Текст
1 руб.
И.Б.Васильев , Г.И.Матвеева
о
CD CU
О) СП
_D (D
У ИСТОКОВ ИСТОРИИ
САМАРСКОГО
ПОВОЛЖЬЯ
И. Б. ВАСИЛЬЕВ, Г. И. МАТВЕЕВА
бъ-з/ар-к
619
У ИСТОКОВ ИСТОРИИ
САМАРСКОГО
ПОВОЛЖЬЯ
Куйбышевское книжное издательство
198§
63.3 (2Р-4Ку)
В19
Рецензент — заведующий сектором неолита и бронзы
Института археологии Академии наук СССР
доктор исторических наук, профессор Н. Я. Мерперт
q Куйбышевски::
Й район
г. Куйбышев
Васильев И. Б., Матвеева Г. И.
В19 У истоков истории Самарского Повол-
жья. — Куйбышев: Кн. изд-во, 1986. 232 с.,
илл.
Истоки истории Самарского края уходят в глубокую древ-
ность.
С незапамятных времен крупнейшая река Европы — Вол-
га влекла к себе человека. Он появился здесь еще на заре
своей истории, в эпоху древнего каменного века.
О далеком прошлом нашего края, о памятниках археоло-
гии и истории рассказывается в этой книге.
Книга адресована краеведам, учителям истории, студентам
и школьникам, всем тем, кто интересуется прошлым наше-
го края, нашей Родины.
20602-029—045.8С) 0507000000 633(2Р—ККу)
уМ148(03)-85 619
Куйбышевское книжное издательство, 1986.
Предисловие
\ Самарский край... Овеянные легендами, воспетые в народных пе-
снях седые Жигули. Здесь Волга, пробившись через леса Центральной
России, перед тем как вырваться на просторы степей Нижнего Повол-
жья, причудливо изгибается в дугу, окружая жемчужину России —
Самарскую Луку.
Богата и своеобразна природа Жигулей: редкие растения и жи-
вотные, занесенные в Красную книгу, интересная геологическая исто-
рия гор — все это делает Самарский край, центром которого являют-
ся Жигули, неповторимым уголком нашей страны.
Не менее богата история края. В ней, как в капле воды, сфокуси-
рованы важнейшие исторические события России. Здесь громили бояр
и дворян отряды Степана Разина и Емельяна Пугачева. Здесь собирал
ратных людей в Сибирский поход Ермак Тимофеич. Здесь в конце
XIX века возникли первые марксистские кружки и начинал свою рево-
люционную деятельность молодой В. И. Ленин. Дороги каждому со-
ветскому человеку героические страницы гражданской войны, имена
выдающихся полководцев М. В. Фрунзе, В. И. Чапаева, Г. Д. Гая и
многих других. Нельзя не гордиться боевыми и трудовыми подвигами
волжан в годы Великой Отечественной войны.
I Истоки истории Самарского края уходят в глубокую древность.
С незапамятных времен крупнейшая река Европы влекла к себе че-
ловека. Он появился здесь на заре своей истории, в эпоху древнего
каменного века — палеолита. Находясь на стыке лесов и степей, не-
далеко от границы Европы и Азии, Самарский край издавна был ме-
стом жизни и тесных контактов различных по происхождению пле-
мен. Финно-угорские, иранские, тюркские, славянские народы остави-
ли здесь следы своего обитания. Первые русские поселки, болгарские
городища и селища, древнемордовские могильники, половецкие и са-
рматские курганы, другие памятники народов, имя которых не сохра-
нило время, заполняют археологическую карту области.)
Древнюю историю часто представляют по событиям Рима, Гре-
ции, Востока. Она действительно интересна и богата войнами, восста-
ниями рабов, торговыми экспедициями. Но мало кому известно, что
не менее бурные события происходили в это же время на волжской
земле. Она никогда не была изолирована. Ее обитатели поддержива-
ли оживленные связи с многими, иногда очень отдаленными народами
Европы, Азии и даже Африки. Уральская яшма, кавказская и балкан-
ская медь, жуки-скарабеи из египетской стеклянной пасты, иранский
фаянс, прибалтийский янтарь, германские монеты, славянские стек-
лянные браслеты и шиферные пряслица, глиняная посуда — все это и
3
многое другое в разное время поступало сюда в результате торговых
контактов и военных походов. О кровавых межплеменных схватках
свидетельствуют групповые захоронения и следы ранений на костях
погребенных.
(Народы сменяли народы. С востока, с запада и юга проникали
сюда все новые волны населения. Одни из них встречали серьезное
сопротивление местных племен и откатывались назад, взаимоотно-
шения с другими были мирными, и благодаря контактам с ними скла-
дывались новые этнические образования, представляющие большой
интерес не только для истории Самарского края, но и всей нашей
страны. Выделенная по первым раскопкам могильника у с. Съезжее
на р. Самаре самарская культура медно-каменного века простира-
ется далеко за пределы Среднего Поволжья. Исследованный у с. Утев-
ка Нефтегорского района могильник позволяет составить пред-
ставление о глубокой социальной дифференциации у племен периода
ранней бронзы Поволжья. Раскопки городища Лбище на Самарской
Луке свидетельствуют о массовом переселении в первой половине
1 тысячелетия н. э. племен Поднепровья в Поволжье, что весьма
важно для изучения истоков формирования многих народов нашей
страны, t
До Великой Октябрьской социалистической революции Самар-
ская губерния была, по существу, белым пятном на археологической
карте России. В трудные для молодой Советской Республики 20-е го-
ды экспедиция под руководством профессора В. В. Гольмстен про-
вела обследование Самарской губернии и небольшие раскопки отдель-
ных памятников. В начале 50-х гг. на северо-западе Куйбышевской
области, в зоне затопления будущего Жигулевского моря, проводи-
лись исследования под руководством Н. Я. Мерперта. В конце 60-х —
начале 70-х гг. поисками памятников древнекаменного века зани-
мался профессор О. Н. Бадер. С древностями Самарского края знако-
мились крупнейшие исследователи: В. А. Городцов, П. П. Ефименко,
А. П. Смирнов, Б. А. Латынин, А. В. Збруева и другие. С 1969 г., в
течение последних 15 лет, широкие и планомерные исследования в
Куйбышевской области проводит Средневолжская археологическая
экспедиция Куйбышевского университета, педагогического института,
областного музея краеведения и областного отделения ВООПИК.
В этой книге нашли отражение результаты всех этих работ и в первую
очередь работ Средневолжской археологической экспедиции. Многие
материалы публикуются впервые. В книге содержатся ответы на мно-
гочисленные вопросы, которые постоянно задают авторам во время
лекций и бесед рабочие, колхозники, школьники. Их интерес к дале-
кому прошлому родного края вполне понятен и оправдан. Без знания
прошлого невозможно понять будущее. «Седая древность, — писал
Ф. Энгельс, — при всех обстоятельствах остается для всех будущих
поколений необычайно интересной эпохой, потому, что она образует
основу всего дальнейшего прогресса, потому, что она имеет исход-
ным пунктом выделение человека из животного царства, а своим со-
4
держанием — преодоление таких трудностей, которые никогда уже
не встретятся будущим ассоциированным людям»1.
Следует отметить, что эта книга рассчитана, в основном, не на
специалистов-археологов, а на широкий круг краеведов-любителей
древностей, и в ней приводятся конечные результаты проведенных
исследований, тогда как вся предшествующая этому работа — класси-
фикация материалов, обоснование выделяемых культур и типов па-
мятников, определение хронологии и периодизации —дается в дру-
гих работах авторов книги и их коллег, и желающие могут познако-
миться с ними по списку литературы в конце книги. Вместе с тем,
эта работа является строго научной. В ней приводятся лишь выводы,
сделанные на основании большой научной работы и подкрепленные
значительными вещественными материалами. Места для беспочвен-
ных фантазий и догадок в ней нет <
Данная книга является, по существу, коллективной работой боль-
шой группы куйбышевских археологов, которые в течение уже 15 лет
проводят исследования в разных районах Куйбышевской и сосед-
них областей и без которых основная часть опубликованных здесь
материалов оставалась бы неизвестной науке. В основном, это выпуск-
ники Куйбышевского университета и пединститута. Ежегодная архе-
ологическая практика исторических факультетов этих вузов прохо-
дила на опубликованных в книге памятниках, и потому учителя исто-
рии, выпускники 70-х — начала 80-х гг., найдут здесь знакомые им
археологические памятники, в раскопках которых они участвовали.
Все они в какой-то степени являются авторами этой книги, так как
без их посильной работы в трудных полевых условиях многие из
описываемых здесь памятников и даже некоторые целые культуры
оставались бы скрытыми от наших глаз землей. Нельзя не отметить
работу в экспедициях юных археологов — членов Куйбышевского об-
ластного школьного археологического общества — непременных
участников большинства экспедиций: за 15 лет в них побывало более
4 тысяч школьников. Неоценимый их труд заслуживает благодар-
ности за спасенные от разрушения археологические памятники, бога-
тейшие коллекции материалов, пополнившие Куйбышевский област-
ной музей краеведения и кабинеты археологии университета и педин-
ститута, а главное, за ту массу фактов, которые были добыты их ру-
ками из глубин земли и без которых современный уровень знаний
о древнем прошлом нашего края был бы невозможен.
Книга подготовлена кандидатом исторических наук, доцентом Куй-
бышевского педагогического института им. В. В. Куйбышева И. Б. Ва-
сильевым (§§ 2, 3 главы II, главы III, IV) и кандидатом исторических
наук, доцентом Куйбышевского госуниверситета Г. И. Матвеевой (гла-
ва I, § 1 главы II, V—VIII главы).
1 Энгельс Ф. Анти-Дюринг. М.: Госполитиздат, 1953, с. 109:
5
Глава I
ИСТОРИЯ АРХЕОЛОГИЧЕСКОГО ИЗУЧЕНИЯ
САМАРСКОГО КРАЯ
I Интерес к археологическим памятникам Самарской губернии
возник еще в XVIII веке. В 1768—1772 гг. Академией наук была орга-
низована экспедиция под руководством И. И. Лепехина, которая с
целью изучения природы и истории России совершила путешествие
по Поволжью, Прикаспию, Уралу, Архангельскому краю и Белому
морю. /Результаты этого путешествия были изложены в труде И. И.
Лепехина «Дневные записки путешествия по разным провинциям Рос-
сийского государства». В книге приводится подробное описание при-
роды, хозяйства, истории и этнографии обследованных областей. По-
сетив Самарскую губернию, И. И. Лепехин описал некоторые памят-
ники древности: городища у с. Валы, Костычи и Печерское. Те же
городища привлекли внимание другого путешественника XVIII века.
В своей книге «Путешествие по разным провинциям Российской им-
перии» П. С. Паллас описал не только названные выше городища, но
и курган, расположенный на границе Аскульской волости и деревни
Ермачиха.
Целое столетие прошло со времени путешествий И. И. Лепехина
и П. С. Палласа, прежде чем появились новые сведения об археоло-
гических памятниках Самарской губернии. В «Трудах первого архе-
ологического съезда в Москве» была помещена статья К. Н. Невос-
труева «О городищах древнего Волжско-булгарского и Казанского
ханств», где подробно описывались многие укрепленные поселения,
находившиеся на территории Казанской, Симбирской и Самарской
губерний. Наряду с городищами, описанными еще И. И. Лепехиным
и П. С. Палласом, было упомянуто городище Ош-Пандо-Нерь, распо-
ложенное к западу от села Шелехметь. Но это были лишь простые
упоминания о памятниках или краткие их описания. О раскопках в
то время не было и речи. ।
В 1887—1888 гг. Самарскую губернию посетил археолог-люби-
тель Ф. Д. Нефедов. Он произвел раскопки, о которых до нас дошли
лишь скупые отрывочные сведения. Ни дневников раскопок, ни до-
бытых во время них материалов не сохранилось.
{Первые крупные исследования в нашем крае произвел В. Н. По-
ливанов в 1891—1893 и в 1900 гг.: он вскрыл 445 погребений Мордов-
ского могильника близ с. Муранка (ныне Шигонский район). Рас-
копки проводились очень поспешно и недостаточно тщательно. Погре-
бения не описывались и не зарисовывались. Когда встречались особо
6
Вера Владимировна Гольмстен (1880—1942)
глубокие могилы, рабочие прекращали их раскопки, не доходя до са-
мого погребения.
Раскопки В. Н. Поливанова принесли науке больше вреда, чем
пользы. Положительно лишь то, что был собран богатый материал,
датированный им по золотоордынским монетам XIV веком. Полива-
нов высказал предположение, что могильник принадлежал финно-
угорским племенам, возможно, буртасам. В. Н. Поливановым была
создана археологическая карта Симбирской губернии, в которой на-
шли отражение многие памятники, ныне находящиеся на территории
Куйбышевской области. ।
ГВ 80—90-х гг. в Самаре жил П. В. Алабин. Писатель и историк,
автор воспоминаний о войне 1878—1879 гг. и очерков по истории
Самары, он с юности проявлял интерес к древностям. Им был открыт
и исследован знаменитый Ананьинский могильник на Каме. П. В. Ала-
бин познакомился с экспонатами, хранящимися в Самарском публич-
ном музее и дал их описание в небольшой брошюре, вышедшей в
свет в 1895 г.
I В 90-х: гг. прошлого столетия на Барбашиной поляне (ныне Поляна
им. Фрунзе) купец Соколов занялся строительством дач. Во вре-
7
мя земляных работ было разрушено большое количество погребений,
сопровождающихся вещами. Как было выяснено, случайно найденный
могильник принадлежал мордовскому населению XVI в. Этот ценный
для науки памятник никого не заинтересовал. Погребения безжало-
стно разрушались, а кости и вещи из них вывозились вместе с землей
и использовались в качестве подсыпки грунта зданий, расположенных
у обрыва реки Волгид
Только в 1909 и 1913 гг. В. Д. Миллер произвел небольшие раскоп-
ки Барбашинского могильника, в 1916 г. они были продолжены дру-
гими краеведами.
Этими небольшими работами исчерпываются исследования архе-
ологических памятников Самарской губернии в дореволюционный пе-
риод. В отличие от соседних — Казанской и Саратовской губерний,—
она оставалась совершенно неисследованной. (Только после Великой
Октябрьской социалистической революции начинается планомерное
изучение древнейшей истории нашего края.)
В 1919 г. в Самаре открылся университет, при котором было ор-
ганизовано общество археологии, истории, этнографии и естествозна-
ния. Члены общества активно включились в изучение природы и ис-
тории края. Среди приехавших в Самару ученых была Вера Владими-
ровна Гольмстен, профессор археологии, человек, страстно увлечен-
ный наукой. По ее инициативе при Самарском университете были
созданы Высшие этнологоархеологические курсы. За 10 лет В. В Гольм-
стен вместе со слушателями этих курсов было проведено 10 экспе-
диций. В трудные для молодой Советской республики годы энтузи-
асты проводили научные работы. Они пешком обошли всю Са-
марскую губернию. Когда не было средств на исследования, они
вносили собственные деньги на то, чтобы купить лошадь и почи-
нить телегу, на которой они перевозили экспедиционное иму-
щество.
Прежде чем начать исследования, В. В. Гольмстен вместе с по-
сетившим в 1920 г. Самару крупнейшим московским археологом В. А.
Городцовым составили план сплошного обследования губернии. Этот
план предусматривал три больших маршрута: северный — по течению
р. Волги до с. Спасское (ныне с. Приволжье), южный — также по
Волге от с. Спасское до границы Саратовской губернии, и восточ-
ный — по течению р. Самары от устья Кинеля до границы с Орен-
буржьем.
Несколько раньше, (в 1920 г., экспедиция общества археологии,
истории, этнографии и естествознания под руководством профессора
П. А. Преображенского обследовала дюны р. Самары в районе
с. Марычевки, Коноваловки, Борского и открыла стоянку Захар-
Калма, получившую впоследствии широкую известность.^
В 1921 г. слушатели курсов под руководством В. В. Гольмстен про-
шли около 1000 верст и обследовали значительную часть течения
р. Самары, открыв более 100 археологических памятников.
В 1922 г. экспедиция отправилась в самый интересный район
губернии—на Самарскую Луку, где обследовала десятки археологичес-
8
ких памятников и пройзвела раскопки йесколькйх курганов, распо-
ложенных между селами Рождествено и Новинки (ныне Волжско-
го района). К сожалению, курганы оказались ограбленными. Только
одно погребение было не потревоженным.
В 1923 г. обследование Самарской Луки продолжалось. Вновь на
карту было нанесено несколько десятков ранее неизвестных архео-
логических памятников. В том же году В. В. Гольмстен произвела
раскопки курганов у совхоза Березняки бывшей Пилюгинской во-
лости (ныне Кинель-Черкасский район). Здесь были открыты разно-
временные погребения: одни из них относились к эпохе бронзы, дру-
гие—к железному веку. Слушатель курсов А. А. Марущенко обсле-
довал берег р. Большой Иргиз и открыл 106 новых памятников, от-
носящихся к разным эпохам. В 1924 г. было продолжено исследо-
вание Березняковского курганного могильника. Ученик В. В. Гольм-
стен, М. Г. Маткин, произвел раскопки открытой им стоянки в ов-
раге Подпольщиков.^
Следующий год принес экспедиции новые находки. Разведки про-
водились в северной части нынешней Куйбышевской и южной части
Ульяновской областей.
В 1926 г. была организована вторая Восточная экспедиция, иссле-
довавшая бассейны р. Кутулук, Большой и Малый Кинель. В 1927 г.
был обследован бывший Бузулукский уезд.
В 1928 г. экспедиция выехала в восточные районы области, в бас-
сейны р. Сока и Бугуруслана. Кроме того, она начала исследование
города Волжской Болгарии1, называемого местным населением Муром-
ским городком. В следующем году эти работы были продолжены.
На Муромском городке были раскопаны два здания, примыкавшие
друг к другу. Было установлено, что в городке в X—XIII веках, до
монгольского нашествия обитали волжские болгары.
В 1930 г. В. В. Гольмстен, переехавшая из Самары в Ленинград,
провела последнюю археологическую экспедицию в нашем крае. Бла-
годаря самоотверженному труду археологов, на территории Самар-
ской губернии, бывшей на археологической карте белым пятном, бы-
ло открыто свыше 1200 археологических памятников различных
эпох от палеолита до средневековья. В. В. Гольмстен было написано
несколько статей по различным вопросам древнейшей истории Са-
марского края.
Многие из учеников В. В. Гольмстен стали впоследствии крупными
учеными-археологами, среди них профессор А. И. Тереножкин, док-
тор исторических наук К. В. Сальников, неутомимый исследователь
среднеазиатских древностей А. А. Марущенко и другие.
Новый этап археологических исследований связан со строитель-
ством Куйбышевского гидроузла. Еще до Великой Отечественной вой-
ны был намечен план грандиозных работ на Волге. План предусмат-
ривал строительство гидроэлектростанции и огромного водохранили-
1 Часто Волжскую Болгарию называют Булгарией, в отличие от Болгарии Дунай-
ской. — Прим. авт.
9
ща — куйбышевского моря. Ёго воды должны были скрыть сотни
археологических памятников. Нужно было спасать их для науки.
В 1936—1940 гг. Институт истории материальной культуры совместно
с Куйбышевским музеем краеведения организовал экспедицию, в за-
дачу которой входило обследование зоны затопления и проведение
раскопок наиболее интересных памятников. В 1935 г. Б. А. Латынин
произвел раскопки Барбашинского могильника.
> В 1936 г. экспедиция под руководством Г. И. Гроздилова провела
разведки в Жигулях и на р. Сок и Уса. Около дер. Комаровка были
раскопаны три кургана эпохи бронзы. >
В_1938 г. Куйбышевскую экспедицию возглавил крупный специа-
лист по археологии Поволжья А. П. Смирнов. Отряд этой экспеди-
ции под руководством А. В. Збруевой обследовал участок Волги от
г. Куйбышева до с. Ширяево. В_устье Барбашинского оврага было най-
дено мустьерское ручное рубило. В могильнике на поляне Фрун-
зе исследовано 8 погребений. Другой отряд под руководством Е. И.
Горюновой обследовал левый берег Волги от с. Царевщина (ныне
пос. Волжский) до с. Ягодное. Здесь, у Ягодного, был частично рас-
копан курган эпохи бронзы.;
В 1939 г. производились разведки на р. Сок и Кондурча, где
открыто 155 памятников. У с. Белозерка и Солонцовка были рас-
копаны два кургана и одно поселение эпохи бронзы. Работы,
развернувшиеся в среднем течении Волги, были прерваны начав-
шейся войной.
Только в начале 50-х гг. удалось возобновить исследования в зоне
будущего водохранилища Куйбышевской археологической экспеди-
цией под руководством А. П. Смирнова. Экспедиция провела раскоп-
ки древнейших стоянок человека каменного века, селищ и курганов
эпохи бронзы, городищ раннего средневековья и феодальных городов
Волжской Булгарии. Работы охватили Татарию, Ульяновскую область
и западные границы Куйбышевской области: Ставропольский и Ши-
гонский районы.
М. 3. Паничкиной было открыто раннепалеолитическое место-
нахождение в урочище Тунгуз. Экспедицией Н. Я. Мерперта раскопа-
но два селища и 159 погребений, относящихся к так называемой сруб-
ной культуре эпохи бронзы. Ряд поселений той же культуры иссле-
довали А. Е. Алихова и Н. В. Трубникова. А. Е. Алихова возобновила
раскопки Муранского могильника, исследовала соседнее с ним сели-
ще и русский поселок XIII—XIV вв. у с. Березовка.
В 50-х гг. изучение археологии Куйбышевской области шагнуло
далеко вперед, и все-таки по-прежнему она была исследована хуже,
чем соседние области. Широкие раскопки охватили только памятники
северо-западной части области. Сотни поселений и могильников, на-
ходящихся в других районах, по-прежнему оставались невыявлен-
ными.
В 1968 г. , после длительного перерыва, в Куйбышевской области
вновь начались археологические изыскания. Известный советский
археолог О. Н. Бадер начал поиски следов палеолитического человека
ю
fe Жигулях. Первым объектом исследований стала пещера Братьев
Греве, расположенная в Сокольих горах, на берегу Волги на окраине
г. Куйбышева. В пещере был заложен раскоп, доведенный до глубины
6 м. Это помогло выяснить характер напластований в пещере. На
глубине 1,5 м от поверхности были обнаружены первые очажные ямы.
Исследование грота было продолжено в 1970 г. Раскоп был расши-
рен в глубь пещеры. Были встречены вещи бронзового века: фраг-
менты глиняных сосудов, кремневые наконечники стрел, бронзовые
украшения и нож. Кроме них, были обнаружены довольно грубые
каменные орудия, настолько невыразительные, что отнесение их к
той или иной эпохе было затруднено. Поиски следов палеолитиче-
ского человека проводились в гроте около с. Шелехметь, в пещере
близ с. Ширяево. Последняя оказалась наиболее обнадеживающей:
осенью 1970 г. здесь были обнаружены многочисленные кости и чере-
па пещерного медведя, современника человека эпохи палеолита.
Десятки жигулевских пещер обследовал разведочный отряд экс-
педиции, но ни в одной из них не было найдено ни одного самого
маленького кремневого отщепа, который бы позволил судить о пребы-
вании в пещере палеолитического человека. Причины неудач, по мне-
нию исследователя, обусловлены тем, что известняки, из которых сло-
жен Жигулевский массив, непрочны, под действием сил природы они
быстро разрушаются. Пещеры, существовавшие в эпоху палеолита,
ныне погребены под мощными обвалами. Для того чтобы дойти до
них, нужно произвести колоссальные взрывные работы и поднять
. тысячи тонн обвалившегося камня.
Если в 30-х и 50-х гг. изучение древностей Самарского края про-
водилось главным образом сотрудниками Московского института ар-
хеологии, то в 70-х гг. инициатива археологических исследований
перешла к местным организациям.
С 1969 г. начинается новый этап археологических изысканий в
Самарском крае Средневолжской археологической экспедицией. Ее
рождение совпало с созданием Куйбышевского государственного
университета. В этом же году разведочный отряд под руководством
И. Б. Васильева проводил обследование Самарской Луки. В следую-
щем сезоне экспедиция провела раскопки городища Лысая Гора, се-
лища Ош-Пандо-Нерь и могильника у с. Шелехметь, могильников у
с. Рождествено, Гвардейцы и Широченка. С 1970 г. археологические
полевые исследования в Куйбышевской области и прилегающих к
ней областях ведутся ежегодно.
Совместно с Куйбышевским госуниверситетом в организации эк-
спедиции приняли участие областное отделение Всероссийского об-
щества охраны памятников истории и культуры и Куйбышевский об-
ластной краеведческий музей. В 1974 г. к ним присоединился Куй-
бышевский педагогический институт.
Активную помощь археологам ежегодно оказывают члены обще-
ства юных археологов, организованного при городском Дворце пио-
неров, областная и городская станции юных туристов.
Год от года пополняются ряды участников экспедиции. В 1970 г.
и
ё ней работало около 50 студентов, в 1974 г. число их превышало 100,
кроме студентов в работе экспедиции принимали участие 30 школь-
ников, членов археологических кружков. В 80-х гг. ежегодно в экс-
педициях университета и пединститута работает 300—400 человек.
Кроме студентов указанных вузов, в работах экспедиций принима-
ют участие студенты Куйбышевского института культуры, Пензен-
ского пединститута и других вузов Поволжья.
В 70-х гг. в Куйбышевской области развернулось строительство
гидромелиоративных сооружений: Куйбышевского обводнительно-
оросительного канала, Спасской, Куйбышевской и Тольяттинской
оросительных систем. Над археологическими памятниками, находя-
щимися в зонах строительства этих сооружений, нависла опасность
разрушения.
Куйбышевский университет и пединститут начали работу по спа-
сению для науки этих памятников. Для этого с дирекциями строя-
щихся объектов заключают договоры на проведение исследований
разрушаемых памятников. В дальнейшем археологические исследова-
ния стали проводиться на трассах нефтепроводов, газопроводов круп-
ных шоссейных дорог и т. д. Новостроечными отрядами были иссле-
дованы сотни курганов бронзового и железного века: у совхозов
им. Кирова, им. Луначарского, у с. Андросовка, Новопавловка, Каш-
пир, Солнечное, Волчанка, Звенигородка, Песочное, Кряж, Екатери-
новка, Федоровка, Преполовенка, Александровка и др. Проведены
раскопки поселений бронзового века у совхоза им. Кирова, у с. Ми-
хайло-Овсянка, Чесноковка, Федоровка, Яковка. Большое значение
имеет выявление и исследование стоянки у с. Виловатое (Богатов-
ского района), относящейся к неолиту и энеолиту, энеолитического
могильника у с. Съезжее, курганов раннего бронзового века у с. Утев-
ка. Начаты раскопки памятников железного века: городищ Каменная
Коза, Лысая Гора, Торновского на Самарской Луке, а также савро-
матских и сарматских курганов у с. Виловатое, Андреевка, Гвардей-
цы и др. Значительно продвинулось вперед изучение памятников
1 тыс. н. э. городища Лбище, Выползовского, Муромского, Ош-Пан-
до-Нерьского селищ. В течение 9 лет производились раскопки болгар-
ского города, известного под названием Муромский городок.
Благодаря 15-летним работам экспедиции на территории нашей
области выявлены сотни и тысячи археологических памятников всех
эпох. Следует отметить, что, решая различные проблемы археологи
Поволжья, например, проблемы происхождения ряда культур, их аре-
алов и культурных взаимоотношений, Средневолжская археологиче-
ская экспедиция проводила работы не только в Куйбышевской, но и
в соседних областях—Саратовской, Оренбургской, Ульяновской, а
также и в более далеких районах Поволжья и Приуралья. В ре-
зультате этого стали понятны многие процессы, происходившие не
изолированно в Среднем Поволжье, а на широком фоне развития
древнего и средневекового населения Евразийской степи и лесосте-
пи.
12
Глава II
КАМЕННЫЙ ВЕК
§ I. Палеолит. Заселение Среднего Поволжья человеком
Палеолит — древнекаменный век — время становления человека
и человеческого общества. Это самая продолжительная эпоха, нача-
ло которой совпало с временем выделения человека из животного
мира, с появлением древнейших обезьяноподобных людей, изготов-
лявших примитивные каменные орудия. Это произошло свыше двух
миллионов лет назад. Необходимо отметить, что по мере накопления
новых материалов начальная дата палеолита постоянно уточняется,
главным образом в сторону удревнения. Конец эпохи палеолита и
переход к следующей эпохе — среднекаменному веку — мезолиту
на территории нашей страны произошел приблизительно 10 тыс. лет
назад.
Время существования йа земле человека укладывается в рамки
продолжающегося до настоящего времени четвертичного периода
кайнозойской эры по теологической периодизации. Эпоха палеолита
совпала с двумя первыми этапами этого периода эоплейстоценом и
плейстоценом, то есть с доледниковым и ледниковым периодами.
Главной чертой этих периодов было повсеместное похолодание кли-
мата, обусловленное активными поднятиями суши, а также повыше-
нием увлажненности поверхности земли: увеличением количества
осадков, особенно зимних,' выпадающих в виде снега. Похолодание
и увеличение количества снежных осадков обусловили плейстоце-
новые оледенения. Центры ледников находились в Субарктике —
в горах севера Европы и Америки. Отсюда материковые льды двига-
лись на юг, покрывая сплошным щитом огромные пространства в
периоды наибольшего распространения ледников до 30% суши. Тол-
щина ледяного панциря достигала 3—4 км. Огромные территории
превращались в ледяные пустыни. Температура не поднималась
выше нуля, и жизнь человека была возможна только к югу от ледни-
ковой зоны. По окраинам ледника располагались заболоченные рав-
нины с тундровой растительностью, переходящие южнее в холодные
степи и лесостепь. В прилегающей к леднику зоне было много бо-
лот и озер. Талые воды не только наполняли водоемы, но бесчислен-
ными протоками стекали на юг к морю. Главной водной артерией
русской равнины была р. Волга, или Пракама, как ее иногда назы-
вают ученые. Она начиналась на склоне Уральских гор и впадала в
Каспийское море. Об этом говорит наличие 5—6 древних террас у
Камы и у Нижней и Средней Волги. Волга выше слияния ее с Камой
таких террас не имеет,
13"
Ледники оказали существенное влияние на растительный и жи-
вотный мир. С наступлением ледникового периода многие теплолю-
бивые животные вымерли, а на смену им появились холодолюбивые:
мамонты, шерстистые носороги, бизоны, северные олени, песцы, пе-
щерные медведи и др.
Многообразным было влияние оледенений и на жизнь палеоли-
тических людей. Льды образовывали барьеры, препятствующие засе-
лению новых территорий и создающие изоляцию различных групп
населения. Исчезновение этих барьеров в теплые межледниковые
эпохи способствовало расселению человечества.
Изучение следов деятельности ледников позволило советским уче-
ным создать схему чередования оледенений и межледниковий. Они
получили названия от местностей, где сохранились их следы. Первое
окское оледенение доходило до 52—54° северной широты. За окским
оледенением следовало лихвинское межледниковье, которое было
самым продолжительным и теплым. Следующее днепровское оледе-
нение было максимальным по площади распространения ледяного
покрова, который двумя большими языками по Днепру и Дону дохо-
дил до широты современных городов Днепропетровска и Калача.
Затем наступило одинцовское межледниковье, за которым следовало
московское оледенение, размещавшееся в основном в пределах ок-
ского оледенения, но отличалось от него более низкими температура-
ми. Последнее микулинское межледниковье сменилось валдайским
оледенением, граница которого проходила по 54—55° северной широ-
ты, то есть несколько севернее г. Смоленска.
Палеолит делится на ранний (нижний), средний и поздний (верх-
ний). Ранний палеолит в свою очередь согласно новой общепринятой
в настоящее время периодизации делится на две эпохи: олдувайскую
(2 600 000—600 000 лет назад) и ашельскую (600 000—100 000 лет на-
зад). Олдувайская эпоха получила свое название от Олдувайского
ущелья в Танзании, в Восточной Африке, где были найдены орудия,
изготовленные из окатанных камней-галек рукой древнейшего обезь-
яночеловека, а также череп этого существа, представляющего на-
чальное звено в цепочке, соединяющей обезьяну и человека.
Следующая эпоха—ашель, названная по местечку Сент-Ашель во
Франции, где в прошлом столетии были найдены ручные рубила —
грубо обитые каменные орудия этой эпохи.
Ашельский человек был по своему физическому типу еще очень
примитивен. Он ходил на полусогнутых ногах, был сутул и объем
его мозга уступал объему мозга современного человека. На стоянках
ашельской эпохи встречаются примитивные орудия: ручные рубила,
кливеры и др. Все они изготовлены техникой двусторонней обивки.
Рубила имеют клиновидную форму. Рабочий край их заострен, а про-
тивоположный — обычно необработанный, окатанный, удобный
для захвата рукой. Кливер — также рубящее орудие, но имеющее
поперечное лезвие, а не заостренный рабочий конец. Ашельский
человек умел поддерживать огонь, возникавший во время грозы, а
возможно, даже умел добывать его. В качестве жилищ использова-
14
лись пещеры, обычно неглубокие гроты. Нередко люди селились на
площадках под скальными навесами, которые защищали их от ветров.
Известны и стоянки под открытым небом, на некоторых из них най-
дены остатки примитивных жилищ. Охота на крупных животных
составляла основу хозяйства людей ашельской эпохи. Вспомогатель-
ную роль играло собирательство. В суровых условиях ашельской эпо-
хи невозможно было прожить в одиночку, поэтому люди объединя-
лись в небольшие коллективы — первобытные человеческие стада.
Территория СССР не входила в зону формирования человека.
Люди появились на юге нашей страны только в раннеашельское
время. В нижнем слое Азыхской пещеры в Азербайджане найдены
орудия эпохи раннего ашеля. Столь раннее появление людей на Кав-
казе было обусловлено соседством его с Ближним Востоком, где из-
вестны памятники этой эпохи, и отсутствием естественных преград,
которые могли бы препятствовать продвижению населения.
Средний ашель представлен на территории нашей страны пятью
полноценными памятниками, с хорошо выраженными слоями. Это
пещеры Кударо I, Кударо III, Цонская и Азыхская на Кавказе
и грот Выхватинцы в Молдавии. Имеются и другие памятники этого
времени, но их культурные слои либо бедны находками, либо нару-
шены и орудия залегают часто прямо на поверхности земли (стоянки
Яштух, Сатани-Дар на Кавказе и др.). По мнению большинства иссле-
дователей, средний ашель совпал с лихвинским межледниковьем.
Эпоха позднего ашеля совпала с максимальным днепровским оледе-
нением. Климат был суровым, повсеместно в Европе и Азии обитали
холоднолюбивые животные.
Территория Среднего Поволжья могла быть обитаемой в эпоху
раннего палеолита. Ледник никогда не доходил сюда: его граница
проходила гораздо севернее, в районе впадения в Волгу р. Ветлуги.
Несмотря на это, в Среднем Поволжье до сих пор неизвестно ни од-
ной раннепалеолитической стоянки. Единственная находка этого вре-
мени — оббитое с двух сторон кремневое орудие, по форме и технике
изготовления не отличающееся от классических ручных рубил Фран-
ции и Кавказа. Рубило было найдено в 1913 г. в окрестностях г. Са-
мары. К сожалению, местонахождение орудия осталось неизвестным
и никем из археологов не обследовалось. Единичность и случайность
находки не позволяют с уверенностью говорить о заселении Самар-
ского края в ашельское время.
Приблизительно 100 тыс. лет назад ранний палеолит сменился
средним. К среднему палеолиту относится эпоха мустье, получившая
название по пещерной стоянке Ля-Мустье во Франции. Ее начало
совпало с теплым микулинским межледниковьем.
Памятников эпохи мустье открыто гораздо больше, чем ашельских.
Они известны в Крыму, на Кавказе, в Средней Азии, на Русской рав-
нине и даже в Сибири. Человек еще в ашельское время научился до-
бывать огонь, строить жилища, шить одежду, поэтому в эпоху мустье
он продвинулся значительно дальше на север. В эту эпоху было засе-
лено человеком Нижнее и Среднее Поволжье.
15
Раннепалеолитическое руч-
ное рубило из окрестностей
г. Куйбышева
В Нижнем Поволжье, на окраине г. Волгограда, исследована
мустьерская стоянка Сухая Мечетка. Она расположена на высокой
плейстоценовой террасе правого берега р. Волги. Площадь стоянки
приблизительно 1000—1200 кв. м. Здесь выявлено пять крупных и
около десятка мелких зольных пятен — следы кострищ. Вокруг них
сосредоточена основная масса находок расщепленного кремня и ору-
дий. Из 800 каменных изделий 365 орудий из кремня, кварцита, слив-
ного песчаника. Из них довольно большую группу составляют дву-
сторонне обработанные изделия: рубила, листовидные наконечники,
ножи. Многочисленны и односторонне обработанные орудия: скреб-
ла, мелкие остроконечники, выполнявшие функцию проколок, и клю-
вовидные орудия. Многие орудия имеют сходство с изделиями из
мустьерских стоянок Крыма и Русской равнины.
Кроме каменных изделий найдены костяные наковаленки, мелкие
кусочки охры и кости животных, среди которых преобладали остан-
ки первобытного зубра, лошади, сайги и мамонта.
16 1*
Местонахождения кремневых орудий мустьерской эпохи открыты
также в Среднем Поволжье на территории Куйбышевской и Ульянов-
ской областей и Татарской АССР. Одно из этих местонахождений
выявлено на песчаной косе Тунгуз близ с. Хрящевка Ставрополь-
ского района Куйбышевской области, на левом берегу р. Волги, не-
далеко от устья р. Черемшан. Здесь, с конца 70-х гг. прошлого века,
находили кости ископаемых животных четвертичного периода: ма-
монта, шерстистого носорога, быка, зубра, гигантского и северного
оленей, дикой лошади. Во время обследования местонахождения,
кроме костей, были найдены сильно окатанные кремневые изделия:
четыре подтреугольных отщепа, два нуклеуса, с которых скалывали
пластины, и три остроконечника. К сожалению, связь между кост-
ными находками и кремневыми изделиями установить невозможно.
Еще одно местонахождение кремневых орудий открыто на Ундор-
ском острове между Тетюшами Татарской АССР и г. Ульяновском,
в 8 км к северу от с. Ундоры Ульяновской области. Здесь, в слое
гравия, вместе с костями мамонта, шерстистого носорога, гигантского
оленя и других животных найдено четыре сколотых с нуклеуса крем-
невых отщепа и обломок нуклеуса.
Третье местонахождение открыто в урочище Красная Глинка в
5 км к юго-востоку от с. Бессонково Тарханского района Татарской
АССР, где наряду с костями вышеупомянутых животных обнаруже-
но три отщепа, два нуклеуса, четыре скребла и три грубых рубящих
орудия.
Характер происходящих из Среднего Поволжья орудий свидетель-
ствует об их мустьерском возрасте, это позволяет предположить, что
заселение этого района происходило в начале эпохи мустье, около
100 000 лет назад.
К эпохе мустье относится остроконечник, найденный в 1938 г.
археологом А. В. Збруевой в устье Барбашина оврага у пристани
Поляна им. Фрунзе на окраине г. Куйбышева. Это орудие напоми-
нает остроконечники мустьерских стоянок Крыма, в частности стоян-
ку Волчий Грот.
Человек эпохи мустье по первой находке в Неандертале близ
Дюссельдорфа в Германии назван неандертальцем. На территории
нашей страны известно несколько находок неандертальца: в гроте
Тешик-Таш в Узбекистане, в пещере Киик-Коба в Крыму. На основа-
нии этих находок удалось восстановить облик человека эпохи мустье.
Скульптором-антропологом М. М. Герасимовым восстановлено по
черепам несколько портретов неандертальцев. Неандерталец имел
сравнительно невысокий рост (160 см), крепкое мощное телосложе-
ние, обладал большой силой. Лоб его был покатым, надбровные ва-
лики сильно развиты, подбородочный выступ отсутствовал. Мозг его
по объему был почти равен мозгу современного человека, но отли-
чался примитивностью строения, в частности, слабым развитием лоб-
ных долей. Несмотря на примитивность, неандерталец гораздо ближе
но своему физическому типу к современному человеку, чем его
предки — питекантроп и синантроп. Видимо, он уже обладал зачат-
2—3695 17
ками членораздельной речи. На территории Куйбышевской области
останков неандертальца не найдено, ближайшая находка — черепная
крышка первобытного человека эпохи мустье, обнаруженная на Хо-
рошевском острове около г. Хвалынска в Саратовской области.
Место находки ее было в 1929 г. обследовано В. А. Городцовым, в
1939 г. — О. Н. Бадером.
Основу экономики неандертальцев составляла загонная охота на
крупных животных: мамонтов, носорогов, бизонов, лошадей. Вспомо-
гательную роль играло собирательство. Люди эпохи мустье жили
небольшими коллективами — первобытными человеческими стадами.
Они умели строить жилища из жердей и бивней мамонта и шкур,
шили одежду, добывали огонь. Все это помогло им выжить в суро-
вых условиях ледникового периода.
Начало позднего палеолита ознаменовалось становлением челове-
ка современного типа. Вместе с завершением формирования совре-
менного физического типа человека, к началу позднего палеолита
относится возникновение родового строя, совершенствование техники
обработки камня, расцвет косторезного мастерства, зарождение ры-
боловства, совершенствование домостроительного искусства и, нако-
нец, появление первобытных религиозных представлений и искусст-
ва. Именно к позднему палеолиту относятся замечательные произве-
дения первобытного искусства в пещерах Франции, Испании, Ита-
лии. В 60-х гг. живопись человека эпохи позднего палеолита откры-
та на Южном Урале, в Каповой пещере. На стенах пещеры сохра-
нились нанесенные охрой изображения мамонтов, носорога и лоша-
ди.
Эпоха позднего палеолита изучена в Среднем Поволжье так же
слабо, как и предшествующий ей период. На территории г. Куйбы-
шева, в Овраге Подпольщиков, В. В. Гольмстен, М. Г. Маткиным от-
крыты и исследованы две стоянки: Постников Овраг I и Постников
Овраг II. Здесь во время раскопок выявлено кострище, вокруг кото-
рого находился ряд изделий: обломок костяной иглы, кружок из
раковины, кремневые остроконечники, скребки для обработки кож,
резцы, служившие орудиями обработки кости, и др. Среди неопре-
делимых костей имеются мелкие обломки бивня мамонта. По мнению
большинства исследователей, стоянка Постников Овраг I относится
к эпохе позднего палеолита.
Стоянка Постников Овраг II находилась в устье оврага Подполь-
щиков. Здесь была обнаружена мастерская кремневых орудий. На
сравнительно небольшой площади сосредоточен запас сырья в виде
кусков кремня, а также нуклеусы, отщепы, пластины, скребки, резцы
и другие кремневые изделия. Стоянка относится к самому концу
позднепалеолитической эпохи.
Стоянки Постников Овраг I и Постников Овраг II по характеру
материалов близки к позднепалеолитическим стоянкам на террито-
рии Татарии: Камскоустьинской и Сюкеевскому взвозу, которые, в
свою очередь, сближаются с позднейшими верхнепалеолитическими
памятниками Русской Равнины (Тимоновская, Карачарово, Боршево II).
18
К эпохе позднего палеолита относится местонахождение кремне-
вых изделий, открытое В. В. Гольмстен у Воскресенского спуска
в г. Самаре. Еще одна коллекция позднепалеолитических орудий бы-
ла собрана в 1954 г. археологом А. 3. Абрамовой у с. Переволоки (воз-
ле г. Октябрьска Куйбышевской области).
Большой интерес представляют два гарпуна, найденные у с.Крав-
цово (Нефтегорский район Куйбышевской области). Один из них
изготовлен из бивня мамонта, другой из рога оленя. По материалу
и форме гарпуны близки к подобным орудиям из Сибири и Западной
Европы.
Несмотря на то, что памятники палеолита на территории Куйбы-
шевской области пока немногочисленны, они позволяют сделать вы-
вод о том, что Самарский край был заселен человеком эпохи средне-
го палеолита (мустье), то есть около 100 тыс. лет назад.
$ 2. Мезолит. Средний каменный век
Около 12—10 тыс. лет назад в истории человеческого общества
начинается новая крупная эпоха — средний каменный век, или ме-
золит. Природные зоны постепенно принимают их современное поло-
жение: на севере — зона хвойных лесов, южнее — смешанные и
широколиственные леса, затем лесостепь, степь, полупустыня и пу-
стыня. Климат в этот период становится близким к современному, но
еще относительно холодный, так называемый бореальный период.
Животный мир также приближается к современному — мамонты,
шерстистые носороги, бидоны, лошади, большерогие олени вымирают
или отступают на север, а леса заселяют лоси, косули, кабаны, вол-
ки, медведи, лисы, зайцы и другие звери, не живущие большими
стадами. Для охоты на этих быстроногих животных нужны были
другие способы и орудия охоты, чем раньше. Загонная коллектив-
ная охота с помощью ловчих ям, дубин и копий постепенно теряет
свое значение, и на первое место выходит индивидуальная охота с
луком и стрелами. Меняется и образ жизни мезолитических охотни-
ков. Если раньше, судя по раскопкам позднепалеолитических стоянок,
человек долго *жил на одном месте и на стоянках откладывался бо-
лее или менее значительный культурный слой, то теперь стоянки
кратковременные, располагаются, как правило, на песчаных дюнах
по берегам рек, и культурный слой здесь очень тонок или вовсе от-
сутствует. Жилища становятся легкими, наземными. В отличие от
больших стационарных жилищ эпохи палеолита из костей мамонта,
они быстро собираются и разбираются. Видимо, коллективы охотни-
ков и рыболовов эпохи мезолита лишь на короткое время останавли-
вались в каком-то удобном месте — на сухой высокой песчаной дюне
у реки или на краю террасы, а затем, когда охотники выбивали или
распугивали все живое вокруг, люди переносили поселок в другое,
более богатое дичью место. Крупные охотничьи коллективы, необхо-
2* 19
димые для загонной охоты на мамонтов, стада бизонов или табуны
лошадей, стали не нужны. Поэтому они стали дробиться на неболь-
шие родовые группы, которые были более подвижными и им было
удобнее использовать западни, ловушки, засады у водопоев, то есть
методы индивидуальной охоты. Лишь в каких-то особых случаях, на-
пример, для ритуальных праздников или большой осенней загонной
охоты, когда мясо запасали на зиму, эти родовые группы на короткое
время объединялись. Именно в мезолите изобретается и широко
распространяется новое, гораздо более совершенное охотничье ору-
жие — лук, стрелы, — на многие тысячелетия ставшее основным ору-
жием человека. Луки были самых различных размеров и типов.
Об их конкретной форме и конструкции, существовавшей у мезолити-
ческих племен Поволжья, судить трудно, так как их деревянные ос-
новы сохраняются лишь в исключительных случаях. Однако, судя по
отдельных находкам луков в торфяниках, а также по костяным об-
кладкам луков, они были разнообразными. Это и мелкие луки для
охоты на птицу и мелких зверей, и стрельбы отравленными стрела-
ми, и мощные, громадные луки в рост человека—для охоты на более
крупных животных. Гораздо чаще при раскопках находят кремневые
наконечники стрел. Это специально обработанные ретушью с острия
и просто части ножевидных пластин, которые после небольшой об-
работки использовались в качестве наконечников. Изобретение лука
помогло охотникам в изготовлении различного рода орудий ловли:
западней, самострелов, лучков и других приспособлений. Способы
охоты становятся самыми разнообразными, требуют от охотников все
большей изобретательности и умения. Видимо, именно в мезолите
человек приручил и первое животное — собаку, которая стала его
верным помощником на охоте. Данные раскопок некоторых мезоли-
тических стоянок свидетельствуют, что первоначально собаки слу-
жили живым запасом мяса, их ели в голодное время года, но затем
была оценена их помощь как сторожей и помощников охотника.
Видимо, кроме охоты на зверя и птицу, в мезолите люди охотились
на рыбу. Именно охотились, а не ловили, так как достоверных нахо-
док мезолитических рыболовных крючков не найдено, как нет и гру-
зил от сетей. В мезолите человек, видимо, еще не научился вязать
рети — это изобретение относится к следующей эпохе — неолиту.
'Рыбу били с помощью гарпунов, острог, лучили ее с помощью при-
вязанных к жилке стрел, возможно использовали узкие искусственно
перегороженные протоки, куда загоняли рыбу. Судя по этнографи-
ческим данным, ее могли травить на мелководьях с помощью различ-
ных одурманивающих средств. Возможно, лишь в конце мезолита
появляются первые рыболовные крючки, а также сети, верши и дру-
гие орудия ловли рыбы. И, наконец, еще одним источником пищи
был сбор ягод, орехов, желудей, грибов и других даров лесов и по-
лей, то есть собирательство играло в хозяйстве еще значительную
роль, особенно когда охота была неудачной. Собирали также и съе-
добных моллюсков. К эпохе мезолита относятся и первые попытки
приручения овцы, козы и . свиньи, а также первые опыты земледелия.
20
Отдельные исследователи считают, что эти производящие формы
хозяйства — скотоводство и земледелие в наших широтах складыва-
ются уже в мезолите, однако достаточно достоверных данных об этом
нет. Производящие формы хозяйства в эпоху мезолита начинают
распространяться лишь в более южных районах, в том числе, види-
мо, в Причерноморье, на Кавказе, на юге Средней Азии, а в Сред-
нем Поволжье они появляются позже — в неолите и энеолите.
К сожалению, следует отметить, что мезолит все еще остается
одной из наиболее слабо изученных эпох на территории нашего
края. Несколько лучше исследованы более северные и северо-восточ-
ные районы — Казанское Поволжье, Прикамье и Южный Урал, где
работами О. Н. Бадера, А. X. Халикова, М. Г. Косменко и Г. Н. Ма-
тюшина выявлены сравнительно многочисленные мезолитические
стоянки с культурными слоями и получены довольно большие мате-
риалы, дающие представление о мезолите этих районов. На террито-
рии Куйбышевской области известны лишь единичные памятники —
стоянки Постников Овраг III, Захар-Калма, Нур, Малая Рязань и
некоторые др. Поэтому все выводы о мезолите данной территории
носят предположительный характер.
Основные исследователи мезолита Среднего Поволжья А. X. Ха-
ликов и М. Г. Косменко считают, что культура мезолитических племен
этой территории сложилась на основе местного палеолита А. X. Ха-
ликов предполагает, что в начале мезолита в Среднем Поволжье уси-
ливается воздействие населения Сибири. Он не исключает и прямое
продвижение волн сибирских племен в Поволжье. М. Г. Косменко
выражает сомнение в сибирском влиянии на сложение мезолитиче-
ской культуры Среднего Поволжья. Представляет большой интерес
точка зрения О. Н. Бадера, который считает, что прикамский мезолит
сложился в результате воздействия и, возможно, продвижения насе-
ления с юга, из Прикаспия и Причерноморья. Решить все эти пробле-
мы можно будет лишь в результате новых широких исследований
мезолитических памятников с сохранившимся культурным слоем.
Недавно, недалеко от границы Куйбышевской области на западе
Оренбуржья, на реке Ток—правом притоке р. Самары, оренбургским
археологом Н. Л. Моргуновой была исследована единственная в этих
районах стоянка с небольшим сохранившимся культурным слоем.
Это Старо-Токская стоянка, на которой на глубине более 2 метров
от поверхности под мощным слоем балласта был обнаружен очаг и
тонкий культурный слой около 20—40 см толщиной. Всего собрано
более 3 тыс. кремневых предметов и 20 изделий из кости. Техника
изготовления орудий — пластинчатая. Отщепов собрано 542 экземп-
ляра, однако орудий из них почти не делалось (из отщепов сделано
всего И скребков неопределенной формы). Самую большую серию
изделий составляют ножевидные пластины без ретуши по краям. Пла-
стины представлены как целыми экземплярами длиной от 1,5 см до
10,5 см, так и их сечениями. Среди орудий труда больше всего —
резцов на углу сломанной пластинки (128 экз.). Имеются дублирован-
ные изделия — два резца или резец и концевой скребок. Всего кон-
21
Мезолитические кремневые изделия со
стоянки Захар-Калма
цевых скребков 51 экз., все они изготовлены на концах ноже-
видных пластин, преимущественно на их сечениях или отсеченных
верхних концах. Остальные группы инвентаря составляют пластины
с выемками (50 экз.), скошенные острия, сверла, острия с пле-
чиками. Кроме кремня, на Старо-Токской стоянке найдены костя-
ные изделия — это долотовидные орудия с заточенным концом,
22
изготовленные из крупных трубчатых костей, тщательно зашлифован-
ные иглы, крупные острия и два вкладышевых орудия. Материалы
этой стоянки, в основном, находят аналогии в памятниках более се-
верных районов Южного Приуралья, где Г. Н. Матюшиным выделена
так называемая романовско-ильмурзинская мезолитическая культура.
Иного типа стоянки с микролитическим инвентарем обнаружены
на песчаных дюнах р. Самара и Кинель. Это стоянки Захар-Калма,
Нур, Немчанка и некоторые другие. К сожалению, ни на одной из
них не сохранился культурный слой, и материалы, собранные на них,
переотложены. Эти стоянки близки памятникам более южных терри-
торий — степных и пустынных районов Северного Прикаспия. То
есть в лесостепном Поволжье имеются как памятники, находящие
аналогии на севере—Приуралье (Токская стоянка), так и на юге —
в Северном Прикаспии (Захар-Калма и др.). Вопросы культурного
и хронологического соотношения этих двух мезолитических групп
сейчас до конца не ясны и нуждаются в дальнейших исследованиях.
Так же сложен вопрос об участии того и другого населения в сложе-
нии неолитических культур Поволжья. Следует лишь отметить, что
в неолите, так же как и в мезолите Поволжья, прослеживаются две
основные линии развития — южная с керамикой, украшенной про-
черченно-накольчатой орнаментацией, северная — с гребенчатой ке-
рамикой и третья — лесостепная, сложившаяся при их взаимодейст-
вии. Поэтому изучение мезолитической эпохи представляет большой
интерес для понимания процессов формирования неолитических
культур данного региона. Дальнейшие исследования и, особенно рас-
копки стоянок с ненарушенным культурным слоем помогут в реше-
нии этих вопросов.
§ 3. Неолит Поздний каменный век
Около 8 тыс. лет назад (в VI тыс. до н. э.) начинается поздний
каменный век — неолит. Конец неолита связан с появлением перво-
го металла — меди и началом новой эпохи — энеолита (медно-ка-
менного века). В разных районах люди узнавали металл в разное
время: в Передней VII тыс. до н. э., в Средней Азии и
Закавказье—в VI—V fbic. дон. э., в лесостепных районах нашей стра-
ны — в IV тыс. до н. э., в более северных, лесных районах—в
конце IV, III, начале II тыс. до н. э. Поэтому конец неолита
в разных районах приходится на разное время. В Среднем Поволжье,
по наиболее обоснованным датировкам, неолит занимает шестое и
пятое тысячелетия до н. э. По каким характерным признакам архе-
ологи отличают эту эпоху от других?
Основным определяющим археологическим признаком этого пе-
риода является наличие керамики. В неолите люди научились лепить
из глины и обжигать на костре сосуды, которые стали необходимой
23
частью их быта. Первые опыты лепки из глины относятся еще к па-
леолиту, однако в то время человек еще не знал секрета обжига
глины, и через некоторое время после того, как изделие попадало
в землю, оно разрушалось. Лишь в исключительных случаях, когда
оно попадало в костер и обжигалось, оно сохранилось до наших
дней. Так, в Чехословакии, на позднепалеолитической стоянке Дольне
Вестонице было найдено несколько фигурок животных. Однако это
скорее исключение, чем правило, и людям того времени приходилось
обходиться без посуды, а значит, и без варки пищи. Правда, по этно-
графическим параллелям можно предположить, что воду могли но-
сить и даже хранить в искусно сплетенных корзинах и туесках, од-
нако научных данных об их использовании в эпоху палеолита и мезо-
лита нет. Лишь к началу неолита, путем длительных проб и ошибок,
человек научился правильно замешивать глину, обезжиривать ее с
помощью подмешивания песка, толченой раковины, каких-то орга-
нических примесей (травы, помета), лепить из нее от руки, без при-
менения гончарного крута, посуду орнаментировать и обжигать на
кострах. Специальных горнов для обжига посуды сначала тоже не
было. Лепили сосуды различными способами, наиболее распростра-
ненным был так называемый способ ленточного налепа. Сначала из
глины формовали небольшую чашечку, а затем стенки ее наращивали
по кругу лентами глины. После того как сосуду придавали необхо-
димую форму, выравнивали и заглаживали его внешнюю и внутрен-
нюю поверхности, орнаментировали ямками, наколами, резными ли-
ниями, гребенчатым штампом или сочетанием нескольких элементов—
в зависимости от существовавшей здесь традиции. Следует отметить,
что это было не только украшение горшков — дань эстетическим
наклонностям людей. Сосуды украшали родовыми традиционными
узорами, передававшимися из поколения в поколение. Эти узоры
произвольно не менялись и нужны были какие-то существенные при-
чины, чтобы украсить сосуд каким-либо иным орнаментом. Поэтому
по керамике археологи могут определить передвижение населения,
культурные связи, смешение отдельных групп людей и т. д. Керамика
является одним из основных археологических источников при изуче-
нии неолита и более поздних эпох.
Кроме гончарства, неолит характеризуется появлением новой тех-
ники обработки камня. В предшествующие эпохи люди знали лишь
технику обивки, скола и ретуши. Сейчас, кроме этих приемов, появ-
ляются новые — пиление, сверление и шлифование камня, а значит,
появляется и топор — важнейшее орудие труда человека на многие
тысячелетия. Причем это было не грубое топоровидное орудие,
которое было трудно крепить на рукояти, а настоящий острый, тща-
тельно отшлифованный топор с отверстием для насаживания на ру-
коять. Это было довольно эффективное орудие. Судя по эксперимен-
там, проведенным специалистом по первобытной технике С. А. Семе-
новым, дерево толщиной 25 см каменным топором можно было сру-
бить за 15 минут. Появляются и другие шлифовальные орудия — те-
сла, долота. С помощью такого топора, тёсла и долота можно было
24
сравнительно быстро йоСтройть дом, выдолбить лодку, если нужно,
расчистить землю под посевы и сделать многое другое, что раньше
требовало больших физических затрат. Кроме кремня, в неолите на-
чинают использовать другие вязкие, хорошо шлифующие породы
камня — диорит, диобаз, мергель, нефрит, змеевик, сланец и др.
