Введение. Ю. Б. Циркин
Б. А. Тураев. Финикийская мифология
Финикийская история
Из первой книги
Цитаты из Филона у древних писателей
Примечания
Финикийские отрывки у Дамаския
Перевод отрывков
Примечания
Тирские летописи
Перевод отрывков
Примечания
Приложения
Арриан
Диодор Сицилийский
Примечания
И. Ш. Шифман. Древняя Финикия – мифология и история
Сокращения
Таблицы
Содержание
Текст
                    ФИНИКИИСКАЯ
 МИФОЛОГИЯ
 «Летний  Сад»
Журнал  «Нева»
 Санкт-Петербург
 1!)!)0


Ф59 Под общей редакцией 10. С. Довженко Финикийская мифология Ф59 Финикийская мифология. — Сост. Н. К.Герасимова. — Под общ. рсд. 10. С. Довженко. — СПб.: «Летний Сад», Журнал «Нева», 1999. — 331 с., илл. Художественное оформление Е. Б. Горбатовой Книга содержит работы двух виднейших отечественных востоковедов — Б. Λ. Турасва и И. ILI. Шифмана, посвященные мифологии и истории Древней Финикии, а также подборку выдержек из произведений античных писателей о финикийской религии Все тексты подробив деномдоггировапы. Для спсциалистов-воетоковедов изеех, иптерссующихся историей культуры Древнего Востока. ISBN 5-89740-019-9 Журнал «Нева» ® Герасиме» И. К., 1999, состав ISBN 5-87516-125-6 «Летний Сад» ® Довженко Ю. с:., 1999, обвит редакция,оговоренные примечания и переводы © Горбатова Е. Б., 1999, оформление
Предлагаемая читателю книга содержит работы двух виднейших оте¬ чественных востоковедов — Бориса Александровича Турасва и Ильи Шолеймовича Шифмана, посвященные мифологии и частично истории финикийцев. В их основе лежат произведения античных, т. с. греческих и римских авторов, содержащие и сведения о финикийцах, и большие отрывки из сочинений финикийских писателей. Почему же нс использо¬ ваны непосредственно финикийские произведения? Ответ прост: они нс сохранились. Финикийцы писали на папирусе, а этот писчий материал вне Египта практически нс может сохраняться в течение длительного времени. Использовали финикийцы также камень и бронзу, однако на них вырезались посвятительные надписи, надгробные эпитафии, но нс литературные произведения. В древности же эти произведения были из¬ вестны, и их знали авторы, писавшие на греческом языке. Одним из таких авторов был Иосиф Флавий. Он был иудеем и актив¬ но участвовал в так называемой Великой иудейской войне, мощном вос¬ стании иудеев против римлян в 68—73 гг. н. э. При подавлении этого восстания он был взят в плен и стал рабом римского полководца Тита Флавия Веспасиана. Позже Всснасиан стал императором и отпустил Ио¬ сифа на свободу. По римскому обычаю, Иосиф, став римским граждани¬ ном, приобрел родовое имя Веспасиана — Флавий — и сохранил свое прежнее имя — Иосиф. Иосиф Флавий написал на греческом языке ряд произведений, в том числе «Иудейские древности» и «Праги» Аниона». В нервом он ставил своей целью познакомить образованного читателя (а греческий язык в Римской империи знали нс только греки, но и все об¬ разованные люди) с историей своего народа. Во втором Иосиф разобла¬ чал клеветнические, с его точки зрения, антисемитские писания некое¬ го Аниона (который и известен только нагому, что нрагив нет выступил Иосиф). И в том, и в другом произведении Иосиф Флавий обращался к финикийцам, приводил факты из их истории и, что особенно важно, об- πι ирные выписки из сочинений финикийских историков Менандра и Дня.
6 Финикийская мифология Современником Иосифа Флавия был писанший на греческом языке Филон из финикийского города Библа. Был ли он греком, живущим и этом т|юдс, или весьма эллинизи|ювавшимся финикийцем, сказать труд¬ но. Но в любом случае, финикийский язык и финикийскую литературу он знал. На ее основе он написал «Финикийскую историю», состоящую из нескольких книг. В первой книге Филон излагал финикийские мифы; видимо, она представляла собой мифическую н|)сды(торию финикийско¬ го народа. Излагая эти мифы, Филон утверждал, что в основе его изло¬ жения лежит сочинение финикийского мудреца Санхунйатона из города Берита (Бейрута), жившего еще до Троянской войны, т. с. во II ты¬ сячелетии до н. э. Об этом Санхунйатонс упоминают и другие античные писатели, называя ряд его произведений, ни одно из которых до нас не дошло даже в отрывках. Да и Филон не пользовался особой популярно¬ стью. Но в IV в. один из «отцов церкви» Евсевий Кесарийский, разобла¬ чая «языческие мерзости», приводил обширные агрывки из первой кни¬ ги филоновского произведения. И ото позволило и нам узнать их. Более короткие отрывки из финикийской литературы встречаются и у других авторов, некоторые из античных писателей упоминали то или иные факты из финикийской истории, ссылались на финикийские рели¬ гиозные представления и мифы. Все это нс заменяет оригинальные про¬ изведения, но все же дает некоторые сведения о финикийской истории, о религии и мифологии финикийцев. Греки познакомились с финикийцами довольно рано. Уже Гомер упо¬ минал финикийских торговцев. В «Илиаде» эти упоминания довольно нейтральны, а в «Одиссее» резко отрицательны. Это естественно. Имен¬ но на море финикийцы долгое время выступали основными конкурента¬ ми эллинов. Впрочем, греки знали финикийцев и задолго до Гомера. Уже во II тысячелетии до н. э. и микенские греки, и их предшественники минойцы Крита поддерживали оживленные контакты с финикийцами. Сами названия «Финикия», «финикийцы» — греческие; финикийцы же называли свою страну Ханааном, вонроизводя это название от своего мифического перво и редка, имя которого грскоязычный Филон пс[юдаст как Хна. Другие соседи финикицсв-ханаанссв, кочевые скотоводы, в том числе предки евреев, противостоящие горожанам и земледельцам Фини- кии-Ханаана, воспринимали финикийского прапращура как первозлодея Каина. Во II тысячелетии до н. о. ханаанец :шселяли обширное пространство, охватывавшее юго-западную часть древней Сирии, Палестину и, возмож¬ но, Занорданье. К северу и востоку от них жили а.морси. II ханаанеи, и аморси говорили на близких друг другу семитских языках, вполне пони
Ю. Б. Циркип. Введшие 7 мая друг друга, хотя и произносили слова несколько по-разному. Куль¬ туры этих двух народов были очень близки, составляя, как говорят со- в|каменные ученые, ханаанейско-аморсйскую культурную общность или ханаанейско-аморсйский культурный круг. Они поклонялись практичес¬ ки одним и тем же богам (хотя и называли их немного по-разному), а их мифы были вариантами одной и той же мифологической системы. Собственно Финикия занимала часть тогдашнего Ханаана, узкую по¬ лосу земли между Ливанскими горами и восточным побережьем Среди¬ земного моря. Хотя эта земля была очень плодородна, ее было слишком мало, чтобы прокормить все возрастающее население, и этот недостаток финикийцы компенсировали активным развитием торговли, в том числе посреднической. Одним из главных товаров финикийцев был великолеп¬ ный лес, покрывающий склоны Ливана. Долгое время важнейшим парт¬ нером финикийцев был Египет, а центром финикийско-сгиистской тор¬ говли — Библ. Значение Библа для египтян было столь велико, что ког¬ да торговля с ним на время прервалась, ото рассматривалось как одно из величайших бедствий. Для торговли с Библом египтяне строили специ¬ альные деревянные большегрузные корабли, способные перевозить столь необходимое для них дерево. Позже «библскими» египтяне стали назы¬ вать все подобные суда, предназначенные для морского плавания, отлич¬ ные о папирусных лодок, на которых передвигались по Нилу. Финикия состояла из нескольких городов-государств, крупнейшими из которых были Тир, Сидон, Библ, Арвад. Тир и Арвад располагались на не¬ больших островках вблизи побережья. Владели они и частью материка на- против своих островков. Торговля, ремесло, эксплуатация лесных богатств и в гораздо меньшей степени земледелие весьма обогащали эти города. Но в политическом плане раздробленные города-1Х)сударства Финикии и ок¬ ружающих земель были бессильны. Все это делало Финикию, Сирию, Па¬ лестину желанным объектом грабежей и завоеваний более сильных сосе¬ дей, где уже образовались обширные территориальные и в значительной степени централизованные государства. В XXI в. до н. о. в Библе была, мо-видимому, установлена власть месопотамских царей III династии Ура. • )то государство оказалось недолговечным, и побережье освободилось от месопотамского господства. В середине и второй половине II тысячелетия до и. о. воинственные египетские фараоны XVIII династии создают свою «империю». В результат походов Тутмоса I и особенно Тутмоса III фини¬ кийские 10|юда были подчинены египетским монархам. Ради под; а ‘ржания порядка п подчинения египтяне ославили в некоторых городах свои гар¬ низоны, но в целом внутренние порядки в самих финикийских городах оставили прежними. В городах-государствах сохранились старые динас·-
8 Финти шемая мифология тип, но цари признавали верховную власть фараона, выражавшуюся в первую очередь в налагаемой на эти города огромной дани. Многочисленные войны и необходимость уплаты тяжелой дани обо¬ стрили социальные агномюния в городах. Многие горожане бежали в го¬ ры. Там они встретились с другими подобными беглецами. Из выходцев из разных народов и общин возникла новая своеобразная этно-социаль- ная общность — ханиру. Росту силы хаииру способствовали обстоятель¬ ства правления фараона Аменхотепа IV (Эхнатона). Он был занят пре¬ имущественно своей религиозной реформой, стремясь ввести в Егип¬ те единобожие, и мало обращал внимания на внутриполитическую ситу¬ ацию, тем более в северо-восточной окраине своего государства. И хаии¬ ру, создав свое государство Амурру, начали наступление на города сиро¬ финикийского побережья. Их сила росла. Сын основателя Амурру Абди- аширтм Азиру уже сам принял титул царя, холя из политических сооб¬ ражений и заявлял о признании верховной власти фараона. Арвад всту¬ пил в союз с Амурру, что даю возможность последнему выйти к Среди¬ земному морю. Библ и Тир, напрасно взывал к Эхнатону о помощи, зак¬ лючили между собой союз против хапиру, но сами тирийцы были прол ив такого союза, и тирский царь был свергнут. Всем этим воспользовались хелты, начавшие из Малой Азии наступ¬ ление в южном направлении. Царь Суппилулиумас совершил ряд похо¬ дов, приведших к созданию могущественной Хелтской державы. Фара¬ оны XIX династии Сети I и его сын Рамсес II помылились остановить хст- лхжое продвижение. В конце концов Рамсес заключил с хсттским царем договор, разделивший Восточное Средиземноморье на две сферы: египет¬ скую и хсттскую. Большинство финикийских городов остались в подчи¬ нении Египту, но самый север Финикии подчинился хеттам. В подчинении у хелтов оказался и город-государство Угарит, распо¬ ложенный севернее Финикии. Угарит был развитым городом с разнооб¬ разным населением, в кагором все же преобладал аморейский элемент. Под властью хеттских царей он сохранил свою автономию, своих царей, свое экономическое значение. Угарит поддерживал активные торговые связи с Эгейским бассейном, в нем самом существовала фактория ми ной- ских, а зал'ем микенских купцов. Угаригянс плавали в Эгеиду, а возмож¬ но, и в более западные.' районы Средиземноморья. В западных контактах активное' учаетие принимал и Тир. На нынеш- »юм уровне наших знаний он пре'детает «младшим парллюром» Угарига, гю ото может обьясня ткея раз.1пчпе\м пмечшо наших знаний об :>гих двух городах: в лч> время как Угарит активно н тщалчммю раскапывается на протнже'нии нсюкольких демшгплегпй, члч> дало оче*пк много елюдетний.
Ю. Б. Циркин. Введший* 9 финикийские слои Тира ехтаютея до сих пор практически нетронутыми. ila.Mii г|х;ки признавали роль Тира. Основание греческих Фив принисы- вастся тирийцу Кадму, а находка в этом городе месопотамских цилинд¬ рических печатей XIV в. до н. о. подтверждает связи Фив с Ближним Востоком. Во всяком случае, дворец тирского царя был столь же бога¬ тым и роскошным, как и угаритского. К концу II тысячелетия до н. э. все Средиземноморье и прилегающие районы охватывает мощный экономический, социальный, политический и демографический кризис. Его основополагающая причина, возможно, лежит в дальнейшей неспособности экономики, основанной на технике бронзового века, обеспечить нс только процветание, но и само существо¬ вание общества. Это вело к упадку и даже гибели цивилизованных госу¬ дарств и мощным передвижениям нецивилизованных народов, устремив¬ шихся, в частности, на территории этих государств. На Восточное Сре¬ диземноморье обрушились так называемые «народы моря». Они уничто¬ жили Хсттскую державу и царство Амурру, разрушили Угарит (хагя, возможно, город погиб в результате землетрясения, но несомненно в пе¬ риод нападения «народов моря»), напали на Египет. Египтяне отбили их нападение, после чего некоторые из них обосновались на побережье Па¬ лестины. Одними из них были филистимляне («пелиштим»), от имени которых эта страна и получила свое название. Приблизительно в это же время и несколько позже из внутренних районов Передней Азии в Си¬ рию и Палестину вторгаются новые семитоязычные племена. Одни из них — арамеи — занимают Сирию, а другие — Палестину и Заиорда- ньс. В их числе были предки евреев, позже создавшие свое государство в Палестине — Израиль. Ханаанси, обитавшие в районах, занятых ара¬ меями и евреями, были частично уничтожены, частично ассимилирова¬ ны, частично перебрались на единственно оставшуюся вне этих вторже¬ ний полосу земли — в Финикию. Саму Финикию все эти передвижения народов задели мало. Правда, филистимляне разрушили Сидон, и его жители были вынуждены пере¬ браться в соседний Тир, но относительно ско|ю город был восстановлен и снова стал играть 1шжную роль в Финикии. Изменения вокруг пошли да¬ же на пользу финикийцам. Разрушение Угарита и уничтожение микенс¬ ких государств Греции на какое-то время избавили их от конкурентов. I и бель Хсттской держаны и упадок Египта и мссопсугамских госуда|хтв, в том числе Ассирии, привели не только к политическому освобождению суг иностранного пиподства, но п к устранению уг|юзы восстановления такой) господства. Б |м*зудьтате наступил сравнительно короткий период полити¬ ческого рас цвета небольших государств :угого региона, в том числе финн-
10 Финикийская мифология кийских городов-государств. Еще сравнительно недавно библский царь на зывал себя рабом египетского фараона, а в начале XI в. до н. э. египетс¬ кого посланца царь Библа Чеккер-Баал уже свысока третировал Ун-Аму- на, и за дерево, которое тот просил поставить в Египет, требовал значи¬ тельную сумму, а потом и просто выставил египтянина из Библа. С другой стороны, переселение ханаанеев из занятых другими племе¬ нами районов создало в финикийских городах демографическое напря¬ жение. Выходом из него могло стать выселение части населения за море, т. е. колонизация. К тому же, создание колоний могло привести к более прочному овладению рынками получения таких продуктов, в которых был заинтересован Ближний Восток, но которых там недоставало, а так¬ же опорными пунктами по пути к этим рынкам. Еще в предыдущую эпо¬ ху тем финикийским городом, который активно поддерживал контакты с западнымми заморскими странами, был Тир. Поэтому он и стал ос¬ новной, если не единственной, метрополией финикийских колоний. В ходе этого первого этапа колонизации, охватывающим последнюю четверть XII н первую четверть XI в. до н. э., финикийцы обосновались на богатом золотом острове Фасосе в северной части Эгейского моря, в обильной серебром Южной Испании, где ими был основан город Гадес (совр. Кадис), в Утике на северном берегу Африки и в некоторых дру¬ гих местах, в том числе и на некоторых островах Эгейского моря. В ре¬ зультате именно через Тир приходило на Восток значительное количе¬ ство не только золота и серебра, но и слоновой кости, обезьян и дико¬ винных птиц, пользовавшихся спросом у восточных владык. Эта торговля весьма обогатила Тир. Огромные богатства позволили тирскому царю Хираму, правившему в X в. до н. э., провести важные работу по благоустройству города, в результате которых была расшире¬ на сама территория острова, на котором город располагался. Были пост¬ роены новые храмы богини Астарты, весьма почитаемой всеми финикий¬ цами, и тирского городского бога Мелькарта, и установлен праздник в честь воскресения этого бога. Хирам поддерживал дружеские связи с из¬ раильскими царями Давидом и его сыном Соломоном. С Соломоном был заключен даже торговый союз, согласно которому израильские царь стал посылать свой корабль вместе с тирскими в Южную Испанию, а тирий- цы получили возможность использовать порт Эцион-Гебер на Красном море для торговли с богатым золотом Офиром1, расположенным где-то при выходе из Красного моря в Индийский океан. Активно торговали тирийцы и со странами Ближнего Востока. 1 Офир — см. прим. 4 на с. 317.
Ю. Б. Циркин. Введение 11 В начале I тысячелетия до н. э. Тир становится, по выражению одно¬ го современного ученого, «Лондоном древности». Его торговые связи ох¬ ватывали огромную территорию от выхода из Средиземного моря в Ат¬ лантический океан до Ассирии и от африканского побережья до гор со¬ временной Армении. Созданные тирийцами колонии (в отличие от гре¬ ческих) не были независимы, а признавали власть тирского царя. Тир¬ ские цари подчинили (форма этого подчинения нам пока неизвестна) значительную часть Южной Финикии, включая восстановленный после филистимского набега Сидон. Вообще во внешнем мире это царство вы¬ ступало, по-видимому, как Сидонское, но столицей его был Тир. Не ис¬ ключено, что жители этого царства, не принадлежавшие к гражданам самого Тира, именовались «сидонскими мужами» и «сидонскими дочерь¬ ми» (впрочем, все это при нынешнем состоянии наших знаний находится еще в области догадок). Как бы то ни было, роль Тира была очень ве¬ лика и в политической, и особенно в экономической жизни Финикии и всего восточносредиземноморского региона. Правда, к этому времени в результате глубоких изменений в Греции и на фракийском побережье Эгейского моря финикийцы были вытесне¬ ны из Эгейского бассейна, их поселения или были разрушены, или пере¬ шли к грекам. Но связи с греками не прервались. Греки были заинтере¬ сованы в получении восточных продуктов, но сами в то время еще не могли активно участвовать в морской торговле и поэтому такие товары получали от финикийцев. Вскоре и сами греки стали развивать морскую торговлю, а позже и колонизацию. Это привело к усложнению греко¬ финикийских контактов, в которых взаимовыгоды переплетались с ост¬ рым соперничеством. В начале VIII в. до н. э. греки создали несколько своих поселений на восточном побережье Средиземного моря. Но в сфе¬ ре тирского влияния таких поселений не было. Богатство и внешний блеск Тира скрывали острые внутренние проти¬ воречия. В нем развернулась острая социальная и политическая борьба. В какое-то время, нам неизвестное, в городе даже вспыхнуло восстание рабов. Одним из проявлений противоречий стала чехарда на тирском троне. Внук Хирама Абдастарт был убит сыновьями своей кормилицы, и старший из этих сыновей стал царем. После двенадцатилетнего правле¬ ния он был убит, и на престол вернулась старая династия, представлен¬ ная еще тремя монархами. Последний из них — Фелет — тоже был свергнут и убит, а власть захватил жрец Астарты Итобаал, ставший ос¬ нователем новой династии. По-видимому, на какое-то время в руках монарха сосредоточилась и светская, и духовная власть. Правление Итобаала было временем нового усиления Тира. Стремясь
12 Фиш наш с кая мифология укрепить свой тыл и обеспечить восточные связи, Итобаал заключил со¬ юз с израильским царем Ахавом, за которого выдал свою дочь Иезавель. Археологические раскопки показывают, что в столице Израиля Самарии было очень сильным финикийское влияние. В то же время Итобаалу яв¬ но приходилось иметь дело с внутренней оппозицией, к которой принад¬ лежали сторонники прежней династии. И царь нашел выход: он стал ос¬ нователем новых городов — Ботриси в самой Финикии и Аузы в Север¬ ной Африке, куда могли переселиться его противники. Эти события ста¬ ли началом второго этапа финикийской (точнее, тирской) колонизации. Причины новой колониальной экспансии Тира были более сложными, чем первой. Теперь нс столько относительное перенаселение, сколько экономические, социальные и политические резоны толкали Тир на со¬ здание С1юих колоний в центре и на западе Средиземноморья. В колони¬ зационном движении приняли участие оппозиционные группы тирской знати, стремившейся удовлетворить на новых землях свои честолюбивые устремления. Их поддерживали определенные круги рядового населения, надеявшиеся поправить на чужбине свои дела. Среди последних были не¬ которые земледельцы, которые даже с оружием в руках требовали пе¬ реселения за море. Неполноправные «сидонские мужи» явно тоже уча¬ ствовали в этом движении, хотя и на новой родине они сохраняли нерав¬ ноправие с гражданами. Экономика железного века выдвигала свои тре¬ бования. На Востоке необходимость объединения ресурсов стала эконо¬ мической основой (разумеется, нс единственной) создания ближневос¬ точных империй. Но этого было недостаточно; требовались и ресурсы более западных регионов, а они находились вне досягаемости восточных владык. Достигнуть их можно было только с помощью колонизации. Со времени первого этана главным и, пожалуй, единственным представите¬ лем Ближнего Востока в его связях с Дальним Западом был Тир. И не¬ обходимость привлечения западных ресурсов к восточной экономике ста¬ ла экономической причиной тирской колонизации. В ходе колонизации финикийцы обосновались на огромных про¬ странствах Средиземноморья: на южном берегу Кипра, на северном по¬ бережье Африки к западу от Египта, на Сицилии, Сардинии, на юге Пи¬ ренейского полуострова. Хотя в колонизации принимали участие самые разнообразные силы, в том числе оппозиционные правящей династии, финикийские колонии не становились самостоятельными, а подчинялись Тпру, входя в состав ого обширной морс кой державы. Эго вытекало и из обычного восточного представления о зависимости колонии от метропо¬ лии (и поэтому позже ассирийские и вавилонские' цари могли считать себя владыками западных финикийских городов на основании своею
Ю. Б. Циркин, ВвыЬчшу 13 господства над Тиром), и из финикийскою представления о том, что царская власть: н том числе и и новооснованных городах, могла принад¬ лежать только одному роду. Правда, и в Тире, и в других городах сме¬ няли друг друга разные династии, но все они являлись ответвлениями одного царского рода, правившего в данном городе. Поэтому и колонии были вынуждены признавать верховную власть тирского царя. В этом правиле возникло только одно исключение. В последней чет¬ верти IX в. до н. э. в Тирс возник острый конфликт между царем Пиг¬ малионом, правнуком Игобаала, и верховным жрецом Ахсрбом. На этот раз конфликт между царской и жреческой властью завершился победой царя. Ахерб был казнен. Его вдова Элисса, сестра царя, с группой сво¬ их сторонников бежала сначала на Кипр, а зачем переправилась в Север¬ ную Африку. Там в 823 г. до н. э. беглецы основали Новый Город — Карфаген. Во главе его встала Элисса. Поскольку она сама принадлежа¬ ла к царскому роду, Карфаген изначально мог нс признавать власть Тира и стать совершенно самостоятельным. Второй этап колонизации охватывает IX—VII вв. до н. э. За это вре¬ мя в самой Финикии произошли важные изменения. Восточные влады¬ ки, естественно, нс удовлетворялись лишь торговлей с Финикией и по¬ лучением оттуда и се собственных богатств, особенно леса, и западных товаров. Они стремились установить свою власть над этой страной. Еги¬ пет в I тысячелетии до н. э. уже был далеко не столь силен, как в пре¬ дыдущем. И хотя первые фараоны XXII династии Шсшонк и Осоркон как будто сумели на некоторое время захватить Библ, в целом египетс¬ ко-финикийские отношения были равноправными. Центром связей с Египтом по-прежнему был Библ, хотя торговали с египтянами и другие города, включая Тир. Египетская торговля весьма обогащала Библ, и этот город стал играть в Северной Финикии почти такую же роль, как Тир в Южной. Опасность надвигалась на Финикию с востока, где вновь усилилась Ассирия. Еще на рубеже XII—XI вв. до н. о. ассирийский царь Тиглат- Паласар I совершил поход в Финикию и заставил Библ, Арвад и Сидон заплатить ему дань. Правда, этот поход так и остался единственным, ибо после смерти воинственного царя Ассирия вновь вступила в полосу глу¬ бокого упадка. Но в IX в. до н. о. ассирийские1 цари возобновили запад¬ ные походы. Возможно, именно страх перед ассирийцами толкнул Пто- баала па союз с Ахавом. По союз с Израилем оказался непрочным. Сын Ахава (и внук И гобаала) был свергнут и убит вместе со своей матерью, 11 «‘оюз Израиля и Тира фактически расторгнут. Ими И гобаала Балсазор ()ЫЛ вынужден платить дань ассирийскому царю Палма пасса ру III. Арвад
14 Финикийская мифология и Библ пытались сопротивляться. Они приняли участие в антиассирпй- ской коалиции, которая одержала победу над ассирийцами в 853 г. до н. э. в битве при Каркаре. Но вскоре после победы коалиция распалась, и нскагорыс ее участники, как Дамаск и Израиль, выступили друг про¬ тив друга. Это позволило Салманасару собраться с силами и нанести но¬ вые удары своим западным противникам. В 744 г. до н. э. ассирийским царем стал Тиглат-Паласар III, кото¬ рый, проведя важные военные |юформы, нс только возобновил агрессию на западе, но и резко изменил саму военную политику. От грабительских походов ассирийцы перешли к созданию территориальной империи. В скором времени жертвами этой новой политики ассирийских царей пали финикийские города. Города северной части Финикии, кроме располо¬ женного на острове Арвада, были захвачены ассирийцами и включены непосредственно в ассирийские владения. Периодическая дань была за¬ менена постоянным и довольно тяжелым налогом. Арвад и южные горо¬ да сохранили свои династии и внутреннее самоуправление, но подчини¬ лись ассирийскому царю. Рядом с местным монархом встал уполномо¬ ченный ассирийского владыки, без ведома которого местный царь нс мог проявлять никакой политической инициативы и даже читать корреспон¬ денцию. В это время политического единства Тира и Сидона уже нс су¬ ществовало, и оба города со своими соответствующими царями по от¬ дельности подчинялись Ассирии. В конце VIII в. до н. э. кипрские колонии Тира попытались выйти из подчинения ему. Царь Элулай подавил ото восстание. Гордый своей побе¬ дой, он решил отказаться от подчинения Ассирии. Но ассирийский царь Саргон разгромил Элулая. Тот бежал на Кипр, где и погиб. В наказание Тир был лишен своих владений на материке (правда, позже часть их ему была возвращена). В этих условиях финикийские города Кипра освобо¬ дились от тирской власти и стали непосредственно подчиняться ассирий¬ скому царю. Это стало началом распада Тирской державы, но на запа¬ де и в центре Средиземноморья эта держава нс только еще сохранялась, но и расширялась, ибо все эти политические перипетии не прекратили колонизацию. Болес того, они ее явно усилили, ибо к прежним резонам переселения прибавился новый: страх перед ассирийцами. Этот страх был весьма обоснован. Как известно, ассирийцы созна¬ тельно избрали террор орудием установления и сохранения своего гос¬ подства. И попытки освобождения от их власти кончались довольно пе¬ чально. Восстание Сидона в начале1 правления ассирийского царя Ассар- хаддона в (>77 г. до н. о. завершилось полным разрушением Сидона и ли¬ шением (‘го даже призрачной самостоятельности. Нелояльность Тира.
Ю. Б. Циркин. Введший* 15 как уже говорилось, стоила ему владений на материке. Часть подчинен¬ ною населения уводилась е родины и заменялось новым. Так, полностью сменилось население города Ахзиба, одно время подчинявшегося Тиру. После разрушения Сидона его жители тоже были уведены в Ассирию. Правда, позже Сидон был восстановлен и вновь населен финикийцами. В этой жесткой политике явным исключением выглядит отношение ассирийцев к Тиру. Даже после очередных актов неповиновения асси¬ рийские цари не уничтожали этот город и нс ликвидировали его автоно¬ мию, ограничиваясь сто подчинением и нскоторымии наказаниями.·Таг же Аесархаддон после подавления восстания тирского царя Баала заклю¬ чил с ним договор, в большой степени ограничивший класть последнего, но все же в целом ее сохраняющий. Это было обусловлено, естественно, не особой любовью Ассирии к Тиру, а интересами самих ассирийцев, ибо Тир сохранял свою роль важнейшего узла связи Востока с Западом, и через него Ассирия получала столь необходимые ей западные продукты, в том числе металлы Испании и других стран Западного Средиземноморья. Падение Ассирии в конце VI в. до н. э. освободило финикийцев от подчинения этому государству. Но наследство первой ι(среднеазиатской империи сразу же стало предметом схватки новых хищников. Претензии на власть в Финикии и окружающих районах выдвинули Египег и Ва¬ вилон. В условиях ожесточенной схватки этих держав местные царьки были слишком слабы, чтобы играть самостоятельную роль. Им надо было лишь поставить на ту или иную карту. Тир поставил на Египет, с каго- рым его связывали торговые интересы и знакомая власть которого каза¬ лась боле?, предпочтительной. Но верх в этой борьбе взял Вавилон, и его царь Навуходоносор совершил ряд походов, приведших к подчинению всего этого региона, включая Финикию. Тир попытался сопротивляться. Осада его вавилонянами продолжалась тринадцать лег. Взять островной город вавилонский царь не смог, но в итоге Тир был вынужден все же признать его влаегь. В результате походов Навуходоносора часть фини¬ кийского населения была переселена в Месопотамию. На какое-то вре¬ мя в Вавилоне оказались цари Тира, Сидона, Арвада. В Тире на 7—8 •чет царский трон пустовал, и власть в нем осуществляли суфегы, воз¬ главлявшие тирскую общину. Затем ца|к*кая влаегь в Тире была восста¬ новлена, но временное ее отсутствие привело к необратимым изменени¬ ям в Тирской державе. В финикийских городах еущеггвовало своеобразное двоевластие: ца¬ ря и гражданского коллектива, объединенного в общину. Каждая общи- ня, включая общину столичного города, была довольно сувереина в своих нпутренних делах. Эго относится и к городам, основанным финикийца¬
16 Финикийская мифология ми за морем, т. е. к колониям. В Тирской держано царская плат» но существу являлась единственной скрепой, объединяющей множество ко¬ лоний с Тиром. Ликвидация, хотя и временная, этой скрепы и привела к полному распаду державы. Тирские колонии на Западе стали полнос¬ тью независимыми городами. После захвата Вавилона персами в 539 г. до н. э. финикийские горо¬ да спокойно признаю власть персидского царя Кира. Позже царь Дарий провел административную реформу, разделив свое царство на 20 сатра¬ пий. Финикия вместе с Сирией и Палестиной составила пятую сатра¬ пию — «Заречье», отделенную суг Месопотамии и Псрсиды рекой Евф¬ рат. Вся эта сатрапия платила персам сравнительно небольшую дань, гораздо меньшую, чем ранее ассирийцам и вавилонянам. Автономия фи¬ никийских городов была сохранена, ими продолжат править собствен¬ ные цари, и во внутренние дача финикийцев персы не вмешиваюсь. Персидским царям было выгодно привлечь на свою сторону финикий¬ цев, ибо их корабли составляли существенную часть персидского флота. Когда царь Камбиз после покорения Египта решил покорить и Карфа¬ ген, он приказа! финикийцам со своими кораблями участвовать в стой экспедиции. Финикийцы отказашсь, и Камбиз был вынужден оставить эту идею. С другой стороны, сравнительно мягкое персидское правление было выгодно и финикийцам, ибо мощь Персии номогача им в конку¬ рентной борьбе, особенно с греками. Финикийцы приняли активное уча¬ стие в греко-персидских войнах, и в несчастной битве при Сачаминс в 480 г. до н. э. особо выделялись сидонский царь Тетрамнест, тирский Маттсн и арвадский Мербаач. После стих войн, закончив!иихся пораже¬ нием Персии, значение для нес финикийского и сирийского побережья увеличилось, ибо после вытеснения персов с западных берегов Мачой Азии морские базы в Финикии и Сирии в значичюльной степени обеспе¬ чивали персам контроль над Восточным Средиземноморьем. В персидскую эпоху на первое место среди городов Финикии выдви¬ гается Сидон. Его корабли были лучшими в персидском флоте. За какие- то «великие дача», нам не известные, персидский царь передал сидонско- му царю «навечно» города Дор и Яффу и всю плодородную Шаронскую долину в Пачестине (правда, «вечность» дарения не помешала потом эти дары у Сидона отнять). С появлением монеты только на спдонскнх мо¬ нетах на реверсе имачось изображение! персидского царя, что говорит о несколько иных, чем у остальных финикийцев, связях Сидона с персид¬ ской династией Ахсмснпдов. Появление монеты в се‘ре*дипс V в. де> н. :>. явилеич, признаком начав¬ шихся изменений в жизни финикийцев. Финикийе-кая экономика издав¬
Ю. Б. Циркин. Введение. 17 на носила преимущественно товарный характер. Однако до середины V' и. до н. э. финикийская торговля но многом сводилась к товарному об - мену, а при необходимости финикийцы (и том числе и западные) ис¬ пользовали греческие монеты. С середины же этого века в Тире, Сидо- не, Библс, Арваде появляется собственная серебряная и бронзовая моне¬ та. Финикийская экономика стала нс только товарной, но и монетарной. Другим признаком начавшихся изменений стала попытка финикийс¬ ких городов согласовать свою политику и создать некое подобие конфе¬ дерации внутри Персидской державы. С этой цслыо сидонянс, тирийцы и арвадцы построили в северной части Финикии «тройной город» (Три- молис, как его называли греки), в котором в отдельных кварталах жили выходцы из этих городов и где собирались финикийские цари со своими советниками для рассмотрения общих дел. Возможно, на гаком собрании в 349 г. до н. э. финикийцы и приняли решение восстать против персов. С течением времени в Персидской державе проходили необратимые изменения, ведущие к се упадку. Против царя восставали собственные сатрапы, в том числе и сатрапы Заречья. В 404 г. до н. э. свои права на престол вооруженным путем пытался осуществить царевич Кир Млад¬ ший. Египет на несколько десятилетий освободился от персидской влас¬ ти, и его фараоны попытались вновь установить египетское господство в Передней Азии. Эти и подобные войны и мятежи нарушали свободную сухопутную и морскую торговлю, в которой так были заинтересованы финикийцы. Военная мощь персидских царей приходила в упадок и нс могла более служить финикийцам надежным щитом. Дальнейшее разви¬ тие товарного хозяйства все более связывало финикийских купцов с их греческими коллегами. Начало проникать в Финикию и культурное вли¬ яние Греции. Все это делало господство персов все более тягостным. В 349 г. до н. э. финикийцы восстали. Душой восстания был Сидон. В ходе восстания выяснилось различие интересов сидонского царя Тсн- неса и сидонских граждан. Последние были заинтересованы в бескомп¬ ромиссной борьбе с персами, а царь в решающий момент пошел на сго¬ вор с персидским сувереном и предал город. В 345 г. до н. о. персидские войска ворвались в Сидон. Горожане оказали им мужественное сопро¬ тивление, но были сломлены. Город был полностью разрушен, 40 тысяч человек погибло, а остальных персидский царь увел в рабство. Однако полное' разрушение' и подчинение Финикии было ие'реам, как и ранее ас¬ сирийцам, невыгодно. Be*Kopei Сидон был восстановлен, вновь населен финикийцами, и в не*м появился собственный царь Абдаетарт. Чере'.з одиннадцать лет поеме' подавления е|)шшкийского восстания во |; |ад('пия персидского царя вторглась армия Александра Македонс кого.
18 Финикийская мифология В 333 г. до н. о. и битве при Иссс персы были наголову разг|юмлсны, и войска Александра вторглись в Финикию. Цари финикийских городов, в том числе Сидона и Тира, во главе своих эскадр находились в составе персидского флага. А финикийские города в этих условиях предпочли мирно покориться новому завоевателю. Только Тир, надеясь на свое ос¬ тровное положение и на помощь Карфагена, оказал Александру упорное сопротивление. Осада Тира продолжалась семь месяцев. Македонский царь приказал построить дамбу, соединяющую остров с материком, и по этой дамбе македонские воины двинулись к городу и взяли его штурмом. Позже около дамбы накопились пески и различные донные отложения, так что Тир стал отныне нс островным, а полуостровным городом. Македонское завоевание открыло в Финикии, как и в других странах Ближнего Востока, новую эпоху, качественно отличающуюся от преж¬ ней, — эллинистическую. В эту эпоху финикийская цивилизация посте¬ пенно теряет свои оригинальные черты, растворяясь в общеэллинисти¬ ческой, отмеченной преобладанием эллинства. Финикийские божества, как правило, отождествляются с греческими (а позже и с римскими), финикийское искусство и ремесло принимает общсэллинистичсскис и общеримские формы, финикийский язык все более уступает свои пози¬ ции греческому. Финикийские города теряют свой политический и соци¬ альный строй, исчезает местная монархия, города превращаются в обыч¬ ные провинциальные города эллинистических государств, а затем Римс¬ кой империи. Что касается политической истории Финикии, то надо отметить, что после смерти Александра она стала «яблоком раздора> в борьбе его пре¬ емников. Сначала сю завладели Птолемеи, центром владений которых был Египет, а затем она перешла под власть другой эллинистической ди¬ настии — Сслсвкидов. Вместе с остатками этой державы Финикия в 64 г. до н. э. была присоединена к Риму. В I в. н. э. здесь начало распро¬ страняться христианство, которое полностью покончило с финикийской религией и мифологией. После распада Римской империи на Западную и Восточную Финикия, естественно, стала частью последней. В VII в. н. э. се завоевали арабы, которые ассимилировали остатки финикийцев и расн|юстранили здесь ислам. И само название Финикии и финикийцев полностью выходит из употребления, возрождаясь позже уже в работах исследователей. Финикийские города Кипра вместе со всем островом тоже; перелили под в.вить Птолемеев. Там, пожалуй, даже быстрее, чем в Передней Азии, финикийцы эллинизировались, утеряв свой язык, письмо, рели¬ гию. Финикиец из кипрского города Кития Зенон уехал в Афины, и гам
Ю. Б. Циркин. Введение 19 и (-гос, специальном помещении на площади, стал учить сноси филосо¬ фии грскои. Так полнился стоицизм, одно из наиболее распространенных философских учений эллинистическо-римской эпохи. В 58 г. до н. о. Кипр был присоединен к Риму, и его дальнейшая судьба оказалсь нераз¬ дельной с историей римского Восточного Средиземноморья. Несколько иначе, но н том же нанраилении, развивалась история за¬ падных финикийцев. После распада Тирской держаны претендентом на наследие Тира на Западе стал Карфаген, который, как уже говорилось, в эту державу изначально не входил. Борясь и с внешними соперниками, преимущественно греками, и с местным населением, и с собственными родственниками — другими финикийскими городами этого региона, Карфаген упорно строил свою державу. И это ему удалось. В начале III в. до н. э. карфагенские владения охватывали значительную часть Северной Африки, большую часть Сицилии и Сардинии (а юридически, кажется, и Корсику), острова Мальтийского архипелага, Южную и Юго-Восточную Испанию, включая некоторые Балеарские острова. Кар¬ фаген стал одним из сильнейших и процветающих государств этого вре¬ мени. Элисса, основательница Карфагена, осталась единственной цари¬ цей в истории этого города, и после се смерти Карфаген стал республи¬ кой. Постепенно в нем сложился тот социальный и политический строй, который характерен для греческих городов-государств — строй полиса, в котором верховной властью обладал гражданский коллектив. Но в Карфагене, как, впрочем, и в некоторых греческих полисах, реальная власть оказалась в руках узкой олигархической верхушки этого коллек¬ тива. Нещадная эксплуатация подчиненного населения и активная тор¬ говая политика привели к росту богатства и значения Карфагена и его правящей группировки, которую, естественно, тоже раздирали свои про¬ тиворечия. Стремясь ко все большему расширению своей державы, Кар¬ фаген столкнулся с Римом, который тоже рвался к установлению свое¬ го господства в Средиземноморье. В 264 г. до н. э. началась первая война между Римом и Карфагеном. Долгое время война шла с переменным успехом, но в конце концов рим¬ ляне все же одержали победу. Карфагеняне были вынуждены уступить им Сицилию. Это поражение сировоци|ювало тяжелейший политический и социальный кризис в Карфагене, выразившийся в первую очередь в мощном восстании рабов, подчиненного населения и бунтующих наем¬ ных солдат. С большим трудом карфагенский полководец Гамилькар 1я|рка, к этому времени прославившийся в войне е Римом, подавил вое- 1 ‘тайне. По за эго время Карфаген потерял Сардинию и Корсику, кото¬ рые он вынужден был отдать ненасытному Риму, а также Южную Не
20 Финикийская мифология манию, освободившуюся от карфагенской власти. Гамилькар, подавив восстание в Африке, отправился в Испанию, где он нс только восстано¬ вил карфагенское господство, но и расширил em сферу. В войне с ис¬ панцами Гамилькар был убит, a em преемниками в этой стране стали em зять Гасдрубал и сын Ганнибал. В результате деятельности этих полко¬ водцев из семьи Баркидов в Испании возникла полунезависимая держава Баркидов, в период своет наибольшего расцвета лишь номинально под¬ чиняющаяся центральному правительству в Карфатнс. В 218 г. до н. э. Ганнибал фактически спровоцировал вторую войну с Римом. Выполняя стратегический план, намеченный еще em отцом Га- милькаром, он двинулся с основной частью своей армии в Италию, ос¬ тавив в Испании своет брата Гасдрубала. В Италии Ганнибал одержал ряд громких побед, стяжавших ему славу одного из лучших полководцев во всей истории человечества. Особенно em прославила битва при Кан¬ нах в 216 г. до н. э., ставшая классическим примером битвы на окруже¬ ние и почти полное уничтожение противника и превзойденная в этом ка¬ честве только Седаном в 1870 г. и Сталинградом в 1942—1943 гг. Но одержать решающую победу над римлянами Ганнибал так и не смог. Да и правящая карфагенская олигархия не очень-то ему доверяла и не ока¬ зала нужной поддержки в решающий момент. В Испании римляне раз¬ громили карфагенян и в 206 г. до н. э. полностью их очтуда вытеснили. Через два года римляне высадились в Африке, и карфагенское прави¬ тельство отозвало из Италии Ганнибала. Ганнибал был разбит при Заме в 202 г. до н. э., и карфагенянам нс оставалось ничего другого, как в следующем году заключить мир. Этот мир покончил с Карфагенской дер¬ жавой. Территория Карфагонской республики была сведена к небольшой территории вокруг самого города. В политическом плане Карфаген ока¬ зался под фактическим протекторатом Рима. Экономическое значение своего города карфагеняне довольно скоро восстановили, но это вызвало подозрение римлян. В 149 г. до н. э. нача¬ лась третья война, которая фактически свелась к трехлетней осаде Кар¬ фагена. Наконец, в 146 г. до н. о. римляне ворвались в город и после ожесточенных уличных боев овладели им. Территория Карфагенской республики была присоединена к Риму, а сам город но решению римс¬ кого правительства был полностью разрушен, а его земля в знак вечно¬ го проклятия засеяна солью. Через его лег Карфаген был но решению Цезаря восстановлен и скоро снова стал одним из крупнейших центров Средиземноморья. Но эго был уже другом город, практически ничего об¬ щего с финикийским нс имеющий. К этому времени под властью Рима оказались и все другие финн-
Ю. Б. Циркин. Введение. 21 кийскис города Запада. Под римским влиянием финикийская цивилиза¬ ция в этом регионе довольно быстро исчезла, и с I в. н. э. можно гово¬ рить уже только об ее пережитках. За многие века своего существования Финикия сыграла огромную |юль в истории Передней Азии и средиземноморского мира. Финикийцы были прекрасными судостроителями и мореходами. Когда в свое время фараону Тутмосу III понадобились корабли для похода но Евфрату, он приказал их построить в Библс. Оттуда на колесницах корабли были пе¬ ревезены до Евфрата и смущены на воду. В VI в. до н. э. фараон Нсхо поручил финикийцам оплыть вокруг Африки. Их корабли вышли в Красное морс и, постоянно держа курс вдоль берега, время от времени высаживаясь туда для посева и сбора урожая; они за три года оплыли материк и вернулись в Египет с запада. Карфагенский флот во главе с Ганноном проплыл вдоль западного побережья Африки, вероятнее все¬ го, до современного Камеруна, а в это же время браг Ганнона Гимиль- кон возглавил морскую экспедцию в северном направлении, добравшись, вероятно, до нынешней Ирландии. Плавали финикийцы, особенно кар¬ фагеняне, и в глубь Атлантического океана, добравшись, несомненно, до Азорских островов и, может быть, до Канарских. Время от времени по¬ являются сенсационные сведения об открытии финикийских следов в Америке, но каждый раз такие сенсации оказываются «дутыми». Являясь в течение долгого времени главным соединительным звеном между мирами Востока и Запада, финикийцы сыграли большую роль во взаимном знакомстве этих миров. Когда в Греции, Этрурии, Южной Ис¬ пании возникла необходимость в появлении новой культуры, ибо старая уже нс удовлетворяла новое общество, там становившееся, то ее деяте¬ ли обратились к сокровищам тысячелетней культуры Ближнего Востока. И основным «передатчиком» этой культуры стали финикийцы. Так в Ев¬ ропе возникла «ориентализирующая» культура. В Греции и Этрурии она стала этапом в создании собственной культуры. И переоценить роль фи¬ никийцев в возникновении этого этана невозможно. Еще более значи¬ тельным оказалось значение финикийцев в создании и развитии культу¬ ры южноисианского государства Тартссс, время существования которо¬ го как раз и совпадает со временем существования ориентализм рующей культуры испанского юга. Находясь на нсрек|)ссткс различных дреиневоггочных цивилизаций и будучи активными торговцами и моряками, финикийцы, естественно, и * зм|| испытывали влияния соседних культур. На них влияли и жители ■Месопотамии, и хетгы из Малой Азии, и соседние' сирийцы, и греки, как |; микенские времена, гак и много позже. По особенно велико было или-
22 Фииишипшя мифология янис Египта. Оно довольно ясно прояпилось в финикийском ремесле и искусстве. Надо заметить, что при нынешнем состоянии наших знаний, когда раскопки дали прекрасные результаты и основном в колониальном мире, а в самой метрополии они еще очень скудны, творить о финикий¬ ском искусстве очень трудно. Подавляющее большинство известных нам продуктов нс выходит за рамки ремесла. Финикийские изделия относят¬ ся преимущественно к «малым видам». Торговцы стремились в первую очередь иметь такие произведения, которые можно было удобно транс¬ портировать и хорошо продавать. Это нс значит, что финикийцы были вовсе лишены чувства прекрасного и оригинальности. Многие работы, особенно изделия из слоновой кости и произведения ювелиров, поража¬ ют своим изяществом, тонкостью, выходя щей за пределы утилитарной необходимости, своеобразной красотой. Выразительны глиняные маски, известные пока только из западных колоний, бусы из стекловидной на¬ сты с изображениями человеческих лиц, фигуры на саркофагах и камен¬ ных стелах. Почерпнув искусство изготовления металлических чаш из Месопотамии и Малой Азии, финикийские мастера украшали их ориги¬ нальным орнаментом. На Западе, особенно в Карфагене и сфере его влияния, изготовлялись такие уникальные предметы, как острые вотив- ные топорики, известные как «бритвы»; лезвия таких «бритв» покрыва¬ лись изображениями преимущественно человеческих фигур, и мастера с одинаковой легкостью изображали эти фигуры то в египетском, то в гре¬ ческом, то в собственно финикийском стиле. Важнейшим вкладов финикийцев в мировую культуру стало изобре¬ тение ими особой системы письма. Люди всегда стремились создать ин¬ струмент, с помощью которого было бы можно надолго сохранять речь, то или иное сообщение. Сначала люди пытались томи или иными спосо¬ бами закрепить содержание сообщения, гак что каждый знак, — графе¬ ма, как его называют в науке, передавал το или иное понятие. На этом принципе до сих пор основана китайская система. Позже в Египте и Пе¬ редней Азии пошли по другому пути: письмо должно передавать звуча¬ ние слова, а не его содержание. Это позволило резко сократить число графем. В Египте возникла иероглифическая система. С помощью рисун¬ ков египтяне передавали слова и слоги своего языка, а чтобы нс пугать содержание тех или иных слов, использовали еще так называемые детер¬ минативы, не читаемые, но определяющие, к какому классу относятся написанные* слова. Всего в Египте насчитывалось несколько тысяч петрог¬ лифов, хотя наиболее распространенных было около 700. Для письма египтяне использовали папирус. В Месопотамии, где* папируса не* было, писчим материалом стала глина, н написанные* на не*й знаки приобрели
Ю. Б. Циркин. Введение 23 пил «клиньев». В месопотамской клинописи укрепился принцип переда¬ чи слот», что позволило сократить число графем до нескольких сот. Эти и другие подобные системы письма были довольно сложны, овладение ими требовало долгого и тщательного изучения, кото]юе велось в специ¬ альных школах, так что грамотность стала уделом сравнительно узкого круга жрецов и профессиональных писцов. Все ото нс удовлетворяло финикийских торговцев, как и их соседей. И они стали искать нуги бо¬ лее простой передачи различных сообщений. В течение практически всего II тысячелетия до н. э. (по крайней ме¬ ре, ero второй половины) в Псрсднсазиатском Средиземноморье шли по¬ иски создания более простой письменности. Такие попытки делались в Угаритс, где, как и в Месопотамии, использовали глину, и поэтому зна¬ ки тоже приобрели клинописный вид. Но угаригская письменность прин¬ ципиально отличалась от месопотамской: в ней каждая графема обозна¬ чала агдельный звук, т. с. был применен алфавитный принцип, хотя нс последовательно, ибо гласные звуки нс обозначались. Но внешний вид угаритских письмен был очень сложным, и угаритская письменность нс нашла распространения за пределами этого царства, а с гибелью У гари- та и вовсе перестала существовать. Свои попытки создания простого письма делались и в других местах. Но решающий шаг был сделан фи¬ никийцами к концу II тысячелетия до н. э. Для внешней формы своих знаков финикийцы обратились к египет¬ ским иероглифам. Но, выбрав некоторые из них, они резко упростили их написание. А главное: они придали каждому знаку значение опреде¬ ленного согласного звука, к которому мысленно прибавлялся л гобой глас¬ ный звук — или не прибавлялся, если это было нс нужно. Как и в уга- ритском письме, здесь нельзя говорить о полном алфавите; письмо прак¬ тически оставалось слоговым, ибо каждая графема на деле обозначала не звук, а слог. Но принципиально было го, что самих знаков стало теперь всего 22, так что выучить их ни для кого нс составляло труда, а начер¬ тание этих знаков было очень простым и легко воспроизводимым. Простота финикийского письма была быстро оценена их соседями. Многие восприняли это письмо, лишь изменяя постепенно начертание тех или иных графем и приспосабливая его к своему языку. На этом принципе основаны, например, современные еврейская и арабская иись- мениогги. По иному пути пошли греки. Они использовали то знаки фи¬ никийского письма, которые не имели соответствия в греческом языке, прибавили к ним некоторые ими изобретенные и придали этим знакам значение гласных. Так в Г|юции появился подлинный алфавит, восходя- "Шй. однако, к финикийскому письму. Позже на основе греческого воз¬
24 Финикийская мифология никло и~лати некое, и славянское письмо. Можно говорить, что нес cobjjc- менные с и г гем ы письма, кроме тех, что относятся к «дальневосточному кругу», восходят к финикийскому. Оригинальные черты, несомненно, были свойственны финикийской религии и мифологии. Исследования все более показывают схожесть ре¬ лигиозно-мифологических представлений финикийцев с представления¬ ми других западноссмитских народов, в том числе угаритян и евреев (до тот времени, когда еврейская религия была радикально трансформиро¬ вана религиозными реформами и утверждением единобожия). По своей структуре финикийская религия была довольно архаична, сохранив очень много элементов старины. Раздробленность страны, сложное переплетение старых родовых и новых, возникших уже в период государственности, представлений, не¬ равномерное влияние других народов — все это вело к почитанию фи¬ никийцами множества божеств, функции которых часто переплетались. Появлялись различные божества с одинаковыми или близкими «обязан¬ ностями», культы которых были гем не менее самостоятельными. Порой унаследованные от седой старины божества, сохраняя прежние имена, приобретали новые черты, причем в разных шродах разные. Финикий¬ цы унаследовали от родового общества страх перед подлинными имена¬ ми тех или иных божеств, и поэтому, называя божество, часто исполь¬ зовали такие слова, как «Эл» («бог»), «Баал» или «Баалат» («владыка, владычица»), «Адон» («господь»); одновременно эти наименования мог¬ ли относиться и к конкретному богу, будучи сто собственным именем. Поэтому порой бывает очень трудно разобрать, какое же конкретное бо¬ жество скрывается под тем или иным названием. В финикийской религии существовали и общсфиникийскис (даже общессмитские или заиадносемитскис) божества, хотя они могли в каж¬ дом отдельном городе приобретать некоторые специфические черты, и божества, почитаемые только в данном месте. Каждый город имел свое божество-покровителя, в образе которого воплощалось все самое ценное для данного города. К этому надо прибавить заимствования чужих богов, почитание вод, гор, деревьев, тех или иных животных, а также небес¬ ных светил. Все это придавало финикийской религии довольно хаотич¬ ный вид. Во II тысячелетии до н. о. верховным богом финикийцев был Эл. Это был бог по преимуществу, он считался царем богов и людей. Однако ре¬ ально Эл уступил свою власть другим богам, оставаясь, вероятно, их вер¬ ховным сюзереном. В [тысячелетии до н. культ Эла еще более отсту¬ пает. Возможно, что некоторые черты этого бога были перенесены на
Ю. Б. Циркин. Введение 25 Баал-Хаммона, культ которого был широко расаipcxrrj>aнем в Карфагоне, хотя почитался он и в метрополии. Имя этого бога толкуется но разно¬ му, но наиболее вероятно, что оно означает «Владыка Жара», что связа¬ но с его качеством солнечного божества. Но вообще-то функции Баал- Хаммона были более разнообразными. Он был нс только солнечным бо¬ гом, но и богом земного мужского нлодо|юдия и повелителем подземно¬ го мира. Изображался Баал-Хаммон в виде могучего старца, восседаю¬ щего на троне, украшенном керубами — крылатыми зверями с челове¬ ческими головами, являвшимися стражами и символами священного мес¬ та. Этот бог обычно поднимал в благословляющем жесте правую руку, а в левой держал посох, украшенный либо хлебным колосом, либо сосно¬ вой шишкой — символом плодородия и мужской силы. В качестве солнечного божества Баал-Хаммон был связан с небесным миром. Но у финикийцев существовал и отдельный бог — Баал-Шамсм (Владыка Небес). Официально он считался одним из самых высших бо¬ гов. Его считали (но крайней мере, в некоторых вариантах мифов) и одним из первых появившихся божеств, единственным господином неба. Владыка Небес посылал на землю дождь, бурю, молнию, ветер. Финикийцы почитали небесные светила. Они обожествляли «утрен¬ нюю звезду» Венеру. Особая звезда была посвящена Элу. Были и само¬ стоятельные божества солнца (Шемеш) и луны (Йарих). Особым боже¬ ством была и земля (Арц)· Арц была сестрой и супругой Неба и матерью Эла. Существовал ли отдельный культ земли как таковой, мы нс знаем. У финикийцев, как и у многих других народов, был обычай давать де¬ тям имена, включающие упоминания особо популярных божеств, ставя таким образом детей иод покровительство этих богов и богинь. Пока ни одного имени с элементом -арц нс обнаружено. Отдельные горы или страны, тс или иные участки земли тоже имели своих владык. Финикийцы почитали таких богов, как Баал-Лебан (Вла¬ дыка Ливана), господствующий над Ливанскими горами, или Баал-Ца- нон (Владыка горы Цапан), властвующий над севером их вселенной. Ваал-Цапон был не только царем севера, но и богом грома и бури, уми¬ рающим и воскресающим богом. Во II тысячелетии до и. о. этот бог был весьма почитаем в Угарите и, возможно, занимал центральное место в угарнтской религиозной системе, хотя и подчинялся Элу (Илу). Искусные мореплаватели и морские торговцы, не брезгующие и пи¬ ратством, финикийцы не могли не почитать морские божества. Древним ханаансйско-а.морейекп.м богом был Нам. Ero весьма почитали в разных местах финикийского мира. Видимо, именно его подразумевали греки и римляне, говоря о финикийских богах Поите, Посейдоне или Нептуне.
26 Финикийская мифология Дрснним общефиникиским богом был Рсшсф, чье имя обозначает «пламя, искра, машия>>. Это был бог войны и бури, дождя, дакяцего пло¬ дородие земле, эпидемии и излечения от нес. Рсшсф был связан е солн¬ цем и считался хранителем договоров. Изображался он обычно в виде юноши с луком. Другим воинственным богом был Баал-Магоним (Вла¬ дыка Щитов), символом которого был конь. Круг cix) почитателей посте¬ пенно уменьшался, хотя в воинских кругах он пользовался почетом до¬ вольно долго. Финикийцы почитали бот судьбы Хагада (или Гада) и бога смерти Мо¬ та. Жизнь урожаю давал Дагон, податель пищи, брат Эла (в Угарите он считался отцом Баал-Цапона). Богом-рсмсслснником был Хусор. Видимо, он же подразумевался под именем Баал-Малака — «Владыка Работы». Особое место в финикийской религии занимали боги-целители — Эшмун, Цид, Шадрана. Наиболее известен из них Эшмун. Он был уми¬ рающим и воскресающим богом, связанным и с миром смерти, и с пло¬ дородием земли. Его отец Сидик (Праведный) являлся, вероятно, судь¬ ей в подземном мире. Эшмун и его братья Кабиры были предками про¬ фессиональных врачевателей и изобрстетслями судна, перевозившего ду¬ ши умерших через небесный океан. С Эшмуном финикийцы связывали надежды не только на исцеление от болезней, но и на воскресение, т. е. на исцеление от смерти. Поэтому священным животным этого бога была змея, служившая символом вечного обновления и вечной жизни. Близ¬ кие аспекты выявляются и в образах Цида и Шадраны. Неизвестно, умирал ли и воскресал Цид, но других он воскрешал, как бога Мслькар- та. Шадрапа же был богом не только лечащим, но и воюющим и цар¬ ствующим над миром людей и зверей. Из богинь особо выделяется Астарта (Аштарт), принадлежавшая к самому древнему слою нс только финикийской, но и общесемитской ре¬ лигии и мифологии. В частности, семиты, населявшие Месопотамию, на¬ зывали ее же Иштар. В первую очередь Астарта являлась богиней пло¬ дородия. Затем ее функции были перенесены на мир людей, и она ста¬ ла богиней любви. Часто Астарту изображали в виде обнаженной жен¬ щины, сжимающей руками груди, с подчеркнутыми признаками пола. Но иногда она появлялась вооруженной, ибо одновдоменно была богиней воинственной. По|юй на ее голове появлялись рога, бывшие в семитском мире знаком царственности. Астарта выступала и как покровительница царской власти, и как богиня-охотница, была она (‘вязана с луной (как Баал-Хаммон с солнцем). Возможно, все эти чергы богиня нрибретала постепенно, вбирая в себя характеристики других богинь, все более от¬ ступающих на задний план. Одной из таких богши» могла быть Анат.
Ю. Б. Циркин. Бведепш* 27 В угаритской мифологии Анит (Аниту) играла очень большую роль, будучи, н частности, возлюбленной бога Баала (Билу-Цинану). У фини¬ ки йцев она была дочсрыо Эла и одним из тех божеств, которым Эл пе¬ редал власть над миром. Но ее удел находился вне самой Финикии. Мо¬ жет быть, из-за звукового сходства имен се отождествили с греческой Афиной и сделали госпожой Аггики. В I тысячелетии до н. э. культ Анат засвидетельствован только на Кипре. В образах Астарты и Анат очень много общего. В Угарите они часто выступали вместе, и обе были сим¬ волом женской красоты. И Астарта, и Анат были одновременно и дева¬ ми, и супругами, и даже матерями. Это представление о дсвс-матсри, бессмысленное с точки зрения земного здравого смысла, вполне прини¬ мается в религии и относится, возможно, тоже к самым древним занад- носемитским (или вообще семитским) верованиям. С плодоносящими силами земли связана Тиннит, бывшая одновре¬ менно и небесной богиней. Вообще се функции поразительно совпадаю!' с функциями Астарты. В самой Финикии она и была связана с Астартой, может быть, считалась ее дочерью. Особенно велика ее роль была в Кар- фагенс, где, начиная с V в. до н. э., она вырастала до положения верхов¬ ной богини, главной покровительницы города и державы. Вполне вероят¬ но, что именно се подразумевали греки, говоря о «божестве карфагенян». В Сидонс таким богом-покровителем был Эшмун. Эшмун, как было уже сказано, был общефиникийским божеством, но в Сидоне занимал особое место. Существовали у финикийцев и божества, связанные ис¬ ключительно с данным городом. Такова была Баалат-Гебал (Владычица Библа), считавшаяся дочерью Эла. В Тире эту роль играл Мелькарт, чье имя буквально означает «Царь города». Роль Тира в качестве фактичес¬ ки единственной метрополии финикийских колоний привела к широко¬ му распространению культа Мслькарта по всему Средиземноморью. Так, на крайнем западе в испанском Гадесе он стал таким же покровителем города, как и в Тире. Следствием большой экономической роли Тира ста¬ ло принятие культа этого бога и за пределами финикийского мира, в частности, в Дамаске и на какое-то время, по-видимому, в Израиле (хо¬ тя главным богом ни там, ни там он нс стал). Мелькарт был умирающим и воскресающим богом, как и Эшмун. Та¬ ким же богом в Библс являлся Адонис. Он был богом умирающей и воз¬ рождающейся растительности, неразрывно связанным с· водными источ¬ никами, особенно с соседней рекой, которую греки так и назвали — Адонис. Возможно, что .Адонис* приобрел некоторые черты и морской) оожсства, а в морскую пучину он погружался у египетских берегов. Ми¬ фология Библа вообще была очень связана с* египетской.
28 Финикийская мифология Среди богов, заимствованных финикийцами у египтян, значительное место занимал Бее. По-видимому, под этим именем скрывалось даже не одно, а несколько божеств с одинаковыми функциями — защитой лю¬ дей, особенно моряков. Бее изображался в виде кривоного карлика со змеями. Его культ был широко распространен во веем финикийском мире. У финикийцев было много божеств с одинаковыми или близкими функциями; например, три бога-целителя. Постепенно некоторые такие божества могли сливаться в одно с двойным или даже тройным именем: Милькастарт (хотя Астарта была богиней, новое божество приобрело мужской пол), Цидтиннит, Цидмелькарт и т. и. (Правда, надо заметить, что нс все современные исследователи разделяют такую точку зрения на возникновение этих «двойных» богов). Почитали финикийцы также раз¬ личных мелких божков, которых в науке называют на греческий манер демонами, отвращающих различные беды от живых и мертвых. Возмож¬ но, как и в Угарите и одно время явно у евреев, у них существовала ве¬ ра в обожествленных предков — рафаимов. Объектами почитания были реки, озера, камни, деревья. Вообще же финикийский божественный мир далеко не исчерпывался названными здесь свсрхгьсстсствеиными су¬ ществами. Он был гораздо более разнообразен, однако рамки данного «Введения» вынуждают нас ограничиться описанием лишь наиболее ха¬ рактерных его черт. Жизнь финикийцев была тесно связана с морем, и водное простран¬ ство играло огромную роль в их представлениях о мире. Вся видимая вселенная располагалась между двумя океанами — верхним, разливаю- (цимся выше видимого неба, и подземным, по которому бог путешествует с вечера до утра. Выше верхнего океана располагаюсь обиталище чело¬ веческих душ. По мнению финикийцев, каждый человек имеет две души — расти¬ тельную и дыхательную. Растительная душа продолжает существовать и после смерти, требуя себе всего, в чем нуждайся человек в этом мире: пищи, воды, света, порой различных украшений и амулетов, отвращаю¬ щих несчастье. Видимо, растительная душа была тесно связана с телом и оставалась в могиле, и поэтому финикийцы очень заботились о неру¬ шимости могил. Наиболее распространенным обрядом при погребении было трупы юложение, хотя норой, особенно часто на западе, применя¬ лось и труносожженис. Дыхательная душа на магическом корабле в со¬ провождении Эшмуна, излечившего ее от всех страданий, а иногда и его братьев Кабиров отправлялась через верхний океан в царство богов. К се|>едине Ϊ тысячелетия до н. о. у финикийцев появляется иредггавле-
Ю. Б. Циркип. Введение 29 пиг о добродетели и грехе и воздаянии за это. Возможно, с этим возда¬ янием связана судьба дыхательной души. Связь с морем и вообще с водным пространством повлияла и на пред¬ ставления финикийцев о начале мира. По их мнению, в начале всего находилась влажная илистая субстанция, из которой боги затем и сотво¬ рили вселенную. Творцом вселенной для одних был Эл, для других — бог смерти Мот, содержащий в себе и животворящее начало, для треть¬ их — бог-рсмсслснник Хусор. Затем были созданы яйцеобразные «стра¬ жи неба», солнце, луна, звезды. Следующей ступенью творения стало создание животных. Среди первых обитателей вселенной важное место занимают ветры. В городе Берите (а может быть, и в других местах) рассказывали, что от восточного ветра и темной пустоты родились пер¬ вые люди. Мифы Тира говорят несколько иначе: люди появились из зем¬ ли и были формованы из ила. Первые люди, по мнению беритян, посе¬ лились в Финикии и установили первый культ Владыки Небес Баал-Ша- мема. Тирская версия и в этом вопросе иная: по мнению тирийцев, предки финикийцев жили у Эритрейского моря, т. с., скорее всего, где- то в районе Персидского залива, и только позже прибыли в Финикию. Финикийцы, как и другие народы, рассматривали развитие мира как смену нескольких поколений богов. Однако созданные в разных городах Финикии генеалогии богов отличаются друг от друга. Довольно ясно вы¬ деляются две системы: библская и тирская. Это могло отражать разли¬ чия Северной и Южной Финикии. В начале библской генеалогии богов стоят Элиун (Высочайший) и его супруга Берут. Последнее имя довольно загадочно, как на это указывал еще Б. А. Турасв. Оно может означать либо божественную пишу и том самым быть символом жертвоприношений, либо договор — и быть оли¬ цетворением особого договора, заключенного между богом и людьми. Детьми Элиуна и Берут были Небо и Земля, ставшие супругами и роди¬ телями следующего поколения богов. Детьми Земли и Неба были Эл, Бстиль (воплощение священных кам¬ ней, почитаемых финикийцами), бог урожая Дагон и Атлант (какое фи¬ никийское божество скрывается под именем этого персонажа греческой мифологии, мы не знаем). У Неба были и другие женщины, от которых пн имел детей. Старший сын Земли Эл, возмужав, решил отомстить за оскорбленную мать и выступил njxmns отца. Он победил ero и лишил вла- <Ί и Однако свергнутый отец еще не раз пытался взять реванш, но каж- ■П»|й раз неудачно. Эл перехитрил отца и в конце' концов лишил его муж- r,'“ii « илы, тем самым окончательно отняв у него возможность возвраще¬ нии к власти. Можно в связи с· этим отмстить, что в Угарито, кроме Эла,
30 Финикийская мифология почитался некий Бог Отцовский, о кото|юм мы практически ничего не знаем, но который в списке угаритских богов стоял выше Эла (Илу). Эл, главная фшура этой части библскот мифологического цикла, со¬ вершил много славных деяний. Он учредил жертвоприношения в случае великой нужды — сжигать в огне первородных сыновей (ужасный и в то же время героический старинный западноссмитский обычай, которым в древности особенно славились именно финикийцы) и обрезание как знак союза с божеством. Он окружил свое жилище стеной и построил первый финикийский город Библ. Эл был отцом многих божеств, в том числе Анат, Рсшсфа, Баала (или Адода). Будучи верховным главой бо¬ жественного мира, Эл, однако, сам нс правил. По одному варианту ми¬ фа, он передал землю Баалу, подземный мир Моту, а морс Йаму. По другому, власть над землей Эл агдал своей сводной сестре и жене Астар- тс, сводному брату Демарунгу и сыну Адоду. При этом он специально выделил Библ, владычицей которого сделал дру1ую сводную сестру и же¬ ну — Баалат-Гебал. Финикийцы считали Эла господином всего мира и поэтому позже приписали ему передачу Египта Таавту (Тагу), а Апти¬ ки Анат. Несколько особняком в библской мифологии стоит миф об Адонисе. Библиты рассказывали, что прекрасный юноша Адонис, сын Хусора, лю¬ бил Астарту. Но прежний возлюбленный Астарты Рсшсф из ревности на¬ слал на Адониса свирепого вепря, кагорый и убил его на охото. Астарта воскресила своего возлюбленного, но только частично: часть года он про¬ водит с ней на земле, а часть — в царстве мертвых. По другому вариан¬ ту мифа, между богиней любви и царицей преисподней возник спор за обладание Адонисом, и но решению верховного бога Адонис должен про¬ водить часть времени в подземном мире, а часть — на земле. В честь Адо¬ ниса в Библе справляли пышные празднества, которые, однако, начина¬ лись в Египте. Считалось, что Адонис жил в садах, и в их честь люди по¬ свящали специальные «сады Адониса», представлявшие собой сосуды с содержавшейся в них растительностью. То место, которое в библской мифологической системе занимал Эли- ун, в тирской — Шамемрум (Высшее Небо). Он изобрел шалаши, строя их из тростника, лоз и папируса, и основал город Тир. Братом Шамем- рума был бог-охотник Усой. Оба брага враждовали между собой. Тир находился на острове, а напротив него на материке располагался город Ушу, и Усой явно рассматривался как основатель этого города. Вражда братьев, по-видимому, отражала соперничество двух соседних городов. С течением времени Тир взял верх, и Усой превратился в спутника Мелькарта — иок|ювителя Тира.
Ю. Б. Циркин. Введение 31 К общефиникийской (и библской) системе тирский мифологический цикл присоединяется довольно искусственно. Во время войны между Не¬ бом и Элом последний взял в плен наложницу отца, которую и отдал в жены своему брату Дагону. Эта наложница была уже беременной от Не¬ ба и вскоре родила сына Дсмарунта. Таким образом, Демарунт не отно¬ сится к потомству Эла и занимает в мире богов несколько особое место. Вместе с Астартой и племянником Адодом Демарунт получил от Эла власть над землей. Астарта родила Дсмарунту сына Мслькарта, который и стал покровителем Тира. Мелькарт, как уже говорилось, был умирающим и воскресающим бо¬ гом. По одному варианту сказания, он был убит или богом смерти Мо¬ том, иди богом моря Йамом и воскрешен Цидом, давшим ему понюхать запах перепелов. Другой вариант рассказывает о смерти Мслькарта в огне, из которого он возродился как бог. По-видимому, существовал и третий вариант: Мелькарт был ребенком, когда его мать, спасаясь от преследования обезумевшего мужа, бросилась с младенцем на руках в море, где оба и были обожествлены. Тирийцы, как и другие финикийцы (и вообще, по-видимому, запад¬ ные семиты), приписывали своему богу все самое ими ценимое. Они рассказывали, что во время охоты пес Мслькарта раскусил пурпурную раковину и окрасил свою пасть в красный цвет, а нимфа Тира (в фини¬ кийском языке слово «город» — женского рода) убедила Мслькарта ок¬ расить свою одежду, и dio привело к открытию пурпурной краски. Бу¬ дучи Владыкой Тира (Баал-Цор), Мелькарт выступал предводителем дальних походов. В частности, он возглавил поход в далекую Испанию, где и умер (а затем воскрес), а его многонациональное войско распа¬ лось, и многие из бывших воинов Мелькарта, оставшись на Западе, ста¬ ли предками народов этого региона. Мелькарт воплощал светлое начало. Поэтому он всю жизнь сражался с темными силами: чудовищной змеей, оленем и чсловскоголовым бы¬ ком, воплощающими водные потоки; со львом, вепрем и могучим вели¬ каном — символами земных чудовищ; с адским псом, конями, конями с человеческой головой, подобными греческим кентаврам, связанными с миром смерти. Затем он погиб и за свои труды удостоен воскрешения в ,;мде бога, что стало завершением его многотрудной жизни. 1> финикийской мифологии можно найти следы других циклов, в ча¬ стности, сидонского и беритекого, но они нам извечтиы гораздо хуже. Финикийцы, как мы видели, сыграли большую роль в истории древ- ,|()(ти. Но научней* изучение их культуры началось довольно поздно, голь К() в XIX в. В 1817 г. были найдены первые финикийские надписи в
32 Финикийская мифология KajxjjarcHc, и их изучением занялись семитологи. В 1833 г. датский кон¬ сул Фал ьб нанес на карту план карфагенских развалин и тем положил начало археологическому изучению города. В 1837 г. немецкий семито¬ лог В. Гсзсниус издал работу, носвя!ценную финикийскому языку и пись¬ му. Через четыре года полнился первый том многотомного труда друго¬ го немецкого исследователя — Ф. К. Мовсрса, который впервые обоб¬ щил все известные данные об истории и культуре финикийского мира. В 60-е гг. XIX в. Э. Ренан но поручению Наполеона III совершил экспе¬ дицию но территории самой Финикии и произвел там первые раскопки. Позже Ренан стал инициатором выпуска «Корпуса семитских надписей», часть которого составляют надписи финикийские. В России финикийцы стали предметом научного интереса Б. А. Турасва. Борис Александрович Турасв родился в 1868 г. в старинном городе Новогрудке Минской губернии. После окончания гимназии в Вильне (Вильнюс) он поступил на историко-филологический факультет Санкт- Петербургского университета, где специализировался по востоковеде¬ нию. В рамках востоковедения он занялся изучением Древнего Египта и Эфиопии. Когда Турасв закончил университет, он был послан в длитель¬ ную заграничную командировку, во время которой пополнял свои зна¬ ния, слушая лекции выдающихся европейских востоковедов и работая в музеях Берлина, Парижа, Лондона, Италии. Вернувшись в Петербург, Тураев стал в 1896 г. приват-доцентом Санкт-Петербургского универси¬ тета; с 1904 г. он экстраординарный, а с 1911 г. ординарный профессор. И с этого времени жизнь Тураева неразрывно связана с Петербургом— Петроградом, хотя одновременно он исполнял и обязанности хранителя египетских древностей в Музее изящных искусств в Москве. Научные заслуги Турасва были по достоинству оценены его коллегами. В 1913 г. он был избран членом-корреспондентом, а в 1918 г. действительным чле¬ ном Академии наук. После революции Турасв принимал активное учас¬ тие в новых начинаниях, был одним из создателей Академии истории ма¬ териальной культуры, активно участвовал в работе издательства «Все¬ мирная литература». Но общая атмосфера послереволюционной России его угнетала, и его друзья, коллеги, ученики все больше замечали у него признаки душевной усталехти. Умер Борис Александрович Тураев в июле 1920 г. в Петрограде, немного не дожив до 52 лет. Сам Тураев считал себя в первую очередь citiiпологом и οφιιοιпитом. И действительно, очень много его работ посвящено этим странам, в том числе истории египетской и эфиопской церкви. Но научные интересы Тураева были много шире. В конце концов, в сфере его интересов, ока¬ зался весь Древний Восток, точнее — Классический Восток, г. е. Восток
Ю. Б. Циркин. Введение 33 к западу σρ Индии и Китая. Его ог}юмныс знания позволили ему с оди¬ наковым тщанием и обоснованностью заняться историей и культурой и Месопотамии, и Малой Азии, и Персии, и Сирии, и Палестины. Достойным исходом огромной научной эрудиции Б. А. Ту рас на стала его «История Дрсвнст Востока», впервые изданная студентами ученого. Последний раз этот труд был переиздан в 1936 г. под редакцией учени¬ ков Турасва В. В. Струве и И. Л. Снегирева. И этот труд остается клас¬ сическим в отечественном востоковедении. В его основу Турасв положил в первую очередь развитие культуры, в особенности религии, Древнего Востока. Нс остались вне em внимания и проблемы политической исто¬ рии. Вопросы же социально-экономических отношений затрагивались им лишь походя. И издавая в советское время «Историю Дрсвнст Востока», а позже но другим случаям вспоминая деятельность Турасва, советские ученые оправдывали его и отмечали его «отдельные недостатки», обус¬ ловленные его незнанием марксизма-ленинизма. Но многие работы мар¬ ксистских востоковедов ушли в прошлое, а труд Турасва остался одним из высших достижений отечественного востоковедения. В «Истории Древнего Востока» свое место занимает и история Фини¬ кии. Но Тураев посвящал финикийцам и специальные работы. Еще в 1893 г. он издал «Очерк изучения финикийских древностей», где подвел итог европейской историографии финикийских проблем. Издавал он фи¬ никийские древности из Голенищсвского собрания. В 1920 г. в серии очерков древних литератур, издаваемых «Всемирной литературой», вы¬ шли его очерки, в том числе «Финикийская литература». Но, пожалуй, самым важным в этой области стал груд Турасва «Остатки финикийской литературы», вышедший в Петербурге в 1903 г. Здесь ученый не только собрал переводы из тех античных авторов, которые сохранили фрагмен¬ ты литературы финикийцев, но и снабдил все это большим предислови¬ ем и очень ценным и обширным комментарием, который превышает са¬ ми переводимые тексты. И значение этого комментария нс утрачено до сих пор. Труд Турасва является вершиной научных достижений того времени. Но у юный разделял и некоторые тогдашние предубеждения, в том чис¬ ле4 он отдал некоторую дань гиперкритике, хотя и далеко не столь ради¬ кальной, как ото было во многих работах тех лет. Эго сказалось на его отношении к сообщению Филона о Санхунйатоне как источнике его зна- мии о финикийской мифологии. Тщательно анализируя сообщения Фи¬ нта. Тураев пришел к важному выводу, что источником знаний этого писателя были собственные финикийские мифы (а эго некоторыми ис¬ следователями вто время отрицалось), но что Санхуниатон — фигура. 2 Зак. 3140
34 Финикийская мифология полностью выдуманная самим Филоном ради придания болы ист автори¬ тета его писаниям. Сейчас можно говорить, что в этом Тураев ошибал¬ ся. И значительную роль в пересмотре отношения к Санхунйатону сыг¬ рали раскопки в Угаритс. Там среди других письменных памятников были найдены мифологические поэмы, записанные в XIV в. до н. э. пис¬ цом Илимилку со слов верховного жреца Аттинпарлану. Это доказыва¬ ет существование в ханаанейско-аморсйском культурном круге уже во II тысячелетии до н. э. обширных письменных памятников, и хотя эти памятники явно были записями уже известных мифов и ритуалов, сами они были созданы конкретными людьми с конкретными именами. Это «снимает» основное возражение против историчности Санхунйатона. К тому же, имя этого финикийского автора было известно и другим ан¬ тичным писателям, кроме Филона, и нет никаких оснований ставить эти сообщения под сомнение. Сейчас считается, что Санхунйатон (имя, кста¬ ти, совершенно финикийское) жил в Берите в XII или XI в. до н. э. XX век характеризовался огромным прогрессом наших знаний о фи¬ никийцах. Особенно значительны достижения науки в этой области за последние 35 лет. Этому способствовало стремительное развитие архео¬ логии — преимущественно на территории финикийских колоний, но в последнее время начались работы и в метрополии. Международным цен¬ тром финикийских исследований стал Рим. И именно в Риме вышла на немецком языке работа И. Ш. Шифмана, предлагаемая ныне читателю. Илья Шолеймович Шифман родился в 1930 г. в Ленинграде. Окон¬ чив школу, он в 1948 г. поступил на восточный факультет Ленинградс¬ кого университета, желая посвятить себе гебраистике. Но через два года в обстановке «борьбы с космополитами» соответствующая кафедра была закрыта, и Шифман перешел на исторический факультет, специализиру¬ ясь по кафедре истории Древней Греции и Рима. После окончания уни¬ верситета он был но распределению направлен в Казахстан и несколько лет* проработал учителем средней школы. Только в 1958 г., вернувшись в Ленинград, он смог поступить в аспирантуру при кафедре истории Древней Греции и Рима, где под руководством тогда доцента, а позже профессора Η. Н. Залесского написал диссертацию «Финикийская коло¬ низация Западного Средиземноморья и возникновение Карфагенской державы». Несколько позже эта диссертация иод несколько сокращен¬ ным названием была опубликована1, что вообще-то является редкостью для исторических кандидатских диссертаций, и это свидетельствует о ее значительной научной ценности. С 1961 г. и до конца своих дней 1Пиф IIIIII и ψ vi а и И. III. Козни κι юксмис Карфагенской державы. Μ., 1963.
Ю. Б. Циркин. Введение 35 мам работал и Ленинградском отделении Института востоковедения АН СССР. Там он защитил докторскую диссертацию, стал ведущим научным сотрудником, много работал над различными проблемами древнего вос¬ токоведения. Но финикийская проблематика постоянно оставалась в сфере его интересов. Ей посвящена его работа о финикийском языке1 и популярная книжка о финикийских мореходах2, большое количество (татей. Под псевдонимом Кораблёв Шифман опубликовал великолепную биографию Ганнибала3, являющуюся одновременно и строго научной, и и лучшем смысле слова популярной. Шифман был человеком русской культуры и никогда нс хотел уез¬ жать из СССР. Но он всегда мечтал заняться библсистикой и своими гла¬ зами увидеть страну, в которой разворачивалась библейская история. Первое желание ему частично удалось удовлетворить во второй полови¬ не 80-х гг. в условиях резкого изменения политического и идеологичес¬ кого климата в нашей стране. Тогда появилась его небольшая, но чрез¬ вычайно ценная работа «Ветхий Завет и его мир», где в заключении со¬ держится важный раздел о финикийской мифологии; тогда он начал работать над новым переводом Библии, и первая книга, содержащая пе¬ ревод Пятикнижия Моисеева, вышла в свет4, правда, уже после смерти ученого. Готова была осуществиться и вторая мечта: в марте 1990 г. он с группой ученых должен был выехать в Израиль на международную на¬ учную конференцию. Но незадолго до огьезда Шифман внезапно умер. Повлиял ли на эту трагедию какой-то разговор в Дзержинском райкоме КПСС, который состоялся незадолго до этот, или нет, неизвестно. Но ученого нс стало, и все то хорошее, что его коллеги готовились произне¬ сти на его 60-летнем юбилее, было сказано на гражданской панихиде. Изучение финикийского мира в настоящее время переживает подъем. Каргина этого мира сейчас предстает несравнимо богаче, чем это было во времена Тураева. Большое внимание уделяется, в частости, религии и мифологии финикийцев, как в метрополии, так и в колониях, включая Карфаген. Работы итальянцев С. Рибикини и П. Кссллы, француза 'К. Шарль-Пикара, тунисца М. Фантара, бельгийского ученого Э. Ли- миньского и других внесли много нового в наше понимание духовного 1 III и (|) м а и И. III. Финикийский язык. М., 1963. J III и ф м а и II. III. Финикийские мореходы. М., 1965. Кораблёв И. III. Ганнибал. М., 1976. 1 Учение. Пятикнижие Моисеево / Мер., введение и ко.м.мент. И. III. М1иф 'ына. М.. ИШ.
36 Финикийская мифология мира финикийцев. Но много вопросов еще осталось, многое еще являет¬ ся предметом острых споров и полного несогласия ученых друг с другом. Отметим только две взаимосвязанные проблемы. Если признать Санхунйатона исторической фигурой, а в этом сейчас мало кто сомневается, и датировать его XII—XI вв. до н. о., то получит¬ ся, что он жил нс столь уж много позже Аттинпарлану и Или.милку. И в таком случае, особенно учитывая обычную консервативность религиоз¬ ной сферы, его сведения отражают нс следующую стадию развития ре¬ лигиозно-мифологических представлений ханаансйско-аморсйской общ¬ ности, как это часто принимается в науке, а их вариант или, точнее, варианты, практически сосуществующие с угаритским вариантом. Но от¬ рицать религиозное развитие в финикийском обществе невозможно. По¬ этому необходимо постоянное сопоставление сведений Санхунйатона-Фи- лона с довольно скудными данными I тысячелетия до н. э., особенно над¬ писями и сообщениями античных писателей. И еще один вопрос: при¬ знавая сочинение Санхунйатона конечным источником знаний Филона, необходимо учитывать огромный временной и в значительной степени мировоззренческий разрыв между этими писателями. Филон творил не только более чем через тысячу лет после Санхунйатона, но и в другой идейной и политической обстановке. И все это тоже предмет тщательно¬ го исследования. В заключение надо сказать еще следующее. В отечественной науке финикийцам уделяли мало внимания. Ни Тураев, ни Шифман нс оста¬ вили непосредственных учеников именно в этой области. В работах дру¬ гих крупных востоковедов, таких, как, например, И. М. Дьяконов, фи¬ никийская проблематика затрагивается все же походя, она не стояла и не стоит в центре их научных интересов. Хотелось бы надеяться, что публикация классических исследований Б. А. Турасва и И. Ш. Шифма- на будет способствовать росту интереса к истории и культуре Финикии, Карфагена и других центров финикийского мира. /О. Б. Цир/сии
ОТРЫВКИ ФИНИКИЙСКОЙ КОСМОГОНИИ И МИФОЛОГИИ ФИЛОНА БИБЛСКОГО ВВЕДЕНИЕ I В наше время широких и богатых результатами археологичес¬ ких изысканий в области древневосточных культур, когда делают¬ ся доступными для изучения нс только цивилизации передовых стран мира, но и менее значительные центры, наши сведения о литературе древних финикийцев находятся все еще почти в таком же положении, как и раньше, и мы знаем из нее немногим более того, что нам было известно из египетской или вавилонской пись¬ менности до открытия к ним ключа. Скудные числом и еще более бедные содержанием, поздние по времени и не всегда ясные по смыслу финикийские эпиграфические памятники, находимые по¬ ка большею частью случайно, заставляют все еще ждать того от¬ даленного времени, когда заступ археолога проникнет в более глу¬ бокие слои финикийской почвы и дойдет до мест древних городов. Пока приходится еще довольствоваться тем скудным наследством, которое оставила нам эллинистическая эпоха, и продолжать зани¬ маться теми случайно дошедшими до нас отрывками, посвящен¬ ными Финикии, которые происходят из многочисленных трудов, написанных о внс-грсчсских странах как представителями древне¬ восточных культур, так и любознательными греками. Другими (,ловами, приходится делать то же, что выпадало на долю сто лет ,()му назад интересовавшимся египетскою н вавилонскою древно- г,,ями п разбиравшим на разные лады Маиефоиовы п Беросовы Фрагменты.
40 Б. А. Ту расе. Отрывай... Филона Библсао/о Впрочем, с одной стороны наше положение несколько лучше. У нас есть несомненные данные, добытые египтологией и ассиро- логией и поясняющие нс один темный пункт современной их ци¬ вилизациям и зависимой от них финикийской культуры. Кроме того, вещественные и эпиграфические памятники Финикии и ее колоний, несмотря на свою малочисленность и случайность, все же дают кое-что для исследователя. Особенно это относится к той области, в которую входит настоящая работа — к области рели¬ гии. С другой стороны, здесь трудности увеличиваются благодаря характеру и состоянию того памятника, посильному объяснению которого эта работа посвящена, — отрывков так называемой «Финикийской истории» (Φοινικική ιστορία), дошедших до нас под именами Санхунйатона и Филона Библского. Сохранением этих, как и других отрывков эллинистических писателей о древнем Востоке — Манефона и Бсроса, мы обяза¬ ны апологетическим и полемическим трудам христианских писа¬ телей. Евсевий в своем «Приготовлении к Евангелию» (Προπαρασκευή Ευαγγελική) приводит драгоценные выдержки из исторических, космогонических и мифологических трактатов для доказательства превосходства христианской религии. В числе их он сообщает, наряду с Александром Полигистором и др., длинный трактующий о космогонии и теогонии, эксцсрпт из первой книги «Финикийской истории», ходивший под именем Санхунйатона, как древнефиникийского автора, и Филона Библского, как его переводчика на греческий язык. Оба имени пользовались в древ¬ ности некоторой известностью. Свида пишет про второго: «Филон Библский, грамматик. Он родился приблизительно около времени Нерона и жил долго. Он говорит, что консул Север Геренний ис¬ правлял должность, когда ему было 78 лет, в 220 олимпиаду. На¬ писал он «О приобретении и выборе книг» в 12 книгах; «О горо¬ дах и произведенных ими знаменитостях» в 30 книгах; «О цар¬ ствовании Адриана», при котором Филон жил, и др. О Санхунй- атонс Свида пишет: «Санхонйатон1, тирский философ, живший около времени Троянской войны. “О физиологии Гермеса” — пе¬ реведена, “Родина Тирян” — на финикийском наречии, “Египет¬ ское богословие” и др.». Эти свидетельства не стоят одиноко. Так, * II.1 Свида называет его Σαγχωνιάθων, а не Σαγχουνιάθων, как у Квеевня.* (ЗОесь и <)a:iee не/хчюды. примечании и вставай в теисты Г>. . Гуриева и II. III. П1и<1)мапа. отмеченные символом * — К). (!. Довженио. )
Введение 41 Лфинсй (III, 37) говорит об авторах «Финикийских историй» Суниайтонс (Σουνιαίθον) и Мохе; Фсодорит (Scrm. II) ссылается на «Санхунйатона Беритянина, который написал “Финикийское богословие”. Последнее перевел на эллинский язык Филон нс Еврей1, а Библянин». Далее он говорит: «Санхунйатона высоко ставил Порфирий». До нас дошло и свидетельство этого последне¬ го: «“Финикийскую историю” составил на языке финикиян Сан- хунйатон, а Филон Библский перевел ее на греческий язык в 8 книгах». Евсевий в указанном сочинении также ссылается на свидетельство Порфнрия (Ibid., I, р. 30 d = 20—23): для него были особенно важны слова врага христианства, рекомендовав¬ шие с наилучшей стороны автора, труд которого дал ему столько богатого материала для осмеяния языческих богов. Приводим сло¬ ва Евсевия: «Это [финикийскую историю] рассказывает Санхунйатон, че¬ ловек, живший в очень древнее время, как говорят, раньше Тро¬ янской войны. Свидетельствуют, что он изложил финикийскую историю достоверно и правдиво. Весь его труд перевел с фини¬ кийского языка на греческий и издал Филон Библянин, а не Ев¬ рей. Об этом упоминает тот, кто в наше время писал против нас, в 4-й книге направленного против нас сочинения1 2, свидетельствуя об этом писателе дословно следующее: “О евреях рассказывает правду Санхунйатон Бсритянин, впол¬ не соответственно названиям их местностей и именам; он заим¬ ствовал свои сведения у жреца Бога Иеговы, Йсромбала. Когда он посвятил свою историю царю Бсрита Абельбалу3, царь и его эксперты одобрили его, как правдивого историка. Их времена приходятся еще до времен Троянской войны и приблизительно совпадают со временем Моисея, как можно заключить из списков финикийских царей. Санхунйатон же, который собрал сведения из городских хроник и храмовых надписей и написал по-фини¬ кийски правдивую историю древности, жил при Семирамиде, ца- 1 Т. с. не Филон Александрийский.* 2 Имеется в виду сочинение Порфирия «Против христиан» (Κατά Χριστιανών). ' Такое чтение засвидетельствовано рукописями лучше старого "Αβιβάλω. Нсл|,д(‘ке видит здесь искажение имени Abd-Βα’αΙ (раб Ваала). Выл ли такой Чарь в Верите, неизвестно. Порфирий, финикийский уроженец (Малх!), может ()‘»пь, основывался на каких либо туземных источниках. Делать из Норомбала Iсдеоия Псрувала нет никаких основании.
42 Б. А. Ту расе. Отрывки... Филона Нибле ко/о рицс Ассирии, которая, как пишут, жила до Троянской войны или как раз во время ее. Сочинение Санхунйатона перевел на гре¬ ческий язык Филон Библянин”. Так он пишет, свидетельствуя о правдивости и древности это¬ го богослова. Последний, идя дальше в своем труде, называет бо¬ гами нс Иже над всеми Бога и не небесных богов, а смертных мужчин и женщин, и притом не высоких по нравственности, нс таких, которые были бы достойны прославления за добродетель или подражания за мудрость, но подверженных всяким недостат¬ кам и порокам. Он свидетельствует также, что таковы тс, кото¬ рые всеми еще и теперь по городам и странам считаются богами. Доказательства этому ты найдешь в сочинениях». Здесь Евсевий ясно говорит о характере эксцсритирусмого им труда — евгемеризме, но вместе с тем разделяет веру в его глубо¬ кую древность. Для него, как и для его современников, имена Санхунйатона и Филона по отношению к данному труду неотде¬ лимы и не возбуждают сомнений. Мы уже a priori нс можем пред¬ ставлять себе дело в таком виде. Если бы даже не было сомнений в существовании древнего финикийского исторического произве¬ дения, ходившего под именем Санхунйатона1, то и в таком случае авторство последнего было бы для нас более чем сомнительным уже ввиду общих всему древнему Востоку представлений о лите¬ ратурной собственности. Книги Соломоновы и Псалмы евреев, ди¬ дактическая литература египтян, возводившаяся к Птахотну и другим авторитетам древности, являются в данном случае наилуч¬ шими иллюстрациями. Но у нас насчет Санхунйатона возникают вполне законные сомнения и помимо этих априорных соображе¬ ний. Прежде всего их возбуждает самая история происхождения труда, как она рассказана Филоном в его предисловии. Египетс¬ кий бог грамоты Тот, здесь, конечно, человек — изобретатель письменности Таавт, занимался исследованием конечных причин и составил об этом трактат, но жрецы в лице Фабиона исказили последний аллегорическими мифами и скрыли подлинный рас¬ сказ. Санхунйатон отыскал последний в тайниках храмов и очи¬ 1 Различные попытки этимологий ем.: Se h г ode г. Die plionizisehc Spraelic. P. 196 sq. β настоящее крема всеми принято производство Нсльдеке и Ktiling'a (Pimische Sleine. Haclr. 8) ]ГРЗЭК? Sakknnjaton = «бог Саккун даровал». Та кое имя найдено на одной гадруметгкой стеле, а в недавнее время н в самой Фи никип оно прочтено к одной надписи из Умм-сл гЛвамида. ((1м. Clrr ш ом I Сап пеан. Kcciieil. V. 150.)
Введение 43 стил от мифологических наслоений, потом жрецы снова старались исказить истину; но сс спас от этого Филон, убедившись после пересмотра всего мифологического материала, «нс того, что у гре¬ ков», в истинности взглядов Санхунйатона, труд которого он и ре¬ шился перевести. Здесь все странно и невероятно: и Тот, как св- 1 емеристичсский автор финикийской мифологии, и сам свгсмс- ризм, как исконное направление в мифологии, и сокрытие жре¬ цами неудобной для них истины, и все перипетии сс нового появ¬ ления на свет, столь напоминающие евгемерову Панхею и другие фикции этого рода. Нс менее невероятно и то, что рассказывает Порфирий о каком-то жреце Иеговы Йсромбалс, служившем для Санхунйатона в тех местах его труда, где приходилось говорить о евреях, а также о посвящении книги царю Берита Абсльбалу. Хронология Санхунйатона определяется самым обычным спосо¬ бом, употреблявшимся в тех случаях, когда дело шло о событиях глубокой древности — Троянскою войною, причем и здесь нс об¬ ходится без натяжки — время Семирамиды сопоставляется с эпо¬ хою Моисея и Троянскою. Точно также данные о родине Сан- хунйатоиа страдают разногласием: он то из Берита, то из Тира, то ендонянин. Все это убеждает нас в том, что Санхунйатон — фик¬ ция, придуманная Филоном для большего авторитета его произве¬ дения, но в то же время дает понять, что эта фикция опиралась на имя, пользовавшееся известностью и, вероятно, имевшее носи¬ телем какого-либо финикийского мудреца древности. Правда, в классической литературе, кажется, нет свидетельств о Санхунйа- тонс более древних, чем Филон, но они едва ли и могли бы быть мри незнакомстве греков с финикийским языком. Что касается Филона, то он засвидетельствован достаточно прочно уже Евсевием, писателем, репутация тщательности кото¬ рого стоит достаточно высоко. Кроме Евсевия, его цитирует Иоанн Лид в трех местах, из которых две совпадают с Евссвисвы- ми, а третья взята из места, не приведенного у церковного исто¬ рика; отсюда ясно, что Лид знал Филона помимо Евсевия. II Первый ученый, посвятивший систематический, для своего Ч)('менп, строго научный труд финикийцам, Самуил Бохарт, об¬ ратил внимание и на наш памятник и занялся им в особой главе гой части своей «Geographia Sacra», которая посвящена объясне¬
44 Б. Л. Ту pave. Отрывки... Филона Библпюго нию финикийских слов у древних авторов. Здесь (И, 2) он пыта¬ ется дать этимологию всех семитических слов у Санхунйатона, а местами и реальный комментарий к его труду, причем останавли¬ вается охотно на библейских аналогиях. Но нс все ученые уже тогда относились к вопросу так просто1. Невероятность Санхунй- атонова оригинала была так очевидна, что уже во второй полови¬ не XVII в. многие считали настоящим автором самого Филона. Недоверие к памятнику дошло до крайности к началу XIX в., ког¬ да X. А. Лобек1 2 объявил его фальсификацией Евсевия или друго¬ го христианского автора, ad maiorem Dei et Evangclii gloriam. Од¬ нако интерес к Санхунйатону нс ослабевал; литература о нем рос¬ ла, и наряду с недоверием первоклассных ученых возможны были такие явления, как поддельный Санхунйатон Вагснфсльда в 9 кни¬ гах со введением к нему, написанным Гротефендом. В опровер¬ жение этой «находки» Ф. К. Мовсрс написал свое исследование: «Доказанная неподлинность фрагментов Санхунйатона, сохранен¬ ных у Евсевия»3, где, как показывает уже заглавие, зашел слиш¬ ком далеко и опроверг даже отрывки, сохраненные Евсевием. Ре¬ акция должна была не заставить себя долго ждать, и уже сам Мо- верс в своих дальнейших трудах изменил радикально свой взгляд и высказал мнение, близкое к тому, которое в настоящее время принято в науке: «...несмотря на все недостатки ... потерю немно¬ гих сочинений следует считать столь же прискорбною для фини¬ кийской и азиатской мифологии, как утрату девяти книг Филона ... изданных им под именем Санхунйатона ... Он пользовался вез¬ де туземными, а не греческими источниками. То, что он говорит о своем Санхунйатоне, будто тот исследовал священные книги, храмовые архивы и анналы отдельных городов... надо относить к нему самому, по крайней мерс постольку, поскольку он принимал 1 Старую литературу о Санхунйатоне ем. в предисловии и введении к един¬ ственному комментированному отдельному изданию текста, сделанному Орелли: Sanchnnialhonis Beryti quae feruntur fragmenta de cosmogonia et theologia Phoe¬ nicum, graece et latine. Lipsiac, 1826. Текст дастся но старому изданию Евсевия, принадлежащему Вигсру (Paris, 1628), причем принимается в соображение и первое издание Роберта Стефани (Paris, 15-Н). При составлении комментария издатель пользовался всею прсдшсствую1цоп литературою, начиная со Скалигс- ра, который в своих трудах «Animadversiones ad fragmenta veterum historicorum» и «l)e emendatione temporum» обратил внимание и па нашего автора. 2 Aglaophamos. Р. 1227 sq. Wlovcrs 1\ С. Dic Lnechlhcit der iin Kiischius crhallencn Fragmento des Saucium ia Ilion hewicsen.
Введение 45 в соображение священные сказания и литературу финикиян...» Кще дальше пошел Эвальд1. Он уже не сомневается в Санхунйа- тоне и относит его ко времени до Давида. Вместе с тем, он пыта¬ ется разобраться в хаосе отрывков, распознав в них отдельные со¬ ставные части, подобные тем, которые заметны в библейских кни¬ гах. Он говорит: «Мифология и стоящая перед нею космогония в передаче Санхунйатона, если поставить в ней опять на свои мес¬ та перемещенные слова и заполнить пропуски, представится при внимательном рассмотрении, как единое целое, идущее непрерыв¬ но в виде первобытной истории мира и богов, с верного начала до верного конца. Но тщательное исследование различными путями покажет, что эта связь скорее искусственна, чем первоначальна. Действительно, весьма многие сказания присоединены к повество¬ ванию путем свободных переходов и выражений, и мы нс можем сомневаться, что, найдя здесь окончательное соединение, они воз¬ никли первоначально в различные времена, в различных местно¬ стях и при самых различных взглядах и направлениях. И при большом разнообразии этих сказаний можно еще ясно распознать множество древнейших финикийских городов и небольших само¬ стоятельных царств; и, подобно тому, как почти безграничное множество индийских сказаний из самых отдаленных областей Индии и самых разнообразных времен индийской культуры соеди¬ нено в Махабхарате, как возникли труды греческих логографов и еще позднее — библиотека Аполлодора, так же должны мы су¬ дить о труде Санхунйатона». Такими частями Эвальд считает: 1. первую космогонию до р. 34, в, 10 (Колпия и Баау); 2. вторую космогонию до первого упоминания о Кабирах (р. 36, а, 7) — это история главным образом тирских богов; 3. конец эксцсрпта, снова доходящий до Кабиров, и уже не космогонического содер¬ жания, а представляющий мифологию богов Библа. В каждой из этих частей Эвальд распознает попытки культурной истории, ис¬ тории прогресса человеческого общежития. Он верит в глубокую древность Санхунйатона, нс видит даже у него признаков поздне¬ го евгемеризма. Попутно делает множество мелких замечаний, иногда дельных, и между прочим останавливается на космогони¬ ях, сохраненных у Дамаския. Статья заканчивается интересным прибавлением, в котором автор прежде всего обращается к толь- ' l-cher dic phonikischc Ansichlcn v. d. YVdlsdioplim» mul drn gcschichllirlicn Sandumialhons // AMiaiull. d. Kon. Gescll. zu GiHlingcii. Ilisl.-phil. ΚΙ. V. 1 iS~)I. (J8.
