поводу
арестов за политические убеждения и требований немед-
ленного освобождения арестованных. Однако в Сибири
все протесты и попытки переговоров с представителями
власти успеха не имели, в отличие от Поволжья. Ре-
прессии усиливались. Усиливалось и экономическое на-
ступление буржуазии на рабочий класс. Весь ход собы-
тий подводил рабочих к сознанию необходимости более
активных и наступательных форм борьбы.
Уже летом, в июне и июле 1918 года, почти сразу
после прихода к власти эсеровского правительства на-
чались забастовки в городах, горняцких поселках, на
железных дорогах Сибири. 11 июня забастовали груз-
чики товарной станции Томска. Они пытались привлечь
к забастовке и не допустить к работам постоянных ра-
бочих Томской железной дороги. Забастовка, сопровож-
давшаяся волнениями, была подавлена при помощи во-
оруженной силы. 17 июня забастовали рабочие кузнец-
ких копей Кольчугино43.
Стачки железнодорожников обычно относят к октяб-
рю 1918 года, когда они охватили почти все города и
железнодорожные узлы Западной Сибири. Между тем
есть данные, что уже в июне в некоторых пунктах Си-
бирской железнодорожной магистрали происходили за-
бастовки.
24 июня командующим войсками, начальникам гар-
низонов и комендантам городов по линии железной до-
роги от Новониколаевска до Нижнеудинска была разо-
слана телеграмма, извещавшая о том, что «на ст. Тин-
ская объявлена забастовка, которая может поставить
действующие против неприятеля войска в затруднитель-
ное положение». В связи с этим власти предписывали с
5 часов утра 25 июня Томскую железную дорогу и
Нижнеудинск объявить на военном положении. «Ника-
кие собрания служащих в полосе отчуждения и в управ-
лении дороги не должны допускаться»44. 7—10 июля
происходила крупная забастовка шахтеров Анжеро-Суд-
женских копей. Местные власти не без основания усма-
43 ЦГАОР, ф. 151, on. 1, д. 5, л. 93; д. 6, л. 249.
44 «Борьба за власть Советов в Томской губернии (1917—
1919 гг.)», стр. 323.
221
тривали в этой стачке характер политического мятежа,
поскольку она сопровождалась митингами с советскими
флагами, волнениями и столкновениями с войсками45.
Вслед за шахтерами Анжерки и Судженки поднялись
рабочие и крестьяне других районов Кузнецкого бас-
сейна 4б.
В большинстве случаев забастовки, организованные
большевиками, пришедшими к руководству многими
профсоюзами, носили экономический характер и возни-
кали из-за снижения заработка рабочих. Но имели ме-
сто и политические забастовки. Так, грузчики и черно-
рабочие Томска по призыву своего профессионального
союза объявили трехдневную забастовку, требуя восста-
новления всех демократических прав и завоеваний рево-
люции, свободы слова, собраний, неприкосновенности
личности, прекращения политических репрессий. Проф-
союз грузчиков и чернорабочих призвал всех рабочих в
случае неудовлетворения этих требований, предъявлен-
ных 14 июля, продолжать забастовку.
Стачечное движение нарастало, несмотря на усиле-
ние репрессий. В августе — сентябре в ряде городов За-
падной Сибири происходили забастовки печатников. За-
бастовка томских печатников, начавшаяся в августе, от-
личалась большим упорством. В сентябре она преврати-
лась во всеобщую забастовку всех печатников Томска.
Выпуск контрреволюционных газет прекратился. Горня-
ки Анжерских и Судженских копей производили в поль-
зу печатников отчисления из своей заработной платы47.
16 сентября забастовали печатники двух крупнейших
типографий Омска, требуя сохранить коллективный до-
говор. Военные власти, обвинив руководство печатников
в большевизме, арестовали правление профсоюза и кон-
фисковали все его делопроизводство. Забастовка про-
должалась более месяца и закончилась победой печат-
ников, отстоявших коллективный договор48.
45 См. там же, стр. 330—336.
46 См. В. А, Кадейкин. Рабочий класс Кузбасса в годы граж-
данской войны.— «Доклады и сообщения научной конференции по
истории Сибири и Дальнего Востока». Томск, i960, стр. 153. /
47 См. «Борьба за власть Советов в Томской губернии (1917—
1919 гг.)», стр. 342—344.
48 См. «Профсоюзы Сибири в борьбе за власть Советов. 1917—
1919», стр. 89.
222
Всеобщая стачка имела место в августе 1918 года в
Новониколаевске. Ее начали 6 августа строительные ра-
бочие, требуя повышения заработной платы, обеспечения
питанием на месте работы и др. К строителям присоеди-
нились печатники, грузчики, деревообделочники, рабо-
чие мельниц и кирпичных заводов, металлисты, рабочие
городских бань. Бастующие помимо экономических тре-
бований выдвинули и политические: освобождение аре-
стованных товарищей, свободы союзов, слова, печати и
собраний. Руководители стачки были арестованы. Союз
строителей был вынужден перейти на нелегальное поло-
жение. Хотя стачка была подавлена вооруженной силой,
некоторые экономические требования рабочих были ча-
стично удовлетворены49.
Как правило, стачками руководили большевистские
организации. Осенью бастовали рабочие Иркутска,
Красноярска, Томска, Тайги, Омска, Новониколаевска,
Челябинска, Тюмени и других городов50. Стачки жесто-
ко подавлялись. В распубликованных грозных объявле-
ниях белогвардейские генералы приказывали рабочим
немедленно встать на работу, угрожая военно-полевым
судом всем, кто осмелится не подчиниться.
Наибольшим размахом отличалась стачка железно-
дорожников. Их большевистские настроения были из-
вестны сибирскому правительству. Поэтому на желез-
ных дорогах белогвардейский террор был особенно сви-
реп. Забастовки на железных дорогах категорически
воспрещались, виновные в подстрекательстве к забастов-
кам подлежали расстрелу по приговорам военно-поле-
вых судов.
Условия труда резко ухудшились. В начале октября
по линии Омской железной дороги был опубликован
приказ о введении сдельной оплаты труда и суровых ре-
прессиях в отношении тех, кто будет противиться этому
приказу. В такой обстановке у рабочих оставалось един-
ственное средство борьбы — стачки. Омские железнодо-
рожники, как и стачечники Новониколаевска, требовали
отмены сдельных работ, увеличения заработной платы,
прекращения войны с Советской Россией, снятия воен-
ного положения, установления свободы печати, слова и
49 См. М. Р. Акулов, А. С. Московский. Указ, соч., стр. 18.
Б0 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 4, д. 69, л. 42.
223
стачек, прекращения преследований за политические
убеждения, немедленного освобождения арестованных
при перевороте советских работников, красноармейцев и
рабочих, восстановления на службе всех уволенных с
железной дороги за работу при Советской власти51. По-
литические требования железнодорожников явно прева-
лировали над экономическими.
На Томской дороге на той же почве (протесты про-
тив введения сдельной оплаты) стачка началась 7 ок-
тября (по другим сведениям — 9 октября), на станции
Тайга—14 октября, в Омске—16 октября. 19 октября
забастовали рабочие депо станции Новониколаевск. За-
бастовочное движение на железных дорогах Сибири в
октябре 1918 года приняло широкий и грозный харак-
тер. Забастовки охватили и крупные, и мелкие города —
Красноярск, Канск, Черемхово, Тюмень, Тайгу, Инно-
кентьевскую и др.
Всеобщая стачка проходила необычайно дружно.
Движение по Сибирской железнодорожной магистрали
было парализовано, временное сибирское правительство
стало на путь подавления рабочих вооруженной силой.
Омск был объявлен на военном положении. Войска ата-
мана Красильникова, согнав население железнодорож-
ного района на площадь, для устрашения на глазах
массы людей расстреляли пятерых организаторов стач-
ки — Рассохина, Петрова, Пиянзова, Линченко и Шев-
ченко. На другой день каратели, угрожая расстрелом,
принудили рабочих выйти на работу.
Профессиональный союз железнодорожников Омской
дороги был разгромлен. Генерал Пепеляев 14 октября,
разогнав Всесибирский съезд профсоюзов, приказал
всем забастовавшим рабочим в течение Трех часов с мо-
мента опубликования его приказа встать на работу,
отказывающихся заставить силой, а укрывающихся
разыскивать, предавать военно-полевому суду и приго-
воры суда приводить в исполнение немедленно52.
Стачка железнодорожников подавлялась с большой
жестокостью. Повсюду шли массовые аресты. Профес-
61 См. М. В. Наумов. Указ, соч., стр. 46—47.
62 См. В. Молотов. Большевики Сибири в период гражданской
войны (11918—19.19 гг.). Омск, 1929, стр. 87’, «Борьба за власть Со-
ветов в Томской губернии (1917—19*119 гг.)», стр. 360—361.
224
сиональные союзы и стачечные комитеты были разгром-
лены. Тем не менее значение стачки железнодорожников
было велико. Рабочие дезорганизовали на некоторое
время передвижение войск и переброску грузов, чем на-
несли удар сибирскому- правительству. Стачка способ-
ствовала укреплению солидарности действий рабочих
Сибири, стимулировала дальнейшее развитие борьбы.
Репрессии только усиливали ярость рабочих, среди ко-
торых все более зрело убеждение в необходимости во-
оруженного восстания. В письме от 29 октября 1918 го-
да из сибирского подпольного центра в ЦК РКП (б) на
имя Я- М. Свердлова и И. В. Сталина о положении ком-
мунистических организаций в Сибири отмечалось, что
«все рабочие жадно ждут восстания»53.
Рабочие конференции.
Совет рабочих депутатов
Тотчас после прихода к власти Комуча
меньшевики и эсеры сделали попытку организовать под
его знаменем самарских рабочих. С этой целью 11 июня
1918 года в театре «Олимп» они открыли рабочую кон-
ференцию, которая должна была по замыслу ее устрои-
телей продемонстрировать поворот масс от большевизма
к «демократии» эсеро-меньшевистского блока. Но эта
первая рабочая конференция, созванная в обстановке
террора, в подавляющем большинстве оказалась настро-
енной враждебно к ее организаторам. Из 80 наказов ра-
бочих коллективов предприятий, оглашенных на конфе-
ренции, только 28 имели в виду поддержку власти
Комуча. В остальных наказах рабочие выступали про-
тив учредилки, 14 предприятий, по сообщению меньше-
вистской газеты «Вечерняя заря» (17 июня 1918 года),
открыто высказались за Советскую власть. Это показал
и тот факт, что 156 делегатов-рабочих, почти третья
часть конференции, не побоялись проголосовать за
власть Советов, за резолюцию большевиков, выступив-
ших под видом «беспартийных левых».
На первые числа июля был назначен созыв второй
рабочей конференции. Памятуя о провале первой, мень-
63 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 4, д. 69, л. 42,
8 В. В, Гармиза
225
шевики предприняли ряд усилий, чтобы заручиться со-
ответствующей резолюцией «широких рабочих масс» по
вопросу о мобилизации в «народную армию» Комуча и
о созыве нового Совета. На этот раз их постигла еще
большая неудача, потому что пролетариат Самары пере-
шел к более упорной и целеустремленной борьбе с уч-
редилкой.
Первое бурное столкновение произошло при обсуж-
дении доклада председателя Комуча В. К. Вольского по
вопросу об арестах. К тому были все основания. 22 июня
охранка арестовала «при отсутствии элементов обвине-
ния» участников конференции Романова и Елькина, а
3 июля начальник охранки известил президиум конфе-
ренции, что делегат Михаил Орлов «за агитацию против
войны с большевиками арестован и предается военному
суду»54.
Рабочие добивались установления контроля над
следственно-юридической комиссией Комуча. Левые де-
легаты предложили ввести в нее представителей, из-
бранных на конференции. Против этого предложения
восстали меньшевики и эсеры. Раздраженный открыто
враждебным настроением рабочих глава правительства
Вольский заявил, что Самара — ближайший тыл, а по-
тому здесь будут применяться военные меры, и всякое
выступление против существующей власти будет беспо-
щадно подавляться. Это вызвало огромное возмущение.
Общее собрание рабочих Самарского депо опубликовало
извещение, что им «отозваны свои представители от
участия в рабочей конференции»5S.
Попытка меньшевиков и эсеров заручиться поддерж-
кой экономической политики Комуча со стороны рабо-
чей конференции также не удалась. Некоторые делегаты
выступали против свободной торговли, указывая на рост
дороговизны в результате отмены твердых цен, особенно
на хлеб. Конференция в принятой резолюции предлага-
ла сохранить государственную монополию на торговлю
хлебом56.
Острую полемику вызвал вопрос о мобилизации в
«народную армию». При обсуждении наказов оказалось,
б* ЦГАОР, ф. 675, on. 1, д. 30, л. 173, 214.
Бб «Волжское слово», 5 июля 1918 г.
58 «Волжское слово», 2Г июня 1918 г.
226
что почти половина их была против мобилизаций. Рабо-
чие категорически отказывались идти в «народную ар-
мию», заявляя, что не будут биться со своими братьями
и защищать власть буржуазии. Часть делегатов откры-
то требовала мирных переговоров с Советской властью.
Один из членов Комуча, В. И. Лебедев, на заседании
конференции 15 июля в бешенстве кричал: «Тех, кто
останется на заседании и не хочет идти с нами, а думает
о посылке делегации к своим друзьям по ту сторону
фронта, предупреждаю: пусть они берегутся... мы не
шутим, железной рукой мы заставим подчиниться, а кто
будет упорствовать, те будут нами беспощадно уничто-
жаться до конца!» Угрозы эсеровского «демократа»
были встречены аплодисментами меньшевиков и шумны-
ми протестами рабочих. Часть рабочих в знак протеста
покинула заседание и устроила вместе с представителя-
ми Совета профессиональных союзов совещание во дво-
ре. С их уходом напряженность не ослабла. Делегаты
безработных металлистов огласили заявление, в кото-
ром говорилось: «Ввиду того что все работы конферен-
ции направлены против рабочего класса, безработные
металлисты постановили отозвать своих представителей,
а работу тех, которые останутся, считать недействитель-
ной» 57.
Конференция послужила отличной трибуной для ре-
волюционных рабочих, шедших за большевиками. Она
сыграла крупную роль в борьбе самарских рабочих с
эсерами и меньшевиками, дала возможность рабочим
выявить свои силы, сплотиться вокруг большевиков
(«левых беспартийных»), наметить в конкретной обста-
новке ожесточенной классовой борьбы правильную ли-
нию для дальнейшего наступления на учредилку. В этом
отношении значение конференции вышло далеко за пре-
делы Самары.
Неудачную попытку заручиться поддержкой рабочих
эсеры предприняли и в других городах, в частности в
Казани, где также была созвана «беспартийная рабочая
конференция». Недовольство казанских рабочих властью
учредилки помимо общей причины — антирабочей, бур-
жуазной политики Комуча и призыва в армию — вызы-
валось особенно разнузданным белогвардейским терро-
67 ЦГАОР, ф. 675, on. 1, д. 29, л. 60—61.
8*
227
ром и резким ухудшением продовольственного поло-
жения.
Конференция открылась 12 августа и продолжалась
11 дней. Большая часть первого же дня ее работы была
посвящена бурному обсуждению внеочередного заявле-
ния об арестах рабочих — членов конференции. Было
постановлено ходатайствовать о немедленном освобож-
дении арестованных. Из зала раздавались требования
никого не арестовывать и немедленно освободить уже
взятых. Выступавшие в прениях по текущему моменту
отчетливо выявили настроения делегатов. Приводим от-
дельные высказывания: «Новая власть расстреливает.
Надо требовать, чтобы они не делали этого»; «Бороться
с империализмом надо до конца и не забывать, что нам
грозит не только империализм германский, но и япон-
ский, французский и английский»; «Власть не видит, что
начинается борьба против профессиональных союзов.
Коллективные договоры властью не признаются»; «По
ту сторону фронта наши же братья»58.
Рабочая конференция в Уфе была организована и
проведена так же, как и в других городах, подвластных
учредилке. В выборах участвовало из 10 750 человек
около 5 тысяч. Они избрали 213 делегатов. В повестку
дня было вынесено обсуждение докладов: о текущем
моменте, экономической политике правительства, народ-
ном вооружении, продовольствии, Совете рабочих депу-
татов. Хотя об уфимской конференции не сохранилось
таких обстоятельных материалов, как о самарской, все
же данные, которыми мы располагаем, достаточны, что-
бы вынести впечатление о доминирующем настроении
рабочих, царившем на ней.
Конференция открылась 24 июля 1918 года. Доклад
о текущем моменте целиком состоял из клеветнических
обвинений против большевиков. Тем не менее и здесь
раздавались смелые голоса в защиту Советской власти.
Делегат Кукушкин говорил: «Несмотря на все нападки
на большевиков как при Временном правительстве, так
и теперь со стороны буржуазии и социал-соглашателей,
Советская власть одна — истинно пролетарская, выража-
ющая интересы рабочих»59. Приведенные слова были
58 «Новое Казанское слово», 28, 30 августа 1918 г.
69 «Голос рабочего», 27 июля 1918 г.
228
набраны в газете жирным шрифтом; этот факт дает ос-
нования предполагать, что среди наборщиков, а может
быть и в редакции, имелись сторонники Советской
власти.
Голосование предложенной эсерами и меньшевиками
резолюции по текущему моменту выявило падение их
влияния. За резолюцию голосовали лишь 92 делегата,
против — 45. Если учесть, что конференция происходила
в условиях господства эсеров и меньшевиков, в обста-
новке террора и преследований советских деятелей, та-
кие результаты следует признать политическим пораже-
нием эсеров и меньшевиков.
Подобные рабочие конференции и с таким же
«успехом» учредиловцы провели в Симбирске и в Хва-
лынске.
Наряду с рабочими конференциями меньшевики и
эсеры пытались создать себе опору в виде Совета рабо-
чих депутатов (разумеется, без большевиков). Такой
Совет, лишенный всякой власти, должен был по замы-
слу его организаторов стать удобным орудием обмана
рабочих, поскольку для них идея Советов была родной
и близкой. Вопрос о Совете возник в июле 1918 года, в
самый разгар военных успехов Комуча на фронте. В ус-
ловиях наступления контрреволюции и разгула террора
меньшевикам и эсерам казалось возможным при выбо-
рах в Совет не допустить туда враждебно настроенных
к Комучу рабочих. Выборная кампания длилась более
месяца. Меньшевики пустили в ход максимум демаго-
гии, чтобы привлечь на сторону создаваемого Совета
общественное мнение. Большинство в Совете они обес-
печили себе самой грубой подтасовкой выборов. Доста-
точно сказать, что от революционного союза металли-
стов в Совет избиралось 9 человек, от безработных — 8,
а от меньшевистского в своем большинстве союза печат-
ников было избрано 18 представителей.
Рабочие Самары были в высшей степени возмущены
этими выборами и той ролью, которую отводили Совету
меньшевики. 21 июля 1918 года на собрании союза
строительных рабочих большинство выступавших в пре-
ниях высказалось за участие и активную работу в Со-
вете, направленную к восстановлению завоеваний Ок-
тябрьской революции. Собрание строителей пошло в
этом вопросе за большевиками. То же произошло и на
229
собрании безработных металлистов, где был принят
большевистский наказ. В состав Совета рабочих депу-
татов были избраны большевики — член большевистско-
го подпольного комитета К- Ф. Левитин, А. И. Соколов
и др.
В докладе о составе Совета были оглашены следую-
щие данные: всего в Совет избран 201 депутат от
114 предприятий. Из 19 149 рабочих в выборах участво-
вали 11 331, то есть 59 процентов60.