Шлифовали орудия на специальных шлифованных плитах, подсыпая
мелкий песок и поливая его водой, то есть шлифовали песок, а плита
выступала в качестве опоры для шлифовки. Пилили камень с по-
мощью костяных или, возможно, деревянных пил, также подсыпая
под рабочий край мокрый песок. Сверлили полой костью или бамбу-
ком (там, где он был) с помощью того же мокрого песка. Добывали
камень следующим образом: на поверхности породы, от которой
нужно было отколоть куски камня, разводили костер и, когда камень
нагревался, поливали его холодной водой. В образовавшиеся трещины
вбивали деревянные клинья и начинали поливать их водой. Дерево
разбухало и разрывало камень. В неолите в связи с недостатком
кремня на поверхности появляются и первые подземные шахты для
его добычи.
В эпоху неолита совершенствуются и старые приемы обработки
кремня — широко применяется техника отжимной ретуши. Причем,
если в мезолите обработанных сплошной двусторонней ретушью ору-
дий еще нет, то теперь они распространяются повсеместно. Это в ос-
новном наконечники копий и стрел, ножи, острия.
Еще один признак неолита, кроме гончарства, шлифования, свер-
ления, пиления и двусторонней ретуши, — это появление ткачества.
Об этом свидетельствуют находки пряслиц — глиняных или камен-
ных маховичков, которые одевали на конец веретена для лучшего
скручивания нитки. Видимо, первоначально нитки делали из дикого
льна, крапивы, конопли, шерсти диких животных, в дальнейшем ста-
ли прясть шерсть домашних животных.
И наконец, еще один очень важный, хотя и не повсеместный при-
знак неолита — это переход в ряде районов земного шара, в основ-
ном в наиболее благоприятных для жизни, от присваивающих форм
хозяйства к производящим, от охоты, рыболовства и собиратель-
ства к скотоводству и земледелию. Человек стал не просто по-
треблять готовые дары природы, а сам преобразовывать ее, произво-
дить продукты питания. Этот признак неолита настолько важен, что
многие археологи, вслед за английским исследователем Г. Чайлдом,
говорят о «неолитической революции». «Переход к производству
пищи, сознательному выращиванию съедобных растений, особенно
злаковых, и приручению, разведению и отбору животных явился
экономической революцией, величайшей в истории человечества
после того, как человек овладел искусством добывать огонь»1.
Переход от присваивающих к производящим формам хозяйства
в неолите произошел не везде. В натпей стране — это Средняя Азия,
Кавказ, Причерноморье. Видимо, в неолите появляется скотоводство
Чайлд Г. Древнейший Восток в свете новых раскопок. М., 1956, с. 55.
25
Ранненеолитическая керамика елшанского типа (1—4 — Староелшанская стоянка,
5—8 — Ивановская стоянка, 9—15 — Виловатовская стоянка)
26
и в лесостепном Поволжье и Приуралье. Севернее же, в лесной зоне,
неолитические племена продолжают заниматься присваивающим хо-
зяйством.
Неолит Самарского Поволжья до работ Средневолжской археоло-
гической экспедиции был совершенно не исследован. Лишь благодаря
работам последних лет у с. Виловатое Богатовского района Куй-
бышевской области и у с. Старая Елшанка и Ивановка Оренбург-
ской области удалось создать первое, предварительное представле-
ние о неолите бассейна р. Самары. Однако следует сразу оговориться,
что созданная в настоящее время схема развития неолитических
культур этого региона носит сугубо предварительный характер и нуж-
дается в дальнейшем специальном исследовании.
Неолит Самарского Поволжья открывают памятники так называе-
мого елшанского типа, открытого впервые при раскопках у с. Старая
Елшанка Бузулукского района Оренбургской области, на левом берегу
р. Самары. В дальнейшем материалы этого типа были обнаружены
при раскопках и разведках в Куйбышевской области на стоянках
Максимовская, Большой и Малый Шиханы, Виловатовская в Богатов-
ском районе, и особенно значительные материалы были обнаружены
при многолетних раскопках Ивановской стоянки в Оренбуржье, про-
веденных Н. Л. Моргуновой. Памятников пока не очень много, не
ясен ряд вопросов, связанных с кремневым и костяным инвентарем,
погребальным обрядом оставившего его населения. До раскопок чис-
тых памятников с ненарушенным культурным слоем и могильников
эти вопросы и ряд других остаются открытыми. Поэтому пока мы ос-
тавляем за этими материалами название «елшанский тип», хотя со
временем, видимо, появится необходимость в выделении этих памят-
ников в особую культурную группу.
Небольшой поселок этого типа располагается на невысокой старой
дюне в 4—5 км к востоку от нынешнего с. Старая Елшанка, в 400—
600 м от левого берега р. Самары. Здесь при раскопках были
собраны фрагменты остродонных, слабо профилированных сосудов
мешковидной формы, почти без орнаментов. Керамика плотная, про-
чная, с примесью песка и толченой раковины в глине. Цвет фрагмен-
тов серый или коричневый. Довольно большая коллекция подобной
керамики найдена с Ивановской стоянки на р. Ток — правом прито-
ке р. Самары в Оренбургской области. Здесь также собрана шипо-
донная керамика с примесью толченой раковины, песка и шамота в
глине. Керамика почти не орнаментирована, лишь иногда встреча-
ются насечки на венчике, ряды глубоких наколов с выпуклинами-
«жемчужинами» и сквозные отверстия, просверленные уже после
обжига — следы починки сосудов или их подвешивания. Кое-где
встречены насечки и прочерченные линии под венчиком. Аналогич-
ная керамика собрана на Виловатовской, Максимовской и некоторых
других стоянках Куйбышевской области.
К сожалению, из-за того, что почти все известные в бассейне р.
Самары неолитические стоянки заселялись неоднократно и содержат
разновременные материалы, установить соотношение выше описан-
4 27
ной керамики, кремнёвых и костяных изделий трудно. Есть основа-
ния предполагать, что с этой керамикой связан микролитический
пластинчатый кремень, что имеет особое значение для вывода о мест-
ном сложении населения с керамикой елшанского типа на основе
мезолитического населения Среднего Поволжья с микролитическим
инвентарем.
Керамика елшанского типа находит параллели в материалах эпохи
раннего неолита Средней Азии с одной стороны и Причерноморья—
с другой. Многие детали процесса сложения ранненеолитических
культур этих территорий и причины этого сходства еще неясны, поэ-
тому пока можно лишь более или менее уверенно относить елшан-
скую керамику к раннему неолиту и предварительно датировать ее
VI тыс. до н. э., оставив остальные нерешенные вопросы до иссле-
дования стоянок с сохранившимися культурными слоями елшанско-
го типа.
Следущий этап неолита лесостепного Поволжья связан с появле-
нием здесь населения с накольчатой керамикой. Проблема периоди-
зации неолита Поволжья и Прикамья и соотношения населения с
накольчатой и гребенчатой керамикой имеет уже довольно большую
историю. На основе всех этих исследований и, учитывая новейшие
материалы, полученные в Поволжье в последнее время, можно пред-
полагать, что в неолите продолжается разделение Поволжья на две
большие культурные области, прослеживаемые еще в мезолите. Одна
из них, южная, с пластинчатым микролитическим кремневым инвен-
тарем послужила основой населения елшанского типа, а затем насе-
ления с накольчатой керамикой. Вторая мезолитическая группа с
кремневым инвентарем северного типа послужила основой для сло-
жения населения камской неолитической культуры с гребенчатой
керамикой. Взаимоотношением этих двух групп неолитического на-
селения лесостепного и лесного Поволжья и Прикамья пронизана
вся история населения этой территории в эпоху неолита и в некото-
рой степени энеолита. Этим же объясняется сложность исследования
данной территории, где две группы населения постоянно вступали
в контакты, причем с переменным доминированием то одной, то дру-
гой.
'‘Неолитическая керайика с накольчатой и накольчато-прочерчен-
но£г орнаментацией сейчас известна довольно широко по всему ле-
состепному Поволжью, включая также и южные районы лесного
Поволжья и Прикамья. В бассейне р. Самары она известна на стоян-
ках Виловатовская, Захар-Калма, Максимовская, Большой и Малый
Шиханы в Куйбышевской области, на Ивановской и Елшанской сто-
янках в Оренбуржье. Наибольшая коллекция происходит с Вилова-
товской стоянки. Это керамика с примесью песка, иногда раститель-
ных остатков и толченой раковины в глине, с тщательно заглажен-
ной внешней и внутренней поверхностью. Форма сосудов, видимо,
котловидная и баночная, с плоским дном. Найдены и слабо профили-
рованные сосуды с чуть отогнутым наружу венчиком. Орнаментация
покрывает верхнюю часть сосуда. Орнамент состоит из оттисков тре-
28
Неолитическая керамика
с накольчатым орнаментом
с виловатовской стоянки
29
угольной, иногда подквадратной или овальной палочки, поставленной
по ходу движения инструмента или перпендикулярно ему. Иногда
встречаются расщепленная палочка и сочетание накольчатого орна-
мента с прочерченным. Характерной особенностью этой керамики
является наличие пояска из глубоких ямок под венчиком, образую-
щих на противоположной стороне негативы-выпуклины. Орнамен-
тальные мотивы — это горизонтальные ряды, зигзагообразные и вол-
нистые линии, треугольники, меандр и др.
Керамика с накольчатым орнаментом близка волго-камской не-
олитической керамике более северных районов Среднего Поволжья
типа II Щербетской стоянки, исследованной казанским археологом
А. X. Халиковым. Имеются и некоторые отличия (значительная при-
месь толченой раковины, орнаментация части керамики не треуголь-
ной, а овальной палочкой, меандровые узоры и др.), которые,
видимо, объясняются контактной зоной расположения неолитических
памятников Самарского Поволжья и воздействием южных пле-
мен сероглазовской культуры, распространенной в Северном Прика-
спии, для которой характерны все эти черты. Отличия памятников
с накольчатой керамикой Самарского Поволжья от более северных
стоянок не велики и позволяют включить их в одну, волго-камскую
неолитическую культуру,) может быть, в качестве одного из ее вари-
антов. В целом, волго-камская неолитическая культура с накольчатой
керамикой входит в большую зону южных культур с накольчатой
и накольчато-прочерченной керамикой наряду с сероглазовской, ра-
кушечноярской, среднедонской, сурской, т. е. Неолитических культур
степной и лесостепной зон Восточной Европы. К этой же культурной
группе относятся материалы исследованных Г. М. Буровым в Ульянов-
ской области стоянок Лебяжье I, Луговое III (частично) и некоторые
др. То есть между самарскими памятниками с накольчатой кера-
микой и более северными волго-камскими стоянками, исследованными
А. X. Халиковым, Р. С. Габяшевым и другими археологами, нет тер-
риториального резерва — они занимают всю Волго-Камскую лесо-
степь.
Вопрос о сложении культуры с накольчатой керамикой довольно
сложен. Близость накольчатой керамики и керамики елшанского ти-
па, наличие ряда переходных типов, частая встречаемость той и дру-
гой на одних и тех же памятниках, а также залегание той и другой
в нижнем горизонте Ивановской.- стоянки говорит о их хроноло-
гической и культурной близости. | На основании имеющихся материа-
лов можно предполагать участие сложении волго-камской культуры
с накольчатой керамикой населения, оставившего материалы елшан-
ского типа, а в целом в основе этого массива населения лежит мезо-
лит с микролитическими пластинчатыми орудиями. Этот вывод хорошо
обоснован основными исследователями средневолжского мезолита
и волго-камской неолитической культуры А. X. Халиковым и М. Г.
Косменко и подтверждается новыми материалами.
К северу от территории распространения племен с накольчатой
керамикой находится территория камских неолитических племен,
30
Неолитическая керамика с гребенчатым орнаментом с Виловатовской стоянки
которые украшали свою керамику гребенчатой орнаментацией. На
пограничной территории они накладываются друг на друга, и часто на
одних и тех же памятниках встречается и гребенчатая, и накольчатая
керамика.
Трудно согласиться с точкой зрения А. X. Халикова, который счи-
тает, что более ранняя неолитическая культура с накольчатой керами-
кой перерастает в гребенчатую. Более верным, видимо, является пред-
31
положение О. Н. Бадера, В. П. Третьякова, Р. С. Габяшева о том, что
они составляют две самостоятельные культурные группы: северную—
камскую с гребенчатой керамикой и южную — волго-камскую с
накольчатой.
Гребенчатая керамика встречена и на ряде памятников Самарско-
го Поволжья. Это Виловатовская, Максимовская, Ивановская и неко-
торые другие стоянки. Керамика имеет примесь песка, растительных
остатков, толченой раковины и мелкого шамота в глине. Поверхнос-
ти сосудов хорошо заглажены, иногда имеются следы штриховой за-
чистки. Часть керамики имеет закрытую полуяйцевидную форму,
часть прямостенную, часть открытую, профилированную. Днища
округлые, уплощенные, иногда плоские. Венчики имеют различную
форму — уплощенную, заостренную и округлую, с наплывом на вну-
тренней стороне или скосом внутрь или наружу со своеобразным
«бортиком». Орнаментальные мотивы — это сплошные ряды коротких
и длинных, широких и узких отпечатков зубчатого штампа и шагаю-
щей гребенки, зигзаги, сетка, горизонтальные линии, сочетания раз-
личных элементов орнамента. Штамп, которым наносится орнамент,
в основном короткий. Более 60% керамики этого типа имеет под
венчиком ряды конических ямок, образующих негативы — жемчу-
жины на внешней или внутренней стороне сосуда. Имеются сосуды,
орнаментированные и накольчатым, и гребенчатым орнаментом.
Данная керамика по ряду признаков близка материалам камской
неолитической культуры. В бассейне р. Самары есть и находки соб-
ственно камской неолитической керамики. Однако основная часть
сосудов с гребенчатой орнаментацией несколько отличается от нее.
Эти отличия — тонкостенность, наличие плоских днищ, широкое
распространение ямочно-жемчужных поясков, штриховая зачистка
поверхности, орнаментация среза венчика, преобладание коротких
штампов в орнаментации и ряд других черт не позволяют просто
включить эти памятники в круг камской неолитической культуры,
хотя в целом, северная ориентация населения этого типа представ-
ляется наиболее вероятной. Видимо, памятники этого типа, распо-
ложенные в лесостепном Поволжье, целесообразнее рассматривать
в качестве самостоятельной культурной единицы.
Вопрос о взаимоотношениях культур с накольчатой и гребенчатой
керамикой остается еще до конца не ясным. Вне сомнений, они были.
Об этом свидетельствуют близость технологии изготовления и при-
месей, широкое распространение на той и другой ямочно-жемчужной
орнаментации, наконец, наличие на одних и тех же сосудах и на-
кольчатой и гребенчатой орнаментации. Сейчас можно было бы
высказать ряд предположений и догадок о их хронологическом
соотношении. Однако правильнее будет оставить их до накопления
новых материалов и, главным образом, — открытия памятников
с хорошей стратиграфией. Важны также однослойные памятники,
которые могли бы дать более объективное представление о культур-
ных комплексах разных типов и групп.
32
2*
Глава Ш
ЭНЕОЛИТ
Медно-каменный век
[В эпоху энеолита, то есть в период перехода от века камня к веку
бронзы, на территории Куйбышевской области, значительной части
Среднего Поволжья и Приуралья жили племена самарской культу-
ры^ Это «молодая культура», если так можно сказать о населении
IV тыс. до н. э. «Молодая», потому что совсем недавно о ней ничего
не было известно и Первый памятник самарской культуры — могиль-
ник у с. Съезжее на р. Самаре в Богатовском районе — был от-
крыт только в 1973 г. Его нашел один из самых удачливых куйбышев-
ских разведчиков-археологов — Геннадий Пенин^ Осенью того же
года, а затем позднее, в. 1974, 1975, 1977 гг. при непосредственном
участии и руководстве раскопками авторов данной книги со-
хранившаяся часть могильника была полностью исследована.
I Могильник располагался на левом берегу р. Самары, в 1,5 км
к западу от нынешнего с. Съезжее Богатовского района Куйбы-
шевской области. К сожалению, памятник был частично разрушен(
при сооружении траншеи для сброса паводковых вод в р. Самару.|
Не исключено, что большая часть могильника с наиболее богатыми
погребениями погибла. Однако, по сохранившимся девяти погребе-
ниям уже во время раскопок стало ясно, что открыта какая-то новая,
не известная раньше археологам энеолитическая культура, так как
ни к одной из уже известных в Поволжье и на соседних территориях
археологических культур памятник отнести было невозможно}
И погребальный обряд, и керамика, и другой инвентарь могильника
были своеобразны и необычны.
Судя по материалам раскопок, ритуал захоронения восстановить
можно следующим образом. На небольшом естественном кургано-
образном возвышении левого берега р. Самары был устроен
некрополь людей, живших на ее берегах в первой половине IV тыс.
до н. э. Это место было выбрано для кладбища не случайно. Оно
единственное здесь, которое остается нетронутым в половодье
Самары и хорошо видно издали. Пока это лишь естественное возвы-
шение, и обычай сооружать искусственную насыпь — курган — над
умершим у древних самарцев еще не появился. Но до него недале-
ко — через 400—500 лет в степях Восточной Европы будут возведены
первые искусственные насыпи — курганы, а еще через тысячу лет
курганный обряд погребения станет господствующим на большей
части территории Европы.
3—3695 зз
План раскопа и планы погребений энеолитического могильника у с. Съезжее
Погребения и жертвенная площадка могильника у с. Съезжее
3*
Сейчас трудно сказать о том, какие церемонии предшествовали
погребениям в могильнике у с. Съезжее (хотя они, несомненно,
были). Гораздо больше данных о самом процессе захоронения и
обрядах, совершенных после него. В земле рыли неглубокие могиль-
ные ямы, в которые в вытянутом положении, на спине, клали умер-
ших. При захоронении придерживались строгой ориентации — в
восьми погребениях умершие лежат головами на северо-восток и
лишь в одном случае — на северТПУ племен самарской культуры,
как и у многих других культур-каменного и медно-каменного, и ран-
него бронзового веков, существовал обычай посыпать умерших крас-
ной охрой, однако количество ее в могилах было неодинаковым.
Больше всего посыпали охрой захороненных детей. В погребениях
взрослых краски меньше, а иногда ее нет совершенно. Детские
погребения содержат и самый богатый погребальный инвентарь,
тогда как у взрослых его гораздо меньше. [Наиболее богатыми были
погребения двух детей, в которых найдены каменные шлифованные
тесла и долота, кремневый нож, костяные фигурки быков и уток,
масса различных бус, подвесок и накладок из раковин и кости.
Встречены следы интересного обряда «порчи вещей» — во время
погребения некоторые каменные тесла и костяные орудия сломаны
и разбиты на несколько частей. Видимо, древние люди считали, что
если умер хозяин вещи, должна «умереть» и сама вещь. Этот обычай
был широко распространен во все эпохи — ив каменном, и в брон-
зовом, и в железном веках. В одном из погребений Съезженско-
го могильника найден разломленный на части костяной кинжал
с пазами для вкладышей и две половинки еще одного ору-
дия^
После совершения захоронения на могилу или рядом с ней, ви-
димо, ставили один или несколько глиняных сосудов с пищей и кла-
ли куски мяса жертвенных животных. [При раскопках над погребе-
ниями найдены развалы сосудов, черепа двух лошадей и кости
других животных. [Вся жертвенная площадка была посыпана красной
охройм Здесь же, вокруг погребений, на жертвенной площадке най-
дены различные вещи — гарпун, фигурка лошади, подвески, бусы
и др. Возможно, их тоже положили на могилу, чтобы они служили
умершим в «ином мире».
Материалы могильника богаты и разнообразны. Костяные фигур-
ки лошадей, быков и уток выполнены изящно и оригинально, камен-
ные ' тесла и долота прекрасно отшлифованы, керамика покрыта
сложными узорами, нанесенными концом палочки и зубчатым
штампом в виде волн, зигзагов, овалов и лент. Удалось реставриро-
вать или графически реконструировать несколько сосудов и опреде-
лить их форму., Часть из них имела яйцевидную форму с небольшим
вогнутым донышком, другие — колоколовидную форму с плоским
днищем, и наконец, третьи — баночную форму. Многие сосуды из
могильника на шейках имели своеобразные утолщения — «воротнич-
ки», которые, по-видимому, сначала служили сугубо утилитарным
целям, — крепить на шейке сосуда веревочку для подвешивания
36
Костяные фигурки лошадей из могильника у с. Съезжее
горшка, а затем превратились в моду или традицию и широко рас-
пространились.
К сожалению, несмотря на долгие и тщательные поиски, нам
не удалось найти места поселения людей, оставивших могильник.
Видимо, за прошедшие 5 тыс. лет Самара размыла песчаный берег и
полностью разрушила остатки находившегося в нем поселения. Ке-
рамика и (другие изделия самарской культуры встречены на
нескольких других поселениях в Куйбышевской и соседних об-
ластях Поволжья и Приуралья — Виловатовской и Максимовской
стоянках в Богатовском районе, Белозерском поселении в Краснояр-
ском районе Куйбышевской области, Ивановском поселении на пра-
37
Керамика могильника у с. Съезжее
вом притоке p. Самары — p. Ток в Оренбургской области и на дру*
jthx памятниках. Точные границы территории, которую занимала
самарская культура, сейчас определить трудно, так как значи-
-тёльныё" районы Приуралья, Западного Казахстана, Нижнего
Поволжья, Волго-Донского междуречья археологами исследованы
недостаточно. Можно лишь достаточно уверенно говорить, что эта
культура занимала лесостепные районы Поволжья и Приуралья.
К северу от нее жили племена камской, или, как ее называют
другие исследователи, волго-камской неолитической культуры на
своем позднем этапе развития. £В период неолита, энеолита, как
впрочем и в другие эпохи, наблюдается некоторая неравномерность
в развитии населения южных и северных районов нашей страны.
Если на юге, в Средней Азии, на Кавказе, в Причерноморье в IV,
а возможно, и конце V тыс. до н. э. появляются и широко распро-
страняются медные изделия, то на севере, в лесной зоне, про-
должают существовать племена с неолитической традицией хо-
зяйства. Это не удивительно: благоприятные природные условия,
активные культурные связи с древними центрами цивилизации при-
водили к тому, что население южных районов, несколько опережа-
ло в развитии хозяйства и социальных отношений население севера.
В дальнейшем, как правило, происходило выравнивание уровня раз-
вития тех и других областей и неоднократно прослеживалось обрат-
ное культурное воздействие населения севера на их южных соседей.
[К югу и западу от племен самарской культуры жили родственные
им племена прикаспийской, нижнедонской и азово-днепровской
археологических культур, которые объединяются в область близких
культур под названием «мариупольская». Дело в том, что в энеолите
в степной и лесостепной зонах европейской части нашей страны
резко усиливаются культурные связи и, видимо, передвижения пле-
мен, населявших различные, иногда довольно далекие территории.
Это произошло в результате широкого распространения в данных
районах производящего скотоводческого хозяйства и появления
медных изделий, желания завладеть которыми приводило к актив-
ным связям; и, возможно, даже к военным или торговым экспеди-
циям за металлом. В связи с этим именно к эпохе энеолита относится
время сложения первых крупных областей, занятых близким по
культуре, образу жизни и хозяйству племенами. В то же время об их
родственности говорить пока нельзя — они имеют разное происхож-
дение, дальнейшую судьбу, и, видимо, несколько различались в
антропологическом и языковом отношении. Однако следы контактов
и значительной близости налицо. Они выражаются в аналогичном
(хотя и не идентичном) погребальном обряде, близких формах и про-
порциях сосудов, традиции воротничкового оформления венчиков,
аналогичных типах каменных орудий, и особенно своеобразных
типах украшений, иногда поразительно близких даже на противо-
положных территориях мариупольской области. Так, например, пря-
моугольные пластины, изготовленные из среза клыка кабана
с эмалью, которые использовались, видимо, в качестве украшений
40
Сосуд из могильника
у с. Съезжее
нашивок на одежду, аналогичны в могильнике у с. Съезжее на Волге
и в Мариупольском, Никольском, Лысогорском могильниках в При-
азовье и на Днепре. Особенно интересна полная аналогия одной
подвески с выступом из могильника у с. Съезжее, обнаруженная
украинским археологом Д. Я. Телегиным на Днепре в Ясиновском
могильнике, которую он назвал «летящая бабочка».
Образ жизни племен самарской культуры и их хозяйство сейчас
охарактеризовать трудно из-за сравнительно небольшого количества
исследованных памятников. Судя по имеющимся данным, население
самарской культуры жило оседло, на берегах небольших речек, где
на плодородных пойменных лугах можно было круглый год пасти
скот,; запасая лишь на самые снежные месяцы сено и ветки. Не слу-
чайно, большую роль в жизни самарцев играла лошадь, которая при
небольшом снежном покрове могла сама добывать себе корм, раз-
гребая снег копытами. Следов появления земледелия в энеолите на
территории лесостепного Поволжья нет, поэтому сейчас можно лишь
предполагать возможность зарождения земледельческого хозяйства
в энеолите. Это вероятно в связи с активными контактами самарцев
с племенами Причерноморья, которые уже знали земледелие.
В этом случае на корм скоту зимой могли идти продукты и остатки
41
Керамика самарской культуры с Виловатовской стоянки
Расчистка погребений Хвалыпского могильника
земледельческого хозяйства (солома, а при хороших урожаях, воз-
можно, и само зерно). Но даже если земледелие еще не было осво-
ено, скот вполне мог пережить зиму на сене и особенно на ветках.
Дело в том, что в период энеолита все поймы многочисленных сред-
неволжских рек и речек были покрыты в основном широколиствен-
ными лесами, которые выходили сплошными массивами и на водо-
разделы. Леса было много, население же в этот период было немно-
гочисленным. Поэтому срубить на зиму на корм скоту несколько
сотен деревьев и свезти их на лошадях или быках к поселку люди
вполне могли. Стволы и крупные ветви деревьев шли на различные
ограды, постройки или использовались в качестве топлива. Что же
касается хищнического вырубания лесов, то до понимания вреда,
который приносится этим природе, человек эпохи энеолита просто
еще не дорос. Да и выхода другого у него не было, ему нужно бы-
ло выжить. Подсобную, но еще значительную роль в хозяйстве древ-
них самарцев играли охота и рыболовство, а также собирательство.
Племена самарской культуры жили в лесостепном Поволжье и
Приуралье в IV тыс. до н. э. В результате раскопок на Виловатов-
ской стоянке в Куйбышевской области и Ивановской стоянке в Орен-
бургской области удалось проследить, как менялась культура племен
самарской культуры на протяжении столетий. Дело в том, что
памятники типа могильника у с. Съезжее датируются первой поло-
виной IV тыс. до н. э., а материалы самарской культуры Вилова-
товской и Ивановской стоянок имеют ряд более поздних черт и
могут быть датированы второй половиной:1V ты^_ до н. э. Аналогич-
но им и известное погребение~|у с. Крив олучье . на р. Чагре,
найденное местными жителями в 1929 г. и изученное затем
43
Погребения Хвалынского могильника
В. В. Гольмстен^ Погребение очень интересно, а для 20-х — 30-х гг.
было вообще уникальным. Лзидимо, костяк лежал в скорченном
положении, головой на юг, пыл окрашен красной охрой. Рядом с ним
собран богатый погребальный инвентарь: шесть каменных наконеч-
ников копий, скребок, сверленый каменный топор с отверстием для
насаживания на рукоять и выступами по краям для лучшего крепле-
ния топора к рукоятке с помощью ремешков, два каменных брасле-
та, один из которых орнаментирован, многочисленные украшения —
бусы, пронизки, подвески из-кости и раковины] К сожалению, рядом
с погребенным не найдена керамика, по которой можно было бы
точнее определить культурную принадлежность памятника. ^Скор-
ченное положение костяка, инвентарь и особенно такие специфич-
ные и редкие предметы, как каменные браслеты и топор с выступами-
цапфами, находят ближайшие аналогии в Хвалынском могильнике,
расположенном на севере Саратовской области, который датируется
несколько более поздним временем, чем могильник у с. Съезжее.
Еще один интересный предмет, относящийся к этому же времени —
это каменный скипетр, найденный в 40-е гг. и хранящийся в Куйбы-
шевском областном музее краеведения. Точное место его находки
не известно. По словам бывшего сотрудника музея Н. В. Бакшаева,
он происходит из разрушенного кургана, находящегося где-то на
границе Саратовской и Куйбышевской областей. Этот предмет
относится к большой серии знаков власти вождей — скипетров,
которые распространены на громадной территории Северного При-
каспия и Причерноморья. Некоторые из них изображают голову
взнузданной лошади, другие, в том числе и куйбышевский экзем-
пляр, — стилизованы и сохранили лишь общую форму предметов,
реже — детали сбруи лошади. Эти изделия большинством исследова-
телей датируются второй половиной IV тыс. до н. э., первой полови-
ной III тыс. до н. э. Подобный предмет также найден в Хвалынском
могильнике. Судя по близости форм всех этих своеобразных и срав-
нительно редких изделий — топоров с цапфами, скипетров, брасле-
тов, а также и другого погребального инвентаря — накладок, бус,
пронизок, подвесок, эти памятники близки по времени и свидетель-
ствуют о том, что во второй половине IV—начале III тыс. до н. э.
на территории лесостепного Поволжья продолжало существовать то
же самое население, которое оставило могильник у с. Съезжее и
близкие ему памятники. Сейчас трудно сказать, относятся они ко
второму этапу самарской культуры или к хвалынской культуре,
основная территория которой Нижнее Поволжье. Материалов для
этого пока недостаточно. Ясно лишь, что развитие энеолитических
племен в лесостепном Поволжье происходит плавно, без резких
скачков и существенных миграций сюда инокультурного населения,
и люди, оставившие могильник у с. Криволучье и Ивановка, поздние
материалы Виловатовской и Ивановской стоянок являются прямыми
потомками съезженцев. Вполне возможно, как нами уже отмечалось,
в лесостепном Поволжье развитие самарской культуры продолжает-
ся и во второй половине IV тыс. до н. э., когда в Нижнем Поволжье
45
Вещи, найденные в Хвалынском могильнике
Скипетр из Куйбышевской области (1), каменный топор и браслеты из
Криволучья (2—4)
f
Вещи из разрушенного могильника у с. Ивановка: 1—9 — камень, V
10—И — раковина
3*
уже существует новая хвалынская культура. В последние годы в
пользу этого оренбургским археологом Н. Л. Моргуновой собраны
новые материалы, и это предположение становится все более обос-
нованным.
\ Следующий этап жизни населения лесостепного Поволжья связан
с формированием племен ямной культуры раннего бронзового века.|
Здесь мы не будем останавливаться на всех деталях сложения
ямной культуры Поволжья. Эти вопросы сравнительно хорошо рас-
смотрены в литературе. Отметим лишь, что, судя по имеющимся
материалам, | ямная культура сложилась на основе культуры населе-
ния, жившего в Поволжье и Приуралье в эпоху энеолита.]
Глава tV
БРОНЗОВЫЙ ВЕК
£ 1. Ямно-полтавкинские племена
|Гв раннем бронзовом веке территория нашего края заселена
племенами ямной культуры. (Эта культура впервые выделена
В. А. Городцовым на Северском Донце, _названа__по способу захоро-
нения в простых прямоугольных ямах?7 в отличие от катакомбной
(захоронения в подбоях — катакомбах) и срубной (захоронения
в деревянных срубах). Как выяснилось в результате дальнейших
работ, ямная культура занимала громадную территорию от Урала
и, возможно, Эмбы на востоке до Днепра и Днестра на западе, от
Каспийского и Черного морей на юге до границы лесной зоны
на севере. Благодаря исследованиям Н. Я. Мерперта установлено, что
эта территория занята несколькими археологическими вариантами,
или культурами, одна из которых — Волго-Уральская ямная культу-
ра, занимала районы Поволжья и Южного Урала.
(Ямные племена — это первые кочевники нашей степи и лесосте-
пи. Они занимались скотоводством и всю жизнь вместе со своими
многочисленными стадами передвигались с места на место. Поэтому
на Волге и на Урале мы не знаем поселений ямной культуры и един-
ственными памятниками, оставленными ими, являются могильники?)
На более западных территориях, в Причерноморье, ямные племена
благодаря своим активным контактам с земледельческими племена-
ми трипольской культуры Юго-Западного Причерноморья, а также
более благоприятным климатическим условиям, чем на востоке,
освоили земледелие. Однако и там основой хозяйства ямных племен
было скотоводство.
Причин перехода от придомного к кочевому скотоводству было
несколько. Во-первых, это значительное увеличение количества
скота, которому уже не хватало кормов вокруг поселка, как в энео-
лите, и его приходилось выгонять все дальше и дальше на пастбища.
По-видимому, первоначально люди выходили из этого положения,
устраивая временные летовки на некотором расстоянии от поселения.
Однако это было не очень удобно и, кроме того, в то неспокойное
время не всегда безопасно. Или скот или поселок оставались без
надежной охраны. Второй причиной перехода к кочевому образу
жизни была нехватка кормов для скота зимой. Для больших стад
орудиями труда того времени заготовить достаточное количество
кормов на зиму было трудно. Для сохранения скота зимой необходи-
мо было откочевывать с ним на юг, в низовья Волги и Урала, где
снежный покров невелик и скот может всю зиму находиться на
50
Раскопки кургана № 1 Красносамарского 1 могильника (1) и очертания могиль-
ной ямы этого кургана после снятия насыпи, до зачистки (2)
4*
подножном корму. Pir наконец, еще одной причиной перехода населе-
ния Поволжья на грани энеолита — бронзового века к кочевому
образу жизни было некоторое изменение климата в сторону большей
засушливости и сокращения продуктивности пойменных лугов. Как
показывают исследования палеогеографов и почвоведов, в частности,
известного исследователя почв Поволжья И. В. Иванова, в III тыс.
до н. э. на смену теплому и влажному атлантическому перио-
ду, который продолжался на протяжении неолита и энеолита,
приходит более сухая суббореальная эпоха. Площади, занятые лесом,
видимо, несколько сократились (не исключено, что к этому приложил
руку и человек), широкие разливы рек, которые увлажняли и вос-
станавливали продуктивность пойменных лугов, уменьшились. Весь
этот комплекс причин привел к тому, что вести прежний образ
жизни и прежнее хозяйство стало невозможным. На смену придом-
ному скотоводству, дополняемому охотой, рыболовством и собира-
тельством, приходит кочевое хозяйство с опорой на скотоводство.
Конечно, охотой и рыболовством ямные племена продолжали зани-
маться, но роль их в хозяйстве резко падает. Изменился и состав
стада—все больше становится лошадей и овец — животных, наи-
более приспособленных для кочевничества. Лошадь при небольшом
снежном покрове может разгребать снег и добывать себе корм, а за
табуном лошадей могут пастись и овцы, доедая оставшуюся траву.
У ямных племен по сравнению с предшествующей энеолитической
эпохой сокращается количество крупного рогатого скота и, конечно,
свиней, совершенно не приспособленных для кочевания. Охранять
многочисленные стада помогают собаки.
^Памятников ямных племен на территории Куйбышевской области
немного^Это изученный еще В. В. Гольмстен Березниковский могиль-
ник, jjaciioложе.нный,у1 нынешнего_пос Ра_боч'ииП^нель^Черкасского
района, и исследованные в последние годы Покровский могильник в
Богатовском районе, III Кашпирский могильник в 'Приволжском
районе, Владимировский могильник в'Хворбстянском районе нашей
области и некоторые др.^Это, как правило, курганы небольших
или средних Диаметров (от 10 до 30 м), высотой до 1,5 м. Под земля-
ной насыпью находится одно погребение. Могильные ямы прямо-
угольной или овальной формы. Погребенные лежат, как правило,
на спине, с подогнутыми ногами, головой на восток, северо-восток,
иногда на север. Руки уложены на таз. Прослеживается подсыпка
красной охры, иногда встречаются угольки. Вещей в могильных
ямах не много. Это глиняные сосуды с округлыми или чуть упло-
щенными днищами, медные ножи и шилья, каменные песты, види-
мо, для растирания краски, костяная фигура-застежка и др]
К концу ямной культуры относится громадный курган № 1 Утев-_
скоГо I могильника в Нефтегорском районе Куйбышевской области.
Это ‘ уникальный, самый крупный и самый богатый ямный курган
в Поволжье; Поэтому'остановимся на нем несколько подробнее.
к'^НТ’'^йраине нынешнего с. Утевки в конце III—начале II тыс.
до н. э. находился могильник людей бронзового века. Первым
52
Погребения Покровского (1), Красносамарского (2) могильников и глиняный сосуд
из погребения у с. Березняки (3)
был насыпан самый крупный курган диаметром 110 м, высотой
3,5 м от современной поверхности. Когда-то он был гораздо выше,
по крайней мере, метров пять высотой, но за прошедшие четыре
тысячелетия оплыл и стал невысоким, приземистым. Курган насыпан
из земли, никаких каменных или деревянных конструкций не со-
держит. В просторной могильной яме на спине лежал скелет пожи-
лого мужчины, густо окрашенный красной краской. Его сопровождал
богатый погребальный инвентарь — медный топор, тесло, шило, нож,
узкое стилетообразное орудие с железным навершием, каменный
пест, громадный глиняный сосуд с елочным орнаментом, нанесен-
ным'зубчатым штампом и, наконец, две литые золотые подвески с
орнаментом из трех рядов выпуклин. Подобного набора инвентаря
не известно ни в одном ямном памятнике Поволжья и соседних тер-
риторий. Для эпохи ранней бронзы медные орудия труда и оружие
вообще представляли наибольшую ценность. Очень редким металлом
было и золото. Поэтому находки этого богатейшего набора вещей в
одном погребении, а также громадная величина насыпи кургана сви-
детельствуют о том, что под курганом № 1 Утевского могильника был
захоронен вождь племени, обладавший при жизни большим богатст-
вом и властью. Как известно, захоронения, резко выделяющиеся среди
основной массы погребений размерами погребального сооружения и
богатством инвентаря, свидетельствуют о начавшемся в их обществе
процессе имущественного и социального расслоения. Для того, чтобы
насыпать громадный Утевский курган, большой человеческий коллек-
тив, может быть, племя (или мужчины нескольких племен) должны
были работать в течение длительного времени. До нас дошли сведе-
ния о дневных нормах землекопов в древнем Шумере при III дина-
стии Ура, то есть приблизительно в то же время, когда жили племена
ямной культуры. Норма одного землекопа за день была около
3 куб. м земли, переноска земли в корзинах на расстояние 6 м —
30 куб. м. Таким образом, для насыпки кургана потребовалось бы,
по самым минимальным подсчетам, около 40 тыс. человеко-дней. Зна-
чит, например, коллектив в пятьсот человек должен был работать
на кургане 80 дней, а тысяча человек — 40 дней. Нужно отметить,
что работали полный световой день, а это значит, что времени на
приготовление пищи, выпас скота, дойку, приготовление продуктов
не оставалось. Людей, работавших на насыпи кургана, должны были
обеспечивать всем необходимым их сородичи. Возможно, тяжелый
труд по переноске земли облегчался использованием повозок с за-
пряженными в них лошадьми или быками. Однако и в этом случае
труд, затраченный на сооружение кургана, огромен. Вождю нужно
было при жизни обладать большим богатством и властью, чтобы
его так возвеличили после смерти. Значит, захороненный под Утев-
ским курганом должен был быть вождем не какого-то небольшого
родового коллектива, которому не под силу такие работы, а боль-
шого племени или даже союза племен.
При раскопках кургана, кроме прямоугольной могильной ямы
с погребением вождя, обнаружена еще одна округлая яма в форме
54
План кургана № 1 и погребения Утевского 1 могильника
Инвентарь центрального погребения кургана № 1 Утевского 1 могильника: 1 —
медный топор; 2 — тесло; 3 — шило; 4 — медный стержень с железным
навершием, 5 — нож; 6 — каменньш пест; 7 — глиняный сосуд; 8 и 9 —
золотые височные подвески
воронки. В ней найдены бесформенные кусочки железа. Видимо, эта
яма является остатками неудачного грабительского вкопа. Через
несколько столетий, а может быть, тысячелетий после сооружения
кургана его пытались ограбить. На вершине его была вырыта гро-
мадная воронка, которая, сужаясь, достигла основания кургана, но
в погребение не попала. К счастью, грабители не обладали археоло-
гической методикой поиска могильных ям, иначе погребение было
бы разрушено и пропало для науки.
Первый Утевский курган задал нам одну интересную задачу.
В погребении, на ручке одного узкого медного , стилетообразного
орудия, обнаружен кусочек железа. Около правой руки погребен-
ного найдены остатки еще двух небольших " железных предметов,
форму которых определить не удалось, так как они сильно окисли-
лись. В чем заключается интерес, вызванный этими находками? Де-
ло в том, что курган насыпан в конце III тыс. до н. э. в эпоху ран-
ней бронзы, когда не только железо, но и медь только-только вхо-
дили в быт /людей. До начала железного века было более тысячи
лет. Люди еще не научились получать железо из руды, но они на-
ходили кусочки метеоритов, обрабатывали их и делали из этого
мягкого железа небольшие орудия. Они не знали, откуда взялось на
земле первое железо, и поэтому в дальнейшем возникло много ле-
генд и мифов о падении на землю железных орудий, оружия или
комков железа. У некоторых народов небесное происхождение же-
леза отразилось и в названии («небесный металл»). У древних егип-
тян считалось, что небесный свод и трон солнечного бога сделаны
из железа и метеоритному железу приписывалась магическая сила.
Видимо, и в кургане № 1 Утевского могильника железо имеет не ути-
"литарное, а~ рйтуальное значение. Возможно,'Это был какой-то желез-
ный скипетр или украшение, которое крепилось на одежде с помо-
щью узкого медного стержня. Кроме Утевки, древнейшие изделия из
метеоритного железа на территории нашей страны известны в кур-
гане Бичкин-Булук в Калмыкии, в погребении этого же времени.
Есть отдельные находки” небольших железных предметов и на неко-
торых других памятниках эпохи бронзы нашей страны. Видимо, все
это время — вторую половину III—II тыс. до н. э., до начала желез-
ного века железо было материалом для изготовления украшений
и предметов культа и очень высоко ценилось, иногда дороже золота.
Так, в известной гробнице египетского фараона Тутанхамона
(1400—1375 гг. до н. э.) кроме массы золотых предметов, общий вес
которых насчитывает десятки килограммов, около самой мумии фа-
раона было обнаружено несколько небольших предметов — желез-
ный кинжальчик с золотой рукояткой, золотой браслет с железной
вставкой, железная скамеечка — подставка под голову, применяв-
шаяся египтянами вместо подушки. В гробнице, также в особом
ларце, находилось несколько миниатюрных железных изделий —
ланцеты, долота, резцы, общий вес которых около 4 г. Видимо, эти
драгоценные изделия из небесного материала использовались в ка-
ких-то ритуальных целях. Утевское железо на 600—700 лет «старше»
57
План и профили кургана № 2 и погребения Утевского 1 могильника (1 — ке-
рамика; 2 — медь, серебро; 3 — сердолик; 4, 6—9 — кость; 5, 10—12 — медь;
13 — неизвестный материал, 14 — камень)
железа из гробницы Тутанхомона и, видимо, имело также символи-
ческое или ритуальное назначение.
Утевский I могильник относится ко времени перерастания ямной
культуры в новую культуру, названную археологами по месту первых
раскопок у с. Старая Полтавка в Саратовской области — полтав-
кинской культурой. Это время перехода от раннего к развитому
(или среднему) бронзовому веку, когда медные и бронзовые орудия
труда и оружие все шире входят в быт людей, вытесняя и заменяя
каменные. Первоначально полтавкинская культура рассматривалась
в качестве небольшого, локального образования левобережья р.
Волги. Однако, судя по исследованиям последних лет, полтавкинская
культура, а точнее ряд культур, которые археологи объединяют
в полтавкинскую культурную общность, занимала гораздо более
широкую территорию — все степное и лесостепное Поволжье,
Приуралье, видимо, часть Зауралья и Западного Казахстана, большой
вклад в изучение полтавкинских памятников внесла ленинградский
археолог Н. К. Качалова.
Полтавкинских памятников на территории Куйбышевской области
довольно много—это I Утевский могильник (курган №2—4), Красно-
самарский, Сусканский, Андреевский, VI Утевский, III Кашпирский,
Владимировский, Покровский, Абашевский и другие могильники.
Для полтавкинских" погребений Среднего Поволжья характерен
сложный погребальный обряд — вокруг погребений часто встреча-
ются кольцевые ровики, валы из глины или золы, оградки из вер-
тикальных столбиков. Могильные ямы, как правило, больших разме-
ров—до 4,5 X 5,4 м и глубиной — до 2,5 м от уровня древней поверх-
ности. Они имеют прямоугольную или квадратную форму. В стенках
ям имеются уступы, на которых прослеживаются следы перекрывав-
ших могилы бревен или коры. Некоторые могилы были по стенкам
обиты вертикальными колышками, от которых на дне могильных ям
сохранились ямки с коническим дном, другие имеют на дне канавки.
Для большинства погребений характерен ярко выраженный культ
огня — в могилах встречены угли, прослойки сгоревшей коры или
камыша, встречены следы огня и на костяках. Погребенные лежат
на спине с согнутыми ногами или правом боку. Большинство
окрашены красной охрой. Погребальный инвентарь различен — это
ножи, шилья, медные обкладки деревянных сосудов, медные и
серебряные украшения, глиняные сосуды. 'Керамика полтавкинских
погребений Среднего Поволжья — это плоскодонные сосуды с при-
месью шамота или толченой раковины в глине, с уступчиками,
валиками или выпуклинами на плечиках, орнаментированные так
называемой «шагающей гребенкой», наколами или отпечатками
веревочки.
Судя по материалам раскопок последних лет, на позднем этапе
существования полтавкинской культуры в Среднем Поволжье имело
место продвижение какой-то группы полтавкинского населения с
территории Нижнего Поволжья, которое вступает в тесные контакты
со средневолжскими полтавкинскими племенами, В результате
59
6
Сосуды из полтавкинских погребений: 1 — Абашевский могильник; 2, 3 — По-
кровский могильник; 4 — Красносамарский могильник; 5 — Преполовенский
могильник; 6, 9 — Утевский VI могильник; 7 — Давыдовский могильник; 8 —
Владимировский могильник
взаимоассимиляции средневолжских и нижневолжских полтавкин-
ских племен, а также абашевских племен лесостепного Поволжья,
складывается следующая культура эпохи бронзы — срубная.
I Время__сухцествования полтавкинской культуры характерно зна-
чительными изменениями в историй населения степи и лесостепи
Восточной. Европы. Большую часты Южнорусской степи и лесостепи
в эпоху средцей бронзы занимает новая археологическая культура —
катакомбная.. Допрос о происхождении этой культуры, точнее серии
катакомбных культур, еще до конца не решен. Сейчас более или
менее твердо установлено, что в сложении катакомбных культур
60
Костяная фигурка из По-
кровского могильника
(кург. 17)
в большей или меньшей степени участвовало население ямной куль-
туры эпохи ранней бронзы и, в то же время, имелись значительные
включения нового населения или новых культурных традиций, кото-
рые привели к довольно резкой смене погребального обряда, кера-
мик, всего облика материальной и, видимо, духовной культуры
населения степи и лесостепи Поднепровья, Подонья, Предкавказья.
Здесь же, в Заволжье, не происходит не только смены населения,
но и нет свидетельств каких-либо существенных включений в ямную
культуру инокультурного населения. Развитие ямных племен, оби-
тавших в лесостепном Поволжье и Приуралье, происходит более
или менее плавно. Имеются лишь свидетельства контактов и взаи-
мовлияний полтавкинских племен Заволжья и их западных соседей —
катакомбных племен Предкавказья и Подонья. Вполне правомерен
вопрос — почему не произошло передвижения катакомбных племен
61
на территорию Ёолго-Уральского междуречья й Далее на восток?
Дело в том, что именно на поздних этапах развития ямной и в нача-
ле полтавкинской культуры происходит расцвет и значительное уси-
ление племен, живших в Волго-Уральском районе. Видимо, это и
привело к тому, что ни катакомбное население, ни его существенное
влияние лесостепного Поволжья не достигли. Судя по исследованным
памятникам, количество полтавкинского населения увеличивается, по
крайней мере, вдвое по сравнению с предшествующей эпохой.
Население лесостепного Поволжья в это время прочно осваивает
обработку меди и значительно расширяет производство медных ору-
дий труда, оружия, украшений. К сожалению, в полтавкинских па-
мятниках лесостепного Поволжья пока не найдено орудий труда,
связанных с металлургией меди. Однако московским археологом
В. П. Шиловым в Нижнем Поволжье в погребениях литейщиков
этой же культуры у с. Калиновка были найдены формы для отлив-
ки топоров, тигли, сопла, льячки и другие орудия металлурга.
О развитии местной металлургии свидетельствует также увеличение
количества находимых в погребениях медных орудий труда. По оп-
ределению крупного специалиста по истории металлургии Е. Н. Чер-
ных и его коллег, они изготовлены в основном из руды, полученной
в результате разработки местных месторождений меди. В Поволжье
медистые песчаники довольно широко распространены. Сейчас
из-за низкой концентрации меди они не имеют промышленного зна-
чения, однако при ручном обогащении руды они, видимо, вполне
удовлетворяли металлургов эпохи бронзы. Развиваются и другие
отрасли хозяйства населения полтавкинской культуры, становятся
более многочисленными стада животных, совершенствуются тран-
спортные средства. Видимо, в это время уже широко используются
повозки с деревянными колесами, запряженными быками, не
исключено и первое применение военных колесниц. Широкое раз-
витие транспортных средств позволило племенам эпохи ранней и
средней бронзы степи и лесостепи Восточной Европы совершать «путе-
шествия» часто вг очень удаленные районы Европы и Азии. Курганы
со скорченными и окрашенными костями, принадлежащими пришель-
цам из каспийско-черноморских степей, находят на территории
Юго-Восточной, Южной Европы и на других, более далеких терри-
ториях.
§ 2. Памятники типа поселения у с. Лбище
В 1982 и 1983 гг. экспедициями Куйбышевского университета
и педагогического вуза совместно со старшим научным сотрудни-
ком Института археологии АН СССР Б. Г. Тихоновым было раско-
пано поселение Лбище на южной оконечности Самарской Луки,
в 2 км к западу от с. Лбище Ставропольского района. Там был
исследован первый памятник нового, не известного раньше в лесо-
степном Поволжье типа. За исключением отдельных фрагментов
62
керамики и некоторых других изделий, собранных при раскопках
нескольких памятников — городища Каменная Коза у с. Винновка,
пещеры Братьев Греве под Куйбышевом, Царева Кургана в устье
р. Сок у с. Царевщина, в лесостепном Поволжье не было ни одно-
го памятника этого типа, и о племенах, оставивших их, соответствен-
но, ничего известно не было. Да и в целом период, предшествовав-
ший появлению на Самарской Луке и в лесостепном Волжском пра-
вобережье абашевской и срубной культур эпохи средней и поздней
бронзы, был совершенно не изучен.
Судя по раскопкам, можно восстановить поселок лбищенцев. На
невысоком отроге Жигулевских гор, на правом берегу р. Волги, стоя-
ли два жилища. Это были полуземлянки, основание которых вырыто
в известняке, из которого сложена площадка. Жилища небольшие,
около 30 и 60 кв. м каждое, неправильной овальной формы, глуби-
ной около 40—60 см. Наземная часть, видимо, строилась из дерева.
В сторону Волги и оврага, у которого располагался поселок, имелись
выходы из жилищ. В одном из выходов обнаружены ступеньки из
плоских кусков известняка. Никаких следов каких-либо столбовых
конструкций не найдено. Видимо, это были обычные, слабо углуб-
ленные полуземлянки. Кроме них, на поселении обнаружено еще
одно сооружение овальной формы площадью около 12 кв. м., воз-
можно, также жилище и небольшая хозяйственная яма.
На поселении собраны кости домашних и диких животных, кера-
мика и значительное число изделий из камня. Следует отметить,
что основная часть керамики и других изделий встречена в жили-
щах, где проходила почти вся хозяйственная деятельность людей
того времени.
Всего собраны фрагменты приблизительно от 50 сосудов серого
и коричневого цвета с примесью толченой раковины в глине. Поверх-
ности сосудов часто покрыты штриховкой — следами зачистки
поверхности травой или каким-то другим материалом. Керамика
плоскодонная. Формы сосудов разнообразны — это и горшковидные
сосуды и банки с открытым или закрытым верхом и близкие чаше-
видным сосуды. Так же разнообразны формы венчиков — со свое-
образными «воротничками» и валиками, скосами наружу и вовнутрь,
плоскими срезами и т-образными утолщениями. Самая различная
форма венчиков этих сосудов является характерной чертой керамики
данного типа. В орнаментации сосудов такого разнообразия нет.
Орнамент выполнен зубчатым штампом в виде различных горизон-
тальных линий, елочки, меандра, зигзага, заштрихованных треуголь-
ников, обрамленных бахромой из коротких отпечатков того же
штампа.
Кроме керамики, на поселении собрана сравнительно большая
коллекция каменных изделий — песты, зернотерки, булава с четырь-
мя выступами, какое-то своеобразное изделие, возможно, грузило
для сети с желобками для привязывания, два пряслица, кремневый
двусторонне обработанный наконечник стрелы. Найдены зубчатые
штампы для орнаментации керамики, сделанные из речных раковин,
63
Поселение у с. Лбище: 1 — общий вид памятника, 2 — процесс раскопок
4*
заготовки костяных изделий, видимо, рукоятки медных и кремневых
орудий.
Следует отметить находку маленькой золотой подвески в полтора
оборота абашевского типа. Подвеска найдена не на поселении, а на
другой стороне оврага, на соседней площадке, однако по всей
видимости она связана именно с этим поселением и потеряна кем-то
из его обитателей.
Вопрос о культурной принадлежности и времени существования
поселка довольно сложен в связи с тем, что в Среднем Поволжье не-
известно археологической культуры, к которой можно было бы отне-
сти исследованное поселение. До последнего времени не было извест-
но и ни одного археологического памятника этого типа с неразру-
шенным культурным слоем. Лишь отдельные находки керамики
и медных изделий на вершине Царева кургана в устье р. Сок, в
пещере Братьев Греве у города Куйбышева, на городище Каменная
Коза у с. Винновка на Самарской Луке и в некоторых других местах
свидетельствовали о том, что в лесостепном Поволжье должна су-
ществовать еще какая-то, неизвестная пока культурная группа.
Это позволяла предполагать и общая культурно-историческая
ситуация эпохи бронзы лесостепного Поволжья. Ведь на территории
Волжского лесостепного правобережья было известно лишь большое
количество поселений и могильников срубной культуры, которые
свидетельствовали о прочном заселении и освоении этой территории
в середине II тысячелетия до н. э. Предшествующий период был
представлен археологическими материалами очень плохо: отдельные
находки фатьяновско-балановских каменных топоров и керамики,
отдельные абашевские находки и материалы более раннего, энеоли-
тического времени. То есть, между энеолитической эпохой и време-
нем заселения этой территории срубными племенами наблюдался
разрыв, не представленный археологическими памятниками. Эта
лакуна, естественно, была вызвана не тем, что данная территория
в эпоху ранней и средней бронзы пустовала, а лишь недостатком
наших знаний об этих районах. После исследования поселения
у села Лбище, которое позволило связать в определенную систему
и более ранние отдельные находки, этот разрыв в некоторой степе-
ни ликвидируется.
Видимо, в период, предшествующий появлению срубных племен,
в то время, когда в Заволжье жили позднеямные и раннеполтавкин-
ские племена, в лесостепном Волжском правобережье существовала
группа населения, оставившая памятники типа поселения у с. Лбище.
Данное население явилось потомками энеолитических племен, жив-
ших на этой территории в предшествующее время. Это хорошо
прослеживается по керамике поселения у с. Лбище, в которой до-
статочно ярко проявляются более ранние, энеолитические черты.
Нужно отметить, что близкие материалы встречены и на соседних
территориях — на городище у г. Вольска в Саратовской области и на
ряде других памятников. Материалы Вольского городища и поселе-
ние у с. Лбище имеют некоторое своеобразие, что вполне естественно,
5—3695
65
'♦»<<»<
Керамика поселения у с. Лбище
Инвентарь поселения у с. Лбище: 1—9 — камень; 10, И раковина, 12 — золото
5*
Бронзовые предметы, найденные в пещере Братьев Греве у г. Куйбышева
однако, в целом, видимо, они относятся к близкому хронологи-
ческому периоду и оставлены близкими культурными группами.
Обстановка, в которой жили лбищенцы, была очень неспокойной.
С юга и юго-востока, из Заволжья, грозила опасность нападения
подвижных скотоводов — поздних ямников и ранних полтавкинцев.
С северо-запада в это время, судя по имеющимся материалам, про-
слеживается продвижение на юг лесостепного Поволжья и даже
в Приуралье небольших групп населения так называмых культур
боевых топоров — фатьяновско-балановского. Да и в целом период
конца ранней и средней бронзы — это время военных столкновений,
далеких экспедиций и миграций населения во всей степной и лесо-
степной зонах Евразии. Не случайно поэтому поселения этого вре-
мени, как правило, располагаются на высоких мысах с крутыми
склонами, удобными для обороны. Если же естественных укрытий
нет, поселения обносятся валами и рвами. В таких условиях распо-
ложено поселение у с. Лбище, городища Каменная Коза, Царев Кур-
ган. На высокой горе располагается поселение (городище) у г. Воль-
ска и, судя по данным Саратовского археолога Н. М. Малова, ряд
других памятников в Саратовской области (Хлопковское городище,
Утес Степана Разина и др.). Высоко расположены материалы этого
08
Типа Среднего Дона и Примокшанья, фатьяновско-балановские посе-
ления, относящиеся к этому же времени, и т. д.