46 Б. А. Тураев. Отрывки... Филона Библско/о ко что вышедшему тогда (1843) критическому изданию Гайсфор- да Евссвисвой Προπαρασκευή (в 4-х томах) и старается восполь¬ зоваться некоторыми из наиболее важных разночтений. Это изда¬ ние до сих пор не заменено другим, более полным по критическо¬ му аппарату. Оно легло в основу текста Филона в известном сбор¬ нике «Fragmenta historicorum graecorum» («Фрагменты греческих историков»), вышедшем в 5 томах под редакцией Карла Мюлле¬ ра в парижской дидотовской коллекции. Филон нашел себе мес¬ то в III томе (с. 560—576). Тексту предпослано краткое введе¬ ние, где собраны свидетельства о Филоне и Санхунйатонс, приве¬ дены попытки этимологии имени последнего, даны указания на литературу предмета, а мнение Мовсрса приведено его собствен¬ ными словами. Сам текст дан без критического аппарата, лишь с несколькими указаниями на варианты. Здесь впервые нашли себе место: цитата из Иоанна Лида, места из Стефана Византийского и Оригена. Кроме дошедших выдержек из «Финикийской исто¬ рии» (Φοινικικά), приведены отрывки из «Истории о невероят¬ ном» (Παράδοξος Ιστορία), «О городах» (Περί πόλεων), «О приоб¬ ретении библиотеки» (Περί βιβλιοθήκης κτήσεως1). Это издание те¬ перь самое распространенное и известное, но все же оно далеко от совершенства, и новое, снабженное хорошим критическим аппа¬ ратом, было бы очень желательно. Еще дальше по пути расчленения Филона пошел Эрнест Ренан. В своей увлекательно написанной большой монографии о Сан- хунйатоне1 2 он пишет: «Немного проблем в области семитологии и древней истории вообще имеют больше важности, чем этот воп¬ рос. Если финикийская история Санхунйатона действительно даст нам космогонию и первобытную историю в таком виде, как се представляли финикияне, то никакая страница, завещанная древ¬ ностью, не может по интересу спорить с переданными нам Евсе¬ вием. Наряду с Книгою Бытия, представляющею древние преда¬ ния еврейского народа, у нас была бы, при таком предположении, другая версия ханаанских преданий, правда, урезанная и иска¬ женная, но все же серьезная и понятная. Удивительные аналогии, замечающиеся местами между двумя рядами преданий и похожие 1 Выше (с. 40) названа «О приобретении и выборе книг».* 2 Mcmoire sur I’ori«;ine el le earaclerc vcrilahle de Phisloire Phcnieienne (pii porle le noni de Sanehonialhon // Mcmoires de 1’Aead. d. inseripl. 232. P. 241 334. Необходимо прибавить, что финикийская :>кеисд|щил Романа (ем. Введе¬ ние, е. 32*) также дала ому материал длл освещении некоторых мест Филона.
Введение 47 на эхо, донесшееся от одного до другого, приобретают иногда большую важность и дают возможность набросить нечто вроде первобытной мифологии семитов, в которой еврейская история патриархов оказалась бы древнею переделкою, а Филонова вер¬ сия — пародией. Если, напротив, труд, приписываемый Санхунй- атону, и по содержанию, и по форме только искусственная ком¬ позиция сравнительно нового фальсификатора, то Бытие остает¬ ся единственною книгою, которая говорит нам о семитических древностях, и из древних отношений между Израилем и Ханаа¬ ном нам с точностью окажется известным только одно — отноше¬ ние языков. Быть может, между двумя крайними мнениями мы найдем средние, которые дозволят нам согласить противоречия». Так говорил знаменитый семитолог в 1858 г., когда наука нс рас¬ полагала еще тем источником, который так расширил наш круго¬ зор относительно космогонических представлений Передней Азии — вавилонскими сказаниями; ему приходилось еще считать¬ ся для этой цели с Бсросом и здесь искать аналогий к финикийс¬ ким мифам. Что касается последних, то Ренан убедился, во-пер¬ вых, подобно Эвальду, в том, что эксцсрпт Евсевия представляет соединение нескольких космогоний различного происхождений, хотя и соединенных очевидными аналогиями. Эти космогонии, продолжает он, почерпнутые, по-видимому, большею частью с храмовых стел, как это утверждают Порфирий и Филон, или из частных преданий Сидона, Библа, Тира и Берита, можно распоз¬ нать довольно ясно: они соединены при помощи искусственных переходов, которые дают еще возможность выделить первоначаль¬ ные фрагменты. Одержимый, как все компиляторы, стремлением быть полным, автор предпочитает противоречить себе и следовать самому странному плану, чем что-либо опустить из того, что у не¬ го под руками. Начало Книги Бытия представляет нам разитель¬ ный пример подобного приема изложения. Будучи таким образом, и принципе, одного мнения с Эвальдом, Ренан идет дальше его в частностях. Он видит в эксцсрптс уже нс три, а целых восемь са¬ мостоятельных частей, η за греческим обликом их — семитичес¬ кий оригинал, который проскальзывает нс только в собственных именах, как оригинальных, так и переведенных, но и в строе ре¬ чи, особенно в частом повторении καί. Он даже рискнул дать французский перевод памятника библейским стилем; эта попыт¬ ка настолько характерна, что мы считаем не лишним привести *Десь <ч‘ первую часть в оригинале:
48 Б. А. Ту роев. Отрывки... Филона Библского Premi uro cosmogonie Au commcnccmcnt etait lc Chaos (ΊΠ3), ct le Chaos etait tenebreux ct trouble, ct lc Souffle (Π1Ί) planait sur lc Chaos. Et lc Chaos n’avait pas dc fin, ct il fut ainsi durant des sieclcs dc sieclcs. Et lc Souffle (ГТП) aima ses propres principes ct il sc fit un melangc, et ce melangc fut appcle Desir (]12Σ3Π). Et lc Desir fut le principe dc la creation dc tout, ct lc Souffle (ΓΤΠ) ne connaissait pas sa propre creation. Deuxiume cosmogonie [Au commencement etait lc Chaos, Et le Souffle planait sur le Chaos]. Et lc Souffle et le Chaos sc melercnt, et Mot (element boucux) naquit. Et de Mot sortit toutc scmcncc (Ι7ΎΙ) de creation, et Mot fut le perc de toute chose. Et Mot avait la forme d’un ocuf. Et le solcil, et la lune, ct les etoiles, ct les grandes constellations brillerent. Et il у avait des e tres vivants (ΓΊΥΤϊ) prives dc sentiment, et de ces etres vivants naquirent des etres intclligcnts, ct on les appcla Zophesamin (|DE?“^D2i). Et les hommes, males et femelles, commencerent a sc mouvoir. Troisiume cosmogonie [Au commencement etait lc Chaos, Et le Souffle planait sur lc Chaos]. Et le Souffle engendra le Vcnt du Nord, du Sud, dc l’Est ct dc TOucst (Κολπία). Et lc Chaos et lc Vcnt de TOucst (Κολπία) s’unirent, ct iis donnerent le jour a Oulom (DlbS7) ct a Kadmon Et dc ceux-ci naquirent Tholcdcth (ΓΠ^ΊΠ) ct Molcdcth (mbiD), des hommes ct des femines. Et iis habitaient d’abord la Phenicic, ct iis adoraient Bcclsamin (]'OO~bV3). 11 Здесь Ренан делает вставку ив космогонии, сохраипвшейсл у /(.амаскил иод именем Моха. Едва ли ото допустимо.
Введение 49 Qualriume cosmogonie Oulom ct Kadmon cngcndrHrcnt des fils qui s’appclaicnt Lumierc, Feu ct Flammc; ct ccux-ci inventurent 1’usagc dc fcu cn frottant l’un contre 1’autre des morccaux dc bois. Et iis curent des fils qui s’appclurcnt Casius, Liban, Antiliban ct Thabor ct iis etaient des geants sur la terre. Et dc ccux-ci naquirent Samemroum (DWD^DK?) ct Ouso (ΊΕ717). Et ccux-ci commcnc^rent h tircr profit dc lcurs meres cn les livrant pour de 1’argcnt. Et Samemroum habita dans Гйс dc Tyr, er il cut des quercllcs avee Ouso, ct Samemroum inventa les tentes, ct Ouso inventa les vKtcments dc pcau ct les navires. Et Samemroum cut des fils ct des fillcs, ct dc lui naquit Sidon Cp“P2S), qui inventa la peche et la chassc, ct fut perc des Sidoniens (□■ОГР28). Cinquiutne cosmogonie Chusor (THarmonie, demiurge analogue a Hephaestos) etablit Ford re ct 1’harmonic dans le monde. Dc lui naissent Kami fpp) et Adam (D4i<). Уже из этой реконструкции видно, какое место отводил Ренан у Санхунйатона библейским аналогиям и заимствованиям. Он ви¬ дел у него и знакомство с египетскими Гермесовыми книгами, и отклики персидской премудрости и греческих теогоний. Вместе с тем он нс мог допустить, чтобы Филон был фальсификатором и выдумал Санхунйатона. Однако и для него была подозрительна цитата Порфирия об Абсльбале и Йсромбалс. «Я нс знаю, — пи¬ сал Ренан, — примера книги с посвящением на Древнем Восто¬ ке: это новый обычай». Выход из этого положения был затрудни¬ телен, и Ренан, признавая добросовестность Порфирия, объясня¬ ет его свидетельство ошибкою в хронологических вычислениях и (‘клонен допустить, что предисловие апокрифично и прибавлено Для придания труду большей авторитетности. Конечно, это пред¬ ставляет слабый пункт рассуждений автора. Еще менее выгодное впечатление производят его соображения о Φιтоновом евгемернз- N,<' и атеизме; он даже пытается отрицать их. Но заслугою Рена¬
50 Б. А. Ту расе. Отрывки... Филона Библско/о на следует признать его указание на вещественные памятники и изображения (особенно на монетах) как на источники Филона. В конце концов его выводы сводятся к следующему: 1. «Финикия с глубокой древности имела священную литера¬ туру, состоящую из космогоний и теогоний, которые пред¬ ставляли некоторые аналогии с Книгою Бытия, но имели гораздо более мифологический характер. Эти космогонии были начертаны на священных стелах в храмах. У нас их шесть или семь, крайне урезанных, в рассказе, который мы разобрали. 2. Египетские идеи проникли в Финикию весьма рано и выз¬ вали там священную литературу, которая старалась отне¬ сти себя к Тоту. 3. Греческие мифы, проникнув туда же, дали толчок к обра¬ зованию теогоний, в которых смешаны различные элемен¬ ты и которые в достаточной степени напоминают мифоло¬ гические композиции Овидия1. У нас есть разбор цельной поэмы этого рода в той части «Финикийской истории», ко¬ торая идет от с. 24 до 38. 4. Финикиец эпохи Селевкидов, желая возродить Финикию и следуя нелепой системе мифологической экзегезы, написал на финикийском языке большой сборник истории и мифо¬ логии, где кое-как смешал самым грубым образом преда¬ ния различных финикийских городов и предыдущие пись¬ менные памятники, соединение которых можно еще те¬ перь распознать. Автор носил или присвоил себе имя Сан- хунйатона. 5. Филон Библский, живший в эпоху Адриана или чуть поз¬ же, также ярый патриот, находившийся под влиянием ми¬ фологической системы, называемой евгемеризмом, взялся за книгу Санхунйатона, свободно перевел ее, быть может, усилил ее тенденцию, хотя в его руках грубая теология Санхунйатона получила физиономию неверия. Эвальд отвечал на статью Ренана рецензией1 2, в которой упор¬ но отстаивал свои мнения о глубокой древности финикийского творения; что касается его семитического происхождения, то Га- 1 Имеются в виду Овидиевы «Метаморфозы».* 2 Golling. gelchrle Anzcigen. 185!). Ρ. 1441 1550.
Введение 51 лепи пошел дальше н его, и Ренана1. Он также признает, что «в настоящее время почти несомненно, что греческий полиграф дей¬ ствительно имел иод руками восточное произведение, которое он кое-как понимал, хотя бы настолько, сколько это было необходи¬ мо для ценности его перевода». Далее, объясняя первый параграф .жецерпта, содержащий первую космогонию, он обращается нс только к Книге Бытия, но уже и к вавилонской клинописной кос¬ могонии, и в заключение восстанавливает нс французский ссми- тизированный, подобно Ренану, а семитический оригинал. Попут¬ но он предлагает некоторые интересные объяснения и предполо¬ жения. Более трезвых взглядов держался В. В. Баудиссин1 2. Он вернул¬ ся к трем частям, на которые разделил памятник Эвальд, но, воп¬ реки ему и Ренану, доказал полноту и сравнительную последова¬ тельность Филонова евгемеризма, указал на его синкретизм, хотя и значительно ограничил предполагавшиеся точки соприкоснове¬ ния с Библией. Он отказывается видеть его источники в храмовых стелах и скорее склонен считать упоминание о последних чем-то вроде евгемеровой ссылки на панхсйскую колонну. Источниками Филона он считает городские теогонии и устные предания, изоб¬ ражения богов, монеты. Странное соображение Ренана, будто та¬ кой добросовестный писатель, как Филон, нс способен на подлог, он опровергает весьма основательно, говоря, что в тс времена ли¬ тературный прием присвоения своего труда авторитету древности не считался подлогом. «Во имя принципа и неоплатоники, и хри¬ стиане писали много псевдонимных сочинений, нс смущаясь этим, и Филон мог достаточно успокоить свою совесть тем, что он черпал из храмовых архивов или преданий. Несмотря на все от¬ рицательные стороны, на привнесение посторонних элементов и большую путаницу, Филон для нас так же важен, как был бы Ев- 1 Lcs principes cosmogoniqucs phcnicicns πόθος cl μωτ // Comples mulus de I Acadcmie des inscriplions. IV, XI, 1884. P. 38—45. 2 lebcr den religionsgcsehichllichcn Wcrlh der phonicischcn Gcsdiichlc Sanchunialhons // Sludicn zur Scmilischcn Rcligionsgeschichlc. I. 1—47. Die 8chlange bci d. Phoniciern. Ibici., 280—279. Я ne останавливаюсь здесь na вышед- •чих раньше этого труда Науднссина, по после работ Эвальда п Репапа, больших •татьях, посвященных Саихуииатону йунзеиом (и его пресловутом сочинении: Acgyplens Sicile in der Wellgcschichle. V. 240 399; здесь же, с. 230 — 241. гово- ритсл о космогониях ГСкдема и Моха) η бароном Kckslcin (Journal Asialiqnc. 1^80). Обе работы при своей громадности бессодержательны, сумбурны η не * i М(‘ю г и научном отношении и для истории вопроса никакого значения.
52 Б. А. Тураев. Отрывки... Филона Бивлсиого гсмср в случае утраты греческой мифологии; его труд убеждает в том, что финикийская религия была пантеистически натуральна, и обнаруживает пред нами несомненные следы древних, общесс- митичсских представлений. С этой стороны памятник имеет не¬ сомненную важность в том отношении, что еще раз свидетель¬ ствует о недосягаемой высоте библейского повествования. Пред¬ ставления натуральной религии должны были окончиться тем са¬ моразложением, которое мы встречаем у Филона, и именно срав¬ нение библского свгсмсриста, дошедшего до отчаяния в древней вере в богов, с религиозным памятником евреев убеждает нас, что здесь действует совершенно новый принцип — прсвысший мифо¬ логического процесса дух Божий, дух откровения». Однако общий вывод автора о значении Филона для обогащения наших сведений по части финикийской мифологии далеко нс утешителен: «Если мы удалим из фрагментов все, что можно заподозрить как инос¬ транное наслоение, то чисто финикийский остаток будет весьма незначителен, и если мы соединим это незаметное приобретение из Санхунйатона с тем ничтожным, что дают нам другие источни¬ ки о религии финикиян, то нам придется сказать, что и в наше время так же, как некогда при Илии, финикийские Bcalim или спят, или куда-либо ушли». Последняя по времени большая работа о нашем памятнике принадлежит известному исследователю истории греческой рели¬ гии О. Группе и составляет три больших параграфа в его труде: «Греческие культы й мифы в своем отношении к восточным рели¬ гиям»1. По тщательности, остроумию и результатам эта работа превосходит все, что до нес было написано о Санхунйатонс. Ос¬ новная мысль автора заключается в том, что пред нами — гречес¬ кое литературное произведение того времени, когда литературная техника стояла на высокой ступени развития. Для Филона было важно нс то, что он писал, а как он писал, т. с. изложение и на¬ правление, а нс подробности содержания. Направление его доста¬ точно обрисовано раньше — это евгемеризм, враждебный поло¬ жительной религии; что же касается до изложения, то Группе вы¬ сказывает для его выяснения мысли, весьма остроумные п но большей части новые. Исходя из того положения, что все несом¬ ненно Филоновы отрывки взяты из первой книги его труда и что 1 (; г и |>|>о О. Dic gricchischcn Knllc und Myllirn in ilircn HcziclHingcn zu den oricnlalischcn Kcligioncn. 1887.
Введение 53 оксцерпт Евсевия приблизительно равняется только десятой час¬ ти того, что могло быть написано на свитке в одну книгу, автор объясняет все шероховатости и противоречия пропусками Евсе¬ вия, который брал только то, что было важно для его полемичес¬ ких целей. Эти пропуски он указывает во многих местах и пред¬ лагает остроумные попытки их восстановления. При таком взгля¬ де на памятник Группе, конечно, в корне расходился и с Эваль¬ дом, и с Баудиссином, а тем более с Ренаном, делившим его на отдельные, лишь искусственно и внешним образом связанные кос¬ могонии. Одним из опорных пунктов этой теории служат, между про¬ чим, повторения об одних и тех же изобретениях. Едва ли самый бестолковый писака мог так явно противоречить самому себе в немногих строках, говорит автор и, развивая мысль, высказанную Орел ли в его примечаниях к Санхунйатону, доказывает, что пред нами нс повторения, а постепенность. Усой вовсе нс изобретает мореплавания, говорит он, как мог он выстроить корабль, если у него еще не было металлических изделий? Он выезжает в море, держась на обугленном стволе дерева, ветви которого он обломал, и может быть употребляя вместо паруса шкуру зверя. Напротив, Мелихий (гр'ро — моряк), как изобретатель металлических ору¬ дий, уже в состоянии выстроить легкое судно (σχεδία) и плыть на нем. Но земледелие еще не изобретено, и он нс может приделать ни паруса, ни каната; только после этих усовершенствований Кабнры устраивают настоящий корабль (πλοΐον). Таким образом, вместо беспорядочного сумбура получается планомерное развитие. Гак же обстоит дело и с охотою ... Усой уже охотится за дикими зверями и сдирает с них шкуру, чтобы защититься от холода, но у него нет еще оружия, и он одолевает свою добычу просто си¬ лою. Профессиональная охота возводится к Агрсю и Галисю; ка¬ ковы были оружия, изобретение которых им приписывалось, нс видно из сокращенного извлечения; вероятно, надо думать о дро¬ тике π закаленном на огне небольшом копье. Охота с сетью и со¬ бакою (§ 36 в), конечно, возможна только когда люди занимают- οι земледелием и начали заводить дворы для собак. Таким же пу¬ тем опровергает он и другие соображения в пользу отдельных кос¬ могоний п приходит к выводу, что труд Филона распадается не на космогонии, а на две крупные части: антропогенна) н теогонию. Первая занимается происхождением человеческой культуры, вто¬ рая историей У рапидов; обе свгемерпстичны, но в первой все
54 Б. А. Ту расе. Отрывки... Филона Библпсо/о деятели — люди по существу, во второй — из-за людей видны боги, и даже иногда называются таковыми. Они выставлены смертными и умирают, но и здесь можно усмотреть руку рациона¬ листа, заменившего различные чудесные факты (вроде, наир., свержений в Тартар в аналогичном рассказе Гесиода) простым убийством. Антропогония состоит из отдельных данных, построен¬ ных этиологически, теогония — это поэма, и Группе пытается дать реконструкцию, которую мы считаем нс лишним здесь и при¬ вести его же словами: «Еще в значительно большей степени затруднено понимание текста благодаря неполноте эксцсрпта во второй его части, пове¬ ствующей о трагической судьбе Уранидов. Здесь, как несомненно следует из отдельных сохранившихся следов, был представлен ряд происшествий, в которых точно соответствовали причина и дей¬ ствие, вина и наказания; то же, что у нас перед глазами — куча запутанных и в теперешней связи большею частью бессмыслен¬ ных заметок, заниматься которыми совершенно не стоило бы, ес¬ ли бы нс было несомненным, что они некогда имели смысл, те¬ перь утраченный. Прежде всего оказывается, что главное содер¬ жание фрагмента представляют две войны между Кроном и Ура¬ ном: в первой Уран свергается с престола, во второй, о которой мы, впрочем, узнаём только из ее последствий, убивает Крон сво¬ его отца. Повод к первой войне — ревность Геи, повода ко вто¬ рой эксцерптатор не называет, но дает пред заметкою об убиении Урана несколько данных, которые, по-видимому, находились в связи с этою войною. Уран, как говорит он (§38), соединился с Демарунтом и пошел на Понта, но последний победил Дсмарун- та. Поражение этого последнего согласуется с рассказанным не¬ посредственно вслед за этим убиением его союзника Урана так хо¬ рошо, что едва ли возможно нс признать необходимым привести в первоначальную связь оба эти происшествия. Крон был союзни¬ ком Понта; пока последний побеждал Дсмарунта, Крон преследо¬ вал и убил Урана. Но Крон, по § 37, живет в основанном им Биб- лс. Уран, по § 37‘, находится в бегстве; последнее должно было каким-нибудь образом привести его во враждебное столкновение с Понтом. Родина Понта не обозначена, по его кости, по § 39, погребены в Берите, там же властвует его сын Посейдон, так что есть полное вероятие поместить туда и его: итак1, в Верит бежал от своего сына Крона низложенный Уран. Вероятно, тог, от кого отпал Уран, когда соединился с Демарунтом, п ость именно Понт,
Введение 55 царь Бсрита, хотя и выражение эксцсрптатора в данном месте крайне неудачно (§38): εΐτα πάλιν Ούρανός πολεμεΐ Πόντω και άποστάς Δημαροΰντι προστίθηται1. Так как отпадение должно пред¬ шествовать открытой битве, то следовало бы και ожидать за άποστάς. Если Уран отпал от Понта, то, вероятно, он жил при его дворе как высокопоставленный чиновник. Каким образом он, бег¬ лец, достиг этого положения, Филон, наверное, рассказывал, и ему прежде всего представилось в качестве мотива, что Понт или его отец Нсрей женился на одной из многих дочерей Урана. Они- то проводили своего отца в Верит, и он пользуется многими из них, чтобы строить козни своему ненавистному сыну. Пожалуй, еще менее, чем о происхождении этой второй вели¬ кой войны богов, узнаём мы об ее исходе; благодаря ужасам, ко¬ торые позволяет себе сын относительно отца, Евсевий потерял почти весь интерес к изложению этой борьбы. По-видимому, он нс нашел в нем ничего больше, что бы так сильно позорило язы¬ ческих богов... Евсевий, очевидно, делал эксцерпты нс только не¬ полно, но и в неправильном порядке. Связь должна быть прибли¬ зительно такая: после того, как Крон возвратился с победою, воз¬ никают моровые поветрия, и узнают, что причина их — отцеу¬ бийство. Тогда царь решает принести в жертву отцу своего люби¬ мого сына, единственного от Анобрст, и сложить с себя власть. Три божества, по преданию, получают тогда власть в Финикии: Астарта, Дсмарунт и Адод, царь богов ('"Αδωδος βασιλεύς θεών). Но это предание не моя,'эт быть достоверным. Конечно, нельзя смущаться тем, что этот Адод не назван раньше: состояние экс- церпта нс допускает вывода ex silentio, но так как «боги» (θεοί), как мы увидим ниже, есть обозначение Кроновой династии, то титул «царь богов» (βασιλεύς θεών) должен относиться нс к это¬ му загадочному Адоду, а в особенности и к Дсмарунту. Именно к тому ведет, что царь богов нс кто иной, как Дсмарунт, нарочно названный здесь Зевсом, и вся логика предшествующего рассказа, насколько в нем еще можно распознать связь. Уже его рождение указывает на то, что ему предназначено владычество над миром или, оставаясь при языке Филона, «над богами». Крон, как ска¬ зано в § 18, отдал любимую жену своего отца своему брату Даго- nv\ но она была уже беременна и родила Дсмарунта в новом бра¬ ка4 от прежнего мужа. Хотя сама по себе передача жен умершего 1 «ίΠπτ.Μ шока Уран воюет с Монтом, и, отпав, присоединяете;! к Дсмарун¬ ту >>.+
56 Б. А. Турне в. Отрывки... Филона Бивлского или низложенного государя его наследникам нс противоречит обычаям Древнего Востока, все-таки эта черта в данном месте в высшей степени представляется странною... Объяснить этот мотив можно из связи рассказа. Вероятно, было предсказано, что один из мужских потомков Урана унаследует и надолго удержит власть; все сыновья его поклялись оставить власть своему брату Крону: последний считает трон обеспеченным за собою на все времена. Но один из Уранидов не участвовал в присяге — это Дсмарунт, который находился тогда во чреве матери и о существовании ко¬ торого ничего нс было известно никому из братьев. Чтобы этот мотив получил полное значение, Уран должен был вместе с коро¬ ною потерять способность производить других сыновей. В эксцер- птс действительно идет речь об оскоплении Урана, но уже во вто¬ рой войне, и оно непосредственно влечет за собою смерть отца. Между тем кажется, что и здесь пред нами перестановка первона¬ чальной последовательности, на что мы должны уже теперь обра¬ тить внимание ввиду необходимости этого для правильного пони¬ мания Филонова рассказа, хотя этим мы, может быть, и заходим за пределы нашей ближайшей задачи — реконструкции Филоно¬ вых отрывков. Дело в том, что хотя мы уже выше указали на пе¬ ремену последовательности со стороны Евсевия, она слишком тен¬ денциозна, чтобы мы могли отнести ее на его счет; скорее она принадлежит более раннему редактору текста, который исказил его рационалистически, и в данном случае руководствовался три¬ виальным наблгсдейием, что оскопление в преклонном возрасте обыкновенно приводит к смерти. Это соображение привело редак¬ тора-рационалиста, что случается нс особенно часто, к существен¬ ному искажению предания: в первой войне кастрация Урана не только мотивируется предшествующими событиями, но почти тре¬ буется ими; Крон наказывает своего отца по просьбам матери за отношения к другим женщинам. Поэтическая логика требует, и многие параллельные версии подтверждают, чтобы он наказал его на том, чем он провинился. Действительно, с этого времени пре¬ кращается и столь плодотворная до тех нор производительная си¬ ла отца. Тем более оскопление старика 32 года спустя было бы бесцельною жестокостью, к тому же, как мы увидим, отец не был узнан сыном во время битвы, при переработке* рационалиста. Впрочем, и в этой искаженной форме* еще видно, что рассказ о рождении Демарунта направлен к тому, что последний, в конце концов, вопреки всем человеческим ожиданиям, должен получить
Введение 57 господство над богами. Как в сказании об Эдипе, так и в исходе нашего мифа ясно выступает идея, что всемогущая судьба испол¬ няется неминуемо, какие бы хитрости люди ни употребляли, что¬ бы уйти от нес. Та же идея высказана ясно и в продолжении рас¬ сказа. Неизвестно, без отца, среди врагов, растет тот, кому обе¬ щано владычество над миром; по человеческому расчету он нс мо¬ жет получить престола. Когда же он соединяется с отцом и, как мы можем предполагать, признается им как сын, ему грозит но¬ вая гибель; уже смерть кажется неминуемою, тогда он обещает в крайней опасности принести жертву, о которой говорит эксцсрп- татор (§ 38fl). Все это ведет к тому, что «царь богов» — сам Дс- марунт. К этому присоединяется еще и то, что он называется от¬ цом Геракла (§38), который занимает столь важное место в фи¬ никийской мифологии, что он непременно должен был происхо¬ дить от «царя богов». Поэтому весьма вероятно, что в § 38г выпа¬ ла буква о: και Ζεύς Δημαροΰς, [о] καί "Άδωδος, βασιλεύς θεών, έβασίλευον τής χώρας Κρόνου γνώμη1. Если же Астарта разделяет власть вместе с этим Дсмарунтом- Адодом, то нельзя представить себе дела иначе, чем так, что она — его супруга и, в противоположность полигамии Урана и Крона, единственная супруга. Но Астарта в § 38е названа супру¬ гою Крона; значит, она когда-либо была последним отвергнута. Ближе всего, по-видимому, предположить, что Крон уступил Де- марунту вместе с властью и свою главную жену; что Астарта была такою, следует из того, что-она упомянута в § 37‘ пред своими сестрами. Однако, сравнение с другими финикийскими мифами и внимательное рассмотрение связи заставляет нас отнести отверже¬ ние Астарты к гораздо более раннему времени. Прежде всего едва ли можно сомневаться, что Геракл был сыном Астарты и Зсвса- Дсмарунта: за это говорит уже высокое значение Геракла в тирс¬ ком культе, где он чтился вместе с Астартою; если Филон говорит об Астарте, которая имела культ именно в Тирс, то ясно, что он мог ( делать се не мачехою, а только или возлюбленною, или ма¬ терью Геракла. Но, кроме того, по свидетельству Евдокса (Ath. 31)2, ei; Cie. Nal. Dcor. III, 16, 42), финикийский Геракл — сын Зевса и Астерии. В последней обыкновенно н с большим вероятн¬ ом видят Лстарту; Зевс и Астерия у Евдокса соответствуют, таким 1 <‘...п '>енс Демарупт, [ом же] и Лдод, царь бот», прашии страною по ре ,,,('|||ц<> Крона».*
58 Б. А. Ту расе. Отрывай... Филона Библского образом, Зсвсу-Демарунту и Астартс у Филона. Если теперь Ас- тарта — мать Геракла, то ее брак с Дсмарунтом должен прихо¬ диться на более ранний период. Правда, то обстоятельство, что Евсевий рассказывает о рождении Геракла пред второю войною богов, еще не может считаться решительным, так как мы уже установили у него случай перестановки последовательности, но роль Геракла сама по себе требует, чтобы он принял участие в ве¬ ликой борьбе богов. К этому присоединяется еще одна точка опо¬ ры. Рядом с Понтом, Филон называет Тифона, в каком смыс¬ ле — эксцерпт нс говорит прямо, но из связи ясно видно, что он был союзник Понта и Крона. Но каждый из союзных князей име¬ ет специального противника, поэтому напрашивается предполо¬ жение, что Тифон — противник Геракла. Именно это действи¬ тельно говорит Евдокс в том месте, которое мы уже нашли воз¬ можным сопоставить с рассказом Филона с другой точки зрения. Поэтому в данном случае порядок у Евсевия не должен быть на¬ рушаем: Геракл родился до второй борьбы богов, а потому и Ас- тарта до нее отвергнута Кроном. Отсюда выходит без затруднения следующая причинная связь. Уран во время бегства получает предсказание, что будущий наследник мирового владычества ро¬ дится от его дочери Астарты, если она будет выдана за сильнейше¬ го в мире. Так как таковым кажется Крон — ибо что существу¬ ет Демарунт, никому неизвестно, — то Уран посылает Астарту к Крону, чтобы их сын низложил последнего, как тот — своего от¬ ца. Астарта, правда, рождает могучих детей — Титанидов, Эро¬ та и Пофа, но будущего наследника миродержавия она не может родить, так как Крон — не сильнейший в мире. Тогда последний сам берет на себя решение, узнав случайно о предсказании: он отвергает Астарту и выдает ее за другого, который, конечно, нс кто иной, как именно это чудесно спасшееся дитя, действитель¬ ный будущий владыка мира, Демарунт. Так совершилась воля судьбы именно благодаря тому, что Крон думал ей помешать... Как бы там ни было, во всяком случае для этой части Фило¬ нова повествования необходимо предположить связный финикий¬ ский источник, на что указывает уже совпадение с Евдоксом. Но как далеко идет эта связь? Совпадают у Филона и в предполага¬ емой финикийской поэме следующие пункты: I. Геракл — сын Демарунта и Астарты; 2. Геракл борется е Тифопом н оглушает¬ ся им; 3. Спутник Геракла, бог врачевания Зшмун, изобретает средство пробудить его от мнимой смерти. Эти происшествия со¬
Введение 59 ставляли у Филона неотделимую часть великой войны богов; спрашивается, стояли ли они в этой связи уже в финикийском источнике? Для суждения о Филоновом повествовании этот воп¬ рос имеет, очевидно, решающее значение; если на него придется ответить отрицательно, — выйдет, что Филон хотя и опирался каким-то образом на финикийские источники, но все расположе¬ ние принадлежит ему, и он может служить источником разве для некоторого рода частностей. С другой стороны, в Евссвисвом эк- сцсрптс мы распознали хотя и крайне искаженную, но все же в высшей степени ценную передачу финикийской поэмы. Ибо если вся борьба богов рассказана по единственному источнику, то в по¬ следнем уже должны были быть изложены своеобразные перипе¬ тии этой борьбы, в которых постоянно выступает основная идея, что всемогущая судьба в конце концов должна исполниться даже там, где это кажется невозможным. Но для проведения этой мыс¬ ли опять-таки необходимо введение к великой борьбе богов — ис¬ тории Урана и Крона; с принудительною последовательностью мы приведены к тому, чтобы признать всю вторую часть первой кни¬ ги «Финикийской истории» за перевод большого финикийского произведения. Ответ на этот решающий вопрос, по счастью, нс может быть сомнительным. Из сравнения рассказов Филона и Ев¬ докса выходит, что смерть или мнимая смерть Геракла для борь¬ бы богов также неотделима, как и наоборот, так как вся борьба богов направлена к тому, чтобы добрые боги, которым судьбою назначено владычество над мирог1, предварительно все попадали в величайшие несчастья. Уже Уран побежден, уже бежал Дсма- рунт. Где же Геракл? Ведь должен же он участвовать в борьбе, он, могучий бог войны, а пока он борется, беда еще не так вели¬ ка. Поэтическая логика неумолимо требует, чтобы и он сошел с арены борьбы под бременем величайшего бедствия. И наоборот, на чем ином может быть основана победа над страшным {Мслькар- том, как нс на всеобщем поражении добрых богов? Тирский Ге¬ ракл нс герой, подобно аргосскому или беотийскому, это — один из высших богов. Следовательно, вся Филонова история борьбы богов и, вместе с тем, весь рассказ о роде Уранидов, с частичны¬ ми распространениями и переменами, в общем, однако, точно из¬ ложены по одному финикийскому поэтическому произведению. И >ю вполне доказывается характером этого повествования. Поэти¬ ческие мотивы служат для связи отдельных происшествии, по по- πί i ческой логике одно действие вытекает из другого. Если бы все
60 Б. А. Ту рае в. Отрывки... Филона Библского повествование, взятое в целом, было греческою фальсификацией, то фальсификатором мог быть только поэт, а его столь же мало можно видеть как в самом Филоне, так и в греческом источнике последнего. Эта предполагаемая финикийская поэма существовала, по крайней мерс, в двух, а может быть и в трех греческих перево¬ дах1; число это может быть впоследствии еще увеличено. Уже это одно доказывает, что мы имеем дело нс с первым попавшимся произведением финикийской музы, но с тем, которое в этой обла¬ сти было признано наилучшим, подобно, напр., Гомеру и Гесио¬ ду у греков. Это заключение, мне кажется, вполне доказывается и характером произведения». Такова увлекательная реконструкция Группе, этот плод фанта¬ зии, во всяком случае здоровой и имеющей под собой основания. Автор идет дальше и доказывает, что эта вторая часть первой кни¬ ги Филона находится в такой же тесной связи с первою, как от¬ дельные данные последней между собою. Антропогония не могла явиться раньше теогонии: она присоединена потом и обработана в том смысле, чтобы служить к ней введением. Действительно, «всюду заметно, что автор антропогонии принимает в расчет тео¬ гонию, объясненную евгемеристически». Прежде всего эго видно из изображения развития религиозных представлений: мысли, на¬ меченные в антропогонии, находят себе развитие в теогонии. «Сначала богами считаются плодовые деревья (§ 34 Ь), потом небо и его явления (§ ib. с), потом явления природы — огонь и ветер (§ 35 Ь). Наконец дело доходит до апофеоза людей снача¬ ла усопших (§ 10), потом, и это уже изложено в истории Урани- дов, и живых (§ 37 Ь). То же самое и с жертвою: человеческая жертва, рассказанная в истории Уранидов, тщательно подготовле¬ на растительною, курением и животною (§ 35 Ь). Кабиры, начав¬ шие, по свгемеристу, с апофеоза Уранидов, намеренно приводятся в конце антропогонии именно в той функции, которая делает их годными для дальнейшего употребления (см. §§ 36 и 37 Ь). В те¬ огонии Афина и Гермес изобретают серп и копье; в антропогонии развитие ремесел доведено до такого пункта, что это изобретение оказывается на надлежащем месте. Эти и многие другие совпаде¬ ния доказывают нс только то, что автор антропогонии имел пред 1 Филоновой, Квдоксовом и псевдо-орфическом, как пытается доказать автор па с. 623627 в главе об орфических теогониях. Здесь его построения более рискованны и мало убедительны.
Введение 61 собой епгсмсрнстпческую обработку теогонии, но н то, что он гам п был автором .этой свгсмсристичсской обработки. Кроме того, де¬ ятельность евгемериета продолжается и в антропогонии — мно¬ гие из приведенных здесь изобретателей были первоначально боги. Писатель, обработавший свгсмсристичсски космогоническую по- ,)му, был грек... Такую систематическую историю человеческой культуры мог написать только эллинист, и притом позднего вре¬ мени...» Каковы же были источники этого эллиниста? Для тсогоничсс- кой поэмы автор предполагает финикийский оригинал, восходя¬ щий к VIII—VII вв. до Р. X., когда были в ходу аналогичные про¬ изведения (напр., Гесиод, иеговист), равным образом к Финикии восходит и антропогония. Что в последней инстанции туземные повествования все-таки были источниками Филона, на это указы¬ вает согласие его труда как с другими случайными известиями древности о финикийских мифах, так и с монетами. Пользовал¬ ся он ими в оригинале или в переводе, решить трудно, и предпо¬ лагаемые Ренаном ссмитизмы если даже и существуют, то ниче¬ го нс доказывают, так как Филон мог и нарочно внести их. Кро¬ ме финикийских источников, можно распознать и иностранные. Не говоря уже о косвенном влиянии греческих мифов нс только из Гесиода, но даже об Эдипе, Филон имел под руками греческо¬ го философа-аллсгориста, с которым он полемизирует, как с Фа¬ бкомом, и который, вероятно, был для него источником для кон¬ ца Евссвисвого эксцсрпта, где все еще г лдны следы аллегоричес¬ кого толкования мифов, излюбленного у стоиков и неоплатони¬ ков. Другой иностранный источник Группе усматривает в самом начале эксцсрпта, в космогонии, считая ее заимствованною из египетской эллинистической космогонии или Гскатся, или друго¬ го подобного автора, и находя в них ряд аналогий. Таким обра¬ зом, часть, считавшаяся всеми наиболее оригинальною и харак¬ терною, объявлена им наименее самостоятельною. Автор говорит даже: «Писатель, которому пришлось украсть египетскую космо¬ гонию Гскатся, чтобы составить мнимую финикийскую теологию, или который уже нашел в своем главном источнике такое наглое заимствование, конечно, не мог найти в святилищах Тира и Биб- :,а древнейших национальных теогоний и космогоний». Что каса- (‘ гся заимствований Филона из Ветхого Завета, то Группе отказы¬ вается их видеть в дошедших до нас фрагментах; он, однако, уоежден, что цитата Порфнрпя о его осведомленности в истории
62 Б. А. Ту pave. Отрывки... Филона Библско/о евреев опирается на факты, и полагает, что заимствования дела¬ лись при изложении судеб исторической Финикии, и именно того периода, когда она вошла в соприкосновение с евреями. Эта часть труда, как думает автор, и носила особое заглавие: «Сочинение об иудеях» (σύγγραμμα περί των 'Ιουδαίων). Что же касается того от¬ рывка, который у Евсевия следует под этим именем непосред¬ ственно за большим эксцсрптом и дает во второй своей части рас¬ сказ о жертвоприношении Крона, тождественный с приведенным в IV книге церковного писателя, то он считает интерполяцией ци¬ тату, а самый отрывок — припискою на полях, вошедшею в текст. Наконец, следующий дальше эксцсрпт Евсевия, якобы из книги Περί των Φοινίκων στοιχείων, он решительно объявляет нс филоновским, а принадлежащим такому же философу аллегори- сту, как и Фабион, может быть, даже самому Порфирию, кото¬ рый, с одной стороны, был также финикиец, с другой — вполне мог написать труд, подобный тому, из которого заимствован отры¬ вок и который обнаруживает сравнительно высокую степень уче¬ ности. Нельзя нс признать за автором этой талантливой статьи суще¬ ственных заслуг в деле разработки нашего вопроса. Он первый открыл в Филоне опытного и искусного писатсля-эллиниста, он впервые указал на цельность его культурной истории, на возмож¬ ность в его эксцерптах пропусков и искажений. Он яснее подчер¬ кнул характер его рассказа, его направление и тенденцию и, со¬ образно этому, пытался отделить в дошедшем до нас подлинное от сомнительного. Наконец, его попытки распознать источники по большей части удачны, а реконструкции, по меньшей мерс, остро¬ умны и правдоподобны. Но, конечно, принимать их безусловно мы нс имеем никакого права, и даже с некоторыми из мнений ав¬ тора позволим себе поспорить, — тем более, что он сам нс всегда бывает верен себе. Как, например, примирить то, что он говорит об эллинистическом образовании Филона (с. 409), — с его сло¬ вами, будто последний «приобрел знание греческой мифологии из какого-либо компендия... и у него можно предполагать знаком¬ ство только с самыми ходячими греческими мифами» (с. 390)? Желая провести свою крайнюю теорию единства Филонова тру¬ да, автор в приведенной нами выше цитате совершенно отрицает всякую связь его с национальными городскими финикийскими ле¬ гендами, и в го же время говорит, «что он, по меньшей мере, опо¬ средованно опирался на финикийский документ и передал ого на-
Введение 63 столько верно, насколько позволяли его свгсмсристичсскис тен¬ денции и его литературные представления, — в этом мы отнюдь но можем сомневаться» (с. 377). Но ведь «финикийский доку¬ мент» только и мог быть городским национальным памятником. Впрочем, автор несколькими строками выше идет еще дальше и склонен даже приписать Филону знакомство с финикийским язы¬ ком, подозревая его в способности придать тексту космогонии се¬ митический стиль. Реконструкция истории Уранидов действитель¬ но имеет много за себя и, вероятно, нс особенно далека от дей¬ ствительности, но и в ней мы еще нс вполне убеждены в том, что Крон поставил Дсмарунта и прочих богов, как кающийся отцеу¬ бийца и под давлением рока, а нс как верховный царь вселенной, назначающий себе преемников и наместников. Для гражданина Вибла было вполне естественно представлять себе, что боги все¬ го мира, а в том числе Тира и Сидона, обязаны своим достоин¬ ством тому, кто считался основателем его города и изображался на его монетах. И вавилонянин всех городских богов, даже более древних, поставил под начало своего Мардука в Убшу-кенне, а египтянин в каждом из городов во главе Эннеады помещал свое¬ го кирия1. Но если в данном случае назначение Кроном Дсмарун¬ та и Астарты царями всей земли еще говорит до известной степе¬ ни в пользу реконструкции, то рассуждения автора об Афине и создании людей Кроном уже гораздо менее основательны, особен¬ но же нам представляется слабым отрицание у Филона составных частей и отдельных космогоний. Несмотря ца множество труда и остроумия, автору нс удалось опровергнуть Эвальда, Баудиссина и других, державшихся этой гипотезы. Он сам признает, что ме¬ ста, где они видят начало новых частей, действительно похожи на искусственные склейки, и, кроме того, может опровергнуть мне¬ ние о происхождении этих частей из различных финикийских го¬ родов только тем, что в части, относимой к Тиру, упоминается Библ, и наоборот (с. 401). Странное опровержение! Неужели библскис мифы нс знали о Тирс и тирские космогонии нс счита¬ лись с существованием Библа? Нам представляется, что при по¬ стоянном споре финикийских городов о большей древности и свя¬ тости, каждый из них непременно должен был упоминать в сво- ч\ сказаниях о соседях, уже хотя бы для того, чтобы возвысить ,,аД ними себя. И действительно, рассмотрение отмеченных Груп- От трем, о κύριος «клапг и толь, Господь»*.
64 Б. А. Ту/шее. Отрывки... Филона Библеко/о пс упоминаний приводит нас к такому выводу. Часть текста, на¬ чиная от Колпия и Баау до Элиуна — несомненно тирского про¬ исхождения. Здесь говорится об основании Тира Гипсуранисм и Усосм, и четвертыми потомками их названы Агр и Агрот; про по¬ следнего сказано: «Он у библян считается наиболее великим из богов». Следовательно, кирий Библа выставляется отдаленным по¬ томком основателей Тира! Но этого мало. Чрез несколько строк мы опять встречаем этого «высочайшего бога», который поселил¬ ся около Библа; он уже нс стоит в генеалогической связи с тирс¬ ким родословием, а начинает собою библскос. Бог Тира Мслькарт здесь уже производится из последнего, равно как и Астарта, на¬ шедшая в Тирс звезду и, вероятно, по библской версии, положив¬ шая начало городу. Таким образом, упоминания Библа и Тира на местах, как будто не соответствующих им, нс опровергают, а, скорее, подтверждают гипотезу Эвальда. III Итак, мы находим необходимым вернуться к гипотезе городс¬ ких космогоний. Но этим еще нс сказано, чтобы вместе с Ренаном мы доходили в этом до крайности и видели в труде Филона не¬ умелую комбинацию множества искусственно связанных отрыв¬ ков. Группе безусловно прав, считая это недостойным такого ма¬ стера своего дела, каким был Филон, и мы вполне присоединяем¬ ся к его мнению, что его труд -- искусно составленная история культуры, где последовательно проведено изложение хода прогрес¬ са человеческой жизни. Мы даже прибавим и от себя несколько к тому, что ему удалось в этом отношении подметить. Кроме исто¬ рии охоты, мореходства, культа и орудий, Филон проследил и развитие городской жизни. Гипсураний строит шалаши из трост¬ ника, лоз и папируса; братья Хрисора-Гефеста изобретают кирпи¬ чи; следующее поколение — Технит и Автохтон начинают сушить их на солнце и изобретают крыши; следующие за ними Агр и Аг¬ рот устраивают дворы, обносят их забором и делают вертепы, дальнейшее поколение — Амин и Маг уже «научают [людей] жить селениями и заниматься скотоводством»; наконец, Эл-Крон «окружает свое жилище стеною и основывает Бпбл, первый город в Финикии». И эта культурная история проходит через весь труд, нивелируя его составные части и приводя их к единству. Рука ре¬ дактора, обработавшего разнородное и пытавшегося согласить
Введение 65 нссогласимос, слишком видна здесь, и мы едва ли ошибемся, если признаем эту последовательность искусственною. На сравнение с генеалогией) праотцов напрашивается как подобная же первобыт¬ ная история Вавилонии у Бсрсса, так и соответствующие главы Книги Бытия, так и, наконец, династия богов в Египте. С первы¬ ми двумя Филонова генеалогия имеет общим даже число родов (везде по десяти); изобретателями являются праотцы и по парал¬ лельной библейской генеалогии, и по вавилонской, если судить по именам членов последней. О седьмом — Емсдуранки мы даже знаем, что он был первым магом и прорицателем, равно как и седьмой член у Филона — Хрисор. Но финикийские изобретате¬ ли уже живут в Финикии и представляются действительно пред¬ ками народа, тогда как библейские еще являются общечеловечес¬ кими. Что касается египетских богов, то их династия доказывает нам, что действительно праотцы и изобретатели были первона¬ чально богами. Она является для нас как бы древнейшею формою этого рода представлений, когда божеский характер членов гене¬ алогии еще нс был забыт, а их функции как праотцов и изобре¬ тателей не получили еще своего полного развития. Хотя и Шу, и Геб, и особенно Осирис с Исидою, а засим Гор, Тот и Маат пред¬ ставляются цивилизаторами человечества и насадителями обще¬ ственного, религиозного и государственного порядка, но это еще нс успело у египтян вылиться в такие закругленные и типичные формы, какие мы встречаем в Библии и у Филона, — особенно у последнего, обратившего на эту сторону свое особенное внима¬ ние и развившего в своем труде принцип последовательной куль¬ туры наиболее полно и всесторонне. Помимо литературных сооб¬ ражений, здесь играла роль и его свгсмсристичсская тенденция. Представить возможно большее количество богов простыми людь¬ ми, обожествленными по невежеству — цель, для осуществления которой в значительной мерс содействовал этот своеобразный при¬ ем изложений культурной истории; он давал большой простор объяснять обожествление заслугами пред человечеством, и потому проведен нм гораздо дальше генеалогии праотцов, по всему труду. Таким образом, этот труд получил цельный характер, принял облик единого стройного литературного произведения. Но п ли¬ тературному таланту ппсателя-эллиннста оказалось не под силу ладить все места склеек п замаскировать все швы. Мы различа¬ ем в нем, кроме предисловия, три части, происходящие' из разных источников п взятые из первой книги «Финикийской истории». 3 За к. 3140
66 Б. А. Ту роев. Отрывки... Филона Бивлского 1. Космогония неизвестного происхождения, может быть, НС чуждая Библу, но во всяком случае нс плагиат из Гекатся, как это полагает Группе. 2. Космогония и евгемеризированная теогония тирского про¬ исхождения. 3. Библская теогония и тсомахия. К этому еще следует присоединить, что Евсевий немедленно за эксцсрптом из Филона привел большой отрывок из другого произве¬ дения о финикийской мифологии. Он проникнут совершенно другим духом, обнаруживает направление, противоположное евгемеризму Филонова повествования, а потому, как доказал Группе, может быть отнесен к философу-аллсгористу, может быть даже Порфирию; что же касается текста Евсевия, выдающего его за произведение того же Санхунйатона или Филона, то он в данном месте интерполирован. Итак, пред нами памятник, который, по отзывам всех занимав¬ шихся его толкованием, представляет глубокий интерес и имеет для нас важность приблизительно такую же, какую имел бы Евгемер в случае потери всех произведений греческой мифологии. Это под¬ тверждается уже тем, что то немногое, что сохранила нам класси¬ ческая древность из финикийских мифов или на что намекают жалкие остатки туземной эпиграфики, по меньшей мерс не проти¬ воречит данным Филона, а иногда даже счастливо дополняет их. Тем нс менее, трудности комментатора все еще слишком велики, и объясняются они теми сложными условиями, среди которых возник и при которых дошел до нас памятник. Уже само время происхож¬ дения его в достаточной степени красноречиво указывает на то, чего мы должны от него ждать. Финикийская, или лучше ска¬ зать — ханаанская религия, начав с племенных культов отдельных Ваалов мужских или женских с фетишизмом, уже давно сделалась религией культурных городов, получивших морской характер и объединенных если нс союзом, то единством исторических условий и судеб. Произошло то же, что мы видим везде на Древнем Восто¬ ке: божества-покровители принимают новый характер соответ¬ ственно характеру культуры их почитателей. Затем они в различ¬ ных центрах объединяются в богословские системы с местным ки- рисм во главе, появляются космогонии и теогонии, наконец эти и без того сложные пантеоны еще более запутываются дальнейшею дифференциацией божеств, выделением их различных функций и эпитетов в виде новых мифологических образов. Финикийские бо¬ жества природы сначала (тали охотниками, потом царями и влады¬
Введение 67 ками городов, затем получили морской характер. Происхождение всех этих функций из одного божества было забыто, и вместо од¬ ного Ваала в городе появилось несколько богов различного харак¬ тера. Дальнейшее делали заимствования из соседних культов, а потом и иноземные влияния. Первые делались, с одной стороны, невольно, в силу сношений, с другой, могли иметь и намеренный характер — желание выставить свой культ более древним, а следо¬ вательно, и истинным, объявить свой город имеющим больше прав на первородство; вторые были неизбежны при политических усло¬ виях Древнего Востока с его неоднократными попытками универ¬ сальных монархий и сходством многих религиозных идей. Уже до¬ говор Ассархаддона с Баалом Тирским обнаруживает ясные призна¬ ки осложнения пантеона — в нем мы находим семь тирских богов, в том числе трех Ваалов различных наименований, и Эшмуна, соб¬ ственно сидонское божество. Присяга Ганнибала вводит нас в даль¬ нейшую стадию развития финикийского мира богов; наконец, труд Филона говорит нам в этом отношении последнее слово. Но цель Филона была шире простой систематизации финикийских мифов. Последняя в его время наверное уже существовала, и притом в каждом городе своя. Он пошел дальше, поставив себе две задачи: а) доказать, что все религии, особенно греческая, происходят от финикийской и тождественны с ней; и б) что мифология и вообще религия — недоразумение, результат «умственного бессилия и ма¬ лодушия». Первая задача осуществлялась им при помощи постоян¬ ных ;параллелей из мифологий других народов, сс доставлений ми¬ фических образов и сказаний, вторая — евгсмеристическими тол¬ кованиями и этимологическими фокусами. Конечно, все это могло только содействовать запутанности и затемнению материала1. На¬ конец, Евсевий своей передачей прибавил нам новые трудности. 1 Весьма возможно, что и гностицизм наложил на памятник свою руку, как бы ото ни старался отрицать Группе (с. 394). Дитсрих (Abraxas. Р. 73 sp.), ве¬ роятно, прав, усматривая его следы в Гене, Зоне, Иротогонс, их огненных детях, ii говоря, что Ειμαρμένη, Κρόνος н Βεελσάμης общи многим из современных (в том же II веке) гностических писаний. Имя Сапхупйатоиа ему напоминает имена Моисея и Гермеса в этих продуктах «эллинистического угара». Подобные вещи не мог изобрести или фальсифицировать грамматик, говорит он, он их имеет из культов, священных писании и традиций. Кто знает, какие эллинистически-гно- гтичсскис θίασοι2 действовали в то время на берегах Азии. ' Т и а с ы (θίασοι) — торжественные процессии, шествие в честь какого- •шбо бога, чаще всего Диониса. Позднее тиаеамп стали называть различные культовые объединения и религиозные союзы.*
68 Б. А. Тураев. Отрывки... Филона Библско/о Так как главною целью его было нс знакомить нас с финикийски¬ ми мифами, а доказать несостоятельность финикийской религии и выставить с наиболее отвратительной стороны се богов1, то он брал из Филона только то, что подходило для этой задачи, нс стесняясь пропусками и перестановками. При таких условиях, как верно подметил Группе, его эксцсрпт из первой книги равня¬ ется едва одной десятой се действительной величины, определяе¬ мой количеством материала, достаточного для книжного свитка. Это уже само по себе предполагает большие пропуски. Но Евсе¬ вий сам называет свой эксцерпт нс дословным (ώδέ πως) и неред¬ ко сам указывает на свои пропуски (μεθ^ έτερα) или на то, что он приводит место без пропусков и дословно (τούτοις εξής έπιφέρει λέγων; και έπιλέγει; έξης φησιν и т. д.). Но мы знаем, что даже там, где Евсевий выдает свои эксцсрпты за дословные (напр., из Диодора, II, 1, 4: προς λέξιν), он позволяет себе большие пропус¬ ки, нс упоминая об этом. Все это является причиною невразумительности интересующе¬ го нас памятника и вызвало то обстоятельство, что он усердно комментируется уже несколько веков при весьма слабом успехе. И наши посильные объяснения, к которым мы теперь переходим, будут крайне недостаточны. Только иногда успехи востоковедения дали нам возможность удовлетворительно и убедительно пояснить то или другое место Филонова трактата, во многих случаях нам пришлось пока удовольствоваться догадкою, а иногда и совершен¬ но оставлять различные пункты б-!3 объяснения в ожидании но¬ вых пособий со стороны археологических и филологических изыс¬ каний. 1 Это видно как из его заметок по поводу отдельных мест экецерита (напеча¬ танных у нас дальше мелким шрифтом), так особенно пз его послесловия в кон¬ це 1-й книги «Приготовления...» Евсевия: «Так обстоит дело с финикийским бо¬ гословием. Спасительное слово благовсствуст невозвратно бежать от пего и стре¬ миться к врачеванию от умоврсдства древних. Что ото не мифы и не фантазии поэтов, имеющие за собой какое-либо умозрение в иносказаниях, а истинные свидетельства мудрецов и древних, как они сами говорят, богословов, обнимаю¬ щие древние произведения всех поэтов и логографов и почерпающие доказатель¬ ства пз имеющих силу до сих нор в финикийских городах н селах призываниях богов н историях, да будет ясно». — Это место важно еще н потому, что в нем Евсевий свидетельствует о существовании даже в его время финикийских куль¬ тов п что он, как житель области, близкой от древнего Ханаана, мог иметь слу¬ чай и лично быть с ними знаком.
ФИНИКИЙСКАЯ ИСТОРИЯ Перевод Б. Л. Тураева} ПРЕДИСЛОВИЕ Филон, разделивший весь труд Сапхупйатона па 9 книг, в предисловии к первой предпосылает следующие слова о Сан- хунйатонс: 24 Санхунйатон, человек великой учености и тща- Enscb., тельности, желая всячески знать начало всего, от Ргаср. которого произошло все [дальнейшее], очень усср- Evang., дно изучил сочинения Таавта(1), зная, что из всех Г 9, живущих под солнцем Таавт был первым, приду- Р* 31 ’с1 мавшим изобретение письмен и начавшим вести за¬ писи; от него [исходит он], опираясь в своей кни¬ ге, как на фундамент, на того, кого египтяне назы- р. 32 вают Товт, александрийцы — Тот, а греки — Гер¬ месом. 25 Сказав это, он порицает новых последующих исследовате¬ лей за то, что они насильственно и неправильно сводят па ал¬ легории, физические объяснения и умозрения мифы о богах. Далее он говорит: 26 Но новейшие писатели о священных делах от¬ бросили то, что действительно произошло изначала, ц и установили мистерии, выдумав иносказания и мифы и сочинив родство с космическими явления¬ ми; они напустили столько тьмы, что трудно рас- 1 И переводе текста памятника принимали участие гг. Хплпнский, гр. Толстой и 1'сйнс, мои университетские слушатели к весеннее полугодие 1902 г. (читался кУрс истории финикийцев)· 11 ере вод сделан по изданию: Kragmenla Hisloricornm кгпесогнш К. Мюллера: нумерация параграфов удержана принятая у Гайсфорда.
70 Б. А. Тураев. Отрывки... Филона Библсио/о познать что-либо действительно происходившее. Он же, натолкнувшись на сокровенные и условные письмена аммунссв(2), найденные в тайниках хра¬ мов, нс веем понятные, прилежно сам занялся изу¬ чением всех их, и наконец, принявшись за свой труд и отвергнув прежние мифы и аллегории, ис¬ полнил свою задачу. Но бывшие после этого жрецы захотели скрыть его произведение, восстановив его мифическую окраску; отсюда то мистическое на¬ правление, которое раньше никогда нс проникало к с грекам. Вслед за тем он говорит: Вот что нашли мы, движимые горячим жслани- 27 ем знать историю финикийцев и исследовав обшир¬ ный материал, не тот, впрочем, что у греков(3), — последний противоречив и составлен некоторыми скорее в видах полемики, чем правды. Затем после некоторого отступления: К убеждению, что все произошло так, как пи- 28 с! шет он, привели нас разногласия у греков, о чем мы обработали три книги под заглавием: «История о невероятном». И затем он после некоторого отступления заканчивает: Для ясности дальнейшего изложения и понятно- 29 сти последовательных событий необходимо предуп¬ редить, что наиболее древние из варваров, особен¬ но финикийцы и египтяне, от которых заимствова¬ ли и прочие люди, считали величайшими богами тех, которые изобрели что-либо необходимое для жизни или как-нибудь облагодетельствовали наро¬ ды; этим благодетелям, считая их виновниками многих благ, финикийцы поклонялись, как богам, р. зз а после их смерти устроили храмы, освятили по их именам стелы и жезлы, очень их почитая, и уста¬ новили весьма большие празднества в их чссть(4). Главным образом они дали имена своих царей ми¬ ровым стихиям и некоторым из тех, кого они счи-
Фшиишшчтн истории 71 тали богами; из явлений же природы они считали богами только солнце, луну и прочие планеты, а также стихии и прочее, с ними связанное, так что у них одни боги — смертные, другие же — бес¬ смертные^. Изложив это в предисловии, Филон начинает перевод Сан- хунйатона, излагал теологию финикийцев приблизительно сле¬ дую! цим образом: из первой книги Началом всего, [как он полагает], был Воздух, (αήρ), мрачный и подобный ветру, или дуновение мрачного воздуха, и мутный мрачный Хаос; они были безграничны, и в продолжение многих веков не имели конца. Когда же [говорит он] Дух полю¬ бил свои собственные начала и произошло смеше¬ ние, это соединение получило название Желания (πόθος). Таково начало устроения всего. Дух же не знал своего создания. И из соединения Духа про¬ изошел Мот (Μώτ); его некоторые считают илом, другие — гнилью водянистого смешения; и из нес произошли все семена создания, и рождение всего. Были некие животные, не обладавшие чувством, от которых произошли одаренные умом животные, на¬ зываемые Зофасимины (Ζωφασημίν), т. с. стражи неба; они были по форме яйцеобразны. Засиял Мот, солнце, луна, звезды и великие свстила(0). Такова их космогония, прямо влекущая за собою отрица¬ ние Божества. Посмотрим, как он вслед за этим излагает про¬ исхождение животного мира; он говорит: Когда проникся светом воздух, то от воспламе¬ нения моря и земли произошли ветры, тучи, вели¬ чайшие низвержения и излияния небесных вод. Ко¬ гда все это выделилось и отделилось от своих мест вследствие солнечного жара, и все снова встрети¬ лось и столкнулось в воздухе одно с другим, про¬ изошли гром и молнии; вследствие грохота грома упомянутые уже одаренные умом животные про- b Euseb., Ргаср. Evaiig., 1, 10 с d Р. 34
72 Б. А. Ту расе. Отрывки... Филона Библского снулись, испуганные шумом, и в морс и на суше задвигались самцы и самки. Такова у них зоогопия. Тот же писатель продолжает пспо- 5 срсдствсппо так: Это было найдено написанным в Космогонии Таавта и его хрониках; из предположений и дока¬ зательств, которые увидел его ум, он нашел это и сделал ясным для нас. d Приводя непосредственно далее имена ветров Нота, Ворся g и других, он прибавляет: Они первые освятили произведения земли, ста¬ ли считать их богами и поклоняться тому, чем под¬ держивали жизнь они сами, их потомки и все быв¬ шие до них; стали делать возлияния и приносить жсртвы(7). Далее он заключает: Таковы были основания их поклонения, подоб- η ные их (умственному) бессилию и малодушию. Далее говорит он: с От ветра Колпия и женщины Баау (Βάαυ)ί8), имя которой переводит: «Ночь», родились Эон и Протогон(9), смертные люди, носившие эти имена. Эон нашел [как получать] с деревьев пищу. Проис¬ шедшие от них назывались Ген и Генся(,0); они по¬ селились в Финикии; когда была жара, они подни¬ мали руки в небо, к солнцу, так как, говорит он, считали его богом, единственным господином неба, и называли Беслсамин, что по-финикийски значит: Владыка неба; по-гречески это — Зевс(1]). После этого он так указывает на заблуждение греков: ei Мы нс напрасно различными способами точно 8 определяли это, но ради различного понимания имен вещей, которое греки по незнанию принима¬ ют в ином смысле, введенные в заблуждение двой¬ ственностью значения. Далее он говорит:
Фипшсийская история 73 9 Из рода Зона и Протогона опять произошли смертные дети, имена которым — Фот (свет), Пир (огонь) и Флокс (пламя). Они, говорит он, нашли огонь, пользуясь для этого трением кусков дерева, и обучили людей его употреблению. Они произвели сыновей, выдававшихся громадностью и ростом; их именами были названы горы(12): Касий, Ливан, Антиливан и Брафи(,3). От них, говорит он, родил¬ ся, (Ша)мемрум(|4), он же и Гипсураний00: эти имена они получили от матерей; жившие тогда р. 35 женщины соединялись без стыда с кем приходи¬ лось0^. Далее он говорит: Ю Гипсураний поселился на Тирс и изобрел шала¬ ши, строя их из тростника, лоз и папируса(17); он враждовал с братом Усоем; этот первый придумал прикрывать тело кожами животных, которыми он овладевал силою. Когда случились проливные дож¬ ди и сильные ветры, от трения деревьев на Тире загорелся огонь, который зажег находившийся там лес; Усой°8), взяв дерево и обрубив его ветви, пер¬ вый осмелился пуститься в морс; он посвятил две стелы — огню и ветру (πυρι και πνεύματι), покло- 1 ] нялся им и делал возлияния перед ними из крови ь животных, которых он ловил(,9). Когда Гипсураний и Усой умерли, то оставшиеся люди, говорит он, посвятили им жезлы, поклонялись стелам, и в честь их совершали ежегодные праздники120 >. В гораздо более позднее время от рода Гипсурания произош¬ ли Агрей и Галисй(21), изобретатели охоты и рыб¬ ной ловли, по именам которых были названы охот¬ ники и рыбаки. От них произошли два брата, кото¬ рые открыли железо и изобрели его обработку; один из них, по имени Хрисор (Хусор), занимался с магическими изречениями, заговорами и прорица¬ ниями; это — Гефест, он изобрел удочку, приман¬ ку, лесу и сети, и первый из всех люден стал пла¬ вать; за это после смерти его стали чтить как бога; 12 он называется также Зевсом Мслихисм(22). Гово-
74 Б. А. Тураев. Отрывки... Филона Библско/о рят, что его братья изобрели стены из кирпичей. После этого из их рода произошли двое юношей; d один из них получил название Технит, а другой — Автохтон земли. Они придумали смешивать с илом кирпичей мусор и высушивать их на солнце, а так¬ же изобрели крыши. От них родились другие двое: один из них носил имя Агр, а другой Агруэр или Агрот(23); в Финикии находится древняя деревянная статуя Агрота, весь¬ ма почитаемая, и святилище, которое возят живот¬ ные, запряженные в ярмо(24). А у библян он, выде¬ ляясь из [других] богов, называется Всличай- шим(25). Агр и Агруэр придумали, как устраивать 13 при жилищах дворы, заборы и вертепы1. От них произошли земледельцы и охотники, которые назы¬ ваются также Алсты и Титаны(26). От них [Агра и Агруэра] родились Амин и Маг(27), научившие [людей] жить селениями и за- р. 36 ниматься скотоводством. От них родились Мишор и Сидик(28), то есть милостивый и справедливый: эти открыли употребление соли. От Мишора проис¬ ходит Таавт, который открыл начертание букв. 14 Египтяне называют его Тот, александрийцы — Товт, а греки Гермесом. От Сидика происходят b Диоскуры, они же Кабиры или Корибанты, или еще иначе Самофракийцы: они первые, говорит он, изобрели судно(29). От них родились другие, открывшие и целебные травы, и средства от ядовитых укусов, а также за¬ говоры. В их же время рождается некий Элиун(30), называемый Высочайшим*31 >, и женщина по имени Берут(32). И обитали они около Библа. От них рож¬ дается Эпигсй или Автохтон(33), которого впослсд- 15 ствии назвали Ураном, так что и находящаяся над нами стихия получила от него свое имя: «небо» (ουρανός), из-за своей необычайной красоты. Сестра Урана, рожденная от тех же родителей, была названа именем Гея и, как он говорит, от нее 1 Т. о. некие пещеры-землянки.*
Финикийская история 75 получила из-за своей красоты имя и соименная ей земля. Отец их «Высочайший», погибший в схватке с дикими животными, был обоготворен, и дети со¬ вершили в его честь возлияния и принесли ему жертвы. 16 Приняв отцовскую власть, Уран вступает в брак с своею сестрою Геей и родит от нес четырех детей: с Эла, он же Крон, Бстиля(34), Дагона(35), т. с. Ситона, и Атланта(30). И от других жен Уран имел большое потомство. Негодуя на это, Гея стала преследовать Урана своею ревностью, и они разошлись. Но Уран, 17 хотя и оставил се, однако всякий раз, как в нем яв¬ лялось желание, насильно приходил к Гее и вступал с нею в связь, а затем опять удалялся. Он собирался также убить и сыновей Геи. [Рассказывают], что Гея (I часто отражала его, благодаря союзникам, которых она собрала вокруг себя. Между тем Крон, войдя в возраст мужа и пользуясь советом и помощью Герме¬ са, Трижды Величайшего, который был его секрета¬ рем, мстя за мать, отражает своего отца Урана. 18 У Крона рождаются дети, Псрсефона и Афина; первая умерла девицею. По мысли же Афины и Гермеса, Крон приготовил из железа серп и ко- пье(37). Затем Гермес сказал союзникам Крона ма¬ гические слова и вселил в них страстное желание сразиться с Ураном за Гею. Тогда Крон, пойдя вой¬ ною на Урана, лишил его таким образом власти и р. 37 овладел царством. В этом сражении была взята в плен и любимая наложница Урана, в то время бс- 19 ременная. Крон даст се в жены Дагону. Она родит у него то, что носила в своем чреве от Урана, и Дагон называет се сына именем Дсмарунт(38). Тогда же Крон окружает свое жилище стеною и 20 основывает первый город в Финикии — Библ. По¬ сле этого, заподозрив своего собственного брата Ат¬ ланта, Крон, по совету Гермеса, бросил его в глуби¬ ну земли и засыпал. В то же самое время йотом- Ь ство Диоскуров, соорудив плоты и ладьи, пустилось в плавание и, выброшенное на Касиеву гору, освя¬ тило здесь храм(30).
76 Б. Л. Ту расе. Отрывки... Филона Бивлспого Союзники Эла или Крона были прозваны Эло- им(40), так как они были Кронийцы, так называе¬ мые «находящиеся при Кроне». Крон имел сына 21 Шадида(41), которого он собственноручно убил ме¬ чом, питая к нему подозрения; лишив его жизни, с он сделался убийцею своего собственного ребенка. Крон отрубил также голову своей родной доче- ри(42). Так что все боги ужасались решению Крона. С течением времени Уран, находящийся в изгна- 22 нии, подсылает дочь свою, деву Астарту, а с нею вместе и двух других ее сестер, Рею и Диону(43), с поручением погубить Крона хитростью. Крон же, захватив этих девиц, вступил с ними в брачный со¬ юз, хотя они и приходились ему сестрами. Узнав об 23 этом, Уран послал в поход против Крона Геймар- мену и Хору(44 \ вместе с прочими союзниками, но Крон привлек их на свою сторону и оставил при d себе. Затем, говорит он, бог Уран придумал Бети- ли(45), соорудив одушевленные камни. У Крона от Астарты родилось семь дочерей, Ти- танид или Артемид. От Реи у него же рождается 24 также семь сыновей, из которых самый младший уже при рождении был обожествлен. И от Дионы он имел девочек, и от Астарты снова двух мальчи- 25 ков: Пофа и Эрота. Дагон же, так как он изобрел хлеб и плуг, был прозван Зевс Аротрий. А одна из Титанид, сошедшись с Сидиком, прозванным Спра¬ ведливым, рождает Асклепия(40). И в Перее<47) у Крона родилось трос сыновей: Крон, соименный 26 р. 38 своему отцу(48), Зевс Бел(49) и Аполлон(50). В их время рождаются Понт, Тифон(51) и Нсрсй, отец Понта, сын Бсла(52). От Понта рождается Сидон(Г,3), благодаря своему чрезвычайно красивому голосу, 27 первая создательница склада песни, и Поссйдон(Г,4). А у Демарунта рождается Мслькарт(,)), он же Ге¬ ракл. Затем, снова Уран воюет с Понтом и соединяет- 28 ся с Дсмарунтом, отпав [от прежнего своего союз¬ ника Понта]. Демарунт идет против Понта, но Понт обращает его в бегство. И Демарунт дает обет
Финикийская история 77 принести благодарственную жертву за счастливое бегство. А на тридцать втором году своей власти и царствования(50 > Эл, т. с. Крон, овладев посрсд- Ь ством засады, устроенной им в одном месте среди 29 земли, отцом своим Ураном, вырезает ему его дето¬ родный член вблизи источников и рек. Здесь был обоготворен Уран. И рассеялся дух его, а кровь из раны сочилась в источники и воду рек, и место это показывается поныне. 30 Таковы-то дела Крона, и вот какова святость жизни людей при Кроне, о которой прокричали у греков: но их словам, они являются представителями первого золотого рода смертных, с потому что чрезмерно прославляется то счастье дрсвпих(57). К этому наш автор после отступления присоединяет следующее: 31 Астарта Величайшая*58 >, Зеве Дсмарунт [он же] и Адод, царь богов(59), царствовали над страною, по решению Крона. Астарта же возложила на свою го¬ лову, как знак своей царской власти, голову бы- ка(С0). Обходя вселенную, она нашла упавшую с не¬ ба звезду и, подняв ее, освятила в Тирс, на святом 32 острове(и1). Финикийцы говорят, что Астарта есть d Афродита. И Крон, обходя вселенную, дает своей дочери Афине царствовать над Аттикою. Когда же 34 случилась губительная моровая язва, Крон прино¬ сит в жертву отцу своему Урану единородного сво¬ его сына, обрезает себя, и то же самое заставляет сделать и своих союзников*62*. И немного после он освящает другого сына, от Реи, носящего имя Мут, который умер*63*. Финикияне называют его Смер¬ тью, Танатом или Плутоном. ЗГ) В это же время Крон дает город Библ богине Ваалтидс*64*, она же Диона, а Верит Посейдону и Кабирам, Агротам и Галисям*65*, которые и освяти- р. 39 ли в Берите останки Понта. А перед этим бог Та- авт, подражая виду сосуществующих богов, Крона, Дагона и остальных, изобразил священные знаки азбуки*66*. Он придумал также для Крона черты, показы¬ вавшие его царскую власть: четыре глаза, спереди и сзади, причем двое из глаз были спокойно закрыты,
78 Б. А. Тураев. Отрывки... Филона Библского а на плечах четыре крыла, два распущенных и два сложенных. Этим символически указывалось на то, 37 что Крон и во время сна видит, и во время бодр- Ь ствования спит. Равным образом и крылья указы¬ вали на то, что он летает во время отдыха и отды¬ хает во время полста(С7). А остальным богам он дал каждому по два крыла на плечах, в знак того, что они летают вместе с Кроном(08). У Крона же и на голове опять-таки два крыла: одно указывает на его ум предводителя, другое — на чувство. Придя 33 в страну юга(09), Крон дал богу Таавту весь Египет, чтобы Египет сделался его царством. Первыми из всех, говорит Санхунйатон, запи¬ савшими это, как повелел им бог Таавт, были семь сыновей Сидика, Кабиры, и их восьмой брат Ас- 39 с клепий(70). Фабион(71), самый древний иерофант из когда-либо живших финикийцев, передал все это оргеонам1 и главным толкователям таинств, придав форму аллегорий и смешав с мировыми явлениями природы. Они же передали это своим преемникам и чужеземцам, стараясь всеми силами еще больше увеличить туманность рассказа. В числе этих после¬ дних были и Эйсирий(72), изобретатель трех букв <73 \ брат Хна(74), получившего потом другое (I имя Финика. Далее снова непосредственно заключает: 49 Греки, превосходящие всех своими природными дарованиями, усвоили сперва большую часть этих преданий, а затем богатою художественною речью рассказали их. И, желая очаровать прелестью ми¬ фов, они всячески эти мифы разнообразили. Отсю¬ да создали и Гесиод, и киклики, слава о которых звучит кругом, свои собственные тсогонии(75), ги- гантомахии и титаномахии, и оскопления, носясь с которыми, греки победили истину. Наш слух, вое- 41 d. 40 питывающийся на созданиях этих поэтов и усваи¬ вающий их в течение многих веков, как залог хра- 1 Т. о. участникам священнодействий.*
Финикийская история 79 нит воспринятые им искусственно сочиненные ми¬ фы, о чем я сказал уже в начале. Получив силу от давности, мифы эти, именно благодаря этому, пре¬ пятствуют освободиться от их обаяния, так что ис¬ тина кажется вздором, а лживые басни истиною. ^2 Вот то, что мы нашли нужным привести из сочинения Саи- хунйатона, переведенного Филоном Виблским, и подлинность которого доказана свидетельством Морфирия философа * * * Из первой книги: «Финикийской истории»(7,!) Филона при¬ веду следующее: У древних был обычай, по которому во время великих несчастий от опасностей властители горо¬ дов или народа отдавали свое любимое дитя на зак¬ лание карателям-богам — в качестве искупления, вместо всеобщей гибели. Отданные [на заклание] убивались во время мистерий. Так, Крон, которого финикияне называют Элом и который царствовал над страною, а потом, после своей смерти, был обо¬ жествлен под видом священной звезды Крона(77), имел от туземной нимфы, называемой Анобрст(78), единственного сына, — его поэтому назвали Иехуд ('Ίεούδ), так как еще и теперь у финикийцев это слово означает «единородный»(79), — его Крон, ко¬ гда на страну обрушились величайшие нссчастия вследствие войны, украсив царским нарядом и со¬ орудив жертвенник, принес в жертву(80). 43 Он жс(8,) в книге «Об иудсях»(Я2) пишет о Кроне еще следу¬ ющее: Таавт, которого египтяне называют Тот, отли¬ чался среди финикийцев своею мудростью. Он пер¬ вый перенес все относящееся к почитанию богов из неведения толпы в стройное научное знание. Бог Сурмувел и Фуро, переименованная в Хусартнс(83), следуя за ним после многих поколений, пролили свет на скрытое и затемненное аллегориями учение Таавта о богах. Enscb., Ргаср. Evang., 4,16, р. 156, (1 Enscb., Ргаср. Evang., 1, Ю, р. 40.
80 Б. А. Тураев. Отрывки... Филона Библско/о с Немного ниже он говорит: Был у древних обычай, согласно которому во 44 время великих бедствий от опасностей, властители государства или народа отдавали на заклание бо- гам-мстителям любимое дитя, — в качестве искуп¬ ления, во избежание всеобщей гибели. Отданные убивались при мистических обрядах. Так, Крон, которого финикийцы называют Элом и который царствовал в стране, а затем, после своей смерти, был объявлен священною звездою Крона, имел от туземной нимфы, называемой Анобрст, единствсн- d ного сына (его поэтому называли Иехуд ('Ίεούδ), так как еще и теперь у финикийцев это слово озна¬ чает «единородный»), которого он, когда на страну обрушились величайшие бедствия вследствие вой¬ ны, нарядив в царское одеяние и соорудив жерт¬ венник, с готовностью принес в жертву. * * * Euseb., Ргаер. Evang., 1, Ю, р. 40, d Обратите внимание, что он же (Филон) еще рассказывает, 45 переведя из книг Сапхупйатопа(84), о финикийских буквах, от¬ носительно пресмыкающихся и пускающих яд животных. Эти звери не только нс приносят людям никакой пользы, но унич¬ тожают и губят всех, в кого им удалось влить свой неисцели¬ мый и ужасный яд. Он продолжает и говорит дословно еще следующее*85*: р. 41 Природу дракона и змей обоготворил сам Та- 46 авт(87), а после него уже финикийцы и египтяне. По его учению, это животное более всех прочих пресмыкающихся обладает духом; оно отличается своею огненною природою, а также, благодаря сво¬ ему духу, нспрсвосходимою быстротою: у него нет ни ног, ни рук, ни чего-нибудь другого из конечно¬ стей, чем при движениях пользуются все прочие животные. Оно принимает разнообразные виды и формы, а во время мути движется спиралеобразно, с какою угодно скоростью. Оно весьма долговечно, 47 и по природе своей, сбросив старость, не только Ь молодеет, но и получает приращение по величине,
Финикийская история 81 й, дойдя до определенного размера, оно, наконец, уничтожается в самом ссбс(8Я). Так ото внес в свя¬ щенные книги сам Таавт. Вот почему этот род жи¬ вотных привлекается к священнодействиям и мис¬ териям. О нем мы достаточно говорили в своих за- 48 писях, озаглавленных «Етотии»(89). Там же было до¬ казано, что оно вечно и снова разрешается в себе, как это было сказано и раньше. Это животное нс умирает обыкновенною смертью, если только нс бу¬ дет поражено какою-нибудь силою. Финикийцы называют его Добрым Божеством(00). Подобным об- с разом и египтяне дали ему имя Книф. Они прида¬ ли ему голову ястреба, вследствие энергии этой 49 птицы(91). И Эней, названный ими величайшим толкователем таинств и иерограмматом (его пере¬ вел на греческий язык Арей Гсраклсополит), инос¬ казательно говорит дословно так об этом: «Первое, самое божественное — змей, имеющий вид ястре¬ ба, весьма красивый. Всякий раз, как он открывал d глаза, он наполнял все в своей первозданной стра¬ не светом, и [наоборот] наступал мрак, лишь толь- 50 ко он их закрывал». Эней намекнул также, что это существо огненное, в силу того, что о нем говорят, будто оно «озарило». А «озарять» — свойство света. У финикийцев ή Ферекид позаимствовал эту тс- му(П2) и изложил свое учение о боге, называемом им 51 Офионом, и об Офионидах, о которых мы скажем в другой раз(93). Впрочем, и египтяне изображают мир на основании того же представления. Они чер¬ тят замкнутый воздухообразный и огневидный круг с растянутым посредине в образе ястреба змеем — Добрым Божеством, имеющим силу соединять*94 >. Весь рисунок напоминает нашу Θ: кругом они обо¬ значают вселенную, а соединяющим его посредине змеем — Благое Божество*93 >. В священном сбор- р. 42 нике персидского культа маг Зороастр дословно го- 52 ворнт следующее: «Бог имеет голову ястреба. Он самый первый, нетленный, вечный, нерожденный, нераздельный, совсем нс имеющий подобия, упра¬ витель всякого блага, самый неподкупный, добрей-
82 Б. А, Ту рае в. Отрывки... Филона Библаю/о ший из добрых, премудрейший из премудрых, отец законности и справедливости, сам себя выучивший, естественный, совершенный, мудрый, и он один изобретатель святой естественной силы». То же ис- Ь редаст о нем и Остан(90 > в сочинении под заглавием 53 «Восьмикнижис» ("Οκτάτευχος). Первоначальную тему все заимствовали у Таав- та и учили о природе вещей, как было упомянуто выше. Первые стихии в форме змей они освятили в выстроенных ими храмах, и в честь их они справляли праздники, совершали жертвоприноше¬ ния и оргии, так как считали их величайшими бо¬ гами и управителями вселенной. Относительно змей теперь сказано достаточно(П7). *** ЦИТАТЫ ИЗ ФИЛОНА У ДРЕВНИХ ПИСАТЕЛЕЙ Порфирий Во время великих бедствий, происходивших либо от войн, либо от засух или моровой язвы, финикийцы приносили кого-ни¬ будь из самых дорогих людей в жертву, обрекши его Крону. Фи¬ никийская история полна приносившими подобные жертвы. Ее написал на финикийском языке Санхунйатон, а Филон Библский перевел ее в восьми книгах на греческий язык(98). De abstin. //, 56 Стефан Византийский Город Нисибис1 находится в Псрсс(99), стране, примыкающей к реке Тигру. Филон в своем сочинении Φοινικικά пишет Νάσιβιςί100) через a, a Ураний — Νέσιβις через ε. По толкованию Филона, слово Νάσιβις означает колонны, по мнению же Урания слово Νέσιβις означает на финикийском наречии вместе лежащие и на¬ громожденные камни(,()1). 1 Совр. Нусайбип - город па турецко-сирийской границе.*
Фипшшйспан история 83 Ориген Известна книга историка Гскатся об иудеях, в которой он до того превозносит мудрость этого народа, что даже Гсрснний Филон в своем сочинении «Об иудеях» сначала сомневается, принадлежит ли данное сочинение тому историку, а затем говорит, что если оно и написано им, то он, очевидно, был увлечен убедительностью, свойственною иудеям, и согласился с самим [их?] учением. С. Ceis. /, 15; р. 334, ed. Веп. Иоанн Лид I. Финикийцы о Кроне имеют несколько иное представление, вследствие ли сходства имен, или в силу какой-то аллегории, как это можно видеть из второй книги «Финикийской истории» Гс- ренния Филона. История передаст, что он [Крон] царствовал в Ливии и Сицилии, как я это изложил выше, заселил места и ос¬ новал, как говорит Харак, город, который тогда назывался Кро- нией — теперь его зовут Иераполем, как это передали Исигон [в книге] о греческих богах, Полемон и Эсхил в «Этне» . De mens. ; р. 274, ed. Hase II.II. Прозвище «Варрон» на языке кельтов означает «храбрый», у финикиян же — «иудей», как [сообщает] Геренний Филон(102). De magist., р. 28
ПРИМЕЧАНИЯ (1) Τάαυτος, как сейчас же объяснено, — египетский Тот, являющий- ся здесь со всеми em функциями. Он — и изобретатель грамоты, и совет¬ ник верховного бога, и виновник откровения (хотя и представленный в евгемеристическом духе), и происходит от богов правды и справедливос¬ ти. Как объяснить форму Τάαυτος, нс знаю, но интересно, что она древ¬ нее Филона и встречается еще у Вар- рона (De ling. lat. V, 10): Principes dii caelum el terra ... Taaulcs et Astarte apud Phoenices. Имя, вероятно, имело у финикийцев такой вид: ГЛПЛ. Еги¬ петский Тот известен в Финикии дав¬ но (см. гемму с финикийской надпи¬ сью и изображением этого бога со свертком папируса пред Пта (?) у Vogu6. Melanges d’Arch. Oricnl. I, 1. P. 106—108). О Тоте см. наше иссле¬ дование «Бог Тот» (особенно с. 163 и ел.). Об именах его и греческих транс¬ крипциях — Ibid., с. 12, и Spicgclberg в Recueil de trav. XXIII, 3. (2) По единогласному мнению уче¬ ных, библсйск. D^DDn Hammanim — столбики в форме обелисков, ставив¬ шиеся в честь божества солнца и жа¬ ры, откуда и название их (от ПЕП — «жар»). Так, одна пальмирская над¬ пись (Vogue. Palm. 123а) говорит о сооружении Ιιηιη в честь божества солнца Шамаша. На финикийских стелах (особенно лилибейской) иног¬ да можно видеть изображения хамма- Стела с фшишишчиш птЫисыо. пшк)(чш(ш в Лиливсс (Сицилия). Вверху и.ювражепия Хамма шш, священных жевлов и символов.
Примечания 85 ним. Писались ли на них какие-либо тексты, кроме имен жертвователей, неизвестно. Вообще слова Филона звучат вроде евгемеровых о Панхее. (См. о Хамманим: Баудиссин в Энциклопедии Герцога-Плитта s. v. Вас- Ihgcn, Bcitrage 28; Пал ьмов. Идолопоклонство. 227; Ohncfalsch-Rich- ler. Kypros. 180 sq. Taf. LXIX.) (3) Эти слова Филона как бы творят за то, что в его время еще был доступ к туземной финикийской литературе и что он имел возможность пользоваться ею. (4) Такова основная тенденция автора. Что касается «стел» и «жез¬ лов», то первых найдено, как известно, слишком достаточно всюду, где жили финикийцы, особенно в Карфагене, с посвящениями богам. «Жез¬ лы» (ράβδοι) — вероятно, ашеры или кадуцеи, ставившиеся в храмах и изображавшиеся на могильных стелах, на которых вообще изображались подносимые божеству предметы. Их употребление объясняется пережит¬ ками фетишизма, культов деревьев, а по мнению Пичмана (Gcschichle der Phon., s. 214) и культом мертвых; подобно деревьям, они служили как бы посредниками между богами и смертными. (5) О культе планет у финикийцев мы ничего нс знаем, кроме извес¬ тия того же Филона (Euseb., Praep. evang., IV, 16, 156 d = I, 10, р. 40), а также Нонна (Dionys., 41, 338 sq.). Характерно деление Филоном бо¬ гов на смертных и бессмертных. Первые — небесные светила и стихии, вторые — обожествленные люди. Трудно яснее выразить отрицание ре¬ лигии и веры в богов. (С) Вид, в котором дошла до нас эта космогония, таков, что лишает надежды на возможность когда-либо се окончательно выяснить. Состоя¬ ние текста неудовлетворительно, изложение Филона исказило миф евге- меризмом и синкретизмом, Евсевий довершил запутанность своею неточ¬ ною передачею. Такое положение дела обусловило то, что о происхож¬ дении космогонии высказывались самые разноречивые предположения. В то время, как большинство ученых принимает ее за финикийскую, лишь с некоторыми греческими или египетскими, а то, может быть, и библей¬ скими влияниями, Группе, наоборот, объявляет ее египетскою эллин¬ истическою, а финикийским элементам отводит лишь второстепенное значение. В то время, как одни из ученых, признавая ее за финикийс¬ кую, находят в ней общие мотивы с вавилонскою (Галеви, Тиле), дру- nie (Гунксль) отрицают их и склонны считать Филонову космогонию одним из источников библейской. Различны взгляды на отношения ее к сохраненным у Дамаския, а также на исправления в ее тексте. Египет-
86 Б. А. Тураев. Отрывки... Филона Библско/о скал теория Группе (Dic gricch. Kullc und Mylhen. P. 386—388) едва ли выдерживает критику. Приводимое им место из Диодора (I, 10), куда оно попало из Гекатея, правда, говорит о происхождении тварей из нильского ила, который назывался «матерью» (сг. mwt — μουθ — Μωτ Caux.) и о духе, как мужском принципе, Зсвсс-отцс, а также о том, что первые люди молились солнцу и луне, питались растениями и жили в хижинах из тростника, но все эти совпадения с Филоновой космогони¬ ей настолько всеобщи и мало характерны, что основаниями для выводов служить никак не могут. Кроме того, финикийские имена у Филона ука¬ зывают и на туземный источник. Возможно, что Μώτ зашло как-нибудь из Египта, хотя и это сомнительно. Болес соблазнительна аналогия с кос¬ могоническим учением офитов, подмеченная Баудиссином (Sanch. 11 sq.). Согласно передаче у Епифания (Haeres. 25, 5), оно ставило в начале мира тьму, хаос, воду, с одной стороны, и дух — с другой. Тьма соеди¬ няется с духом и производит μήτρα (матка, материнское чрево), которая опять-таки воспламеняется страстью к духу, и от него производит Эонов. Противопоставление материи (хаоса) Духу мы находим и в ветхозавет¬ ной космогонии, где и порядок творения до известной степени близок к данному. И у Филона за расчленением хаоса следуют светила, потом жи¬ вые существа, наконец, люди. Гунксль (Genesis iibers. u. crkl. P. 114, 117) видит аналогию и в представлении о мировом яйце. Последнего нет в ва¬ вилонской космогонии, равно как и учения о духе и хаосе — их место за¬ нимают мужской и женский хаос — Ансу и Тиамат, и настоящим твор¬ цом является бог солнца (Мардук), поборовший Тиамат. У Филона твор¬ ца, конечно, нет, но творческим началом выставлено Желание, воля духа. Что касается аналогий с другими финикийскими космогониями, то переданные у Дамаския идут из Сидона, тогда как данная, вероятно, библ- ского происхождения, и обнаруживает точки соприкосновения только в некоторых пунктах. Впрочем, все они дошли до нас в таком укорочен¬ ном и позднем виде, что говорить о них можно только с большой осто¬ рожностью. Еще менее надежны космогонические намеки у Нонна в тех местах, где он говорит о Тире (40, 428 сл.; см. ниже — прим. 20) и Берите (41, 51 сл.): люди происходят из ила, души их — из четырех стихий. Что здесь финикийского, если только вообще оно есть, — воп¬ рос, конечно, праздный. Исправления в тексте предлагались многими, и некоторые из них по¬ чти вошли в обиход. Прежде всего ото следует сказать о конце отрывка. Бунзен, Ренан, Баудиссин, Дилльман (Genesis, р. 6) и мн. др. перестав¬ ляю!'две последние фразы (Καί άνεπλάσθη... Καί έξέλαμψε...) и предше- ствующую им (^Ην δέ...) так:
Примечания 87 «И от нет [Мота] было семя всякой твари и рождение вест. И при¬ нял Мог вид, подобный яйцу. И воссияло солнце, луна, звезды и вели¬ кие светила. Были же некие животные, нс имевшие чувства; от них про¬ изошли разумные животные, и назвались они Зофасимины, это значит “Стражи неба”». При таком расположении действительно ход творения делается более понятным. Мот оказывается мировым яйцом, содержащим semina rerum («семена вещей», т. е. элементы Вселенной*). Будучи рассечено демиур¬ гом (об этом Филон, конечно, умалчивает), оно образовало из одной своей половины мир небесных светил. Ζωφασημίν — «Стра¬ жи неба», по толкованию большинства ученых, начиная с Мовсрса (Ersch-Grub. Р. 414), деканы Зодиака (cf. φύλακες καί έπίσκοποι Galacus in Jambl. 304), как прототипы земных существ. Винклер сопоставляет это место с известием Диодора (II, 30) о вавилонской астрономии и ее 36 созвездиях: «которые они называли богам и-советникам и. Из них по¬ ловина наблюдали за надземными, половина — за подземными местами, делая одновременным совершающееся у людей и богов. Каждые 10 дней одно из верхних созвездий посылалось в качестве вестника вниз, как и наоборот — из нижних к верхним». Объяснение «ούρανού κατόπται» под¬ ходит как нельзя более к этому месту, и Винклер считает его принадле¬ жащим школе, представлявшей источник Диодора и Филона. Этим, по его мнению, не исключается возможность и других объяснений, наир., от — «обивать металлом» тогда получится «небесная твердь» (Wincklcr. Himmels und Wellenbild der Babylonicr p. 26 ел.). — Из других исправлений упомянем о предложенном Баудиссином (Sanch. 11): «έκ τής συμπλοκής καί τού πνεύματος», т. е. «от соединения и от духа произошел Маг». Некоторые (многочисленные примеры Ewald, р. 37 п. 1) предлагают еще конъектуру: καί έξέλαμψε έκ τού Μώτ — ш вос¬ сияло из Мота солнце...» Напротив, старые комментаторы (Гроций, Орелли) предпочитали рукописное предание на том основании, что оно в согласии с Книгой Бытия говорит за появление света раньше светил. Маг в таком случае представляется им самосветящимся телом. Особенно за конъектуру έκ стоит Галеви (Les principes cosmogoniques phenicicns Πόθος el Μώτ. Comples rendus de 1’Acadcmic des inscr. bell. Ici. 1884. P. 36—45), который предлагает также читать вместо Μώτ — Τομώτ — вавилонск. Тиамат, библсйск. Tehom. Если в одном случае его кон'ьсктура находит себе основание в иалсо^щфи четких соображениях (εγενετοτομωτ), то по¬ вторение слова Μώτ чрез несколько строк делает ее менее вероятною. Г(>т же автор старается объяснить Πόθος, как перевод вавилонского Apsu (свр. Χ7ΏΠ — hepes, «Желание») применительно к греческим представ¬
88 Б. А. Тураео. Отрывки... Филона Бивлсио/о лениям. Остроумное предположение теряет значительную долю своей ве¬ роятности при соображении о значении Apsn в вавилонской космогонии и Πόθος в финикийской. Πόθος встречается как космогонический прин¬ цип еще в финикийской космогонии Евдсма (Damasc. De prin. prine, cd. Kopp. p. 385). Здесь от «Хрона» (Времени) происходят Πόθος и "Ομίχλη («Туман»), от их соединения 'Αήρ и Αύρα. "Ομίχλη, вероятно, хаос; ка¬ кое значение имеет здесь Поф, трудно сказать в виду краткости отрыв¬ ка. Во всяком случае, едва ли можно отрицать в данном случае у Фило¬ на влияния греческого представления об Эросе. Что касается Мота, то кроме египетского μουθ (mut) и вавилонскою Τομωτ, существуют еще другие этимологии и даже конъектуры, которые нс заслуживают упоми¬ нания. (См. о них многочисленные примеры в работах: G ruppe О. Ор. cil., р. 387, и. 3; Schrodcr. Phon. Sprachc., s. 138 производит от femin. rV)D — «воды» и ставит в связь с p. Muth-ul в Нумидии). (7) Вся эта цитата возбуждает немало недоумений и не вяжется с пос¬ ледующим. У Евсевия здесь значительный пропуск, что уже видно из са¬ мой редакции цитаты. Какую связь имеют ветры с существами, устано¬ вившими культ произведения земли, растений, за то, что последние под¬ держивали им жизнь? И кто были эти существа? Очевидно, смерт¬ ные, так как нуждались в поддержке жизни. В таком случае, какое от¬ ношение имеет этот рассказ к непосредственно следующему за ним, где опять говорится о происхождении «смертных людей»? (8) Κολπία по Шрёдеру (Phon. Spr., s. 86), Баудиссину (Slud. I, 13) и др. — Kol-piah — «громкое дыхание» (старое объяснение Бохарта Kol-pi- Jah — «глас уст Иеговы» предполагает влияние Ветхого Завета). Βάαυ сопоставляют обыкновенно с Bohu (ТПЭ) во втором стихе Книги Бытия, которое переводят «хаос». Таким образом, снова пред нами дух и материя, πνεύμα и χάος, от которых происходят люди. Баудиссин видит здесь вто¬ рую космогонию, параллельную предшествующей, закончившуюся ветра¬ ми, а также смертными людьми. Возможно, что здесь в основе лежит дру¬ гой источник. Что касается разночтений Βάαυ и Βάαύτοϋ (жены его Баау), то все рукописи, кроме двух, дают первое, несомненное правиль¬ ное; в двух стоит Βά αύτοϋ вследствие неправильного разделения слов. Последнее доказывается тем обстоятельством, что вместо следующего τούτο δέ одна из этих рукописей даст бессмысленное τί δέ. Следовательно, из Βααυτουτοδε в этой рукописи (Раг. 451) вышло Βά αύτού τί δέ. — Ночь (Νύξ), в качестве космического первоначала является в одических теогониях, о чем говорит и Аристотель (Mei. 1071Ь, 26), упоминая о бо- 1Х)словах, начинающих свои гонсалогии «с Ночи» или «с Ночи и Неба».