Совет открылся 10 августа 1918 года в торжествен-
ной обстановке пением «Интернационала». В президиу-
ме из трех человек оказался один большевик. Заседа-
ние Совета 14 августа было посвящено обсуждению
вопроса о его роли и задачах. Более четырех часов
продолжались прения. Меньшевикам, имевшим неко-
торое численное преобладание, удалось провести свою
резолюцию, признавшую Совет «центром политическо-
го сплочения рабочих, беспартийной организацией, не
участвующей во 'власти и не стремящейся к ней»61.
Но меньшевикам не удалось достигнуть соглашения
Совета с учредилкой. Влияние большевиков на рабочих
депутатов непрерывно возрастало, и фактически с пер-
вых же дней работы Совета главную роль в нем стали
играть «левые беспартийные», члены подпольного боль-
шевистского комитета. 30 августа 1918 года на третьем,
последнем заседании Совета при обсуждении вопроса о
программе его деятельности, к полному конфузу эсе-
ров и меньшевиков, Совет вынес большевистскую резо-
люцию, оглашенную А. И. Соколовым. «Принимая во
внимание,— говорилось в резолюции,— поход реакции,
расчищающий дорогу военной диктатуре, Совет счи-
тает своим долгом для предотвращения ее провозгла-
сить:
1.	Всеобщее вооружение рабочих;
2.	Снятие военного положения;
3.	Немедленное прекращение политических арестов,
обысков, расстрелов, самосудов и пр.;
4.	Немедленное освобождение из тюрьмы всех поли-
тических заключенных;
60 ЦПА ИМЛ, ф. 79, on. 1, д. 108, л. 92; ф. 8121, on. 1, д. 111,
л. 95.
61 «Свободное слово», 2 сентября 1918 г.
230
5.	Отстаивание всех декретов, изданных Совнарко-
мом, как-то: 8-часовой рабочий день, контроль рабочих
над производством, страхование от болезней, безрабо-
тицы, инвалидности за счет предпринимателей;
6.	Отстаивание постановлений II Всероссийского
съезда Советов о земле;
7.	Неприкосновенность личности и жилища, свободы
слова, печати, собраний, стачек, профессиональных сою-
зов и партийных организаций.
Провозглашенные лозунги Совет рабочих депутатов
Самары будет отстаивать всеми имеющимися у него
средствами»62.
Резолюция голосовалась два раза. В первый раз при
открытом голосовании счетчики — меньшевики и эсеры
фальсифицировали подсчет голосов, и незначительным
большинством прошла меньшевистская резолюция. Од-
нако левые настояли на вторичном, тайном голосова-
нии, и большинство Совета проголосовало за больше-
вистскую резолюцию.
На этом и была закончена попытка меньшевиков и
эсеров создать себе опору в рабочих массах при помощи
Совета. Больше Совет не созывался. Он был распущен
даже без особого объявления об этом. Многие депута-
ты Совета были в тот же день арестованы. Эсеры и
меньшевики поняли, что резолюция, требовавшая «все-
общего вооружения рабочих», на деле означала призыв
к свержению власти учредилки.
Рабочие восстания
После взятия Казани белыми в ночь с 6 на
7 августа 1918 года все их попытки расширить террито-
рию учредилки и продвинуться дальше на запад кончи-
лись неудачей. Окрепшие советские войска начали тес-
нить неприятеля по всему Восточному фронту. Предви-
дя поражение, белые еще более усилили террор. Казан-
ская контрразведка расстреливала рабочих, оставляя у
крепости неубранные изуродованные трупы.
3	сентября в Заречье коммунисты провели рабочий
62 «Вечерняя заря», 31 августа 1918 г.; «Четыре месяца учре-
диловщины», стр. 48—49.
231
митинг под видом собрания бывших фронтовиков. На
митинг помимо рабочих Порохового завода явились опо-
вещенные заранее рабочие прилегающих предприятий и
артиллерийского склада. Последние были до крайности
возмущены арестом двух своих товарищей за отказ идти
в «народную армию». Пришли на митинг и 200 солдат-
новобранцев «народной армии» из Журавлевских ка-
зарм. Они организовали охрану митинга, расставив ка-.
раулы, которые заняли все входы и выходы в районе
площади 63.
Выступавшие на митинге рабочие выражали нена-
висть к учредилке и призывали к немедленному воору-
женному выступлению, чтобы облегчить Красной Армии
взятие Казани. Раздавались возгласы: «Долой учреди-
ловцев!», «Долой буржуазию!» На митинге было при-
нято единодушное решение немедленно начать восста-
ние с целью соединиться с советскими войсками. План
восстания был заранее разработан большевиками.
Учредиловцам были предъявлены требования: немед-
ленно удалить из города чехословацкие войска, допу-
стить представителей рабочих в военный,штаб и некото-
рые другие. После того как требования были отвергну-
ты, началось восстание. Один отряд, численностью до
300 человек, двинулся к артиллерийскому складу, чтобы
овладеть там оружием и ударить в тыл белым, занимав-
шим возвышенность Верхний Услон. Другой отряд, до
400 человек, направился к Красной Горке (Юдино), где
проходила линия фронта. Третий должен был прорвать
фронт у озера Лебяжьего. Главная задача восставших
заключалась в том, чтобы прорвать фронт и впустить в
город советские части. Оставшиеся в Заречье рабочие
начали строить баррикады. Руководил этими действия-
ми избранный на митинге президиум в составе 20 чело-
век, который стал своего рода штабом восстания.
На подавление восстания были посланы офицерские
части с броневиком, артиллерией и пулеметами. Бело-
гвардейцы успели перерезать путь отряду, направляв-
шемуся к артиллерийскому складу, и встретили его пу-
леметным огнем. Завязался бой. На помощь белым по-
дошел броневик. Рабочие были вынуждены отступить.
63 «Новое Казанское олово», 16 сентября 1918 г.
232
Лишь небольшой группе восставших удалось прорвать-
ся через фронт к Красной Армии.
Восстание было подавлено. Его руководители боль-
шевики Петров, Ларионов, Григорьев погибли.
Перепуганные восстанием белогвардейцы объявили
город на военном положении. Рабочим в Казани и ее
слободках было приказано сдать все оружие не позднее
6 часов вечера 4 сентября под угрозой расстрела. Вся-
кие собрания рабочих были запрещены. Меньшевики в
выпущенном воззвании приветствовали карательные
действия властей64.
Восстание рабочих Заречья показало, что Коммуни-
стическая партия пользуется громадным влиянием и ав-
торитетом в массах, а учредилка доживает свои послед-
ние дни. 10 сентября 1918 года войска 5-й Красной ар-
мии вступили в Казань.
Самарский Комуч, чуя близкую гибель, принял реше-
ние вывезти все ценные станки оружейных заводов, рас-
положенных у разъезда Иващенково (близ Самары),
на которых было занято около 6 тысяч рабочих. 3 сен-
тября сюда явились офицеры и солдаты и приказали
разбирать станки. Рабочие решили помешать замыслу
учредиловцев. Они на митингах постановили—станков
не отдавать и охранять их вооруженной силой. На заво-
де было кое-какое оружие. Рабочие выбили местный
гарнизон, обезоружив около 80 солдат «народной ар-
мии». К ним присоединилось несколько сот человек из
охраны складов, станции и поселка. Это были опытные
солдаты, фронтовики, часть из них была вооружена.
Тем временем белочешский гарнизон станции Ива-
щенково направился к заводу и предпринял попытку
сломить сопротивление рабочих. Завязался бой. Укры-
ваясь за кирпичными стенами завода, рабочие наносили
противнику большие потери и вынудили его отступить.
К вечеру в Иващенково пришел отряд наступавших
частей Красной Армии в составе роты венгров-интерна-
ционалистов. Он прорвался через село Покровское. Ра-
бочие вместе с ним организовали охрану поселка.
В наиболее ответственных местах были расставлены ка-
раулы. Население Иващенкова стало готовиться к встре-
84 «Новое Казанское слово», 5 сентября 1918 г.; «Гражданская
война», 7 сентября 11918 г.
9 В. В. Гармиза
233
Че советских войск. Йо оказалось, что разведывательный
отряд Красной Армии далеко оторвался от основных
сил и вынужден был отойти.
На второй день утром рабочие собрались у здания
милиции, обсуждая события. Вдруг показалась цепь во-
оруженных казаков, открывших стрельбу. Рабочие бро-
сились к артиллерийскому складу, чтобы, соединившись
с товарищами, принять бой. Но там их тоже встретили
пулями. Белочехи и «народоармейцы» крупными силами
наступали с трех сторон, а потом замкнули кольцо. Ра-
бочие оказались окруженными со всех сторон.
Сломив вооруженное сопротивление, учредиловцы
начали поголовную резню. Рабочих хватали на улицах,
поодиночке и группами отводили на окраину заводского
района и там расстреливали. Каждый должен был сам
вырыть себе могилу. Разъяренные казаки намеревались
истребить все население поселка обоего пола в возрасте
от 5 до 50 лет; белогвардейский офицер дал на это раз-
решение, чешский комендант отказался65.
После наступления темноты охота за рабочими при-
няла другую форму: палачи врывались в квартиры, и
если оказывалось, что хозяин — рабочий, его расстрели-
вали. Из шеститысячного рабочего населения Иващен-
кова было убито за одну ночь около тысячи человек. Так
ответили «демократы» из Комуча на попытку рабочих
отстаивать свои жизненные интересы. Только с прихо-
дом в Иващенково войск Красной Армии прекратилась
эта кровавая расправа66.
В Сибири для вооруженных выступлений рабочих
обстановка была еще менее благоприятна, чем в По-
волжье, но они происходили и там.
В октябре и первой половине ноября 1918 года в
различных городах Сибири происходили восстания, из-
вестные под названием «тюремных бунтов», поскольку
активную роль в них сыграли политические заключен-
ные. В большинстве своем эти восстания слабо изуче-
ны, в их оценке имеются разногласия. Одни авторы
считают, что эти восстания были подготовлены под-
польными большевистскими организациями 67, другие —
85 ЦПА ИМЛ, ф. .17, оп. 6, д. 30, л. 130.
66 Там же.
67 См. «Очерки истории города Томска (1604—1954)». Томск,
1954, стр. 167.
234
что они были спровоцированы по приказу белогвардей-
ских властей68.
Компромиссную точку зрения высказал И. Ф. Плот-
ников69. Не принимая тезис о провокации при объяс-
нении восстания в томской тюрьме 1 ноября и подчер-
кивая мысль о том, что оно было проведено под руко-
водством коммунистов, хотя и без санкции на это под-
польного центра, Плотников объясняет быстрое подав-
ление этого восстания тем, что белогвардейцы о нем
знали.
Восстание в томской тюрьме началось в ночь с 31 ок-
тября на 1 ноября 1918 года. Сначала оно развивалось
успешно, тюрьма была занята без выстрела. Заключен-
ным удалось освободиться. Отряд восставших солдат
захватил станцию Томск-П с прилегающим к ней райо-
ном. Однако развить успех восставшим не удалось..
Узнав от одного из надзирателей о восстании, штаб гар-
низона успел поднять войска, создал большой перевес:
в силах и к утру 1 ноября подавил восстание70.
Это восстание не было, по нашему мнению, резуль-
татом организованной белогвардейцами провокации, и
мы полагаем правильной ту его оценку, которую дал
И. Ф. Плотников.
Пролетариат Среднего Поволжья и Сибири под ру-
ководством большевистского подполья успешно боролся
с эсеро-меньшевистской учредилкой на протяжении все-
го времени ее недолгого господства. Рабочие собрания,
конференции и их большевистские решения, револю-
ционная деятельность профессиональных союзов в за-
щиту октябрьских завоеваний пролетариата, стачки на
предприятиях, коллективные ходатайства рабочих за
арестованных советских деятелей, наконец, героические
рабочие восстания в Заречье, в Иващенкове, в томской
тюрьме — все это показывает, что пролетариат, не под-
68 Gm. В. Д. Вегман. Вооруженные восстания против Колчака
в городах и рабочих районах Сибири. Новосибирск, 1928; Н. Яков-
лев. Большевистское подполье в тылу Колчака. Новосибирск, 1944;
В. Молотов. Указ. соч.
69 См. И. Ф. Плотников. Героическое подполье. М., 1968,
стр. 40 43.
70 См. В. С. Флеров, М. И. Чугунов. К истории восстания 1 но-
ября 1918 г. в г. Томске. — «Материалы научной конференции по
истории Сибири, посвященной 50-летию Великого Октября». Томск,
1967, стр. 39—41,
9*
235
даваясь лживой демагогии эсеро-меньшевистских пра-
вителей, вел мужественную борьбу за восстановление
Советской власти.
Большевистское подполье
Борьба рабочих против Комуча и других
эсеровских властей, как видно из изложенных выше фак-
тов, не была стихийной. Ее возглавили и организовали
большевистские подпольные комитеты.
Работой нелегальных большевистских организаций
руководил Центральный Комитет партии, направляя в
Сибирь, на Урал, в Поволжье партийных работников,
посылая им свои директивы, литературу, деньги, под-
держивая постоянную связь с Сибирским бюро ЦК,
Самарским революционным комитетом (находившимся
в Покровске) и нелегальными большевистскими орга-
низациями. Работа сибирского подполья обстоятельно
освещена в исторической литературе, поэтому в данной
главе мы привлекаем внимание читателя лишь к недо-
статочно изученным вопросам организации и деятельно-
сти большевиков подполья Среднего Поволжья и Юж-
ного Урала.
В Самаре после ее захвата белыми оставалось до-
вольно много коммунистов, не успевших эвакуировать-
ся. Большая часть из них была малоизвестна контрре-
волюции. Первое время они были вынуждены скры-
ваться. Но вскоре самарские большевики освоились с
положением и начали организовываться. Возникло не-
сколько нелегальных групп. Подпольные ячейки образо-
вались при некоторых профсоюзах — швейников («Иг-
лы»), кожевников, строителей, у железнодорожников и
у металлистов, среди рабочих Трубочного завода. При-
мерно через две недели после переворота состоялись
независимо одно от другого нелегальные совещания
представителей этих групп: выяснялась обстановка, на-
мечались ближайшие задачи работы, избиралось руко-
водство подпольем.
Союз строителей был тогда центром притяжения ре-
волюционных сил Самары. Строители проявили инициа-
тиву в создании городской нелегальной организации.
Во временный подпольный комитет вошли С, И. Груз-
236
дев-Логинов, член РКП (б) с 1908 года, организатор и
председатель центрального бюро профсоюзов в Сама-
ре71, В. П. Гиршберг (союз швейников) и К. Ф. Леви-
тин (союз кожевников). Комитет установил связи с ла-
тышской и с другими подпольными группами и начал
подготовку к созыву нелегальной конференции.
Почти одновременно в портняжной мастерской
братьев Бендыш, на Предтеченской улице, был сформи-
рован другой временный нелегальный комитет, в кото-
рый вошли П. П. Антропов, М. О. Авейде, П. П. Звей-
нек, а также избранные строителями К. Ф. Левитин и
В. П. Гиршберг. Комитет занялся организацией Крас-
ного Креста, сбором штатской одежды для скрывавших-
ся в Самаре красноармейцев и дружинников, направил
в воинские части Комуча под видом добровольцев своих
людей для разоблачения учредилки и для большевист-
ской агитации, начал завязывать связи с предприятия-
ми. С образованием временных подпольных комитетов
нелегальная деятельность стала развертываться более
широко.
В Самарской губернии скрывался и вел активную
разведывательную работу Ярослав Гашек, сообщавший
данные о передвижении чехословацких эшелонов и по-
литическом настроении солдат.
Одной из самых энергичных подпольщиц была ком-
мунистка М. О. Авейде. Она много делала для подыска-
ния безопасных квартир, сбора денежных средств и
'Организации помощи коммунистам, арестованным бело-
гвардейцами, и их семьям. Авейде поддерживала связь
с В. В. Куйбышевым. К несчастью, боевая деятельность
Авейде вскоре оборвалась, она была выслежена охран-
кой, арестована и впоследствии расстреляна колчаков-
цами в Екатеринбурге.
Архивные документы контр разведки раскрывают
вакханалию доносов и репрессий, царившую при Кому-
че. Вместе с тем эти документы дают представление, об
активной и весьма широко поставленной деятельности
большевистского подполья в Самаре.
В начале июля 1918 года на Коровьем острове в Са-
маре состоялась первая нелегальная городская партий-
ная конференция. На ней присутствовало 13—14 ком-
7! ЦПЛ И МЛ, ф. 124, ой. 1, д. 539, 'л, 9—10.
237
мунистов. Конференция верно оценила существо власти
Комуча и определила общую тактику, однако по вопро-
су об отношении к Самарскому Совету рабочих депута-
тов вынесла путаное решение72. Но к чести большеви-
ков, следует отметить, что они на деле вели правильную,
революционную тактику по отношению к Совету. По-
следующий ход событий это полностью подтвердил.
На конференции был избран постоянный нелегаль-
ный большевистский комитет, в который вошли Антро-
пов, Авейде, Андерсон, Бирзнек, Груздев («Степанов»),
Левитин, Звейнек. Несколько позднее в комитет были
кооптированы Данелюк («Саша», «Климовский») и
Шуцкевер и избраны ревизионная комиссия и комиссия
Красного Креста.
В решении Самарского подпольного комитета о бли-
жайших задачах коммунистов указывалось на необхо-
димость сплочения всех пролетарских сил вокруг Ком-
мунистической партии, для чего предлагалось: возобнов-
ление конспиративного партийного аппарата, овладение
руководством профессиональных союзов и других клас-
совых организаций пролетариата, развертывание на
промышленных предприятиях, в деревне и в «народной
армии» Комуча письменной и устной большевистской
агитации. Подчеркивалась необходимость резкого отме-
жевания от партий, враждебных диктатуре пролетариа-
та. Комитет предлагал поддерживать и развивать граж-
данскую войну, не останавливаясь перед военными дей-
ствиями для восстановления Советской власти в Сама-
ре73.
Это постановление является показателем политиче-
ской зрелости и революционной боеспособности больше-
виков-подпольщиков. Очень важное значение имел пункт
об отмежевании от партий, не признавших диктатуру
пролетариата: завоевание масс коммунистами было воз-
можно лишь при изоляции соглашательских партий, при
их политической дискредитации. В условиях, когда эсе-
ры и меньшевики стояли у власти, любая политическая
уступка им была равносильна измене.
Комитет занялся собиранием подпольных сил, спла-
72 См. «Исторические записки АН СССР», 1955, № 53, стр. 39'
«Пролетарская революция», 1924, № 12(35), стр. ’183—184,	'
73 «Приволжская правда», 18 сентября 1Q18 г,
238
Нйвай В еДйную бргаййзациЮ отдельные группы, рабо-
тавшие до того вразброд, без общего плана, а также
изысканием необходимых средств для Красного Креста
и оборудования подпольной типографии. Большевист-
ские группы были образованы почти при всех профсою-
зах, а также на некоторых предприятиях. Они устано-
вили связь с железнодорожниками, с рабочими Трубоч-
ного завода. Работа комитета стала принимать органи-
зованный характер. Красный Крест регулярно помогал
пострадавшим, удалось наладить закупку муки и даже
организовать хлебопекарню для заключенных в тюрь-
ме, которых учредиловцы держали на голодной пайке.
Имеются основания полагать, что даже в самарской
городской тюрьме у подпольщиков были свои люди сре-
ди охраны. Не исключено, что побег из городской тюрь-
мы 6 июля 1918 года Василия Васильева, Казимира
Залевского, Янкеля Шевелева и Константина Боретисо-
ва, за что Комуч объявил строгий выговор начальнику
тюрьмы, так же как и другие случаи побега (например
Пеньевского или Звейнека), был организован людьми,
проникшими в тюремную охрану по поручению больше-
вистского подпольного комитета 74.