Изучение памятников лбищенского типа только начинается, и
многие стороны жизни оставившего их населения еще до конца не
ясны, поэтому мы не будем на них останавливаться. Отметим лишь,
что дальнейшая судьба этой своеобразной группы населения связа-
на с формированием новых образований эпохи бронзы — абашев-
ской и срубной культур. Видимо, на основе населения, оставившего
памятники типа Лбище и Вольск, формировалось население, которое
называется сейчас в археологической литературе срубно-абашевским.
Это название не совсем верно, так как подразумевает механическое
смешение двух уже сложившихся культурных компонентов — аба-
шевского и срубного. Здесь же этого не было—население лбищен-
ско-вольского типа было той энеолитической (а точнее, пережиточно
энеолитической) основой, на которой складывается новый пласт
населения, сочетающего абашевские и раннесрубные черты. В даль-
нейшем абашевские культурные традиции поглощаются все более
набирающей силу срубной культурой.
£ 3. Абашевская культура
К северу от племен полтавкинской культуры жили абашевцы.
Абашевская культура до последнего времени была одной из самых
загадочных культур нашей страны. В последние годы многое в изу-
чении истории абашевцев сделано, однако и сейчас, после широких
полевых исследований и на Южном Урале, и на Среднем Дону,
и на Средней Волге, некоторые стороны жизни абашевцев вызывают
споры и разногласия исследователей.
Абашевская культура была открыта в 1925 г. профессором Казан-
ского университета В. Ф. Смолиным во время его раскопок курган-
ного могильника у с. Абашево в Чувашии. Своеобразный материал,
не похожий ни на одну уже известную археологическую культуру,
сразу показал, что открыта новая культура. По месту первых раско-
пок она получила название абашевской. После этого исследованием
абашевских памятников занимались многие советские археологи —
П. П. Ефименко, П. Н. Третьяков, Н. Я. Мерперт, А. X. Халиков
в Марийском и Чувашском Поволжье, К. В. Сальников и В. С. Гор-
бунов на Южном Урале, П. Д. Либеров и А. Д. Пряхин на Среднем
Дону. В Куйбышевской области первые абашевские памятники были
открыты в начале 70-х гг. В последние годы их изучением в нашем
крае занимается О. В. Кузьмина. Сейчас абашевских поселений и
погребений здесь известно уже довольно много, хотя и меньше, чем
на Южном Урале или на Среднем Дону.
Одной из наиболее сложных является проблема происхождения
абашевской культуры. Гипотез о ее формировании было уже доволь-
но много. Одна из последних принадлежит воронежскому археологу
А. Д. Пряхину — о том, что абашевцы формировались на Среднем
69
Инвентарь Абашевского могильника у Никифоровского лесничества
Дону ,и прилегающих районах Волго-Донского междуречья, а затем
распространились на более восточные территории. Однако, видимо,
ни попытка вывести абашевцев с запада, со Среднего _ Дона, ни,
наоборот, с Южного Урала не увенчается успехом. 1 Абашевцы,
судя по имеющимся материалам, формировались на всей^тёрритории
их будущего ареала обитания — на всей лесостепи Восточной Евро-
пы и Южного Урала^ Везде в их культуре хорошо видна местная
□неолитическая основа. На эту основу, видимо, наложилась культура
скотоводов-ямников, обитавших в эпоху ранней бронзы в степях и
на юге лесостепи и продвинувшихся на поздних этапах своего
70
существования в более северные районы и вступивших во взаимо-
действие с обитавшими здесь потомками населения эпохи энеолита.
Третьим компонентом, придавшим абашевцам их неповторимый
колорит, было фатьяновско-балановское население, остатки которого
также включились в абашевскую культуру. Вот этот сложный и
разноэтничный состав и был переработан в процессе формирования
абашевцев. В результате сложилась яркая и своеобразная культура,
впитавшая в себя все достижения населения предшествующего вре-
мени и не находящая себе аналогов среди соседних археологиче-
ских культур бронзового века Восточной Европы и Западной Азии.
Погребальный обряд абашевцев, обитавших в бассейне р. Самары,
можно представить себе по раскопкам могильника у Никифоровско-
го лесничества близ г. Бузулука на границе Куйбышевской и Орен-
бургской областей. Здесь могильник располагается на песчаной дюне
на правом берегу р. Самары. Курганных насыпей не было. Девять
погребений, обнаруженных в могильнике, располагались двумя скоп-
лениями — пять и четыре погребения. Очертания могильных ям
фиксировались плохо. Погребенные лежали на спине, головой на
запад. Ноги были вытянуты, кисти рук находились на тазовых
костях. Погребальный инвентарь довольно разнообразен. Это богато
орнаментированные мелкозубчатым штампом в виде различных
геометрических фигур глиняные сосуды, медные ножи, шилья, тесла,
браслеты, различные нашивки, подвески, пронизки, кольца, розетки,
бусы и т. д.
На территории Куйбышевской области пока не найдено крупных
абашевских могильников. Здесь есть лишь отдельные погребения
в Преполовенковском курганном могильнике в Безенчукском районе,
в Красносамарском II могильнике в Кинельском районе, Утевском
VI могильнике в Нефтегорском районе и некоторые другие. В них
собраны материалы аналогичные никифоровскому могильнику, за
исключением того, что захоронения совершены в курганах. Для аба-
шевцев вообще был характерен курганный обряд захоронения под
небольшими земляными насыпями с каменными или деревянными
обкладками вокруг могилы. Иногда вместо них встречаются кольце-
вые канавки. Видимо, в ближайшие годы подобные курганы будут
найдены и исследованы и в Куйбышевской области, по крайней мере
в северных лесостепных ее районах.
На территории Куйбышевской области хорошо известны и аба-
шевские поселения.' Это Сурушские поселения в Исаклинском райо-
не, поселение Красные Пески, Точка, Глубокое Озеро в Похвистнев-
ском районе и некоторые другие. К сожалению, обнаружить остатки
жилищ или каких-то иных хозяйственных построек не удалось.
Видимо, это объясняется недостаточно широкими исследованиями
абашевских памятников в Куйбышевской области. Какими были
жилища абашевцев, можно представить на основании изучения их
поселений в других районах — на Южном Урале и на Дону. Это
обычно прямоугольные, слабо углубленные в землю жилища доволь-
но больших размеров с открытым очагом в центральной части, иногда
71
Керамика абашевского поселения. Точка в Похвистневском районе
с выходом-коридором или пристройкой. Размеры жилищ средние,
около 150—180 кв. м, но есть маленькие полуземлянки площадью
30—50 кв. м, и есть крупные — более 200 кв. м. Встречаются
хозяйственные ямы, видимо, для хранения продуктов и колодцы.
Иногда исследователям удавалось проследить ямки от столбов, на
основании которых можно судить о том, что жилища, как правило,
имели двускатные крыши и ряд опорных столбов по центру, которые
укрепляли центральную перекладину, поддерживающую скаты кры-
ши. Иногда прослеживаются земляные нары вдоль стенок жилища,
на которых, предварительно застелив сеном и шкурами, спали
обитатели жилищ. Иногда встречаются пристройки к основному
жилищу, возможно подсобные помещения для хранения продуктов
и хозяйственного инвентаря. Были, видимо, и наземные жилища,
зафиксировать которые при археологических раскопках не удалось.
Возможно, такие же жилища существовали на раскопанных в Куй-
бышевской области абашевских поселениях.
Абашевцы, владевшие Уральскими месторождениями меди и ши-
роко их использовавшие, были прекрасными металлургами. Они
знали медь, серебро, свинец, золото и другие металлы. На поселе-
ниях часто находят орудия металлургического производства — пла-
вильные чаши, литейные формы, куски руды, капельки меди,
молоты, бракованные изделия и т. д. Известны и захоронения метал-
лургов-ремесленников. Нередки находки и самих металлических
изделий, причем не только в погребениях, но и на поселениях.
В других культурах медные изделия на поселениях очень редки.
Абашевские погребения часто содержали орудия труда, укра-
шения, богато орнаментированную посуду. Именно поэтому, видимо,
значительная часть захоронений абашевской культуры ограблена.
Основное богатство бронзового века — металл привлекал грабителей,
и их не мог остановить даже страх перед чарами мертвых и стрела-
ми живых сородичей умершего.
У племен абашевской культуры был широко развит культ огня.
Во многих могилах обнаружены угольки, зола, иногда обожжен
сам костяк. Костер разводился и на перекрытии могильной ямы.
Около могил находят обожженные кости — вероятно, остатки
животных, принесенных в жертву во время погребального обряда.
Видимо, с культом огня связаны также меловая и охристая под-
сыпка, которые иногда встречаются в абашевских погребениях^ На
некоторых абашевских поселениях выявлены жертвенные места
или святилища с большими кострищами, на которых найдены кости
животных, керамика, различные вещи. Кроме жертвоприношений
животных, у абашевцев, видимо, существовал обычай человеческих
жертвоприношений, так как на поселениях иногда находят кости
или даже целые человеческие костяки. Встречены и трупосожжения,
также, вероятно, совершенные в каких-то ритуальных целях. Иногда
встречаются захоронения собак и других животных, которые
являются, возможно, отражением тотемистических верований аба-
шевцев (вера в происхождение от общего предка — животного).
7.3
Обстановка, в которой жили абашевцы, была напряженной.
Средний бронзовый век — это вообще время значительных изме-
нений в прежней более или менее спокойной жизни людей. В это
время уже существенно проявляютсядэезультаты резкого повышения
производительности труда в связи| с появлением новых, медных,
а затем бронзовых орудий труда и Л" соответственно, происходит
усиление имущественного и социального расслоения общества^
Появляются новые типы вооружения, совершенствуется старое.
Впервые на поля сражений выходят боевые повозки — колесницы,
резко усилившие мощь. их обладателей. ' Впервые в это время на
поселениях появляются оборонительные сооружения — валы и рвы,
возможно, деревянные частоколы./ На некоторых абашевских посе^
лениях имеются следы их разгрома врагами — слои пожаров и раз-
рушения построек. О такой же неспокойной обстановке в эпоху,
когда жили абашевцы, свидетельствуют коллективные захоронения,
которые встречены почти на всей территории абашевской культуры.
Так, в Пепкинскомкургане в Марийской АССР,* исследованном
А. X. Халиковым, в одной могильной яме обнаружено 27 костяков
взрослых мужчин, причем почти все они имеют следы смертельных
ранений. У семи погребенных головы были отрублены и лишь во
время погребений приставлены к туловищу, а у одиннадцати костя-
ков черепа вообще отсутствовали — видимо, их унесли враги. На
четырех черепах имеются пробоины, сделанные бронзовым топором,
а один череп был пробит стрелой. У тринадцати костяков в районе
грудной клетки торчали наконечники стрел с обломленными чере-
шками, которые, видимо, не удалось вытащить. Большинство ударов
и выстрелов, судя по следам ранений, было сделано со спины.
Как предполагает исследовавший этот замечательный памятник
А. X. Халиков, убитые, мужчины одного племени, попали в засаду
или же были перебиты ночью. Враги отрубили почти у всех убитых
головы, однако подоспевшим соплеменникам удалось отбить часть
из них, похоронить убитых в одной могиле и насыпать курган.
Пепкинская братская могила является самым ярким памятником
межплеменных столкновений абашевцев, однако она не единична.
Подобные погребения известны почти на всей абашевской террито-
рии.
Видимо, отражением неспокойной обстановки в период средней
бронзы являются и клады медных и бронзовых изделий, находки
которых известны на всей территории абашевской культуры. Осо-
бенно много их на Южном Урале. Один из таких кладов (возможно,
два клада, зарытые^ приблизительно в одно время) обнаружен на
вершине Царева кургана, расположенного в устье р. Сока у нынеш-
него поселка Волжский. ,Еще один богатый набор украшений, в ос-
новной абашевских типов, происходит с дюны Человечья Голова
близ. с. Утевка Нефтегорского района. К сожалению, обе находки
сделаны не археологами, поэтому не исключено, что они связаны
с погребениями, жертвенными местами или какими-либо иными
памятниками. Однако вполне возможно, что они зарыты в период
74
постоянных межплеменных столкновений, когда, как известно, люди
доверяли земле свое основное богатство, в бронзовом веке — мед-
ные и бронзовые изделия. Вполне вероятны и новые находки аба
шевских кладов.
Хозяйство абашевцев было комплексным — скотоводческо-земле-
дельческим, со скотоводством на первом месте и земледелием на
втором. На абашевских поселениях находят большое количество
костей животных. Их определение специалистами-зоологами позво-
лило выяснить, каких животных выращивали абашевцы. Оказа-
лось, что абашевцы в основном разводили крупный рогатый скот.
Иногда количество костей коров и быков достигает половины всех
костей, собранных на поселении, а часто даже превышает половину.
На втором месте стоит свинья или мелкий рогатый скот и затем
лошадь. Иногда встречаются кости собак, которых, видимо, в пищу
не употребляли, а использовали в качестве сторожей многочислен-
ных стад. О том, что абашевцы ценили собаку как прекрасного
помощника и защитника, свидетельствуют их ритуальные захороне-
ния, которые иногда встречаются на абашевских памятниках.
Костей диких животных на поселении немного, а на некоторых
они отсутствуют вообще. Видимо, охота уже не играла существенную
роль в хозяйстве абашевцев. Несколько более была развита лишь
охота _на пушного зверя — бобра, лисицу и др. Следов рыболовства
также немного, хотя находок рыболовных крючков на абашевских
памятниках, пожалуй, больше, чем в любой другой культуре эпохи
бронзы. В Куйбышевской области медные рыболовные крючки
найдены в Утевском VI могильнике и в пещере Братьев Греве у
г. Куйбышева.
Вне сомнений, у абашевцев были транспортные средства, о кото-
рых свидетельствуют довольно многочисленные находки псалиев —
пряжек с шипами, которые укреплялись на морде лошади и соеди-
няли удила, наносной ремень и поводья. При натяжении последних
шипы псалия впивались в губы лошади, и ею было легче управлять.
Такой дисковидный псалий найден в кургане VI Утевского могиль-
ника, а заготовка округлого псалия с шипами — на Сурушском
поселении. Хотя в абашевских памятниках пока не найдены остатки
повозок, о том, что они вполне могли быть и использоваться для
различных переездов и перевозок, свидетельствуют, во-первых, их
находки в предшествующее время в Нижнем Поволжье и Подонье,
а во-вторых — находки остатков боевых колесниц в синхронном
и культурно близком абашевцам могильнике Синташта в Челябин-
ской области. Здесь археологом В. Ф. Генингом на дне могильных
ям обнаружены следы колес со спицами от поставленных в могиль-
ные ямы боевых колесниц, а также костяки коней с псалиями,
подобными Утевскому. Подобные находки колесниц следует ждать
при раскопках в абашевских памятниках Среднего Поволжья. Не
исключено, что абашевцы уже знали и верховую лошадь, хотя
большинство специалистов считают, что оседлать лошадь человек
смог лишь в самом конце бронзового века.
75
Абашевцы кроме скотоводства знали и земледелие. По существу*,
Это были первые земледельцы Среднего Поволжья и именно они
выработали основы того комплексного и сравнительно высокопро-
дуктивного хозяйства, которое привело к быстрому расцвету и уве-
личению численности населения следующей срубной культуры. На
поселениях находят каменные мотыгообразные орудия, песты, зер-
нотерки и другие орудия обработки почвы и переработки продуктов
земледельческого труда. Хорошо известны серповидные орудия аба-
шевцев. Спорово-пыльцевые анализы, проведенные на некоторых
поселениях, свидетельствуют о том, что они выращивали пшеницу,
просо и другие культурные растения'! По-видимому, земледелие носило
примитивный, подсечно-огневой характер. Бронзовыми топорами
срубали деревья на пойменных землях, затем, когда деревья подсы-
хали, их сжигали. Плодородные, еще никогда не использовавшиеся
человеком земли, удобренные золой от сгоревших деревьев, в тече-
ние нескольких лет давали обильные урожаи. Затем, когда почва
истощалась, очищался от деревьев новый участок поймы. Некоторые
археологи предполагают, что абашевцы знали не только мотыги для
разрыхления земли, но и плуги и соответственно пашенное земле-
делие.
Интересны находки в некоторых погребениях полотняной ткани,
что свидетельствует о развитии ткачества. Еще чаще отпечатки ткани
встречаются на керамике абашевцев.
Следов собирательства при исследованиях не обнаружено, однако
трудно предположить, чтобы, обитая в богатых грибами, ягодами,
орехами лесах Средней Волги, Дона, Южного Урала, абашевцы их
не собирали и не использовали в пищу.
Дальнейшая судьба абашевских племен, обитавших на территории
Куйбышевской области, связана с историей срубных племен, которые
окончательно оформляются здесь к XVI в. до н. э., а в XV в. до н. э.
становятся ведущей силой на большей части степи и лесостепи
Восточной Европы. Следует отметить, что история абашевских пле-
мен, живших на востоке — на Южном Урале и в Зауралье, отлича-
лась от населения запада Поволжья и Среднего Дона. Западные —
поволжские и среднёдонские включились в состав складывающейся
срубной культуры. Этот процесс даже нельзя назвать ассимиляцией
срубной культурой абашевской. Это не ассимиляция, а органическое
перерастание одной культуры в другую с передачей новой, формиру-
ющейся культуре достижений, всего опыта и навыков предшеству-
ющей культуры. Именно достижения абашевцев в хозяйстве явились
причиной быстрого и яркого расцвета срубной культуры. Восточные
абашевцы в основном вошли в состав складывающейся^на террито-
рии Южного Зауралья и Западного Казахстана алакульскойкульту-
ры — населения, родственного срубной культуре. Здесь происходит
тот же процесс органического включения абашевской культуры в
алакульскую в качестве одного из компонентов ее формирования
и передачи уральскими абашевцами алакульцам всех своих навы-
ков высокоразвитой металлургии, гончарства, способов ведения
76
хозяйства и т. д. Это участие абашевцев в сложении алакуль-
ской и срубной культур привело к их большой нивелировке, выра-
ботке близкого погребального обряда, форм керамики и ее орна-
ментации, близких форм хозяйства, приемов домостроительства, что
отмечается всеми исследователями срубной и алакульской культур.
К XV в. до н. э. абашевские традиции полностью перерабатыва-
ются срубными и на территории Куйбышевской области, так же
как на большей части степи и лесостепи Восточной Европы, начина-
ется период безраздельного господства срубной культуры.
4. Срубная культура
[Срубная культура — зто одно из наиболее мощных и многочис-
ленных культурных образований на территории нашей страны.
По существу, это даже не культура, а более крупное объединение,
включающее несколько археологических культур, которое археоло-
ги называют культурно-исторической общностью?] Действительно,
на громадной территорий, “занятой срубными племенами, протянув-
шейся от Урала до Днепра, не было и не могло быть полного един-
ства в культуре населения эпохи бронзы, того единства, которое
позволяет археологам говорить о принадлежности этого населения
к одной археологической культуре. Однако основные черты погре-
бального обряда, хозяйства, материальной культуры были близки,
так же как происхождение, этапы развития, дальнейшая судьба
племен конца среднего и позднего бронзового века. Это позволяет
говорить о существовании на [территории степи и лесостепи Восточ-
ной Европы срубной культурно-исторической общности, включавшей
ряд локальных культур/ Срубная культура впервые была выделена
и охарактеризована крупнейшим русским и советским археологом
В. А. Городцовым, который в начале XX века разработал классифи-
кацию культур бронзового века южнорусских степей. В дальнейшем
исследованием срубной культуры Поволжья занимались такие круп-
ные советские археологи, как П. С. Рыков, В. В. Гольмстен, О. А.
Кривцова-Гракова, И. В. Синицын, К. В. Сальников, Н. Я. Мерперт,
В. П. Шилов, А. X. Халиков и другие исследователи. На территории
Куйбышевской области памятники срубной культуры изучались, в
основном, в зоне строительства Куйбышевской ГЭС под руководством
Н. Я. Мерперта, а также сотрудниками Средневолжской археологи-
ческой экспедиции, возглавляемой авторами данной книги. К насто-
ящему времени на территории области изучено полностью или части-
чно около 50 курганных могильников, содержащих более тысячи пог-
ребений и около 40 поселений срубной культуры1. Памятники этой
культуры распространены везде, во всех районах области. Они встре-
1 Подробное описание результатов исследования срубной культуры в Куйбышев-
ской области см. в сб.: Культуры бронзового века Восточной Европы. Куйбышевский
педагогический институт, 1983.
77
Погребения срубной культуры Лузановского могильника
чены на каждой малой или большой реке, где проводились археоло-
гические разведки, и нет их лишь там, где их не искали.
{Племена срубной культуры— это аборигены Поволжья. Они фор-
мировались здесь на основе населения предшествующего времени —
племен полтавкинской и абашевской культур^ В ранних памятниках
срубной культуры в этот период, когда культура еще только скла-
дывалась и еще не произошла переработка всех слагающих ее компо-
нентов, хорошо видны черты и полтавкинской и абашевской культур.
В дальнейшем, как: показали исследования, срубная культура рас-
пространяется на залад”—в Подонье и Поднепровье, на северо-за-
пад — в Волго-Окское междуречье, на северо-восток — в Приуралье.
Видимо, был еще один путь распространения срубных племен вмес-
те с родственными им алакульскими племенами, жившими в более
восточных районах Зауралья и Казахстана—на юго-восток, в Сред-
нюю Азию. О причинах столь значительного и резкого увеличения
численности населения срубной культуры и его расселения мы ска-
жем чуть ниже.
Судя по раскопкам поселений срубной культуры, можно хорошо
представить себе образ жизни этих племен. Наиболее полно изучен-
ные поселения — это ! Сусканские близ с. Хрящевка Ставропольского
района, Шигонские поселения, Михайло-Овсянковское поселение в
Пестравском районе, у совхоза им. Кирова в Красноармейском районе,
Яковские поселения в Приволжском районе Куйбышевской области.
[Судя по раскопкам поселений, на раннем этапе развития срубной
культуры жилища были небольшими, прямоугольной в плане формы,
полуземляночного типа. Сначала вырывали неглубокий котлован, за-
тем из бревен ставили сруб, который перекрывали такими же брев-
нами. Жилища были однокомнатными, более сложные и крупные по-
стройки, видимо, раннесрубные племена строить еще не научились.
Позднее, в период расцвета срубной культуры, появляются более
крупные и сложные жилища^ Такие жилища раскопаны Н. Я. Мерпе-
ртом на Сусканском поселении, на основании которых он сделал ре-
конструкцию жилища срубной культуры. Сусканское поселение рас-
полагается на обоих берегах небольшой рекиСускан,у с. Хрящевка
Ставропольского района.^При раскопках на левом и правом берегах
было обнаружено по одному крупному жилищу. Особенно интересно
левобережное жилище. Длина его 24 м, ширина от 10 до 14 м. Глуби-
на котлована жилища — 1,2 м. Дном ему служила плотно утрамбован-
ная глина. На дне обнаружено более тридцати ямок от столбов, ди-
аметром 30—40 см, поддерживавших кровлю жилища. Некоторые
ямки, а значит, и столбы в период функционирования жилища, рас-
полагались двумя рядами по длине дома, а другие находились вдоль
стен или в беспорядке стояли в центральной его части. При раскоп-
ках на полу были обнаружены следы обвалившихся бревен. На осно-
вании изучения расположения столбовых ямок и других деталей
изученного котлована жилища Н. Я. Мерперту удалось сделать его
реконструкцию. Это была полуземлянка, нижняя часть которой была
углублена в землю, а верхняя возвышалась над землей. Стен как
79
Керамика ранней срубной культуры
таковых не было, а нижние края кровли упирались в землю. Верхние
концы каждой стороны двускатной кровли опирались на две продоль-
ные балки, которые поддерживались рядами столбов. Верхние концы
крыши свободно нависали один над другим — через эту длинную
узкую щель из жилища выходил дым, а в случае дождя или сильного
снегопада ее можно было закрыть шкурами. Судя по ямкам, бревна
кровли поддерживались еще несколькими столбами, расположенными
без видимого порядка. Возможно, эти столбы поставили при ремонте
крыши. Сверху на бревна клали хворост, затем засыпали землей.
Получалось надежное жилище, не боявшееся ни дождя, ни снега, ни
мороза. Вдоль жилища, видимо, располагались земляные нары. В цен-
тре его находился большой очаг. Это была большая яма овальной
формы, размерами 2X1 г? мг глубиной 1,4 м. Стенки ямы были обма-
заны глиной, а сама она заполнена углем, золой, пережженными кос-
тями животных и мелкими фрагментами глиняных сосудов, также
сильно пережженных. Нет сомнений, что это — центральный очаг
жившего здесь коллектива. Вокруг него люди собирались на вечерние
80 5*
советы при обсуждении проблем, стоявших перед обитателями жили-
ща. Возможно, этот очаг был также местом, где совершались какие-
то религиозные обряды, жертвоприношения. Кроме этого централь-
ного родового очага, в жилище обнаружено несколько небольших
очажных ям, диаметром около 40 см. Видимо, это были очаги, при-
надлежавшие отдельным семьям. У них, особенно в зимнее время,
проходила вся хозяйственная жизнь обитателей жилища. Именно
вокруг этих очагов обнаружены наибольшие скопления обломков
глиняных сосудов и костей животных. Особенной чистотой жилище
древних не отличалось—обглоданные кости, разбитые горшки и дру-
гие остатки бросали здесь же на пол, под ноги. У очагов ремонтиро-
вали сломанные орудия труда и делали новые—найдены осколки
камня, заготовка каменной мотыги или кирки, незаконченное кос-
тяное орудие, рыболовное грузило, небольшой слиток бронзы, куски
разбитой зернотерки, недоделанный молот из сланца. Целых орудий
почти не найдено, видимо, дом был покинут в спокойной обстановке,
когда все нужные вещи люди захватили с собой, оставив лишь сло-
манные или потерянные. В юго-западной части жилища находилась
хозяйственная яма—погреб, диаметром около 2 м, глубиной около
4 м. В этом погребе хранили мясо—здесь обнаружены кости скеле-
тов домашних животных и раздавленные землей сосуды. Интерес-
но, что один горшок был весь в сквозных отверстиях, в том числе
в придонной его части. Видимо, он использовался для приготовле-
ния творога. В глиняных сосудах находились кости животных, а
часть горшков стояла вверх дном, закрывая скопления костей—не-
сомненно сосуды прикрывали куски мяса. Некоторые кости живот-
ных находились в анатомическом порядке—так, например, обнару-
жен скелетик поросенка, кости целой передней ноги коровы и др.
Возникает вопрос—почему же обитатели жилища не вынули мясо?
Дело в том, что при исследовании этой ямы-погреба обнаружено,
что она неоднократно обваливалась и заваливала продукты, нахо-
дившиеся на ее дне. Видимо, жители посчитали нецелесообразным
расчищать завал и доставать продукты. Они лишь выровняли пол и
сделали новое, менее глубокое хранилище. Прослежены следы не
менее трех таких обвалов. При раскопках обнаружены обрывки лы-
ковых веревок. Видимо, на них в яму опускали и поднимали куски
мяса и глиняные сосуды (у некоторых сосудов в верхней части име-
ются симметричные сквозные отверстия для подвешивания). Такая
яма-хранилище обнаружена за пределами жилища, на берегу реки.
Здесь найдены обломки глиняных грузил, костяной гарпун, остатки
скелетов рыб. Видимо, эта яма использовалась в основном рыболо-
вами. Такая же яма-хранилище обнаружена и в жилище на другом
берегу р. Сускан. В яме также найдено значительное число разва-
лов глиняных сосудов и крупные кости домашних животных.
Таким образом, племена срубной культуры умели строить до-
вольно совершенные жилища, хорошо приспособленные для зимовки
и пригодные для обитания в них до 120—150 человек. Древние обита-
тели этих домов имели хорошие погреба для хранения продуктов и
6 -3695 81
Керамика развитой срубной культуры
умели сохранять мясо и молочные продукты в жаркое время года.
Подобные сусканским жилища в последние годы исследованы и на
ряде других поселений Куйбышевской области.
(Рядом с поселениями обычно располагаются курганные могильни-
ки— места, где обитатели поселков хоронили своих умерших. Ко-
личество курганов, из которых состоят могильники, различно — от
2—3 .до нескольких десятков.] Различны и диаметры насыпей—от
7—8 до 50—60 м. Ни в количестве насыпей, ни в их размерах и рас-
положении относительно друг друга не прослежено каких-либо зако-
номерностей. Лишь иногда насыпи располагаются цепочкой с наибо-
лее крупным курганом на краю. Археологам еще предстоит выяс-
нить — почему некоторые курганы располагаются так близко, что
полы их сливаются, а другие разбросаны на расстоянии несколь-
ких десятков и даже сотен метров, почему одни курганы небольшие,
а другие громадные, и в то же время погребения под ними совершен-
но одинаковы по обряду и инвентарю. Это, конечно, не случайно,
однако уловить какую-то закономерность пока не удается. В погре-
82
Вещи срубной культуры (костяная булава и золотые подвески из Лузановского
могильника)
бальном обряде срубных племен, на протяжении их существования,
от раннего к развитому и позднему этапам развития наблюдаются
существенные изменения. На раннем этапе под насыпью кургана на-
ходится, как правило, одно, иногда два-три погребения. В это время
еще не выработался тот четкий стандарт в форме могильной ямы,
положении умершего и инвентаря, который был характерен для сле-
дующего, развитого этапа срубной культуры.
В раннесрубных курганах часто встречаются остатки жертвопри-
ношений животных. Они находятся, как правило, в центре кургана,
у края могильной ямы или у костяка в самом погребении. На древней
поверхности до сооружения кургана разводили костер, затем на угли
или, после того, как костер полностью прогорал, на специальную под-
стилку из коры клались целые туши животных или их части. Свер-
ху их также покрывали корой. Так, например, в кургане № 7 у с.
Песочное на жертвенной площадке обнаружены скелеты двух лоша-
дей, лежащих ногами друг к другу, головами на юг; в кургане № 4
Новопавловского могильника найден целый скелет овцы. Однако
обычно на жертвенных площадках находят не целые туши, а их
части—кости ног и черепа. Рядом со многими погребениями жерт-
венных площадок нет, в этом случае в могилах у ног погребенного
часто лежат кости животного. Очевидно, при захоронении сюда кла-
ли кусок мяса. Видимо, это была пища, положенная умершему для
еды в ином мире, а может быть, как считают некоторые археологи,
пища «на дорогу» в иной мир. Целые же лошади, особенно взнуз-
данные, как в кургане у с. Комаровка Шигонского района, видимо,
имеют другое назначение — служить своему хозяину и после смер-
ти. На раннем этапе срубной культуры нет единообразия и в фор-
мах могильных ям. Они имеют квадратную, прямоугольную, оваль-
ную, трапециевидную и другие формы и разные размеры — от не-
больших, до громадных ям длиной в 3—4 м и шириной 2—3 м. Иног-
да ямы перекрыты накатниками из толстых бревен, иногда имеются
обкладки стенок могильных ям бревнами, тонкими плашками или
6* 83
корой. Встречены могильные ямы и без деревянных сооружений. В
раннесрубное время в погребальном обряде широко используется
огонь — некоторые деревянные накатники обожжены, иногда под
погребениями или над ними имеются углистые прослойки, встрече-
ны следы огня на костяках и на деревянных перекрытиях могиль-
ных ям. Видимо, по представлениям древних, огню придавалась очис-
тительная сила и во время захоронения им «очищали» место захо-
ронения, «отгоняли злых духов», возможно сжигали какие-то аро-
матические вещества и пищу, принося их в жертву богам. В моги-
лах раннесрубного времени довольно часто встречается охра и ме-
ловая подсыпка, связанные, видимо, также с какими-то ритуалами.
Позднее, в развитой срубной культуре проявлений этого огненного
культа гораздо меньше.
^Погребенные в могилах лежат на левом боку в скорченном
положении, с согнутыми ногами и руками, ориентированы головой
в основном на северо-восток. Рядом с костяками встречаются
бронзовые и костяные орудия труда и украшения. Почти в каждом
погребении, как правило, имеется керамика — один, два, реже три
глиняных сосуда, в которых в могилу ставилась пища — каша или
похлебка^ Внутри у горшков встречаются нагар от сгоревшей пищи,
а иногда там можно найти маленькую вываренную косточку. £в мо-
гильниках более позднего времени — развитой срубной культуры
происходят некоторые изменения погребального обряда. Самое глав-
ное — это то, что теперь под насыпью находится не один умерший,
а несколько, и иногда довольно много — до 40—50 человек?} А под
самым поздним курганом срубной культуры, расположенным неда-
леко от северной границы Куйбышевской области у с. Кайбелы
Ульяновской области, Н. Я. Мерперт обнаружил около 100 погребен-
ных. Многие курганы в это время приобретают не круглую в плане,
как раньше, а овальную форму. В формах и размерах могильных ям
и положении умерших вырабатывается четкий стандарт — неболь-
шие ямы, скорченное положение на левом боку, с руками, сложен-
ными перед грудью, и глиняным сосудом у головы или кистей рук.
Уменьшается количество деревянных накатников над могилами и
срубов вокруг могил, а к концу срубной культуры они исчезают
совершенно. Резко уменьшается использование в погребальных цере-
мониях охры, мела, огня. То есть в целом погребальный обряд
резко упрощается, что свидетельствует о каких-то изменениях
в религиозных представлениях племен срубной культуры на ее
развитом и позднем этапах развития. Возможно, это упрощение и
стандартизация погребального обряда и инвентаря свидетельствуют
о выработке определенного стабильного образа жизни срубных
племен, о нормализации политической обстановки в степи и лесо-
степи Восточной Европы, когда племена срубной культуры стали
настолько многочисленны и сильны, что у них уже нет достойных
соперников. Эта стабилизация, по-видимому, отразилась и в погре-
бальном обряде. Погребального инвентаря в могилах гораздо меньше,
чем в раннесрубной период, оружия нет совершенно. Кроме кера-
84
Сосуд из Каменно-Вражского могильника с «загадочными знаками». Прорисовка
знаков
мики, в некоторых могилах находят украшения — браслеты, бусы,
подвески, иногда — небольшой бронзовый ножичек, шило или иголку.
Богатых наборов оружия и украшений, характерных для раннесруб-
ного времени, нет. Керамика срубной культуры—это плоскодонные
сосуды, сделанные от руки, без гончарного крута и обожжен-
ные на костре. У срубных племен было несколько форм сосудов —
банки, горшки, блюда, корчаги. Большинство из них орнаментиро-
вано зубчатым штампом или насечками в виде горизонтальных
линий, зигзагов, треугольников, ромбов и других фигур. Особенно
ярко геометрические орнаментальные мотивы расцветают на раз-
витом этапе срубной культуры, а к позднему этапу орнамент опять
становится более бедным. Орнаменты, судя по исследованным
памятникам, несколько различаются у разных родов коллективов,
85
однако в целом, в рамках больших регионов срубной культуры, они
были близки. Так, для лесостепного Поволжья характерны свои узо-
ры, для степного — свои, для Приуралья, Среднего и Нижнего
Дона — свои.
Кроме обычных погребений, под курганами срубной культуры
Среднего Поволжья встречены захоронения, резко отличающиеся
от описанного выше стандарта. Отклонений от него довольно
много. — это так называемые вторичные захоронения, кенотафы,
ритуальные расчленения и трупосожжения. Коротко рассмотрим
наиболее яркие проявления этих обрядов у срубных племен.
При раскопках могильников у сел Хрящевка, Неприк, Лузановка
и некоторых других было обнаружено, что кости одного или
нескольких человеческих скелетов лежат не в анатомическом поряд-
ке, как обычно, а разбросаны по дну могильной ямы или же сложе-
ны в аккуратную кучку в центре могилы, черепа лежат основаниями
вниз, а длинные кости конечностей лежат рядом параллельно друг
к другу. Создается впечатление, что они аккуратно положены в моги-
лу, а не являются следами ограбления могилы, нарушения ее грызу-
нами и т. д. Объяснение этого явления можно найти у обычных
поволжских народов, в частности мордвы. Археологи, встретившие
такие захоронения в своих раскопках, считают, что эти могилы
являются свидетельствами погребения умершего сначала где-то
в особом месте — на специальной огороженной площадке, на де-
ревьях или в «доме мертвых». Затем, после того как все ткани истле-
вали, кости одного или нескольких погребенных собирали, завора-
чивали в ткань и погребали в земле. У мордовских племен, как
пишет П. Н. Третьяков, подобный обычай продолжал существовать
и в позднее время. Так, в некоторых мордовских деревнях, в Хвалын-
ском районе Саратовской области, зимой мертвых не хоронили на
кладбище, а приносили на «гору плача», где подвешивали на сучья
березы. Весной их зарывали на кладбище. В старых мордовских
песнях говорится об этом же обряде:
Не хорони меня, батюшка, на кладбище,
Вели отнести меня на перекресток большой дороги,
Вели положить меня, батюшка, на вершину березы.
Видимо, со следами аналогичного обряда встретились мы и в
срубных курганах. Сейчас трудно сказать, почему одних умерших
хоронили по традиционному обряду, а других — иначе. Вторичные
захоронения занимают очень небольшой процент от общего числа
захоронений, тогда как зимой, в самое суровое время года, умерших
должно быть гораздо больше.
Вторичные захоронения не отличаются от основной массы погре-
бений, совершенных по обычному срубному обряду, ни формой
могильной ямы, ни количеством инвентаря, ни орнаментацией кера-
мики.
В отдельных могилах просматриваются следы еще одного обряда.
86
В Хрящевском, Лузановском и некоторых других могильниках обна-
ружены погребения без черепов и со следами разрубания трупа.
Иногда на костях видны надрезы или надпилы. В могиле кости
часто лежат в правильном положении, т. е. предварительно расчле-
ненный труп укладывали в могилу так, как он должен был лежать.
Видимо, этот обычай связан со страхом перед мертвыми. Людей,
заподозренных в колдовстве или каких-либо других вредных дей-
ствиях, видимо, после смерти расчленяли, чтобы обезопасить себя
от них. Этим же поверьем, возможно, объясняется связывание погре-
бенного и захоронение его в сильно скорченном положении, что
неоднократно прослежено в срубных курганах. Не исключено, что
и перекрывание отдельных погребений мощными бревенчатыми
накатниками имеет те же объяснения.
В ряде срубных курганов археологи встречались с еще одной
особенностью погребального обряда срубных племен. Это соверше-
ние символических захоронений под самыми крупными курганами
и в громадных могильных ямах, с богатым инвентарем.
Так, при раскопках курганного могильника у с. Неприк Борского
района под самым крупным курганом была обнаружена громадная
могильная яма длиной 6 м, шириной 2, 3 м, глубиной 1 м, перекрытая
поперек деревянными плахами. На дне ямы найдены два бронзовых
ножа, два глиняных сосуда, фрагмент третьего сосуда и два облом-
ка ребра, по которым невозможно определить, кому они принадле-
жат — человеку или животному. Больше никаких культурных остат-
ков в погребении не обнаружено, костяков умерших нет. Еще одно
подобное сооружение обнаружено в кургане у с. Борма Кошкин-
ского района. Здесь под мощным бревенчатым накатником лежали
два глиняных сосуда и бронзовый нож. Известны подобные соору-
жения и в других районах Куйбышевской области. Подобные кено-
тафы—пустые могилы (греческ.) встречаются не только в срубной,
но и в других культурах бронзового века. Некоторые археологи
объясняют их сооружение в честь воинов, погибших на чужбине или
утонувших. Их тела не сохранились, но все погребальные обряды
совершались — были и могильные ямы, и сосуды с заупокойной
пищей, и курганы. Это наиболее вероятное объяснение, хотя пол-
ностью понять этот обычай сооружения громадных ям с самым
богатым инвентарем под наиболее крупными насыпями и без остан-
ков умерших пока трудно.
Под курганами срубной культуры встречены и погребения с
останками кремирования трупа. Все трупосожжения совершались
на стороне, и в могильную яму ссыпали горячие или уже остывшие
кальцинированные косточки (об этом можно судить по слабо про-
каленной или непрокаленной земле под костями). Долгое время
археологи объясняли эти захоронения влиянием на срубные племена
их восточных соседей — племен андроповской культуры, живших
в Зауралье, Казахстане и Западной Сибири. Однако сейчас выяс-
нено, что трупосожжения в срубной культуре не связаны с каким-
либо инокультурным воздействием. Они изредка встречаются у пред-
87
ков срубных племен — в ямных и полтавкинских погребениях, и яв-
ляются, видимо, наиболее ярким выражением культа огня, сущест-
вовавшего у ямных, полтавкинских и срубных племен. Кого так
хоронили — жрецов-огнепоклонников, колдунов или каких-либо
других членов общества, сказать трудно. Следует отметить, что
в основном погребения с трупосожжениями не отличаются от ос-
тальных захоронений ни формой, ни размерами могильных ям, ни
богатством инвентаря. Очень редко в них встречаются какие-либо
ценные вещи. Так, например, в трупосожжении из кургана у с.
Каменный Враг обнаружена прекрасная нефритовая булава. Име-
ется и целый могильник (Нижнеозерецкий), состоящий в основном
из трупосожжений. Таким образом, хотя сейчас вопрос о местном
происхождении обряда кремации, а не заимствовании его у андро-
новских (федоровских) племен, видимо, решен, однако причины
его появления еще непонятны. Следует отметить, что трупосожже-
ния, в основном характерны для раннесрубного времени. На разви-
том этапе количество их резко уменьшается, а затем они исчезают
совершенно.
И наконец, чтобы закончить описание погребального обряда
срубных племен Среднего Поволжья, нужно остановиться на бескур-
ганных погребениях. Кроме основного для срубных племен обряда
захоронения под курганными насыпями, существовали и бескурган-
ные могильники, хотя количество их незначительно. Они известны
у с. Съезжее Богатовского района, у с. Федоровка Приволжского
района Куйбышевской области, у с. Алексеевка Хвалынского рай-
она Саратовской области и в некоторых других местах. Причины
одновременного существования двух погребальных традиций еще
не ясны. Бескурганные захоронения так же ничем иным, кроме
отсутствия насыпи, не отличаются от подкурганных захоронений. Сле-
дует отметить, что эта традиция существует параллельно курганной
с самого начала существования срубной культуры, и есть данные
о наличии ее и в предшествующее ямно-полтавкинское время. Выяс-
няется, что на всем протяжении многовековой, точнее, более чем
двухтысячелетней истории существования курганов, наряду с ними
умерших хоронили и без курганов. Кого и почему — это еще пред-
стоит выяснить.
В хозяйственной деятельности племена срубной культуры лесо-
степного Поволжья явились наследниками племен ранней и средней
бронзы, получив наиболее совершенные формы хозяйства от своих
предков — ямников, полтавкинцев и абашевцев, развив их и усовер-
шенствовав. Скотоводство к этому времени уже имело в Поволжье
длительный путь развития, так как истоки этой формы хозяйства
теряются в глубокой древности — в энеолите и неолите. Земледелие
имеет, судя по имеющимся данным, меньшую историю. Племена
степей и юга лесостепей Поволжья земледелия не знали, и здесь,
в энеолите, ранней и средней бронзе, преобладало скотоводство.
В лесной зоне и на севере лесостепи в энеолите и ранней бронзе
также земледелие не получило значительного развития из-за отсут-
88
Сосуды срубной культуры с поселения у совхоза им. Кирова
ствия орудий, пригодных для массовой расчистки под пашни зарос-
ших лесом пойменных участков. Здесь в досрубное время скотовод-
ство дополнялось в основном охотой, рыбной ловлей и сбором оре-
хов, желудей, грибов, ягод и так далее, — всего того, чем богаты
леса. Лишь абашевцы, судя по находкам орудий труда, занимались
земледелием, но и у них оно уступало скотоводству.
В принципе иным было хозяйство племен срубной культуры.
Самое главное — это то, что оно носило комплексный характер,
причем, скотоводство и земледелие прекрасно дополняли друг друга.
Занимались племена срубной культуры также и охотой, рыболовст-
вом и, видимо, собирательством. То есть, пожалуй, все известные
человеку к бронзовому веку способы получения продуктов ими
использовались. Это позволяло полностью или почти полностью
обеспечить продуктами питания все население этого времени, в ре-
зультате чего прекратились ежегодные весенние голодовки и болезни
и связанная с ними повышенная смертность, особенно детская.
Следует отметить, что пойменные земли, которые только и возделы-
вались в это время, еще не были истощены. Без внесения удобрений
они могли давать в течение нескольких лет богатые урожаи. Все это
привело к настоящему расцвету племен срубной культуры в По-
волжье, что хорошо прослеживается по археологическим материалам.
ЯП
На первом месте в стаде у срубных племен, судя по анализам,
проведенным В. И. Цалкиным, А. Г. Петренко и другими палеозооло-
гами, был крупный рогатый скот, на втором — мелкий рогатый скот
в более южных районах и лошадь — в более северных. Последнее
место в стаде племен срубной культуры занимала свинья, и чем
южнее находилось поселение, тем меньше было этих животных. На
всех памятниках срубной культуры встречены кости диких живот-
ных. Видимо, скотоводство срубных племен было придомным: скот
пасли на плодородных пойменных лугах близ поселков. Лишь иногда
в засушливые годы, когда во второй половине лета травы выгорали,
пастухи со стадом откочевывали на некоторое расстояние от посел-
ков, чтобы найти непотравленные луга. После первых осенних
дождей они возвращались обратно в поселки. Зимой скот кормили
вениками и соломой, бережно сохраненной при уборке урожая.
Именно недостаток кормов зимой лимитировал количество скота
у срубных племен, так как плодородные пойменные луга могли
прокормить летом гораздо большее- его количество. Поэтому в конце
осени, когда устанавливались морозы, происходил массовый забой
скота и заготовка мяса. Видимо, срубники, как и все первобытные
народы, занимающиеся скотоводством, знали много способов консер-
вирования мяса — вяление, копчение, сушку и др. Мясо и просто
замораживали, и хранили в глубоких ямах-погребах, вместе со льдом.
Подобные погреба найдены на срубных поселениях. Возможно, за-
бой скота осенью сопровождался какими-то ритуалами, цель кото-
рых была приумножить численность стада весной, умилостивить ду-
хов—покровителей животных, разгневанных их убийством, уберечь
оставшихся животных от болезней и диких зверей и многие другие
причины. Подобные ритуалы хорошо известны по этнографическим
наблюдениям.
Второй отраслью хозяйства, дававшей продукты питания, было
земледелие. Племена срубной культуры были, по-существу, первыми
настоящими земледельцами Поволжской степи и лесостепи. Пло-
дородные поймы, на которых располагались поля (водоразделы с
мощным дерновым слоем в эпоху бронзы не возделывались), нужно
было лишь очистить от деревьев и кустарника. В течение нескольких
лет без всяких удобрений они давали богатые урожаи. Единствен-
ным удобрением, возможно, была лишь зола от деревьев, сожженных
во время расчистки полей под пашню. После нескольких богатых
урожаев, когда земля начинала истощаться и, возможно забиваться
сорняками, ее забрасывали и возделывали новый участок. Срубные
племена знали уже не примитивное мотыжное, а плужное земледе-
лие. То есть они разрыхляли землю не вручную — мотыгами, а плу-
гами, используя тягловую силу животных, видимо, быков. Урожай
убирали серпами. Выращивали, судя по находкам зерен, просо,
пшеницу, видимо, ячмень. На срубных поселениях известны и наход-
ки орудий для размола зерна — каменные зернотерки. Мельничных
жерновов на памятниках срубной культуры не найдено.
Жившие по берегам рек, богатых рыбой, окруженные заросшими
90
лесами и кустарником поймами, полными зверем и птицей, срубные
племена не могли не дополнять свой рацион дичью, рыбой, орехами,
ягодами, грибами и другими дарами природы. При раскопках поселе-
ний находят кости диких животных, хотя они по численности значи-
тельно уступают костям домашних животных. Количество костей ди-
ких животных на поселениях составляет 20—30%, тогда как домаш-
них— 70—80%. Иногда встречаются кости птиц и рыб, однако
их сохранность, естественно, плохая, и определить удельный вес
рыболовства по костям рыб трудно.
Все эти виды деятельности вместе составляли высокоразвитое,
комплексное хозяйство, которое полностью или почти полностью
обеспечивало потребности населения срубной культуры. В результа-
те происходит расцвет и резкое увеличение численности населения.
Если в предшествующее время население Поволжья было довольно
разреженным и до нас дошли лишь единичные погребения или по-
селения племен мезолита—неолита, энеолита, ранней и средней брон-
зы, то сейчас, в срубную эпоху, как у всяких первобытных народов
при большой рождаемости, когда появляется избыток продуктов,
происходит значительное возрастание количества населения — на-
стоящий демографический взрыв. Это хорошо видно по археологиче-
ским исследованиям. Вокруг почти каждого современного населен-
ного пункта — города или деревни известно по одному, а иногда и
несколько срубных поселений. Если они не открыты, то это скорее
всего результат того, что там еще не побывали археологи, а не того,
что их там нет. Уже сейчас на территории Куйбышевской области
известно более тысячи погребений и раскопано более 40 поселений
срубной культуры и несколько сотен поселений и могильников
открыто, но еще не подвергнуто раскопкам. Еще больше их еще не
открыто и не исследовано. То есть, как уже отмечали археологи,
ни в одну эпоху, исключая современную, Поволжье не было так
густо заселено, как в срубную, ни до, ни после. Все это явилось
результатом того, что срубными племенами было выработано высо-
коразвитое для своего времени комплексное хозяйство с органич-
ным сочетанием всех возможных его отраслей.
Кроме скотоводства, земледелия, охоты, рыболовства и собира-
тельства, у срубных племен существовали различные ремесла —
косторезное, ткацкое, металлургическое, гончарное и другие.
Косторезное мастерство было довольно развитым. Особенно
хорошо это заметно по погребальному инвентарю раннесрубных за-
хоронений, где встречено большое число разнообразных костяных
изделий — колец, пряжек, наконечников стрел. Встречаются костя-
ные орудия и на поселениях — это различные проколки, острия, за-
стежки, орудия для обработки кожи и другое. Но гораздо больше
металлических изделий. Металлургия срубных племен наследовала
наиболее совершенные для своего времени традиции металлургии
абашевцев и в некоторой степени — полтавкинцев. Срубные племена
с самого начала сложения культуры имели собственную металлурги-
91
ческую базу, основанную на использовании медистых песчаников,
широко распространенных в Поволжье. Эти месторождения сейчас
не имеют промышленного значения, однако в эпоху бронзы, при
ручной разработке и обогащении руды они были вполне пригодны
для использования. Впервые они начали разрабатываться еще пред-
ками срубных племен—ямно-полтавкинским населением Поволжья,
и на самых ранних срубных памятниках уже есть следы металлур-
гии. Так, на раннесрубном поселении Михайло-Овсянка в Пестрав-
ском районе Куйбышевской области обнаружены глубокие ямы, ко-
торые, по-видимому, являются древними шахтами, где добывали
руду, а также значительное число свидетельств местной металлур-
гии — куски руды, капли меди, обломки тиглей и другие. Также
остатки металлургического производства — обломки тиглей, капли
и кусочки металла встречены и на многих других поселениях сруб-
ной культуры. Особенно интересно поселение металлургов, обнару-
женное на границе Саратовской и Куйбышевской областей близ
г. Хвалынска, которое исследуется сейчас С. А. Агаповым. Это по-
селение Липовый Овраг, где собраны многочисленные обломки
каменных и глиняных форм для отливки тесел, ножей, топоров.
К сожалению, целых форм найти не удалось — их берегли и выбра-
сывали лишь пришедшие в негодность обломки. Обломки каменной
литейной формы найдены также еще В. В. Гольмстен у г. Куйбышева.
Это известная литейная форма из песчаника с поселения Грачев Сад.
К сожалению, до сих пор в Куйбышевской области не удалось найти
погребений металлургов, хорошо известных в катакомбной, полтав-
кинской, абашевской и других культурах. Возможно, это закономер-
но — в срубную эпоху металлургия стала уже привычным явлением,
не столь необычным и удивительным, как в предшествующую эпо-
ху, и орудия металлургов не кладут в погребения. Кроме местной
меди из поволжских медистых песчаников, как свидетельствует
спектральный анализ медных и бронзовых орудий и оружия, прове-
денный крупным специалистом в области первобытной металлургии
Е. Н. Черных и его учениками, срубные металлурги получали металл
сначала от позднеабашевских металлургов Урала, а также от ала-
кульских племен Урала и Казахстана, во владение которых перешли
богатейшие и обширные рудники этих районов.
Довольно совершенна и разнообразна керамика племен срубной
культуры. Она различалась по назначению. Для хранения продуктов
использовали крупные, ведерные корчаги с толстыми стенками, почти
без орнамента. Для приготовления пищи — более тонкостенные и
разнообразные сосуды горшковидной и баночной формы, но также
бедно орнаментированные. Гораздо наряднее и изящнее была столо-
вая и, как свидетельствуют раскопки курганов, погребальная посу-
да. В погребениях часто находят богато орнаментированные горшки,
в которых варили (на внутренней стороне есть нагар) и ставили
в могилу заупокойную пищу. Орнамент, которым украшены сосу-
ды, это отпечатки зубчатого штампа в виде различных геометри-
ческих фигур (треугольников, ромбов), ряды насечек, зигзаги, гори-
92
зонтальные линии. Нужно отметить, что для каждого срубного мо-
гильника или поселения характерны свои излюбленные мотивы, хотя
в целом они близки для всей срубной культуры. То есть срубные
гончары, имея общие, традиционные каноны орнаментации керамики,
присущие для всей культуры, отдавали предпочтение каким-то нес-
кольким элементам. Орнаментация керамики в древнем обществе не
просто украшательство, дань эстетическим чувствам. По представ-
лениям древних, все вокруг них — воздух, вода, земля, лес, трава,
животные и птицы, ветер, ночь и день—было наполнено духами.
Духи были добрые и злые. Чтобы привлечь добрых духов и отпугнуть
злых, совершались различные обряды и жертвоприношения. Одной
из форм уберечь пищу в сосуде от духов, от наговоров злого кол-
дуна соседнего племени было нанесение на сосуд своих, традицион-
ных родовых узоров, которые отличали этот сосуд от сосуда другого
племени. Поэтому при раскопках археологи легко отличают керами-
ку, характерную для той или иной культуры, которую они исследу-
ют от «импортной», поступившей в результате культурных связей,
или же от посуды, привезенной или сделанной иноплеменниками
(например пленниками или женами, взятыми в другом племени).
По смене орнаментации и формы сосудов археологи могут сравни-
тельно легко определить (если, конечно, культура хорошо изучена),
какие изменения происходят в обществе, какие пришельцы появля-
ются на этой территории, откуда они пришли.
Кроме орнаментальных узоров, на сосудах срубной культуры
иногда встречаются рисунки — кони, змеи, колесницы и какие-то
значки, напоминающие буквы. Так, на сосуде, найденном в кургане
у пос. Каменный Враг Кошкинского района, имеется строчка из
загадочных значков — кресты, змейка, схематичные изображения
растений. Есть подобные строчки и на других сосудах. Некоторые
ученые считают подобные знаки зачатками первой, пиктографичес-
кой письменности, что вполне возможно. Население срубной культу-
ры находилось уже на том уровне развития, когда появляется необ-
ходимость фиксировать информацию, и глина для этого — вполне
подходящий материал.
На поселениях и в погребениях в Поволжье часто находят кера-
мику, украшенную не традиционным орнаментом, характерным для
срубной культуры, а узорами, близкими орнаментам восточных сосе-
дей племен срубной культуры. В Зауралье, Западной Сибири и в
Казахстане в одно время со срубными племенами жили алакульские
племена. Между этими двумя культурными группами существовали
тесные связи. Это не случайно, так как между ними было много
общего. Они имели близкое происхождение, а соответственно и
антропологический тип, уровень развития, хозяйство, видимо идеоло-
гию и духовную культуру. Поэтому между ними происходил посто-
янный обмен продуктами ремесленной деятельности, сырьем, металлом
(изделия из меди шли от алакульцев к срубникам), возможно,
иногда и какими-то продуктами питания. Видимо, существовали и
брачные связи, в результате чего женщины оказывались в чужой,
93
хотя и отчасти родственной им среде. Здесь они продолжали делать
посуду (глиняные сосуды делали женщины) по своим традициям,
в результате чего срубная керамика появляется далеко на востоке
на алакульской территории, а алакульская — на Волге, на Дону и
в Причерноморье. На срубных памятниках Поволжья иногда находят
и привозную алакульскую посуду, но гораздо чаще встречается
керамика, сочетающая в себе и алакульские и срубные черты. Види-
мо, алакульские женщины, живя в иной среде, постепенно забывали
свои орнаментальные традиции и перенимали местные — срубные.
То же самое происходит и на востоке, в алакульской культуре, где
часто встречается «испорченная» срубная керамика. С металлически-
ми изделиями дело обстоит несколько иначе. Владельцами богатых
месторождений меди и олова на Урале и в Казахстане были ала-
кульцы. Они поставляли металл в виде слитков или, чаще всего, гото-
вых изделий срубным племенам, поэтому в срубных погребениях
довольно часто находят «импортные» алакульские вещи, которые как
по форме, так и по составу металла полностью аналогичны алакуль-
ским. Таких привозных металлических изделий в срубных памятни-
ках довольно много, и они широко распространены не только в
Поволжье, но встречаются и на Дону, и в Поднепровье.