Приличии им 89 (9) Старые толковагсли (Кумберланд, Орелли и др.) .побили сопостав¬ лять их с Каином и его женою. Еще Масиеро (Hisl. ane. II 167) исрс- подит «Qcn cl Qcnalh». Ренан (op. cil., p. 260) более основательно ви- дит здееь греческий нерсиод каких-либо финикийских имен от корня -6·» — рождать (см. Введение) и сопоставляет с Θαλάτθ у Бсроса. Здесь же он приводит из той же Бсросовой космотонии примеры раздво¬ ений имен для образования генеалогических пар. Едва ли можно сомне¬ ваться в том, что пред нами перевод имен родоначальников финикийцев. Имена эти вполне соответствуют такому представлению. (10) Многие из толкователей, особенно старых, переводили эти имена «Адам (Протогон) и Ева (Зон)». Неосновательность, кроме априорных соображений, видна уже из обратного порядка. Другие (Ренан, Масие¬ ро) переводят oSlS? (Век) и |1ППр (Первозданный). Во всяком случае, за сопоставление первой части говорит Ούλωμός у Дамаския. В этой пер¬ вой паре пред нами родоначальники всего человечества. (11) «Владыка небес» — арамейская форма вместо ханаансйского ootobin — Balsameni, указывающая на господство при Филоне в Фи¬ никии арамейского языка. В эллинистическое время Ваалсамсм встреча¬ ется на всем протяжении от Пальмиры до Карфагена (классический ма¬ териал тщательно собран Кюмоном в Rcalcncyclopadie Pauly-Wissowa s. v.), как имя верховного божества, нс имеющего ничего общего с baalim отдельных местностей и олицетворяющего монотеистическую струю в ре¬ лигии северных семитов этого времени. Лидзбарски (Lidzbarski. Ep¬ hemeris fur scmilische Epigraphik. I. 243—260) в специальной статье, по¬ священной Баа1-Шамсму, видит в его культе, распространенном боль¬ шей частью среди частных лиц и нс получавшем якобы официального характера, влияние иудейства, употреблявшего имя Elah Scnmja для обо¬ значения Истинного Бога в сношениях с персидским правительством. Последнее, уважавшее иудейский монотеизм, также пользовалось этим именем в своих указах относительно иудеев. Хараклхзрно, впрочем, что уже в договоре Ассархаддона с Баалом, царем Тира, упоминается во гла¬ ве тирского пантеона Баал-Шамем. И данное место, кажется, взято из тирской космогонии (см. Wincklcr. Allorienl. Forsch. II. 10). 12(12) Речь идет о начале культа на горах. Последние, подобно камен¬ ным фетишам, рекам и деревьям, также считались жилищем духов и сами но себе требовали культа. Ср. жертвоприношение на Кармплс (3 Цар., гл. 18) и жертвенник там при агсутетвии идола, которым была сама гора (Tacil. Hisl. И, 78). Баал горы Ливана засвидетельствован д|хш-
90 Б. А. Тураев. Отрывки... Филона Бивлспого нсйшсю финикийскою надписью, найденною на Кипре, Ζεύς Κάσιος (Зснс Каеий) известен из греческих текстов (Vogue. Comples rendiis de ГАса- demie 1869, 63). Ренан (Mission 397) нашел у дер. Halalie, расположен¬ ной на горной цепи у самого С и до на, греческие надписи, посвященные местному Ζεύς όρειος (Зевсу Горному), т. е. ^173. (13) Гора Брафи (Βραθύ) неизвестна из других источников. Из многих конъектур и попыток объяснения заслуживает внимания высказанная Группе (р. 354). По ней βραθύ — название ароматического растения herba sabina (род можжевельника) имеет такую же связь с именем горы, как Касий и Ливан, почему текст нельзя здесь считать испорченным и нуждающимся в конъектурах; следует видеть в Βραθύ имя какой-либо малоизвестной финикийской возвышенности или особое имя для какой- либо известной под другим названием горы. У Филона дело шло, веро¬ ятно, об установлении в честь богов каждений, впервые совершенных братьями на горах, получивших их имена. Это тем вероятнее, что непос¬ редственно предшествует рассказ об изобретении огня. "4> 0Г1 CDto [Ьгз], как еще Шрёдер (Plion. Spr., р. 131); «Высо- кий владыка неба» — Лидзбарски (Ephemeris., р. 249, π. 1) считает тождественным с именем Βεελσάμην, и семитическим прототипом Διι ούρανίω ύψίστφ («Зевсу Небесному высочайшему») грсч. надписи из Библа (Reпап. Mission... р. 234 sq.) и θε]ω ύψίστφ ούρανίω («Богу вы¬ сочайшему Небесному») антарадской надписи (Ibid., р. 103). Если так, то здесь речь идет о Ваале Тира. Баудиссин (Sludien... р. 14) читает DVH — «Высокое небо». (,5) Перевод предыдущего имени, почему следует принять конъектуру, предложенную еще Бохартом, вместо vulg. Μημροϋμος και о Ύψουράνιος, тем более, что в дальнейшем говорится о двух, а не о трех братьях. Эвальд (р. 46 sq.) в угоду своему принципу триад восстанавливает текст так: έγεννήθησαν Μημροϋμος καί Σαμημροϋμος ό καί "Υψουράνιος, και Ούσωος («были рождены Мамрум и Шамемрум, он же и Гиисураний [Высо- консбссный]») и объясняет, что после создания гор следует рассказ о воде (Мемрум — «Вода высокая») неба и земли. (,0) По мнению Группе (р. 354), далее следовало пропущенное Евсе¬ вием место, в котором говорилось об отмене матриархата и введении брака, пока еще полигамического. (,7) ...Παπύρων. Еще Ф. К. Мовсрс (Dic Phonizicr, I, s. 137) указывал здесь на египетское влияние, т. к. папирус нс растет на Тире. Для Труп-
ΙΙ/)ΙΙΛΙ('4<ΙΙΙΙΙΗ 91 не это, конечно, является одним из сильных доказательств того, что Фи¬ лон пользовался египетской космогонией Гскатся. Для целого места он привлекает к сравнению Диодора (I, 43), из египетской космогонии και τάς οικήσεις έκ των καλάμων κατασκευάζεσθαι («.„и жилища изготовля¬ ются из тростника»). (,8) ...Ούσωος. Его уже давно сопоставляют с библейским Исавом: (Movcrs F. С. Dic Phonizicr, I, 396; Rcnan E. M6moirc clc. P. 282 sq.). Лснорман в Lcs Origines de Phisloirc. I. 539, напротив, сближает его с египетским Бесом, а в Fragm. cosmog. de Berosc, 127 высказывается за отождествление с Исавом, причем говорит нс о заимствовании из Биб¬ лии, а за общий ханаанский миф. Сближение с Исавом напрашивалось благодаря имени (финикийская транскрипция была бы тоже ‘'ФУ), вражде с братом и охоте. Макс Миллер (Asicn und Europa. P. 317) даже нашел в Египте его женскую форму ГРЕ?У(?!). Между тем, Prasck. Cheync и Эд. Мейер (ст. «Phocnicicns» в Encyclop. Bibi. III, 3746) выска¬ зал недавно остроумное предположение, что Усой — герой-эпоним г. Ушу, лежавшего на материке против Тира и упоминаемого часто в ас¬ сирийских летописях. Если так, то миф о вражде братьев, может быть, объяснится исторически из тирских преданий, равно как и охотничий характер, более свойственный обитателю континентального поселения, но у Филона Усой — основатель островного Тира. Наиболее правдопо¬ добной представляется старая этимология Кумбсрланда и Орелли — от 'рТУ. Совпадение с Οΰσος, сыном Арама, основателем Дамаска (los. Ant. I, 6) — случайно. (1Э) Так современники Филона объясняли себе существование в Тире двух бстилей, столь часто изображаемых на тирских монетах. Миф о них рассказан у Нонна (Dionys., XL, 428—534), причем дело представляет¬ ся иначе, чем у Филона. Дионис, придя в Тир, удивляется ст своеобраз¬ ной топографии и богатству. При свидании с «Звездохитонным Герак¬ лом» — Мелькартом, он расспрашивает его об основании города. Тот отвечает: «Здесь некогда жили люди, которых Век [Зон], рожденный из одного с ними начала, одних видел сверстниками вечного мира. Это бы- эи — непорочное порождение небрачной почвы, самобытный образ ко¬ торых тогда родился от невозделанного, незасеянного ила». ...Однажды они спали у источников во время полуденного жара. Ге¬ ракл явился им в призрачном человеческом образе и повелел этим «ча¬ дам земли» строить корабль и плыть на нем, пока нс прибудут в «при¬ сужденное роком место, где плавают в морс две блуждающие неустойчи¬ вые скалы, которые природа наименовала Амвросисвымп. В них, в цен-
92 Б. А. Ту роев. Отрывки... Филона Библского трс блуждающей по водам скалы, цветет имеющая свой корень ветвь маслины, современная им и соединенная с ними. На самой вершине ее вы увидите сидящего орла и искусно сделанную чашу. От горящего де¬ рева самозажжснный огонь испускает дивные искры, их блеск обходит несгораемую маслину, а извилистый змей обвивает высокое растение, увеличивая удивление для глаз и ушей, так как и извилистый дракон нс набрасывается опасным ползком, тихо подкрадываясь, на высокопаря- щего орла,... и орел..., схватив... пресмыкающегося, нс растерзывает его... и огонь, носясь по ветвям... нс пожирает невредимого растения, но испускает дым среди него, как приятный блеск. Он нс уничтожает клуб¬ ков дракона... и не касается перьев птицы... И чаша, вися неподвижно, нс надает сверху, соскользнув с вершин, колеблемых ветром. Поймав премудрую птицу, высокопарящсго орла, принесите ее в жертву Темно¬ гривому [Посейдону], а кровь его — в возлияние блуждающим в морс столпам, Зевсу и блаженным [богам]. И неустойчивая скала перестанет блуждать но водам, но сама собой привязанная к неподвижным основа¬ ниям, примкнет к не связанной с нею скале. Вы постройте город, при¬ лежащий к двум столпам и расположенный с обеих сторон на берегу двух морей». Затем Геракл посылает им еще знамение — рыба в виде корабля поплыла по должному направлению. «Земнородные» исполняют повеление. Построением корабля в виде явившейся рыбы они дают на¬ чало мореплаванию (καί πλόος ήν — 513). Когда они причалили к ост¬ рову и поднялись к маслине, орел сам спустился и дал принести себя в жертву, а после возлияния скалы утверждаются. «Земнородные» строят Тир. Далее (535—573) Геракл рассказывает миф о происхождении жи¬ телей нового города: Эрот воспламенил нимф и наяд местных источни¬ ков любовью к «Земнородным», которые, таким образом, и сделались родоначальниками граждан Тира. Выше Геракл говорит: «Я рассказал о земнородной крови, одноименной Гигантам, самородной, чтобы ты [Ди¬ онис] знал о тирском туземном происхождении твоих предков» (535 sq.). Отсюда ясно, что в основе лежит тирский миф, имеющий, правда, точ¬ ки соприкосновения с Филоновым (Эон, скалы, жертвоприношение им, происхождение Усоя и его брата от «гор», начало мореплавания), но обна¬ руживающий и значительные различия. Последние Moiyr объясняться отча¬ сти как из евгемеризма Филона, так и из поэтического субъективизма Нон¬ на. Во всяком случае, у последнего нет речи о городе на материке. На тир¬ ских монетах (наир., Babclon. Achem. Pl. XXXVI, 16 — времен Каракал- лы) встречается изображение Геракла с палицей, приносящего жертву пред двумя бстилями (см. на таблице, № 1). Таким образом, очевидно, что в это время Геракл-Мелькарт-Усой были мифологически отождествлены.
Примечания 93 ,20) Масмсро (Hisl. anciennc des pcuplcs de lOricnl classiquc II, p. 183 sq.) пытается косстаноишъ :лхуг тирский миф гак им образом: «.поди блуждали по лесам, жили и диком состоянии и в постыдной беспорядочности. Ша- мемрум поселился среди них там, где впоследствии был тирский бс|>сг, и научил их, как строить жилища, тогда как Усой охотился за зверями, что- бы питаться их мясом и одеваться их шкурой. Между братьями возникла враэадщ — неизбежное coi (ерничество охотника, блуждающего без устали, и земледельца, привязанного к почве. Усой держался, пока огонь и ветер не соединились против него с его врагом. Деревья, наклоняемые бурей, загорелись от трения друг о друга, лее воспламенился. Тогда он взял ствол с листьями, очистил его от ветвей, спустил его в воду и без страха бросил¬ ся первый из своей расы в открытое морс. Пристав к одному из островков, он поставил там два менгира, посвятил их огню и ветру, чтобы умилости¬ вить их»... Дело, значит, идет об основании островного Тира, а Гинсура- ний оказывается, наоборот, виновником берегового поселения, которое, таким образом, современниками Филона считалось более древним, что вполне согласно и с ответом тирян Александру Великому и особенно с названием Палстира. На тирских монетах часто изображаются: герой на корабле и две скалы с деревом между ними. (См. на табл., №№ 2 и 3.) (2,) В "Αγρεύς, по мнению CIcrmonl-Ganncau (Recucil d’arch. Orient. I, p. 187—192), скрывается финикийское божество Цед ЧХ, м. б. пе¬ реданное в одной гре¬ ческой надписи на о. Косс в собствен¬ ном имени Θήρων. «Цед» значит «Охот¬ ник». Изображения божсств-охотников весьма нередки на финикийских геммах и в виде статуй. Ка¬ кие из них относятся к Цеду, какие — к N < ч>| о - Мел ькарту, ска - вать, конечно, нельзя. Идут они, конечно, от вавилонских Гиль¬ зам пса (Гильгамеша) м Мабанп. lio.KKca.ibinui статуи боже¬ ства-охотника (4,2 м), наа- Осшши а Лмафунте па Кипре Изображение божества охотника па монете I/зображепие божества - охотника на скарабее (Лувр)
94 Б. А. Ту рае в. Отрывки... Фшкша Библского (22) Параллельное сказание см. в Быт., 4, 22 (Тувалкаин, первый ко¬ вач из меди и железа). Дилльман (Genesis, р. 102) объясняет как имя, так и обе функции (обработку железа и искусство прорицания) из дво¬ якого значения глагола Е?“ТП в свр. и арамсйск. о ремеслах и вол- хвовании. «Гефест» — конечно, греческий перевод первой функции и вместе с тем лишний случай произвести еще одного греческого бога из Финикии. Впрочем, нельзя отвергнуть и предположения многих ученых (с Эвальда), читающих здесь Χουσώρ — имя, упоминаемое у Дамаския, как космогонический принцип у Моха. Чтение это дают пять рукописей (одна из них с опиской — Χονσώρ). Этимология — «порядок», «связь». Едва ли случайно, что седьмой член вавилонской космогонии — Еведоранхос Бероса, Eme-duranki клинописи, называется также первым магом и прорицателем (Zimmern в 3-м изд. шрадсровской Kcilinschriflcn und das alie Testamenl. 534, 540). С комбинациями Г. Хоффмана (ChQsor — Pflmai в Zeitschr. fur Assyriol. XI, 253—258) я нс нахожу воз- (23) Еще Орелли (р. 21), а за ним Ренан и др. считают это имя переводом библейского ΉΕ?, употреблявшегося и в Финикии и давшего авто¬ ру, благодаря своему двоякому значению (*ИЕ? — omnipotens и *ИЕ? — ager) лишний повод для евгемеристического объяснения. "Αγρουήρος. Ренан (Sanch. р. 268, п. 2) объясня¬ ет ТОЗ ΉΕ? и подчеркивает тождество имен бо¬ жества: EI, Adonai, Schaddai у евреев и библян. (Mission en Ph. 215). 24 25(24) ναός — собств. — «храм», «святилище»; в более узком смысле — место, где находится статуя бога или иной фетиш*. Обычай возить фе¬ тиши божеств в Финикии засвидетельствован изображениями на моне¬ тах (Babclon, Achem. pl. 32, 10 и 15 — Сидон; pl. 38, 21 — Тир. См. на табл. №№ 4, 5 и 6). Ср. III Цар., 7, 30 и историю Элагабала у Гс- родиана. Ренан (Mission, 215) и здесь видит сходство библского культа с еврейским (ковчег). (25) Культ Бога Величайшего у бибчян засвидетельствован найденными в его окрестностях греческими надписями, посвященными Διΐ μεγίστω. (См. R с n a n. Mission, 224). (2G) ^Αλήται — «Скитальцы». Они, как и Титаны, вероятно, какие- либо духи финикийской религии, вроде Анунаков, Игигов и семи демо- можным согласиться. Изображение божества (?) на балеарской монете
Ц/ншсча/шя 95 мои вавилонских. Попытки найти ангелов ркЬо) у финш чийцсв дела¬ лись неоднократно (В ergo г. L’angc d’Aslarle на оснопании масубской надписи), но без особенной убедительности. (27) Имена, пока нс поддающиеся объяснению. Сопоставления Эвальда (р. 20) и Баудиссина (р. 41) с персидскими магами едва ли выдержи ва- ют критику. Эвальд даже хочет видеть в этой парс «Gclchrlcn und Pri- cslcr-Sland». При чем же тогда скотоводство? (2Й) Μισώρ — 'ΊΙΚΡΰ — «Справедливость», Συδύκ — — «пра¬ ведный». Этимология Филона: «εύλυτος» и «δίκαιος»; но мнению Баудис¬ сина (Slud. I, 14 и. 3), первая этимология опирается на какое-либо пе¬ реносное значение глагола “1КР (cf. II Chron. 29, 34). Сидик в форме Σαδύκ встречается в биографии Исидора у Дамаския (573 п.) тоже как отец Кабиров. Были ли Мишор и Сидик самостоятельные божества или пред нами персонификация эпитетов, трудно сказать. В южноарабских химъяритских надписях встречается в тсофорных именах, напр., Sdkdkr (Цадик помнит), Sdk! (Цадик — бог) и т. д. Может быть, и библейское имя Adoni-Sedek — «мой господь — Цсдск», а не «мой Гос¬ подь праведен» (Baudissin, 1. с., р. 15, π. 1), где приводится и указание на раввинское название планеты Юпитера «Sede/c». Во всяком случае, в Финикии Мишор и Сидик в качестве самостоятельных божеств пока не¬ известны, если нс считать доказательством теофорные имена вроде Це- дск-Малак (см. Lidzbarski. Handb.). Сопоставление Тиле (Rcv. Hist. Rclig. 1881, 198) Сидика с Сутехом египетским, конечно, крайне неудач¬ но и, кажется, оставлено самим автором. В сиги треком пантеоне «Keltu (право) и Mesaru (прямота, справедливость) являются детьми бога Ша- маша». (См. Zimmern в 3-м изд. Шрёдеровой Keilinschriflcn und das alie Teslamenl. 370 (здесь же приводятся сравнения с Пс. 88, 15) и 473.) (29) Что касается изобретения соли, то нельзя не упомянуть остроум¬ ного предположения Группе (1. с., s. 355), допускающего у Евсевия про¬ пуск, в котором рассказывалось о первом союзе, заключенном между Ми- нюром и Сиди ком, и символе этот союза — квасцовой соли (по фини- кийск. boril, cf. berit — союз, грсч. άλός κοινωνία). Изобретение соли предшествовало, таким образом, первому союзу. (U)) — «Высочайший», «Всевышний», в Библии ’вЬк — Бог Бсевышний (Быт., 14; Числ., 24, 16 и др ), первоначально, особое имя, пбьяснсннос нагом как эпитет. Может быть, первоначально — Бог Иерусалима и Библа. В окрестностях последнего культ «Всевышнего 1)(>га» засвидетельствован греческими надписями, посвященными Διΐ
96 Б. А. Ту расе. Отрывай... Филопа Библспого ούρανίω ύψίστψ (Rcnan. Mission 234). Едва :ш может быть сомнение в тождестве «бога величайшего» (μέγιστος) и «высочайшего» (ΰψιστος), но Филон и их различает. (31) '"Υψισχος — конечно, известный из классической мифологии Адо¬ нис — Таммуз вавилонян. Здесь он умирает на охоте, как и там, и он, несомненно, тождествен с Агротом. Но у Филона он в супружестве нс с Астартой и нс с Владычицей Библа и умирает нс в первой молодости. (32) Βηρούθ, в некоторых рукописях Ρουθ — Руфь (sic!), как думают, Ваалат-Бсрит, «Владычица Бсрита». Сомнительно. Масисро (Hisl. au- cicnnc de peuplcs dc 1’oricnl II, 180, 4) привлекает сюда рассказ Нонна (Dionys., 41) о нимфе Бсрита — Берос, о древности города, воздвигну¬ того Кроном, о неудаче Адониса овладеть Бсритом и браке Посейдона с «Владычицей» последнего — нимфой. Изображение отой нимфы и По¬ сейдона на монетах см. у Babel он. Ор. cil. XXV. 23 и на нашей таб¬ лице, № 7. О последующих мифах см. Введение. Влияние Гссиодовой «Теого¬ нии» в данном месте несомненно. (33) Нс может не броситься в глаза противоречие: «Επίγειος (Назем¬ ный), которого назвали Ураном. Группе (ор. cil. р. 403 sq.) полагает, что здесь дело идет о божестве земли, почвы, превращенном в небесно¬ го бога греческим рационалистическим писателем, обработавшим фини¬ кийский миф в духе Гссиодовой «Теогонии», сходство с которой приве¬ ло его к сопоставлению с греческим Ураном. Автору приходит на мысль евр. Ьэл, употребляемое всегда без члена, будто бы в значении «почва», и якобы заимствованное у ханаансйских язычников. Женский род не смущает его: основное значение blP — «струиться» доказывает, что subst. обозначало почву нс как рождающую мать, а как производящего отца (!). Но было Ьэл синонимом того, что Филон передал Επίγειος ή Αύτόχθων, или нет, миф о чрезмерной воспроизводительной силе Епигся имел бы лучший смысл, если б его имя обозначало его как «Производи¬ теля». Отсюда Группе объясняет и миф о его оскоплении «вблизи источ¬ ников и рек». Лишение бога земли воспроизводительной силы должно было бы прекратить навсегда земное плодородие. Но источники и реки, в которые попала кровь Урана, до сих нор оплодотворяют землю: ото только остаток той производительной силы, которая при жизни се бога была разлита повсюду на земле, а не только но берегам рек, и которая производила не только растения, но и живые существа. (О последнем ср. миф об основателях Тира у Нонна, прим. 10).
Приминания 97 ( i4) Βαίτυλος — Ьк грэ сб. «дом бога», олицетворение священных камней, аэролитом, вполне естественно представляемое сыном Урана и доказывающее, что у семитов одно и то же понятие употреблялось то как имя предмета культа, то как имя особого божества (ср. Ашеры). Имя встречается в форме Ba-ai-li-ile в клинописном договоре Ассархад- дона с Баалом, царем Тира, как одно из божеств «той стороны Евфра¬ та» (т. с. запада), которое должно «навести на тирян когти льва» в слу¬ чае нарушения условий (Wincklcr. Alloricnlalischc Forschungcn. II. 10 сл., 192). Тсофорныс имена, сложенные с этим именем, собраны в переработке «Dic Keilinschriflcn und das alie Tcslamcnl» Шрёдера, III Auli., p. 437 (многочисленные примеры из персидского времени Bit-ili- nuri). (33) Дагон (Δαγών |13П) в Библии известен как бог филистимлян, но на самом деле был древним семитическим, может быть, даже специаль¬ но ханаанским божеством. Имя его встречается в клинописи, начиная с первого появления в Вавилонии семитических надписей (царь Ишми- Даган в Уре), часто в сочетании с Белом. Это, с одной стороны, указы¬ вает на его характер верховного небесного существа (вполне согласно с Филоном, который ставит его непосредственно за Элом), с другой сторо¬ ны, в форме Bel-Dagan является прототипом для Филонова Ζεύς άρότριος. См. многочисленные примерыв кн.: J е и se n. Cosmologic der Babylonicr. Anhang 1. (p. 449—456). (3<5) Какой семитический бог имеется здесь в виду, неизвестно, рав¬ но как и отношение его к греческому Атланту. Последний также назы¬ вается сыном Крона у Диодора (III, 60). Существуют и многочислен¬ ные другие генеалогии. Филон дальше (р. 37 Ь) говорит, что но сове¬ ту Гермеса и по подозрению, Крон низверг Атланта в бездну и засыпал землей. Какой это миф? Вероятно, подлинный финикийский, может быть, африканского происхождения. Греки ничего нс знали о подобной судьбе своего Атланта, хотя иногда и считали его обязанность поддер¬ живать небо наказанием за участие и даже предводительство в восста¬ нии Титанов (Hes., Theog., 517. Acsch. Prom. 347. Hygin. Г. 150 и Д|>.). Не соответствуют ли четыре сына Урана четырем странам света и столпам мира? (i7) * Αθήνα (Афина), конечно, — Анат Г1ЭХ7, северно-семитическая ()(>гиня, о культе которой напоминают: Бэг-Анат в колене Нефсалимовом Дом Анат» (Ханаанейский город, наряду с Бэт-Шемешем), Бзт-Анат в Чудес» и Анафоф (родина пророка Иеремии) в кол. Вениаминовом. По- 4 3140
98 Б. А. Тураев. Отрывки... Филона Библско/о бедные списки фараонов Нового царства (Сети I) упоминают в числе финикийских городов Бэт- Анат и Карт-Анат (город Анат). Культ Анат проник в это время в Египет, вместе с культом Астар- ты, и на надгробных плитах иног¬ да можно видеть ее изображения со щитом и копьем в правой руке и с боевой секирой — в ле¬ вой, совершенно подобно друго¬ му семитическому божеству Рс- шепу, вместе с которым она по¬ * 1читалась на Кипре, а с постоян¬ ным эпитетом: DTI Т17 «сила жи- Египетское изображение Анат ЗНИ» — В финикийских надпи¬ сях, напр., в И дал и и (№ 8 Согр. 1. S. 951 на билингвах в Ларнакс-Лапифу, где даже прямо находим: □'’П ΤΙ7 ЛЭХ?Ь ("Αθήνα σώτειρα νίκη — Афина Спасительница и Победа). Бы¬ ло ли военное значение богини первоначальное, или возникло впервые в Египте, где его получили все заимствованные семитические божества? Группе (ор. cit. р. 405) склонен производить ее имя от ПЗУ «трудиться», специально о полевых работах; указывая на приобретенный сю серп, он хочет в ней видеть первоначальную богиню земледелия. (См. Мсус г Е . Uebcr einige Semitisdie Golter. Zeitschr. d. Deulsch. Morgcnl. Gcsclschaft. 31, 716ел.) (38) Демарунт неизвестен нам из других источников, несмотря на при¬ даваемое ему Филоном значение. Почти все ученые принимают пока предложенное еще Моверсом (Ersch-Gruber, р. 401) сопоставление его с рекой Нар-Дамур, др. Тату ros (у Полибия Daniuras), ссылаясь на име¬ на других рек — Адонис и Бел, Асклепий, и видя в этом следы культа рек. Пичман (Geschichlc der Phon., s. 216), Шредер (Phon. Spr., s. 135) и др. производят имя от ΙάηιόΓ — «пальма» и хотят видеть в Зсвсс-Дсма- рунтс Ваал-Фамара ЛОЛ книги Судей (20, 33), объясняя имя, как «Ваал пальм». Масперо (Hisl. апс. Oricnl. class. II, 180, 5) отождествля¬ ет борьбу Дсмарунта и Посейдона с описанной у Нонна (I)ionys., 43). См. Rcnan. Mission 515, где дастся попытка объяснения мифа: «Quand оп Iraversc (lc Damour) pres de Ia mer, on csl Ггарре de Ia juslcssc phy- sique dii mylhc qui nous monlrc ce Ncuve lullanl avec Posidon a coups de
П/пшечаиия 99 picrrc. Une diguc dc cailloux, cn cffcl s’csl formec a rcmbouchurc du Da- niour, comme а rcmbouchurc dc prcsquc lous Ics cours d’cau qui sc jcllcnl du Liban dans Ia mcr. Ccs cours d’cau elanl pcu considerablcs, onl pcinc a pcrccr Ics barrcs qui sc lormcnl dcvanl Icur bouchc cl n’arrivcnl a Ia mcr cprapres dc nombreux zigzags...» Д. А. Хвольсон (Ssabicr II, 508) приво¬ дит место из Евтихия: «Во время Авраама в Харранс царствовала Хаби¬ ба, жена Сина, жреца горы. Она основала Низивию и Роху (Эдсссу), окружила их стенами. Выстроила большой идол из золота во имя Сина, поставила его в храме и велела веем жителям Харрана кланяться ему. Они это делали 5 лет, потом полюбил Ваал-Самин, царь Ирака (Вави¬ лонии) Тсльбину, жену Тамура, царя Мауссиля (Ниневии); она бежа¬ ла пред ним и подожгла Харран». У Эн-Нсдима (Ibici., р. 40) упомина¬ ется в числе харранских божеств «Elh-Thel, которая зачала Тапшга». Мо¬ жно ли, как это делает Хвольсон (Ibid., р. 291—295) отождествить этого Тамура с нашим Дсмарунтом и считать его одним из известнейших и вы¬ сших семитических богов, нс знаю. Ассирийский бог Тамур нс найден. Во всяком случае, рассказ Евтихия интересен и может быть не без свя¬ зи с Филоновым. Нс могу не видеть крайней искусственности и натяж¬ ки в заметке Г. Хоффмана о Демарунтс (Zcitschr. fur Assyriologic XI, 248). Он предлагает видеть в этом имени сокращенное вначале и элли¬ низированное в конце (но анаюгии с hypokorislica на -αρους) «Hadadre- mmon» (следовательно, через стадии: Dadremun, Darremun, Damarus!). (3ί)) Ρ. 36 а Диоскурами названы финикийские Кабиры. Там же упо¬ минаются их потомки, как изобретатели врачеваний и заговоров, а здесь — как усовершенствовавшие мореплавание и учредившие культ в храме на Касии. (40) ^Ελωείμ, конечно, — dv6k. Совершенно непонятна эта еврейс¬ кая форма в виду существования финикийских clim и alonim (даже в библском диалекте — нади. Исхавмслска, 10). Может быть, она имела значение нс «боги», а какое-либо другое. Филон выводит ее от имени Эла, как «Кроновцы» . Во всяком случае нет основания следовать Груп¬ пе (ор. cil. 361) и, соединяя в один миф с предыдущим, видеть здесь рассказ о прославлении и обожествлении Диоскурами (sic!) Уранидов в храме на Касии. Н1) Может быть, от *Т1С0 «превосходит силой», следовательно, «Могу¬ чий» (Orclli, р. 30). Лидзбарски (Ephem., s. 283) склонен читать это имя на амритской плите и видеть Шадида в изображенном на ней божестве, идущем на льве.
100 Б. Л. Ту расе. Отрывки... Фшшиа Библпюго (42) Выше (р. 36 (I) творилось, что у Крона было две дочери: Псрсс- фона и Афина, и что первая умерла девой. Группе (ор. cil. 405) пола¬ гает, что теперь говорится об Афине и что миф об отсечении ей головы Кроном стоит в связи с греческим о рождении Афины и с вавилонским — о происхождении людей из отсечен ной головы Бела. «Если именно Анатс была рассечена голова, то разве нс разумеется само собою, что из кап¬ лей крови, которые из нее падали на земли, произошел сын земли, пер¬ вый человек? Как Аната, будучи еще невредимой, убеждала Эла срезать (благодаря изобретению серна) мужскую силу производительной почвы, так понуждает она и человека, родившегося от ее крови, каждый год сжинать серпом последние остатки этой силы — посевы... Мне кажется очевидным, что греческий поэт, выводивший Афину из рассеченной го¬ ловы Зевса, находился под влиянием финикийского рассказа о том, что голова «Афины» была рассечена и из нее родился человек». Все это столь же остроумно, сколько и крайне фантастично, тем более, что мы нс име¬ ем права уже в силу фрагментарности Филона утверждать, что у Крона было только две дочери. (43) Диона, как увидим ниже, — Баалат-Гсбал, владычица Библа. Филон проводит последовательно се различие от Астарты, которую сопо¬ ставляет с Афродитой. Диона в греческой мифологии также близка к Афродите, и Филон пользуется случаем еще одну богиню греческого пан¬ теона произвести от финикийской. То же самое следует сказать о Рее. Здесь за ней, вероятно, скрывается Атаргата-Деркето, почитавшаяся, напр., в финикийской Иоппии. (44) Ειμαρμένη («Участь, судьба»), по мнению Группе — (ор. cil. р. 406 п. 14) ПЭD, встречающееся в клинописи и синайских надписях, как имя божества, и в надписи (Kaibcl, epigr. 836), где упоминается Belus Fortunae rector Menisque magister (Бел, властитель Судьбы и учи¬ тель менад*). Нс ближе ли, однако, указать, напр., на пророка Исаию (65, 11), где читаем: «вы, оставившие Господа... воздвигающие трапезу Гаду и наполняющие чашу для Мени p3D)». Здесь сопоставлены два ха- наанейских божества судьбы; какое из них соответствует греческому у Филона, и нс переданы ли они оба чрез Ειμαρμένη и '"Ωρα (у греков бо¬ гиня Времени года; чаще встречается во множественном числе — си Ωραι*), трудно сказать, но следует заметить, что Гад получило значение божества благоприятной судьбы, счастья (в этом смысле оно нередко входит в состав тсофорных финикийских имен, наир., в 6-й ида- лийской, ЧЗЗГР «Гад даровал» во 2-й абидосской и др.), и что оба они но имели, кажется, оттенка времени. Последний Группе хочет видеть в П17
Примечания 101 «время», «судьба», которое, впрочем, не имело мифологического значе¬ ния. Что касается роли божеств рока в данном месте, то Группе (ор. cil. |). 362), согласно со своей реконструкцией, полагает, что Уран прибыл к ним, как к виновницам предсказания, исполнение которого замедли¬ лось, а Крон задержал их, чтобы быть уверенным в своей судьбе. Поэто¬ му пред второю войной в источнике должно было быть сказано об их освобождении. (45) Культ бетилей у семитов и чрез них у греков достаточно известен, чтобы на нем долго останавливаться; здесь характерно указание на их про¬ исхождение: с одной стороны, их выдумал Уран, с другой — чрез их ми¬ фологическую персонификацию Бстиля, они — дети Урана, неба. Лучше трудно представить идею аэролита. Кроме того, они названы «одушевлен¬ ными» (έμψυχοι), вполне согласно представлениям семитической религии, считавшей их местопребыванием духа высшего порядка или убежищем души усопшего. У Дамаския (ар. Phol. 342) приписывается им способ¬ ность двигаться в воздухе. (См. Lcnormanl. Les Belyles. Revue de Thistoirc des rcligions. 1881. 31—53.) — Какую роль играли бстили в борьбе богов, Евсевисво изложение мифа нс даст возможности определить. (40) Асклепий, конечно, — известный из многочисленных надписей финикийский бог Эшмун, миф о котором сохранен у Дамаския и Афи- нея. Этимология имени «Восьмой», конечно, должна быть отвергнута, тем более, что уже Дамаский предлагает другую — от «огонь» (έπί τη θέρμη τής ζωής, конечно, также неудовлетворительно). Об Эшмуне см. у Baetghen’a, Beitrage 44—50, Ed. Меусг, в Lexicon Roscher’a, s. v. Эш¬ мун по сохранившимся мифам близок к Адонису; сопоставлен с Асклепи- ем (может быть, карфагенским Иолаем) благодаря характеру бога воз¬ рождающего небесного огня (?). В данном месте у Филона вместе с Ка- бирами является и богом-дсеписателсм. (47) Страна Περαία, вероятно, имеется в виду та же, что и в поздние библейские времена (Ios. Ani. XIII, 2, XX. 1, 8. Bcl. Iud. II, 20 ctc.) — Заиорданье, где существование таких городов, как Аштсрот-Карнаим, указывает на древнее ханаанское, может быть, финикийское население (см. Ewald. Ор. cil., р. 12, н. 5). Впрочем, фрагменту Стефана Визан¬ тийского (с. 145) даст возможность думать о Перес Заевфратской. (4Я) Вероятно, имеется в виду один из богов с именем Эл, почитавших¬ ся нс в Библс: или зенджирлийский, или эмесский (Элагабал). Таким путем Филон и континентальные семитические культы ставил в зависи¬ мость от своего родного.
102 Б. А. Гураев. Отрывки... Филипа Библско/о (41)) Ζεύς Βήλος (Зсис Бел*), — конечно, вавилонской Бел, получив¬ ший у греков самые разнообразные значения и сделавшийся типом вос¬ точных героев. Он и предок Дидоны Карфагонской, и основатель Вави¬ лона, и даже индийский и египетский бог: считался сыном Посейдона и Ливии, братом Агенора, отцом Египта, Даная, Ксфея, Финика и т. д. Филон и здесь верен себе, делая из него сына бога своего города Библа. (50) Конечно, ханаанский бог Решен или Решуф, почитавшийся и у арамеев, и на Кипре, и даже в Египте, где он, как и другие заимствован¬ ные семитические божества, сделался богом войны и изображался с копьем, щитом и секирой в руках, в короне Нижнего Египта. Первоначально у семи¬ тов, как показывает самое имя (^К?*")) был олицетворением пламени, молнии, жара. Отсюда, вероятно, и идет его отождествление с Аполлоном, богом сол¬ нца. На Кипре в двуязычных надписях постоянно передается в греческой части как «Απόλλων» даже с эпитетами. На¬ пример, (Решен-Микал — ‘Άπόλωνι, “Αμύκλοι и т. д.). См. Вае t - hgen. Beitrage 51 ел. Clcrmonl-Ganncau (Rccueil, I, 176—182) отождествляет Решена с эпитетом ^2$ (Hes) и ‘Απόλλων 'Άγυιεύς (Аполлон Покрови¬ тель улиц*). 51(51) Тифон может быть — (Saphon). Имя этого ханаансйского бо¬ жества сохранилось в названии города Цафона (Иис. Н. 13, 27; Суд. 12, 1) и в клинописной передаче в имени Гир- цапуну (?). В договоре Ассархаддона с Баалом Тирским призывается, между Слк) о некий цилиндр с клиштбрия- ^ пой ншЬтсыо U изображен,™,, мо- прочим бог Baal-Sapuna; ом же, кажет- лящегося среди Сети и Решат СЯ, известен ИЗ марсельской надписи, как бог, которому был посвящен храм, оставивший нам этот жертвенный текст (см. Ziminem в 3-м изд. Шрё- деровой Kcilinschnflcn untl <las alie Tcslamenl, p. 479; Buclgcn. Beilragc
///ишачаиин 103 22). Финикийский Тифон, как доказывает Группе (Typhon — Zephon it Philologus 48, 487.ел. и 49, 753), тождествен с египетским Сетом,- ко¬ торый был известен в Финикии еще в эпоху Телл-Амарны. См. em изоб¬ ражение на цилиндре из Сидона с клинописью у Пичмана (Gcschichle der Phon., s. 151). (52) Βήλου δέ παΐς (сын Бела*) дают только две рукописи, а также лейденская колляция и собрание разночтений в cod. Harlcia nus. Обык¬ новенно греческий Нсрей — сын Понта; здесь, как основательно заме¬ тил Блох (Rose h с г. Lex. Mylh. III, 241) — перевод семитических имен и сопоставление семитических божеств с греческими, имевшими другие генеалогии. <г,3) Силон у Филона упоминается только здесь, и то мифологически. Эвальд (ор. cil. р. 18) говорит по этому поводу: «что певец и моряк со¬ единены и сделаны братьями, понятно на морских берегах, богатых пес¬ нями так же легко, как в других южных странах соединение пастуха и певца. В эллинистическое время встречается на монетах «богиня Сидо¬ на» (Σιδωνος θεάς)». См. Babelon. Ach6m. р. 245, 1676. (54) Посейдон, как явствует ниже, — вероятно, Ваал города Берита или беритская форма Эла, который считался основателем этого города (Стефан Византийский). Морской характер, конечно, более позднего происхождения, и на монетах Берита обозначается достаточно ясно. Что божества морского народа должны были принять морской характер, по¬ нятно само собою и доказывается как клятвою Ганнибала, присягавше¬ го, между прочим, именами Тритона и Посейдона, так и Филоном, упо¬ минающим, кроме Посейдона, еще Нерея и Понта (также связанного с Беритом), так, наконец, и многочисленными финикийскими монетами. (См. на табл. №№ 8—13.) Еще в римское время на Делосе была берит¬ ская фактория с культом Посейдона: τό κοινόν Βηρυτίων Ποσειδωνιαστών έμπορων καί ναυκλήρων και έγδοχέων. Bull. de Cor. Hell. VII, 468. (55) Конечно, Мслькарт ГПр "]Ьо, — бог Тира, различавшийся от Ваала. Так, Дий упоминает о храме Зевса Олимпийского на острове Ти¬ ра, а договор Ассархадцона говорит о Ваал-Шамсмс, Ваал-Малакс, Ва- ал-Цаионс, и потом уже о Мслькартс. Последний, несомненно, юный солнечный бог, соответствующий вавилонскому Мардуку, Там музу и библскому Адонису. На это указывают мифы о нем и праздник «пробуж¬ дения». Характерно, что здесь он производится σν богов Библа и отдель¬ но от тождественного с ним Усоя. Последнее в согласии с Ионном, у ко¬ торого «Геракл» только повелевает «земнородным» основать Тир. По Цп-
104 Б, Л. Турпев. Отрывки... Филона Бивлско/о цсрону (Nat. Dcor. III, 16, 42) и Афинею (IX, р. 392 d-c), финикий¬ ский Геракл — сын Зевса и Астерии. У Филона отцом его является дей¬ ствительно Зевс-Дсмарунт, матерью — Астарта. В последнем случае гре¬ ки подставили но созвучию свою богиню. Афиной, упоминая о финикий¬ ском Геракле, ссылается на Γης περίοδος («описание земли», т. с. карта*) Евдокса Книдского, где говорилось следующее: «Финикийцы приносят Гераклу в жертву перепелов по той причине, что Геракл, сын Зевса и Астерии, убитый на пути в Ливию Тифоном, ожил, когда Иолай принес и поднес ему перемела, и он его обонял. Ибо, как творят, он еще при жизни любил это животное». Интересное объяснение этот мифа с точ¬ ки зрения древней медицины, включение его, как часть, в рассказанную Филоном борьбу богов и сопоставление Иолая с Эшмуном, см. у Группе (ор. cil. 380-382). (5С) 32 года, да время войны, вероятно — ЗЗУ3 года — время одно¬ го поколения. Группе полагает (Ор. cil. 376), что оракул предсказал царствование Крона в течение одного поколения. (57) Опять слова Евсевия, еще раз пользующегося случаем для обличе¬ ния недомыслия язычников, считающих золотым веком время постоян¬ ных войн и вопиющих преступлений. (58) Попытки отыскать Астарту с титулом μεγίστη в семитической ре¬ лигии мне представляются неудачными. (Еще Dupuis и Орслли произво¬ дили от пзэ — «великий», который они думали найти в арабском име¬ ни планеты Венеры АЛа СаЬаг). Ренан, р. 291 также творит о «имени Астарты у арабов»; он же С. U. S. 235 находит ее в одной кар¬ фагенской надписи с посвящением Астарте ΓΤΤΙΚΠ «potens». (59) О конъектуре Группе о και'"Αδωδος см. Введение. Здесь заметим, что независимо от Группе к ней же пришел Г. Хоффман (Zcitschr. fur Assyriol. XI, 248). Адод — собственно ханаансйскос божество, особен¬ но почитавшееся в ассирийское время у арамеев (в Дамаске). В вави¬ лонском пантеоне оно считалось пришлым с запада и было сопоставлено с Рамманом, также богом бури, урагана и дождя, как благодетельного, так и разрушительного. (Подробнее о нем см. у Baclhgcn. Beilragc. 67—75; В a u d i ss i n. Sludicn. I. 295—325.) На древний и распростра¬ ненный культ этого бога в Финикии указывают имена тслл-амарнской переписки, особенно Ilib-ad-cli (вар. liib Ha-ad-di), царя Библа. Здесь у Филона были хорошие источники. (ϋυ) Здесь Филон, нс смешивающий, подобно другим поздним гречес¬ ким писателям (Псевдо-Лукиану, Нонну) Астарту с Баалат-Гебал, при-
Примечания 105 iiMCMiiacT ей внешность, которая но доступ¬ ным нам памятникам является свойственною библской богине (стела Исхавмслека). Ас- гарта, как мы знаем, в Финикии изобража¬ лась в виде нагой женщины с различными атрибутами, а нс с рогами на голове. Может быть, на автора повлияло имя города Аштс- рот-Карнаим, характер лунной богини и изо¬ бражения с лунным серпом на голове (см. Vigouroux, Dici. d. I. Bible I, 1185—6); на монете г. Корика в Киликии Астарта (?), кажется, изображена с рогами (?Vigo- U гои х, ibid.). И в египетском пантеоне Ас¬ тарта, заимствованная еще во время завоева¬ ний Нового царства, не смешивается с библ- скою богинею и не изображается в виде Га¬ тор. Она имеет здесь характер богини войны и сближается с одной стороны с Анат (напр., Рар. mag. Harris III, 7: <слава вам боги, вы¬ шедшие из Гермоноля... запечатайте рты, за¬ кройте уста, как запечатаны уста меча Ана- ты и Астарты, великих богинь, зачинающих и не рождающих, запечатанных Гором и ос¬ нованных на Сете...»), и еще в птолемеевс¬ кое время в храме Эдфу Астарта изображена с головою львицы, стоящею на колеснице и поражающею врагов света и мчащеюся по трупам их, как «владычица коней и колесницы» (N a vi I le. Tcxtes relalifs к Tylhe d’Horus, lab. XIII). Великий воитель Рамсес II особенно чтил Астарту; он отвел ей восточный квартал своей новой столицы и дал се имя одному из своих сыновей. Шпигельбсрг (Proceed. Soc. Bibi. Arch. 1902, 41 sq.) разобрал фрагменты одного из папирусов коллекций Amhcrsl, в котором, как оказалось, идет речь о принятии Астарты в египетский пантеон: «...Вот Астарта сидит на бере¬ гу моря; творит оно ей: “откуда пришла ты, дщерь Пта, богиня могу¬ чая, бурная? Разве твоя обувь нс износилась? Разве одеяние, что на тебе, нс обветшало во время хождений чуда и сюда но небу и земле?”»... Затем следуют только отдельные сохранившиеся слова, в которых гово¬ рится о «дарах моря», о «Дщери Пта», т. с. Астартс. Наконец: «Астарта выслушала морс и поднялась, чтобы идти к Эннсадс... Великие увидали ее и стали пред нею. Малые увидали се и легли на животы. Дали ей ее Колоссальная статуя Лдада, найденная немецким Orient-Comite в Зенджирли. берлинский музей
106 Б. А. Тураев. Отрывки... Филона Бивлского трон. Она села. Принесли ей дары моря... Посланник Пта явился, что¬ бы сказать эти слона Пта Нут. Нут взяла ожерелья (?), что на ее шее, и положила их на весы»... Издатель полагает, что дело идет об Астартс, как покровительнице семитических мореходов и о желательности ее по¬ кровительства и для египетских. Ей установлястся десятина из импорта (об этом-то и идет, может быть, с Эннсадою спор, разрешаемый Пуг), и морс объявляется ее номом. Как бы там ни было, но для нас важно, что Астарта здесь выступает морскою богинею; это указывает, с одной стороны, на заимствование ее египтянами от финикийцев, а нс от хет¬ тов, с другой — на то, что финикийские божества уже к тому времени стали приобретать морской характер. На финикийское, в частности, тир- скос происхождение богини указывает и ее сопоставление с Пта — мем¬ фисским богом. Как известно, у Мемфиса тирянс жили еще при Геродо¬ те (II, 112), здесь культ Астарты наиболее засвидетельствован (см. у Wicdcmann, Herod. II Buch., р. 433 sq.). Астарта входит, таким об¬ разом, в мемфисскую триаду и сопоставляется с местным женским боже¬ ством Сохмет, которая также имела воинственный характер (история Синухе, Гимн в честь Сснуссрта III в Кахуне). Отсюда изображение Ас¬ тарты с головой львицы в Эдфу. 61(61) Вероятно, аэролит, почитавшийся в одном из тирских храмов, в чис¬ ле которых был и в честь Астарты на острове (см. у Иосифа Флафия из Ме¬ нандра: Ant. VIII, 5; также у Моверса, I, 213). Кроме предания о проис¬ хождении реликвии, здесь, вероятно, и греческая этимология — игра слов "Αστάρτη и άστηρ (звезда), что даст повод Баудиссину (ор. cit. р. 26) думать о произвольном добавлении Филона. Циммерн (Die Keilinschriftcn und das alte Testament. III Aufl. p. 425) сч^авит вопрос о возможности заимствования индогерм. star — άστηρ, άστρον — stella — slcrn от имени Иштар — Ас¬ тарты, богини утренней звезды, Венеры, Сириуса и др. (Ср. вавилонск. Islar-kakkabe — «Иштар звездная»), изображавшейся со звездами на тиа¬ ре и на оружии (см. Vigouroux. Dict. de la Bible I, 1186). О культа ее в Тире упоминает и договор Ассархаддона с Баалом, сообразно значению у ассирийцев, как богиня войны («Астарта да сокрушит в страшной сече ваш лук»). На тирских монетах иногда попадается изображение ее бстиля в на¬ осе, стоящем на галере (наир., у Babclon, Achem. p. 347, 2344. Pl. XXXVIII, 21. См. у нас на табл. № 6). Ленорман (Les Belyles. Revuc de 1’histoirc des rcligions 1881, 44) думает, что иод упавшею с неба звездою в Тирс следует понимать не аэролиг, а светящийся изумруд в храме Мслькар- та (Herod. II, 44) и считает изображения на монетах Мария Кипрского относящимися к данному мифу (de Luyncs, Numism. cypr. pl. VII, 3, 4).
/ 1/)1шач(шш1 107 (ϋ2) Таково, очевидно, было у финикийцев объяснение происхождения обрезания, которое они (кроме сидонян, см. Иезск. 32, 24, 30) призна¬ вали, как и все ханаанеи, арабы, египтяне и др. См. Геродота (II, 104), где говорится, конечно, по недоразумению, якобы со слов финикийцев, о заимствовании обычая у египтян. (Ср. Arisloph., Αν. 509 sq.; Diod. Sic. 3, 31.) Миф хочет представить обычай введенным как бы для искупле¬ ния в кастрации Урана. (ϋ3) Едва ли мы ошибемся, если признаем в этом финикийском боге смерти (Μούθ — Γ\ΌΏ «смерть») вавилонского Нсргала, известного, ве¬ роятно, в Финикии еще со времен Тслл-Амарны (письма из Аляшьи- Кипра с его упоминанием) и встречающегося еще на надписи Асеты сидонянки в Афинах, поставленной «верховным жрецом Нсргала Ятан- Белом» (С. I. S. 119). ((И) Редкая богиня семитического пантеона засвидетельствована так единогласно, как «Владычица Библа» Ьзз nbsn. Уже Риб-Адди в телл- амарнской переписке то и дело взывает к Bilil sa Gubia: «да даст она си¬ лу царю, моему господину» (т. е. фараону). И автор рар. Anastasi I не забывает упомянуть о «богине города», культ которой, вероятно, оставил на нем впечатление. Если прав Лсфебюр (Osiris & Byblos. Sphinx V, 210—220. VI, 1—15), читая в одном собственном имени на одной из абидских стел, изд. у Maricltc Cat. Abydos 365 «Ncbt-Κρηϊ», то уже в конце Среднего царства (?!) египтяне знали о «Владычице Библа». Что уже давно египтяне отождествили культ Библа со своими мистериями в честь Осириса и считали религию этого города близкой к своей, в этом едва ли может быть сомнение, и тс сказания о связи их, которые сохра¬ нил Плутарх (De Isid. cl Osir.) и Псевдо-Лукиан (Syr. Dea), конечно, имеют силу нс только для их времен. Лсфебюр (ор. cil.) целым рядом остроумных параллелей доказывает, что один непонятный стих Книги Мертвых надо понимать так: «Владыко мой! Твоя глава — ковчежец, плавающий при помощи волос азиатской женщины». Дело идет о голо¬ ве Осириса, отправляемой в Библ и не уклонявшейся с пути, благодаря волосам финикиянок, бросавшихся в виде жертвы в воду (Cf. Pausan. X, 19). Здесь интересно и наименование Осириса «Владыкою», как раз со¬ ответственно библскому Адонису «|ПК». Не было ли Ό4Χ, как и египет¬ ское nb.i — «Владыко мой!» нс именем мужского божества Библа, а лишь ритуальным восклицанием на его празднике, только йотом полу¬ чившим характер имени, и в таком виде заимствованных греками? Ин¬ тересно также, что египтяне переводили имя Баалат-Гебал «Nbl-K/m» — «Владычица Библа» (Recueil de IV. 4, 140), а не транскрибировали, как
108 Б. А. Тураев. Отрывай... Филона Бивлсаого это они делали с другими именами. Но сопоставляли они се не с Исидой, как этого можно был ожидать, а с Гатор. Так, на одной туринской ста¬ туэтке XIX дин. жрица в полном облачении держит пред собою громад- Верхпяя часть библской стелы с изображением Баалшп-Гебал. Перед нею — царь Нибла Иехавмелек ную герму Гатор с вертикальною надписью: «Гатор владычица мира, вла¬ дычица Библа, госпожа Нубии»... (Recucil de Iravaux II, 120). И на биб¬ лской стеле царя Иехавмелска (перс, время) местная богиня изображена совершенно в виде египетской Тагор. Ренан (Mission 179) нашел в Биб- лс громадный камень местного происхождения с изображением богини в виде Гатор перед царем. Еще одно доказательство сношений Библа с Египтом и близости их культов можно видеть в надписи фараона Шо¬ шонка, помещенной на посвящении какого-то царя Библа в честь Баа- лат-Гсбал (во владении Лойтведа в Бейруте. См. Lauda и. Bcilragc. И. 2). Из Библа египтяне получали кедровое масло для бальзамирования. О
! ! риманапин 109 мамскс на культ Адониса см. еще М. Мюллера (Ein altkan- aanaisches Mylhusfragmcnl // Oricntal. Litleralurzeit. III, 449). В папирусе Эбсрса сохранился рецепт против глазной боли, якобы библскоро происхожде¬ ния. М. Мюллер (Aegyptiaca Гиг Ebcrs) возводит его к клинопис¬ ному оригиналу. (05) Ренан, пытаясь восстано¬ вить подлинный семитический текст, считает место испорчен¬ ным и предлагает: «Верит — Посейдону, а Кабирам — Си- дон» (из D^ans ·ρΕΠ2$). Это совершенно невозможно; ибо на беритских монетах (Rouvier, Numism. dei villcs de la Phcnicc. Exlrait de Journal intern. d’archcol. numism. III, tab. XII, 16, см. у нас на табл., №№ 11 и 15) попадается иногда символ Посейдона — дельфин на тре¬ зубце, по сторонам по остроконечному со звездами наверху головному убору Диоскуров—Кабиров; есть даже монеты с изображениями 8 Каби¬ ров (Babelon, Ach. XXV; у нас на табл. № 16; Ь). "Αγρόταις και Αλιεύσιν (земледельцам и рыбакам) — эпитет Кабиров, за которым сле¬ дует упоминание о перенесении ими в тот же Верит (а нс Сидон) остан¬ ков Понта. Последнему гораздо уместнее было бы лежать в Сидоне, у своей дочери. Наконец, последняя и является у Филона настоящею бо¬ гинею Сидона. Вообще отсутствие у него сидонских мифов характерно, что касается «останков Понта», то из упоминания о них нельзя нс зак¬ лючить об евгемеризме, проникшем нс в одну богословскую литературу, а и в жизнь! Очевидно, в Берите находились «реликвии» какого-то мор¬ ского божества, столь чтимые, что Филон агвел им место в своем груде. Вспомним, что и в Гадесе показывали гробницу Мслькарта. (ϋ1ί) Место испорчено и кажется безнадежно. Половина рукописей дает бессмысленное τον ούρανόν θεών (небу Богов*), другая — των συνόντων θεών (сосуществующих Богов*). Лучшим исходом была бы объединяю¬ щая конъюнктура ούρανόν και τών θεών όψεις (небу и виду Богов*), хотя разногласие может быть объяснено палеографически — смешением Барельеф с изображением фараона перед Баалат-Гебал. Найден Ренаном
110 Б. А. Ту рае в. Отрывки... Филона Бивлского ούρανόντων и συνόντων. Речь идет об изобретении алфавита, знаки кото¬ рого названы священными и приведены в связь с видом неба и богов. Как числа, так и буквы, элементы знания и премудрости, считались в древнем востоке, преимущественно в Вавилоне, божественного проис¬ хождения, как и вся наука. Числа были священными, и каждый бог имел свое специальное, иногда изображавшее его имя в письме. То же самое следует сказать о знаках Зодиака, из которых Хоммсль (Aiiisalzc и Abhandlungen, I, s. 472) и Винклер (Himmels und Wcllcnbild der Ba- bylonicr, s. 39) производят буквы семитического алфавита; последний даже алеф, начало алфавита, производит от созвездия Тельца — глав¬ ного знака Зодиака эпохи вавилонской культуры и символа Мардука, и видит в алфавите «остатки древнего деления системы письма, сообразно небу». Как бы там ни было, но от времен гностицизма и более поздних у нас немало доказательств того, что алфавит, особенно семитический, столь же часто давал повод для самых странных символических построений и магических бредней, как и цифры. У гностиков планеты и их боги сопо¬ ставлялись с гласными (Dictrich. Abraxas, 24, 40) и существовали ма¬ гические алфавитарии (Ibid., 165, п.). В это время στοιχεία значило и «боги», и «стихии», и «буквы» (Ibid., 60 sq.). Ср. христ. значение Альфы и Омеги. В школе Валентина все мироздание пытались объяснить из букв алфавита. Ириней (Adv. haer. I и др.) говорит об учении гности¬ ков Коллобаза и Марка; по нему Истина имеет головой а и со, шеей — β и ψ, плечи и руки — γ и χ и т. д.). В коптской и греческой литерату¬ ре есть несколько трактатов, вероятно, восходящих к христианским гно¬ стикам. В них говорится: 22 буквы, кроме ξ и <р, впоследствии внесен¬ ных философами, совпадают с числом 22 дел, совершенных Богом при мироздании: а — первое небо; β — земля; γ — вода, что над землей... и т. д. Соответственно этому — 22 книги Ветхого Завета и 22 дела Хри¬ стова. Последние также перечислялись, по одному для каждой из 22 букв (Jacoby. Studicn zur Koplischcn Litlcratur. Rccueil de travaux, re- latifs a la phil. egypt. XXIV, 36 et XXV, 194). Подобный же длинный коптский трактат «Тайны греческого алфавита», хранящийся в Оксфор¬ де, изучен Amelineau (Rcvnc de 1’hisl. de relig. XXI, 262 sq.) и издан НсЬЬс1упск’ом в журнале Museon 1900 и 1901. Проф. Д. А. Хвольсон (Die Ssabier II 845) упоминает о магических алфавитах Jbn-Wa’hschijali, сохраняющих порядок семитических и находящихся в связи с знаками Зодиака. Может быть, сюда же относятся амхарские «Яфидал тергуамс», объясняющие христианское вероучение из букв алфавита (Колл. d’Abbadic 212).
Примечания 111 Я думаю, Филоново представление одного порядка с этими. Мнение Мовсрса (Ersch-Gruber 408) о соответствии 22 буки с 22 упоминаемы¬ ми у Филона богами, верное в принципе, не может быть принято в том виде, как его даст автор в своем списке; он опускает Асклсиия и Мель- карта, и это уже нарушает em цифру, нс творя уже о совершенно про¬ извольном отнесении букв к богам. Еще неудачнее мнение Эвальда (р. 64), считающего στοιχεία в данном месте нс буквами, а стихиями — богами. Выходит, что Тавт, подражая виду богов, изобразил вид богов. (ϋ7) Изображения Крона (Эла) с шестью крыльями, посохом в руках и в головном уборе (может быть, царском) часто встречаются на моне¬ тах Библа (см. табл., №№ 17 и 18), указывая как на ассирийское вли¬ яние, так и на достоверность Филона. (08) Божества с двумя крыль¬ ями также встречаются изобра¬ женными на монетах финикий¬ ских городов и на геммах: иппо- кампы на монетах Арада, Бери- та, Тира, крылатые сфинксы на геммах и человеческие фшуры с двумя крыльями на скарабсои- дах (наир., у Perrot-Chipiez. III. р. 650, п. 458, — даже с финикийской надписью). (69) Конечно, во время упомянутого выше «обхода вселенной». Может быть, сюда же относится фрагмент Иоанна Лида о царствовании Крона в Ливии и Сицилии, если только он взят из Филона, а не из Харака. 70(70) Как это место, так и сохраненный у Дамаския (V. Isid. 302) фи¬ никийский миф, настойчиво говорят о семи Кабирах. Этому не мешает даже сопоставление их с Диоскурами. Больше мы ничего о них не зна¬ ем. Предположение Берже об их планетарном значении доказать пока нельзя. Остается пока единственным исходом предположить чисто слу¬ чайное совпадение финикийских Кабиров с известными в Греции. Пос¬ ледние тоже финикийского происхождения — Μεγάλοι θεοί, но их два или три, и идут они от уродцев, которых финикийцы ставили на своих кораблях. Эти последние имеют связь с египетскими Пта-эмбрио- нами (Herod. III, 37) и Бесом, а следовательно — Гильгамешем. Изоб¬ ражения 8 Кабиров сохранились на монетах Берита. (См. Babelon, Achcm. XXV, 1; у нас на табл. № 16.)
Б. А. Ту расе. Отрывки... Филона Бивлского 112 (71) 0αβ1α)ν, — очевидно, тоже какое-то дрсвнсфиникийскос литера¬ турное имя. Филон полемизирует с ним, как с аллсгористом, виновни¬ ком искажения древней финикийской истории в богословском смысле. Вероятно, как думает Группе (ор. eiI. 371), к нему восходит объяснение иконографии Эла, если только имя em нс играло здесь такой же роли, как и имя Санхунйатона, и указанное место нс принадлежит греческо¬ му философу-аллсгористу. Некоторые рукописи дают о Θαβίωνος (или Θαυίωνος) παΐς. Чтение это, вероятно, явилось следствие недоразумения после палеографического слияния Θαβίων и δς в одно слово. (72) Εΐσιρις (но др. "Ίσιρις) — может быть, Осирис, который, как мы знаем, был известен в Финикии, в частности, в Библс, с отдаленных вре¬ мен и встречается в финикийских надписях в форме "ΊΦΚ. (73) Нс имеется ли в виду магическое имя Божие ΙΑΩ, которое у Ио¬ анна Лида и Кедрина считается финикийским? За это творит сопостав¬ ление Иао с Дионисом и Адонисом, которые в свою очередь сопоставля¬ лись с Осирисом. Это уже высказал Мовсрс (Die Phonizier, I, s. 539— 558). См. Также у Баудиссина (Der Ursprung des Gottesnamens Ίάω. Beilrage, I, 181—254). (74) Χνά — краткая форма |]УЭЭ, известная и из клинописи в фор¬ ме Кинаххи — имя Ханаана, героя-энонима финикийцев, сопоставлен¬ ного здесь с Фиником, которого считали таковым греки. Место драгоцен¬ ное для суждения о национальном имени финикийцев. См. еще у Хсро- боска: о Χνάς, τού Χνά* οΰτο έλέγετο ό 'Άγήνωρ, δθεν και ή Φοινίκη Όχνά (βμ. ό Χνά) λέγεται. См. и у Мюллера (Asien und Europa. 207). Харак¬ терно, что Ханаан у Филона является братом Эйсирия. Если послед¬ ний — Осирис, то у нас полная аналогия с библейскою гснсалогисю, в которой Мицраим, родоначальник египтян, является братом Ханаана. (75) ^Εξιδιοϋσθαι (доел. — присваивать*) значило просто, заимствовав из чужой мифологии факты, переменить место действия и отчасти име¬ на (G г иррс О. Ор. cil., р. 389). И ίδιος (свой, собственный*) не¬ сколькими строками ниже употреблено в том же смысле. (71ί) Отрывок, несомненно относящийся к первой книге Филоновой ис¬ тории, и притом к тому месту, где говорилось о жертвоприношении. Но здесь приводится дословно то, что там также упоминалось, и нс на сво¬ ем месте. Событие произошло, очевидно, во время войны с Демарунтом до разделения Кроном царства. Имея под руками только большой экс- церит Евсевия, мы бы нс могли понять, почему принесенный в жертву
Примечания US сын назван единородным — недь перечислено много других детей Кро¬ на. На(тоящий фрагмент объясняет дело: ото был единственный сын от нимфы Анобрст. (77) Конечно, планета Сатурн. Представление, во всяком случае, едва ли финикийское. Но Филон мог воспользоваться и греческим, чтобы лишний раз подчеркнуть их зависимость от финикийских, и для целей евгемеризма. В данном случае для него, как и для Евсевия, был весьма удобный случай унизить язычество: злодей объявляется богом и почита¬ ется под видом звезды! (78) От этимологии этого имени, несомненно, семитического, прихо¬ дится пока отказаться. Этимологии Бохарта ГПЭТ17 ]П ex gratia conci¬ piens (sic! = Сарра!) и Ренана (р. 281) jnI7 «fons hcbracus» мо¬ гут быть приведены только как curiosa. (7ί,) *Ιεούδ — ΎΤΡ (финикийск. ЧПК «единый»), с характерным для финикийского языка переходом i в и. (См. Schroder. Dic phoniz. Sprache. P. 136.) (80) О подобного рода жертвоприношениях писано слишком достаточ¬ но (Pietschmann. Geschichte der Phon., s. 167—169; Пальмов. Идо¬ лопоклонство. С. 258 и след, и мн. др.). Обыкновенно представляют себе дело так, что во время общественных бедствий местное божество, раз¬ гневанное на своего земного наместника-царя, губит из-за него всех, и для его умилостивления необходима кровь царя. Последнего заменяют его наследником, особенно если он — единственный сын, облаченным в царский наряд для того, чтобы божество приняло его за самого царя. Общеизвестный пример подобного жертвоприношения — моавитский царь Меша (3 Цар. 4, 27). — Следует еще заметить, что данное место на первый взгляд расходится с большим эксцерптом: в последнем причи¬ ною жертвы выставляется мор, здесь — война. На самом деле оба сооб¬ щения могут дополнять друг друга. Интересно для характеристики лите¬ ратурных приемов Филона, что здесь он для объяснения обычая пользу¬ ется единичным случаем, считавшимся первым но времени. Так вообще поступали классические историки. (й1) Как доказал Группе (ор. cit. р. 364—370), этот фрагмент — ин¬ терполяция. Стоя непосредственно у Евсевия за большим эксцерптом, он повторяет во второй своей части почти дословно то же, что и предыду¬ щий, происходящий из 4-й книги «Приготовления к Евангелию». Оче¬ видно, прилежный читатель церковного историка приписал на нолях
114 />. Л. Тураев. Отрывай... Филона Бивлского место о жертвоприношении, найденное им и более полном виде в 4-й книго, к концу первого эксцсрита, в котором оно упоминалось вскользь. Пораженный именем "Ιεούδ, он изменил *Ηλ в "Ισραήλ и выдал место за отрывок мнимого отдачьного сочинения Филона «Об иудеях» (Περί των "Ιουδαίων), которое, вероятно, было лишь частью истории Финикии. Позднейший переписчик включил заметку на нолях со всеми искажени¬ ями в текст. — Что касается первой части пятого (но изданию Мюлле¬ ра) фрагмента, то 1) он творит о Тоте, а нс о Кроне, как тот алсдова- ло бы ожидать от вступительной фразы; 2) о Таге он творит совершен¬ но противоположное тому, что было сказано в большом эксцсрптс: там египетский бог премудрости был евгсмсристом, записавшим как они есть те сказания, которые впоследствии были искажены жрецами, здесь — наоборот — Тот творит аллегориями, которые были истолкованы (в свгсмсристическом смысле) позднейшими богами. По духу этот отрывок примыкает к сохраненному у Евсевия в той же первой книге немедлен¬ но после вставки о жертвоприношении и напечатанному в издании Мюл¬ лера под № 9 и заглавием «Περί των Φοινίκων στοιχείων». Группе, как мне кажется, совершенно основательно видит здесь эксцсрпт из другой (не Филоновой) финикийской космогонии, приписанной также Сан- хунйатону. (82) Как полагают (особенно Группе, с. 369, 393), Περί των "Ιουδαίων — часть финикийской истории, где говорилось о сношениях с Палестиной. О ней, вероятно, говорит и Порфирий, свидетельствуя о достоверности Филона. Впрочем, Эвальд (с. 14) полагает, что Филон, на которого ссы¬ лается Ориген, — нс наш, а упоминаемый у Иосифа Флавия (Conlr. Ар.) Philo Presbyteros (Филон Пресвитер). Едва ли элю так, Группе из этой цитаты заключает о знакомстве Филона с Гека геем Абдсритским, и это считает одним из опорных пунктов своей теории о происхождении Филоновой космогонии из египетской, рассказанной Гскатсем. (83) Этимологий несколько. Еще Бохарт (Gcogr. Sacra. Lib. И. С. II) предлагал "ΊΤΚ Ф~)П πυροτεχνίτης. Мовере совершенно основалсльно ста¬ вит Χούσαρθος в связь с Χουσώρ у Дамаския, где он является демиургом. Как женская форма, она будет соответствовать «congregans, соп- iungens». Мовере отождествляет с "Αρμονία. В какой мерс может считать¬ ся финикийским представление Нонна (Dionys., 4, 1, 276 sq.) о Гармо¬ нии «всеобщей малюри», дворец которой воспроизводит четыре страны свага и слугами колюрой, по;|дсрживающими мировой порядок, являются «Восток, Запад, Юг и Север» — не знаю. Θουρώ Мовере объясняет, как
Примечания 115 ГПТП («закон») и сопоставляет с арамейским божеством Дофо КПП («закон») (Phonizicr у Ersch. Grub. р. 393). Такого же мнения держит¬ ся и Ренан (р. 280), объясняя при этом Σουρμουβηλός, как Ьз ■’ПОЕ? «Observationes s. leges Baalis». Итак, получается параллелизм еврейско¬ го (Тора) и языческого законов. Эвальд (р. 17), держась άνοιγεύς Да- маския (для Хусора), объясняет Θουρώ, как Х7ПЛ — «дверь». (84) Несомненно, отрывок, нс принадлежащий Филону уже по духу аллегорического изложения. Он составляет одно с цитатою о Тоте пред Интерпол я циею о жертвоприношении Крона. Автор его, — вероятно, Порфирий; к нему и относится 6 δ* αυτός, как к упомянутому последним в конце большого эксцсрпта. И большая ученость, которую обнаружива¬ ет отрывок, указывает, по мнению Группе (ор. cil. 371) на философа- аллегориста — стоика или неоплатоника. (85) Эти слова Группе совершенно основательно считает интерполяци¬ ей той же руки, что и в предыдущем фрагменте; виновник ее заметил, что вставленное им заглавие «Περί 'Ιουδαίων» совершенно не подходит к данному отрывку, а потому прибег к другому сочинению Филона — пе¬ реводу Санхунйатона. <86) Слова, принадлежащие Евсевию: в них он пользуется случаем еще раз осмеять язычество с его культом наивреднейших ядовитых живот¬ ных. (87) Итак, Тот, считавшийся в большом эксцерите у Филона дсеписа- телем подлинной, не искаженной мифами истории, здесь выставлен ви¬ новником культа! (88) Εις έαυτόν αναλίσκεται..., ниже — αναλύεται. Вероятно, имеется в виду то же, что у Гораполлона (Hierogl. I, 2): «Египтяне, желая изоб¬ разить вселенную, рисуют змею, пожирающую свой хвост; она испещре¬ на пестрой чешуей — этим они намекают на звезды во вселенной. Жи¬ вотное это также весьма тяжело, как и земля, и так же весьма легко, как вода. Каждый год, отлагая старость, оно снимает кожу подобно то¬ му, как в мире обновляется годовое время, совершив перемену. То, что она питается собственным голом, как пищею, знаменует, что все, проис¬ шедшее в мире но Промыслу Божию, снова в себе самом получает уменьшение. Темой для этих мечтаний послужили, как думает Lccmans (Adnolalio, р. 123), изображения на египетских памятниках особенно саркофагах змеи, свернутой так, что хвост касается головы и даже вхо¬ дит в пасть.
116 Б. А. Ту раем. Отрывки... Филона Библспого («!>) *Εθώθια — название сочинения, на которое ссылается автор (Порфирий?), значит нс то, из которого взят целый отрывок. Слово счи¬ тается финикийским, и в этимологиях недостатка нс было. Мовсрс (у Ersch-Grub., р. 409 пр. 76) даст ПТПК, за ним Ренан (Sanch. 282) ЛРЛТК — таргумичсское слово для понятия «буквы». Но ведь здесь ссылка на другое сочинение автора, «О буквах» — то, из которого взят целый эксцсрпт. Этимология ЛТЛХ7 — «хроника» (sic! от ЛХ7 — «вре¬ мя») еще хуже: нс соответствует содержанию. Группе отказывается от семитических этимологий и предполагает какое-либо искажение гречес¬ кого слова, как еще Скал и тор и Орслли, исправлявшие в "Ηθών θείων («Из божественных обычаев»*) или "Ηθών θείων («Живущий по боже¬ ственным обычаям»*). Может быть, слово находится в связи с семит. ΒΤϋ Ιοί ( «змей»). (90) О культе змей у финикийцев, конечно, можно сказать немного. Чему соответствовал у них упоминаемый здесь "Αγαθοδαίμων, мы не зна¬ ем. Пичман (Geschichte der Phon., s. 227) находит доказательства почи¬ тания финикийцами змей и веру в их одушевленность, в изображениях змеи, обвивающей бстиль на тирских монетах времен Элагабала (Ва- belon; Achem. XXXVII, 5; См. на табл. № 19), или в изображениях ашер, обвитых змеями; в змеях, изображенных вдоль ободка священных чаш (Perrot-Chipicz. III. 759). Счсдуст еще иметь в виду, что изобра¬ жения египетских священных змей — урссв были необыкновенно часты в финикийских храмах и, может быть, имели нс только орнаментальное значение. Макробий (Sal. I, 9) говорит об изображении финикийцами мира в виде змеи, свернутой в круг. Что касается до подобного египет¬ ского изображения в виде Θ, то нечто подобное есть у Гораполлона (I, 2) и, конечно, идет не от Древнего Египта, а от гностицизма. (ftl) Изображения Кнсфа — Хнума, египетского демиурга с головою кобчика, иногда встречаются в египетском искусстве (Lanzonc. Diz. di mitolog. egiz. Tav. 336, 4); обыкновенно у него голова овна. Существу¬ ют овальные и гностические геммы с идущим поперек изображением ис- рокефального змея с надписью: XNOVBIC. Перечень см. в статье Дрск- слера «Knouphis» в «Lcxicon der Mylhologic» В. Рошсра, II. Р. 1258. Ис¬ следование о культе змей у финикийцев и о данном отрывке вообще при¬ надлежит Баудиссину (Die Schlangc bci d. Phonicicrn // SUidicn zur Sc- mitischcn Rcligionsgeschichlc. I. 266—279). Конечно, оно во многих от¬ ношениях устарело. (П2) Мнение о финикийском происхождении Ферскидовой космогонии или вообще о ее связи с «финикийскими книгами» было, по-видимому,
Примечания 117 довольно распространено в древнем мире. Этот, один «из семи мудре¬ цов», учитель Пифагора, сам нс имел руководителя, приобретя сокровен¬ ные книги финикийцев (Euslalh., Cornmcnl. 1786. 49; Hesyeh. / Mill. Fragm. Hisl. Graec. IV. 176, 69). Если так, то является возможность предполагать заимствование финикийцами вавилонских учений и пере¬ дачу их в Грецию — орфикам и пифагорейцам. (!,3) О космогонии Ферекида Сирского см.: Соп rad. De Pherecydis Syrii aelalc atque cosmologia. Confluentibus, 1856; Kern. De Orphei Epi¬ menidis Pherecydis theogonis. Bcrlin, 1888. Σπηλιωτόπουλος. Περί Φερεκύδου. Αθ. 1890; GruppeO. Ορ. cit., ρ. 654 39; Dicis. Zur Pcnlamuchos d. Pherckydes // Sitzungsb. Bcrl. Akad., 1897. Последняя работа носвяще- на изданному Гренфелем куску папируса с отрывком сочинения Фсрски- да. Определять восточные элементы у нет, конечно, трудно и рискован¬ но. Центром является Крон, создавший из своего семени стихии и пред¬ водительствовавший богами в борьбе против врага мироздания — Офи- онея, который со своими полчищами был свергнут в преисподнюю. Еще Баудиссин (ор. cit. 270) видел здесь Мардука и Тиамат. В какой мере «Старец Офион» Нонна (Dionys., 41, 351—362), «начертавший красны¬ ми письменами судьбы мира» и помещенный в Финикии, соответствует якобы «заимствованному» Ферекидом, неизвестно, равно как и изобра¬ жение божества в борьбе со змеем на монетах Тира (табл., № 20). (94) Слова, внесенные в текст Евсевия из цитаты Иоанна Лида (De mens. III, 50). (ί,5) См. прим. 90. (i)(i) 'Όστάνης — персидский маг, пользовавшийся славою алхимика. Имя его нередко встречается в папирусах демотических и греческих на¬ ряду с другими авторитетами, между прочим, Зороастром. Сохранились рукописи приписываемых ему произведений; одно из них в арабском пе¬ реводе, хранящееся в Парижской Национальной библиотеке, сообщил в извлечении Berthclol в своей «Inlroduction & 1’eludc de Ia Chimie des an- ciens», p. 216—219. Здесь же см. об Остане в других местах книги. Мне¬ ние, будто Остан — египетский бог, отождествляемый с Тотом, опира¬ ется на недоразумение палеографического характера. (См. наше иссле¬ дование «Бог Тот», с. 83 ел.) (!)7) Гайефорд, отмечая в своем издании это заключительное место крупным шрифтом, считает его принадлежащим Евсевию, а эксцерит — законченным на словах «^Οκτατεύχφ». Так ли это, сказать трудно. Во
118 Б. Л. Ту расе. Отрывки... Филона Бивлспого всяком случае, как я полагаю, τα πρώτα στοιχεία здесь не буквы, а элементы, стихии. Едва ли Евсевий или даже его оригинал могли сказать, что буквам в форме змей посвящались храмы, как величайшим богам. Соображения Бау- диссина (Sludicn. I. 269) по этому по¬ воду совершенно неубедительны. Ком¬ ментаторов сбивало с толка неудачное заглавие эксцсрпта в издании Мюлле¬ ра: Περί των Φοινίκων στοιχείων, обус¬ ловленное, как доказал Группе, интер¬ поляцией. На самом деле весь отрывок посвящен змеям; о буквах в нем нет речи, и заключительные слова Евсевия: Τοσαϋτα και περί των δφεων только до¬ казывают это, равно как и предшеству¬ ющее έφυσιολόγησαν. Я думаю, пред¬ ставление о стихиях в виде змей имеет корень в египетской гермопольской ог- доаде (см. наше исследование: Бог Тот. С. 165. Прим. 4). (98) Порфирий имеет здесь в виду не только Библ, но, вероятно, главным образом, Карфаген с его м ногочислен- tr * .. ными примерами человеческих жерт- Нециб, найденный пи Мальте ж Г воприношений. На это указывает имя Крона: римляне сопоставляли пунического Ваал-Хаммона с Сатурном. (99) Здесь к Перес относится уже и Месопотамия. Из какой книги Фи¬ лона цитируется это место, определить, конечно, нет никаких данных. (100) В ассирийских списках эпонимов читаем Na-si-bi-na (Kci- linschriftliche Bibi. I. 208 (год 816), 210 (год 782)). (,01) В финикийских надписях Л22Э (вокализация неизвестна) называ¬ ются небольшие каменные столбики, ставившиеся в честь богов с посвя¬ тительными надписями (напр., найденная на Мальте в честь Малак-Ва- ала. С. I. S. 123). Сб. корень nsb означает стояние прямо. (См. Piclschmann. Gcschichlc der Ph5n., s. 212.)
Примечания 119 (Ш2) По мнению К. Мюллера, это место взято из сочинения Филона «Περί "Ρωμαίων διαλέκτου» («О наречии римлян»*) (Fragm. Hisl. Gracc. III, 560). Βάρρων по арамейской этимологии — ]ТК "13 «Illius mendacii» (сын лжи) (Ibid., р. 562).
ФИНИКИЙСКИЕ ОТРЫВКИ У ДАМАСКИЯ ВВЕДЕНИЕ Кроме Евсевия, восточными и, в частности, финикийскими космогониями и мифами интересовался другой уроженец Пере¬ дней Азии — философ Дамаский, уже самое имя которого ука¬ зывает на близость его к интересующему нас семитическому миру. Конечно, первый историк христианской церкви и последний офи¬ циальный представитель языческой науки интересовались духов¬ ным достоянием этого мира с противоположных точек зрения и сохраняли его для потомства с противоположными целями. Евсе¬ вий собирает древние мифы для того, чтобы обнаружить всю их несостоятельность при сравнении с христианским учением; Дамас¬ кий же, примыкая к Ямвлиху, продолжает пользоваться всеми древними религиями, а также орфическими и пифагорейскими учениями для создания неоплатонического языческого богословия. Его широкое образование и связи с Востоком, конечно, давали ему возможность пользоваться обширным и доброкачественным материалом, но, с другой стороны, та цель, с которой он его со¬ бирал, оказывала нежелательное влияние и на его обработку: для него была важна нс точная передача мифа, а возможность ввес¬ ти его в схему философского построения, найти ему место в нео¬ платонической богословской системе. Отсюда тс философские толкования, которыми отличаются его выписки, отсюда, вероят¬ но, и та бесцветность, и то отсутствие характерных черт, которы¬ ми они иногда страдают. В этом отношении эксцсрптам Евсевия, конечно, нельзя не отдать преимущества большей близости к под¬ линнику. Кроме того, следует иметь в виду, что Дамаский на два века моложе Евсевия: он жил в первой половине VI века, когда сирийские культы если и влачили еще кое-где свое существова¬
Введение 121 ние, то это, за немногими исключениями (Харран), была пред¬ смертная агония, едва ли благоприятствовавшая непосредственно¬ му ознакомлению. Последнее, вероятно, уже почерпалось глав¬ ным образом из литературных источников и притом едва ли нс греческих, так как трудно предположить в это время существова¬ ние финикийского языка. Какие же источники были в руках Дамаския? В некоторых случаях в дошедших до нас трудах сохранились ссылки, в других отсутствие их, может быть, объясняется иногда теперешним со¬ стоянием текста. Финикийской мифологии философ касается в двух своих больших сочинениях: «О первых началах»1 (Περί των πρώτων άρχών) и «Жизнь Исидора» (Βίος ‘Ισιδώρου) — биографии своего предшественника, философа Исидора. В первом он нео¬ днократно ссылается на финикийские космогонические представ¬ ления, а в конце труда излагает их наряду с орфическими, вави¬ лонскими, персидскими и египетскими. В распоряжении его были две финикийские космогонии: первую он определенно называет Сидопской и заимствует из сочинений известного ученика Арис¬ тотеля, перипатетика Евдема, который славился своими разносто¬ ронними познаниями и, происходя из Родоса, мог иметь связи с восточным миром1 2. Вторую космогонию Дамаский называет просто финикийской и говорит, что она заимствована у Моха. На этом имени необхо¬ димо несколько остановиться. Имя Моха (Μώχος3) пользовалось в классической литературе времен империи известностью и неоднократно цитировалось, как принадлежащее представителю финикийской литературы, наряду с известным нам Санхунйатоном, а также какими-то Фсодотом и Ипсикратом. Так, Афиней приводит из беседы Кинолька с тирс¬ ким уроженцем Ульпианом: «угостись, Ульпиан, родным хедрон- 1 Полное название этого труда Дамаския: «Трудности и их разрешение отно¬ сительно первых начал в связи с комментарием на “Парменида” Платона».* 2 См. С й п I Ь с г - VV i η d e I b a n d. Gcseh. (I. ali. Philosophie. 290. ' Попытки этимологий этого имени делались Купзсиом и Шредером. Первый (Aeoyplcns Slcllo. V. 257) ставил его в связь с pQ — «материя»: философия Моха, таким образом, — «философия о материи», сделавшаяся по недоразуме¬ нию у греков «философией Моха». Колее основательно предположение второго, видевшего в Μώχος сокращение Μάλχυς — — («царь») (Phon. Spr. 104). Подобные случаи переходов а/ к долгое о нередки в позднем финикийском язы¬ ке. Примеры ilml.
122 Б. А. Тураев. Финикийские. отрывки у Дамаския сом [Какая-то зелень; вар. χεβροδλάψου], о котором нс написано ни у кого из древних, клянусь Дсмстрой, кроме писателей о фи¬ никийских делах, твоих сограждан Суниэтона и Моха» (Athen. III, 37, Р 126). Евсевий приводит свидетельство из Татиана о трех финикийцах: «Фсодотс, Ипсикратс и Мохе, книги которых пере¬ вел на греческий язык Лет (Λαΐτος)» (Tatian. Adv. Gracc., 37, ер. Euseb. Pracp. evang., X, 11, p. 493, В). И по содержанию произ¬ ведений имя Моха могло быть поставлено рядом с Санхунйато- ном: и он писал «Финикийскую историю», и он был известен как философ, мудрец и автор космогоний. Последнее, кроме цитаты Дамаския, видно из ссылки Иосифа Флавия на Моха, Естися и особенно Иеронима Египтянина, составивших <<τά Φοινικικά» (Ant. Iud. I, 3. 9) в доказательство исторической правдоподобно¬ сти долголетия патриархов. О «философской» деятельности Моха древние говорят нередко. Так, Диоген Лаэртский (I, 1), а за ним и Свида называют его одним из трех представителей этой деятель¬ ности у варваров: «был финикиец [М]ох, фракиец Замолксис и ливиец Атлант». Секст Эмпирик (IX, 363) говорит даже о харак¬ тере философии Моха: «Относительно самых древних стихий об¬ разовалось два главных противоречивых толка, а разновиднос¬ тей — еще больше. Одни говорят, что стихии сущего тслссны, другие — что бесплотны. Из тех, кто говорит, что тслесны, Фс- рскид Сирский называл землю началом и стихией всего, Фалес Милетский — воду... Демокрит же и Эпикур — атомы, если только это учение нс следует считать более древним и, как сказал стоик Посидоний, происходящим от некоего финикийца Моха». На этого же Посидония ссылается и Страбон (XVI, р. 757): «Если верить Посидонию, то и учение об атомах — древне и принадле¬ жит сидонянину Моху, жившему до Троянских времен». Здесь он определенно называет его сидонянином и ставит хронологическую дату его жизни. Последнее имеет такую же цену, как и даты де¬ ятельности Санхунйатона, о которых мы уже имели случай гово¬ рить. Упомянем еще, что Ямвлих говорит о влиянии учения Моха на Пифагора в биографии последнего1: «он приплыл в Сидон и 1 Единственное издание книги Дамаския «О первых началах» принадлежит Й. Копну (Jos. Корр). Damascii philiosophi Plalonci quaestiones de primis principiis. Kraneol'. ad Moenum 182G. Издание критическое. Переводов ни на ка¬ кие языки нет. (На сегодняшний день лучше всего пользоваться изданием: Damascii Successoris Dubitationes et solutiones de primis principiis, in Platonis Parmenidem. 1-2. Ed. C. Λ. Rnelle. Parisiis, 1889.*)
Введение 123 гам встретился с пророками, потомками (προφήταις άπογόνοις) физиолога Моха и с другими, и с финикийскими иерофантами». И здесь Мох оказывается сидонянином. Как с этим примирить эксцсрпты Дамаския, сказать трудно, равно как и понять известия об «атомизме» Моха. Третий крупный отрывок — приводимый в биографии Исидо¬ ра миф об Эшмунс — дошел до нас в извлечении Фотия1 и в та¬ ком виде, что нет возможности распознать ни его источника, ни даже связи, в которой он находился. Большая близость к Фило¬ ну Библскому несомненна, и нс было бы смело предположить, что именно этот писатель и лежит в основе рассказа Дамаския, хотя возможно, что последний и сам слышат миф о Берите: из его слов можно заключить, что еще в тс времена культ Эшмуна существо- ват. Во всяком случае, сообщить финикийские цитаты Дамаския мы считати необходимым для полноты нашей работы о Филоне, хотя нам приходится отказаться от попыток толкования его кос¬ могоний: эта задача едва ли будет по силам даже специальному историку древней философии, так как, по исключении прибавок Дамаския, у нас останутся только космогонические термины и их порядок; как то, так и другое мало характерно и, вероятно, дале¬ ко от финикийского оригинала. Однако в попытках толкования недостатка нс было. Литерату¬ ра о нескольких строках, сообщенных Дамаскисм, если и менее обширна, чем о Филоне, то все же довольно значительна. Уже Ф. К. Моверс посвятил им несколько столбцов своей работы о Финикии в энциклопедии Эрша и Грубера (Р. 411—413). Здесь он пытается найти связь между двумя космогониями Дамаския и до¬ казать, что приписываемая Моху — более позднего происхожде¬ ния, чем Евдемова, и находится в зависимости от последней, а также что обе они стоят в связи с орфическими, Фсрскидовой и др. Сущность Моховой космогонии представляется ему в таком виде: из предвечного бога Улома путем эманации происходит пер¬ вобытная форма мира — мировое яйцо вместе с его «отверзитс- лем»> Хусором. Далее он усматривает в отрывке следы атомисти¬ ки, в истории которой Мох, по мнению древних, занимал видное 1 В его «библиотеке». Издания: Hocrsehel. Myriobiblon. Genevae, 1611; Imimm. Bekkcr. Pholii Bibliolheca. Heroi, 1824. (Ilo новому изданию: Pholius. P>il>liolhc<|iic. Texle clabli (‘I I radii i I par R. Мешу. Paris; изложение этого трактата и сведения о нем: II, 19(50, coii. 181, р. 189 192; VI, 1971, coci. 242 245, I*- 8 56.*)
124 Б. А. Тураев. Финикийские отрывки у Дампе кия место: «Воздух и эфир, во-первых, могли только при том предпо¬ ложении быть помещены в число основных элементов, если в них заключались тельца, из соединения которых образовалась первая твердая форма — мировое яйцо; во-вторых, нельзя упускать из вида, какое значение могли здесь иметь ветры, которые Мох по¬ местил, как позднее присоединенные качественные обозначения основных элементов, — именно они должны были соединять бес¬ конечные части основных элементов и таким образом составить мировое яйцо. Если это и нс атомическое учение в том виде, в каком его представил Демокрит, то, во всяком случае, одна из его посылок». Касался наших космогоний и Эвальд в своей неоднок¬ ратно упоминавшейся работе, посвященной Санхунйатону (р. 33— 37). В ней он высказывает мнение, будто, наоборот, Евдемова космогония зависит от Моховой и представляет ее искажение: «сидонские учителя, от которых он ее слышал, были лишь поздни¬ ми и весьма нефилософскими последователями своих древних предков». Он идет еще дальше и пытается считать взгляды, до¬ шедшие с именем Моха, позднейшим развитием тех, которые со¬ хранились «у Санхунйатона»; и также склонен находить в них следы атомистики. Наконец, Дамаскию посвятил немало страниц уже известный нам О. Группе в своем труде «Греческие культы и мифы...»1. Делая общий обзор источников финикийской теологии (с. 347 ел.), он останавливается на двух космогониях Дамаския и относительно Евдемовой высказывает мнение о ее полной непри¬ годности: содержа только самые общие данные, будучи приуроче¬ на к формам, господствовавшим тогда в греческой теогонии, она лишена всяких индивидуальных черт. Мохова космогония более поучительна, но и она искажена попытками греческих философ¬ ских объяснений и облечена в маловразумительную форму. Если даже Улом — время, то и в таком случае возможное объединение двух космогоний мало помогает делу, равно как совпадения с гно¬ стическими. Все это справедливо, и автору следовало на этом ос¬ тановиться. Между тем, он нс избег искушения и здесь пытаться реконструировать: его попытки сопоставлять Мохову космогонию с фригийскими мифами, безусловно, неудачны (р. 514). С фри¬ гийскими мифами сопоставляет он и сохраненный Дамаскисм миф об Эшмунс (р. 513); последний он также старался вставить 1 О г и ррс О. Dic gricchischcn Kullc unci Mylhcn in ilircn Rcziclumgcn zu den oricnlalischcn Religionen. 1887.
//еревод отрывков 125 и историю Уранидов, рассказанную Филоном (р. 379); это он сде¬ лал с большим остроумием и располагая более основательными данными, чем безграничная фантазия. ПЕРЕВОД ОТРЫВКОВ *О первых принципах» I. Сидонянс(1), по словам того же писатсля(2), ставят в начале всего1 Хрона (Время), Пота (Страсть) и Омихлу (Облако). От соединения Пота и Омихлы, как двух начал, произошли Аэр (Воздух) и Авра (Дуновение); Аэр они объявляют несмешанным с умопостигаемым*3*, Авру же — живым первообразом умопости¬ гаемого, истекающим из него (Аэра). Затем от них двух произош¬ ло яйцо(4) сообразно, как я думаю, умопостигаемому началу. Если, минуя Евдима, мы станем исследовать мифологию фи¬ никийцев по Моху, то искони был Эфир и Аэр, тс же два нача- ла(5). От них рождается Улом(С), умопостигаемый бог, как я ду¬ маю, верх того, что познается разумом. От его соединения с са¬ мим собою(7), как он говорит, произошел Хусор(8), сперва Отвср- зитсль, затем яйцо. Уломом, я думаю, они называли умопостига¬ емый разум, а отверзитслем Хусором — силу, познаваемую умом, как первую силу, расчленившую нсрасчлснснную природу, если только, кроме этих двух начал, не был верхом — «Ветер еди¬ ный», а срединой — два ветра’ Южный и Северный, — их они помещают пред Уломом(9). Тогда Уломом был бы умопостигаемый разум, а отверзитслем Хусором — первый порядок после умопо¬ стигаемого, а яйцом — небо. Ведь говорят, что когда оно раско¬ лолось, из него образовались небо и земля — две его половинки. Р. 385, р.261 (125) II. ...Единое называется многим, как собравшее в себя, по¬ скольку оно множественно, вссвиновную причину того, что из него произошло, в каком угодно отношении. Отсюда чада халде¬ ев величают его Источником Источников... Финикийцы же — космическим Эоном(1()), как все в себе содержащим. Р. 268 (169) Доел.: «прежде всех [богов]».*
126 Б. А. Ту рае в. Финикийские отрывки у Дампе кия III. ...Божество величается как предел умом познаваемого (των νοητών) и источник разумного (των νοερών). Поэтому там, где оно — источник от него происходящего, оно является единым— множественным, разрешающим, благодаря своему отношению к тому, что от него [происходит], взаимную связь с видовою сущ¬ ностью абсолютного единого. А там, где оно — предел умом по¬ знаваемого, является оно чем-то объединенным и [притом] еди¬ ным, множественным нс абсолютно; вообще же единое множе¬ ственно абсолютно. Оба положения можно выводить из теологий; последнее — из халдейской и орфической, а первое — из египет¬ ской и финикийской(11). Во всяком случае, истину могут знать [о себе только] сами [боги]; нам же пока остается пребывать в сомне¬ ниях, ибо вскоре мы снова займемся рассмотрением этого вопроса. Р. 270 (170) IV. ...Теурги, унаследовав от богов, передали нам три триады. Но египтяне, а также и финикийцы приводят многочисленный род богов(12) в умом постигаемом (έν τώ νοητώ), о чем мы будем повествовать немного ниже. Р. 345 (Сар. 111, р. 229) Жизнь Исидора V. В Берите(13) Асклспий не грек и нс египтянин, а туземец — финикиец. У Садика родились дети, которых переводят Диоскура¬ ми и Кабирами. Восьмым(,4) после них родился Эшмун, которого переводят Асклепием. Этот, будучи прекраснейшим из богов и юно¬ шей, наружность которого была достойна удивления, сделался лю¬ бимцем, как рассказывает миф, Астронои, финикийской богини, матери богов(15). Он обыкновенно охотился в лесистых долинах и, когда заметил, что его ловит богиня и, преследуя убегающего, уже настигает, сам отрубил топором свою детородную природу. А та, весьма скорбя о происшедшем и призвав юношу Пеана, вернула его животворной теплотой к жизни и сделала богом, называемым фи¬ никийцами Эшмуном(1(;) за жизненную тсплоту(,7). Другие предпо¬ читают переводить имя Эшмуна «Восьмой», ибо он был восьмой сын Садика118), возжегший великий свет в пространной тьме. 573 Н. (PhoL (Jd. Bckkcrp. 352 b, 11-28)
Перевод отрывков 127 VI. Финикийцы и сирийцы называют Крона Элом (*"Ηλ) и Бе¬ лом (Βήλ)(,9) и Болати(20). 559 Н. (Phol. ed. Bekker. р. 343b 21)
ПРИМЕЧАНИЯ (1) «Сидонянс» надо понимать в буквальном смысле: автор в других местах везде говорит «финикийцы». При более благоприятном состоянии эксцсрпта он был бы весьма ценен, так как сидонских элементов нет у Филона. (2) Евдсма, от имени которого только что была приведена персидская космогония. (3) Νοητός — термин, встречающийся впервые у Плотина и Ямвлиха: «если Платон констатировал в νούς (уме) противоположность между объектом и субъектом, то Ямвлих делает из этого κόσμος νοητός (мир умопостигаемый) и κόσμος νοερός (мир разумный) — два мира, населен¬ ные собственными богами, причем каждый из них снова разделяется на три части»... (Виндсльбанд В. История древней философии. Рус¬ ский перевод. 1893, с. 315 сл.). Это деление проведено по всей книге Да- маския, и под него он старается подвести все восточные космогонии. (4) Текст даст ώτόν — ухо. Группе (р. 349) не отвергает безусловно этого чтения; он говорит, что общепринятая конъектура φόν окончатель¬ но обезличивает космогонию. Единственно характерным в ней он скло¬ нен считать сопоставление ' Αήρ и Αύρα, напоминающее семитическое словоупотребление, которое при помощи сопоставления двух существи¬ тельных разных родов обозначает понятие всеобщности, целости. (5) Отсутствие хаоса в этой космогонии (в первой хаосом можно счи¬ тать Омихлу) Эвальд считает кажущимся и видит хаос в 'Αήρ. Αιθρ (Эфир) тогда будет духом. (,})Ούλωμός, конечно, - obii? «Век», «Эон», с верно переданной фи¬ никийской вокализацией. Странная этимология Группе от оЬу - «Geschllcehlstriel» (половой инстинкт, либидо* — р. 514) не может быть принята уже в виду ссылки того же Дамаскня на Αιών κοσμικός фини¬ кийцев (р. 208). Эон упоминается и у Нонна. См. сказанное* в прим. 10 и 19 к Филону (с. 89 и 91).
И/ншечаиия 129 (7) Аналогичный способ произведения богов рассказывается в древней¬ ших египетских мифах по поводу Атума, Шу и Тефнут. (8) О Хусорс см. сказанное в примечании 22 к Филону — с.94. Здесь, равно как в Уломе и яйце, — точка соприкосновения двух источников финикийской мифологии. Едва ли можно сомневаться, что Хусор — де¬ миург, которого замолчал Филон. (9) Какое место отвести этим новым вставкам в генеалогии богов и во¬ обще как понимать их — неясно. (,0) См. прим. 6. (,,) Что имеет в виду философ, ;щя меня непонятно. Едва ли можно усмотреть серьезную разнш^у по существу между политеизмами вавилон¬ ским, египетским и финикийским. (,2) Имеются, вероятно, в виду генеалогии богов, приводимые, напри¬ мер, у Филона или даже в космогониях Дамаския, на которые и сдела¬ ны ссылки. (,3) Вероятно, в поздние времена культ Эшмуна сосредоточивался главным образом в Берите, на монетах которого он изображается вмес¬ те с 7-ю Кабирами. В более древнее время он почитался в Сидонс, Кар¬ фагене и Тирс. В Сидоне он был, кажется, главным божеством, а во время династии Эшмуназаров — покровителем царского рода, причем носил особый эпитет «сар Кадеш» — «владыка Кадета» но какому-то святилищу в окрестностях города. По имени его называлась еще в гре¬ ческое время местная река Асклеиисм: может быть, современный Нар- эль-Аудэ, в 150 метрах к югу от которого недавно найдены развалины храма, воздвигнутого в честь Эшмуна царем Бодастартом, внуком Эшму- назара. Здесь же найдена в нескольких экземплярах и строительная над¬ пись царя. (См. С 1с г m о π I - G а π п ea и. Rccucil d’arch. orienl. V. 217- 267.) (,4) Замечательно совпадение с Филоном во всех подробностях, даже в этимологии имени — «Восьмой». (,г,) ^Αστρονόη — конечно, Астарта, как и Астерия. Некоторые дума¬ ют во второй части имени видеть Нааму — эпитет Астарты в некоторых пунических текстах. Например, Шредер (Phon.Spr., s. 94) транскриби¬ рует: RDX7D ГПЛС7Х7 — «Астарта Любезная» и приводит слова Евсевия в переводе Иеронима: Nocma quam (‘I ipsam aliqui dicunt Minervam («Ho- :)ма, она же, как некоторые говорят, и Минерва»*). 5 За к. 3140
130 Б. А. Ту расе. Финикийские отрывки у Дампе кин (,С) Миф, удивительно напоминающий миф об Адонисе, а также фри¬ гийские сказания об Аттисс и Адгистс. Отсюда объясняется эпитет Аст- ронои—Аетарты «Мать богов». (,7) Другая этимология. Группе объясняет ее из ЮН — «огонь» и не¬ употребительного в еврейском языке jTKQ (от ]т — «производить»). Вероятно, как полагает автор, в полном произведении Дамаския речь шла о мистериях Эшмуна, при которых применялся мистический огонь. Существует еще одна этимология имени Эшмуна, предложенная Лагар¬ дом (Gr. Uebers. der Proverb. p. 81) — в связи с арабским «перепел» и с мифом о Геракле и Иолас. (,8) К сказанному о Садике (Сидикс) в примечании 28 к Филону (с. 95) присоединим, что Clermonl-Ganncau (Lc dicu Sadycos, рёге de Sidon // Recueil d’arch. orientale. V. 207-209) нашел следы этот боже¬ ства в позднейшей арабской литературе и местных преданиях. У Якута Сидон оказывается сыном Садика, внуком Ханаана. В хронике Никиу Мельхиседек также ставится в связь с Сидоном из-за второй части сво¬ его имени. Все это понятно ввиду роли, какую играл в Силоне сын Са¬ дика—Эшмун, Асклспий. Таким образом, в предании город отождеств¬ лен со своим богом-покровителем. Автор нашел в окрестностях Сидона гору Джебел-Сиддика, из которой вытекает Нар-эль-Аудэ — река Асклс¬ пий. Значит, эта река — сын горы, а бог Садик получил свое имя от горы, как и Ливан, Касий и др. (,9) Нс совсем точно: Эл — действительно Крон, а Бел обыкновенно сопоставляется с Зевсом и по генеалогии Филона (см. прим. 49 на с. 102) является сыном Крона. (20) Это имя соответствует слову «сирийцы» и передает имя пальмир- ского божества Бола в соединении, вероятно, с Ате — именем другого пальмирского божества, как — ЬтЛ (Balhgcn, Beitrage, 88).
ТИРСКИЕ ЛЕТОПИСИ ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ ЗАМЕЧАНИЯ Уже a priori следовало бы предполагать существование в фини¬ кийских городах дееписания. Нс говоря уже о таких мировых империях и культурных очагах, как Египет, Вавилония и Асси¬ рия, «Словеса дней» мы встречаем в еврейских царствах, и кано¬ нические Книги Царств постоянно отсылают к ним интересую¬ щихся событиями светской истории избранного народа1. Были ли эти dibre hajamim официальными летописями, или, как более ос¬ новательно думают некоторые1 2, продуктами свободной историог¬ рафической деятельности, были ли Давидовы мазкиры и софсры дееписатслями или же просто докладчиками и секретарями, — ясно, что у евреев уже в X в. существовала письменность и исто¬ риография, притом в форме летописей. Конечно, у гораздо более культурных и древних финикийцев не могло быть иначе. Тслль- амарнский архив с его 86 письмами из Финикии, среди которых 64 приходятся на долю одного Библа и 8 на долю Тира, ясно до¬ казывает, что даже в эпоху господства клинописи здесь не было недостатка ни в любви к писанию, ни в средствах к се удовлетво¬ рению3. Папирус В. С. Голенищева о путешествии египтянина Уну-Амона в Финикию и к филистимлянам, относящийся к тому же времени, что и события, описываемые в первых частях Книг Царств, также говорит об архивах и записях при сирийских дво¬ рах. Наконец, древние авторы намекают на историографическую 1 Обычная формула: «прочие дела царя N и все, что он сделал, описаны в книге “Словеса дней царей”». 2 Со г n i 11. Kinleiliing in dem alie Tcslamenl. P. 123. 3 «Мы полагаем, что для Риб-Адди Епблского работало не менее полдюжипы ученых писцов. Это доказывается разнообразием схем употребленных нм ветуп н'пий к письмам». К такому выводу пришел Трампе в своем исследовании о письмах из Ьибла (Syricn v. d. Eindriiigen der Israelilen. II. 27).