Громадную помощь Самарскому подпольному коми-
тету оказывал член Военного совета Восточного фронта
В. В. Куйбышев. По его инициативе при штабе 1-й Ре-
волюционной армии была создана военно-разведыва-
тельная группа, члену которой Ф. В. Паршину было по-
ручено нелегально возвратиться в Самару. Через своих
связных Паршин снабжал фронт |ценными сведения-
ми о численности и расположении белогвардейских
войск, политическом настроении населения и т. д. По
доносу предателя контрразведка белых раскрыла груп-
пу Паршина. Сам он и четверо его товарищей были
расстреляны75.
Летом 1918 года Самарский губком и ревком из
Симбирска послали в Самару для связи, передачи де-
нег и работы в подполье ряд коммунистов — В. Г. Вег-
нера, М. И. Мартынова и Н. Д. Шахова, П. И. Наумо- * 76
74 ЦГАОР, ф. 675, on. 1, д. 2, л. 18 об.; д. 16, л. 4.
76 Подробные данные о военно-разведывательной группе
Ф. В. Паршина см. в кн. Ф. Г. Попова «За власть Советов»,
стр. 123—il29.
239
Ьа, &. И. Жихарко, Ёуданова. С заданием обеспечить
помощь заключенным в тюрьме большевикам и органи-
зовать побег командиров красногвардейского отряда
П. X. Гладышева и В. Г. Пеньевского, которым грозил
расстрел, в Самару был направлен член Симбирского
комитета РКП (б) И. Д. Прытков. Не всем удавалось
выпол1нить опасные поручения и миновать белогвардей-
скую контрразведку. Буданов был арестован и расстре-
лян белогвардейцами. Прыткову не удалось установить
связь с глубоко законспирированным подпольем. Но за
отдельными исключениями задания выполнялись. Со
своей стороны и Самарский подпольный комитет на-
правлял в Симбирск и Покровск своих связных, напри-
мер А. П. Лабынцеву, С. А. Барвашеву и др.76
Первый подпольный комитет просуществовал недол-
го. В июне были арестованы активные подпольщики-
большевики, известные в Самаре по прошлой советской
деятельности,— С. М. Дерябина, В. К. Адамская,
3. Л. Кабцан, Г. Д. Кур улов. Несколько позднее, одно-
временно с М. О. Авейде, были схвачены П. П. Антро-
пов и А. П. Даниельсон. В августе для новых выборов
вновь собралось конспиративное собрание в более уз-
ком составе, чем прежде. В соответствии с правилами
конспирации новый состав комитета, избранный тай-
ным голосованием, оглашен не был. В комитет вошли
К. Ф. Левитин, П. П. Звейнек («Егор»), <В. П. Гиршберг
(«Григорьев»), С. И. Груздев, Я. М. Бирзнек (настоя-
щая фамилия Силин), М. А. Андерсон («Земляк»),
Ф. С. Шуцкевер («Магид»). После ареста Груздева, вы-
бытия Звейнека и Бирзнека в комитет был кооптирован
А. Я. Апин.
Первое время в комитете горячо обсуждался вопрос
об организации и проведении вооруженного восстания
с целью свержения Комуча. Комитет решил приурочить
восстание к моменту наступления Красной Армии и
ударить в тыл Комучу, если он решит оборонять Сама-
ру. Эта тактика получила одобрение Самарского губ-
ком а и ревкома в Покровске.
После того как Самарский Совет рабочих депутатов
30 августа вынес большевистскую резолюцию, подполь-
ный комитет усилил подготовку к вооруженному вое-
те ПАКО, ф. 8121, on. 1, д. 8, л. 2^4; д. 126, л. 114.
240
станию. Хранящийся в Куйбышевском партархиве чер-
новик протокола № 18 заседания Самарского ревкома
в Покровске с отрывочными записями о работе подполь-
ного комитета содержит некоторые данные по этому по-
воду. Из скупых записей все же очевидно, что при под-
польном комитете существовал военно-оперативный
штаб. В его распоряжении находился вооруженный от-
ряд, располагавший 5 пулеметами и 200 винтовками.
Задачей этого штаба было распространение паники в
стане врага, захват тюрьмы, активные действия в мо-
мент восстания77.
Большевистская агитация против самарской учредил-
ки в сентябре приняла настолько широкий и открытый
характер, что о ней были вынуждены заговорить даже
белогвардейские газеты. В статье «Поднимают головы
(Письмо из Самары)» уфимская эсеровская газета
«Народное дело» 19 сентября 1918 года писала, что
«шептуны» (так белогвардейцы называли сторонников
Советской власти.— В. Г.) «заговорили уже не шепотом,
а вслух», открыто и смело выступают перед группами
сочувствующих. «Мало того, что они рассуждают тео-
ретически. Нет. Свои доводы они подкрепляют указа-
ниями на развал, якобы существующий в «народной ар-
мии», на бегство солдат к «красным»...
Учитывая быстро нараставшее возмущение рабочих
и разложение армии, а также подготовку подпольщиков
к вооруженному восстанию, агентурные сведения о ко-
торой проникали в белогвардейскую контрразведку, по-
следняя решила предупредить готовящийся удар и на-
нести его первой. Контрразведка выпустила от имени
большевиков провокационное воззвание к рабочим Са-
мары с призывом к выступлению, с подробным указа-
нием, где и как можно достать оружие, где собираться
и т. д.
Заранее было подготовлено все, чтобы заманить ра-
бочих в расставленную ловушку и устроить кровавую
бойню. Но подпольный партийный комитет успел преду-
предить рабочих и разоблачить замыслы белогвардей-
ской охранки. Наступление советских войск было столь
стремительным, что восстание уже не понадобилось78.
77 ПАКО, ф. 1, on. 1, д. 2, л. 18.
78 «Волжская коммуна», 7 октября 1928 г,
241
Временный захват приволжских городов интервента-
ми и белогвардейцами нигде не привел к прекращению
деятельности коммунистических организаций. Но в Сим-
бирске и Казани подпольная работа не успела приоб-
рести такой большой размах, как в Самаре.
В Симбирске, как и в Самаре, городской комитет
РКП (б) оставил несколько человек для нелегальной ра-
боты. 'Симбирский 1Г1убиаполк|01м, фар1мирова|вший 'в Ала-
тыре отряды Красной Армии, посылал своих агитаторов
на территорию белых, в сельские местности для вер-
бовки крестьян. Большевик Кашеваров проник в район
сел Покровское и Шумовка, приблизительно в 30 ки-
лометрах от Симбирска. Он успешно справился со сво-
ей задачей и направил в Алатырь несколько групп доб-
ровольцев, численностью до 200 человек. Во время вы-
ступления на одном из митингов Кашеваров был аре-
стован79.
В конце августа Симбирский комитет большевиков
и реввоенсовет Восточного фронта направили в Сим-
бирск Д. Перкина и М. Муратова. Пробравшись через
фронт в Симбирск, они сумели организовать получение
сведений из штаба белогвардейских войск и установить
связь с группой подпольщиков. На станции Часовня, за
Волгой, на квартире сочувствовавшего большевикам
рабочего состоялось совещание, принявшее решение на-
чать подготовку восстания80.
Казанские коммунисты, ушедшие в подполье, вели
широкую агитацию против Комуча, распространяли на
заводах и фабриках, а также в «народной армии»
гектографированные прокламации и листовки, призы-
вавшие к свержению учредилки. Листавши сбрасыва-
лись и с советских аэропланов, летавших над Казанью.
Подпольщики поддерживали постоянную связь с Казан-
ским комитетом партии, возобновившим свою работу
в Свияжске, а также с командованием Красной Армии.
Сильная большевистская организация была в Заречье,
где 3 сентября произошло восстание рабочих против
Комуча.
Некоторые отрывочные архивные данные сохранились
79 См. Б. Афанасьев. Под властью белых.— Сб. «1918-й год
на родине В. И. Ленина». Куйбышев, 1936, стр. 243.
80 См, там же, стр. 243—244,
242
й о подпольной деятельности большевиков небольших
городов и станций Среднего Поволжья. Так, охранка
арестовала Г. И. Агафонова, артельного старосту 7-го
околотка 8-го участка службы пути при станции Ба-
рыш. По ее материалам, Г. И. Агафонов был больше-
вик, делегат II Всероссийского съезда Советов, имев-
ший «мандат от Ленина», один из участников разгона
Учредительного собрания. Его обвинили в подстрека-
тельстве жителей ближайших сел «сдвинуть путь в сто-
рону, дабы сделать крушение поездов с чехами». Он
всюду внушал крестьянам, что Комуч и «народная ар-
мия» грабят их и стремятся восстановить имения бога-
тых. Документ охранки заканчивается утверждением,
что вследствие этой агитации население сел, окружаю-
щих. станцию Барыш,— «оплошные большевики»81.
В Бугуруслане А. Неверова и другие женщины-ком-
мунистки укрывали подпольщиков, собирали для Крас-
ной Армии сведения о белогвардейских вооруженных
силах. Большевики, например И. Лычев (участник вос-
стания на броненосце «Потемкин»), вели активную аги-
тационную работу в сельской местности, срывая моби-
лизацию в учредиловскую «народную армию».
Картина борьбы с эсеровской учредиловкой была
бы неполной без данных о работе большевистского под-
полья в Уфе и в Оренбурге. Но в исторических работах
и документальных сборниках материалов по этому пред-
мету почти не имеется. Тем больший интерес представ-
ляют не публиковавшиеся ранее документы местных ар-
хивов и отдельные, крайне малочисленные воспомина-
ния старых большевиков, позволяющие в некоторой сте-
пени восполнить этот пробел.
В первые же дни учредиловской власти на окраине
Уфы невдалеке от железнодорожной больницы в квар-
тире Коротковых состоялось немногочисленное подполь-
ное собрание, на котором был образован штаб по под-
готовке вооруженного восстания. Общее руководство
возлагалось на Ф. Локацкова. Боевая сторона дела —
учет и хранение оружия, формирование отрядов, связь
со своими людьми в белогвардейских частях и т. д.—
была поручена И. И. Шеломенцеву, имевшему военный
опыт.
81 ЦГА БАССР, ч. 258, on. 1, д. 183, л. 22—23.
243
Когда советские войска приблизились к Самаре,
подпольщики намеревались устроить крушение воин-
ского поезда белых у железнодорожного моста около
станции Щакша. Чтобы разобрать железнодорожное
полотно, кузнец Иван Алешкин взялся отковать в ма-
стерских несколько лап для вытаскивания костылей. Ли-
стовки— воззвание к рабочему населению Уфы и об-
ращение к солдатам «народной армии» — отпечатали в
типографии, где работал связанный с подпольем набор-
щик. Под текстом стояла подпись: «Российская комму-
нистическая партия (большевиков)».
При отступлении из Уфы белогвардейцы увезли на
Восток лучшие станки и оборудование Ж'елезнодорож-
ных мастерских. По атому поводу также была выпущена
листовка. Подпольщики решили во что бы то ни стало
сорвать этот план. В. Трясоногов подсыпал наждак в
буксы вагонов, в которые грузили станки, буксы горели
в пути, и белогвардейцы были вынуждены отцеплять
вагоны на разъездах82.
Наряду с подпольным штабом железнодорожников
в Уфе существовали и другие нелегальные группы. Од-
на из них собиралась в квартире Нюры Ермолаевой на
Успенской улице. Ею руководили Ф. И. Карклин и
В. И. Коасовский, ведавший боевой частью. Нюра Ер-
молаева и Мария Сазонова носили передачи в тюрь-
му, ходили на свидание с арестованными, хранили ору-
жие, через доверенного человека доставали из полиции
паспорта. Ермолаевой удалось в последние минуты пе-
ред отправлением заключенных вызволить из плена под-
польщика Григория Андреева, а также И. Пухлякова и
В. Грачева83.
Среди железнодорожников Уфы существовала еще
одна подпольная группа. Она была создана в вагонном
цехе по поручению представителя политотдела 5-й ар-
мии М. А. Чистякова. Руководил группой мастер цеха
И. А. Белоусов. Через него была установлена связь и
с другими подпольными группами. На одном совеща-
нии, где присутствовало около 15 подпольщиков, был
82 См. И. И. Шеломенцев. В большевистском подполье. — «За
власть Советов». Сборник воспоминаний участников Октябрьской
революции и гражданской войны в Башкирии. Уфа, 11961, стр. 289—
295.
83 Там же.
244
представитель сибирской большевистской организации
А. Я. Бакаев. Он информировал уфимских большевиков
о положении Советской власти и партизанском движе-
нии в Сибири и определил главные задачи подпольной
организации: проведение разъяснительной работы сре-
ди трудящихся, создание нелегальных групп и подго-
товка их к восстанию. А. Я. Бакаев оказал большую
помощь уфимскому подполью, дал правильную ориента-
цию в работе, вселил уверенность в близкой победе84.
Архивные документы позволяют утверждать, что
большевистское подполье имело своих людей даже в
учредиловской милиции85.
Правда, уфимская контрразведка протянула свои
смертоносные щупальца к самому сердцу подполья.
Был разгромлен партийный центр, собиравшийся в
квартире Ермолаевой, арестованы руководители под-
полья Карклин, Коссовский, Белоусов. Но вскоре уда-
лось изобличить предателя. Им оказался Деулин, быв-
ший рабочий Симского завода, пользовавшийся ранее
хорошей репутацией. Он знал адреса некоторых под-
польщиков, неожиданно являлся к ним на квартиры, в
разговоре осторожно выпытывал нужные контрразвед-
ке сведения. /После посещения Деулина в дом врыва-
лась полиция, производила обыски и аресты. Это выз-
вало подозрение. За Деулиным начали наблюдать, и
спустя некоторое время он /был разоблачен86.
В нашем распоряжении имеются документы и вос-
поминания, неопровержимо свидетельствующие о том,
что большевистское подполье в Уфе имело связанных с
подпольщиками людей среди персонала уфимской тюрь-
мы. Эта героическая страница истории большевистской
нелегальной организации, пока еще не исследованная,
заслуживает большого внимания. Коммунисты и сочув-
ствующие им лица из тюремных служащих с риском
для жизни осуществляли связь подпольщиков города
с их заключенными товарищами, обеспечивали нужные
им свидания, доставку передач с воли, спасали от рас-
стрела приговоренных к смерти, способствовали побе-
гам, смягчали строгость тюремного режима.
84 Воспоминания И. А. Белоусова. Беседа с автором.
86 ЦГА БАССР, ф. 987, оп. ,1, д, 12, л. 95, 120.
88 См. И. И. Шеломенцев. Указ, соч/
245
Перед нами пространное заявление-донос бывшего
начальника самарской, затем бугур уела некой, а с 1 но-
ября 1918 года уфимской тюрьмы белогвардейца Из-
векова от 19 апреля 1919 года начальнику колчаков-
ской контрразведки в Уфе87. Извеков жаловался на
полное падение тюремной дисциплины и беспорядок в
тюрьмах, выставляя себя сторонником дореволюционно-
го, твердого и жесткого режима. С особым негодовани-
ем он обрушивался на персонал уфимской тюрьмы, об-
виняя его в явных симпатиях к большевизму, а неко-
торых надзирателей и даже временно исполнявшего
обязанности начальника тюрьмы Бушмелева прямо на-
зывал «ставленниками большевиков».
Этот донос не заслуживал бы внимания, если бы не
существенные факты, указанные в нем, действительно
имевшие место. Так, в бугурусланской тюрьме во вре-
мя обыска был найден прекрасно разработанный план
вооруженного восстания в Самаре, в котором должны
были принять участие местные рабочие и один из доб-
ровольческих полков. В связи с этим Извеков установил
драконовские порядки в тюрьме, ограничил свидания и
передали, усилил наказания за нарушения режима. Од-
нако вскоре белые оставили Бугуруслан. Извеков ус-
пел все же отправить «значительную партию важных
арестантов-большевиков». Вскоре прибыв в Уфу, он об-
наружил некоторых из них уже на свободе.
В это время (конец октября 1918 года) готовилась
отправка заключенных из Уфы на Восток. По распоря-
жению начальника гарнизона в Сибирь следовало от-
править всех большевиков и красноармейцев, оставить
только уголовников. Тюремному начальству были да-
ны на этот счет самые подробные указания. Между тем
«к моменту отправки списки оказались почему-то пере-
путанными, незаконченными, и дело обстояло в таком
виде, что посадку в вагоны производить было нельзя».
Требовалось отправить 1050 человек, но ввиду хаотиче-
ского состояния списков Бушмелев «решил отправить
арестантов не по персональному списку, а счетом, для
чего вывели всех заключенных во двор, отсчитали 1050
человек и отправили на вокзал». В результате в партию
попали арестанты всех категорий, не только политиче-
в? ЦГА БАССР, ф. 1723, on. 1, д. 1, л. 1—5.
246
ские, но и уголовные, в то время как немало активных
большевиков вопреки приказу остались в уфимской
тюрьме. К тому же в Сибирь увезли дела на тех за-
ключенных, которые остались в тюрьме, и, наоборот, в
Уфе остались дела отправленных. Это облегчило орга-
низацию побега из тюрьмы намеченных подпольем лю-
дей.
Однажды, сообщал далее 'в своем доносе Извеков,
для сопровождения партии арестованных был назначен
старший помощник начальника тюрьмы Сильвестров с
двумя или тремя надзирателями. По возвращении из
командировки Сильвестров доложил Извекову, что «до-
рогой около 100 человек бежали и многие умерли, но
кто именно бежал и кто умер, ответил незнанием».
Тенденциоз1ность ‘письма |Йз1векова не подлежит сом-
нению. Но списки арестованных, предназначавшихся к
отправке в Сибирь, действительно были в совершенно
хаотическом состоянии. В списке числилось не 1-050 че-
ловек, как писал Извеков, а 1503 человека. Некоторые
фамилии (в копиях перепечатки) даже не были про-
ставлены полностью: указаны только последние или
первые буквы. В одних случаях фамилия совсем отсут-
ствовала (33 человека), в других были указаны фами-
лии, но отсутствовали имена (10 человек), в третьих
проставлены только номера, без фамилий и имен (13
человек), в четвертых перепутаны или недописаны име-
на (5 человек). Но и там, где были указаны фамилии
и имена, отчества, как правило, отсутствовали88.
Исполнявший обязанности начальника уфимской
тюрьмы Бушмелев в самом деле ввел большое послаб-
ление тюремного режима, расширил практику свиданий,
разрешил передачи без строгого досмотра передаваемо-
го. При нем были случаи побегов и неожиданных осво-
бождений. Бушмелев действительно смотрел сквозь
пальцы на деятельность подпольщиков в уфимской
тюрьме. Но большевиком он не был. Его поведение мог-
ло быть вызвано трезвым учетом обстановки, неверием
в силы контрреволюции и стремлением обезопасить се-
бя и свою семью в случае прихода Красной Армии.
Возможно также, что он скрыто сочувствовал Совет-
ской власти. Во всяком случае при его управлении
88 ГАКО, ф. 402, on. 1 с., д. 12, л. 13—.18.
247
тюрьмой политические заключенные не испытывали та-
кой тирании, как при Извекове, и могли использовать
для подпольной работы послабления тюремного режи-
ма. Такое поведение Бушмелева было учтено, когда
Уфу в конце декабря освободила Красная Армия. В со-
ветской газете «Вперед» 7 января 1919 года сообща-
лось, что 4 января происходило общее собрание слу-
жащих уфимской губернской тюрьмы «под председа-
тельством" товарища Бушмелева».