Культурные связи племен срубной культуры были довольно ши-
рокими. Так, на Волге уже встречено по крайней мере пять комплек-
сов, свидетельствующих о проникновении сюда с востока отдельных
небольших групп раннеалакульского (петровско-новокуманского) на-
селения. Наиболее яркий комплекс встречен при раскопках у с. Алек-
сеевка близ г. Хвалынска на границе Саратовской и Куйбышевской
областей. Имеются также отдельные находки керамики так называ-
емой культуры многоваликовой керамики, основная территория ко-
торой — более западные районы Подонья и Поднепровья. Эта кера-
мика встречена вместе с раннесрубной на поселениях Волжского
правобережья (Комаровское, II Шигонское поселения). О контактах
с многоваликовыми племенами, видимо, свидетельствуют также на-
ходки в раннесрубных погребениях костяных пряжек оригинальной
формы, связанных своим происхождением с культурой многовалико-
вой керамики (Новопавловский, Чулпанский, Алексеевский, Неприк-
ский могильники).
Племена срубной культуры, как уже отмечалось выше, в течение
одного:двух столетий превратились в ведущую силу не только в По-
волжье, но и во всей южной половине Восточной Европы. Окрепнув
и усилившись в течение конца XVII—XVI вв. до н. э. в степном и
лесостепном Поволжье, они в конце XVI — начале XV в. начинают
расселяться на северо-восток — в Приуралье, на север—в Нижнее
Прикамье и Казанское Поволжье, на северо-запад—в бассейн Оки и
Верхней Волги и на запад — на Дон и Днепр. Везде, где они поя-
влялись, срубные племена быстро и активно взаимодействуют с
местным населением, в результате чего в Нижнем Прикамье и Казан-
ском Поволжье формируется приказанская культура, на Оке и
94
Верхней Волге — поздняковская культура, На Дону и Днепре в ре-
зультате смешения пришлых срубных племен с потомками абашев-
ских, многоваликовых и позднекатокомбных племен складываются
местные срубные культуры. Первый период срубной культуры
(конец XVII—XVI в.), время ее окончательного оформления, распро-
странения на громадную территорию и активных ваимоотношений с
соседними племенами, был очень бурным. Не случайно именно в
этот период на памятниках эпохи бронзы Поволжья появляются
первые оборонительные сооружения. Они обнаружены на Сускан-
ском I поселении, причем и на правом и на левом берегах реки. Это
заплывшие рвы шириной около Зм и почти полностью оплывшие
земляные валы. По наблюдениям Н. Я. Мерперта, они сооружены до
образования культурного слоя, т. е. в момент основания поселения.
Это очень интересное наблюдение. Дело в том, что на Сусканском
первом поселении имеется довольно большое количество керамики
времени формирования срубной культуры и вероятнее всего оборо-
нительные сооружения связаны именно с этим раннесрубным пери-
одом, для которого характерна очень неспокойная обстановка в степи
и лесостепи Евразии.
В это же время в целом ряде культур в погребениях археологи
находят значительное количество оружия — копий, ножей, топоров,
стрел, встречаются костяки лошадей, боевые колесницы воинов-
колесничих, основным делом которых при жизни была война и в
иной мир которых сопровождали оружие, колесница, конь. В даль-
нейшем, в период развитой срубной культуры, обстановка на этой
территории стабилизируется, видимо, период постоянных военных
столкновений прекращается, сокращается и количество оружия в
погребениях—в них находятся теперь в основном лишь украшения и
керамика. На востоке, в соседней и родственной срубной алакуль-
ской культуре, есть и оборонительные сооружения, и оружие, и
кони в погребениях встречаются в основном на ее раннем (петров-
ском) этапе, а в период развитой алакульской культуры количе-
ство всех этих воинских принадлежностей резко сокращается.
Период расцвета срубной культуры в Поволжье сменяется вре-
менем, когда наблюдается некоторое уменьшение на этой территории
численности срубного населения, что отразилось в небольшом коли-
честве позднесрубных погребений и поселений. По данным палеог-
рафов и почвоведов, в это время происходит некоторое изменение
климата в сторону большой засушливости, что не могло не сказаться
на продуктивности сельскохозяйственных угодий населения сруб-
ной культуры. Хищническое вырубание лесов при расчистке поймы
под пашни и при заготовках веток (точнее целых деревьев) на корм
скоту на зиму для многочисленного населения срубной культуры,
истощение полей при их нерациональном использовании, участившиеся
засухи — этот комплекс причин, возможно взаимосвязанных,
привел к необходимости поиска новых форм хозяйства и смены
образа жизни. Постепенно хозяйство срубных племен все более
95
ориентируется на скотоводство, а образ жизни становится более
подвижным. Вслед за своими стадами в поисках новых пастбищ они
начинают совершать все более далекие передвижения.
К началу I тыс. н. э. в степях Заволжья уже нет стационарных
поселков — потомки срубных племен становятся кочевниками.
$ 5. Конец бронзового века
Завершает эпоху бронзы лесостепного Поволжья население, ос-
тавившее памятники так называемого хвалынского или ивановского
типа (более удачным является термин «ивановский тип»—по первым
р'аскопкам В. Ф. Орехова у с. Ивановка).
В настоящее время на территории Куйбышевской области извест-
но более 20 памятников этого типа. Наиболее крупные из них — это
Сусканское 1, Шигонское, Чесноковское, Григорьевское поселения.
Характерной чертой керамики этих и аналогичных им памятников
является наличие налепных или сформованных из стенок сосуда
валиков—«воротничков на внешней стороне венчика, орнамент из
елочки, уголковых вдавлений» рядов наклонных насечек, крестов,
зигзагов и т. д. Орнаментация выполнена в основном не крупнозуб-
чатым штампом, как ранее, а резьбой или гладким штампом.] В глине
сосудов примесь песка, мелкого шамота и белой крошки. Формы
сосудов, как правило, высокие, днища небольшие, профилировка в
основном плавная, но есть и горшки с небольшим горлом и сильно
раздутым туловом.
Долгое время памятники ивановского типа и близкие им матери-
алы более восточных территорий Зауралья и Казахстана (так называ-
емого алексеевского типа) археологи относили к концу срубной
и алакульской культур. Сложение населения, оставившего памятни-
ки ивановского типа на основе главным образом срубных племен,
конечно, при учете инокультурных воздействий и включений, не вы-
зывает сомнений и сейчас. Однако в настоящее время отнесение
памятников ивановского типа к срубной культуре уже не представ-
ляется возможным, так же как и их восточных аналогов — алексе-
евско-саргаринских к алакульской культуре. Слишком много новых
культурных явлений появляется в этот заключительный период брон-
зового века Поволжья, Южного Урала и Казахстана (новые формы
сосудов и их орнаментация, иной погребальный обряд, новая систе-
ма культурных связей и металлообработки, иные формы хозяйствен-
ной деятельности и т. д.). Все это свидетельствует о принадлежности
ивановских памятников, так же как и алексеевско-саргаринских,
к следующему культурно-хронологическому пласту финальной брон-
зы. Об этом уже писали исследователи, и новые материалы все бо-
лее подтверждают данную точку зрения.
96 6*
Керамика финальной бронзы ивановского типа. 1—3, 10 — поселение у с. Екате-
риновка; 4, 9 — поселение у с. Максимовка; 5, 8—И — Шигонское поселение;
6, 7, 13 — поселение у с. Чесноковка; 12 — поселение у с. Венера
В конце бронзового века, т. е. в последней четверти II тыс. до
н. э., происходят некоторые изменения во всей культурной обста-
новке в степной, лесостепной и на юге лесной зоны Евразии.
В предшествующий период, т. е. в середине и третьей четверти
II тыс. до н. э., главную роль в истории населения Восточной Европы
играли племена срубной культуры (точнее — срубной культурной
7—3695 97
Бронзовый котел из с. Домашка
общности), так же как их восточные соседи — алакульцы в запад-
ной Сибири и Казахстане. В результате их влияния, прямого про-
движения на северян взаимодействия с местными лесными племена-
ми вдоль громадного срубно-андроновского мира складывается свое-
образный «шельф» культур лесного типа — межовская, приказан-
ская, поздняковская и ряд других, которые опоясывают с севера
срубную и алакульскую культуры.। Теперь же, в конце бронзового
века, происходит переориентация источников культурного воздейст-
вия. В лесостепи и на юге лесной зоны происходит резкое увеличе-
ние численности, усиление и активизация населения, обусловленные
сложением комплексного, наиболее оптимального для этих районов
земледельческо-скотоводческого хозяйства, дополняемого охотой,
рыболовством и собирательством, расцветом металлургии, основанной
на местных рудных источниках. Еще одной причиной расцвета
лесостепи и юга лесных районов и ослабления и разреженности
населения степи было некоторое изменение климатических условий—
они становятся более аридными, а значит — менее благоприятными
для жизни в степи и более благоприятными для обитания в северных,
лесостепных и лесных районах. В связи с этим население степи
переходит к новому скотоводческому хозяйству и становится более
разреженным (кочевнику нужны гораздо большие площади для ве-
дения хозяйства, чем оседлому земледельцу). Начинается обратное
воздействие населения юга лесной зоны и севера лесостепи на их
южных соседей, а также и прямое продвижение с севера на юг. Этот
процесс прослежен многими исследователями самых различных
территорий, почти во всей Евразийской лесостепи. В это время
в южных районах лесостепного и даже в степном Поволжье и При-
уралье появляются группы так называемого межовского или межов-
ско-приказанского типов, связанные своим происхождением с более
северными районами.
В последние годы удалось исследовать памятник, который свиде-
тельствует о продвижении в южные районы лесостепного Поволжья
еще одной группы населения с севера и северо-востока, из Нижнего
Прикамья и Приуралья.
Этот памятник является небольшим поселением, расположенным
на востоке Куйбышевской области, в 2,5 км от с. Красные Пески
Похвистневского района, на левом берегу старицы р. Большой Кинель.
Поселение находилось на всхолмлении — гривке высотой 8 м над
уровнем поймы реки. Эта гривка хорошо видна издалека, за нес-
колько километров. Она сейчас не заливается водой даже в самые
сильные половодья. Это удобное для жизни всхолмление люди засе-
ляли неоднократно. Здесь найдено жилище и керамика поздней
срубной культуры. Затем, когда жилище уже было покинуто срубны-
ми племенами, на это место пришли новые племена, довольно резко
отличающиеся по своей культуре от срубных.
Основные находки с поселения Гривка — керамика. Это изящные
горшки с высокими шейками и прямыми или отогнутыми венчиками,
украшенные богатым и разнообразным орнаментом из зигзагов,
7* 99
Керамика поселения Гривка
елочек, горизонтальных линий, рядов насечек, флажков, крестов,
ромбов, на шейке имеются глубокие ямки, которые образуют изнутри
выпуклость.
Кераьжа, собранная на поселении Гривка, очень своеобразна, и
аналогий ей ни в срубной, ни в других культурах эпохи бронзы степ-
ного и лесостепного Поволжья нет. Единственные близкие параллели
ей можно найти лишь на севере и северо-западе, в Нижнем При-
камье и Приуралье, где памятники этого типа хорошо известны.
Археологи О. Н. Бадер, К. В. Сальников, А. X. Халиков и другие
объединяют их в одну или несколько культур конца бронзового и
переходного к железному веку — приказанскую, ерзовскую и
курман-тау. В дальнейшем, в начале раннего железного века, когда
в степях Поволжья и Приуралья начинается время господства сав-
роматов, потомки населения типа Гривка опять отодвигаются к севе-
ру, где на их основе складываются племена так называемой ацань-
100
Керамика нурского типа
инской культуры раннего железного века Поволжья и Прикамья.
В более южных районах в этот период, т. е. во время перехода
от бронзового века к железному, обитают племена, оставившие па-
мятники так называемого нурского типа. Эта группа выделена на
основании находки поселения у поселка Нур (Авангард) Волжского
района Куйбышевской области, на левом берегу Самары. Керамика
имеет желтый, коричневатый или оранжевый цвет, неплохой обжиг,
примесь песка и шамота в глине. Форма сосудов баночная и горшко-
101
Реконструкции по черепам, выполненные Т. С. Сурниной и Л. Т. Яблонским:
1 — могильник у с. Съезжее, 2 — Хвалынский могильник, 3 — Красносамарский
могильник, 4 — Аузановский могильник
102
видная, профилировка разнообразная. Есть сосуды с прямым йлй
чуть отогнутым венчиком и слабо раздутым туловом. Профилировка
отдельных сосудов более резная, тулово сильно раздуто. Венчики
в основном уплощенные, имеются наплывы с внешней стороны.
Орнамент бедный. Зубчатый штамп отсутствует совершенно. Почти
все сосуды орнаментированы по венчику и шейке пальцевыми защи-
пами, ямками и выпуклинами — «жемчужинами», выполненными
концом палочки. Отдельные сосуды имеют валики, разделенные
защипами, и насечки на внешнем краю венчика.
Подобная керамика встречена и на ряде других памятников —
у сел Царевщина, Белозерки, Виловатое, Максимовка, Коноваловка,
Немчанна, Борское и др. За редким исключением, все эти памятники
располагаются южнее реки Большой Кинель, то есть в степных рай-
онах, и не заходят на север, в более лесные районы Поволжья. Кера-
мика этих памятников хорошо отличается по цвету, обжигу, орнамен-
ту от срубной керамики и в то же время по форме сосудов и в не-
которой степени орнаментации вполне может быть сопоставлена
с ней в плане ее генезиса. Данная керамика сейчас известна во всем
Степном Поволжье, на Урале и на более восточных территориях.
Везде она не составляет больших серий и залегает не в культурных
слоях, а на поверхности развеянных стоянок. Видимо, как уже отме-
чали исследователи, в частности К. Ф. Смирнов, она относится
к переходному времени от эпохи бронзы к раннему железному веку
и принадлежит скотоводам-кочевникам, которые не имели долговре-
менных поселений и не оставили культурных слоев. Эта керамика
хорошо связывает население эпохи бронзы Поволжья с культурой
племен раннего железного века в одну, непрерывную линию разви-
тия.
Глава V
РАННИЙ ЖЕЛЕЗНЫЙ ВЕК
$ 1. Изобретение железа
Изобретение способа получения железа из руд было одним из
самых важных достижений человечества. Распространение железа
произвело настоящую революцию. «Железо сделало возможным
полеводство на крупных площадях, расчистку под пашню широких
лесных пространств; оно дало ремесленнику орудия такой твердости
и остроты, которым не мог противостоять ни один камень, ни один
из других известных тогда металлов», — писал Фридрих Энгельс.
Первое знакомство человека с железом произошло более четырех
тысяч лет тому назад. Это было метеоритное железо. Сначала эти
«небесные» камни были предметами культа, но затем из них научи-
лись изготовлять мелкие предметы, главным образом украшения,
которые ценились более, чем золотые. Изделия из метеоритного же-
леза были известны многим народам, незнакомым с плавкой желе-
за: древним египтянам, ацтекам Мексики, эскимосам Гренландии,
поэтому у них существовало представление о небесном происхож-
дении железа. Кроме метеоритного железо в чистом виде в природе
не встречается. Получение его из руд требовало определенных зна-
ний и навыков. Руды чаще всего представляют собой соединение
железа с кислородом. Получение чистого железа было возможно
путем восстановления в сыродутном горне. Самые первые
примитивные горны имели цилиндрическую форму. В нижней части
их имелись небольшие отверстия, в которые вставлялись глиняные
трубочки — сопла. Через них в горн с помощью кожаных мехов
вдувался «сырой» воздух. Горн загружали чередующимися слоями
угля и руды и поджигали уголь. Горение угля создавало достаточно
высокую температуру и восстановительную атмосферу в результате
образования окиси углерода. Железо восстанавливалось из окисей
в тестообразном состоянии, попадало на дно горна и после некото-
рого охлаждения застывало в виде пористого рыхлого куска — кри-
цы. Крицу извлекали из горна еще в горячем виде и проковывали,
придавая ей плотность. Из прокованных криц затем изготовляли
методом ковки различные орудия труда и оружие.
Способ получения железа из руд был изобретен во II тыс, до н. э.
Одним из первых народов, познакомившихся с сыродутным процес-
сом, были подчиненные хеттам племена, жившие в горах Армении.
Считается, что это произошло в XV в. до н. э. Есть сведения, что
еще раньше, в конце III тыс. до н. э., в Малой Азии уже был открыт
104
способ получения железа. На территории нашей страны сыродутное
железо появилось не везде одновременно. На Кавказе оно распро-
странилось в X в. до н. э., в степной полосе европейской части
СССР — с VIII в. до н. э., в Южной Сибири — лишь в III—II вв.
до н. э.
Как уже отмечалось выше, переход к изготовлению орудий из
железа означал величайшую техническую революцию. Оснащенное
совершенными железными орудиями, быстрыми темпами начало
развиваться земледелие, появились пахотные орудия с железными
наконечниками. Распространение железа способствовало развитию
ремесел. Первым ремеслом было кузнечное дело, которое обеспечи-
вало общество орудиями производства и оружием. Сложность про-
цесса получения железа неизбежно вела ко все более узкой специ-
ализации мастеров-металлургов: к выделению горняков, плавильщи-
ков, кузнецов. Правда, такая специализация наблюдается не везде,
иногда металлурги были универсалами.
Использование железа привело к появлению совершенного и
прочного наступательного оружия: кинжалов, мечей, наконечников
копий и стрел. Совершенствовались и защитные доспехи.
Темпы разложения первобытнообщинного строя все более уско-
рялись. Быстро растущая частная собственность привлекала жадные
взоры соседей. Военные столкновения значительно участились.
Ранний железный век — время кровавых межплеменных столкнове-
ний и войн. В этот период повсеместно появились укрепленные
поселения — городища. В то же время, в связи с развитием произво-
дительных сил, оживляется межплеменной обмен, устанавливаются
устойчивые экономические связи.
В эпоху раннего железа усиливается неравномерность развития
производительных сил у различных племен и народов. Процесс
разложения родового строя у лесных племен Евразии, хозяйство
которых было основано на мотыжном земледелии и придомном
скотоводстве, шел гораздо медленнее, чем у обитателей степей,
перешедших к кочевому образу жизни в связи с развитием ското-
водства.
На юге нашей страны — на Кавказе, в Средней Азии и Причерно-
морье—в 1 тыс. до н. э. уже сложились первые рабовладельческие
государства.
§ 2. Самарская Лука в эпоху раннего железа
Самарская Лука как горный островок высится среди равнинных
просторов Среднего Поволжья. Защищенная петлей Волги, поросшая
лесами, богатая зверем, она всегда влекла к себе человека. В ран-
нем железном веке она была своеобразным пограничным рубежом
между двумя обширными областями, заселенными различными по
языку, культуре и образу жизни группами населения. К югу от
Самарской Луки в бескрайних степных просторах жили кочевые
105
ираноязычные племена савроматов, к северу от нее простирались
владения финно-угорских племен ананьинской культуры, получившей
название от исследованного в 1858 г. П. В. Алабиным могильника у
деревни Ананьино близ г. Елабуги (ныне Татарская АССР).
Ананьинская культура в VIII—III вв. до н. э. была распростра-
нена на территории Прикамья и части Среднего Поволжья, включаю-
щей современные Марийскую и Татарскую автономные республики
и Ульяновскую область.
Большинство поселений ананьинской культуры представляли
собой небольшие крепости — городища, располагавшиеся на мысах
с крутыми склонами и защищенные искусственными валами и
рвами. Были у ананьинцев и неукрепленные поселения, которые
археологи обычно называют селищами. Могильники ананьинской
культуры бескурганные. Они располагаются на берегах рек. Умер-
ших помещали в могилу в вытянутом на спине положении ногами
к реке. С мужчинами клали оружие, с женщинами — украшения
и изредка посуду.
Основу хозяйства ананьинских племен составляли мотыжное
земледелие, скотоводство и охота. Значительного развития у них
достигла металлургия: железные и бронзовые предметы встречаются
на поселениях и в могильниках. Для изготовления орудий и других
поделок широко использовалась кость. Находки костяных изделий
особенно часты. Посуду племена ананьинской культуры изготовляли
из глины с примесью толченой раковины. Круглодонные сосуды
имели у венчика своеобразное утолщение «воротничок». Шейки со-
судов украшались орнаментом, состоящим из многорядных отпечат-
ков перевитой веревочки и круглых ямок.
Самарская Лука и территория современной Ульяновской области
были далекой южной окраиной обширного ананьинского мира.
Здесь сложился особый южный вариант ананьинской культуры,
названный белогорским по~городищу Белая Гора у с. Подгоры,
открытому в 1923 г. экспедицией Общества истории, археологии,
этнографии и естествознания под руководством В. В. Гольмстен.
В этом же году были открыты другие городища белогорского типа: <
Манчиха у с. Подгоры, Каменная Коза близ с. Винновка, Лысая Гора
около с. Моркваши (ныне Жигулевск) и селище у с. Ширяево. Позд-
нее были выявлены новые городища белогорского варианта: Копте-
во в Сокольих горах недалеко от г. Куйбышева, Задельная Гора близ
с. Жигули и на вершине Царева кургана.
Площадь городищ белогорского варианта обычно невелика: от
900 до 3600 кв. м. Большая их часть имеет по одному рву и валу.
Только городище Задельная Гора защищено двумя валами, а городи-
ще Лысая Гора—тремя. Площадки городищ ровные, полуовальной
или треугольной формы, обычно они возвышаются над Волгой более
чем на 200 м.
Валы городищ в настоящее время оплывшие, низкие, высотой от
0,5 до 1 м. Только вал городища .Задельная Гора достигает 2,5 м.
Валы насыпаны из земли, а основа их состоит из крупных камней.
106
План городища Белая Гора
Фрагменты сосудов белогорского ва-
рианта ананьинской культуры
Городище Лысая Гора
Реконструкция сосуда белогорского
типа с городища Задельная Гора
А
Глиняные и бронзовые изделия с го-
родища Задельная Гора: 1 — глиня-
ное изделие неизвестного назначения,
2 — пряслице, 3 — бронзовый нако-
нечник стрелы
Производились раскопки на трех городищах: на Лысой Горе, Зад ель-
ной Горе, Каменной Козе. Никаких следов жилищ ни на одном
из этих городищ не найдено, видимо все они были наземными. Не
найдено также хозяйственных ям. Не исключено, что все эти горо-
дища не были постоянно обитаемыми, а служили убежищами, где
население окрестных селищ скрывалось в случае опасности.
На всех исследованных городищах основную категорию находок
составляют фрагменты сосудов, изготовленных из глины с примесью
толченой раковины, в отдельных случаях с примесью известковой
крошки. Они представляли собой I круглодонные горшки, шейки кото-
рых украшались треугольными, круглыми или овальными ямками,
располагающимися в один, два или три ряда. Из глины также изготов-
лялись пряслица — грузики, надевавшиеся на веретена. Они имели
реповидную усеченно-коническую или грушевидную форму. Иногда
пряслица покрыты орнаментом из насечек или ямок. На городище
Задельная Гора найдены два глиняных воронкообразных предмета
неизвестного назначения.
Многочисленны находки костей животных. На городище Задель-
ная Гора кости лошади составляли 62,6%, коровы — 14,5%, свиньи —
12,8%, мелкого рогатого скота — 7,7%. Как и у многих лесных осед-
лых племен раннего железного века, лошадь у белогорцев была
самым распространенным животным. Это объясняется тем, что она
могла добывать себе корм из-под снега. Лошадь использовалась как
тягловая сила, а мясо -ее употреблялось в пищу. Важную роль играло
разведение крупного рогатого скота и свиней. Наряду со скотоводст-
108
вом развивалось земледелие. Особенно важную роль играла охота
на лосей, кабанов и пушного зверя. О развитии рыболовства свиде-
тельствуют находки костей рыб.
Могильники белогорских племен на Самарской Луке пока неиз-
вестны.. На территории Ульяновской области на левом берегу р. Утки
близ дер. Зеленовка Старомайнского района археологом А. В. Збру-
евой в 1950 г. был исследован Гулькинский могильник. < В од-
ном из погребений этого могильника был найден сосуд с тре-
угольными вдавлениями на шейке, очень близкий к сосудам бело-
горского типа. Было исследовано десять погребений, в восьми из них
погребенные лежали ногами к реке, как это было принято у племен
ананьинской культуры, а в двух ноги погребенных были согнуты в
коленях и они лежали головой в противоположную от реки сторону.
Вместе с костяками найдены вещи: втульчатый топор-кельт, височные
подвески, венчик, изготовленный из бронзового листа, пронизки и
бляшки. В позвоночнике одного из погребенных застрял бронзовый
наконечник стрелы. Все вещи типичны для ананьинской культуры.
А. В. Збруева считала Гулькинский могильник самым южным памят-
ником ананьинской культуры и датировала его VII в. Судя по
находке сосуда белогорского типа, этот могильник может быть отне-
сен к белогорскому варианту. Сосуды, близкие к белогорским, найде-
ны на нескольких ананьинских городищах Южной Татарии: Макла-
шеевском, Антоновском и других. Антропологами установлено, что
погребенные в Гулькинском могильнике люди принадлежали к евро-
пеоидному типу, но имели небольшую примесь монголоидных черт.
Определение времени существования поселений белогорского
типа — дело довольно сложное, так как находки датирующих вещей
пока немногочисленны. Начальная дата существования этого вари-
анта определяется по находке наконечника стрелы VII в до н. э.
в Гулькинском могильнике.
Найденный на городище Задельная Гора наконечник стрелы да-
тируется IV в. до н. э. следовательно, белогородские племена в это
время еще жили на Самарской Луке.
О дальнейших судьбах обитателей белогорских городищ судить
трудно, видимо, после IV в. до н. э. они были вытеснены с Самар-
ской Луки племенами Городецкой культуры, пришедшими с запада,
и ушли на восток или северо-восток на территорию родственных
племен ананьинской культуры и вместе с ними приняли участие в
формировании пьяноборской культуры, бытовавшей на Средней
Каме с II в. до н. э. — до III в. н. э.
После прихода племен Городецкой культуры на Самарской Луке
произошли большие изменения. На городищах Задельная Гора, Белая
Гора, Манчиха и некоторых других жизнь прекратилась. На городи-
ще Каменная Коза белогорское население сменилось пришлым Горо-
децким. Вместе с тем возникли новые городища, основанные при-
шельцами. К числу их относятся Вислый Камень, Торновское городи-
ще, а также селища у поселка Новый Путь, у оврага Ближний Кру-
тенькцй близ Винновки, около с. Новинки и другие. Городецкая куль-
109
тура получила название от места раскопок, произведенных в 1898 г.
археологом В. А. Городцовым у с. Городец Спасского уезда Рязанской
губернии. Затем им был открыт и исследован целый ряд городищ
и селищ этой культуры в среднем течении Оки. Изучением Городец-
кой культуры позднее занимались П. С. Рыков, Н. К. Арзютов,
А. П. Смирнов, Н. В. Трубникова, П. Д. Степанов, В. Г. Миронов,
В. И. Ледяйкин и другие.
В настоящее время можно точно очертить ареал распространения
Городецкой культуры. Он включал среднее и нижнее течение р. Оки,
бассейны рек Мокши, Цны, Суры, Свияги, а также правобережье
р. Волги от Хвалынска до Саратова и Самарскую Луку.
В 70-х годах памятники Городецкой культуры выявлены на Верх-
нем Дону в пределах Липецкой, Воронежской и Тульской областей.
На всей этой обширной территории известно свыше двухсот городищ
и примерно столько же селищ. Городища обычно располагаются на
высоких береговых мысах, на стрелках между оврагами и на горах
с крутыми склонами. Для них специально выбирались места, защи-
щенные самой природой. С незащищенной стороны обычно сооружа-
лись валы и рвы. Количество их на различных поселениях колеблется
от одного до трех.
Площадь большинства городищ невелика: от 1 до 2 тыс. кв. м.
Среди них своими гигантскими размерами выделяется городище
Лбище на Самарской Луке. Его площадь 7 гектаров. Жилища на
Городецких поселениях недостаточно изучены. Например, на Самар-
ской Луке они пока еще не выявлены. В других местах они пред-
ставляли собой довольно большие полуземлянки. Так, при раскопках
у с. Городец были открыты прямоугольные жилища с углубленными
в землю основаниями длиной 7—13 м и шириной 5—6 м. Внутри
жилищ в центре находились открытые очаги, разводившиеся обычно
в небольших углублениях. Крыша этих жилищ, видимо, была одно-
скатной и сверху засыпалась землей. Подобные землянки были выяв-
лены на Спасском городище. В Нижнем Поволжье на Чердымском
городище были открыты прямоугольные жилища типа полуземлянок
размером 4X4 м, на Алексеевском — глубокие землянки.
Кроме жилищ на городищах Городецкой культуры открыты жер-
твенники — сложенные из камней или глины площадки. На Алексе-
евском городище в Саратовской области жертвенником служил очаг
круглой формы, сооруженный из камня. Вокруг очага и на нем лежа-
ли зола, угли, кости животных и человека. На городищах окрестно-
стей города Хвалынска открыты глиняные жертвенники в виде оваль-
ных или округлых площадок. На городище Лбище в качестве жерт-
венника, видимо, использовалась естественная площадка, состоящая
из сцементированного песка и песчаника. В восточной части площад-
ки в течение длительного времени горел костер, от которого осталось
большое скопление углей. Жертвенник, сложенный из камней, вы-
явлен на городище Каменная Коза.
Жертвенники, видимо, были местами, где совершались религиоз-
ные обряды — моления и куда приносились жертвоприношения.
110
Фрагменты сосудов городецкой культуры с городища Каменная Коза
Самые многочисленные находки на всех городищах и неукреплен-
ных поселениях — фрагменты глиняных плоскодонных горшков
и банок с прямыми или загнутыми внутрь краями. Их внешняя по-
верхность покрыта орнаментом, нанесенным штампом, напоминаю-
щим отпечатки сетки или рогожи. Очень часто встречаются глиняные
пряслица.
Наиболее распространенными изделиями из железа были ножи,
шилья, рыболовные крючки. Видимо, все эти орудия изготовлялись
непосредственно на городищах. Об этом свидетельствуют находки
кусочков руды, шлаков и железных криц. Они найдены, например,
на городище № 10 у г. Хвалынска. На р. Цне, на поселении Шацкий
Бугор, в нижних горизонтах культурного слоя найдены шлаки,
выплавленные из лимонита с высоким содержанием железа. На осо-
бую роль черной металлургии указывает расположение Городецких
поселений в районах выхода железных руд на поверхность. На мно-
гих поселениях находятся массивные каменные молоты для дробле-
ния руды. Кроме черной металлургии развивалась металлургия меди
и бронзы. На многих Городецких поселениях найдены глиняные
ложечки-льячки для разлива расплавленного металла. Бронза служи-
ла основным материалом для изготовления украшений.
Основной отраслью хозяйства племен городецкой культуры было
скотоводство. Об этом говорит преобладание на поселениях костей
домашних животных — они составляют не менее 75% от общего
количества костей. Особенно широкое распространение получили та-
кие животные, как коровы, свиньи, лошади и, в меньшей степени,
мелкий рогатый скот. Мясо всех этих животных употреблялось
ш
в пищу. Животноводство давало населению городецкой культуры
шерсть и шкуры, из которых изготовлялись кожи. Особенно важную
роль в хозяйстве Городецких племен играла лошадь. Она разводилась
не только на мясо, но использовалась как тягловая сила.
Судя по находкам костей диких животных, значительную роль
в жизни Городецких племен играла охота на диких животных. Их
кости довольно часто находятся на Городецких памятниках. Предпо-
читали охотиться на крупных мясных животных, как лось и мед-
ведь. Очень ценились лосиные рога, необходимые для изготовления
костяных изделий, которые весьма многочисленны на памятниках
городецкой культуры. Была развита охота на пушных зверей: лиси-
цу, бобра, куницу, зайца и белку.
Еще одна отрасль хозяйства — рыболовство. Не случайно доволь-
но часто на поселениях встречаются глиняные грузила, костяные
гарпуны, а также рыбья чешуя.
С земледелием Городецкие племена были, несомненно, знакомы.
Об этом свидетельствуют находки обломков каменных зернотерок,
серпов на многих поселениях. На Теньгушевском городище в Мордо-
вии найдены маленькая железная мотыжка и костяной обломок.
Земледелие было мотыжным и малопродуктивным, следовательно,
его роль в экономике Городецких племен была довольно скромной.
Общественный строй Городецких племен восстанавливается по
уровню их экономического развития. Развитие скотоводства, метал-
лургии, межплеменного обмена повлекло за собой существенные
сдвиги в развитии производительных сил. Возросшая производитель-
ность труда способствовала накоплению богатств в отдельных семьях.
У городецких племен уже осуществился переход к патриархату.
Весьма сложен и до конца не решен вопрос о происхождении горо-
децкой культуры. Вероятно, правы те исследователи, которые счита-
ют, что она сложилась на территории среднего течения р. Оки на
основе местных культур эпохи бронзы приблизительно в VII в. до
н. э. С VI в до н. э. началось продвижение городецких племен на юг
и юго-восток. Есть основания предполагать, что на Самарской Луке
Городецкие племена появились в конце IV или в начале III в. до н. э.,
т. к. до этого времени здесь жили племена белогорского варианта
ананьинской культуры.
Вопрос о времени прекращения существования городецкой куль-
туры разными исследователями решается по-разному. Одни относят
это к периоду, связанному с исчезновением посуды с рогожными
отпечатками в I или во II в. н. э., так как эта посуда является важ-
нейшим признаком городецкой культуры. Другие исследователи пред-
полагают, что она продолжает свою историю и после исчезновения
рогожной керамики — до V в. н. э. С последней точкой зрения труд-
но согласиться, так как одновременно с исчезновением посуды с
рогожными и сетчатыми отпечатками прекращает существование ряд
городецких городищ. Жизнь других городищ продолжается, но их
материальная культура резко изменяется. В это же время появляются
новые городища, на них уже были распространены горшки, миски
112 7*
и круглые диски, служившие для выпечки лепешек. Орнамент на
сосудах встречается редко и обычно состоит из насечек, располо-
женных по краю венчика сосуда. Посуда уже совершенно не похо-
жа на Городецкую, но имеет много общих черт с керамикой заруби-
нецкой культуры, бытовавшей на территории Верхнего и Среднего
Поднепровья, а также белорусского Полесья во II веке до н. э. по
I век н. э. Известно, что в конце I века н. э. племена зарубенецкой
культуры покинули Полесье и Поднепровье и продвинулись на севе-
ро-восток и на восток. Исследователи отмечали их появление на Оке
и в Волго-Окском междуречье. В настоящее время можно говорить
о появлении их на всей территории распространения Городецкой
культуры. Пришельцы быстро смешались с Городецким населением.
§ 3. Савроматы
В начале I тыс. до н. э. в жизни населения степных просторов
юга нашей страны происходят существенные изменения. Большую
роль в развитии экономики сыграло знакомство с методами получе-
ния железа. Скотоводство, и ранее игравшее ведущую роль в хозяйст-
ве, быстро развивалось и окончательно вытесняло земледелие. Раз-
множающимся стадам стали тесны пастбища пойменных лугов, и
в поисках корма для скота население вышло из речных долин в от-
крытые степи. Постоянная потребность в новых пастбищах застав-
ляла хозяев стад часто перегонять их с места на место. Так постепен-
но степные племена перешли к кочевому образу жизни.
В VI—IV вв. до н. э. в степях Южного Приуралья, Нижнего и
Среднего Поволжья, левобережья Дона жили савроматы. Это один
из древних народов, обитавших на территории нашей страны,
имя которого дошло до нас благодаря трудам греческих авторов
Геродота, Псевдо-Гиппократа, Эфора, Псевдо-Скилака. По своей
культуре, языку и происхождению савроматы были очень близки
к скифам. Эту близость неоднократно подчеркивали греческие авторы.
Так, Геродот писал, что савроматы произошли от браков скифских
юношей с прекрасными и воинственными амазонками, поэтому их
язык скифский, но «испорченный», так как амазонки плохо усвоили
его. Видимо, языки скифов и савроматов были действительно очень
близки, хотя рассказ Геродота не более чем красочная легенда.
Вопросу о происхождении савроматов посвящены работы археолога
К. Ф. Смирнова, который считал, что предками савроматов были
степные племена Евразии, в первую очередь носители срубной и ан-
дроповской культур. Этот вывод К. Ф. Смирнов подтверждает дан-
ными археологии и антропологии. Местом формирования савромат-
ской культуры он считал Южное Приуралье и Нижнее Поволжье, где
встречаются погребения VIII—VII вв. до н. э., в которых переплета-
ются черты, присущие племенам эпохи бронзы с одной стороны,
и савроматам — с другой.
8—3695 из
В настоящее время можно с уверенностью говорить о том, что
южная часть Среднего Поволжья,, то есть территория Куйбышевской
области, также входила в район формирования савроматской культу-
ры, так как здесь выявлены переходные погребения, относящиеся
к VIII—VII вв. до н. э. Одно из таких погребений было открыто
отрядом Куйбышевской археологической экспедиции под руковод-
ством JH. Я. Мерперта в кургане эпохи бронзы у с. Ягодное Ставро-
польского района. Погребенный лежал на спине головой на восток —
юго-восток. Руки его вытянуты вдоль туловища, а правая нога согну-
та в колене. Неподалеку от него найдены зуб лошади и две бронзовые
застежки от узды. Второе погребение переходного типа было выяв-
лено Средневолжской археологической экспедицией в кургане сруб-
ной культуры у с. Неприк Борского района Куйбышевской области.
Здесь лежал костяк женщины, обращенный головой на запад, как это
было принято у савроматов; руки его были вытянуты вдоль туловища,
но ноги согнуты в коленях по обычаю племен эпохи бронзы. Мо-
гильная яма овальной формы была неглубокой, какими обычно были
могилы срубной культуры.
С территории Куйбышевской области происходит довольно много
случайных находок вещей, датирующихся VIII—VII вв. до н. э.
Это удила с большими одинарными кольцами из окрестностей стан-
ции Марычевка Богатовского района, бронзовые литые двукольча-
тые удила из кургана Железный Мар у с. Благодаровка Борского рай-
она, бронзовый клепаный котел из кургана у с. Домашка Нефте-
горского района и др.
Территория савроматов на западе доходила до р. Дона, на севере
их граница проходила по линии современных городов Тольятти—Че-
лябинск. На востоке их памятники встречаются до верховьев р. То-
бола. На юге владения савроматов простирались до Прикаспия.
Савроматы вели кочевой образ жизни, постоянно перегоняя свои
стада с пастбища на пастбище. У них не было постоянных поселе-
ний, поэтому с культурой савроматов археологи знакомятся исклю-
чительно по материалам погребений. Скот составлял основное богат-
ство савроматов. Родовой строй у них вступил в стадию разложения.
Несмотря на то, что земля, видимо, еще представляла собственность
отдельных родов и племен, у них уже появилась частная собствен-
ность и имущественное неравенство. Об этом красноречиво говорит
наличие очень богатых и очень бедных погребений.
Савроматы были весьма воинственны и часто предпринимали по-
ходы на своих соседей. По свидетельству Геродота, они участвовали
вместе со скифами, гелонами и будинами в войне против персидского
царя Дария. В походах и войнах принимали участие не только муж-
чины, но и женщины, которые с детства учились верховой езде и
владению оружием, упражнялись в военном деле и охоте. Девушки
имели право выходить замуж лишь после того, как убьют несколь-
ких врагов. Замужняя женщина перестает ездить верхом, пока не
явится необходимость поголовно выступать в поход. Следовательно,
замужние женщины наравне с мужьями составляли племенное опол-
114
Каменные жертвенники из савроматских погребений
8*
чение и активно участвовали в защите своих земель и больших
захватнических походах. В мирное время женщины вели домашнее
хозяйство, занимались прядением, ткачеством, шитьем одежды и
обуви, изготовлением посуды.* Женщины принимали активное участие
в общественной жизни;$ Греческий автор Псевдо-Скилак называл
савроматов женоуправляемыми.
Археологические исследования подтверждают воинственность са-
вроматских женщин и их высокое положение в обществе. Во мно-
гих курганных группах центральное положение занимает курган с
особенно богатым женским погребением, нередко сопровождаемым
оружием и украшениями. Возможно, это погребения женщин-родона-
чальниц, так как не исключено, что счет родства у савроматов велся
по материнской линии. Интересно, что не менее 20% всех погребений
с оружием составляют женские погребения.
В курганах Самаро-Уральской группы часто встречаются жен-
ские погребения, сопровождаемые^переносными алтарями-жертвенни-
ками, представляющими собой овальные или прямоугольные блюда
на коротких ножках; часто на их поверхности следы красной кра-
ски — охры или реальгара, поэтому считают, что эти жертвенники
использовались в каких-то обрядах, связанных с культом огня. Эта
находка свидетельствует о том, что савроматские женщины были
не только воительницами, но и жрицами.
Савроматы имели первоклассное для своего времени вооружение.
Оно состояло из короткого меча-акинака, лука со стрелами и копья.
Савроматские мечи очень похожи на скифские, они имеют брус-
ковидное навершие и перекрестие в виде почки или крыльев бабоч-
ки. Луки были деревянными, поэтому до нас не дошли. Не сохрани-
лись и колчаны, зато очень часто в могилах встречаются наконечни-
ки стрел. Они также очень напоминают скифские. Стрелы были
бронзовыми и имели форму трехгранной пирамидки, втулка их
иногда внутренняя, а иногда выступающая. В некоторых богатых
погребениях наконечников стрел насчитывается более сотни. Копья
встречаются гораздо реже, чем меч и лук со стрелами.
Грабительские войны савроматов превратились для них в регуляр-
ный промысел. Видимо, у них были военные вожди и народное собра-
ние (это характерные признаки периода военной демократии).
Савроматы поддерживали связи с другими племенами и народами.
Особенно тесными эти связи были с соседней Скифией. Не случайно
так много общего имеют скифская и савроматская культура. Общие
формы оружия, орудий труда, одинаков стиль искусства: у саврома-
тов, так же, как у скифов и некоторых других народов, живших
в VII—III вв. до н. э., был распространен зооморфный — «звериный»
стиль в искусстве: оружие, предметы быта украшались изображени-
ями хищников, травоядных животных или птиц. Иногда наряду с ре-
альными животными встречаются фантастические.
Через скифов сарматы вели торговлю с народами северного При-
черноморья, откуда поступали бронзовые зеркала с изображением
пантер на ручках и другие предметы. Существовали связи савромц-
116
Бронзовая бляха с изображением
пантеры, свернувшейся в кольцо
тов с племенами Северного Кавказа, городецкой и ананьинской
культур.
В связи с кочевым образом жизни у савроматов не было поселе-
ний. Единственные их памятники — это разбросанные в степях кур-
ганы. Иногда они располагаются большими группами, иногда в оди-
ночку. Нередки случаи, когда савроматы хоронили умерших в кур-
ганах, насыпанных в более ранние эпохи. Под курганными насыпя-
ми находятся могилы прямоугольной или овальной формы. Погребен-
ные обычно лежат головой на запад. Руки их вытянуты или согнуты
в локтях, ноги согнуты в коленях и слегка раздвинуты, т. е. погре-
бенному придавалась поза всадника. В могилу клали часть тушки
молодого барана и оружие: мечи, наконечники стрел в колчанах, ре-
же копья. В женских погребениях встречаются зеркала, украшения,
каменные жертвенники, раковины, в которых хранили косметиче-
ские средства: белила и румяна. В могилы ставили глиняные сосуды.
Очень часто в них встречаются кусочки мела и красной краски
реальгара, видно, символизирующие огонь. Культ огня играл большую
роль в религиозных представлениях савроматов. Об этом свидетель-
ствует обычай разводить костер на перекрытии могильной ямы или
засыпать погребение горячими углями.
На территории Куйбышевской области выявлены савроматские
погребения и отдельные находки! Наиболее интересные погребения
были исследованы в курганах Неприкского, Утевского, Комаровского
и Андреевского могильников.!
В кургане 4 могильника у с. Неприк Борского района костяк лежал
в прямоугольной яме, ориентированной с запада на восток. Верхняя
часть заполнения состояла из угля и прокаленной земли, у северной
стенки прослеживалась полоса обугленного дерева, представлявшая
след от обвалившегося перекрытия. Обычай сжигать перекрытия был
распространен у савроматов в VI—V вв. до н. э. Костяк погребен-
117
Погребение савроматской женщины в кургане у с. Неприк Борского района
ной женщины лежал на спине в вытянутом положении головой на
запад. В ногах и справа от костяка у стенки могилы лежали кости
скелета барана. Рядом с ними находился кусок мела. Слева
от погребенной стоял сосуд горшковидной формы. Подобные сосуды
были широко распространены в савроматских погребениях Нижнего
Поволжья (в кургане 5 у хутора Степана Разина, в кургане 4 у с. По-
литотдельское) и Приуралья (Чукраклинский курган).
Справа от черепа выше сосуда находился обломок каменной
плитки. Судя по вогнутой поверхности, плитка служила для растира-
ния каких-то веществ. Возможно, это обломок жертвенника. Слева
от черепа лежало бронзовое зеркало, представляющее собой простой
диск. Подобные зеркала встречаются в погребениях Южного Урала
V—IV вв. до н. э. Неприкское погребение также, видимо, датирует-
ся V в. до н. э.
Еще более интересно погребение, исследованное в курганном мо-
гильнике на окраине села Андреевка Богатовского района. Могила
для него была вырыта в насыпи более раннего кургана эпохи бронзы.
Могильная яма трапециевидной формы размером 2X0,9 м была
ориентирована с запада на восток. На дне ее лежал женский костяк
118
в вытянутом Положении головой на запад. Руки были сильно согнуты
в локтях, ноги согнуты в коленях и раздвинуты. Возможно, имитиро-
валась поза всадника. На локте левой руки лежало зеркало в виде
диска с вертикальным бортиком. Ручка зеркала была увенчана изо-
бражением пантеры. Подобные зеркала часто встречаются в погре-
бениях VI—V вв. до н. э. в Приуралье. Они изготовлялись в Сев-ерном
Причерноморье, в греческом городе Ольвия, откуда поступали к са-
вроматам. Под ручкой зеркала лежал небольшой каменный жертвен-
ник в виде блюда овальной формы с невысоким бортиком. Под ди-
ском зеркала находились две бронзовые иглы, крупная раковина,
в каких савроматские женщины хранили белила, румяна, и бронзовое
колесико. Подобные колесики часто встречаются в савроматских
погребениях. Они служили амулетами. Слева от головы лежала
продолговатая галька и кусочки охры; на груди слева найдена бляха,
изготовленная из тонкого золотого листа с чеканным изображением
горного козла, с подогнутыми ногами и повернутой назад головой.
Подобные изображения довольно часто встречаются на золотых
бляхах из скифских курганов конца VI—V в. до н. э. Считается, что
этот мотив в скифском искусстве имеет переднеазиатское происхо-
ждение. В савроматских памятниках изображение козла встречается
гораздо реже. У правой ноги погребенной лежали ребра и позвонки
молодого барана. Бараньи позвонки находились также у правого
плеча, у ног — лопатка того же животного. Несколько костей обна-
ружено на ребрах погребенной. Судя по находке зеркала и золотой
бляхи с изображением козла, погребение датируется концом VI в.
до н. э. Интересно, что и зеркало и бляха имеют западное причерно-
морское происхождение, что свидетельствует о связях савроматов со
скифами, а через них — с греческими городами Причерноморья.
Средневолжской археологической экспедицией в кургане
1, 4 Утевского могильника в Нефтегорском районе исследовано
полуразрушенное савроматское погребение, ориентированное головой
на запад с небольшим отклонением к югу. В ногах лежала кость
животного, а справа от таза — украшение из клыка кабана.
На территории Куйбышевской области еще до начала работ Сред-
неволжской археологической экспедиции были известны савромат-
ские погребения и отдельные находки. Экспедицией общества исто-
рии, археологии, этнографии и естествознания под руководством
В. В. Гольмстен было исследовано савроматское погребение в кургане
срубной культуры у хутора Истомина, близ станции Безымянка
в черте г. Куйбышева. Отрядом Куйбышевской археологической
экспедиции под руководством А. Е. Алиховой было раскопано са-
вроматское погребение в кургане эпохи бронзы у с. Комаровка
Ставропольского района. Здесь с костяком, лежавшим головой на
запад, был найден сосуд с мелкими ямками на всей внешней поверх-
ности. Эта форма сосудов весьма архаична, восходит к эпохе бронзы,
но продолжает бытовать до V в. до н. э. Кроме сосуда в могиле лежал
обломок каменного жертвенника в виде блюда, круглой или овальной
формы без ножек, бронзовый трехпластной наконечник стрелы с
119
Вещи из савроматских погребений: 1 — золотая бляха с изображением горного
козла из Андреевского курганного могильника, 2 — сосуд из Неприкского кур-
ганного могильника, 3 — кинжал из с. Б. Толкай, 4 — кинжал из окрестностей
с. Камышла, 5 — каменный жертвенник, 6—9 — наконечники стрел, 10 —
бронзовое зеркало из Андреевского курганного могильника
выступающей втулкой и сводчатой головкой, который относится
к V в до н. э.
Особенно многочисленны отдельные случайные находки савро-
матских вещей. Они, несомненно, происходят из разрушенных погре-
бений. Здесь часто встречаются предметы вооружения: наконечники
стрел и мечи-акинаки, кинжалы. Наконечники стрел, типичные для
савроматской культуры, — трехгранные, с выступающей или внут-
ренней втулкой, найдены в разрушенном кургане Железный Мар
близ с. Благодаровка, на дюне у с. Немчанка в Борском районе, око-
ло станции Марычевка в Богатовском районе, на дюне близ поселка
Нур в Кинельском районе и на территории г. Куйбышева, в Овраге
Подпольщиков. Мечи-акинаки и кинжалы найдены недалеко от стан-
ции Марычевка, у дер. Винновка в Ставропольском районе, на Са-
марской Луке близ с. Толкай в Похвистневском районе, около
с. Андреевка в Богатовском районе, в окрестностях с. Камышла в
Клявлинском районе. Все эти мечи датируются VI—IV вв. до н. э.
Некоторые из мечей особенно интересны, поэтому необходимо оста-
новиться на них подробнее. Железный кинжал из с. Камышла
имел брусковидное навершие, плоскую рукоять и бабочковидное
перекрестие. На рукояти с обеих сторон имеется орнамент в виде
неглубоких бороздок. Кинжал из с. Б. Толкай имел навершие в виде
колодки, орнаментированное ломаной линией и вертикальными на-
сечками. Из торцовых граней колодки как бы вырастают две головки
хищных птиц с загнутыми вниз клювами и большими глазами, окай-
мленными узкими валиками. Перекрестие почковидное. Клинок кин-
жала короткий, треугольной формы. Кинжал может быть датирован
VI—V вв. до н. э.
Кроме оружия на территории Куйбышевской области встречаются
каменные блюда — жертвенники. Они имеют овальную, круглую или
прямоугольную форму. Как уже отмечалось, это переносные алтари-
ки, которые использовались во время совершения каких-то религи-
озных обрядов, видимо, связанных с культом огня.
Таким образом, южная часть Среднего Поволжья представляла
собой северную окраину савроматского мира; несмотря на перифе-
рийное положение, эта область была достаточно густо населена. Судя
по наличию переходных памятников, здесь шел процесс формирова-
ния савроматской культуры в VIII—VII вв. до н. э.
В культуре савроматов Самарского края много общих черт с са-
вроматской культурой Южного Приуралья.
Савроматы Среднего Поволжья поддерживали тесные контакты
со скифами, греческими колониями Северного Причерноморья и с
другими соседними племенами.
£ 4. Раннесарматская культура
Потомки савроматов продолжали жить в степных просторах
Южного Приуралья, Среднего и Нижнего Поволжья и Подонья.
С IV в. до н. э. греческие и римские историки называют их уже не
121
савроматами, а сарматами. Сарматы сыграли важную роль в истори-
ческих судьбах племен Северного Причерноморья и степной полосы
Восточной Европы. Сарматские племенные союзы—сираки, аорсыг
роксоланы, аланы, языги — расселяются на обширных пространствах
от Аральского моря на востоке до Румынии и Венгрии на западе.
Они наносят сильнейший удар скифам, вытеснив часть их в Крым,
предпринимают далекие походы в Закавказье, ведут борьбу с госу-
дарствами Парфией и Римом. Они расшатывали и подрывали уста-
ревший рабовладельческий строй в греческих колониях Северного
Причерноморья, вместе с другими народами — маркоманами, квада-
ми, готами, гуннами — принимали участие в разгроме Римской импе-
рии и окончательном разрушении рабовладельческого строя.
Исследователи выделили три этапа в развитии сарматской куль-
туры: раннесарматский — IV—II вв. до н. э., среднесарматский —
II в. до н. э. — II в. н. э. и позднесарматский — II—V вв. н. э.
| Раннесарматскую культуру часто называют прохоровской по бо-
гатому погребению, исследованному у с. Прохоровка (ныне Орен-
бургская область)^ Большинство .исследователей считают, что прохо-
ровская культура сложилась в Южном Приуралье в начале IV в. до
н. э. Ценовой для ее формирования послужили савроматские родо-
племенные группы Самаро-Уральской области, ведущую роль среди
которых играли могущественные роды бассейна р. Илек. Крупней-
ший исследователь К. Ф. Смирнов считал их предками сарматского
племени аорсов. Наряду с ними в сложении прохоровской культуры
приняли участие племена Южного Зауралья, Казахстана и Приуралья.
В IV в до н. э. племена прохоровской культуры начали продвигаться
на запад — в Поволжье и на Дон. Это движение носило характер
военного вторжения и привело к подчинению местных групп населе-
ния—савроматов и их ассимиляции прохоровскими племенами.
В результате этого прохоровская культура стала общей для всех
сарматских племен. В это время происходила перегруппировка пле-
менных конфедераций — вместо старых племенных союзов возни-
кали новые, среди них наиболее могущественным стал союз, воз-
главляемый сарматским племенем аорсов.
С начала IV в. в Приуралье появилась кругло донная, типичная
для прохоровской культуры посуда, а в это время в Поволжье по-
прежнему бытовали плоскодонные савроматские сосуды. Лишь
в середине IV в до н. э. прохоровская культура распространяется на
Среднее Поволжье.
К периоду становления прохоровской культуры в Куйбышевском
Заволжье относится погребение, исследованное в одном из курганов
могильника у совхоза им. Кирова. Костяк лежал головой на запад
в вытянутом положении и сопровождался типично савроматскими
кинжалом и резным клыком с изображением грифона, а также круг-
лодонным сосудом с носиком-сливом и наконечниками стрел, харак-
терными уже для сарматских памятников прохоровского времени.
Скорее всего, это погребение относится к IV в. до н. э., к рубежу
савроматской и сарматской культур, когда еще сохранялись тради-
122
Кинжалы и меч из раннесарматских погребений
ции первой, но уже зародились культурные особенности второй.
До начала работ Средневолжской археологической экспедиции на
территории Куйбышевской области были известны лишь случайные
находки вещей прохоровской культуры: два меча, один из которых
был найден в бывшем Самарском уезде, другой — в окрестностях
г. Серноводска, и кинжал, найденный у ст. Марычевка Богатовского
района.
jC началом работ Средневолжской экспедиции круг находок рас-
ширился. Были найдены кинжал у поселка Красные Пески Похвист-
невского района и меч около деревни Сухая Речка того же района.
Кинжал имеет обычные для раннесарматской культуры серповидное
навершие и прямое перекрестие. Меч весьма своеобразен — он не
имеет железного перекрестия (видимо, оно было заменено деревян-
ным). Навершие серповидное. Подобные типы мечей бытовали в
Прикубанье и на Северном Кавказе.
Экспедицией выявлено и исследовано 16 погребений прохоровско-
го времени в могильниках I, II, IV Утевских, Новопавловском, Вило-
ватовском и у пос. Красные Пески. Девять погребений находи-
лись в насыпях курганов более ранних эпох, шесть других были
основными в курганах, насыпанных специально над этими погребе-
ниями в раннесарматское время. Диаметры курганов от 6 до 23 м,
высота — от 10 до 30 см.
В центральной части насыпи двух курганов у поселка Красные
Пески обнаружены надмогильные сооружения в виде концентричес-
ких колец и четырехугольников, сложенных из известняка. Могиль-
ные ямы прямоугольные и овальные, иногда в одной из стенок име-
ется ступенька. Погребенные обычно лежат в вытянутом на спине
положении головой на юг, юго-восток, юго-запад или запад. Руки их
вытянуты или сложены на тазовых костях.
В заполнениях могильных ям встречаются угли и кусочки красно-
го вещества — реальгара. Он, как и угли, символизировал огонь.
Сарматы верили, что огонь способен очищать умершего от грехов.
Вера в очистительную силу огня была широко распространена у сар-
матов во все периоды их истории. Сверху могилы перекрывались
123
Глиняный кругло донный сосуд из раннесарматского погребения
поперечно уложенными плахами. На их дне встречается подстилка
из коры или камыша. Вместе с умершими в могилы помещали при-
надлежащие им вещи: с мужчинами — мечи, луки и колчаны со стре-
лами, с женщинами — украшения. Посуда встречается как в муж-
ских, так и в женских погребениях. Нередко в погребениях встре-
чаются части тушек баранов.
Сосуды, находимые в погребениях, довольно разнообразны: одни
из них круглодонные, другие — плоскодонные.
Круглодонные найдены в курганных могильниках у сел Новопав-
ловка, Утевка. В глине, из которой они изготовлены, содержалась
примесь талька или шамота. Сосуды имели шаровидные тулова и
цилиндрические горловины. Орнамент во всех случаях располагался
на плечиках и состоял из сетки или двух-трех рядов зигзагообраз-
ных линий, иногда дополняемых овальными вдавлениями. И форма,
и орнамент характерны для памятников прохоровской культуры При-
уралья, особенно близки к приуральским сосуды с примесью талька.
В Приуралье сосуды с тальковой примесью были распространены
в погребениях IV в. до н. э., в III в. до н. э. они встречаются редко,
а затем вообще исчезают. Появление в Среднем Поволжье сосудов
с тальковой примесью связано с притоком населения из Зауралья.