132 Б. А. Ту расе. Тирские летописи литературу финикийского мира. Так, Геродот (И, 44*) слышит от тирских жрецов хронологию их храма и города, Саллюстий ссы¬ лается на «пунические книги Гисмпсала» (Bcl. Jug., 17, 7*), а Иосифу Флавию мы обязаны тем, что имеем право говорить о тирских летописях нс по догадке, а с документами в руках. Подобно тому, как христианин Евсевий из-за апологетических побуждений сохранил для нас драгоценные эксцсрнты из фини¬ кийского богословского трактата, а один из последних язычников Дамаский — несколько отрывков того же содержания, интерес¬ ных для него в смысле подкрепления его философских построе¬ ний, автор археологии еврейского народа и его ревностный апо¬ логет нашел в летописях единоплеменного и соседнего финикий¬ ского города данные, которые он счел важными для своих целей, и, следуя похвальному обыкновению, привел из этих дссписаний выдержки. И для нас эти последние чрезвычайно драгоценны, несмотря даже на их случайность и краткость и особенно на то, что они взяты не прямо из подлинных летописей, а из вторых, может быть, даже из третьих рук. Сам Иосиф предпосылает первому из своих эксцерптов следу¬ ющие слова (Contr. Ар. I, 18): «...я приведу и Менандра Эфесско¬ го. Он описал деяния, происшедшие при каждом из царей у элли¬ нов и варваров, взяв на себя труд изучить историю на основании их туземных письменных памятников. Рассказывая о царствовав¬ ших в Тире и дойдя до Хирама, он говорит так...» В другом па¬ раллельном тексте (Ant. VIII, 5, 3) мы читаем: «Упоминает об этом и Менандр, переведший с финикийского языка на эллинский Тирские древности (άρχεΐα)». Об этом же Менандре упоминает и известная цитата Татиана (Adv. Gracc., 37) о финикийских пи¬ сателях: «У них [финикийцев] было три мужа: Фсодот, Ипсикрат и Мох; их книги перевел на эллинский язык Лет... В историях этих вышеупомянутых лиц объяснено, при каком из царей случи¬ лось похищение Европы и прибытие Мснслая в Финикию, и то, что было при Хираме, который, выдав за царя иудеев Соломона свою дочь, подарил лее из разнообразных бревен для постройки храма. И Менандр Псргамский составил о том же запись». Отсю¬ да можно только вывести, что Менандр назывался Эфесским и Псргамским, знал финикийский язык и занимался всеобщей ис¬ торией, пользуясь туземными источниками. Эти занятия большею частью состояли в переводе летописей. Почему Иосиф пользовал¬ ся его трудами, а не подлинными летописями, которые в его врс-
I/редва/штальные :ииш*м<ишп 133 мя, вероятно, еще существовали, мы нс знаем. Может быть, для его апологетических целей было удобнее ссылаться на общеизве¬ стный и общедоступный труд историка-элл иниста. Кроме Менан¬ дра, он приводит еще выписку из аналогичного труда историка Дня (Contr. Ар. I, 17), предпосылая ей следующее: «В том, что мною нс вымышлено относительно тирских летописей, я приведу в свидетели Дия, мужа, авторитетность которого относительно финикийской истории признана». Если к этим словам в сочине¬ нии «Против Апиона» присоединить цитату параллельной выпис¬ ки в «Иудейских древностях» (VIII, 5, 3), то это будет все, что мы знаем о Дис. Наконец, Иосиф ссылается еще на «Финикийс¬ кую историю» Филострата (Ant., X, И, 1. Ср. Contr. Ар. I, 20), и эти ссылки, даже при своей краткости, доказывают, что все три эллинистических историка пользовались общим источником — тирскими летописями. Выписки Иосифа сохранились в двух его сочинениях — «Про¬ тив Апиона» и в «Древностях». Они начинаются с царствования Хирама (или Хирома — Εϊρωμος), современника Соломона, когда сношения между двумя блестящими сирийскими дворами стали особенно оживленны. Отрывок о царствовании Хирама по Менан¬ дру и Дию приведен в обоих сочинениях Иосифа. Трактат «Про¬ тив Апиона» содержит также по Менандру перечень преемников Хирама до Фигмалиуна, современника «основания Карфагена», и список царей и судей времен вавилонского плена (I, 21); с другой стороны, «Древности» сохранили нам два интереснейших отрыв¬ ка — об Итобаалс, современнике Ахава (VIII, 13), и об осаде Тира Салманассаром (IX, 14). Таким образом, Иосиф приводил только те места, которые имели интерес для библейской истории; в труде «Против Апиона» его главным образом интересовали син¬ хронизмы, и он мало обращал внимания на фактические подроб¬ ности; в «Древностях», наоборот, он приводит рассказы, иллюст¬ рирующие библейские события. Сравнение цитат в обоих сочине¬ ниях прежде всего доказывает, что сухие перечни в оригинале были облечены в плоть и кровь и что пред нами случайные выдер¬ жки, на основании которых рискованно делать заключения об общем содержании и подробностях текста летописей. Это тем бо¬ лее следует иметь в виду, что состояние текста наших отрывков далеко нельзя назвать безупречным. Всем известно, что собствен¬ ные, к тому же иностранные, имена и цифры — элемент, наибо¬ лее подверженный искажениям в рукописях, а здесь большая
134 Б. А. Тураев. Тирские летописи часть текста состоит из царских имен и дат. Между тем, рукопис¬ ное предание сочинения «Против Апиона» опирается только на две неважные флорентийские рукописи и на несколько совсем плохих других. Поэтому уже давно для критики текста Иосифа признаны имеющими большое значение: древние переводы Иоси¬ фа на латинский язык и, особенно, древние эксцсрпты у Евсевия и хронографов — Синкслла, Фсофила и др. Весь этот материал необходимо должен быть привлечен и для установления текста на¬ ших отрывков. Критикой текста отрывков, равно как и реальным объяснени¬ ем этих интересных остатков финикийской древности, занимались многие с давних времен. И Ж. Ж. Скалигср1, и Пставий1 2, и Гсн- гетенберг3 оставили следы в истории нашего вопроса. Особенно много сделал для него знаменитый Мовсрс, посвятивший тирским летописям значительную часть первой половины второго тома сво¬ его большого труда о финикийцах4. Здесь он пытается установить чтение имен и даты, пытается (и, конечно, нс всегда удачно) по¬ дыскать этимологии к именам финикийских царей, высказывает немало остроумных предположений по истории и топографии Ти¬ ра. Вместе с тем, он впервые поставил вопрос об отношении Иосифа к анналам и высказал мнение, что библейские синхрониз¬ мы он нашел не в них, а уже готовыми в каком-либо иудейско- эллинистическом труде. Пичман5 пошел еще дальше и без особен¬ ных оснований стал совершенно отрицать непосредственное отно¬ шение Иосифа к Менандру; по его мнению, он все отрывки заим¬ ствовал из третьих рук какого-нибудь апологста-эллиниста, может быть, Александра Полигистора. Он же почему-то считает Дия пи¬ сателем, зависимым от Менандра, и отказывается верить тем его сведениям, которые буквально нс совпадают с Менандровыми, а дополняют их. Спокойнее относится к этим вопросам Исрсмиас в своей истории Тира6, высказавший попутно несколько дельных замечаний, но вообще мало подвинувший своей брошюрой разра¬ ботку нашего вопроса. Зато всесторонне осветить его, особенно же содействовать установлению правильного текста, выпало на 1 l)c emendatione temporum. 2 l)e doctrina temporum II. 3 De rebus Tyriorum. BciTm, 1832. 4 VI ove rs К. C. Dic Phonizicr. Vol. I II. l»onn, 1849 1850. 5 Geschiclite der Phonizicr. P. 134 u 294. 6 Tvros bis zur Zeil Nobukadnczars. Ceschirhllirhe Skizze. Leipzii». 1891.
//'редвп/штсльпыс аамачшшя 135 долю Гутшмиду в его обширном труде о трактате Иосифа «Против Апиона». Этот комментарий, занимающий в издании 250 страниц, конечно, касается и наших отрывков и до сих пор остается на¬ стольным руководством для всех, интересующихся тирскими лето¬ писями. К сожалению, этот капитальный труд издан только не¬ давно в собрании статей покойного Гутшмида, так называемых «Klcinc Schriftcn»1; до тех пор он был известен только его слуша¬ телям, записавшим этот курс. Этим объясняется, что все вышед¬ шие до напечатания его работы, посвященные Финикии, нс мог¬ ли с ним считаться. — Интересные и важные дополнения к кри¬ тическим заметкам Гутшмида к отрывкам Менандра представля¬ ет статья его ученика и издателя его статей Рюля, специально по¬ священная исправлению дат в различных источниках текста от¬ рывков1 2. Нам придется в наших комментариях постоянно пользоваться результатами работ этих двух ученых, наиболее потрудившихся над тирскими летописями. Специальных изданий отрывков тирских летописей нет, если нс считать помещенного в сборнике Кори — «Ancicnt fragments of the phocnicians... and other authors» (L. 1832; в 1876 г. вышло второе издание Hodgcs без текстов, — одни английские перево¬ ды). Издание это, конечно, научного значения не имеет, равно как и находящееся в IV т. дидотовского «Fragmenta historicorum graccorum» Мюллера. Здесь нет критического аппарата, нет даже параллельных мест из «Древностей» (на них только сделаны ука¬ зания) и, самое главное, — нет почему-то наиболее интересного отрывка — об осаде Тира Салманассаром. Последнему посвяще¬ на специальная прекрасная работа ассириолога Лемана, только что законченная3. Лучшим изданием сочинений Иосифа Флавия считается принадлежащее Б. Низе, но и оно недостаточно для интересующих нас отрывков. Заканчивая наши предварительные замечания, нс можем нс признать вместе с Пичманом, что потеря полного труда Менанд¬ ра для историков незаменима. Тем более должны мы быть благо¬ 1 Vorlcsungcn uber Josephos’ Biichcr gegen Apion // Klcine Schriflcn. IV. 336— 589. 2 Dic Tyrischc Konigslislc des Menander von Ephesos // Rhcinischcs Museum. 1893. P. 565 -578. ' Menander und Josephos uber Snlmanassar IV. Rcilrage zur allen Gcschichle. II. 125, 150: 466 -472.
136 Б. А. Ту рае в. Тирские летописи дарны Иосифу Флавию за сохранение его отрывков, которые хотя и кажутся с первого взгляда ничтожными, но на самом деле об¬ нимают собой почти непрерывно четыре с половиной века исто¬ рии Тира и притом в то время, когда этот город играл выдающу¬ юся роль в истории Передней Азии и нс поддавался даже всесвет¬ ным завоевателям. К этому еще следует прибавить, что сохранен¬ ные Иосифом отрывки и иностранные (для Финикии) источники замечательно счастливо пополняют друг друга. Египетские памят¬ ники говорят нам о завоевании Финикии царями XVIII династии (XVI в.), тслль-амарнскис документы вводят нас в самую среду финикийских городов и их внешних условий под египетским вла¬ дычеством в бурное время XV—XIV вв. Далее о положении дел в XIII и XI вв. мы догадываемся по намекам в текстах XIX ди¬ настии и более поздних (папирус Anastasi I, война с хеттами, па¬ пирус В. С. Голенищева и др.). Затем египетские источники нас покидают, а ассирийские пока молчат до IX в. Таким образом, если бы у нас нс было Менандра, мы знали бы о Хираме I только по Библии, а об его преемниках, кроме Итобаала1, опять-таки известного только из Библии, нс имели бы никаких сведений. С Ассурнасирпала начинаются систематические ассирийские нашествия на запад; до конца IX в. они дают нам возможность освещать сухие теперь данные тирских летописей, а с 814 г. они являются опять нашим единственным источником, так как с Пиг¬ малиона эксцерпты Иосифа прекращаются, и только сообщенное им замечательное место об осаде Тира Салманассаром еще раз убеждает нас по своей правдивости и согласию с характером кли¬ нописных повествований в большой ценности эксцсрптов. Место это сохранено Иосифом по той случайной причине, что тот же Салманассар осаждал Самарию, а потому другие осады Тира нс интересовали еврейского историка, и мы опять узнаем о них толь¬ ко из ассирийских летописей. Когда последние прекращаются, к нашим услугам является последний эксцсрпт Иосифа, перечисля¬ ющий царей халдейской эпохи и содержащий, кроме имен и дат, указания и намеки на интересные факты, так что приблизитель¬ ная реконструкция истории оказывается возможной. Наконец, Ге¬ родот, своим случайным упоминанием тирского царя Маттспа, сына Хирама III, при Саламине (VII, 58*), наилучшим образом пополняет и удостоверяет Иосифовы эксцерпты. Когда писал Менандр? Гутшмид, на основании календарных
Перевод отрывков 137 соображений, полагает, что нс ранее И в. до Р. X. Terminus ante quem — конечно, конец I в. по Р. X. (время Иосифа Флавия). Таким образом, его труд — гораздо более поздний, чем еврейские Книги Царств, также написанные на основании первоначальных летописей. И тем нс менее, общее сходство в стиле, манере, ха¬ рактере изложения у этих двух памятников соседних народов не¬ вольно бросается в глаза всякому. И здесь, и там обращается вни¬ мание нс только на годы царствований, но и на годы жизни ца¬ рей, и здесь, и там религиозный элемент занимает выдающееся место, и здесь, и там играют видную роль сообщения о построй¬ ках, и т. д. И с этой стороны тирские «Книги Царств» представля¬ ют для нас живой интерес, тем более, что лапидарные памятни¬ ки финикийских царей относятся к более позднему времени и ед¬ ва ли даже самые древние из них примыкают к тому моменту, когда замолкают для нас отрывки единственного известного нам литературного исторического памятника древней Финикии. ПЕРЕВОД ОТРЫВКОВ По Менандру По Дню По смерти Абибала{]) на¬ следовал царство сын его Хп- ром{2), который жил 53 года и царствовал 34 года.(3) Он на¬ сыпал Еврихор(4) и пожертво¬ вал золотую колонну в храм Зсвса(5). Затем, отправившись в лес, он нарубил на горе, называе¬ мой Ливаном, кедровых дере¬ вьев для храмовых кровлсй(и). Снеся тогда древние святы- ин(7), он выстроил новые — Геракла и Астарты(8). Впервые он отпраздновал «пробуждение Геракла» в месяце псритпи(!)), когда*,0) пошел в поход на жи¬ телей Утики(П), нс плативших По смерти Лбибала{]) воца¬ рился сын его Хиром{2). Он с помощью насыпи [расширил] восточные части города, сде¬ лал город болыним(4) и святы¬ ню Зевса Олимпийского, кото¬ рая сама по себе была на [осо¬ бом] острове, засыпав проме¬ жуточное место, присоединил к городу и украсил золотыми приношениями*5*. Взойдя на Ливан, он рубил лес для постройки храма*0*. Говорят, что иерусалимс¬ кий тиран Соломон посылал к Хирому загадки и просил [вза¬ имно] у него [на том усло¬ вии], чтобы оказавшийся не в
138 Б. Л. Ту рае в. Тирские летописи податей; подчинив их, он сно¬ ва покорил их себе. При нем жил некто младший сын Авди- мона(12), который постоянно побеждал задачи, предлагав¬ шиеся Соломоном, царем Иерусалима*13 >. состоянии решить заплатил в наказание много денег. Затем [говорят], что некий тирянин АвдимонХП решил предло¬ женное, и сам предложил дру¬ гие задачи, которые Соломон не разрешил, и переплатил Хирому [поэтому] много дс- нег(14). Время от этого царя до основания Карфагена исчисляется следующим обра¬ зом: По смерти Хирома наследовал царство сын его Балеазар(П), который жил 43 года, а царствовал 17 лет. После него, сын его Лбдастрат, живший 29 лет, царствовал 9 лет(16). Его убили, составив заговор, четыре сына(17) его корми¬ лицы. Старший из них(,8) царствовал 12 лст(1П). После них(20) Астар?п{2]), сын Делсастарта(22), живший 54 года, царствовал 12 лет. После него брат его Астарим{23), живший 54 года, царствовал 9 лет. Он погиб от руки своего брата Фелш;ш(24), который, захватив царство, властвовал 8 месяцев. Жил он 50 лет. Его убил Итовал(23), жрец Астарты(26), который царствовал 12 лет, а жил 48(27). Менандр упоминает о бездождии в деяниях Итовала, царя тирлн, говоря так(28): При нем случилось бсздождис от месяца инсрвсрстся до ипер- верстся(29) следующего года. Когда он сотворил молитву, ударили достаточные громы(30). Он выстроил город Вотрий в Финикии*31 >, и Аузу в Ливии(32). Ясно, что Менандр здесь записал бсздождис, бывшее при Ахавс: ведь в его время Итовал царствовал над тиранами. Ему наследовал сын его Балсзор{33), который жил 45 лет и царствовал 17. Преемником его был сын его Метпшп{34), который жил 32 года, а царствовал девять лет. Преемником его был Фигмалиуи{33), живший 56 лет, а цар¬
Перевод отрывков 139 ствовавший 47. В седьмой год его царствования сестра его, бе¬ жав, основала в Ливии город Карфагсн(30). Сумма всего времени от царствования Хирома до основания Карфагена — 155 лет, 8 месяцев. На 12-й год царствования Хирома в Иерусалиме был выст¬ роен храм: от построения храма до основания Карфагена прошло 143 года, 8 месяцсв(37). Итак, что еще надо присоединять к свидетельству финикийцев? Ис¬ тина оказывается прочно подтвержденной*38). * * * Царь ассирийцев прибыл, воюя против всей Сирии и Фини¬ кии; имя этого царя записано в летописях тирян. Он шел походом на Тир, когда в последнем царствовал Элулай. И об этом свиде¬ тельствует Менандр, написавший хроники и переведший тирские анналы на греческий язык; он говорит таким образом(39): «Элулай, которому дали имя Пий(40), царствовал 36 лет». Он, когда восстали китайцы, приплыл, снова подчинил их. При нем Селамис, царь ассирийцев, прибыл, воюя против всей Финикии и, заключив со всеми мир, вернулся назад. От тирян отпали Сидон, и Арка, и древний Тир, и многие другие города, предавшиеся царю ассирийцев*41Поэтому царь из-за непокорно¬ сти тирян снова обратился против них, причем финикийцы поста¬ вили ему 60 кораблей и 80 гребных судов. Тирянс, подплыв к ним на 12 кораблях, рассеяли неприятельские суда и взяли до 500 пленных. Все они были казнены в Тирс. Поэтому царь ассирий¬ цев, снова отправившись в поход, поставил сторожей у реки и водопроводов, чтобы мешать тиранам запасаться водой. Они вы¬ держивали это в течение пяти лет, получая воду из выкопанных колодцев. Эти события, записанные в тирских анналах, произош¬ ли при Салманассе, царе ассирийцев*42 * * * Следующее достоверно в согласии с нашими киигами(43). В них написано, что Навуходоносор на 18 год своего царствования разрушил наш храм*44), который стоял в запустении 50 лет, во второй год царствования Кира были заложены его основания*43), а во второй год царствования Дария он был окончен*48). Приведу сюда и финикийские записи: ис следует пренебрегать излишеством доказа¬ тельств. Таково (в них) летосчисление: При царе Ипюбаал(,({1) Навуходоносор осаждал Тир 13 лет. После него царствовал Баал 10 лст(4Я). После этого были постав¬ лены судьи(4!)); судили:
140 Б. Л. Тураев. Тирские летописи Экпибал{Ъ0\ сын Васлиха(51) — 2 месяца. Хелв{7)2), сын Авдея( ,3) — 10 месяцев. Λββα/>(54), верховный жрец, — 3 месяца. Μιιηιηιοη{Γ)Γ)\ он же и Герастрат, сын Авдилима, судья — 6 лст(Г>0) . За ними(57) царствовал Балатор(38) один год. Когда он умер, (тирянс), послав, пригласили из Вавилона(Г,0) Мер6ала{т\ и он царствовал четыре года. Когда он умер, пригласили его брата Прома{^\ который цар¬ ствовал 20 лет. При нем Кир воцарился над персами. Таким образом, у них общая сумма времени — 54 года и 3 месяца*®2*, так как Навуходоносор начал осаждать Тир в 17-й год своего царствования, а перс Кир получил власть(СЗ) в 14-й год Нрома(С4). Климент Александрийский Хиром выдал свою дочь за Соломона. В это время после взятия Трои было прибытие Менелая в Финикию, как говорит Менандр Пергамский и Лет в «Финикийской истории». Strom. I, р. 140, 8<65> Anecd. Graec. (Ed. I. Beliker) Финикийские письмена называются так, как говорят... Этео- ней и Менандр, потому что писались на финиковых листьях или, лучше сказать, потому, что ум ими φοινίσσεται, т. с. просвещает¬ ся. Bekker, μ. 782, 17
ПРИМЕЧАНИЯ "> Ьгз ■’зк — «Отец мой Ваал». В музее во Флоренции сел ь сардо- никовая печать с изображением царя и финикийской надписью «Абиба- лу». Принадлежит ли она нашему царю, как полагает герцог de Luyncs, неизвестно. Пичмана (Gcschichtc der Phon., s. 294., прим. 2) смущает отсутствие титула в надписи. Абибал не первый известный нам царь Ти¬ ра. В эпоху Тслль-Амарны здесь сидел Авимслск, состоявший в перепис¬ ке с фараоном; кроме того, в памятной книжке египетского погранично¬ го чиновника времен Мсрснита (Papyrus Anaslasi III verso) упоминает¬ ся царь Тира Baalmr... (2) Греч. Εΐρωμος, вполне соответствующее фин. = свр. DV"Pn (Кн. Царств) и й*ПП (Паралип.) ассир. Hi-ги-шп-пги. Этимология име¬ ни темна: Ieremias (Tyrus 19, пр. 1) предлагает считать сто сокращени¬ ем АЫгот — «Мой брат возвышен». (3) Хронология Хирома 969—936 гг., если дата основания Карфагена, являющаяся для Иосифа исходной точкой вычислений, принята им но общепринятому тогда расчету Тимся — 814 г. до Р. X. (4) Εύρύχωρον (Ani.) и Εύρύχωρος (Conlr. Ар.), вместо чего Дий, при¬ способляясь к читателю, говорит о «восточных частях города». Дело идет о грандиозной работе, увеличившей площадь собственно города (πόλις в отличие от άστυ, как фр. cile, англ. city). Археологические исследова¬ ния, начиная с Berlou (Essai sur Ia lopographic de Туг) и Ренана (Mission), доказали, что в восточной части древнего Тира насыпной пе¬ сок везде заменяет живую скалу более древних частой. Для чего служил Еврихор? Моверс (Die Phonizicr. I. 190—197) остроумно сравнивает ero с Ευρυχωρία в Араде и считает, подобно площади Св. Марка в Вене¬ ции — базаром, местом народных собраний и правительственных сове¬ тов. Это может найти подкрепление в рассказе, правда, довольно (трап¬ ном, Юстина (18, 3) о ночном собрании тирян на иоле (in unum campum) к востоку от города (см. ниже). Моверс приводит также сви¬ детельство Ахилла Тация в пользу того, что здесь были оливковые дере¬ вья, виноградники и, может быть, сквер.
142 Б. А. Тураев. Тирские летописи (5) цто это за храм? Имя Зевса Олимпийского обязательно заставля¬ ет думать нс о Мелькартс, а о Ваале небесном (Ваал-Шамсм), культ ко¬ торого в Тирс засвидетельствован договором царя Баала с Ассархаддоном (см. ниже). То, что приводит Исрсмиас (Tyrus 8—11) в пользу Мель- карта, неубедительно. Пичман (ор. cil. 295) сомневается в достоверно¬ сти рассказа об отдельном острове и склонен считать его отражением мифа о двух «амвросисвых скалах». Нс наоборот ли? Исследования Ре¬ нана (Mission. 555 sq.) и Прутца (Aus Phonizien., р. 217) действитель¬ но обнаружили на месте бывшего канала на юго острова насыпной пе¬ сок. Что касается текста у Менандра, то Гутшмид (KI. Schr. IV. 472) исправляет «τον έν τοις τού Διός» в «τον έντός του Διός» («золагую колон¬ ну Зевса, стоящую внутри»), предполагая, что была еще другая колон¬ на, нс золотая, стоявшая вне. (Г,) Т. с. то же, что он делал и для Соломона. Итак, Ливан давал ма¬ териал для построек всего классического Востока, начиная с древних ца¬ рей Сирпурлы и кончая слабыми фараонами XXI династии (Папирус В. С. Голенищева). Этим лучше всего объясняется, почему от роскошных лесов Ливана уцелело лишь несколько кедров. Глухое упоминание у Дия дает Иосифу основание видеть здесь намек на Соломонов храм. (7) Иеремиас (Tyrus, 8) полагает, что едва ли здесь может идти речь о снесении древнего национального святилища Мслькарта (Геракла), и скорее имеются в виду какие-либо малые храмы, о которых нашел воз¬ можным даже совсем умолчать Дий. Но едва ли на малом острове мог¬ ло быть много храмов, а примеры перестроек национальных храмов, при изменившихся материальных и политических обстоятельствах государ¬ ства, неоднократны в истории всех времен и народов. Маспсро (Hisl. ancienne. II. 742) полагает, что толчок к постройкам дали Хираму сокро¬ вища Офира, добытые благодаря союзу с Соломоном, владевшим гава¬ нью Эционгсбсром. (8) Место испорчено и переведено у нас согласно исправлениям Гутш- мида (KI. Schr. IV. 473—478), который лишние фразы флорентийско¬ го кодекса: τέμενος άνιέρωσεν и εΐτα τό τής "Αστάρτης считает, как я по¬ лагаю, основательно, глосссмами и предлагает (впрочем, с оговорками и нс как нечто окончательное) такой текст: καθελών τε τά άρχαΐα Ιερά, καινά ώκοδύμησεν τότε τού Ήρακλέους και τής 'Άστάρτης, πρώτον τε τού Ήρακλέους έγερσιν έποιήσατο έν τω Περιτίω μηνί, οπότε "Ιτυκαίοις έπεστράτευσεν. Вместо και τό μεν τού Ήρακλέους флорент. код. предла¬ гает читать κομμόν (поминовение, плач*) вместо έγερσιν (пробужде¬ ние*) τού Ήρακλέους.
Примечания 143 (п) jqG pnpeKoxiy календарю римского времени 16 февраля — 17 мар¬ та; см. Idclcr. Handb. d. Chron. I. 435; Movcrs F. С. II. 1. 350. Про¬ буждение божества солнца соответствовало началу весны. Известие Ев¬ докса Книдского (у Афинея, IX, р. 392 d) о принесении Мслькарту в э'гот день в жертву перепелов объясняет обычай мифом о пробуждении Геракла, убитого Тифоном, запахом поднесенного к нему Иоласм (Эш- муном) перепела, «ибо он и при жизни радовался этому животному». (См. об этом: Gruppe О. Ор. cil., р. 381; Robcrlson Smilh. Leelures on Ihc Rcligion оГ Ihe Semiles. 449 sq.) Последний ставит обычай в связь с массовым появлением перепелов весной в Палестине (Ios. Ani. VIII, 5, 3) и считает обряд мистическим, а птицу — священной. Псрспслы счи¬ тались опасной пищей, производящей verligo (головокружение*) и tetanus (столбняк*), а их жир, как полагали, лечит от эпилепсии. Как понимать то, что Хирам «впервые» отпраздновал пробуждение бога? Было ли это установлением праздника, или его перенесением на весен¬ нее время? Может быть, к этому времени окончательно определился сол¬ нечный характер Мслькарта. Ничего более подробного о празднике мы нс знаем. Был ли он в первой своей половине, подобно Адониям, печаль¬ ным, как полагает Гугшмид (ор. cil. р. 477), и прав ли Моверс (Die Pho- nizier, I, s. 386), сравнивая с ним известные обряды Бааловых жрецов на Кармилс во время бездождия (III Цар., 18, 27 ел.), сказать трудно. (10) "Οπότε («когда») из Cod. Flor, удерживает Гутшмид (Ор. cil., р. 475) вместо чтения других источников τοΐς τε, как благодаря лучшему контексту, так и в виду характера восточных хроник, приводящих поли¬ тические события большею частью только в связи с религиозными. (,1) Имя испорчено. Cod. Flor, и Евсевия читают Τιτυοΐς: лаг. Tyliccos; в «Древностях» Иосифа Ιϋκέοις. Моверс исправлял на Κιτιοΐς (чего до сих пор держится по чисто априорным соображениям Винклера в «Wcll- gcschichlc» Хсльмольта). Гугшмид предложил конъектуру "Ιτυκαίοις, единственно на наш взгляд возможную уже нагому, что китийцы упоми¬ наются в другом отрывке из Менандра (Ios. FI., Ani. Iud., IX, 14, 2 — см. ниже) в форме Κιτταίων, вар. Κιτιέων. Место чрезвычайно важное для характеристики отношений финикийских древних городов к запад¬ ным колониям. (12) ^Αβδήμονος (вар. "Αβδήμονος, παΐς νεώτερος). Шрёдер (Phoii. Spr., ■s. 89) предполагает этимологию (раб Хамона); cf. Neop. 74, 2. Но были ли подобные имена в употреблении в Тире?
144 Б. А. Ту расе. Тирские летописи (,3) Гулим ид (ΚΙ. Schr. IV. 472) обоснованно приводит в параллель сказание Книг Царств о царице Савской. (,4) В III Кн. Царств (9, 11 —14) указывается на задолжанис Соломо¬ на Хираму за работы в храме и говорится об уступлен и и ему городов, которые нс понравились тирскому царю. Дальше, однако, читаем, что 120 тал. золота послал Хирам Соломону. <15> "irobsn — «Ваал помог». Хронология 936—919 гг. до н. э. (,ϋ) ГППЮ!ПЗ!7 «Раб Астарты». 919—910 гг до н. э. (17) Предание Иосифа: υιοί τέσσαρες... — πρεσβύτερος... (4 сына... — старший...*), у Евсевия — δ* υιοί, — дающее опору для чтения Гутш- мида (Ь. с. 481) δύο υιοί (два сына*). Рюль (Ор. cil. 569) предполага¬ ет, оставив τέσσαρες, исправить πρεσβύτερος в πρεσβύτατος (т. с. сравни¬ тельную степень на превосходную*). (18) Имя узурпатора, по восточному обыкновению, подвергнуто dam¬ natio memoriae. Низе и Пичман (Geschichte der Phon., s. 297), на осно¬ вании недоразумения в латинском тексте Иосифа и описки у Феофила (из μεθ* ούς '"Ασταρτος — «после них Астарт»), вычитывают его «Мсту- астарт». Подробное опровержение этого недоразумения см. у Рюля (Ор. cil., р. 569 sq.). (,9) Годы узурпатора стоят только в |реческом тексте Иосифа и, веро¬ ятно, представляют интерполяцию, тем более, что ни при каких расче¬ тах, удерживая их, нельзя получить подсчитанной Иосифом общей сум¬ мы. Рюль (Ор. cit., р. 573) на основании последней даты полагает для узурпатора 8—10 лет. (20) Чтения· μεθ* ούς (после которых*) — Cod. Laurent., μεθ* δν (пос¬ ле которого*) — Eccl. Hist.), Μεδού[ασταρτος (Фсофил), Me¬ tus [astartus — лат. пер., (после которого) — арм. Евсевий. Гутшмид остановился на Феофиловом μεθ* ου (вместе с которым*) и считает Ас- тарта соправителем узурпатора. Неосновательность этого мнения удачно доказана Рюлсм (Ор. cil., р. 572), который следует наилучше засвиде¬ тельствованному чтению μεθ* ούς и полагает, что остальные братья были соправителями старшего и были вместе свергнуты. Вероятно, в полных анналах подробно говорилось об их совместном правлении. (2,) Вероятно, тоже Абдастарт. Царствование может приходиться при¬ близительно на самое начало IX века (900—889). Моверс (Die Pho- nizicr, II, 1, s. 341) относит к нему вздорный рассказ у Юстина
Примечания 145 (XVIlt, 3) о поцарснии династии Стратона (грсч. транскрипция имени Абдастарта) после восстания рабов. Но но Юстину это случилось в «пер¬ сидский времена», и род Стратона сидит до взятия Тира Александром, который и поступает жестоко с его населением якобы в отмщение за зло¬ действа «рабов». Если рассказ и имеет какую-либо историческую под¬ кладку, то ее скорее можно видеть в анархии времен халдейского цар¬ ства. Мнение Рюля (Ор. cil., р. 575), относящего «восстание рабов» ко времени после Элулая, нс может быть принято: нам известна история Тира по ассирийским летописям, и упоминаемый в них Баал I, вероят¬ но, был непосредственным преемником Элулая. Предположение Рюля становится возможным только при отрицании тождества Элулая и Лул и клинообразных надписей. Опора для этого — титул царя Сидона в асси¬ рийских летописях — слишком слаба, так как Сидон тогда зависел от Тира. (22) Необычным является отчество Астарта. Едва ли оно приведено по¬ тому, что последний был основателем династии, — этого нс сделано но отношению к Итобаалу. Вероятно, Рюль (Ор. cil., р. 573) прав, пола¬ гая, что об отце Астарта шла раньше речь в полных анналах (может быть, как о деятеле переворота), или что имя это попало в текст, как результат корректурных операций над именем Астарта, казавшегося нео¬ бычным по своей несложности. У Феофила его нет: другие источники дают разнообразные чтения, нс имеющие смысла: Έλεάσταρτον, Leas larti И т. д. (23) Варианты: "Ασέρυμος (Cod. Flor.), Astarimus лат. "Αθάρυμος Феоф., "Ασθαρυμος у Синкелла. Этимология Моверса Abd-Aslitorini не может быть принята. Время — 888—880. (24) Этимологию предлагал Мовсрс (Dic Phon., II, 1, s. 344, прим. 48) — iP^D ИЛИ ■ί6ο «eximius», «singularis». Едва ли убедитель¬ но. <25> Ъюэтпк — «Близость Ваала» (Schrodcr. Phon. Spr., s. 178 sq.) — тесть Ахава Израильского (Царств. III, 16, 31, где он назван «царем сидонян»). (2и) Эпитет, присутствие которого здесь еще раз убеждает, что жрече¬ ство в Тирс нс было со ipso соединено с царской властью. Если верить Юстину (XVIII, 4, 5), то и жречество национального бога Мелькарта также не было связано с обладанием престолом. В Сидонс, но крайней мере, при династии Эшмуназаров, также были случаи, когда царь не был
146 Б. Л. Ту расе. Тирские летописи жрецом Астарты: эти случаи, впрочем, легко объяснимы. (См. Clcrmont-Ganncau. Recueil d’areh. orienlale. V. 243 ел.) (27) Исправление дат принадлежит Рюлю (Ор. eiI., р. 567 ел.) на ос¬ новании Феофила, у которого, впрочем, выпали единицы в цифре лег жизни (40 вместо 48); 68 в греческом тексте Иосифа — интерполяция, вызванная желанием согласить лета Итобаала с 45 годами жизни и 6 годами царствования его сына: при 48 годах жизни и 32 годах царство¬ вания пришлось бы допустить, что он 16-ти лег был жрецом Астарты и 60-ти лет имел сына. Исправление Рюля вполне подходит и к библейс¬ кому синхронизму: время Итобаала придется на 878—866 гг.: Ахав сра¬ жался при Каркаре в 854 г. и умер в следующем году после 22-летнего царствования, которое, следовательно, началось около 874 г. В это вре¬ мя Итобаалу было 40 лет, и он, конечно, мог иметь дочь Иезавель в воз¬ расте невесты. <28) Место, вставленное нами из «Древностей» Иосифа (VIII, 13) и до¬ казывающее, что извлечение Менандра состояло не из одних имен и дат, а заключало в себе и «деяния» каждого царя. (29) Октябрь — ноябрь. (э°) Очевидно, этот царь-жрец оставил но себе в народу память бого¬ угодного и благочестивого (с финикийской точки зрения) правителя, че¬ го и следовало ожидать от отца Иезавели. (31) Городок на берегу моря к югу от Пар-эль-Джузс; теперь жалкая рыбачья деревушка Батрун. Здесь, у мыса Рас-эль-Шакка (Феупросо- пон) — самая непроходимая часть финикийского побережья, и Пичман (Gcschichle der Phon., s. 298) полагает, что Итобаал заложил здесь го¬ род для оплота против ассирийских нашествий. Дело в том, что его цар¬ ствование как раз совпадает со временем ассирийского воителя Ассурна- сирнала (885—860). В 867 г. этот царь достиг Средиземного моря — заветной цели стремлений азиатских владык, начиная с Саргона Древне¬ го. Он пишет об этом в своих летописях следующее: «Я дошел до скло¬ нов Ливана. Я пошел к великому морю Запада, омыл свое оружие в ве¬ ликом морс и принес богам жертву. Я принял подать царей морского берега: Тира, Сидона, Библа, Махаллата, Манца и Каица в Амурри, и Арада внутри моря, из серебра, золота, свинца, меди, медных сосудов, пестрых тканей, полоша... деревьев ксд|ювых и кипарисовых...» Был по¬ ставлен победный памятник царя в Финикии. Отсюда понятны заботы тирского царя о союзе с Израилем (ем. нр. Амоса I, 9: «союз братьев»)
П/шлгеншшя 147 и укреплении ссисрной границы сноих владений. Что Ботрий принадле¬ жал ему, доказывает, что весь берег с Беритом и Библом находился под гегемонией Тира. Какое название Βότρυς — греческое или финикийс¬ кое? Вероятно, искаженное до неузнаваемости финикийское. Этимоло¬ гия Шрёдера (Phon. Spr., s. 108) "1Г)УГО «Halhorhaus» едва ли выдер¬ жит критику. (32) Крайне важное сообщение, указывающее на зависимость запад¬ ных финикийцев от Тира. Но где лежала эта Αύζα? Мельцер (Gcsch. d. Karlh. 100) находит единственный город этого имени — Αύζία, Ausca в Мавритании, вблизи истоков реки Audus. Положение вдали от берега он объясняет богатством относительно металлов ближайшей горы Джсбсль- Джердша и стратегическими соображениями. В основании его он видит доказательство, что весь берег был уже занят. Напротив, Гутшмид (KI. Schr. И. 59) отказывается видеть финикийскую колонию далеко от бе¬ рега и останавливается на г. Узита (Uzila) в 9 км от Лепты. (33) -irybsn тоже, как и 2-й царь (Schrodcr. Phon. Spr., s. 127 und 198). Варианты: Βάδέζωρος, Βαζωρός. Дата царствования исправлена Рюшем (Ор. cil., р. 568) для соглаше¬ ния с летами жизни отца: при 6, 7 и 8 годах царствования, даваемых преданием, он должен был бы вступить на престол около 38 лог от роду в то время, как его отец умер 48-ми. Придется предположить описку на 10 и отнести его царствование к 865—849 гг. (34) |Г10 (Дар) — имя нередкое в простой форме: Mallonus (IV Цар., 11, 18), Multo (Jusi. 18, 4, 3), Μύττονος (Polyb. 9, 22, 4) и в сложени¬ ях: Mutlumbal clc. Время царствования 848—821 гг. В 842 г. ассирий¬ ский царь Салманассар II совершил поход в Сирию против коалиции, руководимой Дамаском. Особых результатов он нс имел, кроме нового упоминания в ассирийских летописях Тира: «до предгорий Баалираса достиг я и поставил мое царское изображение. В то время я получил дань от Тира, Сидона и Ииуя из династии Амврия». Через три года был новый поход, и опять Салманассар говорит о дани «тирян, сидонян и бпблян». (35) l*aram-rHljun, вероятно, имя, сложенное из имен двух божеств — Паама и Элиуна. В латинском переводе Иосифа и у Феофила была приписана форма Πυγμαλίων — Pygmalion, более изве¬ стная из классической мифологии и сказания о Дидонс. Эта приписка попала в текст н превратилась в отчество царя, тем более, что он нс
148 Б. А. Ту расе. Тирские летописи назван сыном своего предшественника. Однако свидетельство Юстина (XVIII, 3): «cum inierim rex Mullo Tyro decedil lilio Pygmalione cl Elissa lilia...» («когда тем временем царь Маггон уступил Тир сыну Пигмали¬ ону и дочери Элиссс»*) нс оставляет в этом отношении сомнений: Пиг¬ малион был сыном Маттона. Юстин прав также, называя дальше Пигма¬ лиона «admodum puer» (очень молодой; совсем еще мальчик*): но Ме¬ нандру, он вступил на престол 56 - 47=9 лет. Время его царствования 820—774 гг. до Р. X. (3ϋ) Сказания об основании Карфагена разбирались неоднократно, на¬ чиная с Мовсрса. (См. М с I I zc г. Geschichlc der Karthager. Р. 111 — 141; G u l se h m i d A. Klcinc Schriflen. II. 89—94.) Вероятно, как по¬ лагают, бог Пигмалион, брат мифической Д и доны — Танит, смешан с царем Тира; дата 814 г. для основания Карфагена восходит к Тимею. (37) Как основательно заметил Гутшмид (KI. Schr. IV. 488), этого син¬ хронизма нс могло быть ни у Менандра, ни у Дня, ни, тем более, в ори¬ гинальных летописях. Исходной точкой для Иосифа послужило глухое упоминание Дия о «рубке леса» на Ливане и, может быть, стоявшее где- нибудь упоминание об 11 годе (сГ. Arch. Jud. VIII, 3, 1) Хирама в свя¬ зи с какими-либо постройками. Этим объясняется краткость Иосифа: он не считает нужным распространяться и приводить точные цитаты. (38) Дальнейшие выписки Иосиф пока прекращает, как ненужные для его целей: из периода более чем в 200 лег (до Навуходоносора) он на¬ шел интересным привести только один отрывок (в «Древностях») об оса¬ де Тира Салманассаром. Между гем, судьба Финикии во весь этот пери¬ од ассирийских завоеваний, интересная сама по себе, имеет большое зна¬ чение и для освещения библейской истории. Уже при Фигмалиунс были новые попытки ассирийских царей укрепиться на западе. Хадад- пирари III (811—782) достиг здесь результатов, которых нс могли до¬ биться его предшественники: он сломил сопротивление Дамаска и, сле¬ довательно, открыл себе путь к морю, благодаря чему мог хвалиться, что «от великого моря восхода до великого моря заката покорила ero рука», и более точно: «всю страну Хатти и Амурри в полном объеме: Тир, Си- дон, Омри (Израиль), Эдом, Филистсю... я покорил и наложил на них подать». Под 803 годом канон эпонимов упоминает поход «на море». Может быть, действительно царь лично ходил в Финикию, но если это и так, то последовавший после его смерти упадок ассирийского могуще¬ ства и упорная борьба его с северным врагом снова вернули Тиру пре¬ жнюю свободу действия. Лишь когда Тиглат-Паласар III (745 — 727)
fif)iiMe4(iuun 149 разбил иод Арнадом хеттскую коалицию и стало ясно, на чыо сторону склонилось счастье, тирский царь Хирам II отпраиил к нему в 740 г. дары и иосольстио. Это первый царь, имя которого упоминается в асси¬ рийских летописях, и с этих нор начинаются постоянные и несомненные сношения Ассирии с Тиром. Хирам еще раз упоминается в числе царей, признавших верховенство Тиглат-Паласара, оставив!ист но себе на за¬ паде прочную память. — Возможно, что от Хирама II дошла до нас древнейшая финикийская надпись, найденная в Ларнакс (древ. Китий) на Кипре и начертанная на медной чаше, теперь разбитой. На ней мож¬ но прочитать следующее: «...(N), наместник Карфагена [конечно, кип¬ рского — Кития], слуга Хирама, царя сидонян. Он принес это Ваалу ливанскому, своему владыке, из лучшей меди...» Надпись, таким обра¬ зом, посвятительная и составлена подчиненным какому-то Хираму (если нс нашему, то Первому) царю «сидонян». Последний титул характерен и уже встречался нам в приложении к Итобаалу в Библии, а потом — к Элулаю в ассирийских текстах. — Надпись изд. в Corpus Inscripl. Scmiticarum. Табл. IV. Преемник Хирама Мачтой II, кажется, задумал вести себя более самостоятельно. Анналы Тиглат-Паласара 738—4 гг. сообщают следующее: «я послал моет рабсака [полководца] против Ти¬ ра и получил с Метена тирского 150 талантов серебра». С этих пор на¬ чинается постоянное упорное сопротивление Тира ассирийским царям, все усилия которых разбивались о неприступность острова. В данном случае Маттон II предпочел еще откупиться от ужасов осады; его преем¬ ники действовали иначе. (39) Месго замечательное во многих отношениях, дополняющее наи¬ лучшим образом ассирийские источники и доказывающее доброкачест¬ венность материала, из которого черпал Иосиф Флавий. Важность em для библейской истории обусловила, как мы уже творили, интерес сре¬ ди комментаторов, из которых самое последнее и веское слово принад¬ лежит Леману (Menander und Ioscphos uber Salmanassar. IV // Bcilragc zur allen Gcschichle. II. 1. 125—140). Как показывает уже заглавие, ав¬ тор видит следы двух источников: Менандра и какую-то другую обработ¬ ку финикийских летописей. Это вытекает из слов: «μαρτυρεί δέ και τούτοις» и из вариантов имени ассирийскот царя: Σαλάμψας (чтение, ус¬ тановленное Низе вместо прежнего испорченного πέμψας) и Σαλμανάσσου; последнее принадлежит Иосифу. Может быть, этот друтй источник и здесь Дий, но доказать этого нельзя; возможны и промежу¬ точные источники, вроде* Филострата. Главная заслуга Лемана — дока¬ зать, что рассказ относился к Салманассару и Саргону, а отнюдь не к
150 Б. Л. Тураев. Тирские ле/пописи Синахсрибу и др., как это раньше думали. Кроме тот, отрывок является драгоценным пособием для толкования библейского повествования об отношениях царя Осип к Ассирии (IV Цар., 17, 1—6), где говорится также о двух походах Салманассара. Правильное понимание нашего от¬ рывка легко устраняет мнения ученых, агвергавших первый поход. «Сал¬ манассар, назначенный еще при отце наместником новопокорен ной об¬ ласти в Финикии и северной Сирии, сознательно продолжал но вступле¬ нии на престол завоевательную политику в этом направлении. Ему по¬ могли знание условий запада и связи, которые он там приобрел. Своев¬ ременно узнал он о замышлявшемся в Тире и Израиле восстании против ассирийского ига и предупредил его скорым появлением в 725 г. Пре¬ жние договоры были возобновлены; Осия и .Пули обязались платить дань. В последней они опять отказали в 724 г., полагаясь на Египет, чем дали повод к открытой войне. Салманассар, свергнутый и лишившийся жизни в силу причин внутренней политики, лишился славы покорения Самарии, но ему не пришлось зато пережить неудачи осады Тира» (Lchmann. Beilrage II. 472). (4ϋ) Πύας, вариант: Πύλας. Вероятное предположение Райзнсра (Lchmann. Ор. cil., р. 130. П. 3) читать Λύλας приведет наш отрывок еще в большее согласие с клинописью, в которой Элулай назван Luli, именно в анналах Синахсриба: от Салманассара у нас нет больших исто¬ рических надписей. (41) Замечательно точно переданы все условия, сопровождавшие каж¬ дую из многочисленных осад Тира от тслль-амарнского времени до ма¬ кедонской включительно: враждебное отношение Сидона и других фини¬ кийских соседей, снабжавших врагов кораблями, блокада островного го¬ рода, беззаветная храбрость граждан. Тир был взят только Александром. (42) Собственно, только начало их. Салманассар вступил на престол в 727 г., следующий год он не воевал («в стране»); значит, первый поход, окончившийся миром, мог быть предпринят только в 725 г.; осада Тира могла начаться только в 724, а в 722 царь был уже свергнул', и с Саргоном II вступила новая династия. Очевидно, окончание иятилстнсй осады падает уже на время Саргона. В анналах последнего (Цилиндр 21) есть многозначительная фраза: «умиротворил Киликию и Тир». Ясно, что Тир избежал участи Самарии, взял'ой Саргоном после осады, начатой его предшественником: город удержался, и только заключенный после оса¬ ды мир развязал ассирийскому царю руки. Возможно, что одним из ус¬ ловий мира было оставление Тиром враждебной Ассирии коалиции. Дей-
Примечании 151 ггвитсльно, по вес время царствования Саргона мы ничего затем нс слы¬ шим о Тирс, и лишь мри Синахсрибе снова на сцену выступает герой Элулай. «В моем третьем походе», говорит ассирийский царь, «я двинул¬ ся на Сирию. Лул и, царя Сидона, объял ужас пред блеском моего цар¬ ства: он бежал далеко, в морс, на Кипр... Великий Силон, малый Силон, Вифзайту, Саренту, Махаллибу, Ушу, Экдинну, Акко, его укрепленные города, его места продовольствия и гарнизонов, осилила мощь Ассура, моего владыки, и покорила под ноги мне. Тубалу посадил я на трон цар¬ ства над ними и наложил на него ежегодную, неотменяемую дань, как подать моему господству». Третий поход Синахсриба — 701 г. Элулай назван царем Сидонским потому, что Сидон находился под его властью, как и вся почти средняя Финикия, как это уже видно из отрывка Ме¬ нандра, уноминаю1цсго об «отпадении» ее. Против Ассирии на запад, как известно, образовалась серьезная коалиция, душой которой был Езския, а вдохновителем — Египет. Конечно, и Тир не мог не принять в ней видного участия. Потеряв все свои береговые владения (даже Пале- тир — Ушу), Элулай бежит на Кипр, где он усмирил восстание еще в начале своего царствования, конечно, чтобы собрать силы для борьбы, которая теперь осложнилась тем, что ассирийский царь восстановил са¬ мостоятельность Сидона и отдал вновь назначенному царю его все бере¬ говые владения Тира. Элулай умер, вероятно, около 693 г.; об его даль¬ нейших предприятиях мы ничего нс слышим; зато его преемник Баал I оставил по себе славную страницу в истории Тира. Сидон не оправдал расчетов ассирийского царя: уже преемник поставленного Синахерибом Итобаала восстал против Ассархаддона; результатом был полный погром, разрушение города и основание вместо него ассирийской крепости. Та¬ ким образом, вместо бывшего Тиро-сидонского царства явилась ассирий¬ ская провинция. Что из своих прежних береговых владений успел вер¬ нуть Элулай или его преемник и удалось ли им получить хотя бы Ушу, мы нс знаем, но ясно, что долго такое положение тянуться не могло, тем более, что и из Кипра все более и более вытесняли тирян греки: уже Сарган говорит о 7 царях «области Ятнана, жительство которых на 7 дней нуги среди моря запада, и имени земли которых никто нс слыхал с давних пор Пан пара (= дней Сина, царства Саргана Древнего)». Оче¬ видно, они искали его поддержки. Ассархаддон уже определенно среди 22 царей «морского берега страны Хатти и из средины моря», якобы подвластных себе, упоминает и «10 царей Ятнаны», с Кипра, с гречески¬ ми именами, и среди них «Дам ус и, царя Карагена», т. е. Кития. Итак, пользуясь разгромом ти|к*кой державы, китийцы еще раз восстали, и на :>|от ра:з удачно: тирская власть была свергнута, и в городе села г|>счее-
152 Б. А. Тураев. Тирские летописи кая династия. Царство Хирама и Итобаала теперь сошло на один город¬ ской тирский островок, который можно было обойти в полчаса и кото¬ рый нс мог даже, как во времена Эль-Амарны, запасаться с берега водой без разрешения ассирийского наместника. Война была неизбежна, к то¬ му же энергичный фараон Тахарка давал повод питать надежды. И вот Ассархаддон в своих надписях сообщает: «В моем десятом походе (671 до Р. X.) пошел я против Баала тирского, который положился на своего друга, Тарку, царя Куша (Эфиопии), сверг иго Ассура, моего владыки, и стад вести себя дерзко. Укрепления воздвиг я против него и преградил ему пищу и воду для жизни его души». Осада была безуспешна; Тир опять нс был взят, и Ассархаддон заключил мир, утешив себя постанов¬ кой громадной «победной» стелы с изображением «побежденных и пора¬ бощенных» Тахарки и Баала и с клинообразной надписью, повествую¬ щей о покорении Египта. Памятник этот, поставленный на людном ме¬ сте Сирии — в Зенджирли, найден немецким Orients-Comile в 1886 г. и теперь украшает Берлинский музей. Кроме того, сохранился в Британ¬ ском музее клинописный текст договора Ассархаддона с Баалом. Приво¬ дим его по переводу Винклера в «Allorienlalischc Forschungcn», II, s. 11— 16: «Подать, которую Салманассар, царь Ассура, сын Тиглат-Паласа- ра Баал, царь Тира внук Иштар Гула, великая вра¬ чевательница расслабляющую болезнь в ваши тела. Семь богов, могучих богов да устроят своим оружием вам поражение. Бог Байти- илани, бог Аба(?)-Тиба да предадут вас в когти хищного льва. Великие боги неба и земли, боги Ассирии, боги Аккада, боги той стороны реки да проклянут вас неразрешимым проклятием. Ваал-Шамем, Ваал-Малака, Ваал-Цафон да нашлет злой вихрь на ваши корабли, да разорвет их ка¬ наты, да оторвут их якоря, могучий ветер.... да потопят их, дикую бурю нашлет на вас. Бог Мелькарт, бог Эшмун да предадут вашу страну [по¬ гибели ?], а жителей — плену, вашу страну.... Да погубят они пищу вашего рта, платье на вашем теле, елей при вашем помазании; Иштар да сокрушит в страшной сече ваш лук, к [ногам ваших врагов] да помес¬ тит вас; чужой враг да разделит ваших пленных, таблички Баала ти- рянина Ассархаддон, царь ассирийский на нем нс на тебя наложил я старцы твоей земли пес¬ ком и письмо, которое я тебе послал в наместника, ты не должен если наместник.... пред ним должен ты посмотреть, должен открыть.... Если корабль Баала, который сегодня взяли (?) люди из Арнада в Палестине, которые Ассирию... все, что в корабле Ассархад¬ дона, царя ассирийского: и люди, которые нам нс п их имена... Это — ? путей, которые Ассархаддону царь Ассура, Баалу в
Примечания 153 Акко, Доры в области Филистимской и и городах области Ассирии, которые лежат при морс и Библ, .Пинан, города » горах асе вместе, вес города. Ассархаддон, царь Ассирии, Баал тирянина Ассар- хаддона, царь Ассирии в их кораблях.... в их городах [Баала]. Его города, местности, крепости, которые.... как и при осаде были раз¬ рушены, сколько бы их ни было на кораблях, а нс на суше в его области его местности как добыча Силона » К сожалению, печальное состояние и трудность текста нс даст нам возможности много извлечь из этого памятника, с которым но важнос¬ ти, в случае его лучшей сохранности, могло бы равняться немногое из дошедшего до нас от древнего Востока. Пока ясно, что Тир обязался платить ту же подать, какую стал платить при Салманассаре, что это обязательство гарантировано заклятием богов обеих договаривающихся сторон, что тирский царь ставится в какие-то отношения к ассирийско¬ му наместнику Вероятно, «внук» в начале памятника относится к Баалу, который мог быть внуком Элулая, современника Салманассара. Тир уцелел, но положение его осталось столь же невыносимо, как и раньше, а потому новая война была неизбежна. Действительно, новые осложнения в Египте нс замедлили отразиться и в Тире. Преемник Ас- сархаддона Ассурбанипал, прогнав из Египта пасынка Тахарки Тануата- мона, должен был предпринять экспедицию против Баала, несомненно, находившегося в союзе с последним. «В моем третьем походе направил¬ ся я против Баала, царя Тира, жившего среди моря, так как он не по¬ слушался моих царских повелений и нс держался слов уст моих. Я воз¬ вел против него осадные укрепления, с моря и суши обложил его нуги, стеснил и сузил его жизнь и заставил его подчиниться моему игу. Дочь свою, происшедшую от него, и племянницу своего брата доставил он мне в наложницы, Яхимилки своего сына, который еще ни разу нс переез¬ жал моря, он также доставил мне в рабы. Дочь его и племянницу его брата с богатыми дарами я принял и оказал ему милость, вернув назад его сына» (Цилиндр Рассама). Другой текст убеждает нас, что и здесь дело кончилось так же, как и раньше, и что город взят не был: «Осадные работы, которые я выстроил против Баала, царя Тира, я разрушил, с моря и суши открыл все его пути, обложенные мною. Тяжелую дань я принял от него. Благополучно вернулся я в Ниневию, мою столицу». (Следовательно, опять то же, что и всегда: блокада, может быть, дамба, продолжительная осада, мир, снятие осады. Тир взят не был. Но и на >тот раз он должен был остаться данником, и на этот раз он не вернул берега. Сын царя, оказывается, «ни разу не переезжал моря», по той причине, что владения его отца ограничивались одним островком. Что
154 Б. Л. Ту расе. Тирские летописи даже Ушу ему нс принадлежала, видно хотя бы из последнего известия ассирийских летописей о Финикии. Во время походов, предпринимав¬ шихся для наказания вассалов, ставших на стороне вавилонского брата царя Шамаш-шумукина, оказалось необходимым посчитаться с Ушу и Акко: «при своем возвращении (из Аравии) я покорил Ушу, лежащий на берегу моря. Жителей Ушу, нс повиновавшихся моим наместникам и нс платившим дани, как подать своей страны, я перебил. Среди непокорных я устроил суд. Их богов, их людей я увел, как добычу, в Ассирию...» Итак, Ушу стоит под ассирийским наместником и действует на свой страх, а нс иод командой Тира. Последний, вероятно, теперь до такой степени ослабел от постоянных осад, что нс имел возможности даже вос¬ пользоваться затруднениями Ассурбанипала и примкнуть к коалиции в пользу его брата. Вероятно, на это решился em береговой пригород Ушу, м. б. нс без влияния с его стороны. Здесь оставляют нас ассирийские летописи. Находись все эти события в более тесной связи с историей евреев, конечно, они дошли бы до нас и в туземном финикийском изло¬ жении чрез Иосифа Флавия. (43) Иосифа не интересовали и события в Тире на рубеже ассирийско¬ го и халдейского владычества; он обратил внимание только на осаду Тира Навуходоносором и хронологию последующих событий, имевших значение для освещения библейских. Таким образом, нам нс известны имена тирских царей конца VII и начала VI в.; о событиях мы осведом¬ лены крайне недостаточно на основании случайных намеков. Если 27-я глава пр. Иезекииля имеет в виду осаду Тира Навуходоносором, то в ней мы имеем чудную картину богатства и величия Финикийской митропо¬ лии, оправившейся удивительно быстро от последствий ассирийских осад. (Впрочем, высказывались и за то, что здесь имеется в виду Алек¬ сандрово нашествие.) Великий крах Ассирии, подготовлявшийся не¬ сколько лет, дал возможност ь тиранам, вероятно, вернуть себе кое-что на берегу, он же нс замедлил напомнить энергичной саисской династии освобожденного и обновленного Египта о времени, последовавшем за изгнанием древних азиатских завоевателей — гиксосов. И ваг уже Пса- мстих охагно берет на себя роль Яхмоса-освободитсля и идет в Сирию. Нашествие скифов нс дало ему закончить ее отвоевания, но следы его подвигов дошли до северной Финикии. Преемник его Нсхао, как изве¬ стно, подчинил себе Сирию до Кархсмиша на Евфрате, где был разбит Навуходоносором. Вероятно, вслед за этим на сирийские престолы были возведены п|х\дставитсли халдейской паргии, может быть, как в Иеруса¬ лиме, по выбору Навуходоносора. Но это нс остановило Априса, кого-
Примечания 155 рый, вероятно, уже в мерный тд своего царствования (589—564), по словам Геродота (II, 161), «послал войско против Сидона и дал морское сражение Тиру». Диодор (I, 68) о том же сообщает: «отправившись в поход с обученными пешими и конными войсками против Кипра и Фи¬ никии, он взял штурмом Сидон, а остальные финикийские города подчи¬ нил страхом. В большом морском сражении он победил финикийцев и киприотов и, собрав большую добычу, вернулся в Египет». Гул им ид (KI. Schrift. II. 70) полагает, что эти успехи обусловили торжество египетс¬ кой партии в финикийских городах и что везде были возведены на пре¬ столы ее ставленники, в том числе и упоминаемый у Менандра-Иосифа Итобаал II Тирский. Следовательно, осада города была как бы ответом на этот шаг. (44) Иер., 52, 29; ер. IV Цар., 25, 8; Иср., 52, 12, где речь идет уже о 19-м годе царствования Навуходоносора (Навуходоносор царствовал в 604—561 п\). <45> Эздр. 3, 8. (46) Согласно Эздрс (4, 24), во второй год Дария вновь начата оста¬ новленная было постройка, а закончена она была только в 6-м году. Здесь Иосиф неправильно понял пр. Захарию (1, 12), где 2-й год Дария назван 70-м годом гнева Божия (Гутшмид). (47) Итобаал II. Если верно, что он возведен в угоду египтянам, то его царствование можно приблизительно отнести к 588—574 гг. В пользу этого предположения говорит и то обстоятельство, что почти все его цар¬ ствование совпало с осадой: очевидно, и на этот раз дс:ю кончилось так же, как и при Ассурбанипалс: Навуходоносор нс мог взять Тира, несмот¬ ря на 13 лет осады и на осадные работы (может быть, дамбу). См. Иезе¬ кииля (29, 18): «Навуходоносор, царь Вавилонский, отяготил свое вой¬ ско трудными работами против Тира, так что все головы лишились во¬ лос и все плечи стерты, а ни ему самому, ни его войску нег вознаграж¬ дения от Тира за работы, которыми он утруждал себя из-за него». Веро¬ ятно, Навуходоносору пришлось (особенно в виду египетского похода) заключить мир, удовольствовавшись признанием своего верховенства, свержением Итобаала II и получением в заложники его семейства. К сожалению, ничего этого мы не можем прочесть в клинописных источ¬ никах: от вавилонских царей не сохранилось летописей военных собы- |ий. — Следует заметить, что еще Гутшмид (KI. Sehr. IV, 545 ел.) об¬ ратил внимание на «Древности» Иосифа Флавия, где X (XI), 11, 1 чи¬ таем: «и Филострат в своей “Индийской и финикийской истории” [сви-
156 Б. Л. Тураев. Тирские летописи дстсльствуст], что этот царь [т. с. Навуходоносор] осаждал Тир 13 лет, когда в Тире царствовал Итобаал». И в сочинении «Против Аниона» (I, 20) он упоминает о том месте «Историй» Филострата, где говорится об осаде Тира Навуходоносором. Так как наш отрывок он относит прямо к Менандру, то может явиться предположение, нс заимствован ли он из Филострата. Гутшмид (1.с.) пытается доказать невозможность этого предположения. Нам, для наших целей, вопрос представляется нс столь важным: сёл и отрывок принадлежит Менандру, то согласие его с Фило- стратом объясняется общим источником — тирскими летописями, и еще более убеждает в ценности наших эксцсрптов. <4Я) Баал II (574—564 гг.). (49) «Судьи» (δικασταί) D*4JDI£?, — такие же, как в Карфагене или в Израиле до царей. Какова была причина отмены царской власти, эксцср- птатор не счел для себя интересным. Моверс (Die Phonizicr, II, s. 483) полагает, что это было делом вавилонской аристократической партии. Пичман (Geschichtc der Phon., s. 306) видит здесь проявление анархии. Может быть, она же дала повод для странного рассказа Юстина о вос¬ стании рабов, тем более, что дело в нем идет об упадке сил гирян после благополучной войны с «персами» (читай: халдеями или ассирийцами). Наконец, появление «судей» можно объяснить и отсутствием в Тире за¬ конных претендентов на престол: они были переселены в Вавилон, и пока жив был Навуходоносор, едва ли могли быть отпущены. — Различ¬ ная продолжительность правления «судей» указывает прежде всего на продолжавшиеся смуты, а затем нс говорит в пользу того, чтобы они избирались на определенный срок. Правление их падает на 564—556 гг. (50) ^Εκνίβαλος. Еще Моверс объяснял с к proslhcl. Шредер переводит как «Creatus a Baalc» (Phon. Spr., s. 90.) (51) Βασλήχου (вариант: Βασλάχου). Моверс, а за ним Шрёдер (Phon. Spr., s. 100 und 200) = "[ЬюЬт — «Ваал освобождает, прощает». Это имя нередко встречается в западно-финикийских надписях: на трехъя¬ зычной надписи в Лснтисс оно передано Βαλσιλληχ, Balsilecli, а на ла¬ тинских африканских — Baissilec. (52) Χέλβης. Гутшмид (ΚΙ. Schr. IV. 548) производит от зЬэ — «со¬ бака». Вернее, считает его сокращением имени Кальбелим — «Собака (слуга) богов», или Кальбо — «Собака его», т. с. бога. (См. Rcvuc d’assyriologie cl d’archeologie orienlale. I. 87. Прим. 2.) Пичман (Geschichtc der Phon., s. 223) на основании Corp. Inscr. Sem. (I, 86)
Примечания 157 полагает, что титул «Кслабим» принимали жрецы, служишиис женским божествам. (5<) ^Αβδαίου. Конечно, или — <<его [Ваала] слуга, по¬ читатель». Имя неоднократно встречается в надписях. (54) ^Αββαρος. Мовсрс (Dic Phonizicr, II, s. 464, прим. 90) полага¬ ет — Ί3Π — «волхв». Шрёдер (Phon. Spr., s. 108) и Леви (Worlerb. 34) сближают с именем — Ab(d)-’rs, найденным в надписи Tugg. 2. (55) Μύττονος — |HD; то же имя, что и у одного из царей, преемни¬ ков Итобаала I. (56* Следую чтению Рюля (Ор. cil., р. 577 sq.): Μύττονος δς και Γεράστρατος "Αβδηλίμου δικαστής... Гсрастрат — ГППФУЮ («Покрови¬ тельствуемый Астартой») — имя нередкое; его носил, наир., современ¬ ный Александру царь Арада (Arr. An. И, 137). Абделим— □Ьк пзг «раб богов». (57) *Ων μεταξύ Гутшмид понимает как «после них» (ΚΙ. Schr. IV. 549, где приведены оправдывающие цитаты). Понимание — единственное возможное уже в виду того, что после смерти Балатора была восстанов¬ лена царская власть. (58) Мовсрс транскрибирует — «Ваал слушает», «услышал». (э!,) Очевидно, дело идет о потомках древней династии, переселенных в Вавилон, где в то время при дворе было много разных царей (IV' Цар., 25, 28). Событие относится к 555 г. и надает, вероятно, на последний год Нириглисеара. Ьузппо — Maharbal — «Дар Ваала». Имя нередкое у финикий¬ цев (См., наир., Herod. VII, 98; Liv. XXI, 12, 45). Время: 555—553 гг. (1П) Хирам III (551—532 гг.). (U2) Как заметил Гутшмид (KI. Schr. IV. 551), общий счет лет цар¬ ствований (без Балатора) нс имеет никакого отношения к дальнейшим вычислениям, которые опять приводят к пятидесятилетию вавилонского нлеша, упомянутому Иосифом в начале оксцерпта. Потому «54 года» он считает очень древней интерполяцией вместо «50 лет». (tii) Гутшмид (I. с.) предлагает поправку έβδόμω μέν γάρ επί Γ τής Ναβουχοδονόσορου βασιλείας вместо έβδόμω μέν γάρ έτει... но исправле¬ нию Беккера вместо έπι (Cod. Flor.) и περί в Вульгате. Разницу между
158 Б. Л. Тураев. Тирские летописи этой датой и 18-м годом (ср. Иср. 52, 29) вступления к нашему эксцср- нту Гутшмид объясняет обыкновением хронографов при синхронизмах считать только полные годы, а нс текущие. ((й) Сына этот Хирама (в форме Σίρωμος), Манена II, мы встречаем мри Саламине, где он командовал тирскими кораблями иод начальством сидонского царя Тстрамиеста (sic!). Едва ли он был непосредственным преемником своего отца: пришлось бы допустить, что он царствовал нс менее 52 лет. Это случайное известие, которым мы обязаны Геродоту (VII, 98), — последнее, какое мы имеем о тирских царях до времени Александра. Гегемония Сидона красноречиво доказывает упадок Тира, обессиленного постоянными осадами и потерей западный владений, сде¬ лавшихся в это время самостоятельными. (05) Этот отрывок и следующий к «Летописям» Тира, конечно, нс име¬ ют никакого отношения и показывают, что Менандр и другие греческие писатели о Финикии, приводя подлинные мсега из туземных памятни¬ ков, нс были свободны и от общей их соотечественникам привычки всю¬ ду находить подтверждение греческим мифам, а также нс могли отре¬ шиться и от домыслов и этимологических комбинаций, как это видно из соображений о финикийских буквах. Нечего и говорить, что этимологии Этеонея и Менандра не выдерживают никакой ни филологической, ни исторической критики.
НОНН ПАНОПОЛИТАНСКИЙ Нонн из египетского города Паноноль — греческий эпическим поэт, живший п творивший па самом закате античного мира (V в.). О жизни его практически ничего нс известно. Косвенные факты свидетельствуют о том, что значительную часть ее Нонн провел в Александрии1. Возможно, там же он был обрашен в хри¬ стианство, после чего написал стихотворный парафраз евангелия от Иоанна — вторую из известных его поэм. Главным же и гораздо более ценным его творе¬ нием несомненно является Διονυσιακά («Деяния Диониса») — поэма в 48 кни¬ гах, посвященная триумфальному шествию бога Диониса в Индию и его апафс- озу, которой суждено было стать последним крупным эпическим произведением античности*. В XL—XLIII книгах этой поэмы Нонн, рассказывая о пребывании Диониса в Финикии, даст весьма красочное описание Тира и Берита, а также останавли¬ вается на мифологии этих городов. Однако, если последняя, будучи достаточно далека от первоначального финикийского оригинала, нс представляет особого интереса, то описание Нонном финикийских городов весьма примечательно, ибо возможно, что он сам путешествовал по ним или даже изучал в Берите право1 2. Перевод нижеследующих фрагментов выполнен по изданию Г. Ксхли (Nonni Panopolitani Dionysiacorum libri XLVIII. Rcccnsuil cl praelatus esi Arminius (H.) Kochly. Lipsiac, vol. I, 1857; vol. II, 1858) Б. А. Турасвым и Г. Ф. Церетели3 * * 6. 1 См. Dionys., 1, 13, где Нонн говорит «о соседстве» с островом Фарос (ер. Ani. Pal., IX, 198).* 2 См. Marcellus. Noles. Р. 172 // Nonnos. Les Dvonisiaques, ou Bacchus; росте en XLVIII chants, gree cl Irancias, prcccdc (Pune inlroduclion, suivi de notes lillcraircs, geographiques cl mylhologiqucs, d’unc lablcau raisonne des corrcclions cl de tables et index complets, rclabli, Iraduil cl commenlc par Ic Comlc de Marcellus. Paris, 1856.* 3 Недавно появился, наконец, и полный, уже стихотворный русский перевод поэмы Нонна (Нонн Панополитанский. Деяния Диониса / Мер. 10. А. Го¬ лубца. СПб., 1997). Учитывая, однако, то, что прозаический перевод поэтичес¬ кого произведения, проигрывая в близости оригиналу но форме и духу, всегда оолсс точен «но букве» (а именно это, в данном случае, является определяю¬ щим), мы решили сохранить в Приложениях перевод, нре,длагасмый в нервом падании книги Б. А. Тураова, лишь добавив к нему некоторые необходимые, с чашей точки зрения, пояснения.* 6 Чак. 3140
162 Приложения ОПИСАНИЕ ТИРА И БЕРИТА I DionysXL, 298—366 Оставив узкую полосу Аравии — глубокий тенистый лее, пе¬ ший путник(1) пошел по ассирийской(2) стезе и весьма стремился видеть землю тирян, родину Кадма1. Туда он направил путь и, представляя себе громадные покрывала, взирая на срсброблсстя- щую работу вавилонянки Арахны1 2, дивился разноцветным произ¬ ведениям ассирийского искусства(3). Он рассматривал ткани, обаг¬ ренные пурпуром тирских раковин, которые испускали пурпурные искры моря там, где пес-рыболов, пожирая на берегу скрытую внутри [раковины] рыбу, дивную блестящими боками, окрасил белоснежные щеки кровью раковины; его рот стал кроваво-крас¬ ным от живого огня, которым некогда обагрялось блестящее оде¬ яние только одних порфироносных владык(4). Он возликовал, увидев город, который Колсбатсль земли3 нс опоясал неразрывным поясом моря, но который получил такой олимпийский вид, какой обнаруживает близкая к полноте луна, когда ей недостает одного конца. Внимательно рассмотрев мате¬ рик, сродный с морем, он пришел в сугубое удивление: Тир лежит в воде, причастный земле, но охваченный морсм(5), с трех углуб¬ лений опоясанный одним поясом(6). Непоколебимый, он был по¬ добен плавающей деве. Он отдал морю голову, грудь и шею, рас¬ простер руки среди двойного моря, белея наподобие соседки — морской пены. Обе ноги его опирались на мать — землю. Колс¬ батсль земли, держа город на неразрывной цепи, оплывает его, как водный жених, обнимая рокочущей рукой изгибающуюся шею нсвссты(7). 1 Кадм — сын финикийского царя Агспора, брат Кировы. Согласно преда¬ нию, основал в Беотии Фивы и создал на основе финикийского письма гречес¬ кий алфавит. * 2Лрахна — дочь красильщика тканей из лидийского города Колофона; славилась как нс имеющая себе равных вышивальщица и ткачиха. Бозгордив- шись, она вызвала на соревнование саму Афину, за что п поплатилась: богиня в гневе превратила ее в наука (греч. άράχνη — паук). Б изложении Нонна лидий- ка Арахна превращается в вавилонянку.* 3 Колсбатсль земли — один из наиболее распространенных эпитетов бога моря Посейдона.*
Нони Ilanonojiunianciuui 163 И еще дивился Вакх Тиру(8): только на нем находящийся по¬ близости пастух, играя на берегу на свирели, беседует с соссдом- моряком, а козопас — с рыбаком, извлекающим сети, и, в то время как напротив воды рассекаются веслами, почва разрыхля¬ ется сохой; сойдясь вблизи приморского леса, пастухи беседуют с моряками, а перевозчики — с дровосеками, и в одном хоре зву¬ чали: шум моря, мычание быков, шелест листьев; здесь были и канаты, и деревья, и гребля, и роща, и вода, и корабли, и грузо¬ вые суда, и плуги, и скот, и свирели, и косы, и челноки, и льня¬ ные одежды, и лохмотья, и панцири. Обозревая все это, и весь¬ ма дивясь, он изрек следующее: «Где я видел остров на материке? Можно сказать, я нигде нс видал такой красоты. Ведь высокие деревья шелестят у волн, а Нереиду, говорящую в море, слушает вблизи гамадриада1(П). И цветущая Дсо1 2, приближая земной серп к пучинному трезубцу, говорит с Игромедонтом3, выезжающим на неомокасмой колесни¬ це во время беззвучной морской тиши. Погоняя выгнутые спины драконов, она направляет свой бег, соперничая с ним. Город Бес¬ славный, образ земли, подобие неба! Ты держишь с трех сторон на вожжах сродное море!» Так сказав, он прошел, окидывая взором город. Когда он вни¬ мательно рассматривал его, вымощенные -камнем улицы сверкали, переливаясь металлическим блеском. Он видел дома предка Агс- нора4 5, смотрел на двор и чертог Кадма, вошел в неохраняемый девичий покой некогда похищенной нимфы Европы, помня о се рогатом Зевсе. Особенно дивился он первобытным источникам, где многопитатсльная вода, изливаясь из недр почвы ключом, бьет самородными потоками, и возвращается в течение одного часа. Видел он плодотворный поток Абарбареи, созерцал прелестный источник, соименный Каллирос, видел и приятную воду излива¬ ющейся невесты Дроссры5 (,0): 1 Гам ад р и ада — «разновидность» дриад — лесных нимф, которые явля- • шсь божествами деревьев, рождаясь и умирая вместе с ними.* 2 Дсо синоним богини земледелия и плодородия Демстры.* ' И громе доит (грсч. «Кладыка моря») — опитет Посейдона.* 4 А тенор мифический финикийский царь, отец Кадма, Феникса и по¬ хищенной Зевсом Кароны.* 5 Λ б а рб а р с я, Калл и роя, Д рос ера — нимфы источников.*
164 Приложения II Dionys., XLI, 1—ПО Водрузив над вершиною хмурого Ливана виноградную лозу, что бывает под осень усыпана плодами, напоил Дионис [винною вла¬ гой] плодоносные недра земли. И, увидев брачный чертог Пафии1, поднес он виноградный дар Адонису и Кифсрсс1, затянув тенистую рощу только что взросшими отпрысками винограда. Там сплели свой хоровод Хариты, а поднимающийся кверху плющ, что опоя¬ сывал густые виноградные лозы, взбежав волнообразным движени¬ ем, увенчал собой кипарис. — Музы Ливана, здесь при долине, находящейся по соседству с законодательницей Бероей1 2, воспойте гимн в честь Амимоны3, [рассказав нам] про битву волн, про борь¬ бу винограда, — [про состязание] между сыном Крона, что царит над глубинами морскими, и Лиэем4, которого славят гимны. Город Бероя5, основа жизни, гавань Эротов, Бероя, лежащая в море, окруженная островами, богатая зеленой травой, раскинулась на хребте узкого перешейка, там, где об его крутую выю, что нахо¬ дится посреди двух морей, быотся с обеих сторон бурные волны. Одна часть города тянется вниз по покрытому густыми деревь¬ ями хребту жгучего Эвра6, доходя до Ассирийского Ливана, отку¬ да приносится к жителям Берои нежное живительное дыхание благоуханного ветра, сотрясающего кипарисы. Там старый пас¬ тух, неразлучный с рыболовом, распевает свои песни, там — жилье селянина, там нередко около густой рощи серпоносная Део встречается с песнопевцем Паном, и земледелец, гнущий спину за плугом и осыпающий землю отбрасываемыми назад семенами, беседует с пастухом у края богатого пастбищами леса, когда пово¬ рачивает он назад соединенных ярмом волов. Другая часть горо¬ да лежит у моря, где волнует она грудь Посейдону и где он, этот водяной супруг, обняв своей волнообразной рукой нежную шею девы, покрывает губы нимфы влажными поцелуями. Она же, со- 1 Кифере я (см. прим. 2 нас. 197), Мафия (см. прим. 1 нас. 197) — эпитеты Афродиты.* 2 К с роя — здесь: дочь Адониса и Афродиты, в честь которой был назван одноименный город.* ’ А м и м о н а (грсч. «Непорочная») — эпитет Герои (см. прим. 1). 4 Л и э ii (грсч. «Раскрспоститсль») — Дионис.* 5 Город Героя - Гериг.* 6Эвр восточный или юго-восточный ветер.*
Нони Паиополштшсшш 165 дожница Посейдона, получает на свою грудь из рук владыки мо¬ рей, как брачный дар, взращенные морем стада разноцветных рыб, что украшают обеденный стол, рыб, которые при морском безветрии поднимаются вверх к северной части долины, где канал Ьорся1 входит далеко в берег глубокого моря. Вдоль по южной части перешейка, [по этой] веселящей серд¬ це земле, идет по обрывистому берегу Нота* 2 к стране сидонян песчаная дорога, а на ней густо разрослись и садовые деревья и виноградные лозы, благодаря развесистым ветвям которых тени¬ стый путь открывается перед взорами привычных пешеходов. Об извилистый берег бьется морс у хмуро глядящего запада, где с шумом врывается в свои вечерние чертоги Зефир3, росистое дуно¬ вение которого обвевает Ливийскую долину. Там — вечное лето, там у лежащего по соседству моря цветут сады и от [говора] гу¬ стых деревьев несется по колеблющемуся лесу гулкий ропот. Там обитали люди, сверстники Эригенеи4, люди, которых по какому-то безбрачному закону родила возникшая сама собой При¬ рода, не знающая ни отца, ни матери, ни ложа, когда, соединив атомы четверною цепью [элементов], бессемейный ил дал разум¬ ную форму зародышу, составившемуся из смеси воды и огненных паров эфира, и одухотворил это живое существо с помощью обсе¬ мененной грязи. Совершенную форму дала этим людям Природа. Нс походили они на родоначальника Кскропа5, который, взрывая землю движением ядоносных ног, извивался по ней змеиными пальцами, — Кекроп, в нижней части своего тела змей, а в вер¬ хней, начиная от пояса и кончая головой, иноприродный, несо¬ вершенный, двувидный человек. Нс походили они и на дикого Эрехтея, которого родил Гефест, оросив борозду земли брачною влагой6. Нет, от своего собственного корня поднялся золотой ко¬ лос первоявленных людей, носящих на себе образ божества. 'Борей — северный ветер.* 2 Н от — южный ветер.* 3 3 с ф и р — западный ветер.* 4 Э р и гс н с я (грсч. «Ранорождающался») — эпитет богини утренней зари Зое.* 5 Кекроп - первый царь Аттики, рожденный землей мифический получе- ювек-полузмей.* 6Эрехтей — сын Гефеста, рожденный землей-Геей из семени, которое ()(>г излил на землю, когда, возжелав Афину, не сумел сю овладеть. Один из пер- и,‘1х афипских царей, преемник Кекропа, также нолучеловск-нолузмей.*
166 / /'/шложепин Эти люди населили город Бероя, первичный город, который основал сам Крон, когда по воле мудрой Реи1 каменною сдой на¬ сытил он свою ненасытную глотку. Нося в себе этот, отягчавший его камень, родоначальника многочисленного потомства, с жадно¬ стью, подобно туче, стал поглощать Крон речную влагу и во весь объем своего чрева втянул [таким образом] произведшую родовые потуги воду. Затем его переполненная шея изрыгнула целую мас¬ су двуродных сыновей, пользуясь для этого горлом, как родильной дорогой. А произошло это тогда, когда Зеве был еще малым ре¬ бенком, когда нс сверкала еще частая молния, рассекая горячие облака извилистым бегом, когда перуны, помощники Зевса, нс падали еще, точно стрелы, в борьбе с Титанами, когда при стол¬ кновении туч нс рокотало еще гулкое эхо шумного грома. Город Бероя, сверстник земли, был первым городом, который заметило одновременно с ним появившееся Время. Не было тогда услажда¬ ющего жизнь Тарса, нс было Фив, не было Сард, лежащих там, где благодатный ил сверкает золотом, которое выбрасывают воды Пактола, Сард, сверстников Гслиоса. Не было тогда ни людей, ни городов Ахейских, ни самой Аркадии, что возникла раньше Сели¬ ны. Была в то время только одна Бероя, которая старше Фаэто¬ на, чей свет заимствовала Селина, Бероя, которая образовалась раньше всей земли, она, которая, заключая в своей всематеринс- кой груди и новоявленную искру солнечного сияния и появивший¬ ся позже свет неспящей Селины, первая рассеяла массу синей мглы и сдернула черное покрывало с Хаоса. Бероя, возникшая раньше Кипра и лежащего на перешейке Коринфа, первая приня¬ ла в гостеприимном чертоге только что вышедшую из моря Кип- риду1 2, когда забеременевшая влага родила в потугах морскую Афродиту, там, где образовавшееся само собой семя, оплодотво¬ рив мужской влагой воду, приняло форму дщери, вышедшей из пены. Повитухой была сама Природа, а пестрый пояс, поднявший¬ ся вместе с Кипридой, на манер венка сам собою обвив чресла бо¬ гини, опоясал ее тело. Богиня, шествуя по спокойному морю, нс 1 Рея — дочь Урана и Геи, сестра и супруга Крона. Являясь матерью олим¬ пийских богов, была отождествлена в эллинистическую эпоху с малоазийской «матерью богов» Кнбелой.* 2 К и и р и да Афродита. Согласно мифу, рождение Афродиты из морской пены произошло неподалеку от острова Кипр. Здесь же, в городе 11аф, находи лось известное святилище богини. Отсюда и этот, один из наиболее постоянных ее эпитетов.
Нони Иаиополита паши 167 посетила ни Пафа, ни Библа, нс ступила ногой на берег Колиады, п быстрее вихря пронеслась даже мимо самой Киферы1. АРРИАН Квинт Энний Флавий Арриан (ок. 95—175 гг. до н. л.), родом из Никомедии (Впфиния) был человеком всесторонне образованным. Ученик знаменитого фи- лософа-стоика Эпиктета, а впоследствии римский офицер, он обладал большими познаниями в истории, литературе, военном деле, географии. Государственная карьера Арриана сложилась весьма удачно: венцом ее стало чстырсхлстпсс кон¬ сульство (121 —124 гг.) и шсстилстнсс управление провинцией Каппадокия (131 — 137 гг.). После этого он постепенно отходит от активной политической жизни, посвящая основное время литературному труду. На этом поприще Арри¬ ан также хорошо зарекомендовал себя, оказавшись интересным и разносторон¬ ним писателем. Среди его многочисленных произведений были и исторические («История аланов», «История Парфии», «История Вифинии», «Индика» ), и философские (записанные Аррианом «Беседы» н «Руководство» Эпиктета), и географические («Плавание вокруг Понта Эвксипского» ) сочинения, и даже трактат «Об охоте». Но, конечно, самым известным произведением Арриана яв¬ ляется «Анабасис Александра» («Поход Александра»), посвященный жизни и походам Александра Македонского и традиционно считающийся наиболее падеж¬ ным источником но данной теме. Главными источниками самого Арриана при на¬ писании этой книги служили мемуары современников и участников описывае¬ мых событий: одного из главных полководцев Александра — Птолемея, сына Лага (впоследствии царя Египта Птолемея I Сотсра), Аристобула из Кассандрии, а также командующего македонским флотом Нсарха. Во П книге «Анабасиса», где рассказывается о покорении македонянами Финикии (13, 7 и далее), Арриан подробно излагает н историю семимесячной осады и взятия Александром Тира (332 г. до п. о.), единстве!того из финикий¬ ских городов, который сумел оказать завоевателям серьезное сопротивление1 2. Данный фрагмент, выступающий в качестве приложения к «Тирским летопи¬ сям», печатается по изданию: Арриан. Поход Александра / Пер. Μ. Е. Сергиен¬ ко. М.-Л., 1962.* ОСАДА И ВЗЯТИЕ ТИРА АЛЕКСАНДРОМ (АпаЬ.у //, XV, 6 — 24, 6) ...® Выступив из Марафа, он взял Библ, заключивший с ним союз, и Сидон: сидонянс сами призвали его, так как ненавидели 1 Кифера остров, лежащий к югу от 11слононсса, центр культа Афро¬ диты со знаменитым древним святилищем богини.* 2 Об источниках но истории этой осады и о самой осаде ем. С I нс с k. De • уго ah Alexandro Magno oppugnala el capla. Lcipzig, 1886.
168 Приложения персов и Дария. Оттуда он направился к Тиру. В дороге его встретили тирские послы, отправленные к нему всем городом ска¬ зать, что тирийцы сделают все, что ни прикажет Александр. 7 Он поблагодарил город и послов (это были знатнейшие тирийцы, и среди них находился сын тирийского царя; сам царь Адзсмилк(,,) отплыл вместе с Автофрадатом) и попросил их, вернувшись, ска¬ зать тирийцам, что он хочет войти в город и принести жертву Гераклу. 16. В Тирс есть храм Геракла — древнейший, какой могут упомнить люди. Он посвящен, однако, нс аргосцу Гераклу, сыну Алкмены. Геракла в Тирс чтили за много поколений до того, как Кадм, отплыв из Финикии, основал Фивы и у него родилась дочь Ссмсла, от которой родился и сын Зевса, Дионис. 2 Дионис, сле¬ довательно, был внуком Кадма и современником Лабдака, сына Полидора, внука Кадма; Геракл же аргосец был современни¬ ком Эдипа, Лайева сына. И египтяне чтут Геракла, но другого, нежели тирийцы и эллины; 3 Геродот рассказывает, что египтяне помещают Геракла среди своих 12 .богов; и афиняне ведь чтут тоже другого Диониса, сына Зевса и Коры. Песню, воспеваемую при мистериях, поют этому Дионису, а нс фиванскому. 4 Что же касается Геракла, которого чтут в Тартессс иберы (там и некото¬ рые утесы названы Геракловыми), то я думаю, что это тирийский Геракл, потому что Тартесс основан финикийцами; тамошний храм Гераклу построен по финикийскому образцу и на финикий¬ ский лад приносят ему жертвы. 5 Относительно же Гериона, к которому аргосец Геракл был послан Эврисфссм, чтобы отобрать коров Гериона и пригнать их в Микены, то логограф Гскатей го¬ ворит, что тут и речи нет о земле иберов и Геракл был послан нс на остров Эрифий, лежащий за пределами Великого моря: на материке, между Амбракией и Амфилохией, жил царь Герион, и с этого материка Геракл и угнал коров, причем подвиг это был немалый. с К этому добавлю по собственным сведениям, что ме¬ сто это изобилует пастбищами, и коровы там очень красивы. Воз¬ можно, что и до Эврнсфся дошла слава об эпирских коровах и что царь Эпира звался Герионом. Имени же царя иберов, живущих на краю Европы, Эврнсфсй нс мог знать, как нс мог знать и того, красивы ли тамошние коровы. Кто-то захотел прикрыть свой не¬ вероятный рассказ мифическим вымыслом и ввел в действие Геру, заставив се через Эврнсфся дать такое поручение Гераклу. 7 Вот этому-то тирскому Гераклу Александр и захотел принес
Λ/ηηιαιι 169 ni жертву. Когда послы сообщили об этом в Тир, то горожане решили, что они сделают вес, что прикажет Александр, но что никого из персов или македонцев они в город нс пустят; при дан¬ ных обстоятельствах это самая благовидная отговорка, а ввиду неизвестного исхода войны и самое правильное поведение. 8 Ког¬ да Александру сообщили ответ тирийцев, он в гневе отослал об¬ ратно послов и, собрав «друзей»1, предводителей войска, таксиар- хов и илархов1 2, обратился к ним с такой речью. 17. «Друзья и союзники, нам опасно предпринимать поход на Египет (на морс ведь господствуют персы) и преследовать Дария, оставив за собой этот город, на который нельзя положиться, а Египет и Кипр в руках персов. Это опасно вообще, а особенно для положения дел в Элладе. 2 Если персы опять завладеют побережь¬ ем, а мы в это время будем идти с нашим войском на Вавилон и на Дария, то они, располагая еще большими силами, перенесут войну в Элладу; лакедемоняне сразу же начнут с нами войну; Афины до сих пор удерживал от нее больше страх, чем располо¬ жение к нам. 3 Если мы сметем Тир, то вся Финикия будет нашей и к нам, разумеется, перейдет финикийский флот, а он у персов самый большой и сильный. Финикийские гребцы и моряки, ко¬ нечно, не станут воевать за других, когда их собственные города будут у нас. Кипр при таких обстоятельствах легко присоединит¬ ся к нам или будет взят запросто, при первом же появлении на¬ шего флота. 4 Располагая на морс македонскими и финикийски¬ ми кораблями и присоединив Кипр, мы прочно утвердим наше морское господство, и тогда поход в Египет не составит для нас груда. А когда мы покорим Египет, то ни в Элладе, ни дома нс останется больше ничего, что могло бы внушать подозрение, и тогда мы пойдем и на Вавилон, совершенно успокоившись насчет наших домашних дел. А уважать нас станут еще больше после того, как мы совсем отрежем персов от моря и еще отберем от них земли по сю сторону Евфрата». 18. Эта речь легко убедила всех в необходимости напасть на 1 «Друзья», иначе «сотоварищи», гстайры (грсч. έτάΐροι) — ополчение маке¬ донской знати, служившей в армии Александра в тяжелой кавалерии или пехо¬ те (так называемые «педзетайры», в переводе М. К. Сергиенко — «пешие дру¬ зья». 2 Та кс и а рх — предводитель таксиса, отряда численностью в 1500— •4000 человек; иларх — начальник илы, конного подразделения гстайров, чис¬ ленностью до 300 всадников.
170 Приложения Тир. Его же убедило в этом и некое божественное знамение: в ту же самую ночь ему приснилось, что он подошел к стенам Тира и Геракл пожал ему руку и ввел его в город. Аристандр истолковал это так: Тир будет взят с трудом; ведь и подвиги свои Геракл со¬ вершал с трудом. Действительно, осада Тира представлялась боль¬ шим делом. 2 Город этот был расположен на острове, укреплен со всех сторон высокими стенами, а положение на морс благоприят¬ ствовало тогда тирийцам, потому что на морс господствовали еще персы и у самих тирийцев было много судов. 3 И все-таки Александр овладел Тиром. Он решил соединить насыпью материк с городом. Морское дно в проходе между ними было вязким; около материка — илистым и мелким; около же города, где всего глубже, глубина достигала самое большее 3 ор¬ гий1. Имелось тут же множество камней и лесного материала, который накладывали поверх камней. Нетрудно было вбивать колья в ил, и самый этот ил оказался связывающим веществом, которое нс позволяло камням сдвигаться с места. 4 Македонцы с жаром взялись за дело, тем более, что Александр сам присутство¬ вал при работах; показывал, что надо делать; воодушевлял людей словом, оделял деньгами тех, кто работал с особенным усердием, облегчая таким образом их труд. Пока устраивали насыпь у мате¬ рика, дело подвигаюсь легко: глубина была небольшая и работав¬ шим никто не мешал. 5 Когда же они дошли до более глубокого места и оказачись вблизи города, то пришлось им плохо, так как их стали поражать со стен, которые были высоки. Македонцы снаряжены были скорее для работ, чем для битвы; тирийскис три¬ еры то там, то сям подплывали к насыпи (тирийцы господствова¬ ли еще на морс) и часто нс давати солдатам продолжать их рабо¬ ту. 0 Македонцы поставили на насыпи, которая далеко уже вдава¬ лась у них в морс, две башни и установили на этих башнях маши¬ ны, прикрыв их кожаными чехлами и шкурами в защиту от горя¬ щих стрел, которые метали со стен тирийцы. Башни эти должны были защищать от обстрела работавших. Рассчитывали также, что они легко смогут отбросить тирийцев, которые подплывут, чтобы напасть на тех, кто делает насыпь, забросав их стрелами с этих башен. 19. Тирийцы в ответ на это придумали следующее: они взяли 1 Оргия (грсч. όργυιά) сажень, т. с. мора длины, равная ширине рал- маха рук, или 1,85 м.