Освюбожденый из тюрьмы большевик Коссовский,
временно принявший на себя управление тюрьмой, счел
возможным, учитывая поведение и опыт Бушмелева, а
также отношение к нему политических заключенных,
оставить его своим помощником. Были возвращены на
работу в тюрьму и уволенные прежним начальником
(Извековым) надзиратели. Среди них были связанные
с подпольем большевик Сильвестров, Бутовский и Ге-
расимов; последний выполнял роль связного, приносил
в тюрьму заключенным письма и газеты. Сам Коссов-
ский был приговорен к расстрелу, но надзиратель Ге-
расимов спас его, пересадив незаметно для начальства
в другую камеру и переодев в платье уголовника89.
Воспоминания Коссовского О подпольной работке
большевиков в уфимской тюрьме подтверждаются не
только некоторыми данными рассмотренного письма
колчаковца Извекова, но также и другим официальным
документом — отношением уфимского губернского тю-
ремного инспектора Климова, который писал начальни-
ку уфимской тюрьмы 17 апреля 1919 года: «По имею-
щимся сведениям, в числе надзирателей уфимской
тюрьмы состоят на службе в настоящее время привер-
женцы большевизма. Давая об этом знать, предлагаю
Вам немедленно уволить таких надзирателей и при при-
еме вновь поступающих иметь о каждом надзирателе
сведения о непринадлежности к большевизму»90.
Подпольная работа большевиков в Уфе уже в конце
июля 1918 года настолько тревожила белогвардейцев,
что было выпущено специальное «Объявление для че-
хословацких войск», в котором сообщалось, что в «го-
роде Уфе и в уезде появилась масса агитаторов боль:
89 Воспоминания В. И. Коссовского. Беседа с автором,
90 ЦГА БАССР, ф. 1723, оп. .1, д. 1, л. 19.	 1
шевиков, которые агитируют не только среди рабо-
чих, но и других классов населения... чтобы натравить
население против нас»91. Командование белогвардей-
ских войск предупреждало, что не допустит никакого
выступления, а если оно все же произойдет, то будет
жестоко подавлено войсками. Самый факт подобного
объявления 1П01казы1вает, сколь серьезно тревожила влас-
ти деятельность уфимских большевиков.
Подпольную работу большевики вели также в Орен-
бурге, мобилизуя рабочих на борьбу с белоказачьей
властью Дутова. К сожалению, данных об этом сохра-
нилось совсем мало. Мы располагаем только единичны-
ми отрывочными сведениями, которые, однако, показы-
вают, что большевистское подполье существовало и в
этом белогвардейском логове.
В рукописи «Оренбургские большевики в борьбе за
власть Советов», хранящейся в Оренбургском област-
ном партийном архиве, сообщается о том, что после
отступления Красной Армии к Актюбинску в Оренбурге
«остались большевики для подпольной работы». Под их
руководством рабочие производили взрывы в главных
железнодорожных мастерских, выводили из строя паро-
возы и затрудняли сообщения дутовцев с фронтом92.
В статье, посвященной большевику С. А. Кичигину,
активному участнику Октябрьской революции в Орен-
бурге, сказано, что «Семен Афанасьевич Кичигин вел
подпольную работу среди крестьян Троицкого и других
прилегающих к нему районов»93.
О существовании и деятельности нелегальной груп-
пы большевиков в Оренбурге имеются сведения в статье
Каргополова, помещенной в местной газете «Коммунар»
29 января 1919 года.
Наконец, и из враждебного лагеря исходили под-
тверждения о конспиративной работе большевиков в
Оренбурге. В приказе по юго-западной армии белока-
зачьего войска № 71 от 12 ноября 1918 года говорилось:
«Наш противник большевик и его друзья — немец и ма-
дьяр решили, что в открытом бою им не победить но-
вой русской армии, и поэтому стали вести борьбу под-
91 ЦГАОР, ф. 191, on. 1, д. 20, л. Д7.
92 Партийный архив Оренбургского обкома КПСС, ф. 6002,
93 Там же, статья П. К. Дегтерняка о С. А. Кичигине.
249
польно, разбрасывать прокламации, писать письма и
вообще начали агитацию среди войск, дабы подорвать
доверие к командному составу...»94.
Подпольная работа большевиков в Оренбурге во
второй половине 1918 года подтверждается и некоторы-
ми данными, проникшими в материалы чрезвычайной
комиссии, рассматривавшей в начале 20-х годов контр-
революционные преступления белоказаков Дутова. Так,
из дела одного дутовского урядника, предавшего боль-
шевиков, стало известно, что после отступления красных
войск из Оренбурга и по взятии города белыми там для
революционной деятельности был оставлен советский
работник командир разведывательного отряда орской
железнодорожной организации Иосиф Клементьевич
Кононович, который был схвачен дутовцами и рас-
стрелян 95.
Наши скудные материалы не подтверждают прямо
существования подпольной организации большевиков в
Оренбурге. Не исключено, что в условиях жестокого
белогвардейского террора в этом небольшом городе она
не существовала. Но мы знаем, что в Самаре и в Уфе
одновременно действовало несколько подпольных групп.
Такие небольшие группы, не связанные друг с другом,
а также с регулярными частями Красной Армии и
Москвой, могли быть и в Оренбурге, тем более что при-
веденные факты позволяют утверждать о наличии в
Оренбурге специально оставленных для нелегальной
работы большевиков, которые, организуя местные силы,
вели беззаветно смелую борьбу с белогвардейской вла-
стью Дутова.
Законспирированные в глубоком подполье больше-
вики наносили весьма ощутительные удары по контрре-
волюции. В листовках и прокламациях, в беседах с ра-
бочими и крестьянами они разоблачали контрреволю-
ционную империалистическую природу власти Комуча,
прикрывавшегося лозунгом «народоправия», вселяли
уверенность в близкой победе Советской власти. Под-
польщики-большевики вели агитацию среди рабочих,
крестьян, в армии, использовали в своей борьбе ле-
94 «Оренбургский казачий вестник», 15 ноября 1918 г.
95 ГАОО, ф. 1547, оп. 2, д. 725, л. 17, 29, 109 об.
250
ГаЛьйЫе возможности. Це-ной громадных усилий и жерТв
большевики помогали трудящимся преодолеть мелко-
буржуазные иллюзии, сплачивали рабочих Поволжья
и Урала вокруг советского знамени, так что земля
очень скоро начала гореть под ногами белогвардейцев.
Большевики, особенно в Самаре и в Уфе, имели
прочные связи <и опору в профессиональных союзах, в
фабрично-заводских комитетах, разоблачали эсеров и
меньшевиков с трибуны рабочих конференций, добились
принятия большевистской резолюции Самарским Сове-
том рабочих депутатов. Большевики-подпольщики име-
ли связи и влияние в так называемой народной армии
и милиции Комуча, проникали даже в тюрьмы, где
имели своих людей среди тюремных служащих. Самар-
ский революционный комитет в Покровске и политотдел
1-й Революционной армии осуществляли постоянную
связь с подполыцикаМ|И, передавали им крупные денеж-
ные суммы, а также инструкции по дальнейшей работе.
Уфимские подпольщики имели полезную для них встре-
чу с ответственным 'работником партии А. Я. Бакаевым,
прибывшим из Омска.
Главной задачей подполья в Среднем Поволжье и
на Урале была подготовка вооруженного восстания про-
тив белогвардейцев. Ее и вели, запасаясь оружием,
большевики Самары, Казани, Уфы.
Глава 7
Борьба крестьян
прошв эсеров
Отношение крестьян
к самарской учредилке
Документы агитационного культурно-про-
светительного отдела Комуча и его местных отделений
содержат богатый материал, свидетельствующий о по-
литических настроениях сельского населения летом и
осенью 1918 года. Отчеты агитаторов, как и вся прес-
са, убеждают в том, что крестьянство не отличалось
единодушием, особенно в первые летние месяцы, ни в
отношении к Советской власти, ни в отношении к пра-
вительству эсеров. Причина этого — классовое расслое-
ние в деревне, весьма далеко зашедшее в Средневол-
жском крае, где было много и бедняцких, и зажиточных
кулацких хозяйств. Если первые служили опорой Совет-
ской власти, то вторые стали оплотом контрреволю-
ции.
Приход к власти учредиловцев и .их аграрные меро-
приятия были встречены в деревне различно. Формаль-
ное подтверждение в декларации Комуча от 24 июля
1918 года перехода всей земли в общенародное достояние
было призвано заглушить естественное опасение кре-
стьян за землю, полученную ими по советскому декрету
в октябре 1917 года. Приказ Комуча № 124 о праве
снятия озимых посевов и дополнение к этому приказу
удовлетворяли интересы прежде всего крупных частных
посевщиковнкулаков. Отмена хлебной монополии и раз-
решение продажи хлеба и других сельскохозяйственных
продуктов по вольным ценам ударили по малоземель-
ному бедному крестьянству, вынужденному из-за спе-
куляции платить за муку непосильные цены. Но это
мероприятие вполне удовлетворяло зажиточных и сред-
них крестьян, располагавших излишками хлеба.
То же можно сказать и об отношении к продоволь-
ственным отрядам Советской власти, вызывавшим нена-
висть зажиточной деревни и активную поддержку бед-
ноты. Поэтому неправомерна тенденция, заметная в
252
немногочисленных опубликованных работах, касающих-
ся самарской учредилки, представить борьбу с ней
крестьян с начала и до конца в едином потоке, без
учета различий классовых интересов в деревне И коле-
баний среднего крестьянства. От этой тенденций не
свободна и наиболее содержательная работа о борьбе
р Комучем, принадлежащая перу Ф. Г. Попова1.
В. И. Ленин неоднократно указывал не неустойчи-
вость позиции крестьянства. В конце июля 1918 года
он говорил: «Колебание среди крестьян нас не удивля-
ет. Крестьянская масса не прошла такой жизненной
школы, какую прошел пролетариат, который привык
десятилетиями видеть в капиталисте своего классового
врага и который сумел сплотить свои силы для борьбы
с ним. Мы знаем, что крестьяне такого университета
не прошли. Одно время они шли вместе с пролетариа-
том, теперь у них наблюдается период колебания, ког-
да крестьянская масса раскалывается»2.
После Октябрьской революции помещики и кулаки
с тем большей яростью стремились возвратить отобран-
ную у них землю, а крестьянская беднота, получившая
ее благодаря пролетарской революции, всеми силами
боролась за укрепление Советской власти или восста-
новление ее в тех районах, где вследствие белочешско-
го мятежа она была свергнута. Эти классовые противо-
речия обнаружились сразу же после прихода к власти
эсеров.
Во многих селениях, где преобладали или пользова-
лись большим влиянием кулаки и зажиточные крестья-
не, учредиловцы встречали самую активную поддержку.
Агитаторы Комуча докладывали о враждебном отно-
шении к Советской власти и к Красной Армии крестьян
многих селений Бирского уезда Уфимской губернии,
в которых производили изъятие излишков хлеба со-
ветские продовольственные отряды. Когда в село Аск-
лино этого уезда 18 августа 1918 года привели 11 муж-
чин и женщину, арестованных в деревне Павловке как
большевиков, кулаки отбили их у милицейского конвоя
и учинили над ними зверский самосуд3.
1 См. Ф. Г. Попов. За власть Советов. Разгром самарской уч-
редиловки. Куйбышев, 1959, гл. 6.
2 В. И. Ленин. Поли. собр. соч,, т. 37, стр. 16.
3 ЦГАОР, ф. 671, on. 1, д. 35, л. 113 об.
253
влияние эсеров в первой половине 1918 года на во-'
стоке России, в Поволжье, на Урале и в Сибири было
еще весьма значительным. Из 17 депутатов Учреди-
тельного собрания, избранных в Самарской губернии,
оказалось 12 эсеров. Опираясь на это влияние, исполь-
зуя наивные демократические иллюзии крестьян, играя
на чувствах патриотизма, задетых тяжелыми условиями
Брестского мира, эсеровским агитаторам удавалось до-
биваться вынесения приговора сельского схода с при-
ветствием власти Комитета членов Учредительного соб-
рания и одобрением набора в «народную армию».
Однако чаще всего позиция середняка в первые пол-
тора месяца господства учредиловцев оставалась ней-
тральной по отношению к происходившим событиям.
Крестьяне-середняки не торопились выявить свое отно-
шение к власти эсеров. Они не поддерживали Комуч,
но и не выступали против него, выжидали, предпочита-
ли оставаться в стороне от острой политической борьбы
и не хотели участвовать в гражданской войне. Докла-
ды агитаторов наполнены примерами такой позиции
крестьян. Один из них — офицер штаба «народной ар-
мии»— в своем рапорте писал, что в беседе с крестья-
нами часто можно услышать: «Мы люди темные, пови-
новаться должны власти, уж какая она ни есть»4.
Военные разведчики Красной Армии из своих на-
блюдений также выносили впечатление о стремлении
многих крестьян и целых селений удержаться на этой
нейтральной позиции. «Настроение крестьян безразлич-
ное, только бы их не трогали»5,— сообщалось в аген-
турной сводке 1-й Красной армии о позиции крестьян
многих селений Симбирской губернии. «Большевики бы-
ли— хорошо, а ушли — не жалко»; «Хлебушко есть —
и слава богу, а кому нужны эти гвардии, те пусть и де-
рутся, мы в стороне. Знамо: послушать, так эта сторо-
на лучше» 6.
Таково было преобладающее настроение среднего
крестьянства в начале лета 1918 года. Крестьяне были
раздражены продразверсткой, войной, бестоварьем,
4 «Вестник Комитета членов Учредительного собрания», 3 ав-
густа 1918 г.
5 ЦГАСА, ф. 157, оп. 3, д. 483, л. 36, 174 об.
6 В. Гармиза. Из истории самарской учредилки. — «Метопиче-
ский журнал», 1940, № 8, стр. 38.	р
254
колебались в сторону кулачества, но при этом больше
всего боялись реставрации помещичьих порядков и не
доверяли Комитету членов Учредительного собрания.
Такая позиция средних крестьян была кратковременна,
она проявлялась лишь до тех пор, пока эсеровская
власть не успела еще в полной мере выявить свое клас-
совое лицо. Однако и тогда совершенно иную позицию
занимали крестьяне в селениях с преобладанием бед-
ноты. Агитаторы, описывая посещение таких сел, при-
знавались в полном провале всех своих усилий в связи
с тем, что крестьяне поддерживают Советскую власть и
«заражены большевизмом». Агитатор Кодаков, побы-
вавший во многих селениях Бузулукского уезда, сооб-
щал о заметной «симпатии к большевикам». Он объ-
яснял это ухудшением положения крестьянской бедно-
ты, когда с установлением свободной продажи хлеба
цены на муку значительно поднялись. Учредиловские
газеты сообщали, что в Бузулукском уезде даже неко-
торые волостные управы «держатся большевистских
убеждений», а «население волостей Лобазинской, Клю-
чевской, Костицкой, Сухореченской, Андреевской, Пав-
ловской, Романкинской, Малышевокой, Таничинской на-
строено особенно непримиримо по отношению к суще-
ствующей власти Учредительного собрания». Эти воло-
сти отказались дать солдат в «народную армию». Ана-
логичные постановления выносились на сельских сходах
крестьянами Воскресенской волости Самарского уезда7.
«Неблагополучным» для эсеров был и Новоузенский
уезд Самарской губернии, часть которого находилась во
власти Комуча, а часть удерживала Красная Армия.
В политической сводке штаба 4-й армии Восточного
фронта от 17 августа 1918 года сообщалось о хорошем
отношении к Советской власти крестьян ряда селений
этого уезда, в частности Николаевского и Новоузенско-
го, где преобладала крестьянская беднота8.
Вопреки принятому в партии эсеров отрицанию зна-
чения классового расслоения и борьбы на этой почве
внутри крестьянства эсеровские агитаторы, наблюдая
действительность, сами были вынуждены указывать на
7 «Вечерняя заря», 29 августа 1918 г. (перепечатано «Правдой»
10 сентября 4918 г.); «Волжское слово», 14 июля 1918 г.
• ЦГАСА, ф. 184, оп, 2, д. 25, л. 104.
265
этот факт в своих донесениях. Заведующий бузулук-
ским отделением культурно-просветительного отдела
Комуча, обобщая сведения, представленные в отчетах
агитаторов, писал, что средняя и имущая часть кресть-
янства надеется на восстановление старых порядков,
а беднейшая — «малосознательная», по его терминоло-
гии, омотрит на чехов и эсеров как на наймитов бур-
жуазии и контрреволюционеров9.
Резкое классовое размежевание происходило и в
Оренбургской губернии, где с приходом к власти ата-
мана Дутова казачество принялось сгонять с земли и
преследовать так называемых иногородних — русских
крестьян неказаков. В официальной газете «Оренбург-
ский казачий вестник» за 31 августа 1918 года помеще-
ны требования казаков и офицеров о выселении кре-
стьян некоторых селений как «ярых большевиков» и
врагов казачества «ib более удаленные места».
Главный вопрос, который вызвал наибольшее бес-
покойство и острые дебаты на сельских сходах, был
вопрос о земле. Разъясняя декларацию Комуча, содер-
жавшую обещание сохранить землю в народном достоя-
нии и не допускать возврата ее помещикам, эсеровские
агитаторы первое время ухитрялись ввести крестьян в
заблуждение относительно их права на землю и доби-
вались нужных им приговоров сельских сходов. Но и
тогда, в июле 1918 года, в выступлениях крестьян зву-
чало опасение, как бы не победили кадеты, так как в
этом случае с землей пришлось бы распрощаться.
Другим вопросом, вызывавшим на сходках столкнове-
ния между агитаторами Комуча и крестьянами, было
отношение к набору в учредиловокую «народную ар-
мию».
По словам эсеровских агитаторов, в представлении
темной крестьянской массы гражданскую войну разду-
вают враждующие между собой партии, и крестьяне
недовольны тем, что их, беспартийных людей, зовут
на партийную борьбу, в которой они не хотят участво-
вать. В селении Елшанка Хвалынского уезда Саратов-
ской губернии на сходе 23 июля 1918 года крестьяне
внимательно выслушали доклад агитатора, а потом
засыпали его вопросами: «А что, говорили, что не на-
9 ЦГАОР, ф. 671, on. 1, д. 34, л. 53,
256
рбД вдосФал против большевиков, а Из Сибири иДут ку-
лаки, помещики и буржуи, организовав белую гвар-
дию?» К призыву в учредиловскую армию крестьяне
этого села отнеслись резко отрицательно. «Мы крови
не хотим,— говорили они,— воевать на своего брата не
пойдем. Мы пошлем делегатов и будем просить сло-
жить оружие с обеих сторон». Во всей Уфимской губер-
нии, где, по утверждению эсеров, положение в этом от-
ношении было несколько лучше, чем в других подвласт-
ных Комучу губерниях, удалось набрать лишь около
200 человек10.
Крестьяне и мобилизация
в армию учредилки.
Крестьянские съезды
Наиболее ощутимый удар по иллюзиям
крестьян и их доверию к Учредительному собранию на-
нес приказ Комуча об обязательном наборе в армию от
30 июня 1918 года. Крестьяне, уставшие от войны, меч-
тавшие о мире и получившие его от Советского прави-
тельства, не могли примириться с требованием новой
власти продолжать войну. Особенное возмущение вы-
зывал призыв в армию у бывших солдат-фронтовиков,
лишь незадолго перед тем возвратившихся домой, и у
молодежи, на которую призыв этот распространялся.
Но если идею о необходимости продолжения войны с
Германией эсерам, игравшим на чувствах патриотизма
крестьян, все же кое-где удавалось внушить, то при-
зыв к гражданской войне против рабоче-крестьянского
государства, к войне с Советской Республикой находил
отклик лишь у кулаков. Широкие массы решительно
отвергали требование новой власти идти войной против
своего брата-крестьянина.