124
Плоскодонные сосуды и их фрагменты найдены в погребениях
Виловатовского и Новопавловского курганных могильников. Среди
этих сосудов один кувшин с высоким цилиндрическим горлом и ша-
ровидным туловом, украшенный орнаментом в виде пучков верти-
кальных линий. Остальные сосуды имели форму горшков с высоким
горлом, прямым или отогнутым венчиком. Орнамент располагался
на шейках и плечиках, состоял из резных зигзагообразных линий и
вертикальных отпечатков зубчатого штампа. Найдена курильница —
маленький сосудик цилиндрической формы с орнаментом в виде
резной зигзагообразной линии с двумя рядами косых насечек. В гли-
няном тесте плоскодонных сосудов талька нет, но есть шамот.
Оружие в погребениях представлено мечом, кинжалом и бронзо-
выми наконечниками стрел. Меч из погребения I кургана 10 Вилова-
товского могильника имеет серповидное навершие и прямое перекре-
стие, по середине клинка проходит желобок. Мечи этого типа поя-
вились в IV в. до н. э. Наиболее широкое распространение они полу-
чили на рубеже IV—III вв. до н. э. в Приуралье и Поволжье. В мо-
гильнике у совхоза Кирова найден кинжал с навершием в виде
когтистых лап птицы. Перекрестие его треугольное. Весь облик его
архаичен, подобные кинжалы появились еще в V в. до н. э., но быто-
вали и позднее. Найденные вместе с кинжалом наконечники стрел
позволяют датировать его IV в. до н. э.
Самую многочисленную категорию находок составляют наконеч-
ники стрел. В могильниках Новопавловском и у совхоза им. Кирова
их найдено 45 штук. Все они трехгранные, втульчатые, напоминающие
пирамидку. Втулки выступающие или внутренние, головки сводчатые,
треугольные или башенковидные. Все эти типы наконечников харак-
терны для прохоровских памятников IV—III вв. до н. э., главным
образом- приуральских.
Из орудий труда встречаются ножи с горбатой спинкой, прокол-
ки, игольники и оселки. Предметов конской сбруи не найдено. Толь-
ко в погребении могильника у совхоза им. Кирова найден клык каба-
на с изображением грифона. ,
В погребении IV Утевского могильника найдена круглая бронзо-
вая пряжка с извилистой перегородкой в середине, неподвижным
язычком с одной стороны и шаровидным выступом с другой. Такие
пряжки были широко распространены в прохоровское время.
Из предметов туалета в погребениях встречаются зеркала и костя-
ные ложечки для растирания косметических средств. Туалетные
ложечки найдены в кургане 2 II Утевского могильника, в одном из
курганов могильника у поселка Красные Пески в Похвистневском
районе; бронзовое зеркало — в кургане 2 могильника I у с. Утевка.
Оно имеет форму диска с едва заметной закраиной и короткой пло-
ской ручкой с закругленным концом. Подобные зеркала появились
еще в савроматское время и продолжали бытовать в прохоровской
культуре.
Нижневолжские и приуральские памятники раннесарматской
культуры имеют ряд существенных различий. В Нижнем Поволжье
125
сарматы редко насыпали курганы над могилами, обычно они хорони-
ли умерших сородичей в более древних курганах. В Приуралье, на-
оборот, был распространен обычай насыпать курганы над каждым
погребением. Часто в кургане всего по одному прохоровскому погре-
бению. Приуральские курганы обычно отличаются от поволжских
наличием выкладок из камня кольцевидной, подковообразной или
квадратной формы.
Раннесарматские погребения Куйбышевской области занимают
промежуточное положение между нижневолжскими и приуральски-
ми, соединяют в себе черты обеих этих групп, но связи с Приуральем
более ощутимы. Здесь часты погребения основные и единственные
в кургане. Известны курганы со сложными надмогильными сооруже-
ниями из камня, как в могильнике у поселка Красные Пески, кото-
рый, кстати, территориально близок к Приуралью. Сходство с При-
уральем проявляется и в погребальном инвентаре, т. к. встречаются
круглодонные сосуды с примесью талька. Близки к приуральским
некоторые типы наконечников стрел.
Хозяйство ранних сарматов, видимо, не отличалось от хозяйства их
предков — савроматов. По-прежнему ведущей отраслью его было
кочевое скотоводство. Родовой строй у сарматов находился в стадии
разложения. Выделилась племенная знать, погребения которой отли-
чаются особым богатством. Женщины по-прежнему принимали ак-
тивное участие в общественной жизни и в военных походах. Встре-
чаются женские погребения с оружием, хотя процент их несколько
ниже, чем в предшествующий период.
В начале II в. до н. э. сарматы вторглись в Северное Причерно-
морье и нанесли поражение скифам. Массовому вторжению в Ски-
фию предшествовал период постепенного проникновения раннесар-
матского населения за реку Дон в скифские владения.
Со II в. до н. э. сарматы начинают играть важную роль в ме-
ждународных событиях античного мира. Например, в 179 г. до н. э.
сарматский царь Гатал в союзе с Херсонесом принял участие в за-
ключении мирного договора между рядом государств Малой Азии:
Понтом, Пергамом, Вифинией и Каппадокией. Сарматы с этого време-
ни особенно часто упоминаются в трудах многих греческих и рим-
ских историков. \
§ 5. Среднесарматская культура
Период с II в. до н. э. — начало II в. н. э. — время расцвета сар-
матской культуры. Этот период характеризуется дальнейшим разви-
тием хозяйства, разложением первобытнообщинного строя и сложе-
нием могущественных союзов сарматских племен, которые, разгро-
мив скифов, продвинулись к западу вплоть до Поднестровья.
К среднесарматскому периоду относятся И погребений, исследо-
ванных на территории Куйбышевской области. Два из них в 20-х
годах экспедицией общества истории, археологии, этнографии и есте-
126
ствознания в кургане у хутора Истомина близ г. Самары, третье —
в курганном могильнике у совхоза Березняки. Еще одно погребение
исследовано отрядом Куйбышевской экспедиции под руководством
Н. Я. Мерперта у с. Хрящевка. Остальные были выявлены Средне-
волжской археологической экспедицией в могильнике у с. Гвардей-
цы Борского района Куйбышевской области.
Большинство погребений находилось в курганах более ранних
эпох, но были и основные погребения, для которых специально
насыпались курганы. Диаметр курганов от 6 до 16 м, высота от 0,1
до 0,4 м. Могилы среднесарматского времени очень разнообразны:
узкие прямоугольные или овальные, широкие квадратные, в кото-
рых обычно костяк лежит по диагонали, круглые. Особенно часто
встречаются могилы с подбоем — подкопом под одной из стенок,
в который обычно помещали погребаемого. Вероятно, это разнообра-
зие форм могильных ям объясняется различным социальным положе-
нием погребенных.
Все среднесарматские погребения одиночные. Погребенные лежат
на спине в вытянутом положении, обращенные головами на юг,
юго-запад или юго-восток. Ноги их вытянуты, а руки согнуты в
локтях/ В двух погребениях Гвардейского могильника костяки лежат
в «танцующей позе» — одна нога вытянута, другая согнута в колене.
Подобная поза чаще встречается у сарматов, погребенных в квадрат-
ных могилах, по диагонали. Многие могилы имеют одинарные или
двойные перекрытия из плах. Если перекрытия двойные, то одно из
них поперечное, другое — продольное. Детское погребение 2 в кур-
гане 2 у с. Гвардейцы было покрыто корой, подстилкой под ним слу-
жила береста. Деревянная облицовка в виде рамы из досок обнару-
жена в диагональном погребении 8 у с. Гвардейцы. В среднесармат-
ский период сохраняется культ огня: в сарматском погребении
у с. Хрящевка дно могильной ямы посыпано слоем угля толщиной
10—15 см. Угли встречались в заполнении могильной ямы. Инвентарь
погребения носит следы воздействия огня!
!В кургане 13 у с. Березняки и в погребении I кургана 2 у с. Гвар-
дейцы в могилах обнаружена меловая подсыпка. Мел, как и огонь,
по мнению сарматов, играл очищающую роль, но культ огня в сред-
несарматское время был выражен слабее, чем у их предков — савро-
ма^ов и ранних сарматов.
:В это время сохраняется обычай класть в могилу заупокойную
пищу в виде части тушек барана. Погребальный инвентарь богат и
разнообразен. Он включает оружие, предметы конской сбруи, укра-
шения. Часто встречаются мечи и кинжалы. В среднесарматское
время они имеют уже не серповидное, а кольцевое навершие
и прямое перекрестие. Наконечники стрел железные, трехлопа-
стные, с коротким черешком, на который насаживалось деревян-
ное древко. I
К числу украшений относятся, главным образом, бусы из пасты,
стекла, камня. Многие из них привозились из Северного Причерно-
морья и других областей Юга. Особенно часто в погребениях ветре-.
127
чаются глиняные сосуды, главным образом лепные, которые по фор-
ме делятся на горшки и кувшины. Сформованы они из глины с при-
месью песка, реже мелкого шамота. Горшки обычно имеют округлое
тулово и цилиндрическое или воронкообразное горло. Днища упло-
щенные, орнамент располагается на горловине и на верхней части
тулова. Оно обычно состоит из двух-трех желобков, опоясывающих
горло сосуда, от которых по плечикам спускаются ряды параллельных
линий. Поверхность сосудов иногда покрыта лощением. Цвет сосудов
серый или светло-кричневый. Кувшины небольшие, с приземистым
туловом, цилиндрическим горлом и ручкой. Цвет серый, в тесте —
примесь шамота. Орнамент или отсутствует или состоит из резных
линий при переходе от шейки к плечикам. 1
I Встречаются привозные гончарные сосуды. Они найдены в погре-
бениях курганного могильника у с. Гвардейцы Борского района.
Среди них — красноглиняный кувшин с ручкой и сливом, видимо
привезенный из Северного Причерноморья. Второй сосуд из того же
погребения, изготовленный из серой глины с примесью песка, имел
форму широкогорлого приземистого кувшина, ручка и венчик отби-
ты в древности. Сосуд близок к керамике Прикубанья. Маленький
сосудик, также кувшинообразной формы, без ручек, найден в погре-
бении I кургана 8 того же могильника. Он красноглиняный, с при-
месью мелкой слюды. Поверхность сосуда покрыта красным лаком.
Краснолаковая керамика была распространена в римское время.
Описываемый сосудик, видимо, привезен из Малой Азии._\
Оружие в среднесарматских погребениях Куйбышевской области
представлено копьем, кинжалами и наконечниками стрел. Кинжалы
найдены в Хрящевском погребении, в кургане 8 у с. Гвардейцы и
кургане 13 у с. Березняки. Кроме того, имеются случайные находки
среднесарматского времени, например, у с. Красные Пески Похвист-
невского района найден меч. Меч и кинжалы из погребений имеют
кольцевидные навершия и прямые перекрестия. На кинжале из Гвар-
дейского могильника сохранились остатки деревянных ножен, окра-
шенных в красный цвет. Рядом с кинжалом найдена железная пряж-
ка, с помощью которой ножны прикреплялись к поясу. Наконечники
стрел найдены в двух диагональных погребениях Гвардейского
могильника и в одном из курганов Хрящевского могильника. Все они
железные, черешковые, трехлопастные. В погребении I кургана
2 у с. Гвардейцы стрелы были помещены в колчан, от которого сохра-
нились кусочки ярко-розовой пленки краски, некогда покрывавшей
поверхность колчана. Все описанные предметы вооружения, проис-
ходящие из среднесарматских погребений на территории Куйбышев-
ской области, типичны для среднесарматских памятников Приуралья
и Нижнего Поволжья.
Орудия труда в погребениях представлены ножами, глиняными
и алебастровыми пряслицами от веретен, шилом и оселком.
Среди украшений найдены височное кольцо с заходящими конца-
ми и бусы из стекла и пасты. Почти все бусы привозные, происхо-
дящие из Боспорского царства и с Ближнего Востока.
128 8*
Костяные украшения могильника у с. Съезжее
Каменные тесла и долота из могильника у с. Съезжее
Украшение из раковин могильника у с. Съезжее
Золотые подвески из кургана № 1 Утевского первого могильника
Медные орудия из кургана № 1 Утевского первого могильника
Нефритовый топор из Новопавловского могильника и навершие булавы
из могильника у с. Каменный овраг
Бронзовые ножи из погребений срубной культуры
у сел Ново-Павловка и Песочное (II тыс. до н. э.)
Бронзовые и золотые украшения из погребения срубной культуры
из могильника у с. Золотая Нива
Костяные изделия из погребений срубной культуры
Бронзовый кельт, найденный у с. Борма
Кувшин из сарматского погребения Гвардейского могильника
Поясные пряжки, накладки и наконечник ремня из Новинковского
курганного могильника
Фрагменты поливных сосудов, изготовленных и штампованных
в золотоордынских городах Нижнего Поволжья с поселения Сухая Речка
Бусы из культурного слоя Муромского городка
Ручка в виде головы лошади с Муромского городка
Костяной наконечник стрелы, гребни и пуговицы
из культурного слоя Муромского городка
Сюльгама из погребения Барбашинского могильника
Глиняные сосуды из сарматских погребений курганного могильника у с. Гвардейцы
Особую категорию вещей составляют предметы туалета: зеркало,
костяные ложечки, алебастровый сосудик. Они найдены в погребе-
нии I кургана 8 Гвардейского могильника. Зеркало круглое в виде
диска с валиком по краю и небольшой ручкой, относящееся к 1 в. н. э.
Оно положено в могилу в разбитом виде, что весьма характерно
для сарматов. Алебастровый сосудик имеет форму чаши с ручкой.
Подобные сосудики были найдены и в Нижнем Поволжье в могиль-
нике близ с. Бережновка. Костяная туалетная ложечка имеет кру-
глую в сечении ручку и головку овальной формы.
Погребение I кургана 8 у с. Гвардейцы представляет большой ин-
терес. Оно сопровождалось кинжалом в ножнах, набором железных
наконечников стрел, оселком, зеркалом, алебастровым сосудиком
для благовоний и ложечкой для растирания косметических средств.
Украшения и предметы туалета свидетельствуют о том, что погре-
бение это женское, в то же время в погребении найдено и оружие.
Предметы вооружения в женских сарматских погребениях встреча-
ются гораздо реже, чем в савроматских, однако это явление не ис-
ключительное. Видимо, в среднесарматское время еще сохранилось
высокое положение женщин в обществе и, вероятно, они участвова-
ли в военных походах. Но это было уже пережитком старых тради-
ций.
Установление господства сарматов в Северном Причерноморье
и продвижение на запад привело к сокращению населения в При-
уралье.
*/210—3695 129
Вещи из среднесарматских погребений курганного могильника у с. Гвардейцы:
1,2 — гончарные сосуды из Северного Причерноморья, 3 — лепной сосуд мест-
ного производства, 4 — зеркало, 5 — алебастровый сосудик, 6 — пряжка,
7 — оселок, 8—11 — наконечники стрел, 12 — ложечка, 13 — кинжал
В среднесарматское время наблюдается унификация материальной
культуры и погребального обряда на всей обширной территории оби-
тания сарматов. Локальные различия в это время постепенно стира-
ются, именно поэтому сарматские памятники Среднего Поволжья
очень близки к нижневолжским по материальной культуре и погре-
бальному обряду.
$ 6. Позднесарматская культура
В начале II в. н. э. сарматская культура претерпевает существен-
ные изменения и вступает в новый этап своего развития, получивший
название позднесарматского. Переход к новому этапу ознаменовал-
ся резкими изменениями в погребальном обряде и материальной
культуре, что, по мнению некоторых исследователей, было связано
с изменением этнического состава населения Нижнего Поволжья на
рубеже I и II в. н. э., что в свою очередь было обусловлено борь-
бой государства Каппой, одного из крупных государств Средней
Азии, с Кушанским царством.
В результате этой борьбы Канпой потерял Хорезм и Ташкентский
оазис, но вместе с тем он активизировал свою деятельность на севе-
ро-западе, в частности в Северном и Южном Приуралье. Одновре-
менно с этим на рубеже I и П„вв. н. э. в сарматскую среду вливают'
ся массы западносибирских племен, о чем свидетельствует появле-
ние северной ориентировки погребенных, костяных наконечников
стрел, некоторых типов керамики. Часть сарматских племен под на-
тиском среднеазиатского и западносибирского населения покидает
Заволжье и переселяется в междуречье Волги и Дона. Оставшиеся в
Заволжье сарматы смешиваются с пришельцами и создают позднесар-
матскую культуру. Из Заволжья эта культура распространяется на
запад, в междуречье Волги и Дона, становится общесарматской.
Сарматы Нижнего Поволжья поддерживали связи с греческими горо-
дами Северного Причерноморья, в первую очередь с Танаисом, кото-
рые снабжали степную Сарматию зеркалами, бусами, застежками-
фибулами и другими изделиями ремесленного производства. Только
после разгрома Танаиса варварами в 30-х гг. III в. н. э. приток при-
черноморских вещей к сарматам резко сократился.
\ Позднесарматские памятники выявлены в Нижнем и Среднем По-
волжье, а также в Приуралье..На территории Куйбышевской области
известно семь курганных могильников, в которых исследовано более
20 позднесарматских погребений: в курганных могильниках у совхо-
за Березняки в Кинельском районе, близ сел Гвардейцы и Малая
Алексеевка в Борском районе, на окраинах у сел Виловатое и Андре-
евка в Богатовском районе, около с. Осинки в Безенчукском районе
и возле совхоза Черновский в Волжском районе.
За исключением двух все погребения — основные в курганах.
Курганы имеют круглые в плане земляные насыпи сравнительно
небольших размеров. Их диаметры от 8 до 12 м, высота от 30 до 50 см.
В Березняковском курганном могильнике три кургана были окру-
’/г Ю* 131
Сарматская женщина. Ре-
конструкция, выполнен-
ная Л. Т. Яблонским по
черепу из погребения
Андреевского курганного
могильника
жены широкими канавками, что, в общем, совсем не характерно
для позднесарматских курганов.
В позднесарматский период круглые могилы исчезают, квадрат-
ные с диагональным положением встречаются в течение II в., а с по-
ложением костяка у одной из стенок квадратной могилы — до сере-
дины III в/ Основными, типами могильных ям становятся узкие прямо-
угольные и подбойные^.
Среди позднесарматских погребений, исследованных на террито-
рии Куйбышевской области, только в одном случае встречено диаго-
нальное положение погребенных в квадратной могиле. Это парное
погребение 2 кургана 9 в Андреевском могильнике. Могила была ори-
ентирована по сторонам света. Костяки взрослого человека и ребенка
лежали в вытянутом положении головами на юго-восток. Погребение
сопровождалось рядом вещей, среди которых была бронзовая застеж-
ка — фибула, сильно профилированная, с двумя биконическими бу-
синами. Такие фибулы датируются второй половиной I в. — первой
половиной II в. н. э., т. е. погребение относится к рубежу среднесар-
матского и позднесарматского периодов.
Близко по времени к вышеупомянутому погребение в кургане 21
того же Андреевского могильника. В могильной яме квадратной
132
Позднесарматское погребение в подбое (Березниковский курганный могильник)
11-3965
133
формы ближе к западной стенке лежал головой на юго-восток костяк
взрослого человека. Рядом с костяком были найдены округлые и
боченковидные бусины из коралла и янтаря и пронизки из веточек
коралла, а также сильно профилированная фибула причерноморского
типа с двумя биконическими бусами на дужке.
Все остальные выявленные в Куйбышевской области позднесар-
матские погребения совершены в простых узких прямоугольных
ямах и ямах с подбоями, особенно часто встречаются последние.
Семь погребений в подбоях обнаружены в курганной группе у
с. Березняки, одно у с. Гвардейцы, три — в группе у с. Андреевка.
Могилы ориентированы с севера на юг, иногда с небольшими откло-
нениями. Подбои всегда вырыты в западной стенке могилы. Они или
равны по длине входной яме, или длиннее ее. Дно подбоев обычно
ниже дна входной ямы. В связи с тем, что подбои иногда не очень
глубокие, они расширялись за счет дна входной ямы. Погребенные
обычно лежат в подбоях.
Узкие прямоугольные ямы встречены в Березниковском и Гвар-
дейском могильниках. За исключением детского костяка в кургане
8 у с. Гвардейцы, лежавшего головой на восток, все остальные погре-
бенные лежали головами точно на север или на север с отклонения-
ми к западу или востоку. Северная ориентировка распространяется
с начала II в. н. э., по мнению ряда исс/.едователей, в связи с прони-
кновением в Поволжье племен из Восточного Казахстана и Запад-
ной Сибири. Положение погребенных обычно вытянутое, на спине.
Руки вытянуты вдоль туловища или кисти их лежат на бедренных или
тазовых костях. Ноги погребенных часто плотно сведены, возможно
их связывали.
В Березняковских курганах все погребенные лежали на подстил-
ках из кошмы, иногда под ней прослеживались следы берестяной под-
стилки. В кургане 14 Гвардейского и в кургане Андреевского могиль-
ников рядом с черепами погребенных были найдены куски мела.
В кургане 6 Березниковского могильника лежали мелкие угольки.
В позднесарматское время существовал обычай помещения в мо-
гилу частей тушек барана, от которых обычно сохраняются кости.
В кургане 7 Березниковского могильника найдена нога верблюда.
Почти во всех погребениях встречается глиняная посуда. В иссле-
дованных позднесарматских погребениях Среднего Поволжья найде-
но 16 сосудов разных категорий. Среди них горшки, кувшины, миски.
Большинство их—лепные. Сосуды из погребений у с. Гвардейцы,
Черновка имели высокое яйцевидное тулово и низкое горло с отогну-
тым венчиком. Подобные сосуды известны в позднесарматских по-
гребениях нижневолжских курганных могильников.
В Березняковском могильнике (курган 18) найден сосуд с выпук-
лыми плечиками и низким чуть отогнутым горлом, дно уплощенное,
очень малого диаметра. Четыре горшка из этого же могильника имели
выпуклые плечики, воронкообразное горло с плоским венчиком.
Один из этих сосудов орнаментирован наклонными насечками по вен-
чику. Аналогичные сосуды также встречаются в курганных могиль-
134
Сосуды из позднесарматских потребений
Гвардейского курганного могильника
Кувшины местного производства из сарматских потребений Андреевского курган-
ного могильника
11*
Сосуд из погребения кургана 13
Андреевского курганного мо-
гильника
никах Нижнего Поволжья. Из Березниковского могильника происхо-
дит маленький яйцевидный сосудик диаметром около 10 см. В кур-
гане 13 Андреевского могильника найден лепной сосудик с расши-
ренным кверху горлом, округлым туловом и уплощенным углом.
В верхней части тулова—пять полуовальных уплощенных налепов.
В погребении 2 кургана 9 найдена лепная миска с округлыми бока-
ми и вогнутым внутрь краем.
Довольно часто в погребениях позднесарматского периода встре-
чаются кувшины, из них один гончарный найден в кургане 7 Березни-
ковского могильника. Тулово кувшина шаровидное, горло — воронко-
образное. Орнамент состоит из двух рядов желобков по горлу и по
тулону. Вероятно, сосуд привезен из северного Причерноморья.
В погребении 2 кургана 9 Андреевского могильника найден лепной
лощеный сероглиняный кувшин со скошенным наружу венчиком,
раструбообразным горлом, грушевидным туловом, широким дном и
плоской ручкой, в верхней части ручки имеется схематичное изобра-
жение головки животного, в нижней — налепной поперечный гре-
бень. Под ручкой на тулове — кнопковидный выступ. Орнамент на-
лепной. В погребении кургана 21 найден гончарный сероглиняный
лощеный кувшин с бочонковидным горлом, округлым туловом и
плоским дном довольно большого диаметра. На горле его орнамент в
виде желобка. В погребении 2 кургана 9 найдена миска с округлым
туловом, плоским дном и вогнутым внутрь краем.
В Андреевском могильнике найдены две лепные курильницы в виде
четырехгранных пирамидок. Курильница из Березняковского курган-
ного могильника имела форму чаши со слегка уплощенным дном,
край ее орнаментирован косыми насечками. В кургане 7 у с. Березня-
ки найден плохо сохранившийся сосуд из деревянных дощечек, скре-
пленных рядами бронзовых обойм и окованных по верхнему краю
бронзовыми пластинками,
13G
Вещи из позднесарматского погребения кургана 13 Андреевского курганного
могильника: 1 — подвеска, 2—5 — полусферические подвески, 6 — зеркало,
7, 8 — застежки-фибулы, 9 — зеркало
Оружие представлено кинжалом и мечом из погребений Березни-
ковского курганного могильника. Оба не имели ни навершия, ни пе-
рекрестия.
В Березниковском могильнике найдены предметы конской сбруи:
удила, пряжки и бляхи, остатки седла, состоящего из деревянной
основы, кожаных ремней и бронзовых обойм.
Довольно частой находкой в позднесарматских курганах являют-
ся ножи. Они происходят из Гвардейского, Березниковского и Андре-
евского могильников. В женских погребениях встречаются глиняные
пряслица биконической или грушевидной формы. Встречаются то-
чильные камни. Из украшений и принадлежностей костюма часты
застежки-фибулы разных типов. Они датируются II—IV веками н. э.
137
Встречаются железные пряжки, круглые зеркала-подвески малого
диаметра с орнаментом на обратной стороне, а также подвески в ви-
де полусферических колокольчиков, серьги и разнообразные стеклян-
ные и каменные бусы.
Значительная часть погребенных имела удлиненные черепа со сле-
дами искусственной деформации. Для того чтобы череп деформиро-
вался, головку ребенка туго перебинтовывали. Раньше считалось,
что обряд деформации черепов заимствован сарматами у гуннов.
В настоящее время считается доказанным, что этот обычай зародился
у племен Средней Азии еще в I тыс. до н. э., задолго до прихода
гуннов.
После разгрома Танаиса племенами готского союза в середине
III в. сарматы из междуречья Волги и Дона уходят в Заволжье, про-
двигаются далеко на восток и северо-восток. Их памятники появля-
ются в Среднем Поволжье. К числу их относится Березняковский
могильник.
Глава VI
ЭПОХА РАННЕГО СРЕДНЕВЕКОВЬЯ
$ 1. Городище Лбище
В I—II вв. н. э. посуда с рогожными и сетчатыми отпечатками на
Самарской Луке, как и на всей территории городецкой культуры,
исчезает, а вместе с ней прекращает существование и сама городец-
кая культура. Так же, как на Оке, на Самарской Луке появляются
поселения с неорнаментированной посудой, делящейся на грубую
кухонную и лощеную столовую.
^Наибольшее значение для изучения населения III—IV вв. Самар-
ской Луки и областей, расположенных к северу от нее, имеют рас-
копки городища, находящегося на горе Лбище, в 1,5 км к западу от
одноименной пристани. С запада и востока площадка городища огра-
ничена двумя глубокими оврагами, с юга она круто обрывается к
Волге, образуя почти отвесную известняковую стену. С северной и
северо-западной сторон городище защищено двумя валами и рвамш)
Внешний вал сильно оплывший, прямой, внутренний — дугообразный,
с внешней стороны имеет одиннадцать выступов — бастионов. Самый
большой центральный бастион имел полуовальную форму. В этом
месте вал был особенно высоким. Справа и слева от центрального
бастиона располагались два бастиона подпрямоугольной формы, а
далее шли в обе стороны постепенно уменьшающиеся к концам ва-
ла полуовальные бастионы. Ров повторял конфигурацию вала. Земля
для сооружения бастионов бралась из рва. Эта система оборонитель-
ных сооружений уникальна. Подобного вала с бастионами, относя-
щегося к III—IV вв., неизвестно на территории Восточной Европы.
Только в 25 км от городища Лбище у с. Переволоки есть еще одно
городище с валом, подобно лбищенскому, оформленным в виде ба-
стионов. Оба городища принадлежат родственным племенам. При
строительстве укреплений было претворено в жизнь изобретение
какого-то очень талантливого фортификатора, на много веков пред-
восхитившего систему укреплений, появившуюся после изобретения
огнестрельного оружия.
Площадь городища Лбище весьма значительна: она составляет
7 га. В 1981—1983 гг. на городище проводились раскопки, кото-
рые позволили установить, что вал насыпан вскоре после прихода
на Лбище людей. Под валом залегала лесная коричневая почва, та
самая, по поверхности которой ходили первые обитатели. В верхнем
слое этой почвы встречались обломки глиняных горшков и мисок.
Одни сосуды—с бугристой грубой поверхностью, другие—тщательно
заглаженные. Городецкая посуда с рогожными отпечатками под ва-
139
лом не встречалась. Вал насЬшан из глйны й чернозема. С цель!6
обжига и упрочения глины, залегавшей в основе вала, поверх ее ря-
дами складывались бревна и жерди, которые поджигались. В насыпи
вала найден обломок копья-пики.
На площадке городища выявлено более 30 жилищ. Видимо, эти
жилища были наземными, срубными и внутри их всегда имеется
округлая или овальная яма, глубиной 30—60 см, где располагался
открытый очаг. Разведение такого очага-костра на полу дере-
вянного дома было небезопасно, поэтому углубление его по отно-
шению к стенам жилища было необходимо. В углублении обычно
сосредоточена основная масса посуды. Здесь можно встретить целые
или развалившиеся от давления земли сосуды. Иногда внутри жилищ
находились ямы для хранения продуктов, или врытые в пол большие
горшки, служившие для хранения зерна. Ямы-кладовки имеются и
за пределами жилищ.
Собранная на городище керамика делится на три группы. К пер-
вой, немногочисленной, относятся фрагменты сосудов городецкой
культуры с примесью толченого песчаника в глиняном тесте с отпе-
чатками рогожного штампа на стенках.
Вторую, самую многочисленную группу глиняной посуды состав-
ляют горшки, миски, круглые диски, на которых пекли лепешки, и
воронкообразные крышки. В тесте этих сосудов содержится примесь
толченой сухой глины — шамота. Иногда он бывает очень крупным,
отчего стенки сосудов имеют бугристые и грубые поверхности. Цвет
их обычно коричневый. Большая часть этих грубых сосудов пред-
ставляет собой горшки. Другие сосуды имели примесь того же шамо-
та, но очень тщательно истолченного, почти пылевидного. Поверхно-
сти их были хорошо заглажены или даже залощены. Цвет этих
сосудов обычно черный, реже коричневый. Чаще это невысокие мис-
ки, реже — горшки.
Посуда описанного типа совершенно не характерна для Среднего
Поволжья. Она не имеет ничего общего с городецкой посудой, но
очень близка к керамике зарубинецкой культуры, бытовавшей
в Полесье, Верхнем и Среднем Поднепровье со II в до н. э. по II в.
н. э. Племена зарубинецкой культуры занимались земледелием, ско-
товодством, рыболовством, были знакомы с металлургией бронзы и
железа. В конце I в. н. э., в связи с приходом на Нижнюю Вислу го-
тов, они покинули Полесье. Из Среднего Поднепровья зарубинецкие
племена ушли в то же время в связи с появлением сарматов по со-
седству с их территорией на р. Рось и Тясмин. Исследователь зару-
бинецкой культуры Ю. В. Кухаренко в 60-х гг. считал, что дальней-
шие судьбы этой культуры неизвестны. Однако сейчас ясно, что
уже с I в. до н. э. зарубинецкие племена начали свое продвижение
на северо-восток, сначала на Десну, позднее—еще далее, в Волго-
Окское междуречье, на Оку, а по ней и в Среднее Поволжье.
В процессе движения на восток часть зарубинецких племен осе-
дала по пути и смешивалась с местным населением. Их неорнамен-
тированная грубая и лощеная посуда появляется на городищах Верх-
140
Глиняные горшки и миски, найденные в жилищах на городище Лбище
Миски из жилища на городище Лбище
Инструменты и продукция кузнеца из Лбища: 1—2 — топоры, 3 — кузнечный
молот, 4 — кузнечные клещи
ней Оки, на поселениях дьяковской культуры Волго-Окского между-
речья и на территории городецкой культуры. Основная же их масса
продвинулась еще дальше на восток, в Среднее Поволжье, и осела
там. Почему именно в этом районе они нашли вторую родину? Ответ
на этот вопрос найти довольно легко. Левобережье среднего течения
р. Волги в период, предшествовавший приходу потомков племен за-
рубинецкой культуры, видимо, был своеобразной нейтральной поло-
сой между двумя большими этническими общностями: владениями
городецких племен на правобережье Волги и обитавшими в Прикамье
к востоку от р. Ик племенами пьяноборской культуры.
В первых веках н. э. значительно сократилось население в более
южных степных районах Поволжья, так как часть сарматских пле-
мен ушла на запад, в Среднее и Нижнее Поднепровье. Между тем
Поволжье было плодородным, весьма пригодным для земледелия и
скотоводства районом. Видимо, поэтому основной массив зарубинец-
кого населения из Полесья и частично из Поднепровья продвинулся
именно сюда. С племенами городецкой культуры у пришельцев сло-
жились довольно мирные взаимоотношения. Об этом как будто сви-
детельствует факт обитания их и пришлого зарубинецкого населения
на одних и тех же поселениях. Примером может служить городище
Лбище. Есть основание полагать, что городецкие племена с их рогож-
ной керамикой здесь в течение какого-то времени сосуществовали
с пришлым населением. Во всяком случае, если бы городецкое насе-
ление предшествовало, рогожная керамика была бы найдена под
насыпью вала и в той части насыпи его, которая взята с поверхности
площадки городища. Однако и под валом и в насыпи встречается
142
Железные изделия из культурного слоя и жилищ городища Лбище: 1—2—ножи,
3—4 — рыболовные крючки, 5—6 — шилья, 7 — кресало, 8 — долото, 9 —
удила, 10—12 — наконечники стрел
Браслеты и шейная гривна из бронзы и серебра
лишь в небольшом количестве грубая и лощеная неорнаментирован-
ная посуда, принадлежащая пришедшим в Поволжье потомкам
племен зарубинецкой культуры. Быстрая ассимиляция городецкого
населения нашла отражение в исчезновении рогожной керамики на
городище.
Пришедшие на территорию Поволжья зарубинецкие племена про-
должали поддерживать связи с Поднепровьем, откуда они привозили
изготовленные на гончарном круге горшки, миски, амфоровидные
сосуды. Поверхность их черная или серая, иногда покрытая полосча-
тым лощением. Эта посуда имеет некоторое сходство с керамикой
Черняховской культуры, бытовавшей с конца II по IV в. н. э. в Сред-
нем и Нижнем Поднепровье.
Основу хозяйства обитателей городища составляли земледелие,
возможно пашенное, и скотоводство. Вспомогательной отраслью было
рыболовство. О развитии металлургии свидетельствуют находки
кузнечных клещей и изделий из железа и бронзы.
Городище Лбище — поселение, где в III—IV вв. сохраняются ос-
новные черты зарубинецкой керамики II в. до н. э. — I в. н. э., при-
том в такой степени, в какой они в это время не сохраняются нигде
в других местах расселения потомков зарубинецких племен, в том
числе и на территории их родины — Поднепровья. На первый взгляд
это обстоятельство плохо поддается объяснению, однако ученые-эт-
нографы, изучающие быт и культуру племен и народов, находящихся
в отрыве от родственного населения, в чуждом окружении, отмечали,
144
Бронзовые и железные изделия из культурного слоя городища Лбище: 1 —
бронзовое украшение — лунница, 2 — поясная накладка, 3—4 — щитки от
пряжек, 5—6 — железные пряжки, 7 — застежка-фибула
что они обычно очень бережно сохраняют свои культурные тради-
ции, стараясь сберечь свое этническое лицо, свою культуру. Видимо,
именно такое явление мы наблюдаем, когда изучаем культуру при-
шедших в Поволжье потомков зарубинецких племен III—IV вв. н. э.
145
Городище Лбище не единственное в Поволжье поселение пришель-
цев из далекого Поднепровья. Их следы обнаружены и южнее, на
городищах окрестностей г. Хвалынска Саратовской области, где, кро-
ме рогожной городецкой посуды, есть и чернолощеные миски и гру-
бые горшки, как на Лбище. Есть подобные поселения и на Самарской
Луке, это уже упоминавшееся городище у с. Переволоки и располо-
женное на соседнем с городищем Лбище мысу неукрепленное сели-
ще. Близким по культуре памятником является Славкинское сели-
ще в Сергиевском районе Куйбышевской области.
2. Именьковская культура
Во II—IV вв. в Среднем Поволжье протекали сложные этниче-
ские процессы: сливались две различные по происхождению группы
населения—Городецкая и постзарубинецкая. Тесные связи осущест-
влялись с племенами днепровской, Черняховской культуры. В ре-
зультате взаимодействия этих культур возникла самобытная имень-
ковская культура, названная так по ее первому исследованному
городищу в Татарии. Основная роль в ее сложении принадлежит
потомкам зарубинецких племен, именно этим можно объяснить
большое сходство в материальной культуре и погребальном обряде
именьковского и зарубинецкого населения. Именьковская культура
датируется с конца V в. до конца VII в. Памятники именьковской
культуры весьма многочисленны. Они занимают обширную террито-
рию, простирающуюся от восточных районов Мордовии (среднее те-
чение Суры)—на западе до р. Белой—на востоке, от р. Камы—на се-
вере до Самарской Луки—на юге. Важно отметить, что к югу от Са-
марской Луки, например на городищах района г. Хвалынска, жизнь
прекращается. Видимо, обитатели покинули их, спасаясь от постоян-
ных набегов степных кочевников. У именьковских племен были ук-
репленные городища и открытые селища. Они располагались груп-
пами: обычно вокруг одного городища группировались несколько се-
лищ. Это обеспечивало безопасность населения во время вражеских
набегов, так как обитатели селищ могли укрыться за валами и рвами
городища. На Самарской Луке около двух десятков именьковских
поселений. Это—городище Ош-Пандо-Нерь, Кармалинское, Торнов-
ское, Каменная Коза, селища Муромское, Выползовское и другие.
На поселениях выявлены следы жилищ, которые, видимо, были на-
земными, срубными, но основания их были несколько углублены в
материк, от 0,3 до 1 м. Прослежены котлованы этих жилищ разме-
ром 4X5, 5X5, 6X6 м. На дне котлованов всегда имеются пятна от
очагов или развалы глиняных печей, размещавшихся обычно в дере-
вянных ящиках. Иногда в центре жилищного углубления можно об-
наружить следы столба, который поддерживал кровлю жилища, но
чаще встречаются дома без такого столба. Вокруг жилищ распола-
гаются хозяйственные ямы, в них хранили зерно, корнеплоды, мясо,
рыбу, молочные продукты.
146
Кармалинского городища
Сосуды именьковской культуры с
Находки на городищах и селищах орудий труда позволяют восста-
новить экономику именьковских племен. Основой их хозяйства было
пашенное земледелие. На поселениях встречаются железные сошни-
ки. Племена именьковской культуры первыми в Поволжье освоили
эту отрасль. Их предки — племена зарубинецкой культуры — с па-
шенным земледелием были знакомы, а у племен Черняховской
культуры оно уже было развито. Видимо, с их влиянием в Среднем
Поволжье связано развитие этой отрасли хозяйства. Кроме сошников
довольно часто встречаются косы-горбуши, серпы, мотыги и лесоруб-
ные топоры, с помощью которых расчищались от лесов площадки для
посевов. Нередки на именьковских поселениях находки зерен пшени-
цы, проса, ржи, овса, полбы, ячменя и гороха. На многих поселениях
именьковской культуры найдены большие каменные жернова.
Второй важной отраслью хозяйства было скотоводство. Широкие
заливные луга в долинах Волги, Белой Свияги, Суры обеспечивали
кормом стада скота. Судя по находкам костей, племена именьковской
культуры разводили лошадей, крупный и мелкий рогатый скот, свиней.
Значительную роль в жизни населения играло рыболовство, о чем
свидетельствуют многочисленные находки костей рыб: осетров, щук,
карпов, жерехов, сомов, судаков и др. Охота, видимо, играла меньшую
роль, чем рыболовство, так как кости диких животных встречаются
гораздо реже, чем кости домашних. Больших успехов племена имень-
ковской культуры достигли в развитии черной и цветной металлур-
гии. На поселениях часто встречаются куски болотной руды и изред-
ка крицы. Железоделательные горны открыты на Шигонском селище
и рядом с Кармалинским селищем в Куйбышевской области. На не-
которых именьковских поселениях встречаются орудия металлур-
гов: железные кузнечные клещи и молоты. Уровень развития желе-
зоделательного и кузнечного производства у племен именьковской
культуры был гораздо выше, чем у городецких и зарубинецких пле-
мен. Видимо, именьковские металлурги усвоили многие приемы Чер-
няховских мастеров, с которыми они поддерживали связи. Известны
железные изделия именьковских кузнецов. Они весьма разнообраз-
ны и совершенны: это не только уже упомянутые земледельческие
орудия, но и долота, стамески, скобели, ложкари, ножи, иглы, ши-
лья, рыболовные крючки, кресала для высечения огня и многое дру-
гое.
147
Вещи из культурного слоя поселения Ош-Пандо-Нерь II: 1, 2 — глиняные бусы,
3 — бронзовая фигурка человека, 4 — железное шило, 5 — железный нож.
6 — бронзовая подвеска, 7—8 — подвески из клыков животных, 9 — бронзовое
височное кольцо, 10 — костяной наконечник стрелы, 11 — железный наконечник
стрелы
О развитии цветной металлургии свидетельствуют две медепла-
вильные мастерские, исследованные на I островном Щербетьском се-
лище в Татарии. Из бронзы изготовляли пряжки, браслеты, височные
кольца и другие украшения. Именьковцы знали прядение, ткачество,
кожевенное, деревообрабатывающее и косторезное ремесла.
Племена именьковской культуры поддерживали связи с соседни-
ми финно-угорскими племенами, а также и с более отдаленными об-
ластями. Большой интерес представляют находки иранских монет на
148 11*
Троицко-Урайском городище на территории Татарской АССР и на
Кармалинском городище на Самарской Луке.
Погребальный обряд племен именьковской культуры нам известен
благодаря открытию Рождественского, Маклашеевского, Богородиц-
кого могильников в Татарии. Они сжигали умерших сородичей на
кострах в парадной одежде с украшениями. После этого пепел и
недогоревшие мелкие кости они помещали в небольшую яму прямо-
угольной, овальной или круглой формы. Рядом с костями ставили
посуду: обычно 2—3 сосуда разных размеров. Могилы в настоящее
время не имеют никаких внешних признаков, но в древности они
как-то отмечались, так как случаи нарушения одних могил другими,
более поздними, встречаются крайне редко. Точно такой же погре-
бальный обряд был у предков именьковцев — племен зарубинецкой
культуры в Верхнем Поднепровье.
О религиозных представлениях племен именьковской культуры нам
известно очень мало, но, видимо, у них были какие-то культовые
сооружения. Культовое значение имела прямоугольная, углубленная
в материк постройка, исследованная на селище Ош-Пандо-Нерь II
на Самарской Луке. В ней найдено очень мало обычных в жилищах
фрагментов сосудов и костей животных, но зато встречена малень-
кая, отлитая из бронзы фигурка человека. Такие фигурки идолов
найдены и на некоторых других памятниках именьковской культу-
ры. Кроме этой фигурки в постройке найдено пять каплевидных
подвесок, которые также могли иметь ритуальное значение.
Культовое, связанное с религиозными представлениями, значение,
видимо, имели круглые «хлебцы» и фигурки животных, вылеплен-
ные из глины, а также, возможно, миниатюрные, тщательно залощен-
ные сосудики, встречаемые на поселениях.
Судя по высокому уровню развития хозяйства, а также прини-
мая во внимание малые размеры жилищ племен именьковской куль-
туры, можно предположить, что у них выделялись малые семьи, ве-
дущие индивидуальное хозяйство, а обитатели каждого поселения
составляли соседскую общину.
Именьковская культура прекратила существование в конце VII
в. н. э. Ее исчезновение связано с приходом новых групп населения
с юга. Появление их в Поволжье в конце VII в. н. э., видимо, обусло-
влено усилением хазарского влияния в степях Нижнего Поволжья,
Приазовья и Причерноморья. Первая волна этого проникновения за-
фиксирована археологическим путем благодаря открытию курганных
могильников типа Новинковского в Куйбышевской области, на Самар-
ской Луке. Большинство поселений именьковской культуры на Самар-
ской Луке погибло от пожара в конце VII в. В это же время прек-
ратили существование поселения в более северных районах распро-
странения этой культуры. Вопрос о дальнейших судьбах племен имень-
ковской культуры довольно сложен. Часть их под натиском чуж-
дых племен покинула Поволжье. Возможно, они ушли на запад — на
левобережье Днепра, где жили родственные по происхождению пле-
мена. В VIII в. там появилась группа памятников, названных по пер-
149
вому исследованному могильнику у с. Волынцево. У волынцевских
племен был близкий к именьковскому обряд трупосожжения. Очень
близка к именьковской одна из групп волынцевской керамики.
Часть именьковского населения, возможно, не покинула Сред-
нее Поволжье и быстро смешалась с пришедшим с юга болгарским
населением.
Весьма сложен вопрос об этнической принадлежности племен
именьковской культуры. Ее первые исследователи Н. Ф. Калинин,
А. П. Смирнов, Б. Б. Жиромский, А. М. Ефимова считали ее позднего-
родецкой финно-угорской. Н. Ф. Калинин даже считал возможным
связать ее с буртасами. П. Д. Степанов предполагал, что именьков-
ская культура принадлежит уграм-мадьярам, остановившимся в По-
волжье в период их перехода из Приуралья в Венгрию.
В. Ф. Генинг, а за ним А. X. Халиков и П. Н. Старостин считали
именьковскую культуру принадлежащей тюркам, пришедшим в пери-
од великого переселения народов, т. е. в конце IV в., из Сибири.
В одной из своих последних работ А. П. Смирнов высказал мысль,
что наряду с финно-уграми в создании именьковской культуры при-
нимали участие пришедшие с юго-запада из лесостепи славянские
племена, при этом он, ссылаясь на сходство обряда Рождественско-
го могильника с Волынцевским, считал их синхронными ошибочно.
В настоящее время, когда ясны основные компоненты, участво-
вавшие в сложении именьковской культуры, невозможно признать ее
ни финно-угорской, ни угорской, ни тюркской. Ведущая роль в ее
сложении принадлежит племенам зарубинецкой культуры, следова-
тельно, этническая принадлежность именьковцев, видимо, совпадает
с этнической принадлежностью племен зарубинецкой культуры.
Вопрос о том, к какой языковой семье принадлежали зарубинцы, до
сих пор дискуссионный. Одни исследователи безоговорочно счита-
ют их славянами, другие видят в них балтов.
Для решения вопроса об этнической принадлежности именьков-
цев немаловажны различные материалы, в частности антропологи-
ческие и лингвистические. Антрополог М. С. Акимова, исследовав-
шая черепа из Кушнарековского могильника в Башкирии, связанного
с поселением меньковской культуры, отметила их ярко выраженную
европеоидность.
§ 3. Кочевники IV—VII вв.
1 В 70 гг. IV в. н. э. в Восточную Европу вторглись огромные полчи-
ща гуннов.I По сообщениям римского историка IV в. Аммиана Мар-
целлина, гунны, появившиеся откуда-то из-за меотийского болота
(Азовского моря), напали на аланов, обитавших в Нижнем Поволжье
и Подонье, разгромили их, произвели «у них страшное истребление и
опустошение». Преследуя уцелевших от разгрома аланов, гунны про-
никли на Таманский полуостров и в Крым, а затем, разгромив остго-
тов, достигли Поднестровья, где победили везиготов. В результате
150
этих завоеваний; гунны овладели степными пространствами от Дона
до Днестра, объединив население этой области в племенной союз,
возглавляемый гуннским вождем. Вместе с гуннами в Европе появи-
лись другие племена, согнанные с мест их обитания завоевателями.
Началась эпоха «великого переселения народов».
С момента вторжения гуннов в культуре степного населения При-
уралья, Нижнего Поволжья, Северного Причерноморья произошли
существенные изменения. Появились ранее не известные черты пог-
ребального обряда: трупосожжение, разжигание костров на древней
поверхности перед насыпкой курганов, положение в могилу головы,
ног и шкуры коня и т. д. Происходят изменения и в материальной ку-
льтуре: появляются бронзовые украшения с обкладками из золотой
фольги и стеклянными или каменными вставками, другие вещи, не
имеющие прототипов в сарматских погребениях предшествующего
периода.
По погребальному обряду все эти погребения делятся на три груп-
пы— погребения с трупосожжением, трупоположения под курганной
насыпью, бескурганные трупоположения.
ГИа территории южных районов Куйбышевской области выявлено
несколько погребений IV—VII вв. н. э. В число их входит Федоров-
ское погребение?? размытое вешней водой в 1927 г. на территории
бывшего Бузулукского уезда Самарской губернии.рЭно сопровожда-
лось коротким железным мечом, кольчугой, медным, полушарной
формы, котлом с железной дужкой, 19 железными трехлопастными
наконечниками стрел, железными удилами с серебряными кольцами,
пятью серебряными пряжками с длинными язычками, массивным
серебряным наконечником ремня, четырехугольной серебряной бляш-
кой, большим числом серебряных продолговатых накладок, несколь-
кими обломками золотых пластин со вставленными в гнезда и обве-
денными зернью красными камнями-гранатами или альмандинами, и
рядом обломков бронзовых, серебряных, золотых поделок. Все эти
вещи имеют аналогии в материалах из погребений Нижнего Повол-
жья и Северного Причерноморья IV—VI вв. н. э. Федоровское погре-
бение относится к V в. н. э. •
В 1974 г. в одном из курганов могильника у с. Владимировка
Хворостянского района Куйбышевской области на правом берегу
р. Чагры исследовано еще одно погребение эпохи «великого пересе-
ления народов». Оно было впускным в кургане эпохи бронзы. Костяк
ребенка 3—5 лет лежал в насыпи вытянуто на спине, головой на за-
пад— северо-запад. Ноги его были согнуты в коленях, кисть правой
руки покоилась на тазовых костях. В 60 см к югу от костяка лежало
несколько железных трехлопастных наконечников стрел, звено брон-
зовых удил, круглые бляхи из золотой фольги с изображением чело-
веческого лица, 12 прямоугольных накладок из такой же фольги с
чешуйчатым орнаментом, смятые и изорванные фрагменты двух тре-
угольных накладок луки седла. Наконечники стрел сильно коррози-
рованные» спекшиеся, видимо, испытавшие воздействие огня. Анало-
ги вещам из Владимирского погребения имеются в материалах из
151
курганов Нижнего Поволжья, исследованных у г. Покровска й с. Но-
вогригорьевка. Погребение у с. Владимировка хронологически близ-
ко к Федоровскому погребению, т. е. относится к концу IV — началу
V в.
На территории Куйбышевской области выявлены курганные погре-
бения кочевников VI—VIII вв. Одно из таких погребений исследовано
у совхоза им. С. М. Кирова. Диаметр кургана 12 м, высота 20 см. На
уровне погребенной почвы по внешнему кругу у кургана обнаружено
сооружение из березовых плашек толщиной 5—7 см, которое пред-
ставляет собой кольцо шириной 1,5—2 м и отстоит от центра кур-
гана на 3—4 м. Березовые плашки идут в направлении от края курга-
на к центру. В насыпи кургана обнаружено шесть серебряных на-
кладок от поясного набора. Они изготовлены из тонких серебряных
пластин и имеют форму удлиненных полуовалов. Одна накладка
квадратная, с загнутыми внутрь краями. Найдена также настовая
бусина с глазками желтого и серого цветов, фрагменты лепного сосу-
да с примесью шамота в тесте. В центре кургана могильная яма
прямоугольной формы, размером 2,2X0,7X2,1 м. Погребение разру-
шено грызунами. Найдены часть деформированного черепа, остатки
тазовых костей и фаланги пальцев. Судя по характеру накладок,
погребение датируется VI—VII вв. н. э. . _
Еще одно погребение исследовано в одном из курганов’ Новопав-
ловского курганного могильника. Диаметр кургана 20 м, высота
80 см. В насыпи найдены кости животных и человека, обломки желез-
ных предметов. Могильная яма находилась в центре кургана и была
окружена кольцом из уложенных радиально тонких березовых ство-
лов, ветвей и жердей, ориентированных вершинами от центра к пери-
ферии кургана, то есть радиально. Могильная яма прямоугольной
формы с закругленными углами. Размеры ее 2,8X0,95 м, глубина
1,9 м. Она ориентирована с запада — северо-запада на восток — юго-
восток. На дне могилы лежали доски, а на них череп, ориентирован-
ный на запад — северо-запад. Остальные части костяка сдвинуты с
места грызунами. Сверху погребенный покрыт досками. Между ко-
стяком и южной стенкой могилы обнаружен конский череп. Выше
него в засыпке могилы найдена кость ноги лошади.
Погребальный инвентарь состоит из ромбического наконечника
стрелы, обломка звена кольчатых удил, массивной железной пряжки
и железных накладок. Судя по характеру вещей, найденных в погре-
бении, оно датируется не ранее VIII в. н. э. Видимо, Кировское и Но-
вопавловское погребения принадлежат одной из обитавших в По-
волжье в VI—VIII вв. групп кочевого населения./Вопрос об этниче-
ской принадлежности погребений Нижнего и Среднего Поволжья, а
также Северного Причерноморья эпохи «вёликого переселения на-
родов» до сих пор окончательно не решен. Одни исследователи видят
в них потомков сарматов, продолжавших жить в южнорусских сте-
пях, другие, ссылаясь на появление многих новых черт в культуре и
погребальном обряде, утверждают, что рассматриваемые погребения
принадлежат гуннам и пришедшим с ними тюркским племенам.
152
§ 4. Памятники новинскинского типа. Приход в Среднее Поволжье
болгар
В результате раскопок Выползовского, Ош-Пандо-Нерь II, Муром-
ского и других селищ именьковской культуры на Самарской Луке
выяснено, что все они погибли в результате пожаров во второй поло-
вине VII в. В это же время прекратили существование именьков-
ские поселения в более северных районах Среднего Поволжья. Есть
основания предполагать, что гибель их связана с притоком населения
с юго-запада, из районов Среднего и Нижнего Подонья и Приазовья.
1О появлении на Самарской Луке и в прилегающих к ней районах
!южных степных племен. .свидетельствует распространение курганно-
го обряда захоронения. ^Курганные группы конца VII—первой полови-
ны VIII в. открыты между селами Рождествено и Новинки,
а также близ сел Кармалы, Торновое и Брусяны.; Наряду с курганны-
ми погребениями есть синхронные им бескурганные захоронения,
в которых встречаются те же вещи, что и в курганах. Они иссдедо,-
ваны у сел Малая Рязань, Шелехметь и неподалеку от пристани
Лбище. JOaho погребение выявлено за пределами Самарской Луки
в кургане эпохи бронзы у с. Васильевка Кошкинского района Куй-
бышевской области.
Курганные группы включают от двух до нескольких десятков кур-
ганов. Характерной их особенностью является наличие каменных об-
кладок курганов и камней в их насыпях^ Обкладки различны. Иногда
они состоят из крупных, плотно прилегающих друг к другу камней
и покрывают сплошным щитом всю поверхность кургана, в других
случаях камни, составляющие обкладку, лежат разреженно только
в центральной части кургана, наконец, есть курганы с каменными
выкладками над могилами. Такие же выкладки имеются, как правило,
и над бескурганными захоронениями.
В наиболее полно исследованием Новинковском курганном могиль-
нике многие курганы были окружены кольцевыми ровиками глуби-
ной 15—20 см. В насыпях курганов часто встречаются черепа, зубы
и кости лошади, а также обломки глиняных сосудов, кусочки мела
и угли. В Новинковском и Рождественском могильниках исследованы
курганы, под насыпью которых на древней поверхности сохранились
следы больших кострищ. В насыпях самых больших курганов, имею-
щих обкладки в виде большого щита, над могилами были сложены
мощные кладки из крупных камней.
Курганы содержали от одного до восьми погребений. В заполне-
нии могил встречались кости животных, угли, полуистлевшее дерево.
Во всех случаях, когда удалось определить положение костяка,
погребенные лежали головами на северо-восток или восток в вытяну-
том на спине положении, ноги их плотно сведены, видимо, первона-
чально они были связаны, руки вытянуты вдоль тела или одна из них
вытянута, а другая согнута в локте и кисть ее лежит на груди или
на тазовых костях. Погребенные располагались обычно ближе к се-
веро-восточной стенке могилы. В тех случаях, когда могила имела
12-3695 153
неглубокий подбой, погребенные частично находились в нем. Иногда
в могилах встречаются кости и черепа животных, например, в погре-
бении кургана I Новинковского могильника лежал череп лошади,
в погребении 4 кургана 13 — череп козленка. Нередко в погребениях
встречались кусочки мела и угли.
уВо всех курганах центральные погребения принадлежали мужчи-
нам-воинам. Вместе с ними встречались предметы конской сбруи,
оружие и остатки кожаных поясов с массивными серебряными и
бронзовыми накладками. В женских погребениях находились орудия
труда и украшения, в детских—глиняные лепные сосуды и изредка
бусы.
^Орудия труда немногочисленны, к ним относятся плужный резак,
мотыжка, ножи, пряслица, шилья, рыболовные крючки.) Особенно
интересна находка плужного резака. Он имел короткий, слегка изо-
гнутый клинок и довольно длинный, прямоугольный в сечении черен.
Подобные резаки встречены на Муромском городке и на других па-
мятниках Волжской Болгарии.
К числу орудий относится изделие, изготовленное из рога живот-
ного. По форме оно повторяет рог, внутри полое и, видимо, насажи-
валось на какую-то палку, т. к. у края изделия имелись два круглых
отверстия, служивших для прикрепления рога к палке.
Наиболее многочисленны предметы вооружения. Среди них име-
ются две сабли. Одна из них имела почти прямой однолезвийный кли-
нок, брусковидное перекрестие и прямую рукоятку. Вторая, также
однолезвийная, имела слабо изогнутый клинок, слегка скошенную
в сторону лезвия рукоять и перекрестие с ромбовидным расширени-
ем в середине. В насыпи одного из курганов Новинковского мо-
гильника найдено перекрестие еще одной сабли с сужающими-
ся концами.