Лщшап 171 судно, на котором перевозят лошадей, нагрузили его еухнм хворо¬ стом и всяким горючим материалом, поставили на носу две-мач¬ ты и обвели их загородкой, захватив столько места, сколько было возможно; в эти загородки они наложили соломы и много-много факелов. Кроме того, они положили еще смолы, серы и вообще всего, что способствовало бы большому пожару. 2 К обеим мачтам они прикрепили по две реи, а на них повесили котлы, содержи¬ мое которых, вылившись, должно было еще усилить пламя. На корчме они поместили балласт, чтобы она осела под его тяжес¬ тью, отчего нос поднялся бы кверху. 3 Затем они выждали, когда ветер задует в сторону насыпи, и, привязав это судно к своим три¬ ерам, повели его на привязи. Приблизившись к насыпи и баш¬ ням, они подожгли горючий материал и, подтягивая в то же вре¬ мя триерами как можно быстрее судно, пустили его к краю насы¬ пи. Люди, находившиеся на уже горящем судне, легко спаслись вплавь. 4 В ту же минуту огромное пламя перекинулось на башни; реи обломались, и в огонь вылилось все, что было заготовлено для его поддержания. Триеры стали на якорь неподалеку от насыпи; е них начали пускать стрелы в башни, и к ним стало опасно под¬ ходить тем, кто был занят тушением пожара. 5 И когда башни были уже охвачены огнем, из города выбежала толпа людей; они сели в челноки и, приставая в разных местах к насыпи, без тру¬ да повыдергали колья, укреплявшие с боков насыпь, и подожгли вес машины, которых не охватил еще огонь с судна. 6 Александр распорядился начать насыпь от материка и делать ее шире, чтобы можно было поместить на ней больше башен, а строителям ма¬ шин готовить новые. Пока это готовилось, он, взяв щитоносцев и агриан, отправился в Сидон собрать все триеры, какие у него уже были там, потому что ввиду господства тирийцев на море осада Тира оказывалась безнадежной. 20. В это время Герастрат(12), царь Арада, и Энил(,3), царь Биб- ла, узнав, что города их находятся во власти Александра, остави¬ ли Автофрадата с его флотом и на собственных кораблях приплы¬ ли к Александру. С ними были и сидонскис триеры, так что фи¬ никийских кораблей собралось у него до 80. 2 В тс же самые дни пришли и триеры с Родоса: так называемый перипол1 и еще 11 гудов; из Сол и Малла 3 триеры, из Ликии 10, из Македонии же 1 I I о р и и о л - буквально: «обходящий» (грсч. περίπολος), т. е. («траж», тми пограничного патрульного корабля.*
172 11риложлшин пятидесятивсссльный корабль, на котором прибыл и Протей, сын Андроника. 3 Короткое время спустя прибыли в Сидон и кипрские цари со 120 кораблями: они знали уже о поражении Дария на Несс и были перепуганы тем обстоятельством, что вся Финикия находится уже во власти Александра. Александр отпустил им веем прошлое, потому что они соединили свой флот с персидским боль¬ ше по необходимости, чем по собственному решению. 4 Пока собирали машины и готовили корабли к плаванию и морским сражениям, он взял конные илы, какие у него были, щитоносцев, агриан и лучников и пошел с ними в Аравию, к горе, которая называется Антиливан. 5 Покорив одни племена силой и договорившись с другими, он через 10 дней вернулся в Сидон и застал там Клеандра, сына Полсмократа, который вернулся из Пелопоннеса с 4000 эллинских наемников. G Когда флот был готов, он посадил на корабли столько щито¬ носцев, сколько, по его мнению, было достаточно на тот случай, если в морском сражении дело нс ограничится маневрами кораб¬ лей, а дойдет до рукопашной, и отплыл из Сидона к Тиру, ведя флот в боевом порядке. Сам он находился на правом крыле, ко¬ торое шло впереди, и с ним вместе были кипрские и финикийские цари, кроме Пнитагора, который вместе с Кратером вел левое крыло всего строя. 7 Тирийцы и раньше понимали, что раз Алек¬ сандр придет к ним по морю, то им предстоит морское сражение, но они совсем нс ожидали и такого количества кораблей (они нс знали, что Александр овладел всем кипрским и финикийским флотом), и того, что тс явятся в полном боевом порядке. 8 Неда¬ леко от города корабли Александра остановились в открытом море, как бы вызывая тирийцев на сражение; а затем, когда ник¬ то не вышел против них, пошли в строю под громкий плеск весел. Видя все это, тирийцы отказались от морского боя; они сгрудили у входа в свои гавани столько судов, сколько их могло там вмес¬ титься, и заперли ими эти входы, чтобы туда нс устремился не¬ приятельский флот. и Александр подплывал к городу; тирийцы никакого сопротив¬ ления нс оказывали. Он решил нс брать гавани, обращенной в сторону Сидона, видя, что вход туда узок, а кроме того, забит множеством триер, обращенных к нему носами. На три триеры, стоявшие далеко от входа в гавань, напали финикийцы и потопи¬ ли их, пробив носами. Команда этих триер легко спаслась, доб¬ равшись вплавь на родной берег. 10 Флот Александра пристал нс-
λμμιιαη 173 далеко от воздвигнутой насыпи, в месте, защищенном от ветра. На следующий день он приказал, чтобы кипрский флот с навар- хом Андромахом во главе блокировал гавань, обращенную в сто¬ рону Сидона, а финикийцы — находившуюся по ту сторону на¬ сыпи и обращенную к Египту. Здесь же была и его палатка. 21. Из Кипра и со всей Финикии собралось к нему множество машиностроителей, которые собрали много машин. Одни из этих машин стояли на насыпи, другие на судах для перевозки лошадей (суда эти Александр привел с собой из Сидона)(И), третьи на тех триерах, которые нс отличались быстроходностью. 2 Когда все было готово, он подвел машины по сделанной насыпи; корабли же с машинами стали на якорь у стен с разных сторон, пытаясь их пробить. 3 Тирийцы поставили на выступах стен со стороны насыпи де¬ ревянные башни, чтобы с них отбивать врага. Куда бы ни подво¬ дили машины, они их всюду обстреливали и метали стрелы с ог¬ нем в самые корабли, так что македонцам стало страшно прибли¬ жаться к стенам. 4 Стены у них со стороны насыпи были высотой чуть нс 150 футов1 и соответствующей ширины, из больших кам¬ ней, сплоченных известью. Македонским грузовым судам и трие¬ рам, подвозившим машины к стене, тут было неудобно подходить к городу, потому что камни, во множестве сброшенные в море, мешали нападению с близкого расстояния. 5 Александр решил вы¬ тащить их из моря. Дело это было трудное, потому что приходи¬ лось действовать с судов, а нс с твердой земли. Кроме того, ти- рийскис корабли с защитными стенками повели охоту за якорями на триерах: они подрезали якорные канаты и пристать вражеским кораблям оказывалось невозможно. Александр снабдил ряд трид- цативсссльных судов такими же стенками и поставил их в косую линию перед якорями, чтобы отгонять приближающиеся корабли. И тут, однако, водолазы продолжали подрезать канаты. Македон¬ цы стали спускать якоря нс на канатах, а на цепях: тут уж водо¬ лазы ничего нс могли поделать. 7 Забрасывая с насыпи петли, ма¬ кедонцы извлекли камни из моря, затем машинами подняли их и сбросили в открытое морс, где от них нс было уже никакого вре¬ да. Когда заграждение перед стеной было таким образом уничто¬ жено, корабли свободно подплыли к стене. н Тирийцы, оказавшись в безвыходном положении, решили на¬ 1 Римский фут раниллсл 30,8 см, т. с*, нысота стон достигала 46 м.*
174 Приложения пасть на кипрские корабли, которые стояли у гавани, обращенной к Сидону. Задолго до этого они завесили вход в гавань полотни¬ щами, чтобы скрыть таким образом посадку команд на триеры, и около полудня, когда моряки разбредались по неотложным дачам, а Александр с отряда кораблей, стоявшего по другую сторону го¬ рода, обычно уходил в свою палатку, 0 выступили на трех пснтс- рах, стольких же тстрсрах и семи триерах. Команда состояла из самых опытных гребцов и солдат, которые должны были сражать¬ ся на палубах; солдаты эти были прекрасно вооружены и испыта¬ ны в морских боях. Сначала суда тихонько шли на веслах, ко¬ рабль за кораблем; начальники гребцов пребывали в молчанье. Когда же они повернули к киприотам и были уже почти на виду, они устремились на них с громким криком, ободряя друг друга и согласно в такт ударяя веслами. 22. Случилось в тот день, что Александр, вопреки обыкнове¬ нию, нс задержался у себя в палатке и вскоре возвратился к ко¬ раблям. 2Тирийцы, неожиданно напав на корабли, стоявшие на причале, обнаружили, что на одних людей совсем нет; на другие кое-как, уже под их крик и при их натиске, садились те, кто ока¬ зался налицо. Пентеру царя Пнитагора они сразу же при первой стычке пустили ко дну, так же как и триеры Андрокла амафусий- ца и Пасикрата курийца. Остальные суда они прижали к берегу и сильно их повредили. 3 Александр, увидев, что выплыли тирские триеры, приказал большинству своих кораблей, по мере того как матросы всходили на них, остановиться у входа в гавань, чтобы из нес нс вышли и другие тирские корабли. Сам же он, взяв свои пентеры и самое большее 5 триер, на которые уже спешно сели команды, поплыл вокруг города на вышедших из гавани тирийцев. 4 Люди, стояв¬ шие на стенах, увидя идущие вражеские суда и самого Алексан¬ дра на них, стали кричать морякам своих судов, чтобы они воз¬ вращались обратно. В шуме схватки их нс было слышно, и тирий- цы стали подавать знаки за знаками к отступлению. На судах за¬ метили приближение Александра поздно и, повернув, кинулись в гавань. 5 Убежать удалось немногим; большинству пришлось при¬ нять бой; часть неприятельских судов Александр привел в негод¬ ность; одна пснтсра и тстрсра были захвачены у самого входа в гавань. Людей перебили мало: видя, что суда захвачены, они без труда добрались вплавь до гавани. 0 Так как теперь от флота тирийцам нс было никакой пользы,
Арриан 175 то македонцы смогли подвести машины к самым стенам. Маши¬ ны, стоявшие на насыпи, нс нанесли стене никаких значительных повреждений: так она была крепка. Подвели некоторые суда с машинами и с той стороны города, которая была обращена к Си- дону. 7 Когда и здесь ничего нс добились, Александр, продолжая всюду свои попытки, перешел к южной стене, обращенной в сто¬ рону Египта. Здесь, наконец, стену на значительном пространстве расшатали; часть се обломалась и рухнула. Там, где она обруши¬ лась, навели, как было возможно, мостки и в течение короткого времени пытались идти на приступ; тирийцы, однако, легко от¬ бросили македонцев. 23. Три дня спустя, выждав безветренную погоду, Александр, призывая к бою начальников пехоты, подвел к городу машины на кораблях. Сначала расшатали значительную часть стены; когда пролом оказался достаточно широким, Александр велел судам с машинами отплыть 2 и подойти двум другим, которые везли мос¬ тки: он рассчитывал перебросить их в пролом стены. На одном из этих кораблей находились щитоносцы под командой Адмета, а на другом отряд Кена: так называемые <<пешис друзья». Сам он соби¬ рался вместе со щитоносцами взойти где понадобится на стену. 1 Триерам он отдал приказ: одним плыть к обеим гаваням на тот случай, если тирийцы вздумают повернуть на них и пробиться тут силой; тем же, на которых находились снаряды для машин и ко¬ торые везли на палубах лучников, он приказал плавать вокруг стен, причаливать в удобных местах, а пока причалить негде, то становиться на якорь вне досягаемости для стрел, чтобы тирийцы, поражаемые отовсюду, не могли понять, что им делать среди это¬ го страха. 4 Когда корабли с Александром подошли к городу и мостки с них перебросили к стене, щитоносцы бодро устремились по ним на стену. Адмет проявил тут большое мужество; Александр шел вслед за солдатами, сам принимая живое участие в деле и в то же время наблюдая, кто отличился в бою блистательной отвагой. ’ Сначала стена была взята в том месте, где распоряжался Алек¬ сандр; он без труда отбросил тирийцев, как только македонцы перешли мостки и стали твердой ногой на земле; Адмет первым взошел на стену; зовя своих вслед за собой, он тут же пал, пора¬ женный копьем, но 0 Александр, идя за ним, вместе с «друзьями» овладел стеной. И так как теперь в его власти были уцелевшие башни и стены между ними, то он прямо по степам отправился к
176 П/ниюжеиия царскому дворцу, потому что оттуда всего удобнее было спустить¬ ся в город. 24. Финикийцы, стоявшие со своими судами у гавани, обра¬ щенной в сторону Египта, ворвались в нее, разнеся цепи, которы¬ ми она была заперта, и нанесли тяжелые повреждения тирийским кораблям, там стоявшим; на других напали в открытом морс; не¬ которых прижали к берегу. Киприоты вошли в другую гавань со стороны Сидона, которая нс была заперта цепями, и сразу овла¬ дели в этом месте городом. 2 Многие тирийцы, видя, что стена за¬ хвачена, оставили ее и, собравшись в так называемом Агенории, отсюда ударили на македонцев. Александр пошел на них со щито¬ носцами; сражавшиеся были перебиты; за бежавшими началась погоня. 3 Началась страшная бойня: город был уже захвачен не только со стороны гавани, но в него проник и отряд Кена. Маке¬ донцы бушевали: их измучила длительная осада, и они нс забыли, как тирийцы, захватив их земляков, ехавших из Сидона, постави¬ ли их на стене, на глазах всего лагеря закололи и бросили в морс(,5). 4Тирийцев погибло около 8000; из македонцев пали во время приступа: Адмет, мужественный человек, первым взошед¬ ший на стену, и с ним 20 щитоносцев, а за всю осаду около 400 человек. 5 Тех, кто бежал в храм Геракла (тут были главные правите¬ ли Тира, царь Адземилк и некоторые богомольцы из Карфагена, пришедшие по древнему обычаю в метрополию поклониться Ге¬ раклу), Александр помиловал; остальных обратил в рабство. Про¬ дано было тирийцев и чужеземцев, захваченных в Тире, до 30000. ϋ Александр принес жертву Гераклу и устроил в его честь процессию, в которой принимало участие войско в полном воору¬ жении; корабли следовали за процессией в честь Геракла. Алек¬ сандр установил на священном участке гимнастические состязания и бег с факелами. Машину, которая пробила стену, он принес в дар храму, так же как и тирийский священный корабль Геракла, который он захватил в сражении. Его он тоже принес в дар Герак¬ лу. На нем была надпись, сочиненная им или кем другим, но упо¬ минания нс заслуживающая: я ее поэтому и нс привожу. Так был взят Тир при афинском архонте Никстс в месяце гекатомбсонс1. 1 Гекатомбсон — первый месяц тримского календаря, соответствует втором половине июля —· первой половине августа. Таким образом, Тир был взят в июле - августе 332 г. до п. о.*
Диодор Сицилийский 177 ДИОДОР сицилийский Диодор Сицилийский (ок. 90—21 гг. до и. о.) — историк эпохи эллинизма. Родился в сицилийском городе Агирии, долгое время жил в Риме, много путеше¬ ствовал — вот, пожалуй, и все, что известно из его биографии. Свой историчес¬ кий труд, над которым он, но его собственным словам, работал около 30 лет, Диодор озаглавил «Историческая библиотека в 40 книгах». Из этих 40 книг пол¬ ностью дошли до нас книги I—V π XI—XX, от остальных сохранились лишь из¬ влечения и фрагменты. «Историческая библиотека» представляет собой обширную компиляцию из исторических сочинений разного времени, в которой в хронологическом поряд¬ ке излагается, но большей части параллельно, история Востока, Греции и Рима от мифических времен до завоевания Цезарем Галлии. Мечтая стать вторым По¬ либием, «Всеобщей истории» которого он вполне откровенно подражает, Диодор явно проигрывает в сравнении с последним. Прежде всего, он несамостоятелен и рабски следует своим источникам, относясь к ним без всякой критики. В его сочиепнии практически полностью отсутствует собственный анализ событий, ред¬ ки авторские оценки, он нередко путается с хронологией. Часто встречаются от¬ кровенные небрежности при переписывании источников, да и стиль его нс отли¬ чается высокими художественными достоинствами. И все же, несмотря на все недостатки, значение Диодора, именно как компилятора, чрезвычайно велико. Его источники по большей части хороши. Его труд хотя бы отчасти заменяет не¬ которые утраченные сочинения (например, историю Эфора). О многих истори¬ ческих событиях мы знаем только благодаря Диодору. Версию осады и взятия Тира, изложенную Диодором, мы приводим здесь, поскольку она во многом отличается от версии Арриана. Фрагмент дан в пере¬ воде Μ. Е. Сергиенко и печатается но приложению к ее же переводу Арриана в книге: Арриан. Поход Александра. М.—JI., 1962.* ОСАДА И ВЗЯТИЕ ТИРА АЛЕКСАНДРОМ Bibi., XVII, 40—46 40. Архонтом в Афинах был Никита; консулами у римлян Марк Атилий и Марк Валерий; шла 112-я олимпиада; победите¬ лем в тот год на олимпийских играх был Грилл халкидец1. Александр после победы при Иссс1 2 похоронил павших, в том числе и врагов, удививших своими подвигами. После этого он принес богам великолепные жертвы; почтил отличившихся в бит- 1 332 г. до н. о. (Прим, персе.) 2 Победив в 333 г. до и. о. возглавляемых Дарисм III персов в битве близ ки¬ ликийского города Исса, Александр покорил практически всю Малую Азию, обеспечив себе таким образом падежный нла1|дарм ,чля дальнейших завоеваний ** ‘‘про финикийском регионе.*
178 Приложения вс дарами, каждого по достоинству, и дал солдатам несколько дней передышки. 1 2 Затем он отправился в Египет и, вступив в Финикию, взял много городов, так как население охотно его при¬ нимало. Тирийцы же, когда царь пожелал принести жертву Ге¬ раклу тирийскому, очень опрометчиво запретили ему войти в го¬ род. 3 Александр очень рассердился и пригрозил, что возьмет го¬ род1. Тирийцы мужественно выдерживали осаду, рассчитывая этим услужить Дарию, приобрести прочную его благосклонность и получить богатые дары за свою услугу: отвлекая Александра длительной и опасной осадой, они давали Дарию возможность спокойно готовиться к войне. Полагались они и на неприступ¬ ность своего острова, и на свои приготовления к войне, и на Кар¬ фаген, свою колонию2. 4 Царь, видя, что с моря город нс взять, так как он обведен стенами и располагает флотом, а с суши к нему нс подобраться, потому что его от материка отделяют 4 ста¬ дия3, все же решил идти на все опасности и труды, чтобы не ока¬ заться македонскому войску в пренебрежении у какого-то един¬ ственного города. 5 Он разрушил так называемый старый Тир, привез множество камня и сделал насыпь шириной в 2 плефра4. На эту работу взяты были жители всех соседних городов, и бла¬ годаря обилию рабочих рук закончена она была быстро. 1 Квинт Курций Руф, версия которого во многом схожа с версией Диодора, рассказывает об этом так (IV, 2, 2—5): «Тир, выдающийся своими размерами и славой среди всех городов Сирии и Финикии, казалось, охотнее вступил бы с Александром в союз, чем признал бы его власть; поэтому послы города принес¬ ли ему в подарок золотой венок, а раньше щедро и гостеприимно снабдили его продовольствием из города. Царь приказал принять от них дары как от друзей и, благосклонно обратившись к ним, сказал, что хочет принести жертву Геркулесу, особенно почитаемому тирийцами; цари македонские, мол, верят, что ведут свой род от этого бога, а ему самому оракулом предписано исполнить это. Послы от¬ вечают ему, что есть храм Геркулеса за чертой города, на месте, называемом Палстир [грсч. “Древний Тир” — Рад.]; там царь сможет принести жертву богу по установлен пому обряду. Тут Александр не сдержал гнева...». См. также Пом¬ пея Трога у Юстина (XI, 10, 11): «Когда послы сказали, что ему надлежит сде¬ лать это в Древнем Тирс, где храм древнее (этим они желали отклонить его от вступления в Тир), он так рассердился, что пригрозил разрушить этот город». 1э. А. Турасв объясняет упорное нежелание тприйцев впустить Александра в свой город восточным представлением, согласно которому жертвоприношение в глав¬ ном храме государства есть выражение власти над последним.* 2 Согласно античной традиции, Карфаген был основан выходцами из Тира в 825 пли 814 г. до п. о.* 3 4 стадия — приблизительно 706 м.* 4 II лефр — 29,43 м, т. е. ширина насыпи была чуть менее 60 м.*
Диодор Сицилийский 179 41. Тирийцы сначала, подплывая к насыпи, посмеивались над царем и спрашивали, нс считает ли он себя сильнее Посейдона. Насыпь, однако, вопреки ожиданию, росла и росла, и тогда они постановили отвезти детей, женщин и стариков в Карфаген, муж¬ чин в цвете сил поставили на защиту стен и быстро подготовили флот: имелось у них 80 триер. 2 Часть детей и женщин они успе¬ ли поместить у карфагенян, но многие остались; для морского боя сил нс хватало, и всем народом вынуждены они были выдержи¬ вать осаду. 3 Было у них огромное количество катапульт и других полезных при осаде машин; им легко было изготовить еще боль¬ ше новых, так как в Тирс жило множество разных ремесленни¬ ков. 4 Этими машинами, из которых многие были изобретены вновь, уставили кругом все городские стены, и особенно то мес¬ то, где насыпь подходила к стене. 5 Когда македонцы дотянули свою работу до того места, до которого могла долететь стрела, бо¬ ги послали некое знамение воюющим. Волной с моря прибило к атому сооружению кита невероятной величины; наткнувшись на насыпь, он нс причинил ей никакого вреда и долго пролежал, уместив на ней часть своего туловища. Люди при виде этого дива были охвачены ужасом, ϋ а туловище опять уплыло в море, повер¬ гнув обе стороны в суеверный страх. Тс и другие, толкуя знаме¬ ние в свою пользу, увидели в нем указание на будущую помощь от Посейдона. 7 Случались и другие необычайные знамения, спо¬ собные внушить толпе смятение и ужас. Хлеб, разломанный ма¬ кедонцами себе в еду, оказался на вид окровавленным. Кто-то ви¬ дел во сне, будто Аполлон сказал, что собирается покинуть город. 8 Народ заподозрил, что этот рассказ вымышлен в угоду Алексан¬ дру; и молодежь уже готовилась побить камнями этого человека; архонты укрыли его, он бежал в храм Геракла и как умоляющий спасся от наказания. Тирийцы в страхе приковали золотыми це¬ пями статую Аполлона к пьедесталу, думая тем самым помешать богу покинуть город1. 42. Тирийцы, встревоженные ростом насыпи, нагрузили мно¬ 1 Курций Руф рассказывает об этом же так: «Тогда сиракузлпс, опустошав¬ шие Африку, расположились лагерем недалеко от степ Карфагена. Но тирийцы не пали при этом духом, хота и лишились больших надежд: они передали своих шеи и детей, чтобы их увезли в Карфаген и чтобы самим мужестве! и ice перено¬ сить любую судьбу, если самое для них дорогое не будет разделять с ними их участи. А когда один из граждан заявил на собрании, что ему явился во сие осо¬ бенно почитаемый ими Аполлон, как бы покидающий их город, и что мол, воз-
180 Приложения, жество мелких суденышек катапультами и стрелами и посадили на них лучников и пращников; подплыв к работавшим на насы¬ пи, они многих ранили и немало людей убили. 2 Ни одна из стрел или дротиков, летевших в густую безоружную толпу, не пропада¬ ла даром, люди стояли на виду и ничем прикрыты нс были. Стре¬ лы ранили нс только спереди, но пробивали насквозь тела тех, кто на этой узкой насыпи стоял лицом к врагу: невозможно было от¬ биться от врага, наседавшего с обеих сторон. 3 Александр, желая стремительно подать помощь в этом непредвиденном несчастье, снарядил все свои корабли и, сам предводительствуя ими, по¬ спешно отплыл к тирийской гавани, чтобы отрезать финикийцам отступление. 4 Варвары, боясь, как бы он, захватив гавань, нс овладел городом, в котором нс осталось солдат, поспешно поплы¬ ли к Тиру. Обе стороны усердно работали веслами; македонцы уже приближались к гавани, когда финикийцы, едва избежав ги¬ бели, бросив задние суда, приложили все силы и проскользнули в город. 5 Царь, потерпев неудачу в важном предприятии, опять занялся насыпью и поручил большому числу судов охранять рабо¬ чих. Когда насыпь уже подошла к городу и он был бы уже скоро взят, сильный северный ветер испортил значительную се часть. 0 Эта чисто случайная потеря стольких трудов поставила Алексан¬ дра в большое затруднение; он уже раскаивался в том, что начал осаду Тира, но, увлекаемый честолюбием, велел нарубить в горах больших деревьев, привезти их и вместе с ветвями уложить в на¬ сыпь: был создан оплот против ярости моря. 7 Быстро восстановив поврежденные части насыпи и с помощью множества рабочих приблизив ее к городу на расстояние полета стрелы, он поставил на ней машины и стал метать в стены камнями, а стрелами сго- двигпутый македонцами в морс, обратился в лесное ущелье, то, хотя рассказчик заслуживал мало доверия, под влиянием страха все были склонны верить всему плохому; поэтому они опутали статую Аполлона золотой цепыо и приковали се к жертвеннику Геракла, которому они раньше посвятили свой город, как будто это божество могло удержать Аполлона. Когда-то пунийцы вывезли эту статую из Сиракуз и поставили в Тирс па своей первоначальной родине...» (IV, 3, 20 -22). Таким образом, как подмечает Ь. А. Турасв, речь здесь идет о греческом Апол¬ лоне, а нс о финикийском Решено (см. прим. 50 к Филону Ьиблскому - с. 102). Ср. у Плутарха (Alex., 24): «В то же время многим жителям Тира приснилось, будто Аполлон сказал, что ои перейдет к Александру, так как ему не правится то, что происходит в городе. Тогда, словно человека, пойманного с поличным при попытке перебежать к врагу, гирийцы опутали огромную статую бога верев¬ ками и пригвоздили ее к цоколю, обзывая Аполлона “алексаидрпстом”».*
Диодор Сицилийский 181 пять воинов с брустверов. С ними заодно действовали лучинки и пращники и ранили многих горожан, помогавших солдатам. 43. У тирийцев были мастера морского дела и строители машин, которые придумали искусные средства обороны. В защиту от стрел с катапульт они изготовили колеса с частыми спицами; их враща¬ ли с помощью какого-то механизма, и стрелы, попав в такое коле¬ со, или ломались, или отлетали в сторону и причинить вред уже нс могли. Камни, летевшие из камнеметов, ударялись о сооружения из мягкого, упругого материала, который ослаблял силу, сообщаемую машиной. 2 Царь, пока шел натиск с насыпи, обходил город со веем флотом, осматривая стены: было ясно, что он намерен брать город и с суши и с моря. 3 Тирийцы нс осмеливались сразиться с этим флотом, но три корабля вышли из гавани; царь подошел к ним, уничтожил их и вернулся в свой лагерь. Тирийцы, желая удвоить свою оборонную линию, поставили новую стену, отступя на 5 лок¬ тей от старой. Шириной она была в 10 локтей; проход между обе¬ ими стенами они завалили камнями и землей. 4 Александр, связав между собой триеры и поставив на них разные машины, разрушил стену почти на один плефр. Воины ворвались через пролом в город. 5 Тирийцы засыпали их стрелами, едва прогнали и с наступлением ночи поправили обвалившуюся часть стены. Между тем насыпь вплотную подошла к стене; город оказался на полуострове, и у стен начались жестокие бои. 6 Осажденные, ясно представляя себе ужас своего положения и обдумывая несчастья, которые ожидают их, если город будет взят, шли в бой с полным презрением к смерти. 7 Македонцы возвели башни, равные по высоте стенам, перекину¬ ли с них мостки и смело вошли на брустверы, но тирийскис масте¬ ра придумали средство для обороны стен. 8 Выковав большие тре¬ зубцы с крючьями на концах, они рукой метали их в солдат, сто¬ явших на башнях. Когда трезубец вонзался в щит, то, ухватившись за веревки, которые были привязаны к трезубцу, тирийцы тащили вражеского воина. 9 Приходилось или бросать щит и подставлять ничем не прикрытое тело под град летящих стрел, или же, нс вы¬ пуская из чувства чести щита, падать с высокой башни и разбивать¬ ся. 10 Другие набрасывали на воинов, бившихся на мостках, рыба¬ чьи сети и, опутав им таким образом руки, притягивали их и сбра¬ сывали с мостков на землю. 44. Изобретен был еще хитрый способ (‘ломить мужество маке¬ донцев и подвергнуть самых храбрых воинов мучениям, которые нельзя было облегчить. Изготовлены были медные и железные
182 Приложения щиты; в них насыпали песку и долго нагревали на сильном огне, так что Песок накаливался. 2 С помощью какого-то механизма они бросали этим песком в тех, кто сражался всех мужественнее, и подвергали свои жертвы жесточайшим страданиям. Песок прони¬ кал через панцирь и рубаху, жег тело, и помочь тут было нечем. 3 Поэтому возле страдальцев, моливших о помощи, не было нико¬ го, чтобы облегчить их муки, и они кончались, впадая в неистов¬ ство от страшной боли, в страданиях жалостных и неутолимых. 4 Финикийцы одновременно бросали огонь, дротики и камни; му¬ жество осаждавших ослабевало под градом страт; серпы на подъем¬ ных кранах подрезали канаты таранов и делали их бесполезными; огнеметы швыряли огромными кусками раскаленное жотезо в про¬ тивника, попадая без промаха, так как люди стояли густой толпой; «воронами»1 и железными крючьями стаскивали стоявших на бой- никах. 5 Так как людей было много, то все машины сразу пускали в действие и атакующие гибли в большом чиате. 45. Несмотря на весь этот невыразимый ужас и неодолимое упорство сопротивления, македонцы не теряли мужества: они ша¬ гали через падавших, и чужие страдания не служили для них уро¬ ком. 2 Александр поставил камнеметы и бил в стены огромными камнями; катапульты сыпали с деревянных башен всяким мета¬ тельным оружием, нанося страшные раны стоявшим на стенах. 3 Тирийцы придумали защиту от них: по краю стен были постав¬ лены мраморные колеса, которые, вращаясь с помощью каких-то механизмов, ломали стрелы, пущенные с катапульт, или отбива¬ ли их в сторону, уничтожая их пробивную силу. 4 Кроме того, они сшивали кожаные и меховые мешки, набивали их водороатями и подставляли их под камни из камнеметов. Мягкий и упругий ма¬ териал лишал удар его силы. 5 Вообще тирийцы защищались все¬ ми способами и, обладая обилием средств обороны, мужественно противились врагу. Они спускались со стен, оставляли свои посты внутри башен и бились с врагом на самих мостках, противопос¬ тавляя храбрости врагов собственную доблесть. 0 Окруженные врагами, схватываясь с ними врукопашную, они отчаянно сража¬ лись за отечество; случалось, что топором отсекали противнику часть тела, попавшую под удар. Один из македонских вождей, именем Адмет, отличавшийся мужеством и силой, смело выдер¬ 1 «Ворон» (грсч. κόραξ; лат. corvus) осадное орудие, длинный стенобит¬ ный или абордажный крюк.*
183 Диодор Сицилийский живал натиск тирийцсв. Топором ему разрубили голову, и он тут же скончался смертью героя. 7 Александр, видя, что тирийцы одолевают македонцев, велел с наступлением ночи трубить отбой. Он решил сначала снять оса¬ ду и пойти походом на Египет, но затем передумал, сочтя позором прославить этой осадой нс себя, а тирийцсв. Из «друзей» одного мнения с ним был только Аминта, сын Андромсна, но Александр решил продолжать осаду. 46. Уговаривая македонцев нс уступать в мужестве, он снарядил вес военные корабли и энергично повел осаду с моря и с суши. За¬ метив, что около верфи стена менее крепка, он подват сюда трие¬ ры, на палубах которых стояли самые сильные машины. 2 И тут он отважился на такое дело, видя которое, люди нс поверили своим глазам. Перебросив мостки с деревянной башни на городские сте¬ ны, он — один — взбежал на стену, не убоявшись ни завистливой судьбы, ни храбрости тирийцев, взбежал перед зритатями — вои¬ нами, победившими персов. Он приказал македонцам атсдовать за собой; первый, в рукопашной схватке, убил одних копьем, других мечом, некоторых отбросил щитом и заставил врагов несколько присмиреть. 3 В это же время с другой стороны таран пробил боль¬ шую брешь. Когда македонцы ворвались через пролом, а те, кто был вместе с Александром, взошли на стену, то город был взят. Тирийцы, ободряя друг друга, перегородили узкие проходы и все — за вычетом немногих — пали сражаясь. Было их больше 7000. 4 Царь обратил в рабство детей и женщин, а всех юношей (было их не меньше 2000) велел повесить. Хотя большая часть населения была увезена в Карфаген, пленных оказалось более 13000. 5 Тирийцы, решив выдерживать осаду, обнаружили больше храбрости, чем благоразумия. Они навлекли на себя ватикис несча¬ стья; в осаде просидели семь месяцев. 0 Царь снял с Аполлона зо¬ лотые цепи и оковы и велел называть этого бога «Аполлоном, дру¬ гом Александра». Он принес Гераклу великолепные жертвы, почтил всех отличившихся, устроил торжественные похороны павшим и поставил в Тирс царем Абдалонима(Ш), историю которого нельзя обойти молчанием вследствие удивительной перемены в судьбе...1 1 Следующий у Диодора далее рассказ о воцарении в Тире Абдалоиима на •’а.чо.м деле уже не имеет к Тиру никакого отношения, представляя собой одну из ■чиогомигленных ошибок Диодора. В действительности, как явствует из Юстина (М, 10, 8-9) и Курцня Руфа (IV, 1, 19—26), вся эта история должна быть от- "‘‘«•она к Сндону.*
ПРИМЕЧАНИЯ (,) Дионис. (2) Вместо «сирийской» нередкое словоупотребление, обязанное, веро¬ ятно, памяти об ассирийской державе (см., наир., Tatian., Orat, ad Gra- cc., 42). (3) Слава тирских и вообще финикийских пурпурных фабрик, особен¬ но в римское время, достаточно известна. (4) Намек на ходившие тогда рассказы о происхождении производства пурпура; см. у Pollux. Onomasl. I, 4: собака Геракла Тирского, ухажи¬ вавшего за нимфой Тиро, разгрызла раковину и съела улитку (у Нонна «рыбу»). Ярко-красный рот собаки заставил нимфу требовать у Геракла платья нс менее яркого, чем окрашенная шерсть пса. Это заставило бога изобрести пурпурную краску. (5) Конечно, Нонн знал Тир, соединенным с берегом еще со времен Александра; интересно, что он переносит эту топографию и в доистори¬ ческое время, считая се исконной. (β) Τριχθαδίαις λαγόνεσσι — выражение неясное. Λαγών — сб. «полое пространство». Мовсрс (Ibid., р. 214) полагает, что дело идет о трех (sic!) гаванях. (7) Может быть, дело идет о нимфе Тиро, как в Берите о Берое. (8) Все последующее представляет замечательное описание великого морского города; из него видно, что при Нонне и береговые поселения составляли один большой город с древним островным Тиром (наир., упо¬ минания о лесе, об источниках). Автор не находит слов выразить удив¬ ление морскому характеру Тира: он призываст на помощь и антитезы, и сопоставления, и мифологию. (9) М а гее 11 us. Ор. clt., р. 169, сам испытавший приятное действие ветра с Ливана в Сидон, приводит цитату из своего дневника. (,0) О прибрежных источниках, бивших из подножия гор, как древ¬ ность, так и современные путешественники упоминают неоднократно (нанр., история осады Тира Салманассаром Jos. FI. Ani., IX, 14). См. Мовсрс. Ор. cit., р. 231 sq. <"> М. б. -|ЬзГС7 — «Слава царя» или ГПЭЬ0Т17 — «Слава Мслькарта». (,2) ГПЛС0Х7ЧЗ — «Друг Астарты». (ко ЬКГУ — «Око Эла». (,4) Ср. осаду при Салманассаре. (,5) Пичман (Gcshichlc der Plion., s. 169, прим. 2) настаивает на ри¬ туальном характере этой жестокости, как жертвы морским божествам. (,ϋ) Имя царя «Абдалоним» — озЬкпзо <·ρ аб богов».
И. Ш. Шифман ДРЕВНЯЯ ФИНИКИЯ МИФОЛОГИЯ И ИСТОРИЯ
Перевод с немецкого А. С· Четвсрухина
Памяти моего безвременно ушедшего брата Марна Шифмана посвящается ФИНИКИЙСКАЯ МИФОЛОГИЯ И АНТИЧНАЯ ИСТОРИЧЕСКАЯ ТРАДИЦИЯ I Исследование эллинизма, его социально-экономической, поли¬ тической и культурной истории, продолжающееся уже более сот¬ ни лет и успешно развивающееся в наши дни, все чаще приводит ученого к мысли о синкретическом характере эллинистической цивилизации. Все реже раздаются голоса тех, кто открыто отста¬ ивает устаревшее и весьма однобокое представление о том, что эллинизм следует рассматривать всего лишь как некий этап в ис¬ тории древнегреческого (раннеантичного) общества, как очеред¬ ной шаг в развитии (а то и просто как вырождение) классической древнегреческой цивилизации, т. с. как этап, правомерность обо¬ собления которого обусловлена экспансией эллинского мира на Восток. Теперь уже никто не оспаривает активной роли народов Ближнего Востока при становлении эллинизма, и даже те иссле¬ дователи, которые склонны рассматривать эллинизм лишь как ступень развития истории и культуры собственно древнегреческого общества, все же считают необходимым отмстить наличие ближ¬ невосточного влияния. Иными словами, эллинистическая цивили¬ зация представляется как единый комплекс, возникший в резуль¬ тате интенсивного взаимодействия греческой и ближневосточных культур (естественно, из-за целого ряда сопутствующих обществен¬ но-политических факторов доминирующая роль отводится культуре греческой), характеризующийся распространением двуязычия (каждый человек «эллинистического региона» говорил по-грсчсс- ки и, как минимум, еще на одном из местных восточных языков) и формированием вследствие этого общей религии, общей истори¬ ческой традиции и т. п. В ходе эллинизации правящие круги ло¬
188 И. Ш. Шифмап кальных ближневосточных государственных образований нс только переняли греческие порядки и сам образ жизни греков, но и смог¬ ли обогатить греческую культуру своими традициями. Именно этим объясняется сам феномен появления исторических описаний Ма- нсфона и Бсроса, а в известной мере — и перевода Ветхого За¬ вета (Септуагинты), равно как и развитие грскоязычной иудейс¬ кой литературы. В истории Средиземноморья позже имел место аналогичный процесс — процесс романизации. Он был вызван установлением римского господства (уже нс столько в восточном, сколько в западном Средиземноморье). И в этом случае местные культуры вступали в активное взаимодействие с итало-романской культурой, широко распространился билингвизм (т. с. двуязычие, предполагавшее владение латынью и одним или несколькими ме¬ стными языками), интенсивно развивался религиозный синкре¬ тизм. Представители различных народов западного Средиземномо¬ рья, оказавшихся под властью Рима, вносили все возраставший вклад в общественную и культурную жизнь латиноязычного мира. Все вышесказанное в полной мерс относится и к Финикии. Проникновение греческой культуры на финикийское побережье Средиземного моря, и в особенности в Сидон, началось в первой половине IV в. до н. э., еще до падения Ахемснидской державы. «Греческое переосмысление» финикийских мифов тоже началось задолго до эпохи эллинизма, свидетельством чему является отож¬ дествление тирского Мелькарта с греческим Гераклом. Уже у Ге¬ родота мы находим сведения о происхождении финикийцев и о времени основания храма Мелькарта в Тирс, что явно почерпну¬ то из финикийской исторической традиции. После похода Александра Македонского становление эллиниз¬ ма пошло особенно быстрыми темпами. Греческий язык становится языком торговли, а также языком официального общения, что отражается в надписях делового и общественно-политического характера. Терминология финикийских административных доку¬ ментов обогащается греческими синонимами, так, например, фи¬ никийское skn начинает соответствовать греческому термину αρχών. Сидонский царь Филокл выступает как участник Нссиот- ского союза и как один из составителей надписи в честь Птолемея II Филадсльфа (Syll., I3, 390). В официальном письме к дельфийскому жрецу союзники из Тира именуются «братьями» (SEG II, 330) и на этом основании претендуют на то, чтобы тоже считаться эллинами. На греческом языке составлены и первые
Древняя Фшиишя — мифология и истории 189 компендиумы Менандра Эфесского и Дня, содержащие сведения о финикийцах. Хотя источники в высшей степени скупы, имеет¬ ся достаточно оснований полагать, что процесс эллинизации фи¬ никийского общества шел весьма интенсивно и что уже к началу нашей эры финикийцы причислялись к народам эллинистическо¬ го мира. Представление о финикийцах как о некоей особой этнокультур¬ ной общности сохранялось, однако, и во времена эллинизма. В новозаветной литературной традиции Финикия фигурирует как страна, в которой Иисус встретил ханаанеянку (γυνή Χαναναία), женщину, названную так по месту своего происхождения (Матф. 15, 22), что свидетельствует о том, что топоним «Ханаан» в народ¬ ной речи сохранялся еще в I в. н. э. В эпиграмме, вышедшей из- под пера знаменитого эллинистического поэта Мелеагра Гадарского (Ant. Gr., 7, 419), читаем: άλλ^ εί μέν Σύρος έστί, Σαλάμ, ει δ*" οΰν σύ γε Φοΐνιξ, Αύδονίς, ει δ* "Έλλην, Χαΐρε, τό δν αυτό φράσον. «Но если ты сириец — салам! Если финикиец — хау доннй! Если же грек — хайре! Это ж одно и то же». Как явствует из эпиграфического материала, в финикийском обществе сохранялся и свой собственный язык (что видно также из вышеприведенной эпиграммы). Наличие исторических сочине¬ ний Филострата, Менандра и Дия показывает, что продолжала существовать и финикийская историческая традиция. Фрагменты сочинения Филона из Библа, которые дошли до нас благодаря тому, что их включил в свой трактат «Приготовление к Евангелию» Евсевий Кесарийский, указывают также на сохранение традиций финикийской мифологии. В тексте Евангелия от Марка (7, 26; ср. Матф., 15, 26) γυνή Χαναναία именуется гречанкой (Έλληνίς), родом сирофиникиянкой (Συροφοινίσσα τω γένει). Как мы видим, принадлежность к эллинистической культуре, региональные язы¬ ковые обличив, различия в происхождении и в самосознании не являются взаимоисключающими признаками. То же самое мож¬ но констатировать и в отношении очагов финикийской культуры к западном Средиземноморье. Римское завоевание Северной Аф¬ рики н Южной Испании повлекло за собой интенсивную романи¬ зацию населения финикийских колоний. Господствующим языком становится латынь. Местные поселенцы, говорящие на пуническом
190 И. 111. Шифман языке (точнее — на пуническом диалекте финикийского языка), принимают активное участие в создании общего письменного на¬ следия римской эпохи, делают воинскую и административную карьеру, стараясь ни в чем нс уступать веем прочим. Тем нс ме¬ нее, и здесь сохраняется представление о финикийцах (ханааней- цах) как о некоей особой общности с присущим ей языком (August., Epist. ad Roin. Inch. exposit., 13 = PL XXXV, coi. 2096: unde interrogati rustici nostri quid sint, punicc respondentes, Chanani, corrupta scilicet, sicut in talibus solet, una littera, quid aliud respondent quam Chananci?1). В одном из своих писем Святой Августин сообщает, что нужен священник, который был бы све¬ дущ в пуническом языке (qui et Punica lingua esset instructus). Сам же Августин хорошо владел пуническим, и на основании звучания числа «три» (по-пунически saliiS, латинизир. salus) мог рассуждать о том, что если кто-то молит о своем здравии (salus), он неизбеж¬ но помянет Святую Троицу (August., Epist., 13 = PL XXXV, coi. 2096). При этом он корректно сопоставил свр. maSiah (Мес¬ сия) — «Помазанник» с пуническим messeh — «помазанье» (unde et Punice, Messe dicitur iunge1 2) и отмечал родство и сходство ев¬ рейского, пунического и сирийского языков (August., De Ioan. evang., 12, 27 = PL XXXV, coi. 520: cognatae quippe sunt linguae istae et vicinae, hebraica, punica et syra3; August., Contra Litt. Petii., 239 = PL XLIII, coi. 341: hunc Hebraei dicunt Messiam, quod verbum punicae linguae consonum est, sicut alia: Hebraea permulta et paene omnia4; / ugust., Quaest. in Heptat., 7,16 = XXXIV, ol 797: et quoniam istac linguae non multum inter se differunt5). Свя¬ той Августин мог привести и старинную пуническую поговорку, хотя бы и в латинском переводе, отмечая, что нс все из его паствы разумеют по-пунически (August., Serm., 167, 4 = PL XXXVIII, coi. 910: Proverbium notum est Punicum, quod quidem Latine vobis 1 «Отчего наши крестьяне, говорящие по-нунийски, будучи спрошены, кто они есть, и отвечающие “Ханааны” (надо думать, вследствие того, что, как это бы¬ вает в других случаях, была утеряна одна буква), отчего отвечают так, а нс “Ханаанси”?»* 2 «Откуда, считай, и ио-пуничсски говорится Мессия».* 3 «Ибо языки эти — еврейский, пунийский и сирийский - являются род¬ ственными и близкими».* 4 «Евреи называют его Мессия, что так же звучит и на иуиийском языке, как и многие другие, почти все, еврейские слова».* 5 «Поскольку языки эти нс многим между собой различаются».*
Древняя Финикия — мифология и история 191 dicam, quia Punice non omnes nostis. Punicum proverbium est antiquum: Nummum quaerit pestilentia, duos illi da, et ducat se1). Как известно, на пуническом могли составляться и исторические надписи. Как мы убедимся ниже, пунийцы нс забыли и свою ре¬ лигию. И хотя она подверглась романизации, она сохранялась, но, модифицируясь, приобретала новые черты. Данные по исследуемым здесь проблемам представляют двоя¬ кий интерес. В том случае, когда локальные источники практичес¬ ки отсутствуют, они до известной степени восполняются матери¬ алом, почерпнутым из финикийской мифологии и исторической традиции. Последние же дают возможность наметить основные направления и предложить методы выявления финикийско-пуни¬ ческих преданий при анализе эллинистического материала по ми¬ фологии и историографии. Именно этим объясняется то особое внимание, которое ему оказывают в современной научной литера¬ туре. Исключительное значение этот материал приобретает в связи как с изучением Священного Писания, так и с анализом литера¬ туры Угарита1 2. II Основным источником, где подробно изложены и систематизи¬ рованы представления о финикийских мифах в эллинистическую эпоху, является сочинение библского ритора Филона (вторая по¬ ловина I — первая половина Шч. н. э.) «О финикийцах». От этого труда сохранились лишь фрагменты, которые, как уже было ска¬ зано, использовались Евсевием Кесарийским в сочинении «Приго¬ товление к евангелию» («Praeparatio cvangclica»). Евсевий имел целью продемонстрировать своему читателю всю бездну ужаса, проистекающую от язычества, в противопоставлении с тем благом, которое дает христианское вероучение, и показать, что финикий¬ ское язычество — в особенности в трактовке Филона — ведет прямо-таки к отрицанию Бога. Евгемеризм Филона Библского давал ему на то достаточные основания. Но при веем том Евсевий 1 «Есть известная пупийская пословица, которую я, пожалуй, передам латин¬ скими словами, так как нс все вы понимаете по-иупически, пословица древняя: Пагуба ищет монету, дай ей две — н пусть убирается!”»* 2 К сожалению, мне оказалась недоступна работа Barr J. Philo оГ Byblos and his «Phoenician History» // Bullelin of Ihc John Rylands, Univcrsily Library of Mancheslcr. 57 (1974). P. 7-68.
192 И. Ш. Шифмап цитирует Филона достаточно точно, поэтому нет оснований под¬ вергать сомнению достоверность этих сведений. По своему содержанию фрагменты сочинения Филона Библско- го представляют собой изложение космогонических мифов, а также повествуют о сотворении первых богов, человека, о борьбе богов «раз¬ личных поколений». Как известно, современник Филона Иосиф Флавий открывает свои «Иудейские древности» почти дословным пересказом библейских легенд о сотворении мира, первых людей и т. д. Создастся впечатление, что именно с мифа о мироздании начи¬ налось сочинение Филона (это явствует из самой структуры, постро¬ енной по образцу библейского повествования), за ним же следовало собственно историческое повествование, к сожалению, утраченное1. Работа Филона, вне сомнения, сама по себе являлась типичным образцом эллинистического исторического описания1 2. В этой связи усиленно подчеркиваются ее следующие черты: евгемеризм, универ¬ сализм (стремление спроецировать подмеченные тенденции и явле¬ ния на ход мирового исторического процесса), местный патриотизм (попытка представить выдающихся личностей предками — праро¬ дителями собственного народа), полемика с собственно греческой традицией, особенно в тех случаях, когда речь идет об истории, и предпочтение своей традиции как наиболее древней и истинной3. 1 О. Айсфсльдт (Art unci Aufbau der Phonizischcn Gcschichtc der Philo von Byblos // Syria 33 (1956). S. 88—89) полагает, что сочинение Филона предла¬ гает вовсе не «Историю Финикии»· в собственном смысле слова, но своеобразный «Сборник сведений по Финикии», эссе из зарисовок и примечаний. Частью это¬ го сочинения он считает Περί Ιουδαίων, которую вслед за К. Мюллером он име¬ нует как Περί τών "Ιεουδαίων («О единственном сыне»), хотя в соответствующем источнике речь идет о жертве единственного сына (ер. также: Kissfeldl О. Sanchunjalon von Berut und llimilku von Ugarit. Halle (Saalc) 1952. S. 24—32), а в Περί τών φοινίκων στοιχείων вместо έθωθιών ύπομννματα он предлагает, опять- таки вслед за К. Мюллером, читать Θωθείων υπομνήματα, усматривая в этом фраг¬ мент «Финикийской истории» Санхунйатопа в упоминании Филона, идентифи¬ цируя его с книгой Περί τής Ερμου φυσιολογίας и считая Филона источником «Свиды». Несмотря на всю его проницательность, эти поправки и идентифика¬ ции нс являются убедительными: повествование о жертве единственного сына в Περί "Ιουδαίων можно было бы сопоставить с жертвой Авраама. Перемена чтения έθαθιών на Θωθείων не оправдывается и вовсе не слс,чуст из содержания фрагмен¬ та. Идентификация «Финикийской истории» и Περί τής Ερμου φυσιολογίας затем¬ няет понимание последнего заглавия. 2 Ср. Oden R. A. Philo ol' Byblos and Hcllcnislic Hisloriography // PEQ Ю (1978). S. 115 -126. 3 Cp. Troiani L L’opc*ra sloriogralica di Kilonc da Byblos. Pisa, 1974. S. 26 29.
Древняя Финикия — мифология и история 193 Согласно Евсевию (Pracp. cvang., 1,9), Филон Библский в качестве основного источника использовал сочинение историка Санхунйатона Бсритского, который, опять-таки по Евсевию, ци¬ тирующему Филона, жил еще до Троянской войны (ιστορεί δέ ταύτα [se. τά Φοινικικά] Σαγχουνιάθων, άνήρ παλαιότατος, και Τρωικών χρόωνν, ώς φασι, πρεσβύτερος). Санхунйатон, который счи¬ тался автором «Финикийской истории», пользовался авторитетом у Филона, добросовестного собирателя материала и убедительно¬ го повествователя (δν και επ'" ακρίβεια και αλήθεια τής Φοινικικής ιστορίας άποδεχθήναι μαρτυροΰσι1). Опираясь на текст Евсевия, вполне можно прийти к выводу, что Филон, просто перевел пове¬ ствование Санхунйатона с финикийского на греческий (Φίλων δέ τούτου πάσαν την συγγραφήν, ό Βύβλιος, ούχ ό 'Εβραίος, μεταβαλών άπό τής Φοινίκων γλώσσης επί τήν 'Ελλάδα φωνήν έξέδωκε1 2). Тем нс менее, подобная интерпретация вызывает определенные сомнения: если понимать текст Евсевия дословно, то в повествова¬ нии Филона едва ли нашло бы отражение собственное философс¬ кое мировоззрение последнего3 * * * 7. Наоборот, представляется несомнен¬ ным, что Филон использовал труд Санхунйатона и переработал его информацию, исходя из своих собственных философских построе¬ ний. В книге Филона отразилась (как мы увидим далее) и «гречес¬ кая интерпретация» финикийской мифологии. Нет сомнения, что традиция сформировалась задолго до Филона, и ее некоторые черты (например, отождествление Мслькарта с Гераклом) указывают на то, что она восходит к доэллинистичсскому времени. Мы нс распо¬ лагаем сведениями о том, существовало ли до Филона подобное изложение сакральной финикийской традиции. Неизвестно также, сам ли Филон, один ли из его предшественников или же непосред¬ ственно Санхунйатон систематизировал и обработал древние преда¬ ния таким образом, что они предстали в виде стройного вероучения, а не просто как совокупность местных легенд. 1 «...свидетельствуют, что он изложил финикийскую историю достоверно и правдиво» (Пер. Б. Л. Тураева). 2 «Филон же, библяпип, а не еврей, издал все его сочинение, переведя с фи¬ никийского языка на греческий».* * Глаголы μεταβάλλω и έρμηνεύω могли означать не только «переводить», но и «пересказывать». См. также: Dor n se i ГГ Г. Allorienlalisches in Hesiods Theo- rionie // Γ’ΛπΙΐηιιΐΙό Classiqne 6 (1937). S. 231 - 258; К i s s Г с I cl 1 O. Sanclumjalon // Anzeigcr der philol. Iiisl. Klassc der Oslerrcichischcn Akademie der YVissenschaflcn ") Wien. 12 (1952). S. 176. 7 ΪΛΚ. 3140
194 И. Ш. Шифлшп Вопрос о Санхунйатонс как о реально существовавшей истори¬ ческой личности вызывает в научной литературе серьезные разно¬ гласия. Источники, по которым мы могли бы об этом судить, не¬ многочисленны и крайне лаконичны. «Лексикон Свиды» (s. v. Σάγχωνιάθων) именует Санхунйатона тирским философом, родив¬ шимся во время Троянской войны (Τύριος φιλόσοφος, δς γέγονε κατά τά Τρωικά). По мнению автора этих строк, нет достаточных оснований для того, чтобы отрицать историчность Санхунйатона, как и для отрицания того, что он жил в приписываемую ему эпо¬ ху1. В имени Санхунйатон можно отчетливо усмотреть глагольный компонент yalon — «дал, одарил». В таком случае имя «дарите¬ ля» — σαγχων < sankiin, где -йп представляет собой суффикс, характерный для субстантивной формы. Если допустить, что σαγχ соответствует финикийскому sakk с диссимиляцией второго корен¬ ного согласного, тогда для этимологической идентификации можно привлечь еврейский корень skk «покрывать, делать крышу», а так¬ же существительное sukka — «палатка». Если наши допущения верны, то далее можно предположить, что в финикийском языке имя sakkun являлось эпитетом некоего божества, «жившего в па¬ латке» или «воздвигающего палатку»1 2. Необходимо заметить, что и библейский Яхве до сооружения Храма Соломона жил в скинии (Завета), т. е., в буквальном смысле, в «палатке», которая служи¬ ла кочевникам-израильтянам храмом. Таким образом, эпитет sakkun восходит, скорее всего, к доисторическим временам, ког¬ да финикийцы были еще кочевниками. Имя sknijtn — «Саккун дал» засвидетельствовано в эпиграфическом материале3. Компонент skn встречается в таких теофорных именах, как rbdskn —- «Раб Саккуна» и grskn — «Слуга Саккуна»4. Надпись в GISI, 118, про¬ исходящая из Пирея, содержит алтарное посвящение от имени 1 Подробнее ем.: Eissfcldl О. Taaulos und Sanclnmjalon. Bcrlin, 1952, где приводится литература и основные доказательства. См. также: М г as К. San- chimjaton // Anzeigcr der philol.-Iiisl. Klassc der Oslcrrcichischcn Akadcmie der Wisscnschallen in Wien, 12 (1952). S. 176. Историчность Санхунйатона допус¬ кает также С. Моекати (Foini&inc. Pialia, 1975. S. 59). Л. Трояпи (L’opcra... S. 58—77) занимает нейтральную позицию. 2 Другая возможность: sim — «правитель» (ер. К. dn Mcsnil du Buisson. Nouvcllcs eludes sur les dicux cl les mylhcs de Canaan. Lcidcn, 1973. S. 70. I lo ero мнению, имя Санхунйатон является псевдонимом Тота). 3 Ср.: Lagrangc M.-J. Eludes sur les rcligious semiliques. Paris, 1903. P. 356. 4 Bcnz F. L. Pcrsonal Namcs in The Phoenician and Punic Inscriplions. Koma, 1972. P. 365 -366.
/(равняя Финикия — мифология и история 195 Бснхадоша, сына Баалитона, Суффста, сына Абдсшмуна, писца, богу Аскуну, могучему, с просьбой о благословении, основателю (inzbh zs ijnh bn/ids bn brlijln hspt bn cbdrsmn hhlni Г sim 'dr ijbrk). Имя ’slm с протстичсским алефом [’] соответствует, вне сомнения, имени skn. Поскольку вблизи от этого алтаря находились также алтари Гермеса и Зевса Избавителя, то вполне возможно, что Саккун-Аскун ассоциировался с греческим Гермесом (ер. коммен¬ тарий к CISI, 118)1. Весьма вероятно и то, что интересующее нас имя носил пунийский аристократ (в сокращенном латинизирован¬ ном виде это имя принимало форму Суниат), который во время Карфагенской войны предал Дионисия Старшего (Inst., 20.5, 12— 13). Ср. также передачу имени Санхунйатон у Афинея (Dcipnosoph., 3, 37, 126 А) как Σουνιαίθωνι. Вполне допустимо и то, что финикийский литератор свел воедино все, что касалось мифов и истории Финикии, и что его книга была хорошо извес¬ тна и пользовалась популярностью. Среди письменных источников, фигурировавших у Санхунйатона, «Свида» упоминает о сочинении, переведенном на греческий язык под названием «О физиологии Гермеса». Кроме того, упоминаются «Отеческие предания тнрий- цев» (Πάτρια Τυριών τη Φοινίκων διαλέκτφ), «Египетская теология» и некоторые другие работы. Следует учесть и свидетельство Афи¬ нея (Athen., Dcipnosoph., 3, 37, 126 А), который среди авторов сочинений по Финикии (παρά τοΐς τά Φοινικικά συγγεγραφόσι) называет Санхунйатона (Σουνιαίθωνι) и Моха, «земляка тирийца Ульпиана1 2». Нс исключено, что вышеупомянутые персоны связа¬ ны общим финикийским происхождением, нс больше. В другом свидетельстве «Свиды» (s. ν. Σαγχωνιάθης) речь идет о Санхунйа- тонс, чье имя пишется уже как Σαγχωνιάθης, жителе Сидона, ав¬ торе «Физиологии» и других книг на финикийском языке (εγραψε τη Φοινίκων διαλέκτφ φυσιολογίαν και άλλα τινά). Фсодорит (Serm., 2) упоминает о Санхунйатонс — несомненно следуя Филону — как о гражданине Берита (Бейрута), и утверждает, как и Евсевий Ке¬ сарийский, что «Финикийская теология», написанная Санхунйато- ном, была переведена на греческий Филоном Библским. 1 Ср. также: Tcixidor J. Bullclin cl’cpigrapliic semiligue, 1975 // Syria 52 (1975). S. 264 -65. 2 Домнами Улмшан — известный римский юрист конца II — начала III вв., многие отрывки из произведений которого были позднее включены в знаменитые * Д и госты».
196 И. Ш. Шифман Наиболее подробные сведения о Санхунйатоне мы находим у Порфирия, автора сочинения «Против христиан», выдержки из четвертой книги которого Евсевий (Pracp. evang., 1, 9, 20—21) дословно приводит так: ό καθ^ ήμάς τήν καθ^ ήμών πεποιημένος συσκευήν εν τετάρτω τής προς ήμάς ύποθέσεως1. Согласно Порфи- рию, Санхунйатон был гражданином Берита (ό Βηρύτιος), свои сведения он почерпнул у Исромбала, жреца бога Иево (Иеговы) (είληφώς τά ύπομννματα παρά Ίερομβάλου του ίερέως θεού "Ιευώ)1 2. Свое сочинение по истории он посвятил бсритскому царю Абсль- балу и за свою правдивость заслужил похвалы со стороны Абель- бала и его окружения (ός "Αβελβάλφ τώ βασιλεί Βηρυτίων τήν ιστορίαν άναθείς, ύπν έκείνον καί των κατ* αύτόν εξεταστών τής άληθείας παρεδέχθη). Сообразуясь со списком правителей Фини¬ кии (ώς αί των Φοινίκων βασιλέων μηνύουσι διαδοχαί), Порфирий датирует годы правления Исромбала и Абсльбала временем, пред¬ шествующим Троянским войнам, и рассматривает вышеупомяну¬ тых личностей как современников Моисея (οι δε τούτων χρόνοι καί προ των Τρωϊκών πίπτουσι χρόνων, καί σχεδόν τοΐς Μωσέως πλησιάζουσιν). Самого же Санхунйатона Порфирий представляет как современника «ассирийской царицы» Семирамиды, которая, по его словам, жила до или во время Троянских войн (επί Σεμιράμεως γέγονε τής "Ασσυριών βασιλίδος, ή προ τών "Ιλιακών, ή κατν αύτούς γε τούς χρόνους γενέσθαι άναγέγραπται). Эти временные данные не противоречат друг другу: Троянские войны выступают здесь как своеобразная черта, отделяющая давно прошедшие времена от времен сравнительно недавних. Болес точно определить эпоху Моисея (или, если угодно, время исхода евреев из Египта), рав¬ но как и время Семирамиды, он нс мог. Все это, однако, означа¬ ет, что Порфирий несомненно пользовался неизвестным нам ис¬ точником (скорее всего, тоже сочинением Филона Библского), относившим к «доисторическим временам» жизнедеятельность Санхунйатона и его современников Абсльбала и Исромбала. Дан¬ ные Порфирия и источника, на котором в этом отношении бази¬ руется «Свида», фактически совпадают. Соответственно и ссылка Порфирия на список царей Финикии почерпнута из того же ис¬ 1 «[Об этом упоминает] тот, кто в паше время писал против пас, в четвертой книге направленного против нас сочинения...» (Пер. Г>. Л. 'Гуриева). 2 О. Айсфсльдт (Sanchimjalon von ftcnil... S. 32 35) полагает, что имя «иу¬ дейского божества» в финикийском источнике Порфирия должно было бы выг¬ лядеть как ут.
Древняя Финикия — мифология и истории 107 точника. Указание Санхунйатона (у Филона) на Хусора и его брата как открывателей железа и методов его обработки, как это следует из Евсевия, даст нам возможность предположить, что от¬ правной датой жизни и деятельности Санхунйатона можно считать конец II — начало I тыс. до н. э. Предание о сидонском или тирском происхождении Санхунй¬ атона выглядит менее убедительно, чем версия о его бсритском происхождении: Тир и Сидон были важнейшими и крупнейшими хозяйственными, политическими и культурными центрами Фини¬ кии, поэтому в том случае, когда точные сведения отсутствовали, любой финикиец мог быть сочтен гражданином одного из этих городов. То, что этноним «сидонсц» мог употребляться и в значе¬ нии «финикиец», известно достаточно хорошо, например, из Биб¬ лии и из «Одиссеи», но такое употребление синонима «тирянин» нс засвидетельствовано. Можно, конечно, предположить, что источ¬ ник Афинея и «Свиды» исходили из представления о тирском про¬ исхождении Санхунйатона, но примечательно, что общепринятое τά Φοινικικά соответствует Πάτρια Τυριών «Свиды». Содержание книги Санхунйатона, как это следует из сочинения Филона Биб- лского, позволяет предположить, что там вместо более раннего выражения Πάτρια Φοινίκων стояло выражение Πάτρια Τυριών и что такое «переименование» связано с появлением версии о тирс¬ ком происхождении Санхуйнатона. Последнее выражение могло, конечно, отражать и более широкое значение слова Τύριος, нс дошедшее, однако, до наших времен. Бсритская версия выглядит гораздо убедительнее. Так как среди финикийских городов Верит нс играл столь уж важной роли, вер¬ сия о бсритском происхождении Санхунйатона нс могла быть вызвана желанием придать дополнительный авторитет этой лич¬ ности, да и понятие «беритянин» едва ли было равнозначно поня¬ тию «финикиец». К тому же незадолго до римского завоевания Верит был разрушен и прекратил свое существование как фини¬ кийский город. Позже Август превратил Верит в колонию для римских ветеранов. Стало быть, тогдашняя ситуация едва ли могла способствовать возникновению версии о финикийском происхож¬ дении некоего беритянина. Эта версия должна была быть очень старой и, как мы увидим ниже, должна была отражать реалии исторического прошлого. Никаких сомнений не вызывает и исто¬ ричность бсритского царя Абсльбала и жреца Иеромбала, совре¬ менником которых был Санхунйатон.
198 И. Ш. Шифмап Оценивая сочинение Санхунйатона по его содержанию, Порфи- рий отмечает, что тот черпал свои сведения из городских хроник и храмовых записей (έκ των κατά πόλιν υπομνημάτων καί τοΐς έν τοΐς ίεροϊς αναγραφών συναγαγών). Сам Филон, которого цитирует Евсевий (Ргаср. evang., 1, 9, 24), характеризует Санхунйатона как ученейшего и деятельнейшего человека (άνήρ πολυμαθής και πολυπράγμων1 γενόμενος), стремившегося познать начало всех на¬ чал (τά εξ αρχής, άφ* ου τά πάντα συνέστη, παρά πάντων ειδέναι πόθων). В качестве первого источника сведений Санхунйатона Филон называет труды Таавта (πολυφροντίστως έξεμάστευε τά Τααύτου); которого считали изобретателем письма и автором древнейших летописей (τής των υπομνημάτων γραφής κατάρξας). При изложе¬ нии зоогонии и космогонии Санхунйатона Филон ссылается непос¬ редственно на сочинения Таавта (Euscb., Ргаср. evang., 1, 10, 5: ταΰθ* ήυρέθη έν τή κοσμογονία γεγραμμένα Τααύτου και τοΐς έκείνου ύπομννμασιν1 2). Пересказывая далее сочинения Филона, Евсевий (Praep. evang., 1, 10, 36) отмечает, что при изобретении знаков священного письма Таавт подражал внешнему виду (изображе¬ нию) богов «одного поколения» — Крона, Дагона и других (πρό δέ τούτων θεός Ταυθός μιμησάμενος των συνόντων θεών όψεις, Κρόνου τε και Δαγώνος και τών λοιπών, διετύπωσεν τούς ιερούς τών στοιχείων χαρακτήρας3). Последнему персонажу традиции — Эйсирию — приписывается изобретение трех букв (Euscb., Praep. evaang., 1, 10, 39: Εισίριος τών τριών γραμμάτων εύρετ'ς4)· В этом рассказе важно отметить тот факт, что сами финикийцы рассматривали свою письменность как изобретенную в два этапа: к изобретенным ранее знакам затем добавили еще три (так ли это было в действи¬ тельности, и сегодня сказать невозможно). Отношение к знакам письма как к чему-то сакральному на древнем Ближнем Востоке является традиционным: так, гораздо раньше, в Древнем Египте письменные знаки (иероглифы) тоже считались священными5. 1 πολυπράγμων — здесь, скорее: «разносторонний», «любознательный», чем «деятельнейший» (talkrafligslcn), как у И. III. Шифмана.* 2 «Это было найдено в космогонии, написанной Таавтом, и в его хрониках.* 3 См. также прим, к этому месту й. Л. Турасва (6(5 па с. 109). Здесь и дало? все редакторские ссылки па работу В. Л. Турасва «Остатки фшшкиискпй ли¬ тературы» в целях удобства даются по настоящему иядапию* 4 См. также прим, к этому месту й. Л. Турасва (72 п 79 на с. 112).* 5 Ту рас в й. Л. Кгипстская литература. I. М., 1920. С. 25.
Древняя Фипшшя — мифологии п история 199 Египтяне идентифицируют Таавта г Тотом (богом мудрости и письма), а греки — с Гермесом. К характеристике Таавта Филон пне раз обращается в своей работе «Об иудеях» (Euscb., Ргаср. ( vang., 1, 10, 43): здесь Таавт приравнен к египетскому Тоту (δν Αιγύπτιοι Θωύθ προσαγορεύουσι), который у финикийцев славил¬ ся своей мудростью (σοφία διενεγκών παρά τοΐς Φοίνιξι). Он пер¬ вым собрал все, что относилось к священной традиции, и свел это в систему рационального знания (πρώτος τά κατά την θεοσέβειαν εκ την των χυδαίων άπειρίας εις επιστημονικήν εμπειρίαν διέταξεν). Из свидетельств Филона следует, что в финикийской литературе су¬ ществовало сочинение, пользовавшееся авторитетом в силу своей древности и учености, которое сводило воедино материал по фи¬ никийской мифологии. В том, что такое сочинение действитель¬ но существовало, сомнений нет. В работе Филона (Euscb., Ргаср. evang., 1, 10, 36—37) указывается, что предположительным ав¬ тором сочинения Таавта считалось некое божество, которое нс только изобрело священное письмо (διετύπωσε τούς ιερούς στοιχείων χαρακτήρας), но и придало Крону знаки царского могу¬ щества — четыре глаза (два спереди, два сзади) и четыре крыла (два распростертых и два сложенных). Крон отдаст Таавту Еги¬ пет под его власть. Его отождествление с Тотом находит аналог в том, что, например, угаритская мифология локализирует бога-дс- мпурга Сильного1 и Мудрого (ktr whss) в Хикупта (Мемфисе)1 2. Эта мифология также должна восходить к седой древности и быть связана с угаритскими представлениями о Египте как о родине любой мудрости, любого мастерства и всех искусств3. 1 См.: WUS. S. 159: «/c/r: sich in gulcr krafl bcfindcnd, lauglich»; ktr «Namc des SchmiedgoUcs — имя бога-кузнеца». (Пр1ш. персе.) 2 См.: WLS. S. 102: *hkpt, hqkpt: Namc des laudes des Colles Ktr. Von viclcn mil ЕЛ Hi-ku-up-ta-ah (Memphis) glcichgcsclzl — название страны божества Ktr. Многими отождествляется с эль-амарпской клинописной передачей названия го¬ рода Мемфиса». Эти два примечание вынуждает дать и небрежный немецкий оригинал с его чудовищными опечатками: «Chimpla (Mcnphis)». (Прим, персе.) 1 Убеждение финикийцев в том, что именно Египет является родиной любой мудрости, любого мастерства и всех искусств отнюдь не удивительно, ибо именно ( Египтом Палестина начала вступать в контакт еще в III тыс. до и. о. Во II тыс. апогей египетского влияния пришелся па эпоху правления XVIII династии (1580-1314 гг. до и. э.), в убывающей степени египетское влияние продолжа¬ ло ощущаться и в эпоху последующих двух египетских династий (примерно по *085 г. до и. з. Даты даются по: В и к е р м а и Э. Хронология Древнего Мира. М., 1})?5. С. 177). Следовательно, Египет был единственной соседней страной с вы
200 II. III. Шифмап Дальнейшее отождествление с Гермесом у эллинизированного писателя первого века времени империи приводит к совмещению финикийской мифологии, содержащейся в книге Таавта, с идео¬ логией гсрмстизма, предпосылкой к чему послужило, опять-таки, отождествление Таавта и Тота1. Свидетельство Филона Библского (Euseb., Pracp. evang., 1, 10, 32) позволяет конкретней судить о том, как финикийцы представ¬ ляли себе развитие своего священного предания. Следуя приказу Таавта, семь сынов Сидика, т. е. Кабиры и их брат Асклспий (Эш- сокоразвптой цивилизацией, выгодно контраст!фующей с местной сиро-палестин¬ ской в ее локальных разновидностях. Вышсотмсчсппос убеждение финикийцев, отнюдь не беспочвенное, как мы видим, находит отражение и в египетском источнике, описывающем эпизод, имевший место в Библс около 1095 г. до н. о. Мы имеем в виду отчет египетского чиновника Уну-Амупа, который но поручению верховного жреца бога Амопа Фиванского Херихора, а также но приказу царя Таниса был послан в Финикию за корабельным лесом. После ряда злоключений Уну-Амун получил аудиенцию у царя Библа Закар-Баала, чтобы выпросить то, ради чего был послан. Закар-Баал, неохотно соглашаясь, все-таки воздал должное родине Уну-Амуна словами: «Со¬ здал Амоп все земли. Он создал их, но землю Египта, из которой ты пришел, он создал раньше всех. Искусство вышло из псе, чтобы достигнуть места, где я на¬ хожусь, [и] знание вышло оттуда, чтобы достигнуть места, где я нахожусь». Все это показывает, насколько велик был авторитет Египта на финикийском побере¬ жье даже после того, как власть Египта над Палестиной и Сирией рухнула (про¬ державшись, правда, с переменным успехом около двух столетий). См.: Стру¬ ве В. В. История древнего Востока. Л., 1941. С. 209; Струве В. В., Рс- дерД. Г. [ред.]. Хрестоматия по истории древнего Востока. М., 1963. С. 143. Издание текста, перевод и комментарий см.: Ко ростовце в М. А. Путешествие Ун-Амуна в Библ. М., 1960. С. 29, строки 2,19—2,22. Мнение о том, что «еги¬ петское письмо было тем образцом, по которому финикияне построили свою си¬ стему письменности», широко бытует и в современной пауке, (см.: Л о у кот¬ ка Ч. Развитие письма. М., 1950. С. 78. Ср. также: И стри и В. А. Возникнове¬ ние и развитие письма. М., 1965. С. 294—298. Дирингср Д. Алфавит. М., 1963. С. 233—267; Фридрих И. История письма. М., 1979. С. 95—120). Описание системы фипикийскот письма см. в статье: III н ф м а н И. III. Возник¬ новение знаний о языке у финикиян // История лингвистических учений. Древ¬ ний мир. Л., 1980. С. 58—66; Он же: Финикийский язык. М., 1963. С. 13 - 17; Он же: Финикийское письмо // Лингвистический энциклопедический сло¬ варь. М., 1990. С. 547- 548. Критику теории см. в статье: Дьяконов И. М. Западпосемитское письмо // Лингвистический энциклопедический словарь. М., 1990. С. 163—164. Несмотря ни на что, вышеприведенное высказывание Ч. Ло- укоткп полностью сохраняет свою актуальность. (П/нш. /wpre.) 1 О. Айсфсльдт считает, что Таавт как бог имел чисто финикийское происхож¬ дение, и что его имя следует рассматривать как |х?зультат l'w > /7/ «налагать знак» (Eisslelclt О. Taaulos unci Sanclumjalon... S. 6 24).
Древняя Финикия — мифология и истории 201 мун — в финикийской мифологии) записали свое священное предание (πρώτοι πάντων ύπομνηματίσαντες οί έπτά Συδέκ παΐδες Κάβειροι, και ό ίδιος αύτών άδελφός "Ασκληπιός, ώς αύτοΐς ένετείλατο θεός Τααύτος1). Включение Кабиров в круг представле¬ ний об истории священного предания у Филона (ниже мы еще вернемся к вопросу об отождествлении Кабиров с персонажами финикийской мифологии) дополнительно способствует вводу чи¬ тателя в мир эллинистических религиозных представлений (име¬ ется в виду поклонение Кабирам как великим богам и связанный с этим ритуал в Самофракии). Следующим авторитетным источ¬ ником для Филона Библского явился Фабион (Euseb., Ргаср. evang., 1, 10, 39), первый финикийский иерофант1 2 (о Θαβίων, о πάμπρωτος των άπ* αίώνος γεγονότων Φοινίκων ιεροφάντης3). Здесь мы вновь соприкасаемся с финикийскими преданиями. Имя Θαβίων образовано по морфологическому образцу, который хорошо известен в ханаанейско-аморейских языках (ер., например, ряд угаритских имен с суффиксом -άηιι, -ушги). Данное имя образо¬ вано, по-видимому, от корня tiib — «быть хорошим». Краткое замечание Филона указывает на то, что у финикийцев существо¬ вало предание о Фабионе как об основателе культовой традиции. Слово ιεροφάντης, заимствованное из практики греческих мисте¬ рий, даст понять, что автор концепции, приемлемой для эллини¬ зированных финикийцев, пожелал представить позднсэллинскис мистерии и финикийские верования как единое целое. Важно и то, что Фабион характеризуется как личность общефиникийского масштаба. Насколько можно судить по данным Филона, легенда о его жизнедеятельности сложилась довольно поздно, одновремен¬ но с представлением о культурно-религиозном единстве финикий¬ цев. Филон усматривает в деятельности Фабиона «аллегоризацию» и «смешение» того, о чем повествуется в книге Таавта, с универ¬ сальными законами, господствующими в природе и в мире (άλληγορνσας τοΐς τε φυσικοΐς καί κοσμικοίς πάθεσιν άναμίξας). «Аллегоризация», мифотворчество, поиски универсальных взаимо¬ связей в мироздании, создание мистерий и затмение смысла того, 1 См. также прим, к этому месту IS. А. Турасва (70 на с. 111).* 2 И срофаит — верховный жрец при Элсвеписких мистериях. В более ши¬ роком смысле (как здесь) вообще верховный жрец какого-либо мистсриаль- чого культа.* 1 См. также прим, к этому месту 1>. А. Турасва (71 на с. 112).*
202 И. Ш. Шифман что имело место в реальности, — это то, на что указывает Филон Библский и в другом месте (Euscb., Praep. evang., 1, 9, 26), при¬ писывал все это «новым» толкователям предания и противопостав¬ ляя их Санхунйатону (άλλ* οί μέν νεώτατοι των ίερολόγων τά μέν γεγονότα πράγματα εξ αρχής άπεπέμψαντο, αλληγορίας δε καί μύθους έπινονσαντες, καί τοΐς κοσμικοΐς παθνμασι συγγένειαν πλασάμενοι, μυστνρια κατέστησαν καί πολύν αύτοίς έπήγον τύφον, ώς μη ραδίως τινά συνοραν τά καθ* άλνθειαν γενόμενα1). Финикийское мифотвор¬ чество Филон явно представлял себе как дальнейшее развитие идей и методов Фабиона. Все это можно понять только в том случае, если обратить особое внимание, во-первых, на тот факт, что мифы вообще, и финикийские в частности, описывают борьбу космичес¬ ких сил во вселенной, а во-вторых, — и это очень хорошо изве¬ стно из иудаистичсской литературы, — на то, что Библия (т. с. тот же миф) содержит сокровенную тайну, является вместилищем некоего высшего смысла, который буквально подлежит дешифров¬ ке при помощи надлежащего истолкования текста. Финикийцы приписывали Фабиону приурочение этого высшего аллегорического содержания мифологическому тексту. Далее, согласно Филону, Фабион, уже в своей собственной обработке, передал традицию Таавта жрецам и пророкам, которые были посвящены в таинства (παρέδωκε τοΐς όργεώσι καί τελετών κατάρχουτι προφνταις1 2). Тс, в свою очередь, передали все это своим последователям и непосвя¬ щенным (τοΐς αύτών διαδόχοις παρέδωκαν καί τούς έπεισάκτοις) (Euseb., Praep. evang., 1, 10, 39). При этом, продолжает Филон, они еще больше затмили смысл писания (τον τύφον αύξειν έκ παντός έπινοοΰντες). А из этого следует, что традиция, ассоцииру¬ емая с именем Филона, была культовой, носители же се были жрецы и пророки. Аналогия с угаритской и библейской традици¬ ями очевидна. Ортодоксальная интерпретация аллегорий приписы¬ вает предание богу Сурмубслу и Фуро, по прозвищу Хусартис (Euseb., Praep. evang., 1, 10, 43: *Ω μετά γενεάς πλείους θεός Σουρμουβηλός Θουρώ τε ή μετονομασθεΐσα Χούσαρθις, άκολουθνσαντες κεκρυμμένην τού Τααύτου καί άλληγορίαις έπισκιασμένην τήν θεολογίαν 1 «...Но новейшие писатели о священных делах отбросили то, что действитель¬ но произошло изначала, и установили мистерии, выдумав иносказания и мифы и сочинив родство с космическими явлениями. Они напустили столько тьмы, что трудно распознать что-либо действительно происходившее» (/7с/>. В. Л. Тщннчм). 2 Доел.: «передал участникам мистерий п главным толкователям таинств».
Древняя Финикия — мифология и история 203 έφώτισαν1). Информация об этих персонажах нс поддается надеж¬ ной интерпретации. Прозвище Χούσαρθις соответствует, вероятно, финикийскому *ksrl — «полезная», а имя Фуро (Θουρώ) может означать «голубка» (ср. Chullin, 22). Голубка-Фуро была, вероят¬ но, одной из тех «полезных», которые в угаритской мифологии фигурируют как богини-акушерки. В угаритском пантеоне их представляют как ласточек. Имя Сурмубсл, вероятно, должно воз¬ водиться к еврейскому корню saram — «обрезать, отсекать», и в таком случае оно могло бы значить нечто вроде «Меч Ваала». Срав¬ нение с библейским karat berit, связанным с ритуалом заклания тельца, позволяет и в имени Сурмубсл усматривать олицетворение союза с Ваалом* 2. Анализ ссылок на писания Таавта позволяет предположить, что в Финикии существовало письменное изложение священного пре¬ дания, которому приписывалась глубокая древность и божествен¬ ное происхождение (от бога письма Таавта через посредничество Кабиров вплоть до учредителя культа Фабиона). Хранители тра¬ диции были храмовыми священнослужителями (жрецами и про¬ роками). В содержании предания видели оккультный смысл, рас¬ крытие которого, вне сомнения, в связи с какими-то неизвестными нам обстоятельствами приписывалось Сурмубелу и Фуро. В элли¬ нистические времена это уже связывалось с герметизмом и мисте¬ риями. Заимствование изначальных аллегорий и мифов Филон Библ- ский тоже приписывает Санхунйатону3 (Euscb., Pracp. evang., 1, 9, 26: τον κα(Γ άρχάς μύθον και τάς αλληγορίας εκποδών ποιησάμενος), 'См. также прим, к этому месту В. А. Турасва (83 па с. 114).* 2 R. dii Mcsnil du Buisson (Nouvcllcs eludes... P. 78—85) видит в Сурмубелс Θεός Σούρ Μουβις, который, по моему мнению, идентичен baral sur mobil — «Гос¬ подину Тира, Творцу», т. с. Мслькарту, а в Χούσαρθις усматривает эквивалент постулируемому *ktrti/, переводимому им как «ccllc qui engendre ou a engendre les Kosharol», t. e., в конечном счете, Астарту Тн|>скую. О. Айсфсльдт (Saiichunjalon νοιι Bcrut... S. 18—21) старался доказать, что жрец Йсромбал и бог Сурмубсл — одно и то же. Поскольку у Филона нет четкого различия между божеством и человеком, он хотел бы видеть в нем жреца н одновременно бога. Но мнению Айсфельдта, Фуро-Хусартис олицетворяет собой некую абстракцию, причем Χούσαρθις означает «порядок», а имя Θουρώ увязывается с еврейским словом 1йт — «учение, закон», так что Фуро-Хусартис — не что иное, как воплощение порядка и закона. 1 И. III. Шифман нс вполне точно передает здесь смысл следующих ниже слов Квсевия, ибо выражение έκποδών ποιησάμενος обозначает не «запметвоваший» (в нем. перефразе - Knllelinung), а. напротив, «отвергнувший».*
204 И. Ш. Шифман в этом же контексте он упоминает тайные письмена, открытые в храме и написанные нс всем известным письмом аммунссв (о δέ συμβαλών τοΐς από των αδύτων εύρεθεΐσιν άποκρύφοις, "Αμμουνέων γράμμασι συγκειμένοις, ά δέ ούκ ήν πάσι γνώριμα1)1 2. Кто такие были аммунси — неизвестно, ибо исследователи нс располагают больше никакими данными. Из приведенного фрагмента можно лишь заключить, что аммунси, по представлениям «финикийских преданий», были хранителями священной традиции и поэтому от¬ носились к храмовому персоналу. В пользу такого предположения свидетельствует факт хранения указанных писаний в храме Ади- тона. Значение слова 'Άμμουνέων тоже нельзя установить досто¬ верно. Возможно, что оно соответствует еврейскому ’άηιδη (Притч., 8, 30; Иерем., 52, 15), но интерпретация последнего до сих пор остается неясной. Традиционно (Evcn-Sosan. I. S. 53) его переводят как «воспитанник, ученик». Если бы такая интерпрета¬ ция подтверждалась соответствующими фактами, то можно было бы утверждать, что аммунси, упоминаемые у Филона, несли сво¬ еобразную службу, заключавшуюся, в частности, в том, что в про¬ цессе обучения они приобретали сакральные знания и передавали их последующим поколениям, выступая хранителями священной традиции. Такое толкование этого слова, по крайней мере, не противоречит существующим данным. Следующий вопрос, связан¬ ный с анализируемым здесь фрагментом, — это вопрос о харак¬ тере письма, используемого аммунеями. Единственное, что нам известно, так это то, что «оно нс всем было известно». Отсюда следует, что речь идет не об общеизвестном (или общедоступном) письме, а о таком, которое отличалось от него. Если обратить внимание на то, где именно происходили описываемые события — а происходили они в Берите, т. с. на юге Финикии, — то можно 1 См. также прим, к этому месту 13. Л. Турасва (2 на е. 84).* 2 Ср. Eissfcld I О. Sanchunjalon von Berul... S. 15, где помещены и другие интерпретации, предлагавшиеся в научной литературе. О. Лйсфсльдт (Ук. соч., с. 16), справедливо отклонял наличие связи между хранением книг в финикий¬ ском храме и хранением кумранекпх рукописей, сравнивает этот факт с иудей¬ ским обычаем хранить священные тексты в синагогальных нишах — гснсзах. Мри этом нс учитывается, что в Финикии речь шла не об «общедоступном» зна¬ нии и нс о стремлении уничтожать тексты, содержащие имя бога, и избегать богохульства. Как нам кажется, ближайшую аналогию могло бы предложить «учение Яхве», которое распространилось в иудейском обществе в первой поло¬ вине I тыс. до н. э., по скудность источников мешает нрпптн к каким-либо более нлн менее солидным выводам.
Д/усвияя Финикии лшфоло/ия и история 205 с большой долей уверенности предположить, что при записи свя¬ щенного предания использовалось действительно менее распрост¬ раненное письмо, а именно — библская исевдоиероглифика. В отличие от нес, линейное квазиалфавитнос письмо употреблялось широко в повседневных нуждах. Сосуществование этих обеих си¬ стем письма еще на рубеже II—I тыс. до н. э. подтверждается тре¬ угольной бронзовой табличкой из Библа. На одной се стороне рас¬ положен текст, выполненный квазиалфавитным письмом (ΚΑΙ, 3: просто упражнение?), на другой — пссвдоисроглифичсским1. Все вышесказанное но крайней мерс доказывает, что знания, к которым получил доступ Санхунйатон, были сокровенными, а обучение им предполагало необходимость особого посвящения. Но при всем том нс совсем понятно, в какой взаимосвязи на¬ ходятся, с одной стороны, приписываемая Таавту книга, с другой же — таинственные письмена аммунсев. Идет ли речь об одном и том же писании, по-разному озаглавленном, или же речь идет о совсем разных вещах? Особый интерес представляет свидетельство Филона Библско- го относительно судьбы книги, автором которой считается Сан¬ хунйатон: жрецы более поздних времен пожелали се сокрыть, восстановив ее мифологическое содержание (εως πάλιν oi έπιγενόμενοι ιερείς χρόνοις ύστερον έθέλησαν αυτήν άποκρύψαι, και εις τό μυθώδες άποκαταστήσαι). В общем и целом свидетельства Порфирия и Филона Библского дают возможность представить себе такую картину: Санхунйатон был ученым беритянином, который жил задолго до времен элли¬ низма, вполне возможно, еще во II тыс. до н. э. По приказу берит- ского царя Абсльбала он составил сводное описание финикийских мифов и, вероятно, исторических преданий, позаимствовав свои знания у жреца Йеромбала, хранителя традиции. В своей работе он использовал также сочинение, приписываемое богу Таавту (ко¬ торое, возможно, идентично тайным письменам аммунсев). Зада¬ чей Санхунйатона было передать истинную традицию в том виде, в каком она представлялась его современникам, поэтому его текст должен был быть утвержден самим царем. Сообщение Филона о дальнейшей судьбе труда Санхунйатона, невзирая на очевидную тенденциозность первого, по-видимому, подтверждает гот факт, 1 L Troiam (l/opera... S. (Л—()2) рассматривает аммунсев как жителей ок¬ рестностей горы Аман, а их письмом считает угарптское.
206 И. Ш. Шифмап что этот труд использовался священнослужителями и как литур¬ гический текст, а при обучении священной традиции — и как материал с соответствующими комментариями. Как именно и при каких обстоятельствах можно было получить к нему доступ — об этом источник умалчивает1. Историческая судьба финикийского (собственно говоря, берит- ского) предания напоминает случай, произошедший в Угаритс, когда там по приказу царя Никмадду Второго писец Илимилку записал мифы и поэтические сказания иод диктовку хранителя традиции жреца Атгинпарлану. Тем нс менее, Санхунйатон был отнюдь нс сдинствсннцым финикийским писателем, известным в свое время. Источники до¬ несли вплоть до сегодняшнего дня свидетельства о Фсодотс, Ип- сикратс и Мохе (Tatian., Adv. Gracc., 37; Euscb., Pracp. evang., 10, 11, 10). Можно предположить1 2, что сочинение Феодота име¬ лось в виду у Иосифа Флавия в С. Ар. 216. Данные относитель¬ но Моха (Strab., 16, р. 757; Athcn., Deipnosoph., 3, 126 ss; Ios. FI., Ant., 1, 107; Scxt Emp., 9, 363) позволяют представить себе сле¬ дующее: Мох происходил из Сидона, относился к οί τά Φοινικικά συγγεγραφότες и являлся основателем атомистического учения (по¬ следнее свидетельство со ссылкой на Посидония встречается у Страбона и Секста Эмпирика). Совершенно очевидно, что и эти данные могут являться источником сведений по финикийской мифологии. На чисто греческую почву финикийские мифы, насколько мы можем судить, стали проникать задолго до эпохи эллинизма. Афи¬ ной в «Пирующих мудрецах» (9, 47, 392 d/c) сохранил — со ссылкой на Евдокса Книдского (первая половина IV в. до н. э.) — пересказ тирского мифа о смерти и воскресении Геракла, отожде¬ ствленного с Мелькартом. Культ Адониса пришел к грекам еще в первой половине I тыс. до н. э. (ср. свидетельство Гесиода (при¬ 1 Как на курьез, здесь можно было бы указать на историческую фальсифика¬ цию, автор которой приписал Санхуийатону дсвятнтомпос сочинение на гречес¬ ком языке. Можно вполне согласиться с М. Блоком, когда он, подчеркивая бес¬ смыслен пость такой фальсификации, утверждает, что сей ученый муж мог бы и без того добиться репутации солидного элл и писта (Блок М. Апология истории. М., 1973. С. 53). Совершенно очевидно, что фальсификатор, находясь иод впе¬ чатлением открытий и расшифровок первой половины XIX в., возжелал и себе славы первооткрывателя и издателя весьма важного исторического источника. 2 Lа <| и с п г Р. Thcodolos. N. 20: PYVRK, 11/5. Slullgart, 1934. Sp. 1958.
Древняя Финикия — мифология и история 207 мерно 700 г. до н. о.) и Паниасиса (460 г. до н. э.) (Apollod., Bibi., 3, 14, 4). Согласно Афиною (Dcipnosoph., 9, 65, 401 F), тиран Дионисий (432—367 гг. до н. э.) сочинил трагедию «Адонис». К раннсэллинистичсской эпохе относятся сведения о культе Адони¬ са у Феокрита (Idyll., 15, 131), жившего в первой половине III в. до н. о. Важным источником по финикийской мифологии эллинисти¬ ческого времени является «География» Страбона. Он, однако, нс мог воспользоваться самими финикийскими текстами из-за незна¬ ния языка, зато мог использовать труды своих эллинистических предшественников, изложивших финикийские предания по-гречес¬ ки. При описании географии сирийско-финикийского региона Страбон ссылается на прославленного стоика Посидония Апамей- ского (Strab., 16, 2, 24), географическое сочинение которого он тоже использовал. У Страбона мы находим такое толкование мифов, которое было распространено по всему языческому переднеазиатскому средизем¬ номорскому побережью, включая и Финикию. Вопреки нашим ожиданиям, мы находим у него лишь пересказ, без тени попытки философской трактовки, от которой, вероятно, воздерживались и авторы использованных им источников1. В сочинении, приписываемом Лукиану Самосатскому, написан¬ ном в подражание Геродоту и озаглавленном «О сирийской боги¬ не», тоже содержатся данные по библскому культу Адониса (Dea Syr., 6). В основу этого сочинения положены, вероятно, непосред¬ ственные наблюдения самого автора. Изложение мифа об Адонисе встречается и в сочинении, именуемом «Мифологическая библио¬ тека», которое приписывается Аиоллодору (II в. н. э.). Из псрсднсазиатской эллинистической традиции почерпнуты сведения о культе Адониса в христианской литературе, написан¬ ной по-гречески (ер. Cyrill. Alex., Ad Jcs., 18, 1 = PG LXX, coi. 440; Procop. Gaz., Ad Jes., 18 = PG LXXXII, coi. 2137 и т. д.) и по-сирийски (раннее средневековье). Имеются в виду «Апология», приписываемая Мслитону Сардинскому, а также комментарий к Иезекиилю (8, 14) кашгарца Феодора Бар-Кони, созданный на основе «Апологии». Изложение сидонской космогонии со ссылкой на перипатетика 1 Для Страбона как автора «Географии» вообще характерна полиция «непред¬ взятого пересказчика», что является несомненным достоинством и автора, и его труда. {Прим, перге.)
208 И. Ш. Шифмап Евдсма Родосского (ок. 300 г. до и. о.) п финикийской космого¬ нии со ссылкой на Моха содержится у неоплатоника Дамаския (VI в. до н. э., Vita Isid., 573 Н). Дамаскнй был последним руко¬ водителем Академии перед ее закрытием по приказу императора Юстиниана, в своем творчестве он был идейным сторонником Прокла, одного из ведущих неоплатоников. Но вернемся к собственно финикийской мифологической тра¬ диции, сперва — к космогоническим мифам. В переложении Филона Библского (Euseb., Pracp. evang., I, 10, 1—2) космогоническое сказание Санхунйатона выглядит так: «Началом вселенной он считает Воздух (Άνρ), сумрачный и подоб¬ ный ветру, или дыхание мрака, и Хаос, мрачный и непроницае¬ мый, как подземное царство (έρεβώδες), все это нс имело преде¬ лов (άπειρα), и так продолжалось в течение столетии. И когда, — говорит он, — Дух (τό Πνεύμα) возлюбил свои начала и произош¬ ло соединение (σύγκρασις), то из этого родилась страсть (Πόθος). Это положило начало творению вселенной. И он [Дух] нс признал свое творение. И от соединения Духа с самим собой (εκ τής αύτοΰ συμπλοκής του Πνεύματος) родился Мот. Одни говорят, что то была тина, другие — что гниль, разведенная водой. И отсюда происходит все семя творения и любое порождение вселенной (καί εκ ταύτης έγένετο πάσα σπορά κτίσεως, και γένεσις των δλιων). Су¬ ществовали некие бесчувственные создания (ζώα), от них возник¬ ли создания разумные (ζώα νοερά), которые были названы Зо- фасиминами (Ζωφασημίν)1, то есть небесными наблюдателями (ουρανού κατόπται)1 2. По форме же они напоминали яйца. И взмы¬ ли ввысь Мот, солнце и луна, звезды и большие небесные свети¬ ла». Далее Евсевий (Praep. evang., 1, 10, 4) цитирует следующее: «Когда воздух был пронзен светом, то из-за воспламенения моря и земли возникли ветры и туманвсликос низвержение вод небес¬ ных. После же того, как воды испарились со своих мест под па¬ лящими лучами солнца, все опять сошлось в воздухе и столкну¬ 1 Финикийская арамеизированнал форма выглядит, вероятно, как sopi simm. 2М.Хепгсль (Judcnlum niul Hcllinismus. Tiibingen, 1973. S. 426) находит аналогию в иудейских представлениях об ангелах, которые наблюдаю!'за тем, что происходит в мире, и докладывают об этом Ьогу (Ср. Дан., 4, 10 20; 1 Енох., 1, 5; 12, 2—3; 20, 1; Юбил., 4, 6; см. также: Troia ni L. Е’орега... S. 85). Ilo мнению T. Ф. Глассоиа (G lasson Т. E. Greek Induence in Jewisli Eschalology. London, 1961. P. 69 70), аналогию можно найти и в соответствующих греческих представлениях (Hcs., Labor., 252 ss.).
Древняя Фшиитя — мифология и история 209 лось, п возникли гром и молнии, а из-за раскатов грома пробуди¬ лись вышеназванные разумные создания, от смятения возник страх и пришли в движение существа мужского и женского пола на суше п на морс». Эта картина мироздания была создана под сильным греческим влиянием, и, насколько можно судить, она весьма далека от ханаа- нснско-аморейских воззрений, согласно которым земля была сотво- [юна, а ее творцом был верховный бог Эл (так в Угаритс: WUS, S. 51, Ν. 534; собственно в Финикии и на финикийских землях, испы¬ тавших хсттскос влияние: ANET Suppi., р. 519; ΚΑΙ, 26, 129; так же н в Библии: Быт., 1, 1). Нстварность (извечность) исходных элемен¬ тов в описании Филона можно было бы объяснить его евгемеризмом. Но представление об извечности и безграничности вселенной свой¬ ственно и эпикурейцам (ер. Diod., 1, 6: οί μέν γάρ αυτών άγένητον και άφθαρτον ύποστησάμενοι τον κόσμον1; Plut., Adv. colot., 13, ρ. 1114а: τό παν άπειρον είναι και άγένητον και άφθαρτον καί μτ* αύξόμενον μντε μειούμενον1 2). Что же касается понятия <<беспрсдельность, безгранич¬ ность», то оно восходит к Демокриту (Cicer., De finit., 1, 6, 21). Воздух, как первичный элемент, отсутствует в постбиблейском изло¬ жении ханаанейско-арамсйской космогонии по известным источни¬ кам; даже слово «воздух» (’ампг) заимствовано из греческого и в ев¬ рейских источниках встречается только в постбиблейской литерату¬ ре. Представление о воздухе как о космической субстанции пришло, очевидно, из земли греков в сиро-палестинский регион. Как первич¬ ная субстанция вселенной воздух трактуется у Анаксимена и у Дио¬ гена Аполлонийского (ок. 430 г. до н. э.) (ер. Arist., Metaph., 1, 2)3. В Библии (Быт., 1, 2) хаос (1бНй шаШгй) представляет собой состо¬ яние пустоты и «бсзвидности», в котором земля оказалась сразу же после своего сотворения. У Филона хаос — это мифологическое нео¬ граниченное пространство, и примерно такое же воззрение мы нахо¬ дим у Аристотеля (Metaph., 1, 3). Πόθος как первичный элемент мироздания по своей роли сравним у Филона с Эросом как с актив¬ 1 «...ибо один из них представляют космос нерожденным н бессмертным...»* 2 «...что все беспределы юс [«Аиейроп» в субстанциональном смысле. — РсО.] является п нерожденным, и бессмертным, н не увеличивающимся, и нс умень¬ шающимся».* 1 Согласно К. Клсмепу (Dic phonikischc Kcligion nach Philo von Kvhlos. Ixiipzig, H)30. S. 34 35), си донцы считали воздух (оГр) элементом, не затронутым ду¬ ховной еутыо, а элемент αύρα —■ принципом жнзнн, приведенным в действие Духовной еутыо. Из текста Филона-— Квеевил все это усмотреть трудно.
210 И. Ш. Шифмап ной созидающей силой в греческой мифологии и философии1. Дузе (Πνεύμα) выступает в космогонической системе, приписываемой Филоном Санхунйатону, тоже в роли творца вселенной. Близкую аналогию предлагает космогония стоицизма, по которой Дух (Πνεύμα) является созидающей силой, первичным огнем, олицетво¬ рением космического разума, распростертым над миром и творящим все, что существует, включая животных и людей. Идеи эпикурейства и стоицизма могли повлиять на финикийскую ми(|юлогию эллинис¬ тической эпохи в изложении Филона даже в том случае, если он представлял себе Дух иначе, чем теоретики стоицизма. Как нам кажется, собственно финикийскими являются пред¬ ставления о вселенной как о порождении Смерти-Мот (грязной гнилой субстанции), которая сотворяет жизнь. Грязь как живот¬ ворящая субстанция выступает у Нонна Панополитанского в его передаче тирского мифа1 2. Представление о Смерти-Муту как о том, 1 Согласно Л. Трояки (L’opcra... S. 80), πόθος соответствует семитскому riiah и является первичной силой, творящей все. 2 О. Лйсфсльдт (Phonikischc uncJ gricchisehc Kosmogonic: ΛΛ. VV., Elcmcnls orientaux dans la religion greque ancicnnc. Paris, 1960. P. 9) производит Μώτ от корня mwt — «колебаться» и трактует это слово как «студенистая структура, трясина». М.-Ж. Лагранж (Etudes... Р. 363) видел в этом слове египетское Μοΰθ — «мать». Р. А. Оден (Pnilo of Byblos... P. 126) возводит это слово к еги¬ петскому mlwt — «солнечные лучи» в значении также «нечто новое», «новая зем¬ ля». К. Клемеп (Dic phdnikische Religion...) тоже считает, что слово египетско¬ го происхождения. [Прим, персе. : транкскрннцин Μοϋθ для египетского mw.t, коптского MAAV, MAY, МО, МСО, MOV elc. (без -Т или -Θ!) нс знают: Егшап A., Grapow Н. Worlerbuch der aegyplischcn Sprachc. 2. Bd. Berlin, 1955. S. 54; Crnm W. E. A Coptic Diclionary. Oxford, 1962. P. 197; Westcndorf W. Koplischcn Haud worlerbuch. Heidclbcrg, 1965—1977. S. 106; Cerny J. Coplic Etymologica! Diclionary. L X. Y.—Mclbonrnc, 1976. P. 95. Лишь Vycichl W. Diclionnairc Elymologiquc de la langue coplc. Lenven, 1983. P. 126 отмечает соответствие египетского mw.t.f — «мать его» греческому μήφ в гречес¬ кой транскрипции эпитета бога Амоиа (Καμήφις). Что же касается остальных предположений о египетском происхождении Μώτ, было бы хорошо, если бы со¬ ответствующие авторы позаботились о надежных доказательствах. Во всяком случае, ход мыслей автора данной монографии представляется гораздо более убе¬ дительным. Возвращаясь к греческой транскрипции *Μοΰθ существительного mw.t — «мать», заметим, что конечный представляющий морфему ж. р. и оголившийся еще к исходу III тыс. до и. э. в финальной позиции после падения надежной флексии, едва ли сохранился бы в семитском заимствовании середи¬ ны (?) II тыс. до п. о. и едва ли нашел бы отражение -ύ в греческой передаче. Падение египетского -/ в фпналпсе можно дотировать рубежом III II тыс. до н. з. — ер. Edel E. Allagvplischc Grammalic. Bd. I. Roma, 1955. S. 51; Schcnkcl W. Kluhmillclagyplische Sindien. Вопи, 1962. S. 65 68 ]
Древняя Фшиисин — мифология и история 211 что содержит в себе живительные силы, встречается в угаритском рассказе о борьбе могучего Ваала с Муту. Нет сомнения, что из финикийской мифологии происходят представления и о зафассми- нах (sopi samln) яйцеобразной формы. Чисто по-финикийски выглядит и миф о мировом пожаре — всеобщей катастрофе, ве¬ дущей к возникновению жизни. Как известно, подобная концеп¬ ция встречается и у стоиков (периодическое воспламенение и пос¬ ледующее возрождение вселенной), но восходит она к учению Гераклита. В частностях космогонии Филона и стоиков вообще расходятся1. Весьма показательной представляется и такая фраза из Псалтыри (144, 13): «Царство Твое — царство всех веков» (niallml kolfбШпйпг), точнее — «вечностей». Из этого можно зак¬ лючить, что в Иудее и, вероятно, в других странах переднеазиат¬ ского Средиземноморья (едва ли в мышлении этих народов суще¬ ствовали серьезные различия) выработалось представление о бес¬ численности «вечностей», т. с. о смене одной вечности другою (если «вечность» объемлет всю вселенную в пространственном и времен¬ ном отношениях). Вероятно, это представление повлияло и на взгляды стоиков. Мнение стоиков о бесконечной повторяемости процессов, происходящих во вселенной, имеет точки соприкосно¬ вения с идеей вечной цикличности у Экклезиаста (1,9: «Что было, то и будет; и что делалось, то и будет делаться, и нет ничего но¬ вого под солнцем»)1 2. 1 Г1о М.-Ж. Лапграпжу (Studes... Р. 367), космогония Филона — комбина¬ ция традиционных элементов (идея о воздухе из Финикии, идея о космических яйцах — иЗ Египта). Р. А. Оден (Philo of Byblus... Р. 125—126) считает, что Филон подражает гермопольской традиции в сфере космогонии. 2 Сопоставляя космогонии Филона Виблского, Анаксимандра и Демокрита, О. Айсфельдт (Phonikischc und gricchischc Kosmogonic. S. 1 — 15) заключает, что общими у них являются элементы рациональные и естественные, а вовсе нс ре¬ лигиозные и мифологические. Он считает, что в понятии Πόθος заключено не некое религиозно-мистическое содержание, но имеется в виду движущая сила, имманентно присущая всем естественным элементам. Особое внимание он уде¬ ляет общим представлениям о безграничном и неделимом, смешанным в своих истоках еще до появления антропогон и и и зоогонни. Относя комогонню Саихунй- атона и Моха ко второй половине II тыс. до и. э., О. Айсфельдт считает, что в просвещенных кругах финикийских городов-государств, наряду с религиозно- мистическими попытками объяснить происхождение мироздания, предпринима¬ лись и попытки объяснить это же с естественно-научных позиции. Отсюда О. Ай¬ сфельдт приходит к мысли о влиянии финикийцев на греческую космогонию, особенно хорошо представленную у Анаксимандра и Демокрита. Но материал демонстрирует, скорее, обратное — попытки поздних авторов видоизменить тра-
212 И. Ш. Шифлшн Две другие космогонические системы, распространенные в эл¬ линизированных финикийских кругах, как было сказано выше, были представлены в трактате Дамаския «Сомнения и их разре¬ шение относительно первых принципов» (ccl. Корр, S. 385). В космогонии, которую Дамаский именует «сидонской» и приводит со ссылкой на Евдема, за исходный элемент вселенной призна¬ ется Страсть и Туман (προ πάντων Χρόνον υποτίθενται καί Πόθον καί "Ομίχλην). Из соединения Страсти и Тумана рождаются воз¬ дух и ветры (Πόθου δέ καί "Ομίχλης μυγέτων ώς δυοίν αρχών "Αέρα γενέσθαι καί Αύραν1), а из них возник мир в форме Яйца ("Ωόν)* 1 2. В другой космогонии, именуемой Дамаскисм «финикийской» и приписываемой Моху (κατά Μώχον μυθολογίαν), за исходные эле¬ менты принимаются уже эфир и воздух. От них порождается cUlom — «Вечность» (έξ ών γεννάται Οίλωμός), ср. также Damasc., De prim. prine., 169: Αιώνα κοσμικόν. От ce соединения с самой собой происходит Хусор (έξ ου έαυτώ συνελθόντος γεννηθήναί φησι Χουσωρόν), демиург, расчленивший неразделенную природу (την νοητήν δύναμιν άτε πρώτην διακρίνασαν την άδιάκριτον φύσιν), как и Яйцо вселенной. Когда оно распалось на две половины, из них образовались небо и земля (λέγεται γάρ έξ αύτοΰ ραγέντος εις δύο γενέσθαι ουρανός καί γη, των διχοτομημάτων έκάτερον). Нетрудно увидеть, что «сидонская» космогония Дамаския нахо¬ дилась под сильным греческим влиянием, на что указывают такие элементы, как страсть, туман, воздух и ветер. В «финикийской» космогонии греческими элементами являются эфир и воздух. По¬ нятие «время» в «сидонской» космогонии однозначно соответствует понятию rUlom в «финикийской». В обоих случаях обожествляется неподвижное время вселенной. Следует заметить, что «Зон» или «Вечность» (Αιών) встречается и у Нонна (Dionys., 40, 430—433) при изложении тирского мифа об основании города: «Здесь жили мужчины, которым единственным Вечность (Αιών), порожденная диционную финикийскую комогопию, привнеся в пес концепции, выработанные в греческой философии. К. Клсмсп (Dic phonikischc Religion... S. 39) допускает, что в ряде случаев космогония Филона уходит корнями в египетскую почву и является как бы основой той космогонии, что представлена в Ветхом Завете. Но крайней мерс, в такой форме ото нам кажется маловероятным. 1 См. также прим, к этому месту В. А. Турасва (4 на с. 128).* 2 Стоящее в тексте ώτον γεννηθήναί не поддастся удовлетворительному истол¬ кованию. Восстановление ώον соответствует последующему плату.