Из доклада агитатора Комуча Н. В. Витевского о
настроении крестьян Бугурусланского уезда мы узна-
ём, что население Матвеевской волости проявило враж-
дебное отношение к Комучу, отказалось дать новобран-
цев и лошадей в армию. Всюду, по словам агитатора,
хаос, беспорядки, порубки казенных лесов. Во многих
10 ЦГАОР, ф. 669, on. 1, д. 3, л. 18; ф. 671, on. 1, д. 34, л. 22.
257
местак крёс1ъяйе не позволяли убирать хлеб посевщи-
кам на частновладельческих землях, то есть помещикам
и кулакам. Суды не функционировали, в волостных
земствах вели дела бывшие служащие Советов. В ле-
сах, да и в селах укрывалось много красноармейцев.
В ряде селений отряды «народной армии» отобрали у
крестьян винтовки, патроны, револьверы, наганы, пу-
леметные ленты. По мнению агитатора, среди населения
Бугурусланского уезда преобладают большевистские
настроения, без военной силы обеспечить явку мобили-
зованных на призывные пункты невозможно. «Везде
солдат дали из-под палки»н.
Но и в других уездах положение с призывом в ар-
мию учредилки было не лучше. Волостные земские уп-
равы со всех сторон посылали властям извещение об
ожесточенном сопротивлении крестьян мобилизации в
эсеровскую армию 11 12.
Чтобы оказать давление на крестьян и обеспечить
призыв в армию, а также создать видимость сплочения
крестьянских масс вокруг Комуча, эсеры предприняли
созыв волостных, уездных и губернских крестьянских
съездов. Разумеется, эсеровское правительство прило-
жило немало усилий, чтобы подобрать «надежный» со-
став делегатов. И все же они в большинстве случаев не
оправдали надежд Комуча. Так, 8 июля 1918 года в
большом селе Тимошкино Бугурусланского уезда Са-
марской губернии состоялся районный съезд крестьян-
ских депутатов от Натальинской, Емельяновской, Мат-
веевской и Тимошкинской волостей. По словам агита-
тора, выступавшего на съезде с докладом, «крестьяне
крайне враждебно отнеслись ко всему высказанному».
По поводу призыва новобранцев они говорили, что ар-
мия не нужна, так как она будет защищать буржуев,
которые потому и призывают самые молодые годы, что
молодежь легче обмануть и подчинить себе. «Относи-
тельно Учредительного собрания, так они в настоящем
его составе отрицают совсем» 13.
11 «Самарская губерния в годы гражданской войны (1916—
1920). Документы и материалы». Куйбышев, 1958, стр. 33—35.
12 ЦГАОР, ф. 671, on. 1, д. 54, л. 3 и др.
13 ЦГАОР, ф. 671, on. 1, д. 35, 'л. 120 об. Материал об этом
съезде, как и о некоторых других крестьянских съездах, см. в кн.
Ф. Г. Попова «За власть Советов», стр. <141—144.
258
На уездных крестьянских съездах в Самаре, в Че-
лябинске, в Бузулуке, в Бугуруслане, происходивших
в июле 1918 года, многочисленные доклады с мест об-
наружили возраставшее недовольство крестьян властью
Комуча, их нежелание воевать против Советской власти
и поддержать мобилизацию в армию учредилки. В Са-
марском уезде Дубово-Уметская волость «отказалась
поддерживать партийную борьбу», Елховская волость
решила «воздержаться» от мобилизации, крестьяне
Верхне-Сызранских хуторов заявили, что Учредитель-
ное собрание не должно начинать с мобилизации. Алек-
сеевская волость решила остаться «нейтральной». В от-
дельных наказах звучали требования, серьезно обес-
покоившие Комуч. Крестьяне деревни Безенчук по-
требовали организации волостных, уездных и губерн-
ских Советов крестьянских депутатов. Вопрос о призыве
в армию на Бузулукском уездном съезде вызвал такие
бурные протесты крестьян, что его пришлось снять с
обсуждения, и никакой резолюции по этому вопросу не
было вынесено14.
Недовольные решениями официальных уездных съез-
дов, крестьяне сами, без разрешения властей и агита-
торов Комуча созывали съезды. Такой конспиративно
подготовленный съезд восьми волостей Хвалынского уе-
зда проходил 3 августа 1918 года в селе Поселки.
Съезд был созван повестками, разосланными двумя
татарами, по словам агитатора, посланными от Крас-
ной Армии. Агитатор, узнавший о съезде, поспешил
объявить его «незаконным» и «закрытым», но протесты
собравшихся заставили его разрешить работу съезда.
Мобилизацию молодежи рождения 1897 и 1898 годов
съезд отклонил. По данным агентурной разведки 1-й
Красной армии Восточного фронта от 1 августа, весь
Бузулукский уезд решил не давать ни одного солдата
армии Комуча. Эти сведения подтверждаются докумен-
тами учредилки 15.
В Симбирской губернии, захваченной белочехамп и
учредиловцами во второй половине июля, мобилизация
14 ЦПА ИМЛ, ф. 79, on. 1, д. 108, л. 74; «Наш день», 10 июля
1918 г.; «Вестник Комитета членов Учредительного собрания»,
J4 июля 1918 г.; «Голос рабочего», 20 июля 1918 г,
I? ЦГАОР, ф. 671, од. 1, д, 34, л. 45,
259
проходила не лучше, чем в Самарской. По данным раз-
ведки 1-й К|ра‘сной армии, (крестьяне (повсюду оказыва-
ли сопротивление набору в армию Комуча, в частности
отказались подчиняться набору жители села Комаровки
и волостей Семкинской, Тимашевской, Репьевской, Вер-
хне-Мазанской и Никольской16.
Последней попыткой создать хотя бы видимость до-
верия крестьян к эсеровской власти был созыв в сен-
тябре 1918 года самарского губернского крестьянского
съезда. Эсеры хотели во что бы то ни стало заручиться
его поддержкой, чтобы нейтрализовать неблагоприятные
для них результаты июльских крестьянских съездов и
получить возможность осуществить свою политику рес-
таврации капитализма и расширения гражданской вой-
ны от имени крестьянских масс. Поэтому на подбор
«надежного» состава губернского съезда, организацию
выступлений на нем заранее намеченных ораторов и об-
щее руководство съездом было обращено серьезное вни-
мание.
Губернский крестьянский съезд начал свою рабо-
ту 16 сентября. Группа делегатов тотчас же внесла в
президиум запрос о неприкосновенности личности и
свободе слова ораторов. Президиум был вынужден дать
эти гарантии. На съезде выступили представители бо-.
лее чем от 20 волостей. Доклады показали, сколь зна-
чительно возросло недовольство крестьян восстановле-
нием помещичьей и кулацкой собственности на землю,
насильственной мобилизацией в учредиловскую армию
и расправами карательных отрядов.
С большой речью выступил заместитель председате-
ля Комуча известный в Самарской губернии эсер
П. Д. Климушкин. Он пытался умиротворить съезд. Но
и его речь не создала перелома настроения съезда в
пользу Комуча. Едва он закончил свое выступление,
как в президиум поступила записка: «Нельзя ли заклю-
чить мир с большевиками?»
Не изменили обстановку на съезде и речи члена
Учредительного собрания, прибывшего из Петрограда
эсера Н. И. Ракитникова и др. Видя неблагоприятный
для эсеров ход обсуждения, председательствующий ог-
16 ЦГАСА, ф. J57, оп. 3. д, 483, л. 178—179, 107 .об.
260
ласил записку с предложением прекратить доклады с
мест. Однако съезд решил их продолжить. Выяснилось,
что кое-где на занятой белочехами территории вообще
не- действовала власть Комуча. В Титовской волости
сохранилась «большевистская коммуна», владевшая ты-
сячей десятин земли.В Суховязовской волости Никола-
евского уезда не было волостного земства, а был обра-
зован особый комитет народной власти, состоявший из
одного избранного населением представителя и писарей.
Недовольство органами местной власти Комуча, во-
лостными земствами, в которых хозяйничали кулаки, и
стремление к самостоятельной организации крестьян-
ства проявилось в мотивированном предложении неко-
торых делегатов создать в волостях трудовые кресть-
янские союзы. Их предлагалось построить на платфор-
ме народовластия и добровольных началах. Трудовые
крестьянские союзы предлагалось объединить в уезд-
ную, губернскую и всероссийскую организации. Прог-
рамма этих союзов, по мнению их инициаторов, долж-
на была включать и социально-экономические, и куль-
турно-просветительные задачи.
Когда предложенная по докладу Климушкина ре-
золюция была поставлена на голосование, она собрала
меньше половины голосов. Тогда в ход была пущена
«тяжелая артиллерия»: в зал заседания явились лидер
эсеров В. М. Чернов, представитель чехословаков док-
тор Влассак и французский консул Жанно. После их
речей резолюция голосовалась снова, но эсеры получи-
ли лишь ничтожное преимущество: из 229 делегатов за
резолюцию голосовали 129, против — 33 и 67 делегатов
воздержались. Почти половина съезда, если считать
воздержавшихся, отказалась поддержать эсеров17.
Движение крестьян против мобилизации в армию
учредилки продолжало нарастать, и тон докладов аги-
таторов Комуча осенью 1918 года становился все более
унылым и тревожным. «Расшатались устои народной
жизни,— жаловался в своем докладе Комучу его упол-
номоченный по Самарскому уезду. — В деревне наблю-
дается групповая борьба... Яд большевизма проник глу-
боко в душу народной жизни... Если бы строить вывод
17 «Вестник Комитета членов Учредительного собрания», 19,
21 сентября 1918 г.
261
на приговорах сельских сходов, то заранее можно бы-
ло бы сказать, что призыв провалился» 18.
Это свидетельство крушения всех попыток эсеров
опереться на крестьянство тем более убедительно, что
оно исходило от официального представителя эсеров-
ской власти. Уполномоченный Комуча был прав: моби-
лизация в учредиловскую армию действительно прова-
лилась. Например, из 14 440 мобилизованных по Бу-
зулукскому уезду на призывной пункт явилось только
1564, но и из них большинство разбежалось по своим
селам 19.
К концу лёта нейтральное отношение среднего кре-
стьянства к эсеровской власти сменяется открытой вра-
ждой. Кулачество и зажиточные крестьяне по-прежнему
активно поддерживают эсеровское правительство, со-
ставляя его классовую опору; большинство же сельско-
го населения — беднота и среднее крестьянство — во
многих местах открыто выступает в поддержку Совет-
ской власти.
Борьба крестьян
за Советскую власть
Восстановление буржуазных порядков в
деревне, возвращение земельной собственности кула-
кам и помещикам, бесчинства и насилия карательных
отрядов и в особенности мобилизация крестьян в «на-
родную армию» учредиловцев — главные причины пе-
рехода среднего крестьянства от колебаний, а частью
и поддержки эсеровского правительства к борьбе за
Советскую власть. Этот поворот начал проявляться уже
в июле, а в августе вполне определился. Особенное
возмущение крестьян вызывали грабежи и насилия
«народоармейцев». Проходившие через села белогвар-
дейские отряды отнимали лошадей, резали скот и пти-
цу, забирали теплые вещи и пр. При ослушании, при
появлении недовольства крестьян секли розгами и шом-
18 ЦГАОР, ф. 671, on. 1, д. 34, л. 37 об. — 38.
19 «Борьба за власть Советов в Самарской губернии». Куйбы-
шев, 1952, стр. 167.
262
полами. «Порют,— говорилось й одном Докладе Кому-
чу,— направо и налево... Не приходится удивляться то-
му, что крестьяне начинают рассуждать, что, быть мо-
жет, и не будет хуже, если придут большевики»20.
Борьба крестьян против Комуча и других эсеровских
властей проявлялась в различных формах, начиная, от
отказа выполнять те или иные распоряжения власти и
кончая вооруженными восстаниями, партизанской борь-
бой.
По сообщениям газеты «Волжский день», крестьяне
сохранили волостные Советы в селе Пестравка и в Мор-
шаиской волости Николаевского уезда. Документы по-
казывают, что в течение всего июня крестьяне удержи-
вали Советскую власть в селе Большая Глушица Са-
марской губернии 21.
В меньшевистской газете «Вечерняя за<ря» 29 авгу-
ста было помещено сообщение о том, что в Бузулукском
уезде Самарской губернии ведется подпольная больше-
вистская агитация, благодаря которой даже некоторые
земские управы держатся большевистских убеждений.
Возвратившийся из поездки по селам Николаевского
уезда Самарской губернии агитатор Комуча в своем от-
чете писал, что в селе Подъем имеется большая под-
польная организация большевиков, располагающая ору-
жием, полученным с Сергиевского завода, и ведущая
агитацию против власти Комуча. Крестьянин села Ма-
ло-Малышевской волости Бузулукского уезда Павел
Зрящев «вел успешную агитацию против Учредительно-
го собрания и призывал новобранцев не идти на воен-
ную службу», убеждая крестьян, что Советская власть
скоро вернется. Село Мочи не дало ни одного солдата
в эсеровскую армию. В другом доносе в охранку сооб-
щалось о жителе села Брусяны Симбирской губернии
Иване Кузьмиче Глухове как убежденном стороннике
большевиков, который пользовался большим авторите-
том у местного населения. Глухов собирал сельские схо-
ды и убеждал крестьян не вступать в «народную ар-
20 ЦГАОР, ф. 671, on. 1, д. 44, л. 20 об.
21 1 июля 1918 года комендатура доносила самарской контр-
разведке: «В селе Большая Глушица большевистская власть. При-
нять меры для ликвидации ее» (ЦГАОР, ф. 675, on. 1, д. 32,
л. 12).
263
ммю», а организовать силы для борьбы против казаков.
Село Брусяны также не дало ни одного солдата22.
Дела контрразведки хранят много данных о борьбе
против самарской учредилки сельских большевиков и
поддерживавших Советскую власть крестьян, о смелом
разоблачении ими антинародной политики эсеров23.
Сельские коммунисты и поддерживавшие их беспар-
тийные крестьяне вносили сознательное начало в раз-
вертывавшуюся на территории учредилки борьбу кре-
стьян за свержение созданного в результате белочеш-
ского мятежа нового капиталистического режима.
Своеобразной формой протеста и борьбы крестьян
против власти Комуча были ходатайства сельских схо-
дов за арестованных белогвардейской контрразведкой
поселян, в том числе и большевиков. Мы приводили вы-
ше примеры таких ходатайств от рабочих. Подобные же
документы направляли в следственные органы и кресть-
яне. Комуч допускал такие ходатайства, чтобы не воз-
буждать негодование жителей незаконными арестами и
создать иллюзию демократического управления.
Случаи, когда ходатайства удовлетворялись, были
крайне редкими и лишь тогда, когда против арестован-
ного не было никакого материала для обвинения и
контрразведка не настаивала на его содержании под
стражей «в порядке охраны». Следственно-юридиче-
ские комиссии (или Комуч, куда нередко адресовались
крестьяне) в этих случаях выносили заключение об ос-
вобождении. Обычно же ходатайства оставались без
внимания.
Для нас эти документы интересны как убедительный
показатель политического настроения крестьян и их от-
ношения к эсеровской власти. Таких приговоров сель-
ских сходов с просьбой об освобождении арестованных
было много. Они поступали в различное время из всех
уездов, захваченных учредилкой. Только в одном архив-
ном деле, относящемся к Стерлитамакскому уезду
Уфимской губернии, содержится 24 приговора крестьян-
ских сходов с просьбой об освобождении арестован-
ных 24.
22 ЦГАОР, ф. 671, on. 1, д. 30, л. 84; д. 34, л. 61 об.
23 ЦГА БАССР, ф. 258, on. 1, д. 131, л. 23, 26, 29—30, 38.
24 ЦГА БАССР, ф. 258, оп. >1, д. 157.
264
В отдельных случаях крестьяне, не добившись ре-
зультата в первый раз, снова собирали сход и посылали
второй приговор; нередко за одно и то же лицо просили
жители разных сел. Если крестьянина забирали по до-
носу односельчан-кулаков, по явному оговору и аре-
стованный не был ни советским активистом, ни комму-
нистом, ни красноармейцем и не выступал публично
против новой власти, все это отмечалось в приговоре
сельского схода в качестве основания для освобожде-
ния.
Но крестьяне столь же энергично выступали в защи-
ту арестованных и при наличии обвинительного мате-
риала. В этих случаях они обычно воздерживались от
оценки политического лица арестованного, выдвигали
на первый план его нравственные качества, а службу в
Совете или иное «преступление» объясняли не личной
волей арестованного, а тем, что он был избран общест-
вом и вынужден был выполнять распоряжения выше-
стоящей власти.
Так, когда по распоряжению уполномоченного Кому-
ча в Самарском уезде 18 июля 1918 года за агитацию
против набора в «народную армию» был арестован жи-
тель села Черноречья Егор Мальков, сельский сход
дважды ходатайствовал о его освобождении25. Приго-
вор за подписью 154 человек и председателя черноре-
ченской сельской управы был направлен в самарскую
контрразведку, но, разумеется, не привел к ожидаемому
крестьянами результату.
В августе 1918 года крестьяне села Бугуруслановка
Рязановской волости Стерлитамакского уезда Уфимской
губернии (60 домохозяев) и крестьяне деревни Ново-
Петровка той же волости (30 домохозяев) направили в
уездную следственную комиссию приговоры с ходатай-
ством об освобождении А. П. Васильева, бывшего пред-
седателя волостного земельного комитета. Они писали,
что «решили оправдать Андрея Павловича Васильева»,
потому что он «никаких проступков не производил»,
«никого не обижал», «никому из граждан вреда и убыт-
ка не причинил и все время считался одним из лучших
граждан»26.
26 ЦГАОР, ф. 675, on. II, д. 26, л. 66—67 об.
26 ЦГА БАССР, ф. 258, on. 1, д. 1157, л. 11, 18.
Ю В. В. Гармиэа
265
21 октября сельский сход села Нордовки Стерлита-
макского уезда ходатайствовал об освобождении члена
волостного Совета А. Г. Колоскова; крестьяне писали,
что за время своей службы в Совете Колосков никакого
вреда никому не причинил и ни в чем «предосудитель-
ном» не был замечен. Материалы же, имеющиеся в деле
Колоскова, характеризуют его как большевика и актив-
ного борца за Советскую власть, который производил
аресты контрреволюционеров, был командирован в уезд-
ный Совет с целью добиться присылки отряда красно-
армейцев для подавления кулацкого саботажа в селе
Нордовке и деревне Гавриловке, участвовал в конфис-
кации хлеба у кулаков 27. Разумеется, ходатайство кре-
стьян об освобождении Колоскова не было удовлетво-
рено. Даже в тех случаях, когда арестованный являлся
«комиссаром» и его активная борьба за Советскую
власть была совершенно явной, крестьяне нередко вы-
ступали в его защиту. Так, от граждан села Павловки
Бузулукского уезда Самарской губернии в Комуч по-
ступил приговор с просьбой об освобождении бывшего
председателя Павловского волостного совета Л. К. Ива-
нова как оправдавшего их доверие28.
Приговоры сельских сходов об освобождении арес-
тованных эсеровскими властями местных коммунистов
или беспартийных активистов были распространенным
явлением и поэтому представляют одно из убедитель-
ных исторических свидетельств несомненного сдвига в
политическом настроении крестин — их перехода от ко-
лебаний к борьбе за восстановление Советской
власти.
С середины августа стали возникать крестьянские
партизанские отряды, которые представляли большую
опасность для эсеровского правительства. Московская
«Правда», обобщая материалы самарских газет, 8 сен-
тября 1918 года отмечала «нарастающее движение
крестьян», возмущенных возвратом помещиков. В Ко-
стянской, Полтавской, Курманаевской и Андреевской
волостях крестьяне громили помещичьи имения. Пос-
ланный в село Сходнево, в Урмышлу, Софиевку и дру-
гие деревни Бугульминского уезда отряд милиции вер-
27 Там же, л. 42.