Найден наконечник копья пики с узким ромбическим в сечении
пером и широкой втулкой. Многочисленны наконечники стрел,
почти все они железные, трехлопастные, с круглыми в сечении че-
решками.
Имеются два раздвоенных наконечника — срезня. Наконечники
стрел лежали в колчанах, обычно находившихся около правого пле-
ча погребенного. От колчанов сохраняются только крючки, от луков
Сабли из погребений курганов 13 и 14 Новинковского курганного могильника
154
Железные наконечники стрел из Новинковского курганного могильника: 1,4 —
срезки, 2 — бронебойный наконечник стрелы. Остальные — трехлопастные
наконечники стрел
Железные удила и стремена из погребений Новинковского курганного могильника
сохранились обкладки в виде тонких костяных пластин. К предметам
вооружения относится железный топор со скошенным лезвием, окру-
глыми щековицами и молотковидным навершием обушка. Он мог
использоваться не только как боевой, но и как рабочий. В одном из
погребений найдены мелкие железные колечки, видимо, от кольчуги.
^Предметы конской сбруи представлены удилами и стременами.
Два- стремени имели арочную форму с вогнутой внутрь расплю-
щенной подножкой. Двое других стремян имели полуовальную форму.
Одно из них в подножке имеет сдвоенные отверстия для при-
крепления войлочных прокладок^ Подобные стремена бытовали у
оседлого населения или у оседающих кочевников. Удила железные,
трех типов: простые двусоставные с неподвижными кольцами; дву-
составные с двойными кольцами и с изогнутыми псалиями. Все опи-
санные удила имели широкое распространение во второй половине
1 тыс. н. э.
К числу предметов конской сбруи относятся многочисленные же-
лезные пряжки прямоугольной и трапециевидной формы.
Поясные наборы состоят из пряжек, наконечников ремней и на-
кладок. Пряжки изготовлялись из серебра или бронзы. Некоторые
из них были украшены богатым растительным или зооморфным орна-
ментом. Накладки разнообразны по форме: в виде полумесяца, полу-
овальные, квадратные. Богатые поясные наборы в VI—VIII вв.
были широко распространены на территории Европы и Сибири. Они
были своего рода знаками отличия: чем доблестнее был воин, тем
богаче был его поясной набор.
Принадлежности костюма представлены круглыми бронзовыми
пуговицами с петельками для прикрепления к одежде, а также дере-
вянной и бронзовой застежками.
Из украшений найдены браслеты, серьги, перстни, подвески
и бусы. Особенно многочисленны серьги. К числу наиболее ранних
типов принадлежат три серьги: круглая с многогранником на конце,
незамкнутая калачевидная и плоская в виде полумесяца. Все осталь-
ные серьги имели форму овальных незамкнутых колец, изготовлен-
ных из бронзы, иногда с позолотой. К кольцам прикреплялись стер-
женьки с подвесками в виде полых шариков, изготовленных из тон-
кого бронзового или серебряного листа. Иногда вместо подвижно
укрепленного стерженька серьги имели в нижней части выступ, к
которому также могли крепиться подвески. Серьги очень изящны и
совершенны. Подобного рода украшения датируются VII—VIII вв.
Браслеты изготовлены из круглой в сечении бронзовой проволоки.
Еще одну категорию украшений составляют многочисленные бусы,
найденные в женских и детских погребениях: пастовые, стеклянные
и каменные.
Из изделий, назначение которых пока не вполне ясно, следует
упомянуть стилетовидные предметы с навершиями в виде разнона-
правленных завитков — валют.
Посуда по составу теста, обжигу и технике изготовления делится
на две неравные группы. К первой группе принадлежит основная
157
Лепные глиняные сосуды
из погребений Новинковского могильника
Кувшины, подправленные на гончарном круге, из погребений кургана 8 Новин-
ковского курганного могильника
масса сосудов. Все они сформованы из грубого, плохо промешанного
теста с примесью шамота и органических веществ, видимо, навоза.
Сосуды непрочные, ломкие, видимо, из-за большого количества орга-
нических примесей и плохого обжига; Поверхности сосудов в одних
случаях довольно гладкие, в других — бугристые из-за крупных
примесей.^Все сосуды, за исключением одного, имели горшковидную
форму с Отогнутыми венчиками. Орнамент или отсутствует, или со-
стоит из наклонных насечек или пальцевых защипов и вдавлений на
венчике^ Один сосуд имел форму невысокого кувшина с ручкой.
Подобная керамика продолжала бытовать в Среднем Поволжье и
в более позднее время, например, она встречается в Волжской Бол-
гарии вплоть до татаро-монгольского нашествия, то есть до XIII в.
Многие исследователи считают, что этот тип керамики имеет
южное степное происхождение. Они указывают на сходство ее с по-
судой кочевников Подонья и Приазовья VIII—IX вв. Действительно,
многие новинковские сосуды близки к кочевническим по форме и
орнаментации, хотя по примесям в глине, из которой они сформова-
ны, эти сосуды имеют сходство с керамикой именьковской культуры.
Ко второй группе сосудов принадлежат два кувшина из кургана
8 Новинковского могильника, изготовленные вручную, но поправлен-
ные на гончарном круге. Они имели довольно широкое горло со
сливом в виде трилистника и высокое тулово. Поверхности их тща-
тельно заглажены. Цвет красноватый. Подобные сосуды встречаются
в синхронных памятниках Северного Кавказа.
Появление в Среднем Поволжье курганного обряда погребения
и южных типов вещей свидетельствует о приходе групп населения
с юга.
Поиски аналогий погребальному обряду и инвентарю новинков-
ских могильников уводят нас на юго-запад в степные районы По-
донья, Приазовья и Крыма, где в VII в. жили многочисленные коче-
вые орды болгар. Первые сведения о болгарах содержатся в труде
армянского историка Моисея корейского «История Армении», ис-
пользовавшего при написании его не дошедшую до нас «Начальную
историю Армении» сирийского историка Мар Абае Катины.
В одном из описаний событий, происходивших при царе Вахарша-
ке, правившем в 153—131 гг. до н. э., упоминаются болгары. Второе
упоминание о них относится ко времени правления царя Аршака
(131—118 гг. до н. э.).'Эти сведения свидетельствуют о древности пре-
бывания болгар на юго-западе Восточной Европы.
Более достоверные и подробные сведения о болгарах относятся
к концу V в. н. э., когда византийский император Зенон призвал их
на помощь в борьбе с готами в 480 г. Автор этого сообщения о
болгарах Иоанн Антиохийский отметил, что болгары — племя, ранее
неизвестное Византии и союзные отношения с ними были установ-
лены впервые.
К середине VI в. относятся вполне достоверные сведения о том,
что болгары живут в степях юго-восточной Европы. В VII в. они
объединили многочисленные различные по языку племена, жившие
159
в Приазовье, распространив на них свое племенное название и, воз-
можно, свой язык, относившийся к тюркской языковой ветви.
• В середине VII в. возникло могущественное племенное объедине-
ние болгар, получившее название Великая Болгария. Создание ее
было связано с именем болгарского князя Кубрата. Объединение,
однако, оказалось непрочным: после смерти Кубрата Великая Бол-
гария распалась. j Средневековые византийские историки Никифор
и Феофан сообщают, что сыновья Кубрата пренебрегли завещанием
отца — не отделяться друг от друга и сохранить единство Великой
Болгарии. Каждый из пятерых сыновей отделил свою часть болгар-
ского народа. Некоторые из сыновей покинули родные земли и ушли
на новые места. Среди сыновей Кубрата упоминается Аспарух, ушед-
ший на Дунай, на территорию современной Болгарии, во второй по-
ловине VII в.
Распад Великой Болгарии и уход части племен из Приазовья зна-
чительно ослабил болгар, вследствие чего участились нападения на
них восточных соседей — хазар, которым болгары уже не могли дать
серьезного отпора. Вероятно, в связи с натиском хазар из Приазовья
на Среднюю Волгу откочевала еще одна часть болгарских племен.
Археологические исследования в Среднем Поволжье показали,
что самые ранние болгарские могильники Кайбельский и Болыпе-
тарханский относятся ко времени не ранее середины VIII в., по-
этому исследователи пришли к выводу, что переселение болгар
в Среднем Поволжье произошло в середине VIII в. в связи с похо-
дом арабского полководца Марвана, который в 737 г. со своей армией
прошел по Восточному Предкавказью, взял города Хазар, Семендер
и Ворочан, дошел до Нижней Волги, до северных границ хазарской
территории.
Если согласиться с тем, что болгары пришли в Среднее Поволжье
в середине VIII в., то невозможно объяснить причины исчезнове-
ния поселений и могильников именьковской культуры. Между пре-
кращением их существования и приходом болгар — разрыв более
чем в 50 лет.
Открытие и исследование памятников новинковского типа позво-
ляет заполнить этот разрыв и объясняет причины гибели именьков-
ских поселений. Нет сомнения в том, что племена, которым принад-
лежали могильники новинковского типа, пришли с юго-запада. Вещи
из наиболее поздних погребений новинковских могильников анало-
гичны вещам салтово-маяцкой культуры, бытовавшей в Приазовье,
Подонье, Крыму, в Дунайской Болгарии и в Среднем Поволжье с се-
редины VIII до X в. и принадлежавшей аланам и болгарам. Сов-
падают типы сабель, удил, стремян, изделий из рога, серег,
бус, застежек и многих других предметов. Правда, наиболее ранние
йз новинковских погребений по времени предшествуют салтово-ма-
Ьцкой культуре, но и они находят аналоги и среди материалов памят-
ников юго-запада Восточной Европы. Например, поясные пряжки,
накладки и наконечники ремней из Новинковского могильника очень
близки к поясным наборам из погребений конца VII — начала VIII в.,
160
исследованных в Крыму. Кувшиновидйые сосуды из Новинков-
ского могильника напоминают кувшины, бытовавшие в Северном
Причерноморье еще с сарматского времени и позднее.
'Фсть основания предполагать, что население, которому принадле-
жали могильники новинковского типа, представляют собой первую
волну болгар, ушедших в Поволжье ‘Одновременно с уходом из При-
азовья орды Аспаруха. Об этом свидетельствует сходство погребаль-
ного обряда новинковских погребений с обрядом самых ранних бол-
гарских могильников Нижнего Подонья и Дунайской Болгарии.
Одной из наиболее важных общих черт следует считать обычай
класть умерших головой на северо-восток. Как и в памятниках но-
винковского типа, северК-восточная ориентировка погребенных была
распространена в могильнике Нови-Пазар, исследованном около древ-
ней столицы Дунайской Болгарии — Плиски, а также в раннеболгар-
ских могильниках Крыма. Эта ориентировка отмечена на Нижнем
Дону в могильнике у станицы Богаевской и на Северном Кавказе
в Борисовском могильнике, расположенном на границе племени
зихов и болгар-утургуров.
Важно отметить, что курганный обряд захоронения, характерный
для новинковских погребений, спорадически встречается в Степном
Подонье и в Дунайской Болгарии, например, у станиц Белокалитвин-
ской и Нижнекундючинской на Дону над погребениями были насы-
паны небольшие курганы. На Дунае, недалеко от бескурганного мо-
гильника Нови-Пазар близ г. Плиски, также был открыт курган,
в котором обнаружено трупосожжение с сосудами, аналогичными
керамике могильника Нови-Пазар.
Во всех перечисленных выше могильниках погребенные лежат на
спине. Ноги их часто сведены, а первоначально, видимо, были связа-
ны; руки вытянуты вдоль тела, но иногда кисть одной руки лежит
на тазовых костях. Изредка встречаются погребения с костяками,
лежащими на боку с подогнутыми ногами. Подобная поза отмечена
и в одном из погребений бескурганного могильника новинковского
типа, исследованного близ села Шелехметь Волжского района Куй-
бышевской области.
В погребениях новинковских могильников и могильника Нови-Па-
зар находятся остатки мясной пищи в виде костей лошади, крупного
и мелкого рогатого скота и глиняные сосуды: кувшины и горшки.
В нови-пазарских погребениях встречена обожженная известь, а
в новинковских — куски мела. В обоих случаях нередки находки
углей. На дне нескольких могил в Нови-Пазаре обнаружены обуглен-
ные плахи, то же самое отмечено в погребениях курганов 3 и 4 Но-
винковского могильника.
Таким образом, отмеченные выше черты сходства новинковских
погребений с болгарскими дают возможность предполагать близкое
родство племен, которым принадлежали эти памятники, следователь-
но, археологические материалы, полученные в результате раскопок
могильников Самарской Луки, позволяют говорить о появлении пер-
вой волны болгар в южной части Среднего Поволжья в конце VII в.
161
$ 5. Ранние болгары на Волге. Образование государства
волжских болгар
Южные степные племена, пришедшие в Среднее Поволжье в кон-
це VII в., вступили в контакт с обитавшими до их прихода племенами
именьковской культуры. Возможно, первоначально отношения между
местным и пришлым населением были враждебными. Об этом гово-
рят следы разгрома и пожарищ на поселениях Самарской Луки.
Не исключено, что часть именьковского населения ушла на запад
на левобережье Днепра, в среду родственных племен. Подобная
гипотеза выдвигается на основании значительной близости именьков-
ской культуры и памятников так называемого волынцевского типа,
открытых на левобережье Днепра. Сходство прослеживается в кон-
струкции жилищ-полуземлянок с углубленными в материк основани-
ями, в наличии в них глинобитных печей, в сходстве одного из типов
волынцевской посуды с сосудами именьковских поселений и могиль-
ников. Как и у племен именьковской культуры, у волынцевцев был
распространен обряд трупосожжения. Однако в погребальном обряде
есть существенное различие: в волынцевских могильниках пепел и
недогоревшие кости ссыпались в сосуд-урну, а у именьковских пле-
мен — на дно могилы.
Население именьковской культуры было весьма многочисленным.
И даже если какая-то часть его ушла на левобережье Днепра, основ-
ная его масса, несомненно, осталась в Поволжье и смешалась с при-
шлыми племенами. Об этом свидетельствует целый ряд фактов.
Во-первых, ареал именьковской культуры и территория Волжской
Болгарии почти полностью совпадают. Во-вторых, одинакова топогра-
фия именьковских и болгарских поселений X—XII вв.; очень часто
на одних и тех же местах находились именьковские и болгарские
городища и селища. В-третьих, полуземляночные жилища болгар
по конструкции имеют много общего с именьковскими. В-четвертых,
совпадают основные отрасли хозяйства: у именьковских племен и
у болгар ведущую роль играли земледелие и скотоводство; даже ос-
новные земледельческие культуры одни и те же (пшеница, просо
и др.) Нельзя не заметить сходства в материальной культуре. В Волж-
ской Болгарии, вплоть до монгольского нашествия, в небольших
количествах бытует грубая лепная керамика, близкая к лепным сосу-
дам из Новинковского могильника. Исследователи отмечают ее сход-
ство с кочевнической керамикой южно-русских степей, но нельзя
не заметить, что оно далеко не полное. И в то же время эта керами-
ка имеет некоторые общие черты с именьковской, они заключаются
в одинаковом составе теста, в обработке поверхности сосудов, в ха-
рактере обжига и орнаментации в виде защипов и насечек по венчику.
Замена лепных сосудов гончарными вполне закономерна, то же самое
происходит в это время в Дунайской Болгарии: лепная славянская
керамика сразу же вышла из1 употребления с распространением бол-
гарской гончарной посуды. У болгар встречаются глиняные фигурки
животных, аналогичные имевшим широкое распространение у племен
162
Вещи из погребения на 116-м километре г. Куйбышева: 1, 3—7 — поясные
накладки, 2 — деталь узды, 8 — браслет, 9 — стремя, 10, И — наконечники
стрел
Именьковской культуры, а также глиняные лепешечки—«хлебцы».
Пряслица ранних болгар VIII—IX вв., пришедших в Поволжье из
Приазовья и Подонья, были плоскими, изготовленными из черепков
сосудов, а на поселениях Волжской Болгарии X—XIII вв. распростра-
нены глиняные пряслица биконической формы, идентичные именьков-
ским. Таким образом, племена именьковской культуры, видимо, пред-
ставляют собой один из этнических компонентов, принявших участие
в сложении культуры Волжской Болгарии. Вслед за первой волной
южного степного населения, проникшей в Среднее Поволжье
в VII в. и оставившей памятники новинковского типа, проникают
новые массы населения с юго-запада, из Подонья и Приазовья, в сере-
дине VIII в. Скорее всего, их уход на северо-восток был обусловлен
арабо-хазарской войной, в частности походом арабских полководцев
Масламы и Марвана.
Ко второй половине VIII — первой половине IX в. относятся ран-
неболгарские могильники в Поволжье: I и II Большетарханские на
территории Татарской АССР, Кайбельский в пределах Ульянов-
ской области и другие. На территории Куйбышевской области также
открыты погребения болгар второй половины VIII—IX вв. Это два
захоронения, совершенных в насыпи кургана эпохи бронзы у трудово-
го лагеря «Золотая нива», недалеко от г. Тольятти в Ставропольском
районе.
Во второй половине VIII в. в Среднее Поволжье хлынула волна
населения из Прикамья. Его появление хорошо прослеживается бла-
годаря распространению лепных круглодонных сосудов с примесью
раковины, украшенных отпечатками шнура. Одно из погребений с
подобной керамикой выявлено в кургане эпохи бронзы у с. Хрящев-
ка. Костяк лежал головой на ССЗ. Вместе с ним лежали две подвески
колесовидной формы из белого металла (серебро с бронзой), лепной
сосуд прикамского облика: с отогнутым венчиком, орнаментирован-
ным отпечатками шнура по шейке и кружковыми вдавлениями по
плечикам. В области шеи было ожерелье из 126 различных бус, нахо-
дящих аналогии в памятниках салтово-маяцкой культуры VIII—IX вв.
Прикамская керамика особенно многочисленна в Танкеевском мо-
гильнике IX—X вв. Она продолжает бытовать на болгарских поселе-
ниях вплоть до татаро-монгольского нашествия. Это свидетельствует
о присутствии финно-угорского населения на территории Волжской
Болгарии, явившегося еще одним компонентом, принявшим участие
в сложении болгарской народности.
В VIII—IX вв. на территорию Среднего Поволжья проникает еще
одна группа населения — угорские племена кушнаренковской куль-
туры, пришедшие с востока, с территории современной Башкирии.
Происхождение этих племен связано с районами Западной Сибири,
где их истоки уходят в эпоху раннего железа. В середине VI в. эти
племена появились на территории Южного Приуралья, в частности,
современной Башкирии. Их приход из Сибири совпал по времени
с движением авар на запад. Вначале их взаимоотношения с местным
финно-угорским населением, жившим в Бельско-Уфимском между*
164
речье, были, видимо, мирными. Об этом свидетельствуют находки
сосудов кушнаренковского типа в погребениях Бирского могильника,
но в дальнейшем ими были разгромлены или ассимилированы пле-
мена имендяшской и бахмутинской культур на правом берегу р. Бе-
лой, а затем, во второй половине VII в., было вытеснено с территории
Башкирии на запад население именьковской культуры. Только племе-
на турбаслинской культуры вплоть до середины VIII в. продолжали
сосуществовать с пришельцами.
Во второй половине VIII в. — первой половине IX в. племена куш-
наренковской культуры стали основными обитателями территории
Башкирии. В то же время они появились в Поволжье, в частности
и на территории Куйбышевской области. К числу памятников кушна-
ренковского типа могут быть отнесены такие погребения, как Немчан-
ское и, возможно, погребение на 116-м км в г. Куйбышеве. В первом
из них найдена сабля с серебрянйм орнаментированным навершием
и серебряные поясные накладки, имеющие аналогии в курганных
могильниках на территории Башкирии. Некоторые аналогии в могиль-
никах Башкирии можно найти и вещам из погребения на 116-м км.
К сожалению, в этих погребениях не найдена керамика кушнарен-
ковского типа, что позволило бы безоговорочно определить их куль-
турную принадлежность. На территории Татарии Е. А. Халиковой ис-
следован Большетиганский могильник, оставленный племенами позд-
некушнаренковской культуры. Е. А. Халикова, ссылаясь на ряд анало-
гий в памятниках конца I тыс. н. э. на территории Венгрии, высказа-
ла гипотезу об угорской — мадьярской принадлежности кушнарен-
ковской культуры. Точки зрения об угорской принадлежности памят-
ников кушнаренковской культуры еще ранее придерживались и дру-
гие исследователи (В. А. Могильников, Г. И. Матвеева и др.).
В VIII—IX вв. на территории Среднего Поволжья происходили
сложные этнические процессы: различные по языку и происхожде-
нию группы населения сливались в единую болгарскую народность.
В трудах арабских авторов содержатся сообщения о том, что в
начале X в. население Болгарии состояло из четырех племенных
групп, подчиненных болгарскому царю: болгар, сувар, эсегель и
берсула. Ибн-Русте сообщает, что «все болгарские племена относи-
тельно образа жизни стоят на одной ступени».
В начале X в. болгарский царь Алмуш, опираясь на поддержку
арабского халифа Муктадира, объединил основную массу болгарских
племен. Однако не все племена подчинялись царю. Например, сильное
сопротивление объединительной политике Алмуша оказало племя
сувар.
В труде «Худут-ал-Алем», принадлежащем неизвестному персид-
скому автору, есть сведения о том, что племена бахдула, ишкиль и
болгар находятся в войне друг с другом, когда же появляется враг,
они становятся друзьями.
Болгары, пришедшие в Поволжье, находились на стадии разло-
жения первобытнообщинного строя. Еще в Приазовье у них начали
^возникать племенные объединения, каким была Великая Болгария.
165
Карта Волжской Болгарии
Племена именьковской культуры, жившие на Волге до прихода бол-
гар, по уровню социально-экономического развития были близки к
болгарам. В конце IX — начале X в. в Среднем Поволжье сложились
феодальные отношения и возникло государство.
В X в. у болгар возникли крупные города: Болгар, Биляр, Сувар,
Ошель, Керменчук и город на Самарской Луке, известный в литера-
туре под названием Муромского городка. Столицей стал Болгар.
Между ним и Суваром шла ожесточенная борьба за первенство,
о чем свидетельствуют данные нумизматики, болгарские монеты чека-
нились не только в Болгаре, но и в Суваре.
К концу X в. процесс централизации государственной власти в
Болгарии в основном завершился. Был ликвидирован суверенитет
Сувара. Болгарские цари заключают договоры с другими странами.
В 1006 г. был заключен первый русско-болгарский торговый договор.
Мирные отношения с Русью иногда прерывались военными похо-
дами русских и болгарских князей. В X в. Болгария оформляет свои
отношения со Средней Азией, Кавказом и Ираном. Установленные
царем Алмушем дипломатические связи с багдадским халифом со-
храняются и в последующее время.
Глава VII
МУРОМСКИЙ ГОРОДОК
/ § I. Стратиграфия и историческая топография
Самарская Лука была окраиной Волжской Болгарии. К югу от нее
в степях жили многочисленные племена кочевников, а еще южнее
в низовьях Волги простирались владения хазар, которым болгары
платили дань. В 965 г. после разгрома хазарского каганата русским
князем Святославом Волжская Болгария освободилась от хазарской
зависимости. Вскоре после этого события в западной части Самар-
ской Луки возник город, который по праву может занять место в ря-
ду крупнейших городов Волжской Болгарии. К моменту гибели,
к XIII в., его площадь составляла около “ 150 га, то есть превы-
шала площадь болгарского города Сувара, соперничавшего с Болга-
ром за право быть столицей государства.
Город на Самарской Луке с момента возникновения играл роль
важного стратегического пункта на южной границе государства.
Он был крупным административным, торгово-ремесленным и куль-
турным центром страны.
Древнее название города нам неизвестно: время стерло память
о нем. Попытки связать его с каким-либо известным по письменным
источникам городом пока не увенчались успехом. В литературу он
вошел под названием Муромского городка. Впервые это название
употребила В. В. Гольмстен, проводившая его исследование в 1928 —•
1929 гг. Именно так называют место, где находился город, жители
ближайших сел Валы и Жигули, связывая с ним легенду о могущест-
венных муромцах, некогда населявших его. Существует и другая
легенда, согласно которой город получил название от имени Ильи
Муромца, якобы разгромившего татар, живших в городе. Однако все
это только легенды, не имеющие ничего общего с действительностью,
поэтому название Муромский городок чисто условное. Выяснение
подлинного названия города — дело трудное, но не безнадежное.
Дальнейшие исследования всех имеющихся письменных источников,
возможно, позволят вернуть городу его прежнее имя.
Первое описание^ Муромского городка принадлежит академику
И. И. Лепехину, совершившему в 1758—1772 гг. 'путешествиё'по
России. Первые раскопки города проведены в 1928—1929 гг. экспе-
дицией'* Общества истории, археологии, этнографии и естествознания
при Самарском университете под руководством В. В. Гольмстен. Ею
был заложен раскоп в западнойшасти города и исследовано два кир-
пичных здания. В 1971—1979 гг. экспедицией Куйбышевского го-
сударственного университета и областного музея краеведения
167
раскопки Муромского городка были продолжены. За девять лет
разных частях города заложено 24 раскопа общей, .площадью около
4 тыс. кв. м. ЕГфезультатё исследований удалось ^полу чить
богатый материал, характеризующий культуру, быт и занятия обита-
телей Муромского городка.
Муромский городок находится в 12 км от современного
города Жигулевска и в 2,5 км к западу, от с. Валы Ставропольского
района Куйбышевской области. Он расположен в западной части
Самарской Луки в 8 км от северной ее оконечности и в 15 км от юж-
ной. Некоторая удаленность от Волги обычна для всех болгарских
городов и обусловлена постоянной опасностью вражеского вторже-
ния со стороны реки.
Город состоял из нескольких частей. .На мысу, окруженном:._с_се.-
вера, востока и юга отрогами Яблоневого оврага, был расположен
внутренний город, к северу и к югу от него простирался внешний
город, укрепленный валами и рвами. С востока и с юга к городу
примыкали неукрепленные пригороды. У южной окраины города
находилось большое мусульманское кладбище, другой могильник
меньших размеров располагался западнее города.
В результате раскопок удалось определить время возникновения
и гибели Муромского городка и последовательность возникновения
различных его частей. Для этого потребовалось внимательно изучить
культурный слой в разных частях города.
Поверхность Муромского городка используется под посевы. Еще
И. И. Лепехин, посетивший городок в XIII в., отмечал, что вся
его территория представляет собой пашню. Распашка продолжается
по сей день. За двести лет культурный слой сильно разрушен. После
вспашки на поверхности можно найти большое количество древних
вещей, поэтому/еще до начала раскопок,.удалосьустановть,_что на-
иболее. богатой .и ...густо, населенной частью Муромского городка был
внутренний город, расположенный на мысу, окруженном отрогами
Яблоневого оврага? .Как и. в других городах Волжской Болгарии, на
территории внутреннего города селились самые богатые и знатные_
Горожане. Именно поэтому здесь было заложено наибольшее коли-
чество, раскопов.
процессе~раскопок была выяснена последовательность заселения
внутреннего и внешнего города. В середине или во второй половине
X в. был заселен мыс между оврагами, ставший впоследствии внут-
ренним городом. Здесь находились многочисленные усадьбы горожан
с деревянными и глинобитными жилищами, хозяйственными построй-
ками и ямами-погребами. Кое-где высились кирпичные дома феода-
лов,-бани-и мечети.
В западной части города были сосредоточены ремесленные мастер-
ские: железоделательные? кузнечные, медеплавильные, гончарные и
ювелирные.
?г Видимо, одновременно с внутренним городом в X в. была засе-.
лена и северная часть внешнего города. Она также была занята
усадьбами горожан. Около оврага, отделявшего внешний город от
168 12*
План Муромского городка
внутреннего, во второй половине X в. было построено кирпичное
здание, вероятно, баня. Возможно, в этой части города находился ры-
нок, где торговали болгарские и чужеземные купцы/)
Южная часть внешнего города начала заселяться с востока. При-
близительно во второй половине XI в. в его восточной части у овра-
га возникла ремесленная слобода. В ней жили гончары и.4эаспола-
гались их гончарные горны. На протяжении XII в. южная часть
внешнего города быстро росла. К концу XII в., видимо, было завер-
шено строительство системы оборонительных сооружений внешнего
города, состоящей из трех валов и рвов.
В начале XIII в. город вышел за пределы оборонительной черты,
к югу и востоку от него возникли неукрепленные пригороды.
$ 2. Оборонительные сооружения
^Муромский городок с момента возникновения играл важную
стратегическую рольрОб этом свидетельствует его расположение. Са-
марская Лука надежно защищена петлей Волги с севера, востока и
юга, в западной части ее прорезают два огромных оврага: Яблоневый
и Сухая Брусяна, из которых первый выходит к северному берегу
Луки, а второй — к южному. Верховья оврагов очень близко подхо-
дят друг к другу. Город был построен в месте сближения оврагов.
Овраги сами по себе представляли оборонительную линию, которую
легко было защищать. Видимо, верховья оврагов соединялись валом,
не сохранившимся до наших дней.
13—3695 169
Город располагался на равнине, окруженной возвышенностями, по-
этому он не был виден со стороны Волги и Усы. К западу от него
проходила возвышенность водораздела, с которой хорошо обозрева-
лись окрестности на много километров вокруг. Отроги Яблоневого
оврага были умело использованы строителями города в качестве обо-
ронительных сооружений. Подобное использование рельефа типично
для многих городов болгарского государства: Биляра, Болгара, Сува-
paj2 других.
У С западной, не защищенной оврагами стороны был прорыт ров,!
ч^^цЧнэчнесл^девшшый-^а^раокепка-х-Чи XII. /Ров примыкал к север
/ному оврагу, шел под углом к нему, а затем поворачивал на юг и
! смыкался с другими отрогами оврага. Глубина рва — 2,2 м от совре-
' менной поверхности, ширина — 8—8,4 м. Он был сооружен в момент
। возникновения поселения на мысу между оврагами, т. к. выкид из
рва лежит непосредственно на древней почве. На дне рва обнаруже-
но сгоревшее дерево.
южной внутренней стороны вдоль рва прослежены две парал-
лельные канавки, заполненные глиной. Ширина канавок от 25 до
50 см. Видимо, это основания стенок, сложенных из глины или сыр-
цового кирпича. Стенки шли параллельно рву. Приблизительно
в конце XI в. ров был засыпан, т. к. вместо него был сооружен вал
и новый ров. Продолжение-рва исследовано на -раокюттеШ Здесь он
представлял собой канаву шириной 5,3—7,5 м, глубиной 3,1 м от
современной поверхности. Видимо, ров был заполнен водой, т. к.
водоносный слой залегает очень высоко. Судя по всему, эта часть рва
долго не засыпалась; и он служил водоемом, снабжавшим водой ме-
таллургическое производство, сконцентрированное в западной части
внутреннего города. На дне рва найдено огромное количество шлаков,
другие находки, кроме фрагментов сосудов и костей, здесь не встре-
чались. В последний период существования города ров был засыпан.
“Продолжение рва было исследовано на раскопе XX на территории
южной части внешнего города. Здесь его ширина составляла 4,3 м,
глубина 2,3 м.
/^Таким образом, система укреплений Муромского городка в пер-
вый период его существования состояла из оврагов, смыкавшихся
с ними искусственных рвов и идущих параллельно им глинобитных
стенок. Отсутствие валов, на первый взгляд, кажется необычным,
Ъднако именно эта система укреплений характерна для наиболее
ранних болгарских городищ. Так, к началу X в. относятся первона-
чальные укрепления Танкеевского городища в Татарской АССР в ви-
де глубокого рва и частокола по обе стороны его. Та же система
укреплений прослежена во время исследования раннего Болгара,
только там стены были бревенчатыми. Бревна укладывались между
глубоко врытыми в землю столбами, расположенными на расстоянии
1,8—2 м друг от друга. Впоследствии в течение домонгольского пери-
ода первоначальная система укреплений Танкеевского городища, со-
стоящая из рЬа со стенами, была заменена другой, состоящей из двух
валов и рвов. Та же замена, видимо, произошла и в Болгаре. Муром-
170
ский городок в начальный период своего существования имел обыч-
ные для того времени укрепления, состоящие из рвов. Своеобразие
их заключается лишь в материале, из которого сооружались стенки:
здесь они были не деревянными, а глинобитными.
К более позднему времени, видимо к XI—XII в., относится соору-
жение валов. И. И. Лепехин, посетивший Муромский городок
в XVIII в., писал о наличии трех «нарочито» высоких валов с приле-
жащими канавами (рвами), из которых средний всех ниже, а задний,
или внутренний, выше. В XVIII в. валы имели довольно внушитель-
ные размеры, благодаря им получило название расположенное в трех
километрах от Муромского городка с. Валы.
В. В. Гольмстен, исследовавшая городище, писала о наличии систе-
мы оборонительных сооружений, состоящей из двух валов. Вероятно,
средний вал, который по свидетельству И. И. Лепехина имел наимень-
шие. размеры, был разрушен в результате многолетней распашки.
Г К моменту начала работ экспедиции Куйбышевского университе-
тад система укреплений претерпела дальнейшее разрушение. Два
вала сохранились только с южной стороны ’ у дороги, ведущей из
с. Валы в с. Жигули. Они шли параллельно очень близко друг к дру-
гу, смыкаясь на востоке с оврагом. С западной стороны сохранился
только один внутренний вал. Он до сих пор достаточно высок и вы-
разителен. Юго-западный участок его распахан в- 1-973 г. совхозом
«Жигули»!.^Местонахождение среднего вала выявить не удалось, но
место, где проходил третий, внешний вал, легко найти в тот период,
Ьогда территория Муромского городка распахана, но еще не засеяна.
(Вал выделяется коричневой глинистой полосой на фоне темно-серой
пашни. Кроме того, с внутренней стороны от вала на пашне встре-
чаются множество фрагментов керамики, кости животных и другие
предметы, а за валом с внешней стороны их нет. Внешний вал защи-
(щал город с юга, юго-запада, северо-запада и севера. Валы имели два
’проезда. Один из них находился с южной стороны, а второй с севе-
(ро-западной стороны.
С целью исследования конструкции сохранившегося внутреннего
вала и связанного с ним рва был заложен раскоп IX, прорезавший
оба оборонительных сооружения в западной части. В результате было
установлено, что вал был насыпан не в момент заселения данного
участка города, а после того, как уже образовался культурный слой.
Ширина вала — 9,2—10 м, рва — 6 м. Насыпь вала состояла из чер-
ного гумусированного суглинка, кое-где содержавшего вкрапления
глины. Находки в нем довольно редки, это, главным образом, отдель-
ные фрагменты сосудов и кости животных. На глубине 76 см встре-
чена обугленная плашка, а на глубине 104 см — зольное пятно про-
долговатой формы. Никаких следов частокола обнаружить не удалось,
видимо, они уничтожены в результате попыток распашки вала.
В других местах валы не исследовались.
Таким -образом, (город был окружен кольцом трех оборонительных
(линий, состоящих из валов и рвов, местами заменявшимися углуб-
ленными и расширенными оврагами. Валы были высокими, склоны их
крутыми, неприступными. Поверх валов стояли бревенчатые стены
с башнями и бойницами. Проезды, расположенные в южной и севе-
ро-западной частях города, были снабжены проездными башнями.
Глубокие рвы, шедшие параллельно валам, были заполнены водой.
Несмотря на то, что Муромский городок благодаря своему распо-
ложению и наличию совершенной системы укреплений был почти
неприступен, ему не удалось избежать участи других болгарских
городов: в 1236 г. он стал жертвой монголо-татарского нашествия.
§ 3, Жилые, общественные и хозяйственные постройки
.у
В результате исследования Муромского городка удалось выявить
различные типы построек, служивших жилыми, хозяйственными и
производственными сооружениями.
Преобладающим видом жилых построек были срубные наземные
дома. Наличие таких жилищ у болгар неоднократно отмечали во-
сточные авторы. Так, арабский писатель X в. Абдуль-Касим-аль-
Балхи писал, что в болгарских городах «дома деревянные и служат
зимними жилищами». Арабский путешественник XII в. Абу-Хамид-
эль-Андалуси отмечал, что «Болгар большой город, дома которого
выстроены из соснового дерева и стены из дубового». Сведения о
приемах болгарского деревянного зодчества содержатся в труде
арабского географа XIII в. Якуба: «Болгары строят свои дома
только из дерева, одно бревно кладут на другое и соединяют их креп-
кими, тоже деревянными гвоздями». Наземные срубные постройки
выявлены во всех исследованных городах Волжской Болгарии: Бол-
гаре, Суваре, Биляре, Жукотине и Хулаше.
Несмотря на плохую сохранность наземных деревянных построек
на Муромском городке, удалось выявить ряд таких строений. Найде-
но большое количество железных гвоздей и скоб. Жилища срубного
типа выявлены в центральной части внутреннего города. Особенно
четко прослеживались остатки срубной наземной постройки на рас-
копе XVIII. На глубине 88 см от поверхности сохранился нижний
венец сруба, ориентированного по сторонам света. Размеры сохранив-
шейся части сруба — 3,9 на 3,5 м. Северную часть сруба проследить,
к сожалению, не удалось. Судя по развалу печи, выходившему за
пределы восточной стенки сруба, ширина жилища составляла не
менее 4 м, то есть постройка имела почти квадратную форму. Печь
располагалась в северо-восточном углу жилища. Она была овальной
формы. В юго-восточном углу обнаружено пятно прокаленной глины
округлой формы, диаметром 80 см. В центре пятна — скопление
угля и золы. Возможно, это следы второй глиняной печи. Скорее
всего, эти печи разновременны. Почти в центре жилища, несколько
ближе к западной стенке его, обнаружена яма овальной формы диа-
метром 1,45 м, глубиной 28 см, в ней прослежены ямки от колышков
диаметром от 2 др 10 см и большая столбовая яма диаметром 37 см.
С запада и с востока к постройке примыкали обмазанные глиной
172
площадки, обнаруженные на глубине 73 см от современной поверх-
ности, несколько выше, чем нижний венец сруба. Толщина слоя гли-
ны от 1 до 8 см, она необожженная, серо-желтого цвета. Видимо,
глиной был вымощен двор. Рядом с постройкой находились две ямы
хозяйственного назначения, глубина которых 1,6 и 1,7 м.
Второе жилище было обнаружено также на-раскепе XVIII в 1,5—
1,6 м от первого. Венцы сруба проследить не удалось, но от жилища
сохранился толстый слой древесной трухи мощностью 25—30 см.
В жилище находилась печь прямоугольной формы, размером 1,2Х
XIД м, сложенная из глины и известняковых камней. К северу от
жилища обнаружена дорожка из непрокаленной глины серо-желтого
цвета. Толщина слоя глины от 3 до 5 см. Размеры жилища 4X4 м.
Оба описанных жилища относятся к моменту возникновения горо-
да. Во втором жилище найдены датирующие вещи: половинка круп-
ной стеклянной бусины черного цвета с белыми полосками. Такие
бусы изготовлялись с первой половины IX до 60-х гг. X в. В жилище
найдены жернов, топор, коса в деревянном футляре и шесть одина-
ковых глиняных пряслиц, четыре из которых не обожжены. Видимо,
в жилище обитал мастер, изготовлявший пряслица. В жилище обна-
ружена детская челюсть.
В раскопе XIX исследовано еще два жилища. Одно из них назем-
ное, которое прослеживалось благодаря скоплению древесной трухи.
Другое — слегка углубленное основанием в небольшой котлован.
Гораздо реже встречались землянки. Их открыто только три,
причем одна из них имела производственное назначение, а две — хо-
зяйственное. Первая землянка была обнаружена на раскопе I, ее
очертания зафиксированы на уровне третьего горизонта. Наибольшая
глубина землянки 3 м от современной поверхности. Размеры землян-
ки 4,45X3,9 м. Почти в центре ямы, чуть ближе к западной стенке ее
находилась печь прямоугольной формы, сложенная из подтесанных
известняковых камней. Размеры печи 1,7Х 1,1X0,7 м. Устье печи было
обращено к северу. Печь стояла на глиняной подушке, находившейся
на деревянном возвышении. Стенки землянки вертикальные, никаких
следов земляных ступенек не обнаружено; видимо, в землянку спуска-
лись по деревянной лестнице. Заполнение землянки состояло из золы
и углей. В нем обнаружено более 100 кусков железного шлака. Встре-
чены были также многочисленные фрагменты сосудов, в том числе
кувшина с фигурной ручкой, покрытого зеленоватой поливой мест-
ного производства. Изобилие шлаков в заполнении землянки застав-
ляет предполагать производственный характер данного сооружения.
Оно находилось в западной части внутреннего города у вала, где со-
средоточены сооружения, связанные с металлургическим производ-
ством.
Вторая постройка земляночного типа обнаружена на раскопе II.
Размеры землянки 2,6X2,85 м от древней поверхности. В северо-за-
падном и юго-западном углах обнаружены ступеньки, приподнятые
под дном ямы приблизительно на 25—30 см. В заполнении ямы нахо-
173
дились остатки обугленного древесного перекрытия в виде скопления
крупных углей и целых головешек, найден ключ от замка. Малые
размеры землянки, отсутствие печи или очага и наличие ступенек
в углах как будто исключают возможность использования ее как
жилого помещения. Скорее это сооружение хозяйственного назначе-
ния типа погреба. Рядом с данной землянкой вскрыта часть второй
аналогичной постройки, содержащей в заполнении большое количест-
во углей от сгоревшего перекрытия.
Наряду с наземными срубными жилищами и углубленными зем-
лянками на Муромском городке и в других болгарских городах были
выявлены постройки из глины и сырцового кирпича. Остатки одной
из них прослежены на раскопе III в черте внутреннего города, дру-
гой — на раскопе XVII, на территории внешнего города. Они пред-
ставляли собой площадки прокаленной глины. Мощность слоя глины
достигала 20—28 см. Под ней обычно прослеживалась черная прослой-
ка сажи и угля (возможно, остатки сгоревшего деревянного пола).
Внутри построек — обожженные кости животных и фрагменты со-
судов. В связи с плохой сохранностью характер этих построек опреде-
лить не удалось. Скорее всего они были сложены из сырцового кир-
пича или имели столбовой каркас, и стены — из переплетенных
прутьев, обмазанных глиной.
На Муромском городке много хозяйственных ям, имевших округ-
лую, овальную или прямоугольную в плане форму. В разрезе они
цилиндрические, конические или колоколовидные, некоторые из них
имели ступеньку в одной из стенок. Сверху ямы покрывались дере-
вянными крышками. Иногда над ними сооружались шалаши из жер-
дей, обмазанных глиной. Куски обмазки часто встречаются в запол-
нении ям. Ямы с наземными постройками над ними открыты и в дру-
гих городах Болгарии: в Болгаре, Суваре, Хулаше.
Особый интерес представляют выявленные на Муромском городке
остатки кирпичных и каменных зданий. Следы кирпичных построек
легко обнаружить в разных частях города. Весной на вспаханной
поверхности можно видеть пятна красноватого и белого цвета, обра-
зовавшиеся благодаря скоплению кирпичной и известняковой кро-
шки. Их насчитывается более двух десятков. Конечно, не все эти
пятна связаны с крупными кирпичными и каменными зданиями. Од-
нако некоторые из них, несомненно, образовались в результате раз-
рушения каменных и кирпичных построек. Часть кирпичных постро-
ек в начале XX в. была разобрана жителями сел Валы и Жигули.
До сих пор в этих селах сохранились строения из средневекового
кирпича.
На Муромском городке исследованы четыре здания. Два из них
раскопаны экспедицией общества истории, археологии, этнографии
и естествознания под руководством В. В. Гольмстен в 1928—1929 гг.,
два других — экспедицией Куйбышевского университета в 1971 и
1973 гг. Все здания относятся к домонгольскому периоду, что особен-
но важно, т. к. сведения о болгарской архитектуре домонгольского
периода очень скудны, несмотря на исследования зданий в Суваре,
474
Фото здания, исследованного в северной части внешнего юрода
С
План здания, исследованного в северной части внутреннего города
Биляре, Хулаше. Прежде всего остановимся на описании здания,
исследованного в 1973 г. на территории северной части внешнего
города, у края оврага, отделявшего внешний город от внутреннего,
недалеко от северо-западного въезда во внутренний город. Здание
имело форму прямоугольника размером 10,8X10 м, ориентированно-
го с северо-востока на юго-запад. Центральная часть фундамента зда-
ния была"введена в котлован глубиной 1,1 м от уровня пола. Котло-
ван отстоял от наружных стен на 20—25 см. Фундамент здания сло-
жен, в основном, из крупных подтесанных известняковых камней,
местами сменявшихся крупномерным кирпичом. Размеры кирпича
различны?’"от *29X29X5,5 см до 25X25X5 см, но преобладают кирпи-
чи со сторонами 26 или 27 см, связующим раствором служил^ГАИШ..
Пол здания находился на высоте 1,05 м от дна котлована. Под полом
основной центральной части здания проходили каналы отопительной
системы. Основу отопительной системы составляли два магистраль-
ных канала, отходивших от топки, пристроенной с наружной сторо-
ны .здания с северо-востока. Печь"топка, вероятно, находилась внутри
Деревянной пристройки. Она имела прямоугольную форму. Размеры
ее 1,5X1,5 м. Высота сохранившейся части достигала 84 см. Печь была
сложена из кирпичей размером 25X25X4,5 см, 26X26X5 см и
27X27X5 см. Кирпичи сильно обожжены и от этого непрочны: они
"легко рассыпались, превращаясь в крошку. ngft печи был покрыт_сло-
ем сильно спрессованной золы мощностью до 16 см. Внутренняя по-
верхность топки сильно обожжена, ошлакована и имела светло-зеле-
ный цвет. Арочное устье топки было обращено к северо-востоку.
Магистральные каналы,_ отходившие от печи, пересекали центральную
часть здания. Ширина их 50 см. Ошу были разделены перегородками
из кирпича. Местами каналы соединялись, образуя один широкий
(1,2 м) канал. От магистральных каналов в обе стороны отходили
более узкие дымоходные каналы шириной от 25 до 35 см. Перегород-
ки дымоходов были сложены из подтесанных известняковых камней
на глиняном растворе. В южной части здания перегородки были сло-
жены из кирпича, непосредственно на материковой глине котлована.
Стенки дымоходов сильно закопчены на высоте до 50 см, но сажи
внутри них не встречено. Сверху дымоходы были покрыты больши-
ми известняковыми плитами и тонким слоем штукатурки. В юго-вос-
'точном углу обнаружен"развал сйльнб~6божженных и рассыпавших-
ся кирпичей. Возможно, первоначально здесь располагалась вторая
топка, которой отапливалась восточная часть здания.
' Подпольная система отопления обычна для каменных и кирпич-
ных построек Болгарии, Средней Азии и вообще для Востока. Стены
здания были- сйльйо" разрушены?"Найлучшую сохранность имела се-
веро-западная часть его, где уцелели пол и нижняя часть наружных
стен. Северо-западная стенка, сложенная из кирпича, сохранилась
высотой до 30 см и состояла из пяти рядов кирпичей, каждый тол-
щиной в 5 см, и заполненных глиняным раствором просветов между
ними. Стенка сложена непосредственно на древней почве и слегка
углублена в нее.
176
С северо-запада к зданию примыкала небольшая постройка раз-
мером 6X1,5 м. Она была сложена из кирпича также на древней
почве, а не в котловане, как другие части здания, и была неоталли-
ваемой. Скорее всего это сени. В северо-западной стене пристройки
имеется пролом — 1,39X1,8 м. Он образовался в позднейшее время,
видимо, при попытке разборки здания с целью использования кирпи-
ча населением окрестных сел. Выход из здания находился в юго-за-
падной стене. Ширина выхода 1,4 м. Он был обращен на юг, к овра-
гу. Вниз, к воде, вели ступени^ сложенные из крупных известняковых
плит.'
О внутренней планировке здания судить довольно трудно, так как
большая часть здания сохранилась лишь на уровне фундамента и
внутренние стены не сохранились. Только в северо-западной части
здания сохранился пол. Он был_ сложен из кирпича и сверху покрыт
слоем известняково-алебастрового цемента. Наилучшую сохранность
'имело помещение, расположенное в северо-западном углу здания.
Здесь наружные стены имели толщину 55 см. В полу помещения
имелось два углубления. Первое из них прямоугольное, с закруглен-
ными углами, размером 1,22X0,7 м, глубиной 25 см находилось в са-
мом углу здания. Рядом с ним — второе, тоже прямоугольное, разме-
рами 1,27X1,16 м, глубина его также 25 см. Вдоль северо-западной
стенки углубления имелась небольшая ступенька шириной 25 см, вы-
сота. ее от дна углубления — 22 см. Внутренние поверхности углуб-
лений были облицованы _але_бастровым раствором. Рядом с углубле-
ниями находились участки, покрытые таким же водонепроницаемым
раствором. Углубления находились в неотапливаемой части помеще-
ния. Их назначение, не. вполне ясно_
В остальных частях здания ни пол, ни стены не сохранились, поэ-
тому трудно судить_о количестве комнат и их планировке. Невозмо-
жно решить вопрос о количестве этажей. Скорее всего, здание было
одноэтажным, судя по отсутствию следов лестниц и по незначитель-
ной толщине стен (60—64 см). Находки в_ здании_ довольно немного-
численны: это кусочек стекла, фратаёнтьПкерамических сосудов, хру-
стальная бусина и фрагмент' керамической Tjpy6bi. В 1,8 м от здания
находилась большая яма прямоугольной формы. Размеры вскрытой
части ямы 2,8X3,48 м, глубина — 1,6 м от поверхности. Заполнение
ямы состояло из золы, углей, глины, смешанной с гумусом. На дне
встречена прослойка извести, видимо, в нее складывали строитель-
ный материал во время постройки здания. В яме найдены светильник
и развалы трех сосудов, в том числе кувшина с зооморфными укра-
шениями и фрагмент стеклянного сосуда.
В 4,6 м к северо-востоку от здания вскрыта часть второй ямы
размером'4,22X1,52Si. По своей конструкции и планировке описан-
ное строение очень похожёна~зданйё,исследованное А. X. Халико-
вым в городе^ Биляре. Общим для ..обоих зданий является наличие
топки? вынесенной за пределы сооружения, подпольная система
отопления, конструкция дымоходов, наличие^неотаплива
строев с полом, вымощенным кирпичом и затертым алебастрово-из-
177
вестковым раствором. Почти совпадают размеры зданий: площадь
здания на Муромском городке 10X10,8 м, первоначальные размеры
билярского здания — 9,6\9,5 м. Почти одинаковы размеры кирпича,
хотя в здании Муромского городка встречены кирпичи более крупных
размеров (28X28 см, 29X29 см). Наконец, самая важная особенность
обоих зданий — это их расположение за пределами внутреннего
города, недалеко от.въезда в него. Сходство зданий свидетельствует,
во-первых, о их синхронности или хронологической близостщ дво-
вторых, принадлежности их строителей к одной .архитектурной шко-
ле и, в-третьих, об^одинаковом: функционалънрм назначении. А. X. Ха-
ликов, Р. ФГ Шарифуллин и С. С. Айдаров определяют назначение
здания в Биляре на раскопе XVI как караван-сарая, ссылаясь на
расположение здания за пределами внутреннего города, недалеко от
въезда, на наличие обширного двора, вымощенного деревянным на-
стилом и огражденного частоколом и рвом, и обилие подсобных по-
мещений, хозяйственных ям и двух колодцев во дворе. Из всех этих
аргументов убедительно свидетельствует в пользу назначения зда-
ния как караван-сарая только первый. Все остальные могут свидетель-
ствовать и о других назначениях здания. Наличие у билярского зда-
ния водостока как будто говорит об использовании его в качестве
бани. Ниши-погребки, облицованные известково-алебастровым раст-
вором, имевшиеся в одном из помещений, могли служить емкостями
для холодной воды. О возможности использования здания в качестве
бани свидетельствуют разветвленность отопительной системы и нали-
чие во дворе двух колодцев. Здание, исследованное_на Муромском
городке, имеющее так много общего с билярским, также не случайно
располагалось 'уТжлона оврага, по которому даже в наши А™ проте-
кает ручей,* а в “дрёвнбстиГ^ербятно “протекала небольшая речка, Не
случайно к воде вели ступеньки из каменных плит. Об использова-
нии здания в качестве бани свидетельствует находка фрагмента кера-
мической водопроводной трубы. Такие трубы найдены в банях города
Болгара, известных под названием Белой и Красной палат. Наличие
прямоугольных углублений, облицованных алебастрово-известковым
водонепроницаемым раствором, в угловом помещении в северо-за-
падной части здания напоминает расположение водоемов в упомяну-
тых сооружениях г. Болгара.
Расположение бани у въезда в город вполне объяснимо: она на-
ходилась поблизости от внутреннего города и от любой точки север-
ной части внешнего города. Баня имеет некоторые конструктивные
особенности, сближающие ее с Белой и Красной палатами, но, несо-
мненно, отличается от них некоторой примитивностью, так как отно-
сится к более раннему времени, о чем свидетельствуют в первую оче-
редь более' крупныАразмеры кирпича. Здание на раскопе XVI в. в
г. Биляре, по мнению его исследователя А.Х. Халикова, было постро-
ено во второй половине X в. Видимо, к тому же времени относится
сооружение здания на Муромском городке. Оно строилось в момент
заселения северной части внешнего города, так как строительный
мусор залегает не на культурном слое, а на древней почве. Здание,
178
видимо, существовало до монголо-татарского нашествия. В нем най-
дена хрустальная бусина, датируемая не ранее XIII в. В архитектуре
и строительной технике здания, исследованного на Муромском го-
родке, проявляются черты, характерные для архитектуры Средней
Азии IX—X вв. до завоевания ее в XI в. тюрками-сельджунами: круп-
номерный кирпич со сторонами 26—29 см, применение скрепляющего
глинистого раствора, квадратная планировка, подпольная система
отопления.
Здание, исследованное на Муромском городке, вместе с тем име-
ет ряд особенностей, отличающих его от большинства других зданий
Волжской Болгарии домонгольского периода. Во-первых, это отсутст-
вие антисейсмических приемов в строительстве — расширяющихся к
подошве фундаментов и глиняных подушек под основанием здания.
Во-вторых, муромское здание отличает особенно широкое применение
в качестве строительного материала известняковых камней, из кото-
рых полностью сложен фундамент здания. Перекрытие дымоходов
не кирпичное ложносводчатое, а из известняковых или сланцевых
плит.
Значительный интерес представляет здание, находившееся в юго-
западной части внутреннего города. Развалины его были заметны до
начала раскопок в виде круглого курганообразного возвышения.
Прямо на поверхности встречались обломки крупноформатного кир-
пича и известковые камни. На глубине 20 см обнаружен угол здания,
ориентированного с северо-запада на юго-восток, сооруженного в
котловане. Его фундамент сложен из крупных известняковых камней,
а стены — из кирпича размером 25X25X5; 24X25X5 см. Скрепля-
ющий раствор — известковый. Стены местами сохранились на вы-
соту 18 см (3 ряда кирпичей).
В юго-восточном углу обнаружен развал прямоугольной печи-топ-
ки, имевшей перекрытие в виде ложного свода. Размеры ее 84X80 см.
Внутри развала находилось скопление золы, углей, обломки кирпича
и куски штукатурки. От топки отходило 7 параллельных дымоходных
каналов, прямоугольных в сечении, ширина их 30 см, высота стенок
дымоходов 45 см. Стенки сложены из кирпича и перекрыты извест-
няковыми плитами. Внутри дымоходов обнаружено большое коли-
чество сажи. Недалеко от топки найден фрагмент керамической тру-
бы. Здание сильно разрушено и исследовано только частично, поэто-
му выяснение его датировки и определение функционального назна-
чения затруднено. Судя по характеру строительного материала, зда-
ние относится ко времени более позднему, чем'вышеописанное. Об
этом как будто свидетельствуют меньшие размеры кирпича (24Х25Х
Х5 см, 25X25X5 см) и широкое применение известкового раствора.
Судя по залеганию выброшенной из котлована материковой глины,
здание сооружалось не в момент заселения данного участка, а нес-
колько позднее, когда уже образовался культурный слой. Видимо,
оно построено не ранее XII в. К сожалению, датирующих вещей
в нем не найдено. Здание расположено в западной части внутреннего
города у вала, где были сосредоточены сооружения, связанные с ме-
179
Деталь кирпичной кладки в здании, исследованном в западной части внутреннего
города. Муромский городок
таллургией. Рядом со зданием обнаружены следы мастерской медника
и медеплавильные печи. Столь близкое расположение здания к произ-
водственным постройкам и к внутреннему валу трудно объяснить.
Находка фрагмента керамической трубы и близость к оврагу, в древ-
ности заполненному водой, позволяет предположить, что здание
могло служить баней.
Неподалеку от описанного здания в западной части внутреннего
города экспедицией под руководством В. В. Гольмстен в 1928—1929 гг.
было исследовано еще два здания, примыкавших друг к Другу в виде
буквы «Г». Оба здания были сложены из кирпичей размером 25Х25Х
Х5 см и известняковых подтесанных камней и плит. Для скрепления
их использовался глиняный раствор. Высота сохранившихся частей
стен от 45 до 60 см. Оба здания имели топки, примыкавшие к ним
снаружи. Стенки их были сильно прокалены и ошлакованы. От топок
отходили магистральные каналы с разветвленной системой дымохо-
дов. Стенки дымоходов были сложены из кирпича, перекрытиями
служили известняковые плиты.
В топочной части одного из зданий были обнаружены два челове-
ческих костяка в неестественных позах с застрявшими в костях нако-
нечниками стрел. Видимо, это жертвы татаро-монгольского нашествия
1236 г., следовательно, здания существовали вплоть до момента гибе-
ли города. Время их строительства определить довольно трудно, так
как датирующих вещей внутри их не найдено. Размеры кирпича, из
180
которого сложены здания, меньше, чем размеры кирпича здания, ис-
следованного в северной части внешнего города. Это свидетельствует
о более позднем времени постройки рассматриваемых зданий. Видимо,
они сооружены в XII в.