Древняя Финикия — мифология и история 213 от себя самой и их семени1 как современникам вечной вселенной (άενάου κόσμου συννλικας1 2 3), невинному племени девственной зем¬ ли (άγνόν άνυμφεύτου γένος χθονός) показало, чей облик тогда породил невозделанный и незасеянный ил (ών τότε μορφήν αύτομάτην ώδινεν άννροτος άσπορος ιλύς)». В документах из Эблы в качестве получателя жертвы названа Вечность, т. с. ililшпг. Сам культ восходит к III тыс. до н. э. Библейские параллели (Быт., 21, 33; Ис., 40, 28; Иср., 10, 10) доказывают, что в псрсднсазиатс- ком Средиземноморье «Вечность» (coldm, которому в финикийском точно соотвстстует гй1бт) была важнейшим атрибутом верховного божества: его именуют «Вечным Богом» (’ё1 гЫату ’аШгё с6Шт) и «Вечным Царем» (tnalak r6lam). Но соответствующие комбина¬ ции можно понимать и как «Бог вечности» и «Царь вечности»4. В таком случае Бог выступает как Повелитель и Владыка Вечно¬ сти как мировой субстанции5, откуда рукой подать до ее обожеств¬ ления. Нс исключено и то, что представление о вечности как о бо¬ жественном явлении и об одном из исходных элементов коренится в самой финикийской религии. Между прочим, культ вечности как бы подтвсржается широко распространенным на Ближнем Востоке митраитским культом Зона и чисто греческим культом Вечности как персонификации вечного времени (см. Eurip., Hcraklid., 900). Важно и то, что, по указанию Дамаския (De prim. prine., 169) со ссылкой на финикийцев, космическая Вечность представляется как персонификация вселенной, как всеобемлющая суть — существо, сущность (ώς πάντα εν έαυτω συνηρηκότα6). Сходные предс^авлс- 1 Греческие и финикийские слова, означающие «вечность», — мужского рода (Гй1от\ Αιών). 2 «ровесники вечнотекущего космоса».* 3 Ре Ш na to С. Cullo ufficialc ad Ebla durante il regno di lbbi-Sipi§: ΟΛ, 18 (1979). S. 104 -105. 4 Семитолог И. H. Воевуцкий любезно указал, что в Ветхом Завете r6ldm пред¬ почтительно толковать как существительное. Прилагательное colaml — «вечный» постбиблейского происхождения. В угаритском 7/н, вероятно, тоже существитель¬ ное (см.: WUS. S. 232). Поэтому трактовки «Повелитель Вечности» и «Царь Вечности» следует поставить на первое место. (Прим, перев.) 5 Арабское adlam(un) означает «мир, вселенная». То же в сабейском (Bees Ion А. К. L., GliulM.A., М ii 11 e г W. YV., Ryckmans J. Sabaic Dic- lionary. Bcyrotilh, 1982. P. 15). Это, видимо, отражает исходное представление о мире как о чем-то незыблемом, кото|юс уходит во времена, предшествующие созданию космогонического мифа и дифференциации соответствующих понятий. (Прим, порее.) 6 «как все в себе заключающее».*
214 И. Ш. Шифмап ния встречаются и в иудейской постбиблейской литературе. Так, см., например: ’ΛΙρόί, 1, 2: «На трех вещах заждется вселенная (hrulm) — на учении (hliurh), труде (hcbudh, что можно понять и как «на служении Богу») и на вознаграждении благочестивых». И здесь перед нами представление, распространенное по всему переднеазиатскому Средиземноморью. Другим несомненно финикийским элементом космогонии, при¬ писываемой Дамаскисм Моху, является фигура демиурга Хусора. Его идентичность угаритскому божсству-рсмсслсннику, искусному и мудрому (ktr whss), неоспорима1. Но как именно этот бог пре¬ вращается в демиурга, что само по себе является весьма поздней чертой, — вопрос открытый. В сирийской Апологии Псевдо-Ми- литона Кутар (т. е. угаритск. ktr, финикийск. Хусор — к$г) вы¬ ступает как царь финикийцев, отец Адониса. В предании, лежа¬ щим в основе Апологии, образ Эла-Творца либо был вытеснен образом Хусора, либо слился в ним. Предание о вселенной как о яйце уходит корнями во мрак ис¬ тории, но и здесь угадывается финикийское влияние. Так, Быт., 1, 6—7 указывает на то, что в ханаанейско-аморейской культур¬ ной среде расчленение изначальной вселенной надвое считалось важнейшим актом творения. Именно это и произошло с яйцеоб¬ разной вселенной в космогонии Дамаския—Моха. Особенно подробно эллинистическая интерпретация финикий¬ ской мифологии дается во фрагментах из сочинения Филона Биб- лского, сохранившихся у Евсевия Кесарийского. Согласно тексту Евсевия (Ргаср. evang., 1, 10, 6), сразу за мифами о сотворении мира и жизни у Филона Библского идет список ветров (έξης τούτοις ονόματα των άνέμων ειπών Νότου και Βορέου και των λοιπών1 2). Ветры упомянуты и у Дамаския (De prim. prine., 125). Между этими двумя источниками наблюдается опре¬ деленное сходство: упомянуты южный и северный ветры, но если Евсевий ниже ограничивается неким неопределенным των λοιπών, то Дамаский говорит о иском едином или единственном ветре (άνεμος о εις). В любом случае, по представлениям обоих авторов, 1 Явную параллель можно усмотреть в персонаже египетского пантеона — боге Хиумс, ремесленнике (гончаре), творце людей, демиурге, см.: К о рос¬ товце в Μ. Λ. Религия Древнего Египта. М., 1976. С. 21, 22, 42, 51 55, 98 — 100, 193, 257, 261, 273, 274, 317, 318. (Прим, перге.) 2 «...называя вслед за этим имена ветров Нота, борея п остальных».*
Древний Финикия лшфоло/ип и история 215 ветры являются космическими элементами, наполнившими вселен¬ ную в момент ее возникновения. Миф, изложенный Филоном и восходящий к Санхунйатону, наделяет ветры некоторыми специфическими чертами. Прежде всего, они являются основателями культа: они первые, кто благо¬ словил то, что растет из почвы, назвал эти растения богами, по¬ читал свою пищу, а также учредил возлияния и жертвоприноше¬ ния (άλλ* οΰτοί γε πρώτοι αφιέρωσαν τά τής γης βλαστήματα καί θεούς ένόμισαν, και προσεκύνουν ταΰτα, άφ* ών αύτοί τε διεγένοντο, και οι, επόμενοι, καί οι πρό αύτών πάντες, και χοάς καί έπιθύσεις έποίουν1). Ветры выступают здесь в роли древнейших обитателей вселен¬ ной, имеющих предков и потомков и обожествляющих явления природы. В этой связи примечательно библейское представление о ветре как о крылатом существе (Пс., 18, И; 104, 3), которое и в библейском космогоническом мифе (Быт., 1,2) является Ду¬ хом Божьим (гйа/г 'alohJm), парящим над водами, т. е., как заме¬ тил еще Барух Спиноза, ветром. И здесь Дух Божий — Ветер фактически является первым обитателем созидаемой вселенной. Во-вторых, один из ветров, а именно Колпия, оказывается в роли прародителя, и как таковой — оплодотворяющей силой. От него и женского начала Баау (имя, которое источник переводит как «Ночь») рождаются смертные существа мужского пола — Эон и Протогон (Euseb., Pracp. evang., 1, 10, 7: ειτά φησι γεγενήσθαι, έκ τού Κολπία ανέμου και γυναικός Βάαυ, τούτο δέ νύκτα έρμηνεύειν, Αιώνα και Προτόγονον, θνητούς άνδρας, οΰτω καλουμένους1 2). Этимо¬ логия слова Κολπία позволяет предположить, что имеется в виду восточный ветер с моря (ср. Исх., 10, 19: гйа/г уат). Участие вет¬ ра в оплодотворении — это очень хорошо известный общефоль¬ клорный мотив, бытующий и на греко-римской культурной почве. Насколько же он характерен для Финикии, сказать трудно. Упо¬ минание имени Баау с этимологически неясным переводом «Ночь» заслуживает особого внимания. Предположение, что посредники, включая Филона Библского, нс владели финикийским языком и потому нс знали, как по-финикийски сказать «ночь», весьма ма¬ ловероятно. Если общепринятое сопоставление Βάαυ с еврейским Ьб/ш — «пустое» — правильно, то появление слова Βάαυ в зна- 1 См. также прим, к атому месту Б. А. Турасна (7 на с. 88).* 2 См. также прим, к атому месту 1>. А. Турасна (8 па с. 88 п 10 на с. 89).*
216 И. Ш. Шифмап чснии «Ночь» вместо ожидаемого общеупотребительного lyl мож¬ но объяснить распространением соответствующей космогонической концепции: пустота выступает как олицетворение вечного мрака, что и есть, по сути говоря, ночь. При этом важно, что в библей¬ ской космогонии была сотворена нс только тьма, но и свет, отда¬ ленный от тьмы, а тьма (мгла) была названа «ночью». Как мож¬ но заключить, тьма (hosak) и пустота («бсзвидность» — 16Нй wabohii) здесь являются как бы синонимами (Быт., 1,1—5). В об¬ щем и целом концепция Филона—Санхунйатона восходит к изна¬ чальному финикийскому представлению, по которому создавсмая вселенная наполнена ветрами и пустотой (идентичной с тьмой, т. с. ночью). Но известно и воззрение орфиков, по которому все существа являются порождением ночи (Arist., Mctaph., 12, 6). Таким образом, финикийское и греческое учения демонстрируют общие черты, облегчающие их контаминацию. Первоначальное содержание рассматриваемого эпизода (брак ветра с олицетворе¬ нием космической пустоты) было позабыто, и на той стадии раз¬ вития мифа, какую фиксирует наш источник, этот эпизод мыслил¬ ся уже как брак ветра с ночью. Миф, по которому именно ветры явились основателями куль¬ та, не находит параллелей в греческой мифологии, а потому дол¬ жен рассматриваться как финикийский. В особенности, если учесть, что и сам культ растений характерен для ханаанейско-ара- мейского культурного региона1. Этот миф мог также вступить во взаимодействие с представлениями, распространенными в передне- азиатском Средиземноморье и эпиграфически засвидетельствован¬ ными ко временам эллинизма. Их смысл заключался в том, что боги не только являются объектами поклонения, но и сами пра¬ вят службу другим богам и учреждают их культ1 2. Ну а что касается мифа о первых смертных — Зоне и Прото¬ гоне, рожденных от ветра Колпия и Баау, то он явно противоре¬ чит мифу, изложенному у Нонна (Dionys., 40, 430—433), соглас¬ но которому первые люди являлись порождениями земли и были слеплены из грязи (т. с., вероятно, из Мота, олицетворения гря¬ зи). Поскольку греческие параллели к повествованию об Зоне и Протогонс отсутствуют, это различие может, вероятно, объяснять¬ ся расхождениями между тирской и бсритской мифологическими 1 Ср. Clemcn С. Dic phonikisehe Kdigion... S. 40 41. 2 M i I i k J. T. Dcdicaccs lailes par des dieux. Paris, 1972.
Древняя Финикия — мифология и история 217 традициями. Но трактовка Зона как простого смертного противо¬ речит и традиции Дамаския, по которой ГУлом-Эои несомненно является божеством, совпадая, однако, со сказанием Ноина о том, что Вечность—Зон зачат(а) от того же семени, что и люди. Важ¬ ная деталь, доказывающая, что прототип Зона в интересующем нас месте мыслился как культурный герой, заключается в том. что ему приписывается введение растительной пищи (εύρεΐν δέ τόν Αιώνα τήν από των δένδρων τροφ'ν)1. Имя «Протогон» («Перворожден¬ ный») выглядит как нареченное к данному случаю: даже если в основу предания, излагаемого Филоном по тексту Санхунйатона, положен один из первоначальных вариантов легенды о возникно¬ вении самых первых людей, использование имен Колпия и Про¬ тогона доказывает, что это предание подверглось определенному греческому влиянию. Оно сделало доступными для греков искон¬ но финикийские мифологические персонажи и способствовало вхождению этого предания в состав общеэллинского наследия. С пращурами Эоном и Протогоном Филон (т. с. Санхунйатон, см. Euscb., Pracp. evang., 1, 10, 7) связывает и другую группу прародителей, которых он наделяет весьма значимыми гречески¬ ми именами — Ген и Генся. Они селятся в Финикии и, как мож¬ но понять, рассматриваются источником как предки финикийцев (εκ τούτων τούς γενομένους κληθήναι Γένος και Γενεάν, και οικήσαι τήν Φοινίκην1 2). Нс исключено, что эти имена — перевод финикий¬ ских *sph и *spht (ср. угаритск. sph — WUS, S. 313, № 2664 — «семья, родственники, потомство, потомок»3), в таком случае пе¬ ред нами очередная попытка приспособления финикийского мифа к греческому восприятию4. Ниже мы узнаем, что во время засухи наши герои воздымали руки к небу, обращаясь к солнцу, считав¬ шемуся единственным властителем небес и отсюда именуемому Баал-Шамсм, что по-финикийски значит «Владыка Небес». Филон отмечает, что «[он] же у греков — Зевс (αύχμών δέ γενομένων τάς χεΐρας εις ούρανόν όρέγειν προς τόν ήλιον. Τούτον γάρ, φησι, θεόν 1 Κ. Kjicmcii (Dic phonikischc Rcligion... S. 42) считает ото представление еги¬ петским. 2 «...произошедшие от них [Зона ιι 11ротогопа*| носили имена Ген и Генея, и поселились в Финикии». (См. также прим, к ото.му месту й. А. Ту рас ва (9 на с. 89).*) у Sph — м. р.; Sph.t — ж. р.; в семитских языках разграничение по роду за¬ частую проводится гак: м. р. — 0, ж. р. г. (Прим, персе.) 4 Ср. Clcmcn С. Die phonikischc Rcligion... S. 42.
218 И. Ш. Шифмап ένόμιξον μόνον ούρανοϋ κύριον, Βεελσάμην καλοϋντες, δ έστι παρά Φοίνιξι κύριος ούρανοΰ, Ζεύς δε παρ^ "Έλλησι1)»1 2. Рассказ о Гене и Гснсс входит в финикийскую мифологию как миф, учреждающий культ солнечного божества. В этом случае он должен был развиваться параллельно с мифами об Зоне и Прото- гоне. Превращение Гена и Гснси в отпрысков Зона и Протогона является результатом поздней систематизации мифологии, конеч¬ но, если все вышесказанное верно по сути. Нс исключено, что некую аналогию представляет собой упоминание в Библии (Быт., 4, 26; Быт., 5, 6—11; I Пар., 1, 1) наряду с Адамом, чье имя, как сказано, означает «человек», еще одной фигуры — Еноса (’я/ms), чье имя тоже означает «человек». Енос был сыном Сифа (sit), сына Адама, и по общей схеме относится к третьему поколению людей. По преданию, он жил 505 лет и был отцом Кснана (ер. Каин, сын Адама). Параллелизм между обоими персонажами оче¬ виден; очевидно и то, что Енос был вписан в библейскую генеало¬ гию искусственно тем, кто собирал воедино все варианты сказания о происхождении рода человеческого и сводил их в единую схему3. В свете вышесказанного нс исключено, что Протогон и Ген были двумя параллельными прообразами прародителя, позже включенными в единую мифологическую систему, которая тем или иным образом могла быть оформлена в собственно финикийской мифологии. В греческой трактовке Филона или его предшественника вышеупомя¬ нутые герои получили греческие имена, возможно, переводные. В сказании о Гене и Генее важно отметить еще два момента. Так, они поселились, насколько мы можем судить, в Финикии, т. е. в Ханаане. От них должно было произойти местное населе¬ ние. Но это неизбежно вступало в противоречие с легендами, по которым финикийцы пришли с Красного моря4. Как эти две вер¬ сии согласовывались между собой, не ясно до сих пор. 1 См. также прим, к этому месту В. А. Тураева (11 па с. 89).* 2 Форма Βεελσάμην с окончанием -п — нс финикийского происхождения. Она фиксируется и у Плавта, как «Balsamem (Роен., 1027). 3 Именно потому, что Енос был сыном Сифа, с точки зрения генеалогической схемы персонаж вписан в общую картину безупречно. К тому же «адам» и «снос» — разные но происхождению «эпитеты» для обозначения одного и тот же. И если следовать логике автора, разновременные — «адам» много древнее, чем «снос». Высказываемое положение очевидно И. III. Шифмапу, но не читателю, поскольку все же недостаточно обосновано. (Прим, порее.) 75 Эта лепи i да, по-видимому, отражает историческую реальность. Ср. теории о расселении афразийских народов, изложенные, в частности, в работе:
Древняя Финикия — мифологии а истории 219 Культ Баал-Шамсма в Библс подтверждает надпись Йсхимиль- ка (середина X в. до н. э. — ΚΑΙ, 4): yrrk. brlXmm. wbrl<t>gbl. wmphrt.4 gbl qdXm.ymt.yhmlk.wXntw r/ gbl) — «Да продлят Баал- Шамем и госпо<жа> Библа и собрание богов Библа святых дни Йсхимилька и годы его над Библом». В Тирс тот же культ засви¬ детельствован благодаря договору тирского царя Баала с ассирий¬ ским Ассархаддоном (667 г. до н. э.), в случае нарушения которого на голову жителей Тира навлекалось проклятье Баал-Шамсма (^Ba-al-sa-me-nie), Баал-Малаки, Баал-Цафона, Мслькарта, Эш- муна, Астарты и других богов (ANET, Suppi., р. 534/98), а так¬ же из вотивной надписи из Умм аль-Ауамид (KAI, 18) от 132 г. до н. э., где Баал-Шамем — адресат посвящения: [Vdn 1]ЬЧХтт ’Х ndr cbd’lm bn mtn bn rbd’lm bn ЬЧХтг bplg Vdk [Господину] Баал- Шамему, которое [вследствие своего] обета [пообещал] Абделим сын Миттона сын Абделима сын Баал-Шамора [, что проживает] в области Лаодикся». В финикийско-хеттской (иероглифической) билингве из Кара-Теле (надпись Азитаввадаша от, примерно, 720 г. до н. э., см. ΚΑΙ, 26А) Баал-Шамем упомянут в таком кон¬ тексте: wmh ЬЧХтт w’l qn ’rs wXmX Чт wkl dr bn ’lm ’yt hmmlkt К w’yt hmlk К w’yt ’dm W ’X ’dm Xm — «Да уничтожит Баал-Шамем и Эл—Создатель земли, и Шамаш вечный, и все поколение сынов Эла именно это царство и именно этого царя и этого человека, который человек известный». В надписи KAI, 64 из Сардинии (III — II вв. до н. э.) адресатом обета назван «Господь Баа<л>- Шамем» (Vdn lbc<l>Xmm). В документе KAI, п8 из Карфагена (III в. до н. э.) встречается упоминание об интересующем нас бо¬ жестве в такой вотивной формуле: ybrky wyXmr ql rd Чт Vdn 1ЬЧХтт wlrbt Itnt pn bcl wVdn lb4hmn wVdn lb4 mgnm — «Да бла¬ гословят его и да слушают голос [его] навечно! Господу Баал- Шамему и госпоже Тиннит, ожерелью Ваала, и господу Баал- Хаммону и господу Баал-Магоним» (см. также ниже). По вышеприведенному материалу, разумеется, нельзя во всей полноте проследить историю финикийского культа Баал-Шамсма, но зато можно убедиться в древности этого культа (который воз¬ ник нс позже начала I тыс. до н. э.) и в его распространенности практически по всему финикийскому культурному региону (в рим¬ ско-эллинистические времена этот культ был представлен на веем Дья к о и о η И. М. Введение. Афразийские языки // Афразийские языки. Семит скис языки. IV Кп. 1. \1., 1901. С. II 13, 67—69. (Прим, персе.)
220 И. Ш. Шифман пространстве переднеазиатского Средиземноморья, включая Наба¬ тею и Пальмиру). Упоминание Баал-Шамема в одном ряду с Шамашем Вечным и Баал-Хаммоном свидетельствует против отождествления Баал-Шамема с богом солнца. Стало быть, эта идентификация должна рассматриваться как позднее новшество, возникшее под влиянием концепции, появившейся на Ближнем Востоке в римско-эллинистические времена, согласно которой сол¬ нце считалось царем и вождем всех прочих небесных светил, и отсюда — господином вселенной1. Схожим образом выражается и Юлиан Лаодикейский (Cat. codd. astr., 1, р. 136): ‘Ήλιος βασιλεύς και ήγεμών του σύμπαντος κόσμου καθεστώς, πάντων καθηγούμενος καί πάντων ών γενεσίαρχης1 2. Отсюда же открывается прямой путь к признанию солнца владыкой неба, что по-финикийски и есть ЬЧ $тт. Отождествление Баал-Шамема с Зевсом соответствует пред¬ ставлениям, распространенным на переднеазиатском берегу Сре¬ диземного моря. Оно особенно хорошо подтверждается материа¬ лом пальмирской эпиграфики. Следующее поколение, которое, по изложению Филона (Euseb., Ргаер. evang., 1, 10, 9), произошло от Гена, Зона и Протогона, составили смертные Свет (Φως), Огонь (Πυρ) и Пламя (Φλώξ). «Они произвели, — говорит он (Евсевий цитирует Филона — И. Ш.), — трением деревянных дощечек огонь и продемонстри¬ ровали его использование» (οΰτοι, φησίν, έκ παρατριβής ξύλων εΰρον πΰρ, καί τήν χρήσιν έδίδαξαν). Исходным пунктом для создания такой конструкции явилось имя бога Решефа — «Пламя» (см., например, Cant. eant., 8, 6). Но трансформация бога огня в трех смертных мифических героев должна быть приписана исключи¬ тельно творчеству самого Филона или его эллинизированных пред¬ шественников3. Учение о разных видах огня (свет, пламя и теп¬ ло) отмечается уже у Платона4. Оно, вне сомнения, повлияло и на конструкцию Филона. Изобретение методов получения огня вос¬ 1 Ср. С u m о n I F. Lcs religions orientales dans le paganisme romain. Paris, 1909. P. 197-98. 2 «Гелиос, поставленный царем и повелителем всего космоса, всем указыва¬ ющий дорогу и всем родоначальник...»* 3 К. Клсмсп (Dic phonikischc Rcligion... S. 43) видит и здесь чисто финикий¬ ское явление. 4 Р о ж а и с к и й И. Д. Развитие естествознания в эпоху античности. М. 1979. С. 389- 390
Древний Фипшшп — мифологии н история 221 к решает в памяти известное рассуждение Лукреция (De rcr. nat., Г), 1010—1011) об изобретении жилища, использовании шкур и кож для одежды, и огня (inde casas postquam ас pellis ignemque pararunt1) в трактате о развитии человечества. По Лукрецию (De rcr. nat., 1, 684—686), огонь произведен вполне естественно — благодаря соударению, движению или структурным особенностям определенных тел (sunt quaedam corpora, quorum concursus motua ordo positura figurae efficiunt ignis1 2). Огонь возникает и от трения деревьев (Lucr., De rcr. nat., 1, 901—903: et non est lignis tamen insitus ignis, verum semina ardoris multa, terendo quae cum confluxere, creant incendia silvis3). В целом эти эпизоды выступа¬ ют в роли этимологической конструкции, привычной для «учено¬ го» эллинистического мифотворчества, т. с. такой, в которой эк¬ лектично соединены совершенно различные учения, бытовавшие во времена эллинизма, — от платонизма до учения Эпикура и Лук¬ реция. Похожий мотив можно встретить и в более позднем рассказе о лесном пожаре в Тирс, который вспыхнул из-за сильной бури и, как следствие, из-за трения деревьев друг о друга (ραγδαίων δέ γενομένων όμβρων καί πνευμάτων, παρατριβέντα τά έν τη Τύρφ δένδρα πυρ άνάψαι, καί την αύτόθι ύλην καταφλέξαι — Euseb., Praep. evang., 1, 10, 10). В эту конструкцию автор включает и рассказ о происхождении Касия, Ливана, Антиливана и Брафи4. Согласно Евсевию (там же), они являются детьми света, огня г пламени, отмеченными благодаря своему огромному росту: их именами назвали горы, где они властвовали (ών τά ονόματα τοΐς όρεσιν έπετέθη, ών έκράτησαν5). Происхождение этого мифа не вполне ясно, но ис¬ кусственность известных нам окончательных вариантов очевидна. Нс исключено, что с рассматриваемым эпизодом связано то обсто- 1 «После, как хижины, шкуры, огонь себе люди добыли». (Пер. Ф. Л. Пет¬ ровского ). * 2 «...тела существуют, которых / Встречи, движения, строй, положения их и фигуры / Могут огонь порождать...» (Пер. Ф. А. Петровского.)* 3 «...Но не огонь заложен в деревьях, а только / Множество жара семян, и они то от сильного тренья, / Вместе друг с другом сплетясь, порождают лесные пожары». (Пер. Ф. А. Петровского.) 4 Горы Врафи из других источников не известны. Может быть, ото нынешние Джабсль Ансария? М.-Ж. Лагранж (Eludes... Р. 371; GB, 113) сравнивает их с юрами Аман, а само слово с евр. bernt — «кипарис». 5 См. также прим, к этому месту В. А. Турасва (13 па с. 90).*
222 И. Ш. Шифмап ятсльство, что угаритская мифология оперировала божеством Сапану (’// spn) — Цафон — Ид. V, s. 45; KTU, 1, 47 и 1, 118), которое, вероятно, соответствует Касию нашего фрагмента. Воз¬ никает, однако, вопрос: действительно ли за этим скрывается финикийское сказание о рождении бога Сапану и других из боже¬ ственного огня Рошапу (т. с. бога огня Рсшсфа), персонифици¬ рующее горы на севере псрсднсазиатского Средиземноморья? С появлением нового поколения богов (Euscb., Pracp., evang., 1, 10, 9) мы оказываемся во власти тирской мифологической тра¬ диции. Филон Библский или его источник включает этих богов в общефиникийскую мифологию, поскольку они выводят происхож¬ дение представителя этого поколения, а именно — Шамемрума, именуемого также Гипсуранием1, от Касия, Ливана, Антиливана и Брафи. Филон отмечает при этом, что их матерями были жен¬ щины, вступавшие в вольные брачные союзы с первыми лучши¬ ми мужчинами (των τότε γυναικών άνέδην μισγομένων οίς αν έντύχοιεν1 2). Представления Филона Библского о жизни первых поколений мужчин (Филону эти персонажи представляются обо¬ жествленными людьми) перекликаются с теми, которые нам из¬ вестны как воззрения эпикурейцев (ер. Lucr., De rer. nat., 5, 962—965: et Venus in silvis iungebat corpora amantum: conciliabat enim vel mutua quamque cupido vel violenta viri vis, atque inpcnsa libido vel pretium, glandes atque arbita vel pira lecta3). Финикийский Шамемрум (Σαμημροΰμος), точный перевод име¬ ни которого на греческий имел вид Ύψουράνιος, наводит на мысль, что данный персонаж едва ли был изобретен к подобающему слу^ чаю. Составное слово Σαμημροΰμος возможно лишь в том случае, если Σαμημ (Шамем) понимается само как имя собственное, без учета его грамматической формы, хотя при этом и сохраняет оп¬ ределенное значение. Угаритскис списки богов (KTU, 1. 47 и 1. 1 No PHG 111, 556 мы следуем чтению Вокхарта έγενννθη Σαμημροΰμος о και 'Ύψουράνιος. Там справедливо отмечено, что формы множ. числа από μητέρων δε, φησίν, έχρημάτιζον намекают на то, что при переписывании пропустили και Ούσωος. Ниже этот персонаж выступает как брат Гипсуранил. 2 Парафраз И. III. Шифмапа не совсем точен. Дословный перевод: «...тогда, когда женщины без стыда соединялись с кем придется». См. также прим, к это¬ му месту В. А. Турасва (16 на с. 90).* 3 «И сочетала в лесах тела влюбленных Венера. / Женщин склоняла к люб¬ ви либо страсть обоюдная, либо / Грубая сила мужчин и ничем не уёмнал похоть, / Или же плата такая, как желуди, ягоды, груши». (Пер. Ф. Л. Петровского.)
Древняя Фиишшя — мифология и история 223 118) свидетельствуют о почитании бога $тт («Небеса»), который выступает совместно с богом 'ars («Земля» ). В той тирской ми¬ фологии, на которую опирается вслед за Санхунйатоном Филон, Шамем («Небеса») играл первостепенную роль. Прозвище ροΰμος (= гйпип) следует переводить как «высший» (так же и в гречес¬ ком Ύψουράνιος). Библейские параллели показывают, что слова, произведенные от гйт — «быть высоким», использовались для характеристики величины и могущества божества (ср. Пс., 57, 6 п 12; 108, 6; 138, 6). В этой связи существенно и упоминание в Библии (И Цар., 5, 18; ср. Зах., 12, II)1 бога Риммона. Из Евсевия (Ргаср. evang., 1, 10, 10) мы узнаем, что Шамсм- рум-Гипсураний считался в Тирс основателем города; источник приписывает ему и изобретение жилищ-плетенок из тростника, ивы и папируса (ειτά φησι τον f/Υψουράνιον οικήσαι Τύρον, καλύβας τε έπινοήσαι άπό καλάμων και θρύων και παπύρον2). Шамсмрум был, вероятно, божеством, которого принесли с собой предки ти- рийцев, заселяя эту землю, и в этом смысле он является до изве¬ стной степени аналогом еврейского Яхве. Мы нс будем рассматри¬ вать здесь проблему Шамемрума как исконного для финикийского пантеона культурного персонажа. Можно, наверное, полагать, что этот герой в любом случае связан с легендой об основании Тира и взят оттуда. Шалаши, плетенные из камыша, ивы и папируса прошли через учения о поступательном развитии человечества, характерные для эллинистической эпохи, и попали в сочинение Филона Библского. К сожалению, отсутствуют и необходимые данные относительно совпадения культов Шамемрума-Гипсурания и Мслькарта-Геракла — вопрос этот так и остается открытым. Наряду с Гипсуранисм, в источнике фигурирует и его брат Усой, с которым первому пришлось сражаться (στασιάσαι δέ προς τον άδελφόν Ούσωον). Усой выступает и как культурный герой: он первым стал применять одежду из шкур (δς σκέπην τώ σώματι πρώτος εκ δερμάτων ών ϊσχυσε συλλαβεΐν θηρίων εΰρε) и первым использовал дерево, чтобы выйти в открытое морс (δένδρον δέ λαβόμενον τον Ούσωον και άποκλαδεύσαντα πρώτον τολμήσαι εις θάλατταν έμβήναι). Короче говоря, Усой изобрел одежду и морсп- 1 Ср. Clcmcn С. Dic phonikischc Rcligion... S. 76, где подмят вопрос о воз¬ можных финикийских источниках скгсмсрнзма Филона (ведь уже в Угаритс боги οι,ι.ιμ антропоморфны). (См. также Т г о i a n i L. Б’орсга... Р. 42--51.) :См. также нрнм. к отому месту Ь. Л. Тураева (17 ма с. 90).*
224 И. Ш. Шифман лаванис. Усою, наконец, приписывается основание культов Огня и Ветра, которым он приносил в жертву кровь зверей, добытых на охоте (άνιερωσαι δέ δύο στ'λας πυρι καί πνεύματι, καί προσκυνήσαι, αίμα τε σπένδειν αύταίς εξ ών ήγρευε θηρίων1). Ранее было высказано мнение, ныне практически общепризнан¬ ное, что Усой является эпонимом Усу (Древнего Тира), континен¬ тального округа города Тира. Борьба между Гипсуранисм и Усо- см истолковывается как отражение конфликта между островньь ми и береговыми тиранами. К сожалению, отсутствует материалу который мог бы окончательно пролить свет на эту проблему, тогда как само предположение выглядит весьма правдоподобно. В его пользу говорит, в частности, наличие таких эпонимов, как Изра-t иль, Эдом и т. д. Эта параллель намекает на то, что если сопостав¬ ление Усоя и Усу корректно, то и Усу первоначально обозначал не город, а население, т. с. служил названием живущему в том мес^ те народу. Тогда должно было бы существовать и сказание об ос¬ новании Усу упомянутым персонажем. Но в любом случае Усой, как и Шамемрум-Гипсураний, представляется нам исконно фини¬ кийским мифологическим персонажем. Его вражда с Шамемрумом находит аналогию в конфликте между Ваалом и Ямму в угарит-ι ском эпосе (Усой как изобретатель и потому покровитель мореходт ства воплощал черты мифологии морского народа, что вполне ес$ тествснно) и в конфликте между Иаковом и Исавом в Быт., 32—361 2. Борьба вышеуказанных персонажей — тоже, нссомнент но, исконно финикийский мифологический сюжет. Особый интерес представляет собой сказание об Усос как оснр* вателс культа и охотнике, приносящем кровавую жертву. Огонь (Πυρ), выступающий здесь как объект культа, можно индентифи- цировать с финикийским богом огня Решефом. Решеф-Аполлон фигурирует как один из верховных богов Тира в рассказах об оса¬ де Тира Александром Македонским (Arr., Anab., 2, 15, 6—24, 6; Curt. Ruf., 4, 2—4). Что же касается Ветра или Духа (Πνεύμα), то в контексте изложения Филона его можно отождествить с Духом — творцом вселенной. В таком случае в интересующем нас фрагмен¬ те можно предположить более позднюю поправку: Дух (Πνεύμα) заменил собой более раннее упоминание в этом месте финикийского бога-творца Эла, создавшего небо и землю. В изложении Филона 1 См. также прим, к этому месту 1>. А. Тураена (19 па е. 91 ).* 2 Ср. Lagrange M.-G. Eludes... Р. 373.
/(/менян Фишишн — мифология и история 225 Библского Решеф и Эл приобрели облик, характерный для гречес¬ ких философских учении: в одном случае божеству были приписаны черты первобытной вселенской стихии, в другом — стихни космо¬ гонической. Но за этими эллинизированными представлениями со всей определенностью проглядывают черты местного финикийско¬ го сказания об учреждении священного служения обоим вышеназ¬ ванным богам. В этой связи особенно важно упомянуть посвящение двух стел; аналогии тому дают стелы, найденные при раскопках Хазора в местном храме (XIV—III вв. до н. э.)1. Согласно весьма правдоподобному предположению А. Како (A. Caquot), они пред¬ ставляют собой персонификации божества. В этом случае, как можно убедиться, переданы финикийские обычаи. Усой-охотник по своим функциям находит аналогии в таких библейских персонажах, как Нимру и Исав. Приношение добычи в храм отмечается и в угаритской поэме об Акхатс (С 17 = KTU, 1,17), в которой повествуется о том, что отец главного героя, Даннилю, передавая сыну лук и благословляя его, приказывает тому приносить добычу в храм в виде жертвы. В поэме о Карату словом «добыча [на охоте]» — msd — обозначается жертвопри¬ ношение богам (С 14 = KTU, 1, 14). Но особого внимания заслу¬ живает жертвоприношение кровью, упоминаемое источником. Как известно, Библия предписывает нс употреблять кровь в пищу (Лев., 3, 17; 7, 26—27; Втор., 12, 16, 15, 23), но выливать ее на землю. В Быт., 9, 4 запрещено использовать кровь в пищу, ибо она отождествляется с душой живого существа; в Лев., 17, 14 аналогичный запрет мотивирован тем, что «душа всякого тела есть кровь его». В целом, используя угаритскис и библейские паралле¬ ли, можно, вероятно, так реконструировать представления древ¬ них финикийцев, на которых основывается Филон: охотники от¬ носили добычу в храм, там она использовалась как жертвоприно¬ шение — сакральная пища или угощение. Кровь — она же жи- пая душа — немедленно приносилась в жертву богам, которых олицетворяли священные стелы; кровь при этом использовалась либо как возлияние, либо сю кропили божественные изображения. В библейской версии речь идет, видимо, о простом выливании крови на землю, но ведь и земля — то же божество (так следу¬ ет из угаритского списка богов — KTU, 1.42 и 1.118), да и в са¬ мом библейском предании о сотворении мира (Быт., 1) по ирс- 1 Y a d i η Y. Hazor. Loiulon Jrrusalom, H)75. S Чак. 3140
226 И. 111. Шифмап ступлснии Каина (Быт., 4) она ведет себя как божество. Учиты¬ вая то, что душа — гrapas — представляет собой олицетворение существа всякой твари, кровавую жертву можно представить себе как возвращение существа к богам или на землю, что, вполне возможно, предполагает возрождение этого существа. Далее источник (Euseb., Pracp., evang., 1, 10, 11) сообщает, что много лет спустя от потомков Гипсурания родились Агрей и Гали¬ ей, изобретатели охоты и рыбной ловли, именами которых назва¬ ны охотники (άγρεύς) и рыболовы (άλιεύς): χρόνοις δέ ύστερον πολλοΐς άπό τής Ύψουρανίου γενεάς γενέσθαι "Αγρέα και "Αλιέα, τους άγρας και άλείας εύρετάς, εξ ών κληθήναι άγρευτάς και άλιεΐς. Первое, что бросается в глаза в этом отрывке, так это то, что в нем содержится явное противоречие вышесказанному: ведь ра¬ нее говорилось, что именно Усой был первым, кто принес жерт¬ ву кровью, здесь же сообщается, что эта был Агрей. Следуя эле¬ ментарной логике, Агрей никак нс мог быть изобретателем охоты. Противоречие это, возможно, снимается лишь в том случае, если предположить, что автор свел воедино два сюжета из мифологи¬ ческого материала, прежде нс связанные между собой. Можно даже предположить, что оба мифологических персонажа в конеч¬ ном счете восходят к представлению о финикийском боге (охоты?) по имени Сид, который известен по тсофорным именам и по син¬ кретическим культам, объектами поклонения которых явились Сиди-Тиннит, Сиди-Мелькарт и другие1. Указание Помпея Тро¬ га — Юстина (Iust., 18, 3, 4: nam piscem Phoenices sidon vocant1 2) наводит на мысль, что с персоной Сида финикийцы связывали нс только охоту, но и рыболовство. Итак, несмотря на явное проти¬ воречие, общую линию развития сюжета допустимо представить себе так: первоначальный мифический персонаж как бы распал¬ ся надвое, в результате чего возникли два божества, которые позже превратились в культурных героев — изобретателей соответству¬ ющих видов деятельности. «Рыболова» пришлось еще раз «приве¬ сти в систему». Греческие имена выглядят так, словно они были изобретены как раз к данному случаю, соответствуя вышеуказан¬ ным видам промыслов, но греческое имя ' Αγρεύς по значению соответствует финикийскому имени sd, а Αλιεύς — dgy (ер. уга- 1 См. С I с г ш о ii I - G a n п с а и Cii. Rceucil (Parchcologic orinlale. I. Paris, 1888. P. 187 92. Cp. также T у p а ев b . Λ . О ч e p к и ... С . 5 5 . 2 «...ибо рыбу финикийцы навыкают “еидоп”».*
Древняя Фшиишп — мифология и истории 227 рптск. dgy — «рыбак» как прозвище слуги Атирата — WUS, s. 75, N. 725). Можно предположить, что «раздвоение» старого бо¬ жества охоты произошло еще на финикийской почве, а отсутствие соответствующей пары в финикийских надписях свидетельствует, скорее, о позднем и довольно искусственном происхождении обоих мифических персонажей1, хотя, конечно, любое молчаливое согла¬ сие с предположениями такого рода едва ли подлежит одобрению. Следующее поколение потомков Гиисурания представлено двумя братьями — изобретателями железа и его обработки, рожденными от Агрся и Галися (Euseb., Pracp. evang., 1, 10, 11: έξ ών γενέσθαι δύο άδελφούς, σιδ’ρου εύρετάς και τής τούτου εργασίας). Один из них, Хрисор, был известен своей деятельностью на ниве ораторского ис¬ кусства, как мастер заклинаний и пророчеств (ών θάτερων τον Χρυσώρ λόγους άσκήσαι και έπψδάς και μαντείας). Он считался изобретателем рыболовного крючка, лески, приманки, плота, а также первым, кто среди людей отважился выйти в морс (εύρεΐν δε και άγκιστρον καί δέλεαρ καί ορμιάν καί σχεδίαν, πρώτον τε πάντων άνθρώπων πλεύσαι). Поэтому после своей смерти он почитался как божество (διό καί ώς θεόν αύτόν μετά θάνατον έσεβάσθησαν). Понятно, что как бог-кузнец он отождествлялся с Гефестом (είναι δε τούτον "Ήφαιστον). Из Ев¬ севия (Praep. evang., 1, 10, 12) мы узнаем, что его называли также и Зевсом Мелихием (καλεΐσθαι δε αύτόν καί Δία Μειλίχιον). Как можно видеть, и здесь есть параллелизм, выдающий ис¬ кусственность и более позднее происхождение этого генеалогичес¬ кого древа: ведь изобретателем мореплавания был уже назвал Усой, а изобретателем рыболовных снастей и прочего, что с этим связано, — Галией! Поэтому вероятней всего, что сказания о Хри- сорс первоначально были никак нс связаны с таковыми об Усос и Галисс. Составляя единую генеалогическую систему, рассказчик все-таки нс смог исключить из своего повествования такие дета¬ ли и характеристики, которые уже приписывались ранее другим героям, откуда и появились повторы. Что же касается имени Хрисор (Χρυσώρ), то оно, как уже ука¬ зывалось в специальной литературе1 2, заменило собой более раннее 1 Ср. Clcm en С. Dic phonikischc Rcligion... S. 47— 48, где автор высказывает предположение, что эти имена изобретены Филоном. Высказывается мнение и о связи между этими именами и финикийскими Сиди и Сидок (Lagrange М. J. HI noles... Р. 374). 2 Ту рас в Ь. А. Остатки финикийской литературы. СПб, 1903. С. 56 (прим. 22 па с. 94 наст, издания).
228 И. Ш. Шпфлшн Χουσώρ, которое мы находим у Дамаския и в списках интересую¬ щего нас текста (кстати, там же встречается и вариант Χονσώρ). Созвучие имени Χρυσώρ и греческого Χρυσός — «Золото» едва ли случайное явление, и едва ли это возникло по ошибке переписчи¬ ков. Скорее всего, что это своеобразная народная этимология — сознательная попытка заменить ставшее уже непонятным фини¬ кийское слово на ближайшее по звучанию и понимаемое с точки зрения интерполятора. Как бы то ни было, появление имени Χουσώρ переносит читателя в сферу угаритской мифологии, где особенно активную роль играл бог-рсмсслснник ktr w.hss — «Уме¬ лый и Мудрый». Сам тот факт, что в более позднем предании упо¬ минаются два брата, легко объясняется «расщеплением надвое исходного образа»: двойное имя бога в более поздние времена пре¬ вратилось в два отдельных обозначения двух отдельных богов. И наконец, последний аргумент в пользу нашего предположения, выдвинутого выше: поздняя традиция уже нс знает имени брата Хусора и описывает деяния лишь самого Хусора. Брат Хусора оказывается каким-то безликим существом и упоминается только раз вместе с Хусором в связи с открытием железа и методов его обработки. Такое впечатление, что он нс играет никакой самосто¬ ятельной роли, и нет никаких преданий, где он явился бы главным героем. Финикийский миф, который лежит в основе представлений Филона, рисует облик Хусора как бога — изобретателя методов обработки железа, т. е. как бога-кузнеца. Сравнительный угарит- ский материал показывает, что эта концепция восходит к очень древним временам. Библейская аналогия этого персонажа — Тувалкаин «[Товел], который был ковачом всех орудий из меди и железа» (Быт., 4, 22) и, соответственно, был включен в генеало¬ гию первого человека — Адама1. Многочисленные эпиграфические параллели показывают, что кузнецам обычно приписывались ка¬ чества заклинателей и прорицателей. Поскольку процессы, имев¬ шие место при работе кузнеца (и вообще ремесленника), сторон¬ нему наблюдателю оставались зачастую непонятны, то такое след¬ ствие вполне естественно. Поэтому вовсе нс случайно в арамейс¬ ком и сирийском слово hr$’ означает нс только «ремесленник», но и «чародей». Все эти детали выглядят как несомненно древние, 1 Ср. Ту рас в 13. А. Остатки финикийской литературы... С. 55 (прим. 22 па с. 94 наст, издания).
Древняя Финикия — мифология и история 229 даже и в том случае, сели упоминания о железе, легшие в осно¬ ву нашего источника, датируются не ранее рубежа II и I тыс» до и. з. В более ранних вариантах сказания речь могла идти о брон¬ зе и меди. Идснтификаципя Хусора с Гефестом нс более чем просто interpretatio gracca. Параллельная идентификация с Зевсом Мсли- хисм, т. с. с Зевсом Милосердным, чей культ в греческом мире был весьма распространен, опирается на явную народную этимологию. Она проясняется, если предположить, что греческое слово Μειλίχιος —отзвук (реплика) еврейско-финикийского пгаГакй — «работа». Бог — «Владыка работы, работник» (brl тГку) вполне закономерно превращается в Ζευς Μειλίχιος1. Вполне вероятно, что с Зевсом Мслихием-Хусором сравним Баал-Малака из договора царя Ваала с Ассархаддоном1 2. После того, как в тексте Филона-Санхунйатона в изложении Евсевия (Praep. evang., 1, 10, 12) неожиданно появляется груп¬ па безымянных братьев Хусора, им приписывается изобретение кирпичного строительства (οι δέ τούς άδελφούς αυτού τοίχους φασίν έπινοήσαι εκ πλίνθων). Если обратить внимание на то, что в уга- ритских мифоэпических поэтических произведениях Умелый и Мудрый иногда появляется как строитель домов (для Ваала и Ямму), то выделение этой функции следует понимать как резуль¬ тат сравнительно позднего мифотворчества, как искусственную конструкцию, возведенную из желания приписать каждый шаг поступательного культурного развития человечества деятельности того или иного мифического первооткрывателя. Именно так мож¬ но объяснить появление следующей божественной пары из потом¬ ства Гипсурания-Шамемрума (Euseb., Praep. evang., 1, 10, 12) — Тсхнита (Τεχνίτην — ремесленника) и «земного» Автохтона (τον δέ Γ'ϊνον Αύτόχθονα). Им приписывается улучшение качества стро¬ ительных работ: они додумались примешивать к кирпичной гли¬ не какие-то добавки из земли3, кирпичи же затем высушивать на 1 Ср., однако, Lagrangc М. J. Eludes... р. 375, где высказывается предпо¬ ложение, что прозвище Мслихий сравнимо с евр. matiiah — «мореход», н что имеется в виду морс — Юпитер. К тому же склоняется и Л. Трояни (Е’орсга... 1\ 118-119). 2 Ср. Moscali S. Fointtanc. S. 43. 3 Которые трактуются но-разному, но речь, но-вндимому, идет об нзоб|>стс- нии саманного кирпича, а потому можно предположить, что добавки :>тн суть навоз или солома. (Прим, персе.)
230 И. 111. Шифман солнце (οΰτοι έπενόησαν τώ πηλώ τής πλίνθου συμμιγνύειν φορυτόν καί τω ήλίω αύτάς τερσαίνειν). Они же изобрели крыши, возможно тоже глиняные (άλλα καί στέγας έξεΰρον). Следующее поколение потомков Гипсурания, произошедшее непосредственно от Тсхнита и «земного» Автохтона, составили, согласно Евсевию (Pracp. evang., 1, 10, 12), божества земли, один из которых именовался Поле ('Αγρός), а другой — Полевик или Крестьянин ("Αγρούηρος ή '"Αγρότης). Наш источник указывает далее, что в Финикии существовала весьма почитаемая статуя последнего и святилище (ναός), которое возили с места на место на упряжке (οΰ καί ξόανον είναι μάλα σεβάσμιον καί ναόν ζυγοφορούμενον εν Φοινίκη1). В Библс Полевика именовали «Вели¬ чайшим» (παρά δέ Βυβλίοις έξαιρέτως θεών ό μέγιστος ονομάζεται1 2)3. Филон приписывает этим обоим персонажам изобретение устрой¬ ства дворов, примыкающих к домам, одежды (это слово можно понять и как «пелена, покрывало»4) и вертепов (Euseb., Ргаср. evang., 1, 10, 13: έπενόησαν δέ οΰτοι αύλάς προστιθέναι τοΐς οϊκοις καί περιβόλαια καί σπνλαια). Последние, по всей видимости, пред¬ ставляли собой склепы, копирующие пещеры. Как показали рас¬ копки в Угарите, такие склепы строили под сенями дома или во дворе (под землей). Если слово περιβόλαια понимать как «пелена, покрывало», то можно предположить, что это «изобретение» свя¬ зано с представлением об этом божестве как об устроителе похо¬ ронного обряда. Краткое замечание о том, что «от них [происхо¬ дят] земледельцы и охотники» (εκ τούτων άγρόται καί κυνηγοί), возвращает нас опять к теме хозяйственной деятельности и весь¬ ма логично позволяет нам видеть в Поле и Полевике богов-покро- вителей охоты и сельского хозяйства. Следующее предложение — «...они называются также Странниками и Титанами» (οΰτοι δέ καί "Αλήται καί Τιτάνες καλούνται5) — не однозначно: оно может от¬ носиться как к Земледельцам и Охотникам, так и к Полю и Полевику. В пользу последнего, возможно, говорит употребление 1 См. также прим, к этому месту В. А. Турасва (24 па с. 94).* 2 «У библии же он, выделяясь из [других] богов, пазвастся Величайшим».* 1 Ваудиссин (Adonis unci Ksimin. Lcipzig, 1911. S. 77 — 78) приходит к заклю¬ чению, что «бог-полевик» идентичен Элиуиу и, отсюда, Адонису. 4 В. А. Турасв (с. 74) переводит περιβόλαια как «заборы», видя, вероятно, в данном слове синоним или порчу первоначального περιβόλα, что вряд ли правиль¬ но.* 5 См. также прим, к этому месту В. А. Турасва (2() на с. 94).*
j[\)V(mnn Финикия — мифологии и история 231 δέ καί; важно и то, что слова άγρόται и κυνηγοί в этом отрывке являются именами нарицательными. Божественная пара "Αγρός и "Αγρούηρος ή 'Αγρότης носит, оче¬ видно, переводные (с финикийского на греческий) имена1. Такие детали, как существование особо чтимой (и потому хорошо изве¬ стной) статуи второго божества, его передвижное святилище и, особенно, почитание этого бога в Библс нс дают усомниться в истинно финикийской природе этих божеств, ведь все это едва ли имело смысл изобретать ad hoc. Однако наличествующие источни¬ ки (и библскис тоже) нс дают возможности надежно отождествить божеств (в том виде, в каком их имена — кальки(?) встречаются у Филона) с какими-нибудь известными местными божествами псрсднсазиатского Средиземноморья1 2. Нс исключено, что и в этом случае божественная пара возникла путем «расщепления образа» прежде единого «сельскохозяйственного» божества и что этот бог именовался кем-то вроде ЬЧ Ып — «Владыка поля», «Покровитель поля» и т. д. Как бы то ни было, но то, что, согласно Филону, Полевик считался в Библс величайшим богом, заставляет нас об¬ ратиться к местному финикийскому преданию, которое автор или его источник постарался свести в систему посредством хоро¬ шо испытанного метода — созданием гснеологичсского мифа. При этом опять вызываются повторы в предании о богах Поле и По¬ левике. Можно видеть, что в качестве первых охотников уже вы¬ ступали Усой и Агрей из тирского пантеона. Кроме того, позже мы узнаем и о сельскохозяйственном боге Дагонс-Ситонс, почитавшем¬ ся как открыватель земледелия. Прозвища "Αλήται и Τιτάνες зас¬ луживают особого внимания. Носитель первого из них (и, вне сомнения, его древний прообраз) нс имел специального места поклонения и почитался в передвижном святилище, транспорти¬ руемом быками. Такая культовая практика должна была восходить к глубокой кочевой древности, т. с. ко временам, когда предки финикийцев были еще бедуинами и нс осели на берегах Средизем¬ номорья. Косвенной аналогией, могущей подтвердить наше пред¬ положение, является библейский походный ковчег-святилище, в 1 О. Дйсфельдт согласен с тем, что ото и прочие имена культурных героев являются кальками с финикийского (Eissleld I О. Taanlos hihI Sanclumjalon. S. 59). 2 H частности, едва ли приемлемо отождествление А грота с Адонисом (Lagrange M.J. Eludes... р. 376).
232 И. 111. Шифман котором пребывал Яхве до достижения Храма Иерусалимского. Ковчег помещался в повозке (колеснице) вместе с культовыми атрибутами (ер. Числ., 10, 35—36; I Цар., 4, 4—8; II Цар., 6). На финикийских монетах эллинистической эпохи изображался обычай перевозки святилища с места на место. Так перевозили и алтарь сирийской богини Атаргатис. Прозвище Τιτάνες связывает наших героев с титанами гречес¬ кой мифологии, детьми Урана и Геи, и с мифом о борьбе этих титанов с олимпийскими богами и низвержением титанов в Тар- тар. Если бы эту связь можно было установить, тогда можно было бы провести аналогию и с библейским сказанием о Гнлслс, кото¬ рый хотел подчинить себе святую гору Цафон (Sapon, угаритск. Sapanu — трон могучего Ваала) и возвысить свой трон выше звезд, сравнявшись со Всевышним, но за это был низвержен с небес в преисподнюю (Не., 14, 12—15). Почитание бога Гилсля (Нё1ё1) в конечном счете восходит к хурритским верованиям, а уж затем он вошел и в ханаансйско-арамсйский пантеон. Из этого можно заключить, что именно Гилель и есть тот бог, чей образ после расщепления на образы Поля и Полевика отразился в сочи¬ нениях разбираемых авторов. Прямых же аналогий с греческими титанами, насколько нам известно, найти в ханаансйско-аморсй- ской мифологии нс удалось. Следующая пара богов, рожденных от Поля и Полевика, тоже имеет весьма красноречивые имена: Защитник (или Мститель) и Маг (Euseb., Ргаср. evang., 1, 10, 13: άπό τούτων γενέσθαι '"Αμυνον και Μάγον); они научили людей жить в селениях и заниматься скотоводством (οι κατέδιξαν κώμας και ποιμνάς1). Первое имя мо¬ жет соответствовать пунийскому ЬЧ mgnn, засвидетельствованному единожды в KAI, 78 (= CIS I, 3788; Карфаген, III в. до н. э. [?]). Комментарий к KAI дает: «Владыка даров (?)». Если все-таки попытаться как-то увязать смысл этого со смыслом анализируемых здесь имен, нам кажется надежней связать форму mgnn с корнем gnn — «покрывать, защищать», откуда происходит и свр. nгάgёn — «щит». Примечательно, что эго слово в Библии фигури¬ рует в переносном смысле для обозначения функций бога по защи¬ те своих верующих, например, в Быт., 15, 1: «Не бойся, Авраам! Я (Яхве — И. III.) — щит для тебя» ’anokl тщёп lak\ II Цар., 22, 31: «Щит (пг^ёп) он для всех, кто ищет у него убежище». См. также прим, к зтому месту 1>. Л.Тураеиа (27 на с. П5).
Дрг.ппяя. Фшиишя — мифологии и истории 233 Поэтому bcl mgnn можно толковать как «Защитник» (доел.: «Вла¬ дыка защиты», где форма мн. ч. второго существительного — nomen abstractum). Что же до имени Μάγος, то и оно может быть калькой с финикийского на греческий. Тогда его прототипом (если уж пользоваться еврейскими параллелями) могло бы быть сочета¬ ние brl kSp или bcl nhS. Попутно отмстим, что Библия последова¬ тельно осуждает и запрещает финикийскую культовую практику заклинаний и очищения посредство огня (Втор., 18, 9—12; II Пар., 33, 2—6 и др. )· В целом образ Мага является параллелью к образу Хрисора-Хусора в тирском предании. Тот факт, что оба бога характеризуются одинаково, говорит, вероятно, о том, что у них был общий прототип-бог, носивший, к тому же, двучастнос имя (типа *brl mgnn w kSp). Следующее поколение богов, рожденных от Защитника и Мага, — Мишор и Сидик, — сохраняет в передаче Филона Ев¬ севия нс только финикийские имена, но даже их греческие каль¬ ки: niiSor — «Добродетельный» и siiduq — «Справедливый», (Euseb., Pracp. evang., 1, 10, 13: άπό τούτων γενέσθαι Μισώρ και Συδύκ, τουτέστιν εύλογον και δίκαιον1)1 2. Параллелизм miS6r//suduq восходит, вероятно, к общсханаансйской мифологической систе¬ ме. В Библии засвидетельствован параллелизм niis6r//s'id'diq в Ис., 1, 4, и он полностью соответствует тому, что наблюдается в фи¬ никийском мифе. Подобный параллелизм misdrTtn//sidaq или nwsdmn//siddqot см.такжс в Ис., 33, 15; Пс., 9,9; 58, 2; 98, 9. Учитывая вышесказанное, а равно и то, что оба персонажа обла¬ дали одними и теми же свойствами, можно предположить, что у истоков представлений об этой божественной паре стоял миф о божестве, являвшемся хранителем, носителем и гарантом высших моральных ценностей (возможно, ysr wsdq), который позже транс¬ формировался в легенду уже о двух богах, причем каждый из эпи¬ тетов божества превратился в название отдельного бога. Тем нс менее, финикийская эпиграфика нс сохранила никакого упомина¬ 1 См. также прим, к этому месту В. Л. Турасва (28 па с. 95).* 2 Традиционное εύλυτον [«легко развязываемый», т. с. «слабый»*] ис даст удовлетворительного смысла и заставляет предполагать ошибку писца, посколь¬ ку сам Филон наверняка знал значение финикийского слова. Сопоставление с евр. misor и mesanni наводит на мысль - естественно, нрп желании остаться на хапаансйско-аморейской почве, что здесь первоначально стояло слово εύλογον. К. (Iu iYlcsnil cln Hnisson (Nonvellcs eludes... P. 73) в Si/duq видит образ Эла пли 1>аал-111амема, а Μισώρ трактует как «Египет», что здесь неуместно.
234 И. 111. Шпфмап ния о соответствующей божественной парс. Угаритские теофорные имена демонстрируют нам, что sdq — «справедливость» — это характеристика богов Илю и Ваала. В Библии misor (тёйагТт) и sadaq (sidaqa) — качества, изначально присущие Яхве. Вполне может быть, что и в финикийском пантеоне оба эпитета первона¬ чально относились к одному и тому же божеству и лишь позже были персонифицированы, сначала воспринимала как имя и про¬ звище (квазиномсн) одного и того же божества, затем — разных богов. Очевидно, что эти процессы отражали повышенный интерес общества к морально-этическим проблемам. Связь с идеологией пророческого движения, как это явствует из библейских книг, доказывает, что этот интерес, связанный со стремлением к нрав¬ ственному очищению личности, возник в атмосфере социального кризиса, из которого мучительно пыталось выбраться общество. Обожествление справедливости, праведности и добродетели может рассматриваться как внешнее проявление социальных конфликтов в финикийском (и в библском) обществе. С этим следует связать тот факт, что в надписи KAI, 10 (середина I тыс. до н. э.) царь Библа Йихавмильк счел возможным мотивировать свою молитву к Владычице Библа («Да благословит Владычица Библа Йнхав- милька и воскресит его, и да продлит его дни и годы над Библом») своей “праведностью”(«ибо это — справедливый царь» — к mlk sdq Λ’); далее Йихавмильк просить о благосклонности нс только богов, но и «народа страны этой» (ст ’rs z). В ΚΑΙ, 4 Йихавмильк характеризует себя как «праведный (sdq) и добродетельный (у$г) царь (mlk) пред лицом святых богов Биб¬ ла». В надписи Табнита, царя Сидона (KAI, 13, конец VI в до н. э.), хронологически близкой к тексту Йихавмилька, нарушение покоя гробницы объявляется мерзким поступком против Астарты (к fbt rslrl hdbr h’ — «ибо мерзость (для) Астарты деяние это»), т. е. трактуется вполне в духе библейской фразеологии как нечто нарушающее «истинность, праведность, справедливость». Здесь тоже проводится идея воздаяния при жизни и после смерти — 7 у<к>п Кк> zrc bhyni Iht sms wmSkb Ί гр’т — «нс будет у тебя потомства при жизни под солнцем и покоя с рафаитами». Подоб¬ ное наказание сулится на голову нарушителя покоя гробницы Эшмуназора, царя сидонекого (KAI, 14, начало V в. до н. э.). Итак, в середине 1 тыс. до н. о. финикийское общество имело оп¬ ределенные представления о праведности и грехе, равно как и о
Древняя Финикия — мифологии и истории 235 воздаянии при жизни и поело смерти. Соответственно с этим фор¬ мировался и образ богов — носителей и гарантов «истинности, справедливости, праведности». Мишор и Сндик (Misor — добродетельный и Sijdyq — правед¬ ный) изображаются как культурные герои, открывшие использо¬ вание соли (οΰτοι του άλός Χρήσιν εΰρον). Но ниже Филон или его источник (Euseb., Pracp. evang., 1, 10, 14), в отличие от предыдущих случаев, нс довольствуются общей формулировкой типа «от них были рождены такой-то и такой-то» или «такой-то и такой-то был рожден». Здесь он уточняет свою генеалогическую конструкцию. По его словам, от Мишора проис¬ ходит вышеупомянутый Таавт, отождествляемый с египетским Готом (Таавтом) и греческим Гермесом (από Μισώρ Τάαυτος, δς εΰρε τήν των πρώτων στοιχείων γραφνν· δν Αιγύπτιοι μεν Θωύθ, Αλεξανδρείς δέ Θώθ, ‘Έλληνες δέ Έρμήν έκάλεσαν). Филон, очевид¬ но, почти дословно повторяет то, что уже было сказано выше. Это, однако, нс случайно, и для нас представляет особенный интерес: Таавт включается в библскую (и, естественно, в общефиникийс¬ кую) мифологию. Ниже мы узнаём, что от Сидика происходят Диоскуры, они же Кабиры, Карибанты или Самофракийцы (έκδέ του Συδύκ Διόσκουροι, ή Κάβειροι, ή Κορυβάντες, ή Σαμοθράκες). Вы¬ ше мы уже показывали, что Кабиры считались в Финикии провод¬ никами религиозного учения. Они позаимствовали учение Таавта, записали и передали его последующим поколениям. Мы отмечали также, что Кабиров было семеро. Поскольку по Филону Библско- му Кабиры и Диоскуры одно и то же, то, вопреки расхожему мнению, их нельзя отождествлять с угаритскими sahara и Saliininu (Шахару и Шалимму). Мы уже говорили, что изложение Фило¬ на увязывает финикийскую мифологию с религиозными представ¬ лениями эллинизма. Как известно, Диоскуры — Полидевк (рож¬ денный от Зевса и Леды, бессмертный) и Кастор (от Леды и Тин- дарся, смертный) — по греческой мифологии являлись помощни¬ ками в битвах, покровителями мореплавания и спасателями на водах. Их изображали в поярковых шляпах (πίλος), на лошадях. (1 ними Филон связывает изобретение кораблей (οΰτοι, φησι, πρώτοι, πλοΐον εΰρον). Последнее связывает Диоскуров с Усосм. Расхождения в предании объясняются разнородностью составля¬ ющих (часть мифов из Тира, часть из Бнбла). С другой стороны, последняя подробность подчеркивает, что Диоскуры были прежде всего богами мореплавателей, им посвящены мистерии, праздно-
236 И. Ш. Шифмап вавшисся на острове Самофракпя (отсюда их упоминание в нашем тексте), равно как и на Имбросс, Лесбосе, в Фивах и т. д. Кори- банты в греческой мифологии были существами демоническими, слугами Кибслы (Великой Матери, богини материнства и плодо¬ родия, супруги Аттиса), чей культ носил оргиастический характер. Примечательно, что, во-первых, количество Кабиров и Диоскуров вовсе нс одинаково (причем, здесь это роли нс играет), а во-вто¬ рых, автор-составитель предания вовсе нс уверен в своих отожде¬ ствлениях (об этом свидетельствует как стиль изложения, так и, в частности, использование союза «или» при перечислении), и даже сами идентификации выглядят как надуманные, нс опирающиеся на надежные греко-финикийские параллели. И все же было нечто, что дало возможность сблизить финикийские прототипы со всеми героями, упоминаемыми у Филона. Необходимо признать, что был-таки определенный момент, который мог лечь в основу фило- новской interpretatio graeca, и заключался он вот в чем: В Фини¬ кии существовал культ семи сыновей — покровителей мореход¬ ства, возможно также изобилия (плодовитости), плодородия и, как мы видели ранее, хранителей священного предания. Культо¬ вые церемонии в их честь носили характер оргиастических мисте¬ рий. Поскольку мистерии были доступны только посвященным и потому окутаны покровом тайны, произвольная interpretatio graeca едва ли была возможна. Следующее поколение богов у Филона безымянно. Он доволь¬ ствуется лишь весьма неопределенной формулировкой: «от них были рождены и другие» (από δέ τούτων γεγόνασιν έτεροι), — яв¬ ный признак того, что эти «другие» мыслились ad hoc, дабы взять на себя функции определенных культурных героев. Источник при¬ писывает им изобретение лекарства от ядовитых укусов и загово¬ ров (οϊ και βοτάνας εΰρον καί την των δακετών ϊασιν καί έπφδάς — Euseb., Praep. evang., 1, 10, 14), т. с. по «роду своей деятельнос¬ ти» они близки Эшмуну-Асклспию, Хусору и Магу. В качестве параллели к этому циклу, который конструирует Филон или его источник преимущественно на материале нс дошед¬ ших до нас преданий о богах — культурных героях, еле различи¬ мых под греческой оболочкой, существовал еще один цикл мифов о поколениях богов и о сражении между ними. Поскольку по уни¬ версальному закону фольклора1 разные герои нс могут действовать 1 II μ о п и В. Я. Фольклор и действительность. М, 1976. С. 91 95.
Древняя Фнишит — мифология и история 237 одновременно (закон хронологической несовместимости), но лишь последовательно, автор располагает этот цикл после созданной им (пли его источником, неважно) генеалогии, и начало — рожде¬ ние Элиуна — «Высочайшего» —и его жены Берут он относит к тому же времени, что и жизнь изобретателя целебных средств и заклинаний (заговоров) — Euscb., Pracp. evang., 1, 10, 14: κατά τούτους γίνεται τις Έλιοΰν καλούμενος 'Ύψιστος, καί θνλεια λεγομένη Βηρούθ1. В действительности же оба цикла мифов плохо увязываются один с другим: об этом свидетельствует тот факт, что автор нс видит возможности скрепить их общей генеалогией. По¬ скольку, согласно Филону, Элйун и Берут жили вблизи от Библа (οϊ καί κατωκουν περί Βύβλον), а Крон — главный персонаж цик¬ ла — выступает как основатель Библа, названного первым горо¬ дом Финикии (Euscb., Pracp. evang., 1, 10, 19: καί πόλιν πρώτην κτίζει τήν επί Φοινίκης Βύβλον), то ясно, что здесь мы имеем дело уже с библским циклом мифов. По своей сути Элйун, насколько мы можем судить, соответству¬ ет тирскому Шамсмруму: оба они помещаются в начало соответ¬ ствующих циклов, оба они «Высочайшие» и «Всевышние». О фак¬ тической идентификации можно говорить исходя как из формуля¬ ра надписи из Арвада (SEG, 14, 823; 208 г. до н. э.): [θε]ώ<ι> ύψίστω<ι> ούρανίω<ι>, так и из библской вотивной формулы Διΐ ούρανίω<ι> ύψίστω<ι>1 2. Но упоминание Зевса в этой формуле на¬ водит нас на мысль, что здесь имелся в виду Баал-Шамем3 и что финикийское имя этого бога было ’ё/ гё1Туйп. Такое обозначение Бога постоянно встречается Библии. В Быт., 14, 18 MalkL?adaq, царь Иерусалима, был одновременно и жрецом верховного Бога — ’ё/ сЫуоп («И Мслхиесдск, царь Салпмский, вынес хлеб и вино. Он был священник Бога всевышнего»), который в стихе 19 именуется «Творцом неба и земли» — дЬпё saniayim iv&arbs. Устами Авра¬ ама (Быт., 14, 22) «Бог всевышний» уже отождествляется с Яхве. 1 См. также прим, к этому месту Б. А. Турасва (30—32 па с. 95—96).* 2 S с h й г с г К. Dic Judcn ini Bosporanischcn Rcichc und dic Gcnosscnschaflcn der σεβόμενοι θεόν ΰψιστον cbcndasclbsl // Silzungsbcrichlc der Prcussischcn Akadcmie der NVisscnschallcn zn Bcrlin. 1897. S. 220; В au dissili W. W. Adonis und Ksmun. S. 77. 3 В пальмпрских надписях Высочайшим Зевс отождествляется с Баал-1 Мамс- мом — Kevricr J. La rcligion des Palmyreniens. Paris, 1931. P. 126—127. Пред¬ полагается, что они отождествлялись и самими финикийцами — Не и gei М. ludenlum und Hellenismus. S. 545. Anni. 242.
238 И. Ш. Шифлшп В других местах Библии «Всевышний» (сЫуоп) поэтически созву¬ чен с ’ё1 или ’&ΙδΗϊιη — обозначением верховного Бога, см. Числ., 24, 16; Втор., 32, 8; Ис., 14, 14; Пс., 50, 14; 73, 11; 78, 35; 107, 11. Комбинация «Всевышний Бог» встречается и в Пс., 57, 3; 78, 56. Слияние обликов Эла (Е1) и Яхве привело к тому, что слово гИубп выступает в роли атрибута Яхве (yhwh) или как поэтичес¬ кая параллель к нему (II Цар., 22, 14; Г1с., 18, 14; 21, 8; 47, 3; 91, 1 и 9). Но можно было, как это сделал Филон, слово cMijon использовать и как вполне независимое обозначение Бога (см. Пс., 46, 5; 78, 17; 82, 6; 87, 5; Плач, 3, 35 и 38). Библия удостове¬ ряет, что в ханаансйско-аморсйской культурной общности Все¬ вышний считался Отцом богов (Пс., 82, 6; так же и у Филона)1. Всевышний живет в пустыне (Пс., 78, 17) и (одновременно) на Священной горе (Пс., 87, 5), в заоблачных высях (Ис., 14, 13— 14: «Ты сказал в сердце своем: взойду на небо, поставлю престол свой выше звезд Божиих, и буду жить на горе сонма богов, на краю севера; Взойду на высоту облаков, буду подобен Вышнему»). Всевышний (Вышний) распределяет среди богов власть над наро¬ дами (Втор., 32, 8: «Когда Всевышний давал уделы народам и расселял сынов человеческих, тогда поставил пределы народов по числу сынов Израилевых»); он обладает сверхъестественной муд¬ ростью, очевидной пророкам (Числ., 24, 16) и является покрови¬ телем тех, кто взывает к нему. Такие же представления о Всевыш¬ нем (Вышнем, Верховном Боге) имели, вероятно, и финикийцы. У Филона сЕИип (гЭлиун) изображается как отец прародителей и богов, даже имеется упоминание о его гибели от диких зверей (о δέ τούτων πατήρ о "Ύψιστος έν συμβολή θηρίων τελευτνσας)1 2. Имя Божественной супруги Всевышнего, ЬёгШ, вероятно, имеет общее происхождение с свр. ЬёгШ — «договор, союз», в особснно- 1 Ср. и Пс. 81: «Псалом Асафа. 1 Бог стал в сонме богов; среди богов произ¬ нес суд. 2 Доколе будете вы судить неправедно и оказывать лицеприятие нечес¬ тивым? 3 Давайте суд бедному и сироте; угнетенному и нищему оказывайте спра¬ ведливость. 4 Избавляйте бедного и нищего; исторгайте его из руки нечестивых. 5 Нс знают, ис разумеют, во тьме ходят; все основания земли колеблются. ВЯ сказал: Бы — боги, и сыны Всевышнего — все вы. 7 Но вы умрете как человеки, и падете, как всякий из князей. я Восстань, Боже, суди землю; ибо Ты наследуешь все пароды». Псалом приведен полностью ввиду его колоссальной значимости для понимания становления единобожия в недрах иудейской религии. (Прим, пгрсв.) 2 По мнению Баудиссипа (Adonis und Ksmun, s. 76), Филон, излагая отот онизод, имел в виду судьбу бнблского Адониса.
Древняя Фишишп — мифология и история 230 mi, сели речь идет о союзе Бога со своими поклонниками. В та¬ ком случае, богиню Берут можно рассматривать как персонифи¬ кацию союза между финикийцами и Всевышним. Нс исключено и другое толкование: глагол bard имеет в Библии и значение «при¬ нимать пищу» (II Цар., 3, 35; 12, 17; 13, 5—10; корень Ьгш/у ), откуда bariil — «питание» (Г1с., 69, 22) и Ыгуа — то же (II Цар., 13, 5—10). Во всех текстах речь идет об особом (ритуальном? — И. Ш.) питании, которое дастся скорбящим и больным для вос¬ становлении сил. В соответствии с этим богиня Берут могла быть олицетворением богини-цслитсльницы. Нс исключено, что Берут была богиней-владычицей Бсрита1. Как бы то ни было, имя Берут как обозначение божества в собственно финикийских текстах нс прослеживается. У Филона в изложении Евсевия Берут выступает как прародитсльца богов и в последующих событиях участия нс принимает. От «Вышнего» и Берут рождается «Земной Автохтон», которого позже нарекли Ураном (έξ ών γεννάται Επίγειος Αύτόχθων, δν ύστερον έκάλεσαν Ούρανόν — Euscb., Pracp. evang., 1, 10, 15). Источник делает при этом глубокомысленное замечание, что по имени этого персонажа, Урана, — в силу его необычайной красо¬ ты — все, что находится выше нас, названо «небом» (по-гречес¬ ки ούρανός: ώς απ' αύτοΰ και τό υπέρ ημάς στοιχείον δΓ υπερβολήν του κάλλους όνομάζειν ούρανόν). От этой же пары родилась сест¬ ра, она же жена, Урана — Гея (Земля). Из-за се красы земля и получила се имя (по-гречески «земля» — γή: γεννάται δέ τούτω αδελφή εκ των προειρημένον, ή και έκλνθη Γή. Και διά τό κάλλος αυτής, φησίν, έκάλεσαν τήν ομώνυμον γήν). Как можно видеть, здесь мы имеем абсолютную параллель с угаритской парой богов: smm «Небо» и 'ars «Земля» . К тому же Уран соответствует выше¬ упомянутым Баал-Шамсму и Шамсмруму. Нс исключено его со¬ ответствие и угаритскому Hl.spn. Филон указывает далее, что Уран присвоил себе власть отца и женился на Гее (Euscb., Pracp. evang., 1, 10, 16: παραλαβών δέ ό Ούρανός τήν τού πατρός άρχήν άγεται προς γάμον τήν άδελφήν Γήν) и отмечает, что от этого союза родились четыре сына: Эл, он же Крон, Бстиль, Дагон, он же Ситон, и Атлант (και ποιείται έξ αύτής παΐδας τέσσαρας, Ήλον, τον και Κρόνον, και Βαίτυλον, και Δαγών, δς έστι Σίτων, καί "Άτλαντα). Ниже, согласно Евсевию (Pracp., evang., 1, 10, 25), Дагон выс- 1 Cp. Lagrangc M.J. Eludes... p. 384.
240 И. Ш. Шифман тупаст как культурный герой, изобретатель хлеба п плуга, отож¬ дествляемый с Зевсом Аротрисм (ό δέ Δαγών, έπε ιδή εύρε σίτον καί άροτρον, έκλνθη Ζεύς "Αρότριος). От других жен Уран тоже имел большое потомство. Гея, негодуя на это, преследовала его, кипя страстями, и пути их разошлись. Но и после разлада их семейной жизни, оставив ее, он приходил к ней всякий раз по велению по¬ хоти, брал се силой и, насытившись, вновь бросал ее. Дошло до того, что он возжелал даже покончить с детьми Геи. Заручившись поддержкой союзников-друзсй, Гея неоднократно оказывала ему отчаянное сопротивление. Между тем Крон, достигнув зрелости, по совету и с помощью Гермеса Трисмсгиста (Трижды велико¬ го) — которого, как известно, отождествляли с египетским богом мудрости Тотом и который был писцом у нашего героя — сразился со своим отцом Ураном, мстя за мать (Euseb., Pracp. evang., 1, 10, 17: εις άνδρας δέ προελθών ό Κρόνος Ερμη τω τρισμέγιστα) συμβούλφ και βοηθώ χρώμενος, οΰτος γάρ ήν αύτω γραμματεύς, τόν πατέρα Ουρανόν άμύνεται, τιμωρών τη μητρί). Введение образа Гермеса Трисмсгиста в этом повествовании связывает финикийскую мифо¬ логию с герметикой, т. с. с учением о духс-мироздатслс, о падении души и ее спасении. Все учение воспринималось как откровение Гермеса Трисмсгиста и фигурировало как воплощение божествен¬ ного слова и божественного разума. Но не исключено, что в ка¬ честве прототипа нашего героя был Саккун. У Крона было две дочери — Персефона и Афина (Euseb., Ргаер., 1, 10, 18: Κρόνφ δέ γίνονται παΐδες Περσεφόνη και "Αθήνα). Первая из них умерла девственницей (ή μέν οΰν πρώτη παρθένος έτελεύτα). Что же до Афины, то по совету ее и Гермеса Крон изготовил железный серп и копье (τής δέ "Αθήνας γνώμη και Έρμου κατεσκεύασε Κρόνος έκ σιδνρου αρπην καί δόρυ). Путем заклинаний, адресованных союз¬ никам Крона (τοΐς του Κρόνου συμμάχοις λόγους μαγείας διαλεχθείς), Гермес вселил в них страстное желание сразиться с Ураном за Гею. В результате похода на Урана Крон отобрал у того его силу и присвоил себе царство (και οΰτω Κρόνος τόν Ούρανόν πολέμω συμβαλών τής αρχής ήλασε καί τήν βασιλείαν διεδέξατο). В этой битве он взял беременную возлюбленную наложницу Урана и отдал ее в жены Дагону. У Дагона она родила того, кого носи¬ ла во чреве от Урана, и назвала его Дсмарунт (Euseb., Ргаер. evang., 1, 10, 19: τίκτει δέ παρά τούτω ό κατά γαστρός εξ Ούρανοΰ έφερεν, ό καί έκάλεσε Δημαρούν). Ниже мы узнаём, что сыном Демарунта был Мелькарт — Геракл (Euseb., Ргаер. evang., I, 10,
Древняя Фшиишн — мифологии и история 241 27: τω δέ Δημαροϋντι γίνεται Μέλκαρθος, ό καί Ηρακλής). В то же время Крон обносит свое жилище стеной и основывает первый финикийский город Библ (Euseb., Ргаср. evang., 1, 10, 19: επί τούτοις ό Κρόνος τείχος περιβάλλει τή έαυτοΰ οίκ’σει, καί πόλιν πρώτην κτίζει την επί Φοινίκης Βύβλον). Этот эпизод связывает мифологическое предание с историческим. Дальнейшие эпизоды, излагаемые в нашем источнике (Euseb., Ргаср. evang., 1, 10, 20 ff.) нс имеют прямой связи со сказанием о битве Крона с Ураном. При чтении этого текста создастся впе¬ чатление, что он был составлен путем «кабинетной систематиза¬ ции» материала по мифологии и потом сознательно введен в прак¬ тику. Один из эпизодов представляет собой весьма туманное изло¬ жение совершенно неизвестного сказания о борьбе Атланта с Кро¬ ном. Желая захватить власть (? — И. Ш.), Атлант вызвал подо¬ зрение у Крона, который по совету Гермеса сбросил его в ущелье (Euseb., Ргаср. evang., 1, 10, 20: μετά ταΰτα τον άδελφόν τον ίδιον "Ατλαντα ύπονονσας ό Κρόνος μετά γνώμης τής Έρμου εις βάθος γής έμβαλών κατέσχε). Античный миф об Атланте нс имеет с этим ничего общего. Единственной известной на сегодняшний день ха- наансйско-арамсйской параллелью, да и то под вопросом, является сказание о Гилслс (Ис., 14). Следующим эпизодом является строительство храма на горе Касия (угаритск. гора sapanu). Построив плоты и корабли, потом¬ ки Диоскуров ушли в плавание, были выброшены (штормом) на берег возле горы Касия и торжественно освятили здесь храм (Euseb., Praep. evang., 1, 10, 20: κατά τούτον τον χρόνον οι άπό των Διοσκούρων σχεδίας καί πλοία συνθέντες έπλευσαν, καί έκριφέντες περί τό Κάσιον όρος ναόν αύτόθι άφιέρωσαν1). Это сказание, вне сомнения, отражает факт существования храма бога грома и дож¬ дя Хаддад на горе Касия или вблизи нее. Этого бога угаритянс именовали Могучим Ваалом (’аПуп brl), а в эллинистическую эпоху его почитали как Зевса Касия. Библскис варианты сказания, использованные Филоном Библским, разительно отличаются от угаритских мифов о строительстве дворца (и, естественно, храма) Ваала. В последних строителем храма является бог ремесленников Умелый и Мудрый (ktr w.hss). В эллинистическом же мифе — это потомки Диоскуров, пустившиеся в мореплавание. Если же учесть, что строительство храма в тех условиях означало и основание ко- 1 См. также прим, к этому месту 1>. А. Тураска (39 на с. 99).*
242 И. Ш. Шнфман лонии, а освящение храма бога пли богини проводили колонисты, то, может быть, это означает, что имелась в виду попытка выход¬ цев из Библа осесть в окрестностях горы Касня и основать там — на северной периферии азиатской Финикии — свое собственное поселение где-то на рубеже II—I тыс. до н. э. Но судя по некото¬ рым признакам, у выходцев из Библа нс хватало сил для того, чтобы осесть на облюбованной земле, зато миф, долженствующий обосновать их претензии, остался и вошел в библский мифо-эпи¬ ческий цикл. Поскольку почитание Могучего Ваала (= Зевса Ка- сия) сохранялось в псрсднсазиатском Средиземноморье, то весь¬ ма вероятно, что параллельно ходили различные предания о стро¬ ительстве храма, причем одно нс вытесняло другого. Даже без всякой видимой связи с предшествующими или после¬ дующими эпизодами Филон Библский или его источник ничтожс сумняшеся вдаются в различные «этимологические» изыскания, адресованные греческому читателю. Вот и здесь союзники Эла- Крона потому называются «Элохим» (по-финикийски «боги»), что все они являются сторонниками Крона, находясь в его свите (Euseb., Pracp. evang., 1, 10, 20: οί δέ σύμμαχοι "Ήλου τού Κρόνου Έλωείμ έπεκλνθησαν, ώς άν Κρόνιοι οΰτοι ήσαν οί λεγόμενοι επί Κρόνου1). И хотя такое объяснение являет собою решительно все черты народной этимологии, показывая, что ни сам Филон, ни его грекоязычный источник не знали происхождение этого слова, это объяснение все равно представляет большой интерес, но еще боль¬ ший — то слово, которое объясняется. Ведь вот что любопытно: форма мн. ч. от существительного «бог» в греческом источнике пишется как Έλωείμ, что почти буквально соотвствует еврейской форме мн. ч. ’άΐόΐιϊηι, тогда как у собственно финикийцев, как мы знаем, она — если это тот случай — была весьма редкой. В из¬ вестных письменных памятниках, составленных по-финикийски, обычно формы мн. ч. 7/н (= ’elini) и 7/im, ж. р. 7nl (ер. в «Мо¬ лодом пунийце» Плавта: alonim valonuth1 2). Вот и загадка: откуда в греческом источнике взялась корректная (еврейская) форма Έλωείμ? Разве что эта форма относилась к ритуально-поэтическо¬ му жанру, т. с. к высокому штилю финикийского языка, ер. сд. ч. 1 «Союзники Эла-Крона были прознаны Элохим, так как они были КрониГщы, так называемые “находящиеся при Кроне”» (Мер. 0. А. Турасва. См. также его прим. 40 на с. 99). 2 См. III и фм а и И. III. Финикийский язык. М., 1903. С. 00 01. (П/ш.м. перев.)
Древний Фшш/шл — мифологии и истории 243 7// в в заклинании ΚΑΙ, 27 на амулете Арслана Таша. Коммента¬ рии к ΚΑΙ считает возможным узреть в этой форме заимствование из арамейского в виде ’аία/ι. Нс менее важно и следующее: в кум- ранских текстах Ίhijm обозначает ангелов. Но такая интерпрета¬ ция допустима лишь в том случае, если текст с этой формой от¬ носится к такой эпохе, когда монотеизм уже в основном утвердил¬ ся и стало возможным вчитываться в библейские тексты. Выска¬ зывание Филона Библского доказывает, что в ханаансйско-аморсй- ском пантеоне на заднем плане находилось представление о бо¬ гах — союзниках верховного бога, образовавших его свиту (сонм), и лишь спустя довольно длительное время оно постепен¬ но превратилось в представление об ангелах в иудейской религии, в языческом же финикийском пантеоне все осталось по-прежне- му1. Чуть ниже у Евсевия (Ргаср. evang., 1, 10, 21) мы находим два эпизода, призванных, по мысли автора, продемонстрировать все бесстыдство и всю безнравственность язычества. В первом эпизоде говорится, что Крон собственноручно казнил мечом своего сына Шадида, заподозрив его (в намерении узурпировать власть? — И. Ш.), и тем самым стал сыноубийцей (Κρόνος δέ υιόν έχον Σάδιδον ιδίω αυτόν σιδνρφ διεχρ’σατο, δΓ ύπονοίας αύτόν έσχηκώς, καί τής ψυχής, αύτόχειρ του παιδός γενόμενος, έστέρησεν1 2). Во вто¬ ром эпизоде Крон отрубил голову своей единственной дочери, так что все боги ужаснулись его суровому решению (ώσαύτως καί θυγατρός ιδίας τήν κεφαλήν άπέτεμεν, ώς πάντας έκπεπλήχθαι θεούς τήν Κρόνου γνώμην3). Финикийское происхождение обоих сказа¬ ний — вне сомнений, оно подтверждается и финикийским проис¬ хождением самого имени жертвы Крона — Шадид. Но насколь¬ ко нам известно, и поныне упоминание этого персонажа в памят¬ никах ханаансйско-аморсйской письменности нс найдено. Связь этого имени с библейским ’ё1 sadday едва ли возможна. Корень sdd в Библии обычно означает «чинить насилие, опустошать». Опира¬ ясь на это, можно предположить, что Шадид, о котором говорит здесь Филон, персонифицирует собой зло, опустошение, как особое божество (олицетворение хамсина?— И. Ш.). Если так, то сюжет 1 Ср. Hcngel М. Judenlum unci Hcllcnismus. S. 424—425, Anm. 727. 2 «Крон имел сына Шадида, которого он собственно убил мечом, питал к нему подозрения; лишив его жизни, он сделался убийцей своего собственного ребен¬ ка» (Пер. 13. Λ. Турасва. См. также его прим. 41 на с. 99). 3 См. также прим, к этому месту 13. Λ. Турасва (42 па с. 100).*
244 И. Ш. Шифмап нашего источника — это широко распространенный сюжет о борь¬ бе отца с сыном, хорошо документированный и для хаиаансйско- аморсйского региона (ер., например, поэму о Карату), это миф о борьбе добра (Эл-Крон) со злом (Шадид) и о решительной победе первого над вторым. В таком контексте, вероятно, можно объяс¬ нить и эпизод с обезглавливанием дочери. После этих вводных сюжетов наш источник возвращается к ос¬ новной теме — мифу о борьбе Урана с Кроном. Он гласит, что несколько позже изгнанный Уран послал свою дочь — деву Астар- ту — вместе с двумя ее сестрами Реей и Дионой, чтобы тс хитро¬ стью погубили Крона (Euseb., Ргаср. cvang., 1, 10, 22: χρόνου δέ προϊόντος Ουρανός έν φυγή τυγχάνων θυγατέρα αυτού παρθένον "Αστάρτην μεθν έτέρων άδελφων αύτης δύο, 'Ρέας και Διώνης, δόλφ τον Κρόνον άνελεΐν ύποπέμπει1). Крон же полонил их и сделал своими женами, даже несмотря на то, что они были его сестрами (άς και έλων о Κρόνος κουριδίας γαμετάς άδελφάς ούσας έποΓσατο). Будучи поставлен об этом в известность, Уран посла! против Крона Геймар- мену и Хору, но Крон привлек их на свою сторону и оставил при себе (Euseb., Praep. evang., 1, 10,23: γνούς δέ Ούρανός έπιστρατεύει κατά του Κρόνου Ειμαρμένην καί ' Ώραν μεθν έτέρων συμμάχων, καί ταύτας έξοικεωσάμενος ό Κρόνος παρν έαυτω κατέσχεν1 2). После этого источник (Euseb., Praep. cvang., 1, 10, 23) вновь отклоняется от темы для того, чтобы вне всякой взаимосвязи с предыдущими и цослсдующими контекстами поведать нам этиоло¬ гическое сказание об основании культа Бетиля — по представле¬ ниям того времени, это одушевленные камни, олицетворяющие данное божество. Получается, что их замыслил Уран, когда он их создавал (έτι δέ, φησίν, έπενόησε θεός Ούρανός βαιτύλια, λίθους εμψύχους μηχανησάμενος3). Сказание здесь, естественно, противо¬ речит тому, что было изложено выше о рождении бога Бетиля, гем более, что этот культ предполагал свое воплощение в бстилях — священных камнях. Это противоречие вовсе нс является следстви¬ ем литературной неудачи Филона Библского или его источника — противоречие существовало в самой ханаансйско-аморейской ре¬ лигии. Самую раннюю ссылку на почитание бога Бетиля в иудей¬ ско-израильском обществе мы находим у Иеремии (48, 13): 1 См. также прим, к этому месту й. А. Тураеиа (43 па с. 100).* 2 См. также прим, к этому месту й. А. Турасва (44 на с. 100).* 3 См. также прим, к этому месту й. А. Турасва (45 на с. 101 ).*
Древипп Фишисип — мифология и история 245 «И посрамится Моав за Хамоса, как дом Израилев посрамлен был за Вефиль (= Бстиль), надежду свою» (iibos то’ab niikkemos ка’аЗ&г bosu bel yiSrail mibbit ’ё1 imbt&ham). Об этом говорят и личные имена в архиве из Элефантины, содержащие компонент 6/7. В некоторых случаях этот компонент сочетается здесь с име¬ нем божества (rntbyt’l, ’snibyl’l) и тем самым приобретает значе¬ ние «бог». В договоре ассирийского царя Ассархаддона с тирским царем Баалом (без сомнения, имя уменьшительное) упоминается бог Байти Иляни (Baili Ilani) как гарант нерушимости соглаше¬ ния. В то же время из Библии (Быт., 28, 10—22) следует, что bei ’ё/ — «дом Бога» — в ряде случаев обозначает место, где Бог может являться своим верующим. К тому же, сочетание Ьё( ’άΐόΗϊηι (то же значение) может употребляться в отношении сте¬ лы, посвященной данному богу. Культ бетилей как культ стел, которые олицетворяли бога, подтверждается археологическим и нумизматическим материалом. После такого отступления наш источник продолжает рассказ о Кроне. Так, от Астарты у Крона родилось семь дочерей — Тита- нид или Артемид (Euseb., Ргаср. evang., 1, 10, 23: Κρόνω δέ έγένοντο από "Αστάρτης θυγατέρες έπτά Τιτανίδες ή "Αρτέμιδες)1. Затем мы узнаём (Euseb., Praep. evang., 1, 10, 24), что от Реи Крон имел семь сыновей, причем самый младший был обожеств¬ лен еще при рождении (και πάλιν τω αύτω γίνονται από "Ρέας παΐδες έπτά, ών ό νεώτατος άμα τη γενέσει άφιερώθη), от Дионы у него были дочери, а от Астарты — еще двое сыновей — Страсть (Πόθος) и Любовь ("Έρος)1 2. Тем временем, от брака Сидика (Sydyq) с одной из Титанид рождается Асклспий (Euseb., Ргаср. evang*., 1, 10, 25: Συδύκω δέ, τω λεγομένω δικαίω, μία των Τιτανίδων συνελθοΰσα γεννά τον "Ασκληπιόν3). В Пирее (Иордания) Крон произвел еще трех сыновей: Крона (тёзку отца), Зевса — Ваала (Бела)4 и Аполлона (Euseb., Ргаср. evang*., 1, 10, 26: έγενννθησαν 1 К. dii М с s n i I d u В u i s s о n. Nouvcllcs eludes... p. 103 предлагает читать Τιθηνίδες м переводить «Дочь кормилицы», опираясь на то, что в Спарте существо¬ вал праздник Τιθηνίδια в честь Артемиды. 2 Важно отмстить, что оба существительных мужского рода. (Прим, иерее.) 3 См. также прим, к этому месту В. А. Турасва (46 на с. 101 ).* 4 Учитывая идентичность Вела и Хаддада в пантеонах ι(среднеазиатского Сре¬ диземноморья, это дополнение показывает, что Р. Дюссо был неправ, говоря об отсутствии «Адода» в генеалогии финикийских богов н делал вывод, что этот культ вошел в ханаансйский пантеон довольно поздно (О ussu u d R. Les religions des llillilos el des Hourrilcs, des Phcnicicns el des Svriens. Paris, 1041). P. 359).
246 И. Ш. Шифман δέ και έν Περαία Κρόνω τρεις παΐδες, Κρόνος ομώνυμος τώ πατρί καί Ζεύς Βήλος και "Απόλλων1). Следующий мифический цикл наш источник (Euseb., Pracp. evang., 1, 10, 26) предваряет формулой, которая вводит в круг действующих лиц современников Крона Младшего, Зевса-Вила и Аполлона: при них родились Понт, Тифон и Нерей — отец Понта (κατά τούτοις γίνονται Πόντος καί Τύφων καί Νηρεύς, πατήρ Πόντου)1 2. Рукописная традиция вводит важное уточнение: Βνλου δέ παΐς. Получается, что Нерей — сын Бела, а вышеназванная группа богов включена в родословную потомков Крона. Формула κατά τούτοις и аналогичные выражения употребляются в нашем тексте тогда, когда единая генеалогическая линия почему-либо отсутству¬ ет. Это уже ставит под сомнение исконный характер данной встав¬ ки. Дочерью Понта оказывается Сидон, обладающая прекрасным голосом и являющаяся первой слагатсльницсй торжественных песен (Euseb., Pracp. evang., 1, 10, 27: από δέ τού Πόντου γίνεται Συδών, ή καθ* υπερβολήν εύφονίας πρώτη ύμνον φδής εΰρε3), а сы¬ ном Понта оказывается Посейдон. Рассказчик продолжает (Euseb., Praep. evang., 1, 10, 28) изложение сообщением о том, что пос¬ ле всего этого Уран снова воюет с Понтом (стало быть, и преж¬ де были стычки между этими героями) и, удалившись (вероятно, с поля боя и без существенных результатов), примыкает к Дсма- рунту (εΐτα πάλιν Ούρανός πολεμεΐ Πόντφ καί άποστάς Δημαροΰντι προστίθεται4). После этого Демарунт сражается с Понтом, но Понт обращает его в бегство, и Демарунт в благодарность за свое успеш¬ ное бегство даст обет принести жертву (έπεισί τε Πόντω о Δημαροΰς, τροποΰταί τε αύτόν ό Πόντος, ό δέ Δημαρους φυγής θυσίαν ηύξατο). Мифический цикл о борьбе богов с Понтом остается здесь незаконченным. Из Евсевия (Pracp. evang*., 1, 10, 35) мы узнаём лишь о «трупе Понта», что означает, что он все-таки был убит. Рассказчик еще раз обращается к теме борьбы Эла-Крона с Ура¬ ном и сообщает, что Крон подстерег и полонил Урана, и оскопил его возле источников и рек. Уран испустил дух (καί άπηρτίσθη 1 См. также прим, к этому месту 13. Λ. Турасва (47—50 па с. 101-102).* 2 Ту рае в Б. А. Остатки... С. 63. См. также его прим, к этому месту (51 и 52 пас. 102-103).* 3 См. также прим, к этому месту Б. А. Турасва (53 па с. 103).* 4 Б. А. Турасв переводит здесь (и на наш взгляд, более верно) άποστάς (от глаг. άφίστημι) — не «удалившись», а «отпав» [от бывшего союзника Монта] (с. 76).*
Дравппн Финикия — мифология п история 247 αύτοϋ τό πνεύμα), а кровь пролилась из его ран в источники и реки. Дальнейшее изложение Евсевия—Филона приводит нас к сю¬ жету, согласно которому по решению Крона над страной влады¬ чествовали Астарта Величайшая, Зсвс-Дсмарунт и Адод-Царь богов (Euseb., Pracp. evang., 1, 10, 31: "Αστάρτη δέ ή μεγίστη και Ζεύς Δημαρους και "Αδωδος βασιλεύς θεών έβασίλευσεν της χώρας Κρόνου γνώμη1). Греческое выражение της χώρας — «над страной» появи¬ лось здесь по ошибке. Библейское ha’aras и, без сомнения, его финикийское соответствие h’rs могли обозначать нс только «стра¬ ну», «территорию» (например, Палестину, Египет и т. д.), но и всю землю в целом. И хотя Филон предпочел первое значение, второе выглядит более подходящим к дальнейшему изложению. К тому же мы узнаем, что Астарта возложила себе на голову как знак царского достоинства голову быка (ή δέ "Αστάρτη έπέθηκε τη ιδία κεφαλή βασιλείας παράσημον κεφαλήν ταύρου1 2). Особый интерес представляет этиологическое сказание об основании культа в Тирс: Астарта, обходя ойкумену (вселенную), нашла звезду, упавшую с неба, и освятила ее в Тире на священном острове (περινοστοΰσα δέ τήν οικουμένην εΰρεν άεροπετή άστέρα, δν και άνελομένη έν Τύρω τη άγια ννσφ άφιέρωσε3). Бросается в глаза явная аналогия с куль¬ том Каабы в Мекке. В связи с данным текстом заслуживает осо¬ бого внимания знаменитая надпись из Пирги (Pyrgi), см. KAI, 277. Как известно, это посвящение святого места богине Астарте (Irbl Fslrl ’sr q(*s ’ζ — «Владычице Астарте место святое это»); речь идет, вероятно, о специальном помещении в храме. Эта над¬ пись имеет весьма любопытную концовку: «И годы статуи боже¬ ства в доме [= храме] се — [это] годы, подобные тому, как [у] этих вот звезд» (wsnl hn’s ’lm bbhj snl km hkkbni 7). Если такая трактовка верна (она зависит от толкования 7 в сочетании hkkbni 7: если 7 — дсмонстратив, читать следует: «звезды эти вот», если 7 — «бог», читать следует: «звезды бога»; мы выбираем первое толкование), тогда оказывается, что в посвященном Астарте «свя¬ том месте» могли находиться либо изображения звезд, либо метео¬ риты, которые были объектами поклонения и занимали определен¬ ное место в культе богини. О звездном культе в иудсйско-израиль- 1 См. также прим, к этому месту В. А. Тураева (58 н 59 на е. 104).* 2 См. также прим, к этому месту В. А. Тураева (60 на е. 104).* 1 См. также прим, к этому месту В. А. Тураева (61 па г. 106).*
248 И. Ш. Шифлшп сном обществе достаточно хорошо свидетельствуют Втор., 4, 19 и Ам., 5, 26, и тем более знаменитая фраза: «Восходит звезда от Иакова» (darak kokab mitjijaraqob) в пророчестве Валаама (Числ., 24, 17), где звезда есть нс что иное, как олицетворение Мессии. В этом мифологическом контексте учреждение культа звезды, упавшей с небес в Тир, который к тому же был священным ост¬ ровом (т.е. традиционным культовым центром), может быть по¬ нято как учреждение культа божества, которое олицетворено в звезде и пришло к своим адептам в царство земное именно в этом образе. Какой это был бог — Бог весть. Ясно одно — он занимал центральное место в Тирском пантеоне. Само сказание явно про¬ исходит из тирского мифологического цикла. Свои замечания, касающиеся Астарты, рассказчик оканчивает констатацией обще¬ известного факта: Астарта есть Афродита (Euseb., Pracp. evang., 1, 10, 32). Оставляя в стороне сюжет о Зевсе-Дсмарунтс и Адодс, наш источник совершенно неожиданно вновь обращается к Крону (Euseb., Pracp. evang., 1, 10, 32). Теперь мы узнаем, что Крон, обходя ойкумену, вручил своей дочери Афине царскую власть над Аттикой (καί о Κρόνος δέ περιιών την οικουμένην "Αθήνα τη έαυτου θυγατρί δίδωσι της "Αττικής την βασιλείαν). Искусственность этой конструкции, которая должна связать воедино финикийские мифы с собственно греческими, совершенно очевидна. Затем излагается этиологическое сказание об учреждении чело¬ веческих жертвоприношений (приношение сына в жертву богу) и обрезания. Источник повествует (Euseb., Pracp. evang., 1, 10, 33), что Крон во время нашествия какой-то эпидемии приносит в жер¬ тву своему отцу Урану своего единородного сына, делает себе об¬ резание и вынуждает к тому же своих союзников (λοιμού δέ γενομένου καί φθοράς τόν έαυτου μονογενή υιόν Κρόνος Ούρανω τω πατρί όλοκαρποΐ καί τα αιδοία περιτέμνεται, ταυτόν ποιήσαι καί τούς άμ* αύτου συμμάχους καταναγκάσας). Финикийским обрядам че¬ ловеческих жертвоприношений, которые устрашали современни¬ ков и давали им повод видеть в финикийцах монстров жестокос¬ ти и бесчеловечности, — этим обрядам Евсевий неоднократно уделяет внимание, приводя подробные выдержки из сочинения Филона. Так, в одном месте (Pracp. evang., 1, 10, 44) мы чита¬ ем, что во время великих катастроф и во избежание всеобщей гибели у древних был обычай, по которому властитель города или народа приносил в жертву любимое дитя как откуп духам-мститс-
/(решит Финикия — мифологии и история 249 лям (έθος ήν τοΐς παλαιοΐς έν ταΐς μεγάλαις συμφοραΐς των κινδύνων αντί της πάντων φθοράς τό ήγαπημένον των τέκνων τούς κρατούντας ή πόλεως ή έθνους εις σφαγήν έπιδιδόναι, λύτρον τοΐς τιμωροΐς δαίμοσι). Жертвы приносились при мистических обрядах (κατεσφάττοντο δέ οί διδόμενοι μυστικώς), которые являлись состав¬ ной частью финикийских мистерий и были доступны только посвя¬ щенным. Крон, которого финикийцы именовали Эл, правивший над землей (а не «над страной», как ошибочно даст источник1), и позже, после своей смерти, объявленный в образе священной звез¬ ды Крона (Κρόνος τοίνυν, δν οι Φοίνικες Ήλον προσαγορεύουσι, βασιλεύων της χώρας, καί ύστερον μετά την του βίου τελευτήν εις τόν τού Κρόνου αστέρα καθιερωθείς), имел единородного сына от мес¬ тной нимфы Анобрст, которого вследствие этого звали Иехуд1 2, т. с. по-финикийски «единственный» (εξ έπιχωρίας νύμφης "Ανωβρέτ λεγομένης υιόν έχων μονογενή, δν διά τούτο 'Ίεούδ έκάλουν, τού μονογενούς ούτως έτι καλουμένου παρά τοΐς Φοίνιξι). Во времена величайших лишений, вызванных войной, Крон принес его в жер¬ тву (κινδύνων έκ πολέμου μεγίστων κατειληφότων τήν χώραν, βασιλικω κοσ μσας σχ’ματι τόν υιόν βωμόν τε κατασκευάσας άσμενος κατέθυσεν3). Это же Евсевий дословно повторяет и в другом мес¬ те (Praep. evang., 4, 16, 11) со ссылкой на первую книгу «Фини¬ кийской истории» Филона Библского (что само по себе подтвер¬ ждает наличие этого священного сказания в данном сочинении), а в Praep. evang., 4, 16, 6 он отмечает, что во времена великих катастроф, войн, эпидемий или засух финикийцы приносили в жертву Крону по жребию кого-нибудь из тех, кого они считали наиболее ценными людьми (Φοίνικες δέ έν ταΐς μεγάλαις συμφοραΐς ή πολέμων, ή λοιμών, ή αύχμων, έθυον των φιλτάτων τινα έπιψηφίζοντες Κρόνω4); рассказы о таких жертвах во множестве представлены 1 Здесь неточный перевод фнникийск. 'rs на греческий, см. выше (с. 247). 2 В. Ьаудиссип (Adonis ιιικΙ Ksimin. S. 85 считает, что этот образ возник из отождествления Крона с библейским Авраамом и, в частности, из представления об Исаакс как единственном сыне, уготовленном к жертвоприношению. Такая конструкция кажется нам излишне громоздкой. 3 «...когда на страну обушплись величайшие бедствия вследствие войны, он, нарядив сына в царское одеяние и соорудив жертвенник, с готовностью принес его в жертву». (Пер. />. Л. Тураева.) 4 И. III. М1ифман допускает здесь неточность, переводя причастие έπιψηφίζοντες как «выбирая по жребию», между гем как глаг. έπιψηφίζω обозна¬ чает скорее «выбирать голосованием».*
250 И. Ш. Шифман (так по Евсевию) в «Финикийской истории», которую Саихунйа- тон сочинил на финикийском, а Филон Библский переложил на греческий в восьми книгах (καί πλνρης γε ή Φοινικική ιστορία των θυσάντων, ήν Σαγχουνιάθων μέν τη Φοινίκων γλώττη συνέγραψε, Φίλων δέ ό Βύβλιος εις τήν Ελλάδα γλώτταν δΓ οκτώ βιβλίων ήρμννευσεν). Итак, мы видим, что Крон-Эл фигурирует как бог-основатель этих важнейших обычаев. Относительно распространения образа обрезания среди фини¬ кийцев (и вообще среди народов сиро-палестинского региона) имеется еще одно свидетельство. Геродот (2, 104) отмечает, что финикийцы и сирийцы практи¬ куют обрезание, финикийцы же и «палестинские сирийцы» (Σύροι οι έν τη Παλαιστίνη) утверждают, что они этому научились у егип¬ тян1, тогда как сирийцы, живущие у Тсмодонта (Theinodonlus) и на реке Парфений (Parthenius — неизвестно, что это за реки в Северной Сирии1 2), говорят, что они вышеназванный обычай по¬ заимствовали у колхов. Геродот также отмечает, что тс финикий¬ цы, которые переселились в греческую землю (Φοινίκων όκόσοι τη Έλλάδι έπιμίσγονται3), нс практикуют обрезание. К этому следу¬ ет добавить, что в угаритском языке обозначение «родителей» и «сыновей» производились от корня htlt — «резать, обрезать» (со¬ ответственно: «обрезающие» и «обрезанные»)4, что подтверждает наличие этого обряда и в Угарите. Как можно убедиться, перед 1 У египтян такой обычай существовал, хотя упоминания о нем крайне немно¬ гочисленны, см. fm — «крайняя плоть» в словарях: F а ιι I к п с г R. О. Λ Concise Diclionary of Midclle Egyptian. P. 303 и Ernian Λ., Crapow H. Worlcrbuch der aegyptischen Sprache. 5 Bd., Berlin, 1955. S. 354 и соответствующий справочный аппарат. Если же ориентироваться на гробничные изображения Старого Царства, то можно утверждать, что обряд этот восходит к доисторическим временам. (Прим. персе.) 2 Здесь автор допускает неточность. На самом деле, местоположение обеих рек известно и достаточно надежно засвидетельствовано источниками. Река Термо- донт или Фермодоит (Thermodon, а нс Thcmodonlus — возможно, в этом непра¬ вильном чтении и коренится ошибка), — совр. Терме, — брала начало в Кап¬ падокии и впадала в Черное морс. Именно в низовьях Фермодонта греки, соглас¬ но преданию, разбили амазонок, которых затем привезли в скифские степи. Парфений — река на границе Пафлагонии и Вифинпи, о которой упоминают также, к примеру, Плиний Младший и Момноний Мела.41 3 Доел.: «...тс из финикийцев, которые поддерживают отношения с Элла¬ дой...»* 4 Ср. WUS, 109, N 985 s.v. hlk. (Прилг. персе.)