28 «Рабочее утро», 24 июля 1918 г.
266
нулся обратно, так как в уезде укрепились значитель-
ные группы партизан-красноармейцев, которые сооруди-
ли в лесах землянки и нападали на присланных Кому-
чем лиц. Вооруженные крестьяне не позволяли убирать
помещичий и кулацкий хлеб. Население Троицкой во-
лости, например, без разрешения местных властей раз-
делило между собой подлежащие уборке бывшие по-
мещичьи озимые вопреки указу Комуча29.
Большое восстание против эсеров произошло в селе
Старые Узели Бугурусланского уезда, где карательный
отряд производил грабежи и насилия над населением.
Крестьяне на тайном совещании решили разбить этот
отряд. Они послали гонцов в соседние деревни с при-
зывом вооружиться и двинуться на помощь. К назна-
ченному сроку вооруженные крестьяне собрались в ус-
ловленном месте, заняли боевой порядок на опушке
леса и после донесения посланной в село разведки
бросились на врагов с «криком «Вся власть Советам!».
Белогвардейский отряд, не ожидавший такого удара,
не выдержал боя и в панике бежал в село Коро-
вино 30.
Крестьянские восстания были и в других селах, на-
пример «в Пролей-Каше Симбирской 'губернии, гдеукры-
вались коммунисты и фронтовики не только из этого
села, но и из соседних. Когда в Пролей-Кашу прибыл
•карательный отряд, крестьяне находились в поле на
уборке хлеба. Многие прихватили с собой винтовки. Бе-
логвардейцы начали производить обыски и аресты. По
набату с местной колокольни прискакавшие с полей во-
оруженные крестьяне окружили и обезоружили бело-
гвардейцев, освободили всех арестованных ими людей.
Вскоре в селе появился новый карательный отряд и си-
лой забрал нескольких призывников. Однако большин-
ство молодых людей этого села успело скрыться в лесу;
Они сформировали партизанский отряд, производивший
смелые набеги на белогвардейские тылы31.
29 ЦГАСА, ф. 169, on. 1, д. 14, л. 160.
30 См. Б. Тальнов. Краткие очерки первых четырех лет проле-
тарской революции в Бугурусланском округе. Бугуруслан, 1929,
стр. 20.; «Оренбургский казачий вестник», 9 ноября 1918 г.
31 См. сб. «1918-й год на родине Ленина». Куйбышев, 1933,
стр. 276; Ф. Г. Попов. Указ, соч., стр, 150—451.
10*	267
Кое-где появились настоящие партизанские отряды,
в частности в Домашкинской волости Самарской гу-
бернии. После объявления мобилизации в «-народную
армию» призывники села Домашки ушли в леса. К ним
присоединились бывшие фронтовики, а также советские
активисты, вынужденные скрываться. Когда в начале
октября 1918 года Самара была взята советскими вой-
сками, а прилегающий к селу Домашки район еще не
был освобожден от белых, партизанский отряд окон-
чательно оформился. Его командиром был избран быв-
ший офицер С. В. Сокол, комиссаром — старый боль-
шевик Ф. П. Антонов. Организовавшись в две группы—
пехотную и кавалерийскую, домашкинцы вытеснили бе-
локазаков на правый берег Самарки. На следующий
день белоказаки попытались с более крупными силами
вернуть утраченные позиции и взорвать мост, но до-
машкинские партизаны, обстреляв противника, сняли
заложенные под сваи моста пироксилиновые шашки.
Затем, соединившись с 1-м Николаевским кавалерий-
ским полком Красной Армии, отбив натиск казаков, они
совместно с полком переправились на правый берег Са-
марки, заняли села Мочинское, Бариновку, Утевку, да-
леко отбросив белых. В дальнейшем домашкинский пар-
тизанский отряд влился в регулярные части 4-й Крас-
ной армии и был переформирован в 219-й стрелковый
Домашкинский полк32.
Во время осеннего наступления Красной Армии в
селе Сухоречье Бузулукского уезда крестьяне по своей
инициативе организовали отряд в несколько сот человек
и, вооружившись чем попало — от охотничьих ружей до
пил и топоров, вступили в бой с белогвардейцами, чем
помогли советским войскам продвинуться к Оренбургу.
А в селе Каменный Брод, где оказалось много винтовок
и три пулемета, крестьяне под руководством вернувших-
ся с фронта солдат устроили белогвардейцам «такую
баню, что те оставили на поле битвы более 500 трупов,
а сельчане потеряли 6 убитыми и почти столько же ра-
неными». По мнению докладывавшего об этом сражении
информатора-агитатора ЦК РКП (б), это поражение уч-
32 См. «Самарская губерния в годы гражданской войны. 1918—
1920 гг. Документы и материалы», стр. 75; Ф. Г. Попов. Указ,
соч., стр. 152.
268
редиловцев могло послужить первым толчком к их от-
ступлению от Самары 33. Партизанские отряды действо-
вали и против Дутова в Оренбургской губернии.
Весной и летом 1918 года вследствие трудностей,
переживавшихся Советской Республикой, среднее кре-
стьянство проявляло колебания. Часть средних крестьян
кое-где поддерживала кулаков и даже участвовала в
антисоветских мятежах.
Эсеры тогда пользовались большим влиянием сре-
ди крестьян в Поволжье, на Урале и в Сибири. Это об-
легчило проведение белочешского мятежа, успех учреди-
ловцев и захват ими восточных районов страны. Но ед-
ва учредиловцы оказались у власти, как началась ре-
ставрация дореволюционного режима. Возвращение зе-
мель кулакам и помещикам было сильнейшим ударом
по мелкобуржуазным иллюзиям крестьян и их доверию
к Учредительному собранию. Мобилизация в армию Ко-
муча была вторым, не менее значительным ударом. Ког-
да вследствие сопротивления крестьян призыву в армию
Комуч стал посылать в села карательные отряды, при-
менять оружие и плети против крестьян, не желавших
воевать с Советской властью, сама логика событий при-
вела их на путь активной борьбы с эсерами за восста-
новление Советов.
«Там, где нет большевиков и господствуют чехосло-
вацкие власти,— говорил Ленин,— мы наблюдали такое
явление: сначала чехословаков встречают чуть не как
избавителей, но через несколько недель господства этой
буржуазии замечается громадный поворот против че-
хословаков за Советскую власть, потому что крестьяне
начинают понимать, что все фразы о свободе торговли
и об Учредительном собрании означают только одно:
власть помещиков и капиталистов»34. Уже в конце
июля, как мы видим, большинство сельского населения
Самарского, Бузулукского, Бугурусланского, Новоузен-
ского, Хвалынского уездов Самарской губернии' высту-
пало против Комуча, отказывалось давать солдат в его
«народную армию». Многие сельские сходы Симбирской
и Уфимской губерний также не желали посылать на
33 ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 6, д. 30, л. 128—129.
34 В. И. Ленин, Поли. собр. соч., т. 37, стр. 16—17.
269
призывные пункты своих новобранцев. Съезды крестьян
обнаружили возросшее недовольство политикой цент-
ральной эсеровской власти;
Осенью крестьяне перешли уже к активной борьбе
за Советскую власть. Коммунисты и сочувствовавшие
им крестьяне вели агитацию против войны и призыва в
армию Комуча. Крестьяне выносили на своих сходах
приговоры с требованием освобождения арестованных
контрразведкой по обвинению в советской деятельности
односельчан. В некоторых селениях происходили восста-
ния крестьян и начинали формироваться партизанские
отряды. Партизанское движение в тылу Комуча не ус-
пело выйти из |началь1ной фазы зарождения отрядов
вследствие быстрых успехов Красной Армии осенью
1918 года, но в некоторых местах Самарской и Орен-
бургской губерний партизанская борьба приняла орга-
низованные формы; крестьянские отряды, руководимые
опытными солдатами, вели борьбу о белогвардейцами
по всем правилам военного искусства. Революционная
агитация в захваченных белочехами сельских районах,
отказ крестьян подчиняться законам и распоряжениям
новой власти, восстания против Комуча и партизанское
движение в его тылу означали складывание внутреннего
народного фронта борьбы за восстановление Советской
власти.
Глава 8
Разгром Комуча.
Освобождение Поволжья
Деятельность
Коммунистической партии
и Советской власти
по организации отпора врагу
Вооруженная интервенция, начатая импе-
риалистами Антанты весной 1918 года, и спровоциро-
ванный ими мятеж чехословацкого корпуса поставили
Советскую Республику перед смертельной опасностью.
Промышленные центры страны оказались отрезанными
от (богатых продовольственными ресурсами Сибири и
Среднего Поволжья. С потерей Урала Советская власть
лишалась и второй крупной металлургической базы.
Возникла реальная угроза соединения южной, восточ-
ной и северной контрреволюции в единый антисоветский
фронт. Мятеж начался в районах, где пролетариат по
сравнению с центром страны был слаб и малочислен,
кулачество представляло значительную силу, среднее
крестьянство колебалось между пролетариатом и бур-
жуазией и первое время (май — июль 1918 года) в зна-
чительной своей части поддерживало эсеров.
Красная Армия весной 1918 года только начала
формироваться, и Советы еще не располагали необхо-
димыми для отпора врагу вооруженными силами и кад-
рами военных специалистов. Местные формирования
Красной Армии представляли собой в то время неболь-
шие по численности добровольческие отряды коммуни-
стов и рабочих, которые в достатке обладали мужест-
вом и готовностью биться на смерть с врагом, но не
имели военной закалки и опыта ведения войны с силь-
ным противником; элементы партизанщины, слабая
дисциплина, митинговщина были обычными явлениями
начального периода строительства Красной Армии. Все
эти обстоятельства умножали трудности борьбы с
контрреволюцией.
Чрезвычайная опасность начавшейся интервенции
271
Антанты была связана и с международной обстановкой.
В то время как германская военная машина начинала
трещать, не выдерживая более чем трехлетней войны на
два фронта, а в самой Германии нарастал революци-
онный кризис, приближавший конец немецкой оккупа-
ции Украины и Белоруссии, интервенция союзников
наносила удар не только Советскому государству, но и
грозила задушить революционное движение в Цент-
ральной Европе. В. И. Ленин 'писал: «Спасение не
только русской революции, но и международной, на че-
хословацком фронте» *.
Формирование вооруженных сил Восточного фронта
проходило под непосредственным руководством
В. И. Ленина, разработавшего основные принципы ор-
ганизации и комплектования армии пролетарского го-
сударства. После победы Октябрьской революции но-
вая, Советская Армия создавалась на классовой основе.
В Красную Армию допускались только добровольцы из
рабочих и крестьян. С началом вооруженной интервен-
ции держав Антанты на севере и востоке России и
спровоцированного ими мятежа чехословацкого корпу-
са возникла (необходимость в создании многочисленной
армии. В. И. Ленин предложил заменить добровольче-
ский принцип комплектования войск всеобщей воинской
обязанностью. В связи с этим в апреле—мае 1918 года
были приняты подписанные 'В. И. Лениным декреты об
образовании сначала шести, а затем еще пяти военных
округов. 8 апреля 1918 года В. И. Ленин подписал дек-
рет об образовании (военных комиссариатов для учета
и призыва годного к военной службе населения, фор-
мирования вооруженных сил и (всеобщего обучения тру-
дящихся (военному делу. По постановлению ЦК РКП (б)
от 8 мая все коммунисты были обязаны немедленно
приступить к военному обучению со второй половины
мая. Эта работа развернулась во всех партийных ор-
ганизациях.
В докладе Н. И. Подвойского ЦК РКП (б), ВЦИКу
и Совнаркому «Задачи Советской власти в борьбе с че-
хословацким мятежом» в конце мая 1918 года предла-
галось очистить войска от лиц, не внушающих доверия,
пополнить их новыми силами из пролетарско-бедняцких
1 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 37, стр. 70.
272
слоев трудящихся, поставить на должную высоту инст-
рукторские курсы для подготовки красных командиров,
немедленно освободить части Красной Армии от функ-
ций особых отрядов (ликвидация незначительных контр-
революционных вспышек в волостях, (борьба со спеку-
лянтами, несение караулов в городах и т. д.), принять
все меры для разложения войск противника, немедлен-
но приступить к подготовке мобилизации в Самарской,
Симбирской, части Уральской, Пермской и Вятской гу-
берниях. Ближайшей задачей Н. И. Подвойский считал
блокаду сначала Самарского района, а затем Челябин-
ского и других занятых чехословаками районов. Необ-
ходимо, говорил он, бросить в Приволжский и При*
уральский, края лучших ответственных работников, по-
лучивших опыт в государственном строительстве и про-
явивших свою работоспособность2.
Основные положения доклада Н. И. Подвойского
получили одобрение ЦК РКП (б) и Советского прави-
тельства. 29 мая ВЦИК принял постановление о пере-
ходе от добровольческого принципа комплектования
армии ко всеобщей мобилизации рабочих и беднейших
крестьян. Ввиду невозможности одновременного прове-
дения мобилизации-в масштабе всей страны, при отсут-
ствии на местах соответствующих учреждений и подго-
товленных для этого В'оенны1х работников ВЦИК пред-
писывал прежде всего провести мобилизацию некоторых
возрастов в наиболее угрожаемых районах и в главных
центрах республики.
Переход ко всеобщей воинской обязанности вызвал
постановку вопроса о командных кадрах. По инициати-
ве В. И. Ленина наряду с расширением курсов крас-
ных советских командиров было решено привлечь на
службу в Красную Армию старых военных специали-
стов, согласившихся сотрудничать с Советской властью.
Для контроля за ними, для осуществления партийного
руководства и политического просвещения красноар-
мейцев 8 апреля 1918 года был учрежден институт во-
енных комиссаров.
В. И. Ленин лично руководил проведением первых
партийных мобилизаций, подбирал кадры военных ру-
ководителей для фронтов и армий, выступал на митин-
2 ЦПА ИМЛ, ф. 146, on. I, д, 30, л. 2—£ об.
273
гах, провожал на фронт отряды коммун истов и рабочих
красноармейцев.
Взятие Симбирска и особенно Казани поставило под
серьезную угрозу существование Советской Республики.
В. И. Ленин указывал та это еще до падения Казани.
Он категорически требовал направлять на Восточный
фронт лучшие силы страны, решительно ломал местный
сепаратизм некоторьих руководящих работников Петро-
града с Зиновьевым во главе, препятствовавших массо-
вой мобилизации питерских рабочих коммунистов.
20 июля 1918 года он телеграфировал в Петроград:
«...Необходимо двинуть maximum рабочих из Питера:
(1) «вождей» несколько десятков (а 1а Каюров)
(2) тысячи «рядовых».
Иначе мы слетим, ибо положение с чехословака-
ми из рук вон плохо».
Советская власть наверняка погибнет, убеждал
В. И. Ленин, если не будут сделаны отчаянные усилия
для направления на фронт сотен и тысяч руководящих
работников. «Это не преувеличение, а точный учет,—
заканчивал он телеграмму.— В ы будете в ответе за
гибель, если будете скупиться и беречь «для Питера»»3.
Неделю спустя в директиве, переданной Зиновьеву
по прямому проводу, В. И. Ленин, указывая на план
империалистов соединить восточную, северную и южную
контрреволюцию в единый сплошной фронт против Со-
ветской Республики, настаивал на прекращении всякой
оппозиции и отправке из Питера вдесятеро больше ра-
бочих. «Категорически предупреждаю,— писал он,— что
положение Республики опасное и что питерцы, задер-
живая посылку рабочих из Питера на чешский фронт,
возьмут на себя ответственность за возможную гибель
всего дела»4. Ленин требовал направлять на Восточный
фронт «многочисленных активных, боевых партийных
р аботникюв»'5.
Мятеж поставил Советскую Республику в критиче-
ское положение и в военно-стратегическом, и в про-
мышленном, и в продовольственном отношении. В теле-
грамме от 20 июля, направленной в Петрозаводск,
3 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 50, стр. /124—125.
4 Там же, стр. il29.
6 Ленинский сборник XXXIV, стр. 27—28.
274
В. И. Ленин писал: «Надо организовать все и вся луч-
шее и надежнейшее для посылки отрядов на чехосло-
вацкий фронт. Без победы над чехословаками не будет
хлеба»6.
По предложению В. И. Ленина Центральный Коми-
тет партии в конце июля 1918 пода рассмотрел на спе-
циальном заседании положение на Восточном фронте,
Выявил причины неудач 'Красной Армии и принял по-
становление о необходимых мероприятиях. В постанов-
лении подчеркивалось, что вопрос о судьбе революции
решается ныне на Волге и Урале. Партийным органи-
зациям было предложено отдавать фронту все лучшие
боеспособные силы, оставляя на местах лишь минималь-
но необходимое их количество. Одновременно предла-
галось провести массовую мобилизацию коммунистов
с целью укрепления.партийного влияния в войсках
Красной Армии. Было признано необходимым во всех
войсковых частях на фронте и в тылу создать партий-
ные ячейки с включением в них старых, опытных пар-
тийных работников. Военным и партийным работникам
Красной Армии предлагалось принять решительные ме-
ры для укрепления воинской дисциплины в частях7.
Началась массовая мобилизация коммунистов на
Восточный фронт. Урал дал фронту более 2 тысяч
коммунистов. Многие партийные организации посылали
на Восточный фронт пятую часть своего состава. Одна
только Москва с конца июля до середины октября на-
правила около 1500 лучших агитаторов и организато-
ров. На Восточный фронт в качестве комиссаров и по-
литработников армий и дивизий направлялись видные
партийные работники с большим дореволюционным ста-
жем и опытом работы в массах — В. В. Куйбышев,
С. И. Гусев, П. К. Штернберг, Ф. И. Голощекин,
Г. Д. Линдов, Г. И. Окулова-Теодорович и др. В. И. Ле-
нин и Я. М. Свердлов, как правило, сами инструктирова-
ли ответственных партийных работников. Многие назна-
чения производились по личному предложению и реко-
6 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 50, стр. 127.
7 См. «Из истории гражданской войны в СССР». Сборник до-
кументов и материалов, т. I. М., 1963, стр. 345—346. Обстоятельный
анализ организации Восточного фронта и разгрома чехо-учреди-
ловцев см. в кн. Ненарокова «Восточный фронт» (М., 1969). Здесь
же даны только необходимые общие сведения.
275
мендации В. И. Лен-иаа или с его ведома, как, например,
назначение П. А. Кобозева, П. П. Благонравова,
И. И. Вацетиоа, В. В. Куйбышева, Я. Я. Лациса и дру-
гих товарищей. В. И. Ленин сам непосредственно отда-
вал важнейшие распоряжения, направленные к усиле-
нию Восточного фронта. 10 августа он предложил Выс-
шему 1вюенню|му совету «разработать план снятия с За-
падного фронта наибольшего числа частей» для пере-
броски их на Восточный фронт8.
Ленин контролировал ход пополнения новыми частя-
ми войск Восточного фронта и требовал от Высшего во-
енного совета докладывать ему лично о всех промедле-
ниях с отправкой военных частей. По его указанию из
Балтийского флота для создания Волжской военной
флотилии в Нижний Новгород по Мариинской системе
были посланы моряки и военные корабли. В конце ав-
густа четыре ми-ноносца Балтийского флота влились в
Волжскую военную флотилию, принявшую активное уча-
стие в боях при взятии Казани.