В западной части внутреннего города у вала исследован гончарный
горн для обжига кирпича. Видимо, в этом горне обжигался кирпич,
применявшийся для строительства зданий, выявленных в западной
части города.
Архитектура Волжской Болгарии домонгольского периода имеет
много общего с архитектурой Средней Азии, что указывает на уча-
стие среднеазиатских мастеров в строительстве кирпичных зданий
в Биляре и на Муромском городке. —
£ 4. Ремесла
^Муромский городок был одним из крупнейших ремесленных цент-
ровгТЗолжской Болгарии, и именно это, в первую очередь, позволяет
считать его городом,] ибо «город уже представляет собой факт кон-
центрации населения, орудий производства, капитала»1. Город снаб-
жал своей .продукцией окружающие поселки сельского типа.. Разви-
тие ремесла служило основой развития города. Основными источ-
никами для изучения ремесел служат археологические находки. На
Муромском городке, как и в других крупных городах Волжской
Болгарии, выявлены следы металлургического, кузнечного, медепла-
вильного, ювелирного, гончарного, косторезного, камнеобрабатыва-
ющего и деревообрабатывающего ремесел.
Ведущими отраслями ремесла в Волжской Болгарии были метал-
лургия и металлообработка. Значительные успехи в изучении этих
отраслей были достигнуты при раскопках Болгара и Биляра. Иссле-
дования на Муромском городке позволяют дополнить существующие
представления об уровне развития этих отраслей.
На основании анализов шлаков удалось установить, что в качестве
сырья для получения кричного железа болгары использовали болот-
ные руды, а топливом при сыродутном процессе служил древесный
уголь.
Следы производства железа выявлены в культурных слоях почти
всех болгарских городов. Муромский городок не составляет исключе-
ния в этом отношении. Во время работ в западной части внутреннего
города на раскопах I, II, III, VII, VIII было собрано свыше 400 кусков
железных шлаков, а также отдельные крицы. Большое количество
шлаков было найдено на раскопе XX, заложенном на территории
внешнего города, в непосредственной близости от металлургического
района на западе внутреннего города. Два куска шлака были подвер-
гнуты химическому и спектральному анализу в лаборатории Куйбы-
шевского металлургического завода им. Ленина. Один из этих кус-
1 Маркс К., Энгельс ф. Соч., т. 3. М., 1955, с. 56.
181
ков шлака содержал 38,6% железа и 10% кремния, другой образец—
58,8% железа и 8,5% кремния. Полезный выход железа таким обра-
зом близок к 50%. Приблизительно тот же процент содержится в
шлаках, найденных на древнерусских поселениях.
Химические анализы болгарских железных изделий указывают
на повышенное содержание фосфора (до 0,7%), что свидетельствует
об использовании в качестве сырья болотных руд. О том же свиде-
тельствует большое содержание кремния в шлаках с Муромского
городка. Болотные руды добывались в Среднем Поволжье, в том чи-
сле и на территории Волжской Болгарии.
Руда перед выплавкой обогащалась путем промывки, просушива-
ния и обжига. Для просушивания руды, видимо, предназначены не-
большие печки, сложенные из трех известняковых плит и покрытые
третьей плитой округлой формы. По краям плиты обычно сформова^
ны глиняные бортики высотой до 15 см, толщиной 3,5 см. К печам
примыкают площадки из обожженной глины размером 1—2 кв. м.
Топливом служил древесный уголь. На Муромском городке иссле-
дованы две углевыжигательные ямы. Одна из них представляла собой
углубление сложной конструкции в виде двух усеченных конусов.
Яма была заполнена углем и сверху тщательно замазана глиной.
Процесс обжига производился следующим образом: в яму закладыва-
лись дрова, после чего она плотно закрывалась дерном и замазыва-
лась глиной, лишь в центре и в боках оставались небольшие отверстия
для притока воздуха. Дрова поджигались и обугливались при слабом
притоке воздуха.
Углевыжигательная яма цилиндрической формы была выявлена и
и на раскопе I в непосредственной близости от медеплавильных
печей. Горнов для получения железа на Муромском городке не обна-
ружено, но найдены медеплавильные печи, которые могли служить
и для получения железа. По форме и размерам они близки к полу-
сферическим и цилиндрическим горнам г. Болгара.
Другим, более простым способом, была варка железа в горшках
в домашней печи. На раскопе I найден кусок железа, повторяющий
по форме низ глиняного горшка. На раскопе I исследована глубокая
землянка с печью-каменкой, внутри которой находилось свыше
100 кусков шлака. Возможно, печь была предназначена для варки
железа в горшках.
На Муромском городке жили кузнецы. Найдены их инструменты:
молот-ручник, зубила и напильник. Другие орудия кузнецов (щипцы,
наковальня) пока не найдены. Однако о мастерстве болгарских кузне-
Цов свидетельствуют такие изделия, как плужные лемехи, сошники,-
ко’сы, серпы, мотыги, топоры, тесла, долота, наконечники стрел и
копий, удила, стремена, ножи, ножницы, гвозди, пробои, скобы и так
далее.
Металлографические анализы этих вещей свидетельствуют о том,
что кузнецы владели различными технологическими приемами. Они
умели получать сталь и изготовлять из нее цельностальные предме-
ты, например, напильники. Могли наваривать стальное лезвие на же-
182
Медеплавильная печь в западной части внутреннего города. Муромский городок
Жаровня для просушивания руды
183
лезную основу (так изготовлялись ножи и другие режущие изделия).
Владели они и приемами кузнечной сварки, клепки, холодной резкой
и другими.
Наряду с черной металлургией на Муромском городке развива-
лась и цветная. В той же западной части города исследованы две
медеплавильные /печи. Первая из них имела куполообразную форму
и была похожа на опрокинутую полусферическую чашу. Внутренние
поверхности стенок печи были очень сильно прокалены. Под печью
была вырыта яма диаметром 2,25 м, стенки ее обмазаны глиной и
сильно обожжены. Сверху печь имела отверстие, через которое она
загружалась. И наземная часть печи и яма под ней были заполнены
золой и углем, среди которых встречались кусочки стекловидных
шлаков и окиси меди. В нижней части печи залегал древесный уголь.
Шлаки и кусочки меди встречались и вокруг печи. Земля местами
была окрашена окисью меди в зеленый цвет.
В яме под печью найдены толстостенные глиняные сосуды — тиг-
ли круглой и прямоугольной формы. В них стекала расплавленная
медь. ч _
Другая печБ,аналогичнагпо форме, сложенная из камней и гли-
ны, была заполнена сгоревшим деревом, но окиси меди в ней не было.
Особенно" интересен'горн цилиндрической "формы, сложенный из
камней и глины. В средней части его имелось небольшое круглое
отверстие, куда вставлялась трубка — сопло, через нее вдувался воз-
дух. Ниже отверстия на стенке были видны потеки зеленого цвета
от вытекавшей меди. Печь была заполнена золой и углем. Верхняя
часть ее разрушена, а в восточной стенке был вертикальный проем,
через который извлекали готовую продукцию.
Неподалеку от печи находилась мастерская медника, где исследо-
ван развал печи и собраны обрезки листовой меди, круглый бронзо-
вый предмет,“возможно, умбокГ от'щита, обломок медного сосуда и
железна^ кубическая_гиры^-разно"вёска. Чуть дальше были най-
дены маленький цилиндрический сосудик из листовой меди и брон-
зовая плиточка с круглыми отверстиями разных размеров — матрица
для изготовления полусферических украшений из листовой бронзы
или золотой фольги.
О мастерстве муромских медников позволяет судить широкий
ассортимент их изделий: посуда, чашечки весов, умбоны для щитощ
браслеты, височные кольца, перстни. 'Посуда представлена обломка7
ми двух блюд с невысокими бортиками, плавно' переходящими к пло-
скому дну, и одним сосудиком цилиндрической формы. Чашечки ве-
сов имеют типичную для болгарских памятников форму. Диаметр их
6,5 см. Имеется обломок медного котла с прямоугольной ручкой. На-
иболее многочисленны бронзовые дужки от деревянных ведер. Их
найдено 21 экземпляр. Найдены также две заклепки, с помощью кото-
рых дужки прикреплялись к ведрам. Интересен обломок медной круг-
лой бляхи, возможно, умбон от щита. В центре ее располагалось
пуговицевидное возвышение, вокруг него размещались овальные от-
верстия и циркульный орнамент.
184 13*
Как и на всех болгарских памятниках домонгольского периода, на
Муромском городке основную массу находок составляет керамика.
Большая часть ее изготовлена на гончарном круге, меньшая — сфор-
мована от руки. Для изготовления гончарных сосудов применялись
местные глины двух видов: ожелезненные коричневые и неожелез-
ненные желтые.
На Муромском городке открыты два обжигательных горна. Оба
они находились"за пределами внутреннего города, на окраинах, что,
несомненно,-обусловлено противдпожарными_со,ображениями. Один
из горнов был расположен у вала, отделявшего внутренний город от
внешнего с западной стороны, второй находился на мысу, образован-
ном отрогами оврага в юго-восточной части города. Горны различа-
лись по форме, хотя оба были сложены из кирпича и имели двухъ-
ярусную конструкцию, широко распространенную и в Волжской Бол-
гарии, и за ее пределами.
‘ Горн, исследованный в юго-восточной части города, имел круглую
форму. Верхняя наземная часть обжигательной камеры была разру-
шена, сохранилась только нижняя часть ее стенки, сложенная из
двух рядов кирпича и известняковых плит. Эта стенка была сооруже-
на непосредственно на древней почве, видимо, в момент заселе-
ния данного участка города. Нижняя часть обжигательной камеры
и топочная камера располагались в толще почвы и в материке.
Диаметр обжигательной камеры 160 см. Первоначально, видимо, она
имела полусферическую форму. Обжигательная камера отделялась
от топочной горизонтальной перегородкой, сложенной из трапецие-
видных кирпичей размером 14X8 см. Обжигательная и топочная ка-
меры . соединялись вертикальными отверстиями — продухами, диа-
метром 4—5 см. Продухи располагались по кругу в два ряда: во-
семь — во внешнем ряду, три — во внутреннем. Обжигательная ка-
мера была сильно прокалена и имела красный цвет, перегородка у
продухов была зеленовато-серой.
Топочная камера, вырытая в материковой глине, имела круглую
форму, размеры ее пода 158X143 см, высота 46—52 см. В центре
топочной камеры находился опорный столб, сложенный из кирпича,
неправильно-округлой в плане формы. Диаметр столба 67 см, высота
50 см. Под топки имел сероватый цвет, на нем залегал слой спрессо-
ванной золы и мелких углей толщиной 5,5—6,5 см. Поверх этого
слоя золы были уложены известняковые плиты толщиной от 4 до
И см.
Устье топки было обращено к северу. Оно выходило в топочный
канал подпрямоугольной формы, вырытый в толще материковой
глины. Длина канала — 70 см, ширина у входа — 40 см. Канал выхо-
дил в предгорновую яму овальной формы размером 214X230 см. Яма
сужалась ко дну, представлявшему собой небольшую овальную пло-
щадку. У устья горна находилось скопление известняковых камней,
из которых, видимо, была сложена ступенька для спуска в яму. Яма
была заполнена золой. Пол ямы, видимо, был деревянным, обмазан-
ным сверху глиной,
14-3695 185
Горн для обжига кирпича
Яма имела продолжение в виде узкого ровика шириной 46—86 см,
длиной 3,23 м, разделенного на две части перегородкой. В заполнении
ямы встречено большое количество фрагментов посуды, не бывшей
в употреблении, видимог брака. Фрагменты сосудов в большом коли-
честве встречались вокруг горна, в обжигательной камере и в ровике.
В ровике, недалеко от перегородки, найден небольшой целый сосудик
горшковидной формы.
Второй горн был исследован на раскопе IX. Он целиком был сло-
жен из кирпича и имел двухъярусную конструкцию. Сохранилась
только топочная камера горна. Она представляла собой котлован пра-
вильной квадратной формы размером 2,2X2,2 м, вырытой в древней
почве и материке. Стенки камеры были сложены из кирпича и обма-
заны глиной толщиной 3—4 см. Обмазка была сильно прокалена и
имела ярко-красный цвет. Размеры кирпичей стандартны: 25X24X5 см.
В восточной стенке котлована находилось устье топочной камеры.
Устье имело прямоугольную форму. Перекрытие устья не сохрани-
лось. Стенки и под устья были обмазаны глиной, которая в резуль-
тате воздействия огня приобрела кирпично-красный цвет. Внутренняя
часть топочной камеры была разделена на три части: в середине про-
ходил центральный канал трапециевидной формы. Ширина его в за-
падной части 0,68 м, в восточной — 1,03 м. По обеим сторонам от
186
центрального канала у северной и южной стенок котлована были
сложены из кирпичей два возвышения — платформы высотой 0-3 м.
Ширина северной платформы—0,52 м, южной—0,56 м, длина обеих
2,1 м. Сверху платформы были обмазаны глиной, ошлаковавшейся
под действием высоких температур.
На платформах были сложены опорные столбы. Ширина каждого
столба равна кирпичу — 25 см. С каждой стороны было по пять
столбов. Сохранность их различна: три столба, находившиеся на юж-
ном возвышении, имели по одному ряду сохранившихся кирпичей,
четвертый столб состоял из трех рядов, пятый — из шести рядов.
Сохранность столбов на северном возвышении была лучшей: один
столб состоял из двух рядов кирпичей, два столба—из четырех, два—
из шести. Во всех столбах кирпичи были расположены так, что два
нижних кирпича лежали строго один под другим, все вышележащие
кирпичи, начиная с третьего, несколько выступали вперед по срав-
нению с нижележащими. Так, третий кирпич выступал над вто-
рым на 6—7 см, четвертый, пятый и шестой — на 7—10 см, таким
образом, получилось арочное покрытие топочной камеры или «лож-
ный свод».
Опорные столбы были обмазаны глиной, сильно обожженной-
вследствие чего имели кирпично-красный цвет. Внутри всех кирпичей,
из которых были сложены столбы, были выгоревшие пустоты, имев-
шие черный цвет, хотя снаружи кирпичи сохраняли обычный вид и
цвет. Западная стенка обжигательной камеры, расположенная против
устья, имела темно-коричневый цвет. Нижняя часть стенки была
облицована кирпичами и покрыта слоем обмазки голубовато-серого
цвета, толщиной до 7 см. Пол топочного канала наклонный, понижа-
ющийся на 10 см от устья к западной стенке горна. У устья он был
сильно обожжен. На всей площади пола лежал мощный слой угля
и золы. Арочная перегородка, отделявшая топочную камеру от об-
жигательной, не сохранилась. Перед устьем находилась предгорновая
яма, углубленная на 0,5 м. Она была заполнена обломками кирпича.
Фрагментов керамики было очень мало, поэтому есть основание счи-
тать, что горн был предназначен для обжига кирпича. Судя по раз-
мерам кирпича — 24X25X5, 25X25X5 см,—горн синхронен зданиям,
исследованным в западной части внутреннего города. Видимо, именно
в нем обжигались кирпичи для этих зданий.
Горны аналогичной конструкции известны в Крыму, Средней Азии
и в Волжской Болгарии. Например, довольно близки к описанному
горну гончарные печи Херсонеса XI—XII вв., предназначенные для
производства черепицы, и печь для обжига кирпича в городе Сарай-
чике. В Волжской Болгарии горн подобной конструкции исследован
на поселении Ага-Базар и в городе Болгаре на берегу р. Меленки.
Прямоугольные и квадратные двухъярусные горны чаще предназна-
чались для обжига кирпича, черепицы и лишь иногда для обжига по-
суды. Изделия гончаров—глиняная посуда составляет основную массу
находок на Муромском городке. Подавляющее большинство сосудов
разбито и представлено фрагментами. Лишь очень немногие сосуды
14* 187
Глиняная посуда, изготовленная на гончарном круге с Муромского городка:
кувшины, горшок, кружка, светильник и крышка
'восстановлены полностью или частично. В зависимости от обжига
болгарская посуда имеет красный, желтый, коричневый или серый
цвет. Преобладают сосуды коричневого цвета.
Посуда делится на кухонную и столовую. К кухонной относятся
корчаги и горшки, к столовой — кувшины, кружки, миски, блюда,
чаши. Имеются также сосуды специального назначения: стаканы,
.светильники.
Корчаги — глубокие сосуды, с диаметром горла меньше половины
наибольшего диаметра. Нижняя часть тулова имела форму усеченно-
го конуса. Большая часть корчаг имеет две или три руч1Ш. Горловины
различны по форме: цилиндрические, расширенные кверху, сужен-
ные книзу и отогнутые наружу. Венчики массивные, плоские или
скошенные внутрь, с желобами или без желобов. Подобные формы
корчаг бытовали в X—XII вв. Многие корчаги орнаментированы. Ор-
намент располагается на плечиках. Он довольно разнообразен: линей-
ный, волнистый, отпечатки короткого зубчатого штампа, насечки,
вдавления разных форм. Тулово обычно покрыто горизонтальным
лощением. Корчаги кроме кухонных целей использовались для хра-
нения сыпучих продуктов.
Горшки — самая многочисленная категория сосудов1на_всех бол-
гарских памятниках. На Муромском городке они составляют 67,3%.
Нижняя часть их тулова имела форму усеченного конуса. Горловины
горшков разнообразны?' ото ’ наружу» цилиндрические, сужен-__
188
ные кверху, расширенные кверху, вогнутые — бочонковидные. Венчи-
ки округлые, скошенные наружу, утолщенные, валикоббразные или
скошенные внутрь, Некоторые горшки имеют по 1—2 ручки.
Горшки часто орнаментированы. Орнамент линейный, волнистый,
короткий зубчатый, насечки. На тулове иногда горизонтальное или
сетчатое лощение.
Кувшины — сосуды с высоким горлом, диаметр которого обычно
составляет не более одной трети наибольшего диаметра. Горловины
бывают цилиндрические, расширенные кверху, сужающиеся кверху,
иногда они имеют воронковидное расширение в верхней части. Одни
кувшины имели очень узкое горло, другие — широкое. У некоторых
кувшинов имеется слив, иногда оформленный в виде полукруглого
желобка, напоминающего рыльце свиньи.
Все кувшины имеют ручки овальной в сечении формы. Одним кон-
цом ручки прикрепляются к верхней части горла, другим—к тулову.
Очень часто ручки в верхней части имеют небольшие цилиндричес-
кие выступы, а в нижней части — завиток. Встречаются ручки с про-
дольными желобками на внешней стороне и с налепом в виде пле-
тенки или косы.
Многие кувшины орнаментированы. Орнамент располагается обыч-
но в верхней части горла, реже — на плечиках. Встречаются экземп-
ляры с орнаментированной придонной частью. Орнамент на горлови-
не чаще всего линейный. Реже встречается многорядная волна или
отпечатки зубчатого штампа, иногда дополняемые линейным орнамен-
ТомГТГнтересны'богато орнаментированные сосуды, украшенные
углублениями — каннелюрами и заштрихованными треугольниками.
Почти все сосуды покрыты лощением, как правило, вертикальным.
Интересны экземпляры кувшинов, выполненные в зооморфном сти-
ле: по обе стороны от слива располагаются пуговковидные налепы —
«глаза», по бокам от них вылеплены небольшие ушковидные вы-
ступы.
Кружки_составляют сравнительно небольшой процент. Они неве-
лики по размерам. Их горловины цилиндрические, суженные кверху
или боченковидные. Есть экземпляр биконической формы без вы-
раженной горловины. Все они имеют плоскоовальные ручки, прикреп-
ленные концами к горловине и тулову. Обычно диаметр горла боль-
ше половины диаметра тулова, а иногда равен ему. Венчики кружек
округлые или скошенные внутрь. Большая часть кружек не орна-
ментирована, лишь иногда встречаются кружки с линейным орнамен-
том. Кружки принадлежали к столовой посуде, и поэтому они всегда
изготовлены из хорошо промешанной глины. Цвет их красный или
коричневый.
Миски — приземистые сосуды, с диаметром горла чуть меньше
диаметра тулова.’ ТуловЬ сосуда низкоеь^с_небольшим расширением
на середине или 2/з его высоты. Диаметр обычно значительно больше
высоты. Имеются отдельные экземпляры с небольшими ручками в
верхней части. Миски часто орнаментированы. В верхней части ор-
намент линейный или волнистый. Нередко миски покрыты лощением
189
с наружной и внутренней стороны. Миски использовались главным
образом как столовая посуда.
Еще одну категорию столовой посуды составляют невысокие от-
крытые сосуды без горловин — чаши и блюда. Особую разновидность
блюд составляют триподы, имеющие три цилиндрические ножки. Вен-
чики блюд и чаш округлые, скошенные внутрь, заостренные, оття-
нутые наружу. Многие чаши имеют орнамент, главным образом, ли-
нейный, волнистый или короткий зубчатый. Чаши и блюда нередко
имели наружное и внутреннее лощение — горизонтальное, верти-
кальное или сетчатое. Орнамент располагался в верхней части.
Особую категорию составляют котлы — сосуды без горловины с
широким открытым верхом и с округлым туловом. Диаметр отверстия
равен наибольшему диаметру тулова или несколько уступает ему.
Ручки прикреплялись к краю котла и были вертикальными или гори-
зонтальными. Котлы часто имеют орнамент в виде отпечатков мелко-
го зубчатого штампа или параллельных волнистых линий.
Стаканообразные сосуды имеют вид усеченных конусов, расширя-
ющихся кверху. Венчики их плавно отогнуты наружу и имеют свое-
образные отгибы. Края венчиков, как правило, округлые. Цвет этих
сосудов чаще всего коричневый или желтый. Орнамент на стаканооб-
разных сосудах не встречается, но на наружной поверхности почти
всегда имеется горизонтальное лощение. Судя по этнографическим
параллелям, стаканообразные сосуды служили в качестве детских
горшков, которые вставлялись в специальные отверстия в колыбелях.
Весьма многочисленную категорию сосудов составляют светильни-
ки, по форме они довольно однообразны и представляют собой не-
большие асимметричные плошки, в задней части светильника край
округлый, загнутый внутрь, а в передней — края загнуты внутрь,
образуя носик — слив. Некоторые светильники имеют в задней части
небольшую ручку в виде треугольного выступа. Поверхность некото-
рых светильников покрыта горизонтальным лощением.
В коллекции имеется довольно большое количество крышек гон-
чарного изготовления. Все они имеют выпуклую полусферическую
форму и увенчаны цилиндрической шишечкой — ручкой, иногда с
коническим завершением. Многие крышки орнаментированы. Орна-
мент состоит из концентрических окружностей, овальных или ромбо-
видных в давлений, расположенных по кругу.
Довольно многочисленны ручки сосудов в виде головок различных
животных. Две из них представляют собой стилизованное изображе-
ние головы лося, одна изображает голову барана. Наиболее реали-
стична ручка, изображающая голову коня. Несколько ручек, видимо,
изображают петушиные гребешки. Имеется ручка в виде сапожка.
Интересна находка глиняной погремушки грушевидной формы с ка-
мешком внутри.
Особенностью болгарской гончарной керамики является наличие
сосудов с клеймом на днищах. Клейменые сосуды встречены на мно-
гих болгарских памятниках: в Болгаре, Биляре, Суваре, Хулаше, на
Утяковском, Кайбельском, Урматском городищах, а также в Танке-
190
Знаки гончарных клейм на днищах гончарных сосудов с Муромского городка
евском могильнике. Клеймение сосудов было распространено не
только в Волжской Болгарии, но и на Руси, у алан и болгар в По-
донье, у дунайских болгар и других средневековых народов Европы.
Вопрос о назначении клейм не решен окончательно. Одни исследова-
тели считают их знаками гончаров, изготовлявших сосуды, другие ви-
дят в них знаки заказчиков, третьи придают клеймам религиозно-
символическое значение, четвертые предполагают, что первоначаль-
но имевшие религиозно-символическое значение клейма впоследствии
превратились в знаки ремесленников или феодалов, в зависимости
у которых находились эти ремесленники.
На Муромском городке найдено 32 днища сосудов с клеймами.
Они встречены в разных частях города, однако подавляющее боль-
шинство их происходит с территории внутреннего города с раскопов
I, III, VIII, XI, XII, XVI, XVIII. Только два днища с клеймами найдены
на территории южной части внешнего города, на раскопе XVII. Инте-
ресно, что основная масса клейм обнаружена в наиболее ранней и
густо населенной части внутреннего города, на раскопах XVI и XVIII.
К сожалению, многие днища с клеймами представлены фрагмен-
тами и поэтому рисунок клейма сохраняется лишь частично. Боль-
шинство клейм выпуклые, т. е. рисунки клейма вырезались на дере-
вянных матрицах. Интересно, что все клейма сделаны с различных
матриц.
Одно из клейм представляет собой вдавленный квадрат, возмож-
но, это даже не клеймо, а вмятина от оси круга. Клеймо на другом
днище представляет также квадратную фигуру, но вдавлен только
ее контур. Имеются клейма в виде сегмента, в виде прямого угла с
точкой в середине и в виде креста. С раскопа XVIII происходит клей-
мо, имеющее полную аналогию в материалах Сувара. Самым распро-
страненным (22 экземпляра) является клеймо в виде знака, напоми-
нающего якорь с наклонной черточкой с правой или левой стороны.
Подмечено, что преобладание какого-либо одного знака-клейма,
191
представленного различными вариантами, характерно для большин-
ства болгарских городов, в частности для Болгара, Биляра и Сувара.
Интересно, что повторяющиеся в клеймах знаки в городах Болгаре и
Суваре встречаются на монетах, чеканенных в этих городах, возмож-
но, это тамги болгар и сувар. Не исключено, что и наиболее распро-
страненное на Муромском городке клеймо было первоначально там-
гой.
Среди гончарных сосудов, главным образом кувшинов и мисок,
имеются экземпляры, покрытые коричневато-зеленого цвета глазу-
рью, нанесенной на внешнюю поверхность без ангоба. Это поливная
посуда болгарского производства. Пока не выяснено, производилась
ли она на Муромском городке.
Значительная часть собранных на Муромском городке фрагмен-
тов посуды относится к лепным сосудам.
Обломки лепной посуды встречались на всех 24 раскопах, на всем
протяжении культурного слоя, причем процентное их содержание
уменьшалось от 11,7% — в нижних слоях до 1% — в верхних.
Лепная посуда Муромского городка довольно различна по соста-
ву теста, формам, орнаментации, поэтому ее можно отнести к несколь-
ким группам, имеющим различное происхождение и связанным
с разными группами населения, обитавшего в Волжской Болгарии.
Первую группу составляет керамика прикамско-приуральского про-
исхождения. В глиняном тесте одних сосудов содержится примесь
толченой раковины, других — измельченного шамота, третьих — пе-
ска и мелкого шамота, четвертых — известковой крошки. Одни со-
суды изготовлялись вручную без применения гончарного круга, у
других горло формировалось на гончарном круге, а тулово изготовля-
лось вручную. Обжиг сосудов слабый, видимо, он производился в пе-
чах или на кострах. Цвет посуды серый, желтый, реже светло-корич-
невый.
По форме сосуды делятся на горшки, миски, чаши. Горшки име-
ют выраженную горловину, резко или плавно переходящую в сфе-
рическое или реповидное тулово с округлым или слегка уплощенным
дном.
Горловины горшков имеют цилиндрическую, расширенную кверху
или бочонковидную форму. Венчики округлые, заостренные или ско-
шенные внутрь. У некоторых сосудов есть небольшие ручки. Многие
сосуды орнаментированы. В верхней части орнамент состоит из отпе-
чатков шнура или зубчатого штампа, образующего елочку, косые кре-
сты или ромбическую сетку.
Сосуды первой группы аналогичны посуде населения Прикамья.
Вторую группу составляют немногочисленные сосуды горшковидной
формы с примесью шамота в глиняном тесте. Изготовлялись они
вручную или на самом примитивном гончарном круге. В верхней
части сосудов располагался линейный орнамент, иногда дополняв-
шийся вдавлениями треугольной или овальной формы.
Сосуды этого типа представлены в материалах из Болгара, Биляра
и других болгарских поселений. Они ведут свое происхождение из
192
салтово-маяцкой культуры Подонья и датируются IX—X вв. Третья
группа представлена также горшками с отогнутыми наружу венчика-
ми, украшенными насечками и пальцевыми защипами. В глиняном
тесте — примесь шамота и измельченной растительности. Сосуды
этого типа встречаются на многих болгарских поселениях домонголь-
ского периода. Самые ранние ее находки происходят из новинков-
ских курганов.
Еще одну группу составляют круглодонные чаши и горшки с вол-
нистым орнаментом. В глиняном тесте содержится примесь шамота.
Фрагменты на подобных сосудах встречались главным образом в
наиболее поздней южной части города. Орнамент состоит из много-
рядных волнистых линий. Археолог Т. А. Хлебникова высказала мне-
ние, что эта посуда имеет казахстанское происхождение. Она встре-
чена на многих болгарских поселениях.
В особую группу могут быть выделены лепные котлы с выступа-
ющими над краем ручками полуовальной формы. Лепные крышки
сосудов с длинными пестикообразными ручками относятся к раннему
периоду существования города.
Найдены фрагменты славянских лепных сосудов. Они сформованы
из глины с примесью песка. Их венчики утолщены и сильно отогну-
ты наружу, на плечиках многорядный линейный орнамент. Такие
горшки были распространены по всей территории Руси с XI по XIII в.
Подобные сосуды найдены во Владимире, Суздале, Москве, Городце,
Стародубе и других русских городах.
Другие фрагменты принадлежали сосудам с отогнутым венчиком,
край которого загнут внутрь. Сохранившиеся части тулова покрыты
рядами пунктирных линий, нанесенных штампом-колесиком. Этот
тип посуды также был широко распространен в русских поселениях
домонгольского времени.
Различные группы лепной посуды свидетельствуют об обитании
на Муромском городке разных по происхождению и языку групп
населения. Например, присутствие сосудов первой группы говорит
о пребывании на городище населения, переселившегося из районов
Среднего и Верхнего Прикамья, довольно долго сохранявшего свои
гончарные традиции. О присутствии переселенцев с юга из районов
салтово-маяцкой культуры свидетельствует не только вся гончарная
посуда, но и лепная посуда второй группы. Третья группа посуды
бытовала в Среднем Поволжье уже с конца VII в. Группа посуды,
имеющая общие черты с керамикой Казахстана, свидетельствует о
появлении в городе новых этнических элементов юго-восточного
происхождения. Это произошло не раньше XII в., так как подоб-
ная керамика найдена только в наиболее поздней южной части
внешнего города. Находки славянской посуды свидетельствуют о при-
сутствии на Муромском городке русских.
При исследовании других болгарских городов установлено, что
и на них население состояло из разных по происхождению групп.
^Деревообработка играла весьма существенную роль в жизни
обитателей Муромского городка. Из дерева строились жилища, изго-
193
Орудия обработки дерева: 1 — топор, 2—4 — тесла, 5 — обломок скобеля,
6, 7 — долота
тавливались многие орудия труда, мебель и домашняя утварь. В куль-
турном слое города древесина почти не сохраняется, поэтому судить
об уровне развития деревообрабатывающего ремесла можно благо-
даря находкам многочисленных деревообрабатывающих орудий. На-
иболее распространенным орудием деревообработки являются топоры.
Их найдено четыре целых и два обломка лезвий. Все топоры проуш-
ныё. Они делятся на широколезвийные и узколезвийные.
К широколезвийным относится топор, найденный на раскопе XVIII
в жилище, относящемся к четвертому, самому раннему слою, , дати-
руемому второй половиной X в. Лезвие топора расширялось за
счет лопасти с внутренней стороны. Обух у него молоточковидный.
В Волжской Болгарии рассматриваемый тип топора был довольно
широко распространен, один топор близкого типа был найден на Жи-
194
гулевском селище недалёко от Муромского городка, другой — йа
городище Хулаш, имеются такие топоры в коллекции из Биляра,
Кокрятского и Золотаревского городищ.
Второй широколезвийный топор имел округлый обух. Топоры
подобного типа характерны для памятников Руси в большей степени,
чем Волжской Болгарии.
Два узколезвийных топора близки между собой по форме. Они
имеют слегка расширенное лезвие и округлые щековицы. У одного
из топоров обух сломан, у другого он имеет молоточковидную форму.
Эти топоры могли применяться как лесорубные, так и боевые.
Другим деревообрабатывающим орудием было тесло. Болгарские
тесла по способу насадки делятся на два типа: проушные и втульча-
тые. Проушные тесла по форме походили на топор, особенно одно
из тесел, найденных на Муромском городке. Оно, видимо, было пе-
ределано из топора обычной для Волжской Болгарии формы. Топор
имел прямую спинку и небольшую лопасть на внутренней стороне,
но его проух был устроен так, что рукоятка насаживалась не парал-
лельно лезвию, а перпендикулярно к нему, что превращало его в тес-
ло. Найдено второе тесло типичной для Волжской Болгарии симмет-
ричной формы со слегка закругленным лезвием и круглым обушком
с шиповидными выступами — щековицами.
Другой тип тесел — втульчатые. Они имеют расширенный рабочий
край и длинную узкую втулку, образованную загнутыми краями.
Тесла этого типа менее массивны, чем проушные. На Муромском го-
родке найден один экземпляр этого типа. Подобные тесла встречаются
и на других болгарских памятниках.
К числу деревообрабатывающих орудий принадлежат долота, при-
меняемые для выдалбливания различных углублений и пазов. На Му^
ромском городке найдено крупное втульчатое долото. Длина__его
2СНсм, ширина рабочего края 3 см. Близкого типа орудие найдено
в одном из погребений раннеболгарского Большетарханского могиль-
ника.
В коллекции с Муромского городка представлена и другая распро-
страненная в Болгарии форма долот без втулки. Одно из них пред-
ставляет продолговатый стержень с слегка расширенной рабочей
частью, конец которой плавно изогнут. Рукоятка округлая в сечении
и увенчана небольшой шляпкой. Еще одно долото копьевидной формы
с округлой в сечении рукояткой без шляпки. Аналогичные долота
часто встречаются на поселениях Волжской Болгарии, Руси и Хаза-
рин.
Найден обломок двуручного скобеля — орудия для сдирания коры
с дерева и строгания, а также ложкарь, служивший для изготовления
деревянной посуды и ложек.
В большом количестве на Муромском городке представлены гво-
зди, скобы и пробои. Все эти находки свидетельствуют о широком
распространении деревянных построек.
На раскопе XI обнаружено дощатое дно ларя для хранения зер-
на. На раскопе XVI найден деревянный крут — дно или крышка
195
небольшой кадки или бочонка. Изобилие железных дужек свиде-
тельствует о широком распространении деревянных ведер.
Учитывая широкое применение дерева для разных хозяйственных
нужд и богатый ассортимент деревообрабатывающих орудий, можно
сделать вывод о выделении плотницкого и столярного дел в самосто-
ятельные отрасли ремесла.
Болгарские мастера владели довольно разнообразными приемами
резьбы по кости. Применение совершенных инструментов—товарно-
го станка, пилы, напильника, а также овладение сложными техни-
ческими навыками—все это выделяло резчиков кости в особый раз-
ряд ремесленников. На территории Муромского городка до сих пор
не найдено косторезных мастерских. И все-таки можно с уверенно-
стью говорить о наличии в городе мастеров-косторезов. Об этом сви-
детельствуют многочисленные находки распиленных рогов лося, круп-
ного и мелкого рогатого скота, а также готовые изделия и их заготовки.
Костяных изделий на Муромском городке довольно много: это
накладки луков, наконечники стрел, навершия плеток, гребни, руко-
ятки, проколки, лопаточки и т. д.
Найдено шесть обломков костяных петель для подвешивания кол-
чанов. Они изготовлены из толстых пластин, имеют причудливые
очертания и круглые или фигурные отверстия. Подобные петли име-
ли широкое распространение в Восточной Европе и Сибири с VIII
по XIV в. Найдена также костяная застежка от пут для лошади.
Имеется 8 наконечников стрел. Пять из них конические, пулевид-
ные, один наконечник имел биконическую форму. Такие наконечни-
ки называются томарами. Они были широко распространены с XI до
середины XIII в. Интересна заготовка наконечника с тупым кон-
цом без втулки. Он мог применяться для охоты на белку и других
пушных животных.
На XVIII раскопе найдены навершия плетей. Из них более инте-
ресно навершие бочонковидной формы с клювовидным выступом.
Изготовлено оно очень тщательно. Наиболее ранние экземпляры на-
верший этого типа найдены в Хазарском и отчасти славянском слоях
города Саркела—Белой Вежи на Дону. Это позволяет высказать пред-
положение о южном происхождении подобного рода приспособле-
ний. В степных и лесостепных курганах они относятся кXI—XIII вв.,
на Руси бытуют в то же время и встречаются в основном в город-
ских слоях. С подобной датировкой хорошо согласуется находка
вышеупомянутого навершия в верхнем слое Муромского городка,
датируемом первой половиной XIII в.
Второе навершие в общих чертах аналогично первому: оно имеет
бочонкообразную форму и удлиненный коленчатоизогнутый выступ,
но изготовлено это навершие гораздо более небрежно.
В коллекции Муромского городка имеются два изделия из рогов
коз. Они имеют коническую изогнутую форму, т. е. повторяют форму
рога. У острого конца имеются небольшие уступчики. Оба изделия
полые и имеют по два круглых отверстия у края. Одно изделие име-
ло длину 123 мм, диаметр втулки—22 мм, длина второго—113 мм, диа-
196
метр втулки — 16 мм. Изделие, имевшее большие размеры, орнамен-
тировано циркульным орнаментом, покрывающим почти всю внеш-
нюю поверхность, за исключением заостренного конца. Подобное
изделие найдено в одном из погребений Новинковского могильника.
Распространены такие предметы из рога и в славяно-аварских мо-
гильниках Венгрии и в салтово-маяцкой культуре. Назначение их
не вполне ясно, очевидно лишь то, что они насаживались на палку.
Из других костяных орудий труда следует упомянуть изделия из
бараньих лопаток, встреченные на всех раскопах. Лопатки тщатель-
но заполированы. Выступающие их края срезаны. Часто в средней их
части имеются отверстия. На одной лопатке их 4, на другой 5. Рабо-
чим краем служила расширенная часть лопатки. Она обычно носит
следы сработанности, т. е. сильно сглажена. Вопрос о назначении
лопаток в настоящее время не может быть окончательно решен, но
есть основания предполагать, что они использовались для снятия
шкур животных, а также для очистки их от мездры. Для этих целей
железные изделия едва ли пригодны из-за своей остроты, костяные
же лопатки позволяли обрабатывать шкуру, не повреждая ее. Лопа-
точки, близкие к описанным, бытовали у народов Поволжья, При-
камья и Приуралья с эпохи бронзы. Особенно широко они были
распространены у племен ананьинской культуры.
Найдены три костяные рукоятки для ножей или шильев. Из быто-
вых предметов имеются двусторонние и односторонние гребни. Не-
которые из них украшены циркульным орнаментом.
Встречены типичные для болгарских памятников линзовидные пу-
говицы. Одна поверхность их округло-выпуклая, другая — плоская.
В середине пуговиц круглые отверстия. Пуговицы орнаментированы:
одна—двумя концентрическими окружностями в средней части и по-
яском из циркульных кружков по краям, другая — насечками.
Самыми многочисленными находками среди костяных изделий
являются игральные кости — с просверленными отверстиями, в от-
дельных случаях залитыми свинцом. В целом ассортимент костяных
изделий типичен для Волжской Болгарии и свидетельствует о высоких
технических навыках ремесленников-косторезов.
Наряду с резьбой по дереву и кости применялась резьба по кам-
ню, его полирование и подтеска. При раскопках кирпично-каменного
здания в северной части внешнего города найдены полированные
плиточки из зеленого и розоватого камня. Подтесаны также некото-
рые известняковые камни и глыбы, применявшиеся в строительном
деле.
Из разных пород камня изготавливались жернова. На Муромском
городке встречено более 30 жерновов и их обломков. Последние
часто использовались при строительстве жилищ, печей и других
сооружений. На всех раскопах встречаются точильные камни.
Найдены каменные формы для изготовления украшений и свин-
цовых грузиков. Среди других каменных изделий на Муромском го-
родке есть амулеты из отполированных просверленных галек. Мно-
гочисленны каменные бусы, но скорее всего они привозные.
197
Изделия болгарских ювелиров
с Муромского городка: 1 — се-
ребряный браслет, 2 — пер-
стень, 3 — серебряная пряжка,
4 — подвеска, 5 — накладка,
6 — серебряный щиток от
перстня
О высоком-развитии -ювелирного ремесла^ свидетельствуют наход-
ки каменных формочек для отливки бронзовых, серебряных и золо-
тых изделий, а также очень мелких инструментов, которыми пользо-
вались ювелиры. На Муромском городке, например, был найден ма-
ленький железный молоточек изогнутой формы. Подобные орудия
найдены и в других болгарских городах.
Продукция болгарских ювелиров весьма разнообразна. Излюб-
ленными украшениями болгарок были браслеты, серьги, височные
подвески, перстни, ожерелья, лунницы и т. д.
Некоторые из этих ювелирных изделий найдены на Муромском
городке. Среди них серебряный 25раслет^ из витой проволоки. Такие
украшения были широко- распространены в Болгарии. Например, три
таких браслета были найдены на поселении близ с/ТТбдгбры. Они
лежали вГ глиняной: кружке? по форме и характеру обжига типичной
для памятников Волжской Болгарии. В северной части Муромского
городка найдена серебряная подвеска — лунница в виде , полумесяца
с узором из напаянных очень мелких шариков — зерни. Лунницы
были широко распространенным украшением на Руси. Встречались
они и в Волжской Болгарии. Другое серебряное украшение — щиток
от перстня в виде цветка с округлыми лепестками и вставкой из
198
камня черного цвета. Встречены также бронзовые перстни с много-
угольными щитками без вставок. Единственный золотой предмет, най-
денный на Муромском городке, — поясная накладка в виде головы
медведя.
$ 5. Торговля
В экономической жизни Волжской Болгарии торговля, наряду
с ремеслом и сельским хозяйством, играла ведущую роль. Города
осуществляли три основных направления товарообмена: между Во-
стоком и Западом, между оседлым населением и кочевниками, меж-
ду ремеслом и сельским хозяйством.
Особое значение имела транзитная торговля с Востоком, в которой
Волжская Болгария выступала и как поставщик товаров, и как по-
средник в торговых связях Руси с Хазарией, Средней Азией, Кавка-
зом и Персией. О великом волжском пути, шедшем с Востока, содер-
жатся сведения в трудах всех арабских авторов. Они сообщают, что
со стороны Каспия по Итилю (Волге) поднимались караваны судов
с Кавказа, из Хорезма и Персии. Против течения этот путь в Болга-
рию они преодолевали за два месяца, а вниз — за двадцать дней.
Существовал и сухопутный караванный путь из Хорезма в Болгарию,
описанный Ибн-Фадланом.
Аль-Мукаддаси, арабский автор X в., перечисляет товары, прохо-
дившие через Болгар и Итиль: меха соболей, горностаев, хорьков,
ласок, куниц, лисиц, бобров, зайцев, коз, выделанная конская кожа
(юфть), мед, орехи, кора тополя, береста, высокие шапки, рыбий клей,
рыбьи зубы, бобровая струя, амбра, соколы, мечи, стрелы, кольчуги,
славянские рабы, бараны, ковры. Все эти товары, несомненно, постав-
лялись Русью, Болгарией и Севером. В Хорезме оставалась часть этих
товаров, а остальное шло дальше на юг. Города Персии—Нишапур и
Себзевар имели постоянные связи с Болгаром. Цари Болгара были
настолько заинтересованы в привлечении восточных купцов, что
один из них пожертвовал средства на постройку мечети в Себзеваре.
Торговля Востока с Севером была полностью сосредоточена в руках
болгар, которые не пропускали восточных купцов, запугивали их тем,
что народы Севера «убивают всякого чужестранца, путешествующего
по их земле».
Весьма оживленной была торговля с Русью. В «Повести времен-
ных лет» неоднократно говорится о закупке Русью хлеба у Волжской
Болгарии. Сведения письменных источников, свидетельствующих
о далеких торговых связях Волжской Болгарии, подтверждаются ар-
хеологическими материалами. В экономической жизни Муромского
городка торговля играла весьма важную роль. Эта роль определялась
его" географическим положением на южной окраине Болгарского
государства на границе "со степным кочевническим миром, а „также
расположением в_ непосредственной близости от Волжского торгового
пути. Совершенно очевидно, что на,берегу Волги, недалеко от Муром-
199
Сфероконус среднеазиатского производства
ского городка, были пристань и торг, следы которого пока еще не вы-
явлены. Об оживленных связях с Востоком 'свидетельствуют найден-
ные на Муромском городке сфероконусы, поливная посуда хорез-
мийского, азербайджанского, армянского, грузинского производстваг
фаянсовая посуда с орнаментом, нанесенным особым золотистым
составом — люстром, привозимая из Ирана.
Остановимся подробнее на некоторых привозных вещах. Во время
исследования Муромского городка на разных раскопах собраны
фрагменты толстостенных сосудов сфероконической формы. Подоб-
ные сосуды довольно часты в культурных слоях средневековых посе-
лений Кавказа, Средней Азии и Волжской Болгарии. В литературе
они известны под названием сфероконусов. Одни исследователи счи-
тали, что они предназначены для перевозки ртути, другие видели
в них ручные метательные снаряды, употреблявшиеся в основном
в осадной войне, третьи пытались интерпретировать их как све-
тильники. В настоящее время точка зрения о применении сфероко-
нусов в качестве сосудов для перевозки ртути и других химических
веществ, благовоний и лекарств является общепринятой. Весьма ин-
тересна находка 30 целых и около 300 обломков сфероконусов около
металлургической мастерской в г. Биляре, подобное соседство под-
тверждает использование сфероконусов в качестве тары для хране-
ния различных химических веществ, видимо применявшихся в метал-
лургии. В коллекции с Муромского городка имеются фрагменты 38
сфероконусов, при этом 6 из них достаточно крупные, поэтому уда-
200 14*
лось восстановить форму этих сосудов. По цвету и составу теста
сфероконусы делятся на две группы. К первой относятся 5 фрагмен-
тов красного цвета, по составу теста близкие к болгарской гончар-
ной керамике, они, видимо, изготовлены в Болгарии. Остальные 33
фрагмента резко отличаются от вышеописанных. Они сформованы из
хорошо отмученной глины, очень плотны и прочны. Восемнадцать
из них имеют серовато-зеленый цвет, три — желтый и двенадцать —
серый. Сфероконусы имели узкое цилиндрическое горло, завершаю-
щееся полукруглой или усеченно-конической головкой. Многие из
них орнаментированы. Орнамент состоит из концентрических окруж-
ностей, поясков из кружков со звездочками в середине или заштри-
хованных ромбов. Почти всегда орнамент ограничен желобками-кан-
нелюрами. Подобные сфероконусы были распространены в Закавка-
зье и Средней Азии. Муромские сфероконусы наиболее близки к
среднеазиатским. Сходство проявляется в характере орнаментальных
мотивов, в цвете, в отсутствии арабских надписей, которые часто
встречаются на сосудах из Закавказья. Они имели узкое цилиндри-
ческое горло, завершающееся головкой полусферической или усе-
ченно-конической формы. Восемь сфероконусов орнаментированы.
Орнамент обычно располагается в верхней части, ниже горла и со-
стоит из концентрических окружностей, кружков, в центре которых
размещены звездочки, или заштрихованных ромбов. Почти всегда
орнамент ограничен желобками-каннелюрами. Сфероконусы, найден-
ные в г. Болгаре, по мнению исследователей, также определяются как
среднеазиатские — самаркандские.
Другую многочисленную группу привозных изделий составляют
фрагменты поливных сосудов, которые делятся на несколько групп.
К первой группе относятся сосуды-кюпы, покрытые зеленой по-
ливой. Они были широко распространены в средневековых городах
Закавказья X—XIII вв.: в Старой Гандже, Мингечауре, Ани, Гарни,
Двине, Тбилиси и Байлакане. Кюпы представляют собой крупные ци-
линдрические сосуды с двумя ручками, украшенными коническими
навершиями. Они предназначались для хранения сыпучих и жидких
продуктов или служили парадными сосудами для вина. Последние
обычно украшены архитектурными мотивами. Встречаются кюпы,
покрытые поливой. На Муромском городке найдены фрагменты трех
кюпов. Один из них принадлежит крупному сосуду открытой полу-
сферической формы. Тулово кюпа невысокое, приземистое. Венчик
скошен внутрь и наружный край его волнистый. Ручка плоская,
разделенная вертикальным желобком на две части. Верх ручки укра-
шен ступенчатым навершием пирамидальной формы. Сосуд укра-
шен по краю венчика наклонными насечками, ниже проходит про-
черченная волнистая линия, еще ниже на уровне ручки — прямые
параллельные линии. Внешняя поверхность сосуда покрыта ангобом
и поверх него поливой зеленого цвета. Имеются фрагменты ручек с
пирамидальными навершиями от двух других кюпов, аналогичных
вышеописанному. Обе ручки плоские и разделены вертикальным
желобком на две половины, обе покрыты поливой зеленого цвета.
15—3695 201
Судя по сохранившимся фрагментам, кюпы происходят из мастер-
ских города Байлакана, существовавшего в XI—XIII вв. в Азербайд-
жане.
Близок по форме к кюпам еще один сосуд, от которого сохрани-
лась только верхняя его часть. Венчик аналогичен венчику описан-
ного кюпа, но слегка вогнут и скошен внутрь. Сосуд покрыт светло-
зеленой поливой с грязноватыми пятнами, нанесенной поверх белого
ангоба, и украшен рельефными налепами, выполненными накладной
техникой. Налепы располагались двумя рядами и были разделены
углубленной линией. Они имели круглую форму, и на каждый из
них была нанесена пятиконечная звездочка. В профиле налепы имели
коническую форму. Сосуд был покрыт прозрачной светло-зеленой
поливой. Он, видимо, привезен из Армении, так как аналогичный
сосуд был найден во время раскопок города Ани у Ашотовых высот.
Сосуд относится к XII—XIII вв.
К числу сосудов закавказского производства принадлежат чаши
и блюда с монохромной зеленой поливой и подглазурным орнамен-
том, нанесенным техникой гравировки. При этом фон сосудов свет-
лый и яркий, а рисунок более темный. Одно из блюд имело верти-
кальный бортик, плавно переходящий в усеченно-конический корпус.
Венчик блюда округлый. Черепок в изломе кирпично-красный. По
бортику проходят три желобчатые линии. Орнамент нанесен техни-
кой гравировки быстрым движением руки, так, что линии не смыка-
ются и пересекают друг друга. Гравировка наносилась по белому
ангобу. Поверх ангоба и гравировки нанесена полива зеленого цвета.
Описанным блюдом, видимо, очень дорожили, т. к. после того как
оно было разбито, его скрепляли: вдоль излома идут ряды просвер-
ленных отверстий, служивших для скрепления разбитых частей. Блю-
до, судя по характеру гравировки и поливы, было привезено из
Грузии. Такие блюда изготовлялись в средневековых городах Грузии:
Дманиси, Тбилиси, Гударехи, Икалто, Рустави, Сухуми.
Основную массу поливной керамики составляют фрагменты сосу-
дов среднеазиатского производства. Они представлены главным обра-
зом чашами и блюдами. Одна из чаш, глубокая, полусферическая,
имела кольцевой поддон. Верхняя часть чаши отбита. Черепок в из-
ломе красный. Снаружи чаша покрыта медно-свинцовой глазурью зе-
леного цвета поверх белого ангоба. Внутренняя поверхность ча-
ши покрыта сильно остекленной глазурью коричневато-оранже-
вого цвета поверх красного ангоба. Подобная керамика характер-
на для средневековых городов Туркмении; Мерва и Нисы
XII—XIII вв. Наиболее многочисленны блюда хорезмийского произ-
водства с полихромной подглазурной росписью. Черепки этих блюд
обычно имеют в изломе красный цвет. Все блюда усеченно-кониче-
ские с кольцевыми поддонами. Внутренние их поверхности покрыты
ангобом белого или кремового цвета. Поверх ангоба наносилась рос-
пись зеленой, коричневой и желтой краской, после чего поверхность
сосуда покрывалась прозрачной глазурью. Иногда подглазурная рос-
пись дополнялась гравировкой.
202
В коллекции Муромского городка имеется 7 фрагментов фаянсо-
вой посуды, расписанной золотистой краской — люстром. Черепки
плотные, они имеют в изломе цвет грязновато-белый или слоновой
кости, иногда с розоватым оттенком. Толщина черепков от 2,5 до
5 мм. Фрагменты очень мелкие, поэтому судить о форме сосудов
невозможно, за исключением одного наиболее крупного фрагмента,
который мог принадлежать удлиненному сосуду типа флакона. Внут-
ренняя поверхность у пяти фрагментов покрыта кобальтовой гла-
зурью серовато-синего цвета, а у одного фрагмента — ярко-синего
цвета. Этот прием покрытия внутренней поверхности сосудов ко-
бальтом |был распространен в Иране. Внешняя поверхность пяти фраг-
ментов была покрыта непрозрачной глазурью цвета слоновой кости.
Один фрагмент покрыт непрозрачной белой глазурью с обеих сторон.
Все фрагменты орнаментированы. Узоры, главным образом, спирале-
видные. На флаконовидном сосуде изображен медальон сферокониче-
ской формы, а внутри него лист или бутон сердцевидной формы.
Люстр, которым нанесены узоры, имеет разные оттенки, от бледного
желто-коричневого до темно-коричневого с золотым и красноватым
отливом. Описываемые сосуды изготовлены в иранских городах Рее
или Кашане, скорее в первом, т. к. миниатюрный стиль с радиаль-
ным или концентрическим расположением узоров характерен именно
для керамики этого города. Важно отметить, что время изготовления
люстровой керамики совпадает со временем существования Муром-
ского городка, в Рее люстровая керамика производилась до 1220 года,
а в Кашане — со II до XIV в.
На Муромском городке найдены фрагменты сосудов, изготовлен-
ных из особой высококремнистой глины белого цвета — кашина.
Кашинная посуда изготовлялась в Средней Азии с XII в. Все найден-
ные на Муромском городке фрагменты кашинной посуды происходят
из верхнего слоя, т. е. относятся к XII—XIII вв. Фрагменты покрыты
поливой бирюзового и темно-синего цветов.
(Волжская Болгария вела оживленную торговлю с Русью. Ибн-Фад-
лан писал о постоянном посещении города Болгара русскими купца-
ми. Во время раскопок болгарских городов часто находятся русские
вещи. Самой распространенной находкой русского производства яв-
ляются пряслица из розового или серого камня — шифера, произво-
дившиеся в районе г. Овруча на Волыни, где были выходы этого кам-
ня. На Муромском городке найдены десятки шиферных пряслиц. По
форме они делятся на пять типов: усеченно-биконические, цилиндри-
ческие, реповидные, бочонковидные и таблетковидные. Диаметры
пряслиц от 10 до 25 мм, диаметры отверстий от 4 до 12 мм. Шифер-
ные пряслица в XI—начале XIII в. имели широкое распространение
на территории от Одера и Варты до Средней Волги, от Ладоги до
р. Роси, т. е. на Руси и в Волжской Болгарии.
Русское или византийское происхождение имеют гладкие стек-
лянные браслеты фиолетового, синего и зеленого цветов. В городах
Руси гладкие стеклянные браслеты производились в XII—начале
XIII в., в Византии они появились значительно раньше.
I5* 203
Возможно, к числу русских изделий относятся некоторые метал-
лические украшения, в частности, лунница с зернью, а также бйпира-
мидальные сердоликовые бусы, датируемые X—XIII вв.
О торговле с Прибалтикой свидетельствуют находки кусочков ян*
таря и янтарных изделий. Янтарь был широко распространен на Руси
и в Волжской Болгарии.
О более отдаленных торговых связях позволяет судить серебря-
ная монета—германский динарий XI в., найденный в северной части
внешнего города.
/ О развитии торговли свидетельствуют находки на Муромском го-
родке медных чашечек от весов и 10 железных кубических гирек-раз-
новесов различных размеров.
$ 6. Земледелие, скотоводство и промыслы
Земледелие играло ведущую роль в экономике населения Средне-
го Поволжья еще до прихода болгар. Племена именьковской культу-
ры уже в середине I тысячелетия н. э. были знакомы с пашенным
земледелием. Они возделывали пшеницу, просо, рожь, овес, полбу,
ячмень, горох.
Болгары и аланы, жившие в Подонье в VIII—X вв., были знако-
мы с плужным земледелием. У них был распространен довольно
примитивный плуг, имевший несимметричный лемех й железное че-
ресло в виде массивного ножа. Подобный плуг был знаком и волж-
ским болгарам. В одном из курганов Новинковского могильника
найдено чересло от такого плуга.
К X в. земледелие Волжской Болгарии достигло высокого уровня,
который был близок к уровню земледелия Руси. Недаром арабские
путешественники считали Волжскую Болгарию страной развитой зем-
ледельческой культуры. «Болгары народ земледельческий и возделы-
вают всякого рода зерновой хлеб, как то: пшеницу, ячмень, просо и
другие» — сообщал Ибн-Русте. Ибн-Фадлан свидетельствовал о том,
что «их (болгар) пища — просо и мясо лошади, но пшеница и ячмень
у них в большом количестве».
Исследователи хозяйства Волжской Болгарии отмечают высокое
развитие земледелия, ссылаясь на находки зерен злаков и земледель-
ческих орудий во время раскопок не только поселений сельского ти-
па, но и городов. Муромский городок не представляет исключения
в этом отношении. Он находился в наиболее плодородной части Са-
марской Луки, в древности покрытой лесами. Оподзоленные черно-
земы окрестностей Муромского городка до сих пор дают богатые
урожаи. Находки землеДельческих орудий на Муромском городке й
на полях вокруг него не редкость. Они делятся на две группы: ору-
дия для возделывания почвы и орудия уборки урожая. К числу ору-
дий первой группы принадлежат найденные на Муромском городке
лемехи, чересло, рамка для регулирования глубиньг вспашки, сошни-
ки. Два сошника найдены на пашне в южной части внешнего города.