Древппя Фипшшп — мифология и история 251 нами один и тот же обычаи у всего населения псрсднсазнатского Средиземноморья. Несоответствие сведений, полученных Геродотом у своих фи¬ никийских информаторов, свидетельствам Филона Библского и Библии говорит, скорее, о некорректности первого источника и о его расхождении с действительностью. Вероятнее всего, инфор¬ маторы Геродота просто нс хотели посвящать в свои священные таинства недавно прибывшего к ним и излишне любопытного чу¬ жестранца. Очень точно и подробно значение этого ритуала из¬ ложено в библейских рассказах и предписаниях. Обрезание здесь нс что иное, как знак союза между Богом и верующими. В пре¬ дании об Аврааме мы находим такой приказ Яхве Аврааму: «Вот завет Мой, который вы должны соблюдать между Мной и меж¬ ду вами, и между потомками твоими после тебя: пусть будет обрезан (himmol — “обрежьте”) у вас весь мужеский пол. Об¬ режьте крайнюю плоть вашу (Ьёваг 'ordalekiim1), и это будет знамением завета между Мною и вами. Осьми дней от рождения пусть будет обрезан у вас в роду вашем всякий младенец мужес¬ кого пола, рожденный в доме и купленный за серебро у какого- нибудь иноплеменника, который не из твоего потомства. Пусть будет обрезан рожденный в доме твоем и купленный за серебро твое, и будет завет Мой на теле вашем заветом вечным. Нсобрс- занный (Гагё1) же мужеского пола, который нс обрежет крайней плоти своей, истребится душа та из народа своего: завет Мой нарушил он» (Быт., 17, 10—14; ср. предписание обрезать на восьмой день также в Лев., 12,3). Далее мы узнаём, что Авра¬ ам полностью выполнил этот приказ (Быт., 17, 23—26). К ка¬ ким последствиям могло привести нарушение этого предписания, мы узнаем из сказания о Моисее (Исх., 4, 24—26): «И было: дорогою на ночлеге встретил его Господь и хотел умертвить его. Сепфора (Sippora — супруга Моисея — И. Ш.) же взяла камен¬ ный нож и обрезала крайнюю плоть сына своего (corlat ЪёпаН), и бросила к ногам его1 2, и сказала: да, зять крови (hatan damini)3 ты мне. И отступил от него Господь. Тогда она сказала: зять крови — по обрезанию». Несоблюдение обряда обрезания в от¬ 1 «Обрежьте вашу нсобрезанность», так у автора. (Прим, перге.) 2 Автор переводит: «и коснулась nor его». (Прим, черев.) ' Канонический перевод «жених но крови — Blulbraiiligaim не дает удовлет¬ ворительного смысла. В Сснтуагинте другой вариант: Ιστέ τό αίμα τής περιτομής τού παιδιού μου.
252 И. 111. Шифлшн ношении сына влечет, таким образом, гнев Божии против отца. Обрезание и касание стоп Божьих спасает человека от попытки Бога его убить. Особенно важно здесь выражение «зять крови»1: оно доказывает, что отношения кровного родства между людьми и Богом уже возникли или существовали как следствие брака Бога с представительницей этого общества (ер. схожие представ¬ ления об угаритской богине Анату, именуемой «невестка Бога» — ybmt Гитп). Обрезание устанавливает узы кровного родства, делает людей сопричастными в Боге и единосущными с Богом. Нам кажется несомненным, что такие воззрения были общими для всего переднеазиатского Средиземноморья; по всей видимо¬ сти, они существовали и у финикийцев. Едва ли случайно, что Филон или его источник связывает обрезание, проведенное Кро¬ ном, с нашествием эпидемии и ставит эту процедуру в один ряд с приношением сына в жертву. Впечатление такое, что и здесь обрезание носит характер защитной меры, которая должна поло¬ жить конец разящему гневу Урана. Важно и то, что обрезание связано здесь с жертвой Урану: у финикийцев оно и было как раз знаком союза и кровного родства с ним. Но вернемся к предыдущей теме. Распространение обряда че¬ ловеческих жертвоприношений (жертвы сына) в ханаансйско- арамейском культурном регионе хорошо подтверждается как пись¬ менными источниками, так и материалом археологии. Минуций Феликс (30, 2) пцшет, что в некоторых районах Африки родители приносили детей в жертву Сатурну (т. с. Крону, пунийскому Баал- Хаммону: in nonnullis Africae partibus a parentibus infantes immolabantur). Юстин (18, 6, 12) говорит о карфагенянах, что если в разгар иной катастрофы они чувствовали еще и приближе¬ ние эпидемии, то суеверно и убийственно использовали в качестве целебного средства кровавую жертву: они действительно приноси¬ ли в жертву людей и даже детей, чей возраст даже у врагов вы¬ зывал жалость, вымаливая у богов мир (ер. к этому пунич. $\т) кровью тех, ради чьей жизни богов молят обычно больше, чем о чем-либо другом (cum inter cactcra mala etiam peste laborarent, cruenta sacrorum religione et scelere pro remedio usi sunt: quippe homines ut victimae immolabant et inpubcrcs, quae actas etiam hostium misericordiam provocat, aris admovebant, pacem deorum sanguine eorum exposcentes, pro quorum vita di rogari maxime 1 У автора «Eidam des Ulules». (Прим, iwpoa.)
Дрсвипн Фипштп — мифология и истории 253 solent1). По Диодору (20, 14), детей, отдаваемых в жертву, сажа¬ ли на руки бронзовой статуи, откуда они падали в огонь (ήν δέ παρ^ αύτοΐς άνδριάς Κρόνου χαλκούς, έκτετακώς τάς χείρας ύπτιας έγκεκλιμένας έπι τήν γην, ώστε τον, έπιτεθέντα των παίδων άποκυλίεσθαι και πίπτειν εις τι χάσμα πλήρες πυρός* 2). Такую жер¬ тву называли mlk (точнее — mlk ’dni), откуда позже (но еще в древности) возникло ложное представление, что в западноссмит- ском пантеоне был бог Молох, которому в жертву приносили лю¬ дей3. Как известно, обычным получателем такой жертвы был вер¬ ховный бог пантеона, а поскольку он еще считался и царем (mlk) данного общества, то можно предположить, что это слово отражает то обстоятельство, что жертва mlk приносилась тому богу, кото¬ рый выступал в вышеуказанном качестве. Жертвы mlk и mlk ’ώη часто встречаются в надписях из пуиийской Африки (ер. ΚΑΙ, 103—108), они приносились повсеместно, и нс только «на офици¬ альном уровне», но и «частным порядком», как обычный священ¬ ный ритуал. Кладбища, где хоронили останки жертв (ΙδράΙ), встре¬ чаются на Сардинии (Нора), в Северной Африке (Гадрумст) и в Карфагене (святилище Тиннит в Пункте Саламбо); погребения в виде урн с прахом сожженных детей сопровождаются, хотя и не всегда, посвятительными (вотивными) надписями. Этот обычай засвидетельствован и вне финикийского общества. Египетское изображение захвата южнопалестинского города Аш- кслона (Аскалона) войсками Рамсеса II (XIII в. до н. э.) рисует нам картину, на которой мы видим осажденных, взывающих к богам и приносящих жертву на городской стене: двое держат на весу детей с тем, чтобы бросить их навстречу вражеским стрелам4. Нет сомнения в том, что перед нами изображение человеческих жертвоприношений в час смертельной опасности, дабы обратить 'Доел.: «...когда среди прочих бедствий также страдали и от чумы, они пользовались как исцеляющим средством кровавой религией жертвоприношений и злодеянием, ибо приносили в качестве жертв людей и подводили к жертвенному алтарю детей, возраст которых даже у врагов пробуждает милосердие, вымали¬ вая благоволение богов кровыо тех, за жизнь которых богов обычно в наиболь¬ шей степени просят».* 2 «...у них была медная статуя Крона, протягивающая вперед ладонями обра¬ щенные к земле руки, так чтобы [кто-либо] из детей, положенный на них, ска¬ тывался и падал в некую полную огня бездну».* ' Kissfeldl О. Molk ais OpfcrbcgrilT ini Pnnischcn unci Hcbraischcn unci das Knde das Goltes Moloch: IScilragc znr Keligionsgcschichlc des Allerinms. III. 1935. 4 liosscrl H.Th. Allsyrion. Tiibingen, 1951. S. 278. Abb. 244.
254 И. Ш. Шифман гнев Божий на осаждающих и спасти осажденных от гибели и рабства. При таких же обстоятельствах моавитский царь Меша (IX в до н. э.) принес в жертву всесожжения своего первородно¬ го сына (II Цар., 3, 27), и тогда ритуал достиг своей цели: «И взял он сына своего первенца, которому следовало царствовать вместо него, и вознес его во всесожжение на стене. И был гнев большой над израильтянами, и они отступили от него, и возвратились в свою землю». Известно также, что люди были принесены в жер¬ тву во исполнение слов оракула Яхве при строительстве Иерихо¬ на: его строитель Хи Эл из Бет Эла соорудил фундамент городс¬ кой стены на останках своего старшего сына Абирама, а врата — на останках младшего сына Сагива (III Цар., 16, 34: «В его дни Ахиил, Вефилянин, построил Иерихон: на Авирамс, первенце сво¬ ем, он положил основание его, и на Сегубе, младшем сыне своем, поставил ворота его, по слову Господа, которое он изрек через Иисуса, сына Навина»). Наличие таких ритуалов подтверждает¬ ся и археологически. Человеческие жертвоприношения в иудейс¬ ком обществе (источники сообщают о единичных фактах со сто¬ роны частных лиц) по образу соответствующих финикийских ри¬ туалов (бросание детей в огонь) практиковались в Таль Хинном вплоть до Вавилонского пленения (IV Цар., 21, 6; Иср., 32, 35). Запрет этого обычая под угрозой смерти (побиения камнями) или даже истребления целого рода Богом (Лев., 18, 21; 20, 2—5) был, несомненно, весьма актуален. То, как понимали в тогдашнем об¬ ществе приношение в жертву перворожденного или единственного возлюбленного сына, демонстрирует сказание о жертве Авраама. Сначала Яхве потребовал жертвы от Авраама, затем он же ее от¬ клонил, удовольствуясь готовностью Авраама ее совершить, зая¬ вив через своего посланца: «ибо теперь знаю Я, что ты боишься Бога, и нс пожалел сына твоего, единственного твоего, для Меня» (Быт., 22, 12). И далее (Быт., 22, 16—18): «И сказал: Мною клянусь, говорит Господь, что, так как ты сделал это дело, и нс пожалел сына твоего, единственного твоего: то Я благословлю тебя, и умножу семя твое, как звезды небесные, и как песок на берегу моря; и овладеет семя твое городами врагов твоих; и бла¬ гословятся в семени твоем все народы земли за то, что ты послу¬ шался гласа Моего». Вышеприведенный материал показывает, что жертва собствен¬ ных детей (как правило, первенца или одного-едннственного), по представлениям жертвователей (финикийцев, иудеев, моавптян и
Драения Фшшкия — мифологии и исто/шя 255 других) была повес нс актом нечеловеческой жестокости, как по¬ лагали сторонние наблюдатели, но героическим поступком во имя общества или собственного рода ради его благополучия и процве¬ тания. Человек жертвует Богу самое дорогое из того, что у него есть, и тем самым заручается неизменным благоволением Бога. Эволюция общества привела, однако, к мысли, что такая жертва не угодна Богу, и что уже довольно внутренней готовности ее со¬ вершить. «Вещественно» такую жертву можно заменить закланием агнца. Именно такой смысл содержится в сказании об Аврааме (Быт., 22). Но но мере развития иудейской религии в монотеис¬ тическую предыдущий смысл превращается в сугубо запретитель¬ ный, а сам образ человеческого жертвоприношения уже воспри¬ нимается как чуждый, присущий иным верованиям. Весьма веро¬ ятно, что в финикийском обществе мысль о возможности замены человеческого жертвоприношения (mile ’ώη) приношением бара¬ на (mlk ’тг, латинская передача molchomor) получила распрост¬ ранение под влиянием иудаизма, хотя могла развиться и вполне самостоятельно. Как бы то ни было, финикийская традиция рассматривает Крона как основателя этой священной церемонии. Представление о богах, приносящих жертвы другим богам, было широко распро¬ странено в мифологиях псрсднсазиатского Средиземноморья. И здесь наш источник не выходит за пределы круга представлений конкретной среды в конкретную эпоху. После упоминания об учреждении обряда человеческих жерт¬ воприношений и обрезания наш источник (Euseb., Ргаер. evang., 1, 10, 34) указывает, что спустя какое-то время (видимо, после исполнения ритуалов, о которых речь шла выше) Крон делает святым своего сына от Реи, а именно Мота, умершего, вероятно, ко времени описываемых событий (καί μετ* ού πολύ ετερον αύτοΰ παΐδα άπό "Ρέας ονομάζομενον Μούθ, άποθανόντα άφιεροΐ1). Следуя Филону, Евсевий отмечает, что финикийцы называют его Смер¬ тью (Танатосом) и Плутоном (Θάνατον δε τούτον και Πλούτωνα Φοίνικες όνομάζουσι). Стержнем этого эпизода является, по-види¬ мому, миф о рождении и кончине Мота — бога смерти — и о его превращении во владыку потустороннего мира —царства мертвых. Причисление Мота к сыновьям Крона от Реи позволяет включить миф о Моте в общую сюжетную линию фпнкнйской мифологии. См. также прим, к этому месту 1>. Л. Тураека (63 па с. 107).
256 И. Ш. Шифман Ранее мы отмечали, что Мот (Μώτ) — Смерть в космогонии Филона Библского — фигурирует как «погребальное» божество. Угаритскос сказание о борьбе Мота с Могучим Ваалом (СО = KTU, 1.6) свидетельствует о том, что такие представления суще¬ ствовали в ханаансйско-арамсйском культурном регионе уже во II тыс. до н. э. Пережиточные представления о Моте (таwat) как о боге смерти и владыке царства мертвых отмечаются в Ис., 28, 15; Ос., 13, 14; Пс., 6, 6; 9, 14; 49, 15; Иов., 18, 13; 28, 22; Плач, 1, 20. Из Евсевия (Pracp. evang., 1, 10, 35) мы узнаём, что Крон отдал Библ богине Баалтис (она же Диона)1, а Бсрит — Посей¬ дону и Кабирам, Агротам и Галисям, которые освящали в Бсри^ те останки Понта (και έπι τοΰτοις ό Κρόνος Βύβλος μέν τήν πόλιν^ θεα Βααλτίδι, τη και Διώνη, δίδωσι, Βηρυτόν δέ Ποσειδώνι καΐ^ Καβείροις 'Άγρόταις τε και "Αλιεΰσιν, οί και τά του Πόντου λείψανά! εις τήν Βηρυτόν αφιέρωσαν1 2). Что касается Баалтис (или Ваалти^ ды) и Посейдона, эти данные совпадают с таковыми из других^ источников. Баалтис Евсевия—Филона и есть та самая Владычищи Библа (b4t qbl), которая хорошо известна из эпиграфически^] источников (ΚΑΙ, 1 —12). Ее идентификация с Дионой позвол ет включить ее в систему финикийской мифологии, описывасмуи$ у Евсевия—Филона. Культ Посейдона в Берите тоже хорошо из| вестей из греческих надписей: возле эллинистического Делоса суЦ' щсствовала община бсритских поссйдониастов3 (τό κοινόν τών< Βηρυτίων Ποσειδονιαστών), объединявшая купцов и мореплавате¬ лей из Бсрита. Вышесказанное о Понте и Посейдоне помогает понять, почему именно в Берите почитались останки Понта: эта несомненно связано с культом Посейдона. В то же время Евсевий (Ргаер. evang., 1, 10, 36) подтверждает, что культ Понта и По¬ сейдона, как это отражено в его источниках, является бсрнтским, со всеми относящимися к нему сказаниями. Появление Кабиров, богов — Крестьян и Рыбаков в этом контексте несколько неожи¬ данно и в целом противоречит тому, что было сказано выше об этих и связанных с ними персонажах. Нс исключено, что и здесь воспроизведена местная бсритская версия. И, наконец, сообщается (Euscb., Pracp. evang., 1, 10, 38), что 1 Из этого следует, что общепризнанная идентификация Владычицы 1>ибда с Астартой некорректна. 2 См. также прим, к этому месту 13. А. Тураева ((34 на с. 107 п (35 па с. 109). 1 Т. е. община приверженце» мпетернальпого ку.п.та Посейдона.*
Д/и'впяя Финикия — мифология и история 257 Крон отдал богу Таавту в царство Египет (έλθών δέ о Κρόνος εις νότου χώραν άπασαν τήν Αίγυπτον έδωκε θεω Ταυθω, όπως βασίλειον αύτω γένηται1). Эта подробность естественно вытекает из отожде¬ ствления Таавта с египетским Тотом. В целом генеалогическое древо эллинизированных финикийс¬ ких богов в изложении Евсевия—Филона выглядит так (см. с. 258). Совершенно ясно, что мифы в обработке Евсевия—Филона лишь очень отдаленно и только на уровне общсмифологнчсских реалий совпадают с греческими мифами. Согласно последним, супругой Урана была Гея, которая родила от него Титанов, Тита- нид, Циклопов и Сторуких. Уран низверг в преисподнюю (Тартар) Сторуких и Циклопов. Гея подстрскла Титанов восстать на отца (что они и сделали, кроме Оксана), а Крона — оскопить отца (Урана). Крон отрубил кривым ножом фаллос Урана и зашвыр¬ нул его в морс. От капель крови, упавших на землю (Гею), она родила Эриний. Титаны передали Крону власть и вызволили из Тартара Циклопов и Сторуких, но Крон услал их обратно (Apollod., 1,1, 1—5). Уже из этого можно заключить, что ядро сказаний у Евсевия—Филона составляют чисто финикийские ми¬ фы о борьбе богов и их родословной. Как мы видим, отождествление финикийских богов с гречески¬ ми в повествовании Евсевия—Филона проводится непоследова¬ тельно. В одних случаях рассказчик отказывается от отождествле¬ ния, нс видя совсем или почти совсем достаточных предпосылок для этого, в других случаях он использует родословную греческих богов. Так, согласно греческой традиции (Apollod., 1,1,3) Тита- ниды происходят нс от Эла-Крона и Астарты-Афродиты, но от Урана и Геи; кроме того, Рея и Диона в греческой мифологии являются титанидами, хотя у Евсевия—Филона они таковыми нс являются. Но уже коль речь зашла о Титанидах или Артемидах, то стоит указать на весьма примечательную параллель в надписи KAI, 53 (Афины, около 400 г. до н. э.), где греческим "Αρτεμίδωρος Ηλιοδώρου Σιδώνιος соответствуют финикийские cbdlnl bn rbd sms hsdny. Из этого можно заключить, что в финикийской метрополии еще в доэллинистичсскис времена, в особенности в Спдонс, Тин- нит, благодаря своим функциям, воспринималась как божество, близкое греческой Артемиде. Поэтому Титаниды или Артемиды у * 91 См. также прим, к этому мечту Ь. А. Тураеиа (69 на с. 111).* 9 3ак. 3140
Уран 1 i Н Гея Жена Ксба ПосеДдои
Древняя Фипшсия — мифология и история 259 Филона Библского оказываются вполне сопоставимыми с Тиннит. Б Карфагене, где Тиннит и Баал-Хаммон превратились в верхов¬ ных богов, эта богиня приобрела и некоторые специфические чер¬ ты богини неба и луны, и во времена римского господства в Се¬ верной Африке она была отождествлена с Юноной. Отождествле¬ ние Юноны и Астарты, явствующее из надписи из Пирги (Pyrgi) и упоминаемое Августином (August., Quaest. in Hcptatcuch., 7, 16 = PL XXXIV, coi. 797: luno autem sine dubitatione ab illis Astarte vocatur1) дает, как нам кажется, достаточное основание для уста¬ новления тождества между Тиннит и Астартой. По свидетельству поздних документов из Северной Африки, Тиннит-Юнона представлялась в виде богини дождя (Тегtuli., Apol., 23 = PLI, coi. 413: pluviarum pollicitatrix — «сулитсльни- ца дождей»; CIL VIII, 4635=16810 tu nimbos vcntosq[uc] cies» — ты вызываешь облака и ветры»1 2). Возможно, существовал и миф о Тиннит-Юноне, по которому се брат погиб (CIL VIII, 4635 = 16810: nam fratre c[adcntc] intonas nubigenam terris largita mado [rem]3). Если бы тому можно было бы найти дополнительное подтверждение, то между легендой о Тиннит-Юноне и угаритским мифом об Анату и Ваале (Баале) нашлись бы общие точки сопри¬ косновения. Статуя этой богини была одета в пеплум (Treb. Poli., XXX Туг., 28). С представлениями о Тиннит-Юноне как о хтони- чсской богине связаны, вероятно, легенды о том, что в ее пустом храме обитали змеи и драконы, охранявшие его от чужих посяга¬ тельств (Prosp. Aquit., De promiss. et praedict., 3, 38: dracones aspidesque illic esse ob custodiam templi, gentilis populus clamitabat). По утверждению Святого Августина (August., De civit. Dei, 2, 4 = PL XLI coi, 50; Id., 2, 26, 2 = PL XLI, coi. 75), культ Тиннит носил характер оргий. Относительно идентификации божеств, каковая основывается на общности функций, и относительно соответствующих мифов, мы хотели бы отметить следующее: как можно было уже убедить¬ ся, два персонажа — отец и сын — носили одно н то же имя «Крон». Это сравнимо с тем, что в угаритской мифологии было тоже два персонажа, именуемых Илю («бог»): «отцовский Илю» 1 «Юнона же, без сомнения, у них именуется Астартой».* 2 Или: «...ты приводишь в движение бури и ветры...».* 1 «...ибо когда умирает [твой] брат, ты грохочешь, щедро даруя землям рож¬ денную облаками влажность».*
260 И. 111. Шифмап (41.ЧЬ)1 и собственно «Илю» (41) (ер. Ug. V, рр. 45 —47). Нс ис¬ ключено, что финикийцы сохранили это представление вплоть до времен эллинизма. Так или иначе, но введение в финикийский пантеон Крона представляет явный интерес. В греческой мифоло¬ гии Крон был богом земледелия и его атрибутом был серп. Соглас¬ но греческой мифологии (Apollod., 1, 1, 5—1, 2, 1), Крон, став владыкой вселенной (его век считался золотым) и желая сохра¬ нить власть, проглотил своих детей, рожденных Реей, но нс всех: вместо младшего сына — Зевса — Рея подсунула ему длинный булыжник, обернутый пеленками. Позже Зеве выгнал вон своего отца Крона и низверг его в Тартар. Крон воспринимался как вла¬ дыка Полей блаженных и отождествлялся с римским Сатурном. Некоторые надписи из Северной Африки доказывают, что Сатурн (и, стало быть, Крон) считался тождественным пунийскому богу солнца Баал-Хаммону. По свидетельству алтаря в Трастсвсре1 2, солнце в ночное время (от захода до восхода) превращалось во владыку потустороннего мира Сатурна-Крона, что вполне соответ¬ ствует мифологическим представлениям народов псрсднсазиатского Средиземноморья. На эпитафии из Мактара (Северная Африка, III в н. э., CRAIBL, 1946, р. 461) говорится о покойной Юлии Бснс- натс, что теперь она живет на Елисейских полях Прозерпины и видит солнце и звезды над головой — такое представление о жиз¬ ни в потустороннем мире, без сомнения, навеяно пунийской ми¬ фологией3. Таким образом, материал из сочинения Филона—Ев¬ севия позволяет выявить прочную связь между пунийским Баал- Хаммоном и Элом-Кроном (и, соответственно, между Кроном и последующим поколением богов), причем Крон надежно иденти¬ фицируется как бог дня и ночи, владыка потустороннего мира. Если так, то развитие мифологических представлений можно изоб¬ разить следующим образом: персонажи верховного бога Эла и 1 WUS S. 2, N 8, основываясь на аккадской этимологии угаритскойго 76, а именно на cbbu — «чистый, светлый», трактует 77 76 близко к нашему «пречи¬ стый, нрссветлый, святой 1>ог». Прилагательное «отцовский» имело бы форму 7/6/ — от 7/6 — «отец» (WUS S. 1, N. 6; 3, N. 17: 7/6/ — PN. 237, 5), а в ог¬ ласовке — *7/6ш/ш, причем 7/- не должно было меняться на 7- (разве что пред¬ положить умляут (умалс) под влиянием -и- ?). Поэтому предположение автора остается сколь соблазнительной, столь же и зыбкой гипотезой. (Прим, персе.) 2 К i s s Г e I (I ( О. Tempcl und Kulle syrischcr Stadie in hcllenislisch romischcr Zcil. Lcipzig, 1941. 3 Cp. K. dii M es nil (Iu Puisson. Nouvelles eludes... P. 30.
Дру.вппя Фишишя — мифологии и история 261 финикийского Баал-Хаммона в переднеазиатской Финикии сли¬ лись воедино, но ведущей фигурой оказался Баал-Хаммон: он со¬ хранил присущие ему черты и присвоил себе черты Эла. Отождествление Астарты с Афродитой — дело само собой ра¬ зумеющееся, восходящее, без сомнения, к доэллинистичсским вре¬ менам. Сближение Баалтис (госпожи и властительницы Библа) с Дионой объясняется, вероятно, сходством их функций и ролей в соответствующих мифах. В греческой традиции она является од¬ ной из Титанид, супругой Зевса и матерью Афродиты (см. Нот., II., 5, 371; 20, 107; Apollod., 1, 3, 1), но все это нс совсем увя¬ зывается с финикийской мифологией, в частности, ее роль как супруги Зевса. Можно, однако, предположить, что Баалтис-Дио- на могла восприниматься в качестве супруги библского аналога Зевса, т. с. Баал-Шамема (см. выше). Особый интерес вызывает персона Дсмарунта, которого наш источник отождествляет с Зевсом. Ранее уже делалось предполо¬ жение, что Демарунт тождествен Адоду1, т. с. богу-громовержцу, Могучему Ваалу угаритского пантеона. Но это предположение основано на конъектуре О. Группе1 2, который вместо Ζεύς Δημαροΰς και "Αδωδος βασιλεύς θεών3 (Euseb., Praep. evang. 1, 10, 31) пред¬ лагает читать Ζεύς Δημαροΰς, (о) και 'Άδωδος, βασιλεύς θεών4. Такая поправка нс вызвана необходимостью: текст не содержит ничего, что противоречило бы последующему изложению, нс со¬ ответствовало бы грамматически либо затемняло бы понимание. Очевидно, что в интересующем нас отрывке речь идет о трех раз¬ ных героях: об Астарте, Зевсе-Дсмарунтс и Адоде. Имя Δημαροΰς, вне сомнений, имеет финикийское происхождение и, вероятно, используется для замещения табуированного имени собственного. В арабском глагол dnmara имеет значение «уничтожать, губить, рушить» ит. д.; это позволяет перевести эпитет угаритского бога dmrni, встречающийся только один раз в С4 = KTU, 1, 4; 7. 39 и относящийся к богу Муту («Смерть»), как «Губитель»5. Всроят- 1 Ср. Ту рас в Б. А. Остатки... с. 41 (77 наст, издания) и прим. 59 на с. 65 (с. 104 наст, издания); Aissfcldl О. Taaulos imd Sanchiinjalon. S. 43. 2 С г и p pe О. Dic gricchischcn Kullc und Myllicn in ihren liczichungcn zn den oricnlalischcn Religionen. I, 1887. S. 358 360. 1 «Зеве Демарунт и Адод, царь богов».* 4 «Зеве Демарунт, [он же] и Адод, царь богов».* 5 К сожалению, здесь вкрались две досадные неточности, которые, надеемся, не повлияют на конечный вывод автора, но все же: автор, вероятно, руководство¬
262 И. Ш. Шифман но, нечто подобное, лежит в основе финикийского слова, которое в греческой передаче приобрело форму Δημαροϋς. Данное слово относится к тому же разряду, что и crz — «Ужасный», являющийся постоянным эпитетом бога гЛ//г в угаритских поэтических текстах (ер. WUS. S. 243, N. 2103; ер. также библейское rans — «насиль¬ ник, тиран» — Иср., 15, 21; Пс., 37, 35). В Пс., 54, 5 это сло¬ во можно понять и как «губитель»: ше'йгшт biqqesu napsl — «и губители ищут душу мою»1. Глагол raras означает в Библии «вну¬ шать ужас; вселять страх» — Even — Sosan, II, s. 1218, указы¬ вая на значение «уничтожать, губить», ссылается на Hiob., 13, 25: hdSala hiddap tacaros — «лист движимый <встром> ты уничто¬ жишь»2. Внушение страха в любом случае связано с реальной уг¬ розой уничтожения. Если принять все это во внимание, можно, вероятно, предположить, что в повествовании Филона—Евсевия за фигурой Зевса-Дсмарунта скрывается нс кто иной как бог Аш- тар, хорошо известный в южноаравийской и угаритской мифоло¬ гии. В этой связи следует помнить о том, что в угаритской мифо¬ логии есть эпизоды о восхождении на трон Аштара (сЛНпг) как владыки мира (здесь, правда, Аштар потерпел неудачу, посколь¬ ку трон оказался для него слишком велик), и это в значительной степени соответствует финикийскому прообразу сюжета в нашем источнике. Возможно также, что и «могучий владыка Милькаш- тарт» (Vdn lrzz nxlkcstrl) из ΚΑΙ, 71 (Гадес, II в. до н. э.) являет¬ ся олицетворением Аштара. Примечателен и факт, хорошо изве¬ стный в древности (Macrob., Saturn., 3, 8, 2—3), а именно: Ве¬ нера-Афродита изображалась не только в женском обличье, но и в мужском, а на Кипре (т. с. в стране с многочисленным смешан¬ вался данными словарной статьи в WUS S. 79, N. 762, где арабск. damam не¬ правильно переведена как «уничтожать, губить, разрушать*. Такое значение имеет производная основа dammam, а исходная — damam — обладает непереходно- возвратным значением «гибнуть, разрушаться» и т. д. Что касается имени, то оно пишется dmrn, a ne dmrtn (WUS, loc. cil). Финикийскую морфологическую модель прототипа Δημαροϋς восстановить невозможно, ясно лишь, что эго нс причастие и едва ли прилагательное, ер. Шифман И. III. Финикийский язык. С. 35, 42—45. Коли обратиться к арабским параллелям, ближайшей формой мо¬ жет оказаться имя damarum — «гибель, разорение, разрушение», по и здесь нет должной морфологической идентичности. Если, все же, это принять, то значение эпитета dmrn — «Гибель», за которым стоит «Смерть» (Mula, МиЧ). (Прим, черев.) 1 В Септуагипте читаем: καί κραταιοί έξντησαν την ψυχνν μου. 2 β Септуагипте читаем: ή ώς φύλλον κινούμενον ύπό ανέμου εύλαβηθ’ση.
Дрсвпяя Фшичшл — мифологии и история 263 ным греко-финикийским населением) даже была се статуя с бо¬ родой, хотя и в женской одежде и с женским телом, со скипетром (символом царской власти!), изображающая богиню как существо мужского пола, поскольку полагали, что она «является и мужчи¬ ной и женщиной» (signum etiam cius est Cypri barbatum corpore sed veste muliebri, cum sceptro ac natura virili et putant eandem marem ac feminam esse). Подобные указания находим и в схолиях к «Эне¬ иде» Вергилия (Dan., Vcrg. Acn., 2, 632), а также в словаре Гс- зихия (s. v. "Αφρόδιτος со ссылкой на Пеона). Макробий приводит также свидетельство Лсвия, где благословляющая Венера появля¬ ется то в мужском, то в женском облике (Venerem igitur almum adorans, sive femina sive mas est, ita uti alma Nocticula est1). Муж¬ ское божество "Αφρόδιτος упоминалось, по словам Макробия, и Аристофаном. В кипрском культе заметна специфическая для Кипра маскулинизация женского образа. Это может свидетельство¬ вать о том, что кипрская Афродита являлась одной из догрсчсских богинь, которые имели возле себя второстепенного спутника муж¬ ского пола, либо объединяли в себе сразу два человеческих нача¬ ла — мужское и женское1 2. Но если сказанное выше по поводу идентификации Зевса-Дсмарунта является правильным, то мож¬ но предположить, что вышеупомянутая кипрская статуя, символи¬ ка которой была неправильно понята источником Макробия, была статуей Аштара ’Attar — Афродита ("Αφρόδιτος). В комментируемом тексте (Euscb., Praep. evang., 1, 10, 27) Дсмарунт (’А//аг?) выступает в роли отца Мелькарта-Геракла. Идентификация Мелькарта с греческим Гераклом восходит к до- оллинистическим временам и, вне сомнения, объясняется суще¬ ствованием финикийских сказаний о подвигах Мелькарта, впол¬ не сравнимых по своему содержанию с легендами о подвигах Ге¬ ракла. Документирована только одна специфическая функция Мелькарта: он выступает в роли инициатора мореплавания и ос¬ нования колоний — об этом свидетельствует билингва КА1, 47 из Марса Скирокко (Мальта, II в. до н. э.), где финикийской вотив- ной формуле 1’dnn hnlqrl bal sr — «Господину нашему Мслькар- ту, Владыке Тира» соответствует греческое "Ηρακλεΐ άρχηγέτει — 1 «Итак, иоклоилιοιιι,πйсл Номере, благодатному божсетну, [молится безразлич¬ но к тому], женщина оно или мужчина, так, как будто [ото сама] благодатная Ночь». 2 Н e г I с г Н. Dic Urspriingc des AphrodilenkiiHiis: ΛΛ. VV., Elcmenls onieiitanx dans Ia rcligion grceqiic ancicime. Cii., S. 75 -76.
264 И. 111. Шифмап «Гераклу предводителю»1. В колониях, основанных выходцами из Тира (дошедшие до нас сведения происходят в основном оттуда), был учрежден местный культ Мслькарта; так произошло и на ос¬ трове Фасос (Thasos) (Herod., 2, 44; примечательно, что по дан¬ ным Геродота храм Мслькарта из Фасоса существовал и в Тирс), так произошло и при основании колонии в Испании (ок. 169— 170 гг. — Strab., 3, 5, 5), в последнем случае есть даже указания гадссского (гадитанского) предания об оракуле (это наверняка Мслькарт), приказавшем тирским жителям основать колонию у Геракловых Столпов. Вокруг культа Гсракла-Мслькарта объедини¬ лись товарищества тирских торговцев, которые существовали вне Тира еще до эпохи эллинизма1 2. Тирские цари, особенно Итобаал (879—848 гг. до н. э.), пы¬ тались распространить культ Мслькарта в Сирии (КА1, 201) ив Царстве Израильском (111 Цар., 16, 31—33; Ios. FI., Ant., 8, 317— 318), где он должен был почитаться как «Владыка» (Баал) Тира (такое же обозначение и в KAI, 47)3. Сказание о том, что Илья Пророк посрамил пророков тирского Ваала на горе Кармел и до¬ казал там могущество Яхве (III Цар., 18, 16—40), позволяет пред¬ положить, что Кармел считался священной горой и обителью Мелькарта. Тем не менее, мифы о Геракле-Мслькарте, доступные нам по греко-римским литературным источникам, прямо об этом нс говорят. Имеющиеся в нашем распоряжении источники показывают, что еще в V в. н. э. существовало представление о тирском верховном боге как о «звезднохитонном» Геракле, владыке огня, повелителе вселенной (Nonn., Dionys., 40, 369: "Αστροχίτων "Ηρακλες, άναξ πυρός, δρχαμε κόσμου который оказывался еще и богом солнца (Nonn., Dionys., 40, 370—374). Такое представление является, вероятно, поздним. Оно демонстрирует постепенное расширение функций местного божества, вытесняющего других божеств. Об этом же говорят эпитеты «Владыка огня» (функция перенята у бога Решефа — Rasap) и «Владыка вселенной» (роль верховно¬ го бога Эла). Мелькарт был умирающим и возрождающимся бо¬ гом, и у Нонна его смерть и возрождение изображаются как унич¬ тожение в огне старости и обретение новой юности (Nonn., Di- 1 Или, точнее: «Гераклу родоначальнику (основателю)».* 2 III и ф м а и И. III. Сирийское общество эпохи принципата. М., 1977. С. 19. 3 Ср. Mose ali S. Гоппбапе. S. 42—43.
Древняя Фишитн — мифология и история 265 onys., 40, 398: λύσας δν έν πυρι γήρας, αμείβεται εκ πυρός ήβην). Подобная сцена изображена, вероятно, и в гадссском храме Мель- карта-Геракла1. Мы располагаем еще одним финикийским сказа¬ нием о смерти и воскресении Мелькарта-Геракла: это сообщение Евдокса Книдского (408—365 гг. до н. э.), цитируемое у Афинея (Dcipnosoph., 9, 47), о том, что финикийцы жертвовали Герак¬ лу перепелов. Дело было так: Геракл, сын Астерии и Зевса, прийдя в Ливию, был убит Тифоном, но когда Иолай принес ему перепе¬ лов и дал ему их понюхать1 2, он опять воскрес. У Зенобия (Centur., 5, 56) тот же миф, причем со ссылкой на тот же источник, изло¬ жен так: Евдокс говорит, что Геракл Тирский был убит Тифоном; Иолай же, делавший все дабы воскресить Геракла (διά τό άναστήσαι τον 'Ήρακλέα), сжег живьем перепелов, с помощью которых лечился Геракл; от их запаха Геракл ожил. Весьма воз¬ можно, что с одним из этих мифов связаны праздники погребения бога (ер. ΚΑΙ, 277: Ьут gbr Чпг — «в день погребения бога») и воскресения Мслькарта в месяц Перитий (в Тирс это январь) (Ios. FI., Ant., 8, 146: πρώτος τε του Ήρακλέους έγερσιν έποΓσατο έν τω Περιτίω μηνί; источник Иосифа Флавия приписывает учреждение этого праздника царю Хираму в X в. до и. э.). Если оставить в стороне индивидуальное влияние, оказанное Ионном на содержание текста в ходе его поэтической обработки, то у него, как и у Евдокса—Афинея, эллинизация в конечном сче¬ те сводится к тому, что вместо финкийских героев выступают гре¬ ческие, чья роль в мифологии греческой близка к таковой же — в финикийской. Миф о рождении финикийского Гсракла-Мсль- карта от Зевса и Астерии, помимо Евдокса—Афинея, упоминается и у Цицерона (Cie., De nat. deor., 3, 42: Quartus (se. Hercules) Iovis est et Asteriae, Latonae sororis, qui Tyri maxime colitur, cuius Karthaginem filiam ferunt3). В греческой мифологии (Apollod., 1, 2, 2) Астерия является дочерью титана Коя и титаниды Фебы; от нее и Персея родилась Геката (Apollod., 1, 2, 4). Во избежание преследований Зевса, настойчиво добивавшегося ее любви, Асте¬ рия бросилась в морс (Apollod., 1, 4, 1). По другой версии (Serv., 1 Цирки и 10. В. Финикийская культура в Испании. М., 1976. С. 71. 2 Ср. библейское ridh nihoah — запах жертвы, пробуемой богом (например, в быт., 8, 21; Лев. 26, 31 и т. д.). 1 «Четвертый [Геркулес] сын Юпитера и Астерии, сестры Латоны, кото¬ рый в гГирс особенно почитался и дочерью которого считали Карфаген [в лат. яз. существительное Карфаген (Carthago)— женского рода]».*
266 И. Ш. Шифман Acn., 3, 73), боги, вняв мольбе Астерии, превратили ее в перепе¬ лицу, и в таком виде она пересекла море; тогда Зеве превратил ее в утес. Позже, по просьбе Леты (Латоны), утес превратился в остров (Myth. Vat., 1, 37)1. Из этого ясно, что греческий миф исключает представление о рождении Геракла от Зевса и Астерии. Общим моментом — и единственным — является фигурирование в обоих случаях перепелов: у финикийцев это — жертвенная пища, запах которой оживил бога, у греков это — олицетворение богини. Финикийская Астерия, стало быть, вопреки прямому ука¬ занию Цицерона, нс имеет с греческой сестрой Латоной (Летой) ничего общего. Созвучие имен могло бы позволить сделать пред¬ положение о возможной связи между финикийской Астерией и Астартой1 2, но из вышеприведенного материала явствует, что Ас- тарта обычно отождествлялась с Афродитой. Кроме того, она была еще и супругой Эла-Крона. Корректнее, видимо, исходить из зна¬ чения слова "Αστερία — «звездная», «усыпанная звездами». При этом следует учесть замечание Геродиана (5, 6, 4) о том, что фи¬ никийцы называли карфагенскую Уранию (т. с. Тиннит) — богиню луны — «Владычицей звезд», (Λίβυες μέν οΰν αύτήν Ούρανίαν καλοΰσι, Φοίνικες δέ "Αστροάρχην όνομάζουσι, σελννην είναι θέλοντες); сходство (если нс идентичность) наименований "Αστερία и "Αστροάρχη бросается в глаза. То и другое могло бы отражать вы¬ ражения *brU kkbm или *nilkl kkbm, которые, правда, нс засви¬ детельствованы, цо могут быть восстановлены гипотетически. Как бы то ни было, вышеприведенный материал показывает, что в Тирс существовал культ лунной богини-владычицы неба и звезд, которая по своей роли и функциям была прообразом карфагенской Тиннит. Но если в Карфагене Тиннит выступала совместно с сол¬ нечным богом Баал-Хаммоном, в Тирс богиню луны считали суп¬ ругой Дсмарунта-Аштара(? — И. Ш.) и матерью Мслькарта. Сле¬ дует еще раз напомнить и об эпитете «звезднохитонный Геракл» у Нонна, входящий в состав местных тирских эпитетов этого боже¬ ства. И еще одно, на наш взгляд, чрезвычайно важное обстоятель¬ ство, сопоставимое с вышеназванными фактами, заключается вот в чем: в переписке из Эль-Амарны (ЕА, 155) тирский царь именует себя рабом Шалмайату (arad §al-nia-ij(i-a-U), а свой город — го¬ родом Шалмайату (al Sal-ma-ya-а-И). Шалмайату здесь является 1 Имеется в виду остров Астерия, затем Ортпгпя, позже Делос. 2 Ср. Baudissin VV. VV. Adonis nnd Ksimm. S. 2(>8.
Древняя Финикия — мифология и истории 267 верховной богиней Тира, ее имя (или, вернее, эпитет взамен него) означает: «благосклонная, добродетельная». Оно напоминает еврей¬ ское sullamTt. Спрашивается, могла ли она быть богиней луны и одновременно прообразом поздней Астерии? Пожалуй, да: ее обо¬ значение как звездной богини, будучи адекватно переведено на гре¬ ческий, в условиях эллинизации финикийской культуры вполне могло привести к отождествлению с греческой Астерией. Сам факт идентификации Мслькарта с Гераклом уже предпола¬ гает наличие сказаний о подвигах Мслькарта, сопоставимых с подви¬ гами Геракла. В этом смысле большой интерес представляют наблю¬ дения Ю. Б. Циркина1, который на основании описания изображений на вратах храма Мслькарта в Гадесе (совр. Кадис), сохранившего¬ ся у Силия Италика (Pun., 3, 32—44), реконструирует, хотя бы и приблизительно, финикийские сказания. С достаточным основанием Ю. Б. Циркин полагает, что то, что греки и римляне воспринимали как борьбу Геракла с Лсрнсйской гидрой (in foribus labor Alcidae Lernaea recisis anguibus hydra iacct1 2), в действительности могло отра¬ жать битву Мслькарта с драконом. Борьба Геракла с Нсмсйским (Клсонсйским) львом (nexuque elisa Iconis ora Cleonaei patulo caelantur hiatu3) находит параллель на царской печати из Угарита, где изображен человек, сражающийся со львом. То же относится и к изображениям человека, сражающегося со львом, содержащимся на двух серебряных чашах из Кития (Кипр)4. В победе над трехглавым Цербером можно видеть отражение сказания о нисхождении Мсль- карта-Геракла в подземное царство (Stygius, saevis terrens latratibus umbras, ianitor, aeterno tum primum tractus ab antro, vincla indignatur5). В мифологии о Мслькартс-Геракле очень четко ощуща¬ ется стремление к отождествлению финкийских мифов с греческими, ибо то и другое понимается уже как единое целое6. 1 Цирк и π 10. Б. Финикийская культура. С. 66—71. 2 «...на воротах находится [изображение] борьбы Алкида [По преданию, Ге¬ ракл был внуком тиринфского царя Алкея — прим. рсд.], отрубающего змеи¬ ные [головы], с Лсрнсйской гидрой».* 3 «...и сдавленная захватом [Геркулеса] пасть клсопсйского льва зияет откры¬ тым зевом...»* 4 Б а и d i ss i n W. W. Adonis und Esuum. S. 286—298. 5 «...стигийский страж, устрашающий тени умерших свирепым лаем, впервые вытащенный тогда из пещеры вечности, негодует по поводу цепей...»* 6 К мифологии о Мслькартс-Геракле см. также: В г и п с! a g с В . С . Н с г a k I с s I lio Leva illinc: a Comprehensive Vicw // JNES, 17 (1958), N. 4. P. 225—236; K.duMcsnil (In Bnisson. Nouvcllcs eludes... 62—64.
268 И. Ш. Шифман Относительно следующего поколения богов можно сделать та¬ кое общее примечание: хорошо известно, что за фигурой гречес¬ кого Аполлона скрывается финикийский Решеф (Rclep). Это прекрасно подтверждается и эпиграфическим материалом. Так, в надписи из Идалиона (Кипр; KAI, 39; 389 г. до н. э.) финикий¬ ским Irsf) mkl соответствуют греческие слова (написанные кипр¬ ским слоговым письмом) lo A-po-lo-ni lo A-nui-ko(?)-lo-il. Область Арсуф севернее Яффы; в имени Арсуф отчетливо угадывается имя Решефа; сама же область по-гречески называлась Аполлонией1 2. В облике эллинистической Афины у финикийцев почиталась Анат, что подтверждает надпись KAI, 42 из Лапафа (Кипр; IV в. до н. э.), в которой греческой вотивной формуле "Αθηνά<ι> Σωτείρα<ι> Νίκη<ι> соответствует финикийская формула Iеnl mrz hym. Облик Зсвса-Бсла фиксируется в пальмирских надписях3. Поскольку греческий Βήλος определенно соответствует финкийс- кому Ваалу (Баалу, Белу, Балю, Вилу и т. д. — все это несколько разнящиеся передачи одного и того же имени, в зависимости от традиции), а Ваал — это по большей части Хадод (Адод), оба они сливаются воедино у Филона—Евсевия (Зеве Ваал (Бел) и Адод). В облике Псрсефоны в эллинистической Финикии почиталась богиня подземного царства. В известных в настоящее время фи¬ никийских надписях эта богиня не упоминается. Тогда тем боль¬ ше внимания следует уделить библейским текстам, где богиня царства мертвых находит свое отражение. Она носит то же имя, что и само это царство — Шеол (§ёгб1). Как и Губитель, с кото¬ рым она выступает в паре, она так же нснастына (Prov., 27, 20: «Шеол и Губитель, ’abaddo, никогда нс насытятся, и глаза чело¬ века никогда не насытятся»). Она обладает неумеренным аппети¬ том и огромнейшей пастью (Ис., 5, 14: «поэтому умножила Шеол 1 Относительно распространения культа Решефа-Лполлона на Кипре см. так¬ же: М asson О. Cultes indigdnes, cullcs grccqucs el cullcs orimlaux a Chypre: ΛΛ. VV. El0menls oricnlanx dans la religion grccquc aneienne. P. 138—141. (Эпитет mkl = A-mu-k<o>-lo-i выражает, вероятно, отношение к Амиклам ("Αμύκλαι) — го¬ роду в Лаконии с культом Аполлона, резиденции Гиндарся, родине Диоскуров. На Кипре этот культ основали, конечно же, греки, выходцы из Амикл. Сам же факт поклонения в Идалионе Решефу, ему же Аполлону Амиклсйскому — черта по¬ истине эллинистическая.— Прим, пере в.) 2 Dussaud R. Les rcligions des Hillilcs el des Hourriles, des Phcnicicns el des Syricus. P. 363. 3 См. Шифман И. ILI. 11альмирекий пошлинный тариф. Μ., 1980. С. 30- 31 и указанную там литературу.
Древняя Финикия — мифологии и история 260 свой аппетит и широко распахнула свою пасть»1). Свидетельства Филона—Евсевия говорят о том, что почитание богини Шеол практиковалось во веем ханаанейско-аморсйском регионе, в том числе и у финикийцев. Пофос (πόθος, Желание) и Эрос, введенные в общую мифоло¬ гическую финикийско-эллинскую конструкцию, насколько нам известно, нс имели чисто финикийского (ханаансйско-аморсйско- го) прототипа. Асклепий (Эскулап) обычно отождествлялся с Эшмуном в фи¬ никийском пантеоне1 2. В известной надписи КА1, 66 (Паули Гер- рей, Сардиния; первая половина II в. до н. э.) финикийская вотив- ная формула имеет латинское соответствие Asclcpio Мсггс и гре¬ ческое "Ασκληπιώ<ι> Μνρρη. У Дамаския (PG CIII, coi. 1304— 1305) мы находим прямое указание: ό "Έσμουνος, δν "Ασκληπιόν έρμηνεύουσιν3. Соответственно и Страбон (16, 2, 22) упоминает о храме Асклспия, находившемся между Беритом и Сидоном (τό του Ασκληπιού άλος4), имея в виду, видимо, храм Эшмуна, хорошо известный как по данным эпиграфики, так и по материалам ар¬ хеологических экспедиций. Особенно важным для характеристи¬ ки финикийской (точнее, сидонской) мифологии по части Эшму¬ на-Асклспия греко-римской эпохи (II в. н. э.) является рассказ Павсания (Dcscr. Graec., 7, 23, 7—8), который пишет: «В этом храме Асклспия, (расположенном вблизи Илифии в Ахате — И. Ш.) один сидонсц затеял со мной спор (ές άντιλογίαν άφίκετο άννρ μοι Σιδόνιος). Он сказал, что финикийцы лучше знают, что от¬ носится к божественному (τά ές то θειον), и так они признают Аполлона отцом Асклспия, но ни одну смертную женщину нс счи¬ тают его матерью (και δή καί "Ασκληπιφ πατέρα μέν σφάς "Απόλλωνα έπιφημίζειν, θνητήν δε γυναίκα ούδεμίαν μητέρα), ибо Асклепий является воздухом для всего рода людского и ганатируст здоровье веем тварям живущим ("Ασκληπιόν μέν γάρ άέρα γένει τε άνθρώπων είναι καί πάσιν ομοίως ζφοις έπιτνδεων προς ύγίειαν), а Аполлон — это солнце. Поэтому это в высшей степени справед¬ ливо, что Асклепий зовет его отцом, ибо солнце сотворено, чтобы быть распорядителем времени, оно находится в движении и даст 1 В Ссптуагиитс и в русском каноническом переводе Шеол передастся уже явно нснсрсонпфицнрованно: αδης (ад, преисподняя).* 3Baii(lissin W. W. Adonis nnd Esnuin. S. 219—230. я «Зшмун, которого переводят Асклспнем».* 4 «Священная роща Асклспия».*
270 И. Ш. Шифман воздуху целительные свойства (δτι ές το άρμόζον ταΐς ώραις ποιούμενος ό ήλιος τον δρόμον μεταδίδωσι και τω άέρι ύγιείας)». Очевидно, что аргументация неизвестного сидонца являет черты поздней эпохи. Об этом свидетельствует отождсствслснис Асклс- пия с воздухом, которое возникло у греков и только во времена эллинизма достигло ханаансйского региона. Об этом же свидетель¬ ствует и понимание Аполлона (бога огня Решефа) как бога сол¬ нца (солнце как сгусток огня, либо огненная жидкость) с вытес¬ нением или, наоборот, включением собственно солнечного боже¬ ства, что проистекает из отождествления Аполлона с Гслиосом в греческой мифологии. Да и сама генеалогия Асклспия является греческой в устах собеседника Павсания. По Аполлодору (3, 10, 3; ер. также Schol. Pind. Pyth., 8ел.), Асклспий был сыном Апол¬ лона, по одной версии — от Арсинои, дочери Левкиппа, по дру¬ гой — от Корониды, дочери Флегия (сидонец, как мы могли убе¬ диться, отрицает существование смертной матери Асклспия). В общем и целом, рассказ Павсания доказывает, что во второй по¬ ловине II в. н. э. финикийцы усвоили греческую мифологическую конструкцию. Отождествление Эшмуна с Асклепием основывается на том, что, по представлениям финикийцев, он был богом-целителем. Об этом прямо говорит преамбула посвящения (вотума) в уже упо¬ мянутой надписи KAI, 66: «он услы[шал] его [г]олос, он исцелил его» (§w [r q]l’ гру9)· Но целительные функции, как это видно из этимологии соот¬ ветствующего слова, были присущи рапаитам (угаритск. гр’шп, pl.rp’im; финикийск. гр’тл свр. pl.repalm) — обитателям поту¬ стороннего мира, равно как и живым, прошедшим обряд посвяще¬ ния и относящимся к миру богов1. Весьма вероятно, что именно Эшмун был тем богом, вокруг которого концентрировались рапа- иты. Если бы такое предположение удалось бы обосновать, то тем 1 Шифман И. III. Культура древнего Угарита. [В печати.] Согласно дру¬ гому мнению (R. clu М es n i I ei и Biiisson. Nouvelles eludes... P. 1), раиаи- ты — это «привилегированные мертвые», находящиеся в вышнем мире вместе с богами. В литературе (Baudissin W. W. Adonis und Esmun. S. 282—310) предложено отождествление Эшмуна с Иоласм, который упоминается в догово¬ ре между Ганнибалом и Филиппом V (Polyb., 7, 9, 1), о нем же упоминает и Евдокс. Но (и это касается и Ваудиссина также) такое предположение недока¬ зуемо. Нс исключено, что за фигурой финикийско-эллинистического Иол ал стоит чисто финикийский бог — помощник Мслькарта (аналогия с Иоласм!), чье соб¬ ственное имя остается неизвестным.
Дрс.впнн Фшшкин — мифология и история 271 самым мы смогли бы объяснить то центральное место, которое занимал Эшмун-Асклепнй в пантеонах Сидона, Карфагена и, ве¬ роятно, в других финикийских центрах. В повествовании Дамас- кия (PG CIII, coi. 1304) сохранился миф о Эшмунс-Асклспии: его, юношу, на охоте заметила Астроноя, мать богов (здесь несомнен¬ ная аналогия с угарнтской 'Atiralu (’Аширату)), которая стала преследовать его своею любовью. Эшмун, желая спастись, оскопил себя и погиб, но богиня вернула его к жизни при помощи живот¬ ворящего тепла и сделала его богом. Эшмун, таким образом, при¬ обретает сущность умирающего и воскресающего бога, и вокруг этого мифа определенно должны были концентрироваться формы и мистерии его культа. Другие функции Эшмуна теперь уже нс установить. Особое положение в описании Филона—Евсевия занимают потомки Нерея, вписывающиеся в финикийский культ морских богов. Образ Посейдона вводит нас в круг бсритской мифологии: существование общины бсритских посейдониастов на Делосе дока¬ зывает, что бог, похожий на греческого Посейдона, был главным богом Берита. Насколько мы можем судить, он сливается с Иево ("Ιευώ, ер. Euseb., Pracp. evang., 1, 9, 21), которого, по словам Евсевия, упоминает Порфирий, характеризуя источники Санхунй- атона. Предлагаемая идентификация удостоверяет и тот факт, что в угаритских текстах уш было обозначением бога, параллельным ут — «море» (ер. WUS, S. 126, N. 1151 и S. 129, N. 1173). Особого внимания заслуживает факт несовпадения родословной морских богов у Филона—Евсевия, с одной стороны, и в эллини¬ стических сказаниях, с другой. По одной из греческих версий (Hes., Theog., 131 —132), Понт является сыном Геи (отец здесь не указан), по другой — мужем Ген и отцом Нерея (Hes., Theog., 238; Apollod., 1, 2, 6). В том же предании (Apollod., 1, 1, 5) Посейдон является сыном Крона и Реи. Все это позволяет пред¬ положить, что у Филона Библского в пересказе Евсевия отраже¬ на финикийская мифологическая модель. Похоже, что в Берите ходили различные сказания о трех поколениях морских богов, но большей информацией мы нс располагаем. Примечателен и образ богини Сидон. Сама богиня, может быть, являлась богиней — эпонимом города Сидона как его владычица и покровительница. В Библии Астарта является ендонянкой (I Цар., 11, 5 и 33; И Цар., 23, 13); в надписи Эшмунацора (KAI, 14; V в. до н. э.) она названа «Астартой, Славой Ваала» (cslri sm
272 И. Ш. Шифмпп ЬЧ) в одном ряду с «Владыкой Силона» (ЬЧ sdn). Цари Сндона Табнит (KAI, 13) и Эшмунацор были жрецами Аетарты. Кроме того, в богине Сидон можно видеть владычицу Сидона (brll sdn(l)), чей образ отделился от образа Аетарты и приобрел само¬ стоятельное значение. Особое внимание уделяет Евсевий (Pracp. evang., 1, 10, 45) сведениям Санхунйатона (заимствованным из книги Филона Биб- лского под названием «О финикийских буквах» — Περί τνώ Φοινίκων στοιχείων) о ползающих и ядовитых тварях (περί των έρπυστικών και ιοβόλων θηρίων), которые, как он пишет, нс при¬ носят людям пользы, но уничтожают их своим ядом (ά δή χρήσιν μέν άγαθήν άνθρώποις ούδεμίαν συντελεί, φθοράν δε και λύμην οίς άν τον δυσαλθή και χαλεπόν ιόν έγχρίμψειεν άπεργάζεται). Свой выпад против язычества Евсевий сопровождает дословной (πρός λέξιν) цитатой из Санхунйатона (Euseb., Pracp. evang., 1, 10, 46— 48): «Природу дракона и змеи обожествил сам Таавт (την μέν οΰν του δράκοντος φύσιν και των όφεων αύτός έξεθείασεν ό Ταυθός1), а вслед за ним — также финикийцы и египтяне. По его учению, это животное является наиболее одухотворенным из всех иресмыка-ί ющихся, а также обладает огненной природой (πνευματικώτατον γάρ τό ζώον πάντων των ερπετών καί πυρώδες ύπ^ αύτοΰ παρεδόθη), Змея, благодаря душе, обладает непревзойденной быстротой, xotjj не имеет ни ног, ни рук или каких-либо иных конечностей, бла*, годаря которым передвигаются другие живые твари (παρ^ δ ка\ τάχος άνυπέρβλητον διά του πνεύματος παρίστησι, χωρίς ποδών τε καί χειρών ή άλλου τίνος τών έκτοσθεν, δΓ ών τά λοιπά ζώα τάς κιννσεις ποιείται). Она принимает разнообразные формы (καί ποικίλων σχημάτων τύπους άποτελεΐ) и при движении мчится зигзагами с той скоростью, с какой хочет (καί κατά την πορείαν έλικοειδείς έχει τάς όρμάς έςΓ δ βούλεται τάχος). Она очень долго живет, и, сбро¬ сив старость, не только опять молодеет, но н увеличивается в раз¬ мерах (καί πολυχρονιώτατον δέ έστιν, ού μόνον τε έκδυόμενον τό γήρας νεάζειν, άλλά καί αύξησιν έπιδέχεσθαι μείζονα πέφυκε). Дой¬ дя же до определенной величины, она уничтожается в себе самой (καί έπειδάν τό ώρισμένον μέτρο ν πληρώση, εις εαυτόν άναλίσκεται1 2). Так сам Таавт внес это в священное писание. Вот почему это животное привлекается к священным ритуалам и ми- 1 См. также прим, к этому месту 1>. А. Тураена (87 на с. 115).* 2 См. также прим, к этому месту 1>. А. Тураена (88 па с. I 15).*
Древняя Фипшшл — мифологии и истории 273 стерням (διό και έν ίεροΐς τούτο τό ζώον και έν μυστερίοις συμπαρείληπται). Об этом мы кое-что сказали в наших записках, озаглавленных “Этотион” (Έθωθιών)1. Там подтверждено, что он бессмертен, и как он себя уничтожает, разрешаясь в самом себе, как об этом уже было сказано выше (έν όϊς κατασκευάζεται, δτι αθάνατον εϊη, καί ώς εις έαυτόν άναλύεται, ώσπερ πρόκειται). Этот зверь нс умирает естественной смертью, но умерщвляем только посредством вмешательства какой-либо силы (ού γάρ θνέσκει ίδίω θανάτφ, εί μή βία τινι πληγέν, τούτο τό ζωον). Финикийцы называ¬ ют его хорошим божеством (Φοίνικες δε αύτό άγαθόν δαίμονα καλούσιν)». Культ змеи — хтоничсского божества — хорошо засвидетель¬ ствован эпиграфически практически повсеместно. Он играл важ¬ ную роль в Греции, в особенности в мистериях Диониса. Нс слу¬ чайно в образе змеи представляли Зевса как отца Александра и Юпитера как отца Сципиона Африканского. Змея играла опреде¬ ленную роль и в связи с богиней Шапашу в области ханаансйско- аморейской культуры. Чересчур фрагментарное состояние текстов нс позволяет проделать обстоятельное исследование этой пробле¬ мы1 2. Что же касается иудейско-израильского общества, то в Иудее засвидетельствовано поклонение медному змею (пёкаЗ hannehoSat) и воскурение ему фимиама (hayU Ьепё yiircCel miqattinm /б) вплоть до правления царя Езекии (715—687 гг. до н. э.), а изго¬ товление медного змея (пё/гиёШп) приписывается самому Моисею (IV Цар., 18, 4). Уничтожая культовые атрибуты язычества, Езс- кия разбил и этого идола. Не подлежит никакому сомнению, что с культом змея в иудейском пантеоне, и в особенности со святи¬ лищем, разгромленный Езекией, непосредственно связано повсс- тование в Числ., 21, 4—9, представляющее собой этиологическое сказание о его учреждении: израильтяне роптали на Господа и Моисея; Бог насылает на них змей, от ядовитых укусов которых многие гибнут; израильтяне раскаиваются и просят Моисея помо¬ литься за них; Моисей молится, и Бог велит ему изготовить идо¬ ла — змея (Загар); Моисей изготовляет медного змея (nehas twhosat), и каждый, кого покусали змеи, исцеляется, если бросает взгляд на этого медного идола. Библейское сказание позволяет понять смысл характеристики «добрый/хороший/благой бог» у 1 Сочетание ’б/ позволяет перевести название с свр. как «О предзнаменованиях». 2 III и фм а н И. III. Культура древнего Угарнта [в печати]. 10 Зак. 3140
274 И. Ш. Шифмап Санхунйатона—Филона в изложении Евсевия: змей, почитаемый людьми, — нс только губитель, но и целитель, что позволяет со¬ поставить его культ (если речь идет о финикийцах) с культом Эшмуна-Асклспия, а в священных ритуалах и мистериях, помина¬ емых в нашем источнике, усмотреть сакральные церемонии в честь последнего. Но тогда закономерно встает вопрос: является ли по¬ читание медного змея у иудеев, равно как и поклонение змею — доброму богу у финикийцев, чертой, свойственной именно общи¬ нам рапаитов? И нс могло ли быть связано почитание медного змея в Иудее, культ которого приписывается Моисею, с тем, что здесь качество бога-цслитсля (аналога финикийского Эшмуна) и соответствующие ритуалы были перенесены на Яхве? Вне описания Филона-Евсевия и вне разбираемой системы ос¬ таются финикийские предания об Адонисе. Слово Адонис (грсч. '"Αδωνις), как известно, соответствует финикийск. 'adori или 'aduri — «господин» и, по-видимому, является эпитетом табуиро¬ ванного имени Бога (ср. свр. ’άάόηάμ — «Господь мой» вместо Яхве1). Одно из объяснений греко-финикийского имени Αδωνις мы находим в словаре Гезихия (s. v. Αδωνις): «это „владыка, господин" — δεσπότης, у финикийцев так называется Ваал». Пос¬ леднее утверждение сделано, вероятно, из-за неточной интерпре¬ тации формулы l'dn /67, встречающейся, в частности, в пунийс- кой надписи KAI, 99. Формула l’drt lbrlhmn, обычная для пуний- ских надписей, вероятно, дала Макробию повод утверждать, что Адонис — это бог солнца (Macrob., Saturn., 1, 21, 1: Adonin quoque solem esse non dubitabitur inspecta religione Assyriorum, apud quos Veneris Architidis et Adonis maxima olim veneratio viguit, quam nunc Phoenices tenent1 2). Но этого недостаточно для отождествле¬ ния данных мифологических персонажей. Местом, где проводились 1 Точнее, сонаптно-консонатный костяк Jhwh согласовывали посредством диакритических знаков как сочетание «Господь мой» с минимальными необходи¬ мыми фонетическими поправками, откуда у непосвященных пошло безграмотное чтение «Иегова»; принцип таков: написано «Яхве», читай «Адоиай». Относительно «табуированпости» имени бога следует заметить, что абстрактное понятие «бог» сравнительно позднего происхождения. Любое его имя — изначально эпитет, который по вторичным соображениям мог быть заменен другим эпитетом. (Прим, пере в.) 2 «...после того как будет рассмотрена религия ассирийцев, у которых культ Венеры Архитиды и Адониса некогда был значительно более силен, чем ныне сохраняют финикийцы, нс будет подлежать сомнению, что Адонис также сеть Солнце».*
Древняя Финикия — мифология и испю/нш 275 обрядовые ритуалы в честь Адониса, являлись сады (JMI, IV, Ν. 1260; Thcophr. Hist. piant., 6, 7, 3: oi Άδώνιδος κήποι; ер. Philostr., Vita Apoll., 7, 32); там приносили ему и жертвы. Сады как места проведения культовых обрядов упомянуты и у Исайи (1, 29—30; 17, 10—11; 65, 3; 66, 17); речь идет, видимо, о почита¬ нии того же бога. В собственно финикийских текстах имя Адониса нс встречается. Упоминают о поклонении этому божеству лишь поздние греко- римские источники римско-эллинистической эпохи, а также сред¬ невековые сирийские писатели, поэтому мы нс имеем надежного оригинального материала, который бы способствовал их правиль¬ ному пониманию. Как бы то ни было, они свидетельствуют о том, что Библ был центром поклонения этому богу (Strab., 16, 2, 18; [С 755]: ή μέν οΰν Βύβλος, τό του Κινύρου βασίλειον, ιερά έστι του "Αδώνιδος1; Eustath., Ad Dionys. Perieget., 9, 12, GGM, II, p. 376: ή δέ Βύβλος κτίσμα και αύτή Κρόνου, "Αδώνιδος ιερά1 2 3). В храме Афродиты (Астарты) в Библс проводились праздничные службы в его честь. Автор сочинения «О сирийской богине», которое дошло до наших времен в корпусе сочинений Лукиана, описывает, как это все происходило, следующими словами (Ps.-Luc., Dea Syr., 6): «И в Библе видел я большой храм Афродиты Библской (μέγα ίρόν "Αφροδίτης Βυβλίης), где они совершают таинства в честь Адони¬ са (τά όργια ές "Άδωνιν έπιτελέουσι); я ознакомился с этими служ¬ бами. Они рассказывают, что то, что совершил дикий вепрь с Адонисом, произошло в их стране (λέγουσι γάρ δή ών τό εργον τό ές "Άδωνιν υπό του συός εν τή χώρη τή σφετέρη γενέθαι), и в память об этом печальном событии они каждый год бьют себя [в знак скорби] и плачут и исполняют обряды (και μννμην του πάθεος τύπτονται τε έκάστου έτεος και θρηνέουσι και τά όργια έπιτελέουσι), и в стране у них наступает великий траур (καί σφίσι μεγάλα πένθεα άνά τήν χώραν ισταται). И когда они перестают бить себя и сте¬ нать, то прежде всего они приносят жертвы Адонису, как умерше¬ му (πρώτα μέν καταγίζουσι τω Άδώνιδι όκως έόντι νέκυϊ), а на сле¬ дующий день, как они говорят далее, он оживает (ζώειν τέ μιν μυθολογέουσι), и они вздымают руки в воздух (ές τον ήέρα 1 «...Ьибл, царская резиденция Кинира, посвящен Адонису».* 2 «1>ибл же, сам [являясь] творением Крона, посвящен Адонису».* 3 Выражение ές τον ήέρα πέμπουσι в этом контексте нс имеет удовлетворитель¬ ного значения. Слово «воздух» заимствовано семитскими языками передпеазпат- ского Средиземноморья из греческого; из этого следует, что ритуал библского
276 И. Ш. Шифлигп πέμπουσι)3, и бреют себе головы как египтяне, когда умирает Апис (και τάς κεφαλάς ξυρέονται δκως Αιγύπτιοι άποθανόντος Απιος). А женщины, нс желающие бриться, налагают нс себя такое наказа¬ ние: в один из дней они выставляют свою красоту на продажу. Такой рынок открыт только для чужестранцев, а плата жертвуется Афродите (έν μίη ήμερη έπι πρνσι τής ώρης ϊστανται, ή δέ άγορή μούνοισι ξένοισι παρακέεται και ό μισθός ές την "Αφροδίτην θυσίη γίνεται). Ср. также Origcn., Selecta in Ezcch., PG XIII, coi. 800: δοκοϋσι γάρ κατ' ένιαυτόν τελετάς τινας ποιεΐν, πρώτον μεν δτι θρηνοΰσιν αύτόν ώς τεθνηκότα* δεύτερον δέ δτι χαίρουσιν έπ^ αύτώ ώς από νεκρών άναστάντι1; Hicron., Expl. in Ezcch., PL XXV, coli. 85—86: unde quia iuxta gentilem fabulam in mense Iulio amasius Veneris et pulcherrimus iuvenis occisus et deinceps revixisse narratur, cumdem Iulium mensem eodem appellant nomine et annuversariam ei celebrant solemnitatem, in qua plangitur a mulieribus quasi mortuus et postea reviviscens canitur atque laudatur* 1 2 3 4. Культ Адониса был распространен по всей Сирии. Аммиан Марцеллин (22, 9, 15) сообщает, что император Юлиан во время своего пребывания в Антиохии наблюдал плач, вопли и стенания по Адонису (ululabiles undique planctus et lugubres sonus audiebantur). В христианских источниках, восходящих, однако, к эллинизи¬ рованной финикийской традиции, Адонис отождествляется с Там- музом. (См., напр.: Hicron., Expl. in Ezcch., PL. XXV, coi. 85 (quem nos Adonidem interpretati sumus, et Hebraeus et Syrus sermo Thamuz vocant3), Cyr. Alex., PG LXXI, coi. 136 (τόν Θαμμούζ, δς έστιν 'Άδωνις τη Έλλ’νων φωνή4), Procop. Gaz., PGLXXXVII, ρ. 2, храма нс мог предусматривать «посылание» чего-либо в воздух. Не исключено, что автор трактата «О сирийской богине» слишком буквально понял финикийский аналог евр. salah — «посылать». Оно могло также означать «простирать» и упот¬ ребляться применительно к слову «руки». В нашем случае речь идет, скорее всего, о ритуальном воздымании рук к небесам. 1 «...ибо кажется, что они ежегодно справляют некие мистерии, во-первых, поскольку оплакивают его как убитого; а во-вторых, потому что радуются ему как воскресшему из мертвых».* 2 «...и потому, что в соответствии с языческой молвой в месяце июле возлюб¬ ленный Венеры и прекраснейший юноша, как рассказывают, погиб затем и вос¬ крес, тот же месяц июль называют его именем и справляют празднества, в ко¬ торые он оплакивается женщинами как мертвый, а затем как воскресший вос¬ певается и восхваляется».* 3 «...которого мы называем Адонис, а еврейский и сирийский языки именуют Тамузом».* 4 «...Таммуза, который на языке эллинов зовется Адонисом».*
Древняя Фшиисия — мифология и история 277 coi. 2140 (τον Θαμμούζ, δπερ έστι τον ' Αδωνιν1), Thcodor., PG LXXXI, coi. 895 (ό γάρ Θαμμούς ό "Άδωνίς έστι κατά τήν Ελλάδα φων’ν1 2)). Эта идентификация встречается и у сирийских авторов: в «Апологии» Аристида (изд. Harris, р. 44) ив лексикографичес¬ кой работе Бар-Бахлюля (s. v. ’άιυηι/’). В дошедшей до наших дней сирийской «Апологии» Псевдо-Мелитона (Corp. apologet., IX, р. 504—505) миф излагается так: финикийцы чтили Балти, ца¬ рицу Кипра, за то, что она любила Таммуза, сына Кутара, царя финикийского. Она покинула свое царство и жила в Библс, кре¬ пости финикийской... Поскольку же до того она любила Арсса, изменяя с ним своему мужу, Гефесту, последний, преисполнив¬ шись ревности, напал на нес се и убил Таммуза на горе Ливанс¬ кой, когда тот охотился на вепрей. С тех пор Балти оставалась в Библс и умерла в городе Афака, где погребен Таммуз. По версии кашгарского писателя Феодора Бар-Кони в его ком¬ ментарии к Иезск., 8, 14 (Pognon, Inscriptions semitiques, рр. 180—182), было так: «Этот Таммуз был, говорят, пастухом и любил одну женщину, которую из-за се красоты обожествляли и боготворили. Она была с острова Кипр и звали ее Балти. Ее от¬ цом был Геракл, матерью — Арнис, а супругом ее был Гефест. Она сбежала с Таммузом, своим возлюбленным, в горы Ливанс¬ кие. Ее называли также Эстрой, поскольку так ее называл отец в силу ее упрямства. Отец оплакивал се семь дней в месяце Тебет. Гефест, ее муж, преследовал се в Ливанских горах. Таммуз встре¬ тил его и убил, но погиб сам, растерзанный диким кабаном. Эта же нечестивица умерла от любви к Таммузу, тяжело скорбя над его телом. Когда отец узнал о се смерти, он провел траурные це¬ ремонии в месяце Таммузе, а родители Таммуза оплакали его»3. Важное дополнение в эти фрагменты привносят данные из рабо¬ ты на сирийском языке, озаглавленной «Пещера сокровищ»4 и при¬ писываемой рукописной традицией Ефрему Сирину. На с. 154 сирий¬ ского текста читаем: «И Балти была отдана Таммузу. Поскольку Баал- Шамем ее любил, Таммуз бежал от него, а она бросила огонь и по¬ дожгла Харран». В этом тексте Харран то же, что и Эдссса5. 1 «...Таммуза, [божества], которое называется также Адонис».* 2 «...ибо Таммуз, который на греческом языке называется Адонис...** 1 фBandissin W. W. Adonis ши! Ksmim. S. 74 — 75. 4Bczold C.(Hrsg.). Dic Sclmtzhohlc. Lcipzig, 1883. 5 Эдссса — город в Сирии. Согласно Страбону (16, 1, 27 [С 748]), иначе назывался Ьа.мбикой или Гисранолсм.*
278 И. Ш. Шифман Как известно, в Греции культ Адониса был очень широко рас¬ пространен еще до походов Александра Македонского. Греческая эллинистическая версия мифа в изложении Аполло- дора (Apollod., 3, 14, 4; ер. Ovid., Metamorph., 10, 298 ел.) нс вполне совпадает с предыдущими. Здесь рассказывается, что Смир¬ на, или, по другим данным, Мирра, дочь мифического ассирийс¬ кого царя Тианта, нс почитала Афродиту, и та, прогневавшись, излила свою любовь на своего собственного отца. Тот, в момент происшествия, не понял, что именно она разделила с ним ложе, но как только правда дошла до него, он бросился преследовать свою дочь. Боги превратили ее в дерево, а через десять месяцев из дерева родился Адонис. Афродита положила его в короб и отдала Псрсефонс, та же не пожелала возвращать ребенка обратно. По решению Зевса, Адонис должен был жить какое-то время снача¬ ла у него, потом у Персефоны и, наконец, у Афродиты. Впослед¬ ствии Адонис прогневал Артемиду — богиню охоты, был ранен на охоте вепрем и погиб. Совершенно особое место в эллинистическом предании занимает египетская версия, которая отождествляет Адониса с Осирисом (ер. St. Byz., s. ν. "Αμαθούς; Damasc., Vita Isid., PG CIH, coi. 1276; Hyppol., Ref. haeres., 6, 9; PG XVI, p. 3, coi. 3155 и т. д.). Такое отождествление обусловлено самой природой берущего свои начала с доисторических времен культа Осириса1, который также является «умирающим и воскресающим» богом. По более поздней версии, голова Осириса, будучи брошена в Нил, уносится те лшем в Сре¬ диземное море и доплывает до Библа, где этого бога оплакивают, с чем вполне сравнимо описание александрийского предания об Адонисе: (Theocr., Idyll., 15; Hypoth. ad Theocr. Idyll., 15). Вышеупомянутый материал свидетельствует о том, что фини¬ кийские и греческие версии мифа об Адонисе существовали в рим¬ ско-эллинистическую эпоху параллельно и что финикийский миф, который сложился по образцу, заимствованному в Месопотамии, сохранялся на всем протяжении эллинистической эпохи и был известен на Ближнем Востоке еще в последние века I тыс. н. э. Вместе с тем, на него оказала определенное влияние и греческая мифология. То обстоятельство, что Балти стало возможным отож¬ дествить с Афродитой и одновременно с царицей Кипра, привнесло в финикийско-эллинистический миф и образ Гефеста как супру¬ Фиксирустся в Текстах Пирамид, середина III тыс. до и. о. (Прим. персе. )
Древняя Финикия — мифология и шчпо/шя 279 га Балти, равно как и образ Арсса как сс возлюбленного, что по¬ влекло за собой соответствующую корректировку сюжета в целом. Если следовать версии Псевдо-Мелитона, возникает внутреннее противоречие. Так, Кутар, фигурирующий здесь как отец Таммуза, вне сомнения, является тем же персонажем, что и угаритский бог- рсмсслснник ktr iv.hss и финикийский Хусор, т. с., по представ¬ лениям эллинистической эпохи, Гефестом. Поэтому один и тот же персонаж фигурирует в данном описании одновременно в двух разных ролях. Более старую версию сохраняет, по-видимому, си¬ рийская «Пещера сокровищ», где Таммуз оказывается соперником Баал-Шамема. То, что Балти в более старой версии нс идентифи¬ цирована как Владычица Ьибла (67/ gbl), объясняется тем, что последняя, по мнениям некоторых исследователей, сливается с греческой Дионой, а греческая Афродита (= Балти) — с фини¬ кийской Астартой. В этой связи определенный интерес представ¬ ляет имя Эстра, которое носила Балти согласно версии Феодора Бар-Кони. Его можно сопоставить с свр. Эстер, которое, в свою очередь, обычно ассоциируется с грсч. άστνρ и перс, zitareh — «звезда». Не исключено, правда, и другое: можно предположить, что в основе этого имени лежит корень 5/г, означающий в еврей¬ ском «прятать, скрывать». При обозначении имени в обоих случаях использован протетический алеф, а окончание ж. р. в еврейской версии отсутствует. Если так, то имя Балти, как и библейское имя Эсфирь, можно переводить как «убежище, защита», понимая под этим то, что давала а богиня своим верующим. Появление Мель . карта-Геракла в роли отца Балти вызвано, очевидно, попыткой ввести ее в тирский пантеон. Мифология и ритуалы, связанные с культом Адониса (Тамму¬ за) и складывавшиеся независимо от подобных угаритских, тир¬ ских и, вероятно, других культов, отражали идею умирающего и воскресающего бога. Таким образом, культ Адониса являлся одним из наиболее распространенных среди земледельческих культов Ближнего Востока. Этот факт можно четко проследить еще в древ¬ нюю эпоху. Мы располагаем достаточными основаниями, чтобы полагать, что Адонис, в общем и целом, фигурирует как олицет¬ ворение плодов земледелия, созревания и сбора урожая. (См.: Euseb., Pracp. evang., 3, И, 12: о δέ "Άδωνις τής των τελείων καρπών έκτομής σύμβολον1; Orig., Sclcct. in Ezcch., PG XIII, coi. 1 «Адонис же есть символ обрезания созревших плодов».
280 И. Ш. Шифман 800: φασι τον '"Αδωνιν σύμβολον είναι των τής γης καρπών1; Ioan. Lyd., Dc mcnsib., 4, 44: '"Αδωνις μέν έστιν ό καρπός1 2; Amm. Маге., 22, 9, 15: quod in adulto flore sectarum est indicium frugum3); Hicron., Explan. in Ezccli.: PL XXV, coi. 86: interpretatur subtiliter interfectionem et resurrectionem Adonidis, planctu et gaudio prosequens: quorum alterum in seminibus, quae moriuntur in terra, alterum in segetibus, quibus mortua semina renascuntur, ostendi putat4. В Schol. vct. ad Thcocr. Idyll., 15, 112—113 рассказывается, что во время Адоний5 сеяли пшеницу и ячмень, а зерно (жито?) посвящали Адонису (είώθαρσι γάρ έν τοΐς "Αδωνίοις πυούς και κριθάς σπείρειν έν τισι γαστρίοις και τούς φυτευθέντας κνπους 'Άδωνείους προσαγορεύειν6). Слово κήποι, употребленное в этом тексте, пока¬ зывает, как выглядели сады Адониса. Миф о борьбе местного верховного бога (Ваала, а в еврейском пантеоне — Яхве) с драконом (змеем), широко распространенный в мифологии народов ханаансйско-аморсйского культурного реги¬ она, приобрел в эллинизированном еврейском предании следую¬ щий вид. Согласно Страбону (13, 4, 6, [С 625]), «некоторые» (τινές) локализуют борьбу Зевса (Ваала) с пятидесятиголовым драконом Тифоном в Сирии (έν Συρία πλάττουσι). Далее (16, 2, 7; [С 750—751]) Страбон продолжает: «Рассказывают, что где-то там (у Оронта — И. Ш.) Тифон был поражен молнией и аримы (арамейцы — И. Ш.) нашли его, как мы уже говорили выше. Говорят же, что, пораженный громом [Тифон] (был же он дра¬ коном), спасался бегством, отыскивая убежище, и таким образом изрезал бороздами землю, и создал русло реки (Оронт — И. Ш.), и проникнув под землю, высвободил источник» (φασί δε τυπτόμενον τοΐς κεραυνοΐς, (είναι δε δράκοντα) φεύγειν κατάδυσιν ζητοΰντα* τοΐς μέν οΰν όλκοΐς έντεμεΐν τήν γήν και ποιήσαι τό ρεΐθρον τού ποταμού, 1 «...говорят, что Адонис является символом плодов земли...»* 2 «...Адонис есть плод...»* 3 «...что есть символ срезанных в пору созревания плодов...»* 4 «...он весьма тонко истолковывает гибель и воскресение Адониса, сопровож¬ дая [это] плачем и радостью; из которых первое, как он считает, находит свое отражение в семенах, которые умирают в земле, а второе — во всходах, в ко¬ торых мертвые семена возрождаются».* 5 ^Αδώνια — осенние и весенне-летние церемонии по поводу кончины и вос¬ кресения Адониса.* 6 «...ибо имеют обычай во время Адоний сажать в неких сосудах шпепину и ячмень, а произращенное называть садами Адониса».*
Древний Финикии мифология и истории 281 καταδύντα δ" εις γην άναρρήξαι την πηγνν). Аполлодор (1, 6, 3) даст другую версию эллинистического мифа о борьбе Зевса с Тифоном, имеющую ссвсрносирийский прототип. По ней, Гея вызволила Тифона в Киликии из Тартара. Его голова касалась звезд, его руки вместо пальцев оканчивались сотней змеиных голов и были рас¬ простерты от восхода до заката. Между ляжками его тело состо¬ яло из огромных змей. Его тело было покрыто перьями, волосы его развевались, из пасти шел огонь. Боги бежали от него в Египет. Зеве начал метать в него свои молнии, а затем ударил его своим мечом. Тифон бежал, а Зеве преследовал его до горы Касия (уга- ритск. sapanu; обиталище Могучего Ваала), и там произошла бит¬ ва. Тифон смог одолеть Зевса и перерезать ему сухожилия. Затем он приволок Зевса в Киликию и упрятал его в Киликийскую пе¬ щеру. Но Гермес и Эгипан (Гупну и Угару по угаритской мифо¬ логии? — И. Ш.) вставили Зевсу свои сухожилия, и тот пресле¬ довал Тифона на колеснице с крылатыми конями. После несколь¬ ких битв Зеве обрушил на Тифона гору Этна в Сицилии, в гору ударила молния, и из нее взметнулось пламя. Итак, подведем некоторые итоги. Вышеприведенный материал показывает, что в финикийском обществе развивался двойствен¬ ный и внутренне противоречивый процесс. С одной стороны, на¬ блюдается четко выраженная эллинистическая тенденция к отож¬ дествлению местных богов с греческими (interpretatio graeca) и стремление к интеграции локальной мифологии в мифологию об¬ щегреческую. Заслуживают внимания попытки образованных людей и литераторов продемонстрировать большую достоверность финикийских легенд в сравнении с греческими, и по образу пос¬ ледних создать персонажи культурных героев и отдельных лично¬ стей, которые символизировали бы важнейшие жизненные процес¬ сы и душевные состояния людей. С другой стороны, греческая мифология <<в чистом виде» все же нс смогла полностью подменить собой финикийскую: последняя сохранила свои позиции в обще¬ стве и продолжала ощущаться носителями финикийской культу¬ ры и ее адептами как своя собственная. III Древняя финикийская историческая традиция не дошла до на¬ ших дней, хотя она действительно существовала и письменно фиксировалась еще в конце I тыс. до и. э. (ер. хотя бы соответ-
282 И. III. Шифман ствующис указания и цитаты у Саллюстия). Насколько известно, в финикийских городах велись регулярные периодические записи важнейших событий. В отчете о плавании Ун-Амуна говорится открытым текстом, что Закар-Баал, царь Библа, в своем споре с Ун-Амуном ссылается на «поденные записи его отцов»1. В сочине¬ нии «Против Апиона» (1, 107) Иосиф Флавий отмечает, что в Тирс за государственный счет издревле увековечивались и бережно хранились записи важнейших событий (έστι τοίνυν παρά Τυρίοις από παμπόλλων ετών γράμματα δημοσία, γεγραμμένα και πεφυλαγμένα λίαν έπιμελώς, περί των παρ' αύτοΐς γενομένων και πρός άλλνλους πραχθέντων μννμης άξιων1 2). Несколькими строками ниже тот же автор (Ios. F1., С. Ар., 1, 111) утверждает, что в Тирс «и доныне» хранятся письма, которы¬ ми обменивались тирский царь Хирам и царь Израиля и Иудеи Соломон (σώζονται δέ μέχρι νουν παρά τοϊς Τυρίοις πολλαΐ τών έπιστολών άς έκεΐνοι πρός άλλνλους έγραψαν). Архивная регистрация событий государственной важности, вне всякого сомнения, велась вообще во всех крупных политических центрах переднеазиатского Средиземноморья. Библейские книги, повествующие об исторических событиях, содержат многочислен¬ ные указания на факты подобного рода. Именно такие хроники явились источником для тех, кто еще в древности посвятил себя изучению истории Финикии3. 1 Коростовцев М.А. Путешествие... С. 29, 2,8—2,9: «Он (Чекер-Баал — Закар-Баал) приказал, чтобы принесли поденные записи его отцов. Он приказал, чтобы огласили их передо мной (Уп-Амупом)». 2 «У тирийцев с древних времен существуют государственные летописи, писав¬ шиеся и хранившиеся с особой заботой, [в которых рассказывается] о достопа¬ мятных событиях, случившихся у них». Последние слова — πρός άλλνλους πραχθέντων (доел.: «произошедших меж¬ ду ними») — по сути, то же, что и παρ* άυτοΐς. Появление в предложении дан¬ ного плеоназма малопонятно, поэтому нередко вместо πρός άλλνλους предлагается конъектура πρός 'άλλους — «и произошедших в связи с отношениями с другими [народами]».* 3 Интересные попытки реконструировать содержание тирских хроник на ос¬ нове цитат Иосифа Флавия предприняли Б. А. Турасв (Остатки... С. 89—114 [с. 131 — 158 наст, издания]) и Г. Гарбипи (Garbini G. I Fciiici, Napoli 1980. Р. 83—86). Последний полагает, что существовала «История Тира», написанная по- гречески автором, отлично владевшим финикийским языком и прекрасно сведу- Ю1цим в местном историческом предании. Этим автором, но его мнению, мог быть Мох. Сама же «История Тира», по мнению Г. Гарбини, базировалась, в конечном счете, па царских анналах, аналогичных иудейско-израильским.
Древпнн Фиишсия — мифология и истории 283 В античной историографии древнейшими сообщениями о фи¬ никийской истории, которые дошли до наших дней, являются сви¬ детельства «отца истории» Геродота (V в. до и. э.). Как известно, во время своего путешествия на Восток Геродот посетил Тир, где пожелал ознакомиться с культом Мслькарта-Геракла, и действи¬ тельно почерпнул интересовавшие его сведения у местных жрецов. По его собственным словам, когда он спросил у жрецов, когда был построен храм Гсракла-Мслькарта (Herod., 2, 44: ές λόγους δέ έλθών τοΐσι ίρεΰσι του θεού είρόμην όκόσος χρόνος εϊη εξ ου σφι τό ίρόν ίδρυται), они ответили, что он был сооружен тогда же, ког¬ да и город, а с тех пор прошло две тысячи триста лет (εφασαν γάρ άμα Τύρφ οικιζομένη και ίρόν του θεού ίδρυθήναι, είναι δέ έτεα άπ^ οΰ Τύρον οικέουσι τριηκόσια και δισχίλια). Итак, основание горо¬ да тирские хроники датируют XXVIII в. до н. э. При анализе весьма актуального в то время вопроса о причи¬ нах грско-персидских войн Геродот (Herod., 1,1) цитирует выс¬ казывание «сведущих из персов»1, утверждавших, что зачинщика¬ ми конфликта были финикийцы (Περσέων μέν νυν οι λόγιοι Φοίνικας αιτίους φασί γενέσθαι τής διάφορης), которые в Аргосе занимались похищением женщин, среди которых оказалась и Ио, дочь Инаха. В этой связи Геродот кратко упоминает и о происхож¬ дении финикийцев: в места своего нынешнего обитания они при¬ шли с Красного (Эритрейского) моря (τούτους γάρ από τής Ερυθρής καλεομένης θαλάσσης άπικομένους επί τννδε τήν θάλασσαν καί οίκνσαντας τούτον τόν χώρον τον και νυν οικέουσι). Впечатле¬ ние такое, что и эти сведения почерпнуты Геродотом у «персидс¬ ких знатоков». Но, возвращаясь к этой теме в связи с участием финикийцев в походе персов на Грецию, Геродот (7, 89) цитирует уже финикийских информаторов, т. с., по всей видимости, самих тирских жрецов, утверждавших («как говорят они сами»), что в древности финикийцы жили на берегу Красного моря, в дальней¬ шем же, перейдя Сирию, вышли на берег Средиземного моря, где и поселились (ουτοι δέ οι Φοίνικες το παλαιόν οϊκεον, ώς αύτοί λέγουσι, επί τή Ερυθρή θαλάσση, εν θεΰτεν δέ ύπερβάντες τής Συρίης οικέουσι τα παρά θάλασσαν). 1 Предполагается, что «сведущие персы» Геродота — ото Зоннр (Zopyrus), сын Вагабухша, бежавший в Афины, и один из потомков Гарпага. (Ср. von Gn Ise hm id Λ. Kleine Schoflcn. IV. Lcipzig, 1982. S. 145; Дьяконов И. Μ. История Мидии. М.—Л., 1956. С. 17; Дьяконов Μ. М. Очерк истории древ¬ него Ирана. М., 1961. С. 51.)
284 И. 111. Шифман В научной литературе со скепсисом отзываются о предании Геродота1, но опровергнуть его нс могут. Нас же интересует иссле¬ довательский момент в работе самого Геродота. Интересы его ран¬ жируются так: прежде всего он выясняет события, связанные с греко-персидскими войнами, во вторую очередь его интересует то, что связано с культом Мелькарта-Геракла (в частности, он пытается выяснить, у кого этот культ древнее и кто его основа¬ тель), и, в-третьих, он интересуется самим происхождением фи¬ никийцев. Информацию о каких-нибудь других событиях фини¬ кийской истории или о каких-то иных аспектах финикийской ре¬ лигии, которую он мог позаимствовать из рассказов тирских жре¬ цов (в той степени, в какой они стали бы давать ее непосвящен¬ ному), он нс счел нужным приводить в своей работе, исходя, ве¬ роятно, из того, что с точки зрения образованного малоазийского грека она не содержит ничего такого, что достойно было упоми¬ нания. В дальнейшем интерес греков к финикийцам отмечается только во второй половине IV в. до н. э. Объективные условия сделали актуальным вопрос о возможности гарантий со стороны государ¬ ства своим гражданам в деле всеобщего процветания в условиях тогдашней общественно-политической обстановки в Греции. Вот тут-то и пробуждаются интересы к проблемам законотворчества и государственного устройства на обширном материале греческих и негреческих государств. Так, Платон (Leg., 2, 674 а) подробно приводит карфагенский закон о фактическом запрете на потреб¬ ление алкоголя. Винопитие запрещено: в воинской части (пить можно лишь воду) при исполнении службы; рабам в городе; го¬ родским магистратам в течение годичного срока магистратуры; правителям и судьям при исполнении служебных обязанностей; членам городского совета и вообще веем в дневное время, за ис¬ ключением приема в лечебных целях при болезни; а также ночью супругам фертильного возраста, имеющим намерение зачать ребен¬ ка (τω των Καρχηδονίων νόμφ, μηδέποτε μηδένα έπι στρατοπέδου 1 Ср., например, Albrighl VV. F. The Rolc of Ilie Canaaniles in Ilie Hislory ol' Civilizalion: The Bible and Ilie Aneicnl Near Easl. London, 1961. P. 331; Moseali S. FoiniCanc. S. 16—17. Последний считает, что финикийский народ сформировался уже на средиземноморском побережье, н избегает темы прихода этого народа со стороны. Но тогда остается неразрешенным вопрос о происхождении предков финикийцев, от которых идет это предание.
Д/ттяя Финикия — мифология и испю/шя 285 γεύεσθαι τούτου τού πώματος, άλλ" ύδροποσίαις, ξυγγίγνεσθαι τούτον τον χρόνον άπαντα, και κατά πόλιν μντε δούλην μντε δούλον γεύεσθαι μηδέποτε, μηδέ άρχοντας τούτον τον ένιαυτόν όν άν άρχουσι, μηδ^ αΰ κυβερνντας μηδέ δικαστάς ενεργούς όντας οίνου γεύεσθαι τό παράπαν, μηδ* όστις βουλευσόμενος εις βουλήν αξίαν τινά λόγου συνέρχεται, μηδέ γε μεθ^ ήμέραν μηδένα τό παράπαν, ει μή σωμασκίας ή νόσων ένεκα, μηδ* αΰ νύκτωρ, όταν έπινοή τις παΐδας ποιείσθαι άνήρ ή και γυνν). Сопоставление материала иудейских, набатейских и араб¬ ских источников показывает, что воздержание от вина было харак¬ терно для кочевников, а в общественно-политической борьбе пьян¬ ство горожан выставлялось как специфическая черта «развратной» городской оседлой цивилизации1. В Карфагене фактический зап¬ рет на винопитие являлся, вероятно, пережитком общефиникий¬ ской традиции, идущей с глубокой древности. Впрочем, нс исклю¬ чено и иное: если это расширенное толкование закона о запрете винопития не является плодом воображения Платона как фило¬ софа, такой закон мог возникнуть в Карфагене в процессе зако¬ нотворчества как отражение политической борьбы различных со¬ циальных группировок. Как бы то ни было, текст Платона пока¬ зывает, что афиняне были знакомы с законами и обычаями кар¬ фагенян. Особое внимание к Карфагену привлек Аристотель. Как изве¬ стно, он сам и руководимые им ученики изучали своды законов всех греческих и ряда негреческих государств. В результате этой колоссальной работы возникла серия из 158 «Политпй» (авторство коллективное), включавшая единственно уцелевшую знаменитую «Афинскую Политик», а также сводная работа «Политика», в ко¬ торой Аристотель пытается разрешить вопросы, связанные с госу¬ дарственным устройством1 2. В рамках этой школы была написана и «Карфагенская Полития», традиционно приписываемая Гнппа- гору (Athen., Dcipnosoph., 14, 27). Поскольку «Политии», созданные в рамках аристотелевской школы, строились по единому плану, сохранившемуся в «Афинс¬ кой Политии», то можно предположить, что именно так строилась и «Карфагенская Полития» Гиппагора: работа состояла из двух частей; первая часть посвящалась истории Карфагена и его госу¬ 1 III ифман И. III. О некоторых установлениях раннего ислама (запрет пить кино) // IIIIhIIUKK. XII. М., 1977. С. 39-42. 2 См. До вату р А. И. Политика и политии Аристотеля. М. -Л., 19(>1.
286 И. Ш. Шифмап дарственному устройству, вторая — систематическому изложению свода основных законов. Вторая часть, судя по всему, и дала ма¬ териал Аристотелю для написания раздела «Политии» , посвящен¬ ного Карфагену (Arist., Polit., 2, 8). Отсюда, вероятно, позаим¬ ствован и рассказ (Arist., Polit., 7, 2, 6, 1324 b, 12—15) о том, что в Карфагене носили украшения из браслетов (колец) по числу военных походов, в которых участвовал данный гражданин (έν Καρχηδόνι φασι τον έκ των κρίκων κόσμον λαμβάνειν δσας άν στρατεύσωνται στρατείας), — обычай, вероятно, уходящий свои¬ ми корнями в общефиникийскую древность. К этой части сочине¬ ния восходит, скорее всего, причем едва ли без участия Аристоте¬ ля, и характеристика карфагенского свода законов, которую мы находим, со ссылкой на Катона Старшего (на его «Римскую исто¬ рию»? — И. Ш.), в Комментарии к «Энеиде» Сервия (Асп., 4, 682). Здесь говорится, что в стихе Вергилия, касающемся Карфа¬ гена (populumque patresque urbemque tuam1), усматриваются три составные части политии: народ, аристократия и царская власть, и что Катон, в частности, полагал, что на этих трех элементах заждется государственное устройство Карфагена (et quidam hoc loco volunt tres partes politiae comprehensas, populi, optimatium, regiae potestatis: Cato enim ait de tribus istis partibus ordinatam fuisse Carthaginem1 2). Использование слова «политая» в этом источнике намекает на влияние Аристотеля и его школы3. Что же касается первой части, то она послужила, вероятно, источником для Пом¬ пея Трога. Сам же Гиппагор, вероятно, использовал в качестве источни¬ ков — помимо собственных наблюдений и информаторов — так¬ же работы пунийских историков (ниже мы убедимся в том, что они действительно, существовали), ознакомлению с которыми способствовало знание финикийско-пунийского языка или, по меньшей мерс, помощь переводчиков. Задача осложнялась тем, что из-за государственной измены Суниата, который известил сиракуз- 1 «...народ, отцы-сенаторы и город твой».* 2 «И некоторые в данном случае хотят, чтобы три части политии в лице на¬ рода, онтиматов [аристократии] и царской власти были объединены; ибо Катон говорит о трех этих частях, что Карфаген был [в данном отношении] правиль¬ но устроен».* 3 К значению слова πολιτεία у Аристотеля ер.: До вату р А. И. Социальная и политическая терминология в «Афинской Политии» Аристотеля // ИДИ- 1058. „Yq 3. С. 55 —(54.