В. И. Ленин непрерывно поддерживал связь с коман-
дующими фронтов и армий, требовал своевременной
присылки ему донесений о военных операциях, вел боль-
шую переписку по военным вопросам, вызывал к себе
военных работников для докладов об обстановке на
фронте. В своих воспоминаниях руководящие военные
работники отмечают превосходное знание В. И. Лени-
ным обстановки на фронтах, людей, дислокации частей
Красной Армии. Большое внимание уделял В. И. Ленин
взаимодействию фронтов, умел ставить и решать основ-
ные вопросы высшей военной стратегии, определять гла-
вное направление удара. В докладах военных работни-
ков Ленин не терпел общих рассуждений, требовал
фактических доказательств и конкретных, деловых пред-
ложений. Вместе с тем он всегда чрезвычайно внима-
тельно выслушивал каждого выступавшего по военным
вопросам и никогда не принимал единоличных реше-
ний, не посоветовавшись с товарищами — членами
ЦК РКП(б)9.
8 В. И. Ленин. Военная переписка (1917—<1920 гг.). М., 1966,
стр. 84.
9 См. Н. Ф. Кузьмин. В. И. Ленин во главе обороны Совет-
ской страны (11918—1920). М., 1958, стр. 23—25.
276
Победа Красной Армии на Волге
Со взятием Казани белыми в ночь с 6 на
7 августа 1918 года кончился первый период борьбы с
белочехами на Средней Волге. Быстро приближался ре-
шающий перелом. Окрепшие красные войска стали тес-
нить неприятеля по всему Восточному фронту. 1-я армия
начала наступление, на Симбирск. 2-я армия нанесла че-
хословакам удар в тыл на участке Бугульма — станция
Пурлат. 3-я армия, перестроенная из разбросанных на
огромном участке мелких отрядов в три ударные груп-
пы, -двинулась в наступление на Екатеринбург. 4-я
армия наступала в направлении на Хвалынск и Сама-
ру. 5-я успешно сдерживала натиск чехословаков на
станцию Свияжск, подготавливая решительный штурм
Казани.
11 августа полки 24-й Симбирской дивизии под ко-
мандованием Г. Д. Гая перешли в наступление. Угроза
взятия 'Симбирска заставила белое командование по те-
леграфу сообщить в Казань полковнику Каппелю поло-
жение на фронте с просьбой выслать подкрепление. Че-
рез день Каппель с большим отрядом прибыл в Симбирск
и 13 августа, обойдя левый фланг, ударил по обоим пол-
кам Курской бригады красных из деревни Отрада, а за-
тем прорвал левый фланг. Левый фланг вынужден был
отступить на 30 верст. Это создало угрозу и для правого
фланга, состоявшего из 1-го и 2-го Симбирских полков.
Их пришлось отвести на исходное положение. Из-за сла-
бой боевой подготовки Курской бригады (отсутствие
разведки, охранения и связи) первое наступление на
Симбирск окончилось неудачей.
Вторая половина августа и первые дни сентября про-
шли в подготовке нового наступления,. Потрепанные час-
ти Курской бригады были отведены в тыл и вновь приве-
дены в боевую готовность. В начале сентября штаб 1-й
армии направил новые подкрепления. Прибыл кавале-
рийский эскадрон, зенитная батарея из трех орудий,три
аэроплана. Было выпущено объявление о приеме добро-
вольцев.
Из окрестных сел и с фабрик Симбирской губернии
начали прибывать новые пополнения рабочих и кре-
стьян, среди которых многие служили раньше в старой
армии и обладали хорошей революционной закалкой.
277
24 августа 1-й армии было приказано вновь перейти
в наступление. Конечной задачей ставилось очищение от
противника всего правого берега Волги, ближайшей —
овладение Симбирском. План операции был построен на
широком развертывании частей и стремительном кон-
центрическом движении с охватам противника с обоих
флангов. Политико-моральное состояние войск не остав-
ляло желать лучшего—красноармейцы рвались в бой.
Все давало основание М. Н. Тухачевскому телеграфи-
ровать в центр: «12-го Симбирск будет взят».
На рассвете 9 сентября Железная дивизия восемью
колоннами двинулась вперед. К вечеру, не встречая зна-
чительного сопротивления, она достигла рубежа: Крю-
ковка — Каменка — Ртищево — Софьино, Опалиха —
Юшанки.
С утра 10 сентября красные войска повели даль-
нейшее наступление. В этот день белогвардейцы ока-
зали упорное сопротивление, несколько часов подряд
удерживая район Бухтеевка — Тетюшское — Ивановка.
Однако, когда оба фланга противника оказались обой-
денными, он панически отступил, оставив много ору-
жия, убитых и раненых.
К вечеру второго дня была занята линия Ключище —
Охотничье — Арская Слобода.
11 сентября наступление частей Железной дивизии
продолжалось еще более активно. Настроение красноар-
мейцев поднялось. Близость города, паника среди бело-
гвардейцев придавали уверенность, что Симбирск будет
взят. Противник отходил по всему фронту и лишь места-
ми жестоко оборонялся, особенно у подступов к городу,
в районе Батраки — Отрада — Белый Ключ. Однако и
здесь белые потерпели поражение. Поздно вечером 11
сентября части дивизии стояли уже в нескольких кило-
метрах от 'Симбирска, окружив его с трех сторон. Бело-
гвардейцам оставался единственный путь к спасению —
переправа через Волгу. Город решено было атаковать
на рассвете 12 сентября.
12 сентября части 1-го Симбирского полка (командир
Устинович) ворвались в Симбирск с юга. С востока в го-
род вошел 5-й Курский полк (командир Седякин). В 12
часов 30 минут дня город был взят. В тот же день крас-
ноармейцы Железной дивизии отправили Ленину сле-
дующую телеграмму: «Дорогой Ильич! Взятие Вашего
278
родного города Симбирйка— это ответ за одну Вашу
рану, а за другую будет уамара» 10.
Отступив от Симбирску, чехословаки и учредиловцы
попытались укрепиться на левом 'берегу Волги в В. Ча-
совне, но это им не удалосьх Посланный за Волгу отряд
Железной дивизии выбил белых и заставил их в панике
бежать к Мелекессу. Красной Армии досталась большая
военная добыча: огромное количество оружия, всевоз-
можного военного имущества и даже канцелярия белого
штаба. К утру 14 сентября район левобережных дере-
вень был очищен от неприятеля. В трехдневной операции
по завоеванию города войска Железной дивизии показа-
ли замечательный пример организованности, дисципли-
ны и беззаветного мужества. Весь командный состав, в
том числе и штаб дивизии во главе со своим начальни-
ком Г. Д. Гаем, шел в цепи вместе с красноармейцами.
За два дня до вступления красных войск в Симбирск
5-я Красная армия взяла Казань.
17 августа наши войска, отбив яростные атаки против-
ника на левобережную группу, заставили его отступить
с потерей двух орудий и трех пулеметов. 21 августа пос-
ле восьмичасового боя левобережная группа заняла
Красную Горку (теперь станция Юдино, в память погиб-
шего там командира) — тактический ключ к Казани.
Между тем, пытаясь овладеть Свияжском, белые
предприняли глубокий обходный маневр. 28 августа от-
ряд Каппеля, высадившись на правом берегу Волги, за-
нял станцию Тюрлема и ночью с 28 на 29 августа подо-
шел к Свияжску с тыла, стремясь захватить мост через
Волгу и весь штаб 5-й армии. В самом Свияжске в это
время находились очень незначительные резервы, так
как основные силы были двинуты в наступление на Ка-
зань. Свияжску угрожала смертельная опасность. Ко-
мандующий армией Славин бросил на Каппеля всех, кто
только мог держать винтовку в руках. Были мобилизо-
ваны красноармейцы-обозники, матросы, санитары, кан-
целяристы штаба и даже выездная прислуга. Эта горсть
храбрецов всю ночь и утро следующего дня с громад-
10 А. Клементьев. Из Сенгилея — Инзы до Оренбурга — Орска
(Очерки и воспоминания о борьбе Железной дивизии на чехосло-
вацком фронте).— Сб. «Годовщина ,1-й Революционной Армии».
М., 1920.
279
пым упорством отстаивала Свйяжск от неприятеля. Бе-
логвардейцы к полудню нача/и отступать11.
(Победа советских войск пр'д Свияжском предрешила
быстрое .взятие Казани. С первых дней сентября иници-
атива прочно перешла в руки Красной Армии. Право-
бережная и левобережная группы успешно продвигались
к городу. Наступление развивалось по суше, по воде и
по воздуху. Красные самолеты производили разведку,
бомбардировали неприятельские войска. Речная флоти-
лия .совершала беспримерные подвиги. Накануне взятия
Казани бесстрашный моряк Маркин на своем неповорот-
ливом, обшитом железной броней буксире спустился к
казанским пристаням, высадился там, пулеметным ог-
нем отогнал прислугу артиллерийской батареи и снял
замки с нескольких орудий 12.
8 сентября правобережная группа красных заняла
В. Уолин и, установив там шестидюймовую батарею, на-
чала обстрел Адмиралтейской слободы. 10 'сентября вой-
ска 5-й ирмии вступили в Казань. Ожесточенные бои,
продолжавшиеся в течение целого месяца, закончились
решительной победой Красной Армии. В телеграмме по
поводу взятия Казани В. И. Ленин писал: «Приветствую
с восторгом блестящую победу Красных Армий.
Пусть служит она залогом, что союз рабочих и ре-
волюционных крестьян разобьет до конца буржуазию,
сломит всякое сопротивление эксплуататоров и обеспе-
чит победу всемирного социализма.
Да здравствует всемирная рабочая революция!
Ленин» 13.
11 В тот же день по распоряжению Троцкого, находившегося
тогда в Свияжске, военный трибунал приговорил к расстрелу каж-
дого десятого красноармейца и командиров из Петроградского пол-
ка, уклонившегося от боя за Свияжск. Этот случай характерен для
методов Троцкого внедрять дисциплину в войсках. Он связан с
троцкистской оценкой внутренних сил пролетарской революции.
Контрреволюционное, по мнению Троцкого, крестьянство неизбежно
должно разложить Красную Армию, если не держать ее в «ежо-
вых рукавицах», не проводить политику устрашения красноармей-
цев, не применять повсеместно беспощадные карательные меры.
Троцкий не доверял Красной Армии, потому что не верил в силы
пролетарской революции.
12 См. Л. Рейснер. Свияжск (август—сентябрь 19(18 г.). — «Про-
летарская революция», 1923, № 6—7(118—19); Гусев. Свияжские дни
(1918 г.).— «Пролетарская революция», 1924, № 2(25).
13 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 37, стр. 86.
280
Разгром белых под ^Казанью имел решающее значе-
ние в ходе дальнейших^ военных действий на Волге. К
Казани были стянуты наиболее крупные силы белючехов
и «народной армии», там сосредоточился «цвет» поволж-
ской контрреволюции. И именно там впервые бело-
гвардейские войска понесли серьезное поражение. В об-
становке отступления они теряют веру в свои силы, на-
чинают митинговать и разлагаться. Контрреволюции
был нанесен настолько сильный удар, что оправиться от
него она уже не смогла. Взятие Казани укрепило прес-
тиж Советской иласти в стране и стало мощным стиму-
лом к дальнейшим победам Красной Армии, положило
начало к очищению от белогвардейщины всего волжско-
го пути.
Эта победа объяснялась не только ростом численно-
сти и усилением боеспособности Красной Армии, но так-
же прекращением колебаний среднего крестьянства и пе-
реходом его к активной борьбе с учредилкой за Совет-
скую власть. Как сообщалось в (политической сводке
штаба 4-й армии, наплыв крестьян-добровольцев был
настолько велик, что для многих не хватало винтовок и
поэтому часть добровольцев приходилось держать нево-
оруженными в резерве. Мобилизация в Красную Армию
проходила повсюду с исключительным подъемом, в то
время как мобилизация в белогвардейскую «народную
армию» позорно проваливалась. Крестьяне отказывались
воевать за учредилку, а мобилизованные насильно либо
разбегались по домам, либо целыми частями переходили
на сторону красных. Разложению контрреволюционных
войск немало способствовала агитация, которую актив-
но вели политотделы красных армий. Большевистские
воззвания и листовки усиленно распространялись в час-
тях противника, особенно среди мобилизованных в «на-
родную армию», и производили не менее разрушитель-
ные действия, чем снаряды и пули.
После взятия Симбирска Железная дивизия продол-
жала наступление в трех направлениях — по Буинскому
тракту, вниз по течению Волгин за Волгу. Во всех этих
направлениях ее войска одержали победы, причем осо-
бенно отличились 1-й Симбирский и 1-й Курский полки.
Один за другим под натиском неутомимых частей Же-
лезной ’дивизии оставляли белые города и села Симбир-
ской и Казанской губерний. К концу сентября Красная
281
Армия заняла Сенгилей, Новодевичье, Буинск, Тетюши.
Попытка белых отвоевать Симбирск,, предпринятая 17
сентября, не удалась.
Отмечая славные победы Железной дивизии, ВЦИК
через посредство члена Реввоенсовета Республики П. Д.
Кобозева 28 февраля передал ей почетное знамя.
Очередная задача после взятия Симбирска заключа-
лась в том, 'чтобы освободить от белых весь правый бе-
рег Волги. Для этого надо было прежде всего овладеть
Сызранью. Согласно приказу Тухачевского от 23 сентяб-
ря, на Сызрань наступали: с запада, а также по обоим
берегам Волги — Южная группа войск под командова-
нием Энгельгардта, с севера от Симбирска — Северная
группа войск под командованием Гая.
В задачу Железной дивизии входило атаковать Сыз-
рань с севера и отрезать противнику путь отступления.
28 сентября Южная группа вела энергичное наступ-
ление на Сызрань с трех сторон. Белогвардейцы упорно
оборонялись. Имея в виду окончательное окружение и
разгром белых, Г. Д. Гай снова предпринял глубокий об-
ход их позиций по двум направлениям: через Климов-
ну— на Ставрополь и Самару и через Климовку и
Усолье — на Батраки. В течение четырех дней Железная
дивизия прошла пешим маршем около 200 километров,
зайдя в тыл врагу. 29 сентября 1-й Симбирский полк с
помощью Волжской флотилии занял станцию Климовка.
Одновременно Витебский полк, очистив Усолье от пехо-
ты противника, двинулся на Батраки.
, Боясь потерять Самару и оказаться отрезанными со
всех сторон, белые перебросили туда значительную часть
сил. Сызранский фронт явно ослабел, и продвижение со-
ветских войск встретило очень слабое сопротивление.
Наступление на Батраки и Ставрополь было совершен-
но неожиданным для белых. Когда 2 октября передовые
части Витебского полка подошли к Батракам, среди бе-
логвардейцев возникла невообразимая паника. Бросая
оружие, они кинулись к мосту и к лодкам. Перегружен-
ные людьми лодки тонули. Чтобы остановить преследо-
вание, неприятель взорвал мост, разрушив два пролета.
Белогвардейцы, не успевшие перейти мост, бросались
вплавь и частью утонули, частью были истреблены. В 12
часов дня 3 октября командир дивизии Гай телеграфи-
ровал командующему 1-й армии Тухачевскому: «Нахо-
282
жусь в Сызрани» 14. Оказалось, что белые оставили го-
род еще 1 октября.
Трофеев было взято так много, что пришлось соз-
дать специальную комиссию для их учета. В боях под
Сызранью отличились Пензенская и Инзенская диви-
зии, начальников которых Лациса и Лонгара коман-
дующий армией представил к награде.
Взятие Сызрани решило участь и Самары. На нее
наступали с запада войска 1-й армии, а с юга, от Пуга-
чева— войска 4-й армии. Между армиями возникло со-
ревнование: кто раньше вступит в Самару. Белые ока-
зывали слабое сопротивление, и обе армии быстро дви-
гались вперед. 6 октября войска Железной дивизии за-
няли Ставрополь, 7 октября кавалерия В. И. Чапаева
(Чапаевская дивизия входила в состав 4-й армии) вор-
валась в Самару. Через несколько часов в город вступи-
ла 1-я армия. Теперь вся Волга была очищена от белог-
вардейских банд.
Ликование трудящихся при появлении Красной Ар-
мии в Самаре трудно описать. Красноармейцев засыпа-
ли цветами. На улицах стихийно собирались митинги.
Ночью состоялась массовая демонстрация трудящихся.
Через день, 9 октября, в Самару из Покровска вернул-
ся губернский революционный комитет.
После взятия Самары Красной Армией войска Кому-
ча и белочехов стремительно бежали на восток. 1-я ар-
мия продолжала преследовать их в направлении на Бу-
гуруслан. 4-я армия главными силами двинулась на
Оренбург, 5-я армия — на Уфу через Бугульму. 14 ок-
тября от белых была очищена Бугульма, 25-го — Бу-
гуруслан, а 29-го — Бузулук.
К концу 1918 года Красная Армия окончательно раз-
громила учредиловщину. С «демократической контрре-
волюцией» было покончено. Но на смену Комучу против
Советской власти выступил более серьезный и сильный
враг. Выпестованный «демократией» Колчак, получив
помощь Антанты, возглавил контрреволюционный по-
ход сибирской реакции.
Открылась новая страница гражданской войны.
14 О Сызранской операции см. В. Стоянов. Сызранская опера-
ция .1-й Революционной Армии Восточного фронта.— Сб. «Годовщи-
на 1-й Революционной Армии». М., 1920; Гая-Гай; Борьба с че-
хословаками на Средней Волге. М., 1931.
Заключение
Эсеры и меньшевики возглагали мою вину
за начавшуюся в России гражданскую войну на партию
большевиков. Об этом они говорили на процессе эсеров
в 1922 воду, об этом писали в своих воспоминаниях
впоследствии, а их сторонники из буржуазных ученых
Запада пишут и теперь. Факты, однако, доказывают,
что эсеры были одними из первых выступивших с ору-
жием в руках против Советского государства тотчас
после Октябрьского восстания. В Петрограде, в Москве,
в Сибири, Среднем Поволжье и во многих других ме-
стах они, по их же терминологии, были вдохновителями
и организаторами вооруженной борьбы с Советами «все-
ми средствами».
«В эсерах мы видим аванпост капитализма и миро-
вой буржуазии,—говорила на процессе этой партии ле-
том 1922 года общественный обвинитель от III Интерна-
ционала Клара Цеткин, — аванпост, который тем более
опасен, что он в поддельном наряде, с поддельным зна-
чением втерся в стан угнетенных» *. Эсеры и меньшевики
были не простыми слугами буржуазии. Весной и летом
1918 года они стали ударным отрядом, попытавшимся
возродить ее власть. Капиталисты и помещики, лишен-
ные предприятий, домовладений, капиталов, земли, де-
морализованные и вконец дискредитированные в глазах
народа в период Временного правительства, не могли
рассчитывать на какую-либо поддержку в массах, так
же как и монархическое офицерство, снискавшее все-
общую ненависть солдат и матросов. Эсеры имели го-
товые организации, налаженные связи, они обладали
опытом агитации в массах и опытом многолетней конс-
пиративной деятельности, эсеровские лозунги могли не-
которое время вводить в заблуждение массы.
Буржуазия, помещики, контр революционное офицер-
ство нуждались в этой партии, чтобы при ее помощи
снова прийти к власти. Не имея возможности выступить
от собственного имени, русская (буржуазия и иностран-
ные империалисты выдвинули эсеров на авансцену по-
литической борьбы, предоставив им денежные средства
1 «Обвинительные речи на процессе эсеров». М., 1922, стр. 136.
284
и вооруженные силы. Партия эсеров и контрреволюци-
онное офицерство несут главную ответственность за на-
чавшуюся после Октябрьской революции гражданскую
войну в стране. Именно эсеры возглавили весной и летом
1918 пода вое силы реакции в борьбе с Советской
властью и вели гражданскую войну под флагом Учре-
дительного собрания. Эта борьба, которую весьма ак-
тивно поддержали меньшевики, получила название «де-
мократической контрреволюции».