204
Меньший сошник был вставлен рабочей частью в другой сошник
больших размеров. По форме они одинаковы. Возможно, оба сошни-
ка принадлежали одной сохе. Длина большего сошника 18 см, шири-
на 6,5 см. Он симметричен. Рабочая часть имела треугольную форму,
в верхней части орудия края загнуты и образуют слабовыраженную
трубицу, которой орудие насаживалось на деревянное развилье сохи.
Второй сошник близок по форме к первому, но уступает по размерам:
длина его 14 см. Оба сошника близки по форме к сошникам, найден-
ным на поселениях именьковской культуры, что позволяет предпо-
ложить местное происхождение подобного рода орудий.
На Муромском городке и его окрестностях найдены три плужных
лемеха. Один из них, сохранившийся полностью, происходит из се-
верной части внешнего города. Он имеет лопатовидную треугольную
рабочую часть, асимметричные плечики и небольшую трубину, обра-
зованную подрезанными и загнутыми краями верхней части. Лемех
долго использовался, поэтому на сношеннь1и”краи~ лезвия была нава-
рена'толстая полоса железа. Второй лемех, найденный на полях
в окрестностях Муромского городка, по форме и размерам очень бли-
зок к первому, но имеет несколько более симметричную форму, хотя
асимметрия плечиков все-таки заметна. Она обусловлена тем, что
левое плечико, примыкающее при работе к краю непаханой земли,
почти всегда несколько меньше, чем правое. От третьего лемеха
сохранилась только трубица, судя по ее форме, лемех был аналогичен
предыдущим. Подобный тип лемехов был широко распространен в
Волжской Болгарии и в южных районах Руси.
Из других частей плуга на Муромском городке было найдено
чересло. Оно представляло собой большой нож длиной 43 м с выгну-
той спинкой и массивным черешком. Клинок его имел треугольное
сечение^ а черенок — прямоугольное. Такие чересла были распро-
странены в Южной Руси,_в Дунайской и Волжской Болгарии. Рамка
для регулирования глубины вспашки имела арочную форму и была
выкована из одного железного прута. На концах его было два отвер-
стия, в которые вставлялась поперечная планка с отверстиями для
фиксации тяги. От положения тяги зависела Д’лубина.-кспашки.
Лемехи, чересло и рамка регулирования глубины вспашки явля-
ются составными частями тяжелого плуга, близкого по конструкции
к плугу-сабану, описанному академиком Н. И. Лепехиным во время
путешествия в 1768—1772 гг. Широкое применение тяжелых плугов
и переход от переложной к паровой зерновой системе способствова-
ли повышению продуктивности земледелия. Не случайно русские
летописи свидетельствуют об обилии хлеба у болгар. В летописи,
датированной 1024 г., сообщается: «Бе мятеж велик, а голод по всей
той стране идоша, идоше по Болзе вси людье в Болгары и привезоша
.жито и тако ожиша». К числу почвообрабатывающих орудий, по
мнению некоторых исследователей, относятся мотыжки — неболь-
шие прямоугольные лопаточки с незамкнутой втулкой, как у лемехов.
Подобными мотыжками в Подонье VIII—IX вв. долбили твердый гли-
нистый или меловой материк при сооружении землянок и могил.
205
Орудия обработки почвы: 1 — плужный лемех, 2 — сошник, 3 — плужный
резак
Земледельческие орудия: 1 — коса, 2 — серп, 3—6 — мотыжки
Ими могло производиться рыхление земли на небольших участках.
На Муромском городке найдены мотыжки с трапециевидной или пря-
моугольной рабочей частью и втулкой, образованной загнутыми кра-
ями верхней части. Длина их 9—И см, ширина рабочей части 4,4—
5,5 см. Ко второму типу относится единственная мотыга трапециевид-
ной формы. Ее рабочая часть тоньше, чем верхняя часть, в которой
имелось круглое отверстие для насадки рукоятки, крепившейся пер-
пендикулярно по отношению к мотыге. Мотыги первого типа широко
распространены в Волжской Болгарии, Хазарии и у славян.
Кроме почвообрабатывающих орудий на Муромском городке пред-
ставлены орудия уборки урожая. К ним относятся косы, серпы.
Косы представлены одним целым экземпляром и тремя обломками.
Целая коса-горбуша была найдена на раскопе XVIII в центральной
части внутреннего города в жилище, относящемся к самому раннему
слою, датируемому концом X в. Коса была помещена в деревян-
ный футляр. Волокна от футляра хорошо заметны на коррозирован-
ном клинке косы. Коса довольно длинная (44 см) и сильно изогнутая.
Ширина лезвия 3,5 см. На конце косы имеется перпендикулярный
выступ, предназначенный для крепления рукоятки. Вдоль спинки
косы проходит углубление — дол, параллельно спинке. Это облегчило
ее вес, не уменьшая прочности. Рукоятка крепилась с помощью же-
лезного кольца. Косы-горбуши, близкие к описанной, бытовали в
Волжской Болгарии и на Руси. В Поволжье они появились в имень-
ковское время. О форме кос, представленных обломками, судить
довольно трудно, но одна из них, видимо, была аналогична вышеупо-
мянутой, вторая же — более широкая (4 см) и, возможно, менее изо-
гнутая. Серпы на Муромском городке представлены одним целым
экземпляром и одним фрагментом. Целый серп весьма своеобразен.
Основа его изготовлена из железа, а лезвие — из высокоуглеродистой
стали и присоединено с помощью крупных заклепок.
О культурах/ возделываемых населением города, можно судиты
по находкам обугленных зерен злаков. Особенно часто встречается
просо. Оно найдено в нескольких зерновых ямах на раскопах XVI,
XVIII и других. Даже не будучи обугленным, просо сохраняется
в хозяйственных ямах в виде массы желтого цвета, в которой хоро;
шо видны оболочки зерен. Особенно большое количество проса
обнаружено в хозяйственной яме на раскопе XVI. В другой яме най-
дено 44 зерна ржи, 12 зерен мягкой пшеницы и И неопределимых
зерен. На квадрате 9 XVI раскопа под скоплением кирпичей в треть-
ем слое найдены обугленные зерна злаков, из которых — 13 зерен
мягкой пшеницы, 2 зерна полбы-двузернянки, 2 зерна проса и еще
62 зерна неопределимых злаков. На квадрате 10 раскопа XVI также
обнаружено 501 зерно ржи, 2 зерна мягкой пшеницы и 2 зерна проса.
На раскопе XI было обнаружено обугленное дощатое дно ларя. На
досках лежали обугленные зерна мягкой пшеницы.
Перечень злаков, зернакоторых были^обнаружены на Муромском
городке, совпадает,, .с_„.перечнем культур, зерна которых найдены в
зерновых ямах Болгарского городищ^. Следует отметить, что наибо-
207
лее многочисленными среди обнаруженных злаков оказались зерна
ржи (545 штук — 83,6% по отношению к общему^оличеству най-
денных зерену. Этот факт как будто’ опро^рт^
исследователей: о сравнительно позднем заимствовании ржи болга-
рами у русских. На самом деле рожь была распространена в Сред-
нем Поволжье еще до прихода болгар, об этом свидетельствуют на-
ходки ее зерен на святилище Шелом.
Наряду'со злаками выращивались огородные растения, в частно-
сти, репа, огурец и другие. Их зерна пока не выявлены на Муромском
городке, но встречены на другом болгарском памятнике — на Биляр-
ском городище. Урожай хранили в хозяйственных ямах цилиндриче-
ской, усеченно-конической или колоколовидной в разрезе формы.
Подобный способ хранения был распространен в Среднем Поволжье
еще до прихода болгар у племен именьковской культуры. Тот же
способ хранения зерна в ямах был известен населению Подонья.
Для размола зерна применялись ручные жернова. На Муромском
городке найдено большое количество целых жерновов и их облом-
ков. Диаметр их достигает 45—50 см, диаметр отверстия — 5—8 см.
Наряду с земледелием скотоводство 6j>uio ведущей отраслью хоь
зяйства населения Волжской Болгарии. О составе стада болгар мож-
но судить по соотношению костей домашних и диких животных.
Первое место по численности принадлежит мелкому рогатому скоту.
Т^апример, среди костных остатков животных из раскопа 1975 г.
кости мелкого рогатого скота составляют 43,4%, из раскопок 1976 г.—
51,25%\ Второе место занимал крупный рогатый скот—35,4% кос-
тей из раскопок 1975 г. и 39,51% из раскопа 1976 г. Кости лошади
составляли 20,1% в материалах из раскопов 1975 г. и 8,51% из
раскопов 1976 г. Почти на всех раскопах были встречены единичные
кости верблюда. В материалах из раскопов 1975 г. они составляли
0,1%, из раскопов 1976 г. — 0,24%. Появление этого животного
в Среднем Поволжье относится к периоду бытования здесь имень-
ковской культуры V—VII вв. и, вероятно, обусловлено торговыми
связями с Востоком. Восточные купцы прибывали в Поволжье с ка-
раванами верблюдов, и, возможно, некоторые из верблюдов забива-
лись здесь на мясо.
В небольшом количестве встречаются кости собаки—0,2—0,47%.
Почти полное отсутствие костей свиньи объясняется распростране-
нием в Болгарии мусульманской религии. Видимо, основным живот-
ным, разводившимся на мясо, была овца. Встречающиеся на Муром-
ском городке и других болгарских поселениях пружинные ножницы
свидетельствуют о широком применении овечьей шерсти для изго-
товления тканей.
Несколько удивляет низкий процент костей лошади. Он прибли-
зительно совпадает с процентным содержанием костей лошади на
памятниках предшествующей именьковской культуры. Видимо, ло-
шадь использовалась как верховое и тягловое животное. На Муром-
1 Все определения остеологического материала производились А. Г. Петренко.
2оа
ском городке встречены предметы конской сбруй: уДйла, стремеШ,
навершия нагаек, а также пряжки от пут.
В целом кости домашних животных значительно преобладают над
костями диких, и это красноречиво свидетельствует о ведущей роли
скотоводства и о сравнительно скромном удельном весе охоты в эко-
номике волжских болгар. Скот у болгар целое лето проводил на
пастбищах, так как Самарская Лука богата лугами и лесами. Зимой
скот, видимо, содержался в стойлах. Для заготовки корма на зиму
служили косы и серпы.
Самарская Лука с ее лесами до настоящего времени отличается
богатством фауны: здесь водятся лоси, косули, волки, кабаны, лисы,
зайцы, куницы, белки, горностаи и другие животные. В средневеко-
вую эпоху животный мир Самарской Луки был гораздо более бога-
тым, поэтому охота играла определенную роль в жизни ее обитате-
лей. На основании костного материала, добытого при раскопках Му-
ромского городка, можно судить о диких животных, имевших про-
мысловое значение. В первую очередь это лось (0,7%), волк (0,007%),
медведь (0,1%) и кабан.
При охоте на крупных животных применялось то же оружие, что
и при военных действиях: сулицы, копья, луки и самострелы. Широ-
ко использовались как железные, так и костяные наконечники стрел.
Рыболовство играло большую роль, чем охота. Расположение Му-
ромского городка в непосредственной близости от Волги определило
существенное значение этой отрасли. При раскопках находятся мно-
гочисленные кости рыб, в том числе осетровых. Орудиями лова были
сети и крючки. На Муромском городке найдено несколько каменных
грузил круглой, цилиндрической и биконической формы и 7 желез-
ных рыболовных крючков.
$ 7. Вооружение болгар. Снаряжение коня и всадника
В период сложения государства в Волжской Болгарии и в ранний
период его истории болгары, как все народы, стоящие на этой ста-
дии социально-экономического развития, вели частые войны с сосе-
дями. Болгарское войско носило феодальный характер/ Основу его
составляла княжеская дружина, которая по приказу Ткнязя выступа-
ла в поход.; В трудах восточных авторов имеются краткие заметки,
позволяющие судить о военной организации болгар.' Ибн-Русте писал:
«Болгары ездят верхом, имеют кольчугу и полное вооружение»?
То же сообщает и Ибн-Фадлан. -В русских летописях при описании
военных действий упоминаются болгарские военные дружины. На-
пример, летописец сообщает, что в 1160 г. «избиша множество изма-
илтян, а князь их едва утече с малою дружиной». В 1220 г. при опи-
сании похода князя Юрия Всеволодовича говорится «Князь же бол-
гарский выбежа инеми ворота и утече на конех в мале дружине».
Летбйиси сообщают о походах болгар и взятии ими русских горо-
дов: Мурома, Суздаля и Устюга. Тактика болгар была рассчитана на
209
Болгарское оружие из культурного слоя Муромского городка: 1 — кинжал,
2—4 — пики, 5, 6 — втоки, 7 — копье, 8 — перекрестие сабли, 9 — наконечник
ножен, 10 — железные кольца от кольчуги, 11 — чеснок
внезапность удара. Вести осаду они не умели, как не умели тогда
и сами русские. Дружинники были вооружены саблями и мечами.
Кроме мечей к предметам вооружения относятся боевые топоры.
Ибн-Фадлан сообщает о них, называя их секирами. Непременной
принадлежностью каждого воина были стрелы и лук. Широко при-
менялись копья с железными втульчатыми наконечниками и втоками
на обратной стороне древка. Разновидностями копий были пики и
сулицы. Защитными доспехами служили кольчуги и шлемы. Фрагмен-
ты кольчуг нередко находят во время раскопок болгарских городов.
Значительное место среди находок на Муромском городке зани-
мает оружие и предметы снаряжения верхового коня и всадника.
Самой распространенной находкой из числа предметов вооружения
дальнего боя являются наконечники стрел. Всего их найдено 48, из
них 40 железных и 8 костяных. Одни наконечники были универсаль-
ными, то есть употреблялись как для военных целей, так и для охо-
ты, другие имели специальное боевое назначение и использовались
только в военном деле, например бронебойные, предназначенные
для поражения врага в доспехах.
К наиболее ранним типам наконечников стрел принадлежат два
трехлопастных наконечника с круглыми в сечении черешками. По-
добные наконечники были распространены на Руси в Поволжье и
Прикамье в VII—IX вв. В первой половине X в. они выходят из упот-
ребления. Наиболее многочисленны наконечники с ромбическим
пером и круглым в сечении черешком. Три из них имели ромбическое
перо с небольшим расширением в верхней половине длины пера.
Перо овальное в сечении. При переходе от пера к черешку — не-
большое узелковое утолщение-упор. Остальные ромбовидные нако-
нечники отличались тем, что при переходе к черешку был не упор,
а уступчик. Ромбические наконечники стрел были распространены
с VIII по XIII в. включительно на всей территории Восточной Европы,
в Сибири, в Венгрии и Чехословакии.
Имеется два раздвоенных наконечника, называемых срезнями.
Один из них имел прямые и режущие внутренние стороны. При пере-
ходе от пера к черешку — узелковый упор. Концы второго наконеч-
ника обломаны, поэтому о их форме судить трудно. Треугольные сре-
зни относятся к IX—XIV вв.
Два наконечника относятся к типу остролистных. Один из них
имел узелковый упор при переходе от черешка к перу, другой был
без упора. Черешки у обоих круглые.
Остролистные наконечники с плоским пером характерны для
юга Восточной Европы на протяжении довольно длительного времени,
но круглый в сечении черешок появляется только с X в. и датируется
X—XI вв. Довольно многочисленны бронебойные наконечники с ко-
роткой массивной головкой ромбического сечения и длинным круг-
лым в сечении черешком. При переходе от головки к черешку — пе-
рехват, а ниже него — утолщение. Бронебойные наконечники этого
типа датируются второй половиной XII — первой половиной XIII в.
Некоторое сходство с вышеупомянутыми наконечниками имеют два
211
Наконечники стрел из культурного слоя Муромского городка
Удила и стремена из культурного слоя Муромского городка
наконечника с пирамидальной массивной короткой боевой головкой.
Такие наконечники часто встречаются в памятниках Волжской Бол-
гарии, они датируются X—XIV вв.
Найдены два долотовидных наконечника с упором при переходе
от пера к черешку. Такие наконечники появились с середины XI в.,
а широкое распространение получили со второй половины XII до
середины XIII в. Они известны на Руси и в Волжской Болгарии. К чи-
слу бронебойных относятся два наконечника шиловидной формы ква-
дратного сечения с уступчиком при переходе к черешку. Шиловидные
наконечники датируются широко: с X по „XV в. Костяные наконеч-
ники имели универсальное назначение: они применялись на охоте
и в военном деле. На Муромском городке их найдено 8 экземпляров,
пять из них конические пулевидные, один биконический наконечник
томар, один — черешковый, ланцетовидный. Восьмой наконечник
тупоконечный, пригодный только для охоты. Оружие ближнего боя
также представлено рядом находок. Это наконечники копий и пик.
Один из них имел удлиненно-треугольное узкое перо и расширяющу-
юся к концу втулку. Плечико пера приподнято. Такого типа нако-
нечники датируются X—XIII вв.
Три наконечника пик имели перо в виде четырехгранного стержня
и воронковидную втулку. Они датируются X—XIII вв. Найдены
втоки, то есть железные конусы, надевавшиеся на концы древков
копий, чтобы копье можно было втыкать в землю.
213
На раскопе XIX найден железный кинжал листовидной формы с
коротким черешком. В коллекции имеется перекрестье сабли изогну-
той формы с шариками на концах. Гарды этого типа были распро-
странены в IX—XI вв. на территории Восточной и Центральной Евро-
пы. Ножны сабель делались из дерева или кожи, только обоймы в ос-
новании ножен были металлическими. На Муромском городке найде-
на такая обойма, изготовленная из тонкого листового железа.
К числу предметов вооружения могли относиться некоторые из
найденных на Муромском городке топоров, в частности, топор, имев-
ший продолговатое лезвие и молоточковидную приставку обуха,
квадратную в сечении, датируемый X—XIII вв.
К защитному оружию относятся колечки от кольчуг, диаметр их
8—12 мм. Найдено всего 8 целых и сломанных кольчужных колец.
Из других предметов военного назначения следует отметить так на-
зываемый чеснок, состоявший из четырех острых шипов. Чесноки
были предназначены для выведения из строя конницы. Они разбра-
сывались на ее пути с целью повреждения ног лошадей.
Предметы снаряжения коня представлены на Муромском городке
двумя стременами и семью удилами или их обломками.
Одно из стремян имело овальную форму. Его дужка с прорезным
ушком имела килевидное заострение, подножка прогнутая. Подоб-
ные стремена рассчитаны на мягкую обувь. Они относятся к XII—
XIII вв. Второе стремя представлено обломками верхней части, судя
по его форме, оно было аналогично предыдущему, но имело большие
размеры.
Удила представлены обломками, за исключением одних сильно
коррозированных, имевших стержневидные, изогнутые, к концам
псалии. Такие наконечники датируются с VII до . середины XI в.
Остальные удила однотипны: они состоят из двух подвижных звень-
ев и двух колец.
$ 8.1 Бытовой инвентарь
Самую многочисленную категорию находок с Муромского город-
ка составляют предметы быта: ножи, ножницы, кресала, замки, клю-
чи, дужки от ведер, пробои, кольца и другие. Все они изготовлены
из железа.
Ножи представлены 104 экземплярами. Они имеют клиновидное
сечение? так как их спинка обычно несколько толще, чем лезвие.
Формы ножей разнообразны: у одних клинок с прямой спинкой и
изогнутым лезвием, у других, наоборот, спинка изогнута, а лезвие
прямое. Черешки большинства ножей длинные, сужающиеся к концу.
Реже встречаются ножи с коротким черешком. При переходе от
клинка к черешку уступчик у одних ножей со стороны спинки, у
других — со стороны лезвия. Два ножа имели ободок при переходе
от клинка к черешку. Это наиболее ранняя форма ножей, бытовав-
шая не позднее XI в. Длина ножей от 6 до 17,5 см.
214
Замки, детали замков
Ножницы представлены двумя разновидностями. Одни из них пру-
жинные (от них сохранилась только часть). Двое других □ножниц —
шарнирные. Одни почти целые ножницы имели отогнутые скобы,
вторые — худшей сохранности были близки к современным, т. к. име-
ли сплошные приваренные кольца. Кресала для высекания огня пред-
ставлены' двумя типами: удлиненно-овальные с фигурным вырезом и
калачевидные с загнутыми наружу концами и с язычком. Кресал
первого типа два, второго,— шесть.
Оба типа кресал бытовали в Среднем Поволжье в домонгольский
и в золотоордынский период.
Найдено 342 детали железных замков разных типов. Есть и целые
экземпляры, относящиеся к типу цилиндрических. Большинство де-
талей принадлежит к тому же типу. Замки изготовлялись в городе,
так как встречены бракованные заготовки.
Ключи также довольно многочисленны. Их найдено 18 экземпля-
ров. Большинство их имеют коленчатое устройство с округлой, ква-
дратной или фигурной головкой. Противоположный конец ключей
имеет копьевидную форму и обычно заканчивается круглым расши-
рением с отверстием. Один ключ по форме близок к современным.
Он имеет круглую с отверстием головку и фигурную бородку.
215
§ 9. Религия болгар. Могильники Муромского городка
Болгары, пришедшие в Среднее Поволжье, и племена, обитавшие
на этой территории до их прихода, были язычниками. Об этом сви-
детельствует в первую очередь погребальный обряд, в частности,
обычай класть в могилу вместе с умершим его вещи.
Уже на рубеже IX—X вв. часть болгарского населения исповедо-
вала мусульманскую религию. По сообщению араба Ибн-Русте, в
болгарских городах и селах были мечети и начальные школы с
муэдзинами и имамами.
С возникновением государства языческая религия перестала от-
вечать интересам феодальной верхушки. Назрела необходимость
введения новой монотеистической религии. Ислам был объявлен
государственной религией Болгарии, а царь ее Алмуш принял новое
имя Джафар. Распространение мусульманства было одной из задач
посольства, отправленного на Волгу багдадским халифом по просьбе
болгарского царя. Об этом достаточно подробно сообщает в своей
записке один из участников миссии Ибн-Фадлан.
Несмотря на официальное, принятие .болгарами в первой половине
X в. мусульманства, отдельные группы населения еще долго сохраня-
ли язычество. Однако основная масса болгарского населения уже
была обращена в мусульманство. В 986 г. болгары предлагали киев-
скому князю Владимиру принять ислам. Владимир в свою очередь
в 990 г. посылал в Болгарию христианских проповедников, после
чего четыре болгарских князя ушли в Киев, приняв православие.
Во время раскопок города Биляра исследованы остатки мечети
с мраморными колоннами. На Муромском городке также были мече-
ти и мусульманские школы, как и в других городах Волжской Болга-
рии. О принятии обитателями города мусульманской религии свиде-
тельствует погребальный обряд могильников, примыкавших к городу
с юга и запада.
Южный могильник занимал большую площадь. Протяженность
его с востока на запад вдоль южной окраины города — 500 м. На
пяти заложенных на могильнике раскопах исследовано около 50 по-
гребений. На I, II, III и IV раскопах костяки лежали в узких прямо-
угольных могильных ямах глубиной от 48 до 95 см. Иногда углы мо-
гил закруглены. Стенки ям слегка наклоненные, поэтому размер ямы
ко дну уменьшается. Умершие лежали в вытянутом на спине положе-
нии головами на запад, с небольшим отклонением к северу. Лица
большинства погребенных были обращены к югу, в сторону священ-
ного города мусульман — Мекки. Ноги их были вытянуты, правая
рука вытянута вдоль тела, а левая обычно согнута в локте и кисть
ее находилась на тазовых костях. Несколько костяков были слегка
повернуты на правый бок.
Вещей в погребениях не найдено, что в значительной мере затруд-
няет датировку этой части могильника. Однако некоторые особенно-
сти погребального обряда позволяют отнести все эти погребения
к XI в. В них нет строгого следования канонам Корана. Например,
216 15*
лишь немногие костяки повернуты на правый бок. Другой признак,
не позволяющий датировать эти погребения позднее конца XI в., —
это отсутствие гвоздей в могилах. С начала XII в. в могильных
ямах обычно встречаются гвозди. Датировка погребений XI в., скорее
всего второй его половиной, подтверждается тем, что над погребени-
ями залегает культурный слой пригорода, возникшего в последний
период существования города, видимо, в начале XIII в., когда в
рассматриваемой части могильника уже не хоронили, а старые моги-
лы были забыты.
Погребения на раскопе V, видимо, относились к более поздне-
му времени, скорее всего к XII в. Погребенные лежали рядами и бы-
ли обращены головами на запад с небольшим отклонением к северу.
Девять из них были повернуты на правый бок и лица их обращены
в сторону Мекки. В семи погребениях положение костяков не опре-
делено из-за плохой их сохранности. Положение рук у большинства
погребенных одинаковое: правая вытянута, а левая согнута в лок-
те и кисть ее покоится на тазовых костях. Ноги вытянуты. В двух
случаях на тазовых костях находились кости обеих рук. Все погре-
бенные в большей или меньшей степени повернуты на правый бок,
лицевые части черепов обращены к югу.
Вещей в погребениях нет, но во многих могилах встречались же-
лезные гвозди от гробов. Культурного слоя над погребениями не бы-
ло. Все вышеотмеченное свидетельствует о функционировании дан-
ной части могильника в XII в. На примере погребений южного мо-
гильника Муромского городка можно наблюдать постепенное рас-
пространение мусульманства в Волжской Болгарии. В могильнике,
расположенном к западу от города, погребения совершены еще с
отклонением от мусульманского классического обряда.
О длительном сохранении пережитков язычества свидетельствуют
находки амулетов — просверленных клыков животных и плоских
овальных галек с просверленными отверстиями для подвешивания.
Еще одним долго сохранявшимся пережитком язычества было повсе-
местное распространение зооморфных изображений в прикладном
искусстве болгар. Широко были распространены в домонгольский
период ручки в виде головок различных животных. На Муромском
городке встречены ручки в виде голов коня, лося, барана, антропо-
морфные кувшины, вылепленные из глины фигурки животных, не-
смотря на то, что священная книга мусульман — Коран запрещала
изображать человека и животных.
Глава VIII
САМАРСКИЙ КРАЙ
В ЗОЛОТООРДЫНСКИЙ ПЕРИОД
§ I. Сухореченское селище
После завоевания СреднейнАзии и Кавказа татаро-монголы вторг-
лись в Поволжье. Сломив сопротивление болгар, они разгромили их
города и подчинили себе Волжскую Болгарию. Затем ими были за-
воеваны мордовские земли. Власть золотоордынских ханов в Волж-
ской Болгарии была более сильной, чем на Руси,—Волжская Болга-
рия вошла в состав Золотой Орды, в то время как Русь сохраняла
свою автономию. Как всякое иноземное завоевание, нашествие тата-
ро-монголов нанесло серьезный урон производительным силам поко-
ренных народов и повлекло за собой весьма существенные этниче-
ские сдвиги. Многие йз цветущих городов Поволжья-превратились
в руины. Были опустошены и уже никогда не возродились Биляр,
Муромский городок и другие болгарские поселения. Оставшееся в
живых население покинуло развалины городов и начало заселять но-
вые земли. Болгары вышли за пределы Самарской Луки и стали се-
литься к югу и востоку от района современного города Куйбышева.
Более десятка болгарских поселений золотоордынского времени от-
крыто на реках Кинеле, Самаре, Соке, Кондурче. Самое крупное из
них—Сухореченское селище — расположенное на правом берегу
р. Кинеля, на южной окраине дер. Сухая Речка Похвистневского рай-
она Куйбышевской области.
Раскопками была вскрыта та часть селища, где жили ремесленни-
ки и были сосредоточены производственные сооружения: гончарные
печи и металлургический горн. Три гончарных горна располагались
на берегу р. Кинеля в непосредственной близости друг от друга.
Четвертый горн находился в 60 м от них. Все горны были двухъярус-
ные. Два из них выходили устьями в одну околотопочную яму. Один
из этих горнов был загружен: в нем найдены развалы девяти кув-
шинов.
Глиняная посуда составляет основную массу находок. Анализы
показали, что сосуды изготовлялись из местной глины на гончарном
круге. Небольшая часть посуды изготовлена без гончарного круга.
По своему функциональному назначению посуда делится на кухон-
ную, столовую и хозяйственную. К кухонной относятся горшки, к
столовой — кувшины, миски и чаши. Хозяйственное назначение име-
ли большие корчаги и хумы. В них хранили зерно и другие продукты.
Значительная часть посуды орнаментирована. Преобладает линейный,
218
Гончарный горн I Сухореченского селища
волнистый и зубчатый орнамент. Иногда орнамент дополняется ло-
щением в виде вертикальных полос или ромбической сетки.
Сухореченские гончары снабжали своей продукцией не только
обитателей поселения, но и жителей окрестных поселков. Близкая
к сухореченской керамика встречена на селищах у пос. Красные
Пески, у дер. Матьян. Посуда изготовлялась не только по зака-
зу, но и на продажу. О высоком спросе свидетельствует значительная
стандартизация посуды, малый процент орнаментированных и покры-
тых лощением сосудов.
Появление сельских ремесленных центров характерно для XIV в.
Аналогичные ремесленные поселки, подобные сухореченскому, от-
крыты на территории Молдавии и в Нижнем Поволжье. Иногда на
этих поселениях бывает сосредоточено большое количество горнов,
например, на поселении Хан-Тюбе в Нижнем Поволжье их выявлено
29. На Сухореченском поселении жили ремесленники-металлурги.
Исследован железоделательный горн. К сожалению, он полностью
разрушен. Сохранилось лишь глинобитное основание и спекшаяся
масса шлаков. Вокруг горна обнаружено скопление глины, представ-
ляющее собой, видимо, развал его стенок, и семь обломков глиняных
трубочек—сопел, через которые в горн нагнетался воздух. Найдена и
продукция сухореченских металлургов: железные ножи, ключи и дуж-
ки от замков, гвозди, мотыга, кресала, наконечники стрел. Встреча-
16* 219
Кувшин с поселения Большой Шихан
ются также фрагменты чугунных изделий. Чугун низкокачественный,
пористый.
Разнообразны и бронзовые изделия: круглая чашечка, обломки
котлов, пластины, обломок привозного медного браслета с арабской
надписью «...слава и счастье». Судя по найденной ошлакованной гли-
няной чашечке — тиглю, бронзолитейное производство развивалось
220
непосредственно на Сухореченском поселении. Здесь же жили ма-
стера-косторезы. Найдены распиленные рога, костяные заготовки
изделий и сами изделия: накладки с циркульным орнаментом, пряж-
ка. Наряду с ремесленными производствами, обитатели Сухоречен-
ского селища занимались земледелием, скотоводством и рыболовст-
вом. На селище найден ряд вещей, свидетельствующих о торговых
связях населения. Среди них фрагменты поливной и штампованной
посуды, производившейся в золотоордынских городах Нижнего По-
волжья, а также уже упоминавшийся бронзовый браслет, изготовлен-
ный, видимо, где-то на Ближнем Востоке.
§ 2. Кочевники в Среднем Поволжье
В Заволжье с VIII в. жили кочевники — печенеги, входившие
в объединение тюрок-огузов. В IX в. под давлением огузов они пере-
шли Волгу и вторглись в южнорусские степи. С XI в. туда стали
совершать набеги половцы, или кипчаки, разгромившие печенегов.
С конца XI в. половцы заняли господствующее положение в степях
Восточной Европы. Эти степи с XI в. в трудах арабских и персидских
авторов стали именоваться Дешт-и-Кипчак (Кипчакская степь). Жив-
шие до прихода половцев печенеги были частично ассимилированы
пришельцами, частично оттеснены на запад.
Когда в первой половине XIII в. в степи Восточной Европы вторг-
лись татаро-монголы, половцы вступили с ними в борьбу, но были
разгромлены. С этого времени половецкая степь оказалась зависимой
от татаро-монголов и вошла в состав Золотой Орды.
На территории Самарского края открыты погребения, относящие-
ся к золотоордынскому времени. По погребальному обряду они делят-
ся на три группы: погребения основные и единственные в кургане;
погребения, совершенные в насыпи курганов более ранних эпох;
бескурганные погребения, располагавшиеся, главным образом, на пе-
счаных дюнах.
Погребения первой группы открыты в курганных могильниках
близ с. Гвардейцы Борского района, у с. Александровка Безенчук-
ского района и около с. Абашево в Хворостянском районе.
Курганы имеют небольшие размеры: их диаметры от 6 до 18 м,
высота 20—30 см. Иногда вокруг них прослеживаются кольцевые
канавки (курганы 3,27 Гвардейского могильника, курган I Абашевско-
го курганного могильника). Могильные ямы обычно располагаются
в центре кургана. Они имеют прямоугольную форму. В кургане 3
Гвардейского могильника могильная яма имела ступеньку в ногах, в
юго-западной стенке. Кочевническое погребение Преполовенковского
курганного могильника было совершено в могильной яме со сту-
пенькой вдоль длинной стенки, на которой лежал череп быка. Из-
редка встречаются остатки перекрытий из плах. Порою в могилах
находятся гробы (Староелшанские погребения, погребение в курга-
не 27 Гвардейского могильника). В кургане 3 Александровского мо-
221
Вещи из погребения кочев-
ника XIII—XIV вв., от-
крытого у совхоза им.
Луначарского: 1 — наконеч-
ник стрелы, 2 — кресало,
3 — стремя
гильника погребенный был обернут берестой. Нередко в могилах
встречаются угли, кусочки мела, кости животных.
Все погребенные лежали на спине с вытянутыми конечностями,
иногда кисть одной из рук лежит на тазовых костях. Преобладает
северо-восточная ориентировка. Лишь два погребения ориентированы
на север (Максимовская дюна), и два — на запад (погребения на
дюне Большой Шихан и погребение I кургана 3 Александровского
курганного могильника). Северная и северо-восточная ориентировка
распространилась в степях Восточной Европы с приходом монголов,
так как у монголов существовал культ юга, а положение головой к
северу и северо-востоку означало, что погребенный лежит лицом на
юг. Иногда в погребениях встречаются костяки домашних животных.
Ко второй группе относится погребение в Александровском курган-
ном могильнике, совершенное в кургане эпохи бронзы. Третья груп-
па самая многочисленная, к ней относятся погребения на дюнах
Максимовский и Большой Шихан в Богатовском районе и близ с. Ста-
рая Елшанка в Оренбургской области.
Почти во всех погребениях йрисутствовал довольно богатый
и разнообразный инвентарь. Все вещи аналогичны находкам из погре-
бений XII—XIV вв. Нижнего Поволжья, Поднепровья. Это оружие,
222
орудия труда, предметы быта, украшения, предметы конской сбруй.
Оружие представлено наконечниками стрел ромбической формы. Из
предметов конской сбруи встречаются стремена, удила и пряжки.
Стремена обычно арочной формы, их верхняя часть треугольная с
прямоугольной прорезью. Подножка широкая, прямая или полукруг-
лая. Подобные стремена широко распространены в памятниках XII—
XIV вв. Удила составные, кольчатые, пряжки железные трапециевид-
ные или прямоугольные. Орудия труда представлены ножами, иногда
с костяными рукоятками, шильями, шарнирными ножницами. Среди
предметов быта следует упомянуть зеркало и калачевидные кресала.
Вместе с ними находятся кремни для высечения огня.
Описанные погребения по обряду и инвентарю близки нижневол-
жским кочевническим погребениям XIII—XIV вв. Это свидетельству-
ет о том, что территория Куйбышевской области, как и нижневолж-
ские степи, в период татаро-монгольского нашествия была заселена
половцами, с которыми впоследствии довольно быстро смешались
завоеватели. Позднее XIV в. курганный обряд у кочевников исчеза-
ет, повсюду появляются бескурганные могильники. Это связано с ши-
роким распространением мусульманства в среде степного кочевого
населения Золотой Орды.
§ 3. Первые русские поселения
В XIV в. на территории Куйбышевской области появляются
новые этнические группы населения, до этого времени здесь не жив-
шие: мордва-эрзя, мордва-мокша и русские. Продвижение русского
населения на юг и восток, на земли мордвы, начавшееся еще в VIIв.,
особенно усилилось с XII в. Оно шло из районов Владимиро-Суздаль-
ской Руси Рязанского княжества. Прежде всего русские освоили
северо-западную часть мордовской территории, то есть низовья Оки.
В 1222 г. в устье Оки был построен город Нижний Новгород. Про-
цесс проникновения русских проявлялся в двух формах: военные
.походы русских князей с целью захвата части мордовских земель и
основанное на мирных взаимоотношениях проникновение групп рус-
ских поселенцев на хозяйственно слабо освоенные мордовские земли.
Татаро-монгольское нашествие временно прервало процесс продви-
жения русских на восток, но вскоре он возобновился. Во второй
половине XIII и в XIV в. русские проникают далее к югу и востоку
от устья Оки. Свидетельством их появления в Среднем Поволжье яв-
ляются исследованный А. П. Смирновым русский квартал в г. Болга-
ре, а также Березовское селище, исследованное археологом А. Е. Али-
ховой в 1950, 1952—1954 гг.
Селище расположено на окраине дер. Березовка Шигонского
района Куйбышевской области на левом берегу р. Усы. Оно воз-
никло в середине или второй половине XIII в. и существовало
в XIV в., что определяется находками золотоордынских монет. На
поселении исследовано несколько глинобитных печей с околотопоч-
223
ными ямами. Некоторые из них, видимо, служили для выплавки ме-
талла, так как вокруг них собрано большое количество шлаков, кус-
ков глиняной обмазки, золы, угля. Вскрыта деревянная постройка,
в которой выплавлялся чугун.
Исследовано несколько наземных и углубленных в землю жилищ.
Наземные жилища представляли собой бревенчатые избы с глинобит-
ными печами. Полуземлянки имели прямоугольную форму, размеры их
4X4,5 м, глубина до 2 м, внутри жилищ встречены развалы глино-
битных печей. Одни жилища относятся к XIII, другие к XIV в-
В жилищах встречены русские вещи, свидетельствующие о принад-
лежности этих жилищ русским. Они близки по размерам и конструк-
ции к древнерусским землянкам Суздаля.
Основная масса найденной на поселении посуды — русская
(52,9%) и значительно меньшая часть — болгарская, золотоордынско-
го времени (35,7%). На поселении найдены вещи русского происхож-
дения: четыре нательных креста и подвеска в виде уточки (подобные
подвески встречены во Владимире, Суздале, костромских курганах
XII в. и в Новгороде, в слое XII в.). Найдено также древнерусское же-
лезное писало — железная палочка с острым концом и резной лопа-
точкой, датирующееся XII—XIII вв. Писала встречаются только в
городах, но не на селищах. Тем более интересна находка писала на
Березовском селище, вдали от русских городов. Из других русских
вещей встречена стеклянная бусина и обломок браслета.
Среди костей животных с Березовского поселения 24% состав-
ляют кости свиньи. Это также свидетельствует о том, что на селище
жили русские. В городах и поселках Волжской Болгарии находки
костей весьма немногочисленны, поскольку мусульмане свиней не
разводили.
Рядом с Березовским селищем исследован могильник, возможно
христианский, где погребенные лежали на спине головой на юго-
запад. Второе русское погребение золотоордынского времени обна-
ружено около с. Печерские Выселки на правом берегу р. Усы. Здесь
наряду с красноглиняной болгарской керамикой найдены фрагменты
изготовленных на гончарном круге горшков темно-серого цвета, близ-
ких к русской керамике Березовского селища. Третье русское селище
находится между селами Комаровка и Малиновка. Здесь вскрыты
остатки наземных жилищ со столбами, хозяйственные ямы. На посе-
лении собрана как красноглиняная золотоордынская, так и русская
керамика.
Таким образом, в XIII—XIV вв. русские освоили район р. Усы.
К этому же периоду относится древнерусский поселок на окраине
г. Болгара, где исследованы славянские землянки суздальского типа.
В них найдена типичная славянская керамика и трехбусинное сла-
вянское височное кольцо. Русские жили и в золотоордынских городах
Нижнего Поволжья. Как предполагают некоторые исследователи, та-
тары не препятствовали продвижению русских на юг, а возможно,
даже поощряли его, так как оно приближало к ордынским владени-
ям русского плательщика и исполнителя натуральных повинностей.
224
Вместе с тем летописцы XIV в. отмечают военные столкновения рус-
ских с татарами и мордвой, то есть не всегда продвижение русских
было мирным.
£ 4. Средневековые мордовские могильники
В XIII—XIV вв. наблюдается переселение на восток не только рус-
ских, но и мордвы. Оно было вызвано проникновением в мордовские
земли русских с севера и запада, татар с юга и востока, а также
стремлением освободиться от гнета золотоордынских ханов. Опусто-
шительные походы татаро-монголов в мордовские земли в 1236 и
1239 гг. привели к тому, что часть мордвы (мокша) подчинилась тата-
рам, а другая часть (вероятно, эрзя) ушла в свои местные укрепления
и там ожесточенно сопротивлялась. Татары часто использовали мор-
довское население в военных походах, например, в XIV в. в походе
против Тимура. Спасаясь от повинностей, мордва уходила с наси-
женных мест.
Появление мордвы на территории Куйбышевского Заволжья хоро-
шо прослеживается по археологическим материалам. Близ с. Му-
ранка Шигонского района исследован могильник и поселение, зани-
мавшее более 2 кв. км. Судя по размерам, это был город, который
на основании находки золотоордынской монеты Хызр-хана датируется
XIV в (1361 г. н. э.). На поселении преобладала гончарная болгар-
ская посуда золотоордынского периода, а процент лепной посуды
был незначителен. Видимо, население поселка было смешанным:
здесь жили болгары и мордва. Последние, видимо, составляли основ-
ную массу населения, о чем свидетельствуют материалы могильника,
расположенного рядом с поселением.
Могильник занимал площадь в 17 га. Подсчитано, что здесь в те-
чение одного столетия похоронено приблизительно 5 000 человек, не
считая грудных младенцев. Погребальный обряд и инвентарь могиль-
ника позволяют относить его к числу памятников, принадлежащих
мордве-мокше. На некотором расстоянии к югу от мордовского мо-
гильника находилось мусульманское кладбище, которое скорее всего
принадлежало болгарскому населению, жившему на Муранском
поселении по соседству с мордвой. Раскопки мордовского могильника
у с. Муранка производились археологом В. Н. Поливановым в 1891—
1893 и в 1900 гг. За четыре полевых сезона было вскрыто 445 погре-
бений. В 1950 г. А. Е. Алиховой было исследовано еще 40 погребений.
Погребальный обряд очень устойчив и типичен для мордвы-мокши
XIV в. Могильные ямы прямоугольной формы, глубиной от 0,3 до
1,5 м. Чаще всего умершие погребены в гробовищах, гораздо реже
в колодах, но есть погребения без гробов и колод. Все погребенные
лежали головами на юг или юго-восток. Мужские костяки лежали на
спине в вытянутом положении со сложенными в области таза руками.
Женщин и девочек хоронили в позе спящих на правом боку с согну-
тыми в коленях ногами. Кисти рук обычно сложены у лица. Обычай
хоронить в такой позе появился у мордвы в VIII—IX вв. В XII—
225
Вещи из погребения Муранско-
го могильника: 1 — перстень,
2, 3 — застежки-сюльгамы,
4—8 — бронзовые накладки,
9 — копье, 10 — кайло, 11 —
топор
XIV вв. он стал господствующим у мокши и изредка встречался у
эрзи. Возможно, его появление связано с влиянием аланских племен.
Одно погребение совершено по обряду трупосожжения. Оно сопро-
вождалось глиняным сосудом и 18 бронзовыми и серебряными с по-
золотой застежками-сюльгамами. Обряд трупосожжения, появивший-
ся у мордвы приблизительно в VI в. и имевший широкое распростра-
нение наряду с трупоположением в VIII—X вв., с XI в. исчезает.
Поэтому наличие его в Муранском могильнике в XIV в. следует рас-
сматривать либо как пережиточное явление, либо как явление, свя-
занное с проникновением чужеродных этнических элементов.
В мужских погребениях обычно встречаются ножи и кресала.
У пояса лежат пряжки и кольца для подвешивания каких-то предме-
тов. Выделяются погребения ремесленников. В одном из них найдено
кайло, употреблявшееся при добыче руды, и топор-молоток, служив-
ший для дробления железных криц. Видимо, погребение принадлежа-
ло кузнецу. В другом мужском погребении были найдены замок и
нож, возможно, погребенный занимался изготовлением замков. В
третьем погребении был найден комбинированный инструмент—мо-
лоточек-гвоздодер с буравом и несколько фигурных железных плас-
тинок. Вероятно, их хозяин изготовлял железные поясные бляшки,
накладки на шкатулки и браслеты. Четко различаются богатые и
бедные погребения. Богатые находились в самых глубоких могилах
до 1,5—2 м и сопровождались золотыми вещами. Над одним из бо-
гатейших погребений лежал скелет коня. Другое сопровождалось
ремнем с золотыми бляшками и тремя золотыми пуговицами.
226
Женские и детские погребения часто сопровождались глиняными
горшками, их обычно ставили в ногах. Из орудий труда в погребени-
ях женщин встречались пряслица и очень редко — ножи. Непремен-
ной принадлежностью почти каждого погребения были украшения.
Самым распространенным из них были застежки с лопастями, так
называемые сюльгамы, которыми закалывали ворот рубашки или при-
калывали их на груди в один или два ряда. Из других украшений
встречаются серьги, бусы и браслеты. Украшения болгарской рабо-
ты находятся редко, т. к. их носила, видимо, только зажиточная
часть населения. Довольно часто встречается накосник — «полукерь».
Он представлял собой деревянную трубку, состоящую из двух поло-
винок, внутрь которых вставлялась коса. Сверху трубка обматыва-
лась медной проволокой.
И погребальный обряд, и инвентарь свидетельствуют о принад-
лежности могильника мордве-мокше. Именно у мокшан была рас-
пространена южная ориентировка погребенных. Для мокши харак-
терно вышеописанное положение мужских и женских костяков.
Весьма типичны для мокшанских погребений бронзовые лопастные
застежки и многие другие украшения, встречающиеся в погребениях
Муранского могильника. Могильник датируется XIV в.
Другой мордовский могильник исследован в окрестностях г. Куй-
бышева на Барбашиной Поляне (ныне Поляна им. Фрунзе). Рядом на-
ходилось большое селище XIV в., в культурном слое которого встре-
чались фрагменты лепной мордовской и гончарной болгарской посу-
ды. Могильник занимал огромную территорию и содержал сотни
погребений, к сожалению, большая часть их была разрушена во
время строительства дач.
Б. А. Латынин исследовал 62 погребения, расположенных рядами,
что характерно для финно-угорских народов. Могилы узкие, прямо-
угольные, с закругленными углами и несколько неровным дном.
Глубина их от 60 до 90 см, детские могилы менее глубокие — от 35
до 50 см. В большинстве могил гробовища не прослежены.
Положение мужских и женских костяков различно, как в Муран-
ском могильнике: мужские костяки находятся в вытянутом на спине
положении, руки согнуты в локтях и лежат на груди или в области
живота. Женские костяки лежат на правом боку с руками, согнуты-
ми в локтях, так что кости рук находятся перед лицом. Большинство
погребенных обращены головами на север. Только в нескольких по-
гребениях, находившихся на периферии могильника, костяки были
ориентированы головой на юг. Ярко выражено имущественное нера-
венство: есть очень богатые и бедные погребения как среди мужских,
так и среди женских. В бедных мужских погребениях встречаются
ножи и кресала, богатые же сопровождаются наборами застежек-
сюльгам, ременными поясами, украшенными накладками, железными
топорами, ножами, кресалами, наконечниками стрел и копий. До-
вольно частой находкой в погребениях являются бронзовые котлы и
глиняная посуда. Особенно богатым было мужское погребение с ко-
нем.
227
В женских погребениях имущественное неравенство выражено
еще сильнее. Бедные погребения содержат по 2—3 бронзовые за-
стежки-сюльгамы, а богатые сопровождаются огромным количеством
этих застежек из серебра и бронзы, сотнями стеклянных бус и ра-
ковин-каури, бронзовыми цепочками. На руках обычно по несколь-
ку серебряных или бронзовых с позолотой браслетов и перстней,
нередко встречаются донца от прялок. Посуда в погребениях всегда
лепная, хотя на соседнем поселении преобладали гончарные сосуды.
Детские погребения небогаты, в них встречаются бусы, раковины-
наури и амулеты из клыков волка или лисицы, иногда кости птицы
(курицы?) или ребра коровы. В целом вещи из Барбашинского могиль-
ника аналогичны вещам из Муранского могильника. Это объясняет-
ся однокультурностью и синхронностью обоих памятников. Дата
Барбашинского могильника определяется благодаря находке монеты
золотоордынского хана Джанибека 1359—1360 гг. Возможно, имеются
и более ранние погребения. Северная ориентировка погребенных, пре-
обладающая в Барбашинском могильнике, характерна для мордвы-
эрзи. Наличие отдельных погребений с южной ориентировкой сви-
детельствует о присутствии здесь отдельных представителей мордвы-
мокши. На соседнем с могильником поселении встречены фрагмен-
ты. болгарской керамики, так как, видимо, здесь жили и болгары.
. Путешествие в глубь веков, в далекое прошлое Самарского края,
подошло к концу. Последние страницы книги посвящены тому перио-
ду, когда на средневековых картах Восточной Европы впервые появ-
ляется название Самар, помещаемое обычно в районе Самарской Лу-
ки. Самой ранней картой, на которой обозначен Самар, была карта,
составленная венецианцами братьями Доминико и Франциско Пици-
гани в 1367 г.; вторая карта, где нанесен Самар,—карта венецианца
Фра-Мауро, составленная в 1459 г. Что представлял собой Самар?
Какому народу принадлежал? Где он был расположен? На все эти
вопросы пока невозможно дать ответ. Чтобы ответить на них, необхо-
димо провести длительные поиски, кропотливые исследования, кото-
рые, несомненно, увенчаются успехом. Да и все приведенные в книге
результаты работ по существу лишь первые шаги на пути к восста-
новлению древней истории края. Десятки и сотни археологических
памятников, может быть самых интересных, еще ждут своих иссле-
дователей.
Список литературы
Агапов С. А., Васильев И. Б., Кузьмина О. В., Семенова А. П.
Срубная культура Среднего Поволжья. — В кн.: Культуры бронзового века Восточ-
ной Европы. Куйбышев, 1983.
Алихова А. Е. Муранский могильник и селище. — Материалы и исследования
по археологии СССР (МИА), М., 1954, № 42.
Алихова А. Е. Русский поселок XIII—XIV веков у села Березовка. —
МИА, М., 1960, № 80.
Бадер О. Н. Тайны седого Урала. — В кн.: Наука и человечество. М., J966.
Васильев И. Б., Матвеева Г. И. Могильник у с. Съезжее на р. Сама-
ре. — Советская археология, 1§79, № 4. '<
Васильев И. Б. Энеолит Поволжья (степь и лесостепь). Куйбышев, 1981.
‘ Гольмстен В. В. Керамика древних мест поселений Самарской Луки. —
В кн.: Бюллетень общества археологии, истории, этнографии, естествознания. Сама-
ра, 1925, № 3.
^Тольмстен В. В. Доисторическое прошлое Самарского края. — В кн.:
Краеведение, Самара, ч. 1, 1924.
Г о.л.ь метен В. В. Археологические памятники Самарской губернии. Труды сек-
ции археологии РАНИОН, М., 1928, IV.
Греков Б. Д., Якубовский А. Ю. Золотая Орда и ее падение. М—Л.,
1950.
Збруева А. В. Гудькинский могильник. — В кн.: МИА, М., 1954, № 42.
Качалова Н. К. О . локальных различиях полтавкинской культурно-историче-
ской общности. — Археологический сборник государственного Эрмитажа, Л, 1984,
№ 24.
Кривцова-Гракова О. В. Степное Поволжье и Причерноморье в эпоху
поздней бронзы. — В кн.: МИА, М., 1955, № 46.
Кузьмина Е. Е., Смирнов К. Ф. Происхождение индоиранцев в свете но-
вейших археологических открытий. М., 1977.
Кузьминых С. В. Металлургия Волго-Камья в раннем железном веке. М.,
1973.
Матвеева Г. И., Скарбовенко В. А. Курганный могильник у с. Гвардей-
цы. — В кн.: Очерки истории и культуры Поволжья. Куйбышев, 1976.
Матвеева Г. И. Тропою тысячелетий. Куйбышев, 1977.
^Матвеева Г. И. Археологические памятники железного века на территории
Куйбышевской области. Куйбышев, 1980.
^Мерперт Н. Я. Материалы по археологии Среднего Поволжья. — В кн.:
МИА, М., 1954, № 42.
Мерперт Н. Я. Из древнейшей истории Среднего Поволжья. — В кн : МИА,
М., 1958, № 61.
Мерперт Н. Я. Древнейшие скотоводы Волжско-Уральского междуречья. М.,
1974.
Мошкова М. Г. Прохоровская культура. М., 1964.
Мошкова М. Г. Происхождение раннесарматской (прохоровской) культуры.
М.,‘ 1974.
Памятники истории и культуры Куйбышевской области. Куйбышев, 1979.
Полубояринова М. Д. Русские люди в Золотой Орде. М., 1978.
Пряхин А. Д. Поселения абашевской общности. Воронеж,' 1976.
Пряхин А. Д. Погребальные абашевские памятники. Воронеж, 1977.
Самарская Лука,в древности. Куйбышев, 1976.
^'Сальников К. В. Очерки древней истории Южного Урала. М., 1967.
^Смирнов А. П. Волжские булгары. — Труды Государственного исторического
музея, 1951, вып. 19.
229
Смирнов А. П., Трубникова Н. В. Городецкая культура. М., 1965.
Смирнов К. Ф., Петренко В. Г. Савроматы Поволжья и Южного Урала.
М., 1963.
Старостин П. Н. Памятники именьковской культуры. М., 1967.
г' а х р_у т д и н о в Р. Г. Археологические памятники Волжско-Камской Булгарии
и ее территория. Казань, 1975.
Ф е д о р о в-Д а в ы д о в Г. А. Кочевники Восточной Европы под властью золото-
ордынских ханов. М., 1966.
Ф е д о р о в-Д а в ы д о в Г. А. Общественный строй Золотой Орды. М., 1973.
v/Халиков А. X. Древняя история Среднего Поволжья. М., 1969.
X л с б п и к о в а Г. А. Керамика памятников Волжской Болгарии. М., 1984.
Черных Е. Н. Металл—человек—время. М., 1972.
Шилов В. П. Очерки по древней истории Нижнего Поволжья. М., 1975.
СОДЕРЖАНИЕ
Предисловие 3
Глава I. История археологического
изучения Самарского края 6
Глава II. Каменный век .13
§ 1. Палеолит. Заселение
Среднего Поволжья чело-
веком . . .13
§ 2. Мезолит. Средний ка-
менный век . . .19
§ 3. Неолит. Поздний ка-
менный век . . . 23
Глава III. Энеолит (медно-камен-
ный век) . . . .33
Глава IV. Бронзовый век 50
у § 1. Ямно -полтавкин ски е
племена . . . . 50
§ 2. Памятники типа по-
селения у с. Лбище . 62
§ 3. Абашевская культура 69
№ 4. Срубная культура 77
§ 5. Конец бронзового ве-
ка .....................96
Глава V. Ранний железный век . 104
§ 1. Изобретение железа 1Q4>
§ 2. / Самарская Лука в
эпоху раннего железа . 105
№ 3. Савроматы .113
4. Раннесарматская куль-
тура ..................121
§ 5. Среднесарматская
культура . . .126
§ 6. Позднесарматская
культура . . . .131
Глава VI. Эпоха раннего средневе-
ковья .... 139
§ 1. Городище Лбище . 139
§ 2. Именьковская культу-
ра . . ... 146
§ 3. Кочевники IV—VII вв. 150
§ 4. Памятники новинков-
ского типа. Приход в
Среднее Поволжье болгар 153
§ 5. Ранние болгары на
Волге. Образование госу-
дарства волжских болгар 162
Глава VII. Муромский городок . 167
§ 1. Стратиграфия и ис-
торическая топография 167
§ 2. Оборонительные со-
оружения . 169
§ 3. Жилые, обществен-
ные и хозяйственные по-
стройки . .172
.§4. Ремесла .181
§ 5. Торговля .199
§ 6. Земледелие, скотовод-
ство и промыслы 204
§ 7. Вооружение болгар.
Снаряжение коня и всад-
ника .... 209
§ 8. Бытовой инвентарь 214
§ 9. Религия болгар. Мо-
гильники Муромского го-
родка . 216
Глава VIII. Самарский край в золо-
тоордынский период .218
§ 1. Сухореченское сели- I
ще.......................218 j
§ 2. Кочевники в Среднем /
Поволжье . . .221/
§ 3. Первые русские по- J
селения .... 223
§ 4. Средневековые. мор- j
довские могильники . 225
ИБ № Ш
Игорь Борисович Васильев, Галина Ивановна Матвеева
Фото и цветные слайды С. Самы кина
Чертежи и рисунки подготовлены Т. Н. Алексеевой, Е. В. Хуртиной
• и Ю. А. С е м ы к и н ы м
У ИСТОКОВ ИСТОРИИ САМАРСКОГО ПОВОЛЖЬЯ
Редактор И. И. Титов
Художественный редактор Е. В. Альбокринов
Технический редактор 3. К. Яшина
Корректор Э. И. Щербакова
Сдано в набор 1.07.85. Подписано в печать 25.03.86.
ЕО069Ю. Формат 70X90’/i6. Бумага тип. № 1.
Гарнитура шрифта «Балтика». Печать высокая.
Усл. п. л. 18,14. Уч.-изд. л. 17,17+1 вкладка. Тираж 10 000 экз.
Заказ 3695. Цена 1 руб.
Куйбышевское книжное издательство
г. Куйбышев, ул. Спортивная, 5/27.
Ордена Трудового Красного Знамени
тип. изд-ва Куйбышевского обкома КПСС.
Г. Куйбышев, пр. Карла Маркса, 201.