Древняя Финикия — мифология и история 287 ского тирана Дионисия о прибытии на Сицилию вооруженных сил Карфагена, в последнем был принят закон, который запрещал пунийцам обучение греческому языку и письму, так что они мог¬ ли отныне контактировать с «вражескими» греками только при помощи переводчика (Iust., 20, 5, 12—13: facto senatus consulto, ne quis postea Carthaginiensis aut litteris Graecis aut sermoni studeret, ne aut loqui cum hoste aut scribere sine interprete posset). Трудно сказать, как долго действовал этот закон. Во всяком слу¬ чае, во второй половине III в. до н. э. Ганнибал владел греческим языком прекрасно, да и писал по-гречески. В его окружении были и историки-греки, которым надлежало описывать его италийский поход. Но в IV в до н. э. этот закон затруднял пунийско-греческие контакты и, разумеется, мешал работе Гиппагора. Описание истории основания Карфагена потребовало от Гип¬ пагора привлечения данных по истории финикийской колониза¬ ции, равно как и по истории Тира. В этой связи привлекает внимание краткое сообщение Плиния (Η. N., 4, 36), согласно которому финикийцы вышли из района Эритрейского моря, что соответствует и данным Геродота. Но, в отличие от последнего, Плиний говорит нс о всем финикийском народе, но о предках жителей Тира, ссылаясь при этом нс на финикийцев вообще, как это делает Геродот, но на жителей Тира (Tyrii aborigines eorum orbi ab Erythraeo mari ferebantur). Из этого расхождения следует, что Плиний пользовался иными источника¬ ми, нежели Геродот. Почерпнул ли Плиний свою информацию у тех авторов, которые руководствовались тирской традицией? Или же он использовал сочинение Катона? Среди источников четвер¬ той книги его «Естественной истории» упоминается Катон Стар¬ ший. Вместе с тем, в списке источников к IV и V книгам своего сочинения Плиний нс упоминает авторов, чьи работы о финикий¬ цах находились в то время в обращении и цитировались Иосифом Флавием (вторая половина I — начало II в. н. э.). Одним из этих историков был Менандр. Сведения о его деятель¬ ности скупы. У Иосифа Флавия (Ant., 8, 144) сказано, что Ме¬ нандр переводил тирские официальные хроники с финикийского на греческий (Μένανδρος ό μεταφράσας από τής Φοινίκων διαλέκτου τα Τυριών άρχεΐα εις τήν Ελληνικήν φωννν). В другой своей работе (С. Ар., 1, 116—117) со ссылкой на Менандра, которого Иосиф Флавий называет Эфесием (ср. Tat., Adv. Gr., 37, где тот же Менандр назван Псргамским), Иосиф подчеркивает, что цитиру-
288 И. Ш. Шифман смый им автор описывает то, что происходило у эллинов и варва¬ ров при каждом из царей, используя при этом местные докумен¬ ты. Писал он также о тех, кто правил в Тирс (αλλά προς τούτω παραθ’σομαι και Μένανδρον τόν Έφέσιον. γέγραφε δν οΰτος τάς έφν έκαστου των βασιλέων πράξεις τάς παρά τοΐς "Έλλησι, και βάρβαροις γεγενημένας, έκ των παρν έκάστοις επιχωρίων γραμμάτων σπουδάσας τήν ιστορίαν μαθειν. γράφων δέ περί των βεβασιλεκότων εν Τύρφ κτλ). Это доказывает, что Менандр Эфссий (Эфесский) или Пер* гамский был малоазийским греком, владевшим несколькими язы¬ ками, в том числе и финикийским, или, как думают другие, ис* пользовавшим какие-то нссохранившисся источники, в том числе написанную по-гречески «Историю Тира» (не ранее IV в до н. э.)1. По мнению тех же исследователей, автором этого гипотетического сочинения мог быть Мох. Как литератор, Менандр был одним из авторов всемирных историй, которые имели широкое хождение в эллинистическую эпоху. Свой материал Менандр располагал по царствованиям в соответствии с очевидной периодизацией. Крас¬ ной нитью проходит идея единства мира, получившая развитие во времена эллинизма. Но, несмотря на усердие и ученость, Менандр своей цели нс достиг. Насколько мы можем судить по материалу Иосифа Флавия, ему нс удалось создать общее представление о процессе мирового исторического развития (в рамках Средиземно¬ морья). Его работа фактически состоит из очерков о различных народах и государствах, напрямую не связанных между собой. Как бы то ни было, но ученый труд Менандра пользовался непререка¬ емым авторитетом как весьма капитальное и достоверное изложе¬ ние материала, составленное по надежным источникам; в против¬ ном случае Иосиф Флавий не использовал бы его для доказатель¬ ства достоверности библейской традиции1 2. Относительно другого историка, работами которого пользовался Иосиф Флавий, а именно — Дия, сведений нс сохранилось. Что¬ 1 Так думает Г. Гарбипи (Garbini G. I Fcnici. Р. 74—77). К го аргумента¬ ция пае не убеждает. Ом считает, что малоазийским грекам были известны отож¬ дествления 1заал-И1амем—Зеве и Мелькарт-Геракл, но они и так были веем из¬ вестны; последнее упомянуто уже у Геродота, книгу которого Менандр не мог не знать. Или взять рассуждения о совпадениях в тирском н греческом календарях. Ьыли же еще и сслевкидские календари, и совпадения были тоже хорошо изве¬ стны, ер. пальмирские надписи. Греческое «Эврпхор» он считает сомнительным, хотя отот перевод мог содержаться не только в Хронике, по и у Менандра. 2 О значении фрагментов из Менандра как исторических источников ер. также Mose а И S. Komi£ane. Р. 20.
Древшш Финикия — мифология и история 289 бы подкрепить достоверность своей информации (δτι δ* ού λόγος έστιν ύπ" έμοΰ συγκείμενος ό περί των παρά τοΐς Τυρίοις γράμμασι1), Иосиф Флавий (С. Ар., 1, 112) приводит свидетельство Дия, пред¬ ставляя его как весьма надежный источник, поскольку он досто¬ верно изображает историю Финикии (παραθνσομαι μάρτυρα Δΐον, άνδρα περί τήν Φοινικικ’ν ιστορίαν ακριβή γεγονέναι πεπιστευμένον). В той же ситуации на Дия Иосиф Флавий ссылается в Ant., 8, 147 (μνημονεύει δέ καί Δΐος λέγων ούτως1 2) и там же, 149 (καί Διος μέν ούτως εϊρηκεν3). Само имя Δΐος/Dius по облику греческое, но нет оснований сомневаться в финикийском происхождении его обла¬ дателя. Во времена эллинизма и римского владычества многие финикийцы носили греческие имена, иногда наряду с финикийс¬ кими, иногда без. Но в любом случае та тщательность и скрупу¬ лезность, с которой выполнена работа Дия, заставляет предпола¬ гать, что и он пользовался оригинальными финикийскими источ¬ никами4. Еще одна «Финикийская история», использованная Иосифом Флавием (Ant., 10, 228), вышла из-под пера Филострата. Каса¬ ясь его «Индийской истории» и «Финикийской истории», Иосиф Флавий приводит многие места из Бероса, сообщающего об оса¬ де Тира вавилонским царем Навуходоносором II, отмечая при этом, что осада длилась тринадцать лет, а царем Тира в то время был Итобаал. Согласно Иосифу Флавию, этого вавилонского царя упоминает и Диокл во второй книге своего сочинения о Персии (καί Διοκλής δ" εν τή δευτέρα των Περσικών μνημονεύει τούτου τού βασιλέως, καί Φιλόστρατος εν ταΐς 'Ίνδικαΐς καί Φοινικικαΐς ίστορίαις, δτι οΰτος ό βασιλεύς έπολιόρκησε Τύρον έτεσι τρισί καί δέκα βασιλεύοντος κατν έκεΐνον τον καιρόν ‘Ίθωβάλου τής Τύρου5). 1 «...относительно же тирских летописей пет ни слова, вымышленного мною...»* 2 «...[об этом] упоминает и Дий, говоря следующим образом: ...»* 3 «...таково сообщение Дня».* 4 Г. Гарбипи (Gnrbini G. I Fcnici. Р. 65 -66) думает, что Дий использовал греческий источник — то ли самого Менандра, то ли источники последнего. Gxowccts текстов обоих авторов может объясняться тем, что оба они черпали свои сведения из одной н той же тирской исторической традиции, по все остальное остается неясным. 5 «...об глгом царе упоминает и Диокл во второй книге “Персидской истории”, п Филострат в своих историях Индии п Финикии, [который пишет], что отот царь осаждал Тир 13 лет, в то время как в Тирс царствовал Итобаал».*
290 И. 111. Шифман Следующий раз Филострат упоминается Иосифом Флавием в свя^ зи с сообщением о вавилонском царе Навуходоносоре II, опусто^ шившем Сирию и Финикию (Ios. F1., С. Ар., 1, 114: περί τούτω^ γοΰν συμφωνεί και Φιλόστρατος εν ταΐς ίστορίαις, μεμνημένος τής Τύρου πολιορκίας1). Судя по этим замечаниям, указанные сочине¬ ния Филострата уже имели хождение к тому времени, когда Иосиф Флавий дописывал свои «Древности», т. е. ко времени но позже конца I в н. э. Сами названия этих произведений весьма характерны для эллинистической эпохи, когда писатели увлекались сбором и описанием экзотического материала. Что же до собствен¬ но финикийской истории, то здесь Филострат выказывает явную информированность в исторической хронологии, касающейся со* бытий в Тирс. Нет сомнения в том, что он пользовался оригиналь¬ ными источниками либо, на худой конец, их греческими перело¬ жениями. Оценивая труды эллинистических историков, посвященные Финикии1 2, Иосиф Флавий в одних случаях дополняет библейское повествование — свой основной источник — подробностями раз¬ личного рода, в других же случаях подтверждает надежность иудейского библейского предания, сопоставляя его с материалом исторической традиции, независимой от Библии. Такой метод ра¬ боты Иосифа Флавия обусловливает и соответствующий отбор материала. Но этим автор не ограничивается. Сделанные им вы¬ борки, вопреки своей лапидарности, содержат ценную информа¬ цию по собственно финикийской истории. Так, например, Иосиф Флавий интересуется участием тирского царя Хирама в строитель¬ стве храма Яхве во времена Соломона и при этом приводит из Менандра и Дия ценнейшие сведения о деятельности Хирама и о его отношениях с царем Соломоном (Ios. F1., С. Ар., 1, 113—115; Ios. FI., Ant., 8, 114—149). Примечательно, что Менандр и Дий передают одну и ту же деталь, смахивающую на художественный вымысел: Соломон загадывает Хираму такую загадку, что тот рс- 1 «...об этом пишет также и Филострат в своих исторических сочинениях, упоминая об осаде Тира».* 2 Предполагается, что Иосиф Флавий почерпнул этот материал из работ Алек¬ сандра Полигистора или Николая Дамасского (см. Carbini С. I Fcnici. Р. 74 и приведенную там литературу). Это возможно; однако не менее, а может быть, даже куда более вероятно, что Иосиф Флавий пользовался этими источниками непосредственно. Как бы то ни было, но цитирует он их, как если бы это было именно так.
Древняя Финикия — мифология и история 291 шить сс нс может. Иосиф Флавий (1, 121 —126), опираясь на тс же источники, приводит список царей Тира, начиная от Балеазара, сына Хирама, вплоть до Пигмалиона, и указывает на то, сколько времени прошло от постройки храма в Иерусалиме до основания Карфагена. Все это он использует как отправной пункт в своей хронологии. На финикийскую традицию (προσθνσω δέ και τάς των Φοινίκων άναγραφάς1) и, вероятно, в изложении все тех же авто¬ ров, Иосиф Флавий указывает при составлении списка царей и судей Тира, начиная с осады Навуходоносора II и вплоть до вос¬ хождения на трон персидского царя Кира (Ios. F1., С. Ар., 1, 156— 158). В «Древностях» (8, 324), говоря об истории правления из¬ раильского царя Ахава, он дополняет свое описание засухи, пора¬ зившей израильтян, цитатой из Менандра, который тоже упоми¬ нает об этом бедствии, и, опираясь на тот же источник, указывает, что царь Тира Итобаал — современник и свояк — основал город Ботра в Финикии, а город Ауза — в Северной Африке. В другом месте (Ant., 9, 283—287) Иосиф пересказывает сообщение Ме¬ нандра, восходящее к тирским хроникам, о борьбе тирского царя Элулая с восстанием в Китии, о вторжении в Финикию ассирий¬ ского царя Салманассара и о том. как тот пять лет осаждал Тир. Почему Иосиф Флавий использовал как источник именно эти работы, сказать трудно. Заметим лишь, что и в других случаях он охотно пользовался материалом из всемирных историй (например, Николая Дамаскина), причем даже тогда, когда речь шла о собы¬ тиях иудейской истории, которые и без того были ему прекрасно известны из иудейских источников. В той ситуации, что сложилась после иудейской войны 66—73 гг., он предпочитал, вероятно, подкреплять свое изложение ссылками на авторитетных греческих историков. Из приведенных данных проясняется общее содержание книг Менандра, Дия и Филострата. К этому заметим, что, по свидетель¬ ству Татиана (Adv. Gracc., 37) и Климента Александрийского (Strom., 1, 140), Менандр, желая привести в соответствие фини¬ кийское прошлое с греческим, называет «точные» даты похищения Европы и прибытия Мснслая в Финикию — это эпоха Хирама Тирского и Соломона. Иными словами, финикийская историчес¬ кая традиция в его интерпретации превратилась в неотъемлемую часть общеэллинской. У Менандра содержится и крайне фантас- 1 «...представлю же и записи финикийцев».*
292 И. Ш. Шифман тичсская этимология понятия «финикийских знаков письмц» (Bckk., Anccd. Gr., 782). Само наличие таких сочинений, вне всякого сомнения, демонстрирует интерес эллинистических обра¬ зованных кругов, в том числе и самих греков, к Финикии. Оно доказывает также, что финикийский исторический материал был доступен фактически каждому, кто в нем нуждался. Финикийские жрецы, как и все тс, кто был причастен к сохранению традиции, охотно предоставляли необходимые сведения в распоряжение тем, кто желал перевести финикийские предания на греческий и тем самым включить их в общсэллинистичсскос культурное достояние. Постоянные ссылки у Иосифа Флавия на тирские или фини¬ кийские хроники, древние документы и архивные записи показы¬ вают, как именно выглядели тс источники, к которым восходят сведения вышеупомянутых авторов. Но только в первом прибли¬ жении. Мы нс можем ответить на вопрос, пользовались ли они оригиналами или сведениями из вторых рук. Если верно последнее, мы все равно нс можем назвать конкретных авторов. Вышепри¬ веденный материал показывает, что здесь едва ли можно было обойтись без Санхунйатона, чье сочинение было известно гречес¬ ким писателям как «Финикийская история» (τά Φοινικικά). Тати¬ ан (Adv. Graec., 37) упоминает трех финикийских историков — Феодота, Ипсикрата и Моха. О Мохе мы уже говорили, а что касается двух других, то их греческие имена указывают на элли¬ нистическую эпоху. По свидетельству Татиана, их работы были переведены на греческий неким Летом, сами же Фсодот и Ипсик- рат писали по-финикийски. Кто был этот Лет — установить не¬ возможно. В любом случае вышеприведенный материал дает ос¬ нование полагать, что финикийская историческая традиция прочно вошла составной частью в культуру эллинистического Западного Средиземноморья и стала предметом постоянного внимания нс только самих финикийцев, но и представителей других народов — евреев и греков. Еще одним важным источником, который позволяет нам озна¬ комиться с финикийским историческим преданием, является «Ис¬ тория Филиппа» (Historiae Philippicae) Помпея Трога, которая дошла до нашего времени в изложении Юстина. Как известно1, Помпей Трог (I в. до н. о.) происходил из Южной Галлии. Его дед получил римское гражданство от Гнся Помпея во время войны. Нагуснгким Д. История римской литературы. Казань, 1915. С. 685 697.
Древняя Финикия — мифология п история 293 В общем, Помпей Трог олицетворял собой весьма распространен¬ ный тип учсного-энциклопсдиста, характерный для эллинистичес¬ кой культуры. Среди его работ можно упомянуть книги по бота¬ нике, геологии и практической медицине. Но главным его трудом является Historiae Phipippicac — тоже весьма характерная для той эпохи книга, посвященная всеобщей истории тогдашнего (среди¬ земноморского) цивилизованного мира. Внимание Помпея Трога сконцентрировано в основном на проблемах греческого культурно¬ го региона. В особенности же он интересовался происхождением различных народов Средиземноморья (и этот интерес последова¬ тельно проявляется на веем протяжении его изложения), что тоже весьма обычно для эллинистической историографии. Но несмотря на римское гражданство Помпея Трога, в его сочинении усматри¬ вается весьма ощутимая антиримская тенденция. Ею, по-видимо- му, и объясняется как малая популярность этой книги в античных литературных кругах, так и, наоборот, ее большая популярность в более поздней христианской историографии. Эта черта едва ли навязана автору его источниками, в выборе которых он был сво¬ боден. К тому же источников было много (multi auctores — Iust., 42, 3, 7; 44, 3, 1). Полный текст книги Помпея Трога нс сохра¬ нился, поэтому судить о ней мы можем только по выдержкам М. Юниана Юстина, жившего нс позже середины IV в., а также по сохранившимся в трудах других авторов прологам, где кратко аннотируется содержание каждой книги. Но основным источником является все же изложение Юстина История Финикии интересовала Помпея Трога почти исключи¬ тельно в связи с проблемой происхождения карфагенян и в свя¬ зи с древнейшими событиями в истории Тира (Iust., 18, 3, 1: et quoniam ad Carthaginiensium mentionem ventum est, de origine eorum pauca dicenda sunt, repetitis Tyriorum paulo altius rebus quorum casus etiam dolendi fuerunt1). Из этого можно предполо¬ жить, что Помпей Трог пользовался материалом карфагенской исторической традиции. Ниже мы увидим, что работы карфаген¬ ских авторов, сохранившись на африканской периферии античного мира, практически выпали из поля зрения эллинизированных и романизированных писателей. Остается лишь предположить, что Помпей Трог черпал необходимые сведения из греческих или ла¬ 1 «...и так как дошло до упоминания о карфагенянах, — об их происхожде¬ нии [уже] было немного сказано, когда чуть выше были воскрешены в памяти дела тприйцев, ситуация с которыми также была достойна сожаления».*
294 И. Ш. Шифмап тинских источников. Единственным известным нам античным произведением, которое было посвящено именно Карфагену и появилось на свет до «Истории Карфагена» в 8 книгах императо¬ ра Клавдия (ер. Suet., Div. Claud., 42: Carchedoniacon octo), на¬ писанной по-гречески, остается вышеупомянутая «Карфагенская Полития» Гиппагора. Таким образом, наиболее вероятно, что опи¬ сание карфагенской истории (по крайней мере, начиная со времен войны с Дионисием Старшим) и в особенности проблема проис¬ хождения карфагенян и внутриполитической жизни этого государ¬ ства в изложении Помпея Трога зиждется на сочинении Гиппаго¬ ра, который, в свою очередь, основывался на карфагенской исто¬ риографии. Драматизированные описания Помпея Трога, сохра¬ нившиеся у Юстина (Iust., 19, 2, 7—3, 12) тому не противоречат. Что же касается истории Финикии и ее роли в псрсднсазиатском Средиземноморье, — проблемы, которые в сочинении Помпея Трога являются как бы вводными к истории Карфагена, в сочи¬ нении Юстина занимают совершенно особое место. Итак, основное внимание Помпея Трога уделяется проблемам, связанным с историей Тира, происхождением финикийцев и тому, как они оказались на средиземноморском побережье. По всем этим вопросам его сведения существенно дополняют тирскую легенду, изложенную у Геродота (Iust., 18, 3, 2—3). Резкий диссонанс в повествование Юстина вносит, однако, фраза об основании Сидона (с глубокомысленным замечанием о том, что «сидон» — это «рыба» по-финикийски) и о том, что не¬ сколько лет спустя, за год до падения Трои, беженцы из Сидо¬ на, разграбленного и опустошенного царем аскалонцев, основа¬ ли Тир (Iust., 18, 3, 4—5: condita ibi urbe, quam a piscium ubertate Sidon appellaverunt: nam piscem Phoenices sidon vocant. Post multos deinde annos a rege Ascaloniorum expugnati, navibus appulsi Tyron urbem ante annum Troianae cladis condiderunt). Как уже говорилось выше, ассоциация некоего исторического собы¬ тия с падением Трои означает только одно: с точки зрения авто¬ ра, такое событие имело место в глубокой древности, на заре истории. Грсцизированнос написание Tyron (от Τύρος) в латин¬ ском тексте вместо нормативного Tyrum указывает на непосред¬ ственное влияние греческого источника, на котором основывал¬ ся Помпей Трог, создавая эти строки. Содержание фрагмента демонстрирует явную симпатию автора к Сидону: он оказывается первым финикийским городом на средиземноморском побережье,
/(равняя Финикия — мифология и истории 205 а Тир — всего лишь его колонией. Итак, в тексте как бы утвер¬ ждается о превосходстве Сидона над Тиром. И вот здесь версия Помпея Трога вполне соответствует библейской: в Быт., 10, 15 Сидон —первенец (b&koro) Ханаана, а Ис., 23, 12 именует Тир «дочерью» Сидона (bat sTdfm). Хронологическим данным Помпея Трога соответствует и версия Иосифа Флавия (Ant., 8, 62), со¬ гласно которой основание Тира произошло «ровно» за 240 лет до постройки храма Соломона (άπό δέ τής οίκέσεως Τύρου καί οικοδομίαν του ναοΰ διεγεγόνει χρόνος έτών τετταράκοντα καί διακοσίων), хотя во веем остальном он следует тирскому преда¬ нию. Другими словами, предание, явившееся источником для Помпея Трога, было широко распространено на ближневосточ¬ ном Средиземноморье. К сожалению, мы не располагаем материалом для того, чтобы судить, какими путями это сказание проникло в античную исто¬ риографию, в частности, в сочинение Помпея Трога. Вероятнее всего, что эти сведения в конечном счете восходят к сидонским источникам, вне зависимости от содержания собственно карфаген¬ ских версий. Пунийские историки, скорее всего, опирались на тирскую легенду и на данные Геродота. Как бы там ни было, но этот фрагмент сидонской исторической традиции античной исто¬ риографией был принят1. Еще одним эпизодом истории Тира, привлекшим внимание Юстина и, вероятно, детально рассмотренным в сочинении Пом¬ пея Трога, является рассказ о восстании рабов в Тире и истреб¬ лении рабовладельцев, за исключением только одного старика и его сына, от которых пошла новая царская династия (Iust., 18, 3, 6— 19). В изложении Помпея Трога — Юстина примечательно срав¬ нение восстания рабов с длительной войной с персами, в которой, несмотря ни на что, Тир одержал победу (Iust., 18, 3, 6: ibi Persarum bellis diu varieque fatigati victores quidem fuere). Так как о победоносной войне Тира с Персией ничего нс известно, остается предположить, что это вымысел, навеянный антипсрсидскими восстаниями в Финикии в IV в. до н. э. Вышеупомянутый же сюжет — спасение господина и его сына сострадательными рабами (Iust., 18, 3, 8: unus ex tot milibus servorum fuit, qui miti ingenio 1 Насколько правдива эта легенда, сказать трудно. Предполагается (М osca I i S. Ропнбапс. P. 21), что сидонцм были вытеснены со своих мест на¬ родами моря в опустошенную ими область Тира, где и осели. Нс исключено, что Тир первоначально являлся колонией Сидона.
296 И. 111. Шифмап senis domini parvulique filii eius fortuna moveretur dominosque non truci feritate, sed pia misericordiae humanitate respiceret1), равно как и помощь, которую оказал спасенный господин своему спасителю (Iust., 18, 9—14), а вслед за тем избрание спасенного царем, — все это область сказок. В этой связи особое значение имеет следу¬ ющее: по Юстину (18, 3, 18—19), кровавая расправа Александ¬ ра Македонского над своим тирским противником оправдана с учетом прежних злодеяний последнего, при этом Александр спа¬ сает тирскую царскую семью, а город отдаст его прежним обита¬ телям (expugnata eorum urbe omnes, qui proelio superfuerant, ob memoriam veteris caedis crucibus adfixit; genus tantum Stratonis inviolatum servavit regnumque stirpi eius restituit, ingenuis et innoxiis incolis insulae adtributis, ut exstirpato servili germine genus urbis ex integro conderetur1 2). Важно и то, что Помпей Трог датирует осно¬ вание Карфагена временем до убийства рабовладельцев (Iust., 18, 4, 2: ante cladem dominorum). Из этого, вероятно, следует, что источник Помпея Трога поза¬ имствовал рассказ о восстании рабов в Тирс нс из карфагенских преданий, но еще откуда-то, скорее всего, из официальной пропа¬ ганды Александра, которая должна была оправдать его деяния, чудовищные даже по тогдашним меркам (что следует из сочине¬ ния Каллисфена). Принимая во внимание тот факт, что Юстин в своем кратком пересказе исторического сочинения Помпея отобрал и изложил только те эпизоды, которые он счел наиболее интересными, можно предположить, что текст Юстина (18, 3) отражал толкование событий финикийской истории Помпеем Трогом, начиная с глу¬ бокой древности (с выхода финикийцев на побережье Средизем¬ ного моря) и вплоть до войн Александра Македонского. Подчер¬ кнем, что в оригинале Помпея Трога особое внимание уделялось происхождению финикийцев и Сидона (ср. Pomp. Trog., Prol., 18: 1 «...один из многочисленных воинов из рабов был [таков], что он, покорен¬ ный мягким характером старого хозяина и судьбой его малолетнего сына, отнесся к господам не со злобной свирепостью, но с добродетельной человечностью ми¬ лосердия».* 2 «...после того, как город был взят, всех, кто уцелел в битве, он, помня о древнем убийстве, распял на крестах, а весь род Стратопа сохранил невредимым и вернул его потомству царскую власть, чтобы, после того как остров был наде¬ лен благородными и благонадежными жителями, а рабские побеги были искоре¬ нены, население города было бы воссоздано заново».*
Древний Финикия — мифология и история 297 inde origines Phoenicum et Sidonis... in excessu dictae). Историю предания в этом случае можно представить себе следующим обра¬ зом: в Финикии, наряду с Тирской, сущсстовала еще одна исто¬ рическая традиция, утверждавшая о превосходстве Сидона и си- донского права по отношению к Тиру, и поэтому оправдывавшая претензии Сидона на гегемонию в финикийском мире. Эта тради¬ ция шла, естественно, из Сидона и была широко распространена в псрсднсазиатском Средиземноморье (что показывает, какую важ¬ ную роль играл в то время Сидон). Эта антитирская тенденция импонировала придворным историкам Александра Македонского, они взяли эту версию на вооружение и распространили в гречес¬ ком мире. Став официальной версией для данной эпохи, она на¬ шла свое отражение в сочинении Гиппагора и, позже, Помпея Трога. Таким образом, сидонскос предание стало составной частью античной историографии еще в начале эпохи эллинизма. В этой ситуации ориентация Менандра Эфесского и Дия на тирские хро¬ ники должна восприниматься нс только как полемика с сидонской версией, но и в более широком смысле — как полемика с ранне¬ эллинистической версией финикийской истории эпохи Александара Македонского. Дальнейшее изложение Помпея Трога — Юстина посвящено Карфагену. Особенно подробно Юстин описывает основание Кар¬ фагена (Iust., 18, 4—6), причем реальные сюжеты перемежаются со сказочными. Особый интерес представляет дата основания этого города. Помпей Трог (lust., 18, 6, 9) относит это событие к 72 году до основания Рима (825/824 г. до н. э.). В древности эта дата считалась самой достоверной (ер. Veli. Patere., 1, 12, 5; Serv., Acn., 1, 12) и, как доказывает Дж. Ливер1, она и в действитель¬ ности наиболее вероятна. Но нс следует думать, что в пунийской историографии эта дата считалась единственно возможной. Аппиан (Lib., 2) утверждает, что в 700-м году после основания города (по контексту — Карфагена) римляне отвоевали у Карфагена Сици¬ лию. Если так, то основание этого города приходится на 942 г. до н. э. Можно вести отсчет от этой даты, если ориентироваться на основание храма Тиннит1 2. Наконец, по Тимею, на которого ссы¬ лается Дионисий Галикарнасский (Ant. Rom., 1, 74), Карфаген 1 Li ver J. The Chronology of Tyre al Ihc Kcgmning оГ Ihc Firsl Millcnnium IT C. // IEJ. 3 (1953). „Nfo 2. P. 113— 120, ер. подробно также: III мфмап И. III. Розпикновение Карфагенской державы. Μ. — .Ί., 1903. С. 41 — 43. 2 III и ф м а и И. III. Козникиовоние... С. 42 — 43.
298 И. Ш. Шифман возник за 38 лет до первой олимпиады, т. с. в 814 г. до н. э. Все эти датировки указывают на то, что в Карфагене хранились труды по истории города, фиксировавшие различные версии, которые в конце концов нашли свое отражение в греко-римской литературе. Помпей Трог уделил большое внимание и истории Малха1 (Iust., 18, 7). В своем изложении Юстин упоминает вскользь о войнах, которые тот вел в Сицилии (Iust., 18, 7, 1: cum in Sicilia diu feliciter dimicasscnt), тех, что, по его словам, закончились за¬ воеванием части этого острова (Iust., 18, 7, 2: cuius auspiciis et Siciliae partem domuerant), а также «большие дела» (военные, конечно) против ливийцев в Африке (Ibid.: et adversus Afros magnas res gesserunt). Он останавливается подробнее на пораже¬ нии Малха в Сардинии, где большая часть его войска погибла (Iust., 18, 7, 1: translato in Sardiniam bello, amissa maiore exercitus parte gravi proelio victi sunt), а потом на его изгнании и органи¬ зованном им перевороте. Но и здесь он лапидарно перечисляет лишь основные события, редко пускаясь в детали. Пример после¬ днему — рассказ о том, как Малх приказал распять своего сына. Это — эпизод, адресованный читателю, вкусы которого воспита¬ лись под влиянием захватывающих рассказов о злодейских и ге¬ роических поступках. Здесь даже сохранена патетическая речь, приличествующая данной ситуации, составленная либо Трогом, либо Юстином по всем правилам античного ораторского искусст¬ ва и адресованная от имени Малха его сыну (Iust., 18, 7, 7—15). Историку же интересно здесь следующее: послание отступивших воинов с требованием принять их обратно (Iust., 18, 7, 3); оса¬ да ими Карфагена после отказа их впустить (Ibid., 18, 7, 4—6); взятие ими города и созыв народного собрания, где Малх оправ¬ дывается (Ibid., 18, 7, 16); казнь всех десяти членов госсовета (decem senatoribus interfectis), т. с. фактически всего карфагенс¬ кого сената, и передача города под «его», т. е. Малха, юрисдикцию (urbem legibus suis reddidit — там же, 18, 7, 17). Упоминание о законах Малха, содержание которых остается неизвестным из-за лаконичности Юстина, связывает сочинение Помпея Трога с дру¬ гим сочинением, где главное внимание уделено именно законам Карфагена, а также с вышеупомянутой книгой Гиппагора. 1 Малх — знаменитый карфагенский полководец (VI в. до н. о.), узурпи¬ ровавший путем вооруженного мятежа власть в Карфагене. Позднее был низвер¬ гнут и казнен.*
Древняя Финикия — мифология и история 299 Помпей Трог объясняет казнь Мал ха стремлением последнего к царской власти (lusi., 18, 7, 18: пес multo ipse adfcctati regni accusatus duplici et in filio et in patria parricidii poenas dedit1). У читателя, воспитанного в традиционном римском духе, многие суждения Помпея Трога должны были вызвать живейший отклик, ибо ассоциировались с событиями собственно римской истории, имевшими место при переходе Рима от монархической к респуб¬ ликанской, а затем имперской форме правления. Антимонархичес¬ кая тенденция в римском обществе была столь сильна, что ни один диктатор I в. до н. э., ни один император в более поздние време¬ на не рисковал принять царский титул; даже Цезарь, полномочия которого почти равнялись царским, нс отважился на реставрацию монархии. Но любопытно, что Аристотель (Polit., 2, 8), Геродот (7, 166), Диоген Лаэртский (3, 85), Диодор Сицилийский (14,. 54, 5; 15, 15, 2) — короче, все проводники трационного гречес¬ кого культурного влияния, практически в один голос именовали суффстов — карфагенских магистратов — царями (βασιλείς). Это значит, что и для автора греческого источника, на котором основывался Помпей Трог, стремление к царской власти не дол¬ жно было быть столь одиозно, как для римлянина. А поскольку Малх уже был полководцем, то его попытку занять должность суффета (= царя) по большому счету следует расценивать как намерение установить нс царскую власть, а режим личной дикта¬ туры. Если это так, можно предположить, что Помпей Трог (в изложении Юстина) написал свое сочинение таким образом, чтобы угодить вкусам и привычкам именно римского читателя. Однако в любом случае эпизод с казнью Малха представляется реальным историческим событием. Изображая далее историю Магонидов1 2, Помпей Трог затраги¬ вает аспекты, связанные с законностью, организацией общества и властных структур. Основатель династии Магон изображен им как император (Iust., 18, 7, 19 и 19, 1, 1), а вся династия — как familia tanta imperatorum3 (Iust., 19, 2, 5). Включая регента — 1 «...немного позднее и сам, обвиненный в стремлении к царской власти и в двойном злодеянии — против сына и против отечества, — нопсс наказание».* 2 Магон, принимавший участие в низвержении Малха, а также его сыновья и внуки, правили в Карфагене с середины VI до середины V в. до и. л., проведя ряд важных преобразований, в том числе военную реформу, которая сделала Карфа¬ ген одной из сильнейших в военном отношении средиземноморских держав.* 3 «...столь большая семья императоров».*
300 И. Ш. Шифман дядю Магона, последовательность их (в трех поклсниях) такова: Гимилькон, Ганнон, Гисгон, Ганнибал, Гасдрубал и Сафон (Iust., 19, 1—3: per hos res Carthaginiensium ea tempestate regebantur1). В своих руках они концентрировали исполнительную и законода¬ тельную власть (Iust., 19, 2, 5: omniaque ipsi agerent simul et indicarent1 2). Применяя титул «император» (кстати, эта информа¬ ция интересна и для понимания римских представлений об импе¬ раторской власти, которая осуществлялась во времена принципа¬ та), Помпей Трог использует традиционную римскую терминоло¬ гию для обозначения лиц, облеченных высшей военно-админист¬ ративной и судебной властью. Важно, что он нс прибегает к по¬ нятию «диктатор». Известная латинско-пунийская надпись KAI 120 из Лепты (8 г. до н. э.) свидетельствует о том, что во времена Помпея Трога имелось пунийскос соответствие термину «импера¬ тор» — niynkd, связанное, вероятно, с свр. nagid — «вождь». Вполне возможно, что термин niynkd применялся уже в IV в. до н. э. как титул Магона и его потомков. В греческих текстах в этом случае мог применяться титул αύτοκράτωρ. Если так, то использо¬ вание этого термина у Гиппагора делает понятным неправильное замечание Аристотеля (Polit., 2, 8, 1) о том, что в Карфагене якобы не бывало гражданских смут и тирании. Помпей Трог вы¬ соко оценивает деятельность Магона в укреплении государства и особенно его вооруженных сил (Iust., 18, 7, 19: cuius industria et opes Carthaginiensium et imperii fines et bellicae gloriae laudes creverunt3; Iust., 19, 1, 1: Mago Carthaginiensium imperator cum primum omnium ordinata disciplina militari imperium Poenorum condidisset viresque civitatis non minus bellandi arte quam virtute firmassct4). Власть Магона источник Помпея Трога расценивает, по-видимому, как тираническую. Помпей Трог все же вынужден подчеркнуть, что меры, суще¬ ственно огрничивающис власть Магонидов, а порой просто сводя¬ щие се на нет, были приняты потому, что она слишком дорого обходилась независимому государству (Iust., 19, 2, 5: cum familia 1 «...которые в то время управляли делами карфагенян».* 2 «...и всем занимались сами, исполняя в том числе и судебные функции».* 3 «...благодаря деятельности которого выросли и мощь карфагенян, и грани¬ цы государства, и похвалы воинской славе».* 4«Магоп, властитель карфагенян, как только, приведя в порядок военное устройство, основал империю пунийцев, то и мощь государства нс менее искус¬ ством вести войну, чем доблестью, укрепил».*
Древняя Финтит — мифология и история 301 lanta imperatorum gravis liberae civitatis esset1). Речь идет о созда¬ нии верховного суда из ста (по Аристотелю — из ста четырех) судей, избранных из состава верховного совета, перед которыми должны были отчитываться полководцы по возращении с театра боевых действий. Страх перед этим судом, по словам Помпея Тро¬ га, должен был способствовать поддержанию законности (Iust., 19, 2, 5—6: centum ex numero senatorum indices deliguntur, qui reversis a bello ducibus rationem rerum gestarum exigerent, ut hoc metu ita in bello imperia cogitarent, ut deni indicia legesque respicerent1 2). Ясно, что в изложении Помпея Трога законодательная реформа означала предел возможного в общественно-политическом разви¬ тии Карфагена, хотя вышеприведенная мотивировка ее характер¬ на, по-видимому, нс столько для Помпея Трога, сколько для его источника. Аристотель (Polit., 4, 5, 11, 1293 b, 14—16), как из¬ вестно, охарактеризовал карфагенский строй как аристократичес¬ кий, основанный на том, что Карфагенское государство и его го¬ сударственное устройство (полития) зиждется на богатстве и доб¬ родетели и обращено к народу (δπου οΰν ή πολιτεία βλέπει εις τε πλούτον και άρετήν, και δήμον, οΐον εν Καρχηδόνι αύτη άριστοκρατικν έστιν). Аристотель (Polit., 2, 8, 2, 1272 b, 18) подчеркивает, что <сто четыре» избирались из самых добродетельных. В действитель¬ ности же этими «лучшими» оказывались наиболее богатые и родо¬ витые. Все это полностью соответствует определению аристокра¬ тического правления в Arist., Polit., 4, 5, 10, 1293 b, 3—5, где высшим правящим слоем является тот, что состоит из нг.иболсс моральных граждан (την γάρ εκ των άριστων άπλώς πολιτείαν άρετήν και μή προς ύπόθεσίν τινα άγαθών άνδρών μόνην δίκαιον προσαγορεύειν άριστοκρατίαν3). Однако в другом месте (Polit., 5, 10, 4, 1316 b, 5—6) Аристотель называет государственное законо¬ дательное устройство Карфагена и демократическим (εν Καρχηδόνι δε δημοκρατουμένη χρηματίζονται και ούπω μεταβεβλνκασιν), что 1 «...так как столь большая семья правителей была обременительной для сво¬ бодного государства».* 2 Доел.: «Из числа сенаторов избираются 100 судей, которые, после того как вожди возвращаются с войны, оценивают разумность их действий, чтобы в войне иод страхом этого обдумывали бы, таким образом, [свои] приказания, и чтобы но 10 раз оглядывались на [возможность] доносов и на законы».* * «...ибо аристократией справедливо называть только власть безусловно из лучших с точки зрения добродетели, а не хороших в каком-либо отношении му¬ жей».*
302 И. Ш. Шифмап связано, вероятно, с последующим указанием на то, что все граж¬ дане там занимаются торговыми операциями. По мнению Аристо¬ теля, государственное устройство Карфагена (ер. Arist., Polit., 2, 8, 1, 1272 b, 24—25) — можно считать «прекрасным» (πολιτεύεσθαι δέ δοκοΰσι και Καρχηδόνιοι καλώς και πολλά περιττώς προς τούς άλλους), т. с. таким, которое гарантирует гражданам благополучие, что, естественно, предусматривает и гражданскую свободу. Отсутствие тирании Аристотель считает одной из наиболее важных положительных черт Карфагенского государства. Под тиранией Аристотель понимает неподотчетную власть одного-сдин- ствснного владыки в своих собственных интересах; никто из сво¬ бодных людей, нс согласится на подчинение такой власти (Arist., Polit., 4, 8, 3, 1295 а, 19—23: τοιαύτην δ* άναγκαΐον είναι τυραννίδα τήν μοναρχίαν, ήτις άνυπεύθυνος αρχή, των όμοιων και βελτιόνων πάντων προς τό σφέτερον αύτής συμφέρον, άλλα μή προς τό των άρχομένων, διόπερ άκούσιος* ούδεις γάρ έκών υπομένει των ελευθέρων τήν τοιαύτην άρχ’ν1). Вышеприведенное позволяет пред¬ положить, что источник Помпея Трога дистанцировался от воззре¬ ний Аристотеля при описании внутриполитической истории Кар¬ фагена. Примечательно также, что ограничение власти в изложе¬ нии Помпея Трога вовсе не является пощечиной государству, на¬ оборот: это в полном смысле слова конституционная реформа, гарантирующая нормальное функционирование государственного организма, и вот это абсолютно соответствует представлениям Аристотеля о карфагенском своде законов (ср. Arist., Polit., 5, 10, 3, 1316 а, 29—31: άλλά μεταβάλλει... τυραννις... και εις άριστοκρατίαν, ώσπερ... και εν Καρχηδόνι1 2). При описании войны сиракузского властителя Дионисия Стар¬ шего с карфагенянами Помпей Трог тщательно анализирует враж¬ дебные отношения между Ганноном и Суниатом и предательство последнего, сведения о котором отсутствуют в чисто греческой (сицилийской) версии предания, в том виде, в каком оно представ¬ лено у Диодора. Но и здесь он не упускает возможности упомянуть о законе, принятом в Карфагене в связи с этими событиями (Iust., 20, 5, 12-13). 1 Доел.: «...таковая же монархия неизбежно оказывается тиранией, которая [есть] неограниченная власть над всеми равными и лучшими, к пользе себя са¬ мой, а нс подданных; именно поэтому она и принудительна, ибо никто из свобод пых людей добровольно не переносит такую власть».* 2 «...по переходит ... тирания ... и в аристократию, как ... в Карфагене».*
Древняя Финикия — мифологии и истории 303 На пунийском предании у Помпея Трога, вероятно, етроится и рассказ о неудачной попытке Ганнона захватить власть и о жес¬ токой казни преступника (lust., 21,4, 1—8). И здесь примечате¬ лен интерес к истории создания карфагенской конституции, рав¬ но как и к попытке ее изменить. Совершенно очевидно сходство между идеями источника и воззрениями Аристотеля, изложенными в его «Афинской Политик». Особое место в сочинении Помпея Трога занимает рассказ о том, как карфагеняне подослали к Александру Македонскому ла¬ зутчика — Гамилькара. Этот рассказ выглядит прямо-таки как шпионский боевик. У Юстина (21, 6, 1—6) читаем: Гамилькара подсылают к Александру; благодаря посредничеству Пармениона он получает доступ к царю и там выдаст себя за изгнанника; он вступает в армию Александра; необходимую информацию он от¬ сылает своим согражданам на деревянных дощечках, покрытых воском; после смерти Александра Гамилькар возвращается домой, но там его казнят, как если бы он совершил измену городу (quasi urbem regi verdidisset). Во всей этой истории нет ничего неверо¬ ятного: карфагенские власти имели все основания опасаться Алек¬ сандра Македонского и стремились получить информацию о всех его делах и замыслах, в особенности после захвата Тира, когда Александр Македонский объявил войну Карфагенскому государ¬ ству. Нет ничего невозможного и в том, что по выполнении сво¬ его задания Гамилькар было обвинен в государственной измене. Но нс исключены также как литературная обработка, так и вымысел. В любом случае краткое упоминание о неблагодарности и жесто¬ кости карфагенян (non ingrado tantum vero etiam crudeli animo) доказывает, что история Гамилькара была привнесена в «Historiae Philippicae» из источников, враждебных крафагенянам. Посколь¬ ку конец повествования совпадает со смертью Александра Маке¬ донского, оно может быть датировано где-то рубежом IV и III ве¬ ков до н. э. При нынешнем состоянии источников более точно сказать ничего нельзя. Вероятно и то, что во времена пунийских войн произведения, выразительно живописующие жестокость, коварство и другие отрицательные качества карфагенян, активно распространялись римлянами в пропагандистских целях. В после¬ днем случае нс исключено, что непосредственным источником, из которого Помпей Трог мог позаимствовать этот сюжет, могло быть с очинение по римской истории Катона Старшого. Характерным для Помпея Трога, его круга интересов и его
304 И. Ш. Шифмап источников является умолчание в пересказе Юстина об одном весь¬ ма важном событии — введении греческих культов Коры (Пер- ссфоны) и Дсмстры в Карфагене в 393 г. до н. о., о чем сообща¬ ет Диодор (14, 77, 4—5): ού παρειληφότες δ' εν τοϊς ίεροΐς ούτε Κόρην ούτε Δνμητρα, τούτων ιερείς τούς έπισημοτάτους των πολιτών κατέστησαν, και μετά πάσης σεμνότητος τάς θεάς ίδρισάμενοι τάς θυσίας τοΐς των Έλλννων εθεσιν, έποίουν, και των παρν αύτοΐς δντων Έλλννων τούς χαριεστάτους έπιλέξαντες έπί την των θεών θεραπείαν έταξαν1. В отличие от Помпея Трога, Диодору карфагенская исто¬ рия сама по себе казалась довольно незначительной, и его описа¬ ние пунийско-сиракузских отношений в целом отражает греческое (сиракузское) историческое предание и передает лишь то, что казалось важным с точки зрения греков. Признавая опасность argumenta ex silentio в данной ситуации, мы все же рискнем предположить, что источник Помпея Трога с чисто религиозными мотивами не интересовал Диодора, а сообщения о человеческих жертвоприношениях служили лишь для того, чтобы еще раз под¬ черкнуть жестокость карфагенян1 2. Особый интерес к пунийскому историческому преданию выка¬ зал знаменитый римский историк и публицист Г. Саллюстий Крисп (86—35 гг. до н. э.), сторонник Цезаря, назначенный последним в 46 г. до н. э. наместником (Praetor pro consule) провинции Африка. Материал, собранный им по разным источникам, он ис¬ пользовал в своей монографии «Югуртинская война» (Bellum Iugurthinum). Тенденция этого сочинения хорошо известна — это обвинение в адрес коррумпированной римской правящей элиты. С предметом своего повествования и с политической направлен¬ ностью автора экскурсы Саллюстия в доримскос прошлое Афри¬ ки никак не связаны. Они представляют собой научные заметки по конкретным вопросам, которые, по мнению автора, могут быть интересны образованному римскому читателю. 1 «...ранее не принимавшие в храмы ни Кору, пи Дсмстру, жрецами их поста¬ вили известнейших из граждан, и со веем почетом введя богинь в пантеон, при¬ носили жертвы по греческим обычаям, и, избрав лучших из живущих у них гре¬ ков, назначили их для служения богиням».* 2 Вероятно, в данное предположение вкралась авторская описка. Но смысло¬ вому контексту, наоборот: источник Диодора с его чисто религиозными мотива¬ ми не интересовал Помпея Трога или автора, которому он следует, поскольку последние обращаются к карфагенской религии, как правило, лишь в пропаган¬ дистско-идеологических целях. *
Древняя Финикия — мифология и история 305 Особый экскурс Саллюстий посвящает истории Африки допу- нийских времен. Во введении к нему он предупреждает читателя, что пересказывает то, что для него перевели из пунийских книг, которые названы книгами Гиемпсала, и то, как представляли себе тс или иные исторические события сами обитатели этой страны (Sallust., В. Iug., 17, 7: uti ex libris Punicis, qui regis Hiempsalis dicebantur, interpretatum nobis est utique rem sese habere cultores cius terrae putant quam paucissimus dicam). Ответственность за достоверность своей информации он, таким образом, возлагает на свой источник (ceterum fides cius rei penes auctores erit). На воп¬ рос, что же представляли собой пунийскис книги, названные кни¬ гами Гиемпсала, с точностью сегодня ответить нельзя. В данном фрагменте Саллюстия речь идет о нумидийском царе Гисмпсале II, сыне Гауды, жившем в первой половине I в. до и. э. Во время гражданских войн он ориентировался сперва на Суллу (ему он был обязан своим восхождением на трон в 83 г. до н. э.), а потом на силы, враждебные Цезарю. Цезарь же, со своей стороны, разбил в Нумидии врага Гиемпсала II, но нс лишил его престола. Во вре¬ мя своего правления Гиемпсал II под покровительством римлян расширил свое царство. Из вышеприведенного высказывания Сал¬ люстия можно заключить, что автором использованных им книг являлся сам Гиемпсал II. Не исключено и другое: это могли быть книги, только принадлежавшие Гиемпсалу II, в библиотеке кото¬ рого и трудился Саллюстий. В любом случае, это сообщение ука¬ зывает на интерес Гиемпсала II к пунийскому историческому пре¬ данию, говоря о том, что он внес существенный вклад в истори¬ ографию уже только тем, что сохранил эти книги на языке ори¬ гинала. Пунийская историография, по сведениям Саллюстия (В. Iug., 18, 1 —19, 2), содержала следующие данные по древнейшей исто¬ рии Северной Африки. Африку издревле населяли гстулы и ливий¬ цы — дикие кочевники, не подчинявшиеся ни законам, ни обы¬ чаям, ни чьей-либо власти (Africam initio habuere Gaetuli et Libyes, asperi incultiquc, quis cibus erat caro ferina atque humi pabullus uti pecoribus, ei neque moribus, neque lege aut imperio cuiusquam regebantur. Vagi palastes quas nox coegerat sedes habebant1 II). Пос¬ ле гибели Геракла (Мелькарта) в Испании, согласно африканской 1 Доел.: «Африку вначале населяли гстулы и ливийцы, пищей для которых служило мясо диких зверей и растительный корм, как для скота. Они не подчи¬ нялись пи обычаям, ни закону, ни власти кого-либо».* II Зак. 3140
306 И. Ш. Шпфман легенде (postquam in Hispania Hercules sicuti Afri putant, interiit), его разноплеменное войско разбежалось. Мидийцы, персы и армя¬ не доплыли до Африки и поселились на берегу Средиземного моря, причем персы осели в основном на атлантическом побережье (сх eo numero Medi Persae et Armenii navibus in Africam transvecti proxumos nostro mari locos occupavere, sed Persae intra Oceanum magis). В качестве жилищ они использовали перевернутые корпу¬ сы кораблей, ибо нигде нс могли найти строительный материал. Постепенно, посредством браков, персы смешались с гстулами (paulatim per conubia Gaetulos sccum miscere), и так как они вели кочевой образ жизни, они называли себя кочевниками (номадами) (et, quia saepe temptantes agros alia deinde loca petiverant, samet ipsi Nomadas appellavere). Эти сообщения Саллюстий или его источник дополняет этнографическим наблюдением, которое должно подкре¬ пить версию о происхождении нумидийцев: до сих пор в построй¬ ках нумидийцев, именуемых mapalia, продольные стены наклон¬ ны, а крыша напоминает киль корабля (cacterum adhuc aedificia Numidarum egrestium, qui mapalia illi vocant, oblonga incurvis lateribus, tecta quasi navium carinae sunt1). Ливийцы сблизились с мидийцами и армянами (Medis autem et Armeniis adcesscre Libyes). Их имя постепенно превратилось у ливийцев из «мидийцев» в «мав¬ ров» (nomen eorum paulatim Libyes conrupcrc barbara lingua Mauros pro Medis appellantes). Далее Саллюстий повествует о появлении нумидийцев, которые отделились от своих предков в более поздний период, а также о войнах между ливийцами и нумидийцами. Вра¬ ги снискали себе новую славу, особенно те, что пробились к Сре¬ диземному морю (qui ad nostrum mare processerant). Имеются в виду нумидийцы, ибо ливийцы, по мнению историка, более воин¬ ственны, чем гетулы. Так, вся Нижняя Африка оказалась под властью нумидицев, причем, побежденные были ассимилированы победителями (denique Africae pars inferior pleraque ab Numidis possessa est, victi omnes in gente nomenque imperantium concessere). Экскурс оканчиваеся заметкой о финикийской колонизации: после вышеупомянутых событий финикийцы, одни — чтобы уйти из перенаселенной родины, другие — чтобы захватить новые земли, подняли народ и основали на морском побережье Гиппон, Гадру- мет, Лепту и другие города (postea Phoenices, alii multitudinis domi 'Доел.: «Впрочем, доныне постройки пумидийеких крестьян, которые они называют мапалиями, продолговатые и с изогнутыми стенами, [выглядят] как будто килевые днища кораблей».*
Црслтяя Финикия — мифология и история 307 minuendae gratia pars imperi cupidine sollicitata plebe et aliis novarum rerum avidis, Hipponem Hadrumetum Leptini aliasquc urbis in ora marituma condidere). Неправдоподобность сказания о появлении персов, мидийцев и армян в Северной Африке очевидна; ясно также, что оно нс могло возникнуть раньше середины I тыс. до н. э., когда все эти народы вышли на историческую арену. Рассказ об их появлении на западе в войске Геракла-Мелькарта указывает на тирское происхождение этого предания. Похоже на то, что где-то в середине I тыс. до н. э. имело место изменение в историческом предании: персы, мидий- цы и армяне появились вместо каких-то других народов, которые были постепенно забыты носителями пунийской традиции. Такие явления нельзя исключать в литературах ханаансйско-аморсйского культурного ареала. В качестве аналогии можно привести случай, когда в пророчестве о Тире у Исайи и Иезекииля в масоретской редакции речь идет о Тартссс-Таршишс, а в Ссптуагинтс — о Карфагене. Что было в изначальной версии пунийского предания, остается только гадать. Важно отмстить и стремление пунийцев интегрировать свою историческую традицию в ближневосточную. Особое место у Саллюстия занимает характеристика Лепты (В. Iug., 78, 1—5). История этого города начинается с сообщения о его основании (ibid., 78, 1) выходцами из Сидона, которые из-за какой-то смуты бежали (либо были изгнаны) с родины на кораб¬ лях в «эти края» (id oppidum a Sidoniis conditum est, quos accepimus profugos ob discordias civilis navibus in cos locos venisse). Выраже¬ ние quos accepimus («как мы узнали» — Ред.) указывает на со¬ вершенно неопределенный источник. Но читатели этой книги на¬ верняка полагали, что и в том случае, когда речь шла о древней¬ шей истории Африки и финикийской колонизации (а там среди прочего упомянута и Лепта), автор основался вес на тех же «кни¬ гах Гисмпсала». Вполне естественно предположить, что и известие об основании этого города жителями Сидона восходит к тому же самому источнику, тем более, что речь идет о причинах этого со¬ бытия (Sallust., В. Iug., 18, 1; 78, 1). Но вот здссь-то уместно заметить, что версия об основании Лепты сидонянами была отнюдь нс единственной. Плиний Стар¬ ший (Η. N., 5, 17) излагает легенду об основании целого ряда городов выходцами из Тира, в том числе Лепты, Утики, Карфа¬ гена и Гадеса (Tyrus... urbibus genitis, Lepti, Utica, et illa Romani imperii aemula, terrarum orbis avida Carthagine: etiam Gadubus extra
308 И. ///. Шифмпн orbem conditis1). Силпй Италик (Pun., 3, 256) споим кратким Sarranaquc Leptis (где Sarrana — от Sarra — древнее латинское название Тира) передает ту же легенду. То, что свидетельства Плиния и Силия Италика восходят к иному источнику, чем тако¬ вые Саллюстия, сомнений нет. А вот почему они игнорируют све¬ дения Саллюстия — вопрос особый. Вероятно, таково было их отношение к его трудам. Как бы то ни было, у Плиния и у Силия Италика приоритет отдан Тиру, и это даст основание предполо¬ жить, что их версия восходит к тирскому приданию, а версия Саллюстия — к сидонскому. В рассматриваемой главе Саллюстий уделяет основное внима¬ ние Большому и Малому Сирту1 2 (78, 2—3) и в этой связи опять возвращается к теме Лепты. Язык жителей этого города, по его мнению (Sallust., В. Iug., 78, 4), изменился в результате смешан¬ ных браков с нумидийцами (перенасыщен заимствованиями из нумидийского), но законы и культы были в основном сидонские (cius civitatis lingua modo convorsa conubio Numidarum, legum cultusquc pleraque Sidonica). Саллюстий считает, что сохранить их было просто по той причине, что Лепта нс подчинялась нумидий- ским царям, так как находилась вдали от Нумидии (Sallust., В. Iug., 78, 4—5: quae eo facilius retinebant, quod procul ab imperio regis aetatem agebant inter illos et frequentem Numidiam multi vastique loci erant3). В связи со словами Саллюстия вспоминают¬ ся библейские niispal sldonim (Iud., 18, 7), т. е. «Закон и обычай сидонян». Такое совершенно неожиданное совпадение позволяет думать, что замечания Саллюстия (и здесь, вне сомнения, изложе¬ ны его собственные мысли и наблюдения как наместника Афри¬ ки, а также информация, почерпнутая из вышеупомянутых источ¬ ников) достоверно подкрепляют версию о возникновении Лепты. К «книгам Гиемпсала» восходит у Саллюстия вставной сюжет о геройстве братьев Филонов, принявших страшную смерть во благо отчизны. Это сказание Саллюстий приводит из моральных и политических соображений (В. Iug., 79, 1 —10). История такова. Карфаген и Кирсна вели изнурительную войну из-за пограничных 1 «Тир..., породив города Лепту, Утику и других соперников Римской импе¬ рии, жадный до этих земель Карфаген, а также вне их основав Гады...».* 2 Большой и Малый Спрты заливы на побережье Северной Африки.* 3 «...которые тем легче сохранили, что обитали [доел.: “проводили время”] далеко от власти царя; между ними н густонаселенной Нумидией было большое пусты иное н роетрш i ство<>. *
Древняя Финикия — мифология и испю/шя 309 земель. Наконец обе стороны сочли нужным пойти на компромисс: из обеих столиц в один и тот же день должны были отправиться навстречу друг другу две делегации. Карфагенские посланцы (а это и были братья Филены: quibus nomen Philaenis erant) двигались быстрее кирснских делегатов. Тс же, дабы избежать дома кары, оправдались тем, что братья Филены выехали досрочно. Тогда оба правительства порешили так: карфагенские посланцы должны быть заживо погребены там, где они встретились с кирснянами, либо наоборот, если кирснянс опередят, то будут заживо погребе¬ ны там, куда дойдут. И тогда на смерть добровольно пошли два брата Филены. А в том самом месте карфагеняне воздвигли им алтари. (Carthaginienses in eo loco Philaenis fratribus aras con¬ secravere). Этико-фольклорная подоплека этой легенды очевидна: одна битва, кладущая конец целой войне (здесь это состязание послан¬ цев), и героическое самопожертвование во благо родины. Даже само имя Philaeni (ер. также Per. Ps.-Scyl., 109: Φιλαίνου βωμοί) происходит, вероятно, от корня ply (евр. раШ — «делить, разде¬ лять», снабжено суффиксом -п (*рШдуйп) и означает «разделяю¬ щий, устанавливающий границу»1. В этом случае сказание об этих братьях носит этиологический характер. Обожествление простых смертных, на наш взгляд, чуждо религиям псрсднсазиатского Сре¬ диземноморья. Можно лишь предположить, что этот эпизод в изоб¬ ражении Саллюстия (в котором братьям посвящаются алтари) восходит к греческой интерпретации какого-то неизвестного пуний- ского образа (жертвоприношение в чыо-то память). Сейчас трудно установить, какие именно исторические события стояли за веем этим, когда шла война между Карфагеном и Киреной за террито¬ рии. Важно лишь то, что граница прошла действительно через филенскис алтари. Нет сомнения в том, что факт установления границы был зафиксирован в пунийской историографии и отсю¬ да попал в римскую. У Саллюстия этот эпизод приобретает отте¬ нок нравоучения: с одной стороны, оправдываются мотивы Югур- тинской войны, а с другой — это пример высокого патриотизма для морально разложившихся римлян. Примечательно в этом эпи¬ зоде и совершенно нс свойственное римской историографии ува¬ жительное отношение к пунийцам. 1 Объяснение Solin, 27, 8: a laudis cupidine - типичный пример народной этимологии. См. III и фм а п И. III. Иознпкиокеиис... С. 86.
310 И. Ш. Шифман Из пунийского исторического предания заимствован рассказ Витрувия (De arch., 10, 13, 1—2; I в. до и. о.) о том, как карфа¬ геняне заняли Гадес, используя при штурме таран, изобретенный тирийцем Псфрасмсном (quidam faber Tyrius nomine Pephrasmenos). Пунийскис источники, вероятно, весьма подроб¬ но затрагивали проблемы военной техники в целом, и данный эпизод в частности. Примечательно, что Псфрасмсн носил гречес¬ кое имя, что едва ли возможно, если учесть, когда именно могло произойти это событие. Отталкиваясь от этого, можно предполо¬ жить, что Витрувий использовал греческий источник. Иными сло¬ вами, он использовал пунийскос предание в греческом изводе. Если ориентироваться на этимологию имени этого изобретателя, то в пунийском оно было бы чем-то вроде свр. 7шп, ’шпагуа. Матери¬ ал эпиграфики подтверждает практику замены семитских имен гре¬ ческими в реальной жизни, например: rAbdi Tinnii = Arlhemidorus. Это можно спроецировать и на более ранние времена. Мы также располагаем материалом, который указывает, в каком направлении развивалось пунийскос историческое предание в пер¬ вой половине I тыс. н. э. Распространение христианства в Северной Африке привело к забвению древней исторической (а также, веро¬ ятно, литературной) традиции и к возникновению новой, приспо¬ собившей сюжеты из финикийско-пунийской истории к библейско¬ му повествованию. Свидетельство Августина о том, как пеламы- акростишия передавались по-пунийски (August., Епагг. Ps. 118, 32, 8 = PL XXXVII, coi. 1596: quod multo diligentius factum est, quam nostri vel Latine vel Punice, quos abecedarios vocant psalmos, facere conseverunt. Non enim omnes versus donec claudatur periodus, sed solos primos ab eadem littera incipiunt, quam praeponunt1) доказывает, что при распространении христианства создавался и пунийский перевод Библии — факт, который сам по себе уже заслуживает внимания. Как выглядело пунийскос библейское предание, можно судить по историческому экскурсу Прокопия в книге «О войне с вандалами» (De bello Vandalico) (2, 10). Там содержится и скры¬ тая полемика с тем, что можно вычитать из Historiae Philippicae Помпея Трога, а также из исторических экскурсов Саллюстия. Прокопий пишет: «После того, как евреи (Εβραίοι) покинули 1 «...что было сделано во многом более тщательно, чем паши [христиане], или но-латыпи, или ио-нуничееки привыкли делать, [занимаясь тем], что называют “алфавитные псалмы”. Ибо не все строки, пока не закончится период, по толь¬ ко первые, теми же буквами начинают, что и ставят в начале».*
Древняя Финикия — мифология и история 311 Египет и остановились неподалеку от границы Палестины, а Мо¬ исей, мудрый человек, сам возглавлявший поход, умер, его власть перенял Иисус, сын Нава ("Ιησούς о του Ναυή παΐς), тот самый, который привел свой народ в Палестину, и, выказав в войне не¬ человеческое мужество, захватил страну. Он уничтожил все наро¬ ды и легко подчинил себе города, и все поняли, что он абсолют¬ но непобедим. А районы побережья тогда (ή έπιθαλάσσια χώρα) от Сидона и до границы Египта назывались Финикией (Φοινίκη). Над ними в древности стоял один единственный царь (βασιλεύς δέ εις τό παλλιόν έφειστκει), как это единодушно утверждают все, кто писал о финикийской древности (ώσπερ άπασιν ώμολόγηται, οι Φοινίκων τά αρχαιότατα άνεγράψαντο). Там жили многочисленные народы — гсргессеи (Γεργεσαΐοι) и исвусси ("Ιεβουσαΐοι), и тс, кто носил иные имена, упомянутые в еврейской истории. Этот народ, когда узнал, что чужеземный полководец непобедим (έπει άμαχόν τι χρήμα τόν έπηλύτην στρατηγόν εΐδον), покинул свою родину и пришел в соседний Египет. Там они не нашли земли, пригодной для поселения, ибо Египет был с древности плотно за¬ селен, и они отправились в Ливию. Здесь они основали многие города и захватили всю Ливию до Столпов Геракла. Еще в мои времена (ές εμέ) там жили люди, которые пользовались финикий¬ ским языком (Φοινίκων φωνή χρώμενοι)1. Они построили также крепость в нумидийском городе (έν Νουμιδία πόλει), где сейчас находится город Тигисис (πόλις Τίγισις), и так его и назвали. Неподалеку от одного большого источника там находятся две ка¬ менные плиты (στήλαι), изготовленные из белого камня, на ко¬ торых высечено финикийским письмом (γράμματα Φοινικικά): мы — те, кто бежали от лица разбойника Иисуса, сына Нава (ημείς έσμεν οι φυγόντες άπό προσώπου "Ιησού τού ληστού υίοΰ Ναυή). В Ливии раньше жили и другие народы, которых считали коренным населением, поскольку они там находились издревле. Так, именно поэтому об Антее, их царе, который в Клупсе1 2 сра¬ жался с Гераклом, говорили, что он — сын земли (τής γής υιόν έφασαν είναι). Позже и те, кто с Дидоной3 покинул Финикию, 1 Ср. Augusl. Episl. ad Rom indi cxposil., 13 = PL XXXV, coi. 2096: unde inlciTogali rustici hoslri quid sini, punice respondentes Clmnani [Переполем, в прим, na с. 190.*]. 2 К л у ii с я — карфагенская крепость в Африке.* 3 Д и до и а - мифическая основательница Карфагена, дочь тирийекого царя; в римской традиции -- любовница основателя Рима Энея.*
312 Я. Ш. Шифман пришли к обитателям Ливии и к своим соплеменникам. И они объединились, ибо хотели основать Карфаген и владеть им. Со временем Карфагенское царство (ή των Καρχηδονίων δύναμις) ста¬ ло большим и густонаселенным. Когда они вели войну с соседями, которые, как утверждают, первыми пришли из Палестины и те¬ перь называются маврами (Μαυροΰσιοι), карфагеняне их разби¬ ли и вынудили жить как можно дальше от Карфагена. А позже в войне победили римляне, поселившие мавров на окраинах населен¬ ной части Ливии, а карфагенян и прочих ливийцев сделав свои¬ ми данниками. Еще позже мавры иногда покоряли вандалов и овладевали землями от Гадеса до границ Кесарии, называемые теперь Мавританией, а также большей частью оставшейся Ливии». То, что этот текст не содержит надежного исторического мате¬ риала, очевидно. Важно другое: ссылки на соответствующие сви¬ детельства тех, кто писал о финикийской древности. Вышеприве¬ денный материал доказывает, что среди источников нс могло быть ни «книг Гисмпсала», ни источников Помпея Трога, на которые мог бы опереться Прокопий. Если Прокопий не ставил своей це¬ лью ввести в заблуждение читателя (такое предположить мы все же нс можем), то тогда, скорее всего, он использовал письменную традицию, возникшую в пунийских христианских кругах и зафик¬ сированную в соответствующих письменных источниках. При этом особенно интересна ссылка Прокопия или его источника на пуний- скую надпись, которая должна была подкрепить правдоподобность вышесказанного. Если такая надпись и существовала во времена Прокопия или его источника (а почему бы и нет?), то это была поздняя фальсификация. Выражение άπό προσόπου "Ιησού1, по моему мнению, в греческом тексте свидетельствует о том, что Прокопий работал с каким-то пунийским источником. Это выра¬ жение является греческой калькой с пунийского *трпу ysr и нс характерно для греческого. Прозвище Иисуса Навина — о ληστνς (разбойник), по мысли фальсификатора, должно было усилить впечатление достоверности. Априорно можно быть уверенным в том, что местное истори¬ ческое предание существовало в каждом средиземноморском цен¬ тре, в том числе и в Гадесе. Рассмотрим, к примеру, рассказ об основании Гадеса (Гад) Страбона (3, 5, 5), с прямым указанием на гадссскую (гадитанскую) традицию (περί δέ τής κτίσεως των «От лица Иисуса».
Древняя Финикия — мифология и история 313 Гαδείρων τοιαύτα λέγοντες μέμνηνται Γαδιτανοί κτλ.1). Согласно ему, жители Тира получили пророчество, которое велело им осно¬ вать колонию у Столпов Геракла. Первая попытка была произве¬ дена в районе «города экзитанцев» (εν ф νυν έστιν ή των Έξιτανών πόλις), но принесенные там жертвы оказались неблагоприятными и экспедиция вернулась назад (ένταΰτα δέ θύσαντες μή γενομένων καλών των ιερείων άνακάμψαι πάλιν). Вторую попытку тирийцы предприняли уже по ту сторону от морского пролива, у острова Геракла возле города Оноба, но и там жертвы оказались неблагоп¬ риятны, и экспедиция вернулась на родину (μή γενομένων δέ πάλιν καλών τών ιερείων επάνελθε ιν οϊκαδε). И только третья экспедиция основала Гадес, воздвигнув храм Геракла (Мелькарта) на восточ¬ ной части острова, а сам город — на западной (τώ δέ τρίτφ στόλω τούς άφικομένους Γάδειρα κτίσαι καί ίδρύσασθαι τό ιερόν επί τοΐς έφοις τής ννσου, τήν δέ πόλιν επί τοΐς έσπερίοις). По словам Стра¬ бона, рассказывали о бронзовых стелах восьми локтей в высоту, хранившихся в храме Геракла в Гадесе, на которых были записаны расходы на строительство этого храма (οι δέ τάς έν τώ Ήρακλείω τφ έν Γαδείριος χαλκάς όκταπνχεις, έν αΐς άναγέγραπται τό άνάλωμα τής κατασκευής τού ιερού, ταύτας λεγέσθαί φασιν). Те, кто закан¬ чивал путешествие и приносил жертвы Гсраклу-Мслькарту, заклю¬ чили из этих таблиц, что именно там и находится граница моря и суши (έςΓ άς έρχόμενοι οι τελέσαντες τόν πλοΰν και θύοντες τώ Ήρακλεΐ διαβοηθήναι παρεσκεύασαν, ώς τοΰτ^ είναι και γής και θαλάττης τό πέρας1 2). После этого Страбон пишет, что Посидоний этот рассказ счи¬ тал правдой (τούτον δ*" είναι ποθανώτατον καί Ποσειδώνιος ήγεΐται τόν λόγον), хотя легенды о пророчестве и нескольких экспедици¬ ях он полагал за вымысел финикийцев (τόν δέ χρησμόν καί τούς πολλούς άποστόλους ψεΰσμα Φοινικικόν). Это свидетельство лиш¬ ний раз доказывает, что сведения Страбона в конечном итоге ба¬ зируются на финикийских, вернее — на гадссских источниках. Сам же Страбон нашел эти сведения у Посидония — одного из виднейших представителей средней стой (ок. 135—51 гг. до н. э.), автора хорошо известных в греко-римском мире трудов по исто¬ 1 «...рассказывая следующее об основании Гад (Гадеса), гадитапцы упоминают и...»* 2 Точнее: «...приходя к которым и принося жертву Гераклу, закончившие плавание [мореходы] способствовали тому, что широко распространилось мнение, будто бы здесь конец земли и моря».*
314 И. 111. Шифман рии и географии. Что же касается проблемы как таковой, то тут можно согласиться со Страбоном, который говорит, что нельзя привести аргументы ни за, ни против легенд об экспедициях хотя бы потому, что ни одно из сообщений нс противоречит здравому смыслу, т. е. нс является невероятным (περί μέν οΰν των αποστόλων τι άν τις διασχυρίσαιτο προς ελεγχον ή πίστιν, ούδέτερος παράλογον [όν]). К этому можно лишь заметить, что то же самое сказание приводит и Помпей Трог: когда во сне гадитанцы получили при¬ каз свыше, они перенесли святилища Геракла-Мелькарта в Испа¬ нию и основали там город (Iust., 44, 5, 2: Gaditani а Туго, unde et Carthaginiensium origo est, sacra Herculis per quietem iussi in Hispaniam transtulissent urbemque ibi condidissent). Не кажется простой случайностью и тот факт, что и здесь литературное гре¬ ко-римское предание прежде всего повествует об основании города. К гадесской (гадитанской) традиции, как нам кажется, восходит и рассказ о чудесном спасении гадитанцсв от вражеского вторжения, сохранившийся у Макробия (род. ок. 400 г. н. э.). Макробий приво¬ дит его в доказательство солярной природы Геракла (1, 20, 6: sed пес Hercules a substantia solis alienus, quippe Hercules ea est solis potestas quae humano generi virtutem ad similitudinem praestat deorum1). В интересующем нас параграфе Макробий (1, 20, 12) сообщает, что Терон, царь Испании Ближней (Hispania Citerior), т. с., вероятно, Тартесса, с помощью своего флота захотел захватить храм Геракла- Мелькарта (nam Theron rex Hispaniae Citerioris cum ad expugnandum Herculis templum ageretur furore, instructus exercitu navium), а гади¬ танцы вывели им навстречу свой флот (Gaditani ex adverso venerunt provecti navibus longis). В начале сражения ни одна из сторон не добилась успеха (commissoque proelio adhuc aeque Marte consistente pugna), но неожиданно царские корабли обратились в бегство (subito in fugam versae sunt regiae naves) и, будучи объяты непонятно отку¬ да взявшимся пламенем, сгорели (simulquc inproviso igne correptae conflagraverunt). Немногие, кто выжили и попали в плен, рассказы¬ вали, что они увидели львов, которые стояли на носовых частях га- дитанских кораблей и поджигали их корабли, внезапно направляя на них лучи, вроде тех, что изображают вокруг солнечного диска (paucissimi qui superfuerant hostium capti indicaverunt apparuisse sibi leones proris Gaditanae classis superstantes ac subito suas naves inmissis radiis, quales in solis capite pinguntur, exustas). 1 «...no Геркулес ne чужд также и солнечной природы, ибо он есть та сила солнца, которая придаст человеческому роду доблесть наподобие доблести богов».*
Древняя Фипшшя — мифология и история 315 Позднее происхождение некоторых деталей рассказа Макробия несомненно: особенно выразителен анхронизм rex Hispaniae Citerioris вместо ожидаемого rex Thartessis. Мифологические черты тоже очевидны. Рассказ отражает легендарные воспоминания об эпизоде борьбы между Гадесом и Тартсссом. Эту войну упомина¬ ет и Помпей Трог (Iust., 44, 5, 2), который, по-видимому, опи¬ рается на карфагенскую традицию, независимую от гадссской (invidentibus incrementis novae urbis finitimis Hispaniae populis ac propterea Gaditanos bello lacessentibus1). То, что и здесь Помпей Трог использовал карфагенскую версию, следует из того, что его источник подчеркивает факт помощи, оказанной Карфагеном Га¬ десу и оцененной весьма высоко (Iust., 44,. 5, 2—3: auxilium consanguineis Carthaginienses misere ibi felici expeditione et Gaditanos ab iniuria vindicaverunt et maiorem partem provinciae imperio suo adiecerent1 2). В традиции, на которую опирается Макробий, гади- танцы действуют без чьей-либо поддержки, в том числе и со сто¬ роны Карфагена; они защищают святилище, и сам Бог на их сто¬ роне. Все это свидетельствует о гадссском происхождении леген¬ ды, изложенной Макробием и дошедшей до наших дней. В итоге можно сказать следующее. В эллинистической истори¬ ографии существовали сочинения, передававшие фикийско-пуний- скую историческую традицию. Она была изложена и обобщена, возможно, Санхунйатоном или Мохом. Вместе с тем в ходу были и сочинения, отражавшие местные предания, среди которых мож¬ но выделить тирские, сидонские, карфагенские и гадесскис (гади- танские) сказания. Но для собственно греческих и римских писа¬ телей, равно как и прочих — нс финикийских — ближневосточ¬ ных авторов финикийская традиция была интересна лишь в не¬ скольких аспектах. Эллинизированный мир интересовало проис¬ хождение финикийцев и возникновение их государственности, в том числе и колоний; необычайные события и поступки реальных и вымышленных героев; связь между финикийской историей и историей соседних государств и народов. Финикийская история сама по себе была отражена в специальных работах, но интерес к ней был уделом лишь избранной образованной публики. 1 «... В то время, как соседние породы Испании завидовали росту нового города и по этой причине пошли па гадитанцсв войной...».* 2 «Тогда карфагеняне послали соплеменникам помощь, [проведя] успешный поход; защитили гадитапцев от притеснений н присоединили большую часть про¬ винции к своей империи».*
316 И. Ш. Шифмап IV' Интенсивно торгуя со странами Средиземноморья, пересекая Атлантику и Индийский океан, финикийцы изведали многое и многое повидали первыми, и наверняка сделали великие географи¬ ческие открытия. Но вот парадокс: они, за некоторыми исключе¬ ниями, были практически забыты, и причиной тому вовсе нс чрез¬ мерная лакунарность источников, но прежде всего — отношение ко всему этому самих финикийцев. Где бы они ни были, они со¬ вершенно не проявляли никакого исследовательского интереса ни к чему, ни к каким открытиям в собственном смысле этого слова. Интерес их был сугубо практический, даже, можно сказать, коры¬ стный: торговые пути, рынки сбыта, любые источники обогаще¬ ния— все что угодно: металлы, живой товар и т. д. Ради обогаще¬ ния они шли во все тяжкие, опережая всех в освоении новых путей. Этим и объясняется, почему сообщения о финикийских морских плаваниях столь малочисленны и столь неинформативны. Хотя кое-что сохранилось в отражении античной историографии и по сей день. В свете вышесказанного весьма показателен тот факт, что о плавании восточных финикийцев вокруг Африки, которое состоя¬ лось по приказу фараона Нехао И (610—595 гг. до н. э.), мы узнаем только благодаря Геродоту (4, 42). Он пишет, что финикийцы дол¬ жны были пройти через Геракловы Столпы, Средиземное морс* 2 и вернуться в Египет (έπεμψε Φοίνικας άνδρας πλοίοισι, έντειλάμενος ές τό όπίσω δΓ Ήρακλέων στηλέων διεκπλέειν εως ές τήν βορηίην θάλασσαν και ούτο ές Αίγυπτον άπικνέεσθαι). Автор отмечает два факта, вызвавших у него особый интерес. В начале своего плава¬ ния, финикийцы, там, где они находились в то время, произвели осенний сев и, собрав урожай, продолжили свой путь. Их плавание длилось три года. Геродоту сообщили, хотя он в это и не поверил, что при плавании вдоль ливийских берегов солнце у них находилось справа (και έλεγον έμοί μεν ού πιστά, άλλφ δε [δν]τεω, ώς περιπλέοντες* την Λιβύην τον ήλιον έσχον ές τα δεξιά). Так впервые узнали (Herod., 4, 43), что Ливия — Африка со всех сторон омывается морем (ούτω μέν αύτη έγνώσθη, τό πρώτον), и позже карфагеняне сказали то же самое (μετά δε Καρχηδόνιοί εισι οι λέγοντες κτλ.). 'Подробней см.: 111нфман И. III. Финикийские мореходы, М., 1965. (ΠμιΐΛΐ. /и*/нч}.) 2 Доел.: «Северное морс».*
Дре.впяя Финикия — мифология и истории 317 В рассказе Геродота интересно и то, что он передает именно устное предание, о котором узнал, очевидно, в финикийской ко¬ лонии в Мемфисе (2, 112: περιοικέουσι δε τό τέμενος τούτο Φοίνικες Τύριοι, καλέεται δε ό χώρος οΰτος ό συνάπας Τυρίων στρατόπεδον1)1 2. Архивы Египта и тирской колонии в Мемфисе наверняка распо¬ лагали подробными отчетами об этом путешествии, но они оста¬ лись недоступны любознательному путешественнику и историку из Галикарнаса. Отсутствие каких-либо подробностей, вроде описа¬ ния стран, мимо которых проплывали финикийцы, описания ка¬ ких-то эпизодов, стоянок, контактов с местными жителями и т. д. никак нельзя объяснить апатией или лапидарностью Геродота, всегда интересовавшегося этнографическими сюжетами. Можно, конечно, предположить, что плавание проходило мимо незаселен¬ ных берегов, или же что местное население просто нс хотело всту¬ пать в контакты с мореплавателями. Но вероятнее всё же то, что мемфисские финикийцы просто нс собирались посвящать Геродота в свои «коммерческие тайны». Естественно, могло иметь место и то, и другое, и третье. Обратим внимание на выражение τό πρώτον — именно оно указывает на то, что такое мореплавание было первым, при том, что египтяне до этого плавали в Пунт3, а финикийско-израильская команда достигла Офира4. В главных отчетах о финикийском мореплавании фигурирует Карфаген, и первые сообщения об этом мы находим, опять-таки, у Геродота. Вышеупомянутая заметка, которой оканчивается рас¬ сказ галикарнасского историка о плавании вокруг Африки (Hcrod., 4, 43), позволяет предположить, что и карфагеняне плавали вок¬ руг Африки или, по крайней мерс, знали о том, что Африка со всех сторон окружена морями. Геродот дополняет этот фрагмент весьма любопытными замечаниями. 1 «Жили же вокруг этого тсмсна [священного участка] финикийцы из Тира, называется же вся эта область Лагерь ТириГщев».* 2 Гсродото вс кос Τυρίων στρατόπεδον [Лагерь ТириГщев*] является, вероятно, калькой с финикийского mhnl srm. Гели так, то устанавливается значение сло¬ ва mhnl в форме rm mhnl карфагенских монет: «народ колоний (буквально — “поселения”)», т. с. Карфагена. Нс исключено, что mhnl было одним из ранних названий Карфагена. 3 II унт — государство на территории совр. Сомали.* 4 Конрое о местоположении некоей богатой золотом страны Офир, о которой упоминает Библия (II Мар., 8, 18), до спх пор остается открытым. Наиболее часто Офир отождсствяют с индийским портом к югу от Бомбея.*
318 И. Ш. Шифман Основываясь на сообщении карфагенян, он (4, 195) описывает остров Киравнис (Наравне), расположенный неподалеку от страны гизантов, его природу и богатство (κατά τούτους δέ λέγουσι Καρχηδόνιοι κεΐσθαι νήσον τή ούνομα είναι Κύραυνιν κτλ.). Особый интерес у него вызвала такая деталь: на острове имелся водоем, из ила которого при помощи перьев от местных птиц, обмазанных смолой, местные девушки добывали крупинки золота (λίμνην δέ εν αυτή είναι, εκ τής αί παρθένοι των επιχωρίων πτεροΐσι ορνίθων κεχριμένοισι πίσση έκ τής ίλύος ψήγμα άναφέρουσι χρυσμοΰ). По¬ хоже на то, что Геродот нс очень-то поверил услышанному, но все же записал то, что ему сказали (ταΰτα έι μέν έστι άληθέως ούκ οΐδα, τά δέ λέγεται γράφω). На свидетельство карфагенян опирается Геродот (4, 196), ког¬ да он описывает Ливию (Африку) по ту сторону Геракловых Стол¬ пов, с населением которой карфагенские купцы-мореходы вели торговлю необычным, с его точки зрения, способом. Следуя сооб¬ щениям своих информаторов, Геродот пишет, что выгрузив товар на берег, они выкладывали его в ряд, разжигали костер и удаля¬ лись обратно на судно. Местные жители, видя огонь, подходили к товару, клали рядом с выбранными вещами золото и опять отхо¬ дили назад. Карфагеняне вновь сходили на берег, прикидывали, достаточно ли им заплатили, и если считали, что да, то брали зо¬ лото и уходили, если же нет, то возвращались на корабли и ждали, не дадут ли еще. Эти краткие заметки Геродота, которыми он счел нужным ук¬ расить свое повествование, дают повод предполагать, что уже в V в. до н. э. все-таки существовали источники, из которых мож¬ но было почерпнуть данные сведения. Геродот не бывал в Карфа¬ гене, поэтому его знания были приобретены при случайных встре¬ чах и беседах с пунийцами, жившими либо в Египте, либо в Тире. Информаторы Геродота, в свою очередь, пересказывали любозна¬ тельному иноземцу то, что либо видели воочию, либо узнали из рассказов опытных мореходов и торговцев, побывавших в дальних краях. Но были и письменные источники. Мы располагаем одним — «Псриплом Ганнона»1, который, судя по названию, является копи¬ ей отчета об экспедиции, освященной Ганноном в храме Баал- 1 GGM I. S. 1 —14. Ср. Шифман И. III. Возникновение... С. 87 92 и ука¬ занную там литературу.
Древняя Финикия — мифология и история 319 Хаммона (Крона). Автор сообщает, что путешествие состоялось согласно решению карфагенской администрации (народного собра¬ ния? — И. Ш.) об основании колоний на атлантическом побере¬ жье, что и было сделано. После того Ганнон двинулся на юг. Эк¬ спедиция достигла Южного Рога, захватила самок-горилл и вер¬ нулась из-за нехватки продовольствия. Главное внимание Ганно¬ на было обращено на таинственные и опасные явления. Так, он рассказывает о дикарях в звериных шкурах и о тех, которые заб¬ расывали мореходов камнями, нс давая им сойти на берег; о реке, кишащей крокодилами и бегемотами; о загадочных огнях, то по¬ являющихся, то исчезающих на морском берегу; об огнях на ле¬ систом острове в большом заливе, именуемом Западным Рогом, и игре на флейтах, кимвалах и тимпанах, сопровождавшей эти огни (видимо, сакральная церемония? — И. Ш.); об огромных пото¬ ках огня, стекающих в море; об извержении вулкана «Колесница богов», об охоте на горилл на острове в заливе Южный Рог. Этот небольшой текст доставляет, однако, большие трудности при его истолковании. Можно даже усомниться в его достоверно¬ сти (но стоит ли?). Теперь, кажется, можно предположить, что сохранившийся до наших дней текст «Перипла Ганнона» восходит к пунийскому источнику, действительно хранившемуся в записи в храме Баал-Хаммона и отражавшему отчет о путешествии по ту сторону Геракловых Столпов, которое, судя по некоторым архео¬ логическим данным, могло иметь место где-то в VII—VI вв. до н. э. Совпадение ряда данных из «Перипла Ганнона», «Перипла Псев- до-Скилака» и Эфора позволяет предположить, что сведения об ат¬ лантическом побережье Африки просочились в греческую литера¬ туру еще до IV в до н. э., вероятно, благодаря Ганнону. Исследо¬ вание стиля этого повествования указывает на то, что оригинал подвергся литературной обработке и уже в таком виде предстал перед широкой публикой. Это сочинение относилось к числу самых читаемых в кругах античных интеллектуалов (ер. Ps.-Arist., De mirab. ause., 37; Pomp. Mela, De chorogr., 3, 90). Но в античности существовали и версии, сильно отличавшиеся от той, что приведена выше. Так, Арриан (Ind., 43, 11 —12) сообщает, что Ганнон, названный здесь ливийцем, тридцать пять дней плыл на восток (о плавании на юг нс упоминается), но ему нс хватило питьевой воды. Согласно Плинию (Η. N., 2, 67), Ганнон обошел Африку и из Гадеса доб¬ рался до границ Аравии (et Hanno, Carthaginis potentia florente,
320 И. Ш. Шифман circumvectus a Gadibus ad finem Arabiae, navigationem eam prodidit scripto). В другом месте (Η. Ν., 5, 1) Плиний пишет, что Ганно¬ ну было приказано исследовать берега Африки (fuere et Hannonis Carthaginiensis ducis commentarii, Punici rebus florcntissimis explorare ambitum Africae iussi1); вслед за ним некоторые греки и римляне насочиняли различные сказки, особенно о многочислен¬ ных городах, основанных им, правда, о них нс осталось ни воспо¬ минаний, ни следа (quem secuti plcriquc a Graecis nostrisque, et alia quidem fabulosa, et urbes multas ab eo conditas ibi prodidere, quarum nec memoria ulla, nec vestigium exstat). Плавание Ганнона стало одной из излюбленных тем авантюрной литературы. Нс исключе¬ но, однако, что в рассказах о путешествиях карфагенян Ганнону приписываются нс только поступки, которые он действительно совершил, но и те, которые совершили другие финкийско-пуний- ские мореходы, чьи сочинения — если они были — нс дошли, а имена забыты. Другим весьма распространенным литературным трудом о даль¬ них морских походах явилось сочинение «Перипл Гимилькона», в котором описывается его плавание на север вдоль берегов Европы (ер. РНп., Η. N., 2, 67: sicut ad extera Europae noscenda missus eodem tempore Himilco). Это сочинение использовал Авиен (IV в. до н. э.) в своей Ora maritima (113—129, 397—415). Если согла¬ ситься с тем, что Авиен перевел на латынь анонимный греческий источник «Массалиотский перипл», то можно предположить, что его цитаты, взятые якобы из «Перипла Гимилькона» , на деле попросту восходят к тому же источнику. Нс исключены, однако, и другие посредники, равно как и непосредственное использование «Перипла Гимилькона» , тем более, что Авиен был проконсулом Африки. Внимание Авиена сосредоточено на авантюрной стороне сюжета. Перед нами описание плавания Гимилькона через заросли морских растений, где царило безветрие, и мореходы, с трудом продвигаясь вперед, с ужасом разглядывали чудовищ, медленно проплывавших мимо. Где все это могло приключиться, сказать трудно. Некоторые предполагают, что это было в Саргассовом морс, куда мореплавателей забросил штормовой ветер. Но возмож¬ но, что перед нами просто поздняя обработка популярного сюжета. К пунийским рассказам можно отнести и упоминание у Пссв- 1 «...есть комментарии и Ганнона, пунийца, карфагенского вождя, которому, когда дела [Карфагена] процветали, было поручено исследовать путь вокруг Африки».*
Древняя Финикия — мифология и история 321 До-Аристотсля (De inirab. ause., 84) об открытии пунийцами ос¬ трова в Атлантическом океане. Речь идет, видимо, об открытии Азорских островов. Как показывает скудный материал, дошедший до наших дней, греко-римским писателям были по душе тс сюжеты из географи¬ ческого предания финикийцев и пунийцев, которые рассказывали о дальних плаваниях, разнообразных приключениях и удивитель¬ ных явлениях. Все это послужило материалом для дальнейшей литературной обработки уже в рамках античной литературы. Но где описываемые события происходили в действительности, в боль¬ шинстве случаев остается загадкой. V Наш материал позволяет проследить следующие моменты вза¬ имодействия финикийско-пунийской и греко-римской культур. Эллинизация и романизация выразились прежде всего в распро¬ странении греческого и латинского языков как в официальном, так и в обиходном обращении на огромной территории. Но в еще боль¬ шей степени она проявилась в религиозном синкретизме. Греко¬ римские аналоги, ставшие своего рода ипостасями финикийских богов, не изменили, однако, главного в верованиях финикийцев. Ведь, как и прежде, они чтили своих богов и оставались верны традиционной мифологии. Более того, греческие и латинские бо¬ жества упоминались в основном лишь тогда, когда священная церемония проводилась на греческом или латинском языке. В еще большей степени это относится к вотивным (посвятительным) надписям. Но и в этом случае все равно упоминались и финикий¬ ские имена. По свидетельству того же Филона Библского, фини¬ кийцы, в отличие от римлян, нс воспринимали греческую мифо¬ логию как свою собственную, и это несмотря на отдельные попыт¬ ки привести-таки в соответствие некоторые финикийские мифы с греческими. Эллинистическая религия на востоке, как и романи¬ зированная на западе, только внешне выглядели как некое единое целое. На самом же деле под внешним покровом шли глубинные процессы развития и дальнейшей эволюции местных культов. Красноречивый пример Пальмиры показывает, что аналогичные явления можно было наблюдать и в других регионах переднеази- атского Средиземноморья. Если нельзя было подыскать удовлетво¬ рительный эквивалент местному культу, то в грскоязычной среде
322 И. Ш. Шифлшн использовалось семитское имя (ср. Атаргатис из rAtarratc), а если и это нс годилось, тогда в дело шло некое неопределенное обозна¬ чение (например, «сирийская богиня»). Религиозная сфера была центром особенно сильного противодействия (для финикийцев и жителей Пальмиры — неосознанного) эллинизации и романиза¬ ции, хотя только в Иудее оно вылилось в сознательную и в выс¬ шей степени энергичную борьбу. Это объясняется превращением иудаизма в догматическое религиозно-этическое учение со всеми присущими ему чертами, ведущей среди которых оказалась та, что привела к противопоставлению иудейской религии веем прочим «языческим» религиям как единственно истинного (монотеистичес¬ кого) учения ложным (политеистическим). С другой же стороны, как греки эллинистической эпохи, так и римляне не восприняли финикийскую мифологию в той мере, чтобы сродниться с ней и ощутить ее как органическую часть своих собственных религиозных воззрений. Финикийский миф все рано оставался для них финикийским, и это несмотря на то, что неко¬ торые эллинизированные финикийские писатели, например, Фи¬ лон Библский, сделали все, чтобы превратить финикийский миф в составную часть греческой мифологии. Сравните, хотя бы, выс¬ казывания Евсевия Кесарийского в «Приготовлении к евангелию» (1, 10, 54), завершающие изложение финикийских мифов, суть которых сводится к подчеркиванию специфичности финикийской теологии (мифологии) — αλλά γάρ τά μέν τής Φοινίκων θεολογίας τούτον περιέχει τόν τρόπον1; и далее — τοιαύτη μέν οΰν ή Φοινίκων θεολογία1 2. Эта грань так и осталась непреодолимой. Нечто подобное наблюдалось и в других сферах общественной мысли и литературной деятельности. Финикийские города в эпо¬ ху эллинизма и римского господства по тогдашним меркам были крупными центрами литературной жизни. И вовсе нс случайно такой знаменитый для своей эпохи поэт, как Мелеагр Гадарский (вторая половина III в. до н. э.), заявил, что его породил «боже¬ ственный» Тир (Ant. Gr., 7, 419), который был ему кормилицей. В Тире родился и Антипатр Сидонский, прозванный так потому, что жил и творил он в Сидонс, современник Менандра, ставший одним из величайших представителей так называемой финикий¬ ской школы греческой лирики. Но история и историческое прсда- 1 «Ибо, однако, оти вещи заключают в себе образ финикийского богословия».* 2 «Итак, такова теология финикийцев».*
/(proiuin Фшшкия — мифологии и история 323 ние финикийцев так и нс стали органической частью греко-рим¬ ского предания, хотя и оказали определенное воздействие на греко- римскую литературу. Интерес к ним был, по сути, продиктован любопытством к экзотике, в целом же восточные и западные фи¬ никийцы интересовали античную публику (что отчетливо видно из произведений Помпея Трога и Юстина) лишь постольку, посколь¬ ку речь заходила об их контактах с греко-римским миром и об их происхождении. Лишь изредка попадаются эпизоды из собствен¬ но финикийской истории, да и то они приведены лишь с целью проиллюстрировать ту или иную идею автора. Сближение эллинистической и римской культур с восточными культурами, в особенности с финикийской, в Восточном и Запад¬ ном Средиземноморье было, конечно, весьма относительным, но и оно привело к известному взаимопроникновению указанных куль¬ тур и этносов. Окончательное преодоление этнических и культур¬ ных преград пришло лишь с победой христианства и с забвением местных традиций (в том числе и финикийской), место которых заняла новая универсальная религиозная доктрина, поставившая под свои хоругви народы всего региона (кроме Иудеи) и объеди¬ нившая людей независимо от их этнической и языковой принад- лежности. СОКРАЩЕНИЯ вди Вестник древней истории. ANET Suppi. J. В. Pritehard. Ancienl Near Eastcrn Texis Relating to Ihc Old Tcslamcnl, with Supplcmenl. Princelon, 1969. Anlh. Gr. Anlhologia Graeca Palatina. С A. Herdner. Corpus des lablclles en cuneiformes alphabeliques decou vertes a Ras Shamra-Ugari t de 1929 a 1939. Paris, 1963. CIL Corpus Inscriptionum Latinarum. CIS Corpus Inscriptionum Scilliticarum. CRAIBL Comples-rcndus de rAcademie des Inscriplions et Belles-Leti res.
324 И. III. Шифман EA FHG GGM JNES KAI KTU OA PEQ PG PL PWRE SEG Syll. Ug. V wus J. A. Knud Izon. Dic El-Amarna-Tafcln. Aalcn, 1964. C. Mu I I c r. Fragmenla Hisloricoriim Graecorum. I—V. Paris, 1841—1873. C. Mu lier. Geographi Graeci Minores. I—II. Paris, 1855—1861. Journal of Near Easlcrn Sludics. H. D ο η n c r, W. Ro I I i g. Kanaanaischc und aramaischc Insch-riflen. I—III. Wiesbaden, 1962— 1964. M. D i c l r i c h, O. L о r c l z, J. Sanmarlln. Dic kcilalphabctischc Tcxlc aus Ugaril. Ncukirchcn- Vluyn, 1976. Oriens Anliquus. Palcstinc Exploration Quarlcrly. Palrologia Graeca, cd. J. P. Migne. Paris, 1857 ss. Patrologia Lalina, ed. J. P. Migne, Paris, 1857 ss. A. P a u I y, G. W i s s о w a (hg.). Rcalcncyclo- padic der classichen Allerlumswissenschafl, Slullgar, 189 ss. Supplementum Epigraflcum Graecum. Sylloge Inscriptionum Graecarum. AA. W., Ugarilica V. Paris, 1968. J. A i s II c i l n e r, О. E i s s f c I d l. Worlerbuch der ugaritischen Sprachc. Bcrlin, 1969.
СОДЕРЖАНИЕ ВВЕДЕНИЕ Ю.Б.Циркип 5 Б. А. Тураев ФИНИКИЙСКАЯ МИФОЛОГИЯ ОТРЫВКИ ФИНИКИЙСКОЙ космогонии И МИФОЛОГИИ ФИЛОНА БИБЛСКОГО 39 ВВЕДЕНИЕ 39 ФИНИКИЙСКАЯ ИСТОРИЯ 69 Предисловие 69 Из первой книги 71 Цитаты из филона у древних писателей 82 Примечания 82 ФИНИКИЙСКИЕ ОТРЫВКИ У ДАМАСКИЯ 120 Введение 120 Перевод отрывков 125 Примечания 128 ТИРСКИЕ ЛЕТОПИСИ 131 Предварительные замечания 131 Перевод отрывков 137 Примечания 141
ПРИЛОЖЕНИЯ 159 Ήони Папополитапский. Описании; Тира и Бкрита 161 Арриан. Осада и взятие Тира Александром 167 Диодор Сицилийский. Ослдл и взятие Тира Александром 177 Примеч.мшя 184 И. Ш. Шифмаи ДРЕВНЯЯ ФИНИКИЯ — МИФОЛОГИЯ И ИСТОРИЯ 185 Таблицы 325
Научное издание ФИНИКИЙСКАЯ МИФОЛОГИЯ Под общей редакцией 10. С. Довженко Художник Е. В. Горбатова Компьютерный набор Е. А. Сотник Компьютерная верстка И. В. Рака Издательско-торговый дом «Летний Сад» 107101, Санкт-Петербург, Большой нр. ПС, 82. Лицензия ЛР .N5 065301 от 22.07.1096 г. Журнал «Пена» 101186, Санкт-Петербург, Пепский нр., 3. Лицензия ЛР № 03116 от 04.10.1006 г. Подписано н печать с готовых диапозитивов 15.03.90 Формат 60х00 */|0. Гарнитура «Bodoni СТТ*. Уем. печ. л. 21,0. Тираж 3000 :жз. Зак. №3140. Отпечатано е готовых днанозитнвов в Академической типографии «Наука» РАМ 109034, Санкт-Петербург, 9-я линия, 12
МОЛОДОЕ, ВЕРЯЩЕЕ В СВОИ СИЛЫ ИЗДАТЕЛЬСТВО приглашает к сотрудничеству авторов, молодых и не очень, гениальных и просто талантливых — всех, кто не умеет ничего, кроме как писать серьёзные, интересные и полезные книги. Санкт-Петербург, Невский пр., 3 тел. (812) 312-70-35, 312-61-18 Издательство «Журнал "Нева"»
_ШвЙШ_ В РУССКИХ ПЕРЕВОДАХ (1861 — 1996) Составление, общая редакция и Справочный раздел И. В. Рака СПб.: Журнал «Нева», «Летний Сад», 1998. — 480 с., карты. Авеста, главная священная книга зороас- трийцев, —духовная основа одной из ве¬ личайших культур Востока — культуры Древнего Ирана; жемчужина древней ре¬ лигиозной мысли и литературно-художе¬ ственного творчества. В книге впервые собраны все русские пе¬ реводы авестийских текстов, выполнен¬ ные с языка оригинала. Издание снабже¬ но развёрнутыми вступительными стать¬ ями выдающихся отечественных востоко¬ ведов, подробными комментариями, именным индексом и словарём, позволя¬ ющим использовать книгу в качестве справочного пособия по зороастрийской религии и мифологии. Издание в равной мере адресовано как специалистам — историкам и филологам, так и массовому читателю. ТЕЛЕФОНЫ ДЛЯ ОПТОВЫХ ПОКУПАТЕЛЕЙ ИТД Летний Сад: Журнал Нева: (812)232-2104 (812)312-7035 (095) 290-0688
И. В. РАК Мифы Древнего и раннесредневекового Ирана (ЗОРОАСТРИЗМ) Научный консультант — доктор филол. наук, профессор, чл.-корр. ΡΛΗ И. М. Стеблин-Каменский СПб.: Журнал «Нева», «Летний Сад», 1998. — 560 с., карты, иллюстрации Системный свод зороастрийских мифов и легенд продолжает традицию отечественных популярных изданий, посвящённых наиболее значитель¬ ным мифологиям Древнего мира — Египта, Двуречья, Греции и Рима, Китая, Индии. В книге последовательно изложены мифы о сотворении мира, легендар¬ ная история Древнего Ирана, жизнеописание пророка Зороастра (Зара- туштры) и представления зороастрийцев о конце света и “Страшном Суде”. Пересказы мифов построены по принципу не научно-популярной публи¬ цистики, а художественной прозы: характеры мифологических персона¬ жей переданы образными средствами; динамично и увлекательно излага¬ ются события мифологических действ; в повествование вводятся экзоти¬ ческие реалии древнего арийского быта: описания жилищ, обрядов, ри¬ туалов, одежды и т.п. В художественную ткань текста органично вплете¬ ны переводы подлинников. Основные разделы книги, посвящённые пересказу мифов и легенд, пред¬ варены Введением, содержащим подробный обзор истории зороастриз¬ ма, манихейства и других иранских религий, а также статьи о главной священной книге зороастризма — “Авесте” и среднеперсидских богослов¬ ских трудах и др.; и дополнены переводами важнейших текстов, хроно¬ логическими таблицами по истории Ирана, статьями о зороастрийской календарной системе, об астрологии и др. Книга завершается Словарём- справочником по истории культов, позволяющим использовать издание в качестве справочного пособия но зороастрийской религии — своеобраз¬ ного “мифологического словаря”. ТЕЛЕФОНЫ ДЛЯ ОПТОВЫХ ПОКУПАТЕЛЕЙ ИТД Летний Сад: Журнал Нева: (812)232-2104 (812)312-7035 (095) 290-0688
ΒΑΤΡΑΗΟΜΙΟΜΑΗΙΑ ВОЙНА МЫШЕЙ И ЛЯГУШЕК ШЕДЕВР АНТИЧНОМ ЛИТЕРАТУРЫ - сатирическая поэма «Батрахомиомахия», отли¬ чающаяся таким совершенством слога, что вплоть до XX века ее авторство без всяких сомнений приписы¬ валось самому Гомеру, неоднократно переводилась на русский язык начиная с XVIII века. Настоящее из¬ дание содержит развернутую вступител*^4$ статью, лучший из, русских переводов, публикуй / дельно р/реческим оригинальным тексто! QQ/MOW (JbUtupOfCObO (СруШ ЪСиКьС/ШЛЬСи
о ЛЕТНИИ САД МАГАЗИНЫ ИЗДАТЕЛЬСКО-ТОРГОВОГО ДОМА САНКТ-ПЕТЕРБУРГ:! Большой пр. 11. С., 82 ст. (м) «Петроградская» тел. : (812) 232-2104 факс: (812) 233-1962 В. О., Менделеевская линия, 5 ) / (в здании исторического факультета С115ГУ) тел.: (812) 218-9438 Невский пр.,3 в?вфщШшле редакции журнала «Нева») 1 п - - './у,: /f ί^·"ί·ί . f ■■ -% f if' 1 -' V· f ■ * r . - % · HI КИЙ ВЫБОР АНИОННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ с.ϊ -- #■»*', -1ШВШТ0ВАЯ АЯ ТОРГОВЛЯ * г МОСКВА: ч P' ■ Щ. В. Никитская, 46 ""^'■(095) 290-0688 ‘ШЙЛВй