Подобную роль мелкобуржуазных партий еще в се-
редине прошлого столетия предвидели основоположники
научного коммунизма. В обращении к Союзу коммунис-
тов в 1850 году К. Маркс и Ф. Энгельс указывали, что
предательство', которое совершили по отношению к на-
роду немецкие либеральные буржуа в 1848 году, в пред-
стоящей революции возьмут на себя мелкие буржуа, что
эта демократическая партия окажется для рабочих опас-
нее, чем прежние либералы. Маркс и Энгельс вскрывали
ограниченность требований мелкобуржуазных демокра-
тов, которые «хотят возможно быстрее закончить рево-
люцию»2, призывали коммунистов не позволять обма-
нывать себя демагогией мелкой буржуазии.
Разумеется, собственными силами мелкобуржуазные
партии не могли свергнуть Советы и установить свою
власть. Поддержка .кулачества, офицерства, всей внут-
ренней и международной контрреволюции сыграла ре-
шающую роль в их борьбе за власть.
На востоке страны, где пролетариат был немногочис-
лен и не имел такого большого влияния, как в промыш-
ленных центрах, а кулачество, наоборот, было сильнее,
для мелкобуржуазных партий весной и летом 1918 года
складывалась благоприятная обстановка. Используя
продовольственные трудности Советской власти и недо-
вольство крестьян вынужденными реквизициями хлеба,
спекулируя на тяжелых условиях Брестского мира, за-
девавших патриотические чувства населения, а также
на товарном голоде, эсерам и кулакам удавалось вовле-
кать в антисоветские мятежи также и часть средних кре-
стьян.
В. И. Ленин отмечал, что диктатура пролетариата не
понравилась крестьянам особенно там, где было больше
2 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 7, стр. 261.
285
(всего излишков хлеба и 'Советская 'власть была вынуж-
дена забирать эти излишки по твердым ценам. Колеба-
ния середняка весной и летом 1918 года на сторону бур-
жуазии явились важным фактором, облегчавшим поло-
жение мелкобуржуазных партий и их путь к власти. И
все же даже при наличии этих колебаний и самой ак-
тивной поддержке эсеров всеми антисоветскими силами
внутри страны этих сил оказалось недостаточно, чтобы
овладеть властью. Это показали 'многочисленные контр-
революционные восстания в Саратове, Козлове, Тамбо-
ве (май — июнь 1918 года), Ярославле, Муроме, Моск-
ве (июль 1918 года). В. И. Ленин говорил, что «власть
помещиков, капиталистов и их друзей, прикрывающихся
прекрасными лозунгами Учредительного собрания, эта
власть измеряла продолжительность своего существова-
ния днями, если не часами»3.
Только внешние силы иностранных империалистов и
их наемников посадили эсеров в правительственные кре-
сла. В Среднем Поволжье, на Урале и в Сибири это бы-
ли легионеры восставшего против Советской власти че-
хословацкого корпуса,- на Севере и на Дальнем Восто-
ке— иностранные войска: английские, американские,
французские, японские. Все эсеровские правительства вы-
росли из интервенции. Ни в одном1 пункте эсеры не мог-
ли собственными силами свергнуть Советскую власть
и удержаться хотя бы несколько дней. «Только инозем-
ная помощь, только помощь иностранных штыков, толь-
ко продажа России штыкам японским, немецким, турец-
ким, только она давала до сих пор хоть тень успеха со-
глашателям капитализма и помещикам»4.
Руководители эсеров, по-видимому, сознавали свою
военную и политическую слабость. На 8-м Совете этой
партии в мае 1918 года вопрос о принципиальной допус-
тимости соглашения с союзниками о финансовой и воен-
ной помощи, в том числе и о вступлении иностранных
войск на территорию Советской Республики, был решен
положительно. Правда, при этом союзники должны были
обусловить вторжение «гарантиями» о «невмешатель-
стве» во внутренние дела России, .а само вторжение «до-
пускалось» якобы для целей стратегических, связанных
3 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 36, стр. 444.
4 Там же, стр. 443—444.
286
с организацией восточного антигерманского фронта. Но
эти оговорки представляли лишь словесную шелуху.
Партия эсеров, призывая на помощь иностранные дер-
жавы, не могла рассчитывать на соблюдение каких-либо
гарантий невмешательства. Наиболее рельефно это под-
твердили события на Севере, где главнокомандующий
союзными .войсками английский генерал Пуль, назначив
в Архангельск своего губернатора, издавал от собст-
венного имени обязательные постановления, нимало не
считаясь с эсеровским правительством Н. В. Чайков-
ского.
Эсеры изображали свою власть как некий «третий
путь», срединную политику, не пролетарскую и не бур-
жуазную, а «чисто демократическую». Они утверждали,
что .ведут борьбу одновременно на два фронта — и про-
тив Советской власти, и против буржуазии. Факты по-
казывают, сколь далеки от истины были эти рассужде-
ния.
Оказавшись у власти, эсеры пытались осуществлять
свою диктатуру. Комуч и «Западно-Сибирский ко-
миссариат» не допускали представителей буржуазии в
центральные органы власти. Но эта диктатура волей
истории .оказалась не диктатурой мелкой буржуазии, не
диктатурой партии эсеров, а обычной буржуазной дик-
татурой, только не открытой, а замаскированной демо-
кратической ширмой с сохранением некоторых демокра-
тических учреждений (рабочие конференции, Советы,
крестьянские съезды и пр.) и коллегиального начала в
управлении. Эти атрибуты эсеровской власти не затра-
гивали ее буржуазного классового содержания.
Эсеры пытались осуществить реставрацию свергнуто-
го в Октябрьские дни режима Февральской революции.
Их идеалом была буржуазная парламентарная респуб-
лика, которую намеревалось провозгласить Учредитель-
ное собрание. Не веря в силы пролетариата и его спо-
собность совершить переустройство' общества на социа-
листических началах и не желая такого переустройства,
они сознательно стремились к восстановлению капита-
лизма, утверждая вслед за кадетами и меньшевиками,
что Россия не созрела для социализма. Во всех земель-
ных конфликтах между крестьянами и бедняками, с од-
ной стороны, кулаками и помещиками — с другой, так
же как и во всех конфликтах между рабочими и пред-
287
принимателями, эсеровские правительства всегда стано-
вились на сторону эксплуататорских классов.
Однако буржуазная политика эсеровских прави-
тельств не упрочила коалицию, не укрепила содружест-
во мелкобуржуазных партий и крупной буржуазии.
Встретив на первых порах самую активную поддержку
«деловых кругов» и получив от них крупные суммы де-
нег, Комуч и другие правительства эсеров на другой
же день начали испытывать на себе удары крепнувшей
день ото дня буржуазной реакции. Последнюю устраи-
вали эсеро-меньшевистские правительства только до
тех пор, пока не была восстановлена капиталистическая
собственность на орудия и средства производства. Как
только это произошло, эсеры стали не нужны.
Буржуазия была недовольна игрой эсеров в демок-
ратию, ей не нужны были рабочие конференции и Сове-
ты, 8-часовой рабочий день и охрана труда, она не же-
лала мириться с национализацией земли, требовала всей
полноты власти, а не доли участия в правительстве
мелкой буржуазии, которое казалось ей, да и было на
деле, недостаточно твердым, колеблющимся и лавирую-
щим. Отсюда и трения между эсерами и меньшевика-
ми, с одной стороны, и кадетами — с другой, острая
полемика между социал-соглашателями и буржуазны-
ми деятелями в печати, в думах и в земствах. Эти тре-
ния отражали борьбу за власть между крупной и мел-
кой буржуазией. Возникшие противоречия не носили
антагонистического характера, так как экономическая и
социальная основа власти была одинакова, так же как
одинаковыми были и главные направления в политике
эсеров и 'крупной буржуазии. Но ввиду того, что инте-
ресы этой буржуазии учитывались правительством не в
полной мере, она все более настойчиво требовала уста-
новления открытой военной диктатуры. Поскольку же
она владела средствами производства, ей принадлежа-
ли заводы, фабрики, банки и ее ставленники командо-
вали армией, убрать эсеров с правительственных постов
не составило для нее особого труда.
Так это произошло в Архангельске, когда после не-
удавшегося переворота, подготовленного совместно анг-
лийскими интервентами и русскими монархическими
офицерами, эсеровское правительство добровольно «са-
моустранилось». Так было в Сибири, где полярные сц-
288
лы — пролетариат и буржуазия <были относительно сла-
бее, чем в Среднем Поволжье и на Урале, а влияние эсе-
ров более значительно, где их правительство, казалось
бы, могло быть более прочным. Между тем вытеснение
эсеров произошло и там столь же быстро, как на Севере.
Объяснение этому, во-первых, в том, что в Сибири эсе-
ровское правительство не испытывало столь значитель-
ного, как в Среднем Поволжье и на Южном Урале, дав-
ления на контрреволюционную власть организованного
пролетариата и крестьянства, заставлявших считаться со
своей силой; во-вторых, в том, что в Сибири многочис-
леннее и сильнее было монархическое офицерство, а так-
же казачьи воинские части, враждебные эсерам. В тече-
ние каких-нибудь полутора месяцев временное сибирское
правительство путем персональной замены отдельных
его членов оказалось полностью в руках буржуа-
зии, после чего тотчас был распущен эсеровско-мень-
шевистский «парламент» — областная дума, которая
произвела его на свет.
Несколько дольше продержалось самарское прави-
тельство. На «государственном» совещании в Уфе, соб-
равшемся для избрания «единого всероссийского прави-
тельства», оно, опираясь на большинство поддерживав-
ших его делегатов, пыталось отстаивать верховенство Уч-
редительного собрания, перед которым должно было
быть, по его мнению, ответственно новое правительство.
Однако под дружным напором кадетов, сибирских обла-
стников, казачьих депутатов и даже самих правых эсе-
ров из ЦК этой партии Комуч уступил по всем статьям,
и избранная пятичленная директория, хотя и имела в
своем составе двух крайне правых эсеров (Авксентьев
и Зензинов), представляла собой во всех отношениях
обычное буржуазное правительство, лишенное даже
внешней демократической формы, подобной самарской
учредилке.
«Чтобы доказать, что большевики несостоятельны,
эсеры и меньшевики начали строить новую власть и тор-
жественно провалились с ней прямо к власти Колча-
ка»6,—писал В. И. Ленин.
Чрезвычайно быстрая ликвидация всех эсеровских
правительств свидетельствует о том, что для русской
8 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 39, стр. 1128,
289
буржуазии они послужили не более чем удобным трам-
плином; к установлению открытой .военно-буржуазной
диктатуры.
Но главные силы, которые подточили, ослабили и
подготовили окончательное крушение власти эсеров, бы-
ли трудящиеся массы—'рабочие и крестьяне, самоотвер-
жено боровшиеся под руководством большевиков за Со-
ветскую власть. Уже в августе эсеровские правительст-
ва на территории Среднего Поволжья, Южного Урала и
Сибири были лишены всякой опоры. В. И. Ленин отме-
чал, что в средневолжских губерниях, где наблюдалась
самая большая усталость крестьян и неспособность их
идти на военные действия, в конце лета 1918 года «за-
мечается перелом... они становятся теперь самыми
ярыми защитниками власти Советов»6.
Контрреволюционная аграрная и рабочая политика
эсеровских властей, принудительный набор в так назы-
ваемую народную армию вызывали озлобление масс, вы-
лившееся в ряде мест в восстания. Крестьяне дезертиро-
вали из учредиловских войск, иногда убивали на сходках
эсеровских агитаторов, в ряде сел удерживали Советс-
кую власть. В 'августе — сентябре 1918 года партизан-
ские отряды действовали уже во всех губерниях, захва-
ченных учредиловцами.
Борьба трудящихся против эсеров и меньшевиков бы-
ла не только проявлением стихийного протеста, ее орга-
низовали и придали ей целенаправленный характер
большевистские подпольные организации. Героическая
деятельность большевиков-подпольщиков использовав-
ших разнообразные легальные и нелегальные формы
борьбы за Советскую власть, ускорила политическую
гибель эсеро-меньшевистских властей, довершенную их
военным разгромом силами окрепшей Красной Армии.
Учредиловская эпопея с наибольшей яркостью осве-
тила сущность партии эсеров. Если ее роль в Февраль-
ской революции несколько затемняют фигуры буржу-
азных министров и одиозная фигура Керенского, то
после Октября, с образованием эсеровских правительств
в Поволжье, на Севере и в Сибири, появилась возмож-
ность исторической проверки программы и политики
этой партии. И массы убедились в том, что эта партия,
6 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 37, стр. 18.
290
некогда боровшаяся с самодержавием, оказалась не-
способной к творческой, созидательной деятельности,
что эта партия не преследовала революционных целей
и все время вела борьбу не за социальную революцию,
а против нее. Материалы этой книги показывают, что
партия эсеров явилась в 1918 году сильнейшим оружи-
ем буржуазии в ее борьбе с Советской властью.
Изучение так называемой «демократической контр-
революции» в России поучительно и в другом отноше-
нии. Оно дает возможность .произвести проверку истори-
ческой ценности буржуазной м пролетарской демокра-
тии. В. И. Ленин писал, что «наиболее демократическая
буржуазная республика есть не что иное, как машина
для подавления рабочего класса буржуазией, массы тру-
дящихся горсткой капиталистов»7. Власть Комуча в
Среднем Поволжье и на Южном Урале была именно та-
ким государственным устройством, несмотря на все про-
возглашенные «социалистами» свободы. В еще большей
степени это относится к временному сибирскому прави-
тельству и правительству Северной области. Иначе и
быть не могло.
«Главное, чего не понимают социалисты,— писал
В. И. Ленин,— и что составляет их теоретическую бли-
зорукость, их плененность буржуазными предрассудка-
ми и их политическую измену по отношению к проле-
тариату, это то, что в капиталистическом обществе, при
сколько-нибудь серьезном обострении заложенной в ос-
нове его классовой борьбы, не может быть ничего сред-
него, кроме диктатуры буржуазии или диктатуры про-
летариата. Всякая мечта о чем-либо третьем есть ре-
акционная ламентация мелкого буржуа»8. И поскольку
в условиях всякого буржуазного государства демокра-
тия всегда остается демократией для богатых, в рабо-
че-крестьянском государстве ограничение демократиче-
ских прав эксплуататоров позволяет полнее осущест-
вить демократию для трудящихся.
В тезисах к проекту декрета о роспуске Учредитель-
ного собрания В. И. Ленин писал, что «для социалисти-
ческой революции необходимы не так называемые «об-
щенародные» учреждения буржуазного парламентариз-
7 Там же, стр. 492.
8 Там же, стр. 498.
291
ма, а классовые учреждения трудящихся и эксплуатиру-
емых масс»9. Создав Советскую Республику как форму
диктатуры пролетариата и беднейшего крестьянства, Ок-
тябрьская революция изжила буржуазный парламента-
ризм; «Республика Советов выше республики с Учреди-
тельным 'собранием»10,— утверждал В. И. Ленин.
Эти мысли В. И. Ленина особенно полезно напом-
нить теперь, когда империалисты пытаются атаковать
социализм, снова 'вооружи-впиись потрепанным лозунгом
«борьбы за демократию», а некоторые неискушенные в
политике люди поддаются этому обману. Изучение опы-
та борьбы с так называемой «демократической контрре-
волюцией» приводит к выводу, 'что предоставление бур-
жуазии политических свобод убийственно для пролетар-
ской власти по крайней мере до тех пор, пока она не ук-
репила себя до такой степени, чтобы ей не опасны были
происки ее классовых врагов и попытки реставрации
свергнутого режима.
Классовая борьба не признает средних путей. Доро-
га к подлинной демократии пролегает только через
диктатуру пролетариата.
9 В. И. Ленин. Поля. собр. соч., т. 35, стр. 232.
10 Там же, стр. 427.
Оглавление
Введение ....................................... 3
Глава 1. Комитет членов Учредительного собрания	14
Подготовка эсеров к захвату власти в Самаре ................ —
Организация центральной власти ............................. 19
Организация вооруженных сил. «Народная армия» Комуча 32
Организация местного управления и самоуправления ...	41
Террор под флагом демократии............................... 49
Глава 2. Правительства эсеров в Сибири ...	65
Обстановка в Сибири к началу 1918 года. Образование вре-
менного сибирского правительства........................ —
Контрреволюционный мятеж в Сибири.......................... 75
Временное правительство автономной Сибири на Дальнем
Востоке............................................ 80
«Западно-Сибирский комиссариат»........................ 91
Временное сибирское правительство и сибирская областная
дума...................................................102
Глава 3. Эсеры и интервенты	в	Архангельске	115
Подготовка интервенции в Архангельске и	роль	в	ней	эсеров	—
Падение Архангельска . <. L.................<............. 119
Верховное управление Северной области	.................. 125
Глава 4. Социально-экономическая политика
эсеров.........................................141
Политическая программа эсеров в декларациях и в действи-
тельности .............................................. —
Денационализация промышленности, банков и домовладений 147
{Продовольственная и финансовая политика учредилки ...	151
Комуч и буржуазия......................................... 162
Политика эсеров в рабочем вопросе................ . . .	169
Аграрная политика эсеровских правительств в 1918 году . . 176
293
Глава 5. Уфимское государственное совещание и
директория ............ ...	184
Вопрос о	создании единой	власти.	Челябинские	совещания	—
Уфимское	совещание...................................188
Поражение эсеров и меньшевиков на совещании. Избрание
директории............................. ...............196
Глава 6. Рабочее движение и большевистское
подполье	в	эсеро-белогвардейском	тылу	....	205
Первые выступления	рабочих	против	самарской учредилки —
Рабочие профсоюзы против эсеровских правительств. Ста-
чечная борьба..........................................207
Рабочие конференции.	Совет	рабочих	депутатов.............225
Рабочие восстания...........................................231
Большевистское подполье.....................................236
Гла1ма 7. Борьба крестьян против эсеров . . . 252
Отношение крестьян к самарской учредилке..................... —
Крестьяне и мобилизация в армию учредилки. Крестьянские
съезды ..........................................  .	. .	257
Борьба крестьян за Советскую власть.........................262
Глава 8. Разгром Комуча. Освобождение По-
волжья .....................................271
Деятельность Коммунистической партии и Советской власти
по организации отпора	врагу ........................ —
Победа Красной Армии	на	Волге............................277
Заключение.......................................284
Гармиза В. В.
Г 20 Крушение эсеровских правительств. М.,
«Мысль», 1970.
294 с.
Доктор исторических наук В. В. Гармиза поставил своей целью
показать политику и практику эсеров в период гражданской войны
во всех районах России, где они пытались установить так назы-
ваемое народовластие,—в Поволжье и на Севере, в Сибири и на
Дальнем Востоке. В книге показано резкое несоответствие между
программой и практическими действиями партии эсеров, выясняются
причины крушения контрреволюционных правительств. О белом тер-
роре и героической деятельности большевистского подполья в эсеров-
ском тылу приведено много новых, ранее не публиковавшихся ма-
териалов.
1-6-4
101-7
9(С)2
Гармиза, Вадим Владимирович
КРУШЕНИЕ ЭСЕРОВСКИХ
ПРАВИТЕЛЬСТВ
Редактор Л. Д. Петров
Младший редактор С. С. Игнатова
Оформление художника С. А. Бочарова
Художественный редактор А. А. Брайтман
Технический редактор М. Н. Мартынова
Корректор Л. Ф. Дирилина
Сдано в набор 1 июня 1970 г. Подписано в печать
1 октября 1970 г. Формат бумаги 84Х108,/а2, № 2.
Усл. печатных листов 15,54. Учетно-издательских ли-
стов 15,7. Тираж 7000 экз. Заказ Ха 160. Цена 1 р. 07 к.
Издательство «Мысль»,
Москва, В-71, Ленинский проспект, 15.
Типография № 5
Москва, Мало-Московская. 21